АУЕ: криминализация молодежи и моральная паника бесплатное чтение

Как было сказано во Введении, предметом нашего рассмотрения являются информационные процессы, связанные с существующим в медийном пространстве понятием АУЕ (также – «движение АУЕ»). Несомненно, для этого нужно изложить и проанализировать эмпирический материал, содержащийся в новостных сообщениях по этой теме.

Нужно понимать, что образ АУЕ в медийном пространстве – это продукт деятельности говорящих о нем: политиков, чиновников, представителей силовых органов, журналистов, блогеров (которые, по сути, те же журналисты-любители) и прочих. Образ АУЕ сконструирован ими, и с этим конструктом мы имеем дело, собирая и анализируя информацию. «Степень страха перед преступностью в сообществе меньше коррелирует с фактическим уровнем преступности, чем с количеством новостей о преступлении и с обработкой или процессом производства этих новостей в средствах массовой информации»[12].

Уточню: в данной главе мы выносим за рамки обсуждения описание и анализ реально существующей преступности. Не вызывает сомнения наличие в стране криминала, в том числе среди несовершеннолетних. Да, несовершеннолетние совершают преступления, оказываются в местах заключения; некоторые из них намеренно или волей обстоятельств выбирают преступную карьеру. Но в данной главе речь пойдет о том, как многообразная криминальная жизнь отражается в новостях – какие именно события выделяются, как они интерпретируются. Некоторые социальные пространства, в которых реально существует подростковая и молодежная преступность, вкратце будут рассмотрены далее, в главе VI. Это позволит оценить, насколько сконструированные представления об АУЕ адекватны реальности.

Какие же из многочисленных событий российской криминальной жизни, попавших в новости, интерпретируются как связанные с АУЕ? В параграфе I.3, в достаточной степени изложив эмпирический материал, я на примерах перечислю критерии отнесения тех или иных событий к категории АУЕ. Пока можно сделать предварительные замечания: заинтересованные лица (журналисты, чиновники) связывают с категорией АУЕ преступную деятельность несовершеннолетних, имеющую хоть какое-либо отношение к тюремно-уголовной среде; особым критерием отбора информации является употребление слова АУЕ самими нарушителями или самоидентификация их как участников «движения АУЕ». Часто такое соотнесение производится довольно произвольно.

Знакомство с новостными сайтами позволяет выявить несколько десятков эпизодов, так или иначе связываемых с тематикой АУЕ. Не все они упомянуты в данной и без того перегруженной книге. Будут приведены преимущественно показательные примеры, имевшие общественный резонанс.

I.1. До 2016 года. Преимущественно Забайкалье

17 октября 2014 года Е. Л. Синельников, начальник отдела по надзору за исполнением законов о несовершеннолетних и молодежи прокуратуры Забайкалья, сделал официальное заявление о высоком уровне подростковой преступности в регионе. Он отмечал, что

Забайкальский край лидирует в общероссийском топе худших мест для проживания. Помимо неблагоприятных социально-экономических условий в Забайкалье вовсю процветает криминал, а тюремная жизнь для подростков становится заоблачной мечтой, которую они немедленно хотят претворить в жизнь. (…) За последние девять месяцев совершено 1168 подростковых преступлений. Для сравнения, в многомиллионной Москве показатель держится на уровне 700 преступлений.

В настоящее время в Чите и районах края действуют устойчивые группировки молодых людей в возрасте от 14 до 18 лет. Как правило, это дети из неблагополучных семей. Они хорошо организованны, коллектив отличается сплоченностью. Обязательно есть «старший», либо «смотрящий», который в это время отбывает наказание в тюрьме, вещая из заточения своим «шестеркам» указания. В основном группы делят между собой определенные школы, профессиональные училища, интернаты. При этом, как правило, представители подростковой группировки начинают вымогать деньги с учащихся якобы для формирования «общака» и его передачи в исправительные учреждения. Всего в регионе действуют 11 колоний.

Наибольшая криминогенная ситуация наблюдается в Тунгокоченском, Краснокаменском, Чернышевском, Улетовском, а также Петровск-Забайкальском, Нерчинском, Приаргунском, Борзинском, Оловяннинском и Могочинском районах. Особую тревогу вызывает вспышка преступности среди несовершеннолетних.

В 2013 году в группе несовершеннолетних совершено 333 преступления, что на 61 % больше, чем показатели 2012 года. Наибольшее число преступлений, совершенных подростками, отмечается в Краснокаменском, Чернышевском, Шилкинском и Карымском районах. Также множество преступлений фиксируется в Центральном и Черновском районах города Читы[13].

Синельниковым была произнесена и аббревиатура АУЕ, причем она относилась не к криминальным структурам офлайн, а к тематическим интернет-сообществам: «Детей порабощают не на улицах и подворотнях, а прямо дома, через Интернет. Ребенок вступает в социальных сетях в группы, принадлежностью „АУЕ“, где ему все подробно объясняют»[14].

Действительно, в 2013–2015 годах в Забайкальском крае произошел всплеск преступности. Именно он послужил началом информационных процессов, конструирующих «движение АУЕ». В 2016 году показатели преступности в регионе уже снизились и вернулись к исходным (о чем подробнее будет сказано в параграфе VII.3), но информационные процессы оказались уже запущены, и Забайкалье до сих пор осталось в центре внимания как «столица АУЕ». Заявление Синельникова о росте преступности в регионе и существовании некоего АУЕ, выступающего как организатор криминальной деятельности, привело к тому, что задним числом журналисты начали подверстывать к АУЕ некоторые резонансные преступления, совершенные в Забайкалье в предыдущие годы; они стали восприниматься как часть единого процесса криминализации подростков и молодежи; их приводили как примеры деятельности «движения АУЕ».

– В 2011 году в поселке Приисковом Нерчинского района Забайкальского края (население около 1,5 тыс. чел.) была разоблачена группа, совершившая несколько краж и ограблений. «Большинство членов молодежной банды выросли в благополучных семьях. Объединившись, они распределили обязанности и выстроили отношения в группе по аналогии с криминальной иерархией. (…) Некоторые из задержанных уже привлекались ранее к уголовной ответственности, однако их приговаривали лишь к условным срокам наказания. (…) „Группа оказывала криминальное влияние на школьников единственной школы в Приисковой, где с младших классов назначались „смотрящие“ и собирался „общак“. Дело было поставлено на поток“, – признается пресс-секретарь краевого УВДТ Оксана Горкина. Она отметила, что в этом населенном пункте, рядом с которым находятся две исправительные колонии – взрослая и детская, – многих мальчиков прельщает преступная среда и образ существования уголовников»[15].

– С АУЕ связывались беспорядки в общежитии профессионально-технического училища № 6 в феврале 2013 года: «Около 70 учащихся (…) устроили массовые беспорядки на пятом этаже общежития на улице Верхоленской в Чите после получения стипендии и распития спиртных напитков. Об этом корреспонденту ИА „Чита. Ру“ сообщили 7 февраля в дежурной части отдела полиции по Чите. „Учащиеся сегодня получили стипендию и после распития спиртных напитков устроили беспорядки на пятом этаже. Они крушат все вокруг по этажу, выкидывают мебель из окон. С этажа идет дым. (…) Сейчас задача полиции – разбить учащихся на мелкие группы и вывезти в отделения. После этого начнет работать следственное управление“, – сообщили в дежурной части»[16]. В более поздних публикациях указано значительно меньшее количество участников[17]. Сообщения читинских СМИ не упоминают АУЕ, но позже про беспорядки говорилось, что «власти связали их с АУЕ»[18].

– В 2013 году в селе Малый Куналей Бичурского района Бурятии трое подростков из детского дома кидали камни в полицейских и участников шествия, посвященного Дню Победы, причем метили преимущественно в полицейских, ранив в итоге некоторых из них. «Среди обвиняемых находились два ранее судимых подростка, в отношении еще одного в это время проводилась доследственная проверка по факту кражи»[19].

– Летом 2014 года на озере Арахлей, популярном месте отдыха жителей Читы, произошел инцидент с участием местного полицейского Тараса Яковенко:

«Салонник» залез на базе отдыха в машину одного из отдыхающих. Хозяин авто задержал злоумышленника, мы с напарником в это время находились рядом и быстро прибыли к месту происшествия. Когда начали надевать на подозреваемого наручники, он стал кричать: «АУЕ! Ворам свободу!». Тут же прибежали около 10 человек, попытались напасть на меня и напарника. Мне пришлось выстрелить в воздух, нападавшие на некоторое время успокоились, – рассказал Яковенко.

«Салонника» доставили во временный пункт полиции, потом при помощи ОМОНа были задержаны еще 8 участников потасовки. В отношении троих из них Тарас Яковенко написал рапорт о нападении на сотрудников полиции, находящихся при исполнении.

Все задержанные – молодые люди 1991–1993 годов рождения. Они отрицательно настроены к обществу, полиции, власти. Именуют себя «АУЕ».

– Это расшифровывается как «Арестантское уркаганское единство». Практически все из тех, кто придерживается этого нового для Читы криминального течения, проживают в поселке КСК. Причем они как из неблагополучных, так и вполне обычных семей. Например, у одного из задержанных на Арахлее мать работает в полиции, отец – тоже бывший сотрудник правоохранительных органов, – добавил Яковенко.

Он отметил, что на КСК представители «АУЕ» не воруют: «Они выезжают в город, в места массового пребывания людей, в том числе и на Арахлей»[20].

Стоит обратить внимание, что для местного полицейского АУЕ – это криминальное течение, воспринимающееся как «новое для Читы». В комментариях к статье также преобладают пренебрежительные высказывания в отношении «ауешников», для многих существование этого «движения» – новость: «зачем этот уае рекламируют, какой нибудь урка внушил ксковским малолеткам идею братства, только сдаст он эту шпану первым, если прижмут», «АУЕ???? Ха-ха-хааа!!! Гопники что ли? Так бы и кричали тогда – свободу гопоте!!! А то – АУЕ АУЕ».

Так начала формироваться «история» «движения АУЕ»; эта история имела фантомный характер, поскольку включала слабо связанные между собой события, объединенные по достаточно расплывчатым признакам. В «историю» «движения АУЕ» встраивались все новые и новые инциденты, произошедшие уже после выступления Синельникова.

– Большой резонанс получила серия самоубийств в общежитии лицея города Борзи. За год до этого в лицее была в качестве эксперимента создана группа из бывших детдомовцев, совершивших правонарушения и учившихся в закрытых учебных заведениях. В октябре – ноябре 2014 и мае 2015 года в лицее совершили самоубийства четверо подростков – и из экспериментальной группы, и из основного состава учеников. Бытовало мнение, что причинами самоубийств были непомерные поборы, которым они подвергались со стороны местного криминального сообщества, и вымогательство социальных пособий, которые получали бывшие детдомовцы[21]; расследование самоубийств эту версию не подтвердило[22]. Яркой деталью борзинских событий стал инцидент, произошедший 20 ноября 2014 года: местный уголовник, некто Шар, спасаясь от погони ГИБДД, заехал во двор лицея и призвал находившихся там учеников вместе с ним вскрыть вены для устрашения инспекторов. По одним описаниям, «девять ребят, вслед за ним, изрезали себе руки и забрызгали кровью патрульную машину»[23], по другим – поранивших себя было меньше[24]; демонстративное нанесение себе порезов – способ выражения протеста, применяющийся в местах заключения.

– Широко освещались драматические события, произошедшие в январе – феврале 2016 года в селе Новопавловка Забайкальского района Забайкальского края (население менее 4 тыс. чел.)[25]. Здесь сложилась ситуация, при которой несколько учеников 7–8 классов организовали поборы среди школьников и, по оценке одного из участников событий, «деньги трясли со всех, заканчивая школьниками пятых классов. Это продолжалось последние три года. Собирали прямо в школьной столовой: с кого сто рублей, с кого пять»[26], собирали чай и сигареты для отправки на зону; происходил и грабеж личных вещей (одежды, гаджетов). Некоторые школьники отказывались платить, и после очередного конфликта несколько мужчин – родители школьников – отвезли двоих вымогателей за пределы поселка, припугнули и побили. Малолетним рэкетирам покровительствовал уголовник по прозвищу Моментик; сам себя он называл Моменто и представлялся как «положенец читинский», хотя, по имеющимся данным, имел в тюремной иерархии невысокий статус. На родителей было заведено уголовное дело, и Моментик начал требовать с них отступные, но в итоге был посажен за вымогательство; известно, что из заключения он обращался к своим юным последователям с требованием собрать 700 тыс. руб. на услуги адвоката, это предлагалось осуществить через незаконную вырубку леса. Кроме того, «в феврале 2016-го трех подростков, подозреваемых в вымогательстве, доставили в местный отдел полиции для серьезной беседы, но по факту из этой затеи ничего хорошего не вышло. В какой-то момент в помещение ворвались старшие товарищи правонарушителей и стали оказывать давление на сотрудников правопорядка – дело даже дошло до рукоприкладства. Таким образом, они хотели освободить своих младших собратьев из „плена“. История закончилась тем, что полицейские открыли предупредительный огонь по злоумышленникам, обратив их в бегство»[27]. Еще одно нападение подростков (учащихся коррекционной школы-интерната) на отделение полиции произошло в этом же месяце в городе Хилок (около 11 тыс. чел.)[28].

В 2016 году разразился скандал, связанный с Усольским гвардейским кадетским корпусом (Усольск, Иркутская область). Здесь процветали неуставные отношения: избиения, издевательства, вымогательство, хищения, кражи; иногда это делалось при попустительстве педагогов или даже с их участием. Судя по описаниям, происходящее не выходило за рамки школьного буллинга, с АУЕ произошедшее сравнивалось, видимо, потому, что из 113 сотрудников учебного заведения судимость имели 17, в том числе четыре воспитателя; директор до этого долгие годы руководил исправительно-трудовой колонией[29].

В СМИ Забайкалья и Бурятии неоднократно появлялись сообщения о том, что подростки подвергаются рэкету со стороны сверстников-ауешников, собирающих «грев на зону»; «подобные случаи были и в других школах, и в лесопромышленном и железнодорожном колледжах. (…) Проблема в том, что пострадавшие боятся писать заявление, не верят, что как-то смогут это остановить»[30]. Приводились случаи самоубийств подростков, попавших в долговую кабалу[31].

В декабре 2015 года информационная кампания вышла на качественно новый уровень – политический: тема АУЕ в Забайкалье появилась на сайте Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ)[32].

I.2. Вторая половина 2016 года. Информационный резонанс

До первой половины 2016 года включительно новостная повестка, связанная с темой АУЕ, исчерпывалась преимущественно событиями в Забайкалье и сопредельных областях; эти события обсуждались в региональных СМИ, но за пределами региона заметного резонанса не имели. Во второй же половине 2016 года тема вышла на общероссийский уровень; информационный прорыв был связан с Я. В. Лантратовой, на тот момент занимавшей должность ответственного секретаря СПЧ. В интервью «Известиям» 13 июля 2016 года Лантратова сказала:

Мы на базе СПЧ создали рабочую группу, куда вошли представители МВД, прокуратуры, Следственного комитета, Минобразования, Минтруда. Затем подготовили группу из числа членов СПЧ и почти 50 чиновников различных уровней, которые выехали в Забайкальский край и проехали по всем детским социальным учреждениям. По итогам было возбуждено более 20 уголовных дел. Это было в конце 2015 года. Но мы выявили и другую страшную проблему. Выяснилось, что многие детские учреждения, в том числе и Забайкальского края, находятся под влиянием криминальной субкультуры под названием АУЕ – арестантско-уркаганское единство. Это когда на зоне сидит человек, у него есть телефон и он может поставить своих «смотрящих», устанавливающих свои порядки. В том числе и в детских домах. И детей заставляют сдавать деньги на общак для зоны. А если они не сдают, то переходят в разряд «опущенных», над ними издеваются, у них отдельная посуда, столы. Мы узнали, что рядом находится многопрофильный лицей, в котором за полгода пять детей совершили самоубийства. Историю тихонечко замяли – сказали, что никакого отношения эти самоубийства к АУЕ не имеют. Хотя сами сотрудники нам сказали, что все взаимосвязано. Когда мы стали с этим разбираться, выяснилось, что АУЕ действует еще в 17 регионах. Среди них – Бурятия, Челябинская, Ульяновская, Тверская область, Ставропольский край, Московская область и другие регионы России[33].

Заявление Лантратовой было сделано «Известиям» в тот момент, когда ее кандидатура рассматривалась в качестве кандидата на пост уполномоченного при Президенте РФ по правам ребенка[34] (9 сентября была назначена А. Ю. Кузнецова). То есть, иначе говоря, заявление об АУЕ стоит воспринимать как часть предвыборной программы Лантратовой; как и полагается предвыборным выступлениям, оно содержало указания на социальные проблемы, с которыми кандидат на должность намерен бороться.

Тему «криминальной субкультуры АУЕ» Лантратова развила на состоявшемся в начале декабря 2016 года заседании СПЧ в присутствии В. В. Путина[35]. В целом тезисы ее доклада повторяли интервью от 13 июля, но были и новые моменты. Так, подчеркивалось, что «субкультура АУЕ» – не стихийная деятельность, а организованная, она является «молодежной политикой криминального мира» (3:50) (словосочетание, наводящее на мысль об альтернативной государственности преступников). Большое внимание уделялось влиянию криминальных сообществ Интернета (4:44). Очень хорошо выстроенное девятиминутное выступление, несомненно, произвело сильное эмоциональное впечатление: приводились примеры издевательств над детьми в детских домах (действительно шокирующие и заслуживающие пристального внимания); говорилось о систематической педофилии («дети из благополучных семей выходят утром в школу и попадают на специальные явочные квартиры, где уже находятся алкоголь и наркотики, и они обязаны вписаться (называется „вписки“) в эти криминальные субкультуры, чтобы не стать опущенными, и оплатить алкоголь и наркотики собственным телом» (4:10)); отмечалось, что «криминальная среда забирает самых лучших и самых талантливых» из детей (8:48) и что «за этим стоят очень большие деньги и заинтересованные люди» (5:24). Нагнеталась тревожность: «Самое страшное, что дети в этих колониях и спецшколах очень хорошо физически подготовлены. У них есть определенное мировоззрение, они легко приспосабливаются ко всему, и самое страшное, Владимир Владимирович, что, когда они выйдут из этих спецшкол, их будет целая армия. И мы считаем, что это проблема национальной безопасности» (7:00).

2 января 2017 года по итогам заседания СПЧ президент утвердил перечень из девяти поручений – в частности, по предотвращению криминализации подростковой среды[36].

Политиками высокого уровня была произведена легитимация термина и понятия АУЕ: теперь вся страна узнала, что это такое. Используя терминологию Джона Остина[37], можно сказать, что сообщение о существовании «субкультуры АУЕ» имело характер перформативного действия, направленного на признание этой гипотетической «субкультуры» как угрозы «национальной безопасности».

Постепенное накопление информации и алармистские высказывания на высоком уровне позволили сделать слово АУЕ узнаваемым. Ситуация перешла на качественно новый уровень: слово АУЕ из термина малозначительных новостных сообщений превратилось в бренд.

I.3. 2017 – Август 2020 года. Под брендом АУЕ

Если до 2016 года включительно новостные сообщения, включающие слово «АУЕ», поступали преимущественно из «байкальского» региона (Забайкальского края, Бурятии, Иркутской области), то в новостях 2017–2019 годов он был представлен слабо, а новости шли уже из других субъектов Российской Федерации.

Наиболее резонансным событием этих лет (и в главе V это будет показано на статистических данных) стал инцидент, произошедший 27 мая в Челябинске[38]. Здесь должен был состояться фестиваль красок Холи; это мероприятие проводилось во многих городах России, с 2015 года – и в Челябинске. Фестиваль был отменен из-за позиции миссионерского отдела Челябинской епархии РПЦ, усмотревшей в нем сатанизм, нарушение закона и угрозу национальной безопасности[39]. В день праздника подростки (по оценкам свидетелей, до трехсот человек[40]) пришли на место его проведения, узнали, что праздника не будет, и стали проявлять недовольство; по показаниям очевидцев, многие подогрели себя алкоголем. Подверглись агрессии две машины полиции – их попинали, обматерили, осыпали краской. Что важно, в один из моментов подростки довольно слаженно девять раз проскандировали возглас «АУЕ!», причем кричали в равной степени и мальчики и девочки[41]. Расследование показало, что подростки, участвовавшие в инциденте, не включены в криминальную деятельность и происходят в целом из благополучных семей[42].

Видимо, именно это событие обусловило новый рост интереса к теме. В июне вышли крупные статьи в СМИ, впоследствии чаще всего цитировались публикации в «Новой газете»[43] и на сайте Meduza[44]. Последовала и реакция на высшем уровне: 22 июля 2017 года в Государственной думе РФ было проведено заседание, посвященное противодействию АУЕ[45].

Еще одно резонансное событие произошло 24 августа 2018 года в центре Санкт-Петербурга. Компания подростков (юноши и девушки, около 12 человек) агрессивно вела себя на улице, совершала хулиганские действия, в частности, в Таврическом саду был избит молодой мужчина, пострадало еще несколько человек. Выяснилось, что лидером банды является подросток, ранее имевший судимость за кражу, компания осуществляла нападения на улицах и раньше. СМИ связали произошедшее с АУЕ[46].

Новостная лента 2017–2019 годов содержит упоминания примерно двух десятков криминальных событий в разных городах, связываемых с АУЕ. Среди них убийства, уличный разбой, изнасилования, беспорядки в исправительных учреждениях, хулиганство, вандализм. Есть здесь значительные события, как, например, конфликты в Набережных Челнах[47], есть и мелкие – как, например, инцидент в Нефтеюганске, сводящийся к вандализму в магазине, находящемся на ремонте[48].

По публикациям не всегда легко понять, на основании каких признаков журналисты относят то или иное событие к теме АУЕ. Публикации кратки, не содержат всех подробностей дел и постоянно оставляют ощущение недосказанности. В начале этой главы высказывалось предварительное замечание, что заинтересованные лица (журналисты, чиновники) связывают с категорией АУЕ преступную деятельность несовершеннолетних, имеющую хоть какое-либо отношение к тюремно-уголовной среде и включающую хоть какие-либо упоминания слова АУЕ. Теперь, накопив эмпирический материал, можно конкретизировать набор признаков, позволяющих идентифицировать различные события новостной повестки как связанные с АУЕ.

1. Участники правонарушения находятся в подростковом возрасте; все рассматриваемые сообщения – это сообщения о подростках; иногда также – о детях и молодежи.

2. У одного или нескольких участников преступления есть судимости, или же в ситуации оказывается замешан опытный уголовник, как это было, например, в рассмотренной выше ситуации в Новопавловке.

3. Тюремно-уголовные формы самоорганизации умышленно копируются на некриминальную среду; в частности, формируются категории «смотрящих» (криминальных лидеров) и «опущенных» (низкостатусных парий)[49]; такое разделение, например, прослеживалось в исправительных учреждениях для несовершеннолетних[50].

4. Производится сбор средств «на общак» и для «грева» находящихся в исправительных учреждениях; например, задержанные в Набережных Челнах хулиганы сообщали, что собирают средства «в нижнекамскую колонию № 4 некоему Ленчику»[51].

5. В аккаунтах участников преступления в социальных сетях есть ссылки на криминализированные ресурсы. Например, о подростковой банде, промышлявшей угонами, вымогательством, разбоем, сообщалось: «Все подростки – последователи криминального движения „АУЕ“ (…). „Изучали их личные страницы в соцсетях – несовершеннолетние подписаны на группы „АУЕ“, ACAB и другие в том же ключе“, – говорит собеседник, знакомый с ходом расследования» (Нижневартовск, февраль 2019 года)[52].

6. В ходе инцидента звучат выкрики «АУЕ!» и используется тюремно-уголовный жаргон. Например, о малолетних преступниках сообщалось, что «на одном из видеороликов, который был удален из социальных сетей, участники расправы выкрикивают фразы на тюремном жаргоне, а также оперируют „воровскими понятиями“» (Ханты-Мансийск, октябрь 2018 года)[53].

7. Делаются личные заявления о принадлежности к АУЕ; например, в Новосибирске (февраль 2019 года) нападавшие сами сообщали об этом жертвам[54].

8. Преступление носит групповой характер, что позволяет рассматривать группу как банду. Например, сообщалось о «банде АУЕ» в Нижнем Новгороде (июль 2019 года)[55].

Представители правоохранительных органов на местах были заинтересованы в том, чтобы новые инциденты с участием несовершеннолетних расценивались как связанные с АУЕ. Дело в том, что они, как и учебно-образовательные учреждения, получали из центра инструкции, предписывавшие обращать на АУЕ повышенное внимание[56]. Так, в материале о Северной Осетии говорилось, что в ходе работы по профилактике АУЕ фактически происходит информирование подростков об этом явлении: «Сотрудникам инспекции ПДН [подразделения по делам несовершеннолетних. – Д. Г.] хорошо известно об АУЕ. Сами же подростки чаще всего узнают об этой субкультуре от правоохранителей – во время профилактической работы, которую власти обязаны проводить по указанию Москвы»[57].

Наличие бренда АУЕ и установка на борьбу привели к тому, что эта тема стала обнаруживаться там, где раньше видели подростковую преступность, подростковый бандитизм, влияние криминала, буллинг. То, что раньше считалось уличными группировками, сейчас стало рассматриваться как «банды АУЕ»[58]. Происходила смена терминологии, необязательно связанная с изменением социальной сущности преступности. В связи с этим справедливым представляется комментарий одной из новостей, связанных якобы с АУЕ: «Прям привет из 90-х! И если в то время участников таких сборов называли „гопниками“, то теперь – „ауешниками“»[59].

Повышение общественной тревожности вокруг гипотетической «субкультуры АУЕ» привело к появлению ряда законодательных инициатив:

– общественная организация «Русский академический фонд» в мае 2017 года обратилась к уполномоченному по правам ребенка в России Анне Кузнецовой с просьбой инициировать поправки, ограничивающие «доступ несовершеннолетних к интернет-сообществам с арестантской тематикой АУЕ»[60]; в августе Аппарат детского омбудсмена внес в правительство предложения по ограничению деятельности в соцсетях сообществ «криминализованного неформального объединения АУЕ»[61];

– в сентябре 2017 года тот же «Русский академический фонд» обратился к Генеральному прокурору России Юрию Чайке с просьбой рассмотреть возможность внесения сообществ, связанных с криминализованным неформальным объединением АУЕ, в реестр экстремистских[62];

– в ноябре 2017 года сенатор от Владимирской области Антон Беляков внес в Госдуму законопроект, запрещающий пропаганду криминальной субкультуры в Интернете и средствах массовой информации; особо была отмечена «субкультура АУЕ»[63];

– 23 октября 2019 года Генеральная прокуратура России предложила запретить публикации о преступлениях несовершеннолетних, чтобы не провоцировать их повторений; на заседании упор был сделан на распространение через Интернет информации о «движении АУЕ»[64].

Многочисленные законодательные инициативы известны и в регионах.

Возможно, общая озабоченность темой преступности несовершеннолетних выразилась в принятии 22 марта 2017 года Концепции развития системы профилактики безнадзорности несовершеннолетних на период до 2020 года[65] и последующих документов[66], хотя упоминаний АУЕ в этих документах найдено не было. Впоследствии встречались утверждения, что документ был разработан именно «в рамках борьбы с пропагандой и распространением асоциальной субкультуры „А. У. Е.“»[67].

Во второй половине 2019 года уже шла подготовка[68] к новому законодательному решению, которое было принято 17 августа 2020 года.

I.4. 17 августа 2020 года. «экстремистская организация»

17 августа 2020 года «движение АУЕ» было официально признано экстремистской организацией. Это событие стало переломным моментом в информационном осмыслении темы АУЕ. Не случайно с краткого описания событий 17 августа и начинается данная книга.

Несколькими днями ранее, 14 августа 2020 года, на сайте Генеральной прокуратуры РФ сообщалось, что в целях «противодействия распространения среди подростков идеологии движения „АУЕ“» прокурорам регионов РФ «поручено усилить надзор за полнотой и своевременностью профилактических мер со стороны органов и учреждений системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, а также правоохранительных органов». Особенно «в связи с рядом происшествий с участием подростков – приверженцев криминальной субкультуры» был отмечен Забайкальский край, прокурору региона было дано поручение «о принятии дополнительных мер, в том числе координационного характера, в целях предупреждения деятельности такого рода деструктивных движений, пресечения преступных проявлений со стороны несовершеннолетних, а также устранения причин и условий им способствующих»[69].

17 августа 2020 года на том же официальном сайте было объявлено:

Верховный Суд Российской Федерации удовлетворил административное исковое заявление Генерального прокурора Российской Федерации и признал движение «Арестантское уголовное единство» экстремистским, а также запретил его деятельность.

В судебном заседании установлено, что АУЕ является хорошо структурированной и управляемой организацией – молодежным движением экстремистской направленности.

В рамках движения и в его интересах участниками АУЕ совершались экстремистские правонарушения, а также массовые беспорядки. (…)

Запрет деятельности АУЕ позволит эффективно пресекать преступную деятельность его участников, защитить интересы подрастающего поколения, способствовать оздоровлению общества и обеспечить безопасность государства[70].

В этот же день информация начала обрастать подробностями. Так, в СМИ со ссылкой на «источник в правоохранительных органах» появилось сообщение, что «антисоциальное движение криминальной направленности „Арестантское уголовное единство“ (…) [насчитывает] до 34 тыс. активных приверженцев в 40 регионах, из них до 40 % – подростки в возрасте 13–17 лет»[71]. В других публикациях того же дня указывалось на опасность влияния «движения АУЕ» через Интернет; отмечалось, что «в одной из крупнейших российских соцсетей сегодня насчитываются 39 тысяч групп АУЕ, в которых состоит более 6,5 миллиона пользователей»[72]; утверждалось, что лидеры организации «тщательно скрывают свою принадлежность к движению, а непосредственная координация осуществляется так называемыми смотрящими через мессенджеры и соцсети»[73]. Журналисты опять ссылались на анонимные «источники в правоохранительных органах». Делался упор на иностранное влияние: «Крупнейшие из интернет-сообществ созданы и администрируются с территории Украины. (…) В странах бывшего СССР также существуют интернет-сообщества, посвященные тематике движения. В Азербайджане в соцсетях действуют более 40 групп АУЕ, в Армении – 22 группы, в Грузии – семь групп. А в Казахстане идеологией АУЕ интересуются около 60 тысяч интернет-пользователей»[74].

На решение Верховного Суда РФ откликнулись многочисленные СМИ, которые некритично пересказывали сделанные заявления и более ранние публикации. Количество поисковых запросов по слову АУЕ в сети Google.com достигло рекордной величины – см. главу V, график 1.

Уже на следующий день наметились перспективы дальнейшего законотворчества, связанного с «движением АУЕ». Заместитель председателя комитета Совета Федерации по конституционному законодательству Александр Башкин внес в Госдуму законопроект, направленный против пропаганды криминала. Было предложено внести изменения в законы «Об основах профилактики правонарушений» и «Об информации, информационных технологиях и о защите информации». Законопроект, в частности, предусматривал досудебный порядок блокировки сайтов, пропагандирующих криминальную субкультуру[75].

25 августа 2020 года врио замначальника Главного управления по обеспечению охраны общественного порядка и координации взаимодействия с органами исполнительной власти субъектов РФ МВД России Сергей Кравчук в ходе круглого стола в Общественной палате РФ заявил, что «Именно такие группы (типа запрещенного Верховным судом экстремистского движения АУЕ) могут стать боевой единицей для проведения протестных акций, массовых беспорядков, преступлений экстремистского проявления»[76]. На следующий день он же, давая интервью, «не исключил» «появления единой информационной базы участников запрещенного в России движения АУЕ»[77].

Отнесение «движения АУЕ» к числу экстремистских организаций значительно повысило сроки, которые могут получить правонарушители. К гражданам, «проникшимся криминальными идеями», стало возможным применять статьи УК РФ об экстремизме. Среди них статьи 280 («Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности», наказывается лишением свободы на срок до пяти лет), 282.1 («Организация экстремистского сообщества», до двенадцати лет лишения свободы), 282.2 («Организация деятельности экстремистской организации», до двенадцати лет лишения свободы), 282.3 («Финансирование экстремистской деятельности», до десяти лет лишения свободы). Иначе говоря, если раньше совершившему мелкое хулиганство грозили только незначительные наказания, предусмотренные статьей 158 УК РФ (максимум административный арест сроком до пятнадцати суток), то теперь, в случае если будет хоть как-то доказано участие в «движении АУЕ», неприятности окажутся несоизмеримо бóльшими.

Решение Верховного Суда принималось в закрытом режиме; не было обнародовано никаких обоснований этого решения: никаких конкретных фактов, никаких документов, на основании которых решение принималось. Между тем у «хорошо структурированной и управляемой организации» должны быть руководящие органы, система лидеров и координаторов, организационно-штатная структура, налаженная система принятия и исполнения решений, устав, условия членства и проч. Ничего этого не было указано. Не были прослежены финансовые потоки, которые наверняка должны быть у криминальной организации. Не были названы основные мероприятия, проводимые организацией; в том числе ничего не было сказано о «массовых беспорядках», которые якобы совершались «участниками АУЕ». Короче говоря, Верховным Судом и Генеральной прокуратурой не были раскрыты никакие конкретные факты, позволяющие утверждать, что речь идет об организации, а не о чем-либо другом. Авторитетное решение этих институций заставляет поверить на слово, что «движение АУЕ» как организация – существует; но никаких доказательств этого не приводится. Отмечается только, что это движение молодежное; то есть речь не идет о традиционной тюремно-уголовной среде, включающей элиту (воров в законе, криминальных авторитетов), территориальных представителей («смотрящих»), координационные совещания и систему правил поведения. Нет, это именно «молодежное движение экстремистской направленности», некая отдельная криминальная структура.

Обзор экспертных мнений по решению Генеральной прокуратуры можно увидеть, например, в публикации издания ZNAK от 21 августа 2020 года. Несколько экспертов, представляющих разные группы и имеющих разные взгляды на суть явления («представители криминального мира, правозащитники, силовики и другие эксперты»), высказались по теме: «Действительно ли есть некое организованное движение со своим сводом правил, организационно-штатной структурой, руководящими органами, налаженной системой принятия и исполнения решений». Многие из них выражали озабоченность состоянием подростковой преступности, влиянием криминального сообщества; они говорили о принципиальной необходимости работы на данном направлении. Но по итогам обсуждения журналист резюмировал: «Все собеседники Znak.com сходятся во мнении, что никакой централизованной организации с аббревиатурой АУЕ в России не существует»[78].

I.5. После 17 августа 2020 года: дела об «экстремизме»

Подавляющим большинством россиян решение Верховного Суда РФ от 17 августа 2020 года было воспринято с одобрением: в ходе опроса ВЦИОМ (октябрь 2020 года) 85 % респондентов заявили, что «признание „АУЕ“ экстремистской организацией и ее запрет в России – правильное решение». Такое единодушие понятно: респонденты – законопослушные граждане, любая борьба с преступностью воспринимается ими как однозначное благо и повышение личной безопасности; до участия в опросе 62 % из них вообще не слышали слова АУЕ, а еще 16 % «слышали про движение АУЕ, но не знают, чем оно занимается»[79].

Иначе произошедшее было расценено теми, кто понимает все последствия принятого решения. Большую озабоченность оно вызвало среди правозащитников, специализирующихся на заключенных и находящихся под следствием. Общим было мнение, что новая юридическая норма станет инструментом репрессивных действий, произвольно применяемым властью в отношении тех, кого хотят привлечь к уголовной ответственности.

Так, Алексей Федяров – правозащитник, юрист фонда «Русь сидящая» – говорил: «Принятая норма о криминализации АУЕ – это настоящий корм для бюрократической полицейской машины. Я гарантирую: дела „по АУЕ“ сейчас пойдут потоком. Привлекать будут за все – за „воровские звезды“, за аббревиатуры, за участие в пабликах»[80].

В моем распоряжении есть апелляционная жалоба, направленная в августе 2020 года правозащитником С. В. Охотиным в Апелляционную коллегию Верховного Суда Российской Федерации[81]. Помимо прочего, в этом документе перечислены виды деятельности, которые могут быть расценены как связанные с АУЕ: «1) любые официально не регламентированные действия следственно-арестованных и осужденных» (например, передача друг другу одежды в целях взаимопомощи); «2) любые меры поддержки (передача вещей, продуктов питания, книг, лекарств в места содержания под стражей) лиц, содержащихся под стражей, тем более если эти действия будут осуществляться на регулярной основе и не родственниками; 3) любые культурные явления (книги, публикации, песни, фильмы и прочее), в которых отражается официально не регламентированная часть взаимоотношений лиц, содержащихся под стражей, и присутствует отсылка к „понятным нормам поведения“ (…); 4) символика, аббревиатуры и обозначения, используемые в сети Интернет или офлайн; 5) жаргон и элементы тюремного фольклора, используемые в сети Интернет или офлайн; 6) реалистичное описание лицом, ранее содержавшимся под стражей, условий тюремного быта и взаимоотношений между арестантами, сделанное в сети Интернет или офлайн».

В дополнение к взвешенному, юридически выверенному тексту Охотина можно привести, например, эмоциональную оценку сложившейся ситуации, данную в одном из региональных СМИ: «То, что они сейчас сделали, это полный… Хочется спросить: „Ребята, вы в своем уме вообще?“. С учетом того, как у нас работает правоохранительная и судебная системы, всем разумным людям понятно, что дети известных и состоятельных родителей, коли попадутся, смогут избежать наказания. А так как „палки надо рубить“ и план по раскрытию выполнять, то будут опять страдать обычные ребята. Написал по неразумению баллончиком на заборе „АУЕ“ – держи трешку и иди на зону. Да еще и родителей к ответственности привлекут за плохое воспитание. Они правда таким образом рассчитывают бороться с питательной средой криминального мира? По всем понятиям тот, кто заехал на зону за воровскую идею, уже будет в авторитете. Так они только увеличат размах проблемы. Плюс получат новый протест в виде сочувствующих новым пострадавшим от режима»[82].

Возможность множественных репрессивных действий, допускаемых принятым нормативным документом, обусловливается неопределенностью самого понятия «движения АУЕ»: «Поскольку признанная экстремистской „Организация АУЕ“ официально не зарегистрирована, не имеет программы, устава и целей, невозможно строго и однозначно определить, какие именно действия будут отнесены правоприменителем к АУЕ, особенно с учетом того, что обжалуемое судебное решение не опубликовано и недоступно для изучения. Очевидно, предполагается, что „программу“, „устав“ и „цели“ АУЕ будет формировать сам правоприменитель исключительно на свое усмотрение. Таким образом под репрессии попадут порядка 34 000 человек, которые, по утверждениям административного истца, являются активными приверженцами АУЕ, а также несколько миллионов Интернет-пользователей, состоящих в группах АУЕ в социальных сетях»[83].

Решение от 17 августа 2020 года вызвало озабоченность в местах заключения. Заключенным сразу же стало понятно, что власть получила новый репрессивный инструмент, которым она может пользоваться совершенно произвольно. Это привело к принятию мер предосторожности. Заключенные исправительных учреждений живут согласно тюремному укладу по определению, они находятся за решеткой, пользуются «понятиями»; особенно юридически уязвимыми стали заключенные, позиционирующие себя как сторонники воровского уклада. Поэтому многие начали дистанцироваться от возможных обвинений в связях с гипотетическим «движением АУЕ».

– По данным журналистов телеканала «Россия 24», резко снизилось количество материальной помощи, поступающей в исправительные учреждения; так, «до признания АУЕ экстремистской организацией в исправительные колонии в среднем поступало ежемесячно от 600 до 900 тысяч рублей. После 17 августа сумма сократилась до 25 тысяч»[84].

– У заключенных возникла потребность избавляться от символики, связанной с АУЕ. В том же телевизионном сюжете содержится репортаж из Себежского специального учебно-воспитательного учреждения закрытого типа (Псковская область). Замдиректора по режиму и безопасности говорит, что если раньше при досмотре личных вещей обнаруживались надписи АУЕ, изречения соответствующей тематики, то сейчас таких нет, несовершеннолетние воспитанники стараются избавляться от них; даже сводят уголовные татуировки, что в условиях исправительного учреждения технически трудно и болезненно[85].

Стараются обезопасить себя и люди, находящиеся вне исправительных учреждений, но так или иначе связанные с тематикой АУЕ.

– Некоторые блогеры, рассказывающие о тюремной тематике, удалили наиболее острые сюжеты, особенно те, в названии которых присутствовало слово АУЕ[86]. Спустя пару месяцев, когда опасения несколько развеялись, к тюремной тематике снова начали возвращаться, но слово АУЕ в названиях сюжетов стало нежелательным.

– Закрывались интернет-паблики, имеющие в названии слово АУЕ. По оценкам журналистов «России 24», их количество сократилось в четыре раза[87]. В то же время остались многочисленные паблики с аналогичным содержанием, не имеющие этого слова в названии; например, на май 2021 года в сети «ВКонтакте» можно обнаружить несколько пабликов под названием «Пацанские понятия» (об их контенте будет сказано в параграфе IV.1).

– Значительно изменили свой репертуар музыкальные исполнители, специализировавшиеся на криминальной тематике (подробнее см. параграф IV.2). Например, показательно преображение рэпера Руслана Гусейнова, ранее выступавшего под псевдонимом Руслан АУЕ Черный, автора песен «А. У. Е. Жизнь ворам», «Звезды Воровские» и других. Он убрал из псевдонима слово АУЕ, «оставил хиты звукозаписывающим студиям», «подготовил материал конкретно 16+», решил вывести тюремные наколки; в интервью заявил: «Я не хочу вот с АУЕ больше ничего исполнять. Даже при мне друзья включают мои песни – у меня прям внутри все переворачивается»[88].

Действительно, как и ожидалось, различные инциденты, происходящие в местах заключения, стали интерпретироваться как связанные с «движением АУЕ». Приведем три примера.

– В конце 2020 года «в Забайкальском крае осужденный СИЗО-2 изготовил в камере следственного изолятора флаг с символикой экстремистской организации – „АУЕ“, запрещенной в РФ. Суд назначил нарушителю штраф в размере одной тысячи рублей (…) флаг с символикой конфисковали. В Забайкалье это первое такое судебное решение за пропаганду криминального образа жизни»[89]. Только при внимательном прочтении новостного сообщения можно заметить, что «флаг» на самом деле – это «кисет (…) прямоугольной формы с нанесением чернилами черного и синего цвета символики экстремистской организации», то есть небольшой мешочек для табака с рисунком авторучкой. Происшествие, по сути, незначительное, и наказание тоже, но в приведенной цитате инцидент был представлен как часть масштабной борьбы против «пропаганды криминального образа жизни».

– По сообщению прокуратуры Республики Калмыкия, 8 февраля 2021 года «следователями регионального УФСБ в отношении 2 руководителей и 4 активных членов экстремистской организации возбуждены 2 уголовных дела по признакам преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 282.2 (организация деятельности экстремистской организации) и ч. 2 ст. 282.2 УК РФ (участие в деятельности экстремистской организации). Установлено, что целью данной экстремистской организации являлось продвижение идей создания „воровской“ власти, применения вместо норм закона „воровских понятий“. Членами экстремистской организации также пропагандировалась экстремистская идеология, заключающаяся в возбуждении ненависти и вражды по отношению к представителям власти, в первую очередь к сотрудникам правоохранительных органов»[90]. В появившейся позже видеозаписи показаны некие тайники, в которых задержанные хранили многочисленные мобильные телефоны[91]. Итого, из опубликованной информации создается впечатление, что реальной причиной стало некое преступление, действительно совершенное заключенными (видимо, телефонное мошенничество), но оно было переквалифицировано в более тяжелое – связанное с экстремизмом, что сделать легко ввиду того, что в исправительных учреждениях как раз и находятся те, кто следует «воровским понятиям» и испытывает «ненависть и вражду» по отношению к «сотрудникам правоохранительных органов».

– Позже «уголовное дело возбудили в Москве по факту организации криминальными авторитетами в СИЗО № 4 ячейки запрещенного международного движения „Арестантское уголовное единство“. (…) По данным следствия, не позднее апреля 2020 года „лица, обладающие криминальным авторитетом“, организовали в СИЗО № 4 ячейку АУЕ „для пропаганды его деятельности в изоляторе“. (…) В ячейку входят минимум пять человек, а руководит ею некий Валерий Маганов по кличке Валера Блатной. По оперативным данным, он переводил собранные с арестантов деньги другому „авторитету“, Серго Чихладзе, известному как Серго Самтредский»[92]. Судя по описанию «ячейки международного движения», здесь речь идет об обычной самоорганизации заключенных на основе «воровских понятий»; единственным преступным деянием, упомянутым в новостном сообщении, является сбор денежных средств для криминального авторитета.

Судя по опубликованным в СМИ данным, в двух из трех перечисленных случаев речь идет о традиционной повседневной криминальной деятельности: изготовлении кустарных поделок с криминальной символикой, взаимопомощи заключенных; еще один случай – телефонное мошенничество. Не известно ни одного случая более серьезных преступлений, привязанных к «движению АУЕ»: например, терроризма, «экстремистских правонарушений и массовых беспорядков», о которых шла речь 17 августа 2020 года, практически не было.

Кампания по борьбе с «движением АУЕ» привела к наказанию людей, не связанных с уголовным миром. Их «проступки» состояли в том, что они публиковали в социальных сетях посты, посвященные криминальной тематике. Подобные преследования случались и раньше[93], но сейчас их стало значительно больше. Приведем, например, обзор от 1 декабря 2020 года в одном из интернет-изданий:

Суд в Сургуте оштрафовал местного жителя Александра Шабалу на тысячу рублей за то, что в 2011 году он выложил в группе в социальной сети «ВКонтакте» фотографию авторитета Япончика (Вячеслава Иванькова), на плечах которого были набиты татуировки в виде восьмиконечных звезд.

В том же городе и на ту же сумму оштрафовали Александра Бисерова. Он опубликовал видеозапись об онлайн-игре «Тюряга», где под песню «Владимирский централ» показал фрагмент игры. Суд посчитал, что иллюстрация восьмиконечной звезды на теле персонажа является демонстрацией экстремистской символики движения АУЕ (запрещенная в России организация). Кроме того, в другом ролике Бисеров показал анонс «рейда на боссов» в игре, который должен был пройти 15 января 2011 года.

Еще в одном случае оперативники центра «Э» нашли на странице жителя Сургута Виталия Балабуса свастику, герб Третьего рейха и изображение восьмиконечной звезды. Его также оштрафовали на тысячу рублей.

В Омске был назначен штраф Алексею Пилюгину за пост во «ВКонтакте» с символикой запрещенного в России движения АУЕ. Что именно это была за символика, на сайте суда не уточняется[94].

Примечательно, что в приведенном списке некоторые посты, признанные «преступными», были размещены в социальных сетях Интернета еще в 2011 году, то есть за десять лет до принятия Верховным Судом решения о «движении АУЕ».