Халцедоновый вереск бесплатное чтение

Вира Наперстянка
Халцедоновый вереск

Пролог

Сидя на бортике фонтана и выводя рукой по воде различные фигуры, я наблюдала за метаниями только что выпустившихся адепток. И вещи собрать, и на вечеринку по случаю окончания учебы не опоздать. А вещей много… Одежда, книги, инструменты в лабораториях, результаты эспериментов с цветами и над животными опять-таки куда-то надо пристроить. Беготни действительно много.

Разумеется, я утрирую, и как угорелые по академическому парку сейчас бегали далеко не все девушки. Кто-то с особой тщательностью готовился к предстоящим танцам. А кто-то уехал сразу же после вручения бумажки, подтверждающей, что шесть лет в академии мы провели не зря.

– Ты не едешь? – рядом со мной на бортик приземлился Орсо.

Не поехать я попросту не могла. Единственная дочь герцога Хэдрийского, да еще и не обделенная в магическом плане. В некотором смысле мое присутствие на отборе зачтется за выполненный перед страной долг.

– Пару дней назад взяла справку у академического целителя, что здорова и магический потенциал соответствует требуемому, – пожала плечами я.

Орсо немного помолчал и тихо произнес:

– Я наблюдаю за тобой уже две недели, с тех пор как Дар объявил отбор, но так и не понял…

Он прервался, и я вопросительно на него посмотрела.

– Рада ли ты? Хочешь ли ехать? Я понимаю, что от правильного выбора королевы зависит процветание и сохранность Аритерры. Но не думаю, что, если тебя там не будет, Дару не найдут подходящую жену. В конце концов, больше половины наших сокурсниц собираются попробовать себя в качестве невест короля.

– И как думаешь, среди сокурсниц есть подходящие твоему брату девушки? – с улыбкой спросила я.

– Я знаю только одну. – Честный ответ и пронзительный взгляд на меня.

Я на это усмехнулась и покачала головой.

– Не качай мне тут головой! – возмутился Орсо. – Вообще не понимаю, почему бы не сказать, что на ночи Судьбы была ты? И все! Никакого отбора вообще бы не было – тебя просто представили бы духам. Причем, сдается мне, одобрение этих духов для Дара совсем не обязательно. И все! Нужный резерв у тебя имеется, образование есть, тропой духов с Даром легко можешь ходить. Он нас столько раз этой тропой уводил, что сомневаться не приходится. Почему не скажешь?

Смотрю на шпили академии. Красивые такие. И флаг на них развевается тоже красивый, голубой. Хорошо гармонирует с серым осенним небом.

– Рия! – Орсо не нравится, когда его игнорируют.

Почему не скажу?.. Потому что глупенькая и трусливая. Что тогда побоялась сказать, думала, не поверит. Что сейчас, по прошествии четырех лет, продолжаю бояться. И его реакции, и своей.

В детстве он был для меня кумиром, примером для подражания. Мое маленькое сердечко каждый раз рядом с ним замирало в восхищении. В двенадцать лет к замирающему сердечку добавились потные ладошки. В тринадцать мои волосы потемнели. Резко, за сутки. Мой теплый огонек превратился в яростное пламя. Смерть мамы сильно по мне ударила, и хотелось с кем-то поговорить. Орсо в то время отправили в летнюю резиденцию, из близких знакомых во дворце остался лишь Дарион. Молодой король, который тоже недавно потерял родителей. Помню, как заплаканная вошла в его кабинет. Сейчас я понимаю, насколько это был глупый порыв. Он – король, и уже потом, в редкое свободное время, он брат лучшего друга. Но тогда глупая была, маленькая, наивная. И услышала я не слова поддержки, а гневную речь.

– Что случилось на этот раз? Вас с Орсо специально разделили, чтоб вы очередной прием не сорвали. Почему я должен за тобой следить, у тебя матери, что ли, нет?!

Я стояла, смотрела на роскошную корону Дара и пребывала в полнейшей растерянности.

Как он мог такое сказать? Он же сам каждый раз смеялся над нашими с Орсо проказами. Первый спешил нам на помощь, если все заходило за грань допустимой опасности.

Этого просто не мог сказать тот, кто был тем четырнадцатилетним мальчиком, который в один день лишился родителей и старшего брата. А потом сидел на скамейке дворцового парка и плакал. И в его темных кудряшках в утешающем поглаживании запуталась моя ладошка. Точно не мог.

Но последующие слова добили окончательно:

– Адрия, уезжай из дворца, нечего тебе здесь делать. Ты вполне взрослая, чтобы отец мог тебя подолгу оставлять в герцогстве одну.

– Но…

Если то, что он разозлился на мое вторжение без приглашения, еще было понятно, то эти слова… Просто прогнать.

– Но Орсо вернется через пару дней, и…

– Рия, уезжай. – Уверенный, уставший взгляд.

И я развернулась, дернула тяжеленную дверь, вышла, на пороге услышав тихое:

– Ты слишком напоминаешь ту жизнь, которой у меня уже никогда не будет.

– Рия! – выдернул меня из воспоминаний Орсо.

Я перевела на него взгляд. Темные глаза друга смотрели на меня встревоженно.

– Я боюсь, – тихо призналась я. Признание вслух далось тяжелее, чем мысленное обзывание себя трусихой. – Я боюсь Дара, его поведения. Что он сделает при встрече? Спросит, как жизнь, как дела? Поразится тому, как долго мы не виделись, и будет относиться ко мне как к лучшему другу его брата? Или… – Я судорожного вздохнула, потому что именно этого «или» страшилась сильней всего. – Или он будет смотреть на меня с холодом и пренебрежением как на очередную дочку лорда, старающуюся забраться в королевское кресло?

Но был еще один вопрос, который я не рискнула озвучивать Орсо. Помнит ли он вообще меня? Человеческая память избирательна, а восприятие одного и того же разное. Порой я дивилась тому, как выдающееся событие для одних являлось пылью для других. Это для меня Дарион был прекрасным принцем. Это в моих глазах плескалось восхищение. А он… Он может и не помнить непоседливый, живой Огонек.

– Все будет хорошо! – Орсо по-дружески толкнул меня в плечо. – Приедем, пройдем успешно все испытания и потом наедимся свадебного торта. Летом свадьба советника была, так Мирта такую вкуснотищу наготовила. – Он блаженно прищурился. – Думаю, по случаю вашей свадьбы вообще будет нечто особенное приготовлено.

И то, как он говорил о свадьбе, будто уже состоялась помолвка, развеселило меня. Напряжение, с которым я жила последнюю пару дней, начало постепенно уходить.

– Спасибо, – улыбнулась я и сдула с ладони огненных бабочек, которые, покружив немного рядом с Орсо, поцеловали его в щеки и растворились.

Все и правда будет хорошо. Либо Дар меня полюбит. Либо я просто вкусно поем в королевском дворце. Главная повариха Мирта действительно готовит бесподобно.

Глава 1

Когда Орсо сказал, что мы приедем, мне и в голову не пришло, что он свалится в салон с крыши мчащейся на всем ходу кареты.

– Когда-нибудь ты доиграешься, – проворчала я, помогая подняться ему с пола. – Дар тебе к двадцати двум годам так и не объяснил, что теневая тропа – не шутка?

– С возрастом ты становишься все занудней. Лет пятнадцать назад, помнится, кто-то сам предлагал проверить, что будет, если прыгнуть в водопад тропой духов.

Я вздохнула. Предлагала. Было дело. И кончилось не очень удачно. Мы застряли в каком-то пограничном состоянии между настоящим озером и озером в мире духов. В водопад мы прыгнули, только вот воды совсем не ощущали, и цвет мира остался серым. Ни в мир духов не удавалось вернуться, ни в наш выбраться. Я с перепуга треть озера испарила. А Орсо наши руки в глиняный шар запек. Сказал, что это мера предосторожности на случай, если мою руку невольно выпустит. Верная, надо заметить, предосторожность. Страшно представить, что было бы, разъедини он тогда наши ладошки. Теневой тропой только Орсо ходить умеет – мир духов открыт лишь для обладателей эфира – сугубо королевская способность. Для меня бы все кончилось очень печально…

Спустя час после бесплодных попыток выбраться и еще час унылого плескания в воде явился Дар. Безумно злой Дар. Он на нас не кричал, нет. Смотрел мрачно. И тихо, старательно сдерживая все ругательства, так и норовившие сорваться с языка, объяснял, почему он запрет нас в Северной башне и прикажет слугам подавать на завтрак овсянку, а на ужин пюре из брокколи. А во дворце мы с Орсо получили кучу нотаций от родителей. Эх, время. Я улыбнулась.

– Тоже вспоминаешь наши детские годы? – полюбопытствовал он с такой же мечтательной улыбкой. – Вот вернемся во дворец…

– Нет, – прервала я его.

– Да брось! Тебе же самой захочется. Если так боишься за свою академическую репутацию Ледяной Леди, мы ночью будем лазить.

– Ночью я буду спать, – возразила я.

– Имей совесть, не порть веселье. Лучший и единственный друг впервые за девять лет будет гостить у меня дома. Я требую совместных развлечений! К тому же… – тут его голос стал загадочным, – та комната по-прежнему закрыта.

Я резко подняла глаза на Орсо. Он выглядел довольным произведенным эффектом. И продолжать рассказ не спешил.

Когда нам стукнуло по шесть лет, я только научилась сносно читать, а Орсо перемещаться теневыми тропами, нашим любимым развлечением в огромном дворце стало исследование его потайных коридоров. Мы часами проводили в библиотеке в поисках и сравнениях чертежей, потом часами таскались по запыленным, только обнаруженным проходам. И вот как-то раз мы натолкнулись на странные, как впоследствии оказалось, разбросанные по всему дворцу подсказки. Нам потребовалось три года, чтобы разгадать все послания, которые в итоге привели нас к двери.

Маленькая, деревянная, ничем не примечательная, кроме крохотного символа посередине, она была скрыта в Лиловой башне. Открыть дверь с тех пор стало нашей навязчивой идеей. И как бы мы ни ломали голову над этой задачей, сколько бы ни сидели в библиотеке в поисках необычного символа, так нам и не удалось этого сделать.

– И за столько лет ее так никто и не открыл? – удивилась я.

Орсо на это улыбнулся. По-заговорщицки так.

– Я никому ее не показывал.

За тринадцать лет никому, ни разу? Видит Хаос, может, если бы рассказал, дверь была бы уже открыта.

– Когда ты так на меня смотришь, я чувствую себя беспросветно глупым, – обиженно протянул Орсо.

– Тринадцать лет. Если бы я видела эту дверь каждые каникулы…

– Знаю, ты бы не выдержала. – Орсо усмехнулся. – Побежала бы к Дару.

– Я не настолько предсказуемая! Я бы скорей дневала и ночевала рядом с ней, и Дар бы сам меня рядом с ней нашел, – возмутилась я, но под конец фразы по моему лицу расползлась улыбка.

– Ну, разумеется! Когда ты больше суток на глаза не показывалась, это означало, что ты в беде.

Я на это лишь глаза закатила.

– Ты зачем ко мне в карету свалился? Новый заказ?

– Заказы, если быть точнее. – Орсо тут же принял деловой вид. – В общем так, по мелочи: два амулета от сглаза, парочка улучшителей кожи, волос, сережки для поднятия настроения и умственной деятельности. Без тебя справлюсь. А вот брошь для полной зашиты и очиститель организма…

Орсо не договорил, но и так все было ясно. Эти артефакты требовали точных длительных расчетов, а потом и плетения тонкой сетки чар. А с тонкостью и точностью расчета у друга всегда были проблемы. Не то чтобы он не умел этого делать, шесть лет на артефакторском факультете мы проучились все-таки не зря. Просто временами он был жутко невнимательным, к тому же почерк ни к черту – мог свои же каракули не разобрать, да и в целом ему проще от души силы в артефакт бахнуть, чем тонкую, как паутинка, вязь плести.

Да и специализация у Орсо была по защитным амулетам и чарованию драгоценных камней. В то время как у меня по расчетам и приданию металлам свойств травяных отваров. Дополняли мы друг друга в умениях хорошо, поэтому и мастерская наша пользовалась неплохой репутацией.

– Как приедем, нужно посыльного к Аурике отправить. Мне бы взглянуть на наметочный лист, а потом решать – обойдусь комнатой во дворце или потребуется мастерская. В принципе, мой расширенный походный набор с собой.

Орсо явно удивился моему последнему высказыванию.

– Зачем тебе расширенный набор? – округлил он глаза, видимо представляя два полных чемодана, набитых травяными сборами, камушками, заготовками и металлическими слитками.

На это я усмехнулась:

– Я прекрасно осознаю, куда еду. Мое любимое высшее общество, – мечтательно прикрыла глаза. – Причем на этот раз в игре есть замечательный приз.

– Дарион? – скептично поинтересовался друг.

– Может, для кого-то и Дарион. Но я имела в виду корону королевы.

– Что-то не вериться, что тебе хочется поиграть за корону.

Я пожала плечами.

– Истинное удовольствие от игры – в блефе.

Орсо нервно провел рукой по ежику русых волос.

– Чему я удивляюсь? Ты и в десять лет была не последним участником дворцовых интриг. Об этом, правда, никто не знал. Небось лорд Давлинг до сих пор дивится, как его дочка оказалась в кровати юного барона, когда сама же изъявила желание стать герцогиней.

Я посмотрела в окно, мы проезжали Мунву – не очень широкую, но быструю и глубокую реку. Опасную, но не злую – завораживающую. В начале осени она всегда была насыщенного синего цвета.

– Она хотела стать мне мамочкой при живой на тот момент маме и отправить меня в дальнюю от герцогства академию. А спустя время планировала стать безутешной вдовой, разумеется, чисто случайно. Этого я не могла позволить ей сделать.

– Что ж, по всей видимости, дворец скоро встряхнет, – горестно вздохнул Орсо, – ему придется столкнуться с Ледяной Леди. И не факт, что все останутся живы. Уже хочу на это посмотреть.

На это я улыбнулась. Орсо не любил дворец. Вернее, не так. Сам дворец он любил, в нем как-никак столько загадок… А вот придворную жизнь – не особо. Люди ему не по нраву. Орсо бы отгороженную от всего мастерскую да недавно откопанный храм Богини-матери. Это да, это его. Впрочем, понаблюдать за разыгрывающейся драмой он никогда не был против.

В скором времени тряска в карете другу надоела, и, уточнив все дела по нашей мастерской, он перенесся во дворец. Мне же предстояла встреча с родителем.

С отцом мы виделись на Мабон. Дособрали со слугами урожай, а потом очень тепло и уютно посидели за столом со свежевыпеченным хлебом и яблочным джемом. К сожалению, праздничные выходные длились недолго. Спустя два дня мне пришлось вернуться в академию для сдачи экзаменов, а папино присутствие требовалось в палате лордов.

Так происходило каждые праздники, и в последнее время я чувствовала нехватку общения с отцом. Да, у меня были каникулы, но даже на них мне нельзя было подолгу отлучаться из академии: огонь – не та стихия, с которой можно шутить. А контроль и обращение к пламени в первые годы обучения давались мне тяжело. Сейчас было легче по большей части благодаря титулу, что мне дали в академии. Смешно, но сначала я получила прозвище Ледяная Леди (из-за совершеннейшей ерунды), а потом уже начала ему соответствовать (вполне осознанно). Беда была в том, что ледяной я была лишь внешне, а вот внутри… огонь – моя родная стихия, эмоции связаны с пламенем. Если что-то решило вспыхнуть, то оно разгорится до размера пожара. Но постоянный контроль – малая цена за обращение к стихии.

Два часа тряски в экипаже по корягам густого леса, и мы выехали на зеленую, сильно продуваемую равнину. Я попросила возницу остановиться и, ступив на немного пожухлую траву, вдохнула с наслаждением.

Хоть до моря Ведьм было и не близко, и к архипелагу предстояло ехать еще пару часов, воздух уже сейчас пах солью. Немного влажный, он отдавал приятной горечью. Соленой горечью и овцами. Где-то вдалеке слышалось блеянье, но разглядеть серо-белые точки можно было с большим трудом.

Я поправила шарф и плотнее запахнула пальто. Ветер тут коварный, с непривычки можно и простыть. Постояв и посмотрев еще немного на равнину и виднеющуюся вдалеке гладь озера, я вернулась в экипаж.

Домой я прибыла в сумерках, когда Хэдрию заволокло густым белоснежным туманом, а температура заметно снизилась, отчего дыхание вырывалось изо рта с паром. В имении меня явно ждали. Стоило только выйти из экипажа, как я тут же угодила в объятия тетушки Одет, дородной и розовощекой женщины, которая еще до моего рождения работала экономкой.

– Наша девочка вернулась! – воскликнула она.

– Мисс Адрия, – присели в реверансе две ее помощницы.

– Я тоже по вам всем очень скучала, – с улыбкой ответила я, подходя к замершему дворецкому. Как всегда невозмутимый, в черном фраке, с накрахмаленным воротничком идеально белой рубашки, он стоял в стороне, вежливо склонив голову. На мое объятие он ответил скупо, но тепло.

– Мы не начинали ужин, мисс Адрия. Пирог с почками и тарталетки с ревенем дожидаются вас, – проговорил дворецкий и распахнул входную дверь. – Равно как и лорд Нейл, – со странной интонацией добавил он.

Отец и правда обнаружился в холле. Обычно безукоризненно одетый, сейчас он стоял в небрежно заправленной, не до конца застегнутой рубахе.

Это обстоятельство заставило меня внутренне напрячься.

– Рия. – Он тепло мне улыбнулся. – У меня есть для тебя подарок. – Отец протянул мне маленькую коробочку, перевязанную серебристой лентой. – С окончанием академии!

Я поспешила взять коробочку и заглянуть внутрь. На бархате лежало серебряное, изящно выполненное колье с аквамаринами. Нити серебра были настолько тонкими, что казалось, дотронься я до них, все порвется. А аквамарины оказались прозрачными и светлыми, они идеально подходили к моим серым глазам. Прекрасное колье! Загвоздка состояла лишь в том, что аквамарин – водный камень, а огонь с водой не очень ладят. Моей стихии такой подарок не подходил!

Я вопросительно посмотрела на отца, потому как не знать он этого не мог.

– Это твоей матери. – Пояснение не заставило себя ждать. – Родовой артефакт. Мы должны были вручить его, когда ты вошла в силу, но…

Но мама к тому времени уже как четыре года была мертва.

– Понятия не имею о его свойствах и значении. – Папа улыбнулся. – Подумал, что вручу тебе на выпуск. Как дипломированный артефактор, ты должна с ним разобраться.

– Спасибо, – улыбнулась я.

А дальше последовала неловкая пауза. Возможно, только для меня. Потому как папа подозрительно косил глазами в левый коридор, дворецкий на это неодобрительно качал головой, а служанки похихикивали.

– Я бы поела… И сменила наряд… – ни к кому конкретно не обращаясь, произнесла я. Дожидаться, когда отец предложит пройти в дом дальше холла надоело.

– О да. Разумеется! – Отец вновь посмотрел на меня, прокашлялся и добавил: – Мы будем ждать тебя в столовой.

Мы как-то с Орсо исследовали снежную чащу, непроходимую, охраняемую территорию. Разумеется, оказались там по чистой случайности. Ну, буреломы, буераки и куча снега – подумаешь. Но спустя полчаса блуждания по чаще посетило меня чувство надвигающейся беды. Как оказалось потом – не зря.

Сначала мы набрели на стаю боуги – гоблинов, способных к оборотничеству. Те еще зловредные твари. Еле ноги унесли. Потом мне навстречу вышел баргест. Если с баншиеще поболтать можно, она как-никак свой человек, дух – покровитель рода. То с этим духом такого не выйдет. Здоровенная черная собака с горящими глазами, предвещающая смерть. На меня, шестилетнего ребенка, она произвела незабываемое впечатление.

Как только Дар вытащил нас из чащи, я тут же попросила у него учебник по тварям мира духов. Орсо тоже к чтению привлекла. Книга оказалась здоровенной, но после ее изучения с духами не так страшно стало встречаться.

Так вот! Сейчас я пятой точкой тоже почувствовала неприятности. Большие и нешуточные!

Я быстро переоделась, умылась с дороги и поспешила в столовую. Картина, которую я застала, мне совершенно не понравилась. По левую руку от отца на месте, пустующем вот уже девять лет, сидела женщина. Безвкусно одетая и чрезмерно накрашенная женщина! Не знай я своего отца, подумала бы, что он посадил за стол даму полусвета. Не то чтобы я имела против них что-то. Вполне приятные девушки среди них встречаются, некоторые даже прилично образованные. Но они не занимают место герцогини за столом!

– Всем добрый вечер, – поприветствовала я тех, с кем еще не успела столкнуться.

– С возвращением, леди Адрия, – раздался хор голосов.

За столом присутствовали и старшие слуги, и помощники отца, и дядя со своим семейством. И все с каким-то диким ожиданием смотрели на меня.

– Адрия, позволь представить, – отец встал из-за стола и предложил руку… даме, – леди Инария, будущая герцогиня Нейл.

Я кивнула. Сомневаюсь, что дама носила титул маркизы. Делать реверанс я была не обязана. Все-таки положение дочери герцога выше положения этой… леди.

Леди же в свою очередь скользнула по мне изучающим взглядом, а затем склонилась в реверансе. Я села за стол и положила на тарелку большой кусок пирога, добавив к нему немного стручковой фасоли. Надо было поесть и подумать. Хорошенько подумать. С чего бы отец изволил жениться? Неожиданно пришла большая и светлая любовь? Хм…

– Когда я приезжала на праздник урожая, ты ничего не говорил о… леди Инарии. – Я оторвалась от пирога и пробежалась взглядом по присутствующим.

Старый дворецкий методично орудовал столовыми приборами, кромсая стручки фасоли. Тетушка Одет слишком резко вонзала вилку в пирог и с недовольством посматривала на Инарию. Конюх с садовником, впрочем, как и дорогой дядюшка, уже вовсю наслаждались виски. А кузины с удовольствием налегали на тарталетки. Боюсь, если я протяну с пирогом еще дольше, то любимого лакомства мне не достанется.

– В Мабон мы еще не были знакомы, – ответил отец.

Я даже о пироге забыла от его ответа. А это многое значит, потому что пирог был потрясающим – с ароматной начинкой и сливочным, хрустящим тестом.

Что значит на Мабон не были знакомы?! С праздника урожая и месяца не прошло!

– И насколько же недавно… вспыхнули ваши чувства? – продолжила задавать я вопросы.

– О, на самом деле мы водили знакомство еще при короле Грэйне. Но вновь встретились лишь в этом году. Как раз через пару дней после праздника, – ответила леди Инария.

– И когда же вам поступило столь лестное предложение руки и сердца от моего отца?

– Две недели назад.

От ответа леди Инарии есть совершенно расхотелось. Даже любимые тарталетки больше не вызывали желания полакомиться. И запах корицы с кислинкой ревеня тоже не манили.

Ни за что не поверю, что отец мой, до бездны расчетливый, сдержанный отец готов был жениться на женщине спустя неделю общения.

– Так не хочется отдавать титул герцогини мне? – поинтересовалась я, откидываясь на спинку стула.

– Рия! – резко одернул меня он.

Присутствующие с испугом уставились на герцога Нейла, а потом перевели свой испуганный и недоумевающий взор на меня. Я пристально смотрела на отца.

Объявлять наследницей титула и состояния женщину в Аритерре было не принято, но и не возбранялось. В академии я познакомилась с маркизой, а один из предметов по общению со стихией вела герцогиня, получившая титул от умершего родственника.

Я никогда не говорила с отцом о герцогстве. Мне казалось само собой разумеющимся, что титул со временем перейдет мне. В конце концов, отец обучал меня правильному ведению дел, посвящал во все происходящее во владении.

А две недели назад он решил привести в дом герцогиню, видимо надеясь еще на одного наследника. Две недели назад король объявил отбор…

– Или ты просто не хочешь отдавать герцогство… моему будущему мужу? – спросила я.

Ну, разумеется, отдавать герцогство родной дочери – это еще ничего, заключать брачные сделки с другими герцогами и маркизами – тоже неплохо. А вот давать королю в личное пользование большой кусок земли – это уже никуда не годится. Как можно подарить монарху еще большую власть, чем он имеет сейчас?! И без разницы, что монарх и так имеет в Аритерре абсолютную власть.

– Я вот думаю, это ты так льстишь, уже сейчас записывая меня в королевы. Или принижаешь мое стремление к независимости?

– Стремление к независимости? – Отец усмехнулся. – Кто может быть независимее королевы?

– Я ставлю этот вопрос немного по-другому. Кто может быть зависимее королевы?

– Дорогая, будешь ты свободной или зависимой королевой, зависит только от тебя. Уж прости за тавтологию. А что касается лести… Разве есть еще варианты?

Я, признаться, удивилась такому заявлению. Как минимум участницы еще неизвестны. Как максимум Дарион может выбрать кого угодно.

Отец, видимо, заметил скепсис на моем лице и пояснил:

– Половина совета желает заключить торговые связи с нашим герцогством, другая половина, торговля с которой уже ведется, хочет выбить меньшие цены. Большая часть Совета за тебя, Рия. И король у нас не глуп, понимает, что большая территория в руках одного герцога – это жирно. Женитьба – неплохой способ урезать мои владения. Совет тоже будет настаивать на этом браке. Чужие территории и чужая власть никому не дают покоя.

И отец решил, что урезать свои владения – недостойно герцога Хэдрийского, поэтому принял решение жениться и заделать себе еще одного наследника.

– Я не отдам герцогство мамы ни леди Инарии, ни твоему наследнику, – ровно произнесла я, смотря прямо в глаза отцу.

Не то чтобы я хотела быть герцогиней, заниматься управлением и сопутствующими этому немного раздражающими делами. Но это мамина территория. Она получила титул герцогини Лейкатской в сорок лет, когда умер ее отец. Затем в пятьдесят она вышла замуж за моего отца, и они объединили свои владения. Так герцог Нейл стал самым крупным землевладельцем Аритерры. А спустя три года родилась я. Знаю, что в то время ходило много разговоров о договорном браке. О том, что отец женился на маме только из-за территории. Его родное герцогство – край снега, гор и продуваемых равнин, часто заливаемых дождями. А край мамы – зеленая плодородная равнина с десятком зеркально чистых озер.

В детстве я часто гостила в Озерной низине, бегала от бобров, гонялась за лягушками и делала еще множество разных вещей, не подобающих юной леди. Когда в тринадцать уехала из дворца, отправилась исследовать руины старых храмов именно в мамин край.

И отдать его в распоряжение этой дурно одетой и совершенно неприятной мне леди только потому, что отец не хочет передавать свои земли королю? Определенно нет.

– Рия! – снова одернули меня.

– Что? Раз уж ты так печешься о своих землях, не стоит забывать, где именно кончаются твои, – я особо выделила это слова, – земли.

– Порой я забываю, какой ты можешь быть, – покачал он головой.

Я улыбнулась. Грустно. Потому как хоть я и провела много времени в Озерной низине, моим любимым краем было Плоскогорье, а еще я любила соленый запах моря, постоянные дожди и туманы. И сейчас меня ненавязчиво выпроваживали из этого края.

– Что ты будешь делать, когда я вернусь с отбора? – прервала я тягостное молчание, которое неожиданно опустилось на столовую.

– Адрия, – отец улыбнулся мне, как несмышленому ребенку, – ты не вернешься с отбора.

Высказывание мне совершенно не понравилось. Спасибо хоть на том, что сказано было без угрозы.

– И куда же, по-твоему, я денусь?

– Выйдешь замуж, – как само собой разумеющееся произнес он.

Я в восхищении уставилась на отца. Так верить в то, что король выберет меня! Это ж насколько надо быть уверенным в себе и своем влиянии на совет.

Но тут меня посетила мысль. Нехорошая такая.

– Выйду замуж за короля? – напряженно уточнила я.

– Разумеется.

Я выдохнула. Значит, лишь за кого-нибудь отец не планирует меня отдавать. Это успокаивало.

– Что ж, всем спасибо за ужин. – Я встала из-за стола. – Чай я попью у себя в комнате. – И, забрав поднос с остатками тарталеток с ревенем, я вышла из столовой.

Подумать только, отец собрался жениться! И на ком? На леди Инарии. Которая и леди-то, скорее всего, не является! Пыхтя от возмущения, я ввалилась в комнату и тут же зажгла огонь в камине.

И ладно бы причиной женитьбы была любовь, взаимопонимание и уважение. Так нет! Ни любви, ни особого уважения я не увидела. Разве что взаимопонимание было: отец хотел наследника, леди хотела титул герцогини и была не прочь ради него родить. И все! Это не та причина, ради которой дочь была бы готова принять мачеху.

Да, отцу восемьдесят лет – самый расцвет сил. И да, он давно был одиноким. Но я думала, что его это вполне устраивает! Нас это вполне устраивало!

Зачем ему наследник, если есть я? Зачем ему жена, когда он месяцами пропадает в столице, когда с головой погружен в свою работу? Чтобы развлечься и сбросить напряжение, у него всегда были любовницы. Домашним уютом отец никогда не грезил, даже в пору моего детства. Зачем?

Огонь в камине гневно затрещал. Мне нужно было успокоиться. Огонь резко вспыхнул, языки пламени уже лизали полку над камином. Мне определенно следовало успокоиться. Я подсела к камину и принялась лепить фигурки из огня. Бабочки, зайцы, колосья пшеницы, лицо Дариона. Огонь резко увеличился в размере. Так, Дарион – не лучший способ успокоиться! Что еще можно сделать? Я начала строить огненные схемы для напитки артефактов силой. Руны анзус, иса, эваз, соулу. Повивальные плетения, целебные, плетения мысли, вязь защиты, объединения и силы. Когда пламя уменьшилось до стандартного размера и огонь не норовил спалить мои внутренности, я легла на ковер и притянула к себе тарталетки. Как всегда вкусные. Зря я отказалась от них в столовой. Равно как и от компота из ревеня. Я посмотрела на столик у окна, на нем уже стояла чашка травяного чая. Вставать было лень, поэтому продолжила уплетать тарталетки всухомятку.

В принципе, все не так плохо. У отца появится жена, у этого замка – хозяйка. А я поеду на отбор… В случае победы стану периодически навещать родные просторы. В случае поражения буду приезжать на несколько дней в гости. Думаю, отец не откажет мне в такой малости. Но вот что делать с краем озер… Надо будет отослать весточку двоюродному дяде мамы, графу Оэну. Возможно, он что-то подскажет.

Неожиданно скрипнули дверные петли. Доедая последнюю тарталетку, отстраненно подумала, что надо бы их смазать. С другой стороны, завтра меня уже здесь не будет.

– Давай поговорим, – раздался тихий голос отца, а затем стук сапог по камню.

– Где ты нашел эту Инарию? И кстати, она действительно леди?

– Она дочь графа Ногата.

Я резко села. Настолько резко, что закружилась голова. И в ужасе уставилась на отца. Ногат – спорные земли нашего королевства. Вокруг этого маленького куска земли постоянно ведутся споры и мелкие войны. Хвала богине-матери, в последнее время вооруженных конфликтов не происходило, скорее так, мелкие пакости – какая страна кому побольше нагадит в торговом плане. На Ногат претендует и Алютора, и Киренаки, а еще рядом граница с воинственными племенами эттинов. Ладно, эттины, они просто хотят перебраться в степи, видимо, жить в горах им надоело. А вот соседние государства… Ногат – источник многих минералов и металлов. Там и арисцит добывают – универсальный магический накопитель, и что более важно – хелдвиир – металл, способный опреснять соленую воду. И вот за этот металл страны готовы биться. Для Киренаки это особо важно – рек мало, территории пустынные, а морская береговая линия длинная.

И вот спрашивается, что отец забыл на той территории?! Это противоположная сторона королевства.

– Дело в деньгах? – поинтересовалась я, справляясь с первыми эмоциями.

Ногат – хоть и проблемная, но все-таки золотая жила. Продажа добываемых там ископаемых – прибыльное дело. Очень.

– Не только. – Отец покачал головой. – Граф Ногатский мой старый приятель.

– Что-то мне подсказывает, что «старый» ты использовал в буквальном смысле, – пробормотала я.

– Он сидел в Совете еще при деде Дариона. Умный плут. Чуйка на проблемы и заговоры у него всегда была. Так вот он чует, будто что-то назревает.

– Назревает в Ногате?

– И в Ногате, и в Аритерре в целом. Ты еще не знаешь, но на отбор приедут как минимум две принцессы из песчаных стран, возможно, что и Аллютора свою отправит инкогнито. Маги на границе Ногата какой-то купол колдуют. У эттинов небывалая активность, возможно, не без подначки наших соседей.

– И ты решил оказать гуманитарную помощь? – хмыкнула я.

– Ну, не такую уж и гуманитарную, – усмехнулся он. – Я все-таки жену и в теории наследника получаю. А граф всю магическую поддержку моего герцогства.

– А как же хелдвиир?

– И доступ к паре шахт по добыче хелдвиира, – усмехнулся отец. – Куда же без него.

– Значит, все-таки деньги, – подытожила я.

И грустно так от этого стало. Потому как отец и без этого всего далеко не бедный человек, герцогство наше никогда в деньгах не нуждалось, все пошлины в казну каждый год выплачивались своевременно. И тут снова деньги…

– Взаимовыгодная помощь, – поправил меня отец.

– Она тебе хоть немного нравится? – тоскливо, без особой надежды спросила я.

– Рия, она не может не нравиться. – Отец впервые за наш разговор по-настоящему улыбнулся. – Шикарная женщина, требующая жизни в роскоши. Я думаю, когда вы познакомитесь ближе, у тебя отпадут все вопросы. – Он погладил меня по голове и уже собрался уходить.

– Ты правда ждешь моей победы?

– Я не заставляю тебя насильно одерживать победу и ни капли не расстроюсь, если ты решишь послать нашего короля к духам, все-таки человек он своеобразный. Но, Рия… я не слепой. Я видел, что происходило в детстве, что происходило потом…

Не знаю, как много из этого «потом» отец видел и понял, но стало мне не по себе.

– Признаться, одно время мы с Грэйном думали соединить наших детей. Он предлагал тебе в мужья Орсо, но мы с королевой видели, что если как-то и объединять наши семьи, то это определенно был бы Дарион. – Он еще какое-то время постоял возле двери. – Спокойной ночи, родная. – С этими словами он покинул комнату.

А я, переодевшись и выпив травяной чай, легла спать.

Глава 2

Утро началось для меня поздно, ближе к обеду. Академические будни, хвала Бригитте, закончились, и я могла подольше понежиться на чистых, хрустящих простынях.

Но все хорошее рано или поздно кончается, вот и мне пришлось выбраться из кокона теплого одеяла и начать собираться в дорогу.

В первую очередь я собрала заготовки для амулетов, сушеные травы и редкие камни, с особой тщательностью обернула тканью ониксовые чаши для приготовления целебных составов. Потом в чемоданы упаковала нарядные платья и украшения. Когда все вещи были собраны, я отправилась на кухню перекусить сконами. Дом казался пустым, по коридорам, как всегда, гулял ветер. Я погладила камень стен. Влажный и холодный. Иногда камень казался мне теплым, в такие моменты он будто светлел и немного светился. К сожалению, мне так и не удалось изучить все загадки этого замка. В детстве мы с родителями не очень много времени проводили здесь. Дела отца требовали его присутствия в столице, должность мамы тоже вынуждала ее жить во дворце. А я до пробуждения стихийного дара часто болела, поэтому бывать в родовом имении мне разрешалось лишь летом, когда в наш край приходило тепло и хоть немного сухости. Но, несмотря на нечастые детские визиты в родной дом, я прикипела к этому месту. И покидать его навсегда мне было бы тяжело. Надеюсь, отец мне действительно разрешит вернуться сюда.

Сконы оказались с тыквенной начинкой. Не самый мой любимый наполнитель, но одну булочку я все же съела. Судя по запаху, в духовке стояла еще одна партия, на этот раз с брусникой. Дожидаясь сконов, я смотрела за мельтешением поварят. Они быстро бегали по кухне, готовя обед. Как только главная повариха увидела меня, тут же приобщила к готовке чечевичного супа. Мне выпала честь резать морковку. К тому времени, как я закончила, испеклись и сконы. Когда поварята вынули из духовки противень с новой порцией, я съела еще две штучки и парочку завернула в кулек, решив взять с собой. Ехать долго, заняться нечем, сон в таком случае – лучшее времяпрепровождение, но еда – тоже неплохой вариант. Подумав, я положила еще один скон в кулек и сверху присыпала сахарными орешками. Все. Теперь к дороге я готова. Вернувшись в комнату, осмотрела вещи. Все ли собрано, ничего не забыто?

Я всегда любила путешествия, дни отправлений ждала с нетерпением. В этот раз мне хотелось замедлить время. Хотелось еще погулять по коридорам замка, полюбоваться на шумный фьорд из окна своей комнаты, в очередной раз посмотреть на искусный витраж в библиотеке. Хотелось скатиться по перилам в главном холле, тем самым разозлив чопорного дворецкого. Много чего хотелось. Но время текло слишком быстро. Поэтому, позвав горничную, я попросила помочь ее с чемоданами.

Когда я собиралась вынести последний, в комнату постучали.

На пороге оказалась леди Инария. Изысканно одетая и красиво накрашенная леди Инария. По сравнению с сегодняшним внешним видом вчерашний вообще никак не мог конкурировать.

– Добрый день, Адрия. Я бы хотела поговорить.

Ума не приложу, о чем.

– Видишь ли, твой отец попросил меня подружиться с тобой.

Подружиться?! Отец?! Да быть того не может! Удивление мое было колоссальным, но я продолжила спокойно слушать, было интересно, что эта леди-сказочница поведает мне дальше.

– Так как в ближайшем будущем я официально стану тебе мачехой… Я подумала, что, возможно, могу поделиться советами в столь важном для тебя в скором времени событии.

Та-ак, эта дамочка с каждой секундой мне все меньше и меньше нравилась. Голос тихий, немного робкий. Но это совершенно не вязалось с цепким взглядом, которым она оценивала мою реакцию на разговор.

– Дать советы? – переспросила я. – Вы? Для отбора?

И какие же советы она способна мне дать? И разве хоть какой-то совет может сработать на столь непредсказуемом мероприятии?

– Советы по тому, как надо себя вести во дворце, как надо выглядеть и одеваться.

Выглядеть и одеваться? Это она серьезно? Я выразительно посмотрела на канареечного цвета платье с красно-синими вставками, на торчащие во все стороны волосы легкого зеленоватого оттенка и слишком красные щеки для природного румянца.

– Так произошло… Ваши домочадцы тоже не рады моему появлению здесь. Возможно, поэтому все они в один день разучились стирать, сушить и гладить.

Ох, видимо, служанки что-то сделали с нарядами леди Инарии. И как не жалко было портить платья? Могли бы просто отнести в город на ярмарку, пару серебряных заработать.

– А еще мои сборы для волос неожиданно стали непригодными, наверное, срок годности закончился, – продолжила леди.

И вот тут уже я не смогла сдержать улыбки. Потому как к делу явно приобщилась тетушка Одет. У нее земляная магия, и состарить, испортить какой-либо продукт для нее не проблема.

– Может, вы использовали в речи какие-то слова, которые сподвигли ваши сборы испортиться, – ответила я.

И тут на лице леди промелькнуло явное недовольство.

– Давайте начистоту, – предложила я. – Зачем вы пришли?

Ни на йоту не поверила в образ тихой и скромной леди Инарии. Эта роль оказалась для нее провальной.

– Начистоту так начистоту. – Голос сразу стал громче, жестче, и глаза смотрели прямо на меня, а не были опущены в пол. – Адрия, отец должен был тебе объяснить, что я здесь делаю.

– И от его объяснения я должна была обрадоваться вашему появлению? – спросила я, не улавливая сути разговора.

– Наша свадьба через месяц. Это вопрос уже решенный.

– Пока вы не женаты, вопрос остается открытым, – возразила я.

– Я не хочу враждовать, Адрия. Я прошу тебя откинуть детское упрямство и недовольство и не усложнять жизнь ни мне, ни отцу.

– То, что вопрос со свадьбой открыт, пока не произошло это событие, это не детское упрямство. Это констатация факта. А насчет вражды… Я уезжаю через полчаса, о какой вражде речь?

Она аккуратным жестом поправила выбившуюся из прически прядь. Жест точно выверенный, натренированный, он явно служил для привлечения внимания к изящной шее и открытому декольте. И эти места действительно привлекли. На шее висело колье из рубинов, являющееся довольно мощным артефактом со смешанными действиями, а в уши были вдеты омолаживающие серьги с эффектом оберега от духов. Интересный набор, и плетения, которыми выполнены эти свойства украшений, тоже интересные.

О леди Инарии явно следовало узнать побольше.

– Во дворце во время отбора будет присутствовать много людей. Почти все знатные леди приедут с сопровождением, которое будет подсказывать, направлять их. Твой отец попросил помочь тебе.

– Вы поедете со мной во дворец? – ужаснулась я.

– Нет. Я прибуду спустя неделю.

Я выдохнула с облегчением – мои сконы в безопасности. Во время поездки покушаться на них никто не будет.

– Мне не нужны советы по поводу поведения во дворце и одежды.

– Девочка, ты едешь на отбор завоевывать сердце мужчины. Разумеется, тебе нужны мои советы. – Леди Инария улыбнулась и собралась уйти, но на прощанье бросила: – Я буду твоими глазами и ушами. Без глупостей, Адрия.

И она так красиво махнула на прощанье рукой, что мне подумалось, будто ее советы и впрямь понадобятся.

Прощание с отцом вышло скомканным, все, что он хотел мне сказать, было сказано еще вчера, так что особых слов у него для меня не нашлось. Мне тоже нечего было ему поведать. Так что мы обнялись, и я села в карету.

Путь до столицы занял полдня, и вечером я въехала в ворота Антары. Ремесленные кварталы уже пустовали, в то время как с аллеи Развлечений доносились веселые звуки мандолины и волынки. Мы преодолевали квартал за кварталом, лошадь размеренно стучала копытами по булыжной мостовой. Карета медленно катила к Замковой скале. И из окна уже виднелась возвышающаяся громада замка.

Замок, как всегда, производил впечатление неприступной крепости, попасть в которую можно было лишь по одной крутой дороге. С трех же других сторон он был защищен отвесными утесами и большим глубоким озером.

Когда запыхавшаяся лошадь прошла через замковую крепость, все сконы и орешки из кулька были съедены, а сам кулек порван на множество мелких кусочков. Карета остановилась, но я продолжала сидеть.

Это просто дворец. Людоеды здесь не водятся, меня никто не собирается есть живьем. В конце концов, в этом месте было проведено много счастливых дней. Но как-то так получилось, что один несчастный день перечеркнул все хорошие… Я глубоко вздохнула, расправила плечи и все же вышла.

Увиденное заставило улыбнуться. За шесть лет здесь практически ничто не изменилось. Впрочем, я другого и не ожидала. Если верить рассказам старушки Пэт, то это место оставалось неизменным долгие-долгие столетия. Все те же каменные стены, черепичные крыши, ползущий плющ. Возможно, зеленого мха на стыках кладки стало больше, и плющ разросся чуть гуще, но это, пожалуй, и все. Даже спешивший мне навстречу дворецкий служил в этом замке еще при старушке Пэт.

– Леди Адрия? – с ноткой потрясения произнес он.

– Добрый вечер, сэр Иргольф, – поприветствовала я старого знакомого.

– Вы, должно быть, одна из участниц отбора. Идемте, я провожу вас в покои.

Он развернулся на пятках и двинулся к входу во дворец.

– Почему мне он отказал в сопровождении до комнаты, а другой девушке предложил сам? – раздался справа недовольный девичий голос. Довольно громкий голос. И не очень приятный.

– Брида, прошу тебя, потише! – взмолился ее сопровождающий. – Возможно, это одна из принцесс, персона важная, политически защищенная.

– А я не важная персона, что ли? Я дочь герцога! И в будущем королева.

Столь смелое заявление вынудило внимательно посмотреть на девушку. Маленькая, коренастая, с толстой русой косой и в канареечном платье. Неужели сейчас мода на этот противный желтый цвет? Хм.

– И, Огдан, она не может быть принцессой, те обе черноволосы. А эта хоть и темненькая, но явно рыжая, – между тем продолжила канареечная, а затем поймала мой взгляд. Девушка смутилась, и на щеках ее проступили красные пятна. – И еще она явно слышит нас, – тихо добавила она и развернулась. А затем крикнула: – Извините!

У меня вырвался смешок. А она мне понравилась. Открытая, способная испытывать чувство неловкости дочь герцога – явление редкое. А потому очень ценное. Интересно, из какого она герцогства? Медный отлив в волосах, коренастость… Чувствовалась в ней кровь то ли стуканцев, то ли эттинов. Аяз, возможно. Герцогство как раз на границе с враждующими племенами расположено, на медном плоскогорье.

Интересовала меня и еще одна вещь.

– А действительно, почему вы вызвались проводить меня до покоев? – спросила я дворецкого, когда мы поднимались по главной лестнице.

Раньше на ней лежал синий ковер, видимо, по случаю отбора его сменили на более праздничный, красный.

– Вы все еще водите дружбу с принцем? – в свою очередь поинтересовался он. И мне показалось, что Иргольф изо всех сил надеялся на отрицательный ответ.

– Да.

– В таком случае я принял верное решение сопроводить вас до комнаты. Замок останется целее.

Почему все думают, что я первым делом по приезде ввяжусь в какую-нибудь авантюру и начну крушить замок?!

– Я стала взрослей.

– Я не питаю иллюзий. Разрушить замок можно в любом возрасте. Наш король неплохо справляется с этим и в двадцать восемь. – И сказано все с каменным лицом, без единого дрогнувшего мускула.

В то время как мне захотелось улыбнуться от уха до уха.

– Дарион что-то сломал в замке? – Факт вызвал немало удивления.

– Что только не ломал Дарион в замке… – ответил Иргольф и, поклонившись, оставил меня у простой деревянной двери с резным орнаментом в виде ежевичного стебля.

Комната, в которой я прожила половину своего детства. Я в нерешительности прикоснулась к ключу, уже вставленному в замочную скважину, повернула его и толкнула дверь. Здесь многое изменилось. Не было ни трещины в стене, ни скола на каменном подоконнике. Маленькую кровать с бледно-розовым балдахином сменили на большую. Исчез кукольный домик, его место занял письменный стол. Место казалось знакомым и незнакомым одновременно. На полу лежал все тот же синий пушистый ковер, на стене висел гобелен с сюжетом моей любимой сказки, а из большого окна открывался вид на Северное озеро. Красиво. Очень. Но я почему-то чувствовала себя потерянной и замерзшей. Где маленький книжный шкаф, в который я ставила книжки, приносимые Дарионом? Где картины, которые я писала после каждого детского приключения и где обязательно фигурировала я, Орс и Дар. Глупо было надеяться, что подобные безделушки сохранятся, что комнату запрут на долгие-долгие годы и здесь никто не будет жить. Но…

Я прошла к камину и села в кресло. И поняла, что совершенно не знаю, что мне делать. Ненавидела чувствовать себя потерянной. Полная дезориентация, абсолютное незнание будущего… раздражали. А лучший способ успокоиться – поесть и избавиться от раздражителя. Именно в таком порядке. Поэтому я встала и вышла из комнаты.

Искренне сочувствую девушкам, впервые оказавшимся здесь. Лабиринт еще тот. Хорошо, когда ты в детстве вдоль и поперек оббегал этот замок и знаешь как минимум половину тайных ходов. Именно поэтому я без проблем добралась до кухни. Стараясь слиться со стеной, я медленно шла к полкам с выпечкой. Но слиться со стеной даже в сером дорожном платье мне не удалось.

– Почему посторонний на кухне?! – раздался громкий грудной голос главной кухарки.

«Спаси, Луг», – промелькнуло в голове. Ко мне уже спешила дородная женщина с раскаленной сковородкой в руке.

– Мирта, если ты покалечишь на кухне невесту короля, тебя разжалуют до поваренка! – поспешила предупредить я женщину.

– Невест много, а король один. Если меня разжалуют, то король перестанет получать на завтрак бармбрэк моего приготовления и пожалует мне должность главной кухарки снова, – ответила Мирта. – А ты вообще кто такая, говорливая? – уже успокоившись, поинтересовалась она. – И имя знаешь…

– Дак сказано тебе, одна из невест, – ответил ей повар, готовивший супы.

– Меня даже не узнали! – воскликнула я. – А Орс сказал, что, если я стану единственной невестой, в честь помолвки получу шикарнейший ужин!

– Пресветлый Луг! – Мирта от эмоций махнула сковородкой, от которой мне проворно пришлось отскочить. – Наша девочка вернулась!

Сковородка была поставлена на ближайшую стойку, и вот меня сжимают в крепких-крепких объятиях.

– А красивой какой стала! Истинная леди! Только волосы темны, из-за них и не признала. Раньше же все, как огонек, носилась с рыжими вихрами.

– Ты меня смущаешь, – произнесла я, закусив изнутри щеку, чтобы сдержать широченную улыбку.

– Подкрепиться пришла? Сейчас организуем.

В скором времени Мирта принесла мне тарелку с тем самым фирменным бармбрэком, намазанным маслом, и кружку козьего молока.

Забавно, что из всего обслуживающего персонала я лучше всего общалась с кухарками. Видимо, общая любовь к еде играет важную роль в образовании приятельских связей.

Так, за кружкой молока, я рассказала о своей учебе в академии, а Мирта поведала о последних дворцовых слухах и не преминула сообщить, что Дар последние дни просит двойную порцию десерта, что, несомненно, говорит о его дичайшем волнении в преддверии отбора.

Мне же волнующийся перед отбором Дар казался чем-то небывалым. Всегда собранный, немного насмешливый, он не мог волноваться перед таким мероприятием, как отбор невест. И пусть он в этом отборе играет не последнюю роль, как-никак именно ему придется в итоге выбирать девушку. Но, даже вытаскивая нас с Орсом из снежной чащи от боуги, он не волновался, вставлял свои едкие комментарии, бесил нас неимоверно.

На самом деле в детстве это было постоянным состоянием: мы с Орсом шкодничаем, влипаем в неприятности, появляется Дар, спасает, ехидничает и дико раздражает. А потом я и Орсо, испытывая чувство вины, идем на кухню к Мирте, набираем там поднос вкусностей и идем извиняться к Дару, разумеется, клятвенно заявляя, что больше его не побеспокоим.

– Ты улыбаешься, – неожиданно заметила Мирта. – Проказы ваши вспоминаешь?

– Мы ничего не делали специально! – возмутилась я.

Что дворецкий, что кухарка почему-то считают, что замок мы разрушали намеренно. Но это же было совершенно не так! Служанки сами не заметили ведро с водой, которое мы использовали, чтобы найти потайной проход, и за гардину они ухватились сами, уронив карниз. И вазу, которая стояла в замке с его основания, тоже разбили сами. Случайное стечение обстоятельств!

– Где второй-то шатается? – добродушно спросила Мирта. – Тоже весь день в замке не был. Голодный небось ходит.

– Сейчас стану сытым, – неожиданно раздался за спиной голос. – Я, кстати, важными делами занимался, а вы тут «шатается»… Как не стыдно, Мирта. – И укоризненно так головой еще покачал.

– Садись ешь, паяц. – И перед Орсо была поставлена большая тарелка с хлебом, сыром и кружка молока.

– Я за Рией пришел вообще-то. Знал, что найду здесь. У нас, между прочим, важное дело есть.

Мирта очень горестно вздохнула, и вместе с ней еще парочка смутно знакомых служанок, забиравших подносы с вечерним молоком. Но энтузиазма Орсо это нисколько не поубавило. Он торопливо жевал хлеб с козьим сыром, пытаясь объяснить, что, собственно, за идея его посетила. Но выходило у него плохо. Во-первых, стоит все же иногда соблюдать правило «не говори с полным ртом». Во-вторых, Орсо говорил загадками, стараясь не распространяться при посторонних. Доел он быстро, видимо, не терпелось посвятить меня в важные дела. А мне было неудобно перед Миртой. Столько лет не виделись. И по поварихе было заметно, что ей хочется расспросить и поведать мне о многом.

– Идите развлекайтесь, – с улыбкой отправила она нас. – Постарайтесь оставить замок в сохранности. Как-никак важное событие тут происходить будет.

Я обняла старую повариху, и Орсо, нетерпеливо взяв меня за руку, повел к Северной башне.

– Дар отправлял меня встретить деканесскую принцессу. Она, кстати, прибыла с советником. Мутный тип, скользкий. Совершенно мне не понравился. Так вот, встречал я их, решил наведаться в старую Иарну. – Мы прошли хозяйственные помещения, и Орс захватил лежащий на полу молоток. – Раньше думал, что там только развалины храмов. Но Дар недавно сказал, что в Иарну вывозили дворцовую библиотеку во время одной из Многовековых войн. Потом ее, разумеется, вернули. Но я подумал, если мы не можем найти следующую подсказку, которую нам завещал разыскать мой полубезумный родственник, не можем обнаружить изначальный чертеж Северной башни в дворцовой библиотеке, то, возможно, следует поискать где-то еще? И я нашел! Чуть на встречу с принцессой не опоздал. Но старый план нашел. И знаешь что? Башня двойная!

– И мы будем пытаться найти вход в башню? – Я не до конца поняла, что задумал Орс.

– Не думаю, что там действительно есть вход.

И посетило меня нехорошее предчувствие.

– Я правильно понимаю, что ты собрался долбить стену молотком?

– Верно. И ты мне в этом поможешь.

– Ты собрался долбить башню, в которой живете вы с братом? – уточнила я, все еще сомневаясь в том, что правильно все поняла.

– Башня от этого не рухнет, – отмахнулся Орс от моих вопросов. – Она же двойная.

– А ты сказал Дару, что хочешь… м-м… поэкспериментировать?

– А зачем? Его комнаты останутся целыми. И если мы раскроем один из секретов замка, Дар только обрадуется, – пожал плечами он.

А я тяжело вздохнула. Все-таки Мирта с дворецким были правы. А мне и в голову не могло прийти, что мы будем долбить замок.

По дороге нам никто не встретился. Впрочем, никто и не должен был. Северная башня находилась за всеми парадными залами и служила личными покоями королевской семье. Просто так погулять в башне мало кому дозволялось – вход в личные покои короля и принца имело ограниченное число людей. Когда мы проходили стражников, те подозрительно на нас покосились, но не задали ни единого вопроса. Все-таки Орсолин был их принцем.

– И какая часть башни нам нужна? – спросила я.

– В идеале было бы разрушать стену с внешней стороны. – Орсо ненадолго задумался. – Но даже с магией воздуха это опасно.

– Не хотелось бы, чтобы ты упал с обрыва, – согласилась я с ним.

– Поэтому будем работать изнутри. – Он повернулся кругом у подножия лестницы. – Если витраж розы смотрит прямо на север, а витраж папоротника на восток, то нам нужен северо-восток. Нам сюда. – Он уверенно указал пальцем в участок стены справа от лестницы.

Каменная кладка ничем не отличалась от кладки всего замка. И никаких особенных символов на стене тоже не было.

– Ты уверен, что нам стоит это делать? – в последний раз спросила я. – Уверен, что башня не рухнет?

Уверенный кивок. И очередной мой тяжкий вздох. Если владетель замка решил-таки его разрушить, то кто я такая, чтобы отговаривать его? И я призвала огонь, чтобы раскалить интересующий нас участок стены.

Орсо ударил по стене молотком.

Раздался грохот. Но на этом все. Стена была в абсолютной целости. Ну, насколько целой может находиться стена замка, возведенного шесть тысяч лет назад и пережившего семь веков войн.

– Не понял, – растерянно произнес Орс, выразив тем самым и мои эмоции.

Не сработало? Как так? У нас с другом имелся универсальный план на подобные разрушения: я нагреваю камень до предела, а Орсо, добавляя в удар молотка силу воздуха, бьет по стене.

– Хм… – глубокомысленно произнес друг. – Стой тут, – он вручил мне молоток, – сейчас кое-что проверю и вернусь.

И он быстро оставил меня одну в полумраке башни. Я пожала плечами и подошла вплотную к стене. И все же, почему не сработало? Такой эффект напоминал свойство защитного артефакта. Но никаких плетений на башне я не видела. Как и на всем замке.

И тут я замерла. Ну не может не быть чар на шеститысячелетнем замке! Даже Дар когда-то говорил, что его прапрапрадеды разрабатывали систему королевской защиты для своего дворца. Как я могла упустить это из виду? Это же так очевидно.

Я приложила руку к стене – каменная, чуть теплая и сухая. Никаких следов магии. Просто камень. Может, моих сил недостаточно, чтобы видеть кружева чар? Все-таки члены королевской семьи – универсалы, обладают всеми пятью стихиями. Возможно, все дело в эфире… Стихия редкая, мало изученная, принадлежащая только королям и их наследникам.

Я пристально всматривалась в стену. Даже несмотря на эфир, с которым я была неплохо знакома, должно же быть хоть что-то! Ни один артефактор не в силах утаить свое творение. Он может спрятать силу артефакта, создать о нем ложное мнение. Но скрыть, что артефакт – это артефакт, невозможно.

И если ничего не видно изнутри, возможно, стоит посмотреть снаружи…

– Что вы здесь делаете? – раздался тихий, немного хриплый голос, от которого я вздрогнула. – Уж не собираетесь ли вы ломать дворцовую стену? – с подозрением уточнили у меня.

Ну да, предположение абсурдное совершенно! Кому скажи, покрутили бы пальцем у виска.

– Нет, что вы! – Я кинула молоток на пол. Он упал с оглушительным звоном. – Мимо проходила, а он тут валялся. Решила посмотреть. – Я развернулась и присела в реверансе. – Добрый вечер, ваше величество.

– Никогда не видели молотка? – Скепсиса в голосе было много.

– Да, – выдохнула я. – То есть нет! Разумеется, видела. Я…

Я не ожидала встретить тебя так скоро. Еще и при таких обстоятельствах! Глупо, совершенно глупо. Я во все глаза на него смотрела, и мне никак не удавалось совладать со своими эмоциями. Темный пиджак был переброшен через руку, верхние пуговицы белой рубашки, заправленной в узкие брюки, расстегнуты. Видимо, он шел в свои комнаты после всех официальных представлений. Дар стал выше, немного раздался в плечах и стал больше походить на своего умершего брата. Темные волосы, холодные синие глаза, отстраненное выражение лица. В детстве наследный принц Эстар Оэрин Элвуд меня пугал, лишь кинет взгляд, тут же хочется убежать и спрятаться под теплыми одеялами. В отличие от насмешливого Дара и улыбчивого Орса Эстар всегда ходил мрачным и совершенно ко всему равнодушным. И это равнодушие в его темном взгляде меня дико пугало. И я постоянно боялась увидеть подобную тьму в глазах Орса и Дара.

– Как вы сюда попали, леди… – Он замолчал, явно давая мне возможность представиться.

И от этого мне захотелось истерично рассмеяться. Поразительно! Он меня не узнал. Всегда удивлялась тому, как одно событие по-разному запоминается разным людям. Для кого-то сцепленные в замок руки, крепкие объятия и горящие глаза рядом стоящего предвестника смерти – это запоминающееся во всех деталях событие. А кто-то может забыть человека, который подарил универсальный артефакт защиты, которых за последние пять сотен лет было создано всего два. И черт бы с ним, с артефактом. Может, он до сих пор не понял, что артефакт от меня. Но не помнить человека, который чуть не разнес его замок?!

До боли забавно.

– Леди?..

– Адрия Нейл, ваше величество. – Я присела в очередном реверансе.

На его лице не проскользнуло ни единой эмоции. Ни капли узнавания! И меня это безумно разозлило. Да, он не обязан помнить вечно надоедающую девчонку. Но мне казалось, что я была для Дара не только ею. Другом, возможно, сестрой… Вспоминая сейчас наши отношения, я нахожу в них много странного. И смысл брошенной им напоследок фразы до сих пор от меня ускользал.

«Ты слишком напоминаешь ту жизнь, которой у меня уже никогда не будет».

Раньше мне думалось, Дар говорил о том, что после восшествия на престол ему больше не удастся развлекаться с нами, хотя очень хотелось бы. Но, осознавая политическую ситуацию после смерти короля и королевы, я начинаю думать о другом. А вот о чем другом… мысль никак не могла сформироваться.

– В любом случае, леди Адрия, вам следует… – Договорить он не успел, так как вернулся Орсо с огромным мешком… муки?!

– О, Дар! А ты чего, поздороваться с Рией пришел? Молодец, вы как-никак столько лет не виделись. А сейчас можешь уже идти.

Ни единый мускул на лице Дариона не дрогнул. Но глаза… Они убивали Орса медленно и со вкусом.

– Позволь узнать, дорогой братец… А что ты, собственно, собираешься делать со своей лицедейской компанией?

И прозвучало это так… по-старому, что я поняла – он помнит! Он помнит совершенно все. Только непонятно, почему делал вид, что мы совершенно не знакомы…

– А что еще мы можем делать нашей лицедейской компанией? – спросила я. – Разрушать замок. – И с легкой улыбкой вновь нагрела стену. А Орс ветром раздул муку.

Да! Сработало! Орс все-таки гений. Оказываем магическое действие на стену, защитные чары срабатывают, плетение становится более явным, и та-дам! Мука закрепляется на стене в месте плетения чар.

Позади нас хмыкнули, раздался щелчок пальцев, а затем магическое плетение засветилось голубоватым сиянием. Вязь плетения покрывала всю стену от пола до потолка и уходила дальше по винтовой лестнице.

– Но как?..

– Защитные чары подвластны только королю Аритерры, – пожав плечами, ответил Дар и, насвистывая, начал подниматься по лестнице в свои комнаты.

Мы с Орсо стояли и потрясенно смотрели ему вслед.

– Мог бы сразу сказать, ты же понял! – крикнул ему друг вслед.

– Могли бы сразу спросить, – раздалось насмешливое в ответ.

– Защита дворца не позволит сломать стену, – сделала вывод я после недолгого рассматривания узора.

– Попросить Дара снять защиту с этой стены? – выдвинул предположение друг.

Я выразительно на него посмотрела.

– Да, Дар – не вариант, – согласился он.

– Напомни-ка, почему мы решили, что нам для следующей подсказки нужен чертеж Северной башни?

– «На рисунке посмотрите, что же с башенкой не так. И проход тогда найдите, в север розы уходя», – процитировал Орсо.

Глава 3

– Может, дело не в чертеже или в чертеже, но не в том, где у башни двойная стена? – предположила я.

Орсо пожал плечами. Он выглядел грустным и разочарованным.

– Да ладно тебе. – Я толкнула его в плечо. – Чтобы найти вторую подсказку, мы перепробовали больше сотни различных вариантов. Это всего лишь второй. Справимся.

– Нам тогда было по восемь. – Он вздохнул. – Сейчас по двадцать два. Я надеялся, что…

– Что дело пойдет быстрее? – Я улыбнулась. – Ну не знаю, мне зачастую кажется, что в детстве мы были сообразительнее…

– Дар и в детстве был так себе по сообразительности. – Он перехватил мой взгляд на лестницу. – Дар – дура-а-ак, – прокричал Орсо, еще специально поднялся на несколько ступеней, чтобы эхо надолго хватило. Чтобы до адресата наверняка дошло. И улыбнулся так заразительно.

Я закатила глаза. Любящий брат, сразу видно.

– Кстати, девушек отобралось много. Но, думаю, половина не выдержит тропу духов и еще треть наберет минимум баллов на демонстрации магии.

– Много – это сколько? – уточнила я.

– Пятьдесят две.

Хм. Действительно немало. На первом этапе девушек осматривали целители на предмет каких-либо заболеваний и способность выносить ребенка, потом проверяли их магический потенциал. Прошли только здоровые и магически сильные.

– А сколько всего девушек было?

Орсо усмехнулся:

– Много. Очень. Дар даже испугался. Пришлось из соседнего города призывать целителей, чтобы организовать больше палаток для осмотра. На дворцовой и городской площадях эти два дня было не протолкнуться.

– И кого больше, простолюдинок или знатных? – поинтересовалась я после того, как мы собрали муку обратно в мешок.

– Простолюдинок, наверное. А может, и поровну. – Он пожал плечами и, взвалив мешок на плечо, двинулся в сторону гостевого крыла. – Даже одна ведьма есть.

– Ведьма? – удивилась я.

Ведьма в Аритерре? Странно. Они не особенно любили покидать свой остров. Да и удивительно, что ведьме хватило магической силы для прохождения первого этапа. Их дар был специфичен. Ведьма – это скорее не магическая сила, а особое восприятие мира. Они острее обычных людей чувствуют природу, но зачастую напрямую к стихиям обращаться не могут. Они могут просто их слушать и очень редко что-то просить.

Интересный народ, очень свободный и раскрепощенный.

– Да, ведьма, – подтвердил Орсо, – сам удивился. Есть еще кое-кто интересный. Думаю, тебе понравится. – Он улыбнулся.

– И? – Я повернула голову в его сторону в ожидании.

– И как только увидишь, сама поймешь. – Орсо улыбнулся еще шире.

И кто так делает? Знает ведь, что теперь умру от любопытства! Ух, нехороший!

– Когда ты дуешься, то становишься похожей на хомячка. – Друг рассмеялся. – Увидимся завтра на балу, хомячок! – попрощался он, когда довел меня до комнаты, и быстро пошел дальше возвращать мешок на место.

Удивительно, как Мирта только разрешила целый мешок муки стащить. Впрочем, возможно, мука была старого помола, а не из тех колосьев, что собрали на Мабон.

Вернувшись в комнату, я увидела доставленные вещи. Разбирать было лень, поэтому я вытащила ночную рубашку, мешочек с гигиеническими средствами и отправилась в ванную. Маленькое окошко где-то под потолком мало освещало комнату, поэтому из шкафчика под зеркалом я достала свечи и установила их в настенный канделябр. Осветительные артефакты хоть и стоили сейчас не так дорого, как еще полтысячелетия назад – до обширной добычи арисцита, но в гостевых комнатках дворца их по-прежнему не было. Я призвала огонь, и свечи загорелись.

Ванна набиралась долго, вода из крана текла тоненькой струйкой. Видимо, во дворце действительно и яблоку негде было упасть.

Пятьдесят две невесты… И это не считая тех, кто, как я, приехал со справкой из академии. И чуть ли не каждая из невест пожаловала со своими помощниками… Людей на балу будет много. Придется тяжело. Повидавшись с таким множеством людей за последние дни, я поняла, что отвыкла от толпы. В академии я виделась только со своей группой, а ели мы с Орсо в ближайшей таверне, куда ходило мало других адептов. Чаще я общалась с камнями, травами и металлами. И меня вроде это устраивало. Хотя в отличие от Орсо мне было этого мало. И если друг ждал завтра нудного вечера, который он не прочь разбавить интересным за счет других зрелищем, то я предвкушала завтрашнее действо.

Разумеется, никакой открытой битвы не будет. Лишь тайная. И то вялая, потому что все будут только знакомиться, примеряться. Но, возможно, кто-то попытается вывести из строя крупные фигуры – невест, на которых ставит Совет. А раз так, то мне стоит обвешаться неприметными, но очень сильными артефактами.

Я приняла душистую лавандовую ванну, надела ночную рубашку, завернулась в домашний халат и легла в кровать, застеленную сиреневыми простынями. Уже засыпая, я вспомнила о том, что ночами в столице бывает холодно, поэтому оставила в камине тлеющий огонек с просьбой погреть меня до утра.

Проснулась я от пожара. Удушающий дым проникал в легкие через нос и рот. Каждое содрогание тела от кашля вызывало боль. Дикое, обжигающее пламя совершенно не желало меня слышать. Боль пронизывала все тело, волос уже не осталось: огонь их съел, яркий, яростный. Дыма стало столько, что рассмотреть ничего не получалось. Я закрыла глаза. А затем все прекратилось.

Я лежала в кровати с совершенно целым бельем, сбившимся дыханием и гулко стучащим где-то в горле сердцем. Длинные каштановые волосы тоже были на месте. Комната выглядела так, будто ничего не произошло. Даже оставленный на ночь огонек все так же тлел в камине.

Неужели приснилось? Сказались волнения прошедшего дня, вот и привиделось всякое?..

Я растерянно еще раз огляделась вокруг и выдохнула. Всего лишь сон. Просто сон. Ничего не горело. Я не горела. Все цело. Сон.

Но такой взаправдашний! Я еще долго лежала и рассматривала потолок со вставками синей эмали и посеребренными звездочками. Но под утро все же заснула.

Служанки постучали в комнату незадолго до девяти утра, и у меня было полно времени, чтобы подготовиться и спуститься в парадную столовую к завтраку. Я быстро выбрала легкое сиреневое платье с длинными рукавами. А вот украшения я рассматривала более вдумчиво. При первом знакомстве с невестами можно было обойтись неполным набором, но впоследствии следовало заменять одни артефакты другими, чтобы никто не догадался, от чего же именно я защищаюсь. На палец было надето простое серебряное колечко с аметистом, ограждающее разум от проникновения и предупреждающее о присутствии в еде того, чего быть не должно. На шею я повесила демантоидовый оберег от проклятий и порчи. На первый раз должно хватить. Нанеся на запястья душистой воды с запахом подснежников, я поправила прическу и покинула комнату.

В маленьком коридорчике на верхнем этаже донжона мне никто не встретился. Видимо, в господскую башню больше никого из невест не поселили. Интересно почему? Она же пустая. В детстве я и выбрала ее, потому что жителей в ней было немного. Дарион в то время уже перебрался на верх Северной башни. Только король с королевой жили на втором этаже донжона и Орсо в соседней детской. Даже удивительно, что мне разрешили жить в одной башне с коронованными особами, пусть даже и разделяли нас три этажа.

Семнадцать лет назад верхние этажи донжона были заперты, и до меня в них продолжительное время никто не жил. Поэтому комната мне досталась запыленная и с большим количеством старых и немного поломанных вещей. И я думала, что комнату привели в порядок из-за того, что сюда наконец решили кого-то заселить. Видимо, я ошиблась. Потому как по пути люди мне не встречались вплоть до главного коридора.

Первое, что бросилось в глаза, когда я зашла в столовую, – это ее преображение. Если раньше там стоял главный длинный стол с деревянными резными лавками и парочка столов поменьше по периметру комнаты для незнатных особ, то сейчас столовая была заполнена множеством маленьких столиков на четыре персоны. И больше половины этих столиков уже было занято. Необычное решение. И, пожалуй, самое подходящее для такого наплыва гостей.

Я осмотрела зал и, заприметив свободный столик рядом с высоким и узким окном, двинулась к нему. На завтрак нам подали кашу с орехами и к чаю – свежий лавандовый бармбрэк с маслом. Вкусно и сытно. Когда я уже доедала молочную кашу, за стол ко мне подсела девушка.

Маленького роста, но крепкая, с жидкими прямыми волосами, она смотрела на меня своими прозрачными голубыми глазами, заставляя испытывать оторопь. Кажется, это и есть тот сюрприз, о котором говорил Орс. Дочь степей! Шаманка. Невероятно!

– Здравствуйте, эр-хешша, – поприветствовала я девушку.

– Да будет тебе. – Она махнула рукой. – Будут еще подруги на «вы» обращаться.

– Подруги? – переспросила я с веселым удивлением.

– По несчастью, – утвердительно кивнула она головой.

– Вы про отбор?

– Да нет. – Она махнула рукой еще раз. – Отбор – это не беда. Отбор – это довольно приятственно.

Я вопросительно на нее посмотрела.

– Духи, – пояснила она.

Но понятней мне не стало. Да, шаманы – дети степей, и да, они через камлание способны общаться с духами умерших. Но при чем здесь я?

– Неужто не показываются? – с подозрением уточнила девушка.

– Нет, – с таким же подозрением отозвалась я. – Просто с тринадцати лет, когда удавалось пройтись теневой тропой, начала понимать то, что они говорят.

Духов как таковых, в нашем мире не существовало. Для этого был создан мир Мабона, мир умерших. И увидеть их можно было, призвав ритуалом в наш материальный мир либо пройдя теневой тропой.

Никаких ритуалов для призыва я не знала, поэтому единственный способ, которым я могла увидеть духов, – пройти теневой вместе с Орсо, ну или с Даром. Как правило, пользуясь такой тропой, мы просто на несколько секунд попадали в мир Мабона, кишащий духами. Но разговаривать с этими духами не могли.

Путешествие теневой тропой изменилось для меня, когда мне стало тринадцать. Возможно, от сильных потрясений открылся еще один дар, а возможно, так отразились детские встречи с предвестником смерти. Но итог оказался один – неожиданно я начала понимать духов в мире Мабона. Они начали тянуться ко мне и разговаривать. И в целом я не видела в этом проблемы, так как теневой тропой Орс пользовался молниеносно. Пара секунд, и мы в другом месте. За это время ни один дух не успевал мне надоесть, а в реальный мир им попасть было сложно. Опасения вызвали разве что основные праздники колеса года, во время которых граница с нашим и потусторонним миром истончалась, и духи могли спокойно бродить по земле Аритерры. Возможно, мне следовало бояться, ведь как раз приближался Саймайн, темное время, когда граница миров чуть ли не рушится. Но духи меня пугали не так, как люди.

– И что, совсем-совсем не показываются? – вывел из размышлений голос шаманки.

Я пожала плечами. На праздники да, приходят. Но это обычное явление. Многие неупокоившиеся духи приходят на праздники к своим родственникам.

Шаманка нахмурилась и затем с серьезным видом попросила:

– Вскоре может кое-что произойти. И я обращусь к тебе с личной просьбой. Исполни ее.

Я удивленно вскинула брови. Как много людей откликаются на просьбу о помощи от незнакомого человека? А как много обращаются за помощью к совершенно незнакомым людям?.. Я покачала головой. Шаманы всегда были особенными.

Глаза девушки на миг стали еще светлее, и казалось, будто она смотрит в никуда. Жутковатое зрелище, если честно.

– Подробностей не будет?

– Тебе хорошо будет, и ему тоже хорошо будет. Главное – успеть.

Я еще пару секунд смотрела на нее, ожидая продолжения, но девушка принялась активно есть кашу, видимо, она сказала все, что хотела.

Шаманы всегда знают больше, чем обычные люди. И если шаман обещал, что будет хорошо, все действительно будет хорошо. В конце. А вот пути, которыми придется добиваться этого «хорошо», могут заставить и поседеть…

– Хорошо, – вздохнула я после недолгих размышлений.

– Хорошо, – отозвалась она.

На этом мы замолчали, каждая посвятила время чаю. Но вскоре наше молчание было прервано приходом еще одной желающей поесть. Не то чтобы мне было жалко соседнего стула. Но вопрос, почему же всех так манит сесть именно за этот стол, меня не покидал. Я посмотрела на вновь прибывшую, а затем выразительно оглядела полупустую столовую. Девушка усмехнулась и с каким-то мстительным видом села рядом со мной.

– Приятно с вами познакомиться, дамы, – протянула я, рассматривая своих соседок. – Вы такие очаровательные.

Шаманка и ведьма. Интересная компания. Вот только как бы мне ни было интересно, поесть я хотела в одиночестве.

– Когда я ем, я глух и нем, – ответила ведьма и принялась за кашу.

Просто замечательно! Чудесные ведьмовские поговорки. Давно их не слышала.

Есть мне уже было нечего, поэтому я принялась рассматривать ведьму, которая в свою очередь пытливо разглядывала меня. Ну да, она за едой только глуха и нема, но не слепая же. И взгляд такой цепкий, тяжелый, колдовской. Ничего, я тоже так умею смотреть. Оглядела ее волосы, русые, длинные и вьющиеся, они красивой волной спускались до поясницы. Потом платье простого кроя из дорогой тонкой шерсти. На шее ведьмы висел мешочек со сбором трав. Слишком сложным сбором, чтобы я могла издали прощупать, что же там лежит.

– Насмотрелась? – спросила ведьма.

– Глух и нем, – доброжелательно напомнила я, на что ведьма усмехнулась.

– И все-таки? Нравлюсь?

– Сама знает, что красивая, а все выспрашивает, – пробурчала шаманка.

И я была с ней полностью согласна. Ведьма была красавицей. Раскрепощенной, выгодно подчеркивающей свои достоинства нарядом и косметикой.

– Если никто не желает сделать комплимент самостоятельно, следует напроситься на этот самый комплимент, – нравоучительным тоном произнесла ведьма.

Мы с шаманкой подняли глаза к потолку. Ведьма! Небольшой диалог прекратился, и все вновь вернулись к еде.

Вертя в руках уже пустую чашку, я с завистью смотрела на уминающую хлеб с маслом шаманку. Я не наелась! Посмотрела на свои крошки на тарелке и раздраженно вздохнула. А потом, не выдержав, подозвала слугу с просьбой подать мне булочек.

– Леди Адрия? – спросил подошедший молодой человек.

– Верно, – отозвалась я.

– Госпожа Мирта упоминала вас. Сейчас все будет. – Он склонил голову и оставил меня в недоумении.

– Так ты та самая леди Адрия Нейл? – Ведьма откинулась на спинку стула и снова впилась в меня своими зелеными глазищами.

– Та самая? – приподняла брови я.

– Дочь герцога Хэдрийского, наследница самого огромного герцогства страны, протеже всего Совета и самая вероятная претендентка на место королевы.

– У-у… – протянула я. – Какая дезинформация! Ни то, ни другое, ни третье. Но первый пункт верен, это да.

– Хочешь сказать, что единственная подруга младшего брата короля имеет минимальные шансы стать королевой? И что дочь одного из богатейших людей страны не протеже Совета?

Интересно, откуда у ведьмы с соседнего острова такая осведомленность?

– Я не подопечная Совета. Мне не нужна его поддержка, – холодно ответила я.

– Но это не означает, что ее нет, – усмехнулась она.

– Девушка, которой Совет окажет открытую поддержку, обречена на поражение. И если эта девушка я, то я искренне себе сочувствую.

Не соврала ни на йоту. Дарион – это Дарион. Воспитанный не как наследный принц, имеющий чуть ли не полную свободу и ненавидящий рамки и чужие указания. Даже интересно, какая у Дара была реакция на давление со стороны Совета в выборе спутницы жизни. Либо он их красноречиво послал в снежную чащу, либо молча выслушал с полуулыбкой на губах. Впрочем, итог один – полное отторжение той невесты, на которой настаивает Совет. Уже предвкушаю.

– Ночь Судьбы – прекрасное время, – неожиданно произнесла шаманка, а затем перевела свои поблекшие вновь глаза на меня.

Я напряглась. Сильно. Разумеется, старалась ничем не выдать своего волнения, но не уверена, что вышло.

– Почему не скажешь им? – спросила она.

– Кому?

– Что? – одновременно с моим прозвучал голос ведьмы.

– Им, – повторила шаманка. – Твоим мужчинам.

Хорошо, что моя бледная кожа была не особо склонна к румянцу. Потому как прозвучало это двояко.

– Твоим мужчинам? – Ведьма выгнула бровь. – А ты не промах, леди.

– Речь о… нем и об отце? – спросила я у шаманки, которой очень легко вновь удалось пошатнуть мое спокойствие.

Шаманка даже не стала отвечать на мой вопрос, видимо, для нее и так все было понятно. Ну, разумеется, было. Интересно, что же именно сказали ей духи?

– Не хотелось бы влезать не в свое дело, но, девочки, вы меня пугаете. Что происходит?

– Ничего, не пугайся, – ответила я.

– Она провела ночь Судьбы с мужчиной, и она знает, кто этот мужчина. Но ему она об этом не сказала, – выдала все как на духу шаманка. Спасибо, что имя не раскрыла! Хотя оставалась легкая надежда, что она и не знала имени.

– И ты знаешь, кто это был?

– Да.

Что ж, надежда умерла в муках.

– И? – поторопила ведьма.

– Дарион.

А нет, не спасибо! Раскрыла-таки! Какова вероятность того, что удастся за короля выдать какого-нибудь графа? Ведьма с подозрением перевела взгляд на дальний большой стол, за которым как раз и завтракал король, а потом в полнейшем шоке посмотрела на меня. Что ж, вопрос был риторическим, так как по глазам ведьмы сразу же стало понятно, что не удастся. Я вздохнула. Как-то я не была готова к тому, что девушки, которых я буду знать всего пятнадцать минут, окажутся в курсе одного из самых больших секретов моей жизни.

– Дамы, – чопорно начала я, беря сладкую румяную булочку с принесенного слугой подноса, – должна предупредить, что я в совершенстве умею варить эликсир забвения. И смею вам напомнить, – я взяла вторую булочку, – о приличиях. И простых народных мудростях: любопытство сгубило кошку, а лучший недостаток – недостаток в словах.

– Да будет тебе, – отмахнулась шаманка. – Подруги и не таким делятся.

– Ведьма тоже наша подруга по несчастью? – прохладно уточнила я.

– Нет, ведьма просто наша подруга.

Вот так неожиданно для себя и обзаводишься друзьями. И к концу обычного завтрака уже имеешь четкий план пленения сердца короля Аритерры.

Я с нарастающим ужасом слушала разговор ведьмы и шаманки, которые подозрительно быстро спелись. Обе уже решили, что никоим образом не будут строить Дариону глазки, а наоборот, усердно содействовать мне во всех этапах, при этом удерживая и свои позиции в рейтингах. Их план был прост – держаться на верхушке списков по баллам, а в день выбора отказаться от участия. План довольно здравый, но я не настолько отчаявшаяся и не верящая в свои силы, чтобы на него согласиться. Об этом я и не преминула сообщить так называемым новым подругам. После чего была послана в снежную чащу. А меня, между прочим, и посылать туда бессмысленно! Побывала я там, больше не хочу. Деревья, снег, лед и дикие боуги. Жутко и холодно!

Послушав разговор девушек еще немного, я все-таки не выдержала. Они уже обсуждают, в какой момент и как сильно следует меня толкнуть, чтобы я упала прямо в объятия Дариона.

– Дамы, – я прокашлялась, – не сочтите за грубость… но прежде чем толкать меня с лестниц и запирать в чуланах, может, представитесь?

Они замолчали и растерянно на меня посмотрели, будто только сейчас вспомнили, где находятся.

– А… ну да… Миладея. Ковен Арас, – представилась ведьма.

– Отила. Дочь вожака Охровых степей, – ответила шаманка.

Замечательно. Член самого крупного ковена острова Ведьм и преемница главного степного шамана.

– И что же вы такие замечательные делаете на отборе? – вкрадчиво поинтересовалась я.

– Духи сказали, я пришла, – тут же ответила шаманка, а вот ведьма замялась, и это не ускользнуло ни от меня, ни от шаманки.

– Скажу сразу, что я здесь не за сердцем короля! – Ведьма выставила перед собой руки в предостерегающем жесте. Как будто я могла на нее наброситься. Как будто набрасываться на каждую участницу отбора – это неплохой способ затесаться в победительницы.

Миладея понизила голос:

– Ковен обеспокоен. С материка идет холод, с моря к нам идет холод. Это неспроста.

Я пожала плечами.

– Ничего удивительного, время идет к зиме. Начало преобладать холодное течение.

Отила хлопнула меня по рукам.

– Слушай, что она говорит. Чувствуй.

Бригитта, что за соседок по столу ты мне послала?!

– Ладно, – вздохнула я. – То есть ты здесь шпионишь?

Ведьма возмутилась.

– Я не шпионка! Мы просто все волнуемся, вот я и предложила воспользоваться случаем и отправиться сюда, посмотреть. Природа даже на острове неспокойна. Все ведьмы это чувствуют. – Она беспомощно обняла себя руками.

Хм. Если ведьмы чувствуют изменения, значит, они действительно происходят. Но вот вопрос, какого рода эти изменения? И что они за собой несут?

– Когда ты добралась до материка, эти… изменения стали сильней? – поинтересовалась я.

Миладея кивнула. Мы замолчали, а вскоре и вовсе разошлись.

Рассказ ведьмы навел тень на сегодняшний день и погрузил меня в глубокую задумчивость. У любых изменений есть причины, предпосылки. Возможно, если найти эти предпосылки, удастся узнать, что же за изменения приходят в наш мир и с какими последствиями мы в результате столкнемся.

Шесть лет в академии выдались довольно закрытыми. Разумеется, я читала регулярные газетные издания, следила за обстановкой в стране и по мере сил за ее пределами. Но как много можно прочесть новостей, когда так загружен учебной и научной литературой? Не особенно много. Да и чтение самых громких новостей – это не то же самое, что и нахождение в гуще событий. И чтобы прочувствовать эту гущу событий хоть как-то отдаленно, мне нужно было много газет и много сплетен. Сегодняшний бал как нельзя лучше подходил для второго, а вот для первого я отправилась в библиотеку.

Библиотек во дворце на самом деле было две, не считая личной Дариона, которую он успел собрать к своим шестнадцати годам. Посмотреть на то, как она разрослась к его двадцати восьми, мне было интересно, но путь мой лежал не туда. Сейчас меня интересовало не закрытое королевское книгохранилище, а обычная замковая библиотека, которую посещали и люди из дальних рабочих кварталов столицы. В детстве я проводила там много времени и порой видела, как родители приводили туда детей обучать грамоте и заодно показать дворец. Мне нравилось общаться со сверстниками. Раньше. Сейчас как-то не хочется…

Возможно, затворничество в стенах академии так сказалось. Сокурсники не очень меня любили. Дети простых рабочих думали, что я незаслуженно занимаю чье-то место, завидовали тому, что родилась с серебряной ложкой во рту. Наследники богатых семей считали меня слишком зазнавшейся. Нет, первое время они пробовали общаться, дружить. Как-никак компания принца и дочери первого в стране герцога выгодна во всех смыслах. Но мы с Орсо всегда держались обособленно, разве что в детстве были рады и открыты миру, а подростковые годы у нас у обоих прошли тяжеловато. И ночь Судьбы, будь она неладна… После нее я и решила сбежать в академию. Сразу не получилось, потому что учебный год начинался с весенней Остары, праздника в честь богини рассвета, когда день становился равен ночи, да и знаний для поступления тогда не хватало, все же в академию обычно принимали с восемнадцати. Вот два месяца я и сидела за книгами, старательно изучая недостающий материал. Орсо же решил, что раз старый храм мы рушили вместе и пили чай у стуканцев, горных существ, тоже вместе, то и поступать в академию должны оба. Поступили. Так вдвоем и остались. Я после ночи Судьбы близко подпускать никого не хотела. Орсо к тому времени в принципе в людях разочаровался. Вот и считали нас богатенькими снобами. Меня еще и прозвищем Ледяная Леди наградили.

Смешно, право слово. Какой из меня лед? Чистейший огонь и глупые эмоции.

Столько лет прошло, а я все никак не могу прошлое отпустить. И Дарион, чтоб этого короля… невесты достали… Сердце по-прежнему замирает, когда он проходит мимо. А потом это глупое сердце колет болезненной иголкой, потому что в коридоре, по которому он прошел, король улыбнулся всем, кроме меня. Пусть и отстраненной, легкой, ничего не значащей улыбкой, но всем! Кроме меня. Мне только осталось сохранить на лице учтивость и присесть в реверансе.

Я посмотрела ему вслед. Все-таки он сильно изменился. И надо было признаться себе наконец, что Дариона-короля я совершенно не знала. А раз не знала, то и любить не могла. Но это глупое сердце, которое каждый раз сжималось при воспоминании о прошлом и несбывшемся настоящем.

– Хватит! – пробубнила я себе. – Прекращай это дело, Рия. Это плохо сказывается на цвете лица. И на аппетите.

От печальных мыслей захотелось вновь полакомиться булочкой. Я посмотрела назад, на столовую.

– Дарион! – прокричал кто-то на весь коридор и заставил тем самым замереть меня в изумлении.

Потому что окликнула его девушка. Роскошно одетая, красивая девушка, которая сейчас мчалась за королем по коридору. И это точно была не его какая-то дальняя родственница. У него их попросту не было!

– Лара, я все сказал, – тихо бросил король, лишь мельком обернувшись на нее.

Подданные были понятливы, хоть и любили сплетни и слухи, собирать их прямо при короле не решился никто. Коридор быстро опустел. А вот я привалилась к стеночке, скрестив на груди руки. Интересная картина. И на эту картину мне хотелось посмотреть до конца.

– Почему? – Голос у девушки был звонким и чистым. Не неприятным. Просто раздражающим.

– Лара, дворец полон моих невест. Не думаю, что им было бы приятно.

– Но я тоже могла бы стать твоей невестой! – воскликнула девушка с неким отчаянием.

А я стояла и медленно осознавала, чему стала свидетелем. Прощание с фавориткой!

Ладони сильно потеплели, и в целом тело нагрелось. Отчаянно хотелось бросить огненный шар… в кое-кого. Я вздохнула, стараясь успокоиться и сдержать огонь.

Ну, подумаешь, фаворитка. Дарион не послушник и женским вниманием не обделен…

Но фаворитка! Это как плевок в лицо. Причем всем невестам! Он, безусловно, прав, думая, что невестам будет неприятно. Особенно высокородным. Фаворитка во дворце во время отбора! Пожалуй, это даже забавно, и я уже хочу посмотреть на реакцию невест. Но… Дарион и фаворитка! Это… это больно.

Даже сама не знаю почему. Он не мой мужчина. Никаких прав на ревность у меня нет. Но я думала, что ночь Судьбы не прошла для него бесследно. Пусть он и не знал, кем была повстречавшаяся ему девушка. Но особая магия ночи Судьбы… видимо, существовала только для меня. Я тряхнула головой.

– И об этом мы уже говорили. – Дарион вздохнул, судя по всему, настойчивость фаворитки начала его утомлять. – У тебя недостаточно магического потенциала.

– Меня давно не проверяли маги! – возразила девушка.

– В любом случае бал по случаю открытия отбора уже сегодня. Ты опоздала с проверкой, – равнодушно бросил он. И хотел было развернуться, но тут его взгляд упал на меня.

А я стояла с полнейшим равнодушием. Разумеется, чисто внешне. Огонь хоть и удалось приглушить, всполохи в душе еще остались. Дарион недовольно прищурился, и мне в голову пришла великолепная идея.

– Ваше величество, – я присела в реверансе и чуть ли не пропела, – но девушка права, она вполне может стать вашей невестой. Да, бал уже вечером, но думаю, целители не откажут вам в просьбе осмотреть вашу… подопечную.

Если бы взглядом можно было убить, я была бы уже мертва.

– Во время обучения в академии у госпожи О’Конер был выявлен слишком малый магический потенциал, – сдержанно отозвался король. – Так есть ли смысл тратить время достопочтенных целителей?

Почему же Дар так не хочет видеть эту девушку на отборе?

– Но, Дарион, уже прошло шесть лет! – снова воскликнула девушка.

Шесть лет? Значит, она однокурсница Дариона? По ней и не скажешь. Дала бы от силы лет двадцать.

– Ваше величество, вы же хорошо разбираетесь в магии, должны знать, что за столь длительный период резерв мага может и возрасти благодаря длительным тренировкам.

Мне вновь достался ледяной взгляд. Который так и говорил: «Есть сомнения в том, что я знаю меньше вашего? А у меня есть сомнения, что оставлять вас живой – хорошая идея».

– Дарион! – заныла девушка.

Признаться, странное поведение в присутствии короля и совершенно постороннего человека. Совершенно недостойное леди. Но кто я такая, чтобы кого-то судить?

– Что ж… Раз леди Нейл так переживает за мою… – он сделал паузу, повторяя мою интонацию, – подопечную, то пусть леди Нейл и обеспокоит многоуважаемых целителей внеочередной задачей, – улыбнулся король.

– Ох! – Я состроила скорбное выражение лица. – Я бы с радостью, но так спешу, так спешу! – Я сделала книксен и, подобрав юбки, быстро пошла в библиотеку.

– Леди Нейл! – раздалось вслед грозно, но тихо. Дарион никогда не кричал. Но его низкий с хрипотцой голос пробирал до мурашек.

Быстрее. Надо идти быстрее. Ну почему коридоры во дворце такие длинные?! До поворота оставалось еще прилично. Я прибавила скорости и отчаянно пыталась удержать смех.

Когда двери общей библиотеки за мной захлопнулись, я не сдержалась и прыснула. Как говорят ведьмы, сделал гадость – и приятно. Вот уж не знаю, чем не угодила Дару эта девушка, но месть свершилась. Хотя я все еще не считала это равноценной платой за вычеркивание меня из своей жизни, настроение поднялось. И к библиотекарю я подошла с довольной улыбкой.

Но улыбка не помешала библиотекарю посмотреть на меня как на умалишенную. И, в принципе, я с ним была согласна. Семьсот двадцать выпусков ежедневного вестника Антары попросит для прочтения не каждый человек.

Материалы мне выносили два библиотечных помощника по очереди. Всего на столе оказалось три высоких стопки. Я задумчиво на них посмотрела, а затем попросила слугу отправиться за холодным ягодным взваром. И сладкими орешками. Куда же без них.

Библиотекарь тут же завозмущался, и я поспешила заверить, что кушаю аккуратно и с бумагами работать умею. Не помогло.

– Если я что-то испорчу, то все возмещу.

Библиотекаря это не сильно успокоило. Тогда я кинула на него ледяной взгляд и, раскрыв газету, углубилась в чтение. Рядом потоптались, недовольно подышали, а потом-таки ушли к себе за стойку. Хвала Лугу!

Газет действительно было много, и уже на просмотре первой сотни я откровенно заскучала. Открытие новых торговых рядов, строительство мастерских, пышные городские торжества по случаю Белтайна, Имболка и Лугнасада, основных праздников годичного круга. Маленькие рубрики о призраках в преддверии Саймайна, результаты королевской ярмарки урожая. Пока ничего примечательного. Свадьбы высокородных леди с зарисовками сих торжеств. Результаты конских скачек. Удачи и поражения дипломатических миссий. Ограбление королевского банка, редкие заголовки с убийствами. Это уже интересней. Неверный муж, пьяная ссора – все не то. Разграбление старого храма богини-матери, разрушение алтаря Бригитты в герцогстве Аяз, нераскрытое убийство в Исарно рядом с деревом Луга. Может ли это быть связано? Хм.

За окном уже начало смеркаться, взвар был выпит, орешки давно съедены, и большая часть газет оказалась просмотрена. Разумеется, в них никто не написал, почему же ведьмы чувствуют холод и темные изменения, но предположения у меня появились. Фанатики и протестанты существовали всегда, но в последний год они особенно активизировались. Образовавшееся движение «За Кернуноса» устраивает набеги на свободные немагические племена по всей Аритерре, избирая их как наиболее беззащитные жертвы. Эти фанатики или, как они называют себя, поборники истины требуют признать главенство рогатого бога, призывают старые племена раскрыть его имя. Они верят в старую легенду, повествующую об истинном имени Кернуноса. Если его узнать, то бог очнется от ворожбы матери-богини, проснется его истинная могущественная сущность. И тогда они, потомки Кернуноса (что очень сомнительно на само-то деле), смогут раскрыть свои Дары в полную силу.

Не знаю, насколько они правы, и удастся ли им добиться своего. Но что-то подсказывает мне, что истинное имя Кернуноса выяснять не стоит. Недаром же потомки богини-матери и самого Кернуноса, используя его атрибуты, силу Луны, Солнца и природы, скрыли бога от людей. А далее разрушили все кернуносские старые храмы и надгробные плиты с эпитафиями, где упомянуто его имя, заложили в основание новых. Разумеется, это нераспространенная информация. И раз фанатики еще не порушили ни один из новых храмов в надежде добыть его имя, значит, людей, имеющих доступ в закрытую секцию королевской библиотеки, среди них нет. Или… есть, но они очень умные и понимают, что добытые эпитафии ничего не покажут, имя Кернуноса хорошо запечатали силами природы.

Я вздохнула. И кто же надоумил этих фанатиков искать имя бога? Уже шесть тысяч лет прошло после извержения вулкана и великого столкновения земель. И все это время многих устраивало название рогатого бога на старомирском языке. Кернунос и Кернунос. Стоит его идол в общем храме, приди, почесть отдай и свободен. Но этого почему-то стало недостаточно…

– Я думал, что это ты ко мне придешь и будешь нудеть над ухом: «Почему не одет? Бал скоро». Как оказалось, нудным дедом буду я. – Неожиданно на стул рядом со мной сел Орсо. – Ты даже обед пропустила! Я спросил себя, где ты можешь быть. На кухне тебя не оказалось, в нашей библиотеке тебя не было, решил проверить общую и та-дам! – Тут он заметил кучу газет и в недоумении нахмурился. – Что ты делаешь?

– Твой сюрприз оказался интересным. И ведьма, которую «сюрприз» записал в наши подруги, тоже интересная, – издалека начала я.

Орс хохотнул.

– Я так и знал, что ты притянешь этих двоих! Так тебя шаманка попросила найти что-то в газетах? – Он почесал голову, явно не улавливая, куда я клоню.

– Ведьма из ковена Арас. Сказала, что они чуют что-то неладное, холодное.

Орс удивленно вскинул брови.

– Холодное? – переспросил он. И тут же продолжил: – И ты зарылась во все это, – небрежный жест в сторону газет, – чтобы что-то найти?

– Именно, – кивнула я и пересказала догадки.

– Думаешь, что это «неладное» из-за того, что фанатики хотят найти его имя?

– Думаю, те редкие убийства, о которых я видела заголовки и которые остались нераскрытыми, совершили именно фанатики. И думаю, что жертвы были потомками древних племен.

Орс посмотрел на меня с сомнением.

– Твоя основательная база равна нулю.

– Ага, – с улыбкой согласилась я. – Но ты мне веришь.

– Ага, – повторил он, соглашаясь, – твоя интуиция – это нечто.

– И еще я думаю, что это «неладное» как раз и происходит из-за скопления темной смерти изначальных племен.

Орс лишь покачал головой. В это действительно было сложно поверить. И у меня действительно не было никаких доказательств.

– Я скажу Дару или Корбину о твоих подозрениях. Посмотрим, что они мне скажут.

Я скривилась. Знаю я, что этот мрачный, нелюдимый Корбин скажет. Нет оснований для проверки, это всего лишь глупые догадки ничего не смыслящей женщины. Порой узость его взглядов поражала, даром что он занимал пост главы тайной королевской службы. Может, возраст, уже приближающийся к ста пятидесяти годам, так сказывался?..

– Увидимся на балу. Хочу увидеть твое лицо, когда Дар будет делать объявление.

Глава 4

Принятие ванны затянулось, поэтому пришлось собираться быстро. Я заплела волосы в косы, затем высушила их магией, расплела, и получились мягкие волны, опускающиеся до талии. Платье по случаю первого бала уже было готово, непышное, серо-синее, оно лежало глаженым на кровати. Служанка помогла затянуть шнуровку сзади и потом закрепить волосы заколками с сапфировыми цветами горечавки.

– Вы такая красивая, леди, – выдохнула она, смотря на мое отражение в зеркале.

Я рассмеялась.

– Это магия, Лэри. В заколках магия свежести. Они придают лицу легкий румянец и свежий вид.

Я не стала говорить о том, что помимо красивых чар там еще и куча защитных плетений.

– Так вы меня помните! – Девушка радостно заулыбалась. – Я уж думала, не признали.

– Как я могу не признать девочку, с которой мы вместе яблоки на королевских яблонях обрывали, – улыбнулась я.

Лэри прыснула:

– А потом вместе тумаки от главной экономки получали.

Смешок вырвался уже у меня.

– Когда горничных распределяли, я вызвалась к вам пойти. Надеюсь, вы не против, – немного застенчиво произнесла Лэри.

– Разумеется, я не против. И хватит мне выкать. – Я поморщилась. – Чувствую себя неловко, мы голые и беззубые в пруду купались, а ты на «вы» обращаешься.

Лэри улыбнулась и кивнула.

– Я ждала, когда ты приедешь. Многие девочки начали служить леди, приехавшим уже три дня назад. Филиниха, – прозвище главной экономки заставило улыбнуться, женщина и впрямь походила на нахохлившегося филина, – хотела и меня к кому-то приставить, но Мирта показала ей кулак.

– Была так уверена, что я приеду? – Я приподняла брови.

– Конечно! Это ж отбор, ну, это… – тут она замялась, – отбор короля Дариона.

Я внимательно посмотрела на Лэри – две рыжие косички, перевязанные голубой лентой, и россыпь веснушек. Глаза она от меня старательно прятала. Видимо, чувствовала себя неловко.

– Все было настолько очевидно? – поинтересовалась я.

Потому как я искренне считала, что о моей любовной привязанности знал только Орсо.

– Ну, я… – Лэри неуверенно на меня посмотрела. – Он вам так сказки читал… И я, – она вздохнула, – видела, как вы брошку старательно делали, а потом ему подарок в покои относили.

Я подошла к окну и всмотрелась в озерную гладь. Сумерки уже опустились на землю, и озеро отражало розоватую полоску неба. По лесу вовсю стелился туман. Красиво.

Брошка. Подарок.

Дар действительно часто читал мне сказки в детстве. Одной из его любимых была про охотника и наследницу живой природы. Не уверена, что его привлекал сам сюжет, он был довольно посредственным и романтичным. Но вот амулет, упоминаемый там, его действительно цеплял. Мальчишка, что с него возьмешь, – никакого пиетета к возвышенной любовной линии, его интересовал лишь ардаэвир – амулет универсальной защиты, так необходимый всем героям, борющимся со злом.

Дарион горел идеей найти нечто подобное на аукционах или создать амулет самому, когда вырастет. Но достоверных упоминаний об амулете с подобными свойствами было очень мало. А вот дар артефактора у меня был всегда. Я больше трех лет разрабатывала схему плетения амулета, способного защитить почти от всех ударов, отразить сглазы ведьмы, не поддаваться чарам килох-вайры. Даже занесенный меч должен соскользнуть с тела Дариона. Универсальная защита, амулет, совмещающий в себе более чем десяток сильных артефактов.

Три года ушло на составление схемы, распределение потоков, на расчет благоприятных дней для питания амулета силой. И вот на восемнадцатый день рождения Дариона я подарила ему каменную веточку вереска, его календарного цветка. Хотела сделать сюрприз, проникла в его покои и оставила цветок на тумбе с запиской.

Насколько знаю, он до сих пор носит эту веточку на лацкане пиджака.

– Адрия, – неуверенно позвала Лэри, – пора.

Я повернулась к горничной.

– Задумалась. – Я виновато улыбнулась.

– Бывает. Но ты знай, мы с Миртой болеем за тебя. Ты должна стать нашей королевой!

– Чтобы дать вам величайшее позволение обдирать куст ирги рядом со зданием Совета именно в то время, когда у них заседание? – лукаво улыбнулась я.

– Откуда?.. – На щеках Лэри появились два больших красных пятна.

Я не стала отвечать на вопрос, лишь загадочно улыбнулась и подошла к полке с различными флакончиками, чтобы капнуть капельку духов на запястья.

– Не переживай, Лэри, этот секрет я унесу с собой в могилу.

Но не могу сказать того же о великих лордах. Орс говорил, что от них не раз поступали жалобы о мешающей во время собрания картине: плотная кухарка с ведром, а на ее плечах девчушка с задранным подолом платья, пытающаяся дотянуться до верхней ветки. И это во время обсуждения политической ситуации в стране! Непорядок.

– Удачи на балу. Уверена, ты покоришь нашего короля! – Лэри сделала книксен и открыла мне дверь.

Покорю? Это вряд ли. Вызову зубовный скрежет – это уже больше похоже на правду. Я вздохнула и вышла в коридор.

Бальный зал был украшен, как и полагается в случае торжеств, богато. Обычные синие портьеры заменили на малахитовые, бархатные. Ковровую дорожку до трона тоже поменяли на насыщенно-зеленую. Колонны увили плющом, а хмельные головки и разноцветные сушеные листья застыли, подвешенные магией в воздухе. Складывалось впечатление, будто ты находишься посреди сада в самый разгар листопада. Завораживающе.

Музыканты, расположившиеся рядом с входом, играли ненавязчивую мелодию. Звук деревянной поперечной флейты дополнял веселую волынку, и чарующе звучала скрипка.

Люди развлекались. Мужчины стояли группками, присматривались к девушкам, смеялись, пили ароматные напитки: большинство золотистый скотч, другие вино, а некоторые обычный сок (но таких было немного). Девушки смущенно жались к столикам, посматривая на них. Некоторые разбились на стайки и болтали о чем-то своем. А кто-то со статью королев восседал на кушетках и смотрел на всех, как на мошек. Мне достался такой взгляд, на что я фыркнула, помахала этой леди и отправилась к закускам.

Тарталетки с ревенем! Обрадовалась им, как родным. Я с нежностью нагребала их на салфеточку, не забывая прихватывать и кусочки вяленого мяса на шпажках.

– Мы почему-то в этом и не сомневались, – неожиданно раздалось сбоку.

Шаманка с ведьмой стояли и с ухмылками наблюдали за тем, как я прореживаю столы с закусками.

– Вечера, дамы, – поприветствовала я после того, как прожевала тарталетку. – Милое платьице, – оценила наряд шаманки.

Та пришла в коричневом замшевом платье с бахромой, которое имело разрез до середины бедра и держалось только на одном плече. Эффектно и броско. Ведьма тоже выглядела… впечатляюще. В красном платье, отлично подчеркивающем все округлости, с точно таким же разрезом от бедра и босая, она заставляла всех оглядываться на нее.

– Прекрасные наряды. А уж как остальным девушкам нравятся, – протянула я и послала воздушный поцелуй все тем же «королевам» с кушеток.

– Я успела отразить уже десять проклятий, – вздохнула Миладея.

Ведьма не выглядела расстроенной, скорее азартной и веселой. Видимо, ей нравились подобного рода развлечения. Немного подумав, я отцепила от своего браслета бусину из гелиодора и помагичила над ней немного.

– У тебя же в мешочке есть листья разрыв-травы? – обратилась я к Миладее.

– Да, – настороженно отозвалась она. – Как ты узнала?

– Ее дар, – ответила за меня шаманка.

Я кивнула в подтверждение и попросила листочек.

– Что ты делаешь? – все так же настороженно спросила Миладея, но мешочек, висящий на шее, развязала и ловко выудила оттуда продолговатый лист разрыв-травы.

– Маленький артефакт, – отозвалась я и сожгла листок, предварительно накрыв его защитной сферой.

– Проклятье! – вырвалось у ведьмы. – Ты что творишь?!

Рвануло мощно. Даже сфера не полностью спасла от последствий: бокал со звоном упал со стола, запачкав платье винными каплями.

– Маленький артефакт, – вновь ответила я и посмотрела на бордовые капли, покрывающие подол. – Что ж… Теперь в платье есть некая изюминка.

Ведьма все так же оторопело смотрела на меня.

– Хорошо смотрится, – согласилась Отила.

Хорошо-то оно, конечно, хорошо. Но не в таком виде я готовилась предстать на сегодняшнем балу перед королем.

Я вздохнула и вернулась к артефакту. Гелиодор у меня в браслете являлся оберегом от внешнего влияния. Но еще он был камнем радости и веселья, который замечательно впитывал магические эманации. Неплохой вариант для шутливого артефакта. Я втерла пепел от разрыв-травы, оставшийся на ладони, в гелиодоровую бусину и обработала получившееся изделие огнем. Бусина ярко вспыхнула у меня в руке, а затем поменяла свой цвет с золотистого на серый.

– Держи. – Я протянула артефакт ведьме. – Будем надеяться, что на первое испытание все завтра явятся с волосами и с нормальным цветом кожи.

Ведьма покрутила шарик в руке и вопросительно посмотрела на меня.

– Ведьмы имеют огромный магический резерв, но пользоваться им не могут. Все, что ты можешь сейчас – это блокировать чужие проклятия. Артефакт позволит тебе их отзеркаливать так, чтобы они возвращались прямо к отправителю.

– Хорошая работа, – одобрительно кивнула Отила.

Ведьма неуверенно положила бусину в мешочек, из которого снова пахнуло ароматным травяным сбором.

– То есть… – начала она.

– То есть если завтра мы увидим кого-то из девушек лысыми или с пятнами на лице, удивляться не стоит, – заключила я.

– А Отила? – спросила ведьма.

– Шаманка же, – хором ответили мы Миладее.

Отила не спешила добавлять пояснений, поэтому я сама поспешила это сделать, когда заметила в глазах ведьмы непонимание:

– На шаманов не действуют проклятия и сглазы. Никакие. Их резерв еще больше ведьминского, поэтому они и способны общаться с духами. Поэтому проклятия и сглазы в них… – я помахала рукой в поисках подходящего слова, – растворяются.

Миладея удивленно хмыкнула.

– А как же ты тогда будешь магическое испытание проходить?

– А вот это интересный вопрос! – воскликнула я. – Мне тоже любопытно, как вы обе собрались испытание на магию проходить?

Обе девушки пожали плечами.

– Травы, растворы, амулеты, заговоры, – ответила ведьма.

– Духи, – добавила шаманка.

Я в удивлении приподняла брови. И они думают, что этого хватит? Хм. Посмотрим, что можно сделать. Может, артефакты какие им изготовить…

На вопрос, зачем мне это надо, даже самой себе было ответить сложно.

Неожиданно музыка затихла, и от входа раздался громкий голос:

– Невесты, постройтесь, пожалуйста, вдоль синей ленты!

Невесты заозирались в поисках ленты. Искомая обнаружилась натянутой под высоким потолком вдоль зала. Удобный ориентир для построения. И цвет красивый. Насыщенно-синий. Цвет Дариона по цветовому календарю. И этот синий цвет будет сопровождать весь отбор, равно как и всю Аритерру в период его правления.

Невесты шустро перебегали зал, чтобы выстроиться под синей лентой поближе к трону.

– Сейчас состоится представление королю. Распорядители станут называть ваши имена, и вы по очереди будете подходить к трону, – вещал все тот же громкий голос, обладателя которого мне разглядеть не удалось.

Мы с девушками заняли место посередине колонны. И вправо посмотришь, всех хорошо видно, и влево. Впрочем, место в колонне не играет роли. Вызывать, скорее всего, будут в титульном порядке. Зато мне удастся хорошо рассмотреть иноземных принцесс.

Флейта с волынкой заиграли церемониальную мелодию, и мажордом объявил:

– Его королевское величество Дарион Альтар Элвуд.

О да. Синий – это определенно цвет Дариона. Камзол глубокого кобальтого цвета с серебристой вышивкой, венец из искусно сделанных цветов с обилием синих, голубых и зеленых камней. Дарион притягивал взгляд. Уверенной походкой, с легкой, отстраненно-вежливой улыбкой он шел по образовавшемуся коридору, ни на кого не обращая внимания. И та аура величия и властности, которая от него исходила, заставляла мужчин склонять головы, а женщин приседать в реверансах.

М-да, хороший артефакт. Сильный. Мне до такого уровня еще далеко. Я внимательно рассматривала венец, который и проявлял с такой силой ауру Дариона. Листья клевера и самшита как вечная клятва служить своему народу. Колосья пшеницы как символ процветания; листья дуба как сила всей страны и сила ее главы. Голубые цветы фиалки – лояльность к каждому народу, проживающему на территории Аритерры. Цветущий чертополох как благородство в управлении страной. Синий ландыш, выражающий надежность. Подснежник как утешение каждого страдающего и символ надежды на общее долгое будущее. И бутон черной розы, говорящий, что монарха и его государство постигнет разлука только в смерти. И огромное количество циркулирующей энергии по магическим потокам внутри этих цветов. Легендарный артефакт, подаренный первому правителю из династии Элвудов самой богиней-матерью. Он не наделен защитой, но является инициатором раскрытия полного магического потенциала надевшего его. Поправка: надевшего, принадлежащего к роду Элвудов и прошедшего церемонию коронации в священной роще. Потому как артефакт был окроплен кровью первого короля Элвуда. Редчайший артефакт. Безумно древний. Настолько точечная и кропотливая работа… Когда-нибудь и я смогу сделать нечто подобное.

Дарион тем временем дошел до резного трона, украшенного цветочным и животным орнаментом.

– Лорды и леди, дамы и господа, рад приветствовать вас на балу по случаю столь знаменательного события – начала отбора невест.

Зал зааплодировал. Радостно и шумно.

– Хочу представить невестам распорядителей отбора, к которым по всем вопросам вы можете смело обращаться. – Он указал рукой на четырех человек, стоящих на лестнице подле трона.

– Его королевское высочество принц Орсолин Дэнд Элвуд! – неожиданно объявил можордом, и через распахнутые двери по ковру действительно прошел Орс.

– Всем вечерочка, – помахал он рукой и быстрой походкой пошел к трону.

Я не удержалась и прыснула. Дарион лишь вздохнул и со смиренным видом дождался, пока младшенький займет положенное место справа от него.

– Надеюсь, булочки были вкусными, – услышала я тихое со стороны трона.

– Безумно, – безмятежно отозвался Орс, – я и тебе прихватил.

– Воздержусь, – бросил с каменным выражением лица Дариона.

– Как хочешь, – пожал плечами друг, – у меня есть кому их скормить. – Тут он нашел взглядом меня и подмигнул.

Со стороны Дариона раздался очередной вздох.

Хорошая акустика все-таки в зале. И разговоры у высшей знати интересные. Смешные. А от булочек я не откажусь. Надеюсь, они с брусникой.

– Так вот. Распорядители отбора: миссис Бронак Буан – главная экономка дворца. – Дарион указал на Филиниху, она стояла как всегда нахмуренная и собранная в своем сером платье с коричневым фартуком. – Мисс Лиан Килей, одна из лучших специалистов по организации масштабных торжеств. – Реверанс сделала высокая улыбчивая дама. – Лорд Гарт Гаррет и лорд Молан О’Лиф, мои доверенные люди и очень хорошие маги, – улыбнулся Дарион и указал на поклонившихся мужчин.

Один был седовласый, одет в темно-синий балахон и опирался на трость из черного дерева. Другой – мужчина в расцвете лет, статный, с густой рыжей бородой и россыпью веснушек.

Интересные у нас распорядители. Экономка дворца, в родословной которой наследили буки – домашние духи-помощники, обладающие неординарными магическими способностями, умеющие чувствовать каждого обитающего в доме, за которого ответственен дух. Организатор торжеств по совместительству маг воздуха высшей категории, долгое время работала шпионкой в империи Киренаки. Лорд Гаррет – хитрый старый лис, друг Элвудов, участвовавший в роли помощника еще в прошлом королевском отборе. И лорд О’Лиф, сотрудник тайной королевской службы. Интересно, как последнего-то затащили на это мероприятие? По долгу службы, под угрозой увольнения?

Представление распорядителей прошло быстро, а вот дальше церемония тянулась, казалось, вечность. Впрочем, как я и предполагала, меня вызвали сразу после принцесс соседних государств.

Пятая дочь короля Деканеса принцесса Иштар оказалась высокой, темноволосой, со смуглой кожей и пышной грудью. Одетая в национальное платье, она не забывала демонстрировать эту самую пышную грудь. Никакого лифа и корсета, лишь глубокий треугольный вырез кроваво-красного атласного платья. Эффектная девушка, ничего не скажешь.

Принцесса Лилис, средняя дочь императора Киренаки, выглядела ни в пример скромнее. Вот только цвет платья… Синее, почти черное. Носить цвет правившего короля считалось неприличным. Интересно, цвет наряда был выбран сознательно? Если да, то интересный ход. Я оценила. Ее синее шифоновое платье под горло, украшенное россыпью стекляруса, смотрелось богато и со вкусом. И весь ее образ соответствовал значению ее имени. Лилис – ночная. Принцесса и правда походила на ночь: худая, мрачная, с темными глазами, черными волосами и бледной, лунного цвета кожей. Она прибыла с фрейлинами, которые также были одеты в закрытые платья и смотрели на окружающих такими же темными глазами. И это были именно те девушки, которые кидали на всех презрительные взгляды. Что ж, видимо, именно иноземной принцессе я и отправила воздушный поцелуй. Неплохое приветствие, как по мне. Но, похоже, принцесса не оценила, так как, проходя мимо, она подарила мне еще более презрительный взгляд. Не беда, смотреть с презрением я тоже умею.

– Леди Адрия Нейл. Дочь герцога Хэдрийского, выпускница Королевской академии магических искусств! – объявила меня миссис Буан.

Я вздохнула. Почему бы не сказать, что я хороший артефактор, красивая девушка и любительница поесть? Почему надо упоминать, что я дочь герцога Нейла (как будто кто-то не в курсе) и выпускница академии (можно подумать, дочери герцогов могут окончить другую академию).

Быстрый путь до трона, идеально отточенный реверанс, скромный взгляд в пол.

– Приветствую вас в Антарийском замке, леди Нейл, – произнес Дарион, тем самым разрешая мне выпрямиться.

У-у-у жлоб! Принцессам до меня говорил, что рад их видеть, а меня просто приветствует. Кажется, Орсо понял мои мысли, потому как издал приглушенный смешок.

– Рада вновь оказаться в этом прекрасном замке, – ответила я, посмотрев на Дариона.

Взгляд его был ничего не выражающим до тех пор, пока он не заметил заколки в моих волосах. И промелькнуло в них что-то такое… заставившее мое сердце замереть на секунду. Возможно, это были воспоминания.

Ход с платьем принцессы Киренаки был интересным. Но мой ход… Сапфировые заколки. Мало того что цвет королевский – синий, так еще это личный подарок Дариона.

В детстве мы с Орсо часто носились по замку, много времени проводили в тайных ходах. И даже в дни балов вылезали из туннелей только минут за десять до начала официальной части. Родители были жутко недовольны. Где это видано, подготовить юную леди к балу за четверть часа?

Как-то раз пожаловалась Дариону по поводу долгих предбальных экзекуций, а все ради того, чтобы я выглядела цветущей розочкой. Дар тогда посмеялся. На мое желание пойти к королю и вытребовать официальное разрешение не подготавливаться к балу он уже откровенно ржал. А на день рождения принес мне маленькую бархатную коробочку с сапфировыми заколками.

Горечавка – мой тотемный цветок, сапфир – камень чистоты и защиты, и синий, как он выразился, – цвет, идеально подходящий к моим глазам. Я часто носила эти заколки в детстве. Но сегодня достала их впервые за долгое время.

Представление остальных девушек меня интересовало мало, поэтому я вернулась к столу с закусками. Музыканты после речи короля возобновили ненавязчивую игру, люди снова зашептались, и в целом атмосфера в зале царила благостная. Орсо нашел меня после второго стакана сока.

– Закуси. – Он вынул из-за пазухи кулек с булочкой.

Мягкая, еще теплая, она действительно оказалась с брусникой. Вкуснотища. Кислая ягодная начинка и сладкая сливочная глазурь.

– Почему на такие приемы не выкладывают еду посущественней, – посетовала я, доедая булочку. – А то эти кусочки на шпажках на один зуб.

– Приятно видеть, что у вас остался столь здоровый аппетит, – раздался старческий скрипучий голос.

Чуть стакан не выронила от испуга.

– Лорд Гаррет, – поприветствовала я подошедшего.

– Так, значит, маленькая леди вновь с нами. – Он улыбнулся своими тонкими губами. – И полагаю, мне отныне придется считаться еще с одним придворным игроком. Отрадно, отрадно. Всего доброго, леди, Орсолин. – Маг кивнул нам и, не дожидаясь ответа, удалился.

Старый, дряхлый, ходит, опираясь на трость. А выпрыгивает каждый раз как черт из табакерки. И исчезает за считаные мгновения. Вот уже затерялся в толпе.

– Это что сейчас было? – ошалело поинтересовался Орсо.

– Приветствие главного интригана дворца, – вздохнула я. – И этот интриган только что поведал, что знает о моих детских… кхм… заслугах.

– Знает о дочке барона? – удивился Орс.

– Именно, – отозвалась я и осушила стакан с соком. – И чем это знание мне грозит, как и его признание меня… хм… придворным игроком, я не знаю.

Когда представление девушек было закончено, слово взяла мисс Килей.

– Поздравляю всех девушек с прошедшим первым этапом: определением магического потенциала и оценкой здоровья. Радоваться, безусловно, пока рано, потому что уже завтра вас ожидает первое испытание, оно же – второй этап отбора. Не прошедшие этот этап выбывают, но сохраняют за собой право оставаться во дворце до свадебной церемонии.

Говорила она быстро и четко, с хорошей артикуляцией и буйной жестикуляцией. И в речи ее проскальзывали некоторые восторженные интонации. И это та дама, которую мы видели с Орсо в храме Хаоса в Киренаки? С размеренными, плавными, как у кошки, движениями, с тягучей речью и томной хрипотцой в голосе… Как есть шпионка! Напроситься к этой даме на уроки по актерской игре, что ли?

– Так же во дворце собралось много молодых людей различных сословий, они специально были приглашены, чтобы юные девы смогли найти свое счастье. Ведь наш замечательный король всего один, а вас, леди, пятьдесят две!

– Благодарю за столь лестную оценку, мисс Килей, – усмехнулся Дарион со своего трона. – Что касается испытания… Его буду проводить лично я.

Это заявление вызвало активное перешептывание в рядах невест. И сказано-то оно было специально низким и хриплым голосом. Знает негодник, что творит с девушками, а все туда же – поразвлекаться! Сидит, смотрит на реакцию, усмехается. У-у!

– Ваш магический потенциал может быть хоть самым большим за всю историю Аритерры, но он ничто без способности воспринимать стойко мой эфир. Завтра каждая девушка отправится со мной в мир Мабона, и те, кто сможет продержаться больше десяти минут, пройдут дальше. Остальные же, – он развел руками, – увы, выбывают. Но, как сказала мисс Килей, для вас во дворец были приглашены лучшие женихи… – Дар улыбнулся. – И оговорим одну вещь сразу. Девушки, выходить замуж вас никто не заставляет. Вы вольны покинуть дворец как после своего выбывания, так и по окончании отбора. Незамужними. А сейчас объявляю бал открытым!

Скрипка заиграла громче, ей вторили флейта и волынка, к ним добавились старая арфа и бомбарда. Люди кинулись танцевать. Начали с польки, заводного, веселого, немного беспорядочного танца. Заразившись игрой музыкантов и всеобщим движением, я даже начала нахмыкивать мелодию. Орс затерялся где-то в толпе. А может, уже совсем покинул бал. Желающих пригласить его на танец каждый раз даже в детстве находилось много. Ему это не нравилось.

– Леди Нейл, – ко мне подошла та самая девушка, драматичную сцену с которой мне довелось посмотреть днем, – я хотела сказать вам спасибо.

– Вы бы и без моей помощи могли это сделать, – ответила я, не понимая, эта девушка действительно глупа или, как и наша распорядительница, успешно притворяется.

– Не могла бы, Дарион хотел отослать меня из замка, но все-таки послушал вас. Спасибо!

– Да, отсылать из замка – это он любит, – пробормотала я. – Я по-прежнему не вижу своей особой заслуги, но рада, что смогла вам помочь, – уже громче добавила я и решила закинуть удочку: – И отчего же вы впали в немилость нашего короля?

Девушка печально вздохнула.

– Все из-за слухов, будь они неладны!

– Слухов?

Девушка наклонилась ко мне поближе.

– Кто-то распустил слухи про то, что я являюсь королевской фавориткой! – возмущенно шептала она. – Возмутительно! А все из-за того, что мой брат дружен с королем.

Я изо всех сил старалась сдержать улыбку. Так вот из-за чего Дарион не желал видеть ее в замке! Думается мне, что Дар прекрасно знает о том, кто именно распустил эти слухи. И вот незадача, этим кем-то оказалась сама несостоявшаяся фаворитка.

– Какой кошмар! – поддержала собеседницу я. – И что, все так сразу и поверили в то, что вы являетесь фавориткой? Надеюсь, вас не сильно обижали.

– Ну, – девушка замялась, – не так чтобы сразу поверили. – Тут она недовольно поморщилась. – Но я как-никак сестра лучшего друга короля, и на мероприятиях в последнее время нас видели часто, и обедаем мы за одним столом.

Сводная сестра, надо полагать, или двоюродная. Потому как имя близкого друга Дариона мне известно, и ничего общего он с леди О’Конер не имеет. Равно как и с титулом. Лучший друг Дариона – сын смотрителя библиотеки, пусть и образованный, и с большим магическим потенциалом, но никак не лорд.

– Вот до Дариона дошли слухи, и он, чтобы не смущать лишний раз невест, решил отослать меня из замка. А я, может, тоже хочу побыть его невестой!

Я сочувственно покивала головой.

– Какое излишнее благородство и отчаянное беспокойство о невестах!

– Именно. Дарион, к сожалению, всегда этим славился, – вздохнула собеседница.

Да неужели?! Никогда за ним такого не замечала.

– Можно пригласить очаровательных дам на танец? – к нам подошли два молодых человека.

– Ох! Разумеется! – Леди О’Конер тут же протянула руку одному из подошедших, и они влились в ряды танцующих.

– Извините, не танцую, – ответила я, даже не стараясь добавить в голос заинтересованности.

– Такая прекрасная леди не может не уметь танцевать, – настаивал мужчина.

Я пожала плечами и повернулась к столу с закусками. Пока поворачивала, заметила на себе взгляд короля. Дарион стоял в компании своих доверенных людей за пару столов от меня и поглядывал в мою сторону, склонив голову к плечу.

Это его так мой диалог с «фавориткой» заинтересовал? Или подошедший мужчина?

Съела еще канапе, на этот раз сырное, не забыв обмакнуть в чашечку с медом. Вкуснотища!

– Неплохой выбор наряда, – раздался голос за спиной. – Не запачкай. И в целом ешь поменьше, а то на фигуре сказаться может.

Да что же ко мне сегодня все подкрадываются! Леди Инария собственной персоной. Я уже и позабыла о ее существовании. Она прошлась внимательным взглядом по мне сверху вниз.

– Могла бы украшения посолидней надеть. – Она тряхнула головой, отчего ее тяжелые серьги с массивными рубинами колыхнулись.

– Предпочитаю элегантность и лаконичность, – с улыбкой ответила я.

– Хороша… – протянула невеста отца. – Толком и работать не надо. Признаться, когда Берак попросил помочь его дочери во дворце, я предположила, что придется иметь дело с тихоней, смотрящей в пол и одевающейся в мешковатые балахоны. Шесть лет в академии, да еще и пошла ты в нее на два года раньше, думала, мне достанется в подопечные заучка и книжный червь.

– А что плохого в балахонах и книжных червях? – поинтересовалась я, потому как балахоны носить я любила и много времени проводила за книгами.

– Да ничего. Но мужчина, молодой мужчина, в первую очередь будет смотреть не на балахон и личную библиотеку девушки.

Прискорбно, но факт.

– Кажется, кто-то хотел стать моими глазами и ушами. – Я решила перевести тему. – Скажете что-то полезное?

– Пока рано, вас слишком много. Вот завтра уже можно будет поговорить. Ты-то теневую тропу тянешь?

Леди Инария, безусловно, раздражала меня многим меньше, чем в первый день знакомства. Но ее манера говорить со мной с неким пренебрежением бесила.

– Теневая тропа – не проблема, – отозвалась я.

– Уверена? – Леди выгнула бровь.

Вот тут я уже посмотрела на нее как на неразумную.

– Вы же так гордились своими навыками в сборе информации. Неужто не выяснили подробностей моего детства?

Та лишь передернула плечами.

– Знаю я, что ты во дворце часто бывала.

Я, признаться, развеселилась. Мои дворцовые годы – это то, что узнается очень легко. Но будущая мачеха почему-то решила, что будет иметь обо мне полное представление, не зная моего детства.

– А вы осведомлены, с кем я общалась в ту пору?

Леди Инария на меня выжидающе смотрела. Поразительно! Она и правда не в курсе? О нашей с Орсо разрушительной компании разве что мертвые не говорили, и о бедном Дарионе, вынужденном следить за непутевым братом и его дикой подружкой, тоже. Пара вопросов старым слугам, и все мое детство как на ладони. Думаю, они даже не забудут упомянуть о моем панибратском общении с тогдашним королем. Маленькая была, без капли стеснения могла к королю посреди приема заявиться, таща за руку Орсо:

– Дядя Грэйн, дядя Грэйн, мы такое нашли, но Орс мне это не разрешил трогать, сказал, что ваше разрешение требуется. Разрешите нам склеп старый, в стену замурованный, вскрыть?

Старший принц, как всегда, кривился от нашего шумного появления. Средний лишь тяжело вздыхал, поднимал глаза к потолку, видимо, у богини спрашивал, за что же ему такое наказание.

– Я проверю, отец, – говорил Дар и со смирением отправлялся за нами смотреть, что же такое нашлось на этот раз.

– Так и будешь молчать? – спросила леди Инария, вырывая меня из воспоминаний.

– Оставляю вам развлечение – узнать о моем детстве, – пожала плечами я. – А сейчас прошу извинить, хочется подышать свежим воздухом.

И я оставила будущую мачеху у закусок, а сама вышла через боковой проход на террасу. Ночь была звездной и холодной. Терраса заканчивалась обрывом. А дальше только озерная гладь. Здесь, помимо меня, людей не оказалось, и я могла занять любую из стоящих здесь скамеек. Но возвращаться в зал я не собиралась, поэтому, дойдя до крайней двери, вышла в коридор, покидая бал.

Глава 5

Боль и огонь. Серый дым, запах паленого мяса и волос. Чувство безысходности. Крик где-то в отдалении. Но не уверена, что это не мой.

Я просыпаюсь. Сердце истошно колотится. Кожу щиплет, на руках в лунном свете она кажется красной. Я сажусь и встречаюсь глаза в глаза с призраком.

Не закричала я только чудом. Она была белесой и прозрачной. И глаза ее без какого-либо намека на радужку внимательно рассматривали меня.

– Что вы хотите? – прошептала я.

Девушка склонила голову к плечу и улыбнулась. У меня волосы, как у кошки, на загривке встали дыбом. А затем она исчезла. Так же внезапно, как появилась.

Та-ак. Это нехорошо. Совершенно нехорошо. И ладно бы с ним, с призраком. Просто стоит и молчит. Но огонь! Он кажется до боли (в прямом смысле этого слова) взаправдашним.

Никогда не слышала о таких снах. Как наяву, будто и впрямь происходящих, оставляющих последствия. Кожа до сих пор хранила розоватый оттенок. Мог ли такое совершить призрак?

Я какое-то время полежала в кровати, успокаивая дыхание, а затем, закутавшись в плед, перебралась к окну. Башня была угловой, поэтому вид из окна открывался на прибрежную часть старого города и половину озера. В рассветных лучах туманное озеро выглядело потрясающе. Я приоткрыла оконную створку, и в комнату сразу же проникла смесь запахов: легкий аромат вербены, которой был усеян берег, старых пихт и сырых камней. Я поглубже вдохнула. В этот природный аккорд ненавязчиво вплетался запах печенья с корицей, блюдо с которым стояло на столе со вчерашнего вечера. Я утянула блюдо на колени, и к тому времени, как служанка постучала в дверь, печенье с коричневым сахаром полностью исчезло, а мне более-менее удалось успокоиться.

– Леди Адрия, – Лэри присела в реверансе, когда я впустила ее внутрь, – завтрак у вас будет в сиреневой столовой. И сразу после завтрака вас ждут в саду Невест. Там будут проводить первое испытание.

Я кивнула и попросила помочь с платьем. В этот раз выбрала пепельно-зеленое с тугой шнуровкой на спине. Из артефактов на мне были те же сапфировые заколки, на руке – браслет из меди как оберег от злых духов и на шее серебряная подвеска в форме цветка горечавки.

Я была рада вновь побывать в сиреневой столовой. Она была в разы меньше главной, но обладала определенным уютом и шармом. Столовую сделали много веков назад по заказу одного из Элвудов. Его беременную жену тошнило от многих запахов, а вот аромат тотемного цветка мужа ее успокаивал. Вот король и распорядился построить помещение с вечным запахом сирени, чтобы его жена могла спокойно есть и любоваться своими любимыми цветами.

Отчасти странная история, отчасти романтичная: редко у пар бывает так, что тотемный цветок одного партнера является любимым цветком другого. Насколько я знаю, те король и королева нашли друг друга в ночь Судьбы. Они были парой, связанной судьбой.

Редкий дар, редкое явление. Неоспоримое. Когда мужчина и женщина находят друг друга в эту ночь, над их головами распускается цветок голубой омелы, а руки их оказываются связанными терновыми ветками. Доверие, защита, совместное преодоление трудностей. Это не всегда означает, что пара должна немедленно отправляться в яблоневую рощу и играть свадьбу, нет. Это просто означает, что мужчина и женщина связаны: у них либо есть, либо будет какое-то общее дело, общие интересы, тонкое чувство друг друга, они часто в жизни станут пересекаться. Они могут быть крепкими друзьями или партнерами. До того, как поцелуются под омелой.

После поцелуя они становятся парой и получают нечто вроде божественного благословления на союз: их магии сплетаются, эмоции раскрываются. Первые минуты после этого оба пропитаны запахом, магией и чувствами друг друга – на них накатывает ощущение идеальной совместимости. И в тот миг один не представляет себе жизни без другого. Разумеется, даже после такого слияния пара не обязана связывать себя узами брака и жить вместе до конца дней своих, в истории даже были случаи, когда мужчина и женщина, прошедшие связывание, создавали семьи с совершенно другими людьми, но они очень редкие. Потому как ночь Судьбы – дар богини, и она знает, кто кому подходит. И всегда будет подходить. Это что-то вроде идеального совпадения: они всегда будут составлять единое целое. Разлюбить, разочароваться в таком союзе очень и очень сложно. С одной стороны, это щедрый дар. С другой, принятие такого дара – ответственный поступок. Ты остаешься связанным с человеком на всю жизнь. Но пары добровольно идут на этот шаг и редко остаются недовольными.

Мы с Даром сделали этот шаг, несмотря на то что совершенно не знали друг друга. Ночь Судьбы – поистине магическое зимнее время. Пик празднования Йоля. Праздника тринадцати ночей, когда происходит перерождение бога солнца. Время потрясающих ярмарок, диких танцев, костров. В домах повсюду горят башенные светильники, выпекается печенье и пончики, и на каждой двери висит йольский венок из вечнозеленых растений. Выйдя на улицу в тринадцатую ночь, на тебя опускается магия богини, которая дарит шикарный наряд и маску, они являются отражением твоей сути. К магии богини-матери на Вересковой площади Антары добавляется магия Луга: забвение. И даже лучшие друзья, познакомившись там, могут не узнать друг друга. Мы с Даром в ночь Судьбы увиделись именно на площади. У нас над головой распустилась омела, и на запястьях появился терн. Мы танцевали до изнеможения, ели пончики, запивая их пряным грогом, прыгали через костры, держась за руки, говорили обо всем на свете, а в конце ночи поцеловались.

А потом все пошло не так.

– Ты наелась? – удивленно спросила подошедшая Миладея. – Мне казалось, что твой желудок бездонный.

Я посмотрела на тарелку. Фасоль с глазуньей и хорошенько прожаренным беконом остались нетронутыми.

– Я еще не приступала, – отозвалась я и обмакнула мякиш хлеба в фасолевый соус.

В этот раз невесты сидели все вместе за одним длинным столом, и многие девушки поглядывали на меня с завистью. Видимо, блюстительницы тонкой талии.

Принцесса Лилис уже привычно кидала на всех презрительные взгляды. И это на самом деле было странно. Она находилась не в том положении, ее страна находилась не в том положении. Да, империя Каренаки продавала много золота и экзотических фруктов. Но на этот отбор принцесса прибыла отнюдь не потому, что Аритерра нуждалась в поддержке этой южной страны. Все наоборот. Киренаки нужна была вода, графство Ногат и торговые договоры. Насколько я знаю, у них в последнее время появились проблемы с морем Жара, и все ресурсы страны идут на их устранение.

– Тебе тоже кажется странным ее поведение? – прошептала мне Миладея.

Я кивнула и быстро доела завтрак. Девушек рассматривать смысла не было, их количество после сегодняшнего дня предположительно сократится вдвое. И высокомерная принцесса из Киренаки может уже вечером отправиться домой. Я подождала, пока ведьма допьет сок, и мы отправились в сад Невест.

На улице сегодня было пронзительно ветрено. И даже захваченный теплый плащ не спасал от резких порывов ветра. С приближением Самайна близилась и зима. Видимо, уже пришла пора распаковывать шерстяное пальто и большой кашемировый шарф.

Сад Невест располагался позади дворца, прямо у обрыва, и представлял собой огороженный защитным тепловым барьером парк, в котором росли некогда посаженные невестами растения. Когда девушек оставалось меньше двадцати, они участвовали в подобной церемонии. Каждая из них сажала росток, привезенный со своей родной земли, чтобы оставить добрую память о себе в королевском дворце. Невесты на отбор съезжались со всей Аритерры, временами даже приезжали из соседних стран и близлежащих островов, поэтому разнообразие растений в саду Невест было поистине впечатляющим: от южных пальм до северных сосен. Количество артефактов, используемых для поддержания жизни таких разнообразных растений, также было впечатляющим.

– Девушки! – привлекла наше внимание мисс Килей. – Мы рады вас приветствовать. Сегодня выдалось замечательное утро.

Погода замечательная, не спорю: хмурые тучи, пронзительный ветер, нерассеивающийся туман. Но не так уж много людей, любящих подобную хмарь. Остальные распорядители тоже вон с сомнением смотрели на мисс Килей. А она как ни в чем не бывало продолжила:

– Сейчас вам предстоит пройти первое испытание! Должно быть, вы, как и я, испытываете трепет. Этот чудный предтурнирный мандраж, скорое биение сердца!

– Суть испытания проста, – перебила Филиниха мисс Килей, видимо, устав слушать ее болтовню. Двое распорядителей-мужчин внимательно рассматривали близстоящие кусты, будто предстоящее испытание их нисколечко не волновало. – Для каждой из вас король откроет теневую тропу. Минимальное время, которое нужно провести в мире Мабона, – десять минут. Максимального времени нет. Чем больше минут вы проведете на тропе духов, тем больше баллов вы в итоге заработаете.

– Все именно так, – закивала мисс Килей. – Испытание будет проводиться в том порядке, в котором вы вчера были представлены королю. Желаю каждой девушке удачи! Как только король подойдет, мы начнем.

Девушки столпились у розовых кустов, с опаской поглядывая на обрыв, находящийся поблизости. Разбредаться по саду никто не спешил. Никто даже не рискнул пройти в беседку и устроиться там с полным комфортом, полагаю, все из-за той же близости обрыва. А может, из-за того, что подобного предложения от распорядителей не поступило.

Но у нас с Миладеей не возникало проблем с чьими-то предложениями, поэтому мы удобно устроились в резной беседке из белого дуба. Ведьма с полнейшим обожанием смотрела на озеро, а я поглядывала на невест с распорядителями. Последние откуда-то притащили гигантские напольные часы. С противным скрежетом маятника, слишком вычурные, они так и норовили свалиться под порывами ветра. Но распорядители крепко удерживали их магией.

– Ох! А вот и король! – воскликнула мисс Килей, заставив дернуться старого лорда Гаррета, а вместе с ним и половину пугливых невест.

По тропинке от замка к нам и правда шел король. Как всегда, прекрасный, в белой рубашке, расстегнутом камзоле и черных брюках, заправленных в высокие кожаные сапоги. Венца на нем больше не было, как и никакого другого символа власти. На поясе висел маленький клинок в очень простых с виду ножнах. И на лацкане камзола висела вересковая веточка.

– Ты не видела Отилу? – обратилась я к ведьме, осматривая всех невест.

Начало испытания близилось, а шаманки так и не было.

– Утром она выглядела уставшей и отправила меня на завтрак одну, чтобы урвать лишние минуты сна, – пожала плечами Миладея. – Но выглядела она и впрямь отвратно.

Чтобы шаманка выглядела отвратно, надо было постараться. Они от природы красивы, пусть и нестандартной красотой. К тому же имеют поддержку сил природы и духов племени. Не случилось ли чего с Отилой?

– Всем доброго утра, – поприветствовал тем временем нас король. – Суть испытания вам должны были уже объяснить, поэтому давайте начнем. И будем надеяться, что по окончании будут живы все: и девушки, и ваш преданный слуга. – Дарион поклонился и посмотрел на распорядителей, давая немой приказ звать девушек.

Отовсюду раздались смешки на шутку короля. Но что-то мне подсказывало, что Дар говорил серьезно. Летальных исходов от использования тропы духов еще не было. А вот смерти от злоупотребления эфиром самих владельцев случались. Немного, но все-таки были. Пятьдесят две невесты, каждая будет стараться высидеть максимальное время для прохождения испытания… Бедный Дарион.

– Итак, первой отправится леди Иштар! – похлопала девушке мисс Килей. – Прошу, подходите к королю. Главное, девушки, ничего не бойтесь!

Принцесса Деканеса плавной походкой, слегка покачивая бедрами, медленно шла к королю. На ней, как и во время бала, было надето платье, отлично подчеркивающее пышную грудь и оттеняющее ее смуглую кожу: темно-бордовое, как хорошо выдержанное вино. Немного вульгарно для утреннего туалета. Но смотрелось поистине восхитительно в комплекте со столь же бордовыми пухлыми губами.

Реверанс леди, учтивый кивок от Дариона, рукопожатие, и они исчезают с наших глаз.

Но не проходит и пятнадцати минут, как принцесса с Дарионом возвращаются обратно. Вид леди имеет крайне болезненный, от былой уверенности и манерности не осталось и следа. Взгляд потухший, спина сгорбленная. Того и гляди, упадет в обморок. Нехорошо так, надо всегда доигрывать свою роль до конца.

К леди Иштар подскочили целители, а в мире Мабона с королем уже исчезла следующая невеста. Отилы по-прежнему не было.

– Ладно, – подала голос Миладея и вышла из беседки, – я начинаю волноваться. Где шаманка?

– Можем отпроситься и пойти поискать ее в покоях, – предложила я, потому как волнение не покидало и меня.

Да, шаманке не нужна была победа. Но и просто так исчезать она явно не собиралась.

Мы уже почти дошли до распорядителей, как справа от нас раздвинулись кусты, и из них вышла Отила.

– День настал. Требуется помощь.

Отила выглядела тревожной. Кожа ее будто выцвела, под глазами залегли тени.

– Что произошло? – настороженно спросила я, внешний вид шаманки не предвещал ничего хорошего.

– Ты в порядке? – спросила нахмуренная Миладея и поспешила приложить руку ко лбу шаманки.

– Пожар скоро. Лаэфи спасутся, но котят не заметят. Ты должна успеть. – Отила отмахнулась от руки и продолжила сосредоточенно смотреть на меня.

Я сглотнула. Лаэфи – северные обособленные племена, обитающие в краю вечных льдов у подножия хребта перехода. Они часто ведут торговлю с прилежащими герцогствами. И как-то раз мне даже довелось встретиться с их представителем. Поразительные люди. Немного наивные, с теплым, ласковым взглядом, безумно обожающие свой край, его природу и животных. И абсолютно беззащитные перед любой бедой, потому как не обладают никакой стихийной магией. Их способности – это жить в холоде и разводить лаэфских рысей.

– Что произошло? – повторила я.

Прежде чем бежать и искать Орсо или кого-то еще, требовалось узнать всю картину.

– И кто еще в курсе?

– Фанатики, – выдохнула шаманка. – Не поняла, что произошло. Видела их плакаты, огонь и… тела.

Я выругалась. Лаэфи – это чистейшие цветочки нашей земли. Такие существа не заслужили насильственной смерти.

– Много тел?

– Леди Адрия! – объявила распорядительница.

Беззубый аванк! Неужели принцесса не могла протянуть подольше?!

– Нет, – ответила шаманка.

– Леди Адрия! – уже недовольным голосом повторила Филиниха.

Я оглянулась на распорядителей. Как же не вовремя! Мне нужно было найти Орсо, одеться, захватить целительские мази и отправиться к хребту перехода.

– Ты должна, – напомнила Отила.

Я знала, что должна. Во-первых, обещания, данные эр-хешшам, не нарушались. Во-вторых, это котята и лаэфи. Наивные, добрые, светлые лаэфи. От той катастрофы, что с ними произошла, сердце обливалось кровью.

– Нейл! – перешла на крик Филиниха. Прямо как в детстве.

Я быстро подошла к королю, взяла его за руку, и тут же все поблекло, стало серым – мы оказались в мире Мабона. Дарион, как только мы перенеслись, отпустил мою руку, видимо, он настолько развил свой дар, что способен был поддерживать наше нахождение на теневой тропе даже без физического контакта. Раньше не мог.

Людей здесь не было, только туман и очертания призраков где-то вдалеке: до нас еще не дошли. Дар устроился на камне и устремил взгляд куда-то вдаль. То ли на сосну, то ли его так привлекал туман.

– И сколько мы так просидим? – спросила я, потому как вопрос и правда волновал.

– Минимум десять минут, – ответил он.

– А потом?

Мне ничего не ответили. Возможно, потому что Дарион и сам не знал ответа на этот вопрос.

– Мы оба знаем, что я могу здесь торчать хоть до вечера.

В мою сторону развернулись лицом. Какой прогресс!

– Предлагаю провести время с пользой.

Лицо Дариона приняло выражение веселого удивления, а голову он склонил к плечу.

– Никакого пиетета к коронованной особе! – возмутился он.

– Нужно помочь хорошим людям, – настаивала я.

– Впрочем, чему я удивляюсь, его никогда и не было, – философски изрек он и внимательно на меня посмотрел.

Выдерживать его взгляды – непростая задача. Каждый раз, когда Дарион на меня смотрел, мне казалось, что он тут же оказывался посвященным во все мои секреты.

– Это действительно так важно? – спросил он, поднявшись с камня и подойдя ко мне почти вплотную.

Я смогла лишь кивнуть.

Дарион взял меня за руку и приподнял бровь.

– Край вечных льдов, племя лаэфи, – выдавила я, и нас на мгновение поглотила темнота.

Завывание ветра. Колючие снежинки. И запах гари.

Яранги переломаны: деревянные балки горят, от масляных шкур оленей идет черный вонючий дым. Снежные иглу разрушены и лежат грудой ломаных снежных блоков. По тропинкам течет вода – растаявший от огня снег, и тут же замерзает прозрачной коркой льда.

И ни одного лаэфи.

Да, им проще покинуть одну стоянку, дать ей прогореть до основания, а затем создать новую, либо вернувшись на это же место, либо уйдя далеко от пепелища. Но это все равно так грустно, что им пришлось покинуть родное место по вине фанатиков.

Дарион не стал ни о чем спрашивать, только подарил красноречивый взгляд, накинул мне на плечи свой камзол и подошел ближе к горящим жилищам. Мне очень хотелось как-то помочь, но заставить огонь исчезнуть мог только маг ветра. Ну или воды.

Я закуталась в камзол – мой плащ совершенно не спасал от царящего здесь холода, туфельки уже и вовсе промокли и были полны снега. Я давно не чувствовала себя настолько беспомощной: вот вроде и маг, и даже довольно сильный. Но ни себя согреть не могу, не добавив еще больше огня в пожар, ни потушить вовсю властвующее здесь пламя не способна.

Дарион стоял сосредоточенный рядом с первой полыхающей ярангой, он раскинул руки в стороны и явно концентрировался, заглушая доступ ветра к огню. Почему просто не залить все водой? Видимо, Дару нужен был невредимый источник огня, а не кусок льда с примесью пепла. Огонь становился мельче, но вот удушающая копоть никуда не уходила. И никакие защитные артефакты уже не помогали – Дар начал кашлять.

Интересно, у меня получится?.. Продумывать план было некогда, поэтому я просто перетянула огонь на себя. Лицо сразу обдало жаром, но пламя послушно ластилось к моим рукам.

– Развей дым! – крикнула я Дару, стараясь удержать весь огонь рядом с собой. Задача сложная, потому как более непокорную стихию еще надо поискать.

Пламя гудело, то немного подзатухало, то разгоралось сильнее, выгибалось от порывов ветра. Надо было предугадывать, с какой стороны налетит очередной поток воздуха, и успевать выставлять щиты. А это тоже задача сложная. Потому что нет стихии более непредсказуемой, чем ветер. Но в целом мне удавалось сдерживать огонь подле себя и оставаться с целыми волосами и ресницами.

Когда весь огонь был перетянут на меня, Дарион смог развеять весь дым и затушить угли. Можно было уже отпускать огонь, но… Но вот он и минус непродуманных планов! Я не могла. Я держала маленькое пламя в руках, на которое приманивала весь огонь, и не могла его развеять. Только я отпущу этот огонек, все пламя кинется на меня! Яростное, злое, оно было недовольно тем, что его прервали в изначальном задании – сжечь все дотла. И оно хотело отомстить тому, кто его прервал. Пламя раздувалось, краснело и уплотнялось. Я уже не видела ни снежного поля, ни пожарища, ни Дариона. Лицу и рукам становилось горячо.

Я пробовала упрашивать огонь затухнуть, успокоиться. Пробовала приказывать ему. Все было тщетно. Меня постепенно начал охватывать ужас. Я совершенно не представляла, что можно было сделать с прицепившимся ко мне огнем. А где-то там ждали котята, которых просила спасти Отила.

– Отпускай, – раздалось тихое и, как всегда, хриплое на ухо.

Я дернулась, и мне на плечи легли руки.

– Спокойно. Просто отпусти огонь.

– Я не могу, – прошептала я. Во рту пересохло. – Как ты прошел сквозь огонь? – выдавила я.

Легкий смешок.

– Ты забываешь, кто я.

– И куда отпускать?

– В никуда. Просто отпускай.

– Ты не успеешь поймать, – убежденно произнесла я.

– Приятно, что дама так верит в мои силы, – с насмешкой произнес он и повторил уже приказным тоном: – Отпускай.

И я отпустила. Всегда была трусихой, поэтому, когда пламя резко увеличилось и сменило цвет на золотистый, я изо всех сил зажмурилась. Еще и подалась назад, впечатавшись в грудь Дариона. Снова раздался смешок. Опомнившись, я отскочила от него и открыла глаза. Огня не было. О недавнем пламени говорили только обугленные балки яранги.

– Объяснения, – коротко бросил Дарион, обходя меня и приближаясь к первому разрушенную жилищу.

Он присел на корточки и поворошил оставшейся палкой пепел. Дар не оборачивался, не повторял вопроса, но явно ждал моего ответа. И что-то подсказывало мне, что без объяснения меня не отпустят, точнее – просто не перенесут обратно в замок.

– Тут где-то должны быть котята, – произнесла я и пошла по протоптанной дорожке.

Когда треск горящих досок и рев пламени исчезли, мне и впрямь начало казаться, что неподалеку раздается мяуканье.

– Незадолго до испытания эр-хешша сказала, что я должна помочь со спасением котят, – сказала я Дариону.

– Она сказала, кто виноват в пожаре? – спросил он и тут же задал очередной вопрос: – Фанатики?

– Да. А как?..

– Характерные плетения.

– Характерные? – переспросила я и почувствовала, как во мне разгорается любопытство.

– Секретная информация, – последовал лаконичный ответ.

После такого ответа выспрашивать что-либо было бесполезно. Но это не значит, что от такого ответа любопытство улеглось! У фанатиков есть характерные плетения? Это означало, что среди них есть ученый-разработчик. Возможно, не один. И они имеют хорошую сеть распространения. Это плохо. Очень плохо. И раз информация о фанатиках секретна, значит, на высшем уровне их считают угрозой. И скорее всего, происшествий, связанных с ними, в разы больше, чем известно общественности.

– Откуда звук? – Дарион остановился и прислушался.

– Из дальней? – предположила я и махнула рукой на самую последнюю ярангу.

Бежать по льду было неудобно, мы поскальзывались на каждом шагу. Дар схватил меня за руку, и в следующее мгновение мы уже стояли внутри яранги. До последних рядов огонь не добрался, поэтому жилища здесь были хоть и порушенные, но не тронутые пламенем.

Из-под куска шкуры, заваленной досками, раздавалось мяуканье. Мы быстро разгребли завал, и котенок рыси, напуганный, с большими-большими глазами кинулся на меня. В первую секунду я испугалась. Но животное не собиралось на меня нападать, оно просто выбрало себе хозяина. Котенок ткнулся в мой живот мордочкой и прикрыл передними лапами уши. Я растерянно посмотрела на Дариона. Как-то не ожидала, что лаэфская рысь выберет меня в хозяйки.

Племя лаэфи жило за счет продажи особой породы рысей. Животные имели серебристо-голубую шерстку с мраморным рисунком и, выбирая себе хозяина, становились преданней многих собак. К тому же эти рыси были магическими и особо чутко чувствовали хозяев: незаменимый друг, охранник и поисковик. Никто до сих пор так и не понял, как рыси выбирают своих хозяев.

– Где же второй котенок? – Я осмотрелась, поглаживая котенка за ушком с кисточкой.

– Точно был второй? Никаких звуков больше нет. – Дарион тоже осмотрелся. – Что за… – выругался он и покачнулся.

А я смотрела на то, что его толкнуло, и понимала, что все-таки опоздала. Сердце защемило. Котят действительно было двое. И теперь стало понятно, почему слышно было только одного. В ноги Дариона тыкался головой призрак котенка.

– Но тут нет тела… – прошептала я, смотря на призрачное животное. Оно было плотнее обычных призраков, и мне даже казалось, что его шерстка серебрится, как у живого.

Я чувствовала испытующий взгляд Дариона. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы все понять. Он исчез на мгновение, а потом снова появился.

– И как давно ты видишь призраков? – вернулся Дарион с вопросом.

Я пожала плечами.

– С тринадцати.

Дарион растерянно смотрел себе под ноги. Котенок вновь его толкнул, но на этот раз Дар не шелохнулся.

Как же так вышло… Надо было отпускать огонь сразу. Возможно, того времени хватило бы, чтобы спасти котенка.

– Пора возвращаться, – тихо сказал Дарион.

Я растерянно посмотрела на котенка. Он хоть и был еще детенышем, весил все равно прилично. Дар, вздохнув, присел и подхватил котенка на руки. Мы перенеслись в мир Мабона.

Призрачный котенок стал плотнее. Он игриво шевелил усами, и его явно привлекали брюки Дариона. Вот уж кого точно не смущало, что он призрачный.

– Зато когтями брюки не рвет, – заметил Дарион, смотря на котенка. У него дернулась рука, чтобы погладить рысь, но в последний момент он себя остановил.

– Я могу попробовать сделать артефакт, чтобы его было видно всегда, – предложила я. – Но материальным он все равно не станет.

– Оформлю заказ через Орсо, – кивнул Дарион.

Я бросила на него мимолетный взгляд. Не то я имела в виду. Я бы просто так сделала артефакт. Не как мастер в артефакторской лавке. Но, видимо, несмотря на спонтанный переход на «ты», Дариону от меня ничего не хотелось принимать.

– Перенесу вас в комнату, – немного подумав, произнес он, и в следующее мгновение мы оказались у меня в комнате.

Дарион сгрузил котенка, тот настороженно переступил с лапы на лапу и пошел исследовать территорию. Ну или метить. Он терся шерстью о ковер, стараясь оставить на нем как можно больше своего запаха, а потом уже уверенно запрыгнул на кровать, прогнулся в спине и методично начал вонзать когти в покрывало.

– Рыся! – прикрикнула я на котенка. У меня так от покрывала ничего не останется!

– Ты назвала рысь Рысей? – выгнул бровь Дарион и посмотрел на меня очень и очень выразительно. – Впрочем, я не удивлен.

Я пожала плечами и сняла с себя камзол. Дар без слов принял его назад, снова взял меня за руку, и в следующее мгновение мы стояли на поляне в саду Невест.

Распорядители что-то записали у себя на листочках, а мисс Килей пригласила следующую невесту. Я без слов ушла от Дариона и нашла Отилу. Та стояла и нюхала желтые розы. Выглядела она не в пример спокойней, чем утром. Миладея сидела рядом на пожухлой траве.

– Какой твой? – спросила она, как только я подошла.

– Мы не успели спасти одного котенка, – сглотнув, призналась я.

– Я знала, – кивнула Отила. – Не знала только, кого призрак выберет хозяином.

– Призрак у Дариона. Ты знаешь, как такое произошло?

– Всякое случается в жизни, – пожала плечами она.

– Мы придем посмотреть на котенка вечером? – спросила Миладея. Она встала, отряхнув руки, и кинула на меня любопытный взгляд. И что-то подсказывало мне, что ведьма придет не просто посмотреть на Рысю, а еще примется задавать кучу вопросов о нашем путешествии теневой тропой.

– Я живу на верхнем этаже донжона, – ответила я и, оставив девушек, отправилась на кухню.

Захватив на кухне миску с молоком и кусок сырого мяса, завернутый в пергамент, я вернулась в комнату.

– Рыся! – Мой крик, наверно, был слышен и на первом этаже.

От пледа мало что осталось. Он разбросанными клочками валялся повсюду. И в целом порядок в комнате оставлял желать лучшего. У стула была отломана ножка, а сама сидушка притулилась где-то в углу. Чернильница опрокинута, ее содержимое было размазано по столу и полу. Чернильные отпечатки лап были на подоконнике и даже на стене.

И посреди всего этого хаоса восседала Рыся. Довольная, она вылизывала чернильную лапу. Увидев меня, она прервалась и рванула ко мне.

– Стоять! – крикнула я, выставив вперед руки с принесенными припасами.

Рыся послушалась. Она обиженно махнула хвостом, но осталась на месте.

Я поставила молоко с мясом на пол и пошла звать уборщицу.

Остаток дня прошел в воспитании непоседливого котенка. После визита Орсо и девочек, которые поумилялись на котенка, попытали меня на тему отношений с Дарионом, я была вымотана настолько, что мне требовался отдых. Когда я вышла из дворца, на улице уже стемнело. На площади стояло много экипажей, и между ними носились слуги, загружая багаж в кареты. От навестивших меня девушек я знала, что невест осталось двадцать шесть. И у меня оказался высший балл за это испытание. С одной стороны, было радостно, с другой – сегодняшнее общение с Дарионом ввергло меня в какую-то меланхолию. Вот вроде все хорошо, это первый наш более-менее длинный диалог за шесть лет, надо начинать с малого. Но мрачное настроение никак не могло меня оставить.

Я шла по королевскому парку и пинала камни, валяющиеся на тропинке. Людей в парке не было, по вечерам он не пользовался популярностью. Возможно, из-за того, что много кто боялся свалиться с обрыва в темноте. У меня почему-то такого страха никогда не было. Впрочем, может, по вечерам в парке нелюдно, потому что мало кому нравится пронизывающий насквозь ветер и крупные капли, ударяющие по темечку. Человек, проектирующий главный фонтан, сделал явно что-то не то. Струя, вырывающаяся из центра композиции, посвященной окончанию Многовековых войн, била слишком сильно. А крупные капли имели слишком большой радиус падения.

Хотелось бы обойти этот фонтан, но мне нравилось смотреть на его конструкцию. Он красиво подсвечивался артефактами. Цветные камни загадочно переливались, хрустальные статуи различных племен, населяющих Аритерру, мерцали, отчего появлялось чувство, будто они двигаются. Завораживающий фонтан, а главное, символичный: лишь объединившись, народы смогли пережить темные времена и привести страну к тому величию, которое она имела сейчас.

Когда мне надоело мокнуть, я пошла дальше. Бродить в темени по лабиринту было бесполезно, поэтому я пошла прямо, к ледяным статуям. Там были и ледяные деревья, и животные, и рунические надписи.

Неожиданно даже для себя я остановилась и начала оглядываться, пытаясь понять, что привлекло мое внимание.

Людей не было. Ветки деревьев тоже нигде не шевелились. Но что-то явно было не так. Я призвала маленький огонек, чтобы лучше видеть окружающее пространство. Мрак – это, конечно, хорошо, но ночным зрением я, к сожалению, не обладала.

Но даже созданный огонек не помог понять, что же меня смутило. Я вернулась к фонтану, а потом снова пошла вдоль ледяных статуй. Вот розовый куст, вот статуя богини Бригитты, большая ледяная лилия, девушка на скамейке, ледяной лотос. Что?!

Я резко остановилась и приблизилась к статуе девушки на скамейке. Никогда прежде ее не видела. Необычная композиция. Выглядела девушка очень правдоподобно: волосы развевались, рот открыт в крике, глаза распахнуты в ужасе. Жуткая статуя. И отчего-то девушка казалась мне знакомой. Я всматривалась в ее черты, пытаясь понять, кого же она напоминает.

И когда моей руки коснулась ледяная рука, я заорала. Каюсь, не сдержалась. Но я испугалась. Сильно. И с ужасом осознала, кого она мне напомнила. Одну из невест. Сегодня на завтраке она сидела неподалеку от меня и беспрестанно трещала со своей соседкой.

Ледяная рука сильно сжала меня за запястье, отчего я резко дернулась в сторону. И я оторвала эту чертову руку! Она о�

Пролог

Сидя на бортике фонтана и выводя рукой по воде различные фигуры, я наблюдала за метаниями только что выпустившихся адепток. И вещи собрать, и на вечеринку по случаю окончания учебы не опоздать. А вещей много… Одежда, книги, инструменты в лабораториях, результаты эспериментов с цветами и над животными опять-таки куда-то надо пристроить. Беготни действительно много.

Разумеется, я утрирую, и как угорелые по академическому парку сейчас бегали далеко не все девушки. Кто-то с особой тщательностью готовился к предстоящим танцам. А кто-то уехал сразу же после вручения бумажки, подтверждающей, что шесть лет в академии мы провели не зря.

– Ты не едешь? – рядом со мной на бортик приземлился Орсо.

Не поехать я попросту не могла. Единственная дочь герцога Хэдрийского, да еще и не обделенная в магическом плане. В некотором смысле мое присутствие на отборе зачтется за выполненный перед страной долг.

– Пару дней назад взяла справку у академического целителя, что здорова и магический потенциал соответствует требуемому, – пожала плечами я.

Орсо немного помолчал и тихо произнес:

– Я наблюдаю за тобой уже две недели, с тех пор как Дар объявил отбор, но так и не понял…

Он прервался, и я вопросительно на него посмотрела.

– Рада ли ты? Хочешь ли ехать? Я понимаю, что от правильного выбора королевы зависит процветание и сохранность Аритерры. Но не думаю, что, если тебя там не будет, Дару не найдут подходящую жену. В конце концов, больше половины наших сокурсниц собираются попробовать себя в качестве невест короля.

– И как думаешь, среди сокурсниц есть подходящие твоему брату девушки? – с улыбкой спросила я.

– Я знаю только одну. – Честный ответ и пронзительный взгляд на меня.

Я на это усмехнулась и покачала головой.

– Не качай мне тут головой! – возмутился Орсо. – Вообще не понимаю, почему бы не сказать, что на ночи Судьбы была ты? И все! Никакого отбора вообще бы не было – тебя просто представили бы духам. Причем, сдается мне, одобрение этих духов для Дара совсем не обязательно. И все! Нужный резерв у тебя имеется, образование есть, тропой духов с Даром легко можешь ходить. Он нас столько раз этой тропой уводил, что сомневаться не приходится. Почему не скажешь?

Смотрю на шпили академии. Красивые такие. И флаг на них развевается тоже красивый, голубой. Хорошо гармонирует с серым осенним небом.

– Рия! – Орсо не нравится, когда его игнорируют.

Почему не скажу?.. Потому что глупенькая и трусливая. Что тогда побоялась сказать, думала, не поверит. Что сейчас, по прошествии четырех лет, продолжаю бояться. И его реакции, и своей.

В детстве он был для меня кумиром, примером для подражания. Мое маленькое сердечко каждый раз рядом с ним замирало в восхищении. В двенадцать лет к замирающему сердечку добавились потные ладошки. В тринадцать мои волосы потемнели. Резко, за сутки. Мой теплый огонек превратился в яростное пламя. Смерть мамы сильно по мне ударила, и хотелось с кем-то поговорить. Орсо в то время отправили в летнюю резиденцию, из близких знакомых во дворце остался лишь Дарион. Молодой король, который тоже недавно потерял родителей. Помню, как заплаканная вошла в его кабинет. Сейчас я понимаю, насколько это был глупый порыв. Он – король, и уже потом, в редкое свободное время, он брат лучшего друга. Но тогда глупая была, маленькая, наивная. И услышала я не слова поддержки, а гневную речь.

– Что случилось на этот раз? Вас с Орсо специально разделили, чтоб вы очередной прием не сорвали. Почему я должен за тобой следить, у тебя матери, что ли, нет?!

Я стояла, смотрела на роскошную корону Дара и пребывала в полнейшей растерянности.

Как он мог такое сказать? Он же сам каждый раз смеялся над нашими с Орсо проказами. Первый спешил нам на помощь, если все заходило за грань допустимой опасности.

Этого просто не мог сказать тот, кто был тем четырнадцатилетним мальчиком, который в один день лишился родителей и старшего брата. А потом сидел на скамейке дворцового парка и плакал. И в его темных кудряшках в утешающем поглаживании запуталась моя ладошка. Точно не мог.

Но последующие слова добили окончательно:

– Адрия, уезжай из дворца, нечего тебе здесь делать. Ты вполне взрослая, чтобы отец мог тебя подолгу оставлять в герцогстве одну.

– Но…

Если то, что он разозлился на мое вторжение без приглашения, еще было понятно, то эти слова… Просто прогнать.

– Но Орсо вернется через пару дней, и…

– Рия, уезжай. – Уверенный, уставший взгляд.

И я развернулась, дернула тяжеленную дверь, вышла, на пороге услышав тихое:

– Ты слишком напоминаешь ту жизнь, которой у меня уже никогда не будет.

– Рия! – выдернул меня из воспоминаний Орсо.

Я перевела на него взгляд. Темные глаза друга смотрели на меня встревоженно.

– Я боюсь, – тихо призналась я. Признание вслух далось тяжелее, чем мысленное обзывание себя трусихой. – Я боюсь Дара, его поведения. Что он сделает при встрече? Спросит, как жизнь, как дела? Поразится тому, как долго мы не виделись, и будет относиться ко мне как к лучшему другу его брата? Или… – Я судорожного вздохнула, потому что именно этого «или» страшилась сильней всего. – Или он будет смотреть на меня с холодом и пренебрежением как на очередную дочку лорда, старающуюся забраться в королевское кресло?

Но был еще один вопрос, который я не рискнула озвучивать Орсо. Помнит ли он вообще меня? Человеческая память избирательна, а восприятие одного и того же разное. Порой я дивилась тому, как выдающееся событие для одних являлось пылью для других. Это для меня Дарион был прекрасным принцем. Это в моих глазах плескалось восхищение. А он… Он может и не помнить непоседливый, живой Огонек.

– Все будет хорошо! – Орсо по-дружески толкнул меня в плечо. – Приедем, пройдем успешно все испытания и потом наедимся свадебного торта. Летом свадьба советника была, так Мирта такую вкуснотищу наготовила. – Он блаженно прищурился. – Думаю, по случаю вашей свадьбы вообще будет нечто особенное приготовлено.

И то, как он говорил о свадьбе, будто уже состоялась помолвка, развеселило меня. Напряжение, с которым я жила последнюю пару дней, начало постепенно уходить.

– Спасибо, – улыбнулась я и сдула с ладони огненных бабочек, которые, покружив немного рядом с Орсо, поцеловали его в щеки и растворились.

Все и правда будет хорошо. Либо Дар меня полюбит. Либо я просто вкусно поем в королевском дворце. Главная повариха Мирта действительно готовит бесподобно.

Глава 1

Когда Орсо сказал, что мы приедем, мне и в голову не пришло, что он свалится в салон с крыши мчащейся на всем ходу кареты.

– Когда-нибудь ты доиграешься, – проворчала я, помогая подняться ему с пола. – Дар тебе к двадцати двум годам так и не объяснил, что теневая тропа – не шутка?

– С возрастом ты становишься все занудней. Лет пятнадцать назад, помнится, кто-то сам предлагал проверить, что будет, если прыгнуть в водопад тропой духов.

Я вздохнула. Предлагала. Было дело. И кончилось не очень удачно. Мы застряли в каком-то пограничном состоянии между настоящим озером и озером в мире духов. В водопад мы прыгнули, только вот воды совсем не ощущали, и цвет мира остался серым. Ни в мир духов не удавалось вернуться, ни в наш выбраться. Я с перепуга треть озера испарила. А Орсо наши руки в глиняный шар запек. Сказал, что это мера предосторожности на случай, если мою руку невольно выпустит. Верная, надо заметить, предосторожность. Страшно представить, что было бы, разъедини он тогда наши ладошки. Теневой тропой только Орсо ходить умеет – мир духов открыт лишь для обладателей эфира – сугубо королевская способность. Для меня бы все кончилось очень печально…

Спустя час после бесплодных попыток выбраться и еще час унылого плескания в воде явился Дар. Безумно злой Дар. Он на нас не кричал, нет. Смотрел мрачно. И тихо, старательно сдерживая все ругательства, так и норовившие сорваться с языка, объяснял, почему он запрет нас в Северной башне и прикажет слугам подавать на завтрак овсянку, а на ужин пюре из брокколи. А во дворце мы с Орсо получили кучу нотаций от родителей. Эх, время. Я улыбнулась.

– Тоже вспоминаешь наши детские годы? – полюбопытствовал он с такой же мечтательной улыбкой. – Вот вернемся во дворец…

– Нет, – прервала я его.

– Да брось! Тебе же самой захочется. Если так боишься за свою академическую репутацию Ледяной Леди, мы ночью будем лазить.

– Ночью я буду спать, – возразила я.

– Имей совесть, не порть веселье. Лучший и единственный друг впервые за девять лет будет гостить у меня дома. Я требую совместных развлечений! К тому же… – тут его голос стал загадочным, – та комната по-прежнему закрыта.

Я резко подняла глаза на Орсо. Он выглядел довольным произведенным эффектом. И продолжать рассказ не спешил.

Когда нам стукнуло по шесть лет, я только научилась сносно читать, а Орсо перемещаться теневыми тропами, нашим любимым развлечением в огромном дворце стало исследование его потайных коридоров. Мы часами проводили в библиотеке в поисках и сравнениях чертежей, потом часами таскались по запыленным, только обнаруженным проходам. И вот как-то раз мы натолкнулись на странные, как впоследствии оказалось, разбросанные по всему дворцу подсказки. Нам потребовалось три года, чтобы разгадать все послания, которые в итоге привели нас к двери.

Маленькая, деревянная, ничем не примечательная, кроме крохотного символа посередине, она была скрыта в Лиловой башне. Открыть дверь с тех пор стало нашей навязчивой идеей. И как бы мы ни ломали голову над этой задачей, сколько бы ни сидели в библиотеке в поисках необычного символа, так нам и не удалось этого сделать.

– И за столько лет ее так никто и не открыл? – удивилась я.

Орсо на это улыбнулся. По-заговорщицки так.

– Я никому ее не показывал.

За тринадцать лет никому, ни разу? Видит Хаос, может, если бы рассказал, дверь была бы уже открыта.

– Когда ты так на меня смотришь, я чувствую себя беспросветно глупым, – обиженно протянул Орсо.

– Тринадцать лет. Если бы я видела эту дверь каждые каникулы…

– Знаю, ты бы не выдержала. – Орсо усмехнулся. – Побежала бы к Дару.

– Я не настолько предсказуемая! Я бы скорей дневала и ночевала рядом с ней, и Дар бы сам меня рядом с ней нашел, – возмутилась я, но под конец фразы по моему лицу расползлась улыбка.

– Ну, разумеется! Когда ты больше суток на глаза не показывалась, это означало, что ты в беде.

Я на это лишь глаза закатила.

– Ты зачем ко мне в карету свалился? Новый заказ?

– Заказы, если быть точнее. – Орсо тут же принял деловой вид. – В общем так, по мелочи: два амулета от сглаза, парочка улучшителей кожи, волос, сережки для поднятия настроения и умственной деятельности. Без тебя справлюсь. А вот брошь для полной зашиты и очиститель организма…

Орсо не договорил, но и так все было ясно. Эти артефакты требовали точных длительных расчетов, а потом и плетения тонкой сетки чар. А с тонкостью и точностью расчета у друга всегда были проблемы. Не то чтобы он не умел этого делать, шесть лет на артефакторском факультете мы проучились все-таки не зря. Просто временами он был жутко невнимательным, к тому же почерк ни к черту – мог свои же каракули не разобрать, да и в целом ему проще от души силы в артефакт бахнуть, чем тонкую, как паутинка, вязь плести.

Да и специализация у Орсо была по защитным амулетам и чарованию драгоценных камней. В то время как у меня по расчетам и приданию металлам свойств травяных отваров. Дополняли мы друг друга в умениях хорошо, поэтому и мастерская наша пользовалась неплохой репутацией.

– Как приедем, нужно посыльного к Аурике отправить. Мне бы взглянуть на наметочный лист, а потом решать – обойдусь комнатой во дворце или потребуется мастерская. В принципе, мой расширенный походный набор с собой.

Орсо явно удивился моему последнему высказыванию.

– Зачем тебе расширенный набор? – округлил он глаза, видимо представляя два полных чемодана, набитых травяными сборами, камушками, заготовками и металлическими слитками.

На это я усмехнулась:

– Я прекрасно осознаю, куда еду. Мое любимое высшее общество, – мечтательно прикрыла глаза. – Причем на этот раз в игре есть замечательный приз.

– Дарион? – скептично поинтересовался друг.

– Может, для кого-то и Дарион. Но я имела в виду корону королевы.

– Что-то не вериться, что тебе хочется поиграть за корону.

Я пожала плечами.

– Истинное удовольствие от игры – в блефе.

Орсо нервно провел рукой по ежику русых волос.

– Чему я удивляюсь? Ты и в десять лет была не последним участником дворцовых интриг. Об этом, правда, никто не знал. Небось лорд Давлинг до сих пор дивится, как его дочка оказалась в кровати юного барона, когда сама же изъявила желание стать герцогиней.

Я посмотрела в окно, мы проезжали Мунву – не очень широкую, но быструю и глубокую реку. Опасную, но не злую – завораживающую. В начале осени она всегда была насыщенного синего цвета.

– Она хотела стать мне мамочкой при живой на тот момент маме и отправить меня в дальнюю от герцогства академию. А спустя время планировала стать безутешной вдовой, разумеется, чисто случайно. Этого я не могла позволить ей сделать.

– Что ж, по всей видимости, дворец скоро встряхнет, – горестно вздохнул Орсо, – ему придется столкнуться с Ледяной Леди. И не факт, что все останутся живы. Уже хочу на это посмотреть.

На это я улыбнулась. Орсо не любил дворец. Вернее, не так. Сам дворец он любил, в нем как-никак столько загадок… А вот придворную жизнь – не особо. Люди ему не по нраву. Орсо бы отгороженную от всего мастерскую да недавно откопанный храм Богини-матери. Это да, это его. Впрочем, понаблюдать за разыгрывающейся драмой он никогда не был против.

В скором времени тряска в карете другу надоела, и, уточнив все дела по нашей мастерской, он перенесся во дворец. Мне же предстояла встреча с родителем.

С отцом мы виделись на Мабон. Дособрали со слугами урожай, а потом очень тепло и уютно посидели за столом со свежевыпеченным хлебом и яблочным джемом. К сожалению, праздничные выходные длились недолго. Спустя два дня мне пришлось вернуться в академию для сдачи экзаменов, а папино присутствие требовалось в палате лордов.

Так происходило каждые праздники, и в последнее время я чувствовала нехватку общения с отцом. Да, у меня были каникулы, но даже на них мне нельзя было подолгу отлучаться из академии: огонь – не та стихия, с которой можно шутить. А контроль и обращение к пламени в первые годы обучения давались мне тяжело. Сейчас было легче по большей части благодаря титулу, что мне дали в академии. Смешно, но сначала я получила прозвище Ледяная Леди (из-за совершеннейшей ерунды), а потом уже начала ему соответствовать (вполне осознанно). Беда была в том, что ледяной я была лишь внешне, а вот внутри… огонь – моя родная стихия, эмоции связаны с пламенем. Если что-то решило вспыхнуть, то оно разгорится до размера пожара. Но постоянный контроль – малая цена за обращение к стихии.

Два часа тряски в экипаже по корягам густого леса, и мы выехали на зеленую, сильно продуваемую равнину. Я попросила возницу остановиться и, ступив на немного пожухлую траву, вдохнула с наслаждением.

Хоть до моря Ведьм было и не близко, и к архипелагу предстояло ехать еще пару часов, воздух уже сейчас пах солью. Немного влажный, он отдавал приятной горечью. Соленой горечью и овцами. Где-то вдалеке слышалось блеянье, но разглядеть серо-белые точки можно было с большим трудом.

Я поправила шарф и плотнее запахнула пальто. Ветер тут коварный, с непривычки можно и простыть. Постояв и посмотрев еще немного на равнину и виднеющуюся вдалеке гладь озера, я вернулась в экипаж.

Домой я прибыла в сумерках, когда Хэдрию заволокло густым белоснежным туманом, а температура заметно снизилась, отчего дыхание вырывалось изо рта с паром. В имении меня явно ждали. Стоило только выйти из экипажа, как я тут же угодила в объятия тетушки Одет, дородной и розовощекой женщины, которая еще до моего рождения работала экономкой.

– Наша девочка вернулась! – воскликнула она.

– Мисс Адрия, – присели в реверансе две ее помощницы.

– Я тоже по вам всем очень скучала, – с улыбкой ответила я, подходя к замершему дворецкому. Как всегда невозмутимый, в черном фраке, с накрахмаленным воротничком идеально белой рубашки, он стоял в стороне, вежливо склонив голову. На мое объятие он ответил скупо, но тепло.

– Мы не начинали ужин, мисс Адрия. Пирог с почками и тарталетки с ревенем дожидаются вас, – проговорил дворецкий и распахнул входную дверь. – Равно как и лорд Нейл, – со странной интонацией добавил он.

Отец и правда обнаружился в холле. Обычно безукоризненно одетый, сейчас он стоял в небрежно заправленной, не до конца застегнутой рубахе.

Это обстоятельство заставило меня внутренне напрячься.

– Рия. – Он тепло мне улыбнулся. – У меня есть для тебя подарок. – Отец протянул мне маленькую коробочку, перевязанную серебристой лентой. – С окончанием академии!

Я поспешила взять коробочку и заглянуть внутрь. На бархате лежало серебряное, изящно выполненное колье с аквамаринами. Нити серебра были настолько тонкими, что казалось, дотронься я до них, все порвется. А аквамарины оказались прозрачными и светлыми, они идеально подходили к моим серым глазам. Прекрасное колье! Загвоздка состояла лишь в том, что аквамарин – водный камень, а огонь с водой не очень ладят. Моей стихии такой подарок не подходил!

Я вопросительно посмотрела на отца, потому как не знать он этого не мог.

– Это твоей матери. – Пояснение не заставило себя ждать. – Родовой артефакт. Мы должны были вручить его, когда ты вошла в силу, но…

Но мама к тому времени уже как четыре года была мертва.

– Понятия не имею о его свойствах и значении. – Папа улыбнулся. – Подумал, что вручу тебе на выпуск. Как дипломированный артефактор, ты должна с ним разобраться.

– Спасибо, – улыбнулась я.

А дальше последовала неловкая пауза. Возможно, только для меня. Потому как папа подозрительно косил глазами в левый коридор, дворецкий на это неодобрительно качал головой, а служанки похихикивали.

– Я бы поела… И сменила наряд… – ни к кому конкретно не обращаясь, произнесла я. Дожидаться, когда отец предложит пройти в дом дальше холла надоело.

– О да. Разумеется! – Отец вновь посмотрел на меня, прокашлялся и добавил: – Мы будем ждать тебя в столовой.

Мы как-то с Орсо исследовали снежную чащу, непроходимую, охраняемую территорию. Разумеется, оказались там по чистой случайности. Ну, буреломы, буераки и куча снега – подумаешь. Но спустя полчаса блуждания по чаще посетило меня чувство надвигающейся беды. Как оказалось потом – не зря.

Сначала мы набрели на стаю боуги – гоблинов, способных к оборотничеству. Те еще зловредные твари. Еле ноги унесли. Потом мне навстречу вышел баргест. Если с баншиеще поболтать можно, она как-никак свой человек, дух – покровитель рода. То с этим духом такого не выйдет. Здоровенная черная собака с горящими глазами, предвещающая смерть. На меня, шестилетнего ребенка, она произвела незабываемое впечатление.

Как только Дар вытащил нас из чащи, я тут же попросила у него учебник по тварям мира духов. Орсо тоже к чтению привлекла. Книга оказалась здоровенной, но после ее изучения с духами не так страшно стало встречаться.

Так вот! Сейчас я пятой точкой тоже почувствовала неприятности. Большие и нешуточные!

Я быстро переоделась, умылась с дороги и поспешила в столовую. Картина, которую я застала, мне совершенно не понравилась. По левую руку от отца на месте, пустующем вот уже девять лет, сидела женщина. Безвкусно одетая и чрезмерно накрашенная женщина! Не знай я своего отца, подумала бы, что он посадил за стол даму полусвета. Не то чтобы я имела против них что-то. Вполне приятные девушки среди них встречаются, некоторые даже прилично образованные. Но они не занимают место герцогини за столом!

– Всем добрый вечер, – поприветствовала я тех, с кем еще не успела столкнуться.

– С возвращением, леди Адрия, – раздался хор голосов.

За столом присутствовали и старшие слуги, и помощники отца, и дядя со своим семейством. И все с каким-то диким ожиданием смотрели на меня.

– Адрия, позволь представить, – отец встал из-за стола и предложил руку… даме, – леди Инария, будущая герцогиня Нейл.

Я кивнула. Сомневаюсь, что дама носила титул маркизы. Делать реверанс я была не обязана. Все-таки положение дочери герцога выше положения этой… леди.

Леди же в свою очередь скользнула по мне изучающим взглядом, а затем склонилась в реверансе. Я села за стол и положила на тарелку большой кусок пирога, добавив к нему немного стручковой фасоли. Надо было поесть и подумать. Хорошенько подумать. С чего бы отец изволил жениться? Неожиданно пришла большая и светлая любовь? Хм…

– Когда я приезжала на праздник урожая, ты ничего не говорил о… леди Инарии. – Я оторвалась от пирога и пробежалась взглядом по присутствующим.

Старый дворецкий методично орудовал столовыми приборами, кромсая стручки фасоли. Тетушка Одет слишком резко вонзала вилку в пирог и с недовольством посматривала на Инарию. Конюх с садовником, впрочем, как и дорогой дядюшка, уже вовсю наслаждались виски. А кузины с удовольствием налегали на тарталетки. Боюсь, если я протяну с пирогом еще дольше, то любимого лакомства мне не достанется.

– В Мабон мы еще не были знакомы, – ответил отец.

Я даже о пироге забыла от его ответа. А это многое значит, потому что пирог был потрясающим – с ароматной начинкой и сливочным, хрустящим тестом.

Что значит на Мабон не были знакомы?! С праздника урожая и месяца не прошло!

– И насколько же недавно… вспыхнули ваши чувства? – продолжила задавать я вопросы.

– О, на самом деле мы водили знакомство еще при короле Грэйне. Но вновь встретились лишь в этом году. Как раз через пару дней после праздника, – ответила леди Инария.

– И когда же вам поступило столь лестное предложение руки и сердца от моего отца?

– Две недели назад.

От ответа леди Инарии есть совершенно расхотелось. Даже любимые тарталетки больше не вызывали желания полакомиться. И запах корицы с кислинкой ревеня тоже не манили.

Ни за что не поверю, что отец мой, до бездны расчетливый, сдержанный отец готов был жениться на женщине спустя неделю общения.

– Так не хочется отдавать титул герцогини мне? – поинтересовалась я, откидываясь на спинку стула.

– Рия! – резко одернул меня он.

Присутствующие с испугом уставились на герцога Нейла, а потом перевели свой испуганный и недоумевающий взор на меня. Я пристально смотрела на отца.

Объявлять наследницей титула и состояния женщину в Аритерре было не принято, но и не возбранялось. В академии я познакомилась с маркизой, а один из предметов по общению со стихией вела герцогиня, получившая титул от умершего родственника.

Я никогда не говорила с отцом о герцогстве. Мне казалось само собой разумеющимся, что титул со временем перейдет мне. В конце концов, отец обучал меня правильному ведению дел, посвящал во все происходящее во владении.

А две недели назад он решил привести в дом герцогиню, видимо надеясь еще на одного наследника. Две недели назад король объявил отбор…

– Или ты просто не хочешь отдавать герцогство… моему будущему мужу? – спросила я.

Ну, разумеется, отдавать герцогство родной дочери – это еще ничего, заключать брачные сделки с другими герцогами и маркизами – тоже неплохо. А вот давать королю в личное пользование большой кусок земли – это уже никуда не годится. Как можно подарить монарху еще большую власть, чем он имеет сейчас?! И без разницы, что монарх и так имеет в Аритерре абсолютную власть.

– Я вот думаю, это ты так льстишь, уже сейчас записывая меня в королевы. Или принижаешь мое стремление к независимости?

– Стремление к независимости? – Отец усмехнулся. – Кто может быть независимее королевы?

– Я ставлю этот вопрос немного по-другому. Кто может быть зависимее королевы?

– Дорогая, будешь ты свободной или зависимой королевой, зависит только от тебя. Уж прости за тавтологию. А что касается лести… Разве есть еще варианты?

Я, признаться, удивилась такому заявлению. Как минимум участницы еще неизвестны. Как максимум Дарион может выбрать кого угодно.

Отец, видимо, заметил скепсис на моем лице и пояснил:

– Половина совета желает заключить торговые связи с нашим герцогством, другая половина, торговля с которой уже ведется, хочет выбить меньшие цены. Большая часть Совета за тебя, Рия. И король у нас не глуп, понимает, что большая территория в руках одного герцога – это жирно. Женитьба – неплохой способ урезать мои владения. Совет тоже будет настаивать на этом браке. Чужие территории и чужая власть никому не дают покоя.

И отец решил, что урезать свои владения – недостойно герцога Хэдрийского, поэтому принял решение жениться и заделать себе еще одного наследника.

– Я не отдам герцогство мамы ни леди Инарии, ни твоему наследнику, – ровно произнесла я, смотря прямо в глаза отцу.

Не то чтобы я хотела быть герцогиней, заниматься управлением и сопутствующими этому немного раздражающими делами. Но это мамина территория. Она получила титул герцогини Лейкатской в сорок лет, когда умер ее отец. Затем в пятьдесят она вышла замуж за моего отца, и они объединили свои владения. Так герцог Нейл стал самым крупным землевладельцем Аритерры. А спустя три года родилась я. Знаю, что в то время ходило много разговоров о договорном браке. О том, что отец женился на маме только из-за территории. Его родное герцогство – край снега, гор и продуваемых равнин, часто заливаемых дождями. А край мамы – зеленая плодородная равнина с десятком зеркально чистых озер.

В детстве я часто гостила в Озерной низине, бегала от бобров, гонялась за лягушками и делала еще множество разных вещей, не подобающих юной леди. Когда в тринадцать уехала из дворца, отправилась исследовать руины старых храмов именно в мамин край.

И отдать его в распоряжение этой дурно одетой и совершенно неприятной мне леди только потому, что отец не хочет передавать свои земли королю? Определенно нет.

– Рия! – снова одернули меня.

– Что? Раз уж ты так печешься о своих землях, не стоит забывать, где именно кончаются твои, – я особо выделила это слова, – земли.

– Порой я забываю, какой ты можешь быть, – покачал он головой.

Я улыбнулась. Грустно. Потому как хоть я и провела много времени в Озерной низине, моим любимым краем было Плоскогорье, а еще я любила соленый запах моря, постоянные дожди и туманы. И сейчас меня ненавязчиво выпроваживали из этого края.

– Что ты будешь делать, когда я вернусь с отбора? – прервала я тягостное молчание, которое неожиданно опустилось на столовую.

– Адрия, – отец улыбнулся мне, как несмышленому ребенку, – ты не вернешься с отбора.

Высказывание мне совершенно не понравилось. Спасибо хоть на том, что сказано было без угрозы.

– И куда же, по-твоему, я денусь?

– Выйдешь замуж, – как само собой разумеющееся произнес он.

Я в восхищении уставилась на отца. Так верить в то, что король выберет меня! Это ж насколько надо быть уверенным в себе и своем влиянии на совет.

Но тут меня посетила мысль. Нехорошая такая.

– Выйду замуж за короля? – напряженно уточнила я.

– Разумеется.

Я выдохнула. Значит, лишь за кого-нибудь отец не планирует меня отдавать. Это успокаивало.

– Что ж, всем спасибо за ужин. – Я встала из-за стола. – Чай я попью у себя в комнате. – И, забрав поднос с остатками тарталеток с ревенем, я вышла из столовой.

Подумать только, отец собрался жениться! И на ком? На леди Инарии. Которая и леди-то, скорее всего, не является! Пыхтя от возмущения, я ввалилась в комнату и тут же зажгла огонь в камине.

И ладно бы причиной женитьбы была любовь, взаимопонимание и уважение. Так нет! Ни любви, ни особого уважения я не увидела. Разве что взаимопонимание было: отец хотел наследника, леди хотела титул герцогини и была не прочь ради него родить. И все! Это не та причина, ради которой дочь была бы готова принять мачеху.

Да, отцу восемьдесят лет – самый расцвет сил. И да, он давно был одиноким. Но я думала, что его это вполне устраивает! Нас это вполне устраивало!

Зачем ему наследник, если есть я? Зачем ему жена, когда он месяцами пропадает в столице, когда с головой погружен в свою работу? Чтобы развлечься и сбросить напряжение, у него всегда были любовницы. Домашним уютом отец никогда не грезил, даже в пору моего детства. Зачем?

Огонь в камине гневно затрещал. Мне нужно было успокоиться. Огонь резко вспыхнул, языки пламени уже лизали полку над камином. Мне определенно следовало успокоиться. Я подсела к камину и принялась лепить фигурки из огня. Бабочки, зайцы, колосья пшеницы, лицо Дариона. Огонь резко увеличился в размере. Так, Дарион – не лучший способ успокоиться! Что еще можно сделать? Я начала строить огненные схемы для напитки артефактов силой. Руны анзус, иса, эваз, соулу. Повивальные плетения, целебные, плетения мысли, вязь защиты, объединения и силы. Когда пламя уменьшилось до стандартного размера и огонь не норовил спалить мои внутренности, я легла на ковер и притянула к себе тарталетки. Как всегда вкусные. Зря я отказалась от них в столовой. Равно как и от компота из ревеня. Я посмотрела на столик у окна, на нем уже стояла чашка травяного чая. Вставать было лень, поэтому продолжила уплетать тарталетки всухомятку.

В принципе, все не так плохо. У отца появится жена, у этого замка – хозяйка. А я поеду на отбор… В случае победы стану периодически навещать родные просторы. В случае поражения буду приезжать на несколько дней в гости. Думаю, отец не откажет мне в такой малости. Но вот что делать с краем озер… Надо будет отослать весточку двоюродному дяде мамы, графу Оэну. Возможно, он что-то подскажет.

Неожиданно скрипнули дверные петли. Доедая последнюю тарталетку, отстраненно подумала, что надо бы их смазать. С другой стороны, завтра меня уже здесь не будет.

– Давай поговорим, – раздался тихий голос отца, а затем стук сапог по камню.

– Где ты нашел эту Инарию? И кстати, она действительно леди?

– Она дочь графа Ногата.

Я резко села. Настолько резко, что закружилась голова. И в ужасе уставилась на отца. Ногат – спорные земли нашего королевства. Вокруг этого маленького куска земли постоянно ведутся споры и мелкие войны. Хвала богине-матери, в последнее время вооруженных конфликтов не происходило, скорее так, мелкие пакости – какая страна кому побольше нагадит в торговом плане. На Ногат претендует и Алютора, и Киренаки, а еще рядом граница с воинственными племенами эттинов. Ладно, эттины, они просто хотят перебраться в степи, видимо, жить в горах им надоело. А вот соседние государства… Ногат – источник многих минералов и металлов. Там и арисцит добывают – универсальный магический накопитель, и что более важно – хелдвиир – металл, способный опреснять соленую воду. И вот за этот металл страны готовы биться. Для Киренаки это особо важно – рек мало, территории пустынные, а морская береговая линия длинная.

И вот спрашивается, что отец забыл на той территории?! Это противоположная сторона королевства.

– Дело в деньгах? – поинтересовалась я, справляясь с первыми эмоциями.

Ногат – хоть и проблемная, но все-таки золотая жила. Продажа добываемых там ископаемых – прибыльное дело. Очень.

– Не только. – Отец покачал головой. – Граф Ногатский мой старый приятель.

– Что-то мне подсказывает, что «старый» ты использовал в буквальном смысле, – пробормотала я.

– Он сидел в Совете еще при деде Дариона. Умный плут. Чуйка на проблемы и заговоры у него всегда была. Так вот он чует, будто что-то назревает.

– Назревает в Ногате?

– И в Ногате, и в Аритерре в целом. Ты еще не знаешь, но на отбор приедут как минимум две принцессы из песчаных стран, возможно, что и Аллютора свою отправит инкогнито. Маги на границе Ногата какой-то купол колдуют. У эттинов небывалая активность, возможно, не без подначки наших соседей.

– И ты решил оказать гуманитарную помощь? – хмыкнула я.

– Ну, не такую уж и гуманитарную, – усмехнулся он. – Я все-таки жену и в теории наследника получаю. А граф всю магическую поддержку моего герцогства.

– А как же хелдвиир?

– И доступ к паре шахт по добыче хелдвиира, – усмехнулся отец. – Куда же без него.

– Значит, все-таки деньги, – подытожила я.

И грустно так от этого стало. Потому как отец и без этого всего далеко не бедный человек, герцогство наше никогда в деньгах не нуждалось, все пошлины в казну каждый год выплачивались своевременно. И тут снова деньги…

– Взаимовыгодная помощь, – поправил меня отец.

– Она тебе хоть немного нравится? – тоскливо, без особой надежды спросила я.

– Рия, она не может не нравиться. – Отец впервые за наш разговор по-настоящему улыбнулся. – Шикарная женщина, требующая жизни в роскоши. Я думаю, когда вы познакомитесь ближе, у тебя отпадут все вопросы. – Он погладил меня по голове и уже собрался уходить.

– Ты правда ждешь моей победы?

– Я не заставляю тебя насильно одерживать победу и ни капли не расстроюсь, если ты решишь послать нашего короля к духам, все-таки человек он своеобразный. Но, Рия… я не слепой. Я видел, что происходило в детстве, что происходило потом…

Не знаю, как много из этого «потом» отец видел и понял, но стало мне не по себе.

– Признаться, одно время мы с Грэйном думали соединить наших детей. Он предлагал тебе в мужья Орсо, но мы с королевой видели, что если как-то и объединять наши семьи, то это определенно был бы Дарион. – Он еще какое-то время постоял возле двери. – Спокойной ночи, родная. – С этими словами он покинул комнату.

А я, переодевшись и выпив травяной чай, легла спать.

Глава 2

Утро началось для меня поздно, ближе к обеду. Академические будни, хвала Бригитте, закончились, и я могла подольше понежиться на чистых, хрустящих простынях.

Но все хорошее рано или поздно кончается, вот и мне пришлось выбраться из кокона теплого одеяла и начать собираться в дорогу.

В первую очередь я собрала заготовки для амулетов, сушеные травы и редкие камни, с особой тщательностью обернула тканью ониксовые чаши для приготовления целебных составов. Потом в чемоданы упаковала нарядные платья и украшения. Когда все вещи были собраны, я отправилась на кухню перекусить сконами. Дом казался пустым, по коридорам, как всегда, гулял ветер. Я погладила камень стен. Влажный и холодный. Иногда камень казался мне теплым, в такие моменты он будто светлел и немного светился. К сожалению, мне так и не удалось изучить все загадки этого замка. В детстве мы с родителями не очень много времени проводили здесь. Дела отца требовали его присутствия в столице, должность мамы тоже вынуждала ее жить во дворце. А я до пробуждения стихийного дара часто болела, поэтому бывать в родовом имении мне разрешалось лишь летом, когда в наш край приходило тепло и хоть немного сухости. Но, несмотря на нечастые детские визиты в родной дом, я прикипела к этому месту. И покидать его навсегда мне было бы тяжело. Надеюсь, отец мне действительно разрешит вернуться сюда.

Сконы оказались с тыквенной начинкой. Не самый мой любимый наполнитель, но одну булочку я все же съела. Судя по запаху, в духовке стояла еще одна партия, на этот раз с брусникой. Дожидаясь сконов, я смотрела за мельтешением поварят. Они быстро бегали по кухне, готовя обед. Как только главная повариха увидела меня, тут же приобщила к готовке чечевичного супа. Мне выпала честь резать морковку. К тому времени, как я закончила, испеклись и сконы. Когда поварята вынули из духовки противень с новой порцией, я съела еще две штучки и парочку завернула в кулек, решив взять с собой. Ехать долго, заняться нечем, сон в таком случае – лучшее времяпрепровождение, но еда – тоже неплохой вариант. Подумав, я положила еще один скон в кулек и сверху присыпала сахарными орешками. Все. Теперь к дороге я готова. Вернувшись в комнату, осмотрела вещи. Все ли собрано, ничего не забыто?

Я всегда любила путешествия, дни отправлений ждала с нетерпением. В этот раз мне хотелось замедлить время. Хотелось еще погулять по коридорам замка, полюбоваться на шумный фьорд из окна своей комнаты, в очередной раз посмотреть на искусный витраж в библиотеке. Хотелось скатиться по перилам в главном холле, тем самым разозлив чопорного дворецкого. Много чего хотелось. Но время текло слишком быстро. Поэтому, позвав горничную, я попросила помочь ее с чемоданами.

Когда я собиралась вынести последний, в комнату постучали.

На пороге оказалась леди Инария. Изысканно одетая и красиво накрашенная леди Инария. По сравнению с сегодняшним внешним видом вчерашний вообще никак не мог конкурировать.

– Добрый день, Адрия. Я бы хотела поговорить.

Ума не приложу, о чем.

– Видишь ли, твой отец попросил меня подружиться с тобой.

Подружиться?! Отец?! Да быть того не может! Удивление мое было колоссальным, но я продолжила спокойно слушать, было интересно, что эта леди-сказочница поведает мне дальше.

– Так как в ближайшем будущем я официально стану тебе мачехой… Я подумала, что, возможно, могу поделиться советами в столь важном для тебя в скором времени событии.

Та-ак, эта дамочка с каждой секундой мне все меньше и меньше нравилась. Голос тихий, немного робкий. Но это совершенно не вязалось с цепким взглядом, которым она оценивала мою реакцию на разговор.

– Дать советы? – переспросила я. – Вы? Для отбора?

И какие же советы она способна мне дать? И разве хоть какой-то совет может сработать на столь непредсказуемом мероприятии?

– Советы по тому, как надо себя вести во дворце, как надо выглядеть и одеваться.

Выглядеть и одеваться? Это она серьезно? Я выразительно посмотрела на канареечного цвета платье с красно-синими вставками, на торчащие во все стороны волосы легкого зеленоватого оттенка и слишком красные щеки для природного румянца.

– Так произошло… Ваши домочадцы тоже не рады моему появлению здесь. Возможно, поэтому все они в один день разучились стирать, сушить и гладить.

Ох, видимо, служанки что-то сделали с нарядами леди Инарии. И как не жалко было портить платья? Могли бы просто отнести в город на ярмарку, пару серебряных заработать.

– А еще мои сборы для волос неожиданно стали непригодными, наверное, срок годности закончился, – продолжила леди.

И вот тут уже я не смогла сдержать улыбки. Потому как к делу явно приобщилась тетушка Одет. У нее земляная магия, и состарить, испортить какой-либо продукт для нее не проблема.

– Может, вы использовали в речи какие-то слова, которые сподвигли ваши сборы испортиться, – ответила я.

И тут на лице леди промелькнуло явное недовольство.

– Давайте начистоту, – предложила я. – Зачем вы пришли?

Ни на йоту не поверила в образ тихой и скромной леди Инарии. Эта роль оказалась для нее провальной.

– Начистоту так начистоту. – Голос сразу стал громче, жестче, и глаза смотрели прямо на меня, а не были опущены в пол. – Адрия, отец должен был тебе объяснить, что я здесь делаю.

– И от его объяснения я должна была обрадоваться вашему появлению? – спросила я, не улавливая сути разговора.

– Наша свадьба через месяц. Это вопрос уже решенный.

– Пока вы не женаты, вопрос остается открытым, – возразила я.

– Я не хочу враждовать, Адрия. Я прошу тебя откинуть детское упрямство и недовольство и не усложнять жизнь ни мне, ни отцу.

– То, что вопрос со свадьбой открыт, пока не произошло это событие, это не детское упрямство. Это констатация факта. А насчет вражды… Я уезжаю через полчаса, о какой вражде речь?

Она аккуратным жестом поправила выбившуюся из прически прядь. Жест точно выверенный, натренированный, он явно служил для привлечения внимания к изящной шее и открытому декольте. И эти места действительно привлекли. На шее висело колье из рубинов, являющееся довольно мощным артефактом со смешанными действиями, а в уши были вдеты омолаживающие серьги с эффектом оберега от духов. Интересный набор, и плетения, которыми выполнены эти свойства украшений, тоже интересные.

О леди Инарии явно следовало узнать побольше.

– Во дворце во время отбора будет присутствовать много людей. Почти все знатные леди приедут с сопровождением, которое будет подсказывать, направлять их. Твой отец попросил помочь тебе.

– Вы поедете со мной во дворец? – ужаснулась я.

– Нет. Я прибуду спустя неделю.

Я выдохнула с облегчением – мои сконы в безопасности. Во время поездки покушаться на них никто не будет.

– Мне не нужны советы по поводу поведения во дворце и одежды.

– Девочка, ты едешь на отбор завоевывать сердце мужчины. Разумеется, тебе нужны мои советы. – Леди Инария улыбнулась и собралась уйти, но на прощанье бросила: – Я буду твоими глазами и ушами. Без глупостей, Адрия.

И она так красиво махнула на прощанье рукой, что мне подумалось, будто ее советы и впрямь понадобятся.

Прощание с отцом вышло скомканным, все, что он хотел мне сказать, было сказано еще вчера, так что особых слов у него для меня не нашлось. Мне тоже нечего было ему поведать. Так что мы обнялись, и я села в карету.

Путь до столицы занял полдня, и вечером я въехала в ворота Антары. Ремесленные кварталы уже пустовали, в то время как с аллеи Развлечений доносились веселые звуки мандолины и волынки. Мы преодолевали квартал за кварталом, лошадь размеренно стучала копытами по булыжной мостовой. Карета медленно катила к Замковой скале. И из окна уже виднелась возвышающаяся громада замка.

Замок, как всегда, производил впечатление неприступной крепости, попасть в которую можно было лишь по одной крутой дороге. С трех же других сторон он был защищен отвесными утесами и большим глубоким озером.

Когда запыхавшаяся лошадь прошла через замковую крепость, все сконы и орешки из кулька были съедены, а сам кулек порван на множество мелких кусочков. Карета остановилась, но я продолжала сидеть.

Это просто дворец. Людоеды здесь не водятся, меня никто не собирается есть живьем. В конце концов, в этом месте было проведено много счастливых дней. Но как-то так получилось, что один несчастный день перечеркнул все хорошие… Я глубоко вздохнула, расправила плечи и все же вышла.

Увиденное заставило улыбнуться. За шесть лет здесь практически ничто не изменилось. Впрочем, я другого и не ожидала. Если верить рассказам старушки Пэт, то это место оставалось неизменным долгие-долгие столетия. Все те же каменные стены, черепичные крыши, ползущий плющ. Возможно, зеленого мха на стыках кладки стало больше, и плющ разросся чуть гуще, но это, пожалуй, и все. Даже спешивший мне навстречу дворецкий служил в этом замке еще при старушке Пэт.

– Леди Адрия? – с ноткой потрясения произнес он.

– Добрый вечер, сэр Иргольф, – поприветствовала я старого знакомого.

– Вы, должно быть, одна из участниц отбора. Идемте, я провожу вас в покои.

Он развернулся на пятках и двинулся к входу во дворец.

– Почему мне он отказал в сопровождении до комнаты, а другой девушке предложил сам? – раздался справа недовольный девичий голос. Довольно громкий голос. И не очень приятный.

– Брида, прошу тебя, потише! – взмолился ее сопровождающий. – Возможно, это одна из принцесс, персона важная, политически защищенная.

– А я не важная персона, что ли? Я дочь герцога! И в будущем королева.

Столь смелое заявление вынудило внимательно посмотреть на девушку. Маленькая, коренастая, с толстой русой косой и в канареечном платье. Неужели сейчас мода на этот противный желтый цвет? Хм.

– И, Огдан, она не может быть принцессой, те обе черноволосы. А эта хоть и темненькая, но явно рыжая, – между тем продолжила канареечная, а затем поймала мой взгляд. Девушка смутилась, и на щеках ее проступили красные пятна. – И еще она явно слышит нас, – тихо добавила она и развернулась. А затем крикнула: – Извините!

У меня вырвался смешок. А она мне понравилась. Открытая, способная испытывать чувство неловкости дочь герцога – явление редкое. А потому очень ценное. Интересно, из какого она герцогства? Медный отлив в волосах, коренастость… Чувствовалась в ней кровь то ли стуканцев, то ли эттинов. Аяз, возможно. Герцогство как раз на границе с враждующими племенами расположено, на медном плоскогорье.

Интересовала меня и еще одна вещь.

– А действительно, почему вы вызвались проводить меня до покоев? – спросила я дворецкого, когда мы поднимались по главной лестнице.

Раньше на ней лежал синий ковер, видимо, по случаю отбора его сменили на более праздничный, красный.

– Вы все еще водите дружбу с принцем? – в свою очередь поинтересовался он. И мне показалось, что Иргольф изо всех сил надеялся на отрицательный ответ.

– Да.

– В таком случае я принял верное решение сопроводить вас до комнаты. Замок останется целее.

Почему все думают, что я первым делом по приезде ввяжусь в какую-нибудь авантюру и начну крушить замок?!

– Я стала взрослей.

– Я не питаю иллюзий. Разрушить замок можно в любом возрасте. Наш король неплохо справляется с этим и в двадцать восемь. – И сказано все с каменным лицом, без единого дрогнувшего мускула.

В то время как мне захотелось улыбнуться от уха до уха.

– Дарион что-то сломал в замке? – Факт вызвал немало удивления.

– Что только не ломал Дарион в замке… – ответил Иргольф и, поклонившись, оставил меня у простой деревянной двери с резным орнаментом в виде ежевичного стебля.

Комната, в которой я прожила половину своего детства. Я в нерешительности прикоснулась к ключу, уже вставленному в замочную скважину, повернула его и толкнула дверь. Здесь многое изменилось. Не было ни трещины в стене, ни скола на каменном подоконнике. Маленькую кровать с бледно-розовым балдахином сменили на большую. Исчез кукольный домик, его место занял письменный стол. Место казалось знакомым и незнакомым одновременно. На полу лежал все тот же синий пушистый ковер, на стене висел гобелен с сюжетом моей любимой сказки, а из большого окна открывался вид на Северное озеро. Красиво. Очень. Но я почему-то чувствовала себя потерянной и замерзшей. Где маленький книжный шкаф, в который я ставила книжки, приносимые Дарионом? Где картины, которые я писала после каждого детского приключения и где обязательно фигурировала я, Орс и Дар. Глупо было надеяться, что подобные безделушки сохранятся, что комнату запрут на долгие-долгие годы и здесь никто не будет жить. Но…

Я прошла к камину и села в кресло. И поняла, что совершенно не знаю, что мне делать. Ненавидела чувствовать себя потерянной. Полная дезориентация, абсолютное незнание будущего… раздражали. А лучший способ успокоиться – поесть и избавиться от раздражителя. Именно в таком порядке. Поэтому я встала и вышла из комнаты.

Искренне сочувствую девушкам, впервые оказавшимся здесь. Лабиринт еще тот. Хорошо, когда ты в детстве вдоль и поперек оббегал этот замок и знаешь как минимум половину тайных ходов. Именно поэтому я без проблем добралась до кухни. Стараясь слиться со стеной, я медленно шла к полкам с выпечкой. Но слиться со стеной даже в сером дорожном платье мне не удалось.

– Почему посторонний на кухне?! – раздался громкий грудной голос главной кухарки.

«Спаси, Луг», – промелькнуло в голове. Ко мне уже спешила дородная женщина с раскаленной сковородкой в руке.

– Мирта, если ты покалечишь на кухне невесту короля, тебя разжалуют до поваренка! – поспешила предупредить я женщину.

– Невест много, а король один. Если меня разжалуют, то король перестанет получать на завтрак бармбрэк моего приготовления и пожалует мне должность главной кухарки снова, – ответила Мирта. – А ты вообще кто такая, говорливая? – уже успокоившись, поинтересовалась она. – И имя знаешь…

– Дак сказано тебе, одна из невест, – ответил ей повар, готовивший супы.

– Меня даже не узнали! – воскликнула я. – А Орс сказал, что, если я стану единственной невестой, в честь помолвки получу шикарнейший ужин!

– Пресветлый Луг! – Мирта от эмоций махнула сковородкой, от которой мне проворно пришлось отскочить. – Наша девочка вернулась!

Сковородка была поставлена на ближайшую стойку, и вот меня сжимают в крепких-крепких объятиях.

– А красивой какой стала! Истинная леди! Только волосы темны, из-за них и не признала. Раньше же все, как огонек, носилась с рыжими вихрами.

– Ты меня смущаешь, – произнесла я, закусив изнутри щеку, чтобы сдержать широченную улыбку.

– Подкрепиться пришла? Сейчас организуем.

В скором времени Мирта принесла мне тарелку с тем самым фирменным бармбрэком, намазанным маслом, и кружку козьего молока.

Забавно, что из всего обслуживающего персонала я лучше всего общалась с кухарками. Видимо, общая любовь к еде играет важную роль в образовании приятельских связей.

Так, за кружкой молока, я рассказала о своей учебе в академии, а Мирта поведала о последних дворцовых слухах и не преминула сообщить, что Дар последние дни просит двойную порцию десерта, что, несомненно, говорит о его дичайшем волнении в преддверии отбора.

Мне же волнующийся перед отбором Дар казался чем-то небывалым. Всегда собранный, немного насмешливый, он не мог волноваться перед таким мероприятием, как отбор невест. И пусть он в этом отборе играет не последнюю роль, как-никак именно ему придется в итоге выбирать девушку. Но, даже вытаскивая нас с Орсом из снежной чащи от боуги, он не волновался, вставлял свои едкие комментарии, бесил нас неимоверно.

На самом деле в детстве это было постоянным состоянием: мы с Орсом шкодничаем, влипаем в неприятности, появляется Дар, спасает, ехидничает и дико раздражает. А потом я и Орсо, испытывая чувство вины, идем на кухню к Мирте, набираем там поднос вкусностей и идем извиняться к Дару, разумеется, клятвенно заявляя, что больше его не побеспокоим.

– Ты улыбаешься, – неожиданно заметила Мирта. – Проказы ваши вспоминаешь?

– Мы ничего не делали специально! – возмутилась я.

Что дворецкий, что кухарка почему-то считают, что замок мы разрушали намеренно. Но это же было совершенно не так! Служанки сами не заметили ведро с водой, которое мы использовали, чтобы найти потайной проход, и за гардину они ухватились сами, уронив карниз. И вазу, которая стояла в замке с его основания, тоже разбили сами. Случайное стечение обстоятельств!

– Где второй-то шатается? – добродушно спросила Мирта. – Тоже весь день в замке не был. Голодный небось ходит.

– Сейчас стану сытым, – неожиданно раздался за спиной голос. – Я, кстати, важными делами занимался, а вы тут «шатается»… Как не стыдно, Мирта. – И укоризненно так головой еще покачал.

– Садись ешь, паяц. – И перед Орсо была поставлена большая тарелка с хлебом, сыром и кружка молока.

– Я за Рией пришел вообще-то. Знал, что найду здесь. У нас, между прочим, важное дело есть.

Мирта очень горестно вздохнула, и вместе с ней еще парочка смутно знакомых служанок, забиравших подносы с вечерним молоком. Но энтузиазма Орсо это нисколько не поубавило. Он торопливо жевал хлеб с козьим сыром, пытаясь объяснить, что, собственно, за идея его посетила. Но выходило у него плохо. Во-первых, стоит все же иногда соблюдать правило «не говори с полным ртом». Во-вторых, Орсо говорил загадками, стараясь не распространяться при посторонних. Доел он быстро, видимо, не терпелось посвятить меня в важные дела. А мне было неудобно перед Миртой. Столько лет не виделись. И по поварихе было заметно, что ей хочется расспросить и поведать мне о многом.

– Идите развлекайтесь, – с улыбкой отправила она нас. – Постарайтесь оставить замок в сохранности. Как-никак важное событие тут происходить будет.

Я обняла старую повариху, и Орсо, нетерпеливо взяв меня за руку, повел к Северной башне.

– Дар отправлял меня встретить деканесскую принцессу. Она, кстати, прибыла с советником. Мутный тип, скользкий. Совершенно мне не понравился. Так вот, встречал я их, решил наведаться в старую Иарну. – Мы прошли хозяйственные помещения, и Орс захватил лежащий на полу молоток. – Раньше думал, что там только развалины храмов. Но Дар недавно сказал, что в Иарну вывозили дворцовую библиотеку во время одной из Многовековых войн. Потом ее, разумеется, вернули. Но я подумал, если мы не можем найти следующую подсказку, которую нам завещал разыскать мой полубезумный родственник, не можем обнаружить изначальный чертеж Северной башни в дворцовой библиотеке, то, возможно, следует поискать где-то еще? И я нашел! Чуть на встречу с принцессой не опоздал. Но старый план нашел. И знаешь что? Башня двойная!

– И мы будем пытаться найти вход в башню? – Я не до конца поняла, что задумал Орс.

– Не думаю, что там действительно есть вход.

И посетило меня нехорошее предчувствие.

– Я правильно понимаю, что ты собрался долбить стену молотком?

– Верно. И ты мне в этом поможешь.

– Ты собрался долбить башню, в которой живете вы с братом? – уточнила я, все еще сомневаясь в том, что правильно все поняла.

– Башня от этого не рухнет, – отмахнулся Орс от моих вопросов. – Она же двойная.

– А ты сказал Дару, что хочешь… м-м… поэкспериментировать?

– А зачем? Его комнаты останутся целыми. И если мы раскроем один из секретов замка, Дар только обрадуется, – пожал плечами он.

А я тяжело вздохнула. Все-таки Мирта с дворецким были правы. А мне и в голову не могло прийти, что мы будем долбить замок.

По дороге нам никто не встретился. Впрочем, никто и не должен был. Северная башня находилась за всеми парадными залами и служила личными покоями королевской семье. Просто так погулять в башне мало кому дозволялось – вход в личные покои короля и принца имело ограниченное число людей. Когда мы проходили стражников, те подозрительно на нас покосились, но не задали ни единого вопроса. Все-таки Орсолин был их принцем.

– И какая часть башни нам нужна? – спросила я.

– В идеале было бы разрушать стену с внешней стороны. – Орсо ненадолго задумался. – Но даже с магией воздуха это опасно.

– Не хотелось бы, чтобы ты упал с обрыва, – согласилась я с ним.

– Поэтому будем работать изнутри. – Он повернулся кругом у подножия лестницы. – Если витраж розы смотрит прямо на север, а витраж папоротника на восток, то нам нужен северо-восток. Нам сюда. – Он уверенно указал пальцем в участок стены справа от лестницы.

Каменная кладка ничем не отличалась от кладки всего замка. И никаких особенных символов на стене тоже не было.

– Ты уверен, что нам стоит это делать? – в последний раз спросила я. – Уверен, что башня не рухнет?

Уверенный кивок. И очередной мой тяжкий вздох. Если владетель замка решил-таки его разрушить, то кто я такая, чтобы отговаривать его? И я призвала огонь, чтобы раскалить интересующий нас участок стены.

Орсо ударил по стене молотком.

Раздался грохот. Но на этом все. Стена была в абсолютной целости. Ну, насколько целой может находиться стена замка, возведенного шесть тысяч лет назад и пережившего семь веков войн.

– Не понял, – растерянно произнес Орс, выразив тем самым и мои эмоции.

Не сработало? Как так? У нас с другом имелся универсальный план на подобные разрушения: я нагреваю камень до предела, а Орсо, добавляя в удар молотка силу воздуха, бьет по стене.

– Хм… – глубокомысленно произнес друг. – Стой тут, – он вручил мне молоток, – сейчас кое-что проверю и вернусь.

И он быстро оставил меня одну в полумраке башни. Я пожала плечами и подошла вплотную к стене. И все же, почему не сработало? Такой эффект напоминал свойство защитного артефакта. Но никаких плетений на башне я не видела. Как и на всем замке.

И тут я замерла. Ну не может не быть чар на шеститысячелетнем замке! Даже Дар когда-то говорил, что его прапрапрадеды разрабатывали систему королевской защиты для своего дворца. Как я могла упустить это из виду? Это же так очевидно.

Я приложила руку к стене – каменная, чуть теплая и сухая. Никаких следов магии. Просто камень. Может, моих сил недостаточно, чтобы видеть кружева чар? Все-таки члены королевской семьи – универсалы, обладают всеми пятью стихиями. Возможно, все дело в эфире… Стихия редкая, мало изученная, принадлежащая только королям и их наследникам.

Я пристально всматривалась в стену. Даже несмотря на эфир, с которым я была неплохо знакома, должно же быть хоть что-то! Ни один артефактор не в силах утаить свое творение. Он может спрятать силу артефакта, создать о нем ложное мнение. Но скрыть, что артефакт – это артефакт, невозможно.

И если ничего не видно изнутри, возможно, стоит посмотреть снаружи…

– Что вы здесь делаете? – раздался тихий, немного хриплый голос, от которого я вздрогнула. – Уж не собираетесь ли вы ломать дворцовую стену? – с подозрением уточнили у меня.

Ну да, предположение абсурдное совершенно! Кому скажи, покрутили бы пальцем у виска.

– Нет, что вы! – Я кинула молоток на пол. Он упал с оглушительным звоном. – Мимо проходила, а он тут валялся. Решила посмотреть. – Я развернулась и присела в реверансе. – Добрый вечер, ваше величество.

– Никогда не видели молотка? – Скепсиса в голосе было много.

– Да, – выдохнула я. – То есть нет! Разумеется, видела. Я…

Я не ожидала встретить тебя так скоро. Еще и при таких обстоятельствах! Глупо, совершенно глупо. Я во все глаза на него смотрела, и мне никак не удавалось совладать со своими эмоциями. Темный пиджак был переброшен через руку, верхние пуговицы белой рубашки, заправленной в узкие брюки, расстегнуты. Видимо, он шел в свои комнаты после всех официальных представлений. Дар стал выше, немного раздался в плечах и стал больше походить на своего умершего брата. Темные волосы, холодные синие глаза, отстраненное выражение лица. В детстве наследный принц Эстар Оэрин Элвуд меня пугал, лишь кинет взгляд, тут же хочется убежать и спрятаться под теплыми одеялами. В отличие от насмешливого Дара и улыбчивого Орса Эстар всегда ходил мрачным и совершенно ко всему равнодушным. И это равнодушие в его темном взгляде меня дико пугало. И я постоянно боялась увидеть подобную тьму в глазах Орса и Дара.

– Как вы сюда попали, леди… – Он замолчал, явно давая мне возможность представиться.

И от этого мне захотелось истерично рассмеяться. Поразительно! Он меня не узнал. Всегда удивлялась тому, как одно событие по-разному запоминается разным людям. Для кого-то сцепленные в замок руки, крепкие объятия и горящие глаза рядом стоящего предвестника смерти – это запоминающееся во всех деталях событие. А кто-то может забыть человека, который подарил универсальный артефакт защиты, которых за последние пять сотен лет было создано всего два. И черт бы с ним, с артефактом. Может, он до сих пор не понял, что артефакт от меня. Но не помнить человека, который чуть не разнес его замок?!

До боли забавно.

– Леди?..

– Адрия Нейл, ваше величество. – Я присела в очередном реверансе.

На его лице не проскользнуло ни единой эмоции. Ни капли узнавания! И меня это безумно разозлило. Да, он не обязан помнить вечно надоедающую девчонку. Но мне казалось, что я была для Дара не только ею. Другом, возможно, сестрой… Вспоминая сейчас наши отношения, я нахожу в них много странного. И смысл брошенной им напоследок фразы до сих пор от меня ускользал.

«Ты слишком напоминаешь ту жизнь, которой у меня уже никогда не будет».

Раньше мне думалось, Дар говорил о том, что после восшествия на престол ему больше не удастся развлекаться с нами, хотя очень хотелось бы. Но, осознавая политическую ситуацию после смерти короля и королевы, я начинаю думать о другом. А вот о чем другом… мысль никак не могла сформироваться.

– В любом случае, леди Адрия, вам следует… – Договорить он не успел, так как вернулся Орсо с огромным мешком… муки?!

– О, Дар! А ты чего, поздороваться с Рией пришел? Молодец, вы как-никак столько лет не виделись. А сейчас можешь уже идти.

Ни единый мускул на лице Дариона не дрогнул. Но глаза… Они убивали Орса медленно и со вкусом.

– Позволь узнать, дорогой братец… А что ты, собственно, собираешься делать со своей лицедейской компанией?

И прозвучало это так… по-старому, что я поняла – он помнит! Он помнит совершенно все. Только непонятно, почему делал вид, что мы совершенно не знакомы…

– А что еще мы можем делать нашей лицедейской компанией? – спросила я. – Разрушать замок. – И с легкой улыбкой вновь нагрела стену. А Орс ветром раздул муку.

Да! Сработало! Орс все-таки гений. Оказываем магическое действие на стену, защитные чары срабатывают, плетение становится более явным, и та-дам! Мука закрепляется на стене в месте плетения чар.

Позади нас хмыкнули, раздался щелчок пальцев, а затем магическое плетение засветилось голубоватым сиянием. Вязь плетения покрывала всю стену от пола до потолка и уходила дальше по винтовой лестнице.

– Но как?..

– Защитные чары подвластны только королю Аритерры, – пожав плечами, ответил Дар и, насвистывая, начал подниматься по лестнице в свои комнаты.

Мы с Орсо стояли и потрясенно смотрели ему вслед.

– Мог бы сразу сказать, ты же понял! – крикнул ему друг вслед.

– Могли бы сразу спросить, – раздалось насмешливое в ответ.

– Защита дворца не позволит сломать стену, – сделала вывод я после недолгого рассматривания узора.

– Попросить Дара снять защиту с этой стены? – выдвинул предположение друг.

Я выразительно на него посмотрела.

– Да, Дар – не вариант, – согласился он.

– Напомни-ка, почему мы решили, что нам для следующей подсказки нужен чертеж Северной башни?

– «На рисунке посмотрите, что же с башенкой не так. И проход тогда найдите, в север розы уходя», – процитировал Орсо.

Глава 3

– Может, дело не в чертеже или в чертеже, но не в том, где у башни двойная стена? – предположила я.

Орсо пожал плечами. Он выглядел грустным и разочарованным.

– Да ладно тебе. – Я толкнула его в плечо. – Чтобы найти вторую подсказку, мы перепробовали больше сотни различных вариантов. Это всего лишь второй. Справимся.

– Нам тогда было по восемь. – Он вздохнул. – Сейчас по двадцать два. Я надеялся, что…

– Что дело пойдет быстрее? – Я улыбнулась. – Ну не знаю, мне зачастую кажется, что в детстве мы были сообразительнее…

– Дар и в детстве был так себе по сообразительности. – Он перехватил мой взгляд на лестницу. – Дар – дура-а-ак, – прокричал Орсо, еще специально поднялся на несколько ступеней, чтобы эхо надолго хватило. Чтобы до адресата наверняка дошло. И улыбнулся так заразительно.

Я закатила глаза. Любящий брат, сразу видно.

– Кстати, девушек отобралось много. Но, думаю, половина не выдержит тропу духов и еще треть наберет минимум баллов на демонстрации магии.

– Много – это сколько? – уточнила я.

– Пятьдесят две.

Хм. Действительно немало. На первом этапе девушек осматривали целители на предмет каких-либо заболеваний и способность выносить ребенка, потом проверяли их магический потенциал. Прошли только здоровые и магически сильные.

– А сколько всего девушек было?

Орсо усмехнулся:

– Много. Очень. Дар даже испугался. Пришлось из соседнего города призывать целителей, чтобы организовать больше палаток для осмотра. На дворцовой и городской площадях эти два дня было не протолкнуться.

– И кого больше, простолюдинок или знатных? – поинтересовалась я после того, как мы собрали муку обратно в мешок.

– Простолюдинок, наверное. А может, и поровну. – Он пожал плечами и, взвалив мешок на плечо, двинулся в сторону гостевого крыла. – Даже одна ведьма есть.

– Ведьма? – удивилась я.

Ведьма в Аритерре? Странно. Они не особенно любили покидать свой остров. Да и удивительно, что ведьме хватило магической силы для прохождения первого этапа. Их дар был специфичен. Ведьма – это скорее не магическая сила, а особое восприятие мира. Они острее обычных людей чувствуют природу, но зачастую напрямую к стихиям обращаться не могут. Они могут просто их слушать и очень редко что-то просить.

Интересный народ, очень свободный и раскрепощенный.

– Да, ведьма, – подтвердил Орсо, – сам удивился. Есть еще кое-кто интересный. Думаю, тебе понравится. – Он улыбнулся.

– И? – Я повернула голову в его сторону в ожидании.

– И как только увидишь, сама поймешь. – Орсо улыбнулся еще шире.

И кто так делает? Знает ведь, что теперь умру от любопытства! Ух, нехороший!

– Когда ты дуешься, то становишься похожей на хомячка. – Друг рассмеялся. – Увидимся завтра на балу, хомячок! – попрощался он, когда довел меня до комнаты, и быстро пошел дальше возвращать мешок на место.

Удивительно, как Мирта только разрешила целый мешок муки стащить. Впрочем, возможно, мука была старого помола, а не из тех колосьев, что собрали на Мабон.

Вернувшись в комнату, я увидела доставленные вещи. Разбирать было лень, поэтому я вытащила ночную рубашку, мешочек с гигиеническими средствами и отправилась в ванную. Маленькое окошко где-то под потолком мало освещало комнату, поэтому из шкафчика под зеркалом я достала свечи и установила их в настенный канделябр. Осветительные артефакты хоть и стоили сейчас не так дорого, как еще полтысячелетия назад – до обширной добычи арисцита, но в гостевых комнатках дворца их по-прежнему не было. Я призвала огонь, и свечи загорелись.

Ванна набиралась долго, вода из крана текла тоненькой струйкой. Видимо, во дворце действительно и яблоку негде было упасть.

Пятьдесят две невесты… И это не считая тех, кто, как я, приехал со справкой из академии. И чуть ли не каждая из невест пожаловала со своими помощниками… Людей на балу будет много. Придется тяжело. Повидавшись с таким множеством людей за последние дни, я поняла, что отвыкла от толпы. В академии я виделась только со своей группой, а ели мы с Орсо в ближайшей таверне, куда ходило мало других адептов. Чаще я общалась с камнями, травами и металлами. И меня вроде это устраивало. Хотя в отличие от Орсо мне было этого мало. И если друг ждал завтра нудного вечера, который он не прочь разбавить интересным за счет других зрелищем, то я предвкушала завтрашнее действо.

Разумеется, никакой открытой битвы не будет. Лишь тайная. И то вялая, потому что все будут только знакомиться, примеряться. Но, возможно, кто-то попытается вывести из строя крупные фигуры – невест, на которых ставит Совет. А раз так, то мне стоит обвешаться неприметными, но очень сильными артефактами.

Я приняла душистую лавандовую ванну, надела ночную рубашку, завернулась в домашний халат и легла в кровать, застеленную сиреневыми простынями. Уже засыпая, я вспомнила о том, что ночами в столице бывает холодно, поэтому оставила в камине тлеющий огонек с просьбой погреть меня до утра.