Случайностей у судьбы не бывает бесплатное чтение

Пролог

Шум голосов оглушал, перед глазами всё расплывалось, меня качало, как будто бы я в утлой лодочке неслась по бушующему морю.

Меня… НАС поздравляли с заключением брака, желали долгих лет совместной жизни и наследников, развития бизнеса и отсутствие больших налогов. Сыпали шутками, которые я не находила смешными, но улыбалась в ответ, растягивая губы в фальшивую улыбку, такую же фальшивую, как и я – невеста. Меня не оставляло ощущение, что следующий гость закричит: «Да она же ненастоящая!»

От этих переживаний я уже давно была готова грохнуться в обморок, если бы не поддерживавшие меня руки – сильные, горячие, лежащие на моей талии. Они были тем якорем, который удерживал меня в сознании и убеждал, что это не затянувшийся кошмар, а реальность: безумная, бредовая, фантастически неправдоподобная, но какая уж есть. Мужские руки обнимали и крепко прижимали меня к твёрдому жилистому телу нежданно-негаданного жениха.

«Ой, мамочки, что же я наделала!» – взвизгнуло сознание и обморочно закатило глазки.

«Стоять!» – зло оборвала я трусливое бегство с палубы, напомнив себе, что только крысы бегут с тонущего корабля. А я собиралась остаться на плаву, хотя бы пока нахожусь на глазах людей.

Всё новые и новые гости – бизнесмены, политики – подходили и заводили разговор с моим новоиспечённым женихом, отвешивая комплименты невесте – мне. Я даже не всех запоминала, столько их было. Сколь искренни они были, одаривая меня восхваляющими эпитетами, задумываться не приходилось, важно было удержать себя от того, чтобы не вырваться из рук и не сбежать.

Дико хотелось оттолкнуть очередную пару поздравляющих – мужчину средних лет и нимфетку с ногами от ушей и силиконовой «уточкой» вместо губ, отгородиться от взглядов: оценивающего – его, завистливого – её, ибо девица во все глаза рассматривала новенькое обручальное кольцо из платины с тремя бриллиантами на моём безымянном пальце. Только куда бежать-то? Поздно. Дело сделано. Нас официально сочетали узами Гименея и выдали свидетельство о регистрации акта бракосочетания, заверенное мокрой гербовой печатью.

Всё! Я теперь Давыдова Надежда Владимировна вместо привычной Яровой…

А ведь ещё четыре дня назад я была совершенно свободна, незнакома с женихом и замуж не собиралась в принципе, предпочитая свободные отношения. Возможно, подсознательно я и хотела бы создать семью, но это желание было записано пунктом где-то двадцать пятым моего плана под названием «Жизнь».

– …и у тебя очаровательная невеста, – чей-то мужской голос прорвался в мои мысли, я сконцентрировала внимание на собеседнике жениха и от неожиданности вздрогнула. Перед нами стоял тот гость, который был так важен Давыдову-старшему. Очень известная личность в нашем государстве.

– Здравствуйте, – растерянно моргнула, и всё, что смогла выдавить из себя, было: – Спасибо, что приехали на нашу свадьбу, – мой командный, хорошо поставленный голос сейчас звучал, как невразумительное блеяние.

– Мои помощники что-то перепутали, – с улыбкой заговорил мужчина, – и только на свадьбе я разобрался, что у такой красавицы и имя соответствующее – Надежда. Будьте, Наденька, компасом для своего супруга, тихой гаванью и горячим огнём в его сердце. Желаю вам, молодые люди, дожить до золотой свадьбы и не стариться, если уж не получится телом, то душой точно. Впрочем, современная медицина не стоит на месте, и технический прогресс вскоре позволит создать яблочко молодильное. И пусть та любовь, что искрит между вами, не гаснет, а разгорается с каждым годом. И вообще, так горько, а молодые ещё ни разу и не поцеловались! – повысил он голос, привлекая внимание гостей.

– Горько! Горько! – скандировали гости, поднимая вверх бокалы с пузырящимся игристым. Сотни лиц смотрели на нас, сотни глаз желали увидеть первый поцелуй новорождённой семьи. Только я не понимала, как буду сейчас целоваться с незнакомцем, к которому не испытываю каких-либо чувств. Медленно, как будто бы кто-то нажал на пульте времени замедленную перемотку, я развернулась к мужчине и подняла глаза к его лицу. Он склонился, ловя мои губы своими, остановился на секунду и поцеловал так, как целуют любовницу: напористо, влажно, с языком, исследуя глубины моего рта. На счете «пять» ответила и я, распробовав вкус поцелуя, ощущая, как натянутая внутри меня пружина расслабляется. «Восемь… девять… десять…» – считали гости. Жених прервал поцелуй, напоследок мимолётно коснувшись виска, и это прикосновение вернуло мне уверенность в себе. Может быть, всё не настолько плохо? А ведь всего четыре дня назад нас свёл его величество случай. Всё началось с ресторана. Мы открывали курортный сезон…

Глава 1. Начало курортного сезона

С раннего утра я крутилась в ресторане, готовя его к новому курортному сезону. Последние штрихи, чтобы навести лоск, последние напутствия родителей по телефону. Привычный бубнёж сотрудников и бегающие туда-сюда официанты, все, как на подбор, парни смазливой внешности. И вальяжно вышагивающие, как на подиуме официантки обслуживающие летнюю площадку.

– Надежда Владимировна, открываемся? – прозвучал зычный голос охранника бара-ресторана «Манговый рай», выдёргивая меня из задумчивого состояния. Часы показывали без пяти девять утра. Я отставила бокал, который автоматически натирала до зеркального блеска, и вышла из-за барной стойки в зал.

– Господа, минутку внимания! – громко хлопнула в ладоши и крикнула, созывая персонал в зал. Дождавшись всеобщего внимания, сказала традиционные напутственные слова и пожелания перед открытием. – Наступил долгожданный день и час – мы открываемся. Дорогие мои пчёлки, бабочки и стрекозлики: помним – клиент всегда прав! Если не прав – зовём администратора! Сами в это время улыбаемся голливудской улыбкой и не вмешиваемся. Желаю всем нам неиссякаемых заказов и щедрых клиентов! Давайте возьмём от этого сезона по максимуму!

– Мы – лучшие! «Манговый рай» – первый среди прочих! – в ответ на мою пламенную речь раздался слоган нашего заведения, дружно выкрикнутый двадцатью глотками. Костяк персонала не менялся уже лет пять, текучка составляла всего десять процентов. Все уже знали, кто чего стоит, и каков спрос с того или иного человека. И за рабочее место здесь держались, дорожили. Наше заведение, без ложной скромности, было лучшим в городе, и работали мы круглогодично, но туристический сезон – это святое, если он удачный, то прибыль составляет сумму, в десять раз превышающую доход за остальной период.

– Все по своим местам! – отдала я команду и мысленно перекрестилась – на удачу. – Борис, открывай!

Лето пришло в этом году как-то совершенно неожиданно. Вот только носили куртки, кутались в тёплые кофты, прятались под зонтами, и ап – в одно прекрасное утро синоптики объявили, что грядёт потепление. Кто бы им поверил! Но в этот раз они всё же не ошиблись. Прогноз оказался верным, и наступила она – жара!

Уже с утра градусник на улице показывал плюс двадцать три, и красный столбик уверенно продолжал ползти вверх. Не менее неоспоримым доказательством того, что таки да, пришло оно самое – лето, стали появляющиеся на улицах нашего курортного города отдыхающие. Слава Меркурию, богу торговли и покровителю путешественников! Такие города, как наш, живут в основном за счёт туристического бизнеса, и мы, как никто другой, зависим от капризов погоды.

И вот долгожданные туристы пожаловали! Выплеснулись плотным потоком из вагонов прибывших поездов, выскочили из комфортабельных автобусов и горохом рассыпались по улицам, заурчали двигателями своих автомобилей по дорогам города. Полные энергии и в предвкушении развлечений на долгожданном отдыхе, к которому готовились одиннадцать трудовых месяцев.

Разномастные отдыхающие заселили сдающиеся в гостиницах номера, разной степени комфортности домики и койко-места в частном секторе, в зависимости от предпочтений и финансовых возможностей.

Пока ещё белокожие приезжие заполонили побережье в поиске новых впечатлений и ощущений. Приливной волной нахлынули на пляжи в поиске прохлады у солёного синего моря, подставляя солнцу свои филеи, красуясь рельефом мышц, или, наоборот, стыдливо прикрывая обвислый живот и бока, кутаясь в парео и полотенца, прячась за широкополыми шляпами.

По набережной дефилировали представительницы прекрасной половины человечества, выставляя напоказ длинные ноги, прикрытые короткими мини-шортиками ровно до ягодичной складки, и мачо разной степени волосатости, – в поиске новых знакомств и приятного отдыха, преимущественно, без обязательств. Курортный роман! Кто же не знает этого словосочетания? А кто ещё не испытал на себе эти лёгкие, приятные отношения вдали от привычной обстановки и серости будней? Смею заверить – у вас ещё всё впереди! Вы, главное, приезжайте к нам на отдых! Если не в этом, так в следующем сезоне.

Наравне с туристами, необременёнными наличием детей на отдыхе, приезжают и те, кто стремится за любую цену оздоровить своих драгоценных чад. Звонкие голоса голопопой детворы и грозные оклики мамочек, бабушек, пап или дедушек то и дело раздаются у кромки воды, где малявки делают вид, что строят замки из песка и драгоценные куличики, а сами норовят оказаться в воде, стоит только родителю отвернуться.

Жаркий полуденный зной обрушился на головы всех без исключения, невзирая на то, приезжий ты или абориген. И, конечно же, в такую жару невозможно пройти мимо бара-ресторана «Манговый рай» и не утолить жажду освежающими напитками, съесть холодное мороженое, пообедать в тени летней площадки с видом на морской простор, а вечером приятно провести время за романтическим ужином. Наше заведение расположилось в самом бойком и красивом месте на набережной.

Проворные парни-официанты в чёрно-белой форме обслуживали клиентов внутри заведения, а на летней площадке – девушки-официантки в форме «спасательниц Малибу». Да-да, в тех самых красных купальниках. Девушки в такой форме служили прекрасным рекламным ходом и завлекали к нам клиентов мужского пола, способных сделать заказ на приличную сумму и оставить нашим «феям общепита» хорошие чаевые. Причём, так повелось, что счёт посетителей в пользу сильного пола шёл со значительным перевесом, как при баскетбольном матче – двадцать очков против десяти в пользу мужчин. Такая концентрация представителей сильного пола приводила к тому, что за сезон три-четыре наши «спасательницы» успевали спасти одинокие мужские сердца и выскочить замуж. Они и составляли те самые десять процентов текучки.

В этом замечательном месте который год работала и я. Администратор, бармен-официант – так было записано в моей трудовой книжке.

Гости наполнили наше заведение. Всё закрутилось, завертелось в привычной суете и приятных хлопотах. Начало сезона – красота!

Одни клиенты сменяли других. Время незаметно перевалило за три часа дня. Стоя за высокой барной стойкой, наблюдала в окно, как мои наиболее ретивые коллеги виляют попами возле столика, где недавно собралась компания из примерно двенадцати мужчин возрастом от двадцати пяти до пятидесяти. Намётанным глазом оценила платёжеспособность клиентов – по моей шкале выходило десять их десяти. Это радовало, но и беспокоило. Особенные клиенты – особенные проблемы. Не бандиты. Наших местных я знала наперечёт. Приходилось обслуживать подобный контингент на банкетах по разным торжественным случаям – любят они в нашем ресторане отдыхать. Из этой же компании визуально я узнала только двоих – помощник губернатора и директор банка. Напрашивался вывод – остальные тоже птицы высокого полёта. Скорее всего, не местные. «Мальчики» отдыхали без прекрасной половины человечества, но чувствовалось, что от женского общества они бы не отказались, слишком уж они много внимания уделяли снующим мимо них официанткам.

Такие тестостероновые компании меня всегда тревожили – невзирая на должности и статусы, мужчины всегда остаются мужчинами. Если переберут – жди беды: или посуду перебьют, столы поломают, похваляясь дурной силушкой, или, что хуже, доказывая свою самцовость в стиле «я ж мужик», разобьют чьё-то девичье сердечко, пройдясь по нему кирзовым сапогом цинизма и шаблонного отношения к представительницам сферы обслуживания общественного питания. Или в их случае возможен был иной сценарий из серии: «Да ты знаешь, кто я такой? Да я тебя…» А вот тут возможны варианты: в тюрьме сгною, по миру пущу, раком вые… В общем, бахвальство и пустые угрозы, но нервы попортят.

Из-за стойки бара, как с капитанского мостика, я поглядывала в зал, наблюдая за посетителями, успевая уловить, кому срочно нужен официант или где нужно убрать со стола за освободившими место гостями. Мы хоть и работаем круглый год, но к началу сезона всегда делаем или перестановку со сменой текстильного оформления, или ремонт. Вот и в этом году зал оформили в стиле нуар, что, конечно, не соответствовало тропическому названию «Манговый рай», но не будешь же каждый раз после ремонта переименовывать заведение. Внутреннее убранство зала было нетипичным для курортных ресторанов. Дизайнер назвала проект – «Чёрно-белая фотография». Итог мне очень нравился – стильно и современно. Чёрный глянцевый потолок визуально расширял пространство зала. В отделке мебели и текстиле изобиловали интересные фактуры: разные виды кожи – под питона и прессованная с растительным рисунком, бархатные шторы на окнах. И очень много чёрного цвета в декоре.

Летняя же площадка оставалась традиционной для курортных ресторанов: открытое пространство с видом на лазурный морской берег со стелами водорезов, мягкие, сливочного цвета диванчики вокруг добротных деревянных столов, море ярких цветов и вечнозелёных растений в больших горшках. Особенной гордостью были сказочной красоты глициния, цветущая длинными полными фиолетовыми кистями, подобно водопаду, ниспадающими с лозы, образующей вход-арку с одного бока летней площадки, и многолетние алые и белые плетущиеся розы с другой.

Днём из динамиков музыкального центра лилась музыка, то бодрая зажигающая, то медленная романтичная, создавая настроение. Вечером же на маленькой сцене играла живая музыка, и пять раз в неделю организовывались разного рода выступления. Это могло быть выступление джазовой певицы или фокусника, соло или дуэт попсовых исполнителей, да много кто прошёл через эту сцену. И дважды в неделю устраивались выступления арт-студии танца на пилоне. Наш арт-директор составлял интересную, неповторяющуюся программу на весь сезон.

День сменился вечером. Зажглась красивая подсветка – словно бегущие капли света стекали по фасаду здания и «капали» с крон деревьев, которые росли на летней площадке. Подсветка включалась автоматически по выставленному таймеру. Значит, уже девять. До конца рабочей смены ещё семь официальных часов.

Усталости пока не было. Был дикий азарт и просто замечательное настроение. Смартфон мигнул входящими сообщениями. Это пришло оповещение от родителей о том, что они благополучно добрались к бабушке в Украину во Львов и успели на свадьбу племянницы, моей двоюродной сестры Анютки. Мама очень давно не навещала свою родню, а её мама, моя бабушка, не молодеет и очень скучает по своей дочери, поэтому, несмотря на то, что я тоже хотела увидеться с роднёй, выбор пал на родителей. Одновременно мы не могли уехать. Кто-то должен был оставаться в ресторане, обеспечивать продуктивную работу. «Манговый рай» – это бизнес родителей. А я приезжаю к ним на летний сезон, чтобы помочь. Сложно представить, чем бы ещё я могла заняться, как не тем, что связано с туризмом, ресторанным и отельным бизнесом. Я окончила университет по соответствующей специальности, защитилась и вот уже пятый год работаю в Австралии в туристическом агентстве. Очень удобно, когда у нас зима – там лето, и наоборот. Поэтому я и летаю туда-сюда дважды в году и всё время остаюсь в лете!

Быстро просмотрев первые фотографии обязательного для семейного архива отчёта о поездке, присланные мамой, я отвлеклась, замечтавшись, и не уловила момент, когда та мужская компания активизировалась, приглашая к себе за стол девушек из зала, задевая моих коллег. Судя по объёму выпитого с трёх часов дня, кондиции они уже достигли. Особо выделялись двое парней, немногим старше меня, – громких и борзых. Лариса, официантка, которая была закреплена за их столиком, уже пожаловалась на то, что клиенты распускают руки. Но пока с ситуацией она справлялась сама, и моего вмешательства не требовалось. Оказывается, за тем столом отмечали мальчишник в связи со скорой женитьбой одного из них, кажется, самого активного. Этим объяснялось отсутствие женщин за столиком изначально, но не гарантировало, что таковые не появятся в ближайшее время. И скорее всего, это будут проститутки, или, как принято сейчас говорить – женщины с низкой социальной оценкой. Но для весёлого продолжения вечера в объятиях «богинь» компании придётся покинуть наши уютные стены – мы не предоставляли номера для плотских утех.

Время шло. Чем больше увеличивалось количество выпитого, тем поведение мужчин становилось всё более развязным и опасным для окружающих. И я уже понимала, что придётся вмешиваться и осаждать их. Кроме того, два гостя из компании, видимо, имевшие какое-то влияние на остальных, уже с полчаса как покинули стены нашего заведения. В связи с этим оставшиеся ещё больше расслабились и обнаглели.

Мда, не хотелось бы начинать сезон со скандала. Тем более что охранник сегодня был в единственном числе. Борис уже сделал стойку, и глаз не сводил с проблемных клиентов. Но грань дозволенного те ещё не пересекли. Оставалось надеяться на лучшее.

– Надежда Владимировна, – подошёл ко мне охранник, нервно потирая шею. – Кабы чего не вышло, – коротко мотнул он головой в сторону столика с беспокоившей нас компанией.

– Сам сильно не лезь, – понятливо кивнула и приняла новый заказ на сложные коктейли. Некоторые ингредиенты уже закончились, и мне нужно было выскочить за ними на склад. Перед уходом ещё раз бросила обеспокоенный взгляд на компанию, которая перебралась с летней площадки в зал, и предупредила охранника: – Боря, вызывай полицию в случае чего, сам не геройствуй.

Борис утвердительно кивнул в ответ, соглашаясь со мной. Он хоть и бывший спецназовец, но против пьяной толпы и спец не выстоит. Это только в фильмах один в поле воин, вопреки народной мудрости.

Глава 2. Какой мальчишник без драки?

Отсутствовала я минут семь, а когда вернулась, то всё уже случилось. В зале была драка. Самое настоящее рубилово. Стоял звон бьющейся посуды и треск ломающейся мебели. Какофония из женского визга и отборного мата оглушала. Борис старался разнять дерущихся, но не слишком в этом преуспевал. Драка принимала катастрофические масштабы. Как в третьесортном фильме про дикий запад – пьяные «ковбои» дрались общей кучей. В морду получал каждый, кто оказывался в поле зрения другого дерущегося. А таких драчунов было уже человек восемь. Хорошо, что бутылок не было на столах, а то непременно бы и их пустили в ход, проверяя на прочность бедовые головы. Всё усугублялось и приобретало катастрофические масштабы, вовлекались новые участники – образовалась общая куча из дерущихся гостей, моего охранника, парней-официантов и даже наших «спасательниц». Одна из них, Лариса, сосредоточенно отбивалась от кого-то подносом, я только успела выдернуть её из толпы и спрятаться вместе с ней за барной стойкой. Медлила я ровно секунду, пока переводила дыхание после броска за официанткой и назад, и сразу же нажала тревожную кнопку для вызова наряда охраны. Теперь мне точно предстоит тяжёлая ночь, и навряд ли всё закончится завтра утром. Следующее, что я сделала – вызвала скорую помощь и созвала свой персонал, по максимуму вытягивая из кучи малы кого получалось.

– Лариса, меня не было всего ничего, а тут уже дурдом! Объясняй давай, что случилось?! – дёрнула официантку за руку и увидела след от удара на щеке. Немедля вытянула прохладную бутылку минералки из холодильника и приложила её к месту удара. – Сильно болит? – с сочувствием погладила её по голове и обернулась на других девушек. – Пострадавшие ещё есть?

Нестройный хор голосов сообщил, что Борьке досталось знатно, и Максим, наш официант, в глаз получил.

Тем временем в зале, ровно через двенадцать минут после вызова, резво появился отряд охранного агентства, с которым у нас был заключён договор. Пятеро ребят в камуфляже профессионально разбросали по углам кучу малу. Вовремя. Минут через пять одна из официанток завела в зал фельдшера скорой помощи, как только угроза получить в лоб миновала.

– Здравствуй, Наденька, – поздоровался со мной командир отряда, мой бывший одноклассник. – Чего буянишь? Клиентов обижаешь? – пошутил Тимур. – Не понимаешь их тонкой душевной организации! Захотелось ребяткам удаль молодецкую показать, кулаки почесать, а ты сразу наряд и в кутузку!

– Соскучилась по тебе, сокол ты мой ясный. Дай-ка, думаю, увижусь с Тимуром и его командой! – улыбнулась мужчине, который возвышался надо мной на добрых полголовы при моих-то метр семьдесят два. – Про душевную организацию могу поспорить. Эти нелюди мне полресторана разворотили. Кто платить должен за причинённый ущерб? Они же разбегутся, как тараканы, а мне потом раскидывать недостачу между сотрудниками. И ценные кадры мне помяли – указала на наливающийся синяк на лице официантки.

– Если соскучилась, то можно и встретиться, – Тимур подмигнул, лучезарно улыбаясь. Красавец-мужчина – мокрая мечта местных девушек. Тимур в своей форме выглядел, как модель, сошедшая с календаря. – Давай нашу банду созовём. На острова съездим. Палатки поставим. Поныряем. К Денису можно съездить. Его дайвинг-клуб процветает.

Мне же влюбиться в этого красавца не грозило. Мы с Тимуром дружили с «горшочного» возраста и оставались друзьями и сейчас. Каждый год, когда я прилетала из Австралии на родину, обязательно выкраивала время для встречи со своими бывшими одноклассниками, и в этом году собиралась чуть позже увидеться, только раскручусь с началом сезона, втянусь в рабочий ритм.

– Ты же знаешь, что я за любой кипиш, кроме драки! Соскучилась по всем – жуть! Дениске передай – пусть ждёт. Через пару недель родители вернутся, и у меня появится свободное время. А сейчас цейтнот.

– Наденька, солнышко, ты трудоголик. Я бы тебя в мешок засунул и увёз, только не поможет – будешь не отдыхать, а о работе думать. Всем отдых перепортишь. Как надумаешь встретиться – набери. Если только снова раньше не увидимся… по работе, – Тимур заржал во всё лужёное горло, оглядываясь на своих бойцов, скрутивших драчунов. Те смирно не стояли – кто был менее пьян, качал права, сыпля угрозами и посулами страшных кар небесных. Ребята из команды Тимура привычно не реагировали на нарушителей порядка. В случае чего, разбираться будет командир. А их дело маленькое – скрутить, обездвижить, призвать к порядку. От последних слов Тимура я скривилась и недовольно закатила глаза.

– Лучше по такому поводу не видеться, – фыркнула недовольно и повернулась лицом к входу, в который зашли двое полицейских.

– Кто хозяин? – громко, перекрикивая шум, спросил один из них. – Будем протокол составлять о нарушении общественного порядка.

– Я администратор, – подняла руку, привлекая внимание, и вышла в зал из-за барной стойки, прихватив с собой папку с заверенными нотариально копиями документов. – Мне переданы все полномочия по урегулированию подобных происшествий. Хозяин в данное время находится за рубежом.

– Угу, Яровая Надежда Владимировна, – прочитал средних лет лейтенант мои данные из паспорта и, полистав документы, признал: – Хорошо. Документы подтверждают ваше право представлять интересы хозяина заведения в отсутствие господина Ярового. Где мы можем расположиться? – лейтенант оглянулся по сторонам, и я вслед за ним окинула масштабы бедствия. Оптимист во мне отметил – повезло, почти половина зала оказалась нетронутой.

– Мы можем пройти сюда, к столику администрации возле сцены, – предложила и сразу же направилась в указанном направлении, по пути отдавая распоряжение принести графин с водой и организовать кофе и чай, по желанию – с лёгкими закусками.

Прошло минут сорок с момента, как полицейские начали разбирательство, снятие показаний, заполнение необходимой документации. Часы показывали полночь. С боем часов дверь в ресторан отворилась, и вошли двое визуально смутно знакомых мужчин в светлых летних костюмах.

Одна из официанток бросилась наперерез со словами извинения, что мы сегодня больше не работаем, закрыты.

Но её проигнорировали, и незваные гости уверенно прошли вглубь зала к столу, где расположились полицейские и я.

– Я могу увидеть хозяина этого заведения? – спросил тот, что выглядел постарше, чуть за сорок.

– С какой целью? – спросил лейтенант и поднял глаза на спрашивающего мужчину. Стоило только лейтенанту это сделать, как гость протянул ему удостоверение и отрекомендовался:

– Карпов Сергей Григорьевич, действительный член Коллегии адвокатов и глава юридического отдела компании «Давыдов и сыновья», – говорил он хорошо поставленным голосом, делая ударения на фамилиях. – Я представляю интересы…

Стоило услышать известную в наших краях фамилию, как я поняла – не к добру эта встреча, ох, не к добру. Я подняла глаза от своей объяснительной в тот момент, когда заговорил второй:

– Он представляет мои интересы, – нетерпеливо перебил он адвоката. На вид этому мужчине можно было дать лет тридцать пять. – Давыдов Ярослав Александрович, – представился и, оглянувшись, указал на одного из зачинщиков драки, самого наглого и шумного. – И его – Давыдова Артура Александровича.

Тот, на кого он указал, уже получил медицинскую помощь. Пьяно привалившись к колонне, он сидел с холодным пузырём на переносице и с торчащими турундами из носовых ходов. Досталось ему неслабо. Все симптомы перелома носа налицо. Под глазами уже проявились синяки в виде «очковой змеи» и расплывались отёки, но родственные черты между этими двумя оставались хорошо заметны. У Давыдовых были тёмно-каштановые волосы, высокий открытый лоб, тонкий нос и чёткая линия тонких губ, правда, у Артура Александровича нос сейчас был больше похож на картофелину, а губы были разбиты до крови. Старший из Давыдовых имел на подбородке ямочку, прикрытую лёгкой тёмной щетиной, которая ему чертовски шла. Ростом он был выше среднего, но не выглядел брутальным самцом, как Тимур или Борис, а наоборот, был жилист и тонок в кости, но при этом чувствовалось в нём мужская сила. Его движения были уверенными и точными. И тут я вспомнила, где видела адвоката и господина Давыдова. Именно эти двое ушли сегодня раньше, оставив компанию развлекаться дальше. Пока оба присутствовали за столом, то и компания себя вела практически прилично. Значит, чином они постарше остальных. И Ярослав выглядит старше Артура лет на пять. По всему выходит – старший брат.

Фамилия Давыдовых была у всех на слуху. Хозяева края, бизнес-элита. Но вот видеть братьев мне не приходилось даже в медийных источниках. С экранов телевизоров, рекламных билбордов на нас, простых смертных, взирал только основатель компании и отец этих двоих – Давыдов Александр Андреевич. Да и не следила я за местным бомондом. Мне интереснее было читать об австралийских селебрити. Только слышала, что говорили, что Давыдов-отец отправил своих отпрысков учиться за границу ещё в детстве, а что с ними дальше происходило – мне было неизвестно. А теперь оба Давыдовы передо мной, в моём ресторане, и виновны в его разгроме.

Тяжёлый вздох вырвался у меня непроизвольно. Перспективы вырисовывались так себе. Пересекаться с подобным контингентом не хотелось, реально понимала, что мы находимся в разных весовых категориях, и им ничего не стоит при желании смести нас с лица земли. А мои родители много лет поднимали бизнес сами, без чьей-либо поддержки, с нуля. Но и отступиться, простить – просто нереально. Убытки после вечеринки с участием Давыдова-младшего оказались серьёзными. Поэтому я пошла в наступление.

– Артур Александрович – главный зачинщик драки! – прокомментировала, нервно дёрнув плечом. – Он виновен в разгроме заведения! А мы, между прочим, сегодня первый день, как открылись после ремонта!

– Вы хозяйка? – активизировался адвокат и хищно улыбнулся. Так, наверное, акулы смотрят на свой обед, перед тем, как его съесть. От его улыбки где-то в области живота что-то неприятно сжалось в предчувствии неприятностей. – Что же вы, милейшая, не позаботились о безопасности ваших клиентов? Судя по лицу Артура Александровича, ему нанесены тяжкие телесные повреждения.

Я зло сощурилась на адвоката за наглый наезд и ответила в его же манере:

– Милейший, степень телесных повреждений будет определять судебно-медицинская экспертиза, более того, показания уже сняты и Артур Александрович лично поставил подпись под тем, что стал инициатором драки! Это от него сегодня нужно было охранять отдыхающих и мой персонал!

– Он не понимает, о чём говорит, – возразил ушлый адвокат. – У него сотрясение мозга! Вы только посмотрите на него! Он жестоко избит! Кстати, кем? Вашими сотрудниками? Или, может быть, отрядом охраны, превысившим свои полномочия? Между прочим, у Артура Александровича на этих выходных серьёзное мероприятие. Будет пресса, уважаемые люди! И как он с таким лицом предстанет перед почтенными гостями?! – не хуже актёра театра драмы вопрошал адвокат, чуть не заламывая руки от наигранного отчаяния.

Я злилась, понимая, что если здесь и сейчас не получится полюбовно договориться о компенсации за причинённый ущерб, этот скользкий угорь перевернёт всё с ног на голову, и обвинит нас в членовредительстве Давыдова-младшего. А кто компенсирует убытки, нанесённые ресторану? С полицией они договорятся, стоит им только оказаться наедине. Поэтому моей целью стало не допустить подобное, а ещё лучше, предупредить.

– Я так понимаю, Ярослав Александрович, – обратилась к тому, кто на самом деле был здесь главным и с хмурым видом рассматривал лицо брата, – Вам не нужна огласка в прессе о том, что здесь сегодня произошло. В зале ведётся видеонаблюдение, и не гарантирую, что файл уже не попал в местную прессу. Люди, знаете ли, любят жареные новости.

– Что вы хотите? – мужчина оторвал взгляд от брата и тяжело на меня посмотрел. От его стальных глаз, в упор смотрящих на меня, возникло желание спрятаться и отступить. Но такой слабости позволить себе я не могла. Не имела права. За мной стояли люди, и я намеревалась получить всё, что причитается, и даже больше.

Глава 3. Я требую компенсации!

– Шантаж – не лучший способ решить проблемный вопрос, – мужчина пренебрежительно прищурился и посмотрел прямо в мои глаза. Несмотря на то, что я была потерпевшей стороной, его поведение и тон давали понять, что он так не считает. Это раздражало, какое там – бесило до чёртиков! Хотелось взорваться обвинительной речью, схватить его за лацканы дизайнерского пиджака и встряхнуть, сбивая спесь, но я лишь сдержанно и вежливо улыбнулась и, не повышая голос, потребовала своё.

– Господин Давыдов, с чего такие необоснованные выводы? Я озвучила лишь возможный вариант развития событий. К тому же, мне не нужен чёрный пиар. И я не выдвигаю необоснованных претензий. Вы же не будете отрицать очевидное: зачинщик драки – Артур Александрович. Он в ответе за то, что пострадало имущество ресторана и персонал. Ничего сверх меры я не прошу – лишь выплату компенсации за причинённый ущерб, – сложила руки перед собой на груди и, не отводя взгляд, с вызовом посмотрела в глаза оппоненту. Серые глаза были холодны и сверкали сталью. Мужчина выглядел раздражённым и уставшим, но не агрессивным.

– Справедливо, – выслушав меня и выдержав театральную паузу, за время которой у меня всё внутри десять раз перевернулось, ответил он и язвительно добавил. – Только под шумок не нужно вписывать всё, что у вас тысячу лет не работает или мыши погрызли.

– Мне чужого не нужно! И у нас нет мышей! – возмутилась из-за его реплики и тут мне в голову пришла гениальная мысль! – Но, кроме компенсации убытков, нанесённых имуществу ресторана, хотелось бы, чтобы и сотрудники тоже получили компенсацию. Люди находились на работе и пострадали от действий вашего брата и других ваших друзей.

– И какова же сумма претензии? Платить просто так я не намерен никому. – Давыдов иронично выгнул бровь и, отогнув полу пиджака, засунул руку в карман. Его поза была расслабленной, словно бы он не обсуждал неприятный вопрос, а находился где-то на презентации или вечеринке. Несмотря на то, что я пострадавшая сторона, глядя на этого светского льва, чувствовала, что уступаю позиции и хозяин положения здесь он.

– А и не нужно просто так, – поспешила заверить его и лучезарно улыбнулась отрепетированной улыбкой, как самому дорогому клиенту. – Предлагаю заключить контракт на обслуживание свадьбы вашего брата.

– Свадьбы Артура? – удивился Ярослав. А я успела засомневаться, была ли информация, полученная от Ларисы, достоверной. – Долго же вам придётся ждать, – усмехнулся он. – Он категорически против уз официального брака. Ближайшая свадебная церемония только моя. Вас устроит?

То, что я промахнулась с женихом, не имело значения, и я, не рассусоливая, перешла к главному.

– Вполне! – белозубо улыбнулась мужчине и по-деловому спросила: – С кем я могу обсудить условия контракта?

Давыдов не успел ответить.

– Притормозите, господа, заключать контракты, – раздался строгий голос лейтенанта. – У нас здесь дело о хулиганстве, усугублённое тем, что участники находились в состоянии алкогольного опьянения…

– Предлагаю переквалифицировать его на этапе досудебного расследования в дело «без состава преступлений», – вмешался адвокат. – Как мы видим, обе заинтересованные стороны полюбовно пришли к соглашению. Считаю конфликт исчерпанным.

Полицейский замялся. Было видно, что ему неинтересно заниматься бумажной волокитой, но вот так сразу сдаться он не мог, потому сделал вид, что изучает протоколы допроса.

– Нужно как следует всё изучить, – глубокомысленно произнёс он, показательно шурша бумагами.

– Как вас зовут? – тем временем спросил меня Давыдов.

– Надежда Владимировна, – представилась и уточнила, глядя на ушлого адвоката: – Вот обсудим условия и сумму компенсации, подпишем договор, тогда и будем считать инцидент исчерпанным. Иначе заявление я не заберу. Мои люди пострадали!

– Вот только не нужно нам угрожать, милочка! Мы в два счёта докажем, что Артур Александрович – жертва! – адвокат недовольно скривился, глядя на меня. От его самоуверенности и наглости внутри меня назревал бунт, и я уже набрала воздуха в лёгкие, чтобы высказаться о том, что я думаю об этой «жертве», как вмешался Давыдов.

– Сергей, не нужно, – спокойный голос Ярослава Александровича мгновенно остудил воинственный пыл адвоката и в секунду охладил тот яростный огонь, что загорался у меня внутри в ответ на вопиющую несправедливость. Адвокат, как ни в чём не бывало, тут же переключился на полицейского, нацеливаясь переубедить того замять дело. Я же с интересом посмотрела на Давыдова и превратилась в слух, чтобы не пропустить ни единого слова возможного будущего работодателя. Конечно, я понимала, что за четыре дня до свадьбы персонал уже набран и большинство организационных вопросов уже решен, но вдруг фортуна улыбнётся нам.

– Обсуждать вопрос обслуживания свадебного банкета вам придётся с тем, кто действительно этим занимается. Я не вмешиваюсь в этот процесс, – Давыдов взял со стола ручку и размашисто написал номер телефона поверх одного из протоколов опроса свидетелей, чем вызвал негодование у полицейского. Но не успел тот высказаться, как был подхвачен под руку расторопным адвокатом и настойчиво уведён через боковой выход на летнюю площадку. Я проводила взглядом удаляющиеся фигуры и скосила глаза на второго полицейского. Тот, как ни в чём не бывало, пил чай и интенсивно жевал бутерброды с колбасой и сыром. Доев последний, подозвал официантку и попросил принести ему что-нибудь на десерт. Тем временем Давыдов продолжал: – Насколько я знаю, обслуживающий персонал уже набран. Учтите, свадьба через четыре дня. Ничего не обещаю, но предупрежу, что вы позвоните.

В ответ я с благодарностью кивнула и задала уточняющие вопросы.

– Список с суммой компенсации и её обоснование я предоставлю вам сегодня к вечеру. Куда его отправить? На электронную почту? Или? – спрашивая, взяла со стола испорченный протокол с записанным номером телефона и прочитала имя – Полина Сергеевна. Имя и отчество вызвали приятные воспоминания о моей любимой школьной учительнице, которая была нашей с Тимуром классной руководительницей. Я расценила это как хороший знак для себя.

– Свяжитесь с господином Карповым. Он будет заниматься этим делом, – мужчина вновь недовольно скривился, поглядывая на заснувшего брата, пускающего слюну через приоткрытый рот. – В бездну! – выругался он по-английски. – Артур! – громко позвал он его, отходя от стола. – Просыпайся и тяни свою тушу в машину. И как ты теперь будешь шафером на моей свадьбе? Ты видел своё лицо? Джулия такого не поймёт, – Давыдов-старший, не церемонясь, потрусил младшего за шкирку, что возымело действие, и Артур с трудом открыл заплывшие от расплывшегося отёка глаза-щёлочки.

– Яр, – парень пьяно улыбнулся разбитыми в драке губами, – ты вернулся. Знаешь, у тебя такой классный мальчишник получился, – гнусавым из-за травмы носа голосом говорил Артур. – Сейчас ещё девочки будут. Я и для тебя заказал, такую сочную, с буферами, – Артур на себе показал как минимум восьмой размер груди, крякнул и, размахивая руками в воздухе, описал женский силуэт с тонкой талией и крутыми бёдрами. – У твоей Джульки такого нет. Там у неё, – он скрутил две фиги и прижал к своей груди, шевеля большими пальцами, – ноль без палочки.

– Мелкий балбес, – беззлобно ругнулся старший брат, черты лица мужчины смягчились, на губах появилась улыбка, которая его очень красила. Он мягко отвесил подзатыльник младшему, но тот всё равно болезненно ойкнул и ухватился за нос. – Больно! Чего дерёшься? Младших обижать нельзя!

– Закончился мальчишник. Пора домой. Завтра поговорим, – старший Давыдов подхватил младшего под локоть и помог подняться. Пьяно покачиваясь, тот полез обниматься, приговаривая:

– Ярик, ты только отцу не говори, а то он мне мозг высосет через трубочку.

– Было бы что высасывать, – хмыкнул старший брат и повёл младшего прочь из ресторана.

Тот полицейский, который оставался в зале, никак не отреагировал на то, что уводят самого главного хулигана. Смирилась и я, надеясь на порядочность Давыдовых. Махнула рукой одному из официантов, чтобы тот проводил «дорогих гостей», и вслед крикнула:

– До свидания, господа Давыдовы!

Ответом мне была тишина. М-да, правила хорошего тона не для них.

Сразу же после ухода братьев вернулся адвокат со старшим по званию полицейским. Оба выглядели весьма довольными. Я же пока не чувствовала себя спокойной. Фактически вопрос компенсации не был решён. Предстояло договариваться с адвокатом. И я ринулась в бой, напирая на Карпова и аргументируя тем, что обо всём договорилась с Ярославом Александровичем. На удивление, адвокат не сильно упирался. Дал мне свои контакты и сказал, что ожидает меня в три часа у себя в офисе для подписания соглашения.

Полицейские молча слушали, о чём мы договариваемся.

– Павел Петрович, – обратился адвокат к старшему полицейскому, – как мы и договорились, вы будете присутствовать при заключении мирового соглашения, чтобы, так сказать, закон и порядок соблюсти.

Полицейский важно кивнул. И, собрав со стола бумаги в коричневую кожаную папку на молнии, поднялся. Напоследок обратился ко мне:

– В следующий раз, если не намерены пускать дело в ход – разбирайтесь сами. Нечего дёргать нас по всякой ерунде.

– Как скажете, Павел Петрович, – вежливо улыбнулась, понимая, что с ним лучше не препираться, какое бы мнение по этому поводу я не имела. – До встречи завтра у адвоката.

– Уже сегодня, Надежда Владимировна, – полицейский взглянул на часы, висевшие в барной зоне. – Два часа, как новый день наступил. Гаврилов, хватит жрать, – рявкнул он на младшего по чину, – идём уже.

Полицейский Гаврилов флегматично дожевал песочную корзиночку с кремом и в два глотка допил чай. Только после этого поднялся и пошёл за старшим по званию.

С уходом полицейских разошлись и остальные посетители. Команда Тимура уехала после того, как мы их накормили. Всем коллективом, отпустив по домам только пострадавших в драке, мы принялись за уборку, а я ещё и за составление списка убытков и первоочередных дел, чтобы исправить то, что натворили драчуны. Предстояло вызвать дизайнера, заменить порванную обивку на мягкой мебели, докупить посуды вместо разбитой, пересмотреть график рабочих смен персонала, переставив так, чтобы мои пострадавшие сотрудники успели зализать раны, прежде чем выходить на работу.

В хлопотах пролетело время. Ресторан я решила полностью не закрывать. Оставила работать летнюю площадку, которая совсем не пострадала. В двенадцать сменилась, оставив второго администратора догребать то, что я не успела, а сама уехала домой, вздремнуть, освежиться, переодеться в чистую одежду. Сон продолжительностью один час только раздразнил, но делать нечего – на три встреча у Карпова. Собралась и отправилась на такси в соседний город, где находился его офис. В руках держала папку с перечнем всего того, что было испорчено, и общую сумму компенсации. Там же в папке лежал и самый важный номер телефона. Если мне удастся договориться об обслуживании свадьбы такого уровня, то, считай, мы выиграли джекпот – бесплатная, действенная реклама нашего ресторана. Работой будем обеспечены круглый год, и расценки можно будет поднять.

Офис адвоката Карпова находился в новой части областного города и занимал целый этаж в здании бизнес-центра, принадлежавшего Давыдовым. Внизу на ресепшене вместо миловидной девушки сидел охранник и пропускал посетителей через магнитную рамку, проверяя по паспортным данным в электронной базе, назначено или нет. Меня несколько удивили такие меры безопасности, но потом вспомнились нашумевшие прошлым летом репортажи о двух неудавшихся покушениях на Давыдова-старшого и его жену, которую, кстати, никто не видел. Она не была публичной личностью. Почему? Да кто ж его знает. Может, потому, что Давыдов-старший так захотел, говорили, что он тот ещё деспот, а может, в целях безопасности, а может, она страшная, как грех. Хм, нет, последнее – это глупость. Не должна жена такого человека быть некрасивой. Денег у этой семьи много, в случае чего, и пластику сделать могли бы.

Пока охранник тщательно рассматривал мои документы, я рассматривала окружающую обстановку. Много хрома, стекла и мрамора – вот то, что мне запомнилось. Через вертушку то и дело проходили работники, прикладывая к считывающему сканеру пластиковый пропуск-идентификатор. Мне выдали такой же временный пропуск и, объяснив на каком этаже выходить, отпустили.

Большой бесшумный лифт привёз меня и ещё какого-то молодого парня с кейсом в руках на седьмой этаж пятнадцатиэтажного здания. Двери открылись в просторный холл, обставленный небольшими диванчиками винного цвета. На стенах в хромированных рамках висели чёрно-белые фотографии знаменитых мостов разных стран.

На противоположной стороне холла открылась дверь и в проёме показалась девушка модельной внешности в строгом офисном костюме серого мышиного цвета, тонких колготках, и это несмотря на летнюю жару, и классических туфлях-лодочках. Густые, чёрные, как вороново крыло, волосы, были стянуты в ракушку. Пока я дезориентировано оглядывалась по сторонам, она сделала несколько шагов навстречу и спросила:

– Яровая Надежда Владимировна?

Получив в ответ мой утверждающий кивок и какое-то робкое «да», она освободила проход и вежливо пригласила следовать за ней в кабинет Сергея Григорьевича.

Девушка шла рядом, показывая путь. В какой-то момент у неё зазвонил телефон, она посмотрела на дисплей и, недовольно поджав губы, сбросила вызов. Входящий звонок тут же повторился. Было понятно, что звонил тот же неугодный абонент. Она тяжело вздохнула и ответила:

– Я вас слушаю.

Звонил мужчина. Что он говорит, не было слышно, но, судя по напряжённому выражению лица девушки, она с трудом сдерживалась, чтобы того не послать.

– Артур, – она вдохнула воздух через сцепленные зубы, – мне не интересно. Я не пойду с тобой на свадьбу брата. Я не буду громоотводом перед твоим отцом. Ты сам виноват.

Мужчина на том конце провода, видимо, оправдывался. Девушка скептически слушала его какое-то время, а потом жёстко ответила:

– Откуда я знаю? Мне достаточно того, что я знаю тебя. И… не звони мне больше. Я занята. И сейчас, и позже.

Она сбросила вызов, недовольно хмурясь. А меня подмывало спросить – уж не Артур ли Давыдов так настойчиво ищет встречи с офисной красавицей, но, конечно же, промолчала. Очень неприлично спрашивать о личном незнакомых людей.

Тем временем мы вошли в просторный кабинет с большим письменным столом, офисной техникой и шкафом, заставленным толстыми папками. На столе стояла табличка: «Анастасия Всеволодовна Верская – помощник адвоката». Девушка уверенно зашла за стол, достала из верхнего ящика стола тонкую чёрную пластиковую папку и приглашающе махнула рукой, подзывая подойти ближе к двери, на которой красовалась выгравированная табличка с именем адвоката и должностью – начальник юридического отдела. Немного ниже висела надпись: «Кто хочет, тот ищет возможности, кто не хочет – ищет причины».

– Идёмте, Надежда Владимировна, Сергей Григорьевич вас ждёт, – позвала Анастасия и открыла передо мной дверь в неизвестность. Будет ли правда на моей стороне или адвокат Давыдовых всё перекрутит в пользу своих работодателей?

Глава 4. Неожиданная встреча

Кабинет адвоката был светлым и просторным. За широким столом сидел Карпов и изучал документы, разложенные перед ним широким веером. К его столу буквой «Т» примыкал длинный стол с установленными по две стороны креслами для десяти человек. Полицейский, Павел Петрович, уже был здесь и сейчас пил кофе из чёрной кофейной чашечки. Аромат напитка приятно пощекотал рецепторы, напомнив о том, что сегодня я ещё даже не завтракала.

При нашем появлении адвокат оторвался от своих бумаг и привстал, дежурно улыбаясь, поприветствовал меня и предложил присесть в кресло у стола.

– Анастасия Всеволодовна, ознакомь госпожу Яровую с договором.

Его помощница села напротив меня и через стол подвинула папку, предварительно открыв её на первом листе.

– Если вам что-то непонятно, то спрашивайте, – девушка мягко улыбнулась.

– Вы посчитали, на какую сумму нанесён ущерб вашему ресторану? Я хотел бы посмотреть обоснование, – адвокат наклонил голову вперёд так, что очки спустились ему на кончик носа, и он поверх оправы рассматривал меня.

Я достала приготовленный список с выведенной итоговой суммой и протянула Карпову. Он тут же принялся изучать бумаги. В это время Анастасия мне объясняла, что договор составлен по типовому образцу, и если меня всё устроит, то достаточно будет вписать сумму компенсации, на которой сойдутся стороны.

На какое-то время в комнате наступила тишина, разбавляемая только шелестом страниц. Со всей внимательностью я читала каждый пункт договора, ожидая увидеть какой-нибудь подвох, и не находила.

Адвокат справился с моими документами быстрее и, можно сказать, отвесил мне комплимент:

– Приятно удивлён, Надежда Владимировна. Такой скрупулёзный отчёт, но ничего лишнего вы не приписали и даже подкрепили чеками обоснование суммы компенсации. Должен согласиться с предъявленной суммой, тем более, что Ярослав Александрович не хочет никаких неприятностей накануне свадьбы. Он готов подписать мировую, осталось дело за малым, – он жестом указал на тот договор, что лежал передо мной.

– Настя, впишите сумму в договор, – адвокат написал рассчитанную мною сумму на листочке и, продемонстрировав мне, передал своей помощнице. – Всё правильно?

– Да, – коротко согласилась и проводила взглядом Анастасию.

– Распечатайте в пяти экземплярах, – вдогонку крикнул адвокат.

Настя скрылась в приёмной, а мы с адвокатом и полицейским остались втроём.

– Павел Петрович, – обратился адвокат к полицейскому, который откровенно заскучал, пока я изучала договор, – вот видите, мой клиент согласен с претензией пострадавшей стороны. Как и обещали, мы компенсируем госпоже Яровой материальный ущерб в полном объёме.

– Да, я вижу, – качнул тот головой в ответ. – Если на этом вы договорились, то я бы уже пошёл. Дел, знаете ли, – он сделал характерный жест, обозначающий «по горло». Честно говоря, меня удивляло его присутствие здесь. Ну не входит в функциональные обязанности полицейского сопровождение пострадавшей стороны к адвокату виновного.

– Да, понимаю, – коротко кивнул адвокат и поднялся со своего кресла. – Я вас провожу.

Перед тем, как уйти, полицейский взял со стола свою папку и застегнул на ней молнию. Пока он это делал, из папки выглянул уголок пухлого конверта, который был торопливо спрятан вовнутрь.

Карпов отсутствовал пару минут, не больше. После того, как он вернулся, поведение его стало более раскрепощённым, чем в присутствии полицейского.

Он не спешил отгораживаться от меня бумагами, а сев в своё кресло, стал внаглую меня рассматривать. Это раздражало и смущало.

– Вам повезло, Надежда Владимировна. Почему-то господин Давыдов пожалел вас, – наконец-то он прервал затянувшееся молчание. – Я не привык отступать. И, можете поверить, если бы вы не забрали заявление, то сами бы и остались виновны в том, что произошло в вашем заведении.

От его слов меня передёрнуло и, что страшнее всего, я реально понимала – адвокат не красуется, похваляясь, нет, так и было бы, как он говорит.

– Что ж, спасибо господину Давыдову, что он поступил справедливо, – вышло немного язвительно, и адвокат это заметил. Его губы тронула кривая улыбка.

– Я передам Ярославу Александровичу слова вашей благодарности. Кстати, вы уже звонили насчёт обслуживания на свадьбе? Могу помочь.

– Аттракцион невиданной щедрости! – фыркнула в ответ на его слова о помощи. Такие, как он, за помощь берут непомерную плату, бескорыстно ничего не делают. – Господин Карпов решил заняться благотворительностью? Сегодня не воскресенье, чтобы подавать на паперти.

– А у вас язычок, как бритва, Наденька, – широко улыбнулся мужчина в ответ на мою эскападу.

– Не рановато ли переходить на фамильярное обращение, Сергей Григорьевич? – недовольно прищурилась, глянула на свободно развалившегося мужчину в кресле.

– Что вы, право, я от широты души, – Карпов улыбнулся и сел ровно, как и положено, в тот момент, когда вернулась его помощница. – Просто я знаю, где сейчас находится Полина Сергеевна и где она будет через час. Мог бы вас непосредственно представить.

Анастасия положила передо мной все пять экземпляров договора, и я заново начала просматривать бумаги на предмет внесения каких-либо посторонних пунктов, которых не было в образце. Ничего такого я не нашла. Ещё раз, убедившись в правильности написания суммы компенсации, размашисто поставила подпись. Помощница тут же подхватила экземпляры договора и передала адвокату, а мне передала нотариально заверенную доверенность, подтверждающую, что Карпов является представителем интересов Давыдова Ярослава Александровича. Как только адвокат поставил свою подпись, как доверенное лицо, и передал мне два экземпляра договора, я согласилась на то, чтобы он лично представил меня Полине Сергеевне.

– Я согласна, Сергей Григорьевич, чтобы вы представили меня Полине Сергеевне. Куда нужно идти?

– Она приедет сюда, в бизнес-центр, к шести. Вот тогда и представлю, а пока прогуляйтесь. У нас здесь есть неплохое кафе, не такое, конечно, солидное, как ваше, но не отравитесь, если съедите там пирожок с котятами.

– Сергей Григорьевич! – возмутилась Анастасия. – Что за дурацкая шутка про котят!

– Прости, Настенька, совсем забыл твоё трепетное отношение к братьям нашим меньшим, – искренне покаялся адвокат. – Иди вместе с нашей гостьей. Тебе тоже не мешает сделать перерыв. Наш рабочий день ещё не окончен.

Настя кивнула и, дружелюбно улыбаясь, предложила:

– Действительно, идёмте-ка вместе. Я покажу вам, что лучше заказать.

Мы вдвоём неспешно спустились на первый этаж и, не проходя магнитную рамку охраны, перешли в другую часть здания. Кафе больше напоминало студенческую столовую с характерными запахами и шумом. Несмотря на вечернее время, там было достаточно посетителей. Меня это удивило, и я спросила об этом девушку.

– Анастасия Всеволодовна, а во сколько заканчивается рабочий день в вашей компании?

– Если вы не против, то предлагаю обращаться по имени. А то моё отчество не из простых, – она подхватила два белых подноса у раздачи и один передала мне.

– Согласна, – я даже порадовалась её предложению, – и можно на «ты», – девушка была не против.

– Раньше я работала в европейской компании и привыкла к тому, что все обращаются друг к другу по имени. В компании господина Давыдова чтят другие традиции. Вот, привыкаю. По поводу рабочего времени: график работы в компании – с девяти до восьми, но у большинства отделов, как правило, ненормированный рабочий день. У нас оплата труда почасовая, но просто так никто не пересиживает. За всеми ведётся видеонаблюдение. Так, – озадаченно протянула Настя, рассматривая блюда на мармите, – можно взять отварную куриную грудку, смотри, салатик из капусточки вроде бы привлекательно выглядит, – указала она на холодильную витрину. – Или ты хочешь что-нибудь посерьёзней?

– Да нет. Возьму то же самое, – ответила ей, ставя на поднос выбранные блюда и стакан с томатным соком.

Мы выбрали столик в стороне от всех, ближе к окну, и стали ужинать, вежливо обсуждая общепринятые темы для таких шапочных знакомых: погода, природа, море, работа в общих чертах.

За время нашего ужина у Насти трижды звонил телефон, пока она не перевела его в бесшумный режим.

– Настойчивый поклонник? – не удержавшись, спросила, когда она сбросила очередной вызов.

Чуть помедлив, девушка ответила:

– Да. Так иногда бывает. То, что казалось светлой мечтой всей твоей жизни, вдруг оказывается самым сильным разочарованием, – её взгляд застыл и словно устремился в прошлое, голос надломлено задрожал. – Когда он был мне нужен – я была ему не нужна, а теперь наоборот, а я не хочу иметь с этим человеком ничего общего, хотя это и невыполнимо теперь.

Давать какой-либо совет Насте я не хотела. Взрослая, умная женщина – сама разберётся со своим бойфрендом. Поэтому сказала только следующее:

– Психологи обычно говорят, что так себя ведут незрелые личности. Они хотят отношений с теми, кого сами ранее отвергли. Это как забрать игрушку в песочнице у другого, хотя она тебе на самом деле не нужна.

– Безответственный, самовлюблённый, наглый, не способный чем-то серьёзно заниматься – это основные эпитеты и характеристики, которыми могу наградить этого человека, и да – незрелая личность к своим двадцати девяти годам.

Экран телефона бесшумно загорелся, высвечивая имя «Бабушка Ангелина». Настя неспокойно дёрнулась и, извинившись, встала из-за стола, отходя в сторону и принимая вызов. Когда она вернулась, на лице было беспокойство, руки нервно перекатывали в руках нож и вилку, когда она пыталась доесть ужин.

– Что-то случилось? – вежливо поинтересовалась.

– Ничего страшного, – безэмоционально ответила девушка и, улыбнувшись через силу, предложила съесть что-нибудь сладкое. Я была не против полакомиться, и Настя принесла две песочные корзинки с ягодами, сдобренные сливками. К концу ужина она немного повеселела и предложила вернуться назад в офис, поскольку время, отведённое адвокатом на наш ужин, истекло.

Настроение после интересной беседы с приятным человеком, сытного ужина и подписанного в мою пользу договора, было прекрасным. Остался последний важный шаг. Возвращаясь в кабинет адвоката, мысленно представляла, какая она – эта Полина Сергеевна, смогу ли я убедить её, ведь Давыдов сразу сказал, что ничего не обещает. Шла и проговаривала про себя все аргументы в пользу того, чтобы наняли наш персонал для обслуживания гостей на свадьбе во время церемонии и после во время банкета.

– Надежда Владимировна! – окликнул меня Карпов, вырывая из собственных мыслей. Я оторвала глаза от пола и увидела, что адвокат стоит в собственной приёмной вместе с крупным темноволосым мужчиной с проседью на висках и чуть полноватой женщиной. Русая коса длинной змеёй изогнулась вдоль спины, доставая низа попы, и обладательница косы повернулась лицом к нам с Настей…

– Полина Сергеевна! – немного неуверенно и даже растерянно воскликнула я, ещё полностью не веря своим глазам. – Полиночка Сергеевна!!! – кинулась к своей бывшей классной руководительнице и крепко обняла так, что она ойкнула и торопливо заговорила.

– Стой, Наденька, помнёшь же, – только тогда я смутилась и поняла, женщина беременна. Небольшой животик прикрывало платье свободного покроя. Полина Сергеевна рассмеялась, увидев моё выражение лица. – Дай же я посмотрю на тебя. Какая ты стала красавица! И волосы не обрезала до сих пор, – умилилась она и погладила меня по голове, как маленькую. Моя коса была короче, чем у Полины Сергеевны, но уже доросла до поясницы. – Как ребята? Тимур, Денис, Маргарита? Всё так же дружите? – засыпала она вопросами, и мне тоже хотелось расспросить её обо всём на свете. – Саша, – обратилась она к незнакомому мужчине, – помнишь, я тебе рассказывала о самом первом своём выпуске? Вот она – Наденька, наша звёздочка! Моя лучшая ученица и первая помощница! Я к ним пришла на классное руководство в восьмом классе, сразу после университета. Так ребята молодцы, вместо того, чтобы палки мне в колёса ставить и нервы испытывать на прочность, – помогали!

– Ну что вы, Полина Сергеевна, – смущаясь от похвалы, зарделась щеками. – Это вы нам помогали. Мы стали теми, кто мы есть, только благодаря вашей заботе и упорству. Мы всегда вспоминаем вас, когда собираемся. Тимур даже предлагал вас разыскать, ведь в нашей школе вы больше не преподаёте.

Женщина махнула на меня рукой и с нежной, немного печальной улыбкой сказала:

– Я теперь нигде не преподаю. Муж считает, что перетружусь, – она печально посмотрела на темноволосого мужчину. Тот не поддался жалостливому взгляду жены и, отрицательно покачав головой, словно этот спор вёлся и ранее, ответил:

– Нет, Полина, у тебя теперь другие заботы, – он интимно прикоснулся к округлому животу и погладил его с лёгкой лаской, от чего женщина смутилась и одёрнула платье, отодвигая руку мужа. – Не при детях же, – укоризненно фыркнула она.

Мужчина довольно улыбнулся и продолжил общение:

– У тебя все твои ученики лучшие, – снисходительно сказал мужчина и подмигнул мне. – Ты готова каждого нахваливать часами, даже самого последнего лоботряса.

– Саша, – учительским тоном сказала Полина Сергеевна, – я правду говорю. У Наденьки, знаешь, какие способности к языкам – она четыре знает. Мы с ней первые места на областных олимпиадах занимали. А ещё она прекрасный организатор!

– Полина Сергеевна, вы преувеличиваете, – от похвалы горели не только щёки, а и уши, и было неловко. Вроде бы ничего такого я в школе не делала, а вот как, оказывается, это воспринималось.

– Ещё и скромная! – припечатал адвокат, вклиниваясь в разговор, и только после его реплики я сообразила, что моя классная руководительница, обожаемая Полина Сергеевна, и та женщина, с которой я должна договариваться о работе моего коллектива на свадьбе Давыдова, – одно и то же лицо. Я растерялась, понимая, что ни за что не стану упрашивать её о том, чтобы с нами заключили договор. А Саша, чертами лица схожий с братьями Давыдовыми, – это Давыдов-отец? Он был не так «блестящ», как на страницах глянцевых журналов, но это действительно был он. У меня от собственных догадок рот открылся.

– Наденька, ты смутилась? – моя учительница приобняла меня за плечи и заглянула в лицо. – Зря. Всё, что я о тебе сказала – истинная правда!

Робко улыбнувшись, я смогла поблагодарить за такие слова.

– Полина, – голос Давыдова звучал по-мужски притягательно. О таком говорят: бас-баритон. – Ты лучше спроси, что привело твою Наденьку к нам в офис.

– Александр Андреевич, – торопливо заговорил адвокат, – Надежда Владимировна хотела бы договориться об обслуживании свадьбы Ярослава Александровича. Надежда Владимировна, Александр Андреевич – отец счастливого жениха.

– Очень приятно, – пролепетала я, глядя на первую бизнес-величину нашего края. Мужчина не совсем понял, каким образом я собралась обслуживать свадьбу его сына, и внимательно, чуть нахмурив брови, посмотрел на меня. Только я открыла рот, чтобы прояснить ситуацию, как заговорила Полина Сергеевна.

– А, так ты та рестораторша, которая должна была мне позвонить? Саша, Ярослав просил поспособствовать. Он сказал, что ему очень понравилось обслуживание в ресторане, где он отмечал свой мальчишник. Погуляли они там хорошо, раз Артур до сих пор не объявился.

– Протекции Ярослава можно верить, это не Артур, – успокаиваясь, мужчина расслабился. – Вы, Надежда, не обижайтесь, но прежде, чем дать вам ответ, вас проверит моя служба безопасности. На свадьбу моего сына приедут первые лица государства и мои партнёры по бизнесу, будет много уважаемых людей. Неожиданностей и неприятностей быть не должно. Безопасность – краеугольный камень мероприятия. Душа моя, – ласково обратился Давыдов к жене, – вы, конечно, можете обсудить обслуживание свадьбы, но если Бизон выскажется против, то никто не опровергнет его решение, даже я. В вопросах безопасности он профи.

Полина Сергеевна ободряюще погладила меня по руке.

– Ничего, Наденька, не стоит раньше времени печалиться. Думаю, что твои родители не стали бы держать среди персонала совсем уж плохих людей. Помнится, Владимир Сергеевич – очень ответственный человек, и мама у тебя такая замечательная.

– Спасибо, – улыбнулась с благодарностью своей бывшей учительнице, – Полина Сергеевна. Да, они у меня то, что надо! Александр Андреевич, приятно было с вами познакомиться, – слегка склонила голову, прощаясь со всеми. Разговор был окончен, пора и откланяться. – Сергей Григорьевич, – кивнула и адвокату, – до свидания, надеюсь, если и увидимся, то не по такому неприятному делу.

– Серёжа, я чего-то не знаю? – жёстко спросил Давыдов-старший у адвоката. При этом из взгляда мужчины исчезла вся доброжелательность, расслабленность сменилась напряжением. У меня внутри всё ухнуло вниз. Я и не предполагала, что отец семейства не знает об инциденте в моём ресторане. Быстро метнув взгляд на адвоката и опережая его, заговорила я.

– Да ничего страшного. Посуду разбили, вот я и пришла за компенсацией.

У Александра Андреевича недовольно дёрнулся уголок губ, но спрашивать о подробностях он не стал.

– Пойду я, – немного неловко переминаясь с ноги на ногу, произнесла я, ощущая за собой какую-то вину. Кто меня дёрнул за язык? Пусть бы отец узнал о проказах своего младшего от кого-то другого.

Глава 5. Предсвадебные приготовления

Меня никто не задерживал, и я вышла из кабинета, переводя дух и ощущая, как отпускает внутреннее напряжение. Ускорив шаг, устремилась к выходу и не рассчитала скорость, с которой улепётывала от своих новых знакомцев. Поэтому перед лифтом столкнулась с входящим в холл мужчиной, больно стукнувшись об него лбом и при этом уронив папку с документами.

– ОЙ! – вскрикнула и почувствовала, что в последний момент меня удержали от падения. – Простите, – извинилась и подняла глаза, потирая лоб. Передо мной стоял Ярослав Давыдов.

– Так-так. Надежда? – уточняя, спросил он. – От кого вы так убегаете, словно за вами гонится стая голодных волков? Вас чем-то напугал Карпов? – улыбка у Давыдова была очень красивой, открытой. Плюс приятный ненавязчивый аромат парфюма мужчины с древесными нотками сразу меня окутал. Странно, но с появлением этого мужчины, нервное напряжение ушло, и я расслабилась.

– Нет, всё в порядке. Встреча завершилась вполне хорошо. Мы разошлись, довольные друг другом, – сказала и вспомнила свой прокол с досадой.

Крепкая хватка рук Давыдова приятным давлением ощущалась в районе талии. Отстраняться не хотелось. Мужчина чем-то притягивал. Находясь вблизи, можно было рассмотреть черты его лица, и мне всё в нём нравилось. Как говорится, мой типаж – брюнет с серыми глазами и спортивной фигурой. Под моими руками, которые оказались у него на груди, обтянутой футболкой-поло, ощущались крепкие мышцы.

– У вас красивые глаза, вы знаете? – отвесил комплимент Ярослав, немного смутив меня внимательным разглядыванием моего лица при этом. В следующий момент он выпустил меня из поддерживающих объятий и присел собрать разлетевшиеся документы.

– Обычные, – пожала плечами. Не так уж часто меня баловали комплиментами. – Ваши мне тоже нравятся, – ляпнула и смутилась ещё больше, ощущая себя, как девочка-подросток, которой ещё недоступно искусство флирта. – То есть, они красивые… серые…

Мужчина посмотрел на меня снизу вверх и рассмеялся.

– Я понял вас.

От собственного косноязычия у меня даже уши покраснели. Это же нужно было так опозориться!

Ярослав поднялся с пола и протянул собранные документы.

– Вы звонили Полине? Что она вам ответила? – вежливо поинтересовался он.

– Да. Такая забавная история приключилась. Оказывается, Полина Сергеевна… – не успела я договорить, как у Давыдова зазвонил телефон. Он быстро вытянул его из кармана и, перебив меня, пояснил:

– Извините, очень важный звонок, – он отошёл от меня в сторону и заговорил со звонившим по-английски. А я по-английски решила быстренько уйти и, махнув рукой на прощание, пошла в сторону лифта. Остановившись у дверей, нажала кнопку вызова, а тем временем сама наблюдала за Ярославом Александровичем.

– Привет, Джулия. Я рад, что ты перезвонила. Я забронировал тебе билет на десятое. Детка, десятое, если ты не знаешь, это завтра.

Ему что-то отвечали. Лицо Давыдова выражало раздражение, но голос оставался мягким, просящим.

– Через два дня у нас свадьба, если ты забыла. Милая, твоё присутствие обязательно! Мы же всё сто раз обсуждали.

Под конец разговора он довольно улыбнулся своей фирменной улыбочкой.

– Да, милая, и я тебя люблю. До встречи, целую.

Лифт бесшумно подъехал и раскрыл створки двери, запуская меня внутрь, и автоматически закрыл их, тем самым отсекая меня от диалога Давыдова с Джулией.

Пока спускалась в лифте, постоянно прокручивала в голове разговор Давыдова с американкой. Судя по лингвистическим особенностям английского языка, его пассия именно из Америки. Вот это любовь! Так уговаривать мужчина может только ту девушку, к которой действительно испытывает сильные чувства.

Мне почему-то стало от этого грустно. В моей взрослой жизни мне не посчастливилось встретить такого мужчину. Я состояла в отношениях с австралийцем и сейчас, но Грег даже ни разу не позвонил мне за то время, что я находилась на родине. У нас была типичная пара для дружеского секса, причём, по расписанию: вторник, четверг и суббота. И платили в ресторане за ужин мы вдвоём, и домой друг к другу заходили редко. Встречались у друзей, ездили к океану позаниматься сёрфингом, посещали выставки, театр, а потом ехали в мотель. И секс был каким-то техническим, без души, точно говорят – для здоровья. Минет для лучшей потенции и смена пары поз: на спине, сзади или сбоку, вот и всё разнообразие. Без перчинки, без задоринки. Но дело даже не в позах, а в отношениях по инерции.

Познакомились мы с Грегом у моего босса на дне рождения, который тот решил отпраздновать, ловя волну на одном из лучших пляжей для сёрфингистов – Кёрл-Кёрл бич, где из-за отмелей формируются уникальные закручивающиеся волны высотой в несколько метров. Выросла-то я на море, и мы с моими школьными друзьями профессионально занимались и дайвингом, и кайтсёрфингом[1]. После переезда в Австралию, а её без преувеличения можно назвать Меккой сёрферов, я тоже пристрастилась к этому спорту. Грег оказался среди приглашённых, они с боссом дружили с колледжа. Сошлись мы на почве спорта, плюс общие друзья, общие места тусовки. Грег предложил встречаться – я не отказалась, и наше общение длилось вот уж как полгода.

Телефонный звонок отвлёк меня от размышлений. Звонила Агата, второй администратор, моя сменщица, узнать, как прошла встреча с адвокатом и дозвонилась ли я Полине Сергеевне. Разговор увлёк, и я совсем позабыла и о Греге, и о Давыдове с Джулией.

Четыре дня пролетели в организационных заботах и встречах. Как и говорил господин Давыдов-старший, нас проверили. Тот, кого он назвал Бизоном, на самом деле в миру оказался Данилой Егоровичем. Ровно через сутки после встречи с Александром Андреевичем ко мне в ресторан зашёл глава службы безопасности компании Давыдовых. Мужчина того же возраста, что и хозяин. По выправке – бывший военный или полицейский, да и тонкий шрам на лице, прочертивший белёсую линию через правое веко почти без ресниц, и высокую скулу, говорил в пользу боевого прошлого. Тщательно выбритое от чёрной щетины лицо отсвечивало синевой. Он был массивным и высоким, но движения у такого великана получались неожиданно плавными. Бизон. Прозвище ему подходило.

Мужчина коротко представился и предложил пройти в кабинет. Я ожидала, что он начнёт меня расспрашивать о моих подчинённых, потребует позвать персонал для индивидуальной беседы, но получилось всё совершенно наоборот. Данила Егорович положил перед собой на стол папку, тиснёную корпоративным знаком Давыдовых, раскрыл её и достал лист. Как выяснилось через минуту, это был список фамилий официантов, которые допускались к обслуживанию свадьбы Ярослава Александровича.

– А откуда… – растерянно посмотрела в карие глаза, которые смотрели в упор, не моргая. Мужчина имел подавляющую ауру и никак не скрывал этого за дружелюбием или дежурной улыбкой. Если у такого окажешься на пути – сметёт и не заметит. Это чётко осознавалось. – А как это? – моё удивление было неподдельным. Я невразумительно помахала в воздухе рукой, посмотрела на список, словно он мог дать объяснение, и уставилась на мужчину.

– Секрет фирмы, – неожиданно подмигнул мне Бизон здоровым глазом. – Мне зарплату платят не просто так, – он улыбнулся краешками губ и снова принял суровый вид. – Завтра в три соберите весь персонал по списку, который не сегодняшней смене – я проведу инструктаж по правилам поведения и мерам безопасности. Познакомлю со своими сотрудниками, которые будут задействованы в охране. Каждый наёмный работник должен выполнять свои обязанности в строго ограниченном квадрате, закреплённом за ним. Гостей ожидается больше пятиста. И всё должно пройти на высшем уровне.

– Хорошо, – понятливо согласилась и уточнила: – А вы не назвали три фамилии.

Он посмотрел на меня, как на недалёкую, и коротко, отрывисто бросил:

– Ненадёжные. У одного брат в тюрьме. Второй травкой балуется. Третья бля… – он не договорил бранное слово и исправился, – неразборчива в связях, недавно лечила срамную болезнь в кожно-венерологическом диспансере.

– О! Вы даже такое знаете! – честное слово, так впечатлить меня своим профессионализмом ещё никому не удавалось. Я уважительно посмотрела на мужчину.

– Времени маловато, – доверительно поделился Бизон, хмуря лоб, – а так бы список ещё уменьшился. Из всех первично поданных заявок только треть официантов будет допущена к работе. Кстати, – он переложил документы и с кармашка папки достал приглашение на свадьбу. – Вам просили передать, что вас приглашают и отказа не примут. Полина Сергеевна настаивает, чтобы вы были среди гостей.

Я потянулась за приглашением, оформленным в технике скрапбукинга, с тиснением, кружевом и штампами, не иначе, как Полины Сергеевны задумка. Ярослав и Джулия приглашали на бракосочетание к одиннадцати утра на выездную церемонию по адресу проживания Давыдовых, как я поняла по названию знаменитого в наших краях элитного посёлка для состоятельных семей со скромным названием «Терра-нова». Чего уж сразу не назвать-то «Землёй обетованной» или «Райскими кущами»?

– Я приду, как гостья, – покладисто согласилась и уточнила организационный вопрос: – Скажите, а пропуск на въезд вы нам выдадите?

– Да, конечно. У каждого будет чипированный пропуск, по которому возможно отследить перемещение субъекта по территории, – подтвердил Бизон и потянулся к внутреннему карману. На свет он извлёк небольшой пластиковый прямоугольник.

– А если кто-то потеряет? – недоверчиво рассматривала в чужих руках пропуск.

– Потеряет и голову, – хлопнул мужчина папкой, закрывая её. От неожиданности я подскочила на стуле не хуже мячика, который пнули. – Вы испугались? – он правильно считал мои эмоции. – Вам нечего бояться, Надежда Владимировна.

– Что ж, время дорого. Буду направлять к вам официантов по списку. Группами или по одиночке? – поднялась я с кресла и направилась в зал.

– Пятёрками, – ответил он и без спросу пересел в моё офисное кресло.

Я только фыркнула на такую наглость, прикрывая за собой дверь.

Глава 6. День свадьбы

Суббота началась для меня в четыре утра. Лениво потянувшись в постели, перекатилась на живот и отключила звонок будильника. На побудку специально был установлен самый противный сигнал, чтобы не было и шанса продолжить спать дальше – мужик гнусавым голосом орал: «Вставай! Ну, вставай уже! Вставааай!».

– Встаю! – пробурчала себе под нос и спустила ноги на пол, нащупала комнатные тапочки с пушистыми помпонами и пошаркала в ванную, разминая на ходу шею и плечевой пояс.

В зеркале отразилась заспанная девица с почти ещё закрытыми, сонными светло-карими глазами. Папа говорит, что я родилась с солнечным лучиком во взгляде. Выбившиеся из заплетённой косы пряди торчали в разные стороны. Волосы свои я любила и ухаживала за ними, баловала масками, и всегда спала с заплетённой косой, а то наутро можно было проснуться с одним сплошным колтуном, который и вычесать будет невозможно.

Вчера вечером я посетила салон красоты, всё же на свадьбу иду, и там мне немного подрезали длину, избавляя от некрасивых кончиков. Мой цвет волос – медово-русый – был родным. Только раз в подростковом возрасте я покрасила волосы в клубничный блонд. С тех времён больше таких экспериментов не провожу. Свежий маникюр был прост – классический французский френч с белым лаком на закругленном конце ногтя. Мой косметолог предлагала сделать интимную депиляцию, у них проводилась какая-то акция «минус пятьдесят процентов», но я отказалась. Грэг далеко, да и нескоро мы с ним увидимся, а для себя я сама красоту наведу и для поддержания гигиены уж постараюсь.

Разглядывание себя в зеркале закончилось тем, что отражение увидело мой язык и следом белозубую улыбку. Вещи полетели в корзину для грязного белья, а я зашла в душевую кабину принять контрастный душ.

Минут через пятнадцать, покидая ванную, я уже чувствовала себя другим человеком – бодрым и полным энергии, способным активно провести этот сложный день. Ещё сорок минут мне понадобилось, чтобы высушить волосы и заплести красивую французскую косу, украсив её несколькими заколками с белым жемчугом.

Выбор одежды не был для меня сложным. С вечера, перебрав свой гардероб, я подготовила белый брючный костюм с шёлковой майкой на тонких бретелях. Белое кружевное бельё было таким тонким, что абсолютно не выделялось. Маленькая бутоньерка украсила лацкан пиджака. Зауженные брюки длиной по щиколотку подчеркивали длину ног. И последний, самый важный элемент – элегантные лодочки молочного цвета на высокой шпильке. Я немного скептически на них посмотрела, всё же я привыкла к удобной обуви на низком каблуке, но эти туфли были проверенными, с удобной колодкой. На всякий случай предусмотрительно взяла с собой белые кроссовки на замену.

– Полшестого! – голосовым звонком зазвонил будильник, как раз тогда, когда я складывала сменную обувь в сумку. Успела!

С моими ребятами мы встретились в условленном месте и, загрузившись в наш микроавтобус, поехали в посёлок, где проживали Давыдовы.

Так просто въехать на территорию было невозможно. За два километра до самого посёлка стоял первый пропускной пункт охраны. Каждого из нас проверили с металлоискателем, с собакой обыскали микроавтобус, и после того, как проверили пропуски, разрешили ехать дальше.

Второй пункт охраны развернулся непосредственно перед въездом на территорию «Терра-новы». К нам в автобус подсел один из охранников и показал дорогу к участку Давыдовых.

В девять часов утра микроавтобус подъехал к хозяйственным воротам усадьбы Давыдовых. Мужчина, который ехал с нами, передал нас на попечение следующему охраннику.

Приусадебная территория была огромна и утопала в зелени и цветах. Границы участка даже определить было невозможно. От ворот до здания мы ехали минут семь. Особняк впечатлял. Что-то подобное я себе и представляла – величественный, помпезный, в классическом стиле. Дом напоминал своего хозяина – Александра Андреевича. Такой же основательный и крепкий, монолит.

Новый секьюрити пересчитал нас по списку, составленному Данилом Егоровичем и выведенному на экран планшета, и, повернувшись ко мне с бесстрастным выражением лица, слегка поклонился:

– Надежда Владимировна, а вы значитесь в списке гостей.

– Да, – коротко согласилась, – но прежде мне нужно решить некоторые организационные вопросы касательно работы моего персонала со старшим администратором.

Я накануне созванивалась со свадебным распорядителем, и мы обговорили нюансы работы. Но то было заочное знакомство. Важно было познакомиться вживую.

– Я Вас провожу, – не споря, предложил он, и объяснил, куда нам идти.

Стоило мне решить все вопросы с распорядителем, как тут же рядом со мной материализовался новый охранник с переговорным устройством, выглядывающим из левого уха. Чёрная пружинка провода уходила назад за массивную бычью шею и дальше за воротник белоснежной рубашки. Мужчина был в чёрном костюме с бабочкой.

– Вас ждут, – коротко сообщил он и жестом пригласил следовать за ним. Лишние вещи я оставила в раздевалке, где мои ребята переодевались в чёрно-белую форму, выданную распорядителем. Повесив на плечо клатч из лаковой кожи молочного цвета в тон туфлям, забросила в него смартфон и напоследок предупредила своих в сто пятый раз, что в случае чего, сразу же звонить мне, и отправилась следом за охранником.

Пока мы переходили в другую часть дома, я украдкой рассматривала классический интерьер, лепнину на потолке, картины маринистов, вензеля с буквой «Д» над каминной полкой в одном из залов. Дом напоминал музей. Не было в нём лёгкости и обжитости. Было ощущение, что сейчас из-за поворота выскочит смотритель и закричит: «Руками не трогать! Ценный экспонат!»

«Как Полина Сергеевна здесь живёт?» – искренне удивлялась, пока поднималась по широкой лестнице, застеленной бордовой ковровой дорожкой, с резными балясинами перил. На втором этаже охранник притормозил у одной из дверей и, дождавшись, пока я его нагоню, молча открыл дверь передо мной.

В комнате было светло и по-домашнему уютно. Полина Сергеевна, радостно улыбаясь, отложила книгу на высокий круглый столик на одной ножке, заложив её закладкой, и встала мне навстречу. На женщине было надето двухслойное платье прямого покроя. Нижний непрозрачный чехол был серебристым, а сверху вторым слоем шло кружевное платье персикового цвета. Коса была заплетена почти так же, как и у меня. Только в волосах не было дополнительных украшений.

– Здравствуй, моя дорогая, – она протянула две руки, чтобы взять мои, – как же я рада тебя видеть!

– Полина Сергеевна! – начала я приветствие, но была прервана.

– Постой! Давай договоримся! Я – Полина. Мы больше не в школе. И уж не настолько я старше тебя, – женщина улыбнулась, и на её щеках заиграли ямочки. – Сделай милость, Наденька.

– Хорошо, Полина Серг… – запнулась на привычном обращении и улыбнулась ей в ответ. – Хорошо, Полина. Хотя и странно мне вас так называть.

– И давай на «ты», как старые добрые знакомые, – подмигнула она и жестом предложила присесть на двухместное канапе. – Сейчас придёт Саша, и мы с ним пойдём встречать гостей. А ты: хочешь – идём с нами в сад, а хочешь – оставайся в комнате. Церемония назначена на одиннадцать. Можешь пока отдохнуть. Знала бы ты, как я рада, что ты будешь рядом со мной, а то эти гости, – она выразительно закатила глаза к небу, – их сложно вынести. А с тобой хоть можно пообщаться. Расскажешь мне про Австралию?

Дверь резко открылась, словно к ней приложили значительную силу, и створкой с грохотом врезалась в стену. В комнату ворвался, как ураган, сам Давыдов-старший. От резкого хлопка двери мы с Полиной вздрогнули. Честно говоря, грозный вид мужчины меня испугал. Он выглядел агрессивным и злым. Полина как-то вся подобралась, и в один момент из мягкой покладистой кошечки превратилась в львицу. Прищур зелёных глаз выказывал неодобрение поведением супруга. Ноздри маленького аккуратного носика напряглись, руки сплелись на груди.

– Александр, что за демарш! – грозно, по-учительски строго произнесла она.

Мужчина поймал недовольный взгляд жены и нервно дёрнул головой.

– Поля, я его убью! – натурально, как дикий зверь, прорычал он.

За Давыдовым в комнату влетел хорошо известный мне адвокат, нервно дёргающий галстук, пытаясь ослабить узел. Вслед за ним более спокойно вошёл Бизон и скалой встал по правое плечо от хозяина. И последним появился Ярослав. Мужчина был в ярости, но сдерживал себя, только желваки ходили туда-сюда. Он прошёл мимо отца и, подойдя к окну, опёрся о подоконник двумя руками и вцепился в него с такой силой, что мне показалось, что он оторвёт от него куски.

– Полина, – словно простонал Давыдов её имя. – Это конец всему. Через полчаса прибудет президент, господин Кёльн и господин Вермеер уже здесь. Что я должен им сказать?

– Что свадьбы не будет! – тяжело, но уверенно произнёс Ярослав Давыдов и мотнул головой, словно сбрасывая накинутую на глаза пелену.

– Подождите, – Полина примиряюще подняла две ладони вверх. – Почему не будет? Объясните же, наконец, что происходит?

– Потому что свадьба не может состояться без невесты! – рявкнул Давыдов-отец и испепеляющим взглядом посмотрел на сына.

– Почему без невесты? – растерянно произнесла женщина и оглянулась на меня, словно ожидая от меня или поддержки, или объяснений. Но я и сама ничего толком не понимала. Что случилось? Рейс отменили? Ведь Джулия должна была прилететь ещё вчера.

Давыдов-старший только зло рыкнул. Ярослав поджал губы и отвернулся в сторону, вперив взгляд в натюрморт с персиками и греческой амфорой, которую держала богиня плодородия Деметра.

– Джулия не приедет, – раздался спокойный голос Данила Егоровича. По-моему, он единственный из присутствующих здесь мужчин оставался адекватным.

– Как? – всплеснула руками Полина и стала наощупь садиться на канапку возле меня. – Ой, божечки, что же это? Как же это? – растерянно произносила она и, нащупав мою руку, вцепилась в неё, как в якорь. – Ярослав? Ты правильно понял? Может быть, она опаздывает? Так мы можем церемонию отложить, хотя президент… – она замолчала, во все глаза смотря на пасынка.

– Она спасает китов, – сказал Ярослав и вдруг истерически рассмеялся, громко, откинув голову назад. – Полина, представляешь? – сквозь смех продолжил ей объяснять. – Вчера на западном побережье кит выбросился на сушу, и она полетела туда вместе со своей малахольной компанией активистов за права кого только возможно! – он перестал смеяться так же резко, как начал, и внимательным взглядом посмотрел на побагровевшего отца. – Я вместе с нашей свадьбой оказался на втором месте, после кита.

Давыдов-старший, скрипя зубами, резко выдохнул.

– Так. Что скажем гостям? Какая версия отсутствия невесты? Сломала шею?

– Я бы ей помог, – пробасил Бизон, не меняя выражения лица.

Ярослав кинул нечитаемый взгляд на главу охраны и на отца.

– Она приедет через несколько дней. И не сметь трогать её хотя бы пальцем, – вот вроде бы Ярослав не угрожал, не рычал, но то, как он сказал, даже меня пробрало. Я сидела тихой тенью и следила за разворачивающейся семейной драмой семьи Давыдовых. Мне было искренне жаль и Ярослава, и даже Давыдова-старшего, репутация которого сейчас летела в тартарары. Какой из тебя бизнесмен, если ты не можешь навести порядок в доме? Прописная истина.

– Да не тронем мы её, – скривился старший Давыдов. – Но на глаза пусть эта гадина не попадается. Конец моей репутации, – совсем, как пёс, тряхнул он головой и запустил руки в короткий ёжик чёрных волос с проседью на висках. Рука Полины разжалась, я повернулась посмотреть на неё и подскочила со своего места. Пока мужчины вели диалог, они позабыли о женщине. Полина Сергеевна стала бледнее полотна, даже губы потеряли краску.

– Воды! – я бросилась расстёгивать пуговицу сзади на горловине платья и размахивать своим клатчем перед её лицом. Все засуетились. Ярослав открыл окно. Бизон стал наливать воду из хрустального графина в фужер. А Александр бросился к жене в ноги и стал растирать ей руки, приговаривая:

– Полина, Полиночка, ну чего ты. Душа моя, тебе же нельзя нервничать. Подумай о хорошем, подумай о малышке.

Наши совместные усилия не прошли даром, и скорую вызывать не пришлось. Попив воды, Полина немного порозовела.

– Саша, я тут подумала, может, не будем ничего отменять. Нам не хватает невесты. Так мы её найдём.

В комнате повисла напряжённая тишина. Первым пришёл в себя адвокат.

– Можно заключить контракт на шесть месяцев. У меня и типовой брачный договор на компьютере имеется.

– Только где мы её найдём за такое короткое время? – раздражённо рявкнул Давыдов-старший и тихо переспросил у жены: – Ну что, тебе лучше?

Полина кивнула и погладила его второй рукой поверх их сцепленных рук.

– Зачем где-то искать, – раздался спокойный голос Бизона. – Вот, Яровая Надежда Владимировна, двадцати восьми лет от роду, досье собрано, ни в чём таком не участвовала, не привлекалась, в порочащих связях не замечена. Родители и ближайшие родственники тоже.

– Эй, эй! Постойте. Что вы такое несёте! – возмутилась я. – У меня, между прочим, есть молодой человек! У нас отношения.

– У вас сношения, – Бизон грубо парировал мне, и от его слов меня словно кипятком окатило. – Грэг Маккалистер, менеджер среднего звена, увлекается сёрфингом и замуж вас звать не собирается.

– Он что, сам вам об этом сказал? – иронично посмотрела на мужчину.

– Вы удобны ему, Надежда Владимировна, как… постоянный сексуальный партнёр. Он сам так сказал.

От такой информации я растерялась. В душе всё перевернулось, стало гадко и противно. Иллюзий насчёт наших отношений у меня не было. Но вот чтобы так прямо сказать это постороннему человеку…

– Я вам не верю, – утвердившись в мыслях, что это обман, произнесла и гордо подняла подбородок. Пальцы на руках подрагивали, и я сжала их в кулаки.

– У меня в Австралии живут друзья, бывшие боевые товарищи, и вот когда мне поручили вас проверить, как и всех ваших сотрудников, я созвонился с одним из них и попросил всё выяснить. Бывших разведчиков не бывает, Надежда Владимировна, – Бизон, не улыбаясь, строго смотрел на меня и словно маленькому ребёнку разжевывал: – Товарищ разыскал мистера Грэга, и в пятницу, он же по пятницам ходит в бар «Бычья кровь»? – уточняя, он дождался, пока я кивну, подтверждая, что рассказ достоверен, по крайней мере, в тех фактах, что мне известны, – подсел к нему за барной стойкой. В арсенале разведчиков есть такие психотропные препараты, которые развязывают язык, вот товарищ и воспользовался подобным, и узнал правдивую информацию, не прикрытую ложью благочестия.

– Вы могли всё это могли выдумать, – сцепив зубы так, что они скрипнули, произнесла я. Такого ощущения предательства и какой-то собственной ущербности от того, что меня считают «секс-тренажером» и ничем более, я не испытывала никогда. Те, с кем я дружила, были искренни и прямолинейны. То, о чём говорил Бизон, больно било по самолюбию. Внутри разрасталась чёрная дыра отчаяния. И я всё ещё отрицала услышанное. – И какое вы имели право рыться в моём белье!

– Я всего лишь выполнял свою работу, Надежда Владимировна! – Бизон никак не воспринял мой вызов в голосе и даже бровью не повёл. Я подхватила с канапе клатч, который успела туда отбросить, и нервно закинула лямку на плечо. Жутко хотелось уйти.

Дверь в комнату приоткрылась, и вошёл Артур, в белом смокинге и чёрных зеркальных очках.

– Что за собрание? – вместо приветствия бросил он и приподнял очки на лоб. Ему никто не ответил. Он плеснул воды в свободный фужер и с удовольствием выпил залпом.

Синяки на его лице после той драки в ресторане были едва заметны. «То ли грим хороший, то ли заживает всё, как на собаке» – зло подумала я и присела рядом с Полиной Сергеевной, почему-то не решаясь сразу уйти. Словно ждала новых откровений о собственной жизни из чужих уст.

Давыдов-старший поднялся с колен и приблизился, нависнув надо мной.

– Надежда. Это, конечно, дико, но прошу вас, сыграйте роль жены на этой чёртовой, – он сорвался на рычание, – свадьбе! Сергей принесёт контракт, и вы впишете ту сумму, которую сами назовёте. А я буду у вас в долгу. Это дорогого стоит. Гостей больше пятиста человек, мои европейские партнёры, и сам…

– Я не продаюсь! – мяукнула и чуть не сорвалась на всхлип. – Свадьба должна быть с любимым человеком.

– Наденька, я тебя умоляю, – раздался слабый просящий голос Полины Сергеевны, – помоги. В этой ситуации надежда только на тебя. Время пролетит, как один день. И вы расстанетесь не в претензии дуг к другу. Вы поживёте здесь, рядом с нами, для видимости и всё.

– Полина Сергеевна, – укоризненно покачала головой. – Я не могу так. Да и Ярослав Александрович против. Он Джулию любит. И я… я не люблю его. Какой брак?

– Фиктивный брак на полгода, – подал голос адвокат, державший в руках документы, а я и не заметила, когда он выходил.

– Ярослав Александрович! Ну скажите, что вы против!!! – от такого напора мне стало не по себе. Принудить силой меня не могли, только уговорить. И ничто на меня так не действовало, как угнетённый вид моей бывшей любимой учительницы и этот умоляющий голос, цепляющий сознание и выворачивающий душу.

– Против вашей кандидатуры ничего не имею. Тем более, после такой тщательной проверки, – язвительно ответил Ярослав и, оторвавшись наконец-то от подоконника, подошёл к адвокату и стал просматривать контракт. Из-за его плеча в документы заглянул Артур и, в присущей ему нагловатой манере, присвистнул и прокомментировал: – Очень выгодные условия, соглашайтесь, Надежда. Не продешевите.

– Это какой-то фарс! Ищите другую невесту, – почти срываясь на крик, высказалась я и поднялась со своего места. Резко одёрнула полы пиджака и, сделав пару шагов к выходу, утвердительно добавила: – Я ухожу.

– Скорую, – отдал команду Бизон и большой чёрной тенью метнулся к Полине, которую на секунду оставил муж, отойдя к сыновьям.

– Господи, – схватившись за лоб, я перепугано простонала, глядя на полуобморочное состояние женщины. Данила Егорович нажимал на какие-то активные точки за ушами, на шее и голове Полины, приводя её в чувства. – Я подпишу контракт, только не умирайте, Полина Сергеевна! – выпалила, даже не успев осмыслить, что сама сказала.

Ярослав подошёл ко мне поближе, задевая плечом.

– Не переживайте… не переживай так, – исправился он. – С моей стороны, гарантирую приличное поведение без домогательств, защиту и поддержку во всём, в чём возникнет необходимость. А через полгода по-тихому разойдёмся.

– А как же Джулия? – нервно спросила и скосила на него глаза. Ярослав улыбнулся краешками губ и пожал плечами.

– Джулия? Джулия спасает синего кита. А там разберёмся.

Глава 7. Ярослав Давыдов

Тридцать пять лет. Возраст, когда ты – уже состоявшаяся личность с твёрдой жизненной позицией, и появляется возможность остановиться, оглянуться по сторонам, оценить достижения и пересмотреть планы на будущее.

Позади остались учёба в престижном американском колледже, получение учёной степени по экономике, стажировка в солидной компании там же, в Америке. Время нарабатывания навыков и опыта, чтобы в настоящем помогать отцу развивать наш семейный бизнес – перспективную фармацевтическую компанию, приносящую солидную прибыль. Развитие предполагает и расширение сфер интересов, в том числе, и в военной отрасли. Уже второй год государственные заказы обеспечивают нам постоянный рынок сбыта и дают толчок к финансовому росту и продвижению компании вверх в рейтинге Forbes.

Отец, Александр Давыдов, воспитывал нас с братом Артуром в строгости, всегда был к нам требователен и рьяно следил за нашими успехами. Быть его сыном – значит, быть первым во всём. Если учишься, то должен учиться так, чтобы занимать первые места на олимпиадах и конкурсах, если занимаешься спортом, то должен быть капитаном команды – не меньше. Иного отец не принимал. Подобные требования никогда не были для меня какой-то сверхзадачей. Учился я всегда легко, с удовольствием. И спорт я выбрал интересный, в первую очередь, для себя – плаванье. Вода – моя стихия. Я взрослел, менялись и интересы. Мне наскучило плавать только лишь под руководством тренера, и в колледже я занялся водным поло.

Артур так же, как и я, старался соответствовать представлению отца о настоящем Давыдове. Прилежно учился, спорт выбрал контактный – греческую борьбу, и даже получил кандидата в мастера спорта. Только что-то перевернулось в его сознании, когда брату исполнилось восемнадцать.

Наша мать сразу же после дня рождения Артура объявила, что уходит от отца. Мол, разлюбила и у неё есть другой мужчина, более внимательный, понимающий, не такой тиран, как законный супруг. Я легче воспринял эту новость, может быть, потому, что был старше Артура, всё же у нас разница в возрасте шесть лет, а может потому, что не был с матерью так близок, как брат. В двенадцать лет меня отправили на учёбу в Америку в закрытый пансион для мальчиков. И я чаще виделся с отцом, прилетавшим в США по делам нашей компании. Артур же уход матери из семьи воспринял, как предательство, но при этом он люто возненавидел отца, обвиняя того во всех смертных грехах. Взбунтовался. Ушёл из дома, что-то доказывая себе и окружающим. Правда, ума хватило, несмотря на всё, что он вытворял, поступить в университет и получить диплом юриста, отучившись на бюджетном отделении. Только к окончанию университета Артур вернулся в семью. Что послужило толчком к изменениям, брат не признался. С отцом, который не отказывал младшему сыну в доме, помирился.

Уход матери сильно сказался на отце. Он озлобился на весь женский пол и долгое время, кроме как для удовлетворения физиологических потребностей, отношения не заводил, пока в его жизни не появилась Полина. Эта миниатюрная женщина сумела встряхнуть отца и заставить задуматься над своей жизнью. Брак отца с Полиной был принят мной и Артуром сразу же. Не было испытаний на прочность чувств, каверзных проверок. Меня удовлетворила проверка, проведённая Бизоном, и личное общение с Полиной. А Артур принял новую жену отца, стоило только Полине несколько раз отчитать его за аморальное поведение в присущей ей учительской манере. Мне порой кажется, что Артура только так и нужно держать в узде.

Учась в Америке, вдали от строгого родительского надзора, я жил не только учёбой и пай-мальчиком явно не был. Встречались в моём окружении разные люди. Но неизменными оставались пятеро: Арсен – тоже сын состоятельных родителей, отправленный за лучшим образованием, Джеб – выходец из латинской Америки (мы всё шутили, что он сын мексиканского наркобарона), американец Майкл – южанин из известной семьи политиков, и две девчонки – Маргарет и Джулия. Маргарет – подруга Майкла, у них отношения начались ещё в средней школе. А Джулия прибилась к нам, сдружившись с Маргарет на почве защиты планеты от пагубного влияния пластика на окружающую среду. Яркая, экспрессивная, единственная дочь очень состоятельных родителей, не похожая ни на одну из тех девчонок, с которыми у меня были отношения, Джулия с первой минуты захватила моё внимание. Отношения с ней были похожи на американские горки или фейерверк: то вспыхнут яркими красками, взлетая вверх, то сползут на нет. Но она была первой девушкой, к которой у меня появились чувства. Со времён колледжа мы раз пять сходились и расходились, и вот дошли до того, чтобы официально оформить наши отношения. Я сделал Джулии предложение, она с радостью согласилась.

Но скромно расписаться у нас не получилось. Я поставил отца в известность о запланированном изменении семейного статуса, но он был категорически против празднования в узком семейном и дружеском кругу. Ему нужно было масштабное мероприятие, которое можно было использовать для дальнейшего развития бизнеса. Он сказал: «Мой сын, первенец и наследник, должен заявить о себе!» А где же ещё сразу собрать всех нужных людей, как не на свадьбе. Вот так начались мои хождения по мукам, то есть, подготовка этой чёртовой свадьбы. Все организационные вопросы взяла на себя Полина, за что ей огромное спасибо. Моей же задачей было не опаздывать на репетиции, примерки костюма, и вовремя привезти Джулию, которая легкомысленно относилась к самому ритуалу и порхала, как неразумная бабочка, из одного города в другой, занимаясь организацией или участием в акциях по спасению лишь бы кого-нибудь.

Я не справился с третьим пунктом, самым основным. Мне нужно было самому съездить и забрать Джулию, но я понадеялся на её сознательность, а зря.

И вот сейчас рядом со мной, под цветочной свадебной аркой, стоит другая, совершенно чужая девушка, фактически незнакомка, а не моя Джулия, и собирается ответить «да» регистратору брака. Надежда. Имя-то какое говорящее, учитывая мою ситуацию. Держу её крепко за руку и чувствую, как девушка дрожит, словно в ознобе. Боковым зрением вижу, как подрагивают длинные ресницы, как от лица отхлынула кровь, делая его алебастрово-белым. Ровная спина застыла в напряжении. То, что моя новоиспечённая невеста переживает, и она не в восторге от этого брака… фиктивного брака, я знал.

Полчаса назад Надежда оказалась единственной кандидатурой на роль спасительницы репутации семьи бизнесменов Давыдовых. Бывшая ученица Полины, девушка из того ресторана, где я гулял свой мальчишник, а Артур устроил пьяный дебош, случайная свидетельница моего позора. Хорош жених, если невеста бросила его у алтаря. Я был в ярости, когда Джулия в присущей ей легкомысленной манере сообщила, что не приедет, поскольку ей нужно срочно спасать долбаного кита. Я задохнулся собственными словами негодования и возмущения. Что-то объяснять Джулии и уговаривать её было поздно. Она не прилетела тем авиарейсом, на который я забронировал ей билет, оправдываясь тем, что перебронирует на вечерний рейс. Но ни вечерним, ни утренним самолётом Джулия не прилетела. Почти сутки телефон перенаправлял мой звонок на автоответчик, пока она не подняла трубку и бодрым, полным значимости голосом не сообщила, что только что приземлилась в аэропорту на западном побережье вместе с другими ребятами, такими же фанатиками, как и она. Моя девушка искренне делилась со мной впечатлениями о полёте: «Всего-то тряхнуло разок из-за турбулентности». Сначала я просто слушал такой знакомый щебет, вникал в то, что она говорит, и даже с облегчением радовался, что с Джулией всё в порядке: каток не переехал, кирпич на голову не упал. А потом до сознания начало доходить значение сказанного.

– Какое ещё западное побережье? – недоуменно переспросил, не совсем понимая, как моя невеста собирается прилететь ко мне на родину к началу свадебной церемонии, находясь на западном побережье Америки.

– Дорогой, мы с ребятами едем спасать Вилли. Ты представляешь, бедный кит, как он там? Развёрнут целый палаточный лагерь волонтёров, – с энтузиазмом и жаром рассказывала она мне по телефону.

– Постой, постой, – перебил Джулию, подумав, что она шутит, – причём тут кит и наша свадьба? Милая, это шутка?

– Какая это шутка, – возмутилась девушка, – если разумное существо погибает?!

На несколько секунд у меня пропал дар речи. Я уставился на дисплей смартфона, вглядываясь в безмятежные черты лица на фото моей невесты. И тут меня прорвало.

– Джулия, ты хоть понимаешь, что ты наделала?! Церемония начнётся через четыре часа. Будут гости… много гостей. Президент нашей страны, политики, бизнесмены. Все бросят свои важные дела и приедут поздравить нас с тобой! Ты сошла с ума?

Я перевёл дыхание, вслушиваясь в тишину на том конце провода, и не понимал, как такое могло произойти со мной и Джулией, ведь мы же столько слов сказали о любви друг к другу, ведь наши отношения проверены временем… Сколько бы мы не расходились, нас всё равно тянуло друг к другу, и мы сходились вновь.

– Дорогая, за что ты так со мной?! – выдохшись, почти безэмоционально спросил её.

– Яр, успокойся, ну ты же знаешь, что то, что я делаю, очень важно. Ну не знаю, скажи им, что я участвую в важной миссии по спасению… – она говорила об этом так спокойно, а внутри меня эмоции стали перевешивать чаши весов в другую сторону – от полной безэмоциональности к жгучей ярости. Внутри вскипало желание крушить и ломать всё вокруг, но прежде всего хотелось сломать прекрасную шейку Джулии. Свернуть, как глупой курице. Порой мне казалось, что и мозгов у неё столько же, как у этой птицы, даром, что закончила университет с отличием.

– Ты понимаешь, что свадьбы без невесты не бывает?! Ты это понимаешь?! – я сорвался на крик, отчаянно сжимая в руке телефон, и остановился в последнюю секунду, чтобы не запустить им в стену.

– Не кричи и перестань давить на меня! – возмутилась девушка и, помолчав немного, добавила, – ну прости, я неправа. Я должна была сразу сообщить тебе, что планы изменились, как только увидела у себя на мыле письмо с «криком о помощи». Я сразу же созвала ребят, и мы рванули сюда. Сладкий, расписаться мы всегда успеем. Главное – наши чувства. Мы же любим друг друга. А всё остальное – условности. Ну хочешь, включи видеозвонок, и я в реальном времени скажу тебе «да»?

То, что она предлагала, было бы приемлемо в некоторых штатах её родины. Сейчас закон позволял зарегистрировать брак по интернету, подписавшись электронной подписью, даже за документами ехать не нужно – вышлют по почте на указанный адрес. Но это в Америке.

– Джулия, мы не в Америке. Ты должна понимать – это другая страна. У нас другие законы и порядки. Невеста обязана лично присутствовать на свадьбе и засвидетельствовать своё согласие подписью в журнале регистрации актов бракосочетания.

– Сладкий, в век технологий вы ведёте себя, как пещерные люди. Ну, тогда я не знаю, что тебе предложить… Том, постой! – она отвлеклась и позвала одного из своих друзей. – Закинь мои вещи в микроавтобус. Я сейчас вас догоню. Яр, я должна бежать, как только освобожусь, то приеду к тебе. И прости, кажется, в этот раз я действительно неправа, но, милый, ведь уже ничего не исправишь. Всё равно я не успею к тебе прилететь. Люблю тебя… До встречи.

Ответить на всё это мне было нечего. Я молчал, ужасаясь от мысли, как теперь выкручиваться из сложившейся ситуации? Как объяснить отцу, что свадьба не состоится?

– Прощай, Джулия. Можешь… – «ту-ту-ту» сорвался звонок, и в пустоту я добавил: – …не приезжать.

Телефон с грохотом упал на деревянную поверхность письменного стола. Меня распирали эмоции, и все негативные. Внутри зрело что-то нехорошее, способное разрушить всё вокруг. Оно наполнило меня и выплеснулось в злобном рычании. Что было мочи, стукнул кулаками по столу и в бешенстве разметал всё с его поверхности, пнул кресло, и снова, и снова бил кулаками по стене, пока не выпустил пар, и боль не перевесила ярость.

Случившееся уже не исправить. Осталось только достойно выйти из сложившейся ситуации. До начала церемонии остаётся не так много времени. Необходимо всё сообщить отцу и придумать, как оправдаться перед гостями. Поднял с пола телефон и нажал быстрый вызов.

– Данила Егорович, Джулия не приедет. Зайди к отцу. Я сейчас иду к нему.

На другом конце провода начальник охраны помолчал и спокойно ответил:

– Может, это и к лучшему. Зачем тебе идиоты в семье? А вот Александр Андреевич расстроится. И Полине Сергеевне нервничать нельзя.

– А то я не знаю! Я, можно подумать, радуюсь! – раздраженно высказался, на что получил ответ Бизона:

– Я бы радовался!

Глава 8. Церемония

– Надежда, – я подхватил напуганную девушку под руку и потянул её в сторону от канапе, на котором Бизон оказывал помощь Полине.

Отец совсем позабыл о том, что его давно уже ждут важные гости, и встал на колени перед женой, заглядывая ей в лицо и растирая ступни. Эта сцена перед глазами что-то затронула внутри, там, где сердце. Или, возможно, душа? Какое-то чувство угнездилось в груди и тревожило. Идентифицировать его было сложно, но, порывшись в недрах памяти, понял – это зависть. Я завидовал своему отцу. Завидовал тому, что он нашёл в этом мире свою любовь, свою половинку.

Я оглянулся, чтобы увидеть лица других людей, находящихся в комнате.

Артур хмурился и выглядел очень серьёзным, действительно взрослым, не похожим на самого себя. Карпов переминался с ноги на ногу, сосредоточенно и тревожно поглядывая на присутствующих. Надежда же по бледности конкурировала с Полиной и, не отрываясь, следила за действиями Бизона. Мне было несколько непонятно, почему девушка так близко к сердцу воспринимает состояние жены отца. Понимаю, так выражается человеческое сострадание и сопереживание, но не в такой же степени!

Что это? Игра на публику, чтобы в будущем получить дивиденды в виде нашего с отцом хорошего к ней отношения? Может ли так статься, что на самом деле Надежда – прожжённая стерва, охотница на богатых женихов? Разум говорил, что да, такое возможно, и даже подбрасывал примеры-воспоминания, как милые до свадьбы кошечки превращались в истеричных, требовательных чудовищ после. Но почему-то именно эта девушка со стервой не ассоциировалась. Она казалась мне больше похожей на Полину. Слишком правильная и какая-то бесхитростная.

Полина пришла в себя и даже слабо улыбнулась. Присутствующие, все, как один, облегчённо выдохнули. С каждой секундой женщина всё больше приходила в себя. Напряжение, стоявшее в комнате, уходило. Первым опомнился Карпов.

– Александр Андреевич, вертолёт, – он посмотрел на окно.

И действительно, был слышен гул и стрекот приближающегося вертолёта. Это значило одно – самый важный гость будет здесь с минуты на минуту.

– Надежда, подойдите к Сергею Григорьевичу. И ты, Ярослав, – отец не отходил от жены и только взглядом следил за нами.

Мне было как-то всё равно, что сейчас мы подпишем брачный контракт, и я обзаведусь статусом женатого мужчины, что ценится в бизнес-кругах и свидетельствует о серьёзности человека. Семейный человек менее склонен к риску, лучше продумывает свои действия прежде, чем принять какое-то стратегическое решение. Таково профессиональное мнение психологов, об этом говорит статистика.

Надежда не шелохнулась, а я, как держал её за локоть, когда отводил к окну, так и продолжал держать. И сейчас, видя, что она не спешит, легонько подтолкнул к адвокату. Несколько секунд чувствовалось сопротивление, словно девушка противилась движению, а затем, тряхнув головой, сама уверенно пошла впереди меня. Бросилась, как в омут с головой. Почти не читая, Надежда подписала брачный контракт, отказавшись увеличивать сумму отступных, которую она получит при разводе. По сути, ни она, ни я не претендовали на движимое и недвижимое имущество друг друга, которое уже имели до этого момента. Все доходы, которые будут у нас за шесть месяцев брака, а также приобретенные во время брака материальные ценности, считаются общими и будут разделены при разводе поровну.

Вслед за Надеждой я также подписал контракт, будучи уверенным в том, что семейный адвокат предусмотрел соблюдение интересов семьи в первую очередь, и то, что я успел просмотреть, меня устраивало.

В комнату зашёл один из охранников и доложил, что прибыл высокий гость. Отец отряхнул костюм и подал Полине руку.

– Саша, ты иди с Ярославом, – Полина осталась сидеть на канапе. – Нам с Надей нужно привести себя в порядок. Носики припудрить.

Все сразу пришли в движение. Отец резко выдохнул и принял свой обычный невозмутимый вид, будто бы не он только что переживал за жену и ребёнка.

– Яр, – коротко бросил мне, – на выход. Встретитесь с невестой на церемонии.

Почти уже вышедшего из комнаты отца окликнула Полина:

– Саша, а кто поведёт Надю к алтарю? Ведь её родители отсутствуют.

Я обернулся и увидел, как Надя сокрушённо покачала головой и тихонько чертыхнулась, видимо, только после слов Полины вспомнив о родителях и представив, как будет объявлять им, что вышла замуж за незнакомца.

– Так Бизон пусть и ведёт, – отец принял решение в один миг, даже не задумавшись, – он же сосватал Надежду, вот пусть и доведёт дело до конца, в смысле, невесту до алтаря.

Возражений ни с чьей стороны не последовало, и мы ушли встречать дорогих гостей.

Площадка, приготовленная для торжественного мероприятия, была заполнена под завязку. Ровные ряды кресел, задрапированных белоснежной тканью, стянутой на спинках бантами бледно-зелёного цвета, практически полностью были заняты. Времени до церемонии уже не оставалось. Распорядитель тут же подскочил ко мне и напомнил, что согласно сценарию, я должен стоять под цветочной аркой, украшенной белыми гортензиями и розами, и там ожидать, пока подведут невесту. Мужчина вежливо уточнил наличие невесты и, получив положительный ответ, успокоился и отошёл, оставляя меня наедине с представителем ЗАГСа. Чиновник спросил, будет ли невеста менять фамилию. Я ответил утвердительно и сказал имя невесты – Надежда Владимировна Яровая. Если распорядитель и удивился, то виду не подал. Достал бланк свидетельства о браке с прочерком для имён и от руки вписал новые данные. Заготовленный бланк с именем Джулии разорвал и спрятал в карман пиджака.

Всё правильно. Если уж обманывать, то так, чтобы все в это поверили. Фиктивный брак? Тот, кто об этом знает, будет молчать. А для всех остальных мы должны выглядеть настоящей парой, а иначе и смысла во всём этом действе нет.

Музыканты сменили мелодию, гости притихли, я оглянулся. По широкому проходу между креслами шли двое маленьких детей и бросали лепестки цветов. За ними Бизон вёл Надежду. Стройная, с правильными славянскими чертами лица, мягкой улыбкой на розовых губах, девушка шла лёгкой походкой, держа в руках свадебный букет. Бизон подвёл невесту и передал мне её руку. Если бы я не чувствовал сейчас, как дрожат её пальцы, то со стороны ни за чтобы не догадался, что она нервничает. Девушка выглядела безмятежной и довольной, как и положено быть невесте. Подбадривая, я улыбнулся ей. В ответ она крепче сжала мою руку. Церемония началась.

– Дорогие молодожёны, вы обладаете драгоценностью, что не каждому дано найти, даже прожив целую жизнь и, встретив на своём пути не одного человека, тем, что обретают лишь избранные – Любовью! Именно она соединила ваши сердца и судьбы, мысли и стремления.

Чиновник вещал о том, как прекрасно, что все мы здесь сегодня собрались, о том, что сейчас на глазах присутствующих рождается новая семья, что любовь свела нас под сенью этого дома. Половину слов я пропустил мимо ушей. Очнулся на слове «клятва».

– А сейчас молодые обменяются свадебными клятвами!

Я развернул Надежду лицом к себе и увидел, как её и без того выразительные, красивые, лучащиеся светом глаза расширились от ужаса. М-да, каково ей сейчас на ходу придумывать клятву и произносить её не любимому человеку, а так, случайному жениху. Впрочем, заготовленная для Джулии клятва сейчас была бы неуместна.

– Надежда, – начал я импровизировать, – слова – это только слова. Я же хочу делом доказать тебе, что наша совместная жизнь будет наполнена уважением, ты всегда будешь моим верным партнёром по жизни, я обещаю дать тебе лучшее, что есть у меня, и просить у тебя не более, чем ты можешь дать мне взамен. Я буду беречь и защищать тебя, принимать тебя такой, какая ты есть, ведь именно благодаря этому мы вместе. Клянусь уважать тебя, как личность, считаться с твоими интересами, желаниями и потребностями. Обещаю быть открытым тебе. Ты красивая, умная, умеющая сострадать. Я счастлив, что судьба случайно соединила нас. Прошу тебя, Надежда, стать моей законной супругой, чтобы пройти отмеренный нам путь совместной жизни вместе.

– Ярослав, – моё имя прозвучало слегка хрипловато, и она громко сглотнула, всё больше сжимая мне руку, – сегодня я выхожу за тебя замуж. Клянусь уважать тебя и принимать таким, какой ты есть. Обещаю быть честной, помогать в трудные минуты твоей жизни тем, что мне по силам, буду верна тебе, пока мы вместе. Я сейчас не буду говорить о том, как сильно я тебя люблю, ты сам об этом знаешь. Но могу пообещать, что мои чувства останутся неизменны. Я согласна стать твоей законной супругой, мой друг.

– В присутствии свидетелей, родных и близких, прошу Вас ответить, является ли желание стать мужем и женой обоюдным? – взял слово чиновник.

– Да, – в унисон ответили мы.

– Прошу скрепить Ваш союз подписями, – стоило нам подписаться, как мужчина продолжил: – Объявляю Вас мужем и женой. Прошу обменяться кольцами. Обручальное кольцо – древний священный символ любви и преданности, глубоких и чистых чувств. Кольцо – это знак бесконечности, пусть оно напоминает вам об этом дне и чувствах, которые объединили Вас в семью.

Артур на правах шафера подал подушечку, на которой лежали два парных кольца белого золота. Женское было украшено тремя небольшими бриллиантами. Это были не те кольца, которые я приготовил для нашей с Джулией свадьбы. Откуда они взялись в такой короткий срок? Полина подсуетилась? И когда только успела!

– Примите этот документ, – торжественно продолжил мужчина хорошо поставленным голосом, – это официальное подтверждение законности Вашего брака. Отныне, Надежда Владимировна, Вы носите фамилию мужа – Давыдова.

Теперь уже моя жена покачнулась, но смогла удержать лицо и даже открыто улыбнуться.

– Приглашаю поздравить молодых! Сначала родители, затем родственники и друзья.

Нескончаемым потоком к нам с Надеждой подходили люди и поздравляли, произносили прекрасные слова пожеланий, кто искренне, а кто не очень, желали процветания и счастья, любви, наследников. Последнее меня от души веселило. Когда те ещё появятся! И от кого?

И вот, произошло то, что, собственно говоря, было свадебной традицией, но для нас с Надей происходило впервые и со сложностями. Гости хотели видеть, как мы поцелуемся.

– Горько! Горько! – скандировали гости на моей собственной свадьбе, приветствуя создание новой семьи игристым напитком. Присутствующих было так много, что я всех и не знал, а ведь это были гости только с моей стороны. Моя случайная невеста знала лишь Полину, да официантов, которые работали на неё. Я несколько раз ловил ошарашенные взгляды молодых людей, подносящих нам с моей новоиспечённой женой вино. Надежда не пила. Кажется, если бы я не поддерживал её за талию, то она упала бы в обморок. Сотни лиц смотрели на нас, сотни глаз желали увидеть первый поцелуй нашей семьи. Я не медлил, понимая, что это неизбежно. Надя подняла на меня глаза, и мне показалось, что в них зажёгся какой-то магический свет. Я потянулся к нему, склоняя к девушке лицо и вглядываясь в эту фантастическую красоту. Мои губы накрыли её, чуть сладковатые, и я отдался поцелую. Что есть более естественным, чем целовать красивую девушку, которая так прижимается к тебе в поиске защиты и поддержки. Надина беспомощность пробуждала желания. Хотелось испробовать её, и я не отказал себе в этом. Напористо, раздвигая замершие губы, проник вглубь её рта и исследовал его с интересом первооткрывателя. И мне ответили, коснулись робко языка, тронули, словно мягкой лапкой, и позволили целовать с жаром, как любовницу, отвечая тем же. Это было будоражаще и волнительно.

«Восемь… девять… десять!» – громко считали гости. Я отстранился, прервав поцелуй, и мимоходом поцеловал Надежду в висок, благодаря за то, что она делает.

– Господа, – раздался голос распорядителя, усиленный микрофоном, – прошу пройти в следующую часть сада. Там вас ждёт продолжение сегодняшнего праздника.

Влекомые его словами, гости потянулись, кто парами, кто небольшими компаниями. Я знал, что там установлены шатры с фуршетными столами и сцена, на которой будут выступать приглашённые артисты. Внимание к нам уменьшилось, и я тихо спросил Надежду:

– Ты как?

– Могло быть и лучше… – помедлив, она добавила, – на собственной свадьбе.

– А это и есть твоя свадьба, Наденька, – рассмеялся, видя удивлённое выражение лица девушки. – Самая настоящая. Теперь мы с тобой муж и жена. У нас и документ имеется соответствующий, и кольца, – я подхватил её руку с кольцом и галантно поцеловал холодные пальчики. – И мы с тобой даже целовались по-французски, с языком. Хочешь, повторим?

Надя расслабилась и засмеялась в ответ. Я залюбовался тем, как она красива, когда улыбается, и радость озаряет её лицо.

– Ярослав, – услышал голос отца откуда-то слева и оглянулся через плечо. Приобняв Надю за талию, взял с подноса пробегающего мимо официанта фужер с шампанским и вручил ей, второй взял себе.

– Выпей немного, – предложил, чувствуя, как опять напрягается под моей рукой тело девушки, – поможет расслабиться. Программа ещё не завершена. – Надя понимающе кивнула и отпила пару глотков. К нам подошли отец и его партнёры по бизнесу.

– Что, Ярослав, никак не натешишься? Смотрю, жену из рук не выпускаешь, – отец довольно улыбнулся, словно выиграл партию в покере. А может и выиграл. Немцы, похоже, всем довольны.

– Боюсь, чтобы не украли, – ответил тем же тоном, – а то слишком большой выкуп придётся платить за такое сокровище.

– Украли? Вы остерегаетесь похищения? – обеспокоенно спросил господин Вермеер и настороженно переглянулся со своим компаньоном.

– Нет, – голос Надежды звучал спокойно, – Ярослав говорит о свадебных традициях. Невесту или её туфельку могут украсть, а потом требовать выкуп у нерадивого молодожёна, что не уследил.

– О! Как интересно, – отозвался второй немец, господин Кёльн. – Ярослав, ваш отец говорит, что в свадебное путешествие вы отравляетесь на Сейшелы. Конечно, вам с молодой супругой никто не нужен, кроме друг друга, но будет интересно пообщаться с вами в неформальной обстановке. Мы с Уве и жёнами как раз летим туда на отдых. Мы можем с пользой провести это время.

– Дитер, ты всё о работе, – второй немец неодобрительно покачал головой. – Твоя Барбара не простит, если ты будешь сидеть в кабинете весь отдых, зарывшись в бумаги.

– Ничего страшного, Уве, – отец по-дружески похлопал Вермеера по плечу, – пока мужчины будут обсуждать важные вопросы, женщины найдут, чем заняться. Надежда с дамами на шопинг сходит. Вы, главное, действительно не увлекайтесь работой, отдохните. Нам предстоит сложный год – в планах открытие европейского филиала, организация производства, наладка процессов.

– Да, Александр. Теперь мы не видим препятствий. Ярослав окончательно убедил нас, что он серьёзный молодой человек. Эта свадьба стала подтверждением.

Трое мужчин уставились на нас. Пока старшее поколение разговаривало, мы благопристойно молчали. Основная цель свадьбы была достигнута. Европейские партнёры отца приняли решение в нашу пользу.

– Вы красивая пара, – господин Вермеер отсалютовал бокалом. – И где вы, Давыдовы, таких красавиц находите? Я бы там для сына поискал.

– Нас свела сама судьба. Даже искать не пришлось, – я улыбнулся, понимая, что смысл моих слов поймут только отец и Надя, и чокнувшись с женой фужерами, выпил шампанское до дна, тут же заменяя бокалы на новые у официанта, что тенью следовал за нами. – Мы пойдём к гостям?

Оставив мужчин позади, я повёл Надежду вперёд на звуки музыки.

– Постой, Ярослав, – она затормозила, и я выпустил её из рук. – Какой медовый месяц? – тихо, чтобы никто не услышал, возмутилась девушка. – Мы так не договаривались!

– А как мы договаривались? – серьёзно спросил. – Или ты думала, всё ограничится днём свадьбы? Надя, если уж сказал «да», то теперь придётся отвечать за это и тянуть роль жены до истечения срока контракта.

Она нахмурилась и недовольно поджала губы, размышляя над моими словами.

– Я не подумала о последствиях, когда сказала «да» в тот момент, когда Полине Сергеевне было плохо. Глупо, правда? И что же мне теперь делать? У меня свои планы. Я не могу уехать с тобой. Ресторан… Он требует моего постоянного присутствия, иначе я подведу родителей. Они приедут только через неделю. Кошмар! Что я скажу родителям о нас с тобой? Они же меня убьют.

– Давай договоримся. Все твои проблемы мы решим завтра. А родителям скажи, что у нас с тобой любовь с первого взгляда. Придумай какую-нибудь романтическую чушь. Я подтвержу всё, что захочешь. А сейчас успокойся, полдела сделано, но вечер ещё не окончен. Идём… жена моя, – я подставил ей локоть и, помедлив, Надя уверенно взялась за него.

Глава 9. Первая брачная ночь

«Идём… жена моя» – слова, сказанные Ярославом, застряли в сознании, как прилипчивый мотивчик попсовой песенки, раз за разом прокручиваясь в голове. Я шла рядом с мужчиной и понимала, что влипла, собственными руками вырыла себе яму и прыгнула в неё сама же. Такая импульсивность в принятии серьёзных решений была мне не свойственна. Снова вспомнились события, предшествовавшие подписанию брачного контракта. Корить можно было только себя, никто силой не принуждал меня говорить «да». И за поспешность принятия решения отвечать мне тоже самой.

А родители? Разве они достойны того, как я с ними поступила? Я же даже не вспомнила о них в тот момент! Мама давно уже хотела погулять на свадьбе единственного любимого ребенка, даже делилась планами, как она украсит зал нашего ресторана, где обязательно будет проходить банкет, какое платье мы купим, кого пригласим. Отец строил планы, как они с зятем будут вместе ходить на рыбалку на нашей яхте. И всё предвкушение и радость я у них отняла. Это я знаю, что свадьба – это фикция и «семейная жизнь» продлится всего-то полгода, а родители-то будут уверены, что брак настоящий, по любви. Стыдно-то как!

Рядом материализовался Матвей, один из моих официантов. Я заменила очередной пустой бокал из-под шампанского на полный, чувствуя, что меня немного отпускает нервное напряжение.

– Надежда Владимировна, с вами всё в порядке? – очень тихо спросил парень.

– Да, – постаралась безмятежно улыбнуться. – Вполне. Передай нашим, что нечего вокруг меня круги нарезать. Всё замечательно. Сюрприз такой.

Матвей, как появился, так и исчез. Ярослав лишь покосился на меня, ничего не уточняя. А что тут уточнять? И так понятно – переживают за меня. Ехала на чужую свадьбу гостьей, а оказалась невестой на собственной!

За разговорами с гостями, новыми знакомствами, время пролетело. Ярослав оставил меня на несколько минут, отлучившись с кем-то поговорить. А я с удовольствием потянулась за корзиночками с мясным салатом, избегая креветок, на которые у меня аллергия. За целый день я впервые что-то съела. Выпитое шампанское давало о себе знать лёгкостью и притупленностью восприятия окружающей действительности.

Откусывая песочное тесто, смотрела на Полину Сергеевну. Она разговаривала с какой-то женщиной, по образу напоминающей Марлен Дитрих. Разговор у них выходил живой и, видимо, интересный для обеих собеседниц. Полина Сергеевна весь праздничный вечер крутилась неподалёку от нас, подбадривая то улыбкой, то словом. В целом, сейчас меня ничего не тревожило. Окружающая обстановка воспринималась так, как если бы я оказалась на светском рауте по случаю открытия какой-нибудь художественной выставки или на благотворительном вечере. А на множество подобных мероприятий я побывала в Австралии.

– У вас интересный выбор свадебного наряда, – раздался рядом женский голос, на который я неохотно повернулась, старательно глотая то, что успела откусить.

– Мне нравится. Люблю, знаете ли, удобство, – передо мной стояла блондинка в бледно-розовом платье выше колен, обтягивающем фигуру. Красивая грудь наполовину выглядывала из декольте. Наманикюренным пальчиком она водила по ободку бокала.

– Я не вижу здесь ваших родителей. Вы сирота? – она продолжала допрос, не соизволив представиться.

– Нет. Мои родители сейчас находятся в длительной поездке и поздравят нас с Ярославом позже.

– Тина, что ты здесь делаешь? – как-то строго спросил Ярослав, подходя к нам.

– Пришла к своему бывшему на свадьбу, посмотреть, на кого ты меня променял, – усмехаясь, ответила девушка, с вызовом глядя в глаза Ярослава. – Пришла со своим настоящим… во всех смыслах, мужчиной. Так что, не переживай. Ты же вроде бы к американке уходил? – не дождавшись реакции со стороны мужчины, блондинка продолжила: – Видите ли, Надежда, у вашего жениха богатое на связи прошлое.

– Какое отношение это имеет ко мне? – искренне удивилась вываливаемой на меня информации. Девушка хотела скандала, но раскочегарить нас на негатив не получалось. За сегодняшний день я слишком утомилась эмоционально, да и не касалось меня прошлое Ярослава никоим образом. Даже если бы мы были настоящей парой. – Познакомились мы достаточно взрослыми людьми, и было бы странным, если бы кто-то из нас не имел отношений до встречи друг с другом. Прошлое нужно оставлять в прошлом. В настоящем у нас есть мы, правда, дорогой? – успешно играя предназначенную мне роль, спросила у новоявленного мужа.

Ярослав обнял меня сзади за талию и привлёк к своей груди.

– Совершенно с тобой согласен, радость моя, – склонившись, он поцеловал меня в макушку. – Тина, приятно было тебя увидеть и узнать, что ты нашла мне достойную замену и, наконец-то, перестанешь докучать мне звонками, – девушка вспыхнула щеками и недовольно сощурилась.

– Хорошего вечера, долгих лет жизни, – процедила она пожелание и ушла прочь, со злостью выплеснув на утоптанную траву содержимое бокала.

Я же, не спеша освобождаться от крепких объятий мужчины, спросила:

– Зачем ты так грубо с ней?

– Ты не знаешь, что это за штучка, – не отстраняясь, ответил мужчина, механически поглаживая большим пальцем полоску кожи над линией моих брюк через тонкую ткань шёлковой майки. Такая неосознанная ласка ощущалась остро, вызывая мурашки по телу. И я накрыла его руку своей, чтобы остановить движение.

– И много у тебя таких штучек? – ехидно спросила Ярослава о его любовницах. – Мне нужно опасаться твоих брошенок? Ещё же есть Джулия. Отвергнутые женщины очень коварны и горазды на мстительные выходки.

Он разжал руки, отпуская меня.

– Не бери в голову. Джулия – это моя проблема. Опасаться тебе нечего в любом случае. А «штучек» было достаточно. Монахом никогда не жил, целибат не принимал. Секс в моей жизни – это норма. Ты уже закончила здесь? – немного раздражённо спросил мужчина. – Сейчас будет фейерверк, и гости, наконец-то, будут расходиться. – Протянутая мне ладонь почему-то показалась символом перемирия. Было ощущение, что мы только что повздорили, как истинная парочка.

Фейерверк был впечатляющим по своей зрелищности. Южное тёмно-синее ночное небо озарялось цветными вспышками минут десять. Последний залп осветил небо красными огоньками, которые сложились в форме сердца на фоне золотистых всполохов, мелькающих, как бенгальские огоньки.

Время перевалило за два часа, гости стали разъезжаться. В доме Давыдовых осталось только несколько гостей, в том числе и немцы. С бизнес-партнёрами мы разговаривали на английском, а сейчас, остановившись от них неподалёку, и ожидая, пока Ярослав с отцом распрощаются с каким-то хорошо подвыпившим мужчиной, стала невольной свидетельницей общения мужчин на немецком языке. Господа Кёльн и Вермеер спорили, что лучше: отправиться в город и снять проститутку там или же пригласить её сюда, в дом Давыдовых. Насколько я поняла, им нужна была одна женщина для тройничка. Они сошлись на том, что вроде бы неприлично приводить непонятно кого в чужой дом. Деловито переговариваясь, немцы остановили Артура, который шёл в сторону автостоянки, и вывалили на него свою «проблему». Артур понятливо улыбнулся и пообещал всё устроить. На территории усадьбы было несколько гостевых домиков, туда-то он и повёл партнёров отца. Проститутка не понадобилась. Артур выцепил из собравшейся толпы уезжающих пару девушек и, обняв их за талии, увлёк вслед за немцами.

Эта сцена напомнила мне о собственной первой брачной ночи. Где и в чём я буду спать? Кроме кроссовок, у меня не было вещей, чтобы переодеться. Ко всему прочему, мои подчинённые уже тоже собирались уезжать. Уборкой после закончившегося праздника занимался непосредственно персонал из постоянного штата прислуги дома Давыдовых, поэтому мои уже освободились.

Недалеко, возле паркового электромобиля, стоял охранник. Территория усадьбы была настолько большой, что здесь все перемещались на таких авто, как в каком-то гольф-клубе. Я попросила отвезти меня на кухню, и через десять минут была уже окружена своими ребятами, которые наперебой то поздравляли, то задавали какие-то вопросы, не давая возможности ответить на них.

Вместе выпили за мою свадьбу, закусывая тем, что нам тут же приготовили повара, которые тоже приняли участие в праздновании. Было весело и шумно, пока враз не наступила тишина. Оглянувшись, увидела в дверях недовольного Ярослава и хмурого Александра Андреевича, из-за плеча которого выглядывала улыбающаяся Полина.

– Надя, ты почему ушла и никому ничего не сказала? – укоризненно произнёс Ярослав, приближаясь ко мне.

– А я не ушла, – немного пошатнулась, чувствуя, что всё выпитое за сегодня шампанское меня догнало. – Меня похитили. Платите выкуп, раз нашли!

– Похитили, значит, – вплотную приблизился мужчина, обдавая жаром своего тела. Пиджака на нём не было. Рубашка была провокационно расстёгнута на две пуговицы. Я тоже к этому времени осталась в шёлковой майке.

– Кто будет вести торг? – громко спросил Давыдов-старший. Персонал Давыдовых не спешил заявлять свои права на выкуп.

– Матвей! – окликнула своего официанта. – Смотри, не продешеви. Я дорого стою!

Ярослав резко дёрнул меня на себя, и перед глазами всё поплыло, перевернулось, и я не поняла как, но оказалась у него на плече вниз головой.

– Что ты делаешь? – пискнула, цепляясь руками за рубашку на спине, но получила хлопок по попе вместо ответа.

– А ну цыц! Мы с ног сбились, её разыскивая, а она тут гуляет! Так, я забираю свою жену. Отец, сам тут разберись.

Я постаралась приподняться на плече и увидела, как Давыдов-старший довольно смеётся вместе с Полиной. Значит, моим не влетит.

– Иди уже, неандерталец! Тащи свою женщину в пещеру, – напутствовал отец. – Мы уж тут сами.

Ярослав, не обращая внимания на мои дёргания, вынес меня из кухни и уже за порогом поставил на пол, перехватывая за руку.

– Больше так не делай, – укорил он меня. – Ты должна понимать, что рискованное поведение может иметь негативные последствия. Есть определённые правила по перемещению по территории. Тебя должен кто-то сопровождать, куда бы ты ни шла.

Его пояснения звучали серьёзно, но сейчас не откладывались в моей голове. Задумываться о том, что он имеет в виду, желания не было. В эту минуту у меня были другие примитивные желания.

– Я хочу в душ, – перебила его, покачнувшись, и с трудом удерживая глаза открытыми. Опьянение накрывало меня всё больше.

Ярослав присмотрелся ко мне и рассмеялся, так искренне и задорно, что вызвал и у меня улыбку.

– Наклюкалась, жёнушка? – он потянул меня за собой.

– Постой! – я затормозила перед лестницей и скинула туфли на высокой шпильке, со вздохом облегчения становясь босой стопой на пол. Мужчина теперь был значительно выше меня и с высоты своего роста смотрел с иронией. Он подхватил обувь и взбежал по лестнице вверх, ведя меня за собой и всё также крепко держа за руку. Перед глазами всё кружилось. Мы остановились у какой-то двери, и Ярослав распахнул её передо мной. Но только я хотела переступить порог, как мужчина дёрнул меня на себя, и я взлетела, оказавшись у него на руках.

– Есть традиция – заносить жену в дом на руках. Будем ей следовать.

Я обвила его шею руками и положила тяжёлую голову на крепкое плечо, снизу вверх глядя на лицо мужчины и вдыхая приятный аромат мужского парфюма, смешанного с запахом разгорячённого молодого тела. Мне всё нравилось. Серые глаза впервые с момента нашего знакомства смотрели на меня с мужским интересом и, как в лучших свадебных традициях, мы поцеловались, находясь на пороге нового дома.

Я не помню, целовалась ли я когда-нибудь так с Грэгом. С Ярославом поцелуй был ярким, затягивающим, словно омут. Мужские губы настойчиво прижимались к моим, ласкали жадно, заставляли отвечать тем же. Этот поцелуй пробуждал желание – острое, пряное, понукал исследовать новую неизведанную территорию. Я стекла с рук мужчины, как вода, по его телу, ощущая, насколько он возбуждён, чувствуя, что меня приятно удивит то, что сейчас скрыто брюками.

Стоило мне стать на пол, как я оказалась прижата к стене с поднятыми вверх руками. Настойчивые губы дорожкой из поцелуев опустились вниз по чувствительной шее, вызывая трепет и мурашки, бегущие вниз по спине. Язык стал выписывать безумные узоры на шее, которую я всё больше подставляла под эту изысканную ласку, запрокидывая голову назад. В груди разгоралось жгучее яркое пламя, вихрем несущееся вниз живота, где всё волнами скручивалось от неудовлетворённого желания.

Голова кружилась, то ли от этих страстных поцелуев, то ли от выпитого, но останавливаться не хотелось. Мысль о том, что это неправильно, скользнула по краю сознания и упёрлась в слова «…моя жена…», и где-то на задворках памяти всплыло чувство обиды на своего бывшего. И то ли в счёт мести, то ли потому, что мне сейчас всё нравилось, решила не останавливать распалённого мужчину и самой получить удовольствие, утолить желание тела. Затуманенное хмелем сознание надавило на совесть и выдало: что страшного в том, чтобы переспать с привлекательным мужчиной? В конце концов, это будет всего лишь секс. Единичный эпизод.

Ярослав умел доставить удовольствие женщине. Опыт чувствовался в каждом движении. Он пробрался горячими руками под майку, поглаживая талию, и поднимался вверх, словно изучая изгибы женской фигуры. Руки легко освободили грудь из плена бюстика и напористо, но в тоже время без боли, сжали округлые полушария. Грудь точно поместилась в его ладонях, словно там ей было и место. Новая горячая волна возбуждения мелкой дрожью прокатилась по позвоночнику вниз, до самых кончиков пальцев ног, когда он выкрутил напряжённые бусинки сосков и стал ласкать языком, то вылизывая, то посасывая.

– Сладкая, – тихий шёпот Ярослава вернул из мира неги, и я сама настойчиво набросилась с поцелуями на мужчину, то оплетая его руками за крепкую шею, то опускаясь по широким плечам, рукам, вниз к краю рубашки.

Чтобы легче было удерживать меня у стены, его нога вклинилась между моими. Между ног стало горячо и влажно, дико захотелось избавиться от одежды и соприкоснуться с ним обнажёнными телами, чтобы не было препятствий, чтобы кожа к коже, как первобытные люди в своих пещерах.

Пальцы дрожали от возбуждения и с трудом справились с мелкими пуговицами на свадебной рубашке, руки скользнули по гладкой, безволосой, крепкой груди тренированного мужчины, очерчивая контуры мышц, то надавливая, то слегка царапая, изучая. Мышцы пресса мелкой дрожью отозвались на мои ласки внизу живота и уверенные поглаживания пока скрытого тканью брюк мужского органа. Под рукой чувствовалось, что потенции хватит и так, без дополнительной стимуляции, чтобы доставить друг другу удовольствие.

Вещи одна за другой полетели на пол, почти все, до нижнего белья, когда мы, судорожно цепляясь друг за друга, не разрывая поцелуй, раздевались. Стоило коснуться друг друга оголённой кожей, как стон желания вырвался у обоих. Вдвоём мы завалились на неразобранную постель, перекатываясь по плоскости, как борцы, отвоёвывая позицию. Конечно же, я уступила мужчине право быть сверху, с удобством располагаясь снизу и обхватывая его ногами.

Руки Ярослава были везде и сразу, как и губы, и язык. Это было так восхитительно, что напрочь выбило из головы любые мысли. Благо, что он оставался при памяти. Он скинул с себя нижнее бельё, и я с любопытством уставилась на член мужчины: ровный, светлый, в меру длинный и широкий, никаких тебе выпирающих вен, с чуть заостренной головкой, словно у стрелы навершие. Стрела Купидона! Такое сравнение вызвало у меня улыбку, и я закусила губу, чтобы он не подумал, что я смеюсь над ним. Ярослав дёрнул меня за щиколотки на себя, с комфортом разместившись между моих ног, и потянулся снять с меня трусики. Я не сопротивлялась, даже попу приподняла для удобства. Как вдруг мужчина чертыхнулся и, наклонившись, чмокнул меня в губы.

– Я сейчас, малыш, – Ярослава словно ветром сдуло, и он скрылся в какой-то комнате. Раскинувшись звёздочкой, я озадаченно смотрела на блики на потолке от яркого уличного освещения и пьяно размышляла: что бы это значило? Куда делся муж… мужчина, и почему это я «малыш»? В каком же месте, спрашивается? Не додумавшись ни до чего путного, потянула на себя покрывало, прокрутившись, и замерла, обиженно сопя, у края кровати… Подумаешь, «малыш». И ничего не «малыш»! Грудь у меня третьего размера!

Ярослав Давыдов

Вот честно, даже не планировал, что сегодняшний вечер завершится потрясающим сексом. Надежда, мне показалось, из тех, кто привык долго ломаться перед тем, как сказать «да», а тут такая открытость и желание. Неожиданно шесть месяцев фиктивного брака, что казались мне какой-то кабалой, замаячили приятной перспективой. Я уж голову ломал, как быть. Изменять жене, которую все знают, как официальную, опасно – чревато скандалом в жёлтой прессе, даже если это будут тайные свидания. Да и с кем? Учитывая, что Джулию и видеть особо не хочется после того, что она учудила.

А девчонка всё-таки красивая, гладенькая, ладная, с упругим тренированным телом, и сладкая какая-то, так и хочется облизать её везде.

– Да где же они? – расстроенно стукнул дверкой шкафчика в ванной. Презервативы никак не находились. А трахаться хотелось так, что яички поджимались и член стоял по стойке «смирно», намертво прилипнув к животу. – Чёрт! – выругался, сжимая в руке яички и немного оттягивая их, чтобы хоть немного ослабить возбуждение. Перед глазами упрямо всплывала картина обнажённой Надежды, распалённой, на белом покрывале, с согнутыми в коленках ногах и влажным пятном на трусиках. Мысль, что она хочет меня, приятно щекотала мужское эго. Наконец-то в одном из выдвижных ящичков нашлась заветная пачка с защитой. Трясущимися, как у наркомана, руками разорвал квадратик фольги, раскатал тонкую резину по стволу и ринулся назад в комнату.

– Надя… – выдохнул, понимая, что девушки на постели нет. – Какого чёрта! – как дурак, с помытой шеей, с членом наперевес, бросился к выходу и выглянул в коридор. Конечно же, её и след простыл. – Вот, идиот! – укорил сам себя. – Испугалась. Сбежала. Вот жеж… – настроение пропало во всех смыслах. Плюнул в сердцах, стянул презерватив и, не заморачиваясь, бросил его на прикроватную тумбочку. Трусы нашлись не сразу, потом вспомнил, что стянул их, сидя в ногах у сбежавшей любовницы, и бросил в сторону окна. Я потянулся за ними, свесившись с кровати вниз, и…

Первым, что я увидел, был кокон из покрывала, с одного конца которого торчали голые пяточки, а второй конец был задвинут под высокую кровать.

Хохоча, как ненормальный, свалился рядом со своей «сбежавшей» любовницей, больно стукнувшись локтем об пол. Надежда не проснулась, несмотря на весь производимый мною шум. Осторожно вытянул спящую красавицу и уложил её на постель, с удовольствием обнимая нежное тело раскрученной из покрывала девушки и упираясь носом между плечом и шеей, вдыхая приятный аромат из смешанных наших запахов.

Девушка спала крепко, и, не просыпаясь, развернулась в мою сторону, уткнулась носом в районе моих ключиц, закинула руку сверху и довольно выдохнула, пробормотав:

– Хочу тебя…

Глава 10. Можно ли покраснеть сильнее, чем свёкла?

Утро добрым не бывает! Это была первая мысль, пришедшая мне в голову, стоило открыть глаза из-за наглого солнечного света, залившего комнату через приоткрытые шторы и разбудившего меня. Глаза-то открылись, а вот мозг проснулся не сразу. Какое-то время я просто созерцала окно, наполовину прикрытое шторами, и размышляла, что шторы не похожи на мои – на моих полоски вертикальные, яркие, а эти скучные, однотонные, тёмно-серые. Укрепившись в мысли, что и окно не моё, и комната тоже, скосила глаза и увидела, что приятное тепло, которое окутывает меня, это вовсе не одеяло, а рука, и, судя по навалившейся на меня тяжести, ещё и нога. Причём, мужская рука с кольцом на безымянном пальце по-хозяйски обхватила мою обнажённую грудь и держалась, как за спасительный буй.

Воспоминания о вчерашнем дне накатили девятым валом, и во всём этом сумасшествии не было места для столь пикантной обстановки, в которой я проснулась этим утром. Аккуратно убрав мужскую руку со своей, о «божежтымой», голой груди, стала гусеничкой отползать от непонятно откуда взявшегося в моей постели… Кого? Наконец-то повернув тяжёлую голову, через плечо рассмотрела спящий крепким сном объект рядом. Ярослав. Давыдов. Мой фиктивный супруг.

В голове был какой-то провал, и точных воспоминаний, как мы оказались в одной постели, не было. Что-то такое мелькало – мы где-то целовались. И стоило представить, как это могло быть, то по ощущениям мне поцелуи понравились, о чём свидетельствовали в один момент напрягшиеся соски и томление в груди в комплекте с лёгкими бабочками, откуда ни возьмись взявшимися в животе. Оставалось непонятным – мы только целовались или зашли дальше? На тумбочке за мужчиной валялся использованный презерватив. Прислушалась к ощущениям тела – ничего не болело, между ног не саднило, не тянуло там, где могло бы, если бы случился полноценный секс, учитывая достаточно большой перерыв с момента, когда я в последний раз занималась любовью с… с той скотиной по имени Грэг. И главное – я была в броне, то есть, в нижнем белье.

Ярослав зашевелился, перевернулся на спину и раскинул руки в разные стороны, задев моё бедро с глухим шлепком. Передо мной лежал практически обнажённый мужчина. Широкие плечи, узкие бёдра, тяжи косых мышц живота убегали вниз под тонкие чёрные боксёры. Фигура – типичная для пловца-профессионала. И то, что мужчина был в трусах, совершенно не прикрывало его естество. Утренняя эрекция продемонстрировала интересные габариты и даже больше – ткань не смогла удержать вставшую плоть и «змей» выглянул своим «глазом» из-под резинки трусов. Картина в целом выглядела сверхпривлекательно и эротично, возбуждающе так, что пальчики на ногах поджались от нахлынувшего желания.

Кончики пальцев рук закололо от неудержимой тяги потрогать бархатистую кожицу члена, головки, почувствовать тепло, упругость и пульсацию органа.

От собственных пошлых мыслей почувствовала, как неудержимо краснею. Ну это надо же! Совершенно посторонний мужчина, а я готова к сексуальным экспериментам с ним!

Обхватила себя руками, прикрыв голую грудь и туго соображая, что же сделать первым. День нужно было с чего-то начинать, хотя я смутно представляла, как с такой тяжёлой, похмельной головой смогу что-то сделать. Организм сам дал знать, с чего начать, позвав справить естественную нужду. Встала с кровати, по пути накинула простынку на плечи и пошла на поиски ванной с нужником.