Хозяйка дома с секретом бесплатное чтение

Хозяйка дома с секретом
Ястреб Лана

Часть 1

Удары полотенцем в целом безболезненны.

Но только в том случае если полотенце сухое. Стоит только его намочить - удары становится похожи на пинки, хлесткие, тугие и с оттягом. Это крайне неприятно. Обидно ещё и то, что доказать факт избиения полотенцем сложно, поскольку следов такие удары не оставляют.

Именно поэтому Джослин сейчас стояла в середине кухни и терпеливо сжимала губы, стараясь заглушить стоны и всхлипы, потому что мачеха с остервенением лупила её и приговаривала:

- Да в кого ты такая дура! Говорили, отец твой был умным! Каким-то образом он же смог стать маркизом! Получить земли и этот дом! И ведь не дожил до тех времён, когда ему пришлось бы своими глазами видеть, как его дочь с каждым днём становится все глупее никчёмнее! Совсем никому не нужна! Ты ещё благодарна мне должна быть! Кормлю тебя даром!

- Матушка, - попыталась заговорить Джослин, - я ведь не нарочно… не я виновата, а ваша свинка…

- Да как ты смеешь, - заорала как не в себе мачеха, - обвинять мою милую поросёнку?! Она самая очаровательное, аккуратное и грациозное создание на земле! Это ты своими руками-крюками перевернула на моё платье суп! Даже не пытайся переложить вину на моего поросёнка!

Поросёнка мачеха держала в качестве питомца и ласково называла его Кристофом. Джослин могла бы понять, если бы это был мини-поросёнок. В Ливенрохе это сейчас модно. Мини-хрюшек брали с собой на балы, приемы, наряжали в сатиновые юбочки и надевали колпачки на головы. Но стоят такие хрюшки по сотне золотом за малявку, а мачеха Горзалия решила остановить выбор на настоящем диком кабане. Хотя наследство маркиза Штеймора позволяло покупать не только мини-хрюшек.

Теперь по особняку разгуливал упитанный вепрь, массивный, с пятаком, клыками и грязными копытами, следы от которых Джослин приходилось оттирать каждый день, стоя на четвереньках.

- И вообще, - продолжала орать Горзалия, - сколько раз говорила не называть меня матерью! Какая я тебе мать? Мне тридцать пять. Не могла же я тебя в семнадцать родить! И не похожи мы совсем!

В этом мачеха Горзалия была совершенно права. Если она обладала копной прямых каштановых волос, чёрными глазами и стройной, даже тощей фигурой, то Джослин - полная ее противоположность: голубоглазая блондинка с тонкой талией, грудью четвёртого размера и вздернутыми округлыми ягодицами.

По мнению Горзалии Джослин настоящая корова.

- Простите… - пролепетала Джослин, сдерживая всхлип от очередного удара полотенцем.

- Что мне твоё простите? Платье мне чисть бегом! Чего стоишь? Марш пошла, коровище!

И Джослин из кухни вылетела почти бегом, радуясь, что хотя бы прекратились побои. Лучше она будет чистить платье и драить полы, чем бесконечно выносить унижение от мачехи.

Пробежав по широким коридорам особняка, Джослин спряталась в своей коморке. Туда ее переселила Горзалия со словами:

- Тебе и тут будет нормально.

Сперва Джослин очень страдала без окон, но потом даже привыкла. Во всяком случае, здесь она могла спрятаться от нападок мачехи.

В свои восемнадцать она уже четко уяснила – если рядом агрессор, лучше не высовываться.  А кто, если не агрессор, ее мачеха?

Вытерев мокрые от слез щеки, Джослин закрылась в коморке и принялась за чистку платья Горзалии Штеймор. Фамилию мачеха взяла от отца Джослин и теперь всем казалось, что Горзалия заботливая опекунша.

На деле получалось так, что все причитавшееся Джослин наследство прибрала к рукам алчная женщина. При этом не уставала издеваться, а когда Джослин намекала, что пора бы ей, как и всем девушкам ее возраста, поискать достойного мужа, мачеха только унизительно смеялась и говорила:

- Мужа? Ты себя в зеркало видела? Не леди, а деревенщина. Леди – это стройная и воспитанная. А ты? Корова с четвертым размером. Какой лорд себе захочет такую лошадь? Тебя попробуй прокорми. Нет уж, тебе самое место быть служанкой в этом доме.

В свое оправдание Джослин могла сказать лишь, что ест раз в день и то кашу со льном и сыром. В остальное время ей не перепадало и маковой росинки – мачеха умудрялась нагружать ее так, что некогда присесть.

Очищая дорогую ткань платья порошком фей (который стоил умопомрачительных денег. Удивительно, как только Горзалия на него раскошелилась), Джослин тихонько всхлипывала. Понятия, за что мачеха так её ненавидит она не имела.

И все же изо всех сил старалась завоевать ее расположение. Она верила, что если окружить такого человека, как она заботой, черствое сердце Горзалии смягчится и оттает.

Отец женился на ней довольно рано, а матери своей Джослин не знала. И Горзалия стала для нее единственным примером женщины и материнского отношения. От нее она получила доходчивый опыт о том, что будет если не подчиняться ей. А так же впитала мысль, что она Джослин – несуразная и неуклюжая дурнушка, которая должна буквально молиться на мачеху Горзалию за заботу и опеку.

Попытка учиться мачехой была категорически пресечена, хотя Джослин испытывала острую тягу к знаниям. Ей хотелось посещать гимназию. Но мачеха пришла в ужас от одной мыли, что Джослин туда пойдет.

- Что ты там забыла?! – изумилась она, когда Джослин однажды заговорила об обучении. – Ты и так уже столько пропустила. Будешь выглядеть полной дурой. Или хочешь бросить тень на репутацию семьи Штеймор? Ну не, дорогуша. Никакой гимназии. К тому же туда ходят леди. А какая из тебя леди? Марш полы драить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Может быть Джослин стоило взбунтоваться. Не терпеть такого жесткого отношения. Но ведь она в действительности никому не нужна и единственный, кто у нее есть из близких – это мачеха Горзалия, которая, можно сказать, действительно о ней заботится. Ну да, нагружает работой, ну поколачивает иногда, орет. Но ведь она дает ей кров, еду, одевает.

Уже за это стоит быть благодарной.

Наверное.

Закончив отчищать платье, Джослин вытерла слезы и улыбнулась. Ткань чистая, еда готова, особняк сияет чистотой. Матушка должна быть довольна.

Сейчас она обрадует ее обновленным платьем.

Аккуратно перекинув его через локоть, Джослин выскользнула из коморки и направилась прямиком к комнате мачехи.

Та жила на втором этаже в семейных апартаментах и терпеть не могла, когда к ней кто-то заходил без разрешения. Поэтому, когда Джослин подошла к двери, то притормозила, чтобы собраться с духом.

Пока делала это, обнаружила, что дверь приоткрыта, а из апартаментов доносятся голоса.

- Кристоф, ну хватит уже… ахаха… ты проказник… - прозвучал кокетливый голос мачехи.

За ним послышался мужской – низкий, хриплый и незнакомый:

- Как я могу, когда тут такое… ооо… Горзи… ты такая горячая…

На секунду Джослин оцепенела. О том, что происходит между мужчиной и женщиной, если они остаются наедине, она знала очень примерно. Легче сказать – не знала. Но за дверью происходило явно что-то очень интимное – какая-то возня, смешки, вздохи.

Но куда больше ее поразило имя.

Кристоф?!

Это совпадение, что кабана мачехи зовут точно так же, или…

- Кристоф… ооо… у тебя шаловливые руки.

- И им очень нравится трогать тебя вот здесь…

- Ооо… ааа….

- Какая ты пылкая, моя Горзи…

Джослин помимо воли ощущала, как ее брови ползут на лоб, а глаза округляются.

Чтобы там ни происходило, это явно чудовищно. Мачеха не замужем. А Кристоф… он  вообще кто?! Откуда взялся? Он что… человек?! Или кто? С какой такой стати они… в комнате, где Горзалия спала вместе с отцом? Так разве можно?!

Впав в полнейший культурный шок Джослин так и стояла под дверью, слушая охи и стоны мачехи, вперемешку с хрипами неведомого Кристофа.

Как же так? Это ведь против всех правил. Матушка сама говорила, что до замужества ни в коем случае нельзя оставаться с мужчиной один на один.

Хотя Горзалия ведь уже был замужем…

Но сейчас-то нет!

Джослин обуревали смятение и стыд, щеки горели, а сердце колотилось.

Что же это такое?!

Лишь, когда возня стихла, она немного успокоилась. Может они не делали ничего противозаконного? Может двигали диван или выбивали одеяло…

Она покривилась сама себе. Нет, настолько наивной быть нельзя.

- Сегодня ты была в ударе, моя Горзи, - снова донеслось из-за дверей, и Джослин помимо воли вся превратилась в слух.

- Я всегда в ударе, - ответил надменный голос мачехи.

- Конечно, моя госпожа, - прохрипел глухо Кристоф. – Ты самая красивая женщина в доме!

- Только в доме?! – тут же возмутилась мачеха.

- Во всем Ливенрохе! Во всем мире! – тут же с жаром исправился Кристоф.

Надменный голос мачехи тут же проговорил:

- Еще бы. Я ведь настоящая леди. В моем доме все идеально. И я, и мебель, и слуги. Только падчерица…

Джослин даже на цыпочки привстала, чтобы лучше слышать – сейчас ведь о ней речь! А еще умудрилась заглянуть в дверную щель. Там, в полумраке апартаментов на широкой кровати растянулась совершенно голая Горзалия, а рядом – прикрытый покрывалом кудрявый, черноволосый мужчина. В нем Джослин по густой щетине и клыкам со стыдом узнала того самого вепря, за которым вытирала полы.

Какой ужас.

Сейчас это свин в образе человека, хотя от вепря в нем довольно много. Вон, лохматый какой, и волосы торчат, и эти клыки-бивни жуткие.

Оборотень? У них в доме живет оборотень-кабан?

Серьезно?!

Леди Горзали Штеймор связалась с оборотнем-кабаном и спит с ним в родительской постели?!

Джослин глазам не верила. Нет, не может быть! Здесь что-то не так! Она не могла! Она ведь леди!

- А что с ней? – не понял оборотень-кабан Кристоф.

- Надоела, - брезгливо скривившись отозвалась мачеха, и от этих слов у Джослин замер пульс.

Надоела?

Нет, она, наверное, ослышалась. Такого не может быть.

- Слишком она меня раздражает, - призналась Горзалия. – Нерасторопная корова.

- Да ладно тебе, Горзи. Какая она корова? – усмехнулся вепрь. – Девчонка красавица. Грудь во! Задница во!

Даже в дверную щель Джослин увидела, как сверкнули глаза мачехи. Она буквально подскочила и, развернувшись, вцепилась в волосы вепря, нисколько не стесняясь своего голого тела.

- Красавица?! – заверещала она. – Да я тебе сейчас руки выдерну, причиндалы оторву! Ты посмотри! Красавицу нашел!

- Ай! Ой!.. А!!! Горзи! Хватит!.. – жалобно завопил оборотень.

- Задницу он себе новую нашел! – не унималась мачеха. – Я тебе сейчас устрою! Кобель недоделанный! Кабан тупорылый!

- Ай!

- Скотина грязная! – орала Гортензия, наотмашь лупя любовника.

- Прости, Горзи!..

- Я тебя из мусора вытащила, тварь неблагодарная! -  не унималась Горзалия, а Джослин, окаменевая наблюдала, как ее гладкие каштановые волосы разлетаются в стороны от каждого удара. – Отмыла! Отчистила! А ты себе задницу помоложе нашел?!

- Нет… Горзи… нет… Прости… Ты у меня самая красивая, самая молодая… с самой лучшей задницей…

Мачеха отвесила ему еще несколько тяжелых ударов, но, видимо, заверение, что задница у нее что надо, подействовали – понемногу она стала успокаиваться.

Отдышавшись, мачеха села верхом на оборотня и проговорила, нависнув над ним оголенной грудью. Пока Кристоф пялился на нее, Горзалия произнесла:

- Значит так. Говорить ты мне можешь, что угодно, но пока эта девка здесь, я не могу быть спокойна. Поэтому ты…

- Я?

Мачеха кивнула.

- Да, ты. Подсыплешь ей потустороннего порошка в кашу. Она только ее и ест. Понял?

Покрытое щетиной лицо оборотня-кабана вытянулось.

- Ты уверена, - переспросил он побледневшими губами.

- Абсолютно, - отозвалась мачеха.

И если у оборотня дар речи сохранился, то Джослин показалось, что ее мощно ударили в грудь, воздуха резко стало не хватать. Сердце зашлось в бешеном ритме, в ушах зашумело, а голова закружилась.

Она не ослышалась?

Потусторонний порошок?

Мачеха Горзалия Штеймор хочет ее убить?

Часть 2

Пару мгновений Джослин просто пыталась это переварить.                                       

Её мачеха хочет ее убить.

За что? За то, что этот оборотень-кабан назвал ее красивой? Так ведь она сама говорила, что Джослин корова нескладная. Зачем верить его словам? Разве такая красавица, как Горзалия Штеймор вообще может ревновать?                                               

Но взгляд мачехи выражал такую решимость и ярость, что ясно - настроена она серьезно.

Какой ужас…                                                   

Выходит, теперь у Джослин нет безопасного места. В родном доме она на прицеле у мачехи, и гоняться за ней будет настоящий оборотень. Как же она сразу не догадалась, что этот вепрь не простой. Иначе с какой стати мачеха стала бы вообще держать дома дикую свинью.                                                      

Нет, у мачехи всегда во всем есть корысть. И сейчас ее корысть – убрать соперницу, которой считает ее, Джослин.                                                                    

Что же ей теперь делать?

Повинуясь какому-то внутреннему порыву, она попятилась, все еще прижимая к груди так старательно отчищенное платье мачехи.

За что? За что она ее так не любит? Неужели Джослин недостаточно делает? Неужели она мало работает, мало старается? Она ведь встает раньше всех, бегает на рынок, когда только привозят самые свежие продукты, готовит, убирает.

Но, видимо недостаточно. И Джослин могла бы постараться выполнять обязанности лучше, но теперь это не безопасно.

Горзалия приняла жуткое решение.

Как же теперь быть?

Джослин наткнулась спиной на стену, и ответ пришел сам собой.

Ей надо бежать.

Оставаться здесь больше не безопасно.

Но куда? Она ведь никого не знает. Одинокой девушке без защиты в Ливенрохе не справиться. Да и что она умеет? Вести дом, готовить, стирать, убирать. Быть хорошей хозяйкой. Так такого добра в каждой семье полно. Кому она в качестве лишнего рта нужна?

Разве что куда-то в леса. Но там опасно. Дикие звери, разбойники, беглые маги и оборотни.

С другой стороны, если она останется в городе, мачеха найдет ее. Она не успокоится, пока не достигнет поставленной цели.                                                          

Подумать только! Горзалия Штеймор решила, что Джослин может увести у нее оборотня!

Какая ерунда. И из-за этой ерунды ей теперь придется бежать из родного дома.

С бешено колотящимся сердцем Джослин промчалась по коридорам особняка, сбежала по лестнице в свою коморку и стала спешно собирать вещи. Платье мачехи она бросила на постель. Больше она не будет его чистить.

По иронии вещей у Джослин оказалось мало – два домашних платья, башмаки на ней, немного белья и кулон, который она, сколько помнила, всегда носила на себе.

Сложив весь небольшой скарб в заплечный мешок, она набросила на плечи накидку, закинула за спину мешок и выскользнула из коморки.

Никогда еще Джослин так не кралась, не боялась, перемещаясь по особняку и не вздрагивала от каждого шороха.

Если ее сейчас заметит мачеха или оборотень – все пропало. Она не выберется отсюда живой.

Да. Она приняла правильно решение бежать отсюда. Пытаться что-то объяснить Горзалии, доказать, что Джослин не имеет никаких претензий на этого свиномордого вообще без вариантов.

И она испытала настоящее облегчение, когда удалось выскользнуть из входной двери незамеченной.

Неужели боги к ней сегодня благосклонны?

Но стоило только ей оказаться на крыльце, как на пути возникла прачка. Вообще-то добродушная и милая, но ужасно болтливая. Все самый новые сплетни дом Штейморов узнавал именно от нее.                                 

- Салли! – выдохнула испугано Джослин. Как отделаться от этой очаровательной прилипалы, она пока не придумала. - Ты что тут э… делаешь?

Прачка округлила и без того ненормально круглые глаза и растерянно надула губы. Судя по виду, она тоже делала что-то запретное. Возможно, отлучилась со из особняка в рабочее время. Или стянула из подвала банку с шелковичным вареньем – вон как карман под передником торчит.                                                                

- Э… Я? – заблеяла прачка, - да просто… иду домой…                                                        

- Через хозяйское крыльцо? – изумилась Джослин и покосилась назад в зал, где в любую секунду могли появиться мачеха или боров-оборотень.

- Э… просто так ближе… - еще больше замялась прачка.                                                              

Ситуация явно обеим была неудобной – слугам пользоваться парадным входом Горзалия запрещала. Только в исключительных случаях. А это вряд ли он.

Среди них обеих Джослин оказалась находчивей.

- Слушай, давай мы друг друга не видели, - с казала она. – И всё обойдется.                                      

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Она видела, с каким облегчением выдохнула прачка, а сама она с трудом, но все же сдержала такой же выдох. Лучше не сеять подозрения в бурном воображении этой девицы.                               

Джослин отступила в сторону, пропуская ее.

- Иди, пока тебя никто не увидел.                           

Дважды просить прачку не пришлось – она прошмыгнула мимо и быстро скрылась где-то в дверях для слуг.

Сама Джослин уже через пару мгновений со всех ног бежала через двор. Она надеялась, что прачка не обратила внимания на ее заплечный мешок. Ведь сама Джослин с дела вид, что не заметила банки варенья или что там та прятала в кармане под передником.          

Дорога была неровной, не удивительно, что в карете всегда трясет. Ботинки скользили на гладком камне и Джослин несколько раз чуть не упала (кто бы мог подумать, что от переживаний у нее так будут дрожать колени). И все же она не сбавила шаг.                 

Сердце билось как сумасшедшее. От нервов она готова была прыгать, кричать во все горло. Добежав до конца улицы, остановилась, чтобы отдышаться. Подняла глаза и увидела перед собой башню, облицованную белым камнем и увенчанную остроконечной черепичной крышей.

Это городская башня. За ней граница города и все.                                                                  

Свобода.                                            

Джослин не могла поверить, что решилась на такое. Но куда ей деваться? Если не сбежать, мачеха рано или поздно заставит ее сесть потусторонний порошок и тогда конец.                                             

Поэтому, откинув сомнения, Джослин миновала дремлющего на бочке стражника и торопливо зашагала по широкой грунтовке в сторону леса.

Ей казалось – вот-вот случится погоня. Мачеха обнаружит ее пропажу и кинется следом с собаками и своим хряком-оборотнем, который оказывается еще и ее любовник.                                                   

Но ничего не происходило. Это даже сбивало с толку. Неужели до сих пор никто не заметил, что ее нет?                                                                  

Девушка старалась думать только о том, как бы поскорее уйти подальше от Ливенроха. И к счастью, лес приближался довольно быстро. Мрачный, пугающий, невероятно густой. По иронии судьбы – он единственное спасение от длинных рук мачехи.

Как выбираться из него и куда идти дальше Джослин пока не думала. Спустя минут десять пути, она наконец пошла под густые кроны. Лес встретил прохладой и запахом сырого дерна.

  Джослин вдохнула полной грудью. Ну вот. Она решилась на невероятный шаг. Жизнь уже прежней не будет. Теперь только вперед.

Внутри нее все трепетало и дрожало. Еще бы! Она ведь дальше дух кварталов о дома никогда не отходила. А теперь она в Киринейском лесу, совершенно одна.                                                   

И как бы страшно ни было - вариантов нет. Надо двигаться.                                                                                 

Джослин шла между деревьев, которые росли все гуще и гуще. Через какое-то время ей стало казаться, что эти деревья не имеют начала и конца, и никогда не было конца у этого леса, а она находится в нем уже целую вечность. Деревья заслоняли собой небо, и невозможно было разглядеть, где же солнце. Вокруг становилось темнее, и от этого холодок страха все сильнее расползался где-то внутри.

Наверное, она шла уже час. С дороги она свернула. Нарочно. Потому что если мачеха погонится за ней, обязательно прочешет дорогу. А Джослин совершенно не хотелось, чтобы Горзалия ее нашла.

Поэтому приходилось пробираться по узкой тропинке через можжевельник.                          

Она справится. Как-то вед справлялась все это время с нападками мачехи. И с лесом тоже справится. Может она и не ориентируется в нем совершенно, но приходится полагаться на веру. В конце концов, она догадливая.

Вон, например, стволы деревьев. Если присмотреться, с одой стороны они покрыты мхом сильнее, чем с другой. Мох растение влаголюбивое. Очевидно, расти оно будет на той стороне, де больше воды. А значит – на северной.

Выходит она идет четко с севера на юг.

А что на юге?

В картографии Джослин не разбиралась (ей же учиться никто не дал), но знала – на юге от Ливенроха граница со страной магов. Точнее всех, кто обладает магическими свойствами. Кроме любовника мачехи: оборотня-кабана, Джослин магических созданий никогда не видела. Но слышала разное. От леденящих  душу историй, до такого, от чего у любой девушки покраснеют щеки. Хотя чего уж там. Джослин в таких историях не была искушена и щеки у нее покраснеют даже от рассказа про поцелуй.

Зато она будет подальше от этой душегубки. Кто бы мог подумать! Горзалия решилась на такое!

Нет. Уж лучше неизвестность, чем такой страшный и несправедливый конец.

Мысли отвлекали Джослин от стремительно темнеющего леса. Но когда где-то справа что-то хрустнуло в кустах, она вздрогнула и накатил страх.

Что там?  

Или точнее – кто?                       

Зверь? Погоня?                                        

Девушка попыталась улыбнуться (говорят, это помогает справиться с нервами) - может это всего лишь белка прыгает с дерева на дерево? Или енот.

Но вдруг все-таки погоня? Гвардейцы Ливенроха? Но тогда что они забыли в кустах? Или это действительно белка и игра ее разбушевавшегося воображения.

Так или иначе, через несколько минут Джослин уже не слышала ничего, кроме собственного дыхания, потому что бежала со всех ног куда глаза глядят. Она остановилась только чтобы перевести дух. Прислушалась и поняла, что теперь может различить даже биение своего сердца.

Оторвалась?

Или нет?

Кто там в темноте?

Часть 3

- Кто здесь? - не выдержав напряжения, спросила Джослин, обращаясь к лесу.

- Я, - раздался тихий, мягкий голос.

Вздрогнув, Джослин медленно повернулась к источнику звука.

В двух шагах от нее стоял мужчина в длинном плаще с капюшоном, под которым виднелась два горящих белым глаза, самого лица не видно. Из-под плаща выглядывают сапоги для верховой езды.

 Мужчина покачал головой.

Его молчание пугало так, что у Джослин перехвалило дыхание. Кто это? Преследователь? Посланник мачехи? Как он смог так быстро ее догнать? Хотя… Почему нет? Она ведь пешком. Мало ли, как добирался этот человек.

И вообще, человек ли он? Светящиеся глаза не слишком похожи на человеческие.

- Кто вы? - снова спросила Джослин дрогнувшим голосом и интуитивно начала пятиться.

Несколько мгновений человек или кто бы он ни был, молчал. Потом глухо зарычал и в следующий момент кинулся на нее.

Наверное, Джослин стоит благодарить отца – крепкого и сильного мужчину. И его наследственность. Иначе как объяснить ее внезапную расторопность и сноровку?

Она успела броситься бежать раньше, чем это существо успело ее схватить.

- Стой! – уже совсем не человеческим голосом зарычало оно.

Но Джослин уже мчалась во весь опор сквозь темноту леса. Ветки больно били по лицу, на бегу она слышала трест ткани – это юбка цепляется за колючки и беспощадно рвется. В голове лишь одна мысль – спастись! То, что это существо явно не намеренно с ней чаи распивать понятно без слов. А еще и этот рык, который вот прям только что раздался совсем близко…

- Ааа! – закричала Джослин, когда вдруг земля из мод ног исчезла, и она кубарем покатилась в черноту.

Пока летела, успела подумать, что на этом, наверное, ее побег и закончится. Спасать ее некому, а отбиться самостоятельно от этой твари она не сможет. Какая же она глупая, если понадеялась выжить в этом лесу одна!

Впрочем, какая разница. Она хотя бы попыталась. Дома ее точно ждала неминуемая гибель.

Поток мыслей прервался сильным ударом во что-то твердое. Кажется дерево. Джослин вскрикнула и перекатилась на спину. Подниматься было тяжело. Но она все же справилась и, покачиваясь, подняла голову.

И ужаснулась настолько, что крик застыл у нее в горле.

Там, по склону прямо на нее неслось что-то ужасное. С горящими белыми глазами и чернотой вместо лица под капюшоном.

«Ну все, прибежала», - мелькнуло у Джослин в голове.

Она приготовилась к худшему. Убежать от твари у нее определенно не получилось, остается только кричать и умолять о пощаде. Но вряд ли тварь ее услышит.

Расстояние между ними стремительно сокращалось, а сердце Джослин билось все сильнее и чаще. Неужели это все? Неужели…

Она как заторможенная смотрела на приближение кошмара, но вдруг что-то произошло. Джослин успела заметить лишь как мелькнула какая-то тень и несущуюся на нее тварь сшибло в сторону. Раздался болезненный хрип, затем скулеж, послышались удары и треск ломаемых веток.

Это длилось несколько минут. И за это время Джослин несколько раз ощущала, как сердце уходит в пятки, а колени подкашиваются. Воображение рисовало картины одна другой страшнее, но она не могла шевельнуться. Страх и ужас буквально парализовал ее.

 А потом все затихло. И в этой тишине Джослин слышала биение своего сердца так громко, будто били в барабаны.

Хруст ветки.

Еще один…

Что это?

Новая опасность?

Немудрено. Она ведь ночью в Киринейском лесу. И до утра ей, по всей видимости, не дожить.

- Энергетические пиявки очень активны в это время суток, - вдруг раздался из темноты уверенный мужской голос. – Как раз в полночь у них пиковая активность. Тебе очень повезло, что эта молодая и неопытная. Иначе и пикнуть не успела бы.

В первую секунду Джослин оторопела. Она не умерла? С ней сейчас действительно кто-то разговаривает? Мужчина? Или это уже бред на том свете?

- Эээ… - только и смогла протянуть она, потому что страх отшиб речь.

- И скажи на милость, - продолжил мужской голос из темноты, - какого ящера такая девочка делает среди ночи в лесу?

Он с ней говорит?

Ну конечно с ней. С кем же еще. Молчать невежливо. Надо отвечать. Но как, если колени дрожат, а дубы выбивают частую дробь?

- Б-бежала… - наконец удалось выдавить Джослин.

- Я вижу, что бежала, - согласился голос. – Куда? Точнее откуда? То, что бежала от кого-то очевидно. Иначе даже не знаю, зачем такой девочке забираться в дебри Киринейского леса.

Джослин все еще трясло. Теперь еще и от того, что она разговаривает в темноте с обладателем таинственного голоса. Но, кажется, вред причинять он ей не собирается. Иначе зачем спас?

- Я из Ливенроха… - наконец смогла выдавить из себя Джослин.

- Так, уже лучше, - ободряюще отозвался некто из тьмы. – И убежала ты из города, потому что…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он демонстративно замолчал, Джослин, превозмогая страх и нервность, пришлось ответить:

- Потому что мачеха решила меня прикончить.

- Ого, - раздалось впечатленное. – А она не промах. И за что, если не секрет?

- П-почему вы спрашиваете? – испугалась Джослин.

- Ну. Вдруг ты какая воровка или разбойница. Напала на дол этой самой мачехи, драгоценности украла, - рассудительно предположил незнакомец.

Звучал он вполне уверенно, но Джослин в его голосе померещилась на смешка. Или у нее от страха слуховые галлюцинации?

- Нет! – торопливо выдохнула она. – Я не воровка и не разбойница! Я приличная. И я занималась домом. А потом этот оборотень-кабан… и мачеха… и они вместе… А потом она захотела меня убить…

Когда Джослин произнесла это вслух, копившиеся слезы вдруг хлынули из глаз. Она разрыдалась на глазах у незнакомца, чьего лица даже не видит.

Ну и что? Какая разница? Она и так за сегодня пережила столько, сколько за всю жизнь не переживала. Если его позабавит ее ситуация, пусть это будет на его совести.

Незнакомец проговорил неожиданно успокаивающим тоном:

- Ну-ну, я верю, что ты не разбойница. Расслабься. Или… ладно. Плачь. Женщинам полезно поплакать. Хотя и мужчинам иногда тоже.

После чего из тьмы на слабо освещенную лунным светом, который едва пробивается сквозь кроны, вышел мужчина. Джослин даже плакать перестала – так и уставилась на него.

Высокий, стройный и широкоплечий. В кожаных доспехах, волосы чуть ниже плеч и белые, как снег. Черты лица правильные, ровные, а глаза…

Джослин испугалась еще больше, потому что глаза голубые настолько, что аж светятся. И, кажется, уши у него длинных, а острые кончики торчат из волос.

Мужчина ее новую порцию страха заметил и произнес поспешно:

- Только не бойся. Я тебе вреда не причиню.

- П-правда?

- Ну конечно, - пожал плечами тот. – Я не обижаю юных красоток.

- Д-да? – запинаясь, спросила Джослин. – А что тогда?

Эльф усмехнулся, поразив ее идеальной улыбкой.

- Да есть у меня кое-какие варианты.

Об эльфах Джослин знала только одно – они ужасно заносчивы и высокомерны. В живую никогда их не видела, но от мачехи слышала, что лучше с ними не встречаться. Почему конкретно Горзалия никогда не говорила, и сейчас Джослин с плохо скрываемой панике судорожно пыталась понять, чем ей грозит такая встреча.

Неужели ей удалось ускользнуть (и удалось ли?) от лап мачехи, чтобы попасть в другой капкан – капкан остроухого, высокого и пугающе улыбающегося эльфа, который непонятно что делает в Киринейском лесу. Ведь это все-таки территория людей, а земли магов там, за горами Эш. Зачем он так далеко ушел? Или может то она забралась слишком глубоко?

- Что вы… здесь делаете? – спросила Джослин и подумала, что опрос ее сейчас прозвучал очень глупо и неуместно. Куда правильнее было бы спросить, что он собирается делать с ней.

Губы эльфа тронула легкая улыбка и Джослин показалось, что надменность этой улыбки ранит почти физически. Она что, так неприглядно выглядит?

- А ты смелая, - сказал он, - раз еще не упала в обморок.

- Держусь из последних сил, - честно призналась она.

- Ха-ха, - усмехнулся остроухий. – И с юморком. Это мило.

Джослин только и смогла что неловко пожать плечами. Всё в ней сейчас напрягалось до треска и дрожи, потому что Джослин понятия не имела, как дальше будет выкручиваться. Ведь сама забралась в гущу Киринейского леса и каким-то странным образом наткнулась там на настоящего эльфа. С другой стороны, оставаться дома было категорически невозможно.

Какая из этих зол лучше?

Пока не известно.

Понятно только одно – останься она в поместье, Кристоф уже прижучил бы ее. Не потусторонним порошком, так чем-нибудь другим. Она же сама видела, с какой покорностью он согласился с приказом Горзалии.

- Так почему мачеха решила тебя прикончить? – после минуты тщательного разглядывания Джослин с ног до головы, от чего она покрылась мелкими пупырышками, спросил эльф.

Что ей надо было сказать? Увильнуть от ответа? Соврать, чтобы ее не посчитали трусихой? Да какая разница. Пускай считает, кем хочет. Главное – она пока жива. А это значит, она приняла верное решение.

- Не знаю, - сказала Джослин.

- Неужели? – хмыкнул эльф

Джослин считала себя честным человеком и сейчас полагала, что сказала правду. Откуда она знает, что взбрело в голову ее мачехе?

Но, подумав, предположила:

- Возможно, я что-то делала не так. Я старалась быть хорошей падчерицей, но… видимо недостаточно. Она попросила своего любовника…

- Ааа, значит, любовника? – как будто все понял, протянул эльф с какой-то разоблачающей улыбкой. – Тогда понятно.

- Что понятно? – невольно озадачилась Джослин.

- Хм, - протянул эльф и задумчиво потер подбородок, снова детально осмотрев Джослин. Он делал это так скрупулезно, что у нее непроизвольно пересохло во рту, а спина покрылась маленькими щекочущими мурашками.

Чего он на нее так смотрит? Слишком уж внимательно.

Спустя некоторое время эльф, наконец, произнес:

- Значит, вот что я предлагаю. Конечно, это полный бред, и обычно я так не делаю. Даже не знаю… Зачем оно мне… Но… Слушай, ты что-нибудь умеешь?

Джослин окончательно растерялась. Что вообще за день такой безумный? Сперва ее отчитывает мачеха, потом выясняется, что их не-мини-свин оборотень с которым спит Горзалия, затем ее хотят убить, а теперь она встретила в Киринейском лесу эльфа, который интересуется ее умениями.

- Э… в каком смысле? – робко переспросила она.

- По дому, - стал пояснять эльф, - хозяйство, уборка и… ну разные обязанности.

У Джослин даже от души отлегло – это ведь как раз то, что она лучше всего умеет. Только надо держать свое облегчение при себе, не известно, с какой целью интересуется этот остроухий и надменный мужчина.

Поэтому сказала кротко:

- Да, конечно. Я хорошо этому обучена.

- Надо же, - хмыкнул эльф, - другого я и ожидал услышать. Впрочем, ладно. Чем драконы не шутят. Могу предложить тебе вот что. Нам в замок нужен толковый мажордом. Ты, конечно, не мужчина, и уж тем более, на мажордома тоже… С большой натяжкой. Но… в качестве пробы, так сказать… Любопытства ради… Зачем-то же я тут тебя встретил… Могу предложить тебе эту должность.

У Джослин даже голова закружилась.

Ей?!

Эльф?! Предлагает служить в его дворце мажор… Раньше она такого слова не слышала, видимо, это что-то вроде хозяйки. Хозяюшки. Определенно, хозяйствовать она умеет!

Только вопрос…

- Почему? – вырвалось раньше, чем она успела его додумать.

- Что почему? – не понял эльф.

Джослин сглотнула комом непонимания и страха и попыталась пояснить:

- Почему вы предлагаете… мне?

Красивое лицо остроухого неоднозначно скривилось.

- Сам не знаю, если честно, - сказал он. – Просто взбрело в голову. Я могу себе позволить делать, что хочу. И сейчас хочу взять тебя… на должность управляющей домом.

Говорил он приглушенно, растягивая слова, будто и правда не уверен в своем выборе. Зато у Джослин мысли носились, как ненормальные.

Серьезно? Ей повезло? Или наоборот? Ведь там, за горами Эш (а он определенно заберет ее за горы, если она согласится) ждет полнейшая неизвестность. О землях магов она только слышала. И слышала такое, от чего волосы на затылке шевелятся, а кровь в жилах превращается в лед.

Но и обратно нельзя. Там мачеха. И, судя по всему, настрой у нее очень решительный.

В лесу тоже не останешься. Тут звери, какие-то жуткие… как эльф их назвал? Энергетические пиявки? Ужас да и только.

Выбор оставался только один.

- Я согласна, - тихо проговорила она, чтобы не выдавать собственного смятения.

Эльф выдохнул, будто его очень утомил разговор и эти уговоры.

- Хорошо, - сказал он. – Тогда подойди ко мне вплотную.

Часть 4

Джослин моментально оробела. Только сейчас до нее дошло – раньше она никогда не оставалась одна с лицами противоположного пола. А сейчас мало того, что она в лесу ночью, так еще и противоположный пол – настоящий эльф.

Смятение и противоречия моментально нахлынули на нее плотной волной и Джослин интуитивно попятилась.

Естественно, эльф это заметил. На его лице скользнула неоднозначная ухмылка – то ли надменная, то ли снисходительная.

- Успокойся, - сказал он, поправляя что-то на плече (в темноте Джослин так и не разглядела, чем сражался этот остроухий с энергетической пиявкой), - я не собираюсь делать с тобой ничего такого, за что пришлось бы краснеть.

Звучало неубедительно. Особенно учитывая странное выражение лица эльфа. Джослин сказала:

- Мне кажется, у нас свами разные причины того, от чего можно краснеть.

Эльф хмыкнул.

- Возможно. Но сейчас я не настроен на игрища или что ты там себе придумала. Я предложил сделку, ты, вроде как, согласилась. Или уже передумала? Тогда я с чистой совестью оставлю тебя в лесу среди энергопиявок. Мой острый слух прекрасно слышит, как они кружат вокруг нас.

Джослин вздрогнула, а плечи покрылись зябкими мурашками – в ее памяти леденящие душу светящиеся белые глаза пиявки все еще свежи.

- К-кружат? – с запинкой переспросила она.

- Еще как, - кивая, согласился эльф. – И не подходят только потому, что у меня на шее синий оникс. Он излучает сильную магию против всяких низших тварей. Но если тебе не терпится поближе ближе познакомиться с энергопиявками, кто я такой, чтобы мешать этому.

- Да я не то, что бы хочу… - начала Джослин и заозиралась. Если эти твари действительно их окружили, самостоятельно ей никак не выбраться. Да и о чем вообще речь? В Киринейском лесу девушке в одиночку выжить – это просто сказка какая-то.

Эльф тем временем не успокаивался и продолжал:

- Энергопиявки настоящие проглоты. Нападают на всех подряд, но больше всего любят, конечно, нежных девушек. У них и кожа мягче, и энергия слаще. Впиваются прямо вот сюда, - он показал себе на шею, - и окутывают щупальцами. Они у них под балахоном вместо ног. А потом тянут жизненную энергию, пока жертва не упадет замертво. Все еще хочешь с ними общаться?

Джослин не выдержала и выкрикнула в ужасе:

- Да я не хочу с ними общаться!

Эльф гаркнул в ответ:

- Тогда иди сюда и хватит болтать! Оникс, конечно, мощный, но и энергопиявок много!

Голос эльфа прозвучал так решительно и властно, что Джослин сама не поняла, как ее ноги сделали несколько широких шагов к нему.

В следующий момент сильная и уверенная рука обхватила ее за талию и прижала к мощному мужскому торсу. Внутри Джослин все замерло – вот такого она точно никогда не делала. Обниматься с мужчиной-эльфом в ночном лесу – это вообще какой-то предел… распутства? С другой стороны, у нее ведь нет выбора. Только он может помочь выбраться из этой глуши и оказаться подальше от Горзалии. А мачеха не остановится, пока не закончит задуманное. И лучше Джослин находиться как можно дальше от нее.

- Готова? – раздался приглушенный голос эльфа над головой совсем близко.

Его терпковатый, немного древесный запах, перемешанный с ароматом вереска и лаванды на секунду вскружил голову Джослин. В какой-то миг она даже забыла, что происходит и где находится, но голос эльфа быстро вернул ее в чувства.

- Ну? – спросил он.

Джослин неуверенно кивнула.

- Да…

К чему быть готовой она даже представить не могла.

А потом увидела, как остроухий выхватил из-за спины серебристый арбалет и быстро пустил стрелу. Движение произошло моментально, а в следующий момент их дернуло, перед глазами замелькали тени, по краям за шелестело, и Джослин с запозданием поняла – они летят.

- Ой! – перепугалась она и инстинктивно вцепилась в торс эльфа.

Тот усмехнулся, их дернуло и снова понесло вперед между толстыми стволами на головокружительной высоте.

- Не бойся, перемещаться на магических арбалетах естественно для эльфов моего класса.

- К-какого класса? – пробормотала Джослин, пытаясь не думать, сколько метров под ними до земли.

- Ты совсем ничего не знаешь о стране магов, да? – вопросом на вопрос ответил остроухий.

- Я впервые вышла так далеко из дома за всю жизнь.

Ветер свистел в ушах, из снова дернуло – эльф выпустил очередную стрелу, которая помчала их обоих все дальше к границе гор Эш.

- Ну книги-то ты читала? У людей ведь есть книги, - перехватывая ее поудобнее, спросил тот.

Сейчас Джослин было совсем не до разговоров об ее умственных способностях – внутри все дрожало от страха. Страха перед высотой, на которой они с головокружительной скоростью несутся сквозь Киринейский лес, страха перед Горзалией, которая вряд ли отступит, страха перед энергопиявками – кто знает, может они гонятся попятам. Но больше всего ее пугал эльф, к которому она сейчас вынуждена прижиматься всем телом. Пугала его насмешливость, уверенность, высокомерие и какой-то одуряющий запах, от которого в голову лезут странные мысли, а в теле возникают незнакомые, будоражащие ощущения.

- Ты меня слышишь? – вырвал ее из грез вопрос остроухого.

- А? Да.. Книги… - сбивчиво начала отвечать Джослин. – Я хотела учиться.  И хочу. Но мачеха не позволила. Сказала, что мне этим не надо заниматься.

Эльф фыркнул.

- Так и знал. Люди очень ограниченные создания. Мне не понять этого. Учиться – это то немного, что мы вообще можем делать в жизни бесконечно.

Джослин промолчала. Она с остроухим согласна. Но доказывать ему, что действительно не имела возможности поступить в гимназию или хотя бы покупать книги не собиралась. Она не обязана это делать, достаточно того, что Джослин сама о себе все прекрасно понимала. Да, она не образованна, но она делала и делает все, чтобы хоть немного исправить это. Спасибо, что хотя бы читать научилась и складывать цифры. Мачеха противилась и этому, пока Джослин не убедила ее, что с этими знаниями будут легче покупать продукты.

- Далеко нам до… А куда мы… летим? – спросила она, меняя тему, поскольку совсем не горела желанием обсуждать свое образование.

- К торговому ущелью.

- А что там?

- Официальный переход между землями людей и магов, - ответил эльф.

С географией Киринейскгго леса и гор Эш Джослин тоже была не знакома. Поэтому просто промолчала. Что ей сказать? Что не знает, где это? Или что это за место? Нет. Она и так достаточно уже услышала за свою жизнь о необразованности, чтобы понять - когда лучше смолчать.

Эльф, тем временем, нёс ее над лесом, как какой-то неуловимый дух. Тёплый, с дразнящим и волнующим запахом тела, он странным образом пробуждал в Джослин новые и ни с чем несравнимые эмоции.

Это вообще нормально?

Она не знала, как реагировать на такую вопиющую близость мужчины, тем более незнакомого, и уж тем более эльфа. О них она знала лишь то, что говорила мачеха Горзалия. А говорить она любила только то, что ей выгодно, сейчас-то Джослин начала это понимать. Иначе зачем Горзалия столько дет держала ее вдалеке от обучения?                                                               

Очевидно ведь, знания открывают дороги. Разве смогла бы она увидеть настоящего эльфа, если бы не вышла за порог?                                                 

Правда пока не ясно, к чему это приведёт, но, во всяком случае, Джослин пока жива. Чего не случилось бы, останься она дома.

Из размышлений ее выдернул рывок и глухой толчок, а в следующий момент эльф поставил ее на землю.

- Прибыли, - коротко сказал он.

Джослин огляделась.                                     

Вокруг непроглядная темень и запах сырой дерновины. Совсем не похоже на то, что обещал остроухий.                                                        

- Что-то я совсем не вижу никакого ущелья, - озабоченно произнесла Джослин.                              

Эльф хмыкнул, и Джослин в который раз отметила его безупречные черты и надменное выражение лица.

- Какая нетерпеливая, - сказал он и отодвинул перед ней ветки.                              

И Джослин выпучила глаза.

- Вот это да…                                   

Два исполинских хребта уходят в звездное небо так высоко, что, наверное, достают до самых небесных чертогов, где обитают боги. Между ними ущелье, в устье, если так можно сказать, раскинулись коричневые и желтые шатры, все увешаны какими-то светящимися огоньками. Между ними туда-сюда ходят люди в кожаных доспехах, за плечами мечи, луки.

Джослин никогда не видела вооруженных людей и от их вида спина похолодела.

- Кто они? - спросила Джослин, искренне опасаясь.

- В основном торговцы, - отозвался эльф и шагнул из зарослей, увлекая ее за собой. - Но вон те, - он кивнул на двоих, закованных в явно металлические латы, - гвардейцы границы гор Эш.

- И зачем они? - ещё больше напрягаясь, спросила Джослин.

- Чтобы охранять порядок здесь, - пояснил остроухий. - Или ты думала, что горы Эш - просто горы?

Джослин нахмурилась и даже немного отстала - ей не хотелось, чтобы ее негаданный то ли спаситель, то ли работодатель видел на ее лице озадаченность. Она ведь действительно считала, что эти горы просто горы.

Но, к ее досаде, эльф будто почувствовал, прочитал ее мысли.

Послышался легкий смешок.

- Да тебя там в подвале держали что ли? Горы Эш - пограничное государство. Оно отделяет земли магов от земель людей. Это же очевидно.

- Ну да, ну да… - ещё больше хмурясь, пробормотала Джослин. Ей совсем не нравилось, что эльф делает такой упор на не необразованности. Она и сама этим не довольна, но можно же ведь как-то помягче.

- Здесь живут в основном люди с плохо выраженными, но все же магическими свойствами, - продолжил эльф, будто не заметив ее напряжения. - Недомаги можно сказать.

Справа что-то хрустнуло и раздался зычный мужской голос:

- Эт кто тут недомаг?

Джослин и эльф разом обернулись. Внешность вояки напугала - громадный, на полторы головы выше ее остроухого спутника, с кудрявой рыжей бородой до самого живота. На голове угловатая шляпа, а сам закован в блестящие доспехи из чёрного металла. Массивная булава на поясе доверия тоже не вызвала.

Что это ещё за кошмарный мужчина?

- Да ты, наверное, самый главный недомаг во всех горах Эш, - усмехнулся эльф, и Джослин вся обмерла.

Он спятил так разговаривать с этим громилой? Очевидно же - здоровяк его одним пальцем перешибет.

От страха за то, что может остаться без этого остроухого, пусть и неоднозначного защитника, Джослин бросило в дрожь.

- Может не надо? - прошептала она.

Но мужчины уже пошли друг на друга.

Что же сейчас будет…

Она с замиранием сердца смотрела, как стройный, широкоплечий эльф и громадный, как гора, вояка сближаются и не смогла пошевелиться. У него не получится, он же в несколько раз легче громилы… О чем он думал, когда начал задираться…

С каждым их шагом удары сердца все громче отдавались пульсом в голове Джослин.

Раз…

Два…

Три…

Между ними всего пара метров…

Сейчас что-то буде! Ой-ой!.. Вот громила уже раскидывает похожие на лопаты руки. Вот эльф делает то же самое…

Шаг, другой…

- Давно не видел тебя, Гаспар, - проговорил эльф.

А потом Джослин обалдела и растерялась, потому что эти двое обнялись, как старые друзья, и даже похлопали друг друга по спинам.

- А ты заматерел за этот год, остроухий шельмец, - с зычным смехом отозвался громила, которого эльф назвал Гаспаром.

Джослин все ещё не верила глазам. То есть они сейчас не будут друг друга убивать?

- Э… Вы что ли знакомы? - проблеяла она.

Улыбка, больше похожая на оскал, прорезалась сквозь бороду громилы Гаспара, он хлопнул эльфа по плечу так, что тот пошатнулся, и хохотнул.

- С этим пройдохой? Да с измальства. Наши отцы дружили. Обоих уж нет как лет двести, свет им в небесных чертогах.

- Свет им в небесных чертогах, - повторил эльф.

Джослин тоже пробубнила смиренно:

- Свет им в небесных чертогах…

А потом вдруг додумалась. Хоть она и не обучена грамотам и арифметикам, но можно догадаться - если их отцов нет уже двести лет, то…

- Вам что, по двести лет?! - изумилась она и захлопала ресницами, переводя взгляд с одного на другого.

Гаспар усмехнулся зычно.

- Это ему двести и поросячий хвостик, - сказал он. - А я постарше чуток. Годков эдак на сорок.

Джослин окончательно изумилась.

- Но… как так? Я думала, вы… человек…

- Ахаха! - прогремел смехом Гаспар. - Ты где таких здоровых человеков видела? Не понятно разве, во мне ж кровь огриная. Кинариэль, ты чего свою девку не просвещаешь? Где, кстати, взял такую? Ишь, какая сочная. Ухватиться есть за что. Люблю таких. Какая задница-то, ух!

Джослин даже не поняла, на что реагировать - на то, что снова ткнули носом в ее безграмотность или же на неоднозначный комплимент. А ещё она поняла - только что она впервые услышала имя своего спасителя.

Значит, Кинариэль.

Остроухий все это время молчал и с какой-то снисходительной улыбкой подглядывал на Джослин. Она ощутила, как теплеют щеки. То есть он нарочно ее так напугал? Хотел что? Проверить, как отреагирует?

Ну замечательно, теперь эльф знает, что она боится остаться без него. Хотя чего там говорить, это и так очевидно.

- Как дела на заставе? - спросил Кинариэль, делая им обоим жест, что собирается двинуться в сторону шатров в глубине ущелья.

Гаспар развёл руками, вроде, «ну пойдём» и втроём они направились по ущелью.

- Да в целом терпимо, - отозвался Гаспар. - В последнее время, правда, шуйгуйцы зачастили. Дикий народ, понимаешь ли.

- Понимаю, - кивнул Кинариэль.

- Вон, гляди сколько шатров поставили, - продолжил громила, указывая на желтые светящиеся палатки. - И ладно бы просто торговали, как нормальные. Так нет. Им то драку, то мало какой. Девок хватают местных. Они тут, конечно, разные виды повидали, но даже им особо ноги раздвигать не охота, когда их прилюдно имеют.

Эльф даже приподнял изящную бровь.

- Прилюдно?

- Ну да, - кривясь согласился Гаспар. - Развлекуха у них такая. Садиться в кружок, а в середке парочка. Ну и там девку какой-нибудь шуйгуец имеет на разные лады.

- Затейливо.

- Да не то слово.

Джослин слушала это, чувствуя, как спина покрывается морозными мурашками. Что это за шуйгуйцы такие, что творят такое… До конца она не понимала, что конкретно, но явно неприличное. И оказаться рядом с ними ей совсем не хотелось. Поэтому она изо всех сил старалась не отставать, что, вообще-то, не просто - ведь оба мужчины рослые и шагают широко.

- А сам тут что делаешь? - спросил Гаспар. - Я тебя не видел в ущелье, ну, сам знаешь сколько.

Эльф пожал плечами.

- Да выбрался за кровью энергопиявок. Они, Твери, только на человеческих территориях водятся. Нравится им людская энергия.                                            

- А на кой тебе кровь? - не понял громила.

- Доркен попросил, - ответил эльф.

Громила хохотнул.                                                  

- Ой, а ты прям такой сердобольный, взял и пошёл в такую даль. Скажи лучше, что тебе Доркен взамен пообещал.                                                                                          

Губы Кинариэля тронула лёгкая улыбка.

- Не без этого, - кивая, согласился он. - Доркен обещал новые стрелы из адамантина. Считаю вполне честная сделка. Тем более, если Доркен начинает просить, легче дать, чем объяснить, почему не хочешь.

- Ахаха! Это да, от этого огнедышащего попробуй отделаться, - усмехнулся громила. - А девку где взял?

Он оглянулся на Джослин и скользнул по ней таким плотоядным взглядом, что у неё внутри все сжалось. Может шуйгуйцы и страшные, но вот этот Гаспар вызывает ужаса не меньше. А то и больше, когда смотри на неё так, будто уже раздел.

Эльф тоже оглянулся, чему-то нахмурился, но сказал:                                                               

- Взял на поруки. Сейчас она со мной.

В глазах громилы, который снова обернулся, мелькнуло явное разочарование, хотя плотоядность не исчезла.                                                       

- Да? Жаль. А то я уже думал себе забрать. Девка славная. Задница, ух! Сиськи… Так бы и мял, так бы и мял…                                                     

Кинариэль, не оборачиваясь, сделал Джослин знак, чтоб догнала и шла слева от него, а сам сказал:

- Ты полегче. Видишь девчонка перепугана.

- Да чего я? - искренне изумился громила. - Я ничего.                                                                                                                           

- Ты рожу свою видел? - хмыкнул эльф. - От неё и я в обморок могу, если ночью из кустов выскочишь.

- А ты не шарься по моим кустам, хехе, - усмехнулся громила. - Мало ли чем я там занят.

Кинариэль скривился.                                     

- Избавь от подробностей.

Возможно, Джослин и дальше слушала бы эту восхитительную беседу, но из шатра слева вдруг вышла группа низкорослых мужчин в серых шароварах и с голыми торсами. На широких красных поясах ножны с кривыми мечами, головы у всех выбриты, только чёрные хвостики свисают из макушек до самых плеч.

Они как-то разом посмотрели на Джослин и она поняла - беседа окончена.

Часть 5

Кинариэль сразу отодвинул Джослин себе за спину, и пощупал арбалет на поясе. Гаспар, который секунду назад был, вроде как, настроен неоднозначно, моментально встал рядом с эльфом.                           

- Что происходит? – спросила Джослин, дрогнувшим голосом. Хотя, разумеется, даже с ее необразованностью поняла – зреет какая-то стычка. Правда, не понятно, с чего вдруг.

Гаспар крякнул почему-то довольно и погладил рукоять булавы у себя на поясе.

- Шуйгуйцы, - многозначительно проговорил он.

Джослин для себя определила их, как нечто среднее между торговцами и разбойникам. Можно сказать – «торгбойники». И как страшно они все смотрят на нее. Причем одновременно. Какая жуть…

Из толпы шуйгуйцев выступил один, в малиновых штанах и подпоясанный черным кушаком. Остановился, демонстративно расставив ноги и заложил большие пальцы за пояс, где в ножнах покачивается кривая сабля.

Когда заговорил, Джослин покривилась от того, как шуйгуец коверкает слова и то ли шепелявит, то ли присвистывает.                                                                                        

- Ельфа, - сказал он, щурясь. – Дай нам сваю деващьку. Многа золотой дадим.                                         

Джослин оцепенела. Они действительно вышли из шатра целой толпой только из-за нее? В другой ситуации, возможно, ей это даже польстило бы. Но сейчас, после рассказа Гаспара о том, что они делают с девушками, ей меньше всего хотелось оказаться у них в руках.

- Не отдавай меня им… - едва слышно прошептала Джослин Кинариэлю.                                                                

Тот даже дернулся и гневно посмотрел на нее через плечо.

- Что? Да я и не собирался!                                 

Шугуец их диалога не слышал и снова заговорил.

- Ельфа, ми хотим тваю деващку. Красивий деващка, зад крепкий, ноги стройная. Будем брать деващку многа, нам будет харасо. Большая золота тебе предлагаем.                                                  

Лица Кинариэля Джослин не видела, но даже так ощутила, как он напрягся – кожаные доспехи на плечах заскрипели, спина как-то раздалась, а его терпкий и будоражащий запах окутал ее и на мгновение снова вскружил голову.                                                     

Джослин настойчиво тряхнула головой – не те ощущения ее сейчас посетили. Ой, не те.

- Послушай, - начал Кинариэль спокойно, хотя Джослин уловила напряжение в его голосе, - идите себе мирно, куда шли. И мы пойдем.

Глаза шуйгуйца округлились, похоже он не ожидал такого ответа.                                                

- Нихощешь много золота? – удивился он. – Дадим много лошадь. Хороший лошадь, шуйгуйский.

Гаспар наклонился к острому уху эльфа и прошептал:                                              

- Не верь. Поганые у них клячи. Только таким коротконогим и ездить. Коренастые степные кобылки. Выносливые, но с твоим ростом будешь ногами перебирать, пока едешь.                                        

Эльф скрипнул зубами.

- Да мне плевать на их лошадей, - сказал он Гаспару. – И на золото. Что я, золото не добуду что ли? – и уже громче объявил шуйгуйцам: - Девчонка моя. Не продается. Кто-то имеет что-то против?

Джослин даже тронула такая агрессивная забота, но справа раздался раздосадованный выдох Гаспара.

- А вот это ты зря сказал.                                    

- Почему? – не поняла Джослин.

В следующий момент раздался громкий, призывный клич и вся толпа шуйгуйцев с улюлюканьем ринулась на них.                                    

- Вот почему! – выпучив глаза, сообщил Гаспар и выхватил булаву из-за пояса. – Ну что, поборемся, робяты!                                                                                                          

А потом началась драка.                                          

Настоящая и беспощадная. Джослин в принципе драк никогда не видела, а в избиениях, как правило, выступала в качестве девочки для бития у мачехи. Но там это ограничивалось лупцеванием мокрым полотенцем, а здесь схлестнулись настоящие воины.                                          

Шуйгуйцы налетели вихрем, кто-то толкнул Джослин в бок, она грохнулась в пыль и тут же постаралась отползти, чтобы не быть затоптанной грязными сапогами шуйгуйцев.

Кинариэль двигался между ними, как плотоядная лань с арбалетом, подпрыгивал, кувыркался и вообще напоминал какого-то лесного бога. Свистели стрелы, сабли, Джослин в прямом смысле цепенела от ужаса.

Как же это все получилось? Она глазам своим не верила и не могла признать того факта, что целая толпа мужчин устроила жестокую драку из-за нее. Из-за неё! И, более того, двое других яростно ее защищают!

Это безумие? Помешательство? Неужели она может быть кому-то интересна? Она же глупая, необразованная и совсем непривлекательная. Мачеха ей популярно это объясняла в течение многих лет. Уж это Джослин усвоила четко. Как и то, что мужского внимания глупые и некрасивые девушки не получают.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А сейчас…                                                              

Сейчас творилось что-то очень странное.

Эльф прыгал и лавировал между шуйгуйцами, а Гаспар размахивал булавой, как смертоносная мельница.

- А ну разойдись! – ревел он. – Щас вмажу! Какая добрая драка! Ну, подходи, шепелявые!

Джослин казалось, что из шатра вышло меньше разбойников, чем сейчас билось на полянке. А потом заметила, что их все пребывает и пребывает из других шатров. Они как муравьи, медленно, но верно оттесняли Кинариэля и Гаспара к скале.

В груди Джослин страшно ухнуло – как же они будут обороняться, оказавшись прижатыми к скале?!

- Справа! – выкрикнула она раньше, чем успела сообразить.

Эльф даже не оборачиваясь отбил арбалетом атаку саблей, и Джослин испытала необъяснимое облегчение. Но только на секунду, потому что на ее крик обернулись трое шуйгуйцев.

- Хватай деващку! – заорал один из них и все трое кинулись к Джослин.

- Беги! – раздался зычный крик Гаспара.

От этого крика Джослин подкинуло на месте. Оказавшись на ногах, она бросилась без разбора куда-то в сторону. Сердце колотилось, в голове пульсировало, а в памяти звенели слова Гаспара о том, что они делают с девушками, рассевшись по кругу.

Куда бежала, Джослин толком не знала. Только бы подальше, только бы побыстрей! Юбка путалась в ногах, и она мысленно кляла тех, кто изобрел для женщин такие неудобные одежды.

- Лови!

- Хан-Сану падарощек!

- Продадим дорага!

- Сами попробовать!

Джослин закричала в ужасе, когда услышала эти крики совсем близко за спиной. Нет! Нет! Она должна убежать! Куда же, куда бежать?!

Она только сейчас поняла, что бежит вглубь ущелья. Это верное направление или она мчится прямиком в пасть чудовищу?

Но понять этого она не успела – плечо сжали сильные, цепкие пальцы и резко развернули. Джослин закричала, приготовившись к самому ужасному и приняв молниеносное решение продать свою жизнь подороже. Она будет сражаться до конца…

Но вместо оскала шуйгуйца увидела перед собой суровое и залитое кровью лицо Кинариэля.

- Это я, - глухо сказал он.

- Ты ранен… - вырвалось у Джослин испуганное.

- Это не моя кровь, - проговорил эльф, и Джослин с холодком заметила позади него четыре неподвижных тела. – Быстрее. Надо бежать до вон того утеса.

Кинариэль сказал вверх на скалу, опасно торчащую из правого хребта ущелья и нависающего прямо над ним.

- До утеса? – не поняла Джослин.

Эльф кивнул.

- Точнее, на него.

- Это шутка?! – оторопела Джослин.

Утес не то, чтобы нависает над ущельем, а скорее, парит над ним. Остроухий воин серьезно хочет лезть туда? Это же безумие!

- Но это невозможно! – выдохнула она.

- Невозможно оставаться тут, - бросил эльф и силком потащил Джослин к скале.

- Ты спятил! – закричала Джослин и попыталась освободиться от цепкой хватки. – Мы разобьемся!

Освободиться, разумеется, у нее не получилось. А вот разозлить эльфа – очень даже. Потому что он зарычал и выругался на очень мелодичном языке. Но это определенно были ругательства. После чего грубо перекинул Джослин через плечо и помчался к скале так, словно Джослин ничего не весит.

- Ты сошел с ума! - кричала она и дрыгала ногами. – Нельзя влезть на отвесную стену! Ты нас угробишь! А Как же Гаспар?!

- Гаспар отлично проводит время, - на бегу бросил эльф.

Джослин попыталась поднять голову, что в висячем положении проблематично, но все же увидела в дали, как громила с упоением машет булавой и, кажется, даже хохочет. Что ей не понравилось, так это то, что целое полчище шуйгуйцев к нему потеряли интерес и сейчас несутся к ней и эльфу.

- Они бегут! – выкрикнула Джослин.

- Я в курсе, - отозвался тот.

Затем она ощутила толчок, а в следующий момент увидела, как земля довольно быстро отдаляется.

Он что, лезет по скале?!

- Ты… - только и смогла выдохнуть Джослин, так и не найдя, как выразить свое изумление, страх и… восхищение.

Пока она тысячу раз умирала от ужаса, Кинариэль добрался до утеса и вышел на его узкий каменный язык. Джослин при этом оставил висеть у себя на плече. И, пожалуй, сейчас она предпочла бы находиться именно здесь. Потому что от такой высоты у нее точно закружится голова.

- Мы в безопасности? – спросила она.

- А как сама думаешь? – вопросом на вопрос ответил Кинариэль и развернул ее так, чтобы ей было видно отвес скалы.

- О боги… - ужаснулась Джослин. – Они когда-нибудь отстанут?                                                        

- Вопрос философский, - спокойно проговорил Кинариэль.

Выяснять, что он имеет ввиду Джослин сейчас не имела сил – все ее внимание сконцентрировалось на полчище шуйгуйцев, которые, как муравьи полезли на стену. Не так быстро, как эльф, но с таким усердием и количеством они скоро доберутся до них. И тогда… Что тогда?                                                 

Об этом Джослин даже думать не могла.

- Что же делать? – тараща глаза прошептала она.

- Подождать…                                 

- Подождать?! – не выдержала она нервного напряжения. – Мы не можем ждать! Они же лезут на стену! Сам не видишь?!

- Подождем немного…

- Ты сошел с ума?! – все сильнее выходила из ебя Джослин вися на плече эльфа. – Нельзя ждать! Никак нельзя!

- Ждем раз…                             

- Ты оглох?!

- Ждем два…                            

- Да как же это! Это все безумие! Дурной сон! Нам нужно спасаться!                                        

- Ждем три…

- Да перестань считать!

- Вот!                                          

Джослин готова была выкрикнуть новую порцию слов, которые, по ее мнению, должны образумить эльфа, который, совершенно очевидно, спятил от этой страшной битвы.                                                

Но в этот момент темноту ночи пронзил страшный и громогласный рев.

Часть 6

То, что испытала Джослин в этот момент – даже не страх. Это был какой-то глубинный ужас перед чем-то огромным, массивным и, безусловно, опасным. Потому что только опасное существо может издавать такой леденящий душу рев.

Единственное, что показалось ей самым логичным в эту минуту – это упасть на колени (что, довольно трудно на таком узком выступе), и начать возносить молитву богам.

- О, Солнцеликая! Спаси нас!!! – взмолилась Джослин, прижимая ладони к груди и склонив голову. Конечно, сейчас ночь, и Солнцеликая богиня, естественно, отдыхает, а правит миром в данный момент ее вечный брат – Темнейший. Но он ведь должен позволить молитве Джослин достичь ушей Солнцеликой? Он не может позволить им сгинуть среди этих кошмарных шуйгуйцев. А молить Темнейшего она не может. Она ведь давала клятвы Солнцеликой…

- Не самое лучшее время ты выбрала для молебны, - резким тоном вырвал Джослин из лап ужаса голос Кинариэля.

- Чт-то? – растерянно спросила она, подняв на него голову.

- Ни что, - отозвался нравоучительно эльф, - а шевелись.

После чего ухватил ее за плени и рывком поставил на ноги. Потом все произошло так быстро, что Джослин даже не успела испугаться. А пугаться было чему.

Едва она оказалась на ногах, на крохотный свободный клочок скалы с грохотом обрушилось массивное тело ящера размером с дом. Чешуя переливается золотом, за каждую такую чешуйку можно выручить, наверное, сундук серебра. Крылья  - как огромные паруса раскинулись в обе стороны и покачиваются, едва не сдувая ветром ее и эльфа со скалы. Хвост свис почти до самой земли и раздраженно качается из стороны в сторону. А морда…

Громадная, вытянутая, напоминающая волчью и змеиную одновременно. Желтые глаза с вертикальными зрачками – как здоровенные подносы, а и пасти торчат ряды опасных, словно мечи, зубов.

Настоящий дракон. Прямо перед ней.

- О боги… - только и смогла пролепетать Джослин и запоздало ощутила, как ее колени подкашиваются от страха и… Каких-то странных ощущений ниже пупка.

- Хватит зевать, - скомандовал эльф и, цапнув ее за локоть, потащил к дракону.

Только теперь до Джослин дошел весь ужас ситуации, страх перед массивным, мощным и неукротимым зверем оказался таким сильным, что она, вопреки логике, закричала во весь голос, стала упираться и брыкаться.

- Нет! Нет! Нет!

- Да что ж ты за девчонка такая! – выругался эльф и легким движением перекинул ее через плечо.

Потом был прыжок, толчок, а в следующий момент Джослин уже сидела, широко раздвинув ноги лицом к эльфу и через его плечо видела, как толчками стремительно удаляется выступ скалы, на который хлынула орда шуйгуйцев.

Ее глаза расширились.

- Как… что происхо… - попыталась хоть что-нибудь сказать она, но ничего не получалось. Слова застревали в горле, а мысли путались.

И, лишь когда крепкая рука эльфа обхватила ее за талию, и притянула к себе, на нее хлынул весь поток осмысления.

Она верхом на драконе, в компании эльфа летит в ночном небе! Причем поза этого полета не то, что не целомудренная, а крайне разнузданная!

- Пусти меня! – выкрикнула Джослин, и тут же поняла, что просьба крайне опрометчива. Особенно после того, как покосилась в сторону. Там, конечно, ничего не разобрать – просто бугристая темно-синяя поверхность в бледном свете луны. Но что-то подсказывает, что эта поверхность очень далеко, и, если свалиться с такой высоты – мало не покажется.

- Даже не подумаю, - ответил Кинариэль, и Джослин невольно испытала облегчение. Все-таки когда он ее держит, Джослин чувствует себя значительно надежнее на этом огромном звере.

Правда то, что она раздвинула ноги перед эльфом, пусть их и разделяет плотная юбка, смущает и еще как.

Несколько минут Джослин молчала и собирала воедино мысли, пыталась совладать с чувствами. Получалось это не очень, но все же через некоторое время она смогла заговорить.

- Мы… действительно на драконе?

- Очевидно же, - фыркнул эльф.

- Но… как?! Драконы ведь ужасные чудовища! Мачеха рассказывала…

Она даже не закончила фразу, как дракон под ней зарычал и громко то ли рявкнул, то ли гаркнул, окатив волной дыма.

Лицо эльфа приняло немного надменное выражение, он снисходительно усмехнулся.

- Может и чудовища, - сказал он, - но не ужасные это точно.

- Но…

- Сама посмотришь, - загадочно проговорил Кинариэль. – Вообще Доркен пользуется большой популярностью среди женщин всех известны мне рас.

Джослин не поняла.

- Доркен?

Кинариэль кивнул.

- Дракон, на котором мы летим. Его зовут Доркен.

То, что у таки чудовищ могут быть имена, Джослин даже не догадывалась. Теперь, сидя верхом и чувствуя, как под ее ягодицами движутся чешуйки, как раздуваются бока между ее ног, слыша трепет массивных крыльев, она стала прислушиваться к собственным ощущениям.

Да, бояться этого зверя есть за что. И она честно боится. Но еще она снова поймала себя на необъяснимом чувстве все в той же области ниже пупка – теплом, каком-то волнующем и будоражащем. Нет, это не похоже на страх. Это что-то другое, что-то новое.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Куда мы летим? – сглотнув почему-то пересохшим языком, спросила Джослин эльфа.

- Что, уже устала? – усмехнулся тот.

- Скорее испугалась…

Кинариэль кивнул.

- Понимаю. Многие девушки пугаются, когда видят дракона. А верхом еще никто не катался. Во всяком случае, при мне. Обычно все в лапах.

- В лапах?! – ужаснулась Джослин, даже боясь представить, что можно испытать, если тебе вдруг схватил дракон и в своих когтях куда-то понес.

Усмешка эльфа стала еще заметнее, похоже, ему доставляло удовольствие пугать Джослин.

- В лапах, в лапах, - подтвердил он. – Лично видел, как она налетает. Девица бежит, задирает юбки, в ни ведь бежать неудобно. А он вихрем сзади и… Цап! А она потом кричит, дергается в его лапе.

Внутри Джослин все похолодело, а сердце пропустило удар. Как-то это все совсем не дружелюбно звучит. Куда она вляпалась? Спаслась или наоборот? Кто вообще такой этот эльф, у которого в услужении целый дракон?

Тело охватила дрожь, которую эльф не мог не заметить, но Джослин все же нашла в себе силы повторить вопрос.

- Так куда, все-таки, мы летим?

Кинариэль вдруг перевел взгляд на нее и посмотрел прямо в глаза своими ярко-голубыми. От этого взгляда у Джослин прокатились мурашки не только по спине, но и по груди, почему-то заставив маленькие бугорки на них затвердеть и упереться в корсет. Это еще что за безумие?..

- В замок Эмрох. Но мы называем его домом, - ответил эльф после короткой паузы и как-то неоднозначно улыбнулся.

Полет Джослин могла бы описать одним словом.

Невероятно.

А невероятным было все, начиная с самого факта полета на настоящем драконе, заканчивая тем, что она сидит с раздвинутыми ногами перед эльфом, да еще и покачивается в каком-то очень волнующем такте.

Кроме того, невероятным оказалось то, что дракон, по все видимости, прекрасно понимал человеческую речь – они с эльфом время от времени переговаривались, посмеивались и бросались шуточками и колкостями. Некоторых тонкостей их диалога Джослин не понимала, но догадывалась – речь явно о ней.

В какой-то момент движение воздуха изменилось, стало сильнее, и Джослин поняла – они пошли на снижение. Ей хотелось оглянуться, посмотреть, куда же все-таки они спускаются, но в ее положении шевелиться опасно – можно свалиться с жесткой драконьей спины.

Поэтому ей пришлось довольствоваться собственными фантазиями, а они у нее разыгрались не на шутку. Воображение, после встречи с шуйгуйцами рисовало такие ужасы, что даже во сне не приснится.

Так что, когда она ощутила удар о землю, все ее тело дрожало от неизвестности и, как ни странно, волнения.

- Ну, - проговорил Кинариэль, - с почином. Как понимаю, это твой первый раз. Гхм… В смысле первый полет на драконе.

Джослин все еще сидела перед ним и чувствовала себя какой-то маленькой.

Она кивнула и подняла глаза на эльфа.

- Первый…

- Значит загадывай желание.

- З-зачем?

- Как зачем? Ты что не знаешь? Когда делаешь что-то в первый раз, надо обязательно загадывать желание.

- И оно сбудется? – изумленно спросила Джослин.

Эльф посмотрел на нее, как на деревенскую глупышку.

- Естественно.

Понять, шутит остроухий или нет Джослин не смогла, но все же решила воспользоваться рекомендацией и загадала желание. Она пожелала больше не зависеть от желаний мачехи и самой делать выбор. А еще ей очень хотелось учиться, поэтому загадала и это.

- Ой, - испугалась она.

- Что? – отозвался эльф, который уже начал спускаться с драконьей спины.

- А если я загадала два желания, они оба сбудутся?

Кинариэль кивнул.

- Оба.

Это известие Джослин обрадовало. Не то, чтобы она очень поверила эльфу, но упускать шанс тоже не стоит.

Вокруг темно и в этой темноте Джослин толком не смогла разглядеть, где они приземлились. Разве что какие-то огни в окнах где-то за густой листвой.

Эльф помог ей спуститься. Когда он нежно, но крепко ухватил ее за талию и приподнял, Джослин испытала необъяснимый прилив волнения. Прежде остроухий только грубо хватал ее и перекидывал на плечо, ну или как-то прижимал, чтобы не свалилась. Но сейчас жест явно был мягким, почти галантным. А может и не почти.

Поэтому, когда он поставил ее на землю, Джослин со смущением ощутила, как пылают ее щеки и порадовалась, что вокруг темно и этого невидно.  Хотя кто знает, может у эльфа и в темноте хорошее зрение.

- И что ты такая перепуганная? – спросил Кинариэль, продолжая держать ладони на талии Джослин.

Она смутилась еще больше.

- Ну… я же неизвестно где, неизвестно с кем…

Похоже, такая постановка вопроса эльфа озадачила.

- Вот значит как, - сказал он. – Ну что ж, тогда пора представиться официально. Хотя я бы предпочел делать это не в кустах нашего сада. Но что поделать, желание леди. Итак, мое имя Кинариеэль Серебристый из рода, как ты догадалась, Серебристых. Владею луком, флейтой и мечом.

Из-за спины вдруг донесся бархатистый голос.

- Я б сказал, каким мечом ты владеешь.

Джослин резко развернулась, крутанувшись в ладонях остроухого, потому что он так и не убрал их с ее пояса.

В полумраке среди кустов на месте, где только что сидел громадный золотистый дракон, натягивает рубашку молодой мужчина лет эдак двадцати пяти на вид. Джослин еще больше покраснела, когда даже в темноте смогла разглядеть его мощные кубики пресса, пока застегивал рубашку.

Высокий, рыжие волосы вьются до самого пояса, глаза оранжевые и, кажется, зрачок вертикальный. Черты лица мужественные, немного более жесткие, чем у эльфа, но тоже аристократические.

А дракон куда-то исчез.

Джослин растерянно проговорила:

- А где же дракон?..

Эльф позади нее хмыкнул, а рыжеволосый усмехнулся и картинно поправил волосы.

- Доркен де Джудэр, - представился он и неглубоко поклонился. – Из рода де Джудеров, владею, кулаками, зубами… Гхм. Мечом, да тоже владею.  И по совместительству дракон.

Джослин оторопело охнула. Это как? Это что?.. Это такое возможно?!

- То есть… - каким-то чудом умудрилась выдавить она, - ты… тот дракон, на котором мы… летели?!

Рыжеволосый, назвавшийся драконом Доркеном засмеялся и Джослин оценила его крепкие, белоснежные зубы.

- И я прекрасно чувствовала спиной, какой горячий у тебя зад, - проговорил он.

Джослин аж подавилась от смущения, а эльф за ее спиной проговорил недовольно:

- Доркен, не позорься. Иначе наша новая управляющая решит, что ты неотесанный мужлан, а не благородный дракон. Хотя кому я говорю, ты и есть мужлан.

Теперь пришла очередь удивляться дракону. Его глаза округлились, лицо стало заинтересованным.

- Управляющая? – переспросил он.

Эльф, наконец, убрал ладони с талии Джослин, но легче ей не стало потому, что ощутила, как он зачем-то приблизился, и теперь она буквально ощущает спиной тепло его тела.

- Мы же несколько месяцев пытаемся найти подходящего кандидата, - произнес Кинариэль за ее затылком.

Интерес на лице Доркена смешался с неуверенностью, он окинул Джослин таким взглядом, что у нее ухнуло в груди, правда не поняла от чего – то ли от страха, то ли от волнения.

- Я думала мы ищем мужчину, - проговорил дракон.

- Да какая разница? – бросил эльф и Джослин ощутила мягкое прикосновение его пальцев к ее ладони. – Мужчина, женщина. Главное, чтобы справлялись с обязанностями. А эта девочка, судя по ее словам, вести дом умеет.

- Ну, сказать можно что угодно, - заметил Доркен и его взгляд стал еще более подозрительным, при этом каким-то плотоядным.

По всей видимости, этот взгляд от эльфа не ускользнул, потому что он как-то отодвинул Джослин назад и сказал:

- Эй-эй, подожди слюни распускать. Держи свои мечи при себе. У нее испытательный, можно сказать срок. А там посмотрим. Если справится – останется. Девчонке деваться некуда. Потом расскажу историю. Там мачеха дикая и целый мешок приключений.  Так что она будет стараться. Будешь ведь?

При этих словах эльф обернулся к Джослин и посмотрел на нее сверху вниз своими яко-голубыми глазами. Он оказался так близко, что она снова четко ощутила его волнующий и необыкновенный запах. Голова закружилась, ноги на секунду стали ватными, наверное, она упала бы, если бы не пальцы Кинариэля, которые крепко сжимают ее ладонь.

- Я… да, - сглотнув тугой комок, проговорила Джослин. – Буду.

- Вот и прекрасно, - проговорил остроухий. – Тогда идем в замок. Поселим тебя. С делами начнем разбираться завтра. А сегодня отдыхай.

Часть 7

Дом, в котором выросла Джослин, маленьким никогда не был. Но то, что она увидела сейчас, не шло с ним нив какое сравнение.

Даже в полумраке ночи, освещаемый только луной, он выглядел величественно со своими башнями и зарослями деревьев вокруг.

- Ого… - только и проговорила Джослин, пока эльф и дракон вели не по песчаной дорожке между темных кустов, кажется, жасмина.

- Наш замок большой, - отвечая на ее немой вопрос, проговорил Кинариэль. - И, как понимаешь, следить за его благоустройством довольно непросто. Но детали ты узнаешь позже. Сейчас стоит отдохнуть.

Внутреннее убранство заставило Джослин охнуть. Очень много места, широкие залы, высокие окна, замысловатые рельефы на стенах. И все это великолепие покрыто пылью и паутиной. Судя по всему, старой на столько, что похожа на серые простыни под потолками.

- Как здесь… - начала она, но запнулась. Не слишком-то вежливо будучи гостьей говорить о порядке в доме.

Но дракон Доркен продолжил вместо неё:

- Грязно? Пыльно? Неуютно?

Джослин смутилась.

- Я не это хотела сказать.

- Но подумала именно это, - уверенно сообщил Доркен.

Рыжеволосый дракон вызывал в Джослин неоднозначные чувства. С одной стороны, он их спас и на спине привёз сюда. С другой - у неё возникло ощущение, что она ему не нравится что ли.

- Я имела ввиду, что здесь очень просторно, - попыталась исправить ситуацию Джослин.

Кинариэль, идущий все это время справа, усмехнулся и проговорил:

- Не стоит изображать деликатность. Мы и сами знаем, что в замке Эмрох бардак бардаком. Потому нам и требуется тот, кто приведёт это место в порядок.

- Разумно, - согласилась Джослин. - А как вышло, что замок пришёл в такое… состояние?

Дракон фыркнул и пробормотал:

- Любопытная какая.

Но Кинариэль его одернул, как поняла Джослин, в их компании эльф пользуется большим авторитетом.

- Да перестань ты, Доркен. Если она будет здесь работать и жить, то имеет право знать историю замка.

- Ну сам и рассказывай.

- Да без проблем, - усмехнулся эльф и они втроём дошли до развилки лестницы.

Дракон проговорил:

- Не думаю, что я нужен для этой беседы. Как-нибудь сам справишься.

- А ты куда? - с плохо скрываемой усмешкой спросил Кинариэль.

- Не твоё дело.

Усмешка Кинариэля стала ещё отчетливее.

- Значит к горничным заглянуть приспичило. Ну иди, иди, утоляй плоть. Главное, не как в прошлый раз, а то у нас сразу три девушки попросили денежной поддержки в воспитании детей.

Джослин прохлопала ресницами - смысл сказанного до неё доходил медленно. А когда все же дошёл, она охнула и прикрыла рот ладонью. Зато дракон поморщился и сказал:

- Ещё надо проверить, чьи это дети.

Эльф хлопнул его по плечу и проговорил:

- Их ярко-рыжие шевелюры говорят сами за себя.

- Вот только не надо мне мораль читать, - скривился дракон. - На себя посмотри.

- Я таких следов не оставляю, - заметил остроухий. - В общем я предупредил. А то никаких горничных не напасёшься. У нас и так сложности с сотрудниками.

Доркен ничего не ответил, только окинул Джослин таким взглядом, что у неё екнуло где-то внизу. Что это за взгляд? Посмотрел - как огнем опалил. Слишком много волнений вызывает этот дракон. Впрочем, эльф не лучше. Если дракон показал своё отношение открыто, то эльф кажется каким-то хитрым, непонятным.

Когда дракон неспешной и уверенной походкой направился к какой-то двери, Джослин поймала себя на том, что украдкой рассматривает его упругий зад.

Что? Серьезно? Она рассматривает мужские ягодицы? Вот так запросто? Да уж, такому мачеха ее не учила. Впрочем, мачеха ее вообще мало чему учила. Кроме того, что в жизни надо постоянно быть на стороже и подчиняться сильному. А мачеха Горзалия была просто оплотом силы в представлении Джослин.

Кинариэль повел ее через коридоры и залы, в которых Джослин увидела еще больше запустения и беспорядка. Снаружи даже в темноте замок выглядит величественно и мощно, но внутри ощущения жутковатое и все время кажется, что из-за какой-нибудь статуи вылетит приведение. Или образы на покрытых пылью картинах вдруг оживут и протянут к ней крючковатые пальцы.

- Страшно здесь, - проговорила Джослин и невольно придвинулась к эльфу прямо на ходу.

Тот хмыкнул.

- Да, наш дом пришел в упадок после того, как им перестали заниматься.

- Но почему так случилось? - удивилась Джослин. - Как кто-то может перестать заниматься родным домом?

В голове это звучало не так грубо, но только произнеся она поняла, какими бестактными выглядят ее слова. Она тут же попыталась исправиться.

- Ой... Я не это имела ввиду, - торопливо проговорила она. - В смысле, я не хотела сказать, что вы плохие хозяева, просто...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ты сказала то, что сказала, - прервал ее эльф, - но в лжи в твоих словах нет. Здесь действительно бардак и бедлам. Надеюсь, что ты сможешь с твоим появление это изменится.

Вы расскажите, что здесь случилось?

- Всему свое время, Джослин, - сказал эльф и остановился у больших дверных створок. - Здесь твои апартаменты.

- Здесь? - не поверила она.

Судя по массивным дверям, увитым деревянными рельефами в виде змей, за ними довольно внушительное помещение. И предположение Джослин оказалось верным - как только они вошли, она охнула.

- И здесь я буду жить? - изумилась Джослин.

А изумляться было чему. Большой зал с широкими окнами без занавесок, стены из серого камня, громадный камин, что говорит о холодных ночах. У дальней стены громадная кровать с большим количеством одеял. Рядом столики, какие-то шкафчики.

Эльф кивнул.

- Да, красавица, теперь это твоя комната. Располагайся. Камин сейчас разожгу, ночи здесь прохладные.

- А вы где спите? - зачем-то спросила Джослин и поджала губы. Кто ее за язык тянул? Это прозвучало крайне неприлично.

Кинариэль усмехнулся.

- Хочешь заглянуть на чай? - спросил он.

- Я... нет... Не знаю, зачем спросила, - стушевалась Джослин и буквально ощутила, как стремительно краснеет.

- Мои апартаменты в противоположном крыле, - с ухмылкой проговорил эльф и подошел к камину, - но при желании могу довольно быстро оказаться в любом месте замка Эмрох.

Он сложил домиком поленья в очаге, затем чиркнул чем-то и пламя моментально взвилось до самого дымохода, древесина затрещала, от камина попалило тепло. А на лице эльфа заиграли тени и блики от огня, они придали ему какой-то таинственный и завораживающий вид. Хотя куда уж сильнее. Джослин и так стоит перед ним оробевшая, растерянная и со странным чувством, будто пол исчезает из-под ног, а она медленно плывет по какой-то незнакомой, но приятной реке.

Тепло от камина очень контрастировало с довольно холодным ветерком из окна. Джослин поежилась и обхватила себя за плечи. Эльф это заметил.

- Я предупреждал, ночи в Эмрохе прохладные.

- Я чувствую.

Без слов он пересек комнату и взял с кровати первое попавшееся одеяло, затем подошел к Джослин и накинул ей на плечи.

- Вот, - сказал он. - Побудь в этом, пока камин не прогреет помещение.

Эльф снова оказался так близко, такой загадочный и необыкновенный со своими изумительно правильными чертами лица, голубыми глазами, которые прямо в эту минуту неотрывно смотрят на нее, острыми ушами и терпковатым, дразнящим запахом, что Джослин задрожала. Рядом с этими мужчинами с ее эмоциями и состоянием происходит что-то странное, необъяснимое. И все же она нашла в себе силы сказать, бросив взгляд на окно:

- Вряд ли. Здесь нет стекол и даже занавесок. Тепло не удержать, а ветер продувает апартаменты со всех сторон.

- Ну вот этим ты и займешься завтра, - сообщил эльф. - А пока отдыхай.

Джослин зябко повела плечами - одеяло на ее плечах не очень помогало, поскольку холодный камень стен и пола с потолком промерз настолько, что прогреть его камином за ночь едва ли получится. Вероятно, в этой комнате давно никто не жил. Всюду паутина и пыль.

- Если не замерзну до утра, - заметила Джослин тихо, оглядывая комнату.

Взгляд эльфа стал каким-то неоднозначным, он скользнул по фигуре Джослин быстро, но при этом опаляюще, чего она от этого благородного остроухого никак не ожидала.

Он аккуратно улыбнулся и сказал:

- Не думаю, что ты замерзнешь. Но если действительно так этого боишься, у меня есть одно решение.

В сложившейся остановке прозвучало это так, что даже не искушенная Джослин ощутила ветерок двусмысленности. Эльф тем временем продолжал стоять рядом и бесстыдно рассматривать ее своими голубыми глазами.

Джослин сглотнула. Сейчас смятение накатило на нее с новой силой. По сути, она ведь теперь полностью во власти этого остроухого и его драконистого друга. Надо же, какая ирония – сбежать из одного плена, чтобы попасть в другой. И неизвестно, что опаснее. Хотя с другой стороны, дома, рядом с мачехой все было ясно – выжить ей не удастся. Преданный до поросячьего визга Кристоф исполнит любое ее указание.

А здесь у Джослин есть шанс. Надо только понять, что они все здесь от нее конкретно хотят.

- Эм… - протянула она. – И что вы предлагаете?

Кинариэль замолчал и секунду смотрел на Джослин так, что у нее вдруг стало сладко тянуть внизу живота. Что это за странное томление? Раньше она такого не испытывала, и эти необъяснимые волны накатывают на нее только с тех пор, как она встретила этого остроухого. А его запах… Боги небесные, какой у него манящий запах. Она разум буквально от него теряет. Надо это как-то контролировать. В конце концов, здесь ей еще работать.

- Не думаю, что моя идея правильная, - вдруг охрипшим голосом произнес эльф.

- Но ведь она поможет мне согреться ночью? – растерянно спросила Джослин.

- Определенно.

- Тогда может вы мне скажете, а я подумаю?

Взгляд эльфа скользнул по фигуре Джослин, на секунду задержавшись на груди, которая у нее сейчас почему-то как-то потяжелела и налилась. Казалось, будто он сам не может определиться с решением. Еще несколько секунду он колебался, затем сделал шаг назад и произнес:

- Может, в другой раз, Джослин. Но не сегодня. Тебе крепко досталось, так что давай хорошенько выспись. Разбираться со всем будем завтра. Обещаю, в эту ночь тебя никто не побеспокоит.

После чего развернулся и, больше не сказав, ни слова покинул апартаменты. Джослин осталась одна размышлять, что же такого он там мог придумать, о чем даже говорить не стал. Так и не додумавшись, она выдохнула и решила последовать совету ее новоиспеченного благодетеля. Если подумать, он прав, сегодня тот еще денек. Утром она была дома и готовилась печь яблочные пироги, а сейчас далеко за Киринейским лесом где-то в горах Эш, она видела энергетическую пиявку, убегала от безумных шуйгуйцев и летала на драконе. Так-то приключений на целую жизнь хватит. Но что-то подсказывает, что в этом замке Эмрох скучно ей не будет.

Поэтому она, как и была, в одежде, забралась в постель, укрылась сразу всеми одеялами и моментально уснула.

Утро ворвалось в ее сон птичьими трелями и каким-то грохотом. Джослин подскочила на кровати, как ужаленная и испуганно завертела головой. Вообще, когда резко просыпаешься, всегда состояние не очень – то сердце тарабанит, то мысли не могут собраться воедино.

В данный момент у Джослин присутствовали все эти состояния. А когда увидела, что по ее новым апартаментам туда-сюда бегает какая-то конопатая девушка в чепце, окончательно растерялась.

- Вы кто? – наконец спросила Джослин.

Девушка заметила, что Джослин проснулась. Тут же остановившись она присела в коротком поклоне и лучезарно заулыбалась.

- О, доброе утро! Вы уже проснулись. Я не хотела вас будить. Надеюсь, вы не из-за меня проснулись?

О том, что эта конопатая частично участвовала в ее пробуждении, Джослин решила умолчать. Она все равно пока понятия не имеет, кто перед ней и в каком статусе они относительно друг друга находятся. Потому лучше проявить осторожность.

- Нет, я проснулась сама, - хриплым от сна голосом сообщила Джослин.

- Ой, как замечательно! – воскликнула девушка и захлопала в ладоши. – У нас столько дел! Я всё-всё должна вам показать!

От ее щебета у Джослин зазвенело в ушах.

- Э… Что показать?

Девушка округлила глаза и проговорила:

- Как что? Замок Эмрох. Господин Кинариэль дал мне указание все вам рассказать и показать.

События вчерашнего дня в голове Джослин хоть и медленно, но все же проявлялись. И бегство, и лес, и шуйгуйцы. И, разумеется, эльф и его друг дракон. Одни только воспоминания об этих двоих вызвали в груди Джослин трепет.

Какая жизнь теперь ее ждет?

- М… - протянула она и стала медленно выползать из кровати. Обычно она просыпалась рано, мачеха не давала возможности спать долго даже в выходные. А сегодня сон, видимо, так сморил Джослин, что она провалялась до… Судя по свету в окнах, часов до девяти.

Какая невероятная роскошь. А эта девушка ее даже будить не хотела. Она что, хотела сказать, будто можно было спать и дальше? Вот это да.

- Я подготовила вам комплекты новой одежды, - довольно сообщила девушка и указала на шкаф, который, видимо уже заполнен этими комплектами. – А вот туда, на стул положила тот, что вам было бы хорошо надеть сегодня. Он чистый и свежий.

Такая неожиданная забота от чужого человека Джослин тронула. В свой жизни она никогда не получала внимания больше, чем ударами полотенца или язвительными упреками. И в целом, ей казалось, что у всех так и так должно быть.

Но сейчас эта конопатая с ее улыбкой и услужливостью совершенно не вписывается в привычное миропонимание Джослин.

-  А ты… вы… кто? – спросила она и неловко поежилась, поднявшись с постели.

Девушка всплеснула руками.

- Ой! Простите! Как я могла забыть! Я старшая горничная. Меня зовут Пэгги. Пэгги Мил. Но можно просто Пэгги. Я вам буду помогать и все показывать. Вам можно обращаться ко мне на «ты». Это я не имею на это права.

Сообщила Пэгги это так радостно, что Джослин смутилась окончательно. У нее?! Прислуга?! Да кто бы мог вообще себе такое вообразить. Ей стало даже неудобно – обычно прислуживала она. А сейчас… А действительно – сто сейчас?

Джослин поднялась и сказала:

- Приятно познакомиться, Пэгги. Я Джослин, и не уверенна, что я выше по статусу…

- О, мисс, - заулыбалась Пэгги, - я знаю, как вас зовут. Как и то, что вы определенно выше меня по статусу. Я простая горничная, хоть и старшая. Впрочем, нас тут не так много, если честно. Но обо всем по порядку, мисс Джослин.

- Да как-то неудобно, – честно призналась Джослин. – Может будем как-то без этого, я имею в виду, что… Дома я была на равных с прислугой, а с мачехой как раз отношения не очень складывались.

Джослин замолчала. Наверное, ей не стоит откровенничать с горничной, если уж сама горничная настаивает на том, что социальная разница между ними все-таки есть.

Пэгги сделала вид, что не услышала внезапного откровения Джослин улыбнулась и прошла к стулу.

- Давайте я помогу вам переодеться, - скорее констатируя, чем предлагая, сообщила она. – Вижу, вы так и легли спать в платье. А оно повидало виды. Вон и юбка порвалась на боку, и рукава обтрепаны.

Джослин оглядела себя. Мда, действительно, видок у нее еще тот. Оно и немудрено. После такой гонки удивительно вообще, что она не потеряла человеческий облик.

- Хорошо, - согласилась она.

Минут тридцать ушло на то, чтобы переодеться. Если старое платье Джослин вполне способна была надевать сама, то у нового наряда присутствовала корсет, а его зашнуровать самостоятельно практически не возможно. Зато благодаря стараниям Пэгги через некоторое время на Джослин из зеркала взглянула какая-то совершенно незнакомая девушка.

В красивом бордовом платье с фиолетовыми вставками и белой кружевной вышивкой. Рукава-фонарики и дугообразный вырез красиво подчеркивают плечи, юбки пышные, но не тяжелые, а светлые локоны подняты в высокую прическу.

- Это… я?! – не поверила Джослин.

- Определенно, - с довольным видом сообщила Пэгги. – И позвольте мне сказать, вы настоящая красавица!

Часть 8

Это уже совсем ни на что не было похоже. Всю свою жизнь Джослин только и слышала, что она некрасивая, глупая и вообще должна радоваться, что такая благодетельница, как Горзалия, не выгнала ее и заботится, кормит и одевает.

Но стремительно изменившаяся реальность показывает в данный момент что-то невероятное, непривычное, даже в каком-то смысле пугающее. Она-то привыкла к мысли, что непутевая и неприглядная. Но уже от которого человека слышит приятные слова в свой адрес и это смущает. Одно из двух: либо они все здесь зачем-то бессовестно льстят, либо говорят правду и тогда мачеха Горзалия лгала. Но зачем она это делала?

- Пойдемте, мисс Джослин, - вырвала ее из мыслей Пэгги. – Я покажу вам замок.

И они отправились бродить по бесконечным коридорам замка Эмрох.

То, что Джослин видела вчера ночью, пока Кинариэль вел ее в апартаменты, была лишь верхушка айсберга. В действительности пыли и грязи здесь было раза в два больше. Мебель покрылась таким слоем серой взвеси, что местами не везде можно понять – диван перед ними или просто нагромождение хлама. Запустение и беспорядок царили всюду. Джослин только охала, то там, то тут натыкаясь на громадных пауков в серединах паутин.

Даже сад на заднем дворе, большой вообще-то, и наверное, в прежние времена пышущий красотой, ужасно мрачный и больше напоминает чащу. Джослин никогда бы не подумала, что яблони могут выглядеть так пугающе.

- Что же здесь случилось? – не выдержала Джослин и спросила, когда они шли через сад по дорожке обратно к замку. – Такое красивое место, огромный замок и такое… запустение.

Пэгги вздохнула.

- Вы правы, мисс Джослин, - сказала она печально. – Эмрох сейчас пугает. Но поверьте, раньше это место было очень красивым. Я тогда была еще маленькой, но моя мать служила здесь горничной и рассказывала, что Эмрох был одним из самых красивых замков в горах Эш.

- Ты все больше меня интригуешь, Пэгги, - проговорила Джослин. Она действительно не представляла, что такого могло случиться. – Расскажи, пожалуйста.

- Дело в том, что… - начала Пэгги, но ее перебил низкий мужской голос позади.

- Пэгги, приготовь ванну для нашей новой управительницы. Я сам продолжу знакомить ее с замком.

Девушки разом обернулись и Джослин в миг оробела, увидев совершенно незнакомого брюнета в черном бархатном костюме. Волосы до лопаток, глаза черные, как уголь, сам широкоплечий и статный. А черты лица правильные, четкие, даже немного хищные.

Раньше Джослин не приходилось общаться с таким количеством мужчин, тем более таких выдающихся. И на нее снова напал ступор.

- К-кто это? – едва слышно спросила она у Пэгги.

Но незнакомец, очевидно, обладал недюжинным слухом и ответил вместо нее:

- Я Руд Гаросс, - представился мужчина. – Третий собственник замка Эмрох. Доркен и Кинариэль отбыли по делам, так что знакомство с местными особенностями проведу я.

Джослин только сейчас поняла – эльф и дракон не просто друзья. Они вместе обладают этим огромным замком. Но как так? Разве замок не принадлежит какой-то одной семье?

Видимо, ее лицо выражало столько вопросов, что Руд Гаросс проговорил:

- Я объясню, - сказал он все тем же низким, даже бархатистым голосом. – Пэгги, можешь идти.

Горничная почему-то бросила лукавый взгляд на Джослин и после короткого поклона быстро исчезла. А Руд повел Джослин дальше по саду.

- Понимаю, - начал он спустя пару минут после того, как они вошли в мрачноватый лабиринт из живой изгороди. – У тебя много вопросов. Обещаю, я отвечу на все. Во-первых, как я уже сказал, я являюсь третьим собственником замка Эмрох. А если быть точным, то первым. Я предложил выкупить этот замок, пока время не сыграло с ним злую шутку.

- Время? – не поверила Джослин. Неужели все это случилось с замком только из-за времени? Хотя не мудрено, время единственная сила, которая может буквально все.

Правда концентрироваться на вопросах ей не просто рядом с этим незнакомым и, что кривить душой, очень волнующим мужчиной. Волнующим потому, что от него веет чем-то… Джослин сама не знала, что это такое, но казалось, что из всех трех новых ее знакомых – этот какой-то хищный. Об этой хищности в нем говорило все – движения, манера, повороты головы, взгляды, которые он украдкой бросает на Джослин. На вид мужчине около тридцати, и это вызывает еще больший трепет перед ним.

А еще Джослин успела заметить, что все трое мужчин пахнут совершенно по-разному, но при этом очень для нее выразительно и… Она сама не могла дать определение этому состоянию, но рядом с каждым у нее возникали очень странные, необъяснимые и волнующие ощущения.

И это очень глупо, потому что знает она их всех без году один день.

- Время, - кивая, согласился Руд. – История замка Эмрох необычна. Та, возможно, знаешь, что по легенде горы Эш – это позвоночник гигантского змея, чей дух отправился в небесные чертоги, а тело окаменело и стало горами.

Джослин покачала головой.

- Нет, - сказала она. – Мне не разрешали учиться.

А когда она поймала на себя возмущенный взгляд брюнета, то быстро добавила:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Но мне всегда очень хотелось.

Мужчина снова перевел взгляд вперед, куда-то в только ему ведомую глубь лабиринта, послышалось его многозначительное хмыканье.

- Это очень странно и нечестно, - сообщил он уверенно, не разрешать учиться. Что ж, в замке Эмрох ты будешь свободна выбирать науки, которые захочешь освоить. Я лично это проконтролирую.

У Джослин даже челюсть отвисла. Серьезно? Она сейчас не ослышалась? Она не спит? Этот совершенно ей незнакомый Руд Гаросс действительно позволит ей учиться?!

- О, небеса… - прошептала она, - даже не знаю, как благодарить…

- Не торопись, - оборвал он ее пылкую благодарность. – Тебе еще предстоит показать, на что ты способна, как управляющая. Кинариэль привез тебе и заверил, что ты справишься. Но он эльф, чуткая душа. Не может бросить в беде беззащитного. А, судя по тому, что он рассказал, помощь тебе очень даже требовалась. Тем не менее, нам необходимо, чтобы у тебя были соответствующие навыки.

Джослин вспыхнула. Меньше всего ей хотелось, чтобы ее сочли неумехой, потому что вести дом - это как раз то, что у нее получалось лучше всего.

- Уверяю вас… - начала она.

- Докажешь на деле, - снова прервал он ее. – Слова это ерунда. Я им не верю. Впрочем твой запах говорит о том, что ты не врешь. А запахам я тоже доверяю.

Джослин оставалось только про себя поморщиться. Запах наверняка, от нее был. Она ведь перед сном не купалась. А намедни мчалась через лес, вспотела и вообще.

- Так вот, - продолжил Руд, увлекая Джослин все глубже в живой лабиринт. – По некоторым поверьям в позвоночнике великого змея есть особые места. Места выхода мощи. Если поставить на таком месте дом – для мага, например, он будет источником силы и подпитки. Не знаю, что в действительности дает такой эффект, но факт остается фактом: в некоторых местах рог Эш действительно есть источники такой магии.

- Как интересно, - завороженно проговорила Джослин. Она никогда ничего подобного не слышала. И сейчас в буквальном смысле глотала каждое его слово. А еще она не могла отвести от него взгляд, но чтобы не казаться совсем неприличной, старалась смотреть на него украдкой. – Но, судя по тому, что я увидела, с магией что-то случилось.

Руд кивнул.

- Верно, - сказал он. – Замок Эмрох когда-то принадлежал магу воздуха. Замок процветал, маг тоже. Но однажды случилась война между орками эльфами на севере империи Иллидар… - Руд покосился на Джослин и, вздохнув, покачал головой, - похоже, географию страны магов ты тоже не знаешь.

В который раз Джослин ощутила себя неотесанной и отчетливо ощутила, как загорелись щеки. Наверняка сейчас они как два багровых фонаря.

Она покачала головой.

- К сожалению, должна извиниться, - сказала Джослин.

- Ясно, - отозвался Руд. – Что ж, этим заняться придется однозначно. Куда это годится? Человек не знает географии. Даю первый урок. Иллидар – это империя магии. То, что вы за Киринейским лесом в стране людей называете территориями магических существ. Запомнила?

Джослин кивнула.

- Да…

- Продолжаем, - сказал Руд. – Война орков и эльфов продлилась три года. Родня Кинариэля и он сам участвовал в ней. Его отец погиб в сражении под Терамерсиэлем. Там я с самим Кинариэлем и познакомился. Бились плечом к плечу. Спустя пару месяцев боги свели нас с Доркеном. Он сражался на стороне эльфов потому, что орки утопили его гнездо в смоле. Родни у него не осталось. Так что не обращай внимания, если он будет несколько груб. Сама понимаешь, от такого не сразу отходят. Хоть и прошло уже больше десяти лет.

Рассказ Руда Джослин слушала с открытым ртом. За последние сутки она узнала больше, чем за всю жизнь и готова была впитывать новое, как губка. Не важно, что впереди неизвестность. Да и какая разница? Разве можно предугадать, какой будет жизнь?

Но последние слова брюнета озадачили ее. На вид и эльфу, и дракону не больше двадцати пяти. Неужели она воевали, когда им было всего по пятнадцать?

- Простите за вопрос, но… Сколько им лет? Вы все так молодо выглядите,  - спросила Джослин.

Руд покосился на нее, как Джослин показалось, немного хищно, от того взгляда у нее пробежали мурашки вперемешку с волнением. То очень странно и непонятно.

- На самом деле Кинариэль самый старший из нас, - проговорил Руд, спустя пару мгновений. – Ему триста восемь. По эльфийским меркам довольно молод.

- Триста восемь?! – не поверила Джослин.

Руд кивнул.

- Доркен самы молодой – ему сто пятьдесят четыре. Мне двести сорок шесть. И я оборотень.

От этого известия Джослин застыла на месте. Воспоминания об оборотнях у нее довольно свежие, а свиная морда Кристофа до сих пор кажется страшным сном.

- Об-боротень? – пролепетала она.

Руд кивнул и вдруг резко остановился и развернулся к Джослин, затем шагнул и прижал ее спиной к зеленой изгороди. Джослин вскрикнула:

- Что вы делаете?

Вместо ответа оборотень резко наклонился к ее шее и с шумом втянул воздух. Джослин замерла. От такой близости она отчетливо ощущала его запах, резковатый, мужской, но от этого только еще более волнующий. Да что за ерунда! Почему это ее волнует? Почему они все ее волнуют, тем более оборотень Руд, да еще и в такой ситуации?!

- Пустите меня… - замирающим от страха и растерянности голосом попросила Джослин. – Вы меня пугаете…

- Отлично… - прохрипел оборотень где-то над ухом и Джослин ощутила его горячее дыхание на своей шее. – Твой страх то, что нужно. Я хочу знать…

- Что?.. – в конец перепугавшись, пролепетала Джослин. Ситуация ее все больше приводила в ужас, вперемешку с чем-то… Она сама не знала – с чем.

- Знать, - снова прохрипел оборотень Руд, - когда ты будешь лгать…

- Но я не лгу! – выкрикнула Джослин и задрожала, когда ощутила прикосновение его губ к шее. Небеса великие, что он делает?!

- Когда люди лгут их запах становится таким же, как запах страха, - продолжил Руд, - я хочу запомнить его. Тогда всегда буду знать, лжешь ли ты.

Его руки прижимали Джослин за талию к изгороди и, наверное, прожигали ткань на платье.  Он был так близко. Большой, пугающий, будоражащий. Оборотень прямо сейчас нависал над Джослин и опалял ей кожу дыханием. Небеса великие, что же это такое. Почему за последнее время она постоянно попадает в какие-то переделки она другой хлеще.

Сердце ее застучало часто-часто, она не решалась дергаться и звать на помощь. Да и кто тут придет, если весь замок принадлежит этим троим. И, судя по всему, оборотень главный. Кто пойдет против него? Хотя можно было бы попытаться, но Джослин от страха цепенела, а необъяснимая аура оборотня попросту лишала ее воли.

Или это ее собственное нежелание вырваться?

Нет, это уже слишком. Она не настолько доверяет троим незнакомцам, чтобы вот так безропотно подчиняться. С другой стороны, а чем, если не подчинением, она сейчас занимается?

Решительность нахлынула на нее неожиданно и необъяснимо.

- Немедленно отпустите меня, - потребовала Джослин тихо, но решительно.

Руд даже засмеялся глухо, так и не поднимая головы от ее шеи.

- Да? Иначе что?

- Иначе… - Джослин не была уверенна, что она сделает, но в любом случае требовалось отстаивать себя. Она и так слишком долго находилась под гнетом воли мачехи и если уж удалось от него убежать, нужно сделать все, чтобы новое место жительства стало максимально хорошим. А о чем хорошем может быть речь, если е зажали в кустах?

Хотя где-то в глубине души Джослин испытывала какое-то необъяснимое и трепетное волнение от этой ситуации, от близости оборотня, от его дыхания, горячий и сильных ладоней на ее талии.

- Ну? – подначил ее Рут. – Что ты сделаешь?

- Я… - начала Джослин, но вдруг вместо ответа быстро впилась зубами ему в открытую часть шеи.

Видимо, она вложила в этот укус весь энтузиазм, потому что оборотень вскрикнул от неожиданности и схватился за укушенное место. Этого Джослин хватило, чтобы выскользнуть из его хватки и броситься убегать по извилистому лабиринту из кустов.

В голове пульсировало, сердце стучало быстро-быстро, но самое невероятное, Джослин сама не знала, что ее взволновало больше – нападки оборотня или же его горячие губы на ее шее. Она ведь никогда в жизни не была так близко к мужчине. И уж тем более никто и никогда ее не целовал. Формально, поцелуем это и нельзя назвать, ведь она точно знала – поцелуй это когда в губы. Уж это даже ей известно. Но в шею… В шею ведь тоже поцелуй? Хоть и не совсем настоящий. И кто бы мог подумать, что ее первый поцелуй будет с… оборотнем. В кого, интересно, он превращается?

Ей очень хотелось верить, что не в кабана.

Кабанов с нее хватит. Кристоф с мачехой Горзалией, наверное, еще долго будут сниться ей в разных позах.

Даже на бегу ее передернуло. Точного ответа, чем конкретно они занимались под одеялом Джослин не знала, но определенно это то самое, о чем все молчат.

Она сама себя одернула: да какого ляда она вообще думает о Горзалии?! Сейчас самое время думать о себе и о том, как унести ноги от укушенного и, очевидно, разозленного оборотня.

Едва она додумала эту мысль, как нога ее за что-то зацепилась, а в следующий момент она рухнула на песок, не больно, но двигаться больше не могла. Особенно потому, что сверху на нее упал Руд и придавил всем своим телом.

-  Ааа! – закричала Джослин. – Помогите!

- Кусачая значит, да? – прорычал оборотень.

Несмотря на внушительный вес взрослого мужчины оборотня, Джослин стала брыкаться и дергаться, пытаясь высвободиться.

- Пустите! Пустите меня!

- Ты мне чуть шею не перегрызла, дикарка!

- Пустииии! – завопила она еще сильнее.

Она отбивалась, дралась, кусалась, дергалась так самоотверженно, что кажется, несколько раз попала по лицу оборотню. Поняла она это по отборным ругательствам, которыми он разразился.

- Да успокойся ты! – рявкнул Рут.

Но Джослин не верила таким приказам. Если на тебе лежит тяжеловесный мужчина, а ты не то, что бы давала на это согласие, нужно изо всех сил сопротивляться, бороться и сражаться. И только если сил совсем не останется – зажмурить глаза, прикинуться мертвой и представать, что ты исчезла.

- Нет! – огрызнулась она, наверное, впервые за всю жизнь ощутив твердость в голосе. – Пусти!

- Ты меня бесишь! – зарычал оборотень и Джослин полностью ему поверила.

Часть 9

И все же сражаться не перестала. Она продолжила дергаться и извиваться под ним, как червяк, хотя пользы это приносило от слова «никакой». В конце концов оборотень поймал ее руки и прижал к песку, заведя ей за голову. Но Джослин не остановило и это. Кто знает, сколько сил у него в запасе, она должна драться до последнего.

- Джослин! – в который раз гаркнул Руд. – Да перестань дергаться!

- Ну нет! – выкрикнула она ему в лицо неожиданно даже для себя.

Оборотень зарычал, как настоящий зверь, а потом вдруг буквально обрушил на ее губы поцелуй. Настоящий мужской поцелуй, требовательный, жесткий. Джослин от такой неожиданности моментально замерла и присмирела. Больше дергаться не решалась. Да и как можно дергаться, если прямо сейчас на ней лежит мужчина-оборотень и целует ее. В самом деле целует!

По мере того, как она становилась спокойнее, поцелуй оборотня обретал мягкость. Вот он уже не впивается жадно в ее губы, не утоляет какую-то необъяснимую жажду. Теперь его поцелуй нежный, томительный тягучий…

О небеса, что вообще происходит??

- Ммм… - протянула Джослин теряясь в собственных ощущениях. По всем законам логики она должна была убежать от него и спрятаться в каком-нибудь удаленном углу сада, где и дождаться ночи, пока кто-нибудь из горничных ее не надет.

Но все пошло не так. Он ее догнал. Хотя, конечно, о чем она думала? Естественно догнал. Это ведь его замок. Его лабиринт. Он все здесь знает.

И оборотень повалил ее на песок, а теперь бесстыдно целует и ласкает губами. А она? Она позволяет ему это делать. И уже даже не только потому, что деваться ей некуда. Нет. Теперь еще и по очень глупой и даже постыдной причине – ей нравится.

Небеса великие! Ей нравится, как этот абсолютно незнакомый ей мужчина-оборотень целует ее и заламывает руки за голову.

 Дыхание Джослин участилось, сердцебиение стало быстрее, а запах оборотня стал казаться особенно будоражащим и волнительным. Что с ней происходит?

- Ммм… - снова промычала она.

 Ее пугала реакция ее тела. Пугали ощущения, которые стали откликаться на умелые поцелуи оборотня. И когда она готова была смириться со всем этим безумием, в которое вдруг провалилась, Руд вдруг оторвался от ее губ и проговорил заметно охрипшим голосом:

- Успокоилась?

Джослин в себя пришла не сразу. Да и как это возможно после такого?

- Ч-что? – выдавила она, поморгав и вытаращившись пряма в глаза оборотню. – В каком смысле?

- В прямом, - отозвался тот и поднялся, увлекая Джослин за собой. -  Я же должен был каким-то образом тебя привести в чувства. Иначе ты своей истерикой всех зверей в округе распугала бы.

Джослин вспыхнула.

- И вовсе я не истерила!

- Угу. Не истерила. «Пусти!» «Спасите!» Да кто тебя вообще трогал?

- Вы! – не веря ушам выдохнула она. – Вы вели себя дико и не… непонятно!

- Я вел и веду себя как оборотень, сухо констатировал Руд. – Да будет тебе известно, - моя сладкая и милая девочка, что оборотни ориентируются в первую очередь по запаху. И слуху. Но запаху в первую очередь. Так вот для того чтобы быть уверенным, что наш дорогой Кинариэль по доброте душевной не притащил в замок какую-нибудь воровку, я должен был убедиться.

Не смотря на природное спокойствие и эффекты от воспитания мачехи Горзалии, Джослин возмутилась.

- Воровку? Ха. Ну и что? Убедились?

- Вполне.

- Поздравляю, - фыркнула она.

- Спасибо.

Его спокойствие и нескрываемая звероватость бесили Джослин.

- Да как вы смеете так говорить? Я приличная девушка всегда ею была. Красть у вас? Не смешите меня. Даже будь я воровкой – в вашем замке все равно нечего брать. Кроме пауков и патины!

Она предполагала, что такие слова его точно выведут из себя, точнее опасалась этого, но Руд только хмыкнул.

- Теперь это твоя забота, а не моя.

Джослин опешила.

- Что-оо??

И только секунду спустя вспомнила, что оборотень вообще-то прав. Теперь она должна заниматься этим огромным замком, привести ее в порядок. И, честно сказать, работы здесь непочатый край.

Но всего этого сказать она не успела, потому что Руд развернулся к ней спиной и направился прочь из лабиринта.

- Ты идешь? Или будешь сама искать выход?

Джослин ничего не ответила, только молча побрела ха ним следом.

Шли в тишине, только слышно, как шуршат мелкие камешки под обувью. Она поглядывала на широкую и могучую спину оборотня и не могла понять, какие эмоции он в ней вызывает. С одной стороны Руд пугал. А как может не пугать такой напористый и суровый мужчина? Тем более оборотень. А с оборотнями она имела лишь одно знакомство и оно было совсем неприятным. А с другой – от этого Руда веет чем-то монолитным, основательным и надежным.

Джослин пока не смогла четко определить. Но решила для себя, что осторожной ей стоит быть со всеми тремя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Когда они выбрались из зарослей лабиринта к небольшому дворику с неработающим фонтаном, оборотень обернулся и сказал:

- Тебе не мешает привести себя в порядок. Новую одежду ты надела, но перед этим стоило принять ванну.

От такого заявления Джослин вспыхнула до корней волос. Таких постыдных замечаний ей не делала даже мачеха. Неприятное оно еще и потому, что оборотень прав. А учитывая его обоняние, которым он так хвалится, запах для него, наверняка, очень отчетливый.

Отвечать на это она решила молчанием, оборотень лишь хмыкнул, окинув ее многозначительным взглядом, и пошел куда-то в сторону калитки, которая виднеется далеко на другой стороне дворика.

- Что это вообще сейчас такое было? – пробормотала Джослин, глядя на его удаляющуюся мощную фигуру.

Рядом раздался щебечущий голос Пэгги:

- Мисс Джослин, вы уже закончили с господином Рудом? Пойдемте, мне дано указание помочь вам привести себя в порядок.

- Да уж, - снова пробормотала Джослин. – Мне уже сказали, что мне это сделать не помешает.

И направилась вверх по каменным ступенькам за горничной.

Руд Гаросс ощущал недовольство. Почему именно он сказать не мог. Но точно знал, что теперь ему требуется хорошая звериная пробежка по горному лесу, чтобы как следует проветрить мозги.

Пока он шел к калитке, то буквально хвостом, которого в человеческом облике нет, чувствовал, как белокурая девчонка пялится ему в спину и… Да. Запах ее он тоже чувствовал. Разумеется, нагрубил он ей об этом специально. Пахла Джослин действительно сильно, но отнюдь не неприятно. А очень даже наоборот.

И именно это Руда очень раздражало. Какого хрена Кинариэль притащил девчонку в замок? Вполне можно было бы обойтись любым обученным дворецким.

О, да. Именно это он ему при следующей встрече и скажет. А девчонку… Девчонку выгнать. Незачем ей здесь жить. Пускай идет… Да куда хочет, туда и пускай отправляется. Лишь бы подальше.

Оказавшись за пределами границ замка Эмрох, Руд скинул одежду и бросил ее под куст, после чего ударился грудью о землю и через секунду четыре громадные волчьи лапы стремительно несли его через лес.

Запахи в этом облике становятся еще ярче, еще отчетливее. Он в буквальном смысле видит мир через нос. Вот где-то метрах в пятистах кувыркается лисенок, вот шумит ручей, а рядом спускается барсук, чтобы попить. С той же стороны веет вереском и стайкой куропаток, которые сбились в стайку и решили вздремнуть переде обедом.

Воля привольная, свобода бескрайняя. Для волка-оборотня нет ничего лучше, чем просто вот так мчаться по лесу и не думать ни о чем.

Только инстинкты, только запахи и звуки, мир мчится на встречу, а оборотень мчится к миру. И в этом непрекращающаяся сладость жизни…

На бегу Руд чихнул.

Запах.

Этот запах никак не выветривался из носа. Будто крошечные, едва заметные частицы аромата прилипли к стенкам внутри и не собираются отделяться.

- Ррр!.. – прорычал Руд и мотнул головой, рискуя врезаться в ближайшее дерево.

Но это не помогло. Запах Джослин все еще отчетливо им ощущался.

Какого лешего? Почем это все еще у него в носу? Да, у него прекрасная память на запахи, но это не значит, что запах должен присутствовать с ним постоянно! Или это какая-то форма оборотнической простуды? Если так, он сейчас быстро ее вылечит!

Дав прямо с разбегу поворот налево, Руд помчался к ручью, вспарывая лапами землю, и вывалился к водоему как раз в момент, когда барсук опустил морду в воду.

- Разойдись! – мысленно проорал Руд и влетел всей харей в воду.

Барсук перепугался и кинулся бежать, а оборотню, разумеется, обойтись одной только мордой не удалось – он рухнул в воду полностью и крепко нахлебался.

Но вылезал из ручья самодовольный и уверенный. Теперь-то он освободился от навязчивого запаха девчонки.

Оказавшись на траве, он стряхнул с шерсти воду и потрусил по звериной тропке еще немного прогуляться. Сейчас было бы неплохо сожрать какую-нибудь зверушку, набить желудок. После воды всегда просыпается аппетит.

Только он собрался свернуть на право, в сторону угодий, где он обычно охотился, как нос снова засвербел.

Запах.

Он никуда не делся.

Как только вода вытекла, запах Джослин снова проявился и теперь даже, кажется, еще более отчетливый.

- Ррр! – прорычал оборотень и в бешенстве лязгнул зубами.

Да какого ляда? Так не бывает! Любой запах можно смыть водой! Ни что не может противостоять ее свойствам!

Это все Кинариэль! Это он виноват. Привел какую-то… Ааа! Сейчас он ему устроит.

И Руд, развернувшись, мрачно потрусил в сторону замка.

Кинариэль тем временем вернулся в замок Эмрох и сел в кабинете разбираться с бумагами. Следовало подготовить старые сметы по закупкам мыла, свечей и прочих расходных материалов. Раньше этим кое-как занимался он, но теперь, когда у них появилась управляющая, этим следовало заниматься ей. А для этого нужно познакомить со статьями расходов.

К счастью, с доходами у всех троих владельцев все в порядке. Сам Кинариэль занимался двумя направлениями – торговля музыкальными инструментами ручной эльфийской работы. У него в Синдориле, столице эльфийскогого королевства личное производство. А второе – частные уроки боевого искусства эльфано. Занятия не из дешевых, так что доход приносили очень весомый.

Но ему, кончено, хотелось усилить свою магию. А сделать это можно либо годами упорных и изнурительных тренировок, либо с помочью артефакта или источника. Легче, разумеется, с помощью артефакта. Но магов, которые могли бы зачаровать артефакт для эльфа днем с огнем не сыскать. А если и получится, чтить о будет столько, что доходов за пару лет его, Докена и Руда вместе взятых не хватит. Так что когда Руд как-то рассказал о заброшенном замке Эмрох, который, по некоторым сведениям, стоит на месте источника силы, они с Доркеном в писались в эту авантюру.

Они выкупили его в целом за сравнительны бесценок, если учесть правду о его магических свойствах. Хотя по общепринятым меркам отвалили сумму, за которую можно было бы купить по приличной вилле где-нибудь в Кашкарских сопках, причем каждому. По утрам наслаждаться видами с террас, а вечерами прогуливаться по песчаному пляжу и купаться в теплом, голубом море.

Но все это ерунда, если не реализовать идею, которой они все трое загорелись. Да, по поверьям места мощи утеряны, но если хотя бы один сохранился, если они смогут его возродить, то никакая тварь больше не посмеет нападать на империю Иллидар.

И больше никто не погибнет в кровопролитных войнах.

А чтобы возродить магию этого замка, нужно полностью на этом сосредоточиться. А вовсе не на том, как за ним ухаживать. Поэтому Кинариэль очень старательно перебирал бумаги, подготавливая их для Джослин.

В тот самый момент, когда он аккуратно разложит все в три стопочки, дверь в кабинет с грохотом распахнулась, в него влетел громадных размеров волк. Мокрый, в листьях и земле, пыль с подоконников взлетела и облаками заклубилась в воздухе.

- Какого хрена, Руд! – закашлявшись, выругался Кинариэль.

- Рррааррр! – проревел оборотень в ответ.

Оборотень начал носиться по кабинету, что-то рычать, дергать хвостом и клацать зубами. При этом облако пыли плавало за ним туда-сюда.

 Кинариэль при этом хаотично ловил разлетающиеся листы смет и ругался совсем не по-эльфийски.

- Да что это вообще?! – выпалил он, бросив тщетные попытки изловить все бумаги. – Ты чего? Блохи закусали? Так давай, сходи к скорняку или кто там по блохам?

Руд Гаросс тем временем ударился грудью о пол и перекинулся в человеческий облик, оставшись перед эльфом совершенно голым. Тот поморщился.

- Фу. Еще и грязный, как… оборотень.

- Ты на кой ляд притащил эту девчонку?! – вместо приветствия проревел Руд?!

- И тебе здравствуй, - невозмутимо отозвался Кинариэль.

Черные глаза оборотня хищно сверкнули, брови сшиблись на переносице.

- Здравствуй? Я тебе сейчас сделаю «здравствуй»!

- Да? – даже не подумал уступать эльф и поднялся из-за стола, схватившись за арбалет. – Ну если так, то давай, сделай.

- Зараза остроухая!

- Пес блохастый, - в ответ констатировал эльф, после чего оборотень кинулся в атаку.

Они сшиблись в битве, как молот и ветер. Первый, мощный, словно таран, второй – легкий и неуловимый. Оборотень кидался, рычал и сыпал чудовищные удары. Попади он по эльфу хоть раз, переломал бы кости. Но достать остроухого далеко не так просто – тот скачет, изгибается в прыжках, как кот, и напоминает какие-то жидкое существо.

- Я тебе уши оторву!

- Сперва с блохами разберись.

- Аррр!

Руд в очередной раз кинулся на эльфа, тот вовремя увернулся, и оборотень всей массой обрушился на стол, тот переломился под ним, как гнилая доска, в воздух взлетели щепки и пыль.

- Я тебе прибью! – заорал он.

- Да иди же сюда. Вот он я.

- Ну всё, тебе конец!

И снова ринулся на эльфа. То стояла невозмутимый и уверенный. Конечно же. Почему он должен нервничать? Он ловок, умел и даже в таком тесном пространстве способен отражать атаки громадного, хищного оборотня.

Даже сейчас, когда эта чудовищная махина на него несется, он полностью контролирует ситуацию. Да, все очень просто. Сейчас, да, сейчас, когда Руд еще немного приблизится, нужно будет просто сделать шаг назад и в сторону. И эта махина врежется прямиком в книжный шкаф. Конечно, книги жаль, но… у них теперь есть управляющая или, на другой случай, горничные. Они уберут.

Между ними оставалось пара метров расстояния и Кинариэль с уверенным лицом сделал именно то, что и собирался – шаг назад. Но в бок ему отступить не удалось – нога зацепилась за что-то и эльф со скорее изумлением, чем с ужасом понял, что летит на пол.

Да, он моментально поднимется, но этой паузы хватит, чтобы оборотень налетел на него и оторвал голову.

- Твою ж!.. – выругался он, изворачиваясь в падении, чтобы все-таки совершить попытку увернуться.

 Но Кинариэль знал, что не успеет. Но сдаться не мог. Сейчас эта звериная голая зверина разорвет его на части.

- Да вы охренели!!! – раздался рёв, а в следующий момент между эльфом и оборотнем метнулась массивная фигура с огненно-рыжими волосами, которая моментально обрела полудраконьи очертания, увеличилась в размерах и заняла половину кабинета. – Совсем сдурели тут?! Эй! Успокойтесь оба!!!

Доркен в полуобращенном облике встал между оборотнем, который с разбегу врезался в его чешуйчатый бок, и эльфом. В таком виде дракону оставаться довольно непросто – человеческая и драконья суть колыхаются и его вид пульсирует ближе то к одному, то к другому.

- Что вы устроили?? – недоумевая, прорычал он, выставив одну ладонь против эльфа, а другую – против оборотня. – Песочницу не поделили? Суп был не свеж? Великие драконы, да что это вообще???

Кинариэль кое-как обрел равновесие и демонстративно оправил доспех.

- Да я сам не знаю! – бросил он. – Это Руд влетел и давай все крушить!

Доркен спросил эльфа зло:

- Да? А ты чего с ним дрался?

- Мне что, надо было ему шею подставить? Чтоб удобней отгрызать?

- Тьфу, - выругался дракон и повернулся к оборотню. – И что это значит?

Тот все еще злой, распаренный, от тела валит пар, глаза бешенные, ноздри раздуваются, а сам смотрит исподлобья.

- Это все Кинариэль, прорычал он.

Эльф изумленно фыркнул.

- Ха, и в чем же ты меня обвиняешь?

- Девчонка! – рявкнул оборотень. Ты ее привел!

Кинариэль еще больше округлил глаза.

- Так это ты так спасибо говоришь?

- Да за что спасибо? – рявкнул оборотень.

Эльф тоже оскалился.

- Да за управляющую нам домой!

- А зачем она женщина?! Не мог парнишку какого привесть? Чего бабу приволок? – продолжал орать Руд.

Кинариэль тоже пошел в атаку.

- А с каких пор тебя парнишки интересуют?!

Глаза оборотня полыхнули огнем, он проревел:

- Чтооо??? Меня не интересуют парнишки!!!

- Так что тебе не нравится, я не понял???

- Да я не знаю!!!

- А чего орешь, если не знаешь?!

Оборотень помотал головой и зарычал, ударив кулаком по переломленной столешнице.

- Запах!!!

Эльф и дракон переглянулись, а оборотень в один момент вдруг будто выдохся, выпустив всю ярость, и окинул взглядом бардак, который они с Кинариэлем здесь устроили.

Эльф переспросил:

- Запах? По-моему, у нее очень приятный запах.

Руд как-то по-звериному сгорбился и прорычал, почесывая плечо:

- В том и дело, что приятный. Он слишком приятный.

Доркен даже выдохнул с облегчением и постепенно принял человеческий облик. Он теперь тоже голый, потому что при увеличении роста одежда на нем изорвалась. Обычно дракон предусмотрительно е снимал, но сейчас все случилось слишком быстро, он попросту не успел.

Кинариэль закатил глаза.

- Ну класс, - сказал он. – Мало того, что оборотню по какой-то неведомой причине перестали нравиться приятные женские запахи, так я теперь еще и в обществе двух голых мужчин. Может прикроете причиндалы, а?

Руд фыркнул.

- Какие мы вдруг нежные. Обычно тебе все равно, в каком облике и кто.

- Обычно да, - согласился эльф. – Но теперь у нас в доме девушка.

- В смысле? – не понял Доркен. – А как же горничные? Они что, не девушки?

Кинариэль снова закатил глаза, всем видом демонстрируя, как устал объяснять очевидные вещи двум неотесанным остолопам.

- Во-первых, после визитов Доркена ни одной девушки в этом замке не осталось. Одни женщины. Во-вторых, они все привыкли, а Джослин, судя по всему, не то, что голого мужчину, она голой женщины толком не видела.

Только закончив, Кинариэль заметил, что Доркен и Руд смотрят на него как-то странно молчаливо и косятся ему за спину.

Чуя неладное, он медленно обернулся и, к своему стыду, обнаружил Джослин, со щеками, красными, как спелый помидор, и выпученными глазами.

Часть 10

Джослин не могла пошевелиться. Она, конечно, догадывалась, что тела мужчин отличаются от тел женщин. Она же не полная идиотка, она видела кошек, собак, лошадей и быков. И всегда самочки кое-в-чем, да отличались от самцов. Но людей она не видела. И то, что сейчас предстало перед ее глазами шокировало, лишала дара речи, вгоняло в ступор, наполняло краской и… Почему-то очень волновало.

Что же это такое… Великие небеса!.. Почему она не может даже рукой дернуть, смотрит, как дурочка на этих двоих и глаз отвести не смеет?

А тела у них… Светлые небеса… Какие крепкие! Она и представить себе не могла, что мужские тела могут быть такими крепкими, рельефными и мускулистыми.

У руда широкие плечи, мощные руки и широкая мускулистая грудь, правда скрыта под густой черной порослью. И талия у него крепкая, такая уверенная, а на животе между кубиками пресса темная дорожка волос спускается к…

Ой!.. Боги небесные…. Что это такое!!!

Джослин стремительно перевела взгляд, но тут же напоролась им на Доркена, не менее массивного и крепкого, разве что чуть более тонкого в талии и без растительности. Она есть только на голове и… Ох, что же делать, куда ей смотреть?!

Куда не глянь, везде это…

Джослин не могла прийти в себя, тело не слушалось, глаза смотрели не туда, куда надо, щеки горели, а сама она по какой-то труднообъяснимой причине испытывала тепло внизу живота.

Этого явления она себе объяснить не могла совершенно. Возможно, какой-то новый эффект стыда или смущения.

- Твою ж за ногу! – прервал затянувшееся молчание крик Кинариэля. – Доркен, Руд, да прикройтесь, вы, мать вашу!

- Хы, - усмехнулся дракон и отвернулся, демонстрируя Джослин упругий мужской зад.

Оборотень будто не спешил скрывать свою наготу, он скрестил руки и расставил ноги, от чего все, что находится у него между них, стало видно чуть отчетливее. Взгляд при этом у него стал вызывающим и хищным.

Джослин наконец смогла шевелиться. Она попятилась. Шаг, другой, третий…

И вот она уже развернулась и бежит по коридору, слыша в ушах собственный пульс.

Что она сейчас видела? Почему она это видела? Почему они все голые там? Все? Нет, не все. Кинариэль одет. А остальные? Почему они все голые? И почему она не смогла шевелиться, когда увидела их? Наверное, все от шока. Ведь она никогда раньше не видела голого мужчину, прямо вот так, сразу, открыто. И они… Небеса… Они красивые, только пугают очень. Но у мужского тела какая-то странная притягательность… Иначе как объяснить то, что она, как дурочка, несколько минут пялилась на них. А у Кинариэля тоже также между ног, как и у них?

О, небо, о чем она думает?!

Как она вообще такие мысли допустила??

Но мысли, пока Джослин бежала, все равно лезли. И совсем не те, которые положены приличной девушке. За ними она даже не сразу расслышала, что бежит не одна, и что за не несется едва уловимый шелест эльфийских сапог.

Когда она завернула за угол в какую-то комнату, которая оказалась небольшой кладовкой для горничных с полками, швабрами и табуреткой, следом за ней влетел Кинариэль.

- Ты в порядке? Ты что там делала вообще? – спросил он сходу.

Взгляд эльфа выражал явное беспокойство, кончики ушей подрагивали, а между бровей пролегла едва заметная, но все же морщинка.

Джослин задрожала.

- Я пришла…

- Зачем?

- Спросить…

- Что?

- П-про корыто… - пролепетала Джослин, чувствуя, что щеки ее уже не просто горят, а пылают настоящим пламенем.

Кинариэль не понял.

- Корыто? Какое еще корыто?

Она шумно сглотнула, чувствуя, как в ней неустанно нарастает какое-то непонятное, мощное ощущение, как учащается пульс и пересыхает во рту.

- Для купания… - еще тише ответила она. – Оборотень Руд сказал, что от меня плохо пахнет, и я решила помыться. А Пэгги пошла распорядиться об обеде… Я не смогла у нее спросить, где корыто… Я хотела искупаться…

Джослин чувствовала, что вот-вот расплачется. Почему-то сейчас она ощущала себя ужасно беззащитной и маленькой. Где-то недалеко оборотень, который на нее почему-то взъелся, там же дракон, ему она, тоже будто бы не нравится, а здесь – эльф. Этот вообще не понятен, кто знает, что у него в голове. Единственное, что понятно – это он спас ее от энергетических пиявок.

Несколько секунду Кинариэль всматривался в лицо Джослин, потом выдохнул и произнес:

- Святая музыка, зачем же корыто? У нас есть отдельная ванная комната для таких процедур.

Джослин ушам не поверила.

- Отдельная?

Он кивнул.

- Более того, - сказал эльф. – Не одна. Для каждых апартаментов своя ванная, а у слуг свои купальни. Чтобы они не пересекались с господами, сама понимаешь. Хотя из слуг сейчас здесь только горничные.

- А я? – неуверенно спросила Джослин. – Я тоже слуга?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Кинариэль покачал головой.

- Нет, ты не слуга. Ты наемный сотрудник по контракту. С дополнительными условиями и фиксированной суммой жалованья, а также с правами и обязательствами.

- А… а в чем разница? – робко спросила Джослин.

- Слуги просто, по сути, сдержанцы. Да, какие-то жалование у них есть, но его не хватит, чтобы существовать самостоятельно. Да и уйти они не могу. Незачем и некуда.

- Понятно… - произнесла Джослин.

Сейчас ее голова соображала плохо. В мыслях светились только образы Доркена и Руда, голе, мощные и яркие. Особенно то, что ниже пояса…

- Джослин, ты в порядке?  - спросил Кинариэль.

- А? – отвлеченно отозвалась она.

Вместо ответа эльф ухватил ее за плечи и прижал к стене, внимательно вглядываясь в глаза.

Сердце ее пропустило удар. Его пальцы такие горячие, такие сильные и, одновременно, нежные, почему-то это чувствуется даже сквозь рукава. Почему он так на нее смотрит?

- Я тебя спрашиваю, - повторил Кинариэль тихо и чуть приглушенно, - как ты себя чувствуешь?

- Не знаю… - прошептала Джослин. Сейчас она понимала только одно – она снова в руках почти чужого мужчины, который прижимает ее к стене. Самое глупое из этого, что одна ее часть буквально вопит о том, что это ужасно, неправильно и надо бежать, а другая – любопытна. И ей, как минимум, интересно,  как выглядит обнаженный Кинариэль.

Небеса… Что случилось с ее мыслями? С мыслями приличной домашней девушки.

Кинариэль продолжал смотреть на нее внимательно, его лицо зависло так близко, что она ощущала его терпковатый дразнящий запах, и он волновал ее не меньше, чем сама ситуация.

- Я понимаю, - шепнул эльф, - ты испугалась. Ты никогда такого не видела. Ты не должна бояться. Здесь тебе ничего не…

На секунду он завис у самых ее губ. Джослин замерла. Сейчас он поступит точно так же, как и Руд. Прижмет ее и поцелует. Властно и требовательно. Как на это реагировать она не знала, да и не могла. Что можно сделать, если ты принципиально слабее?

Но, к нее изумлению, Кинариэль вдруг немного отпрянул. Его обычно голубые глаза потемнели, стали как предгрозовое небо весной.

- Он тебя… трогал? – проговорил Кинариэль глухим и мрачным голосом.

- Кто? – растерялась Джослин.

- Руд, - еще тише и мрачнее пояснил эльф.

- Я не… не знаю…

Голос Кинариэля стал очень терпеливым и даже ласковым, будто он уже пытается ее утешить.

- Джослин, не бойся. Скажи мне. Ты мне можешь сказать все. Посмотри на меня и ответь, сделали ли Руд что-то такое, что тебе не понравилось? Он сделал тебе больно?

В горле Джослин появился комок. Она не знала, что ответить. Всю жизнь ее учили быть послушной и не вызывать конфликтов. Но как ей быть сейчас? Очевидно же, если она ответит неправильно, снова возникнет ссора, а ей меньше всего хочется, чтобы друзья ссорились. Но ей нужно обезопасить и себя. С другой стороны, Руд боли ей не причинял. Взволновал, напугал, взбудоражил какие-то неведомые ощущения, которые снова возникли, когда увидела их троих в кабинете. Но нет, боли не было.

Джослин покачала головой.

- Нет, - сказала она. – Он не делала мне больно. Он только…

- Что «только»? – терпеливо спросил Кинариэль.

- …Он только… поцеловал меня…

- Скотина! – глухо прорычал эльф и вылетел из кладовки.

Скотина! Скотина! Скотина!

Только это пульсировало в голове Кинариэля. Плотоядный волчара! Еще девчонка очухаться не успела, он уже на нее полез! Тварь!

Он бежал по коридору с одним желанием – размозжить оборотню голову, впечатать его в под и заставить клыками грызть камень. Эльфийское сердце, обычно при беге бьющееся довольно ровно, сейчас тарабанило, как ненормально. Он сам не понимал, почему так взбесился. Это ведь всего лишь управляющая. Обычная девчонка, он привел ее здесь работать. И по какой-то непонятной причине рассвирепел от одной только мысли, что ее мог кто-то обидеть. Тем более – Руд, его ближайший друг и соратник.

Может и прав он, пахнет Джослин действительно восхитительно.                                                 

Но эту мысль он уже додумывал, влетая в кабинет, где Доркен и Руд успели одеться в какие-то портки.

- Я тебе хвост вырву! – прокричал Кинариэль в прыжке, готовый обрушиться на оборотня всей своей трехсотлетней мощью.                                 

И только богам в небесных чертогах известно, каким чудом Доркену удалось снова метнуться между ними и принять удар на себя.

Дракона свалить оказалось не просто потому, что он в последний миг снова оказался в переходной форме, и Кинариэль ударился о чешуйчатые щитки.

- Да вы чего опять! – заорал Доркен. – Что на этот раз?!

- Он ее поцеловал!                                                   

- Кто?!                                

- Руд!!!                                              

- Ну и что? – так же в ответ выкрикнул дракон. – Что он, других не целовал что ли?

- Ее нельзя!                                

- Да почему?!                              

Кинариэль сам не мог объяснить толком, почему Джослин целовать и трогать не положено так, как трогают горничных. Но все его нутро орало и вопило – Джослин особенная. С ней надо аккуратно.

Дышал он тяжело, уши дергались, а сердце отстукивало какую-то замысловатую дробь.

- Потому что! – в запале выдохнул он.

Руд, в этот момент пришедший в себя, проговорил оправдываясь:

- Да я ничего такого не делал.

- О, я тебя знаю. Знаю, как ты «ничего такого не делаешь», - огрызнулся Кинариэль.

- Да серьезно, - нехотя, но все же стал пояснять оборотень. – Девчонка запаниковала, побежала носиться по лабиринту, как оглашенная. Он большой, сам знаешь. Даже я один раз чуть не запутался. Спасибо чутью, оно и вывело. А она? Бродила бы там пару дней точно. Ну я ее догнал и привел в чувства.                                                

- Это так ты приводишь в чувства значит? – рявкнул Кинариэль, но все же чуть спокойней.

Руд развел руками.                                                      

- А что мне было делать? Утешать, как нянечка, я не умею точно. Это уж простите. Я может и груб, но эффективен. Поэтому единственно верным решением было ее просто поцеловать. И, между прочим, прием подействовал. Джослин успокоилась. Видишь, даже поглазеть пришла.

Доркен усмехнулся, ему шутки оборотня всегда нравились. Кинариэль же сделала вид, что шутки не заметил, сказал отмахиваясь:                                          

- Иди ты в пекло, Руд. Твои приемчики только живодерам каким-нибудь подходят.                           

- Ой, Кин, не нуди, - с улыбкой оскалился оборотень. – Я, вообще-то, добрый, ты же знаешь.

- Ага, когда спишь зубами к стенке, - согласился эльф.                                                            

- Короче, - подытожил Кинариэль, снова беря себя в руки. – Я привез Джослин сюда, спасая от смерти. Это, по-моему, уже популярно объяснил. Мне не хочется, чтобы она считала, будто здесь эй грозит то же самое. Я обещал ей защиту. Не делаете из меня того, кто бросает слова на ветер.                                                                

Доркен и Руд помрачнели, дракон фыркнул, а оборотень проговорил:                                                      

- Слушай, шутки шутками, но мы бы никогда пальцем не тронули девушку. Ты серьезно считаешь, что я могу ее убить? Я? Или Доркен?                          

Естественно, Кинариэль так не считал. Они сражались с Доркеном и Рудом бок обок против бесчисленной орды орков, но даже в опустошенных селениях, где находили перепуганных оркских женщин и детей, оборотень и дракон никогда не опускались до смертоубийства и насилия. Чем не гнушались другие. И это одна из причин, по которой Кинариэль сдружился с этими двумя.                                                                    

Он покачал головой.

- Нет, конечно. Не считаю. Просто… Не знаю. Как подумаю, что ее кто-то может обидеть, аж пелена на глаза.                                                                           

Руд воздел палец к потолку.

- Я ж говорю. Она слишком хорошо пахнет.

- Ну. Хорошо – не плохо, - отозвался Кинариэль. – Но я прослежу за ней, пока ты, волчья твоя морда, не решил снова лезть к ней целоваться.

В беседу резко влез Доркен.                            

- Э, нет, - сказал он. – Ни ты, ни Руд прослеживать за ней не будете. Хватит того, что один кинулся целоваться, а другой превратился в ревнивца. Это сделаю я. Кажется, у меня одного крыша пока на месте.

Часть 11

После того, как эльф убежал, Джослин еще не которое время стояла в кладовке и думал – что ей делать. Броситься за ним следом? Остаться здесь? Отправиться к себе?

Первым желанием, конечно, было бежать за ним. Он ведь так разозлен, еще чего-нибудь натворит. С другой стороны, влезать в разборки мужчин так себе идея. Тогда что? Просто уйти?

Не придумав ничего лучше, она так и сделала – дрожа как осиновый лист о случившегося, отправилась по коридорам в свои роскошные едва прогретые камином апартаменты.

Что ж, одно хорошо. Кинариэль сказал, что почти в каждой комнате есть своя ванная. Надо ее только найти. Впрочем, она и не искала, потому что понятия не имела, что ванная может быть прямо в комнате.

Вода поможет.

Она смоет все напряжение. А его за последнее время у Джослин накопилось прилично.

К счастью, поворотов было не много, она хорошо сориентировалась и быстро добралась до своих покоев. К ее приятному удивлению, там оказалось не так холодно, как ожидалось. Видимо, камин все-таки не на столько бесполезен, как она думала.

Теперь стоило найти эту самую ванную, потому что Джослин уже сама чувствовала – искупаться ей не мешало бы.

Особо осмотреть комнату она не успела и теперь с удовольствием ходили и разглядывала старинные подсвечники на тумбах, крученые ножки столиков, трогала обивку кресел. На это ушло минут пятнадцать, при это никакого намека на ванную. И когда она уже отчаялась ее найти, в самом дальнем углу заметила что-то вроде дверцы. Она больше на поминала дверцу в шкаф, чем полноценную дверь в другую комнату.

И все же делать нечего – Джослин решительно приблизилась и открыла ее.

За дверью, как только она зажгла свечи, ее поджидал целый мир и его можно было назвать «Мир ванны», потому что такого она не видела нигде. Кто бы мог подумать, что в доме, точнее в замке, можно расположить целую комнату для мытья. Не комнатушечку и не кладовку с корытом. А настоящую комнату, размером с гостиную в ее прежнем доме.

Здесь в середине большая ванна из розового кварца, она красиво играет тенями и светом, по стенам блестят какие-то камешки. Запах здесь восхитительный – пахнет каким-то цветами и медом.

Как это вообще можно было построить внутри дома? А это что?

Джослин обнаружила стулоподобный предмет из гладкого серого камня, с крышкой и непонятной конструкцией позади, напоминающей прямоугольную бочку. Из бочки слева торчит ручка.

Конечно же Джослин на нее нажала и тот час же в середине конструкции вылился целый поток воды. Спустя пару секунд Джослин со смущением от своего невежества догадалась, что это штука вместо ночного горшка. И это… прекрасно. Значит, не надо по утрам, таясь, как бы кто не увидел, выносить его к выгребной яме.

Так же она нашла широкую раковину и зеркало над ней. Еще обнаружилось зеркало во весь рост на другой стене. На полу возле ванны белый ковер с толстым ворсом, на вешалке рядом полотенца и белый халат.

В общем ванная, достойная королей.

Воодушевленная, Джослин даже немного забыла о переживаниях, которые только что ее тревожили. Нашла, как пустить воду и с удовольствием забралась в ее теплые и нежные объятия.

Какое-о время Джослин просто лежала в ванне  и нежилась в теплой и приятной воде. Что еще нужно для расслабления, как не расслабляющая ванна, которой она, если по правде, никогда и не принимала. То корыто, в котором она купалась всю жизнь не идет ни в какое сравнение с роскошной комнатой, где она сейчас плескается. Да и вообще, прежде у нее и комнаты-то такой не было.

Так что благодарность стоит испытывать к ее новым благодетелям не только за спасение, но и из-за то, что дали ей условия жизни, намного превышающие все ожидания.

Дугой вопрос в том, что пока ей не совсем понятно поведение всех троих. Особенно оборотня. Он же ей почти вызов бросает. Правда не понятно, зачем и почему.

Что ж. Она докажет всем, что действительно хорошая хозяйка и подходит на роль управительныцы. Ведь в этом главное сомнение Руда Гаросса. Он не верит, что Джослин способна справиться с таким огромным замком. Во всяком случае, это первое, что приходит на ум.

Доркен, вроде, тоже немного неприветлив, но в сравнении с Рудом просто душка. Душка, которая абсолютно незаслуженно ей нагрубила после полета. Ну, или ей так показалось.

Самым лояльным выглядит Кинариэль. Гибкий и изящный эльф. Но что-то подсказывает, что его мягкость обманчивы. Во всяком случае, Джослин своими глазами видела, как он сражался с шуйгуйцами бок о бок с Гаспаром. И слабым остроухого назвать было никак нельзя.

Что ей делать? Как себя вести?

Джослин не знала наверняка, но решила твердо проявить себя с лучшей стороны.

Полежав еще какое-то время, она выбралась из купальни и, насухо вытершись махровым полотенцем, завернулась в пушистый халат.

Да, такой мягкости она не ощущала ни от одной ткани. Интересно, что это за материал? На лен совсем не похоже. На шерсть тоже. И то, и другое несколько колют кожу. А это – нежное, приятное, почти невесомое полотно.

Еще раз оглядев себя в зеркало, откуда на нее взглянула совсем непривычная девушка, больше напоминающая разомлевшую леди, чем вчерашнюю падчерицу-служанку, она вышла из ванной.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И встала как вкопанная.

- Вы… что тут делаете? – растерявшись, спросила она.

На одном из кресел у стены и журнального столика расселся дракон собственной персоной. Сейчас он уже одет, хоть и в домашнее – темные штаны свободного покроя и рубашку-балахон, едва прикрывающую его живот. Откинувшись на спинку, Доркен скучал, подперев кулаком щеку и закинув ногу на ногу. Но, когда она вошла, заметно оживился. Точнее, оживилось его лицо и взгляд, а положение тела осталось таким же.

- Как видишь, жду тебя, - отозвался он.

Джослин оторопела еще больше.

- В каком смысле? Зачем?

- Из соображений безопасности, - сообщил Доркен.

Это известие Джослин еще больше озадачило и даже не много напугало. Из соображений какой еще безопасности? Что это все значит?

- А что, есть угроза? – осторожно спросила Джослин.

Дракон пожал плечами.

- Ну, - протянул он, - судя по тому, какую сумятицу ты внесла в наш замок, лучше перестраховаться.

Джослин смешалась.

- Я не хотела.

- Знаю. Потому и пытаюсь выровнять ситуацию

Перед глазами Джослин всплыло лицо Кинариэля в момент, когда услышал о том, что Руд ее поцеловал. Да, пожалуй сумятица в замке Эмрох точно есть. Но кто же знал, что эти трое мужчин такие… внезапные и вспыльчивые. И это при том, что она и не сделала ничего. Это все они, сами и между собой решают что-то, а ей остается лишь слушать и кивать.

- Я не виновата, - твердо сказала она.

Дракон снова кивнул.

- И об этом тоже знаю.

- А… Как дела у Кинариэля и Руда? – осторожно поинтересовалась Джослин. – Просто… Кинариэль побежал в кабинет с таким лицом… Я не знала, что делать. Но подумала, что не стоит вмешиваться. Все-таки это ваши дела…

- Ты правильно сделала, что не вмешалась, - похвалил ее дракон. – Мы трое слишком давно знакомы и многое прошли, чтобы сторонние люди пытались нам в чем-то подсказывать. Все взрослые, все в порядке, сами все решили.

При этом Доркен как-то так посмотрел на Джослин, что ей стало жарко. Что он имел в виду?

- И… - протянул она, уже не радуясь, что халат такой пушистый и теплый, потому что сейчас в самый раз охладиться, - что решили?

- Что пока Кинариэль и Руд разрешают свои вопросы, я за тобой пригляну.

 Джослин похлопала ресницами. Она не совсем поняла, зачем за ней приглядывать. Разве нельзя поручить Пэгги показать ей здесь все? Вроде горничная вполне справляется с этим делом.

- Приглядывать? – переспросила она. – А что это подразумевает? Если вы думаете, что я плохо справляюсь с домашними делами, то зря беспокоитесь. Дома у меня это очень хорошо получалось.

- С этим мы разберемся, - сказал Доркен. – Позже. Но главной моей задачей сейчас является твоя безопасность.

Джослин нервно сглотнула. Эти слова оптимизма несколько убавляли.

- Вы второй раз говорите об этом. Но… Скажите, какого рода опасность может грозить? Я не совсем понимаю. Кинариэль заверил, что здесь, в Эмрохе, мне нечего бояться.

Дракон поднялся с кресла и прошелся к окну без стекол. Выглянув, он несколько секунд смотрел куда-то в аль ночных холмов, потом обернулся и проговорил:

- Разумеется. Замок Эмрох довольно укрепленное место. Попасть в него извне крайне трудно. Так что от всяких внешних врагов мы хорошо защищены. Однако, в каждом из нас есть свои демоны. В тебе тоже. Не смотри на меня так. Да-да, даже в такой очаровательной лапочке тоже есть свои… гм… особенности. С которыми надо справиться прежде, чем идти дальше.

Джослин слушала его и очень старалась понять его витиеватую речь. Дракон при первом знакомстве не показался склонным к философии, но сейчас говорит так замысловато, что она с трудом улавливала смысл.

И все же выглядеть совсем глупой не хотелось. Хватит и того, что все и без того в курсе, что она не образована.

Она проговорила:

- Так и что же делать мне? Если честно, теперь я как-то запуталась. Кинариэль дал мне четкое указание – заниматься управлением хозяйства дома. А теперь вы говорите, что меня надо охранять… От кого?

Доркен фыркнул. Судя по всему, разговор ему не слишком нравился, но он старательно это скрывал. Впрочем, проницательности Джослин хватило, чтобы это заметить.

- От демонов, которые кроются в каждом из нас, - пространно сообщил дракон. – Но ты не беспокойся, лапочка. Мы все взрослые. Разберемся. А сейчас…

- Что?

- Сейчас ложись спать.  Завтра будет новый день.

Поспорить с этим фактом довольно трудно. Джослин и в самом деле хотелось забраться в постель. Жар от взгляда Докена, конечно, греет душу, но вот ветер из окон довольно прохладный и камин, кажется, не очень-то и справляется.

Какое-то время Джослин стояла и ждала, пока останется одна. Но дракон деловито прохаживался по апартаментам, зачем-то заглядывал в комоды, шкафы.

- Что вы делаете? – спросила она.

- Смотрю, все ли необходимые вещи тебе дали.

- Спасибо, - сказала Джослин терпеливо, надеясь, что по ее тону дракон поймет, что ему пора. – У меня есть все, что нужно.

Но дракон продолжал ходить по комнате и что-то проверять. А потом, к невероятному изумлению Джослин перепрыгнул через спинку дивана и вытянулся на нем, вальяжно по-хозяйски руки за голову.

Она так и замерла.

- А вы… разве не собираетесь уходить к себе? – поинтересовалась Джослин.

Доркен покачал головой.

- Пока нет. Я должен за тобой приглядывать.

- Но… - растерялась она. – Я думала, приглядывать – это… ну, в переносном смысле.

Дракон усмехнулся.

- В самом что ни есть прямом. Ты ложись-ложись. Я не храплю и вообще сплю довольно бесшумно. Хотя Кинариэль утверждает обратное. Но что с него взять, его эльфийским ушам, видите ли, иногда мешает топот муравьев по столу.

- А что муравьи делают на столе? – отвлеченно спросила Джослин. На самом деле, муравьи ее сейчас совершенно не интересовали. А вот наличие в ее комнате дракона в образе мужчины очень даже.  И ладно бы просто наличие, так ведь он и уходить не собирается.

- Да бывают нашествия, - начал отвечать дракон. – Не знаю, откуда они берутся. Но иногда прям вылезают из щелей на кухне и кишат, кишат… Жирные такие, толстые. Да еще с крыльями. Кинариэль говорит, это у них брачный период такой. Размножаются или что-то там. В общем вывести их не получается. Пэгги с горничными повыметает их из одной части замка, так они в другой появляются. Не знаю, может ты в курсе, как эту мелюзгу выгнать? Во всяком случае, теперь это твоя задача.

Джослин слушала его в пол –уха, потому что взгляд ее невольно ползал по его крепкому мужскому телу и оголившемуся прессу, потому как рубашка задралась. Рельефные кубики прорисовываются пи каждом вздохе и каждом слове, а еще в голове Джослин сама по себе постоянно всплывала картинка, где на Драконе нет штанов.

Ох… О чем она думает, что за глупые и непристойные мысли… И откуда? Но ведь она действительно видела дракона голым! И оборотня! И что теперь делать с этим фактом Джослин не знала. И, как ни старалась выкинуть эти образы из головы, ничего не выходило. Наоборот – они только сильнее впечатывались в память.

В какой-то момент она ощутила, как неистово горят ее щеки. Ох, хорошо, что здесь полумрак и в свете свечей не видно, как она краснеет.

- Так значит, вы… собираетесь ночевать здесь? – на всякий случай уточнила Джослин, все еще надеясь, что неправильно поняла дракона и он сейчас все-таки уйдет.

Но то, к сожалению, кивнул.

- Именно.  Одеял у тебя достаточно? А то ночи в Эмрохе бывают холодными. Наши горничные спят в пижамах из шерсти ангоруса. Она мягкая, неколючая, но очень теплая. Одеяла вещь хорошая, но с пижамой все же лучше. Тебе ведь такую принесли?

Никаких пижам из ангоруса Джослин не находила и покачала головой.

- Нет.

Доркен вскинул бровь и хмыкнул.

- Хм, странно. Ну ладно. Завтра разберемся. Сейчас уже все спят. Надеюсь, не замерзнешь. Камин вроде растоплен.

Камин действительно играл языками пламени, но, как из практики поняла Джослин, сколько бы тепла он ни выдавал, без стёкол ветер все выдувает.

И сейчас она сама уже начала замерзать. Хочешь-не-хочешь, а в кровать под одеяла полезешь.

- А вы? – спросила она с опаской, подходя к кровати и влезая в нее. – Вы не замерзните?

- Я? – усмехнулся Доркен. – Я дракон. Чтобы замерзнуть, мне надо… Даже не знаю, что. Во всяком случае, я еще никогда не замерзал.

- Ого.

Впечатленная, Джослин укрылась всеми одеялами сразу. Халат она так и не сняла. Может это и не шерсть ангоруса, но все же теплее, холодных простыней и настывших одеял.

Поджав колени к груди, она пыталась всячески согреться и согреть широченную кровать. Но из-за размеров постель прогревалась и тут же остывала. В итоге Джослин и кровать не прогрела, и сама замерзла. От этого заснуть не получалось. Она ворочалась, подсовывала руки под живот, стараясь хоть как-то у

Часть 1

Удары полотенцем в целом безболезненны.

Но только в том случае если полотенце сухое. Стоит только его намочить – удары становится похожи на пинки, хлесткие, тугие и с оттягом. Это крайне неприятно. Обидно ещё и то, что доказать факт избиения полотенцем сложно, поскольку следов такие удары не оставляют.

Именно поэтому Джослин сейчас стояла в середине кухни и терпеливо сжимала губы, стараясь заглушить стоны и всхлипы, потому что мачеха с остервенением лупила её и приговаривала:

– Да в кого ты такая дура! Говорили, отец твой был умным! Каким-то образом он же смог стать маркизом! Получить земли и этот дом! И ведь не дожил до тех времён, когда ему пришлось бы своими глазами видеть, как его дочь с каждым днём становится все глупее никчёмнее! Совсем никому не нужна! Ты ещё благодарна мне должна быть! Кормлю тебя даром!

– Матушка, – попыталась заговорить Джослин, – я ведь не нарочно… не я виновата, а ваша свинка…

– Да как ты смеешь, – заорала как не в себе мачеха, – обвинять мою милую поросёнку?! Она самая очаровательное, аккуратное и грациозное создание на земле! Это ты своими руками-крюками перевернула на моё платье суп! Даже не пытайся переложить вину на моего поросёнка!

Поросёнка мачеха держала в качестве питомца и ласково называла его Кристофом. Джослин могла бы понять, если бы это был мини-поросёнок. В Ливенрохе это сейчас модно. Мини-хрюшек брали с собой на балы, приемы, наряжали в сатиновые юбочки и надевали колпачки на головы. Но стоят такие хрюшки по сотне золотом за малявку, а мачеха Горзалия решила остановить выбор на настоящем диком кабане. Хотя наследство маркиза Штеймора позволяло покупать не только мини-хрюшек.

Теперь по особняку разгуливал упитанный вепрь, массивный, с пятаком, клыками и грязными копытами, следы от которых Джослин приходилось оттирать каждый день, стоя на четвереньках.

– И вообще, – продолжала орать Горзалия, – сколько раз говорила не называть меня матерью! Какая я тебе мать? Мне тридцать пять. Не могла же я тебя в семнадцать родить! И не похожи мы совсем!

В этом мачеха Горзалия была совершенно права. Если она обладала копной прямых каштановых волос, чёрными глазами и стройной, даже тощей фигурой, то Джослин – полная ее противоположность: голубоглазая блондинка с тонкой талией, грудью четвёртого размера и вздернутыми округлыми ягодицами.

По мнению Горзалии Джослин настоящая корова.

– Простите… – пролепетала Джослин, сдерживая всхлип от очередного удара полотенцем.

– Что мне твоё простите? Платье мне чисть бегом! Чего стоишь? Марш пошла, коровище!

И Джослин из кухни вылетела почти бегом, радуясь, что хотя бы прекратились побои. Лучше она будет чистить платье и драить полы, чем бесконечно выносить унижение от мачехи.

Пробежав по широким коридорам особняка, Джослин спряталась в своей коморке. Туда ее переселила Горзалия со словами:

– Тебе и тут будет нормально.

Сперва Джослин очень страдала без окон, но потом даже привыкла. Во всяком случае, здесь она могла спрятаться от нападок мачехи.

В свои восемнадцать она уже четко уяснила – если рядом агрессор, лучше не высовываться. А кто, если не агрессор, ее мачеха?

Вытерев мокрые от слез щеки, Джослин закрылась в коморке и принялась за чистку платья Горзалии Штеймор. Фамилию мачеха взяла от отца Джослин и теперь всем казалось, что Горзалия заботливая опекунша.

На деле получалось так, что все причитавшееся Джослин наследство прибрала к рукам алчная женщина. При этом не уставала издеваться, а когда Джослин намекала, что пора бы ей, как и всем девушкам ее возраста, поискать достойного мужа, мачеха только унизительно смеялась и говорила:

– Мужа? Ты себя в зеркало видела? Не леди, а деревенщина. Леди – это стройная и воспитанная. А ты? Корова с четвертым размером. Какой лорд себе захочет такую лошадь? Тебя попробуй прокорми. Нет уж, тебе самое место быть служанкой в этом доме.

В свое оправдание Джослин могла сказать лишь, что ест раз в день и то кашу со льном и сыром. В остальное время ей не перепадало и маковой росинки – мачеха умудрялась нагружать ее так, что некогда присесть.

Очищая дорогую ткань платья порошком фей (который стоил умопомрачительных денег. Удивительно, как только Горзалия на него раскошелилась), Джослин тихонько всхлипывала. Понятия, за что мачеха так её ненавидит она не имела.

И все же изо всех сил старалась завоевать ее расположение. Она верила, что если окружить такого человека, как она заботой, черствое сердце Горзалии смягчится и оттает.

Отец женился на ней довольно рано, а матери своей Джослин не знала. И Горзалия стала для нее единственным примером женщины и материнского отношения. От нее она получила доходчивый опыт о том, что будет если не подчиняться ей. А так же впитала мысль, что она Джослин – несуразная и неуклюжая дурнушка, которая должна буквально молиться на мачеху Горзалию за заботу и опеку.

Попытка учиться мачехой была категорически пресечена, хотя Джослин испытывала острую тягу к знаниям. Ей хотелось посещать гимназию. Но мачеха пришла в ужас от одной мыли, что Джослин туда пойдет.

– Что ты там забыла?! – изумилась она, когда Джослин однажды заговорила об обучении. – Ты и так уже столько пропустила. Будешь выглядеть полной дурой. Или хочешь бросить тень на репутацию семьи Штеймор? Ну не, дорогуша. Никакой гимназии. К тому же туда ходят леди. А какая из тебя леди? Марш полы драить.

Может быть Джослин стоило взбунтоваться. Не терпеть такого жесткого отношения. Но ведь она в действительности никому не нужна и единственный, кто у нее есть из близких – это мачеха Горзалия, которая, можно сказать, действительно о ней заботится. Ну да, нагружает работой, ну поколачивает иногда, орет. Но ведь она дает ей кров, еду, одевает.

Уже за это стоит быть благодарной.

Наверное.

Часть 2

Закончив отчищать платье, Джослин вытерла слезы и улыбнулась. Ткань чистая, еда готова, особняк сияет чистотой. Матушка должна быть довольна.

Сейчас она обрадует ее обновленным платьем.

Аккуратно перекинув его через локоть, Джослин выскользнула из коморки и направилась прямиком к комнате мачехи.

Та жила на втором этаже в семейных апартаментах и терпеть не могла, когда к ней кто-то заходил без разрешения. Поэтому, когда Джослин подошла к двери, то притормозила, чтобы собраться с духом.

Пока делала это, обнаружила, что дверь приоткрыта, а из апартаментов доносятся голоса.

– Кристоф, ну хватит уже… ахаха… ты проказник… – прозвучал кокетливый голос мачехи.

За ним послышался мужской – низкий, хриплый и незнакомый:

– Как я могу, когда тут такое… ооо… Горзи… ты такая горячая…

На секунду Джослин оцепенела. О том, что происходит между мужчиной и женщиной, если они остаются наедине, она знала очень примерно. Легче сказать – не знала. Но за дверью происходило явно что-то очень интимное – какая-то возня, смешки, вздохи.

Но куда больше ее поразило имя.

Кристоф?!

Это совпадение, что кабана мачехи зовут точно так же, или…

– Кристоф… ооо… у тебя шаловливые руки.

– И им очень нравится трогать тебя вот здесь…

– Ооо… ааа….

– Какая ты пылкая, моя Горзи…

Джослин помимо воли ощущала, как ее брови ползут на лоб, а глаза округляются.

Чтобы там ни происходило, это явно чудовищно. Мачеха не замужем. А Кристоф… он вообще кто?! Откуда взялся? Он что… человек?! Или кто? С какой такой стати они… в комнате, где Горзалия спала вместе с отцом? Так разве можно?!

Впав в полнейший культурный шок Джослин так и стояла под дверью, слушая охи и стоны мачехи, вперемешку с хрипами неведомого Кристофа.

Как же так? Это ведь против всех правил. Матушка сама говорила, что до замужества ни в коем случае нельзя оставаться с мужчиной один на один.

Хотя Горзалия ведь уже был замужем…

Но сейчас-то нет!

Джослин обуревали смятение и стыд, щеки горели, а сердце колотилось.

Что же это такое?!

Лишь, когда возня стихла, она немного успокоилась. Может они не делали ничего противозаконного? Может двигали диван или выбивали одеяло…

Она покривилась сама себе. Нет, настолько наивной быть нельзя.

– Сегодня ты была в ударе, моя Горзи, – снова донеслось из-за дверей, и Джослин помимо воли вся превратилась в слух.

– Я всегда в ударе, – ответил надменный голос мачехи.

– Конечно, моя госпожа, – прохрипел глухо Кристоф. – Ты самая красивая женщина в доме!

– Только в доме?! – тут же возмутилась мачеха.

– Во всем Ливенрохе! Во всем мире! – тут же с жаром исправился Кристоф.

Надменный голос мачехи тут же проговорил:

– Еще бы. Я ведь настоящая леди. В моем доме все идеально. И я, и мебель, и слуги. Только падчерица…

Джослин даже на цыпочки привстала, чтобы лучше слышать – сейчас ведь о ней речь! А еще умудрилась заглянуть в дверную щель. Там, в полумраке апартаментов на широкой кровати растянулась совершенно голая Горзалия, а рядом – прикрытый покрывалом кудрявый, черноволосый мужчина. В нем Джослин по густой щетине и клыкам со стыдом узнала того самого вепря, за которым вытирала полы.

Какой ужас.

Сейчас это свин в образе человека, хотя от вепря в нем довольно много. Вон, лохматый какой, и волосы торчат, и эти клыки-бивни жуткие.

Оборотень? У них в доме живет оборотень-кабан?

Серьезно?!

Леди Горзалия Штеймор связалась с оборотнем-кабаном и спит с ним в родительской постели?!

Джослин глазам не верила. Нет, не может быть! Здесь что-то не так! Она не могла! Она ведь леди!

– А что с ней? – не понял оборотень-кабан Кристоф.

– Надоела, – брезгливо скривившись отозвалась мачеха, и от этих слов у Джослин замер пульс.

Надоела?

Нет, она, наверное, ослышалась. Такого не может быть.

– Слишком она меня раздражает, – призналась Горзалия. – Нерасторопная корова.

– Да ладно тебе, Горзи. Какая она корова? – усмехнулся вепрь. – Девчонка красавица. Грудь во! Задница во!

Даже в дверную щель Джослин увидела, как сверкнули глаза мачехи. Она буквально подскочила и, развернувшись, вцепилась в волосы вепря, нисколько не стесняясь своего голого тела.

– Красавица?! – заверещала она. – Да я тебе сейчас руки выдерну, причиндалы оторву! Ты посмотри! Красавицу нашел!

– Ай! Ой!.. А!!! Горзи! Хватит!.. – жалобно завопил оборотень.

– Задницу он себе новую нашел! – не унималась мачеха. – Я тебе сейчас устрою! Кобель недоделанный! Кабан тупорылый!

– Ай!

– Скотина грязная! – орала Горзалия, наотмашь лупя любовника.

– Прости, Горзи!..

– Я тебя из мусора вытащила, тварь неблагодарная! – не унималась Горзалия, а Джослин, окаменевая наблюдала, как ее гладкие каштановые волосы разлетаются в стороны от каждого удара. – Отмыла! Отчистила! А ты себе задницу помоложе нашел?!

– Нет… Горзи… нет… Прости… Ты у меня самая красивая, самая молодая… с самой лучшей задницей…

Мачеха отвесила ему еще несколько тяжелых ударов, но, видимо, заверение, что задница у нее что надо, подействовали – понемногу она стала успокаиваться.

Отдышавшись, мачеха села верхом на оборотня и проговорила, нависнув над ним оголенной грудью. Пока Кристоф пялился на нее, Горзалия произнесла:

– Значит так. Говорить ты мне можешь, что угодно, но пока эта девка здесь, я не могу быть спокойна. Поэтому ты…

– Я?

Мачеха кивнула.

– Да, ты. Подсыплешь ей потустороннего порошка в кашу. Она только ее и ест. Понял?

Покрытое щетиной лицо оборотня-кабана вытянулось.

– Ты уверена, – переспросил он побледневшими губами.

– Абсолютно, – отозвалась мачеха.

И если у оборотня дар речи сохранился, то Джослин показалось, что ее мощно ударили в грудь, воздуха резко стало не хватать. Сердце зашлось в бешеном ритме, в ушах зашумело, а голова закружилась.

Она не ослышалась?

Потусторонний порошок?

Мачеха Горзалия Штеймор хочет ее убить?

Часть 3

Пару мгновений Джослин просто пыталась это переварить.

Её мачеха хочет ее убить.

За что? За то, что этот оборотень-кабан назвал ее красивой? Так ведь она сама говорила, что Джослин корова нескладная. Зачем верить его словам? Разве такая красавица, как Горзалия Штеймор вообще может ревновать?

Но взгляд мачехи выражал такую решимость и ярость, что ясно – настроена она серьезно.

Какой ужас…

Выходит, теперь у Джослин нет безопасного места. В родном доме она на прицеле у мачехи, и гоняться за ней будет настоящий оборотень. Как же она сразу не догадалась, что этот вепрь не простой. Иначе с какой стати мачеха стала бы вообще держать дома дикую свинью.

Нет, у мачехи всегда во всем есть корысть. И сейчас ее корысть – убрать соперницу, которой считает ее, Джослин.

Что же ей теперь делать?

Повинуясь какому-то внутреннему порыву, она попятилась, все еще прижимая к груди так старательно отчищенное платье мачехи.

За что? За что она ее так не любит? Неужели Джослин недостаточно делает? Неужели она мало работает, мало старается? Она ведь встает раньше всех, бегает на рынок, когда только привозят самые свежие продукты, готовит, убирает.

Но, видимо недостаточно. И Джослин могла бы постараться выполнять обязанности лучше, но теперь это не безопасно.

Горзалия приняла жуткое решение.

Как же теперь быть?

Джослин наткнулась спиной на стену, и ответ пришел сам собой.

Ей надо бежать.

Оставаться здесь больше не безопасно.

Но куда? Она ведь никого не знает. Одинокой девушке без защиты в Ливенрохе не справиться. Да и что она умеет? Вести дом, готовить, стирать, убирать. Быть хорошей хозяйкой. Так такого добра в каждой семье полно. Кому она в качестве лишнего рта нужна?

Разве что куда-то в леса. Но там опасно. Дикие звери, разбойники, беглые маги и оборотни.

С другой стороны, если она останется в городе, мачеха найдет ее. Она не успокоится, пока не достигнет поставленной цели.

Подумать только! Горзалия Штеймор решила, что Джослин может увести у нее оборотня!

Какая ерунда. И из-за этой ерунды ей теперь придется бежать из родного дома.

С бешено колотящимся сердцем Джослин промчалась по коридорам особняка, сбежала по лестнице в свою коморку и стала спешно собирать вещи. Платье мачехи она бросила на постель. Больше она не будет его чистить.

По иронии вещей у Джослин оказалось мало – два домашних платья, башмаки на ней, немного белья и кулон, который она, сколько помнила, всегда носила на себе.

Сложив весь небольшой скарб в заплечный мешок, она набросила на плечи накидку, закинула за спину мешок и выскользнула из коморки.

Никогда еще Джослин так не кралась, не боялась, перемещаясь по особняку и не вздрагивала от каждого шороха.

Если ее сейчас заметит мачеха или оборотень – все пропало. Она не выберется отсюда живой.

Да. Она приняла правильно решение бежать отсюда. Пытаться что-то объяснить Горзалии, доказать, что Джослин не имеет никаких претензий на этого свиномордого вообще без вариантов.

И она испытала настоящее облегчение, когда удалось выскользнуть из входной двери незамеченной.

Неужели боги к ней сегодня благосклонны?

Но стоило только ей оказаться на крыльце, как на пути возникла прачка. Вообще-то добродушная и милая, но ужасно болтливая. Все самый новые сплетни дом Штейморов узнавал именно от нее.

– Салли! – выдохнула испугано Джослин. Как отделаться от этой очаровательной прилипалы, она пока не придумала. – Ты что тут э… делаешь?

Прачка округлила и без того ненормально круглые глаза и растерянно надула губы. Судя по виду, она тоже делала что-то запретное. Возможно, отлучилась со из особняка в рабочее время. Или стянула из подвала банку с шелковичным вареньем – вон как карман под передником торчит.

– Э… Я? – заблеяла прачка, – да просто… иду домой…

– Через хозяйское крыльцо? – изумилась Джослин и покосилась назад в зал, где в любую секунду могли появиться мачеха или боров-оборотень.

– Э… просто так ближе… – еще больше замялась прачка.

Ситуация явно обеим была неудобной – слугам пользоваться парадным входом Горзалия запрещала. Только в исключительных случаях. А это вряд ли он.

Среди них обеих Джослин оказалась находчивей.

– Слушай, давай мы друг друга не видели, – с казала она. – И всё обойдется.

Она видела, с каким облегчением выдохнула прачка, а сама она с трудом, но все же сдержала такой же выдох. Лучше не сеять подозрения в бурном воображении этой девицы.

Джослин отступила в сторону, пропуская ее.

– Иди, пока тебя никто не увидел.

Дважды просить прачку не пришлось – она прошмыгнула мимо и быстро скрылась где-то в дверях для слуг.

Часть 4

Сама Джослин уже через пару мгновений со всех ног бежала через двор. Она надеялась, что прачка не обратила внимания на ее заплечный мешок. Ведь сама Джослин с дела вид, что не заметила банки варенья или что там та прятала в кармане под передником.

Дорога была неровной, не удивительно, что в карете всегда трясет. Ботинки скользили на гладком камне и Джослин несколько раз чуть не упала (кто бы мог подумать, что от переживаний у нее так будут дрожать колени). И все же она не сбавила шаг.

Сердце билось как сумасшедшее. От нервов она готова была прыгать, кричать во все горло. Добежав до конца улицы, остановилась, чтобы отдышаться. Подняла глаза и увидела перед собой башню, облицованную белым камнем и увенчанную остроконечной черепичной крышей.

Это городская башня. За ней граница города и все.

Свобода.

Джослин не могла поверить, что решилась на такое. Но куда ей деваться? Если не сбежать, мачеха рано или поздно заставит ее сесть потусторонний порошок и тогда конец.

Поэтому, откинув сомнения, Джослин миновала дремлющего на бочке стражника и торопливо зашагала по широкой грунтовке в сторону леса.

Ей казалось – вот-вот случится погоня. Мачеха обнаружит ее пропажу и кинется следом с собаками и своим хряком-оборотнем, который оказывается еще и ее любовник.

Но ничего не происходило. Это даже сбивало с толку. Неужели до сих пор никто не заметил, что ее нет?

Девушка старалась думать только о том, как бы поскорее уйти подальше от Ливенроха. И к счастью, лес приближался довольно быстро. Мрачный, пугающий, невероятно густой. По иронии судьбы – он единственное спасение от длинных рук мачехи.

Как выбираться из него и куда идти дальше Джослин пока не думала. Спустя минут десять пути, она наконец пошла под густые кроны. Лес встретил прохладой и запахом сырого дерна.

Джослин вдохнула полной грудью. Ну вот. Она решилась на невероятный шаг. Жизнь уже прежней не будет. Теперь только вперед.

Внутри нее все трепетало и дрожало. Еще бы! Она ведь дальше дух кварталов о дома никогда не отходила. А теперь она в Киринейском лесу, совершенно одна.

И как бы страшно ни было – вариантов нет. Надо двигаться.

Джослин шла между деревьев, которые росли все гуще и гуще. Через какое-то время ей стало казаться, что эти деревья не имеют начала и конца, и никогда не было конца у этого леса, а она находится в нем уже целую вечность. Деревья заслоняли собой небо, и невозможно было разглядеть, где же солнце. Вокруг становилось темнее, и от этого холодок страха все сильнее расползался где-то внутри.

Наверное, она шла уже час. С дороги она свернула. Нарочно. Потому что если мачеха погонится за ней, обязательно прочешет дорогу. А Джослин совершенно не хотелось, чтобы Горзалия ее нашла.

Поэтому приходилось пробираться по узкой тропинке через можжевельник.

Она справится. Как-то вед справлялась все это время с нападками мачехи. И с лесом тоже справится. Может она и не ориентируется в нем совершенно, но приходится полагаться на веру. В конце концов, она догадливая.

Вон, например, стволы деревьев. Если присмотреться, с одой стороны они покрыты мхом сильнее, чем с другой. Мох растение влаголюбивое. Очевидно, расти оно будет на той стороне, де больше воды. А значит – на северной.

Выходит она идет четко с севера на юг.

А что на юге?

В картографии Джослин не разбиралась (ей же учиться никто не дал), но знала – на юге от Ливенроха граница со страной магов. Точнее всех, кто обладает магическими свойствами. Кроме любовника мачехи: оборотня-кабана, Джослин магических созданий никогда не видела. Но слышала разное. От леденящих душу историй, до такого, от чего у любой девушки покраснеют щеки. Хотя чего уж там. Джослин в таких историях не была искушена и щеки у нее покраснеют даже от рассказа про поцелуй.

Зато она будет подальше от этой душегубки. Кто бы мог подумать! Горзалия решилась на такое!

Нет. Уж лучше неизвестность, чем такой страшный и несправедливый конец.

Мысли отвлекали Джослин от стремительно темнеющего леса. Но когда где-то справа что-то хрустнуло в кустах, она вздрогнула и накатил страх.

Что там?

Или точнее – кто?

Зверь? Погоня?

Девушка попыталась улыбнуться (говорят, это помогает справиться с нервами) – может это всего лишь белка прыгает с дерева на дерево? Или енот.

Но вдруг все-таки погоня? Гвардейцы Ливенроха? Но тогда что они забыли в кустах? Или это действительно белка и игра ее разбушевавшегося воображения.

Так или иначе, через несколько минут Джослин уже не слышала ничего, кроме собственного дыхания, потому что бежала со всех ног куда глаза глядят. Она остановилась только чтобы перевести дух. Прислушалась и поняла, что теперь может различить даже биение своего сердца.

Оторвалась?

Или нет?

Кто там в темноте?

Часть 5

– Кто здесь? – не выдержав напряжения, спросила Джослин, обращаясь к лесу.

– Я, – раздался тихий, мягкий голос.

Вздрогнув, Джослин медленно повернулась к источнику звука.

В двух шагах от нее стоял мужчина в длинном плаще с капюшоном, под которым виднелась два горящих белым глаза, самого лица не видно. Из-под плаща выглядывают сапоги для верховой езды.

Мужчина покачал головой.

Его молчание пугало так, что у Джослин перехвалило дыхание. Кто это? Преследователь? Посланник мачехи? Как он смог так быстро ее догнать? Хотя… Почему нет? Она ведь пешком. Мало ли, как добирался этот человек.

И вообще, человек ли он? Светящиеся глаза не слишком похожи на человеческие.

– Кто вы? – снова спросила Джослин дрогнувшим голосом и интуитивно начала пятиться.

Несколько мгновений человек или кто бы он ни был, молчал. Потом глухо зарычал и в следующий момент кинулся на нее.

Наверное, Джослин стоит благодарить отца – крепкого и сильного мужчину. И его наследственность. Иначе как объяснить ее внезапную расторопность и сноровку?

Она успела броситься бежать раньше, чем это существо успело ее схватить.

– Стой! – уже совсем не человеческим голосом зарычало оно.

Но Джослин уже мчалась во весь опор сквозь темноту леса. Ветки больно били по лицу, на бегу она слышала трест ткани – это юбка цепляется за колючки и беспощадно рвется. В голове лишь одна мысль – спастись! То, что это существо явно не намеренно с ней чаи распивать понятно без слов. А еще и этот рык, который вот прям только что раздался совсем близко…

– Ааа! – закричала Джослин, когда вдруг земля из мод ног исчезла, и она кубарем покатилась в черноту.

Пока летела, успела подумать, что на этом, наверное, ее побег и закончится. Спасать ее некому, а отбиться самостоятельно от этой твари она не сможет. Какая же она глупая, если понадеялась выжить в этом лесу одна!

Впрочем, какая разница. Она хотя бы попыталась. Дома ее точно ждала неминуемая гибель.

Поток мыслей прервался сильным ударом во что-то твердое. Кажется дерево. Джослин вскрикнула и перекатилась на спину. Подниматься было тяжело. Но она все же справилась и, покачиваясь, подняла голову.

И ужаснулась настолько, что крик застыл у нее в горле.

Там, по склону прямо на нее неслось что-то ужасное. С горящими белыми глазами и чернотой вместо лица под капюшоном.

«Ну все, прибежала», – мелькнуло у Джослин в голове.

Она приготовилась к худшему. Убежать от твари у нее определенно не получилось, остается только кричать и умолять о пощаде. Но вряд ли тварь ее услышит.

Расстояние между ними стремительно сокращалось, а сердце Джослин билось все сильнее и чаще. Неужели это все? Неужели…

Она как заторможенная смотрела на приближение кошмара, но вдруг что-то произошло. Джослин успела заметить лишь как мелькнула какая-то тень и несущуюся на нее тварь сшибло в сторону. Раздался болезненный хрип, затем скулеж, послышались удары и треск ломаемых веток.

Это длилось несколько минут. И за это время Джослин несколько раз ощущала, как сердце уходит в пятки, а колени подкашиваются. Воображение рисовало картины одна другой страшнее, но она не могла шевельнуться. Страх и ужас буквально парализовал ее.

А потом все затихло. И в этой тишине Джослин слышала биение своего сердца так громко, будто били в барабаны.

Хруст ветки.

Еще один…

Что это?

Новая опасность?

Немудрено. Она ведь ночью в Киринейском лесу. И до утра ей, по всей видимости, не дожить.

– Энергетические пиявки очень активны в это время суток, – вдруг раздался из темноты уверенный мужской голос. – Как раз в полночь у них пиковая активность. Тебе очень повезло, что эта молодая и неопытная. Иначе и пикнуть не успела бы.

В первую секунду Джослин оторопела. Она не умерла? С ней сейчас действительно кто-то разговаривает? Мужчина? Или это уже бред на том свете?

– Эээ… – только и смогла протянуть она, потому что страх отшиб речь.

– И скажи на милость, – продолжил мужской голос из темноты, – какого ящера такая девочка делает среди ночи в лесу?

Он с ней говорит?

Ну конечно с ней. С кем же еще. Молчать невежливо. Надо отвечать. Но как, если колени дрожат, а дубы выбивают частую дробь?

– Б-бежала… – наконец удалось выдавить Джослин.

– Я вижу, что бежала, – согласился голос. – Куда? Точнее откуда? То, что бежала от кого-то очевидно. Иначе даже не знаю, зачем такой девочке забираться в дебри Киринейского леса.

Джослин все еще трясло. Теперь еще и от того, что она разговаривает в темноте с обладателем таинственного голоса. Но, кажется, вред причинять он ей не собирается. Иначе зачем спас?

– Я из Ливенроха… – наконец смогла выдавить из себя Джослин.

– Так, уже лучше, – ободряюще отозвался некто из тьмы. – И убежала ты из города, потому что…

Он демонстративно замолчал, Джослин, превозмогая страх и нервность, пришлось ответить:

– Потому что мачеха решила меня прикончить.

– Ого, – раздалось впечатленное. – А она не промах. И за что, если не секрет?

– П-почему вы спрашиваете? – испугалась Джослин.

– Ну. Вдруг ты какая воровка или разбойница. Напала на дол этой самой мачехи, драгоценности украла, – рассудительно предположил незнакомец.

Звучал он вполне уверенно, но Джослин в его голосе померещилась на смешка. Или у нее от страха слуховые галлюцинации?

– Нет! – торопливо выдохнула она. – Я не воровка и не разбойница! Я приличная. И я занималась домом. А потом этот оборотень-кабан… и мачеха… и они вместе… А потом она захотела меня убить…

Когда Джослин произнесла это вслух, копившиеся слезы вдруг хлынули из глаз. Она разрыдалась на глазах у незнакомца, чьего лица даже не видит.

Ну и что? Какая разница? Она и так за сегодня пережила столько, сколько за всю жизнь не переживала. Если его позабавит ее ситуация, пусть это будет на его совести.

Незнакомец проговорил неожиданно успокаивающим тоном:

– Ну-ну, я верю, что ты не разбойница. Расслабься. Или… ладно. Плачь. Женщинам полезно поплакать. Хотя и мужчинам иногда тоже.

После чего из тьмы на слабо освещенную лунным светом, который едва пробивается сквозь кроны, вышел мужчина. Джослин даже плакать перестала – так и уставилась на него.

Высокий, стройный и широкоплечий. В кожаных доспехах, волосы чуть ниже плеч и белые, как снег. Черты лица правильные, ровные, а глаза…

Джослин испугалась еще больше, потому что глаза голубые настолько, что аж светятся. И, кажется, уши у него длинных, а острые кончики торчат из волос.

Мужчина ее новую порцию страха заметил и произнес поспешно:

– Только не бойся. Я тебе вреда не причиню.

– П-правда?

– Ну конечно, – пожал плечами тот. – Я не обижаю юных красоток.

– Д-да? – запинаясь, спросила Джослин. – А что тогда?

Эльф усмехнулся, поразив ее идеальной улыбкой.

– Да есть у меня кое-какие варианты.

Часть 6

Об эльфах Джослин знала только одно – они ужасно заносчивы и высокомерны. В живую никогда их не видела, но от мачехи слышала, что лучше с ними не встречаться. Почему конкретно Горзалия никогда не говорила, и сейчас Джослин с плохо скрываемой панике судорожно пыталась понять, чем ей грозит такая встреча.

Неужели ей удалось ускользнуть (и удалось ли?) от лап мачехи, чтобы попасть в другой капкан – капкан остроухого, высокого и пугающе улыбающегося эльфа, который непонятно что делает в Киринейском лесу. Ведь это все-таки территория людей, а земли магов там, за горами Эш. Зачем он так далеко ушел? Или может то она забралась слишком глубоко?

– Что вы… здесь делаете? – спросила Джослин и подумала, что опрос ее сейчас прозвучал очень глупо и неуместно. Куда правильнее было бы спросить, что он собирается делать с ней.

Губы эльфа тронула легкая улыбка и Джослин показалось, что надменность этой улыбки ранит почти физически. Она что, так неприглядно выглядит?

– А ты смелая, – сказал он, – раз еще не упала в обморок.

– Держусь из последних сил, – честно призналась она.

– Ха-ха, – усмехнулся остроухий. – И с юморком. Это мило.

Джослин только и смогла что неловко пожать плечами. Всё в ней сейчас напрягалось до треска и дрожи, потому что Джослин понятия не имела, как дальше будет выкручиваться. Ведь сама забралась в гущу Киринейского леса и каким-то странным образом наткнулась там на настоящего эльфа. С другой стороны, оставаться дома было категорически невозможно.

Какая из этих зол лучше?

Пока не известно.

Понятно только одно – останься она в поместье, Кристоф уже прижучил бы ее. Не потусторонним порошком, так чем-нибудь другим. Она же сама видела, с какой покорностью он согласился с приказом Горзалии.

– Так почему мачеха решила тебя прикончить? – после минуты тщательного разглядывания Джослин с ног до головы, от чего она покрылась мелкими пупырышками, спросил эльф.

Что ей надо было сказать? Увильнуть от ответа? Соврать, чтобы ее не посчитали трусихой? Да какая разница. Пускай считает, кем хочет. Главное – она пока жива. А это значит, она приняла верное решение.

– Не знаю, – сказала Джослин.

– Неужели? – хмыкнул эльф

Джослин считала себя честным человеком и сейчас полагала, что сказала правду. Откуда она знает, что взбрело в голову ее мачехе?

Но, подумав, предположила:

– Возможно, я что-то делала не так. Я старалась быть хорошей падчерицей, но… видимо недостаточно. Она попросила своего любовника…

– Ааа, значит, любовника? – как будто все понял, протянул эльф с какой-то разоблачающей улыбкой. – Тогда понятно.

– Что понятно? – невольно озадачилась Джослин.

– Хм, – протянул эльф и задумчиво потер подбородок, снова детально осмотрев Джослин. Он делал это так скрупулезно, что у нее непроизвольно пересохло во рту, а спина покрылась маленькими щекочущими мурашками.

Чего он на нее так смотрит? Слишком уж внимательно.

Спустя некоторое время эльф, наконец, произнес:

– Значит, вот что я предлагаю. Конечно, это полный бред, и обычно я так не делаю. Даже не знаю… Зачем оно мне… Но… Слушай, ты что-нибудь умеешь?

Джослин окончательно растерялась. Что вообще за день такой безумный? Сперва ее отчитывает мачеха, потом выясняется, что их не-мини-свин оборотень с которым спит Горзалия, затем ее хотят убить, а теперь она встретила в Киринейском лесу эльфа, который интересуется ее умениями.

– Э… в каком смысле? – робко переспросила она.

– По дому, – стал пояснять эльф, – хозяйство, уборка и… ну разные обязанности.

У Джослин даже от души отлегло – это ведь как раз то, что она лучше всего умеет. Только надо держать свое облегчение при себе, не известно, с какой целью интересуется этот остроухий и надменный мужчина.

Поэтому сказала кротко:

– Да, конечно. Я хорошо этому обучена.

– Надо же, – хмыкнул эльф, – другого я и ожидал услышать. Впрочем, ладно. Чем драконы не шутят. Могу предложить тебе вот что. Нам в замок нужен толковый мажордом. Ты, конечно, не мужчина, и уж тем более, на мажордома тоже… С большой натяжкой. Но… в качестве пробы, так сказать… Любопытства ради… Зачем-то же я тут тебя встретил… Могу предложить тебе эту должность.

У Джослин даже голова закружилась.

Ей?!

Эльф?! Предлагает служить в его дворце мажор… Раньше она такого слова не слышала, видимо, это что-то вроде хозяйки. Хозяюшки. Определенно, хозяйствовать она умеет!

Только вопрос…

– Почему? – вырвалось раньше, чем она успела его додумать.

– Что почему? – не понял эльф.

Джослин сглотнула комом непонимания и страха и попыталась пояснить:

– Почему вы предлагаете… мне?

Красивое лицо остроухого неоднозначно скривилось.

– Сам не знаю, если честно, – сказал он. – Просто взбрело в голову. Я могу себе позволить делать, что хочу. И сейчас хочу взять тебя… на должность управляющей домом.

Говорил он приглушенно, растягивая слова, будто и правда не уверен в своем выборе. Зато у Джослин мысли носились, как ненормальные.

Серьезно? Ей повезло? Или наоборот? Ведь там, за горами Эш (а он определенно заберет ее за горы, если она согласится) ждет полнейшая неизвестность. О землях магов она только слышала. И слышала такое, от чего волосы на затылке шевелятся, а кровь в жилах превращается в лед.

Но и обратно нельзя. Там мачеха. И, судя по всему, настрой у нее очень решительный.

В лесу тоже не останешься. Тут звери, какие-то жуткие… как эльф их назвал? Энергетические пиявки? Ужас да и только.

Выбор оставался только один.

– Я согласна, – тихо проговорила она, чтобы не выдавать собственного смятения.

Эльф выдохнул, будто его очень утомил разговор и эти уговоры.

– Хорошо, – сказал он. – Тогда подойди ко мне вплотную.

Часть 7

Джослин моментально оробела. Только сейчас до нее дошло – раньше она никогда не оставалась одна с лицами противоположного пола. А сейчас мало того, что она в лесу ночью, так еще и противоположный пол – настоящий эльф.

Смятение и противоречия моментально нахлынули на нее плотной волной и Джослин интуитивно попятилась.

Естественно, эльф это заметил. На его лице скользнула неоднозначная ухмылка – то ли надменная, то ли снисходительная.

– Успокойся, – сказал он, поправляя что-то на плече (в темноте Джослин так и не разглядела, чем сражался этот остроухий с энергетической пиявкой), – я не собираюсь делать с тобой ничего такого, за что пришлось бы краснеть.

Звучало неубедительно. Особенно учитывая странное выражение лица эльфа. Джослин сказала:

– Мне кажется, у нас свами разные причины того, от чего можно краснеть.

Эльф хмыкнул.

– Возможно. Но сейчас я не настроен на игрища или что ты там себе придумала. Я предложил сделку, ты, вроде как, согласилась. Или уже передумала? Тогда я с чистой совестью оставлю тебя в лесу среди энергопиявок. Мой острый слух прекрасно слышит, как они кружат вокруг нас.

Джослин вздрогнула, а плечи покрылись зябкими мурашками – в ее памяти леденящие душу светящиеся белые глаза пиявки все еще свежи.

– К-кружат? – с запинкой переспросила она.

– Еще как, – кивая, согласился эльф. – И не подходят только потому, что у меня на шее синий оникс. Он излучает сильную магию против всяких низших тварей. Но если тебе не терпится поближе ближе познакомиться с энергопиявками, кто я такой, чтобы мешать этому.

– Да я не то, что бы хочу… – начала Джослин и заозиралась. Если эти твари действительно их окружили, самостоятельно ей никак не выбраться. Да и о чем вообще речь? В Киринейском лесу девушке в одиночку выжить – это просто сказка какая-то.

Эльф тем временем не успокаивался и продолжал:

– Энергопиявки настоящие проглоты. Нападают на всех подряд, но больше всего любят, конечно, нежных девушек. У них и кожа мягче, и энергия слаще. Впиваются прямо вот сюда, – он показал себе на шею, – и окутывают щупальцами. Они у них под балахоном вместо ног. А потом тянут жизненную энергию, пока жертва не упадет замертво. Все еще хочешь с ними общаться?

Джослин не выдержала и выкрикнула в ужасе:

– Да я не хочу с ними общаться!

Эльф гаркнул в ответ:

– Тогда иди сюда и хватит болтать! Оникс, конечно, мощный, но и энергопиявок много!

Голос эльфа прозвучал так решительно и властно, что Джослин сама не поняла, как ее ноги сделали несколько широких шагов к нему.

В следующий момент сильная и уверенная рука обхватила ее за талию и прижала к мощному мужскому торсу. Внутри Джослин все замерло – вот такого она точно никогда не делала. Обниматься с мужчиной-эльфом в ночном лесу – это вообще какой-то предел… распутства? С другой стороны, у нее ведь нет выбора. Только он может помочь выбраться из этой глуши и оказаться подальше от Горзалии. А мачеха не остановится, пока не закончит задуманное. И лучше Джослин находиться как можно дальше от нее.

– Готова? – раздался приглушенный голос эльфа над головой совсем близко.

Его терпковатый, немного древесный запах, перемешанный с ароматом вереска и лаванды на секунду вскружил голову Джослин. В какой-то миг она даже забыла, что происходит и где находится, но голос эльфа быстро вернул ее в чувства.

– Ну? – спросил он.

Джослин неуверенно кивнула.

– Да…

К чему быть готовой она даже представить не могла.

А потом увидела, как остроухий выхватил из-за спины серебристый арбалет и быстро пустил стрелу. Движение произошло моментально, а в следующий момент их дернуло, перед глазами замелькали тени, по краям за шелестело, и Джослин с запозданием поняла – они летят.

– Ой! – перепугалась она и инстинктивно вцепилась в торс эльфа.

Тот усмехнулся, их дернуло и снова понесло вперед между толстыми стволами на головокружительной высоте.

– Не бойся, перемещаться на магических арбалетах естественно для эльфов моего класса.

– К-какого класса? – пробормотала Джослин, пытаясь не думать, сколько метров под ними до земли.

– Ты совсем ничего не знаешь о стране магов, да? – вопросом на вопрос ответил остроухий.

– Я впервые вышла так далеко из дома за всю жизнь.

Ветер свистел в ушах, из снова дернуло – эльф выпустил очередную стрелу, которая помчала их обоих все дальше к границе гор Эш.

– Ну книги-то ты читала? У людей ведь есть книги, – перехватывая ее поудобнее, спросил тот.

Сейчас Джослин было совсем не до разговоров об ее умственных способностях – внутри все дрожало от страха. Страха перед высотой, на которой они с головокружительной скоростью несутся сквозь Киринейский лес, страха перед Горзалией, которая вряд ли отступит, страха перед энергопиявками – кто знает, может они гонятся попятам. Но больше всего ее пугал эльф, к которому она сейчас вынуждена прижиматься всем телом. Пугала его насмешливость, уверенность, высокомерие и какой-то одуряющий запах, от которого в голову лезут странные мысли, а в теле возникают незнакомые, будоражащие ощущения.

– Ты меня слышишь? – вырвал ее из грез вопрос остроухого.

– А? Да.. Книги… – сбивчиво начала отвечать Джослин. – Я хотела учиться. И хочу. Но мачеха не позволила. Сказала, что мне этим не надо заниматься.

Эльф фыркнул.

– Так и знал. Люди очень ограниченные создания. Мне не понять этого. Учиться – это то немного, что мы вообще можем делать в жизни бесконечно.

Джослин промолчала. Она с остроухим согласна. Но доказывать ему, что действительно не имела возможности поступить в гимназию или хотя бы покупать книги не собиралась. Она не обязана это делать, достаточно того, что Джослин сама о себе все прекрасно понимала. Да, она не образованна, но она делала и делает все, чтобы хоть немного исправить это. Спасибо, что хотя бы читать научилась и складывать цифры. Мачеха противилась и этому, пока Джослин не убедила ее, что с этими знаниями будут легче покупать продукты.

– Далеко нам до… А куда мы… летим? – спросила она, меняя тему, поскольку совсем не горела желанием обсуждать свое образование.

– К торговому ущелью.

– А что там?

– Официальный переход между землями людей и магов, – ответил эльф.

Часть 8

С географией Киринейскгго леса и гор Эш Джослин тоже была не знакома. Поэтому просто промолчала. Что ей сказать? Что не знает, где это? Или что это за место? Нет. Она и так достаточно уже услышала за свою жизнь о необразованности, чтобы понять – когда лучше смолчать.

Эльф, тем временем, нёс ее над лесом, как какой-то неуловимый дух. Тёплый, с дразнящим и волнующим запахом тела, он странным образом пробуждал в Джослин новые и ни с чем несравнимые эмоции.

Это вообще нормально?

Она не знала, как реагировать на такую вопиющую близость мужчины, тем более незнакомого, и уж тем более эльфа. О них она знала лишь то, что говорила мачеха Горзалия. А говорить она любила только то, что ей выгодно, сейчас-то Джослин начала это понимать. Иначе зачем Горзалия столько дет держала ее вдалеке от обучения?

Очевидно ведь, знания открывают дороги. Разве смогла бы она увидеть настоящего эльфа, если бы не вышла за порог?

Правда пока не ясно, к чему это приведёт, но, во всяком случае, Джослин пока жива. Чего не случилось бы, останься она дома.

Из размышлений ее выдернул рывок и глухой толчок, а в следующий момент эльф поставил ее на землю.

– Прибыли, – коротко сказал он.

Джослин огляделась.

Вокруг непроглядная темень и запах сырой дерновины. Совсем не похоже на то, что обещал остроухий.

– Что-то я совсем не вижу никакого ущелья, – озабоченно произнесла Джослин.

Эльф хмыкнул, и Джослин в который раз отметила его безупречные черты и надменное выражение лица.

– Какая нетерпеливая, – сказал он и отодвинул перед ней ветки.

И Джослин выпучила глаза.

– Вот это да…

Два исполинских хребта уходят в звездное небо так высоко, что, наверное, достают до самых небесных чертогов, где обитают боги. Между ними ущелье, в устье, если так можно сказать, раскинулись коричневые и желтые шатры, все увешаны какими-то светящимися огоньками. Между ними туда-сюда ходят люди в кожаных доспехах, за плечами мечи, луки.

Джослин никогда не видела вооруженных людей и от их вида спина похолодела.

– Кто они? – спросила Джослин, искренне опасаясь.

– В основном торговцы, – отозвался эльф и шагнул из зарослей, увлекая ее за собой. – Но вон те, – он кивнул на двоих, закованных в явно металлические латы, – гвардейцы границы гор Эш.

– И зачем они? – ещё больше напрягаясь, спросила Джослин.

– Чтобы охранять порядок здесь, – пояснил остроухий. – Или ты думала, что горы Эш – просто горы?

Джослин нахмурилась и даже немного отстала – ей не хотелось, чтобы ее негаданный то ли спаситель, то ли работодатель видел на ее лице озадаченность. Она ведь действительно считала, что эти горы просто горы.

Но, к ее досаде, эльф будто почувствовал, прочитал ее мысли.

Послышался легкий смешок.

– Да тебя там в подвале держали что ли? Горы Эш – пограничное государство. Оно отделяет земли магов от земель людей. Это же очевидно.

– Ну да, ну да… – ещё больше хмурясь, пробормотала Джослин. Ей совсем не нравилось, что эльф делает такой упор на не необразованности. Она и сама этим не довольна, но можно же ведь как-то помягче.

– Здесь живут в основном люди с плохо выраженными, но все же магическими свойствами, – продолжил эльф, будто не заметив ее напряжения. – Недомаги можно сказать.

Справа что-то хрустнуло и раздался зычный мужской голос:

– Эт кто тут недомаг?

Джослин и эльф разом обернулись. Внешность вояки напугала – громадный, на полторы головы выше ее остроухого спутника, с кудрявой рыжей бородой до самого живота. На голове угловатая шляпа, а сам закован в блестящие доспехи из чёрного металла. Массивная булава на поясе доверия тоже не вызвала.

Что это ещё за кошмарный мужчина?

– Да ты, наверное, самый главный недомаг во всех горах Эш, – усмехнулся эльф, и Джослин вся обмерла.

Он спятил так разговаривать с этим громилой? Очевидно же – здоровяк его одним пальцем перешибет.

От страха за то, что может остаться без этого остроухого, пусть и неоднозначного защитника, Джослин бросило в дрожь.

– Может не надо? – прошептала она.

Но мужчины уже пошли друг на друга.

Что же сейчас будет…

Она с замиранием сердца смотрела, как стройный, широкоплечий эльф и громадный, как гора, вояка сближаются и не смогла пошевелиться. У него не получится, он же в несколько раз легче громилы… О чем он думал, когда начал задираться…

С каждым их шагом удары сердца все громче отдавались пульсом в голове Джослин.

Раз…

Два…

Три…

Между ними всего пара метров…

Сейчас что-то буде! Ой-ой!.. Вот громила уже раскидывает похожие на лопаты руки. Вот эльф делает то же самое…

Шаг, другой…

– Давно не видел тебя, Гаспар, – проговорил эльф.

А потом Джослин обалдела и растерялась, потому что эти двое обнялись, как старые друзья, и даже похлопали друг друга по спинам.

– А ты заматерел за этот год, остроухий шельмец, – с зычным смехом отозвался громила, которого эльф назвал Гаспаром.

Джослин все ещё не верила глазам. То есть они сейчас не будут друг друга убивать?

– Э… Вы что ли знакомы? – проблеяла она.

Часть 9

Улыбка, больше похожая на оскал, прорезалась сквозь бороду громилы Гаспара, он хлопнул эльфа по плечу так, что тот пошатнулся, и хохотнул.

– С этим пройдохой? Да с измальства. Наши отцы дружили. Обоих уж нет как лет двести, свет им в небесных чертогах.

– Свет им в небесных чертогах, – повторил эльф.

Джослин тоже пробубнила смиренно:

– Свет им в небесных чертогах…

А потом вдруг додумалась. Хоть она и не обучена грамотам и арифметикам, но можно догадаться – если их отцов нет уже двести лет, то…

– Вам что, по двести лет?! – изумилась она и захлопала ресницами, переводя взгляд с одного на другого.

Гаспар усмехнулся зычно.

– Это ему двести и поросячий хвостик, – сказал он. – А я постарше чуток. Годков эдак на сорок.

Джослин окончательно изумилась.

– Но… как так? Я думала, вы… человек…

– Ахаха! – прогремел смехом Гаспар. – Ты где таких здоровых человеков видела? Не понятно разве, во мне ж кровь огриная. Кинариэль, ты чего свою девку не просвещаешь? Где, кстати, взял такую? Ишь, какая сочная. Ухватиться есть за что. Люблю таких. Какая задница-то, ух!

Джослин даже не поняла, на что реагировать – на то, что снова ткнули носом в ее безграмотность или же на неоднозначный комплимент. А ещё она поняла – только что она впервые услышала имя своего спасителя.

Значит, Кинариэль.

Остроухий все это время молчал и с какой-то снисходительной улыбкой подглядывал на Джослин. Она ощутила, как теплеют щеки. То есть он нарочно ее так напугал? Хотел что? Проверить, как отреагирует?

Ну замечательно, теперь эльф знает, что она боится остаться без него. Хотя чего там говорить, это и так очевидно.

– Как дела на заставе? – спросил Кинариэль, делая им обоим жест, что собирается двинуться в сторону шатров в глубине ущелья.

Гаспар развёл руками, вроде, «ну пойдём» и втроём они направились по ущелью.

– Да в целом терпимо, – отозвался Гаспар. – В последнее время, правда, шуйгуйцы зачастили. Дикий народ, понимаешь ли.

– Понимаю, – кивнул Кинариэль.

– Вон, гляди сколько шатров поставили, – продолжил громила, указывая на желтые светящиеся палатки. – И ладно бы просто торговали, как нормальные. Так нет. Им то драку, то мало какой. Девок хватают местных. Они тут, конечно, разные виды повидали, но даже им особо ноги раздвигать не охота, когда их прилюдно имеют.

Эльф даже приподнял изящную бровь.

– Прилюдно?

– Ну да, – кривясь согласился Гаспар. – Развлекуха у них такая. Садиться в кружок, а в середке парочка. Ну и там девку какой-нибудь шуйгуец имеет на разные лады.

– Затейливо.

– Да не то слово.

Джослин слушала это, чувствуя, как спина покрывается морозными мурашками. Что это за шуйгуйцы такие, что творят такое… До конца она не понимала, что конкретно, но явно неприличное. И оказаться рядом с ними ей совсем не хотелось. Поэтому она изо всех сил старалась не отставать, что, вообще-то, не просто – ведь оба мужчины рослые и шагают широко.

– А сам тут что делаешь? – спросил Гаспар. – Я тебя не видел в ущелье, ну, сам знаешь сколько.

Эльф пожал плечами.

– Да выбрался за кровью энергопиявок. Они, Твери, только на человеческих территориях водятся. Нравится им людская энергия.

– А на кой тебе кровь? – не понял громила.

– Доркен попросил, – ответил эльф.

Громила хохотнул.

– Ой, а ты прям такой сердобольный, взял и пошёл в такую даль. Скажи лучше, что тебе Доркен взамен пообещал.

Губы Кинариэля тронула лёгкая улыбка.

– Не без этого, – кивая, согласился он. – Доркен обещал новые стрелы из адамантина. Считаю вполне честная сделка. Тем более, если Доркен начинает просить, легче дать, чем объяснить, почему не хочешь.

– Ахаха! Это да, от этого огнедышащего попробуй отделаться, – усмехнулся громила. – А девку где взял?

Он оглянулся на Джослин и скользнул по ней таким плотоядным взглядом, что у неё внутри все сжалось. Может шуйгуйцы и страшные, но вот этот Гаспар вызывает ужаса не меньше. А то и больше, когда смотри на неё так, будто уже раздел.

Эльф тоже оглянулся, чему-то нахмурился, но сказал:

– Взял на поруки. Сейчас она со мной.

В глазах громилы, который снова обернулся, мелькнуло явное разочарование, хотя плотоядность не исчезла.

– Да? Жаль. А то я уже думал себе забрать. Девка славная. Задница, ух! Сиськи… Так бы и мял, так бы и мял…

Кинариэль, не оборачиваясь, сделал Джослин знак, чтоб догнала и шла слева от него, а сам сказал:

– Ты полегче. Видишь девчонка перепугана.

– Да чего я? – искренне изумился громила. – Я ничего.

– Ты рожу свою видел? – хмыкнул эльф. – От неё и я в обморок могу, если ночью из кустов выскочишь.

– А ты не шарься по моим кустам, хехе, – усмехнулся громила. – Мало ли чем я там занят.

Кинариэль скривился.

– Избавь от подробностей.

Возможно, Джослин и дальше слушала бы эту восхитительную беседу, но из шатра слева вдруг вышла группа низкорослых мужчин в серых шароварах и с голыми торсами. На широких красных поясах ножны с кривыми мечами, головы у всех выбриты, только чёрные хвостики свисают из макушек до самых плеч.

Они как-то разом посмотрели на Джослин и она поняла – беседа окончена.

Часть 10

Кинариэль сразу отодвинул Джослин себе за спину, и пощупал арбалет на поясе. Гаспар, который секунду назад был, вроде как, настроен неоднозначно, моментально встал рядом с эльфом.

– Что происходит? – спросила Джослин, дрогнувшим голосом. Хотя, разумеется, даже с ее необразованностью поняла – зреет какая-то стычка. Правда, не понятно, с чего вдруг.

Гаспар крякнул почему-то довольно и погладил рукоять булавы у себя на поясе.

– Шуйгуйцы, – многозначительно проговорил он.

Джослин для себя определила их, как нечто среднее между торговцами и разбойникам. Можно сказать – «торгбойники». И как страшно они все смотрят на нее. Причем одновременно. Какая жуть…

Из толпы шуйгуйцев выступил один, в малиновых штанах и подпоясанный черным кушаком. Остановился, демонстративно расставив ноги и заложил большие пальцы за пояс, где в ножнах покачивается кривая сабля.

Когда заговорил, Джослин покривилась от того, как шуйгуец коверкает слова и то ли шепелявит, то ли присвистывает.

– Ельфа, – сказал он, щурясь. – Дай нам сваю деващьку. Многа золотой дадим.

Джослин оцепенела. Они действительно вышли из шатра целой толпой только из-за нее? В другой ситуации, возможно, ей это даже польстило бы. Но сейчас, после рассказа Гаспара о том, что они делают с девушками, ей меньше всего хотелось оказаться у них в руках.

– Не отдавай меня им… – едва слышно прошептала Джослин Кинариэлю.

Тот даже дернулся и гневно посмотрел на нее через плечо.

– Что? Да я и не собирался!

Шугуец их диалога не слышал и снова заговорил.

– Ельфа, ми хотим тваю деващку. Красивий деващка, зад крепкий, ноги стройная. Будем брать деващку многа, нам будет харасо. Большая золота тебе предлагаем.

Лица Кинариэля Джослин не видела, но даже так ощутила, как он напрягся – кожаные доспехи на плечах заскрипели, спина как-то раздалась, а его терпкий и будоражащий запах окутал ее и на мгновение снова вскружил голову.

Джослин настойчиво тряхнула головой – не те ощущения ее сейчас посетили. Ой, не те.

– Послушай, – начал Кинариэль спокойно, хотя Джослин уловила напряжение в его голосе, – идите себе мирно, куда шли. И мы пойдем.

Глаза шуйгуйца округлились, похоже он не ожидал такого ответа.

– Нихощешь много золота? – удивился он. – Дадим много лошадь. Хороший лошадь, шуйгуйский.

Гаспар наклонился к острому уху эльфа и прошептал:

– Не верь. Поганые у них клячи. Только таким коротконогим и ездить. Коренастые степные кобылки. Выносливые, но с твоим ростом будешь ногами перебирать, пока едешь.

Эльф скрипнул зубами.

– Да мне плевать на их лошадей, – сказал он Гаспару. – И на золото. Что я, золото не добуду что ли? – и уже громче объявил шуйгуйцам: – Девчонка моя. Не продается. Кто-то имеет что-то против?

Джослин даже тронула такая агрессивная забота, но справа раздался раздосадованный выдох Гаспара.

– А вот это ты зря сказал.

– Почему? – не поняла Джослин.

В следующий момент раздался громкий, призывный клич и вся толпа шуйгуйцев с улюлюканьем ринулась на них.

– Вот почему! – выпучив глаза, сообщил Гаспар и выхватил булаву из-за пояса. – Ну что, поборемся, робяты!

А потом началась драка.

Настоящая и беспощадная. Джослин в принципе драк никогда не видела, а в избиениях, как правило, выступала в качестве девочки для бития у мачехи. Но там это ограничивалось лупцеванием мокрым полотенцем, а здесь схлестнулись настоящие воины.

Шуйгуйцы налетели вихрем, кто-то толкнул Джослин в бок, она грохнулась в пыль и тут же постаралась отползти, чтобы не быть затоптанной грязными сапогами шуйгуйцев.

Кинариэль двигался между ними, как плотоядная лань с арбалетом, подпрыгивал, кувыркался и вообще напоминал какого-то лесного бога. Свистели стрелы, сабли, Джослин в прямом смысле цепенела от ужаса.

Как же это все получилось? Она глазам своим не верила и не могла признать того факта, что целая толпа мужчин устроила жестокую драку из-за нее. Из-за неё! И, более того, двое других яростно ее защищают!

Это безумие? Помешательство? Неужели она может быть кому-то интересна? Она же глупая, необразованная и совсем непривлекательная. Мачеха ей популярно это объясняла в течение многих лет. Уж это Джослин усвоила четко. Как и то, что мужского внимания глупые и некрасивые девушки не получают.

А сейчас…

Сейчас творилось что-то очень странное.

Эльф прыгал и лавировал между шуйгуйцами, а Гаспар размахивал булавой, как смертоносная мельница.

– А ну разойдись! – ревел он. – Щас вмажу! Какая добрая драка! Ну, подходи, шепелявые!

Часть 11

Джослин казалось, что из шатра вышло меньше разбойников, чем сейчас билось на полянке. А потом заметила, что их все пребывает и пребывает из других шатров. Они как муравьи, медленно, но верно оттесняли Кинариэля и Гаспара к скале.

В груди Джослин страшно ухнуло – как же они будут обороняться, оказавшись прижатыми к скале?!

– Справа! – выкрикнула она раньше, чем успела сообразить.

Эльф даже не оборачиваясь отбил арбалетом атаку саблей, и Джослин испытала необъяснимое облегчение. Но только на секунду, потому что на ее крик обернулись трое шуйгуйцев.

– Хватай деващку! – заорал один из них и все трое кинулись к Джослин.

– Беги! – раздался зычный крик Гаспара.

От этого крика Джослин подкинуло на месте. Оказавшись на ногах, она бросилась без разбора куда-то в сторону. Сердце колотилось, в голове пульсировало, а в памяти звенели слова Гаспара о том, что они делают с девушками, рассевшись по кругу.

Куда бежала, Джослин толком не знала. Только бы подальше, только бы побыстрей! Юбка путалась в ногах, и она мысленно кляла тех, кто изобрел для женщин такие неудобные одежды.

– Лови!

– Хан-Сану падарощек!

– Продадим дорага!

– Сами попробовать!

Джослин закричала в ужасе, когда услышала эти крики совсем близко за спиной. Нет! Нет! Она должна убежать! Куда же, куда бежать?!

Она только сейчас поняла, что бежит вглубь ущелья. Это верное направление или она мчится прямиком в пасть чудовищу?

Но понять этого она не успела – плечо сжали сильные, цепкие пальцы и резко развернули. Джослин закричала, приготовившись к самому ужасному и приняв молниеносное решение продать свою жизнь подороже. Она будет сражаться до конца…

Но вместо оскала шуйгуйца увидела перед собой суровое и залитое кровью лицо Кинариэля.

– Это я, – глухо сказал он.

– Ты ранен… – вырвалось у Джослин испуганное.

– Это не моя кровь, – проговорил эльф, и Джослин с холодком заметила позади него четыре неподвижных тела. – Быстрее. Надо бежать до вон того утеса.

Кинариэль сказал вверх на скалу, опасно торчащую из правого хребта ущелья и нависающего прямо над ним.

– До утеса? – не поняла Джослин.

Эльф кивнул.

– Точнее, на него.

– Это шутка?! – оторопела Джослин.

Утес не то, чтобы нависает над ущельем, а скорее, парит над ним. Остроухий воин серьезно хочет лезть туда? Это же безумие!

– Но это невозможно! – выдохнула она.

– Невозможно оставаться тут, – бросил эльф и силком потащил Джослин к скале.

– Ты спятил! – закричала Джослин и попыталась освободиться от цепкой хватки. – Мы разобьемся!

Освободиться, разумеется, у нее не получилось. А вот разозлить эльфа – очень даже. Потому что он зарычал и выругался на очень мелодичном языке. Но это определенно были ругательства. После чего грубо перекинул Джослин через плечо и помчался к скале так, словно Джослин ничего не весит.

– Ты сошел с ума! – кричала она и дрыгала ногами. – Нельзя влезть на отвесную стену! Ты нас угробишь! А Как же Гаспар?!

– Гаспар отлично проводит время, – на бегу бросил эльф.

Джослин попыталась поднять голову, что в висячем положении проблематично, но все же увидела в дали, как громила с упоением машет булавой и, кажется, даже хохочет. Что ей не понравилось, так это то, что целое полчище шуйгуйцев к нему потеряли интерес и сейчас несутся к ней и эльфу.

– Они бегут! – выкрикнула Джослин.

– Я в курсе, – отозвался тот.

Затем она ощутила толчок, а в следующий момент увидела, как земля довольно быстро отдаляется.

Он что, лезет по скале?!

– Ты… – только и смогла выдохнуть Джослин, так и не найдя, как выразить свое изумление, страх и… восхищение.

Пока она тысячу раз умирала от ужаса, Кинариэль добрался до утеса и вышел на его узкий каменный язык. Джослин при этом оставил висеть у себя на плече. И, пожалуй, сейчас она предпочла бы находиться именно здесь. Потому что от такой высоты у нее точно закружится голова.

– Мы в безопасности? – спросила она.

– А как сама думаешь? – вопросом на вопрос ответил Кинариэль и развернул ее так, чтобы ей было видно отвес скалы.

– О боги… – ужаснулась Джослин. – Они когда-нибудь отстанут?

– Вопрос философский, – спокойно проговорил Кинариэль.

Выяснять, что он имеет ввиду Джослин сейчас не имела сил – все ее внимание сконцентрировалось на полчище шуйгуйцев, которые, как муравьи полезли на стену. Не так быстро, как эльф, но с таким усердием и количеством они скоро доберутся до них. И тогда… Что тогда?

Об этом Джослин даже думать не могла.

– Что же делать? – тараща глаза прошептала она.

– Подождать…

– Подождать?! – не выдержала она нервного напряжения. – Мы не можем ждать! Они же лезут на стену! Сам не видишь?!

– Подождем немного…

– Ты сошел с ума?! – все сильнее выходила из ебя Джослин вися на плече эльфа. – Нельзя ждать! Никак нельзя!

– Ждем раз…

– Ты оглох?!

– Ждем два…

– Да как же это! Это все безумие! Дурной сон! Нам нужно спасаться!

– Ждем три…

– Да перестань считать!

– Вот!

Джослин готова была выкрикнуть новую порцию слов, которые, по ее мнению, должны образумить эльфа, который, совершенно очевидно, спятил от этой страшной битвы.

Но в этот момент темноту ночи пронзил страшный и громогласный рев.

Часть 12

То, что испытала Джослин в этот момент – даже не страх. Это был какой-то глубинный ужас перед чем-то огромным, массивным и, безусловно, опасным. Потому что только опасное существо может издавать такой леденящий душу рев.

Единственное, что показалось ей самым логичным в эту минуту – это упасть на колени (что, довольно трудно на таком узком выступе), и начать возносить молитву богам.

– О, Солнцеликая! Спаси нас!!! – взмолилась Джослин, прижимая ладони к груди и склонив голову. Конечно, сейчас ночь, и Солнцеликая богиня, естественно, отдыхает, а правит миром в данный момент ее вечный брат – Темнейший. Но он ведь должен позволить молитве Джослин достичь ушей Солнцеликой? Он не может позволить им сгинуть среди этих кошмарных шуйгуйцев. А молить Темнейшего она не может. Она ведь давала клятвы Солнцеликой…

– Не самое лучшее время ты выбрала для молебны, – резким тоном вырвал Джослин из лап ужаса голос Кинариэля.

– Чт-то? – растерянно спросила она, подняв на него голову.

– Ни что, – отозвался нравоучительно эльф, – а шевелись.

После чего ухватил ее за плени и рывком поставил на ноги. Потом все произошло так быстро, что Джослин даже не успела испугаться. А пугаться было чему.

Едва она оказалась на ногах, на крохотный свободный клочок скалы с грохотом обрушилось массивное тело ящера размером с дом. Чешуя переливается золотом, за каждую такую чешуйку можно выручить, наверное, сундук серебра. Крылья – как огромные паруса раскинулись в обе стороны и покачиваются, едва не сдувая ветром ее и эльфа со скалы. Хвост свис почти до самой земли и раздраженно качается из стороны в сторону. А морда…

Громадная, вытянутая, напоминающая волчью и змеиную одновременно. Желтые глаза с вертикальными зрачками – как здоровенные подносы, а и пасти торчат ряды опасных, словно мечи, зубов.

Настоящий дракон. Прямо перед ней.

– О боги… – только и смогла пролепетать Джослин и запоздало ощутила, как ее колени подкашиваются от страха и… Каких-то странных ощущений ниже пупка.

– Хватит зевать, – скомандовал эльф и, цапнув ее за локоть, потащил к дракону.

Только теперь до Джослин дошел весь ужас ситуации, страх перед массивным, мощным и неукротимым зверем оказался таким сильным, что она, вопреки логике, закричала во весь голос, стала упираться и брыкаться.

– Нет! Нет! Нет!

– Да что ж ты за девчонка такая! – выругался эльф и легким движением перекинул ее через плечо.

Потом был прыжок, толчок, а в следующий момент Джослин уже сидела, широко раздвинув ноги лицом к эльфу и через его плечо видела, как толчками стремительно удаляется выступ скалы, на который хлынула орда шуйгуйцев.

Ее глаза расширились.

– Как… что происхо… – попыталась хоть что-нибудь сказать она, но ничего не получалось. Слова застревали в горле, а мысли путались.

И, лишь когда крепкая рука эльфа обхватила ее за талию, и притянула к себе, на нее хлынул весь поток осмысления.

Она верхом на драконе, в компании эльфа летит в ночном небе! Причем поза этого полета не то, что не целомудренная, а крайне разнузданная!

– Пусти меня! – выкрикнула Джослин, и тут же поняла, что просьба крайне опрометчива. Особенно после того, как покосилась в сторону. Там, конечно, ничего не разобрать – просто бугристая темно-синяя поверхность в бледном свете луны. Но что-то подсказывает, что эта поверхность очень далеко, и, если свалиться с такой высоты – мало не покажется.

– Даже не подумаю, – ответил Кинариэль, и Джослин невольно испытала облегчение. Все-таки когда он ее держит, Джослин чувствует себя значительно надежнее на этом огромном звере.

Правда то, что она раздвинула ноги перед эльфом, пусть их и разделяет плотная юбка, смущает и еще как.

Несколько минут Джослин молчала и собирала воедино мысли, пыталась совладать с чувствами. Получалось это не очень, но все же через некоторое время она смогла заговорить.

– Мы… действительно на драконе?

– Очевидно же, – фыркнул эльф.

– Но… как?! Драконы ведь ужасные чудовища! Мачеха рассказывала…

Она даже не закончила фразу, как дракон под ней зарычал и громко то ли рявкнул, то ли гаркнул, окатив волной дыма.

Лицо эльфа приняло немного надменное выражение, он снисходительно усмехнулся.

– Может и чудовища, – сказал он, – но не ужасные это точно.

– Но…

– Сама посмотришь, – загадочно проговорил Кинариэль. – Вообще Доркен пользуется большой популярностью среди женщин всех известны мне рас.

Джослин не поняла.

– Доркен?

Кинариэль кивнул.

– Дракон, на котором мы летим. Его зовут Доркен.

То, что у таки чудовищ могут быть имена, Джослин даже не догадывалась. Теперь, сидя верхом и чувствуя, как под ее ягодицами движутся чешуйки, как раздуваются бока между ее ног, слыша трепет массивных крыльев, она стала прислушиваться к собственным ощущениям.

Да, бояться этого зверя есть за что. И она честно боится. Но еще она снова поймала себя на необъяснимом чувстве все в той же области ниже пупка – теплом, каком-то волнующем и будоражащем. Нет, это не похоже на страх. Это что-то другое, что-то новое.

– Куда мы летим? – сглотнув почему-то пересохшим языком, спросила Джослин эльфа.

– Что, уже устала? – усмехнулся тот.

– Скорее испугалась…

Кинариэль кивнул.

– Понимаю. Многие девушки пугаются, когда видят дракона. А верхом еще никто не катался. Во всяком случае, при мне. Обычно все в лапах.

– В лапах?! – ужаснулась Джослин, даже боясь представить, что можно испытать, если тебе вдруг схватил дракон и в своих когтях куда-то понес.

Усмешка эльфа стала еще заметнее, похоже, ему доставляло удовольствие пугать Джослин.

– В лапах, в лапах, – подтвердил он. – Лично видел, как она налетает. Девица бежит, задирает юбки, в ни ведь бежать неудобно. А он вихрем сзади и… Цап! А она потом кричит, дергается в его лапе.

Внутри Джослин все похолодело, а сердце пропустило удар. Как-то это все совсем не дружелюбно звучит. Куда она вляпалась? Спаслась или наоборот? Кто вообще такой этот эльф, у которого в услужении целый дракон?

Тело охватила дрожь, которую эльф не мог не заметить, но Джослин все же нашла в себе силы повторить вопрос.

– Так куда, все-таки, мы летим?

Кинариэль вдруг перевел взгляд на нее и посмотрел прямо в глаза своими ярко-голубыми. От этого взгляда у Джослин прокатились мурашки не только по спине, но и по груди, почему-то заставив маленькие бугорки на них затвердеть и упереться в корсет. Это еще что за безумие?..

– В замок Эмрох. Но мы называем его домом, – ответил эльф после короткой паузы и как-то неоднозначно улыбнулся.

Часть 13

Полет Джослин могла бы описать одним словом.

Невероятно.

А невероятным было все, начиная с самого факта полета на настоящем драконе, заканчивая тем, что она сидит с раздвинутыми ногами перед эльфом, да еще и покачивается в каком-то очень волнующем такте.

Кроме того, невероятным оказалось то, что дракон, по все видимости, прекрасно понимал человеческую речь – они с эльфом время от времени переговаривались, посмеивались и бросались шуточками и колкостями. Некоторых тонкостей их диалога Джослин не понимала, но догадывалась – речь явно о ней.

В какой-то момент движение воздуха изменилось, стало сильнее, и Джослин поняла – они пошли на снижение. Ей хотелось оглянуться, посмотреть, куда же все-таки они спускаются, но в ее положении шевелиться опасно – можно свалиться с жесткой драконьей спины.

Поэтому ей пришлось довольствоваться собственными фантазиями, а они у нее разыгрались не на шутку. Воображение, после встречи с шуйгуйцами рисовало такие ужасы, что даже во сне не приснится.

Так что, когда она ощутила удар о землю, все ее тело дрожало от неизвестности и, как ни странно, волнения.

– Ну, – проговорил Кинариэль, – с почином. Как понимаю, это твой первый раз. Гхм… В смысле первый полет на драконе.

Джослин все еще сидела перед ним и чувствовала себя какой-то маленькой.

Она кивнула и подняла глаза на эльфа.

– Первый…

– Значит загадывай желание.

– З-зачем?

– Как зачем? Ты что не знаешь? Когда делаешь что-то в первый раз, надо обязательно загадывать желание.

– И оно сбудется? – изумленно спросила Джослин.

Эльф посмотрел на нее, как на деревенскую глупышку.

– Естественно.

Понять, шутит остроухий или нет Джослин не смогла, но все же решила воспользоваться рекомендацией и загадала желание. Она пожелала больше не зависеть от желаний мачехи и самой делать выбор. А еще ей очень хотелось учиться, поэтому загадала и это.

– Ой, – испугалась она.

– Что? – отозвался эльф, который уже начал спускаться с драконьей спины.

– А если я загадала два желания, они оба сбудутся?

Кинариэль кивнул.

– Оба.

Это известие Джослин обрадовало. Не то, чтобы она очень поверила эльфу, но упускать шанс тоже не стоит.

Вокруг темно и в этой темноте Джослин толком не смогла разглядеть, где они приземлились. Разве что какие-то огни в окнах где-то за густой листвой.

Эльф помог ей спуститься. Когда он нежно, но крепко ухватил ее за талию и приподнял, Джослин испытала необъяснимый прилив волнения. Прежде остроухий только грубо хватал ее и перекидывал на плечо, ну или как-то прижимал, чтобы не свалилась. Но сейчас жест явно был мягким, почти галантным. А может и не почти.

Поэтому, когда он поставил ее на землю, Джослин со смущением ощутила, как пылают ее щеки и порадовалась, что вокруг темно и этого невидно. Хотя кто знает, может у эльфа и в темноте хорошее зрение.

– И что ты такая перепуганная? – спросил Кинариэль, продолжая держать ладони на талии Джослин.

Она смутилась еще больше.

– Ну… я же неизвестно где, неизвестно с кем…

Похоже, такая постановка вопроса эльфа озадачила.

– Вот значит как, – сказал он. – Ну что ж, тогда пора представиться официально. Хотя я бы предпочел делать это не в кустах нашего сада. Но что поделать, желание леди. Итак, мое имя Кинариеэль Серебристый из рода, как ты догадалась, Серебристых. Владею луком, флейтой и мечом.

Из-за спины вдруг донесся бархатистый голос.

– Я б сказал, каким мечом ты владеешь.

Джослин резко развернулась, крутанувшись в ладонях остроухого, потому что он так и не убрал их с ее пояса.

В полумраке среди кустов на месте, где только что сидел громадный золотистый дракон, натягивает рубашку молодой мужчина лет эдак двадцати пяти на вид. Джослин еще больше покраснела, когда даже в темноте смогла разглядеть его мощные кубики пресса, пока застегивал рубашку.

Высокий, рыжие волосы вьются до самого пояса, глаза оранжевые и, кажется, зрачок вертикальный. Черты лица мужественные, немного более жесткие, чем у эльфа, но тоже аристократические.

А дракон куда-то исчез.

Джослин растерянно проговорила:

– А где же дракон?..

Эльф позади нее хмыкнул, а рыжеволосый усмехнулся и картинно поправил волосы.

– Доркен де Джудэр, – представился он и неглубоко поклонился. – Из рода де Джудеров, владею, кулаками, зубами… Гхм. Мечом, да тоже владею. И по совместительству дракон.

Джослин оторопело охнула. Это как? Это что?.. Это такое возможно?!

– То есть… – каким-то чудом умудрилась выдавить она, – ты… тот дракон, на котором мы… летели?!

Рыжеволосый, назвавшийся драконом Доркеном засмеялся и Джослин оценила его крепкие, белоснежные зубы.

– И я прекрасно чувствовала спиной, какой горячий у тебя зад, – проговорил он.

Джослин аж подавилась от смущения, а эльф за ее спиной проговорил недовольно:

– Доркен, не позорься. Иначе наша новая управляющая решит, что ты неотесанный мужлан, а не благородный дракон. Хотя кому я говорю, ты и есть мужлан.

Теперь пришла очередь удивляться дракону. Его глаза округлились, лицо стало заинтересованным.

– Управляющая? – переспросил он.

Эльф, наконец, убрал ладони с талии Джослин, но легче ей не стало потому, что ощутила, как он зачем-то приблизился, и теперь она буквально ощущает спиной тепло его тела.

– Мы же несколько месяцев пытаемся найти подходящего кандидата, – произнес Кинариэль за ее затылком.

Интерес на лице Доркена смешался с неуверенностью, он окинул Джослин таким взглядом, что у нее ухнуло в груди, правда не поняла от чего – то ли от страха, то ли от волнения.

– Я думала мы ищем мужчину, – проговорил дракон.

– Да какая разница? – бросил эльф и Джослин ощутила мягкое прикосновение его пальцев к ее ладони. – Мужчина, женщина. Главное, чтобы справлялись с обязанностями. А эта девочка, судя по ее словам, вести дом умеет.

– Ну, сказать можно что угодно, – заметил Доркен и его взгляд стал еще более подозрительным, при этом каким-то плотоядным.

По всей видимости, этот взгляд от эльфа не ускользнул, потому что он как-то отодвинул Джослин назад и сказал:

– Эй-эй, подожди слюни распускать. Держи свои мечи при себе. У нее испытательный, можно сказать срок. А там посмотрим. Если справится – останется. Девчонке деваться некуда. Потом расскажу историю. Там мачеха дикая и целый мешок приключений. Так что она будет стараться. Будешь ведь?

При этих словах эльф обернулся к Джослин и посмотрел на нее сверху вниз своими яко-голубыми глазами. Он оказался так близко, что она снова четко ощутила его волнующий и необыкновенный запах. Голова закружилась, ноги на секунду стали ватными, наверное, она упала бы, если бы не пальцы Кинариэля, которые крепко сжимают ее ладонь.

– Я… да, – сглотнув тугой комок, проговорила Джослин. – Буду.

– Вот и прекрасно, – проговорил остроухий. – Тогда идем в замок. Поселим тебя. С делами начнем разбираться завтра. А сегодня отдыхай.

Часть 14

Дом, в котором выросла Джослин, маленьким никогда не был. Но то, что она увидела сейчас, не шло с ним нив какое сравнение.

Даже в полумраке ночи, освещаемый только луной, он выглядел величественно со своими башнями и зарослями деревьев вокруг.

– Ого… – только и проговорила Джослин, пока эльф и дракон вели не по песчаной дорожке между темных кустов, кажется, жасмина.

– Наш замок большой, – отвечая на ее немой вопрос, проговорил Кинариэль. – И, как понимаешь, следить за его благоустройством довольно непросто. Но детали ты узнаешь позже. Сейчас стоит отдохнуть.

Внутреннее убранство заставило Джослин охнуть. Очень много места, широкие залы, высокие окна, замысловатые рельефы на стенах. И все это великолепие покрыто пылью и паутиной. Судя по всему, старой на столько, что похожа на серые простыни под потолками.

– Как здесь… – начала она, но запнулась. Не слишком-то вежливо будучи гостьей говорить о порядке в доме.

Но дракон Доркен продолжил вместо неё:

– Грязно? Пыльно? Неуютно?

Джослин смутилась.

– Я не это хотела сказать.

– Но подумала именно это, – уверенно сообщил Доркен.

Рыжеволосый дракон вызывал в Джослин неоднозначные чувства. С одной стороны, он их спас и на спине привёз сюда. С другой – у неё возникло ощущение, что она ему не нравится что ли.

– Я имела ввиду, что здесь очень просторно, – попыталась исправить ситуацию Джослин.

Кинариэль, идущий все это время справа, усмехнулся и проговорил:

– Не стоит изображать деликатность. Мы и сами знаем, что в замке Эмрох бардак бардаком. Потому нам и требуется тот, кто приведёт это место в порядок.

– Разумно, – согласилась Джослин. – А как вышло, что замок пришёл в такое… состояние?

Дракон фыркнул и пробормотал:

– Любопытная какая.

Но Кинариэль его одернул, как поняла Джослин, в их компании эльф пользуется большим авторитетом.

– Да перестань ты, Доркен. Если она будет здесь работать и жить, то имеет право знать историю замка.

– Ну сам и рассказывай.

– Да без проблем, – усмехнулся эльф и они втроём дошли до развилки лестницы.

Дракон проговорил:

– Не думаю, что я нужен для этой беседы. Как-нибудь сам справишься.

– А ты куда? – с плохо скрываемой усмешкой спросил Кинариэль.

– Не твоё дело.

Усмешка Кинариэля стала ещё отчетливее.

– Значит к горничным заглянуть приспичило. Ну иди, иди, утоляй плоть. Главное, не как в прошлый раз, а то у нас сразу три девушки попросили денежной поддержки в воспитании детей.

Джослин прохлопала ресницами – смысл сказанного до неё доходил медленно. А когда все же дошёл, она охнула и прикрыла рот ладонью. Зато дракон поморщился и сказал:

– Ещё надо проверить, чьи это дети.

Эльф хлопнул его по плечу и проговорил:

– Их ярко-рыжие шевелюры говорят сами за себя.

– Вот только не надо мне мораль читать, – скривился дракон. – На себя посмотри.

– Я таких следов не оставляю, – заметил остроухий. – В общем я предупредил. А то никаких горничных не напасёшься. У нас и так сложности с сотрудниками.

Доркен ничего не ответил, только окинул Джослин таким взглядом, что у неё екнуло где-то внизу. Что это за взгляд? Посмотрел – как огнем опалил. Слишком много волнений вызывает этот дракон. Впрочем, эльф не лучше. Если дракон показал своё отношение открыто, то эльф кажется каким-то хитрым, непонятным.

Когда дракон неспешной и уверенной походкой направился к какой-то двери, Джослин поймала себя на том, что украдкой рассматривает его упругий зад.

Что? Серьезно? Она рассматривает мужские ягодицы? Вот так запросто? Да уж, такому мачеха ее не учила. Впрочем, мачеха ее вообще мало чему учила. Кроме того, что в жизни надо постоянно быть на стороже и подчиняться сильному. А мачеха Горзалия была просто оплотом силы в представлении Джослин.

Кинариэль повел ее через коридоры и залы, в которых Джослин увидела еще больше запустения и беспорядка. Снаружи даже в темноте замок выглядит величественно и мощно, но внутри ощущения жутковатое и все время кажется, что из-за какой-нибудь статуи вылетит приведение. Или образы на покрытых пылью картинах вдруг оживут и протянут к ней крючковатые пальцы.

– Страшно здесь, – проговорила Джослин и невольно придвинулась к эльфу прямо на ходу.

Тот хмыкнул.

– Да, наш дом пришел в упадок после того, как им перестали заниматься.

– Но почему так случилось? – удивилась Джослин. – Как кто-то может перестать заниматься родным домом?

В голове это звучало не так грубо, но только произнеся она поняла, какими бестактными выглядят ее слова. Она тут же попыталась исправиться.

– Ой… Я не это имела ввиду, – торопливо проговорила она. – В смысле, я не хотела сказать, что вы плохие хозяева, просто…

– Ты сказала то, что сказала, – прервал ее эльф, – но в лжи в твоих словах нет. Здесь действительно бардак и бедлам. Надеюсь, что ты сможешь с твоим появление это изменится.

Вы расскажите, что здесь случилось?

– Всему свое время, Джослин, – сказал эльф и остановился у больших дверных створок. – Здесь твои апартаменты.

– Здесь? – не поверила она.

Судя по массивным дверям, увитым деревянными рельефами в виде змей, за ними довольно внушительное помещение. И предположение Джослин оказалось верным – как только они вошли, она охнула.

– И здесь я буду жить? – изумилась Джослин.

А изумляться было чему. Большой зал с широкими окнами без занавесок, стены из серого камня, громадный камин, что говорит о холодных ночах. У дальней стены громадная кровать с большим количеством одеял. Рядом столики, какие-то шкафчики.

Эльф кивнул.

– Да, красавица, теперь это твоя комната. Располагайся. Камин сейчас разожгу, ночи здесь прохладные.

– А вы где спите? – зачем-то спросила Джослин и поджала губы. Кто ее за язык тянул? Это прозвучало крайне неприлично.

Кинариэль усмехнулся.

– Хочешь заглянуть на чай? – спросил он.

– Я… нет… Не знаю, зачем спросила, – стушевалась Джослин и буквально ощутила, как стремительно краснеет.

– Мои апартаменты в противоположном крыле, – с ухмылкой проговорил эльф и подошел к камину, – но при желании могу довольно быстро оказаться в любом месте замка Эмрох.

Он сложил домиком поленья в очаге, затем чиркнул чем-то и пламя моментально взвилось до самого дымохода, древесина затрещала, от камина попалило тепло. А на лице эльфа заиграли тени и блики от огня, они придали ему какой-то таинственный и завораживающий вид. Хотя куда уж сильнее. Джослин и так стоит перед ним оробевшая, растерянная и со странным чувством, будто пол исчезает из-под ног, а она медленно плывет по какой-то незнакомой, но приятной реке.