Вечера в таёжном селе бесплатное чтение

Ваня в слезах вбегает в дом.

Мать, выйдя навстречу, поражается:

– Где ты был? Ты весь грязный!

– Мы с ребятами в мяч играли.

– Но у тебя даже в волосах пыль и грязь! – поражается мать

– Так я мячиком был… -размазывая слезы по лицу, горестно вздыхает сын.

                        *****

Вор приходит только для того, чтобы украсть,

убить и погубить. Я пришел для того,

чтобы имели жизнь и имели с избытком.

Иоан.10:10

Пролог

Щуплый мужчина невысокого роста средних лет сидел в большом зале для собраний, и внимательно слушал красивую песню в исполнении молодой группы. Его волосы чуть тронула седина, но она явно щадила своего хозяина, потому что мужчине уже перевалило за пятьдесят. Родители назвали его Ильей в честь русского богатыря, надеясь, что имя даст ему росту и крепости. Надежды родителей не оправдались, Илья был мал ростом, худощав и сложен как мальчик даже после того как ему «перевалило» за пол века. Он не привлекал бы внимания, если бы не глаза – большие, открытые, сине-серые, они останавливали взгляды даже прохожих на улице. В этих глазах светился незаурядный ум и глубокая, затаенная нежность сильного духом и доброго сердцем человека. Казалось, что эти глаза видят затаенные мысли собеседника и молчаливо говорят: «Не смущайся, я не осуждаю тебя…». А иногда они блестели увлекательной идеей, и хотелось спросить их обладателя: «Что за прекрасная идея родилась у Вас минуту назад?».

Осеннее солнце, прячась за линию горизонта, заглядывало в большой зал, играя на лицах молодых хористов и создавая причудливый светлый ореол вокруг лица гостя, высветив его седину.

Но вот песня закончилась, и руководитель молодежи встал к микрофону.

– Мы благодарны Богу, что можем петь и прославлять Его здесь. Сегодня мы празднуем десятилетие нашей церкви. Десять лет… это не много для поместной церкви, но и не мало. Десять лет назад наши любимые миссионеры остались жить с нами и организовали эту церковь. Благодарность Богу за их желание и за то благословение, которым Бог щедро наградил их служение – сегодня только молодежи в наших краях больше пятисот человек, и этот зал вместил не всех желающих. Таких совместных краевых молодежных общений за прошедшие годы мы провели немало, но сегодня у нас необычный гость – один из членов группы, в которой наши миссионеры узнали Бога лично, и получили поручение от Бога приехать к нам, сюда, чтобы в нашем краю, где на многие километры не было ни одной церкви, рассказать о Боге. Мы попросим его поделиться с нами рассказом.

Мужчина встал, подошел к микрофону и необычно сильным басом, которого невозможно было ожидать от столь щуплого тела, начал говорить. Несмотря на силу голоса говоривший казался тихим и смиренным. Не только речь, но и сама фигура удивительно сочетала силу и хрупкость, смирение и достоинство. Он не смущался большой аудитории и вел себя так, словно говорил одному собеседнику, и слова его удивительно просто проникали в сердце слушателей, как бы невзначай, минуя все «контрольные пункты» и преграды.

– Для меня немного странно, что ваших миссионеров нет здесь, но они сказали, что уже давно не являются молодежью, а праздник для всей церкви прошел сегодня утром. Возможно, они и правы, и я более молод, чем они – в зале послышался смех, а мужчина продолжил. – Я не знаю, но рад, что вы пригласили меня, поделиться словом. Жизнь так стремительно мчится! Но годы детства и юности мы помним ярче, чем старость. Мы живем в удивительном мире и в удивительное, хотя и трудное время – это промежуток вечности между падением человечества и его возвращением к Творцу. Бог создал людей для того, чтобы любить их, открыть им Свою славу. Он хочет, чтобы люди также разделили с Богом Его славу как полноправные наследники и самые любимые существа во Вселенной! Нам время жизни кажется таким долгим, но в свете вечности это считанные дни. Мы ищем любовь в этом холодном мире и нередко пропускаем самую прекрасную и высшую любовь – любовь Творца.

Мы живем на планете, в воздухе которой обитают враждебные нам духи во главе со своим князем.1 Бог поселил нас с ними рядом, чтобы мы выбрали кто нам дороже. Ведь если девушка выходит замуж только потому, что кроме ее жениха никто не предложил ей руку и сердце, она не может сказать всерьез: «Я люблю тебя» по крайней мере первое время….

Бог защитил нас от того, чтобы видеть духов. Но иногда мы недооцениваем их влияние на нас, и соглашаемся с мыслями, посланными духами, принимаем эти мысли за свои и следуем их советам без проверки. Со дня моего покаяния Бог подарил мне много людей, судьбы которых помогли мне понять замысел Бога и избежать многих ошибок и грехов. Бог подарил мне знакомство с необычным человеком, имеющим редкий дар иногда видеть этот мир. Глядя на его жизнь, я радовался новому взгляду на жизнь, и все же благодарен Богу, что я сам не обладаю способностью видеть духов. Мне кажется, что я не смог бы вынести всего, что следует за этим редким даром.

Илья коротко рассказал историю своего обращения к Богу и знакомства с пастором церкви и его женой. Рассказал о руководителе группы изучения Библии. Затем добавил:

– Ваши служители предложили мне провести несколько вечеров в вашей церкви и рассказать истории тех, кого я знаю. Те, кто пожелает ближе познакомиться с некоторыми членами нашей группы, можете приходить на эти вечера. Я знаю, что духовный мир совсем не похож на наш, физический и каждый человек, даже получая ведение о нем, преломляет через себя, свое сознание и опыт и поэтому знаю, что люди по-разному видят духовный мир. В одном сходятся все – духовный мир существует, и он влияет на нас, хотим мы это признать или нет. Поэтому заранее хочу предупредить – не судите строго, просто попытайтесь понять суть, извлечь только то, что поможет вам побеждать грех и зло и стремиться к Богу. Все что поможет избрать правильный путь жизни.

Гостя слушали внимательно, многим захотелось больше узнать о тех людях, о которых он упомянул. Кому-то захотелось больше узнать о мире духов, с которым каждый человек знаком, но не все могут отличить голос Божий от многих других голосов мира духов2. И все соглашались с гостем, что бывали случаи, когда каждый из присутствующих принимал информацию врага душ человеческих за удачное решение проблем и последствия были тяжелыми.3 Поэтому беседы заинтересовали многих.

Праздник продолжился. Молодежь радовалась общению друг с другом, но уже в перерыве вокруг брата Ильи собралась группка желающих задать вопросы. И на следующий день зал дома молитвы на удивление был полон. Вечером атмосфера в зале была непринужденной и простой. Илья предложил спеть для начала, затем все встали для молитвы. После молитвы гость сел у микрофона и спокойно начал:

– Свои воспоминания я хочу начать с появления в нашем городе хорошей девушки и моей сестры по вере, Наташи. И предупрежу заранее, что иногда буду делать отступления, показывая некоторые события со стороны мира духов, каким его видел руководитель нашей группы брат Александр, и как рассказывал об этом мне.

Глава 1

Впервые в общежитии.

Наташа медленно и неуверенно шла по коридору общежития. Девушка всматривалась в номера, написанные на дверях, отыскивая комнату под номером шестнадцать. Большой чемодан, который она катила за собой, мешал двигаться быстрее. Наконец она остановилась и вежливо постучала в дверь. Комендант предупредила, что соседка по комнате, такая же первокурсница, уже вселилась и возможно будет на месте.

– Войдите, не заперто – послышалось из-за двери.

Войдя в комнату, Наташа увидела девушку, которую она назвала бы красивой – черные волосы, кругленькое личико, немного вздернутый носик с милым легким пушком под ним. Пухлые, яркие губки словно сообщали миру о том, что девушка знает цену себе, и привыкла, чтобы сильная половина человечества восхищалась ею. Фигура женственная, напоминающая модель, с той лишь разницей, что модели обычно бывают худыми, а девушка, которую увидела перед собой Наташа, была «все при всем», как любил выражаться ее младший брат, смешно водя бровями.

Наташа же не была эталоном красоты, хотя и некрасивой ее тоже не назовешь. Она пошла «в отцовскую породу», как нередко говорила мать с некоторым огорчением. Девушка была чуть полновата, имела спортивное сложение, руки не отличались хрупкостью и слабостью, но ладони были удивительно мягкими. Лицо с первого взгляда не привлекало внимания – курносый носик с редкими, мелкими веснушками, русые волосы, скуластое лицо, губы небольшие с сильными мышцами вокруг. Это было лицо человека, привыкшего трудом добиваться всего в жизни. И лишь глаза являлись местом, от которого трудно было оторвать взгляд. Карие, живые, сияющие добротой и вниманием ко всем, кто ее окружал. Словно лучик тепла прочно поселился в этих глазах и сквозь них смотрел на мир, заставляя окружающих забыть о «серенькой» внешности.

Мать Наташи – очень женственная, хрупкая женщина огорчалась, глядя на дочь. Ей хотелось бы, чтобы дочь была похожа на нее, но Бог решил иначе и женщина, вздохнув, приняла Его волю.

– Здравствуйте. Меня комендант поселила в эту комнату – сообщила Наташа.

– Привет! – отозвалась будущая соседка по комнате – проходи. А зовут тебя как?

– Наташа, а Вас? – Наташе казалось неприличным сразу переходить на «ты», но соседка не собиралась соблюдать внешние приличия.

– Инна, будем знакомы. Если ты собираешься все время обращаться ко мне на «вы», это будет выглядеть странно.

– Хорошо, постараюсь переключиться… – слегка покраснела Наташа. Уверенность и напор будущей соседки по комнате смутили ее.

Наташа огляделась. Комната длинная и узкая, ее трудно будет сделать уютной. Сейчас здесь было как в казарме – голые, беленные стены, окна без гардин и занавесок, две сетчатые кровати, пара тумбочек и шкаф. За окном девушка увидела ветки нескольких деревьев и небо! С третьего этажа общежития не были видны тротуары с толпой людей, пока не подойдешь вплотную к окну, но неба и света в комнате казалось много и для Наташи это оказалось решающим.

– Мне нравится комната – выдохнула она и покатила свой чемодан к пустующей кровати.

Родители Наташи радовались, что их дочь поступила в университет, и собирались даже переехать в N, так как двое младших сыновей также собирались учиться. Хотя самый меньший, Стас, был только в пятом классе, и Наташа должна была закончить учебу, когда придет время поступать Стасу, но средний сын – Костя должен был поступать уже на следующий год, а заработать на учебу для двух студентов в поселке невозможно. Поэтому родители рискнули сорваться с насиженного места и сейчас искали дом в городе, пусть даже на окраине. Наташа считала, что в общежитии ей не придется оставаться долго, но хотела уюта даже во временном жилище. Поэтому девушка еще раз внимательно осмотрела комнату, чтобы придумать, как сделать ее уютной.

Инна, в свою очередь относилась к породе людей, которые не согласны потрудиться, чтобы создать комфорт и красоту вокруг себя. Она искала сиюминутной радости и легких удовольствий. Девушка замечала красоту, но не готова была шевельнуть пальцем для того, чтобы ее создать. Поэтому за неделю, которую она прожила здесь одна, в комнате прибавился лишь беспорядок. Инна относилась к жилью как к месту для ночлега, который не нуждается в уходе.

Пока Наташа располагалась и раскладывала вещи, Инна спокойно лежала на своей кровати и наблюдала за своей новой соседкой.

«Эта – не конкурентка – спокойно заключила девушка после пристального осмотра – одеваться толком не умеет, сложена… – не густо… внешность… и того хуже. Почему же она меня раздражает? Причем ужасно раздражает! Каждое движение! Прибила бы! Просто так, только за то, что она шевелится! И все-таки она мне нравится… странно!»

*****

Девушка не видела, как над изголовьем ее кровати шипел и корчился ее Наездник – многоголовый демон блуда, эгоизма и злости, много лет живший на ее плечах. За годы, в которые Инна культивировала эти грехи, несколько демонов уже срослись в одного, уродливого и многоголового. В комнате, у самой кровати новой соседки, тихо распахнул свои прозрачные, но мощные крылья светлый Ангел. Он появился в этой комнате минуту назад, но пришел сюда надолго – он был Ангелом-хранителем Наташи, раскинувшим над ней свои крылья по молитве родителей и по просьбе самой девушки. Наездник понимал, что у него начинаются тяжелые времена.

*****

– Ты на кого учишься? – голос Наташи вывел Инну из задумчивости.

– Акушерство и гинекология – коротко ответила Инна, словно проснувшись.

– А я буду педиатром – улыбнулась Наташа.

И ее улыбка неожиданно согрела Инну лучиком света, но на удивление самой Инны – это рассердило ее.

– Что ж, ты будешь у меня «на подхвате» – усмехнулась Инна.

– В смысле? – брови Наташи поползли вверх.

– Я собираюсь специализироваться на абортах – зло сообщила Инна – не хочу, чтобы нежеланные дети появлялись на свет! А ты будешь нянчится с теми, кто ко мне не попал!

– Жестко! – ужаснулась Наташа.

Девушка внутренне сжалась, появилось неприятное чувство растерянности и ожидания проблем и бед, которое посетило ее по дороге в общежитие, но она интуитивно направила взгляд туда, откуда минуту назад получила свет и мир – она посмотрела в окно, на небо и в душу вновь вернулся покой и ожидание счастья. Бог безмерно силен и властен над всей землей, что может случиться такого – чего Он знает и против чего не устоит? А это значит, что в трудностях и радостях просто нужно держаться за Его руку. «Кто это говорит: "и то бывает, чему Господь не повелел быть"?» 4 – вспомнила Наташа напутственные слова отца, провожавшего ее на учебу. «Если Бог привел меня сюда – значит, эта девушка также нуждается в спасении» – закончила Наташа свои размышления.

Переставив тумбочку так, чтобы было удобно, она раскладывала вещи. Инна молча наблюдала за действиями новой соседки, затем резко встала и скрылась за дверью. Выйдя в коридор, Инна повернулась, скорчила гримасу той, которая осталась за дверью и вошла в соседнюю комнату. В соседней комнате расположились две девушки – новые подруги Инны. Они также не отличались скромностью и все трое прекрасно понимали друг друга. Войдя к подругам, Инна бросила:

– Кто мне такую свинью подложил?

– В смысле? – не поняла Карина.

– Ко мне подселили какую-то деревенщину с педиатрического! Теперь будет приходить и пищать: «Надо же! Они такие миленькие и маленькие, а уже болеют! Как же их лечить лапочек?» Как Светка, моя соседка. Я думала мне соседки дома одной на весь век хватит, а комендант эту подкинула! Вы не знаете, кто ей подбросил такую великолепную мысль?

Слова Инны дышали таким сарказмом и злостью, что Юля не выдержала.

– Инка, что с тобой?! Ты чего так бесишься?

– Не знаю… Инна замолчала и пожала плечами. – В общем-то эта девчонка ничего мне не сделала… просто разбирает свои манатки, но она меня бесит!

– Она красавица что – ли – усмехнулась Карина, зная нетерпимость Инны к возможным конкуренткам.

– Нет, «звезд с неба не хватает», хотя и не уродина – девушка помолчала минуту, затем махнула рукой – ладно, потом разберемся!

Глава 2

Уроки совместного проживания

С первых дней жизни в городе, Наташа настроилась посещать не только собрания, но и репетиции хора в церкви, где имела много знакомых и друзей. Друзей она нашла, когда приезжала на конференцию христианской молодежи, в большую церковь. После конференции молодежь из большой церкви не раз приезжала на посещение к ним в поселок. Петь Наташа умела и любила, поэтому в хор записалась в ближайшее воскресение. Теперь новыми для девушки были не только предметы в университете, проживание в комнате общежития, но и церковь с множеством новых людей.

Осень пролетела почти незаметно в событиях, трудах и учебе. Наташа к своему удивлению в этом году почти не заметила красоты осени. В городе зелени было намного меньше, чем в поселке и осень не заявила о себе яркостью красок, также громко как в деревне. Когда полетели первые «белые мухи», девушке стало грустно, что она пропустила свое любимое время года.

Жизнь с Инной в одной комнате показалась бы для Наташи непомерно сложной, если бы она не выросла в деревне и не привыкла постоянно убирать за животными. У девушки давно вошло в привычку, проходя мимо, что–то всегда убирать, наводить порядок, не тратя на это мыслей или чувств. В первые дни Наташа расстраивалась из-за беспорядка в комнате, затем она почувствовала нарастающее раздражение. Инне была безразлична не только красота ее жилища, но также порядок и чистота. Она согласна была искать бумажку с записями или носок в течении получаса в своем беспорядке, только бы не класть вещи на место. Для Наташи все это было тяжело. Но затем она решила не тратить нервы на то, чего не сможет изменить, и приняла решение делать, что сможет и стараться не замечать остальное.

Возвращаясь в комнату, девушка привычными движениями убирала разбросанные вещи, мыла грязную посуду. Нередко приходилось убирать даже предметы гигиены, оставленные в самых неподходящих местах. Но «не тратить нервы» получалось не всегда, так как способность Инны создавать хаос на удивление быстро прогрессировала.

Особенно, неприятно было Наташе, когда она выяснила, что понятия уважения границ чужой собственности у Инны просто не существует. Наташа всегда считала, что было бы неправильно устраивать «разборки» из-за вещей. Но в один из дней, придя с занятий, она обнаружила, что в шкафу нет самого красивого платья. Девушка была поражена! Несколько минут Наташа стояла у раскрытой дверцы, соображая, все ли правильно с ее головой, не забыла ли она вынуть платье из чемодана? Но она прекрасно помнила, что не только вынимала, но и утюжила его, готовясь надеть в воскресение, поэтому исчезновение казалось загадкой. Платье было оригинального покроя и на беду Наташи сидело на Инне прекрасно, несмотря на разницу в телосложении.

Девушка выросла в семье, где никто не брал без спроса чужое, поэтому не сразу догадалась, что платье взяла Инна, затем вспомнила, что та иногда брала ее вещи, которые хотя бы немного подходили ей. Наташа в растерянности развела руками.

– И что теперь?! – озадаченно протянула она.

Молчание комнаты послужило ответом на вопрос, и девушка решила не сердиться раньше времени и дождаться Инну, может быть получится поговорить спокойно.

Инна пришла в Наташином платье, поздно вечером, изрядно выпившая. Наташа попыталась заговорить с соседкой.

– Инна, почему ты взяла мое платье? – начала она.

– А тебе че, западло мне его дать! – дерзко набросилась на нее Инна – че оно у тебя святое? Или ты у нас святая?! Или ты просто скряга!

– Но ты же даже не спросила! Это мое лучшее платье! – возмутилась Наташа.

– Да, Серега заценил его! А он понимает в тряпках! – ухмыльнулась Инна, раздеваясь. – На, держи свое платьишко! – она бросила Наташе пропахшее табаком и вином платье, в нижнем белье прошла к своей постели и грохнулась на кровать – спать хочу!

Наташа невольно вытянула руки, чтобы платье не прикасалось к телу. Ей было противно. Она осмотрела свою любимую вещь и обнаружила на ней несколько пятен от вина и небольшую дырочку, прожженную пеплом сигареты. Девушка чуть не расплакалась. Инна не знала большой нужды и не умела ценить того, что получала. У нее было достаточно красивых предметов туалета, но Наташа ни разу не пожелала, ни одной из них, даже если бы телосложение у девушек было одинаковым. Но соседка по комнате была не меньше, чем на два размера меньше ее, большая часть вещей Инны были вызывающими и открытыми, а от остальных шел неистребимый запах табака и сильных духов, который вызывал у Наташи отторжение. Но, в общем, многое в Инне казалось Наташе чужим и невозможным и, если бы она собирала в памяти эти ощущения, они могли бы перерасти в отвращение, но это было бы грехом, а греха девушка привыкла избегать, поэтому применяла немало усилий к тому, чтобы принять Инну такой как она есть. Но когда этот тяжелый запах, Наташа ощутила от собственного платья, то не смогла сдержаться и невольно бросила платье на пол. Инна не видела ничего – она уже спала. Образ жизни Инны был непонятен и неприятен Наташе, и ей стоило больших усилий разделить душу соседки по комнате, которая ценна в глазах Бога, от ее образа жизни.

Бросив платье, Наташа устало опустилась на свою кровать, закрыла лицо руками и разрыдалась. Причина была не в самом платье, но оно оказалось последней каплей. Инна прочно «села на шею» Наташе и презрение, которое она сейчас показала – стало почти нормой ее поведения в общении с соседкой по комнате.

– Господи! Что мне делать?! Чем больше я уступаю, тем больше она наглеет! – плача, шептала Наташа. – Ты хочешь, чтобы мы делали добро даже врагам, и я верю, что это должно послужить на пользу, но по тому, что происходит, я вижу, что мое добро производит только зло! Даже девчонки с соседней комнаты говорят, что Инна только злее и наглее становится! Как будто бы я ее развращаю! Да так и получается, что я ее развращаю, хотя ее трудно развратить больше чем есть! Я знаю, что она никогда не постирает это платье, только нагрубит мне и все! Но кажется, что даже после стирки мне будет противно его надеть! Откуда я знаю, что она делала в этом платье! – Наташа задумалась на мгновение и возразила сама себе сквозь слезы. – Но ведь такими мыслями я унижаю ее… прости меня Господи! Конечно, она постоянно меня унижает… но я отвечаю за себя, а не за нее!

Девушка молилась мысленно, сидя на своей постели и закрыв лицо руками. Сегодня, обнаружив исчезновение платья, она так рассердилась и расстроилась, что не смогла пойти на репетицию хора и не повторила лекцию, как делала всегда. Эта ситуация заставила решать наболевшую проблему. В начале, Наташе казалось, что она, как христианка, должна быть доброй, но в данном случае это означало – отдать все на общее пользование и превратиться в рабыню капризной соседки по комнате. Попробовав эту роль, Наташа увидела, что греха в этом «бесконечно уступающем» поведении оказалось намного больше. Обнаружив все неприятные стороны характера соседки по комнате, Наташа поняла, что у нее есть выбор – уступать всю свою жизнь и вещи Инне, или устанавливать границы. Но как это сделать, не нагрешив в десять раз больше?!

Эти минуты не были для Наташи молитвой в прямом значении, скорее они были горькими размышлениями перед лицом всевидящего Бога. Но Наташа не могла понять Его ответа на проблему – чувства глушили все. Как в школе во время перемены невозможно услышать шелест листьев или шепот, так невозможно было разобрать тихий голос Бога в буре эмоций.

Вскочив с постели, Наташа прошлась по комнате, затем брезгливо взяла платье, бросила в тазик, посыпала стиральным порошком и сходила в общий туалет, чтобы набрать воды. Она не могла справиться с отвращением, которое вызывал запах, исходивший от ее любимой в прошлом вещи. Замочив платье, она разделась и легла в постель. Утром девушка решила позвонить матери и просить ее совета.

Проснувшись, Инна молча встала, выпила воды и ушла на занятия. Видно было, что после вчерашних излишеств у нее болит голова и не только голова,. Наташа лежала в постели и делала вид, что спит. Ей сегодня нужно было идти к третьей паре, и она не хотела видеть свою соседку до разговора с матерью. Когда Инна ушла, Наташа встала, включила электрический чайник и, заглянув в миниатюрный холодильник, который ей купили родители, застонала.

– Когда же ты успела!!! Что за наказание!!! Неужели это никогда не закончится!!!

Холодильник был пуст. Уже не в первый раз Инна съедала все, что покупала Наташа. Девушка в очередной раз сильно пожалела о том, что позволила Инне пользоваться холодильником. Сначала та закупала так много продуктов, что Наташиным продуктам просто не оставалось места. Когда Наташа напомнила, что это ее родители привезли холодильник – Инна перестала покупать… но съедала все, что приносила Наташа.

Девушке казалось, что Инна умышленно издевается, чтобы проверить, что будет, если ее соседка по комнате «взорвется» и потеряет контроль. Если в начале Наташа хотела полюбить Инну, принять ее такой как она есть, рассказать ей о Боге и показать Его любовь, то теперь это казалось почти невозможным! В сердце закипала настоящая злость, которую все труднее было погасить смирением и молитвой.

Выйдя в коридор, Наташа направилась на вахту, где стоял телефон. Голос матери, раздавшийся в трубке, как по мановению волшебной палочки унял бурю. Как много может сделать одно слово любящего человека, хранящего в сердце мир!

– Привет, мамуль! – нежно поздоровалась Наташа – как дома?

– У нас все спокойно, трудимся. А у тебя что-то голос невеселый – встревожилась Нина Анатольевна.

– Да, я очень устала, но не от учебы. Я не знаю, что делать с моей соседкой по комнате. Она без конца берет без разрешения мои, вещи, съедает все, что есть в холодильнике, вчера она взяла то платье, которое мы с тобой покупали и совершенно испортила его. А когда я начала ей говорить, она бросила его мне как использованную тряпку… и нагрубила!

– Наташ, доча, а ты не давала ей повода так обращаться с тобой? – насторожилась мать.

– Я не знаю, разве повод, если я хотела поступить с ней по-христиански, по-дружески? Я предложила ей класть продукты в холодильник, но я не предлагала ей даже подходить к моему шкафу или к тумбочке! – Наташа едва сдерживала слезы.

– Мне очень жаль платье, вздохнула Нина Анатольевна – мы не скоро сможем купить тебе такое, но ты должна найти причину такого поведения твоей соседки и устранить ее.

– Но как!? Я же не могу ее воспитывать!

– Ты не поняла, я о тебе говорю. Ты должна найти причину ее поведения в себе.

– А я здесь при чем? – поразилась Наташа.

– Если родители Инны не научили ее уважать людей и нести ответственность за поступки, тогда ты должна сама установить границы в вашем общении и удерживать их столько времени, сколько потребуется – спокойно объяснила мать.

– Но как я это сделаю? – удивилась девушка.

– Скажи, ты говорила ей, чтобы она не прикасалась к твоим вещам?

– Нет, не говорила – удивилась девушка – но я же не могу так сказать ей! Я же верующая и должна делать добро…

– И позволять портить твои вещи и использовать себя как служанку? Прости, дочь, я вижу в тебе добродетель, но не вижу рассудительности. Прочти еже раз 2Пет.1:5 5 и подумай, проявила ли ты рассудительность? А если пыталась проявить, тогда проверь, сколько старания ты приложила, чтобы это было? Я не могу избавить тебя от проблемы и не могу изменить Инну, но я знаю, что все изменится, если изменишься ты сама. Тебе нужно учиться решать проблемы самостоятельно.

– Я знаю, поэтому прошу только совета – вздохнула девушка – как не позволить сесть себе на шею и не согрешить при этом?

– Ты подумай, что должна поступать по любви не только с Инной, но и со всеми. Разве ты можешь позволить всем поступать с тобой так, как поступает Инна?

В голосе матери Наташа услышала легкую иронию, но не обиделась. Она чуть не рассмеялась, когда представила, как она будет бегать и убирать вещи за всем общежитием, раздавать все продукты из холодильника, а они будут ей дерзить и вести себя так, как будто она всем обязана.

– Мам, но как не обидеть ее, но и не позволить лезть ко мне?

– Скажи, Христос всем угодил?

Наташа задумалась. Она никогда не обращала внимания на этот момент жизни Христа. Затем, вспомнив множество ситуаций, когда люди были недовольны Христом, она ответила:

– Нет…

– Пожалуйста, не старайся выглядеть добрее Христа… Угождай Богу, а не людям. Когда ты идешь на поводу у капризов и пороков человека – ты приносишь беду в его жизнь, а значит – ты не проявляешь любви к нему. Помоги Инне проявлять добрые качества ее характера, и она больше любви увидит в тебе, чем сейчас, и тебе будет легче. Если бы я старалась изобразить «добрую маму» – вы не научились бы работать… – усмехнулась Нина Анатольевна.

Они поговорили еще некоторое время, но вскоре подошла вахтер и напомнила о лимите времени и Наташе пришлось заканчивать разговор.

– Ну вот, а я хотела «пожалиться» – рассмеялась Наташа. – Ладно, мам, спасибо за то, что пожалела… – в голосе Наташи прозвучала ирония, и мать не осталась в долгу.

– Не за что – улыбнулась в ответ Нина Анатольевна – если некому будет поругать, обращайся… – она мгновение помолчала – я люблю тебя.

– Я знаю… и я тебя.

Положив трубку, Наташа посидела, молча осмысливая услышанное. Затем она встала, пошла в свою комнату и взяла Библию. Прочитав названное место, девушка усмехнулась.

«Век живи, век учись! Наверное, Тима прав: – подумала она – «чтобы заработать деньги нужна мудрость, но чтобы отдать их нуждающемуся, и не развратить его, нужна мудрость в десять раз больше!» » – вспомнила Наташа слова руководителя молодежи своей поселковой церкви, которую посещала до приезда к город.

Рассказчик передохнул, выпил воды, заботливо оставленной для него на столе, и продолжил:

Глава 3

У Инны свое представление о посещении церкви.

Перед выходом из комнаты Наташа перебрала вещи и самые лучшие убрала в чемодан, затем вздохнув, приготовилась к тяжелому разговору и к долгому противостоянию. Она вспомнила собственный подростковый возраст, когда она «отстаивала свое право на свободу» не желая ничего делать, но требуя внимания и заботы от всех. Вспомнила твердое и решительное противостояние отца и матери, ежедневно напоминающей ей о том, что дети должны делать все что могут, чтобы обеспечить себе необходимое для собственного существования и с благодарностью принимать от родителей то, что еще не могут сделать сами. Вспомнила, как родители напоминали все, чему учили с детства, что семья крепка тем, что каждый делает все посильное для всей семьи, понимая, что другие поступают так же.

– Я не могу, я не хочу воспитывать ее! – тихо возмущалась Наташа, собираясь в университет. Но она понимала, что жизнь с человеком, не уважающим окружающих, невозможна без противостояния, как это ни печально.

«Тебе не нужно ее воспитывать – вспомнила девушка слова матери – но ты должна очертить собственные границы и настоять на их неприкосновенности. Это проявление уважения к ней и к тебе. Помнишь, что такое страх Господен? Да… это ненавидеть зло. Не желай зла ни ей, ни себе в равной степени, и ты найдешь выход из твоей ситуации».

«Да уж… легко сказать! – вздохнула Наташа – самое противное состояние – когда из двух зол приходится выбирать! Что бы я ни выбрала – будет кому-то хуже, кому-то лучше… но да ладно… знаю, что мама права! И Бог никогда не ошибается… будем искать…»

Девушка в очередной раз тяжело вздохнула и вышла из комнаты. Ей казалось, что подошел период трудной и затяжной «холодной войны» и внутренне она уже была готова к этому. Но после занятий, когда соседки оказались в комнате вдвоем, разговор оказался намного короче, чем Наташа ожидала. Она коротко выдала «свод новых правил», которые продумала днем, а Инна дерзко и колко рассмеялась.

– Надо же! Оказывается, у тебя есть хребет! А я уже подумала, что ты не только бесхребетная, но и бескостная! Ладно, пусть будет по-твоему. Только в мою жизнь не лезть!

– Я не собираюсь лезть в твою жизнь, но только в том случае, если твоя жизнь не будет портить мою! Иначе мне придется вмешиваться в нее! – строго возразила Наташа – на крайний случай мне придется попросить коменданта подыскать мне или тебе другую комнату.

– Ага… чтобы меня попросили из общаги… – зло бросила Инна – Надо же!… А я думала, что боговерующие должны быть добрыми.

– Я ничего тебе не должна! И я не обещала тебе быть доброй и хорошей – резко одернула Наташа – а с Богом мы разберемся сами – это наши личные дела! – закончила она и вдруг вспомнила, как когда-то мать сказала ту же фразу во время их очередной ссоры, когда Наташа пыталась «сесть на шею матери».

Девушка вспомнила, как обидно было ей слушать эти слова, и тогда она осудила свою мать, сказав в себе, что никогда и никому не скажет подобных слов,… и вот повторила фразу матери слово в слово! Как причудливо меняются ситуации жизни – как самый многогранный и удивительный калейдоскоп!

Наташа сумела отстоять часть жизненного пространства, но это далось ей нелегко. Девушка не могла в молитве быть полностью раскрытой перед Богом, но не потому, что не хотела раскрываться. Она прекрасно понимала, что Бог видит и знает ее полностью. Но, защищаясь от человека, не могла снять эту защиту мгновенно и теперь не слышала Бога, Его тихий голос. Как в комнате, где звучит громкая музыка трудно услышать шепот, так и сейчас Наташа не могла понять ничего из того, что Бог желал сказать, и это ощущение не понравилось ей. Но с Инной нельзя было иначе, и Наташа «приняла бой».

«Наверное, Бог не хочет, чтобы я была слишком «мягкотелой»? – грустно подумала девушка – ведь «муж по сердцу Божьему»6 (Давид) был не только поэтом, но и воином… Только бы не «застрять» в этом состоянии. Я не хочу становиться жесткой!»

Со дня резкого разговора кое-что изменилось в комнате общежития, но одно стало ясным – ссоры в ней становились реже. В начале Инна очень агрессивно реагировала на любое ограничение, подразумевая во всяком замечании или ограничении посягательство на ее права. Но затем она заметила, что Наташа строго придерживается правил; не вмешиваться ее жизнь, уважать ее выбор, даже когда Наташа не была с ним согласна. Хотя и в последствия выбора Инны, Наташа демонстративно не вмешивалась, предоставляя ей самой «разгребать» их. И все же Наташе приходилось делать многое за Инну, так как степень беспорядка, создаваемого Инной намного превышала Наташину способность терпеть. Кроме того, несмотря на резкость заявления, Наташа не смогла остаться непреклонной и решала многие проблемы, создаваемые Инной, и та привыкла во всем полагаться на соседку по комнате.

На словах девушка была жестче, чем на деле. После резкого заявления, Наташу мучило чувство вины за строгие слова, и она вновь уступила, хотя и не полностью, придерживаясь заявленной ею свободы собственного выбора.

И все же, приходя с занятий, она также начинала с уборки. Одно теперь было легче – Инна прекратила брать продукты из холодильника, вещи из тумбочки и шкафа Наташи и жизнь девушки стала терпимой.

К удивлению Наташи, через время Инна очень привязалась к ней. Девушка не могла назвать эту привязанность чистой, так как ясно замечала потребительское отношение соседки, но понимала, что это ее шанс рассказать девушке о спасении и о любви Божией. Для Инны было важно то, что Наташа всегда выслушивала ее, пыталась помочь в трудных ситуациях, а там, где она не могла помочь – девушка готова была дать добрый совет. Даже если Инна не собиралась воспользоваться этим советом – ей было приятно, что кто-то желает ей добра и Инна наслаждалась этим общением.

Прошло не много времени, и Наташа выяснила, что любовь Инны не менее тяжела, чем ее презрение. Инна не знала и не собиралась знать личностных границ. Приходя с занятий, она даже не пыталась выяснить, что читает Наташа и насколько важно это для нее. Инна начинала рассказывать ей о своих делах и переживаниях, об успехах и неудачах с ее бесконечными «новыми знакомыми», не скрывая, что всякое интересное для нее знакомство она предпочитает проводить через постель. Инна не могла определить характер мужчины в обычном общении, обо всем она судила по поведению до, после и во время постельной сцены. Наташа не раз пыталась сказать своей соседке по комнате, что ей неприятны эти разговоры, но понимание Инны выразилось в одном – она перестала в красках рассказывать ей о своих свиданиях, ограничившись коротким «резюме».

В начале Наташа говорила Инне о Боге и Его любви, о новой жизни, которую дает Бог. Она даже приглашала ее в церковь, но видя явную склонность Инны все переводить на беседу о молодых людях, прекратила говорить и приглашать. Но в один из субботних вечеров, собираясь на служение в церковь, Наташа заметила, что Инна тоже одевается.

– Ты уходишь? – спросила Наташа.

– Да, я с тобой решила пойти – спокойно сообщила Инна.

– Понятно.

Наташа не радовалась этому решению Инны, зная, что не весть о Боге привлекает соседку, а возможность познакомиться с новыми парнями. Наташе вдруг захотелось уберечь неутвержденные души ребят, приходящих в церковь. Она знала, что в церковь приходят не только те, кто привык повиноваться Богу, но и те, что только начинали задумываться о вечности. Девушка знала, их души слишком слабы перед искушениями.

Сборы Инны убедили Наташу в цели визита, которую та преследовала. Инна надела «закрытую» кофточку, которая при этом обтягивала и подчеркивала каждую черточку ее фигуры, затем надела не слишком короткую, но очень откровенную юбочку и сапоги на высоком каблуке. Она распустила свои пышные волосы и слегка качнула головой, словно проверяя прочность наживки, на которую уже не раз «ловила дичь». Сверху девушка накинула длиннополое черное пальто, прикрыв свою вызывающую одежду, чтобы открыть только тому, кому пожелает. Инна сделала все, чтобы при случае «закрыть рот всем обличителям церкви», но вызвать максимальный интерес мужчин. Взглянув на внешний вид Инны, Наташа молча вздохнула, чтобы не столкнуться с откровенной злостью соседки.

«Кто знает? Может быть, она хоть что-то услышит для своей души?» – невольно усмехнулась Наташа, хотя уже не верила, что эта девушка когда-нибудь обратится к Богу.

Шагая по тротуару, покрытому спрессованным снегом, Инна скользила и едва не падала на высоких каблуках осенних сапог. Ноги, похоже, мерзли в обуви «не по сезону», но она все мужественно терпела ради намеченной цели.

Придя в церковь, Наташа поднялась в хор, а Инна демонстративно села на скамейку в ряду, где в основном сидели мужчины, и распахнула пальто, изображая, что ей жарко. Девушка получила то, что хотела. Несколько молодых ребят уже не могли слушать внимательно, периодически поглядывая на нее. Им трудно было уловить смысл проповедей, да и все, что говорилось в это время, не оставило в их сознании глубокого следа. Самым ярким впечатлением этого вечера была волна темных, словно льющихся по плечам волос, с тонкими прожилками обесцвеченных прядей и стройная фигура сидящей впереди новой девушки.

*****

Юноши не видели, как вышли за границу луча света с неба, который охранял их от тьмы окружающего мира, увлекшись новой девушкой, и как одна из множества когтистых лап потянулась из сумрака к ним.

Ребята были бы намного осторожней, если бы видели уродливого многоголового Наездника, сидящего на этих хрупких плечиках, похабно ухмыляющегося и плотно держащего голову девушки в своих огромных сильных лапах. Его черные грязные пальцы плотно закрывали глаза и уши девушки, как сито пропускавшие только то, что Наездник хотел донести до Инны. Он умело делал свою работу.

Наездник как черная тень покрывал девушку, но здесь он чувствовал себя очень неуютно. Рядом с Инной сел мужчина, которого сопровождал яркий луч света, струящегося с неба. Мощный Хранитель, раскинув над мужчиной свои крылья, словно притягивал этот свет и направлял на сердце и лицо соседа по скамейке, и лицо было сияющее добрым и обаятельным.

Когда немного опоздавший посетитель сел на свободное место рядом с Инной, ее Наездник вздрогнул и яростно, по-змеинному зашипел. Но, видя, что Хранитель занят соседом по скамье, немного успокоился и затих. Уродливый Наездник плавно перемещал взгляд девушки от соседей по скамье на мужчин в церковном хоре, затем взгляд ее скользил по залу. Инна сама удивилась бы, если бы отметила, что видит в церкви только мужчин, не заметив ни одной женщины.

Лишь один раз Наездник отвлекся, когда мощный Ангел сидящего рядом с Инной мужчины, по молитве Наташи, сидевшей на хоровой площадке, коснулся его. Наездник злобно зашипел и дернулся в сторону, его лапы соскользнули с головы Инны и та, вдруг услышала фразу песни, которую в этот миг пел хор. Этот вопрос всколыхнул всю ее душу: «Где будешь вечность проводить?»

Инна вздрогнула и направила взгляд на хор. Ей казалось, что в плотном тумане вдруг мелькнул свет, который она так долго искала, но в следующее мгновение вновь в сознании как громкая музыка на дискотеке, «взорвались» мысли: «мужчины! Здесь так много интересных мужиков! Целый Клондайк!» Наездник спохватившись, вернулся на свое место и еще плотнее окутал голову девушки. Но привычные мысли оставили вдруг ощущение усталости и раздражения в душе Инны. Подобное чувство было для нее в новинку и удивило девушку. А в глубине сознания тревожным набатом стучало: «Где будешь вечность проводить?»

*****

После служения к Инне подошли два парня. Валера – сын верующих родителей, всю жизнь посещавший церковь и Кайрат, его новый знакомый, который недавно стал посещать кружок изучения Библии и лишь несколько раз приходил в церковь. В церкви было принято подходить к тем, кто пришел сюда впервые, и поведение ребят не выглядело странным.

Валера был молод, невысокого роста, худощав. Большие синие глаза казалось, всегда удивленно, смотрели на мир, вызывая улыбки новых знакомых. Он привык пользоваться популярностью и вниманием в церкви, так как прекрасно играл на фортепиано и пел. Парень был очень артистичным и в постановках, которые иногда ставила молодежь всегда получал главные роли.

Кайрат старался быть ближе к Валере, так как мечтал получить ту же популярность. Он был высок, имел сильное сложение, занимался велоспортом и гордился своим телом, но к его большому удивлению, девушки в церкви очень вяло реагировали на его сложение и внешность, и это обижало парня.

Увидев незнакомую, довольно красивую девушку, приятели подошли познакомиться к Инне и по обычаю оказать внимание новичку, пришедшему в церковь. Они никогда не признались бы даже себе, что не любовь Бога к погибающей душе привела их сюда. Валера и Кайрат не обратили внимания также на то, что другие молодые парни и девушки подошли к менее привлекательным на первый взгляд новичкам.

*****

Если бы окружающие могли видеть духовный мир, они могли бы многое сказать о людях по лучам света, сходящим с неба и освещающим почти каждого присутствующего. Многие держались в центре своего луча и в процессе их общения с новичками, небольшие лучики, как ручейки, перетекали к собеседникам, слившись с тонкими, почти прозрачными лучами, протянувшимися к сердцу и освещающими лица. Лучи света к сердцу новичков становились ярче и светлее от прикосновения к более ярким лучам. Но и луч тех, кто поделился светом, становился сильнее и ярче после отделения подаренного луча, словно горящие веточки, объединившись в костер, разгораются ярче.

Были и те, кто немного сторонился своего собственного луча, как будто прятался от него. Если сторонний наблюдатель мог бы рассмотреть их ближе – заметил бы на их спине или груди, прицепившегося Наездника – духа любимого греха, которого они прятали от света. Но люди не видели ни лучей света, ни Наездников, они лишь смутно ощущали доверие к искренности и любви друг друга или смутную тревогу и недоверие. Жертвы «Наездников» были особенно напряжены и недоверчивы, в каждом они видели отражение своего Наездника, находя причину не любить его за это.

Основная часть пришедших в церковь не прятались от света, словно греясь в его лучах. И хотя они тоже не были полностью чисты, и тело их во многих местах оставалось темным, сердце и лицо этих людей становилось светлее от прикосновения луча с неба.

Один из подошедших к Инне не имел своего луча, хотя Хранитель тихо следовал за ним по молитве родителей. Валера с детства ходил в церковь и участвовал в собраниях. Он было хорошо воспитан и окружающие не подозревали, что сердце парня оставалось холодным. К сердцу Кайрата тянулся тонкий лучик, как линия, нарисованная карандашом. В его сердце лишь недавно зародилась жизнь, посредством веры, которая пока была также слаба как лучик света, протянувшийся к его сердцу. Над молодым человеком также стоял Хранитель. Лишь несколько дней назад Кайрат впервые попробовал молиться и просить Бога хранить его на всех путях. Для него красивая девушка оказалась непомерно большим искушением.

Обоих парней Хранители звали в другом направлении, но те упорно шли к незнакомке и Хранители отошли в сторону, уважая право человека на выбор. Оставшись без защиты, молодые люди попали под «обработку» Наездника Инны, и он активно награждал их своими ядовитыми мыслями и чувствами.

*****

Когда после служения Наташа подошла к своей соседке по комнате, та уже весело болтала с двумя молодыми ребятами. Инна как на подиуме демонстрировала свое тело, и молодые люди не могли оторвать от нее глаз.

– Ты идешь домой? – поинтересовалась Наташа.

– Да, иду, но чуть позже – отмахнулась Инна – мы тут решили прогуляться по скверу с Валерой и Кайратом.

– Быстро вы успели договориться! – удивилась Наташа.

– Долго ли умеючи? – приподняла бровь Инна.

В этот вечер Инна пришла поздно. Наташа уже спала. Утром воскресного дня Наташа ушла в церковь, оставив соседку по комнате спать. В обед, когда девушка пришла со служения, Инна все еще находилась в постели. Она встретила Наташу усмешкой.

– И ты говорила, что ваши мужики другие?

– Ты нашла того, кто начал ходить на собрания только месяц назад… – сообщила Наташа.

– Мы с Кайратом неплохо развлеклись вчера вечером. Валерка заторопился домой… но мне кажется, его скромность тоже ненадолго! – Инна потянулась в постели как кошка на солнышке.

– Зачем ты пошла на собрание? – Наташа посмотрела в глаза Инне – если ты ищешь неутвержденные души, лучше бы ты туда не ходила! Валера – сын верующих родителей, но я не думаю, что он сам близок к Богу, хотя участвует в служении и красиво поет.

– Ты считаешь, меня испорченной безвозвратно? – Инна начинала «закипать».

Наташа минуту помолчала, затем тяжело вздохнула.

– Я не знаю, что в твоей душе. Это знает только Бог! Но ведешь ты себя именно так! Сможешь ли ты ответить перед Богом за то, что послужила очередной ступенькой для падения и смерти Кайрата, если он погибнет?

– При чем здесь я? Он сам хотел этого! Я только дала ему то, что он хотел! Я не собираюсь отвечать за него ни перед кем! Он сам отвечает за себя! – Инна с видом оскорбленного достоинства резко вскочила и села на постели.

– Он ответит за свое падение, но ты ответишь за то, что помогла ему упасть – сообщила Наташа.

– Я не собираюсь отвечать ни за кого и ни за что! – громко крикнула Инна вновь, легла на постель и отвернулась к стене.

Наташа вздохнув, поставила чайник и достала из холодильника суп.

– Есть будешь? – спокойно спросила она, словно не было никакого неприятного разговора.

– Ненавижу твою привычку так резко менять тон! – рявкнула Инна.

– Я считаю, что тема исчерпана, а значит и старому тону нет места – спокойно, но устало ответила Наташа.

– А я так не считаю! Потому, что настроение осталось таким же! – буркнула Инна.

– Что ж, каждый живет по своим меркам. Мои чувства привыкли реагировать на ситуацию и слушаться разума, у тебя иначе…– Наташа налила себе суп и приготовилась молиться перед едой.

– Запарила ты меня, умничаешь слишком много! – проворчала Инна, отвернувшись к стене – я привыкла жить, как чувствую!

– Если тебе нравится то, что из этого получается, наверное, у тебя все в порядке – пожала плечами Наташа.

Она хотела кушать, а вынужденный диалог не давал ей начать, и девушка больше мечтала закончить его, чем донести мысль до собеседницы. Но Инна вдруг вскочила.

– Достала ты меня!… Нет! Я не довольна тем, что у меня получилось и я не счастлива! Ты довольна?! – закричала она.

Наташа слегка пожала плечами. Она устала от вечных всплесков плохого настроения Инны, устала учитывать ее «взрывы». Девушка поняла, что единственный способ выжить в этой комнате – не реагировать на все это. Она спокойно спросила, давая понять, что твердо намерена продолжить начатое:

– Я могу помолиться, чтобы начать есть?

Инна на минуту замолчала, чтобы Наташа могла помолиться. Наташа беззвучно помолилась, чтобы не мешать Инне думать или сердиться – на ее усмотрение, и села за стол.

Глава 4

Мгновения свободы для Инны и новый раб зла.

Инна сидела на постели, сердито уставившись на соседку по комнате. Ей все было непонятно в этой девчонке и соответственно сердило. Ведь все, что непонятно человеку обычно пугает или раздражает его.

– Ты чаю мне дашь? – резко бросила она, когда Наташа села есть.

– Да, я же предлагала… – ответила Наташа – только он еще не закипел.

Инна встала, накинула халат, достала печенье, варенье и села к столу.

– Не нормальная ты! – буркнула девушка.

– С позиции какой нормы смотреть? – парировала Наташа, доедая свой суп – Может я и не нормальная, но счастливая. Принципы, которым Бог меня научил приносят мне счастье. И поэтому я легко соглашаюсь оставаться не нормальной в глазах других. Я не собираюсь стараться быть для них нормальной и страдать как все, я хочу быть счастливой – устало вздохнула Наташа.

– И в чем же твое счастье? – приподняла бровь Инна – в церковь бегать и свечки ставить?

– Ну, допустим, свечки ты не видела в нашей церкви… Но там мне нравится петь, нравится, что я могу услышать новые мысли, которые помогают мне строить счастливую жизнь, нравится присутствие Бога… – Наташа отвечала нехотя, но была уверена в том, что ответы будут услышаны, и что сарказмом Инна прикрывает свой реальный интерес, чтобы не признаться, что устала от своего образа жизни и ищет лучшего.

– Опять ты о своем счастье талдычишь! Достала! – досадливо отмахнулась Инна – в этой жизни по-настоящему счастливы только идиоты, которые не понимают, что происходит вокруг!

– Ты спросила, я ответила – спокойно пожала плечами девушка.

– Да уж!!! – Инна хлебнула горячий чай, налитый Наташей, и замолчала.

Наташа думала, что Инна больше не пойдет в церковь. Она скорее надеялась на это, искренне переживая о молодых, неутвержденных ребятах, так легко поддавшихся под влияние Инны. Но в следующее же воскресение Инна вновь собралась идти. Ее не остановило даже то, что пришлось в выходной день встать раньше, чем в будни. Впервые Наташа не хотела, чтобы неверующий человек шел на собрание. И все же девушка продолжала молиться о соседке по комнате, веря, что Бог в силах совершить чудо, на которое у нее самой не хватает веры. Наташа пыталась напрячь всю свою фантазию, но все же не могла представить Инну искренне верующей христианкой. И только одно она повторяла в молитве за Инну: «Господи, Ты словом создал Вселенную, и я верю, что характер Инны – не самая тяжелая проблема для Тебя!»

По многочисленным просьбам Наташи, Бог помог ей принять Инну и даже по-своему полюбить ее. Наташа не мечтала, чтобы Инна чаще бывала дома или общалась с ней – но она от сердца желала ей добра. Бог наполнил сердце своей дочери миром, терпением и желанием добра к ее соседке, не уступая той своих границ и не прислуживая ей, и этого оказалось достаточно, чтобы обеим девушкам стало возможным жить в одной комнате. Именно эта спокойная и ненавязчивая доброжелательность покорила сердце Инны, и она захотела увидеть место, где учатся этому нелегкому искусству. Но оказавшись в собрании Инна «принесла туда себя», взявшись за старое даже там.

Инна не хотела признаваться Наташе, что вопрос, услышанный во время служения, не давал ей уснуть не одну ночь. И что в среду она пошла на незапланированную дискотеку только для того, чтобы забыться – заглушить спокойный вопрос в сознании: «Где будешь вечность проводить?»

Придя на воскресное утреннее служение, Инна обнаружила, что скамейки на ряду, так привлекавшем ее – заполнены людьми. Пришлось сесть среди женщин, и это вызвало досаду в девушке. Инна пришла в церковь, чтобы услышать что-то похожее на мучившие ее вопрос, сама не понимая, зачем ей это нужно? Этот новый голос, вызывал тревогу и страх, но в нем была и надежда. Страх перед будущим не давал уснуть, но неизведанная, пугающая, но все же светлая надежда звала вперед, еще и еще слышать вопросы и ответы вечности. И сейчас досада Инны продлилась лишь мгновение, так как все слушатели встали и началась молитва.

*****

Наездник Инны злобно шипел и корчился. Всю неделю этот злосчастный, пропущенный им в сознание девушки вопрос, отравлял его существование. Ему все более неудобно было сидеть на ее плечах. Наездник уже не мог так плотно держать голову девушки и когда она услышала фразу пастора, произнесенную в молитве: «…Сохрани наши души от лукавого, чтобы он не украл у нас Слово Твое…», Инна от души согласилась в этой фразой, и мысленно повторила ее. Наездник был в ужасе! К нему приблизились сразу несколько «Хранителей» и потребовали удалиться. Он не мог больше сидеть на плечах своей жертвы и вынужден был, шипя, ругаясь и плюясь, покинуть ее впервые за несколько лет. И лишь изредка, надеясь, что светлые стражи отвлеклись, Наездник предпринимал попытки нашептать на ухо Инны свои мысли, чтобы вновь получить право сесть на свое место. Стражи не пропускали ни мгновения, и все же позволяли «Наезднику» проверить решение его жертвы, но Инна, на удивление, не реагировала на нашептывание своего Наездника, и стражи вновь отгоняли его.

*****

Инна не могла понять, что происходит с ней, но ощутила легкость во всем теле и удивительную ясность сознания. Она вдруг поняла, что может и не думать о мужчинах! Больше всего девушку поразило, что когда за кафедру вышел проповедник – красивый молодой мужчина – она слушала то, что он говорил, забыв рассмотреть говорящего и забыв о том, что он – мужчина! И лишь изредка привычная мыслишка, показавшаяся грязной в этом состоянии, приходила на мгновение: «Глянь! Мужиков-то сколько!». Но Инне показалось странным оставить эту мысль – с кафедры говорили о небе, о том, «что Бог приготовил любящим Его».

«Так вот куда так стремится Наташка! Наверное, ради этого она на все наплевала и на мужиков и на дискотеки… и на выпивку! – подумала Инна – но мне было бы мало одной мечты о будущем…» – призналась Инна себе. Проповедник замолчал и сел, поднялся хор, и зазвучала песня. Инна взглянула на Наташу – та пела с радостью, лицо ее сияло. – «Нет. Что-то еще есть у нее! Не светилась бы она от одной только мечты – человек не тот!» – уверенно заключила Инна.

Все служение пролетело для девушки как мгновение. Она даже «забыла устать». Но как только служение закончилось – к Инне подошел Валера, затем Кайрат. От них повеяло привычным желанием, и девушка вновь отозвалась на зов, начав кокетничать и «строить глазки». Легкость вдруг исчезла, словно девушка приземлилась после чудесного полета.

*****

Наездник вновь примостился на ее плечах. Он приветственно помахал своей маленькой копии, присевшей на плечо Кайрата. Эта копия отпочковалась от него ночью прошедшей субботы, чтобы сопровождать новую жертву. Слабый лучик света, освещавший Кайрата в прошедшую субботу, почти угас. Кайрат стоял вне этого луча, не желая высвечивать нового «гостя» примостившегося на его плече.

В мгновение, когда Кайрат увидел Инну, в его сознании высветилась фраза, слышанная им в группе изучения Библии, куда он недавно начал ходить: «Или не знаете, что совокупляющийся с блудницею становится одно тело с нею?» 7 Но Кайрат быстро и даже испуганно отогнал ее. «Нет уж! Не надо навешивать на меня! Мы просто прекрасно время провели… это ни к чему не обязывает!» – резко ответил он сам себе и пошел к Инне.

Хранитель Валеры пытался направить парня, но тот различными способами пытался ускользнуть от света исходящего от Хранителя, словно освещенность была ему не по душе. Стороннему наблюдателю было бы не понятно поведение парня, если бы он не заметил маленького Наездника – духа сладострастия и похоти, примостившегося на груди парня. Дух был невелик, но смотрел сверкающими желанием глазами Валерия на играющую фигурку Инны и понемногу рос. Сердце Валеры не имело в себе жизни, несмотря на все старания Хранителя. Выросший в христианской семье, парень не искал Бога.

*****

– Привет! – Валера мгновенно окинул глазами Инну, словно желая запомнить каждую деталь.

– Привет! – Инна не торопилась, она знала, что проявив явный интерес, может проиграть.

– Тебя не было в прошлое воскресение.

– А вы что, каждый день сюда приходите? – Инна знала ответ на свой вопрос, но ей нужно было поддержать разговор.

– Я прихожу обычно только по воскресениям. На прошлой неделе случайно решил прийти в субботу – откликнулся Валера.

– А я в воскресение в первый раз пришла. Мне понравилось сегодня – искренне сообщила Инна – здесь как-то легко и мне показалось даже интереснее, чем в субботу.

– Кому как – вздохнул Валера – я вырос в верующей семье. Меня достали вечные: «то нельзя, другое нельзя, это прилично верующим, а это неприлично верующим», надоело!

– Ты на дискотеки ходишь? – Инна чуть приглушила голос, чтобы не смущать парня вниманием окружающих к его персоне.

Вдруг Инна заметила, что к ним подходит еще один молодой парень. Девушка почувствовала глухую неприязнь, и даже ярость по отношению к подошедшему. Но тот почти не смотрел на Инну, лишь коротко поздоровавшись. Он обратился к Валере.

– Слушай, Валер, ты на посещение с нами поедешь?

– Знаешь… – смутился Валера – сегодня я не могу… дел много.

– А мы с Юрой хотели в «Утешении» исполнить тот декламаторий о блудном сыне, а у тебя в нем главная роль – расстроился молодой человек.

– Значит, в другой раз исполним. Я сегодня не могу – повторил Валера.

– Ну ладно, извини – парень собрался уходить, затем остановился – простите – обратился он к Инне – я даже не поздоровался толком, и не познакомился в спешке, меня зовут Рома. Мы с Валерой и Юрой друзья «закадычные», выросли вместе и везде вместе ездили. Только в последнее время Валера немного «филонит», на посещения редко ездит с нами. А вас как зовут?

– Инна – коротко бросила девушка.

– Очень приятно. Надеюсь вы не в последний раз у нас в церкви?

– Может быть? – уклончиво ответила Инна, обрадовавшись, что парень действительно торопился и собрался уходить.

Недалеко стояла машина, полная молодых людей, они ждали Романа. Уже направившись к машине, Рома предложил Кайрату:

– Может быть, ты с нами поедешь? Думаю, будет интересно.

– Нет, спасибо, мне уже пора – ответил Кайрат, немного раздраженно.

Как только отошел Роман, Инна переспросила, обратившись к Валере:

– Так ты на дискотеках бываешь?

– Нет, родители считают это недостойным занятием… – сердито ответил Валера.

– Сколько тебе лет, ты сказал? – язвительно переспросила Инна.

– Ты знаешь, что двадцать, прекрати язвить – рассердился парень и собрался уходить.

– Ладно, не буду – Инна примирительно взяла парня за локоть, удерживая. Валера резко выдернул локоть, словно обжегся, но не ушел.

Кайрат заметил игру Инны и рассердился, но уйти не мог, явно ощущая конкуренцию. Он нервничал. Вокруг маленькой группки сгустились сумерки, от налетевших темных духов, словно уголок в освещенной комнате, эти трое «отгородились» от окружающих групп. Новые друзья довольно быстро покинули двор дома молитвы. Им не хотелось, чтобы кто-то из окружающих, взглянув в их глаза, прочел грустную повесть об их «Наездниках». Когда Наташа вышла во двор, Инны и двоих ребят там уже не оказалось.

Рома вздохнул, садясь в машину. Он не мог объяснить смутной тревоги, кольнувшей сердце при виде друга, беседующего с новой девушкой. Это была не ревность, просто необъяснимая тревога. Роман мысленно помолился за Валеру, прося у Бога защиты для его души, но к удивлению обнаружил, что тревога лишь усилилась. Сев в машину, он отвлекся на разговор и переключился на обсуждение репертуара с которым они приедут в соседнюю церковь на служение. Но с другом решил все же поговорить.

В этот день Кайрат ушел домой «не солоно хлебавши», так как по дороге Инна нашла причину избавиться от него. Девушка вела себя как многие мужчины – добившись – теряла интерес. Сейчас ей было интересно преодолеть все преграды и добиться расположения Валеры. Инна не задумывалась, что будет делать с этим расположением в будущем. Для нее главным был «момент славы», когда для мужчины исчезал весь мир и центром его вселенной, его маленьким «богом» становилась она, пусть ненадолго. Момент, когда ухажер готов был исполнить почти любой ее каприз, чтобы доказать «свою любовь». Девушка не знала, какая она – настоящая любовь и принимала за нее простое желание.

Валера был более интересен для Инны еще и потому, что девушке хотелось «показать мальчику настоящую жизнь». В этот вечер она уговорила его пойти на дискотеку и во время танцев сделала все, чтобы парень остался с ней на всю ночь, но к огромному разочарованию, выяснилось, что Валера все же помнит о времени, и не забыл о родных. В одиннадцать часов парень собрался идти домой. Инна была в ярости! Если парень не потерял головы – значит в ней что-то не так!

– Останься еще – Инна решилась на крайнюю меру, откровенно прижимаясь всем телом к парню.

– Не могу! – резко оторвавшись от нее Валера и пошел к выходу. – Тебя проводить? – спросил он, отходя.

– Да, конечно! – спохватилась Инна – сейчас уже поздно!

– Тогда пошли быстро! – Валера не смог скрыть огорчения, и девушка поняла, что «перегнула палку», вместо страсти пробудив испуг в молодом человеке.

– Да, конечно – быстро перестроилась она, и всю дорогу до общежития, быстро шагая рядом с Валерой, разыгрывала из себя испугавшуюся недотрогу.

Войдя в комнату, Инна молча разделась и упала на постель. Она была в ярости. Утренняя легкость и свобода были забыты на время, Наездник брал реванш, изматывая свою жертву злостью и невыносимым раздражением от не исполненного желания. В этот вечер Инна дала себе зарок, добиться Валеры чего бы это ей ни стоило. Теперь она решила вести себя как терпеливый хищник на охоте.

– Возможно, я даже смогу выйти за него замуж… – вдруг пришла в голову Инне идея. – Он молод, внешность интересная… из порядочной семьи. Наверное, будет хорошим мужем? А если я ошибаюсь – всегда можно развестись… В конце концов, я тоже хочу красивую свадьбу, подвенечное платье… Если он такой уж скромник – мне только выгоднее, все будет всерьез!

А Валера, проводив девушку до общежития, быстро шагал домой. Он знал спокойный, но суровый нрав отца, который поставил простое правило – не приходишь домой до половины двенадцатого без очень уважительной причины – можешь искать себе квартиру и жить самостоятельно. Парень знал, что отец не бросает слов на ветер, и сейчас почти бежал. По дороге Валера пытался придумать серьезную причину, по которой он отсутствовал на вечернем служении и так задержался. Но на его счастье лгать не пришлось – родители еще сами не вернулись с семейного общения, проходившего в этот вечер у соседей. Войдя в дом, Валера быстро разделся и лег. Объяснения лучше оставить на завтра.

Валерий уже работал, зарабатывая не мало, даже купил себе машину. Но самостоятельно жить еще не был готов. Он привык к контролю родителей и не умел распоряжаться свободой. Родители сумели воспитать работящего и послушного парня, но он так и не понял, что последствия поступков придется пожинать ему самому, даже если родители не будут знать, что он сделал, хорошее или плохое. Из самых добрых побуждений не давая Валере в детстве свободы выбора и пробы самостоятельности, пытаясь оградить его от тягот жизни, родители оказали ему «медвежью услугу» не научив нести ответственность за свои поступки. И сейчас он чувствовал себя неуверенно. Парню казалось, что случится что-то страшное и непоправимое, если он выйдет из-под контроля родителей. Не понимая собственного страха, он все же не решался его преодолевать. И жизнь показала, что парень был прав.

Сегодня на танц. площадке Валера вдруг ощутил, что почва уходит из-под ног и он готов пойти на все, только бы остаться с этой красивой, но развязанной девушкой наедине и даже обрадовался, что ему некуда привести ее и строгий отец ограничил время. Валере казалось, что он панически сбежал с поля боя, как ни странно, ощутив облегчение. Но, чувствуя твердое намерение Инны, робел перед будущим. Валера боялся не ее, а себя. У парня отсутствовал самоконтроль. Он привык, что роль «контролеров» играют в его жизни родители.

Ночь прошла очень беспокойно и тяжело. Парень почти не спал, а в минуты забытья его тревожили эротические сны, всегда почему-то заканчивающиеся пропастью, в которую он летел с криками ужаса. Валера просыпался в холодном поту, долго лежал с открытыми глазами, глядя в темноту ночи, затем снова засыпал. Он не молился, скорее сердился на Бога как на строгого отца за то, что тот не дает ему жить так как хотелось бы. Смысла запрета Валера не понимал и не хотел понимать, он лишь сердился на Бога и на себя за то, что не может решиться плюнуть на все и делать то, что хочется. Утром парень проснулся сердитым на весь белый свет, как будто вчера пил весь день и теперь болел с похмелья. Но он знал, что вчера не прикоснулся к спиртному, хотя Инна не раз предлагала. Она сама вчера не сделала ни глотка из-за Валеры, чтобы «поддержать милых трезвенников» как сказала девушка. Войдя в кухню, Валера увидел за столом отца и мать. Они завтракали.

*****

Наездник Валеры – дух сладострастия уже заметно подрос и с груди перебрался на плечо. Он успел проникнуть в сознание парня и сейчас только ждал момента, чтобы взять его под контроль. Парень не подозревал, что в это утро находится на самом важном перекрестке своей жизни, от решений и эмоций которого зависит дальнейшее ее течение. Чувства любого другого утра не так опасно было отпускать на самотек, но сегодня они нуждались в особом контроле. И где-то в глубине души Валера чувствовал важность момента, но отгонял все мысли, напоминающие об ответственности за свою судьбу.

*****

– Доброе утро! – приветствовала его мать.

– Утро добрым не бывает – проворчал Валера.

– Почему же не бывает? – поинтересовался отец.

– По определению, потому, что оно – утро! А тем более, утро понедельника! – буркнул Валера, направляясь в ванную умываться.

– Почему тебя вчера не было на вечернем собрании? – услышал он вопрос, которого с гневом ждал.

– Решил не идти, не захотел! – резко и с вызовом ответил он – имею право?!

*****

Если бы Валера мог видеть духовный мир – он испугался бы последствий своего «взрыва» – его Наездник, злобно рассмеявшись, при взрыве негативных эмоций, получил доступ к сознанию своей жертвы и вонзил в нее свои когтистые, волосатые лапы, окутав все сознание тонкой пеленой, как кожей, закрыв глаза парня. Теперь Валера, также, как и Инна видел только то, что его Наездник хотел, чтобы он видел. Все остальное ускользало от внимания парня.

*****

– Что с тобой?! – мать явно растерялась, не ожидая подобного ответа.

– Ничего – Валера закрыл дверь в ванную, оставив родителей в полном недоумении. Они не могли понять, что случилось с их, всегда мирным и покладистым сыном.

– Тебя какая муха укусила? – голос отца едва доносился через прикрытую дверь ванной.

– Наверное, бешенная – парировал сын, плеснув в лицо воды.

– Похоже на то – отец покачал головой, не зная, как реагировать на происходящее.

Он был рассудительным человеком и не торопился говорить или действовать. Вот и сейчас мужчина решил продолжить разговор вечером, после работы. Отец молча встал и пошел в коридор обуваться и одеваться, чтобы идти на работу. В его жизни время обычно все расставляло на свои места, и он верил в эту аксиому.

Через несколько минут, так и не позавтракав, Валера тоже ушел на работу, оставив мать в растерянности и слезах. Таким она еще никогда не видела сына! Но после работы он не пошел домой, а направился к общежитию. Попросив вахтера вызвать Инну, Валера встал за дверь, не желая случайно встретиться с Наташей. Парень уже знал, кто привел его новую знакомую в церковь. Инна вышла быстро, словно ждала визитера.

– Привет! – поздоровался Валера, выходя из-за двери.

– Ой, напугал! – отпрыгнула от него Инна.

– Что, я такой страшный? – усмехнулся парень – вчера мне не казалось, что ты меня боишься.

– Не прячься так больше!.. – Инна замолчала, придумывая на ходу, что еще может сказать этому парню, которого почти совсем не знала.

При свете дня все казалось намного более открытым, и девушке сложно было придумать тактику «завоевания», после вчерашнего вечера, когда впервые «зов тела» не сработал.

«И все же он пришел сегодня» – вдруг сообразила Инна и эта мысль придала ей смелости. Девушка улыбнулась и предложила:

– Прогуляемся?

– Можно – коротко ответил посетитель.

– Я только на минуту, переоденусь – Инна направилась в комнату.

– Только ты… это,… Наташке не говори – напомнил Валера – вдруг она родителям передаст…

– Ладно, не боись… папенькин сынок! – рассердилась Инна.

– Да пошла ты! – взвился Валера и собрался уходить.

– Ладно, замяли! – спохватилась девушка – просто я никак не привыкну, что ты такой послушный сын… Может это и хорошо? Не обижайся, я сейчас.      Она быстро переоделась, и через пятнадцать минут молодые люди уже шагали по тротуару. Они отошли подальше от мест, где их могли увидеть знакомые Валеры, вошли в молодежное кафе, где уже собралось немало посетителей. Поужинав, Инна предложила:

– Потанцуем?

– Ага.

Валера был рад, что Инна сама предложила танцевать. Сегодня он решил не быть настолько нерешительным как вчера и получить максимум того, что будет возможно. Он не знал грани, на которой Инна его остановит, и сегодня хотел ее выяснить.

Инна не остановила парня. У нее не было запретной грани. Эту ночь они провели вместе в гостинице, а утром Валера позвонил домой матери, проведшей ночь без сна.

– С сегодняшнего дня я снимаю квартиру – коротко сообщил он – не волнуйся, я жив и здоров, но хочу жить отдельно!

– У тебя есть женщина? – голос матери был едва слышен.

– Да – Валера положил трубку, не дав матери возможности его остановить.

Молодой человек не пришел домой даже за одеждой, оставив себе лишь машину. Родители при встрече в городе несколько раз пытались уговорить сына вернуться. Отец напомнил, что его запрет не подразумевал полного разрыва отношений.

– Сын, я не хочу, чтобы ты нуждался – возьми все, что тебе необходимо для нормальной жизни – предложил он.

– Я получил зарплату, на еду и на тряпки сейчас мне хватит. Квартиру я снял с мебелью и посудой. Если соберусь жениться – может быть, приду – ответил Валера.

– Так значит, сейчас ты не намерен жениться на той женщине, с которой живешь? – удивился отец.

– Я похож на идиота? – вопросом на вопрос ответил парень.

– Не обманывайся, если ты живешь с женщиной, ты не лучше ее. Лучше бы ты жил с той, которую уважаешь и ценишь… – вздохнул отец.

– Я сам разберусь, что мне делать – жестко бросил Валера, и отец в очередной раз был удивлен переменам в сыне.

Рассказчик вздохнул, взглянул в окно в черноту ночи и напомнил:

– Уже давно всем пора по домам. Я задержал вас.

– Ничего… большинство из нас все равно приезжие. Не каждый день бывают такие встречи – послышались голоса.

– Я думаю, Бог даст нам встречу завтра – улыбнулся Илья – и все, кому интересно, что было дальше, придут дослушать. Я не могу сказать, что завтра я расскажу сказку с хорошим концом. Эта история реальных людей, а значит, что не все бывает так, как нам хочется… Возможно у кого-то из вас возникли вопросы? Сегодня я задержал вас, и я надеюсь, что Бог позволит нам завтра начать с того, чтобы вы могли их задать прежде чем я продолжу свой рассказ.

На следующий день гость исполнил свое обещание и ответил на все вопросы слушателей, затем продолжил рассказ.

Глава 5

Валера уходит из дома. Падение Валеры. Инна напротив, пытается выйти из тьмы.

С этого дня Инна редко приходила ночевать в комнату, но отдавать свое место не желала никому, так как не была уверена в прочности своих отношений с Валерой. И ее опасения довольно скоро оправдались. Инна и Валера серьезно разругались, и Инна вновь вернулась в общежитие. За время, пока Инна жила с Валерой, девушка ни разу не появилась в церкви. Наташа с горечью отметила для себя: «Она приходила на собрание только для того, чтобы уводить из нее ребят… Может быть, я не должна была приглашать ее? Но как я могла молчать и не говорить ей о Боге? Ведь Инна тоже живая душа и нуждается в спасении!»

Эти трудные вопросы остались без ответа. Но когда Инна вернулась в комнату, Наташа больше не звала ее в церковь и надеялась, что соседка больше не проявит желания пойти туда. Наташа заметила, что Кайрат некоторое время не ходил на собрание – связь с Инной погасила в нем желание идти к Богу, но через некоторое время он вновь стал посещать служения, и девушка порадовалась, что парень все же выбрал путь с Богом.

Но как только Инна вернулась в общежитие, в ближайшее воскресение она собралась идти с Наташей.

– Прости, но мне кажется, тебе не стоит туда идти – Наташа грустно посмотрела в глаза соседки по комнате.

– Почему это!? – удивилась и возмутилась Инна.

– Церковь не место, где «снимают» парней! – также грустно, но резко ответила Наташа.

– Ты че болтаешь! – возмутила Инна.

– Только то, что вижу – Наташа устало покачала головой – родители Валеры до сих пор отойти не могут, плачут и молятся о нем. До встречи с тобой он был совсем другим…

– Да уж! Если бы ты знала, что он сейчас творит! – возмутилась девушка – да я ушла от него только потому, что не захотела в «групповухах» участвовать! Я раньше не пробовала «групповухи», думала ничего, интересно. Но теперь я поняла, что это не для меня. А он наоборот кричит, что это самый кайф!

– Но факт состоит в том, что ты открыла этот «ящик Пандоры» – вздохнула Наташа.

– Че за ящик?! – не поняла Инна, затем вспомнила… – а, помню, слышала! Но ты на меня все не спихивай, он сам решил и сам ушел!

– Ну вот, я и боюсь, что ты еще одного в церкви найдешь, кто «сам решит и сам уйдет»… – усмехнулась Наташа, а без тебя он не догадается бы, что может «сам решить и сам уйти»…

– Ты! – взорвалась Инна – ты за кого меня держишь!

– Только за того, кого ты показываешь – спокойно и грустно ответила девушка. Она скорбела о судьбе Валеры, но на Инну даже сердиться всерьез не могла, Наташе казалось, что Инну кто-то подгоняет, как погонщик гонит животных и что она сама страдает от этого – Обычно в церковь люди идут на встречу с Богом, а не с людьми… – продолжила она – Я была бы рада пригласить тебя на служение, если бы видела, что ты к Богу идешь…

– Ладно… – вдруг вздохнула Инна, она удивлялась сама, как много может позволить Наташе. Ни от кого она не стала бы слушать подобных вещей безнаказанно, но перед этой девчонкой могла даже признаться в ошибках – сама вижу, что «накосячила». А если серьезно, я не знаю, что со мной тогда, в воскресение случилось – мне вдруг во время собрания так легко стало! Я пыталась забыть это, да не могу… В этот раз я действительно к Богу хочу туда пойти… может станет хоть немного легче. Я и сама не могу простить себе, что подтолкнула Валерку… ты бы знала, что он творит! Я даже испугалась! Я никогда про Бога не думала, но не решалась такое делать… страшно. А ему ничего не страшно! Я боюсь за него! Мне кажется, он плохо кончит!

– Ладно, пойдем! Только, пожалуйста, не ищи и не зови ребят,… я не могу себе простить, что тогда пригласила тебя на собрание, хотя и понимаю, что Бог хотел, чтобы ты о Нем услышала… – Наташа грустно вздохнула – я уже совсем запуталась с тобой! То ты нормальная девчонка, вроде живая… а иногда такое творишь, что мне кажется, что в тебе ничего святого нет!

– Я сама не знаю, что со мной… – поддержала Инна.

Девушки собрались и направились в церковь. Войдя в дом молитвы, Инна сразу начала молиться, как могла. Она помнила, после каких слов в прошлый раз ей стало легче, и шепотом повторила: «Господи, избавь нас от лукавого…». Но вдруг вместе с уже знакомой легкостью пришло чувство вины, огромное и неподъемное. Инна увидела скорбные глаза матери Валеры, которая сидела на хоровой площадке. Девушка опустила глаза. Она готова была провалиться сквозь пол или даже ниже, только бы не видеть этих глаз, уставших от слез. Теперь Инна не могла думать о мужчинах не потому, что слушала весть о Боге, а потому, что видела слезы матери того, кого недавно увела из церкви. Девушка не смогла досидеть до конца служения, она сбежала.

Выйдя во двор, Инна направилась к выходу, но вдруг остановилась. «Почему я должна отвечать за Валерку? – возмущенно подумала она – в конце концов, родители еще больше отвечают за него! Значит, не сумели воспитать как нужно! Держали его «на коротком поводке» без объяснений! Он даже простых правил самостоятельной жизни не знает! Ведет себя как трехлетний ребенок! Если они имеют право сидеть в церкви, и не только слушать, но даже в хоре петь, то почему я решила, что недостойна слушать то, что там говорят?»

Остановившись, Инна резко развернулась и решительным шагом направилась обратно в зал. Молодой мужчина, стоявший у входа, чтобы не входя в зал слышать все, что говориться, одновременно следя за малышом, смело ковыляющим по двору – усмехнулся, глядя на странное поведение девушки. Ее внутренний спор с собой или еще кем-то, находящимся в ее сознании был настолько очевиден, что оставалось только озвучить.

Войдя в зал, Инна услышала фразу проповедника:

– Ибо Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию8.

«Значит, все-таки это для меня!» – обрадовано подумала Инна и села на ближайшее место. Теперь ей было безразлично, кто сидит рядом, и кто на нее смотрит.

*****

Наездник девушки злобно ругаясь, слетел с ее плеч как мячик. В последнее время он так часто вынужден был покидать «любимое теплое местечко», что уже не мог плотно закрепиться даже в те минуты, когда садился на привычное место. И это бесило Наездника он шипел и извивался, стараясь отомстить жертве в минуты, когда все же получал контроль над ее сознанием. Прежде он старался не делать резких движений и медленно довести ее до смерти, чтобы она не спохватилась раньше. Теперь же, видя, что по всем признакам, теряет контроль над жертвой, мстил, желая «напакостить» чем больше, тем лучше за оставшийся короткий срок. Поэтому поведение Инны все чаще казалось для окружающих странным.

Для Инны самым важным было – внимание мужчин и поэтому в моменты, когда Наездник получал власть над своей жертвой, он изо всех сил старался убедить девушку поступать так, чтобы это казалось странным для мужчин из церкви, чтобы сделать ее неприятной для них.

*****

Инна слушала проповедь, не отрываясь до конца. Она не все поняла, но впитывала необыкновенный дух мира и любви, льющийся через слова проповедника. Ее душа словно освободившись от тесьмы сдавливающей горло, хватала живительный воздух, торопясь надышаться. Теперь она мечтала о новой жизни в этой атмосфере, в этом мире добра и света. Инна понимала, что должна еще многое пройти, прежде чем будет иметь право называться христианкой, но ей казалось, что душа уже готова к переменам.

После служения, Инна пошла в общежитие вместе с Наташей. Она с восторгом рассказывала о том, что слышала в церкви. Наташа шла рядом и молча улыбалась. Она могла прекратить рассказ соседки по комнате простым вопросом: «Как ты думаешь, где была я?», дав понять, что тоже все это слышала, но Наташа не перебивала. Ей интересно было слышать, как сильно отличаются мысли, которые в тех же проповедях и песнях услышала она! Ведь каждый человек преломляет слышанную информацию через свое мышление и опыт и нередко она изменяется неузнаваемо.

Когда девушки уже сидели за вечерним чаем, Инна вдруг спросила:

– Нат, почему парни в церкви так относятся к тебе?

– А как они относятся? – не поняла девушка.

– Ну… – Инна не смогла сразу определить – как к большому выигрышу в лотерею.

– Как? Как?! – невольно улыбнулась и смутилась Наташа.

– Да ты что не видишь что-ли? – они вьются вокруг тебя, но как будто бы боятся смотреть открыто, каждый пытается что-нибудь эдакое сделать, чтобы ты его заметила. А ты на них как на тени смотришь… сквозь них. Тебе что, мужика вообще не нужно?

– Ну ты даешь! Завернула! – от души рассмеялась девушка – да кому из них я нужна по большому счету!? Это просто знаки внимания и не больше. Никто из них не готов вместить меня вместе с капризами и проблемами. Они просто соревнуются, кто красивее умеет ухаживать. Я всего лишь на короткое время стала модной, не знаю точно почему? Может быть потому, что умудрилась отказать руководителю молодежи? А остальных «заела мужская гордость», типа «я лучше» или «если за ней ухаживал сам Андрей, значит в ней что-то есть»! Или просто «на новенького» в моду вошла. Людям почему-то всегда кажется, что незнакомый человек лучше, может потому, что в нем есть загадка, какая-то неизвестность?

– Ну ты даешь! Неужели тебе неприятно внимание парней? – Инна не могла поверить своим ушам.

– В начале было очень приятно… пока я не выяснила, что это внимание – не то чего я искала. Оно… – Наташа задумалась, подыскивая правильное определение – как подделка под золото… бижутерия. А я хотела и хочу настоящую любовь. Чтобы не только я моему будущему мужу, но и он готов был отдать мне все лучше. Чтобы мы оба хотели служить друг другу любовью.9

– Наивная ты… – усмехнулась горько собеседница – все еще в сказки веришь о любви прекрасной и верной на всю жизнь… Да, сказочница!

– Я не могу тебе объяснить, слишком долго рассказывать, но у меня есть масса оснований и совсем не сказочных, что ее можно иметь эту «любовь до гробовой доски» и даже больше – любовь уходящей в самую вечность.

Наташа не выглядела мечтательной, она говорила о высокой любви так, словно сообщала, что знает где можно купить большой и просторный дом, спокойно и рассудительно. Но Инна с сарказмом рассмеялась.

– Иногда ты говоришь не глупые вещи… но бывает, что я начинаю сомневаться в твоем здравом уме. Слушай, а ты всегда такой популярностью пользовалась… несмотря на твою внешность?…

Инна не смогла скрыть свое пренебрежение по отношению к внешности Наташи, но на удивление, вопрос не вызвал обиды у последней. Наташа спокойно ответила.

– Нет, в детстве я была скорее «пацанкой», чем девчонкой. Когда подросла, то увидела, что не привлекаю внимания мальчиков, хотя всегда участвую с ними во всех играх и похождениях. Они ухаживали за кем угодно, кроме меня. Я всегда легко с ними дружила, но они относились ко мне как к другу, партнеру по играм, делились со мной своими тайнами и секретами… – Наташа немного грустно улыбнулась своим воспоминаниям – …относились почти как к парню,… совсем забывая о том, что я девушка. В начале я очень ценила это. Ведь не много девочек по мнению ребят, способны их понять… Но чем старше я становилась, тем меньше мне нравилось подобное отношение. Однажды я спросила одного из моих друзей: «Как ты думаешь, в меня можно влюбиться?» «В тебя?!! – он удивленно посмотрел на меня – не знаю? Никогда об этом не задумывался» «Я что, уродина?» – откровенно спросила я. «Нет! Ты симпатичная, ну в общем даже очень ничего…. – он осмотрел меня как осматривают лошадь на базаре, будто впервые увидел. Потом добавил – не знаю… просто для меня ты друг… кореш… ну, так сказать «классный пацан». Но влюбиться?! Мне даже смешно подумать… Прости, я не хотел тебя обидеть!»

Я не обиделась… или почти не обиделась. Ведь в то время я и сама только начала задумываться о том, что я девочка… . Но тогда мне захотелось измениться и поменять отношение ребят к себе. С теми, с кем я вместе выросла, это было почти невозможно. Я сама привыкла относиться к ним без различия пола и они тоже. «Но новые знакомые все же могут увидеть во мне девушку, если я ею стану» – решила я. А тем более сейчас, когда я переехала. Хотя, конечно, этими ребятами я все-таки хорошо знакома, ведь мы нередко приезжали сюда, в город в гости и они к нам в поселок тоже приезжали. Но в гости приезжать все же не одно и то же, что расти вместе. Они почти не видели меня пацанкой и это хорошо.

– Ну… я бы не сказала, что ты – пацанка. Ты нормальная девчонка, довольно женственная… – удивилась Инна, прервав рассказ.

– Сейчас мне восемнадцать… с тех пор прошло почти два с половиной года. Это не мало, если чего-то хочешь достичь – усмехнулась Наташа и продолжила рассказ – Когда мне исполнилось шестнадцать, я поняла, что хочу быть любимой, по-настоящему. Мне не хочется, чтобы много парней любили меня, мне нужен один, но мой, тот кого Бог для меня приготовил! Я прекрасно понимаю, что внешность у меня, мягко говоря, не яркая. Вряд ли я смогу ее изменить, даже если очень постараюсь,… но я не хочу слишком стараться. Прилично, приятно, в общем симпатично и достаточно…

– Ты зря так… можно из тебя неплохую куколку сделать!… -

Инна явно пыталась успокоить и подбодрить соседку по комнате, считая, что та нуждается в этом. Но Наташа улыбнулась, совсем не юной, но какой-то взрослой и мудрой улыбкой человека, понимающего цену вещам.

– Для этого потребуется слишком много сил, времени и мыслей, я не готова все это тратить на внешность. А потом все это быстро проходит – люди стареют. Я приняла решение, не тратить время и силы на то, что трудно изменить. Но я понимала, что могу изменить свою душу, она мягче и лучше поддается изменениям. Кроме того, мне понравилась мысль, что внутреннюю красоту видят не все, но мне интересен только тот, кто ее видит. В то время я встретила два стиха, которые многое изменили в моей жизни. Один из них я не помню полностью, но там мысль, что природа, хоть и прекрасна, не видит себя, но заканчивается стих так:

«И сладко знать, идешь ли ты лесами,

спускаешься ли горною тропой:

Твоими ненасытными глазами,

природа восхищается собой».

(С. П. Щипачев)

Я поняла, что моя жизнь станет богаче и интереснее, если я научусь видеть прекрасное в ней, я научилась… и увлеклась настолько, что забыла, с чего начала. Красота окружающего мира стала для меня важнее, чем моя внешность или желание нравиться – девушка улыбнулась, словно перед ее внутренним взором встала прекрасная картина природы и замолчала.

– А второй стих? – напомнила Инна.

– Ах да, второй – словно очнулась Наташа – второй касается отношений с людьми:

«Какая тонкая работа

Счастливым сделать хоть кого-то

Цветок удачи принести, от одиночества спасти,

А самому потом тихонечко уйти…»

– Какой-то депрессивный и ужасный стих! – воскликнула собеседница.

– …Для эгоиста… – добавила с улыбкой Наташа.

– Иди ты! – невольно рассмеялась Инна.

– Это невзрачное на первый взгляд счастье, но большое богатство на самом деле – девушка улыбнулась своим воспоминаниям – когда понимаешь, что принесла человеку пусть маленькую, но долю счастья и уйдя вовремя доказала самой себе, что это сделано было действительно бескорыстно… на душе как после весеннего дождя! Дышать легко! А сейчас я стараюсь научиться быть женщиной, описанной в тридцать первой главе притчей Соломоновых… не знаю, что получится – посмотрим. Но самое главное, что сам процесс «обучения» приносит много радости.

Наташа встала из-за стола и начала готовиться ко сну. Инна некоторое время еще посидела за столом, потом встала, покачала в недоумении головой, словно стряхивая избыток информации, и заключила:

– И все-таки ты чокнутая!

– Наверное – улыбнулась Наташа, укладываясь в постель.

Через минуту девушка со светлой улыбкой на лице, завернувшись в одеяло, как в нежные ладони матери, тихо уснула. Инна еще долго ворочалась и не могла заснуть. Она нервно переворачивалась в постели, вздыхала. Повернувшись лицом к соседке по комнате, всматривалась в ее лицо сквозь сумрак комнаты. Затем, тяжело вздохнув, девушка заключила:

– И на идиотку не похожа и, кажется, действительно счастлива и верит в то, что говорит – сумасшествие какое-то!

Глава 6

Знакомство Инны с группой изучения Библии. Новые люди.

Во вторник вечером, когда Наташа собралась выходить из общежития в группу изучения Библии, Инна собралась тоже. Прекрасно зная, что в неформальной обстановке группы намного легче знакомиться с людьми и общаться, Наташа насторожилась.

– Ин, а ты уверена, что хочешь пойти?

– Я что, прокаженная? – возмутилась Инна – или в вашей группе все такие чистенькие и святые, что я их испачкаю?

– Нет, именно потому, что я посещаю группу, в которую приходят в основном новообращенные и приближенные, мне кажется, тебе не стоит туда идти – ответила Наташа.

– Да ты заколебала меня со своей жаждой всех мужиков от меня уберечь! – раскричалась соседка – раньше приглашала, а теперь постоянно уговариваешь не ходить никуда!

– Раньше я не видела, чем ты занимаешься в церкви – вздохнув, покачала головой Наташа.

– Разве в это воскресение я тоже кого-то увела? – напомнила Инна.

– Нет… но я не знаю, как ты себя поведешь в группе – призналась девушка – просто там и без этого проблем хватает – два парня только после армии, они и так почти не слушают, все на девчонок поглядывают. А если ты еще поможешь им – тогда караул! Руководитель нашей группы и так всех девчонок уже просил скромнее одеваться, чтобы ребята могли Библию читать и рассуждать о прочитанном… – Наташа смущенно рассмеялась – я не понимаю смысла этой просьбы, но решила послушаться. Брат Саша, руководитель, мужчина, он, наверное, лучше понимает мальчишек. Ребята еще необращенные, только начали ходить в группу, тем более после армии. Даже в церкви еще не были, побаиваются.

– Понятно… ладно, я согласна одеться как монашка – усмехнулась Инна – мне все равно хочется узнать, как можно жить по-другому… я другой жизни не видела до нашей встречи. Моя мать до сих пор гуляет, как молодая. Только отец не знает. Она умная баба – умеет скрывать. Да и папаша не отстает – только прячется… А у вас все по-другому и я хочу понять, как это – жить, когда секс в жизни не самое главное?

– А что, бывает, что он – самое главное? – смутилась и удивилась Наташа.

– Нет! Эта девка настоящий динозавр! – восхищенно и в то же время раздраженно рассмеялась Инна – вот именно поэтому я и хочу посмотреть на таких как ты… раз они есть! – закончила Инна, собираясь выходить из комнаты – так ты идешь?

– Иду… – покачала головой девушка – понимая, что ее в очередной раз не спрашивают, а ставят перед фактом, что она сегодня идет не одна.

Инна действительно оделась скромно, хотя с трудом нашла подобающую одежду. Девушка была заинтригована и согласилась выполнять все требования, чтобы добиться желаемого.

Войдя в один из классов воскресной школы, девушки заняли свободные места. Группа была не маленькой и в основном состояла из ровесников с разницей в четыре-пять лет. Только руководителю, было под пятьдесят. Несмотря на свой возраст, он прекрасно ладил с молодежью. Когда девушки вошли, молодые люди пели, поджидая опаздывающих. Инна была удивлена, что около десятка молодых парней не привлекали ее внимания, пока она не рассмотрела Александра. Он показался девушке совершенно необычным.

Довольно молодое лицо, но голова совершенно седая, без единой темной прожилки. Синие большие глаза, казалось, смотрели в самую душу, но как-то мягко, доброжелательно. Александр был непринужден и весел, серьезен и остроумен одновременно. Его сильный голос легко выводил мелодию предложенных молодыми людьми песен. Впервые Инна сказала себе, что в такого «старичка» она могла бы даже влюбиться, с огорчением заметив на его безымянном пальце кольцо.

Когда закончилось пение, Александр заговорил:

– Я вижу, что сегодня у нас есть новые лица и хочу предложить короткую игру на знакомство. Правило игры простое – первый называет себя, второй называет имя первого, затем свое. Третий – имя первого, второго, затем свое… и так до конца. Я буду последним,… мне нужно будет назвать вас всех и затем представиться.

Молодежь поддержала идею и через пять минут все знали имена друг друга в легкой и непринужденной форме игры. Затем Александр продолжил:

– Теперь я хотел бы предложить всем встать, чтобы пригласить самого важного члена нашей группы и нашего Учителя. Думаю, большинство из вас знает, что я говорю об Иисусе. Если у кого-то из вас есть желание помолиться вслух, молитесь, не стесняйтесь, я закончу молитву.

Все встали, два парня и девушка произнесли короткую молитву, пригласив Христа присутствовать на этом вечере, затем руководитель закончил короткой молитвой. Инна не задумывалась о причине своего поведения, но вела себя как перед важными соревнованиями – пристально осматривая и оценивая только девушек – возможных соперниц.

Во время молитвы она, беззастенчиво рассматривала всех молящихся, обратив внимания на девушку, которая помолилась вслух. На вид ей было не меньше двадцати пяти лет. Густые красивые волосы собраны в узел на затылке, на приятном лице с большими глазами, обрамленными пушистыми ресницами, и четко очерченными красивыми губами, ни тени косметики. Сложена прекрасно. Ее можно было назвать красавицей, но что-то в ней было не так. Девушка казалась из тех, кого они с друзьями называли «старой девой». Инна не задумывалась, что мало людей, кто девушку в двадцать с лишним лет может назвать так. Она была уверена, что девушка, избегающая интимной близости в семнадцать или в восемнадцать – уже старая дева. Незнакомка вела себя скромно до зажатости, словно стеснялась сама себя. Опыт подсказывал Инне, что такой иногда бывает достаточно одного толчка, одной ситуации или простой влюбленности, чтобы ее красота стала очевидной для всех и поэтому Рита не понравилась ей. Инна видела, как тепло и радостно поздоровалась Наташа с ней – похоже было, что они давние знакомые, возможно подруги.

– Да уж… такая, хоть и красавица – но не конкурентка – усмехнулась Инна. – На такую вряд ли кто-то западет! Не удивительно, что она все еще не замужем!

Во время знакомства Инна услышала, что Рита, которую она теперь так беззастенчиво рассматривала – гостья из соседнего городка и, несмотря на зажатость последней, Инна порадовалась, что та не будет здесь долго. Девушка не любила тех, кто мог даже случайно оказаться конкурентками.

Одну из девушек группы Инна сразу «записала» в список опасных и заранее возненавидела. Тоня была обаятельной болтушкой, довольно приятной, но не «носила себя», открыто и просто общаясь со всеми. Нередко Тоня оказывалась в центре внимания, даже не пытаясь его получить.

Инна большую часть времени рассматривала девушек, почти не заметив парней, хотя в этой группе их было больше, чем девчат. То, что девушка не услышала почти ничего из прочитанного и о чем говорилось, не было удивительным. Но факт, что рассматривать мужчин она стала только в конце, немного удивил саму Инну. Несмотря на намерения Инны – ее «природа» взяла свое. И только в конце общения, Инна заметила, что Александр изредка, но очень внимательно поглядывает на нее. Заметив пристальное внимание руководителя, Инна сжалась и вдруг поняла, что все это время чувствовала себя как кошка на охоте, которая смутно ощущает, что за ней кто-то наблюдает и намерения этого «кого-то» ей неизвестны. Заметив наблюдение, Инна внутренне сжалась и сделала вид, что слушает. Но Александра оказалось, трудно было обмануть.

Последняя молитва Инне показалась очень длинной. Перед молитвой многие говорили о своих больших и маленьких нуждах и благодарностях, затем встали на колени. Инна тоже стояла на коленях, чтобы не выделяться, но все время поглядывала на часы. С непривычки за пол часа общей молитвы, когда вслух молился каждый желающий, ее колени затекли и начали болеть. Спустя несколько минут Инна встала на ноги, но даже стоя, она едва дождалась, когда закончится молитва.

После молитвы, когда все уже начали расходиться – Александр подошел к Инне.

– Инна, можешь ли ты уделить мне минутку? – спросил он.

– Ну… в общем-то, да – смутилась та.

Девушка чувствовала себя как преступник пойманный с поличным, когда вдруг хозяин комнаты войдя, включил свет. Но Александр заговорил не о том, о чем думала Инна.

– Могу я задать тебе личный вопрос? – поинтересовался руководитель.

– Да… если только я захочу ответить… – сжалась девушка.

– Скажи, ты не замечала у себя неожиданные вспышки ярости или обидчивости? Может быть, какую-то тяжесть на душе, которую не можешь объяснить, или необъяснимую ненависть к человеку, как например сейчас ко мне? – в голосе мужчины девушка не слышала ни обиды, ни гнева. Его вопрос был наполнен участием и добром.

– Да уж… – пораженно усмехнулась Инна, покачав головой – скорее я могу назвать минуты или секунды, когда тяжести нет и короткие моменты затишья, когда необъяснимой злости и ненависти нет… – честно призналась она.

– А когда приходят эти «короткие минуты или секунды» ты не можешь определить? – продолжал он.

– В первый раз в церкви, когда я смогла все собрание сидеть и слушать,… было так спокойно! – вдруг разоткровенничалась Инна, заметив, что Александр не собирается ее «обличать» или наставлять. – Я поэтому и в церковь ходить стала. Такого покоя я вообще в своей жизни не помню… может быть только в детстве?

– А у тебя не возникало желания получить этот покой навсегда? – продолжил мужчина.

– Я очень хотела бы! – страстно воскликнула Инна и вдруг заметила, что возгласом привлекла внимание окружающих, беседовавших до той минуты между собой – Да, я хотела бы избавиться от этой тяжести – добавила она тише.

– Но готова ли ты трудиться для того, чтобы получить этот покой или пожертвовать чем-то? – осторожно поинтересовался мужчина.

– Не знаю… – вздохнула Инна – смотря чем?

– Бог знает… – задумчиво произнес Александр – если ты действительно желаешь получить свободу, Бог покажет тебе, что нужно оставить…

– А почему Вы решили, что я несвободна? – вдруг словно ощетинилась Инна.

– Ты только что сказала – обезоруживающе улыбнулся Александр.

– Ах, да… – смущенно рассмеялась Инна, затем задумалась и резко сменила тему – а у вас здесь всегда так много молодежи собирается?

– Обычно больше, сегодня наших «солдатиков» нет – ответил руководитель, и лукавая смешинка, словно лучик скользнула по глазам. Он понял, о какой «молодежи» говорила собеседница – только девушек у нас мало, как ни странно. В других группах наоборот.

– Мне нравится эта группа – усмехнулась Инна и направилась к выходу, жестко давая понять, что разговор закончен.

Вернувшись домой, Александр со вздохом поделился с женой.

– Сегодня пришла новенькая… такого демона как ее Наездник я не видел давно!

– Ты опять увидел духов? – поинтересовалась супруга.

– Да… и опять мне грустно… – вновь вздохнул Александр.

– Как же ты их видишь? – покачала головой женщина – и почему другие не видят? У нас столько проблем в церкви было из-за твоих «видений»!

– Но, согласись, все они оказывались верными при проверке – напомнил муж.

– Конечно, поэтому тебя и не лишают служения и до сих пор слушают – напомнила жена. – Но для меня так и остается загадкой, когда они появляются, а когда – нет? Почему твои пророчества так неожиданны?!

– Я и сам не знаю… «дух дышит где хочет»10 – пожал плечами Александр – я знаю, что сегодня Бог показал мне этого демона для того, чтобы я молился об этой девочке, она такая молоденькая, совсем еще ребенок и даже не представляет, какое старое и огромное чудище носит на своих хрупких плечиках!

– Я верю тебе, и согласна поддержать тебя в молитве за эту девочку. Как ее зовут?

– Инна.

– Это не та, что Валерку, нашего солиста соблазнила и из церкви увела? – чуть не подпрыгнула супруга.

– Наверное, та… – горестно покачал головой Александр, беря на руки пятилетнюю дочь и прижимая свое сокровище к груди – сохранил бы Бог мою малышку от всех напастей! – нежно прошептал мужчина, затем добавил – значит, завтра я буду в посте об этой душе.

– А я не могу даже молиться об этой ужасной девчонке! – воскликнула женщина – не могу я смотреть, как родители Валерки страдают!

– Если Инна избавится от своего Наездника, тогда она никого больше не уведет из церкви – напомнил Александр – ты не можешь запретить Инне приходить в церковь, а она, не подозревая об этом, приносит своего Наездника с собой…

– Да, я буду молиться! – резко изменила мнение женщина, затем добавила – хорошо, что наша крошка еще так мала и не может попасть под влияние этой… – от избытка эмоций, Катя не смогла закончить фразу!

– Бог силен всегда, во все времена – улыбнулся муж.

Жена Александра, Катя – молодая женщина тридцати пяти лет, смогла поверить этому удивительно светлому, но странному для многих мужчине. Она согласилась выйти за него замуж, несмотря на все предупреждения и даже насмешки окружающих. Александр всю жизнь был погружен в служение людям и Богу, делал много добра, но много лет не мог жениться, так как имел некоторую странность: иногда он видел видения или как сегодня, вдруг видел духовный мир и его жителей. Делился Александр своим знанием не часто, только в случае крайней необходимости и эти пророчества всегда оказывались верными, но девушки из церкви все же сторонились его. И Александру это приносило боль.

В начале, Катя тоже не отличалась от остальных – несколько лет назад, когда ее семья переехала в этот город, она обратила внимание на Александра. Но, узнав о «странностях» мужчины, и замечая его предпочтение к ней, испугалась. Но незаметно подошел юбилей… девушка поняла, что после тридцати вряд ли выйдет замуж. Страх перед одиночеством заставил молодую женщину задуматься об осторожных ухаживаниях Александра. Это не была красивая и светлая любовь – женщиной двигал страх одиночества. Катя согласилась общаться с Александром, не обещая ничего.

Александр свой выбор сделал давно. Еще в ранней юности. Когда парня впервые посетило видение и со временем выяснилось, что пророчество верно, Александр увидел, как сложно жить в обществе людей тому, кто отличается от них, пусть даже в лучшую сторону. Перед молодым человеком встал выбор – молчать о том, что знает и быть как все любимым и принятым девушками или предупреждать людей об опасности, помогать им тем даром, которым наградил его Бог и… оставаться в одиночестве. Александр выбрал послушание Богу, веря, что Он способен творить чудеса и пошлет на пути ту, кто поверит и примет его таким как он есть.

Жизнь испытала решение мужчины на прочность – он оставался одиноким до сорока двух лет. Александр не страдал и не пытался изобразить из себя героя – он заполнил жизнь служением среди молодежи, поездками и изучением Библии. Больше он не пытался завоевать внимание девушек. Годы летели почти незаметно. Пока вдруг он не увидел в церкви молодую женщину. Катя была из верующей семьи, мягкая и добрая. Она немного сторонилась Александра, как и все девушки, но он не смог забыть ее как многих других. Тогда Александр решил молиться о том, чтобы Бог убрал из его сердца привязанность к Кате, или дал ей ответное чувство.

Когда Катя согласилась общаться, чтобы лучше узнать друг друга – Александр видел, что в ее сердце нет ничего, кроме осторожного любопытства и страха одиночества. На этом основании мужчина был не согласен строить отношения, но он знал как изменчиво сердце человеческое и продолжал общаться и молиться. Не прошло и полугода, когда мужчина увидел изменения в отношении Кати к нему и поблагодарил Бога за ответ на молитву.

И вот теперь он держал на руках дочь, радость его сердца, обняв другой рукой любящую и любимую жену. Бог подарил Александру земное счастье, не отняв уникального дара Духа Своего. И кроткие глаза мужчины светились радостью. Но в эти минуты его сердце также наполнилось волнением за новую душу, пришедшую в группу, беду которой Бог ему показал.

Инна ушла из класса воскресной школы со смешанным чувством надежды и необъяснимой ярости и ненависти к этому странному человеку, который словно насквозь всю ее увидел. И ее неосознанная до конца надежда имела прочное основание, потому, что послушное дитя Божие – хороший ходатай за душу человека. А ее Наездник имел все основания для страха и ненависти, дни его царствования были сочтены, хотя война еще не была закончена. И Александр не обижался на ненависть, с которой смотрела на него Инна – ведь он ясно понимал, что не девушка его ненавидит, а ее Наездник. А у этого есть все причины ненавидеть Александра, ведь они дети враждующих сторон и Александр уже сейчас знал, на чьей стороне победа.

Глава 7

К удивлению Наташи, Инна продолжала посещать собрания и группу изучения Библии, и теперь Наташе казалось, что она искренне старалась измениться. И все же что-то в поведении Инны настораживало девушку, но что? Наташа не могла понять до конца. Ей казалось, что Инна пытается изобразить внешнее поведение, подстроившись под верующих, но все это было своими силами. Она не искала личного общения с Богом, заменив его общением с верующими. Наташа не была уверена в правоте своего предположения, но и подтверждения обратного не видела. И все же душевные «метания» Инны были очевидны. Несмотря на все ее старания быть уступчивой и мягкой, желание видеть не только себя, но и оказывать внимание окружающим, девушка стала очень тяжела в общении, намного тяжелее даже, чем в момент первого появления в церкви. Причем никто не мог объяснить причину – почему с ней настолько тяжело общаться?!

Удивление всех вызывали странные ситуации, которые возникали в жизни Инны, но они стали случаться с завидной регулярностью. Началось это в один из тихих зимних вечеров. Наташа вышла в общую кухню, чтобы приготовить что-нибудь на завтра. Инна сидела и пыталась читать книгу, изображая полный покой. Вдруг лампочка под потолком ярко вспыхнула и взорвалась, осыпав комнату мелкими осколками. Инна вздрогнула и сжалась, боясь пошевелиться. Когда через минуту Наташа вошла, Инна все еще сидела, сжавшись в комок.

– Что случилось? – не поняла девушка, открыв дверь в темную комнату.

– Не знаю, лампочка взорвалась – пробормотала Инна, боясь поднять глаза к потолку.

– Наверное, перепад напряжения – спокойно предположила Наташа – у нас в поселке часто такое бывало. Я схожу на вахту, может быть, электрик еще не ушел?

Лампочку благополучно заменили, стекла с трудом вычистили из всех углов комнаты. Остаток вечера прошел спокойно. Но на следующее же утро, когда Инна начала утюжить юбку, утюг вдруг вспыхнул и загорелся. Испугавшись, Инна бросила его на пол. Наташа подскочила и, выдернув шнур из розетки, плеснула на утюг из чайника воды. На полу осталось обгоревшее пятно, которое пришлось прикрыть паласом, чтобы комендант не скандалила.

Все время, пока Наташа обесточивала и тушила утюг, Инна стояла в полном оцепенении, боясь пошевелиться. Затем она произнесла испуганным шепотом:

– Что это?!

– Утюгу конец… – вздохнула Наташа.

– Почему он взорвался и вспыхнул?! – продолжала Инна.

– Не знаю,… замкнул, наверное – девушка попыталась успокоить соседку по комнате, но у той страх перед всеми электрическими предметами нарастал с ужасающей быстротой.

– Я не знаю, что происходит! – чуть не плакала Инна – я не говорила тебе, но у меня уже две лампочки взорвались, когда тебя дома не было. Одна три дня, другая неделю назад. Надо мной уже электрик смеется, сначала ругался, а теперь смеется, а мне хоть плач!

– Тебе просто нужно успокоиться – улыбнулась Наташа – и все встанет на свои места.

– Но я спокойна!… По крайней мере, стараюсь вести себя спокойно – оправдывалась Инна.

– Я, конечно, верю тебе на слово – рассмеялась Наташа – но электроприборам слова не помогают,… никогда не видела ничего подобного!

Даже спокойная и практичная Наташа начала сомневаться в своих выводах, когда второй, только купленный ею утюг, загорелся в руках Инны и старый проигрыватель, который Наташа привезла из дома, задымился после того, как его включила Инна. На счастье девушек, утюг в магазине обменяли по гарантии, но с проигрывателем пришлось расстаться. Но когда следующий, полученный в магазине утюг через три дня задымил и отключился – менеджер магазина решил, что над ним издеваются, и не стал менять утюг – отправив девушек в сервисный центр.

– Когда же это закончится! – простонала Инна, сдавая утюг на кап. ремонт.

– Слушай, я думаю, что лучше я буду утюжить все наши вещи сама, пока ты не успокоишься – решила Наташа – а то нас обвинят в умышленной порче товара, а у меня больше нет денег на новый утюг.

– Я себе свой куплю – решила Инна.

– Может быть, он окажется крепче… – вздохнула девушка, предполагая, что Инна плохо обращается с техникой, так как не покупала ее сама.

– Ты не думай, я стараюсь беречь вещи! – возмутилась соседка по комнате.

– Я уже ничего не думаю – вздохнула Наташа – я просто знаю, что у меня нет денег на новую технику, а она мне нужна – резюмировала она.

Инна действительно пошла в магазин и купила себе утюг, вызвав у соседки по комнате вздох облегчения.

«Пусть проигрыватель уже не вернешь, но хоть что-то у нее будет свое» – подумала девушка, невольно удивившись, с какой легкостью соседка купила себе утюг, вспомнив, как сама экономила каждую копейку, чтобы «наскрести» себе.

Но утюг Инны прожил лишь неделю, вспыхнув у нее в руках. Наташа убедилась, что не небрежность к чужим вещам была причиной проблем, а что-то другое. Пришлось девушке утюжить все вещи в течении целого месяца, за который сгорели в комнате еще три лампочки. Инна уже начала привыкать к мысли о своей невезучести и каком-то мистическом воздействии ее на электроприборы. Наконец, Наташа не выдержала.

– Инна, а ты не хочешь помолиться об этом? – спросила она в один из вечеров.

– О чем? – Инна подняла голову от учебника.

– О том, чтобы все это прекратилось, взрывы лампочек и утюгов… Мне не нравится утюжить гору вещей и постоянно менять лампочки. Я вижу, что ты уже решила привыкать к своему положению. Если это так, я отказываюсь работать гладильщицей!

– Ты думаешь, мне приятно, что у меня все в руках взрывается! – возмутилась Инна – я не рассказывала тебе, что в последнее время я стала проваливаться в канавы и натыкаться на столбы… я не вижу их, пока не упаду или не ударюсь об столб! Я не знаю, что происходит! Надо мной в шараге все уже смеются!

– Давай ты попросишь в группе помолиться об этом – предложила Наташа.

– Давно надо было! Почему я сама до этого не догадалась! – воскликнула обрадовано Инна.

– Я думала, что ты не хочешь… – удивилась собеседница – ты же на каждом общении слышишь как все говорят о своих нуждах, и мы молимся!…

– …Я не сообразила, что могу это сделать сама.

Когда Инна рассказала на общении о своей проблеме, все невольно рассмеялись, но Александр был серьезен. Руководитель напомнил присутствующим о том, что сатана, теряя власть и возможность погубить людей, пытается отравить их земное существование и напомнил фразу в молитве «Отче наш» – «…избавь нас от лукавого».

– Мы не можем защититься от сатаны сами, поэтому нуждаемся в защите Бога – продолжил он – не нужно переоценивать свои силы и пытаться бороться с ним сами. Только Бог может сохранить нас.

– А почему Вы думаете, что это сатана? – спросила Инна.

– В любой проблеме, ищи, кому это выгодно – улыбнулся Александр – тебе нравится твое настоящее положение?

– Нет – уверенно и даже поспешно ответила девушка – я уже ощущаю себя полной неудачницей!

– За время всех этих мелких неприятностей у тебя возникали мысли, что лучше уйти от Бога подальше, чем быть «неудачницей»? – продолжал мужчина.

– Да, и не раз – подтвердила Инна.

– А кому, по твоему мнению, это выгодно?

– Конечно сатане! – вмешался Сергей – один из тех, кто недавно вернулся из армии – как в армии, если «салагу» не получается превратить в «шестерку», его пытаются… – он осекся, считая невозможным применение жаргонных слов в этом обществе – …ну, унизить, если по-русски. И ему приходится драться на смерть, чтобы отвоевать свое место.

– Так и сатана с нами поступает. Поэтому есть прямой смысл быстрее «пересекать границу» – напомнил Александр. – Потому, что Бог сохраняет закон свободы выбора и не берет нас под Свою защиту, пока мы не посвящаем Ему свою жизнь и не просим о защите. Но сатана видит, что мы уже пытаемся освободиться из-под его власти… вот он и мстит.

– Да уж…– рассмеялась Тоня – это как во время агитации за советскую власть, бабушка рассказывала: Агитатор долго и настойчиво созывал деревенских жителей на собрание. Потом громко стал агитировать селян «за социализм». «Мы стоим одной ногой в коммунизме, другой в социализме!» – кричал он. А одна из бабулек, тяжело вздохнув, спросила: «Сынок, а долго мы так «нараскоряку» стоять-то будем?!» – все рассмеялись. Переждав минуту, когда смех утихнет, Тоня продолжила – Так и тут… долго невозможно наполовину принадлежать Богу, а вторую половину дьяволу.

– Ты права – рассмеялся со всеми вместе Александр, затем добавил серьезно – самое опасное положение – когда еще Богу не принадлежишь и от сатаны собираешься уйти… Лучше в это время быть очень решительным – меньше пострадаешь! А тебе – он обратился к Инне – стоит не только поторопиться с окончательным решением, но и «включаться в реальную жизнь», понимать, что ты несешь ответственность за свою жизнь, даже если не хочешь или забываешь об ответственности. Когда человек «уходит в ощущения – это открытая дверь врагу наших душ для возможности навредить нам. У каждого человека бывают моменты в жизни, когда мы «уходим в себя» и тогда с нами происходят различные неприятные «казусы». Не думай, что ты одна такая… Многие из твоих проблем от невнимательности, ты и сама это знаешь. А невнимательность твоя оттого, что ты в последнее время «ушла в себя и не вернулась». Пора возвращаться к реальности.

Все на время задумались. А Сергей тяжело вздохнул. Он тоже никак не мог решиться обратиться к Богу, хотя давно собирался. Сергей пытался ухаживать за Тоней, но та делала вид, что не замечает, хотя не раз игриво улыбалась в ответ на его внимание. Она не решалась ответить на ухаживания вспыльчивого сильного парня. Сергей был прям и открыт, силен духом, и телом и Тоня немного побаивалась его. Сергей же очень страдал от ее улыбчивого равнодушия. Теперь же, когда именно Тоня напомнила, что судьбу его земной и вечной жизни нужно решать, не мешкая, парень сник – он еще не был готов к решительному шагу.

Инна, слушала все рассуждения и примеры, словно сквозь туманную пелену. Она не могла сосредоточиться. Будто кто-то впустил в ее кровь порцию снотворного – мысли расплывались и путались. Но одно девушка решила точно, – она будет молиться о защите от дьявола, вспомнив, что именно после такой молитвы ей впервые стало легко.

После общей молитвы в конце общения, Инна вдруг ясно ощутила, что «полосе невезения» пришел конец. Когда все собрались расходиться по домам, Инна подошла к Александру.

– Я могу поговорить с Вами лично? – спросила она.

– Да, конечно! – ответил с готовностью Александр – мы можем пройтись до остановки вместе.

Помолчав некоторое время, шагая рядом с седовласым мужчиной, Инна вдруг спросила:

– Брат Саша, вы не считаете меня одержимой?

– Что?! – поразился Александр.

– Ну… одержимой бесом – уточнила Инна.

– Нет, дитя… ты не знаешь, о чем говоришь – улыбнулся Александр – каждого человека сатана пытается поработить. Кто-то встает под защиту Бога, другие пытаются «быть самостоятельными» и тогда сатана или его слуги цепляются к ним, чтобы мучить и портить им жизнь. Но душа всякого нормального человека страдает и борется с этим порабощением. Но если человек впускает демона в сердце свое и подчиняется ему свою волю и разум – борьба прекращается. Такие люди очень спокойны, они не делают глупостей… не кажутся невезучими, но это страшные люди! Их глазами смотрит демон. Таких очень мало. И ты, однозначно, к ним не относишься, хотя ты нередко идешь на поводу у… явно не у Бога, согласись. – Александр мягко, но пристально взглянул на собеседницу, и Инна вдруг вспомнила «шалости» последних дней, когда она втайне от всех курила, выпивала и… соблазнила одного из молодых ребят только начавших посещать библейский час. После того, что произошло, молодой тезка руководителя все же пришел на общение, но не смог сказать ни слова за все время общения.

– Откуда Вы про Саньку знаете?! – воскликнула Инна.

– Я не знал про него до этой минуты – ответил Александр – но могу тебе сказать, что ты играешь с огнем! Бог поругаем не бывает. Не лги себе. Тебе не удастся использовать Бога как бездушную «палочку-выручалочку» Он живой и не терпит, когда Его пытаются использовать – строго напомнил мужчина – берегись!

Инна смутилась и испугалась. Пробормотав что-то невнятное, она ускорила шаг и почти бегом направилась к остановке. Александр не остановил ее – он знал, что Бог, а не человек будет работать над этой душой. Мужчина должен был исполнить то, что от него требовалось, предоставив Богу Самому решать, настаивать на переменах в жизни девушки, или ждать ее самостоятельного решения?

Инна испугалась не того, что она вдруг проболталась о своих проделках. Ее заставила вздрогнуть мысль, как лампочка вспыхнувшая в сознании после слов мужчины: «Бог поругаем не бывает». Инна вдруг вспомнила, что не предохранялась во время связи с молоденьким парнем и испугалась: «Я точно забеременею!» – подумала она после напоминания Александра и испугано рванула вперед.

Придя в общежитие, Инна долго металась по комнате. Наташа давно разделась и легла спать, а Инна не могла успокоиться. Затем она взглянула на соседку по комнате и, заметив, что та не спит, вдруг без предисловий, попросила:

– Ты не могла бы помолиться со мной?

– Да, конечно – растерялась Наташа – но я должна знать, о чем молиться.

Она села на постели, запахнула плотнее свободную пижаму, и надела тапочки. Девушка приготовилась ждать рассказа о нужде соседки по комнате, чтобы помолиться вместе с ней.

– А ты можешь помолиться просто, чтобы Бог исполнил мою просьбу, без объяснений – вдруг спросила Инна.

Возможно, в другое время и с другим человеком Наташа согласилась бы, но сейчас она вдруг ясно ощутила попытку манипуляции ее молитвой и ею самой. На душе стало неуютно.

– Нет, я так не могу – коротко ответила она и собралась ложиться в постель.

– Ну… ладно, я скажу – вздохнула Инна. – Понимаешь… я не привыкла долго обходиться без… ну понимаешь, сама же говорила, чтобы я не вдавалась в подробности…. – начала, явно нервничая, собеседница – … на днях я развлеклась с одним парнем… ну с новеньким Сашкой из группы. Он сам предложил… – вдруг начала оправдываться Инна.

– Ты же знаешь, что разницы нет, кто предложил… факт остается фактом – тяжело вздохнула Наташа – ты опять принялась за свое!

Инна, будто не слыша последних слов, продолжила:

– Ну, понимаешь… после всего этого… у меня еще позавчера должны были прийти… ну женские дела… а они не пришли…. И сегодня я вдруг поняла, что я могу забеременеть! – в глазах Инны был страх – но я не готова! Да и он – зеленый пацан! – Наташа распахнула глаза, словно ожидала чего-то ужасного или совершенно невозможного и она не ошиблась, дослушав «исповедь» до конца. Последнюю фразу Инна выдохнула как перед прыжком – помолись, чтобы я не забеременела!

В глазах Наташи промелькнул ужас, затем недоумение и вдруг она разразилась безудержным смехом.

– Нет! Это невозможно! – простонала девушка – такого я еще не слышала!

– Ты чего смеешься!? – обиделась Инна.

– Понимаешь… – Наташа неожиданно стала серьезной, но временами продолжала давиться от сдерживаемого смеха – я видела и слышала о попытках людей использовать Бога в своих корыстных целях. Много вариантов видела, но вот в качестве противозачаточного средства впервые слышу! – она вновь рассмеялась. Затем погрустнев, покачала головой и добавила. – Прости, но об этом я не могу молиться. Ты думала о том, что нарушаешь заповедь Бога, когда пошла на связь с Санькой?

– Ну… я старалась не думать об этом – призналась Инна – разве в такие моменты можно думать о последствиях?

– Не можно, а нужно – твердо резюмировала Наташа – прости, но я не могу о таком молиться – решительно добавила она и легла в постель – пусть будет то, что Бог решит!

– О, нет! – чуть не расплакалась Инна – я не готова к ребенку!

– У тебя будет время подготовиться – напомнила Наташа, заворачиваясь в одеяло – девять месяцев не маленький срок. – Затем она вновь горько усмехнулась – ну и придумала ты! Нет, такого отношения к Богу я еще никогда не видела!

– Иди ты! Праведница! – рассердилась Инна – типа сама не просила никогда спасти тебя от последствий твоего же греха!

Наташа помолчала, пытаясь вспомнить, потом задумчиво ответила:

– Да, я прошу милости у Бога, но все же понимаю, что Ему решать, помогать мне выбраться из проблемы, созданной мной, или нет. Это Он решает. Ведь я нарушила Его заповедь, а значит, и не имею права на законную защиту. Если Бог и защищает меня – это не по закону, а по милости и я стараюсь этого не забывать. И я боюсь этим злоупотреблять,… ведь в какой-то момент Он может поступить по закону. Бог имеет на это право!

Наташа укрылась, но еще долго не могла заснуть. Несмотря на внешний отказ, она молилась о соседке по комнате, но не о том, чтобы та не забеременела, а о ее покаянии и о милости к тому, кто может родиться не нужным никому, ни матери, ни отцу…

Прошло два дня. Придя после занятий домой, Наташа была почти сметена волной восклицаний Инны.

– Пронесло! Я не «залетела»! Ты все таки помолилась обо мне?!!!

– Нет, я молилась только о твоем покаянии – ответила девушка.

– Но я же покаялась! – удивленно напомнила Инна – даже на собрании уже выходила на покаяние.

– «По плодам их узнаете их»… – также напомнила Наташа – я не вижу плодов покаяния, поэтому и молюсь дальше. А о ребенке… я рада, что ты не родишь нежеланного малыша – добавила она.

Рассказчик вздохнул, посмотрел вокруг и промочил горло.

– Я увлекся рассказом о наших девушках, одну из которых некоторые из вас, наверное, уже узнали, и упустил из виду Валеру. Его история все больше походила на спуск, вернее скольжение с горы в пропасть. Вниз так легко скользить, но как трудно потом восстанавливать поломанную судьбу!

Глава 8

Валера «пьет грех как холодную воду». Друзья пытаются помочь.

Слух о неожиданном уходе из дома и «загуле» местной «звезды» церкви быстро распространился по городу. Каждый реагировал по-своему. Одни переживали и молились вместе с родителями, другие искали причину проблемы в неправильном воспитании и отношении к детям. Ползли и досужие разговоры, принося лишнюю боль страдающим любящим сердцам. К сожалению люди всегда остаются собой, и изменения, которые Бог производит в мыслях и поступках, у некоторых происходят очень медленно, в то время как общаются они между собой каждый день.

Валерий, в начале предпочитавший ночные клубы, расположенные подальше от дома родителей, скоро перестал стесняться и появлялся с группой разнузданных молодых женщин в различных местах города. Он вел себя как несмышленыш, вырвавшийся на свободу – нарушая все мыслимые и немыслимые моральные законы. Валера еще не нарушил уголовный кодекс, не желая оказаться за решеткой, но сколько еще он будет избегать этого нарушения? Когда он придумает сказку о собственной неуязвимости и безнаказанности, которую рассказывает почти каждый, сидящий в тюрьме и которая называется «других ловят, а я буду умнее»? Никто не мог ответить. Но все понимали – при подобном образе жизни – это только вопрос времени.

Наташа не любила слушать разговоры, переданные через несколько уст, которые скорее напоминали сплетню, чем беседу, поэтому приняла решение поговорить с Валерой сама. Давнее знакомство и добрые отношения все годы этого знакомства давали ей некоторое право на откровенную беседу. Девушка решилась подойти к Валере и поговорить. Наташа понимала, что может «нарваться» на грубость и внутренне подготовилась к плохому приему. Она не собиралась искать парня по городу, помолилась и приготовилась начать беседу при первой же встрече.

Однажды в субботу, шагая вечером из церкви, Наташа увидела Валеру. Он подъехал к магазину с полной машиной хмельной молодежи. Один из парней вошел в магазин, остальная компания ожидала в машине, громко разговаривая и смеясь. Наташа подошла к водительской двери.

– Привет! – поздоровалась она, стоя у открытого окна водителя.

– Привет! Вот это встреча! – удивился Валера, немного смущенно.

Он вышел из машины и отошел так, чтобы его не слышали новые друзья.

– Как ты? – участливо спросила Наташа.

– Нормально… – усмехнулся парень – как видишь, развлекаюсь.

– А ты счастлив? – Наташа взглянула в глаза давнему знакомому.

– Не знаю… но я и тогда, когда был в церкви не был на самом деле счастлив – усмехнулся Валера.

– А как же отношения с Богом? Ты же солировал: «Вернись домой, отец зовет…» даже за душу брало… Неужели тебе в общении с Богом чего-то не хватило? – в голосе девушки ясно звучало участие и неподдельная скорбь и Валерий не смог отмахнуться или нагрубить.

Он вздохнул, затем задумался и вдруг нежно взял руку девушки. Она на долю секунды бросила взгляд в лицо собеседнику и не стала отнимать руку, так как увидела в его лице дружеское внимание.

– Спасибо, друг за участие, добрая ты душа… но не зови меня. Мне кажется, я никогда не испытывал близости с Богом о которой ты говоришь. Мне просто нравилась популярность в церкви. А воспитание позволяло не выделяться и вести себя «как прилично святым»… Я делал то, что хотели родители. А сейчас я делаю то, что хочу сам. Раньше я общался с молодежью, с девочками в церкви… мне это нравилось. Но потом понял, что мне от них нужно нечто большее, чем просто рукопожатие, а верующие слишком скромны и недоступны, поэтому я здесь… Прости, не стоит меня уговаривать! Не нужно жалеть меня – я счастлив, по своему. – Валера взглянул в глаза девушке – ты хорошая… но не стоит больше меня искать. – Ну не надо на меня так смотреть, я еще не погиб!… Не надо плакать… – он осторожно смахнул невольную слезинку, выскользнувшую из глаз Наташи.

В лице парня проснулось нечто прежнее, мягкое, чистое, доброе. Он не был сейчас похож на ловеласа, разглядывающего каждую юбку, которым он был лишь минуту назад. В Валере вспыхнули прежние чувства и отношения, простые и чистые. Несмотря на слова, в нем вдруг приоткрылась живая душа, ищущая мира и добра.

– Пока еще… Прости, но даже сейчас, всего за три месяца от прежнего Валеры осталась только оболочка. В тебе уже умерла большая твоя часть… воля, светлые мысли, чувства… а ты говоришь «не погиб»… прости, я не хотела при тебе плакать… но ты так сильно изменился, что не получилось… я просто не ожидала! Я не буду больше… – Наташа смахнула слезы и вновь посмотрела на Валеру – … просто я хотела сказать тебе, что мы любим тебя и ждем на молодежных и в нашей группе. Не забывай об этом…

– Спасибо, малышка – Валера вдруг усмехнулся и превратился в того, которого Наташа видела несколько минут назад в машине.

Он стал злым и циничным ловеласом, и только место Наташи в его сердце не изменилось. Парень отстранился и добавил – не ищи меня и не пытайся спасать. Ведь спасать не от кого. Это все – он взмахом показал на то, что творилось в его машине – это я…. И с этим вам всем придется смириться.

Наташе вдруг стало зябко. Она повела плечами.

– Холодно что-то… пойду я – вздохнула она.

– Пока. Я тоже пойду, меня ждут – ответил Валера и направился в машину, к которой уже подходил парень с четырьмя бутылками в руках.

Больше Наташа не видела Валеру. Она пошла в общежитие с тяжестью на душе. Девушка не могла объяснить, что происходит, но слезы высохли, она даже плакать больше не могла.

Валера сел за руль и отъехал от магазина.

– Что за девка? – поинтересовался один из друзей.

– Друг юности – резко ответил Валера, давая понять, что обсуждения не будет – ну что, поехали ко мне? – в голосе парня прозвучала решимость и вызов как перед опасным прыжком «на спор».

– Поехали…! – поддержала толпа заполнившая новую «жигули».

В этот вечер Валера особенно много пил. Он старался не думать, не чувствовать… не жить. И к концу вечера у него это получилось. Парень напился до «состояния овоща» и упал одетым на кровать. Его друзья «рассосались» сами и лишь очередная «сожительница сезона» осталась.

Проснувшись утром, Валера едва поднялся, голова нещадно болела, все тело казалось налито свинцом. Он почти не помнил, что было вчера. Приподняв голову парень увидел женщину рядом м собой.

– Ты кто?! – вяло пробормотал он.

– Очень приятно! – язвительно и обиженно ответила она – я живу с тобой последнюю неделю и ты не удосужился запомнить мое имя!

– А, все вы на одно лицо – бросил Валера и сел на кровати.

– Ты!!! – девушка захлебнулась от ярости – ты вчера оскорбил меня, и я решила, что это спьяну и промолчала!

– Если женщина страдает молча – значит нет телефона рядом… – перебил Валера и сердито рассмеялся – ты радио слушаешь? Иногда хорошие приколы передают.

Парень чувствовал себя очень плохо. Ночью его стошнило, да и сейчас он был на грани. Девушка не выдержала, она не готова была и дальше выслушивать дерзости и колкости.

– Я думала, ты из порядочной семьи, нормальный парень! А ты хуже всех с кем я общалась!

– Конечно… те, с которыми ты общалась во всем этом жили… – Валера невольно икнул – им падать было неоткуда. А у меня вершина… полет! Как с вышки десятиметровой в бассейн… Красота!

Парень еще не протрезвел до конца, он вяло двигался, расставив руки и изображая бреющий полет. Девушка схватила свои вещи, скинула их в сумку и выходя из комнаты, бросила:

– А ты выяснял, когда в твой бассейн воды нальют?

Она вышла, хлопнув дверью. Валера некоторое время сидел в «ступоре», затем усмехнулся и ответил в пустоту.

– Нет, не выяснял. А зачем? Самое главное ведь это процесс, полет… красота! – он безрадостно и глупо рассмеялся. – Как там Миронов пел? «Вы оцените красоту игры».

Он посидел еще минуту, затем бросился к унитазу. Ему снова стало плохо. Очистив в очередной раз желудок, Валера вернулся в спальню и упав на постель, заснул.

К одиннадцати часам утра подошла хозяйка квартиры. Увидев открытую квартиру и спящего в одежде на ее чистой постели Валеру, она грубо растолкала его.

– Так, молодой человек! Я сдавала квартиру одинокому, но порядочному человеку. Вы устроили здесь публичный дом с кабаком в придачу. Соседи жалуются, я все это терпела! Но такое свинство я не намерена терпеть! Пока ты спал здесь, грязный как свинья, мою квартиру могли ограбить и тебя вынести вместе с кроватью! Больше я не намерена терпеть! Ищи себе другую квартиру!

– Ладно, хорошо… только не кричите так! Голова болит! – пробормотал Валера, пытаясь встать.

– Даю срок до завтра! Ищи себе притон в другом месте, если не можешь жить как порядочные люди! – хозяйка в гневе хлопнула дверью, затем вновь открыла и добавила – не забудь закрыть дверь, когда будешь выходить. Если квартиру ограбят – будешь платить ты или твои родители, я знаю, где они живут!

– А вы родоков не вмешивайте! – крикнул вслед хозяйке Валера – я сам достаточно взрослый, чтобы отвечать за себя! – он помолчал минуту, затем продолжил, обращаясь к закрытой двери. – Если не можешь жить как порядочные люди… – кривляясь, передразнил он, затем громко крикнул – я самый порядочный из всех! Поняла? Ты с меня тройную плату, оказывается, брала! Я просто дураком был, не понимал, а ты воспользовалась! Да за такую цену я мог каждые сутки на разных квартирах спать, на свежих простынях и в чистенькой квартирке! – он встряхнул головой, пытаясь отогнать тяжелое похмелье – скряга! – закончил он свою гневную речь себе под нос.

Умывшись ледяной водой, Валера почувствовал себя немного лучше. Друзья действительно ему сообщили, что цена, которую он платил за квартиру, очень высока, и парень хотел сам отказаться от нее. Валере было неприятно, что хозяйка первая успела попросить его переехать. Начался воскресный день, и парень уже знал, что в выходные «на пятачке» собирается очень много народа. Он решил сначала найти квартиру, потом думать о дальнейших планах. Хотелось «отдохнуть на полную катушку» расслабиться. А самое главное, после ухода очередной женщины хотелось получить подтверждение, что он интересен и нужен другим женщинам и молодой человек собирался получить это подтверждение чем быстрее, тем лучше.

Глава 9

Попытки спасти отвергнуты, Валера стремится во тьму.

Валера вышел из дома и направился на «пятачок», где обычно встречались люди, сдающие и арендующие квартиры. Машину Валера не стал брать, понимая, что перегар от него настолько силен, что первый же сотрудник ГИБДД, остановивший его в городе, отправит машину на штраф. стоянку, а у него может надолго отнять права.

Сидя в автобусе, Валера старался не смотреть на пассажиров, было противно смотреть на унылые лица, и он уставился в окно скучающим взглядом. Вдруг совсем рядом кто-то радостно поздоровался.

– Привет, Валерк!

Парень поднял глаза на говорящего, увидев Рому.

– Привет – без всякого энтузиазма поздоровался он, потом сморщился – только не надо меня «евангелизировать» или уговаривать!

– Хорошо, как скажешь – упавшим голосом ответил старый друг – просто я хотел сказать, что мы скучаем за тобой и ждем.

– Не ждите, я не скучаю… – отрезал Валера.

Рома молча и грустно посмотрел в глаза собеседнику, тот быстро отвел взгляд в сторону.

– Что же с тобой происходит? Ты так усиленно «рубишь мосты», что вызываешь недоумение во всех, кто встречается с тобой! Чего ты добиваешься? Чего хочешь на самом деле?! Даже простой инстинкт самосохранения уже должен был «сработать», но ты шагаешь через все! – пораженно протянул Рома.

– Вот такой я загадочный! – горько усмехнулся Валера – этого достаточно?

– Прости, но мне кажется, что не загадочный… – вздохнул друг детства – наверное просто глупый… ты же умираешь! От тебя уже почти ничего не осталось! Неужели ты не видишь?!

– Сам ты – тупой! – оскорбился Валера – собрались мне! Умники! Спасители человечества! Да пошли вы все! Обломилось со мной?! Так вам и надо!

– Кому и что ты доказываешь? Ты никому из нас не делаешь зла кроме самого себя. Прощай, мне очень жаль. Ты был хорошим другом… а теперь я тебя не узнаю ты стал совсем другим, я не вижу того, кого раньше знал. Прощай.

Рома отошел очень огорченный. Он не обиделся, да и можно ли обижаться на друга на его похоронах?

«Заладили! Умер… ты умер! От тебя ничего не осталось! Да пошли они! Может это тогда я был – не я? Может только сейчас я – настоящий?» – сердито думал Валера, смотря в окно на проплывающие дома.

Но где-то в глубине души парень понимал, что они правы. Что-то светлое и доброе, жившее внутри, казалось, исчезло и без него стало пусто и грустно жить на земле. Приходилось глушить немую тоску, разъедающую душу как соль разъедает снег на дорогах. Совсем недавно многие удивлялись силе его воли, теперь же он не мог даже на два часа «бросить курить»… Валера выкуривал по полторы-две пачки сигарет в день. Воля словно умерла. Раньше парень был ценителем классической музыки – сейчас все произведения казались «на одно лицо». Даже красота природы не трогала. Но при малейшем сомнении, что-то внутри взбунтовалось, не желая слушать здравого голоса разума. Парню казалось, что властный, мощный голос крикнул на ухо: «Да пошли они все, умники! Живи! Бери от жизни все!». И он легко поддался этому мощному потоку чьей-то воли. И именно поэтому в сознании возникла ясная мысль: «Докажи им всем, что ты – не послушный маленький мальчик, не их раб, а свободный, взрослый человек!».

– Да! Я сам буду решать, что мне делать, а чего не делать – неожиданно для себя вслух произнес Валера.

– Но не забудь, что и разгребать последствия поступков придется самому – вдруг услышал он старческий голос рядом.

Оглянувшись, Валера увидел, что на сидении с ним рядом сидит незнакомый старичок, который сел на свободное место за время, пока он был в глубокой задумчивости.

– Разгребу, не боись… – дерзко ответил Валера.

– А мне-то что бояться. Я вижу тебя впервые и скорее всего больше никогда не увижу – усмехнулся пожилой мужчина – ты строишь свою жизнь, а не мою и не своих родителей… или с кем там ты разговаривал в твоей голове?

– Как меня достали все эти умники! – возмутился парень.

– Не разговаривай вслух, не услышишь ответа – вновь усмехнулся старичок – впервые за свою жизнь вижу такого… – он предусмотрительно выдержал паузу и закончил – …молодого человека.

Валере надоело все, и он в раздражении вскочил с сидения и вышел на остановку раньше, чем намеревался.

– Даже в автобусе не дают спокойно проехать! – проворчал он, втягивая голову в плечи и размашисто шагая по тротуару.

*****

Хранитель Валеры, светлый дух скользил рядом с парнем, не оставляя его. Он трудился изо всех сил, посылая ему встречи, способные заставить парня задуматься и остановиться. После объявленного твердого решения, Хранителю давно пора было улетать, но по многим молитвам и просьбам любящих людей, он получил повеление работать над парнем и защищать его от смерти, чтобы дать ему еще время для спасения. Наездник злобно шипел и кричал о несправедливости неба, он кричал, что закон о свободе воли гласит, что человек сам должен выбирать, и нельзя вот так, без его согласия вмешиваться в его жизнь.

– Молчи – тихо взмахнул крыльями Хранитель – ты знаешь, что может просьба любящего человека. Твое время не настало. У него дополнительное время…

– Он все растранжирил! И время тоже! – кричал взбешенный Наездник.

– По твоему совету… – напомнил Хранитель.

– Но он слушает меня, а не вас всех! – Наездник, превратившийся в огромного и уродливого демона, уверенно сидел на плечах парня и огромными лапами закрывал не только его глаза и уши, контролировал даже рефлексы.

– Да, он выбрал тебя, но пока еще он имеет время по просьбам любящих его – строго ответил Хранитель и Наездник сердито замолчал, нахохлившись и злобно уставившись вперед.

– Ненавижу эти молитвы! – злобно прошипел он.

*****

Валера быстро дошел до «пятачка», нашел себе новую квартиру недалеко от прежней. Квартира оказалась дешевле, и он довольный, уже через пару часов перенес вещи. Оставалась только одна проблема – пришлось заплатить вперед и у парня совсем не осталось денег. Зарплату он должен был скоро получить, но даже несколько дней нужно было чем-то питаться. С тех пор как Валера ушел из дома, он не готовил себе ни разу. Сначала готовила Инна, как могла, затем другие женщины. А если никто не готовил – он питался в кафе или ресторанах. Кроме того, парню приходилось платить за жилье. При подобной жизни от его достаточно большой зарплаты не оставалось ничего. Спустя несколько дней после переезда на новую квартиру, после работы парень впервые за три месяца отправился домой.

Решительно и даже как-то агрессивно подойдя к двери квартиры, Валера собрался нажать на звонок, но вдруг его рука дрогнула. Задуманное оказалось не так легко осуществить. Ключи от квартиры он, уходя, демонстративно оставил на полке, чтобы показать, что ему ничего не нужно от прошлой жизни. И вот сейчас он вернулся к той самой «прошлой жизни» с нуждой, но не мог сделать последний маленький жест. И все же через некоторое время он решился нажать на кнопку звонка. Дверь открыла младшая сестра. Увидев брата, она с радостным воплем бросилась к нему.

– Валерка! – закричала она и повисла на шее, но вдруг ее объятья ослабли – она ощутила незнакомый, неприятный запах от брата. Девочка мгновение подумала и, видимо приняв решение, обняла брата крепче. Валера понял, что малышка решила любить его, несмотря на все, что было в его жизни, и чего она не знала.

Вся семья высыпала на крик. Каждый пытался обнять и поцеловать Валеру, и он едва сдерживался чтобы не расплакаться. Все время жизни вне дома он убеждал себя, что «эти ханжи» (родители) настроили всех младших против него и сами ненавидят его. Но сейчас парень увидел совершенно обратную картину. Ему были рады, его любили в этом доме.

Мать со слезами обняла сына и прижала к груди свое сокровище. Она верила, что сын вернулся навсегда. Отец также радостно и крепко обнял Валеру.

– Сын! Наконец-то! Ты вернулся! Мы так долго молились об этом! – шепнул он, стараясь сдержаться и не плакать. Ком, подступивший к горлу мешал говорить громко.

Валера вдруг ощутил почти забытое тепло и мир своего дома. Парню стало мучительно стыдно, что он последние годы не отвечал настоящей любовью на любовь своей семьи, что он уже давно мечтал уйти и жить для себя, жить, не учитывая ничьих интересов. Да и теперь Валера не собирался оставаться – он пришел лишь за своими вещами и за деньгами, если получится выманить их у родителей. А его семья простила все обиды и любит его, несмотря ни на что. Но парень быстро поборол стыд, рассердившись на себя за «слабохарактерность». Но расстраивать малышей Валера все же, не решился, поэтому посидел немного за столом, куда его сразу повели, выпил чаю с печеньем и предложил малышам идти поиграть.

– Валер! А я выучила твою любимую песню – сообщила младшая сестренка – хочешь сыграю?

– Нет, спасибо, в другой раз! – усмехнулся Валера, осторожно направляя ее в комнату.

Родители поняли, что сын хотел бы поговорить, и убедили детей уйти в комнаты. Затем отец внимательно посмотрел в глаза сыну.

– Сначала я поверил, что ты вернулся навсегда, но теперь мне кажется, что это не так… – было не ясно спрашивает он или сообщает.

– Да, ты прав, я пришел только за вещами – Валера сжал руки под столом, словно пытаясь удержать равновесие.

– Ты решил жениться?

– Нет, а с чего ты решил?

– Ты говорил, что придешь за вещами, когда решишь жениться – напомнила мать.

– Я передумал – ответил Валера – мне нужны вещи сейчас.

– Хорошо, забирай – согласился отец.

– Может, ты вернешься, сынок! – в глазах матери стояли слезы.

– Если я смогу жить так, как захочу – Валера поставил условие скорее для того, чтобы убедиться в незыблемости границ своего дома. Это была «проверка прочности стен».

– Нет, ты не сможешь вести распутную жизнь в этом доме! – голос отца звучал спокойно, но строго – никогда.

– Я так и знал, поэтому пришел за вещами – усмехнулся Валера.

– Ты нуждаешься? У тебя есть что покушать? – мать готова была отдать последний кусок.

– Нет, если бы я был голоден, согласился бы поесть вместо чая – ответил парень – ну я пойду…

Ему стало неуютно в стенах дома, где он вырос. Теперь Валера сам ясно ощутил, как сильно изменился. На выходе мать сунула сыну денег. Отец стоял и смотрел, затем прокомментировал:

– Это в первый, но и в последний раз! Я долго думал над притчей о «блудном сыне» и понял важную вещь: отец дал денег сыну один раз, чтобы показать любовь, но потом даже когда сын готов был есть рожки из свиного корыта, отец не сделал ни одной передачки и ни разу не предложил… хотя прекрасно знал положение вещей. Запомни, сын, мы любим тебя и ждем, но помогать тебе опускаться мы не будем. Следующий раз приходи навсегда, мы отдадим тебе все, что можем, но и ты оставайся навсегда, расставшись с грехом… – он тяжело замолчал, потом с трудом выдавил из себя – или не приходи… Я не позволю превратить наш дом в дом терпимости.

– Что ж, спасибо, за вещи и деньги… – Валера осклабился – и за предупреждение.

– Пожалуйста – голос отца дрогнул, но решение осталось непоколебимым.

Мать плакала, но не возражала против решения отца. Видно было, что это условие родители обсуждали и принимали вместе.

– Что ж… мне пора – Валера быстро и решительно вышел за дверь.

Родители, проводив сына, ушли в комнату и вновь преклонили колени.

– Господи, дай ему еще возможности и время для спасения – плакала мать.

– Прошу Тебя, Господи, дай ему время! – молился отец.

Валера быстро и решительно удалялся от дома. Он знал, что не может вернуться и жить в нем, пользуясь как прежде этим миром и радостью дружной семьи, не изменившись и не отказавшись от порочной жизни.

– Да уж… послушай, как я играю! В моих мозгах сейчас совсем не музыка… скорее сплошной ритм… бешенный ритм – усмехнулся Валера, сев в машину и вспомнив просьбу сестренки, затем задумался и тихо произнес – наверное действительно что-то во мне отмирает… да уж, ценитель классической музыки и сложных импровизаций слушает ширпотреб… я действительно меняюсь… – он помолчал и вскинул голову – ладно, я всегда смогу вернуться… знания и вкус не меняются до конца…

Валера тронулся, но на сердце лежала тяжесть. Впервые за время жизни вне дома он ощутил тоску по дому, по домашнему теплу и любви, он начал уставать от разгульной и пустой жизни, так много обещавшей, но так мало давшей. Впервые парень сравнил жизнь до ухода из дома и из церкви и то, что получил сейчас и на удивление прежняя жизнь теперь казалась ярким светлым лучом в его жизни.

«Да уж… за что боролся, на то и напоролся! – усмехнулся мысленно парень – а где обещанная свобода… скорее я чувствую себя как в западне… куда ни кинься – решетка. – Он задумался, затем горько усмехнулся – и все же я еще не дозрел, чтобы отказаться от кайфа получать любую женщину, которую хочу… Наверное, это похлеще наркоты… Лучше бы я не пробовал этого! Жил бы спокойно как все в церкви…».

Получив деньги на питание, Валера понимал, что их нужно экономить, чтобы дожить до зарплаты и не стоит идти в бар, по крайней мере сейчас, но он уже не мог быть один. Как ребенок, добравшийся до запретного шоколада, он не мог остановиться вовремя, даже когда к горлу подступала тошнота. В тот же вечер Валера вновь оказался в баре…

Грустно, словно подводя черту, закончил рассказчик. Вечер закончился. Сегодня почему-то никому не хотелось петь перед концом собрания. Даже вопросов не задавали. Расход был тихим и грустным. Многие из слушателей вспомнили своих близких и родных, также стремящихся во тьму.

Илья попросил одного из старцев, присутствующих на собрании попросить благословения на расход.

На следующий день рассказчик начал довольно бодро. Он решил не рассказывать два дня подряд только о грустном. После общего пения и молитвы, предложил:

– Прежде чем продолжить вчерашнюю историю, я хотел бы рассказать немного о нашем руководителе, о его юности, вы не возражаете?

– С удовольствием послушаем – послышались голоса.

И Илья продолжил свое повествование:

Глава 10

Прошлое руководителя группы. Первые откровения и видения.

Шагая домой после библейского часа и разговора с Инной, Александр вспомнил молодость, невольно проведя рукой по копне седых волос. Седина осталась как память о прошлом, которое нельзя забыть. Сегодня, в разговоре с Инной Александр вновь вспомнил о духовном мире. Говоря о духовном мире, мужчина не бросал слов на ветер, он действительно отличал людей, порабощенных духами зла от одержимых.

Память унесла Александра на много лет в прошлое, когда стоя на коленях перед раскрытой на столе Библией, он молил Бога открыть ему Писание. В то время Библия не открывалась молодому человеку во всей полноте. Саша чувствовал глубину слов Бога, но не мог ее понять и молился с постом о том, чтобы Бог Сам открыл Свое Слово ему.

В тот вечер, заканчивая очередной день поста молитвой, Саша не вставая с колен, прочел слова: «потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной»11.

– Господи, но причем здесь брань, причем здесь война?! – удивленно прошептал Саша – я прошу не войны, я просто хочу понимать Твое Слово, слышать Твой голос и отличать его от остальных голосов: от собственных чувств, от настойчивых мнений окружающих и всего остального…!

Он на мгновение закрыл глаза, затем открыл их. Перед глазами все поплыло. Мебель, стены вдруг показались призрачными, нереальными. Сквозь физическую реальность проступила иная, духовная реальность и Саша испугался. Он не понимал, что происходит? Его тело тихо стояло на коленях у стола, на котором лежала раскрытая Библия, но душа словно прошла сквозь тонкую невидимую пелену, отделяющую мир вещей от мира духов. Он вдруг увидел вокруг себя серые уродливые тени и в первое мгновение испугался.

Саша схватился обеими руками за края стола и оглянулся. Светлый провожатый, стоявший за спиной, был удивительно прекрасен и спокоен, и парень через несколько минут тоже успокоился и присмотрелся к тому, что происходило вокруг. Здесь стены домов и сама поверхность земли казались призрачными, пространство наполняли духи как серый туман. Александр вспомнил текст из Откровения Иоанна: «И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним»12.

«Так вот оно – обиталище духов тьмы! – ужаснулся он – оказывается, далеко ходить и не нужно было…. Вот она, та самая брань!»

На поверхности земли сумрак напоминал серый туман, но чем ниже опускался взгляд, тем темнее и холоднее становился мрак. Здесь он был, словно осязаем. Странное смешение мрака, холода и огня. А где-то там, в самой глубине бушевало пламя, которое жгло, но не грело. Оттуда доносились стоны огненных существ. Являясь огненными по сути своей13, они не сгорали в огне, только лишались возможности действовать. Пламя сковывало их. Злоба и ненависть, горящие в их глазах говорили громче слов о пламени, бушующем в них, но даже словами существа не могли выразить свои чувства и от того пламя внутри разгоралось еще больше.

Саша не мог объяснить, как он может видеть выражение этих глаз, но видел так ясно, словно они были в двух шагах, осознав, как относительно пространство и время в этом мире прозрачных личностей.

Подняв голову, Саша невольно улыбнулся, и покой наполнил его душу. Вверху, мрак исчезал, и от одного края земли, до другого, разливался свет. Недалеко от поверхности земли, там, где свет соприкасался с сумраком, находилась большая часть людей. Тела людей ходили по земле, но души одних парили чуть выше, ближе к свету, души других, также не отрываясь от их тела, напротив, уходили в мрак и огонь преисподней.

Присмотревшись пристально, Александр заметил, что серую мглу прорезают ясные лучи света. Луч света спускался с неба и как пуповина соединял сердце человека со светом неба, освещая также и его лицо. Парень узнал многих из своей церкви и из различных других церквей. Люди находились в центре светлых как прозрачная пленка света тоннелях, по которым могли спускаться вниз или подниматься вверх, своими «тоннелями» прорезая «слои» света и тьмы, неба и ада.

«Да, не зря говорят, что в людях есть божественное начало – отметил про себя мужчина.

Но спустя лишь минуту, его убежденность в добром начале человеческой натуры дала серьезную трещину. Он обратил внимание на то, что души всех людей тихо спускались вниз, в мрак и холод. И лучи света, соединявшие сердца людей с небом сияли не над всеми, но лишь немногие имели соединение со светом. Несмотря на лучи света некоторых, не было ни одного человека, кто не опускался бы вниз14. Рассмотрев тех, кто находились ближе, Александр заметил, что темные пятна на душах людей, живые. Духи земных пороков как рыба-прилипала присасывались к душам людей, стараясь слиться с ней и стать неотличимыми от самой души. Именно эти «пятна» как груз тянули их вниз. Чем больше «пятен» тем ниже опускалась душа. Слои ада от «сереньких» и сколько-то возможных для существования спускались до полного мрака, огня и муки, жизнь в которых казалась совершенно невозможной. Некоторые из тех, над кем сиял луч света, осторожно, словно невзначай пытались ускользнуть от него, пряча от света свои «пятна».

Были и те, кто оттолкнувшись от невидимого препятствия, скользили вниз с ужасающей скоростью, плача и ругаясь. И здесь уже неважно было, много или мало «прилипло» к душе пороков – решающим для падения было решение человека. Его пороки становились тяжелее от слоя к слою и росли, впитывая тьму, как сухая губка влагу, становясь вдвое больше с каждым днем.

Души людей страдали от огня и холода глубинных слоев мрака, но по непонятной причине стремились туда. Большинство из них обижались на Бога, что Он не защищает их от страданий. Нанося удары соседям, находящимся рядом, они пытались увернуться от ударов и укусов других. Духи мрака, обитающие на том же уровне преисподней, злобно смеясь, кусали душу и исчезали, словно играя. Душа, обернувшись на боль, уже не видела беса, но замечала душу другого человека, находящегося рядом и злобно впивалась зубами в соседа. Это зрелище было невыносимо тяжелым для Александра. Из его глаз невольно полились слезы. Молодой человек не мог видеть спокойно страдания людей, но не в силах был помочь им.

У тех, кто скользил вниз, расстояние между душой и телом, шагающим по поверхности земли, увеличивалось, и часть души растягивалась как шпагат, принося своему владельцу дополнительную боль. Тело ходило по земле, а душа жила на третьем, четвертом, а то и пятом круге ада. И человек оставался глух к тому, что происходило вокруг тела, принимая за своих только тех людей, души которых находились «на его уровне»

«Что же вы делаете! – не выдержал Александр – не ходите туда! Идите к свету, и вам станет легче!»

Но никто не услышал его голоса. Люди слышали голоса темных демонов, которые как мухи летали над их головами, нашептывая различные мысли и желания. Некоторым духам удавалось из посторонних советчиков, превратиться в «Наездников». Это право люди сами давали духам, выбирая их руководителями своей жизни. Тогда «духи-наездники», как жернов на шее, давили свою жертву, пытаясь утопить ее во мраке, где духи зла скованны были пламенем как цепями. Духи зла сжигали себя неистовой злобой, но не могли больше причинить зло никому из окружающих, пламя сковывало их движения и даже речь. И невозможность выразить приступы ярости, жгла их сильнее внешнего огня. Наездники, влекущие свои жертвы в геенну, соскальзывали с плеч или с шеи своей жертвы в момент, когда душа расставалась с телом, и оставались в воздухе земли, ища новые жертвы, их время еще не пришло. Души людей, летящие вниз, не видели конца своего пути и многие не меняли направления даже на пороге смерти. Но к удивлению Александра, даже такие не лишались светлого Хранителя, который до конца их земной жизни помогал им и звал к свету.

«…все совратились с пути, до одного негодны; нет делающего добро, нет ни одного…»15 – вспомнил Александр.

«Господи! Так я ведь тоже спускаюсь! – с ужасом отметил мужчина – такое чувство, что тьма как болото засасывает! Что же мне делать!?»

На крик души светлый Хранитель легко приподнял Александра и полетел с ним вверх, к свету и мужчина заметил, что и с другими людьми происходит то же самое. Стоит Хранителям лишь на минуту отпустить человека, каждый начинал медленно погружаться во мрак преисподней.

«О Господи! Ты трудишься неустанно день и ночь, чтобы не дать нам погибнуть!16 А мы еще чего-то ждем, чтобы поверить в Твою любовь! А сами каждую секунду зависим от Тебя не только для того, чтобы поддержать физическую жизнь, но чтобы не погибнуть навеки.17

Но когда Хранитель приподнял душу Александра выше поверхности земли, мужчина вдруг ощутил боль. Его тело, оставалось на поверхности земли, и душа также ощутила напряжение. Но эту боль скорее можно было назвать светлой тоской о счастье, о свете, и все же она лишала покоя.

– Остановись! – попросил он своего Хранителя – мне необходим отдых.

Хранитель остановился, он уже не нес душу Александра к свету. Но мужчина вдруг понял причину, по которой люди не торопятся взмыть в небо, даже те, кто любит свет. Он увидел множество пятен мрака и грязи на своей душе. Некоторая леность, прежде казавшаяся мелочью, теперь показалась чуждой и неприличной, умение в спорах всегда одерживать победу, вдруг здесь было названо жесткостью и эгоистичным стремлением главенствовать. Александр вдруг понял, что не сможет подниматься дальше, пока не избавится от этих пороков, они тянули его вниз.

Первым желанием было спрятать пороки от света, но скрепя сердце, Александр удержался от искушения, скользнуть во мрак под ним, чтобы скрыть порок от освещающего луча с неба. И вдруг через время мужчина увидел, как под действием света пятно порока, который он всегда считал частью своего характера, стало «отставать» и на нем явственно проявились признаки отдельной личности с очень злыми глазами. Оно оказалось маленьким духом зла… И через время, злобно ругаясь, «пятно» отскочило в сторону, не вынеся света. За это же время на пространстве между его телом и новым уровнем обитания души, тонкая как натянутая пленка оболочка укрепилась, и на душе воцарился покой. Исчезла необъяснимая тоска, до боли тревожившая душу. И почти прозрачный тоннель Александра стал выше и светлее.

«Так вот почему тоннель одних темен и уходит вниз, а тоннель других светлый и тянется вверх! – понял мужчина – и поэтому высота этого тоннеля у всех разная!

Он понимал, что сейчас все это лишь видение, образ, и в жизни, все процессы растягиваются на многие дни, недели, а иногда и месяцы и возможно выглядят иначе, но чувствовал в этом видении определенную правду.

*****

Неожиданно недалеко от Александра что-то возникло. В прозрачном очень коротеньком светлом тоннеле мужчина увидел крошечного человечка, над которым встал светлый Хранитель. Но к сердцу младенца не протягивалась «пуповина» света. Человек был рожден, но его душа не получила нового рождения.

«В мир родился человек» – отметил Александр. Младенец легко парил на месте, не опускаясь вниз, но и не поднимаясь вверх. Недалеко от родившегося младенца, малыш чуть постарше, оглянувшись по сторонам, схватил чужую игрушку и вдруг темный дух воровства прилип к его душе и равновесие ее нарушилось, он как все, тихо поплыл вниз, в тьму и огонь преисподней.

Но поодаль, молодой человек впервые встал на колени в молитве перед Богом, и небо незамедлительно отозвалось на молитву, луч света с неба прикоснулся к его сердцу, дав человеку второе рождение. Сердце парня встрепенулось и сбросило оковы мрака, засияв новым светом. Его душа, проживавшая до этого мгновения на третьем уровне преисподней, вдруг вернулась на поверхность земли, затем начала свой путь в светлое небо. На сердце молодого человека было еще очень много пятен оставленных тем местом, где проживала прежде его душа, но процесс очищения и освящения уже начался. Духи зла взвыли от ярости, потеряв власть над этой душой. Теперь с неба к сердцу парня протянулся луч света, дающий жизнь его сердцу, «прилипалам» стало неуютно, и они начали «отклеиваться» одна за другой.

Александр вновь оглянулся. Совсем рядом мужчина увидел знакомое лицо соседки старушки. Хранитель старушки усиленно трудился над ее душой, мягко поднимая к свету. Старушка не противилась, покорно позволяя Хранителю вести ее к свету, открывая свои темные пятна. Она подставляла свету как под струю воды места, нуждающиеся в очищении, и свет очищал их. Ее душа уже преодолела отметку поверхности земли, поднявшись в небесные сферы, но находилась недалеко от грани тьмы и света. Ее «тоннель» был ясным и устойчивым, намерения осознаны и тверды. Идя по пути кротости и смирения, душа старушки нашла покой и мир уже здесь на земле18, поднявшись над миром серых теней.

Вдруг траектория тихого полета души изменилась и она, пройдя как сквозь тонкий слой воды, выскользнула из своего «тоннеля» вдруг удивительно помолодев. Сам тоннель исчез. Душа женщины покинула мир физический, удивленно оглядываясь по сторонам, пыталась понять, что с ней происходит. Ее Хранитель прикоснулся к плечу женщины и жестом позвал следовать за ним, легко вспорхнув к свету.

«Дитя света, пришло время идти домой» – сообщил Хранитель.

«Да! Я готова, Господи!» – радостно воскликнула женщина, и Хранитель увлек ее за собой.

Восхищенно разглядывая прекрасную картину, Александр несколько мгновений не замечал ничего вокруг, кроме возвращения «дочери света домой», но женщина скрылась в удивительном свете, льющемся с неба, парень вновь оглянулся, и страдание наполнило его душу. Тысячи и тысячи людей скользили вниз, к мраку, покидая свои «тоннели» в различных кругах ада. С того мгновения, когда душа покидала светлый тоннель, она лишалась возможности покинуть свой круг ада. Отныне это был ее ужасный дом. И люди не каялись, не просили милости, нет, напротив они проклинали Бога, отказываясь даже смотреть вверх, на свет с неба. Свет был неприятен им. В самом низу, там, где клокотал огонь и сера, издавая дурманящее зловоние, их ожидал многоголовый дракон, ужасного вида. Души ожидали последнего суда, чтобы оказаться у своего нового господина, когда круги ада свернутся и временное состояние превратится в вечное.

«О Боже! Спаси их!» – взмолился Александр.

«Разве ты любишь их больше чем я? – услышал он тихий голос – ты умирал за право спасти их?»

«Нет, Господи! – Александр уронил лицо, залитое слезами на скрещенные над Библией руки – я не умирал за них, я сам такой же испорченный, как и они все. Но мне так жаль их!»

«Я тоже скорблю об этих людях, но они вправе принимать самостоятельное решение» – ответил голос.

«Да, Господи! Я верю, то Ты спасешь каждого, кто призовет Имя Твое! Но почему же эти люди не призывают?!» – еще ниже склонился мужчина. Он от всего сердца преклонился перед величием любви Того, Кто держал в Своей руке каждое мгновение его жизни, понимая, что несмотря на любовь, Бог уважает право выбора и потому не может спасти того, кто не желает быть спасенным.

Его вопрос так и остался без ответа, видение прекратилось. Удивленный и уставший молодой человек лег в постель, позабыв, что собирался поужинать. Утром он узнал, что этой ночью умерла та самая соседка, которую он видел в видении, поняв – все, что было вчера, не было пустой игрой воображения. Возможно, Бог и воспользовался представлениями Саши о мире, чтобы открыть что-то новое, ведь человеческое сознание не способно вместить всего, что есть в мире духовном19, но это была та часть правды о мире духов, которую Саша мог понять и вместить.

Видения продолжались в течении недели каждый вечер20. Александру трудно было совместить земную реальность с реальностью духовной. Слова «погибающий грешник» или «погибающий мир», которые он нередко прежде слышал в церкви и к которым даже привык, теперь обрели реальный, серьезный смысл. Он плакал на коленях перед Богом о каждом, кого видел не соединенном с небесным светом спасительной нитью, так как теперь представлял, что их ожидает в будущем, если они не попросят Бога спасти их душу. Этих людей оказалось так много, что у Александра заболело сердце, и он вынужден был взять отпуск без содержания. День проходил в размышлениях над тем, что он видел вечером, и в молитве, вечером видения продолжались. Молодой мужчина верил, что Бог не может нарушить его психику и потому надеялся, что вскоре сможет заниматься обычной работой, даже если видения не прекратятся. Но спустя некоторое время видения прекратились. Произошедшее оставило свой след – волосы парня побелели, не осталось ни одной черной волосинки.

С тех пор Александр иногда, словно при вспышке молнии видел события духовного мира, и эта информация помогала многим людям, когда мужчина научился вовремя говорить или молчать. Но пока он не научился этому – Александр лишился почти всех друзей. Многие люди отвернулись от того, кого сочли странным.

Теперь все было в прошлом, лишь седина напоминала о пережитом, и рука невольно взъерошила волосы, когда память воскрешала образы былого.

Наблюдая за жизнью молодых людей из его группы изучения Библии, Александр полюбил их как родных и молился о каждом, особенно если тот оступался. Руководитель просил помощи и поддержки свыше, чтобы душа не погибла навеки. Он верил что после смерти возможность перейти из одного мира в другой исчезает вместе с «тоннелем жизни» как он для себя назвал то, что увидел. И поэтому Александр молился о тех, кто жив, не смея судить о том, что будет после смерти. Мужчина верил, что в вечности справедливый Бог Сам разберется, что делать с душами21. Ведь земная жизнь дана для того, чтобы люди приняли решение, а значит, именно это время дано им для перемен и помощи друг другу в принятии решений. Остальное – за гранью компетенции людей.

Рассказчик остановился и предложил спеть, чтобы снять усталость. Слушатели радостно подхватили идею. После общего пения, Илья продолжил рассказ:

– А теперь – о грустном – вздохнул он – история Валеры становилась, к сожалению, все грустнее, ведь тонущий корабль всегда увлекает за собой в пучину все, что находится рядом.

Глава 11

Валера пробует новые роли в мире тьмы, а Роман получает новые отношения с Богом.

Войдя в бар, Валера оглянулся. У стойки сидела молоденькая девушка, почти ребенок. Она смущенно оглядывалась. Было заметно, что девушка пришла в этот вечер в бар, чтобы с кем-нибудь познакомиться. И парень не заставил ее долго ждать. Он легко и непринужденно подсел рядом. Валера давно выяснил, что манера «с намеком» только все портит, поэтому подходил к девушкам так, как его учили в церкви. Только тогда, в церкви, Валера делал это искренне, от души желая добра, теперь же умело разыгрывал доброжелательность.

– Привет! – он улыбнулся.

– Здравствуйте – настороженно ответила девушка.

Валера приглушил голос, чтобы бармен не услышал.

– Вы не находите, что местный бармен похож на породистого дога? Такой крупный и важный…

Девушка взглянула на бармена и рассмеялась.

– Да, есть что-то в нем.... собачье.

– В каждом человеке есть что-то от собаки, вы не находите? – он снова улыбнулся легко и непринужденно, давая понять, что этот разговор ни к чему ее не обязывает.

– Я так не думаю… – ответила девушка – хотя, смотря с какой стороны посмотреть.

– Ну, в одном есть собачья верность, у другого порода просматривается, как у нашего бармена – а третий ведет себя как бездомная, грустная собака… как например тот мужик за столиком у входа… – Валера глазами указал на грустного мужчину, склонившегося над кружкой пива.

Девушка улыбнулась.

– Может вы и правы, но это не ко всем подходит.

– Я не настаиваю… – парень вновь улыбнулся – я могу вас угостить?

– Ну.. в общем-то, я уже взяла себе…

Разговор продолжился и этот вечер молодые люди провели вместе. Предположения Валеры оказались верными – девочка была совсем молода и пришла в бар для знакомства. На удивление парня, девушка вздрогнула, когда он попытался поцеловать.

– Неужели?! – воскликнул Валера.

– Да… – покраснела девчушка – поняв причину его удивления.

Это был ее первый поцелуй. И Валере на мгновение стало стыдно, что его намерения были совсем не благородны, но он привычно заглушил голос совести, пытавшейся остановить его.

«Когда-то она все равно начнет… – зло подумал он – все они одинаковые! Это даже интересно – быть первым… Я ведь еще ни разу не был в этой роли»

Процесс «завоевания» новой жертвы затянулся для Валерия, он еще никогда не тратил больше недели от знакомства до постели, но девушка оказалась очень скромной и на первый взгляд недоступной. Но в этом был и плюс – увлекшись одной девушкой, Валера не тратил много денег в баре и ему хватило до зарплаты. И все же он добился своего – девчушка появилась у него на квартире. Она оказалась простой школьницей-старшеклассницей и некоторое время парень побаивался, что ее родители узнают обо всем и подадут на него в суд «за совращение малолетней». Но девочка хорошо «маскировалась» и никто не узнал. Но прошло лишь немного времени и парню стало скучно – его потянуло к следующей жертве.

*****

Наездник Валеры превратился в огромного черного демона. У него появилось несколько голов, так как он сросся с демоном безумия, жестокости и гордости. Теперь он покрывал почти все тело парня и тот не мог понять, почему «потерял форму» – Валера ходил, с трудом переставляя ноги, постоянно чувствовал себя уставшим и каким-то постаревшим. У парня появилась новая привычка, при встрече с бывшими друзьями или родными, скрещивать руки на животе, или просто прижимать руки к животу, как когда-то в начале, прикрывая маленького Наездника, примостившегося на животе. Теперь Наездник не прятался, важно развалившись на плечах парня, но подыгрывал своей жертве, при всякой встрече с родными, щекоча ему живот. И эта поза закрытости человека, чувствующего себя неуютно в данных обстоятельствах, стала привычной позой Валеры. Даже шагая по тротуару, он держал руки скрещенными на животе, рискуя потерять равновесие.

*****

Как только новая девушка узнала, что Валера изменяет ей, она разрыдалась.

– За что!!! – плакала она – ты же был для меня первым и единственным! Я даже с одноклассниками почти перестала общаться, чтобы они не подумали, что я «строю им глазки»!

– Ну зачем же так! – снисходительно усмехнулся Валера – я не откажусь и от хорошей «групповушки»…

– Ты – грязный и испорченный!!! – ужаснулась девушка.

– А я и не обещал быть чистеньким и пушистеньким… – зло рассмеялся он.

– Ненавижу тебя! – она была бледна и едва стояла на ногах, ухватившись за стенку, белее которой казалось ее лицо – ты же обещал! Ты же сам меня уговорил жить с тобой, обещал жениться!!!

– Я? – Валера деланно удивился – что-то не припомню. В ближайшее время я не собирался жениться… Может быть, тебе послышалось?

Девочка убежала, хлопнув дверью. Валера некоторое время волновался, что та заявит в милицию или расскажет родителям, но она промолчала, боясь испортить себе репутацию, и парень успокоился.

Милая, открытая девочка, словно «свернулась», она переняла привычку Валерия держать руки скрестив их перед собой. Но девчушка прятала от людей не Наездника, а свою израненную душу. Теперь она боялась кому-либо доверять.

*****

Шли месяцы, Наездник Валеры уже не раз порывался уничтожить свою жертву, но Хранитель не уходил и все попытки Наездника проваливались. Тот шипел и злился, бросая Хранителю упреки.

– Это глупо и несправедливо! Он сеет боль и слезы. Почему твой Повелитель не отступается от него? Неужели Он других любит меньше, чем его?

– Нет, Он любит не меньше, но за Валеру просят дети Божии и ему дано время! – строго отвечал Хранитель.

– Но за это время он уничтожил даже невинную девчушку… – злобно рассмеялся Наездник, ты же видишь, хоть я и не смог посадить к ней мою копию – ее сердце разбито, и она не скоро рискнет полюбить… если когда-то и рискнет! Теперь она свою злость на мужчин будет сеять везде.

– Я знаю… именно поэтому время моего подзащитного сокращено, несмотря на молитвы о нем – ответил Хранитель – и девушка, к сожалению, платит не только за жестокость моего подзащитного, но и за свое пренебрежение всеми сигналами опасности, которые посылал ей я и ее Хранитель, и за отказ от норм морали, в которых она была воспитана.

– А сколько у него времени? – глаза Наездника хитро прищурились.

– Ты никогда не узнаешь об этом заранее – спокойно констатировал Хранитель. Наездник сердито фыркнул, понимая, что Хранитель прав.

Илья замолчал, но зал все также хранил молчание, ожидая продолжения истории. Тогда рассказчик улыбнулся:

– Что ж, в нашей истории есть не только грустные моменты. Жизнь Романа развивалась совсем по другому сценарию. Ведь если мы идем за Христом, то и рядом с близкими находясь – живем совсем в другом мире. Роман не задумывался о духовных мирах, он просто жил, и эта жизнь становилась светлее день ото дня.

С момента встречи с Валерой, Роман не мог найти себе покоя. Он видел, как сильно изменился друг детства, понимал, что тот погибает и ничем не мог ему помочь, и это заставляло страдать. Поэтому Рома все больше молился о друге. В первое время парень преклонял колени каждую свободную минуту, но и этого ему казалось недостаточно. Невольно возникало чувство, что степень рискованности друга так велика, что для продления милости нужно что-то большее. И душа Ромы искала помощи. Даже исполняя свою работу и делая необходимые дела, Рома ощущал потребность молиться и в один из дней что-то «щелкнуло». Он смог молиться непрестанно. Впервые он исполнил слова Христа «непрестанно молитесь». – Но это не значило, что парень бросил всякую деятельность и заменил ее молитвой. Нет! Это значило, что всякое дело он превратил в молитву. Занимаясь работой Рома впервые ощутил, что это значит: «ВСЕ что ни делаете, делайте от души, как для Господа»22. Действительно он смог делать свою работу как молитву. И лишь иногда Роман останавливался, чтобы уединиться и полностью посвятить время молитве и общению с Богом.

В один из вечеров, когда Роман молился за жизнь и душу друга, в вечерней тишине он открыл Библию. Взгляд молодого человека упал на строчки: «Искал Я у них человека, который поставил бы стену и стал бы предо Мною в проломе ....»23

– Да, Господи, я согласен встать перед Тобой в проломе за его душу… – прошептал Роман – Как сказал когда-то Моисей о народе Израильском, так и я готов сказать о Валере,… «если уничтожишь его, тогда и я недостоин Твоей милости…» Мы росли вместе и я не заметил, когда он отошел, когда остыл… или даже вообще не имел возрождения. Я был занят собой, своим «служением», которое больше было похоже не самореализацию… и не видел его состояния, пока Валерка не покатился… прости меня! Но пусть даже не простишь, а накажешь… накажи меня, но только не лишай Валерку возможности покаяния…

Молитва Ромы летела ввысь к Престолу Того, кто знает сердца людей и управляет Вселенной, и Он видел чистоту намерений и желаний парня и ответил на его молитву. Светлый Хранитель, распахнув крылья над головой молящегося парня, получил в помощь несколько мощных, светлых «Хранителей» и комната наполнилась сиянием.

Роман вдруг ощутил особую близость Бога, парень замолчал, ему нечего было сейчас сказать, но каждая клеточка тела словно ждала чуда, готовясь к чему-то особенному. Роман твердо знал – Тот, которого он звал, сейчас находится рядом и готов говорить, и парень изо всех сил старался не упустить ни одной мысли из того, что скажет Бог.

Его молитва не была похожа на экстаз или эйфорию. Мысль работала четко и ясно, запоминая каждую мелочь, тончайшую деталь изменения духа, наполненного присутствием Бога, чтобы знать и всегда отличать истинность от любой подмены. И все же мысль молчала, внимая Создателю, словно дитя, восторженно смотрящее в глаза отца – героя, в момент его славы, запоминала каждую морщинку, каждую черточку его лица, каждый жест! Чтобы потом с радостью отмечать эти жесты, этот взгляд в своем теле, в своем лице, подражая ему.

«Ты не один в своей просьбе – прозвучала тихая, но ясная как свет луча, мысль – о нем молится много людей».

– Знаю, Господи – прошептал Роман, невольно вздрогнув от звука собственного голоса.

«Я дам ему минуты для покаяния… – ответил голос – перед смертью».

– Но… Господи! Милости прошу! – прошептал Роман, поражаясь собственной дерзости.

«Это милость… большего не проси, Валера исчерпал все остальное…» – ответил голос и вдруг Роман понял, что остался один в своей комнате.

Парень не мог рассказать никому о том, что произошло, он и сам не совсем понимал, каким образом услышал ответ и не мог с уверенностью подтвердить, что ответ был от Бога, а не от собственных мыслей, наполненных особыми переживаниями и чувствами, поэтому решил ждать. Ведь если ответ от Бога – значит то, что сказано – исполнится… Сердце Ромы болезненно сжалось, но он не мог возражать, Валера действительно приносит слишком много боли окружающим людям. Кроме того, Роман был уверен, что знает далеко не все, что делает друг его детства.

Закончив молитву, Роман поднялся. Оставалось только ждать. Чувство чудесного света не исчезло, оно осталось и радость удивительного общения тоже, но парень не сомневался, что основной его собеседник отошел.

Над ним раскинули свои крылья три Хранителя, озаряя его светлыми улыбками. Хранители знали, что люди непостоянны, но момент небесной славы должен был оставить в сознании молодого человека ясный след, чтобы звать его в присутствие Божие еще и еще, меняя и преображая его душу от встречи к встрече24.

Рома взглянул в окно – лето уже полностью вошло в свои права, заполнив зеленью каждый уголок двора, сообщая о себе звонкой вечерней трелью соловья.

«Прошло уже семь месяцев с тех пор, как Валера ушел из церкви и из дома! – вспомнил он, вздохнув – как много и как мало одновременно! Смотря на Валерку, не верится, что можно так опуститься всего за семь месяцев!… А у остальных не так много событий произошло».

Роман благодарил Бога за удивительное время своей жизни. Прежде он никогда не мог понять до конца слов: «непрестанно молитесь» и никогда не испытывал молитвы, подобной этой. Большая нужда его души за друга, родила в нем большую близость к Богу, и это осталось в его памяти навсегда.

К сожалению, заботы мира сего и рутина через время увели парня в сторону и радость угасла. Но с этого дня у Романа было ясное знание к чему он стремиться. Его духовные желания приобрели более осязаемую форму. Молодой человек знал, что следующая встреча с живым Богом будет иной, ведь Бог – это не замерший образ, а живая и всегда новая Личность. И Роман очень хотел меняться и перестраиваться для того, чтобы вновь ощущать эту чудесную близость к Великому Богу, входить в Его присутствие еще и еще, даже если эти встречи и это общение потребует большей перемены мышления и жизни, чем то, что было в этот раз.

К огорчению парня, он не мог удержать эту «духовную вершину» надолго. своей жизни он не раз возвращался к состоянию непрестанной молитвы – согреваясь в нежных лучах Божьей любви и испытывая особое благословение в труде. Роман окончил художественное училище, но больше всего ему нравилась резьба по дереву. Резные вазы, подсвечники, гардины и многое другое, сделанное парнем в это время, удивляли заказчиков своей уникальностью, особой изящностью и прочностью одновременно. В такие дни парень работал в мастерской до поздней ночи, не в силах оторваться, когда творческий Дух Бога двигал его руками через непрестанную молитву и хождение в присутствии Божьем.

– Как хотелось бы мне сказать вам, что Валера тоже нашел общение с Богом, понял счастье общения с Ним! – вздохнул рассказчик, переведя дух – но он избрал иной путь, несмотря на усиленные молитвы всех, кто его любил…

Глава 12

Ни одна девушка после юной школьницы, с которой Валера встречался чуть больше месяца, не задерживалась у Валеры и недели. Но на его пути вновь повстречалась та, которая смогла задержаться почти полтора месяца. Девушка была из интеллигентной, порядочной семьи, и до встречи с парнем была очень скромна и стеснительна. Сам не замечая того, Валера искал среди неверующих тех, кто был похож на девушек из церкви, не замечая также, что после дней, прожитых с ним, те развращались или уносили от него свое разбитое сердце.

После очередной ссоры, когда за новой сожительницей захлопнулась дверь, он спокойно собрался и поехал в любимый ночной клуб. У Валеры были деньги, он заплатил за квартиру и теперь поехал «обмывать» полученную зарплату. Не успев войти, парень увидел давнюю знакомую, которая не раз участвовала с ним в разгульных оргиях, но алкоголю предпочитала наркотики. Девица была уже «под кайфом» и Валере это не понравилось, но не помешало желанию провести с ней время.

– Привет! – Валера развязно подошел к старой подружке.

– О! – удивилась она – а я уже думала, что тебя твоя новая малышка к юбке привязала, ты долго не появлялся.

На ее плечах «красовался» старый дух блуда и наркомании. Он много лет прочно сидел на этих плечах, жертва и Наездник уже привыкли друг к другу.

– Никто и никогда не может меня привязать, запомни это – рассмеялся Валера – что у нас новенького?

– У нас не что-то, а кто-то новенький есть! – хихикнула девица – но я ее тебе не дам, а то опять на месяц пропадешь, будешь ей «ликбес» преподавать.

– Теперь не пропаду, это не так интересно, как я думал! Эти малолетки слишком многого хотят – чувства им подавай! А потом еще и верность в придачу! – осклабился Валера.

– Согласна, зеленые хороши, если это «баксы» – рассмеялась собеседница. – Но эта не такая… у нее перспектива есть. Молоденькая, но мне кажется, готова учиться.

– Ну не томи, показывай – парень оглянулся вокруг.

– Она в дамской комнате, носик припудрить пошла – улыбнулась девица и откровенно прижалась – а я тебя что, уже не устраиваю?

– О, ты меня всегда устраиваешь. Пойдем потанцуем – он увлек девушку на танцевальную площадку и звуки ритма захлестнули обоих.

Когда-то давно, в начале подобных похождений, этот бесконечный ритм и слишком простая, непрофессиональная музыка утомляли Валерия, но теперь что-то атрофировалось внутри – ему не нужна стала музыка – только ускоряющиеся удары ритма, пробивающие сквозь все защитные системы мозга, вызывающие состояние отупения и эйфории. Ритм, заставляющий тело двигаться в такт и возбуждающий до предела.

«Я свободен!!! – стучало в мозгу – мне не нужен никто и ничто! Пусть я не могу прожить ни с одной женщиной больше месяца! Это не они меня бросают, а я – их, значит я крут!!!»

*****

От чувствительной и доброй души парня остались одни лохмотья. Теперь Наездник не осторожничал, он бил огромными ножищами по бокам, гоняя парня из одной части зала в другую. Иногда он дергал за оставшиеся живые части души и Валера сжимался, словно вратарь, поймавший мяч. Тело Валеры танцевало на площадке, но душа все больше походила на мяч, сжимаясь и пряча остатки живого в себе от когтистых лап Наездника, а тот все агрессивнее пинал остатки живой души, злобно хохоча.

*****

К танцующим подошла молоденькая девушка.

– Валерк, это девушка, о которой я тебе говорила – представила знакомая – у нее сегодня «отрыв» после выпускного. Этот человечек закончил школу с отличием, представляешь, даже экзамены на пять сдала!

– Вот это нужно отметить настоящим отрывом! – воскликнул Валера – после такой «пахоты» и отдохнуть по-настоящему не грех!

– Да уж! – подтвердила девчонка – я это заслужила!

Она включилась в бешенный ритм танца. Через некоторое время троица подошла к стойке бара и взяла себе напитки. Кроме воды и прочих утоляющих жажду напитков в ход пошли крепкие коктейли. Валера угощал.

– Я свободен!!! – кричал он в такт ритму, заглушающему все звуки.

Алкоголь снимал оставшиеся преграды, туманя мозг.

– Я научу тебя отрываться! Сегодня развлечемся втроем! – крикнул он, наклоняясь к молоденькой девушке.

– Не знаю… – засомневалась она – я еще не пробовала…

– Все когда-то бывает в первый раз! – рассмеялся парень – я тоже не так давно это попробовал, мне понравилось! Я уверен, тебе тоже понравится! Выйдем на воздух?

– Ага… – девушка была пьяна и едва стояла на ногах.

Валера обнял обоих девушек и направился к выходу. Выйдя на воздух, парень предложил.

– Покатаемся?

– Но ты же выпил? – старая подружка соображала туго, но инстинкт самосохранения еще не полностью отключился.

– Я же немного выпил, так что не боись… – успокоил ее Валера.

Компания, шумно смеясь, ввалилась в машину. Старая подружка села на сиденье рядом с водителем и начала откровенно «объяснять», чего она ждет в продолжении вечера от парня. Валера нажал на газ и «с проскользом» тронулся со стоянки.

– Не стесняйся, попробуй! – опытная разгульная девица положила руки одиннадцатиклассницы на живот парня – смелее, девочка, это интересно!

– Я подумаю…

– Думать вредно, нервы расшатываются! – уверенно заявил Валера.

*****

Наездник Валерия вдруг ослабил хватку, и на мгновение отстранился – комок внутри парня, который не ослабевал последние месяцы, вдруг разжался, дав ощущение полета.

*****

Валера на мгновение растерялся от необычной легкости на душе. Эту легкость он имел когда-то, до встречи с Инной и ухода из дома и из церкви, но с тех пор так много времени прошло, и душа смертельно устала от напряжения! И вдруг вновь свобода и без условия послушания Богу! От радости он вдавил педаль газа в пол, и машина взревев, рванула вперед.

– Не надо! Мне страшно! – закричала одиннадцатиклассница.

– Не боись, все под контролем! – рассмеялся Валерий и, описав дугу дымящимися шинами, выскочил на трассу.

– Мне страшно! Я хочу домой! – кричала девушка, как-то сразу протрезвев.

– Скоро будешь! Тебе куда? – Валера не оборачиваясь, протянул руку к ноге девушки.

Она рефлекторно отодвинулась и убрала свои руки с его живота.

– Так ты что, передумала?! – возмутился парень.

– Нет… все в порядке – пролепетала девочка, понимая, что такого водителя лучше не сердить, но видя близкую смерть, мысленно возопила к Богу, о котором так часто говорила ей бабушка. Она просила прощения, за то, что так долго не откликалась на Его зов, обещала, что будет повиноваться Ему, если останется жива сейчас, а если уже не суждено жить, просила принять ее по милости к Нему.

– То-то – удовлетворенно откинулся он на сиденье и убрал руку, чтобы переключить передачу.

По трассе машина скорее летела, чем ехала – Валера выжимал из двигателя все, на что он способен, забыв о крутом повороте впереди.

Когтистая лапа занесена для удара… мгновение… удар!

Машина, не вписавшись в поворот, улетела с трассы. Женский крик, скрежет металла, ударившегося о камни, и машина превратилась в комок железа, похоронив пассажиров и водителя в себе.

Работники ГБДД вызвали на место аварии службу ЧС, и сварщик разрезал груду металла, которая когда-то была автомобилем, вынув три тела. Тела увезли в морг, отыскав и пригласив родственников и близких друзей погибших, на опознание. Горе родителей Валерия и молоденькой девочки, только закончившей одиннадцатый класс, ужас подруг старой приятельницы Валерия, выросшей в интернате – все промелькнуло под сводом синего неба.

*****

«Наездники» Валерия и его старой подруги закончив свою кровавую работу, взлетели над тем, что прежде было машиной, убив свои жертвы и вместе с ними молоденькую несмышленую девочку. Теперь они были готовы к поиску новых жертв. Через мгновение оба уродливых Наездника взревели от ярости, увидев, как легкокрылый Ангел подхватил душу девочки, унося ее к свету.

– Она поехала с ними! – кричали демоны – значит готова была согрешить! Она наша!

– Вы не знаете намерений. Только Творец знает будущее. И вы слышали, как она молилась и видели, что она отстранилась от прикосновения, значит не готова была закончить греховные шаг.

Хранитель взмахнул огненным мечом, и демоны злобно рыча, улетели в сторону, в ужасе отпрянув от сияющего острия.

*****

Родители Валеры сидели у гроба сына, не сдерживая слез. Много друзей и родственников пришли утешить и поддержать их, но горе от этого не казалось меньше. Единственный ответ, который мог утешить их – спасен ли их сын? Не потерял ли он спасение навсегда? Смог ли он сказать последнее «прости» при переходе в вечность?

– Может мы были не правы, запретив ему возвращаться, если он не бросит свои новые пристрастия? – плакала мать.

– Я старался сделать так, как я понял волю Божию – рыдал отец. – Как в притче о блудном сыне…

– Та история со счастливым концом… – вздохнул близкий друг семьи, пришедший разделить горе друзей – но не все истории жизни заканчиваются прекрасно. Но ты все сделал правильно, ведь у тебя есть младшие дети и, если бы ты позволил всему этому разгулу войти в твой дом – потерял бы намного больше. Вы могли бы потерять и других детей.

– Да… именно поэтому я принял решение, быть строгим… но я не был готов к такому концу! – горе мужчины казалось ему безмерным – только бы знать, что он получил спасение! Пусть «как головня из огня»25 Но ведь это знает только Бог. Может быть я был для Валеры плохим отцом, раз он ушел?

– Как ты думаешь, Бог хороший Отец? – поинтересовался друг.

– Что за вопросы? Самый лучший! – удивленно ответил мужчина.

– Но Его сын Адам не послушался. А Каин вырос убийцей…

– Я никогда не задумывался над этим!

– Человек выбирает то, что желает. Это больно, но люди имеют право выбора – напомнил друг – ты хороший отец, но Валера выбрал другое…

– Спасибо, но пока мне от этого не легче! – безутешно рыдал отец.

*****

Нередко горе делает людей врагами на всю жизнь, ведь не где-то в случайной аварии, но в машине этого парня погибла дочь!…. Но на удивление родители одиннадцатиклассницы, и родители Валеры сдружились на всю жизнь, сроднившись общим горем. И Бог подарил спасение и жизнь родным молоденькой девочки, потерявшим свое сокровище. Бабушка девочки молилась о внучке и о детях, и ее молитва о покаянии детей была услышана, оставалось верить, что и внучка успела обратиться к Богу в мчащейся машине.

Обоим родителям предстояло ждать всю жизнь, чтобы получить подтверждение своим надеждам на то, что в последнюю минуту жизни их дети сказали «прости». Ведь только Бог знает все. Но надежда на милость Бога давали им сил не отчаиваться и ждать.

– «Ибо что же? если некоторые и неверны были, неверность их уничтожит ли верность Божию? Никак. Бог верен, а всякий человек лжив, как написано: Ты праведен в словах Твоих и победишь в суде Твоем»26 – прочел отец Валерия, спустя долгое время из-за кафедры, добавив – только Бог может из беды и страданий, из отступлений и переживаний извлечь пользу для Своих детей! Я ничего не могу добавить, как только прославить Того, Кто может все! – прослезившись добавил он. – О судьбе нашего сына мы не можем сказать уверенно ничего, но можем верить и надеяться на милость Божию, Его верность и любовь.

В зале повисла тяжелая пауза. Илья вздохнул и предложил спеть для всех, кто еще не принял решение следовать за Христом, гимн: «Неужели уйдешь ты, не приняв Христа?».

Зал наполнился голосами поющих, на глазах многих сверкали слезы. Смерть всегда противоестественна, но намного страшнее смерть без Бога. Каждый из присутствующих хотел верить в спасение Валерия. Пусть даже как головня из огня. Но все понимали, что только в вечности узнают вместе с его родными, спасен ли он? Этой ночью не все спали. Были те, кто до рассвета стояли на коленях с молитвой о тех, кто был им дорог, но еще не примирился с Богом. На следующий вечер зал был вновь полон. Рассказчик был грустен и задумчив. Глотнув воды из стакана, словно сглатывая ком, он начал:

– Мы живем в век скоростей. Люди придумали массу механизмов, которые помогают им работать быстрее, передвигаться с большой скоростью, скорее получать необходимую им информацию. Это хорошо, но как и все, созданное руками людей, оно имеет оборотную сторону. Станки не только помогают людям в работе, но и калечат их. Мчащиеся автомобили и самолеты уносят сотни жизней по всей земле, средства связи и передачи информации, люди также нередко используют во зло. В моей жизни, так уж получилось, немало людей пострадали от автомобилей. К сожалению, Валера не единственный, в чьей жизни машина сыграла большую роль. Хотя я уверен в том, что не будь машины, он нашел бы свой конец иным образом. Ведь после ухода из дома он упрямо шел к смерти.

Глава 13

Служение Богу своими силами приносит Инне разочарование.

Инна не смогла прийти на похороны, она испугалась законной на ее взгляд, злобы и ненависти родителей, соблазненного ею парня. Девушка судила по себе и не могла представить, что они не будут связывать судьбу сына с его первой женщиной, толкнувшей их сына на путь, к которому он тянулся втайне и раньше, когда никто не подозревал об этом. Инна не знала о том, что родные уже слышали из уст самого Валеры, что желание уйти из дома, и попробовать другую жизнь у него было и прежде, парень лишь искал «точку опоры», которой оказалась Инна. Свою часть вины и наказания девушка когда-то понесет, но только Бог знает меру всему и Ему родные Валерия оставили суд и решение. Но Инна не подозревала об этом, боясь мести или презрения родственников Валеры.

И все же девушка не прекратила посещать церковь и группу изучения Библии, хотя этот факт удивлял Наташу все больше. Судя по поведению соседки по комнате, Наташе казалось, что Инне не может быть интересно в церкви. Несмотря на все услышанные ею проповеди об отрешении от себя и посвящении своей судьбы Богу, Инна оставалась эгоистичной и предпочитала потребительский образ жизни. И все же она посещала служения в церкви регулярно, даже чаще, чем Наташа, которая нередко пропускала собрания на неделе.

Теперь Инну хорошо знали в церкви и даже нередко приводили Наташе в пример, когда та говорила, что не могла быть на служении по причине занятости. Девушка лишь улыбалась в ответ, чтобы не сказать простую фразу: «Инна пошла на собрание только для того, чтобы предоставить мне самой, делать уборку в нашей комнате», но предпочитала не произносить этого вслух, не объясняя причину своей грустной улыбки.

И все же, посещение церкви и слушание Слова Божьего постепенно меняло Инну. Она старалась стать лучше, искала общения с верующими и иногда, хотя и очень редко, самостоятельно читала Библию. Но Инна не могла понять, почему бывали дни, когда все, что касалось Бога, Библии и церкви раздражало ее до крайности. Она не могла понять саму себя и своих перепадов настроения. От бурной любви ко всему святому и чистому, до ненависти. Все эти перепады прямо или косвенно касались Наташи, и та очень устала, но постоянно пыталась убедить себя, что это школа смирения, которую Бог допустил. Она старалась от души быть послушной Богу и не возмущаться. И лишь иногда, если Инна совсем «перегибала палку», Наташа урезонивала ее:

– Инна, тебе не кажется, что тебя «заносит»? Я не служанка и не объект для вымещения настроений – я всего лишь соседка по комнате, которая имеет те же права, что и ты! Если тебя это не устраивает, давай я перейду к моим однокурсницам третьей в комнату, они согласны.

– Да, конечно, извини… – обычно лениво бросала Инна и на некоторое время успокаивалась.

Прошло два года после приезда Наташи в город. За это время многое изменилось. Девушки повзрослели и их отношения вошли в свою колею. Их нельзя было назвать равными, так как Наташе большую часть времени приходилось уступать и подстраиваться под настроения Инны. Она привыкла постоянно готовить на двоих, делать уборку в комнате, оставляя Инне убрать лишь ее вещи. Продукты на себя Инна приносила, но только на себя одну, не учитывая Наташино приготовление. Пол Инна не мыла ни одного раза с тех пор как появилась Наташа. В начале, девушка находила массу предлогов и причин, почему она не может этого делать, но Наташа легко объясняла, что это не та причина, хотя все же, мыла пол сама. Наконец Инна решила не оправдываться, а просто говорить:

– Мне грязный пол не мешает, если тебе мешает – помой…

– Да, мне мешает грязный пол – вздыхала Наташа и бралась за тряпку и ведро.

Наташа обладала удивительным даром, вздохнув, не сердиться. Она прощала легко, как дышала. И когда Инна поинтересовалась о секрете этой способности прощать, Наташа просто напомнила слова Христа:

– Помнишь, что сказал Христос? «Что тебе до того, ты иди за Мной…». Я хочу иметь мир с Богом, это для меня основное. Поэтому сознание выбрасывает все, что этому мешает…

Но был у Наташи «пунктик» на котором соседка по комнате удачно играла все время – Наташа не умела говорить твердое «нет». Она воспитывалась в верующей семье, где всегда твердили – «вы не должны быть преткновением для неверующих людей», а это сложилось в прочное убеждение «быть хорошей» для всех. Наташа очень уставала, видя, что не только Инна, но и многие другие поступают с ней так, словно она должна решать их проблемы и во всем им угождать и не знала, как это прекратить, оставаясь «хорошей верующей». Она чувствовала, что в ее жизни что-то не правильно, и не понимала – что?

Но и для Инны время тоже не прошло напрасно, терпение Наташи дало свои плоды. Инна поняла, что больше никто из девушек не желает жить с ней в одной комнате, хотя Наташа не делилась ни с кем своими переживаниями. Общаясь в коридоре общежития и на занятиях с Инной и, видя Наташу, всегда в одиночестве делающую уборку, они высказывали свои «соболезнования» Наташе, на которые та лишь улыбалась. Хотя и у Наташи была «крайняя точка», которая заставляла Инну иногда уступать, но Наташа очень редко напоминала, что может уйти.

Читая и слушая истины Библии, Инна пыталась жить правильно, но поражалась – как это трудно! Глядя на Наташу, ей казалось, что той все дается легко, и она нередко завидовала соседке по комнате. Особенно очевидно это выражалось в отношении с парнями. Инна видела, как любят Наташу окружающие ребята и она всегда старалась держаться рядом, очень часто повторяла, что они – лучшие подруги с Наташей, но почему-то это плохо помогало. Тогда Инна приняла решение – находиться с Наташей как можно больше времени, чтобы понять причину красоты ее души и изобразить все, что потребуется, чтобы получить то же самое. Инна захотела не легких связей, а настоящей любви и девушку обижало, что она не могла получить это также легко и просто как все остальное.

В один из дней Инна сообщила, что в церковь приехал миссионер, который предложил желающим пройти курс под названием «ученичество». Инна записалась на курс. Ей не приходилось работать после учебы, так как родители постоянно высылали ей достаточно денег для безбедного существования, и девушка искала, чем занять себя вечерами. Инна предложила Наташе тоже записаться в группу, и та согласилась

Наташе нравилось учиться, нравилось познавать Библию и Бога, курсы предлагали проводить по вечерам два раза в неделю, и поэтому девушка согласилась, несмотря на то, что кроме учебы еще брала ночные дежурства в детской больнице, чтобы не просить денег у родителей, которым и так приходилось нелегко.

Суть курса заключалась в простом принципе, который преподал Иисус. Миссионер, коротко резюмируя суть курса, сказал:

– Христос набрал учеников и жил с ними рядом, не только преподавая теорию Царства Небесного, но и подавая пример общения с Отцом Небесным – пример действия законов Царства в Его жизни. Мы – христиане, для того, чтобы привести людей к Богу, должны пойти по стопам Христа – открыть свою жизнь и душу тем, кто никогда не знал Бога и заповедей Его царства. Позвольте им быть с вами, когда вы проводите тихое время общения с Богом, когда вы читаете Библию и молитесь… – наставлял мужчина – пригласите их в свой дом.

Наташа слушала и готова была сделать так, как он говорил, но девушка забыла о том, что Христос не приглашал учеников на само общение с Отцом, он лишь позволял быть рядом и на просьбу учеников ответил тем, что научил основам молитвы – не позволяя все же «войти во Святое Святых» своего общения. Так как у каждого человека личная молитва должна оставаться личным и особенным общением, когда никого нет рядом, только Бог и человек. Один – на один27. Нарушение этого сокровенного единения могло привести к серьезным последствиям, но Наташа не знала об этом.

На первом вечере Инна присутствовала, но для следующей встречи у нее не осталось времени. Она не пришла, сославшись на большую занятость. У Инны начался срыв. Она устала от попыток стать правильной верующей. Проводив Наташу на занятия, Инна вышла на улицу. Она едва справлялась с огромным раздражением, которое в последнее время получалось сдерживать, разыгрывая из себя «настоящую христианку». Но едва скрывшись за углом, девушка оглянулась. Не увидев никого на пустынной улице, она несколько раз ударила кулаками по забору, чтобы немного успокоиться.

– Как меня все достало – в ярости почти крикнула она – ненавижу всех! Ненавижу все!!! А эти уроды хотят, чтобы я еще кого-то за собой таскала и показывала, как я живу и что думаю. Да пошли они! Устала я от всего этого. Враки! Так невозможно жить! Врут они все. И Наташка все врет. Все пытается быть хорошей для всех. Достали все!

Она резко развернулась и направилась в противоположную сторону, но вдруг остановилась.

«Нет – мысленно остановила сама себя девушка – я же ушла от всего этого! Но почему нет обещанного мира и любви? Почему Наташку ребята любят, хоть она их и не замечает, а меня как будто вообще нет или я прокаженная! Неужели со мной можно только переспать?! Если эти парни не снимают никого, значит я там и спросом не могу пользоваться? В чем дело? Я ведь тоже любви хочу! Я хочу, чтобы меня любили» – Инна остановилась, затем постояв минуту, снова направилась к знакомому переулку, ведущему в ночной клуб, который вызывал много воспоминаний. Она не выдержала борьбы.

Вновь громкая музыка, заглушающая всякую работу мыслей.

«Долой поиск и мучения! Этот вечер мой!» – вскинула голову Инна и влилась в толпу танцующих.

Тело привычно уловило ритм и рванулось навстречу страсти.

«Как давно я не была здесь! Все эти мысли о другом мире, о Боге и Его царстве… Бог слишком многого просит! Я устала от попыток перестроиться, измениться! Я хочу оторваться! – мысленно крикнула Инна – Есть только музыка и голос молодого, здорового тела! Да, я жива! Я могу танцевать! На меня смотрят с восхищением! Снова я – королева!»

Она ворвалась в танец, задавая тон целой толпе молодых танцоров. Молодежь расступившись, сделала круг для изящно и страстно двигающейся девушки. Ее хрупкое тело извивалось в страстном танце, пышные волосы темной волной рассыпались по плечам, завораживая взгляды мужчин. Инна не долго оставалась одна, в круг вошел еще один танцор. Молодой парень, оставив свою партнершу в толпе зрителей, вышел на середину. На пальце молодого танцора красовалось новенькое обручальное кольцо, но ни его, ни Инну это не остановило. Молодые люди устроили для всех прекрасное шоу желания и страсти. Этот танец – был песней тела, песней страсти и жена молодого парня не оставила этого без внимания. Она не раз во время танца пыталась оттеснить мужа от неизвестно откуда появившейся девушки, но он не позволил – вновь выходя в круг.

Отчаявшись, молодая женщина попыталась «составить компанию» в кругу, но оказалась лишней. Тогда она просто остановила мужа и вывела его за руку из круга. Это был рискованный шаг отчаявшейся женщины, и она проиграла – парень сказал жене что-то грубое, вырвал свою руку и направился в круг. Молодая жена не выдержала подобного унижения и, влепив пощечину мужу, покинула ночной клуб. Парень выругался, но за женой не пошел – он вернулся к Инне.

«Да, я не пустое место! Не прокаженная и не уродина! – твердила себе Инна – этот парень не может оторвать взгляда от меня! Сейчас я – его бог! Он слышит и видит только меня, и он не устоит перед зовом моего тела! Его жена раскричалась и дала ему пощечину – его семья рушится, но он видит только меня! Я – его бог и я не отпущу это мгновение! Пусть уходит одна! А я уйду сегодня с ее мужем! Я красивее ее, и мой зов сильнее! Пусть только сегодня… Завтра хоть потоп! Какой Бог?! Сегодня я – бог!»

*****

Уродливый Наездник, в последнее время все реже получавший право присесть на знакомые плечи, наконец, расположился на излюбленном месте, и твердил на ухо своей жертве, мысли которые Инна сейчас считала своими, и так яростно «смаковала».

– Ах так! – шипел Наездник, чуть отстранившись от уха девушки – если уж я не могу убить тебя, так хоть «помочь твоему счастью»… – злобно хихикал он – ты за эту разбитую семью не один год платить будешь! Таков закон. Ищи-свищи после этого свое счастье! Да тебя с таким поиском любви любой порядочный мужик нутром почует и десятой стороной обойдет! Бери, бери! Все только себе! – злобно смеялся он, ударяя когтистыми лапами по бокам и раздирая душу в клочья – забудь! Никому и ничего не нужно давать! Возьми, получи, вырви свое у жизни! Получи свою долю счастья!

*****

Девушка забыла и не желала вспоминать, что цари, вершащие судьбы людей, несут ответственность за жизнь погибших на войне… Насколько большую ответственность берет на себя тот, кто встает на позицию «Бог», пытаясь ощутить власть не над телом, но над душой человека!?

Инна летела как бабочка на огонь свечи, стараясь не думать о последствиях. Она «отдыхала» от попыток вести христианскую жизнь. Стараясь не думать, что сама усталость возникла от того, что она пыталась жить по-христиански без Христа. Она угождала Богу своими силами и очень скоро эти силы истощились. Инна долго твердила себе, что должна «изливать реки воды живой». Но, видя, что «воды живой» нет в ее сердце, девушка стала «высасывать» ее из себя – изображать то чего нет, и скоро изнемогла. Теперь она делала, что хотела сделать давно, но запрещала себе, стараясь найти настоящую любовь.

Разочаровавшись в мечте найти быстро и просто настоящую любовь, Инна хватала, что было под руками. В этот вечер она увела чужого мужа из ночного клуба и провела с ним короткое время в квартире, снятой «почасовой». Парень довольно скоро ушел, а через десять минут Инна, приняв душ, также шагала вдоль освещенной улицы. На душе было ужасно, казалось, сейчас стошнит. Ей не хотелось видеть себя в зеркало, словно взглянув в него, Инна увидит вместо себя отвратительное чудище.

«Что со мной?! – недоумевала она – раньше все было иначе! Раньше я в такие минуты «почивала на лаврах», что увела чужого мужа, оказалась интереснее и красивее… А сейчас хочется помыться с хлоркой и всю одежду поменять! И все-таки во мне действительно что-то изменилось! Я уже не могу получить наслаждение от прежних удовольствий, но и там, в церкви, я не получаю все, что мне нужно! Как я устала «сидеть между двумя стульями»!» «И долго нам так, нараскоряку стоять-то?» – вспомнила она фразу, услышанную в группе изучения Библии. Одна из девушек рассказала историю, когда агитатор, посетив деревню после революции, кричал: «Товарищи! Мы стоим одной ногой в социализме, а другой в коммунизме!» На что одна из старушек спросила из толпы: «Сынок, а долго мы так нараскоряку стоять-то будем?»

Инна постаралась быстрее вернуться в общежитие и лечь спать до прихода Наташи. Она решила сказаться больной. Девушка действительно чувствовала себя отвратительно, но это было не физически. Инна не желала полностью открывать свою душу Богу и нередко вела себя так, словно Он не видит ее до самых потаенных уголков. Она как страус, прятала голову в песок, забывая о предупреждении, оставленном Богом через Давида: «Зародыш мой видели очи Твои; в Твоей книге записаны все дни, для меня назначенные, когда ни одного из них еще не было»28. От этой ложной «игры в прятки» с Богом, у девушки создавалось искаженное представление о Боге, словно Он не может принять и любить ее такую как она есть, словно для того, чтобы «заработать» Его любовь, нужно, если не быть, то хотя бы казаться чище, лучше и добрее, чем есть на самом деле. От того, что лгала окружающим людям и пыталась лгать Богу, девушка устала и надорвалась, попав в собственные силки.

Бог готов был принять ее полностью со всеми грехами и пороками. Но для того, чтобы дать всю полноту счастья и жизни, Богу нужно было ее решение, решение воли, готовой не только открыть потаенные уголки души, пусть даже рожденное пониманием, что Он и так все видит, но и решение воли, готовой повиноваться, и принять новую жизнь, новую систему ценностей. От девушки требовалось меньше усилий, чем она употребляла сейчас, но в другом направлении. Требовалось понять, что только Бог имеет право говорить, что хорошо и что плохо, что добро, а что зло. Нужно было открыть сердце и общаться с Ним, радоваться Его любви и заботе, проводить с Ним время, как с Другом и Отцом, понимая, что сама она не способна любить и творить настоящее добро. И в близком общении любви, пропитываться Богом, Его любовью и полнотой. Не самопроизвольно меняясь, но под воздействием Его любящих, нежных рук. Здесь требовалось лишь оно усилие – это желание быть с Ним, просить помощи у Него. Остальное сделал бы Сам Бог, наполняя ее жизнь силой благодати.

Ведь благодать – это сила любви, наполняющая человека и дающая ему силы жить по Закону Божию и получать от этого наслаждение.

Но Инна предпочитала делать также как многие неверующие люди – жила по своему усмотрению и делала то, что считает нужным сама, а в своих неудачах обвиняла Бога.

Однажды отец большого семейства сказал: «Мои дети относятся ко мне так, как многие люди относятся к Богу – они живут за мой счет, не обращают внимания на то, что я им говорю, а когда с ними что-то происходит, то обвиняют меня во всех своих неудачах».

Инна поступала с Богом именно так.

И все же, несмотря на все сознательное и бессознательное лукавство, девушка общалась с верующими, иногда молилась и читала Библию, и это постепенно очищало ее сознание и душу. Поэтому теперь явные злые и бессердечные поступки уже не приносили прежнего удовлетворения. Девушка ощущала, да и слышала нередко, что может иметь намного больше. Живущая в одной комнате с ней Наташа имела то, что хотела получить Инна и она завидовала подруге, но платить полную цену посвящения и послушания отказывалась, пытаясь получить благословение лукавством. Но Бог не человек, чтобы Его можно было обмануть.

Глава 14

Наташа применяет истины Библии в практической жизни. Радость служения любви.

Наташа пришла поздно. Она была задумчива, но светилась радостью. Мысль, которая была не нова, все же порадовала ее напоминанием, была о посвящении себя Богу и о том, что отдавая славу Богу, мы получаем ее вновь, измененной, преображенной и живительной. Как озеро, отдавшее влагу небу, получает ее дождем и родниками, приносящими ту же воду, но уже насыщенную кислородом и веществами, которые озеро не могло дать своей воде. Теперь в обновленной воде рыбы и растения, проживающие в глубинах озера, могут получить все необходимое для жизни.

Для Наташи эта мысль не была новой, но как всегда, приятной. Она вспоминала, как впервые поняла слова Христа, обращенные к фарисеям: «Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от Единого Бога, не ищете?»29 Когда поняла, что люди должны искать славы, но не от людей, а от Бога, чтобы их вера укреплялась. Ведь люди созданы быть проводником славы Божией и их душа высыхает без прикосновения этой славы как водопровод без воды. И также душа болит и страдает, когда не проводит, а присваивает эту славу, как вода, застоявшаяся в трубах, протухает.

Девушка читала о Давиде, когда он слышал слова Голиафа, поносящего Бога и, возмутившись, встал на защиту славы Бога и Его народа. Не потому, что этот народ казался ему хорошим или достойным, но потому, что он не мог позволить никому хулить и унижать то, что избрал Бог! Молодой и слабый по сравнению с Голиафом, Давид рисковал опозориться и даже умереть. Но он не мог вынести унижения своей святыни. И Бог вернул Давиду славу, даже в большей мере, чем он мог представить.

Если бы Давид забыл, что песня, звучащая из уст девушек, сопровождавших своего героя, принадлежит Богу – тогда он рисковал попасть под человеческую изменчивость и вскоре грустить от того, что о нем забыли или даже унижают. Но воздав всю славу Богу, Давид имел возможность вновь получить ее в нужное время, приумноженную, «дождем с неба».

Сегодня, услышав образ круговорота воды в природе, как прообраза славы Бога, которую нужно искать, и о том, как нам ее употреблять, чтобы вновь получить, Наташа радовалась. Но в то же время, она услышала мысль, смутившую ее. Преподаватель сказал, что верующие должны в первое время после покаяния, «нянчить как грудных детей» тех, кто через них пришел к Богу. Наташа не могла понять, что в этом утверждении смущает ее.

Девушка никогда не возражала и соглашалась заботиться о всех, кто нуждался в заботе и даже нередко «перебарщивала» с этим. Но она понимала, что должна все видеть правильно, даже в случаях, когда не хватает мудрости и сил сделать так, как понимает. Наташа не раз уже старалась делать так, как говорил миссионер, и видела результат – нередко люди «садились на шею» как Инна или, напротив, проявляли недовольство, отстаивая свою свободу. А Бог учил девушку узнавать все дела по плодам. И если плоды оказывались неверными – значит, и это утверждение нужно было проверять на верность.

Раздеваясь перед сном, Наташа вспомнила разговор, закончившийся перед дверями общежития. Одному из ребят с курса нужно было идти в тот же район, где жила Наташа, и он решил проводить ее. По дороге молодые люди разговорились о том, что только что слышали.

– Слушай, ты согласна с тем, что мы должны «нянчиться» с теми, кого привели в церковь? – несколько агрессивно спросил паренек.

– Не знаю… – Наташа пожала плечами – я знаю одно, что Бог благословляет меня, если я живу не для себя.

– Но мне кажется, что это перегиб! Меня пыталась так «опекать» наша соседка, когда я только пришел в церковь по ее приглашению и покаялся. Но меня это так раздражало! Мало родителей, которые без конца твердят что можно, а что нельзя, а тут еще и соседка! Я обычно не грубый человек… не люблю резко отвечать, особенно старшим, но она была так навязчива, что мне пришлось достаточно резко ее «отшить». Мы «крупно» поговорили, и она ушла. Все это было почти год назад. Эта женщина до сих пор считает мое покаяние не настоящим и дуется на меня – поделился провожатый – я уже подходил и извинялся. Но эта дама сказала, что простит только в том случае, если я буду «слушать ее обличения и меняться».

– А она не считает свое покаяние неверным, если целый год держит на тебя обиду? – рассмеялась девушка – ведь Бог обещал прощать нам наши провинности и грехи так, как мы прощаем других!… Я бы не рискнула вставать пред Богом с условиями для прощения – у Него-то намного выше мерки, что хорошо и что плохо!

– Тебе смешно! – горько усмехнулся парень – а я не знаю, что с ней делать. Мне хочется «иметь мир со всеми». Но мир с ней слишком дорого стоит. Я не согласен на такую жертву. Тем более, что это несправедливо и ее претензии не обоснованы.

– Я не помню, чтобы в том месте, где о жертве говориться, ставилось условие, добиться во что бы то ни стало, чтобы тот у кого просят прощения, простил30 – напомнила Наташа – Если ты искренне попросил прощения, тогда Бог видит и знает все… А что касается чрезмерной заботы и опеки… мне кажется это просто гордость. Человек не может примириться с тем, что остальные проживут и без его советов и помощи. Я уверена, что Бог не хотел бы, чтобы мы вот так заботились…– Наташа вдруг замолчала, затем добавила – с другой стороны мне кажется, что и моя забота тоже не верна…

– Ты о чем? – не понял собеседник.

– Да так… мне кажется я тоже неверно поняла слова о заботе – она немного помолчала, и добавила – …ну да ладно, буду искать не торопясь, как понимать эту мысль правильно.

– А сможешь ли быстро найти? – усомнился парень.

– Я не хочу – быстро, я хочу верно – улыбнулась Наташа – я хочу, чтобы Бог мне провел грань между правдой и ложью. Я хорошо знаю, что сатана специализируется на лжи и его не так просто «раскусить». Он хочет лишить нас радости в исполнении воли Божией, если уж не смог погубить наши души, поэтому пытается отравить «перегибами» самые лучшие начинания. Добавить ложку дегтя в бочку с медом.

– Да уж… «Хотелось как лучше, а получилось как всегда» – процитировал парень старую поговорку. У сатаны только деготь есть…

– Я слишком хорошо знаю свою уязвимость и не хочу торопиться. Пусть это не будет «сразу и быстрей», главное, чтобы Бог все показал. Ведь Бог никогда не торопится, но зато Он никогда и не опаздывает. А вот в отношении того, что есть у сатаны, я не совсем согласна, у него ни меда, ни дегтя своего нет, он ведь тоже творение, как и мы. Просто он все крадет у Бога. Бог и деготь, и мед создал и употребляет все вовремя и все бывает на пользу, а сатана смешивает несовместимые вещи и все портит…

– Да уж… возможно ты права…– вздохнул парень – да, конечно, ты права – перебил он себя через секунду – это мне все хочется, чтобы было сразу, быстро и сейчас… и в отношении твоей мысли я с тобой согласен, все должно быть в свое время и на своем месте.

Они простились, и Наташа направилась в общежитие. Войдя в комнату, она увидела, что Инна спит, и не стала тревожить. Девушка тихо разделась и тоже легла спать. Но Инна не спала. Она в эту ночь уснула очень поздно, думая о том, что произошло. Девушке было противно, и она завидовала тихому и спокойному сну соседки по комнате. В эту ночь Инна решила попробовать всерьез подражать Наташе. Не внешне, а в ее отношении к жизни. Но для того, чтобы подражать, нужно понять причину ее поступков, и Инна решила понаблюдать за своей соседкой по комнате более пристально.

Прошел месяц. Наташа видела перемену отношения Инны, но не могла понять причину. Она устала чувствовать себя «пауком под лупой», но не могла ничего изменить. Не могла она также понять причин такой «бурной любви» со стороны Инны – так как та стала сопровождать ее везде, где только было возможно.

«Я еще не готова «проходить курс по полной программе! – мысленно вздыхала девушка. – Тем более, что я чувствую, что там что-то не так. Или я не правильно поняла автора этого курса, или он ошибся! Но Инна, как всегда, не спрашивает ни о чем. Она сама за всех и все решает!»

Инна действительно решила «исполнить принцип курса». Но она как всегда все изменила так, как ей это было удобно.

«Я не могу быть учителем, потому, что сама еще не приняла крещение – решила Инна – значит, Наташка должна быть моим учителем. Она же привела меня в церковь!»

Девушка никогда, никого и ни о чем не спрашивала. Она была уверена, что все должны и обязаны делать то, что она поставила им в обязанность. У окружающих был только один способ защититься от ее притязаний – сказать жесткое «нет» и приобрести в лице Инны себе врага или простого, но достаточно «ядовитого на язык» недоброжелателя. Наташа еще не была готова стать для Инны врагом, поэтому она просто терпела все.

Наблюдая за действиями Наташи, Инна заметила, что новый паренек, которого звали Женя, стал засматриваться на Наташу. Он начал ходить в церковь лишь недавно, но сразу заметил Наташу. Проглотив очередную обиду, что не на нее обратился взгляд парня, Инна решила наблюдать за действиями соседки по комнате. Наташа заметила пристальное внимание паренька, но не стала кокетничать или напротив «отшивать» его. В один из вечеров девушка попросила свою подругу из церкви предоставить комнату для неформальной молодежной встречи. Наташа не имела права устраивать что-либо подобное в общежитии, поэтому решила этот вопрос иначе. На встречу был приглашен новичок, которому Наташа нравилась, и Рома с гитарой. Инна также пришла на вечер, полная решимости узнать причину обаяния Наташи и получить желаемое – внимание порядочных ребят.

Когда молодежь собралась, Наташа предложила сделать вечер при свечах. Все были заинтригованы. Рома взял в руки гитару и предложил спеть.

– Давайте петь только те песни, которые мы знаем наизусть, чтобы не пришлось включать свет – предложила Наташа.

Все согласились и запели. Спев пару песен, молодежь замолчала, явно начиная скучать. Но Наташа предложила читать на память стихи из Библии, самые любимые.

– «…Издали явился мне Господь и сказал: любовью вечною Я возлюбил тебя и потому простер к тебе благоволение»31 – почти без паузы процитировал Роман, глядя на свечу – я так рад, что Бог любит и милует меня! Без Его любви мир был бы ужасен для меня. Его любовь – самое лучшее и самое важное, что есть в моей жизни и не только в этой временной, но и в вечности!

В комнате повисла пауза – каждый размышлял над тем, что услышал, затем вновь послышался размеренный, немного задумчивый голос:

– «В тесноте моей я призвал Господа и к Богу моему воззвал. И Он услышал от чертога Своего голос мой..»32 – вспомнила одна из девушек – мне так важно, что в трудностях я никогда не буду одна!

– «…велик Ты, Господи мой, Господи! ибо нет подобного Тебе и нет Бога, кроме Тебя…»33 – вспомнила Наташа – …не знаю, почему, но мне хочется петь и радоваться, когда я прославляю Бога! Что-то в душе поет. Наверное, мы созданы для того, чтобы прославлять Его, поэтому нам становится так хорошо, когда мы это делаем! А может быть мы созданы для того, чтобы жить в Его славе и делить ее как делят муж и жена все радости и трудности, и славу тоже…?

Все задумчиво улыбнулись, вспоминая время, когда сердце наполнялось радостью при славословии Бога и каждый, кто испытал подобные моменты, согласился с девушкой.

– «Сделает тебя Господь главою, а не хвостом, и будешь только на высоте, а не будешь внизу, если будешь повиноваться заповедям Господа Бога твоего, которые заповедую тебе сегодня хранить и исполнять»34 – напомнил молодой бизнесмен Дмитрий и поделился мыслями. – Когда я только пришел в группу, считал, что вера в Бога делает людей бедными, потому, что Бог требует раздать все имение нищим. Но, исследуя этот вопрос, понял, что был не прав. С тех пор как я пришел к Богу – я нашел ту самую «золотую середину» когда ведешь дела с партнерами по бизнесу честно, но и себя не даешь обмануть. И я понял, что послушание Богу дает то богатство и популярность, к которым не привязывается сердце. Просто понимаешь, что все оно пришло от Бога и Ему должно служить, а значит, становишься намного осторожнее в распределении заработка, а это позволяет разумно вкладывать все, что заработал. К тому же сознание, что все заработанные деньги – Божии помогает разумно поддерживать нуждающихся. Ведь дармовые деньги развращают человека, отучают его работать, поэтому для того, чтобы дать деньги нуждающемуся требуется мудрость не меньше чем та, что нужна для их заработка, а может и больше. А комплименты в разумности ведения дел отдаешь Богу, так как они Ему принадлежат. Знаете, я понял, что послушание Богу дает в этой, земной жизни огромные преимущества в виде стабильного и сильного бизнеса и житейской мудрости, и мне даже стыдно осознавать, что Бог, кроме всего прочего за это же послушание дает жизнь вечную… что я могу дать Ему в ответ?! Все, что я Ему отдал Бог уже сейчас вернул мне умноженным во сто раз! Я так благодарен Ему за все!!!

Не все в группе поддерживали и понимали переживания Дмитрия, но каждый, кто испытал заповеди Бога на практике своей жизни, соглашался с тем, что Бог возвращает человеку приумноженным все, что человек отдал Богу.

– «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную…»35 – вспомнила Инна.

Она не смогла прокомментировать текст, потому, что никогда всерьез не исследовала Библию и не пропускала ее «через сердце». Он вспомнила стих, который чаще всего слышала и уже успела выучить. Сейчас она не хотела молчать, чтобы не выглядеть не знающей Библию.

Только новенький Женя еще не мог цитировать и немного смутился.

– А я ни одного места еще не выучил – смущенно вставил он.

– Мы все собирались не демонстрировать свои знания. Лучше просто подумать о том, что именно говорят названные места Писания. Ведь самый главный здесь Бог и то, что Он говорит. И не важно, кто из нас в данный миг вспомнил Его слова,… – успокоила его Наташа, улыбнувшись – если потом захочется выучить то, что на сердце ляжет, тогда и выучишь. А сейчас ты можешь просто поделиться тем, что понял в жизни и что привело тебя к Богу.

– Я запутался в том, что добро, а что – нет, как жить так, чтобы потом не жалеть. Меня привели сюда слова Островского «Самое дорогое у человека – это жизнь. Она дается ему один раз, и прожить ее надо так, чтобы не было мучительно стыдно за бесцельно прожитые годы …» я начал искать и вот я здесь. Если Бог даст мне мудрость, мне ничего больше не нужно… – паренек задумался и добавил после паузы – по крайней мере пока…

Группа приглашенных были из тех, кто знал и любил Библию, поэтому вечер получился чудесным! Вспомнив несколько мест из Библии, молодежь снова запела. Затем кто-то рассказал о своем переживании, когда Бог помог ему.

После вечера у всех осталось необъяснимое ощущение чуда. Все в этот вечер было простым и естественным как дыхание и в то же время особенным. В этот же вечер Женя услышал чудесный голос Кати, сидевшей у самой свечи. Она иногда задумчиво поправляла ее или отрезала фитиль и ее спокойное лицо, освещенное бликами огня, привлекло внимание парня. Наташа в основном молчала, скрывшись в полумраке комнаты. После этого вечера Женя обнаружил, что Катя живет недалеко от его дома и предложил проводить ее.

Вернувшись в общежитие, Инна спросила:

– Зачем ты все это устроила? Я же вижу, что в основном все было сделано для Женьки?

– Не совсем… – улыбнулась Наташа – всем было хорошо, и я рада, что вечер удался.

– Но ведь идея была для Женьки? – настаивала Инна.

– Да, это так – ответила девушка – дело в том, что он переключился не туда… начал смотреть на людей. Поэтому я хотела попробовать вернуть его взгляд на «должное место».

– Но ведь после вечера он уже на тебя не посмотрел, а Катьку пошел провожать! И я не знаю, заметил ли он Бога, как ты хотела?

– Мне будет неприятно, если Женя переведет взгляд с меня не на Бога, а на другую девушку. Но с другой стороны я рада, что он забыл обо мне – Наташа смотрела на удивленную соседку по комнате и готова была рассмеяться, глядя на ее недоумение.

– Тебе не обидно? – Инна не могла поверить – Женька так легко увлекся другой! Ведь он начинал ухаживать за тобой!

– Мое самолюбие немного ущемлено, но у него нет права голоса – Наташа улыбнулась – Ведь на самом деле Женя чужой для меня, и я не люблю его. Я уверена, что он не тот, кого Бог предназначил для меня. Это чужое. А Бог ясно говорит: «…не пожелай чужого»36 Поэтому все просто.

– А для меня не так все просто.

– Значит, стоит пересмотреть вопрос приоритетов – улыбнулась Наташа – насколько ты уважаешь мнение Бога, насколько оно достойно доверия в твоих глазах? Я верю – она сделала ударение на слове «верю» – что Он всегда оказывается прав, даже когда мне кажется, что права я и не согласна с Богом, в данный момент. И уверена, что со временем выяснится, что Он был прав. Поэтому предпочитаю послушаться.

– Даже вопреки своим чувствам?! – Инна не могла подобное представить.

– Чувства нередко ошибаются. Они как дети. Поэтому я считаю, что им лучше быть в послушании – улыбнулась Наташа.

Казалось, что девушки стоят на противоположных берегах реки, и Инне трудно было понять Наташу. В то время как Наташа легко понимала Инну, так как не так давно смотрела на мир «с ее берега», но в свое время, предпочла твердое основание шаткому. Теперь девушка прекрасно знала, что не сможет переубедить свою подругу, пока та сама не поймет.

Конечно, эту дружбу трудно было назвать настоящей, ведь она была лишь односторонней. Инна предпочитала только брать и пользоваться. Наташа пока решила давать. Но она знала, что так продолжаться долго не может, да и не должно, хотя Инну подобное положение устраивало, и она не собиралась что-либо менять в их отношениях. Но на данный момент Наташа также не планировала предпринимать серьезных шагов, чтобы изменить их отношения. Она ждала ответа от Бога.

Рассказчик остановился и спросил присутствующих:

– Кто из вас жил или живет в общежитии?

В зале поднялось немало рук. Молодость – время учебы и нередко приходится жить в общежитии.

– Кто-то из вас уже закончил учиться, вернулся домой или приобрел свое жилье – продолжил он – представляете сколько радости испытывает тот, кому, наконец, можно вернуться домой! Особенно если его сосед по общежитию доставлял много хлопот и проблем.

– Да уж – в зале появилось много улыбок тех, кто представлял, как чудесно оказаться дома в своей любимой комнате.

– Вот и в жизни Наташи, наконец, настал этот день – улыбнулся Илья.

Глава 15

Новый дом Наташиной семьи, переезд.

Один из обычных дней поздней весны, перед самыми каникулами, когда большая часть зачетов и экзаменов осталась позади, в жизнь Наташи нежданно ворвался праздник! Вернувшись с занятий, она получила на вахте простую записку от матери:

«Зашла, чтобы сообщить тебе, что мы подыскали дом недалеко от города, цена приемлемая. Сегодня вечером едем с ребятами и с папой на просмотр, если хочешь, присоединяйся. Ждем тебя у Смирновых до шести часов – мама».

– Конечно хочу! Спрашивает еще! – воскликнула девушка, прочтя записку.

– Что ты хочешь? – поинтересовалась вахтер – пожилая добродушная женщина.

– Посмотреть дом, который родители хотят купить – ответила Наташа, направляясь в комнату – два года все собирались, продавали наш дом, искали работу, присматривали дом… Наконец-то! Стас уже целый год, как и я по общежитиям мотается!

– Да, это много! – удивилась старушка – даже я в моем возрасте и то, кажется, быстрее бы собралась.

– У всех своя скорость – улыбнулась Наташа и зашагала по коридору.

Она быстро переоделась и поехала к друзьям семьи, где ее ждали родные. Дом оказался просторным и светлым. Расположение участка понравилось всей семье – последний на улице, у самой горы. Сразу за забором поднимался склон, засаженный яблоневым садом бывшего совхоза. Теперь сад никому не принадлежал, и в нем каждый из жителей улицы искал нужное для себя. Одни выкашивали траву, другие собирали сухие ветки. На удивление, несмотря на «бесхозность» никто не рубил живые ветки и не губил растения. Жители улицы относились к общему саду как к своему.

Осмотрев дом и участок, Наташа заключила:

– Да, ради такого дома стоило подождать!

– Он мне нравится! – Стас едва сдерживался, чтобы не подпрыгнуть – а самое главное, я теперь не должен буду в общаге жить. Как я устал!

– А уж я-то как устала! – Наташа счастливо улыбнулась – мне даже не верится, что у меня будет своя комната и не придется каждый день делать, хоть маленькую, но уборку!

– А уж мы-то как устали! – улыбнулся Николай Сидорович – нам с мамой теперь не придется разрываться, между домом и городом! Да и вы все будете дома!

Все члены семьи были довольны и вскоре стали счастливыми обладателями просторного дома у подножия горы. Как только деньги были уплачены, Наташа собрала вещи.

– А я как? – поинтересовалась Инна.

– Будешь жить с кем-нибудь другим – улыбаясь, ответила Наташа.

– Да уж…– обижено протянула Инна. Она вела себя так, словно Наташа нанесла ей серьезную личную обиду.

На радостях, в ближайшие выходные Наташа пригласила гостей, на новоселье. Приглашены были не только друзья из церкви, но и бывшие соседи. Для Карины, Юли и еще некоторых девочек из общежития это была первая встреча с верующей молодежью. Они удивленно разглядывали молодых людей, не зная, ожидать от них хорошего или плохого. Но через некоторое время девушки расслабились и уже свободно общались за столом. После застолья, в сумерках, младший брат Наташи, Костя предложил:

– Ребята, я там, в саду, приготовил сушняк, и место для костра, можно сходить пожечь костер и испечь картошку.

Предложение было воспринято «на ура», молодежь, захватив с собой гитару и имеющиеся фонарики, быстро покинула стены дома, и отправилась в сад. Ребята быстро разожгли костер, и расселись вокруг. Роман провел пальцами по струнам:

– Что будем петь?

– Давайте «Вечность святых» – предложила Наташа.

– Поем – заключил Роман, взяв нужный аккорд.

Молодые сильные голоса запели, и звуки песни разлились по саду, звеня в вечернем прозрачном воздухе. В саду впервые за многие годы звучала христианская песня. Этому саду предстояло привыкнуть к песням о Боге и молитвам новых жильцов просторного и светлого домика на окраине.

Спев несколько песен, молодые люди разговорились. Наташа, заметив, что все заняты и она сейчас не нужна, решила уединиться. Но как только она встала, захватив с собой свой плед, Инна поднялась за ней.

– Инн, я хочу побыть одна. Не могла бы ты посидеть здесь с остальными – попросила девушка.

– Ладно – Инне не нравилось желание Наташи, но на нее смотрели сразу несколько пар глаз, принимающих желание ее бывшей соседки по комнате, и Инне пришлось согласиться, оставшись у костра.

Наташа тихо поднималась по свежевыкошенному склону, затем ступила на тропу, поднимающуюся выше сада, пытаясь успокоиться до самой глубины, чтобы услышать музыку тишины. Подняв голову к небу, она увидела ясную, большую луну, поднимающуюся из-за склона. «Возвожу очи мои к горам»…– вспомнились Наташе слова из Псалма.

«Поднимать глаза к небу и отрываться от земли – это было очень приятно, но так трудно было жить после этого в реальном мире, где приходится много трудиться…» – невольно вздохнула девушка.

Но вдруг слова из Писания словно вспыхнули светом! Наташа поняла, смысл этого текста. Не к небу, а к горам, которые находятся между землей и небом. Поднять глаза от суеты городов и вечного напряжения работы, оторваться от лишнего, но твердо стоять на земле, не уносясь в мечтах, но поднимая мечтой свою жизнь над обыденностью. Приносить молитву Богу, который не считает заботу о своих созданиях ниже Своей возвышенной святости. Приподнявшись над буднями, взглянуть на край неба над горами, связав в своем сердце воедино небо и землю, труд и мечту, радость и постоянство в достижении цели. Не «заклинивать» на оценке людей, но и не обижать близких своим безразличием к их мнению, отдать дань уважения друзьям, но оставить Богу последнее слово в оценке труда и отношений.

Наташа тихо поднималась в темноте ночи по тропе, и напряжение дня медленно отпускало душу, позволяя покою гор вливаться в нее порывами легкого ветерка. Не размыкая губ, она молилась.

– Господи, слава Тебе за покой, который я чувствую в этих горах,… освободи меня от всего, что мешает войти в него! Я никак не могу ощутить до конца Твою гармонию… не могу расслабиться и успокоиться, помоги! Я так нуждаюсь в Тебе, но я не слышу Тебя, пока не успокоюсь! Ты же знаешь, как я устала! Знаю, что никто не заставлял меня так загружаться работой, учебой и общением, но я до сих пор не научилась в суете хранить то, что Ты даешь мне в нашем общении. Я не оправдываюсь, но жажду милости Твоей! Дай покой! Ты же знаешь, что я не могу так долго без Твоего голоса, без Тебя!

Ночной мрак скрыл девушку от глаз людей, и она тихо удалялась от света фонарей и отблесков костра, погружаясь в звуки ночи. Где-то далеко крикнул элик, с противоположной горы отозвался другой, совы-«сплюшки» оглашали окрестности звонкими вскриками «сплю», «сплю». Наташа отошла недалеко от тропы, раскинула на траве плед, который захватила с собой и села на него. Наконец она смогла успокоиться и теперь молча, смотрела на звезды, восходящую с востока луну и окружающие горы, кромки которых словно светились на фоне темного неба. Откуда-то из-за горизонта на западе, солнце посылало последние отблески света, очерчивая края вершин. Наташа затихла, ожидая знакомый голос. И вдруг девушка ощутила себя крошечной точкой в огромной Вселенной, затем вообще потеряла ощущение себя – ее душа окунулась в удивительную гармонию, которую творил Бог! Его знакомую руку она ощущала во всем – величественных звездах и в каждой травинке, которые склонились под тяжестью ее тела. Эта тонкая и нежная тишина, дышала необъяснимой мощью. Наташа не могла объяснить, но ощущала эту нежность и силу в каждой былинке и в огромной звезде! Девушка замерла, боясь спугнуть невыразимое счастье. Она знала, что удивительная реальная и великая тайна живет и будет жить, независимо от того, что сделает или скажет человек, но также знала, что неосторожное движение или слово может закрыть ее душу и сознание и она, Наташа не сможет уже слышать и чувствовать эту удивительную тайну. Поэтому девушка боялась шевельнуться, чтобы не потерять своего чуда и лишь тихие слезы радости капали из глаз, сообщая о том, что душа девушки переполнена восторгом и славой Творцу.

Это была безмолвная молитва духа человеческого перед Престолом Творца Вселенной. И Сам Бог говорил с ее духом, сообщая человеческому духу Свою волю. Как в древнем храме замирало все, когда первосвященник входил во Святое Святых для общения с Богом. Тишина и гармония Божьего мира пропитывала душу Наташи медленно, преображая ее. Душа оставалась собой, преображаясь и меняясь в то же время. Как огонь раскаляет железо, проникая в него, после чего становится возможным жечь железом и резать огнем. Девушка не хотела сейчас думать, размышлять или чувствовать. Она хотела одного – быть в Его присутствии, раствориться в Боге, чтобы дух ее, оставаясь собой, соединился с Божиим, пропитавшись Им.

Наташа знала, что мысли и чувства должны сейчас молчать, чтобы ее дух мог слышать голос Бога. Потом, когда она спустится вниз и вернется к делам и трудам, ее дух будет удивительным способом сообщать ответы на трудные вопросы жизни, поражающие окружающих людей, да и саму девушку мудростью решений. Наташа знала разницу между самостоятельно принятыми решениями, которые всегда отличались незаконченностью и несовершенством, и моментами, когда она в послушании склонялась перед Богом, позволяя Творцу через ее дух руководить поступками и словами. Девушка не рискнула бы присвоить мудрость и силу решений, приходящих в эти моменты, себе. Она знала их Источник и Ему отдавала славу. Но залогом того, что в ближайшем будущем душа Наташи сможет услышать этот тихий голос, были вот такие мгновения, которые никогда не были одинаковыми, но всегда были прекрасны и удивительны! Наташа лежала на пледе и тихо слушала песнь Вселенной.

Вдруг, где-то совсем рядом, раздались шаги, и громкий голос Инны ворвался в сознание, захлопнув дверь в сказку:

– Наташа!

Наташа вздохнула. Она все еще не научилась даже молча сказать: «Нет!», хотя Инна грубо нарушила ее границу, не оставляя в покое даже на пол часа, несмотря на то, что Наташа просила, очень просила, не искать ее. Девушка и сейчас не становилась безгрешной и этим она отняла у себя радость общения с Богом, так и не дослушав до конца всего, что Он хотел сказать. По опыту Наташа знала, если она даже не откликнется сейчас – Инна будет настойчиво звать и тишины не будет, да и радости тоже. А нарушенные попытки вновь вернуть все, что было, вызовут раздражение, а значит и грех, который отнимет даже то, что она успела услышать сейчас. Поэтому девушка выбрала легкое огорчение данного момента, чтобы сохранить в душе полученное этим вечером.

– Что – тихо ответила она и Инна подпрыгнула от испуга, так как голос Наташи прозвучал совсем рядом.

– Ой! Я так испугалась! Ты здесь? – Инна повернулась на голос Наташи.

– Нет, меня здесь нет – усмехнулась девушка, и с мягким укором спросила – Инна, зачем ты пошла за мной? Я же просила тебя, да и всех, не искать меня хотя бы час- другой!

– Мне стало скучно – спокойно ответила Инна, словно этого объяснения было достаточно для всего.

– Понятно – вздохнула Наташа.

Инна подошла и села рядом. Посидев минуту, она спросила.

– О чем думаешь?

Наташа вспомнила курс, который лишь недавно закончила, и решила попробовать сделать то, о чем говорилось в курсе – хотя бы немного рассказать о том, что переживает, когда приходит вот так помолиться в тишине.

«Если бы Инна могла иметь такое же общение с Богом, она не чувствовала бы себя такой одинокой – подумала девушка – Иисус ведь рассказывал все Своим ученикам и учил их даже молиться… и Он сказал, чтобы и мы учили. Наверное, я тоже должна рассказать Инне о том, что переживаю». А вслух просто сказала:

– Просто слушаю тишину, смотрю на звезды. Здесь Бог так близко! Смотри, вся Вселенная живет в послушании Богу. Я верю, что именно поэтому природа дышит таким покоем и счастьем,… я просто учусь в такие моменты, пытаюсь учиться.

– У тебя такая красивая душа! – восхищенно заметила Инна.

Наташа вздрогнула как от пощечины. Ей показалось, что, поливая цветы, наслаждаясь игрой капель воды, фейерверком рассыпающихся среди бутонов и опускающихся на лепестки, она передала шланг Инне, чтобы та могла тоже порадоваться, а она вдруг направила струю воды Наташе в лицо… Но как Инне это объяснить, если она не может или не хочет понимать?!

– Я не этого хотела,… – девушка встала с пледа – Как верно слово, что вся слава должна принадлежать только Богу! – произнесла она едва слышно, но Инна не слышала, или сделала вид, что не слышала. Тогда Наташа, уже громче, предложила – пойдем к остальным.

– Пойдем! – обрадовалась Инна – а то без тебя скучно у костра.

Наташа взяла плед и собралась спускаться, затем подумала и предложила.

– Давай ты пойдешь вперед, а я присоединюсь через пару минут.

– А как я пойду? – обиделась Инна – там страшно!

– А как ты сюда пришла? – спросила Наташа.

– Не знаю… я знала, что ты где-то рядом – пожала плечами Инна и Наташа поняла, что девушка не собирается ее отпускать.

«Может быть, поэтому ребята бегут от нее? – невольно подумала Наташа – такая хватка и пренебрежение простой свободой выбора, не оставляет других желаний, только бежать, бежать и как можно быстрее. Даже другом ее быть очень трудно, тем более понимать, что это на всю жизнь!»

Глава 16

Инна учится жить самостоятельно.

Новые люди в группе изучения Библии, покаяние Кайрата.

После возвращения Наташи домой, Инна ни с кем не могла ужиться. Девушки, поселявшиеся в одной комнате с ней, довольно скоро просились куда угодно, только перебраться. Вскоре комендант общежития попросила Инну подыскать себе в аренду квартиру.

– Я не в состоянии предоставить комнату в твое полное распоряжение. У нас не хватает мест, а с тобой никто не хочет жить – резюмировала она – все девушки могут жить друг с другом, только с тобой у всех проблемы.

– У меня с ними нет проблем. Я не трогаю их, и пусть меня никто не трогает! – возмутилась Инна.

– Но в твоей комнате полный кавардак! – повысила голос комендант – и я слышала, что ты умудряешься проводить сюда мужиков!

– Это моя комната! – жестко напомнила девушка.

– Нет! Не только твоя, но и еще чья-то! Если тебе это не нравится – снимай квартиру и делай там что хочешь, я даю тебе десять дней. Либо ты живешь с новенькой, которую я поселила с тобой, и делаешь все, что нужно, чтобы она тоже от тебя не сбежала, либо съезжаешь сама! А если слухи о мужиках подтвердятся – я выброшу тебя в тот же день не задумываясь! – закончила женщина и вышла из комнаты.

Инна рассерженно упала на кровать.

– Достали все! – буркнула она – ну и пошла ты! Буду искать себе квартиру!

Но с квартирой дело обстояло не так просто. Квартиры с удобствами и мебелью стоили дорого, и родители Инны не могли столько высылать, а без удобств Инна не хотела жить. Пришлось девушке мириться с запросами новой соседки. Девушки в общежитии, смеясь, отметили, что Инна, оказывается, умеет мыть пол и посуду, что она может вытирать пыль на мебели. Прошло время, и Инна взяла дежурства в больнице, как и многие студенты. Встретив в университете одну из подружек Инны, Наташа спросила:

– Ну как у вас дела? Как девчонки в общаге?

– Все остальные – ничего, а вот у Инны все изменилось! – улыбнулась Юля. – Я поняла, что ты и твоя вера – плохие воспитатели.

– Почему? – удивилась Наташа.

– Ну… когда Инка к вам в секту пошла, я думала она изменится, но это было ненадолго и не всерьез. В общем-то, она такой же эгоисткой и осталась, только всяких там выражений «правильных» ваших набралась ну… и с парнями немного реже встречаться стала. А вот теперь она по-настоящему изменилась! Ей комендантша такой «душняк» устроила вместе с ее новой соседкой, что Инка теперь все делает как все и даже в комнате у них порядок! А у вас силы воли не хватило, чтобы ее изменить! – резюмировала девушка – значит, церковь не меняет людей!

– Ну, у нас никто никого не собирался менять – улыбнулась Наташа.

– Как это!? – пришел черед Юли удивиться – говорят же, что люди, которые приходят в вашу церковь сильно меняются. Разве не так?

– Так – подтвердила Наташа – но разница лишь в том, что у нас все добровольно. Если человек общается с Богом, любит Его и повинуется Ему – тогда он меняется довольно быстро и ощутимо. Но если кто-то просто ходит в церковь и пытается подражать верующим – тогда он нисколько не меняется. Сколько бы человек ни прожил в стаде оленей – он не станет животным и наоборот… Человек меняется только тогда, когда получает рождение свыше…

– А это что такое?!!… – не поняла собеседница.

– Это трудно объяснить… – пожала плечами Наташа – просто, когда человек раскаивается в том, что прожил свою жизнь вне Бога и хочет дальше жить по Его воле, что-то с ним происходит. Он меняется. Меняются вкусы, пристрастия, источники радости… многое меняется. Просто Бог меняет что-то внутри, дает новую жизнь и с этого момента человек начинает получать удовольствие от исполнения Заповедей, и расстраиваться, если у него это не получается… вот это и называется «возрождением».

– Так что Инка не получила как вы говорите «возрождения»? – уточнила Юля.

– Ну… не знаю – Наташа с сомнением покачала головой – судя по ее поступкам, сомневаюсь. Хотя иногда так бывает, как с новорожденными детьми, родился – но настолько слабенький, что признаки жизни только при долгом наблюдении заметишь…

– Ага, особенно если уродом родился…. – пошутила девушка.

– Я не считаю Инну уродом, и знаю, что она не так давно опять выходила в церкви на покаяние – ответила Наташа – но получила ли она возрождение может знать один Бог, а мы можем заметить только через время, по ее поступкам. Христос сказал: «По плодам их узнаете их». Поэтому я, пока, воздержусь от преждевременных выводов.

– Что ж, посмотрим – усмехнулась Юля – но знаешь, мне было бы интересно к вам сходить, если там никто никого не заставляет меняться…

– Пожалуйста, приходи – ответила Наташа, мы всегда рады приходящим.

– Потому, что они деньги дают? – приподняла бровь Юля.

– Потому, что люди слышат о спасении и о том, что можно получить другую, более счастливую жизнь – ответила Наташа, не обращая внимания на сарказм собеседницы – по крайней мере, у них появляется выбор.

– Ну что ж, если вы такие ненавязчивые, как ты говоришь, я приду посмотреть и послушать – заключила Юля и попрощалась.

Отойдя на несколько шагов от Наташи, Юля поежилась.

«Бр-р-р-р – передернула она плечами – почему мне так страшно, когда я с ней разговариваю?! Ведь девчонка же вроде нормальная, дельная… и действительно ненавязчивая и добрая…»

*****

На плечах Юли сидел Наездник – демон безумия и ложного знания. Во время разговора его трясло, и вся шерсть существа встала дыбом от загривка до хвоста. Он изогнулся как кошка и шипел, трясясь от страха при виде Хранителя за спиной Наташи, раскинувшего над девушкой свои крылья. Наездник примостился на плечи Юли в те дни, когда ее мать начала общаться с духами и гадать на картах и на всем, что ей предлагали. Юля из любопытства тоже просила мать раскинуть карты, чтобы узнать свое будущее. Мать не сразу согласилась, так как ее учитель – старая женщина из их рода, которая передала ей свой дар, запретила лечить родных и гадать им. Но через время мать Юли ослушалась свою наставницу, и погадала дочери.

Еще не дослушав мать до конца, девочка ощутила тяжесть на душе, когда Наездник плотно сел на плечи девочки, но решила, что тяжесть от того, что сказала ей мать.

– Дочка, карты почти не слушаются меня, но вижу, что первый брак у тебя будет не очень удачный…– сказала мать, но потом утешила – но потом ты встретишь мужчину, с которым проживешь всю оставшуюся жизнь.

Тогда Юля не подозревала о «Наезднике», сидящем на плечах ее матери. Наездник матери – старый, сильный и безобразный демон, дающий своей жертве способности телепатии и экстрасенсорные возможности. Он передавался по роду уже не одно поколение, и все замечали, что женщина, получившая этот «дар» плохо кончает свою жизнь, но при жизни купается в деньгах и признании людей, леча многих. Не видела также Юля и того, что рядом с ее матерью с момента «посвящения» летает целый рой демонов. И каждый, кто обратился к женщине за исцелением от болезни или за знанием своего будущего, получает «в награду» по одному «Наезднику». «Наездники» на короткий срок дают облегчение в болезни, но со временем берут над своими жертвами все большую и большую власть, калеча судьбы, отнимая мир, радость, здоровье, а иногда и жизнь своих жертв.

Было время, когда мать Юли заметила, что ее «лечение» несет опасные последствия ее пациентам и прекратила лечить, отказываясь даже от крупных денег. Но с ней стали происходить странные вещи – женщина сильно заболела, затем чуть не попала в психиатрическую лечебницу из-за нервного срыва. Тогда она «сломалась» и вновь начала принимать пациентов. Все напасти и болезни сразу оставили женщину. Она вновь была бодра и здорова, исполняя свое предназначение.

Погадав дочери, женщина испугалась, заметив, что характер последней стал намного хуже, но вернуть уже ничего не могла. Одно успокаивало – кроме странных гневных вспышек, появившихся после сеанса, в Юле больше ничего не изменилось. Не изменилось и потом, когда по настоянию дочери мать вновь раскинула для нее карты, прежде чем отправлять ее на учебу. Поэтому с тех пор женщина уже не боялась лечить свою дочь или гадать для нее, не видя, как сильно растет и «матереет» Наездник ее дочери после каждого сеанса.

*****

Вот и сейчас, отойдя от Наташи, Юля еще раз опасливо оглянулась, словно Наташа могла напасть на нее со спины.

– Сумасшествие какое-то – усмехнувшись, пробормотала Юля себе под нос – как будто она убийца какая-то! Почему я так боюсь ее? Надо с этим разобраться!

В церковь Юля не рискнула пойти. Она не могла справиться с беспричинным страхом перед посещением собрания верующих. Но она согласилась прийти в группу изучения Библии. Наташа была рада, что Юля тоже заинтересовалась Словом Божиим. Девушка молилась обо всех, с кем прожила рядом два года и в этой встрече она увидела ответ на свои просьбы к Богу о их судьбе.

В тот день, когда Юля впервые пришла на занятия по изучению Библии, в группе появилась еще одна молодая девушка. Никто из присутствующих не знал, кто ее пригласил. Девушка сидела тихо и слушала. Незадолго до конца общения, Дмитрий – самый старший из приходящих, успешный бизнесмен, которому было чуть больше тридцати, спросил, обращаясь к Александру, которого в группе называли братом Сашей.

– Брат Саша, можете Вы мне сказать Ваше мнение?

– На тему? – поинтересовался руководитель.

– Я слышал много мнений и суждений в ответ на вопрос: «Зачем мы – люди, нужны Богу?», но мне хотелось бы услышать Ваше мнение.

Александр улыбнулся, затем спокойно произнес:

– Не знаю.

– Как это? – не понял Дмитрий.

– Если не брать во внимание любовь – тогда я совсем не могу понять, зачем я Ему нужен? – объяснил мысль Александр. – Меня Бог приводит в восхищение и преклонение двумя чертами характера – способность любить и рискованность. Ведь если живое существо позволяет себе полюбить, к тому же признаться в любви, – он рискует. Когда я не любил никого – мне никто не мог сделать больно, никто не имел надо мной власти; чтобы ни сказали люди обо мне – меня это не очень касалось – ведь они чужие. Но если делает больно любимый человек или отвергает мою любовь – это по-настоящему больно! Если я открыл сердце любимому – я рискую. Не дай Бог, этот человек окажется жестоким эгоистом или грубияном. А может быть, он попробует воспользоваться моей любовью, чтобы отнять у меня все, что мне дорого и разрушить мою жизнь?…

Во время монолога Александра, Наташа заметила, что новенькая – Лена смотрит на него, не отрываясь, словно боится упустить даже одно слово. Александр не обратил внимания на пристальный взгляд Лены, он отвечал Дмитрию.

– Я бы не хотел полюбить не ту женщину – усмехнулся Дмитрий.

– Но Бог полюбил нас такими как мы есть, и рискнул всего Себя доверить нам, поселив Дух Свой в простое тело, сняв с этого тела защиту славы неба. И заплатил за это самую высокую цену! Люди достаточно ясно «объяснили» как они относятся к Богу и Его любви. Они оплевали Христа, избили и предали самой мучительной смерти того времени… Но самое удивительное, что Бог не раскаялся в том, что полюбил! Он и сейчас ищет тех из людей, кто готов рискнуть и в ответ полюбить Его, отдать Ему все свое сердце. Хотя Он очень бережно относится к нашему сердцу, к нашим мечтам, даже когда они иллюзорны, и к нашей свободе. Бог решил, что цена жизни Иисуса за наше спасение – не слишком высока. Он все еще рискует каждый раз, когда предлагает нам Свою любовь. Ведь мы и сейчас можем принести Христу боль своим отказом… мы – испорченные и несчастные, не способные сделать одного вздоха без помощи Бога, умудряемся пренебрегать Им и что-то мнить о себе… Знаешь, Дим… я не вижу ни одной причины и ни одного резона создавать людей, страдать ради них и терпеть их,… кроме любви… Помнишь первую Заповедь? «Возлюби…» – это единственное, что соединяет нас с Творцом – любовь!

Дмитрий на некоторое время задумался, прислушавшись к новой для него мысли, но эта мысль не коснулась его глубоко, и он спокойно изменил тему разговора:

– А мне очень нравится следить по Евангелию за поступками Христа: Он – великолепный руководитель. Христос подыскал подходящие кадры, обучил их, затем делегировал собственные обязанности, оставив Себе только «узкие места», с которыми ученики не справились, как в истории с бесноватым мальчиком. Иногда Он понуждал учеников делать то, что они не хотели. Он не старался прослыть хорошим для всех, но угождал во всем Отцу.. И при всем этом были моменты, когда Он переутомлялся и даже некогда было поесть… это утешает. Значит я – не самый плохой руководитель – усмехнулся Дмитрий – а еще меня утешает мысль о том, что Христос переутомлялся настолько, что некоторые думали, что «он не в себе». – Дмитрий говорил не для одного Александра и поэтому смотрел на всех присутствующих, продолжая мысль – Для меня это значит, что и в работе, и в суете дня можно сохранять духовность. Что духовность – это не внешнее отрешение и уход в тишину монашеской кельи, а вполне ясная и практическая вещь!

Лена не слышала рассуждений Дмитрия, она не отрываясь, смотрела на Александра, затем в пол голоса спросила:

– Вы считаете, что можно рискнуть любить еще раз, если твое сердце безжалостно разбили?

– Да, я уверен! – также тихо ответил Александр – и это нужно сделать даже не ради того, кто сделал больно, а ради себя самой. Ведь человек создан по образу Божию, он живет полноценно только когда любит… Конечно, любовь бывает очень разной, и я имею ввиду не только любовь мужчины и женщины, но любое ее проявление! Мы предаем Бога очень часто, предпочитая общение с любыми житейскими мелочами, общению с Ним и все таки, Он продолжает нас любить… и доверять нам Свое сердце снова и снова…

Руководитель говорил тихо, обращаясь к Лене одной, но вся группа прислушивалась, и он закончил фразу в полной тишине. Глаза Лены наполнились слезами, она несколько секунд сдерживалась, затем разрыдалась:

– Я так боюсь любить! Но я так хочу любить!

– Кто-то сделал тебе больно? – осторожно спросил Александр.

– Да, он посмеялся надо мной, плюнул в душу!… Он сказал, что в наше время влюбляются и мечтают о верности только дураки и что я просто маленькая дурочка – разрыдалась Лена – с тех пор я не могла даже плакать! Я была уже в пяти группах психотерапии и все равно даже заплакать не могла. Ведь если поплачешь – легче становится…

– Бедное дитя! – искренне вздохнул Александр – Бог может тебя понять, ведь Его унизили еще больше, Ему плевали в лицо за Его любовь, издевались так, что изуродовали до неузнаваемости37. Если ты желаешь, мы помолимся вместе с тобой, чтобы Бог излечил твое сердце от обиды и научил любить…

– Да, я очень хочу этого! – из глаз Лены катились слезы, но она уже могла говорить спокойно – только я не умею молиться. Раньше я так ненавидела того, кто меня предал, что желала ему смерти, но сейчас я хочу простить его! Помолитесь за меня!

– Хорошо, мы помолимся о тебе, но ты тоже потом скажи Богу просто то, что лежит на сердце – ответил Александр – затем предложил окружающим – кто желает, может также помолиться вслух о Лене. Помолимся.

Все присутствующие встали на колени и начали молиться. О Лене молились пять человек, и Александр отметил для себя – что многие сочувствовали девушке – значит и им была знакома ее боль. Затем помолилась сама Лена. Ее молитва была короткой и выражалась больше слезами, чем словами. Но эти слезы были скорее радостными, чем горькими. Сегодня горечь нескольких месяцев излилась в потоке слез, освободив душу Лены. Александр молился последним, он попросил у Бога милости для девушки и защиты ее сердца от жестоких и злых людей, закончив молитву утвердительным «аминь».

Как только все встали с колен и заняли свои места, руководитель напомнил:

– У нас сегодня немало новеньких, тех, кто не знают основное правило нашей группы, поэтому я напомню его. С первой нашей встречи мы условились, что все высказанные на этом месте нужды и откровения души только для молитвы, не для обсуждения на стороне. Мы должны помнить, что Бог говорит: «не ходи переносчиком в народе»38 Если кто-то рассказал боль души на нашей встрече – никто не должен знать об этом кроме тех, кто здесь находится и Бога, Которому мы все доверяем здесь и дома в молитвах друг за друга.

Не успел он закончить, как вдруг Кайрат, все это время сидевший тихо, опустив голову, произнес:

– Я хочу покаяться.

Все притихли.

– Помолись – предложил Александр. Но Кайрат не слышал слов руководителя, он продолжал:

– Лена только что говорила, как ей было больно, когда над ее чувствами посмеялись, и я вдруг понял, сколько боли принес девушкам, с которыми встречался! Я поступал почти также как кто-то поступил с Леной.

– Его звали Валерой… – вставила Лена, и все вздрогнули.

– Наш Валерка!? – Кайрат тоже вздрогнул.

– Не знаю, чей он… – насторожилась Лена – его фамилия Середняков.

– Он погиб в автокатастрофе – сообщила Инна, содрогнувшись.

– Ужас!!!! Я… мне, конечно, было очень больно и я сказала уходя: «чтобы ты сдох!»… но я на самом деле не хотела смерти ему! – воскликнула Лена.

– Ты не одна, кому он принес боль! – напомнил Кайрат, добавив – также как и я! Если Бог не простит мне, я не смогу с этим жить!

– Помолись – напомнил Александр.

Кайрат упал на колени и расплакался как ребенок. Стоя на коленях рядом с руководителем, он приглушенным шепотом перечислял имена девушек, которым принес боль и этот список был не малым. Александр даже порадовался, что речь парня была невнятна. Парню нужно было перечислить все, если он это делал – но люди не Бог, им трудно прощать и не вспомнить потом, и лучше, если они не знают слишком многого.

Наездник Кайрата со времени короткого романа с Инной уже заметно вырос и окреп. Он уже плотно сидел на плечах парня, но во время его исповедания и молитвы слетел с его плеч как мячик. Светлый Хранитель встал на защиту души и теперь Наездник не мог вернуться – светлый Хранитель занес меч, и демон в страхе исчез, улетев на поиски новой жертвы – здесь ему больше нечего было делать, его время закончилось. Душа Кайрата получила полное освобождение, освещенная ясным лучом с неба, дающим вечную жизнь уже здесь на земле. Дух зла, конечно, не собирался сдаваться без боя, намереваясь вернуться через время, чтобы проверить решимость парня39, но сейчас ему не оставалось места.

Глава 17

Болезнь Юли, бывшей Наташиной соседки по общежитию.

Подхваченная волной общей откровенности и покаяния, Юля тоже плакала. Девушка уже рванулась, чтобы просить окружающих молиться и о ней, но мысль, пришедшая девушке в голову, остановила ее от решительного шага.

«Если ты сейчас отдашь себя этому Богу – ты никогда не получишь дар, который есть у твоей матери! Прощай слава, прощай денежки…» – и Юля остановила порыв души. Ее Наездник нервно подергивал свою жертву, пытаясь увести девушку из класса воскресной школы, но Юля не уходила, хотя и покаяться в этот вечер отказалась.

Инна слушала все молча. Ей не хотелось плакать вместе со всеми. Девушка боялась одного, что Кайрат в своей исповеди упомянет и ее имя. Сегодня на общение пришел красивый молодой мужчина, назвавшийся Кириллом, Инне он понравился, и она не хотела быть скомпрометированной в первую же встречу. Но Инна не входила в число тех, кому сделал больно Кайрат и поэтому ее имя не прозвучало. Тогда Инна успокоилась.

Когда все исповеди и молитвы закончились, Александр закончил общение. Лена стояла с блестящими от слез глазами и улыбалась.

– Эта самая лучшая группа психотерапии, которую я видела! – радостно сообщила она.

– А у нас не группа психотерапии – исправил ее Александр – это группа изучения Библии.

– Как!? – удивилась Лена – мне в последней группе одна женщина посоветовала сюда сходить. Она сказала, что такие глубокие раны как моя, лечатся только в такой группе.

– В этом женщина не обманула тебя – улыбнулся Александр – такие раны лечит только Бог, а мы с Ним сегодня общались.

– Значит, так оно и есть! – резюмировала Лена – по крайней мере, для меня.

– Но не забудь, «вникай в себя» – это только первый шаг. Ты смогла сегодня сказать себе правду о том, чего ты желаешь, но для получения полноценной жизни, тебе нужно сделать следующий шаг: «вникай в учение»40, без этого шага сегодняшняя молитва не изменит твоей жизни, и мечта о любви останется мечтой. Кроме того, этим нужно заниматься постоянно, и тогда ты будешь радоваться всегда, не забывай.

– Спасибо! – искренне поблагодарила Лена – а можно мне такую Библию купить, которыми мы пользовались здесь?

– Да, конечно! – улыбнулся Александр – показывая на полке сложенные Библии в простых черных переплетах. – Ты даже можешь получить ее бесплатно.

– Нет, я хочу купить, чтобы она была только моей, и чтобы мне ее на всю жизнь хватило! – с воодушевлением ответила Лена.

– Тогда тебе придется прийти в воскресение и купить в нашем книжном магазине. Там есть большой выбор.

– Я на время возьму эту, а в воскресение куплю свою и эту верну – решила девушка.

В этот вечер, впервые оказавшись в группе изучения Библии, Лена нашла мир с Богом, в то время как Инна, давно посещая собрания и общения верующих, даже молившаяся не раз, не имела его. Ведь живое слово Бога проникает в сердце и готово произвести жизнь, но требуется согласие человека. Нужно позволить Живому Слову действовать, чтобы произвести жизнь… Как в жизни Авраама и Сарры41, Анны и Елканы42, родителей Самсона43, Захарии и Елизаветы44, а также Марии45 матери Иисуса, нужно было сказать Богу: «Да будет мне по слову Твоему» чтобы Бог произвел новую жизнь. И тогда Бог, возродив дух девушки, подарил бы и Инне Свою жизнь, полностью изменив ее судьбу, но Инна не желала этого делать, несмотря на то, что христианская жизнь и общение с верующими все больше ей нравились. Инна пыталась оставить себе часть своей греховной натуры и этим лишала себя радости и благословения. Ведь Бог, отдавший всю Свою душу человеку вправе ждать от него того же, потому что полноценная прекрасная любовь невозможна без полной самоотдачи.

Инна имела радость и благословения настолько, насколько сама готова была отдать свою жизнь Богу. Поэтому, несмотря на недовольство собственной судьбой, девушка оставалась рядом с Богом, с Его детьми, но мечта получить, не отдавая, грела ее и Инна испытывала массу приемов и способов получать любовь и благословение Бога, не повинуясь Ему и Слову Его до конца. Но Бог не человек, чтобы Его можно было обмануть. Своей попыткой «урвать для себя» девушка лишала свою жизнь полноты, которую хотела и могла иметь, и которую наблюдала в жизни Наташи, и многих других людей из церкви, которую посещала.

Юля, впервые пришедшая на общение верующих, также оставила себе мечту иметь часть греховного мира у себя. Она не поверила в то, что Бог в состоянии позаботиться о ее добром имени и благосостоянии. Но Юля не знала о силе духа, который во время молитвы уговорил ее отказаться от защиты Божией. Этот дух на протяжении нескольких поколений держал в своей власти род Юли. Этот демон появился из сотрудничества духа зла и человеческой творческой мысли. Он появился на свет давно и не собирался уступать место без боя.

Уговорив свою жертву не просить помощи и свободы у Бога, он все же был в ярости! Сегодня, благодаря простому приглашению ужасной девчонки, он чуть не потерял свою власть! Наездник не собирался этого прощать! Он приготовился мстить! «Эта семейка! – шипел Наездник – они всех пытаются спасти! Я им устрою! Во веки не отмоются!»

Юля – отличавшаяся среди подруг тем, что никогда не могла ночевать вне дома, трудно привыкавшая к новой постели в общежитии, девушка очень домашняя и аккуратная в быту – вдруг неудержимо захотела в гости к Наташе с ночевкой. Юля не могла понять свое желание, но ей показалось, что случится что-то ужасное, если она не напросится в гости к Наташе. Юля не знала какую причину могла бы придумать, чтобы оказаться в гостях у Наташи и остаться там на ночь, но вдруг решение пришло само – словно кто-то шепнул его на ухо.

– Наташ – обратилась девушка к бывшей соседке по общежитию, когда все собрались расходиться – я хотела бы поговорить с тобой.

– Да, конечно – с готовностью ответила Наталья.

– Но, это не на одну минуту разговор… – продолжала девушка – может быть, я провожу тебя, а потом поеду домой. А по дороге поговорим?

– Но как ты будешь добираться от нас – ведь я живу на окраине, а сейчас уже поздно… – удивилась Наташа.

– Кстати, разве я не смогу остаться у тебя? Ведь вы часто гостей приглашаете, Инна рассказывала – изобразив удивление, спросила Юля.

Наташа не нашлась, что ответить, но и отказать не смогла, хотя ясно чувствовала, что-то неестественное и неправильное в этой затее. В доме Наташи гости были не редкостью, как в поселке, так и сейчас, когда они переехали в город. Родители ее также с радостью принимали людей, но именно в этот раз Наташе показалось, что если Юля у нее переночует – случится что-то нехорошее, но объяснить свое предчувствие или отказать не смогла и Юля поехала в ней. «Советник» Юли знал слабую сторону Наташи, она очень берегла репутацию «правильной верующей» и «доброй». Девушка хранила эту репутацию настолько бережно, что даже не подумала спросить у Бога Его мнение в отношении этой поездки, и Наездник сыграл на Наташиной слабости.

По дороге девушки беседовали, но Наташе казалось, что это лишь заполнение времени. До самого дома Юля не задала ни одного вопроса, который был бы на самом деле неотложным, и ради которого стоило бы ехать на другой конец города. И все же Наташа ждала. Она ждала объяснения визита или вопроса, ради которого стоило затевать эту поездку, но так и не дождалась. Поужинав, девушки отправились в комнату Наташи спать. Наташа постелила гостье на раскладном диванчике, который родители купили специально для гостей, и легла спать. Она уснула очень быстро, так как очень уставала и знала, что завтра ей идти на ночное дежурство в больницу. Но среди ночи ее разбудило движение в комнате, и странное бормотание, похожее на приглушенное пение. Открыв глаза, Наташа вздрогнула. По комнате в полумраке бродила Юля, и что-то напевая под нос, при свете фонаря развешивала на люстре остатки вареной лапши, которую они ели на ужин.

– Юль, что ты делаешь?! – поразилась Наташа.

– Красиво, правда? – увлеченно отвечала Юля – я хотела украсить комнату к утру.

– А почему ты не спишь?

– Не хочется. У меня сегодня вдохновение!

Юля вдруг закружилась и, напевая себе под нос веселую песенку, продолжила «украшать комнату» фруктами и кусочками мяса из холодильника. Наташа растерялась. Она еще не встречала в своей жизни шизофреников в активной фазе болезни. На шум из своих комнат появились родители и ребята. Все растеряно смотрели на Юлю, затем попытались ее успокоить. Но девушка раскричалась, что в этой семье ее не понимают.

– Я хотела вам сюрприз преподнести, а вы!… – она расплакалась.

– Юль… не надо плакать – попыталась успокоить Нина Анатольевна – просто продуктами не украшают комнат, ты же знаешь.

– Это другие не украшают, а я особенная!… – гордо вскинула голову девушка – я думала, что и вы особенные. Но сейчас я поняла, что вы совсем не особенные! И я уйду от вас!

Она направилась к выходу.

– Куда она пойдет? – всполошился Костя – сейчас три часа! Если с ней что-нибудь случится, как мы потом ее родным объяснять будем, что мы ее одну больную отпустили?! К тому же сегодня опять подморозило ночью, а она плохо одета.

– Нет, Юля, ты должна остаться – спокойно, но твердо возразил Николай Сидорович – сейчас очень поздно и транспорт не ходит. Будем ждать утра. Тебе нужно выпить что-нибудь успокаивающее, чтобы ты поспала.

– Я не хочу спать, у меня сегодня вдохновение! – вновь оживилась Юля.

– Тогда нам придется вызвать скорую – возразил отец Наташи.

– Разве кто-то болен? – поинтересовалась девушка и оглянулась.

Стас поежился от взгляда Юли. Ее глаза смотрели внутрь, словно не видя ничего вокруг. Девушка видела какую-то свою картинку, которая как ширма закрывала реальную картину мира.

– Я пойду вызову скорую – принял решение Николай Сидорович, оделся и вышел на улицу.

Растаявший днем снег, подморозило ночью, и тонкие льдинки хрустели под ногами. Мужчина поежился.

– Поскорее бы провели телефон! – вздохнул он – заявление уже месяц у них лежит!

Николай Сидорович быстро зашагал по улице, не задумываясь, от чего ему более неуютно – от ночного холода после тепла постели или от рассеянного взгляда безумной молоденькой девушки, который невольно врезался в память.

Семья никогда не сталкивалась с психически больными людьми, и никто из них не имел ни малейшего понятия как им помочь, поэтому вызов специалиста казался самым правильным решением.

Дойдя до ближайшего автомата, он вызвал «неотложку». Дежурная, определив по описанию, сразу прислала бригаду из психиатрической лечебницы. Юля не паниковала как многие психически больные, когда им предлагают лечь в больницу. Возможно, она еще ни разу не была в лечебнице и не знала, чем это ей грозит. Девушка спокойно дождалась машины, но приехавший с бригадой крепких санитаров врач, узнав, что хозяева дома не являются родственниками больной и никто о ней толком ничего не знает, отказался забирать девушку.

– Но что мы будем с ней делать?! – поразился хозяин дома – вы же видите, что с ней происходит! – он указал на «украшенную» комнату.

– Вызывайте ее родственников. Только по их заявлению мы сможем положить больную на лечение – категорично заявил врач – лечение будет длительным.

– Конечно, если это надолго и серьезно, тогда нужно дождаться родных. Но что делать нам, пока ее мать приедет?… – Нина Анатольевна растерянно развела руками.

– Вам придется терпеть «творчество» гостьи – продолжил врач – иначе ее мать подаст на вас в суд за то, что вы сдали ее ребенка в лечебницу. Я не удивлюсь, если девушка станет абсолютно нормальной в присутствии матери. У нас такое нередко случалось. Есть дети, которые не переносят разлуку с родными.

– Но она уже несколько лет живет в общежитии – возразила Наташа.

– Возможно, другой стресс вызвал обострение.

– Но можете ли Вы дать успокоительное, чтобы она могла поспать? – Стас устало потер глаза.

– Конечно, успокоительное я дам, но не то, что мы даем нашим больным, оно слабее. Но вам нужно быть с ней очень осторожными. Такие больные делают все, что придет им в голову и они очень сильны! Берегитесь, чтобы она не выбросилась из окна или не бросилась с обрыва, у вас же здесь горы. Иначе родственники спросят с вас… – вздохнул сочувственно врач и дал несколько таблеток – давайте ей три раза в день. Это хотя бы немного снимет раздражительность. Но я не могу вам обещать, что ваша гостья уснет. Эти больные не спят иногда по целой неделе. Они могут час или два в сутки спать.

Скорая помощь уехала. Пришлось Наташиной семье устроить дежурство. До конца ночи никто не смог уснуть, ранним утром, перед работой Николай Сидорович, узнав домашний телефон у Юли, позвонил ее матери, объяснив ситуацию. Та обещала выехать ближайшим поездом, но поезд шел двое суток, и это время нужно было переждать. С утра и до вечера Наташа общалась с Юлей сама, но потом ей нужно было уходить на работу, и она вынуждена была оставить девушку на попечение матери, которая почему-то очень боялась больную.

Добираясь до работы, Наташа не находила себе места от тревоги за мать, оставшуюся один-на-один с больной Юлей. Впервые девушка поняла, как чувствуют себя люди, у кого дома нет мира и покоя, которые вынуждены находиться в постоянной тревоге за своих родных. И только когда по времени отец должен был вернуться с работы – Наташа немного успокоилась.

За два дня и две ночи семья Наташи изнемогла. Юля совсем не спала. Она иногда отключалась на пол – часа, затем вновь вскакивала, словно куда-то опаздывает и вновь начинала «чудить». Самое простое было, когда девушка бралась за рисование. Единственной проблемой было, что она порывалась «оформить стены». Сначала хозяева приклеивали клейкой лентой большие листы бумаги на стену, но потом бумага закончилась, и Нина Анатольевна махнула рукой.

– Пусть рисует на стенах, я потом побелю. Побелка свежая, второй слой не будет отличаться.

Труднее было занять девушку в другое время. Она «оформляла» комнаты исключительно продуктами, «наводила порядок» вытряхивая все из всех ящиков. Юлю почему-то доводили до истерики и бешенства полные ящики, и она выбрасывала все вещи на середину комнаты. Но потом вдруг сознание ее прояснялось и девушка, не помня, что делала десять минут назад, ужасалась беспорядку в доме подруги. Она предлагала хозяевам помощь в уборке и даже начинала ее. Но потом сознание вновь мутилось, и Юля переключалась на другое. Не раз девушка порывалась уйти, и хозяевам стоило немало труда, чтобы уговорить ее остаться.

Хозяева с огромным облегчением и радостью отпустили бы свою незваную гостью, но после объяснения и предупреждения врача о том, что ее небезопасно выпускать – делали все возможное, чтобы оставить Юлю у себя до приезда ее матери.

Наконец женщина приехала! Но каково же было удивление хозяев дома, когда глаза Юли прояснились и она стала совершенно нормальной. Никто не мог поверить, что подобный «цирк» возможен!

– Мам! Эти люди хотели сдать меня в психушку! – пожаловалась Юля – у них не получилось втянуть меня в свою секту, вот они и придумали меня сдать. Я совершенно здорова! – объявила она.

Бедная мать на мгновение растерялась, но, конечно, она верила своей дочери больше, чем чужим, незнакомым людям и очень рассердилась. К приезду матери Юлю снова «посетил чистый стих» как называла порыв все вычистить и убрать Нина Анатольевна, и в этот раз он продлился достаточно долго. Они вместе почти закончили уборку после очередного чудачества девушки. Как доказательство чудачеств, хозяева могли показать только стены, разрисованные мелками. Но это мог сделать кто угодно и мать Юли не поверила, что рисовала ее дочь.

В день приезда женщины, хозяева поняли всю справедливость предупреждений доктора и поблагодарили Бога за то, что врач не забрал девушку из их дома. Они поняли, что мать Юли обязательно подала бы на них в суд, если бы ее дочь оказалась в лечебнице.

Забрав дочь из «ужасной семейки» женщина отвезла ее в общежитие и погостив немного, уехала домой. Не прошло и двух недель, как приступ у Юли повторился. Девушка металась, не спала больше трех суток. Встретив Наташу рядом с университетом, она взмолилась:

– Натка, помоги! Мне в вашем доме было намного легче! Я не знаю, что с собой сделаю!

– Если это новый номер для того, чтобы опорочить верующих, он у тебя не пройдет! – резко ответила Наташа.

– Нет! Теперь я понимаю, что действительно больна! – воскликнула девушка.

– И все-таки я не могу взять тебя к себе домой. Ты знаешь, что у нас некому ухаживать за тобой – Наташа невольно сторонилась Юли, не веря последней.

Она помнила, что мать Юли предупредила, что в следующий раз стоит им вызвать «неотложку», она подаст на них в суд, даже если врачи не заберут ее дочь. Наконец Наташа поняла, что желание «быть доброй» не всегда должно толкать на необдуманные «добрые» действия. Иногда приходится не позволить собой манипулировать для того, чтобы на самом деле помочь человеку. Девушка вдруг вспомнила о том, что каждый человек должен принять ответственность за свою жизнь, даже если он болен. Она протянула Юле Новый Завет, который всегда носила с собой на случай, если кто-то пожелает принять его в подарок.

– Читай. Это слово Бога. Если ты действительно хочешь выздороветь – это единственное, что может тебе помочь – ответила она.

– Дай мне твою Библию – попросила Юля, заметив в сумочке девушки ее личную Библию. – Там многое подчеркнуто и мне легче будет читать…

Наташа вдруг заметила в глазах собеседницы злой огонек и сообразила, что ее Библия подписана и, если Юля захочет обвинить верующих в своем приступе безумия – это будет очень просто, имея именную Библию. Наташа окажется тем самым «козлом отпущения».