Академия Льда бесплатное чтение

Пролог

В тусклом свете магических огней лица выглядели подозрительно. Можно подумать, мы не в глупую игру играем, а заговор по взлому Пентагона готовим. На этот раз в комнате Эммы.

— Джесси, не спи. Твой черед, — Миа легонько ткнула в бок локтем.

Что? Уже?

Черт, слишком быстро…

Ладно.

Волшебный кубик замерцал, оказавшись в руке.

Девочки заулыбались, переглядываясь.

— Правда или действие? — Софи в отблесках красноватого огонька походила на демона, нацелившегося забрать душу после вопроса: "Чего ты желаешь на самом деле?".

— Правда.

Кубик сменил цвет на зеленый, принимая мой выбор.

— Можно я спрошу? Можно я? Пожалуйста-пожалуйста! — запищала Кристи.

Нет, только не она. Не дайте ей сказать и слова. Кто-нибудь заткните ее рот большим пирожным.

Все кивнули, отдавая ей право выбора вопроса.

Ну, давай. Удиви меня.

— Ты спала с Джастином? — Кристи с замиранием сердца уставилась на меня.

— Нет, — кубик сменился на белый цвет, подтверждая правдивость моего ответа.

— Собиралась?

— Нет.

Кристи разочарованно смотрела на кубик.

Чего она хочет? Узнать, что я хотела переспать с парнем, от которого она без ума?

— Хотела?

— Что? Нет! Зачем он мне?

— Зачем-то же ты влюбила его в себя! — не унималась подруга.

— Я не влюбляла его в себя, — кубик подтвердил мои слова.

— Признайся, ты специально это сделала, чтобы он мне не достался!

— Да что с тобой такое? — терпение растворялось сахаром в кофе. — Какая муха тебя укусила?

Кристи скривилась. Вот-вот расплачется.

И все из-за невинного флирта. Мило улыбнулась, он придумал себе что-то, бегал за мной контуженный выдуманной любовью, а Кристи решила из меня виноватую сделать.

— Джастин нравится тебе? — продолжила она.

— Нет! — рявкнула и осеклась, наблюдая за кубиком, налившимся красным цветом.

"Че-ерт", — простонала мысленно, коря себя за эмоции.

Как человек он мне симпатичен, но я ведь не уточнила при ответе…

Девочки радостно прихлопнули в ладоши.

Да, это самая любимая часть у всех, кому не придется теперь выполнять желание, скрепленное магическим контрактом с волшебным игральным кубиком.

— Чего у нас еще не было? — Софи посмотрела на девочек. — Необычное, крышесносное.

Эмма подскочила на ноги от нетерпения.

— Пусть соблазнит ректора!

Что?!

На лицах расплылись азартные улыбки и ни в одном взгляде нет здравомыслия.

— Вы совсем рехнулись? — возмутилась, не находя приличных слов.

Адекватными доводами их не проймешь.

— Решено! — воскликнула Софи. — Ты должна соблазнить Санта Клауса.

— Нет! — выкрикнула я, но… разорвать магический контракт нельзя.

Кубик стал насыщенного синего цвета и с легким покалыванием растворился в левой ладони. Прямо в центре на коже проступили четыре черные линии. Если не знать их природу, легко спутать с татуировкой.

Теперь, если не исполню желание… Я поплачусь чем-то очень дорогим.

Глава 1

От безрассудства до отчаяния всего один неверный шаг.

Грохот захлопнувшейся двери разлетелся по этажу. Будь моя воля, выломала бы ее ко всем чертям.

— Идиотки! — проорала на эмоциях, прекрасно понимая — услышат не только девчонки.

Услышит весь этаж.

Плевать.

Ладонь зачесалась на месте нарисовавшегося кубика.

— Джесс, постой! — Миа бежала следом. — Джесс, надо все отменить, игра зашла слишком далеко…

До нее только теперь дошло?

— Как? — резко развернулась, сталкиваясь с встревоженным и испуганным взглядом подруги. — Ты знала — у игрока нет права голоса. Ты знала и молчала! Не помешала им. Не отговорила! Даже не попыталась, Миа. Ты даже не попыталась, — закончила разочарованно и поплелась дальше по коридору.

Миа всегда считалась самой рассудительной из нашей "глупой шестерки". Так мы сами прозвали себя в шутку на первом курсе. В отличии от остальных, с Мией мы знакомы семь лет и я не могла ожидать, что в нужный момент она промолчит.

— Прости, Джесс! — отчаянно крикнула подруга. — Я не думала…

— Да, Миа. Ты не думала. А я, пожалуй, включу мозг и придумаю, как избавить себя от проблем.

— Позволь мне помочь, — едва не простонала она.

— Хочешь помочь? Оставь меня в покое.

Ускорила шаг и завернула на лестницу. С разгона врезалась в высокого рыжего парня.

Господи, Джесс, сама убьешься и окружающих покалечишь…

— Извини.

Словно с луны свалилась. Никогда еще игра в Куб не вгоняла меня в депрессию, а до нее похоже, остался один шаг.

— Все в порядке, — улыбнулся он.

— Ты новенький, да?

Кажется, пару дней назад приехали студенты по обмену. Я его видела среди них. Трудно не заметить.

Он кивнул, вглядываясь в мое лицо.

— У тебя все хорошо? Напоминаешь унылого призрака.

Какой забавный. Даже милый.

— Нет, но я справлюсь, — не стала врать.

Начну бежать от проблемы и не успею оглянуться, как она настигнет меня. Лучше смотреть ей в глаза и признать: она существует, тогда бороться станет легче.

— Ага, — кивнул парень. — Рассказывай, что стряслось?

Он сел на ступеньку, похлопал по месту рядом с собой.

— Здесь? — да он прикалывается.

Изливать душу на лестнице первому попавшемуся студенту?

Невозмутимость рыжего подкупала. Он не похож на наших парней. Ему хочется все рассказать! И это пугает.

— Тебя смущаю я или лестница? От меня избавиться сложнее, сразу предупреждаю, — хмыкнул он, с веселым прищуром глядя снизу вверх.

Вопреки смятению и сомнению, неуверенно села рядом с рыжим.

Джес, ты сидишь на лестнице, как малолетка из гетто!

Плевать.

— Ладно, слушай.

Пересказала ему историю, без углубления в детали, но суть передала верно. Продемонстрировала свежий рисунок на ладони, от которого избавлюсь лишь после исполнения условия.

Я ожидала подколок или насмешек, идиотских шуток или чего похуже, и не дождалась. Он выслушал совершенно спокойно, наблюдая за мной с легкой улыбкой, а после вообще удивил уверенным:

— Придумаем что-нибудь. Не раскисай. Прости, мне надо идти. Как тебя зовут?

— Джессика, — ответила, сбитая с толку.

— Я тебя найду, Джессика. Меня зовут Лис. Запомни, и никогда не забывай, — он подмигнул с обаятельной улыбкой и убежал по лестнице вниз.

Вау. Это что такое было?

Я рассказала какому-то Лису о своих проблемах на ступеньке! Да я такая же сумасшедшая, как мои "подруги". Отныне они для меня никто.

Настоящие друзья не стремятся подставить и навредить. Настоящие подруги не стали бы ставить абсурдное условие.

Разговор с Лисом немного расслабил.

Ситуация непростая, но и сдаваться я не стану. Выход всегда можно найти. В конце концов какого конкретно Санту я должна соблазнить не оговаривалось. Вдруг на этом свете есть еще один Санта? Останется только его найти.

Пустяки, в самом деле. Да.

Черт!

Вдох-выдох… Сохранять спокойствие — единственное, чем я могу себе помочь на данный момент. Лучше подумать, кто знает о магическом контракте больше меня?

Имя возникло в голове за долю секунд.

Элла! Девочка-гик в мире волшебства. Даже профессора не знают столько, сколько известно ей. Хорошо бы ей еще не лечь в кровать, потому что я… уже постучала в дверь.

Ждать не пришлось — открыла сразу. Элла с двумя шишками волос на голове и стильными очками на пол-лица выглядела лет на пятнадцать. Тонкие девичьи черты лица скидывали сразу добрых пять лет. Внешность обманчива. Какая разница, что по документам ей двадцать?

— Ты пришла ночью. Вряд ли от большой любви ко мне. Играли в Кубик? Тебе что-то надо. Дай угадаю: проиграла и хочешь узнать, как разорвать магический контракт без выполнения условия?

Девушка со сложенными на груди руками загораживала вход, не желая меня пропускать.

Я и забыла, почему мы с ней держим нейтралитет и не общаемся. Не сходимся характерами.

— Да, да и да, — спокойно ответила, — ты как всегда права, Элла, можно мне войти?

От ее взгляда мороз по коже. Проверяет мои нервы на прочность? Так до катастрофы недолго. Я на грани.

— Заходи, — бросила она и не пытаясь притвориться гостеприимной. — Если ты ждешь утешений, их не будет.

О, нет. Я не настолько глупа для питания пустых иллюзий. До статуса подружек нам далеко. Вернее — никогда.

— Ты знаешь, можно ли обойти магический договор? — прикрыла за собой дверь.

Элла убрала с единственного стула стопку книг. Великодушно. Чаю, конечно, ждать не стоит, но и предложение присесть — верх мечтаний.

— Обойти нельзя. Расторгнуть можно, но сомневаюсь что ты захочешь ради этого умереть. Были случаи аннулирования… — она бросила взгляд на мою ладонь и, кажется, немного смягчилась. — Не в твоем случае.

Холод осел в груди, отравляя душу отчаянием.

— Почему?

— Смотри, он плотно вошел в твою ауру, — Элла схватила мою руку, проводя холодными пальцами по линиям на ладони. — Я читала о фатальности. Очень похоже.

— Постой, причем здесь фатальность? — спрятала руку за спину, чувствуя себя микробом под микроскопом, которого решили изучить вдоль и поперек.

— Фатализм, фатальный, если угодно. Предопределенный, роковой, загадочно-непонятный. Трагический, если хочешь.

Каждое слово отдавалось в голове ударом в набат.

— Элла, черт возьми, ты можешь объяснить что это значит?!

— В истории встречается несколько случаев, когда магический контракт превращался в фатальный. Неотвратимый, нерушимый даже в случае смерти. Понятия не имею что это значит и как можно выполнить условие после смерти… Полный абсурд. Описаний немного, но в каждом упоминались четкие яркие контуры, непрерывность линий и невозможность их почувствовать.

Провела по ладони… Мне еще ни разу не приходилось проигрывать, а щупать ладони проигравших желания не возникало. Очень даже зря.

— Хочешь сказать, ничего нельзя сделать?

— Хочу сказать надо выполнить условие и контракт будет считаться исполненным. Что там? Станцевать стриптиз в столовой? Пробежать голой по Академии?

Как хорошо она осведомлена о наших невинных играх.

— Хуже. Соблазнить Санту.

О, неужели… Я думала, Элла не умеет удивляться. У нее неплохо получается.

Хорошо, она не стала бросаться глупыми шуточками и воздержалась от комментариев.

— Я попробую что-нибудь найти. Но, Джесс, лучше тебе начать продумывать план по соблазнению, потому что если я ничего не смогу найти…

— Да, я знаю, — кивнула и взялась за дверную ручку. — Спасибо.

Элла пожала плечами.

— Пока не за что.

Не за что благодарить "подруг", загнавших меня в западню. А за помощь, пусть даже безрезультатную, поблагодарить незазорно.

* * *

Ночь прошла беспокойно. Уснула быстро, но лучше бы вовсе не спала. Один кошмар за другим, до самого утра. Настроение испортилось задолго до пробуждения.

Стоило открыть глаза и я совершенно точно почувствовала — отсчет пошел. Не знаю как, но словно услышала размеренное тиканье часов.

Либо я схожу с ума на фоне стресса, либо Куб напоминает о себе. Будто о нем можно забыть!

В столовой девочки все собрались за нашим столом. Одно место пустовало. Миа с надеждой махнула рукой, остальные с хитрыми улыбками ждали, когда я к ним присоединюсь.

Гордо прошла мимо, демонстративно заняв свободный стол.

Не могу быть уверена, что мне в еду не подмешают возбудитель ради забавы. На собственной шкуре почувствовала, на какие отчаянные шаги они готовы идти, чтобы повеселиться.

Намазала тост арахисовой пастой и только собралась откусить…

— Привет, — Миа села напротив.

Аппетита и без нее не было, теперь вообще кусок в горло не лезет.

— Не отстанешь, да?

Миа качнула головой.

— Хорошо, тогда слушай: я не хочу иметь с тобой ничего общего. Ни с тобой, ни с другими чокнутыми идиотками. Можешь им передать. Вы ударили в спину, я буду бить в лицо. Иди, Миа. Дай мне спокойно позавтракать.

— Джесс, пожалуйста…

— Надо было думать вчера, в той комнате. Наша дружба осталась там же, сходи поищи.

— Джесси…

Надоели ее жалкие попытки извиниться. Не хочет уходить — уйду я.

Взяла поднос и вышла из-за стола.

Предел находится во всем: и в любви и в дружбе. Точка невозврата, когда полный финиш без права на пересмотр результатов. Свою медаль "предатель года" Миа заслуженно повесила на шею и машет с почетного первого места.

Элла сидела за дальним столом у окна, умудряясь читать и есть одновременно.

Повернута на книгах, нет друзей и, похоже, в этом ей повезло. Не будет чувствовать себя преданной.

— Можно я сяду? — переступила с ноги на ногу чувствуя неловкость, отрывая ее от чтения.

— Садись, — кивнула она безразлично. — Только учти, я не люблю разговаривать во время еды.

— Нет проблем, — заверила однокурсницу и вернулась к тостам.

Фу, не могу это есть. Аппетит безнадежно испорчен, осталось напиться кофе и впасть в "черную" меланхолию.

Кто бы мне вчера сказал, что я буду сидеть с Эллой на завтраке… Я бы посмеялась. Весело, задорно, поскольку шутка действительно выдалась бы смешной.

Элла с первого дня показала всем — она сама по себе. Ее лучшие друзья — пары, книги и интернет.

В Академии запрещено использовать технические устройства и всемирную сеть человечков, но Элла изобрела исключительно магический смартфон и каким-то чудом подключилась к всезнающей паутине.

Мы быстро поняли к кому надо бежать, когда возникает проблема. Мозг Эллы вызывает восхищение и страх одновременно. Если она решит стать по ту сторону закона, этому миру придет конец.

Поначалу все сомневались в ее способностях. Она не кричала о своей гениальности и уж тем более не пыталась доказать. Она просто осталась собой и мы сами во всем убедились.

— Нет, — выдохнула она неожиданно, смотря в книгу.

Надеюсь в список ее странностей не входит беседа с самой собой.

— Что — нет?

— Ты ведь хотела спросить, нашла ли я решение твоей проблемы. Ответ — нет. Пока нет.

Элла говорила, не отрываясь от чтения.

Неужели величина моего отчаяния улавливается интуитивно?

— Привет, Джесс-у-меня-нет-проблем, — рыжий парень развернул стул спинкой к столу и уселся с милой улыбкой.

И почему глядя на него хочется улыбаться?

— Лис-который-сам-меня-найдет.

— И нашел, — важно заметил он и обратил внимание на Эллу.

Она изучала его со скрытым любопытством. Большие кукольные глаза за очками словно рисовали портрет в ее голове. Мне кажется там картотека и досье на каждого человека, которого она хоть раз видела в своей жизни.

Лис приподнял книгу в руках Эллы, взглянул на название.

— Читаешь законы Бельдера? И как?

— Информативно, — в глазах отразился еще больший интерес.

— Не в обиду тебе, но Бельдер насочинял полнейшую чушь. Не советую им увлекаться, — он миролюбиво хмыкнул.

Элла натянулась, словно струна.

Упс… Кажется, назревает буря.

— Для того, кто не умеет отделять личное мнение от научный фактов любая работа будет казаться полнейшей чушью.

Лис, собиравшийся что-то мне сказать, с вскинутой бровью повернулся к Элле.

— Не хочу ронять твой авторитет, — он понизил голос, сохраняя на лице вполне искреннюю добродушную… и даже соблазнительную улыбку. — Бельдер не был ученым. Он писал свои "труды", копируя работы Вейдара, Помелотти и Лонгарда, искажая важные факты. Его ошибочно признали светилом Артефакторики, а после лишили лицензии, но, как видно, он продолжает отравлять светлые умы.

Вот это да-а…

Нашу девочку-гик уделал новенький.

Элла захлопнула книгу. Будет неприятно, если этот том прилетит Лису в голову.

Опасения оказались напрасными.

— В мусорке ей самое место, — она забросила экземпляр в сумку.

Рыжий удовлетворенно хмыкнул.

— Лис.

— Элла, — она снова оценивающе на него взглянула и схватила сумку. — Не хочу опоздать. Увидимся.

— Элла-не-хочу-опоздать и Джесс-никаких-проблем, — веселился рыжий. — Скучно не будет.

— Лучше бы скучно, — пробурчала, вспоминая вчерашнее "веселье". — Мне опаздывать не впервой, но лучше поторопиться. Ты идешь?

Лис схватил сумку и бодро зашагал рядом.

— Мне на третий, — мы вышли на лестницу.

— У меня на втором. Увидимся на ланче, — улыбнулась напоследок и завернула в коридор.

Обожаю месяц перед Рождеством. Академия сказочно преображается. Будто попадаешь в мир Диснэя. А еще каждый находит подарки. Красный рожственский носок появляется в самых неожиданных местах и чаще всего тогда, когда этого не ждешь. Говорят, Академия сама решает, что тебе больше всего необходимо, — то и преподносит.

Санта невероятный волшебник, но чаще он сам неожиданно находит подарки для себя.

До того как открыть дверь на ней будто из ниоткуда появился рождественский венок из еловых веточек, украшенный красной лентой и шишками.

Бесподобный аромат…

Обожаю Рождество.

Дернула ручку на себя с мечтательной улыбкой. Родители обещали на каникулах поездку в Куршавель, обкатать мой новый сноуборд.

Приятные мысли улетучились за пару секунд. На краю преподавательского стола сидел ректор. В приподнятом настроении он отвечал на чей-то вопрос, а я впервые впала в ступор при виде Санты.

Мне его надо соблазнить? Его?! Самого шикарного мужчину, которого я когда-либо в своей жизни видела?

Нет. Нет!

Я не стану этого делать!

— Мисс Уилсон, пропустите других студентов, — почему он смотрит на меня?

Да, Джесс. Элементарно. Я и есть Уилсон.

Хватит, пора приходить в себя. Не хватало, чтоб Санта что-то заподозрил. Врать в лицо я не смогу.

Левую ладонь внезапно обожгло. От неожиданности зашипела и непредусмотрительно уставилась на черные линии, образующие ровный квадрат.

— Уилсон, с вами все в порядке?

— Да, — ответила резче, чем следовало, и опустила руку.

Ректор продолжал улыбаться, но теперь на его лице появилось странное выражение… Когда чувствуешь, что что-то не так, но не можешь понять почему. И он, кажется, успел заметить рисунок на ладони.

Рядом с Мией пустовало мое место, больше я рядом с ней не сяду. Пусть она и выглядела обеспокоенной, мне плевать.

Эмма, Софи и Кристи с хитрыми улыбочками наблюдали за мной, я же сделала вид, что их не существует.

Обращать на них внимание, значит показать свою уязвленность. Я им подобной радости не доставлю.

Элла, как всегда сидящая одна у окна, с тревогой провожала меня взглядом. К ней и пошла.

— Куб активировался? — шепотом спросила девушка, стоило мне занять свободное место рядом.

— Не знаю. Просто словно прижгли раскаленым железом, — старалась сохранять невозмутимое выражение.

Делать вид что все в порядке я умею прекрасно.

Санта смерил нас настороженным взглядом. Может, мне показалось. На нервной почве скоро мания преследования разовьется.

Мне нужен психолог!

— Активировался, — кивнула Элла.

Загадок для ощущения полного счастья явно не доставало.

— Говори понятным языком. Неизвестность начинает меня нервировать.

Элла ответить не успела, право голоса перешло к Санте.

— Вас наверняка мучает вопрос, что я здесь делаю. Пока профессор Монтенгрю отбыл греть косточки на солнечный пляж, я буду временно вести занятия. Возражения? — весело усмехнулся ректор, не наблюдая претендов на отчисление. — Тогда быстренько скажите мне, на чем вы остановились?

Пока однокурсники судорожно вспоминали последнюю пройденную тему, Элла шепотом объясняла мне суть проблемы:

— Куб активируется при каждой возможности исполнения условия. Ты видишь Санту, Куб подсказывает о выполнении долга.

— Почему ты вчера об этом не сказала? — зашипела на нее.

Конечно она не виновата и вообще не обязана мне помогать, но стресс и переживания включают острую реакцию.

— Я не знала, — пожала Элла плечами.

— Леди, мы вам не мешаем? — поинтересовался насмешливый низкий голос. — Рассказывайте уже всем, будем обсуждать вместе.

Улыбка не сходила с лица ректора, а вот глаза…

За полтора года учебы Санту я видела раз десять, не больше. Он редко балует студентов своим присутствием, так что распознать его истинное настроение очень сложно.

— Простите, профессор, — стойко выдержала пронзительный взгляд ярких голубых глаз. — Больше не повторится.

Глава 2

"Все зашло слишком далеко. Я и подумать не могла, что Эмма решит отомстить Джесси за старые обиды. Это ведь было год назад! К тому же она не хотела целоваться с Кристофером, он сам полез. Джесс пыталась его оттолкнуть, я лично видела. Эмма подошла как раз когда Кристофер присосался к губам Джесси. Она не хотела расстраивать подругу и говорить, какой ее парень козел. Я не стала рассказывать Джесси, что Эмма уже сама все увидела, поговорила с ней. Мне казалось она поняла! Поняла, что Джесс не виновата. А я теперь даже не могу объяснить из-за чего Эмма поставила это идиотское условие".

Из дневника Мии

Пара пролетела незаметно. У ректора получилось увлечь всех до единого. Телекинез, мой самый нелюбимый предмет, даже стал казаться интересным и увлекательным, что само по себе странно.

— К следующему занятию подготовьте пошаговое описание воздействия на крупные предметы, — подвел итог Санта. — Все свободны.

Забросила тетрадь с учебником в сумку, ожидая, пока Элла соберется.

— Уилсон, — страх парализовал, едва ушей коснулся звук моей фамилии из уст ректора, — ко мне в кабинет.

У Эллы на пол посыпалось все содержимое сумки. От Санты повисшее в воздухе напряжение не укрылось. Он будто ждал подтверждения своим умозаключениям и, похоже, дождался.

— Прошу, — указал на дверь, словно я могу перепутать и случайно выйти в окно.

Посмотрела на Эллу с немой мольбой. Конечно она ничем не сможет помочь, но… попытаться стоило. Для успокоения.

В коридоре по стенам уже расползлись еловые веточки с разноцветными шарами, шишками и леденцами. Я столько времени ждала этих волшебных моментов, а они меня даже не радуют.

Кто знает, о чем начнет расспрашивать Санта и что ему удастся выведать. Я паталогически не умею врать. Обмануть ректора не стоит и пытаться.

Он еще ничего не сказал, а я уже не хочу ему отвечать.

В кабинете Санты мне бывать не доводилось. Я из тех везунчиков, кого считают прилежными студентами, хотя на самом деле таковыми не являются.

Санта в два шага пересек приемную и распахнул вторую дверь, на мгновение задержавшись с улыбкой на губах:

— Мила, дорогая, меня кто-нибудь спрашивал?

Пышногрудая блондинка причмокнула пухлыми губами и покачала головой.

— Никого не было, мистер Санта. Один звонок, и тот странный, — пожаловалась секретарша.

— Кто звонил? — заинтересовался ректор, по-прежнему стоя в дверях.

Я неловко замерла рядом, оглядывая ничем не примечательное помещение.

— Какой-то Мороз, просил сообщить, что дата свадьбы назначена. Я не совсем поняла, мистер Санта.

И почему мне кажется, что она здесь сидит не для выполнения прямых обязанностей секретаря?

— Да неужели, — довольно протянул профессор и вошел в кабинет. — Проходите, Уилсон. Присаживайтесь.

Современная обстановка на фоне древней Академии смотрелась… кощунственно. Все равно что выдернуть из небоскреба этаж и приделать к Букингенскому дворцу. Невозможно представить. Так и здесь — словно не в родной Академии, а… да как везде. Светло, стильно, модерн и хай-тек, ничего примечательного. За исключением, пожалуй, старого почтового ящика с красной, местами облупившейся краской, вдобавок обклеенный забавными наклейками.

— Уилсон, не стойте над душой, — вздохнул ректор, опускаясь в широкое, с виду удобное кресло.

Я надеялась отделаться парой слов и сбежать. Сесть — значит показать готовность к диалогу, а я не настроена на беседу с Сантой.

Кожу на ладони будто пронзили сотни раскаленных иголок. Не смогла сдержать жалобного писка, рефлекторно хватаясь за руку.

Черт! Проклятый Куб!

Как же я, по его мнению, должна использовать момент? Весело запрыгнуть на стол и с криками "е-ху!" сорвать с себя юбку?

Ректор если и удивился моему странному поведению, на лице не отразил. Расслабленно сидел за столом, цепким взглядом подмечая детали.

Все же опустилась на стул, сжимая левую ладонь в кулак. По тонкой чувствительной коже еще пробегали неприятные импульсы, а по линиям и вовсе будто пустили ток.

Молчание ректора только усугубляло нервозность. Я скоро начну методично взрываться, пока Академия не взлетит на воздух.

Не выдержав, судорожно выдохнула:

— Вы хотите меня в чем-то обвинить?

Ректор всегда славился особой любовью к студентам. Я не помню ни одной истории, в которой Санта отчислил бы кого-то из Академии просто ради собственной прихоти или развлечения, необоснованно и без веской причины. Даже когда причина появляется, он делает все возможное, чтобы все-таки миновать исключения.

Многие пользуются добротой его широкой души, и тогда их настигает кара.

Санта любит пошутить и посмеяться, но когда кто-то ставит под сомнение его репутацию или себя выше него… Он умело напоминает о своей природе и о том, что не за красивые глаза носит звание Великого Волшебника двух Континентов и имеет кучу других титулов. Порой жестоко и даже безжалостно, зато действенно.

И вот я впервые за время учебы оказалась в кабинете Санты, не имея малейшего представления о причине вызова.

Думать о том, что он каким-то образом смог прознать о дурацкой игре и идиотском условии не хотелось.

— С чего вы взяли? — ректор внимательно изучал мое лицо.

Кажется почеши я нос, он сочтет меня лгуньей. Сложу руки на груди, посчитает, что пытаюсь скрыть нечто важное. Большой ошибкой было начинать диалог первой, да еще и с вопроса, намекающего на мою виновность. Неважно в чем, главное сама суть.

— Вы ни разу не вызывали меня, профессор. С учебой проблем нет, долгов по предметам тоже, правила Академии я не нарушала. По крайней мере мне о нарушениях неизвестно, — произнесла достаточно уверенно.

Санта склонил голову набок с легкой улыбкой. Между собой студенты ее называют "фирменная Санты". Фокус в том, что по ней невозможно понять истинные эмоции. Он может весело шутить и с такой же улыбкой разнести ко все чертям целый корпус.

— Вы волнуетесь, переживаете, нервничаете. Невиновный человек не чувствует дискомфорта там, где он прав, — заключил ректор. — Скажу честно, Уилсон, я пошел на поводу интуиции и она не подвела. Так что вы натворили? Теперь бесполезно утверждать, что ничего. Вы сами себя выдали.

Черт. Джес, это фиаско.

Убеждать в своей невиновности бесполезно. Самое обидное, я ведь действительно ни в чем не виновата. Кроме того, что должна соблазнить ректора — ни в чем.

— Вам показалось, профессор. Я не совершила ничего, что как-то может навредить Академии или студентам.

Пальцы подрагивали, но ректор не заметил — спрятала руки на коленях.

— Покажите ладони, — довольно добродушно попросил ректор.

Без колебаний продемонстрировала правую руку, поймав снисходительный взгляд Санты.

— Вторую?

Также уверенно показала и левую. Помедли я или откажись демонстрировать, и он бы явно заподозрил неладное.

Короткий взгляд ярких голубых глаз на рисунок и вновь на меня, теперь насмешливый.

— И какое условие вы проиграли, Уилсон?

Мало с меня признания проигрыша, он решил получить все сведения? А мне что делать?

— Уилсон?

Признаться, заявить честно и откровенно? И как я после этого буду смотреть ему в глаза? Да, условие ставила не я, но исполнять ведь мне…

— Долго собираетесь молчать?

— Соблазнить вас, — выпалила, мечтая вместе со стулом провалиться в преисподнюю.

Выражение лица у Санты напомнило папу три года назад, когда мама сказала что беременна. Я-то обрадовалась перспективе стать сестрой, а отец… тоже обрадовался. Сперва обалдел, долго смотрел на небо и говорил всякие нелепости вроде "ну почему нам?" и "за что мне это счастье?", а потом даже прослезился. От радости, разумеется.

Лицо Санты словно заморозилось с изначальной эмоцией: легкая улыбка на губах, любопытство в глазах. Знать бы еще о чем он думает и чем мне это грозит.

— Та-ак, — затянул он, — и когда вы планировали мне сообщить о своем магическом контракте и моем предполагаемом участии?

Сглотнула подступивший к горлу ком и скромно призналась:

— Я не собиралась.

— Не собирались что? Соблазнять?

— Рассказывать.

— А соблазнять, значит, планировали? — хмыкнул Санта, взял ручку и на чистом листе размашистым витиеватым почерком принялся что-то записывать.

— Вообще-то я надеялась найти выход из сложившейся ситуации, — пробормотала в свое оправдание, на что ректор усмехнулся и покачал головой.

— Держите, — он протянул мне лист.

"Куб и все, что о нем надо знать" Брендон Колперсон

"Магический контракт и его последствия" Николас Долпонерас

"Глупость не порок" Том Лорпак

— Что это?

Очевидно, названия книг, но хотелось бы услышать от Санты.

— Литература, настоятельно рекомендуемая к прочтению, — великодушно пояснил он. — Или вы думали я дам вам инструкцию по избавлению? Раз любите магические игры, учитесь сами справляться с последствиями, иначе зачем вы здесь?

Он испытующе смотрел, не стирая с лица снисходительной ухмылки.

— Последняя книга тоже имеет отношение к контракту?

— А это, Уилсон, мое вам домашнее задание. Усвоение материала я проверю, — заверил ректор и красноречиво замолчал.

На всякий случай уточнила:

— Могу идти?

— Идите, — охотно кивнул он, не сводя с меня взгляд пугающе пронзительных глаз.

Пришлось приложить все усилия, чтобы не пуститься в позорное бегство. Оно в глазах ректора меня не поднимет, а скорее опустит еще ниже.

Я бы на его месте себя отчислила. Вместе с теми, кто придумал идиотское условие.

В одном он безоговорочно прав: надо самой уметь отвечать за свои действия. Где, как не в Академии, этому учиться? В конце концов я сама села играть в Кубик, насильно не принуждали, не заставляли. Получается, в какой-то степени во всем происходящем виновата и я.

Мила при виде меня вытянула губы, отчего приобрела сходство с уткой. Вежливо попрощалась и наконец свободно вздохнула в полупустом коридоре.

К Элле! Срочно!

Кажется до ее комнаты добралась со скоростью света. Вроде и постучаться забыла — ввалилась с досадным стоном:

— Он все знает! — и скатилась по стенке на пол.

Элла оторвала взгляд от магфона. Мое внезапное появление ее не обрадовало, но она не стала это открыто демонстрировать.

— Ты рассказала Санте? — догадалась девушка и, оттолкнувшись, подкатилась ко мне на стуле. — Джес, зачем?

Смотря на нее снизу вверх, почувствовала себя маленькой и самой несчастной на свете.

— А у меня был выбор? Он увидел мою руку, — показала расчерченную ладонь, — стал расспрашивать. Врать я не умею, пришлось сказать правду.

На симпатичном лице сперва отразилось неверие и сменилось… уважением?

— Признаться ректору, — растянула слова Элла. — Я тебя недооценила.

Нервный смешок вырвался наружу.

— Гордиться нечем. Скажи, читала эти книги? — протянула ей лист с красивым почерком.

Взгляд оперативно пробежался по ровным строчкам. Ни задумываясь ни секунды Элла-ходячая-википедия-в-мире-магии выдала:

— Колперсон конечно отлично описал свойства Куба, да только о вопросе разрыва магического контракта он не написал ничего. Разве что упомянул о фатальности, но о ней я уже говорила. У Долпонероса в точности наоборот: вскользь упоминается Куб и подробно рассматривается контракт. Только я тебя огорчу — единственной его рекомендации было и есть, цитирую: "Не заключайте магического контракта". Если тебе это чем-то поможет.

Я разочарованно застонала, а Элла продолжила:

— Последняя книга забавна. Автор высмеивает разные глупые истории на грани абсурда. Санта писал, да? Ну, тебе определенно стоит прочитать.

— Смешно? Веселись, не ты ведь связана по рукам и ногам договором.

— Будем честны — это твои проблемы. Я согласилась тебе помочь, но не нанималась нянькой или жилеткой. Не понимаю, какая польза тебе от этих книг, и все-таки лучше их пересмотреть. Санта не стал бы советовать бесполезные вещи. Нам остается только понять, что он хочет ими донести…

Элла умолкла и словно выпала из реальности.

Хочет ими донести… Донести… Хочет донести…

И почему эти слова не дают покоя? Словно что-то ускользает от нас… важное, на поверхности…

— А в этих книгах описан процесс заключения договора? — пока сама не поняла, что хочу узнать, просто позволила мыслям течь самостоятельно. — Какие энергии протекают? То есть каким образом и в какой конкретно момент считается что назад дороги нет?

Умственный процесс слишком явно отразился на миленьком личике. Не знай я Эллу, никогда бы не подумала, что она гений. Самородок. Одна на миллион, а то и на все десять миллионов.

Глаза цвета бирюзы расширились, будто в голове девушки произошло озарение. Как минимум разгадка тайны создания Вселенной. Элла оттолкнулась ногами от пола, прокатилась на стуле до оставленного на низкой белой тумбе магфона. Длинные пальцы порхали по экрану, а на сосредоточенном лице не отражалось никаких эмоций.

Если она спасет меня от соблазнения Санты, я ее расцелую.

— Джесс, ты гений, — выдохнула она минут через пять молчания.

— Не сомневалась, — я наконец поднялась с пола, — а в чем именно?

Девушка не отрывала взгляд от экрана.

— Сперва я думала, в чем смысл того списка. По нашей проблеме в тех книгах действительно нет ничего, я читала. Твой вопрос натолкнул на мысль, что, если смысла вовсе не должно быть? — она подняла на меня сияющие азартом глаза.

— Я, безусловно, гений, но… что ты имеешь в виду? — переложила тетради со стула на письменный стол, заваленный кучей книг и другими тетрадями.

Элла от нетерпения прицокнула языком.

— Смысл в том, что смысла нет. Ну, игра разума, понимаешь?

Господи, чувствую себя вмиг отупевшей.

— Почему вообще заключается контракт? — Элла решила зайти с другой стороны.

— Магия, — выдала казалось бы очевидный ответ.

— Да, но откуда ей взяться? Куб сам по себе не имеет никаких свойств. В нем нет энергии. Откуда тогда берется магия?

С этой позиции я никогда не смотрела. Необходимость не возникала. Однако же если посмотреть…

— Мы сами приводим его в действие?

— Очевидно, — мгновенно подтвердила Элла, вновь уставившись в экран своего магфона. — Он работает на энергии того, кто с ним взаимодействует. Я не могла понять каким образом он воздействует на своих должников. Это гениально. Вот почему многие, кто нарушает контракт, умирают. Раз он использует энергию человека, он ее же и направляет на возмещение долга. То есть совершенно необязательно это должна быть смерть.

Мой мозг скоро покажет красное окошко с надписью "перегруз".

— Но ведь суть в том, чтобы забрать самое дорогое. Разве нет?

— Для этого нужна энергия, — кивнула Элла. — Куб черпает ее из источника, в каждом случае источником является тот, с кем заключен магический контракт. Смотри, не все умирали. Эрик Брохман лишился жены, а сам остался жив. Терри Даурман остался без ноги, но живым. Энди Паркин из богатого превратился в "отброса общества", — перечисляла девушка, запутав меня окончательно.

— И как это связано?

Она отложила свой супер-гаджет и расслабленно откинулась на спинку кресла.

— Их энергии хватило на выплату долга. Куб взыскал свое и контракт утратил силу.

Отлично. Я могу остаться жива, но без какой-либо части тела.

Черт возьми, такой вариант мне не нравится.

— Элла, скажи, как твое умозаключение может помочь мне?

— Пока не знаю, но если попытаться найти брешь в энергетической связи Куба с тобой, то возможно получиться ее оборвать.

Наверное надо порадоваться открывшейся перспективе. Маленькому шансу на освобождение. Только я не смогла. И правильно.

— Я не обещаю, Джесс. На практике прецедентов не было, так что…

— Гарантий нет, — закончила за нее. — Я понимаю.

Элла кивнула. В глубине бирюзовых глаз плясал азарт и трепет перед неизведанным. Вот кому дай волю и она на части разберет планету, и на молекулы разложит целую галактику, лишь бы понять как все устроено на самом деле.

— Пойдем на ланч? — предложила с желанием хоть немного отвлечься от загадок и поиска ответов.

Вместо ответа Элла подхватила сумку и подошла к двери. Какое-никакое взаимопонимание существует. Коннект налажен. Просто не будет, но интересно — наверняка.

Глава 3

"Миа считает меня мстительной стервой. Да, я отомстила. И что? Джесс заслужила. Она испортила мои отношения с Кристофером!

Строит из себя недотрогу, которой никто не нужен, а сама флиртует со всеми подряд. Она мне и подругой-то никогда не была. Так, знакомые. И мне ее не жаль. Надеюсь, Санта переспит с ней и отчислит нашу крошку Джесси. Я может даже всплакну на прощанье."

Из дневника Эммы

В столовой напрочь проигнорировала все попытки Мии поговорить со мной.

И хватило ей совести лезть ко мне с расспросами о произошедшем в кабинете и все ли у меня в порядке.

Все отлично! Я возможно умру, может повезет и останусь жива без какой-нибудь важной составляющей моей полноценной жизни. Либо напою ректора до беспамятства и соблазню, хоть от этих мыслей тошнотворно-мерзко.

Санта шикарный мужчина. Словно вылепленный искусным мастером, который постарался совместить в одном человеку всю красоту мира.

Нос, губы, скулы, волосы, шея, руки, плечи, торс… Господи, да нет на этом свете больше такого мужчины! И вовсе неудивительно, что на него все вокруг вешаются, а он не сопротивляется. Зачем? Кажется он руководствуется принципом "осчастливить всех, кто мне понравится".

Я не слышала историй, чтобы Санта сам за кем-то ухлестывал. Опять же — зачем? Щелкни пальцами и на шее сразу десять повиснут. Правда, все истории о его бурной жизни остались в легендах, передаваемых поколениями студентов новым поколениям. Насколько мы с девочками смогли узнать, когда поступили в Академию, ректор "ушел в отставку" с любовного поля лет пять назад. Слухи "почему" и "из-за чего" до нас не дошли, — потерялись среди какого-то безответственного поколения.

В общем студентки надежды пробудить "альфа-самца" в нашем великом Санте не теряют, а ректор на все попытки его соблазнить хитро улыбается и… все. В общем-то у него на многие вещи одна реакция — улыбка. В зависимости от настроения меняется и тип улыбки.

— Джесс, — плечо безжалостно сдавили, — Джесс? Прием!

Сфокусировала взгляд на озадаченном лице Лиса. Когда он успел здесь появиться?

— Что? Ты… когда ты пришел?

— Вообще-то мы с Эллой уже успели обсудить последние новости, пока ты о ком-то мечтала, — хмыкнул Лис. — Мысленно соблазняешь Санту?

Элла наблюдала за мной из-за широких очков, дожевывая сэндвич. Под ее взглядом почувствовала себя неловко и будто не в своей тарелке.

Да, предстоит привыкать…

— Конечно нет. Вот, че-ерт… — на блузке обнаружились смачные капли от соуса.

Уплыла в мысли и не заметила, как обляпалась…

Джесс, это определенно твой самый неудачный день. Второй за неделю. А сегодня вторник.

— А я все ждала, когда ты заметишь, — Элла продолжала медленно жевать и неотрывно за мной наблюдать.

— Заметила, — буркнула, поднимая с пола сумку. — Успею переодеться. Увидимся на тренировке.

Лис что-то прокричал вслед, но я уже выбежала в коридор и не услышала.

Я совершенно выбита из колеи. Да, с каждым бывает. Кто хотя бы раз не обляпался едой? Но череда невезения тянется за мной, закутывая как паук в кокон.

Всегда считала себя удачливой. Миа в шутку называла меня "везунчик Джесс", потому что я никогда не спотыкалась, не падала, ничего не роняла и не разбивала, за опоздания не получала, даже выговоров ни разу не слышала. Так было всегда и я воспринимала это само собой разумеющимся. А теперь…

Все летит к чертям. Весь мой привычный мир рушится.

Я в одночасье потеряла подруг, обрела пусть одну, но большую проблему, заляпалась дурацким соусом… что дальше? Разобью окно слетевшим с ноги ботинком, он упадет на голову Санте, а тот меня отчислит? Или может поскользнусь на ровном месте? На чем остановится полоса невезения?

Конечно! Едва не сбить человека с ног на лестнице — очередной поворот моих несчастий.

— Простите, — пробормотала, даже не взглянув в лицо того несчастного, кому не повезло оказаться на моем пути.

— Стоять, — от голоса пробрало до дрожи.

Нет, только не…

— Уилсон, вам жить надоело? — на идеально наполненных губах усмешка, а в ярких голубых глазах притаившаяся тревога.

Каждому известно, Санта всегда неподдельно беспокоится о своих студентах, но мне пока не доводилось испытать этого на себе.

— Сами расшибетесь и кого-нибудь угробите, — продолжал ректор. — Вдобавок замарали мой пиджак.

На голубой ткани с серебристыми узорами красовались мелкие красные точки.

Фиаско. Очередное. Я сбилась со счета.

— Простите, — выдала шепотом, соображая, что мне будет за испорченный пиджак.

Поговаривают это волшебная ткань… К таким умозаключениям пришли из-за поразительного сходства узоров на ткани с узорами на коже ректора. Никогда не обращала на них особого внимания, а теперь вижу — они ему очень идут. На пару тонов темнее оттенка кожи, будто их пару минут назад кто-то нарисовал.

Стало еще обиднее. Даже если сама захочу, разве смогу я соблазнить… его?

Чуть с ног не сбила, замарала, и условие это идиотское…

— Так, малышка, а ну-ка пойдем, — из-за застлавших глаза слез ничего не смогла разглядеть, только почувствовала, как меня за плечо утягивают в сторону.

Закусила губу, чтобы позорно не всхлипнуть и направила все внутренние силы на борьбу с непрошенными слезами.

Это ведь позор! Расплакаться на глазах ректора… вообще показать слабость перед кем-либо — позор!

— Садись, — на плечи слегка надавили, вынуждая опуститься.

Наклонилась, пряча лицо за волосами и смахивая слезы. Хватит разводить сырость. Я со всем смогу справиться. Наверно.

Кабинет ректора узнала еще до того, как подняла голову.

Санта сидел не в своем кресле за столом, а напротив меня перед столом. С легкой улыбкой повел рукой и из ниоткуда возникли две кружки. Пар тонкими струйками поднимался вверх, аромат лесных трав ударил в нос.

— Простите, профессор, я не пью чай, — виновата пожала плечами.

Он показательно вздохнул, кружка исчезла, а на ее место появилась другая, источая любимый аромат кофе.

Бодрящий напиток мне не помещает.

Мы оба взялись за кружки, Санта сделал небольшой глоток и спросил:

— Итак, Уилсон, по какому поводу слезы? Расстроилась, что не дал тебе себя соблазнить?

Кофе пошло не в то горло, вызывая неконтролируемый кашель. Напиток брызнул изо рта. Я конечно прикрылась рукой, но… Но ректор сидел зажмурившись с каплями кофе на лице.

Господи… позор. Еще больший позор чем был до того!

— Простите, — бормотала, судорожно роясь в сумке.

Да куда подевались эти чертовы салфетки?!

Нашла! Нашла… так… секунду…

Санта шумно выдохнул, как-то уж слишком обреченно.

— Я все вытру, — пообещала и трясущимися пальцами сжала салфетку. — Если хотите на меня накричать, я пойму, — пробормотала, вытирая капли кофе с его лица.

Джесс, будет чудо, если он не вышвырнет из кабинета. В лучшем случае!

Вот ведь… и на волосы попало.

— Повернитесь немного, пожалуйста. Нет, вправо… левее… хм… — осторожно, будто боясь что укусит, дотронулась пальцами левой руки до скулы, направляя движение.

Током не ударил, за палец не укусил, я в обморок не свалилась, — хоть в этом повезло.

— У вас холодные руки.

— Простите, — одернула руку, стирая последние капли.

— Прекращайте извиняться, Уилсон. Это действует мне на нервы, — он открыл глаза, встречаясь со мной взглядом. — Вашей меткости можно позавидовать.

Щеки запылали от стыда.

Со мной никогда ничего подобного не случалось! Всегда, когда слушала рассказы о самых нелепых ситуациях, думала, что уж я в подобные не попаду. И вот, пожалуйста. Плюнула ректору в лицо! Ненамеренно, но суть ведь не меняется.

— Я не хотела, — простонала в отчаянии. Пропустила одну каплю у волос… — Подождите, тут… Все. Вроде…

Профессор хмыкнул и покачал головой.

— Садитесь уже, только не плюйтесь больше, а то я вас в угол посажу. Оттуда не доплюнете.

Обхохочешься. И подумать не могла, что когда-нибудь стану ходячим анекдотом.

— О… — выдохнула с широко распахнутыми глазами. — Вы светитесь…

Белая бровь Санты стремительно взлетела, а я наблюдала, как его узоры наполняются голубым сияющим светом.

Потрясающая красота!

— Вы знаете? Глупый вопрос, конечно знаете, — я как завороженная потянулась, желая провести пальцем по волшебному рисунку.

Вовремя опомнилась! Как раз когда Санта с прищуром следил за моей рукой.

— Простите, — села ровно и пальцы за спиной сцепила. На всякий случай.

— Так, Уилсон, — профессор поднялся, обошел стол, чтобы занять ректорское кресло. — Вижу вы пришли в себя, успокоились. Больше ни на кого налетать не станете? Кофе обливать не будете? Вот и прекрасно. Вот и чудно. Можете идти.

Подскочила будто с раскаленной сковородки и в несколько широких шагов добралась до выхода.

Я в шоке.

Надо обсудить с Эллой. Непременно надо обсудить!

* * *

Переодевалась и летела на стадион с одной мыслью — быстрее добраться до Эллы и все ей рассказать.

Если я схожу с ума, она точно об этом скажет без прелюдий.

Однокурсники разбрелись по заснеженному стадиону в ожидании профессора. Увернулась от летящего в меня снежка, выискивая глазами стройную фигуру Эллы.

Короткий хвост светлых волос мелькнул за веселящимися однокурсниками, беззаботно играющими в снежки. Еще два дня назад я бы скакала по всему стадиону вместе с ними. Я не только метко плююсь, я попадаю в "десятку" без особого труда. Врожденная способность.

— Элла, sos!

Насыщенные бирюзовые глаза вперились в меня взглядом.

Ух… Без очков они выглядят ярче и более… как бы сказать, чтоб не ошибиться… колючими.

— Не самое подходящее место, — намекнула она на толпу студентов вокруг.

Черт, права. Если не хочу ползающих по Академии будто тараканы слухов, придется отложить изливание души.

Ладно, два часа я как-нибудь переживу.

Элла улыбнулась на мой кивок за секунду до прилетевшего ей в лоб комка снега.

— О! О-у… — вырвалось у меня.

Необычно наблюдать быструю метаморфозу: от улыбки однокурсницы не осталось и следа. Гневно дыша она избавилась от снега и, кажется, нацелилась избавиться от того, кто в нее попал.

Ну, конечно. В глупости Стронгера не сомневалась ни разу. Он — воплощение всевозможного идиотизма, который вообще может сочетаться в одном человеке.

Слова Элле не потребовались.

Действительно, зачем тратить силы на разговоры, когда можно потратить их на убийство?

По краям стадиона, где студентов не оказалось, в воздух двумя столбами взвился снег. Над головой Стронгера два потока соединились и резко направились вниз.

Ошарашенный парень тупо смотрел наверх, вместо того, чтобы защитить себя хотя бы элементарным щитом. Впрочем, ему и не пришлось. По стадиону пронесся недовольный голос профессора Купера:

— Мисс Томас! — снег развеялся, осыпая каждого.

Высокий смуглый мужчина с хмурым лицом уверенно прошел сквозь толпу.

— Отличная работа, — неожиданно выдал он, продолжая хмурить брови. — Еще раз так сделаете вне тренировки — пойдете драить туалеты. Без магии.

— Что? Несправедливо, профессор. Стронгер ее провоцировал!

— Мисс Уилсон, не переживайте, будете вдвоем несправедливо оттирать дерьмо с фаянсовых друзей. Я что, похож на сопливого мальчика, которому можно высказывать свои претензии?! — в военной манере произнес он. Его голос, кажется, вышел далеко за пределы стадиона.

Элла тактично "попросила" заткнуться тычком под ребра.

О, я вовсе не собираюсь продолжать эту, несомненно приятную, беседу.

— Зачем ты влезла? — с недовольным спокойствием вопросила однокурсница.

— Тебя хотела защитить, — поведала казалось бы очевидное.

— Я тебя не просила, — покачала она головой. — Думай в следующий раз, что ты делаешь.

Раскрыв рот, уставилась на девушку.

Элла со всем вниманием слушала профессора.

— Знаешь, что? Если бы у тебя были друзья ты бы знала — о помощи не надо просить, ее просто получают. Ах да, у тебя же нет друзей и, похоже, никогда не было.

Я протиснулась между нестройных рядов поближе к профессору. Он объяснял чем мы будем заниматься ближайшие два часа и какого уровня необходимо достичь, чтобы продолжить у него заниматься в следующем семестре.

Наши занятия считаются дополнительными и пока мы всего лишь второкурсники он не обязан учить каждого. Он выбирает достойных. Именно им обычно намного проще на третьем курсе, когда профессор начинает беспощадно гонять своих законных студентов.

Про Эллу постаралась не думать. Мы с ней не заклятые подружки, чтобы о ней переживать. Просто хотела помочь, но впредь подобной ошибки не допущу.

— Выстраивайтесь в две шеренги напротив друг друга, — отдал команду профессор.

Однокурсники пришли в движение. Переругивания от тех, кто договорился работать вместе, доносились ото всюду. На прошлой тренировке мы стояли в паре с Мией. Нам пришлось переставить несколько человек, чтобы быть вместе. Теперь она молчаливо наблюдает за мной и наконец-то прекратила попытки со мной заговорить.

Не заморачиваясь встала по центру. Пусть удача сама решит, кому не повезет. Учитывая, что мой день явно не задался, не удивлюсь, если под нами развернется земля и мы полетим в пропасть.

— Поживее! — рявкнул профессор Купер.

Студенты заметно ускорились.

Вселенная и впрямь решила подшутить надо мной. В десяти метрах остановилась Эмма.

Растерянное выражение мгновенно сменилось ухмылкой на пухлых губах.

Всегда считала ее внешность идеальной: правильные черты лица, полные губы, маленький нос и большие глаза. Она походит на куклу, но на куклу живую. Фигура выше всяких похвал. Округлые бедра, стройные ноги длинноногой лани, и грудь вдобавок очень красивой формы небольшого объема, но крайне сексуального. Стоит ей надеть обтягивающее платье, как его кто-нибудь заляпает слюнями. Когда она ходит в шортах и майке рядом невозможно находится. Чувствуешь себя неуверенным подростком.

За грудь особенно обидно. У меня есть все, а сексуальных полушарий мне не досталось. Зато волосы шикарные, да. Ну, надо же себя чем-то тешить.

— На прошлом занятии мы разобрали "Стрелу льда" и "Снежный щит". Правый ряд защищается, левый нападает, затем меняетесь. Приступаем!

В нападающих оказалась я.

Отлично.

То ли нарастающая злость помогла, то ли я просто чертов гениальный боец, но "стрела" вышла с первого раза и весьма внушительная. Отдаленно напомнила копье. Видимо сильно хотела, чтобы оно достигло цели.

Глаза Эммы на миг расширились, она выставила щит: снежинки, мирно покачивающиеся в воздухе, при появлении стрелы задвигались в неуловимых движениях, превращая лед в крошево.

Жаль. Но, пусть она и редкостная сука, смерть — это слишком.

Девушка вскинула руки и теперь стрела полетела в меня.

— Ты заслужила! — прорычала она.

Щиты мне всегда удаются лучше атакующих, так что я даже напрячься не успела и запустила ответ.

— Да?! И чем же?

Эмма спряталась за щитом. Из-за снега я на мгновение потеряла ее из поля зрения, а когда увидела на меня уже несся снежный вихрь.

— Ты испортила мои отношения!

Выставив подходящий блок, ввернула в ответ "Ледяные искры": сотни мелких осколков льда несутся в одну точку со скоростью ветра.

— О чем ты? Какие отношения?!

Злость пополам с адреналином бушевала в крови. Пока Эмма не успела опомниться отправила следом "Гроздья града". Маленькие ледяные шарики ринулись в нужном направлении. Потеряла бдительность, наблюдая за градом, и оказалась сбита воздушным потоком.

Черт! Всегда про него забываю.

— Кристофер бросил меня из-за тебя!

Ладони саднило от встречи с твердым снегом под ногами. Не поднимаясь запустила одну стрелу, вторую, третью…

— Он сам ко мне полез, Эмма! И получил за это!

Она зарычала и снова использовала воздушный поток, только теперь я к нему подготовилась.

— А ну прекратили! — громогласно произнес профессор.

Поднялась на ноги, отряхивая снег.

— В чем дело? — требовательно вопросил Купер, нависая надо мной.

— Это личное, — вложила в слова все свое спокойствие, на какое способна.

— На моих тренировках нет ничего личного, Уилсон! Не можешь оставить свое дерьмо в Академии, тогда вали ко всем чертям со стадиона! — проорал он едва ли не в ухо.

Прекрасно. Эмма довольно ухмыляется, а я получила за двоих.

— Несправедливо, — возмутилась второй раз за час. — Профессор, я не…

— Мне плевать на твои оправдания, Уилсон! Пошла на хрен с моего стадиона!

— А… — задохнулась от несправедливости.

Почему только я виновата?

Не стала озвучивать вопрос. Купер в ответ лишь больше распалится и вообще запретит приходить на его занятия и тогда в следующем году я буду отстающей.

Эмма с самодовольной ухмылкой кивнула в сторону выхода.

Стерва.

Вот значит почему она придумала это условие. Решила отомстить за то, в чем нет моей вины.

Кристофер — озабоченный козел. Он думал уломать меня на секс. Я долго терпела его идиотские подкаты только чтобы не растраивать Эмму. Он напрочь отрицает значение слова "нет". По-своему умозаключению сделал вывод, что отказ означает согласие и присосался к моим губам. Меня чуть не стошнило прямо на него.

В итоге врезала ему по яйцам и взяла с него обещание не рассказывать никому, что он меня поцеловал. Не хотела, чтобы Эмма узнала. Она вроде любила его. Или ей так казалось. В общем не мое дело, я лишь не хотела портить отношения с подругой.

Оказывается, они уже тогда испортились, а я узнала только спустя год.

Тяжелая дверь захлопнулась, отрезая от заснеженного стадиона.

Больше всего обидно, что она сочла меня виноватой.

Козел-Кристофер на следующий же день заявил ей, что им надо расстаться. Он не объяснил причины, сказал "надо" и ушел. И она все это время перекладывала вину на меня?

Конечно, удобно. Считать Джессику виноватой во всех грехах. Почему нет? Джесс ведь сама просила "засоси меня, чертов ты мудак".

Фу. Я после того случая даже в щеку целовать парней отказывалась, так что пострадавшая сторона не только она. Кристофер подгадил нам обеим.

По стене напротив расползалась еловая гирлянда. В повисшем перламутровом стеклянном шаре увидела свое отражение. Я предполагала, что вид у меня не слишком радостный, но чтоб настолько удрученный…

Это будет худшее Рождество в моей жизни.

Атмосферу чуда портят появляющиеся проблемы, а мелкие неурядицы дополняют.

Большой красный бант украсил стену над лентой, а под ней появился рождественский носок.

Носок!

Это точно мне? В коридоре кроме меня никого, значит мне.

Первый раз!

Мой первый подарок от Академии! В прошлом году мне так и не посчастливилось получить носок. Может везение возвращается ко мне?

Ох… волнительно.

Интересно, чем Академия решила меня порадовать?

Так… посмотрим…

— Да ты издеваешься, — простонала, крутя в руках шар предсказаний. — Это же игрушка для малолеток!

Темная сфера смотрела на меня черным бездонным "глазом".

Бесполезная штука. Мы в школе баловались подобной ерундой. Спрашивали всякие глупости, вроде "нравлюсь ли я Питеру" или "получу ли я высший бал по математике".

Неужели из всего многообразия мне нужно "всезнающее око", которое используют чисто ради прикола?

Нет, похоже моей удачливости пришел окончательный и бесповоротный конец.

— Ты хоть настоящий? — спросила без энтузиазма.

Черная пустота сменилось серой дымкой, а затем на белом фоне появилось слово: "Да".

Ну, конечно. Что ты еще мог сказать?

— Так каждый дурак может, — фыркнула и направилась к лестнице.

Буквы расплылись, вырисовывая новый ответ: "Нет".

Я тебя не спрашивала.

Верх идиотизма — разговаривать с шаром.

— Ладно. Допустим, ты настоящий шар-оракул. Тогда скажи мне, я соблазню Санту?

Благо вокруг никого не оказалось и от свидетелей избавляться не придется.

Буквы начали меняться, образовывая лаконичное: "Да".

Бред.

Чушь.

— Окей. Значит, я выполню условие магического контракта?

"Нет", — ответил шар, чем и подтвердил мое убеждение — это самая обыкновенная игрушка. Кроме развлечения ни на что не годится.

— Джессика! — по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, несся Джастин.

Еще одна причина моих проблем. Если бы Кристи не стала исходить от тупой ревности, возможно и не было бы условия, контракта и хаоса, перевернувшего мою жизнь.

— Постой, Джесс, — парень нагнал меня и придержал за локоть.

Выдернула руку, демонстрируя, что не настроена терпеть нарушения личного пространства.

— Привет, Джастин, — старалась выглядеть вежливой, однако вышло сухо.

Его черные волосы как обычно торчали во все стороны, хоть он всегда тратит большое количество времени на укладку. Как и на маникюр, СПА, обертывания, грязевые ванны… Помешанные на внешнем виде парень.

Меня удивляет, кто привил ему любовь к многочасовым занятиям… собой? Один раз он опоздал на занятия, потому что делал шоколадное обертывание и огуречную маску.

В общем-то более странным оказался факт влечения Кристи к нему. Мы с Мией долго искали причины. Хотя бы одну.

Не нашли.

— Я слышал, ты поругалась с девчонками, — начал Джастин заход издалека. — Может, тебе нужна помощь? Ну, там, с рефератами, например, или по теме подтянуть?

Все-таки природа — странная штука. Не смотря на все загоны, он умный парень. Только простых и очевидных не понимает.

— Спасибо, Джастин. Я справляюсь.

Уйти мне не дали. Милостиво позволили подняться на одну ступеньку и я вновь ощутила прикосновение чужих пальцем к коже.

— Ты уверена? — парень продемонстрировал в улыбке идеально ровные белые зубы. — Не стесняйся, Джесс, я могу помочь.

Я уже имела неосторожность обратиться к нему за помощью. Просила объяснить формулу по алхимии. В итоге Кристи сочла наш разговор подкатом и флиртом, разумеется с моей стороны.

До меня наконец дошло, что Эмма и Кристи видели во мне соперницу.

Это же смешно! Джастин, Кристофер… да если бы на земле остались мы втроем и от нас зависело продолжение существования человечества, я улетела бы на Марс. В темноте и при должной фантазии Джастин вполне сойдет за девочку.

— Все хорошо, правда, — сухо заверила, сделала шаг и снова остановилась!

Господи, дай мне сил сохранить спокойствие, не наорать на парня и не спустить с лестницы.

Повернулась рявкнуть что-то малоприятное и грубое, но Джастин воскликнул:

— Шар предсказаний? Ух ты, класс! — он нагло забрал из рук игрушку, рассматривая его как диковинную вещь. — Настоящий… Где ты его взяла?

Почему-то язык не повернулся сказать, что Академия меня так с Рождеством поздравила.

— Да… неважно… — произнесла плохо различимо. Парень и не заметил. Его всецело поглотил шар.

Он у меня подобного трепета не вызвал.

— Потрясная штука! Я долго упрашивал предков подарить мне такой, но настоящий Оракул даже по их меркам стоит слишком много.

— Зачем он тебе?

Может ему известно то, чего не знаю я? Вдруг этот шар подобен волшебной лампе Алладина.

— Смеешься? — Джастин хрюкнул, стушевался, но не на долго. — Он ответит на любой вопрос, даже самый тупой. Вот смотри: я дурак?

Серая дымка затянула "глазок", демонстрируя ровные буквы "Да".

Прыснула со смеху при виде озадаченного выражения раскрасневшегося лица.

Так, ладно. Допустим, вещица и впрямь стоящая, поскольку с ее ответом я полностью солидарна.

Забрала свой шар, пока его ненароком об стену не разбили, и все-таки убежала наверх.

Трель колокольчиков оповестила об окончании учебного дня. Студенты мгновенно заполонили пустующие коридоры.

Надо расспросить Лиса на предмет Оракула. Не помешает сперва узнать о его свойствах, чтобы не попасться на какой-нибудь магический крючок.

Глава 4

"Мне кажется, я упала два дня назад и до сих пор лечу в пропасть. Эй, там! Внизу! Готовьтесь, я скоро"

Искать Лиса не пришлось. Он спускался с третьего этажа в столовую, и потащил меня с собой. Упираться не стала. Вести беседу за чашечкой вкусного кофе намного приятнее.

— Я слушаю, — Лис взялся за салат, давая мне возможность самой контролировать поток слов, не отвлекаясь на вопросы.

В который раз поразилась насколько легко делить с Лисом новости, высказывать мысли и предположения, негодовать и злиться. Он будто рожден для понимания меня.

— Эмма, — Лис словно пробовал имя на вкус. — Эмма… Хорошо она тебя подставила.

— Ага, — согласилась, смотря на еду с отвращением. — Со вкусом.

Нет аппетита. Совсем и категорически. Он помахал ручкой и ушел в закат.

— Этот вопрос я решу, — хмыкнул Лис с шальной улыбкой. — А что там с контрактом? Нашли что-нибудь?

Интересно, как он собирается решить вопрос с Эммой, которую он даже не знает? А, в общем-то, какая разница? Хочет попытаться — пускай. Получится — отлично, нет — не велика беда, надежд не питала.

— Нет, но ректор настоятельно порекомендовал изучить некоторые книги…

— Подожди, ректор? — Лис от удивления не донес ложку до рта.

— Мы не успели тебе рассказать, Санта все знает, — понизила голос до полушепота.

Любопытные студенты вокруг уже навострили уши. Наверняка слух о борьбе на стадионе распространился по волнам нашего радио Академия FM. Любые стычки между студентами обсуждаются до появления более стоящей новости, и так до бесконечности.

— И как он отреагировал?

— Дал мне это, — протянула лист с названиями книг.

Лис пробежался глазами и загоготал на всю столовую.

— "Глупость — не порок" тоже он написал? Ректор у вас с юмором.

— У нас, — поправила его. — Он теперь и твой ректор.

Больше чем смеяться Санта любит шутить и подкалывать студентов. Всегда в меру и с уважением, поэтому никого не напрягает. Любить профессора за это меньше не стали, даже наоборот — чуточку больше. Занудных дяденек и среди человечков хватает.

— У вас проводятся неформальные встречи? — поинтересовался Лис и откинулся на спинку стула. — Например бар из столовой по субботам?

— Бар из столовой? — переспросила, вдруг ослышалась?

Нет, я все верно услышала. Лис кивнул, взглядом изучая меня и, собственно, помещение.

— В вашей Академии столовую превращали в бар? — воскликнула, не веря своим ушам.

Рыжий чуть склонил голову набок, с загадочной улыбкой наблюдая за моей реакцией.

А Лис красивый… Не из тех напыщенных перекаченных мачо с нутром чмо, а по-настоящему красив. Он даже рыжий цвет волос обернул в свою пользу! Стрижка по последним трендам художественно торчит, волосы не длинные, но и не короткие. Средние. Идеальные.

Черты лица мягкие. Не смазливые, а скорее в меру утонченные… Он производит впечатление уверенного в себе. Не самоуверенного, — это диаметрально противоположные качества.

У него чувственные, четко очерченные губы. Нагловатая улыбка и вызов в глазах с длинными ресницами, которым любая девушка позавидует.

И я еще не учла его высокий рост и спортивное тело. Без груды мышц, — их я как раз не люблю.

Да он будто для меня создан! Словно кто-то нашел мое описание "идеального мужчины", написанное еще в десятом классе, и воплотил в жизнь. И не просто воплотил, а преподнес на блюдечке.

— И ректор пил со студентами, — кивнул Лис, а я уже успела потерять нить разговора.

— Ректор пил?

Рыжий оперся на локти и наклонился вперед, оказавшись перед моим носом.

— И пил, и ел, — подтвердил крайне приятным голосом. — Так что насчет развлечений? Есть в вашей Америке что-нибудь стоящее?

Уф… и почему меня бросило в жар? Как школьница, впервые заговорившая с парнем, который ей нравится.

Нравится?

Да, определенно.

Совершенно точно нравится.

— Гринтон, — взгляд сам собой скользнул на губы всего в каких-то десяти сантиметрах. — Маг-городок рядом с Академией. После занятий и до девяти вечера нам разрешено его посещать.

— И чего мы сидим? — хмыкнул Лис, поймав мой взгляд. — Веди меня на экскурсию. Надеюсь, ты хороший гид?

— Ты еще не представляешь, как тебе повезло, — хмыкнула, продолжая сидеть на месте.

— М-м… я догадываюсь, но без доказательств — не поверю.

Закусила губу в улыбке и вышла из-за стола.

— Через полчаса в главном холле. Не опаздывай, — бросила через плечо и выпорхнула в коридор.

Давно не чувствовала себя такой… такой… будто крылья приделали!

Разом все проблемы отошли на второй план. И дурацкий контракт, и Санта, и истеричная психопатка Эмма, и даже этот шар-предсказатель.

О нем ведь хотела у Лиса узнать и совершенно вылетело из головы. Ну, ничего. У нас будет достаточно времени, чтобы все обсудить.

* * *

Я немного задержалась. Волосы упрямо не желали красиво сворачиваться в две миленькие шишки на макушке. Хотя все называют их рожками.

В итоге опоздала я. Лис в холле покачивался на пятках в ожидании. Белая дутая куртка распахнута, демонстрируя такого же цвета худи.

А ему идет белый! Даже очень.

— Идем? — подлетела к нему и как ни старалась, предвкушения скрыть не смогла.

— Надеюсь, ты составила туристический маршрут? — Лис закинул руку на плечо и неспешно повел на выход.

Обычно возникающее в таких случаях желание сбросить чужую конечность, отстраниться и добавить пару-тройку "ласковых" слов не появилось. Положительный сигнал, как ни посмотри.

— Это будет лучшая экскурсия в твоей жизни.

Лис присвистнул.

— Смелое заявление. Не боишься, что не оправдаешь ожиданий?

Мы вышли из Академии на крыльцо и нос к носу столкнулись на ступеньках с Эммой.

Конечно, хорошее настроение обязательно должно быть испорчено.

Девушка сделала вид, будто нас не видит, и продолжила подниматься.

— Шлю-юха-а, — протянула она, проходи мимо.

Нет, это уже за гранью. Даже Лис услышал! Она наверняка старалась "коснуться" его ушей.

— Может хватит, Эмма? — раздраженно, на грани "вот-вот взорвусь", повернулась к ней.

Она состроила совершенно невинное личико и неподдельно удивилась:

— Что-то не так?

Все не так, стерва ты двуличная.

— Да ты совсем…

— Подожди, Джесс, — мягко прервал Лис, с легким наклоном головы смотря на мою бывшую подругу. — Ты Эмма?

По лицу поняла, как она напряглась, но все же храбро ответила:

— Да, а что тебе надо?

Кажется… вернее не кажется, а так оно и есть, — я совершенно не знаю этого парня.

Он одной рукой сотворил незнакомый жест. Я едва не упала! Эмма с вытаращенными глазами истерично мычала, не в силах вымолвить и слова из-за снежного комка во рту.

Лис хмыкнул и спокойно, будто ничего не произошло, произнес:

— Снова услышу гадости в адрес Джесс и промою твой рот с мылом, андестенд?

Мычание усилилось, она нервно запрыгала на месте, выколупывая снег изо рта.

— Будем считать согласием, — хмыкнул рыжий, развернул меня и повел дальше по аллее.

— Лис… — ошарашенно смотрела на него, забывая смотреть под ноги.

Не сомневаюсь — он удержит меня, если споткнусь и начну падать.

— Хватит ее терпеть, — его взгляд на мгновение задержался на губах. — Или ты хочешь, чтобы она дальше тебя донимала?

— Нет, но…

— Вот и все, — заключил Лис. — Вопрос решен. Я ведь обещал?

— Обещал, — подтвердила по-прежнему в легкой растерянности.

Наблюдать за Эммой со снежком во рту было забавно, конечно, просто… В чем-то ведь должен быть подвох.

— Зачем тебе это?

— Что?

— Зачем ты мне помогаешь?

Остановилась у высоких кованных ворот, вынуждая и Лиса затормозить.

Мы не знаем друг друга настолько, чтобы вставать на защиту.

Мия была моей лучшей подругой на протяжении многих лет и даже она не стала мне помогать в нужный момент.

— Потому что хочу, — Лис сократил между нами расстояние до минимума. — Этого достаточно.

Пальцы оказались в плену горячей ладони, даря пугающее спокойствие и в то же время волнуя душу.

Не может быть настолько хорошо.

Или все-таки может?

А, к черту! Почему нет?

Мне в кои-то веки понравился парень и притяжение взаимно, почему я должна отказываться? Из-за глупого страха, что все пойдет по струне? Ну уж нет.

Все будет отлично! И я это докажу. В первую очередь самой себе.

* * *

Без сил рухнула на мягкий диванчик за столиком кафе миссис Бонкинс.

Никогда бы не подумала, что в Гринтоне, маленьком городке, где студенты тайком предпочитали весело отметить чей-нибудь день рождения, может быть так весело!

— Обратно тебе придется меня нести, — я вытянула ноги, приняв почти горизонтальное положение.

Лис засмеялся.

— Оформляем доставку до двери или до кровати?

Щеки от продолжительного влияния холодного воздуха раскраснелись, вдобавок мы ввалились в кафе засыпанные снегом. Миссис Бонкинс не хотела нас пускать, повезло, что у меня с ней сложились теплые отношения и мне удалось ее уговорить.

Мы смеялись как ненормальные! Хохотали без устали, улыбки не сходили с лица и где бы мы ни появлялись, через пару минут нас принимали за душевно больных.

Я никогда в жизни не чувствовала себя более счастливой. Никогда и ни с кем.

— Спасибо, — выдохнула искренне, наблюдая за Лисом.

Он в расслабленной уверенной позе в кресле напротив совершенно не похож на студента третьекурсника. Сразу хочется накинуть ему пару-тройку лет.

— Давай закажем что-нибудь фееричное? — он подозвал единственную в зале официантку и пристал к ней с дотошными вопросами о самых дорогих и изысканных блюдах.

Мне пришлось с ним не на шутку повоевать, когда она начал везде за меня платить. Я сама способна рассчитаться за свои развлечения, а Лис заявил, что я оскорбляю его. Тем, что сама хочу за себя заплатить!

Наша первая ссора состоялась на глазах контролера, пропускающего в хижину страха. Лис воспользовался запрещенным приемом — сказал, если я не согласна на его условия, он уйдет. Пришлось сдаться.

И теперь он, похоже, решил заплатить за мой ужин?

Официантка озвучила нереальную цифру, от которой у меня глаз задергался, а рот неприлично открылся.

Подождала, пока девушка уйдет, и бескомпромиссно заявила:

— Я возьму рыбный стейк и овощи на гриле.

— Джесс…

— Лис. Не надо, пожалуйста.

— Почему ты просто не можешь расслабиться и кайфануть?

— Потому что я могу сама за себя заплатить, — повторила уже сказанное несколько часов назад.

— Я хочу тебя угостить. Это не обсуждается, — хмыкнул Лис в подтверждение своим словам.

Хорошо. Тогда я просто уйду без обсуждений.

Собственно, я попыталась воплотить задуманное. Поднялась, вышла из-за стола, игнорируя вопросы Лиса. Схватила куртку, подобрала выпавшие варежки, и тут меня постигла неудача.

— Отпусти, — попросила, оказавшись в кольце рук.

Пусть мне чертовски приятно находиться с ним рядом, ощущать его прикосновения, даже просто ловить взгляды…

— Джесси, — промурлыкал на ухо, — ты ведь не хочешь уходить.

А кто бы захотел? Покажите мне хоть одну адекватную девушку, которая сама, добровольно, по своей воле, в трезвом уме и твердой памяти захочет уйти от Лиса?

Удачи в поисках.

— Ты сам хотел уйти, — перешла в оборону, смотря куда угодно, лишь бы не на парня.

Когда его губы слишком близко, я не могу удержаться от представления какие они… по ощущениям.

— Нет, Джесси, я сказал, что уйду. Это не одно и то же, — почувствовала его улыбку.

— Ты манипулировал!

Дошло, наконец!

Возмущенно ткнула кулаком в плечо, исключительно в целях демонстрации своего недовольства.

— Немного, — рассмеялся Лис, утягивая меня обратно на диван.

Господи, на нас все смотрят! Народу немного, но те, кто есть, глаз с нас не сводят!

Неловкость погребла под монолитной плитой своего давления.

— Давай уйдем, — простонала с жалобными глазками Кота из Шрэка.

— На ужин мы не успели, хочешь сидеть голодной до утра? — теплое дыхание защекотало волосы у виска.

— Аппетита нет.

От чувства голода не осталось следа. В кафе влетала с чувством, что без труда съем слона, теперь от одной мысли о еде тошнит.

— Я не позволю тебе морить себя голодом.

Взгляд зацепился за хихикающих девушек в дальнем углу возле окна. Они быстро собирались, переглядывались, бросали на нас любопытные взгляды.

Сьюзан и Британи. Две подружки не разлей вода, заядлые сплетницы и сочинители слухов. Из-за них все в шутку начали называть распространение сплетен "радио Академия FM".

Черт. Они ведь не ограничатся тем, что видели. Они придумают то, чего не было. Большинство не поверит, но все знают — свежие новости первыми узнают подружки-сплетницы.

— Лис, пожалуйста, давай уйдем, — взмолилась, смотря в спины выбежавшим из кафе девчонкам.

— Мы сделали заказ, придется подождать. Джесс, в чем дело?

— Сьюзан и Британи, — на Лиса имена не произвели должного впечатления. Конечно, он ведь новенький. — Они всем растреплют что видели нас, нашу ссору, снабдят выдуманными подробностями и через час каждый паук в Академии будет знать их интерпретацию событий!

Лис со спокойствием удава закинул мои ноги к себе на колени.

— Вряд ли они сравнятся со сплетниками Снежной Академии. Забей на них. Джесси, выше нос, — протянул он, приближаясь к губам.

Сердце учащенно забилось, пульс подскочил минимум до сотки.

Одно мгновение и я бы наконец ощутила вкус сладкого поцелуя… но так не вовремя подошла официантка.

Со смущенным видом она поставила перед нами блюда и убежала, едва не сбив с ног миссис Бонкинс.

Не без сожаления мы переключились на еду. Я не заметила вкуса. Совершенно. А все из-за постоянных взглядов Лиса. Стоило представить несостоявшийся поцелуй и желание потреблять пищу исчезало. Ела чисто по инерции.

Когда принесли счет, у меня едва глаз не выпал!

— Лис, откуда у тебя столько… откуда столько… черт, ты ограбил банк?!

И главное — за что такие деньги? Будь в тарелке что-то умопомрачительное, я бы точно заметила. Или нет?

Я, кажется, утратила способность здраво мыслить.

— Скажем так, это "привет" из прошлого, — криво усмехнулся Лис, выпуская меня из кафе.

Застегнула куртку повыше. Холод за пару минут забрался под джинсы и заморозил уши.

Быстрее добраться до территории Академии…

Какое может быть прошлое с таким "приветом"? Может он наемный убийца и получил гонорар за успешно выполненную работу? Или киллер человечков? Получил наследство? Получил откат за краденные драгоценности?

За воротами, как и ожидалось, выдохнула. Мороз отступил, оставляя комфортную прохладу и возможность наслаждаться сверканием снега в свете фонарей, звездным небом и хрустом под ногами.

— О чем ты говорил? — вынудила Лиса остановиться аккурат под фонарем возле запорошенной лавочки. — Какое у тебя прошлое?

Меня мгновенно заключили в кольцо рук, рисуя на губах улыбку.

— Тотализатор в Снежной Академии. Выиграли, получил свою часть, — пояснил рыжий. — Никакого криминала.

— Точно? — уточнила, не видя, впрочем, причин не верить.

— Клянусь, — успокоил Лис возле губ.

Вторая попытка…

Невесомое прикосновение, бешеный стук сердца и…

— Да вы охренели!

Проклятье!

Ректор стоял дальше по аллее, ближе ко входу в Академию. На хмуром лице написано недовольство.

Лис не отпустил, обнимая одной рукой и решил, похоже, взять удар на себя.

— Добрый вечер, профессор, — улыбнулся он в своей манере.

— Васильев, вечер "добрый", когда все студенты в положенное время находятся на территории Академии, а не шляются за ее пределами, — бушевал Санта.

Еще один пунктик ректора. Из всех возможных провинностей больше других его приводи в бешенство, когда студенты возвращаются после положенных девяти часов вечера.

Неизвестно почему это влияет на него сильнее чем, например, опоздание на лекцию, которую он ведет.

— Мы задержались всего на двадцать минут, — заметила, сжимая руку Лиса.

— Вам напомнить правила Академии, Уилсон? — прогремел профессор.

В ярких голубых глазах разве что молнии не сверкали.

— Не надо, — промолвила, принимая капитуляцию.

Оспаривать бесполезно. Мы действительно опоздали. Не на час, не на два, всего на двадцать минут, но для ректора это крайне весомо.

— Первая провинность, профессор, — улыбнулся Лис. — Простите?

Вот, черт…

Фирменная улыбка Санты… Быть беде.

— Не прощу, Васильев, — и не угадаешь, что за ней прячется и чего ждать в следующую секунду. — Оба наказаны.

И все это — с улыбкой на губах.

Сдержала разочарованный вздох. Незачем привлекать к себе еще больше внимания.

— В воспитательных целях запрещаю вам покидать территорию на неделю.

— Профессор, — с налетом раздражения начал Лис.

Зашипела на него, призывая молчать. Поздно.

— На месяц, — припечатал ректор и, развернувшись, зашагал к величественному зданию с пятью шпилями.

Хорошо нас на них не посадил.

— Ли-ис, — взвыла от досады.

— Да ладно, — отмахнулся он. — Мы сегодня весь Гринтон изучили вдоль и поперек, за месяц там не появится ничего интересного.

Оптимист.

Да только суть не в Гринтоне…

Санта не спускает попытки перечить. Он с нас теперь три шкуры снимет и не поморщится, а на губах будет цвести все та же фирменная Санты.

Глава 5

"Студенты совсем распустились. Положили большой болт на правила Академии! Я их искать должен, а они стоят целуются. Да и пусть бы себе целовались, вернись они вовремя. Одни в Кубик играют, другие по ночам шляются, и между двумя событиями общая фигурантка.

Надо узнать у Мороза, чем его раздражал Васильев. Притащил на свою голову. Разлагает мне дисциплину и развращает студенток. О последнем не мне говорить, но смысл не поменялся"

Из личных заметок Санты

Едва мы поднялись на мой этаж, на нас выбежала Элла. Вернее выбежала она на лестницу, а столкнулась с нами.

— Я тебя везде ищу, — сообщила девушка. — Привет, — кивнула Лису и снова обратилась ко мне, — Надо поговорить.

Зачем еще ей было меня искать? Явно не в великой любви признаться.

Махнула рукой на дверь. На разговоры у меня банально не осталось сил.

Хорошо Лис придерживал, а так бы растянулась на диванчиках в главном холле и осталась ночевать там.

Выжата я. Полностью.

Хочу лечь и беспробудным сном проспать до утра.

Жестом указала на стул, сама забралась на кровь, между спиной и стеной воткнула подушку.

Удобно. Не хватает разве что…

Лис сел рядом, притягивая к себе.

Нет, теперь всего хватает.

Устроила голову на его плече и приготовилась слушать. Судя по нетерпению Эллы ей есть, что сказать.

— Помнишь я говорила, что в книгах нет ничего по нашей теме? В тех, которые Санта рекомендовал. Помнишь? Так вот, я изучила их снова. Когда знаешь, что хочешь найти, плыть по течению информации проще.

Почему она говорит много и нудно? Я ведь засну.

— Ты нашла, как аннулировать контракт? — зевнула, прикрываясь рукой.

— Его нельзя аннулировать, Джесс, — ворчливо напомнила она. — Я нашла возможность выжить, если не выполнишь условие.

— Давай, порадуй меня, — снова зевнула.

Ничего не могу с собой поделать.

— Ну, порадовать мне тебя особо нечем, — желание говорить у Эллы стремительно исчезло.

— Тогда просто скажи, что ты нашла, — состояние нервозности подкатило слишком близко — с расстояния ста метров призывно машет ручкой.

Горячая ладонь успокаивающе заскользила по спине, понижая градус нервной возбудимости.

— Надо найти источник силы и в день прекращения контракта подключиться к нему, — спокойно поведала Элла.

— К кому? — не поняли мы с Лисом.

— К магу, намного превосходящего тебя в резерве, — пояснила девушка, поправляя очки.

— И где я найду сильного мага, который согласится делиться со мной энергией? — это даже звучит бредово.

— Другого варианта нет и вряд ли мы успеем его найти.

— А мага, значит, найти проще? — поднялась в негодовании. — Элла, где я мага-то возьму? Ни твоей, ни моей, ни даже энергии Лиса не хватит, я уж не говорю об остальных студентах.

— Знаю, — ее невозмутимость меня пугает. — Я думала над этим. Единственный гарантированный вариант не убить ни себя, ни источник, это… Санта.

Мне ведь послышалось?

Лис, прежде сохранявший вполне позитивный вид, нахмурился.

Не послышалось.

Вся надежда была на слуховые галлюцинации.

— Нет, — объявила громко и четко.

— Джесс, Санта твой единственный вариант остаться в живых, — Элла попробовала воззвать к моим инстинктам самосохранения.

Не вышло. Здравый смысл еще никто не отменял.

— Я не стану его просить! — вспылила, сглатывая подступающий к горлу ком.

Что за несправедливость? Выход есть и снова зациклен на Санте!

Не хочешь соблазнять, все равно придется умаливать ректора, — вот какой итог!

— Решать тебе, — Элла встала на ноги. — Если решишься, то пойти к нему придется сегодня. Для обмена энергией надо провести с десяток сложных ритуалов. Я подсчитала, на них уйдет все оставшееся время. Начнете завтра и уже не успеете.

Дверь закрылась за ней вместе с последними словами.

— Джесси, — начал рыжий, но я оборвала его.

— Лис, пожалуйста… Мне надо остаться одной, — отошла к окну, беззвучно сглатывая слезы.

Он меня прекрасно понял. Не стал насильно навязывать свою компанию, не пытался утешать. Я бы только больше расстроилась, вдобавок разозлилась и выплеснула все накопившееся на него.

Не хочу, чтобы ему досталось.

Похоже, я должна справиться сама и решить, как действовать дальше.

* * *

За меня все определили "подружки" два дня назад. Из-за них я теперь стояла перед дверью ректора, не в силах поднять руку и постучаться.

Как я объясню ему суть визита?

"Здравствуйте, Санта! Мне нужна ваша энергия", — Терминатор в магической реальности.

Остается надеяться он успел остыть из-за опоздания и не убьет меня сразу. Даст хотя бы возможность высказаться.

Три отрывистых удара и я забыла как дышать.

Время словно заморозили, вынуждая секунды растягиваться в минуты. Наверное, его нет дома. Сидит в кабинете, работает…

Не стоит беспокоить профессора. Загляну к нему завтра.

Развернулась, чтобы сбежать по каменным ступеням по своим же следам на снегу, и услышала за спиной усталое:

— Уилсон, какого черта?

От резкого оборота потеряла равновесие на скользких ступенях и полетела вниз.

Хм… нет. Не упала. Крепкие руки удерживали под спину, а в прищуренных голубых глазах читалась угроза.

Одним наказанием не отделаюсь.

— Простите, профессор, — промямлила, держа руки на весу.

Прикасаться к оголенной верхней части туловища Санты не решусь даже под страхом упасть.

Меня поставили на ноги. Предусмотрительно отошла от края поближе к стене дома.

Ректор сложил руки на груди, не пытаясь натянуть на лицо добродушное выражение.

Да, радоваться и впрямь нечему.

Его полураздетое состояние несколько отвлекает от сути… и узоры по всему телу… зачем я пришла?

А!

— Профессор, мне неловко вас просить… я правда не хотела… мы искали другие варианты… — бормотала, заламывая себе пальцы.

— Ближе к сути, Уилсон, — поторопил Санта.

Ему не холодно? Погода хорошая, но все же не лето. Хотя лета здесь никогда не бывает. Привык, наверно.

Ладно, не отвлекаемся.

— Магический контракт невозможно аннулировать, у меня остается два варианта: исполнить условие или найти источник энергии, чтобы не умереть, когда срок истечет.

— Долго до вас доходило, — бросил ректор и зашел в дом. — Проходите.

Что?! К нему домой?!

Нет! Ни за что!

— Уилсон! — прорычал Санта из глубины хорошо освещенной гостиной.

Че-ерт…

— Можно я тут постою? — в душе теплилась надежда.

— Этот вопрос надо было задавать, когда вам предложили в Куб сыграть, — полоснул словами ректор. — Зайдите и закройте дверь. Живее, Уилсон, я не собираюсь тратить на вас всю ночь.

Я бы предпочла не отнимать у вас ни минуты, но тогда мне придется умереть.

Светлая гостиная в стиле модных домов центральной Америки никак не вязалась с… Сантой. Где шкафы, забитые вещицами разных столетий "на память"? Ящики с письмами детей? Старая потертая мебель, хранящая запах какого-нибудь девятнадцатого века?

Недовольный взгляд отвлек от созерцания пространства — совершенно ничего примечательного. Даже жаль.

Ректор, уперев руки в бедра, пронзал суровым взглядом.

— Уилсон, я вас выставлю за дверь, если не поторопитесь. Придете завтра и будете плакать от осознания, что придется выполнить условие. А я не добрый и милый — на ваши слезы не поведусь. Будете искать другие варианты, но ничерта не найдете. Можете поверить на слово.

Обрисованная перспектива впечатлила. Не обращая внимания на окружающее пространство поспешила догнать ректора.

Он шел не оборачиваясь в глубь дома. Гостиная плавно перетекла в темный холл у лестницы. Не зажигая свет Санта ступил на лестницу и начал спускать вниз.

Господи, там темно и холодно. Я только одну ступеньку преодолела, а страх уже растекся по венам, забираясь в самые потаенные уголки тела. Прочно осев в легких — из-за чего дыхание стало рваным, нервным, вынудило остановиться. Рефлекторно, запустив защитный процесс.

Темнота — мой самый большой страх. Темнота и подвал — страх в квадрате!

Панически боюсь любых темных помещений, особенно когда пространство замкнутое и темное.

Среди ночи на улице бродить — легко!

— Уилсон, — натурально прорычал Санта откуда-то снизу.

Звук отскочил от каменных стен и вылетел на меня, окончательно пригвоздив к месту.

— П-п… п-проф… профессор, — жалобно простонала, — я боюсь темноты. А тут подвал! Темный подвал! Я не могу… не могу!

Взвизгнула на последнем слове и отскочила от засасывающей бездны.

До меня донеслись ругательства, а потом появился Санта.

Никогда еще не видела его таким злым, хмурым, недовольным, убивающим взглядом и без намека на улыбку.

Он словно перевоплотился — наш ректор Санта остался при свете дня, отдав бразды правления темной стороне.

Это тоже сыграло злую шутку — сделала два шага назад, пока не оказалось на полосе света.

— Играть со мной — плохая идея, Уилсон, — предупредил профессор. — Я решаю твои проблемы. Твои, а не мои. Если ты за мной не пойдешь, значит ты либо глупая, либо молодец сама разберешься. Выбирай. Три секунды.

— Мне просто страшно…

— Две.

— Я боюсь темноты! — выкрикнула и сама испугалась истеричных ноток.

— Одна, — беспощадно отсчитывал Санта, пронзая взглядом без капли сочувствия, участия или каких-то иных доброжелательных эмоций.

Черт!

Едва не разрыдалась на месте, прямо на глазах ректора.

Страх показатель слабости. Он теперь будет считать меня слабой, беспомощной и жалкой.

Не смогла произнести ни звука. Открою рот и точно разревусь. Не сдержу эмоций.

Обогнула мужчину по дуге, стараясь максимально увеличить расстояние между нами.

Я все смогу.

Джессика, соберись.

Это всего лишь подвал в доме ректора. Вряд ли он прячет там трупы студенток. Обыкновенное помещение…

Закрыла глаза, чтобы не раздражать себя еще сильнее.

Одна ступенька, две, три… четыре…

Бешенный стук сердца отдавался гулкими "бум-бум" в ушах. Еще пару ударов и кажется ребра проломит.

Семь… восемь…

Я молодец, я ничего не боюсь.

Господи, мамочки, как же страшно…

Десять…

Нога соскользнула, отправляя меня в свободный полет. Выставила руки вперед, не понимая, куда лечу и во что врежусь. Кончики пальцев коснулись холодного камня, а я зависла в воздухе, подхваченная под живот сильной рукой.

— Уилсон, — недовольство сквозило в голосе ректора.

Очередное фиаско.

Черная полоса. Моя персональная черная полоса, чтоб ее…

— Простите, — прошептала, боясь пошевелиться.

Санта подхватил и второй рукой. Пальцы случайно задели грудь через свитер, а под ним мягкое кружево без чашечек, а вздрогнула словно на мне вовсе одежды нет.

А поза еще лучше — бедра упираются прямо… прямо в пах…

Рефлекторно дернулась вперед, вырываясь из захвата.

Будь проклята темнота и отсутствия зрения в темноте! Нога проскользила по камню и я вновь полетела, только в этот раз назад… на ректора.

— Уилсон! — из его уст моя фамилия звучит как ругательство…

Особенно с таким утробным рычанием и прямо в ухо.

Кажется, я лежу на ректоре, а его ладони крепко держат меня за… за грудь.

— П… пр…

— Снова будете просить прощения? — язвительный голос заставил вздрогнуть.

— Я хотела сказать "профессор", вы лапаете мою грудь, — хорошо, в темноте не видно лица.

— Ну извините, Уилсон. За что поймал.

Собственно, темнота немного рассеялась. Узоры на теле Санты начали светиться мягким голубоватым сиянием.

Волшебно…

Ректор поднялся вместе со мной. Подхватил под колени и под спину, и проворчал:

— Ходячая катастрофа. Пока спустишься сама ноги переломаешь и меня угробишь. Отчислю!

— За что?

— За покушение на мою жизнь и попытку соблазнения, — объяснил он, продолжая светиться.

— Вы могли свой фонарь и пораньше зажечь, — пробормотала, теребя пальцы.

— Уилсон, ты совсем обнаглела? — возмутился Санта. — Какой еще фонарь?

— Этот, — провела пальцами по голубоватому узору на шее, переходящий на плечо.

Тело под пальцами вздрогнуло, профессор неожиданно остановился.

Уже приехали? То есть пришли?

Хм… нет. Лестница не кончилась. Тогда почему…

Санта смотрел слегка обалдевшим взглядом. Словно пытался выпытать глазами… что? Правду? Так я вроде ничего еще не рассказывала, не говорила… Ну, ничего важного по крайней мере.

— Фонарь? — глухо переспросил ректор, будто ему послышалось.

— Узоры, свет, не знаю как вы называете это явление, — снова коснулась светящегося завитка и тут же одернула пальцы после напряженного:

— Руки.

Сцепила пальцы в замок, почувствовала очередной прожигающий взгляд.

Вариант использовать ректора — наихудший из возможных. Хуже только смерть. И соблазнение.

Мы наконец продолжили движение. Не сдержала облегченного вдоха, когда ноги коснулись пола, а Санта отошел на безопасное расстояние.

Тусклый свет под потолком осветил квадратное помещение, полностью отделанное камнем.

Полностью пустое пространство нагоняло жути. Один стеллаж немного разбавлял обстановку, но не кардинально. Несколько книг, непонятная пустая круглая емкость, холщовый мешочек, стеклянный сосуд с водой или какой-то другой прозрачной жидкостью, каменная ступка, предмет замысловатой формы неизвестного происхождения — все в хаотичном порядке расположилось на узком стеллаже у стены справа.

Пока я, замерев на месте у лестницы изучала подвал, ректор развязал холщовый мешочек, зацепил горсть серых частиц и высыпал на пол по кругу.

Спустя минуту ровный контур круга расположился по центру, а меня поманили пальцем.

Санта заманивал в круг. Сам он находился внутри, мне предлагалось встать рядом.

Сглотнув вязкую слюну, смешанную с неконтролируемым интуитивным страхом, остановилась напротив ректора.

— Расслабьтесь, Уилсон, — приказал он, вновь переходя на "вы".

Его резкие скачки от формальности к неформальному обращению слегка раздражают, но он — ректор и ему разрешается намного больше, чем студентам.

Начни я нагло "тыкать", в лучшем случае отделаюсь унизительным наказанием. Что-нибудь вроде чистки унитазов в мужском туалете или быть подопытным материалом на лекциях по целительству. В основную программу оно не включено, выбирается у старшекурсников дополнительным предметом.

Среди всех возможных наказаний все боятся попасть к ним в руки.

— У нас не так много времени, как ты думаешь, — Санта будто придавил к полу, положив холодные ладони на плечи.

Это расслаблению совершению не поспособствовало.

— Сделай глубокий вдох, — направил ректор по зыбкой тропинке к спокойствию. — Медленно выдохни. Медленно. Представь, что вдыхаешь запах лесных ягод. Закрой глаза, будет проще.

Послушно выполнила указания.

Выбор невелик. Продолжать злить Санту или делать так, как он говорит, — я выбираю второе.

Представить лес, луг, ягоды и вообще лето не получалось. Мысли упрямо возвращались к подвалу, ладоням профессора на плечах. Методичные поглаживания ключиц большими пальцами отвлекали, не давая сосредоточиться на дыхании. Оно, словно назло и вопреки участилось, сердце пустилось в галоп.

— Сосредоточься, — с нажимом произнес Санта.

Как мне сосредоточиться, если вы сами мешаете?

Просить убрать руки не решилась. Он явно не в духе и каждое мое слово воспринимает в штыки.

Ладно.

Вдох… медленный… с наслаждением… что я чувствую?

Елка… так пахнет елка… конфеты и… цитрус? Апельсин? Мандарин? Да, что-то из них.

Выдохнула с сожалением, не желая расставаться с приятным ароматом, и вновь жадно втянула воздух, чтобы по-новому окунуться во все грани рождественского вкуса…

— Умница, — донеслось словно издалека. — Не открывай глаза. Продолжай спокойно дышать и сконцентрируйся на моих руках.

Прохладные ладони скользнули с плеч до локтя и дальше, пока не взяли в плен кисти маленьких, по сравнению с мужскими, рук.

Вздрогнула, чувствуя себя загнанной в угол. Ровное дыхание мгновенно сбилось.

— Дыши, — напряжение в голосе уловила отчетливо. — Все внимание на руки.

Медленный вдох приятного аромата, выдох…

Холодные пальцы сжимали, показывая, где надо концентрироваться. Легкие покалывания прошлись волной по левой руке до плеча, затем по правой. Будто пустили тысячи импульсов. Приятные ощущения сменились болезными иглами, впиваясь в подушечки пальцев.

Хотела закричать и не смогла, продолжая размеренно дышать и сохранять концентрацию.

Казалось это длилось целую вечность, прежде чем меня отпустили и разрешили открыть глаза.

— Всегда слушай меня, — заявил Санта и свет погас. — До следующего ритуала два дня. Давай, вперед, на выход.

Куда?! Я в темноте не ориентируюсь, это ведь уже пройденный этап.

— Профессор… — растерянно протянула, ощупывая воздух перед собой.

Паника начала нарастать, страх постепенно возвращал себе бразды правления.

— Лестница в другой стороне, Уилсон, — вздохнул ректор.

Развернулась, пощупала пространство ногой и не найдя преграды шагнула вперед, чтобы тут же с воплем полететь вниз.

Крик отскочил от каменных стен и затерялся где-то наверху.

Правую ладонь обожгло, колено саднило от удара о неровный камень.

Слезы навернулись на глаза. Ну неужели нельзя было оставить свет?!

Крепкие холодные руки подхватили, поднимая и унося наверх.

— Ты — беда на мою голову, — причитал Санта, уверенно преодолевая ступеньку за ступенькой. — Как ты до двадцати лет дожила?

— Я не ходила по подвалам, — высказала в свою защиту, чувствуя себя маленькой и беспомощной. — Я боюсь темноты.

Ну что за невезение?

— Риторический вопрос, Уилсон. Достаточно сказать: "Спасибо, дорогой Санта, что не дали мне умереть со сломанной шеей".

Он ведь шутит? Я бы в жизни не полезла в подвал без света. А то что у меня координация в темноте не очень, так все из-за зрения! Я не вижу в темноте. Большинство магов видят, а я — нет. Особенность у меня такая.

Ощутив твердый пол под ногами, почувствовала себя уверенней.

Проклятье… на правой ладони кровоточащие ссадины. Не смертельно, но неприятно. Левой досталось меньше, зато джинсы безнадежно испорчены — сквозь дыру просвечивает неглубокая рана.

— Блеск! — фыркнула едва слышно.

Ректор услышал.

— Дай посмотрю, — он протянул руку, а я посчитала верным решением отринуть от него в сторону, прижимая ладонь к груди, будто он ее одним взглядом испепелит.

Не знаю, чем руководствовалась, но и колено прикрыла правой ногой, затравленно озираясь по сторонам.

Срочно бежать и без оглядки!

Интуитивный страх перед профессором не давал покоя, отчего Санта злился еще больше.

— Барни Дженкинс, шестой курс, — безапелляционным тоном произнес он.

Дженкинс? Шестой курс? Зачем мне эта информация?

— Что? — глупо спросила, сделав небольшой шаг назад.

Мне казалось — почти незаметный. Ректор заметил.

— Практикует целительство, к нему пойдешь, — заявил он и спокойно пошел дальше, в гостиную.

Студенты-целители хуже Джека Потрошителя!

— Профессор подождите, пожалуйста! Не надо к Дженкинсу, — взмолилась, догоняя Санту.

И плевать, что колено болит. Будет болеть сильнее, если отправит к коновалу.

— Уилсон, по-вашему, я похож на человека, который меняет свои решения? — профессор в ожидании поднял брови.

— Вы похожи на человека разумного и адекватного, а еще вы лучший ректор и самый крышесносный волшебник на всем земном шаре, — закончила с милой улыбкой, надеясь поскорее убраться отсюда.

Санта в ответ тоже улыбнулся своей фирменной. Кажется за нее его и обожают.

— Наивное создание, — ласково протянул он. — Терпеть не могу подхалимство.

Улыбка стерлась с его лица, вновь являя мне непривычно сурового ректора.

Провал.

Полный.

— К Дженкинсу, — тихо и четко произнес Санта, чуть ли не убивая взглядом ярких голубых глаз. — Быстро!

Последнее подействовало ускорителем. Турбо-скорость без мысли снова попробовать возразить.

Черт!

Почему мне так не везет? Почему?!

Где моя удачливость? Где поразительное везение? Где моя беспроблемная жизнь?

Будет чудом, если после студента-практика у меня останется нога и рука. С ними опасно иметь дело.

Вылетела из дома, не прекращая движения захлопнула дверь, рванула по ступенькам вперед. Доля секунды и я лежу лицом в снегу, постанывая от боли в носу.

Нет, это невозможно!

Невообразимо!

Слезы все-таки хлынули из глаз.

Да что за проклятье на мне повисло?!

Откуда столько дурацких происшествий?!

Пальцы от снега свело, медленно подняла голову, чувствуя, как по лицу бежит горячая кровь.

В голове шум и гул, слезы катятся градом из-за поразительно идиотской ситуации.

— Я надеялся мне показалось, — раздалось надо мной. — Уилсон, ты издеваешься?

Как можно быть такой неуклюжей?

Ректор помог подняться на ноги.

— Я н… не специа-ально, п-п… профессор, — произнесла сквозь слезы.

— Еще бы ты специально себе нос разбила, — проронил Санта, рассматривая мои повреждения.

Жалко… себя жалко!

Два раза чуть не упала, два раза упала. Закон сохранения баланса во Вселенной?!

— Я по… пойду, — простонала, вытирая бегущую кровь рукавом свитера.

Еще одна вещь безнадежно испорчена.

— И убьешься по дороге. В дом, — скомандовал он, а сам пошел позади.

Видимо, чтобы поймать, если мои кривые ноги снова меня подведут.

Позор!

Господи, какой позор!

* * *

Кровь Санта остановил быстро. Оставил меня в гостиной на диване держать лед на носу, чтоб синяк на пол-лица не расползся, а сам ушел на кухню.

Полагаю, мое общество ему порядком надоело.

У меня лично уже перебор общения с ректором. Я его за полтора года столько не видела, сколько за один день.

Завтра прогуляю занятия, если вместо носа будет сиять фиолетовое пятно.

Высохшие дорожки слез стягивали кожу на щеках, засохшая кровь на руках и свитере раздражала. Хочу снять с себя грязную одежду и залезть под душ.

Смыть с себя все негативное, преследовавшее целый день.

Ректор вернулся с кружкой в руке, потирая глаза от усталости.

— Как самочувствие? — он рухнул в белое кожаное кресло. — Голова не кружится?

Замотала головой, надеясь услышать "идите домой".

Я и правда чувствую себя нормально. Не считая внутренней моральной подавленности.

Кивок в ответ и Санта уплыл по волнам наслаждения от свежесваренного кофе.

Тоже хочу… и пирожное в качестве утешения.

— Не смотри на меня взглядом подбитого зверя, — профессор прикрыл глаза от наслаждения. — В этом доме кофе от меня получает либо за хорошее, либо за очень плохое поведение.

За хорошее поведение понятно, но плохое?

— Про меня тоже можно сказать "плохо себя вела", — пробормотала в задумчивости и сразу удостоилась удивленного взгляда.

Что? Фингал пополз?!

Господи, я так и знала! Все, я замуруюсь в подвале ректора. Я не хочу ходить по Академии с лицом алкоголика!

— Абсолютно с вами согласен, Уилсон. Разве что контекст не тот.

— Вы наливаете кофе за убийство? Избиение? Изнасилование?

— Остановись, Уилсон. Ты головой ударилась? Под этой крышей насилие происходило по обоюдному согласию и по сценарию.

Рот, честное слово, сам открылся. Даже лед из рук выпал, скатился на пол и раскололся на несколько частей.

Ректор вздохнул.

— Я летал на Луну.

— Да ладно?!

— Что ж ты веришь-то всему, Уилсон? — хмыкнул Санта. — Но про ролевые игры я не шутил.

Подобрала самый большой из трех кусков льда и все же поинтересовалась:

— Так вы не летали на Луну?

Санта снова вздохнул. Протяжно. И щеку кулаком подпер.

— Летал. И на Марс, и на Юпитер пару раз.

Он ведь прикалывается? Или нет?

Я совершенно не понимаю этого человека!

— Какая ты все-таки наивная девочка. Уилсон, я пошутил. Давай посмотрю, что там с твоим носом.

Кто шутит с серьезной миной вместо лица? Ах, да. Санта. Нас старшекурсники еще при поступлении предупреждали, что у ректора порой весьма специфическое чувство юмора.

Убрала от лица лед, с ужасом ожидая вердикта. "Смотрибельна — не смотрибельна".

— Не смертельно, — удовлетворительно кивнул ректор, пристально рассматривая мой нос.

Он слишком близко. Катастрофически. Будто у меня не нос, а объект для научного изучения.

Резкий, взволнованный, даже панический стук в дверь отвлек Санту от созерцания моей травмы, а я так и вовсе подпрыгнула на месте.

Ректор вздохнул, словно у него на плечах тонна и ее тащить далеко и долго.

А что если моя неудачливость стала заразной? Тогда возможно я и сама подцепила эту страшную бацилу.

Ох, какая хорошая теория!

На пороге бледная и взъерошенная стояла Лили Дермур, профессор эликсироведения.

Меня без внимания не оставила. Удивилась, хотя в ее состоянии куда уж больше?

— Что стряслось? — спокойно поинтересовался Санта, однако же тело его натянулось струной.

Снова удостоив меня коротким взглядом профессор видимо решила, что выгонять времени нет, и выпалила:

— Эмму Браун отравили.

— Что?! — возглас просился наружу, а я не смогла его сдержать.

— Жива? — ректор не обратил на меня внимание.

Профессор Дермур кивнула.

— Состояние плачевное, как бы не умерла, — губы под яркой малиновой помадой задрожали. — Шуму будет… Это же такое пятно на репутации Академии!

Санта, казалось, не слушал ее. По мановению руки появился его голубой пиджак с серебристыми узорами.

Довольно забавно выглядел он в пиджаке на голое тело и в спортивных брюках. Я бы даже улыбнулась, но не в этот раз.

Эмма та еще стерва, как оказалось, но смерти ей я не желала.

— Уилсон, на выход, — Санта держал дверь открытой. — Я вас в своем доме не оставлю.

Я бы и не осталась! Мечтаю сбежать с того момента, как постучалась в дверь.

Профессор Дермур заправила черный локон за ухо. Карие глаза с изящно нарисованными стрелками цепко прошлись по мне, не упустив ни одной детали.

— Уилсон, что с вами? — будь у нее очки, она непременно бы спустила их стянула в полнейшем шоке.

Отвечать на подобные вопросы я не готовилась. У меня нет заранее заготовленных ответов!

— Давал индивидуальные уроки по боевой магии, — бесстрастно заявил ректор. — Как видите, студентка плохо справляется с освоением дисциплины.

Это я-то плохо справляюсь? Я ничуть не хуже среди моих однокурсников.

Даже обидно. Меня теперь будут считать отстающей.

— А-а, — протянула профессор, снова окидывая взглядом, задержавшись на пятне крови на свитере, — я так и подумала.

Хотелось сказать "Там Эмма умирает, а мы светскую беседу ведем!", но я сдержалась. Просто вылетела на крыльцо и рванула к ступенькам, пока сзади не донеслось грозное:

— Стоять!

Остановилась не только я. Профессор Дермур тоже замерла на месте.

— Профессор, помогите Уилсон спуститься, — попросил Санта, по всей видимости закрывая дверь.

По выражению лица Дермур очевидно, что она хотела задать вопрос. Предполагаю что-нибудь вроде: "У нее своих ног нет?". Ноги есть. Немного кривые. Прибавить к ним "черный день" равняется разбитый нос.

Отказываться от помощи, то есть раздражать ректора, не стала. Ухватилась за руку профессора и осторожно ступила на скользкие ступеньки.

Увы, ветра со снегом не было, чтобы замести следы крови в месте моего эпичного приземления, и от цепкого взгляда Дермур это не укрылось. Она перевела взгляд с кровавого гляда Дермур это не укрылось. Она перевела взгляд с кровавого снега на мое лицо, снова на землю, сделала какие-то свои выводы, молча покачав головой. Ну, хоть не стала дотошно расспрашивать и на том спасибо.

Благополучно преодолев лестницу, мы втроем помчались в Академию. Санта практически сразу оставил нас позади.

Он ведь мог воспользоваться переходом, разве нет? Зачем терять время? Впрочем, ему виднее. Из нас двоих именно он — великий волшебник, а я всего лишь студентка второго курса.

— Уилсон, это, конечно, не мое дело, но если ректор применяет по отношению к вам силу, вам не надо молчать, — деликатно произнесла профессор.

О, нет. Она всерьез решила, что ректор надо мной измывается?

Мои подранные джинсы, свитер в крови и разбитый нос совершенно неспособны натолкнуть на подобные мысли. Ни в коем случае.

Черт возьми! Да, выгляжу я подозрительно, кровь на дорожке у дома тоже не способствует позитивным утверждениям, но подумать такое о Санте?

Неужели были прецеденты? Дыма ведь без огня не бывает. Или все же бывает?

— Профессор, вы неверно поняли, — подумала и добавила, — ректор не избивал меня.

Дермур вцепилась взглядом карих глаз, выискивая ложь или намек на нее.

— Если вы боитесь сказать правду…

— Профессор Дермур, я с вами откровенна. Санта не бил меня.

— Бить не обязательно, Уилсон, — загадочно отозвалась она.

Что-то в ее голосе мне не понравилось. Ничего очевидного, но интуиция кольнула, призывая обратить внимание.

Сложно представить, чтобы Санта измывался над одной из студенток и это стало известно преподавателям. Он ведь… Санта.

А знаем ли мы великого волшебника Санта Клауса? Известно ли нам хоть что-то помимо регалий, заслуг и положения в обществе?

Пожалуй, нет.

Благо профессор не стала продолжать разговор и в Академию мы вошли в тишине.

В коридорах царил хаос. Студенты в панике передавали из уст в уста последние слухи и домыслы. Со всех сторон слышалось имя "Эмма" и другие темы на этот вечер утратили актуальность.

— Идите в комнату, Уилсон, — Дермур вернула профессорскую строгость в голос.

— Я должна увидеть…

— Завтра, — отрезала профессор и, покачивая бедрами в обтягивающей черной юбке, зашагала по коридору в сторону лазарета.

Ладно. Будем узнавать информацию из доступных источников. Начну, пожалуй, с Эллы.

Глава 6

"Пункт назначения — первый круг ада. На старт, внимание… пекло!"

Душ принес облегчение. Немного освежил мысли.

Не думала, что можно испытать кайф просто надев чистую одежду. Как мало, оказывается, мне надо для счастья.

К Элле летела перепрыгивая через ступеньку. Довольно опасно, учитывая катастрофическую неудачливость, но я справилась. Добралась до ее двери без происшествий.

Стукнула в дверь два раза для приличия и толкнула дверь.

— О! — застыла в полушаге от накатившего удивления и… да, немножко шока.

Элла в одних шортах сидела верхом на… Брентон? Брентон Кортнер?! Этот очкарик?!

В общем я застала их в момент страстного поцелуя.

У нее просто ахрененная фигура! Тонкая талия, небольшая, но очень привлекательная грудь, ну и задница. Задница — огонь.

Это точно Элла?

Она резко обернулась, тяжело дыша и прожигая меня ненавистным взглядом.

— Сори, ребята, — подняла руки, — я не думала, что ты…

— Что я? — девушка подобрала с пола футболку и натянула на себя. — Не думала, что я человек с такими же потребностями, как и у всех? Брентон, извини, в другой раз.

Он, к слову, не возмущался. Тихо поднялся и также незаметно удалился.

Не сдержала смешок, просившийся наружу.

— У тебя ужасный вкус, — сказала в шутку, а получила весьма серьезный ответ:

— Два оргазма за раз.

— О! — вырвалось снова. — Серьезно? Брентон-хиленький-мальчик — два? Как ты… так вы пара?!

Однокурсница на стуле медленно крутилась вправо-влево, вновь нацепив на нос свои очки.

— У нас взаимовыгодное сотрудничество, — спокойно пояснила она, полностью взорвав мой мозг.

Элла?!

Нет, ничего не имею против, просто образ Эллы никак не вяжется с Брентоном и тем более с "сотрудничеством". И да, немного завидно. Я за свою жизнь еще ни одного оргазма не испытала.

— Ты лишила меня секса ради информации об отравлении Эммы? — сделала верный вывод девушка, о которой я совершенно ничего не знаю.

— Выходит, что так. Эмма того не стоит, да?

Милое личико скривилось. На нем явственно написано: "Я этого не говорила, но — да".

— Ладно, слушай. Внимательно слушай.

Приготовилась услышать о заговоре, объявившемся маньяке, о русской мафии, да о чем угодно!

— Я не знаю, — выдала Элла.

Очевидное невероятное. День открытий. Нашла в себе крайне неудачливую сторону, увидела суровое лицо Санты, прониклась большой симпатией к Лису, потрясающе провела время в Гринтоне, застала Эллу в неподходящий момент с Бертоном и теперь вишенка на торте — она чего-то не знает.

Элла. Не знает.

Господи, завтра планета перевернется.

Глава 6. 1

— Ты ходила к Санте?

Пока я пребывала в легкой прострации, однокурсница пристально изучила мой внешний вид. С одеждой полный порядок, а вот на переносице — синева и ладонь изодрана. Хорошо колено спрятано за штанами.

— Он провел первый ритуал, сказал следующий через два дня.

— А это? — указательный палец как стрелка компаса указал точно на синяк.

— Поскользнулась на ступеньке, — протянула с досадой. — Кажется меня прокляли.

Элла закопалась в груде вещей на столе и вытащила полупрозрачный дымчатый камушек размером с перепелиное яйцо на шнурке.

— Лови, — предупредила девушка и запустила камень в полет.

Реакция не до конца меня покинула. Ловко поймала, зажимая в кулаке.

— И что дальше?

Обычный камень, гладкий, холодный. Ничего примечательного.

Покрутила в пальцах, выискивая что-нибудь необычное. Скрытую магию, например…

— Можешь спать спокойно, ты не проклята, — безразлично пожала плечами Элла и сразу пояснила для не слишком одаренных, — это проявитель. Любое негативное воздействие отражает цветом. Ты чиста, как лунный свет. Не считая обязательств по магическому контракту.

Умеет ведь обрадовать и сразу же испортить настроение.

Я весь день только и думаю, что о дурацком договоре.

— Я устала, — протянула, падая на кровать. — Хочу уснуть, проснуться и чтобы никакого контракта, никаких ритуалов, никакой невезучести… Элла, ну скажи, ну почему я, а?

Два голубых кристаллика глаз приблизились к лицу.

— Потому что тебя подставили подруги, — безжалостно высказала однокурсница глядя прямо в глаза. — Помнишь ты сказала, что у меня нет друзей и никогда не было?

Тот неловкий момент, за которой мне даже немного стыдно. Конечно, помню. Дословно не воспроизведу, но реплика похожа на мою. Бесспорно.

— У меня были друзья. Такие же желчные эгоисты, как и твои "подруги".

Губы сложились буквой "о", уже наверняка сотый раз за день.

Об Элле известно еще меньше, чем о Санте. Главная причина — ограниченный, даже слишком, круг общения девушки.

Она никого к себе не подпускала. В том смысле что посплетничать с ней нереально, встретить на тусовке или в веселой компании — за гранью реальности.

И вот она позволяет мне прикоснуться к ее прошлому?

Черт, если завтра не случится катастрофа мирового масштаба, я сойду с ума от радости.

Медленно села, боясь спугнуть решимость или скорее желание Эллы поделиться своей историей.

— Я выросла в человеческом городе. Я из семьи магов, как и ты, но родители решили так будет лучше, — Элла по-детски фыркнула. — Мы жили не в самом благополучном районе, где, если ты один и держишься особняком — не выживешь. Магия во мне проснулась поздно по общим меркам — в пятнадцать. К тому моменту я имела два привода в участок и кучу штрафов за нарушение закона. Знаешь почему? Из-за долбанутых друзей. Я видела только строящих из себя крутых парней и девок в коротких юбках, которые с четырнадцати на заднем сиденье старого пикапа ноги раздвигали. После очередного привода мне пригрозили детдомом. Я впервые почувствовала страх. Не тот, что смешан с адреналином, а тот, за которым следует безысходность. Тогда я осознала, что громкое слово "друзья" — пустой звук. Каждый всегда будет заботиться о своей шкуре и наступит на тебя грязным ботинком, если окажешься у их ног.

— Ты в четырнадцать на заднем сиденье пикапа…?

— Нет, — она невесело хмыкнула, — на старом скрипучем пыльном диване в какой-то наркоманской квартире. Мы залезли туда выпить пива. На улице было холодно, а на следующий день выпал первый снег.

Глядя на милое лицо с ангельскими чертами я бы ни за что… никогда…

— Серьезно? — выдохнула со смешком, смотря в чистейшие глаза морской лазури.

Элла вновь фыркнула, поддаваясь постепенно поднимающемуся из груди смеху.

День невероятных открытий. И ведь не случись со мной дурацкого контракта, я бы и не узнала, что наша девочка-гик с далеко не светлым прошлым.

Глава 6. 2

— Это было ужасно, — смеялась Элла. — За стеной горланила наша компания. Двери в комнату не было, я постоянно боялась что кто-нибудь к нам ввалится, а тут я в коленно-локтевой. Не повторяй моих ошибок.

— Ты и шутить умеешь? — воскликнула наигранно-удивленно.

— И довольно неплохо, — покивала однокурсница с серьезным видом.

Элла умеет удивлять. Своим прошлым и неожиданным доверием. Я не преувеличу, сказав что никому в Академии неизвестна ее история.

— Я теперь вроде хранителя тайны Томас?

Настроение все же поднялось. Пока не накрыло очередной волной печали, надо пользоваться моментом и улыбаться.

— Нет, — Элла меланхолично повела плечом. — Я просто хочу чтобы ты не питала иллюзий в отношении слова "друзья". Они поступили в соответствии со своим скотским характером. Если угодно, не подставь тебя тогда, они бы сделали это в другой раз. И нет гарантии, что не стало бы во сто крат хуже.

Каждое слово больно ударяло по щекам, голове, проникало в душу и взрывалось, потому что все — правда. Та самая горькая, обжигающая, жгучая и до тошноты противная. Ее необходимо проглотить и переварить.

— Как ты все… пережила? Стала той самой Эллой-гиком в мире магии?

— Не жди крышесносной новости. Меня заперли дома. Посадили под домашний арест без возможности выходить на улицу. Первый месяц я сопротивлялась. Устроила голодовку, а сама паслась у холодильника ночью, пока все спали. Один раз прыгнула в окно со второго этажа. Сломала руку и заработала ужесточение наказания — теперь уже мне нельзя было выходить из комнаты. Душ, туалет за дверью, а еду приносили родители три раза в день. Я была довольно упрямая девочка-подросток, — Элла расслабленно покручивалась на стуле, глядя в потолок.

Она явно не гордится своим поведением, но будь все иначе, кем бы она была?

— Я поняла, что либо сойду с ума от безделья, либо попытаюсь улучшить себя, — продолжала Элла. — Грубо говоря, из версии "Элла Томас 0.1" я вылепила "Эллу Томас 2.0".

Будь у нее детство как у меня, в окружении тепла, доброты, со всех сторон положительных одноклассников, какой бы Эллой она стала? Прокачала себя настолько же или больше походила на Джессику Уилсон?

Не считаю себя глупой, но до уровня Эллы мне не хватает пары-тройки лет усиленной прокачки мозга.

— Ты знаешь, что ты невероятная? — я не скуплюсь на комплименты, когда человек, по-моему скромному мнению, их заслуживает.

— Догадываюсь, — охотно отозвалась однокурсница. — Сказать: "Конечно, знаю!", будет слишком, да?

Не нашла ответа лучше, чем рассмеяться.

— Согласна, слегка перебор, — Элла элегантным движением нацепила очки. — Самую малость.

Она… очаровательна! И почему я раньше не замечала, что за Эллой-ледышкой скрывается бесподобная девушка? Мы учимся вместе уже полтора года!

Где были мои глаза?

Я видела лишь улыбки мнимых подруг, за которыми прятались оскалы, и искренне верила, что мы вместе пройдем сложный тернистый путь учебы в Академии.

Элла права. Хорошо, что я увидела их истинные лица сейчас. Потом было бы куда сложнее.

Глава 7

"— Вы знаете, в моем аду бабочки не летают.

— А кто летает?

— Снежинки.

— Тогда, пожалуй, я задержусь. Всегда мечтала соединить зиму с знойным пекло."

— Еще раз, Уилсон, и внятно: вы причастны к отправлению Эммы Браун? — Санта стучал кончиком карандаша по столу, неотрывно пронзая глазами-льдинками.

— Нет, — повторила раз, наверное, сотый. — Не причастна.

Я выбрала одну точку — за окном разлапистая голубая ель, и смотрела на нее.

Все произошло словно в тумане. Пьяном дурмане. Не знаю, какие слова лучше опишут ситуацию.

После откровенного разговора с Эллой мы спустились в столовую. Еду в позднее время не найдешь, зато чай или кофе — всегда и в любом количестве. Налив себе по кружке и стащив с полки забытую кем-то плитку темного шоколада вернулись в комнату однокурсницы.

Примерно через полкружки чая в дверь постучал староста Джеферсон. Мы решили он как обычно затянет нудную лекцию, что в позднее время студенты должны находиться в своих комнатах и бла-бла-бла. Но нет. Он сухо попросил меня следовать за ним. Даже не сказал куда.

Остановился у кабинета ректора, велел подождать снаружи, а сам заглянул внутрь. Вышел минут через пять и известил, что меня ожидают.

Едва ли Санта успел по мне соскучиться. Ночью не стал бы вызывать к себе просто из прихоти. Он вообще редко вызывает студентов официально — через старосту. Обычно отчитывает на месте — где попался, там и получил.

Я не могла сообразить во что успела вляпаться, потому что… не успела. С нашей последней встречи — не успела!

Заходила, совершенно не зная чего ожидать. За столом в глубоком кресле расслабленно сидел ректор, на диване — профессор Дермур, профессор алхимии Оливер Смит и миссис Пармер, главный лекарь Академии. Не сразу заметила стоящего у окна ко всем спиной, сцепившим сзади руки профессора Купера.

Интуиция подсказала — пахнет жареным. И именно меня будут вертеть на сковороде.

— Присаживайтесь, Уилсон, — Санта устало махнул на стул рядом со столом.

— Да я наверно лучше…

— Сядь! — по-военному гаркнул профессор Купер.

Вздрогнула всем телом от неожиданности.

Ректор поморщился, но промолчал.

Медленно, без резких движений опустилась на стул. Купер удовлетворенно кивнул и вновь отвернулся к окну.

Я не спешила задавать вопросы. Этого и не потребовалось. Санта сам заговорил и вдруг осознала — то, что я считала черной полосой — ангельский свет по сравнению с происходящим.

— Уилсон, вы причастны к отравлению Эммы Браун? — вопрос прозвучал как приговор. По крайней мере мне так показалось.

От накрывшего шока и осознания возможности стать обвиненной просто потеряла дар речи. Молча с вытаращенными глазами смотрела на ректора и чувствовала, как в меня иголками впиваются взгляды всех присутствующих.

Санта ждал ответа. Выискивал пронзительным взглядом на моем лице и ждал. Профессор Купер ждать не пожелал.

— Отвечать на вопрос, когда тебя спрашивают! — проорал он едва ли не в лицо, ударив в порыве ладонью по столу.

— Дуэйн, прекращай пугать студентку, — обратился Санта к профессору по имени. — Джессика, повторяю вопрос: вы причастны к отравлению Эммы Браун?

Ответить не дала профессор Дермур. Она открыто выразила возмущение, не скупясь на эмоции:

— Немыслимо! Мы обвиняем студентку в отравлении? Мы, пятеро взрослых людей, хотим взвалить вину на хрупкие плечи этой девушки?!

— Уже всем известно, у них был конфликт, — дипломатично подметил профессор Смит. — Не исключено, что…

— Что?! — Дермур подпрыгнула на месте. — Что вы не исключаете?

— Что конфликт вышел за пределы разумного, — спокойно закончил мысль профессор Смит.

— Так давайте допрашивать каждого, у кого были ссоры с Браун, — все также излишне эмоционально предложила Дермур.

— Допросим, — заверил профессор Купер из-за плеча.

— Мы никого не допрашиваем, господа. Допросы оставим уполномоченным органам. Мы просто беседуем, — протянул Санта, не сводя с меня пытливых глаз. — Уилсон, вы причастны к отравлению Эммы Браун?

Казалось, в воздухе заискрились электрические разряды, как если бы кто-то баловался шокером. Я физически ощутила напряжение каждого в кабинете.

— Нет, — выдавила, борясь с желанием бессильно разрыдаться.

Меня ведь еще не обвинили, правильно? Тогда почему спрашивают? Значит все же подозревают, иначе… иначе я бы здесь не сидела.

— Знаете, чем ее отравили? — словно из любопытства поинтересовался.

— Нет, конечно. Откуда мне знать? — мне даже не приходилось изображать удивление.

Я с самым искренним видом не верила, что все происходит со мной. Будто в кошмарном сне.

Глава 7. 1

— Ради всего святого, давайте будем благоразумны! — попросила профессор Дермур, всплеснув руками.

— Мисс Дермур, — скривился профессор Купер, — Уилсон потенциальная преступница, а вы пытаетесь ее защищать. А завтра она отравит вас! Или меня!

С радостью, очень уж вы любите мою скромную персону.

Первые полчаса я больше слушала и не пыталась оправдываться. Необходимо понять настрой "выносящих приговор" и узнать, кто же все-таки на моей стороне.

Профессор Дермур не верила, что именно я отравила Эмму. От миссис Пармер за все время не донеслось ни звука. Окрестила ее нейтральной стороной. Профессор Смит не бросался обвинениями, но и на защиту не вставал, поэтому занял место в моем списке рядом с миссис Пармер.

Профессор Купер настаивал на полноценном допросе, причем требовал разрешить провести ему лично. В тот момент душа провалилась не в пятки, а в преисподнюю. Ниже просто некуда.

Наверно, в моих глазах отражалась мольба, страх и что-нибудь еще душещипательное, но на Купера не подействует ничего.

Остался ректор.

— Еще раз, Уилсон, и внятно: вы причастны к отправлению Эммы Браун? — Санта стучал кончиком карандаша по столу, неотрывно пронзая глазами-льдинками.

— Нет, — повторила раз, наверное, сотый. — Не причастна.

— Знаете, кто мог это сделать? — спокойно уточнил ректор, отложив карандаш в сторону.

— Нет, профессор.

Он не обвинял. Не мог. Я ведь в момент отравления сидела у него дома с разбитым носом.

— Почему у тебя разбит нос, а, Уилсон? — выплюнул вопрос Купер, с прищуром следя за моей реакцией.

Я настолько морально истощилась за время, проведенное здесь, в кабинете, что даже не смогла улыбнуться. Медленно повернула голову, взглянула на профессора и… промолчала.

Похоже, вход на дополнительные занятия по боевой магии мне теперь заказан.

Губы профессора задергались в оскале. Да, никто не смеет игнорировать Купера. Каждый адекватный студент знает, чем грозит его гнев.

Бывший военный Министерства магии стремится воспитывать нас своими… уникальными методами.

— Я давал Уилсон уроки по боевой магии, — повторил ректор ложь, которую знает профессор Дермур.

Он мог сказать правду, но тогда возник бы закономерный вопрос: зачем студентка поздним вечером пришла домой к Санте?

Все знают — ректор не терпит вторжений в его личную жизнь, а дом, несомненно, является ее неотъемлемой частью. Любые вопросы решаются в частном порядке здесь, в кабинете, либо в любом другом помещении в Академии, где удастся застать Санту.

Попади я под вопросы "зачем" и "почему" пришлось бы рассказывать об игре в Куб, официально запрещенной в стенах Академии. Собственно, даже за один этот факт меня могут отчислить. А я еще, к тому же, должна выполнить условие, касающееся ректора.

В общем, лучше придерживаться легенды Санты.

Профессор Купер на мгновение растерял всю спесь.

— Почему я не в курсе? — негодовал он. — Меня должны ставить в известность, это моя дисциплина!

— Потому что я так решил и не обязан предоставлять отчет, — жестко осадил ректор профессора. — Речь сейчас не об этом. Уилсон, вы можете назвать поименно всех, с кем у Эммы Браун был конфликт?

Всех вспомнить невозможно, а если составлять список, я буду первым именем. Впрочем, почему "буду"? Я уже первая подозреваемая.

— Вам лучше спросить у Кристи Коллинс, они дружат с детства и она…

— Она указала на тебя, — профессор Купер смотрел в окно и даже не повернулся, — как на главную подозреваемую.

Ах, вот оно что…

Теперь понятно, почему я оказалась вызвана ночью. Кристи постаралась…

— Я не травила Эмму, — повторила без эмоций.

Негодование давно ушло, паники в голосе больше нет, да и меня уже, похоже, здесь тоже больше нет.

Кристи обвинила меня! Она решила, что я пыталась убить ее подругу.

Господи как же я ошибалась, считая их своими друзьями…

Элла права. Каждый думает только о себе.

— Ладно, Уилсон, — вздохнул Санта. — Идите в свою комнату. В свою, Уилсон, — со странным намеком произнес ректор, пронзая яркими голубыми глазами-льдинками.

Интересно, куда еще я могла пойти, по его мнению, в два часа ночи?

Глава 7. 2

* * *

Приглушенный свет в коридорах, умиротворенная тишина… Академия спит, а я уныло бреду вперед.

Никакой радости.

С потолка внезапно упал большой красный блестящий стеклянный шар и завис напротив носа. Проводила взглядом, как он уплывает наверх и замирает в окружении десятка разноцветных шаров.

— Хорошо тебе, — пробормотала, глядя наверх. — К празднику готовишься. А мне совсем не до веселья…

В комнате рухнула на кровать лицом в подушку и закричала, выпуская эмоции наружу. Никто не услышит мой крик души. Никому и не надо его слышать. Он просто необходим, чтобы разрядиться.

Сколько я пролежала? Час? Два? Может, пятнадцать минут? Не знаю, но очнулась от негромкого стука в дверь.

Не хочу никого видеть. Не хочу никого слышать. Дайте мне покоя!

Распахнула дверь, чтобы послать ночного визитера к чертям, но так и осталась с открытым ртом, не проронив ни звука.

— Я войду? — вопросил ректор, прикрывая зевоту ладонью.

Ущипнула себя за руку. Больно. Значит, не сон.

Подвинулась с прохода, пропуская внутрь. Санта прямой наводкой добрался до стула, сел, упираясь локтями на ноги.

Предчувствую плохие новости. С хорошим он бы не пришел в комнату студента.

— Уилсон я пришел к тебе не как ректор. Как ректор я не должен раскрывать информацию, но тебе повезло — мне глубоко плевать. Утром в Академию прибудет министерский дознаватель. Закрой рот и дослушай до конца. Я не считаю тебя причастной к отравлению Браун, у Министерства свое мнение. Тебя будут допрашивать. Я выступлю со стороны защиты. Мы подошли к главному — ты расскажешь мне все о ваших взаимоотношениях, иначе я не смогу тебе помочь. Дознавателю главное сделать свое дело и отправить преступника за решетку, он даже никогда не признает своих ошибок, если они были. Невиновных в Адгаразе* столько же, сколько и виновных, поверь мне.

Холодок прошелся по телу от пяток до макушки.

Дознаватель по мою душу?

Господи, это конец.

Папа рассказывал, что его друга упрятали в Адгараз задав лишь один вопрос и это было вовсе не: "Вы виновны?". Нет. У него спросили, какого цвета крыша его дома.

Похоже, меня даже Санта не спасет.

— Посадят? — сипло спросила, нащупала на кровати подушку и сжала, словно она — шея Кристи и Эммы.

— Да ты оптимист, Уилсон, — без тени улыбки протянул ректор. — Настолько во мне сомневаешься?

Замотала головой, не зная что ответить.

— У нас в запасе пара часов и мы не будем их тратить на пустую болтовню и твою истерику. Начинай рассказ. Желательно с момента вашего знакомства.

*Адгараз — магическая тюрьма.

Глава 7. 3

Продолжила сжимать подушку в попытке погасить эмоции, но все тщетно. На языке вертелся один вопрос и именно его я озвучила.

— Зачем вы мне помогаете? Я ведь… проблемная. Из-за меня вам пришлось лгать профессору Дермур, а теперь пришли ночью выслушивать глупые рассказы.

— Хороший вопрос, Уилсон. У нас в запасе так много времени, что я, разумеется, на него отвечу, — сарказм не уловил бы разве глухой и тупой. — Невиновную студентку грозятся посадить в тюрьму. И ладно бы из какой-нибудь Снежной Академии, а грозят моей студентке. Моей, Уилсон. Я ректор или кто? Или по-твоему я настолько хреновый ректор, что не смогу постоять за своих учеников?

И пусть злости в голосе не было, недовольство моя реплика все же вызвала.

— Нет, — замотала головой. — Я так не думаю. Вы ведь взялись помогать мне с дурацким контрактом.

— Еще один аргумент в пользу перестать болтать ни о чем и перейти к делу. Если тебя изолируют, ты через месяц умрешь. Что предпочтешь: жить дальше или бесславно закончить в тюрьме?

Он и впрямь всерьез спрашивает? Не теряя больше ни минуты, погрузилась в рассказ.

Начала со знакомства.

В первый день мы с Мией, счастливые первокурсники, спустились в столовую. Пришли вовремя, еще не зная, что если хочешь завтракать за столом, а не стоя возле, надо приходить минут на пятнадцать раньше.

Подсели к двум девчонкам, познакомились и выяснили, что будем учиться вместе. С этого момента и началась наша "дружба".

Мы проводили время вчетвером, засиживались у кого-нибудь в комнате, рассказывая забавные и нелепые истории. Обсуждали парней, сплетничали, одним словом занимались тем, что так любят девочки.

Потом у Эммы появился Кристофер, а спустя пару месяцев он полез ко мне целоваться.

Рассказывать об этом Санте стало неловко. Я, кажется, залилась краской, начала заикаться…

Ректор не перебивал. Внимательно слушал, изредка кивал, а заговорил лишь после финального аккорда:

— Ох мне эти женские игры, — пробормотал Санта, потирая глаза. — Ладно, разберемся. При дознавателе не заикаться, не мычать, не стонать, руки не заламывать, — инструктировал он. — Ведешь себя спокойно и уверенно, ты ведь не виновата?

— Нет. То есть да. В смысле не виновата я.

Ректор сполз на стуле пониже, откинул голову на спинку и на грани слышимости протянул:

— Хочу в отпуск.

Стало неловко. Будто я заглянула в личное пространство Санты, где меня вообще быть не должно.

Кажется, у него закрыты глаза. Он ведь не спит? Нет?

Да?! Он уснул?

В моей комнате?!

На моем стуле?!

Черт… ну, нет. Он через минуту поднимется и уйдет, да.

Секунды предательски растянулись в вечность. Я неотрывно смотрела на мерно вздымающуюся грудную клетку ректора. Он как вышел из дома в пиджаке на голое тело, так и сидел передо мной.

Красивое рельефное тело притягивало взгляд. Конечно, надо быть лесбиянкой, чтобы не засмотреться. Особенно узоры, всего на пару тонов темнее цвета кожи, дополняют картину.

Словно художник нарисовал кистью, стремясь подчеркнуть каждую выпирающую мышцу, каждую впадинку, каждый кубик. Запретная красота.

Я сошла с ума.

Я любуюсь ректором!

Влюбиться мне только не хватало.

Каждая девочка мечтает о прекрасном принце, который спасает ее и от дракона, и от злой мачехи, и от бешеных бурундуков если придется.

И вот на моем стуле — принц. Красивый, статный, мечта любой женщины. Умиротворенно спит, раскинув полы пиджака и предоставив на обозрение сексуальный торс. А дальше-то что?

В сказках вообще бывают моменты осознания простой Золушкой, что она совершенно не пара прекрасному принцу? Хоть одна честно ответила себе, что да, я — страшная нищенка, а принцу нужна жена по статусу? Где эти сказки, граничащие с реальностью?

Правда такова, что этот принц — с узорами по всему телу, на своем белом коне проскачет мимо моей башни. Потому что его уровень — высокая каменная башня со шпилем, вспарывающем облака, увенчанный семейным гербом. А у меня башня из кирпича максимум в три этажа, на одной части красуется плакат: "Здесь могла быть ваша реклама", а под крышей надпись: "Проблемная Уилсон. Дракон убил себя сам".

Такой мужчина никогда не станет строить отношений с простой… студенткой. Великие волшебники на то и великие, что уровень и статус поддерживают.

Я бы посмеялась, если бы увидела, например, великого Мороза, волшебника четырех континентов, с какой-нибудь… Какие там имена? Клара, Варвара… с какой-нибудь Варварой. Ну, смешно ведь.

Надо что-то делать. Не смогу я уснуть, пока тут на стуле спит Санта.

— Профессор? — шепотом позвала, надеясь на его чуткий слух.

Даже не дернулся. Когда не надо, он и из другого конца коридора слышит, а тут с трех метров расслышать не может!

— Профессор? — позвала чуть громче.

Ноль реакции.

Пациент вообще жив? Дыхание, биение сердца? Все есть, реакции нет.

Ну не пинать же его? Спросонья ответочка запросто прилетит. Сначала прилетит, а разбираться уже потом будет.

— Профессор, — прохныкала, сжимая подушку, — черт бы вас побрал…

Кинула измученный квадрат, набитый перьями, на кровать и упала сверху.

В конце концов, он ведь не под одним одеялом со мной, правильно? Всего-то на стуле сидит, мирно сопит. Пусть дальше спит, до утра все равно немного времени осталось, а мне надо выспаться.

Удостоверилась, что Санта сидит и не двигается, и отвернулась к стенке. Натянула одеяло по шею, даже переодеваться не стала.

Спать. Завтра может моя судьба решаться будет. Вдруг удастся покорить дознавателя неземной красотой?

Хотя я бы лучше положилась на опыт и острый ум ректора. Он понадежнее моей красоты.

Момент погружения в сон не заметила. Вроде только темноту перед глазами видела и вот уже цветные картинки сменяют друг друга, а потом я резко распахнула глаза.

Что-то не так. Кровать со спины сильно прогнулась, стало тесно и подушку кто-то нагло вытаскивал из-под головы.

Подскочила с бешено стучащим сердцем и едва не закричала. Зажала рот ладонью, во все глаза смотря на устроившегося с краю ректора.

Господи, я сплю!

Ай! Черт, больно. Не сплю. Метод "ущипни себя" не помог.

— П-п… п… профессор, — аж заикаться стала от эмоций.

— Что тебе надо, Уилсон? — пробормотал он, не отрывая головы от подушки, из-за чего звук вышел неясным.

— Вы… в-вы… со мной… у… у меня… в-вы… — сердце продолжало колотиться о ребра, грозя проломить грудную клетку.

— Ой, не выдумывай, — хрипло протянул, перевернулся и тут я решила, что мой "мотор" не выдержит и просто остановится, помахав ручкой и приказав долго жить.

Сильная рука вернула меня в лежачее положение и придавила сверху!

— У нас еще два часа на "выспаться", — горячее дыхание коснулось уха, вызывая совершенно противоречивые чувства.

— Откуда вы знаете? — просипела, словно меня головой вниз окунули в бочку с ледяной водой.

— У меня в голове часы.

Резко стало холодно, тело забило крупной дрожью. Сглотнула вязкую от страха и паники слюну.

Это ведь просто Санта… Просто, мать его, Санта!

Это ничерта не просто! Это — мужчина! Ректор! Ректор, посторонний мужчина, в моей кровати!

— Уилсон, имей совесть, — пробормотал не открывая глаз. — Ты что, ни разу с мужчиной в одной постели не спала?

— Н-нет, — ответила шепотом.

Голос совсем пропал.

— Ну, все когда-то бывает впервые, — он засопел, а расслабленная рука совсем уж весомо давила на живот.

Осторожно приподняла за кисть и положила рядом.

И ведь даже не вылезти теперь! В западне между стеной и ректором.

Надо было разбудить его и выпроводить из комнаты, но я ведь не думала, что он уляжется рядом!

В голове не укладывается.

Повернулась лицом к стене, подтянула одеяло. Нет, надо получше его подмять под себя…

— Хватит ерзать, Уилсон, — меня внезапно зафиксировали в одном положении ногой и рукой.

Хотелось закричать, а вместо этого закусила одеяло, вытаращившись в стену.

Кажется, в макушку уткнулся нос. Черт, это точно нос!

У меня чистые волосы?

Принюхалась к разметавшимся по подушки прядям… Пахнут сиренью. Едва уловимо, но все равно приятно.

Господи, быстрее бы наступил рассвет… Это — самая ужасная ночь в моей жизни!

Глава 8

"Я ничего не просила, ни печали, ни радости, в итоге получила ворох проблем и одну улыбку.

Если попросить счастья полные штаны, меня поймут буквально?"

Удивительно, но мне все же удалось заснуть. Долго лежала, закусив одеяло и не зная, как поступить: потребовать ректора немедленно уйти или же не провоцировать скандал? В итоге пока раскладывала на чашах весов минусы и плюсы того и иного поступка, заснула.

Спала так крепко, что даже не сразу смогла распахнуть глаза. Чувствовала лишь по лбу и щеке скользящее движение. Поморщилась, демонстрируя недовольство пробуждением и услышала тихое:

— Уилсон, совсем обнаглела. Слюнями залила, теперь еще и морщишься на меня.

Нет, это сон. Плохой сон. Дурной.

Я открою глаза и буду лежать одна в своей теплой постели, в уютной комнате… Главное — одна. И никакого ректора. Нет, никакого.

— А-а! — все-таки закричала, подскакивая на кровати. — Вы не приснились!

Санта скривился, сел, разминая шею.

— Какой у тебя пронзительный голос. Петь не пробовала?

— Нет, — выдохнула, отказываясь верить в происходящее.

— И не надо, — ректор потянулся, хрустя косточками. — Как ты здесь спишь? По мне будто слоны потоптались.

Справа на груди, как раз в том месте, откуда я соскочила, блестела моя… слюна.

Господи… позор…

— Простите, пожалуйста, — затараторила и потерла его одеялом.

Ай, черт. Кажется только по большей площади растерла.

— Простите… Не знаю как так вышло… Да что ж со мной такое, — едва ли не хныча убедилась, что ни одной блестящей точки по моей вине не осталось, и только потом подняла взгляд.

Санта, сложив руки на бедрах, смотрел сверху-вниз, подняв бровь с легкой полуулыбкой.

— Что? Я… отчислена?

Мысленно уже упаковала вещи и помахала рукой светлому будущему.

— И ты собиралась меня соблазнять? — беззлобно хмыкнул ректор.

— Я искала другой выход.

— Правильно. Для меня у тебя опыта маловато.

— Его вообще нет, — тихо промычала под нос и пожала плечами.

— Тем более. Так, Уилсон, у тебя двадцать минут. Собирайся и ко мне в кабинет.

Он ушел. Через дверь.

Через дверь! Его ведь увидят. Кто-нибудь глазастый обязательно заприметит ректора, выходящего из комнаты студентки.

"Ерунда", — можно подумать. Да как бы не так! Санта никогда, никогда не приходит в комнаты к студентам. Ни-ко-гда!

Вчера был уникальный случай. Не будь угрозы в виде дознавателя и его бы здесь не оказалось.

Я же… я спала с ректором в одной кровати.

Вероятно, выбрав дурацкое условие, девчонки хотели унизить меня отказом Санты. В итоге у нас ничего не было, но мы вместе спали. Почти в обнимку. Я его даже слюнями измазала.

Я мастер соблазнения. Ас в своем деле.

Глава 8. 1

Мне показалось собиралась долго. Оказалось уложилась в восемнадцать минут и еще две хватило добежать до кабинета.

Трель колокольчиков, извещающая о начале учебного дня, отдалась в голове эхом и затихла.

Размеренно постучала, стараясь не показывать нервную дрожь. Секретарша Мила тоненьким голоском пригласила войти.

Взгляд сам зацепился за кукольно-розовый цвет на слишком пухлых губах. Неестественно больших.

Большие губы в сочетании с ярким, даже кислотным розовым, выглядят… паршиво.

Мила расценила мой неприлично пристальный взгляд по-своему.

— Нравится? Мне та-ак идет розовый! Не поверишь, у меня вся косметичка забита, но я не удержалась и купила еще одну помаду. Красивая, да?

— О-очень, — выдавила, не веря своим глазам.

Моя реальность превратилась в сплошной абсурд. Сперва отравление, потом ректор в кровати, теперь розовые вареники будут преследовать во снах.

— Я тебе могу дать название магазинчика — там такая чудесная…

— Мила, — рявкнул из кабинета обозленный ректор, — дорогая, не порть мне студентов. Если они начнут закупаться в твоем чудесном магазинчике, я его сожгу вместе с владельцем. Уилсон, быстрее!

Подавила рвущийся наружу смешок глядя на растерянную Милу. Она обиженно выпятила губы, отчего они стали еще больше.

Боже, дай мне это развидеть.

Влетела в дверь напротив и замерла на месте. Туфли словно прибили гвоздями к полу.

На стуле возле ректорского стола с черным портфелем на коленях сидел лысоватый мужчина. Круглые очки ему совершенно не подходят, но вряд ли кто-то ему об этом говорил в лицо. Гарри Поттер на пенсии после неудачной пластической операции.

Выражение лица с надменным взглядом кричало: "Я — дознаватель. Я тебя дознаю всю и полностью. И даже то, что ты сама не знаешь, я тоже смогу дознать".

Идеально выглаженные брюки со стрелками, на пиджаке ни единой лишней ворсинки. Педант. Не любит опоздавших, но сам явно не отказывает в удовольствии потомить и заставить нервничать.

Не знаю, с чего все это взяла. Видимо организм в стрессе запустил природную проницательность. Лучше бы он включил мою врожденную везучесть! Вот что мне точно пригодится.

Санта выглядел прекрасно, как и обычно. Даже не скажешь по нему, что он спал на неудобной одноместной кровати со студенткой.

От воспоминаний почувствовала жар на щеках.

Господи, у нас ничего не было, а я краснею.

По губам ректора скользнула усмешка, словно он прочитал мои мысли и сопоставил с ними розовые щеки. Он мгновенно вернул себе беспристрастное выражение, кивком указав на свободный стул, прямо напротив дознавателя.

Ноги превратились в две деревянные неустойчивые палки. Села, вспоминая наставления Санты: не заикаться, не мычать, не стонать, руки не заламывать, вести себя спокойно и уверенно.

Ага! Крысиные глазки дознавателя цепко подмечали каждую эмоцию, следили за движениями, не упускали даже шевеление пальца. У него очки не просвечивают насквозь? А то мое бешеное сердце запросто выдаст показное спокойствие.

Звенящую тишину захотелось срочно разбавить. Хоть постукиванием каблуков по полу! Но нельзя. Это выдаст нервозность и наверняка порушит планы ректора. У него ведь есть план?

— Мисс Уилсон, я — Бертис Хоуфман, дознаватель Министерства магии. Я провожу расследование отравления Эммы Браун, вашей однокурсницы. Расскажите, что вам известно об этом инциденте?

Его фальшивый мягкий голос ввел в ступор. Я ожидала злое и раздраженное гарканье, сразу вгоняющее в депрессию с подтекстом в каждом слове: "Виновна! Виновна! Виновна!"

Санта едва заметно кивнул, призывая к ответу.

Давай, Джессика, соберись.

— Я знаю только что ее отравили, мистер Хоуфман.

— Вы не были с ней рядом в этот момент?

— Нет.

— Где вы находились в момент отравления? — он задавал вопросы со спокойствием удава и маской доброжелательности.

Если его лицо вообще можно считать доброжелательным.

— Я была у профессора Санты, — ответила честно.

— Здесь, в кабинете?

Порывалась взглянуть на ректора, но удержалась. Дознаватель сочтет это жестом к наступлению и решит, что я его обманываю.

— Нет.

— А где вы находились с профессором?

— В доме профессора.

На лице мистера Хоуфмана впервые с момента начала разговора мелькнула заинтересованность.

— По какой причине вы находились с профессором в его доме?

— Он проводил индивидуальное занятие по боевой магии, — повторила официальную ложь.

— Это дисциплина третьего курса. По какой причине профессор взялся обучать вас индивидуально?

А-а… что?

— У студентов второго курса в качестве дополнительных занятий проводится боевая магия, — любезно пояснил Санта.

— Занятия проводятся общие. Почему мисс Уилсон получает дополнительные уроки именно от вас, а не от профессора Купера, который, как мне известно, ведет дисциплину и, насколько я знаю, довольно успешно?

— Я счел нужным провести одно занятие индивидуально. Поскольку я — ректор и основатель Академии Льда, считаю своим правом давать дополнительные уроки любому из своих студентов и по любой дисциплине, которую посчитаю нужной.

— Если я верно вас понял, вы считаете, что мисс Уилсон важно более подробно изучить боевую магию. Позвольте узнать причину вашей заинтересованности в ее обучении столь суровой дисциплины?

Вот, черт. Он хорош. В своем деле наверняка один из лучших.

По вздувшейся вене на шее Санты понятно, что он считает также. Ох, если бы взглядом можно было убивать… от мистера Хоуфмана остался бы сугробик. Исключительно в качестве надгробия.

— Я возлагаю большие надежды на мисс Уилсон. Можете не сомневаться, она получит индивидуальные уроки по каждой из дисциплин.

— Не сомневаюсь, однако же позвольте узнать, с чем связано возлагание, как вы говорите, больших надежд на мисс Уилсон? Насколько мне известно, она не отличается выдающимися результатами в учебе. Ее успеваемость можно назвать среднестатистической, уровень магии такой же как и у большинства студентов. У вас учатся намного более одаренные личности. Например, новенький мистер Васильев, я верно назвал фамилию? Он ведь перевелся из "Снежной Академии"? Прекрасный потенциал, намного выше мисс Уилсон.

— За семьсот лет существования Академии я научился видеть в студентах потенциал без сухих цифр на бумаге. Вы сомневаетесь в моей компетенции, в моем уровне преподавания или в моем качестве волшебника, мистер Хоуфман? — в голосе Санты проявились стальные нотки.

Никогда прежде не слышала, даже мороз по коже прошел.

— Ни в коем случае, мистер Санта, ни в коем случае, — ничуть не смутился и тем более не испугался дознаватель. — Я задаю вытекающие из ваших ответов вопросы и всего лишь рассчитываю получить на них ответы.

Мамочка, забери меня отсюда, пожалуйста.

Я и представить не могла, что это будет так страшно.

Да, мне было жутко от неизвестности, пугал возможный исход, но теперь, сидя рядом с дознавателем, копающим все глубже и глубже, чувствую себя червяком. Хочется зарыться поглубже в землю и вылезти только после дождя.

— Мисс Уилсон имеет все шансы получить третью степень волшебника до окончания Академии, — слегка напряженно заявил Санта.

Хорошо я зубы сжала, иначе челюсть бы точно отпала.

— Это громкая претензия, профессор. Вы ведь понимаете, что если мисс Уилсон не получит третью степень по окончании Академии, ваши слова подвергнутся сомнению и потребуют проведения дополнительной проверке всех ваших показаний?

— Я не в маразме, мистер Хоуфман, и понимаю, что говорю.

— Прекрасно, прекрасно. Посмею напомнить, что только десяти вашим студентам за всю историю Академии удалось получить степень до окончания обучения.

— Люблю число одиннадцать, — заявил Санта с фирменной улыбкой.

Дознаватель сухо кивнул и вновь обратился ко мне.

А я надеялась он уже закончил…

Глава 8. 2

— Мисс Уилсон, уточните лично для меня, какие свои стороны вы считаете выдающимися?

Упругая задница — моя самая выдающаяся сторона. Спереди выдаваться особо нечему.

Вот ведь дернул профессора черт заикаться о степени!

Да я в жизни на нее не претендовала! Я не безмозглая дурочка, но на степень у нас может претендовать разве что Элла.

И что отвечать? Попросить повторить вопрос и дать себе еще немного время подумать?

Только открыла рот, как в кабинет распахнулась дверь.

Очень вовремя.

Неприлично при виде человека нагло на него пялиться, но вот кого я бы точно заляпала слюнями, так это ЕГО.

Высокий красавец в голубом камзоле из такого же материала, как пиджак на Санте. Волосы такие же белые, но намного длиннее чем у ректора. Узоры на коже будто их скопировали и перенесли на второго. А взгляд… О, черт. За взгляд этих глаз можно смело продать душу дьяволу. Без раздумий.

Да простит меня Санта, но… Великий Мороз составляет ему конкуренцию за звание самого прекрасного мага во вселенной.

— Я не опоздал? — низкий бесстрастный голос словно веял стужей, но я все равно почувствовала жар.

Уф… если он на всех так влияет…

Дознаватель поправил очки и подчеркнуто вежливо обратился:

— Профессор Мороз, рад приветствовать. Не припомню распоряжения о вашем участии в дознании.

— Вы не успели его получить, — спокойным ледяным тоном отреагировал он, встав рядом.

Меня будто окатило невидимой волной невероятной мощи и придавило к стулу.

— О всех проблемах в Академиях первым делом Министерство обязано докладывать мне, — отчитывал Мороз, не повышая тона. — С Министром я это уже обсудил, он принес искренние извинения. От вас я их не требую, вы просто выполняете свою работу. Подождите, я не закончил. Вы решили усомниться в должности, которую я занимаю при Министерстве? Уверен, что нет и по недоразумению пытаетесь меня перебивать. Сейчас вы покинете кабинет профессора Санты и вернетесь ровно через час. Ни минутой раньше, ни минутой позже, мистер Хоуфман.

Он замолчал, словно говоря: "Время пошло".

Дознаватель проглотил оставшиеся слова, взял свой портфель и неспеша вышел за дверь.

— Ты не мог прийти на десять минут раньше? — с усмешкой спросил Санта.

Мороз занял освободившийся стул в позе хозяина положения.

— Не мог. Когда Варя узнала что у меня вынужденная командировка в Академию Льда, долго умоляла взять ее с собой, — довольная улыбка спряталась в уголках губ.

— Но ты же ее не взял? — ректор с надеждой смотрел на Мороза.

— Конечно, нет.

Санта широко улыбнулся своей фирменной.

— Как она поживает? Ты еще не достал ее своим занудством?

— Продолжают воевать с профессором Коржик и терроризирует надвигающейся практикой. В Тундру собралась. Одна.

— Но ты ведь ее не отпустишь? — с некоторым волнением поинтересовался Санта.

— Переживаешь? — Мороз неподдельно удивился.

— Да, — кивнул ректор. — За Тундру.

Они оба посмеялись, а я почувствовала себя лишней. И еще не могла перестать любоваться Морозом.

Он такой… такой…

— Скажи лучше, где ты свою секретаршу нашел? — усмехнулся гость.

— Понравилась? — самодовольно хмыкнул Санта.

— Шутишь? — рассмеялся Мороз низким, чуть хриплым смехом, от которого мурашки табуном побежали. — Я удивлен, что она даже не знает кто я.

— Зато как она делает… — ректор осекся, скосив на меня взгляд. — … свою работу!

— В этом я как раз не сомневался, — протянул Мороз и посмотрел, словно только что увидел. — Как ваше имя? Простите, не успел до конца ознакомиться с материалами дела.

Я должна ответить?

Да, точно, он ведь ко мне обращается.

— Джессика, — голос, на удивление, не дрожал.

Надо перестать на него смотреть.

Хватит пялиться, Джесс!

— Кажется, на одну фанатку у тебя стало больше, — иронично растянул слова Санта, подпирая щеку рукой и смотря на меня.

— Варя не одобрит, — покачал головой Мороз с легкой улыбкой.

И тут произошло что-то совершенно запредельное — они оба засветились!

Узоры на теле Мороза и Санты… засверкали голубоватым светом!

Оба!

Задохнулась от восторга, молча открывая и закрывая рот. Они…

— Простите, — выдохнула, переводя взгляд с одного на второго, понимая, как по-идиотски выгляжу со стороны. — Я просто… Вы светитесь! Оба!

Рука сама потянулась дотронуться до светящейся кожи. Ближе всего сидел мороз, к нему и потянулась, пока не услышала грозное и отрезвляющее:

— Уилсон! — ректор с прищуром проводил мою руку, пока обе не спрятала за спину.

— Простите. Я не хотела.

— Хотели, — возразил Мороз.

— Хотела, но не специально, — не стала отпираться. — Простите.

— Уилсон, прекращай, — с предупреждением произнес Санта, продолжая буравить взглядом.

Молчу.

Молчу и смотрю. Смотрю на чудо природы и не могу поверить.

Слишком много всего со мной происходит, во что мне крайне тру

Пролог

В тусклом свете магических огней лица выглядели подозрительно. Можно подумать, мы не в глупую игру играем, а заговор против Академии готовим. На этот раз в комнате Эммы.

– Джесси, не спи. Твой черед, – Миа легонько ткнула локтем в бок.

Что? Уже? Слишком быстро…

Ладно.

Волшебный кубик замерцал, оказавшись в руке.

Девочки переглядывались и улыбались.

– Правда или действие? – в отблесках красноватого огонька Софи походила на демона, нацелившегося забрать душу после вопроса: "Чего ты желаешь на самом деле?".

– Правда.

Кубик сменил цвет на зеленый, принимая мой выбор.

– Можно я спрошу? Можно я? Пожалуйста-пожалуйста! – Кристи нетерпеливо запищала.

Нет, только не она. Не дайте ей сказать и слова. Кто-нибудь, заткните ее рот большим пирожным. Могла бы я прокричать или хотя бы прокричать…

Все кивнули, отдавая ей право выбора вопроса.

Ну, давай. Удиви меня.

– Ты спала с Джастином? – Кристи с замиранием сердца уставилась на меня.

– Нет.

Цвет кубика сменился белым, подтверждая правдивость моего ответа.

– Собиралась?

– Нет.

Кристи разочарованно смотрела на кубик.

Чего ты хочешь? Узнать, что я хотела переспать с парнем, от которого ты без ума?

– Хотела?

– Что? Нет! Зачем он мне?

– Зачем-то же ты влюбила его в себя!

Подруга не унималась.

– Я не влюбляла его в себя, – кубик подтвердил мои слова белым цветом.

– Признайся, ты специально это сделала, чтобы он мне не достался!

– Да что с тобой такое? – терпение растворялось сахаром в кофе. – Какая муха тебя укусила?

Кристи скривилась. Вот-вот расплачется.

Все из-за невинного флирта. Я мило улыбнулась, он придумал себе что-то, бегал за мной контуженный выдуманной любовью, а Кристи решила из меня виноватую сделать.

– Джастин тебе нравится? – продолжила она гнуть свое.

– Нет! – рявкнула и осеклась, наблюдая за кубиком, налившимся красным цветом.

"Че-ерт", – простонала мысленно, коря себя за эмоции.

Как человек он мне симпатичен, но я ведь не уточнила при ответе…

Девочки радостно прихлопнули в ладоши.

Да, это самая любимая часть у всех, кому не придется выполнять желание, скрепленное магическим контрактом с волшебным игральным кубиком.

– Чего у нас еще не было? – Софи посмотрела на девочек. – Необычное, крышесносное!

Эмма подскочила на ноги от нетерпения.

– Пусть соблазнит ректора!

Что?!

На лицах расплылись азартные улыбки и ни в одном взгляде нет здравомыслия.

– Вы совсем рехнулись? – возмутилась, не находя приличных слов.

Адекватными доводами их не проймешь.

– Решено! – припечатал Софи. – Ты должна соблазнить Санта Клауса.

– Нет! – выкрикнула я, но… разорвать магический контракт нельзя.

Кубик стал насыщенного синего цвета, и с легким покалыванием растворился в левой ладони. Прямо в центре на коже проступили четыре черные линии. Если не знать их природу, легко спутать с татуировкой.

Теперь, если не исполню желание… Я поплачусь чем-то очень дорогим. Возможно, собственной жизнью.

Глава 1

«От безрассудства до отчаяния всего один неверный шаг».

Грохот двери разлетелся по этажу. Будь моя воля, выломала бы ее ко всем чертям.

– Идиотки! – проорала на эмоциях, прекрасно понимая – услышат не только девочки.

Услышит весь этаж. И пусть!

Ладонь зачесалась на месте нарисовавшегося кубика.

– Джесс, постой! – Миа бежала следом. – Джесс, надо все отменить. Игра зашла слишком далеко…

До нее только дошло?

– Как? – резко развернулась, сталкиваясь с встревоженным, испуганным взглядом подруги. – Ты знала, что у игрока нет права голоса. Знала и молчала! Не помешала им. Не отговорила! Даже не попыталась, Миа. Ты даже не попыталась, – разочарованно закончила и поплелась дальше.

Миа всегда считалась самой рассудительной из нашей "глупой шестерки". Так мы в шутку прозвали сами себя на первом курсе. В отличии от остальных я знаю Мию семь лет. Я не могла ожидать, что в нужный момент она промолчит.

– Прости, Джесс! – отчаянно крикнула подруга. – Я не думала…

– Да, Миа. Ты не думала. А я, пожалуй, включу мозг и придумаю, как избавить себя от проблем.

– Позволь мне помочь, – едва не простонала она.

– Хочешь помочь? Оставь меня в покое.

Ускорила шаг и завернула на лестницу. С разгона врезалась в высокого рыжего парня.

Господи, Джесс, сама убьешься и окружающих покалечишь…

– Извини.

Словно с луны свалилась. Никогда еще игра в Куб не вгоняла меня в депрессию, а до нее похоже, остался один шаг.

– Все в порядке, – улыбнулся он.

– Ты новенький, да?

Кажется, пару дней назад приехали студенты по обмену. Я его видела среди них. Трудно не заметить.

Он кивнул, вглядываясь в мое лицо.

– У тебя все хорошо? Напоминаешь унылого призрака.

Какой забавный. Даже милый.

– Нет, но я справлюсь, – не стала врать.

Начну бежать от проблемы и не успею оглянуться, как она настигнет меня. Лучше смотреть ей в глаза и признать: она существует, тогда бороться станет легче.

– Ага, – кивнул парень. – Рассказывай, что стряслось?

Он сел на ступеньку, похлопал по месту рядом с собой.

– Здесь? – да он прикалывается.

Изливать душу на лестнице первому попавшемуся студенту?

Невозмутимость рыжего подкупала. Он не похож на наших парней. Ему хочется все рассказать! И это пугает.

– Тебя смущаю я или лестница? От меня избавиться сложнее, сразу предупреждаю, – хмыкнул он, с веселым прищуром глядя снизу вверх.

Вопреки смятению и сомнению, неуверенно села рядом с рыжим.

Джесс, ты сидишь на лестнице, как малолетка из гетто!

Плевать.

– Ладно, слушай.

Пересказала ему историю, без углубления в детали, но суть передала верно. Продемонстрировала свежий рисунок на ладони, от которого избавлюсь лишь после исполнения условия.

Я ожидала подколок или насмешек, идиотских шуток или чего похуже, и не дождалась. Он выслушал совершенно спокойно, наблюдая за мной с легкой улыбкой, а после вообще удивил уверенным:

– Придумаем что-нибудь, не сомневайся. Как тебя зовут?

– Джессика, – ответила, сбитая с толку.

– Я тебя найду, Джессика. Не вешай нос. Меня зовут Лис. Запомни, и никогда не забывай, – он подмигнул с обаятельной улыбкой и убежал по лестнице вниз.

Вау. Это что такое было?

Я рассказала какому-то Лису о своих проблемах на ступеньке! Да я такая же сумасшедшая, как мои "подруги". Отныне они для меня никто.

Настоящие друзья не стремятся подставить и навредить. Настоящие подруги не стали бы ставить абсурдное условие.

Ситуация непростая, но и сдаваться я не стану. Выход всегда можно найти. В конце концов какого конкретно Санту я должна соблазнить не оговаривалось. Вдруг на этом свете есть еще один Санта? Останется только его найти.

Пустяки, в самом деле. Да.

Черт!

Вдох-выдох… Сохранять спокойствие – единственное, чем я могу себе помочь на данный момент. Лучше подумать, кто знает о магическом контракте больше меня?

Имя возникло в голове за долю секунд.

Элла! Девочка-гик в мире волшебства. Даже профессора не знают столько, сколько известно ей. Хорошо бы ей еще не лечь в кровать, потому что я… уже постучала в дверь.

Ждать не пришлось – открыла сразу. Элла с двумя шишками волос на голове и стильными очками на пол-лица выглядела лет на пятнадцать. Тонкие девичьи черты лица скидывали сразу добрых пять лет. Внешность обманчива. Какая разница, что по документам ей двадцать?

– Ты пришла ночью. Вряд ли от большой любви ко мне. Играли в Кубик? Тебе что-то надо. Дай угадаю: проиграла и хочешь узнать, как разорвать магический контракт без выполнения условия?

Девушка со сложенными на груди руками загораживала вход, не желая меня пропускать.

Я и забыла, почему мы с ней держим нейтралитет и не общаемся. Не сходимся характерами.

– Да, да и да, – спокойно ответила, – ты, как всегда, права, Элла, можно мне войти?

От ее взгляда мороз по коже. Проверяет мои нервы на прочность? Так до катастрофы недолго. Я на грани.

– Заходи, – бросила она и не пытаясь притвориться гостеприимной. – Если ты ждешь утешений, их не будет.

О, нет. Я не настолько глупа для питания пустых иллюзий. До статуса подружек нам далеко. Вернее – никогда.

– Ты знаешь, можно ли обойти магический договор? – прикрыла за собой дверь.

Элла убрала с единственного стула стопку книг. Великодушно. Чаю, конечно, ждать не стоит, но и предложение присесть – верх мечтаний.

– Обойти нельзя. Расторгнуть можно, но сомневаюсь, что ты захочешь ради этого умереть. Были случаи аннулирования… – она бросила взгляд на мою ладонь и, кажется, немного смягчилась. – Не в твоем случае.

Холод осел в груди, отравляя душу отчаянием.

– Почему?

– Смотри, он плотно вошел в твою ауру, – Элла схватила мою руку, проводя холодными пальцами по линиям на ладони. – Я читала о фатальности. Очень похоже.

– Постой, причем здесь фатальность? – спрятала руку за спину, чувствуя себя микробом под микроскопом, которого решили изучить вдоль и поперек.

– Фатализм, фатальный, если угодно. Предопределенный, роковой, загадочно-непонятный. Трагический, если хочешь.

Каждое слово отдавалось в голове ударом в набат.

– Элла, черт возьми, ты можешь объяснить, что это значит?!

– В истории встречается несколько случаев, когда магический контракт превращался в фатальный. Неотвратимый, нерушимый даже в случае смерти. Понятия не имею что это значит и как можно выполнить условие после смерти… Полный абсурд. Описаний немного, но в каждом упоминались четкие яркие контуры, непрерывность линий и невозможность их почувствовать.

Провела по ладони… Мне еще ни разу не приходилось проигрывать, а щупать ладони проигравших желания не возникало. Очень даже зря.

– Хочешь сказать, ничего нельзя сделать?

– Хочу сказать надо выполнить условие и контракт будет считаться исполненным. Что там? Станцевать стриптиз в столовой? Пробежать голой по Академии?

Как хорошо она осведомлена о наших невинных играх.

– Хуже. Соблазнить Санту.

О, неужели… Я думала, Элла не умеет удивляться. У нее неплохо получается.

Хорошо, она не стала бросаться глупыми шуточками и воздержалась от комментариев.

– Я попробую что-нибудь найти. Но, Джесс, лучше тебе начать продумывать план по соблазнению, потому что если я ничего не смогу найти…

– Да, я знаю, – кивнула и взялась за дверную ручку. – Спасибо.

Элла пожала плечами.

– Пока не за что.

Не за что благодарить "подруг", загнавших меня в западню. А за помощь, пусть даже безрезультатную, поблагодарить незазорно.

***

Ночь прошла беспокойно. Уснула быстро, но лучше бы вовсе не спала. Один кошмар за другим, до самого утра. Настроение испортилось задолго до пробуждения.

Стоило открыть глаза, и я совершенно точно почувствовала – отсчет пошел. Не знаю как, но словно услышала размеренное тиканье часов.

Либо я схожу с ума на фоне стресса, либо Куб напоминает о себе. Будто о нем можно забыть!

В столовой девочки все собрались за нашим столом. Одно место пустовало. Миа с надеждой махнула рукой, остальные с хитрыми улыбками ждали, когда я к ним присоединюсь.

Гордо прошла мимо, демонстративно заняв свободный стол.

Не могу быть уверена, что мне в еду не подмешают возбудитель ради забавы. На собственной шкуре почувствовала, на какие отчаянные шаги они готовы идти, чтобы повеселиться.

Намазала тост арахисовой пастой и только собралась откусить…

– Привет, – Миа села напротив.

Аппетита и без нее не было, теперь вообще кусок в горло не лезет.

– Не отстанешь, да?

Миа качнула головой.

– Хорошо, тогда слушай: я не хочу иметь с тобой ничего общего. Ни с тобой, ни с другими чокнутыми идиотками. Можешь им передать. Вы ударили в спину, я буду бить в лицо. Иди, Миа. Дай мне спокойно позавтракать.

– Джесс, пожалуйста…

– Надо было думать вчера, в той комнате. Наша дружба осталась там же, сходи поищи.

– Джесси…

Надоели ее жалкие попытки извиниться. Не хочет уходить – уйду я.

Взяла поднос и вышла из-за стола.

Предел находится во всем: и в любви, и в дружбе. Точка невозврата, когда полный финиш без права на пересмотр результатов. Свою медаль "предатель года" Миа заслужено повесила на шею и машет с почетного первого места.

Элла сидела за дальним столом у окна, умудряясь читать и есть одновременно.

Повернута на книгах, нет друзей и, похоже, в этом ей повезло. Не будет чувствовать себя преданной.

– Можно я сяду? – переступила с ноги на ногу чувствуя неловкость, отрывая ее от чтения.

– Садись, – кивнула она безразлично. – Только учти, я не люблю разговаривать во время еды.

– Нет проблем, – заверила однокурсницу и вернулась к тостам.

Фу, не могу это есть. Аппетит безнадежно испорчен. Осталось напиться кофе и впасть в "черную" меланхолию.

Кто бы мне вчера сказал, что я буду сидеть с Эллой на завтраке… Я бы посмеялась. Весело, задорно, поскольку шутка действительно выдалась бы смешной.

Элла с первого дня показала всем – она сама по себе. Ее лучшие друзья – пары, книги и интернет.

В Академии запрещено использовать технические устройства и всемирную сеть человечков, но Элла изобрела исключительно магический смартфон и каким-то чудом подключилась к всезнающей паутине.

Мы быстро поняли к кому надо бежать, когда возникает проблема. Мозг Эллы вызывает восхищение и страх одновременно. Если она решит стать по ту сторону закона, этому миру придет конец.

Поначалу все сомневались в ее способностях. Она не кричала о своей гениальности и уж тем более не пыталась доказать. Она просто осталась собой, и мы сами во всем убедились.

– Нет, – выдохнула она неожиданно, смотря в книгу.

Надеюсь, в список ее странностей не входит беседа с самой собой.

– Что – нет?

– Ты ведь хотела спросить, нашла ли я решение твоей проблемы. Ответ – нет. Пока нет.

Элла говорила, не отрываясь от чтения.

Неужели величина моего отчаяния улавливается интуитивно?

– Привет, Джесс-у-меня-нет-проблем, – рыжий парень развернул стул спинкой к столу и уселся с милой улыбкой.

И почему глядя на него хочется улыбаться?

– Лис-который-сам-меня-найдет.

– И нашел, – важно заметил он и обратил внимание на Эллу.

Она изучала его со скрытым любопытством. Большие кукольные глаза за очками словно рисовали портрет в ее голове. Мне кажется там картотека и досье на каждого человека, которого она хоть раз видела в своей жизни.

Лис приподнял книгу в руках Эллы, взглянул на название.

– Читаешь законы Бельдера? И как?

– Информативно, – в глазах отразился еще больший интерес.

– Не в обиду тебе, но Бельдер насочинял полнейшую чушь. Не советую им увлекаться, – он миролюбиво хмыкнул.

Элла натянулась, словно струна.

Упс… Кажется, назревает буря.

– Для того, кто не умеет отделять личное мнение от научных фактов, любая работа будет казаться полнейшей чушью.

Лис, собиравшийся что-то мне сказать, с вскинутой бровью повернулся к Элле.

– Не хочу ронять твой авторитет, – он понизил голос, сохраняя на лице вполне искреннюю добродушную… и даже соблазнительную улыбку. – Бельдер не был ученым. Он писал свои "труды", копируя работы Вейдара, Помелотти и Лонгарда, искажая важные факты. Его ошибочно признали светилом Артефакторики, а после лишили лицензии, но, как видно, он продолжает отравлять светлые умы.

Вот это да-а…

Нашу девочку-гик уделал новенький.

Элла захлопнула книгу. Будет неприятно, если этот том прилетит Лису в голову.

Опасения оказались напрасными.

– В мусорке ей самое место, – она забросила экземпляр в сумку.

Рыжий удовлетворенно хмыкнул.

– Лис.

– Элла, – она снова оценивающе на него взглянула и схватила сумку. – Не хочу опоздать. Увидимся.

– Элла-не-хочу-опоздать и Джесс-никаких-проблем, – веселился рыжий. – Скучно не будет.

– Лучше бы скучно, – пробурчала, вспоминая вчерашнее "веселье". – Мне опаздывать не впервой, но лучше поторопиться. Ты идешь?

Лис схватил сумку и бодро зашагал рядом.

– Мне на третий, – мы вышли на лестницу.

– У меня на втором. Увидимся на ланче, – улыбнулась напоследок и завернула в коридор.

Обожаю месяц перед Рождеством. Академия сказочно преображается. Будто попадаешь в мир Диснея. А еще каждый находит подарки. Красный рождественский носок появляется в самых неожиданных местах и чаще всего тогда, когда этого не ждешь. Говорят, Академия сама решает, что тебе больше всего необходимо, – то и преподносит.

Санта невероятный волшебник, но чаще он сам неожиданно находит подарки для себя.

До того, как открыть дверь на ней будто из ниоткуда появился рождественский венок из еловых веточек, украшенный красной лентой и шишками.

Бесподобный аромат…

Обожаю Рождество.

Дернула ручку на себя с мечтательной улыбкой. Родители обещали на каникулах поездку в Куршавель, обкатать мой новый сноуборд.

Приятные мысли улетучились за пару секунд. На краю преподавательского стола сидел ректор. В приподнятом настроении он отвечал на чей-то вопрос, а я впервые впала в ступор при виде Санты.

Мне его надо соблазнить? Его?! Самого шикарного мужчину, которого я когда-либо в своей жизни видела?

Нет. Нет!

Я не стану этого делать!

– Мисс Уилсон, пропустите других студентов, – почему он смотрит на меня?

Да, Джесс. Элементарно. Я и есть Уилсон.

Хватит, пора приходить в себя. Не хватало, чтоб Санта что-то заподозрил. Врать в лицо я не смогу.

Левую ладонь внезапно обожгло. От неожиданности зашипела и непредусмотрительно уставилась на черные линии, образующие ровный квадрат.

– Уилсон, с вами все в порядке?

– Да, – ответила резче, чем следовало, и опустила руку.

Ректор продолжал улыбаться, но теперь на его лице появилось странное выражение… Когда чувствуешь, что что-то не так, но не можешь понять почему. И он, кажется, успел заметить рисунок на ладони.

Рядом с Мией пустовало мое место, больше я рядом с ней не сяду. Пусть она и выглядела обеспокоенной, мне плевать.

Эмма, Софи и Кристи с хитрыми улыбочками наблюдали за мной, я же сделала вид, что их не существует.

Обращать на них внимание, значит показать свою уязвленность. Я им подобной радости не доставлю.

Элла, как всегда сидящая одна у окна, с тревогой провожала меня взглядом. К ней и пошла.

– Куб активировался? – шепотом спросила девушка, стоило мне занять свободное место рядом.

– Не знаю. Просто словно прижгли раскаленным железом, – старалась сохранять невозмутимое выражение.

Делать вид что все в порядке я умею прекрасно.

Санта смерил нас настороженным взглядом. Может, мне показалось. На нервной почве скоро мания преследования разовьется.

Мне нужен психолог!

– Активировался, – кивнула Элла.

Загадок для ощущения полного счастья явно не доставало.

– Говори понятным языком. Неизвестность начинает меня нервировать.

Элла ответить не успела, право голоса перешло к Санте.

– Вас наверняка мучает вопрос, что я здесь делаю. Пока профессор Монтенгрю отбыл греть косточки на солнечный пляж, я буду временно вести занятия. Возражения? – весело усмехнулся ректор, не наблюдая претендентов на отчисление. – Тогда быстренько скажите мне, на чем вы остановились?

Пока однокурсники судорожно вспоминали последнюю пройденную тему, Элла шепотом объясняла мне суть проблемы:

– Куб активируется при каждой возможности исполнения условия. Ты видишь Санту, Куб подсказывает о выполнении долга.

– Почему ты вчера об этом не сказала? – зашипела на нее.

Конечно, она не виновата и вообще не обязана мне помогать, но стресс и переживания включают острую реакцию.

– Я не знала, – пожала Элла плечами.

– Леди, мы вам не мешаем? – поинтересовался насмешливый низкий голос. – Рассказывайте уже всем, будем обсуждать вместе.

Улыбка не сходила с лица ректора, а вот глаза…

За полтора года учебы Санту я видела раз десять, не больше. Он редко балует студентов своим присутствием, так что распознать его истинное настроение очень сложно.

– Простите, профессор, – стойко выдержала пронзительный взгляд ярких голубых глаз. – Больше не повторится.

Глава 2

"Все зашло слишком далеко. Я и подумать не могла, что Эмма решит отомстить Джесси за старые обиды. Это ведь было год назад! К тому же она не хотела целоваться с Кристофером, он сам полез. Джесс пыталась его оттолкнуть, я лично видела. Эмма подошла как раз когда Кристофер присосался к губам Джесси. Она не хотела расстраивать подругу и говорить, какой ее парень козел. Я не стала рассказывать Джесси, что Эмма уже сама все увидела, поговорила с ней. Мне казалось, она поняла! Поняла, что Джесс не виновата. А я теперь даже не могу объяснить из-за чего Эмма поставила это идиотское условие".

Из дневника Мии

Пара пролетела незаметно. У ректора получилось увлечь всех до единого. Телекинез, мой самый нелюбимый предмет, даже стал казаться интересным и увлекательным, что само по себе странно.

– К следующему занятию подготовьте пошаговое описание воздействия на крупные предметы, – подвел итог Санта. – Все свободны.

Забросила тетрадь с учебником в сумку, ожидая, пока Элла соберется.

– Уилсон, – страх парализовал, едва ушей коснулся звук моей фамилии из уст ректора, – ко мне в кабинет.

У Эллы на пол посыпалось все содержимое сумки. От Санты повисшее в воздухе напряжение не укрылось. Он будто ждал подтверждения своим умозаключениям и, похоже, дождался.

– Прошу, – указал на дверь, словно я могу перепутать и случайно выйти в окно.

Посмотрела на Эллу с немой мольбой. Да, она ничем не сможет помочь, но… попытаться стоило. Для успокоения.

В коридоре по стенам уже расползлись еловые веточки с разноцветными шарами, шишками и леденцами. Я столько времени ждала этих волшебных моментов, а они меня даже не радуют.

Кто знает, о чем начнет расспрашивать Санта и что ему удастся выведать. Я паталогически не умею врать. Обмануть ректора не стоит и пытаться.

Он еще ничего не сказал, а я уже не хочу ему отвечать.

В кабинете Санты мне бывать не доводилось. Я из тех везунчиков, кого считают прилежными студентами, хотя на самом деле таковыми не являются.

Санта в два шага пересек приемную и распахнул вторую дверь, на мгновение задержавшись с улыбкой на губах:

– Мила, дорогая, меня кто-нибудь спрашивал?

Пышногрудая блондинка причмокнула пухлыми губами и покачала головой.

– Никого не было, мистер Санта. Один звонок, и тот странный, -пожаловалась секретарша.

– Кто звонил? – заинтересовался ректор, по-прежнему стоя в дверях.

Я неловко замерла рядом, оглядывая ничем не примечательное помещение.

– Какой-то Мороз, просил сообщить, что дата свадьбы назначена. Я не совсем поняла, мистер Санта.

И почему мне кажется, что она здесь сидит не для выполнения прямых обязанностей секретаря?

– Да неужели, – довольно протянул профессор и вошел в кабинет. – Проходите, Уилсон. Присаживайтесь.

Современная обстановка на фоне древней Академии смотрелась… кощунственно. Все равно что выдернуть из небоскреба этаж и приделать к Букингемскому дворцу. Невозможно представить. Так и здесь – словно не в родной Академии, а… да как везде. Светло, стильно, модерн и хай-тек, ничего примечательного. За исключением, пожалуй, старого почтового ящика с красной, местами облупившейся краской, вдобавок обклеенный забавными наклейками.

– Уилсон, не стойте над душой, – вздохнул ректор, опускаясь в широкое, с виду удобное кресло.

Я надеялась отделаться парой слов и сбежать. Сесть – значит, показать готовность к диалогу, а я не настроена на беседу с Сантой.

Кожу на ладони будто пронзили сотни раскаленных иголок. Не смогла сдержать жалобного писка, рефлекторно хватаясь за руку.

Черт! Проклятый Куб!

Как же я, по его мнению, должна использовать момент? Весело запрыгнуть на стол и с криками "е-ху!" сорвать с себя юбку?

Ректор если и удивился моему странному поведению, на лице не отразил. Расслабленно сидел за столом, цепким взглядом подмечая детали.

Все же опустилась на стул, сжимая левую ладонь в кулак. По тонкой чувствительной коже еще пробегали неприятные импульсы, а по линиям и вовсе будто пустили ток.

Молчание ректора только усугубляло нервозность. Я скоро начну методично взрываться, пока Академия не взлетит на воздух.

Не выдержав, судорожно выдохнула:

– Вы хотите меня в чем-то обвинить?

Ректор всегда славился особой любовью к студентам. Я не помню ни одной истории, в которой Санта отчислил бы кого-то из Академии просто ради собственной прихоти или развлечения, необоснованно и без веской причины. Даже когда причина появляется, он делает все возможное, чтобы все-таки миновать исключения.

Многие пользуются добротой его широкой души, и тогда их настигает кара.

Санта любит пошутить и посмеяться, но когда кто-то ставит под сомнение его репутацию или себя выше него… Он умело напоминает о своей природе и о том, что не за красивые глаза носит звание Великого Волшебника двух Континентов и имеет кучу других титулов. Порой жестоко и даже безжалостно, зато действенно.

И вот я впервые за время учебы оказалась в кабинете Санты, не имея малейшего представления о причине вызова.

Думать о том, что он каким-то образом смог прознать о дурацкой игре и идиотском условии не хотелось.

– С чего вы взяли? – ректор внимательно изучал мое лицо.

Кажется почеши я нос, он сочтет меня лгуньей. Сложу руки на груди, посчитает, что пытаюсь скрыть нечто важное. Большой ошибкой было начинать диалог первой, да еще и с вопроса, намекающего на мою виновность. Неважно в чем, главное сама суть.

– Вы ни разу не вызывали меня, профессор. С учебой проблем нет, долгов по предметам тоже, правила Академии я не нарушала. По крайней мере, мне о нарушениях неизвестно, – произнесла достаточно уверенно.

Санта склонил голову набок с легкой улыбкой. Между собой студенты ее называют "фирменная Санты". Фокус в том, что по ней невозможно понять истинные эмоции. Он может весело шутить и с такой же улыбкой разнести ко все чертям целый корпус.

– Вы волнуетесь, переживаете, нервничаете. Невиновный человек не чувствует дискомфорта там, где он прав, – заключил ректор. – Скажу честно, Уилсон, я пошел на поводу интуиции, и она не подвела. Так что вы натворили? Теперь бесполезно утверждать, что ничего. Вы сами себя выдали.

Черт. Джесс, это фиаско.

Убеждать в своей невиновности бесполезно. Самое обидное, я ведь действительно ни в чем не виновата. Кроме того, что должна соблазнить ректора – ни в чем.

– Вам показалось, профессор. Я не совершила ничего, что как-то может навредить Академии или студентам.

Пальцы подрагивали, но ректор не заметил – спрятала руки на коленях.

– Покажите ладони, – довольно добродушно попросил ректор.

Без колебаний продемонстрировала правую руку, поймав снисходительный взгляд Санты.

– Вторую?

Также уверенно показала и левую. Помедли я или откажись демонстрировать, и он бы явно заподозрил неладное.

Короткий взгляд ярких голубых глаз на рисунок и вновь на меня, теперь насмешливый.

– И какое условие вы проиграли, Уилсон?

Мало с меня признания проигрыша, он решил получить все сведения? А мне что делать?

– Уилсон?

Признаться, заявить честно и откровенно? И как я после этого буду смотреть ему в глаза? Да, условие ставила не я, но исполнять ведь мне…

– Долго собираетесь молчать?

– Соблазнить вас, – выпалила, мечтая вместе со стулом провалиться в преисподнюю.

Выражение лица у Санты напомнило папу три года назад, когда мама сказала, что беременна. Я-то обрадовалась перспективе стать сестрой, а отец… тоже обрадовался. Сперва обалдел, долго смотрел на небо и говорил всякие нелепости вроде "ну почему нам?" и "за что мне это счастье?", а потом даже прослезился. От радости, разумеется.

Лицо Санты словно заморозилось с изначальной эмоцией: легкая улыбка на губах, любопытство в глазах. Знать бы еще о чем он думает и чем мне это грозит.

– Та-ак, – затянул он, – и когда вы планировали мне сообщить о своем магическом контракте и моем предполагаемом участии?

Сглотнула подступивший к горлу ком и скромно призналась:

– Я не собиралась.

– Не собирались что? Соблазнять?

– Рассказывать.

– А соблазнять, значит, планировали? – хмыкнул Санта, взял ручку и на чистом листе размашистым, витиеватым почерком принялся что-то записывать.

– Вообще-то я надеялась найти выход из сложившейся ситуации, – пробормотала в свое оправдание, на что ректор усмехнулся и покачал головой.

– Держите, – он протянул мне лист.

"Куб и все, что о нем надо знать" Брендон Колперсон

"Магический контракт и его последствия" Николас Долпонерас

"Глупость не порок" Том Лорпак

– Что это?

Очевидно, названия книг, но хотелось бы услышать от Санты.

– Литература, настоятельно рекомендуемая к прочтению, – великодушно пояснил он. – Или вы думали я дам вам инструкцию по избавлению? Раз любите магические игры, учитесь сами справляться с последствиями, иначе зачем вы здесь?

Он испытующе смотрел, не стирая с лица снисходительной ухмылки.

– Последняя книга тоже имеет отношение к контракту?

– А это, Уилсон, мое вам домашнее задание. Усвоение материала я проверю, – заверил ректор и красноречиво замолчал.

На всякий случай уточнила:

– Могу идти?

– Идите, – охотно кивнул он, не сводя с меня взгляд пугающе-пронзительных глаз.

Пришлось приложить все усилия, чтобы не пуститься в позорное бегство. Оно в глазах ректора меня не поднимет, а скорее опустит еще ниже.

Я бы на его месте себя отчислила. Вместе с теми, кто придумал идиотское условие.

В одном он безоговорочно прав: надо самой уметь отвечать за свои действия. Где, как не в Академии, этому учиться? В конце концов я сама села играть в Кубик, насильно не принуждали, не заставляли. Получается, в какой-то степени во всем происходящем виновата и я.

Мила при виде меня вытянула губы, отчего приобрела сходство с уткой. Вежливо попрощалась и наконец свободно вздохнула в полупустом коридоре.

К Элле! Срочно!

До ее комнаты добралась со скоростью света. Вроде и постучаться забыла – ввалилась с досадным стоном:

– Он все знает! – и скатилась по стенке на пол.

Элла оторвала взгляд от магфона. Мое внезапное появление ее не обрадовало, но она не стала это открыто демонстрировать.

– Ты рассказала Санте? – догадалась девушка и, оттолкнувшись, подкатилась ко мне на стуле. – Джесс, зачем?

Смотря на нее снизу вверх, почувствовала себя маленькой и самой несчастной на свете.

– А у меня был выбор? Он увидел мою руку, – показала расчерченную ладонь, – стал расспрашивать. Врать я не умею, пришлось сказать правду.

На симпатичном лице сперва отразилось неверие и сменилось… уважением?

– Признаться ректору, – растянула слова Элла. – Я тебя недооценила.

Нервный смешок вырвался наружу.

– Гордиться нечем. Скажи, читала эти книги? – протянула ей лист с красивым почерком.

Взгляд оперативно пробежался по ровным строчкам. Ни задумываясь ни секунды Элла-ходячая-википедия-в-мире-магии выдала:

– Колперсон отлично описал свойства Куба, да только о вопросе разрыва магического контракта он не написал ничего. Разве что упомянул о фатальности, но о ней я уже говорила. У Долпонероса в точности наоборот: вскользь упоминается Куб и подробно рассматривается контракт. Только я тебя огорчу – единственной его рекомендации было и есть, цитирую: "Не заключайте магического контракта". Если тебе это чем-то поможет.

Я разочарованно застонала, а Элла продолжила:

– Последняя книга забавна. Автор высмеивает разные глупые истории на грани абсурда. Санта писал, да? Ну, тебе определенно стоит прочитать.

– Смешно? Веселись, не ты ведь связана по рукам и ногам договором.

– Будем честны: это твои проблемы. Я согласилась тебе помочь, но не нанималась нянькой или жилеткой. Не понимаю, какая польза тебе от этих книг, и все-таки лучше их пересмотреть. Санта не стал бы советовать бесполезные вещи. Нам остается только понять, что он хочет ими донести…

Элла умолкла и словно выпала из реальности.

Хочет ими донести… Донести… Хочет донести…

И почему эти слова не дают покоя? Словно что-то ускользает от нас… важное, на поверхности…

– А в этих книгах описан процесс заключения договора? – пока сама не поняла, что хочу узнать, просто позволила мыслям течь самостоятельно. – Какие энергии протекают? То есть каким образом и в какой конкретно момент считается, что назад дороги нет?

Умственный процесс слишком явно отразился на миленьком личике. Не знай я Эллу, никогда бы не подумала, что она гений. Самородок. Одна на миллион, а то и на все десять миллионов.

Глаза цвета бирюзы расширились, будто в голове девушки произошло озарение. Как минимум разгадка тайны создания Вселенной. Элла оттолкнулась ногами от пола, прокатилась на стуле до оставленного на низкой белой тумбе магфона. Длинные пальцы порхали по экрану, а на сосредоточенном лице не отражалось никаких эмоций.

Если она спасет меня от соблазнения Санты, я ее расцелую.

– Джесс, ты гений, – выдохнула она минут через пять молчания.

– Не сомневалась, – я наконец поднялась с пола, – а в чем именно?

Девушка не отрывала взгляд от экрана.

– Сперва я думала, в чем смысл того списка. По нашей проблеме в тех книгах действительно нет ничего, я читала. Твой вопрос натолкнул на мысль, что, если смысла вовсе не должно быть? – она подняла на меня сияющие азартом глаза.

– Я, безусловно, гений, но… что ты имеешь в виду? – переложила тетради со стула на письменный стол, заваленный кучей книг и другими тетрадями.

Элла от нетерпения прицокнула языком.

– Смысл в том, что смысла нет. Ну, игра разума, понимаешь?

Господи, чувствую себя вмиг отупевшей.

– Почему вообще заключается контракт? – Элла решила зайти с другой стороны.

– Магия, – выдала, казалось бы, очевидный ответ.

– Да, но откуда ей взяться? Куб сам по себе не имеет никаких свойств. В нем нет энергии. Откуда тогда берется магия?

С этой позиции я никогда не смотрела. Необходимость не возникала. Однако же если посмотреть…

– Мы сами приводим его в действие?

– Очевидно, – мгновенно подтвердила Элла, вновь уставившись в экран своего магфона. – Он работает на энергии того, кто с ним взаимодействует. Я не могла понять каким образом он воздействует на своих должников. Это гениально. Вот почему многие, кто нарушает контракт, умирают. Раз он использует энергию человека, он ее же и направляет на возмещение долга. То есть совершенно необязательно это должна быть смерть.

Мой мозг скоро покажет красное окошко с надписью "перегруз".

– Но ведь суть в том, чтобы забрать самое дорогое. Разве нет?

– Для этого нужна энергия, – кивнула Элла. – Куб черпает ее из источника, в каждом случае источником является тот, с кем заключен магический контракт. Смотри, не все умирали. Эрик Брохман лишился жены, а сам остался жив. Терри Даурман остался без ноги, но живым. Энди Паркин из богатого превратился в "отброса общества", – перечисляла девушка, запутав меня окончательно.

– И как это связано?

Она отложила свой супер-гаджет и расслабленно откинулась на спинку кресла.

– Их энергии хватило на выплату долга. Куб взыскал свое и контракт утратил силу.

Отлично. Я могу остаться жива, но без какой-либо части тела.

Черт возьми, такой вариант мне не нравится.

– Элла, скажи, как твое умозаключение может помочь мне?

– Пока не знаю, но если попытаться найти брешь в энергетической связи Куба с тобой, то возможно получиться ее оборвать.

Наверное, надо порадоваться открывшейся перспективе. Маленькому шансу на освобождение. Только я не смогла. И правильно.

– Я не обещаю, Джесс. На практике прецедентов не было, так что…

– Гарантий нет, – закончила за нее. – Я понимаю.

Элла кивнула. В глубине бирюзовых глаз плясал азарт и трепет перед неизведанным. Вот кому дай волю, и она на части разберет планету, и на молекулы разложит целую галактику, лишь бы понять как все устроено на самом деле.

– Пойдем на ланч? – предложила с желанием хоть немного отвлечься от загадок и поиска ответов.

Вместо ответа Элла подхватила сумку и подошла к двери. Какое-никакое взаимопонимание существует. Коннект налажен. Просто не будет, но интересно – наверняка.

Глава 3

"Миа считает меня мстительной стервой. Да, я отомстила. И что? Джесс заслужила. Она испортила мои отношения с Кристофером!

Строит из себя недотрогу, которой никто не нужен, а сама флиртует со всеми подряд. Она мне и подругой-то никогда не была. Так, знакомые. И мне ее не жаль. Надеюсь, Санта переспит с ней и отчислит нашу крошку Джесси. Я может даже всплакну на прощанье."

Из дневника Эммы

В столовой напрочь проигнорировала все попытки Мии поговорить со мной.

И хватило ей совести лезть ко мне с расспросами о произошедшем в кабинете и все ли у меня в порядке.

Все отлично! Я, возможно, умру, может повезет и останусь жива без какой-нибудь важной составляющей моей полноценной жизни. Либо напою ректора до беспамятства и соблазню, хоть от этих мыслей тошнотворно-мерзко.

Санта шикарный мужчина. Словно вылепленный искусным мастером, который постарался совместить в одном человеку всю красоту мира.

Нос, губы, скулы, волосы, шея, руки, плечи, торс… Господи, да нет на этом свете больше такого мужчины! И вовсе неудивительно, что на него все вокруг вешаются, а он не сопротивляется. Зачем? Руководствуется принципом "осчастливить всех, кто мне понравится".

Я не слышала историй, чтобы Санта сам за кем-то ухлестывал. Опять же – зачем? Щелкни пальцами и на шее сразу десять повиснут. Правда, все истории о его бурной жизни остались в легендах, передаваемых поколениями студентов новым поколениям. Насколько мы с девочками смогли узнать, когда поступили в Академию, ректор "ушел в отставку" с любовного поля лет пять назад. Слухи "почему" и "из-за чего" до нас не дошли, – потерялись среди какого-то безответственного поколения.

В общем студентки надежды пробудить "альфа-самца" в нашем великом Санте не теряют, а ректор на все попытки его соблазнить хитро улыбается и… все. В общем-то у него на многие вещи одна реакция – улыбка. В зависимости от настроения меняется и тип улыбки.

– Джесс, – плечо безжалостно сдавили, – Джесс? Прием!

Сфокусировала взгляд на озадаченном лице Лиса. Когда он успел здесь появиться?

– Что? Ты… когда ты пришел?

– Вообще-то мы с Эллой уже успели обсудить последние новости, пока ты о ком-то мечтала, – хмыкнул Лис. – Мысленно соблазняешь Санту?

Элла наблюдала за мной из-за широких очков, дожевывая сэндвич. Под ее взглядом почувствовала себя неловко и будто не в своей тарелке.

Да, предстоит привыкать…

– Конечно нет. Вот, че-ерт… – на блузке обнаружились смачные капли от соуса.

Уплыла в мысли и не заметила, как обляпалась…

Джесс, это определенно твой самый неудачный день. Второй за неделю. А сегодня вторник.

– А я все ждала, когда ты заметишь, – Элла продолжала медленно жевать и неотрывно за мной наблюдать.

– Заметила, – буркнула, поднимая с пола сумку. – Успею переодеться. Увидимся на тренировке.

Лис что-то прокричал вслед, но я уже выбежала в коридор и не услышала.

Я совершенно выбита из колеи. Да, с каждым бывает. Кто хотя бы раз не обляпался едой? Но череда невезения тянется за мной, закутывая как паук в кокон.

Всегда считала себя удачливой. Миа в шутку называла меня "везунчик Джесс", потому что я никогда не спотыкалась, не падала, ничего не роняла и не разбивала, за опоздания не получала, даже выговоров ни разу не слышала. Так было всегда и я воспринимала это само собой разумеющимся. А теперь…

Все летит к чертям. Весь мой привычный мир рушится.

Я в одночасье потеряла подруг, обрела пусть одну, но большую проблему, заляпалась дурацким соусом… что дальше? Разобью окно слетевшим с ноги ботинком, он упадет на голову Санте, а тот меня отчислит? Или может поскользнусь на ровном месте? На чем остановится полоса невезения?

Конечно! Едва не сбить человека с ног на лестнице – очередной поворот моих несчастий.

– Простите, – пробормотала, даже не взглянув в лицо того несчастного, кому не повезло оказаться на моем пути.

– Стоять, – от голоса пробрало до дрожи.

Нет, только не…

– Уилсон, вам жить надоело? – на идеально наполненных губах усмешка, а в ярких голубых глазах притаившаяся тревога.

Каждому известно, Санта всегда неподдельно беспокоится о своих студентах, но мне пока не доводилось испытать этого на себе.

– Сами расшибетесь и кого-нибудь угробите, – продолжал ректор. – Вдобавок запачкали мой пиджак.

На голубой ткани с серебристыми узорами красовались мелкие красные точки.

Фиаско. Очередное. Я сбилась со счета.

– Простите, – выдала шепотом, соображая, что мне будет за испорченный пиджак.

Поговаривают это волшебная ткань… К таким умозаключениям пришли из-за поразительного сходства узоров на ткани с узорами на коже ректора. Никогда не обращала на них особого внимания, а теперь вижу – они ему очень идут. На пару тонов темнее оттенка кожи, будто их пару минут назад кто-то нарисовал.

Стало еще обиднее. Даже если сама захочу, разве смогу я соблазнить… его?

Чуть с ног не сбила, запачкала, и условие это идиотское…

– Так, малышка, а ну-ка пойдем, – из-за застлавших глаза слез ничего не смогла разглядеть, только почувствовала, как меня за плечо утягивают в сторону.

Закусила губу, чтобы позорно не всхлипнуть и направила все внутренние силы на борьбу с непрошенными слезами.

Это ведь позор! Расплакаться на глазах ректора… вообще показать слабость перед кем-либо – позор!

– Садись, – на плечи слегка надавили, вынуждая опуститься.

Наклонилась, пряча лицо за волосами и смахивая слезы. Хватит разводить сырость. Я со всем смогу справиться. Наверно.

Кабинет ректора узнала еще до того, как подняла голову.

Санта сидел не в своем кресле за столом, а напротив меня перед столом. С легкой улыбкой повел рукой и из ниоткуда возникли две кружки. Пар тонкими струйками поднимался вверх, аромат лесных трав ударил в нос.

– Простите, профессор, я не пью чай, – виновата пожала плечами.

Он показательно вздохнул, кружка исчезла, а на ее место появилась другая, источая любимый аромат кофе.

Бодрящий напиток мне не помещает.

Мы оба взялись за кружки, Санта сделал небольшой глоток и спросил:

– Итак, Уилсон, по какому поводу слезы? Расстроилась, что не дал тебе себя соблазнить?

Кофе пошло не в то горло, вызывая неконтролируемый кашель. Напиток брызнул изо рта. Я прикрылась рукой, но… Но ректор сидел, зажмурившись с каплями кофе на лице.

Господи… позор. Еще больший позор чем был до того!

– Простите, – бормотала, судорожно роясь в сумке.

Да куда подевались эти чертовы салфетки?!

Нашла! Нашла… так… секунду…

Санта шумно выдохнул, как-то уж слишком обреченно.

– Я все вытру, – пообещала и трясущимися пальцами сжала салфетку. – Если хотите на меня накричать, я пойму, – пробормотала, вытирая капли с его лица.

Джесс, будет чудо, если он не вышвырнет из кабинета. В лучшем случае!

Вот ведь… и на волосы попало.

– Повернитесь немного, пожалуйста. Нет, вправо… левее… хм… – осторожно, будто боясь, что укусит, дотронулась пальцами левой руки до скулы, направляя движение.

Током не ударил, за палец не укусил, я в обморок не свалилась, – чудеса, не иначе.

– У вас холодные руки.

– Простите, – одернула руку, стирая последние капли.

– Прекращайте извиняться, Уилсон. Это действует мне на нервы, – он открыл глаза, встречаясь со мной взглядом. – Вашей меткости можно позавидовать.

Щеки запылали от стыда.

Со мной никогда ничего подобного не случалось! Всегда, когда слушала рассказы о самых нелепых ситуациях, думала, что уж я в подобные не попаду. И вот, пожалуйста. Плюнула ректору в лицо! Ненамеренно, но суть ведь не меняется.

– Я не хотела, – простонала в отчаянии. Пропустила одну каплю у волос… – Подождите, тут… Все. Вроде…

Профессор хмыкнул и покачал головой.

– Садитесь уже, только не плюйтесь больше, а то в угол посажу. Оттуда не доплюнете.

Обхохочешься. И подумать не могла, что когда-нибудь стану ходячим анекдотом.

– О… – выдохнула с широко распахнутыми глазами. – Вы светитесь…

Белая бровь Санты стремительно взлетела, а я наблюдала, как его узоры наполняются голубым сияющим светом.

Потрясающая красота!

– Вы знаете? Глупый вопрос, конечно знаете, – как завороженная потянулась, желая провести пальцем по волшебному рисунку.

Вовремя опомнилась! Как раз когда Санта с прищуром следил за моей рукой.

– Простите, – села ровно и пальцы за спиной сцепила. На всякий случай.

– Так, Уилсон, – профессор поднялся, обошел стол, чтобы занять ректорское кресло. – Вижу вы пришли в себя, успокоились. Больше ни на кого налетать не станете? Кофе обливать не будете? Вот и прекрасно. Вот и чудно. Можете идти.

Подскочила будто с раскаленной сковородки и в несколько широких шагов добралась до выхода.

– Постой, – окликнул ректор. – Книги прочитала?

– Я… м-м… не совсем я, мне пересказали главную суть, – ответила, сжимая пальцы.

– Просветлений не случилось? – хмыкнул Санта и сел в свое кресло.

Неопределенно пожала плечами, не желая продолжать тему. Он махнул рукой, беззвучно посылая вон из кабинета.

Я в шоке. Надо обсудить с Эллой. Непременно надо обсудить!

***

Переодевалась и летела на стадион с одной мыслью – быстрее добраться до Эллы и все ей рассказать.

Если я схожу с ума, она точно об этом скажет без прелюдий.

Однокурсники разбрелись по заснеженному стадиону в ожидании профессора. Увернулась от летящего в меня снежка, выискивая глазами стройную фигуру Эллы.

Короткий хвост светлых волос мелькнул за веселящимися однокурсниками, беззаботно играющими в снежки. Еще два дня назад я бы скакала по всему стадиону вместе с ними. Я не только метко плююсь, я попадаю в "десятку" без особого труда. Врожденная способность.

– Элла, sos!

Насыщенные бирюзовые глаза вперились в меня взглядом.

Ух… Без очков они выглядят ярче и более… как бы сказать, чтоб не ошибиться… колючими.

– Не самое подходящее место, – намекнула она на толпу студентов вокруг.

Черт, права. Если не хочу ползающих по Академии будто тараканы слухов, придется отложить изливание души.

Ладно, два часа я как-нибудь переживу.

Элла улыбнулась на мой кивок за секунду до прилетевшего ей в лоб комка снега.

– О! О-у… – вырвалось у меня.

Необычно наблюдать быструю метаморфозу: от улыбки однокурсницы не осталось и следа. Гневно дыша, она избавилась от снега и, кажется, нацелилась избавиться от того, кто в нее попал.

Ну, конечно. В глупости Стронгера не сомневалась ни разу. Он – воплощение всевозможного идиотизма, который вообще может сочетаться в одном человеке.

Слова Элле не потребовались.

Действительно, зачем тратить силы на разговоры, когда можно потратить их на убийство?

По краям стадиона, где студентов не оказалось, в воздух двумя столбами взвился снег. Над головой Стронгера два потока соединились и резко направились вниз.

Ошарашенный парень тупо смотрел наверх вместо того, чтобы защитить себя хотя бы элементарным щитом. Впрочем, ему и не пришлось. По стадиону пронесся недовольный голос профессора Купера:

– Мисс Томас! – снег развеялся, осыпая каждого.

Высокий смуглый мужчина с хмурым лицом уверенно прошел сквозь толпу.

– Отличная работа, – неожиданно выдал он, продолжая хмурить брови. – Еще раз так сделаете вне тренировки – пойдете драить туалеты. Без магии.

– Что? Несправедливо, профессор. Стронгер ее провоцировал!

– Мисс Уилсон, не переживайте, будете вдвоем несправедливо оттирать дерьмо с фаянсовых друзей. Я что, похож на сопливого мальчика, которому можно высказывать свои претензии?! – в военной манере произнес он. Его голос, кажется, вышел далеко за пределы стадиона.

Элла тактично "попросила" заткнуться тычком под ребра.

О, я вовсе не собираюсь продолжать эту, несомненно, приятную, беседу.

– Зачем ты влезла? – с недовольным спокойствием вопросила однокурсница.

– Тебя хотела защитить, – поведала, казалось бы, очевидное.

– Я тебя не просила, – покачала она головой. – Думай в следующий раз, что ты делаешь.

Раскрыв рот, уставилась на девушку.

Элла со всем вниманием слушала профессора.

– Знаешь, что? Если бы у тебя были друзья ты бы знала – о помощи не надо просить, ее просто получают. Ах да, у тебя же нет друзей и, похоже, никогда не было.

Я протиснулась между нестройных рядов поближе к профессору. Он объяснял, чем мы будем заниматься ближайшие два часа и какого уровня необходимо достичь, чтобы продолжить у него заниматься в следующем семестре.

Наши занятия считаются дополнительными и пока мы всего лишь второкурсники он не обязан учить каждого. Он выбирает достойных. Именно им обычно намного проще на третьем курсе, когда профессор начинает беспощадно гонять своих законных студентов.

Про Эллу постаралась не думать. Мы с ней не заклятые подружки, чтобы о ней переживать. Просто хотела помочь, но впредь подобной ошибки не допущу.

– Выстраивайтесь в две шеренги напротив друг друга, – отдал команду профессор.

Однокурсники пришли в движение. Переругивания от тех, кто договорился работать вместе, доносились ото всюду. На прошлой тренировке мы стояли в паре с Мией. Нам пришлось переставить несколько человек, чтобы быть вместе. Теперь она молчаливо наблюдает за мной и наконец-то прекратила попытки со мной заговорить.

Не заморачиваясь, встала по центру. Пусть удача сама решит, кому не повезет. Учитывая, что мой день явно не задался, не удивлюсь, если под нами развернется земля и мы полетим в пропасть.

– Поживее! – рявкнул профессор Купер.

Студенты заметно ускорились.

Вселенная и впрямь решила подшутить надо мной. В десяти метрах остановилась Эмма.

Растерянное выражение мгновенно сменилось ухмылкой на пухлых губах.

Всегда считала ее внешность идеальной: правильные черты лица, полные губы, маленький нос и большие глаза. Она походит на куклу, но на куклу живую. Фигура выше всяких похвал. Округлые бедра, стройные ноги длинноногой лани, и грудь вдобавок очень красивой формы небольшого объема, но крайне сексуального. Стоит ей надеть обтягивающее платье, как его кто-нибудь заляпает слюнями. Когда она ходит в шортах и майке рядом невозможно находиться. Чувствуешь себя неуверенным подростком.

За грудь особенно обидно. У меня есть все, а сексуальных полушарий мне не досталось. Зато волосы шикарные, да. Ну, надо же себя чем-то тешить.

– На прошлом занятии мы разобрали "Стрелу льда" и "Снежный щит". Правый ряд защищается, левый нападает, затем меняетесь. Приступаем!

В нападающих оказалась я.

Отлично.

То ли нарастающая злость помогла, то ли я просто чертов гениальный боец, но "стрела" вышла с первого раза и весьма внушительная. Отдаленно напомнила копье. Видимо сильно хотела, чтобы оно достигло цели.

Глаза Эммы на миг расширились, она выставила щит: снежинки, мирно покачивающиеся в воздухе, при появлении стрелы задвигались в неуловимых движениях, превращая лед в крошево.

Жаль. Но, пусть она и редкостная сука, смерть – это слишком.

Девушка вскинула руки и теперь стрела полетела в меня.

– Ты заслужила! – прорычала она.

Щиты мне всегда удаются лучше атакующих, так что я даже напрячься не успела и запустила ответ.

– Да?! И чем же?

Эмма спряталась за щитом. Из-за снега я на мгновение потеряла ее из поля зрения, а когда увидела на меня уже несся снежный вихрь.

– Ты испортила мои отношения!

Выставив подходящий блок, ввернула в ответ "Ледяные искры": сотни мелких осколков льда несутся в одну точку со скоростью ветра.

– О чем ты? Какие отношения?!

Злость пополам с адреналином бушевала в крови. Пока Эмма не успела опомниться отправила следом "Гроздья града". Маленькие ледяные шарики ринулись в нужном направлении. Потеряла бдительность, наблюдая за градом, и оказалась сбита воздушным потоком.

Черт! Всегда про него забываю.

– Кристофер бросил меня из-за тебя!

Ладони саднило от встречи с твердым снегом под ногами. Не поднимаясь, запустила одну стрелу, вторую, третью…

– Он сам ко мне полез, Эмма! И получил за это!

Она зарычала и снова использовала воздушный поток, только теперь я к нему подготовилась.

– А ну прекратили! – громогласно произнес профессор.

Поднялась на ноги, отряхивая снег.

– В чем дело? – требовательно вопросил Купер, нависая надо мной.

– Это личное, – вложила в слова все свое спокойствие, на какое способна.

– На моих тренировках нет ничего личного, Уилсон! Не можешь оставить свое дерьмо в Академии, тогда вали ко всем чертям со стадиона! – проорал он едва ли не в ухо.

Прекрасно. Эмма довольно ухмыляется, а я получила за двоих.

– Несправедливо, – возмутилась второй раз за час. – Профессор, я не…

– Мне плевать на твои оправдания, Уилсон! Пошла на хрен с моего стадиона!

– А… – задохнулась от несправедливости.

Почему только я виновата?

Не стала озвучивать вопрос. Купер в ответ лишь больше распалится и вообще запретит приходить на его занятия и тогда в следующем году я буду отстающей.

Эмма с самодовольной ухмылкой кивнула в сторону выхода.

Стерва.

Вот значит почему она придумала это условие. Решила отомстить за то, в чем нет моей вины.

Кристофер – озабоченный козел. Он думал уломать меня на секс. Я долго терпела его идиотские подкаты только чтобы не расстраивать Эмму. Он напрочь отрицает значение слова "нет". По-своему умозаключению сделал вывод, что отказ означает согласие и присосался к моим губам. Меня чуть не стошнило прямо на него.

В итоге врезала ему по яйцам и взяла с него обещание не рассказывать никому, что он меня поцеловал. Не хотела, чтобы Эмма узнала. Она вроде любила его. Или ей так казалось. В общем не мое дело, я лишь не хотела портить отношения с подругой.

Оказывается, они уже тогда испортились, а я узнала только спустя год.

Тяжелая дверь захлопнулась, отрезая от заснеженного стадиона.

Больше всего обидно, что она сочла меня виноватой.

Козел-Кристофер на следующий же день заявил ей, что им надо расстаться. Он не объяснил причины, сказал "надо" и ушел. И она все это время перекладывала вину на меня?

Конечно, удобно. Считать Джессику виноватой во всех грехах. Почему нет? Джесс ведь сама просила "засоси меня, чертов ты мудак".

Фу. Я после того случая даже в щеку целовать парней отказывалась, так что пострадавшая сторона не только она. Кристофер подгадил нам обеим.

По стене напротив расползалась еловая гирлянда. В повисшем перламутровом стеклянном шаре увидела свое отражение. Я предполагала, что вид у меня не слишком радостный, но чтоб настолько удрученный…

Это будет худшее Рождество в моей жизни.

Атмосферу чуда портят появляющиеся проблемы, а мелкие неурядицы дополняют.

Большой красный бант украсил стену над лентой, а под ней появился рождественский носок.

Носок!

Это точно мне? В коридоре кроме меня никого, значит мне.

Первый раз!

Мой первый подарок от Академии! В прошлом году мне так и не посчастливилось получить носок. Может везение возвращается ко мне?

Ох… волнительно.

Интересно, чем Академия решила меня порадовать?

Так… посмотрим…

– Да ты издеваешься, – простонала, крутя в руках шар предсказаний. – Это же игрушка для малолеток!

Темная сфера смотрела на меня черным бездонным "глазом".

Бесполезная штука. Мы в школе баловались подобной ерундой. Спрашивали всякие глупости, вроде "нравлюсь ли я Питеру" или "получу ли я высший бал по математике".

Неужели из всего многообразия мне нужно "всезнающее око", которое используют чисто ради прикола?

Нет, похоже моей удачливости пришел окончательный и бесповоротный конец.

– Ты хоть настоящий? – спросила без энтузиазма.

Черная пустота сменилась серой дымкой, а затем на белом фоне появилось слово: "Да".

Ну, конечно. Что ты еще мог сказать?

– Так каждый дурак может, – фыркнула и направилась к лестнице.

Буквы расплылись, вырисовывая новый ответ: "Нет".

Я тебя не спрашивала.

Верх идиотизма – разговаривать с шаром.

– Ладно. Допустим, ты настоящий шар-оракул. Тогда скажи мне, я соблазню Санту?

Благо вокруг никого не оказалось и от свидетелей избавляться не придется.

Буквы начали меняться, образовывая лаконичное: "Да".

Бред.

Чушь.

– Окей. Значит, я выполню условие магического контракта?

"Нет", – ответил шар, чем и подтвердил мое убеждение – это самая обыкновенная игрушка. Кроме развлечения ни на что не годится.

– Джессика! – по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, несся Джастин.

Еще одна причина моих проблем. Если бы Кристи не стала исходить от тупой ревности, возможно и не было бы условия, контракта и хаоса, перевернувшего мою жизнь.

– Постой, Джесс, – парень нагнал меня и придержал за локоть.

Выдернула руку, демонстрируя, что не настроена терпеть нарушения личного пространства.

– Привет, Джастин, – старалась выглядеть вежливой, однако вышло сухо.

Его черные волосы как обычно торчали во все стороны, хоть он всегда тратит большое количество времени на укладку. Как и на маникюр, СПА, обертывания, грязевые ванны… Помешанные на внешнем виде парень.

Меня удивляет, кто привил ему любовь к многочасовым занятиям… собой? Один раз он опоздал на занятия, потому что делал шоколадное обертывание и огуречную маску.

В общем-то более странным оказался факт влечения Кристи к нему. Мы с Мией долго искали причины. Хотя бы одну.

Не нашли.

– Я слышал, ты поругалась с девчонками, – начал Джастин заход издалека. – Может, тебе нужна помощь? Ну, там, с рефератами, например, или по теме подтянуть?

Все-таки природа – странная штука. Несмотря на все загоны, он умный парень. Только простых и очевидных не понимает.

– Спасибо, Джастин. Я справляюсь.

Уйти мне не дали. Милостиво позволили подняться на одну ступеньку, и я вновь ощутила прикосновение чужих пальцем к коже.

– Ты уверена? – парень продемонстрировал в улыбке идеально ровные белые зубы. – Не стесняйся, Джесс, я могу помочь.

Я уже имела неосторожность обратиться к нему за помощью. Просила объяснить формулу по алхимии. В итоге Кристи сочла наш разговор подкатом и флиртом, разумеется, с моей стороны.

До меня наконец дошло, что Эмма и Кристи видели во мне соперницу.

Это же смешно! Джастин, Кристофер… да если бы на земле остались мы втроем и от нас зависело продолжение существования человечества, я улетела бы на Марс. В темноте и при должной фантазии Джастин вполне сойдет за девочку.

– Все хорошо, правда, – сухо заверила, сделала шаг и снова остановилась!

Господи, дай мне сил сохранить спокойствие, не наорать на парня и не спустить с лестницы.

Повернулась рявкнуть что-то малоприятное и грубое, но Джастин воскликнул:

– Шар предсказаний? Ух ты, класс! – он нагло забрал из рук игрушку, рассматривая его как диковинную вещь. – Настоящий… Где ты его взяла?

Почему-то язык не повернулся сказать, что Академия меня так с Рождеством поздравила.

– Да… неважно… – произнесла плохо различимо. Парень и не заметил. Его всецело поглотил шар.

Он у меня подобного трепета не вызвал.

– Потрясная штука! Я долго упрашивал предков подарить мне такой, но настоящий Оракул даже по их меркам стоит слишком много.

– Зачем он тебе?

Может ему известно то, чего не знаю я? Вдруг этот шар подобен волшебной лампе Алладина.

– Смеешься? – Джастин хрюкнул, стушевался, но не на долго. – Он ответит на любой вопрос, даже самый тупой. Вот смотри: я дурак?

Серая дымка затянула "глазок", демонстрируя ровные буквы "Да".

Прыснула со смеху при виде озадаченного выражения раскрасневшегося лица.

Так, ладно. Допустим, вещица и впрямь стоящая, поскольку с ее ответом я полностью солидарна.

Забрала свой шар, пока его ненароком об стену не разбили, и все-таки убежала наверх.

Трель колокольчиков оповестила об окончании учебного дня. Студенты мгновенно заполонили пустующие коридоры.

Надо расспросить Лиса на предмет Оракула. Не помешает сперва узнать о его свойствах, чтобы не попасться на какой-нибудь магический крючок.

Глава 4

"Мне кажется, я упала два дня назад и до сих пор лечу в пропасть. Эй, там! Внизу! Готовьтесь, я скоро."

Искать Лиса не пришлось. Он спускался с третьего этажа в столовую, и потащил меня с собой. Упираться не стала. Вести беседу за чашечкой вкусного кофе намного приятнее.

– Я слушаю, – Лис взялся за салат, давая мне возможность самой контролировать поток слов, не отвлекаясь на вопросы.

В который раз поразилась насколько легко делить с Лисом новости, высказывать мысли и предположения, негодовать и злиться. Он будто рожден для понимания меня.

– Эмма, – Лис словно пробовал имя на вкус. – Эмма… Хорошо она тебя подставила.

– Ага, – согласилась, смотря на еду с отвращением. – Со вкусом.

Нет аппетита. Совсем и категорически. Он помахал ручкой и ушел в закат.

– Этот вопрос я решу, – хмыкнул Лис с шальной улыбкой. – А что там с контрактом? Нашли что-нибудь?

Интересно, как он собирается решить вопрос с Эммой, которую он даже не знает? А, в общем-то, какая разница? Хочет попытаться – пускай. Получится – отлично, нет – не велика беда, надежд не питала.

– Нет, но ректор настоятельно порекомендовал изучить некоторые книги…

– Подожди, ректор? – Лис от удивления не донес ложку до рта.

– Мы не успели тебе рассказать, Санта все знает, – понизила голос до полушепота.

Любопытные студенты вокруг уже навострили уши. Наверняка слух о борьбе на стадионе распространился по волнам нашего радио Академия FM. Любые стычки между студентами обсуждаются до появления более стоящей новости, и так до бесконечности.

– И как он отреагировал?

– Дал мне это, – протянула лист с названиями книг.

Лис пробежался глазами и загоготал на всю столовую.

– "Глупость – не порок" тоже он написал? Ректор у вас с юмором.

– У нас, – поправила его. – Он теперь и твой ректор.

Больше, чем смеяться, Санта любит шутить и подкалывать студентов. Всегда в меру и с уважением, поэтому никого не напрягает. Любить профессора за это меньше не стали, даже наоборот – чуточку больше. Занудных дяденек и среди человечков хватает.

– У вас проводятся неформальные встречи? – поинтересовался Лис и откинулся на спинку стула. – Например бар из столовой по субботам?

– Бар из столовой? – переспросила, вдруг ослышалась?

Нет, я все верно услышала. Лис кивнул, взглядом изучая меня и, собственно, помещение.

– В вашей Академии столовую превращали в бар? – воскликнула, не веря своим ушам.

Рыжий чуть склонил голову набок, с загадочной улыбкой наблюдая за моей реакцией.

А Лис красивый… Не из тех напыщенных перекаченных мачо с нутром чмо, а по-настоящему красив. Он даже рыжий цвет волос обернул в свою пользу! Стрижка по последним трендам художественно торчит, волосы не длинные, но и не короткие. Средние. Идеальные.

Черты лица мягкие. Не смазливые, а скорее в меру утонченные… Он производит впечатление уверенного в себе. Не самоуверенного, – это диаметрально противоположные качества.

У него чувственные, четко очерченные губы. Нагловатая улыбка и вызов в глазах с длинными ресницами, которым любая девушка позавидует.

И я еще не учла его высокий рост и спортивное тело. Без груды мышц, – их я как раз не люблю.

Да он будто для меня создан! Словно кто-то нашел мое описание "идеального мужчины", написанное еще в десятом классе, и воплотил в жизнь. И не просто воплотил, а преподнес на блюдечке.

– И ректор пил со студентами, – кивнул Лис, а я уже успела потерять нить разговора.

– Ректор пил?

Рыжий оперся на локти и наклонился вперед, оказавшись перед моим носом.

– И пил, и ел, – подтвердил крайне приятным голосом. – Так что насчет развлечений? Есть в вашей Америке что-нибудь стоящее?

Уф… и почему меня бросило в жар? Как школьница, впервые заговорившая с парнем, который ей нравится.

Нравится?

Да, определенно.

Совершенно точно нравится.

– Гринтон, – взгляд сам собой скользнул на губы всего в каких-то десяти сантиметрах. – Маг-городок рядом с Академией. После занятий и до девяти вечера нам разрешено его посещать.

– И чего мы сидим? – хмыкнул Лис, поймав мой взгляд. – Веди меня на экскурсию. Надеюсь, ты хороший гид?

– Ты еще не представляешь, как тебе повезло, – хмыкнула, продолжая сидеть на месте.

– М-м… я догадываюсь, но без доказательств – не поверю.

Закусила губу в улыбке и вышла из-за стола.

– Через полчаса в главном холле. Не опаздывай, – бросила через плечо и выпорхнула в коридор.

Давно не чувствовала себя такой… такой… будто крылья приделали!

Разом все проблемы отошли на второй план. И дурацкий контракт, и Санта, и истеричная психопатка Эмма, и даже этот шар-предсказатель.

О нем ведь хотела у Лиса узнать и совершенно вылетело из головы. Ну, ничего. У нас будет достаточно времени, чтобы все обсудить.

***

Я немного задержалась. Волосы упрямо не желали красиво сворачиваться в две миленькие шишки на макушке. Хотя все называют их рожками.

В итоге опоздала я. Лис в холле покачивался на пятках в ожидании. Белая дутая куртка распахнута, демонстрируя такого же цвета худи.

А ему идет белый! Даже очень.

– Идем? – подлетела к нему и как ни старалась, предвкушения скрыть не смогла.

– Надеюсь, ты составила туристический маршрут? – Лис закинул руку на плечо и неспешно повел на выход.

Обычно возникающее в таких случаях желание сбросить чужую конечность, отстраниться и добавить пару-тройку "ласковых" слов не появилось. Положительный сигнал, как ни посмотри.

– Это будет лучшая экскурсия в твоей жизни.

Лис присвистнул.

– Смелое заявление. Не боишься, что не оправдаешь ожиданий?

Мы вышли из Академии на крыльцо и нос к носу столкнулись на ступеньках с Эммой.

Конечно, хорошее настроение обязательно должно быть испорчено.

Девушка сделала вид, будто нас не видит, и продолжила подниматься.

– Подсти-илка-а, – протянула она, проходи мимо.

Нет, это уже за гранью. Даже Лис услышал! Она наверняка старалась "коснуться" его ушей.

– Может хватит, Эмма? – раздраженно, на грани "вот-вот взорвусь", повернулась к ней.

Она состроила совершенно невинное личико и неподдельно удивилась:

– Что-то не так?

Все не так, стерва ты двуличная.

– Да ты совсем…

– Подожди, Джесс, – мягко прервал Лис, с легким наклоном головы смотря на мою бывшую подругу. – Ты Эмма?

По лицу поняла, как она напряглась, но все же храбро ответила:

– Да, а что тебе надо?

Кажется… вернее не кажется, а так оно и есть, – я совершенно не знаю этого парня.

Он одной рукой сотворил незнакомый жест. Я едва не упала! Эмма с вытаращенными глазами истерично мычала, не в силах вымолвить и слова из-за снежного комка во рту.

Лис хмыкнул и спокойно, будто ничего не произошло, произнес:

– Снова услышу гадости в адрес Джесс и промою твой рот с мылом. Доступно?

Мычание усилилось, она нервно запрыгала на месте, выколупывая снег изо рта.

– Будем считать согласием, – хмыкнул рыжий, развернул меня и повел дальше по аллее.

– Лис… – ошарашенно смотрела на него, забывая смотреть под ноги.

Не сомневаюсь – он удержит меня, если споткнусь и начну падать.

– Хватит ее терпеть, – его взгляд на мгновение задержался на губах. – Или ты хочешь, чтобы она дальше тебя донимала?

– Нет, но…

– Вот и все, – заключил Лис. – Вопрос решен. Я ведь обещал?

– Обещал, – подтвердила по-прежнему в легкой растерянности.

Наблюдать за Эммой со снежком во рту было забавно, конечно, просто… В чем-то ведь должен быть подвох.

– Зачем тебе это?

– Что?

– Зачем ты мне помогаешь?

Остановилась у высоких кованных ворот, вынуждая и Лиса затормозить.

Мы не знаем друг друга настолько, чтобы вставать на защиту.

Мия была моей лучшей подругой на протяжении многих лет, и даже она не стала мне помогать в нужный момент.

– Потому что хочу, – Лис сократил между нами расстояние до минимума. – Этого достаточно.

Пальцы оказались в плену горячей ладони, даря пугающее спокойствие и в то же время волнуя душу.

Не может быть настолько хорошо.

Или все-таки может?

А, к черту! Почему нет?

Мне в кои-то веки понравился парень и притяжение взаимно, почему я должна отказываться? Из-за глупого страха, что все пойдет по струне? Ну уж нет.

Все будет отлично! И я это докажу. В первую очередь самой себе.

***

Без сил рухнула на мягкий диванчик за столиком кафе миссис Бонкинс.

Никогда бы не подумала, что в Гринтоне, маленьком городке, где студенты тайком предпочитали весело отметить чей-нибудь день рождения, может быть так весело!

– Обратно тебе придется меня нести, – я вытянула ноги, приняв почти горизонтальное положение.

Лис засмеялся.

– Оформляем доставку до двери или до кровати?

Щеки от продолжительного влияния холодного воздуха раскраснелись, вдобавок мы ввалились в кафе, засыпанные снегом. Миссис Бонкинс не хотела нас пускать, повезло, что у меня с ней сложились теплые отношения и мне удалось ее уговорить.

Мы смеялись как ненормальные! Хохотали без устали, улыбки не сходили с лица и где бы мы ни появлялись, через пару минут нас принимали за душевно больных.

Я никогда в жизни не чувствовала себя более счастливой. Никогда и ни с кем.

– Спасибо, – выдохнула искренне, наблюдая за Лисом.

Он в расслабленной уверенной позе в кресле напротив совершенно не похож на студента третьекурсника. Сразу хочется накинуть ему пару-тройку лет.

– Давай закажем что-нибудь фееричное? – он подозвал единственную в зале официантку и пристал к ней с дотошными вопросами о самых дорогих и изысканных блюдах.

Мне пришлось с ним не на шутку повоевать, когда она начал везде за меня платить. Я сама способна рассчитаться за свои развлечения, а Лис заявил, что я оскорбляю его. Тем, что сама хочу за себя заплатить!

Наша первая ссора состоялась на глазах контролера, пропускающего в хижину страха. Лис воспользовался запрещенным приемом – сказал, если я не согласна на его условия, он уйдет. Пришлось сдаться.

И теперь он, похоже, решил заплатить за мой ужин?

Официантка озвучила нереальную цифру, от которой у меня глаз задергался, а рот неприлично открылся.

Подождала, пока девушка уйдет, и бескомпромиссно заявила:

– Я возьму рыбный стейк и овощи на гриле.

– Джесс…

– Лис. Не надо, пожалуйста.

– Почему ты просто не можешь расслабиться и кайфануть?

– Потому что я могу сама за себя заплатить, – повторила уже сказанное несколько часов назад.

– Я хочу тебя угостить. Это не обсуждается, – хмыкнул Лис в подтверждение своим словам.

Хорошо. Тогда я просто уйду без обсуждений.

Собственно, я попыталась воплотить задуманное. Поднялась, вышла из-за стола, игнорируя вопросы Лиса. Схватила куртку, подобрала выпавшие варежки, и тут меня постигла неудача.

– Отпусти, – попросила, оказавшись в кольце рук.

Пусть мне чертовски приятно находиться с ним рядом, ощущать его прикосновения, даже просто ловить взгляды…

– Джесси, – промурлыкал на ухо, – ты ведь не хочешь уходить.

А кто бы захотел? Покажите мне хоть одну адекватную девушку, которая сама, добровольно, по своей воле, в трезвом уме и твердой памяти захочет уйти от Лиса?

Удачи в поисках.

– Ты сам хотел уйти, – перешла в оборону, смотря куда угодно, лишь бы не на парня.

Когда его губы слишком близко, я не могу удержаться от представления какие они… по ощущениям.

– Нет, Джесси, я сказал, что уйду. Это не одно и то же, – почувствовала его улыбку.

– Ты манипулировал!

Дошло, наконец!

Возмущенно ткнула кулаком в плечо, исключительно в целях демонстрации своего недовольства.

– Немного, – рассмеялся Лис, утягивая меня обратно на диван.

Господи, на нас все смотрят! Народу немного, но те, кто есть, глаз с нас не сводят!

Неловкость погребла под монолитной плитой своего давления.

– Давай уйдем, – простонала с жалобными глазками Кота из Шрэка.

– На ужин мы не успели, хочешь сидеть голодной до утра? – теплое дыхание защекотало волосы у виска.

– Аппетита нет.

От чувства голода не осталось следа. В кафе влетала с чувством, что без труда съем слона, теперь от одной мысли о еде тошнит.

– Я не позволю тебе морить себя голодом.

Взгляд зацепился за хихикающих девушек в дальнем углу возле окна. Они быстро собирались, переглядывались, бросали на нас любопытные взгляды.

Сьюзан и Британи. Две подружки не разлей вода, заядлые сплетницы и сочинители слухов. Из-за них все в шутку начали называть распространение сплетен "радио Академия FM".

Черт. Они ведь не ограничатся тем, что видели. Они придумают то, чего не было. Большинство не поверит, но все знают – свежие новости первыми узнают подружки-сплетницы.

– Лис, пожалуйста, давай уйдем, – взмолилась, смотря в спины выбежавшим из кафе девчонкам.

– Мы сделали заказ, придется подождать. Джесс, в чем дело?

– Сьюзан и Британи, – на Лиса имена не произвели должного впечатления. Конечно, он ведь новенький. – Они всем растреплют что видели нас, нашу ссору, снабдят выдуманными подробностями и через час каждый паук в Академии будет знать их интерпретацию событий!

Лис со спокойствием удава закинул мои ноги к себе на колени.

– Вряд ли они сравнятся со сплетниками Снежной Академии. Забей на них. Джесси, выше нос, – протянул он, приближаясь к губам.

Сердце учащенно забилось, пульс подскочил минимум до сотки.

Одно мгновение и я бы наконец ощутила вкус сладкого поцелуя… но так не вовремя подошла официантка.

Со смущенным видом она поставила перед нами блюда и убежала, едва не сбив с ног миссис Бонкинс.

Не без сожаления мы переключились на еду. Я не заметила вкуса. Совершенно. А все из-за постоянных взглядов Лиса. Стоило представить несостоявшийся поцелуй и желание потреблять пищу исчезало. Ела чисто по инерции.

Когда принесли счет, у меня едва глаз не выпал!

– Лис, откуда у тебя столько… откуда столько… черт, ты ограбил банк?!

И главное – за что такие деньги? Будь в тарелке что-то умопомрачительное, я бы точно заметила. Или нет?

Я, кажется, утратила способность здраво мыслить.

– Скажем так, это "привет" из прошлого, – криво усмехнулся Лис, выпуская меня из кафе.

Застегнула куртку повыше. Холод за пару минут забрался под джинсы и заморозил уши.

Быстрее добраться до территории Академии…

Какое может быть прошлое с таким "приветом"? Может он наемный убийца и получил гонорар за успешно выполненную работу? Или киллер человечков? Получил наследство? Получил откат за краденные драгоценности?

За воротами, как и ожидалось, выдохнула. Мороз отступил, оставляя комфортную прохладу и возможность наслаждаться сверканием снега в свете фонарей, звездным небом и хрустом под ногами.

– О чем ты говорил? – вынудила Лиса остановиться аккурат под фонарем возле запорошенной лавочки. – Какое у тебя прошлое?

Меня мгновенно заключили в кольцо рук, рисуя на губах улыбку.

– Тотализатор в Снежной Академии. Выиграли, получил свою часть, – пояснил рыжий. – Никакого криминала.

– Точно? – уточнила, не видя, впрочем, причин не верить.

– Клянусь, – успокоил Лис возле губ.

Вторая попытка…

Невесомое прикосновение, бешеный стук сердца и…

– Да вы охренели!

Проклятье!

Ректор стоял дальше по аллее, ближе ко входу в Академию. На хмуром лице написано недовольство.

Лис не отпустил, обнимая одной рукой и решил, похоже, взять удар на себя.

– Добрый вечер, профессор, – улыбнулся он в своей манере.

– Васильев, вечер "добрый", когда все студенты в положенное время находятся на территории Академии, а не шляются за ее пределами, – бушевал Санта.

Еще один пунктик ректора. Из всех возможных провинностей больше других его приводи в бешенство, когда студенты возвращаются после положенных девяти часов вечера.

Неизвестно почему это влияет на него сильнее чем, например, опоздание на лекцию, которую он ведет.

– Мы задержались всего на двадцать минут, – заметила, сжимая руку Лиса.

– Вам напомнить правила Академии, Уилсон? – прогремел профессор.

В ярких голубых глазах разве что молнии не сверкали.

– Не надо, – промолвила, принимая капитуляцию.

Оспаривать бесполезно. Мы действительно опоздали. Не на час, не на два, всего на двадцать минут, но для ректора это крайне весомо.

– Первая провинность, профессор, – улыбнулся Лис. – Простите?

Вот, черт…

Фирменная улыбка Санты… Быть беде.

– Не прощу, Васильев, – и не угадаешь, что за ней прячется и чего ждать в следующую секунду. – Оба наказаны.

И все это – с улыбкой на губах.

Сдержала разочарованный вздох. Незачем привлекать к себе еще больше внимания.

– В воспитательных целях запрещаю вам покидать территорию на неделю.

– Профессор, – с налетом раздражения начал Лис.

Зашипела на него, призывая молчать. Поздно.

– На месяц, – припечатал ректор и, развернувшись, зашагал к величественному зданию с пятью шпилями.

Хорошо нас на них не посадил.

– Ли-ис, – взвыла от досады.

– Да ладно, – отмахнулся он. – Мы сегодня весь Гринтон изучили вдоль и поперек, за месяц там не появится ничего интересного.

Оптимист.

Да только суть не в Гринтоне…

Санта не спускает попытки перечить. Он с нас теперь три шкуры снимет и не поморщится, а на губах будет цвести все та же фирменная Санты.

Глава 5

"Студенты совсем распустились. Положили большой болт на правила Академии! Я их искать должен, а они стоят целуются. Да и пусть бы себе целовались, вернись они вовремя. Одни в Кубик играют, другие по ночам шляются, и между двумя событиями общая фигурантка.

Надо узнать у Мороза, чем его раздражал Васильев. Притащил на свою голову. Разлагает мне дисциплину и развращает студенток. О последнем не мне говорить, но смысл не поменялся"

Из личных заметок Санты

Едва мы поднялись на мой этаж, на нас выбежала Элла. Вернее, выбежала она на лестницу, а столкнулась с нами.

– Я тебя везде ищу, – сообщила девушка. – Привет, – кивнула Лису и снова обратилась ко мне, – Надо поговорить.

Зачем еще ей было меня искать? Явно не в великой любви признаться.

Махнула рукой на дверь. На разговоры у меня банально не осталось сил.

Хорошо Лис придерживал, а так бы растянулась на диванчиках в главном холле и осталась ночевать там.

Выжата я. Полностью.

Хочу лечь и беспробудным сном проспать до утра.

Жестом указала на стул, сама забралась на кровь, между спиной и стеной воткнула подушку.

Удобно. Не хватает разве что…

Лис сел рядом, притягивая к себе.

Нет, теперь всего хватает.

Устроила голову на его плече и приготовилась слушать. Судя по нетерпению Эллы ей есть, что сказать.

– Помнишь я говорила, что в книгах нет ничего по нашей теме? В тех, которые Санта рекомендовал. Помнишь? Так вот, я изучила их снова. Когда знаешь, что хочешь найти, плыть по течению информации проще.

Почему она говорит много и нудно? Я ведь засну.

– Ты нашла, как аннулировать контракт? – зевнула, прикрываясь рукой.

– Его нельзя аннулировать, Джесс, – ворчливо напомнила она. – Я нашла возможность выжить, если не выполнишь условие.

– Давай, порадуй меня, – снова зевнула.

Ничего не могу с собой поделать.

– Ну, порадовать мне тебя особо нечем, – желание говорить у Эллы стремительно исчезло.

– Тогда просто скажи, что ты нашла, – состояние нервозности подкатило слишком близко – с расстояния ста метров призывно машет ручкой.

Горячая ладонь успокаивающе заскользила по спине, понижая градус нервной возбудимости.

– Надо найти источник силы и в день прекращения контракта подключиться к нему, – спокойно поведала Элла.

– К кому? – не поняли мы с Лисом.

– К магу, намного превосходящего тебя в резерве, – пояснила девушка, поправляя очки.

– И где я найду сильного мага, который согласится делиться со мной энергией? – это даже звучит бредово.

– Другого варианта нет и вряд ли мы успеем его найти.

– А мага, значит, найти проще? – поднялась в негодовании. – Элла, где я мага-то возьму? Ни твоей, ни моей, ни даже энергии Лиса не хватит, я уж не говорю об остальных студентах.

– Знаю, – ее невозмутимость меня пугает. – Я думала над этим. Единственный гарантированный вариант не убить ни себя, ни источник, это… Санта.

Мне ведь послышалось?

Лис, прежде сохранявший вполне позитивный вид, нахмурился.

Не послышалось.

Вся надежда была на слуховые галлюцинации.

– Нет, – объявила громко и четко.

– Джесс, Санта твой единственный вариант остаться в живых, – Элла попробовала воззвать к моим инстинктам самосохранения.

Не вышло. Здравый смысл еще никто не отменял.

– Я не стану его просить! – вспылила, сглатывая подступающий к горлу ком.

Что за несправедливость? Выход есть и снова зациклен на Санте!

Не хочешь соблазнять, все равно придется умаливать ректора, – вот какой итог!

– Решать тебе, – Элла встала на ноги. – Если решишься, то пойти к нему придется сегодня. Для обмена энергией надо провести с десяток сложных ритуалов. Я подсчитала, на них уйдет все оставшееся время. Начнете завтра и уже не успеете.

Дверь закрылась за ней вместе с последними словами.

– Джесси, – начал рыжий, но я оборвала его.

– Лис, пожалуйста… Мне надо остаться одной, – отошла к окну, беззвучно сглатывая слезы.

Он меня прекрасно понял. Не стал насильно навязывать свою компанию, не пытался утешать. Я бы только больше расстроилась, вдобавок разозлилась и выплеснула все накопившееся на него.

Не хочу, чтобы ему досталось.

Похоже, я должна справиться сама и решить, как действовать дальше.

***

За меня все определили "подружки" два дня назад. Из-за них я теперь стояла перед дверью ректора, не в силах поднять руку и постучаться.

Как я объясню ему суть визита?

"Здравствуйте, Санта! Мне нужна ваша энергия", – Терминатор в магической реальности.

Остается надеяться он успел остыть из-за опоздания и не убьет меня сразу. Даст хотя бы возможность высказаться.

Три отрывистых удара, и я забыла, как дышать.

Время словно заморозили, вынуждая секунды растягиваться в минуты. Наверное, его нет дома. Сидит в кабинете, работает…

Не стоит беспокоить профессора. Загляну к нему завтра.

Развернулась, чтобы сбежать по каменным ступеням по своим же следам на снегу, и услышала за спиной усталое:

– Уилсон, какого черта?

От резкого оборота потеряла равновесие на скользких ступенях и полетела вниз.

Хм… нет. Не упала. Крепкие руки удерживали под спину, а в прищуренных голубых глазах читалась угроза.

Одним наказанием не отделаюсь.

– Простите, профессор, – промямлила, держа руки на весу.

Прикасаться к оголенной верхней части туловища Санты не решусь даже под страхом упасть.

Меня поставили на ноги. Предусмотрительно отошла от края поближе к стене дома.

Ректор сложил руки на груди, не пытаясь натянуть на лицо добродушное выражение.

Да, радоваться и впрямь нечему.

Его полураздетое состояние несколько отвлекает от сути… и узоры по всему телу… зачем я пришла?

А!

– Профессор, мне неловко вас просить… я правда не хотела… мы искали другие варианты… – бормотала, заламывая себе пальцы.

– Ближе к сути, Уилсон, – поторопил Санта.

Ему не холодно? Погода хорошая, но все же не лето. Хотя лета здесь никогда не бывает. Привык, наверно.

Ладно, не отвлекаемся.

– Магический контракт невозможно аннулировать, у меня остается два варианта: исполнить условие или найти источник энергии, чтобы не умереть, когда срок истечет.

– Долго до вас доходило, – бросил ректор и зашел в дом. – Проходите.

Что?! К нему домой?!

Нет! Ни за что!

– Уилсон! – прорычал Санта из глубины хорошо освещенной гостиной.

Че-ерт…

– Можно я тут постою? – в душе теплилась надежда.

– Этот вопрос надо было задавать, когда вам предложили в Куб сыграть, – полоснул словами ректор. – Зайдите и закройте дверь. Живее, Уилсон, я не собираюсь тратить на вас всю ночь.

Я бы предпочла не отнимать у вас ни минуты, но тогда мне придется умереть.

Светлая гостиная в стиле модных домов центральной Америки никак не вязалась с… Сантой. Где шкафы, забитые вещицами разных столетий "на память"? Ящики с письмами детей? Старая потертая мебель, хранящая запах какого-нибудь девятнадцатого века?

Недовольный взгляд отвлек от созерцания пространства – совершенно ничего примечательного. Даже жаль.

Ректор, уперев руки в бедра, пронзал суровым взглядом.

– Уилсон, я вас выставлю за дверь, если не поторопитесь. Придете завтра и будете плакать от осознания, что придется выполнить условие. А я не добрый и милый – на ваши слезы не поведусь. Будете искать другие варианты, но ни черта не найдете. Можете поверить на слово.

Обрисованная перспектива впечатлила. Не обращая внимания на окружающее пространство, поспешила догнать ректора.

Он шел, не оборачиваясь, в глубь дома. Гостиная плавно перетекла в темный холл у лестницы. Не зажигая свет, Санта ступил на лестницу и начал спускать вниз.

Господи, там темно и холодно. Я только одну ступеньку преодолела, а страх уже растекся по венам, забираясь в самые потаенные уголки тела. Прочно осев в легких – из-за чего дыхание стало рваным, нервным, вынудило остановиться. Рефлекторно, запустив защитный процесс.

Темнота – мой самый большой страх. Темнота и подвал – страх в квадрате!

Панически боюсь любых темных помещений, особенно когда пространство замкнутое и темное.

Среди ночи на улице бродить – легко!

– Уилсон, – натурально прорычал Санта откуда-то снизу.

Звук отскочил от каменных стен и вылетел на меня, окончательно пригвоздив к месту.

– П-п… п-проф… профессор, – жалобно простонала, – я боюсь темноты. А тут подвал! Темный подвал! Я не могу… не могу!

Взвизгнула на последнем слове и отскочила от засасывающей бездны.

До меня донеслись ругательства, а потом появился Санта.

Никогда еще не видела его таким злым, хмурым, недовольным, убивающим взглядом и без намека на улыбку.

Он словно перевоплотился – наш ректор Санта остался при свете дня, отдав бразды правления темной стороне.

Это тоже сыграло злую шутку – сделала два шага назад, пока не оказалось на полосе света.

– Играть со мной – плохая идея, Уилсон, – предупредил профессор. – Я решаю твои проблемы. Твои, а не мои. Если ты за мной не пойдешь, значит ты либо глупая, либо молодец сама разберешься. Выбирай. Три секунды.

– Мне просто страшно…

– Две.

– Я боюсь темноты! – выкрикнула и сама испугалась истеричных ноток.

– Одна, – беспощадно отсчитывал Санта, пронзая взглядом без капли сочувствия, участия или каких-то иных доброжелательных эмоций.

Черт!

Едва не разрыдалась на месте, прямо на глазах ректора.

Страх показатель слабости. Он теперь будет считать меня слабой, беспомощной и жалкой.

Не смогла произнести ни звука. Открою рот и точно разревусь. Не сдержу эмоций.

Обогнула мужчину по дуге, стараясь максимально увеличить расстояние между нами.

Я все смогу.

Джессика, соберись.

Это всего лишь подвал в доме ректора. Вряд ли он прячет там трупы студенток. Обыкновенное помещение…

Закрыла глаза, чтобы не раздражать себя еще сильнее.

Одна ступенька, две, три… четыре…

Бешенный стук сердца отдавался гулкими "бум-бум" в ушах. Еще пару ударов и ребра проломит.

Семь… восемь…

Я молодец, я ничего не боюсь.

Господи, мамочки, как же страшно…

Десять…

Нога соскользнула, отправляя меня в свободный полет. Выставила руки вперед, не понимая, куда лечу и во что врежусь. Кончики пальцев коснулись холодного камня, а я зависла в воздухе, подхваченная под живот сильной рукой.

– Уилсон, – недовольство сквозило в голосе ректора.

Очередное фиаско.

Черная полоса. Моя персональная черная полоса, чтоб ее…

– Простите, – прошептала, боясь пошевелиться.

Санта подхватил и второй рукой. Пальцы случайно задели грудь через свитер, а под ним мягкое кружево без чашечек, а вздрогнула словно на мне вовсе одежды нет.

А поза еще лучше – бедра упираются прямо… прямо в пах…

Рефлекторно дернулась вперед, вырываясь из захвата.

Будь проклята темнота и отсутствия зрения в темноте! Нога заскользила по камню, и я вновь полетела, только в этот раз назад… на ректора.

– Уилсон! – из его уст моя фамилия звучит как ругательство…

Особенно с таким утробным рычанием и прямо в ухо.

Кажется, я лежу на ректоре, а его ладони крепко держат меня за… за грудь.

– П… пр…

– Снова будете просить прощения? – язвительный голос заставил вздрогнуть.

– Я хотела сказать "профессор", вы лапаете мою грудь, – хорошо, в темноте не видно лица.

– Ну извините, Уилсон. За что поймал.

Собственно, темнота немного рассеялась. Узоры на теле Санты начали светиться мягким голубоватым сиянием.

Волшебно…

Ректор поднялся вместе со мной. Подхватил под колени и под спину, и проворчал:

– Ходячая катастрофа. Пока спустишься, сама ноги переломаешь и меня угробишь. Отчислю!

– За что?

– За покушение на мою жизнь и попытку соблазнения, – объяснил он, продолжая светиться.

– Вы могли свой фонарь и пораньше зажечь, – пробормотала, теребя пальцы.

– Уилсон, ты совсем обнаглела? – возмутился Санта. – Какой еще фонарь?

– Этот, – провела пальцами по голубоватому узору на шее, переходящий на плечо.

Тело под пальцами вздрогнуло, профессор неожиданно остановился.

Уже приехали? То есть пришли?

Хм… нет. Лестница не кончилась. Тогда почему…

Санта смотрел слегка обалдевшим взглядом. Словно пытался выпытать глазами… что? Правду? Так я вроде ничего еще не рассказывала, не говорила… Ну, ничего важного по крайней мере.

– Фонарь? – глухо переспросил ректор, будто ему послышалось.

– Узоры, свет, не знаю, как вы называете это явление, – снова коснулась светящегося завитка и тут же одернула пальцы после напряженного:

– Руки.

Сцепила пальцы в замок, почувствовала очередной прожигающий взгляд.

Вариант использовать ректора – наихудший из возможных. Хуже только смерть. И соблазнение.

Мы наконец продолжили движение. Не сдержала облегченного вдоха, когда ноги коснулись пола, а Санта отошел на безопасное расстояние.

Тусклый свет под потолком осветил квадратное помещение, полностью отделанное камнем.

Полностью пустое пространство нагоняло жути. Один стеллаж немного разбавлял обстановку, но не кардинально. Несколько книг, непонятная пустая круглая емкость, холщовый мешочек, стеклянный сосуд с водой или какой-то другой прозрачной жидкостью, каменная ступка, предмет замысловатой формы неизвестного происхождения – все в хаотичном порядке расположилось на узком стеллаже у стены справа.

Пока я, замерев на месте у лестницы изучала подвал, ректор развязал холщовый мешочек, зацепил горсть серых частиц и высыпал на пол по кругу.

Спустя минуту ровный контур круга расположился по центру, а меня поманили пальцем.

Санта заманивал в круг. Сам он находился внутри, мне предлагалось встать рядом.

Сглотнув вязкую слюну, смешанную с неконтролируемым интуитивным страхом, остановилась напротив ректора.

– Расслабьтесь, Уилсон, – приказал он, вновь переходя на "вы".

Его резкие скачки от формальности к неформальному обращению слегка раздражают, но он – ректор и ему разрешается намного больше, чем студентам.

Начни я нагло "тыкать", в лучшем случае отделаюсь унизительным наказанием. Что-нибудь вроде чистки унитазов в мужском туалете или быть подопытным материалом на лекциях по целительству. В основную программу оно не включено, выбирается у старшекурсников дополнительным предметом.

Среди всех возможных наказаний все боятся попасть к ним в руки.

– У нас не так много времени, как ты думаешь, – Санта будто придавил к полу, положив холодные ладони на плечи.

Это расслаблению совершению не поспособствовало.

– Сделай глубокий вдох, – направил ректор по зыбкой тропинке к спокойствию. – Медленно выдохни. Медленно. Представь, что вдыхаешь запах лесных ягод. Закрой глаза, будет проще.

Послушно выполнила указания.

Выбор невелик. Продолжать злить Санту или делать так, как он говорит, – я выбираю второе.

Представить лес, луг, ягоды и вообще лето не получалось. Мысли упрямо возвращались к подвалу, ладоням профессора на плечах. Методичные поглаживания ключиц большими пальцами отвлекали, не давая сосредоточиться на дыхании. Оно, словно назло и вопреки участилось, сердце пустилось в галоп.

– Сосредоточься, – с нажимом произнес Санта.

Как мне сосредоточиться, если вы сами мешаете?

Просить убрать руки не решилась. Он явно не в духе и каждое мое слово воспринимает в штыки.

Ладно.

Вдох… медленный… с наслаждением… что я чувствую?

Елка… так пахнет елка… конфеты и… цитрус? Апельсин? Мандарин? Да, что-то из них.

Выдохнула с сожалением, не желая расставаться с приятным ароматом, и вновь жадно втянула воздух, чтобы по-новому окунуться во все грани рождественского вкуса…

– Умница, – донеслось словно издалека. – Не открывай глаза. Продолжай спокойно дышать и сконцентрируйся на моих руках.

Прохладные ладони скользнули с плеч до локтя и дальше, пока не взяли в плен кисти маленьких, по сравнению с мужскими, рук.

Вздрогнула, чувствуя себя загнанной в угол. Ровное дыхание мгновенно сбилось.

– Дыши, – напряжение в голосе уловила отчетливо. – Все внимание на руки.

Медленный вдох приятного аромата, выдох…

Холодные пальцы сжимали, показывая, где надо концентрироваться. Легкие покалывания прошлись волной по левой руке до плеча, затем по правой. Будто пустили тысячи импульсов. Приятные ощущения сменились болезными иглами, впиваясь в подушечки пальцев.

Хотела закричать и не смогла, продолжая размеренно дышать и сохранять концентрацию. Казалось, это длилось целую вечность, прежде чем меня отпустили и разрешили открыть глаза.

– Всегда слушай меня, – заявил Санта и свет погас. – До следующего ритуала два дня. Давай, вперед, на выход.

Куда?! Я в темноте не ориентируюсь, это ведь уже пройденный этап.

– Профессор… – растерянно протянула, ощупывая воздух перед собой.

Паника начала нарастать, страх постепенно возвращал себе бразды правления.

– Лестница в другой стороне, Уилсон, – вздохнул ректор.

Развернулась, пощупала пространство ногой и не найдя преграды шагнула вперед, чтобы тут же с воплем полететь вниз.

Крик отскочил от каменных стен и затерялся где-то наверху.

Правую ладонь обожгло, колено саднило от удара о неровный камень.

Слезы навернулись на глаза. Ну неужели нельзя было оставить свет?!

Крепкие холодные руки подхватили, поднимая и унося наверх.

– Ты – беда на мою голову, – причитал Санта, уверенно преодолевая ступеньку за ступенькой. – Как ты до двадцати лет дожила?

– Я не ходила по подвалам, – высказала в свою защиту, чувствуя себя маленькой и беспомощной. – Я боюсь темноты.