Девушка без имени бесплатное чтение

Пролог

– Семен, прости, что поздно. Есть минута? Это очень важно.

Под ногами скрипели половицы библиотеки моего загородного дома, взгляд бездумно цеплялся за потертые корешки книг. Три часа назад я закинул чемодан в багажник «мерса» и рванул за город, чтобы провести пару недель тихого отпуска наедине с природой.

В тот момент я и представить не мог, что мне среди ночи потребуется гинеколог.

Ладно, не совсем мне, но и только гинекологом тут не обойдется. Самому бы с ума не сойти.

– Есть, что случилось? – голос звучал бодро. Значит, не разбудил.

– Короче, тут такое дело. Я девушку нашел.

– Э, ну поздравляю, – озадаченно протянул Семен Игоревич Фролов, лучший врач-гинеколог в городе и по совместительству мой клиент.

– Да не в том смысле, – раздраженно буркнул, понимая, что мысли путаются и сдают нервы. – Я нашел девушку на обочине. Совершенно голую, всю в крови. Как оказалось, в чужой крови. Но у меня есть подозрения, что ее могли изнасиловать или что-то в этом роде. Сам понимаешь, просто вызвать скорую при таком раскладе…

– Понял. – короткий ответ. – Сколько до тебя от города?

– Минут двадцать на машине.

– Собираюсь и выезжаю. Присылай адрес. Что девушка говорит? Жалуется на что-то? – тут же уточнил врач. – Могу из центра бригаду прихватить.

– Тут такое дело, Семен. Она ничего не говорит. Вообще.

Я будто во сне. Полчаса назад мужчина, сильный и красивый, внес меня в просторную гостиную деревянного дома. Мое тело, перепачканное в чужой крови, все еще подрагивает от страха.

Незнакомец сказал тихо:

– Посиди здесь. Я позвоню врачу, – вышел и запер дверь.

Это звучало странно. Вкрадчиво и почти нежно, мужчины не должны так разговаривать с женщинами, я точно знаю. Но буду считать, что это приказ. Никуда не убегу. Замру на диване, закутавшись в клетчатый плед, и дождусь его. Потому что твердо уверена в одном – он должен стать моим новым Хозяином.

Прежний мертв, теперь я вольна перейти к другому мужчине.

Я хочу этого мужчину с золотистыми немного грустными глазами и ямочкой на подбородке, с сильными руками и широкой мощной грудью. Его обволакивающий, бархатистый голос. Именно так я всю жизнь представляла Хозяина, который однажды придет и изменит мою жизнь навсегда.

Думаю, он не откажется. Ведь прежний Хозяин так и не успел сделать меня своей. Только утром забрал из пансиона матушки Аиды.

Он был по-настоящему мерзким. Я рада, что его убили.

– Ты правильно понял. Она молчит и не смотрит на меня, постоянно опускает взгляд. Написала в блокноте, что женщина не должна смотреть в глаза мужчине и что ее хозяина убили. Именно в такой формулировке.

– Так, – цокнул языком доктор. – Жди гостей. Я привезу с собой еще кое-кого. Похоже, все серьезнее, чем ты думаешь. Заприте все двери. Есть охрана?

– Только у поселка.

– Хорошо, что ты позвонил сначала мне, а не в полицию. Сидите тихо. Свет выключи, машину в гараж или куда-нибудь спрячь. Мы приедем через полчаса, я позвоню тебе сначала на мобильный. Если убийцы вас выследили…

– Я все понял, Семен. Спасибо. Будем ждать.

Отключил вызов.

А друзья утверждали, что отпуск в лесу – это скучно.

Похоже, я только что нашел себе приключение. Главное, его пережить. Семен прав, гасим свет и уходим на дно…

Захватил из ящика рыжий блокнот на веревочке, с приделанной на резинку ручкой, и отправился чинить допрос при свечах.

Глава 1. Память Бабочки

Я помню себя примерно с семи лет. Мое первое воспоминание – это изящные высокие кованые ворота пансиона матушки Аиды. Железные прутья переплетались в причудливый узор из виноградных листьев. Тогда, держась рукой за холодную ладонь, я думала, что это сказочный замок.

– Здесь ты будешь учиться, – говорил человек, лица которого я не помню. – Тут учат девочек быть настоящими женщинами. Ты узнаешь много нового, маленькая молчунья.

Он не обманул. Я узнала много нового. Читать и писать меня, разумеется, тоже научили. В пансионе матушки Аиды, высокой худощавой женщины в длинном сером платье до пят, давали все положенные одиннадцать классов образования по углубленной программе. «Матушкой» хозяйку звали только в первые пять минут знакомства. Все ученицы и персонал называли ее Мадам. Поджав тонкие губы, она каждый раз приходила инспектировать наши спальни и давала строгие указания:

– Вы должны быть организованными хозяйками! Идеальная чистота!

Проводила пальцем по тумбочкам, проверяя, вытерта ли пыль и как заправлены кровати.

– Эрика! Что это? Книги из библиотеки забирать нельзя! Наказание!

Наказание – порка. Мы не смели ослушаться. Я помню, как кудрявая брюнетка и моя соседка по койке, послушно задрала подол и перегнулась через спинку кровати. Били ладонью или чем-то похожим на мухобойку, в зависимости от провинности. Эрика вскрикнула и тут же прикусила губу, постанывая, как нас учили.

– Что ты должна сказать? – еще один шлепок.

– Спасибо, Мадам, – пискнула девушка.

– Правильно. Так вы и должны говорить мужчинам, своим будущим Хозяевам, если они решат вас наказать, – отошла от покрасневшей Эрики и пошла дальше. – Женщина должна быть оплотом добродетели и смирения. Она должна подчиняться своему мужчине и делать его счастливым. Должна быть достойной и тогда он даст ей право касаться себя, дарить удовольствие и будет защищать от опасностей, которые подстерегают во внешнем мире.

Мужчина для нас был существом почти мифическим. В пансионе работали только женщины, даже охранницами были суровые мужеподобные дамы. Кто-то помнил своих отцов и братьев, но большинство попали сюда в таком юном возрасте, что, как и я, с трудом помнили что-то кроме пансиона.

Когда нам исполнилось тринадцать к стандартным занятиям науками, языками и этикетом прибавились новые. Мы изучали мужчин сначала в теории: анатомия, чувствительные точки, психология.

– Ха! Бабочка, ты видела, какой он ржачный? – хихикнула Эрика и махнула мне резиновой копией мужского полового члена.

Передо мной на парте стоял такой же, я косилась на него, как на музейный экспонат. Головка, ребристая стволовая часть и даже яички в наличии. Так написано в учебнике. Я увлеченно сравнивала картинку и пособие.

Взяла ручку и написала в блокноте, который постоянно носила с собой:

«Как в учебнике. Интересно, что за практическая работа?»

Мои фантазии он разбудил чуть позже, когда в расписании появился предмет «Ублажение» и нас начали учить доставлять удовольствие мужчинам. Рассказывать о половых актах, а потом поделили на группы.

Десять девочек, в том числе и Эрика, теперь учились отдельно от меня и еще пятерых.

Причину я узнала, только когда нам стукнуло шестнадцать. К этому моменту мы освоили на тренажерах практики минета, отработали рвотный рефлекс, чтобы брать как можно глубже – мужчинам так нравится. И узнали еще кучу всего. Нас теперь всерьез интересовал секс.

Начались «Практики чувственности».

Мы приходили туда обнаженными, учились справляться с возбуждением и вызывать его.

– Бабочка, подойди сюда, – скомандовала Мадам. Она вела этот предмет лично. – Эрика, и ты. Вы же соседки? Значит, доверия больше. Переходим к практическим занятиям. Вы должны уметь ублажить не только мужчину, иногда нужно помогать друг другу…

Мы с обнаженной соседкой удивленно переглянулись. Все девушки хорошо знали тела друг друга, поскольку последний год по приказу Мадам спали только обнаженными. Но ласки? Я изучила этот параграф. Мне и в голову не пришло ослушаться Мадам. Поэтому через несколько минут, громко крича, Эрика задрожала всем телом и выгнулась дугой. Пряный вкус ее удовольствия остался на кончике моего языка.

– Отлично, Бабочка, – кивнула Мадам. – Эрика, слишком эмоционально. Ты должна уметь сдерживаться, если Хозяин предпочтет тихих. Но в твоей ситуации яркий темперамент только на руку.

Я кивнула и послушно отползла в сторону, чувствуя, что тоже немного влажная между ножек. Нам разрешали ублажать себя, даже выдали брошюрки, как это делается. Но до того дня мне удавалось избежать практики.

– Ну ты даешь! Это было вау! – вечером Эрика делилась со мной эмоциями, подпрыгивая на кровати. – У меня как будто взрыв в голове случился и так по всему телу дрожь…уххх! Сделаешь еще, а?

Написала на листочке короткое: «Нет!»

– Ну ты зануда, Бабочка. Повезло тебе, что ты хозяйская. Иначе, кто бы тебя взял такую. Немая, даже еще и скромница, – весело смеясь, показала мне язык. – Кстати, мы через неделю едем на смотрины. Все, кто без Хозяев. Там будут мужчины.

Представляешь! Может быть, меня заберут отсюда!

Наверное, тогда я смешно вытаращила глаза. Мужчины? Их везут к Хозяевам? Когда же за мной приедет мой защитник? Но он не торопился. Я много раз представляла, как он выглядит. Разумеется, грезила о высоком, красивом и сильном мужчине, кому я смогла бы продемонстрировать все, чему научилась.

Он бы гордился мной, даже без голоса. Он бы наградил меня удовольствием. Я хотела хорошего Хозяина. Страстного и сильного, как в фильмах, которые нам показывали в кинозале. Мускулы, красивое лицо, властный голос, большой член и я на коленях рядом с ним. Он берет меня, окутывая своей силой, выбивая крики и стоны из немного горла.

Голос. Он бы вернул мне голос. Он же мужчина, а значит, сильный. Значит, обязательно вернет мне голос. Ведь когда-то он у меня был, я уверена.

Через неделю Эрика вернулась. Уставшая, взъерошенная и затраханная. С покрасневшими, припухшими губами и лихорадочным блеском в глазах. Она была с мужчиной. Я поняла это мгновенно.

Трое из их группы нашли Хозяев в тот день.

– Подруга, это вау! – заявила Эрика. – У меня все болит, но я такааая счастливая!

Увы, некоторые девушки с ней были не согласны. Они дрожали и плакали. К двоим вызвали врача, видимо, мужчины оказались для них слишком сильными. Со мной такого точно не случится.

Я буду достойной своего хозяина. Я не буду плакать.

После моего восемнадцатого дня рождения за Эрикой пришел Хозяин. Оказывается, ее присмотрели два года назад, но оставили «до возраста». Я была этому рада, потому что подруг у меня в пансионе, кроме нее, не было.

Остальные относились к немой девочке, которая даже имени своего не помнит, с вежливым недоумением, особенно девушки из нашей пятерки «хозяйских».

– И кому ты так приспичила, немая? Ты даже стонать нормально не можешь! – фыркали они.

– Да какой-нибудь старпер-извращенец! – смеялись другие.

– Зря вы так, – их в очередной раз одернула Мадам. – Бабочка единственная из всех вас идеально прошла оценку внешности и получила татуировку.

Тут она была права. Когда в шестнадцать лет нас голыми завели в большой зал и начали снимать мерки, проводя оценку внешности, то меня поставили на первое место. В целом, было за что.

Нас хорошо тренировали, поэтому пышек среди нас не было, но все остальное давала уже матушка-природа. Мне в этой лотерее достались шелковистые светлые волосы до плеч, огромные голубые глаза, достаточно крупный рот и полные губы. Мадам говорила, что такие губы могут сделать даже самого взыскательного хозяина счастливым и называла их порочными.

Грудь приличного размера с аккуратными торчащими сосками была моей гордостью. Я надеялась, что Хозяину понравится держать ее в руках, сжимать пальцами и втягивать в рот. Бедра были узковаты, но Мадам утверждала, что с возрастом разойдутся. Округлые ягодицы и достаточно длинные ноги, тут я немного проигрывала той же Эрике, у которой они росли буквально от ушей, но не переживала по этому поводу.

С тот день, в шестнадцать, мне и нанесли татуировку – Бабочку, которой отмечали лучших выпускниц пансиона. Как объяснила Мадам, это знак качества для мужчин. Если у тебя на плече серебристая бабочка, значит, ты лучшая женщина.

– Поздравляю, Бабочка, – обняла меня тогда Мадам, почти по-матерински. – Как только тебе стукнет восемнадцать, за тобой приедет Хозяин. Он прислал список требований, ты будешь готовиться по ним целый год.

С тех пор учебы стало больше, новые аспекты удовольствия, новые грани ласк. К сожалению, все только в теории.

За всей этой канителью у меня осталось совсем мало времени на маленькое хобби – рисование. Нас этому почти не учили, поэтому я заседала в библиотеке, перерисовывая немногочисленные иллюстрации с обложек книг или рисунки из учебников.

На прощание я подарила Эрике ее портрет, нарисованный несмелыми рваными линиями.

День, которого я ждала, настал внезапно. Казалось, до него вечность, и вот он. Меня разбудили, дали пакет с вещами и велели собираться. Хозяин приехал за мной.

– Бабочка, не копайся! – торопила Мадам.

Я же дрожащими руками завязывала пояс на коротком шелковом халатике. Больше из одежды мне велели ничего не надевать, никакого белья. Ах да, еще туфли. Черные на тонкой высоченной шпильке, что существенно добавляло мне рост.

К счастью, ходить на каблуках любой длины нас учили в пансионе. Хозяева были требовательными. Интересно, как же выглядит мой Хозяин? Неужели я увижу его сейчас? Все внутри трепетало от предвкушения. Я так ждала этого дня, так о нем мечтала.

Мадам открыла дверь и пропустила меня вперед. Я несмело переступила порог кабинета директора. Небольшое квадратное помещение с тяжелым столом и кожаными креслами для гостей. В одном из них, закинув ногу на ногу, сидел…

– Знакомься, Бабочка, твой Хозяин. Михаэль Рикар.

Звон в ушах. Это разлетелись на мелкие осколки мои мечты о красивом мужчине-защитнике.

Глава 2. Тяжелый день

Передо мной сидел мужчина – это факт. Кадык на месте – не перепутать. Подчиняясь инструкции, я вышла к столу, повернулась лицом к Хозяину и опустила взгляд. Так и замерла напротив сидящего в кресле худощавого мужчины с копной седых волос. Он высок, судя по тому, как торчат острые колени. Взгляд выцветших от возраста карих глаз был оценивающий, хищный. В нем, почему-то, триумф. Так смотрят на трофей, на пленницу из захваченного города. Но увы, этот человек далек от того, о ком я грезила столько лет. От того, кого мы видели на экране. Я сомневаюсь, что у него вообще есть мышцы. Сухой, как старое дерево с желтоватой от времени корой. – Хорошенькая стала, – одобрительный кивок. Голос неприятный, режущий и холодный. Мне как лезвием плашмя по коже ударили. – Так и не говорит? – Нет, первые пару лет пытались лечить, потом доктора расписались в бессилии, – кивнула Мадам. Он говорил только с ней. – С другой стороны, оно и к лучшему. Ей придется меня сопровождать. Не сболтнет лишнего, – перевел строгий взгляд с Мадам на меня. – Дай я на тебя посмотрю, Бабочка. Сними халат. К этому нас готовили, как и к тому, что Хозяев не выбирают. Этот мужчина будет моим защитником, значит, так тому и быть. Я должна слушаться. Покорно развязала пояс. Красный шелковый халатик соскользнул по телу к моим ногам. Осталась обнаженной, если не считать туфель на шпильке. Жадный взгляд скользнул медленно и оценивающе с макушки вниз. Задержался сначала на губах, потом на длинной шее и спустился к груди. Мужчина встал с кресла и замер напротив. Близко. Я чувствовала запах его горького одеколона, тяжелый и насыщенный. Хотела поморщиться, но сдержала порыв. Это могло не понравиться Хозяину. – Хороша, – мужская ладонь на груди. Михаэль Рикар сжал ее сильно и по-деловому, будто проверял качество товара в магазине. – Очень хороша. Вы отлично поработали с ней, Аида. Покорная, – рука скользнула вниз по животу. Я затаила дыхание, когда мужчина провел пальцем по треугольнику внизу живота, откуда еще вчера удалили все волосы. Теперь грубоватая кожа играючи ласкала мягкую. – И полностью преданная вам, – кивнула Мадам. – Мы учим девушек уважать мужчин. Вы сами решаете, чем она будет заниматься. Умеет готовить, делать уборку и вести домашнюю бухгалтерию. Может сопроводить вас на званый ужин. Если удастся вернуть ей голос, поддержит беседы об искусстве, литературе и немного о политике. – Прекрасно, прекрасно, – улыбка на чуть полноватых губах мужчины. Предвкушающая. Будто в замедленной съемке видела, как бьется жилка на его шее, как чуть расширились зрачки. От мысли, что ему не терпится меня попробовать, предательски дрогнули колени. – Стой ровно, – рявкнула Мадам, заметив мое волнение. – Спину ровно! Вытянулась по струнке и чуть расставила ноги, позволяя пальцам скользнуть между половых губок. Хозяин нежно гладил меня там пару секунд, увы, я не чувствовала ничего кроме страха. К счастью, он отпустил меня и позволил вздохнуть свободно. – Вы к ней слишком строги. Девочка невинна, волнуется, – подцепил пальцами мой подбородок и заставил поднять лицо. – Сейчас медленно повернись спиной ко мне. У меня есть для тебя подарок. Я послушно выполнила команду. А как иначе? Он мой Хозяин, мой защитник, какой бы он ни был, без него мне не выжить. Замерла, когда что-то прохладное легло на шею. Тяжесть. На меня надели ошейник? Коснулась пальцами цепочки и тяжелой подвески в виде сердца. Зеркала в кабинете мадам не было, поэтому я не смогла разглядеть, как именно он выглядит. – Тебе идет, – меня развернули за плечи к двери. – Мой водитель уже здесь. Поехали домой, Бабочка, – провел пальцами по белой татуировке. – Аида. Прекрасная работа. Я доволен. – Спасибо, босс! *** Я выхожу на крыльцо огромного здания пансиона без одежды. Летнее солнце ласкает кожу. Предчувствие перемен заставляет мурашки пробежать по плечам. В небольшой поляне перед входом, где в свободное время часто собираются воспитанницы, никого нет – сейчас в самом разгаре занятия. Зато на гравийной дорожке стоит большой черный автомобиль. Незнакомый мужчина в темном костюме открывает мне дверцу заднего сидения. Стараюсь двигаться грациозно, чувствуя взгляд Хозяина. Ягодицы холодит черная кожа. В салоне прохладно, мгновенно покрываюсь гусиной кожей, но молчу. Внутри кроме меня и Хозяина еще трое: водитель, мощный мужчина на переднем сидении, и тот кто открывал дверь. Странно. Мы сидим так, что Хозяин оказывается в центре. Зажат между мной и, наверное, еще одним охранником. У меня нет даже листка бумаги, чтобы задать вопрос Хозяину или как-то пообщаться, познакомиться. Просто сижу. Теперь моя жизнь в руках незнакомца. – Да, уже еду, – Михаэль достает телефон и углубляется в разговор. Я мало что понимаю. В какой-то момент слышу. – Сын, не руби с плеча. Почти все решено. А, значит, у него взрослые дети. Правы были другие девушки, старик. Мой Хозяин стар и я не знаю, как к этому относиться. Мечты так внезапно рухнули, что я растерялась. Мы едем по трассе. Достаточно долго, а он все не прекращает разговор. – Да, забрал свою девочку. Она прекрасна, – смотрит на меня, как на щенка. – Губы да, хороши. Надо узнать, какие они в деле. – внезапно ему в голову приходит идея. – Повиси секунду. – переключает линию и смотрит на меня. – Займись делом, Бабочка. Для начала ротиком. Покажи, чему тебя научила Аида. Снова возвращается к разговору. А мной внезапно овладевает равнодушие. Я наклоняюсь, под хитрым взглядом другого мужчины расстегиваю молнию на брюках Хозяина. Снова внутри бьется стекло. Некрасивый. Он длинный, как пика и достаточно тонкий. Вялый. Начинаю сначала медленно ласкать пальчиками. Чувствую, как он твердеет под моими руками. Хорошо, ты справляешься Бабочка, справляешься. Сама подбадриваю себя. Я же отличница, я справлюсь. Я лучшая женщина. Наклоняюсь ниже и не успеваю коснуться его губами. Машину заносит, визг тормозов и выстрелы. Инстинктивно прижимаюсь щекой к коленям мужчины, который должен меня защищать. Машину раскручивает, и я сползаю вниз на резиновый коврик, почти в ноги. Группируюсь. Все происходит, как будто не со мной. Звенит в ушах, я не слышу, что кричат, как дергаются руки Хозяина. Удар. Треск. Мы врезались в дерево. Снова стрельба. Палили по правой части автомобиля, той, где сидела охрана и, о ужас, я подняла взгляд. Хозяин упал на меня, укрываясь от пуль, но не успел. Кровь. Я перепачкалась в ней. Стекла пробиты пулями. Меня спасло только то, что Хозяин потребовал минет, и я все это время испуганным щенком пыталась прижаться к полу. Да тело Хозяина сверху прикрыло, приняв на себя удар. Оцепенение сошло, когда стрельба стихла. Хлопнули двери невидимой для меня машины. Страх охватил каждую клеточку. Боже! Они сейчас придут сюда. Схватят меня и убьют! Я тряхнула хозяина – бесполезно. Стеклянный взгляд, только еще больше перемазалась в крови. Тошнота. Но нет времени быть слабой, нужно спасаться. Нащупала дрожащими пальцами замок и попыталась открыть. Получилось. Выскользнула из машины и рухнула на жесткую траву. Черт, услышат! Пригнулась и, у меня не было вариантов, обнаженная и перемазанная в крови рванула в лес. Я не слышала, есть ли погоня. Кричал ли кто-то. Мне казалось, в эту секунду, что за мной гонятся все черти Ада. Скинула туфли и устремилась по первой попавшейся тропинке в неизвестность… Сердце стучало, как ненормальное. Если при обстреле меня охватило оцепенение, а разум действовал сам по себе, ища путь к спасению. То сейчас начался откат. Дрожала вся, ежилась от вечерней прохлады и трепетала от страха. Жесткие корни царапали босые ноги, а ветви – тело. Не знаю сколько я пробежала, когда наткнулась плотный кустарник и спряталась в нем, чтобы перевести дух. Прижалась спиной к какому-то большому дереву и устало села прямо на землю. Что со мной теперь будет? Больше у меня нет защитника. Я осталась одна в мире, наполненном опасностями. Без Хозяина. Без одежды. Без шанса на спасение. Несколько часов я сидела тихо и прислушивалась. Никто не шел следом, нигде не трещали ветки. Значит, удалось выскользнуть незамеченной. Зато вдалеке шумела дорога. Чтобы выжить, у меня есть только один вариант – найти нового Хозяина. Может, я приглянусь кому-то, если сяду на обочине? В конце концов, я Бабочка. Это особый знак! Олег – Все, в отпуск! – заглянул в кабинет Димы и махнул рукой другу. – Я тебя ненавижу. Подождать три дня, пока Игорь с Юлькой с морей вернутся, ты не мог? – фыркнул тот, усмехаясь. Тряхнул шикарной черной шевелюрой и небрежным поправил джинсовую рубашку на широких плечах. Рядом с ним примостилась высоченная стопка бумаг и кружки с давно остывшим кофе. – Если сейчас не уеду, вообще не уеду. У меня дом все лето пустым простоял. Мы с вами в этом году даже на шашлыки не выбрались. Да, большой уединенный дом в сосновом бору я прикупил несколько лет назад, когда думал о семье и детях. Два этажа, натуральный сруб, много комнат и никаких соседей поблизости. Все блага цивилизации на охраняемой, но очень обширной территории. Идеальное место для большой семьи, которой у меня так и не сложилось. – Лучше бы на курорт слетал с какой-нибудь красоткой. Последний бирюком ходишь. Или ты лисицу какую в сосновом бору завел? – Нет, я к Лешему и Водяному. Возьмем домино, пиво и пойдем клеить русалок. Боюсь, вы с Кадымовым всех разумных женщин уже разобрали. Тут кто не успел, тот и едет один в сосновый лес. Короче, неделю меня не тюкать, не кантовать! Бывай! – Удачи, Лис. Главное, через неделю из лесу выйди… – Выйду, куда ж я денусь! И правда, куда? Друзья и работа – все, что у меня есть. Накинул сумку на плечо и вышел из офиса, предвкушая тишину, покой и свежий аромат соснового леса. *** Пробки сводят с ума. Видимо, первого августа все толпой рванули за город, чтобы как и я урвать последние летние деньки на природе. В итоге выехал из города, когда солнце уже тонкой полосой алело на горизонте. Медленно опускались сумерки. К счастью, с пробочной и популярной трассы я почти сразу сворачивал на недавно заасфальтированную двухполосную дорогу. По ней можно было добраться до Соснового бора, где располагалась закрытая школа-интернат, ну и теперь несколько коттеджных поселков. Сияющие огнями полицейские машины заметил издалека. А, машина в кювете! Опять кто-то улетел. Наверное, золотая молодежь куражится. Многие обеспеченные люди прикупили себе дома в этом районе: чистый воздух, почти полная изоляция от соседей (по гектару леса между ближайшими домами) и от города недалеко.

Аккуратно объехал незадачливых водителей и поспешил к себе. Дорога пустая, но пока полз по пробкам стало совсем темно. Жаль. Я любил приезжать в этот дом, когда светло, чтобы не видеть пустых чернеющих окон. Сегодня даже тети Маши и Василия Семеновича, которые присматривают за моими владениями, не будет – поехали к племяннику на свадьбу и вернутся через два дня.

Так что все окна будут пустыми.

– Твою мать! – выругался и ударил по тормозам. Остановился прямо на дороге и врубил аварийки, чтобы перевести дух.

Мне показалось? Скажите, что показалось? Голая женщина на трассе посреди ночи? Попахивает фильмом ужасов. Кажется, я перетрудился. Очень вовремя собрался отдо…

Стук в окно.

Не, я взрослый и здоровый мужик, но чуть не заорал в голос. Девушка, перепачканная в крови стучала в стекло и явно пыталась что-то сказать, но хватала ртом воздух, как рыба.

Первая мысль – делать ноги.

Вторая следом – нельзя бросать людей в беде.

Олег, будь мужиком. Это просто хрупкая девушка. Что она тебе сделает?

Да. Собрался с мыслями и вышел из машины, прихватив из бардачка молоток – на всякий случай. Понятия не имею, зачем он там валялся. Но если это чья-то подстава или зомби – апокалипсис, то хотя бы будет чем отбиться.

– Что с вами?

Подбежал к незнакомке. Она махала руками и показывала на горло. Абсолютно обнаженная и перепачканная в крови. Не показалось. Еще и немая. Сложила руки в умоляющем жесте.

– Садись! Быстро! – открыл дверь и буквально затолкал незнакомку на переднее сидение.

Не знаю, кто на нее напал, но они могут быть рядом и мне очень не хочется, чтобы эти ребята нас догнали. А с ней потом разберемся. Отпуск, мать его. Сердце сейчас из груди выпрыгнет.

Сел в машину и дал по газам, унося нас как можно дальше от опасности.

Девушка не смущалась наготы. Она в наглую рылась в моем бардачке и, кажется, нашла то, что искала. Маленький блокнот и ручку со спайдерменом, забытую полгода назад старшим сыном моего друга Игоря Кадымова. У меня все руки не доходили отдать, хоть тут пригодилось. Девушка быстро что-то написала прямо поверх разноцветных каракулей и протянула мне.

Свернул на проселочную дорогу и, кивнув охраннику, заехал под шлагбаум. Все, тут более-менее безопасно. Проехал еще двести метров и остановился, чтобы прочесть.

«Спасибо. Я не могу говорить, но вас слышу. Мне нужна помощь»

– Что случилось? Почему вы в таком виде?

«Моего Хозяина убили. Расстреляли машину. В меня не попали, я убежала в лес»

На секунду я подумал, что мне показалось. Почерк нечеткий, бледные руки девушки дрожат. Но нет. Хозяин? Убили. Ладно, нужно домой и вызвать врача, а потом полицию. Пусть стражи порядка разбираются с хозяевами, голыми девицами в крови и убийцами – это их право. Я хоть и юрист, то по коммерческим делам. Большой бизнес – это мое. Убийства – мимо кассы.

– Ясно. Сейчас едем ко мне. Приведешь себя в порядок, согреешься и все подробно напишешь. Я вызову доктора, тебя надо осмотреть.

Путь оказался недолгим, зато я успела рассмотреть своего спасителя. Красивый ровный профиль, широкая шея и сильные плечи. Губы не тонкие, а чуть полноватые, но не до крайности. Очень соблазнительно-четко очерчены. Желваки гуляют. Он явно нервничает.

Опомнилась и опустила взгляд. Рисунок вен на руках, сжимающих руль. Хочется прикоснуться пальцами к одной из них и провести, играя. Форма ногтя квадратная, мне всегда такие нравились. Он в рубашке, но сквозь натянутую ткань вижу мышцы. Сильный.

Мне нравится чуть отросшие волосы, они едва прикрывают уши сверху и слегка растрепаны. В свете немногочисленных, стоящих вдоль дороги фонарей, они чуть отливают рыжиной, этакой благородной медью. Я вижу каждую прядку, пальцы сами тянутся к блокноту, чтобы сделать рисунок.

Руки все еще дрожат, но я нахожу чистый листок и делаю беглый набросок.

Последний штрих, когда перед нами открываются массивные деревянные ворота и мы въезжаем за забор. Двухэтажный дом с темными окнами тяжелой тенью встречает нас.

Впервые вижу девушку, которая совсем не стесняется. Может, она шлюха? Тогда ничего удивительного, что оказалась голой в лесу. Связалась с какими-нибудь головорезами или теми же мажорами. Сам себя одергиваю. С каких пор я стал таким циничным, похожим на брюзжащего старика? Да, кем бы ни была. Она в крови и ей нужна помощь.

– Сама выбраться сможешь? – открыл дверь и протянул плед, не слишком чистый, но другого нет. Валялся в багажнике с прошлого лета. У меня все-таки не машина, а склад. Давно пора сделать уборку.

Девушка кивнула и, наконец, прикрыла наготу. Но стоило ей выйти из машины, как едва заметно поморщилась от боли. Еще бы, босыми ногами, итак сбитыми в кровь, идти по дорожке из гравия – приятного мало.

– Давай отнесу.

Она легкая, как пушинка, и тихая. Не вскрикнула, когда я бесцеремонно подхватил и быстро понес в незнакомый дом по широкой дорожке. Послушно сидела на руках, даже осторожно приобняла за шею. Через пару минут уже усаживал ее на диван в гостиной. Только в свете ламп заметил, что она не совсем голая, один аксессуар все-таки есть.

На золотой цепочке массивная подвеска в виде сердца. Искусная работа: выбитые золотые листья, переплетающиеся стебли. В нескольких местах поблескивают белые камни.

– Как же тебя такую никто не поймал? Могли ограбить и, – прикусил себе язык, – не только.

Девушка лишь пожала плечами, плед мягкой волной соскользнул с правого, обнажив бледную кожу в мелких царапинах. Взгляд сам упал на острое плечико и едва заметную татуировку в виде бабочки.

Он изучал меня взглядом. Изумленным. Участливым. Пристальным. Блокнотик и ручку я оставил в машине, поэтому в ответ просто пожала плечами. Не без умысла, плед послушно соскользнул. Я показала ему свою бабочку.

Ну, видишь? Я хорошая. Я лучшая. Возьми меня себе. Он же поймет, что это за знак? Должен понять. Все мужчины знают отметку лучших женщин. Правда ведь?

– Сейчас, – протянул мне телефон. – Знаешь, как пользоваться?

Кивнула. У нас мобильных не было, но обращаться с ними и с компьютером нас учили на занятиях. После выхода в большой мир, мы не должны были ударить в грязь лицом. Мы не дикарки, мы лучшие женщины.

Принимая телефон, касаюсь его руки. Едва-едва. Приятная дрожь щекоткой по телу. Нравится, он мне очень нравится. Так, что хочется прикоснуться еще раз и еще, переплести пальцы и почувствовать тепло ладони. Почувствовать покой и защищенность.

Я смотрела на этого мужчину и знала, что он может мне это дать. Сможет стать самым лучшим Хозяином на свете. Тем, о ком я когда-то мечтала.

– Посмотри на меня. Почему ты смотришь вниз?

Внимательный. Я бросала взгляды только украдкой, боясь гнева.

Открыла заметки на телефоне и написала.

«Женщина не должна смотреть в глаза мужчине»

– Почему?

«Так положено. Мужчина – Хозяин. Женщина не должна смотреть на него в упор»

Он прочитал заметку. Я заметила, как сжались его губы, стали тоньше, но не потеряли красоты и притягательности. Столько раз видела поцелуи в кино и впервые в жизни подумала, а как это целовать мужчину? Как целовать этого мужчину в эти губы?

Прикусила свою и отвела взгляд. Без разрешения Хозяина нельзя. Поцелуи – это удовольствия, так нам говорили. Пока Хозяин сам не решит тебе его подарить, нельзя.

– Понятно. Меня зовут Олег. А тебя как? Будет лучше, если я смогу обращаться к тебе по имени.

Неприятный вопрос. Как ему объяснить? Как сказать, чтобы не выглядеть странной или не показаться больной? Хозяевам не нужны больные.

«Я не знаю свое имя, все называют меня Бабочка. Но я здорова!»

Почему-то улыбнулся. Такой улыбкой, как будто солнце внезапно вышло посреди ночи. Тепло и почти весело.

– Хорошо. Бабочка, так Бабочка. Вот только ты не очень здорова, все тело исцарапано. Посиди здесь. Я позвоню врачу.

Он и сковырнул немного присохшей к моему телу крови в самый обычный канцелярский файл.

– Ты уверена, что это кровь твоего Хозяина?

Я кивнула.

– Хорошо, – сделал тоже самое еще в паре мест. В итоге получилось три файла.

Зачем ему это? Я не понимала, а он не считал нужным объяснить. Просто отвел меня просторную спальню с большой кроватью, застеленную покрывалом цвета топленого молока. Она вообще вся была какая-то светлая, бежевая: пол, шторы и даже шкаф. Все либо из светлого дерева, либо ткань в тон. Светильник в виде ракушки над кроватью с теплой лампой.

– Это будет твоя комната. Вот здесь душ.

Подошел к двери рядом со шкафом и открыл, приглашая меня войти. Он будет меня мыть? В груди трепыхалось сердце, руки подрагивали от предвкушения. Да, пожалуйста. Я хочу, очень. Несмотря на боль в разодранных ногах, побежала в ванную со всей скорости.

– Не спеши. Успеешь привести себя в порядок до приезда доктора. Халат на крючке и чистое полотенце. Гель для душа и шампунь в шкафчике над раковиной. Правда, все мужское. Прости, у меня тут давно не гостили девушки.

Он свободен! Сердце сделало сальто с переворотом, я улыбалась и кивала. Да! Значит, у него нет женщины. Олег сможет стать моим Хозяином! Есть шанс, что он возьмет меня. Я покажу все, что умею. Он узнает меня с лучшей стороны и не откажется от такой, как я. Совершенно точно не откажется.

– Примешь душ и спускайся вниз, я поищу аптечку.