Тень королевы бесплатное чтение

Юлия Ляпина
Тень королевы

Пролог

Длинная вереница карет покинула столицу через главные ворота.

– Их Величества в летний дворец поехали! – сказал усатый стражник, разглядывая всадников, сопровождающих два десятка экипажей с гербами.

– И старую ведьму с собой прихватили, – присвистнул его напарник, разглядев в море ярких красок огромную черную карету с белыми лентами вымпелов.

– Тихо ты! – усатый отвесил молодому весомый подзатыльник. – Ее Величество вдовствующая королева-мать изволит ехать в свое собственное загородное поместье!

– Лисий дом, что ли? – молодой стражник почитывал газеты и потому считал себя знатоком королевских дел. – Красивое местечко! Говорят, Серебряный Лис построил его для жены, когда еще в женихах ходил! А правда, королева-мать с невесткой поссорилась?

– Не твоего ума дело! – старший отошел в сторону, глянул вниз – повозки, сопровождающие королевский выезд, уже проехали сквозь ворота, и настало время впускать простых смертных, собирая установленную плату. – Пошли уже! Купцы ждут!

Глава 1

Королевство оборотней Орхан имело среди соседей не самую добрую славу. Что поделать, жили полузвери долго, силой и магией обладали немалой и границы свои оберегали жестко, да еще и норовили у соседей кусок земли отобрать. Впрочем, с появлением огнестрельного оружия сила оборотней перестала быть такой смертоносной – пуля догоняла и волка, и тигра, но люди все же остерегались двоеликих и не спешили менять старые привычки.

От захвата оборотнями соседей спасали не только крепости с пушками и добрые мушкеты, но и постоянные внутренние распри имеющих второй облик. Некоторые звери жили кланами, другие предпочитали уединение, но и те, и другие охраняли свои земли от посягательств себе подобных и нередко устраивали ритуальные схватки и дуэли. В одной из таких дуэлей Каверий Шестой, король оборотней, лишился жены и наследника. Взбесившийся медведь напал на беременную оборотницу, сидящую на трибуне, и буквально разорвал, не дав даже шанса знаменитой регенерации.

После случившегося король носил траур больше пяти лет, отвергая всех предлагаемых невест, а потом отправился с дипломатическим визитом в королевство людей и вернулся оттуда… с человечкой! Даже не с принцессой! Оборотни взвыли, наточили когти и зубы, но… король защитил свою молодую жену как умел, а умел Серебряный Лис немало. Да и сама маркиза де Ритт оказалась той еще занозой. Высокая, статная, как львица или тигрица, светловолосая и голубоглазая, она обладала недюжинной силой тела и духа и… умением «пригнуть» почти любого оборотня, кроме собственного мужа. За этот талант ее ненавидели особо.

Первый год молодая королева осваивалась во дворце. Следила за ремонтом в покоях, изучала нравы и обычаи, гоняла дам. Не беременела. Обладающие острым нюхом подданные вскоре уловили на платьях королевы запах травки, которую и оборотницы, и человечки принимали, чтобы не понести.

Волна жалобщиков хлынула в приемную короля и… вылетела оттуда, путаясь в ногах и хвостах! Каверий не стал ничего объяснять, просто выгнал сплетников, а за ужином сам подал слегка удивленной супруге кубок с противозачаточным зельем. Допущенные к ужину волки и тигры замерли, а человечка безмятежно улыбнулась и поблагодарила мужа за заботу о здоровье!

Правда, время показало, что и Каверий Шестой, и королева Вероника были правы – покушения продолжились. Ломались кареты, обрушивались балконы, в каминах тлели неполезные для здоровья травки. Будь Ее Величество на сносях, ей пришлось бы нелегко, а так все заканчивалось гневом короля да визитом лекаря.

Через три года, когда заговор тигров был раскрыт, страну облетела весть о беременности королевы. Сплетники снова заточили языки – а сумеет ли человечка выносить оборотня? А будет ли он сильным? А какой вообще облик будет у полукровки?

Обычно у пары оборотней дети рождались с тем набором генов, которые передавал более сильный в звериной ипостаси родитель. Так, у тигра и лисицы рождались в основном тигры. Но могли и лисы, если вдруг тигр старел и слабел, а лиса, напротив, была молодой и сильной. Однако, если вторым родителем был человек – результат был непредсказуемым. У тигра и человека мог родиться медвежонок! Или волк! Сам король Каверий тоже был исключением. Его отец был тигром, мать – черно-бурой лисой, а наследный принц получился серебряным лисом. И кто же родится у такого необычного правителя и его жены-человечки?

Споры и пересуды продолжались до родов. Наследный принц Лериан родился крепким мальчишкой с золотыми кудрями. Сильным. Красивым. И… неизвестно кем! Его первый оборот король и королева никому не показали. Скрыли даже запах, искупав младенца в полыни. И амулет навесили, чтобы случайно не перекинулся. И следили за ним пуще, чем за собой. До года вообще от себя не отпускали, даже колыбель в супружеской спальне поставили!

Вот уж зачесались языки! Кто же родился у королевской четы? Неужели белка? Или заяц? А может, и вовсе из подземных кто? А уж ласковое прозвище, которое дала сыну королева – «бурундучок», и вовсе заставляло представителей хищных кланов морщиться. Ну как можно наследника престола обзывать каким-то грызуном?

Король Каверий на все подходы и разговоры только усмехался своей тонкой лисьей улыбкой. Сама королева даже львам умудрилась показать свой характер, а лет через десять и улыбочку у мужа скопировала. Сладкую такую. И снова оборотни начали яриться. Зрело в семьях и кланах недовольство – король, конечно, молодец, внешнюю политику отлично ведет, со всеми соседями выгодные торговые союзы заключил, сестер замуж повыдавал, племянников к делу пристроил, дядюшек – и тех припряг: границы беречь да дела вести с гномами и эльфами. И вроде бы все в королевстве хорошо, да недовольные всегда найдутся.

Тому не дали поставить в армию гнилую кожу на постромки и седла. Этому отказали в покупке зерна для королевских амбаров. А тут и вовсе обида из обид – дочку фавориткой не сделали! Не позволили ее семейству руки в казну запустить! Непорядок! Что это за король, который каждую ночь спешит в спальню своей королевы? Однако, как ни пытались придворные красотки строить королю глазки, он хранил верность своей Веронике.

Тогда нашлись умные головы, решившие зайти с другой стороны. Как-то почти одновременно при дворе появились молодые смазливые оборотни из лисьих кланов. Крепкие волки с очаровательной желтизной в глазах, мощные молодые львы и даже молчаливые медведи – кто знает, чем можно зацепить королеву? Мускулами? Галантностью? Силой? Ее Величество все видела, понимала, но… напрочь игнорировала все попытки создать романтическую ситуацию, спасти, зажать в углу или совершить подвиг во имя ее красоты. Просто окидывала красавцев-оборотней скучающим взглядом и заявляла:

– Сожалею, милорды, но у вас нет того единственного, что может привлечь женщину.

Тигры, волки, лисы и медведи сникали, но не оставляли попыток добиться благосклонности. Впрочем, разгуляться им не давал король. Стоило Ее Величеству прилюдно удивиться невероятному количеству молодых и сильных оборотней, протирающих паркет дворца, как для каждого из них нашлось место службы на границе или в глубинке. В отчаянии один из волков возопил:

– Что же это за единственная вещь, которой нам не хватало, чтобы пленить вас, моя королева?

Ее Величество слегка прищурилась, оценивая стражников, удерживающих молодого нахала, и снизошла до ответа:

– Ум – то единственное, что может пленить женщину! – сказала она и снова улыбнулась своей лисьей улыбкой.

Сломленный волк даже не сопротивлялся, когда его грузили в повозку к другим «молодым и отважным», отправляющимся в пограничный гарнизон.

Очередной сюрприз подданным преподнес наследный принц Лериан. К пятнадцати годам, когда многие оборотни совершают первый осознанный оборот, он наконец убедил родителей снять с него амулет, предохраняющий от спонтанного оборота, и начал тренировать осознанное умение призвать своего зверя. Любопытные чуть из окон не вываливались, стараясь рассмотреть, кем же обернется принц, выбравший для первого оборота просторную площадку в саду королевы.

Когда среди ярких роз и блестящей зеленой листвы появилась полосатая черно-бело-рыжая шкура, стон разочарования разнесся на полмили окрест.

– Бурундучок? – выразил всеобщее возмущение маркиз Грембль, вторым обликом которого был заяц.

Молодой тигр, резвящийся на посыпанной песком площадке, распахнул пасть и рыкнул, заставив задрожать стекла в окнах дворца. Придворные поникли. Сменить королеву лишь потому, что наследник слаб, не выйдет!

Глава 2

Наследный принц рос и набирался сил, король правил, королева помогала. Мир и благоденствие наступили в королевстве. Мелкие клановые стычки, дуэли – все это не нарушало равновесия, которое вполне успешно поддерживала королевская семья. Между тем принц вырос, и настало время ему присмотреть невесту. Благородную деву из самых благородных родов королевства Орхан. Каждый бал превращался в смотрины. Юные оборотницы прихорашивались, тратили деньги на платья и шляпки, учились танцевать и петь – в общем, делали все, чтобы покорить наследного принца.

Их Величества полюбовались на хоровод невест, кружащих у трона, и… отправили сына в поездку по стране. Сначала придворные обрадовались – принц-то будет в замках да поместьях останавливаться, а там уж и дочку пригожую или внучку можно так ловко в постель подложить, что Его Высочеству враз жениться придется!

Да только не сбылись те честолюбивые мысли. Ночевал принц в чистом поле, в дворцы да замки не заглядывал. Все по избушкам бедняков ходил, а если и случалось под крышей заночевать, то в храме Первопредка походное одеяло стелил. Там уж никто его тревожить не смел! И где отыскал принц Лериан шипящую камышовую кошку, как лаской да уговорами заставил ее обернуться – про то его приближенные никому не сказывали. А поутру пошли молодые в ближайший храм и скрепили свой союз. И дальше поехали – показывать народу молодую принцессу.

Ох, сколько было столов поломано, подушек порвано, да кубков драгоценных побито, когда добрались новости до столицы! Только королева довольно улыбалась. А король рядом стоял и ручку ее поглаживал. Фу!

Пышная свадьба, делегации из других королевств, поздравления, подарки – и все под пристальным взглядом королевы. Человечка не стесняясь приставила к невестке в пажи оборотня-опоссума, разбирающегося в ядах, фрейлиной назначила оборотницу-пантеру, способную лапой сломать спину лошади, а в личные камеристки – хитропопую куницу, способную заморочить голову кому угодно!

Не успели молодые поклониться Первопредку, как кронпринцесса понесла. А на праздничном пиру короля Каверия отравили! Как в его кубок попал настой бруснивицы, узнать не удалось. Отследили лишь потому, что королеве тоже стало плохо – она часто отпивала из кубка мужа. Но этот хитрый яд не причинял смертельного вреда людям, лишь вызывал легкое расстройство желудка, что и неудивительно после долгой церемонии и пышного пира.

В организме же оборотней этот настой вел себя иначе – он ускорял старение полузверей. Выдать его наличие могли лишь быстро седеющие волосы, но кто различит седину у Серебряного Лиса? В общем, если бы не внимательность королевы Вероники, Его Величество умер бы быстро и тихо, но жена короля не умела быть тихой и скромной. Она собрала всех! Лекари, маги, ведьмы, лишь Первопредок знает кто явился во дворец, чтобы исцелить короля, и все… отказались.

– Никто не в силах исцелить вашего супруга, Ваше Величество, – сказала самая старая и дряхлая ведьма из приглашенных. – Его срок сократился, и проживет он недолго.

– Благодарю за правду! – из глаз королевы не упало ни одной слезинки.

Она отпустила всех магов и лекарей и сама сообщила мужу о скорой встрече с Первопредком. Целую неделю король улаживал дела. Писал письма сыну и внуку, проверял казну, раздавал милости, казнил и карал. А когда стало видно, как запали его виски и выцвели яркие прежде глаза, королева разогнала всех и приказала оставить их одних в большом каминном зале.

Слуги расстелили у огня огромную медвежью шкуру, уставили яствами низкие столики и ушли. Слабеющий король прилег, опираясь на горку подушек, и всмотрелся в обрамленное золотыми косами лицо своей королевы. Она была все так же хороша, как в тот день, когда он встретил ее.

Это было маленькое чудо – тогда, тридцать лет назад, он отправился к людям, чтобы подтвердить кое-какие договоры. Долгий путь, узкие улицы каменного города… его звериная натура требовала воли, и однажды он выбрался за пределы столицы с малой свитой. Просто на прогулку.

Они оставили коней у реки вместе с парочкой пажей-полукровок, сменили облик и разбежались по лесу – кто охотиться, кто просто побегать. Он тогда пожелал покататься в траве, но в лесу было еще сыро, и Серебряного лиса вынесло на луг. Она сидела там, под деревом, распустив золотые косы, и пела грустную песню. Он заслушался, подкрался ближе и, вдохнув ее теплый запах, не смог уйти. Прежде король оборотней считал, что такого не бывает. Что полукровки появляются на свет потому, что слишком горячие головы не могут удержать кое-что в штанах, но в тот момент он просто растворился в желании слиться с этой девушкой не только телом – всем, чем только возможно!

К счастью, леди Вероника Хайгроув, дочь маркиза Ритта, заметила необычайно крупного лиса и поспешила сесть в седло. Приземистая крепкая кобылка увезла ее в загородное поместье отца, а уже на следующий день к маркизу явились сваты и посыльный с приказом от короля людей – выдать дочь замуж.

Церемонию провели в тот же день на закате. Истинная дочь своего рода, маркиза не позволила себе ни слез, ни криков. Послушно надела платье своей маменьки, фамильные бриллианты и под руку с отцом прошлась по плетеной дорожке к алтарю. Худощавый светловолосый мужчина неопределенного возраста взял в свою ладонь ее дрожащие пальцы и мягко улыбнулся. Веронике стало чуть-чуть легче. Не старый, не страшный, не равнодушный – для столь знатной леди очень неплохая партия!

Свадебный пир был скромным. Да и то сказать – дюжина друзей жениха и родственники невесты, случившиеся в загородном доме – разве это много? Вероника сидела, скромно потупившись, не прикасаясь к еде и вину. Просто не было аппетита. Когда же тетушки и кузины повели ее в спальню, ей на миг захотелось убежать, но ее решительно подтолкнули в спину.

Супружеское ложе устроили в одной из «королевских» спален. Когда-то Его Величество останавливался в загородном поместье маркиза Ритта, и с той поры эта богато отделанная комната сохранялась в прежнем виде. Широкая кровать под высоким балдахином изумрудного цвета, темная резная мебель, гобелены на стенах и ковры на полу. Спальня напоминала шкатулку, наполненную дорогими безделушками.

Невесту раздели, обтерли влажным полотенцем, облачили в тонкую сорочку из приданого, усадили в постель, укрыв одеялом. Матушка поцеловала дочь в лоб и удалилась, уводя дам. Было холодно. Эту часть дома топили редко, особенно летом, а одеяла и подушки не успели просохнуть за то время, пока слуги готовили комнату для новобрачных.

Жениха не было довольно долго, так что, устав дрожать, леди Вероника закуталась плотнее, легла, наплевав на укладку волос, и задремала. А когда проснулась, рядом с ней на кровати лежал крупный серебристый лис. Тогда в людских королевствах была мода на необычных питомцев – кто холил фуро, кто хорька, кто приручил рысь, так что наличию лиса в доме девушка не удивилась. Просто заговорила с ним:

– Какой ты красавец! Ты убежал от шума? Можно тебя погладить? Какой красивый у тебя мех…

Так болтая ни о чем, Вероника потискала лиса и только потом сообразила, что за окном занимается бледный летний рассвет, а муж так и не появился в спальне!

– Рыжик, как ты думаешь, куда подевался мой жених? – спросила она, приподнимаясь на подушках. – Может, он уехал совсем? Или просто уснул пьяным под столом?

Лис фыркнул, крутанулся на широком ложе и стал… мужчиной! Нестарым, полуодетым мужчиной с серебристыми волосами:

– Не думал, дорогая невеста, что все лисы для вас рыжие, – с легкой насмешкой поддел он девушку.

– Милорд, – Вероника умела сдаваться красиво, – прошу меня простить, – сказал она, потупив взор. Потом бросила на мужа взгляд из-под ресниц: – Теперь я вижу, что мой супруг серебряный лис!

Король рассмеялся:

– А моя супруга, похоже, белая лиса! – тут Каверий благоговейно коснулся распущенных локонов невесты, и они надолго замолчали.

Первый брачный месяц они провели в поместье маркиза. Каждый день Вероника учила правила жизни в королевстве оборотней – этикет, традиции, принятые обращения. Каждую ночь она познавала тело своего мужа, делила с ним новый мир, который открылся ей в брачной постели. Каверий был опытным любовником и умел не спешить. Учил ее нежно, раскрывал, словно хрупкий бутон, позволяя в свой срок развернуться каждому лепестку. А потом им пришлось уехать в Орхан.

Глава 3

Новые подданные не ждали королеву. Несмотря на слухи, опередившие королевскую чету, на каждом постоялом дворе, в каждом замке их встречали десятки любопытных носов, желающих убедиться в том, что человечка сумела окрутить Серебряного лиса.

Каверий не стал медлить – сразу же, как приехал в столицу, представил жену Первопредку и надел на ее гордую голову венец из когтей оборотней. Корона короля была изготовлена из клыков, оправленных в золото, украшенное бриллиантами. Королеве достались когти и рубины. И алая мантия, отделанная мехом, и платье с декольте, выставляющим на обозрение подданных свежий укус-метку.

Тридцать лет вместе! Взрослый сын. Невестка, уже носящая дитя. И ковер у огня, последние несколько часов вместе. Вероника слабо улыбнулась – она не позволит себе оскорбить мужа слезами. Она поплачет потом, когда намотает кишки отравителя на кол, вбитый в мерзлую землю. А пока… Они пили вино, смеялись, вспоминая совместную жизнь, проказы сына, короткие поцелуи за гобеленами и долгие часы над бумагами и планами.

Когда в окна заглянул рассвет, а глаза королевы начали закрываться от усталости, Серебряный лис ласково взял жену за руку:

– Вероника, ты была мне хорошей женой и отличной королевой! Я знаю, что трон перейдет к Лериану, и верю, что наш сын достойно справится с ним. Но я прошу тебя… Не уезжай! Останься в стране. Хочешь – уйди в монастырь. Хочешь – живи во дворце вдовствующей королевы. Просто будь рядом. Наш сын еще очень молод, и его не раз попытаются сломать.

– Каверий, – Вероника грустно усмехнулась и погладила его истончившуюся руку, – я человек. Я проживу еще лет двадцать. В лучшем случае тридцать. И это будут годы старости. Ты, может, и не замечаешь, а мои фрейлины давно пересчитали мои седые прядки и морщинки.

– Я знаю, что ты человек, – усмехнулся своей особенной ухмылкой Серебряный лис, – но это хорошо. Потому что ты сможешь принять мой последний дар.

Больше ничего не объясняя, король изменился и в лисьем облике больно укусил жену за ладонь. Она тихонько вскрикнула, глядя на выступившие алые капельки, а Каверий снова стал человеком и протянул ей свою ладонь:

– Кусай, моя белая лисичка.

И она укусила. Просто устала, перенервничала, и вообще, было больно! Тяпнула от души! До крови! А он радостно слизнул кровь с ее руки, что-то прошептал и ткнул ей под нос свою ладонь:

– Выпей моей крови! Пару капель!

Устав бояться и удивляться, Вероника исполнила его волю. Последнюю. Король прошептал несколько слов и, сказав чуть громче:

– Все! – упал на шкуру, вытянулся и затих.

Королева осталась сидеть рядом, мерно поглаживая серебряные волосы супруга. Только к полудню, не слыша ни звука, слуги осмелились постучать. Дверь распахнулась, и бледная как смерть королева объявила:

– Король умер! Да здравствует король!

Потом все закрутилось согласно протоколу. Тело короля обмыли, нарядили в парадный мундир и уложили в давно приготовленный гроб. О, это был не первый, но самый шокирующий секрет для молодой королевы. Едва ее нога ступила на землю королевства оборотней, как с нее сняли мерки для пошива церемониального платья, мантии и… гроба. Каверий, помнится, смеялся над ее страхом и уверял, что его гроб давно готов и стоит в королевском склепе на тот случай, если внезапно понадобится.

– Как ты хотела, моя белая лиса? – уговаривал он ее, крепко обнимая. – По традиции членов королевской семьи хоронят в трех саркофагах. Их трудно изготовить быстро. Да еще все эти надписи на камне…

Тогда Вероника отказалась даже взглянуть на припасенный для супруга резной ящик. А вот теперь насмотрелась, ведь ее место было – рядом с гробом. Сын и невестка готовились к коронации. Шили парадные платья, полировали драгоценности, обсуждали меню. А ей хотелось укрыться от назойливых липких взглядов и ложных сочувственных слов, поэтому королева Вероника приказала подать самую длинную и густую траурную вуаль и укрылась за ней, сменив рубиновый венец на узкую полосу золота с черными бриллиантами. Траурный венец королевы оборотней включал в себя коготь усопшего супруга, но у Вероники не было сил выяснять – когда же Каверий расстался с этим когтем. Положено – пусть будет. Только бы ее не трогали!

Похороны прошли торжественно и пышно, как и полагается королевским похоронам. На поминальном обеде посол королевства, в котором родилась маркиза Ритт, спросил, желает ли она вернуться на родину? Подняв на взволнованного мужчину тяжелый взор, Вероника отрицательно покачала головой:

– Меня там никто не ждет, лорд Тренвиль, а здесь я еще могу принести пользу.

Ей все же предлагали уехать, не то ожидая конфликтов в королевской семье, не то провоцируя их. Ждали ссор с невесткой или сыном. Но вдовствующая королева-мать без споров отдала сыну ключи от сокровищницы, а невестке – украшения, отпустила слуг и придворных дам. А потом с малой свитой, состоящей всего из дюжины немолодых уже оборотней, перебралась во вдовий дворец.

Король Лериан мать не обидел – назначил щедрое содержание, оплатил ремонт обветшавшего здания и даже охранять повелел, как прежде.

Поначалу любопытные придворные наведывались во вдовий дворец часто. Но королева-мать пиров не задавала, на милости была скупа, а ездила в основном в монастыри да сиротские приюты, и постепенно поток гостей иссяк. К тому же вдовствующая королева не снимала траур и даже за столом появлялась в короткой черной вуалетке, скрывающей верхнюю часть лица и волосы.

Сплетникам было раздолье! Все сочли, что королева-человечка постарела и подурнела, поэтому и прячется за невесомой газовой сеткой. Были предположения, что Ее Величество просто не желает конкурировать с невесткой, вот и прячется за траурными одеяниями. Все же диковатая камышовая кошка, выросшая в глуши, не сразу привыкла к строгому дворцовому протоколу и тяжелым церемониальным одеяниям. А урожденная маркиза имела и осанку, и стать. Не зря ж ее и тигры побаивались!

Постепенно сплетни затихли. Во вдовьем дворце не происходило ничего нового, а королевский дворец всегда бурлил. Приезжали и уезжали послы, заключались союзы, молодая королева родила наследника… За всем этим королева-мать наблюдала со стороны. Сначала ей было слишком горько и больно, а потом… Она получила последний подарок своего короля.

Глава 4

Однажды придворная дама, ежедневно делающая королеве-матери прическу, удивленно вздохнула:

– Ваше Величество! У вас растут волосы!

– Что? – погруженная в печаль Вероника не поняла слов верной фрейлины. – Волосы всегда растут!

– Последнее время вы много плакали, моя королева, и волосы выпадали, – леди Осборн потупилась. – Было непросто придать им прежний объем и красоту, но я справлялась. А теперь уже третий день не могу сделать вам аккуратную прическу, потому что волосы растут и торчат! Взгляните! – умелая камеристка провела щеткой по прядям у виска, и Ее Величество действительно заметила густую щетку новых блестящих волос!

Дальше – больше! Зеркало с каждым днем отражало все более приятную картину. Конечно, Вероника похудела от слез и горя, аппетита не было уже почти год. Но кожа не обвисла, а наоборот – подтянулась, щеки, хоть и бледные, выглядели упругими, глаза блестели и очень хорошо видели. А еще ей вдруг захотелось выйти ночью в парк и покататься по траве.

Как хорошо, что в своем горе она искала уединения! Во вдовьем дворце был закрытый внутренний сад, куда выходили окна только ее покоев. Туда королева и отправилась ночью. Оказалось, ночь в королевстве оборотней – особое время. Чопорные придворные выпускают ночью своих зверей, и голоса львов, тигров и пантер заполняют дорожки королевского парка. А она еще удивлялась, когда ее Серебряный лис плотно закрывал их спальню от звуков извне! Ей казалось, ночами в парке тише, или она просто не слышала половины звуков?

Оглядываясь по сторонам, вдовствующая королева сбросила пепельного цвета пеньюар, потом стянула сорочку, положила одежду на скамью, вышагнула из домашних туфелек, ступила на подстриженную, колкую траву и… луна качнулась в небе, воздух наполнился незнакомыми сильными запахами, а трава приблизилась и стала серой… Что это? Вероника хотела вскрикнуть, а в воздухе раздалось короткое тявканье, а потом короткое поскуливание. Королева поняла, какой подарок сделал ей на смертном одре король. В маленьком внутреннем саду вдовьего дворца на газоне сидела белоснежная лиса и роняла слезы на аккуратный газон.

Понемногу вдовствующая королева освоилась со своей второй ипостасью. Сначала она выходила во внутренний сад и меняла облик только ночью, потом осмелилась выйти днем. Ее человеческая магия осталась при ней, так что она сумела скрыть свое состояние и вторую молодость от любопытных. Особенно в этом помогал ее вдовий наряд – длинные юбки прятали мешочки с травами, вуаль скрывала преображение лица и волос.

Лишь несколько ближних дам и стражей знали о последнем даре Серебряного лиса, но эти оборотни были связаны с королевой-матерью кровными клятвами и не смели даже заикнуться о том, что происходит в малом дворце. А происходило там многое.

Осознав, что любимый муж подарил ей, по сути, вторую жизнь, королева Вероника решила провести ее во благо королевства. Для начала она взяла клятвы с тех, кто остался ей верен, а остальных отпустила. Потом села в кабинете с толстой тетрадью и подробно расписала то, что она хотела бы видеть в королевстве, и что нужно сделать, чтобы добиться этого. Список получился внушительным. Все же оборотни отличались от людей, их клановые традиции и звериные инстинкты сильно влияли на повседневную жизнь, в некоторых случаях тормозя развитие.

Осознав масштаб действий, Ее Величество подошла к окну, погладила маленькую фигурку Серебряного лиса, стоящую на подоконнике, и сказала:

– Ты знал, что будет непросто да, Каверий? Хитрец, нашел на кого переложить заботы! Я помню, ты говорил, что по одной мышке можно перетаскать целого быка. Но неужели ты ТАК в меня верил?

Слова королевы остались без ответа, да он ей и не требовался. За тридцать лет совместной жизни она научилась предсказывать его реакцию по трепету ресниц, по движению, которым он отбрасывал длинную серебристую прядь, по глубокому вдоху или выдоху. Пусть короля не было рядом, но ей виделась его насмешливая улыбка, прищур желтых глаз и серебристые волосы, непокорно торчащие над ушами.

Перебравшись во вдовий дворец, Вероника все чаще разговаривала со своим покойным мужем, потому что кроме второго облика и долголетия, хитрый лис умудрился оставить ей кусочек своей памяти. Стоило ей произнести что-то вслух, и в голове всплывали лица, документы, голоса, говорящие на ту же тему. Словно картотека у хорошего секретаря. В первое время она пугалась, а потом догадалась задать вслух вопрос – как и зачем покойный король это проделал?

Оказалось, у оборотней существовало хитрое заклинание, которое позволяло передать кусок памяти, кое-какие навыки и знания, накопленные за долгие годы. Поскольку заклинание было емким и специфическим, его привязывали к артефактам и активировали кровью. Знания не вываливались на получателя все сразу – такой объем мог и убить неподготовленного оборотня или человека, но постепенно просачивались в голову и «раскладывались по полочкам» долговременной памяти. Стоило же произнести кодовое слово, и полочка открывалась.

После смерти первой жены и наследника Серебряный лис подозревал, что его могут убить, пока сын будет младенцем, поэтому принялся сливать актуальную информацию в накопители для будущего наследника. Когда же стало ясно, что одним артефактом не обойтись – разделил камни-накопители между королевской короной и… вдовьей короной королевы-матери. Для принца складировал актуальную информацию по королевским делам, а для жены… всю изнанку столицы и тайного мира оборотней.

А уж передача облика через укус – это вообще уникальное явление, на которое способен не каждый оборотень и только в отношении той, что стала его второй половинкой.

Стоило упомянуть вслух вторую половинку, и в голове королевы всплыла информация об истинных парах и старинных браках оборотней, благословленных Первопредком. Так вот что это было. Местное божество признало ее своей! Вздохнув, королева-мать несколько дней усваивала новую информацию, привыкала к особенностям восприятия, а потом… начала действовать.

Поскольку невестка, родив наследника, полностью погрузилась в материнство, Ее Величество решила лично объехать сиротские приюты и храмовые школы. Учили там плохо, да и не стремились дать полноценное образование – умел бы будущий работник пересчитать монеты да мешки с зерном, которые ему придется таскать – и уже довольно.

С девочками-оборотницами дела обстояли еще хуже. Из них готовили служанок, кухарок, прачек, реже камеристок или швей, но даже слабеньким белкам и зайчихам везло больше, чем полукровкам. Тех с ранних лет приучали к мысли, что ни в один приличный дом их не возьмут, и дорога им лишь одна – в бордель. Да еще повезет, если там приютят.

Будучи женой короля, леди Вероника несколько улучшила ситуацию, предложив обучать полукровок человеческой медицине. Оборотни в ней не особо нуждались, но младенцы и старики уязвимы, вот для них и были устроены богадельни с персоналом из полукровок. Работа грязная и тяжелая, но – приличная и оплачиваемая.

Теперь же вдовствующая королева-мать объезжала приюты с другой целью. Она искала… звездочек. Талантливых шустрых мальчишек, умненьких девочек, не обделенных внешностью, толковых учителей, расторопных нянек и прочий персонал. Королева Вероника не торопилась – не стоило привлекать внимание к своей деятельности. Особенно тогда, когда сын активно доказывает, что достойно занял трон своего отца.

Глава 5

На годовщину смерти короля Каверия в столице случилось открытие нового работного дома для сирот. Здание для него перестроили из дамского корпуса, принадлежащего дворцу вдовствующей королевы. Ее Величество громко объявила, что дам ей хватит на весь остаток короткой человеческой жизни, а вот сироток пригреть надобно. Совсем младенцев в приюте не было. Крепкие, жилистые мальчишки лет семи-восьми, девочки чуть помладше и… серьезные строгие воспитатели, готовые лепить из закаленных улицами умов и душ то, что требовалось королеве.

Для начала леди Вероника вспомнила, чему тридцать лет назад учили молодых дворян в ее родной стране. Даже выписала с родины несколько учебников и книг. Изучила, покачала головой и составила свой собственный план. Мальчишек учили фехтованию, верховой езде, плаванью и борьбе без оружия.

– Строевых офицеров у моего сына хватает, – решила королева, навестив парад с королем Лерианом, – мне же требуются люди ловкие, сообразительные и преданные.

Знаниями, впрочем, беспризорников тоже не обделяли, но старались у каждого развить индивидуальный талант. Кто-то лучше всего метал ножи, кто-то по запаху мог определить яд, кому-то легко давались слова, а кому-то тонкое искусство лести.

Юных полукровок и оборотниц тоже учили. Среди танцев и поэзии прятались работа с холодным оружием, фокусы, тайнопись и дешифровка. Пластинки веера в один миг становились оружием или отмычкой, в корсетах прятались стилеты, а в юбках – крепкие лестницы и тайные послания. В общем, Ее Величество растила для себя стайку крепкозубых и когтистых зверьков, способных на многое ради благополучной жизни.

Поначалу на увлечение вдовствующей королевы никто особо не обращал внимания. Подумаешь, машут мальчишки палками, а девчонки занимаются танцами и вышиванием. Дюжина новых камеристок и лакеев во дворце просто растворится, как сахар в кипятке.

Однако через пару лет королева Вероника внезапно собрала своих подопечных и отправилась на богомолье.

Первопредок не поощрял лени, поэтому возле его капищ находились богадельни, в которых выросшие сироты и одинокие вдовы досматривали угасающих, принимали роды или просто лечили всех приходящих. В этих нищих домах было море практики для подопечных королевы. Младенцы, старики, калеки… Мыть, перевязывать раны, просто выслушивать тех, кого никто не желал слушать – все это было школой терпения для юных оборотней и полукровок. А вечерами, когда дневные труды утихали, королева собирала их в храмовом зале и рассказывала дивные истории, страшные, добрые, поучительные – и все абсолютно правдивые.

К тому времени, как подопечные немного подросли, в столице привыкли к тому, что вдовствующая королева всегда прячется под вуалью, появляется в окружении подростков и полукровок и бывает лишь на крупных мероприятиях, позволяя невестке и сыну блистать. Мало кто знал, что королева не сидела в своем дворце, а путешествовала по стране.

Объявит «месяц траурных песнопений по дорогому супругу», запрет в покоях пяток подопечных и сборник храмовых гимнов и спокойно уедет, нацепив простенькую личину. Девушкам – отдых от бесконечных тренировок, комфортная жизнь за магической печатью и королевские разносолы на завтрак, обед и ужин. Королеве – возможность своими глазами увидеть, как живут оборотни, в чем нуждаются, и где королевская власть ослабла под давлением родоначальников и клановых старшин.

Правда, когда внуку исполнилось восемь, а внучке три, вдовствующая королева стала чаще встречаться с семьей сына. Приезжала на чаепития, дарила небольшие, осмысленные подарки. Теперь ее фигура не угрожала власти сына, и можно было присмотреться к внуку, направить будущего владыку к пониманию некоторых причин и следствий. Невестка, конечно, ворчала – бабушка привозит новинки из человеческих земель, а вот король Лериан порой сам садился рядом с наследным принцем, чтобы рассмотреть действующую модель воздухолета или точную копию фрегата.

Понемногу Вероника влилась в ежедневную жизнь большого двора, но как частное лицо. Бабушка. Правда, на иллюзию возраста и полноты уходило немало амулетов и магических сил, но оно того стоило. Увядающая человечка никому не казалась опасной.

* * *

Ежегодная летняя поездка в загородный дворец была нудным и длинным мероприятием. Король предпочел бы унестись туда верхом, но длинный обоз из придворных, нянек, слуг и утвари растягивался на милю, а сама поездка – на пару дней.

Вдовствующая королева обычно ехала отдельно. Ее двор перемещался быстро, а в пустой «парадной» карете болталась парочка придворных дам, наказанных за мелкие провинности. Но на этот раз королева Вероника поехала с их величествами сама. Просто звезды так сошлись – накануне белая лиса угодила в ловушку и сломала лапу. Дворцовый лекарь наложил повязку, камеристка раздобыла массивную трость из черного дерева с серебряным набалдашником, и пришлось королеве-матери путешествовать вместе со всеми.

Такая дорога неимоверно утомляла королеву. Пыль, жара, выгоревшая на солнце трава по обочинам… Вдруг среди травы что-то мелькнуло. Повинуясь интуиции, королева дернула витой шнур, приказывая кучеру остановиться. И когда охрана приблизилась к окну, желая знать, чем вызвана остановка, Вероника скомандовала:

– Помогите мне выйти!

Ее подхватили под руки и поставили на утоптанную до каменной твердости землю.

– А теперь вернитесь чуть-чуть назад и обыщите траву. Там кто-то есть.

– Слушаемся, Ваше Величество! – отозвались стражи.

Глава 6

В траве обнаружился лис. Точнее, полудохлый лисенок, весь покрытый струпьями и клещами. Его не заметили, потому что его серебристо-серый, почти седой окрас сливался с травой, растущей вдоль дороги. Начальник стражников, почтенный седовласый лев, поднял его одной рукой и скептически хмыкнул:

– Моя королева, этот задохлик вот-вот умрет. У него нехорошая рана на голове, и он выглядит некормленым с самого рождения.

Королева подошла ближе и решительно перехватила щенка:

– Раз сумел выйти к дороге, выживет! – решительно сказала она. – Лайон, прикажите подать флягу с теплым молоком и мою шкатулку с зельями, рана выглядит дурно, но при должном уходе к утру затянется.

Стражник покачал головой и молча отправился выполнять приказание. Нет, он, конечно, мог сказать Ее Величеству, что хватать руками неизвестного оборванца глупо. Даже полудохлый лисенок может ее укусить или просто заразить чем-нибудь. Но Лайон Ауриф служил королеве не первый год и видел легкое облачко защитной магии и перчатки на ее руках. А также королевский гербовой кулон, который был придуман как раз от оборотней, любителей в зверином облике кинуться и прокусить шею или бедренную артерию. Предусмотрительность и аккуратность. Во всем.

Вскоре кареты двинулись дальше, а Ее Величеству подали полотенце, флягу с молоком и шкатулку с зельями. Подстраиваясь под мерное покачивание кареты, леди Вероника дала теряющему сознание лисенку выпить немного молока из крышечки фляги, а когда он осоловело прикрыл глаза, принялась обрабатывать его шерсть и рану.

– Взгляните, леди Олива, – говорила королева, увлеченно втирая в серебристую шерсть нечто остро пахнущее анисом.

Придворная дама забилась в угол, прижимая к слишком чувствительному носу кружевной платок, а леди Вероника продолжала капать из флаконов, рассказывая фрейлине все, что видит:

– Парнишка слаб, но себя держал в чистоте. Легкий и гибкий, лет до трех питался нормально, а вот потом недоедал. Жаль, мог бы вырасти высоким и крепким, хотя если ему еще нет шестнадцати, можно успеть докормить!

– Ваше Величество! – не выдержала дама. – Зачем тащить это недоразумение в карету? Нам ехать еще полдня! Можно было отдать его в повозку к вашим воспитанницам! Они бы позаботились о нем точно так же, вы сами их обучали!

Вероника взглянула на даму и тихонько хмыкнула. Чуткое обоняние оборотницы усилилось в разы после беременности. Да и характер испортился. Прежде спокойная и выдержанная леди Олива дергалась и пила успокоительные составы чуть ли не каждый день. Плохо. Надо бы отправить ненадежную союзницу в поместье – вынашивать и рожать, да только леди Олива вдова, и значит, будет в поместье одна. Этим могут воспользоваться те, кто недоволен секретами вдовствующей королевы. Значит, нужно найти другой выход.

Следующую остановку сделали через три часа. До вечера было еще долго, и было решено остановиться на пикник, пока слуги, спешно ускакавшие вперед, будут готовить ужин и постели в летней резиденции. Широкий луг застелили коврами, выставили прихваченные с утра корзины со снедью и бутылками, а потом откуда-то появились инструменты, зазвучала музыка, и путешественники расслабились, любуясь природой и играющими детьми. Вот в этот момент Ее Величество и подозвала к себе начальника стражи:

– Лайон, есть у тебя неболтливый ветеран, желающий жениться? Такой, чтобы принял женщину, оберегал ее, но при том был верен мне?

– Смотря о какой леди речь, – осторожно сказал лев. Он подбирал стражников лично и не желал терять ни одного из них.

– Олива. Она ждет котят, ты уже, наверное, почуял. Ей тяжело находиться рядом со мной, а у меня нет времени на ее капризы. Пусть едет в поместье. Но под охраной.

Ауриф смешно шевельнул усами:

– Ваше Величество, так это Прайм погулял! – шепотом признался он, и Вероника умилилась легкому румянцу, выступившему на очень белой коже сурового воина.

– Тогда скажи ему, пусть немедля женится и везет ее носить и рожать. Пенсию я ему назначу, и ее приданым не обижу. Только чтобы прямо сегодня!

Лайон поклонился, отошел в сторону, и вскоре королевский двор наблюдал потрясающее зрелище: фрейлина королевы, путаясь в длинном платье, убегала от огромного кота, а он осмысленно загонял ее в маленькую карету, стоящую в стороне. Вдовствующая королева с улыбкой сидела среди подушек, любовалась тем, как котяра загоняет свою самку, и гладила голову лисьего подростка:

– Вот видишь, Финн, – говорила она, – как долго некоторые дурочки ищут свое счастье!

Лисенок сонно пыхтел и не понимал – в какой момент он успел стать Финном? Матушка звала его Реджи!

Глава 7

Пикник королевской семьи затянулся до вечера. Лисенок успел выпить все молоко, поспать в юбках вдовствующей королевы, покусать разные несъедобные штуки вроде ножен и наконец вцепился в кость с остатками мяса и снова уснул, когда его отнесли в карету. Поскольку леди Олива уже ехала в загородное поместье супруга, ее сменила другая фрейлина – сухопарая и жесткая внешне леди Тамрис. Королева Вероника ценила безусловную честность и верность этой дамы, поэтому мирилась с ее прагматизмом и скрипучей речью.

Лисенок продолжал спать в юбках королевы, не собираясь менять облик. То ли слишком привык – жить зверем в лесу было легче, то ли не хватало сил сменить ипостась. Когда кареты вновь плавно закачались, малыш завернулся в складки так, что слился с кружевными оборками и пепельной подкладкой плаща. Женщины задумались, каждая о своем, и когда карета резко остановилась, едва не слетели на пол, удержавшись лишь благодаря звериной ловкости.

– Что случилось? – голос леди Тамрис скрежетал, но сама немолодая уже оборотница, не теряя времени, сбрасывала придворное платье, вспарывая когтями шнуровку корсета.

Королева опаздывала. Ей не хватало опыта и сил, чтобы моментально сменить ипостась, избавившись от человеческой одежды. Да и сомнения были – кто осмелится напасть на королевский обоз? Может, это всего лишь недоразумение? Или колесо отвалилось, угодив в яму? Поэтому Ее Величество поступила иначе – накинула на голову капюшон легкого дорожного плаща, просунула руки в широкие рукава и спрятала в карманах многозарядные пистолеты.

Карета уже остановилась, но все еще раскачивалась. Лисенок окончательно забился под лавку, превратившись в тень. Дверца распахнулась рывком, открывая королеве парочку медведей в специальной броне. Звери были очень крупные и абсолютно незнакомые. Таких не было в ее охране или в охране короля. Леди Тамрис зашипела, но осталась на месте. Она была пумой, но уже немолодой, и схватка с медведем не принесла бы ей ничего хорошего.

– Ваше Величество, – один из оборотней сохранил человеческую форму и издевательски раскланялся, – просим прощения, что напугали, ваша карета налетела на камень. Короткая остановка…

Вероника медленно выдохнула, жалея, что не скинула накладки, которые помогали ей изображать грузную пожилую человечку. Дорога утопала во тьме, и человек не смог бы ничего рассмотреть, но ее лисьи глаза прекрасно видели, что королевская карета, едва вошедшая в поворот дороги, не просто перевернута – она разбита! И рядом лежат тела. А извивался перед ней хорек, один из тех, кого она когда-то собственноручно выставила из детской сына. Паршивец пытался втянуть юного принца в карточную игру на «интерес».

Теперь он явно собирался отомстить. Пожилая пума не соперник медведям, а ее они считают слабой человечкой, взлетевшей высоко на плечах мужа и сына. Что ж, на принятие решения у королевы были доли секунды, и она не стала тратить их зря. Слабым, испуганным голосом пролепетала:

– Ах, лорд Архи, подайте же мне руку!

Довольный ее слабостью и уязвимостью хорек сунулся было в экипаж, но один из медведей, глухо ворча, откинул его тяжелой лапой и угрожающе взглянул в глаза пуме. Фрейлина потупилась, уступая. Она не видела кареты короля, но чуяла опасность и кровь. Однако для Вероники ситуация складывалась даже лучше. Хорек – мелкая сошка. Чтобы вырваться из кареты и призвать своих людей, ей нужно отвлечь медведей.

– Ну что же вы! А еще мужчины! – чуть не плача, запричитала королева мать, подаваясь вперед.

Медведи презрительно оскалились – внутри экипаж вдовствующей королевы пропах лавандой, мятой и полынью. Легкий лисий запах списывали на камеристку-лису, или вот как сейчас – на мелкого подобрыша. А пистолеты Ее Величество смазывала драгоценным фруктовым маслом для притираний, чтобы отбить запахи ружейной стали. Пули использовала серебряные – они пахли, как ее украшения, и не давали оборотням регенерировать. Шесть зарядов в правой руке, шесть в левой. И два шага, не больше!

Делая вид, что собирается ступить на подножку, Вероника опустила руки, потянулась широкими рукавами к раме двери и… выстрелила практически в упор! И еще раз! И еще!

– Тамрис! Прыгай и зови наших! – королева неловко вывалилась из кареты и скатилась в придорожную канаву, проклиная свои пышные одежды.

Правда, они изрядно смягчили удар по камню, а потом и сохранили белой лисе жизнь – когда на нее накинулись волки. Множество юбок, подкладной неуклюжий бюст, подушечки на бедрах – если бы не эти «женские штучки», ее разодрали бы в момент! А так она сумела выпрямиться и расстрелять волков в упор. Все! Заряды кончились. Патронташ, замаскированный под шкатулку с украшениями, остался в карете. Разодранные юбки не позволят ей самой подняться в накренившийся деревянный ящик, а кошка давно выскользнула из ловушки, оценила ситуацию и умчалась назад, к застрявшим где-то там телегам со слугами и охраной.

Медведи с разбитыми серебром головами еще шевелились, но мозги на плитах дороги не оставляли им шансов. Только бы на выстрелы не подтянулись тигры… Негромкая возня в карете заставила королеву поднять глаза и обомлеть – тощий рыжий мальчишка, держа в руках ее шкатулку, опасно балансировал на краю подножки, готовясь спрыгнуть к ней в канаву. Она поймала себя за язык – как бы ни сложилось дальше, оружие не помешает!

Лисенок удачно приземлился на спину издохшему медведю, скатился, прижимая к себе сундучок, и вдруг метнул его вбок, оскалив мелкие зубы. Вероника давно стряхнула плащ, поэтому на хруст обернулась быстро и увидела знакомого хоря, сбитого на землю тяжелой коробкой.

– Молодец, лисенок! – сказала она, приставляя посеребренное дуло к тощей шее предателя. – А теперь быстро! Кто напал и сколько вас?

Хорь сдался быстро. Не потому, что боялся пожилую человечку, а потому, что испугался молодую сильную оборотницу, ощерившую на него острые белые зубы.

Его королева убивать не стала, просто стянула руки и ноги обрывками плаща, а потом, неприятно улыбнувшись, нацепила на пленника серебряную цепочку. Этот металл не давал оборотням менять ипостась, и прежде Ее Величество носила его на себе в большом количестве. Когда же ее собственное тело начало меняться, она благоразумно заменила серебро золотом, а любимые прежде цепочки и браслеты убрала в чехлы. Теперь же просто сдернула с пояса один мешочек и «украсила» свидетеля. Пригодится.

За спиной раздался шум – из темноты выступила пума, устало фыркнула, спрыгнула в канаву и обернулась леди Тамрис:

– Ваше Величество! Воспитанники и стражи… их околдовали. Я сняла морок, они уже здесь. Сражаются.

Королева, стоящая в одной сорочке и нижней юбке, зябко повела плечами – даже летние ночи могут быть холодными, потом закуталась в потрепанный, обожженный плащ, зарядила пистолеты и попросила:

– Пойдем со мной до кареты, Тами, я должна знать, что с Лерианом.

Две женщины осторожно двинулись по топкому дну канавы. Лисенок ковылял за ними. Босой мальчишка в заношенной до дыр рубашонке подобрал какую-то палку и, скаля белые зубы, охранял старшую самку клана.

От королевской кареты остались щепки. Нападавшие не игрались – крушили все. Молодой король бился до смерти, не позволяя медведям, волкам и тиграм подобраться к семье, и его разорвали на куски. Королева опустилась на колени рядом с оторванной головой сына, невесомо коснулась его щеки и… двинулась дальше. Опрокинутый сундук, юбки… камышовая кошка успела сменить облик и билась за своих детей, пока ее не изрешетили десятком посеребренных стрел.

– Где дети? – Вероника остановилась и обвела взглядом кусок дороги, щедро политый кровью.

Этот сырой медный запах отбивал все другие, но среди кусков обивки, обломков дверей и сбруи не было Ирнеи и Керна!

– Искать! – громко объявила она. – Тому, кто найдет внуков живыми, пожалую орден!

Стоящие поблизости воспитанники и стражи, остро чувствующие свою вину, кинулись обшаривать канавы, а вот лисенок, тот самый мальчишка, подобранный в канаве, вдруг подошел к груде юбок молодой королевы и зашипел. Вероника стремительно повернулась – поздно скрывать и вновь обретенную молодость, и оборотническую кровь. Сделав несколько шагов, вдовствующая королева опустилась на корточки и позвала:

– Ирнея! Керн! Это бабуля! Враги повержены! Идите ко мне!

Бесформенная ткань шевельнулась, чуть-чуть сдвинулась, открывая перевернутую корзинку для пикника. Из-под нее выглянул тигренок, а за его плечом жалобно мяукнула крошечная камышовая кошка…

Глава 8

Нападение на королевскую семью устроили самые сильные кланы – медведи, тигры и волки. Они же втянули в попытку переворота хорьков, ласок и белок. Только лисы не участвовали – их вполне устраивал прежний король, да и политика наследника, поддержавшего мелкие кланы, была рыжим и хвостатым на руку.

Обняв уцелевших внуков, вдовствующая королева плюнула на конспирацию – приказала вынуть платье из сундука невестки. Пока ее фрейлины ругались с камеристкой покойной королевы, Вероника накинула на плечи плащ одной из дам, чтобы укрыть детишек от посторонних взглядов, и принялась отдавать приказы:

– Всех свидетелей в магическую клетку!

Ее личная стража растерялась – какую клетку? Ее Величество поморщилась и указала на сундук с королевским гардеробом, который везли в обозе. Поскольку камзолы короля расшивали порой неимоверным количеством золота и драгоценностей, огромный ящик был зачарован, как настоящий сейф.

– Сделайте несколько отверстий, чтобы не задохнулись, и сложите туда!

Барсы, волки, лисы и лоси очнулись и принялись выполнять приказы.

Вообще многим казалось, что прошло очень много времени. На деле нападение было столь стремительным, а действия вдовствующей королевы и ее воспитанников так быстры, что все заняло не больше часа. Вооруженные до зубов юнцы и юницы окружали Веронику и котят, мужчины служили внешним кольцом охраны, а придворные дамы и прислуга быстро приводили обоз в порядок, чтобы вернуться в столицу и опередить заговорщиков с вестью о смерти короля.

Кареты и телеги бросили. Точнее, с ними остались только возницы с приказом довезти все имущество до летней резиденции. В столицу ехали верхом. Королева куталась в плащ, чтобы спрятать под ним котят. Лисенок скакал рядом. Стражники косились на мальчишку, закрепленному ремнем на спине королевского жеребца, но молчали. Гром не подпустил к себе никого, кроме Ее Величества и этого заморыша.

– Коли так, – сказала, прищурив пожелтевшие глаза, Вероника, – будешь моей последней надеждой! Если что-то пойдет не так, ускачешь прочь вместе с ларцом и детьми. Спасешь их, как я спасла тебя, и тем отдашь долг жизни!

Рыжий лисенок в ответ стиснул острые зубы и вздернул подбородок, давая клятву.

После этого разговора мальчишке вручили ларец с коронными драгоценностями, закрепили в седле и показали, как держаться рядом с крепкой кобылкой Ее Величества. Впрочем, Гром, привычный к королевским шествиям, вел себя разумно и скинуть седока не пытался.

Столица встретила кавалькаду тишиной. На улицах практически не было людей, стражники на воротах даже голов не повернули, заметив стяги королевы-матери. Ее Величество со свитой пронеслась по улицам ко дворцу и поняла, что поступила правильно, вернувшись в город. Все самое важное происходило сейчас у самых дворцовых стен – огромный лев с полуседой гривой сражался с массивным медведем-гризли. Оба зверя уже получили ранения, но еще бодро кружили по специальной дуэльной площадке, окруженной замершими зрителями.

Старинная забава оборотней – дуэль в звериной ипостаси. Только на этот раз бились не щенки, не поделившие юбку, а два матерых самца, главы кланов, и делили они корону оборотней! Потому и стояла рядом с кругом хрустальная тишина, и топот копыт, а потом звонкий голос вдовствующей королевы взорвали ее:

– Король умер, да здравствует король! – провозгласила она. Потом обвела толпу недобрым взглядом, не выпуская из руки пистолет, и напомнила: – Коронные драгоценности и печати у меня! Они не примут самозванца, пока есть живой наследник крови!

Пауза тянулась невыносимо долго. Первым не выдержал медведь:

– Все погибли на дороге! Кто эта человечка? Самозванка?

– Вынь солому из носа, Томбас-медведь, – фыркнула лиса, – и не оскорбляй моего покойного мужа. Его последний дар помог мне остановить твоих головорезов. Да, вы убили Лериана и его пару! Но Керн жив!

С этими словами королева направила на медведя пистолет и шевельнула плечом, сбрасывая плащ. Тигренок и камышовая кошка одновременно зашипели на ошеломленных зрителей, и бабушка поспешила укрыть их полами плаща. Оборотни оскалились, напружинили лапы, собираясь шагнуть вперед и разорвать наглую человечку, но серебряные пули, взрыхлившие песок у передних лап, заставили задуматься.

– Еще шаг, и я буду стрелять в головы! – предупредила Ее Величество, гордо поднимая лоб, увенчанный короной вдовствующей королевы. Повисло молчание. – А теперь я ПРИКАЗЫВАЮ сменить ипостась и принести клятву верности молодому королю!

Если бы Вероника оставалась человеком, ее бы просто смели. Но кровь короля в ее жилах давала ту самую ауру власти, которой простые оборотни противиться не могли. Слабейшие превратились в считаные секунды, сильные оборотни катались по земле, стараясь не подчиниться приказу, но все же сдались и мрачно встали в человеческом облике.

– На колени! – голос королевы разнесся эхом, а ее стража и воспитанники ненавязчиво окружили высшее дворянство, наблюдающее за поединком.

И снова – слабейшие первыми упали в пыль, а лев и медведь опустились медленно, испепеляя женщину взглядами. Кто-то скалил зубы, кто-то рычал, в общем, все присутствующие выражали самое горячее желание разорвать женщину, сидящую на лошади, а вовсе не приносить ей клятву верности.

– Идиоты, – вздохнула Вероника, оценив вид коленопреклоненных оборотней. И напомнила: – Регалии подчиняются королевской крови. Не знаю, как вы устроили нападение на моего сына и его жену, полагаю, тайная служба быстро это выяснит, но ни один из вас не сумеет остаться в живых, если нарушит клятву, потому что я сделаю так…

С этими словами Ее Величество полоснула когтем ладонь и вылила пригоршню алых капель на голову тигренка, применив ту самую магию, которую ей передал Серебряный лис. Корона из сверкающих алых камней сама собой воздвиглась над пушистой шерсткой молодого короля. Без металла, без проволоки или ткани кровавые рубины висели в воздухе, коронуя юного Керна.

– А теперь клянитесь! – потребовала Вероника, и ошеломленные оборотни повторили за ней слова клятвы, которые уже говорили ей тридцать лет назад.

Зверолюди смотрели на кровавую корону и клялись! Клялись быть верными королю и регенту, клялись оберегать их и не вредить. Выполнять свой долг и отдавать жизни, если это потребуется.

Когда клятва отзвучала, Вероника слегка приподнялась на стременах и громко сказала:

– Принимаю ваши клятвы от имени короля Керна Первого! А теперь у вас есть сутки, чтобы прекратить беспорядки в столице, отозвать своих псов из гарнизонов и принести покаяние за убийство короля Лериана и королевы Арлеи! Через сутки я активирую магию королевской клятвы, и она убьет всех, кто не явится ко мне с поясом на шее!

Кое-кто из стоящих возле круга взвыл, но Веронике было наплевать.

– Сутки! – напомнила она, разворачивая коня на аллею, ведущую к ее дворцу. Только там она могла быть уверена в безопасности внуков.

Стража и вооруженные до зубов воспитанники последовали за ней, даже не оглядываясь.

Глава 9

Во вдовьем дворце было тихо и пусто. Перед отъездом в летнюю резиденцию Вероника приказала накрыть чехлами мебель, убрать ценные безделушки в сундуки и распустить слуг на отдых до ее возвращения. Теперь же она прошла сразу в свои покои и приказала подопечным:

– Чехлы убрать, организовать ванну, ужин и лекаря.

Часть девочек и мальчиков тут же разбежалась по дворцу, остальные остались рядом со вдовствующей королевой и юным королем. Не обращая внимания на свой вид, Вероника села в глубокое кресло у камина и принялась наглаживать котят. Тигренок и камышовая кошка мелко дрожали, но вскоре им принесли теплого молока, малыши налакались и уснули на коленях у царственной бабушки.

Все это время лисенок не отходил от своей спасительницы, охранял доверенный ему ларец, и скалил зубы на любого, входящего в комнату. Когда тоненькая, гибкая ласка-полукровка доложила, что ванна готова, вдовствующая королева и сама уже задремала в кресле, пригревшись рядом с внуками. Однако чистота для здорового зверя одно из важнейших правил существования. Только больной и слабый не ухаживает за шерстью и выдает себя запахом болезни.

Королева Вероника не могла позволить себе такой слабости. Поэтому она сама отнесла малышей в купальню и хорошенько вымыла их в теплой воде с добавлением мяты. Потом завернула зверят в полотенце – дети не желали возвращаться в человеческий облик, все еще переживая гибель родителей, уложила в корзинку и сама погрузилась в горячую воду, щедро сдобренную мелиссой.

После водных процедур королева вернулась в спальню, радуясь тому, как мгновенно преобразились ее покои. Чехлы с мебели убрали, постель застелили свежим бельем, у камина накрыли ужин, а в ногах кровати, там, где порой дремала дежурная дама, примостился лисенок. Чисто вымытый, накормленный и переодетый, он дремал в человеческом облике, продолжая стискивать шкатулку с коронными драгоценностями. Поразмыслив, Вероника не стала беспокоить мальчишку. Хотел бы – давно бы сбежал. А раз держится рядом и выполняет поручение, значит, толк будет.

Устроив корзину с внуками у огня, вдовствующая королева перекусила, заставляя себя глотать каждый кусок, а после легла в постель и закрыла глаза. Гибель сына и невестки могла бы выбить ее из колеи, но женщина, которую все давно считали стоящей одной ногой в могиле, готова была побороться за своих внуков. В конце концов, ее предки не раз ходили в самоубийственные атаки против оборотней и все же умудрились сохранить род и свои земли. Ей нужно просто взять с них пример. И снова, как в далеком детстве, маркиза Ритт принялась перед сном вспоминать всех своих многочисленных предков, прося у каждого помощи и сил на новые свершения. Так и уснула незаметно.

Разбудило ее поскуливание, похожее на плач, и невнятная возня. Королева поднялась на подушках и, пару раз моргнув, перестроила зрение так, чтобы видеть в темноте. Тигренок выбрался из корзинки и ходил, тыкаясь мордочкой в углы. За ним бродил сонный лисенок в человеческом обличье и шепотом пояснял:

– Перекидывайся, твое величество, я тебя в уборную отведу, а в таком виде только в парк бежать, но тебе туда нельзя пока, вдруг не всех заговорщиков переловили.

Вероника затихла, умиляясь и одновременно четко понимая – вот эта слегка ворчливая речь лиса и нужна сейчас Керну, чтобы вернуться. Не бабушкины сочувствие и ласка, не поклоны и улыбки придворных, а прямота и уверенность малознакомого лиса.

Через пару минут Керн сменил облик, и Финн потащил его в уборную. Белая лиса тихонько перевела дух и вытянулась под одеялом. Одного вернули. Теперь дело за камышовой кошечкой. Ирнея младше, поэтому напугалась сильнее, но в силу возраста ее будет легче отвлечь чем-то ярким, например, нарядным платьем.

Королева успела слегка придремать, когда мальчишки вернулись. Керн не захотел забираться на кровать к бабушке – лег с Финном. Камышовая кошечка скоро озябла и принялась жалобно мявкать и скрестись в поисках тепла. Мальчишки слезли со своей кушетки, подошли к огню, но не сумели вновь его разжечь – дрова закончились. Тогда Керн подхватил капризульку под пузичко, заглянул в глаза и строгим голосом старшего брата сказал:

– Отращивай ручки и ножки, тогда положу к бабушке!

Жалобный писк юного короля не растрогал:

– Давай сейчас же!

Писк перешел во всхлипы, и на кровать рядом с Вероникой подпихнули уже девочку:

– Все! Забирайся под одеяло и спи!

Ирнея разрывалась между теплым одеялом и любимым старшим братом, но белая лиса, повернувшись словно во сне, укутала малышку, и та довольно засопела, быстро пригревшись.

Утром слуги, отпущенные по домам, вернулись. Не все, конечно, кто-то успел уехать в дальние деревушки и пропустил столичные сплетни, кто-то побоялся возвращаться вообще, опасаясь смуты и новой войны за корону. Однако завтрак был подан вовремя, детям отыскали чистую одежду, а около полудня юный король Керн вместе с бабушкой принимал вассальные клятвы на плацу между дворцами.

Вероника сидела каменной статуей, облачившись в глубокий траур. Шить новый наряд было некогда, и она распорядилась достать с чердака ее траурное платье, в котором была на похоронах супруга. Кое-кто платье узнал и вздрогнул. Теперь белая лиса не видела нужды скрывать свой запах или настоящую фигуру и лицо. Тонкую талию подчеркивал корсет и умеренно пышные юбки. Густая вуаль, расшитая драгоценными камнями, покрывала только волосы – лицо королева намеренно оставила открытым, чтобы все видели, что она молода и сильна. А значит, опасна. Куда опаснее юного короля. Он еще котенок, а вот лиса, водившая за нос все королевство почти десять лет, вполне достойный противник.

Да, королева Вероника намеренно вызывала огонь на себя, пока ее подопечные вместе с отрядами ветеранов вылавливали тех, кто пожелал скрыться после восстания. Приказ был коротким и ясным – никто из тех, кто пролил кровь короля и его супруги, не должен уцелеть.

– Принесите мне их головы, – звонким, как натянутая струна, голосом сказала Вероника, а юный король Керн добавил:

– И хвосты!

Двуликие содрогнулись. Отрубить голову – человеческий обычай. Оборотни, унижая врага, рубили ему хвост. От мальчика, не прошедшего возраст первого сознательного оборота, такой жестокости никто не ожидал. Но серые – как у бабки – глаза тигренка смотрели ровно. Даже тогда, когда к его ногам склонялись гризли того клана, отщепенцы которого убили его родителей.

Расследование уже провели. В королевскую карету с помощью охотничьего арбалета закинули шарики из бумаги, набитые ослепляющей смесью кайенского перца, толченого стекла и алмазной пыли. Детям повезло – они играли на полу кареты, и полуослепшая мать накрыла их своими юбками, а потом и корзинкой. Король Лериан сражался, умирая с каждым вздохом. И за это королева Вероника собиралась жестоко отомстить. Едва прозвучала последняя клятва, она выпрямилась, и ее голос разнесся над толпой:

– Все, кто нарушил клятву верности, принесенную роду Серебряных лис и королю Лериану, поплатятся! Прямо сейчас!

С этими словами вдовствующая королева-бабушка вынула один рубин из короны внука и растерла его каблуком. В пыль. В ту же секунду несколько десятков оборотней захлебнулись вскипевшей кровью на глазах у семей и приспешников.

– Так будет с каждым, кто осмелится нарушить клятву его величеству, королю Керну! – объявила Вероника и… осталась стоять на месте.

Стражники из ее сотни подошли, чтобы унести прочь тела двуликих, но были остановлены звонким детским голосом:

– Хвосты предателей повесить на воротах дворца! Пусть каждый входящий видит, какая доля ждет предателей!

Оборотни содрогнулись еще раз.

Глава 10

В собственные покои королева Вероника вернулась только вечером. Юный король к этому моменту сладко спал в смежной комнате. Возле его постели дежурили пантеры из клана, сохранившего верность лично вдовствующей королеве. Малышку Ирнею удалось уложить спать с юной камышовой кошкой из воспитанников.

Белая лиса вошла в свои комнаты, устало повела плечами и жадно посмотрела на купальню. Ей приготовили ванну, но спать хотелось нестерпимо. Может быть, измученная длинным днем женщина соблазнилась бы периной, но у огня внезапно зашевелился комок серебряного меха, а через миг с ковра встал угловатый подросток, держащий в руках шкатулку:

– Моя королева! – поклонился он.

– А, Финн, – вспомнила Вероника, – хорошо, что ты здесь. Тебя кормили?

– Да, ваше величество! Накормили, дали одежду. К шкатулке никто не прикасался!

– Ты молодец! – королева пристально взглянула на парня и увидела то, на что не обратила внимание сразу – он был старше, чем показался поначалу.

Была у двуликих такая особенность – мельчать в пору невзгод. Их тела были во многом порождением магии, поэтому при упадке сил зверь получался мелким и слабым. Но если человек питался хорошо и получал должную магическую подпитку, он менялся даже внешне. И вот теперь перед ней стоял не ребенок, а неловкий подросток с длинными руками и ногами.

– Поужинаешь со мной?

– С радостью, ваше величество! Только шкатулка…

– Давай ее сюда! – Вероника забрала увесистый реликварий и кивнула на дверь: – Прикажи подать ужин на двоих к огню. Пока я приму ванну.

Для быстрого омовения хватило двадцати минут. Больше всего времени ушло на волосы. После мытья Вероника не стала их сушить и укладывать – просто завернула в отрез серебристого шелка, оттеняющего ее глаза, накинула на плечи шаль поверх простого белого платья без корсета, похожего на ночную сорочку, и вышла в опочивальню.

Стол был накрыт по всем правилам. Лисенок стоял у камина и смотрел в огонь. Когда услышал приближение королевы, с трудом оторвался от пляшущих языков пламени и неожиданно ловко поклонился:

– Ваше величество!

Вероника махнула рукой, отменяя церемонии, села за стол и скомандовала:

– Сначала едим, потом ты мне рассказываешь, откуда такой взялся.

Серебряный лис засмущался и уткнулся в тарелку. Вдовствующая королева ела, то и дело поглядывая на мальчишку. Серебряные лисы – редкость.

Рыжих и черно-бурых хватает. Их мелкие кланы занимаются торговлей, нередко живут общинами, зацепившись за какое-нибудь ремесло вроде плетения корзин или раскрашивания деревянной посуды. Шумные, непоседливые рыжики нередко кочуют целыми караванами, порой воруют или мелко пакостят. Чернобурки более выдержанны, живут севернее, промышляют рыболовством и выделкой рыбьей кожи. А вот серебряные – это порождение магии двуликих. Обычно они умны, одарены магически и обладают силой приказывать даже львам и тиграм. Таким был ее супруг, король Каверий Шестой.

По указу одного из предков Каверия всех лисят с таким же цветом шерсти привозили в столицу и отдавали в обучение королевскому магу. Правда, за всю историю королевства серебряных лис и дюжины не набралось. Сейчас их и вовсе в столице не было. Так откуда?

Отложив приборы, Вероника уставилась на подростка. Тот сглотнул, положил нож и вилку точно так же, как она. Похоже, манерам его обучали. Да и причесан он аккуратно. Серебристые волосы стянуты в низкий хвост. Рубаха ему широка – кастелянша явно выбирала такую одежду, чтобы подошла по длине, но складки уложены ровно и стянуты ремнем как надо. Штаны тоже широки, но тут даже иголкой поработать пришлось. В целом парень выглядел на удивление опрятно.

– Рассказывай, – королева не стала утруждать себя улыбкой. Устала. А с утра ее ждет совет кланов и старые волки из дворцовой прислуги. Пока молодой король отрастит клыки, его бабке придется держать власть когтями и зубами.

– Меня зовут Реджи… Реджинальд Брейден. Мой клан очень маленький. Черно-бурые лисы. Мы живем в Мшистой долине, собираем ягоды, редкие травы, птичьи яйца и грибы. Мой отец – брат главы клана. Мать – рыжая лиса из кочевых. Дядя позволил отцу жениться по любви, когда у него родились дети.

Вероника одобрительно кивала. Мшистая долина – пятачок земли, зажатый между холмами. Болотистая низменность, непригодная для пахоты или развода крупного скота. Разве что птичники можно устроить с неприхотливыми перепелками или фазанами. Вот лисы и выживают как могут.

– Как ты оказался на дороге? – задала она самый интересующий ее вопрос.

– Когда я родился… Мама повидала мир и очень обрадовалась, сказала дяде, что меня нужно отправить в столицу учиться. Но дядя запретил. Сказал, что это позор – седой лисеныш в их клане. Порывался меня даже убить, считал, что я подкидыш или плод измены, но отец не позволил. Я у него единственный… был.

Ее величество молча налила в кубки подогретый пряный сок, подвинула мальчишке, делая вид, что не замечает, как он глотает слезы.

– Почему же ты сбежал?

– Мама сказала идти в столицу, во дворец. Она верила, что я дойду. Когда отца придавило упавшим деревом, дядя хотел взять маму второй женой, а меня… в общем, она его отвлекла и приказала мне бежать.

– У тебя очень умная и сильная мама, – задумчиво сказала Вероника. – Вырастить сына приличным и воспитанным человеком в той глуши, где до сих пор верят в подменышей… Что ж, Реджинальд Брейден, ты выполнил ее волю, добрался до столицы и очень помог мне. Теперь ты можешь просить меня о милости. Хочешь дом в столице? Или поступить на обучение в магическую школу? А может, ты хочешь мести? Я могу отправить в Мшистую долину стражников, чтобы они вздернули каждого, кто обозвал тебя подменышем и недоноском…

– Откуда вы знаете? – вытаращил глаза мальчишка.

Вероника улыбнулась уголками губ:

– Ты же сам сказал. Раз глава клана считал тебя подменышем, значит, весь клан развлекался за твой счет. Ну так решай, чего ты хочешь?

Лисенок глубоко задумался. Королева его не торопила – отпивала мелкими глотками сок, крошила булочку на тарелку, в общем, не мешала парню принять очередное очень нужное и важное решение.

– Я бы хотел… Если ваше величество позволит, я бы хотел остаться во дворце! – выпалил наконец серебряный лис.

– Вот как, – Вероника и бровью не повела, – а почему?

– Здесь я полезен, – мальчишка замялся, но добавил: – вам!

Королева еще раз смерила его оценивающим взглядом. Да, его историю проверят. Парочка ее подопечных обязательно навестит Мшистую долину, но это завтра. А пока стоит решить, можно ли доверять мальчишке настолько. Впрочем, она уже доверила ему юного короля, коронные драгоценности, да и свою жизнь тоже.

– Хорошо, – приняла она решение, – ложись спать, завтра будет новый день, посмотрим, что он принесет Орхану!

* * *

Утром ее величество продолжила заниматься государственными делами. Реджинальд был отправлен в покои короля с наказом учиться вместе с Керном.

– И присмотри за моим внуком, лисенок, – попросила Вероника. – Я, конечно, приставила к нему охрану и своих сирот, но иногда один верный глаз может оказаться внимательнее тысячи купленных.

Брейден послушно ушел. Его звериные инстинкты вопили, не желая оставлять королеву одну, но и не подчиниться он не мог. Ничего, он сумеет стать нужным и важным! Белая лиса сказала, что ему надо учиться? Значит, он будет учиться! Мать не зря учила его читать и писать не только лисьими рунами, но и на всеобщем языке. Вообще на нем говорили люди, так что изначально двуликие этот язык презирали и считали уделом низших. Потом королевства примирились, началась торговля, и стало понятно, что с людьми нужно разговаривать на их языке, а не только рычать или чирикать. Тогда чужой язык и обозвали «всеобщим», и даже приказали учить его в школах.

Матушка Реджи успела повидать свет до того, как осела в Мшистой долине, поэтому в ее сундуке были не только невиданные яркие ткани и ленты, но и дощечки со смешными рисунками и надписями, тетрадь из настоящей бумаги и целых две книги! Столько не было даже у главы клана. Дети лис учились писать на земле или в ящике с мелким песком, историю клана изучали по росписям в клановом доме и по рассказам стариков.

Рыжая лиса считала это недостаточным и сама занималась с единственным сыном. А уж когда у него проснулась магия – совсем не похожая на примитивное шаманство соклановцев, Ларитана Брейден принялась собирать сына в столицу. Тихо и тайно. Жаль, смерть отца помешала этим планам. С другой стороны, – Реджинальд глянул на хмурого мальчишку, сосредоточенно тянущего ногу к слуге, – если бы не все эти трудности, разве он очутился бы в королевской спальне?

– Ваше величество! – серебряный вежливо поклонился. – Реджинальд Брейден к вашим услугам. Хотите, покажу вам, как можно красиво завязать башмаки?

Юный король насупился сильнее, а лис бросил на него испытующий взгляд: восемь лет. Тигренка еще не интересуют девочки, а вот воины в блестящих доспехах…

– Далеко на юге лежит страна, в которой воины носят всего один кусок ткани и множество шнурков, – начал Реджи тоном заправского сказителя. – И по тому, как завязаны эти шнурки, окружающие люди понимают, хороший ли перед ними воин!

Керн вскинул глаза и посмотрел на лиса с интересом.

– Если вам угодно, мой король, – осмелел Брейден, – я покажу вам узел, который на юге называют «смелость»!

Мальчик протянул ногу серебряному, но тот ловко выдернул шнурок из рукава своей рубахи:

– Этот узел, ваше величество, каждый завязывает для себя сам. Ведь нельзя одолжить смелости, правда? Я уверен, если бы такая возможность была, вы непременно поделились бы своей храбростью с леди Вероникой и леди Ирнеей!

Керн приосанился, взял башмак в руки, распустил шнурок и начал повторять за Реджинальдом. Минут через сорок узел получился.

– Великолепно, ваше величество! – искренне обрадовался взмокший лис. – Теперь каждый житель Юга увидит, какой вы храбрец. Осталось завязать второй башмак!

Второй узел занял гораздо меньше времени. Потом король натянул удобную куртку с коротковатыми рукавами и потянул серебряного за собой:

– Бабушка сказала, чтобы я все тебе показал, потому что ты при дворе новенький, – серьезно объяснил он Реджи.

Лис вновь восхитился королевой – и тут же почтительно поклонился:

– Благодарю, ваше величество! Для меня честь сопровождать вас!

На самом деле Керн плохо знал дворец вдовствующей королевы. Бабушка предпочитала навещать внуков на их территории или в летнем дворце. Это же мрачноватое здание со внутренним двором и зимним садом оставалось для многих абсолютно закрытой территорией. Но юный король учился править с рождения, поэтому довольно легко ткнул пальцем в одного из стражников и приказал тоном, не терпящим возражений:

– Отведи нас в столовую!

Закованный в броню леопард склонил голову и пошел впереди, указывая направление.

Глава 11

Завтракал Керн в компании сестры, бабушки и нескольких министров. Двуликие напросились на трапезу с желанием убедиться, что наследник жив, здоров и действительно является коронованным правителем. Ее величество вышла к столу в строгом черном платье, с четками, пристегнутыми к поясу. Из украшений на ней был лишь вдовий чепец с кружевной наколкой и серьги из черного жемчуга.

Венец Вероника надевать не стала и внуку позволила выйти к завтраку в той одежде, что удалось отыскать в его комнате. Так юный король выглядел просто и безобидно – ровно до того момента, когда один из приглашенных – слишком нервный и резвый тигр – толкнул стремительно отросшим хвостом медную чашу со льдом. Королева успела вскинуть на молодого грубияна гневный взгляд, ее свита – обнажить клинки, а юный король даже понять ничего не успел – слишком занят был мороженым. Зато над его головой соткалась кровавая корона, и двоеликие тут же отпрянули в благоговейном трепете.

– Такого не было уже тысячу лет! – просипел седой барс, не замечая, что на человеческом лице вылезли кошачьи вибриссы.

– Кровавая корона, – зачарованно проговорил немолодой уже лось – представитель редкого, но сильного рода травоядных.

– Как видите, – Вероника выдержала положенную паузу, – каждый, кто нарушит клятву, данную королевской крови, и попытается причинить вред королю Керну, получит возмездие на весь свой род.

Мужчины сглотнули, вернулись за стол и невольно потянулись к бокалам с согревающим отваром. А королева была довольна. Она планировала маленький инцидент после завтрака, но все получилось даже лучше. Такого двуликие не забудут и быстро разнесут весть о «возмездии крови», ожидающем всех родичей того, кто осмелится поднять руку на юного короля.

Правда, эта защита будет работать лишь до совершеннолетия Керна, но и это уже немало!

Завтрак заканчивали в молчании. Опустошив креманку с мороженым, Керн встал, вежливо поблагодарил бабушку за вкусный завтрак и приятное общество, получил от нее поцелуй в лоб и тут же приказал стражнику:

– Веди в комнату для занятий!

Вероника проводила внука одобрительным взглядом, но осталась за столом. Слуги – точнее, переодетые в слуг ее воспитанники – быстро освободили стол от посуды, убрали парадную верхнюю скатерть вместе с крошками и постелили простую, полотняную, такую в королевском дворце стелили в знак траура, а еще ровно таким же столовым бельем король пользовался в походах.

– Итак, высокие лорды… – королева выдержала паузу, давая оборотням время собраться. – Король молод, но умен и силен. Наша задача выловить всех предателей и не допустить гражданской войны. Отчасти с этим справится клятва, но вы прекрасно знаете, что всегда есть сомневающиеся. Вот им мы должны доказать, что король Керн достойный и сильный правитель!

– Леди Вероника… – один из советников назвал королеву человеческим именем, – почему мы должны это делать? Сын Лериана еще мальчишка. Не будет ли более разумным привести к власти взрослого и сильного самца, способного без чужой помощи удержать власть?

– Советник Аргус, – вдовствующая королева с трудом скрыла улыбку.

Она ожидала подобной реплики и как раз от этого шелудивого пса! Потому его и пригласила, собственно. То, что Аргус был тявкающей шавкой клана медведей, знали многие. Вот как раз косолапых белая лиса не пригласила. И так все узнают. Но сначала побегают и порычат в своих берлогах.

– У Орхана был такой король. Молодой, сильный, самостоятельный. И Орхан сожрал его, – с горечью сказала королева.

Советники потупились. Ведь наверняка многие из них слышали хоть краем уха о предательстве и… промолчали. Этого Вероника и добивалась – чтобы все эти старые и мудрые ощутили свою вину перед Лерианом и поддержали Керна.

– Послезавтра состоится торжественная погребальная церемония, – не позволив себе ни секунды печали, напомнила совету королева. – К этому времени все причастные должны стать прахом у ног короля Лериана и его супруги.

Оборотни угрюмо молчали, но Вероника вдруг обнажила совсем не по-человечески острые зубы, дернула белыми лисьими ушами, отросшими рядом с черным бархатом чепца, и добавила:

– А тем, кто посмеет сказать что-то против, я лично перегрызу горло!

Советники еще упорнее стали смотреть в стол. Да, они не привыкли считаться с королевой-матерью. Вдова – это почти пустое место, если за ней не стоит род или клан. Но белая лиса – существо легендарное. По слухам они были способны похищать души, и это пугало не только людей, но и двуликих.

– Вы свободны до обеда, господа. Сейчас я должна заняться обучением внуков. А после трапезы жду ваши предложения по проведению траурной церемонии и укреплению власти короля Керна!

Мужчины поднялись, медленно склонили головы и вышли, стараясь не поворачиваться к белой лисе спиной. Вероника едва слышно щелкнула зубом, заставив волков и пантер вздрогнуть, а потом мило улыбнулась им вслед:

– На ужине я хочу видеть ваших супруг и детей, милорды!

Кое-кто побледнел. Тащить в столицу, опаленную заговором и распрями между кланами, близких не желал никто. Но Вероника знала, какую приманку повесить перед носом у тех, кто привык быть у власти.

– Принцессе нужны будут новые фрейлины и придворные дамы, – многозначительно сказала она и тут же сменила тон: – Впрочем, я вас не задерживаю, господа, у вас наверняка очень много дел!

Двуликие наконец покинули столовую, а королева, спрятав клыки и уши, на миг прикрыла глаза. Борьба будет длинной и серьезной, и как же это сложно – оказаться в такой ситуации одной. Керн еще мал, а доверить себя и внуков кому-то из двуликих она не сумеет. Слишком много потеряла по вине оборотней. К людям тоже обращаться бесполезно – за минувшие почти сорок лет ее позабыли.

– Ваше величество! – тонкий почтительный голос вырвал Веронику из раздумий. – Король Керн разгромил учебный класс!

– Иду! – вздохнула белая лиса, поднимаясь.

Занятия для короля организовали в классе для воспитанников королевы. Это была самая экранированная и защищенная комната во дворце. Среди полукровок встречались сильные маги, однако родственники настолько презирали их, что дети часто запирали свой дар, не веря в то, что они на что-то способны. Опытный магистр-менталист, приглашенный Вероникой из королевства людей, аккуратно снимал блоки у детей и подростков.

Иногда снять осторожно не получалось, и тогда комнату то заливало водой, то палило огнем, то било молниями. Так что учебный класс размещался в отдельном флигеле. Фундаментом ему служила гранитная плита – нелишняя предосторожность от растений и воды, рвущихся в комнату. Кирпичные стены были просто побелены, как и потолок, а столы и лавки сколачивали из самого простого дерева, ведь их приходилось часто менять.

Ее Величество отправилась туда в сопровождении своих воспитанниц. Пока шли, куница доложила:

– Его величество и серебряный лис поспорили. Кажется, о преимуществах когтей и зубов перед магией. Магистр пытался их утихомирить, но король вдруг начал давить сырой силой… Всех вынесло прочь, а серебряный остался.

Веронике очень хотелось закатить глаза и топнуть ногой, но приходилось бежать. Мужчины! Даже такие маленькие, изгоняют страх смерти, меряясь… чем-нибудь! Магией, мускулами, рыком…

Когда женщины добрались до флигеля, там уже трещали стены. Магистр, побледнев от натуги, удерживал защитный полог.

– Керн! – командирским голосом рявкнула Вероника. – Реджи! В обед останетесь без сладкого!

Давление исчезло. Магистр опустил дрожащие руки, утер со лба холодный пот и поклонился:

– Вы вовремя, ваше величество!

Вероника дала себе ровно две секунды на то, чтобы уложить вставшую дыбом шерсть на позвоночнике, затем пригладила волосы и медленно, с достоинством вошла в класс. От мебели остались тлеющие щепки. Стены потрескались и украсились неаппетитными пятнами то ли от реактивов, то ли от завтрака учеников. Насупленный Керн сидел на полу в дальнем углу, ближе к двери стоял на коленях Реджи. Оба имели крайне независимый и надутый вид.

– Та-а-ак, – ее величество обвела практически руины выразительным взглядом, потом сосредоточилась на юном короле: – Ваше величество, конечно, понимает, что подает дурной пример подданным? – спросила она самым мягким голосом, на который была способна.

Страх перемешивался в ее сердце с облегчением, но холодная голова твердила – решай ситуацию сейчас! Не дай мальчишкам пойти в разнос!

– А вы, лорд Брейден? Вы же старше! Умнее! Как вам не стыдно!

Рыжик потупился, из-под волос показались уши, покрытые серебристой шерсткой.

– Вот что, господа великие маги. Коль уж вы разнесли учебный класс, напугали других учеников и оставили весь дворец без магической защиты, значит, сил и дури у вас хватает.

Парни потупились, но Керн упрямо закусил губу, а серебряный гордо вскинул голову.

– Слушайте теперь мой королевский указ! Комнату привести в порядок! Руками! Магистр! – на призыв королевы появился бледный учитель. – Надеть на его величество и лорда Реджинальда амулеты, блокирующие магию. Выдать ведра с раствором, белила, инструменты и доски. Пока класс не вернется к первозданному виду, амулеты не снимать. Жить наказанные будут тут. Еду приносить сюда. Сладкого не давать!

– Бабушка! – Керн не был сластеной, но страшно не любил наказаний.

– Я все сказала, ваше величество! – отрубила королева.

Оставив короля и мага разбираться с ремонтом, Вероника заглянула к принцессе. Ирнея сидела в солярии, слушала игру на лютне и вышивала. Бабуля улыбнулась охране, одетой в яркие платья, похвалила вышивку и музыку и аккуратно принюхалась к девочке. Печаль. Она все еще пахнет печалью, но страх уже отступил. Есть боль потери, тоска по родителям, но уже лучше. Девочки молодцы – отвлекают, дают пищу новым чувствам и не торопят. Премию заслужили однозначно!

Одобрительно покивав дамам, королева отправилась к себе. Курьеры. Бумаги. Сообщения о внезапной смерти нескольких двуликих из признанных побочных ветвей. Похоже, тот, кто готовил переворот, опирался на… бастардов? Или на младших, обойденных родственников? Нет, все же бастарды и отщепенцы. За кем могли пойти такие оборотни? За таким же бастардом и отщепенцем. А кто у нас бастард?

Вероника вынула из ларца собственную корону вдовствующей королевы, надела, села в кресло и погрузилась в те знания, что ей оставил супруг. Да, есть! У отца ее серебряного лиса был незаконнорождённый брат. Старший. И он был совсем не лисом. Он был медведем!

Бастард королевских кровей пытался поднять бунт против брата. Был изгнан и пропал на многие годы. Двуликие живут долго. Судя по тому, что родители короля Каверия погибли внезапно, да еще в пути – братец-медведь приложил к их гибели руку. Наверняка надеялся вырвать власть из лап лисенка без проблем. Но Каверий был умен и хитер, а еще он был серебряным лисом – то есть очень сильным магически. Затея дядюшки провалилась. Он даже не высунул свой нос из берлоги.

Среди бумаг Каверия не было упоминаний о родственнике, лишь туманные слухи. Но корона сохранила маленькую подробность. У клана медведей трижды пропадали юные медведицы на выданье. Трижды с разницей в двадцать лет. Сначала женился дядюшка-бастард, потом его сын, потом – внук? Медведи один из сильнейших кланов. Они практически всегда поддерживают родню. Может, поэтому нападавшие были так уверены в себе? Надеялись, что трон займет их родственник с королевской кровью?

Королева просидела почти час, выискивая сведения о семье бастарда, но убедившись, что больше ничего нет, вызвала подкрепление. Парочка юных полукровок, получив задание и деньги, ушли в горы – искать следы похищенных медведиц. Вероника рассудила так. Мужчина один и медведем в пещере проживет. Будет охотиться, лопать сырое мясо и спать на куче веток. А вот женщина, даже медведица, нуждается в уютном доме, мягкой постели и вкусной пище. И в украшениях, платьях, развлечениях. Ни одна клановая принцесса, выросшая в неге и холе, не променяет родной терем на сырую пещеру. Значит, где-то в укромном месте должен быть выстроен уютный и красивый дом. А еще о нем должны знать медведи.

Глава 12

Получив от королевы скудные сведения, полукровки ушли, курьеры разбежались с письмами и приказами, а к ее величеству явились камеристки – настало время переодеваться к обеду. Задумчиво поворачиваясь перед зеркалом, Вероника оценила абсолютно лишенное вышивки и кружев черное бархатное платье и приказала подать траурный комплект украшений, которые она носила после смерти Каверия. Это были особенные камни. Черные, с легчайшей синей искрой в глубине. Оправленные в синий металл, своим видом напоминающий бархат или синие морские водоросли. Редкость невероятная – подарок Каверию от морского народа. Серебряный лис умел дружить со многими. Стоило об этом напомнить.

Лериан был неплохим правителем, но его тигриная натура порой не позволяла ему быть гибким. Сын предпочитал демонстрировать тяжелую когтистую лапу, а вот покойный супруг умел так обольстить-уговорить соседей, что договоры о дружбе подписывались на сто лет, что и для людей, и для двуликих было немалым сроком.

Еще раз оценив себя в зеркале, ее величество жестом подозвала одну из дам в скромном форменном платье.

– Что делают его величество и серебряный лис?

– Ругаются, – так же тихо ответила девушка. – Им принесли тюфяки, кувшин с водой и корзинку с хлебом и сыром. Еще немного инструментов, материалов и книгу по ремонту.

– Иногда в споре рождается истина, иногда – синяки, – с легкой усмешкой сказала Вероника и с легким сердцем отправилась на обед.

Стол на этот раз накрыли в парадном зале. Магические огоньки разгоняли хмурый сумрак дождливого дня. Сияли приборы, одуряюще пахли деликатесы, доставленные из кухни главного дворца, в углу опасливо жались к стенам незнакомые белой лисе дамы. Она осторожно потянула носом и сдержанно хмыкнула. Оборотни слукавили. На съедение королеве-бабушке прислали «младших» жен. Так долгоживущие называли любовниц, наложниц и матерей бастардов из низших или разорившихся кланов. И девушки, стоящие рядом с матерями, были бастардами либо полукровками, а порой женщинам и вовсе не родственницами.

Вероника заняла свое место на высоком стуле со спинкой, украшенной королевским гербом. Потом кивнула гостьям:

– Дамы, прошу вас разделить со мной трапезу!

Кто-то вздрогнул, кто-то смиренно понурился, но никто не посмел отказаться. Королева наблюдала. Да, все красивы. Многие молоды. В «младшие жены» уродин берут редко. Это ведь игрушка, иногда ценный приз. Бывает, что и трофей. Пока оборотень не обрел истинную, имеет право развлекаться, как позволяют сила и кошелек.

Есть пара дам постарше и… законная жена! Более того – истинная! Белая лиса с удовольствием откусила кусочек утки в апельсиновом соусе и пристально взглянула на сильную и гибкую пантеру, сидящую практически напротив. Интересная особа. Опасная. Но… что-то в ней не так.

– Леди, представьтесь! – королева указала кончиком вилки на черную кошку и оценила ее пламенный взгляд.

– Леди Цинтия, – все же ответила пантера.

– Чем вы прогневали супруга?

Кошка сверкнула желтым глазом, но моментально взяла себя в руки. Вообще оборотни считали дико неприличным поддаваться инстинктам и призывать зверя в помещениях.

– Я пришла сюда сама, – сквозь стиснутые зубы процедила леди, удерживая трансформацию клыков.

– Вот как, – Вероника положила на тарелку ломтик любимого белого сыра и продолжила беседу. Остальные дамы замерли, опасаясь прервать королеву неловким движением. – Вас наняли убить меня? Или короля?

– Что? Нет! – недоумение и обида кошки были искренними, а запах подтвердил ошибку правительницы.

– Тогда почему вы здесь? Этих дам прислали мне на заклание. Их отцы и мужья не верят, что я сумею удержать власть до совершеннолетия короля. Поэтому пожертвовали младшими женами, полукровками и бастардами. Вы – единственная здесь законная жена. Да еще истинная.

– Я действительно пришла сама, – пантера давно положила приборы, но упрямо смотрела в тарелку. – Я… необорот. Мой муж стыдится меня. Прячет в задних комнатах. Не все знают, что он женат. Мне лучше жить и умереть здесь, у вас, чем видеть, как моя пара стыдится меня!

– Необорот? – белая лиса недоверчиво потянула носом. Она явно ощущала крупную черную кошку. Молодую, да, но вполне себе половозрелую и сильную.

Пантера пожала плечами:

– Иногда, когда волнуюсь, появляется желтизна глаз или клыки, но я ее не слышу…

Вероника задумалась. Кошка есть. Девушка есть. Если бы связь между ними прервали – девушка умерла бы очень быстро. В разы быстрее человека. Значит, дело в чем-то другом.

– Оставайтесь, леди Цинтия, попробуем решить вашу проблему, – кивнула своим мыслям королева и выбрала себе румяный пирожок с мясной начинкой. Беседы беседами, а кто знает, когда еще получится поесть?

Постепенно Вероника разговорила и остальных дам. Надоевшие и постаревшие «младшие жены», любовницы и даже одна девка из веселого дома, притащенная в клановый особняк, отмытая и переодетая за час до визита во дворец.

«Ай да советники!» – мрачно думала королева, отрезая крохотные кусочки мяса от жаркого. Казнит она сейчас этих дам – и станет «кровавой королевой», злодейкой, погубившей оборотниц. Приблизит к себе – и покровители напомнят о долге, будут теребить несчастных, заставляя шпионить и доносить. А между тем ее воспитанники не могли закрыть собой все потребности трех особ королевской крови.

Однако спешить Вероника не стала. Закончила трапезу, поблагодарила дам за визит и предложила остаться тем, кому некуда идти.

– Покои в этом дворце скромные, работы много, но всегда будет еда, крыша над головой и форма.

К ее удивлению, остаться пожелали все. Кто-то из чувства обиды на мужчину. Кто-то – понимая, что возвращение в клан станет началом конца. Ее величество вызвала дежурную воспитанницу и приказала разместить гостий в отдельном крыле.

– Если кровать в комнате большая, размещай мать и дочь вдвоем, не подерутся, – говорила Вероника, мысленно хватаясь за голову. Свое щедрое «вдовье» содержание она тратила на воспитанников, и все оно было расписано до монетки на год вперед. Теперь же ей предстояло взять на довольствие еще дюжину женщин и регулярно кормить советников, гостей и любопытных.

Казна Лериана была цела и даже запечатана. Открыть ее мог Керн. Да и сама королева в парочку передних залов могла войти. Но ей нужны были не украшения, а деньги. И вот тут вставало слишком много вопросов. Что ж, еду, дрова и белье пока можно «одалживать» в главном дворце, но через месяц-другой проблема станет острее. Новым фрейлинам, слугам и охране надо будет платить жалование. Голова пухла от срочных дел, которые хорошо бы решить прямо сейчас, а лучше еще вчера! Впрочем… Зачем все делать самой?

– Дамы, – Вероника остановила новеньких. – Есть среди вас те, кто занимался ведением бумаг, закупкой продовольствия и прочими домашними делами?

Несколько оборотниц явно встрепенулись.

– Отлично! Зайдете ко мне, как устроитесь, я дам вам задания. У кого красивый разборчивый почерк? – еще две робко подняли руки. – Отлично! Будете моими секретарями! Кто знает, где и что можно продать или получить тайный займ? – на этот вопрос, чуть покраснев, среагировали две самые старшие – львица и лань. – Вы зайдете ко мне перед ужином. Обсудим. Все, леди, не задерживаю! Жду вас у себя!

Глава 13

Пока ее величество решала насущные вопросы, молодой король мрачно взирал на стену. Рядом пристроился серебряный лис и тоже… взирал. На самом деле – спал с открытыми глазами. Реджинальд ведь не просто был племянником главы клана. Леди Брейден, как старшая самка, могла приказывать любому детенышу и пользовалась этим. Сколько серебряному пришлось качать колыбели, менять пеленки, кормить мелких шалопаев кашей и бегать за ними по галереям большого дома – и не упомнить.

Он, по сути, на своих руках вынянчил всю малышню кланового дома за последние пять лет. Счастьем было, если лорд забирал мальчишек на тренировочную площадку или вел изучать болотные тропы, но такая радость Реджинальду выпадала нечасто. Леди ревновала жену деверя и мстила, как могла – через единственного сына.

Так что теперь серебряный подремывал, дожидаясь, пока юный король начнет что-то делать. Стены на самом деле уцелели – потрескалась только штукатурка. Магистр сразу провел диагностику, чтобы знать, насколько безопасно оставлять правителя в пострадавшем помещении. Потом им принесли книги по ремонту, инструменты и прочее, а Керн, все еще надувшись на всех, смотрел в стену.

К вечеру юный король смирил гордыню, поел хлеба с сыром из корзинки и попытался рассмотреть принесенные инструменты. Ничего не понял, разозлился и взялся за книги. Читал быстро, внимательно и снова перебирал инструменты. Реджинальд наблюдал за Керном весьма одобрительно. Молодой монарх сумел взять себя в руки и начать разбираться в ситуации. Причем с правильного конца. Если бы он сразу полез к мешкам со штукатуркой или к ведрам с краской, спать в разбитом классе было бы тяжело. А так серебряный только обновлял разрядившиеся магические светляки да похрапывал, когда снились особенно сладкие сны.

Утром юный король обнаружил неприятную вещь. Одежда стала несвежей, ванны в классе не было, выход им запрещен, а еда в корзине закончилась. Ночной горшок, оставленный в углу, наполнился, но слуги не спешили явиться и убрать в комнате.

Зато лис выглядел отвратительно бодрым. Он еще с вечера прибрал полотенце, которым накрывали корзинку с едой, и перед сном разделся, тщательно обтерев тело остатками воды из кувшина. Теперь его рубашка все еще выглядела опрятно, а соринки и крошки с камзола лис стряхнул прежде, чем надел его. Керн поморщился, оценив разницу во внешнем виде.

– Боюсь, слуги придут не раньше полудня, – максимально вежливо сказал Реджинальд, – воды немного осталось, и я сохранил половину полотенца, хотите освежиться?

Даже умыв лицо и руки, тигренок почувствовал себя лучше. И в голове зашевелились те навыки, которые с младенчества прививали отец и мать.

– Благодарю вас, лорд Брейден! – церемонно сказал он, когда лис помог ему расправить одежду и подтянуть завязки. – Я читал всю ночь и выяснил, что для правильного ремонта стен нужно счистить старую штукатурку вот этими инструментами. Предлагаю начать с разных концов комнаты. Вы будете отбивать раствор сверху, а я снизу. Так мы быстрее выполним все необходимое.

Реджинальд с достоинством поклонился:

– Прекрасный план, ваше величество!

План, наверное, был хорош, но юный король не подозревал, сколько пыли повисает в воздухе после десятка ударов молотком по штукатурке! Когда чихание и кашель стали невыносимыми, Керн опустил молоток и метнулся к книге:

– Вот! Здесь на рисунке лицо рабочего прикрыто платком! И волосы тоже! – мальчишка зарылся в корзинку с инструментами и нашел сверток с платками.

Кое-как отряхнув пыль, они повязали спасительные тряпки точно так, как было показано в книге, и до полудня долбили штукатурку. Потом им принесли воду, корзинку с едой и обещание устроить вечером купальню. Кое-как пожевав мясной пирог, король и лорд вернулись к ремонтным работам. Оценив уже сделанное, Реджинальд грустно вздохнул: судя по всему, они с его величеством заперты в этой комнате на месяц. А то и на два!

Дни потянулись. Сначала пришлось сбить со стен всю штукатурку, фыркая и задыхаясь от пыли. Потом собрать ее в корзины и ведра. Благо таскать мусор на помойку короля не заставляли, но собирать пришлось самим. Заодно оценили найденные в корзинке с инструментами рабочие рукавицы.

Затем следовало нанести штукатурку заново. Но сначала – замесить раствор, правильно рассчитав порции глины, песка, воды и рубленой соломы. С этим мальчишки провозились еще несколько дней. Масса получалась то слишком жидкой и стекала на пол, то слишком густой и не желала размазываться, то слишком колючей – стена напоминала ежа. Король пыхтел, закусывал губу и снова брался за листочек с расчетами и карандаш, а следом и за лопату.

Реджинальд как умел утешал его величество, объясняя, что им все же невероятно повезло. Купальню им готовят каждый вечер, чистое белье тоже выдают. И пусть работают они в испорченных камзолах, но рубашки все же свежие. Еду приносят. И даже ту же самую глину им не надо копать, грузить на телегу и везти во дворец. Керн вздыхал, но соглашался с тем, что это все-таки легче. А потом с тоской смотрел в запыленное окно.

Оборотню нужно движение. Основная часть наказания, наложенного королевой-бабушкой, была вовсе не в грязной работе, а в этом. Сидеть взаперти для свободолюбивого котенка – тот еще труд. К счастью, белая лиса не собиралась совсем уж угнетать мальчишек. Только повоспитывать слегка и сплотить. Она приходила ночью и выводила их в парк. Позволяла порезвиться на траве в лунном свете, иногда приводила малышку-принцессу. Ирнея не понимала, почему не видит брата днем, но с радостью бросалась ему навстречу. Они обнимались, немного бегали в зверином облике, потом бабуля тихонько тявкала и уводила тигренка и лиса от камышовой кошечки во флигель.

Веронике не хотелось разделять детей, но пока политическая ситуация не наладится, короля лучше было скрывать. Ремонт в классе отлично маскировал место пребывания юного монарха. За острыми запахами пыли, глины и краски брезгливые аристократы не могли унюхать монарха. А в покоях Керна посменно дежурили воспитанники королевы. Менялись каждые четыре часа, и почти каждый докладывал о попытке покушения или проникновения.

Змеи, яды, магические ловушки и попытки вывести «короля» из защищенных комнат не прекращались до того самого момента, как посланники королевы обнаружили схрон! Целую небольшую долинку, спрятанную в горах.

– Ваше величество! – парнишка-посыльный, загнавший коня и стерший ноги в кровь, упал на одно колено. – Тимей докладывает! – и протянул свиток.

– Что на словах? – Вероника, отбросив условности, склонилась к измученному гонцу, собирая по запаху историю его долгого пути.

– Нашли! – сверкнул глазами один из младших. – Все, как вы предполагали! Богатые дома, рабы из людей и полукровок, и медведи точно в курсе! Все их самки в клановых украшениях ходят!

Королева выдохнула.

– Иди отдыхай. Лекарю покажись, рана нехорошая. Леди Фьяла, проводите юношу.

Одна из первых воспитанниц, успевшая выйти замуж, но не оставившая госпожу, подхватила уставшего парня, как котенка – за шкирку, и вышла из кабинета вместе с ним. Только тогда Вероника сломала магическую печать. Командир отряда разведчиков, отправленный ею наугад, действительно нашел тайную деревню королевских бастардов. А еще договорился с парочкой полукровок и людей о сотрудничестве. Тех похитили из родных домов, и многие мечтали не просто сбежать и вернуться к родным, но и поквитаться с похитителями.

Королева опустила свиток на колени. Что ж, пора собирать отряд воинов. Только кому можно доверить командование? Ее собственные командиры уже немолоды, а генералам Лериана доверия нет. Может… белая лиса встала, прошлась по комнате и дернула за сонетку. Заглянувшей дежурной воспитаннице приказала:

– Отыщи генерала Ривса. Скажи, что я желаю видеть его немедленно.

Генерал был стар и уже исполнял в основном представительские функции, но у старика были дети, внуки и даже правнуки. Неужели среди них не найдется толкового полковника, желающего стать генералом?

Расчет королевы оправдался. Узнав, что нужен умный стратег для тайной операции в горах, он посоветовал одного из правнуков:

– Он, конечно, еще мальчишка, ваше величество, но мыслит нестандартно. Умеет зайти с тыла. И к тому же не станет кичиться и требовать наград. Да и отряд подберет сам…

– Что ж, пишите ему письмо. Пусть навестит вас сегодня же. Только про аудиенцию ни слова. Незачем нашим слишком любопытным друзьям из большого дворца знать о наших делах раньше времени.

Ривс немедля набросал правнуку записку и отправил с дежурным курьером. А через час в кабинет, чеканя шаг, вошел только что закончивший военную академию рысь. Прищурил желтые глаза, разглядев не только прадеда-генерала, но и королеву в темном дневном платье.

– Ваше величество, чем обязан такой чести?

– Мне нужна ваша помощь, капитан, – медленно и четко ответила Вероника. – Но прежде, чем вы узнаете суть моей личной просьбы, я требую клятву о неразглашении! Либо вы… просто уйдете и забудете о том, что навещали прадедушку.

Рысь прищурился. Дураком капитан не был. Во время практики он успел побывать в боях на границе и потому имел звание выше, чем просто выпускники. Во время переворота его не было в столице. Он получил отпуск и уехал в клан, чтобы повидать невесту. Узнав о гибели короля Лериана, вернулся в столицу и в числе первых присягнул королю Керну. Теперь же от него явно требовалась служба. Рысь перевел взгляд на прадеда. Тот хмыкнул в седые усы и одобрительно кивнул.

– Я готов, ваше величество! – произнес капитан, протягивая руку для тончайшего пореза.

– Вы так цените мнение своего прадеда? – белая лиса все еще осторожничала.

– Наш предок ценит нас всех, – серьезно ответил рысь.

Вероника поняла. Парень лишь убедился, что не станет разменной монетой в политических играх. Нет, королеве-бабушке нужны были союзники, а не простые исполнители.

– Что ж, капитан Ркан Ривс, я принимаю вашу клятву и расскажу вам о первом задании…

Тогда ни королева, ни генерал не знали, что в Орхане появился новый тайный отряд. А его глава Ркан Ривс через месяц после захвата и разгрома деревни бастардов получил новое прозвище – Коготь королевы.

Глава 14

Время текло. В первый же год правления короля Керна бастарда и его отпрысков схватили и казнили на центральной площади. Мальчишки закончили ремонт в учебном классе вдовьего дворца и переехали в Большой дворец. Памяткой о долгом ремонте осталась любовь его величества к строительству, инженерии и собственноручной выкладке декоративных каменных стен в парке.

Несколько показательных казней заставили кланы присмиреть. А реформы, которые королева-бабушка провела, пользуясь общей растерянностью, позволили оттянуть часть мелких семейств в пустошные земли и даже найти для всех прибыльное дело.

Через пять лет бесконечного труда на благо короны в Орхане наступило затишье. Король учился и правил, принцесса подрастала и хорошела, а королева, застывшая в своем внешне юном возрасте, держала в узде Совет кланов и придворный гадюшник, не позволяя гиенам грызть друг друга.

Покой Большого дворца нарушила делегация из южного королевства Корасана. Пышное посольство прибыло издалека, торжественно проехало по улицам города и затаилось до вечера в предоставленном крыле дворца.

Вероника нервничала, разглядывая себя в зеркале. Корасан – это шелк, пряности, драгоценное черное дерево и жемчуг. А еще довольно сложные обычаи и традиции. Например, юная дева там была «утекающей водой» – расходами, которые могли разорить семью. Поэтому девушку могли продать, подарить или отослать в храм за грехи родственника. Жена являлась собственностью мужа и имела ровно столько свободы, сколько позволял он.

Не все мужчины смотрели на женщин, как на скот, поэтому были в Корасане женщины, торгующие в лавках и продающие пиво в тавернах, если эти заведения принадлежали их мужьям. Были ходящие на поденную работу в прачечные, белильни или в тутовые рощи. Все зависело от воли супруга. Но жену, в отличие от дочери, продавать, дарить или завещать было нельзя.

Самыми свободными считались вдовы. Какой-то удивительный выверт религии Корасана утверждал, что овдовевшая женщина выполнила свой долг перед своей семьей и семьей мужа и теперь может жить так, как сама пожелает. Детей забирали на воспитание женатые родственники отца или матери, вдове выделялась четвертая часть состояния почившего супруга, и она могла делать все, что пожелает! Поэтому именно вдовы нередко имели ткацкие и швейные мастерские, собственные маленькие наделы земли, гостиницы или пекарни. Жены воинов и сами могли стать наемницами, а жены лекарей часто нанимались повивальными бабками. В общем, без гнета мужей женщины процветали. А самые бедные собирались во «вдовьи общины» и выживали совместно.

Как вдова, королева Вероника считалась в Корасане самостоятельной правительницей, и весь почет южный правитель воздавал именно ей. Однако оборотни фыркали, если королеву-бабушку чествовали раньше, чем Керна. Поэтому первая леди королевства выбрала для встречи посла нарочито простое платье, однако надела украшения с крупными драгоценными камнями.

Ее свита тоже щеголяла крупными украшениями, но другого рода – девушки носили вензель королевы, молодые люди – медали или ордена за храбрость. Но главным украшением вечера должен был стать стол. В Корасане изобильно росли фрукты, еще там выращивали овец, но крупный рогатый скот и зерно были пищей богатых.

Вероника же, как только взяла на себя управление страной, сразу выписала со своей человеческой родины не только инженеров для короля Керна, но и агрономов. Ее школы для полукровок и сирот успели выпустить целых два курса магов-погодников и природников. Чистокровные оборотни, несмотря на сильную личную магию, не умели управлять землей. Им подчинялись животные, птицы, иногда даже насекомые. Зато полукровки отлично умели смирить рост сорняков, придать сил пшенице или овсу, вывести родник на поверхность или изгнать с поля вредителей.

Обучение в «Школе королевы» давало результат с первого года. На практику полукровки распределялись по приграничным деревням, там, где с мясом было туговато, а вот лугов и полей хватало. Щедрый урожай позволял закупить породистый молодняк. Скот, выкормленный зерном и клевером, получался крепче и здоровее, давал больше приплода и молока. Часть зерна продавали в человеческие королевства. Но не в ближние – там хватало своих магов, а в дальние, такие, как Корасан. И продавали с прибылью, несмотря на дальний путь.

Посольство в Орхане ждали, готовились, но волнение перед первым приемом все же сохранялось. Стабильность в королевстве подняла цены на роскошь. Оборотни научились демонстрировать друг другу не только клыки и когти, но и драгоценные украшения, наряды и редкости из дальних стран. А Корасан вез эту роскошь и редкости, менял на еду и теплые шкуры. В южных краях водилось мало пушных зверей, поэтому мех северных лесов был там дорог.

От первой встречи зависело слишком много, поэтому тронный зал был украшен, столы накрыты, и толпа оборотней ожидала гостей. Когда придворные от нетерпения уже начали ломать веера и рвать носовые платки, затрубили фанфары, возвещая прибытие короля, королевы и принцессы.

Керн вошел один, как и полагается. Вместо кровавой короны на его челе возлежал малый венец, достаточный для приема послов. Тигренок мог выдержать вес большого венца, но бабуля запретила нагружать его без необходимости. Большой венец – это еще и память предков. Керн надевал его в своих покоях на пять-семь минут раз в неделю и потом спал до полудня, усваивая науку деда. У малого королевского венца такой функции не было. Он выглядел как очень богатое украшение – и только. И все же оборотни склонились. Как бы они ни относились к юному королю, но им приходилось признавать и его силу вожака, и светловолосую женщину, стоящую за спиной мальчишки.

Следом за внуком появилась белая лиса. В скромном темном платье, но роскошных аметистах. За руку королева-бабушка вела юную принцессу. Малышка Ирнея подросла, но все еще оставалась серьезным ребенком. Богато расшитое золотом платьице, светлые локоны с карамельным отливом, лежащие на плечах, и узкий венчик с единственным, но очень крупным камнем указывали на статус девочки. Однако гораздо больше о статусе принцессы говорила Тень.

Стоило королеве занять свое место, и сбоку, из драпировки, выступила темная тень. Еще одна, почти такая же, появилась рядом с принцессой. Реджинальд Брейден успел за эти годы заслужить прозвище «Тень королевы», как и генерал Ркан Ривс, ставший тенью принцессы. Лис и рысь не гремели оружием, не щерили зубы, даже одеты были скромно. Реджи – в простой темно-серый камзол с черной вышивкой. Ркан – в полевой генеральский мундир без орденов и подвесок.

Два сильных и хитрых зверя. Опора трона и… отчаянно влюбленные мужчины, нашедшие свою пару. Только малышка Ирнея была еще слишком мала, чтобы понимать, отчего ее кошечка так тянется к генералу, а ее величество Вероника не замечала тоскливых взглядов, которых бросал в ее сторону серебряный лис.

Королева-бабушка выматывала себя до того состояния, в котором умудряются спать на досках и глотать не жуя. А весной, когда со всех сторон раздавались призывные песни, белая лиса уезжала в монастырь на отдых. Или инспектировала дальние пустоши, глухие деревушки, в которых самцов можно было пересчитать по пальцам одной руки, и где никто не осмеливался и взгляд поднять на королеву. Реджинальд в такие дни оставался рядом с королем. Стискивал до боли побелевшие от напряжения пальцы и охранял друга и внука той, без которой не мог жить.

Она его не замечала. Улыбалась, как ребенку, хвалила, приставила учителей и доверяла больше, чем кому-нибудь другому. Но для королевы лорд Брейден был Тенью. Всегда рядом, всегда готов помочь, поддержать и улыбнуться, а то и подставить под тяжелую ношу узкие плечи. То, что плечи давно уже не узкие, Вероника не замечала. Вот взгляды, которые Ркан Коготь бросал на ее внучку – сразу заметила! И призвала рыся к ответу. Он же, нимало не стесняясь, ответил:

– Моя пара. Не трону, но буду рядом. Сберегу.

Реджинальд лишь тоскливо глянул на счастливого друга, когда тот занял свое место у бархатного стульчика принцессы. Быть рядом с истинной, вдыхать ее запах, укрывать от бед и… не таить ласку во взоре. Заботу. Те чувства, что загораются, когда твоя половинка вдруг смотрит на тебя, и ты теряешься в ее взгляде! Это ли не счастье?

Самому лису приходилось сдерживать все – и нежность, и обиду, и желание разорвать тех, кто порой пытался проникнуть в спальню королевы. Порой в минуты отчаяния Брейден поражался слепоте своей избранной. Иногда, выпив бокал-другой токайского в гордом одиночестве, удивлялся, что никто не сказал ей о том, какие взгляды дарит Тень окружающим королеву мужчинам. Потом брал себя в руки и возвращался на свое место – шаг за спиной королевы Вероники.

Как только все царственные особы заняли свои места, вновь затрубили горны, распахнулись тяжелые двустворчатые двери, и в зал вступило посольство Корасана. Яркие шелковые халаты, золотые пояса с кистями, высокие тюрбаны с драгоценными аграфами – все блестело, шуршало и сверкало. На этом попугайном фоне король Керн в темно-вишневом камзоле, расшитом черными сапфирами, выглядел весьма достойно и благородно.

Корасанцы оценили. И преподнесли юному королю дары. Особые. Стайку юных девиц, закутанных в легчайшие шелковые ткани. Пару двугорбых верблюдов – огромных, покрытых густой шерстью зверей, глядящих свысока на самых рослых мужчин. Несколько сундуков с оружием, украшенным жемчугом и драгоценными камнями. Седло и упряжь для пары легконогих и теплолюбивых южных скакунов, которых тоже привезли корасанцы.

Дары были крайне щедрыми. Это понимали все. Поэтому советники и главы кланов напряглись. Южане явно прибыли не просто обновить старые торговые договоры, они хотели чего-то большего, только вот чего?

Даже юной принцессе преподнесли сундук с драгоценными шелковыми тканями, и еще один – с тонко выделанной кожей и войлоком. Ирнея сумрачно глянула на резные крышки из драгоценного черного дерева, на яркие всплески тканей, с почтением уложенные к ее ногам, потом повернулась к брату и сказала:

– Это дары, достойные невесты наследника, ты знаешь, брат мой, что я не могу их принять!

Керн чуть двинул подбородком, показывая свое согласие с мнением сестры. Все оборотни знали, что нашедший истинного или истинную не сможет вступить в брак с другим. А если все же заставить (случались в историях кланов и такие жестокие ситуации), то предавший истинную связь быстро умрет, не оставив потомства.

– О, прекраснейшая, – склонился перед девочкой посол, – эти пустяки мой повелитель приказал передать вам лишь в знак уважения к вам и вашему роду. Если позволите, ваше величество, – корасанец вновь обратил все свое внимание на короля, – я хотел бы вручить дары моего Светлейшего падишаха почтеннейшей Вероник-ханум!

Керн медленно кивнул, давая позволение.

Посол тотчас замахал руками, и вперед выступили полуобнаженные рабы, которые до этого стояли в стороне. Их темная блестящая кожа, смазанная маслом, блестела в свете магических светильников. Кирпичного цвета повязки и тюрбаны подчеркивали стать мужчин, а узорные медные ошейники указывали на статус.

Они выходили парами и ставили к ногам королевы носилки и сундуки с подарками. Здесь было… все! Мешочки драгоценных пряностей – ноздри оборотней затрепетали, едва открыли сундук, выложенный изнутри серебром и пробкой, чтобы уберечь содержимое от влаги. Зачарованные корзинки с драгоценными фруктами, практически никогда не виданными в этих краях. Ткани. Кожи. Украшения. Сундучок с нитями жемчуга и отдельная шкатулка с перьями цапель, живущих на соленых озерах в южных пустынях.

Каждый подарок вызывал восторженный и завистливый вздох зрителей. Только король и Тень королевы напрягались все больше. Первый – потому что знал об обычаях Корасана. А второй, потому что видел несколько закутанных в плотные шафрановые покрывала фигур, скромно стоящих у дверей.

Когда сундуки и носилки закончились, посол набрал в грудь воздуха и произнес:

– А теперь особый подарок для Вероник-ханум. Женщине, выполнившей свой священный долг, нужны радости в жизни…

По хлопку шафрановые кульки подошли ближе и скинули покрывала на пол. Юноши. Тонкие, смуглые, гибкие. Парочка мускулистых амбалов, украшенных широкими браслетами и вязью рисунков на коже. Несколько красивых и порочных мужчин постарше, умело одетых так, чтобы подчеркнуть стать. Всего дюжина красавцев, подобранных на любой, даже самый утонченный, вкус.

– Мой господин просит мудрейшую ханум принять этот подарок от чистого сердца!

Придворные замерли. Корасанцы и прежде дарили холостым мужчинам королевской семьи рабынь. Женатому делать такие подарки считалось неприличным. Некоторые еще помнили, куда делись рабыни, подаренные королю Каверию. Милых, но хрупких южанок король Орхана раздарил придворным в жены – кому какая приглянулась. Двух или трех оставил при дворе как экзотику. Одна из них потом стала травницей, вторая – книжницей. Обе так и не вышли замуж, погрузившись в свои занятия, и прожили долгую по человеческим меркам жизнь.

Поскольку король Керн был еще молод, ему дарили в основном молоденьких девочек, почти ровесниц. Лишь две или три выглядели постарше. Но этот подарок мерк по сравнению с роскошной выставкой мужчин, врученных королеве Веронике. Или еще не врученных?

Тень сделал короткий, скользящий шаг вперед и вперил тяжелый взгляд в посланника. Тот, нимало не смущаясь, приложил обе ладони к сердцу и склонился в поклоне:

– Мой господин просил передать, мудрейшая, что не примет свои дары обратно! Если вы не примете этих рабов, им тут же перережут глотки!

Вероника выпрямилась и снисходительно взглянула на разом взопревшего под ее взором толстячка в ярчайшем полосатом халате. Потом постучала по подлокотнику трона тонкими пальчиками, украсив изящную кисть черными звериными когтями.

Зал замер в ожидании. Поведется ли королева на эту грубую манипуляцию? Если она примет дары, значит, должна будет отдариться равно. Если откажет – ступени трона двуликих зальют человеческой кровью, а это уже международный скандал!

– Какие очаровательные подарки прислал мне ваш повелитель, – улыбнувшись так, что «подарки» попятились, заявила Вероника. – Я с радостью принимаю их. Только ваш повелитель, верно, запамятовал, в Орхане нет рабства…

Королева повернулась к стражникам и строго сказала:

– Снимите с них ошейники!

Посол открыл было рот… И тут же закрыл. Королева в своем праве. Она приняла подарок.

Конечно, гостинец был с подвохом. Именно на ошейники были наложены заклинания подчинения. Хитрые заклинания. Рабы подчинялись не тому, кому их подарили, а владельцу одного скромного перстня. Посол собирался наведываться во дворец чуть не каждый день, благо должность позволяла, и расспрашивать «подарочки» обо всем, что творится в покоях белой лисы.

Королева мило улыбалась посланнику и беседовала с ним о заготовке фруктов и разведении тутовых деревьев, пока придворный маг и пара стражников снимали с бывших рабов ошейники. После этого каждый мужчина подошел к ее величеству и, вложив руки в ее ладони, произнес клятву верности, отменяющую все прочие клятвы, данные прежде. Потому как свободный человек и раб – это несомненно разные люди.

Дальше королева приказала Ркану Когтю выделить людей для сопровождения новых верных подданных ее величества в казармы. И пригласила посланника на танец, показывая, что весьма довольна подарком и благоволит Корасану.

Король танцевал с юной сестрой. Керн успел хлебнуть навязчивости придворных дам своей сестры и потому чаще всего выбирал для танцев либо Ирнею, либо дам постарше – замужних, из истинных пар. Правда, перед тем как музыканты ударили по струнам, его величество успел шепнуть Тени королевы:

– Редж, девчонок освободить и запереть, пока клятву не приму!

Серебряный лис едва заметно смежил веки и… остался на месте. Девушек увели дамы королевы, но Тень и не сомневался – все будет сделано как надо. А ему нужно оставаться в зале. Коли затея с «подарочками» провалилась, посол может устроить что-то другое, столь же вычурное и ядовитое, на южный манер.

Глава 15

Прием продолжался. На второй танец король пригласил почтенную леди Клэрдин, годящуюся ему в бабушки. Третьим танцем стал тампет – довольно энергичный и шумный, и королевская семья вернулась на троны, чтобы со стороны наблюдать за весельем.

Стоило Веронике сесть, как она ощутила легкое покалывание в шее. Значит, Реджинальд приблизился и готов что-то сказать:

– Освобожденных рабов отвели в казармы, заменили всю одежду и украшения, напоили очищающим зельем. Завтра можно будет поговорить.

– Отлично, – едва шевеля губами, ответила королева, – а что с девочками?

– Отвели к воспитанницам, маг с ними, ждут его величество.

– Пусть пока дадут им много сладостей, – посоветовала ее величество.

– Распоряжусь.

Серебряный лис на миг прикрыл глаза, вдыхая запах своей пары, и тут же отстранился, чтобы передать приказ с одной из дежурных фрейлин. Он разгадал задумку королевы. Наевшись сладостей, девочки захотят пить. Маг угостит их напитком из трав, развязывающим язык, а дамы запомнят и запишут. Когда король Керн снимет с них ошейники, уже будет понятно, кого можно оставить во дворце, а кого нужно срочно выдать замуж на окраины.

Между тем прием продолжался. Звучали речи, вручали подарки клановым старшинам, заключались и разрывались союзы, трещали по швам родственные и брачные связи. Вероника наблюдала. Ей давно не хотелось танцевать тут, в переполненном душном зале, среди вызолоченных украшений и тяжелых тканей. Когда ее звала луна, белая лиса убегала в лес, сбрасывала пышные дворцовые одеяния и танцевала на берегу в одной полупрозрачной сорочке. Точнее… это раньше она убегала одна. В прошлом месяце, кружась и подпрыгивая в свете луны, Вероника вдруг ощутила взгляд. Голодный, жадный, но не опасный. Знакомый. Погладив рукой шею в том месте, где ее обычно покалывало, если рядом находился лорд Брейден, королева вздрогнула, но не оглянулась.

Она давно заметила взгляды рыжика, но привычно отмахивалась – надоест мальчику, найдет себе девочку по возрасту, ну вот хотя бы из ее воспитанниц, и будет счастлив. Но… не работало. Реджинальд быстро влился в дворцовую жизнь. Учился политическим премудростям с юным королем, всюду как паж сопровождал королеву. Выполнял ее поручения – порой мелкие, порой срочные и тайные.

Вероника оберегала мальчишку от грязи, но однажды он поймал ее в кабинете одну и, стискивая зубы, спросил – неужели она до сих пор считает его мальчишкой? Белой лисе пришлось признать, что нормальное питание и ежедневные нагрузки превратили блохастого лисенка в красивого молодого самца, радующего дам разворотом плеч, чистым лицом и лукавым взором.

Тогда она немного рассердилась на него за это. За то, что напомнил ей – королева все еще женщина. Молодая по меркам оборотней, ведь ее белая лиса появилась на свет совсем недавно. Гнев ее величества обернулся для лиса неприятным заданием – нужно было проникнуть в «веселый» квартал столицы и там, на самом дне благополучной и веселой жизни, отыскать ребенка. Девочку-полукровку, украденную у матери и проданную в бордель.

Реджинальд лишь усмехнулся, оскалив белые зубы, и пропал. Через три дня он вернулся с замурзанным ребенком в корзинке. Стража на воротах его не узнала. Щеголь-лис был одет, как распоследний бродяга, вонял, как сточная канава, хромал, хрипел и матерился так, что заслушивались даже возницы наемных экипажей. Спасенную малышку отмыли, накормили и вернули матери, а несколько трупов из «веселого» квартала похоронили за казенный счет на загородном кладбище.

С той поры серебряный лис и стал тенью за плечом королевы. Ловил ее взгляды. Читал мысли. Несколько раз прикрывал собой от наемных убийц и… смотрел так, что мурашки бежали по коже. Не замечать эти взгляды становилось все труднее. А ощутить знакомое покалывание в лесу, возле любимого озера… Вероника тогда нырнула в прохладную воду, смывая ощущение присутствия, потом выскочила, едва не в прыжке обернулась зверем и вернулась во дворец. И больше не откликалась на зов луны, потому что боялась потеряться в желтых глазах серебряного лиса.

С легким вздохом сожаления королева отпустила туманящие разум мысли, которые вдруг охватили ее. Прием подходит к концу, скоро нужно будет вместе с Керном идти к девушкам. Маг, Тень и Коготь проследят, она уверена, но хорошая хозяйка проверяет все, что делают в ее доме.

Когда посол Корасана ушел, король Керн чмокнул сестренку в лоб и кивнул Ркану Клыку:

– Проводи, потом жду тебя на площадке.

Рысь коротко поклонился и с глубоким поклоном подал руку маленькой принцессе. Она взглянула на него желтыми глазами своей кошки, потом моргнула, возвращая обычные серые глаза, и положила ладонь на его крепкое запястье.

Вероника проводила внучку взглядом и сделала вид, что беседует со своими дамами, давая Керну возможность уйти без лишних вопросов. Это было непросто, но бабушка давно уступила место королеве. Прилюдно спрашивать у действующего правителя, куда он пошел – значит ставить под сомнение его авторитет. Король идет туда, куда считает нужным. А бабушка…

– Благодарю вас, дамы, это был чудесный прием! Отдыхайте! Леди Цинтия, сопроводите меня в спальню…

Красивая брюнетка с желтыми глазами присела в реверансе и двинулась следом за королевой. Вероника не зря позвала с собой эту пантеру. Пять лет назад истинная супруга третьего наследника клана пантер пришла во дворец сама. Муж стыдился того, что жена не могла принимать облик кошки, и прятал ее в задних комнатах. Услышав о том, что королева-бабушка требует к себе дам, она решила умереть, но не терпеть больше такое унижение.

Маг-менталист, служащий при школе ее величества, нашел проблему и помог молодой леди наладить контакт с кошкой. Еще месяц-другой даму обучали наставники школы, а потом во дворец явился законный супруг и затребовал жену домой. Белая лиса до сих пор сладко жмурилась, вспоминая, какое представление они тогда устроили.

Нет, сначала все было смешно и дико, как в балаганной трагедии. Цинтия металась по комнатам, умоляла не возвращать ее супругу или отпустить в монастырь. Ее подруги по службе метались и причитали рядом. Королева сидела в уголке, потягивала травяной чай и спорила сама с собой, когда же им всем надоест. Однако быстрее всего этот шум надоел ее величеству. Стукнув рукой по столу, Вероника призвала всех к порядку и осведомилась:

– Из-за чего такая паника, леди?

– Ваше величество! – Цинтия неловко застыла и хлопнула ресницами.

– Ваш муж прибывает ко двору в свите главы клана. Ну и что?

– Раньше он почти никогда не ездил во дворец! – с надрывом произнесла пантера. – В его ведении внутренние ресурсы клана! Он занимается хозяйством!

– И это мне известно. Подумаешь, решил третий наследник по дворцу погулять, на дам королевы полюбоваться. Запрещать не вижу смысла.

– Но… ваше величество! Вы же слышали! Он желает вернуть меня в семью!

Вот тут Вероника прищурилась, и Цинтия сбилась.

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, леди Цинтия, вернуть вас в семью желает двуликий, сыгравший свадьбу тайно? Скрывающий жену от всего мира? Тот самый самец, который, имея истинную, завел «младшую жену» через неделю после вашего отъезда во дворец?

Пантера густо покраснела. Да, Вероника не скрывала от своих дам те сведения, которые попадали ей в руки. Да и сами дамы не были пленницами – ездили навестить родных, бывали в городе и знали практически все, что творилось в крупных кланах.

– Если вы так жаждете вернуться к нему, – тут Вероника тяжело вздохнула, – что ж, я вас отпускаю!

– Нет, о, ваше величество, нет! – кошка рухнула на колени, и по ее лицу заструились слезы. – Прошу вас, не отдавайте меня мужу! Я знаю, что есть закон, по которому никто не имеет права препятствовать воссоединению истинных… Но я не хочу!

Королева посмотрела на свою придворную даму и покачала головой. Закон действительно был. Однако он не отменял желаний самих двуликих. А еще…

– А ты не думаешь, Цинтия, что твой муж сумел взять себе «младшую жену» потому, что вы больше не истинные? – ровно, с легкой улыбкой сказала белая лиса. – Прежде он прятал тебя, но на других не смотрел, а тут вдруг так осмелел, что поселил какую-то полукровку в твоей спальне…

– Ваше величество! – потрясенно прошептала придворная дама.

– Видишь, все просто. Твоя пантера вернулась к тебе, и ты изменилась. Твой запах, твое здоровье. Ты теперь не хрупкая девочка, а сильная и красивая юная женщина. Ты можешь сама выбирать свою судьбу. А твоего муженька… мы можем немного проучить!

Следующий час успокоенные дамы, хихикая, бегали по комнатам, извлекая из сундуков форменные платья и церемониальные накидки с капюшонами. Когда стражник доложил, что аудиенции ее величества просит глава клана пантер и с ним пять представителей клана, Вероника хищно улыбнулась и приказала проводить гостей в ажурную гостиную.

Светлая, красивая комната с большим количеством окон идеально подходила для задуманной шалости. В комнате хватало света, а легкий ветерок, проникающий сквозь приоткрытые окна, не давал застояться запахам.

Королева не стала тянуть – вышла к просителям, села в уютное кресло, стоящее на возвышении, и с легкой улыбкой сказала:

– Рада видеть главу клана пантер в своем доме. Что привело вас ко мне, уважаемый Илсимир?

Рослый, но гибкий мужчина лет пятидесяти с виду красиво поклонился, демонстрируя непревзойденную грацию, свойственную всем кошачьим.

– Ваше величество, мой брат Арругаш, третий наследник клана, взывает о милосердии!

Вероника сделала удивленное лицо, когда, повинуясь жесту главы, из-за его спины вышел молодой мужчина. Красив, как многие оборотни, силен и гибок, но вот выражение лица… Высокомерно-презрительное. Он пришел не умолять о милости воссоединения с любимой женщиной, он пришел требовать назад вещь, игрушку, которую когда-то упустил, а теперь узнал, что она хороша и может быть полезна.

– О какой же милости просит нас родственник уважаемого Илсимира? – плавно, на южный манер протянула белая лиса, разглядывая мужа Цинтии. Она намеренно не назвала его по имени – показывая, что делает одолжение главе клана, а не напыщенному красавцу – его родственнику.

Илсимир понял и разговор вел сам.

– Истинная супруга Арругаша сбежала из дома. До нас дошел слух, что ее видели во дворце вашего величества…

– У меня много дам, – пожала плечами Вероника, с удовольствием наблюдая, как сжимаются кулаки третьего наследника.

Глава был безмятежен. Ему на сбежавшую девчонку было плевать – она не родила наследника, приданого дали немного, сбежала и сбежала. Но младший брат узнал, что Цинтия сумела обернуться, и начал стонать, требуя вернуть несносную кошку домой.

– Ваше величество, – Илсимир был предельно вежлив, – истинных нельзя разлучать, об этом говорит закон…

– В законе сказано лишь то, что нельзя препятствовать браку истинных, – поправила его королева, – но, если я правильно поняла, ваш брат уже женат?

– Все верно, – кивнул Илсимир, чуть прищуриваясь. Кажется, хитрый кот догадался, куда клонит королева.

– Ваш клан откупился истинной парой третьего наследника, когда вы думали, что я призываю дам в заложницы или на плаху…

Повисла неприятная пауза.

– Так зачем вам эта леди сейчас? Она умерла для вас.

– Место моей жены в моем доме! – не выдержал третий наследник.

Глава клана прикрыл глаза, явно мысленно костеря родственничка за выступление. Вероника позволила себе насмешливую улыбку:

– А вы уверены, третий наследник клана, что леди Цинтия все еще ваша жена?

Вот тут Арругаш выпятил грудь:

– Мы истинные! – заявил он. – Связь истинных неразрывна!

Белая лиса чуть склонила голову, разглядывая напыщенного мужчину, как некое не слишком приятное ей насекомое.

– Что ж, коли вы так уверены в себе и своем праве на мою даму, я готова отпустить леди Цинтию… к ее истинному супругу.

Арругаш горделиво оглядел родственников и нескольких придворных, присутствующих на приеме. А вот Илсимир насторожился.

Вероника хлопнула в ладоши, и в комнату, мелко семеня, зашла дюжина дам в одинаковых платьях и накидках. Церемониальные накидки с глубокими капюшонами скрывали лица и руки дам. Рост был скорректирован с помощью каблуков. Волосы укрыты тонким шелком.

– Выбирайте, – сказала королева третьему наследнику пантер. – Касаться дам запрещено. Если вы найдете свою истинную – уйдете вместе с ней. Если не найдете, напишете леди Цинтии разводное письмо и вернете приданое.

Глава клана смотрел на ряд фрейлин с интересом. Он сам был женат на оборотнице из крупного клана и не имел истинной, но сказки двуликих хранили множество историй о том, что истинные находили друг друга даже под мороком или заклинанием. А тут магии не было – просто дюжина молодых женщин и среди них пять или шесть крупных кошек. Ничего сложного для внимательного и любящего мужчины, а уж для обладателя особой связи…

Третий наследник скривился и громко сказал:

– Клянусь, Цинтия, ты заплатишь за это унижение!

Вероника тотчас вскинулась:

– Лорд Илсимир! Объясните своему родственнику, что оскорбление моих дам считается оскорблением моего величества!

Глава клана рыкнул на дурака-братца, тот сжал губы в нитку и шагнул вперед. Стражники, которые стояли в начале и в конце шеренги девушек, тотчас вытянули копья, не давая двуликому подойти ближе.

– Что такое? – возмутился он. – Уберите эти палки! Я всего лишь хочу подойти ближе.

– Достаточно, – сухо сказала Вероника, – вы кот, милейший, и вам не надо утыкаться даме в декольте, чтобы ощутить ее зверя. Ищите. И поторопитесь, меня ждут дела!

Фыркать на королеву Арругаш не посмел, но сжал губы в куриную гузку, демонстративно заложил руки за спину и начал прогуливаться вдоль шеренги, надеясь, что Цинтия себя выдаст. Однако Вероника такой фортель предвидела и приказала всем участницам выпить по стакану настойки пустырника. Травой ото всех пахло одинаково, и спать вся дюжина хотела неимоверно.

Наконец случилось то, на что рассчитывал третий наследник – одна из фигур покачнулась.

– Ага! Вот она, моя бессовестная пара! – закричал Арругаш и выдернул девушку за руку, заставляя упасть себе на грудь.

Ему в лицо сонно оскалил зубы Ркан Клык:

– Ой, простите меня, лорд Арругаш, эти каблуки такие неустойчивые! – сказал генерал, поправляя тонкие шелковые перчатки. – Право слово, не знал, что вам нравятся мужчины!

Пантер оттолкнул рыся так, что тот чуть не упал, но стражники поддержали.

– Это чудовищная ошибка! – воскликнул третий наследник клана. – Да здесь вообще нет моей жены!

Вероника изучила его красное от ярости лицо и сказала:

– Ваша жена тут есть, но я вижу, что глава вашего клана тоже недоволен, что ж… Генерал, прошу вас отойти в сторону!

Ркан с готовностью скинул туфли на каблуках и отошел.

– Лорд Илсимир, попросите вашего родственника отвернуться, девушки поменяются местами, и у него будет еще одна попытка.

Королева рисковала, но… она хотела, чтобы все убедились в том, что Арругаш не имеет связи со своей женой. Братец пытался возражать главе, но тот просто зажал его голову под мышкой и буркнул:

– Идиот, пока они двигаются, запах усиливается! – и третий наследник затих.

Девушки плавно и почти неслышно поменялись местами. Только одна чуть оступилась на слишком высоких каблуках и притопнула. Арругаш решил, что это был сигнал для него, и как только его отпустили – кинулся в самый конец шеренги и схватил за руку крайнюю даму:

– Попалась! Теперь ты никуда не денешься, Цинтия!

Дама вскрикнула, дернулась, но пантер почти с яростью держал ее одной рукой, а другой пытался сдернуть капюшон, закрепленный от случайностей шпильками.

– Лорд Арругаш! – ледяной голос королевы пробился сквозь пелену гнева двуликого. – Оставьте мою даму в покое! Это не ваша жена. Вы не прошли испытание. Завтра я жду в этом зале разводное письмо и приданое вашей жены. Леди Цинтия отныне свободна!

Тут капюшон наконец треснул, открывая покрасневшее от боли лицо милой блондинки с зелеными глазами. Ничего общего с яркой кареглазой брюнеткой Цинтией эта дама не имела.

– Это обман! – взревел третий наследник. – Тут вообще нет моей жены!

– Вы обвиняете во лжи королеву? – голос Вероники стал обманчиво сладким.

Глава клана просто пнул своего родича, заставляя заткнуться, и тут же поклонился:

– Простите моего брата, ваше величество, от горя у него помутился разум! Прошу вас, покажите нам, что леди Цинтия действительно есть среди этих прекрасных леди…

Глава говорил вежливо, да и Вероника все равно собиралась показать третьему наследнику его бывшую жену, так что она махнула рукой:

– Леди, прошу вас, снимите капюшоны!

Изящные ручки в черных перчатках порхнули к прическам, вынимая шпильки, и капюшоны упали. Цинтия стояла рядом с той леди, которую схватил Арругаш. Глава клана с трудом ее узнал. Невзрачная, затюканная девица превратилась в красивую сильную кошку, и даже ее человеческий облик стал иным. Такую пантеру он был бы не прочь увидеть в своем клане, но…

– Благодарим вас, ваше величество! – Илсимир еще раз поклонился и толкнул брата, чтобы тот не забыл склонить голову, и быстрее двинулся к выходу из зала.

– Не забудьте, лорд Илсимир, – сладкой прохладой догнал их голос белой лисы, – свиток и приданое. Я буду ждать завтра!

Глава 16

Потом Цинтия рыдала у ног королевы уже от счастья. А на следующий день уверенной рукой поставила подпись на свитке. Только сначала казначей ее величества проверил сундуки с добром и кошели с серебром, которые доставили из клана пантер. Поговаривали, что лорд Илсимир собственноручно выпорол братца, а потом лишил его звания третьего наследника и услал на окраины вместе с младшей женой.

С той поры у Вероники не было более преданной дамы и помощницы. Цинтия прошла даже курс телохранителей в школе ее величества и всюду следовала за королевой. Одно только не нравилось белой лисе – Цинтия больше не подпускала к себе мужчин, хотя при дворе было немало желающих увидеть ее нижние юбки или побегать в лесу лунной ночью. Ко всем пантера относилась с легким презрением, и это по мнению Вероники мешало придворной даме быть счастливой.

Королева подошла к казарме и спросила дежурных стражников:

– Как новички?

– Притихли, – ответил крупный ягуар, реагируя на Цинтию легким дрожанием ноздрей.

– Мы зайдем, вы – как обычно.

Стражник кивнул и первым вошел в казарму. Следом шагнули женщины, и замыкал их путь тоже стражник с длинным копьем в руках.

– Доброго дня вам, – поздоровалась Вероника, оглядывая «подарки».

А ведь не все они чистокровные люди. Точнее, так: в каждом из этих красавцев есть кровь оборотней. У кого-то половина, у кого-то четверть, где-то лишь несколько капель, дарующих гибкость и силу. Не потому ли ей, белой лисице, подарили именно их?

Мужчины сидели на кроватях. Отсек казармы был рассчитан на дюжину человек, но кровати стояли двухъярусные. Молодым и гибким мальчишкам достался второй этаж. Мужчины потяжелее сидели на первом. Они уже сменили одежду на простые рубахи и нижние штаны, но не сняли украшений, да и волосы постарались сохранить аккуратно уложенными.

Увидев королеву, все «подарки» по корасанскому обычаю опустились на колени и уперлись лбами в пол.

– Встаньте, – приказала королева, потом села на единственный стул, притулившийся в углу, и сказала: – Расскажите мне о себе. Кто вы, что умеете, где родились и чем бы хотели заниматься в жизни?

Мужчины замялись, переглядываясь так, словно передавали друг другу эстафетную палочку, потом заговорил самый старший:

– Ваше величество, меня зовут Вилмос. Я угодил в плен во время войны. Торговец из Корасана выкупил меня, и я долго жил в его доме, пока не подросли дочери… Потом он продал меня на рынке смотрителю гарема Владыки.

– Так ты скопец? – задала вопрос Вероника.

Мужчина вспыхнул, но мотнул головой:

– Нет, госпожа! Смотритель покупал подарки для вас! Нас всех купили в один день.

Королева обвела взглядом дюжину мужчин и вынуждена была признать, что смотритель гарема знает свое дело. Разные, но все с изюминкой и животной привлекательностью оборотней. Человеческие мужчины для оборотниц слишком неуклюжи и медленны. Да и силы им не достает. Эти же красавцы гибки, сильны и грациозны… Лиса в глубине души облизнулась, но тотчас изгнала животный блеск из глаз и продолжила внимательно слушать.

На рынки Корасана рабы попадали разными путями. Кого-то продали за долги, кого-то украли из дома. Один юноша – самый молодой и нежный – вырос в гареме, и его продал собственный отец, когда на красивого мальчика начали заглядываться его собственные наложницы. В общем, дюжина судеб с разной степенью мрачности и тоски.

К счастью, Вероника давно отрастила крепкую броню и не велась на жалостливые речи и умильные глазки.

– Что ж, я сочувствую вашему долгому пути, который волею небес все же привел вас к свободе. Но теперь вы мои подданные, и мне нужно знать, чем вы можете быть мне полезны? Что умеете делать и чем хотели бы заниматься?

Первым снова заговорил Вилмос:

– Я был неплохим воином, госпожа. Меня пленили, сильно изранив. Сейчас я не так гибок, как раньше, но все еще силен. Еще я умею управлять домом, следить за порядком, закупать продукты и все необходимое. Буду рад служить, где прикажете.

Белая лиса смерила здоровяка взглядом и принюхалась. У него не было зверя, у этого крепкого мужчины, но в предках, похоже, были медведи. Кто-то из приграничной деревеньки погулял? Или мальчишкой сбежал к людям? Короли и герцоги любят набирать полукровок в охрану. Навыки нужно проверить, а потому…

– Хорошо, я услышала, – сказала она. – У нас не Корасан, потребности другие, да и рынок иной. Поэтому… ты отправляешься в Тамболк – мое личное поместье – на обучение к тамошнему управителю, на полгода. Если он будет тобой доволен, останешься там, или подберем тебе другую службу.

Мужчина выглядел собранным и довольным. Что ж, полгода долгий срок, либо скрытые приказы вскроются, либо ее величество получит еще одного верного вассала.

– Завтра утром вас заберет караван с припасами, который едет в Тамболк, – сказала королева и перевела взгляд на следующего мускулистого красавца. Этот оказался шорником. Умел изготавливать сбруи.

– Как же ты угодил в гарем? – искренне изумилась Вероника. Она знала, что мастеровых продавали в другой части рынка, их цена была иной – мастера могли продать дороже любого красавца, а вот симпатичного подмастерья или ученика могли и в гаремную часть перевести, чтобы взять побольше денег.

– Да я, госпожа… неразговорчивый. Меня еще по голове стукнули. Когда торговец распределял, кого куда, решил, что можно попытаться меня в носильщики паланкинов пристроить, раз руки сильные. Да я ростом не подошел.

– Что ж, я бы хотела увидеть твое умение, – решила королева. – Завтра утром пойдешь в конюшню, спросишь старую сбрую и починишь, а я посмотрю. Все, что тебе надо, спросишь у казарменного шорника.

Мужчина склонил голову и сразу расслабился. Похоже, в своем ремесле он был уверен больше, чем в постельных умениях.

Еще один силач оказался циркачом, проданным за долги. Вот этот кадр был королеве особенно интересен. Он умел жонглировать факелами и клинками, знал некоторые секреты фокусников, традиционные сигналы циркачей и вообще готов был сотрудничать, только бы его не запирали в сыром подвале. Ее величество к чужим страхам относилась с уважением, поэтому пообещала никогда не сажать мужчину в подвал, если он возьмется обучать ее воспитанников, а когда циркач согласился, приказала утром отправить его в школу для полукровок.

Среди следующей тройки мужчин нашелся внезапно гончар, умеющий лепить красивую тонкую посуду. Как и шорник, он был похищен из селения озерного народа. Невысокий, но красиво сложенный, он умел хорошо плавать, ловить рыбу и водяную птицу, а еще разбирался в глине и умел обжигать свои творения. Этого ценного товарища Вероника распорядилась с утра отправить в другое королевское поместье с распоряжением организовать мастерскую.

Музыкант, умеющий записывать мелодии, после того как показал свое искусство, остался при дворе. Новые песни, новые инструменты – это было интересно.

Еще один житель озерного края – молодой рыбак – пожелал учиться строить лодки. Ее величество одобрила и отправила его в инженерную школу.

Следующие трое были не столько полезны, но тоже выразили желание учиться. А вот совсем юные мальчики преподнесли сюрприз. «Гаремный цветочек» неплохо знал астрономию, стихосложение, математику и лекарское дело! Когда ее величество изумилась таким познаниям, юноша, почти мальчик, пояснил, что его отцом был придворный, а матерью – наложница. Отец выбирал для себя умных женщин и часто приглашал в дом ученых, лекарей и мореходов. А еще позволял детям пользоваться его богатейшей библиотекой.

Полюбовавшись золотистыми кудрями и голубыми глазами «подарочка», Вероника с легким вздохом сожаления отправила мальчишку в школу, собственноручно написав наставникам, чтобы парня обучили фехтованию, верховой езде, плаванию и танцам. Судя по всему, через пяток лет у ее величества будет потрясающий воспитанник – главное, не сломать эту стальную ромашку!

Еще один мальчишка произвел на королеву весьма неприятное впечатление. Убедившись, что ее величество интересуют лишь практические навыки, он продолжил картинно облизывать губы, строить глазки и вилять бедрами. Из умений с придыханием назвал танцы, пение и «все, что угодно госпоже».

– Пой! – потребовала белая лиса.

Чернокудрый и черноглазый красавчик запел что-то заунывное, и хотя голос был довольно приятен, сразу захотелось зевнуть.

– Ясно, – строго сказала Вероника, – лентяев и оболтусов я не держу, гарема у меня нет. Если не придумал, чем хочешь заниматься – будешь петь на площади, веселить людей.

Брюнет побледнел, собрался и признался, что вырос в семье ткача и умеет плести узорные пояса.

– Вот это дело, – улыбнулась королева, – значит, пойдешь моим мастерицам на подмогу.

Третий мальчик – тоненький, очень белокожий, с красноватыми волосами – не мог говорить. Ее величество обратилась к своему магу, тот покрутился вокруг мальчишки и… попросил его в ученики!

– Талант у него есть, а речь… может, и вернем. А пока научу читать и писать, слышит он хорошо.

Королева задумчиво взглянула на подростка и уточнила:

– Интересно, почему немого подарили? Разве это не недостаток?

– Позвольте, госпожа, я поясню, – поклонился Вилмос.

– Позволяю!

– В Корасане придворные и важные вельможи, да и купцы побогаче любят немых секретарей брать или ближних слуг, чтобы они секретов не выбалтывали и служили верно, ведь к другому хозяину наняться они не смогут.

– Хорошо, магистр, оставляю мальчика вам, но буду приглядывать за его учебой! На сегодня все. Ложитесь спать! Завтра вас всех отвезут по месту службы или учебы.

«Подарки» смирно поклонились.

Глава 17

Когда утомленная королева вышла во двор, она обнаружила недовольного Реджинальда. Серебряный лис стоял, прислонясь к стене казармы, и с тоской поглядывал на поднявшуюся в небо луну. Подаренные Корасаном наложники всколыхнули в его душе гнев. Почему всем этим мужикам можно припадать к ногам его королевы, можно целовать пальцы, разговаривать, смотреть без страха быть пойманным? Почему она улыбается им, а на него порой бросает косой взгляд, когда никто не видит?

А еще луна. Желание обладать своей единственной раздирало. Лис гулял под кожей, требовал обрати шерстью, ринуться в лес – ловить носом запахи, кататься в траве, а потом догнать ту, что уже несколько лет сводит с ума, и… Вздохнув, Реджи выпрямился и спросил:

– Вы закончили, ваше величество? Позволите проводить вас до покоев?

Вероника подняла на свою Тень глаза и угодила в плен его звериного взгляда. Лис манил. Обещал мягкую траву под быстрыми лапами, горячую кровь, бьющую в висок, и запах! Плотный запах взрослого самца, готового наградить свою самку щенками! О, королеве не раз доставались подобные взгляды! Главы кланов не стесняясь опаивали молодняк одной хитрой травкой, способной вызвать влечение у зверя. Да и сами самцы были не прочь закрутить роман с правительницей, прочно стоящей за спиной слишком юного короля. Но в тех взглядах плескалась похоть. Алчность. Иногда – страх. А в этом плавало море нежности, понимания и… любви?

Вероника тряхнула головой, прогоняя сладкое наслаждение, и чуть охрипшим голосом сказала:

– Да, лорд Брейден, проводите меня. День был… долгим. По дороге расскажите, как все прошло у его величества.

Реджинальд сверкнул в темноте белыми лисьими зубами. В этом была вся королева. Она предоставила королю самому разобраться с возникшей проблемой, не хлопоча вокруг, не делая вид, что без нее Керн не справится. Но после должна была знать все.

– Его величество навестил свои подарки сразу после приема. Вернее, сначала он заглянул в конюшню – узнать, как устроили верблюдов и скакунов.

Королева одобрительно кивнула. Корасанцы рассчитывали на то, что их подарок станет путами для молодого короля, а он сделал вид, что кони ему интереснее женщин. Послу наверняка донесли, и это спутало южанам все карты.

– К девушкам король пришел в сопровождении повитухи и трех немолодых дам. Еще с ними были один из придворных магов и два охранника.

Вероника даже слегка улыбнулась. Значит, она сумела внушить внуку понятия о коварстве союзников, и Керн услышал ее!

– С подарков сняли ошейники, потом их всех осмотрела лекарка, чтобы убедиться, что они не больны и не имеют на телах колдовских надписей и знаков.

И снова ее величество одобрительно кивнула. Вообще, девочек должны были осмотреть еще до прибытия короля, но в магических ошейниках такой осмотр был бесполезен – зачарованный металл отлично держал иллюзию.

– Когда лекарка объявила о безопасности, король лично переговорил с каждой. Узнал, кто что умеет и чего желает в жизни. Ему подарили весьма любопытный набор талантов…

– Вот как? – Вероника усмехнулась. Она тоже оценила качество подарка. А еще заметила кое-что взором опытной женщины. – Три бойкие, три тихони, три заучки и три музыкантши или танцовщицы?

– Верно, ваше величество! – не скрыл своего изумления лис.

– Мужчин подбирали так же, – задумчиво сказала королева, поднимаясь по лестнице к своим покоям. – Значит, Корасан нас прощупывает. Интересно, у нынешнего правителя много дочерей?

– Пятнадцать, ваше величество, – моментально ответил Реджинальд.

– А сыновей?

– Недавно родился двадцатый, – тонко усмехнулся лис, понимая, к чему клонит королева.

– Что ж, разумный родитель сначала посылает слуг – разведать, как придется жить его детям. Дальновидно.

Они переглянулись и усмехнулись уже вместе. А через минуту остановились у резной двери, ведущей на половину королевы-бабушки.

– Ваше величество, – серебряный поклонился и уточнил: – Я вам больше не нужен сегодня? Луна…

Вероника сверкнула глазами. Да, луна. Ей тоже хочется сбросить тяжелое платье и сбежать, но…

– Да, вы свободны, лорд Брейден! Приятной прогулки!

– Если я понадоблюсь, – Реджинальд помедлил, – я буду у лесного озера!

Королева вошла к себе, нарочито громко хлопнув дверью. Лис скрипнул зубами и огромными шагами двинулся к лестнице. Зверь уже не просто скребся, он рвался наружу! И только недюжинная выдержка серебряного удерживала его от оборота.

Выскочив во двор, лорд Брейден помчался к боковой калитке, ведущей в лес. Она была распахнута, но рядом подремывал старый беззубый волк, не желающий носиться по лесу. Его слуха и нюха хватит, чтобы услышать чужака и вовремя прикрыть вход во дворец. Все остальные ворота и калитки в лунную ночь были крепко заперты и запечатаны магией. Оборотни не собирались рисковать.

Едва переступив границу деревьев, серебряный лис сбросил одежду на ближайший куст, отряхнулся и повел носом. Да, в лунную ночь лес был полон звуков и запахов, но оборотни – индивидуалисты. Мало кто желает разделить лунную ночь с кем-то кроме своей пары. Чуя друг друга, двуликие просто обходили полянки или норы стороной. Принюхавшись, лис понесся в сторону озера. Сегодня, конечно, будет немало желающих полюбоваться водной гладью, но тем это озеро и прекрасно – его берега заросли ивняком. А пологий берег весь изрезан узкими бухточками, создающими видимость уединения. Можно найти свой кусочек тишины и сбросить напряжение, катаясь по траве.

Конечно, женщина помогла бы в этой ситуации лучше, но Реджинальд просто не мог смотреть на других женщин как на объект влечения, едва осознал, что королева – его истинная. Чисто технически он, наверное, сумел бы переспать с другой, но не хотел.

Отыскав укромный уголок, лис упал на траву и уставился на серебристые блестки, мерцающие поверх темной воды. Почти как ее глаза… Она была рядом целый день. Дышала, танцевала, смеялась. Даже улыбнулась ему пару раз и коснулась руки… Пока этот чертов посол не притащил рабов! Вся дюжина капала слюной на королеву! Еще бы, им наверняка сказали, что они станут подарком для бабушки короля, а сломанные гаремом мальчишки нарассказывали товарищам по несчастью, как богатые корасанки покупают для себя юнцов до двенадцати лет. До такого возраста южане считаются детьми и могут жить в гареме, ублажая хозяек. Потому, увидев Веронику, все они не смогли сдержать потрясения. И все захотели ее!

Лис вскочил, несколько раз обежал поляну и упал на траву. Нет! Он сейчас успокоится, искупается и на рассвете вернется во дворец – спокойной и молчаливой тенью королевы. Будет стоять за ее плечом, охранять и надеяться, что однажды она все же заметит в нем мужчину…

Серебряный приподнялся, собираясь сменить облик и окунуться в воду, как вдруг его чуткие уши уловили шелест травы. Кто-то шел к его убежищу. Странно. Прочие оборотни знали его запах, и никто не рисковал приближаться. Приподняв нос по ветру, лис поймал волну теплого воздуха и задохнулся, не веря себе – Вероника?

Белая лиса вышла на пятачок, свободный от лозняка, потопталась, словно в смущении, потом обернулась и шагнула вперед:

– Реджинальд, – глухой грудной голос зазвучал, кажется, у него в сердце.

Серебряный и не заметил, что уже стоит на двух ногах.

– Я могу тебя попросить? – Вероника держалась напряженно и теребила тонкую ночную сорочку, не срывающую ничего.

– Все что угодно, моя королева! – выпалил молодой мужчина, делая осторожный, почти крадущийся шаг ей навстречу.

– Мне… нужно… – женщина смутилась, а в груди лиса поднялось ликование.

Он нужен! Возможно, завтра она снова будет к нему холодна, но сегодня он нужен. Пусть это лишь желание тела – и немного зверя, но Вероника не пошла к своим рабам или другим придворным, она пришла к нему!

Сделав еще один шаг, Реджинальд не заметил, как расправились его плечи, чтобы закрыть женщину от ночной прохлады. Он обнял ее, запустил пальцы в ее волосы – разбирая прическу, выдергивая и бросая в траву драгоценные шпильки. А когда медовые локоны упали на спину до самых ягодиц – не выдержал, зарылся в них лицом, вдыхая сладкий аромат.

Королева всхлипнула. Нужда, которая погнала ее в лес, подступала, прорывалась острыми лисьими когтями, желанием изогнуть спину, прикрыть глаза и довериться горячим рукам мальчишки, скользящим по телу. Мальчишки? О! Вероника бедром ощутила интерес лиса к ее телу и тихонько простонала. Кажется, она зря не присматривалась к своей Тени. Мальчик вырос и научился сдерживать свои желания ради женщины. Вот сейчас он медленно целует ее плечи, гладит спину, перебирает волосы, чуть-чуть прикусывает то место, где оборотни ставят друг другу метки. Это пока только намек, вопрос, но кровь не просто бежит – грохочет в жилах, а инстинкты вопят, требуя уступить вот этому конкретному самцу. Отдать все и даже больше!

Сорочка соскользнула вниз и осталась лежать кольцом вокруг лодыжек. Подступившее на миг смущение тотчас растворилось в восхищенном взгляде молодого мужчины, а его тело поманило погладить, помять, прикусить… И… не спешить. Насладиться этой ночью, чтобы потом списать все на сон и каждый день вспоминать…

Обласкав свою королеву, лорд Брейден мысленно выругался – бросив одежду у границы леса, он оставил себя без подстилки. Конечно, тут была трава, но совсем не шелковистая, да и влажная от предрассветного тумана земля не доставит его истинной удовольствия. Тонкая сорочка не защитит. Значит… он подхватил Веронику на руки, скользнул губами от горла к груди, прислонился спиной к толстому стволу ивы и медленно насадил на себя ее женственную мягкость. Белая лиса всхлипнула. Вцепилась в его плечи, царапая коготками, а потом стиснула ноги крепче и сжалась так, что он едва удержался от позорного финала. Куснул ее в плечо, слегка царапнув клыками, и пробормотал:

– Моя прекрасная леди, умоляю, сохраните мою мужскую гордость, позвольте сначала доставить удовольствие вам!

Королева выгнулась и зашипела, поторапливая, а Реджинальд вдруг усмехнулся и, стиснув ее ягодицы, снова шепнул:

– Обещаю, я исполню все ваши мечты, моя королева!

И больше не сумел сказать ни слова. Дикий огонь охватил их. С дерева сыпались листья и птичьи гнезда, где-то выли волки, рычали медведи, возмущенно кричали потревоженные птицы, им было наплевать на все! Два куска жидкого пламени сливались в одно целое и не могли остановиться.

Когда Вероника тоненько вскрикнула и укусила Реджинальда, первой поставив свою метку, он переждал ее сладкие судороги, потом позволил соскользнуть по его напряженному телу на землю, поставил на четвереньки и жестко вошел, разжигая огонь снова. Десяток резких движений, и его лисичка вновь запылала, постанывая и поскуливая от нетерпения и жажды. Вот тогда серебряный прикрыл глаза, выдохнул – и поставил полноценную метку. Брачную. Со слюной, гормонами и феромонами. Дикий букет снес последние крохи самообладания, и кончали они вместе – крича в голос от нахлынувшего удовольствия.

Потом лис вытянулся на траве, уложил измученную королеву себе на грудь, обнял горячими руками и шепнул:

– Поспи. Все утром.

Королева честно хотела возмутиться, но… он был такой горячий, гладкий, так вкусно пах ими обоими, что сил на споры не осталось. Хотелось укутаться в это потрясающее тело, как в одеяло, и отдохнуть ото всех забот. Так Вероника и сделала.

Глава 18

Проснулась бел

Юлия Ляпина

* * *

Пролог

Длинная вереница карет покинула столицу через главные ворота.

– Их Величества в летний дворец поехали! – сказал усатый стражник, разглядывая всадников, сопровождающих два десятка экипажей с гербами.

– И старую ведьму с собой прихватили, – присвистнул его напарник, разглядев в море ярких красок огромную черную карету с белыми лентами вымпелов.

– Тихо ты! – усатый отвесил молодому весомый подзатыльник. – Ее Величество вдовствующая королева-мать изволит ехать в свое собственное загородное поместье!

– Лисий дом, что ли? – молодой стражник почитывал газеты и потому считал себя знатоком королевских дел. – Красивое местечко! Говорят, Серебряный Лис построил его для жены, когда еще в женихах ходил! А правда, королева-мать с невесткой поссорилась?

– Не твоего ума дело! – старший отошел в сторону, глянул вниз – повозки, сопровождающие королевский выезд, уже проехали сквозь ворота, и настало время впускать простых смертных, собирая установленную плату. – Пошли уже! Купцы ждут!

Глава 1

Королевство оборотней Орхан имело среди соседей не самую добрую славу. Что поделать, жили полузвери долго, силой и магией обладали немалой и границы свои оберегали жестко, да еще и норовили у соседей кусок земли отобрать. Впрочем, с появлением огнестрельного оружия сила оборотней перестала быть такой смертоносной – пуля догоняла и волка, и тигра, но люди все же остерегались двоеликих и не спешили менять старые привычки.

От захвата оборотнями соседей спасали не только крепости с пушками и добрые мушкеты, но и постоянные внутренние распри имеющих второй облик. Некоторые звери жили кланами, другие предпочитали уединение, но и те, и другие охраняли свои земли от посягательств себе подобных и нередко устраивали ритуальные схватки и дуэли. В одной из таких дуэлей Каверий Шестой, король оборотней, лишился жены и наследника. Взбесившийся медведь напал на беременную оборотницу, сидящую на трибуне, и буквально разорвал, не дав даже шанса знаменитой регенерации.

После случившегося король носил траур больше пяти лет, отвергая всех предлагаемых невест, а потом отправился с дипломатическим визитом в королевство людей и вернулся оттуда… с человечкой! Даже не с принцессой! Оборотни взвыли, наточили когти и зубы, но… король защитил свою молодую жену как умел, а умел Серебряный Лис немало. Да и сама маркиза де Ритт оказалась той еще занозой. Высокая, статная, как львица или тигрица, светловолосая и голубоглазая, она обладала недюжинной силой тела и духа и… умением «пригнуть» почти любого оборотня, кроме собственного мужа. За этот талант ее ненавидели особо.

Первый год молодая королева осваивалась во дворце. Следила за ремонтом в покоях, изучала нравы и обычаи, гоняла дам. Не беременела. Обладающие острым нюхом подданные вскоре уловили на платьях королевы запах травки, которую и оборотницы, и человечки принимали, чтобы не понести.

Волна жалобщиков хлынула в приемную короля и… вылетела оттуда, путаясь в ногах и хвостах! Каверий не стал ничего объяснять, просто выгнал сплетников, а за ужином сам подал слегка удивленной супруге кубок с противозачаточным зельем. Допущенные к ужину волки и тигры замерли, а человечка безмятежно улыбнулась и поблагодарила мужа за заботу о здоровье!

Правда, время показало, что и Каверий Шестой, и королева Вероника были правы – покушения продолжились. Ломались кареты, обрушивались балконы, в каминах тлели неполезные для здоровья травки. Будь Ее Величество на сносях, ей пришлось бы нелегко, а так все заканчивалось гневом короля да визитом лекаря.

Через три года, когда заговор тигров был раскрыт, страну облетела весть о беременности королевы. Сплетники снова заточили языки – а сумеет ли человечка выносить оборотня? А будет ли он сильным? А какой вообще облик будет у полукровки?

Обычно у пары оборотней дети рождались с тем набором генов, которые передавал более сильный в звериной ипостаси родитель. Так, у тигра и лисицы рождались в основном тигры. Но могли и лисы, если вдруг тигр старел и слабел, а лиса, напротив, была молодой и сильной. Однако, если вторым родителем был человек – результат был непредсказуемым. У тигра и человека мог родиться медвежонок! Или волк! Сам король Каверий тоже был исключением. Его отец был тигром, мать – черно-бурой лисой, а наследный принц получился серебряным лисом. И кто же родится у такого необычного правителя и его жены-человечки?

Споры и пересуды продолжались до родов. Наследный принц Лериан родился крепким мальчишкой с золотыми кудрями. Сильным. Красивым. И… неизвестно кем! Его первый оборот король и королева никому не показали. Скрыли даже запах, искупав младенца в полыни. И амулет навесили, чтобы случайно не перекинулся. И следили за ним пуще, чем за собой. До года вообще от себя не отпускали, даже колыбель в супружеской спальне поставили!

Вот уж зачесались языки! Кто же родился у королевской четы? Неужели белка? Или заяц? А может, и вовсе из подземных кто? А уж ласковое прозвище, которое дала сыну королева – «бурундучок», и вовсе заставляло представителей хищных кланов морщиться. Ну как можно наследника престола обзывать каким-то грызуном?

Король Каверий на все подходы и разговоры только усмехался своей тонкой лисьей улыбкой. Сама королева даже львам умудрилась показать свой характер, а лет через десять и улыбочку у мужа скопировала. Сладкую такую. И снова оборотни начали яриться. Зрело в семьях и кланах недовольство – король, конечно, молодец, внешнюю политику отлично ведет, со всеми соседями выгодные торговые союзы заключил, сестер замуж повыдавал, племянников к делу пристроил, дядюшек – и тех припряг: границы беречь да дела вести с гномами и эльфами. И вроде бы все в королевстве хорошо, да недовольные всегда найдутся.

Тому не дали поставить в армию гнилую кожу на постромки и седла. Этому отказали в покупке зерна для королевских амбаров. А тут и вовсе обида из обид – дочку фавориткой не сделали! Не позволили ее семейству руки в казну запустить! Непорядок! Что это за король, который каждую ночь спешит в спальню своей королевы? Однако, как ни пытались придворные красотки строить королю глазки, он хранил верность своей Веронике.

Тогда нашлись умные головы, решившие зайти с другой стороны. Как-то почти одновременно при дворе появились молодые смазливые оборотни из лисьих кланов. Крепкие волки с очаровательной желтизной в глазах, мощные молодые львы и даже молчаливые медведи – кто знает, чем можно зацепить королеву? Мускулами? Галантностью? Силой? Ее Величество все видела, понимала, но… напрочь игнорировала все попытки создать романтическую ситуацию, спасти, зажать в углу или совершить подвиг во имя ее красоты. Просто окидывала красавцев-оборотней скучающим взглядом и заявляла:

– Сожалею, милорды, но у вас нет того единственного, что может привлечь женщину.

Тигры, волки, лисы и медведи сникали, но не оставляли попыток добиться благосклонности. Впрочем, разгуляться им не давал король. Стоило Ее Величеству прилюдно удивиться невероятному количеству молодых и сильных оборотней, протирающих паркет дворца, как для каждого из них нашлось место службы на границе или в глубинке. В отчаянии один из волков возопил:

– Что же это за единственная вещь, которой нам не хватало, чтобы пленить вас, моя королева?

Ее Величество слегка прищурилась, оценивая стражников, удерживающих молодого нахала, и снизошла до ответа:

– Ум – то единственное, что может пленить женщину! – сказала она и снова улыбнулась своей лисьей улыбкой.

Сломленный волк даже не сопротивлялся, когда его грузили в повозку к другим «молодым и отважным», отправляющимся в пограничный гарнизон.

Очередной сюрприз подданным преподнес наследный принц Лериан. К пятнадцати годам, когда многие оборотни совершают первый осознанный оборот, он наконец убедил родителей снять с него амулет, предохраняющий от спонтанного оборота, и начал тренировать осознанное умение призвать своего зверя. Любопытные чуть из окон не вываливались, стараясь рассмотреть, кем же обернется принц, выбравший для первого оборота просторную площадку в саду королевы.

Когда среди ярких роз и блестящей зеленой листвы появилась полосатая черно-бело-рыжая шкура, стон разочарования разнесся на полмили окрест.

– Бурундучок? – выразил всеобщее возмущение маркиз Грембль, вторым обликом которого был заяц.

Молодой тигр, резвящийся на посыпанной песком площадке, распахнул пасть и рыкнул, заставив задрожать стекла в окнах дворца. Придворные поникли. Сменить королеву лишь потому, что наследник слаб, не выйдет!

Глава 2

Наследный принц рос и набирался сил, король правил, королева помогала. Мир и благоденствие наступили в королевстве. Мелкие клановые стычки, дуэли – все это не нарушало равновесия, которое вполне успешно поддерживала королевская семья. Между тем принц вырос, и настало время ему присмотреть невесту. Благородную деву из самых благородных родов королевства Орхан. Каждый бал превращался в смотрины. Юные оборотницы прихорашивались, тратили деньги на платья и шляпки, учились танцевать и петь – в общем, делали все, чтобы покорить наследного принца.

Их Величества полюбовались на хоровод невест, кружащих у трона, и… отправили сына в поездку по стране. Сначала придворные обрадовались – принц-то будет в замках да поместьях останавливаться, а там уж и дочку пригожую или внучку можно так ловко в постель подложить, что Его Высочеству враз жениться придется!

Да только не сбылись те честолюбивые мысли. Ночевал принц в чистом поле, в дворцы да замки не заглядывал. Все по избушкам бедняков ходил, а если и случалось под крышей заночевать, то в храме Первопредка походное одеяло стелил. Там уж никто его тревожить не смел! И где отыскал принц Лериан шипящую камышовую кошку, как лаской да уговорами заставил ее обернуться – про то его приближенные никому не сказывали. А поутру пошли молодые в ближайший храм и скрепили свой союз. И дальше поехали – показывать народу молодую принцессу.

Ох, сколько было столов поломано, подушек порвано, да кубков драгоценных побито, когда добрались новости до столицы! Только королева довольно улыбалась. А король рядом стоял и ручку ее поглаживал. Фу!

Пышная свадьба, делегации из других королевств, поздравления, подарки – и все под пристальным взглядом королевы. Человечка не стесняясь приставила к невестке в пажи оборотня-опоссума, разбирающегося в ядах, фрейлиной назначила оборотницу-пантеру, способную лапой сломать спину лошади, а в личные камеристки – хитропопую куницу, способную заморочить голову кому угодно!

Не успели молодые поклониться Первопредку, как кронпринцесса понесла. А на праздничном пиру короля Каверия отравили! Как в его кубок попал настой бруснивицы, узнать не удалось. Отследили лишь потому, что королеве тоже стало плохо – она часто отпивала из кубка мужа. Но этот хитрый яд не причинял смертельного вреда людям, лишь вызывал легкое расстройство желудка, что и неудивительно после долгой церемонии и пышного пира.

В организме же оборотней этот настой вел себя иначе – он ускорял старение полузверей. Выдать его наличие могли лишь быстро седеющие волосы, но кто различит седину у Серебряного Лиса? В общем, если бы не внимательность королевы Вероники, Его Величество умер бы быстро и тихо, но жена короля не умела быть тихой и скромной. Она собрала всех! Лекари, маги, ведьмы, лишь Первопредок знает кто явился во дворец, чтобы исцелить короля, и все… отказались.

– Никто не в силах исцелить вашего супруга, Ваше Величество, – сказала самая старая и дряхлая ведьма из приглашенных. – Его срок сократился, и проживет он недолго.

– Благодарю за правду! – из глаз королевы не упало ни одной слезинки.

Она отпустила всех магов и лекарей и сама сообщила мужу о скорой встрече с Первопредком. Целую неделю король улаживал дела. Писал письма сыну и внуку, проверял казну, раздавал милости, казнил и карал. А когда стало видно, как запали его виски и выцвели яркие прежде глаза, королева разогнала всех и приказала оставить их одних в большом каминном зале.

Слуги расстелили у огня огромную медвежью шкуру, уставили яствами низкие столики и ушли. Слабеющий король прилег, опираясь на горку подушек, и всмотрелся в обрамленное золотыми косами лицо своей королевы. Она была все так же хороша, как в тот день, когда он встретил ее.

Это было маленькое чудо – тогда, тридцать лет назад, он отправился к людям, чтобы подтвердить кое-какие договоры. Долгий путь, узкие улицы каменного города… его звериная натура требовала воли, и однажды он выбрался за пределы столицы с малой свитой. Просто на прогулку.

Они оставили коней у реки вместе с парочкой пажей-полукровок, сменили облик и разбежались по лесу – кто охотиться, кто просто побегать. Он тогда пожелал покататься в траве, но в лесу было еще сыро, и Серебряного лиса вынесло на луг. Она сидела там, под деревом, распустив золотые косы, и пела грустную песню. Он заслушался, подкрался ближе и, вдохнув ее теплый запах, не смог уйти. Прежде король оборотней считал, что такого не бывает. Что полукровки появляются на свет потому, что слишком горячие головы не могут удержать кое-что в штанах, но в тот момент он просто растворился в желании слиться с этой девушкой не только телом – всем, чем только возможно!

К счастью, леди Вероника Хайгроув, дочь маркиза Ритта, заметила необычайно крупного лиса и поспешила сесть в седло. Приземистая крепкая кобылка увезла ее в загородное поместье отца, а уже на следующий день к маркизу явились сваты и посыльный с приказом от короля людей – выдать дочь замуж.

Церемонию провели в тот же день на закате. Истинная дочь своего рода, маркиза не позволила себе ни слез, ни криков. Послушно надела платье своей маменьки, фамильные бриллианты и под руку с отцом прошлась по плетеной дорожке к алтарю. Худощавый светловолосый мужчина неопределенного возраста взял в свою ладонь ее дрожащие пальцы и мягко улыбнулся. Веронике стало чуть-чуть легче. Не старый, не страшный, не равнодушный – для столь знатной леди очень неплохая партия!

Свадебный пир был скромным. Да и то сказать – дюжина друзей жениха и родственники невесты, случившиеся в загородном доме – разве это много? Вероника сидела, скромно потупившись, не прикасаясь к еде и вину. Просто не было аппетита. Когда же тетушки и кузины повели ее в спальню, ей на миг захотелось убежать, но ее решительно подтолкнули в спину.

Супружеское ложе устроили в одной из «королевских» спален. Когда-то Его Величество останавливался в загородном поместье маркиза Ритта, и с той поры эта богато отделанная комната сохранялась в прежнем виде. Широкая кровать под высоким балдахином изумрудного цвета, темная резная мебель, гобелены на стенах и ковры на полу. Спальня напоминала шкатулку, наполненную дорогими безделушками.

Невесту раздели, обтерли влажным полотенцем, облачили в тонкую сорочку из приданого, усадили в постель, укрыв одеялом. Матушка поцеловала дочь в лоб и удалилась, уводя дам. Было холодно. Эту часть дома топили редко, особенно летом, а одеяла и подушки не успели просохнуть за то время, пока слуги готовили комнату для новобрачных.

Жениха не было довольно долго, так что, устав дрожать, леди Вероника закуталась плотнее, легла, наплевав на укладку волос, и задремала. А когда проснулась, рядом с ней на кровати лежал крупный серебристый лис. Тогда в людских королевствах была мода на необычных питомцев – кто холил фуро, кто хорька, кто приручил рысь, так что наличию лиса в доме девушка не удивилась. Просто заговорила с ним:

– Какой ты красавец! Ты убежал от шума? Можно тебя погладить? Какой красивый у тебя мех…

Так болтая ни о чем, Вероника потискала лиса и только потом сообразила, что за окном занимается бледный летний рассвет, а муж так и не появился в спальне!

– Рыжик, как ты думаешь, куда подевался мой жених? – спросила она, приподнимаясь на подушках. – Может, он уехал совсем? Или просто уснул пьяным под столом?

Лис фыркнул, крутанулся на широком ложе и стал… мужчиной! Нестарым, полуодетым мужчиной с серебристыми волосами:

– Не думал, дорогая невеста, что все лисы для вас рыжие, – с легкой насмешкой поддел он девушку.

– Милорд, – Вероника умела сдаваться красиво, – прошу меня простить, – сказал она, потупив взор. Потом бросила на мужа взгляд из-под ресниц: – Теперь я вижу, что мой супруг серебряный лис!

Король рассмеялся:

– А моя супруга, похоже, белая лиса! – тут Каверий благоговейно коснулся распущенных локонов невесты, и они надолго замолчали.

Первый брачный месяц они провели в поместье маркиза. Каждый день Вероника учила правила жизни в королевстве оборотней – этикет, традиции, принятые обращения. Каждую ночь она познавала тело своего мужа, делила с ним новый мир, который открылся ей в брачной постели. Каверий был опытным любовником и умел не спешить. Учил ее нежно, раскрывал, словно хрупкий бутон, позволяя в свой срок развернуться каждому лепестку. А потом им пришлось уехать в Орхан.

Глава 3

Новые подданные не ждали королеву. Несмотря на слухи, опередившие королевскую чету, на каждом постоялом дворе, в каждом замке их встречали десятки любопытных носов, желающих убедиться в том, что человечка сумела окрутить Серебряного лиса.

Каверий не стал медлить – сразу же, как приехал в столицу, представил жену Первопредку и надел на ее гордую голову венец из когтей оборотней. Корона короля была изготовлена из клыков, оправленных в золото, украшенное бриллиантами. Королеве достались когти и рубины. И алая мантия, отделанная мехом, и платье с декольте, выставляющим на обозрение подданных свежий укус-метку.

Тридцать лет вместе! Взрослый сын. Невестка, уже носящая дитя. И ковер у огня, последние несколько часов вместе. Вероника слабо улыбнулась – она не позволит себе оскорбить мужа слезами. Она поплачет потом, когда намотает кишки отравителя на кол, вбитый в мерзлую землю. А пока… Они пили вино, смеялись, вспоминая совместную жизнь, проказы сына, короткие поцелуи за гобеленами и долгие часы над бумагами и планами.

Когда в окна заглянул рассвет, а глаза королевы начали закрываться от усталости, Серебряный лис ласково взял жену за руку:

– Вероника, ты была мне хорошей женой и отличной королевой! Я знаю, что трон перейдет к Лериану, и верю, что наш сын достойно справится с ним. Но я прошу тебя… Не уезжай! Останься в стране. Хочешь – уйди в монастырь. Хочешь – живи во дворце вдовствующей королевы. Просто будь рядом. Наш сын еще очень молод, и его не раз попытаются сломать.

– Каверий, – Вероника грустно усмехнулась и погладила его истончившуюся руку, – я человек. Я проживу еще лет двадцать. В лучшем случае тридцать. И это будут годы старости. Ты, может, и не замечаешь, а мои фрейлины давно пересчитали мои седые прядки и морщинки.

– Я знаю, что ты человек, – усмехнулся своей особенной ухмылкой Серебряный лис, – но это хорошо. Потому что ты сможешь принять мой последний дар.

Больше ничего не объясняя, король изменился и в лисьем облике больно укусил жену за ладонь. Она тихонько вскрикнула, глядя на выступившие алые капельки, а Каверий снова стал человеком и протянул ей свою ладонь:

– Кусай, моя белая лисичка.

И она укусила. Просто устала, перенервничала, и вообще, было больно! Тяпнула от души! До крови! А он радостно слизнул кровь с ее руки, что-то прошептал и ткнул ей под нос свою ладонь:

– Выпей моей крови! Пару капель!

Устав бояться и удивляться, Вероника исполнила его волю. Последнюю. Король прошептал несколько слов и, сказав чуть громче:

– Все! – упал на шкуру, вытянулся и затих.

Королева осталась сидеть рядом, мерно поглаживая серебряные волосы супруга. Только к полудню, не слыша ни звука, слуги осмелились постучать. Дверь распахнулась, и бледная как смерть королева объявила:

– Король умер! Да здравствует король!

Потом все закрутилось согласно протоколу. Тело короля обмыли, нарядили в парадный мундир и уложили в давно приготовленный гроб. О, это был не первый, но самый шокирующий секрет для молодой королевы. Едва ее нога ступила на землю королевства оборотней, как с нее сняли мерки для пошива церемониального платья, мантии и… гроба. Каверий, помнится, смеялся над ее страхом и уверял, что его гроб давно готов и стоит в королевском склепе на тот случай, если внезапно понадобится.

– Как ты хотела, моя белая лиса? – уговаривал он ее, крепко обнимая. – По традиции членов королевской семьи хоронят в трех саркофагах. Их трудно изготовить быстро. Да еще все эти надписи на камне…

Тогда Вероника отказалась даже взглянуть на припасенный для супруга резной ящик. А вот теперь насмотрелась, ведь ее место было – рядом с гробом. Сын и невестка готовились к коронации. Шили парадные платья, полировали драгоценности, обсуждали меню. А ей хотелось укрыться от назойливых липких взглядов и ложных сочувственных слов, поэтому королева Вероника приказала подать самую длинную и густую траурную вуаль и укрылась за ней, сменив рубиновый венец на узкую полосу золота с черными бриллиантами. Траурный венец королевы оборотней включал в себя коготь усопшего супруга, но у Вероники не было сил выяснять – когда же Каверий расстался с этим когтем. Положено – пусть будет. Только бы ее не трогали!

Похороны прошли торжественно и пышно, как и полагается королевским похоронам. На поминальном обеде посол королевства, в котором родилась маркиза Ритт, спросил, желает ли она вернуться на родину? Подняв на взволнованного мужчину тяжелый взор, Вероника отрицательно покачала головой:

– Меня там никто не ждет, лорд Тренвиль, а здесь я еще могу принести пользу.

Ей все же предлагали уехать, не то ожидая конфликтов в королевской семье, не то провоцируя их. Ждали ссор с невесткой или сыном. Но вдовствующая королева-мать без споров отдала сыну ключи от сокровищницы, а невестке – украшения, отпустила слуг и придворных дам. А потом с малой свитой, состоящей всего из дюжины немолодых уже оборотней, перебралась во вдовий дворец.

Король Лериан мать не обидел – назначил щедрое содержание, оплатил ремонт обветшавшего здания и даже охранять повелел, как прежде.

Поначалу любопытные придворные наведывались во вдовий дворец часто. Но королева-мать пиров не задавала, на милости была скупа, а ездила в основном в монастыри да сиротские приюты, и постепенно поток гостей иссяк. К тому же вдовствующая королева не снимала траур и даже за столом появлялась в короткой черной вуалетке, скрывающей верхнюю часть лица и волосы.

Сплетникам было раздолье! Все сочли, что королева-человечка постарела и подурнела, поэтому и прячется за невесомой газовой сеткой. Были предположения, что Ее Величество просто не желает конкурировать с невесткой, вот и прячется за траурными одеяниями. Все же диковатая камышовая кошка, выросшая в глуши, не сразу привыкла к строгому дворцовому протоколу и тяжелым церемониальным одеяниям. А урожденная маркиза имела и осанку, и стать. Не зря ж ее и тигры побаивались!

Постепенно сплетни затихли. Во вдовьем дворце не происходило ничего нового, а королевский дворец всегда бурлил. Приезжали и уезжали послы, заключались союзы, молодая королева родила наследника… За всем этим королева-мать наблюдала со стороны. Сначала ей было слишком горько и больно, а потом… Она получила последний подарок своего короля.

Глава 4

Однажды придворная дама, ежедневно делающая королеве-матери прическу, удивленно вздохнула:

– Ваше Величество! У вас растут волосы!

– Что? – погруженная в печаль Вероника не поняла слов верной фрейлины. – Волосы всегда растут!

– Последнее время вы много плакали, моя королева, и волосы выпадали, – леди Осборн потупилась. – Было непросто придать им прежний объем и красоту, но я справлялась. А теперь уже третий день не могу сделать вам аккуратную прическу, потому что волосы растут и торчат! Взгляните! – умелая камеристка провела щеткой по прядям у виска, и Ее Величество действительно заметила густую щетку новых блестящих волос!

Дальше – больше! Зеркало с каждым днем отражало все более приятную картину. Конечно, Вероника похудела от слез и горя, аппетита не было уже почти год. Но кожа не обвисла, а наоборот – подтянулась, щеки, хоть и бледные, выглядели упругими, глаза блестели и очень хорошо видели. А еще ей вдруг захотелось выйти ночью в парк и покататься по траве.

Как хорошо, что в своем горе она искала уединения! Во вдовьем дворце был закрытый внутренний сад, куда выходили окна только ее покоев. Туда королева и отправилась ночью. Оказалось, ночь в королевстве оборотней – особое время. Чопорные придворные выпускают ночью своих зверей, и голоса львов, тигров и пантер заполняют дорожки королевского парка. А она еще удивлялась, когда ее Серебряный лис плотно закрывал их спальню от звуков извне! Ей казалось, ночами в парке тише, или она просто не слышала половины звуков?

Оглядываясь по сторонам, вдовствующая королева сбросила пепельного цвета пеньюар, потом стянула сорочку, положила одежду на скамью, вышагнула из домашних туфелек, ступила на подстриженную, колкую траву и… луна качнулась в небе, воздух наполнился незнакомыми сильными запахами, а трава приблизилась и стала серой… Что это? Вероника хотела вскрикнуть, а в воздухе раздалось короткое тявканье, а потом короткое поскуливание. Королева поняла, какой подарок сделал ей на смертном одре король. В маленьком внутреннем саду вдовьего дворца на газоне сидела белоснежная лиса и роняла слезы на аккуратный газон.

Понемногу вдовствующая королева освоилась со своей второй ипостасью. Сначала она выходила во внутренний сад и меняла облик только ночью, потом осмелилась выйти днем. Ее человеческая магия осталась при ней, так что она сумела скрыть свое состояние и вторую молодость от любопытных. Особенно в этом помогал ее вдовий наряд – длинные юбки прятали мешочки с травами, вуаль скрывала преображение лица и волос.

Лишь несколько ближних дам и стражей знали о последнем даре Серебряного лиса, но эти оборотни были связаны с королевой-матерью кровными клятвами и не смели даже заикнуться о том, что происходит в малом дворце. А происходило там многое.

Осознав, что любимый муж подарил ей, по сути, вторую жизнь, королева Вероника решила провести ее во благо королевства. Для начала она взяла клятвы с тех, кто остался ей верен, а остальных отпустила. Потом села в кабинете с толстой тетрадью и подробно расписала то, что она хотела бы видеть в королевстве, и что нужно сделать, чтобы добиться этого. Список получился внушительным. Все же оборотни отличались от людей, их клановые традиции и звериные инстинкты сильно влияли на повседневную жизнь, в некоторых случаях тормозя развитие.

Осознав масштаб действий, Ее Величество подошла к окну, погладила маленькую фигурку Серебряного лиса, стоящую на подоконнике, и сказала:

– Ты знал, что будет непросто да, Каверий? Хитрец, нашел на кого переложить заботы! Я помню, ты говорил, что по одной мышке можно перетаскать целого быка. Но неужели ты ТАК в меня верил?

Слова королевы остались без ответа, да он ей и не требовался. За тридцать лет совместной жизни она научилась предсказывать его реакцию по трепету ресниц, по движению, которым он отбрасывал длинную серебристую прядь, по глубокому вдоху или выдоху. Пусть короля не было рядом, но ей виделась его насмешливая улыбка, прищур желтых глаз и серебристые волосы, непокорно торчащие над ушами.

Перебравшись во вдовий дворец, Вероника все чаще разговаривала со своим покойным мужем, потому что кроме второго облика и долголетия, хитрый лис умудрился оставить ей кусочек своей памяти. Стоило ей произнести что-то вслух, и в голове всплывали лица, документы, голоса, говорящие на ту же тему. Словно картотека у хорошего секретаря. В первое время она пугалась, а потом догадалась задать вслух вопрос – как и зачем покойный король это проделал?

Оказалось, у оборотней существовало хитрое заклинание, которое позволяло передать кусок памяти, кое-какие навыки и знания, накопленные за долгие годы. Поскольку заклинание было емким и специфическим, его привязывали к артефактам и активировали кровью. Знания не вываливались на получателя все сразу – такой объем мог и убить неподготовленного оборотня или человека, но постепенно просачивались в голову и «раскладывались по полочкам» долговременной памяти. Стоило же произнести кодовое слово, и полочка открывалась.

После смерти первой жены и наследника Серебряный лис подозревал, что его могут убить, пока сын будет младенцем, поэтому принялся сливать актуальную информацию в накопители для будущего наследника. Когда же стало ясно, что одним артефактом не обойтись – разделил камни-накопители между королевской короной и… вдовьей короной королевы-матери. Для принца складировал актуальную информацию по королевским делам, а для жены… всю изнанку столицы и тайного мира оборотней.

А уж передача облика через укус – это вообще уникальное явление, на которое способен не каждый оборотень и только в отношении той, что стала его второй половинкой.

Стоило упомянуть вслух вторую половинку, и в голове королевы всплыла информация об истинных парах и старинных браках оборотней, благословленных Первопредком. Так вот что это было. Местное божество признало ее своей! Вздохнув, королева-мать несколько дней усваивала новую информацию, привыкала к особенностям восприятия, а потом… начала действовать.

Поскольку невестка, родив наследника, полностью погрузилась в материнство, Ее Величество решила лично объехать сиротские приюты и храмовые школы. Учили там плохо, да и не стремились дать полноценное образование – умел бы будущий работник пересчитать монеты да мешки с зерном, которые ему придется таскать – и уже довольно.

С девочками-оборотницами дела обстояли еще хуже. Из них готовили служанок, кухарок, прачек, реже камеристок или швей, но даже слабеньким белкам и зайчихам везло больше, чем полукровкам. Тех с ранних лет приучали к мысли, что ни в один приличный дом их не возьмут, и дорога им лишь одна – в бордель. Да еще повезет, если там приютят.

Будучи женой короля, леди Вероника несколько улучшила ситуацию, предложив обучать полукровок человеческой медицине. Оборотни в ней не особо нуждались, но младенцы и старики уязвимы, вот для них и были устроены богадельни с персоналом из полукровок. Работа грязная и тяжелая, но – приличная и оплачиваемая.

Теперь же вдовствующая королева-мать объезжала приюты с другой целью. Она искала… звездочек. Талантливых шустрых мальчишек, умненьких девочек, не обделенных внешностью, толковых учителей, расторопных нянек и прочий персонал. Королева Вероника не торопилась – не стоило привлекать внимание к своей деятельности. Особенно тогда, когда сын активно доказывает, что достойно занял трон своего отца.

Глава 5

На годовщину смерти короля Каверия в столице случилось открытие нового работного дома для сирот. Здание для него перестроили из дамского корпуса, принадлежащего дворцу вдовствующей королевы. Ее Величество громко объявила, что дам ей хватит на весь остаток короткой человеческой жизни, а вот сироток пригреть надобно. Совсем младенцев в приюте не было. Крепкие, жилистые мальчишки лет семи-восьми, девочки чуть помладше и… серьезные строгие воспитатели, готовые лепить из закаленных улицами умов и душ то, что требовалось королеве.

Для начала леди Вероника вспомнила, чему тридцать лет назад учили молодых дворян в ее родной стране. Даже выписала с родины несколько учебников и книг. Изучила, покачала головой и составила свой собственный план. Мальчишек учили фехтованию, верховой езде, плаванью и борьбе без оружия.

– Строевых офицеров у моего сына хватает, – решила королева, навестив парад с королем Лерианом, – мне же требуются люди ловкие, сообразительные и преданные.

Знаниями, впрочем, беспризорников тоже не обделяли, но старались у каждого развить индивидуальный талант. Кто-то лучше всего метал ножи, кто-то по запаху мог определить яд, кому-то легко давались слова, а кому-то тонкое искусство лести.

Юных полукровок и оборотниц тоже учили. Среди танцев и поэзии прятались работа с холодным оружием, фокусы, тайнопись и дешифровка. Пластинки веера в один миг становились оружием или отмычкой, в корсетах прятались стилеты, а в юбках – крепкие лестницы и тайные послания. В общем, Ее Величество растила для себя стайку крепкозубых и когтистых зверьков, способных на многое ради благополучной жизни.

Поначалу на увлечение вдовствующей королевы никто особо не обращал внимания. Подумаешь, машут мальчишки палками, а девчонки занимаются танцами и вышиванием. Дюжина новых камеристок и лакеев во дворце просто растворится, как сахар в кипятке.

Однако через пару лет королева Вероника внезапно собрала своих подопечных и отправилась на богомолье.

Первопредок не поощрял лени, поэтому возле его капищ находились богадельни, в которых выросшие сироты и одинокие вдовы досматривали угасающих, принимали роды или просто лечили всех приходящих. В этих нищих домах было море практики для подопечных королевы. Младенцы, старики, калеки… Мыть, перевязывать раны, просто выслушивать тех, кого никто не желал слушать – все это было школой терпения для юных оборотней и полукровок. А вечерами, когда дневные труды утихали, королева собирала их в храмовом зале и рассказывала дивные истории, страшные, добрые, поучительные – и все абсолютно правдивые.

К тому времени, как подопечные немного подросли, в столице привыкли к тому, что вдовствующая королева всегда прячется под вуалью, появляется в окружении подростков и полукровок и бывает лишь на крупных мероприятиях, позволяя невестке и сыну блистать. Мало кто знал, что королева не сидела в своем дворце, а путешествовала по стране.

Объявит «месяц траурных песнопений по дорогому супругу», запрет в покоях пяток подопечных и сборник храмовых гимнов и спокойно уедет, нацепив простенькую личину. Девушкам – отдых от бесконечных тренировок, комфортная жизнь за магической печатью и королевские разносолы на завтрак, обед и ужин. Королеве – возможность своими глазами увидеть, как живут оборотни, в чем нуждаются, и где королевская власть ослабла под давлением родоначальников и клановых старшин.

Правда, когда внуку исполнилось восемь, а внучке три, вдовствующая королева стала чаще встречаться с семьей сына. Приезжала на чаепития, дарила небольшие, осмысленные подарки. Теперь ее фигура не угрожала власти сына, и можно было присмотреться к внуку, направить будущего владыку к пониманию некоторых причин и следствий. Невестка, конечно, ворчала – бабушка привозит новинки из человеческих земель, а вот король Лериан порой сам садился рядом с наследным принцем, чтобы рассмотреть действующую модель воздухолета или точную копию фрегата.

Понемногу Вероника влилась в ежедневную жизнь большого двора, но как частное лицо. Бабушка. Правда, на иллюзию возраста и полноты уходило немало амулетов и магических сил, но оно того стоило. Увядающая человечка никому не казалась опасной.

* * *

Ежегодная летняя поездка в загородный дворец была нудным и длинным мероприятием. Король предпочел бы унестись туда верхом, но длинный обоз из придворных, нянек, слуг и утвари растягивался на милю, а сама поездка – на пару дней.

Вдовствующая королева обычно ехала отдельно. Ее двор перемещался быстро, а в пустой «парадной» карете болталась парочка придворных дам, наказанных за мелкие провинности. Но на этот раз королева Вероника поехала с их величествами сама. Просто звезды так сошлись – накануне белая лиса угодила в ловушку и сломала лапу. Дворцовый лекарь наложил повязку, камеристка раздобыла массивную трость из черного дерева с серебряным набалдашником, и пришлось королеве-матери путешествовать вместе со всеми.

Такая дорога неимоверно утомляла королеву. Пыль, жара, выгоревшая на солнце трава по обочинам… Вдруг среди травы что-то мелькнуло. Повинуясь интуиции, королева дернула витой шнур, приказывая кучеру остановиться. И когда охрана приблизилась к окну, желая знать, чем вызвана остановка, Вероника скомандовала:

– Помогите мне выйти!

Ее подхватили под руки и поставили на утоптанную до каменной твердости землю.

– А теперь вернитесь чуть-чуть назад и обыщите траву. Там кто-то есть.

– Слушаемся, Ваше Величество! – отозвались стражи.

Глава 6

В траве обнаружился лис. Точнее, полудохлый лисенок, весь покрытый струпьями и клещами. Его не заметили, потому что его серебристо-серый, почти седой окрас сливался с травой, растущей вдоль дороги. Начальник стражников, почтенный седовласый лев, поднял его одной рукой и скептически хмыкнул:

– Моя королева, этот задохлик вот-вот умрет. У него нехорошая рана на голове, и он выглядит некормленым с самого рождения.

Королева подошла ближе и решительно перехватила щенка:

– Раз сумел выйти к дороге, выживет! – решительно сказала она. – Лайон, прикажите подать флягу с теплым молоком и мою шкатулку с зельями, рана выглядит дурно, но при должном уходе к утру затянется.

Стражник покачал головой и молча отправился выполнять приказание. Нет, он, конечно, мог сказать Ее Величеству, что хватать руками неизвестного оборванца глупо. Даже полудохлый лисенок может ее укусить или просто заразить чем-нибудь. Но Лайон Ауриф служил королеве не первый год и видел легкое облачко защитной магии и перчатки на ее руках. А также королевский гербовой кулон, который был придуман как раз от оборотней, любителей в зверином облике кинуться и прокусить шею или бедренную артерию. Предусмотрительность и аккуратность. Во всем.

Вскоре кареты двинулись дальше, а Ее Величеству подали полотенце, флягу с молоком и шкатулку с зельями. Подстраиваясь под мерное покачивание кареты, леди Вероника дала теряющему сознание лисенку выпить немного молока из крышечки фляги, а когда он осоловело прикрыл глаза, принялась обрабатывать его шерсть и рану.

– Взгляните, леди Олива, – говорила королева, увлеченно втирая в серебристую шерсть нечто остро пахнущее анисом.

Придворная дама забилась в угол, прижимая к слишком чувствительному носу кружевной платок, а леди Вероника продолжала капать из флаконов, рассказывая фрейлине все, что видит:

– Парнишка слаб, но себя держал в чистоте. Легкий и гибкий, лет до трех питался нормально, а вот потом недоедал. Жаль, мог бы вырасти высоким и крепким, хотя если ему еще нет шестнадцати, можно успеть докормить!

– Ваше Величество! – не выдержала дама. – Зачем тащить это недоразумение в карету? Нам ехать еще полдня! Можно было отдать его в повозку к вашим воспитанницам! Они бы позаботились о нем точно так же, вы сами их обучали!

Вероника взглянула на даму и тихонько хмыкнула. Чуткое обоняние оборотницы усилилось в разы после беременности. Да и характер испортился. Прежде спокойная и выдержанная леди Олива дергалась и пила успокоительные составы чуть ли не каждый день. Плохо. Надо бы отправить ненадежную союзницу в поместье – вынашивать и рожать, да только леди Олива вдова, и значит, будет в поместье одна. Этим могут воспользоваться те, кто недоволен секретами вдовствующей королевы. Значит, нужно найти другой выход.

Следующую остановку сделали через три часа. До вечера было еще долго, и было решено остановиться на пикник, пока слуги, спешно ускакавшие вперед, будут готовить ужин и постели в летней резиденции. Широкий луг застелили коврами, выставили прихваченные с утра корзины со снедью и бутылками, а потом откуда-то появились инструменты, зазвучала музыка, и путешественники расслабились, любуясь природой и играющими детьми. Вот в этот момент Ее Величество и подозвала к себе начальника стражи:

– Лайон, есть у тебя неболтливый ветеран, желающий жениться? Такой, чтобы принял женщину, оберегал ее, но при том был верен мне?

– Смотря о какой леди речь, – осторожно сказал лев. Он подбирал стражников лично и не желал терять ни одного из них.

– Олива. Она ждет котят, ты уже, наверное, почуял. Ей тяжело находиться рядом со мной, а у меня нет времени на ее капризы. Пусть едет в поместье. Но под охраной.

Ауриф смешно шевельнул усами:

– Ваше Величество, так это Прайм погулял! – шепотом признался он, и Вероника умилилась легкому румянцу, выступившему на очень белой коже сурового воина.

– Тогда скажи ему, пусть немедля женится и везет ее носить и рожать. Пенсию я ему назначу, и ее приданым не обижу. Только чтобы прямо сегодня!

Лайон поклонился, отошел в сторону, и вскоре королевский двор наблюдал потрясающее зрелище: фрейлина королевы, путаясь в длинном платье, убегала от огромного кота, а он осмысленно загонял ее в маленькую карету, стоящую в стороне. Вдовствующая королева с улыбкой сидела среди подушек, любовалась тем, как котяра загоняет свою самку, и гладила голову лисьего подростка:

– Вот видишь, Финн, – говорила она, – как долго некоторые дурочки ищут свое счастье!

Лисенок сонно пыхтел и не понимал – в какой момент он успел стать Финном? Матушка звала его Реджи!

Глава 7

Пикник королевской семьи затянулся до вечера. Лисенок успел выпить все молоко, поспать в юбках вдовствующей королевы, покусать разные несъедобные штуки вроде ножен и наконец вцепился в кость с остатками мяса и снова уснул, когда его отнесли в карету. Поскольку леди Олива уже ехала в загородное поместье супруга, ее сменила другая фрейлина – сухопарая и жесткая внешне леди Тамрис. Королева Вероника ценила безусловную честность и верность этой дамы, поэтому мирилась с ее прагматизмом и скрипучей речью.

Лисенок продолжал спать в юбках королевы, не собираясь менять облик. То ли слишком привык – жить зверем в лесу было легче, то ли не хватало сил сменить ипостась. Когда кареты вновь плавно закачались, малыш завернулся в складки так, что слился с кружевными оборками и пепельной подкладкой плаща. Женщины задумались, каждая о своем, и когда карета резко остановилась, едва не слетели на пол, удержавшись лишь благодаря звериной ловкости.

– Что случилось? – голос леди Тамрис скрежетал, но сама немолодая уже оборотница, не теряя времени, сбрасывала придворное платье, вспарывая когтями шнуровку корсета.

Королева опаздывала. Ей не хватало опыта и сил, чтобы моментально сменить ипостась, избавившись от человеческой одежды. Да и сомнения были – кто осмелится напасть на королевский обоз? Может, это всего лишь недоразумение? Или колесо отвалилось, угодив в яму? Поэтому Ее Величество поступила иначе – накинула на голову капюшон легкого дорожного плаща, просунула руки в широкие рукава и спрятала в карманах многозарядные пистолеты.

Карета уже остановилась, но все еще раскачивалась. Лисенок окончательно забился под лавку, превратившись в тень. Дверца распахнулась рывком, открывая королеве парочку медведей в специальной броне. Звери были очень крупные и абсолютно незнакомые. Таких не было в ее охране или в охране короля. Леди Тамрис зашипела, но осталась на месте. Она была пумой, но уже немолодой, и схватка с медведем не принесла бы ей ничего хорошего.

– Ваше Величество, – один из оборотней сохранил человеческую форму и издевательски раскланялся, – просим прощения, что напугали, ваша карета налетела на камень. Короткая остановка…

Вероника медленно выдохнула, жалея, что не скинула накладки, которые помогали ей изображать грузную пожилую человечку. Дорога утопала во тьме, и человек не смог бы ничего рассмотреть, но ее лисьи глаза прекрасно видели, что королевская карета, едва вошедшая в поворот дороги, не просто перевернута – она разбита! И рядом лежат тела. А извивался перед ней хорек, один из тех, кого она когда-то собственноручно выставила из детской сына. Паршивец пытался втянуть юного принца в карточную игру на «интерес».

Теперь он явно собирался отомстить. Пожилая пума не соперник медведям, а ее они считают слабой человечкой, взлетевшей высоко на плечах мужа и сына. Что ж, на принятие решения у королевы были доли секунды, и она не стала тратить их зря. Слабым, испуганным голосом пролепетала:

– Ах, лорд Архи, подайте же мне руку!

Довольный ее слабостью и уязвимостью хорек сунулся было в экипаж, но один из медведей, глухо ворча, откинул его тяжелой лапой и угрожающе взглянул в глаза пуме. Фрейлина потупилась, уступая. Она не видела кареты короля, но чуяла опасность и кровь. Однако для Вероники ситуация складывалась даже лучше. Хорек – мелкая сошка. Чтобы вырваться из кареты и призвать своих людей, ей нужно отвлечь медведей.

– Ну что же вы! А еще мужчины! – чуть не плача, запричитала королева мать, подаваясь вперед.

Медведи презрительно оскалились – внутри экипаж вдовствующей королевы пропах лавандой, мятой и полынью. Легкий лисий запах списывали на камеристку-лису, или вот как сейчас – на мелкого подобрыша. А пистолеты Ее Величество смазывала драгоценным фруктовым маслом для притираний, чтобы отбить запахи ружейной стали. Пули использовала серебряные – они пахли, как ее украшения, и не давали оборотням регенерировать. Шесть зарядов в правой руке, шесть в левой. И два шага, не больше!

Делая вид, что собирается ступить на подножку, Вероника опустила руки, потянулась широкими рукавами к раме двери и… выстрелила практически в упор! И еще раз! И еще!

– Тамрис! Прыгай и зови наших! – королева неловко вывалилась из кареты и скатилась в придорожную канаву, проклиная свои пышные одежды.

Правда, они изрядно смягчили удар по камню, а потом и сохранили белой лисе жизнь – когда на нее накинулись волки. Множество юбок, подкладной неуклюжий бюст, подушечки на бедрах – если бы не эти «женские штучки», ее разодрали бы в момент! А так она сумела выпрямиться и расстрелять волков в упор. Все! Заряды кончились. Патронташ, замаскированный под шкатулку с украшениями, остался в карете. Разодранные юбки не позволят ей самой подняться в накренившийся деревянный ящик, а кошка давно выскользнула из ловушки, оценила ситуацию и умчалась назад, к застрявшим где-то там телегам со слугами и охраной.