Отданная ему бесплатное чтение

Отданная ему

Глава 1

Огромный орган покачивался перед моими глазами, поблескивая от смазки.

Я сглотнула. Прикрыла глаза и в ужасе распахнула их снова.

Подняла голову и встретилась глазами с потемневшим мужским взглядом.

– Ты забыла, что нужно делать? – глухим басом, смотря сверху вниз.

– Я не за этим сюда пришла, – пролепетала быстро.

Он меня услышал?

По потемневшим зрачкам поняла, что услышал. Оскалился. Схватил за копну рыжих волос и вынудил запрокинуть голову вверх.

– Ты охренительно смотришься у моих ног.

Дернулась, попытавшись освободиться от цепких мужских пальцев.

Не дал. Удержал на месте и, кажется, разозлился.

Я же, воспользовавшись его секундным замешательством и ослабленной на секунды хваткой, вырвалась. Метнулась к двери, изо всех сил дернула ручку, но та не поддалась. На что я рассчитывала? Он, будто услышав мои мысли, пробасил:

– На что надеялась?

Обернулась, прижалась спиной к холодной двери и, вскинув голову, произнесла:

– Я не буду заниматься с вами сексом! И вот это вот всё… – метнула взгляд на пол, в то место, где недавно стояла на коленях, – тоже не буду.

Он взметнул одну руку вверх, прося подождать, а второй быстро достал телефон и приложил его к уху. Попутно застегнул ширинку, пряча внушительного размера достоинство в штаны.

Стало легче дышать.

– Марат, что, блять, за подстава?

Не знаю, что ему там ответили, но он лишь шумно выдохнул, а затем посмотрел на меня исподлобья. Смерил темным взглядом с головы до ног и застыл на лице.

Чувствовала себя куклой. Товаром на витрине, который тщательно осматривает покупатель. Взвешивает преимущества и недостатки, думает, выбирает.

Но главное, не понимала, что вообще происходит. Кто этот мужчина? И почему вместо собеседования, которое мне пообещали, я попала в лапы к извращенцу, который едва ли не с порога показал мне… его!

Господи…

От воспоминаний закружилась голова.

Я ведь никогда прежде не то что не трогала, даже не видела мужских органов воочию, а тут… Сглотнула, взгляд заметался по кабинету. Всё стильно, богато, лаконично, я никогда прежде не была в таких помещениях, где столы и даже стены из стекла, кожаные диваны и мягкие ковры, в которых утопали ноги, обутые в туфли.

Сбежать у меня однозначно не получится. Но неплохо бы поискать что-то, чем я смогу обороняться. Это ведь компания, я не домой к кому-то пришла, и меня должны спасти от домогательств, а его – отправить за решетку.

– Послушайте, вы не имеете права! – начала сразу, как он закончил разговаривать по телефону и положил мобильный на стол. – Я напишу заявление.

– Мне нравилось, когда ты молчала.

Он сделал шаг, я отошла. Опасалась, что он набросится на меня. Преодолеет препятствие в виде стула и окажется рядом. Схватит, принудит вернуться в исходное положение.

Да и разве стул препятствие?

Я быстро обвела мужчину взглядом. Большой. Гора мышц, что угадывалась под тканью рубашки, была внушительной. Такой стол с легкостью отшвырнет, не то что стул. И меня сломает, если поставит такую цель перед собой.

Но мужчина стоял. И смотрел на меня. Изучал, осматривал, не удивлюсь, если еще и раздевал в своих мыслях.

Захотелось прикрыться. Мне непривычно находиться под таким наблюдением. Как под рентгеновскими лучами, честное слово. Казалось, что он все изнутри видит. До мельчайших подробностей.

Страхов, как таковых, у меня было немного, но его испугалась сразу. Энергетикой дикой напиталась и поняла – он опасен. Потому что уже заметил.

Мы стояли недолго. Молчали. Потом он снова двинулся ко мне. Стул отбрасывать не стал – обошел. Я отходила, пока не оказалась прижата к огромному панорамному окну офиса. Вздрогнула, заглянув через плечо. Сердце ускорило ритм, дыхание перехватило. Вот и еще один страх.

Я до жути боялась высоты. И мужчину, что неумолимо приближался. Даже не знала в тот момент, чего боюсь сильнее.

– Глаза чего закрыла? – его голос прозвучал совсем рядом. – Тебе теперь на меня смотреть полагается.

Я ни черта не понимала. Казалось, что попала в какой-то розыгрыш. Всё ведь… не так должно было быть. Я направлялась на собеседование, хотела устроиться секретаршей в эту компанию. Мне сестра подкинула эту должность, говорила, хочет сама, но ей не хватает образования, да и не нужно уже. Мужчину она вроде как нашла.

Я решила не отказываться. Как раз недавно с работы уволилась и искала новую. Опыт есть, по всем критериям я подходила. Шла с полной уверенностью, что меня возьмут. Оторвут с руками и ногами.

Вот и оторвали. Со всем.

– Я ждал тебя. Отступать поздно. Да и некуда, – хмыкнул, глядя за мою спину.

– Это ошибка, – залепетала, пытаясь улизнуть.

– Мне тебя пообещали, – хмыкнул, ни на шаг не сместившись. – Отдали.

– Что вы такое несете? – возмутилась, но тут же прикусила язык.

Говорить вмиг перехотелось. Я вжалась в панорамное окно как можно сильнее и задрожала от страха.

– Брат твой сказал, что ты теперь моя, Лия.

– Что? Стоп, – ухватилась за спасительную соломинку. – Я ведь не Лия! Вы ошиблись!

На душе стало теплее. Это ошибка. Всего лишь. Меня сейчас отпустят, поймут, что я не та, кого ждали, и скажут идти домой. И я пойду! Даже про вакансию не спрошу, неважно, что здесь зарплата хорошая и условия, я лучше кассиром, как раньше, в супермаркет пойду, лишь бы не оставаться здесь.

Лишь бы подальше от этого места!

– И кто же ты?

Его взгляд прошелся по моему лицу, губы изогнулись в усмешке. То ли горькой, то ли мне показалось!

– Та… Таисия, – произнесла, запнувшись.

– Тая, значит. Ты моя теперь, Тая, – снова повторил мое имя. – Понравилась ты мне.

Глава 2

Переспросить, что это значит, не представилось возможным, потому что он буквально тут же сгреб меня в охапку и усадил на стол.

Вот так сразу!

Только что стояла у панорамного окна – и уже сижу на стеклянной поверхности стола. Ерзаю от неудобства и страха. Сбегать уже некуда. Отступать тоже. За спиной стол длиною в пару метров, впереди мужчина с диким желанием в глазах.

И взглядом таким…

Я съежилась и отвернулась в сторону.

– Хватит ломаться, Тая. Не девочка же.

Он наклонился ближе. В нос тут же ударил его запах, от которого почему-то закружилась голова. Как дурманом окутало! Неужели те рекламные ролики про туалетную воду с афродизиаками правда? Иначе как объяснить неконтролируемый приступ жара к лицу и… низу живота?

Попыталась сжать ноги, свести их вместе, насколько позволит поза. Не дал, видимо, догадавшись о маневре. Положил руки на колени, чуть приподнял ткань юбки, а за ней и меня. За одно движение одежда оказалась на талии.

Вот и всё.

Ягодиц коснулась приятная прохлада стола, мозг отказывался функционировать, как обычно. Хотелось отбиться от него, сказать, чтобы не трогал, отпустил, предложить деньги, которых у меня не было, но сделать хоть что-то!

Не получилось, потому что тело будто парализовало. Я замерла, окоченела. Странно так… вроде бы жар по всему телу, а я пошевелиться не могу.

Задрожала от легких касаний ладоней к коже. Шумно выдохнула, когда пальцы прикоснулись к пояснице, прошлись по косточкам позвонка, добрались до застежки бюстгальтера. Одно движение, и я почувствовала, как жесткая ткань прекратила натирать кожу под грудью. Мягко перебирая руками по моим бокам, мужчина прикоснулся к рубашке и потянул ту наверх.

– Подними руки.

Повиноваться и не думала, подняла голову и встретилась с его потемневшими от желания глазами. Он меня хотел, а я его боялась до жути. Ощупала взглядом его лицо. Жесткое, мужское, такое… бандитское, что ли. И как я сразу не догадалась, что он попросту не может быть владельцем такого холдинга? Почему я не развернулась и не ушла?

– Нравлюсь? – усмехнулся, обнажив ряд белоснежных зубов. Идеально ровных, красивых.

– Нет, – упрямо заявила.

Отодвинулась, насколько он позволил. На миллиметр, не больше. Посмотрела на него снова. Хищник, не иначе. Тяжелый взгляд карих глаз из-под опущенных бровей заставлял поежиться, а плотно сжатые челюсти не сулили ничего хорошего. Он напоминал мне дровосека: огромный, накачанный, в рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами. Его грудь покрыта густой порослью волос, а подбородок закрыт густой бородой, к которой почему-то отчаянно захотелось прикоснуться.

Я, наверное, так бы и сделала, если бы не вспомнила, где нахожусь и кто передо мной. Сжала руки в кулаки, чтобы ненароком не сделать лишнего. Мои действия, видимо, остались незамеченными, потому что мужчина рывком разорвал рубашку прямо на моей груди. Пуговички с глухим звуком упали на стол, а оттуда осыпались на пол. Сглотнула.

– Не сопротивляйся, – пробасил.

Я поникла. Кивнула. И правда, какой смысл, если я и так перед ним почти голая? Стало жаль рубашку. Я покупала ее специально для собеседования – с коротким прямым рукавом, со средним вырезом декольте, чтобы не провоцировать. Получилось же… как получилось.

Я чувствовала, что он смотрит. Не видела, потому что поднять голову и посмотреть было страшно. Но чувствовала это. Тело горело, кожу покалывало, соски внезапно стали чувствительными и болезненными.

– Шикарная, – произнес мужчина и рывком освободил меня от рубашки, а затем и от бюстгальтера.

Вот теперь точно голая.

Единственное, что осталось на мне из одежды – юбка на талии и трусики.

Тело покрылось мурашками, когда мужчина прикоснулся к руке костяшками, когда провел ими от локтя до груди, сжал сосок между пальцами. Я застонала, прикрыв глаза. Внизу живота ощущалась болезненная пульсация, которая томительно усиливалась. Я себя ненавидела и не понимала одновременно.

Я ведь… не знаю его, но испытываю влечение. Дикое желание какое-то… неконтролируемое и необъяснимое. Странное и вместе с тем жгучее. Настолько, что я выпрямила спину и уперлась промежностью в стол, лишь бы стало легче. Но почему-то не стало. Пульсация только усилилась, а мужчина тем временем смотрел на меня, едва ощутимо проводя пальцами по соскам, задевая чувствительные точки.

– Поиграли, хватит, – произносит.

Я открываю глаза, непонимающе смотрю в бушующее в его взгляде пламя и… тону там. В его глазах. Он зарывается рукой в мои волосы, притягивает к себе. Губ касается вначале шероховатая борода, а затем и его губы. Он действует уверенно, со знанием дела. Четко понимает, где нужно нежно, где углубить поцелуй, где усилить давление, чтобы до искр из глаз.

Они, эти самые искры, появились почти сразу. И даже попытка снова прикоснуться к холодной столешнице не помогла.

Я хотела его!

Незнакомого мужчину, чьего имени даже не знаю. Ни имени, ни фамилии. Да и должности в этом холдинге тоже. Интересно, он вообще здесь работает или так… мимо проходил?

Думать дальше не дал. Подмял под себя, буквально уложив на стеклянную поверхность стола лопатками. Стало холодно, а через мгновение – жарко.

– Охеренная, – шепнул куда-то в ухо.

Провел рукой по талии, спустился ниже, задел внутреннюю часть бедра и… отодвинув трусики, коснулся меня там.

Охнула, не в силах сдержаться. Это было так… приятно.

И стыдно одновременно.

Как представила, как сие действие выглядит со стороны, так и ужаснулась. Нет, наверняка кому-то бы и понравилось, но только не мне. У меня и мужчин-то… можно сказать, не было. Один раз, на который поспорили друзья, не считается. После того ничего и не было, а тут…

– Отзывчивая, – произнес мужчина. – Это хорошо. Значит, скучно не будет.

Он отстранился, я попыталась встать, но мне не дали. Мужчина поднял мои ноги и стащил трусики, подтянул меня к краю стола. Я была открытой для него. Полностью. Лишь юбка болталась где-то на талии. Несмотря на это, стыдно не было. Хотела, чтобы все прекратилось. Жар этот, из-за которого горит тело, пульсация бешеная между ног.

Стало так ослепительно ярко, когда незнакомец провел членом по промежности. Я едва не задохнулась от нахлынувших ощущений. Вдохнула воздуха побольше, выдохнула в такт движениям мужских бедер, которые плавно покачивались, задевая какие-то рецепторы там… внизу.

Лишь на мгновение стало дискомфортно, когда член проник внутрь. Я вскрикнула, залепетала что-то нечленораздельное, а потом почувствовала, как задрожали ноги, потому что к члену прилагались еще какие-то движения пальцами.

– Бо… же… – бормотала, мотая головой из стороны в сторону.

Движения мужских бедер становились быстрее, яростнее, сильнее, большой палец на чувствительном клиторе выполнял круговые движения. По телу разнеслись импульсы, меня подбросило вверх, я выгнулась, закричала, больше не боясь, что нас услышат. После мужчина схватил меня за бедра и яростно прижал к себе. Зарычал, что-то произнес, кажется, не на нашем языке, но я не особо разобралась в таком состоянии.

Минута. Две. Три.

Все закончилось. Он отстранился. Пелена сошла с моих глаз. Я в ужасе села на столе и осмотрелась. Мужчина как ни в чем не бывало вытирал член салфеткой, а я… чувствовала, как между ног было мокро. Вот теперь мне было стыдно. И неловко.

Незнакомец поднял с пола мой бюстгальтер и рубашку, протянул мне. Подумав, снял пиджак и положил его рядом со мной на поверхность стола.

– Подождешь меня в приемной на месте секретаря. Я освобожусь через час после переговоров. Продолжим.

Кивнула. Казалось, я была готова сделать что угодно, лишь бы меня выпустили из этого кабинета. Наспех оделась, набросила пиджак, закуталась в него и подошла к двери. Та тут же щелкнула.

Я шагнула за дверь, не оборачиваясь.

Бежать. Бежать без оглядки из этого места – единственное, о чем я думала, когда дверь за моей спиной захлопнулась. Подождать? Ни за что! Я надеялась, что мы никогда больше не увидимся.

Глава 3

Из офиса не уходила – сбегала, не оборачиваясь. Быстрым шагом добралась до остановки, но не стала дожидаться общественного транспорта и вызвала такси. Было страшно, что за мной выйдут и станут искать, хотя умом понимала, что этого не будет.

Кому я нужна?

Разве что пиджак, который я не рискнула оставить, потому что была практически голой под ним. Вот его – да, могли искать.

В машину села, стоило той остановиться. Быстро открыла дверцу, запрыгнула на заднее сиденье, и только когда тронулись, а тот огромный бизнес-центр остался позади, выдохнула. Стало легче.

Правда, с каждым метром, с которым я приближалась к дому, становилось сложнее. Вспоминала то, что произошло, и пыталась собрать себя по кусочкам. Не понимала, как позволила этому произойти, почему не настояла, не отказалась и вообще…

– Приехали! – пробасил водитель, недовольно уставившись на меня в зеркало заднего вида. – С вас четыреста рублей.

Я молча достала смятые купюры из сумочки и протянула их ему. Толкнула дверь, вышла наружу и под пристальными взглядами бабушек около подъезда поскорее поспешила зайти внутрь. Не хотелось, чтобы обо мне плохо говорили, хотя и так понимала, что будут. Я никогда прежде не позволяла себе приехать закутанной в мужской, явно большой мне пиджак.

К квартире поднялась за считаные секунды, открыла дверь своим ключом и замерла, заметив туфли сестры у двери.

– Лиль, ты дома?

Послышалась возня, что-то упало на пол, а через несколько минут Лилька появилась передо мной, одетая в домашнюю одежду. Ее правая щека была измазана в муке, настороженным взглядом она изучала меня. Окинув меня с ног до головы, она присвистнула, а потом быстро произнесла:

– Видимо, тебя взяли?

И кивнула на пиджак.

Я едва не расплакалась, честное слово. Вспомнив, как именно меня брали, покрылась румянцем.

– Лучше бы я вообще не ходила на это собеседование, Лиля! – сказала чистую правду и осела на пуфик у двери.

Сестра тут же бросилась ко мне, присела на корточки рядом и попыталась взглянуть в глаза, которые я тщательно прятала. Мне, оказывается, стыдно за то, что произошло, хотя я и не была ни в чем виновата. Просто… Я ничего не сделала, чтобы предотвратить случившееся, никак не отказала и… даже не попыталась вырваться. Не стали бы меня насиловать, в конце концов.

Или все же стали бы?

Все мои попытки были пресечены, да и я, если честно, боялась слова лишнего сказать. Вот до сих пор молчала. Сестра задавала вопросы, а я сидела и смотрела впереди себя. Перед глазами то и дело всплывал его образ: плотно сжатые губы, дьявольские глаза и руки, что упрямо раздевали меня даже тогда, когда я просила прекратить.

И ведь даже заявление в полицию не напишешь, потому что ко мне фактически не применили силы. Более того, я даже удовольствие получила, из-за чего было стыдно. Между ног все горело, в голове творился полный бардак. Я не понимала, что отвечать на многочисленные вопросы сестры, поэтому молчала и старалась сдерживаться, чтобы не заплакать.

– Я душ приму, и поговорим, ладно?

– Рассказывай сейчас же, что произошло, – заявила безапелляционно Лиля. – Что за пиджак на тебе надет?

– Владельца этой… компании. Или… – запнулась, потому что не знала, кем был тот мужчина. – Я не знаю чей.

– Это как? – удивилась Лиля. – Господи, да не молчи же ты, на тебе лица нет! На работу тебя взяли?

– Не взяли, – замотала головой. – Кто он, этот… владелец компании?

– Ты с Бакировым Каримом виделась, что ли?

Сестра явно была удивлена, а я… наверное, да… не наш он был, не русский. По хищному взгляду это было заметно слишком хорошо, да и по разговору, внешности. Пожала плечами.

Мы разговорились лишь через полчаса. Сестра упрямо задавала вопросы, а я отвечала. Сбивалась, запиналась, но с горем пополам передала все, что случилось. У нас с сестрой никогда не было секретов друг от друга.

– Это хорошо, – наконец закончила Лиля. – Очень хорошо, что все так…

Она замолчала, а я пораженно на нее уставилась. Что хорошего-то? Я так и спросила ее, дожидаясь ответа. Может, я просто не успела понять, где именно нужно было радоваться?

– Я имею в виду, хорошо, что ты не… не сопротивлялась. Понимаешь, Бакиров, он… тяжелый человек, Таисия. Он владелец нескольких компаний, кучи недвижимости, и с ним боятся связываться.

Я вздрогнула, представив, что могло меня ждать, если бы… ему не нужно было идти работать.

– Он влиятельный и опасный, а еще… ему не отказывают, Тая.

– И что теперь делать? – спросила израненным голосом. – Оставить всё, как есть? Просто забыть? Лиля, я не могу так! Я ведь… может, написать заявление?

– Совсем с ума сошла? Или жить надоело?! – зло выпалила сестра. – Тебя убьют раньше, чем заявление попадет в полицию. Даже думать об этом не смей. Забудь о том, что случилось, как о страшном сне.

– Он… он вещи ужасные говорил. Что я теперь его. Лией меня называл и говорил, что мой брат меня ему отдал. Это же… ложь? Лёшка не мог такое ему сказать?

– Конечно, нет, о чем ты! Да и как Лёшке увидеться с Каримом этим? Он на зоне, если ты не забыла.

– Помню, конечно, просто… может, его выпустили, и?..

– И что? Ты понимаешь, что несешь? Где наш Лешка – и где Бакиров! Прекрати даже думать об этом и давай иди в душ.

Я послушно встала и обратила внимание на задумчивость и нервозность сестры. Правда, быстро об этом забыла. Она, как и я, просто шокирована тем, что случилось. Все же не каждый день ее сестра лишается девственности с одним из самых влиятельных мужчин города. От этого почему-то стало еще страшнее. Одно дело, когда это обычный мужчина, а другое, когда такой… серьезный и… опасный. Если до разговора с сестрой я не боялась, а скорее, жалела себя, то сейчас внутри поселился неконтролируемый страх.

Глава 4

Моя жизнь разделилась на “до” и “после” потери невинности. Я смотрела на себя в зеркало, отмечала синяки от пальцев на бедрах, но в целом понимала, что передо мной – все та же я, только… другая.

Из дома первые несколько дней было почему-то страшно выходить. Никто меня ведь там не ждал, а я все равно боялась. И буравила взглядом пиджак, что одиноко висел на спинке стула. Я притронуться к нему боялась, но выбросить было еще страшнее. Мало ли, вдруг он… вспомнит как-то о нем, захочет найти, а я – выбросила! Нет, о таком не могло быть и речи.

Лилька смотрела на меня странно, задумчиво, иногда непонимающе, пыталась меня веселить, но получалось у нее плохо. Я даже ела с трудом. Запихивала в себя еду, чтобы не тошнило и не кружилась голова от слабости.

Этим же утром решила, что хватит. Стащила со спинки пиджак, задвинула его в самый дальний ящик комода. В тот, в который никто не заглядывал. Улыбнулась и пошла собираться. Пришло время снова искать работу, потому что деньги неумолимо заканчивались, а Лиля, вдобавок ко всему, сообщила, что ее уволили. Платить за квартиру скоро станет нечем. Как и покупать еду. И что потом? Отключат нам электричество, воду.

Увидев меня одетой, сестра удивилась, но улыбнулась и произнесла:

– Садись, завтрак почти готов.

Через минуту Лилька поставила передо мной тарелку с яичницей и несколькими ломтиками сыра. Были в ней и пара кусочков яблока, а еще половинка киви. Вопросительно уставилась на сестру. Подобную роскошь мы позволяли себе совсем не часто и только тогда, когда удавалось на чем-то сэкономить. У нас как-то так получалось, что работала или я, или она. Почти ни разу не было так, чтобы мы одновременно приносили в дом деньги. Поэтому их постоянно и не хватало.

– Откуда это?

– Не спрашивай, – отмахнулась Лиля. – Считай, подарок.

– Ли-и-иль, – протянула, потому что беспокоилась.

От моего внимания не укрылась новая бордовая помада, которой были аккуратно подведены губы сестры. А еще свитер. Его ведь у нее не было?

– Все нормально, Тася, – спокойно ответила, а потом заулыбалась.

Искренне так, что меня отпустило. Может, жених у нее появился, и она пока говорить не хочет? Какая разница, если это делает ее счастливой? Она ведь ничего противозаконного не делает, значит, нечего и переживать. Успокоила сама себя. На сегодня успела назначить аж два собеседования. Оба на должность секретаря в небольшие компании, но на приемлемую зарплату. Хватит с меня перспектив, больших зарплат и возможностей, видела я этих начальников и их желания. На всю жизнь теперь запомню.

После завтрака засобиралась, Лиля спросила, уверена ли я, что готова, а я хмыкнула. Уверена, конечно. По-другому и быть не может. Пора устраиваться на работу, денег у нас может стать мало, даже несмотря на то, что у Лильки ухажер появился. На собеседование шла с полной уверенностью, что меня возьмут. Диплом у меня был, с прошлого места работы хорошие рекомендации.

В холле присела на диванчик, ждала, когда примут. Собеседование закончилось через две минуты. Мне оказалось достаточно того, как на меня посмотрели. Как на кусок мяса. Мужчина осмотрел меня с головы до ног, разве что не облизнулся.

– Извините, работать не буду, – тут же произнесла.

За дверью оказалась через мгновение. По спине пробежал холодок. Меня что, теперь всегда будут так осматривать? Пока шла на второе собеседование, думала устроиться куда-нибудь уборщицей. Может, не мое это – секретарша? От меня требовали… другого. Того, что я дать была не готова. Вернее, уже дала.

Стало стыдно за то свое поведение. По щекам скатились слезы, рискуя оставить темные подтеки. Я упрямо стерла дорожки и гордо подняла голову, намереваясь идти по намеченному плану. Позволять с собой так обращаться больше не намерена. Я работать шла устраиваться, а не… то, что они хотели.

До указанного адреса оставалось каких-то сто метров, когда неподалеку остановился черный внедорожник. Бог его знает, почему я обратила на него внимание. Наверное, потому что эти дни жила в ужасном страхе. Машина остановилась прямо напротив меня. Вокруг ходили люди, правда, никто кроме меня на авто не обратил внимание. А я – смотрела. И поняла почему, когда открылась пассажирская дверь, и оттуда вышел он.

Я осмотрелась. Бежать? Было бы странно. Да и куда бежать? Позади стоял еще один автомобиль, видимо, с охраной. Догонят ведь за мгновение. Кричать, звать на помощь? Да кто поможет-то? Помню, как однажды, гуляя с сестрой, мы стали свидетелями случая, когда никто не заступился за незнакомую девушку. С ней ссорился пьяный мужчина, что-то дерзко говорил, а потом замахнулся и отвесил пощечину. Никто. Абсолютно никто не заступился. Ни один мужчина. Все вжимали головы в плечи и шли дальше, будто и не было ничего.

А тут…

Я поникла.

Он ведь не просто мужчина. И даже не пьяный. Но смотреть на него страшно. Он как взглянет, сразу становилось не по себе. Внутри что-то обрывалось.

Одной рукой он закрыл дверцу машины, перешагнул бордюр и подошел ко мне. Почти вплотную. Оставались жалкие сантиметры, протяни руку, и я окажусь в его власти, но я стояла как вкопанная. Смотрела на него, судорожно вспоминая его имя. Карим, кажется?

– Ну, здравствуй, Таисия.

От его тона я вся подобралась. Едва не вытянулась по струнке, но спину всё же расправила.

– Здравствуйте.

– Пойдем, – кивком указал на автомобиль. – Поговорить нужно.

Под его пристальным взглядом и из-за приказного тона стало не по себе, но повиноваться и не думала. Мотнула головой.

– У меня собеседование, – ответила чересчур резко. – Через десять минут должна быть в офисе. Ваш пиджак, если нужен, у меня дома. Условимся, где можем встретиться, и я…

– Мне не нужен кусок ткани, – отчеканил, грубо прервав мою тираду. – Иди в машину!

– Вы не услышали? У меня собеседование.

Не сдвинулась с места ни на миллиметр. Продолжила стоять и смотреть на него. Мужчина был красивым. Лет тридцати пяти-сорока, но возраст его только красил. Старше меня, конечно, лет на десять как минимум, но привлекательный, кроме того, чувствовались в нем мужественность и сила. А еще тот самый магнетизм, что я почувствовала тогда в его кабинете. До костей пробрало.

– Тебя уже устроили на работу, – произнес спокойно.

– К-куда? – запнулась вначале.

– Ко мне в офис. Говорю же – поговорить нужно. Взять-то тебя взяли, а на работу ты не приходишь.

– Но я ведь…

– В машину, Таисия! – почти приказал, но лишь немного повысил тон.

И я послушалась. Сделала шаг, потом еще, обошла мужчину и последовала к автомобилю, возле которого уже стоял человек с непроницаемым лицом, одетый в иссиня-черный костюм. Он открыл для меня дверцу и тут же захлопнул ее. Вздрогнула, выдохнула.

Через мгновение с другой стороны открылась дверь: это Карим сел рядом. Дверь тут же заблокировали. Тот, что сидел за рулем, завел двигатель, и автомобиль плавно тронулся. В это же мгновение салон перегородила выдвинувшаяся черная перегородка, отделившая нас от водителя.

– Куда мы едем?

– На работу. Устал без секретаря.

– Но я ведь… – выдержала паузу, – документы так и не подала.

– Плевать на документы, Тая, – обрубил резко. – Иди ко мне!

Секунда, и я уже сижу у него на руках. Ерзаю задницей по его коленям и упираюсь руками в плечи. Что… что происходит?

– Уймись! – прошипел, и я затихла.

Перестала дергаться и поникла, даже глаза закрыла. Страшно не было. По крайней мере его я не боялась, а вот себя и ощущений, что пробуждались во мне – очень. Карим обхватил меня за талию, прижал к себе настолько, насколько это возможно. Охнула, почувствовав под собой крепкий стояк. Его член упирался прямо мне в промежность, отчего тело пронзило импульсами тока.

– Смотрю на тебя – и едва сдерживаюсь, – проговорил куда-то в область моей щеки. – Пахнешь так… – и шумно втянул воздух.

Вот тут я задрожала. Я снова поддаюсь ему. Не могу отказать, пошевелиться. Жду, что он будет делать в следующую минуту, с… предвкушением. Разозлилась на себя и распахнула глаза, встретившись с его потемневшим взглядом.

– Отпустите меня… немедленно.

– Обязательно, – он кивнул. – Когда ты захочешь, тогда и отпущу, – проговорил, после чего рывком стащил меня с себя, усадив спиной к двери. Схватил за ногу, завел ее себе за спину, вторую же разместил на коленях. Я сглотнула, шевельнулась, но тут же прекратила сопротивление. Будто почувствовав, что я сдалась, провел рукой по оголенной ноге, добрался до середины бедра и нырнул под ткань трусиков, касаясь промежности.

Глава 5

Карим

Она его зацепила.

Сильно.

Даже казалось, что давно его так не увлекали. Хотелось вернуться обратно в кабинет и продолжить. Поставить ее на колени и закончить начатое.

Она ведь охренительно там смотрелась.

Карим как увидел, так и не поверил, что ему предложили что-то действительно стоящее.

Ждал почему-то шлюху. Девушку, готовую выполнить за деньги любую прихоть.

А она его испугалась. Так смотрела снизу вверх, что не оставалось сомнений – боится.

А он ее хотел.

Почти сразу, как она гордой походкой зашла в его кабинет, осмотрелась и тихо что-то сказала. Он даже не услышал, что именно. Да и какая разница? Он ждал ту, которую ему отдали, заранее зная, что если придет шлюха, он отправит ее обратно.

Дел с продажными девками он не имел, в частности с теми, кто легко соглашался стать его содержанкой. Хотелось, чтобы в девушке был характер, стержень, чтобы она могла дать ему отпор.

Не всегда, конечно, но этого жутко хотелось. Эмоций, драйва, чтобы секс после захлестнувшей злости или ссоры.

Ему же перечить боялись.

Улыбались чаще наигранно, соглашались со всем и терпели, когда он повышал голос.

На лице – ни единой эмоции. Как, блять, выдрессированные все.

А может, их и правда где дрессировали, учили, как нужно себя вести с мужиками?

Хуево учили, надо сказать. Кариму не нравилось. Не заводило.

А она завела. С пол-оборота. Зашла, хлопнула своими ресничками натуральными, а не метлой на пол-лица, облизала губки.

У него сразу встал. Можно сказать, от одного взгляда зеленых широко распахнутых глаз.

Она не сразу, но дала ему отпор, гордо вскинула голову, когда Карим поставил ее на колени, сверкнула колючим взглядом, и видно было, что разозлилась. А потом дала ему отпор, сказала, что все вот это делать не будет, и вырвалась. Убежать пыталась.

Ну надо же. К нему пришла стоящая женщина. Не подделка и не кукла. Только вот… не та. Она и понятия не имела, что кому-то отдана, что ее ему подарили.

Да это и неважно. По глазам было видно, что боится его и хочет.

Трясется, но облизывает пухлые, покрытые блеском губы и смотрит на него так. Не глядит, а пожирает взглядом. Хочет дотронуться и отказывает себе в удовольствии.

Карим любил читать таких женщин. Смотреть на них и считывать эмоции.

Их было приятно трахать, потому что они отдавались полностью.

И там, внизу, на коленях, они тоже смотрелись обычно охерительно. Потому что сосали не из-за денег и подарков, а по желанию, что читалось в глазах.

Таких у него было мало. И каждый раз он держался за них до последнего. До того самого момента, когда они становились другими. Когда желание в их взглядах превращалось в необходимость.

– Карим Раимович, вы меня слышите?

Из воспоминаний его оторвал один из сотрудников. У них тут серьезные разговоры, а у него стояк. И выбросить сладкую девочку, что ждала его в приемной, из головы он не мог.

– Повтори, – приказал.

Сергей заговорил снова. У них проблемы. Серьезные. Владелец недвижимости, которую они недавно подмяли под себя, выеживался. Расставаться с имуществом он не хотел, несмотря на плату, явно превышающую реальную стоимость. Кариму нужно было расположение. Само здание его не интересовало. Там он хотел построить отель, но ему вставляли палки в колеса. Намеренно.

– И что? – пробасил, с удовлетворением отмечая, как присутствующие втянули шеи. – Вы не знаете, что делать?

– Жде-ем вашей отмашки.

– Она у вас есть, – встал, намереваясь покинуть кабинет, но его снова задержали.

– Там проблемка… – все тот же Сергей.

Бесстрашный, не иначе. Его правая рука.

– И какая? – сел обратно в кресло и уставился на единственного человека в этой комнате, кто мог ему перечить.

– Этого владельца поддерживает немало людей. Там и конкуренты наши есть. Они же тоже землю хотят.

– Ты про Зароева, что ли?

– Про него, – подтвердил Сергей. – Он копает на нас что может. И дружков подключил.

– И чё? – уставился на них.

Все затихли. Замолкли от одного лишь взгляда. Повтягивали головы в свои наглаженные воротнички. Работнички, блять.

– Вы не знаете, что делать? С каких пор я должен по полкам раскладывать поэтапность действий? – зыркнул на них убийственным взглядом. Таким, от которого все вмиг сделали вид, что готовы работать. – Этот хрен бабки взял?

Утвердительный кивок Сергея его разозлил. Создавалось ощущение, что эти выглаженные пиджачки за идиота его держали.

– И чего сидим? Вас поиметь хотят со всех сторон, а вы говорите “все плохо”?

Головы опустили все. Виноваты потому что.

– Жопы свои охраняйте! И за работу, вперед! – рыкнул и наконец встал, чтобы покинуть кабинет.

Он, разумеется, проконтролирует выполнение. А пока…

В приемной никого не оказалось. Карим даже осмотрелся, подумал, что ему показалось. Но нет. Ее там не было.

И только потом по камерам он увидел, как она выскочила из приемной, а потом и из здания. Села в такси и… уехала. После того, как он лишил ее девственности, как она стонала под ним, извивалась и дрожала. Как сжимала его руки своими ноготками.

Это же кошка.

Дикая.

Неприрученная.

Его.

Найти ее ему не составило труда. Сделал один звонок, и через два часа у него на столе уже лежала вся информация о двадцатитрехлетней Вороновой Таисии Сергеевне. Где училась, кем работала, с кем проживает и даже адрес. Карим знал все, но не спешил пользоваться положением, приставил слежку, выжидал.

А потом узнал, что она не выходит из дома. Хотел ехать, но ему доложили, что куда-то пошла. И он поехал, чтобы увидеть ее. Чтобы утонуть в омутах ее глаз снова, прикоснуться, впиться в ее губы. Он совсем не собирался ее трахать, но… так получилось. Она слишком откровенно на него смотрела и хотела его.

По глазам было видно, что хотела. И сильно.

Желание и страх. Карима это заводило.

Опрокинув ее на спину, провел по оголенному бедру, коснулся края трусиков и нырнул под них. Она была мокрой. Возбужденной. Глубоко и шумно дышала, а еще ее лицо покрылось румянцем. Она стеснялась. Его. Того, как смотрит, как оценивает, как касается.

Смешно.

Он всю ее собирался изучить. До миллиметра. И вытрахать этот страх к чертовой матери. Потому что ему нравилось, когда она дерзила. Сразу хотелось закрыть рот поцелуем, прижать к себе и трахнуть. Взять ее, чтобы кричала от удовольствия, а не злости.

– Бо…же, – застонала, когда он вошел в нее пальцами.

На этот раз она не пыталась отодвинуться. Да и захотела бы – некуда. За ее спиной дверь автомобиля, а впереди он.

– Нас… могут увидеть, – выдохнула, глядя на закрытую перегородку.

– Расслабся. Не могут. Ее не опустят, пока я не разрешу. Даже когда машина остановится. Водитель просто выйдет.

Она кивнула и закрыла глаза. Не расслабилась, но приняла его слова. Коснулся пальцем ее клитора, помассировал, сделал парочку круговых движений. Застонала и распахнула свои дьявольски красивые глаза. Да. Там он тонул. В них. В страсти, что притаилась.

Она его хотела. Прямо сейчас.

Облизнула нижнюю губу, сглотнула.

Ну он же не мальчик. Выпрямился, сел, рывком потянул ее к себе. Она снова оказалась на его коленях. Посмотрела ему в лицо, а потом вниз.

– Расстегни.

Она замешкалась, но потянулась руками к ширинке, закусив губу. Ей было интересно. И страшно, потому что дрожали руки. Она справилась. И замерла, не зная, что делать дальше.

– Теперь трусы, – усмехнулся.

Она потянулась вначале, а потом отдернула руку. Сверкнула злым взглядом, полным возбуждения.

– Де-лай.

Она жутко смущалась, краснела, но дотронулась до его боксеров, невольно провела ладонью по вздыбленному члену, вызывая еще больший приток крови. Его вело от нее. Поэтому, стоило ей стащить с него боксеры, как он притянул ее к себе и, отодвинув трусики в сторону, вошел одним толчком, срывая с губ стон.

Глава 6

Он снова подчинил меня себе. Заставил испытывать потребность в себе. И ненавидеть себя за те чувства, что он пробуждал. Неужели вот так будет всегда? Я постоянно буду хотеть его? Не смогу отказывать? Почему я, в конце концов, позволяю ему всё это?

Я думала об этом, сидя рядом с ним на заднем сиденье. Нас разделял какой-то жалкий десяток сантиметров, поэтому обонятельные рецепторы то и дело возбуждал его приятный запах. Хотелось, чтобы остановили машину и позволили мне выйти. Он ведь получил все, что хотел? Зачем я ему снова?

Однако, мужчина не спешит отдавать приказ остановиться. Автомобиль продолжал движение, а мои нервы расшатывались. Я хотела объяснений.

– Куда мы едем? – позволила себе задать вопрос.

– Ко мне.

Его голос звучал спокойно. Будто мы давние знакомые, и нет ничего такого в том, что мы едем к нему домой. С чего он вообще взял, что я согласна?

– Извините, но я требую отвезти меня домой. К себе, – уточнила и села вполоборота к нему.

Он удивился. Взметнул брови вверх и посмотрел так, что я тут же пожалела о сказанном. Отвернулась, вернее, опустила голову вниз и уткнулась взглядом в пол. Хотелось раствориться и не сидеть с ним рядом. Вывалиться случайно из автомобиля, лишь бы не ощущать этот его взгляд, который буквально прибивал меня к месту.

– У нас есть что обсудить, – услышала от него.

Значит, не отпустит.

Поникла. Откинулась на спинку сиденья и остаток дороги ехала, раздумывая о том, зачем я ему понадобилась.

Ехали недолго, но мне казалось, что мы провели рядом целую вечность. Машина остановилась, мужчина вышел первым, а я последовала за ним. Осмотрелась, повертев головой по кругу. Передо мной возвышался огромный дом, позади – кованые ворота. Вокруг ни души. Путь сюда я, конечно же, не запомнила, погруженная в свои тягостные мысли.

– Идем.

Тяжелая ладонь легла мне на талию. Мужчина подтолкнул меня к входу и, не убирая руку, последовал рядом. Практически вместе вошли в дом. Внутри, как и снаружи, веяло богатством. Высокие потолки, дорогая кожаная мебель, мягкие ковры, в которых утопали ноги, рисунки на стенах наверняка от известных художников. Здесь было красиво и богато, и я, одетая в костюм, купленный на распродаже, здесь совершенно не смотрелась. Правда, хозяина это, по всей видимости, не смущало.

Он молча схватил меня за руку и потащил за собой на второй этаж, не оставив возможности к сопротивлению. Да и разве я могла бы сопротивляться его напору, когда от одного взгляда была готова выполнить любую просьбу? Мы остановились у широкой деревянной двери. Мужчина подтолкнул меня ближе, открыл дверь, опустив ручку вниз, и пропустил меня внутрь.

Вошел следом. Послышался щелчок. Я вздрогнула и развернулась.

– Зачем я здесь? Вы объясните?

– Я велел тебе меня подождать, – произнес спокойно, глядя прямо на меня.

– У меня были дела, – ответила, пожав плечами. – Прошу меня извинить, но я должна была остаться там в качестве вашей…

Запнулась, увидев, как потемнел его взгляд. Вот опять! Я нервничала от одного его взгляда. И тут же замолкала, не зная, как дальше вести беседу. О чем спрашивать?

– Секретарши. Я ведь сказал, что ты принята на работу.

– Да, но…

– Формальности мы обсудим. Какая зарплата тебя устроит?

Он говорил так, будто даже не предполагал моего отказа. Не верил в него, зная, что я соглашусь?

– Вы меня не поняли, – мотаю головой и закусываю изнутри щеку. – Я не хочу быть вашей… не хочу с вами спать.

Я это сделала! Сказала!

Правда, теперь посмотреть на него боюсь. Наверняка ведь зол. Предполагал, что я буду послушной глупой овечкой, на радостях бросившейся ему в объятия?

– Ты уже, – жестко отчеканил, – спала со мной, Тая.

– Спала, – хватило смелости подтвердить. – Но больше не хочу.

Подняла голову, чтобы показать свою решительность, но тут же поняла свою ошибку. Он сделал шаг ко мне. Остановился совсем рядом, в нескольких сантиметрах от меня, потянись – и окажешься вплотную друг к другу.

Карим схватил меня за подбородок, не позволяя отвести взгляда. Смотрел на меня сверху вниз, изучал, порабощал и перекрывал кислород, потому что дышать банально было страшно.

– Врешь же, – усмехнулся одними уголками губ. – Не люблю, когда мне врут, Таисия.

От того, как холодно он проговорил мое имя, вздрогнула. А уже через мгновение оказалась сидящей на поверхности большого стола, куда Карим определил меня одним движением.

– Стонала подо мной в машине, – прошипел, трогая руками мои ноги, касаясь бедер. – Кричала мое имя во время оргазма. Ты понравилась мне, Тая, и я хочу тебя себе. Хочу, чтобы ты была рядом и днем, и ночью. Днем – на работе, ночью – у меня дома. У тебя будет время собрать вещи и предупредить сестру о том, что тебе нужно будет уехать на некоторое время.

– На некоторое время? – переспросила.

– Да. Может, на месяц, возможно, на год.

– Все это время я должна быть вашей… подстилкой?

Другого слова попросту не смогла подобрать. Именно такой себя и чувствовала. Как еще назвать ту, кто отдается мужчине при первой встрече, не зная даже его имени, да еще и получает удовольствие?

– Моей женщиной, – пробасил. – Ты будешь моей женщиной, Таисия.

– И секретаршей, – усмехнулась.

– Можно без этого. Ты хотела работать, я нашел выход. Если не захочешь – оставайся дома, я возьму на твое место другую.

– И тоже будете ее трахать?

Я прикусила язык уже после сказанной фразы. Зря. Сестра всегда говорила, чтобы я следила за тем, что и кому говорю, а у меня не получалось! Что мне стоило сейчас промолчать? Закрыть рот и согласиться быть секретаршей и спать с ним. Два в одном.

На самом деле я понимала, что мне не дадут выбора. Никакого. Он уже все решил и сейчас не спрашивал, хочу ли я этого. Карим всего лишь ставил меня в известность.

– Я и впрямь перепутал тебя с другой, – выдержал паузу. – С сестрой твоей. Лилей зовут ее, кажется. Мне ее Лией представили.

Если бы не сидела на столе, честное слово, упала. Лильку мою пообещали ему? Но… кто?

– Брата вашего отпустили за хорошее поведение, – он ухмыльнулся. – Не так давно, но он уже успел отметиться и нарваться на моих ребят. Откупиться решил сестрой, но пришла ты.

Я сглотнула. Не понимала ничего. Брата отпустили? Но почему Лилька тогда ничего не сказала? И про то, куда Лешка нас втянул. Неужели не знала сама?

– Сестра мне твоя не нужна, – продолжил он, не дожидаясь моей реакции на свои слова. – С братом можно разобраться, – кивнул. – Определю его обратно за решетку. Посидит, подумает, поумнеет и поймет, что сестер раздавать криминальным авторитетам херовая идея. Как думаешь, дойдет до него?

Я замотала головой. Лешка – он… глупый. Молодой, дурной и наглый. Столько раз мы у него просили просто устроиться на работу, но он знал лучше нас – воровал, грабил, нападал. Сел, получив приличный срок. А теперь не успел выйти и снова… влез. Дальше будет так же, если не хуже.

Почему-то стало страшно. Лильку продал брат. Сестру родную, не задумываясь, отдал мужчине, который мог сделать с ней что угодно. Избить или даже убить. Я бы, конечно, стала ее искать, но разве такие, как мужчина напротив, не умеют заметать следы?

– Я ждал твою сестру, но так уж получилось, что пришла ты. Я редко делаю такие предложения женщинам, Тая, поэтому… ты подумай.

Он отошел на безопасное расстояние. Подошел к бару, плеснул в бокал виски и выпил залпом.

– Ты ко мне в офис как попала?

– Сестра сказала, что вы ищете секретаря.

– Я и правда искал. Но сестра твоя знала о том, что с тобой будет. Точнее, предполагала, что я возьму тебя вместо нее.

Я сглотнула, понимая, к чему он клонит. Стало так плохо. До тошноты и головокружения. Меня предал близкий человек, а я, дурочка, рассказывала ей и плакала. Все дословно передавала, а она уже знала тогда, что со мной случилось. Знала, потому что должна была быть там вместо меня.

– У тебя в любом случае есть выбор, – произнес Карим. – Ты можешь вернуться к сестре или остаться со мной.

Глава 7

– Тай, ну ты чего такая? – Лилька вертелась вокруг меня, ходила туда-сюда.

Было заметно, что нервничает. И сильно.

– Какая, Лиль?

– Разбитая. Тебя на работу не взяли?

– Не взяли, – кивнула.

– Ну и чего так нервничать? – Лиля почти тут же успокоилась, даже села рядом, прекратив шагать из стороны в сторону за моей спиной.

Отодвинула стул, разместилась за столом и посмотрела на меня в упор. Больше не нервничала так сильно, как будто бы даже расслабилась.

– Этих собеседований знаешь еще сколько будет? – попыталась меня меня успокоить сестра. – Во!

Она широко развела руки в стороны и искренне улыбнулась Можно поверить, что она ничего не знала, но нет… знала. В воспоминаниях всплыл день, когда она отправляла меня на собеседование. К нему. Настаивала именно на этом дне, в это время, говорила, чтобы я ни в коем случае не опоздала. Готовила. Даже одеться Лилька помогала.

Я тут же вздрогнула и повела плечами, стоило сестре встать и попытаться меня обнять. Неприятно. И болело внутри от предательства, хотя предполагала, Лильке тоже было непросто, ведь с ней то же самое сделал брат. Наверное, я должна ее ненавидеть, злиться, устроить скандал с битьем посуды, но я понимала, что она не виновата. Ее предал родной брат.

Я отчаянно искала ей оправданий. Понимала, что это глупо, ведь сестра могла сказать мне обо всем, можно было не соглашаться на то, что предложил Лешка. Его, конечно, жалко, но в том, что с ним случилось, он виноват сам. Никто из нас не должен расплачиваться.

– С тобой что-то не то, – констатировала она после того, как я сбросила ее руки со своих плеч во второй раз.

Ее касания были мне неприятны. Холодные, расчетливые, мерзкие. Хотелось, чтобы она даже не думала ко мне прикасаться.

– Не то, – согласилась, кивнув. – Трудно остаться прежней, когда во всем, что с тобой случилось, виноваты родные люди.

Меня почти сразу оглушило тишиной, повисшей в квартире. Сестра замерла за моей спиной, а я горько улыбнулась. Не знала бы она, о чем речь – спросила бы. Сразу. Но она знала. Поэтому молча стояла и не знала, что говорить.

Только спустя какие-то мгновения, когда я уже начала думать, что она так ничего и не скажет, Лиля таки снова села на стул напротив меня и посмотрела так…

– У меня выбора не было, – на ее глазах проступило несколько слезинок. – Лешка сказал, что уже договорился.

Я не желала бы вступать в спор, потому что мне столько всего хотелось ей сказать! Про то, что выбор есть всегда, про то, что она могла хотя бы меня предупредить, сказать, что меня там ждет. У нее была возможность рассказать мне, и можно было отказаться. Можно. Я уверена в том, что не приди к нему никто, он бы спросил с Леши. Кто заварил эту кашу, тот бы и получил. Разве это несправедливо?

– Тась, ну ты чего, обиделась? – голос сестры прозвучал так растерянно, что первые минуты я не понимала – неужели она это серьезно?

Не понимала, что я не просто обиделась, я сражена ее предательством! Ее и брата!

– Тасечка, миленькая моя, прости меня, – Лилька вдруг упала передо мной на коленки и схватила мои холодные руки в свои. – Я ведь… влюбилась, представляешь? В мужчину. Он такой… такой, ты не представляешь. Мы пожениться собираемся, он жену бросить должен, Тася… как я могла к другому пойти?

– И правда!

К концу ее тирады внутри меня поселилась злость. И желание уколоть ее в ответ. Это ее оправдание? Любовь?

– Раз я ни с кем не встречаюсь, то можно было меня отправить, да?

– Нет, Тася, нет, просто… он ведь не простил бы меня. А он богатый! Понимаешь, малыш? Я устала от нищеты и подумала, что, если все сложится, я и тебе помочь смогу. Он ведь не откажет моей сестре помочь.

– Ты себя слышишь?

Я резко встала, не в силах больше оставаться на одном месте, отошла от сестры подальше. Она же продолжила стоять на коленях со слезами на глазах. Отчего-то я не верила в ее искренность. Видимо, потому что слишком хорошо знала Лилю и ее умение идти по головам, когда ей что-то нужно.

– Вставай, Лиль, хватит! Я все равно не пойму твой поступок. Ты могла мне сказать, могла отказаться от затеи Леши, но ты этого не сделала.

– Могла?

Лиля таки встала, отряхнула коленки и посмотрела на меня как-то растерянно.

– Ты знаешь, кто он? Кто такой Карим Бакиров? Неужели ты действительно думаешь, он отпустил бы Лешку просто так? Отправил бы в тюрьму – и всё? – она хохотнула как-то слишком нервно. – Какая же ты дура, Таська. Да он его убил бы и с землей сравнял!

– Неправда! – упрямо произнесла, припомнив его слова. – Он сказал, что отправит Лешку обратно в тюрьму. Подумать.

Лиля дернулась после моих слов. Посмотрела на меня ошарашенными глазами и, сглотнув, поинтересовалась:

– Что значит “сказал”? Вы виделись? Когда? Ты поэтому такая… разбитая?

– Да, поэтому. Мы говорили. Он предложил… остаться с ним. И я отказалась.

До сих пор помнила холод в его глазах, когда я сказала, что не могу. Когда призналась, что хочу его до безумия, но ненавижу и себя, и его за то, что между нами происходит. Я не думала, что отпустит, но он слово свое сдержал – выбор мне предоставил. И теперь я находилась дома, в одной квартире с сестрой. Я не хотела выяснять отношения, когда ехала в его дорогом автомобиле домой, думала, что просто промолчу, ни слова Лильке не скажу, и мы продолжим жить дальше, но… не получилось так. Не смогла я просто промолчать.

Глава 8

– Какая же ты идиотка, Тася! – причитала сестра, пытаясь кому-то дозвониться. – Придурошная!

Я смотрела на нее с удивлением. Не понимала такой злости ко мне. Что я сделала не так? Отказала ему? В этом моя проблема? А что я должна была делать? Прыгать к нему на руки и кричать, чтобы взял меня?

Противно!

В первую очередь от реакции сестры. Хотела было развернуться и уйти в свою комнату, закрыться там и не слушать ее обвинения, но она резко так остановила меня словами:

– Ты хоть представляешь, что наделала?

Я непонимающе на нее уставилась. Ждала объяснений.

– Его убьют, понимаешь? Никто его обратно в тюрьму возвращать не будет!

– Что ты такое говоришь? – произнесла, а у самой сердце забилось быстрее.

– А ты что, думаешь, Бакиров Лешку нашего пожалеет? – она истерически расхохоталась, и по ее щекам ручьем потекли слезы.

Я насторожилась. Потому что сестра плакала очень редко. Даже когда Лешку посадили, она сдерживалась из последних сил, старалась быть сильной, а сейчас ревет, не в силах сдержаться.

– Он убьет его, дура ты безмозглая!

Лиля снова схватилась за телефон, нажала что-то на экране и приложила его к уху. Видимо, ей снова не ответили, потому что она швырнула телефон на диван и стала судорожно натягивать куртку.

– И куда ты? – остановила ее у порога. – Куда?

– Да пусти ты! – она грубо вырвала руку из моего захвата и посмотрела так, будто я предательница. – Тебе что, трудно было побыть с ним? Месяц-два-три… ну, раздвинула бы ноги пару раз, он ведь уже тебя трахал!

Сама не поняла, как подняла руку и с силой ударила ее по лицу. До красного отпечатка на белоснежной коже и ошарашенного взгляда на меня. Мы никогда не дрались с ней. Даже в детстве всегда делились, а теперь… Стало дурно от своего поступка. И от ее слов тоже. Больно. Меня решили продать. Отдать мужчине – богатому, властному. Чтобы что? Спасти брата?

– Его убьют, если не уже, – произнесла Лилька и выскочила на лестничную площадку, громко хлопнув дверью.

Я же так и осела на пол прямо в коридоре. Опустила голову на колени. Заплакала. Лешке я зла не желала никогда, просто он… оступился. И сделал это ради нас. Родителей не стало давно. Мне тогда было семнадцать, Лильке пятнадцать, а Лешке двадцать. Он нас тащил. Зарабатывал, одевал, обувал. Это потом мы узнали, что он воровал. Но когда его посадили, мы уже были совершеннолетними и могли зарабатывать деньги.

Квартиру, что осталась от родителей, у нас отобрали. Как это произошло, сейчас бы и не вспомнила, но нас просто выставили на улицу. Голодных и практически без одежды. Лешка тогда пришел, ошалел, долго бился в дверь, но ему так никто и не открыл. Мы ушли на съемную квартиру. В ней до сих пор и жили. А ту нам так и не вернули. Лешка сказал, что мамина сестра ее забрала себе. По документам, мол, могла, ну и наверняка приплатила.

Я к тому моменту была совершеннолетней и пошла работать, а потом подросла и Лилька. Вот только Лешку забрали почти сразу. И если до того, как его посадили, мы не жили впроголодь, то после…

Чувствовала себя виноватой. Потому что Лешка старался ради нас.

Вытерев щеки, поднялась решительно на ноги и пошла искать телефон. Он оказался в кармане куртки, там же и визитка, которую мне дал Карим. Я долго вертела ее в руке, но так и не решилась позвонить. Не определилась, что сказать. Спросить, как мой брат? Узнать, не убил ли он его? Было глупо!

Так и просидела с клочком бумаги несколько часов, пока дверь в квартиру не открылась. Я тут же встала, бегом побежала в коридор и наткнулась взглядом на Лилю. Она была… разбитой. Растерянной. Не плакала, просто молча стащила с себя обувь и прошла внутрь. Я – за ней. Не спрашивала, что случилось, просто зашла следом в комнату. Смотрела за тем, как сестра включает чайник, как наливает чай в одну чашку, хотя раньше всегда делала в две.

– Его убили.

Ее голос эхом пронзил мое тело.

– Убили, – повторила и наконец повернулась ко мне. – Зато твоя честь чиста, да?

Я не знала, что сказать. Оправдываться? Мне не за что! Я не хотела оставаться с тем мужчиной, я его боялась, ненавидела, презирала за все, что он сделал. Как я могла переступить через себя?

– Думать нам, правда, нужно о другом, – сестра ухмыльнулась и повернулась к чайнику, быстро взяла его за ручку и налила кипятка в чашку. Поставила ту на стол и села на стул. – Долги от Лешки остались большие, Тася. Очень большие. Как отдавать будем?

Она вкратце рассказала о том, что брат оказался должен какому-то авторитету. Он взял у него денег, но отдать не успел, как и выполнить работу.

– При чем здесь мы? – удивленно вытаращилась на Лилю. – Кто его убрал, с того пусть и спрашивает!

Сестра засмеялась и посмотрела на меня, как на полную дурочку. Я и сама себя такой чувствовала, потому что ничего не понимала.

– Кто пойдет против авторитета, Таська? Никто! А мы… дуры две. Нас и в расход пустить не жалко, понимаешь? Не хотела с ним спать – будет толпа других.

По спине поползли мурашки, и я вдруг снова вспомнила о визитке, но тут же отбросила эту мысль.

– Мы уедем, Лиль. Нас тут ничего не держит. Продадим дорогое мамино ожерелье и уедем. В другой город. Не станут нас искать, денег-то у нас нет, чтобы отдавать.

Глава 9

Собирались быстро, брали только то, что нам могло понадобиться. Всё мы в любом случае не смогли бы забрать, да и зачем? Нам нужно было думать о своих жизнях, которые теперь висели на волоске. Лилька смотрела на меня укоризненно, мол, вот позвонила бы своему Кариму, и все решилось. Она молчала, но я видела эти слова в ее глазах. И никому не собиралась звонить!

Я была уверена, что мы никому не были нужны. Да и что с нас взять, кроме красивых лиц? Я упрямо не верила, что в наше время кому-то вместо денег нужны женские тела.

– Что с ожерельем делать будем?

– Вместе пойдем, чтобы не так страшно было.

Лилька кивнула. Поначалу я думала продать это ожерелье и отдать долги, но когда узнала, какие они у Лешки, поняла, что не получится. Максимум, на который хватит денег – снять квартиру в другом городе, плюс билеты и еще на несколько месяцев беззаботной жизни, а если будем экономить, то и на полгода может хватить.

Из дома вышли, когда на улице было еще светло. Зашли в ломбард, сдали украшение и забрали деньги. Выручили ровно столько, сколько я и предполагала. Домой, как ни странно, добрались без приключений. Я все время боялась. Хоть и не верила, что о нас хоть кто-то вспомнит, но было страшно. Мало ли. Поэтому и ехать решили сегодня же. Ночью оставаться в прежней квартире было страшно, а снимать номер в отеле – накладно.

К дому вызвали такси, сели в машину, загрузив чемоданы в багажник. До вокзала добрались довольно быстро, автобус, который отвезет нас в соседний город, тоже увидели сразу. Заняли места и принялись ждать. Пассажиры собирались и собирались, но напряжение меня не покидало, хотя я понимала, что странно так нервничать. Вокруг куча людей, кто и что нам сделает?

– Ты как? Не жалеешь, что уезжаем?

– Нет.

Разговаривать с сестрой не хочется, потому что я все еще зла на нее. Вместо этого отворачиваюсь к окну и выдыхаю. До последнего в душе теплилось какое-то сомнение, что у нас получится уехать. Боялась. Сама не знала чего, но боялась. Что не получится уехать, что нас снимут прямо с автобуса. Смешно!

Мы медленно, но уверенно выезжали из города, и вот когда я уже окончательно расслабилась и задремала, автобус резко остановился. Я аж лбом о переднее сиденье ударилась. Непонимающе распахнула глаза, попыталась встать, но мне ничего не было видно, потому что впереди стоял автомобиль, который ослеплял светом фар.

– Это за нами, – пискнула Лилька и вжалась в воротник куртки.

– Да успокойся ты, – одернула ее, хотя у самой бешено забилось сердце о грудную клетку. – Авария, наверное.

То, что не было никакой аварии, я поняла, когда в автобус вошли два амбала. Я тут же отвернулась к окну и начала молиться. Было страшно. До ужаса. Особенно когда они не просто смотрели, а подходили и стаскивали капюшоны с пассажиров. И с нас стащили.

– На выход, – приказал один из них.

Я молча встала, понимая, что это единственный путь. Осмотрелась и только подтвердила свои догадки. Никто из мужчин не то что не пытался за нас заступиться… они даже не смотрели на то, что происходит. Всем было наплевать. А мне стало так больно! Разве можно быть таким равнодушным к чужому горю?

На улице, когда мы с сестрой вышли, нас подхватили, как нашкодивших котов, и потянули к машине. Меня к одной, а Лильку к другой. Я пыталась отбиться и сказать, чтобы посадили нас вместе, но им было наплевать. Меня запихнули в машину, зажали между двумя мужчинами, и только после этого автомобиль тронулся с места.

Вот теперь я жалела, что не позвонила Кариму!

У меня ведь даже номер его телефона был. А теперь и того не было. Никто, совершенно никто не мог нам помочь. И в этом была виновата я и моя чертова гордость. Как там Лилька говорила? Не хотела спать с одним, ляжешь под толпу? Похоже, что так и было.

Везли нас довольно долго. Все же автобус успел отъехать на приличное расстояние. Но нас и там нашли, твари!

Только когда машина остановилась, я напряглась. Пока находилась внутри, все было вроде бы понятно. И настолько, насколько возможно в сложившейся ситуации, спокойно.

Меня вывели, схватив за воротник куртки. Следом из авто достали и Лильку. На ее губе красовался кровоподтек, и я тут же попыталась броситься к сестре. Закричала, чтобы отпустили, но меня грубо одернули и заставили замолчать, прикрыв рот широкой ладонью. Страшно было до жути.

Лилька жестом показала мне молчать, и я замолкла. Почувствовала, как по щекам стекали слезы. Ну, Лешка, ну, братец! Спасибо! За то, что оставил после себя!

О брате я не хотела вспоминать плохо, все же благодаря ему мы не жили в детском доме, у нас была семья, дом. Да, потом он стал заниматься запрещенной деятельностью, но… мы ведь были родными! И он так нас подставил. Я могла только представлять, что с нами будет дальше. Боялась, конечно, жутко.

Нас повели к какому-то зданию. Вокруг сновали прохожие, можно было закричать, но был ли в этом смысл? Там, в автобусе, никто даже не спросил, куда нас ведут. Было наплевать всем, главное, что их никто не трогал. Окружающие не имели никакого значения, поэтому я молчала, когда нас заталкивали в узкий вход, когда вели по коридорам. Остановились мы у большой железной двери.

Боялись обе. Я видела страх в глазах Лили, там же заметила и свое отражение. Испуганное, растерянное и обескураженное. Я и предположить не могла, что ждало нас дальше. Когда дверь открыли, мы оказались внутри большого кабинета. Он был обставлен в темно-коричневых тонах, в центре стоял стол из дерева, но мой взгляд наткнулся на мужчину в кресле.

Он почти сразу поднялся, стоило ему нас увидеть, подошел ближе, остановился в паре метров. От него веяло опасностью и холодом. Я тут же поежилась, но не отводила взгляда от его лица. Запоминала маленькие круглые глазки, острые скулы, впалые щёки и узкий подбородок, а еще заметила татуировку на шее. Не теряла надежды покинуть это здание и восстановить справедливость, поэтому смотрела. Лиля же опустила голову и смотрела в пол. Сдаваться я не собиралась, и мужчина, видимо, это понял, потому что отвесил мне пощечину и выплюнул:

– Дерзкая, сучка. Будешь первой отрабатывать долг брата.

Во рту почти сразу появился металлический привкус, а перед глазами образовалась пелена. Я отчаянно не хотела верить, что это реальность.

Глава 10

– Нас к чему-то готовят, – шепнула сестра.

Я и сама это понимала, когда после того жуткого мужчины нас отвели в комнату и приказали принять душ, принесли красивое белье и довольно дорогую одежду. Лилька уже искупалась, я же все еще сидела на кровати и думала, как отсюда выбираться. Телефоны у нас отобрали, да и сомневаюсь, что, будь у нас связь, сюда кто-то приехал бы. Скорее мой звонок даже не приняли бы всерьез.

Я понимала, что человек, к которому нас привезли, очень богат. Это было видно по обстановке в доме, по обстановке комнат и количеству охраны, которая была расположена за окном по всему периметру территории. А еще их было очень много в доме. И у нашей двери стояла парочка. Мы узнали об этом, когда сестра несколько раз стукнула по ней и закричала, чтобы нас немедленно отпустили. Они вбежали, посмотрели на нас так, что мы обе вжали шеи в плечи и боялись поднять головы.

– Чтобы ни писка, – произнес один из них.

Потом они вышли, а Лилька молча пошла принимать душ. Я же не хотела мириться с тем, что нам приказывают. И наверняка отрабатывать долг мы будем тем самым известным способом – раздвигая ноги.

– Ты иди, искупайся, раз сказали.

Я встала. Не хотела идти, но боялась, что в таком случае меня могут затащить в душ силой и помыть. От мыслей отвлекаться было очень тяжело, но теплая вода и ароматный шампунь немного отвлекли. Я вдруг снова вспомнила о Кариме. Хотелось завыть от безысходности и собственной глупости. Нужно было остаться с ним, тогда и брат был бы жив, и мы не попали в такую ситуацию. Что будет дальше? Смогу ли я как-то передать ему весточку? Да и есть ли смысл, если Лилька утверждает, что Лешку именно он убил? Если это правда, то ему тоже нельзя доверять.

Никому нельзя, а выбираться из этой задницы нужно!

Когда я мылась, в дверь настойчиво постучали, а мужской голос приказал выходить. Я тут же вытерлась и оделась, вышла через несколько минут с замотанной мокрой головой.

– Вам помыться сказали, – заметил мужчина. – Нахрена было волосы мочить?

Я пожала плечами.

– Одевайтесь, и через пять минут на выход.

Оделись мы с Лилькой быстро, причесаться было нечем, поэтому насколько могла вытерла волосы и посмотрела в зеркало. Смотрелось, конечно, ужасно, но главное, наверное, чтобы тело было чистым.

Вздрогнула от своих же мыслей. Как… как это пережить? Я ведь прекрасно понимала, что будет дальше. И сестра тоже.

Пока шли, шепнула ей:

– Почему ты не позвонила своему мужчине?

– Я к нему пошла. Сразу.

– И что? – не удержалась я от вопроса.

Лилька даже остановилась. Посмотрела на меня убийственно и выплюнула:

– А ты не видишь – что? Нахер меня послал, как узнал, что Лешку убили. Ты думаешь, он с радостью бы влез в это дерьмо со спасением?

– Пошли, давай, – нас толкнули, и мы пошли.

Я же ошарашенно распахнула глаза, потому что слова Лильки меня удивили. Почему-то тут же вспомнился Карим. Я была уверена, что он бы влез, чтобы защитить свою женщину, хотя о чем это я… он причастен к смерти моего брата.

Мужчины, что вели нас, остановились у двери. Кажется, той самой, где мы уже были, но разве тут разберешь? Почти везде они похожи друг на друга. Один из охранников зашел, а мы остались в коридоре.

Я оглянулась.

Позади стояли два амбала с оружием. Дернемся, и нам конец. Возможно, никого из нас не убьют, но покалечат точно. А потом заставят отрабатывать еще и за то время, что нас лечили.

Я тут же отбросила мысль о побеге. По крайней мере не сейчас. Рано.

Да и куда бежать? На улице охраны в несколько раз больше. Даже смешно.

Мужчина, который зашел, довольно быстро вернулся обратно, кивнул кому-то сзади, и нас подтолкнули. Мы оказались внутри комнаты. Здесь царил полумрак, пахло табачным дымом и алкоголем. В центре стоял стол, кажется, для игр в покер, но я в этом была не сильна, поэтому утверждать наверняка не могла.

За столом сидели пять человек. И все пять пар глаз были устремлены в нашу сторону. Я узнала одни из них. Узнала и замерла на месте, будто прикованная к полу.

Отвела взгляд, сфокусировав его на том, кто ударил меня не так давно. Он что-то говорил, но слов я не могла разобрать, потому что чувствовала на себе взгляд Карима. Он сжигал меня живьем, осматривал, ощупывал, возможно, даже раздевал. Я старательно смотрела в пол, а потом до меня донеслось:

– Эти две девушки мои сегодняшние ставки. Они достались мне в качестве оплаты огромного долга, поэтому у каждого из вас… – он подчеркнул последние слова, осмотрел присутствующих, оскалился и добавил: – …будет возможность заполучить этих красоток себе.

Я взглянула на Карима. Не могла больше прятаться. Он ожидаемо смотрел на меня, ощупывал взглядом. Я же передавала ему мольбу так, как могла. Хотелось броситься к нему в руки. Пусть выиграет. Пусть заберет меня себе. Пожалуйста. Встанет, скажет, что я – его, и этот сальный толстый старикашка просто не может делать мной ставку.

Но Карим сидел на месте. Желваки играли на его лице, рука была сжата в кулак. Началась первая партия. Из этой игры я понимала лишь одно – мы с Лилькой проведем здесь как минимум несколько часов. Нам даже не предложили сесть, поэтому через час я почувствовала, как мышцы стали затекать. Я пошевелилась, чем привлекла внимание хозяина. Он скривился, кинул карты на стол, вскрываясь, и встал, чтобы подойти ко мне.

– Покажу вам, что вы потеряете, если проиграете.

Я испуганно шагнула назад, но куда там, ведь за моей спиной скалой стоял амбал, готовый в любую минуту выполнить любой приказ хозяина.

– Иди сюда, сука.

Меня дернули за локоть, впечатали в немытое тело и развернули лицом к присутствующим. Я успела только сделать вдох, как меня положили на тот самый стол, где проходила игра. Буквально впечатали животом и грудью в деревянную поверхность, подняли и без того короткую юбку, шлепнули по ягодице. Чувствовала себя униженной. Хотелось вырваться, но я лежала на столе, уже ни на что не надеясь. Одинокая слеза скатилась прямо на зеленую поверхность стола и осталась там, даже когда меня подняли.

– Видели? – ухмыльнулся хозяин этого дома. – Огонь-баба.

Я была готова расцарапать ему лицо, но, когда он отпустил меня, лишь отошла в сторону. Не знаю, чего я ждала. Что Карим меня защитит? Что я важнее его друзей? Глупо, господи, как же глупо!

– Вы можете потрогать то, что я предлагаю в качестве выигрыша. Изучить, обнюхать, – гоготнул обладатель тех самых поросячьих глазок. – Ну же, смелее, – добавил, заметив, что никто не тронулся с места.

Наконец мужчины поднялись. Подошли к нам с Лилей. Многие заинтересовались сестрой. Оно и неудивительно, так как внешне она была куда красивее меня. И держалась хорошо. Спокойно. Даже кому-то улыбнулась. Я понимала, что она ищет выгодную кандидатуру, мужчину, с которым можно будет не бояться за свою жизнь.

Отчасти я прекрасно понимала сестру. У нее не сложилось, да и этот путь в нашем случае был однозначно правильным. Только вот я не могла себя пересилить. Смотрела на мужчин волком. С презрением. За что их можно было уважать? Они собирались как ни в чем не бывало купить живого человека.

В наше-то время.

– Хмурая какая-то, – заключил один из мужчин, глядя на меня. – Приручать ее нужно.

– Вот и попробуешь. Твои методы всем известны, – хохотнул хозяин дома.

Все засмеялись, а потом сели на свои места. Только после этого встал Карим. Мое сердце сжалось и затрепетало в груди. Он не остался сидеть! Значит, ему точно так же интересен выигрыш, как и остальным.

– Я уж было думал, ты не будешь смотреть, – гоготнул тот, кому Лешка проиграл целое состояние.

– Как я мог, Савва? – оскалившись, ответил Карим.

Так я и узнала имя того, кому задолжал Лешка. А потом вздрогнула, потому что Карим остановился у моей сестры, провел рукой по ее талии, ощупал волосы. Отошел, посмотрел на меня, приблизился и едва слышно шепнул:

– Подыграй мне, и я тебя заберу.

Я сглотнула, не зная, как ему подыгрывать.

– Думаете, эта девчонка строптивая? – Карим усмехнулся. – Вы просто не умеете обращаться с женщинами.

С этими словами он прижал меня к себе, расположив руку на животе. Мои ягодицы вжались в его бедра, а плечи коснулись горячей груди. Сразу стало так спокойно и тепло. Карим схватил меня за шею, развернул к себе и, не повышая голоса, произнес:

– На колени!

Я повиновалась. Рухнула у его ног, склонила голову. Захотелось заплакать, но Карим довольно быстро меня поднял.

Несколько мгновений глаза в глаза. Я прочитала в его взгляде обещание, а в свой вложила просьбу. Дикую мольбу. Пусть заберет меня. С ним не было страшно, и я уверена, что не будет. А еще я вспомнила про сестру и едва заметно скосила на нее глаза.

Он понял, потому что уже в следующую минуту оставил меня и, приблизившись к столу, произнес:

– Играем по-крупному, товарищи, я хочу их обеих.

Глава 11

Время тянулось слишком медленно. Я не тряслась от страха, мне просто было неловко от сальных мужских взглядов, которыми нас с сестрой осматривали присутствующие. Мужчины играли, но периодически смотрели на нас, и я понимала – в мыслях они давно не только смотрят, но и раздевают нас догола.

Сестра перетаптывалась с ноги на ногу. Волновалась.

– Все будет хорошо, я уверена, – попыталась успокоить ее.

Лилька зыркнула на меня и усмехнулась криво:

– Интересно, что хорошего? – осведомилась. – Ждешь, что он тебя выиграет? По мне, так лучше кто угодно, но не убийца брата!

– С ума сошла? Ты видела, как они на нас смотрят?

Попыталась осадить сестру, но та, кажется, даже слушать меня не хотела. Лишь фыркнула, но потом таки повернулась ко мне снова:

– А он не так смотрит? По-другому?! Да он тоже глазами тебя раздевает, дура, – зашипела мне на ухо. – Ты думаешь, он тебя заберет, и ты ограничишься одним спасибо?

Конечно, я знала, что это не так. Карим явно был не дураком, поэтому я прекрасно понимала, что если он заберет нас с сестрой отсюда, то я буду ему должна. Но это будет по крайней мере честная сделка. Та, на которую я пойду добровольно. Поверить не могла, что думала об этом. Стало страшно. От мыслей.

Лилька снова отошла. Она выбрала себе другого фаворита, пожирала молодого мужчину за столом взглядом, улыбалась ему. Надеялась, наверное, что нас заберет он. А я боялась! Карима я уже знала. Что страшного может произойти рядом с ним? Мы два раза были близки, я его хотела. Договориться о том, чтобы он отпустил сестру, можно.

Я же останусь.

Буду с ним.

Как он и хотел.

По напряженной тишине за столом и едкими словечками некоторых из игроков поняла, что игра подходит к концу. Видимо, пришло время Карима вскрываться, потому что он быстро положил карты на стол и самодовольно улыбнулся, поднимаясь со стула.

– Всем спасибо за честную и интересную игру. Девушек забираю.

– Отыграться не дашь? – переспросил Савва, ухмыльнувшись. – На этом всё? Не узнаю тебя, Бакиров.

– Пора взрослеть, Савва. Мы обязательно встретимся еще, но ты же понимаешь? – он подмигивает. – Я не мог упустить этих цыпочек. Какое уж тут “отыграться”.

Мужчины за столом дружно засмеялись, мне стало неловко, а сестра дернулась, когда Карим подошел и взял нас под руки.

– Я никуда с тобой не пойду, – уперлась Лиля, выдергивая руку.

Карим почти сразу схватил ее под локоть и зло выдал:

– Могу оставить тебя здесь в качестве подарка для всех. Думаю, они будут не против устроить оргию.

Наши с Лилькой глаза расширились, я опустила взгляд в пол, сестра ошарашенно посмотрела на Карима, но пошла за ним.

Из дома нас вывели быстро, Карим последовал к одному из припаркованных автомобилей, его охранник открыл для нас дверь. Мы быстро залезли внутрь, мужчина последовал нашему примеру. Внутри оказалось просторно. Мы с Лилькой и Карим поместились спокойно, правда, сестра была недовольной. Ее частое и глубокое дыхание спустя пару минут стало раздражать меня, и я ее толкнула в бок, попросив прекратить.

До дома Карима мы добрались за час. Довольно небыстро, учитывая время и отсутствие пробок. Кроме того, я как-то даже не поняла, куда именно нас отвезли, город это был или пригород. Адреса я не разглядела, хотя табличка на воротах была. Да и какая разница? Бежать я уж точно не собиралась. Надеялась, что и у Лили хватит мозгов не злить Карима.

* * *

Он всю дорогу смотрел на меня через зеркало заднего вида. Пожирал глазами и давал понять, что это конец. Теперь я – его.

Впрочем, я ведь и не сопротивлялась. Понимала все прекрасно. То, что придется заплатить цену не только за свое спасение, но и за сестру, которая, впрочем, считала Карима едва ли не последним человеком, которому можно доверять. Я не была с ней солидарна. Не верила, что он убил брата. Он бы не врал, что отправит его обратно, сказал бы прямо. Я была в этом уверена.

У массивной двери в дом мы остановились, Карим открыл ее, пропуская нас с сестрой внутрь.

– Выпьете чего-нибудь? – спросил у нас.

– Нет! – тут же воскликнула Лиля. – Сразу приступим к отработке долга.

Я шикнула на нее и попыталась ухватиться за рукав, но сестра только вырвала руку из моего захвата и шагнула к Кариму ближе.

– Долга? – он удивился и посмотрел на Лилю как-то странно.

– Ага, не зря же вы там распинались. Наверняка на тройничок рассчитывали.

От шока мои глаза округлились, а щеки заполыхали. Стало так стыдно за сестру. Как она вообще может так разговаривать с ним после всего, что он сделал для нас? После того, как спас от ужасной участи?

Взгляд Карима тут же метнулся в мою сторону. Пронизывающий, тяжелый, хмурый и требующий. Стало еще невыносимее, и я быстро подошла к Лильке, дернула ее за руку к себе, надеясь, что хоть теперь она замолчит.

– Что? – сестра вырвала руку из моего захвата и возмущенно на меня уставилась. – Думала, он просто так меня спасал? Чтобы тебя трахнуть?

Я поморщилась и отошла. Пусть делает что хочет, я в этом больше участвовать не хочу и спасать ее шкуру – тоже. Хотела, чтобы ее выиграл кто-то другой – пусть!

– Извинись перед сестрой! – невозмутимо не сказал – приказал Карим ей.

– С чего бы…

Договорить он ей не дал. Перебил.

– С того, что мне насрать на твою жизнь. Не умеешь быть благодарной – тебя немедленно вернут туда, где взяли, и завтра будешь принадлежать одному из тех, кто с удовольствием поимеет тебя в разных позах. И в тройничке поучаствуешь, не беспокойся. Только трахать тебя два мужика будут.

Я хватала ртом воздух от его тирады. Стало страшно за сестру, ведь судя по огню в ее глазах, она не собиралась сдаваться и прогибаться перед Каримом. Она что, правда хотела обратно? К Савве? По одному похабному выражению его лица становилось понятно, что ни о ласках, ни об удовольствии девушек он и не думал никогда.

Чего ей было бояться здесь? По взгляду Карима я поняла, что у него и в мыслях не было устраивать то, в чем его обвиняла Лиля.

– Да пошел ты к черту! – выплюнула сестра. – Возвращай.

Почувствовала, как сердце в груди забилось в ускоренном ритме. Вздрогнула, подбежала к сестре, пытаясь отговорить. Не могла быть равнодушной и спокойной. Мы ведь вместе росли, справлялись с трудностями. Всегда были вместе, а тут… Можно ведь спокойно поговорить, я уверена, что Карим ничего не делал Лешке.

– Да отпусти ты! – оскалилась она, когда я подбежала и обняла ее, не желая отпускать. – Предательница. Он брата твоего убил, а ты ему в ноги падаешь. Был бы Лешка живой, все у нас нормально было бы.

– Куда ты пойдешь? – шепнула ей на ухо, потому что было стыдно перед ним за устроенную сцену. – Тебя ведь и правда…

Я замолчала, не в силах произнести то, что с ней могли там сделать.

– Марат! – от его бесстрастного тона по телу пробежали мурашки.

– Пожалуйста, – умоляла его.

В гостиную вошел мужчина, быстро оценил обстановку и подошел к нам, ожидая, видимо, указаний от Карима.

– Лиля, пожалуйста, одумайся! – попросила у нее, но сестра лишь отпихнула меня и шагнула к вошедшему.

– Веди меня давай обратно!

– Уведи девушку, Марат. Обратно ее верни.

Мужчины переглянулись, я же увидела в глазах сестры страх, но пошевелиться больше не посмела. И так выставили себя посмешищем перед ними. Стыдно-то как! Стыдно! И за поведение сестры и за то, что просила его, а оказалось, что и не нужно ей ничего. Она давно другого мужчину приглядела. Кого угодно, лишь бы не его.

– Пойдем, Таисия, – Карим подтолкнул меня к большой деревянной лестнице. – Поговорить нужно.

Я кивнула. И правда. Разговор, судя по всему, предстоял не из легких. Да и будем ли мы вообще разговаривать? В чем-то Лиля была права, выигрывал Карим нас, рискуя своим состоянием, точно не для того, чтобы беседы разводить. Я шагнула к лестнице и медленно стала подниматься, слыша позади тяжелую поступь его шагов. Их стук в медленном ритме.

Почти в конце споткнулась и полетела вперед, правда, упасть так и не получилось. Карим поймал меня за талию и прижал к своему горячему телу. Ладонь расположил на животе, смял ткань платья, что на мне было надето. Я хотела его снять, потому что принадлежало оно не мне, а Савве, да и купили его только для того, чтобы предложить товар в красивой обертке.

Стало противно.

От того, что брат умудрился влезть в темные дела. А еще от того, что Лешка собрался отделаться нами. Если быть точнее, то Лилькой. Это та уже потом решила, что я тоже неплохо подойду. Кто знает, может, это и к лучшему? Не окажись я тогда в кабинете Карима, где была бы сейчас? Кому принадлежала? Лешка ведь не только ему был должен, но и вот… Савве.

– Ничего не могу с собой поделать, – тихий шепот рядом с моим ухом.

Я вздрогнула, повела плечами, а уже в следующую секунду моя спина оказалась прижатой к стене, а губы взяты в плен настойчивым мужским ртом. Карим целовал меня, как изголодавшийся путешественник, который только добрался к воде. Я чувствовала его желание, жажду взять меня прямо здесь, у стены. Да и я отвечала с не меньшим жаром. Тело меня не слушалось. Предательски ныло в его руках, плавилось под ладонями, мозг отказывался соображать.

Какая-то часть меня понимала, что нужно прекратить, поговорить о сестре, попросить за нее прощения и сказать, чтобы не вез ее обратно. Пусть бы отпустил дурочку, а я… я бы с ним осталась. Все равно ведь не отпустит. Я знаю это, чувствую.

Это безумие. Вот такая зависимость от другого человека. Так быть не должно, но было. Я едва дышала рядом с ним, больше чувствовала, с губ сами по себе слетали протяжные стоны. Было стыдно и приятно одновременно. Его руки по-хозяйски обнимали меня за талию, губы исследовали каждый сантиметр тела.

Потом Карим поднял меня на руки так, чтобы я обхватила его талию ногами, и куда-то понес. Послышался звук открываемой двери, стук, мы пошатнулись, наткнувшись на что-то, а потом он усадил меня на твердую поверхность и пристроился между ног. Прижался возбужденным членом к чувствительной точке.

Зажмурилась до ярких пятен перед глазами. Не удержалась – застонала, попытавшись сжать ноги, но наткнулась лишь на его бедра.

– Ка… Карим, – прошептала. – Я хочу… хочу попросить.

Из головы не шла Лилька. Дурочка она, конечно, и предательница, но как я могла оставить ее в беде, даже не попытавшись?

– Твоя сестра в безопасности. Обратно ее не повезут, – серьезно произнес, оторвавшись от моих губ. Посмотрел на меня. В упор. – Это всё?

Кивнула. Он выдохнул. И снова набросился на меня.

Глава 12

Карим

Вечер обещал быть приятным. Расслабляющая музыка, возможно, девчонки, игра в карты, элитный алкоголь и разговоры, возможно, получится обсудить общие дела. Карим предвкушал, как расслабится. С Саввой дел он практически не имел, но иногда приходил, чтобы поиграть, отдохнуть, выпить, ну и девок его любил. Они у него всегда были как на подбор. Один раз к нему девственница пришла. Села на колени, потерлась своей аппетитной попкой.

Он и увез ее к себе. А как не увезти, когда так открыто флиртует? Когда крутит задницей в самых стратегически важных местах? Это потом Карим узнал, что она целка, оказывается. И к Савве пришла, чтобы денег заработать для семьи. Его тогда передернуло, он ее забрал себе, устроил в доме работать.

Таких, как она, сотни. Желающих выбиться в люди, найти богатого мужчину и привязать его к себе. Карим до сих пор не знал, что увидел в ее глазах… Он ведь даже забыл, как ее зовут. Но смотрела она на него открыто, наивно и с предвкушением. Видно было, что мечтательница. Не из расчетливых девок. Сейчас она работала у него где-то на кухне помощницей для Людмилы Ивановны – повара от бога. Вроде бы не жаловалась. Ну или ему просто не докладывали.

В этот раз приехал, чтобы просто расслабиться, отдохнуть, выбросить Таю из головы. Он вспоминал о ней – не так часто, чтобы успело надоесть, но достаточно для беспокойства. Ему нужно было ее забыть. Дом Саввы напоминал склеп: темный, угрюмый, мрачный. Кариму здесь не нравилось, но хозяин умел устраивать приемы, порадовать, удивить.

Удивил, блять, так удивил!

Она стояла, ошарашенная и растерянная. Блуждала взглядом по комнате, а наткнувшись на него, сглотнула и, казалось, даже обрадовалась. Как там говорят? Из двух зол выбирают меньшее? Вот она и выбрала.

Карим вначале разозлился на такую ее реакцию, на то, что она разглядела его, только когда потребовалась помощь, а потом как-то расслабился. Какая разница? Она нужна ему на чисто физическом уровне. Трахнуть, вспомнить ее податливое тело, крики в порыве страсти, оргазм, сотрясающий ее тело. Кариму нравилась ее отзывчивость. Искренность, если она, конечно, была.

Тая была нежной с ним, не сопротивлялась, даже кончила. Со шлюхами было не так. И не то. Те только раздражающе стонали, кричали, только должного отклика он от них не получал. Скучно, пресно, без возбуждения.

– Эти две девушки мои сегодняшние ставки. Они достались мне в качестве оплаты огромного долга, поэтому у каждого из вас будет возможность заполучить этих красоток себе.

Хера с два!

Карим уже знал, что заберет эту девушку себе. И ее непутевую сестрицу тоже. Он как-то не додумался раньше пробить ее братца. Закончил с ним дела на этапе договора о том, что долг отработает его сестра. Забыл о существовании Алексея почти сразу. Не такой уж там и большой долг. А вот девушка ему пришлась по душе. Оттянулся. Отдохнул, так сказать, душой.

Значит, Романов был должен не только ему. И судя по тому, что Савва решил продать сразу обеих, ему были должны крупную сумму денег. Игра – неплохой способ их окупить. Странный он, конечно. Тоже любит девок. Был бы на его месте – Таю себе оставил. А этот – отдает. Впрочем, оставь он ее себе, Карим выгрыз бы девушку любой ценой. Зацепила.

Он баб делить не привык, а эта вроде как была его. Отрицала, отказывалась, но была его. Он это в ее взгляде увидел сегодня. Что если поможет – она больше не будет сопротивляться.

* * *

Она и не сопротивлялась, отвечала ему на ласки отзывчиво, приоткрывала свой пухлый рот, чтобы он мог впиться в него губами, и целовала его в ответ. Отдавалась полностью. И не просто потому, что он ее забрал вместе с сестрой, а потому, что тоже хотела.

Он протянул между ними руку, коснулся мягкой ткани трусиков, провел по ним пальцами, чувствуя влагу. Тая его хотела. Текла. Проник дальше, под кружево, отодвинув его чуть в сторону. Пальцы заскользили по влаге, прошлись по клитору, толкнулись внутрь.

Она застонала. Ухватилась руками за его плечи.

Впилась своими нежными пальчиками в его рубашку, сжала их и снова издала протяжный стон. Да, блять, как же охуительно она стонет. Так, что член в штанах дергается от одних мыслей, как он будет ее трахать. Брать.

Однако, Карим не торопился. Ждал чего-то, растягивал удовольствие. Ему нравилось смотреть, как она дрожит. И жутко льстило то, что он у нее первый. Она с ним познает все прелести секса, учится изучать свое тело, знает, где и как ей хорошо. Странно было, что он думал о ее удовольствии, а не только о своем.

Член давит до боли, но он хотел, чтобы она получила удовольствие, чтобы ни о чем не думала, пока с ним будет трахаться. Чтобы только ноги раздвигала и стонала. Непременно под ним. Не будет у нее никого другого, пока он не наиграется. Пока она ему не надоест. Он ей все что угодно пообещает, надо будет поухаживать – попробует. Не его это, но если ей нужно – почему нет? Заключат бартер. Она ему себя податливую, он ей то, чего она хочет.

Где-то в глубине души Карим знал, что она если и согласится, то не сразу. Или от безысходности. Чтобы не попасть снова к таким, как Савва. С другой стороны – какая разница, какова причина согласия, главное ведь, что у него будет возможность ее трахать.

Тая застонала. Выдохнула прямо ему в губы и сама потянулась за поцелуем. Коснулась робко его губ, а затем, осмелев, набросилась точно так же, как он на нее несколькими минутами ранее. Темпераментная. Горячая. Настоящая львица. Кошка. Да, вот! Кошка. Мягкая, нежная и податливая, но с коготками, может и исцарапать, если ее пнуть, а не приласкать.

Пинать ее Карим не собирался. Бить женщин не в его стиле. Такого он позволить себе не мог. С ними он был, может, и не предельно нежным, но старался. А уж с его кошкой и подавно. Ее он ласкать будет. До стонов, криков и вот такого проявления энтузиазма, как сейчас.

Раздел ее быстро, стащил трусы, развел ноги шире и, справившись со своей пряжкой ремня, вошел одни толчком, растягивая удовольствие. Карим входил в нее медленно, до упора, вгонял член на всю длину, чувствуя, как она сжимает его там, внутри.

Обхватила его ногами за бедра, притянула к своей идеальной оголенной груди. Он поцеловал сосок, схватил его в рот, прикусил, издал рык и задвигался быстрее. Она извивалась, стонала, царапала ему спину и шею, а потом задрожала, затряслась, закричала что-то нечленораздельное и обмякла в его руках.

Кариму потребовалась еще пара толчков, чтобы прийти к пику и кончить в нее. С таблетками, кстати, нужно будет что-то решить. Детей ему точно не хотелось. Ни сейчас, ни потом, хотя… это уже не казалось чем-то нереальным. Правда, он сомневался, что Тая согласится выносить для него ребенка, а потом оставить его. Жениться-то он не планирует? Или все же…

Нет! Такой бред в голову лезет после опустошения яиц, Карим сам себе удивлялся. Какая, к хренам, свадьба?

Глава 13

Утром проснулась резко: вздрогнула, села на кровати, но тут же была возвращена в исходную позицию сильной рукой. Карим буквально припечатал меня обратно к матрасу и потянул к себе под бок, обнял лапищей и не позволил пошевелиться. Я лишь тихонько дышала и попыталась уснуть. Не получилось. Да и как спать-то под таким прессом?

– Ты не уймешься, да? – пробасил рядом с моим ухом.

– Мне неудобно.

– Сбежать все равно не дам.

– Я и не думала.

Отпустил. Нехотя. Немного ослабил хватку. Я отползла едва ли не на противоположную сторону кровати, повернулась к нему. Смотрит.

Отвернулась, сглотнув. Захотелось сквозь землю провалиться, стоило вспомнить, что между нами вчера было. Мурашки по коже от одних воспоминаний о его ласках. Губ на моем теле, рук, толчков члена во мне и моих криков до хрипа. Я, кажется, сегодня слегка охрипшая.

– Смешная такая, когда смущаешься. Щеки красные. Я же все видел. Смысл теперь?

И правда. Мне бы уже стоило привыкнуть к тому, что он успел полностью меня разглядеть. И к тому, что я теперь вряд ли уйду от него с высоко поднятой головой и по обоюдному согласию – тоже нужно осознать. Этим и займусь потом. На досуге. Он же должен у меня быть?

– Примем душ вместе? – спросил с лукавой улыбкой.

Я быстро замотала головой. О том, чтобы встать средь бела дня и пойти с ним в душ, стоять под горячими струями и освещением совершенно обнаженной, не могло быть и речи. Я просто не вынесу подобных пыток. От стыда сквозь землю провалюсь.

– Можно по отдельности?

– Я хочу, чтобы ты прекратила смущаться. Это круто, конечно, льстит, но прекращай. Я трахать тебя хочу до хриплых стонов и оргазмов, а ты недотрогу строишь.

Я думала, что смущение наступило до его слов, но после убедилась в обратном. Вот теперь-то я действительно смутилась. Щеки наверняка покрылись ярким румянцем, а все мысли в голове рассеялись. Захотелось спрятаться под одеяло и сделать вид, что ничего не слышала. Правда, Карим не позволил: опрокинул меня на спину, навис сверху и уверенным движением колена раздвинул мои ноги, уткнувшись стояком мне в промежность. Провел рукой по бедру, коснулся внутренней стороны, проник под трусики и ухмыльнулся.

– Течешь, – утвердительно произнес. – Хочешь меня.

Ответить на это было нечего. Правда. Я лишь молча смотрела на него широко распахнутыми глазами. Ждала, что снова набросится, и мы займемся безудержным сексом, но Карим вдруг отстранился. Поднялся с кровати, направившись в душ. Оставил меня покрасневшую от стыда и возбужденную. Ушел. Показывал, кто здесь хозяин? И что все зависело не от моего, а от его желания?

Ужаснулась своим мыслям. Это ведь надо так сильно влипнуть, чтоб думать о причинах его поступков. Какая мне разница, что у него в голове? Мое дело маленькое – раздвигать ноги, когда попросят. Для этого он ведь меня спасал? Чтобы доступна всегда была?

С кровати встала с тяжелыми мыслями, набросила на голое тело то платье, в которое нас вчера нарядили, и стала ждать Бакирова из душа. Он появился спустя полчаса, покрасневший, будто оживший, в одном набедренном полотенце и с мокрыми волосами, с которых капли воды стекали прямо на плечи. Я смотрела как завороженная за этим падением капель. Любовалась. Дурочка.

– У нас час на сборы и завтрак, – сообщил ей. – Иди в душ, одежду твою привезли, уже поднимаются.

В подтверждение его слов постучали в дверь, Карим открыл, внесли пакеты.

– Куда мы поедем? – спросила у него.

– На работу, куда же еще, – пожал плечами. – Помнится, ты хотела работать. Вот и будешь.

В душ я пошла ошарашенной и растерянной. Работать? В офисе у него? Секретаршей, которую при первом удобном случае можно будет разложить на столе?

От собственных мыслей поморщилась и таки залезла под горячий душ, выдавила на ладонь мужского геля для душа и растерла его по телу. Минуты, проведенные под водой, не помогали. Расслабиться никак не получалось, поэтому пришлось выбираться, насухо вытираться и выходить. А потом одеваться под пристальным взглядом уже одетого Карима, который не сводил с меня глаз.

– Выглядишь шикарно, – похвалил меня.

Я же осмотрела себя в зеркало. И правда – красивая. В деловой облегающей юбке до колена с завышенной талией и белой блузке с глубоким декольте я выглядела откровенной. Отсутствие прически и макияжа, правда, сюда не подходили совсем. Но это, наверное, и неважно. В конце концов, вряд ли для Карима имело значение, как выглядят мои волосы и лицо. Ночью он меня трахал и без прически, с запутанными прядями. А тут еще и упаковали хорошо.

– А… обувь?

– В коробке, – кивнул на кровать.

Я подошла, открыла крышку и достала из коробки туфли на высоком каблуке. В самый раз к этому костюму. Никогда прежде такие не носила. Не доводилось. Денег не было, да и куда такое надевать? Я ведь и работала-то в обычных офисах, небольших. Там хватало дешевой кофточки с распродажи и юбки. На ноги можно было хоть тапочки обуть, под столом никто и не заметил бы.

Туфли надела быстро, вскользь мазнула по себе взглядом через зеркало и поняла, что выгляжу иначе. Дороже, представительней, а это за меня еще не взялся ни парикмахер, ни стилист.

По пути вниз на талию легла тяжелая рука, я вздрогнула, но не отстранилась ни на миллиметр. Пора привыкать, такое теперь будет часто, и права отказывать у меня нет. Я в безопасности, сестра тоже, правда, нужно будет попросить у него увидеться с ней. Надеялась, разрешит.

– Сначала завтрак, – потянул меня в сторону от выхода, когда я быстро двинулась к двери.

Есть не хотелось, вот я и забыла. Думала, что уже окажусь на свободе. Хоть на пару минут вышла бы на улицу, вдохнула полной грудью. Иллюзия свободы, которая была мне необходима.

Глава 14

К огромному зданию, в котором я однажды уже была, мы приехали быстро. Карим открыл для меня дверь, подал руку и помог выйти из машины. В здание мы вошли под любопытными взглядами прохожих, а внутри я наткнулась на холодность девушки, что сидела в приемной.

– Доброе утро, Карим Раимович, почта у вас на столе, – пролепетала девушка, не забыв окинуть меня убийственным взглядом. – Желаете уединиться?

Мне захотелось провалиться сквозь землю, потому что я вдруг отчетливо поняла, за кого именно меня приняли. За шлюху. Девушку легкого поведения, которая запросто приходит в офис к богатым мужчинам, чтобы удовлетворить их сексуальные потребности.

– Нет, Лариса, уединяться я не планирую. С сегодняшнего дня в приемной будет сидеть вот эта девушка. Введи ее в курс дела, объясни ее работу и можешь продолжить заниматься тем, для чего я тебя нанял.

– Но я отлично справляюсь, и нет необходимости… – затараторила она.

Карим тут же перебил ее быстрым взмахом руки.

– Не помню, чтобы я спрашивал. Ты моя помощница, а Таисия отныне будет работать здесь. Вопросы?

– Нет, Карим Раимович, – пробормотала. – Извините.

– Надеюсь, вы найдете общий язык.

Карим направился к своему кабинету, оставив меня наедине с девушкой. По ее убийственному взгляду, которым она меня едва ли не испепелила, я поняла, что общий язык мы не найдем, и подружками у нас вряд ли получится стать.

– Твое рабочее место здесь, – она ткнула пальцем в кресло, на котором совсем недавно сидела сама. – Работы немного, достаточно выполнять указания Карима Раимовича. К нему обращаться исключительно по имени и отчеству, на “вы”, – подчеркнула. – Всегда спрашивать о его планах и напоминать о встречах, носить кофе.

Девушка хмыкнула и добавила:

– Это твоя основная обязанность.

О том, что еще одной моей обязанностью будет спать с Каримом, я решила умолчать, чтобы не травмировать ее и без того расшатанную психику. Она удивилась моему приходу и тому, что привел меня сам Карим. Думаю, если она узнает, что я на самом деле никакая не секретарша, а так… девушка для траха, разозлится.

Он ей нравится, если не сказать больше. Это заметно по тому, как девушка на него смотрела, как старалась угодить и как не желала моего здесь присутствия. Вряд ли она увидела во мне конкурентку, но сам факт моего существования рядом с Каримом ей по душе не пришелся. Заприметила мужчину себе? Даже интересно.

Она определенно ему подходила. Высокая, стройная, с округлыми идеальными формами и правильными чертами лица. Такие девушки, как она, ведут удачные личные блоги в социальных сетях, ездят за границу за мужской счет и живут, ни о чем не думая. По Ларисе видно, что она тоже этого хочет, но вместо этого работает здесь и выполняет все приказания шефа. Интересно, ее сюда взяли тоже для того, чтобы трахать? Просто теперь что-то пошло не так, и она оказалась за бортом?

– Всё ясно? – не пытаясь скрыть недовольства моим присутствием, переспросила Лариса.

– Да, ясно, – кивнула. – Кофе и любые прихоти Карима Раимовича. Будет выполнено, Лариса.

Я язвила. Такой тон не был свойственен мне по натуре, но в последнее время я только и делала то, чего обычно никогда бы не сделала. Если держать образ, то до конца, верно?

– Послушай, девочка, – Лариса выставила прямо у моего лица палец с идеальным длинным ногтем, покрытым густым слоем красного лака. – Ты здесь ненадолго, уж поверь мне.

Я верила, даже знала, что долго здесь не протяну, да и не ставила перед собой такой цели. Мне главное – продержаться тут какое-то время, сделать так, чтобы нас с сестрой больше не преследовали. Если для этого мне придется таскать кофе, заискивающе улыбаться и спать с Каримом – так тому и быть.

Во мне что-то сломалось. Треснуло. Надломилось. Я больше не знала, какой будет моя жизнь завтра, и напрямую зависела от воли опасного мужчины.

– Тая, зайди, – услышала голос из переговорного устройства.

Удалось даже не вздрогнуть. Зато Ларисе явно не понравилось мое уменьшительно-ласкательное имя, произнесенное боссом, потому что она прищурилась и взглянула на меня как-то по-другому. Более пристально, что ли. Пыталась, наверное, разглядеть, что такого во мне нашел Карим. Я и сама не понимала – что. Внешностью и какими-то выдающимися данными я не выделялась, обычная и серая, даже невзрачная.

Возможно, его привлекла моя девственность?

Даже смешно! Кому она сейчас нужна? Это несколько веков назад девушек ценили за их нетронутость, сейчас же у мужчин явно другие приоритеты.

Я быстро обошла Ларису и двинулась к двери, потянула за ручку и попала в просторный кабинет. Воспоминания нахлынули лавиной. То, как меня целовали у широкого панорамного окна, как раздевали на столе, и как сильные мужские руки настойчиво прижимали к себе. Думала, забыла, но нет.

– Лариса все тебе рассказала? – поинтересовался Карим, оторвавшись от экрана ноутбука. – Ввела в курс дела?

– Да, – кивнула. – Забыла, правда, сказать, что иногда твои просьбы могут выйти за пределы рабочих отношений.

Он хмыкнул и жестом позвал к себе. Подошла. Что еще оставалось? Он мой непосредственный начальник. И я никак не могла забыть о том, что моя жизнь и жизнь сестры зависели от того, насколько решительной и откровенной я буду.

– Лариса сказала называть тебя непременно Каримом Раимовичем. Наверное, нужно и на “вы”?

– Тебе можно просто Карим, – усмехнулся и обхватил руками за бедра, придвинув к себе. – У меня запланировано несколько встреч подряд. После обеда буду полностью твоим.

Я кивнула, разместила руки у него на плечах, улыбнулась, даже придвинулась ближе. От него исходил жар, который согревал и меня, захватывая своими языками. Карим обхватил меня за талию, запрокинул голову вверх и смотрел, явно чего-то ожидая. Не придумала ничего лучше поцелуя, наклонилась, едва ощутимо коснулась его губ своими и тут же почувствовала, как его рука схватила меня за затылок и толкнула к себе. Карим жадно целовал меня, вырывая из легких глухие стоны.

Оторвались друг от друга не сразу. Когда же это наконец произошло, он отодвинул меня от себя и приказал строго:

– Иди! Через десять минут у меня встреча. После второй зайдешь ко мне. Хочу повторить то, что здесь уже было.

Я кивнула и вышла за дверь, надеясь, что Ларисы там уже нет. Мои щеки горели, а губы, кажется, увеличились от грубых поцелуев Карима.

Глава 15

Ларисы за дверью и правда не оказалось. Зато там стояли трое мужчин. Они оглядывались, а наткнувшись взглядом на меня, почти разом спросили:

– Карим у себя?

Я кивнула и, отмерев, спросила:

– У вас по записи?

– По записи, по записи, – закивали и решительно шагнули к двери.

Я успела только отпрянуть от двери, отойти подальше. Все трое зашли внутрь. Отчего-то я поежилась. Выглядели они пусть и презентабельно, но доверия совершенно не внушали. Я даже подумывала пойти найти Ларису и спросить, как вызвать охрану, если в этом вдруг появится необходимость. Потом же успокоила себя. Карим ждал этой встречи, какая охрана? Правда, на будущее спросить все же нужно будет. Для безопасности.

Пока Карим вел переговоры с мужчинами, решила разобрать почту и сверить отчетность. Это заняло приблизительно час, а посетители все не выходили. Через двадцать минут была назначена следующая встреча, и я стала посматривать на часы. Думала, стоит ли напомнить Кариму, что у него еще запланированы посетители, или все же не стоит. Подумала, что подожду еще минут десять и только потом пойду.

Посетители выходить не спешили, а я начинала нервничать, ходить туда-сюда, заламывать руки и думать, что делать. Прерывать их не хотелось, да я и не знала, могу ли. Странно, но раньше таких вопросов не возникало. Сейчас же я попросту не знала, как быть. Сказать, нет? Решила, что нужно, подошла к двери, уже хотела распахнуть ее, но она открылась сама. Мужчины вышли по очереди, странно на меня посмотрели, прикрыли за собой дверь.

– Извините за задержку, – пожал плечами один из них.

– Не могли договориться, – гоготнул другой.

Меня аж до костей пробрало, я кивнула и быстро заняла свое привычное место, надеясь, что они как можно быстрее уйдут. Мужчины и правда как-то торопливо покинули приемную. Почти сразу же после этого Карим вызвал меня к себе. Да так вызвал, что я аж подскочила на рабочем месте! Рыкнул:

– Бегом ко мне!

Решительно встала, надеясь, что в эту самую минуту придут новые посетители, и мне не придется идти, но нет. Дверной проем пустовал, никто не спешил входить. Вздохнула, набрала в легкие побольше воздуха, подошла к двери и толкнула ее, заходя внутрь.

Я как-то не сразу поняла, что происходило в кабинете. Взгляд вцепился за кровавый след на рубашке Карима, за его покрытую кровью руку, за глаза, смотревшие на меня с мольбой.

– Помоги мне, Тая, – шепнул.

Недолго думая, подлетела к нему, стащила со стола телефон и стала набирать скорую, но Карим не позволил.

– Выключи!

Я сбросила вызов и посмотрела на мужчину. Не понимала, что он собирается делать! Ему в больницу нужно, срочно!

– Нужно полицию вызвать и скорую. Они помогут, – пробубнила себе под нос и решительно кивнула, намереваясь сделать именно так.

В стрессовой ситуации я соображала довольно плохо. Понимала, что если человек ранен, ему нужно оказать помощь. Если самостоятельно это сделать нельзя – лучше вызвать скорую помощь, что я и хотела сделать снова. Мало ли что там Карим говорил. Может, он вообще находился в бреду!

– Положи, блять, телефон! – накричал на меня из последних сил. – Найди мобильный и набери Степана Ивановича. Живо! Продиктуй адрес, он приедет, это врач.

– Тебе нужна скорая, ты истекаешь кровью!

– Тая! Звони…

Карим тяжело задышал, и я пришла в себя, стала искать его телефон, осмотрела стол, пол, но мобильного нигде не было. Нашла его аж под офисным шкафом, достала, быстро нашла в контактах нужное имя и стала ждать ответа. Гудки, казалось, тянулись бесконечно долго. Я уже думала сбрасывать и набирать скорую, но мне неожиданно ответили:

– Слушаю.

– Степан Иванович, тут Карим… он ранен!

Понятия не имела, что нужно говорить в таких случаях, поэтому начала с фактов.

– Адрес.

Я быстро пробормотала адрес.

– Значит так. Через десять минут приедет бригада скорой. Впустишь их, они заберут Карима.

– Мне можно поехать с ним?

– Можно. Отбой.

Кем бы ни был этот Степан Иванович, но он четко знал, для чего его позвали. Ответил, даже не растерялся, только меня еще сильнее вогнал в ступор. Бригада скорой? У них что, даже своя особенная скорая помощь? Не та, услугами которой пользуются обычные люди?

– Иди сюда, – услышала голос Карима и подползла к нему.

Он дрожал. Постукивал зубами, при этом разговаривал, что-то бормотал с закрытыми глазами. Я едва разбирала его слова, поэтому наклонилась ниже, чтобы услышать.

– Не… да… давай… мне… спать.

Я кивнула, хотя Карим не мог меня видеть. Почему-то стало слишком страшно за него. Я бы могла уйти. Развернуться и оставить его здесь умирать – и будь что будет, но я упорно оставалась рядом и даже начала что-то говорить, чтобы он не засыпал. Я его развлекала, рассказывала веселые истории из своего детства, шутила. Делала все возможное. Было страшно. Сердце билось быстрее, руки были в крови, потому что я держала его за окровавленную ладонь. Хотелось плакать, но я стойко держалась, потому что слезы точно никак не могли ему помочь.

– И что потом? – спросил меня. – Виновных наказали?

– Не-а, никого не нашли.

– Скажешь мне потом их имена, я всех накажу.

Я засмеялась сквозь слезы. В шутку рассказала ему историю, как меня закрыли в чулане во втором классе. Было жутко страшно, я кричала, но никто не приходил на помощь. Почему-то решила, что это самое яркое мое воспоминание из детства. И теперь Карим обещал наказать тех, кто это сделал. Защемило где-то в груди, когда я смотрела на него – такого сильного и слабого конкретно в эту минуту.

Наклонилась к нему, коснулась щекой его щеки, провела рукой по подбородку.

– Не сдавайся, пожалуйста, слышишь?

После этих слов прикоснулась губами к его губам. Они были холодными, пересохшими и грубыми, но мне было плевать. Я хотела, чтобы он знал, что я рядом, и не сдавался. Не знаю, почему моя реакция была именно такой. Видимо, так подействовал стресс, или же я понимала, что просто не могу допустить, чтобы на моих руках умер человек.

Глава 16

Мне ничего не говорили. Я сидела в холле дорогущей больницы и совсем ничего не знала о состоянии Карима. Туда-сюда сновали люди, кто-то кричал, ссорясь с врачом. Другие смотрели как-то потерянно, никого и ничего не замечая вокруг. Я не любила больницы всей душой и с самого детства. И вроде бы воспоминаний у меня с ними ужасных не было, а терпеть их не могла. Боялась и ужасалась от одного вида белых больничных стен. Здесь они, конечно, были повеселее, но успокаивающий тон стен прямо кричал о том, что пора нервничать.

Ко мне вышли спустя часов пять моих метаний по коридору, сказали, что Карима прооперировали, он потерял много крови, а потому очень слаб. К нему пускать отказались и посоветовали ехать домой. Только вот я понятия не имела, куда именно мне теперь направляться. В какой именно дом? Возвращаться туда, где мы жили с сестрой? Я бы хотела, да только там нас может найти Савва. Вдруг он узнает, что Карим нас отпустил, и захочет заработать на несмышленых девицах денег?

К тому же я понятия не имела, где сестра. Оставался вариант переночевать здесь, но я не знала, разрешат ли мне. Состояние Карима было стабильно тяжелым, никаких прогнозов, увы, не давали. Об этом я узнала из непродолжительного разговора с врачом. С ним же пришлось обсудить возможность остаться здесь.

Доктор, если и был удивлен, то стоило отдать ему должное – даже бровью не повел. Сказал, что мое присутствие может благоприятно сказаться на выздоровлении пациента, но приказал не сидеть у его кровати, а лечь спать, чтобы завтра броситься в бой с новыми силами.

Я пообещала, что обязательно так и сделаю, хотя сна не было совсем.

Меня провели в палату к Кариму, сказали, что я могу занять свободную кровать и, если вдруг что-то нужно будет, позвать медсестру. Я лишь поблагодарила санитарку и села на мягкую кровать. Смотрела на него и глазам не верила. Карим лежал, весь обмотанный огромным количеством трубок, перебинтованный.

Я сглотнула, откупорила бутылку воды, которую мне оставили, и отпила несколько жадных глотков. В очередной раз удивилась, насколько нелогично поступаю в той или иной ситуации. Мне бы бежать отсюда, скрыться. Вряд ли, когда Карим очнется, ему будет до меня хоть какое-то дело. Уверена, он и не вспомнит о моем существовании, полностью занятый реабилитацией.

Какая-то часть меня понимала, что я едва ли смогу так поступить. Особенно после всего, что видела. Никакого желания ложиться не было, но усталость взяла свое, и я заснула. Утром проснулась от ощущения, что на меня кто-то смотрит. Распахнула глаза и встретилась с пронзительным взглядом Карима.

– Не убежала, – хмыкнул он. – Думал, сбежишь, как только представится возможность. Неужели не было?

– Не смогла бы сбежать, – ответила честно и поднялась с кровати.

Села, протерла глаза и поняла, что с удовольствием поспала бы еще, но на за окном ярко светило солнце, а часы показывали почти десять. Встала, подошла к кровати Карима. Выглядел он значительно лучше, даже пытался улыбаться, но был все еще слишком бледным.

– Видимо, твою работу в офисе придется отложить, – усмехнулся. – В ближайшие недели я туда не вернусь.

Я кивнула. По правде, и сама не сильно хотела в офис. Уж точно не сразу после того, что там случилось. Было банально страшно туда возвращаться: что если те люди, которые едва не убили Карима, вернутся?

– Спокойно, – произнес он, видимо, заметив по лицу мои опасения. – Все будет в порядке. Офис с сегодняшнего дня возьмут под наблюдение, я усилил охрану. Даже здесь мы в безопасности.

Хотела спросить, когда и как он успел это сделать, но как раз в этот момент в палату зашел седовласый мужчина в халате.

– Ну, как ты тут, Карим? Поправляешься? Ох и напугала меня вчера твоя спутница. Думал, всё хуже некуда.

– Она с непривычки, – отмахнулся Карим. – Первый день у меня работает, я не предупредил, что такое случается.

– Кто ж знал, – развел руками мужчина. – Да и нечасто такое происходит. Когда мы с тобой встречались, напомнишь?

– Да уже года три назад.

– Ну вот, – на этот раз мужчина повернулся ко мне. – Три года можете быть спокойны.

Я улыбнулась через силу. По правде, было совсем невесело. Я понимала, что, возможно, просто оказалась в такой ситуации, и что в действительности дела могли обстоять куда лучше, но все равно было не по себе от осознания, что на самом деле происходило в жизни Карима. Ни о какой спокойной жизни не могло быть и речи: он ведь явно занимался чем-то противозаконным, если его пытались убить. А значит, спокойно быть не могло. Он ведь даже скорую не позволил мне вызвать, только ту, которая не передала произошедшее в полицию.

– Ну ладно, доктор еще зайдет к тебе. Бывай. Удачи.

Мужчина ушел, а я почувствовала на себе взгляд Карима.

– Сегодня домой поедем, я договорился. Меня переведут. Медсестру наймут. Ты останешься?

Я непонимающе на него посмотрела. Он спрашивал. Не утверждал, не требовал, а интересовался, останусь ли я с ним?

– Ты даешь мне выбор?

Он засмеялся.

– Видишь ли, ты могла оставить меня там умирать, но не оставила, переживала, нервничала, была со мной до последнего. Да, я даю тебе выбор. И обещаю, что ты будешь в безопасности, даже если откажешься. Вместе с сестрой, разумеется.

Я кивнула, с ужасом понимая, что не хочу возвращаться домой.

– Я бы хотела, чтобы сестра жила своей жизнью, – сбивчиво заговорила. – Я останусь. С тобой. Пока.

Глава 17

Комнату мне выделили отдельную. По приезде в особняк Карима я аж поперхнулась, не в силах поверить, что у меня будет свой уголок. Не общая спальня, в которой я, несмотря на близость с мужчиной, чувствовала себя неуютно, а личное пространство. Комната оказалась большой, почти как вся наша квартирка, которую мы снимали с сестрой. Панорамный вид на бассейн, расположенный на территории, завораживал. Мне потребовался час, чтобы все осмотреть, и еще столько же, дабы смириться с тем, что я буду здесь жить.

Широкая двуспальная кровать, мягкий ковер на полу, стол с ноутбуком в другом конце комнаты. Шкаф, несколько стульев, прикроватная тумбочка. В углу комнаты дверь, ведущая в ванную. Свет зажегся, стоило мне зайти внутрь, ослепляя своей яркостью. Пришлось даже зажмуриться, чтобы потом открыть глаза и осмотреться. Белые тона гармонично смешивались с пастельным-розовым и фиолетовым. Я обошла всю ванную, потрогала джакузи, душевую кабину, умывальник. Заглянула в заставленные уходовыми средствами полки.

В комнате села на кровать и едва сдержалась от того, чтобы не заплакать. Жутко хотелось, потому что таких условий я никогда в своей жизни не видела. И ведь понимала, что это всё не просто так. И не за какие-то заслуги, а так… потому что понравилась богатому мужчине.

Меня отвлекли: в дверь постучали. В комнату вошла молодая девушка, улыбнулась, пригласила спуститься на обед. Я кивнула, а уже через десять минут сидела за огромным столом и смотрела на несколько блюд, расставленных на столе. Спрашивать, кто их съест, не стала. Готовили тут явно без расчета на порции, просто удивляли кулинарными талантами и изысками.

После обеда поднялась к Кариму. Решила спросить, не нужно ли ему что-то, и узнать, поел ли он. Для того, чтобы спуститься вниз, он был слишком слаб и все еще бледен. Все же потеря крови была серьезной. Доктора, что делали операцию, сказали, будто Карим родился в рубашке. Ему повезло, что все вовремя. Да и мне тоже. Подожди я еще несколько минут, и кто знает, где была бы сейчас.

У двери остановилась. Постучалась едва слышно и толкнула дверь, не дожидаясь ответа. Думала, он спит, но нет, Карим лежал на кровати с закрытыми глазами, но стоило мне войти, как сразу же распахнул их и уставился на меня.

– Привет.

Он кивком указал на кровать, мол, подойди ближе и сядь. Без приветствия. Ничего лишнего.

Подошла, присела, повернула голову в его сторону и улыбнулась. Не боялась его больше, хотя представляла, что он может сделать с теми, кто переступает ему дорогу. Я этого делать не собиралась, все же осталась с ним по доброй воле.

– Понравилась спальня?

– Да, очень, она почти как квартира.

Он засмеялся, а потом попросил открыть верхний ящик его комода. Я последовала просьбе и застыла, смотря на коробку с нарисованным телефоном. Даже не знала, что делать дальше.

– Это тебе, бери. И сим-карта под ним. Сестре позвони, поговорите.

Взяла коробку и сим-карту дрожащими руками, сглотнула, посмотрела на Карима ошарашенно. Он разрешил мне поговорить с сестрой? Я даже опешила, а потом вспомнила про ноутбук, что стоял в моей комнате. У Карима явно не было намерения сделать меня своей пленницей, тем более сейчас, когда я находилась рядом не из-за долга, а по доброй воле. Он ведь сказал мне, что я могу быть свободна.

Никакие договоренности с Саввой больше не действуют. Я не вещь, а женщина, которая сама вправе делать выбор. Сказать, что я едва не поперхнулась, когда он мне это говорил – ничего не сказать. И вот теперь он предоставлял мне средство связи, а еще сказал, что мою сестру отправил домой и оставил в покое. Не нужна она была ему, он забрал ее только ради меня.

Не могу лукавить и говорить, что мне это не льстило. Льстило и еще как. Такой мужчина, а уже столько всего для меня сделал, хоть и наша первая встреча была далека от свидания и романтики. Кому нужно это все, когда рядом сгораешь от нетерпения и ожидания касания? Я с Каримом горела и не могла этого скрыть, стоило ему меня коснуться, взять за руку и провести большим пальцем по нежной коже.

– Мне удалось кое-что узнать про Алексея, – нарушил молчание. – Я напряг своих людей, и его нашли. Твой брат жив, Таисия.

Я запнулась, вовсе не ожидая ни этой новости, ни этой резкой смены темы. Даже опешила на несколько минут. Уставилась на Карима. Мотнула головой. Это означает, Лешка жив?

– Но ведь…

Я вспомнила, как мы оказались в доме Саввы, и вздрогнула всем телом. Если Лешка был жив, он наверняка специально имитировал свою смерть. И прекрасно знал, что его долги не спишут просто так. Найдут родных и близких и заставят отрабатывать. Думать об этом не хотелось, я даже поразмышляла о том, что Лешка просто дурачок. Увы, своего брата я знала слишком хорошо. Дурачком он не был.

Глава 18

– Подробностей я пока не знаю, мне по телефону доложили, что его нашли. Сейчас следят. Савва пока не знает, – добавил, видимо, заметив мое перепуганное лицо.

Несмотря на всё, что случилось с нами по вине Лешки, он все же был моим братом. Я не желала ему зла. Хотела, чтобы у него всё сложилось хорошо. Сомневалась, что Савва оставит его в покое, если узнает, что он жив, а так долг можно считать погашенным, спросу с Лешки нет. Оставалось надеяться только, что Карим не собирается рассказывать своему другу о том, где находится мой брат, правда, с чего бы ему это не сделать?

– Ты расскажешь?

– Мне не нужно этого делать?

Я осталась без ответа, кроме того, по его взгляду поняла, что еще и попала. Карим чего-то ждал от меня? Чего?

Я не могла ответить на этот вопрос, но понимала, что что-то должна сделать. Конечно, должна. По его глазам было видно, чего именно он от меня ждал. Только вот как переступить через себя? Я не знала, да и не хотела помогать брату или сестре или кому бы то ни было таким образом. Решать проблемы через секс? Прогибаясь? Больше нет.

Я тогда совсем перестану себя уважать, несмотря на то, что секс мне безумно нравился. Именно с ним нравился. Так, что прямо в эту минуту внизу живота предательски заныло.

Не могло быть иначе, когда он так смотрел. Я подалась вперед, придвинулась ближе и коснулась его губ своими. В голове набатом стучало сказать ему, что он может делать что угодно, а все, что сейчас происходит – исключительно мое желание. Сказать, что не жду от него каких-то действий? Я почему-то продолжала молчать, но при этом отвечала на его поцелуи и ласки, трепетала от того, как его руки блуждали по моему телу.

– Попросишь? – с ухмылкой.

– Я не…

Запнулась, потому что увидела, как глаза опасно блеснули, радужку заволокло, и она стала похожа на расколотый лед. Будто покрылась трещинками, и его взгляд стал совсем чужим. Карим отстранился, оттолкнул меня от себя. Не сильно, но достаточно для того, чтобы я пошатнулась и опешила от неожиданности. И потянулась к нему снова, наплевав на гордость.

Он перехватил меня, разместив руку на подбородке. Остановил, не позволив приблизиться ни на сантиметр.

– Самой не противно?

Один вопрос, а я тут же краской залилась.

Хотелось тут же оправдаться. Говорить, что всё на самом деле не так, но тогда как? Он ждал, намекнул, а я потянулась, ничего не сказав. Оправдываться теперь? И так стыдно от того, что он подумал, будто я к нему потянулась, только чтобы брата защитить. Как-то это всё… мерзко. Так, что от самой себя противно стало.

Мотнула головой, встала. В глаза ему смотреть было стыдно. Даже представить не могла, что ему сказать, чтобы поверил. Чтобы не рассмеялся в лицо и не назвал шлюхой, на все готовой ради спасения других. Мне было от себя противно, и я с ужасом понимала, что и ему, наверное, тоже.

Каково это – спать с женщиной, которая раздвигает перед тобой ноги только потому, что ей что-то нужно? Одно дело, когда ты этого не знаешь, а другое – вот так… в лоб. Без возможности что-то изменить.

– Твоя семья – моя семья, – вздохнул. – Пока ты здесь, будет только так.

Чувствовала себя маленькой растерянной и ничего не понимающей девочкой, которая попала в логово к волку и ей хотелось выжить. Карим казался мне непрочитанной книгой. Чем-то неизведанным. Он умел подчинить себе полностью и вместе с тем пристыдить. Как сейчас. Ощущала себя грязной, но уходить не хотела. Оставлять его одного, такого беспомощного и наверняка нуждающегося во мне.

– Ты всегда будешь их защищать ценой своих интересов? Под всех готова лечь, лишь бы брат жив был?

Только после его слов поняла, что никакого взгляда на самом деле и не было. Меня проверяли. Неприятно и мерзко, но именно это Карим и делал. Хотел увидеть, поддамся я или нет. Глупо так повелась.

– Я пойду к себе, – проговорила с запинками.

– Разбежалась, – тут же ответил Карим. – Ко мне иди, разговор есть.

Вот конкретно сейчас он не давал мне выбора. Требовал, прогибал, напирал и брал нахрапом, потому что ему нужно было. Потому что “вижу цель – не вижу препятствий”. Я не отказалась, села вначале на край кровати, а после перебросила через него ногу и села по другую сторону прямо рядом с ним. Сглотнула, когда наши тела соприкоснулись. С вызовом посмотрела на него. Вот она я – открыта и доступна. Не боящаяся за своих родных.

– Тебя использовали, – отчеканил каждое слово. – И брат твой, и сестра. Небось, и виновной напоследок сделали. Они семья, винить тебя не за что. Ты всегда будешь хотеть им помочь, даже если для этого придется унижаться.

– Я не…

– Послушай до конца.

Ни договорить, ни возразить Карим мне, конечно, не дал. Гнул свою линию. Попросил до конца послушать, сглотнул, так что создалось впечатление, что разговор будет не из легких. По спине тут же скатилось несколько капелек пота, а ноги на пальцах захотелось поджать от плохого предчувствия и паники, что подкрадывалась незаметно.

– Ты удивительная женщина, смелая и открытая, искренняя и сексуальная, трепетная. Ты готова помогать другим, Таисия, и это очень похвально. Не только родным, но и тем, кто сделал тебе плохо. Я тогда в офисе, когда в меня вогнали нож, подумал, что пиздец мне. Приплыли. Столько всего прошел, а тут в собственном офисе как кролика прирежут. Знал, что ты сбежишь, если уже не свалила, завидев этих головорезов. На помощь я не рассчитывал.

– Я ведь…

Снова попыталась его прервать, и опять не получилось. Приложил пальцы к губам и шикнул на меня, призывая помолчать.

– Просил же дослушать, – с укором.

Я тут же замолкла. Старалась больше ничего не вставлять. Слушала, широко открыв рот и впитывая его слова как губка.

– Ты удивила меня в тот день дважды. Впервые, когда зашла после всего. И во второй раз, когда не оставила. То, что бросилась помогать, я уже такого ждал. Все же ты не бесчувственная, но оставаться… Ты могла уйти. Спокойно сбежать куда глаза глядят. Взять сестру и уехать. Но ты этого не сделала и сейчас здесь, со мной. Сестра твоя в безопасности, о брате ты ничего не знала. Осталась. Ты удивительная женщина, но ты должна понять, что многие люди будут этим пользоваться.

– Чем же?

– Доверчивостью, местами наивностью, непринужденностью. Ты не должна так слепо верить. Никому.

– И тебе?

– Мне в первую очередь.

Неконтролируемая дрожь охватила все тело, на глаза навернулись слезы от его слов. Я не хотела не доверять – тем более ему после всего, что он сделал, и после того, как сдержал каждое данное слово.

– Я человек слова, но могу поступать так, как мне выгодно. И говорить то, что другой хочет услышать.

– Ты сдашь Лешу Савве, верно?

Он засмеялся, запрокинул голову и громко рассмеялся. Потом успокоился и посмотрел на меня как-то грустно.

– Не трону я его и Савве не выдам. Но и в жертву себя приносить не нужно. Я не оценю.

– Я и не хотела.

– Нет, хотела.

Он замотал головой.

– Сомневалась – может. Хотела сопротивляться – видел. Но подсознательно понимала – переспишь и получишь удовольствие, а еще спасешь брата. Не хочу я так.

– А как хочешь? – спросила, не выдержав и прижавшись к нему ближе.

– По-настоящему хочу. Знаю, ты умеешь.

Глава 19

Спустя несколько дней я поняла, что нахожусь в доме Карима не как пленница. Вроде бы понятно это было с самого первого дня, а нет… мне нужно было подтверждение. Убедилась, когда случайно столкнулась с личным водителем в гостиной. Он спросил, нет ли планов на сегодня, а я удивленно раскрыла рот. Так и выяснилось, что он будет возить меня, если вдруг понадобится. На вопрос, куда мы можем поехать, он ответил – туда, куда я скажу.

Это оказалось неожиданно приятно и заманчиво. Захотелось увидеться с сестрой. Встретиться и поговорить, потому что на мои звонки она упорно не отвечала. Взяла трубку только в первый раз, когда я набрала ее с нового номера. Потом сбрасывала, а вскоре и добавила в черный список. Я не понимала ее такого поведения и хотела выяснить, в чем же виновата.

Поэтому после обеда оделась и решила, что поеду к нам домой. Поговорю с ней, выясню, почему родная сестра считает меня едва ли не предательницей. Карим ведь спас нас, да и брата не убивал. Она знала об этом, я сказала ей об этом сразу, как позвонила. Может, не поверила?

Оделась и вышла из комнаты. По пути зашла к Кариму предупредить, но он крепко спал, и я не решилась его тревожить. Закрались, конечно, сомнения, что я могу без предупреждения покидать его дом, но раз водитель спрашивал меня о планах, значит, это было не запрещено? В крайнем случае, у него был мой номер телефона, если он захочет меня увидеть, всегда может позвонить и спросить, где я. Да и думаю, что еду ненадолго.

На улице безошибочно нашла того самого мужчину, что представился водителем.

– Извините, – произнесла, привлекая к себе внимание.

– Да, – он тут же обернулся и посмотрел на меня.

– Не могли бы вы отвезти меня в город?

– Конечно! – немного удивленно ответил он.

Я быстро назвала ему адрес сестры и забралась на заднее сиденье, пристегнулась. Уже через несколько минут мы ехали по трассе, правда, удовлетворения я почему-то не испытывала. Наоборот, было тревожно. Видимо, все из-за того, что я не предупредила Карима об отъезде. Что, если он будет волноваться?

– Извините, – снова обратилась к водителю. – Не могли бы вы дать мне номер Карима? Я не предупредила его об отъезде.

– Не переживайте, – тепло ответил водитель, – Карим Раимович предупрежден и знает о вашем отъезде.

– Вот как, – растерянно произнесла.

Я-то думала, что меня отвезли только потому, что попросила, а оказывается, Карим позволил. Его предупредили, наверняка разбудили, чего не стала делать я. И только после водителю разрешили меня куда-то отвезти. Отвернулась к окну и уставилась на мимо проезжающие машины. Разговаривать с Каримом перехотелось. Я только-только почувствовала ту самую свободу, легкость, ощутила, что меня никто не держит, расправила крылья и воспарила в небеса, на волю, как меня жестко одернули за веревку обратно.

Карим меня контролировал. Во всем. Знал, куда я еду, и наверняка установил время, к которому я должна вернуться. Мне его не говорили, создавая видимость свободы, позволяя будто принимать решения самостоятельно, а на деле же… я была зависима от чужих решений.

Добравшись до города, попросила водителя остановить у одного из супермаркетов. У меня в руках была карта, которую мне Карим дал вместе с телефоном. Поначалу я решила, что не стану тратить его деньги, а после всего, что узнала, решилась. Ничего страшного ведь не должно произойти, если я решусь воспользоваться деньгами и купить что-то сестре? Она наверняка на мели, без работы.

В супермаркете бросала в тележку любимые продукты сестры. На кассе вдруг осознала, что взяла слишком много, но решительно выставила продукты на ленту и расплатилась за них. Вышло два увесистых пакета, которые у меня перехватил водитель сразу на выходе. Помог их донести до багажника автомобиля и посетовал, что я не позвала его сразу.

– Не подумала, – пожала плечами и залезла обратно в машину.

К дому, в котором мы снимали с сестрой квартиру, добрались быстро. Юрий, так представился мой водитель, предложил помочь донести пакеты, на что я согласилась. Мы зашли в подъезд вместе. Я решительно нажала на кнопку звонка и стала ждать. Сестра открыла почти сразу же, будто ждала моего прибытия. Удивленной не была и тут же пропустила меня внутрь. Юрий зашел следом, и только тогда Лилька закрыла дверь, провернув ключ в замке.

– Почему ты не берешь трубку? – спросила, пройдя на кухню.

Юрий сгрузил пакеты на стол и отошел в сторону, встал у стены, сложил руки впереди себя и стал смотреть прямо, будто не слыша нашего разговора и не замечая, что происходит. Его появлению Лилька вроде бы даже удивлена не была, собственно, как и моему вопросу. Пожала плечами и буркнула:

– Так нужно было.

– И кому нужно? – спросила, загружая мясо из пакетов в морозилку.

– Мне.

Я чуть не упала от до жути знакомого, родного голоса. Закрыла морозильную камеру и встала, медленно повернулась, не веря, что вижу перед собой брата. Лешка стоял в проеме двери, смотрел на меня.

– Не обнимешь даже, сестренка? – спросил с усмешкой.

Не могу сказать, что испытала радость при виде него. Наверное, должна была – как-никак родной брат. Но я почему-то ничего не чувствовала. Абсолютно. Смотрела на изменившегося почти до неузнаваемости парня и не знала, что сказать. А еще в голову лезло то, что он, не колеблясь, продал своих сестер. Как-то в этой ситуации даже порадовалась, что не отказала Юрию пойти со мной. Быстро посмотрела на него, убедилась, что он стоял на прежнем месте. Стало спокойнее.

– М-да, сестренка, – констатировал Лешка. – Бояться собственного брата, это ты, конечно, даешь.

Он вальяжно прошел на кухню, сел за стол и откусил большой кусок от яблока, которое достал из пакета. Брат смотрел на меня в упор, а я почему-то снова глянула на Юрия. Интересно, у него были указания защищать меня, или он только выполнял роль водителя и при угрозе покинет меня?

– Ты на Юрчика, что ли, рассчитываешь? – спросил брат, заставив меня пожалеть о том, что пришла. – Так он с нами. Я ведь специально его устроил работать к Бакирову, когда тебя подсылали.

– В смысле – меня? – спросила.

– Ты ей еще не рассказала? – спросил Лешка у Лильки.

Засмеялся, когда та замотала головой. Противно так, громко засмеялся, я бы даже сказала, зловеще.

– Дура ты, Тая. Поэтому и используют тебя все. Правда в том, что Лиля сразу предложила тебя Бакирову подложить. Целка ты у нас, нетронутая. Знала, что ты его зацепишь, и не прогадала. Вот Юрчика я к Кариму устроил, а теперь он нам помог тебя сюда привезти. Как по маслу все прошло.

– Я не понимаю, – растерянно залепетала.

Хотелось бежать, да только я понимала, что выход был за их спинами, и просто так меня из этой кухни никто из тройки не выпустит. Им точно было что-то нужно, но что именно, никто говорить не спешил.

– А что тут понимать, Таись? Он ведь карту тебе дал, верно? Вот и отдашь ее нам. Там наверняка дохрена денег.

– Я не стану ничего вам давать, – упрямо замотала головой и стала просчитывать пути отступления, прекрасно понимая, что их у меня не так много. Вернее, их вообще нет.

– Отдашь, конечно, – усмехнулся Лешка. – Пин-код скажешь и с Юрчиком обратно к своему ебарю вернешься, поняла меня?

Он неожиданно ударил по столу так, что я аж подпрыгнула, а из раскрытого бумажного пакета вывалились яблоки. Я смотрела за тем, как фрукты падают на пол, и осознавала, что у брата наверняка есть способ меня запугать, иначе бы он не говорил так уверенно.

– Что смотришь, блядь, испуганно? – взревел брат. – Я твою задницу столько лет из грязи вытаскивал, воровал, сука, чтобы у вас обеих будущее было, учил вас. И вот твоя благодарность? Ты должна мне, ясно тебе? А откажешься, обратно к Савве пойдешь. Он в прошлый раз тебя оценил. На работу к себе возьмет, а мне бабок даст. Хочешь к Савве? Сосать его парням будешь, хоть другие члены возможность увидеть будет.

Лешка засмеялся, обнажив ряд желтых зубов, а я попятилась назад, сжимая в руках банковскую карту. Стало противно. Не по себе от слов брата. Мы ведь родные. Разве можно так с родной сестрой?

– Ну ты чего, Тая? – пролепетала Лиля, тщательно пряча глаза в пол.

Стыдно ей, видимо, было передо мной. Стыдно за то, что с братом связалась и все это говорит, да только выбор у нее наверняка был. Возможно, такой же, как и у меня сейчас, но почему-то я в это не верила. У них всегда с Лешкой связь была, и сестра помогала ему скорее по доброй воле, чем из-за угроз.

– Не ломайся. Ты же поможешь нам. Мы укатим с Лешкой, и ты нас больше не увидишь.

– А со мной что будет? – спросила, хотя по их взглядам поняла, что наплевать им обоим было на мою судьбу. – Что будет, когда я Кариму расскажу, что все деньги вам отдала?

– Ноги пошире раздвинешь и член поглубже возьмешь, – хохотнул брат. – Ничего с тобой не будет. Приглянулась ты ему и сильно, раз карту безлимитную тебе дал.

Я округлила глаза, не понимая, откуда брат знал о безлимитной карте.

– Так, всё, поехали, – брат встал и направился к выходу, бросив Юре указания отвести меня в машину.

Глава 20

Сопротивляться было бесполезно, да я и не собиралась. Пошла вместе с Юрием, правда, тот все же решил перестраховаться и схватил меня под локоть. Возможно, просто не хотел бегать, а ведь я действительно надеялась, что удастся рвануть и сбежать хоть куда-нибудь. Что будет дальше, не знала, номера Карима у меня не было. Куда звонить? В полицию? Можно было, конечно, поехать в дом к Кариму, но я ведь даже адреса не знала, а дорогу не запомнила.

Из стальных рук Юрия было не вырваться, он крепко меня удерживал и тащил на выход. Подвел к автомобилю, усадил на заднее сиденье, а сам встал рядом с автомобилем. Был шанс сбежать через другую дверь, но я боялась быть пойманной, тогда уж точно будет намного хуже, чем сейчас. Пока я надеялась, что удастся отдать карту брату, сказать код и спокойно вернуться к Кариму. Желательно без Юрия.

Лешка и Лилька вышли из подъезда минут через пять после нас с большой сумкой в руках. Пока они шли, я пыталась найти на лице сестры сожаление. Оно ведь должно там быть? Она должна жалеть о том, что делает? О том, как поступает с родной сестрой. Мы ведь с ней последнее время вместе провели, бок о бок, помогали друг другу, поддерживали. Неужели ей важнее брат, который готов с такой легкостью продать родную сестру? Он ведь при необходимости и ее продаст.

Меня передернуло, когда они вместе сели в авто, Лиля улыбнулась мне через зеркало заднего вида, а Лешка сел рядом. От него я отодвинулась подальше, вовсе не ощущая тех сестринских чувств, которые должны были быть. Меня выворачивало от Лешки и манеры его поведения. Он слишком сильно изменился, и я его практически не узнавала.

– Чё, боишься меня? – хохотнул, приказывая при этом Юрию заводить автомобиль.

– Разве я не должна была отдать вам карту с кодом и уехать к Кариму?

– Успеешь разыгрывать при нем саму невинность. Денег снимешь и можешь быть свободна.

– Он может заподозрить, что что-то не так, – сделала отчаянную попытку отвертеться. Мой план сказать неправильный код к карте проваливался на глазах, и я понятия не имела, как всё исправлять.

– За дурака меня держишь? – рыкнул Лешка, больно схватив меня за подбородок. – Денег снимешь и поедешь. Юрик предупредил хахаля твоего, что ты к сестре поехала. Остальное не его ума дело.

После слов Лешки, что Карим предупрежден о том, где я, немного расслабилась. Не полностью, конечно, потому что вдруг ясно поняла, что мужчина рядом совсем мне незнаком. Он перестал быть моим братом сразу после того, как решил меня продать, а теперь, после угроз и всего, что тут произошло, и подавно. Оставалось только надеяться, что со мной после снятия денег ничего не сделают, ведь Карим явно будет меня искать, да и Юрий это прекрасно понимает.

– Снимешь бабки и будешь свободна, но только попробуй благоверному своему сказать, что тебя заставили, – Лешка улыбнулся. – Я тебя из-под земли тогда достану и к Савве отведу, лично прослежу, чтобы твоя жизнь в ад превратилась. Поняла меня?

Я активно закивала и отодвинулась от брата настолько, насколько это было возможно. Человек, который угрожал мне, не мог быть Лешкой. Внешность, голос, глаза принадлежали ему, а поведение и безжалостность – нет.

Мы ехали минимум полчаса, хотя по пути встречался не один банкомат. Оказывается, Лешка хотел, чтобы я сняла деньги в банкомате рядом с вокзалом, откуда они смогут сразу уехать. Стало больно, потому что мне никто не предлагал поехать с ними. Я бы не согласилась, конечно, ни в коем случае. Не смогла бы предать Карима, да и понимала, что не нужна никому из них, но… разве это не было бы логично? Забота о близком человеке?

Остановив машину у вокзала, Юрий вышел следом за нами, но остался стоять и ждать меня у автомобиля. Лешка же потащил меня к банкомату и ждал, пока я буду снимать деньги. Я снимала. Суммы выдавались с ограничениями, но снимать можно было. Банкомат мне выдал около ста пятидесяти тысяч, когда Лешка рядом присвистнул.

– Охуеть, конечно, ты молодец. Что, так сосешь хорошо, что мужик так раскошелился? А ты, Лильк, говорила, она ничего не умеет. Учись.

Мне стало противно и больно. Это ведь мой родной брат. Человек, который видел меня маленькой, растил, помогал и одевал, когда родителей не стало. Он помогал учиться нам с Лилькой. Разве так бывает? Чтобы в одночасье все менялось? И что стало тому причиной?

– Что застыла? – Лешка толкнул меня в спину. – Снимай давай. Или ты думаешь, этого хватит?

Сколько это продолжалось, и сколько я отдала им в общей сложности, не имела ни малейшего понятия, но в какой-то момент Лешка сказал, что хватит. Попрощался со мной, даже в щеку чмокнул на прощание и не забыл шепнуть:

– Попробуй сказать ему, сука.

Они убежали, а я медленно пошла к автомобилю. Понимала, что Карим, скорее всего, знал, где я находилась и сколько именно сняла денег. Возможно, в эту самую минуту он ехал ко мне. Было ли мне страшно? Ужасно! Я не знала, как правильно поступить – рассказать всё Кариму или смолчать?

Юрий ждал меня у машины. Молча подождал, пока я сяду, и разместился на водительском кресле следом. Мы ехали в тишине довольно долго, и только потом он наконец нарушил молчание:

– Я был ему должен. Он помог мне выйти на волю. Долг я отдал, но вас жалко, – он продолжал говорить со мной на “вы”. – Не рассказывайте всё Кариму Раимовичу. У Леши здесь много связей осталось, в том числе и среди бывших заключенных. Пока вы с Каримом, он вас, конечно, не тронет, но потом… иди знай, как все будет. Не говорите, сделайте так, как он попросил.

– Сосать поглубже? – спросила с издевкой, почувствовав, как зажгло глаза.

Это из них брызнули слезы. Себя было жалко. Мне слишком трудно оказалось поверить в то, что меня так жестоко предали. А еще хуже было то, что я должна была признаться в том, чего не совершала. Проплакала я до самого дома. Юрию пришлось просить меня успокоиться, но я не могла. А когда вышла из автомобиля и встретилась с потемневшим от злости взглядом Карима, заплакала только сильнее.

Глава 21

Я не сразу поняла, что злость Карима была направлена не на меня, а на Юрия, который вышел из автомобиля следом. Мужчина обошел меня, будто не видя, и кинулся к нему. Карим действовал безжалостно: схватил Юрия за грудки и опрокинул на капот автомобиля, нанес несколько ударов по лицу, заставляя меня вскрикнуть и броситься к ним.

Несмотря на то, что Юрий помогал Лешке, я не испытывала к нему ненависти, потому что он ведь был не виноват. Он делал то, что ему приказали, отрабатывал долг, пусть и таким мерзким способом. Я это понимала, и мне хотелось инстинктивно защитить мужчину. Если бы то же самое Карим сделал с братом я бы, наверное, не защищала его, позволив довести начатое до конца.

– Пожалуйста, хватит! – попыталась оттянуть его за руку, но не получалось.

Куда мне, маленькой и худенькой, тягаться с мужчиной вдвое больше меня? Я смотрела на то, как исправно он молотил Юрия, и не могла поверить, что еще вчера этот мужчина выглядел бледным и безжизненным. Сегодня же он был полон сил.

От моего взгляда не укрылось алое пятно, проступившее на рубашке как раз в том месте, куда Карима ранили. В этот раз я бросилась к нему решительнее, потому что на кону стояла его жизнь, а не Юрия.

– У тебя кровь! – закричала я. – Пожалуйста, хватит.

Последнее сказала сквозь слезы, совсем не надеясь, что он меня услышит. Видела его дикий, полный ненависти взгляд и понимала, что он вряд ли вообще слышал то, что происходило вокруг.

Карим остановился, отошел от безжизненного Юрия, который даже не сопротивлялся. Тот рухнул на пол, застонал. Я выдохнула, понимая, что мужчина был жив, просто обессилен. Подошла к Кариму, провела ладонями по его лицу, стирая следы чужой крови. Юрий ни разу его не ударил: молча терпел, пока его изобьют.

– Дай сюда свой телефон, – потребовал Карим.

Я тут же достала мобильный из кармана и протянула ему. Не время было препираться. Да и не хотелось. В тот момент я поняла, что не расскажу Кариму всю правду. Не хочу ничего от него скрывать, но слишком боялась того, что будет дальше. Я бы никогда не отдала деньги по собственной воле, но пусть он лучше думает иначе. Я не представляла, что он сделает с братом.

– Держи! – протянул Карим после того, как что-то там понажимал. – Теперь у тебя есть мой номер.

– Я… – запнулась, не зная, с чего начать. – Я сняла деньги для брата! – воскликнула.

– Что? – будто не понял он.

– Сняла их для Лешки и Лильки. Они попросили помощи, и я… не смогла отказать.

Карим молчал. Только смотрел на меня как-то разочарованно, что ли. Я даже сглотнула, потому что говорить дальше вдруг стало слишком сложно.

– Расскажешь, как все было?

– Я поехала к ним, а они… они собрались уезжать, и я… они ведь мои брат и сестра. Я не могла отказать им, помогла. Сняла денег.

– И сколько сняла? – он ухмыльнулся, будто пытаясь подловить меня на лжи, а я отшатнулась.

– Я… я не знаю. Не помню.

– Не помнишь, значит. Я скажу тебе. Ты сняла полмиллиона рублей.

Я охнула, потому что эта сумма казалась мне нереально огромной, хотя я понимала, что на эти деньги брат с сестрой долго вместе не проживут, им придется работать, но на первое время, конечно, хватит.

– Знаешь, чего я не люблю больше всего, Таисия? – спросил Карим, нахмурившись.

– Ч-ч-чего?

– Вранья.

– Я не…

– Не понимаешь? Я объясню, – он горько усмехнулся. – Видишь ли, я полностью тебе доверился после всего, что произошло, и не стал следить за твоими передвижениями, однако за твоим братом была установлена слежка. Он мне не нужен был, просто хотелось знать, что он не причинит никому вреда и не продаст вторую сестру так же, как и тебя. Думаю, тебе бы это не понравилось, верно? Так вот… я знаю правду, и ты крайне разочаровала меня тем, что не сказала ничего.

Карим развернулся, чтобы уйти, но я остановила его словами:

– Он мне угрожал!

Он повернулся, уголков его губ коснулась улыбка.

– Ты настолько низкого обо мне мнения, что думаешь, я не в состоянии защитить тебя?

Я сжалась вся от одного его тона и взгляда. Он говорил эти слова так, будто записал меня в предательницы, а я только сейчас поняла, какую глупость совершила. Сдалась мне эта поездка к Лильке, она ведь свою позицию обозначила, не захотев со мной разговаривать по телефону. Вот бы и сидела дома, но я ведь не могла, мне нужно было поговорить с сестрой, убедиться, что она в порядке и что знает о брате. Она, конечно, знала, почему-то кажется, что с самого начала. И когда говорила мне о его смерти, врала.

– Иди к себе, Таисия, – произнес Карим.

Развернувшись, он последовал к дому. Его занесло, так что я тут же бросилась на помощь, но остановилась на полпути, прибитая его грозным взглядом к полу. Он посмотрел на меня, развернувшись вполоборота, так, что не захотелось больше идти, и вообще было одно-единственное желание – сбежать подальше. Я видела, как его лицо искривлено гримасой боли, а алое пятно на рубашке стало больше, однако не решилась подойти и помочь. Не нужна ему была помощь, особенно после того, как я соврала, испугавшись, что брат, у которого, по сути, не было ни денег, ни связей, сможет отомстить.

Глава 22

Несмотря на холодность, Карим попросил доктора осмотреть меня. Ничего ужасного со мной не произошло: меня не избивали, не насиловали. В качестве напоминания о произошедшем на теле красовалось лишь несколько синяков. Врач осмотрел меня и протянул тюбик с мазью, которую необходимо было наносить на отметины дважды в день, чтобы они быстрее прошли. После он ушел, оставив меня наедине с собой.

Я наивно ждала, что Карим придет поговорить. Выслушает меня, даст возможность оправдаться. Естественно, этого не произошло. Ближе к вечеру он и вовсе покинул особняк. Я случайно заметила это, когда стояла у окна, наблюдая за территорией. Карим вышел, облаченный в строгий костюм. Сел в автомобиль, плотно закрыв за собой дверь. Сердце пропустило удар и пустилось вскачь.

Куда он поехал в таком состоянии? Ему ведь еще как минимум неделю нужно восстанавливаться. Я же видела, как его повело у входа в дом. Стало плохо. Почему он куда-то поехал? Неужели из-за меня и моего необдуманного поступка?

После его отъезда я начала расхаживать по комнате, заламывая руки. Волновалась, что ему может стать плохо, что произойдет что-то подобное офисному происшествию. Вдруг его снова попытаются убить и на этот раз успешно, ведь его организм еще не успел восстановить силы?

Разозлилась на саму себя за глупое волнение. Карим взрослый мужчина и не должен отчитываться передо мной о своих передвижениях. Кроме того, он зол на меня. Вряд ли он прямо сейчас поехал, чтобы разобраться с моим братом, тем более, что тот успел покинуть город.

Мне удалось немного успокоиться только к вечеру. Ближе к девяти за мной пришли, чтобы позвать на ужин. Я отказалась, не чувствуя аппетита. Чтобы хоть как-то расслабиться, пошла в душ. Попыталась привести себя в чувство контрастным душем, но вышла только ослабленной и разбитой. Быстро укуталась в халат и зашла в комнату, услышав шум мотора. К окну подбежала за считаные секунды в надежде увидеть там Карима. Увы, передо мной развернулась совсем другая картина. Несколько десятков парней быстро садились в два автомобиля, которые друг за другом покинули территорию.

Я снова запаниковала, потому что не имела ни малейшего представления о том, что происходило. Случилось что-то с Каримом? Или же он просто вызвал подмогу, чтобы… что? Мое воображение рисовало кадры с самым разным исходом событий. Было страшно до невозможности, что совсем скоро мне скажут о том, что Карим тяжело ранен, что он при смерти или еще хуже – уже мертв.

Испуганная и разбитая, я забралась на кровать, легла на подушку и поджала под себя ноги. Голова налилась свинцовой тяжестью, тело не слушалось, и совсем скоро я погрузилась в сон. Проснулась в холодном поту. Весь халат был пропитан влагой, а я была разбитой и растерянной. Совсем не выспавшейся. Разблокировав экран телефона, отметила, что уже утро. Семь часов. Интересно, Карим уже вернулся или же…

Встала я в рекордно короткие сроки, наспех приняла душ, оделась и вышла из своей комнаты, еще не зная, куда идти и у кого спрашивать новостей. Решила спуститься вниз, ведь наверняка, если ночью что-то произошло, прислуга будет в курсе. Хоть кто-нибудь.

Обстановка внизу была спокойной. Две молодых девчонки молча протирали пыль, женщина средних лет чистила ковер. На кухне орудовал повар, что-то помешивая в кастрюле и сковородке. Увидев меня, женщина улыбнулась:

– Скоро будет готов завтрак. Присаживайтесь.

– Я не голодна.

– Вы не ужинали, – заметила. – Карим Раимович будет недоволен. Он приказал следить за тем, чтобы вы ели. Вчера мы настаивать не стали, но сегодня… вы должны поесть.

Кивнула, хотя аппетита по-прежнему не чувствовала. Было совсем не до еды. Я волновалась и пыталась понять обстановку по лицам уборщиц и повара, парней из охраны, что сновали по дому. Нервничала жутко. Кусок в горло не лез, поэтому, когда передо мной поставили тарелку, только скривилась. Выглядело все аппетитно, но есть я не хотела совсем.

Женщина, что готовила завтрак, не стала дожидаться, пока я начну есть, и ретировалась из кухни. Возможно, думала, что так я быстрее съем все. Внутри болезненно кольнуло. Карим приказал меня кормить. Не удивлюсь, если именно так всё и было. Он отдал приказ, а подчиненным осталось только его выполнять.

Есть я не хотела, поэтому отодвинула от себя тарелку и решительно встала. Обернулась и застыла на месте, заметив в дверном проеме Карима. Он стоял, одетый в деловой костюм, засунув руки в карманы. Живой. Это первое, о чем я подумала при виде него. Даже, казалось, выглядит куда лучше, чем вчера. Только вот я понимала, что его внешний здоровый вид обманчив. Слышала ведь, что врач говорил. Что стоит поберечься, что важно правильное питание и полноценный сон.

Сколько он спал, интересно, сегодня? А питание? Оно у него правильное?

– Доброе утро, – пролепетала, чтобы хоть как-то завести разговор.

Надеялась, кажется, что мы сможем нормально поговорить.

– Доброе, – ответил Карим, проходя на кухню.

– Позавтракаем вместе?

– Я не голоден.

– Тебе нужно полноценно питаться. Я помню, что говорил врач.

– Я в порядке.

Он говорил со мной спокойным, размеренным тоном, не повышал голоса, не позволял себе ничего лишнего, только вот мне почему-то становилось не по себе от этого. Было заметно, что его отношение ко мне изменилось. Мне бы, наверное, радоваться. Я перестала быть ему интересной и могла бы спокойно возвращаться к прежней жизни. Все, что нужно было, я здесь выполнила. Была рядом с ним, помогала, как могла. Остальное не входило в мои обязанности, только вот я почему-то не хотела уходить. И боялась услышать, что больше не нужна здесь.

Подумывала даже убежать из кухни, лишь бы ему в голову не пришло избавиться от меня. Смешно и глупо, потому что он мог сделать это в любую минуту по щелчку пальцев.

– Сделай мне кофе, Тая, – произнес, садясь за стол. – Двойной без сахара и молока.

Я закивала и быстро шагнула к кофемашине. Как ею пользоваться, не знала, интуитивно нажимала кнопки, а когда разобралась, внутренне возликовала. Взяла чашку, когда упала последняя капля, и поставила ее вместе с блюдцем перед Каримом. Ждала, что он на меня посмотрит, уделит хоть какое-то внимание. Как-то отреагирует на мою попытку сблизиться, но он взял чашку и отпил горячего кофе, даже не взглянув в мою сторону.

Я отошла на пару шагов, борясь со слезами, которые были готовы в любую секунду брызнуть из глаз. В горле встал ком, который я не могла сглотнуть. Обида заглушила меня. Я ведь ничего плохого на самом деле не сделала. Сказала ему неправду, но ведь мне было страшно. Я хотела защитить себя и… его тоже. Засомневалась в том, что он меня защитит? Ни капли. Просто… мы ведь вместе будем не вечно. Неужели он не понимал?

– Сядь, поешь. Я знаю, что ты не ужинала.

Я выполнила его просьбу. Мы сидели молча. Я заталкивала в себя завтрак из двух яиц и салата, а Карим пил кофе, который я перед ним поставила. Допив, он встал из-за стола, намереваясь покинуть кухню.

– Карим, – позвала его, спохватившись и встав со своего места.

Он даже не обернулся, но остановился.

– Я хотела извиниться.

– Это лишнее.

– Позволишь мне объясниться?

– Это тоже лишнее, Тая.

Он наконец обернулся. Просканировал меня взглядом с ног до головы, остановился на лице и произнес:

– Если тебе что-то понадобится – проси у прислуги. Тебе помогут.

– А ты? Мы будем видеться?

– Как я уже сказал – это лишнее.

– Тогда зачем я здесь?! – выкрикнула в сердцах, но тут же замолчала, заметив, как он изменился в лице.

– Затем, что я ищу твоего брата, и он прекрасно знает об этом. Нужно ли говорить, что здесь ты будешь в безопасности?

Мотнула головой, прибитая к полу его злым взглядом. Он вышел из кухни, не сказав и слова, а я вдруг поняла, что сама виновата в его безразличии.

Глава 23

Карим ночевал не дома. Уезжал куда-то ближе к полуночи и приезжал под самое утро. Первые ночи было сложно уснуть, потому что я знала, что он покинул особняк, оставив меня одну. На третий день я забылась беспокойным сном и проснулась около пяти утра, услышав шум двигателя автомобиля. Карим вернулся домой. Спустя минут пять я услышала тяжелые шаги. Карим остановился у моей двери, и я закрыла глаза, притворившись спящей. Так, будто он мог увидеть меня через дверь.

Спустя минуту я снова услышала шаги, а затем и хлопок двери – Карим ушел к себе. Уснула я быстро, потому что была измучена предыдущими днями, да и проснулась потом около десяти с жуткой головной болью. Холодный душ не помог ни взбодриться, ни избавиться от головной боли.

Решила спуститься вниз и выпить кофе, переложив ответственность за мое состояние на непогоду, что разбушевалась за окном. Обычно в это время Карима в доме уже нет. Он уезжает, и я могу спокойно спуститься, чтобы позавтракать, но не сегодня. Стоило мне выйти, как я услышала его строгий голос и увидела широкую спину. Захотелось тут же развернуться и сбежать, но удалось сделать лишь несколько шагов, после чего Карим меня заметил.

Повернулся и уставился, оценивающе смерил взглядом с головы до ног и только потом стал отвечать собеседнику, с которым разговаривал по телефону. Было… странно. Я ощутила себя голой перед ним, поэтому поспешила скрыться за дверью кухни. Сделала себе кофе, достала из холодильника уже готовый завтрак и разогрела его.

Поесть в одиночестве не получилось:

– Таисия.

Я аж подпрыгнула от неожиданности, услышав его голос совсем рядом. Сглотнула, повернулась, надо отдать должное – даже улыбку смогла выдавить.

– Не хочешь узнать, как твой брат будет отдавать долг?

– О чем ты? – непонимающе уставилась на Карима.

– Мои люди нашли его, – сообщил он мне. – Сейчас я поеду к нему, чтобы услышать, как именно он собирается возвращать то, что взял. Не хочешь поехать?

Я не знала, что ответить. Спросить, стоит ли мне ехать, и не увижу ли я там едва живого брата? Или поинтересоваться, что с сестрой?

Выбрала все же второй вариант.

– Ее не нашли, – Карим хмыкнул. – В этом они поступили разумно – разделились. Но цели ее найти нет, поэтому она в безопасности.

Я кивнула. Она – да, а вот мой брат…

Наверное, где-то внутри должно появиться чувство тревоги, сопереживания и сочувствия. Я должна захотеть ему помочь, мы ведь одной крови как-никак.

– Ты поедешь?

– Да.

Я ответила не сразу. Подумала, взвесила все за и против. Лешку было не жаль. Не после того, во что он втянул не только меня, но и сестру. Однако я не желала ему смерти. Разве можно спокойно знать, понимая, что могла вмешаться, что-то сделать, но не сделала из-за обиды. Никто не заслуживает свершения самосуда. Он виноват – пусть ответит перед законом.

Кариму об этом я, разумеется, не сказала. Смолчала и побежала собираться, потому что легкий сарафан, что был на мне надет, в последнюю очередь подходил для такого рода поездки.

Выбрала удобные обтягивающие джинсы и топ. Надела их и поняла, что похудела за эти дни. Ткань стала болтаться на бедрах, а под топом явно угадывались торчащие рёбра. Сглотнула. Нужно будет в будущем хорошо питаться, потому что быть сильно худой мне определенно не шло.

Уже в машине попыталась расслабиться, но куда там, когда рядом находился Карим. На удивление, он почти не смотрел на меня, что-то печатал в телефоне, отвечал на звонки, матерился в трубку. Я же украдкой за ним наблюдала, отмечая, что за эти несколько дней черты его лица ожесточились. Интересно, куда он ездил по ночам? К женщинам, которые могли удовлетворить его потребности, или же к брату, чтобы выбить из него показания?

Склонялась все же к первому варианту, потому что иначе он бы не предложил мне поехать с ним. А может, это и был урок? Показать, к чему он может дойти в достижении своих целей? Карим хотел, чтобы я не увидела на теле брата ни единого живого места?

– Прекрати смотреть на меня так, будто я сейчас же на тебя наброшусь, – услышала и, густо покраснев, отвернулась.

Неужели я действительно так на него смотрела?

Остаток пути проехали молча. Осмотрелась, когда мы вышли из машины.

– Мы в клуб приехали? – спросила пораженно, увидев неоновую вывеску, которая, впрочем, именно сейчас не светилась.

– А чего ты ждала? Заброшенного мясокомбината и твоего брата в цепях посреди огромной площади?

Пожалуй, да. Чего-то подобного я и ждала, насмотревшись фильмов про бандитов и наслушавшись одно время рассказов сестры. На входе нас встретил охранник, провел вглубь и ретировался. Я осматривалась по сторонам, не понимая, где именно здесь мог находиться брат.

Он оказался в одной из комнат, впрочем, именно туда мы не пошли, хотя я думала, Карим позволит мне с ним поговорить.

– Он нас оттуда не видит, – прокомментировал Карим, кивнув на прозрачную перегородку.

За ней я увидела почти то же, о чем и думала по дороге сюда: связанного брата, сидящего на стуле. Правда, нужно было отдать должное Кариму, с Лешкой все было в порядке. Ни единого синяка на теле. Хотя не удивилась бы, узнай я, что его избивали правильно. Не оставляя ни единого следа на теле.

Брат сидел, низко опустил голову. Создавалось впечатление, что он спал, но это было не так. Я поняла это, когда он поднял голову и посмотрел прямо на меня. Я даже отпрянула, уткнувшись спиной во что-то твердое и горячее. Карим. Он стоял сзади меня. Положил руки мне на плечи, сжал их, призывая не бояться и успокоиться.

– Что я тут делаю? – спросила у него. – Я думала, ты дашь нам поговорить.

– Зачем же? – искренне удивился он. – Так не терпится услышать поток оскорблений в свой адрес?

Глава 24

– Я не могу так, Карим.

По ту сторону стекла избивали моего брата. Выбивали признания и учили жизни. В свободном правовом государстве, в мире, где давным-давно есть правосудие. Я пыталась это осознать, но не получалось. Даже смотреть не могла, отвернулась. Понимала, что Карим не прекратит, это его способ показать противнику место. И в его мире наверняка не было правосудия.

– А как можешь? – усмехнулся. – Терпеть оскорбления и унижения?

Ответа у меня не было, поэтому я лишь нахмурилась, но поворачиваться и смотреть не стала. Хорошо хоть звуков ударов и криков слышно не было, иначе бы я не выдержала и попросила у Карима отпустить его. Или увезти меня отсюда.

– Тебе, может, нравится такое отношение к себе

Глава 1

Огромный орган покачивался перед моими глазами, поблескивая от смазки.

Я сглотнула. Прикрыла глаза и в ужасе распахнула их снова.

Подняла голову и встретилась глазами с потемневшим мужским взглядом.

– Ты забыла, что нужно делать? – глухим басом, смотря сверху вниз.

– Я не за этим сюда пришла, – пролепетала быстро.

Он меня услышал?

По потемневшим зрачкам поняла, что услышал. Оскалился. Схватил за копну рыжих волос и вынудил запрокинуть голову вверх.

– Ты охренительно смотришься у моих ног.

Дернулась, попытавшись освободиться от цепких мужских пальцев.

Не дал. Удержал на месте и, кажется, разозлился.

Я же, воспользовавшись его секундным замешательством и ослабленной на секунды хваткой, вырвалась. Метнулась к двери, изо всех сил дернула ручку, но та не поддалась. На что я рассчитывала? Он, будто услышав мои мысли, пробасил:

– На что надеялась?

Обернулась, прижалась спиной к холодной двери и, вскинув голову, произнесла:

– Я не буду заниматься с вами сексом! И вот это вот всё… – метнула взгляд на пол, в то место, где недавно стояла на коленях, – тоже не буду.

Он взметнул одну руку вверх, прося подождать, а второй быстро достал телефон и приложил его к уху. Попутно застегнул ширинку, пряча внушительного размера достоинство в штаны.

Стало легче дышать.

– Марат, что, блять, за подстава?

Не знаю, что ему там ответили, но он лишь шумно выдохнул, а затем посмотрел на меня исподлобья. Смерил темным взглядом с головы до ног и застыл на лице.

Чувствовала себя куклой. Товаром на витрине, который тщательно осматривает покупатель. Взвешивает преимущества и недостатки, думает, выбирает.

Но главное, не понимала, что вообще происходит. Кто этот мужчина? И почему вместо собеседования, которое мне пообещали, я попала в лапы к извращенцу, который едва ли не с порога показал мне… его!

Господи…

От воспоминаний закружилась голова.

Я ведь никогда прежде не то что не трогала, даже не видела мужских органов воочию, а тут… Сглотнула, взгляд заметался по кабинету. Всё стильно, богато, лаконично, я никогда прежде не была в таких помещениях, где столы и даже стены из стекла, кожаные диваны и мягкие ковры, в которых утопали ноги, обутые в туфли.

Сбежать у меня однозначно не получится. Но неплохо бы поискать что-то, чем я смогу обороняться. Это ведь компания, я не домой к кому-то пришла, и меня должны спасти от домогательств, а его – отправить за решетку.

– Послушайте, вы не имеете права! – начала сразу, как он закончил разговаривать по телефону и положил мобильный на стол. – Я напишу заявление.

– Мне нравилось, когда ты молчала.

Он сделал шаг, я отошла. Опасалась, что он набросится на меня. Преодолеет препятствие в виде стула и окажется рядом. Схватит, принудит вернуться в исходное положение.

Да и разве стул препятствие?

Я быстро обвела мужчину взглядом. Большой. Гора мышц, что угадывалась под тканью рубашки, была внушительной. Такой стол с легкостью отшвырнет, не то что стул. И меня сломает, если поставит такую цель перед собой.

Но мужчина стоял. И смотрел на меня. Изучал, осматривал, не удивлюсь, если еще и раздевал в своих мыслях.

Захотелось прикрыться. Мне непривычно находиться под таким наблюдением. Как под рентгеновскими лучами, честное слово. Казалось, что он все изнутри видит. До мельчайших подробностей.

Страхов, как таковых, у меня было немного, но его испугалась сразу. Энергетикой дикой напиталась и поняла – он опасен. Потому что уже заметил.

Мы стояли недолго. Молчали. Потом он снова двинулся ко мне. Стул отбрасывать не стал – обошел. Я отходила, пока не оказалась прижата к огромному панорамному окну офиса. Вздрогнула, заглянув через плечо. Сердце ускорило ритм, дыхание перехватило. Вот и еще один страх.

Я до жути боялась высоты. И мужчину, что неумолимо приближался. Даже не знала в тот момент, чего боюсь сильнее.

– Глаза чего закрыла? – его голос прозвучал совсем рядом. – Тебе теперь на меня смотреть полагается.

Я ни черта не понимала. Казалось, что попала в какой-то розыгрыш. Всё ведь… не так должно было быть. Я направлялась на собеседование, хотела устроиться секретаршей в эту компанию. Мне сестра подкинула эту должность, говорила, хочет сама, но ей не хватает образования, да и не нужно уже. Мужчину она вроде как нашла.

Я решила не отказываться. Как раз недавно с работы уволилась и искала новую. Опыт есть, по всем критериям я подходила. Шла с полной уверенностью, что меня возьмут. Оторвут с руками и ногами.

Вот и оторвали. Со всем.

– Я ждал тебя. Отступать поздно. Да и некуда, – хмыкнул, глядя за мою спину.

– Это ошибка, – залепетала, пытаясь улизнуть.

– Мне тебя пообещали, – хмыкнул, ни на шаг не сместившись. – Отдали.

– Что вы такое несете? – возмутилась, но тут же прикусила язык.

Говорить вмиг перехотелось. Я вжалась в панорамное окно как можно сильнее и задрожала от страха.

– Брат твой сказал, что ты теперь моя, Лия.

– Что? Стоп, – ухватилась за спасительную соломинку. – Я ведь не Лия! Вы ошиблись!

На душе стало теплее. Это ошибка. Всего лишь. Меня сейчас отпустят, поймут, что я не та, кого ждали, и скажут идти домой. И я пойду! Даже про вакансию не спрошу, неважно, что здесь зарплата хорошая и условия, я лучше кассиром, как раньше, в супермаркет пойду, лишь бы не оставаться здесь.

Лишь бы подальше от этого места!

– И кто же ты?

Его взгляд прошелся по моему лицу, губы изогнулись в усмешке. То ли горькой, то ли мне показалось!

– Та… Таисия, – произнесла, запнувшись.

– Тая, значит. Ты моя теперь, Тая, – снова повторил мое имя. – Понравилась ты мне.

Глава 2

Переспросить, что это значит, не представилось возможным, потому что он буквально тут же сгреб меня в охапку и усадил на стол.

Вот так сразу!

Только что стояла у панорамного окна – и уже сижу на стеклянной поверхности стола. Ерзаю от неудобства и страха. Сбегать уже некуда. Отступать тоже. За спиной стол длиною в пару метров, впереди мужчина с диким желанием в глазах.

И взглядом таким…

Я съежилась и отвернулась в сторону.

– Хватит ломаться, Тая. Не девочка же.

Он наклонился ближе. В нос тут же ударил его запах, от которого почему-то закружилась голова. Как дурманом окутало! Неужели те рекламные ролики про туалетную воду с афродизиаками правда? Иначе как объяснить неконтролируемый приступ жара к лицу и… низу живота?

Попыталась сжать ноги, свести их вместе, насколько позволит поза. Не дал, видимо, догадавшись о маневре. Положил руки на колени, чуть приподнял ткань юбки, а за ней и меня. За одно движение одежда оказалась на талии.

Вот и всё.

Ягодиц коснулась приятная прохлада стола, мозг отказывался функционировать, как обычно. Хотелось отбиться от него, сказать, чтобы не трогал, отпустил, предложить деньги, которых у меня не было, но сделать хоть что-то!

Не получилось, потому что тело будто парализовало. Я замерла, окоченела. Странно так… вроде бы жар по всему телу, а я пошевелиться не могу.

Задрожала от легких касаний ладоней к коже. Шумно выдохнула, когда пальцы прикоснулись к пояснице, прошлись по косточкам позвонка, добрались до застежки бюстгальтера. Одно движение, и я почувствовала, как жесткая ткань прекратила натирать кожу под грудью. Мягко перебирая руками по моим бокам, мужчина прикоснулся к рубашке и потянул ту наверх.

– Подними руки.

Повиноваться и не думала, подняла голову и встретилась с его потемневшими от желания глазами. Он меня хотел, а я его боялась до жути. Ощупала взглядом его лицо. Жесткое, мужское, такое… бандитское, что ли. И как я сразу не догадалась, что он попросту не может быть владельцем такого холдинга? Почему я не развернулась и не ушла?

– Нравлюсь? – усмехнулся, обнажив ряд белоснежных зубов. Идеально ровных, красивых.

– Нет, – упрямо заявила.

Отодвинулась, насколько он позволил. На миллиметр, не больше. Посмотрела на него снова. Хищник, не иначе. Тяжелый взгляд карих глаз из-под опущенных бровей заставлял поежиться, а плотно сжатые челюсти не сулили ничего хорошего. Он напоминал мне дровосека: огромный, накачанный, в рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами. Его грудь покрыта густой порослью волос, а подбородок закрыт густой бородой, к которой почему-то отчаянно захотелось прикоснуться.

Я, наверное, так бы и сделала, если бы не вспомнила, где нахожусь и кто передо мной. Сжала руки в кулаки, чтобы ненароком не сделать лишнего. Мои действия, видимо, остались незамеченными, потому что мужчина рывком разорвал рубашку прямо на моей груди. Пуговички с глухим звуком упали на стол, а оттуда осыпались на пол. Сглотнула.

– Не сопротивляйся, – пробасил.

Я поникла. Кивнула. И правда, какой смысл, если я и так перед ним почти голая? Стало жаль рубашку. Я покупала ее специально для собеседования – с коротким прямым рукавом, со средним вырезом декольте, чтобы не провоцировать. Получилось же… как получилось.

Я чувствовала, что он смотрит. Не видела, потому что поднять голову и посмотреть было страшно. Но чувствовала это. Тело горело, кожу покалывало, соски внезапно стали чувствительными и болезненными.

– Шикарная, – произнес мужчина и рывком освободил меня от рубашки, а затем и от бюстгальтера.

Вот теперь точно голая.

Единственное, что осталось на мне из одежды – юбка на талии и трусики.

Тело покрылось мурашками, когда мужчина прикоснулся к руке костяшками, когда провел ими от локтя до груди, сжал сосок между пальцами. Я застонала, прикрыв глаза. Внизу живота ощущалась болезненная пульсация, которая томительно усиливалась. Я себя ненавидела и не понимала одновременно.

Я ведь… не знаю его, но испытываю влечение. Дикое желание какое-то… неконтролируемое и необъяснимое. Странное и вместе с тем жгучее. Настолько, что я выпрямила спину и уперлась промежностью в стол, лишь бы стало легче. Но почему-то не стало. Пульсация только усилилась, а мужчина тем временем смотрел на меня, едва ощутимо проводя пальцами по соскам, задевая чувствительные точки.

– Поиграли, хватит, – произносит.

Я открываю глаза, непонимающе смотрю в бушующее в его взгляде пламя и… тону там. В его глазах. Он зарывается рукой в мои волосы, притягивает к себе. Губ касается вначале шероховатая борода, а затем и его губы. Он действует уверенно, со знанием дела. Четко понимает, где нужно нежно, где углубить поцелуй, где усилить давление, чтобы до искр из глаз.

Они, эти самые искры, появились почти сразу. И даже попытка снова прикоснуться к холодной столешнице не помогла.

Я хотела его!

Незнакомого мужчину, чьего имени даже не знаю. Ни имени, ни фамилии. Да и должности в этом холдинге тоже. Интересно, он вообще здесь работает или так… мимо проходил?

Думать дальше не дал. Подмял под себя, буквально уложив на стеклянную поверхность стола лопатками. Стало холодно, а через мгновение – жарко.

– Охеренная, – шепнул куда-то в ухо.

Провел рукой по талии, спустился ниже, задел внутреннюю часть бедра и… отодвинув трусики, коснулся меня там.

Охнула, не в силах сдержаться. Это было так… приятно.

И стыдно одновременно.

Как представила, как сие действие выглядит со стороны, так и ужаснулась. Нет, наверняка кому-то бы и понравилось, но только не мне. У меня и мужчин-то… можно сказать, не было. Один раз, на который поспорили друзья, не считается. После того ничего и не было, а тут…

– Отзывчивая, – произнес мужчина. – Это хорошо. Значит, скучно не будет.

Он отстранился, я попыталась встать, но мне не дали. Мужчина поднял мои ноги и стащил трусики, подтянул меня к краю стола. Я была открытой для него. Полностью. Лишь юбка болталась где-то на талии. Несмотря на это, стыдно не было. Хотела, чтобы все прекратилось. Жар этот, из-за которого горит тело, пульсация бешеная между ног.

Стало так ослепительно ярко, когда незнакомец провел членом по промежности. Я едва не задохнулась от нахлынувших ощущений. Вдохнула воздуха побольше, выдохнула в такт движениям мужских бедер, которые плавно покачивались, задевая какие-то рецепторы там… внизу.

Лишь на мгновение стало дискомфортно, когда член проник внутрь. Я вскрикнула, залепетала что-то нечленораздельное, а потом почувствовала, как задрожали ноги, потому что к члену прилагались еще какие-то движения пальцами.

– Бо… же… – бормотала, мотая головой из стороны в сторону.

Движения мужских бедер становились быстрее, яростнее, сильнее, большой палец на чувствительном клиторе выполнял круговые движения. По телу разнеслись импульсы, меня подбросило вверх, я выгнулась, закричала, больше не боясь, что нас услышат. После мужчина схватил меня за бедра и яростно прижал к себе. Зарычал, что-то произнес, кажется, не на нашем языке, но я не особо разобралась в таком состоянии.

Минута. Две. Три.

Все закончилось. Он отстранился. Пелена сошла с моих глаз. Я в ужасе села на столе и осмотрелась. Мужчина как ни в чем не бывало вытирал член салфеткой, а я… чувствовала, как между ног было мокро. Вот теперь мне было стыдно. И неловко.

Незнакомец поднял с пола мой бюстгальтер и рубашку, протянул мне. Подумав, снял пиджак и положил его рядом со мной на поверхность стола.

– Подождешь меня в приемной на месте секретаря. Я освобожусь через час после переговоров. Продолжим.

Кивнула. Казалось, я была готова сделать что угодно, лишь бы меня выпустили из этого кабинета. Наспех оделась, набросила пиджак, закуталась в него и подошла к двери. Та тут же щелкнула.

Я шагнула за дверь, не оборачиваясь.

Бежать. Бежать без оглядки из этого места – единственное, о чем я думала, когда дверь за моей спиной захлопнулась. Подождать? Ни за что! Я надеялась, что мы никогда больше не увидимся.

Глава 3

Из офиса не уходила – сбегала, не оборачиваясь. Быстрым шагом добралась до остановки, но не стала дожидаться общественного транспорта и вызвала такси. Было страшно, что за мной выйдут и станут искать, хотя умом понимала, что этого не будет.

Кому я нужна?

Разве что пиджак, который я не рискнула оставить, потому что была практически голой под ним. Вот его – да, могли искать.

В машину села, стоило той остановиться. Быстро открыла дверцу, запрыгнула на заднее сиденье, и только когда тронулись, а тот огромный бизнес-центр остался позади, выдохнула. Стало легче.

Правда, с каждым метром, с которым я приближалась к дому, становилось сложнее. Вспоминала то, что произошло, и пыталась собрать себя по кусочкам. Не понимала, как позволила этому произойти, почему не настояла, не отказалась и вообще…

– Приехали! – пробасил водитель, недовольно уставившись на меня в зеркало заднего вида. – С вас четыреста рублей.

Я молча достала смятые купюры из сумочки и протянула их ему. Толкнула дверь, вышла наружу и под пристальными взглядами бабушек около подъезда поскорее поспешила зайти внутрь. Не хотелось, чтобы обо мне плохо говорили, хотя и так понимала, что будут. Я никогда прежде не позволяла себе приехать закутанной в мужской, явно большой мне пиджак.

К квартире поднялась за считаные секунды, открыла дверь своим ключом и замерла, заметив туфли сестры у двери.

– Лиль, ты дома?

Послышалась возня, что-то упало на пол, а через несколько минут Лилька появилась передо мной, одетая в домашнюю одежду. Ее правая щека была измазана в муке, настороженным взглядом она изучала меня. Окинув меня с ног до головы, она присвистнула, а потом быстро произнесла:

– Видимо, тебя взяли?

И кивнула на пиджак.

Я едва не расплакалась, честное слово. Вспомнив, как именно меня брали, покрылась румянцем.

– Лучше бы я вообще не ходила на это собеседование, Лиля! – сказала чистую правду и осела на пуфик у двери.

Сестра тут же бросилась ко мне, присела на корточки рядом и попыталась взглянуть в глаза, которые я тщательно прятала. Мне, оказывается, стыдно за то, что произошло, хотя я и не была ни в чем виновата. Просто… Я ничего не сделала, чтобы предотвратить случившееся, никак не отказала и… даже не попыталась вырваться. Не стали бы меня насиловать, в конце концов.

Или все же стали бы?

Все мои попытки были пресечены, да и я, если честно, боялась слова лишнего сказать. Вот до сих пор молчала. Сестра задавала вопросы, а я сидела и смотрела впереди себя. Перед глазами то и дело всплывал его образ: плотно сжатые губы, дьявольские глаза и руки, что упрямо раздевали меня даже тогда, когда я просила прекратить.

И ведь даже заявление в полицию не напишешь, потому что ко мне фактически не применили силы. Более того, я даже удовольствие получила, из-за чего было стыдно. Между ног все горело, в голове творился полный бардак. Я не понимала, что отвечать на многочисленные вопросы сестры, поэтому молчала и старалась сдерживаться, чтобы не заплакать.

– Я душ приму, и поговорим, ладно?

– Рассказывай сейчас же, что произошло, – заявила безапелляционно Лиля. – Что за пиджак на тебе надет?

– Владельца этой… компании. Или… – запнулась, потому что не знала, кем был тот мужчина. – Я не знаю чей.

– Это как? – удивилась Лиля. – Господи, да не молчи же ты, на тебе лица нет! На работу тебя взяли?

– Не взяли, – замотала головой. – Кто он, этот… владелец компании?

– Ты с Бакировым Каримом виделась, что ли?

Сестра явно была удивлена, а я… наверное, да… не наш он был, не русский. По хищному взгляду это было заметно слишком хорошо, да и по разговору, внешности. Пожала плечами.

Мы разговорились лишь через полчаса. Сестра упрямо задавала вопросы, а я отвечала. Сбивалась, запиналась, но с горем пополам передала все, что случилось. У нас с сестрой никогда не было секретов друг от друга.

– Это хорошо, – наконец закончила Лиля. – Очень хорошо, что все так…

Она замолчала, а я пораженно на нее уставилась. Что хорошего-то? Я так и спросила ее, дожидаясь ответа. Может, я просто не успела понять, где именно нужно было радоваться?

– Я имею в виду, хорошо, что ты не… не сопротивлялась. Понимаешь, Бакиров, он… тяжелый человек, Таисия. Он владелец нескольких компаний, кучи недвижимости, и с ним боятся связываться.

Я вздрогнула, представив, что могло меня ждать, если бы… ему не нужно было идти работать.

– Он влиятельный и опасный, а еще… ему не отказывают, Тая.

– И что теперь делать? – спросила израненным голосом. – Оставить всё, как есть? Просто забыть? Лиля, я не могу так! Я ведь… может, написать заявление?

– Совсем с ума сошла? Или жить надоело?! – зло выпалила сестра. – Тебя убьют раньше, чем заявление попадет в полицию. Даже думать об этом не смей. Забудь о том, что случилось, как о страшном сне.

– Он… он вещи ужасные говорил. Что я теперь его. Лией меня называл и говорил, что мой брат меня ему отдал. Это же… ложь? Лёшка не мог такое ему сказать?

– Конечно, нет, о чем ты! Да и как Лёшке увидеться с Каримом этим? Он на зоне, если ты не забыла.

– Помню, конечно, просто… может, его выпустили, и?..

– И что? Ты понимаешь, что несешь? Где наш Лешка – и где Бакиров! Прекрати даже думать об этом и давай иди в душ.

Я послушно встала и обратила внимание на задумчивость и нервозность сестры. Правда, быстро об этом забыла. Она, как и я, просто шокирована тем, что случилось. Все же не каждый день ее сестра лишается девственности с одним из самых влиятельных мужчин города. От этого почему-то стало еще страшнее. Одно дело, когда это обычный мужчина, а другое, когда такой… серьезный и… опасный. Если до разговора с сестрой я не боялась, а скорее, жалела себя, то сейчас внутри поселился неконтролируемый страх.

Глава 4

Моя жизнь разделилась на “до” и “после” потери невинности. Я смотрела на себя в зеркало, отмечала синяки от пальцев на бедрах, но в целом понимала, что передо мной – все та же я, только… другая.

Из дома первые несколько дней было почему-то страшно выходить. Никто меня ведь там не ждал, а я все равно боялась. И буравила взглядом пиджак, что одиноко висел на спинке стула. Я притронуться к нему боялась, но выбросить было еще страшнее. Мало ли, вдруг он… вспомнит как-то о нем, захочет найти, а я – выбросила! Нет, о таком не могло быть и речи.

Лилька смотрела на меня странно, задумчиво, иногда непонимающе, пыталась меня веселить, но получалось у нее плохо. Я даже ела с трудом. Запихивала в себя еду, чтобы не тошнило и не кружилась голова от слабости.

Этим же утром решила, что хватит. Стащила со спинки пиджак, задвинула его в самый дальний ящик комода. В тот, в который никто не заглядывал. Улыбнулась и пошла собираться. Пришло время снова искать работу, потому что деньги неумолимо заканчивались, а Лиля, вдобавок ко всему, сообщила, что ее уволили. Платить за квартиру скоро станет нечем. Как и покупать еду. И что потом? Отключат нам электричество, воду.

Увидев меня одетой, сестра удивилась, но улыбнулась и произнесла:

– Садись, завтрак почти готов.

Через минуту Лилька поставила передо мной тарелку с яичницей и несколькими ломтиками сыра. Были в ней и пара кусочков яблока, а еще половинка киви. Вопросительно уставилась на сестру. Подобную роскошь мы позволяли себе совсем не часто и только тогда, когда удавалось на чем-то сэкономить. У нас как-то так получалось, что работала или я, или она. Почти ни разу не было так, чтобы мы одновременно приносили в дом деньги. Поэтому их постоянно и не хватало.

– Откуда это?

– Не спрашивай, – отмахнулась Лиля. – Считай, подарок.

– Ли-и-иль, – протянула, потому что беспокоилась.

От моего внимания не укрылась новая бордовая помада, которой были аккуратно подведены губы сестры. А еще свитер. Его ведь у нее не было?

– Все нормально, Тася, – спокойно ответила, а потом заулыбалась.

Искренне так, что меня отпустило. Может, жених у нее появился, и она пока говорить не хочет? Какая разница, если это делает ее счастливой? Она ведь ничего противозаконного не делает, значит, нечего и переживать. Успокоила сама себя. На сегодня успела назначить аж два собеседования. Оба на должность секретаря в небольшие компании, но на приемлемую зарплату. Хватит с меня перспектив, больших зарплат и возможностей, видела я этих начальников и их желания. На всю жизнь теперь запомню.

После завтрака засобиралась, Лиля спросила, уверена ли я, что готова, а я хмыкнула. Уверена, конечно. По-другому и быть не может. Пора устраиваться на работу, денег у нас может стать мало, даже несмотря на то, что у Лильки ухажер появился. На собеседование шла с полной уверенностью, что меня возьмут. Диплом у меня был, с прошлого места работы хорошие рекомендации.

В холле присела на диванчик, ждала, когда примут. Собеседование закончилось через две минуты. Мне оказалось достаточно того, как на меня посмотрели. Как на кусок мяса. Мужчина осмотрел меня с головы до ног, разве что не облизнулся.

– Извините, работать не буду, – тут же произнесла.

За дверью оказалась через мгновение. По спине пробежал холодок. Меня что, теперь всегда будут так осматривать? Пока шла на второе собеседование, думала устроиться куда-нибудь уборщицей. Может, не мое это – секретарша? От меня требовали… другого. Того, что я дать была не готова. Вернее, уже дала.

Стало стыдно за то свое поведение. По щекам скатились слезы, рискуя оставить темные подтеки. Я упрямо стерла дорожки и гордо подняла голову, намереваясь идти по намеченному плану. Позволять с собой так обращаться больше не намерена. Я работать шла устраиваться, а не… то, что они хотели.

До указанного адреса оставалось каких-то сто метров, когда неподалеку остановился черный внедорожник. Бог его знает, почему я обратила на него внимание. Наверное, потому что эти дни жила в ужасном страхе. Машина остановилась прямо напротив меня. Вокруг ходили люди, правда, никто кроме меня на авто не обратил внимание. А я – смотрела. И поняла почему, когда открылась пассажирская дверь, и оттуда вышел он.

Я осмотрелась. Бежать? Было бы странно. Да и куда бежать? Позади стоял еще один автомобиль, видимо, с охраной. Догонят ведь за мгновение. Кричать, звать на помощь? Да кто поможет-то? Помню, как однажды, гуляя с сестрой, мы стали свидетелями случая, когда никто не заступился за незнакомую девушку. С ней ссорился пьяный мужчина, что-то дерзко говорил, а потом замахнулся и отвесил пощечину. Никто. Абсолютно никто не заступился. Ни один мужчина. Все вжимали головы в плечи и шли дальше, будто и не было ничего.

А тут…

Я поникла.

Он ведь не просто мужчина. И даже не пьяный. Но смотреть на него страшно. Он как взглянет, сразу становилось не по себе. Внутри что-то обрывалось.

Одной рукой он закрыл дверцу машины, перешагнул бордюр и подошел ко мне. Почти вплотную. Оставались жалкие сантиметры, протяни руку, и я окажусь в его власти, но я стояла как вкопанная. Смотрела на него, судорожно вспоминая его имя. Карим, кажется?

– Ну, здравствуй, Таисия.

От его тона я вся подобралась. Едва не вытянулась по струнке, но спину всё же расправила.

– Здравствуйте.

– Пойдем, – кивком указал на автомобиль. – Поговорить нужно.

Под его пристальным взглядом и из-за приказного тона стало не по себе, но повиноваться и не думала. Мотнула головой.

– У меня собеседование, – ответила чересчур резко. – Через десять минут должна быть в офисе. Ваш пиджак, если нужен, у меня дома. Условимся, где можем встретиться, и я…

– Мне не нужен кусок ткани, – отчеканил, грубо прервав мою тираду. – Иди в машину!

– Вы не услышали? У меня собеседование.

Не сдвинулась с места ни на миллиметр. Продолжила стоять и смотреть на него. Мужчина был красивым. Лет тридцати пяти-сорока, но возраст его только красил. Старше меня, конечно, лет на десять как минимум, но привлекательный, кроме того, чувствовались в нем мужественность и сила. А еще тот самый магнетизм, что я почувствовала тогда в его кабинете. До костей пробрало.

– Тебя уже устроили на работу, – произнес спокойно.

– К-куда? – запнулась вначале.

– Ко мне в офис. Говорю же – поговорить нужно. Взять-то тебя взяли, а на работу ты не приходишь.

– Но я ведь…

– В машину, Таисия! – почти приказал, но лишь немного повысил тон.

И я послушалась. Сделала шаг, потом еще, обошла мужчину и последовала к автомобилю, возле которого уже стоял человек с непроницаемым лицом, одетый в иссиня-черный костюм. Он открыл для меня дверцу и тут же захлопнул ее. Вздрогнула, выдохнула.

Через мгновение с другой стороны открылась дверь: это Карим сел рядом. Дверь тут же заблокировали. Тот, что сидел за рулем, завел двигатель, и автомобиль плавно тронулся. В это же мгновение салон перегородила выдвинувшаяся черная перегородка, отделившая нас от водителя.

– Куда мы едем?

– На работу. Устал без секретаря.

– Но я ведь… – выдержала паузу, – документы так и не подала.

– Плевать на документы, Тая, – обрубил резко. – Иди ко мне!

Секунда, и я уже сижу у него на руках. Ерзаю задницей по его коленям и упираюсь руками в плечи. Что… что происходит?

– Уймись! – прошипел, и я затихла.

Перестала дергаться и поникла, даже глаза закрыла. Страшно не было. По крайней мере его я не боялась, а вот себя и ощущений, что пробуждались во мне – очень. Карим обхватил меня за талию, прижал к себе настолько, насколько это возможно. Охнула, почувствовав под собой крепкий стояк. Его член упирался прямо мне в промежность, отчего тело пронзило импульсами тока.

– Смотрю на тебя – и едва сдерживаюсь, – проговорил куда-то в область моей щеки. – Пахнешь так… – и шумно втянул воздух.

Вот тут я задрожала. Я снова поддаюсь ему. Не могу отказать, пошевелиться. Жду, что он будет делать в следующую минуту, с… предвкушением. Разозлилась на себя и распахнула глаза, встретившись с его потемневшим взглядом.

– Отпустите меня… немедленно.

– Обязательно, – он кивнул. – Когда ты захочешь, тогда и отпущу, – проговорил, после чего рывком стащил меня с себя, усадив спиной к двери. Схватил за ногу, завел ее себе за спину, вторую же разместил на коленях. Я сглотнула, шевельнулась, но тут же прекратила сопротивление. Будто почувствовав, что я сдалась, провел рукой по оголенной ноге, добрался до середины бедра и нырнул под ткань трусиков, касаясь промежности.

Глава 5

Карим

Она его зацепила.

Сильно.

Даже казалось, что давно его так не увлекали. Хотелось вернуться обратно в кабинет и продолжить. Поставить ее на колени и закончить начатое.

Она ведь охренительно там смотрелась.

Карим как увидел, так и не поверил, что ему предложили что-то действительно стоящее.

Ждал почему-то шлюху. Девушку, готовую выполнить за деньги любую прихоть.

А она его испугалась. Так смотрела снизу вверх, что не оставалось сомнений – боится.

А он ее хотел.

Почти сразу, как она гордой походкой зашла в его кабинет, осмотрелась и тихо что-то сказала. Он даже не услышал, что именно. Да и какая разница? Он ждал ту, которую ему отдали, заранее зная, что если придет шлюха, он отправит ее обратно.

Дел с продажными девками он не имел, в частности с теми, кто легко соглашался стать его содержанкой. Хотелось, чтобы в девушке был характер, стержень, чтобы она могла дать ему отпор.

Не всегда, конечно, но этого жутко хотелось. Эмоций, драйва, чтобы секс после захлестнувшей злости или ссоры.

Ему же перечить боялись.

Улыбались чаще наигранно, соглашались со всем и терпели, когда он повышал голос.

На лице – ни единой эмоции. Как, блять, выдрессированные все.

А может, их и правда где дрессировали, учили, как нужно себя вести с мужиками?

Хуево учили, надо сказать. Кариму не нравилось. Не заводило.

А она завела. С пол-оборота. Зашла, хлопнула своими ресничками натуральными, а не метлой на пол-лица, облизала губки.

У него сразу встал. Можно сказать, от одного взгляда зеленых широко распахнутых глаз.

Она не сразу, но дала ему отпор, гордо вскинула голову, когда Карим поставил ее на колени, сверкнула колючим взглядом, и видно было, что разозлилась. А потом дала ему отпор, сказала, что все вот это делать не будет, и вырвалась. Убежать пыталась.

Ну надо же. К нему пришла стоящая женщина. Не подделка и не кукла. Только вот… не та. Она и понятия не имела, что кому-то отдана, что ее ему подарили.

Да это и неважно. По глазам было видно, что боится его и хочет.

Трясется, но облизывает пухлые, покрытые блеском губы и смотрит на него так. Не глядит, а пожирает взглядом. Хочет дотронуться и отказывает себе в удовольствии.

Карим любил читать таких женщин. Смотреть на них и считывать эмоции.

Их было приятно трахать, потому что они отдавались полностью.

И там, внизу, на коленях, они тоже смотрелись обычно охерительно. Потому что сосали не из-за денег и подарков, а по желанию, что читалось в глазах.

Таких у него было мало. И каждый раз он держался за них до последнего. До того самого момента, когда они становились другими. Когда желание в их взглядах превращалось в необходимость.

– Карим Раимович, вы меня слышите?

Из воспоминаний его оторвал один из сотрудников. У них тут серьезные разговоры, а у него стояк. И выбросить сладкую девочку, что ждала его в приемной, из головы он не мог.

– Повтори, – приказал.

Сергей заговорил снова. У них проблемы. Серьезные. Владелец недвижимости, которую они недавно подмяли под себя, выеживался. Расставаться с имуществом он не хотел, несмотря на плату, явно превышающую реальную стоимость. Кариму нужно было расположение. Само здание его не интересовало. Там он хотел построить отель, но ему вставляли палки в колеса. Намеренно.

– И что? – пробасил, с удовлетворением отмечая, как присутствующие втянули шеи. – Вы не знаете, что делать?

– Жде-ем вашей отмашки.

– Она у вас есть, – встал, намереваясь покинуть кабинет, но его снова задержали.

– Там проблемка… – все тот же Сергей.

Бесстрашный, не иначе. Его правая рука.

– И какая? – сел обратно в кресло и уставился на единственного человека в этой комнате, кто мог ему перечить.

– Этого владельца поддерживает немало людей. Там и конкуренты наши есть. Они же тоже землю хотят.

– Ты про Зароева, что ли?

– Про него, – подтвердил Сергей. – Он копает на нас что может. И дружков подключил.

– И чё? – уставился на них.

Все затихли. Замолкли от одного лишь взгляда. Повтягивали головы в свои наглаженные воротнички. Работнички, блять.

– Вы не знаете, что делать? С каких пор я должен по полкам раскладывать поэтапность действий? – зыркнул на них убийственным взглядом. Таким, от которого все вмиг сделали вид, что готовы работать. – Этот хрен бабки взял?

Утвердительный кивок Сергея его разозлил. Создавалось ощущение, что эти выглаженные пиджачки за идиота его держали.

– И чего сидим? Вас поиметь хотят со всех сторон, а вы говорите “все плохо”?

Головы опустили все. Виноваты потому что.

– Жопы свои охраняйте! И за работу, вперед! – рыкнул и наконец встал, чтобы покинуть кабинет.

Он, разумеется, проконтролирует выполнение. А пока…

В приемной никого не оказалось. Карим даже осмотрелся, подумал, что ему показалось. Но нет. Ее там не было.

И только потом по камерам он увидел, как она выскочила из приемной, а потом и из здания. Села в такси и… уехала. После того, как он лишил ее девственности, как она стонала под ним, извивалась и дрожала. Как сжимала его руки своими ноготками.

Это же кошка.

Дикая.

Неприрученная.

Его.

Найти ее ему не составило труда. Сделал один звонок, и через два часа у него на столе уже лежала вся информация о двадцатитрехлетней Вороновой Таисии Сергеевне. Где училась, кем работала, с кем проживает и даже адрес. Карим знал все, но не спешил пользоваться положением, приставил слежку, выжидал.

А потом узнал, что она не выходит из дома. Хотел ехать, но ему доложили, что куда-то пошла. И он поехал, чтобы увидеть ее. Чтобы утонуть в омутах ее глаз снова, прикоснуться, впиться в ее губы. Он совсем не собирался ее трахать, но… так получилось. Она слишком откровенно на него смотрела и хотела его.

По глазам было видно, что хотела. И сильно.

Желание и страх. Карима это заводило.

Опрокинув ее на спину, провел по оголенному бедру, коснулся края трусиков и нырнул под них. Она была мокрой. Возбужденной. Глубоко и шумно дышала, а еще ее лицо покрылось румянцем. Она стеснялась. Его. Того, как смотрит, как оценивает, как касается.

Смешно.

Он всю ее собирался изучить. До миллиметра. И вытрахать этот страх к чертовой матери. Потому что ему нравилось, когда она дерзила. Сразу хотелось закрыть рот поцелуем, прижать к себе и трахнуть. Взять ее, чтобы кричала от удовольствия, а не злости.

– Бо…же, – застонала, когда он вошел в нее пальцами.

На этот раз она не пыталась отодвинуться. Да и захотела бы – некуда. За ее спиной дверь автомобиля, а впереди он.

– Нас… могут увидеть, – выдохнула, глядя на закрытую перегородку.

– Расслабся. Не могут. Ее не опустят, пока я не разрешу. Даже когда машина остановится. Водитель просто выйдет.

Она кивнула и закрыла глаза. Не расслабилась, но приняла его слова. Коснулся пальцем ее клитора, помассировал, сделал парочку круговых движений. Застонала и распахнула свои дьявольски красивые глаза. Да. Там он тонул. В них. В страсти, что притаилась.

Она его хотела. Прямо сейчас.

Облизнула нижнюю губу, сглотнула.

Ну он же не мальчик. Выпрямился, сел, рывком потянул ее к себе. Она снова оказалась на его коленях. Посмотрела ему в лицо, а потом вниз.

– Расстегни.

Она замешкалась, но потянулась руками к ширинке, закусив губу. Ей было интересно. И страшно, потому что дрожали руки. Она справилась. И замерла, не зная, что делать дальше.

– Теперь трусы, – усмехнулся.

Она потянулась вначале, а потом отдернула руку. Сверкнула злым взглядом, полным возбуждения.

– Де-лай.

Она жутко смущалась, краснела, но дотронулась до его боксеров, невольно провела ладонью по вздыбленному члену, вызывая еще больший приток крови. Его вело от нее. Поэтому, стоило ей стащить с него боксеры, как он притянул ее к себе и, отодвинув трусики в сторону, вошел одним толчком, срывая с губ стон.

Глава 6

Он снова подчинил меня себе. Заставил испытывать потребность в себе. И ненавидеть себя за те чувства, что он пробуждал. Неужели вот так будет всегда? Я постоянно буду хотеть его? Не смогу отказывать? Почему я, в конце концов, позволяю ему всё это?

Я думала об этом, сидя рядом с ним на заднем сиденье. Нас разделял какой-то жалкий десяток сантиметров, поэтому обонятельные рецепторы то и дело возбуждал его приятный запах. Хотелось, чтобы остановили машину и позволили мне выйти. Он ведь получил все, что хотел? Зачем я ему снова?

Однако, мужчина не спешит отдавать приказ остановиться. Автомобиль продолжал движение, а мои нервы расшатывались. Я хотела объяснений.

– Куда мы едем? – позволила себе задать вопрос.

– Ко мне.

Его голос звучал спокойно. Будто мы давние знакомые, и нет ничего такого в том, что мы едем к нему домой. С чего он вообще взял, что я согласна?

– Извините, но я требую отвезти меня домой. К себе, – уточнила и села вполоборота к нему.

Он удивился. Взметнул брови вверх и посмотрел так, что я тут же пожалела о сказанном. Отвернулась, вернее, опустила голову вниз и уткнулась взглядом в пол. Хотелось раствориться и не сидеть с ним рядом. Вывалиться случайно из автомобиля, лишь бы не ощущать этот его взгляд, который буквально прибивал меня к месту.

– У нас есть что обсудить, – услышала от него.

Значит, не отпустит.

Поникла. Откинулась на спинку сиденья и остаток дороги ехала, раздумывая о том, зачем я ему понадобилась.

Ехали недолго, но мне казалось, что мы провели рядом целую вечность. Машина остановилась, мужчина вышел первым, а я последовала за ним. Осмотрелась, повертев головой по кругу. Передо мной возвышался огромный дом, позади – кованые ворота. Вокруг ни души. Путь сюда я, конечно же, не запомнила, погруженная в свои тягостные мысли.

– Идем.

Тяжелая ладонь легла мне на талию. Мужчина подтолкнул меня к входу и, не убирая руку, последовал рядом. Практически вместе вошли в дом. Внутри, как и снаружи, веяло богатством. Высокие потолки, дорогая кожаная мебель, мягкие ковры, в которых утопали ноги, рисунки на стенах наверняка от известных художников. Здесь было красиво и богато, и я, одетая в костюм, купленный на распродаже, здесь совершенно не смотрелась. Правда, хозяина это, по всей видимости, не смущало.

Он молча схватил меня за руку и потащил за собой на второй этаж, не оставив возможности к сопротивлению. Да и разве я могла бы сопротивляться его напору, когда от одного взгляда была готова выполнить любую просьбу? Мы остановились у широкой деревянной двери. Мужчина подтолкнул меня ближе, открыл дверь, опустив ручку вниз, и пропустил меня внутрь.

Вошел следом. Послышался щелчок. Я вздрогнула и развернулась.

– Зачем я здесь? Вы объясните?

– Я велел тебе меня подождать, – произнес спокойно, глядя прямо на меня.

– У меня были дела, – ответила, пожав плечами. – Прошу меня извинить, но я должна была остаться там в качестве вашей…

Запнулась, увидев, как потемнел его взгляд. Вот опять! Я нервничала от одного его взгляда. И тут же замолкала, не зная, как дальше вести беседу. О чем спрашивать?

– Секретарши. Я ведь сказал, что ты принята на работу.

– Да, но…

– Формальности мы обсудим. Какая зарплата тебя устроит?

Он говорил так, будто даже не предполагал моего отказа. Не верил в него, зная, что я соглашусь?

– Вы меня не поняли, – мотаю головой и закусываю изнутри щеку. – Я не хочу быть вашей… не хочу с вами спать.

Я это сделала! Сказала!

Правда, теперь посмотреть на него боюсь. Наверняка ведь зол. Предполагал, что я буду послушной глупой овечкой, на радостях бросившейся ему в объятия?

– Ты уже, – жестко отчеканил, – спала со мной, Тая.

– Спала, – хватило смелости подтвердить. – Но больше не хочу.

Подняла голову, чтобы показать свою решительность, но тут же поняла свою ошибку. Он сделал шаг ко мне. Остановился совсем рядом, в нескольких сантиметрах от меня, потянись – и окажешься вплотную друг к другу.

Карим схватил меня за подбородок, не позволяя отвести взгляда. Смотрел на меня сверху вниз, изучал, порабощал и перекрывал кислород, потому что дышать банально было страшно.

– Врешь же, – усмехнулся одними уголками губ. – Не люблю, когда мне врут, Таисия.

От того, как холодно он проговорил мое имя, вздрогнула. А уже через мгновение оказалась сидящей на поверхности большого стола, куда Карим определил меня одним движением.

– Стонала подо мной в машине, – прошипел, трогая руками мои ноги, касаясь бедер. – Кричала мое имя во время оргазма. Ты понравилась мне, Тая, и я хочу тебя себе. Хочу, чтобы ты была рядом и днем, и ночью. Днем – на работе, ночью – у меня дома. У тебя будет время собрать вещи и предупредить сестру о том, что тебе нужно будет уехать на некоторое время.

– На некоторое время? – переспросила.

– Да. Может, на месяц, возможно, на год.

– Все это время я должна быть вашей… подстилкой?

Другого слова попросту не смогла подобрать. Именно такой себя и чувствовала. Как еще назвать ту, кто отдается мужчине при первой встрече, не зная даже его имени, да еще и получает удовольствие?

– Моей женщиной, – пробасил. – Ты будешь моей женщиной, Таисия.

– И секретаршей, – усмехнулась.

– Можно без этого. Ты хотела работать, я нашел выход. Если не захочешь – оставайся дома, я возьму на твое место другую.

– И тоже будете ее трахать?

Я прикусила язык уже после сказанной фразы. Зря. Сестра всегда говорила, чтобы я следила за тем, что и кому говорю, а у меня не получалось! Что мне стоило сейчас промолчать? Закрыть рот и согласиться быть секретаршей и спать с ним. Два в одном.

На самом деле я понимала, что мне не дадут выбора. Никакого. Он уже все решил и сейчас не спрашивал, хочу ли я этого. Карим всего лишь ставил меня в известность.

– Я и впрямь перепутал тебя с другой, – выдержал паузу. – С сестрой твоей. Лилей зовут ее, кажется. Мне ее Лией представили.

Если бы не сидела на столе, честное слово, упала. Лильку мою пообещали ему? Но… кто?

– Брата вашего отпустили за хорошее поведение, – он ухмыльнулся. – Не так давно, но он уже успел отметиться и нарваться на моих ребят. Откупиться решил сестрой, но пришла ты.

Я сглотнула. Не понимала ничего. Брата отпустили? Но почему Лилька тогда ничего не сказала? И про то, куда Лешка нас втянул. Неужели не знала сама?

– Сестра мне твоя не нужна, – продолжил он, не дожидаясь моей реакции на свои слова. – С братом можно разобраться, – кивнул. – Определю его обратно за решетку. Посидит, подумает, поумнеет и поймет, что сестер раздавать криминальным авторитетам херовая идея. Как думаешь, дойдет до него?

Я замотала головой. Лешка – он… глупый. Молодой, дурной и наглый. Столько раз мы у него просили просто устроиться на работу, но он знал лучше нас – воровал, грабил, нападал. Сел, получив приличный срок. А теперь не успел выйти и снова… влез. Дальше будет так же, если не хуже.

Почему-то стало страшно. Лильку продал брат. Сестру родную, не задумываясь, отдал мужчине, который мог сделать с ней что угодно. Избить или даже убить. Я бы, конечно, стала ее искать, но разве такие, как мужчина напротив, не умеют заметать следы?

– Я ждал твою сестру, но так уж получилось, что пришла ты. Я редко делаю такие предложения женщинам, Тая, поэтому… ты подумай.

Он отошел на безопасное расстояние. Подошел к бару, плеснул в бокал виски и выпил залпом.

– Ты ко мне в офис как попала?

– Сестра сказала, что вы ищете секретаря.

– Я и правда искал. Но сестра твоя знала о том, что с тобой будет. Точнее, предполагала, что я возьму тебя вместо нее.

Я сглотнула, понимая, к чему он клонит. Стало так плохо. До тошноты и головокружения. Меня предал близкий человек, а я, дурочка, рассказывала ей и плакала. Все дословно передавала, а она уже знала тогда, что со мной случилось. Знала, потому что должна была быть там вместо меня.

– У тебя в любом случае есть выбор, – произнес Карим. – Ты можешь вернуться к сестре или остаться со мной.

Глава 7

– Тай, ну ты чего такая? – Лилька вертелась вокруг меня, ходила туда-сюда.

Было заметно, что нервничает. И сильно.

– Какая, Лиль?

– Разбитая. Тебя на работу не взяли?

– Не взяли, – кивнула.

– Ну и чего так нервничать? – Лиля почти тут же успокоилась, даже села рядом, прекратив шагать из стороны в сторону за моей спиной.

Отодвинула стул, разместилась за столом и посмотрела на меня в упор. Больше не нервничала так сильно, как будто бы даже расслабилась.

– Этих собеседований знаешь еще сколько будет? – попыталась меня меня успокоить сестра. – Во!

Она широко развела руки в стороны и искренне улыбнулась Можно поверить, что она ничего не знала, но нет… знала. В воспоминаниях всплыл день, когда она отправляла меня на собеседование. К нему. Настаивала именно на этом дне, в это время, говорила, чтобы я ни в коем случае не опоздала. Готовила. Даже одеться Лилька помогала.

Я тут же вздрогнула и повела плечами, стоило сестре встать и попытаться меня обнять. Неприятно. И болело внутри от предательства, хотя предполагала, Лильке тоже было непросто, ведь с ней то же самое сделал брат. Наверное, я должна ее ненавидеть, злиться, устроить скандал с битьем посуды, но я понимала, что она не виновата. Ее предал родной брат.

Я отчаянно искала ей оправданий. Понимала, что это глупо, ведь сестра могла сказать мне обо всем, можно было не соглашаться на то, что предложил Лешка. Его, конечно, жалко, но в том, что с ним случилось, он виноват сам. Никто из нас не должен расплачиваться.

– С тобой что-то не то, – констатировала она после того, как я сбросила ее руки со своих плеч во второй раз.

Ее касания были мне неприятны. Холодные, расчетливые, мерзкие. Хотелось, чтобы она даже не думала ко мне прикасаться.

– Не то, – согласилась, кивнув. – Трудно остаться прежней, когда во всем, что с тобой случилось, виноваты родные люди.

Меня почти сразу оглушило тишиной, повисшей в квартире. Сестра замерла за моей спиной, а я горько улыбнулась. Не знала бы она, о чем речь – спросила бы. Сразу. Но она знала. Поэтому молча стояла и не знала, что говорить.

Только спустя какие-то мгновения, когда я уже начала думать, что она так ничего и не скажет, Лиля таки снова села на стул напротив меня и посмотрела так…

– У меня выбора не было, – на ее глазах проступило несколько слезинок. – Лешка сказал, что уже договорился.

Я не желала бы вступать в спор, потому что мне столько всего хотелось ей сказать! Про то, что выбор есть всегда, про то, что она могла хотя бы меня предупредить, сказать, что меня там ждет. У нее была возможность рассказать мне, и можно было отказаться. Можно. Я уверена в том, что не приди к нему никто, он бы спросил с Леши. Кто заварил эту кашу, тот бы и получил. Разве это несправедливо?

– Тась, ну ты чего, обиделась? – голос сестры прозвучал так растерянно, что первые минуты я не понимала – неужели она это серьезно?

Не понимала, что я не просто обиделась, я сражена ее предательством! Ее и брата!

– Тасечка, миленькая моя, прости меня, – Лилька вдруг упала передо мной на коленки и схватила мои холодные руки в свои. – Я ведь… влюбилась, представляешь? В мужчину. Он такой… такой, ты не представляешь. Мы пожениться собираемся, он жену бросить должен, Тася… как я могла к другому пойти?

– И правда!

К концу ее тирады внутри меня поселилась злость. И желание уколоть ее в ответ. Это ее оправдание? Любовь?

– Раз я ни с кем не встречаюсь, то можно было меня отправить, да?

– Нет, Тася, нет, просто… он ведь не простил бы меня. А он богатый! Понимаешь, малыш? Я устала от нищеты и подумала, что, если все сложится, я и тебе помочь смогу. Он ведь не откажет моей сестре помочь.

– Ты себя слышишь?

Я резко встала, не в силах больше оставаться на одном месте, отошла от сестры подальше. Она же продолжила стоять на коленях со слезами на глазах. Отчего-то я не верила в ее искренность. Видимо, потому что слишком хорошо знала Лилю и ее умение идти по головам, когда ей что-то нужно.

– Вставай, Лиль, хватит! Я все равно не пойму твой поступок. Ты могла мне сказать, могла отказаться от затеи Леши, но ты этого не сделала.

– Могла?

Лиля таки встала, отряхнула коленки и посмотрела на меня как-то растерянно.

– Ты знаешь, кто он? Кто такой Карим Бакиров? Неужели ты действительно думаешь, он отпустил бы Лешку просто так? Отправил бы в тюрьму – и всё? – она хохотнула как-то слишком нервно. – Какая же ты дура, Таська. Да он его убил бы и с землей сравнял!

– Неправда! – упрямо произнесла, припомнив его слова. – Он сказал, что отправит Лешку обратно в тюрьму. Подумать.

Лиля дернулась после моих слов. Посмотрела на меня ошарашенными глазами и, сглотнув, поинтересовалась:

– Что значит “сказал”? Вы виделись? Когда? Ты поэтому такая… разбитая?

– Да, поэтому. Мы говорили. Он предложил… остаться с ним. И я отказалась.

До сих пор помнила холод в его глазах, когда я сказала, что не могу. Когда призналась, что хочу его до безумия, но ненавижу и себя, и его за то, что между нами происходит. Я не думала, что отпустит, но он слово свое сдержал – выбор мне предоставил. И теперь я находилась дома, в одной квартире с сестрой. Я не хотела выяснять отношения, когда ехала в его дорогом автомобиле домой, думала, что просто промолчу, ни слова Лильке не скажу, и мы продолжим жить дальше, но… не получилось так. Не смогла я просто промолчать.

Глава 8

– Какая же ты идиотка, Тася! – причитала сестра, пытаясь кому-то дозвониться. – Придурошная!

Я смотрела на нее с удивлением. Не понимала такой злости ко мне. Что я сделала не так? Отказала ему? В этом моя проблема? А что я должна была делать? Прыгать к нему на руки и кричать, чтобы взял меня?

Противно!

В первую очередь от реакции сестры. Хотела было развернуться и уйти в свою комнату, закрыться там и не слушать ее обвинения, но она резко так остановила меня словами:

– Ты хоть представляешь, что наделала?

Я непонимающе на нее уставилась. Ждала объяснений.

– Его убьют, понимаешь? Никто его обратно в тюрьму возвращать не будет!

– Что ты такое говоришь? – произнесла, а у самой сердце забилось быстрее.

– А ты что, думаешь, Бакиров Лешку нашего пожалеет? – она истерически расхохоталась, и по ее щекам ручьем потекли слезы.

Я насторожилась. Потому что сестра плакала очень редко. Даже когда Лешку посадили, она сдерживалась из последних сил, старалась быть сильной, а сейчас ревет, не в силах сдержаться.

– Он убьет его, дура ты безмозглая!

Лиля снова схватилась за телефон, нажала что-то на экране и приложила его к уху. Видимо, ей снова не ответили, потому что она швырнула телефон на диван и стала судорожно натягивать куртку.

– И куда ты? – остановила ее у порога. – Куда?

– Да пусти ты! – она грубо вырвала руку из моего захвата и посмотрела так, будто я предательница. – Тебе что, трудно было побыть с ним? Месяц-два-три… ну, раздвинула бы ноги пару раз, он ведь уже тебя трахал!

Сама не поняла, как подняла руку и с силой ударила ее по лицу. До красного отпечатка на белоснежной коже и ошарашенного взгляда на меня. Мы никогда не дрались с ней. Даже в детстве всегда делились, а теперь… Стало дурно от своего поступка. И от ее слов тоже. Больно. Меня решили продать. Отдать мужчине – богатому, властному. Чтобы что? Спасти брата?

– Его убьют, если не уже, – произнесла Лилька и выскочила на лестничную площадку, громко хлопнув дверью.

Я же так и осела на пол прямо в коридоре. Опустила голову на колени. Заплакала. Лешке я зла не желала никогда, просто он… оступился. И сделал это ради нас. Родителей не стало давно. Мне тогда было семнадцать, Лильке пятнадцать, а Лешке двадцать. Он нас тащил. Зарабатывал, одевал, обувал. Это потом мы узнали, что он воровал. Но когда его посадили, мы уже были совершеннолетними и могли зарабатывать деньги.

Квартиру, что осталась от родителей, у нас отобрали. Как это произошло, сейчас бы и не вспомнила, но нас просто выставили на улицу. Голодных и практически без одежды. Лешка тогда пришел, ошалел, долго бился в дверь, но ему так никто и не открыл. Мы ушли на съемную квартиру. В ней до сих пор и жили. А ту нам так и не вернули. Лешка сказал, что мамина сестра ее забрала себе. По документам, мол, могла, ну и наверняка приплатила.

Я к тому моменту была совершеннолетней и пошла работать, а потом подросла и Лилька. Вот только Лешку забрали почти сразу. И если до того, как его посадили, мы не жили впроголодь, то после…

Чувствовала себя виноватой. Потому что Лешка старался ради нас.

Вытерев щеки, поднялась решительно на ноги и пошла искать телефон. Он оказался в кармане куртки, там же и визитка, которую мне дал Карим. Я долго вертела ее в руке, но так и не решилась позвонить. Не определилась, что сказать. Спросить, как мой брат? Узнать, не убил ли он его? Было глупо!

Так и просидела с клочком бумаги несколько часов, пока дверь в квартиру не открылась. Я тут же встала, бегом побежала в коридор и наткнулась взглядом на Лилю. Она была… разбитой. Растерянной. Не плакала, просто молча стащила с себя обувь и прошла внутрь. Я – за ней. Не спрашивала, что случилось, просто зашла следом в комнату. Смотрела за тем, как сестра включает чайник, как наливает чай в одну чашку, хотя раньше всегда делала в две.

– Его убили.

Ее голос эхом пронзил мое тело.

– Убили, – повторила и наконец повернулась ко мне. – Зато твоя честь чиста, да?

Я не знала, что сказать. Оправдываться? Мне не за что! Я не хотела оставаться с тем мужчиной, я его боялась, ненавидела, презирала за все, что он сделал. Как я могла переступить через себя?

– Думать нам, правда, нужно о другом, – сестра ухмыльнулась и повернулась к чайнику, быстро взяла его за ручку и налила кипятка в чашку. Поставила ту на стол и села на стул. – Долги от Лешки остались большие, Тася. Очень большие. Как отдавать будем?

Она вкратце рассказала о том, что брат оказался должен какому-то авторитету. Он взял у него денег, но отдать не успел, как и выполнить работу.

– При чем здесь мы? – удивленно вытаращилась на Лилю. – Кто его убрал, с того пусть и спрашивает!

Сестра засмеялась и посмотрела на меня, как на полную дурочку. Я и сама себя такой чувствовала, потому что ничего не понимала.

– Кто пойдет против авторитета, Таська? Никто! А мы… дуры две. Нас и в расход пустить не жалко, понимаешь? Не хотела с ним спать – будет толпа других.

По спине поползли мурашки, и я вдруг снова вспомнила о визитке, но тут же отбросила эту мысль.

– Мы уедем, Лиль. Нас тут ничего не держит. Продадим дорогое мамино ожерелье и уедем. В другой город. Не станут нас искать, денег-то у нас нет, чтобы отдавать.

Глава 9

Собирались быстро, брали только то, что нам могло понадобиться. Всё мы в любом случае не смогли бы забрать, да и зачем? Нам нужно было думать о своих жизнях, которые теперь висели на волоске. Лилька смотрела на меня укоризненно, мол, вот позвонила бы своему Кариму, и все решилось. Она молчала, но я видела эти слова в ее глазах. И никому не собиралась звонить!

Я была уверена, что мы никому не были нужны. Да и что с нас взять, кроме красивых лиц? Я упрямо не верила, что в наше время кому-то вместо денег нужны женские тела.

– Что с ожерельем делать будем?

– Вместе пойдем, чтобы не так страшно было.

Лилька кивнула. Поначалу я думала продать это ожерелье и отдать долги, но когда узнала, какие они у Лешки, поняла, что не получится. Максимум, на который хватит денег – снять квартиру в другом городе, плюс билеты и еще на несколько месяцев беззаботной жизни, а если будем экономить, то и на полгода может хватить.

Из дома вышли, когда на улице было еще светло. Зашли в ломбард, сдали украшение и забрали деньги. Выручили ровно столько, сколько я и предполагала. Домой, как ни странно, добрались без приключений. Я все время боялась. Хоть и не верила, что о нас хоть кто-то вспомнит, но было страшно. Мало ли. Поэтому и ехать решили сегодня же. Ночью оставаться в прежней квартире было страшно, а снимать номер в отеле – накладно.

К дому вызвали такси, сели в машину, загрузив чемоданы в багажник. До вокзала добрались довольно быстро, автобус, который отвезет нас в соседний город, тоже увидели сразу. Заняли места и принялись ждать. Пассажиры собирались и собирались, но напряжение меня не покидало, хотя я понимала, что странно так нервничать. Вокруг куча людей, кто и что нам сделает?

– Ты как? Не жалеешь, что уезжаем?

– Нет.

Разговаривать с сестрой не хочется, потому что я все еще зла на нее. Вместо этого отворачиваюсь к окну и выдыхаю. До последнего в душе теплилось какое-то сомнение, что у нас получится уехать. Боялась. Сама не знала чего, но боялась. Что не получится уехать, что нас снимут прямо с автобуса. Смешно!

Мы медленно, но уверенно выезжали из города, и вот когда я уже окончательно расслабилась и задремала, автобус резко остановился. Я аж лбом о переднее сиденье ударилась. Непонимающе распахнула глаза, попыталась встать, но мне ничего не было видно, потому что впереди стоял автомобиль, который ослеплял светом фар.

– Это за нами, – пискнула Лилька и вжалась в воротник куртки.

– Да успокойся ты, – одернула ее, хотя у самой бешено забилось сердце о грудную клетку. – Авария, наверное.

То, что не было никакой аварии, я поняла, когда в автобус вошли два амбала. Я тут же отвернулась к окну и начала молиться. Было страшно. До ужаса. Особенно когда они не просто смотрели, а подходили и стаскивали капюшоны с пассажиров. И с нас стащили.

– На выход, – приказал один из них.

Я молча встала, понимая, что это единственный путь. Осмотрелась и только подтвердила свои догадки. Никто из мужчин не то что не пытался за нас заступиться… они даже не смотрели на то, что происходит. Всем было наплевать. А мне стало так больно! Разве можно быть таким равнодушным к чужому горю?

На улице, когда мы с сестрой вышли, нас подхватили, как нашкодивших котов, и потянули к машине. Меня к одной, а Лильку к другой. Я пыталась отбиться и сказать, чтобы посадили нас вместе, но им было наплевать. Меня запихнули в машину, зажали между двумя мужчинами, и только после этого автомобиль тронулся с места.

Вот теперь я жалела, что не позвонила Кариму!

У меня ведь даже номер его телефона был. А теперь и того не было. Никто, совершенно никто не мог нам помочь. И в этом была виновата я и моя чертова гордость. Как там Лилька говорила? Не хотела спать с одним, ляжешь под толпу? Похоже, что так и было.

Везли нас довольно долго. Все же автобус успел отъехать на приличное расстояние. Но нас и там нашли, твари!

Только когда машина остановилась, я напряглась. Пока находилась внутри, все было вроде бы понятно. И настолько, насколько возможно в сложившейся ситуации, спокойно.

Меня вывели, схватив за воротник куртки. Следом из авто достали и Лильку. На ее губе красовался кровоподтек, и я тут же попыталась броситься к сестре. Закричала, чтобы отпустили, но меня грубо одернули и заставили замолчать, прикрыв рот широкой ладонью. Страшно было до жути.

Лилька жестом показала мне молчать, и я замолкла. Почувствовала, как по щекам стекали слезы. Ну, Лешка, ну, братец! Спасибо! За то, что оставил после себя!

О брате я не хотела вспоминать плохо, все же благодаря ему мы не жили в детском доме, у нас была семья, дом. Да, потом он стал заниматься запрещенной деятельностью, но… мы ведь были родными! И он так нас подставил. Я могла только представлять, что с нами будет дальше. Боялась, конечно, жутко.

Нас повели к какому-то зданию. Вокруг сновали прохожие, можно было закричать, но был ли в этом смысл? Там, в автобусе, никто даже не спросил, куда нас ведут. Было наплевать всем, главное, что их никто не трогал. Окружающие не имели никакого значения, поэтому я молчала, когда нас заталкивали в узкий вход, когда вели по коридорам. Остановились мы у большой железной двери.

Боялись обе. Я видела страх в глазах Лили, там же заметила и свое отражение. Испуганное, растерянное и обескураженное. Я и предположить не могла, что ждало нас дальше. Когда дверь открыли, мы оказались внутри большого кабинета. Он был обставлен в темно-коричневых тонах, в центре стоял стол из дерева, но мой взгляд наткнулся на мужчину в кресле.

Он почти сразу поднялся, стоило ему нас увидеть, подошел ближе, остановился в паре метров. От него веяло опасностью и холодом. Я тут же поежилась, но не отводила взгляда от его лица. Запоминала маленькие круглые глазки, острые скулы, впалые щёки и узкий подбородок, а еще заметила татуировку на шее. Не теряла надежды покинуть это здание и восстановить справедливость, поэтому смотрела. Лиля же опустила голову и смотрела в пол. Сдаваться я не собиралась, и мужчина, видимо, это понял, потому что отвесил мне пощечину и выплюнул:

– Дерзкая, сучка. Будешь первой отрабатывать долг брата.

Во рту почти сразу появился металлический привкус, а перед глазами образовалась пелена. Я отчаянно не хотела верить, что это реальность.

Глава 10

– Нас к чему-то готовят, – шепнула сестра.

Я и сама это понимала, когда после того жуткого мужчины нас отвели в комнату и приказали принять душ, принесли красивое белье и довольно дорогую одежду. Лилька уже искупалась, я же все еще сидела на кровати и думала, как отсюда выбираться. Телефоны у нас отобрали, да и сомневаюсь, что, будь у нас связь, сюда кто-то приехал бы. Скорее мой звонок даже не приняли бы всерьез.

Я понимала, что человек, к которому нас привезли, очень богат. Это было видно по обстановке в доме, по обстановке комнат и количеству охраны, которая была расположена за окном по всему периметру территории. А еще их было очень много в доме. И у нашей двери стояла парочка. Мы узнали об этом, когда сестра несколько раз стукнула по ней и закричала, чтобы нас немедленно отпустили. Они вбежали, посмотрели на нас так, что мы обе вжали шеи в плечи и боялись поднять головы.

– Чтобы ни писка, – произнес один из них.

Потом они вышли, а Лилька молча пошла принимать душ. Я же не хотела мириться с тем, что нам приказывают. И наверняка отрабатывать долг мы будем тем самым известным способом – раздвигая ноги.

– Ты иди, искупайся, раз сказали.

Я встала. Не хотела идти, но боялась, что в таком случае меня могут затащить в душ силой и помыть. От мыслей отвлекаться было очень тяжело, но теплая вода и ароматный шампунь немного отвлекли. Я вдруг снова вспомнила о Кариме. Хотелось завыть от безысходности и собственной глупости. Нужно было остаться с ним, тогда и брат был бы жив, и мы не попали в такую ситуацию. Что будет дальше? Смогу ли я как-то передать ему весточку? Да и есть ли смысл, если Лилька утверждает, что Лешку именно он убил? Если это правда, то ему тоже нельзя доверять.

Никому нельзя, а выбираться из этой задницы нужно!

Когда я мылась, в дверь настойчиво постучали, а мужской голос приказал выходить. Я тут же вытерлась и оделась, вышла через несколько минут с замотанной мокрой головой.

– Вам помыться сказали, – заметил мужчина. – Нахрена было волосы мочить?

Я пожала плечами.

– Одевайтесь, и через пять минут на выход.

Оделись мы с Лилькой быстро, причесаться было нечем, поэтому насколько могла вытерла волосы и посмотрела в зеркало. Смотрелось, конечно, ужасно, но главное, наверное, чтобы тело было чистым.

Вздрогнула от своих же мыслей. Как… как это пережить? Я ведь прекрасно понимала, что будет дальше. И сестра тоже.

Пока шли, шепнула ей:

– Почему ты не позвонила своему мужчине?

– Я к нему пошла. Сразу.

– И что? – не удержалась я от вопроса.

Лилька даже остановилась. Посмотрела на меня убийственно и выплюнула:

– А ты не видишь – что? Нахер меня послал, как узнал, что Лешку убили. Ты думаешь, он с радостью бы влез в это дерьмо со спасением?

– Пошли, давай, – нас толкнули, и мы пошли.

Я же ошарашенно распахнула глаза, потому что слова Лильки меня удивили. Почему-то тут же вспомнился Карим. Я была уверена, что он бы влез, чтобы защитить свою женщину, хотя о чем это я… он причастен к смерти моего брата.

Мужчины, что вели нас, остановились у двери. Кажется, той самой, где мы уже были, но разве тут разберешь? Почти везде они похожи друг на друга. Один из охранников зашел, а мы остались в коридоре.

Я оглянулась.

Позади стояли два амбала с оружием. Дернемся, и нам конец. Возможно, никого из нас не убьют, но покалечат точно. А потом заставят отрабатывать еще и за то время, что нас лечили.

Я тут же отбросила мысль о побеге. По крайней мере не сейчас. Рано.

Да и куда бежать? На улице охраны в несколько раз больше. Даже смешно.

Мужчина, который зашел, довольно быстро вернулся обратно, кивнул кому-то сзади, и нас подтолкнули. Мы оказались внутри комнаты. Здесь царил полумрак, пахло табачным дымом и алкоголем. В центре стоял стол, кажется, для игр в покер, но я в этом была не сильна, поэтому утверждать наверняка не могла.

За столом сидели пять человек. И все пять пар глаз были устремлены в нашу сторону. Я узнала одни из них. Узнала и замерла на месте, будто прикованная к полу.

Отвела взгляд, сфокусировав его на том, кто ударил меня не так давно. Он что-то говорил, но слов я не могла разобрать, потому что чувствовала на себе взгляд Карима. Он сжигал меня живьем, осматривал, ощупывал, возможно, даже раздевал. Я старательно смотрела в пол, а потом до меня донеслось:

– Эти две девушки мои сегодняшние ставки. Они достались мне в качестве оплаты огромного долга, поэтому у каждого из вас… – он подчеркнул последние слова, осмотрел присутствующих, оскалился и добавил: – …будет возможность заполучить этих красоток себе.

Я взглянула на Карима. Не могла больше прятаться. Он ожидаемо смотрел на меня, ощупывал взглядом. Я же передавала ему мольбу так, как могла. Хотелось броситься к нему в руки. Пусть выиграет. Пусть заберет меня себе. Пожалуйста. Встанет, скажет, что я – его, и этот сальный толстый старикашка просто не может делать мной ставку.

Но Карим сидел на месте. Желваки играли на его лице, рука была сжата в кулак. Началась первая партия. Из этой игры я понимала лишь одно – мы с Лилькой проведем здесь как минимум несколько часов. Нам даже не предложили сесть, поэтому через час я почувствовала, как мышцы стали затекать. Я пошевелилась, чем привлекла внимание хозяина. Он скривился, кинул карты на стол, вскрываясь, и встал, чтобы подойти ко мне.

– Покажу вам, что вы потеряете, если проиграете.

Я испуганно шагнула назад, но куда там, ведь за моей спиной скалой стоял амбал, готовый в любую минуту выполнить любой приказ хозяина.

– Иди сюда, сука.

Меня дернули за локоть, впечатали в немытое тело и развернули лицом к присутствующим. Я успела только сделать вдох, как меня положили на тот самый стол, где проходила игра. Буквально впечатали животом и грудью в деревянную поверхность, подняли и без того короткую юбку, шлепнули по ягодице. Чувствовала себя униженной. Хотелось вырваться, но я лежала на столе, уже ни на что не надеясь. Одинокая слеза скатилась прямо на зеленую поверхность стола и осталась там, даже когда меня подняли.

– Видели? – ухмыльнулся хозяин этого дома. – Огонь-баба.

Я была готова расцарапать ему лицо, но, когда он отпустил меня, лишь отошла в сторону. Не знаю, чего я ждала. Что Карим меня защитит? Что я важнее его друзей? Глупо, господи, как же глупо!

– Вы можете потрогать то, что я предлагаю в качестве выигрыша. Изучить, обнюхать, – гоготнул обладатель тех самых поросячьих глазок. – Ну же, смелее, – добавил, заметив, что никто не тронулся с места.

Наконец мужчины поднялись. Подошли к нам с Лилей. Многие заинтересовались сестрой. Оно и неудивительно, так как внешне она была куда красивее меня. И держалась хорошо. Спокойно. Даже кому-то улыбнулась. Я понимала, что она ищет выгодную кандидатуру, мужчину, с которым можно будет не бояться за свою жизнь.

Отчасти я прекрасно понимала сестру. У нее не сложилось, да и этот путь в нашем случае был однозначно правильным. Только вот я не могла себя пересилить. Смотрела на мужчин волком. С презрением. За что их можно было уважать? Они собирались как ни в чем не бывало купить живого человека.

В наше-то время.

– Хмурая какая-то, – заключил один из мужчин, глядя на меня. – Приручать ее нужно.

– Вот и попробуешь. Твои методы всем известны, – хохотнул хозяин дома.

Все засмеялись, а потом сели на свои места. Только после этого встал Карим. Мое сердце сжалось и затрепетало в груди. Он не остался сидеть! Значит, ему точно так же интересен выигрыш, как и остальным.

– Я уж было думал, ты не будешь смотреть, – гоготнул тот, кому Лешка проиграл целое состояние.

– Как я мог, Савва? – оскалившись, ответил Карим.

Так я и узнала имя того, кому задолжал Лешка. А потом вздрогнула, потому что Карим остановился у моей сестры, провел рукой по ее талии, ощупал волосы. Отошел, посмотрел на меня, приблизился и едва слышно шепнул:

– Подыграй мне, и я тебя заберу.

Я сглотнула, не зная, как ему подыгрывать.

– Думаете, эта девчонка строптивая? – Карим усмехнулся. – Вы просто не умеете обращаться с женщинами.

С этими словами он прижал меня к себе, расположив руку на животе. Мои ягодицы вжались в его бедра, а плечи коснулись горячей груди. Сразу стало так спокойно и тепло. Карим схватил меня за шею, развернул к себе и, не повышая голоса, произнес:

– На колени!

Я повиновалась. Рухнула у его ног, склонила голову. Захотелось заплакать, но Карим довольно быстро меня поднял.

Несколько мгновений глаза в глаза. Я прочитала в его взгляде обещание, а в свой вложила просьбу. Дикую мольбу. Пусть заберет меня. С ним не было страшно, и я уверена, что не будет. А еще я вспомнила про сестру и едва заметно скосила на нее глаза.

Он понял, потому что уже в следующую минуту оставил меня и, приблизившись к столу, произнес:

– Играем по-крупному, товарищи, я хочу их обеих.

Глава 11

Время тянулось слишком медленно. Я не тряслась от страха, мне просто было неловко от сальных мужских взглядов, которыми нас с сестрой осматривали присутствующие. Мужчины играли, но периодически смотрели на нас, и я понимала – в мыслях они давно не только смотрят, но и раздевают нас догола.

Сестра перетаптывалась с ноги на ногу. Волновалась.

– Все будет хорошо, я уверена, – попыталась успокоить ее.

Лилька зыркнула на меня и усмехнулась криво:

– Интересно, что хорошего? – осведомилась. – Ждешь, что он тебя выиграет? По мне, так лучше кто угодно, но не убийца брата!

– С ума сошла? Ты видела, как они на нас смотрят?

Попыталась осадить сестру, но та, кажется, даже слушать меня не хотела. Лишь фыркнула, но потом таки повернулась ко мне снова:

– А он не так смотрит? По-другому?! Да он тоже глазами тебя раздевает, дура, – зашипела мне на ухо. – Ты думаешь, он тебя заберет, и ты ограничишься одним спасибо?

Конечно, я знала, что это не так. Карим явно был не дураком, поэтому я прекрасно понимала, что если он заберет нас с сестрой отсюда, то я буду ему должна. Но это будет по крайней мере честная сделка. Та, на которую я пойду добровольно. Поверить не могла, что думала об этом. Стало страшно. От мыслей.

Лилька снова отошла. Она выбрала себе другого фаворита, пожирала молодого мужчину за столом взглядом, улыбалась ему. Надеялась, наверное, что нас заберет он. А я боялась! Карима я уже знала. Что страшного может произойти рядом с ним? Мы два раза были близки, я его хотела. Договориться о том, чтобы он отпустил сестру, можно.

Я же останусь.

Буду с ним.

Как он и хотел.

По напряженной тишине за столом и едкими словечками некоторых из игроков поняла, что игра подходит к концу. Видимо, пришло время Карима вскрываться, потому что он быстро положил карты на стол и самодовольно улыбнулся, поднимаясь со стула.

– Всем спасибо за честную и интересную игру. Девушек забираю.

– Отыграться не дашь? – переспросил Савва, ухмыльнувшись. – На этом всё? Не узнаю тебя, Бакиров.

– Пора взрослеть, Савва. Мы обязательно встретимся еще, но ты же понимаешь? – он подмигивает. – Я не мог упустить этих цыпочек. Какое уж тут “отыграться”.

Мужчины за столом дружно засмеялись, мне стало неловко, а сестра дернулась, когда Карим подошел и взял нас под руки.

– Я никуда с тобой не пойду, – уперлась Лиля, выдергивая руку.

Карим почти сразу схватил ее под локоть и зло выдал:

– Могу оставить тебя здесь в качестве подарка для всех. Думаю, они будут не против устроить оргию.

Наши с Лилькой глаза расширились, я опустила взгляд в пол, сестра ошарашенно посмотрела на Карима, но пошла за ним.

Из дома нас вывели быстро, Карим последовал к одному из припаркованных автомобилей, его охранник открыл для нас дверь. Мы быстро залезли внутрь, мужчина последовал нашему примеру. Внутри оказалось просторно. Мы с Лилькой и Карим поместились спокойно, правда, сестра была недовольной. Ее частое и глубокое дыхание спустя пару минут стало раздражать меня, и я ее толкнула в бок, попросив прекратить.

До дома Карима мы добрались за час. Довольно небыстро, учитывая время и отсутствие пробок. Кроме того, я как-то даже не поняла, куда именно нас отвезли, город это был или пригород. Адреса я не разглядела, хотя табличка на воротах была. Да и какая разница? Бежать я уж точно не собиралась. Надеялась, что и у Лили хватит мозгов не злить Карима.

* * *

Он всю дорогу смотрел на меня через зеркало заднего вида. Пожирал глазами и давал понять, что это конец. Теперь я – его.

Впрочем, я ведь и не сопротивлялась. Понимала все прекрасно. То, что придется заплатить цену не только за свое спасение, но и за сестру, которая, впрочем, считала Карима едва ли не последним человеком, которому можно доверять. Я не была с ней солидарна. Не верила, что он убил брата. Он бы не врал, что отправит его обратно, сказал бы прямо. Я была в этом уверена.

У массивной двери в дом мы остановились, Карим открыл ее, пропуская нас с сестрой внутрь.

– Выпьете чего-нибудь? – спросил у нас.

– Нет! – тут же воскликнула Лиля. – Сразу приступим к отработке долга.

Я шикнула на нее и попыталась ухватиться за рукав, но сестра только вырвала руку из моего захвата и шагнула к Кариму ближе.

– Долга? – он удивился и посмотрел на Лилю как-то странно.

– Ага, не зря же вы там распинались. Наверняка на тройничок рассчитывали.

От шока мои глаза округлились, а щеки заполыхали. Стало так стыдно за сестру. Как она вообще может так разговаривать с ним после всего, что он сделал для нас? После того, как спас от ужасной участи?

Взгляд Карима тут же метнулся в мою сторону. Пронизывающий, тяжелый, хмурый и требующий. Стало еще невыносимее, и я быстро подошла к Лильке, дернула ее за руку к себе, надеясь, что хоть теперь она замолчит.

– Что? – сестра вырвала руку из моего захвата и возмущенно на меня уставилась. – Думала, он просто так меня спасал? Чтобы тебя трахнуть?

Я поморщилась и отошла. Пусть делает что хочет, я в этом больше участвовать не хочу и спасать ее шкуру – тоже. Хотела, чтобы ее выиграл кто-то другой – пусть!

– Извинись перед сестрой! – невозмутимо не сказал – приказал Карим ей.

– С чего бы…

Договорить он ей не дал. Перебил.

– С того, что мне насрать на твою жизнь. Не умеешь быть благодарной – тебя немедленно вернут туда, где взяли, и завтра будешь принадлежать одному из тех, кто с удовольствием поимеет тебя в разных позах. И в тройничке поучаствуешь, не беспокойся. Только трахать тебя два мужика будут.

Я хватала ртом воздух от его тирады. Стало страшно за сестру, ведь судя по огню в ее глазах, она не собиралась сдаваться и прогибаться перед Каримом. Она что, правда хотела обратно? К Савве? По одному похабному выражению его лица становилось понятно, что ни о ласках, ни об удовольствии девушек он и не думал никогда.

Чего ей было бояться здесь? По взгляду Карима я поняла, что у него и в мыслях не было устраивать то, в чем его обвиняла Лиля.

– Да пошел ты к черту! – выплюнула сестра. – Возвращай.

Почувствовала, как сердце в груди забилось в ускоренном ритме. Вздрогнула, подбежала к сестре, пытаясь отговорить. Не могла быть равнодушной и спокойной. Мы ведь вместе росли, справлялись с трудностями. Всегда были вместе, а тут… Можно ведь спокойно поговорить, я уверена, что Карим ничего не делал Лешке.

– Да отпусти ты! – оскалилась она, когда я подбежала и обняла ее, не желая отпускать. – Предательница. Он брата твоего убил, а ты ему в ноги падаешь. Был бы Лешка живой, все у нас нормально было бы.

– Куда ты пойдешь? – шепнула ей на ухо, потому что было стыдно перед ним за устроенную сцену. – Тебя ведь и правда…

Я замолчала, не в силах произнести то, что с ней могли там сделать.

– Марат! – от его бесстрастного тона по телу пробежали мурашки.

– Пожалуйста, – умоляла его.

В гостиную вошел мужчина, быстро оценил обстановку и подошел к нам, ожидая, видимо, указаний от Карима.

– Лиля, пожалуйста, одумайся! – попросила у нее, но сестра лишь отпихнула меня и шагнула к вошедшему.

– Веди меня давай обратно!

– Уведи девушку, Марат. Обратно ее верни.

Мужчины переглянулись, я же увидела в глазах сестры страх, но пошевелиться больше не посмела. И так выставили себя посмешищем перед ними. Стыдно-то как! Стыдно! И за поведение сестры и за то, что просила его, а оказалось, что и не нужно ей ничего. Она давно другого мужчину приглядела. Кого угодно, лишь бы не его.

– Пойдем, Таисия, – Карим подтолкнул меня к большой деревянной лестнице. – Поговорить нужно.

Я кивнула. И правда. Разговор, судя по всему, предстоял не из легких. Да и будем ли мы вообще разговаривать? В чем-то Лиля была права, выигрывал Карим нас, рискуя своим состоянием, точно не для того, чтобы беседы разводить. Я шагнула к лестнице и медленно стала подниматься, слыша позади тяжелую поступь его шагов. Их стук в медленном ритме.

Почти в конце споткнулась и полетела вперед, правда, упасть так и не получилось. Карим поймал меня за талию и прижал к своему горячему телу. Ладонь расположил на животе, смял ткань платья, что на мне было надето. Я хотела его снять, потому что принадлежало оно не мне, а Савве, да и купили его только для того, чтобы предложить товар в красивой обертке.

Стало противно.

От того, что брат умудрился влезть в темные дела. А еще от того, что Лешка собрался отделаться нами. Если быть точнее, то Лилькой. Это та уже потом решила, что я тоже неплохо подойду. Кто знает, может, это и к лучшему? Не окажись я тогда в кабинете Карима, где была бы сейчас? Кому принадлежала? Лешка ведь не только ему был должен, но и вот… Савве.

– Ничего не могу с собой поделать, – тихий шепот рядом с моим ухом.

Я вздрогнула, повела плечами, а уже в следующую секунду моя спина оказалась прижатой к стене, а губы взяты в плен настойчивым мужским ртом. Карим целовал меня, как изголодавшийся путешественник, который только добрался к воде. Я чувствовала его желание, жажду взять меня прямо здесь, у стены. Да и я отвечала с не меньшим жаром. Тело меня не слушалось. Предательски ныло в его руках, плавилось под ладонями, мозг отказывался соображать.

Какая-то часть меня понимала, что нужно прекратить, поговорить о сестре, попросить за нее прощения и сказать, чтобы не вез ее обратно. Пусть бы отпустил дурочку, а я… я бы с ним осталась. Все равно ведь не отпустит. Я знаю это, чувствую.

Это безумие. Вот такая зависимость от другого человека. Так быть не должно, но было. Я едва дышала рядом с ним, больше чувствовала, с губ сами по себе слетали протяжные стоны. Было стыдно и приятно одновременно. Его руки по-хозяйски обнимали меня за талию, губы исследовали каждый сантиметр тела.

Потом Карим поднял меня на руки так, чтобы я обхватила его талию ногами, и куда-то понес. Послышался звук открываемой двери, стук, мы пошатнулись, наткнувшись на что-то, а потом он усадил меня на твердую поверхность и пристроился между ног. Прижался возбужденным членом к чувствительной точке.

Зажмурилась до ярких пятен перед глазами. Не удержалась – застонала, попытавшись сжать ноги, но наткнулась лишь на его бедра.

– Ка… Карим, – прошептала. – Я хочу… хочу попросить.

Из головы не шла Лилька. Дурочка она, конечно, и предательница, но как я могла оставить ее в беде, даже не попытавшись?

– Твоя сестра в безопасности. Обратно ее не повезут, – серьезно произнес, оторвавшись от моих губ. Посмотрел на меня. В упор. – Это всё?

Кивнула. Он выдохнул. И снова набросился на меня.

Глава 12

Карим

Вечер обещал быть приятным. Расслабляющая музыка, возможно, девчонки, игра в карты, элитный алкоголь и разговоры, возможно, получится обсудить общие дела. Карим предвкушал, как расслабится. С Саввой дел он практически не имел, но иногда приходил, чтобы поиграть, отдохнуть, выпить, ну и девок его любил. Они у него всегда были как на подбор. Один раз к нему девственница пришла. Села на колени, потерлась своей аппетитной попкой.

Он и увез ее к себе. А как не увезти, когда так открыто флиртует? Когда крутит задницей в самых стратегически важных местах? Это потом Карим узнал, что она целка, оказывается. И к Савве пришла, чтобы денег заработать для семьи. Его тогда передернуло, он ее забрал себе, устроил в доме работать.

Таких, как она, сотни. Желающих выбиться в люди, найти богатого мужчину и привязать его к себе. Карим до сих пор не знал, что увидел в ее глазах… Он ведь даже забыл, как ее зовут. Но смотрела она на него открыто, наивно и с предвкушением. Видно было, что мечтательница. Не из расчетливых девок. Сейчас она работала у него где-то на кухне помощницей для Людмилы Ивановны – повара от бога. Вроде бы не жаловалась. Ну или ему просто не докладывали.

В этот раз приехал, чтобы просто расслабиться, отдохнуть, выбросить Таю из головы. Он вспоминал о ней – не так часто, чтобы успело надоесть, но достаточно для беспокойства. Ему нужно было ее забыть. Дом Саввы напоминал склеп: темный, угрюмый, мрачный. Кариму здесь не нравилось, но хозяин умел устраивать приемы, порадовать, удивить.