Общество сороки. Две – к радости бесплатное чтение

Зои Сагг, Эми Маккаллох
Общество сороки
Две – к радости
Роман

Amy McCulloch, Zoe Sugg

Magpie Society

Two for Joy

* * *

В оформлении макета использованы материалы по лицензии ©shutterstock.com.

The authors have asserted their moral rights

Пролог

В ночь, когда умерла Лола, мы отправились на поиски приключений.

Это она любила больше всего.

«Увези меня куда-нибудь», – говорила она, и мне приходилось подчиняться, тщательно планируя каждый шаг, максимально используя каждую минуту, проведенную вместе. Мы тайком покидали территорию школы, запрыгивали в поезд и оказывались на вершине Осколка. Мы карабкались по скалам в поисках пещер, которые можно было бы исследовать долгими летними днями.

Затем прокрадывались обратно в Иллюмен Холл и притворялись, будто мы не более чем незнакомцы. Сначала это притворство убивало меня. Но она убедила меня в том, что это – наш маленький секрет. И теперь финишная черта была так близка: всего лишь год до свободы. Мне так не терпелось.

А пока мы полностью отдавались нашим приключениям. Этого было достаточно.

Эта ночь с самого начала должна была стать особенной. Конечно, все началось в школе. В конце концов, именно Общество связало нас. Мне казалось, она понимала это, особенно когда позволила мне рисовать у себя на спине: кончик пера следовал острым изгибам ее лопатки, даря ей крылья. Все отправились на вечеринку. Комната была в нашем распоряжении.

Все должно было быть идеально.

Но что-то шло не так, как мне хотелось. Она сказала, что в восторге от рисунка, от того, насколько он похож на настоящую татуировку, но меня не покидало ощущение, что она лжет. В машине она была слишком занята своим телефоном: скроллила ленты социальных сетей, не обращая внимания на меня. Она хотела отправиться на пляж. Она хотела быть среди других людей, прекрасно зная, что мне хотелось бы остаться с ней наедине.

Когда она поняла, что ее желание не будет исполнено, то помрачнела, начала жаловаться, что ей скучно и что приключение слишком затянулось. Мы добрались до цели путешествия, но она была резка и нетерпелива, жаловалась на ветер, на воду – на то, что обычно любила. Хотелось придерживаться намеченного курса. Было ясно, что запланированное того стоит, но казалось, земля дрожит, ускользая у меня из-под ног. Мне не удавалось удержать ее в фокусе.

Она ускользала от меня, словно ртуть.

Она прихватила куртку, чтобы прикрыть рисунок на спине. Мне это не нравилось. Как будто она стыдилась его.

Стыдилась меня.

– Отсюда видна вечеринка?

Она шагнула ближе к краю и широко распахнула руки. Я подумала о крыльях на ее спине, птице, готовой взлететь.

– Сфоткаешь меня? – Она обернулась и улыбнулась мне. Похлопала по карманам куртки. – Ой, я, похоже, оставила телефон в машине. Сфоткаешь своим?

Отказать было нельзя (ее телефон был намеренно заперт в машине, чтобы она больше не отвлекалась). Она сбросила куртку, швырнув ее к моим ногам, и встала, позируя. Пока она вертелась, нога ее соскользнула, и она вскрикнула, чуть не упав…

Сердце взлетело к горлу. Но она опередила мою попытку поддержать ее, выпрямилась и взглянула на меня, смеясь. Острые ощущения от едва не произошедшего вызвали головокружение и у меня, и у нее.

Фото было сделано, но никакое фото не смогло бы передать ее в полной мере. Мне хотелось запечатлеть ее такой, какой она была в тот момент. Будь я скульптором, можно было бы вырезать фигуру, что вела бы меня вперед, более впечатляющую, чем любая фигура, украшающая нос корабля.

В полутьме было сложно различить сороку. Но она там была, кончики крыльев тянулись к ее плечам. Тень по всей ее спине. Мы зашли слишком далеко, и наступал момент, когда раз и навсегда станет понятно, насколько сильна ее преданность.

– Идем, – сказала она, опередив меня. Ветер дул так яростно, что едва не унес ее слова прочь. Она нахмурилась. – Ты что, не слышишь?

Все становилось только хуже, когда она начинала говорить.

Реальность происходящего накрывала меня лавиной.

Наш идеальный момент не продлится дольше.

Приключение заканчивалось.

– Помоги мне спуститься. – Она протянула руку.

Но так и не дождалась помощи.

– Ты говорила серьезно? О сороках? – Таков был мой вопрос.

– Да ладно. Ты ведь не веришь в это, правда? Это просто глупый миф. Игра, в которую мы играем. Вот и все.

Слова выстрелили пощечиной.

– Это не миф. Не зли сорок. – Это была моя вера.

Она закатила глаза.

Она не верила. Возможно, никогда не верила. Она не уважала традицию. Более того, она не собиралась помогать. И это предательство было хуже любого, случавшегося ранее.

В этот последний момент, я думаю, она осознала эффект, произведенный ее словами. Но было слишком поздно для того, чтобы взять их назад.

– Нет, не надо! Прошу…

Шаг вперед.

Один толчок – и все.

Странно. Мне казалось, будет грустно, когда я сделаю это. Одна для печали, вторая для радости.

Должна была прийти печаль. Но вместо этого?

Вместо этого появилась лишь… радость.

Часть первая

Одна для печали,
Ты это узнал…

1
Айви

Кровь стекает из порезов на руке, еще свежих после того, как зеркало едва не разбилось о мою голову. Порезы сильные, они оставляют красные пятна на бумаге, которую я держу. Одри подходит ближе и читает через мое плечо. Обхватывает себя руками, дрожа то ли от страха, то ли от холода, я не знаю.

«Дорогая Кловер,

Приглашаем вас стать членом „ОБЩЕСТВА СОРОКИ“.

Согласны ли вы поддерживать ценности школы, защищать ее от коррупции и поддерживать безопасность ее и ее студентов, чего бы это ни стоило?

Если да, поставьте тут свою подпись… и ждите дальнейших инструкций».

– Тут нет подписи. Она не подписала! – Я переворачиваю бумажку, но на другой стороне нет никаких пометок. Исследую лист, читаю снова и снова, пытаясь найти хоть какой-то намек на того, кто оставил записку.

Одно можно сказать наверняка: «Общество сороки» реально. Это не какая-то реликвия Иллюмен Холла. Оно активно, и они – кем бы они ни были – хотели видеть Кловер среди них.

Я едва не завидую.

Одри – напротив, сходит с ума.

– Что это значит? Она вообще видела это? Она бы, конечно, подписала, – лепечет она, едва дыша.

– Это значит, что с ней что-то случилось.

– Или она выбрала не подписывать, а теперь расплачивается?

– Не знаю, – говорю я. – Ничего не знаю. – Сворачиваю письмо и запихиваю его под лямку бюстгальтера, стараясь не разорвать платье Одри еще сильнее. Посылаю сообщение Тедди.

«Скажи миссис Эббот, чтобы как можно скорее пришла в комнату Кловер в Полярисе. Убедись, что она придет одна».

Вздрагиваю, когда, засовывая телефон в сумку, цепляюсь рукой за застежку. На порезах ладони засыхает кровь.

– Осторожно! Надо осмотреть твои руки, нет ли там осколков. Сходить за медсестрой?

Одри исследует мои ладони, от этого они болят только сильней. Я отдергиваю их.

– Нет, я в порядке. У кастелянши в Гелиосе есть аптечка первой помощи. Но сейчас это волнует меня меньше всего. Кловер пропала!

– Когда приедут копы? – Одри меряет шагами комнату, переступая через мусор.

– Не знаю. Надеюсь, миссис Эббот будет тут с минуты на минуту. Она должна это увидеть.

Осматриваюсь. Тревожно думать о том, как Кловер борется с кем-то тут. Мысленно возвращаюсь к вечеринке и флешмобу сорок. Во всем этом хаосе кто-то так просто проскользнул в ворота школы и дальше, в здание. И люди в костюмах сорок тоже не были студентами Иллюмен Холла. Потенциальные угрозы были повсюду.

– Она с ума сойдет, когда увидит записку. Думаешь, полиция будет разбираться с «Обществом сороки»?

– Ну… Мы знаем, что Кловер считала, что она в опасности… Она ведь предупреждала нас в открытке о том, что что-то должно произойти? «Один из вас – следующий». Она просто не осознавала, что жертвой станет она.

– Боже, – говорит Одри. Она похожа на попавшего в силки кролика, который и хотел бы убежать, но не знает как. Записка прижата к моей груди. Мои мысли проносятся со скоростью тысяча миль в час.

Я резко выдыхаю.

– Давай пока забудем о записке «Общества сороки». Она только отвлечет полицию.

– Я не знаю, Айви. Мне кажется, они должны знать все. – Одри покусывает кончик ногтя. Если она не прекратит, кровь будет не только на моих руках. – Я не хочу скрывать от копов улики. Что, если… Что, если это потенциально дело об убийстве?

– Это не убийство, Одри. Кловер пропала.

Она обводит рукой беспорядок.

– Ты не знаешь, что случилось! Кровь, ее сотовый, эта безумная запись, которую она оставила? Ну же, это плохо!

Я беру ее за руки, глядя в глаза.

– Одри, мы должны прийти к согласию. Если им рассказать, это лишь все усложнит. Мы хотим, чтобы полиция сосредоточилась на поисках Кловер, а не какого-то тайного общества, верно? Если она все же не объявится… Тогда мы им расскажем.

После долгой паузы она кивает.

– Ладно. Я с тобой.

Облегченно выдыхаю.

– По крайней мере, мистер Уиллис уехал, – бормочет она.

– Он был бы идиотом, если б показался тут снова теперь, когда мы знаем, что за отношения были у него с Лолой. Чертов извращенец.

– Но ты сожгла фото… – Одри старается не смотреть на меня.

– Да, – тихо отвечаю я. – У него были с ней отношения, но у него алиби, он ее не убивал. Это тоже все усложнило бы.

– Но если это был не он, то кто на самом деле убил Лолу? Тот же, кто напал на Кловер? Я чувствую, что прямо сейчас мы – легкая добыча. Что, если тот, кто это сделал, вернется?

Паника Одри нарастает, и она шагает к выходу. Когда она оказывается у двери, лицом к лицу сталкивается с миссис Эббот.

У директрисы перехватывает дыхание, когда она в ужасе окидывает взглядом комнату. На цыпочках пробираясь мимо куч мусора, она в конце концов добирается до письменного стола.

– Мы позвонили девять один один, – говорю я. – Полиция едет.

Миссис Эббот стоит к нам спиной, так что я не вижу выражения ее лица. Но плечи ее под пиджаком напрягаются.

– Прошу, спуститесь и встретьте офицеров, а затем проведите их в мой кабинет. Я уверена, прежде всего они захотят поговорить с вами. Я позабочусь о том, чтобы вам никто не мешал. Теперь это – место преступления, мы не должны тут ничего трогать. – Она снова поворачивается к нам. – Вы что-нибудь трогали?

– Ну, мы… – начинает Одри.

Я прерываю:

– Нет. Мы ничего не трогали. Просто сидели на постели.

Одри удивленно приподнимает бровь.

– Ладно, спасибо, девочки. Сочувствую… вы, должно быть, так беспокоитесь о подруге. – Она хмурится, глядя на меня. – Айви, ты ранена?

– Я в порядке. Нам лучше пойти посмотреть, не приехала ли полиция. Они могут подъехать в любую минуту. – Хватаю Одри за руку, и мы идем по коридору прочь от комнаты Кловер.

Голова у меня начинает пульсировать. Я чувствую слабость, вспоминая о том, как на вечеринке меня едва не раздавило падающим зеркалом и протащило по осколкам на полу. Должно быть, это хорошо заметно, потому что Одри хватает меня за руку и останавливает.

– Ты как? Ты, должно быть, без сил. Ручаюсь, ты все еще в шоке.

Прикладываю ладонь ко лбу, и она поглаживает меня по руке.

– Голова болит, и руки горят. Я буду в порядке, честно. – Улыбаюсь, но чувствую, как дрожат губы. Я знаю, что не убедила Одри.

Как и себя. Платье вдруг становится слишком тесным, кровь засыхает коркой, отчего по коже бегут мурашки. Думаю, это не лучший вид, чтобы приветствовать полицию: вся в крови, пусть даже в собственной.

– На самом деле, не будешь против, если я догоню тебя внизу через пару минут? Я хочу просто снять это и закинуться парой болеутоляющих. – Разворачиваюсь к коридору, ведущему в нашу комнату. Одри медлит.

– Пойти с тобой?

– Нет, я быстро. Полиция приедет с минуты на минуту. Не стоит заставлять их ждать. Иди вперед, я догоню. – На этот раз я улыбаюсь намного убедительней. Она кивает и сбегает на еще один пролет.

Пока иду, рассматриваю красивое черное кружевное платье Одри, теперь порванное и грязное. Чувствую себя ужасно. Я могу лишь догадываться, сколько оно стоило, и теперь оно полностью уничтожено. Ни один портной не сможет привести его в порядок. Выдергиваю маленькое фиолетовое перо из порванного кружева у моих ключиц. Должно быть, оно осталось от флешмоба.

Жду не дождусь, когда сниму платье и избавлюсь от событий этого дня. Все прошло совсем не так, как планировалось. Пока одна иду в нашу комнату по темному коридору, слышу смех, крики и пение остальных студентов Иллюмен Холла, продолжающих праздновать Самайн^[1] на территории школы. Большинство из них уже забыло, что случилось со мной на вечеринке, некоторым – все равно, и никто из них понятия не имеет, что Кловер пропала, а полиция – уже на пути сюда. Я кручу перышко между большим и указательным пальцами.

Сороки побеждают.

Открываю комнату электронным ключом, но не переодеваюсь сразу же, а иду к окну. «Кловер, где ты?» – думаю я, оглядывая территорию школы. Мне кажется, будто краем глаза я замечаю движение… но там ничего нет.

Нет, что-то есть. Это сорока. Подношу два пальца ко лбу и салютую.

И в этот момент я понимаю, что теперь ничто не будет прежним.

2
Одри

Смотрю, как Айви уходит к Дому Гелиос и нашей общей спальне, жду, пока она не скроется из виду. Резко выдыхаю. В груди тяжесть, которая уже не уйдет… Но я точно знаю ее причину. Я не слишком хорошо знала Кловер, но слышала запись на ее телефоне: «Прочь от меня… Нет… стой… помогите!» Я чувствовала ее ужас. Надеюсь, мы быстро ее найдем.

«Умоляю, будь в порядке».

Я не могу думать о крови в ее комнате или о предупреждении, которое Кловер оставила нам в своем подкасте. Мне хочется ударить себя за то, что я ее не слушала.

Может быть, тогда Айви не сожгла бы фото мистера Уиллиса и Лолы. Надеюсь, он убежал далеко-далеко отсюда и мы никогда его больше не увидим. И все же два вопроса все еще крутятся в голове.

«Если мистер Уиллис не убийца, тогда кто убил Лолу Рэдклифф?

Кто еще замешан в этом?»

Я заставляю себя встряхнуться. Сейчас приедут копы. Это они должны во всем разобраться. Мне всегда казалось неправильным не пойти к властям и не позволить им разобраться с мистером Уиллисом. Особенно после того, что случилось со мной дома…

Я не хочу вновь скрывать что-то от закона. Наше участие в этом окончено. Мы с Айви можем вновь сосредоточиться на том, чтобы просто быть самими собой, а не заговорщиками-детективами. На мгновение я позволяю себе подумать о том, какой могла бы быть наша дружба без «Общества сороки». Она могла бы быть действительно впечатляющей.

Ноги несут меня на автопилоте, пока я сбегаю по извилистым лестницам к вестибюлю. Пару раз ловлю себя на том, что оглядываюсь: хотя теперь я знаю школу намного лучше, спальня Кловер в той части здания, которую я не успела хорошенько обследовать. Мне хотелось бы остаться с Айви. После того, как увидела ее настолько испуганной, я сама перепугалась еще сильнее.

Жутко, когда никого нет в коридорах. Всякий раз, проходя мимо окна, я посматриваю на задний двор школы. Вечеринка в честь Самайна продолжается, мои сокурсники толпятся вокруг огромного костра. О чем они все думают? Если ли у них собственные теории насчет флешмоба? Полагаю, когда копы подъедут ко входу, начнут разбегаться слухи.

Меня бесит то, как коридоры, кажется, сдвигаются и меняются, так что даже не сразу понимаю, что оказываюсь в знакомом месте – на главной лестнице. Вздыхаю с облегчением.

Мчусь вниз мимо украшений: тыкв и осенних венков. Теперь, при ярко горящем свете, все это кажется неуместным, атмосфера теряется.

– Одри!

Резко разворачиваюсь на полпути к парадному входу через выложенный плиткой вестибюль, мои каблуки гремят по камню. С обеспокоенным выражением лица ко мне подлетает Тедди.

– Миссис Эббот нашла вас?

– Да, нашла. В комнате Кловер. Я спустилась ждать копов. – Кажется, я не могу заставить свои руки не дрожать.

Он бледнеет.

– Полиция? Почему?

Бросаю обеспокоенный взгляд вокруг, но вестибюль пуст… если не считать странных скульптур из тыкв и снопов сена, расставленных по углам. У меня вдруг перехватывает дыхание, когда связки сухой травы, кажется, колышутся, как будто в них кто-то есть. Но, пока я смотрю, они полностью замирают. Я просто придумываю. У Одри паранойя.

– Ты в порядке? – Тедди тянется и берет меня за руку, возвращая в реальность. Я моргаю.

Притягиваю его руку ближе, и он заключает меня в объятия, его сильные руки обхватывают мои плечи. Я на грани нервного срыва, потому что именно так нынешняя Одри реагирует на травму. Когда-то она была сильной, но теперь она не может сдержать эмоций. Да пошла она. Я должна быть сильнее. Мне все же удается отвести свои эмоции от края обрыва, обретя контроль над собой. Копы ни за что не воспримут всерьез всхлипывающую девчонку.

Первое лицо, которое вспыхивает у меня в голове, это лицо Айви: сильное и серьезное, всегда готовое к действию. Если я потеряю выдержку, я ее подведу. Так что я собираюсь с силами и отстраняюсь от Тедди.

– Это Кловер, – говорю я. – Она пропала.

– Ты серьезно? – Глаза у Тедди широко распахнуты. Волосы прилипли ко лбу: он явно бежал, пытаясь стать посредником между нами и миссис Эббот. – Я ждал, когда вы вернетесь на вечеринку. Как Айви?

– Она… напугана. Но на вечеринку мы не вернемся. Я должна встретить полицию тут и проводить их в кабинет миссис Эббот.

– Я подожду с тобой.

– Ты не должен. Можешь вернуться…

Он фыркает.

– Ни за что. Я беспокоюсь. – Он откидывает волосы с моего лица. Ручаюсь, я выгляжу как абсолютная катастрофа.

– Пойдем, проверим снаружи, посмотрим, не там ли копы.

Он кивает, берет меня за руку и толкает двойные двери.

Снаружи холодно: студеный осенний воздух пробирает до костей. Я обхватываю себя руками. Тедди снимает свою куртку и набрасывает ее мне на плечи. Я едва не смеюсь над тем, насколько это шаблонно… но я не против некоторой доли джентльменского отношения. Фасад школы погружен во мрак, дорога перед нами уходит в непроглядную тьму. Вдалеке, на другом конце поля, слышны смех и музыка, в небо поднимается дым. Кто-то раздает бенгальские огни.

– Как думаешь, что случилось с Кловер? – спрашивает Тедди.

В голове у меня – полный сумбур.

– Понятия не имею.

– Да ладно… Ты должна что-то знать. Иначе зачем бы вы пошли в ее комнату?

Я плотно зажмуриваюсь. Это самое худшее. Мы пошли туда, чтобы выступить против нее. Тогда как все это время она была в опасности.

– Мы думаем… Мы думаем, она вычислила убийцу Лолы, и, кто бы это ни был, он угрожал ей. Напал на нее. – Я всхлипываю. – Я так боюсь за нее… Она, должно быть, в ужасе. Ты ведь тоже слышал ее последний подкаст.

Тедди молчит мгновение.

– Возможно, все не так плохо, как ты думаешь…

Меня удивляет его прохладный тон.

– Тебе не страшно за нее?

Он хватает мою руку.

– Нет, вовсе нет. Просто Кловер уже делала так раньше. В прошлом году она исчезла дня на три. Оказалось, она уехала в Манчестер, чтобы участвовать в протестах, и просто никому ничего не сказала. Это в ее духе. Ее родители даже не подали заявление о пропаже.

Теперь моя очередь помолчать. Особенно после того, как в конце длинной подъездной аллеи появляются фары темного седана. Не видно мигающих красно-синих огней… но, опять же, на дороге нет никого, кому они могли бы сигналить. Желудок у меня переворачивается, алкоголь выбивает из колеи, заставляя дрожать. Айви должна была знать о склонности Кловер к таким исчезновениям. Этот случай был совершенно иным.

На этот раз там была кровь.

Я делаю шаг вперед, Тедди остается на месте. Машина притормаживает, и двое в костюмах выходят из нее: мужчина и женщина.

– Вы копы? То есть… полиция? – спрашиваю я.

– Да. Я – инспектор уголовной полиции Шинг, а это констебль Коупленд, – говорит женщина. – Мы получили звонок о беспорядках и о возможной пропаже человека.

На имя мужчины я обращаю особое внимание. Это тот, у кого Кловер брала интервью для подкаста. Затем я киваю.

– Прошу, следуйте за мной.

– Стойте! – кричат из темноты у меня за спиной. Бонни бежит к нам, скользя по траве. В своем ярко-красном платье и туфлях на каблуках она выглядит невменяемой. – Что происходит? Зачем тут полиция? Это из-за подкаста?

– Возвращайся на вечеринку, Бонни, – говорит Тедди.

Мужчина-полицейский переводит взгляд с меня на Бонни и обратно.

– Прошу, идемте со мной, – повторяю я. – Наша директриса, миссис Эббот, попросила меня проводить вас в ее кабинет.

Он кивает, и они направляются за мной. Бонни бежит галопом, чтобы догнать нас.

– Ты что делаешь, Одри? – шипит она. – Это обязанности Араминты. Она староста.

– Араминты это не касается. Скажи ей, чтобы пока держала всех снаружи.

– Ты не можешь мне приказывать.

– Ладно, делай что хочешь, Бонни. Но у меня есть задача… Она состоит в том, чтобы провести этих людей в кабинет миссис Эббот. Увидимся позже. – Я слегка разворачиваюсь от нее.

Бонни и в самом деле в такой ярости, что топает ногой.

Но уходит в направлении вечеринки.

– Извините, – говорю я копам.

Они не отвечают, и мрачные выражения их лиц угнетают меня. Я прибавляю шаг, ведя их через большие двойные двери вглубь Иллюмен Холла. Смотрю на портрет, который первым приветствовал меня всего пару месяцев назад. Теперь я знаю, что это – леди Пенелопа Деберт, дочь одного из директоров, стоявшего во главе школы в девятнадцатом веке, которая позаботилась о том, чтобы школу могли посещать девочки.

Резко останавливаюсь, и копы врезаются мне в спину.

– Одри? – Тедди смотрит на меня с тревогой.

Я замешкалась.

– Прошу прощения… сюда. – Но я не могу игнорировать то, что вижу. Над плечом женщины на портрете есть то, чего, клянусь, я никогда не видела раньше. Сорока.

И она смотрит прямо на меня.

3
Айви

Я натягиваю одну из своих старых толстовок, ту, в которой я прорезала в рукавах отверстия для больших пальцев и которая все еще слегка пахнет лосьоном после бритья Тедди – древесным дымом и морскими брызгами, – и надеваю пару легинсов.

Поднимаю с пола платье Одри. Оно в ужасном состоянии. Не думаю, что какая бы то ни было химчистка спасет его: оно в крови, а теперь еще и воняет мылом после моих попыток отмыть руки. Запихиваю его в пластиковый пакет и бросаю в дальний угол моего шкафа. Одри так богата, что, вероятно, не заметит, если так и не получит его обратно.

Постель выглядит невероятно соблазнительно. Я чувствую себя так, будто меня сбил грузовик. Забравшись под одеяло, я могла бы уснуть на много часов. Но мне нужно найти Одри и обязательно услышать то, что скажет полиция.

Проверяю телефон на случай, если Кловер удалось отправить послание. Но там ничего нет.

Я направляюсь в кабинет директрисы, где меня встречают бесстрастные лица двух полицейских, стоящих у двери миссис Эббот рядом с Одри. Один – довольно широкоплечий мужчина с ручкой и бумагой наготове, так старомодно, другая – женщина-офицер с лицом несколько мягче, хоть и неулыбчивым. Кабинет с его застекленным фасадом выглядит мрачно и угрюмо. Я чувствую вставший в горле ком, когда до меня доходит серьезность происходящего. То ли ком… то ли меня вот-вот вырвет.

Одри улыбается, заметив меня.

– Айви, слава богу, ты пришла. Эм… – Она бросает взгляд на двух офицеров. Она явно забыла их имена. – Это Айви Мур-Чжан. Она моя соседка по комнате. Мы вдвоем ходили в комнату Кловер.

– Значит, это вы – юная леди, позвонившая в полицию, – говорит мне мужчина.

Киваю. Меня раздражает это отеческое «юная леди».

Позади меня по каменному полу стучат каблуки миссис Эббот. Она жмет руки полицейским и открывает свой кабинет в могильном молчании. Я натягиваю рукава худи пониже на руки. Ловлю взгляд Одри, которая морщит нос, когда миссис Эббот включает свет и приглашает нас всех внутрь. Как будто Одри чует что-то плохое.

– Присаживайтесь все.

Мы с Одри садимся на сиреневый бархатный шезлонг рядом с огромным книжным шкафом миссис Эббот, а полицейские занимают стулья перед ее столом.

Женщина-офицер заговаривает первой.

– Я – инспектор уголовной полиции Шинг, это – констебль Коупленд. Мы занимаемся уголовными расследованиями в этом районе. Сегодня вечером нам позвонили по поводу пропавшего студента, это так?

Я удивлена. Они послали детективов? И не просто детективов, а детектива, у которого Кловер брала интервью. Очевидно, что после смерти Лолы возникла необходимость разобраться во всем безотлагательно, и на этот раз они не хотят рисковать.

Ручка констебля Коупленда занесена над блокнотом, и он выжидающе смотрит на миссис Эббот.

– Да. Ученица десятого класса Кловер Мирт. Как видите, этим вечером мы празднуем наш ежегодный праздник Самайн, и Айви с Одри известили меня о том, что Кловер пропала во время вечерних событий. – Миссис Эббот говорит своим самым лучшим официальным тоном. Как будто пытается произвести впечатление на детективов. Это сразу же вызывает раздражение.

– Девочки, вы не против, если мы зададим несколько вопросов? – Инспектор Шинг поворачивается к нам.

– Ага, – отвечает Одри.

– Когда и как вы заметили, что Кловер нет?

– Мы пошли искать ее, когда прослушали ее последний подкаст и поняли, что на вечеринке ее нет. Когда мы пришли в комнату, она выглядела совершенно разграбленной, – выпаливаю я на одном дыхании.

– Я знал, что этот подкаст – плохая новость, – бормочет констебль Коупленд. – А теория о какой-то птичьей группе, защищающей школу? Вот она, разница между детективами и девочками-подростками.

– Итак, прошло всего несколько часов? – спрашивает инспектор Шинг, опуская взгляд на часы.

– Даже меньше, – говорит Коупленд. Он выдыхает, явно борясь с желанием закатить глаза. Этого человека ни на йоту не волнует исчезновение Кловер. Его напарница бросает на него мрачный взгляд: вероятно, она понимает, что он производит совершенно неподходящее впечатление.

– Я думаю, нам лучше осмотреть комнату Кловер, пока все студенты не вернулись с вечеринки. Похоже, у вас там большой праздник! Когда я училась в школе, у нас не было ничего подобного. Хотя, опять же, я училась в местной общеобразовательной школе. Ничего столь грандиозного, как у вас. Вы не могли бы проводить нас, миссис Эббот? – Шинг встает со стула.

– Конечно. – Миссис Эббот тоже встает, выпроваживая их из своего кабинета. В дверях она оборачивается и пристально смотрит на нас. – Вы пока оставайтесь здесь, девочки. Уверена, полиция захочет поговорить с вами подробнее, когда осмотрит место происшествия.

Как только дверь закрывается, мы с Одри откидываемся на диван.

– Не буду врать, Айви, это навевает на меня ужасные воспоминания. Такие разговоры с детективами. Я не делала этого с тех пор, как… – Она прикусывает кончик ногтя на большом пальце.

– О боже, конечно! Прости, для тебя это ужасно, – говорю я. – Стоило перед этим выпить еще немного, – улыбаюсь ей, пытаясь подбодрить.

Одри пожимает плечами.

– Как думаешь, что происходит на самом деле? Просто что-то тут не сходится. Как насчет «Общества сороки»? Они должны быть как-то вовлечены. Татуировка сороки на спине Лолы, этот флешмоб, предупреждение Кловер в подкасте, а теперь – это приглашение…

Я внимательно осматриваю кабинет миссис Эббот и замечаю камеру видеонаблюдения, красиво устроившуюся в углу комнаты. Киваю в ту сторону, чтобы предупредить Одри, что за нами наблюдают. Она замечает камеру и закатывает в ответ глаза.

– Мы должны быть осторожны, Одри. Мы не знаем, кто за этим стоит и насколько они могущественны. Если сделаем хуже, мы следующие. Ты ведь понимаешь это, да? – Я понижаю голос до шепота. Она пристально смотрит на меня, затем кивает.

Какое-то время мы сидим молча. Я все еще слышу студентов снаружи и глазею в окно в надежде увидеть что-то, что разгрузит мой галопирующий мозг. Звезды этим вечером такие яркие, и луна освещает идеально подстриженные кусты, растущие по краям подъездной дорожки. Идеальная ночь для Самайна. Но как только я смотрю на фонтан, я замечаю кого-то за ним. Темно, и я не могу рассмотреть, как следует, но похоже на…

Нет. Не может быть.

Шлепаю Одри по руке и указываю на улицу.

– Это?..

– О боже! Похоже на мистера Уиллиса, – говорит она, задохнувшись.

– Почему он еще не уехал? Он прямо сказал, что уезжает, несколько часов назад!

Мы наблюдаем, как он открывает багажник своего мини, швыряет что-то внутрь, затем шагает по направлению к вечеринке.

– Мне кажется, момент для этого слишком подозрителен. Мы выясняем, что Кловер знает об отношениях мистера Уиллиса и Лолы, и вот она пропадает.

– А он возвращается, – зловеще добавляет Одри.

Мы подскакиваем, когда возвращаются миссис Эббот и оба детектива.

Взгляд миссис Эббот говорит мне, что она хочет задать еще вопросы… Но когда полиции уже не будет поблизости.

Констебль Коупленд протягивает руку миссис Эббот для пожатия.

– Как мы и сказали, будем на связи, если понадобится еще информация или возникнут новые вопросы, но на текущий момент мы сделали все, что могли.

Миссис Эббот берет его руку и улыбается в ответ.

– Погодите, вы что, не хотите больше ничего спросить? – говорю я.

– Не сейчас. У нас нет никаких свидетельств преступления. Я уверен, что Кловер рано или поздно появится. Мы свяжемся с ее родителями, чтобы убедиться в том, что она просто не вернулась домой, но… Ну, подобное случается часто.

Инспектор Шинг прячет руки в карманы.

– Особенно в этих роскошных школах-интернатах, – чирикает констебль Коупленд. – Возможно, придется вернуться и поговорить о том, что не нужно напрасно тратить время полиции.

– Погодите, вы что, считаете, что мы напрасно потратили ваше время? – в отчаянии спрашивает Одри.

– Прошу прощения, наша подруга пропала, а вы не собираетесь делать с этим ровным счетом ничего? Я знаю Кловер… она бы не исчезла просто так! – в отчаянии говорю я. Чувствую, как Одри смотрит на меня, но не оглядываюсь.

– Мы сделаем все, что в наших силах.

Констебль Коупленд начинает меня раздражать: он так уверен в себе и своих дерьмовых детективных способностях.

– Мы просто беспокоимся о нашей подруге. Лучше уж перебдеть, верно?

Признаю поражение. Они явно не принимают нас всерьез, а я не собираюсь ссориться или выдавать всю информацию, которая у меня есть. Кажется, им вообще все равно. Они оба поворачиваются, чтобы уйти, и я опускаю руки.

– Что ж, тогда все решено. Если завтра новостей по-прежнему не будет, дайте нам знать.

– Нет… Вы не можете уйти! – кричит Одри у меня за спиной. – А как же кровь?

4
Одри

Мое сердце бешено колотится. Констебль Коупленд хмурится.

– Кровь?

– На столе Кловер… – начинаю я, но Айви пинает меня по ноге. – Ой!

Айви поднимает взгляд на мужчину и улыбается.

– У меня на лбу, – говорит она. – Одри об этом. У меня был лоб в крови после того, как зеркало упало и сбило меня с ног, но я все вытерла до того, как вы пришли туда. Я залила весь стол Кловер… честно говоря, я залила там все.

– Мы не видели никаких следов крови, – говорит инспектор Шинг, переводя взгляд с Айви на меня и обратно.

– Говорю же… я все вытерла, – быстро отвечает Айви.

– Мне казалось, вы сказали, что ничего не трогали? – говорит миссис Эббот. Жилка у нее на лбу грозит лопнуть.

– Я касалась только собственной крови. Подумала, что нужно стереть ее всю, раз уж она не относится к исчезновению Кловер, решила, это только все усложнит.

С трудом верю тому, что слышу, но я слишком ошарашена, чтобы спорить.

– Знаете что? Уже поздно, я провожу вас, – говорит миссис Эббот, изо всех сил пытаясь увести полицию от нас. Инспектор Шинг странно смотрит на меня. Миссис Эббот подталкивает ее к двери, затем поворачивается к нам. – Уверена, вы, девочки, найдете дорогу в свою комнату?

Мы киваем, выходим из ее кабинета, едва волоча ноги, и она закрывает за нами дверь. Мы с Айви ждем, пока полицейские оказываются вне зоны слышимости.

Я открываю рот, чтобы заговорить, но Айви останавливает меня.

– Не тут… Идем.

Она хватает меня за руку и тащит в темную комнату напротив кабинета миссис Эббот. Я вваливаюсь внутрь, спотыкаясь, хватаюсь за один из столов – должно быть, это класс, в котором я еще не была, – затем плюхаюсь на стул.

– Что за черт, Айви?

Она садится напротив.

– Я запаниковала, – говорит она, прикусывая губу. Ее взгляд мечется из стороны в сторону, как будто она пытается решить математическую задачу, которой я не вижу.

– Почему ты соврала про кровь? Это не ты залила кровью стол… кровь уже была там. Мы это не придумали! Как же вышло, что ее там нет?

– Я не знаю.

– Но она была, ведь так?

Айви бросает на меня разъяренный взгляд и закатывает глаза.

– То есть ты согласна. Хорошо. Тогда я повторяю: Какого. Черта? Это миссис Эббот подтерла ее перед приходом полиции? Но это же сокрытие улик. Мы должны рассказать копам, что мы видели в точности так, как мы это видели, чтобы у них был хоть какой-то шанс найти Кловер. Я не понимаю, почему ты остановила меня!

– Потому что, давай смотреть правде в лицо, они нам не поверят. Ты слышала, они уже считают нас чопорными девочками из школы-интерната, любительницами драм. Они решат, что мы это все выдумали для смеха, или найдут способ повернуть все так, чтобы свалить вину на нас.

– Тогда мы могли бы сказать им о сорочьем письме. Это доказывает, что в историю вовлечен кто-то еще…

– Мы даже не знаем, как давно у Кловер появилось это приглашение. Что, если это было частью расследования для подкаста? И, послушай, как ты считаешь, это будет звучать для полиции? Тайное общество, скрытное и защищающее школу? – Айви качает головой. – Это звучит нелепо. Может быть… – Она делает глубокий вдох. – Может быть, они правы. Может, утром мы получим вести от Кловер. – Она ерзает и вынимает из кармана телефон.

– Она уже делала так раньше, верно? Или нечто подобное?

– В смысле? – резко спрашивает Айви.

– Убегала.

– Кто тебе такое сказал?

– Тедди.

Айви вздыхает.

– Да, убегала. Несколько раз. Но я согласна с тобой: я знаю, в той комнате случилось нечто странное. У меня такое чувство, будто Кловер в опасности. И я не думаю, что полиция в этом нам поможет.

– Почему нет? Меня бесит такое отношение. Никто не хочет идти к копам, первый порыв у каждого – прикрыть дерьмо, лишь бы не оказаться в центре внимания или под обвинениями. Но это так не работает. Я была в подобной ситуации, помнишь? Полиция знает, что делает. Они смогут помочь. Если Кловер в опасности, мы обязаны сделать это ради нее.

Глаза Айви сверкают.

– Не очень-то они помогли со смертью Лолы, а? Почему на этот раз все должно быть иначе? Это еще одна пропавшая девушка-тинейджер. Я тебе точно скажу, насколько полиции будет не все равно.

Она сжимает большой и указательный палец в кольцо.

Через несколько ударов сердца я киваю.

– Ладно. – Затем я склоняюсь на стуле вперед. – Так что собираемся делать мы?

Айви встает.

– Не знаю, как ты… но я хочу пойти спать.

– Но как же мистер Уиллис?

– Одри, – огрызается она. Но затем смягчается: – Прости. Уже поздно. Меня едва не убило зеркалом. У меня все болит. Давай отложим расследование до утра. По крайней мере, у меня прояснится голова и мы сможем составить план. – Она берет меня за руку. – И я обещаю, план будет. Я не успокоюсь, пока Кловер не вернется в целости и сохранности.

Я колеблюсь.

– Ладно, – соглашаюсь наконец.

Следую за ней вон из комнаты и едва не наступаю ей на пятки, когда она резко останавливается. Миссис Эббот ждет у своего кабинета. Я хмурюсь и морщу нос, когда снова чувствую запах: хлористый, будто кто-то вернулся из бассейна. Странно.

– Хотела убедиться, что вы, девочки, благополучно вернулись в свою комнату. Но вы не ушли далеко.

Айви пожимает плечами.

– Прошу прощения, мисс. Мне стало немного дурно. Одри захотела, чтобы я посидела. Но сейчас мне уже лучше.

– Пойду принесу ей содовой из столовой, – говорю я.

– Нет… у вас, девочки, достаточно волнений на сегодня, и я не хочу, чтобы вас отвлекали завсегдатаи вечеринок. Я попрошу кого-то из кухонного персонала принести вам что-нибудь.

– Спасибо, – говорит Айви, и я киваю. Затем мы быстро оббегаем директрису и возвращаемся в нашу общую комнату.

– С ней точно что-то не то, – говорю я, едва мы оказываемся вне зоны слышимости. – Ты это почувствовала? Как отбеливатель или что-то вроде.

– От миссис Эббот, да? Я тоже почуяла. Но не стоит бежать впереди паровоза. Как я и сказала, отдохнем и подумаем утром.

Айви взбегает по первому лестничному пролету, когда сверху раздается голос:

– Подумаем о чем?

Выше по лестнице появляется разъяренное лицо Араминты. Ее обычно уложенные волосы растрепаны, щеки раскраснелись от гнева. В своем блестящем платье она похожа на разъяренного ангела.

– Что происходит? Почему тут была полиция? Почему никто мне ничего не сказал?

– Не все на свете касается тебя, Минти, – говорит Айви. Я встаю рядом, сложив руки на груди. Усталость наваливается на меня тонной кирпичей.

– Не надо мне тут этих «минти». Говорите, что знаете. Я староста! Не ты, Айви. Или ты забыла?

– То, что ты староста, не значит, что это – твое дело, – отвечает Айви.

– Старосты всегда в курсе! Миссис Эббот обращалась к Сэди по любому поводу.

– Ну, не моя вина, что ты такая неудачница. – Айви мчится по ступеням мимо Араминты.

– Вы испортили мое первое большое школьное мероприятие! Я знаю, что вы задумали. Вы хотите целый год топить меня как старосту, да? Айви Мур-Чжан, не знаю, что ты имеешь против меня, или ты настолько хороша, что не можешь вынести того факта, что кто-то другой стал старостой вместо твоей бесценной Лолы. Но, богом клянусь, я превращу твою жизнь в кошмар, если ты не скажешь мне, что за чертовщина тут творится.

Айви щурится, и я делаю резкий вдох. Когда она отвечает, голос ее холоден.

– Лола поставила себе целью подружиться со всеми в школе… Не рассориться. Ты постоянно ведешь себя так, будто ты – лучше всех. Может, тебе стоит пересмотреть свою роль конченой стервы?

Араминта отшатывается, словно ей дали пощечину. Айви стремительно поднимается по лестнице, но, проходя мимо Минти, я касаюсь ее руки. Ее круглые голубые глаза блестят, как будто она вот-вот заплачет. Мне ее почти жаль. Нет, вычеркнем это… Мне ее и вправду жаль. Она во тьме. Я знаю, каково это.

– Это Кловер, – тихо говорю я ей. – Она пропала.

– Что, серьезно?

– Да. Но полиция взялась за дело.

Араминта вглядывается в мое лицо, затем кивает.

– Спасибо, что сказала. Пойду проверю, в порядке ли ее соседки по комнате.

– Отличная идея. – О них я даже не подумала. В памяти вспыхивает юная светлая девочка с длинными темными волосами и в очках с толстыми стеклами. Она казалась милой. Лира как ее там? Ей потребуется кто-то вроде Араминты, чтобы уверить в том, что она в безопасности. – Мне пора…

Я срываюсь по ступеням за Айви раньше, чем Араминта успевает выпытать у меня что-то еще.

– Ты серьезно сделала это? – спрашивает Айви, не оборачиваясь, когда я нагоняю ее.

– Подумала, стоит бросить ей кость. У нее тоже была тяжелая ночь.

– Она этого не заслуживает.

– Может, нет. Но она присмотрит за соседками Кловер. Это займет ее… И уберет с нашей дороги.

Мы останавливаемся у спальни. Трудно поверить, что всего лишь несколько часов назад мы выходили отсюда, смеясь и хихикая.

Айви открывает дверь.

– Одри?

Я следую за ее взглядом. На полу лежат два письма с нашими именами, выписанными замысловатым почерком.

Я сразу же узнаю письма. Точно такие же, как то, что мы нашли в комнате Кловер.

Приглашения в «Общество сороки».

5
Айви

Мы молча стоим, не прекращая вертеть в руках приглашения. Они толстые, с тиснеными буквами… Они даже ощущаются важными.

– Что нам теперь делать? – Одри поднимает карточку, на ее лице написано смущение. Самой мне кажется, что в голове у меня пусто, и я прилагаю невероятные усилия, чтобы сосредоточиться на ситуации. Потираю виски и выдыхаю.

– Если честно, я слишком устала, чтобы даже думать об этом. Голова все еще трещит. Давай положим их туда, где нашли дневник Лолы, и вернемся к ним завтра. Разве нам еще недостаточно на сегодня?

Забираю приглашение из дрожащей руки Одри. Опускаюсь на колени у ее письменного стола, щелкаю деревянной панелью, и она повисает на своих петлях. Я кладу карточки глубоко в нишу.

– Давай немного поспим! – И падаю на постель, даже не раздевшись.

– Все же будет хорошо, да? – говорит Одри. Она роняет свое дорогое платье на пол бесформенной грудой, прежде чем тоже плюхнуться на кровать.

– Честно? Не знаю. Просто надеюсь, что к утру все прояснится.

* * *

Мне кажется, что едва моя голова коснулась подушки, как меня уже будит стуком в дверь миссис Парсонс.

– Пора вставать и одеваться, девочки.

– Что горит? – бормочу я.

– Вы должны немедленно пойти в спортзал.

– Но у меня нет уроков физкультуры, – невнятно сквозь сон отвечает Одри. – Можно я посплю еще чуть-чуть?

– Не сегодня. Полиция вернулась… и они хотят поговорить с вами.

Это привлекает наше внимание, и события вчерашнего дня стремительно возвращаются. Миссис Парсонс вскидывает бровь и закрывает за собой дверь.

Издаю стон, сбрасывая простыни и протирая опухшие глаза. Это безжалостно. Приглашения, которые мы спрятали в стену, взывают к нашему вниманию, пульсируя, словно тайные удары сердца, но сейчас нет времени думать над этим.

– Полиция вернулась? – Одри вскакивает и сует ноги в розовые пушистые тапочки, направляясь к гардеробу. – Прошлой ночью они не были убеждены в том, будто что-то случилось. Интересно, что изменилось?

– Понятия не имею. Может, они разузнали что-то о Кловер? Ручаюсь, миссис Эббот выбрала спортзал, чтобы публично продемонстрировать, как серьезно она к этому относится.

– Или убедиться в том, что она контролирует то, как мы получаем информацию.

Удивленно смотрю на нее.

– Ты быстро учишься! – Надеваю свои серые спортивные штаны и толстовку в тон, затягиваю гладкий черный боб в низкий хвост и, глядя в зеркало, провожу пальцами по мешкам под глазами.

– Для человека, которого сильно покалечило позолоченное зеркало, ты выглядишь не так уж плохо, Айви… – Она сверкает полуулыбкой.

Иногда я забываю, как непринужденно красива Одри, но, видя ее сейчас, вставшей всего несколько минут назад и выглядящей так, будто она уже посетила сеанс йоги, приняла душ, высушила волосы, выпила чашку утреннего кофе и съела эликсир юности на завтрак, проглатываю зависть и вспоминаю, что я едва не распрощалась с жизнью вчера. Могу позволить себе выглядеть несколько помято.

Спускаемся в спортзал и присоединяемся к веренице студентов. Все трещат, словно попкорн на раскаленной сковородке. Взвинчены и полны адреналина.

Грант Уокер из десятого класса – прямо перед нами.

– Что происходит? – спрашиваю я его.

– Кажется, прошлой ночью тут была полиция. Теперь они вернулись, расспрашивают студентов о вечеринке, – отвечает он.

– Откуда ты знаешь?

– От приятеля из Дома Полярис. Думаю, это имеет отношение к этой девчонке-подкастеру, Кловер. Очевидно, она пропала! Реально странно… – Он вновь отворачивается к своим друзьям, которые теперь гадают о том, кто мог видеть Кловер последним.

– Так они опрашивают всех? Мне это кажется потерей времени, – шепчу я Одри.

Миссис Эббот в начале цепочки осматривает студентов одного за другим. До меня доходит, что мы с Одри вот-вот расстанемся. Я надеюсь, она не отклонится от того, на чем мы сошлись. «Не упоминай о письме или дневнике», – хочу я предупредить ее, но другой ученик встает в очередь за нами. Дверь в спортзал распахивается, и выходит одна из соседок Кловер по комнате – Лира. Она идет вдоль цепочки, низко опустив голову, лицо у нее угрюмое и серое.

– Это реально затянется на годы. Они опрашивают каждого по отдельности. Ну же, давай выйдем подышать. Пахнет затхлыми кроссовками и старыми спортивными костюмами, аж тошнит. – Хватаю Одри за руку и вытаскиваю из очереди прежде, чем она успевает запротестовать.

Снаружи морозно, и кажется, что зима не за горами. Здесь свежо, воздух наполняет мои легкие и едва не обжигает. На дальнем поле я вижу внука садовника, Эда, который убирает костер, оставшийся после вечеринки. По всему двору толпятся студенты. Пара смотрит на меня с беспокойством.

Ненавижу, что они пялятся на меня.

Не сказав друг другу ни слова, мы с Одри удаляемся от толпы, направляясь к лесу, куда я хожу на пробежки. Оглядываюсь через плечо, чтобы убедиться, что за нами не следят. Вместо этого – на мгновение поражаюсь тому, как красива школа в утреннем свете.

Тут есть упавшее бревно, на которое садится Одри. Она вынимает свой телефон и начинает скроллить, устает и снова прячет его. Сажусь рядом с ней и провожу пальцами по выступам коры.

– Эй, что это? – Одри указывает на что-то, свисающее с дерева позади нас. Похоже на черную ткань. Она встает и тянет ее на себя. – Похоже, кто-то немного порезвился на вечеринке прошлой ночью. – И швыряет ее обратно за дерево.

– Погоди, это не платье. Похоже на кусок того костюма, в каких были странные флешмоберы, прямо перед тем, как – ты понимаешь… случаем с зеркалом. Наряд сорок. – Я пинаю кучу листьев, обнажая груду черных перьев и маску с длинным, острым клювом.

– Проклятье, ты права. Выглядит дорого. Интересно, кто носил это и почему они это выбросили.

– Кто это организовал? Вот что я хочу знать. Кто бы это ни был, он действительно испортил Араминте праздник.

Глаза Одри широко распахиваются.

– И создал идеальное прикрытие… что, если именно в тот момент пропала Кловер?

Прежде чем я успеваю ответить, слышу, как кто-то бежит в нашу сторону.

– АЙВИ! Миссис Эббот хочет, чтобы ты шла следующей! – кричит Грант. – Я искал вас обеих. Тебе лучше поторопиться… Она в ярости.

Мы с Одри переглядываемся.

– Думаю, нельзя медлить, – говорит она.

Я киваю, хотя – к большому недовольству Гранта – не спешу выполнить требование миссис Эббот.

– Пожелай мне удачи, – говорю я Одри, оставляя ее у двери спортзала.

– Ни пуха ни пера, – отвечает она с легкой улыбкой на лице.

Стучу в дверь. Миссис Эббот загоняет меня внутрь. На круге в центре стоит стол, с одной стороны которого сидят те же два офицера, что приезжали прошлой ночью, с другой – пустой стул и школьный психолог, доктор Кинфелд. В зале холодно и гулко, подошвы скрипят, пока я иду к свободному месту.

– Рада снова вас видеть, Айви, – детектив Шинг улыбается мне в ответ, когда я сажусь. – Доктор Кинфелд сегодня тут в качестве поддержки, и, конечно, само собой разумеется, ни у кого не будет никаких проблем. Мы просто задаем вопросы, которые, как мы надеемся, подскажут нам, где Кловер. Важно, чтобы вы предоставили нам абсолютно любую информацию, которая, по-вашему, может помочь. Не важно, насколько незначительную. Договорились?

Я киваю.

– Отлично. Тогда мы просто зададим несколько вопросов, ладно?

Вновь улыбаюсь. На этот раз – показывая зубы.

Второй детектив ерзает на стуле, щурясь на меня. Но я уже проходила это раньше из-за Лолы. Я знаю, насколько беспомощны их вопросы. Пусть попробуют доказать, что я не права.

– Во сколько вы заметили, что Кловер нет? – спрашивает он.

Я медлю.

– Вероятно, часа в четыре дня?

– И почему вы решили подняться в ее комнату?

– Мы заметили, что ее не было на вечеринке, и подумали, что это немного странно. Кловер любит вечеринки и никогда бы не пропустила эту. Но потом мы услышали ее последний подкаст, в котором она сказала: «Если вы – в Иллюмен Холле, то вы в опасности». Голос у нее был встревоженный, так что мы решили, что должны наведаться к ней.

– А что случилось с вашей головой и руками? Выглядело как глубокие раны.

– Ну да, на вечеринке на меня упало зеркало. Кто-то, должно быть, перегрузил его украшениями. Но я не знаю, какое отношение это имеет к исчезновению Кловер. – Я неловко смеюсь.

– Мы просто хотим убедиться, что никто не сделал этого с вами нарочно… это все.

– Что? Нет. У меня была паническая атака, я пробежала мимо зеркала и, должно быть, толкнула его.

– Почему у вас была паническая атака?

Внезапно я чувствую себя в ловушке.

– Все это было немного чересчур: музыка, вечеринка, толпа – когда вдруг начался флешмоб, мне хотелось больше пространства. Вместо этого я обнаружила, что прижата к стене, и после этого случился тот инцидент с зеркалом.

– Ладно. Итак, в это время вы и решили найти Кловер?

– Точно. Мы послушали подкаст и вдвоем с Одри побежали в ее комнату.

– Была ли причина, по которой вы считали, что с Кловер случилось что-то подозрительное, что она не ушла по собственному желанию? Вчера вы казались довольно убежденной в том, что она не сбежала просто так.

Я закатываю глаза.

– Мы слышали ее голос в подкасте, так что да, было немного тревожно, когда ее не оказалось в комнате. Это на нее не похоже. Она – жизнь и душа вечеринки. Она обожала Самайн и должна была быть там, посреди танцпола. Кроме того, в ее комнате царил хаос. Казалось, будто кто-то перерыл все ее вещи.

– Не знаете ли вы, Айви, аккуратна ли Кловер?

– Что?

– Я полагаю, что обычно ее комната идеально убрана? – смеется детектив Шинг.

– Я не в курсе. Ну, то есть, вероятно, не идеально, но… – Я начинаю заламывать лежащие на коленях руки, потому что чувствую себя все более и более некомфортно.

– Значит, вы не можете быть уверены, что это не обычный беспорядок в комнате девочки-подростка? Может быть, она готовилась к вечеринке?

Инспектор Шинг разговаривает со мной свысока, и мне это не нравится.

Почему они не принимают меня всерьез?

– Полагаю, Кловер не объявилась дома, раз вы вернулись сегодня с новыми вопросами? Кажется, вы были уверены, что подростки делают так постоянно, и она просто окажется дома, будет отдыхать с семьей на диване, – говорю я с нажимом.

– На данный момент мы не можем раскрывать какую-либо дополнительную информацию. Мы все еще ведем расследование и относимся к нему очень серьезно, уверяю вас. Мы понимаем, что она – ваша подруга и вы очень волнуетесь. Мы делаем все возможное, чтобы получить больше ответов.

– Просто для справки: от тех, кого вы ждете для допроса, вы их не получите. – Я указываю на дверь.

Доктор Кинфелд фыркает и бросает на меня один из своих взглядов, как бы говоря: «Не сейчас, Айви».

– У Кловер есть какие-то другие друзья за пределами Иллюмена? Парень? Кто-то, кого она знает или с кем общается за пределами школы?

– Никого, о ком бы я знала. – Я пожимаю плечами.

– Это все, что нам нужно на данный момент, Айви, спасибо. – Детектив Шинг опускает ручку и смотрит на меня, широко улыбаясь.

– Э, спасибо… Удачи? – Встаю из-за стола, протискиваюсь мимо миссис Эббот, которая уже заводит следующего ученика, пока я выхожу, и возвращаюсь на улицу. Одри все еще там, с соседками Кловер по комнате, Лирой и Иоландой.

– Как все прошло? – спрашивает меня Лира.

– О, нормально. То есть. Мне особо нечего было сказать. – Поворачиваюсь к Одри, широко распахнув глаза, пытаясь сказать ей, что я им вообще ничего не выдала. Не могу ручаться, что она уловила мой намек.

Иоланда, самая тихая из соседок Кловер по комнате, склоняется ко мне.

– Вы, ребята, тоже получили эти письма?

Она лезет в карман своего пиджака, и глаза мои распахиваются, когда я замечаю уголок знакомого тисненого письма.

6
Одри

Мы с Айви пялимся друг на друга. Затем она поворачивается к Иоланде.

– Где вы это нашли?

– Под моей кроватью. Хотя я не понимаю. Что это значит? «Общество сороки»? Я думала, это шутка или типа того.

Айви качает головой.

– Мы с Одри тоже их получили. Мы… думаем, они могут иметь какое-то отношение к исчезновению Кловер.

– Дерьмо! Не может быть. Я в это не играю. – Она отшвыривает приглашение так, словно оно охвачено огнем.

– Иоланда, успокойся! Может быть, они выбрали нас, потому что Кловер нам небезразлична. Мы слышали, что она сказала. Она считала, что «Общество сороки» защищает ее, – говорит Лира, поднимая приглашение с земли. Она кажется обеспокоенной. – Так что же нам делать?

Хороший вопрос, но я не успеваю ответить, потому что слышу, как миссис Эббот выкрикивает мое имя.

– Встретимся у фонтана, когда закончишь, – говорит Айви, и я киваю. Под еще один резкий выкрик от миссис Эббот я прибавляю шагу и прохожу в центр спортзала, к небольшому столу и нескольким стульям. Просторное помещение едва ли похоже на комнату для допросов, но, если подумать, в этом есть смысл. Тут никто не может спрятаться и подслушать нас. Мой взгляд устремляется к потолку, и я замечаю, что здесь нет камер, которые фиксировали бы центр зала. Мрачно смеюсь про себя. Что за человеком я стала? Тем, кто выискивает камеры слежения всюду, куда ни попадет?

– Что смешного, Одри? – Консультант, не помню его имя, смотрит на меня, и звук его голоса полностью стирает улыбку. Вновь возвращается тревожное чувство: то, которое я так старалась забыть под руководством психолога. Кажется, прошло совсем немного времени с тех пор, как мне пришлось говорить с властями о… Я зажмуриваюсь. Не могу думать об этом прямо сейчас, иначе сломаюсь… А я не хочу оказаться перед копами в таком состоянии.

Слышу неразборчивое предложение выпить стакан воды и принимаю его, чтобы дать себе еще немного времени. Делаю глубокий вдох и осматриваю спортзал.

Тут трое: два копа и мозгоправ. Те же детективы, что и раньше, инспектор Шинг и констебль Коупленд. Волосы инспектора Шинг собраны в низкий хвост, минимум макияжа, дешевый костюм, пошитый не очень хорошо. Она выглядит серьезно, но более дружелюбно, чем мужчина. В ее взгляде видна нотка беспокойства. Глаза этого человека… ну, не то чтобы злые. Возможно, уставшие. Утомленные.

– Прошу, присаживайтесь, мисс Вагнер, – говорит инспектор Шинг. – Мы должны задать вам еще несколько вопросов об исчезновении вашей подруги, Кловер Мирт. Не возражаете против записи разговора?

– Она не была мне подругой.

– Прошу прощения?

– Нет… То есть не то чтобы мы не любили друг друга или типа того. Она была милой, насколько я знаю. Невероятно крутой. Энергичной. Но мы не были подругами. Я не знала ее. Я не… – Теперь я бормочу, и полиция это видит. Женщина улыбается мне, что заставляет меня замолчать, и я падаю на стул.

– У нас всего пара вопросов. Вы можете описать, что случилось прошлой ночью?

Я сглатываю.

– Конечно. Мы с Айви готовились к вечеринке…

– Айви Мур-Чжан?

– Да. Она моя соседка по комнате.

– И кроме того, Кловер ее… подопечная? Вы знаете, что это значит?

Я пожимаю плечами.

– Не знаю. Одна из странностей британских школ-интернатов.

– Да уж, – бормочет констебль Коупленд. Он выглядит раздраженным. Интересно, не потому ли, что Кловер уже разыграла его однажды?

Я откашливаюсь. «Будь сильной, ради Кловер». Мне нужно, чтобы полиция воспринимала ситуацию всерьез… Пусть даже я не могу ничего сказать про кровь, но все же могу попытаться помочь, не нарушая данного Айви обещания.

– По сути, это делает Айви кем-то вроде ее наставницы. Кловер – на пути к тому, чтобы стать префектом, как и Айви. Может быть, даже старостой. Кловер очень умная.

Детектив Шинг записывает то, что я говорю, даже несмотря на включенный микрофон.

– Вернемся к вечеринке. Пожалуйста, продолжайте.

– А, да. Ну, мы оделись, и начался какой-то дурдом. Входили и выходили люди.

– А можете вернуться еще раньше? Что вы делали днем?

Вопрос застает меня врасплох.

– О. – Я не могу рассказать им об «Обществе сороки», Айви предельно ясно дала это понять. – Ну, полагаю, это был день как день. Я встала, позавтракала в столовой. Почитала то, что должна была читать на каникулах, но руки так и не дошли… Затем пошла искать Айви, чтобы спросить, не хочет ли она надеть одно из моих платьев. Она была в музыкальной комнате, репетировала. Затем мы поднялись обратно к себе готовиться. Одевшись и подкрасившись, и все такое, мы пошли на вечеринку и…

– Задержитесь на секунду, миссис Вагнер. Кто-нибудь видел вас в это время? Любой, кто сможет подтвердить это. Может быть, учитель? – спрашивает констебль Коупленд.

Медлю, закусив губу. Бросаю взгляд на женщину-офицера, которая кивает мне поощряюще. Я не могу лгать им. Я и так уже о многом промолчала. Это будет слишком: особенно если учесть, что они, вероятно, уже говорили с учителем, о котором шла речь.

– Мы видели мистера Уиллиса. Он наш учитель истории, но, по-моему, он также заведует постановками школьного музыкального театра. Так что он был в музыкальной комнате, когда я нашла Айви.

– Это соответствует тому, что мы слышали.

– А если вы уже знаете, зачем спрашивать меня?

– Мы не пытаемся подловить вас, мисс Вагнер, – говорит инспектор Шинг. – Мы просто хотим убедиться, что собрали все факты.

А выглядит так, будто они действительно пытаются меня подловить. Но я делаю глубокий вздох и продолжаю:

– Как я и сказала, мы подготовились к вечеринке и спустились послушать речь Араминты… затем начался этот флешмоб сорок… и потом какое-то сумасшествие, и зеркало чуть не упало на Айви. Это все было очень шокирующе.

– Могу представить, – говорит инспектор Шинг.

– Появилось уведомление, что Кловер выпустила новый подкаст.

– О, да, мы уже прослушали его.

– Айви явно забеспокоилась о Кловер после того, что мы в нем услышали, и мы побежали в ее комнату… а там поняли, что она пропала.

– Почему вы не решили, что она просто на вечеринке?

Я пытаюсь сглотнуть, но во рту пересохло. Делаю глоток воды, он совсем не помогает. Ненавижу ложь и недомолвки. От этого сердце учащенно колотится в груди, а кожа кажется тонкой, словно бумага, и детективы видят меня насквозь.

– Думаю, Айви и соседки Кловер по комнате смогут рассказать вам больше, но, по сути, Кловер не хотела возвращаться на вечеринку. Она устала. Плюс вы, ребята, слышали подкаст…

В ответ они начинают царапать что-то в записных книжках. Опять пробую сглотнуть, гадая, что же такого я сказала, что вызвало у них тревогу. Надеюсь, моя история совпадает с историей Айви.

– Если она выпустила подкаст, значит, ее не было внизу, с нами. Кроме того, было то, что… – «не упоминай кровь, не упоминай кровь», – в ее комнате, казалось, дрались. Остальное вы знаете. Айви позвонила вам, мы попросили Тедди предупредить миссис Эббот, а она отправила нас встречать вас. И вот мы тут. – Я выдыхаю, радуясь, что закончила рассказ, не упомянув об «Обществе сороки», аудиозаписи или крови.

– Я знаю, мы уже спрашивали вчера, но, может быть, вы были в шоке. Трогали ли вы что-либо, пока были в комнате Кловер? Передвигали вещи? Может, что-то искали?

– Не могу вспомнить ничего такого…

– Серьезно? Ничего? Даже не передвигали ничего, чтобы осмотреть комнату?

– Я ничего такого не знаю. То есть, кажется, в какой-то момент я села на ее постель… Пока Айви оттирала кровь, которая капала на пол, – быстро добавляю я, вспомнив вчерашнюю историю Айви. – Но… А почему вы спрашиваете? Это к чему? Вы узнали что-то еще?

– Когда кого-то похищают, а не он убегает сам, обычно у него нет времени взять личные вещи. Поскольку телефона Кловер в комнате нет, мы полагаем, что она взяла его с собой. Все выглядит так, будто ее вовсе не похищали и она просто отправилась куда-то.

Я в замешательстве. Думаю о телефоне на полу. Уверена, что Айви его не брала. Я так точно не брала. Похоже, загадочный уборщик подчистил кое-что еще.

– Если бы все было так, кто-то ведь получил бы уже весточку от нее, верно?

Инспектор Шинг поворачивается на своем стуле, застигая меня врасплох.

– Могу я спросить вас, почему вы учитесь в Иллюмен Холле, мисс Вагнер? Далековато от дома, нет?

– Вы о чем? Я живу всего в нескольких милях отсюда.

– Прошу прощения, но акцент у вас не как у уроженца Кента.

– А, ну да. Ну, мои родители переехали сюда из Штатов этим летом, и я приехала с ними. Это так неожиданно?

– Только по этой причине?

Я не отвечаю.

– Мы провели небольшую проверку, и нам было любопытно прочитать новость с участием вас и вашей семьи.

Я скрещиваю руки на груди, щеки вспыхивают. Тут же вспоминаю о том, как копы допрашивали меня дома, и почти захлебываюсь от эмоций. Если они не отступят, я рискую сломаться.

– Не понимаю, какое это имеет отношение к происходящим событиям…

– Девочка-подросток погибает в вашем родном городе, затем тут появляетесь вы, и пропадает другая девочка-подросток.

– Мне не нравится то, на что вы намекаете. Кроме того, возможно, вам следует больше думать о том, что происходит на территории, за которую вы отвечаете. Тем более, все это началось еще до того, как я переехала в эту страну, еще до того, как я узнала об этом проклятом месте и Лоле Рэдклифф. Это имя вы, кажется, забыли очень быстро. Итак, вам надо найти Кловер. Не подведите ее. Не подведите нас.

Даже взгляд женщины-полицейского становится стальным. Ручаюсь, они хотят надавить на меня.

Но я тоже могу быть решительной.

– Вам еще что-нибудь нужно? Или я могу идти?

На несколько мгновений воцаряется тишина.

– Можете идти. Наш допрос окончен. Пока.

Я встаю, отчаянно желая выбраться отсюда.

Детектив Коупленд тоже встает.

– Просто для справки… может быть, Лола действительно погибла до того, как вы узнали об этом «проклятом месте». Но ваш отец… не раз бывал тут ранее. Это мы тоже расследуем.

Ухожу раньше, чем он успевает заметить, как я побледнела.

7
Одри

После допроса я в оцепенении иду к фонтану, где должна встретиться с Айви. Она уже сидит там рядом с Лирой, а Иоланда – на скамейке напротив. К моему удивлению, Харриет тоже здесь.

– Как прошло? – спрашивает Айви прежде, чем я успеваю открыть рот.

– Довольно жестко. Ненавижу этого Коупленда.

– Я тоже, – говорит Лира. – Он был такой злой. Пытался заставить меня сказать, что Кловер любила сбегать.

– Не позволяйте ему докопаться до вас, – говорит Айви. – Если они вернулись, значит, воспринимают исчезновение Кловер всерьез. Я лишь хотела бы узнать, почему они передумали и что за зацепки у них есть. Они не проболтались тебе?

– Нет, – отвечаю я, хотя по позвоночнику пробегает дрожь. Возможно, они ничего не сказали мне о Кловер, но они упомянули моего отца. Я не знала, что он бывал в этой школе раньше… хотя, если подумать, в этом есть смысл. Он не привез бы нас в другую страну, не разведав все предварительно. И это все. Я вспоминаю о том, как мы застали миссис Эббот у моего дома…

В этот момент я понимаю, что все смотрят на меня. Откашливаюсь.

– Давайте проясним… Мы все получили приглашения в «Общество сороки»? – спрашиваю я.

– Единственные, кто пока признал это, да, – говорит Харриет.

Так вот почему она тут. Она тоже его получила.

– Кто-нибудь еще из Дома Полярис? – Айви смотрит на двух девочек.

– Мы не знаем.

– Ну, мы ведь не ходим повсюду, крича: «Эй, вы вчера не получали приглашения в секретное общество?»

– Полагаю, так. Я поспрашиваю друзей, узнаю, не получал ли кто чего необычного. Но пока это должно остаться между нами.

– Что мы ответим?

– Я присоединюсь, – говорит Лира. Ее лицо вспыхивает решительностью. – Если у Общества есть какие-то подсказки, где Кловер, я хочу их знать.

– А что, если они – те, кто похитил Кловер? – выпаливаю я. Айви бросает на меня взгляд. Я знаю, это слишком маловероятно. Все, что мы знаем об «Обществе сороки», указывает на них как на группу, которая хочет защитить школу и ее учеников… а не навредить им.

Но что, если ученик угрожал школе? Оценят ли они выше безопасность ученика? Или сохранность Иллюмен Холла, места, которое они знают и любят?

– Давайте заключим соглашение, – говорит Айви. – Или мы вступаем все вместе… или никто. Но я согласна с тобой, Лира. Думаю, мы должны.

– Я за, – говорит Харриет.

Иоланда кусает губу. Но после тяжелого испытания полицейским допросом она, похоже, не хочет оставаться в одиночестве. Не могу ее винить. Она кивает. Мне не нужно ничего говорить: Айви знает, что бы она ни решила, я с ней.

Она зарывается в свою сумку, вытаскивая ручку.

– Давайте подпишем сейчас, пока мы все согласны.

Она расписывается на письме, и остальные следуют ее примеру. Я последняя – но не похоже, что наши подписи действуют каким-то магическим образом.

– Итак, что дальше? – спрашиваю я. – Где мы должны оставить приглашения? Там были какие-то инструкции на этот счет?

– Мы не можем оставить их где-то на виду, где их могут найти учителя или полиция. Думаю, стоит положить их в ячейки с личными вещами. Если кто-то заберет их, мы узнаем. Согласны?

Одна за одной мы киваем. Я благодарна за лидерство Айви, пусть даже мне тревожно.

Нельзя доверять чему-то лишь потому, что оно старое и устоявшееся. Этот урок дался мне тяжело.

– Давайте установим групповой чат, – говорит Айви Лире, вытаскивая свой телефон. – Так вы, ребята, сможете сообщить нам, если найдете что-то или получите новые инструкции.

– Да, отлично, – отвечает Лира, тоже вынимая свой телефон. Она смотрит на Айви с восхищением, и это заставляет меня улыбнуться. Удивительно видеть «Айви-эффект» в действии. Я чувствую, что из-за едкого отношения Араминты к Айви у меня искаженное представление о том, как на самом деле обстоят дела у моей школьной подруги. Очевидно, что ее действительно любят и уважают: это видно по лицам девушек, когда они смотрят на нее. А почему бы и нет? У Айви есть все, что нужно. Я знаю это из первых рук. Она умная и талантливая: попадать в ее орбиту все равно что купаться в ее свете – и надеешься, что часть этого ума, часть таланта передастся тебе.

– Дерьмо, – говорит Харриет. – Я опаздываю на урок искусства. Мистер Ярроу оторвет мне голову, если я не приду вовремя. Буквально. На днях я начала делать папье-маше собственной головы, и, если не закончу, он его выбросит. Напишите мне кто-нибудь, если что-то случится по поводу этого «Общества сороки». – Она бросает на Айви косой взгляд. – Увидимся.

– Увидимся.

Лира поднимает взгляд, ее ладонь взмывает к губам.

– О боже.

– Что? – спрашиваю я.

– Идет тот полицейский.

Айви ободряюще кладет руку ей на плечо.

– Мы поговорим с полицией. Вы обе идите. Я почти уверена, что видела, как мисс Крэншоу пекла свежие булочки с корицей. Скажи ей, что тебя послала я.

Лира смотрит с облегчением.

– Спасибо, Айви.

Не оглядываясь, они с Иоландой бегут в сторону кухни.

Несколько мгновений спустя к нам подходит инспектор Шинг.

– Есть еще что-нибудь, что вы хотели бы мне рассказать, прежде чем мы уедем?

Мы обе качаем головами. Она вздыхает.

– Печально. Наш опрос не выявил ничего подозрительного в этом происшествии. Боюсь, если мы в ближайшее время не получим ниточку, мои коллеги решат, что дело закрыто. Они снимут с него приоритет.

– Нет, вы не можете! – вскрикиваю я. Но Айви гораздо спокойнее.

– Вы сказали, ваши коллеги считают, что дело закрыто. Но вы – нет?

Инспектор Шинг приподнимает бровь, на губах ее играет улыбка.

– Нет, я так не считаю. Поскольку, в отличие от моих коллег, когда я слышу, как группа девочек-подростков говорит одно и то же: что их пропавшая подруга действительно в опасности, – я прислушиваюсь. Я не считаю, будто вы что-то выдумываете. Я верю, что вы верите в правдивость того, что говорите. Так что вот, – она тянется в карман и вытаскивает визитки. – Знаю, это несколько старомодно в век социальных сетей, но возьмите мою визитку. Если вы сочтете что-то важным: не имеет значения, насколько важным, – можете прийти ко мне. И я обещаю выслушать.

Я беру одну, Айви делает то же.

– Спасибо, – говорю я.

– Берегите себя, девочки.

Мы наблюдаем, как инспектор Шинг занимает пассажирское сиденье машины. Мне кажется, я вижу, как ее напарник закатывает глаза, прежде чем они уезжают. Как только копы скрываются из виду, кажется, что вся школа вздыхает с облегчением. Все, кроме Айви и меня. Мы все еще слишком напряжены, буквально на грани срыва.

– Что будем делать теперь? – спрашивает Айви.

– Я думала о том же. Мне действительно стоит встретиться с Патриком. Отдать ему дневник Лолы, как мы и обещали. – Я думаю, брат Лолы ждет новостей с нетерпением.

– Хорошая идея. Он сотрудничал с Кловер. Может, она рассказала что-то ему, что даст нам подсказку о ее реальном местоположении.

– Мне нравится ход твоих мыслей, Айви. Поеду к нему в выходные. Посмотрим, что может сказать Патрик Рэдклифф.

– Хороший план. А мне лучше пробежаться… Мне правда нужна пробежка.

– Погоди, Айви… можно спросить у тебя кое-что? Почему ты решила, что Харриет получила приглашение?

Голос Айви упал до шепота.

– Думаю, Харриет имеет к этому больше отношения, чем мы знаем.

– Серьезно?

– Я знаю, что она выглядит немного легкомысленно, но мы знакомы уже давно. Она была очень расстроена после того, что случилось с Лолой.

– Она тоже была хорошей подругой Лолы?

– В некотором роде. Но она знает некую тайну, связанную со смертью Лолы. Я поклялась, что никому не скажу, так что просто поверь мне на слово. Она очень боится полиции. Может быть, поэтому «Общество сороки» ее и выбрало. Потому что Харриет смерть Лолы беспокоит сильнее, чем любого из нас.

8
Айви

Я держу слово, особенно то, которое даю лучшим друзьям. Я не рассказываю Одри, что знаю о Харриет. Это останется между нами. Я лучше кого бы то ни было знаю, что она действительно не имеет отношения к смерти Лолы, но полиция, узнай они тайну, может взглянуть на это иначе.

Следующие несколько дней единственное, о чем могут говорить все, – исчезновение Кловер. Чем дольше ее нет, тем сильнее мы все волнуемся.

Надеюсь, она не в беде. В своем последнем подкасте она призналась, что не смогла опознать убийцу Лолы. Может быть, она просто залегла на дно на какое-то время, пока не уляжется пыль. Если в школе действительно орудует кто-то, представляющий опасность… надеюсь, они ее не нашли.

«Общество сороки» тоже притихло, и это сильно нервирует. Приглашения все еще лежат в наших ячейках. Ненавижу ожидание, чувствуя, что все это полностью выходит из-под контроля. У меня сдавливает грудь, и я делаю глубокий вдох. Коридор, где я стою, кажется теснее, чем обычно, и ученики начинают спускаться по лестнице, направляясь в свои классы. На противоположной стене есть большое зеркало в пол, и, когда студенты спешат мимо него, я представляю, как оно падает и разбивается, как зеркало, которое упало в ночь празднования Самайна.

Делаю еще один резкий вдох, когда беспокойство бежит от пяток вверх по телу. Сжимаю кожу между большим и указательным пальцами, пока боль не возвращает меня в реальность. Сжимаю сильнее и стискиваю зубы, пока паника не начинает отпускать. Наконец-то я чувствую, что лучше контролирую свое тело, и начинаю двигаться. Направляясь на урок английского, замечаю группу девятиклассников: все удивленно смотрят на меня и перешептываются. Заметили ли они мою панику? Или это потому, что мы с Одри – те, кто обнаружил исчезновение Кловер? Как бы там ни было, проходя мимо них, я делаю реверанс и мило улыбаюсь. Все что угодно, лишь бы сбить их с толку. Они быстро расходятся в смущении.

Обычно между уроками я гуляла с Харриет, но она убежала к медсестре за тампоном. Меня это ничуть не удивляет, поскольку Харриет самая неорганизованная и несобранная личность из всех, кого я знаю.

Мы с Харриет на самом деле полные противоположности, и все же это работает. Когда я поворачиваю за угол в сторону класса английского, то сталкиваюсь лицом к лицу с мистером Уиллисом, который следует в противоположном направлении. Его появление застает меня врасплох, я застываю на месте, а мое тело цепенеет.

Выглядит так, будто он все еще работает тут, словно ничего не случилось!

Мы с Одри решили, что тогда ночью видели его, и это подтверждает наши предположения. Он уворачивается от меня и пытается пройти мимо. Я выставляю ногу, преграждая путь.

– Знаете ли, вам не удастся вечно оставаться вне подозрений. Мы не забыли, что вы сделали, – говорю я спокойно, но достаточно громко, чтобы он расслышал.

Он смотрит мне прямо в глаза и улыбается. Он слишком уверен в себе.

– Надеюсь, ты готова к выступлению на рождественском концерте, – говорит он. – Не хотелось бы, чтоб ты пустила под откос все свое будущее.

– Понятия не имею, о чем вы.

– Нет? Значит, вы перестали интересоваться этим тайным обществом…

Сердце у меня падает. Откуда он знает об «Обществе сороки»?

– Я опаздываю на урок, – говорю я, протискиваясь мимо.

Что за конченый придурок? Мурашки бегут по всему телу, когда я думаю об их с Лолой фото, и о ее дневнике, и о ее мрачных словах. Отчаянные стихи, которые она писала, и осколки сердца на каждой странице. Он довел ее до этого. Охотился на нее, сломал ее, и все же он здесь, по-прежнему учит детей и наслаждается успешной карьерой. Живет и дышит каждый день, улыбается и занимается своими делами, как ни в чем не бывало.

«Это моя вина», – думаю я, но давлю этот голос. Я позволила Уиллису воспользоваться моими сомнениями. Он убедил меня, что уедет. В конце концов, он мастер манипуляций. Судя по Лоле и его невесте. Лола была не дура и все же повелась на него.

Я дохожу до двери класса мистера Бауэра, там меня уже ждет Харриет. Мы садимся рядом в дальней части комнаты. Очевидно, что слух о Кловер разлетелся: полагаю, не каждый день полиция появляется в школе. Я пытаюсь выбросить из головы мысли о своей внезапной встрече с мистером Уиллисом, но не могу думать ни о чем другом.

– Думаешь, эта тема хоть когда-нибудь утихнет? Сначала Лола, теперь Кловер! – говорит Харриет, закатывая глаза и вынимая книги из сумки. – Эта школа ужасно любит слухи, не правда ли? Ты слышала, какие безумные истории придумывают тут?

– Не будем притворяться, что тебе не нравится эта болтовня, Харриет! – с улыбкой отвечаю я.

– И правда. Готова поспорить, никакие слухи не сравнятся с реальностью. Представляешь, если б все эти придурки узнали об «Обществе сороки»? Они бы тут по кирпичу все разобрали, лишь бы найти его. – Она смеется, а мистер Бауэр хлопает в ладоши, требуя тишины.

– Достаточно. Приберегите свою болтовню до перемены, пожалуйста, или, по крайней мере, обсуждайте приличествующие темы вроде рождественского концерта, ваших пробных экзаменов… или заявок в университет. А пока откроем учебники на странице сто пятьдесят и прочитаем про себя всю главу.

Я начинаю читать, но мой разум блуждает, и, как бы я ни старалась сосредоточиться на учебнике, ничего не получается. Перечитываю каждое предложение трижды, но ничего не укладывается в голове. Мои мысли постоянно возвращаются к «Обществу сороки» и письмам.

– Поверить не могу, что полиция вернулась, – говорит Харриет. Голос ее звучит подавленно – так вот что ее беспокоит.

Сжимаю ее руку.

– Не беспокойся. Я храню твою тайну.

– А что, если они начнут снова рыть?

– Не начнут. У них нет повода.

– Полагаю, да. А что ты будешь делать с рождественским концертом теперь, когда Кловер не… здесь? – шепчет Харриет, не поднимая взгляда от учебника. Очевидно, она тоже не может сосредоточиться.

Вздыхаю. Мы с Кловер репетировали для концерта потрясающий фортепианный дуэт. Могу ли я прямо сейчас просто превратить это в сольное выступление? Или подождать, в надежде, что она вернется?

– Честно? Понятия не имею, – шепчу я в ответ. Мистер Бауэр ловит мой взгляд и хмурится.

Я вновь зарываюсь головой в учебник, который с тем же успехом мог бы быть написан азбукой Морзе. Смотрю поверх слов и переворачиваю страницы, когда их переворачивает Харриет. Она снова рисует на полях. Я чувствую, как обрывается сердце. «Где может быть Кловер?» Не могу оставить все расследование полиции, я им не доверяю. Они просто решат, что это очередное дело о сбежавшем подростке. «Ничего подозрительного». Идиоты. Кловер может быть в серьезной опасности. Я осознаю вдруг, что не мигаю уже целую вечность. Протираю глаза и снова переворачиваю страницу. Воспоминание прошлого года настигает меня. Мы с Лолой возвращались пешком из города, у нас в руках – рыба с жареной картошкой, завернутая в промасленную бумагу. Я буквально чувствую запах соли и уксуса. Маленькими деревянными вилочками мы протыкали раскисшую картошку, и Лола рассказывала о свидании, на котором была. Как все скверно обернулось, что-то вроде того, что они курили травку, и их поймали… Я просто помню, как наблюдала за ней во время рассказа, иногда покусывая пустую вилку, пока она улыбалась, и восхищалась тем, какая она красивая и какое сияние излучает. Она рассказывала настолько захватывающе, что собеседник почти чувствовал себя там, вместе с ней… а потом с завистью осознавал, что это не так. Что ни один твой день никогда не шел ни в какое сравнение и даже близко не был похож на ее увлекательную и богатую событиями жизнь.

Она уезжала домой на выходные и творила самые безумные вещи. Утра понедельников в общей комнате превращались в какофонию обсуждения «что произошло с Лолой в эти выходные?», и пока она рассказывала, все окружали ее, слушали с открытыми ртами, роняя вещи и смеясь. Бывали редкие моменты, когда только я слышала эти истории… Ну, они были очень особенными. Я всегда завидовала тому, как легко Лола заводит друзей, и не «случайных» знакомых, а настоящих друзей. Люди пошли бы на все, лишь бы стать частью ее круга. У нее было все. Она была всем. Такова была жизнь для нее повсюду. Не только в Иллюмен Холле.

Что же касается меня, однажды я покину эти безопасные стены…

Рявкает мистер Бауэр, и я возвращаюсь к уроку. Ком стоит у меня в горле, и я сжимаю зубы, чтобы не заплакать. Мне больше, чем когда бы то ни было, хочется сейчас же надеть свои потрепанные кроссовки и убежать за город.

Бег – мое средство разгрузить голову. Он возвращает меня в настоящее. Единственное, о чем я думаю во время пробежки, это о том, как ставлю ноги на землю, и о звуке, с которым сердце качает по телу кровь. Я хочу пробежать школьную территорию так быстро, как только смогу, а потом углубиться в лес за старой покинутой церковью на обрыве. Позволить холодному ветру щипать спинку носа и наполнять легкие. Закрываю глаза, чтобы представить это. Мое особое место.

– Айви? – Харриет пихает меня в руку. – Не расскажешь, как тебе удается уходить в астрал во время уроков, чтобы я могла хотя бы присоединиться к тебе? – шепчет она, смеясь.

– Извини, наверное, я сегодня просто не в настроении, – говорю я, улыбаясь в ответ.

– Но ты в порядке?

– Да, в порядке. Просто столько всего творится, разве нет?

Она кивает и сочувственно потирает мою руку.

– Девочки, мне придется разделить вас, чтобы вы занялись делом? – кричит мистер Бауэр, заставляя нас обеих подскочить на месте.

– Прошу прощения, сэр, – бормочу я.

Харриет под столом передает мне мятную конфету, завернутую в маленькую карикатуру на кричащего мистера Бауэра, похожего на разъяренного ротвейлера. Я хихикаю. По крайней мере, она меня поддерживает.

Как и я ее.

Всегда.

9
Одри

Чайки пронзительно кричат над головой, их крики перекрывают музыку, звучащую в наушниках. Я останавливаюсь перед замысловатыми железными перилами, провожу пальцем по пятну облупившейся краски, ковыряю его, высовываюсь и смотрю на море. Это тот мутный, тусклый сине-зеленый цвет, который, кажется, тут никогда не меняется. Вода никогда не становится кристально-чистой, как это бывает в Джорджии. Пляж состоит из сотен тысяч камней, неудобных и рассыпающихся под ногами. Я скучаю по золотому песку и мягкой колышущейся траве, которые остались дома. Это единственное, чего мне не хватает.

Не так уж много народу отваживается отправиться на пляж в эти выходные. Слишком холодно, слишком влажно и ветрено. Те, кто поумнее, толпятся в кофейнях или ныряют в милые антикварные магазины на главной улице. Тонкого пальто недостаточно, чтобы защитить мой свитер от дождя. Джинсы сдавливают мое тело. Сильный ветер вывернул зонт наизнанку, так что он тоже не очень-то помогает. К тому моменту, как дойду до Патрика, я буду похожа на мокрую крысу. Но пока с этим ничего нельзя поделать. Я решаю соответствовать этому образу. Карта на телефоне показывает, что нужное здание находится всего в нескольких футах, немного в стороне от набережной. Это одно из тех массивных зданий с высокими окнами, которые я привыкла считать визиткой британского побережья. Они выглядят по-королевски, будто они сами часть давно минувших эпох. Все в этой части света, в этом «древнем Кенте» напоминает, как много истории таится тут.

И там, где есть прошлое, обычно есть фольклор. Легенды. Мифы. Бьюсь об заклад, залив Уинферн повидал немало подобного.

Я не могу больше откладывать свой визит, кроме того, я действительно скоро промокну насквозь – так что перебегаю через дорогу. Надеюсь, дневник Лолы не намок, хотя, прежде чем положить в сумочку, я завернула его в пластиковый пакет.

Нажимаю на звонок квартиры «С» на верхнем этаже, и через несколько мгновений дверь со щелчком открывается. Не слышу слов и не вижу камеры, но, наверное, Патрик ждет меня. Я опоздала всего на несколько минут.

Коридор здания искусно выложен черно-белой мозаикой, а винтовая лестница закручивается вокруг решетчатого металлического лифта. Патрик предупредил меня, чтобы я воспользовалась им, но выглядит он так, будто не работает со времен сотворения мира. Ужасно не хочется застрять в нем. Не буду рисковать.

Поднимаюсь пешком. Надо мной круглое, куполообразное окно, через которое на стены из песчаника льется мягкий, отфильтрованный свет. Выглядит прекрасно и умиротворяюще.

Патрик ждет меня у двери.

– Не слышал звуков лифта и предположил, что ты поднимаешься по лестнице. Он тебе не понравился?

Он улыбается мне, и я снова поражаюсь тому, как он чертовски красив. Если бы моя лучшая подруга из Джорджии, Линда, была тут, она бы упала в глубокий обморок, особенно теперь, когда на нем нет костюма. Ему идут хорошо сидящие джинсы и небесно-голубой вязаный свитер с белым воротником. Сожалею, что выгляжу, как крыса-утопленница.

– Он показался мне несколько ненадежным. Не доверяю технике, которая была сделана до моего рождения.

– Полагаю, справедливо. Но ты упустила тот факт, что он привез бы тебя прямиком в мою квартиру. Это одна из самых привлекательных его особенностей. Я устроил бы для тебя румтур, но тут не настолько интересно. Стандартная квартира на две спальни.

Заглядываю внутрь через входную дверь.

– Для меня она не выглядит стандартно.

Он коротко смеется.

– Входи. Могу я предложить тебе что-нибудь? Чай? Хотя нет, о чем я… Ты американка. Кофе?

– Кофе было бы здорово. Спасибо.

Он уходит, оставляя меня разматывать шарф и вешать пальто на крючок прямо у входной двери. Я понимаю, что почему-то двигаюсь очень медленно. Квартира светлая и просторная, но на удивление бездушная. На стенах нет никаких личных фото или картин, стены выкрашены в мягкий оттенок магнолии. Но затем я думаю, что это не удивительно. Он ведь говорил, что это временная квартира.

Но по мере того, как я прохожу дальше, вглубь квартиры, я начинаю задаваться вопросом: почему? Это чертовски великолепная квартира. Из коридора попадаю в огромную открытую гостиную и кухню с окнами во всю стену, с видом на море. У каждого окна есть небольшой уголок с мягким сиденьем.

– Вау, потрясающее место, – говорю я.

– Неплохое. Выполняет свою функцию.

– Я могла бы любоваться этим видом каждый день, и он бы мне никогда не наскучил. Даже сегодня, как бы ни было на улице отвратительно, но отсюда, из тепла, это выглядит как-то… волшебно.

Кстати о тепле. Я придвигаюсь к открытому камину в центре комнаты. Это один из до боли современных каминов, открытых со всех сторон, и я встаю рядом, чтобы обсохнуть. Яростное пламя практически лижет мою одежду, и я отступаю на шаг назад. Закручиваю волосы, чтобы они не лежали в беспорядке.

– Все это хорошо и прекрасно, пока не наступает вечер четверга и ты не слышишь пьяных пацанов, во всю глотку распевающих «Мистер Брайтсайд»^[2], или до полудня субботы, когда подростковые банды снимают Тик-Токи прямо под окнами…

– О, это не так уж плохо.

– Нет, полагаю, нет. Но море не видится мне таким уж хорошим местом. В конце концов, оно забрало Лолу.

Прикусываю губу. Об этом я не подумала.

– Тогда почему ты захотел смотреть на него каждый день?

– Это напоминание, – отвечает он. – Напоминание о том, зачем я здесь. Чего пытаюсь добиться. Справедливости для моей сестры. – Он медлит. – Кроме того, я тут лишь до конца года.

– В смысле?

– О… мои родители хотят, чтобы я вернулся в универ. Полагаю, нельзя винить их в этом. Они не хотят, чтобы смерть Лолы разрушила всю мою жизнь. Я и сам не хочу этого. Но пока не могу сдаться. Не в тот момент, когда чувствую, насколько близок.

Стоя у своего кухонного островка, сжимая в кулаке ручку кофейной кружки, он выглядит разъяренным. Знаю, что его гнев призван сдержать волну горя, следующую за ним: он использует свою борьбу за справедливость, чтобы подавить печаль, отложить эту эмоцию до тех пор, пока не будет готов к ней. Я понимаю. Я прошла через то же самое.

– Ты слышал о том, что случилось в школе прошлой ночью? – Я внимательно всматриваюсь в его лицо, ожидая реакции, но ее нет.

– Что, вечеринка в честь Самайна? Они ее каждый год проводят. Это была одна из любимых вечеринок Лолы. Она бы потрясающе провела время, занимаясь подготовкой к ней. Знаешь, в тот год, когда мы устраивали ее вдвоем с Карой, мы скупили все фейерверки в городе и запускали их весь вечер. Так, чтобы никто ничего не ожидал, и тут «бах!» Фейерверк. Было довольно эпично.

– Похоже на то. – Закусываю губу, расстроенная тем, что не могу произнести это. – Но нет, я не о…

– Таким должен был быть Иллюмен Холл. Но он сбился с пути. Это больше не та школа, которую я когда-то знал. Не то чтобы это сейчас имело для меня значение.

– Я хотела рассказать тебе не о вечеринке, – обрываю его я. Он вскидывает бровь, услышав мой тон.

– Тогда что?

Я делаю глубокий вдох.

– Это Кловер. Она пропала. Ее могли похитить. Полиция приезжала в школу, чтобы допросить ребят и все такое.

– А, это. Я действительно что-то слышал. – Он занимается кофе, достает модный вспениватель молока и делает мне капучино. В этот момент он выглядит моложе, чем мне казалось до этого. Конечно, он все еще учится в колледже. Он всего на пару лет старше меня, такого же возраста, как и мой старший брат.

– Я знаю, что вы знакомы. Ты помогал ей с подкастом. Все это время это был ты. Мы нашли наушники, которые ты ей прислал. Ты не получал от нее вестей после вечеринки?

– Ого, это что, типа допрос? Полиция уже была тут. Они тоже нашли наушники в ее комнате.

– Была? А почему ты не сказал?

– Я хотел сначала посмотреть, что скажешь ты.

Скрещиваю руки на груди.

– Что, ты мне не веришь? Вот. – Он роется в кармане и вытаскивает маленькую прямоугольную карточку, которая мне знакома: визитка инспектора Шинг. – Она и сварливый мужик, который возглавлял расследование по делу Лолы, приезжали сюда. Но я рад, что они расследуют исчезновение Кловер. По крайней мере, теперь преступник знает, что за ним наблюдают. Люди смотрят. И мы не забудем о том, что случилось с Лолой.

– Ты не беспокоишься о Кловер?

– Шутишь? Очень беспокоюсь. Я беспокоюсь за вас всех! Кловер подошла слишком близко к правде. Ей всего-то было нужно больше времени для расследования. В школе есть кто-то, представляющий опасность, и она знает это.

Я балансирую на грани того, чтобы рассказать ему все, что мы разузнали о мистере Уиллисе, но я сдерживаюсь. У нас нет доказательств… Особенно после того, как Айви сожгла фото.

– Ладно, ты пришла сюда не для того, чтобы рассказать мне о Кловер. В сообщении ты писала, будто вы что-то нашли.

– Ага. Я наконец заглянула в комнату, о которой ты мне рассказал. И ты был прав. Лола спрятала кое-что за панелью в стене. Вот.

Достаю дневник и благоговейно кладу его на стол между нами. Патрик придвигает его ближе, вынимая из пакета. Он переворачивает страницу, резко выдыхая, когда узнает закольцованный почерк Лолы. Поднимает взгляд на меня.

– Вы читали его?

Поеживаюсь.

– Частично. Мы с Айви просмотрели его, чтобы проверить, нет ли там каких-то ключей к тому, что с ней случилось. Хотя она и была подавлена, мы не думаем, что она покончила с собой. Мы верим тебе. Мы считаем, ее кто-то убил.

Голубой взгляд Патрика темнеет.

– Она упоминает какие-то имена?

– Нет. Она определенно с кем-то встречалась, но использовала только прозвище. Гуфо. Это не дало нам особых подсказок.

– Печально. Но уже кое-что. Спасибо. Спасибо вам за это. – Он пристально всматривается в дневник. От этого взгляда у меня пробегает дрожь по спине, и я вдруг оказываюсь на грани срыва.

– Думаю, мне пора, – говорю я.

– Но погоди… ты даже кофе не выпила.

– Я знаю. Но автобус скоро уходит…

– Прежде чем ты пойдешь… еще одно. Я знаю, что и так уже много просил. Но есть кое-что еще… и теперь, когда вы отдали мне этот дневник, я чувствую, что могу вам полностью доверять.

– А раньше не доверял?

Он склоняется ближе.

– Ты представить себе не можешь. Каждый раз, как нам с Кловер кажется, будто мы приближаемся к истине, мы терпим неудачу. Как будто… кто-то предугадывает каждый наш шаг еще до того, как мы его сделаем. Может быть, вы поможете нам хоть чуть-чуть продвинуться вперед.

– Как?

– Это насчет «Общества сороки». Помнишь, как я просил разузнать о них?

Я едва не смеюсь. «Общество сороки» занимает слишком много места в моей голове. Но ради Патрика сохраняю спокойствие на лице. Я хочу знать, чего он хочет.

– Нам нужно раздобыть список тех, кто в нем числился. Посмотреть, жив ли кто-то из них сегодня.

– Точно… И как мне предлагается это сделать?

– Кловер думает, что где-то в школе есть тайные комнаты. Она пыталась найти их, но много коридоров заблокировано. Просто… не говори никому, что ты ищешь. Я имею в виду никому.

– Ну, я, очевидно, расскажу Айви.

– Нет!

– Почему нет?

– Я верю тебе потому, что ты новенькая в школе. Ты одна из тех, кто не может быть среди подозреваемых! Ты была в тысячах миль, когда она погибла.

Я скрещиваю руки на груди.

– Айви была одной из ближайших подруг Лолы, а теперь она моя лучшая подруга. Я просто не могу скрывать от нее что-то. Ну, то есть мы живем вместе.

Патрик вздыхает.

– Окей. Ладно. Ты и Айви. Но больше никому не рассказывайте… Особенно учителям.

– О, не беспокойся. Мы им не верим. Я слежу за всеми.

– Напиши мне, как только найдете что-то.

– Обязательно. Но тайная комната в школе – это довольно расплывчато. Если я ее не найду… не слишком сердись на меня. – Поднимаюсь. – Я сама найду выход.

– Конечно, конечно. – Он снова пристально рассматривает дневник, нежно ласкает его. Я сбегаю по ступеням, перепрыгивая через две сразу. Не знаю, что насторожило меня… но думаю – перспектива сидеть вместе с Патриком и его горем. Это слишком. Но почему его, казалось, не встревожила судьба Кловер?

Когда вновь оказываюсь на пляже, я оглядываюсь на здание. Вижу окно, в котором появляется тень Патрика. Он пересекает гостиную, проходит в одну из дверей в дальнем ее конце. Замирает там. Я невольно задаюсь вопросом, что он делает. Звонит кому-то? Читает дневник?

Но затем занавеска на окнах задергивается… и мне кажется, что я мельком вижу лицо. Но этого не может быть, не так ли?

Я вглядываюсь снова, и у меня перехватывает дыхание.

Кловер.

Прежде чем я успеваю подумать, я бегу обратно к дому, снова и снова нажимаю на звонок квартиры «С». Отступаю в сторону, ожидая ответа. Патрик не впускает меня.

Нащупываю телефон, но, когда набираю номер, меня сразу перебрасывает на голосовую почту.

– Патрик? Это Одри. Кажется, я забыла у тебя блокнот. Не мог бы ты впустить меня, чтобы я забрала его?

Я расхаживаю у входа, чувствуя себя дурой, молясь, чтобы кто-нибудь вышел из здания, чтобы я могла проскользнуть внутрь, как в кино. Но никто не входит и не выходит. Мое сердце бешено колотится в груди. Чем дольше он игнорирует меня, тем сильнее я убеждаюсь, что он что-то скрывает. Я просто не думала, что это такая важная вещь, как пропавший ученик.

Я отступаю на несколько шагов назад и смотрю в окно. Занавески мертвенно неподвижны.

* * *

Слоняюсь в округе почти полчаса, надеясь заметить какие-то признаки жизни в квартире, время от времени звоня в дверь, ожидая, когда он меня впустит. Мне кажется, что я чокнулась. Неужели я вправду решила, что Кловер – внутри? Может быть, это воображение подшучивает надо мной.

Наконец, собираюсь сдаться, когда со скрытой подземной парковки с другой стороны здания показывается капот машины. Я инстинктивно прячусь, ныряя за низкую стену. Поднимаю голову ровно настолько, чтобы попытаться заглянуть в окно, когда машина – совершенно новая «Тесла», гладкая, с низкой посадкой – без единого звука проносится мимо. За рулем – Патрик. И тут не может быть никакой ошибки.

Кловер – на пассажирском сиденье.

10
Айви

– Привет! – Я беру трубку, чтобы ответить Одри. – Погоди секунду… Я выйду. Тут очень плохо ловит.

Внизу, в музыкальной комнате, толстые стены позволяют мне заниматься сколько угодно… Но не дают возможности толком поговорить по телефону. В любом случае, я закончила, и скоро мне нужно будет подняться в зал собраний для срочной первой репетиции, собранной Араминтой. В последнее время она сильно наседала на меня.

В коридоре я едва не отдергиваю телефон от уха, так сильно кричит Одри.

– Успокойся! – говорю я ей. – Я с трудом тебя понимаю.

Повисает пауза, она пытается взять себя в руки.

– Это Кловер. Я нашла ее. Она у Патрика.

– Что? Она в квартире Патрика?

– Я видела ее в окне и в его машине, – говорит Одри. – Похоже, она там по своей воле… ее не держат насильно и все такое. Что мне делать? Позвонить в полицию и сказать им?

– Возвращайся в школу. Я напишу Кловер и скажу, что мы знаем, где она. Может, она все еще преследует убийцу Лолы, и, если мы предупредим полицию сейчас, они могут ее остановить. Придумаем план вместе.

– Ладно, дерьмо… Не могу ясно мыслить!

– Просто возвращайся.

– Да.

Я кладу трубку, прислоняясь головой к стене. Кловер в безопасности. Она жива. Но почему она – с Патриком Рэдклиффом?

Позади раздается шелест падающей бумаги. Я резко разворачиваюсь и вижу, как мистер Уиллис ползает по полу, собирая рассыпавшуюся пачку нот. Ловлю его взгляд, гадая, что он услышал из разговора. Нажимаю несколько кнопок на телефоне.

Он кашляет.

– Вы уже выбрали новый отрывок для концертного выступления? Мне действительно надо прослушать его, прежде чем включить его в программу.

– На самом деле у меня не было особо времени подумать об этом, сэр. И, кроме того, кто сказал, что Кловер не вернется к концерту? Мы ведь все надеемся на это, так?

– Похоже, вам известно больше, чем мне.

– Что это значит? – огрызаюсь я.

Он вздыхает.

– Ничего. Послушайте, Айви, я запаниковал, когда сказал вам тогда, что уеду. Вы не там ищете. Я не имею к Лоле никакого отношения и абсолютно никакого отношения не имею к ее смерти. Так что давайте просто оставим все это, как думаете? – Он разворачивается и собирается уйти, будто разговор окончен, но я еще не закончила.

– А как насчет фотографии, а? – Скрещиваю руки на груди, мое раздражение растет.

– Не знаю, что, по-вашему, вы видели, но на том фото была не Лола.

– О, правда? Тогда кто это был?

– Конечно же, моя невеста. Так что давайте постараемся и вернемся к нормальным… – Он делает шаг ко мне, и я отшатываюсь, вскидывая руки.

– Не подходите. Вы знаете, когда Кловер вернется, вам придет конец. – Я едва не плююсь словами, настолько я зла.

Тон его мрачнеет.

– Думаю, мы оба знаем, что Кловер не вернется. – Он шагает прочь, протискивается через звуконепроницаемые двери и идет выше, в зал собраний.

Меня передергивает, я смотрю на телефон. Останавливаю запись. Последнее, что мистер Уиллис сказал о Кловер? Это прозвучало как угроза.

* * *

Наверху, в зале собраний, в моей голове мысли проносятся вихрем. Отчаянно хочется отправить Кловер сообщение, чтобы убедить ее рассказать нам, что она задумала. Отчасти я сомневаюсь, что Одри действительно видела ее, но она казалась абсолютно убежденной.

Прошла неделя с тех пор, как пропала Кловер. Обычная школьная жизнь продолжается, будто ничего не произошло, и это – за гранью приличия. Шепот и непрекращающаяся болтовня в коридорах стихли, сплетни переключились на новые темы. После смерти Лолы меня действительно поразило, как столько людей могут казаться такими взволнованными, скорбящими и хандрящими на собраниях, плачущими друг у друга на плече – на уроках, а через минуту их уже заботит то же мелкое, бессмысленное дерьмо, что и раньше. Люди и вправду слишком непостоянны.

Не может быть, чтобы лишь мы с Одри были обеспокоены этими странными обстоятельствами и желали выяснить правду. Я часто задаюсь вопросом, спали ли бы мои сокурсники так спокойно в этой школе, если бы знали, что мы сделали. Если бы они знали, что на территории школы может находиться убийца.

Большой актовый зал – это театр в старинном стиле с плотными красными бархатными шторами и многоярусными креслами. Есть даже пара лож для особо важных гостей.

Сейчас зал пуст, если не считать исполнителей, которые собрались в передней части сцены. Мистер Уиллис решил обратиться ко всем, не дожидаясь моего прихода. От его вида у меня по коже бегут мурашки. Меня тошнит, когда вспоминаю, как раньше задерживалась допоздна, жертвуя своим временем и опытом, который могла бы передать другим студентам, лишь бы провести с ним несколько лишних часов.

Больше такого не будет.

Проскальзываю на сиденье в задней части зала, пытаясь, насколько возможно, оставаться в тени. Я хотела бы наблюдать, как не Араминта, а Лола выступает с вдохновляющей речью. Мой разум должен быть занят произведением, которое мне предстоит сыграть, а не биться над решением множества различных загадок. Я вспоминаю, как когда-то восхищалась мистером Уиллисом, даже была немного в него влюблена. Мысль об этом повергает в дрожь: теперь я испытываю лишь ярость и отвращение к нему.

Чувствую, как разгорается злость, и когда вижу Араминту. Тут всего около пятнадцати выступающих, но Араминта старается утвердить свою власть надо всеми и взять ответственность на себя… Конечно же, с зеленым соком в руках. Она разглагольствует о своем зеленом соке и о том, что на вкус он – как сточные воды, но она все равно будет его пить, такой он дорогой.

Рождественский концерт – одна из самых престижных и давних традиций Иллюмен Холла. Это главное событие года, и зал всегда заполнен родителями и членами семей. Хор школы – один из самых уважаемых на юге Англии, и, должна признать, это невероятно – слышать, как они поют «Carol of the Bells»^[3].

Некоторые истории, происходившие на этих вечерах, превратились в легенды. На вечер собираются не только родственники студентов, но и охотники за талантами, музыкальные продюсеры, композиторы и музыканты. Многих студентов отмечают после концерта, предлагают невероятные возможности, стипендии в университетах, обучение и даже работу. Меня мог бы заметить какой-нибудь крупный продюсер: это мог быть мой год. Я так усердно репетировала, и теперь, без Кловер, это будет мое первое сольное выступление. Я должна просто решить, что это будет.

Основатели школы финансируют вечер и устраивают длящийся до двух часов ночи прием с шампанским, канапе и шведскими столами, на которых легко можно было бы играть в футбол. У большинства студентов нет права присоединиться к приему: там присутствуют лишь префекты и старосты. Это скорее шанс для богатеев пообщаться с себе подобными и помериться богатством друг с другом.

Предполагается, что Араминта исполнит большой номер – как и положено старосте, – но, конечно, она до сих пор держит детали в тайне. Я вижу, как она смотрит на меня. Ручаюсь, она чего-то хочет. Интересно, не умирает ли она от желания узнать последние новости о Кловер? Она в бешенстве от того, что ее не допрашивала полиция, хотя для тех из нас, кто был допрошен, это была настоящая боль. Она просто обязана быть в центре любой драмы.

– Ладно, все на сцену и готовьте свои инструменты! – кричит мистер Уиллис.

Подхожу к фортепиано. Сижу на маленькой скамейке, пока все остальные полируют свои инструменты и меняют смычки. Нервы начинают накаляться. Когда дело доходит до игры на фортепиано, я очень редко нервничаю. Для меня это похоже на второе дыхание, как будто я абсолютно спокойна и чувствую единение с клавишами, едва не растворяюсь в них. Но сейчас я хочу провалиться сквозь землю.

– Итак, как вы все знаете, я решила, что эта репетиция будет посвящена моему большому сольному номеру! – кричит Араминта всем.

– Я думала, мы тут, чтобы репетировать собственные выступления, – отвечаю я.

– Ну, зная, что ты еще даже не выбрала произведение для себя, я решила, что ты будешь счастлива, – бросает она мне.

Она поворачивается обратно к остальным.

– У меня мало времени, поэтому я была бы признательна, если бы мы собрались все вместе и сделали это! Я подготовила ноты для ваших инструментов, и это будет эпично! Подумайте о настоящей оркестровой меди. – Она допивает остатки сока и промокает верхнюю губу салфеткой.

Я оглядываюсь на других студентов, ожидая, что кто-то еще скажет, что пришел сюда не за этим. Но никто не делает ничего подобного. Все они намного младше Араминты… и напуганы.

– Минти, никто из нас не играл раньше в оркестре. Тебе не кажется, что, когда до концерта осталось так мало времени, было бы лучше петь под фонограмму? – предпринимаю еще одну попытку.

– Фонограмма для рождественского концерта? Ты с ума сошла, Айви? Зачем мне вообще это делать? Меня освистают на сцене.

Она усмехается и складывает руки на груди, пока Бонни раздает ноты.

Остальные ученики раскладывают их на своих пюпитрах и готовятся к репетиции. Я выхватываю свои ноты у Бонни и смотрю на них. Это «Думай обо мне» из «Призрака оперы».

– Сильный выбор, – говорю я, вскидывая брови.

– Думаешь, я не смогу это спеть? – Ее тон меняется, когда она подходит ко мне. – Потому что я могу. Я могу это спеть и спою потрясающе. Если начнешь стучать по клавишам перед собой, сама убедишься в этом.

Я слышу пару смешков от нескольких студентов позади нее.

– Не сомневаюсь. Единственная проблема – это ты и типично хамская манера, в которой ты просишь меня сыграть фортепианную партию для твоего выступления.

– Я делаю тебе одолжение, – огрызается она. – Я могла бы выбрать кого-то другого, но я подумала: «Нет, попрошу Айви».

– Как мило с твоей стороны, – вздыхаю, поправляя ноты перед собой.

Она подходит еще ближе и склоняется ко мне.

– Не испорти все, Айви. Я тебе доверяю. Просто играй чертову музыку.

– Поверь мне, у меня есть о чем беспокоиться, кроме как портить «твой большой момент», Араминта. Некоторые из нас действительно обеспокоены тем, что здесь творится, а не только собой и рождественским концертом. – Я закатываю глаза.

Она напряженно улыбается и возвращается на авансцену.

– Ладно, на счет раз… два… и ТРИ.

Мы играем композицию трижды. В первый раз Араминта довольно быстро понимает, что десятиклассник Бенни на самом деле не так хорош в игре на скрипке или чтении нот, и просит его собрать вещи и уйти. Как только Бенни грубо выдворяют, мы, играя вместе, кажется, действительно звучим несколько приличнее, и Араминта на самом деле поет удивительно хорошо. Правда, чересчур драматично. Единственное, над чем ей нужно поработать, – хореография. Ее движения ужасны. Она просто стоит там безвольным кальмаром, а Бонни и Кэти покачиваются на заднем плане, изображая подтанцовку. Не знаю, что она собирается с этим делать: мистер Уиллис, возможно, хорош в качестве дирижера, но когда дело доходит до актерской игры, он безнадежен. Однако он достаточно долго расхваливает ее.

– О, Араминта, это было невероятно, – говорит он, и меня опять одолевает тошнота.

Всякий раз, когда я вынуждена проводить много времени с Араминтой, я думаю о том, какой замечательной старостой была бы Лола. Как раз в тот момент, как мы собираемся четвертый раз сыграть «Думай обо мне» – меня уже мутит от этой песни, – я замечаю Одри, которая машет мне в окно. Она дико жестикулирует, призывая меня подойти и поговорить с ней.

Я закрываю крышку пианино и хватаю сумку.

– Ты куда? – взвизгивает Араминта.

– Не знаю, помнишь ли ты, но я пришла сюда, предполагая порепетировать собственное выступление. Теперь у меня нет времени, у меня другие дела! – Я легонько взмахиваю рукой, проходя мимо нее и остальных.

– Ну, ладно… В это же время на следующей неделе? – В ее голосе нарастает паника.

– Я дам тебе знать!

– Айви, это ты мне не испортишь!

Слышу, как мистер Уиллис выкрикивает мое имя, но я втягиваю голову и выхожу.

Прохожу до центрального входа, протискиваюсь через двойные двери к Одри. Она встревожена и расхаживает взад-вперед.

– Что случилось? Это по поводу Кловер?

– Я пыталась дозвониться, но ты не отвечала.

– Я была на репетиции, отключила звук на телефоне. Что? Что случилось? – Чувствую себя так, будто едва не вытряхиваю из нее ответ.

Она тяжело выдыхает и роняет голову на руки.

– Это не о Кловер, Айви. Я получила весть от «Общества сороки».

11
Одри

Смотрю в окно, ожидая, что Айви наконец заметит меня. Мне странно видеть там мистера Уиллиса, который ведет себя, будто ничего не произошло. От этого у меня сводит живот. Имеет он отношение к убийству Лолы или нет, знать, что он остается здесь и расхаживает по коридорам, как хищник… Мне плохо от одной этой мысли. Все усложняет еще и тот факт, что он – руководитель школьного концерта. Видеть его тет-а-тет с Араминтой… может, она мне и не нравится, но я не хочу, чтобы она была вовлечена в какие-то его отвратительные планы.

Она кладет руку ему на плечо, он улыбается ей, и мне хочется вбежать туда прямо сейчас и закричать: «ОН ПОДОНОК!» Но, полагаю, это ни к чему не приведет, кроме похода в кабинет миссис Эббот.

Араминта поднимается на сцену, пока Айви идет ко мне. Я чувствую толчок глубоко внутри. Страстное желание. Музыкальный театр был одним из моих увлечений дома, и все свои летние каникулы я заполняла любительскими театральными постановками в театре Саванны и окрестностей. Странный приступ ностальгии, такой далекий от моей нынешней реальной жизни, в которой больше сорок, чем мюзиклов.

После встречи с Патриком и теперь, зная, что Кловер в безопасности, я снова вспомнила о загадочной смерти Лолы. До сих пор лишь одно объединяло вместе все разрозненные нити: «Общество сороки». Вот почему сюрприз, ожидавший меня по возвращении из города, так меня взволновал. Наш первый прорыв.

Мне удается поймать взгляд Айви, и я бешено машу ей.

– Что случилось? – спрашивает она, когда, наконец, выходит ко мне. – Это по поводу Кловер?

– Я пыталась дозвониться, но ты не отвечала.

– Я была на репетиции, отключила звук на телефоне. Что? Что случилось?

Я тяжело выдыхаю.

– Это не о Кловер, Айви. Я получила весть от «Общества сороки».

Глаза Айви распахиваются.

– Дерьмо. Не стоило уходить с репетиции прямо сейчас, когда сама знаешь кто здесь. Я хочу присматривать за ним. Но… что они сказали? Погоди секунду… ты в порядке? Выглядишь так, будто ходила в бассейн или вроде того.

– Дождь льет, дубина.

– О, точно. Я хочу знать все о твоем визите к Патрику.

– Можешь поверить в то, что Кловер была там все это время?

– Надеюсь, она знает, что делает. – Айви оглядывается через плечо. – Ладно, идем. Давай же, рассказывай… что сказало «Общество сороки»?

– Пойдем куда-нибудь, где никого нет, – говорю я, когда поток семиклассников собирается вокруг, ожидая возможности попасть в актовый зал, чтобы порепетировать рождественские гимны.

– Библиотека? По выходным там никого нет.

Когда мы идем по школе, атмосфера меняется. Все смотрят на нас так, будто мы действительно в чем-то виноваты. Я знаю, кто за этим стоит. Араминта, Бонни и ее команда решили преследовать нас с Айви.

Мой план провести последние два года в школе, оставаясь в тени, вылетает в трубу. Но, думаю, я подписалась на это, когда подружилась с Айви. Хотя я почему-то уверена, что этот год и для Айви прошел не так, как ей бы хотелось. Чувствую, что она сильно напряжена. Я знаю, что все ее планы на этот год – да и следующий – окутал туман. Интересно, рушится ли ее представление о будущем… или просто меняется.

Мое – меняется. Я никогда не знала, чего хочу после школы. После смерти Алисии мое будущее будто бы завесили какой-то ширмой. Никакой шар медиума не мог пробиться сквозь эту плотную черную занавесь. Мысли о театральной школе или колледже, или даже о длительном путешествии с рюкзаком по Европе… Все это казалось таким далеким. Я решила оставить все как есть, сосредоточившись на настоящем. Но теперь, похоже, моя дружба с Айви прокладывает дорогу в будущее. Может быть, я пойду в тот же колледж – прошу прощения, университет, – что и она. Найду способ выковать настоящую дружбу на годы. Но сначала мне нужно пройти через эти два года в Иллюмен Холле.

В библиотеке мы направляемся в один из альковов. Поскольку сейчас выходные, за стойкой библиотекаря нет ни одного преподавателя и вокруг почти нет толп учеников.

Это тоже хорошо, потому что, когда я показываю Айви, что оставило «Общество сороки», она задыхается от ужаса.

– Телефон?

– Ага. Был в моей ячейке. Спрятан за моим фейковым телефоном, так что никто бы не узнал, что он там.

– Ты уже проверяла его?

– Я включила его, потому что не знала, откуда он. Когда до меня дошло, я сразу пошла к тебе. Сделаем это вместе, да?

Айви сжимает мое плечо и улыбается. Мы склоняемся над мобильником. Экран блокировки реагирует на отпечаток моего большого пальца. Я не хочу задумываться о том, как они – кто бы «они» ни были – получили отпечаток моего пальца, чтобы обеспечить доступ.

На экране появляется анимированный силуэт сороки, крылья хлопают в замедленном движении.

– Вау. Потрясающе.

На экране лишь одно приложение: маленький синий квадрат.

– Что это? – спрашивает Айви. Она нажимает на него. Открывается гигантский план этажей школы.

Мы увеличиваем масштаб, просматривая разные части здания. Оно выглядит бесконечным с его многочисленными этажами и зданиями, перемешанными друг с другом. Планы этажей кажутся составленными из разных чертежей: одни – более новые, с четкими линиями, некоторые – определенно древние.

– Потребуется вечность, чтобы разобраться во всем этом, – говорю я, чувствуя себя подавленной. – Все так подробно.

В каждой комнате приходится увеличивать изображение, чтобы прочитать крошечные надписи, обозначающие, что это за комната. По большей части это классные комнаты и общежития, но есть и такие, о существовании которых я и не подозревала: кладовые, уборные, кухни, туалеты для персонала… Впишите желаемое, в Иллюмен Холле есть все. Но если «Общество сороки» пытается передать нам послание, я его не понимаю.

– Что мы вообще ищем?

– Понятия не имею. Какой-то знак? Ты умеешь это, вспомни – ты нашла ту картину!

В углу видна маленькая кнопка.

– Что это? – спрашиваю я.

Нажимаю прежде, чем Айви успевает меня остановить.

Изображение мгновенно перемещается в библиотеку… фактически точно указывает, где мы. Появляется маленькая голубая точка, обозначающая наше местоположение.

– Вау, это круто, – говорю я.

– Одри, это не просто план этажей.

– В смысле?

Айви указывает на ту часть библиотеки, где мы находимся.

– Смотри, судя по карте, за этой стеной есть коридор. Но…

Она встает и снимает книги с полки. Я помогаю. Когда все закончено, мы смотрим на белую гипсовую стену. Айви проводит по ней руками.

– Похоже, теперь все перекрыто. Может быть, когда-то это и привело бы нас куда-нибудь.

– О, вау. – Мне требуется какое-то время, чтобы переварить, что это значит. Это невероятно. – Итак, это карта, на которой указаны все тайные ходы школы. Может быть, она проведет нас туда, где собирается «Общество сороки»… в какую-нибудь тайную комнату.

Я в восторге от того, что «Общество сороки» уже сделало для нас. Затем вспоминаю об услуге, о которой просил меня Патрик: найти список членов Общества. Может быть, я все же смогу разобраться. Неужели Кловер подобралась так близко?

Страх покалывает основание позвоночника. Мы что, тоже в опасности?

– Должно быть, так оно и есть. Но мне интересно, сколько из них замурованы, как этот?

– Ладно, ну, понятно, что мы должны сделать. Мы должны вернуться туда, где, как мы знаем, есть туннели, – говорю я.

Айви прокручивает карту. Она пристально разглядывает ее, особенно – один туннель, который, кажется, ведет с территории школы. Но карта там размытая и нечеткая: как будто отсканирована с по-настоящему старого чертежа. Нет никакой возможности рассмотреть, где начинается или заканчивается туннель.

– Айви?

– Ага, ладно, – наконец говорит она, отрывая взгляд от экрана. Она передает мне телефон. – Идем.

Мчимся вниз, на кухню. Там и близко не так тихо, как нам нужно, и странно, что теперь мы не только вдвоем, как это было во время каникул: Иллюмен Холл больше не площадка, по которой мы можем просто бегать. Однако каким-то образом нам удается проскользнуть сквозь толпу пернатых и найти в прачечной деревянную панель с характерной резьбой в виде сороки. Но, по крайней мере, нам не нужно тратить время на поиски входа. Мы точно знаем, где она находится.

Мы можем вздохнуть немного свободнее, как только проскальзываем сквозь стену и возвращаемся в недра школы.

– Не странно ли, что это начинает казаться нормальным? – спрашиваю я Айви, одновременно снимая паутину, запутавшуюся в моих волосах.

– Ха, нет. Честно говоря, никогда не думала, что в шестом классе я буду преимущественно занята поисками убийцы и попытками раскрыть загадку тайного общества, но знаешь, меня это не удивляет.

– Ладно, давай сверимся с телефоном.

Мы приостанавливаемся, когда доходим до открытых балок и дверей, ведущих в разные стороны. Одна из них, как мы знаем, ведет в пещеру в скалах. Другая должна вести в штаб-квартиру «Общества сороки». Но которая? Я снова думаю о пещере, которую мы нашли на каникулах, со спальным мешком и остатками упаковок от еды. Полка, на которой лежала серьга Лолы. Я дрожу. Нам определенно стоило взять это украшение с собой как улику.

Айви садится на одну из балок, и я смотрю через ее плечо. Маленькая синяя точка на карте последовала за нами. Мы увеличиваем масштаб, и появляется древняя, мелкая и трудночитаемая надпись – еще одно место, где есть старая карта, она отсканирована несколько раз, и технология все равно не справилась. Но в этом есть смысл, поскольку это, вероятно, одна из самых древних частей здания. Ясно, что мы находимся в пространстве между старыми помещениями для прислуги и главным зданием. Позднее здесь все расширялось и перестраивалось, появились карманы, которые никак не использовались. Может быть, величественный фасад школы – это просто видимость… когда на самом деле так много помещений не используется, приходит в упадок или просто… пустует.

– Смотри! – говорит Айви, вырывая меня из потока мыслей. – Вот. На что это похоже, по-твоему?

Она проследила путь от одной двери неподалеку от нас, и, похоже, он ведет в другую комнату с символом на ней.

Прищуриваюсь.

– Я думаю… о боже, я думаю, это сорока.

Айви хлопает в ладоши.

– Мы могли бы рассматривать эту карту весь день и никогда не найти его. Отличная была идея пойти в туннели! Давай войдем в ту дверь.

Громкий стук прямо за нашими спинами заставляет нас обеих подпрыгнуть. Он раздался от двери, ведущей в пещеру.

– Что это было? – спрашивает Айви.

– Может быть, обитатель пещеры вернулся? – Внутри у меня все сжимается от страха. – Я думала, ты сказала тому садовнику закрыть вход?

Стук продолжается, на этот раз – громче. С осторожностью мы приближаемся к двери, ведущей в пещеру.

Айви тянется вперед и распахивает ее настежь.

И мы оказываемся прямо перед Эдом Тэвистоком.

12
Айви

– ДЕРЬМО! – Отпрыгиваю, едва не запутавшись в собственных ногах.

Одри кричит и хватает меня за руку.

Свет тусклый, но я знаю, что этот жесткий лоб и темно-зеленые глаза принадлежат внуку мистера Тэвистока, Эду. Почти можно разглядеть его стянутый назад конский хвост и непослушные пушистые волосы, торчащие во все стороны. Его глаза за деревянной панелью, которую он пока не прибил. Остальная часть пространства уже перекрыта досками. Он поднимает последний кусок дерева и молоток, чтобы закончить работу, как раз в тот момент, когда тоже замечает нас.

– ГОСПОДИ ИИСУСЕ! – Он яростно хмурится. – Что вы, девочки, делаете? Вас тут не должно быть!

Я отшатываюсь.

– Погоди, Айви? Это ты? – Он прижимается ближе к деревянной панели, вглядываясь, и говорит громко, но хрипло: – Все еще интересуешься «Обществом сороки»? Ты должна остановиться. Это опасно. Немедленно возвращайся назад.

Он даже не ждет ответа, прежде чем приколотить деревянную доску в оставшийся зазор. Одри впивается ногтями в мою руку.

– Он знает, что мы разыскиваем «Общество сороки»?

– Похоже на то. Полагаю, его дедушка рассказал ему, что мы спрашивали о Лилли Эллори, и они сложили два и два.

Стою и молча наблюдаю, как гвозди вонзаются с такой силой, что с потолка над нами сыплется пыль.

– Что, черт возьми, с ним такое? – Одри поворачивается ко мне.

– Наверное, испугался. Не думаю, чтоб он ожидал встретить кого-то тут. Полагаю, мистер Тэвисток слишком стар, чтобы спускаться сюда и заколачивать пещеру самостоятельно.

– По крайней мере, я чувствую себя лучше теперь, когда вход закрыт. Мне не очень нравилась мысль о том, что кто-то разбил лагерь так близко к школе, – говорит Одри.

– Я тоже.

– Вот… кажется, эта дверь ведет в комнату, помеченную знаком сороки, – говорит Одри. – Это немного сбивает с толку. Похоже, она проходит через несколько уровней здания.

– Может, ход подземный.

Одри тянется к двери и дергает ее.

– Вы только посмотрите на ее уверенность в себе! – смеюсь, забирая телефон у Одри и изучая карту.

– Да ну. Встреча с Эдом меня взбодрила. Если мы не сделаем этого сейчас, он может вернуться и заколотить все оставшиеся ходы.

– Об этом я не подумала. После вас.

Дверь ведет в узкий коридор с очень низким потолком. Пахнет сыростью и плесенью, и от этого запаха у меня свербит в носу. Похоже на старый церковный подвал, которым не пользовались уже много лет.

– Эта школа – как лабиринт! Столько всего, о существовании чего я и не подозревала. – Смахиваю паутину с волос и иду следом за Одри. Мы спускаемся по нескольким лестницам, местами скрипучим и прогнившим. Мы должны очень осторожно выбирать, куда ступаем. Становится заметно холоднее, я дрожу. Пещера в скалах находилась высоко над пляжем. Такое ощущение, что мы уходим гораздо, гораздо глубже под землю.

Мы подходим к другой двери. Эта – намного прочнее, и нам обеим требуется немалое усилие, чтобы ее открыть. На ней искусная резьба, а дерево очень плотное. Петли скрипят так, будто их не смазывали целую вечность. Дверь открывается, и Одри проходит внутрь первой. Видим узкую каменную лестницу, ведущую вниз. Камни ступеней неровные и сильно потертые – ими очень активно пользовались.

– Выглядит довольно устрашающе! Там, внизу, темнее… у тебя есть фонарик? – Достаю свой телефон из кармана и включаю фонарик. Лестница не слишком длинная, мы видим, где она заканчивается.

– Здесь так холодно! – Одри дрожит, когда мы обе стоим на верхней площадке лестницы, а снизу нам в лицо дует ветерок. – Давай спускаться? – говорит она, делая шаг на первую ступеньку.

Иду следом, и дверь за мной закрывается. Совсем скоро мы спустимся вниз.

Одри спотыкается, упираясь рукой в стену, но отдергивает ее так же быстро.

– Что такое? – спрашиваю я.

– Смотри! – ахает Одри.

Я поворачиваю фонарик телефона, чтобы свет падал на стену. Пока я подсвечиваю лучом вверх и вниз, мы понимаем, что вошли в своего рода грот, полностью покрытый крошечными раковинами.

– Ничего красивее не видела. – Одри стоит, раскрыв рот, глаза ее сияют.

– Я слышала о таких местах. – Мой голос полон изумления. Раковины были намеренно уложены в замысловатые узоры, завитки и мозаику. Они тоже разноцветные: розовые и бледно-зеленые, цвета слоновой кости и мерцающе-фиолетовые.

Это как-то одновременно красиво и жутко.

– Потрясающе! – говорю я.

– Это, должно быть, делалось годы! Представь себе усилия, мастерство! Честно, ничего подобного не видела.

Мы стоим мгновение и рассматриваем все это, проводя пальцами по стене, осторожно прикасаясь к каждой раковине. Затем осторожно сворачиваем за угол, и покрытый ракушками коридор продолжается. Через пару минут мы попадаем в гораздо большее помещение. Огромные серые меловые камни изгибаются над головой, обрамляя вход. Виден маленький мерцающий огонек на стене и еще немного ракушек, но на этот раз – выложенных в форме трехметровой сороки. Ее крылья простираются на всю ширину стены. Более глубокие оттенки темно-синего, барвинка и изумрудных ракушек мерцают в свете моего телефона, когда я провожу им по стене перед нами. На другой стороне пещеры стоит огромный книжный шкаф, заполненный папками, ежегодниками, файлами и документами. От его масштабов у меня едва не перехватывает дыхание.

Одри поворачивается ко мне.

– Думаю, мы нашли штаб-квартиру «Общества сороки».

13
Айви

Я делаю шаг к книжному шкафу. Первое, что замечаю – насколько все чисто. Хотя он явно стоял тут десятилетия – а может, даже столетия, – кто-то следит за ним, ведь нет пыли, нет паутины, все аккуратно разложено по местам. Войдет ли сюда кто-то, пока мы здесь?

Очевидно, Одри думает о том же.

– Кто-то был тут недавно. Что, если он вернется?

– Ну и хорошо. У меня столько вопросов… Кто бы это ни был. Кто-то все это организовал… В конце концов, кто посылал нам все эти письма? Кто оставил телефон? «Общество сороки» не умерло. Оно живо и процветает, и вот тому доказательство! – Жестом обвожу вокруг, и Одри откидывает голову назад, уставившись на мерцающие ракушки. – Надо начать просматривать что-то из этого. Тут может быть действительно что-то важное, что поможет нам выяснить, чего именно хочет «Общество сороки».

Одри кивает.

– На самом деле все вроде как идеально. Патрик попросил меня поискать кое-что.

– О, вау, я была так поглощена нашими поисками, что даже не спросила тебя об этом. Можешь поверить, что Кловер была там все это время? Что это вообще за место?

– У него красивая квартира… там есть огромный открытый камин и большие окна, глядящие в море.

– Спальню он тебе не показывал… – Я играю бровями, и Одри корчит кислую рожу.

– Нет. Он все еще одержим смертью сестры. Он не казался удивленным исчезновением Кловер, но, опять же, полагаю, и не должен был, раз скрывал ее все это время.

– И ты уверена, что видела ее.

– Сто процентов.

– Дерьмо. Ты еще кому-то рассказывала?

Одри качает головой.

– Нет. Вернулась прямо сюда, затем нашла сотовый, и вот мы тут… Думаешь, следовало? Может, мне стоило уже пойти в полицию?

Я хмурюсь.

– Не знаю. Она еще не ответила на мое сообщение. Но если она в порядке, она, очевидно, не хочет, чтобы ее нашли. Мы должны позволить ей продолжать расследование.

– Патрик действительно считает, что она подобралась очень близко к истине. Фактически он попросил меня снова поискать информацию об «Обществе сороки». Он хотел, чтобы я нашла список членов Общества. Он сказал, это – последний кусочек пазла. Где еще ему быть, как не тут?

– Давай поищем. Потом сможем решить, что делать с Кловер. – Я подхожу к книжному шкафу и задыхаюсь.

– Что? Что такое? – вскрикивает Одри, подбегая. Там, на средней полке, лежит конверт.

– Какого черта? – Открываю его, исследуя содержимое. Это для нас, ошибки быть не может. Замысловатым почерком на нем написано:

«Кому: Новым сорокам».

– Он лежал прямо тут, на полке.

– Они, очевидно, ожидали, что мы доберемся сюда. Откроем? – с опаской спрашиваю я.

– Да, мы должны выяснить, что они хотят нам рассказать!

Я вскрываю конверт, и оттуда выскальзывает одна-единственная кремовая карточка. Читаю ее вслух.

«Когда-то „Общество сороки“ выступало за справедливость. Мы защищали школу от коррупции и скандалов. Тем не менее, за долгие годы наше маленькое сообщество выродилось в ничто.

Сегодня школа нуждается в нас больше, чем когда бы то ни было. Но мы не в силах помочь. Вы сами должны сделать это. Готовы ли вы принять вызов и возродить „Общество сороки“?

Будущее Иллюмен Холла – в ваших руках…»

Мы с Одри смотрим друг на друга.

– Это как-то слишком – взваливать на нас такое, – говорит она.

– И не говори. – Она опускает письмо, а потом вытаскивает из-под него книгу, которая сразу привлекает взгляд. Она газетного формата, красная кожа с золотой гравировкой на корешке. Надпись гласит «История сорок». Я раскрываю ее на полу и осторожно перелистываю страницы. Одри опускается на колени рядом и подсвечивает моим телефоном.

Это каталог с черно-белыми портретными фото, вплоть до начала девятнадцатого века. Тут есть и зарисовки. Мужчины и женщины, все улыбаются в камеру или художнику, который их рисовал. Под изображениями – имена.

– Александра Даунленд, заведующая хозяйственной частью, – читает Одри через мое плечо. – Тут сплошь школьный персонал. Ты думаешь, так «Общество сороки» набирает рекрутов?

– Должно быть. О боже, смотри! Тут имя миссис Траули. И мистера Тэвистока – тоже!

Глаза Одри широко распахиваются.

– Быть не может. Мистер Тэвисток – понятно, он смотритель. Но разве миссис Траули не была ученицей? Она ведь никогда не работала в школе, разве нет?

– Возможно, с годами они эволюционировали и начали включать в свои ряды и студентов. Я так и думала, что та хитрая женщина знает больше, чем говорит. Разве она не сказала, что она – внучка Лили Эллори? Да, смотри! Вот еще одна Эллори. Кларисса Эллори, конюшая. Звучит круто. Может быть, миссис Траули – ее родственница?

– Или эта Эллори… Хетти Эллори, пернатая. – Я указываю на другую, гораздо ниже. – Вау, я и не думала, что обслугу тут называют «пернатыми» с таких давних пор.

– Может быть, Хетти и Кларисса были сестрами? Похоже, работа в Иллюмен Холле была семейным делом.

– Это имеет смысл, – тихо говорю я. – Если сороки хотели, чтобы школа была в безопасности, они, вероятно, доверяли лишь членам семьи.

Мы перелистываем еще несколько страниц, заполненных историей Общества, рассказом о том, чего они достигли, и рассматриваем множество разных лиц, глядящих на нас. Все кажутся такими счастливыми.

– Поправь меня, если я ошибаюсь, но эти люди не выглядят… зловеще? Они выглядят, как обычные дружелюбные соседи.

Одри права. Они похожи на тех, к кому обычно идут выпить чашку чая и поболтать. Они горды быть частью этого всего. В книге столько фотографий, и с каждой страницей они выглядят все более современно. Фото приобретают цвет и четкость, одежда становится все более современной… Ну, если считать джинсы клеш и деревенские блузы актуальными. Мы дошли до последнего заполненного листа, но осталось еще много пустых страниц.

– Прекращается на семидесятых, – говорю я, когда мы долистываем до конца. – А имя мистера Тэвистока вычеркнуто.

– Это странно. Думаешь, с тех пор в «Обществе сороки» не было новых членов?

– Полагаю. Помнишь, что тогда сказала нам миссис Траули?

– Когда они нужны, они снова появляются. Может быть, «Общество сороки» пытается начать все с начала?

Прямо в конце есть страница, вроде оглавления, полный список всех имен по порядку под заглавием: «Официальные члены „Общества сороки“».

Одри потирает висок.

– О боже, столько вопросов. Если дело в этом, то почему они понадобились вновь? И кто из всех этих людей написал приглашения? – Она пробегает пальцами по списку.

Я потягиваюсь, любуясь пространством вокруг, часть которого погружена в темноту, а часть – сверкает привлекающими внимание ракушками. Ветерок проникает сквозь щели в кирпичах, и меня пробирает озноб. Я обхватываю себя руками и дрожу.

– Итак, имена тех, кто, как нам известно, все еще тут, это мистер Тэвисток и миссис Траули, – говорю я. – Но имя мистера Тэвистока вычеркнуто, а миссис Траули больше не живет на территории школы.

– Думаешь, это мистер Тэвисток приходил сюда присматривать за этим местом все это время?

– Может быть… но я не думаю, что это он установил хитроумное GPS-приложение на телефон.

– Это точно. Как насчет его внука? Думаешь, Эд достаточно подкован технически, чтобы сделать это?

Я хмурюсь.

– Ты слышала, как он недружелюбно разговаривал с нами. Зачем ему приводить нас сюда, только чтобы покричать? Мы обязательно спросим его, но я не думаю, что это он.

– Ладно, кто-то мог выйти замуж… как это сделала миссис Траули или ее мать, сменив фамилию с Эллори. Ее корни можно проследить вплоть до самого основания «Общества сороки», но мы бы никогда не узнали этого, если бы не поговорили с ней. Сорокой может быть кто угодно. Миссис Крэншоу может быть одной из них!

– Точно. Ладно, вместо «кто» давай попытаемся выяснить «зачем». Это может дать нам больше подсказок. Нужно будет продолжить просматривать эти книги и папки. Тут должно быть хоть что-то, что расскажет нам больше об «Обществе сороки» и о том, за что они борются.

Так много отсутствующих деталей.

Список имен продолжается и на следующей странице. Я замечаю, что Одри фоткает его на свой телефон, и сердце начинает бешено колотиться в груди. Я делаю глубокий вдох.

В конце написано:

«„ОБЩЕСТВО СОРОКИ“ – РАСПУЩЕНО В ИЮНЕ 1975».

Следующий лист абсолютно пуст. Больше никаких имен.

– Айви… Кажется, «Общество сороки» состояло из хороших людей. Не думаю, что они имеют отношение к смерти студента. «Общество сороки» действительно защищало студентов и выявляло коррупционеров, так ведь?

– Похоже на то. Они действительно считали эту школу чем-то особенным. Чем-то, что стоит защищать, – говорю я.

Мы продолжаем рыться, но находим лишь старые статьи. Ничего современного, что дало бы ключ к ответу на вопрос, почему убежала Кловер или кто убил Лолу. Ни следа того, кто мог стоять за «Обществом сороки» сегодня.

– Ладно, думаю, нам стоит идти, – говорю я.

Одри поднимается с пыльного пола, отряхивает джинсы и идет положить книгу на место. Тут она резко вздыхает.

– Погоди, а это мы уже видели? – Она указывает на большой сложенный лист бумаги, лежащий на той же полке, на которой мы нашли записку.

– Нет… Я его не заметила. Что это? – Разворачиваю лист и кладу его на пол. Держу телефон поближе, чтобы было видно. – Похоже на чертеж.

– Точно. Я видела парочку таких, мой папа часто работает с похожими. – Одри проводит пальцем по листу.

– Погоди, Одри, это Иллюмен Холл. Но он выглядит иначе. – Я задыхаюсь. – О боже. Это план по перестройке его в элитный отель. Миссис Эббот собирается продать школу!

14
Одри

Я выхватываю чертеж из рук Айви, взглядом пробегаю по длинному листу бумаги. По всему старому зданию школы нацарапаны линии, обозначающие пристройки, превращающие классные комнаты в спальни, вносящие изменения в территорию… Это полная перестройка. Внизу надпись: «Иллюмен Холл. Роскошный спа-отель на потрясающем побережье Кента».

– Они не могут это сделать, – говорит Айви. Ее почти трясет от ярости. – Это одна из старейших школ-интернатов в Англии. Одна из первых, которая начала принимать женщин. Это часть истории. Это должно быть здание, внесенное в список Всемирного наследия ЮНЕСКО или типа того. Они никогда его не получат. Как же мы? Ученики, пансионеры? Это наш дом. А как же те, кто хочет учиться здесь в будущем?

Я сглатываю.

– Например?

– Например, моя сестра. Я надеялась, она поступит сюда, в следующем году ей уже исполнится достаточно лет. Иллюмен Холл – рай для таких как я. И всегда им был. Все это, – она обводит рукой вокруг, – доказывает то, что я всегда знала. Иллюмен Холл другой. Он особый. Это не просто дом для каких-то привилегированных, богатых белых детей… без обид.

– Не обижаюсь, – отвечаю я.

– Посмотри сюда, – Айви снова перелистывает книгу истории Общества. – Тут сказано, что в пятидесятых кто-то воровал в школе. Директор. Взгляни на этого парня. – Она тычет мне в лицо газетную вырезку. – Они вышвырнули его… но смогли сохранить репутацию школы. Люди у власти так часто вовлечены в коррупцию. Но Иллюмен Холлу всегда удавалось преодолеть это, обеспечить безопасность ученикам. Школа делает так, чтобы никому тут не пришлось думать, достаточно ли у них денег на хорошее образование. Особенно это важно для таких как я. Так что продать ее… превратить это невероятное учреждение в какой-то отель… это немыслимо.

– Кто пойдет на такое? И, ради всего святого, какое отношение это имеет к Лоле?

– Не знаю. Но Рэдклиффы годами были основными спонсорами школы. Они бы не позволили такому случиться. Если Лола знала об этом, она бы сделала что угодно, лишь бы это остановить.

– Могу спросить Патрика, знает ли он об этом, когда мы пойдем к нему ругаться по поводу Кловер. Не против, если я возьму это? – спрашиваю я.

Айви кивает.

Скатываю чертеж и прячу его в свою сумку. Молюсь, чтобы Айви не обратила внимание на логотип компании, которая сделала этот чертеж.

Потому что я-то его узнала. Компания моего отца.

Я понятия не имела, что он вовлечен в историю с покупкой школы. И я точно не хочу, чтобы об этом узнала Айви.

– Что будем делать теперь? – спрашиваю я.

– Ну, думаю, это очевидно. Мы должны сделать то, о чем говорится в записке. Возродить «Общество сороки». Защитить школу. Мы не можем привлекать к этому элиту… вот почему Араминта и Тедди не должны ничего знать. Но те из нас, кто получил письма, как соседки Кловер и Харриет? Теперь это зависит от нас.

– Но нужно не только это. Я думаю, нам нужно съездить поговорить с миссис Траули и Патриком. Может быть, если Кловер узнает об этом, она поможет нам? Она вновь может записать подкаст и рассказать всем о том, что школу собираются закрыть. Можем съездить завтра, – говорю я.

– Да! Отличный план.

– А затем посвятим в него остальных?

– Точно. – Телефон Айви жужжит, она стонет. – Дерьмо. Пришло мое расписание на ближайшие несколько дней. Тут подготовка к экзаменам, репетиции концерта, плюс я должна сочинить фрагмент для моего следующего экзамена по музыке. Тут также вся эта ерунда от Араминты, вроде ежегодника, обязанностей старосты… Она даже поставила мне практику на следующие выходные.

Я вскидываю брови.

– Мне кажется, они хотят приковать тебя к территории школы.

– Вероятно, чтобы помешать мне что-нибудь сделать… ну, что-нибудь вроде того, что мы пытаемся сделать прямо сейчас.

– Основать новое тайное общество, ты хочешь сказать. – Я хихикаю.

– Да. Именно. Ручаюсь, за всеми этими сверхурочными нагрузками стоит миссис Эббот. Помнишь эту речь, «давайте вернем все к норме»? – Айви закатывает глаза.

– Да, это было довольно убедительно. Ну, никто не пытается перегрузить мое расписание. Я могу взяться за это. Я справлюсь. Не беспокойся. – Надеюсь, голос мой звучит ободряюще.

Айви берет меня за руку.

– Спасибо.

– Без проблем. – Я сжимаю ее пальцы.

Откидываюсь назад, снова оглядывая пространство. Протягиваю руку и пробегаю пальцами по ребристым краям раковин.

– Это место должно стать музеем.

– Может, они переделают его в сауну.

– О боже. Грязевые ванны среди ракушек.

– Обертывания водорослями.

– Может быть, ботокс. – Я натягиваю кожу на лице и делаю утиные губы. Айви смеется надо мной и фотографирует.

– Эй! – кричу я.

– Ты все равно выглядишь великолепно.

– Я выгляжу, как дурочка.

– Полагаю, ты не хочешь, чтобы я послала это некоему Тедди?

– Не смей!

– Не буду, я не настолько зла. Не беспокойся. – Ее телефон снова жужжит. – Дерьмо. Собрание префектов. Мне лучше идти… понадобятся годы, чтобы выйти отсюда.

– Я пойду в нашу комнату и попробую выяснить кое-что по чертежу.

Айви улыбается мне.

– Одри… я знаю, это не твоя битва. Я знаю, у тебя нет причин думать о Лоле или будущем этой школы. Ты могла бы счастливо доплыть до конца этого года и вообще не заморачиваться ничем подобным. Но я благодарна тебе за то, что ты – тут, со мной.

Я медлю. Это не вполне так. Логотип компании моего отца прожигает дыру в моем кармане и дает мне некоторый личный повод лезть в это. Но я пока не готова сказать об этом Айви.

– Айви, не беспокойся. Ты меня в это не втягивала. Я ввязалась в это по собственной воле. Ну, реально… Так мой год в школе стал гораздо интереснее, чем если бы я просто читала какую-нибудь толстенную книгу по истории Англии. Но это не единственная причина, по которой я заинтересована в этом всем. Я беспокоюсь о тебе, Айви. Ты – моя единственная подруга тут. А я не разбрасываюсь подобными словами. У меня было когда-то много друзей в Джорджии. Но, честно говоря, ни с кем из них у меня не было таких отношений… Я и понимаю, что мы знакомы всего ничего, но, черт… ради тебя я пробиралась сквозь паутину.

– Итак, мы с тобой сороки.

– Сороки.

На столе есть печать и штемпельная доска. Айви берет меня за руку и ведет к столу, задирая рукав моего свитера до сгиба локтя. Она прижимает печать к штемпельной доске и оставляет на моей бледной коже темно-фиолетовый чернильный оттиск.

Затем передает печать мне. Я погружаю ее в чернила, пока Айви закатывает рукав. Ее веснушчатая оливковая кожа испещрена бледно-зелеными прожилками век. У сороки острый клюв, который, будь он настоящим, был бы способен проколоть кожу до крови. Мы обе опускаем рукава обратно.

Теперь мы заклеймены, но только мы знаем об этом.

Мы отмечаем местоположение штаб-квартиры «Общества сороки» – ракушечный грот – и возвращаемся назад в пыльные коридоры. Благодаря геолокации на телефоне мы видим, что туннели уходят в разные части школы, а это значит, что добраться до нужного места мы можем еще быстрее.

– Можешь в это поверить? Если «Общество сороки» знало о подземной сети все это время… это значит, они могли передвигаться по школе так, чтобы никто не знал, – говорю я.

– Интересно, куда ведет этот, – Айви указывает на туннель, который, кажется, уходит за пределы территории. Но трудно понять куда, не имея визуальных ориентиров. Даже Айви, которая знает школу и ее территорию как свои пять пальцев, не может этого понять. Это не тот туннель, который заканчивается у заблокированного входа под маленькой хижиной, где мы нашли старый ежегодник. Мы нашли туннель, который ведет туда.

– Позже вернемся и узнаем, куда он ведет.

– Столько всего надо разведать. – Айви кладет телефон обратно в карман.

– Айви, а знаешь, что это значит? Что убийца Лолы все еще на свободе. Сопоставь это с тем фактом, что мистер Уиллис, опасный хищник, продолжает преподавать, будто так и надо. Я беспокоюсь о тебе.

Айви кивает.

– Я знаю. Буду осторожна.

– Знаю, это звучит… странно. Но будь на связи, ладно? И не ходи никуда одна. Особенно на пробежках. Если не сможешь вытащить меня, может, с тобой побежит Харриет?

– Не знаю. Сейчас тренировки – это мое убежище. А Харриет не любит бегать.

– Ладно, можешь позволить себе одно убежище. Но, Айви, ты мой друг навек. Я не хочу тебя потерять.

Она смотрит мне прямо в глаза.

– Не волнуйся, Одри. Я никуда не денусь.

Смотрю, как она уходит по коридору, потом иду в свою сторону. Вернувшись в школу, открываю панель в затемненный класс. Я рада, что меня никто не видел, иначе пришлось бы многое объяснять.

Отряхиваю одежду, убирая пыль и грязь. Затем достаю свой сотовый. В голосовой почте WhatsApp я нахожу длинное послание от Тедди, и оно заставляет меня улыбнуться. Но я не отвечаю сразу же. Переключаюсь в приложение с фото.

Открываю снимок списка членов «Общества сороки», о котором просил Патрик. Редактирую его, затемняя некоторые имена. Затем отправляю ему.

«Патрик. Вот то, что ты просил. Если хочешь полный список, придется встретиться со мной и Айви завтра. Я знаю, что Кловер с тобой. Мы хотим ответов… иначе мы пойдем в полицию».

15
Айви

Я почти не слушаю, о чем идет речь на еженедельном собрании префектов, так как все, о чем я в состоянии думать, – это то, что мы обнаружили днем. В кои-то веки даже Араминта отошла на второй план, вперед выдвинулся Ксандр, бормочущий о том, как распланировать ежегодную уборку кухни в общей зоне.

Тедди – на другом конце комнаты, пытается поймать мой взгляд. Но я старательно избегаю его. Я не могу позволить этому чувству вернуться, особенно когда школу угрожают закрыть. Если это случится, я могу быстро попрощаться с любой надеждой на то, что у нас с ним все когда-нибудь будет так, как было раньше, или с кем бы то ни было, раз уж на то пошло. Меня, вероятно, отправят в какую-нибудь школу-интернат для девочек, где они будут слоняться большими сплетничающими группами, подкрашивать брови и наносить фейковый загар.

Все это немного похоже на сон. Не могу перестать думать о том, что туннели и коридоры, ведущие к штаб-квартире «Общества сороки», проходят под этими самыми этажами, по которым мы ходим каждый божий день. С тех пор, как Одри упомянула о пробежке, желание надеть кроссовки и вырваться на свежий воздух лишь усилилось, поэтому я пишу Харриет, чтобы узнать, пойдет ли она со мной после собрания. Бег всегда был залогом того, что мой генеральный план пойдет как надо. К моему удивлению, Харриет соглашается, и мы договариваемся встретиться у дубов рядом с теннисным кортом.

Когда собрание заканчивается, я замечаю, что Тедди направляется ко мне. Мы не часто виделись после вечеринки. И, честно говоря, думаю, я прилагала к этому усилия.

– Привет, проныра! Куда это ты так спешишь? На одну из своих пробежек?

– Ты имеешь в виду «ТРЕНИРОВКУ»?

– Да, прости. Пробежка – это не то же самое, я забыл. Это потому, что я могу лишь мечтать о том, чтобы бегать в таком же темпе, как ты! – Он улыбается, и в уголках глаз появляются лучики.

– Этого можно добиться только тренировками, Тедди. И я думаю, ты предпочитаешь более горизонтальную активность.

– Полегче, – хихикает он.

– Это не то, что я имела в виду. – Я закатываю глаза.

– Но если серьезно, Айви, ты что-нибудь слышала о Кловер?

– Нет…

– Пугающе, да? – говорит он. – Я так рад, что с тобой все в порядке. Я знаю, тебя это действительно беспокоит. А ты знаешь, я – всего в одном сообщении от тебя, если вдруг ты будешь нуждаться в друге. – Он прикасается к моей руке, и лицо его смягчается. Ручаюсь, он серьезен, пусть даже меня слегка жалит это «друг».

– Я знаю. Спасибо. – Заправляю за ухо выбившуюся прядь волос и улыбаюсь ему.

– Вот! Улыбка проныры. Только по особым поводам для особых людей, так? – Он взъерошивает мне волосы на макушке и поднимается по лестнице. – Еще увидимся, проныра. Береги себя! – кричит он над головами других студентов, поднимаясь по ступеням на первый этаж.

Знаю, что он пытается спрятать того Тедди, которым был рядом со мной, но как бы я ни была признательна, я не могу игнорировать нашу химию. Что привлекает меня в этом мальчике? Я не должна все усложнять, честно говоря, это последнее, что мне нужно, особенно теперь, когда я знаю, что они с Одри сблизились. Я не создана для любовных треугольников.

Переодевшись, отправляюсь на теннисные корты и вижу Харриет, делающую растяжку у гигантского дуба. На ней спортивный костюм цвета лайма, наушники, пушистые перчатки, а с собой она притащила огромную бутылку воды.

– Знаю, знаю, это все не к месту… – Она видит, с каким выражением лица я подхожу к ней. – Ну, я правда не уверена, что это все уместно. Мы идем бегать, а не кататься по склонам.

Смеюсь. Но я рада, что она со мной. Она поклялась, что будет проводить больше времени на свежем воздухе, занимаясь спортом, и предпочла бы, чтобы кто-то заставлял ее это делать, сама она просто не станет. Мне нравятся наши пробежки, хотя ее темп гораздо медленнее моего, но она не возражает, если время от времени я начинаю бегать вокруг нее.

Прежде чем мы начинаем, Харриет тянет меня за руку.

– Есть что-то от полиции? Какие-то зацепки насчет Кловер?

Качаю головой.

– Ничего. Детективы замолчали.

– Я так нервничаю. Что, если они начнут спрашивать о татуировке?

– Харриет, успокойся. С чего бы? И ты избавилась от всех рисунков, ведь так?

– Ага. Но оригинал я так и не нашла. Что, если его нашла Кловер и собирается использовать, чтобы обвинить меня в смерти Лолы?

Качаю головой. Я все еще помню, в какой панике пришла ко мне Харриет в день после вечеринки на пляже. Конечно, мы все были в шоке, но у нее причин паниковать было еще больше.

«Айви… ты должна помочь мне. Один из моих рисунков пропал из моего артбука. Из того, где я работала над моим финальным проектом».

«Того, который ты прятала от всех? Включая меня?»

«Именно. Это была сорока. Каким-то образом… каким-то образом точная его копия оказалась на спине Лолы».

Это ужасно напугало Харриет, но я оставалась спокойной. Я знала, что она не имеет отношения к смерти Лолы… Она все время была на вечеринке. Но рисунок мог втянуть ее.

– Ты не можешь так думать, – говорю я ей теперь. – Ну, ладно, побежали. Бег очистит голову… мне он всегда помогает. – Мы набираем темп и пробегаем школьную территорию, поднимаясь на наше первое поле за школой. Сегодня немного холоднее, но солнце светит, так что нам и свежо, и по-осеннему тепло одновременно. Роса на траве мгновенно пропитывает наши кроссовки.

– Как дела у вас с Кэсси, Хэтти? – спрашиваю, пока мы бежим рядом. Она не слышит меня из-за своих наушников.

– Харриет? – кричу я и машу рукой перед ее лицом.

Она смеется.

– Извини. Что… ты… сказала? – тяжело выдыхает она.

– Как дела у вас с Кэсси?

– А… отлично. Фактически, у нас годовщина на следующей неделе… Не уверена, что мы… придумаем… но… я очень хочу… увидеть ее… понимаешь? – она задыхается.

– Мило!

– Любовники… у тебя… сейчас?

– Ты уже знаешь ответ. Большое, жирное «нет». Прямо сейчас меня это не интересует. Нужна передышка перед выпускными экзаменами.

– Справедливо!

В этот момент я замечаю Эда, который чем-то занят в роще, рядом с которой мы сейчас побежим. Он рубит старые мертвые деревья, помеченные петлями из ярко-зеленых лент. Это мой шанс поговорить с ним после встречи в туннеле. Но сначала мне нужно избавиться от Харриет.

– Хариет, кажется, я потянула ногу! Надо остановиться и размяться…

– О, я готова остановиться ненадолго, без проблем.

– Нет, ты беги. Я так понимаю, это твой лучший темп, нельзя его терять. ДАВАЙ! ДАВАЙ! Я нагоню, как только разомнусь.

– Правда? О боже. ЛАДНО, Я БЕГУ!

Она убегает и машет мне.

– ГОРЖУСЬ ТОБОЙ! – кричу я в ответ.

Это привлекает внимание Эда, и он смотрит на меня. Иду к нему между деревьев, посматривая, не оглядывается ли Харриет.

– Чего тебе, Айви? – резко говорит он, возвращаясь к своему занятию.

– И я тебя рада видеть, Эд! В чем проблема? У меня такое чувство, что ты ко мне как-то странно относишься, и я хотела бы знать почему.

Он вздыхает.

– У меня столько работы, а ты как-то умудряешься постоянно мешать мне. Что вы вообще делали с Одри в том коридоре? Я пытался все их заколотить…

– Честно? Туда нас привело «Общество сороки». Ты ведь знаешь кое-что о нем, да?

Он удивленно смотрит на меня.

– Конечно, знаю… Но вы не должны иметь с ним дела.

– АЙВИ! Ты в порядке? – Харриет идет между деревьев впереди.

Дерьмо.

– Можем встретиться и поговорить об этом еще раз? Может, я приведу Одри и еще пару человек? Мы все получили приглашение в Общество, – шепчу я.

– Хорошо. Встретимся у меня в следующую субботу в семь вечера. Дедушки в это время не будет. Но не опаздывайте. И кстати, если вы с Одри наткнетесь на другие туннели, которыми, по-вашему, пользуются, дайте мне знать, ага?

Киваю, прежде чем он возвращается к рубке, а потом бегу на тропу, чтобы встретиться с Харриет. Пусть даже она получила письмо, я пока не готова к каким бы то ни было объяснениям.

Не готова, пока не узнаю больше.

Телефон жужжит. Это Одри.

«Патрик согласился встретиться с нами завтра в городе. Он говорит, что ответит на все наши вопросы».

«Хорошо», – печатаю я в ответ. Вздыхаю с облегчением.

– Все в порядке? – спрашивает Харриет, хмурясь.

– Ага. Не возражаешь, если мы вернемся?

– Шутишь? Я тут подыхаю. Давай обратно.

Возвращаюсь нехарактерно-медленной трусцой, следуя по пятам за Харриет. Чувство такое, что мой разум отягощен той ответственностью, которая упала на мои плечи. Но завтра часть этого груза будет снята. Мы узнаем, что случилось с Кловер… раз и навсегда.

16
Одри

«Встретимся в городе, в кафе в полдень».

– Айви! – Вскакиваю с кровати и валюсь на ее постель, протягивая телефон, чтобы она посмотрела. – Еще сообщение от Патрика, о месте встречи.

Айви садится, взгляд ее затуманен. Она смотрит в мой телефон, затем улыбается.

– Отлично. Скажи ему, чтобы взял с собой Кловер.

Я откидываюсь к стене у постели Айви и набираю сообщение.

«Будем там. Привезешь Кловер?»

Долгая пауза, пока Патрик печатает.

«Вы встретитесь с ней в квартире после кафе. Она знает, как найти последнее доказательство о том, кто убил Лолу. Когда мы получим этот недостающий кусок, то пойдем в полицию сегодня же».

– Матерь божья, – говорю я. – Кловер это сделает. Она добудет доказательство.

Айви теперь просыпается совершенно.

– Слава богу. Может быть, этот кошмар, наконец, закончится.

– Ты должна гордиться ею. – Я хватаю ее за колено, скрытое под простыней.

Она улыбается мне, но выражение лица у нее напряженное. Не удивительно. Ее телефон жужжит без остановки. Она переворачивает его и издает стон.

– Это Араминта. Она хочет, чтобы я провела утреннее собрание префектов.

– Но как же наш поход к миссис Траули?

– Ничего, если ты пойдешь одна? Встретимся в двенадцать, в кафе с Патриком.

– Уверена?

– Ага. Возможно, убью двух зайцев одним выстрелом.

Пару часов спустя я стою у дома миссис Траули одна, глядя на симпатичный коттедж, весь в зарослях глицинии. Кажется, не так уж много времени прошло с тех пор, как мы с Айви стояли у ее прилавка на рынке, окруженные расписными старинными зеркалами, где впервые узнали об «Обществе сороки». Мы все еще не приблизились к пониманию того, какая связь существует между Лолой и сороками, но я чувствую, что Кловер сегодня днем откроет нам эту тайну.

Делаю глубокий вдох и медлю перед тем, как постучать в дверь. Свитер на запястье задирается, и я вижу штамп сороки, не посветлевший после душа. Хотела бы я, чтобы Айви была со мной.

Миссис Эббот и Араминта совершенно измучили ее, гоняли от одного к другому через всю школу. Встреча для Минти в воскресенье утром – нелепо.

Как раз перед тем, как постучать в дверь, я бросаю взгляд на телефон.

Открываю мессенджер, но это не Айви.

«ПАПА. ПЫТАЛАСЬ ДОЗВОНИТЬСЯ. ПОЖАЛУЙСТА, ПОЗВОНИ МНЕ КАК МОЖНО СКОРЕЕ».

Ответа нет. Это лишь одно из ряда неотвеченных сообщений, телефонных звонков и электронных писем, которые я ему посылала.

Все они были проигнорированы.

Обычно я сочла бы это идеальным. Довольно типичное поведение для него: на некоторое время исчезать с радаров. Обычно я предпочла бы именно такие отношения между нами. Дистанцированные.

Но, конечно же, сейчас, когда я действительно хочу, чтобы он ответил, никакого ответа нет.

Я отправляю эти мысли на задворки сознания… и прячу телефон обратно в сумку. Набираю побольше воздуха и стучу.

Жду пару секунд, но ответа нет. Стучу снова, на этот раз громче. Все так же никто не подходит. Нет даже движения занавесок. Отхожу на шаг, зову через забор сада.

– Миссис Траули? Это Одри!

Кладу руку на дверь, чтобы удержать равновесие, и, словно в каком-то фильме ужасов, она со скрипом открывается.

Я сглатываю. Мне не хочется переступать порог.

«Давай, Одри, соберись». Задержав дыхание, чтобы не впускать в себя страх, я делаю шаг вперед. Дверь распахивается.

Выдыхаю. Тут нет мертвого тела миссис Траули. На самом деле тут нет… ничего, кроме пылинок, сверкающих в золотом свете, крутящихся от того, что я только что распахнула входную дверь.

Ни тумбочки. Ни причудливой вешалки с миллионом разных шерстяных пальто, зонтиков и шляп, свисающих с нее. Я вхожу, мои шаги эхом отдаются по коридору, на стенах которого нет ни картин, ни фотографий. Лишь тени там, где, должно быть, висели рамы, более темные заплаты краски, скрытой когда-то от ярких солнечных лучей.

Передняя пуста. На кухне темно и холодно. Миссис Траули оставила дом.

Тут же пишу Айви.

«Ни следа миссис Траули. Похоже, она уехала. Совсем».

Получаю моментальный ответ.

«Ты шутишь?!»

Фотографирую пустую комнату и отсылаю. Ну, тут не совершенно пусто. На кухонном столе ближе к окну лежит черная кожаная папка. Последнее, что осталось.

Открываю ее. Похоже на какой-то старый договор. Сверху большими, выписанными в средневековом стиле буквами написано нечто, похожее на слово «КУПЧАЯ» или вроде того… но я не могу это прочитать.

Сверху наклеен стикер, где выведено от руки:

«Надеюсь, это поможет, К. Прошу прощения, что не смогла остаться и объяснить все сама. Надеюсь, у тебя все получится».

Она определенно оставила это «К»… кем бы он ни был. «К», должно быть, Кловер, я в этом уверена. Имеет ли это какое-то отношение к «Обществу сороки»?

Рассматриваю внимательнее. Это какой-то документ о собственности. Взгляд тут же затуманивается, но я заставляю себя сфокусироваться. Текст корявый, трудночитаемый, как будто его копировали множество раз, и надписи уже не такие четкие. Мне с трудом удается разобрать, что это купчая лорда Брэтебона, завещавшего основать в своем особняке школу – Иллюмен Холл.

Остальное – сложный викторианский юридический язык, в котором я не надеюсь разобраться. Переворачиваю документ и вижу, что в один из пунктов внесена рукописная правка. Она подписана двумя людьми: леди Пенелопой Деберт и лордом Олденом.

Пункт гласит:

«Всем старостам будет предоставлено право голоса в отношении будущего школы и предоставлены все привилегии других членов совета директоров».

Это интересно. У старост гораздо больше привилегий, чем я предполагала.

Рукописная правка прибавляет:

«Если одну из этих позиций займет последователь сороки, он унаследует полномочия леди Пенелопы Деберт».

Рот у меня складывается в удивленное «О». Не знаю, что именно это значит… Но это должно быть важно.

«Еду – смогла уйти пораньше», – пишет Айви.

Я рада, что захватила с собой огромную сумку, в которую отлично помещается папка. Это не кража: я намерена передать его Кловер при встрече. По крайней мере, так я говорю себе. Знаю, что Айви точно захочет посмотреть на него.

«Отлично, скоро увидимся», – отвечаю я.

И сама еду в кофейню, обдумывая отсутствие миссис Траули. Интересно, куда она уехала?

Размышляю о том, чтобы вынуть папку и снова просмотреть документ… Но почему-то мне кажется, миссис Траули не хотела бы, чтобы я размахивала им на публике.

К счастью, мне не пришлось ждать долго. Айви протискивается в дверь… И, не отставая от нее, входит Патрик. Он, должно быть, ждал где-то поблизости.

Они подходят к моему столу.

– Вы прине… – начинает Патрик, но Айви обрывает его.

– Нет. – Голос у нее резкий. – Вопросы будем задавать мы. Кловер была с тобой все это время? Она в безопасности? В порядке?

Ярко-голубые глаза Патрика широко распахиваются: ручаюсь, он не привык к тому, чтобы его прерывали. Но тут я поддерживаю Айви. Я так же, как и она, хочу услышать ответы.

Наконец, он уступает.

– Да. Она в порядке. В ночь вечеринки на нее напал кто-то в костюме сороки, он велел ей держаться подальше от расследования, и она почувствовала, что будет в настоящей опа�

Amy McCulloch, Zoe Sugg

Magpie Society

Two for Joy

* * *

The authors have asserted their moral rights

Пролог

В ночь, когда умерла Лола, мы отправились на поиски приключений.

Это она любила больше всего.

А пока мы полностью отдавались нашим приключениям. Этого было достаточно.

Все должно было быть идеально.

Она ускользала от меня, словно ртуть.

Она прихватила куртку, чтобы прикрыть рисунок на спине. Мне это не нравилось. Как будто она стыдилась его.

Стыдилась меня.

– Отсюда видна вечеринка?

Она шагнула ближе к краю и широко распахнула руки. Я подумала о крыльях на ее спине, птице, готовой взлететь.

Все становилось только хуже, когда она начинала говорить.

Реальность происходящего накрывала меня лавиной.

Наш идеальный момент не продлится дольше.

Приключение заканчивалось.

– Помоги мне спуститься. – Она протянула руку.

Но так и не дождалась помощи.

– Ты говорила серьезно? О сороках? – Таков был мой вопрос.

– Да ладно. Ты ведь не веришь в это, правда? Это просто глупый миф. Игра, в которую мы играем. Вот и все.

Слова выстрелили пощечиной.

– Это не миф. Не зли сорок. – Это была моя вера.

Она закатила глаза.

– Нет, не надо! Прошу…

Шаг вперед.

Один толчок – и все.

Странно. Мне казалось, будет грустно, когда я сделаю это. Одна для печали, вторая для радости.

Должна была прийти печаль. Но вместо этого?

Вместо этого появилась лишь… радость.

Часть первая

Одна для печали,
Ты это узнал…

1
Айви

«Дорогая Кловер,
Приглашаем вас стать членом „ОБЩЕСТВА СОРОКИ“.
Согласны ли вы поддерживать ценности школы, защищать ее от коррупции и поддерживать безопасность ее и ее студентов, чего бы это ни стоило?
Если да, поставьте тут свою подпись… и ждите дальнейших инструкций».

Я едва не завидую.

Одри – напротив, сходит с ума.

– Что это значит? Она вообще видела это? Она бы, конечно, подписала, – лепечет она, едва дыша.

– Это значит, что с ней что-то случилось.

– Или она выбрала не подписывать, а теперь расплачивается?

«Скажи миссис Эббот, чтобы как можно скорее пришла в комнату Кловер в Полярисе. Убедись, что она придет одна».

Вздрагиваю, когда, засовывая телефон в сумку, цепляюсь рукой за застежку. На порезах ладони засыхает кровь.

– Осторожно! Надо осмотреть твои руки, нет ли там осколков. Сходить за медсестрой?

Одри исследует мои ладони, от этого они болят только сильней. Я отдергиваю их.

– Когда приедут копы? – Одри меряет шагами комнату, переступая через мусор.

– Не знаю. Надеюсь, миссис Эббот будет тут с минуты на минуту. Она должна это увидеть.

– Она с ума сойдет, когда увидит записку. Думаешь, полиция будет разбираться с «Обществом сороки»?

Я резко выдыхаю.

– Давай пока забудем о записке «Общества сороки». Она только отвлечет полицию.

– Это не убийство, Одри. Кловер пропала.

Она обводит рукой беспорядок.

– Ты не знаешь, что случилось! Кровь, ее сотовый, эта безумная запись, которую она оставила? Ну же, это плохо!

Я беру ее за руки, глядя в глаза.

После долгой паузы она кивает.

– Ладно. Я с тобой.

Облегченно выдыхаю.

– По крайней мере, мистер Уиллис уехал, – бормочет она.

– Но ты сожгла фото… – Одри старается не смотреть на меня.

– Мы позвонили девять один один, – говорю я. – Полиция едет.

Миссис Эббот стоит к нам спиной, так что я не вижу выражения ее лица. Но плечи ее под пиджаком напрягаются.

– Ну, мы… – начинает Одри.

Я прерываю:

– Нет. Мы ничего не трогали. Просто сидели на постели.

Одри удивленно приподнимает бровь.

– Ты как? Ты, должно быть, без сил. Ручаюсь, ты все еще в шоке.

Прикладываю ладонь ко лбу, и она поглаживает меня по руке.

– Пойти с тобой?

Жду не дождусь, когда сниму платье и избавлюсь от событий этого дня. Все прошло совсем не так, как планировалось. Пока одна иду в нашу комнату по темному коридору, слышу смех, крики и пение остальных студентов Иллюмен Холла, продолжающих праздновать Самайн[1] на территории школы. Большинство из них уже забыло, что случилось со мной на вечеринке, некоторым – все равно, и никто из них понятия не имеет, что Кловер пропала, а полиция – уже на пути сюда. Я кручу перышко между большим и указательным пальцами.

Сороки побеждают.

Нет, что-то есть. Это сорока. Подношу два пальца ко лбу и салютую.

И в этот момент я понимаю, что теперь ничто не будет прежним.

2
Одри

«Умоляю, будь в порядке».

«Если мистер Уиллис не убийца, тогда кто убил Лолу Рэдклифф?

Кто еще замешан в этом?»

– Одри!

– Миссис Эббот нашла вас?

– Да, нашла. В комнате Кловер. Я спустилась ждать копов. – Кажется, я не могу заставить свои руки не дрожать.

Он бледнеет.

– Полиция? Почему?

– Ты в порядке? – Тедди тянется и берет меня за руку, возвращая в реальность. Я моргаю.

– Это Кловер, – говорю я. – Она пропала.

– Я подожду с тобой.

– Ты не должен. Можешь вернуться…

Он фыркает.

– Ни за что. Я беспокоюсь. – Он откидывает волосы с моего лица. Ручаюсь, я выгляжу как абсолютная катастрофа.

– Пойдем, проверим снаружи, посмотрим, не там ли копы.

Он кивает, берет меня за руку и толкает двойные двери.

– Как думаешь, что случилось с Кловер? – спрашивает Тедди.

В голове у меня – полный сумбур.

– Понятия не имею.

– Да ладно… Ты должна что-то знать. Иначе зачем бы вы пошли в ее комнату?

Тедди молчит мгновение.

– Возможно, все не так плохо, как ты думаешь…

Меня удивляет его прохладный тон.

– Тебе не страшно за нее?

Он хватает мою руку.

На этот раз там была кровь.

– Вы копы? То есть… полиция? – спрашиваю я.

На имя мужчины я обращаю особое внимание. Это тот, у кого Кловер брала интервью для подкаста. Затем я киваю.

– Прошу, следуйте за мной.

– Возвращайся на вечеринку, Бонни, – говорит Тедди.

Мужчина-полицейский переводит взгляд с меня на Бонни и обратно.

Он кивает, и они направляются за мной. Бонни бежит галопом, чтобы догнать нас.

– Ты что делаешь, Одри? – шипит она. – Это обязанности Араминты. Она староста.

– Араминты это не касается. Скажи ей, чтобы пока держала всех снаружи.

– Ты не можешь мне приказывать.

Бонни и в самом деле в такой ярости, что топает ногой.

Но уходит в направлении вечеринки.

– Извините, – говорю я копам.

Резко останавливаюсь, и копы врезаются мне в спину.

– Одри? – Тедди смотрит на меня с тревогой.

Я замешкалась.

И она смотрит прямо на меня.

3
Айви

Проверяю телефон на случай, если Кловер удалось отправить послание. Но там ничего нет.

Одри улыбается, заметив меня.

– Значит, это вы – юная леди, позвонившая в полицию, – говорит мне мужчина.

Киваю. Меня раздражает это отеческое «юная леди».

– Присаживайтесь все.

Женщина-офицер заговаривает первой.

Ручка констебля Коупленда занесена над блокнотом, и он выжидающе смотрит на миссис Эббот.

– Девочки, вы не против, если мы зададим несколько вопросов? – Инспектор Шинг поворачивается к нам.

– Ага, – отвечает Одри.

– Когда и как вы заметили, что Кловер нет?

– Итак, прошло всего несколько часов? – спрашивает инспектор Шинг, опуская взгляд на часы.

Как только дверь закрывается, мы с Одри откидываемся на диван.

Одри пожимает плечами.

Нет. Не может быть.

Шлепаю Одри по руке и указываю на улицу.

– Это?..

– О боже! Похоже на мистера Уиллиса, – говорит она, задохнувшись.

– Почему он еще не уехал? Он прямо сказал, что уезжает, несколько часов назад!

– А он возвращается, – зловеще добавляет Одри.

Мы подскакиваем, когда возвращаются миссис Эббот и оба детектива.

Взгляд миссис Эббот говорит мне, что она хочет задать еще вопросы… Но когда полиции уже не будет поблизости.

Констебль Коупленд протягивает руку миссис Эббот для пожатия.

Миссис Эббот берет его руку и улыбается в ответ.

– Погодите, вы что, не хотите больше ничего спросить? – говорю я.

Инспектор Шинг прячет руки в карманы.

– Погодите, вы что, считаете, что мы напрасно потратили ваше время? – в отчаянии спрашивает Одри.

– Мы сделаем все, что в наших силах.

– Мы просто беспокоимся о нашей подруге. Лучше уж перебдеть, верно?

– Что ж, тогда все решено. Если завтра новостей по-прежнему не будет, дайте нам знать.

– Нет… Вы не можете уйти! – кричит Одри у меня за спиной. – А как же кровь?

4
Одри

Мое сердце бешено колотится. Констебль Коупленд хмурится.

– Кровь?

– На столе Кловер… – начинаю я, но Айви пинает меня по ноге. – Ой!

Айви поднимает взгляд на мужчину и улыбается.

– Мы не видели никаких следов крови, – говорит инспектор Шинг, переводя взгляд с Айви на меня и обратно.

– Говорю же… я все вытерла, – быстро отвечает Айви.

– Мне казалось, вы сказали, что ничего не трогали? – говорит миссис Эббот. Жилка у нее на лбу грозит лопнуть.

С трудом верю тому, что слышу, но я слишком ошарашена, чтобы спорить.

Я открываю рот, чтобы заговорить, но Айви останавливает меня.

– Не тут… Идем.

– Что за черт, Айви?

Она садится напротив.

– Я не знаю.

– Но она была, ведь так?

Айви бросает на меня разъяренный взгляд и закатывает глаза.

– Тогда мы могли бы сказать им о сорочьем письме. Это доказывает, что в историю вовлечен кто-то еще…

– Она уже делала так раньше, верно? Или нечто подобное?

– В смысле? – резко спрашивает Айви.

– Убегала.

– Кто тебе такое сказал?

– Тедди.

Айви вздыхает.

Глаза Айви сверкают.

Она сжимает большой и указательный палец в кольцо.

Через несколько ударов сердца я киваю.

– Ладно. – Затем я склоняюсь на стуле вперед. – Так что собираемся делать мы?

Айви встает.

– Не знаю, как ты… но я хочу пойти спать.

– Но как же мистер Уиллис?

Я колеблюсь.

– Ладно, – соглашаюсь наконец.

– Хотела убедиться, что вы, девочки, благополучно вернулись в свою комнату. Но вы не ушли далеко.

Айви пожимает плечами.

– Прошу прощения, мисс. Мне стало немного дурно. Одри захотела, чтобы я посидела. Но сейчас мне уже лучше.

– Пойду принесу ей содовой из столовой, – говорю я.

– Спасибо, – говорит Айви, и я киваю. Затем мы быстро оббегаем директрису и возвращаемся в нашу общую комнату.

Айви взбегает по первому лестничному пролету, когда сверху раздается голос:

– Подумаем о чем?

– Что происходит? Почему тут была полиция? Почему никто мне ничего не сказал?

– Не надо мне тут этих «минти». Говорите, что знаете. Я староста! Не ты, Айви. Или ты забыла?

– То, что ты староста, не значит, что это – твое дело, – отвечает Айви.

– Старосты всегда в курсе! Миссис Эббот обращалась к Сэди по любому поводу.

– Ну, не моя вина, что ты такая неудачница. – Айви мчится по ступеням мимо Араминты.

Айви щурится, и я делаю резкий вдох. Когда она отвечает, голос ее холоден.

– Это Кловер, – тихо говорю я ей. – Она пропала.

– Что, серьезно?

– Да. Но полиция взялась за дело.

Араминта вглядывается в мое лицо, затем кивает.

– Спасибо, что сказала. Пойду проверю, в порядке ли ее соседки по комнате.

Я срываюсь по ступеням за Айви раньше, чем Араминта успевает выпытать у меня что-то еще.

– Ты серьезно сделала это? – спрашивает Айви, не оборачиваясь, когда я нагоняю ее.

– Подумала, стоит бросить ей кость. У нее тоже была тяжелая ночь.

– Она этого не заслуживает.

– Может, нет. Но она присмотрит за соседками Кловер. Это займет ее… И уберет с нашей дороги.

Айви открывает дверь.

– Одри?

Я следую за ее взглядом. На полу лежат два письма с нашими именами, выписанными замысловатым почерком.

Я сразу же узнаю письма. Точно такие же, как то, что мы нашли в комнате Кловер.

Приглашения в «Общество сороки».

5
Айви

– Давай немного поспим! – И падаю на постель, даже не раздевшись.

– Честно? Не знаю. Просто надеюсь, что к утру все прояснится.

* * *

Мне кажется, что едва моя голова коснулась подушки, как меня уже будит стуком в дверь миссис Парсонс.

– Пора вставать и одеваться, девочки.

– Что горит? – бормочу я.

– Вы должны немедленно пойти в спортзал.

– Но у меня нет уроков физкультуры, – невнятно сквозь сон отвечает Одри. – Можно я посплю еще чуть-чуть?

– Не сегодня. Полиция вернулась… и они хотят поговорить с вами.

– Или убедиться в том, что она контролирует то, как мы получаем информацию.

Удивленно смотрю на нее.

Грант Уокер из десятого класса – прямо перед нами.

– Что происходит? – спрашиваю я его.

– Откуда ты знаешь?

– Так они опрашивают всех? Мне это кажется потерей времени, – шепчу я Одри.

Ненавижу, что они пялятся на меня.

– Проклятье, ты права. Выглядит дорого. Интересно, кто носил это и почему они это выбросили.

– Кто это организовал? Вот что я хочу знать. Кто бы это ни был, он действительно испортил Араминте праздник.

Глаза Одри широко распахиваются.

– И создал идеальное прикрытие… что, если именно в тот момент пропала Кловер?

Прежде чем я успеваю ответить, слышу, как кто-то бежит в нашу сторону.

Мы с Одри переглядываемся.

– Думаю, нельзя медлить, – говорит она.

Я киваю, хотя – к большому недовольству Гранта – не спешу выполнить требование миссис Эббот.

– Пожелай мне удачи, – говорю я Одри, оставляя ее у двери спортзала.

– Ни пуха ни пера, – отвечает она с легкой улыбкой на лице.

Я киваю.

– Отлично. Тогда мы просто зададим несколько вопросов, ладно?

Вновь улыбаюсь. На этот раз – показывая зубы.

– Во сколько вы заметили, что Кловер нет? – спрашивает он.

Я медлю.

– Вероятно, часа в четыре дня?

– И почему вы решили подняться в ее комнату?

– А что случилось с вашей головой и руками? Выглядело как глубокие раны.

– Мы просто хотим убедиться, что никто не сделал этого с вами нарочно… это все.

– Что? Нет. У меня была паническая атака, я пробежала мимо зеркала и, должно быть, толкнула его.

– Почему у вас была паническая атака?

Внезапно я чувствую себя в ловушке.

– Ладно. Итак, в это время вы и решили найти Кловер?

– Точно. Мы послушали подкаст и вдвоем с Одри побежали в ее комнату.

Я закатываю глаза.

– Не знаете ли вы, Айви, аккуратна ли Кловер?

– Что?

– Я полагаю, что обычно ее комната идеально убрана? – смеется детектив Шинг.

Инспектор Шинг разговаривает со мной свысока, и мне это не нравится.

Почему они не принимают меня всерьез?

– Просто для справки: от тех, кого вы ждете для допроса, вы их не получите. – Я указываю на дверь.

Доктор Кинфелд фыркает и бросает на меня один из своих взглядов, как бы говоря: «Не сейчас, Айви».

– Никого, о ком бы я знала. – Я пожимаю плечами.

– Как все прошло? – спрашивает меня Лира.

Иоланда, самая тихая из соседок Кловер по комнате, склоняется ко мне.

– Вы, ребята, тоже получили эти письма?

6
Одри

Мы с Айви пялимся друг на друга. Затем она поворачивается к Иоланде.

– Где вы это нашли?

– Под моей кроватью. Хотя я не понимаю. Что это значит? «Общество сороки»? Я думала, это шутка или типа того.

Айви качает головой.

– Мы с Одри тоже их получили. Мы… думаем, они могут иметь какое-то отношение к исчезновению Кловер.

– Дерьмо! Не может быть. Я в это не играю. – Она отшвыривает приглашение так, словно оно охвачено огнем.

Хороший вопрос, но я не успеваю ответить, потому что слышу, как миссис Эббот выкрикивает мое имя.

– Она не была мне подругой.

– Прошу прощения?

– У нас всего пара вопросов. Вы можете описать, что случилось прошлой ночью?

Я сглатываю.

– Конечно. Мы с Айви готовились к вечеринке…

– Айви Мур-Чжан?

– Да. Она моя соседка по комнате.

– И кроме того, Кловер ее… подопечная? Вы знаете, что это значит?

Я пожимаю плечами.

– Не знаю. Одна из странностей британских школ-интернатов.

Детектив Шинг записывает то, что я говорю, даже несмотря на включенный микрофон.

– Вернемся к вечеринке. Пожалуйста, продолжайте.

– А, да. Ну, мы оделись, и начался какой-то дурдом. Входили и выходили люди.

– А можете вернуться еще раньше? Что вы делали днем?

Вопрос застает меня врасплох.

– Это соответствует тому, что мы слышали.

– А если вы уже знаете, зачем спрашивать меня?

А выглядит так, будто они действительно пытаются меня подловить. Но я делаю глубокий вздох и продолжаю:

– Могу представить, – говорит инспектор Шинг.

– Появилось уведомление, что Кловер выпустила новый подкаст.

– О, да, мы уже прослушали его.

– Почему вы не решили, что она просто на вечеринке?

– Не могу вспомнить ничего такого…

– Серьезно? Ничего? Даже не передвигали ничего, чтобы осмотреть комнату?

– Если бы все было так, кто-то ведь получил бы уже весточку от нее, верно?

Инспектор Шинг поворачивается на своем стуле, застигая меня врасплох.

– Могу я спросить вас, почему вы учитесь в Иллюмен Холле, мисс Вагнер? Далековато от дома, нет?

– Вы о чем? Я живу всего в нескольких милях отсюда.

– Прошу прощения, но акцент у вас не как у уроженца Кента.

– А, ну да. Ну, мои родители переехали сюда из Штатов этим летом, и я приехала с ними. Это так неожиданно?

– Только по этой причине?

Я не отвечаю.

– Мы провели небольшую проверку, и нам было любопытно прочитать новость с участием вас и вашей семьи.

– Не понимаю, какое это имеет отношение к происходящим событиям…

Даже взгляд женщины-полицейского становится стальным. Ручаюсь, они хотят надавить на меня.

Но я тоже могу быть решительной.

– Вам еще что-нибудь нужно? Или я могу идти?

На несколько мгновений воцаряется тишина.

– Можете идти. Наш допрос окончен. Пока.

Я встаю, отчаянно желая выбраться отсюда.

Детектив Коупленд тоже встает.

Ухожу раньше, чем он успевает заметить, как я побледнела.

7
Одри

– Как прошло? – спрашивает Айви прежде, чем я успеваю открыть рот.

– Довольно жестко. Ненавижу этого Коупленда.

– Я тоже, – говорит Лира. – Он был такой злой. Пытался заставить меня сказать, что Кловер любила сбегать.

В этот момент я понимаю, что все смотрят на меня. Откашливаюсь.

– Давайте проясним… Мы все получили приглашения в «Общество сороки»? – спрашиваю я.

– Единственные, кто пока признал это, да, – говорит Харриет.

Так вот почему она тут. Она тоже его получила.

– Кто-нибудь еще из Дома Полярис? – Айви смотрит на двух девочек.

– Мы не знаем.

– Ну, мы ведь не ходим повсюду, крича: «Эй, вы вчера не получали приглашения в секретное общество?»

– Что мы ответим?

– Я за, – говорит Харриет.

Она зарывается в свою сумку, вытаскивая ручку.

– Давайте подпишем сейчас, пока мы все согласны.

Одна за одной мы киваем. Я благодарна за лидерство Айви, пусть даже мне тревожно.

Нельзя доверять чему-то лишь потому, что оно старое и устоявшееся. Этот урок дался мне тяжело.

– Увидимся.

Лира поднимает взгляд, ее ладонь взмывает к губам.

– О боже.

– Что? – спрашиваю я.

– Идет тот полицейский.

Айви ободряюще кладет руку ей на плечо.

Лира смотрит с облегчением.

– Спасибо, Айви.

Не оглядываясь, они с Иоландой бегут в сторону кухни.

Несколько мгновений спустя к нам подходит инспектор Шинг.

– Есть еще что-нибудь, что вы хотели бы мне рассказать, прежде чем мы уедем?

Мы обе качаем головами. Она вздыхает.

– Нет, вы не можете! – вскрикиваю я. Но Айви гораздо спокойнее.

– Вы сказали, ваши коллеги считают, что дело закрыто. Но вы – нет?

Инспектор Шинг приподнимает бровь, на губах ее играет улыбка.

Я беру одну, Айви делает то же.

– Спасибо, – говорю я.

– Берегите себя, девочки.

– Что будем делать теперь? – спрашивает Айви.

– Мне нравится ход твоих мыслей, Айви. Поеду к нему в выходные. Посмотрим, что может сказать Патрик Рэдклифф.

– Хороший план. А мне лучше пробежаться… Мне правда нужна пробежка.

– Погоди, Айви… можно спросить у тебя кое-что? Почему ты решила, что Харриет получила приглашение?

Голос Айви упал до шепота.

– Думаю, Харриет имеет к этому больше отношения, чем мы знаем.

– Серьезно?

– Она тоже была хорошей подругой Лолы?

8
Айви

Выглядит так, будто он все еще работает тут, словно ничего не случилось!

Он смотрит мне прямо в глаза и улыбается. Он слишком уверен в себе.

– Понятия не имею, о чем вы.

– Нет? Значит, вы перестали интересоваться этим тайным обществом…

Сердце у меня падает. Откуда он знает об «Обществе сороки»?

– Я опаздываю на урок, – говорю я, протискиваясь мимо.

– Не будем притворяться, что тебе не нравится эта болтовня, Харриет! – с улыбкой отвечаю я.

Сжимаю ее руку.

– Не беспокойся. Я храню твою тайну.

– А что, если они начнут снова рыть?

– Не начнут. У них нет повода.

– Честно? Понятия не имею, – шепчу я в ответ. Мистер Бауэр ловит мой взгляд и хмурится.

Что же касается меня, однажды я покину эти безопасные стены…

– Извини, наверное, я сегодня просто не в настроении, – говорю я, улыбаясь в ответ.

– Но ты в порядке?

– Да, в порядке. Просто столько всего творится, разве нет?

Она кивает и сочувственно потирает мою руку.

– Прошу прощения, сэр, – бормочу я.

Как и я ее.

Всегда.

9
Одри

Патрик ждет меня у двери.

– Не слышал звуков лифта и предположил, что ты поднимаешься по лестнице. Он тебе не понравился?

– Он показался мне несколько ненадежным. Не доверяю технике, которая была сделана до моего рождения.

Заглядываю внутрь через входную дверь.

– Для меня она не выглядит стандартно.

Он коротко смеется.

– Входи. Могу я предложить тебе что-нибудь? Чай? Хотя нет, о чем я… Ты американка. Кофе?

– Кофе было бы здорово. Спасибо.

– Вау, потрясающее место, – говорю я.

– Неплохое. Выполняет свою функцию.

– Все это хорошо и прекрасно, пока не наступает вечер четверга и ты не слышишь пьяных пацанов, во всю глотку распевающих «Мистер Брайтсайд»[2], или до полудня субботы, когда подростковые банды снимают Тик-Токи прямо под окнами…

– О, это не так уж плохо.

– Нет, полагаю, нет. Но море не видится мне таким уж хорошим местом. В конце концов, оно забрало Лолу.

Прикусываю губу. Об этом я не подумала.

– Тогда почему ты захотел смотреть на него каждый день?

– В смысле?

– Похоже на то. – Закусываю губу, расстроенная тем, что не могу произнести это. – Но нет, я не о…

– Я хотела рассказать тебе не о вечеринке, – обрываю его я. Он вскидывает бровь, услышав мой тон.

– Тогда что?

Я делаю глубокий вдох.

– Это Кловер. Она пропала. Ее могли похитить. Полиция приезжала в школу, чтобы допросить ребят и все такое.

– Ого, это что, типа допрос? Полиция уже была тут. Они тоже нашли наушники в ее комнате.

– Была? А почему ты не сказал?

– Я хотел сначала посмотреть, что скажешь ты.

Скрещиваю руки на груди.

– Ты не беспокоишься о Кловер?

– Вы читали его?

Поеживаюсь.

Голубой взгляд Патрика темнеет.

– Она упоминает какие-то имена?

– Думаю, мне пора, – говорю я.

– Но погоди… ты даже кофе не выпила.

– Я знаю. Но автобус скоро уходит…

– А раньше не доверял?

Он склоняется ближе.

– Как?

– Это насчет «Общества сороки». Помнишь, как я просил разузнать о них?

– Нам нужно раздобыть список тех, кто в нем числился. Посмотреть, жив ли кто-то из них сегодня.

– Точно… И как мне предлагается это сделать?

– Ну, я, очевидно, расскажу Айви.

– Нет!

– Почему нет?

Я скрещиваю руки на груди.

Патрик вздыхает.

– Окей. Ладно. Ты и Айви. Но больше никому не рассказывайте… Особенно учителям.

– О, не беспокойся. Мы им не верим. Я слежу за всеми.

– Напиши мне, как только найдете что-то.

Я вглядываюсь снова, и у меня перехватывает дыхание.

Кловер.

Нащупываю телефон, но, когда набираю номер, меня сразу перебрасывает на голосовую почту.

– Патрик? Это Одри. Кажется, я забыла у тебя блокнот. Не мог бы ты впустить меня, чтобы я забрала его?

Я отступаю на несколько шагов назад и смотрю в окно. Занавески мертвенно неподвижны.

* * *

Кловер – на пассажирском сиденье.

10
Айви

– Привет! – Я беру трубку, чтобы ответить Одри. – Погоди секунду… Я выйду. Тут очень плохо ловит.

В коридоре я едва не отдергиваю телефон от уха, так сильно кричит Одри.

– Успокойся! – говорю я ей. – Я с трудом тебя понимаю.

Повисает пауза, она пытается взять себя в руки.

– Это Кловер. Я нашла ее. Она у Патрика.

– Что? Она в квартире Патрика?

– Ладно, дерьмо… Не могу ясно мыслить!

– Просто возвращайся.

– Да.

Он кашляет.

– Похоже, вам известно больше, чем мне.

– Что это значит? – огрызаюсь я.

Он вздыхает.

– А как насчет фотографии, а? – Скрещиваю руки на груди, мое раздражение растет.

– Не знаю, что, по-вашему, вы видели, но на том фото была не Лола.

– О, правда? Тогда кто это был?

Тон его мрачнеет.

* * *

Больше такого не будет.

– Ладно, все на сцену и готовьте свои инструменты! – кричит мистер Уиллис.

– Я думала, мы тут, чтобы репетировать собственные выступления, – отвечаю я.

Она поворачивается обратно к остальным.

Она усмехается и складывает руки на груди, пока Бонни раздает ноты.

– Сильный выбор, – говорю я, вскидывая брови.

Я слышу пару смешков от нескольких студентов позади нее.

– Как мило с твоей стороны, – вздыхаю, поправляя ноты перед собой.

Она подходит еще ближе и склоняется ко мне.

– Не испорти все, Айви. Я тебе доверяю. Просто играй чертову музыку.

Она напряженно улыбается и возвращается на авансцену.

– Ладно, на счет раз… два… и ТРИ.

– О, Араминта, это было невероятно, – говорит он, и меня опять одолевает тошнота.

Я закрываю крышку пианино и хватаю сумку.

– Ты куда? – взвизгивает Араминта.

– Ну, ладно… В это же время на следующей неделе? – В ее голосе нарастает паника.

– Я дам тебе знать!

– Айви, это ты мне не испортишь!

Слышу, как мистер Уиллис выкрикивает мое имя, но я втягиваю голову и выхожу.

– Что случилось? Это по поводу Кловер?

– Я пыталась дозвониться, но ты не отвечала.

Она тяжело выдыхает и роняет голову на руки.

– Это не о Кловер, Айви. Я получила весть от «Общества сороки».

11
Одри

Мне удается поймать взгляд Айви, и я бешено машу ей.

– Что случилось? – спрашивает она, когда, наконец, выходит ко мне. – Это по поводу Кловер?

– Я пыталась дозвониться, но ты не отвечала.

– Я была на репетиции, отключила звук на телефоне. Что? Что случилось?

Я тяжело выдыхаю.

– Это не о Кловер, Айви. Я получила весть от «Общества сороки».

Глаза Айви распахиваются.

– Дождь льет, дубина.

– О, точно. Я хочу знать все о твоем визите к Патрику.

– Можешь поверить в то, что Кловер была там все это время?

– Библиотека? По выходным там никого нет.

1 Кельтский праздник уборки урожая. Празднуется накануне Хэллоуина. (Прим. ред.)

2 Хит группы The Killers «Mr. Brightside». (Прим. ред.)

3 Рождественская песня. Адаптация народной песни «Щедик», которая стала известной в обработке композитора Николая Леонтовича. (Прим. ред.)

Продолжение книги

Общество сороки. Две – к радости бесплатное чтение

Зои Сагг, Эми Маккаллох Общество сороки Две – к радости Роман

* * *

Пролог

Часть первая

1 Айви

2 Одри

3 Айви

4 Одри

5 Айви

* * *

6 Одри

7 Одри

8 Айви

9 Одри

* * *

10 Айви

* * *

11 Одри

12 Айви

13 Айви

«„ОБЩЕСТВО СОРОКИ“ – РАСПУЩЕНО В ИЮНЕ 1975».

14 Одри

15 Айви

16 Одри

Пролог

Часть первая

1Айви

2Одри

3Айви

4Одри

5Айви

6Одри

7Одри

8Айви

9Одри

10Айви

11Одри

Зои Сагг, Эми Маккаллох
Общество сороки
Две – к радости
Роман

1
Айви

2
Одри

3
Айви

4
Одри

5
Айви

6
Одри

7
Одри

8
Айви

9
Одри

10
Айви

11
Одри

12
Айви

13
Айви

14
Одри

15
Айви

16
Одри

1
Айви

2
Одри

3
Айви

4
Одри

5
Айви

6
Одри

7
Одри

8
Айви

9
Одри

10
Айви

11
Одри