Оплата по договору бесплатное чтение

Глава 1. Собеседование

– Моей жене нужна подруга. Что конкретно вам непонятно в этой фразе? – серые, с металлическим отблеском глаза потенциального работодателя смотрели равнодушно.

Привлекательный. Очень даже. В любой толпе я бы выделила ладно сложенного, со вкусом одетого мужчину с волевым лицом и кричащей о самоуважении осанкой. Высокий и не сутулится – что редкость.

– Э-э-э… – я глотнула кофе, обожгла язык, звякнула донышком чашки о блюдце и снова протянула: – э-э-э… Дружба вроде как дело интимное… кхм, – смутилась. Подбор слов явно не моя сильная сторона.

– Придётся постараться.

– Ваша супруга сама не в состоянии найти друзей?

Я уже решила уходить, просто стало любопытно. У богатых свои заморочки – слыхала – и всё-таки.

– Таня – человек замкнутый.

Итак, она звалась Татьяна. Хорошо хоть я не Ольга. Хотя, там были сёстры, а не подруги. Интересно, как у Пушкина звали подруг Татьяны? Отвлеклась и едва не пропустила следующую фразу, сказанную красивым баритоном:

– Само собой, о нашем контракте никто не узнает ни при каких обстоятельствах.

Упс, ещё и тайная сделка. Предложение мне нравилось всё меньше и меньше. Опять схватилась за кофе. Соскучилась по сваренному на песке, дорогущему… Теперь уже не обжигалась, делала маленькие глоточки и поглядывала на мужчину. Он тоже взял чашку и макнул в эспрессо красиво очерченную яркую губу.

Вот почему мужики не малюются и при этом…

Вообще-то, интерес к боссу как к мужчине – это супер-непрофессионально. Тем более, к женатому, тем более, в должности подруги его жены. Пожалуй, это ещё один повод отказаться.

– Простите, – я отставила пустую чашку и выбралась из-за столика летней веранды крутого ресторана, жаль уходить, но раз уж решила, – должность меня не заинтересовала.

Лёгкое пожатие плеч. Всё? Даже не выскажет формальное сожаление? Или я ему не подхожу? Тьфу, не ему, а этой неведомой Тане. Сколько ей лет? По всей видимости, не сорок, как мужу, раз в объявлении о найме фигурировали цифры от двадцати двух до двадцати семи. Я ещё порадовалась, что попадаю в границы. Хотя, ему не сорок, конечно, это я со злости. Меньше, но не всё ли равно?

Прямо стало интересно: сколько. Не лет, а денег. Сделала шаг назад и спросила:

– И как вы оцениваете такую необычную работу? В объявлении сказано «по договорённости». Звучит расплывчато.

Он не смотрел на меня. Как его, кстати? Ведь представился при встрече. Вспомнила и окликнула

– Леонид Сергеевич!

Он так и не поднял взгляда. Рассматривал не тронутый мной эклер. После паузы раскрыл ладонь, указывая на стул. Я подчинилась. Села. Почувствовала лёгкий, приятный, немного щекотный аромат парфюма. Мамочки! Кажется, я начинаю таять. Схватила салфетку и стала совершенно неприлично обмахиваться.

Снова низкое, пробирающее до солнечного сплетения:

– Не обижу.

К чему это сказано? О жаловании или вообще? Голова даже закружилась, я тонула в пучине обаяния этого человека. Незаметного, исподволь окутывающего, цепкого обаяния.

– Как-то это двусмысленно…

– А? – словно вынырнул из своей задумчивости

– Так… ничего… Э-э-э… хотелось бы конкретнее.

Фух, нет, не согласилась. Здесь рулила природная любознательность. Или меркантильность, привитая в финансовой академии, где я обучалась целых три года. Выперли. О чём я ничуть не жалею… кажется. Что-то я в предлагаемых обстоятельствах потеряла способность здраво мыслить.

– В зависимости от времени, потраченного на личное общение. Телефонные звонки, мессенджеры и соцсети не в счёт.

Хм… а ничего, что друзья как раз таким образом и общаются сейчас?

– Могу целыми днями торчать в гостях у вашей жены! – мстительно заявила я.

– Буду только рад.

Неожиданно.

– Разоритесь.

– Вряд ли.

Я тоже стала смотреть на эклер. Аппетитный, а есть его не хотелось. Сама же сказала, что люблю эти пирожные, и сама не хочу. Какая-то я непредсказуемая, внезапная вся…

– Пожалуйста, перечислите конкретные требования, предъявляемые к работнику.

– Скорее, задачи, – Леонид, наконец, посмотрел на меня. Взгляд был оценивающий, словно мужчина пытался понять, дурочка перед ним или только прикидывается. – Первая задача: войти в доверие. Вторая: стать незаменимой. И третья…

Он замолчал. Я подождала, уже не сомневаясь, что третья задача самая сложная.

– И-и-и?

– С первыми двумя вы справитесь? – усмехнулся Леонид.

– Допустим. Можно сделать тестовый период. Получится – хорошо, нет – разбежимся.

– Логично.

– И всё-таки хотелось полностью представлять круг обязанностей. Так что там третье?

– Вы должны всё мне рассказывать.

– Что всё? – я растерялась.

– О чём говорили, что Таня собирается делать, что уже сделала.

– А у неё не проще спросить?

– Видите ли… э-э-э, Полина, – вспомнил-таки моё имя, – жёны мало что докладывают мужьям. У Тани может появиться поклонник или, хуже того… любимый человек. Я хочу узнать об этом первым.

– Вторым, если от меня.

– Да, – он снова усмехнулся.

Мамочка родненькая! Как сексуально он усмехается!

– То есть, я должна шпионить.

Леонид пожал плечами, мол, называй, как хочешь, я плачу деньги.

Такая работа мне не подходила. Хотя, деньги были нужны, что поделаешь! На скромную жизнь хватало – я подвязалась трудиться администратором нескольких пабликов по тематике моей несостоявшейся специальности. Ничего сложного: рисовала информативные и броские арты, подбирала цитаты, редактировала статьи настоящих финансистов. Заниматься этим можно в любой точке, где доступен эфирный интернет, даже в гостях у жены бизнесмена, если та способна болтать, не заботясь о том, слушают её или нет. Дополнительный заработок хорошо бы откладывать на ипотечный взнос. До тошноты надоело съёмное жильё! Однако заниматься стукачеством совсем не по душе.

– А если Таня, например, чем-то поделится и попросит никому не говорить?

– Достаточно сообщить, что у неё есть некая тайна от меня.

– Не конкретизируя?

Он кивнул.

Хм… так я могу каждый день объявлять, что у супруги есть секреты. А ещё могу самой Татьяне намекнуть, что муж расспрашивает меня о ней. Понятно, что ввязываться в эту историю по полной не следует, однако на испытательный срок можно согласиться. Интересно, испытательный срок полагается?

– А что будет, если я расскажу кому-нибудь о нашем сговоре?

– Не стоит.

– И всё же?

– Думаю, вам не понравится жить в сумасшедшем доме.

Жёстко. А что я хотела?

Вот прямо сейчас нужно было вставать и уходить. Почему я сижу, будто к стулу прилипла?

– Знаете… – я разозлилась и захотела сказать что-нибудь гадкое, – …у меня сложилось устойчивое впечатление, что я уже в сумасшедшем доме!

Улыбнулся. Как мило.

Прямо-таки сильно стало обидно, что я больше никогда не увижу этого человека. Нашла в себе силы, опёрлась на стол и начала подниматься. Тут произошло нечто из ряда вон выходящее. Леонид стремительно наклонился, протянул руку и положил свою ладонь поверх моей:

– Подождите, Полина.

Мамочка родная, как сердце заколотилось. Выскочит сейчас. Я упала обратно на стул.

– Что?

Его ладонь была твёрдая и тёплая. Не горячая, а самое то, что нужно. Мне было приятно это прикосновение, я не вытянула свои пальцы из-под его руки, заинтересованно посмотрела в серые, с тёмным ободком, глаза, опушённые густыми ресницами. Мамочки!

– Вы обмолвились об испытательном сроке. Меня это устраивает. Давайте так: две тысячи долларов, одна неделя, – доверительно говорил Леонид.

– Скока-скока? – по-деревенски переспросила я.

Не стал повторять, уточнил детали:

– Будет время познакомиться, присмотреться. Никаких докладов, просто определитесь, устраивает ли вас такая деятельность.

А ещё говорят, что друзей не купишь! Что нужно делать? Упаковаться в серебристую бумагу и повязать на голову шёлковый бант? Хватило достоинства выдержать паузу. Сидела и кусала губы. Рука моя получила, наконец, свободу, я схватила её другой и прижала к груди. Снова моего обоняния коснулась волна приятного аромата. Интересно, что это за духи? Или туалетная вода? Или лосьон после бритья? Я не очень хорошо разбиралась в мужском парфюме. До сих пор не довелось построить с кем-нибудь настолько близкие отношения.

Так-то я ничего… вполне привлекательная, просто вращаюсь не в тех кругах. Привычная, утешающая моё самолюбие мантра.

– Хорошо, будем считать, что предварительно мы договорились.

Это я сказала?

Леонид коротко кивнул и уточнил:

– Номер телефона привязан к банковской карте?

– Э-э-э… Вы, что же, сразу деньги перекинете? – мои глаза невольно расширились.

– Аванс. Остальное после знакомства. Устроит?

– М-м-м… минуточку. – Я почувствовала, что сую лапку в капкан. Или лечу на огонь свечи, или ещё что-нибудь эдакое. – Хотелось бы уточнить насчёт знакомства. Надеюсь, вы как-то посодействуете?

– Как?

– Например, соберёте тусовку, и пригласите меня в качестве спутницы одного из гостей.

Леонид отрицательно покачал головой, пошевелил бровями, помолчал и, наконец, выдавил из себя:

– Этот способ уже задействован.

– В смысле?

– Вы же не думаете, что одна откликнулись на мой запрос?

– То есть… существуют и другие претенденты?

– Претендентки. Да. Будет, некоторым образом, отбор на должность.

Фига се!

Опять захотелось встать и уйти. Однако две тысячи баксов на дороге не валяются! Всего-то и нужно познакомиться с богатенькой бабёнкой. Даже если я не пройду этот долбаный отбор, локти кусать не стану. А вот не попытавшись…

– Есть ещё идея. Отдых. Вы могли бы поселить супругу в санатории, а мне организовать соседний номер.

– Это тоже забили.

Хм… досадно. Я подавила вздох сожаления. Было бы классно.

– Косметический салон? Тренажёрный зал? Увлечения, я не знаю, лошади, гольф, боулинг…

Каждое новое предложение было встречено лёгким покачиванием головы. Похоже, всё уже испробовано! Сколько же у меня соперниц в этой гонке?

– Знаете, что я вам скажу, Полина…

– Откуда же, – насупилась я.

– Попробуйте сами. Без моей помощи.

Ага, значит, другим претенденткам он помогает, а я сама-сама?

– Как-то не вдохновляет, – я взяла эклер, откусила едва не половину и стала жевать, глядя в сторону.

– Я вижу, вы очень креативная, – «пел» бархатный голос, добавив густых нот, – столько идей сразу! Что же будет, когда вы немного подумаете?

Типа он за меня болеет? На меня, то есть, ставит? Или он каждой претендентке такие же фразочки нашёптывает, дабы они из юбки от старательности выскакивали? Про юбку я зря. Что за мысли вообще?

– Жаль, конечно, с вашей помощью было бы…

– Полина, – улыбнулся мне Леонид так открыто и честно, что все мои возражения улетучились. – Таня очень… как бы точнее выразиться. Она с недоверием относится ко всему, что исходит от меня, и при этом обладает цепким умом. Легко вычислит любое наше взаимодействие. То, что вы познакомитесь с ней самостоятельно, добавит вам плюсов, поверьте.

– Вы хотите сказать, что моя задача понравиться именно ей, а не вам?

Сказала и опять смутилась. Что за двусмысленности лезут в голову!

Леонид, однако, ничего криминального в моей фразе не увидел, с готовностью кивнул:

– Вот именно! Наниматель вроде как я, а одобрить кандидатуру или нет, решает она. Не могу же я привести вас за руку и сказать: «Знакомься, дорогая, это твоя новая подруга».

Всё понятно. Осталось только вписаться в череду этих самых «подруг» наиболее естественным образом.

Я снова взялась за эклер. Леонид попрощался и ушёл, унося свой чудесный аромат и необыкновенный голос. Напоминанием о том, что эта встреча мне не привиделась, стала звякнувшая в телефоне sms-ка. Упали деньги. Упс…

Глава 2. Гениальный план

Аванс реально прибавляет энергии! До глубокой ночи сейферила интернет. С обычными постами в пабликах закончила быстро, и теперь искала полезную информацию о целях грядущей недели.

Татьяна Витальевна Арестова – она оставила девичью фамилию – оказалась человеком не публичным. На мероприятиях своего круга появлялась редко, выглядела на фоне других дам скромно. В этом был какой-то особый шик. Видно, что девушка с детства в обойме, нет необходимости выпячиваться и раздувать щёки. Не позировала одна, нигде не фотографировалась вдвоём с мужем, если они стояли рядом на массовых снимках, не брала его под руку и вообще держалась отстранённо. Мне это почему-то нравилось.

Хотя, почему «почему-то»? Я твёрдо убеждена, что выставлять счастье напоказ не стоит. Изображать его тоже. Чета Арестовых-Анжелиных ни тем, ни другим не грешила. В скандалах замечены не были, жёлтая пресса ими не интересовалась. Мне удалось найти лишь скупые сведения о бизнесе. Леонид Сергеевич владел сетью аптек и руководил известной клиникой. Пациенты отзывались о ней с восторгом. Даже если большая часть постов была куплена – я такие мигом вычисляла – в целом впечатление оставалось положительное.

Что же у вас не так? Любопытно, не стоит и притворяться!

Как не задремала прямо за компом, не понимаю. Глаза слипались, локтевой сустав ныл, требуя отдыха, а я всё рылась в «паутине», делала закладки, копировала в отдельный файл адреса и фотки мест, где можно было поймать мою мишень. Как не верти носом, а познакомиться нужно! Не возвращать же аванс? Даже если в случае провала никто не потребует деньги назад, меня очень привлекает полная обещанная сумма. Когда ещё вот так с неба свалится куча бабла?

Вообще-то, наниматель меня переоценил. Выключая комп и отправляясь в одинокую постель, я не имела ни малейшего представления, как знакомиться с Татьяной. Завидовала остальным участницам квеста, у них таких проблем нет. Эх, Лёня-Лёня, за что ты так со мной? Обаял, подкупил и бросил в пучину: выплывай, рыбка.

План мне приснился. Буквально. План посёлка, где проживает Татьяна Арестова. Довольно долго его рассматривала, неудивительно, что рисунок прочно запечатлелся в подсознании. Рассвет я встретила в твёрдом убеждении, что знаю, как действовать. Выспалась бы лучше, не поддалась на провокацию Вселенной. Неизвестно какие конкретно ангелы демонстрировали мне сны этой ночью. Какие бы ни были – тёмные или светлые – получили замечательную возможность вдоволь посмеяться над наивной участницей отбора.

Решила представиться риэлтором, благо в заветной коробке, где хранится всякий полезный хлам, нашла бейджик на имя Шимко Олеси Даниловны, консультанта фирмы по продаже квартир в новостройках. Помнится, эта самая риэлторша довольно долго обрабатывала меня, агитируя вложиться в строительство на этапе котлована, бейджик свой она обронила. Обнаружив его, я собиралась при случае вернуть. Случай пока не представился, что теперь было кстати. Конечно, на фотке красовалась дама пост-бальзаковского возраста с яркими, крашеными локонами, но кто смотрит на фотографии?

Таксист выгрузил меня около шлагбаума и огорчённый тем, что обратно придётся катить порожняком, взял двойной тариф. Я пожалела, что не стала связываться с общественным транспортом. Автобусная остановка оказалась неподалёку. Ну, теперь-то что ж? Заспанный охранник, выглянув из будки, поинтересовался, к кому, собственно, я пожаловала в такую рань. Изучив бейджик и выслушав бред о желании посмотреть выставленный на продажу дом, неопределённо пожал плечами и удалился. Миловидная девушка в потёртых джинсах и завязанной узлом рубахе поверх белой футболки не вызвала у него подозрений. Я бодро пошагала по улице.

Солнце ещё не пекло, хотя по прогнозу обещали жару. Над высокими заборами виднелись макушки пихт и молодых сосен, пахло свежевыструганным деревом и хвоей. Прямая, как спица, дорога сверкала новеньким асфальтом без выбоин и лежачих полицейских, на обочинах щетинилась постриженная трава. Ни единой лавочки! Лишь площадки красиво выложенных плит перед воротами.

Созерцая всё это, скрытое от случайного наблюдателя, великолепие, я впервые осознала, как просчиталась. Максимум чего можно достигнуть здесь – минутной беседы по домофону с кем-то из прислуги. Хотя… план-то был забраться на участок с тылу. Мол, заблудилась, перепутала, простите-извините… А нет ли у вас стакана воды, очень жарко, пить хочется. Ну, и далее, как в анекдоте. Дурацкий план, как теперь стало понятно.

Тем не менее, отступать, когда проделан почти весь путь, ещё глупее.

С тылу, так с тылу! Требовался обходной манёвр. К участку с коттеджем Аристовой – именно она числилась владелицей – почти вплотную примыкал большой пруд. Я готова поставить сто против одного, утверждая, что к воде должна вести калитка. Такая секретная дверца, через которую я смогу проникнуть на частную территорию. Поскольку дорог, бегущих к водоёму, на карте не значилось, я с уверенностью предполагала, что хозяева всех соседних участков попадали туда прямиком, а посторонних видеть не желали.

Тропа между заборами, обозначенная на плане посёлка тонкой, серой линией, на деле оказалась ещё уже. Олеся Даниловна, прибывшая со мной в виде фотографии на бейджике, в реальном теле уж точно не протиснулась бы. Мне узкого пространства хватало, однако прямо в апертуре щели торчал столбик со знаком «тупик».

Хм… гениальный план летел в тартарары. Хотя… На карте сквозного прохода тоже не было, серая линия утыкалась в пруд – чем не тупик? Я полезла.

Кто-то схватил меня за рюкзачок! Рванулась… Раздался треск раздираемой ткани. Нервно оглянулась, пусто. А, это я клапаном зацепилась за табличку. Всего-то! Высвободила рюкзак и стала протискиваться дальше.

По бокам высились плотно подогнанные листы евроштакетника. Забор здесь был ниже, чем во фронтальной части, но всё равно не перепрыгнешь, даже будучи олимпийской чемпионкой. Разве что с шестом. Я представила, как разбегаюсь, втыкаю в землю палку, взмываю в воздух, перемахивая преграду, и оказываюсь в объятиях… Хм… В чьих объятиях? Какого-нибудь седого садовника. Хозяин – в чьих объятиях я мечтала оказаться – наверняка в городе, а не здесь, я внимательно изучила график Леонида. Конечно, владелец клиники мог себе позволить выходной среди недели, но… Рассердилась на себя: что за мысли лезут в башку!

В узком пространстве между заборами было неуютно, тут о чём угодно начнёшь думать, лишь бы отвлечься. Пахло подгнившей травой, птичьим помётом и кошками. Земля под ногами была влажной и рыхлой. Немудрено! Солнце в эту щелку, как ни старалось, заглянуть не могло. Путь казался бесконечным.

Я вглядывалась вперёд, волнуясь: есть там выход или нет? Обрадовалась, увидев блеснувшую воду. Есть! Кажется, ещё один пункт моего плана близок… ой!

Правая нога ухнула в пустоту. Мама-а-а-а-а! Я раскинула руки, пытаясь ухватиться за гладкую поверхность забора, проскребла ногтями по штакетнику, немного замедлив падение. М-да, уже через мгновение я представляла собой бяку-раскоряку. Если не шпагат, где-то около. Правая нога в яме, едва касается носком кроссовки мягкого дна. Левая вытянута вдоль тропы. Я даже сесть не могла, край пришёлся выше нужного места. Рюкзачок взмыл во время падения и повис на макушке, больно врезавшись лямками подмышки. Посмеялась бы, если б представляла, как выбраться. Что делать? В службу спасения звонить?

– Э-э-эй… – закричала, – …помогите! Помогите, кто-нибудь!

***

Минуты две я возилась, как перевёрнутая гусеница. Не получалось ни сдвинуться с места, ни подтянуть левую ногу к яме, чтобы уж двумя оказаться там и тогда выбираться, опираясь на край локтями. К счастью, мои вопли были услышаны, просвет между заборами загородила внушительная мужская фигура.

– Кто здесь?

Суровый окрик заставил замереть и уставиться на приближающуюся гору. Не получив ответа на первый вопрос, мужчина задал следующий:

– Как вы сюда попали, гражданочка?

– Провалилась, – скрипнула я.

Захотелось провалиться ещё глубже, спрятаться где-нибудь в преисподней, такой ужас внушал большой человек с недовольным лицом.

Вызволять меня никто не торопился. Человек присел на корточки, так что ступня моей вытянутой ноги оказалась под ним, поднёс к губам рацию и сказал:

– Девка какая-то в яму попала, которую хозяин выкопал.

– Придурок, – прошипела я, имея в виду хозяина.

Меня, к счастью, не услышали. Рация зашипела и разразилась звонким женским голосом:

– Журналистка? Что ей здесь нужно?

Мужик посмотрел вопросительно:

– Папарацци?

Меня взяло зло. Они тут, что же, прямо у забора журналюг прикапывают?

– Нет! Я из риэлторской конторы, изучаю посёлок. Помогите же!

– Вениамин, – снова ожила рация, – что там?

Вениамин – судя по всему охранник – недоверчиво покосился на мой бейджик и ответил:

– Вроде случайно забрела. Просит помощи.

– Ну, так помоги! – сердито сказал женский голос, после чего что-то щелкнуло и шорохи прекратились.

Мне интересно, если бы хозяйка не приказала, он бы так и бросил меня здесь?

Мужик засунул рацию в карман пиджака и, подхватив меня подмышки, начал подниматься. Рюкзак, наконец, сполз с макушки, повис в привычном положении, ноги воссоединились в пару.

Почувствовав под кроссовками твёрдую почву, я попыталась высвободиться, упёрлась в грудь гиганту ладонями, сделала шаг назад и снова чуть не провалилась – край ямы оказался ненадёжным. Хорошо, что меня держали крепко.

– Стой! Не рыпайся, – Вениамин, наконец, улыбнулся.

Похоже, у них тут строгий лимит на улыбки.

– Спасибо, – я начала приходить в себя и лихорадочно соображала, как повернуть ситуацию с пользой.

– Идти сможешь? – охранник ненароком подал мне идею.

Он попятился, давая мне простор, убрал свои клешни. Я сделала шаг и притворно охнула, снова хватаясь за мужчину:

– Ой! Больно!

Вообще-то, я была в полном порядке, если не считать испачканную в земле штанину и немного растянутые связки, сигнализирующие неприятным покалыванием.

Вениамин сделал озабоченное лицо и снова опустился на корточки. Я демонстративно схватилась за столб забора и стояла, подобно цапле, на одной ноге. На правой, а левую поджала. Мою ногу довольно профессионально ощупывали, я театрально ойкала.

– Хм… перелома нет. Похоже на ушиб. Нужен холод.

Я жалобно заныла:

– Помогите, пожалуйста, до прудика дойти. Я в воду опущу.

– Давай! Хватайся.

Обняв за талию, гигант почти волоком вёл меня к выходу из каньона. Мы двигались бочком, поскольку пространства для двоих было маловато. Я старательно прихрамывала, каждый раз ойкая, когда ступала на якобы больную ногу. Выбравшись на простор, невольно замерла.

– Красиво-о-оа-а!

Пруд на четверть зарос кувшинками, по зеркальному центру плавала пара белых лебедей, на другой стороне, в кустах, прятался их домик.

– Вот сюда. На лежаке будет удобно… – охранник проигнорировал мои восторги, продолжая тянуть меня за собой.

Пришлось ковылять к ближайшему из четырёх, покрытых разноцветными матрасами деревянных шезлонгов, что рядком стояли на идеально постриженном газоне. Полулёжа перед незнакомым мужчиной, я чувствовала себя очень неловко. Он же ничуть не смущался. Сел на соседний шезлонг и стал одной рукой аккуратно поддёргивать брючину на моей ноге. Второй рукой держал рацию и командовал:

– Рома, принеси на берег холодный компресс из аптечки! Быстро!

Похоже, на территорию просочиться не выйдет. Меня «вылечат» прямо на берегу. Мой огорчённый вздох Вениамин принял за жалобу на боль:

– Извини, я стараюсь аккуратно.

– Спасибо, потерплю, – откликнулась я и, приподнявшись на локте, посмотрела назад.

С этой стороны забор был сетчатым. Хозяева не захотели загораживать вид на пруд с кувшинками и лебедями. Что ж, вполне оправданно. Я смогла разглядеть только кусок сада и угол яркого, трёхэтажного дома в его глубине. Калитка скрипнула, из неё выбежал парнишка в таком же костюме, как у Вениамина, за ним неторопливо шла субтильного сложения женщина, в которой я узнала Татьяну.

Ну, хоть так познакомимся!

Глава 3. Знакомство

Аристова неторопливо обошла меня и встала, покачиваясь с пятки на носок и сунув руки в кармашки. Васильковый комбинезон из тонкого трикотажа смотрелся на ней идеально. Я невольно поймала себя на желании дотронуться до мягкой на вид ткани. Ничего себе домашний костюмчик! Некоторые знакомые девчонки передрались бы за право пойти в таком на корпоратив. Я засмотрелась и забыла о мнимой травме. Охранники настойчиво колдовали над моей голенью, укутывая холодящей повязкой.

– Как? – спросил Вениамин, распрямляясь, – легче?

Я не успела ответить, хозяйка опередила меня:

– Удалось выяснить, кто она такая?

Парень по имени Рома, почуяв надвигающуюся грозу, что-то пробормотал, схватил сундучок-аптечку и бросился прочь. Старший охранник наклонился, читая надпись на бейджике:

– Олеся… м-м-м… Даниловна.

– Что? Ой, – я постаралась изобразить удивление, трогая ламинированную картонку, – кажется, не тот схватила. – Села и потянулась за валявшимся на траве рюкзачком, – сейчас, покажу документы. Меня зовут Полина.

Вениамин рассердился, снова приняв тот вид, что напугал меня при встрече, выхватил рюкзак и сам стал в нём рыться. На разноцветный матрас посыпалось нехитрое содержимое. Я подняла скатившуюся на землю бутылку с минеральной водой. Решила отпить, чтобы некоторые не подумали, что там отрава или горючая смесь. Крутанула крышку, газ сильно зашипел, срывая пробку, пена полилась из горлышка, щедро украсив мою футболку на груди. Татьяна засмеялась:

– Ты, смотрю – человек-катастрофа!

Хорошо, что паспорт в руках у гиганта оказался на безопасном расстоянии. Вениамин отошёл в сторону и что-то кликал в телефоне, вероятно пробивая меня по базе.

– День какой-то сегодня неудачный, – совершенно серьёзно заметила я. Веселиться не хотелось. – Если бы ваш муж не устроил тут ловушек…

– Кто? – вытаращилась на меня Арестова, – кто устроил?

Я кивнула на охранника:

– Он сказал, что хозяин яму вырыл.

Теперь Татьяна хохотала по-настоящему. Она села на соседний лежак, согнулась пополам и даже всхлипывала от смеха.

Веселье прекратилось, когда из сада вышла женщина лет сорока пяти в зелёном ситцевом сарафане в пол. Она замерла в трёх шагах, скрестив руки на животе, покачала головой и спросила:

– Танечка, гостью будешь к столу приглашать? Я в беседке накрыла.

– Ой, не могу, ой, насмешила… – Арестова постепенно успокаивалась, вытирая батистовым платочком набежавшие слёзы, – …слышал бы Лёня, яму он вырыл, чтобы на девиц охотиться.

Не то чтобы я чувствовала себя идиоткой, просто не могла въехать, если не Леонид Сергеевич хозяин, кто же тогда? Отец Тани, насколько я успела разобраться в их семейных делах, три года как недееспособный.

Прежде чем ответить прислуге, Арестова вопросительно посмотрела на охранника. Тот глубокомысленно кивнул, спрятал мои документы в рюкзачок и бросил его на лежак.

– Всё чисто, Татьяна Витальевна.

– Ну, раз чисто… – она потёрла ладони, я успела обратить внимание на кисти рук, изящные и тонкие, как у пианистки, – …пойдём, позавтракаем, заодно покажу, кто тут настоящий Хозяин.

Я спешно собирала мелочи, высыпанные Вениамином из моего из рюкзачка, пытаясь сообразить, с кем меня собираются знакомить. Неужели, Леонид, подозревающий жену в изменах, прав?

Арестова тем временем раздавала указания:

– Тётя Надя, подбери девушке что-то из моих вещей, а то она вся вымокла.

– Не надо! – вскинулась я, – жарко, скоро высохнет.

Я опустила взгляд и, увидев, как эротично просвечивают сквозь мокрую футболку кружева бюстгальтера, стянула на груди рубаху. Правда, единственный присутствующий рядом мужчина, моими прелестями ничуть не интересовался, стоял в позе командора и осматривал окрестности, как будто злодеи могли вылезти из камышей и наброситься на маленькую Танюшку. Зато тётка в сарафане разглядывала меня без церемоний:

– В твоё она не влезет. Пойду, что-нибудь у Любаши поищу.

Она уплыла, как зелёная каравелла по зелёным же волнам, в глубину сада. Мы все потянулись за ней. От помощи я отказалась, заявив, что почти всё прошло. Немного прихрамывала для поддержания имиджа, хотя притворяться надоело. Меня накрыло впечатление, что я обманываю доверчивого ребёнка. Или подругу. Мамочка родная, о чём я? Слышала такое мнение, мол, когда вместе посмеялись, считай уже приятели. Правда, смеялась пока одна Арестова, но она обещала, что и мне станет весело, когда я узнаю, кто же вырыл яму.

Татьяна шла первой. Прежде чем свернуть к беседке, остановилась и свистнула, довольно звонко. Потом позвала:

– Хозяин! Хозяин, иди-ка сюда, паршивец! Полюбуйся на добычу.

Из декоративных кустов барбариса, обрамляющих выложенную гранитной плиткой дорожку, выбралась такса. Замерла, разглядывая нашу компанию, секунду постояла и бросилась к дому, смешно подскакивая на коротких ножках и размахивая ушами, как сигнальными флажками.

– Собака? – удивилась я. – Такую ямищу выкопала такая мелкая?

– Дай ему волю, – недовольно заметил Вениамин, всю округу перероет! Татьяна Витальевна, я попрошу Рому ликвидировать?

– Давно пора, – кивнула Арестова, жестом приглашая меня двигаться к беседке. – Не ровен час, кто-нибудь пострадает и в суд подаст за причинение вреда здоровью.

– Нормальные люди там не лазают, – буркнул охранник, удаляясь.

Спорить с этим я бы не взялась. Разве стала бы протискиваться между заборами, если б не обещанные две тысячи долларов?

Беседка в моём представлении – крытая площадка с лавочками. Сооружение, куда привела меня Татьяна, я бы назвала павильоном, где часть со столом и удобными стульями была без стен, как веранда, в глубине же имелась барная стойка с высокими табуретами, а за ней печь, жаровня, полки, уставленные разнообразными бутылками, небольшой, бежевый холодильник.

Пока мы мыли руки над раковиной-тюльпаном, Надежда успела вернуться с кофточкой, действительно подходящей мне по размеру. Я ещё раз попыталась возразить, но всё-таки послушалась и переоделась. Служанка – или тётка Татьяны, я пока не разобралась в этой иерархии – унесла мою футболку, обещав простирнуть и высушить. Я этому обрадовалась. Даже если меня выпроводят прямо сейчас, будет повод вернуться. Хотелось. Не только из-за отбора на должность. Мне здесь нравилось. Вроде как попала в чудесный мир, в сказку, где приятно побыть подольше.

Сдёрнув огромную салфетку – почти простынь – с многочисленных блюд, Арестова отбросила её на пустующий стул и сказала:

– Угощайся, Полина.

– Спа-с-си-ибо, – протянула я, разглядывая вазу с фруктами, блюдо с золотистыми пирогами, тарелку со свёрнутыми в конвертики блинами, розеточки с разнообразным вареньем и пиалы с взбитым творогом, – да тут на целый полк!

– Тётя Надя любит развернуться во всю мощь, – усмехнулась Татьяна, – не стесняйся.

Поскольку утренняя яичница успела не только усвоиться, но и забыться, я не заставила себя уговаривать. Налила пахнущего смородиной и малиной чаю, пододвинула к себе творожок и схватила ближайший блинчик. Приходилось сдерживаться, чтобы не наброситься на еду, словно голодранец из трущоб, неожиданно попавший на королевский пир. Татьяна ела не торопясь. Задумчиво смотрела мимо меня. О чём думала? Не понятно. Я решилась завязать беседу:

– Необычная кличка для собаки: Хозяин.

– Имя ему дано вполне соответствующее статусу породистой собаки. Да только этот стервец на него не отзывается. Противный! С самого щенячьего возраста. Если задумаешь питомца заводить, не бери таксу.

– Не-е-е… – усмехнулась я, – …квартира съёмная, нельзя даже кошку.

– Не москвичка? – Арестова взглянула на меня так, словно ей показали живого папуаса.

– А что, – меня задел её тон, – вы из тех, кто не в курсе, что за МКАДом есть жизнь?

Она передёрнула плечами:

– Вид у тебя столичный, вот и удивилась. Не выкай, тут тебе не офис.

– Охранник выкает… – смутилась я.

– Он на работе. Ты же не на работе?

Мама родная, да она насквозь видит! Прав Леонид, у Татьяны цепкий ум. Или это я расслабилась?

Нагнулась, чтобы спрятать взгляд, принялась разматывать повязку на ноге. Бормотала, как провинившаяся школьница:

– Спасибо, и прошу прощения за беспокойство. Я не должна была лезть, игнорируя табличку.

– Кстати! – Арестова поднесла к носу пирожок и потянула ноздрями воздух, прикрыв глаза. – Чего полезла-то?

У неё проснулся аппетит. Начала со вкусом жевать, прихлёбывать чай из большой фарфоровой чашки и весело мне подмигивать.

Я завела приготовленную загодя песню, мол, нанимаюсь в риэлторскую фирму, в качестве испытания мне поставили задачу подобрать участок для важного заказчика. Так себе легенда, это стало ясно, пока говорила. Отложила бывший компресс, почесала переносицу и призналась:

– Походу, развели меня.

– М-да… – кивнула Арестова. – В «Певчих дроздах» уже лет пять ничего не продаётся. Ищешь работу?

Давненько я так не радовалась смене темы.

– Не то чтобы срочно. Просто нужен доход, чтобы в ипотеку ввязываться. Иначе придётся на «Дошираке» десять лет сидеть.

– Хм… Образование есть?

– Неоконченное высшее.

– Специальность?

– Финансы. Таня, неловко занимать время, – сама не ожидала, что обращусь к ней по имени. – Может, я пойду?

– Финансы… – задумчиво повторила она, пропустив мою последнюю фразу. – А где сейчас трудишься?

– Паблики веду в соцсетях, каналы на Дзене и в Telegram. Короче, помогаю бизнесменам рекламироваться.

– Интересно… – Арестова взяла новый пирог, разломила и стала внимательно изучать начинку, – …я поговорю с мужем. Он подберёт для тебя какую-нибудь должность.

Я вылупилась на неё, как на Снегурочку, заговорившую шаляпинским басом.

– А-э-э-э…

Хорошо, что Татьяна не смотрела на моё ошалелое лицо. Догадалась бы, пожалуй, что её Лёня как раз и занимается моим трудоустройством.

– Например, дизайнером их сайта. Там ужас-ужас.

– Нормальный… – я заткнулась на полуслове. Чуть не брякнула, что сайт у клиники вполне приличный. Но с чего бы мне его изучать? Да и откуда бы я, случайно забредшая сюда, горе-риэлторша, могла знать, чем владеет супруг Татьяны?

– Не хочу с капустой, – она отложила пирог и посмотрела на меня: – Что ты сказала, Полина? Извини, прослушала.

Она ещё извиняется. Мне совсем поплохело. Мамочка дорогая, какого я тут делаю?

– Нормальная, говорю, перспектива. Да только справлюсь ли? Никогда не занималась сайтами.

Арестова подвигала бровями, потом сказала командным тоном:

– Оставь номер телефона Вениамину.

Ну, нет! Я громко отодвинула стул, поднялась и глянула вокруг. Никого. Только мы вдвоём. Вот и хорошо, почистила горло и заявила:

– Я, пожалуй, пойду. Что-то загостилась. Спасибо за вкусный завтрак…

– Ты на машине?

– На автобусе.

Точняк, надо расписание глянуть. Суетливо вытащила смартфон из кармана джинсов, пролистала закладки. Рейс через полтора часа. И где, мамочка родная, бродить столько времени? Арестова либо знала расписание, что весьма сомнительно, либо догадалась о проблеме по моему вытянувшемуся лицу, хмыкнула и сказала покровительственно:

– Как раз думала Ромика в город послать. С ним доберёшься до метро! – она отклонилась в сторону, заглядывая мне за спину, и крикнула: – Тёть Надь! Скажи Роме, пусть прямо сейчас едет!

Я нервно обернулась. Никого… Хотя, нет. Из кустов отцветшей сирени на тропинку выбралась зелёная тётка. Подслушивала, что ли? Она подарила мне оценивающий взгляд, покачала головой и уплыла, бросив через плечо:

– Серебристая Ауди на стоянке за шлагбаумом.

Толстый намёк, что мне пора сваливать. Я поспешно засунула в рюкзачок свою рубашку – не стала надевать поверх Любашиной кофточки – сунула руки в лямки и мелкими шагами стала пробираться к выходу.

– Пирогов с собой возьми! – предложила Татьяна, выбив остатки почвы из-под моих ног.

– Н-н-нет, спасибо, – замотала я головой.

Свернула к калитке, услышала за спиной смех:

– Ты куда, ненормальная? Опять в яму захотела? Иди к воротам.

***

Из десятка вопросов, толпившихся в моей голове, я решилась задать Роме единственный:

– У тебя права-то есть?

Тот ни обиделся, ни улыбнулся, ответил официальным тоном:

– С четырнадцати лет за рулём. – Взглянул на меня в зеркало, я сидела на заднем сидении за пассажирским креслом, пояснил: – Получил ещё в шестнадцать, а ездить стал только сейчас. До совершеннолетия нельзя по городу и трассам.

– А раньше где рулил, по двору, что ли?

– Батя курсы вёл по экстремальному вождению. Там, на полигоне.

– А-а-а…

Мы надолго замолчали. Ехал, кстати, Ромик уверенно. Как я могла заметить, не нарушал. Никого не подрезал, «шашечками» не увлекался. Видно, что дурь начинающего автомобилиста у парня осталась в подростковом прошлом. От такого водилы, пожалуй, ни один «денежный мешок» не отказался бы. Я не стала интересоваться, кем работает Роман у Арестовой, кем приходится тётя Надя Татьяне и много чего ещё. Лишь заметив, что мы приближаемся к последней в этой ветке станции метро, спросила:

– Яму-то зарыли?

– Чего? – сощурился Рома.

– Вениамин сказал, что попросит тебя…

– А! Да, закидал всяким мусором и сверху щит положил.

– Хм… всё-таки удивительно, как такса смогла так глубоко…

– Не он это! – сердито сдвинул брови парень. – Хозяин только со стороны участка копает.

Было заметно, что Рома переживает за возведённую на пса напраслину.

– Кто же?

– Там раньше овражек был. Виталий Георгиевич приказал два самосвала земли туда. А землю хорошую привезли. Чернозём. Вот и воруют. Из СНТ соседнего. Батя знает кто.

– Что же он не скажет Вениамину?

Похоже, я ещё не получила весь пакет оценивающих мои умственные способности взглядов. Рома усмехнулся и сказал, притормаживая неподалёку от входа в метро:

– Вениамин и есть мой батя. Да только он не хочет поселковых подставлять. И вы не говорите никому. С кобеля какой спрос, а человека могут и привлечь.

Как всё сложно! Я поблагодарила, выбралась из машины и потопала прочь. В голове остался сумбур.

Глава 4. Соблазн велик

Уже на следующий день получила остаток обещанной суммы. Судя по всему, Леонид узнал, что я смогла познакомиться с его супругой. Ещё бы! Наверняка Татьяна этим же вечером рассказала о смешной девице и её провале. Или Вениамин доложил – он изучал мои данные. А может быть, тётя Надя при хозяине посетовала, что забыла отдать футболку, когда я уезжала. Как именно Леонид выяснил подробности, неважно, главное, что меня отпустило. Уж очень переживала, не решаясь позвонить.

С одной стороны, глупо отказываться от вознаграждения. С другой…

…руки не держали смартфон, думала, услышу бархатный голос и окаменею.

Не довелось. Всё. Договор выполнен. Не прошло и трёх дней из отведённой недели, как я познакомилась с жертвой.

Мамочка родная! Как теперь отмыться?

Твёрдо решила – не иметь больше никаких дел с этим семейством.

Из-за симпатии, из-за чего ещё?

Я бы с удовольствием общалась с Арестовой, Татьяна произвела на меня приятное впечатление. Бывать в гостях у неё было бы здорово, но только не за жалование! Хотя, отказываться от деньжищ, плывущих прямо в руки, очень сложно. Я мечтала теперь только о том, чтобы кто-то другой выиграл отбор на сомнительную должность.

Вздрагивала от каждого звонка. Услышав кваканье sms-ки, не сразу открывала посмотреть. К выходным немного расслабилась. Кажется, обо мне забыли!

Ну, как – к выходным. Сама я вкалывала без суббот и воскресений, поскольку посты в пабликах нужны ежедневно, да и каналы забрасывать не стоит, контент всегда должен быть свеженьким.

Мне тоже не мешало сохранять бодрость. Утро начала с прогулки – каталась на роликах в ближайшем парке. Класс! Асфальт ещё не раскалился, листва берегла ночную прохладу, приятный запах постриженной накануне травы ласкал обоняние. Я впервые за неделю не думала ни об Арестовой, ни о муже несостоявшейся подруги. Ну, очень эффектном! Нет-нет… не думала! Любовалась яркими клумбами, приветствовала взмахом руки других любителей проводить эти часы на свежем воздухе.

Жизнь хороша! Даже если приходится снимать жильё. Так живут миллионы, и не пищат. Чем я лучше? Пожалуй, стоит прислушаться к совету моей двоюродной сестрицы Гельки, она любит повторять: «Радуйся тому, что дано, и получишь больше. Если же страдать о недостающем, то и прежнее отымается». Не знаю, где она это вычитала и следует ли сама этим правилам. У меня пока не очень получалось. Всё куда-то стремлюсь!

При этом попадаю во всякие ловушки! Даже хохотнула мысленно, вспомнив закорюку, в виде которой встретила Вениамина. Наверняка, выглядела я в тот момент далеко не грациозной ланью.

Нет-нет… не думать!

Я успела подкатить к подъезду девятиэтажного дома советской постройки, где обитала уже полтора года. Квартира находилась на третьем этаже. Обычно я пользовалась лестницей, но на роликах это было неудобно, поэтому сейчас вызвала лифт.

Двери разъехались, а я стояла в кабинке, не решаясь выйти. Знакомый голос!

Мужской баритон расспрашивал обо мне, соседская дамочка – довольно скандальная, по общему мнению – отвечала на удивление вежливо. Хотя, почему на удивление? Вряд ли существуют в мире женщины, устойчивые к обаянию Леонида. Разве что сумасшедшие какие…

Двери отсекли меня от площадки. Лифт не двигался. Я тоже. Свет погас. Я чувствовала себя довольно глупо. Что делать? Возвращаться в парк в надежде, что посетитель свалит? А если будет караулить? Фи… делать ему больше нечего, как пасти претендентку на должность, когда та больше ни на что не претендует. Что называется, баба с возу…

Я уже стала ощупывать пульт, отыскивая кнопку первого этажа, как лампочка в потолке вспыхнула, а двери поехали в стороны. Оу!

Леонид качнулся, намереваясь шагнуть в лифт, и отпрянул. Его брови удивлённо взметнулись, а лицо стало таким домашним, почти родным:

– Полина? Здравствуй, а я к тебе.

– Доброе утро, – формально ответила я, – чем обязана?

Забыла, что на роликах, шагнула и едва не рухнула. Собственно, почему не рухнула? Свалилась в объятия. Леонид довольно ловко меня удержал от падения. Теперь мы стояли в обнимку на лестничной площадке.

– Всё хорошо? – спросил он.

Очень хорошо. Никогда мне так хорошо не было. Крепкие мужские ладони придерживали за талию. Терпкий аромат знакомого парфюма заполнил грудь – кончик носа едва не касался гладко выбритой щеки. На роликах я была чуть-чуть ниже Леонида.

– Извините, – сипло проговорила, пытаясь отстраниться.

Меня отпустили не совсем. Леонид придерживал, помогая продвигаться мимо соседних квартир. Я чувствовала себя подвыпившей секретаршей, уходя с корпоратива под руку с начальником. Повезло ещё, что Виолетта Матвеевна убралась к себе!

– Вот, – Леонид указал на подарочную коробку из дорогой кондитерской, стоявшую на ящике у моей квартиры, – принёс твои любимые эклеры. Пригласишь на кофе?

Мамочка родненькая, что творится-то?

Поймав мой затравленный взгляд, уточнил:

– Ты не одна?

Весьма своевременный вопрос. Особенно, если учесть, что Леонид минут десять, наверное, трезвонил, раз соседка вышла. Что за бой-френд у меня такой невосприимчивый, если не открыл? Ленивец, не иначе.

Очень хотелось ответить утвердительно и распрощаться. Ну, как хотелось? Что-то такое подсказывал здравый смысл. А хотелось совсем другого. И я, делая вид, что рассуждаю логически, решила прояснить ситуацию. Открыла дверь и пригласила гостя в квартиру.

***

Плюхнулась задом на табуретку в прихожей, низко опустив голову, начала расшнуровывать ботинки. Леонид стоял, держа на весу коробку с эклерами.

– Проходите на кухню, – выдавила едва слышно. Прочистила горло и добавила громче: – мне нужно три минуты.

В ванной комнате возникло детское желание задвинуть щеколду и переждать. Может, уйдёт? Отмахнулась от малодушных мыслей, быстренько привела себя в порядок, благо на сушилке висело свежее платье, стилизованное под японское кимоно – мой домашний прикид. Съёмные углы – раньше делила квартиры с друзьями по академии – приучили не шастать по дому в перекошенных майках и замызганных трениках.

Умылась, сбрызнулась дезодорантом, оделась, расчесала и даже наскоро уложила волосы. Норм. Три минуты просила оптимистично, однако и так не слишком злоупотребила терпением босса. Хм…

Окутанная абрикосовым ароматом, вплыла на кухню. Леонид скромно сидел в уголке на моём любимом месте. Раскрытый бокс дразнил шоколадными спинами трубочек с кремом.

– Кофе? – спросила я.

Леонид отложил телефон и кивнул, с удивлением меня рассматривая. Ну, да… платье сочного брусничного цвета придаёт мне женственности и загадочности – знаю. Впрочем, и меня вид гостя несколько обескуражил. Официальный костюм, в котором Леонид приходил на встречу в прошлый раз, кричал о необходимости соблюдать дистанцию, а светло-серый джемперок и брюки стального цвета из тонкой тянущейся ткани хоть и выглядели элегантно, превратили мужчину в уютного и желанного. Около белого стола с вазочкой, сахарницей и хлебницей, накрытой вышитой салфеткой, Лёня смотрелся так, словно всегда тут сидел.

Лёня? Цыкнула самой себе и сказала, нарочито ударяя на слово «Вам».

– Вам как? С сахаром? Со сливками?

– Чёрный, без всего, – Леонид едва заметно прищурился, запустив по моей спине забег мурашек.

Зря всё-таки я пригласила его сюда, нужно было на лестничной площадке поговорить и распрощаться.

Демонстративно отвернулась, достала из полочки-витрины две сервизные чашки. Свою, обычную, постеснялась брать – тёмная, я не очень-то старательно отмывала налёт.

Поместив обе чашки в кофе-машину, запустила процесс и ждала. Чувствовала внимательный взгляд, но не могла пересилить себя и обернуться, слушала жужжание кофемолки и наблюдала, как наливается кофе.

Яркий аромат атаковал обоняние. Хорошо, что благодаря нежданному доходу, успела купить зёрна любимой фирмы. До этого экономила, искала по скидкам всякий мусор.

Осторожно двумя пальцами обхватила красиво изогнутые ручки, пронеся над плиточным полом, поставила одну чашку перед гостем, вторую на противоположной стороне стола. Выдвинула табуретку, села и только тогда смогла взглянуть на Леонида.

Тот всё ещё изучал меня. Не надоело?

Минуту мы оба молчали. Я боролось с желанием уставиться на привлекательного мужчину, сидевшего так близко, что, протянув руку, можно до него дотронуться. Вместо этого мяла собственные пальцы и гипнотизировала пенку, невысоким холмиком лежавшую на кофейной глади.

– Извини, что без предупреждения, – наконец, заговорил он.

Никак не оправдал решение нагрянуть, не позвонив. Интуиция, не иначе. Я бы точно отказалась от встречи, даже если б ответила на звонок. Кивнула и спросила:

– Как вы меня нашли?

– Ничего сложного. У тебя официальный договор найма…

Всё ясно: связи. Если не у самого Леонида, то у Вениамина. Не зря тот меня пробивал.

Я передёрнула плечами. История повторяется: кофе, эклеры, желание прекратить разговор и ещё более острое – продолжить и даже перевести на другой уровень.

– Что же вы хотите, Леонид Сергеевич? Я прошла ваш отбор? – Поскольку он пил кофе, не отвечая, продолжила говорить: – Если так, вынуждена отказаться. Поищите другую кандидатуру.

Леонид отставил чашку.

– Подозревал, что именно такое решение ты примешь. Поэтому и пришёл.

Ну, да, конечно, мы всегда доводим начатое до конца… Мы успешные и знаменитые… Нас не посылают.

Глубоко вздохнула, словно собираясь прыгнуть в бассейн, и повысила голос:

– Я не хочу на вас работать!

– Придётся, – с лёгкой улыбкой ответил Леонид.

– Да? – Удивилась, не напору, а какому-то необъяснимому юмору.

– Видишь ли, Таня попросила тебя устроить.

– Таня! – хохотнула я. – То есть, ваша супруга согласна иметь найденную по объявлению подругу. Прямо-таки любопытно, она знает о третьем пункте обязанностей?

Леонид опять улыбнулся, на этот раз широко:

– Она права, ты очень забавная.

Что? Я готова была услышать любой комплимент: очаровательная, весёлая, шустрая… Но забавная! Да что он тут вообще думает о себе? Пришёл, понимаешь, забавляться!

Видимо, моё лицо сильно изменилось, Леонид сразу же поправился:

– Извини. Неудачно выразился.

– Вот что, – я начала подниматься, – мне безразлично, что вы там обо мне придумали. Наушничать не буду и вообще, прошу покинуть…

Ну, вот опять! Он тоже немного привстал, взял мою руку и легонько потянул, возвращая на стул.

– Полиночка, пожалуйста, прости…

О-х-х-х… мама родная… Кто бы смог это игнорировать? Конечно, я села и даже не сразу отняла руку.

Смотрела в серые, казавшиеся сейчас более тёмными, глаза. Старалась не замечать манящие губы. Ещё немного, и буду мечтать о поцелуях! Уже предвкушала мягкие, затем более настойчивые, с кофейным ароматом… м-м-м… мамочки…

Забормотала:

– Пойми, Леонид… я, правда… Татьяна очень мне симпатична, и я не смогу…

– Послушай меня.

– Что? – вздохнула и опять стала мять пальцы.

– Благодаря твоему эксперименту я, наконец, понял, что жена реально нуждается в близкой подруге. Раньше действовал вслепую, на одном чутье. Оправдывал эту ересь тем, что хочу знать о Таниной жизни больше, чем она мне открывает. Глупость чистой воды.

– Что именно глупость? – я не улавливала его мысли.

– Вся затея с отбором, претендентками, платой за дружбу. Девицы вознамерились пролезть в богему. Думали, в качестве компаньонки мотаться по дорогим бутикам, крутым тусовкам, элитным салонам. Обломались, как говорится.

– А-а-а… то есть, некому работать?

– Не то. Нет. Полина, только тебе удалось заинтересовать Таню. Она, как бы это точнее сказать…

– Забавлялась?

– М-м-м?

– Вашу супругу развлекла провалившаяся в тартарары гостья? Как там, кстати, яма? Собака новую вырыла, надеюсь? А то где же я буду…

– Тамерлан?

– Какой такой Тамерлан?

– Ты о Таниной таксе? Думаешь, это он устроил западню?

– Оказывается, настоящее имя хозяина Тамерлан, – задумчиво произнесла я.

– Да. Так что?

– Что?

– Соглашайся!

Мама дорогая… Знал бы он, что я согласна на многое ради обворожительного тембра, ради внимательного взгляда и притягательной полуулыбки… Просто заставила себя отрицательно покачать головой.

Глава 5. Так это совсем другое дело!

Леонид говорил долго. Мне стало казаться, что его свободно льющийся голос был всегда в моём сознании, что я слышала его едва ли не со школы: то в новостных программах по телевизору, то в радиоспектаклях, то на лекциях в академии. Все когда-либо говорившие со мной мужчины и парни будто исчезли, уступив место одному единственному.

Не имею представления, почему я вдруг превратилась в абсолютную тупицу. Анжелин объяснял своё предложение по третьему кругу, когда до меня, наконец, дошла его суть.

– Как, то есть, в клинике? Хочешь сказать, с Татьяной общаться не нужно? Тогда зачем всё это?

– Полин, ты вообще слушаешь? – Леонид подался вперёд, разыскивая в моём лице остатки разумности. – Я бы очень хотел, чтобы жена обрела подругу. Такую, как ты. Однако вмешиваться в это не буду. Сами как-нибудь. Я здесь, потому что Таня просила помочь тебе с трудоустройством.

– Постойте, но кем я могу работать в медицинском учреждении? Поломойкой? Санитаркой? У меня нет медицинского образования.

Вообще никакого нет образования, если уж быть точной.

– Я возьму тебя консультантом по финансовой части.

– Что? Меня? Консультантом? Смеётесь?

Он отклонился, провёл по голове пальцами обеих рук, сцепил их на затылке, разведя локти, посмотрел на меня лукаво:

– Давай уж определись, то тычешь, то выкаешь. – Я промолчала, хлопая глазами, он стал серьезным, опустил руки, облокотился на стол: – Золотых гор не обещаю. Обязанностями тоже не перегружу. Будешь подбирать для меня всё полезное по конкретным темам.

Мамочки… что делать-то?

«Босс» опять заговорил. Сухие, можно сказать, официальные фразы впечатывались в мозг куда лучше расплывчатых объяснений.

В понедельник явиться в отдел кадров клиники. При себе иметь паспорт, СНИЛС, ИНН, трудовую книжку. Нет? Сделают электронную. Изучить список должностных обязанностей. Прочесть, и, если всё устроит, подписать договор.

Нужно быть вообще чокнутой, чтобы отказаться от такого заманчивого предложения. Вместо несерьёзной самозанятости, официальное место работы со всеми примочками: социальные отчисления, отпуск, больничные… Доктора всегда под рукой, болеть вообще грех! Однако благодарности хлопотавшей за меня Арестовой я не испытывала, напротив – жуткую неловкость. Как, спрашивается, буду сталкиваться в коридорах с её супругом? Кем буду чувствовать себя в его кабинете, когда вызовет? Смогу ли делать равнодушное лицо и прятать эмоции?

В тумане сумбурных мыслей, словно яркая молния, сверкнула фраза:

– Всё. Уговаривать не буду. Думай, решай.

Леонид поднялся, я тоже рефлекторно вскочила.

Разминуться на крохотной кухне было непросто. Окутав меня облаком своего обалденного парфюма, Леонид просочился бочком. Я боялась поднять взгляд и посмотреть ему в глаза, уставилась на ямочку под кадыком. Заметила, что мужчина как-то нервно сглотнул. Или показалось?

Уже выходя в коридор, бросил мне:

– Провожать не нужно, я захлопну.

Честно говоря, соображала я плохо. О том, чтобы следовать за гостем, даже не подумала. Только щелчок замка немного меня взбодрил. Снова опустилась на табурет и уставилась на оставленные Анжелиным эклеры. Надо убрать в холодильник.

***

Утро понедельника приближалось неотвратимо.

Я раз двадцать мысленно посылала щедрого работодателя куда подальше, но каждое из решений не оказывалось окончательным. Повезло ещё, что в пабликах и каналах отложка была полнёхонька, дня на три хватало. Иначе, не представляю, что бы я там накреативила в состоянии полного раздрая. Дома тоже всё из рук валилось. В минуты просветления принималась за уборку, даже напевала, улыбаясь мыслям о том, как лихо я прошла отбор на должность. А что, разве нет? Вон, Анжелин сказал, что остальных претенденток Танюшка с ходу отшила. Или они сами сникли, поняв, что «звезда» не ведёт гламурную жизнь.

Кстати, почему Арестова такая необычная? Или это мы – простые, что называется, люди – напридумывали себе о богатых всяких небылиц, а в тех слоях тоже встречаются разнообразные персонажи.

Потом наступал откат, и я корила себя за неосмотрительность: не нужно было ввязываться в сомнительную историю. Как теперь поступить? Отказаться от работы не могу, согласиться тоже. Особенно теперь, когда убедилась, что Анжелин любит жену. Любит. А что, не так? Это я сначала решила, что у них какие-то тёрки. Мол, он её подозревает, хочет разоблачить и развестись. Что-то типа этого. Последний наш разговор расставил всё по полочкам. Любит, тревожится за неё, хочет уберечь от чего-то. С какой нежностью говорил о Татьяне! С каким уважением. Или я опять придумываю?

Ночью мои муки продолжились. Вертелась в постели, словно вознамерилась замотаться в одеяло и к утру превратиться в бабочку. Смогла уснуть, лишь озарённая мыслью: поеду в клинику, осмотрюсь, внимательно почитаю договор и уже тогда буду решать! Так сказать, отложенная публикация. Есть возможность редактировать.

***

Отделом кадров клиники руководил настоящий полковник. Именно так в моём представлении выглядит идеальный отставной военный. Подтянутый, молодцеватый, бодрый, уверенный обладатель командного голоса и цепкого взгляда.

Довольно наивно было предполагать, что я смогу кочевряжиться. Действовала, как новобранец под гипнозом. Выложила на стол свои документы, прочла и подписала договор, лишь мельком обратив внимание на сумму оклада, немногим превышавшую МРОТ. Зарплата скромная, зато отсиживать какое-либо время не нужно. Достаточно предоставлять руководителю материалы по интересующим его темам либо в распечатанном, либо в электронном виде, как потребует.

Получается, ходить на ковёр к Леониду незачем, общаться можно по сети.

– А где рабочее место? – спросила я, складывая документы в рюкзачок.

Полковник посмотрел озадаченно:

– Таких указаний не поступало. Есть тут одна коморка без окон. Сомневаюсь, что там будет удобно. – Он задумчиво поскрёб подбородок. – Опять же кабель придётся подводить, компьютер искать…

Я усмехнулась, не веря:

– В таком огромном здании единственное свободное место в кладовке без окон?

– Видите ли… Полина Петровна. Ещё при Виталии Георгиевиче заведено: чем меньше людей с улицы бродит по коридорам клиники, тем лучше. А у нас здесь отдельный вход, если вы заметили. Для того как раз, чтобы лишнюю инфекцию не носить в палаты. – Говорил он строго, но заметив, как я растерялась, добавил мягче: – Вообще-то, Леонид Сергеевич сказал, что вы дома будете работать.

– Да-да, – поспешно закивала я, – дома. Я на всякий случай уточнила.

Летела по улицам, как на крыльях. Ха! Превратилась-таки в бабочку.

Работа – супер. Даже мечтать о такой не могла. Список тем для Анжелина во многом совпадал с публикациями в курируемых мной каналах, информацию буду искать заодно, не слишком расширив её круг. Должность финансового консультанта в известной клинике, добавленная в резюме, давала весьма существенный вес для устройства ещё куда-нибудь. Я даже стала подумывать о заочном образовании. Почему бы, раз уж так всё повернулось, не озаботиться корочками?

Торжествовала я ровно до того момента, пока не заглянула в почтовый ящик. Обычно вытаскивала оттуда кипу рекламных буклетов, теперь же среди услуг по смене окон и батарей красовалось приглашение в ресторан, где состоится празднование дня рождения Татьяны Витальевны Арестовой.

Мама дорогая! За что? Бонус-проблема.

Я повертела открытку. Есть какие-нибудь контакты? Как я могу отказаться от сомнительной чести? Контактов, разумеется, не было. Только адрес, куда нужно прибыть, и приписка, что фейс-контроль не предусмотрен.

Кстати! А в чём бы я могла пойти?

Шагнула в сторону лифта и тут же замерла, услышав шорох за спиной. В следующее мгновение меня обхватили чьи-то руки, а в ухо зашептал изменённый рычащий голос:

– Попалась…

***

Я не успела ни удивиться, ни испугаться. Сестрица тут же выпустила из объятий и выхватила из моих рук открытку:

– Что это?

– Гелька! – я старалась говорить с укором: – Разве можно так людей пугать?

– А ты прямо испугалась! – Она двинулась к лифту, на ходу изучая приглашение. – Дорогая штуковина! – Потянула носом воздух. – Даже пахнет приятно. Не пойму чем.

– Я, в отличие от тебя, не нюхала. Привет. Что случилось?

– Так, значит? Просто соскучиться я не могла, по-твоему!– Мы зашли в лифт, Геля нажала нужную кнопку и сразу же стала обмахиваться открыткой. – Чем воняет? Тараканов что ли травили?

– На девятом химик живёт. Стоит ему проехаться, в лифте запах остаётся минут на пятнадцать.

– Молодой?

– Профессор университета.

– Что ж так не везёт тебе! – сестра загадочно подмигнула: – Не расстраивайся, я позабочусь о дорогой кузине.

– Позаботится она… Просили её. Ха! – пробормотала я себе под нос. Громче добавила: – В этом конкретном случае, везёт, не представляю, как семья существует в профессорской лаборатории.

Мы обе выскочили из лифта, Геля отправила кабину на следующий этаж, пояснив:

– Чтобы не химичил тут.

Сегодня меня раздражала её навязчивость. Такое изредка бывало. Всё вроде хорошо, Гелька искренне меня любит, общаться с ней всегда интересно и весело. Яркая, красивая, статная. Стоило появиться вместе с ней в новой компании, парни бросались знакомиться, причём внимания перепадало и на мою долю: всегда находился скромный друг балагура. И всё-таки это был всего лишь праздник, а мне хотелось чего-то стабильного и спокойного.

Вот и сейчас Геля светилась совершенно неоправданным счастьем и выглядела слишком нарядной в откровенном сиреневом сарафане с неуместной бирюзовой косынкой на шее. Ещё и цвет волос новый, на сей раз «красное дерево». Трудно установить, какова Геля настоящая, собственный колор она не любила, красилась ещё со школы.

Чтобы спрятать недовольное лицо, я занялась приготовлением кофе. Сестра уселась за стол и скомандовала:

– Рассказывай!

– О чём? – обернулась я, немало удивившись.

Обычно наши встречи начинались её историями. Собственно, и продолжались и заканчивались тоже. Мне редко чем хотелось делиться. Да и нечем особо хвастаться.

Геля сосредоточенно устанавливала открытку-приглашение в салфетницу, стараясь сделать это красиво.

– Кто такая эта Татьяна? Почему я не знаю?

– Неважно. – Кофе заполнил чашки, а заодно и кухню своим ароматом. Я подала его и полезла в холодильник за оставшимися там эклерами. – Идти не хочу, отказываться неудобно.

– Вот и отлично! А то даты совпали, я даже расстроилась.

Если Геля и расстроилась, то прятала свои эмоции очень умело.

– Какие ещё даты?

– У моего парня тоже день рождения. Ты приглашена!

– Парня? – я села за стол. – Ты помирилась с Максом, или это новый?

– Конечно, новый! – сестрица одной рукой схватила эклер, а второй оттянула край косынки, демонстрируя заметный след от засоса, – И весьма… темпераментный.

– Мама дорогая… – покачала я головой, – … ты чего творишь? На первом же свидании!

– Не… – Геля успела откусить и теперь говорила с набитым ртом: – не на первом. Я сразу предупредила, что до тела допущу, только получив соответствующий статус.

– После ЗАГСа?

– Ну, не настолько! – Подмигнула мне и взялась за чашку. – Какой хороший кофе! Ты разбогатела?

– Типа того. Так что за статус?

– Для начала мы должны объявить друзьям, что стали парой.

Я театрально закатила глаза и тоже отпила кофе. Сколько их уже было – подобных объявлений. Как правило, Гельку хватало на пару месяцев, не дольше. Не возьмусь считать её бывших, тут требуется профессиональный учётчик.

– И этот судьбоносный момент случится…

– Твой сарказм неуместен! Даня предложил потусоваться в Сокольниках, там есть чудесное кафе. – Она кивнула на салфетницу с приглашением: – не ресторан, конечно. Зато будет весело! Для моей любимой кузины пригласим специального гостя! Данин приятель недавно развёлся и теперь в поиске.

Я замерла, рассматривая след от кофе на дне чашки. Почему так неприятно? Не в первый раз двоюродная сестра пытается устроить мою судьбу. Пора бы привыкнуть. Обычно я поддавалась её напору, хоть и чувствовала себя выставленной на продажу кофточкой из гардероба звезды. Сейчас же внутри назревал протест. Возможно, дело в том, что к разведённым мужчинам я относилась настороженно. Не смог ужиться с одной, где гарантия, что уживётся с другой?

– Извини, Ангелина, я не смогу.

– Как? Я из кожи вон лезу, чтобы познакомить тебя с парнем, а ты… – Геля так возмутилась, что не заметила моего обращения, она старалась не светить полное имя, считая, что сокращённый вариант оригинальнее и загадочнее.

– Начнём с того, что тебя никто не заставляет, – нахмурилась я, – потом, в отличие от некоторых, мне не всё равно, с кем проводить вечер.

– Вот это сейчас обидно было! – сестра потянулась за эклером. – В качестве компенсации забираю последний.

– Забирай. Срок хранения заканчивается, оставлять нельзя.

– Так, значит? Бери, дорогая, любимая подруга, ведь нам самим не годится. Ага… Не всё равно ей! Можно подумать, я тебе бомжа какого-то подсовываю! Нормальный парень, программист, с квартирой.

– Не в этом дело! – я отставила чашку и на секунду зависла, прикидывая, как повернуть ситуацию. Нужно было мириться. Показала глазами на приглашение: – Сама видела, у меня вечер занят.

– Ты же сказала, что не хочешь идти!

– Не хочу и не пойду – не одно и то же.

– То есть, пойдёшь?

– Вынуждена. Это жена моего начальника. Нельзя отказаться.

– И кто у нас босс? – моментально переключилась Геля, – Молодой? Симпатичный?

– При чём тут это!

Очень даже причём! И Геля это прекрасно заметила. Правда, с противоположным знаком. Я боялась идти к Тане на день рождения из-за того, что не хотела видеть Леонида в её объятиях. Просто не выдержу! Сестра же решила, что я… Не знаю, что она там решила, однако, отстала со своим программистом. Уже хорошо.

Зато начались расспросы: кто такая Татьяна Арестова, не та ли эта, что… Как же меня угораздило… и тому подобное. Я, разумеется, отвечала уклончиво, более того, перевела разговор в менее экстремальное русло:

– Посоветуй, что надеть и… Ой! Что дарить? Геля!

– Цветы – беспроигрышный вариант, когда у человека уже всё есть! – ничуть не сомневалась сестра. – Закажи букет, который будет стоять долго. Сейчас куча таких продаётся. Красиво и норм. А наряд сейчас подберём!

Мои слабые возражения, что я не собираюсь наряжаться, как на красную дорожку, были отметены, как полный бред. После долгих споров вечернее платье изумрудного цвета и лабутены, в которых я и шагу не смогу ступить, были не только положены в «корзину», но и оплачены.

Глава 6. В узком кругу

И вот я иду по чистой московской улице – не слишком оживлённой, но и не пустынной – к скромному ресторану сербской кухни, где новая подруга отмечает свой праздник. Стоит чудесная погода: мягкое солнышко, приятный ветерок. Настроение мерзкое.

Я так долго переживала, столько раз принимала противоречащие друг другу решения, что совершенно потеряла сон и довела себя до мигрени. Теперь тащилась по тротуару, стараясь держаться в тени посаженных вдоль улицы каштанов. Чувствовала себя приговорённой к битью камнями на соборной площади.

Приглашение, полученное почти за две недели до события, не подразумевает отказа. Не скажешь: ой, простите, у меня другие планы! И больной не притворишься – вскоре после поступления на работу мне оформили медицинскую страховку в той же клинике. Да и как соблюсти элементарную вежливость? Номера мобильного телефона именинницы у меня не было, в соцсетях я её нее нашла. Могла лишь письмо отправить в «Певчие дрозды». Потом, ещё момент: соврала сестре, что игнорирую молодёжную тусовку из-за жены босса, теперь чревато оставаться дома. Кто-кто, а Геля выведет меня на чистую воду в два счёта. В конце концов, я уговорила себя пойти на праздник и чисто по-человечески поблагодарить Татьяну за помощь в трудоустройстве.

Легко сказать…

В предстоящем событии меня беспокоили два отягчающих обстоятельства: муж нечаянной «подруги» и неизвестные мне гости. Не то, чтобы я не бывала на светских тусовках. Знакомые бизнесмены частенько приглашали участвовать в крутых презентациях. Однако, это другое. На тех мероприятиях попадались и случайные посетители – сопутствующий шум в тени праздника. Что он есть, что его нет – не стоит и внимания. На день рождения зовут людей, давно знакомых друг с другом, и новое лицо привлекает взгляды. Я представляла, как из уст в уста будут передавать историю нашего знакомства с благодетельницей, а роль забавной зверушки меня не устраивала. Больше того, злила, особенно когда я воображала смеющиеся глаза Леонида. Как он будет говорить? «Да-да, вы правы, Танюша очень добрая, другая бы приказала гнать нахалку грязными тряпками».

Леонид – вообще отдельная песня! По работе мы практически не сталкивались, взаимодействуя по вотсапу, а здесь придётся дышать с ним одним воздухом. Вспоминая, что впервые увижу семейную пару вместе, я ощущала в груди почти нестерпимый холод. Не вынесу этого зрелища, вот и всё! Даже какая-то ревность подтачивала.

Я так себя накрутила, что два дня назад отменила оплаченные заказы. И вечернее платье, и лабутены вернула, не распаковав и не примерив. Не пожалела потерять двести рублей страховки.

Утром же, в назначенный день, чтобы не чувствовать себя полной свиньёй, написала боссу сообщение, мол, извинитесь за меня перед супругой, я не приду. Ответ булькнул незамедлительно, словно уже был набран: «Прошу не огорчать Таню, это не хорошо в такой день. Кстати, как раз сейчас к вам спешит курьер с подарком. Не пугайтесь».

Чего? С каким ещё подарком?

«Не поняла. От кого подарок и кому?»

«От Вас Татьяне. Я так и подумал, раз не знаете, что дарить, откажетесь поехать».

Не успела ни ответить, ни даже полностью усвоить информацию – раздался звонок домофона. Доставка из букинистического магазина.

Хм… книга – лучший подарок?

Разорвав и отбросив упаковку, я растеряла весь свой скепсис. Что за книга! «История мирового кинематографа» – подарочное издание. Отличная бумага, качественная печать, красочные иллюстрации. А пахнет! А шелестит! Вау! Даже не берусь прикидывать, сколько это может стоить.

Прижала огромную книгу к себе, сидела, раскачиваясь и заливаясь слезами. Трудно с уверенностью сказать, о чём именно я плакала. Было чувство, что обо мне позаботились. Хотя, понятно, что Леонид, в первую очередь, думал о Тане. Знал, чем порадовать её и воспользовался для этого мной, как своей подчинённой. Всё равно было приятно.

Нашла подходящую подарочную сумку, благо у меня их предостаточно – использую для оформления артов в статьях о бонусных и подарочных акциях. Упаковала книгу, положила на трюмо и замерла перед зеркалом.

Упс! Я же не знаю в чём идти! Ведь выбранный сестрой прикид отправился обратно в магазин.

Распахнула дверцы платяного шкафа, прошлась взглядом по немногочисленным платьям и блузкам. Хм… как-то всё банально. А! Выхватила упакованный в полиэтиленовый мешок брючный костюм. Мамуля прислала ещё на Новый год, а я так ни разу и не надевала. Не люблю чёрное, даже расстроилась тогда. В планах было выставить на Авито, тянула, чтобы утаить демарш от мамы.

Чёрные, сильно расклешенные от бёдер, слегка прозрачные, брюки. Блузон с блёстками, рассыпанными серебристыми полосами. А что? Смотрится эффектно. Так и пойду. На ноги? Белые кроссовки с брюликами вполне годятся. Кому не нравится, пусть не смотрят.

Как же хочется, чтобы он смотрел! Мама угадала, костюм выглядел богато, хотя пошит и куплен в нашей глубинке. И сел на меня отлично. Не сомневаюсь, что босс не только обратит внимание, но и оценит. С такими мыслями отправилась в путь.

По мере приближения к нужной точке остатки уверенности таяли со скоростью мороженого в июльский день. Походка стала вялой, в мозгу неприятно тянула тонкая ниточка. Попытки приободриться успеха не имели. Оставалось только уговаривать себя полушёпотом:

– Зайду, поздравлю, вручу подарок и смотаюсь, сославшись на важное дело. У сестры помолвка, чем не причина?

Ресторан понравился мне с первых шагов. Давно не была на курорте, а тут, словно на побережье попала. По правой стене тянулся огромный аквариум, левую занимали средиземноморские пейзажи. Я ускорила шаг из любопытства: интересно глянуть, как оформлен банкетный зал, однако в арке едва не натолкнулась на Леонида. Он – весь в белом – стоял спиной ко мне и разговаривал по телефону. Точнее, держал трубку около уха, а на другом конце провода бубнили что-то неразборчивое. И здесь мой босс вынужден решать дела.

Обойти, молча кивнув, или подождать окончания разговора?

Обойти пока не получалось, навстречу двигался официант с горой грязных тарелок на подносе. Проход на кухню находился по другую сторону от меня, я шагнула вперёд, чтобы не мешаться. Молодой человек благодарно улыбнулся и стал огибать препятствие. Всё было бы отлично, не повернись начальник в этот самый момент.

Держа мобильник около уха, он словно почувствовал спиной моё дыхание. Я испугалась, что Леонид вот-вот увидит едва ли не носом уткнувшуюся ему между лопаток подчинённую, и отшатнулась. При этом совершенно комично толкнула парня с подносом. Да ещё рефлекторно дёрнувшись в сторону, взмахнула клатчем, угодив по локтю незнакомца. Да-да! Я обозналась. Это не босс!

Что началось!

Впереди мужчина с испуганным лицом ловит выбитую из рук трубку, сзади с грохотом падают тарелки…

Я жалела только об одном: почему пёс по имени Тамерлан не вырыл прямо здесь очень-очень глубокую яму? Ужасно хотелось провалиться.

К счастью, незнакомец оказался довольно ловким. Телефон от падения он спас. Спрятал его в карман и, наградив меня сердитым взглядом, ушёл в зал, где звучала приятная музыка и многочисленные голоса. Я бы прямо сейчас кинулась наутёк, однако путь к отступлению был перекрыт. Официант, сидя на корточках, собирал уцелевшую посуду, из кухни вышел ещё один парень, вооружённый щёткой и совком.

На меня никто из них даже не смотрел, словно дёрганые девицы бывали здесь вполне заурядным явлением. Это обстоятельство немного примирило с произошедшим, однако впереди поджидало подогретое любопытство Татьяниных гостей. Я заметила, что разговоры усилились, и к ним добавился смех, вероятно, пострадавший в белом делился впечатлениями о несуразной дамочке в чёрном.

Я передёрнула плечами: неприятно, конечно, да мне не привыкать. Буду поддерживать имидж. Решительно прошла в зал и едва не натолкнулась на распорядителя.

– Полина Борисова? – поинтересовался тот. – К Татьяне Арестовой?

– Так точно, – ответила я, рассматривая шумную компанию за очень длинным столом.

Мужчина в белом стоял с бокалом в руке и произносил шутливый тост. Остальные гости смотрели на него с улыбками, не замечая застывшую у входа виновницу погрома. Кажется, речь не обо мне, что очень странно.

Ещё одной странностью казалось то, что среди собравшихся я не видела не только Леонида, но и самой именинницы. Это что, розыгрыш?

***

Изучая людей за длинным столом, я выделила во главе его бодрого старичка, с благообразным выражением лица внимавшего оратору. Походу, юбиляр, и это не Татьяна Арестова.

– Госпожа Борисова! – докричался до меня распорядитель, – пройдёмте, вас ожидают.

– А? Э-э-э… а-а! Простите.

Хм… госпожа…

Мы пересекли зал по диагонали. В самом углу я увидела разделённые невысокими барьерами столы, вокруг каждого стояли красные, кожаные диванчики. В центральном кабинете сидели трое: Арестова, тётя Надя и девушка чуть постарше меня. Незнакомка, внешне очень похожая на Надежду – брюнетка с впалыми щеками, огромными карими глазами, чёрными бровями и густыми ресницами – смотрела на меня без улыбки, даже хмуро. У тётушки тоже лицо казалось недовольным. Только Татьяна заметно обрадовалась и встала со словами:

– Так и думала, что это ты побоище устроила! Привет.

Именинница была одета в джинсы с дизайнерскими прорехами, топ и расстёгнутую рубаху в мелкую клетку. Её гостьи – в длинные, до пола, тёмно-синие платья деревенской расцветки. Ещё бы платки на голову, и можно было принять этих двоих за состоятельных паломниц, спешащих в ближайший монастырь на воскресную службу. Хороша бы я была в вечернем наряде с открытыми плечами! Вот и слушай в другой раз Гельку.

Поздоровавшись, я оттарабанила заготовленный текст и протянула имениннице сумку.

– Ой, забыла предупредить, – рассеянно сказала Татьяна, – не нужно подарков. У нас некоторым образом траурное мероприятие. Кстати, познакомьтесь: это Любаша, а это…

Она забыла моё имя!

– Полина, – представилась сама, усаживаясь на свободный диванчик.

Сюрреалистичная ситуация так мной завладела, что я совершенно забыла о намерении сразу же откланяться.

– Когда подавать горячее? – напомнил о себе распорядитель, обращаясь к Надежде.

– Минут через десять, – ответила та, цепко наблюдая, как из сумочки выплывает мой подарок.

– Ух! Вы только посмотрите! – восторженно воскликнула Таня, и подняла на меня наполнившиеся слезами глаза: – Как ты догадалась? Я охочусь за ней уже полгода.

Не будь рядом «монашек», сверлящих меня взорами, как две бормашины, призналась бы, что подарок не мой, а Леонида Сергеевича. Увы, горло сдавил шипастый обруч, я не смогла сказать ни слова, лишь неопределённо дёрнула плечом.

– Ну, вот, – в голосе Любы невозможно было не заметить ревнивых интонаций, – а нам ты запретила…

– Вы поддерживаете меня в этот день, – Таня, откинувшись на спинку, листала книгу. – Больше ничего не нужно. Полина просто не в курсе. – Она подмигнула мне и засмеялась: – Но не думай, не верну!

Я замотала головой:

– Ни в коем случае! Я очень рада, что… угадала.

Вот врушка! К счастью, меня отвлёк официант, тот самый, что пострадал из-за скачков на пороге.

– Белое или красное?

– Оу… белое.

– Морс? Облепиха или брусника?

– Облепиха.

У остальных бокалы были уже наполнены. Официант ушёл, я поспешно пригубила ярко-жёлтый, приятно пахнущий ягодами напиток – хотелось избавиться от шероховатости в горле. Надежда с торжественным видом подняла бокал – у них с дочерью было красное вино – и провозгласила:

– Ну! Не чокаясь! Спи спокойно, Таечка.

Поскольку мне послышалось «Танечка», я вздрогнула и немного пролила морс. Почти сразу поняла, что пьют не за именинницу, а за её маму. Тоже взяла в руку бокал.

Уверена, что Надежда стремилась погасить радостный настрой хозяйки, и это ей удалось. Таня отложила книгу и быстрыми глотками выпила вино. После чего посмотрела на меня:

– Ешь, Полина! Это всё нужно уничтожить, иначе прикажу упаковать, и заберёшь домой.

– Остатки можно на кладбище отвезти, – подала голос Любаша.

– Никаких остатков! – отрезала Татьяна. – И никаких могил. – Уже тише добавила: – Незачем крыс прикармливать.

Вот так: шла на день рождения, а попала на поминки.

Даже не знаю, что лучше. Две недели мучилась, представляя, как Леонид будет сидеть рядом с женой, улыбаться ей, произносить хвалебные тосты, а мне придётся прятать глаза и злиться, злиться, злиться. На себя за глупые чувства, на Таню за приглашение, на Лёню, за то, что он выбрал другую женщину. Ничего этого нет, можно есть, пить, болтать… Ела. Как будто, в самом деле, испугалась угроз, что придётся тащить домой пакеты, нагруженные судочками.

Ораторствовала, в основном, тётя Надя. Сев на любимого и очень странного конька, вела речи о Вселенной, об энергетике, которую нужно черпать. Нам открывалось тайное знание! Оказывается, мощные космические лучи бьют в Землю и отражаются от её поверхности. Их нужно ловить, дабы напитаться здоровьем и бодростью. Вот для чего нужны длинные и расклешённые подолы! Это антенны!

Мамочка дорогая! Где ещё услышишь такое?

– Глупо игнорировать это правило и наряжаться в брюки! – Надежда выразительно посмотрела на хозяйку, а потом и на меня.

– Оставь, – покачала головой Любаша, – ты же знаешь, что бесполезно.

– Почему? – возмутилась её мать, – Вода камень точит… Надо говорить, убеждать.

– Проповедовать, – усмехнулась Татьяна. – Брось, тёть Надь. Любовь права. Какой смысл напитываться, когда тебя в любой момент могут тупо взорвать!

Она всё ещё держала на коленях подаренную мной книгу, теперь же наклонилась, чтобы не закапать, и жадно выпила морс.

– Так нельзя рассуждать, – теперь учительствовала Любаша, – нам неведом отмеренный срок…

Слушать её совершенно не хотелось, я стала рассматривать зал, где появились танцующие пары, мысленно удивляясь тому, что именинница проводит день рождения не с мужем и друзьями, а с двумя фанатичными дамами. Ненадолго отвлеклась, очнувшись от прикосновения и окутавшего меня аромата «Шанель номер пять»:

– Пойдём, покурим?

Я покорно поплелась за Татьяной и уже на улице призналась:

– Я, вообще-то, не курю.

– Я тоже. Надоели. Просто подышим.

Мы обошли здание и расположились на пустующей детской площадке. Таня стала покачиваться на качелях, вполне удобно поместившись на небольшом сидении, я прислонилась плечом к металлическому столбу турника, приятно ощущая прохладу. Петли слегка поскрипывали, аккомпанируя неторопливому рассказу.

– Мы с мамой родились в один день. Она называла меня своим главным подарком, ведь я появилась на пятнадцатом году брака. Представляешь? Никто уже не верил.

– Похоже на чудо, – согласилась я.

– Чудо, – повторила Таня. – Самое печальное, что это чудо виновато в её смерти.

– Да ладно! – не поверила я. Читала о покушении на бизнесмена Арестова, в котором случайно пострадала его супруга, дочь-подросток не могла быть даже косвенной причиной.

– Я не об этом! – сильнее качнулась рассказчица и поджала ноги, постепенно замедляясь: – Мы всегда праздновали здесь. Снимали два зала: для взрослых и для детей. Мои шестнадцать собирались отметить особенно, а вместо этого я оказалась в психушке.

– Что?

– Ну… Некоторые называют это психологической реабилитацией, но сути это не меняет. С тех самых пор не могу в этот день никого видеть, кто знал меня раньше. И маму. С Надеждой познакомилась в центре, она работала санитаркой. Отец заметил, что женщина привязалась ко мне, нанял домой. Не хотел оставлять без присмотра, опасался, что наложу на себя руки.

Что тут ответишь? Чем успокоишь? Я почти решилась предложить ей сбежать отсюда и поехать в Сокольники. В Гелиной тусовке точно нет людей, знавших Таню и её мать. Даже рот открыла, но Татьяна опередила меня:

– Приедешь ко мне как-нибудь? Могу Ромика прислать для простоты. А? Посидим, поболтаем. А?

Леонид совершенно прав, его жене нужна подруга.

– Может, лучше встретиться на нейтральной территории?

Она прищурилась, потом кивнула:

– Хорошо. Запиши мой номер. Позвонишь, когда сможешь.

Я послушно достала из клатча мобильный, сохранила новый контакт и спросила:

– Ну? Я пойду? Надеюсь, ты не всерьёз говорила о недоеденных остатках.

– Это я Любашу подкалывала, – усмехнулась Таня. – Она всегда заказывает на роту, а лишнее забирает. Не думай, мне не жалко, она бездомным помогает. Просто… Могла бы попросить. Хитрить-то зачем?

Я кивнула, наспех попрощалась и побежала к метро. В мозгу надоедливо стучала последняя фраза: хитрить-то зачем… Мне было очень неловко перед этой несчастной и очень хорошей девушкой. Почему я решила, что она несчастна? Разве это возможно с таким классным мужем?

Глава 7. Шире круг

Если я с кем и хотела поделиться впечатлениями, то точно не с Гелей. Однако, отперев дверь, услышала именно её голос. Галлюцинации что ли? Заглянула в комнату. Сестра в наушниках, с микрофоном в руке танцевала и пела, запустив систему караоке. Спасибо, не догадалась включить звук на полную, а то наряд полиции был бы уже на пороге – соседка ни за что не потерпит такого безобразия.

– Геля! – я подошла и похлопала незваную гостью по плечу: – Ты как сюда попала?

– А? – она сдёрнула наушники, отбросила их и полезла обниматься: – Полинка, как же всё плохо! Полный капец!

– Да что случилось? Почему ты так быстро?

Сестра потащила меня к дивану, мы уселись, обнявшись.

– Представляешь? Этот гад… Хочется крепче выразиться, но я знаю, ты не любишь.

– Гад – вполне достаточно. И что же он? Кого, кстати, имеешь в виду, своего нового?

– Всё! Забудь, нет никакого нового. – Геля отстранилась и посмотрела мне в глаза: – Как вечеринка? Хороший ресторан?

– Отличный. Очень вкусно кормят.

– Много было народу?

– Много.

– Танцевали?

– Некоторые танцевали.

– Неужели на тебя никто не запал? И почему, спрашивается, не надела платье?

– Никто не запал. Правда, я выбила у одного человека телефон из рук…

– Симпатичный?

– Последняя модель, как я успела…

– Мужик симпатичный?

– Вполне.

– Что же ты терялась?

– Говорю, – меня стал разбирать смех, – а ты не слушаешь. Обиделся он. Хорошо, хоть не разбила.

– Сердце?

– Мобильник. Гель, скажи, а то я спать не буду, как ты сюда вошла?

– Я-то уж думала, из-за чего спать не будешь, – усмехнулась сестра, – соседка пустила. Помнит меня.

– Виолетта Матвеевна?! Она дала тебе ключ?

Хозяйка квартиры нарочно оставила запасной комплект соседке, мало ли что может случиться в моё отсутствие: газ потребуется перекрыть, или батареи прорвёт, или ещё что… Однако представить, что Матвеевна доверит кому-то ключи было просто невозможно.

– Я плакала под дверью, вот она и открыла. Просто впустила, в руки не давала.

– А-а-а… А чего ты плакала?

Геля очень-очень протяжно вздохнула и призналась-таки:

– Туса наша сорвалась из-за тебя.

– В смысле?

– Оказывается, Даня для того лишь хотел собраться, чтобы дружка своего пристроить.

– Этого? Разведённого?

– Вот! Ты сразу въехала, а я-то губищи раскатала! Нарядилась, накрасилась. Глянь! Маникюр дорогущий сделала. Думала, колечко будет надевать, чтобы смотрелось…

Ноготки, действительно, были просто загляденье, каждый – произведение искусства.

Я не представляла, чем утешить сестру, во всяком случае, не рассказами о вечеринке, где мне посчастливилось побывать. Можно представить, как отреагирует Геля, узнав, что её помолвка сорвалась из-за подозрительного мероприятия. Расспросы никто не отменял, и сестру потихоньку начали раздражать мои невразумительные ответы. Меня спас звонок её мобильного.

– О! Лёгок на помине, – Геля, скорчив зверскую гримасу, сбросила вызов. Судя по всему, не в первый раз.

– Ответила бы, – я пихнула её локтем, – неужели, не хочешь услышать оправдания?

Сестра покусала губу, глядя на меня вопросительно. Хотела понять, искренне я советую или как. Я пожала плечами, мол, поступай, как хочешь. Отсела подальше, услышав новый звонок. На это раз Гелька приняла его, включив изображение, и сказала менторским тоном:

– Слушаю вас внимательно.

На экране показалось симпатичное лицо с милыми усиками:

– Рыба! На что ты обиделась? Я ведь не отменил, а перенёс. Разве ты не хотела, чтобы там была твоя сестра?

– Хотела, – призналась Геля, кинув на меня косой взгляд. – Только…

– Что, рыбонька?

– Нужно сразу говорить: собираемся при таком условии.

– Я же не знал, что твоя Полина не сможет! Ты рассказывала, что у неё свободный график…

– Не знал он! – сестра посмотрела на меня, выжидательно подняв брови. Я поспешно кивнула. Геля благодарно улыбнулась и ответила в трубку: – Ладно, на первый раз прощается. Назначим новую тусу.

– Обожаю тебя! – Даня изобразил смешной поцелуй: – Ты сейчас у неё? Я приеду.

– Приезжай. Встретимся в метро.

– Десять минут и я там!

– О кей! – Она завершила разговор и сунула мне под рёбра свой острый локоток: – Проводишь?

– Тебя?

– А что! Вдруг меня такую красивую по дороге перехватят?

– Тут спокойный район.

– Прогуляешься…

Я встала, прекрасно понимая, что с Гелькой спорить бесполезно, да и прогуляться перед сном не мешало, тут она права.

Настроение у сестрицы поменяло знак. Она и в лифте непрерывно тарахтела и, выйдя на улицу, продолжила. Я же изо всех сил старалась скрыть растущую неприязнь. Вообще не люблю сводничества, да ещё так… в открытую. Противно! Представляла, как меня нахваливают незнакомому парню, а тот плотоядно улыбается, рассчитывая на лёгкую добычу. Фу! Может, и зря себя накручивала, да только в последнее время с необычными знакомствами случился явный перебор.

Сестра взяла меня под руку и повела вдоль дома, продолжая рассказывать о своём Дане. Какой он, в общем-то, милый… Я же двигалась, подобно роботу-андроиду, попавшему на показ коллекции знаменитого кутюрье в качестве модели. Боковым зрением увидела подъехавший автомобиль. Фары погасли, дверца открылась, на асфальт шагнул мой босс. Я почувствовала, что это он ещё до того, как убедилась визуально.

Леонид стоял, положив руки на капот, и смотрел на нас. Не двигался. Мысли мои принялись галопировать. Зачем он здесь? Случайно или нет? К кому приехал? Неужели, ко мне? По делам? Почему сейчас, мог завтра встречу назначить в своём кабинете, если уж не хотел беседовать по вотсапу…

Сестра живо рассуждала, как будет здорово, если мы с Ником станем парой. Они с Даней – друзья, мы – подруги. Будем устраивать общие тусовки, отдыхать вместе, к родителям ездить. У Ника крутая тачка, всё лучше, чем в поезде трястись. Гелькины планы летели мимо моего сознания, заглушаемые звуками за спиной. Я слышала, как пискнула сигнализация, Леонид запер машину. Тут же послышались торопливые шаги. Догнал нас и пошёл медленнее. Жутко хотелось убедиться, я изо всех сил старалась не оборачиваться.

– Ты чего такая напряжённая? – заметила, наконец, сестра. – Не хочешь знакомиться?

– Хочу-хочу… Зябко просто.

– Ну, ладно! Раз ты замёрзла, возвращайся. – Геля чмокнула меня в щёку, отцепилась и полетела к дверям станции метро.

Я стояла, глядя ей вслед, и никак не решалась посмотреть назад.

***

– Полина…

Ох, уж этот пробирающий до печёнки голос!

Шея занемела от напряжения. Впрочем, мои старания полетели в тартарары. Пускай, так и не обернулась, Леонид обошёл меня и встал напротив.

– А-а… Это вы.

– Напугал? Прости.

– Добрый вечер, – я крутанулась на пятках и потопала обратно, – какими судьбами?

– Нужно поговорить.

– Говорите.

– Ты могла бы не выкать?

– Не могла бы. – Я остро нуждалась в дистанции, иначе просто не знала, как сдерживать глупые эмоции.

– Хм…

Леонид отстал на шаг. Обиделся? Я собралась прибавить, убежать, скрыться, но не успела – почувствовала тепло. Мне на плечи лёг пиджак. Пахнущий его обворожительным парфюмом пиджак! Я машинально схватилась за борта. Сбросить? Не смогу. Напротив, хотелось запахнуться плотнее. Сипло спросила:

– Зачем?

– Ты вся дрожишь.

Знал бы он, отчего я дрожу!

– Спасибо. Пойдёмте скорее.

Тепло ли повлияло или бархатный тембр, я действительно перестала дрожать и, можно сказать, расслабилась. По мере приближения к дому замедляла шаг. Пригласить мужчину к себе не решусь, расставаться не хочу.

Леонид расспрашивал, как прошла встреча в ресторане.

– Всё нормально. Спасибо за подарок, Таня очень обрадовалась. Я не сказала, что это от вас. Правильно?

– Правильно. Она бы не приняла.

Упс… как это можно объяснить? Не спросила, неопределённо хмыкнула и всё. Минуты три мы шли молча, наконец, Леонид решил приподнять завесу:

– В этот день Таня не хочет никого видеть…

– Она говорила, – посопев, я продолжила мысль: – говорила, что не потерпит рядом тех, кто знал её до трагедии. Вы ведь были знакомы с…

– С тёщей? Нет. И с Таней тоже. Мы впервые встретились, когда она…

Он замолчал, шумно выдохнув. Я помогла:

– Когда она прошла реабилитацию?

– Виталий Георгиевич впервые пригласил меня домой, в канун Таниного девятнадцатилетия. К тому моменту прошло уже три года после смерти её мамы.

– А-а-а… понятно.

Ничего мне не было понятно. Если так, почему Татьяна не желает видеть на встрече в любимом ресторане любимого мужа?

– Она плакала? – тихо спросил он.

– Нет.

– О чём вы разговаривали?

Мама дорогая! Да что ж это такое? Не мытьём, так катаньем…

Я резко остановилась и начала снимать пиджак:

– Вы приехали выслушать отчёт? Кажется, я не соглашалась стучать.

– Нет-нет, – испугался Леонид. Он старательно укутал меня и замер, держа руки на моих плечах: – Всё иначе, поверь. Я переживаю за неё и… немного боюсь.

– Чего? – Вот уж не думала, что этот человек способен бояться.

– Ты же видела этих двоих?

– Тётю и Любашу?

– Тебе не показалось, что это сектанты?

Я кивнула:

– Так увольте их, найдите других работниц.

– К сожалению, прислуга в «Дроздах» вне моей компетенции.

Всё страньше и страньше…1

Мы стояли. Нужно было прощаться и уходить. Сил на это не хватало. Я смотрела на острый кадык мужчины, опасаясь поднять взгляд выше и натолкнуться на… Мамочки, да что же со мной творится?

– Леонид Сергеевич, пожалуйста… – голос мой звучал сдавленно, – уберите руки.

Его кадык дёрнулся. Мужчина нервно сглотнул, а просьбу мою выполнить не спешил.

– Обещай, что не бросишь Таню.

От неожиданности посмотрела-таки в серые глаза:

– Я? О чём разговор, не понимаю.

– Пожалуйста! Она нуждается в общении с нормальными людьми.

– Ну, так… – я попыталась сбросить его руки, не смогла и жалобно вздохнула. – Ни в чём себе не отказывайте! Общайтесь. Я-то тут причём!

Продолжая удерживать меня, Леонид заговорил, почти застонал:

– Пойми, с Таней очень непросто. Она не каждого подпускает к себе. Я бы рад… но это очень непросто. Ты первая на моей памяти, кто смог её заинтересовать. Умоляю, не бросай её!

Как же он любит жену! Сколько боли, сколько волнения. Редко встретишь такое. Вот тебе и успешный, вот тебе и богатый.

– Зря переживаете. Мы с Татьяной обменялись номерами, она тоже предложила общаться. Я не возражала.

– Спасибо, – Леонид, наконец, убрал руки.

Я поспешно сняла пиджак и сунула ему:

– До свидания. Простите за резкий тон, просто меня убивает эта история с отбором на должность. Прямо, как дурной сон.

Побежала, ответ услышала уже в дверях подъезда:

– Да, это была глупая затея. Зато, какой результат!

Да уж… результат – что надо!

Ещё не добравшись до квартиры, я получила сообщение от сестры: «Надеюсь, ты одна?»

«А что?»

«Не вздумай изменять Нику».

О как! Я реально разозлилась. Что такое, в конце концов! Буквально все взялись указывать мне: с кем дружить, с кем не дружить…

Даже не хотела трубку поднимать сначала. Только воспоминания о тепле рук Леонида не позволили долго сердиться.

– Кто этот брутальный красавец? – в лоб спросила Геля.

– Ты следила за мной?

– Совершенно случайно! Обернулась в фойе, чтобы рукой махнуть, и увидела, как вы стоите. А потом пошли вместе.

– Другими словами, ты наблюдала…

– Поля! Ну, ты чего? Я Даню ждала, мы же договорились с ним встретиться. Очень надо за тобой следить! Кто это, а? Случайно познакомились? Приставал?

Я хотела соврать, но почувствовала, что на этот вечер исчерпала лимит недомолвок.

– Это мой начальник.

– О-па! Зачем приехал?

– У него есть просьба по работе. Тебя это не касается.

– Оки. Не злись! Я просто волнуюсь за тебя.

– За меня или за Ника?

– За тебя и немножко за себя. Ну, всё! Бегу, Даня зовёт.

– Беги-беги… – пробурчала я, завершая разговор. Спрятала телефон в кармане. Печально вздохнула.

Я бы тоже, пожалуй, побежала, если бы позвали.

Глава 8. Друг друга подруги

Такой восхитительной погодой просто грех не воспользоваться. Даня – новый парень моей сестры – настаивал на пикнике. Очень уж хотел, чтобы Сокол, как он называл приятеля, произвёл на меня впечатление. Ник слыл непревзойдённым мастером шашлыка. Геля расстроилась. В её мечтах объявление о том, что они с Даней теперь пара, требовало изысканной обстановки. Столы, белые скатерти, красивая посуда, нарядные гости. Сама она собиралась блистать, что не совсем уместно у костра на брёвнышке среди одетых по-походному подруг.

Уловив слёзы в её голосе, я предложила:

– Давай не будем всё в одну кучу мешать!

– Чё? Не пойму тебя что-то, – сестра потёрла глаз, будто в него попала соринка, потом другой и шмыгнула носом. – Мешать?

– Ну, да… пикник – дело хорошее, тем более, летом. А объявитесь в другой раз, например, в именины2. Тогда-то уж точно, соберёшь народ там, где захочешь.

– Мысль хорошая… – рассуждала Геля, – только знаешь, я уже не уверена, что вообще хочу этого.

– В смысле?

– Какой-то он авторитарный Данька. Тебе не кажется?

– Моё мнение вообще неважно. Потом, я твоего Даню и не знаю совсем.

– Не говори. Важно. Ты всегда оказываешься права. – Я не успела возразить, сестра оборвала меня нетерпеливым жестом: – Короче, мы просто тусуемся на природе. Вы с Ником знакомитесь, а заодно ты приглядишься к Дане. Договорились?

Ну, вот… я вздохнула, откладывая телефон. Ненароком попала в эксперты. Разумеется, не собиралась выступать в такой роли, а пообещала лишь для того, чтобы Геля прекратила истерить. Она отвлекла меня от работы, а я спешила перепроверить размещаемые на трёх порталах статьи, да ещё хотела отправить свежий материал в клинику. Раз уж намечается полноценный выходной, нужно подстраховаться, показывая кипучую деятельность.

***

Автомобилисты – их в компании было трое – планировали выпивать. За исключением Ника, именно он вёз необходимую снедь, попутно захватив остальных девушек. Сокол намеревался сделать второй рейс, но мы с Гелькой добрались на такси, благо я теперь могла позволить себе такую роскошь. Сестра недолго спорила, она казалась непривычно покладистой, уступив мне принятие решений. Это стало первым маркером, заставившим предполагать сговор. Я чувствовала себя разведчиком, заманиваемым в сети вражеских спецслужб. Вот-вот предложат стать двойным агентом.

Даня встретил нас на стоянке. Я впервые увидела его не на экране смартфона и прикусила язык, чтобы не воскликнуть: «Какой мелкий!» Геля тоже не дылда, однако, нынешний кавалер был выше на пару сантиметров, не больше. Или это казалось с моей высоты? Дождавшись, когда парочка обнимется, полопочет и обернётся, я изобразила улыбку и формально сказала:

– Приятно познакомиться.

– Ну, девчонки, – объявил Даня бодро, – идёмте! Всё уже на мази.

Мы прошли по аллее, потом свернули на неприметную дорожку и довольно скоро оказались почти в лесу. Удивительно всё-таки, что в центре столицы можно найти такие уголки! С одной стороны, вполне себе дикая природа, с другой, оборудованные места для приготовления блюд на свежем воздухе.

С людьми из Гелиной компании я знакома в той или иной степени, это её однокашники по РГСУ. Новым лицом, кроме Дани, оказался только Ник. Я выделила его из толпы ещё на подходе: настоящий богатырь. Русые кудри средней длины, бородка и усы тоже светлые и красиво вьющиеся. Высокий рост, а фигура – умело подчёркнутая трикотажным спортивным костюмом фисташкового цвета – прямо-таки голливудский стандарт. Мужчина стоял около мангала, но, увидев нас, что-то шепнул напарнику и пошёл навстречу.

Взгляд светло-карих глаз уколол меня. Я невольно поёжилась и замедлила шаг. Не очень-то комфортно, когда тебя изучают, словно выставленный на витрине товар. Хорошо, что в остальном впечатления были приятными: залитая солнцем полянка посреди берёзовой рощицы, выложенная плиткой площадка с лавочками вокруг длинного, деревянного стола, вкусный аромат жареного на огне мяса, улыбчивые молодые лица, весёлые, приветственные возгласы.

Крепкое рукопожатие показалось лишним, будто меня проверяли на устойчивость. Выдавила из себя улыбку и уточнила:

– Ник, это Николай?

– Никита, – поправил меня новый знакомый, – Никита Высоколов, если формально. Для друзей предусмотрен сокращённый вариант.

– А почему Сокол? – растерянно глянула я на Даню.

– Это ещё со школы. Физрук вызывал Ника к снаряду исключительно: «Вы… соколов». С паузой посреди фамилии, заставляя вздрогнуть всех. Так и пошло.

Понятно, что сам Ник снарядов не опасался, я могла предположить, что он мастер спорта. Спрашивать не стала, по-прежнему смущаясь цепкого взгляда.

Не скажу, что молодой человек навязывался, просто постоянно присутствовал рядом, упреждая любое желание: будь то порция шашлыка, яблоко, кружка с чаем или кусочек шоколадно-вафельного торта. У Ника получалось главенствовать, хотя балагурил Даня, на гитаре играл Филипп, а пели почти все. В общем, было весело, но чувство, что меня препарируют, не исчезало.

А чего я, собственно, хотела? Прекрасно понимала, на что иду: одно дело знакомиться с неискушённым юношей, совсем другое – с мужчиной, за широкими плечами которого остался неудачный брак. Когда Никита предложил пройтись, я промолчала, делая вид, что не расслышала. Он и не ждал ответа. Встал и настойчиво потянул меня за локоть:

– Идём-идём! Здесь речка в двух шагах, очень красивое место, как раз для…

Не договорил, но я будто услышала мысль: для поцелуев. Затравленно посмотрела на Гелю. Сестра округлила глаза, напоминая о моём обещании, а её кавалер приободрил друга:

– Действуй, Сокол! Нельзя упускать такую девушку.

Слащавые интонации испугали меня, вдруг сестра заревнует. За ней водились такие грешки: предыдущего своего – Макса – она бросила после того, как тот восхитился моим умом и сообразительностью. Для своего парня она должна быть единственной и самой-самой. Гелька стерпела, едва заметно нахмурившись, я посчитала лучшим исчезнуть вместе с Ником из её поля зрения.

Тропа, по которой пришлось идти в обнимку, привела нас на берег широкого ручья или узкого канала. Чистая и спокойная вода отражала небо с лёгкими облачками, течения совсем не чувствовалось. Мы шагнули на мостик, я сделала попытку вывернуться из объятий. Не привыкла вот так на первом свидании становиться чуть ли ни собственностью.

Мужчина нехотя выпустил меня и взялся обеими руками за перила. Я прислонилась к одной из стоек бедром, не зная куда смотреть.

– Тебя что-то смущает? – с печальной улыбкой спросил кавалер. – Сокол не приглянулся?

– Почему же… – я пожала плечами. После паузы, поскольку он ещё чего-то ждал, продолжила фразу, – …приглянулся. Ты ведь не думаешь, что этого достаточно, чтобы сразу бросаться в отношения.

Ник резко повернулся ко мне и притянул за талию, второй рукой провёл по волосам и, наклонившись, шепнул прямо в лицо:

– А по мне так незачем тянуть! Ты меня сразу очаровала!

Я сильно прогнулась, отстраняясь, и почувствовала впившуюся в бок деревяшку – путь к отступлению был перекрыт. Последовал поцелуй – настойчивый, властный, долгий.

Ник действовал. Целовался он суперски. Будь я хоть чуть-чуть влюблена, превратилась бы в его руках в податливую глину: лепи, что пожелаешь. Чужой язык уверенно разомкнул мои губы, проник дальше и принялся хозяйничать во рту. В моей голове пульсировали обрывки панических мыслей – противоречивых и не подчиняющихся обычной логике. Полный хаос. Всё, что могла – упираться в могучую грудь. К сожалению, это не останавливало, а, наоборот, распаляло Ника.

Трень- брень-тирли-тень – мой телефон запел в кармане джинсов. Я так резко дёрнулась, что получила свободу. Никита, не ожидавший посторонних звуков в столь уединённом месте, разомкнул хватку. Я отшатнулась, машинально доставая мобильник. Глянула на экран. Оповещение из банка: на мой счёт зачислена зарплата. Хм… Сумма раза в три превышала оговоренную при поступлении. Как это?

– Что-то случилось?

– Да, – соврала я, – на работу вызывают. Нужно ехать.

– Так срочно?

– Более чем, – рванула к тропинке.

Ник не отставал. Снова попытался меня обнять, но я отскочила от него, как от набегающей на берег морской волны.

– Полина, я думал, что ты взрослая девушка и не пуританка. – Прозвучало это почти, как обвинение.

Хотелось сказать в ответ что-то резкое. Я удержала готовые сорваться слова, представив огорчённое лицо Гели. И, если уж говорить серьёзно, не было у меня причин злиться. Настоящий мужчина! Запал на девушку и сразу пошёл на абордаж. Чего тормозить-то?

Вообще случившееся меня почти не волновало, больше тревожил факт начисления премии. Неужели, босс решил таким образом отблагодарить за общение с его женой? Вот это уж точно ни в какие ворота! Я же русским языком говорила, что не буду дружить с Татьяной за деньги!

***

До конца рабочего дня в бухгалтерии клиники оставалось ещё минут сорок. Звонить при свидетелях не хотелось, поэтому я ускорила шаг. Ник не отставал, более того, придержал меня за руку неподалёку от места пикника:

– Полина, давай поговорим.

– Давай, только не долго, я спешу.

– У меня есть шансы?

– В смысле?

Мужчина не выглядел ни растерянным, ни огорчённым. Кроме любопытства, ничего нельзя было уловить. Я чувствовала себя лабораторной мышкой, получившей прививку. Теперь экспериментатор наблюдает: заболеет опытный образец, или поднимется.

– Можно надеяться на продолжение? Ты не обиделась?

Покачав головой, я улыбнулась:

– Никаких обид. А шансы… не больше и не меньше, чем раньше.

– Хорошо, что не меньше, – Никита, наконец, выпустил мою руку. – Сходим в кино?

– В кино? – неожиданно. – Давай сходим. Давно не была.

– Продиктуй номер. Позвоню, договоримся о встрече.

Он мог взять телефон у Гели, та бы слила, ничуть не комплексуя. У меня спросил – это понравилось. Забив нужные цифры, Ник нажал вызов. О! Я до сих пор держала трубку в руке и теперь вздрогнула, когда та заиграла.

– Ну… – попятилась, – пойду?

– Я тебя провожу.

– Нет, не стоит, я должна сделать звонок. Извини.

Нужно было видеть лицо Гели, заметившей сестру, выскочившую из лесу, схватившую с лавочки рюкзачок и бросившуюся восвояси.