Каменное дитя бесплатное чтение

Дэн Поблоки
Каменное дитя

* * *

Моим маме и папе

Глава 1

Их синий «универсал» как раз завершал крутой поворот, когда из леса на дорогу вышло существо. Эдди увидел его первым – масса чёрной шерсти, длинные тонкие лапы, разинутая пасть, полная острых зубов, и жёлтые, залитые кровью глаза, смотрящие прямо на него.

– Берегись! – закричал Эдди с заднего сиденья.

Папа вдавил педаль тормоза. Машину занесло под жуткий визг шин. Эдди мотнуло вперёд. Несколько лежащих рядом с ним коробок соскользнули с сиденья на пол. Книга, которую он читал, выскочила у него из рук и ударилась о спинку переднего сиденья. Мама, вскрикнув, упёрлась рукой в потолок. За всем этим последовал леденящий кровь звук удара: автомобиль врезался в существо, отбросив его в зелёные глубины леса. Правые колеса съехали с дороги и, выкорчевав несколько мелких кустиков, резко остановились в паре футов от заросшего лишайником валуна. Из-под покорёженного капота со свистом повалил пар.

В салоне ненадолго повисло потрясённое молчание.

– Никто не ранен? – опомнился папа.

Эдди задумался. Плечо пекло из-за впившегося в него ремня безопасности. Дышал он с трудом как после удара под дых – в том числе и из-за увиденной в лобовом стекле кошмарной морды, отпечатавшейся в памяти.

– Я в порядке, – ответила мама.

– Я тоже, – выдавил Эдди.

– Простите, пожалуйста, – сказал папа. – Я его не заметил.

– Взгляни на бампер. – Мама отстегнула ремень безопасности. – Как мог олень так его смять?

– Это было что-то крупнее оленя… Мне кажется, это был медведь. – Папа наклонился к рулю и всмотрелся в деревья, за которыми исчезло животное, после чего открыл дверь.

Машина стояла на вершине холма, на очередном повороте извилистой дороги.

– Не выходи! – выпалил Эдди. Он откуда-то знал, что это был не медведь и не олень. Поймав недоумённый взгляд отца, он добавил: – Поехали дальше.

– Мне нужно посмотреть, что с машиной. Грузовики с вещами, скорее всего, уже ждут нас у нашего нового дома.

– Да, но…

– Эдгар Фенникс, не говори ерунды! – перебила мама. – Бедное животное наверняка ранено… или ещё хуже. После такого удара.

Родители вышли из машины и захлопнули двери, оставив его в одиночестве на заднем сиденье. Какое-то время они рассматривали бампер, наконец папа расстроенно всплеснул руками, а мама, закрыв рот ладонью, отвернулась к лесу. Эдди тоже посмотрел туда, но за густыми кронами и кустарниками невозможно было ничего разглядеть.

Не в силах больше терпеть одиночество, Эдди неохотно открыл дверь и шагнул на смятый колесом куст.

Несмотря на полдень, воздух приятно холодил кожу, напоминая, что уже сентябрь. Взгляд Эдди скользнул по холмистому пейзажу, напоминавшему лоскутное одеяло под синевато-серым небом. Слышен был лишь шелест листьев на ветру, будто кто-то нашёптывал кому-то на ухо секрет. Может, то существо и правда погибло, учитывая, с каким звуком их машина по нему ударила. Поёжившись, Эдди застегнул до конца синюю спортивную кофту с капюшоном.

Подойдя к родителям, он немедленно понял причину папиного расстройства: перед «универсала» с правой стороны был смят, фара воткнулась в шину. Бампер слева торчал как сломанная кость. На краях покорёженного металла остались клочки чёрной шерсти.

– Ого, – вырвалось у Эдди.

Родители лишь покачали головами.

Постояв так недолго, папа вернулся за руль и завёл машину.

– Поберегись! – предупредил он, включая заднюю скорость.

Но при нажатии на педаль газа приводной вал пронзительно завизжал. Помотав головой, папа выключил мотор и взял лежащий на переднем сиденье мобильный телефон.

Пока он звонил в полицию, Эдди с мамой отошли к деревьям.

– Не волнуйся, Эдгар, – прошептала она. – Мы почти дома.

– А я и не волнуюсь, – возразил он, хотя это была не совсем правда.

Кончики пальцев покалывало, и где-то в глубине всё ещё вибрировало эхо столкновения. Но и без аварии он всё равно бы немного волновался, хотя это совершенно нормально, когда ты переезжаешь в новый город, где всё незнакомо. После того как мама потеряла работу в Хиверхилле, она захотела сменить обстановку. Когда Эдди в конце прошлого учебного года прощался с одноклассниками, он и подумать не мог, что их разлука не ограничится летними каникулами. Родители всё решили очень быстро. Он понятия не имел, что за дом их ждёт и удастся ли ему влиться в новый класс. Весь день – а по сути, весь месяц – он места себе не находил, поэтому по дороге из Хиверхилла перечитывал одну из любимых книг – «Месть Кошмарий». Знакомые истории всегда его успокаивали, даже такие страшные, как те, что написал Натаниэль Олмстед.

– Думаешь, оно правда мертво? Потому что… оно выглядело совсем как…

– Как что? – спросила мама.

– Как… чудовище… или… или что-то вроде того.

– Чудовище? – засмеялась мама. – Ах, Эдди, будь моё воображение хоть вполовину таким же богатым, как у тебя, я сейчас была бы уже автором бестселлеров.

– Ты не видела его пасть?

– Не успела рассмотреть.

– Эй, – позвал папа, – полицейские уже едут с эвакуатором. Офицер, с которым я говорил, посоветовал подождать в машине.

– Почему? – удивилась мама.

– Я сказал ему, что сбил медведя.

– Зачем ты так сказал?

– Потому что это правда!

– Это был не медведь. На медведя это было совсем не похоже. – Вздохнув, она пошла назад к «универсалу». – Эдгар думает, что это какое-то чудовище. Честное слово, вы два сапога пара.

Эдди уже хотел пойти за ней, когда заметил краем глаза кое-что в конце дороги и оторопел. На другой стороне долины, на вершине зелёного холма, по которому вилась извилистая дорога, стоял небольшой дом. Рощицы высоких деревьев на соседних холмах покачивали ветвями на ветру. Горизонт разрезали размытые из-за дымки горные пики Блэк Худ. Он уже видел этот пейзаж, но где? На почтовой открытке? В книге? Во сне? Ощущение смутного узнавания навалилось так неожиданно, что затмило образ сбитого папой существа. Ноги Эдди понесли его вперёд по выцветшей жёлтой ограничительной линии.

Широкая каменная печная труба могильным монументом вырастала из центра покатой черепичной крыши. Пять маленьких окон на втором этаже и четыре на первом, по два от висящей на петлях сломанной двери. Серая отделка стен кое-где облупилась, по крайней мере в тех местах, что проглядывали за буйно разросшимися кустами и травой.

У Эдди пересохло в горле.

– Не может быть, – ахнул он, внезапно вспомнив, где видел этот дом.

– Эдгар, ты хочешь, чтобы тебя грузовик сбил? – возмутилась мама из окна пассажирского сиденья.

Эдди указал на холм впереди.

– Но…

– Залезай в машину, – папа высунулся из-за водительской двери.

Эдди чуть ли не бегом вернулся к «универсалу» и запрыгнул на заднее сиденье.

– На что ты смотрел? – спросила мама. – Ты что-то услышал в лесу? Только не говори, что тот зверь всё ещё жив.

Вместо немедленного ответа Эдди наклонился и поводил руками по полу в поисках книги, что читал в дороге. «Месть Кошмарий». Она оказалась под маминым сиденьем.

– Эдгар, в чём дело? – мама выглянула из-за обитого синим винилом подголовника.

Он открыл книгу и развернул её так, чтобы родителям был виден задний клапан суперобложки с фотографией мужчины на фоне того самого дома на холме. Только на снимке окна ещё не были разбиты. Трава и кусты были пострижены, отделка, правда, оставляла желать лучшего, но всё равно выглядела намного аккуратнее, чем сейчас, а печная труба смотрелась монументально, но без могильного налёта. Выражение лица мужчины было серьёзным, но лохматые русые волосы и короткая борода придавали ему благодушный вид творческой личности. Под фотографией была краткая биография: «Натаниэль Олмстед живёт в маленьком городке на северо-западе Массачусетса. Он астроном-любитель, знаток древней истории и большой поклонник фильмов о чудовищах». Родители глянули на снимок, после чего вопросительно посмотрели на Эдди. Он указал на дорогу.

– Смотрите…

– Ого! – воскликнул папа, лишь сейчас заметив дом на холме.

Эдди где-то читал, что в нём уже лет тринадцать никто не жил, хотя, судя по его запущенности, он бы дал и все тридцать.

– Как странно… – пробормотала мама.

– Натаниэль Олмстед жил в Гейтсвиде? – спросил Эдди.

– Не знаю, – рассеянно отозвался папа. – Кто такой Натаниэль Олмстед?

– Папа! Это он! – Эдди ткнул пальцем в фотографию на клапане. – Он автор всех моих любимых книг. «Месть Кошмарий», «Ярость вендиго», «Призрак в особняке поэта», «Проклятье глемлинского языка». И кучи других. Про фантомов, духов. Ужасы, короче.

– Так вот почему ты решил, что видел на дороге чудовище. – Мама взяла у него книгу и изучила обложку.

Эдди покраснел.

– Может быть.

– Только не говори, что этот Олмстед до сих пор там живёт, – изумился папа.

– Ну, вообще-то он пропал без вести лет тринадцать назад, – ответил Эдди. – Никто не знает, что с ним случилось и жив ли он вообще. Но его книги до сих пор пользуются популярностью. Я их все прочел. Как минимум два раза.

– Так его дом пустует? – спросила мама, покосившись на деревья.

– Выглядит нежилым, – подтвердил папа. – Да и кто бы стал жить в такой развалюхе?

– Ну не знаю, – протянула мама. – Например, кто-нибудь, застрявший на этой дороге посреди ночи.

– Очень смешно, – буркнул папа.

– Авторам ужастиков, наверное, понравилось бы, – заметил Эдди.

– Ага, и много бы они там написали без воды и электричества? – фыркнул папа.

Из-за поворота впереди выехала полицейская машина и резко затормозила рядом с «универсалом». За рулём сидел взбудораженный пожилой мужчина в мятой униформе. Пучки длинных тонких белых волос не могли скрыть обширную лысину. Сердито прищуренные глаза посмотрели на них из-за толстых линз очков. Опустив стекло, он жестом попросил папу сделать то же самое.

– Вы в порядке?

– Мы – да, но не машина, – ответил папа. – Хотите взглянуть?

– Неа. – Полицейский так энергично помотал головой, что очки перекосило. – Эвакуатор скоро подъедет. Он всё сделает. – Он схватил с пассажирского сиденья планшетник с листом бумаги и передал папе через окно. – Заполните форму для страховой компании и, как будет время, занесите её в администрацию.

– Ну… – растерялся папа. – Я могу прямо сейчас её заполнить и отдать вам.

Мужчина опять помотал головой.

– Ждите эвакуатор. А мне нужно спешить… Дела.

Полицейская машина вздрогнула, взревел двигатель. Не сказав ни слова на прощанье, мужчина поднял стекло, проехал немного дальше, развернулся и умчался вниз по склону.

Родители ошарашенно переглянулись.

– Смотрю, кто-то очень торопится, – прокомментировал папа.

– Не обращай внимания, – мама похлопала его по руке. – Помнишь, дорогой, как мы приезжали на подписание договора по дому? А ту милую женщину в том чудном книжном магазинчике? Она сказала, что в Гейтсвиде полно эксцентричных личностей. Они лишь прибавляют ему очарования.

Эдди смотрел в окно на колышущиеся на ветру листья. Ветки расступились, явив на секунду дом на холме. Казалось, он притаился там, оберегая некую тайну.

Ещё через несколько минут к «универсалу» сзади подкатил старый эвакуатор. Молодой человек лет под тридцать спрыгнул на дорогу, вальяжно подошёл к папиной двери и наклонился к открытому окну, качнув неряшливой копной тёмных волос ниже плеч. Он был высоким и худощавым, под чёрной кожаной курткой в обтяжку виднелась футболка с логотипом группы Metallica. Даже со своего места Эдди уловил исходящую от него смесь сигаретного дыма и ванильного освежителя воздуха. Мама с папой наморщили носы. Молодой человек изогнул бровь и улыбнулся.

– Так… кого вы сбили?

Глава 2

Они стояли на обочине, пока эвакуаторщик подцеплял «универсал». Папа рассказал, как всё было. Молодой человек, представившийся Сэмом, с интересом выслушал и понимающе кивнул, когда папа упомянул странное поведение полицейского.

– Даже не предложил подбросить вас до города? – спросил Сэм, открывая перед ними пассажирскую дверь эвакуатора. – Вот вам яркий пример знаменитого гостеприимства Гейтсвида. А вы сами откуда? Явно не из наших краёв.

Эдди заподозрил, что молодой человек знает куда больше, чем говорит. Он взобрался в салон и, как смог, устроился на коленях родителей. Сэм сел за руль и завёл двигатель.

– Мы приехали из Хиверхилла, – ответил папа. – Это на севере штата Нью-Йорк. Несколько часов на юг.

– Планировали сегодня заселиться, – добавила мама.

– Стоп-стоп, секундочку… – Сэм развернулся к ней всем телом. – Вы переезжаете в Гейтсвид?

– Ну, да, – опешила мама и прижала к груди дамскую сумочку. – А что?

Сэм шмыгнул носом и помотал головой.

– Ничего. Просто обычно люди отсюда уезжают. Мои родители уехали, когда я ещё учился в старшей школе. Я живу по другую сторону моста через реку Род, к востоку отсюда.

– Часть города действительно выглядела немного… заброшенной, – согласилась мама, – но в целом он производит приятное впечатление. Разве нет?

Сэм вывел эвакуатор на дорогу.

– Да. Приятное. Угу. – Он включил радио. Из сломанных динамиков на приборной панели заскрежетал хеви-метал: певец кричал что-то насчёт крови. – Так вас привлекла заброшенная красота Гейтсвида? – хмыкнул Сэм.

Взгляд Эдди зацепился за покосившийся железный забор слева от дороги. Мёртвые лозы оплетали заржавевшие шпили, будто лес хотел отвоевать занятое прутьями пространство.

– Ну, в каком-то смысле именно так… – сказал папа. – Пару месяцев назад мы ездили на ярмарку антиквариата, что проходила на севере от гор Блэк Худ, и моя жена влюбилась в этот район. Я сам продавец антиквариата… И мы подумали, что Гейтсвид может стать настоящим кладезем разных интересных вещиц. Стоило чуть копнуть, как нам попалось предложение о продаже потрясающего дома с большим амбаром на заднем дворе… И мы подумали, почему бы и нет? Отличное место для хранения. И отличный город, чтобы вдохновить жену снова начать писать.

– Вы писатель? – спросил Сэм маму.

– Вроде того. Я ещё ничего не опубликовала, – призналась она. И поспешила сменить тему: – И, кстати, о писателях, не хочешь спросить о том доме, Эдгар? – Эдди смутился, оказавшись в центре внимания. – Мой сын очень интересовался, тот дом на холме правда принадлежит писателю… как же его… Натаниэлю Олмстеду?

Сэм молчал почти целых пять секунд, прежде чем ответить:

– Да, всё верно. Он принадлежит ему… – Осекшись, он уточнил: – Ну или принадлежал.

– Ты его знал? – спросил папа.

– Не то чтобы. Видел его в детстве. Тихий был парень. Если кто-то и знает, что с ним приключилось, все держат рты на замке. Настоящая загадка. Прямо готовый сюжет для одной из его книг. – Сэм глянул на Эдди. – Я их все прочел, когда был в твоём возрасте. Тебе сколько, двенадцать?

Эдди кивнул.

– Ну да. Мы с друзьями ими зачитывались, – продолжил Сэм. – Как только выходила новая книга, тут же отправлялись бродить по городу в поисках мест, о которых писал Натаниэль Олмстед. Пугали друг друга и всё такое.

– Погодите, – выпрямился Эдди. – Он описывал реальные места Гейтсвида?

– О да. Дьявольское дерево на Мэншн-стрит. Старый приходской дом. Деревянный мост. Статуя Декстера Огаста в парке. Всё это здесь. Говорят, он ими вдохновлялся. Мы с друзьями часто зависали по ночам в тех местах, а полицейские нас гоняли. Будто бы мы мешали спокойствию горожан… своим чрезмерным весельем. Но это было до того, как мой друг Джереми… – Не договорив, он крутанул руль, уводя эвакуатор в поворот.

– До того, как ваш друг Джереми что? – не выдержал Эдди.

Молодой человек со свистом вдохнул.

– Ты сам фанат Олмстеда. Наверняка слышал истории.

– Какие истории? – спросила мама.

Сэм усмехнулся, но прозвучало это натянуто.

– Об олмстедском проклятье.

Эдди не сомневался, что эти слова должны были его напугать, но вместо этого они его заинтриговали. Он только что узнал, что переезжает в город, где жил и творил его любимый писатель – а теперь этот парень упомянул проклятье? В животе заворочалось какое-то непонятное волнующее чувство. Внезапно странное поведение пожилого полицейского, бросившего их посреди дороги, обрело смысл – он даже выйти из машины побоялся! Из-за проклятья? Эдди хотелось рассказать Сэму о сбитом папой животном, которое выглядело как самое настоящее чудовище, но он не посмел, зная, что родители не желали больше об этом слышать.

Эдди помотал головой.

– Да ладно тебе! – не поверил Сэм.

– Честно, я впервые об этом слышу, – сказал Эдди.

– Проклятье? – вмешался папа. – Ты шутишь?

Сэм промолчал.

– А что за проклятье? – предприняла новую попытку мама.

– Думаю, я достаточно подпортил репутацию Гейтсвида для одного дня, – не поддался Сэм. – Мне всё-таки работать с его жителями. Это плохо скажется на бизнесе, если город опустеет. Хотите узнать больше – поспрашивайте других.

– Нельзя же прерывать историю на самом интересном месте! – расстроилась мама, ещё сильнее прижав к груди сумочку.

Эвакуатор преодолел очередной поворот, и впереди за деревьями показалась россыпь островерхих крыш. Затем внезапно весь город раскинулся перед ними как на ладони, расположенный в небольшой круглой долине между холмами.

– Я бы посоветовал вам перед сном заглянуть под кровать, но не хочу навязываться. – Сэм повернул тумблер радио, и стёкла задрожали от визжащей музыки. – Скажите же, обалденная песня?

Он свернул вправо, на Хейтс-роуд, и эвакуатор, вздрагивая от каждого переключения скоростей, тяжело поднялся на холм. Эдди не верилось, что они почти приехали. За последний час столько всего произошло.

Он с жадностью всматривался в каждый дом, гадая, перед каким они в итоге остановятся. Странно, но многие выглядели нежилыми. В разбитых окнах не горел свет. Почти все лужайки стояли неухоженными и заросшими, будто их годами не подстригали. Невероятно, но, похоже, их водитель был прав: люди на самом деле покидали Гейтсвид.

«Проклятья правда существуют?» – подумал Эдди.

Знакомый грузовик стоял перед старым серым домом на подъёме дороги. Эвакуатор притормозил. Стоило папе открыть дверь, как Эдди немедленно спрыгнул на обочину и помчался вверх по подъездной дорожке. Уже у самого гаража его настиг папин зов:

– Эдгар!

Он обернулся и крикнул:

– Мне нужно найти мои книги!

Глава 3

Рональд смотрел на своё отражение в воде озера, ёжась от холода, пробирающего сквозь тонкую куртку. Время было на исходе. Он глянул на смятый лист бумаги. Луна почти скрылась за горизонтом, и в темноте мало что можно было разобрать. Но Рональд должен был решить загадку, пока смотритель не догадался, что он вырвал страницу из его загадочной книги.

Сощурившись, он всмотрелся в изображения крестиков. Первый отмечал особняк, и Рональд был практически уверен, что второй указывал на статую девочки на поляне. Но что означала звёздочка? На поверхности озера отражалось немало звёзд, но какая из них хранила в себе ответ на вопрос вверху страницы?

Он перевёл взгляд на противоположный берег, надеясь найти какую-нибудь подсказку. Всё это время подошвы его кроссовок незаметно сползали по грязи, пока их носки не коснулись воды, породив мелкую рябь. Рональд немедленно отпрянул, вспомнив предупреждение дедушки: ни в коем случае не касаться воды.

Многие отражённые на поверхности озера звёзды успели сменить цвет, превратившись из белых точек в красные. Они заклубились, затем разбежались в разные стороны, и в следующий миг Рональд обнаружил себя под прицелом сотен пар красных глаз, смотрящих на него из воды.

Рональд сделал шаг назад и, развернувшись, бросился прочь, едва не запнувшись о собственные ноги. Уже в лесу он услышал плеск.

– Вот ты где, – сказала мама.

Эдди сидел на грязном полу амбара в окружении башен из коробок. История Рональда Плимптона так глубоко захватила его воображение, что, даже глядя на стоящую в дверном проёме маму, он не сразу осознал, где находится. Оранжевый свет лампы отражался от балок над головой, оставляя пространство под высокой крышей скрытым в тени. Снаружи сгущались сумерки.

– Я везде тебя ищу, – продолжила мама. – Собираюсь готовить ужин. Папа звонил, он уже едет из автомастерской, ему дали машину напрокат… Что ты здесь делаешь?

Грузчики лишь ближе к вечеру закончили освобождать прицеп от вещей, и Эдди немедленно бросился вскрывать занесённые в амбар коробки. После того как он увидел дом Натаниэля Олмстеда на холме и узнал от эвакуаторщика о проклятье, ему не терпелось добраться до коллекции своих книг. Разумеется, он все их читал, но по неясной ему самому причине Эдди было просто необходимо их найти. Зря он, конечно, не потратил пары лишних минут на подписание коробок, когда паковал свою спальню в Хиверхилле, из-за чего грузчики унесли их в амбар вместе с папиным антиквариатом.

Эдди показал маме первую найденную книгу, «Слух о привидении в женском монастыре». Именно её он читал, когда его прервали.

Мама поджала губы.

– Ты разложил вещи в своей комнате? Скоро вечер.

Эдди помотал головой. С головой уйдя в роман, он и забыл о распаковке коробок.

Мама успела переодеться в футболку и домашние штаны, но долгий день сказывался: она устало прислонилась к деревянному косяку.

– Ты помнишь, что тебе послезавтра в школу? Когда пойдут домашние задания, у тебя совсем не останется времени, чтобы всё разобрать. – Её взгляд упал на обложку книги в его руках, и она встрепенулась. – Погоди, а её автор не…

– Натаниэль Олмстед, – подтвердил Эдди. – Рональд как раз убегал от озёрных собак-чудовищ.

– Озёрных собак-чудовищ? – переспросила мама. – Звучит угрожающе.

– Вернувшись в особняк, он скормит им куриные кости и улизнёт, и всё закончится хорошо.

– Кто бы знал, что озёрные собаки-чудовища любят куриные кости.

– Они не очень умны, и их легко отвлечь, – пожал плечами Эдди. – Ты бы знала, если бы прочла книгу.

– Может, мне и правда стоит их прочесть. Раз уж этот город проклят, нужно быть готовой. – Мама закатила глаза. – Но серьёзно, что за чушь нёс тот парень из автомастерской? Я даже засомневалась, стоит ли оставлять с ним папу одного. Жуткий тип.

Эдди засмеялся.

– А мне он показался классным.

– Классным? – не поверила мама. – Ну, если считать маньяков классными, то да, он определенно классный. Пошли в дом. Поможешь мне найти кастрюли и сковородки.

– Но я хотел найти книги! Их по ошибке принесли сюда.

Вздохнув, мама обозрела завалы и пихнула носком ботинка одну из открытых коробок.

– Эта твоя? – Она достала из неё книгу и бросила Эдди.

Тот, к своему удивлению, даже её поймал и недоумённо уставился на переплёт из коричневой кожи. Все его книги были в мягких, изрядно потрёпанных обложках, а эта была обтянута кожей, лишь слегка потёртой на краях. Сама книга была не очень толстой, максимум в полторы сотни желтоватых страниц. На лицевой стороне обложки были выдавлены золотые буквы «Загадочная рукопись». Несмотря на размеры, книга была увесистой. Когда Эдди её открыл, в корешке чуть хрустнул старый клей. В центре титульного листа была надпись от руки, сделанная чёрными чернилами, и Эдди ахнул: «История Натаниэля Олмстеда».

Под именем автора стоял незнакомый символ:

– «Загадочная рукопись»? Что это?

– Это не одна из твоих книг? – спросила мама.

Помотав головой, Эдди показал ей титульный лист.

По её лицу разлилось озарение.

– О! Я вспомнила… Я купила её на той ярмарке, куда мы с папой ездили пару месяцев назад. Такая старинная вещица, она сразу притянула мой взгляд. Мы понятия не имели, про что она, но твой папа посчитал её ценной. Так странно, имя Натаниэля Олмстеда нас буквально преследует сегодня.

«Странно – это ещё мягко сказано», – подумал Эдди. Весь их день был словно взят со страниц одного из романов писателя. Куда бы Эдди ни посмотрел, его взгляд натыкался на что-то с ним связанное.

Но потрясение Эдди многократно возросло, когда он перевернул страницу и едва не выронил книгу, увидев:

VSP IYU POY PLY LDG UDM HUV HFP

WYF SYZ GYP FMG YHS PIY ZDU YFS

GDM RSF SYO DDG RPF YHK YYO VHD

LFS YIY GRY DTZ PFP HFG DAS YPL OVG

YPN VCY LDK FSP FVF VHU ETP MNF

Озадаченно нахмурившись, он пролистал книгу: все страницы были исписаны строчками из непонятных трёхбуквенных сочетаний.

– Что это значит? – спросил он маму. – Какой-то шифр?

– Что бы это ни было, – ответила она, направившись назад к дому, – у тебя есть один день, чтобы его разгадать. Потому что послезавтра начинается школа.

– Как думаешь, папа не будет против, если я возьму её ненадолго?

– Спросим его за ужином. Думаю, он даже тебя поблагодарит, если ты узнаешь, что там написано. Особенно если эта книга действительно принадлежала этому Олмстеду. Возможно, она и правда чего-то стоит.

– Ого! – обрадовался Эдди. – Круто! Спасибо!

После ужина мама поднялась к нему в спальню, чтобы пожелать спокойной ночи. Эдди сидел за письменным столом.

– Я падаю с ног, но хочу ещё немного поработать, – сказала она, поцеловав его в щёку. – Сегодня был долгий день, я понимаю, но постарайся всё же немного прибраться перед сном, ладно?

– Хорошо. Спокойной ночи, – бросил он в сторону закрывающейся двери.

Как и в их прошлом бунгало, в новой комнате Эдди царил полный бардак. На полу валялись пустые коробки, смятые газетные листы и одежда – итог его попытки на скорую руку разобрать вещи. Его комната находилась в мансарде, поэтому стены были скошены, но всё равно места было предостаточно, чтобы не стукаться о них головой. В слуховом окне, выходящем на юг, виднелось тёмно-синее небо.

Эдди снова взялся за найденную мамой в амбаре книгу и поморщился от неприятного запаха, смеси земли и плесени. Странно. Открыв титульный лист, он несколько секунд смотрел на непонятный символ, затем положил книгу на плед и залез под одеяло.

Он провёл указательным пальцем по корешку, ощупывая выдавленные в коже буквы.

Что, если эту «Загадочную рукопись» на самом деле написал Олмстед? Это было вполне возможно: в конце концов, родители купили её в городе не так далеко отсюда. Его новый роман! С личной подписью на титульном листе! Но зачем он его зашифровал? Эдди не сомневался, что, какова бы ни была причина, писатель не хотел, чтобы рукопись прочли.

Эдди уставился в потолок. Плечо слегка ныло от ремня безопасности, напоминая о насыщенном событиями дне. Мало им было переезда из Хиверхилла, так ещё папа умудрился сбить то страшное существо.

Его разинутая пасть возникла перед внутренним взором Эдди, стоило ему закрыть глаза. Вздрогнув, он сел и подпёр спину подушками.

Дом писателя и упоминание некоего олмстедского проклятья лишь добавили фантастичности и без того странному дню. Конечно, у каждого города есть свои легенды, но ведь Эдди ещё даже, по сути, не видел Гейтсвид, а его уже начал в каком-то смысле преследовать дух Натаниэля Олмстеда. И самое забавное, что Эдди был совсем не против. Для него это был шанс окунуться в мир любимого писателя, почти как почувствовать себя персонажем одной из его историй. Плюс, если верить Сэму, Олмстед описывал в своих книгах реальные места. Живя в Гейтсвиде, Эдди увидит воочию, чем тот вдохновлялся!

Как и у всякого героя книг Натаниэля Олмстеда, у Эдди успели накопиться вопросы: Что такое «олмстедское проклятье»? Почему люди уезжали из Гейтсвида, но никто не торопился здесь поселиться? Что именно случилось с другом Сэма Джереми?

Последний вопрос, в отличие от предыдущих, оставил после себя неприятное послевкусие. Каким бы ни был ответ, он почему-то заранее пугал Эдди.

С чего начать?

Эдди глянул на книгу у себя на коленях.

В романе «Слух о привидении в женском монастыре» Рональд находит ключ к зашифрованному посланию, которое приводит его к озеру в лесу. Эдди знал, что Натаниэль Олмстед любил включать в свои книги шифры. Может, «Загадочная рукопись» тоже зашифрована? Если в местной библиотеке найдутся книги на эту тему, Эдди, возможно, даже не придётся, как Рональду, искать ключ, чтобы взломать код.

В конце концов что тут такого сложного? Он столько раз перечитывал романы Олмстеда, что успел поднатореть в таких делах. «Всего день до школы? Времени предостаточно», – с улыбкой подумал он.

Глава 4

На следующее утро после завтрака Эдди выпросил у родителей разрешение погулять по городу. Они согласились, но при условии, что сначала он наведёт порядок в шкафу, комоде и на письменном столе. Ещё они взяли с него обещание вернуться к обеду.

Меньше чем через час он выскочил за дверь.

Солнце наконец выглянуло из-за облаков, быстро нагрев воздух. Эдди даже не стал надевать спортивную куртку. В рюкзаке за спиной лежали два романа Олмстеда, что он успел откопать в коробках, и «Загадочная рукопись».

Остановившись с велосипедом посреди подъездной дороги, Эдди окинул взглядом раскинувшийся перед ним город. С высоты он напоминал лабиринт: улицы концентрическими кругами разбегались от центра, соединённые узкими боковыми проулками. Длинная полоса парка делила город пополам, на его западном конце, у подножия холмов, стояла старая деревянная церковь, на восточном, вдоль реки Блэк Риббон, тянулся небольшой строй фабрик.

Эдди пожалел, что не нашёл вчера вечером остальные книги. По ним можно было составить целую карту. Конечно, он бы и по памяти мог назвать несколько ориентиров, например, те, о которых упомянул вчера Сэм, но Эдди подозревал, что Гейтсвид пестрел сотнями занимательных местечек, которых без подсказки ни за что не найдёшь. С другой стороны, у него ещё будет полно времени, чтобы облазить весь город, а пока ему предстояла более важная задача.

И прежде всего нужно было найти библиотеку.

Хайтс-роуд спускалась до самого центра города. Сев на велосипед, Эдди покатил с холма, оставляя после себя клубы пыли. Миновав несколько пустых домов, закрытых магазинов и похожее на крепость кирпичное здание администрации, он притормозил у входа в парк на Мэйн-стрит, которая, верная своему названию, рассекала его точно по центру.

Эдди обернулся на старый кинотеатр у себя за спиной, закрытый, судя по висящей на дверях цепи с замком. Заметив навес над входом, Эдди похолодел. Он ожидал увидеть название какого-нибудь старого фильма, но вместо этого на когда-то белой, а теперь пожелтевшей доске неровные чёрные буквы складывались в очередное загадочное послание:

КР ТО О ЛЬН ШЕ О УВ НИЯ

Но, присмотревшись, Эдди сообразил, что шифры тут были ни при чём: просто кое-какие буквы отсутствовали. Чувствуя себя участником развлекательного телешоу, он скрупулёзно заполнил пробелы.

ЗАКРЫТО ДО ДАЛЬНЕЙШЕГО УВЕДОМЛЕНИЯ

Объявлению, должно быть, было много лет, раз от него осталась всего горстка букв. Эдди внезапно ощутил страшное одиночество, будто он был единственным человеком во всём городе.

Напротив парка располагалось заросшее плющом длинное кирпичное здание. Каменные ступени вели к высокой арке, на которой была вырезана надпись «ГОРОДСКАЯ БИБЛИОТЕКА ГЕЙТСВИДА». Над карнизом, под самой крышей, была ещё одна: «МЕСТО, ГДЕ РАССКАЗЫВАЮТСЯ ИСТОРИИ». Эдди просиял.

У него никогда не было много друзей. Дети Хиверхилла не увлекались астрологией, не читали о старинных вавилонских монументах и не искали информацию о древних ацтекских богах в библиотеке. Жители Хиверхилла предпочитали не обращать внимания на то, что могло случиться, а могло и не случиться, и потому они обычно делали вид, что не замечают Эдди. Мама постоянно призывала его больше общаться. Даже записала его в секцию бейсбола, затем футбола и карате. Но единственное, что Эдии вынес из этих занятий, – понимание, что с мячами и ударами у него не очень. К тому же тренировки и не предполагали общения как такового. Поэтому Эдди завёл себе друзей среди книг. Натаниэль Олмстед писал живо и необычно, будто выдёргивал истории из воображения самого Эдди. Поэтому он надеялся найти понимание среди местных.

Прицепив велосипед к турникету, он поднялся по ступенькам и открыл тяжёлую стеклянную дверь. В лицо пахнуло запахом старых книг. Сделав глубокий вдох, Эдди шагнул за порог.

Библиотечный зал пересекали два мостика с резным железным ограждением. Оба этажа занимали ровные ряды высоких стеллажей с книгами. И как много их было! Целая прорва корешков всевозможных цветов и размеров. Какие-то были ещё новенькими, другие – пыльными, выцветшими и потёртыми. Этажи соединяли спиральные лестницы. Книжные шкафы у стен скрывались в полумраке, но пол в центре благодаря стеклянной крыше был залит солнечным светом. Эдди так засмотрелся на всю эту красоту, что не заметил, как разинул рот.

– Я могу тебе чем-то помочь? – вернул его в чувство голос.

За большим деревянным столом с табличкой «Миссис Сингх, младший библиотекарь» сидела женщина с тёмными кудрявыми волосами и миловидным круглым лицом. Она улыбнулась Эдди, и тот улыбнулся в ответ. Ему всегда было проще находить общий язык с такими же книголюбами, как он сам.

– Здравствуйте, – сказал он. – Мне нужна книга о шифрах.

– Какого рода шифров?

Секунду поколебавшись, Эдди полез в рюкзак.

– Вроде… этого.

Он открыл найденную вчера мамой книгу на середине и отдал библиотекарю.

Та пролистнула несколько страниц, затем открыла титульный лист. Слегка нахмурившись, миссис Сингх глянула на него и тихо спросила:

– Где ты это взял?

Эдди внезапно стало неуютно.

– Мне мама дала. Вы знаете, что это значит?

Лицо женщины залилось краской.

– Разумеется, нет! – выпалила она. – Откуда мне знать?

– Я просто подумал… – Эдди откашлялся и постарался собраться с мыслями. Похоже, и среди книголюбов бывали исключения. – Так вы можете что-нибудь посоветовать?

– Вообще-то, нет, – неожиданно ответила она. – Я очень занята, и сегодня библиотека закрывается в полдень. – Она повернулась к нему спиной и начала что-то печатать на компьютере.

У Эдди запылали щёки. Её отношение к нему резко изменилось, стоило ей увидеть титульную страницу. Из-за символа? Или это имя Натаниэля Олмстеда вызвало у неё раздражение? Эдди решил не спрашивать и тихонько направился к столам с компьютерами у дальней спиральной лестницы.

Он открыл электронный каталог, и тут его посетила идея. Раз он пока не нашёл свои экземпляры, может, стоило взять пару романов в библиотеке, чтобы освежить память о некоторых упомянутых в них городских достопримечательностях?

Но на его запрос компьютер выдал: «По запросу «Натаниэль Олмстед» ничего не найдено». Недоумевая, Эдди перепроверил набранные в строке имя и фамилию и снова нажал на поиск. С тем же результатом. Как такое могло быть? Он обернулся на библиотекаря.

Она наблюдала за ним.

Поймав его взгляд, она вздрогнула и отвернулась к компьютеру. Эдди поёжился. Видимо, миссис Сингх не была поклонницей Натаниэля Олмстеда.

Эдди знал, что кое-кто считал романы Олмстеда недостаточно хорошими и не относил к настоящей литературе. Но всё равно было странно, что в библиотеке родного города писателя не было ни одной его книги…

«Олмстедское проклятье…» – прозвучал в голове Эдди голос Сэма.

Он закрыл глаза, сделал глубокий вдох и мысленно себя укорил: «Глупости! Обычная страшилка!»

Поискав в каталоге книги о шифрах, Эдди поднялся на второй этаж и недолго побродил по тёмным проходам между стеллажами. Несмотря на тусклое освещение, ему быстро удалось найти «Историю криптографии».

«Начало положено», – подумал он.

Спустившись, Эдди неохотно подошёл к столу, но миссис Сингх упорно делала вид, что его нет. Наконец он не выдержал:

– Я бы хотел взять эту книгу.

Лишь тогда она с протяжным вздохом повернулась.

– Читательский? – протянула она руку и нетерпеливо пошевелила пальцами.

– У меня его нет…

– Ммм-хмм, – промычала миссис Сингх. Эдди был практически уверен, что сейчас ему откажут в выдаче нового читательского, но вместе этого она достала из-под стола лист бумаги и карандаш и, не глядя на него, сказала: – Заполни форму.

Эдди быстро написал свой новый адрес и домашний телефон.

– Ты недавно в нашем городе? – с любопытством спросила библиотекарь.

Эдди кивнул. Миссис Сингх отвернулась и закусила губу.

Пока она была занята читательским, он перелистнул несколько страниц тяжёлого тома. «История криптографии», как и «Загадочная рукопись», была полна непонятных слов: всякие «алгоритмы», «скиталы», «скипджеки» и «криптоанализы». Эдди не был уверен, что сможет во всём разобраться.

– Держи. – Миссис Сингх протянула ему маленькую бумажную карту персикового цвета с надписью «Городская библиотека Гейтсвида. Место, где рассказываются истории».

– Спасибо, – как можно вежливее поблагодарил Эдди. Убрав книгу в рюкзак, он забросил его за плечи и пошёл к выходу.

Стоило признать, день выдался отличный. Над холмами висели пушистые облака, из-за угла библиотеки дул тёплый ветерок. Отстегивая велосипед, Эдди решил устроиться где-нибудь в парке и углубиться в книгу о шифрах. Он пересёк Мэйн-стрит и покатил по дорожке через парк, безлюдный, как и сам город. Эдди спрыгнул с велосипеда и уже хотел присесть на одну из стоящих без какого-либо порядка скамеек, когда услышал странное шуршание.

Звук доносился от бронзового бюста, установленного на мраморном блоке-пьедестале посреди гранитного круга, потрескавшегося от старости и заросшего одуванчиками. На блоке спереди висела табличка, но с такого расстояния Эдди не мог разобрать, что на ней было написано. Оставив велосипед на тротуаре, он пошёл прямо по высокой траве к памятнику.

Вскоре он разглядел, что кто-то изрядно поработал над бюстом чем-то плоским и тяжёлым. Нос памятника был сплюснут, на месте глаз зияли дыры, губы насильно раздвинули в немом крике. И чем ближе Эдди подходил, тем громче становилось шуршание.

Казалось, это голова пыталась что-то нашептать ему своим изуродованным ртом. Эдди сжал онемевшими пальцами лямки рюкзака. В нос ударило едким запахом отбеливателя.

«Как странно», – подумал он, вступая на гранит.

Отсюда ему наконец стала видна надпись на табличке: «ДЕКСТЕР ОГАСТ, 1717–1779».

Сэм упоминал это место! Этот бюст фигурировал в романе Натаниэля Олмстеда «Призрак в особняке поэта». Правда, Эдди представлял его себе иначе: в книге он не был изуродован.

С другой стороны памятника послышался плеск, и Эдди от неожиданности отпрянул, едва не оступившись на краю гранитного круга.

Из-за мраморного блока выглянуло лицо, но всего на мгновение, он даже не успел его рассмотреть. И тут же возобновился шорох.

– Кто там? – спросил Эдди, стараясь не подпустить в голос дрожь, и начал осторожно обходить памятник.

В центре гранитного круга стоял на коленях худой мужчина в мятой синей форме и скрёб по мрамору большой щёткой с деревянной ручкой. Так вот что издавало этот шорох! Рядом с ним стояло красное квадратное ведро. У Эдди ушла секунда, чтобы узнать в мужчине того самого полицейского, который бросил их вчера посреди дороги.

Мужчина что-то бормотал, и Эдди наконец разглядел, что тот оттирал: кто-то нарисовал чёрным спреем на блоке лицо, не пожалев краски на глаза, из-за чего они «потекли» по поверхности мрамора. Под глазами была почти прямая полоса, изображающая мрачноватую улыбку. На потрескавшемся граните за ногами офицера было большими буквами выведено «ЖЕНЩИНА НАБЛЮДАЕТ».

Эдди поправил рюкзак за спиной. Женщина наблюдает? Кто? За кем? Он обернулся на библиотеку, на тёмный провал её стеклянных дверей. А миссис Сингх тоже продолжала смотреть на него из-за своего стола?

Заметив его, полицейский поднял голову, прикрыв лицо ладонью от солнца, и нахмурился.

– В этот раз не стирается.

«В этот раз? Кто-то уже делал нечто подобное?» – подумал Эдди.

А вслух сказал, поддавшись необъяснимому желанию оправдаться:

– Мне очень жаль.

– А, это ты, – протянул мужчина.

Эдди ожидал услышать что-нибудь вроде «Вы благополучно добрались до дома?», или «Прости, что не смог вчера помочь», ну, или в самом крайнем случае «Ты живой!». Но полицейский просто смотрел на Эдди, будто ждал, что тот сейчас обзаведётся крыльями и улетит.

Его молчание смутило Эдди.

– Я, э-эм… Не буду вам мешать, – промямлил он и зашагал назад к велосипеду, чувствуя затылком пристальный взгляд мужчины.

Наконец шорох возобновился, и Эдди побежал. Уже на тротуаре его взгляд зацепился за надпись на окне одного из магазинов на другой стороне парка:

КНИГИ

К счастью, эта надпись была сделана не спреем.

Несмотря на взбудораженное состояние, Эдди не удержался от соблазна. Должно быть, это о нём говорила мама. В книжных магазинах было куда уютнее, чем в библиотеках. И куда спокойнее. Даже в незнакомых местах они обещали стать островком чего-то родного и близкого сердцу. Эдди поднял велосипед и покатил его по траве, держась на безопасном расстоянии от странного полицейского.

Книжный магазин занимал первый этаж двухэтажного деревянного дома с белыми стенами, крайнего в череде огибающих парк зданий. Крыльцо пряталось от солнца под навесом в зелёно-белую полоску. Оглянувшись, Эдди встретился взглядом с наблюдающим за ним полицейским, но решил не обращать на него внимания.

Поднявшись по ступенькам, он прижался носом к окну и загородил руками глаза от солнечных бликов. В тусклом свете подвесных ламп можно было разглядеть книжные шкафы, такие высокие, что рядом с несколькими стояли приставные лестницы. В магазине не было ни души.

– Мы закрыты, – произнёс голос позади.

Развернувшись, Эдди увидел светловолосого мальчика с бронзовой от чрезмерного пребывания под летним солнцем кожей. Нос у него облазил. В голове Эдди мелькнуло, что от мальчика пахло средством от насекомых. Сам он стоял с разинутым ртом и едва дышал. Почему ему ничего не стоило обратиться за помощью к взрослому библиотекарю, но при встрече с ровесником его мозги отключались?

– Чего тебе надо? – спросил мальчик.

– Нмгх, – сказал Эдди и покраснел до корней волос. Он хотел ответить «ничего», но язык одеревенел.

Мальчик окинул его недоумённым взглядом, затем вытянул руку ему за спину и открыл дверь. Кожу Эдди закололо от прохладного воздуха. Он хотел спросить, во сколько магазин открывается, но мальчик протиснулся мимо него внутрь и запер за собой дверь.

Сгорая со стыда, Эдди уже собрался уйти, когда его взгляд зацепился за что-то на витрине. Желая удостовериться, что глаза его не обманывают, он подошёл к окну.

На столе у подоконника, рядом с табличкой с надписью от руки «Гордость Гейтсвида» были выложены книги Натаниэля Олмстеда: несколько аккуратных стопок романов «Призрак в особняке поэта», «Месть Кошмарий», «Кот, перо и свеча» и «Ярость вендиго». Но внимание Эдди привлекли не эти хорошо знакомые ему названия.

На дальнем краю стола ютилась небольшая стопка книг в кожаном переплёте – «Загадочная рукопись».

Эдди скинул рюкзак на крыльцо, достал купленную мамой книгу и поднял её перед собой, сравнивая с лежащими на столе. С виду они были идентичными. А их содержание тоже совпадало? Сердце гулко забилось в груди. Светловолосый мальчик что-то делал в глубине торгового зала. Эдди набрал воздуха в грудь, собираясь с духом. Всем героям романов Натаниэля Олмстеда приходилось идти на риск, чтобы раскрыть волнующую их тайну.

Не дав себе шанса передумать, Эдди постучал по стеклу. Мальчик выглянул из-за стеллажа, и Эдди помахал ему, выдавив улыбку.

– Мы закрыты! – крикнул мальчик и снова скрылся из виду. Эдди задохнулся от его слов как от удара бейсбольным мячом. Может, зря он это затеял и лучше ему будет уйти? «Нет, – твердо сказал он себе. – Рональд Плимптон так легко бы не сдался».

Он опять постучал и не останавливался, пока светловолосый мальчик не вернулся к двери.

– Да что с тобой такое?! – сердито закричал он.

– М-мне нужно кое о чём тебя спросить, – сказал Эдди.

– И?.. – поторопил мальчик.

– Это насчёт той книги на столе у окна. «Загадочная рукопись».

– А что насчёт неё?

– Я хотел спросить, ты знаешь, когда Натаниэль Олмстед её написал?

Мальчик уставился на него как на сумасшедшего.

– Написал её?

– Ну да. В каком году её издали?

– Натаниэль Олмстед не писал книги под названием «Загадочная рукопись». Никто такой книги не писал.

Эдди растерянно помотал головой. Мальчик возвёл глаза к потолку, схватил одну из кожаных книг и, раскрыв её на середине, продемонстрировал Эдди.

– Тут ничего нет.

Эдди всё равно не понимал.

– «Загадочная рукопись» – это название магазина моей мамы! – воскликнул мальчик.

– Название магазина твоей мамы? – повторил Эдди, оглядываясь. Знак с названием книжного стоял на верхней ступени перпендикулярно улице, и с его места ему было не видно, что на нём было написано.

– Это наши сувенирные записные книжки, – продолжил мальчик. – Если хочешь купить одну… – Он развернулся и направился назад вглубь магазина. – Приходи как-нибудь в другой раз!

– Постой! – стукнул Эдди кулаком по стеклу. Когда мальчик обернулся, он прижал к окну свой экземпляр «Загадочной рукописи». – Я не хочу её покупать, у меня уже есть одна. И мне кажется, она принадлежала Натаниэлю Олмстеду.

Мальчик застыл на пару секунд, затем опять вернулся к двери, открыл её и встал на пороге.

– С чего ты это взял?

Внезапно Эдди почувствовал себя крайне глупо.

– Потому что страницы в моей не пусты.

Мальчик взял протянутую книгу и провёл пальцами по обложке. Она явно была старше тех, что лежали на столе. Он перевернул её и изучил корешок, затем открыл на титульном листе, и у него глаза полезли из орбит.

Он недоверчиво прищурился и спросил, совсем как библиотекарь:

– Где ты это взял?

– Мои родители купили её на ярмарке антиквариата к северу отсюда. Лучше взгляни на это. – Эдди перевернул страницу.

– Ого! – выдохнул мальчик, скользя глазами по непонятным трёхбуквенным строчкам. – Что это?

– Это я и пытаюсь выяснить. Натаниэль Олмстед всегда придумывал шифры для своих романов. Видимо, в этот раз его немного занесло.

– Да, я в курсе. У меня есть все его книги.

– Правда? – удивился Эдди. Он уже начал думать, что никто в Гейтсвиде не любил творчество писателя. – Ты не знаешь, как у Натаниэля Олмстеда оказалась сувенирная записная книжка из магазина твоей мамы?

– Ну так… он же здесь жил. Мама его знала.

Эдди на секунду потерял дар речи и забыл о таинственной книжке, потрясённый мыслью: а вдруг Натаниэль Олмстед когда-то стоял на этом самом месте?

– Мама как-то давно рассказывала, что это Натаниэль Олмстед посоветовал ей открыть книжный. И это он придумал для него название.

– Круто! Ты тоже его знал?

– Да ты что, – фыркнул мальчик. – Мне ещё года не было, когда он пропал. Тринадцать лет назад на Хэллоуин он должен был прийти в магазин на чтения, но так и не появился. Мама несколько недель пыталась с ним связаться… но всё без толку. Никто его больше не видел.

– Хм-м, – протянул Эдди. – Как странно. – Его вдруг осенило: – Слушай, а что ты знаешь об олмстедском проклятье?

Мальчик быстро на него посмотрел, поджал губы и глянул поверх плеча Эдди в сторону парка. Обернувшись, Эдди поймал сердитый взгляд полицейского у бронзового бюста.

– М-мне пора, – неожиданно заявил мальчик.

– Но…

– Прости. Я не должен… – Он сунул книгу назад в руки Эдди, развернулся и закрыл дверь, оставив его одного на крыльце.

Полицейский с громким плеском бросил щётку в ведро.

Эдди решил, что самое время отправиться домой. Он, конечно, предполагал столкнуться с чем-нибудь необычным в Гейтсвиде, в конце концов, не зря же Сэм упомянул олмстедское проклятье, да и сам Олмстед писал в своих книгах о весьма диких вещах. Но после такого утра ему отчаянно хотелось взять на пару часов перерыв от странностей. К тому же книга о криптографии была слишком тяжёлой, чтобы таскать её на себе.

Открыв дверь своей спальни, он увидел маму, сидящую на его кровати лицом к окну и спиной к нему.

– Мам?

Она взвизгнула, вскочила и развернулась. По её лицу немедленно разлилось облегчение.

– Эдгар, нельзя же так пугать, я едва в окно не сиганула!

– Что ты делаешь? – с любопытством спросил он. И лишь тогда обратил внимание на книгу в её руке – «Ярость вендиго».

Мама подняла роман.

– Ты поймал меня с поличным. Я листала твою книгу. Прости, что расселась тут, просто я нашла коробку с твоими книгами, когда утром разбирала вещи, – кивнула она на небольшую коробку на краю кровати. – Я помню, что ты их искал вчера, вот и решила занести.

– Спасибо.

– Ничего, если я возьму эту почитать? – спросила она, покраснев. – Нет, я понимаю, это ужастик, да ещё и фэнтези, а это совсем не моё… – Поколебавшись, мама открыла книгу и показала Эдди фотографию Натаниэля Олмстеда. – Это немного глупо, но… У меня такое чувство, будто мне стоит у него поучиться. Раз уж мы теперь живём в его городе, может, он мне как-то поможет. – Помолчав, она тихо добавила: – В последнее время у меня ничего не получается, и я уже не уверена, что мне вообще стоит писать.

– Конечно, стоит! – возразил Эдди. – Ты ведь так это любишь!

– Хотеть – не то же самое, что уметь! – простонала мама. – Помнишь то гениальное стихотворение, что я написала на прошлой неделе? Глупость несусветная! – Она раскинула руки и продекламировала басом: – «Как это грустно, Констанс Мид, когда передний зуб болит!» О чём я только думала? Я уже не знаю, хочу ли я писать. Одной рифмовки мало… нужна интересная история!

Эдди пересёк комнату, сел на кровать и снял кроссовки.

– Папа не зря сказал: новый город – новые истории.

– Да, он так сказал… И самое смешное… Кажется, у меня появилась идея для новой истории. – Она помахала книгой. – Спасибо, что дашь почитать. Будем надеяться, что этот Натаниэль Олмстед знает своё дело.

– Он знает, – заверил её Эдди. – Даже не сомневайся.

Мама ушла вниз. Разобрав ещё несколько коробок, Эдди устроился за столом и принялся листать таинственную книгу, надеясь найти какую-нибудь подсказку. Он так долго всматривался в строчки, что буквы стали сливаться.

Желая переключить мозги, Эдди достал из рюкзака взятую в библиотеке книгу и начал вдумчиво вчитываться в сложный научный язык, но в конце концов был вынужден признать её бесполезность: ни один из разбираемых в ней шифров не был похож на тот, что использовался в «Загадочной рукописи».

Единственное, в главе «Наука тайных посланий» он наткнулся на символ, напоминающий странную закорючку на титульном листе. Им оказалось число Пи. Из уроков математики миссис Бенсон Эдди помнил, что оно равнялось 3,14 и являлось математической константой, выражающей отношение длины окружности к её диаметру, но какое это имело отношение к шифру?

Перед самым ужином папа наконец настроил подключение к интернету. Вспомнив слова эвакуаторщика, Эдди вбил в поисковую строку «Джереми» и «Гейтсвид». Первым же результатом был заголовок архивной статьи из журнала «Вестник Блэк Худ». В ней рассказывалось о расследовании исчезновения двенадцатилетнего мальчика из его спальни, случившегося почти двадцать лет назад, в ночь на первое октября. Его звали Джереми Квейкерли.

«Наверняка это о нём говорил Сэм, – подумал Эдди. – Его друг пропал без вести. Ужас… Но при чём тут олмстедское проклятье, что бы оно из себя ни представляло? В статье о нём нет ни слова».

Именно его он набрал следующим. Поиск выдал несколько результатов, но один параграф особенно привлёк его внимание. Это была цитата из опубликованной несколько лет назад заметки с сайта «Календарь Кассандры»:

Кое-кто из жителей Гейтсвида называет эти происшествия «прискорбными последствиями» так называемого «олмстедского проклятья». Согласно местным поверьям, творчество писателя накликало на город несчастья. Как ни удивительно, но многие винят пропавшего без вести автора в недавнем закрытии фабрики «Блэк Риббон». Представители мистера Олмстеда отвергают подобные обвинения, называя их безосновательной чепухой. Тем временем за чертой Гейтсвида эта «чепуха» продолжает поддерживать продажи его книг…

«Странно», – подумал Эдди и открыл ещё несколько сайтов с результатами. Из них он узнал, что жители Гейтсвида верили, будто бы истории Натаниэля Олмстеда опасны. Он растерянно уставился в экран.

Как слова могут быть опасны?

А самое главное, Эдди так и не выяснил, что связывало гипотетическое проклятье с книгой, найденной мамой в амбаре. Ну хотя бы ему теперь было известно её происхождение. Завтра начинались занятия в школе, вполне вероятно, что они с тем светловолосым мальчиком окажутся в одном классе, и Эдди представится шанс снова попросить его о помощи. Если, конечно, у него хватит смелости. Спускаясь на ужин, он дал себе зарок, что именно так и сделает.

Глава 5

В первый день школы Эдди только и делал, что краснел.

На классной пятиминутке перед уроками мисс Фелпс попросила его представиться перед всем классом. Он уже знал, что в Гейтсвид переезжали редко, а потому местные дети знали друг друга чуть ли не с рождения. От волнения Эдди говорил так тихо, что мисс Фелпс заставила его повторить всё дважды. Дважды! Он готов был провалиться сквозь землю под насмешливыми взглядами одноклассников.

В очереди в столовой Эдди хотел попросить у работницы жареный сэндвич с тунцом, но начал заикаться, и это прозвучало как «жареный сэндвич с бубенцом», что вызвало громовой хохот среди стоящих позади него ребят. Один мальчик издал такой звук, будто пукает.

Наконец после обеда он так погрузился в размышления о шифре, что не заметил выходящую из-за угла девочку и врезался в неё.

– Прости, пожалуйста! – воскликнул Эдди, подхватив с пола её упавший рюкзак.

Он почти ожидал криков, но девочка едва на него посмотрела и буркнула:

– Всё нормально. Я сама.

На ней была полинявшая чёрная футболка, старые чёрные джинсы и ботинки, выглядящие так, будто их варили в кипятке. Тонкие волосы были заправлены за большие уши. Несмотря на бледную кожу, у девочки были очень тёмные, почти чёрные глаза. Просто оживший персонаж одной из книг Натаниэля Олмстеда. Эдди спохватился, что пялится, и густо покраснел. Но прежде чем он успел представиться, девочка моргнула, поправила рюкзак за плечом и торопливо ушла.

– Ну ты молодец, – сказал кто-то с другого конца коридора.

Повернувшись, Эдди встретился глазами со знакомым светловолосым мальчиком. Тот стоял у шкафчика Эдди со скрещёнными на груди руками. На нём была тёмно-синяя рубашка поло и тёмные джинсы, и от него больше не пахло спреем от насекомых. Желудок Эдди съёжился. Вчера вечером он представлял, как найдёт мальчика из книжного магазина в школе и попросит о помощи, но эта встреча застала его врасплох.

– Тебе стоит держаться от неё подальше, – добавил мальчик.

– К-кто она? – спросил Эдди, убирая в шкафчик выданные ему утром учебники.

– Психичка Мэгги Рингер. Она живёт рядом с участком Олмстеда.

Эдди покраснел.

– Почему ты считаешь её психичкой?

– Ты же её видел.

– Потому что она одевается во всё чёрное?

– Ну… да. И у неё нет друзей.

Эдди это было знакомо.

– Это не значит, что она псих.

– Как скажешь. – Мальчик нервно дёрнул себя за пояс джинсов. Помолчав, он сказал: – Я Харрис. Харрис Мэй. Из книжного, помнишь?

– Э-эм, да, я помню, – отозвался Эдди. – Я Эдди.

– Почему ты сразу не сказал, что живёшь здесь? В Гейтсвиде, в смысле.

– Да я не успел. Ты вроде как не дал мне возможности.

Харрис вспыхнул.

– Да. Прости. Просто я раньше тебя никогда не видел. В этом городе все друг друга знают, но порой к нам забредают странные личности… И я подумал, что ты…

– Один из них? – договорил за него Эдди. – Ну спасибо.

Харрис засмеялся.

– Я не это имел в виду. Просто… Уолли наблюдал за тобой.

– Уолли? – не понял Эдди.

– Наш единственный полицейский, потому что у города нет денег нанять ещё, – пояснил Харрис. – Он не любит олмстедских охотников.

– Кого?

– Фанатов Олмстеда. Они, считай, главные мамины покупатели, потому что больше в Гейтсвид никто особо и не приезжает. Когда ты упомянул олмстедское проклятье… – Он вздохнул. – Уолли заходил утром в магазин, перед твоим приходом. Чуть ли не целый час пилил меня из-за нового граффити в парке. Будто я имею к нему какое-то отношение.

– А ты нет?

Харрис хмыкнул и просто ответил:

– Нет. На самом деле мне самому не в радость. Каждые несколько месяцев появляется новая надпись, и Уолли первым делом думает на меня.

– «Женщина наблюдает»… Это как-то связано с олмстедским… проклятьем? – осмелился спросить Эдди. Харрис первым произнёс это слово.

– Это немного сложно объяснить… да и звонок скоро. – Харрис глянул в конец коридора. – Тебе куда?

Эдди пожал плечами.

– Без понятия. У меня сейчас английский с мистером Вейром?

Харрис кивнул.

– Это в ту сторону. Идём.

Эдди закрыл дверцу шкафчика на замок. Сердце колотилось в груди, не только от надежды наконец получить ответы на интересующие его вопросы, но и потому что Харрис оказался очень даже ничего. Ему не хотелось портить впечатление, ляпнув ещё какую-нибудь глупость вроде «сэндвича с бубенцом».

По пути в класс Харрис спросил:

– Ты правда ничего не знаешь о том, что написано в твоей записной книжке?

– Нет, – ответил Эдди. – Кроме того, что это какой-то шифр, который я в одиночку не могу разгадать. Я показал книгу местной библиотекарше, и она начала странно себя вести.

– Как именно? – удивился Харрис.

– Сказала, что ничем не может мне помочь.

– Ты кому-нибудь ещё её показывал?

– Только родителям. Это они мне её дали. А ты что-нибудь знаешь о шифре?

Харрис помотал головой.

– Не о шифре… – Он недолго помолчал, затем быстро прошептал: – Пообещай, что никому не скажешь. Это очень важно, иначе у меня будут большие неприятности… Кое-кому в городе не нравится, что моя мама продолжает продавать книги Олмстеда. Они предпочли бы навсегда забыть о его существовании. Что тупо, ведь его книги, считай, повсюду. Я слышал, они не прочь, чтобы магазин вообще закрылся. Уолли только дай предлог.

– Я никому ничего не скажу, – немедленно выпалил Эдди.

В коридоре к этому моменту почти никого не осталось. Он заметил на двери справа номер нужного ему класса.

– У тебя есть планы после школы?

– Пока никаких.

– Отлично, – улыбнулся Харрис. – Надеюсь, ты приехал на велосипеде. Он тебе понадобится.

Глава 6

После уроков Эдди позвонил маме и предупредил, что хочет погулять с другом, и мальчики покатили на велосипедах по дороге Блэк Риббон, извивающейся между гейтсвидских холмов. Эдди не представлял, куда Харрис его ведёт, знал лишь, что они повторяли их вчерашний путь на машине, только в обратную сторону. Да это было и неважно – главное, что ему было весело. В Хиверхилле не было таких извилистых дорог и там его ни разу не звали куда-то прокатиться.

По пути Харрис рассказывал о своей жизни в Гейтсвиде. Большинство их одноклассников выросли на фермах за городом. Они с мамой прожили здесь всю жизнь, и он сомневался, что решится когда-нибудь отсюда уехать. Эдди поведал о происшествии на дороге, но, не желая прослыть психом, умолчал о своём подозрении, что папа сбил какое-то чудовище. Но упомянул о показавшихся ему странными местных жителях – полицейском, эвакуаторщике и библиотекаре. Харрис понимающе кивал и согласился, что кое-кто из горожан действительно отличался подозрительностью и лёгкой враждебностью по отношению к чужакам.

Какое-то время они ехали молча, пока Харрис не поднял тему творчества Натаниэля Олмстеда. Они оба прочитали все его книги как минимум дважды. Харрис сказал, что его любимый роман – «Призрак в особняке поэта», а самый любимый момент – тайный проход за кухонным шкафчиком, ведущим в волшебную библиотеку. На что Эдди ответил, что его любимая книга – «Слух о привидении в женском монастыре», потому что его восхищает, как главный герой, Рональд Плимптон, разгадывает все загадки, а Харрис возразил, что, если бы не полученные от деда подсказки, у Рональда ничего бы не получилось.

Эдди не хотелось рушить назревающую дружбу спором чья любимая книга лучше, и он перевёл разговор на самого Натаниэля Олмстеда, спросив, что, по мнению Харриса, на самом деле случилось с писателем.

– Не знаю. Кое-кто считает, будто у него начались неприятности, и он решил скрыться на какое-то время.

– Кто так говорит? Библиотекарша?

– Да… точно! – Харрис затормозил посреди дороги.

Справа возвышался железный забор, мимо которого проезжал эвакуатор. Он стоял в ярдах тридцати от дороги и тянулся на сотню футов вправо и влево. Чуть дальше впереди были небольшие ворота, закрытые на цепь. Мальчики остановились в начале заросшей коричневой травой подъездной дороги, ведущей к дому Олмстеда на холме. Сразу за воротами дорога круто заворачивала и терялась за деревьями, опутанными узловатыми лозами.

При виде цепи на воротах Эдди подумал, что на этом их прогулка окончена, но Харрис слез с велосипеда, зашёл в кусты и отодвинул несколько толстых лоз, открыв взгляду дыру в заборе, достаточную, чтобы они смогли в неё протиснуться.

– Нам туда? – спросил Эдди. В памяти всплыло сбитое папой существо. – Это безопасно?

– Хм-м. Наверное, нет, – ответил Харрис. – Но ты должен кое-что увидеть, а иначе я не смогу тебе это показать. Велики оставим здесь.

– А если их кто-нибудь найдёт? – встревожился Эдди. Перед внутренним взором замелькали хмурые лица жителей Гействида, с которыми он уже успел познакомиться. – Нам попадёт.

– Положим их в траву, с дороги их не будет видно. Поверь мне, я проверял.

– Так ты там уже бывал? – спросил Эдди.

Харрис опустил свой велосипед за невысокий вечнозелёный кустарник.

– А ты как думаешь?

Пожав плечами, Эдди последовал его примеру. Протиснувшись по очереди в проём между прутьями, они поднялись по длинной подъездной дороге.

На вершине холма Эдди медленно повернулся вокруг, впитывая в себя дух окрестностей. Ему не верилось, что он видит те же пейзажи, которыми Натаниэль Олмстед любовался каждый день. Дальше по дороге Блэк Риббон располагалось место, где в субботу потерпел аварию их «универсал». В противоположной стороне высились холмы, изрезанные лентой дороги. За их покатыми вершинами скрывался Гейтсвид. На фоне ясного голубого неба дом писателя производил особенно мрачное впечатление: в такую хорошую погоду в нём должна была кипеть жизнь. Но даже весь заросший плющом и рассыпающийся на части, он, казалось, нашёптывал: «Добро пожаловать…»

– Ты чего? – спросил Харрис.

– Ничего. А что?

– Просто у тебя стало такое лицо… не знаю…

– Прости. – Эдди зашагал к дому, на ходу стряхнув прилипшую к рукаву крапиву. У него мурашки побежали по коже, и, вздрогнув, он обхватил себя руками. Тёмные окна второго этажа казались глазницами мертвеца, и всё равно он чувствовал на себе их взгляд. – Я не думал, что мне здесь будет настолько не по себе.

– Ты ещё ничего не видел, – Харрис выгнул бровь.

Их окружали шорох травы и птичий щебет, прерываемые лишь свистом ветра и разыгравшимся воображением Эдди. Харрис повёл его в обход дома, к небольшому лугу на другой стороне холма. В футах трёхстах от них росли в пять рядов небольшие деревья.

– Фруктовый сад, – пояснил Харрис. – Но сомневаюсь, что они до сих пор плодоносят. – За садом начинался склон соседнего холма, густо заросшего деревьями. Харрис указал туда: – А это Безымянный лес.

– Почему у него нет названия? – спросил Эдди.

– Это и есть его название. – Харрис побежал вниз по лугу. На полпути он обернулся и крикнул застывшему столбом Эдди: – И именно туда нам и надо!

Они молча поднимались по травяному ковру под сенью деревьев. Листья придавали пробивающимся сквозь кроны лучам света зеленоватый оттенок. Маленькие деревья отчаянно тянулись к солнцу и цеплялись напоминающими щупальца корнями за каменистый склон. В какой-то момент мальчикам пришлось продираться сквозь кустарник, доходящий до колен. Троп в леске не было, только опавшие листья да колючие ветки. Эдди очень надеялся, что здесь нет ядовитого плюща.

Наконец они дошли до круглой поляны футов двадцать в диаметре. На ней ничего не росло, землю покрывал ровный слой мелких камней. В воздухе мерцала пыль.

Остановившись на краю поляны, Эдди уставился на белую фигуру, стоящую чуть дальше от центра. Привидение?

– Что это? – прошептал он.

– Статуя, – шепнул в ответ Харрис. – Идём.

Они медленно зашагали по поляне. Неподалёку закаркала ворона, но Эдди не мог оторвать взгляда от блестящей белой статуи. Вблизи ему стало ясно, что это было изваяние девочки примерно одного с ним роста. На ней было свободное приталенное платье со струящейся до земли юбкой. Похожие наряды Эдди видел в учебнике истории искусства. Длинные волосы девочки волнами падали на плечи. Руки были оголены, из-под края юбки выглядывали пальцы ног. На небольшом пьедестале были вырезаны всевозможные фантастические создания: драконы, сфинксы и ещё множество тех, кого Эдди не узнавал. На губах девочки играла едва заметная улыбка, а под взглядом её молочных глаз у него мороз пробежал по коже. Девочка держала на вытянутых руках открытую книгу.

– Что это за книга у неё? – спросил Эдди.

– Подойди и посмотри сам, – предложил Харрис, остановившись в отдалении.

Борясь с первыми, ещё едва различимыми позывами к тошноте, Эдди сделал шаг вперёд, привстал на цыпочках и заглянул поверх каменных страниц.

– Тут пусто. – Поёжившись под взглядом статуи, Эдди отступил. – Она выглядит знакомо…

Харрис улыбнулся и выразительно поднял бровь, явно на что-то намекая. И тут Эдди осенило.

– А она не из?..

– «Слуха о привидении в женском монастыре», – договорил Харрис. – Она самая.

– Ого, – выдохнул Эдди. Ещё одно значимое место для Натаниэля Олмстеда! Девочка действительно точь-в-точь соответствовала описанию статуи в книге.

В кустах рядом с поляной вдруг прошмыгнуло какое-то мелкое существо. Снова закаркала ворона. У Эдди волосы на голове зашевелились, но он напомнил себе, что в лесу полно белок, бурундуков, мышей и прочих безобидных зверушек.

– Это всё, конечно, круто, – сказал он, постаравшись придать голосу беззаботный тон и не показать, как ему страшно, – но какое мне дело до какой-то статуи?

– Я привёл тебя не к «какой-то» статуе, а конкретно к этой. И тебе стоит получше к ней присмотреться.

– Ты о чём?

Харрис подкрался к каменной девочке и, наклонившись, юркнул под книгу.

– Смотри сюда.

Эдди присоединился к нему и вгляделся в обложку. На ней был вырезан тот же символ, что был на титульном листе «Загадочной рукописи»:

У Эдди кровь заледенела в жилах.

– А это что здесь делает? – ахнул он.

Харрис ответил не сразу. Несколько секунд он молча смотрел на Эдди, затем вздохнул.

– Жутковато, скажи? Мне знакомо это чувство.

Эдди провёл пальцем по холодному каменному корешку.

– Как ты узнал об этом месте?

– После исчезновения Натаниэля Олмстеда город собрал поисковую группу. Они наткнулись на эту поляну, после чего она стала своего рода местной легендой. Никто не знает, кого эта статуя изображает, кто её вырезал или почему она тут стоит.

– Правда? – изумился Эдди. – А хоть какие-то предположения есть?

– Я слышал, ребята из старшей школы считают, что это надгробие. – Харрис сунул руки в карманы.

– Надгробие посреди леса? – От этой мысли у Эдди опять мурашки побежали по коже. – И чьё оно?

Харрис помотал головой.

– Никто не знает. На камне имени нет. – Он понизил голос: – Но ещё поговаривают… будто бы в этом лесу живёт привидение.

– Привидение? – Эдди глянул себе за спину. – Что за привидение?

– Кое-кто утверждает, будто бы видели, как вокруг дома Олмстеда бродит какая-то старуха.

– Серьёзно? – Эдди посмотрел в пустые глаза статуи.

– Об этих местах вообще много чего болтают, – продолжил Харрис. – Будто бы здесь видят странных зверей. Слышат непонятные звуки. И всё в таком духе.

Странные звери? У Эдди ёкнуло сердце.

– Та штука, что смяла нам капот на дороге Блэк Риббон, тоже выглядела очень странно, – признался он, но слово «чудовище» произнести не решился. Всё произошло так быстро, что он уже ни в чём не был уверен. – А ты сам ничего такого не видел, когда в последний раз приходил сюда?

Харрис засмеялся.

– Думаешь, иначе я бы болтался здесь с тобой?

Эдди усмехнулся:

– Вряд ли.

– В смысле, да, я тоже слышал подозрительные звуки. И пару раз мне чудилось какое-то движение, но когда я поворачивался в ту сторону, там ничего не было. Но, опять-таки, я не очень верю в подобную ерунду. Мне нравятся книги Олмстеда, но я умею разграничивать реальность и выдумку. – Эдди в этом усомнился, но промолчал. Харрис продолжил: – Но статуя – другое дело. Местные постоянно о ней говорят. Кое-кто считает, что если стоять тут слишком долго, то привидение той старухи последует за тобой домой и будет доводить тебя, пока ты не сойдёшь с ума. Думаю, поэтому наша библиотекарша психанула, когда ты показал ей книжку. Миссис Сингх точно знает об этом символе. Увидев его на странице, она наверняка решила, что ты уже тут побывал, и испугалась, что привидение переключится на неё.

– Вот же глупость, – через силу хохотнул Эдди. – Жители Гейтсвида всерьёз в это верят?

Харрис фыркнул.

– Представь себе. С другой стороны, между нами говоря, кое-кто из них и так не в своём уме.

– Настолько, что разрисовывают городской монумент. – Поймав вопросительный взгляд Харриса, Эдди объяснил: – Кто-то нарисовал спреем на пьедестале жуткую рожу с чёрными закорючками вместо глаз.

Харрис невольно улыбнулся и скрестил на груди руки.

– Один раз они нарисовали её на боковой стене маминого магазина. И приписали большими чёрными буквами «Женщина наблюдает». У нас ушла вечность, чтобы это оттереть.

– Кто-то разрисовал ваш магазин из-за олмстедского проклятья? Потому что не хочет, чтобы твоя мама продавала его книги?

– Именно, – кивнул Харрис. – Они думают, что чем меньше людей приезжает в город, тем меньше… будет неприятностей. На их взгляд, Гейтсвид полон секретов, которые не стоит вытаскивать на свет, и исчезновение Натаниэля Олмстеда – самый главный из них. Но моя мама с ним дружила. Она ни за что не перестанет продавать его книги, сколько бы гадостей ни рисовали на её крыльце… или сколько бы людей ни верили в существование чудовищ.

В памяти Эдди всплыли жёлтые, налитые кровью глаза и прочтённые в интернете статьи о проклятье.

– Люди правда верят в чудовищ? – спросил он, прижав к груди рюкзак.

– Есть такие, – подтвердил Харрис. – Например, в странных животных, обитающих в местных лесах. Я сам их никогда не видел, но, по рассказам, они очень похожи на тех, о которых писал Натаниэль. Что бы ни происходило в городе, обязательно винят его, хотя он давно тут не живёт. Люди перестали ходить в кинотеатр на Мэйн-стрит, потому что за экраном будто бы что-то обитает. И фабрики закрылись, потому что кто-то постоянно портил оборудование, и говорят, что царапины на станках напоминали следы от зубов. А после обрушения нового фабричного моста группка людей заявила, что за этим стоят тролли. Честно говоря, на фоне всего остального я даже не удивился. Многие уехали после того, как заводы закрылись, это в каком-то смысле подкосило весь город, и людям, понятное дело, хочется найти виноватого, но…

– А как же символ на статуе? – спросил Эдди, указав на девочку. – Ты знаешь, что он означает? Потому что он очень похож на греческую букву «пи».

– Да… что-то из математики. Припоминаю. Может, так и есть, – согласился Харрис. – Правда, я с ней не очень дружу. И в греческом ни в зуб ногой. Но что я точно знаю, так это что твоя книга очень важна. Я так обрадовался, когда увидел тебя сегодня в школе… Слава Богу, ты оказался не очередным олмстедским охотником, которого Уолли Проныра может прогнать из города. Мама его так называет, – усмехнулся он. – Я всю ночь думал о твоей книге. Шифр должен что-то означать. И он как-то связан с этой статуей через символ. Я привёл тебя сюда, чтобы показать… Тайна книги, что лежит в твоём рюкзаке, заключается не только в шифре. Это место тоже имеет к ней какое-то отношение. А может, и сам Натаниэль Олмстед. Кто знает… Может, если мы её разгадаем, то узнаем, что с ним случилось на самом деле. Может, нам удастся очистить его имя. И тогда мою маму наконец оставят в покое.

– Точно! – воодушевился Эдди. – А Натаниэль Олмстед наверняка даст нам автографы или ещё как-нибудь отблагодарит… если, конечно, ну… он ещё жив. – Ему немедленно стало стыдно за эти слова – какое неуважение говорить так рядом с его домом. Эдди отошёл на другую часть поляны. – Так ты думаешь, эта книжка могла принадлежать Олмстеду?

Внизу склона было небольшое озеро, примерно тридцать футов в ширину. Его противоположный берег был крутым и заросшим деревьями, но даже сквозь густые кроны можно было разглядеть цепляющиеся за голую породу корни. Несколько длинных веток спускались к поверхности воды, почти касаясь своих отражений.

– Даже если нет, она точно принадлежала кому-то, кто знал о Безымянном лесе и Безымянном озере, – сказал Харрис, пересекая вслед за Эдди поляну. – И о символе на статуе.

– То есть это мог быть любой местный житель, верно? – Эдди подобрал на краю поляны камушек и пошёл вниз по склону.

– Ну да, – согласился Харрис. – Но кому бы она ни принадлежала, это нам предстоит выяснить, о чём в ней написано.

Эдди энергично кивнул. Значит, Харрис предлагал совместное расследование? Они друзья?

– Да, – отозвался он, когда они подошли к озеру. – Всё зависит от нас.

– Так с чего начнём? – спросил Харрис.

Эдди бросил камушек. Тот несколько раз отскочил от поверхности воды, прежде чем уйти на дно.

– Я взял в библиотеке книгу о шифрах, но не нашёл в ней ничего полезного, да и написана она очень непонятно.

Со стороны статуи громко закричала ворона.

– Ну и ладно, – пожал плечами Харрис. – Сами найдём ключ.

Эдди уже хотел достать из рюкзака «Загадочную рукопись» и приступить к разгадыванию шифра, когда у противоположного берега озера водяная гладь вдруг пошла волнами, как бывает, когда с глубины всплывает что-то крупное. Ворона с карканьем взлетела. Мальчики испуганно переглянулись.

– Кажется, солнце заходит, – пробормотал Харрис, пятясь от берега.

– Ты это видел? – спросил Эдди.

По центру озера побежали концентрические волны. Эдди шагнул вперёд и вгляделся в голубую – в цвет отражённого неба – воду. Футах в пятнадцати от берега на глубине извивалась какая-то тень. Она набухала и пучилась как грозовая туча. В лесу стало очень тихо, будто все его обитатели затаились. Тёмная размытая тень поднялась к поверхности, образовав чёрное пульсирующее пятно диаметром около пяти футов. Из него потянулись подобия щупалец.

– Что это, нефть? – предположил Эдди.

– Я не знаю, что это. – Харрис, не мигая, наблюдал за быстро растущим пятном, которое уже успело стать в два раза больше и продолжало стремительно обращать озёрную воду в чернила.

– Кажется, оно поднимается со дна. – Эдди наклонился вперёд. – Как гейзер. – Ему было страшно, но в то же время ужасно любопытно. – Или нет. Точно не скажу.

Он никогда не видел ничего подобного. После всех жутких историй, которые Харрис рассказал о лесе и городе, его подмывало броситься наутёк, но в то же время хотелось подождать и выяснить, во что превратится это чёрное пятно. Происходящее было очень в духе романов Натаниэля Олмстеда, но Эдди поспешил напомнить себе, что они были всего лишь выдумкой, и неважно, кто что думал на этот счёт.

Пятно успело разрастись до размеров небольшого острова, заняв почти всю поверхность озера. Казалось, кто-то закрыл небо одеялом, но, посмотрев вверх, Эдди убедился, что солнце всё ещё сияло, пусть его и трудно было разглядеть за листвой. Затем он заметил нечто ещё более странное: в воде, качаясь вместе с рябью, начали вспыхивать белые огоньки. Эдди как-то читал о флуоресцентных водорослях и креветках, способных испускать свет как светлячки. Но это было что-то другое. Причём что-то знакомое, но Эдди никак не мог сообразить…

– Это что… звёзды? – прошептал Харрис.

Чернота достигла берегов, и, не считая огоньков, всё озеро обратилось в чернильную массу. Озеро выглядело не то чтобы грязным, а неприступным и бездонным. Эдди наклонился ещё ниже.

– Ты прав. Это похоже на… отражение ночного неба.

Он глянул на перистые облака на фоне голубого неба и озадаченно потряс головой, после чего подобрал ещё один камушек и уже хотел его бросить, но Харрис схватил его за руку:

– Нет! Смотри.

Огоньки покраснели, потеряв сходство со звёздами. Они парили под самой поверхностью воды, на расстоянии вытянутой руки. И их танец завораживал. У Эдди закружилась голова. Внезапно ему стало ясно, что произойдёт дальше – он читал об этом в книге Натаниэля Олмстеда в прошедшую субботу.

– Эдди, назад! – Харрис оттащил его от воды.

Что-то большое вынырнуло из чёрных глубин посреди озера, подняв невысокие волны. У Эдди мурашки побежали по коже, но он не мог отвести взгляд. Во рту пересохло, руки онемели. Харрис продолжал тянуть его прочь, и когда Эдди наконец повернулся к нему, то увидел в его глазах панику. На посеревшем лице застыло выражение дикого ужаса, и от этого Эдди стало ещё страшней.

Харрис прижал палец к губам и кивнул на склон. Мальчики медленно попятились, не отводя глаз от озера. Сосновые ветки кольнули спину Эдди, и тот от неожиданности подпрыгнул. Плеск прекратился. Поднявшиеся волны неторопливо накатывали на берег. Не было слышно ничего, кроме их шороха. Затем в нескольких футах от берега что-то всплыло к самой поверхности, и оттуда послышался приглушённый вой. Эдди в страхе разинул рот: он был готов поклясться, что увидел вытянутую чёрную морду и ряд очень острых белых зубов.

Мальчики развернулись и, оскальзываясь на грязи и запинаясь, со всех ног бросились вверх по склону. Стоящая на вершине статуя проводила их равнодушным взглядом, когда они, не сбавляя скорости, пересекли поляну. Эдди вслед за Харрисом перепрыгивал через корни деревьев и выступающие из земли камни, рискуя в любой момент оступиться или поскользнуться на опавших листьях. Деревья кое-где росли так густо, что мальчикам приходилось бежать зигзагом. Тяжело дыша и крепко сжимая пальцами лямки прыгающего за спиной рюкзака, Эдди обернулся.

Но позади никого не было.

И всё же он и не подумал останавливаться, желание поскорее унести отсюда ноги гнало его вперёд. Выскочив из леса, мальчики секунду передохнули и помчались дальше, через фруктовый сад, мимо дома Натаниэля Олмстеда и вниз по подъездной дороге. К тому моменту, когда они добежали до своих велосипедов, Эдди уже был почти готов упасть замертво.

Он без сил плюхнулся на обочину и опустил голову между коленями. Отдышавшись, он поднял глаза на привалившегося к забору Харриса.

– Что это было? – спросил Эдди. – Мне показалось… я видел… как на нас из воды… выскочили собаки!

– Я не знаю, что я видел, – с пылающим после бега лицом отозвался Харрис. – Но у меня есть идея. – Он оттолкнулся от забора и устало побрёл к своему велосипеду. – Мне нужно тебе ещё кое-что показать.

– Только не ещё одну статую, – простонал Эдди.

Харрис помотал головой. Сев на велосипед, он пнул велик Эдди, всё ещё лежащий в кустах.

– Ты как, в состоянии доехать на нём до моего дома?

Эдди кивнул, а Харрис добавил:

– Потому что у меня такое чувство, что нам лучше убираться отсюда.

Глава 7

Эдди всего трясло от изнеможения и страха, когда они наконец свернули на Мэйн-стрит.

– Эй! Подожди меня! – позвал он, но у Харриса будто открылось второе дыхание, и он, не оглядываясь, рванул к магазину своей мамы.

У Эдди не осталось сил, чтобы за ним гнаться, и, когда он заехал за книжный, велосипед Харриса уже валялся на тротуаре. Задняя дверь, ведущая в квартиру над магазином, призывно покачивалась. Приставив велосипед к стене, Эдди потянул за дверную ручку и зашёл внутрь.

Харрис ждал его наверху лестницы перед ещё одной открытой дверью.

– Сюда.

Поднявшись по ступенькам, Эдди оказался в аккуратной и сверкающей чистотой кухне. Харрис уронил рюкзак на стул у обеденного стола напротив холодильника. На окне над раковиной висели хлопчатобумажные занавески в зелёную клетку. Рядом стояла чаша с фруктами. Тихо жужжала посудомойка.

– Ты где пропадал, Харрис? Я уже начала волноваться. – Из дверного проёма рядом с холодильником показалась женщина с капающим пакетиком чая в одной руке и исходящей паром чашкой в другой. На вид она была ровесницей мамы Эдди. На ней были джинсы, майка и бусы из зелёного стекла. Светлые волосы были разбавлены несколькими тёмными прядями, совпадающими по тону с её тёплыми карими глазами. Заметив, что Харрис не один, она приветливо улыбнулась: – О, не знала, что ты пригласил домой друга. Да вы грязные с ног до головы! Чем вы занимались?

– Ничего, если Эдди останется на ужин? – быстро спросил Харрис, переключая её внимание, и отошёл к раковине, чтобы помыть руки.

– Я не против, – пожала плечами его мама. – Но, Эдди, сначала позвони своим родителям и спроси их, ладно? И как ты относишься к вчерашнему мясному рулету?

Эдди смущённо улыбнулся. Он не планировал знакомиться с мамой Харриса, не говоря уже о том, чтобы ужинать в гостях, поэтому чувствовал себя крайне неудобно. Но это продлилось недолго.

– Можешь звать меня Фрэнсис, – представилась она, протянув руку, и Эдди почувствовал, что ему действительно здесь рады. – Как прошёл первый день в школе, Харрис? Кто у вас классный на этот раз?

– Нормально. И нам досталась Данклман. – Харрис вытер ладони о джинсы, оставив большие влажные пятна поверх карманов. – Идём, Эдди. У меня есть приставка. Позвонишь своей маме из моей комнаты.

– Вы что, уже сделали домашнее задание? – спросила Фрэнсис.

– Сегодня же первый день, нам задали совсем чуть-чуть, – бросил Харрис и уже из коридора добавил: – Я перед сном сделаю, ладно?

Эдди посмотрел на Фрэнсис. Та улыбнулась и махнула рукой, отправляя его вслед за сыном.

– Мальчишки, – притворно вздохнула она. – Идите. Играйте. Была рада с тобой познакомиться, Эдди.

– Я тоже, – сказал он и пошёл в коридор.

Несколько минут спустя Эдди сидел на кровати Харриса и смотрел, как тот набирает в поисковой строке браузера «Натаниэль Олмстед». На экране загрузились результаты: «Купить книги Натаниэля Олмстеда», «–50 %! Ты олмстедист?» и другие.

– Вот. – Харрис кликнул на последнюю ссылку. – Прочти.

Это оказалась статья из архива газеты Гейтсвида, а вышла она в тех же числах, когда исчез писатель. Эдди внимательно прочёл первую её часть, описывающую, как поисковая группа обнаружила в лесу статую.

– После того как я увлёкся его книгами, мне попалась на глаза эта статья, – пояснил Харрис, прокрутив до конца странички. В самом низу было прикреплено небольшое изображение – грубый набросок карты Безымянного леса с отмеченными поляной, статуей и озером. – Я пошёл туда с этой картой. Думал, может, поисковая группа что-то упустила.

– А это что? – Эдди наклонился вперёд и указал на крест посреди озера, в том самом месте, где появилось чёрное пятно.

– Это место, где полицейские нашли улику.

– Какую улику?

Харрис покрутил колёсиком мышки и зачитал с экрана:

– «Полиция обнаружила на дне озера металлическую коробочку. Её содержимое не раскрывается в связи с продолжающимся расследованием. Но согласно эксклюзивной информации, полученной нами от анонимного источника, эта загадочная улика таинственным образом исчезла».

– Как странно! – изумился Эдди. – Как думаешь, что было в коробке?

Харрис помотал головой.

– Ты дальше послушай. – Он продолжил читать: – «Свет на её исчезновение пролил очевидец случившегося, пожелавший остаться неназванным. По его словам, во время обыска дна озера на поисковую группу накинулась стая агрессивных собак, и им пришлось спасаться бегством. «Вероятно, – говорит очевидец, – мы потеряли её в этой суматохе. Нам ещё повезло выбраться оттуда невредимыми. Такое чувство, будто нас занесло на страницы одного из романов бедняги Натаниэля…»

Харрис умолк и повернулся к Эдди.

Мальчики одновременно выпалили:

– «Слух о привидении в женском монастыре»!

– Я вспомнил о нём, когда мы были в лесу, – добавил Эдди.

Харрис вскочил и метнулся к книжному шкафу рядом с кроватью. Верхняя полка была занята коллекцией романов Натаниэля Олмстеда, расставленных по алфавиту. Харрис снял одну книгу и принялся быстро перелистывать страницы. Наконец он нашёл нужную. Эдди было не видно обложку, но он точно знал, что это за книга.

– «Многие отражённые на поверхности озера звёзды успели сменить цвет, превратившись из белых точек в красные, – зачитал Харрис. – Они заклубились, затем разбежались в разные стороны, и в следующий миг Рональд обнаружил себя под прицелом сотен пар красных глаз, смотрящих на него из воды». – Он встретился взглядом с Эдди. – Озёрные собаки-чудовища.

– Ты правда думаешь, что мы их видели?

– По описанию очень похоже.

– В книге собаки вышли из озера и побежали за Рональдом после того, как он случайно коснулся воды, – напомнил Эдди.

После недолгих раздумий Харрис сказал:

– Вода почернела после того, как ты бросил в озеро камушек, забыл? Мы увидели звёзды. Затем они стали красными. И эта штука подплыла к берегу… прямо как в книге…

– Точно, – прошептал Эдди.

– Члены поисковой группы тоже касались воды, раз они обыскивали дно озера, – продолжил Харрис, закрывая книгу и возвращая её на полку. – Может, поэтому собаки за ними погнались?

– Может быть. Но у меня другой вопрос.

– Какой?

– Что это за собаки такие? – Эдди повернулся лицом к Харрису. – Потому что обычные собаки в воде не живут. Или олмстедское проклятье правда существует?

Харрис моргнул.

– Должна быть какая-то связь между тем, что произошло с нами сегодня в лесу, и всем тем, о чём ты мне рассказывал, – настаивал Эдди. – На статуе вырезан тот же символ, что нарисовал на титульной странице книги, которую мои родители купили на ярмарке антиквариата. На нас чуть не напали какие-то озёрные существа, совсем как на героя одного из романов Олмстеда. Наконец, эти страшилки о привидении в лесу и граффити «Женщина наблюдает»… Вдруг она…

– Что? Вдруг она тоже реальна? – невнятно буркнул Харрис, спрятав лицо в ладонях.

Несмотря на всё пережитое за этот день, Эдди смущённо закусил изнутри щеку. Звучало всё это действительно безумно.

– Я просто предположил.

– Если бы мы разгадали этот дурацкий шифр, возможно, мы нашли бы связь, – поднял голову Харрис.

– Определённо, – согласился Эдди. – Я чувствую, мы в шаге от чего-то значительного. Но знаешь, что ещё…

– Что?

– Насчёт проклятья… Помнишь, ты говорил, что кое-кто в Гейтсвиде верит, будто бы чудовища из книг Натаниэля Олмстеда реальны?

Харрис скептически кивнул.

– Они уже не кажутся такими сумасшедшими, верно? – продолжил Эдди, думая о напуганном полицейском, Сэме и миссис Сингх. – Может, им известно что-то, чего мы не знаем?

Стук в дверь не дал Харрису ответить. Мальчики от неожиданности подпрыгнули, но это была всего лишь Фрэнсис.

– Ужин готов, – сообщила она, приоткрыв дверь. – Надеюсь, вы голодны.

Прежде чем поехать домой, Эдди по просьбе Харриса ещё раз достал из рюкзака «Загадочную рукопись». Признаться, он секунду колебался, но напомнил себе, что после всего случившегося тот имел на неё точно такое же право. Харрис какое-то время листал книгу, скользя взглядом по строчкам.

– Что? – не выдержал Эдди. – Есть идеи?

– Пока не могу сказать. – Харрис посмотрел на него. – Ты не против, если я оставлю её у себя на ночь?

Эдди заглянул ему в глаза, и увиденное его успокоило. Он мог ему доверять. Потому что доверие шло рука об руку с дружбой.

– Ладно, – сказал он. – Не вопрос.

– Я завтра тебе её верну, обещаю.

Эдди не стал говорить, чтобы Харрис обращался с ней осторожно, хотя ему очень хотелось. Вместо этого он сел на велосипед и помахал другу на прощанье.

Глава 8

Харрис, как и обещал, вернул «Загадочную рукопись» на большой перемене.

Эдди принёс с собой в школу книгу про шифрование. Накануне его внимание зацепило упоминание шифровальных колец-игрушек, популярных в тридцатых годах двадцатого века: с их помощью дети писали друзьям закодированные послания. Кольцо состояло из двух частей, на каждой из которых был написан алфавит. Чтобы составить зашифрованное послание, нужно было всего лишь сместить одно из колец, чтобы буквы перестали совпадать. Например, буква «А», смещённая на три деления, становилась «D». Чтобы расшифровать послание, достаточно было знать число смещения.

– Может, тут тот же принцип? – предположил Эдди.

– Не думаю, что тут сработает обычная перестановка букв, – не согласился Харрис.

– Почему нет? – не понял Эдди.

– Ну… сам подумай. Ты много читал книг, где все слова трёхбуквенные?

Эдди растерянно моргнул.

– Но можно же хотя бы попробовать!

– Можно-то можно, – пожал плечами Харрис, явно не убеждённый. – Но даже если ты прав – а это очень большое «если», – как нам узнать, на сколько букв смещался Натаниэль?

Эдди покачал головой.

– Попробуем весь алфавит по очереди.

– От «А» до «Z»? – ужаснулся Харрис. – На это уйдёт уйма времени!

Следующую неделю они все обеденные перерывы просиживали над книгой, а по вечерам, пусть и не каждый день, Харрис приходил к Эдди домой, и они запирались в его спальне. Мама Эдди без конца что-то писала в тетради за кухонным столом, папа пропадал в амбаре, сортируя антиквариат, поэтому мальчикам никто не мешал. Наконец они перебрали весь алфавит, но ничего не добились. Единственная очевидная закономерность заключалась в том, что все буквы в книге были сгруппированы по три, но зачем кому-то могло понадобиться сочинять целую книгу из одних лишь трёхбуквенных слов? Да и реально ли это?

С приближением октября листья начали менять цвет, с севера подул холодный сухой ветер. Эдди постепенно осваивался в новой школе. Этому немало поспособствовал один урок английского. Они начали проходить готическую литературу, и мистер Вейр задал подготовить доклад о любой книге в жанре ужасов. И хотя английский был любимым предметом Эдди, он всё равно волновался перед выступлением и весь вечер накануне перечитывал «Шёпот в доме Джинджервич».

Его доклад прошёл хорошо, Эдди запнулся лишь пару раз, но никто не засмеялся. Завершив свою речь, он поспешил вернуться за парту.

Ещё двое учеников выступили, и вдруг Эдди заметил краем глаза поднятую руку и услышал тихий голос:

– Почему нам нравится, когда нас пугают?

Эдди повернулся – это спросила Мэгги Рингер, та самая девочка, в которую он врезался в первый день. Она выглядела всё такой же бледной и странной. Волосы свисали слипшимися прядями, как если бы она несколько дней не мыла голову.

– Прошу прощения? – не понял мистер Вейр.

– Авторы всех этих историй стараются нас напугать, – сказала Мэгги. – Зачем?

Мистер Вейр поправил на носу очки и улыбнулся.

– Эдди? У тебя есть предположение?

Тишина. Затем Эдди медленно кивнул и выпалил первое, что пришло в голову, не дав себе времени как следует всё обдумать:

– Чтобы мы знали, с чем нам придётся столкнуться.

Все уставились на него как на сумасшедшего, но Эдди был уверен в своей правоте и продолжил, глядя в парту:

– Натаниэль Олмстед писал, что все его истории родились из кошмаров. Он говорил, что наш мозг порождает их в попытке нас защитить. – Кто-то кашлянул, и Эдди заподозрил, что над ним смеются. – Если… если нам удастся победить воображаемых чудовищ… – Услышав откровенные смешки, он быстро договорил: – Тогда реальные покажутся уже не такими страшными.

В классе стало очень тихо.

– Поэтому нам нравится читать ужасы, – тихо заключил Эдди. Сложив руки на парте, он поднял глаза к доске. – По крайней мере, мне так кажется.

Мэгги наклонилась к нему и спросила:

– То есть, по сути, ты утверждаешь, что чудовища реальны?

«Уже в лесу он услышал плеск…»

– Я не это имел в виду, – начал Эдди, но его прервал звонок, и мистер Вейр отпустил их с урока.

Эдди договорился с Харрисом пойти из школы вместе, но тот запаздывал, и, устав ждать, Эдди сел на ступеньке перед входом в столовую. В руках он держал «Шёпот в доме Джинджервич». Его со вчерашнего вечера не покидало смутное чувство, будто в романе упоминалось о чём-то важном, на что стоило обратить внимание, но он никак не мог сообразить, что именно. Он как раз просматривал начало седьмой главы, в которой Виола находит зеркало, спрятанное за потайной панелью в гостиной, когда его накрыла тень.

Подняв глаза, Эдди увидел Мэгги. В косых лучах осеннего солнца её старый фиолетовый свитер и узкие чёрные джинсы выглядели особенно непрезентабельно.

– Ты что-то хотела? – спросил Эдди, зажав палец между страницами, чтобы не потерять место, где он читал.

Она скрестила на груди руки и закусила губу, после чего, упорно глядя в сторону, тихо сказала:

– Я хотела извиниться.

– За что?

– За то, что подколола тебя на уроке. – Она наклонила голову и дёрнула плечами. – Не знаю, почему, но каждую осень учителя заводят одну и ту же шарманку о привидениях и гоблинах Гейтсвида. Скоро сам поймёшь, о чём я. Прислушайся к разговорам в коридорах и в раздевалке. Готова биться об заклад, ты обязательно услышишь о доме Олмстеда, и как там жутко и опасно, и что мы все должны держаться от него подальше, иначе на нас падёт проклятье и сведёт с ума. Я живу рядом. И я далеко не безумна. – Она недолго помолчала. – Просто меня достало это слушать. Но ты тут ни при чём.

Эдди не знал, что сказать.

– Никто в классе над тобой не смеялся, – добавила Мэгги. – Они смеялись надо мной… Как обычно. Я просто подумала, что тебе стоит знать. Если ты ещё не в курсе, я наш классный изгой.

– Я тебя изгоем не считаю, – быстро возразил Эдди.

Она уставилась на книгу у него на коленях.

– Так… скажи мне. Ты олмстедист?

Эдди моргнул.

– Ты постоянно таскаешь с собой его книги, – добавила Мэгги.

– Да? – удивился Эдди. Она что, за ним наблюдала? – Что значит «олмстедист»?

– Тебе всерьёз надо разжевать?

Эдди откашлялся.

– Э-эм… Нет, пожалуй, обойдусь. – Термин показался ему смутно знакомым, но, хотя он и не знал точного определения, ему не составило труда предположить, что олмстедистами называли тех, кто зачитывался книгами Натаниэля Олмстеда.

– Ты его фанат или как? – Она пнула носком чёрного ботинка ступеньку.

– Не то чтобы. Я просто люблю читать. А ты нет?

– Нет. Ненавижу. Вот телик – это клёво. – Эдди растерянно молчал. Мэгги улыбнулась и прочистила горло. – Шучу. Я люблю читать. Книги по биологии, науке и всяким разным крутым штукам. А эти, кстати говоря, я за литературу не считаю. – Она указала на его книгу.

– О, – немного обиженно выдохнул Эдди. – Жаль. Мне они очень нравятся. Они интересные. Добро против зла. Борьба… Мне нравятся ужасы. Эти книги делают меня счастливым.

– Я люблю науку. В ней нет борьбы добра со злом, лишь фактов с вымыслом. И неважно, кто победит, потому что истина – она и есть истина… Кому вообще нужны эти эпичные сказки о добре и зле? Таких битв и в реальной жизни хватает. – Мэгги медленно вытянула указательный палец и направила его Эдди в лоб, как пистолет. – Бах.

Засмеявшись, Эдди поспешил сместиться с линии огня.

– Меня, кстати, Мэгги зовут.

– Я знаю. В смысле… Я Эдди. Приятно познакомиться.

– Увидимся, Эдди. – Улыбнувшись, она дунула на кончик пальца и ушла.

Эдди осознал, что глазеет ей вслед, лишь когда почувствовал чьё-то дыхание у себя над ухом.

– Она для тебя слишком взрослая, чувак, – сказал Харрис, покачав головой. – Я видел твои подмышки на физре. Ни волоска.

– Как и на твоих, – отбил Эдди, зардевшись.

Харрис шлёпнул его по руке.

– Ты точно в неё втюрился.

– Нет, я просто…

– Она настоящая ведьма, – зашептал Харрис. – Будь осторожен. Ещё заколдует тебя, влюбишься в неё и наделаешь маленьких ведьмочек. – Он принялся с громким чмоканьем целовать свою руку. Эдди был готов под землю провалиться, но всё равно не удержался от смеха, так глупо и мерзко это выглядело.

Наконец Харрис успокоился.

– Миссис Данклман такая злючка: оставила меня после уроков, потому что я сказал, что её юбка похожа на овцу.

– Зачем ты это сказал?

– Потому что это правда. – Харрис направился к стоянке велосипедов. – Идём, а то в это время года в Гейтсвиде темнеет рано. Поехали ко мне. Если не разгадаем шифр, по крайней мере я уделаю тебя в «Войнах призраков» на компе.

Эдди раскрыл «Шёпот в доме Джинджервич» и загнул уголок страницы, на которой остановился. Его глаз зацепился за название одиннадцатой главы: «Место, где рассказываются истории». Почему оно кажется таким знакомым?

Заметив, что Эдди не спешит идти за ним, Харрис крикнул через плечо:

– Ой, да ладно тебе!.. Мы ещё даже не сыграли, а ты уже нос повесил!

Эдди отмахнулся, не отрывая взгляда от книги. Ему необходимо было ухватить за хвост эту мельтешащую на задворках сознания мысль.

– Что такое? – спросил Харрис.

Наконец Эдди моргнул и поднял на него глаза.

– Тебе это ничего не напоминает? «Место, где рассказываются истории»?

Харрис остановился рядом с велосипедами и недоумённо сощурился.

– Ну… да. Эта фраза вырезана в камне под крышей библиотеки. Той, что в центре города.

Эдди вспомнилось, как Мэгги обвинила его на уроке английского, что он верит в чудовищ: «То есть, по сути, ты утверждаешь, что чудовища реальны?» Он медленно кивнул.

– А эти слова вырезаны там как цитата Натаниэля Олмстеда? Или он сначала прочёл их на здании, а потом вставил в роман?

– Не знаю. Ты вообще о чём? – спросил Харрис, отцепляя свой велосипед от металлической перекладины. При этом смотрел он на Эдди так, будто тот тронулся умом.

– Мне кое-что пришло в голову сегодня на уроке английского. Насчёт этих книг. Статуя на поляне, символ из книги, озеро в лесу, собаки как в «Слухе о привидении в женском монастыре»… Если всё это существует на самом деле, если Натаниэль Олмстед видел их собственными глазами, может, и другие детали из его книг реальны? Что, если не только места служили ему вдохновением?

– Хочешь сказать?.. – Харрис осёкся, затем спросил: – Что ты хочешь сказать?

– Чтобы расшифровать «Загадочную рукопись», нам нужен ключ, так? – рассудил Эдди, прокручивая колёсики на велосипедном кодовом замке для нужной комбинации цифр. – Что, если ответ кроется в одном из его романов?

– Думаешь, где-то в Гейтсвиде есть подсказка… которую он спрятал в одной из своих книг? – уточнил Харрис.

– Именно. – Эдди с громким звоном выдернул цепочку, закрученную вокруг переднего колеса, убрал её в рюкзак и сел на велосипед. – Предлагаю забить сегодня на видеоигры и вместо этого почитать.

Глава 9

Кэйт была на кухне, пересаживала в горшок цветок под названием «гремлинский язык», когда снова услышала детский плач. Закатив глаза, она шепнула ярко-фиолетовому растению:

– Прости, но тебе придётся немного подождать. Кое-кто настаивает, что он куда важнее тебя.

Она вышла в коридор и крикнула в сторону лестницы:

– Кэролайн! Прошу тебя, чем раньше ты заснёшь, тем быстрее пройдёт моя головная боль!

Стены продолжали вибрировать от детского крика, и Кэйт посмотрела на часы. Слава богу… ещё полчаса, и миссис Джеймс вернётся со встречи. Если девочка больна, миссис Джеймс обо всём позаботится, и Кэйт сможет со спокойной душой пойти домой. Но слушать целые полчаса назойливые рыдания тоже не хотелось, поэтому девушка поднялась по ступенькам. Скорее всего, Кэролайн просто проголодалась.

По окну наверху лестницы шлёпали мокрые от дождя ветви.

Кэролайн заливалась плачем за закрытой дверью детской.

– Да иду я, иду, – вздохнула Кэйт и открыла дверь. Рыдания тут же стихли. – Что такое, солнышко?

Но ответом ей стало лишь завывание ветра снаружи. Кэйт подошла к детской кровати и увидела тугой свёрток из одеял.

«О нет, она так себя задушит!» – испугалась девушка и бросилась разворачивать одеяла.

Но когда она их подняла, из её груди вырвался придушенный вскрик: ребёнка не было.

– Но она же только что плакала! – Кэйт огляделась. – Она что, куда-то заползла?

Не увидев нигде Кэролайн, она прислонилась к перегородке и раздражённо покачала головой.

Внезапно что-то скользнуло по её ногам. От неожиданности Кэйт отпрыгнула, затем, опомнившись, присела на корточки и заглянула под металлический каркас кровати.

– Кэролайн! Как ты там оказалась?

Но на полу ничего не было, не считая пары клочков пыли.

Дверь в спальню с грохотом захлопнулась. Из коридора послышался топот ног, удаляющихся в сторону лестницы.

– Негодяйка! – возмутилась себе под нос Кэйт. Подбежав к двери, она со злостью её распахнула. – Кэролайн, ну ты у меня сейчас…

Слова застряли у неё в горле.

В конце коридора, рядом с лестницей, стоял некто маленький, но это была не Кэролайн. Человекоподобное существо было высотой примерно в один фут, голое, грязное, с какими-то животными чертами лица и засаленными зелёными волосами. Жёлтые кошачьи глаза смотрели прямо на Кэйт, и когда девушка встретилась взглядом с загадочным созданием, оно тихо зарычало.

Кэйт завизжала. Существо выставило перед собой когтистые руки и оскалилось, явив коричневые и острые, как у волка или собаки, зубы. Затем оно бросилось на неё. Кэйт даже не успела захлопнуть дверь…

– Тебе надо есть, Эдди, – сказал папа со своего места за кухонным столом. – Мужчины семьи Фенникс и так склонны к худобе.

Эдди оторвался от пятой главы одной из самых любимых книг – «Проклятье гремлинского языка».

– Прости. Что?

– Ты не притронулся к макаронам, – сказала мама. – Я целых две минуты потратила, чтобы разогреть их в микроволновке. Хотя бы притворись, что они вкусные. – Она расхохоталась, после чего громко высморкалась в салфетку. – Но серьёзно, Эдгар, на время ужина отложи книгу.

Эдди неохотно закрыл книгу и отодвинулся на стуле к стене рядом с холодильником. Стеклянный абажур над столом отбрасывал на пол разноцветные блики.

– Ты разве её уже не читал? – спросил папа.

– Четыре раза, – признался Эдди.

– Как закончишь, дашь мне? – попросила мама, вставая из-за стола. Отойдя к раковине, она сполоснула свою тарелку. – Мне очень понравилась та, первая. Более того, я сама начала сочинять ужастик – помнишь, я говорила в начале месяца, что у меня появилась идея?

– Здорово, – отозвался Эдди. – Скорее бы почитать.

– Кстати, об ужастиках, ты выяснил, что написано в той странной книге с ярмарки Блэк Худ? – поинтересовался папа.

– Ещё нет. Но, кажется, я уже близок к разгадке. – Эдди кашлянул. Ему не хотелось рассказывать им обо всём, что он успел узнать о Натаниэле Олмстеде. Не признаваться же, что они с Харрисом без разрешения бродили по чужой земле. Если родители узнают, что на них едва не напали чудовища Безымянного озера, они вполне могут отобрать у него «Загадочную рукопись». – Мы с моим другом, Харрисом, над этим работаем.

Мама закрыла дверцу посудомойки и надавила на неё бедром, пока та не щёлкнула.

– Замечательно. Харрис производит впечатление очень умного мальчика, верно, дорогой? – она глянула на мужа. Папа улыбнулся и кивнул. Мама уже хотела вернуться за стол, как вдруг всплеснула руками. – Проклятье! Я забыла про шпинат!

Эдди вскочил, схватив свою тарелку и книгу.

– Я поем у себя, ладно?

Он ненавидел шпинат.

Мама собиралась возразить, но тут поднялся папа.

– А я доем в кабинете.

Он тоже не любил шпинат.

* * *

Той ночью Эдди во сне оказался на поляне посреди Безымянного леса, прямо напротив статуи девочки. Казалось, его кто-то зовёт, но он не мог ни понять, чей это был голос, ни различить слова. Позади него лунный свет едва пробивался сквозь густую листву и лишь местами подсвечивал обвивающие деревья лозы, но зато заливал поляну, из-за чего статуя сияла как флуоресцентная лампочка. Девочка держала перед собой книгу, будто предлагала почитать вместе. Её свет стал ярче, придав белому камню прозрачности, и в его глубинах заплясало ярко-голубое пламя. Глаза девочки потемнели. Между деревьями за её спиной что-то задвигалось, и Эдди сделал шаг назад. В нос ударила жуткая вонь, и у него закружилась голова. Он развернулся, чтобы броситься прочь, но что-то выпрыгнуло из земли и повалило его. Эдди покатился по траве, пытаясь сбросить с себя нападавшего, и тут прямо перед его лицом оказалась пасть, полная острых зубов.

Эдди проснулся с криком. Полежав неподвижно несколько секунд, он ущипнул себя, проверяя, что больше не спит. Лоб был мокрым от пота, и ему было нехорошо, как в начале простуды. В комнату заглянул папа.

– Кошмар?

Эдди попытался сглотнуть, но во рту пересохло.

– Угу. Прости. Я тебя разбудил?

– Нет, – ответил папа. – Я читал. Мама тоже засиделась, всё что-то строчит в своей тетрадке. В последнее время она часто это делает.

Папа ушёл в ванную и вернулся со стаканом воды. Заметив книгу на прикроватной тумбочке – «Проклятье гремлинского языка» со светящимся ядовито-фиолетовым цветком на обложке, – он перевернул её лицевой стороной вниз и выключил ночник.

– Все эти ужастики, которыми вы оба зачитываетесь, явно этому способствуют.

Эдди знал, что папа ошибается: именно ужастики помогут ему спать спокойно.

Глава 10

За завтраком Эдди то и дело ёжился, не только от холода из-за северного ветра, выстудившего этим утром Гейтсвид, но и от воспоминаний о кошмаре. Серое небо не предвещало ничего хорошего, поэтому перед выходом из дома Эдди надел дутое пальто оливкового цвета с отороченным мехом капюшоном.

Харрис, как обычно, ждал на углу. Глаза у него так и лезли из орбит, и он практически вибрировал от возбуждения на своём велосипеде.

– Я добился прогресса, – таинственно сообщил он.

– Прогресса в чём?

– Лучше тебе будет самому прочитать. Я говорю о «Смерти ведьмы».

– А что в ней такого? – Эдди глянул в сторону школы, терпеливо ожидающей их дальше по улице.

– В ней, как мне кажется, есть подсказка, в каком направлении стоит двигаться.

– И в каком же?

Харрис улыбнулся.

– В направлении дома Натаниэля Олмстеда. – Он снял рюкзак, достал из него книгу и протянул Эдди. – Обрати внимание на главу про подвал. Ты поймёшь, о чём я. Если успеешь прочитать к концу уроков, может, успеем съездить туда и осмотреться на месте. – Оттолкнувшись ногой от бордюра, он выехал на дорогу и крикнул через плечо: – Давай наперегонки!

Герти невидяще замахала руками в темноте подвала. Кулак обо что-то ударился, и девушка вскрикнула. Но за этим последовал грохот, и она поняла, что всего-навсего сбила ещё одну пыльную гору старья. А вдруг она разбила те антикварные часы с радио, на которые успела положить взгляд, или фотографию в рамке Соджорнер Трут? Хотя, признаться, сейчас ей было всё равно. «Да я всё готова тут разнести, – в отчаянии подумала она, – лишь бы выбраться отсюда!»

Дождавшись, когда отражённое от потрескавшихся каменных стен эхо стихнет, Герти крикнула:

– Я знаю, что ты здесь!

На самом деле она не была уверена, что Страж последовал за ней из леса в дом, но решила на всякий случай притвориться бесстрашной и непоколебимой. Сейчас, лишившись способности видеть, это казалось ей особенно важным. Она осторожно сдвинулась на несколько дюймов вперёд, смутно представляя, в какой части подвала находится. А не надо было ронять фонарик в дыру под плитой!

– Я знаю, что ты и пальцем пошевелить не можешь, когда я на тебя смотрю, так что даже не пытайся! – пригрозила она. Сама она не видела ни зги, но Страж этого не знал. Наконец её пальцы коснулись холодного влажного камня. Она двинулась по стенке вправо и вскоре наткнулась на лестницу из подвала. Нащупав нижнюю перекладину, она, глядя прямо перед собой, поставила на неё ногу, ухватилась за перекладину повыше и начала медленно взбираться, стараясь не поскользнуться на чёрной жиже, капающей с каменных стен.

Ей всё ещё не верилось в происходящее. Единственным лучиком надежды был ключ, что она забрала из тайника в полу в центре помещения. Лишь бы это чудовище – если оно действительно было сейчас здесь – не заметило, как она опустила ключ в карман.

У неё ушли все силы, чтобы подняться по лестнице. Наконец Герти вытянула руку вверх и нащупала ржавую дверцу. Она надавила, но дверца не желала подниматься.

– Ну здорово! – проворчала себе под нос Герти. – И что мне делать теперь?

Ей почудилось чьё-то дыхание внизу, и она опустила взгляд. Тени, казалось, шевелились. Вопль Герти прокатился по подвалу многоголосым эхом. В панике она принялась царапать и толкать ржавую металлическую дверцу над головой. Наконец звякнула задвижка, петли заскрипели, и в потолке возникла полоска тусклого света. Затем дверца поднялась и с грохотом упала вбок, явив знакомое лицо.

– Миссис Томпсон! – ахнула Герти. – Что вы там делаете?

Учительница улыбнулась. Но в её улыбке не было теплоты. Герти никогда ещё её такой не видела.

– О, Гертруда. Я знала, что, узнав правду, ты начнёшь вести себя как круглая дурочка. Ты всегда плохо писала контрольные. – Пальцы Герти, держащие перекладину, опасно ослабли. Она не верила своим глазам. Записи, голоса, кошмары – за всем этим стояла её учительница. Миссис Томпсон и есть ведьма. Учительница продолжила: – Но так уж было предрешено. Это твоя судьба, моя дорогая. А теперь поднимайся сюда. – Взгляд ведьмы посуровел. – И отдай мне то, что у тебя в кармане.

Что-то схватило Герти за кроссовку, и она заорала ещё громче прежнего. Она дернула ногой, но когти существа сомкнулись вокруг лодыжки, не давая вырваться. Опустив голову, Герти увидела, как из тьмы внизу проступает жуткий лик Стража.

– Может, Эдгар нам скажет?

Эдди поднял глаза от книги. Мисс Фелпс смотрела на него, как и все одноклассники. На доске была нарисована круговая диаграмма. Перед всеми в классе лежали открытые учебники математики. Кроме него.

– Э-эм, – промямлил Эдди. – Я не знаю.

Мисс Фелпс подошла к его парте и взяла в руки роман.

– «Смерть ведьмы»? Останешься после уроков, – отрезала она, кладя книгу назад.

Эдди вздрогнул.

– Что?

– Я буду ждать тебя во второй половине дня. Прочтёшь при мне обо всём, что ты пропустил мимо ушей на сегодняшнем уроке.

У Эдди пересохло во рту. Ошарашенный, он убрал книгу в рюкзак. Его оставили после уроков? Что скажут мама и папа? И самое главное, как темно будет на улице, когда его отпустят?

После урока Эдди нашёл Харриса рядом со спортивным залом и, сгорая со стыда от первого в жизни наказания, объяснил ему, что их планы придётся слегка отложить.

– Но прежде чем ты разозлишься, знай, что я, по крайней мере, прочитал нужную главу, – договорил он.

– И что ты думаешь?

– Я думаю, что сцена жуткая, – признался Эдди, – но категорически не понимаю, что ты нашёл в ней такого особенного.

Брови Харриса взлетели к волосам.

– Включи мозги, Фенникс! Если Натаниэль Олмстед правда писал о том, что видел собственными глазами, вроде озера или собак, то мы должны проверить его дом. Ты сам сказал, ответ может скрываться в его книгах. В «Смерти ведьмы» ключ был спрятан в тайнике посреди подвала… Что, если в доме Натаниэля тоже есть такой тайник, в подвале наподобие того, что нашла Герти, или под лестницей, например… Где ещё его герои находили всякие полезные штуки?

Эдди согласился с его логикой.

– Если в его доме есть тайник, там может быть спрятано что-то полезное. Какая-то подсказка… или даже сам ключ к шифру.

– Точно. Или… чудовища, – усмехнулся Харрис.

– Ага, конечно. Чудовища… – Эдди хотел улыбнуться, но почему-то ему было совершенно не смешно.

Когда мисс Фелпс наконец разрешила ему уйти, солнце уже опускалось за горизонт. Он просидел с ней целую вечность! Небо успело потемнеть до насыщенного сапфирового оттенка, и на нём замерцали первые звёздочки. Стало заметно холоднее. Ещё месяц, и о велосипедах придётся забыть до весны, но сейчас Эдди дрожал в первую очередь от мысли, что им предстоит исследовать дом Натаниэля Олмстеда в темноте.

Он выехал на дорогу и покатил мимо высоких деревьев, посаженных вдоль обочины. Сумерки скрадывали яркие краски их густой листвы. Мимо промелькнули почта, ряд заколоченных ресторанов на перекрёстке с Фарм-роуд и тёмное здание церкви справа. После неё он свернул налево и, оставляя после себя след из белого пара от дыхания, направился к Мэйн-стрит. Редкие фонари подсвечивали зеленоватым светом правую полосу дороги, но темнота позади них от этого казалась только гуще.

Впереди горели оранжевые окна библиотеки, под которыми из-за выступающих отливов пролегали длинные чёрные тени. Из-за них фасад напоминал рассказчика страшилок, подсвечивающего себе лицо фонариком снизу. Остановившись рядом с огромным кустом рододендронов у парадной лестницы, Эдди поставил велосипед на подножку.

В ожидании Харриса он прислушался к вечерним звукам. Ветер шелестел листьями. Через парк напротив мимо книжного магазина проехала машина. Где Харрис? Библиотека скоро закроется. Кто знает, сколько времени они отводят на то, чтобы погасить везде свет. Чем дольше он об этом думал, тем сильнее ему хотелось отложить их вылазку на холмы до следующего дня. К чему такая спешка? Дом Натаниэля Олмстеда никуда не денется…

«Бам!» – раздалось где-то неподалёку. И Эдди едва не рухнул в кусты. Он боязливо огляделся, но, кроме него, на тротуаре никого не было.

Звук донёсся из-за угла здания.

– Харрис? – позвал Эдди. – Это ты?

Заглянув за угол, он скользнул взглядом по длинной, в ширину всего квартала боковой стене библиотеки. Узкую бетонную дорожку освещала одинокая лампочка, от тянущейся слева Маркет-стрит её отделяла небольшая полоса травы.

«Бам!» – прогремело где-то совсем рядом, как от выстрела, и Эдди подскочил, будто это внутри него что-то взорвалось. В горле перехватило.

– К-кто здесь? – с трудом выдавил он, хотя к этому моменту уже не особо горел желанием получить ответ.

– Скри-и-и…

Новый звук был долгим и пронзительным как крик младенца. Затем…

– Бам!

У Эдди мурашки побежали по коже.

– Харрис, если это ты прикалываешься… – начал он. Ему было необходимо что-то сказать, как-то разбавить эту тишину, таящую в себе необъяснимую угрозу.

Эдди шагнул на бетонную дорожку и заметил перила, торчащие из стены на расстоянии примерно трёх четвертей её длины. За перилами начиналась лестница, ведущая в подвал. Налетевший порыв ветра взлохматил Эдди волосы.

Внезапно воздух прошил тот же пронзительный звук, за которым пару секунд спустя последовал грохот.

Эдди подпрыгнул.

Шум доносился со стороны лестницы. Подкравшись вдоль стены, он заглянул за перила. Внизу была слегка приоткрытая дверь, за узкой щелью царила непроницаемая тьма.

Так вот что издавало скрип – ржавые петли. В этот раз порыв ветра был не столь свиреп, и дверь затворилась с тихим стуком.

В голове зазвучали мамины слова: «Ах, Эдди, будь моё воображение хоть вполовину таким же богатым, как у тебя, я сейчас была бы уже автором бестселлеров».

Вздохнув, Эдди дёрнул себя за волосы и тихо проворчал:

– Вот же глупость! Кто-то просто забыл её запереть.

Желая доказать себе, что бояться нечего, он встал у бетонной лестницы. Пятью ступенями ниже она скрывалась в тени – туда оранжевый свет лампочки не доставал. Старая дверь пряталась в глубине арочного проёма. Снова подул ветер, и створка приоткрылась, скользнув на секунду в пятно света, и снова захлопнулась.

– Бам!

И хотя Эдди теперь знал источник грохота, звук всё равно заставил его подпрыгнуть. Покачав головой, он уже хотел пойти назад к парадному входу, когда заметил внизу лестницы какое-то движение. Из маленькой круглой решётки водостока росла тёмная трава, покачивающаяся на ветру. Обычно Эдди не обращал внимания на сорняки, но что-то зацепило его взгляд. Ведомый любопытством, он спустился на две ступеньки. И здесь убедился в своей правоте.

Между тёмными травинками рос маленький фиолетовый цветок.

А вдруг это?..

Его затопило безудержное, как разряд молнии, возбуждение. Что, если он нашёл ещё один источник вдохновения Натаниэля Олмстеда? И если да, может, внизу лестницы скрываются ещё какие-то подсказки? Он осторожно спустился, морщась от усилившегося запаха плесени. Нижнюю ступень почти полностью покрывала зеленовато-чёрная слизь. Балансируя на самом краю, Эдди наклонился и внимательно изучил цветок. Около дюйма в диаметре, семь тёмно-фиолетовых бархатных лепестков, причём шесть были повернуты в направлении седьмого, что был заметно крупнее. Этот седьмой лепесток рос вверх, будто подгребал под себя пестик и тычинки, а затем отклонялся, так что острый как шип чёрный кончик свисал подобно вывалившемуся из собачьей пасти языку.

– Скри-и-и…

Очередной порыв ветра снова приоткрыл дверь в подвал, но Эдди даже не посмотрел в ту сторону. Он медленно вытянул руку и коснулся стебелька. На ощупь это был самый обыкновенный цветок, но только не на взгляд. Насколько Эдди было известно, ни в одном ботаническом атласе не упоминался «гремлинский язык». Он фигурировал лишь в книге Натаниэля Олмстеда. Но этот цветок точно попадал под описание.

– Эдди? – послышался вдалеке голос Харриса.

Эдди на секунду поднял глаза.

– Я внизу! Кажется, я что-то нашёл!

Тут по нему хлестнул ветер, и дверь, до которой были какие-то дюймы, с грохотом захлопнулась. Эдди от неожиданности дёрнулся, его подошвы заскользили на плесени, и он бухнулся лицом вниз, на площадку рядом с водостоком.

Несколько секунд спустя сверху донёсся сдавленный смех. Посмотрев туда, Эдди увидел улыбающегося Харриса, выглядывающего из-за перил.

– У тебя там всё хорошо? Чем ты вообще там занимаешься?

Но Эдди было не до смущения. Он торопливо вскочил.

– Ты должен это увидеть!

– Что увидеть? – Харрис подошёл к началу лестницы.

– Смотри! – указал Эдди на водосток.

Харрис спустился на пару ступенек и прищурился.

– На что ты предлагаешь мне смотреть?

Эдди опустил глаза. Цветок исчез. Между склизкими прутьями решётки торчала одна трава.

– Но он только что был здесь…

– Ты о чём? – остановился рядом с ним Харрис.

– Цветок. Я его видел… Он был похож на…

– Ты об этом? – спросил Харрис, наклоняясь.

Рядом со стеной лежал мятый фиолетовый цветок. При виде его у Эдди свело желудок. Харрис подобрал цветок и протянул ему.

С колотящимся сердцем Эдди взялся за стебелёк указательным и большим пальцами. Ветерок шевелил лепестками, из-за чего казалось, что цветок извивается. От него исходила жуткая вонь, как от грязной посуды, простоявшей несколько дней в раковине.

– О нет, – прошептал Эдди. Что-то подсказывало ему, что он совершил чудовищную ошибку. Он крепко зажмурился. – Видимо, я случайно сорвал его, когда…

– Да в чём дело? – не понял Харрис. – Подумаешь, цветок. Пошли отсюда. У нас дела.

– Присмотрись, – попросил Эдди, поднесся цветок к лицу Харриса.

– Ещё немного, и ты мне им глаза выколешь! На что ты намекаешь?

Борясь с раздражением, Эдди сделал глубокий вдох.

– Тебе не кажется, что он похож на «гремлинский язык»?

Харрис взял у него цветок, тщательно осмотрел, затем поднёс к носу, понюхал и поморщился.

– Как в книге Олмстеда?

– Думаешь, это безумие, предполагать такое? – смутился Эдди. – Или в этом городе правда происходит что-то странное?

Дверь опять отворилась под душераздирающий скрип петель, открыв чёрный проём. Изнутри пахнуло страшной вонью – смесью гниющей еды и старых заплесневевших книг.

– Скри-и-и…

– Угх! Им нужно её починить, – Эдди сердито посмотрел на дверь и изо всех сил пнул её. Створка качнулась, но за секунду до того, как захлопнуться, остановилась с глухим стуком. Из темноты подвала послышался громкий хриплый крик. Этот новый звук не имел ничего общего со скрипом петель.

– Что… это было? – выдохнул Харрис.

Ответить Эдди не успел: дверь снова начала отворяться, на этот раз намного быстрее. Щель во тьму расширялась, и Эдди, действуя инстинктивно, вытянул руку и надавил на створку.

Но что-то толкало её изнутри.

С круглыми от паники глазами Эдди упёрся всем телом в металлическую дверь, и та с грохотом закрылась. Развернувшись, Эдди навалился на неё спиной и открыл рот, но слова застряли в горле. Харрис смотрел на него, не мигая. Затем створка содрогнулась, как если бы кто-то с другой стороны с силой потряс её за ручку. Эдди вскрикнул и, шаркая ногами по склизкому бетону, вжался в холодную поверхность.

На секунду стало тихо. Харрис потряс головой и уже хотел что-то сказать, но тут Эдди швырнуло вперёд от нового удара из подвала. Харрис бросился к двери, не дав ей распахнуться. Эдди, опомнившись, присоединился к нему в борьбе с неугомонным существом, отчаянно рвущимся на волю. Внезапно всё закончилось.

Выждав недолго, Харрис прошипел сквозь зубы:

– Ты сорвал цветок.

– Да, но не нарочно!

– И что с того? Зачем ты вообще сюда спустился!

– Я искал подсказки!

– Мы и так знали, что кое-какие вещи, о которых писал Олмстед, реальны. Теперь, благодаря тебе, мы знаем, что гремлин из «Проклятья гремлинского языка» тоже реален!

С этим было не поспорить. Эдди вздрогнул, представив, как это существо слушает их по другую сторону двери, в каких-то дюймах от них. Они не смогут вечно стоять здесь и держать дверь, особенно если удары возобновятся. Эдди правда не собирался срывать цветок, но его щёки всё равно загорелись от стыда. Нужно было быть осторожнее. Любой, читавший романы Натаниэля Олмстеда, знал, что сорвавший «гремлинский язык» навлечёт на себя гнев его хранителя.

Ну хотя бы теперь он знал, что олмстедское проклятье было очень даже настоящим – не то чтобы он в этом сильно сомневался после случившегося у озера в лесу.

– Я ничего не слышу, – сказал он. – Он ушёл?

Харрис прижался ухом к двери, послушал секунду и кивнул:

– Другого шанса у нас может не быть.

– Для чего?

– Чтобы убежать! – шепнул Харрис и, схватив Эдди за запястье, потянул его от двери.

Эдди сделал глубокий вдох, поморщившись от заполнившего лёгкие холодного воздуха, и взлетел по ступенькам вслед за другом. Они успели добежать до верха лестницы, когда дверь внизу снова распахнулась.

– Бам!

Эдди не стал дожидаться, когда скрывавшееся за ней существо покажется. Мальчики рванули со всех ног по бетонной дорожке. Выскочив из-за угла, они свернули к парадному входу в библиотеку: велосипед Эдди так и стоял перед кустом рододендрона, но Харрис прицепил свой к перилам, и на возню с замком времени не было.

– Хоть бы она была не заперта, хоть бы она была не заперта, – бормотал Эдди, топоча по ступенькам, и уже приготовился навалиться на входную дверь, когда она отворилась внутрь.

– Ух! – вскрикнули одновременно два голоса: Эдди врезался в готовящегося выйти на крыльцо человека, и вместе они рухнули на пол.

Харрис заскочил в библиотеку, захлопнул дверь и навалился на неё, тяжело дыша.

Опомнившись от потрясения после столкновения и падения, Эдди узнал свою невольную «жертву» – Мэгги Рингер. Вокруг них валялись книги, которые она, по всей видимости, несла в руках. Морщась от боли, девочка села.

– Прости, пожалуйста! – воскликнул Эдди. – Мы бежали от…

Харрис пихнул его ногу носком кроссовки.

– Просто бежали. Для… удовольствия? – Он с трудом поднялся и протянул руку Мэгги, которая смотрела на него с ошарашенным видом.

– Замечательно. Что ж, в следующий раз мне доставит огромное удовольствие, если вы будете смотреть, куда бежите, – процедила она.

– Вы в порядке? – из-за стола вышла миссис Сингх. – Почему ты так стоишь? – спросила она Харриса.

– Всё нормально, – ответил Харрис, не отходя от двери. В этот момент что-то врезалось в стеклянную панель с другой стороны. Харрис охнул, но быстро взял себя в руки и вжался всем телом в створку. Его кроссовки слегка проехали по ковру. Он зажмурился и добавил: – Просто здорово.

– Что это такое? – взвизгнула Мэгги, указывая на что-то за Харрисом.

Так как парадная дверь библиотеки была целиком стеклянной, Эдди тоже всё отлично видел. Он стиснул челюсти, подавляя рвущийся из горла вопль.

На верхней ступени стояло существо, не похожее ни на что виденное им раньше. Ростом оно было примерно в один фут, с синюшной кожей. На зелёные волосы, свисающие засаленными патлами почти до самой земли, налипли обрывки лоз, комки земли и сухие листья. Не считая этого своеобразного подобия накидки, существо было голым. Гремлин несколько секунд смотрел на них жёлтыми кошачьими глазами, затем растянул толстые зеленоватые губы в злобной улыбке и поднял маленькую ручку, будто собирался помахать, но вместо этого с силой ударил ею по стеклу.

– Бам!

Дверь содрогнулась, и Харрис снова охнул.

– Бешеная макака? – вырвалось у Эдди, и ему немедленно захотелось затолкать эти слова назад себе в горло.

– Эта дверь запирается? – тихо спросил Харрис.

Миссис Сингх порхнула вперёд, не отрывая взгляда широко открытых глаз от существа на крыльце.

– Макака? – повторила она, запинаясь на каждом звуке. – Это не макака. Прошу прощения. – Она протянула руку за спину Харриса и повернула щеколду.

Внутри двери что-то щёлкнуло. Убедившись, что она заперта, Харрис смог наконец от неё отойти.

– Спасибо, – поблагодарил он библиотекаря и повернулся к существу.

Оно уставилось на него в ответ и, разинув пасть, попыталось укусить стекло. Коротенький фиолетовый язык извивался и дёргался как перерубленный червь, размазывая по поверхности двери слюну. Затем из небольших складок по обе стороны рта полезли тонкие зелёные усики с шипами на концах, которые принялись постукивать и царапать запотевшее от дыхания стекло.

Зажав рот ладонью, миссис Сингх в ужасе взвизгнула и бросилась назад к своему столу с криком:

– Я звоню в полицию!

Существо опять ударило по двери кулаком, и в этот раз на стекле появилась трещина. Ротовые усики гремлина вытянулись к краю створки, будто искали способ, как проникнуть внутрь. Трое ребят торопливо попятились.

– Это не макака, – повторила Мэгги.

– Что нам делать? – спросил Эдди, покосившись на миссис Сингх. – Харрис, мы оба читали «Проклятье гремлинского языка». Ты прекрасно знаешь, что полиция нам не поможет.

Харрис сокрушённо помотал головой. И вдруг просиял.

– Ты прав! Полиция нам не поможет! Зато ты можешь!

– Я? – изумился Эдди. – Как?

– Ты знаешь, как! Это ты сорвал цветок! Это тебя он хочет съесть!

Эдди замутило.

– И? Это не решение! Я не хочу, чтобы меня съедали!

– И мы ему не дадим, – заверил Харрис, отводя его подальше от двери. Мэгги осталась на месте, заворожённая маленьким чудовищем, что продолжало пожирать их глазами из-за стекла. – Ты сорвал цветок. Только ты можешь его прогнать. Ты что, забыл, как?

Эдди напряг мозги. Он знал ответ на этот вопрос. Он только сутки назад перечитывал роман.

– Точно! – осенило его. – Я должен заговорить с ним на его языке!

– Именно, – подтвердил Харрис.

– Алло, Уолли? – сказала миссис Сингх в телефонную трубку. – Скорее сюда. У нас новая проблема. – Она глянула на ребят. – Дети, э-эм… сохраняйте спокойствие.

Новая проблема? К сожалению, у Эдди не было времени размышлять об этом. Он улыбнулся и кивнул библиотекарю:

– Мы спокойны. – После чего повернулся назад к Харрису и зашептал: – Мне нужно положить цветок под язык. Тогда он поймёт, что я ему говорю.

Мэгги развернулась и закричала:

– Что за бред вы несёте?

Не обращая на неё внимания, Харрис спросил:

– А где цветок?

У Эдди упало сердце. Цветок! Он его выронил?

– Не знаю, – прошептал он.

Существо опять стукнуло по стеклу, увеличив паутину трещин почти до четырёх дюймов в длину.

– Скорее! – воскликнул Харрис. – Проверь карманы!

Эдди сунул руки в карманы джинсов. Не считая нескольких ворсинок, они были пусты. Зато на самом дне правого кармана пальто обнаружилось что-то маленькое и мягкое. Он осторожно вынул руку. На ладони лежал скомканный в шарик цветок. Видимо, Эдди сунул его в карман, когда они с Харрисом убегали от двери в библиотечный подвал, и даже не заметил.

– Он весь смятый! – пал он духом.

Существо снаружи издало душераздирающий вопль. Его глаза вспыхнули безумным пламенем. Оно снова ударило по стеклу, и на этот раз панель взорвалась осколками, посыпавшимися на ковёр. Ротовые усики существа, нервно подёргиваясь, ощупали порог. Мэгги с визгом бросилась прочь от двери и забежала за стол миссис Сингх. Библиотекарь закричала на гремлина, протискивающегося сквозь пробитую в створке дыру:

– Кыш! Пошёл вон! – Она повернулась к Эдди и Харрису и призывно замахала. – Мальчики! Сюда!

Эдди едва не рассмеялся: стол их от этого чудовища не защитит.

– Неважно! – Харрис проигнорировал предупреждение миссис Сингх. – Сунь его под язык!

– Но… – начал Эдди.

– А вдруг поможет?! – закричала Мэгги. В её тоне слышались растерянность и паника, девочка явно не понимала, что происходит, но в её словах был резон.

Существо встало прямо на осколках и оскалилось. А в следующий миг побежало к ним на четвереньках, нацелившись на лодыжки Харриса.

Эдди торопливо сунул смятый цветок в рот, под язык, и его тут же едва не вывернуло наизнанку от гнилого вкуса и ощущения песка на зубах.

Он хотел крикнуть «Стой!», но, открыв рот, услышал нечто совершенно иное. Из горла вырвался раскатистый бас, не имевший ничего общего с его родным голосом:

– ХЕСТ-ЗО-ХОРТ!

Всё помещение содрогнулось от этого возгласа, с верхних книжных полок посыпалась пыль. Опешив, Эдди закрыл ладонями рот, не смея произнести больше ни звука.

– Сработало, – потрясённо пробормотал Харрис.

Существо застыло в нескольких дюймах от того места, где стояло ещё пару секунд назад, прежде чем отпрыгнуть, и посмотрело на Эдди, удивлённо и будто бы в ожидании дальнейших указаний. Усики спрятались в лицевые складки с громким чавканьем, похожим на то, с каким втягиваешь в рот спагетти. Эдди не знал, что делать дальше. Казалось, цветок извивается под языком, пытаясь выскочить изо рта. Нужно было что-то сказать, пока этого не случилось, иначе существо снова на них бросится. Что Кэйт, персонаж из книги Натаниэля Олмстеда, сказала своему гремлину, когда тот напал на неё и ребёнка во время грозы?

«Я не хотела ничего плохого. Пожалуйста, прости меня. Оставь нас в покое».

Или что-то вроде того.

Эдди открыл рот, но из него опять полились непонятные слова:

– НО-КОУТ ЯВЕТ ТУН-Э-ЗАТ! САУЛ-КА ПА-ТЕП ЖЕП-ТА! ОМ-ВХЕМ ГЕПАТ!

Маленькое существо выслушало его и огорчённо понурилось. Тяжко вздохнув, оно с неохотой подошло к Эдди, остановилось в футе перед ним и вытянуло руку. Эдди вопросительно посмотрел на гремлина. Тот потряс протянутой ладонью, как просящий милостыню.

– Думаю, он хочет, чтобы ты отдал ему цветок, – прошептал остановившийся поодаль Харрис.

Эдди кивнул. Сплюнув мокрый цветок на ладонь, он медленно наклонился и протянул его гремлину. Тот нетерпеливо выхватил его из пальцев Эдди, проворчав что-то себе под нос, затем развернулся и побрёл к выходу из библиотеки, со злостью пиная попавшие под ноги осколки стекла. Протиснувшись в дыру в створке, существо обернулось и окинуло их гневным взглядом. Наконец, оно сунуло цветок себе в рот, легонько поклонилось и, прежде чем кто-то из них успел осознать, что происходит, растворилось в воздухе.

На библиотеку опустилась тишина… пока кто-то за столом не чихнул. Эдди повернулся: Мэгги вытирала нос рукавом. Они с миссис Сингх потрясённо смотрели на него. Эдди сам был растерян, но чувствовал потребность объясниться. Снаружи послышался приближающийся вой полицейской сирены.

– Это был… э-эм… ну… – Но что он мог сказать, чтобы они поняли? Ничего не придумав, он решил изобразить шок и прокряхтел: – Это было… так странно… Да?

Увидев пробитую в двери дыру, Уолли покачал головой и что-то застрочил в блокноте. Затем низким, обвиняющим тоном попросил мальчиков рассказать о случившемся. Мэгги, держась позади, с любопытством наблюдала за ними. Харрис и Эдди объяснили, что собирались прокатиться на велосипедах вокруг парка, когда эта «штука» напала на них перед библиотекой. Полицейский молча слушал, а когда Харрис договорил, отвёл миссис Сингх за стол и о чём-то тихо с ней переговорил.

Подождав, пока он побеседует с Мэгги, мальчики покинули библиотеку и, взяв за рули велосипеды, побрели к книжному магазину. Каждый шорох танцующих на ветру опавших листьев заставлял Эдди ёжиться. Бюст Декстера Огаста смотрел на него пустыми глазницами.

– Удивительно, что Уолли не забрал нас в участок для допроса, – заметил он.

– Миссис Сингх выглядела ужасно напуганной. Видимо, он решил побыть с ней до закрытия, – предположил Харрис.

– Как мило с его стороны, – усмехнулся Эдди.

Пересекая южный полукруг Мэйн-стрит, они после недолгого обсуждения заключили, что вылазка в дом Натаниэля Олмстеда теперь была как никогда актуальна, но решили отложить её до завтра. При свете дня затея представлялась более безопасной, да и они сами успеют тщательнее подготовиться… и, возможно, перестанут вздрагивать от любого звука.

Они остановились на тротуаре перед «Загадочной рукописью». В горящих окнах второго этажа мелькнул силуэт Фрэнсис.

– Ты один доберёшься домой? – спросил Харрис. – Хочешь, я попрошу маму тебя подвезти?

– Нет. Тут недалеко. Всё будет нормально, – заверил его Эдди, поправляя рюкзак за спиной. – Если, конечно, я не остановлюсь понюхать цветочки.

Харрис засмеялся и демонстративно вздрогнул:

– Ага, например, фиолетовые и уродливые.

Дома Эдди обнаружил родителей в гостиной. Папа читал на диване журнал «Антиквариат». Мама сидела рядом и что-то быстро писала в тетради. На звук хлопнувшей двери она подняла глаза.

– Привет! – воскликнул папа. – А мы головы ломаем, куда ты запропастился! Мы волновались.

Эдди вспыхнул. Что он мог сказать? Что его оставили после уроков, затем за ним гналось чудовище, а под конец допрашивал полицейский? Родители бы этого не оценили.

– Да, простите. – Вздохнув, Эдди уронил на пол рюкзак. – День выдался сумасшедший. Обещаю, в следующий раз я позвоню.

– Уж пожалуйста, – улыбнулась мама. – Рада, что ты в порядке.

Эдди кивнул:

– Я тоже.

Глава 11

На следующий день на переменах в классе не смолкало возбуждённое перешёптывание. Эдди изумился той скорости, с какой слух о том, как он с цветком во рту разговаривал на непонятном языке с чудовищем в библиотеке, разлетелся по школе. Хотя, возможно, для кого-то из его одноклассников подобные происшествия были не в новинку. Как бы то ни было, он старался не обращать внимания на любопытные взгляды. У него были дела поважнее, чем переживать из-за того, что кто-то считал его психом.

Ближе к последнему уроку у Эдди начали неметь руки. Какая-то часть его захлёбывалась восторгом от возможности увидеть изнутри дом Натаниэля Олмстеда, но другая была парализована ужасом. За последние несколько недель он убедился, что Гейтсвид был очень странным местом, и шансы столкнуться с опасностью здесь были намного выше, чем в Хиверхилле. Гремлин, озёрные собаки, жутковатая надпись на памятнике – всё это вынуждало Эдди всерьёз беспокоиться о судьбе писателя… и о своей собственной.

Они с Харрисом встретились у стоянки велосипедов. В рюкзаке Эдди помимо привычных учебных принадлежностей лежали фонарик (на случай, если в доме будет темно), молоток (для защиты от чудовищ) и, разумеется, «Загадочная рукопись».

Прежде чем сесть на велосипеды, Харрис показал Эдди содержимое своего рюкзака, в котором тоже оказалось много полезного: фонарик, записная книжка, ручка. Но затем он достал последнюю вещь, добавленную этим утром, и Эдди не удержался от смеха. Смущённо улыбаясь, Харрис держал в руке гнутую деревянную дощечку с нарисованным на ней улыбающимся белым кенгуру.

– Один покупатель подарил его маме, – объяснил он.

– Очень мило, но какой нам будет толк от бумеранга?

– Лучше он, чем дурацкий молоток, – отрезал Харрис. – По крайней мере, я умею его бросать.

– Ладно. Но будем надеяться, что до этого не дойдёт.

Двадцать минут спустя они оказались на границе участка Натаниэля Олмстеда. Оставив велосипеды на обочине, они пролезли через дыру в заборе и пошли по подъездной дороге. По небу плыли длинные перистые облака, розовые из-за низкого солнца.

На вершине холма мальчики обошли дом и остановились перед задней дверью, забитой несколькими поперечными досками.

– На счёт три, – сказал Харрис, берясь за планку посередине.

Эдди обернулся, проверяя, что позади действительно никого – и ничего – нет. Фруктовые деревья покачивали на ветру голыми ветками. Где-то там, в глубине леса стояла в одиночестве статуя. От этой мысли Эдди стало не по себе.

– Раз. Два. Три! – воскликнул Харрис. Гвозди, которыми была приколочена доска, легко вышли из стен. Харрис повернул освободившуюся дверную ручку и надавил на створку. Та с тихим скрипом отворилась.

Не колеблясь ни секунды, он взялся за косяк и, пригнув голову, осторожно переступил через нижнюю доску. Эдди последовал его примеру, но зацепился штаниной за гвоздь и с глухим «уф» рухнул лицом вперёд на пол кухни Олмстеда. К счастью, он несильно ударился, но ему потребовалась секунда, чтобы прийти в себя от неожиданности. Харрис тихо закрыл дверь и сказал:

– Осторожнее.

– Всё нормально, – отозвался Эдди, поднимаясь.

Осознание, что он в доме Натаниэля Олмстеда, ударило по нему как обухом по голове. Сердце пустилось вскачь по целому ряду причин.

– Ого, – прошептал он и, глянув на Харриса, увидел на лице друга отражение своего восторга.

Несмотря на ясную погоду, в доме было темно, и мальчики достали из рюкзаков фонарики.

– Герои его книг всегда проверяют под коврами и простукивают стены в поисках потайных ниш, – напомнил Харрис, первым двинувшись вглубь полумрака. – Так что смотри в оба.

Эдди округлил глаза:

– Как скажешь.

Харрис нервно хихикнул.

Они зашли в столовую. Наглухо задёрнутые плотные шторы на окнах не пропускали внутрь ни лучика. Световое пятно от фонарика Харриса мельтешило на полу, отбрасывая радужные отсветы на потолок и стены. В какой-то момент небольшая люстра сорвалась, и теперь её хрустальные останки покоились на круглом столе в центре комнаты, некоторые подвески мерцали на влажном и заросшем плесенью ковре.

В немом потрясении мальчики пересекли столовую и оказались в длинной гостиной. Потолки в доме были такими низкими, что Эдди невольно задался вопросом, как Натаниэль Олмстед не бился о них головой. Они с Харрисом старательно подсвечивали всё вокруг, особенно тёмные углы на случай, если там что-то прячется.

Во всём доме царил страшный бардак. Вся мебель, старая и странная на вид, была неаккуратно сдвинута или опрокинута, будто здесь успели побывать грабители, перевернувшие всё вверх дном. У фасадного окна лежали на боку старинные напольные часы с лунным календарём. Погнутые ударом шестерёнки и рычажки тихо ржавели за ненадобностью, словно намекая, что само время покинуло это место. Рядом стоял целый стеллаж антикварных печатных машинок с выдранными чьей-то безжалостной рукой чёрными кнопками. У Эдди руки зачесались забрать одну домой и показать папе, но он себя остановил. На бархатном диване в подозрительных пятнах лежал покрытый толстым слоем пыли глобус. За горами книг на полу выглядывали викторианские статуэтки женщин, застывших в печальных и драматичных позах.

– Где тут вход в подвал? – спросил Харрис. – Я не вижу двери.

– Надо проверить пол, – предложил Эдди. – Герти спустилась в подвал через люк.

Они продолжили осмотр. Внутри дом был просторнее, чем казался снаружи. Эдди задумался, что Натаниэль Олмстед подумал бы о них. Рассердился бы он на двух мальчиков, проникших без разрешения в его дом в поисках ответов, как справиться с чудовищами? «Нет, – подумал он, – это всё очень в его духе. Он даже, пожалуй, написал бы о нас книгу».

В углу гостиной Эдди обнаружил дверной проём, за которым начиналась покосившаяся лестница, ведущая на второй этаж. Он постучал пяткой кроссовки по нижней ступени, проверяя, вдруг она тоже полая, как в романе «Слух о привидении в женском монастыре». Но не услышал ничего особенного. Эдди оглянулся на Харриса, тот ободряюще кивнул. Тогда он начал подниматься, медленно и осмотрительно, опасаясь прогнивших досок. Наверху перед ним протянулся коридор, в густых тенях которого могло прятаться что угодно, и Эдди в страхе застыл.

Пока Харрис не протиснулся мимо него и не пошёл целеустремлённо по проходу.

– Харрис! – прошипел Эдди. – Постой!

Но друг уже свернул в одну из спален.

– Что не так? – спокойно откликнулся он.

Эдди медленно прокрался за ним, почти ожидая увидеть за окном жуткую морду вендиго, высматривающего сквозь грязное стекло нарушителей вроде них. Но в комнате не было ничего, кроме мебели, теней и пыли. Эдди покачал головой. Кажется, он переборщил с ужастиками.

– Обалдеть! – Харрис подбежал к большой кровати и прыгнул на неё, подняв клубы пыли. – Наверняка это была его спальня.

Сняв рюкзак, Эдди неохотно присоединился к другу: вытянулся рядом с ним на кровати и несколько секунд смотрел в потолок, прислушиваясь к поскрипываниям и стонам старого дома.

Внизу что-то стукнуло.

– Что это было? – Эдди сел и уставился в коридор.

Харрис тоже сел, затем, выждав недолго, неуверенно сказал:

– Скорее всего, ничего такого… Правда же?

Эдди спрыгнул с кровати и, схватив рюкзак, нащупал на дне папин молоток. Внезапно он почувствовал себя очень глупо. Ну и много толку было бы от молотка против вчерашнего гремлина? Или чего-нибудь ещё страшнее?

Они спустились назад на первый этаж и опять услышали скрип. Похоже, он доносился из гостиной, из-за стены рядом с печной трубой. Мальчики осторожно приблизились.

Каминная полка представляла собой доску из тёмного дерева, покрытую резьбой, изображавшей цветы и поющих херувимов. Под ней на металлической подставке в виде пары чертенят аккуратной стопкой лежали берёзовые поленья. Слева на полке стояла широкая керамическая ваза, полная засохших цветов, давно растерявших все свои краски. Луч от фонарика Эдди отразился от висящего над камином зеркала.

Ваза с грохотом упала на пол, разлетевшись на осколки, и Эдди с воплем запрыгнул на стоящее рядом кресло.

– Прости! – воскликнул Харрис. – Я задел её рюкзаком. – Наклонившись, он внимательно осмотрел камин, затем, старательно избегая осколков, прокрался к очагу и сунул внутрь голову.

– Что ты делаешь? – спросил Эдди.

Его воображение рисовало чёрных псов, притаившихся в углах комнаты, но он напомнил себе, что они были не в лесу, а всего лишь в доме Олмстеда. Здесь не было чудовищ. Верно?

– В «Ужасе подменыша» Элиза находит конверт в камине, – напомнил Харрис.

– Ах да.

Эдди тоже заглянул в тёмный как разинутая пасть очаг. А вдруг камин решит щёлкнуть невидимыми зубами? Эта мысль заставила его отшатнуться, и он случайно зацепился рукавом пальто за выступ решётки. Внезапно вся гостиная содрогнулась. В печной трубе что-то громко заскрежетало, как от трущихся друг об друга камней. Эдди вскрикнул, уверенный, что весь дом сейчас рухнет, но осёкся, заметив в свете фонарика улыбку на лице Харриса. Его друг оказался прав: они нашли потайную дверь! Как умно со стороны Олмстеда сконструировать нечто в духе своего творчества. А ведь ещё недавно Эдди был совершенно уверен, что подобное возможно лишь на страницах его книг.

– Молодчина, Эдди, – похвалил Харрис.

Открывшийся проём был около трёх с половиной футов в высоту и примерно столько же в ширину. Харрис быстро залез внутрь и исчез за поворотом. – Ты идёшь? – донёсся из темноты его усиленный эхом голос.

Опустившись на четвереньки, Эдди полез следом, морщась от ощущения сажи и грязи, мигом облепивших руки. Стены туннеля были выложены из крупного камня, покрытого испариной. В нескольких местах, где вода проникала сквозь трещины, на них росла плесень. Сразу после камина туннель заворачивал вправо, а ещё через несколько футов резко обрывался.

– Харрис? – позвал Эдди.

– Сюда, – откликнулся тот откуда-то снизу.

Эдди прополз чуть дальше и увидел небольшую, около шести футов, лестницу, привинченную к стене. Внизу по каменному полу прыгал луч от фонарика Харриса. Эдди схватился за холодную металлическую перекладину и начал спуск, ёжась от воспоминаний о том, как Герти спасалась от Стражей в финале «Смерти ведьмы».

Внизу лестницы его ждал ещё один арочный проход. Нырнув в него, он, ориентируясь по лучу, прошёл ещё немного и оказался в напоминающем крипту подвале с низким потолком. С ненадёжных балок свисали целые шторы из паутины. Вдоль стен лежали какие-то коробки и пачки газет. В противоположных стенах зияли чёрными провалами проходы.

– Зацени! – обернулся из другого конца помещения Харрис. – Тут прямо… что-то вроде рабочего кабинета.

У дальней стены стояли стол на тонких ножках и высокий деревянный шкаф для документов. Одна его дверца была открыта.

– Это здесь он писал? – Эдди старался дышать ровно и глубоко, чтобы немного успокоиться. – Жуть.

– Или он просто сносил сюда всё, что ему хотелось спрятать, – предположил Харрис, кладя фонарик на шкаф. Сунув руку внутрь, он достал с полки что-то вроде ежедневника в твёрдой обложке, открыл его и после нескольких секунд ошарашенного молчания ахнул: – О Боже, Эдди, ты только посмотри!

Эдди поспешил к нему, и Харрис показал ему титульную страницу. На ней угловатым почерком было написано «Призрак в особняке поэта», а внизу стоял уже знакомый символ:

Харрис пролистал книгу и покачал головой.

– Похоже, кто-то переписал в неё роман Олмстеда.

– От руки целую книгу? – изумился Эдди.

– Судя по всему. Похоже на «Загадочную рукопись», только без шифра.

Эдди заглянул в открытый шкаф. На полке стояли ещё несколько таких же книг. Он достал одну и, открыв, не удержался от потрясённого шёпота:

– Ого…

На титульном листе был тот же символ и надпись, очевидно сделанная тем же человеком, только этот ежедневник был озаглавлен «Ярость вендиго». Третий роман Натаниэля Олмстеда. Эдди положил его на стол и взял с полки следующий – «Месть Кошмарий». Затем ещё один – «Египетская игра мёртвых». И ещё – «Кот, перо и свеча». – Думаешь, это оригинальные рукописи?

– Скорее всего. – Харрис наклонился и постучал по каменному полу.

– Если их правда писал сам Олмстед, они стоят уйму денег.

Харрис помотал головой.

– Да, но мы здесь не ради денег.

Эдди покраснел.

– Конечно, нет, я просто так сказал. – Он достал из рюкзака «Загадочную рукопись» и сравнил почерки. – Смотри… Эти слова, «История Натаниэля Олмстеда», точно написал тот же человек.

– Выходит, это действительно рукописи самого Натаниэля, – Харрис, успевший сесть на пол, поднял на него глаза.

– Всё указывает на это, – согласился Эдди. – В конце концов это его дом. Но что это значит? Почему он писал свои романы от руки? И зачем прятал их здесь?

– Причём эта комната – не единственная его тайна, – заметил Харрис. – Смотри. – Он провёл пальцем по краю плиты, на которой сидел. – Она отличается от всех остальных: вокруг неё нет слоя известки. Помнишь, в «Смерти ведьмы» Герти тоже нашла такую? – Он дунул в щель между плитами, и из неё вылетели грязь и пыль. Харрис постучал костяшками по камню, и, судя по звуку, под ним была пустота. – Помоги мне.

Они опустились на колени у противоположных сторон плиты, но после череды неудачных попыток её поднять были вынуждены признать, что она застряла.

– А её нельзя чем-нибудь поддеть? – Харрис покрутил головой по сторонам. – Может, твоим молотком?

Эдди засмеялся. Открыв рюкзак, он достал из него молоток и протянул другу.

– Одно очко в пользу молотка. Ноль очков у бумеранга.

– Очень смешно. – Харрис вставил гвоздодёр в щель между плитами и потянул. Плита слегка качнулась, но подниматься не желала. – Блин.

Эдди встал.

– Вроде Герти в книге пользовалась ломом, нет? Может, с ним выйдет?

– Только его ещё найти надо, – вздохнул Харрис.

Они принялись перебирать содержимое коробок в углах. Эдди заглянул в пустой дверной проём, но не увидел ничего, кроме чернильной темноты, которая, казалось, смотрит на него в ответ. По ногам подуло ледяным ветром. Раздосадованный и напуганный, Эдди торопливо попятился.

– У меня от этого места мурашки по коже.

– Неужели? – с сарказмом отозвался Харрис, отвлёкшись на секунду от очередной коробки. – С чего бы это? – Он вдруг вскрикнул, и у Эдди едва колени не подкосились. – Нашёл!

Харрис, стоя на коленях у противоположного проёма, поднял над головой небольшой лом.

– Ты меня до сердечного приступа доведёшь, будешь так орать! – возмутился Эдди.

Друг лишь пожал плечами.

Они бросились назад, к центру комнаты. Харрис поддел концом лома плиту и надавил. На этот раз камень приподнялся и скользнул вбок. Из открывшейся дыры раздался тихий шорох, похожий на чьё-то судорожное дыхание. Эдди отпрянул, тогда как Харрис подался вперёд.

– Только не говори, что ты собираешься сунуть туда руку? – ужаснулся Эдди.

Харрис кивнул.

– Придётся. Вдруг там спрятан ответ?

– Или поджидает чудовище! – прошипел Эдди.

Харрис закатил глаза и, прежде чем Эдди успел его остановить, опустил в дыру руку по самое плечо. Поморщившись, он крякнул.

– Там что-то есть… Фу!

– Чудовище? – Эдди отбежал от дыры.

– Нет. Не чудовище, но что-то… влажное. – Харрис выпрямился, держа в руке что-то небольшое и прямоугольное, и обтёр это рукавом пальто от грязи и пыли. – Ещё одна книга. Как те, что в шкафу.

Но с этой книгой было что-то странное: несмотря на промокшую обложку, когда Харрис её открыл, стало ясно, что сами страницы остались сухими. В неверном свете фонарика создавалось ощущение, что книгу окутывает призрачное сияние.

У Эдди, подкравшегося к другу, волосы на голове зашевелились при виде знакомого угловатого почерка. И вновь Олмстед не забыл изобразить тот загадочный символ.

– «Желание женщины в чёрном», – прочитал Харрис. – Эту я не читал.

– Неопубликованный роман Натаниэля Олмстеда, – выдохнул Эдди. – Он тоже зашифрован?

Харрис дрожащей рукой перевернул страницу и отрицательно мотнул головой. Слегка запинаясь, он зачитал:

– «В городе Коксгленн дети страшились наступления ночи. Но пугала их не темнота – их пугал отход ко сну. Ибо когда они укладывались спать и закрывали глаза, она наблюдала за ними».

Он поднял глаза от страницы и вопросительно вскинул бровь.

– Интересно, почему он замуровал её под каменной плитой?

«Желание женщины в чёрном… Почему мне кажется это знакомым?» – подумал Эдди. А вслух сказал:

– Пойдём отсюда. Почитаем где-нибудь в другом месте.

– Я не хочу потом сюда возвращаться, если выяснится, что тут есть что-то полезное, – возразил Харрис. – Мы так далеко продвинулись!

– Лишь бы потом не пришлось об этом жалеть, – пробормотал Эдди. Вздрогнув, он вздохнул и уселся на холодный пол.

Харрис продолжил чтение:

– «Когда-то давно люди, населявшие Коксгленн, возвели стену из поваленных деревьев, сухого кустарника, веток, лоз и грязи в попытке защититься от неё. Но это не помогло. Теперь руины того барьера пересекает ведущая в город дорога, но его бесчисленные острые сучья и иголки продолжают тянуться вглубь леса, хвататься за воздух, подобно слепому чудовищу в поисках добычи…»

Следующий час мальчики просидели в подвале, читая рукопись в свете фонарика. Примерно каждые двадцать страниц они менялись. Очень быстро друзья пришли к однозначному мнению, что этот роман был самым страшным из всех, придуманных Натаниэлем Олмстедом.

Перед мысленным взором Эдди прокручивался целый фильм, персонажи которого с визгами и криками убегали в страхе от ужасной Женщины в чёрном, чья тихая ярость ставила её во главу рейтинга самых опасных существ миров Олмстеда. Любое живое создание в её присутствии начинало медленно гнить изнутри.

Эдди особенно сильно впечатлил конец пятой главы. Он не мог оторваться от чтения, даже когда ноги начали неметь:

Как-то ночью, когда Дилан лежал в кровати и смотрел в потолок, до его ушей донёсся какой-то шум с первого этажа. Будто что-то царапало стены. Решив, что в дом забралась мышь или белка, он откинул одеяло, надел халат, сунул ноги в тапочки и спустился вниз. В гостиной он щёлкнул выключателем, но ничего не произошло. Было новолуние, и в комнате стояла непроглядная темень. А царапание продолжалось откуда-то из другого конца гостиной.

– Мам? – обернулся Дилан к лестнице. – Пап?

Он надеялся, что они придут на его зов, но ответа не было.

По темноте поплыла жуткая вонь. А спустя несколько секунд Дилан услышал низкий, нечеловеческий смех. В гостиной был кто-то ещё, Дилан ясно различал чьё-то быстрое, поверхностное дыхание. Царапание зазвучало громче и ближе.

Дилан замер. Затем ущипнул себя в надежде, что это лишь сон, но к своему ужасу убедился, что всё происходит наяву.

– Эдди, – прошептал Харрис, – ты это слышал?

Эдди поднял глаза от страницы. История так сильно его захватила, что он едва не забыл, где находится.

– Слышал что?

– Похоже на… – Харрис смотрел вглубь одного из тёмных проёмов в стене. Наконец он тряхнул головой. – Забудь. Читай дальше.

Эдди ещё несколько секунд прислушивался. Тишина подвала оказывала на него какой-то странный, почти гипнотизирующий эффект. Встряхнувшись, он поднял с колен книгу.

Дилан открыл шкаф рядом с комнатной пальмой и нащупал свечу и коробок спичек. Тьму прорезала искорка. Он поджёг фитилёк, и маленький огонёк затрепетал, но быстро выровнялся. Дилан посмотрел по сторонам, но не увидел никого, кто мог бы издать тот жуткий смех. Зато вонь стала гуще. И исходила она от стены рядом с камином.

Дилан на цыпочках двинулся к нему, но остановился перед восточным ковром, постеленным перед очагом, заметив на нём какие-то два холмика. Наклонившись, он задрожал, узнав в них знакомую одежду. Мамин халат был мокрым и в чём-то измазан. От папиной пижамы пахло как от протухшего мяса. С его родителями случилось нечто страшное. Ковёр под одеждой потемнел и маслянисто поблёскивал в неровном свете свечи. Дилан зажал нос рукой, борясь с тошнотой. Внезапно огонёк погас, и он оказался в полнейшей темноте.

– Чем это воняет? – снова перебил его Харрис.

Эдди осёкся. Действительно, пахло чем-то неуловимо сладковатым.

– Почти как от мусорных баков у школьной парковки. Откуда он доносится?

– Отовсюду, – ответил Харрис. И посмотрел на книгу в руках Эдди. – Совсем как… с Диланом из романа.

Эдди замутило, но не из-за вони. Он протянул книгу Харрису и промямлил, заикаясь:

– Т-твоя очередь?

Харрис с усталой улыбкой развернул к себе книгу и начал читать:

Что-то скользнуло по его ноге. Затем сдёрнуло тапочку. Дилан отпрянул, развернулся и, ориентируясь по стене, побежал в направлении входной двери.

Загадочное существо, умыкнувшее тапочку, ползло по полу вслед за Диланом. Он рывком распахнул дверь и выскочил наружу.

Оно гналось за ним до конца подъездной дороги. Заметив дальше по улице приближающиеся фары, Дилан отчаянно замахал, стараясь привлечь внимание водителя. Свет бил в глаза, двигатель ревел всё громче и не торопился затихать. Из тени на повороте на Дилана что-то прыгнуло. Он метнулся через проезжую часть и упал на обочину. В следующий миг в каких-то дюймах от него пронеслась машина. За этим последовал мерзкий звук удара по чему-то мягкому и визг покрышек.

Открылась водительская дверь, гравий заскрипел под подошвами, и кто-то басом спросил:

– Ты в порядке?

Дилан вскочил и закричал:

– Вы что, меня не видели?!

Рядом с пикапом стоял невысокий худой мужчина.

– Прости, парень, я только со смены. Как-то не ожидал увидеть в такой час посреди дороги мальчика в халате. – Он опустил взгляд и взвыл: – Ох, чёрт, я что-то переехал? – Посреди дороги лежала тёмная куча около фута в диаметре, влажно поблёскивающая в свете фар. – Не твой, нет?

Зачарованно смотря на кучу, Дилан помотал головой.

– Завтра утром какого-то ребёнка ждут дурные вести. Бедняга. – Мужчина шагнул ближе и наклонился.

– Назад! – закричал Дил
© Дёмина А.В., перевод на русский язык, 2022
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022
* * *
Моим маме и папе
Глава 1
Их синий «универсал» как раз завершал крутой поворот, когда из леса на дорогу вышло существо. Эдди увидел его первым – масса чёрной шерсти, длинные тонкие лапы, разинутая пасть, полная острых зубов, и жёлтые, залитые кровью глаза, смотрящие прямо на него.
– Берегись! – закричал Эдди с заднего сиденья.
Папа вдавил педаль тормоза. Машину занесло под жуткий визг шин. Эдди мотнуло вперёд. Несколько лежащих рядом с ним коробок соскользнули с сиденья на пол. Книга, которую он читал, выскочила у него из рук и ударилась о спинку переднего сиденья. Мама, вскрикнув, упёрлась рукой в потолок. За всем этим последовал леденящий кровь звук удара: автомобиль врезался в существо, отбросив его в зелёные глубины леса. Правые колеса съехали с дороги и, выкорчевав несколько мелких кустиков, резко остановились в паре футов от заросшего лишайником валуна. Из-под покорёженного капота со свистом повалил пар.
В салоне ненадолго повисло потрясённое молчание.
– Никто не ранен? – опомнился папа.
Эдди задумался. Плечо пекло из-за впившегося в него ремня безопасности. Дышал он с трудом как после удара под дых – в том числе и из-за увиденной в лобовом стекле кошмарной морды, отпечатавшейся в памяти.
– Я в порядке, – ответила мама.
– Я тоже, – выдавил Эдди.
– Простите, пожалуйста, – сказал папа. – Я его не заметил.
– Взгляни на бампер. – Мама отстегнула ремень безопасности. – Как мог олень так его смять?
– Это было что-то крупнее оленя… Мне кажется, это был медведь. – Папа наклонился к рулю и всмотрелся в деревья, за которыми исчезло животное, после чего открыл дверь.
Машина стояла на вершине холма, на очередном повороте извилистой дороги.
– Не выходи! – выпалил Эдди. Он откуда-то знал, что это был не медведь и не олень. Поймав недоумённый взгляд отца, он добавил: – Поехали дальше.
– Мне нужно посмотреть, что с машиной. Грузовики с вещами, скорее всего, уже ждут нас у нашего нового дома.
– Да, но…
– Эдгар Фенникс, не говори ерунды! – перебила мама. – Бедное животное наверняка ранено… или ещё хуже. После такого удара.
Родители вышли из машины и захлопнули двери, оставив его в одиночестве на заднем сиденье. Какое-то время они рассматривали бампер, наконец папа расстроенно всплеснул руками, а мама, закрыв рот ладонью, отвернулась к лесу. Эдди тоже посмотрел туда, но за густыми кронами и кустарниками невозможно было ничего разглядеть.
Не в силах больше терпеть одиночество, Эдди неохотно открыл дверь и шагнул на смятый колесом куст.
Несмотря на полдень, воздух приятно холодил кожу, напоминая, что уже сентябрь. Взгляд Эдди скользнул по холмистому пейзажу, напоминавшему лоскутное одеяло под синевато-серым небом. Слышен был лишь шелест листьев на ветру, будто кто-то нашёптывал кому-то на ухо секрет. Может, то существо и правда погибло, учитывая, с каким звуком их машина по нему ударила. Поёжившись, Эдди застегнул до конца синюю спортивную кофту с капюшоном.
Подойдя к родителям, он немедленно понял причину папиного расстройства: перед «универсала» с правой стороны был смят, фара воткнулась в шину. Бампер слева торчал как сломанная кость. На краях покорёженного металла остались клочки чёрной шерсти.
– Ого, – вырвалось у Эдди.
Родители лишь покачали головами.
Постояв так недолго, папа вернулся за руль и завёл машину.
– Поберегись! – предупредил он, включая заднюю скорость.
Но при нажатии на педаль газа приводной вал пронзительно завизжал. Помотав головой, папа выключил мотор и взял лежащий на переднем сиденье мобильный телефон.
Пока он звонил в полицию, Эдди с мамой отошли к деревьям.
– Не волнуйся, Эдгар, – прошептала она. – Мы почти дома.
– А я и не волнуюсь, – возразил он, хотя это была не совсем правда.
Кончики пальцев покалывало, и где-то в глубине всё ещё вибрировало эхо столкновения. Но и без аварии он всё равно бы немного волновался, хотя это совершенно нормально, когда ты переезжаешь в новый город, где всё незнакомо. После того как мама потеряла работу в Хиверхилле, она захотела сменить обстановку. Когда Эдди в конце прошлого учебного года прощался с одноклассниками, он и подумать не мог, что их разлука не ограничится летними каникулами. Родители всё решили очень быстро. Он понятия не имел, что за дом их ждёт и удастся ли ему влиться в новый класс. Весь день – а по сути, весь месяц – он места себе не находил, поэтому по дороге из Хиверхилла перечитывал одну из любимых книг – «Месть Кошмарий». Знакомые истории всегда его успокаивали, даже такие страшные, как те, что написал Натаниэль Олмстед.
– Думаешь, оно правда мертво? Потому что… оно выглядело совсем как…
– Как что? – спросила мама.
– Как… чудовище… или… или что-то вроде того.
– Чудовище? – засмеялась мама. – Ах, Эдди, будь моё воображение хоть вполовину таким же богатым, как у тебя, я сейчас была бы уже автором бестселлеров.
– Ты не видела его пасть?
– Не успела рассмотреть.
– Эй, – позвал папа, – полицейские уже едут с эвакуатором. Офицер, с которым я говорил, посоветовал подождать в машине.
– Почему? – удивилась мама.
– Я сказал ему, что сбил медведя.
– Зачем ты так сказал?
– Потому что это правда!
– Это был не медведь. На медведя это было совсем не похоже. – Вздохнув, она пошла назад к «универсалу». – Эдгар думает, что это какое-то чудовище. Честное слово, вы два сапога пара.
Эдди уже хотел пойти за ней, когда заметил краем глаза кое-что в конце дороги и оторопел. На другой стороне долины, на вершине зелёного холма, по которому вилась извилистая дорога, стоял небольшой дом. Рощицы высоких деревьев на соседних холмах покачивали ветвями на ветру. Горизонт разрезали размытые из-за дымки горные пики Блэк Худ. Он уже видел этот пейзаж, но где? На почтовой открытке? В книге? Во сне? Ощущение смутного узнавания навалилось так неожиданно, что затмило образ сбитого папой существа. Ноги Эдди понесли его вперёд по выцветшей жёлтой ограничительной линии.
Широкая каменная печная труба могильным монументом вырастала из центра покатой черепичной крыши. Пять маленьких окон на втором этаже и четыре на первом, по два от висящей на петлях сломанной двери. Серая отделка стен кое-где облупилась, по крайней мере в тех местах, что проглядывали за буйно разросшимися кустами и травой.
У Эдди пересохло в горле.
– Не может быть, – ахнул он, внезапно вспомнив, где видел этот дом.
– Эдгар, ты хочешь, чтобы тебя грузовик сбил? – возмутилась мама из окна пассажирского сиденья.
Эдди указал на холм впереди.
– Но…
– Залезай в машину, – папа высунулся из-за водительской двери.
Эдди чуть ли не бегом вернулся к «универсалу» и запрыгнул на заднее сиденье.
– На что ты смотрел? – спросила мама. – Ты что-то услышал в лесу? Только не говори, что тот зверь всё ещё жив.
Вместо немедленного ответа Эдди наклонился и поводил руками по полу в поисках книги, что читал в дороге. «Месть Кошмарий». Она оказалась под маминым сиденьем.
– Эдгар, в чём дело? – мама выглянула из-за обитого синим винилом подголовника.
Он открыл книгу и развернул её так, чтобы родителям был виден задний клапан суперобложки с фотографией мужчины на фоне того самого дома на холме. Только на снимке окна ещё не были разбиты. Трава и кусты были пострижены, отделка, правда, оставляла желать лучшего, но всё равно выглядела намного аккуратнее, чем сейчас, а печная труба смотрелась монументально, но без могильного налёта. Выражение лица мужчины было серьёзным, но лохматые русые волосы и короткая борода придавали ему благодушный вид творческой личности. Под фотографией была краткая биография: «Натаниэль Олмстед живёт в маленьком городке на северо-западе Массачусетса. Он астроном-любитель, знаток древней истории и большой поклонник фильмов о чудовищах». Родители глянули на снимок, после чего вопросительно посмотрели на Эдди. Он указал на дорогу.
– Смотрите…
– Ого! – воскликнул папа, лишь сейчас заметив дом на холме.
Эдди где-то читал, что в нём уже лет тринадцать никто не жил, хотя, судя по его запущенности, он бы дал и все тридцать.
– Как странно… – пробормотала мама.
– Натаниэль Олмстед жил в Гейтсвиде? – спросил Эдди.
– Не знаю, – рассеянно отозвался папа. – Кто такой Натаниэль Олмстед?
– Папа! Это он! – Эдди ткнул пальцем в фотографию на клапане. – Он автор всех моих любимых книг. «Месть Кошмарий», «Ярость вендиго», «Призрак в особняке поэта», «Проклятье глемлинского языка». И кучи других. Про фантомов, духов. Ужасы, короче.
– Так вот почему ты решил, что видел на дороге чудовище. – Мама взяла у него книгу и изучила обложку.
Эдди покраснел.
– Может быть.
– Только не говори, что этот Олмстед до сих пор там живёт, – изумился папа.
– Ну, вообще-то он пропал без вести лет тринадцать назад, – ответил Эдди. – Никто не знает, что с ним случилось и жив ли он вообще. Но его книги до сих пор пользуются популярностью. Я их все прочел. Как минимум два раза.
– Так его дом пустует? – спросила мама, покосившись на деревья.
– Выглядит нежилым, – подтвердил папа. – Да и кто бы стал жить в такой развалюхе?
– Ну не знаю, – протянула мама. – Например, кто-нибудь, застрявший на этой дороге посреди ночи.
– Очень смешно, – буркнул папа.
– Авторам ужастиков, наверное, понравилось бы, – заметил Эдди.
– Ага, и много бы они там написали без воды и электричества? – фыркнул папа.
Из-за поворота впереди выехала полицейская машина и резко затормозила рядом с «универсалом». За рулём сидел взбудораженный пожилой мужчина в мятой униформе. Пучки длинных тонких белых волос не могли скрыть обширную лысину. Сердито прищуренные глаза посмотрели на них из-за толстых линз очков. Опустив стекло, он жестом попросил папу сделать то же самое.
– Вы в порядке?
– Мы – да, но не машина, – ответил папа. – Хотите взглянуть?
– Неа. – Полицейский так энергично помотал головой, что очки перекосило. – Эвакуатор скоро подъедет. Он всё сделает. – Он схватил с пассажирского сиденья планшетник с листом бумаги и передал папе через окно. – Заполните форму для страховой компании и, как будет время, занесите её в администрацию.
– Ну… – растерялся папа. – Я могу прямо сейчас её заполнить и отдать вам.
Мужчина опять помотал головой.
– Ждите эвакуатор. А мне нужно спешить… Дела.
Полицейская машина вздрогнула, взревел двигатель. Не сказав ни слова на прощанье, мужчина поднял стекло, проехал немного дальше, развернулся и умчался вниз по склону.
Родители ошарашенно переглянулись.
– Смотрю, кто-то очень торопится, – прокомментировал папа.
– Не обращай внимания, – мама похлопала его по руке. – Помнишь, дорогой, как мы приезжали на подписание договора по дому? А ту милую женщину в том чудном книжном магазинчике? Она сказала, что в Гейтсвиде полно эксцентричных личностей. Они лишь прибавляют ему очарования.
Эдди смотрел в окно на колышущиеся на ветру листья. Ветки расступились, явив на секунду дом на холме. Казалось, он притаился там, оберегая некую тайну.
Ещё через несколько минут к «универсалу» сзади подкатил старый эвакуатор. Молодой человек лет под тридцать спрыгнул на дорогу, вальяжно подошёл к папиной двери и наклонился к открытому окну, качнув неряшливой копной тёмных волос ниже плеч. Он был высоким и худощавым, под чёрной кожаной курткой в обтяжку виднелась футболка с логотипом группы Metallica. Даже со своего места Эдди уловил исходящую от него смесь сигаретного дыма и ванильного освежителя воздуха. Мама с папой наморщили носы. Молодой человек изогнул бровь и улыбнулся.
– Так… кого вы сбили?
Глава 2
Они стояли на обочине, пока эвакуаторщик подцеплял «универсал». Папа рассказал, как всё было. Молодой человек, представившийся Сэмом, с интересом выслушал и понимающе кивнул, когда папа упомянул странное поведение полицейского.
– Даже не предложил подбросить вас до города? – спросил Сэм, открывая перед ними пассажирскую дверь эвакуатора. – Вот вам яркий пример знаменитого гостеприимства Гейтсвида. А вы сами откуда? Явно не из наших краёв.
Эдди заподозрил, что молодой человек знает куда больше, чем говорит. Он взобрался в салон и, как смог, устроился на коленях родителей. Сэм сел за руль и завёл двигатель.
– Мы приехали из Хиверхилла, – ответил папа. – Это на севере штата Нью-Йорк. Несколько часов на юг.
– Планировали сегодня заселиться, – добавила мама.
– Стоп-стоп, секундочку… – Сэм развернулся к ней всем телом. – Вы переезжаете в Гейтсвид?
– Ну, да, – опешила мама и прижала к груди дамскую сумочку. – А что?
Сэм шмыгнул носом и помотал головой.
– Ничего. Просто обычно люди отсюда уезжают. Мои родители уехали, когда я ещё учился в старшей школе. Я живу по другую сторону моста через реку Род, к востоку отсюда.
– Часть города действительно выглядела немного… заброшенной, – согласилась мама, – но в целом он производит приятное впечатление. Разве нет?
Сэм вывел эвакуатор на дорогу.
– Да. Приятное. Угу. – Он включил радио. Из сломанных динамиков на приборной панели заскрежетал хеви-метал: певец кричал что-то насчёт крови. – Так вас привлекла заброшенная красота Гейтсвида? – хмыкнул Сэм.
Взгляд Эдди зацепился за покосившийся железный забор слева от дороги. Мёртвые лозы оплетали заржавевшие шпили, будто лес хотел отвоевать занятое прутьями пространство.
– Ну, в каком-то смысле именно так… – сказал папа. – Пару месяцев назад мы ездили на ярмарку антиквариата, что проходила на севере от гор Блэк Худ, и моя жена влюбилась в этот район. Я сам продавец антиквариата… И мы подумали, что Гейтсвид может стать настоящим кладезем разных интересных вещиц. Стоило чуть копнуть, как нам попалось предложение о продаже потрясающего дома с большим амбаром на заднем дворе… И мы подумали, почему бы и нет? Отличное место для хранения. И отличный город, чтобы вдохновить жену снова начать писать.
– Вы писатель? – спросил Сэм маму.
– Вроде того. Я ещё ничего не опубликовала, – призналась она. И поспешила сменить тему: – И, кстати, о писателях, не хочешь спросить о том доме, Эдгар? – Эдди смутился, оказавшись в центре внимания. – Мой сын очень интересовался, тот дом на холме правда принадлежит писателю… как же его… Натаниэлю Олмстеду?
Сэм молчал почти целых пять секунд, прежде чем ответить:
– Да, всё верно. Он принадлежит ему… – Осекшись, он уточнил: – Ну или принадлежал.
– Ты его знал? – спросил папа.
– Не то чтобы. Видел его в детстве. Тихий был парень. Если кто-то и знает, что с ним приключилось, все держат рты на замке. Настоящая загадка. Прямо готовый сюжет для одной из его книг. – Сэм глянул на Эдди. – Я их все прочел, когда был в твоём возрасте. Тебе сколько, двенадцать?
Эдди кивнул.
– Ну да. Мы с друзьями ими зачитывались, – продолжил Сэм. – Как только выходила новая книга, тут же отправлялись бродить по городу в поисках мест, о которых писал Натаниэль Олмстед. Пугали друг друга и всё такое.
– Погодите, – выпрямился Эдди. – Он описывал реальные места Гейтсвида?
– О да. Дьявольское дерево на Мэншн-стрит. Старый приходской дом. Деревянный мост. Статуя Декстера Огаста в парке. Всё это здесь. Говорят, он ими вдохновлялся. Мы с друзьями часто зависали по ночам в тех местах, а полицейские нас гоняли. Будто бы мы мешали спокойствию горожан… своим чрезмерным весельем. Но это было до того, как мой друг Джереми… – Не договорив, он крутанул руль, уводя эвакуатор в поворот.
– До того, как ваш друг Джереми что? – не выдержал Эдди.
Молодой человек со свистом вдохнул.
– Ты сам фанат Олмстеда. Наверняка слышал истории.
– Какие истории? – спросила мама.
Сэм усмехнулся, но прозвучало это натянуто.
– Об олмстедском проклятье.
Эдди не сомневался, что эти слова должны были его напугать, но вместо этого они его заинтриговали. Он только что узнал, что переезжает в город, где жил и творил его любимый писатель – а теперь этот парень упомянул проклятье? В животе заворочалось какое-то непонятное волнующее чувство. Внезапно странное поведение пожилого полицейского, бросившего их посреди дороги, обрело смысл – он даже выйти из машины побоялся! Из-за проклятья? Эдди хотелось рассказать Сэму о сбитом папой животном, которое выглядело как самое настоящее чудовище, но он не посмел, зная, что родители не желали больше об этом слышать.
Эдди помотал головой.
– Да ладно тебе! – не поверил Сэм.
– Честно, я впервые об этом слышу, – сказал Эдди.
– Проклятье? – вмешался папа. – Ты шутишь?
Сэм промолчал.
– А что за проклятье? – предприняла новую попытку мама.
– Думаю, я достаточно подпортил репутацию Гейтсвида для одного дня, – не поддался Сэм. – Мне всё-таки работать с его жителями. Это плохо скажется на бизнесе, если город опустеет. Хотите узнать больше – поспрашивайте других.
– Нельзя же прерывать историю на самом интересном месте! – расстроилась мама, ещё сильнее прижав к груди сумочку.
Эвакуатор преодолел очередной поворот, и впереди за деревьями показалась россыпь островерхих крыш. Затем внезапно весь город раскинулся перед ними как на ладони, расположенный в небольшой круглой долине между холмами.
– Я бы посоветовал вам перед сном заглянуть под кровать, но не хочу навязываться. – Сэм повернул тумблер радио, и стёкла задрожали от визжащей музыки. – Скажите же, обалденная песня?
Он свернул вправо, на Хейтс-роуд, и эвакуатор, вздрагивая от каждого переключения скоростей, тяжело поднялся на холм. Эдди не верилось, что они почти приехали. За последний час столько всего произошло.
Он с жадностью всматривался в каждый дом, гадая, перед каким они в итоге остановятся. Странно, но многие выглядели нежилыми. В разбитых окнах не горел свет. Почти все лужайки стояли неухоженными и заросшими, будто их годами не подстригали. Невероятно, но, похоже, их водитель был прав: люди на самом деле покидали Гейтсвид.
«Проклятья правда существуют?» – подумал Эдди.
Знакомый грузовик стоял перед старым серым домом на подъёме дороги. Эвакуатор притормозил. Стоило папе открыть дверь, как Эдди немедленно спрыгнул на обочину и помчался вверх по подъездной дорожке. Уже у самого гаража его настиг папин зов:
– Эдгар!
Он обернулся и крикнул:
– Мне нужно найти мои книги!
Глава 3
Рональд смотрел на своё отражение в воде озера, ёжась от холода, пробирающего сквозь тонкую куртку. Время было на исходе. Он глянул на смятый лист бумаги. Луна почти скрылась за горизонтом, и в темноте мало что можно было разобрать. Но Рональд должен был решить загадку, пока смотритель не догадался, что он вырвал страницу из его загадочной книги.
Сощурившись, он всмотрелся в изображения крестиков. Первый отмечал особняк, и Рональд был практически уверен, что второй указывал на статую девочки на поляне. Но что означала звёздочка? На поверхности озера отражалось немало звёзд, но какая из них хранила в себе ответ на вопрос вверху страницы?
Он перевёл взгляд на противоположный берег, надеясь найти какую-нибудь подсказку. Всё это время подошвы его кроссовок незаметно сползали по грязи, пока их носки не коснулись воды, породив мелкую рябь. Рональд немедленно отпрянул, вспомнив предупреждение дедушки: ни в коем случае не касаться воды.
Многие отражённые на поверхности озера звёзды успели сменить цвет, превратившись из белых точек в красные. Они заклубились, затем разбежались в разные стороны, и в следующий миг Рональд обнаружил себя под прицелом сотен пар красных глаз, смотрящих на него из воды.
Рональд сделал шаг назад и, развернувшись, бросился прочь, едва не запнувшись о собственные ноги. Уже в лесу он услышал плеск.
– Вот ты где, – сказала мама.
Эдди сидел на грязном полу амбара в окружении башен из коробок. История Рональда Плимптона так глубоко захватила его воображение, что, даже глядя на стоящую в дверном проёме маму, он не сразу осознал, где находится. Оранжевый свет лампы отражался от балок над головой, оставляя пространство под высокой крышей скрытым в тени. Снаружи сгущались сумерки.
– Я везде тебя ищу, – продолжила мама. – Собираюсь готовить ужин. Папа звонил, он уже едет из автомастерской, ему дали машину напрокат… Что ты здесь делаешь?
Грузчики лишь ближе к вечеру закончили освобождать прицеп от вещей, и Эдди немедленно бросился вскрывать занесённые в амбар коробки. После того как он увидел дом Натаниэля Олмстеда на холме и узнал от эвакуаторщика о проклятье, ему не терпелось добраться до коллекции своих книг. Разумеется, он все их читал, но по неясной ему самому причине Эдди было просто необходимо их найти. Зря он, конечно, не потратил пары лишних минут на подписание коробок, когда паковал свою спальню в Хиверхилле, из-за чего грузчики унесли их в амбар вместе с папиным антиквариатом.
Эдди показал маме первую найденную книгу, «Слух о привидении в женском монастыре». Именно её он читал, когда его прервали.
Мама поджала губы.
– Ты разложил вещи в своей комнате? Скоро вечер.
Эдди помотал головой. С головой уйдя в роман, он и забыл о распаковке коробок.
Мама успела переодеться в футболку и домашние штаны, но долгий день сказывался: она устало прислонилась к деревянному косяку.
– Ты помнишь, что тебе послезавтра в школу? Когда пойдут домашние задания, у тебя совсем не останется времени, чтобы всё разобрать. – Её взгляд упал на обложку книги в его руках, и она встрепенулась. – Погоди, а её автор не…
– Натаниэль Олмстед, – подтвердил Эдди. – Рональд как раз убегал от озёрных собак-чудовищ.
– Озёрных собак-чудовищ? – переспросила мама. – Звучит угрожающе.
– Вернувшись в особняк, он скормит им куриные кости и улизнёт, и всё закончится хорошо.
– Кто бы знал, что озёрные собаки-чудовища любят куриные кости.
– Они не очень умны, и их легко отвлечь, – пожал плечами Эдди. – Ты бы знала, если бы прочла книгу.
– Может, мне и правда стоит их прочесть. Раз уж этот город проклят, нужно быть готовой. – Мама закатила глаза. – Но серьёзно, что за чушь нёс тот парень из автомастерской? Я даже засомневалась, стоит ли оставлять с ним папу одного. Жуткий тип.
Эдди засмеялся.
– А мне он показался классным.
– Классным? – не поверила мама. – Ну, если считать маньяков классными, то да, он определенно классный. Пошли в дом. Поможешь мне найти кастрюли и сковородки.
– Но я хотел найти книги! Их по ошибке принесли сюда.
Вздохнув, мама обозрела завалы и пихнула носком ботинка одну из открытых коробок.
– Эта твоя? – Она достала из неё книгу и бросила Эдди.
Тот, к своему удивлению, даже её поймал и недоумённо уставился на переплёт из коричневой кожи. Все его книги были в мягких, изрядно потрёпанных обложках, а эта была обтянута кожей, лишь слегка потёртой на краях. Сама книга была не очень толстой, максимум в полторы сотни желтоватых страниц. На лицевой стороне обложки были выдавлены золотые буквы «Загадочная рукопись». Несмотря на размеры, книга была увесистой. Когда Эдди её открыл, в корешке чуть хрустнул старый клей. В центре титульного листа была надпись от руки, сделанная чёрными чернилами, и Эдди ахнул: «История Натаниэля Олмстеда».
Под именем автора стоял незнакомый символ:
– «Загадочная рукопись»? Что это?
– Это не одна из твоих книг? – спросила мама.
Помотав головой, Эдди показал ей титульный лист.
По её лицу разлилось озарение.
– О! Я вспомнила… Я купила её на той ярмарке, куда мы с папой ездили пару месяцев назад. Такая старинная вещица, она сразу притянула мой взгляд. Мы понятия не имели, про что она, но твой папа посчитал её ценной. Так странно, имя Натаниэля Олмстеда нас буквально преследует сегодня.
«Странно – это ещё мягко сказано», – подумал Эдди. Весь их день был словно взят со страниц одного из романов писателя. Куда бы Эдди ни посмотрел, его взгляд натыкался на что-то с ним связанное.
Но потрясение Эдди многократно возросло, когда он перевернул страницу и едва не выронил книгу, увидев:
VSP IYU POY PLY LDG UDM HUV HFP
WYF SYZ GYP FMG YHS PIY ZDU YFS
GDM RSF SYO DDG RPF YHK YYO VHD
LFS YIY GRY DTZ PFP HFG DAS YPL OVG
YPN VCY LDK FSP FVF VHU ETP MNF
Озадаченно нахмурившись, он пролистал книгу: все страницы были исписаны строчками из непонятных трёхбуквенных сочетаний.
– Что это значит? – спросил он маму. – Какой-то шифр?
– Что бы это ни было, – ответила она, направившись назад к дому, – у тебя есть один день, чтобы его разгадать. Потому что послезавтра начинается школа.
– Как думаешь, папа не будет против, если я возьму её ненадолго?
– Спросим его за ужином. Думаю, он даже тебя поблагодарит, если ты узнаешь, что там написано. Особенно если эта книга действительно принадлежала этому Олмстеду. Возможно, она и правда чего-то стоит.
– Ого! – обрадовался Эдди. – Круто! Спасибо!
После ужина мама поднялась к нему в спальню, чтобы пожелать спокойной ночи. Эдди сидел за письменным столом.
– Я падаю с ног, но хочу ещё немного поработать, – сказала она, поцеловав его в щёку. – Сегодня был долгий день, я понимаю, но постарайся всё же немного прибраться перед сном, ладно?
– Хорошо. Спокойной ночи, – бросил он в сторону закрывающейся двери.
Как и в их прошлом бунгало, в новой комнате Эдди царил полный бардак. На полу валялись пустые коробки, смятые газетные листы и одежда – итог его попытки на скорую руку разобрать вещи. Его комната находилась в мансарде, поэтому стены были скошены, но всё равно места было предостаточно, чтобы не стукаться о них головой. В слуховом окне, выходящем на юг, виднелось тёмно-синее небо.
Эдди снова взялся за найденную мамой в амбаре книгу и поморщился от неприятного запаха, смеси земли и плесени. Странно. Открыв титульный лист, он несколько секунд смотрел на непонятный символ, затем положил книгу на плед и залез под одеяло.
Он провёл указательным пальцем по корешку, ощупывая выдавленные в коже буквы.
Что, если эту «Загадочную рукопись» на самом деле написал Олмстед? Это было вполне возможно: в конце концов, родители купили её в городе не так далеко отсюда. Его новый роман! С личной подписью на титульном листе! Но зачем он его зашифровал? Эдди не сомневался, что, какова бы ни была причина, писатель не хотел, чтобы рукопись прочли.
Эдди уставился в потолок. Плечо слегка ныло от ремня безопасности, напоминая о насыщенном событиями дне. Мало им было переезда из Хиверхилла, так ещё папа умудрился сбить то страшное существо.
Его разинутая пасть возникла перед внутренним взором Эдди, стоило ему закрыть глаза. Вздрогнув, он сел и подпёр спину подушками.
Дом писателя и упоминание некоего олмстедского проклятья лишь добавили фантастичности и без того странному дню. Конечно, у каждого города есть свои легенды, но ведь Эдди ещё даже, по сути, не видел Гейтсвид, а его уже начал в каком-то смысле преследовать дух Натаниэля Олмстеда. И самое забавное, что Эдди был совсем не против. Для него это был шанс окунуться в мир любимого писателя, почти как почувствовать себя персонажем одной из его историй. Плюс, если верить Сэму, Олмстед описывал в своих книгах реальные места. Живя в Гейтсвиде, Эдди увидит воочию, чем тот вдохновлялся!
Как и у всякого героя книг Натаниэля Олмстеда, у Эдди успели накопиться вопросы: Что такое «олмстедское проклятье»? Почему люди уезжали из Гейтсвида, но никто не торопился здесь поселиться? Что именно случилось с другом Сэма Джереми?
Последний вопрос, в отличие от предыдущих, оставил после себя неприятное послевкусие. Каким бы ни был ответ, он почему-то заранее пугал Эдди.
С чего начать?
Эдди глянул на книгу у себя на коленях.
В романе «Слух о привидении в женском монастыре» Рональд находит ключ к зашифрованному посланию, которое приводит его к озеру в лесу. Эдди знал, что Натаниэль Олмстед любил включать в свои книги шифры. Может, «Загадочная рукопись» тоже зашифрована? Если в местной библиотеке найдутся книги на эту тему, Эдди, возможно, даже не придётся, как Рональду, искать ключ, чтобы взломать код.
В конце концов что тут такого сложного? Он столько раз перечитывал романы Олмстеда, что успел поднатореть в таких делах. «Всего день до школы? Времени предостаточно», – с улыбкой подумал он.
Глава 4
На следующее утро после завтрака Эдди выпросил у родителей разрешение погулять по городу. Они согласились, но при условии, что сначала он наведёт порядок в шкафу, комоде и на письменном столе. Ещё они взяли с него обещание вернуться к обеду.
Меньше чем через час он выскочил за дверь.
Солнце наконец выглянуло из-за облаков, быстро нагрев воздух. Эдди даже не стал надевать спортивную куртку. В рюкзаке за спиной лежали два романа Олмстеда, что он успел откопать в коробках, и «Загадочная рукопись».
Остановившись с велосипедом посреди подъездной дороги, Эдди окинул взглядом раскинувшийся перед ним город. С высоты он напоминал лабиринт: улицы концентрическими кругами разбегались от центра, соединённые узкими боковыми проулками. Длинная полоса парка делила город пополам, на его западном конце, у подножия холмов, стояла старая деревянная церковь, на восточном, вдоль реки Блэк Риббон, тянулся небольшой строй фабрик.
Эдди пожалел, что не нашёл вчера вечером остальные книги. По ним можно было составить целую карту. Конечно, он бы и по памяти мог назвать несколько ориентиров, например, те, о которых упомянул вчера Сэм, но Эдди подозревал, что Гейтсвид пестрел сотнями занимательных местечек, которых без подсказки ни за что не найдёшь. С другой стороны, у него ещё будет полно времени, чтобы облазить весь город, а пока ему предстояла более важная задача.
И прежде всего нужно было найти библиотеку.
Хайтс-роуд спускалась до самого центра города. Сев на велосипед, Эдди покатил с холма, оставляя после себя клубы пыли. Миновав несколько пустых домов, закрытых магазинов и похожее на крепость кирпичное здание администрации, он притормозил у входа в парк на Мэйн-стрит, которая, верная своему названию, рассекала его точно по центру.
Эдди обернулся на старый кинотеатр у себя за спиной, закрытый, судя по висящей на дверях цепи с замком. Заметив навес над входом, Эдди похолодел. Он ожидал увидеть название какого-нибудь старого фильма, но вместо этого на когда-то белой, а теперь пожелтевшей доске неровные чёрные буквы складывались в очередное загадочное послание:
КР ТО О ЛЬН ШЕ О УВ НИЯ
Но, присмотревшись, Эдди сообразил, что шифры тут были ни при чём: просто кое-какие буквы отсутствовали. Чувствуя себя участником развлекательного телешоу, он скрупулёзно заполнил пробелы.
ЗАКРЫТО ДО ДАЛЬНЕЙШЕГО УВЕДОМЛЕНИЯ
Объявлению, должно быть, было много лет, раз от него осталась всего горстка букв. Эдди внезапно ощутил страшное одиночество, будто он был единственным человеком во всём городе.
Напротив парка располагалось заросшее плющом длинное кирпичное здание. Каменные ступени вели к высокой арке, на которой была вырезана надпись «ГОРОДСКАЯ БИБЛИОТЕКА ГЕЙТСВИДА». Над карнизом, под самой крышей, была ещё одна: «МЕСТО, ГДЕ РАССКАЗЫВАЮТСЯ ИСТОРИИ». Эдди просиял.
У него никогда не было много друзей. Дети Хиверхилла не увлекались астрологией, не читали о старинных вавилонских монументах и не искали информацию о древних ацтекских богах в библиотеке. Жители Хиверхилла предпочитали не обращать внимания на то, что могло случиться, а могло и не случиться, и потому они обычно делали вид, что не замечают Эдди. Мама постоянно призывала его больше общаться. Даже записала его в секцию бейсбола, затем футбола и карате. Но единственное, что Эдии вынес из этих занятий, – понимание, что с мячами и ударами у него не очень. К тому же тренировки и не предполагали общения как такового. Поэтому Эдди завёл себе друзей среди книг. Натаниэль Олмстед писал живо и необычно, будто выдёргивал истории из воображения самого Эдди. Поэтому он надеялся найти понимание среди местных.
Прицепив велосипед к турникету, он поднялся по ступенькам и открыл тяжёлую стеклянную дверь. В лицо пахнуло запахом старых книг. Сделав глубокий вдох, Эдди шагнул за порог.
Библиотечный зал пересекали два мостика с резным железным ограждением. Оба этажа занимали ровные ряды высоких стеллажей с книгами. И как много их было! Целая прорва корешков всевозможных цветов и размеров. Какие-то были ещё новенькими, другие – пыльными, выцветшими и потёртыми. Этажи соединяли спиральные лестницы. Книжные шкафы у стен скрывались в полумраке, но пол в центре благодаря стеклянной крыше был залит солнечным светом. Эдди так засмотрелся на всю эту красоту, что не заметил, как разинул рот.
– Я могу тебе чем-то помочь? – вернул его в чувство голос.
За большим деревянным столом с табличкой «Миссис Сингх, младший библиотекарь» сидела женщина с тёмными кудрявыми волосами и миловидным круглым лицом. Она улыбнулась Эдди, и тот улыбнулся в ответ. Ему всегда было проще находить общий язык с такими же книголюбами, как он сам.
– Здравствуйте, – сказал он. – Мне нужна книга о шифрах.
– Какого рода шифров?
Секунду поколебавшись, Эдди полез в рюкзак.
– Вроде… этого.
Он открыл найденную вчера мамой книгу на середине и отдал библиотекарю.
Та пролистнула несколько страниц, затем открыла титульный лист. Слегка нахмурившись, миссис Сингх глянула на него и тихо спросила:
– Где ты это взял?
Эдди внезапно стало неуютно.
– Мне мама дала. Вы знаете, что это значит?
Лицо женщины залилось краской.
– Разумеется, нет! – выпалила она. – Откуда мне знать?
– Я просто подумал… – Эдди откашлялся и постарался собраться с мыслями. Похоже, и среди книголюбов бывали исключения. – Так вы можете что-нибудь посоветовать?
– Вообще-то, нет, – неожиданно ответила она. – Я очень занята, и сегодня библиотека закрывается в полдень. – Она повернулась к нему спиной и начала что-то печатать на компьютере.
У Эдди запылали щёки. Её отношение к нему резко изменилось, стоило ей увидеть титульную страницу. Из-за символа? Или это имя Натаниэля Олмстеда вызвало у неё раздражение? Эдди решил не спрашивать и тихонько направился к столам с компьютерами у дальней спиральной лестницы.
Он открыл электронный каталог, и тут его посетила идея. Раз он пока не нашёл свои экземпляры, может, стоило взять пару романов в библиотеке, чтобы освежить память о некоторых упомянутых в них городских достопримечательностях?
Но на его запрос компьютер выдал: «По запросу «Натаниэль Олмстед» ничего не найдено». Недоумевая, Эдди перепроверил набранные в строке имя и фамилию и снова нажал на поиск. С тем же результатом. Как такое могло быть? Он обернулся на библиотекаря.
Она наблюдала за ним.
Поймав его взгляд, она вздрогнула и отвернулась к компьютеру. Эдди поёжился. Видимо, миссис Сингх не была поклонницей Натаниэля Олмстеда.
Эдди знал, что кое-кто считал романы Олмстеда недостаточно хорошими и не относил к настоящей литературе. Но всё равно было странно, что в библиотеке родного города писателя не было ни одной его книги…
«Олмстедское проклятье…» – прозвучал в голове Эдди голос Сэма.
Он закрыл глаза, сделал глубокий вдох и мысленно себя укорил: «Глупости! Обычная страшилка!»
Поискав в каталоге книги о шифрах, Эдди поднялся на второй этаж и недолго побродил по тёмным проходам между стеллажами. Несмотря на тусклое освещение, ему быстро удалось найти «Историю криптографии».
«Начало положено», – подумал он.
Спустившись, Эдди неохотно подошёл к столу, но миссис Сингх упорно делала вид, что его нет. Наконец он не выдержал:
– Я бы хотел взять эту книгу.
Лишь тогда она с протяжным вздохом повернулась.
– Читательский? – протянула она руку и нетерпеливо пошевелила пальцами.
– У меня его нет…
– Ммм-хмм, – промычала миссис Сингх. Эдди был практически уверен, что сейчас ему откажут в выдаче нового читательского, но вместе этого она достала из-под стола лист бумаги и карандаш и, не глядя на него, сказала: – Заполни форму.
Эдди быстро написал свой новый адрес и домашний телефон.
– Ты недавно в нашем городе? – с любопытством спросила библиотекарь.
Эдди кивнул. Миссис Сингх отвернулась и закусила губу.
Пока она была занята читательским, он перелистнул несколько страниц тяжёлого тома. «История криптографии», как и «Загадочная рукопись», была полна непонятных слов: всякие «алгоритмы», «скиталы», «скипджеки» и «криптоанализы». Эдди не был уверен, что сможет во всём разобраться.
– Держи. – Миссис Сингх протянула ему маленькую бумажную карту персикового цвета с надписью «Городская библиотека Гейтсвида. Место, где рассказываются истории».
– Спасибо, – как можно вежливее поблагодарил Эдди. Убрав книгу в рюкзак, он забросил его за плечи и пошёл к выходу.
Стоило признать, день выдался отличный. Над холмами висели пушистые облака, из-за угла библиотеки дул тёплый ветерок. Отстегивая велосипед, Эдди решил устроиться где-нибудь в парке и углубиться в книгу о шифрах. Он пересёк Мэйн-стрит и покатил по дорожке через парк, безлюдный, как и сам город. Эдди спрыгнул с велосипеда и уже хотел присесть на одну из стоящих без какого-либо порядка скамеек, когда услышал странное шуршание.
Звук доносился от бронзового бюста, установленного на мраморном блоке-пьедестале посреди гранитного круга, потрескавшегося от старости и заросшего одуванчиками. На блоке спереди висела табличка, но с такого расстояния Эдди не мог разобрать, что на ней было написано. Оставив велосипед на тротуаре, он пошёл прямо по высокой траве к памятнику.
Вскоре он разглядел, что кто-то изрядно поработал над бюстом чем-то плоским и тяжёлым. Нос памятника был сплюснут, на месте глаз зияли дыры, губы насильно раздвинули в немом крике. И чем ближе Эдди подходил, тем громче становилось шуршание.
Казалось, это голова пыталась что-то нашептать ему своим изуродованным ртом. Эдди сжал онемевшими пальцами лямки рюкзака. В нос ударило едким запахом отбеливателя.
«Как странно», – подумал он, вступая на гранит.
Отсюда ему наконец стала видна надпись на табличке: «ДЕКСТЕР ОГАСТ, 1717–1779».
Сэм упоминал это место! Этот бюст фигурировал в романе Натаниэля Олмстеда «Призрак в особняке поэта». Правда, Эдди представлял его себе иначе: в книге он не был изуродован.
С другой стороны памятника послышался плеск, и Эдди от неожиданности отпрянул, едва не оступившись на краю гранитного круга.
Из-за мраморного блока выглянуло лицо, но всего на мгновение, он даже не успел его рассмотреть. И тут же возобновился шорох.
– Кто там? – спросил Эдди, стараясь не подпустить в голос дрожь, и начал осторожно обходить памятник.
В центре гранитного круга стоял на коленях худой мужчина в мятой синей форме и скрёб по мрамору большой щёткой с деревянной ручкой. Так вот что издавало этот шорох! Рядом с ним стояло красное квадратное ведро. У Эдди ушла секунда, чтобы узнать в мужчине того самого полицейского, который бросил их вчера посреди дороги.
Мужчина что-то бормотал, и Эдди наконец разглядел, что тот оттирал: кто-то нарисовал чёрным спреем на блоке лицо, не пожалев краски на глаза, из-за чего они «потекли» по поверхности мрамора. Под глазами была почти прямая полоса, изображающая мрачноватую улыбку. На потрескавшемся граните за ногами офицера было большими буквами выведено «ЖЕНЩИНА НАБЛЮДАЕТ».
Эдди поправил рюкзак за спиной. Женщина наблюдает? Кто? За кем? Он обернулся на библиотеку, на тёмный провал её стеклянных дверей. А миссис Сингх тоже продолжала смотреть на него из-за своего стола?
Заметив его, полицейский поднял голову, прикрыв лицо ладонью от солнца, и нахмурился.
– В этот раз не стирается.
«В этот раз? Кто-то уже делал нечто подобное?» – подумал Эдди.
А вслух сказал, поддавшись необъяснимому желанию оправдаться:
– Мне очень жаль.
– А, это ты, – протянул мужчина.
Эдди ожидал услышать что-нибудь вроде «Вы благополучно добрались до дома?», или «Прости, что не смог вчера помочь», ну, или в самом крайнем случае «Ты живой!». Но полицейский просто смотрел на Эдди, будто ждал, что тот сейчас обзаведётся крыльями и улетит.
Его молчание смутило Эдди.
– Я, э-эм… Не буду вам мешать, – промямлил он и зашагал назад к велосипеду, чувствуя затылком пристальный взгляд мужчины.
Наконец шорох возобновился, и Эдди побежал. Уже на тротуаре его взгляд зацепился за надпись на окне одного из магазинов на другой стороне парка:
КНИГИ
К счастью, эта надпись была сделана не спреем.
Несмотря на взбудораженное состояние, Эдди не удержался от соблазна. Должно быть, это о нём говорила мама. В книжных магазинах было куда уютнее, чем в библиотеках. И куда спокойнее. Даже в незнакомых местах они обещали стать островком чего-то родного и близкого сердцу. Эдди поднял велосипед и покатил его по траве, держась на безопасном расстоянии от странного полицейского.
Книжный магазин занимал первый этаж двухэтажного деревянного дома с белыми стенами, крайнего в череде огибающих парк зданий. Крыльцо пряталось от солнца под навесом в зелёно-белую полоску. Оглянувшись, Эдди встретился взглядом с наблюдающим за ним полицейским, но решил не обращать на него внимания.
Поднявшись по ступенькам, он прижался носом к окну и загородил руками глаза от солнечных бликов. В тусклом свете подвесных ламп можно было разглядеть книжные шкафы, такие высокие, что рядом с несколькими стояли приставные лестницы. В магазине не было ни души.
– Мы закрыты, – произнёс голос позади.
Развернувшись, Эдди увидел светловолосого мальчика с бронзовой от чрезмерного пребывания под летним солнцем кожей. Нос у него облазил. В голове Эдди мелькнуло, что от мальчика пахло средством от насекомых. Сам он стоял с разинутым ртом и едва дышал. Почему ему ничего не стоило обратиться за помощью к взрослому библиотекарю, но при встрече с ровесником его мозги отключались?
– Чего тебе надо? – спросил мальчик.
– Нмгх, – сказал Эдди и покраснел до корней волос. Он хотел ответить «ничего», но язык одеревенел.
Мальчик окинул его недоумённым взглядом, затем вытянул руку ему за спину и открыл дверь. Кожу Эдди закололо от прохладного воздуха. Он хотел спросить, во сколько магазин открывается, но мальчик протиснулся мимо него внутрь и запер за собой дверь.
Сгорая со стыда, Эдди уже собрался уйти, когда его взгляд зацепился за что-то на витрине. Желая удостовериться, что глаза его не обманывают, он подошёл к окну.
На столе у подоконника, рядом с табличкой с надписью от руки «Гордость Гейтсвида» были выложены книги Натаниэля Олмстеда: несколько аккуратных стопок романов «Призрак в особняке поэта», «Месть Кошмарий», «Кот, перо и свеча» и «Ярость вендиго». Но внимание Эдди привлекли не эти хорошо знакомые ему названия.
На дальнем краю стола ютилась небольшая стопка книг в кожаном переплёте – «Загадочная рукопись».
Эдди скинул рюкзак на крыльцо, достал купленную мамой книгу и поднял её перед собой, сравнивая с лежащими на столе. С виду они были идентичными. А их содержание тоже совпадало? Сердце гулко забилось в груди. Светловолосый мальчик что-то делал в глубине торгового зала. Эдди набрал воздуха в грудь, собираясь с духом. Всем героям романов Натаниэля Олмстеда приходилось идти на риск, чтобы раскрыть волнующую их тайну.
Не дав себе шанса передумать, Эдди постучал по стеклу. Мальчик выглянул из-за стеллажа, и Эдди помахал ему, выдавив улыбку.
– Мы закрыты! – крикнул мальчик и снова скрылся из виду. Эдди задохнулся от его слов как от удара бейсбольным мячом. Может, зря он это затеял и лучше ему будет уйти? «Нет, – твердо сказал он себе. – Рональд Плимптон так легко бы не сдался».
Он опять постучал и не останавливался, пока светловолосый мальчик не вернулся к двери.
– Да что с тобой такое?! – сердито закричал он.
– М-мне нужно кое о чём тебя спросить, – сказал Эдди.
– И?.. – поторопил мальчик.
– Это насчёт той книги на столе у окна. «Загадочная рукопись».
– А что насчёт неё?
– Я хотел спросить, ты знаешь, когда Натаниэль Олмстед её написал?
Мальчик уставился на него как на сумасшедшего.
– Написал её?
– Ну да. В каком году её издали?
– Натаниэль Олмстед не писал книги под названием «Загадочная рукопись». Никто такой книги не писал.
Эдди растерянно помотал головой. Мальчик возвёл глаза к потолку, схватил одну из кожаных книг и, раскрыв её на середине, продемонстрировал Эдди.
– Тут ничего нет.
Эдди всё равно не понимал.
– «Загадочная рукопись» – это название магазина моей мамы! – воскликнул мальчик.
– Название магазина твоей мамы? – повторил Эдди, оглядываясь. Знак с названием книжного стоял на верхней ступени перпендикулярно улице, и с его места ему было не видно, что на нём было написано.
– Это наши сувенирные записные книжки, – продолжил мальчик. – Если хочешь купить одну… – Он развернулся и направился назад вглубь магазина. – Приходи как-нибудь в другой раз!
– Постой! – стукнул Эдди кулаком по стеклу. Когда мальчик обернулся, он прижал к окну свой экземпляр «Загадочной рукописи». – Я не хочу её покупать, у меня уже есть одна. И мне кажется, она принадлежала Натаниэлю Олмстеду.
Мальчик застыл на пару секунд, затем опять вернулся к двери, открыл её и встал на пороге.
– С чего ты это взял?
Внезапно Эдди почувствовал себя крайне глупо.
– Потому что страницы в моей не пусты.
Мальчик взял протянутую книгу и провёл пальцами по обложке. Она явно была старше тех, что лежали на столе. Он перевернул её и изучил корешок, затем открыл на титульном листе, и у него глаза полезли из орбит.
Он недоверчиво прищурился и спросил, совсем как библиотекарь:
– Где ты это взял?
– Мои родители купили её на ярмарке антиквариата к северу отсюда. Лучше взгляни на это. – Эдди перевернул страницу.
– Ого! – выдохнул мальчик, скользя глазами по непонятным трёхбуквенным строчкам. – Что это?
– Это я и пытаюсь выяснить. Натаниэль Олмстед всегда придумывал шифры для своих романов. Видимо, в этот раз его немного занесло.
– Да, я в курсе. У меня есть все его книги.
– Правда? – удивился Эдди. Он уже начал думать, что никто в Гейтсвиде не любил творчество писателя. – Ты не знаешь, как у Натаниэля Олмстеда оказалась сувенирная записная книжка из магазина твоей мамы?
– Ну так… он же здесь жил. Мама его знала.
Эдди на секунду потерял дар речи и забыл о таинственной книжке, потрясённый мыслью: а вдруг Натаниэль Олмстед когда-то стоял на этом самом месте?
– Мама как-то давно рассказывала, что это Натаниэль Олмстед посоветовал ей открыть книжный. И это он придумал для него название.
– Круто! Ты тоже его знал?
– Да ты что, – фыркнул мальчик. – Мне ещё года не было, когда он пропал. Тринадцать лет назад на Хэллоуин он должен был прийти в магазин на чтения, но так и не появился. Мама несколько недель пыталась с ним связаться… но всё без толку. Никто его больше не видел.
– Хм-м, – протянул Эдди. – Как странно. – Его вдруг осенило: – Слушай, а что ты знаешь об олмстедском проклятье?
Мальчик быстро на него посмотрел, поджал губы и глянул поверх плеча Эдди в сторону парка. Обернувшись, Эдди поймал сердитый взгляд полицейского у бронзового бюста.
– М-мне пора, – неожиданно заявил мальчик.
– Но…
– Прости. Я не должен… – Он сунул книгу назад в руки Эдди, развернулся и закрыл дверь, оставив его одного на крыльце.
Полицейский с громким плеском бросил щётку в ведро.
Эдди решил, что самое время отправиться домой. Он, конечно, предполагал столкнуться с чем-нибудь необычным в Гейтсвиде, в конце концов, не зря же Сэм упомянул олмстедское проклятье, да и сам Олмстед писал в своих книгах о весьма диких вещах. Но после такого утра ему отчаянно хотелось взять на пару часов перерыв от странностей. К тому же книга о криптографии была слишком тяжёлой, чтобы таскать её на себе.
Открыв дверь своей спальни, он увидел маму, сидящую на его кровати лицом к окну и спиной к нему.
– Мам?
Она взвизгнула, вскочила и развернулась. По её лицу немедленно разлилось облегчение.
– Эдгар, нельзя же так пугать, я едва в окно не сиганула!
– Что ты делаешь? – с любопытством спросил он. И лишь тогда обратил внимание на книгу в её руке – «Ярость вендиго».
Мама подняла роман.
– Ты поймал меня с поличным. Я листала твою книгу. Прости, что расселась тут, просто я нашла коробку с твоими книгами, когда утром разбирала вещи, – кивнула она на небольшую коробку на краю кровати. – Я помню, что ты их искал вчера, вот и решила занести.
– Спасибо.
– Ничего, если я возьму эту почитать? – спросила она, покраснев. – Нет, я понимаю, это ужастик, да ещё и фэнтези, а это совсем не моё… – Поколебавшись, мама открыла книгу и показала Эдди фотографию Натаниэля Олмстеда. – Это немного глупо, но… У меня такое чувство, будто мне стоит у него поучиться. Раз уж мы теперь живём в его городе, может, он мне как-то поможет. – Помолчав, она тихо добавила: – В последнее время у меня ничего не получается, и я уже не уверена, что мне вообще стоит писать.
– Конечно, стоит! – возразил Эдди. – Ты ведь так это любишь!
– Хотеть – не то же самое, что уметь! – простонала мама. – Помнишь то гениальное стихотворение, что я написала на прошлой неделе? Глупость несусветная! – Она раскинула руки и продекламировала басом: – «Как это грустно, Констанс Мид, когда передний зуб болит!» О чём я только думала? Я уже не знаю, хочу ли я писать. Одной рифмовки мало… нужна интересная история!
Эдди пересёк комнату, сел на кровать и снял кроссовки.
– Папа не зря сказал: новый город – новые истории.
– Да, он так сказал… И самое смешное… Кажется, у меня появилась идея для новой истории. – Она помахала книгой. – Спасибо, что дашь почитать. Будем надеяться, что этот Натаниэль Олмстед знает своё дело.
– Он знает, – заверил её Эдди. – Даже не сомневайся.
Мама ушла вниз. Разобрав ещё несколько коробок, Эдди устроился за столом и принялся листать таинственную книгу, надеясь найти какую-нибудь подсказку. Он так долго всматривался в строчки, что буквы стали сливаться.
Желая переключить мозги, Эдди достал из рюкзака взятую в библиотеке книгу и начал вдумчиво вчитываться в сложный научный язык, но в конце концов был вынужден признать её бесполезность: ни один из разбираемых в ней шифров не был похож на тот, что использовался в «Загадочной рукописи».
Единственное, в главе «Наука тайных посланий» он наткнулся на символ, напоминающий странную закорючку на титульном листе. Им оказалось число Пи. Из уроков математики миссис Бенсон Эдди помнил, что оно равнялось 3,14 и являлось математической константой, выражающей отношение длины окружности к её диаметру, но какое это имело отношение к шифру?
Перед самым ужином папа наконец настроил подключение к интернету. Вспомнив слова эвакуаторщика, Эдди вбил в поисковую строку «Джереми» и «Гейтсвид». Первым же результатом был заголовок архивной статьи из журнала «Вестник Блэк Худ». В ней рассказывалось о расследовании исчезновения двенадцатилетнего мальчика из его спальни, случившегося почти двадцать лет назад, в ночь на первое октября. Его звали Джереми Квейкерли.
«Наверняка это о нём говорил Сэм, – подумал Эдди. – Его друг пропал без вести. Ужас… Но при чём тут олмстедское проклятье, что бы оно из себя ни представляло? В статье о нём нет ни слова».
Именно его он набрал следующим. Поиск выдал несколько результатов, но один параграф особенно привлёк его внимание. Это была цитата из опубликованной несколько лет назад заметки с сайта «Календарь Кассандры»:
Кое-кто из жителей Гейтсвида называет эти происшествия «прискорбными последствиями» так называемого «олмстедского проклятья». Согласно местным поверьям, творчество писателя накликало на город несчастья. Как ни удивительно, но многие винят пропавшего без вести автора в недавнем закрытии фабрики «Блэк Риббон». Представители мистера Олмстеда отвергают подобные обвинения, называя их безосновательной чепухой. Тем временем за чертой Гейтсвида эта «чепуха» продолжает поддерживать продажи его книг…
«Странно», – подумал Эдди и открыл ещё несколько сайтов с результатами. Из них он узнал, что жители Гейтсвида верили, будто бы истории Натаниэля Олмстеда опасны. Он растерянно уставился в экран.
Как слова могут быть опасны?
А самое главное, Эдди так и не выяснил, что связывало гипотетическое проклятье с книгой, найденной мамой в амбаре. Ну хотя бы ему теперь было известно её происхождение. Завтра начинались занятия в школе, вполне вероятно, что они с тем светловолосым мальчиком окажутся в одном классе, и Эдди представится шанс снова попросить его о помощи. Если, конечно, у него хватит смелости. Спускаясь на ужин, он дал себе зарок, что именно так и сделает.
Глава 5
В первый день школы Эдди только и делал, что краснел.
На классной пятиминутке перед уроками мисс Фелпс попросила его представиться перед всем классом. Он уже знал, что в Гейтсвид переезжали редко, а потому местные дети знали друг друга чуть ли не с рождения. От волнения Эдди говорил так тихо, что мисс Фелпс заставила его повторить всё дважды. Дважды! Он готов был провалиться сквозь землю под насмешливыми взглядами одноклассников.
В очереди в столовой Эдди хотел попросить у работницы жареный сэндвич с тунцом, но начал заикаться, и это прозвучало как «жареный сэндвич с бубенцом», что вызвало громовой хохот среди стоящих позади него ребят. Один мальчик издал такой звук, будто пукает.
Наконец после обеда он так погрузился в размышления о шифре, что не заметил выходящую из-за угла девочку и врезался в неё.
– Прости, пожалуйста! – воскликнул Эдди, подхватив с пола её упавший рюкзак.
Он почти ожидал криков, но девочка едва на него посмотрела и буркнула:
– Всё нормально. Я сама.
На ней была полинявшая чёрная футболка, старые чёрные джинсы и ботинки, выглядящие так, будто их варили в кипятке. Тонкие волосы были заправлены за большие уши. Несмотря на бледную кожу, у девочки были очень тёмные, почти чёрные глаза. Просто оживший персонаж одной из книг Натаниэля Олмстеда. Эдди спохватился, что пялится, и густо покраснел. Но прежде чем он успел представиться, девочка моргнула, поправила рюкзак за плечом и торопливо ушла.
– Ну ты молодец, – сказал кто-то с другого конца коридора.
Повернувшись, Эдди встретился глазами со знакомым светловолосым мальчиком. Тот стоял у шкафчика Эдди со скрещёнными на груди руками. На нём была тёмно-синяя рубашка поло и тёмные джинсы, и от него больше не пахло спреем от насекомых. Желудок Эдди съёжился. Вчера вечером он представлял, как найдёт мальчика из книжного магазина в школе и попросит о помощи, но эта встреча застала его врасплох.
– Тебе стоит держаться от неё подальше, – добавил мальчик.
– К-кто она? – спросил Эдди, убирая в шкафчик выданные ему утром учебники.
– Психичка Мэгги Рингер. Она живёт рядом с участком Олмстеда.
Эдди покраснел.
– Почему ты считаешь её психичкой?
– Ты же её видел.
– Потому что она одевается во всё чёрное?
– Ну… да. И у неё нет друзей.
Эдди это было знакомо.
– Это не значит, что она псих.
– Как скажешь. – Мальчик нервно дёрнул себя за пояс джинсов. Помолчав, он сказал: – Я Харрис. Харрис Мэй. Из книжного, помнишь?
– Э-эм, да, я помню, – отозвался Эдди. – Я Эдди.
– Почему ты сразу не сказал, что живёшь здесь? В Гейтсвиде, в смысле.
– Да я не успел. Ты вроде как не дал мне возможности.
Харрис вспыхнул.
– Да. Прости. Просто я раньше тебя никогда не видел. В этом городе все друг друга знают, но порой к нам забредают странные личности… И я подумал, что ты…
– Один из них? – договорил за него Эдди. – Ну спасибо.
Харрис засмеялся.
– Я не это имел в виду. Просто… Уолли наблюдал за тобой.
– Уолли? – не понял Эдди.
– Наш единственный полицейский, потому что у города нет денег нанять ещё, – пояснил Харрис. – Он не любит олмстедских охотников.
– Кого?
– Фанатов Олмстеда. Они, считай, главные мамины покупатели, потому что больше в Гейтсвид никто особо и не приезжает. Когда ты упомянул олмстедское проклятье… – Он вздохнул. – Уолли заходил утром в магазин, перед твоим приходом. Чуть ли не целый час пилил меня из-за нового граффити в парке. Будто я имею к нему какое-то отношение.
– А ты нет?
Харрис хмыкнул и просто ответил:
– Нет. На самом деле мне самому не в радость. Каждые несколько месяцев появляется новая надпись, и Уолли первым делом думает на меня.
– «Женщина наблюдает»… Это как-то связано с олмстедским… проклятьем? – осмелился спросить Эдди. Харрис первым произнёс это слово.
– Это немного сложно объяснить… да и звонок скоро. – Харрис глянул в конец коридора. – Тебе куда?
Эдди пожал плечами.
– Без понятия. У меня сейчас английский с мистером Вейром?
Харрис кивнул.
– Это в ту сторону. Идём.
Эдди закрыл дверцу шкафчика на замок. Сердце колотилось в груди, не только от надежды наконец получить ответы на интересующие его вопросы, но и потому что Харрис оказался очень даже ничего. Ему не хотелось портить впечатление, ляпнув ещё какую-нибудь глупость вроде «сэндвича с бубенцом».
По пути в класс Харрис спросил:
– Ты правда ничего не знаешь о том, что написано в твоей записной книжке?
– Нет, – ответил Эдди. – Кроме того, что это какой-то шифр, который я в одиночку не могу разгадать. Я показал книгу местной библиотекарше, и она начала странно себя вести.
– Как именно? – удивился Харрис.
– Сказала, что ничем не может мне помочь.
– Ты кому-нибудь ещё её показывал?
– Только родителям. Это они мне её дали. А ты что-нибудь знаешь о шифре?
Харрис помотал головой.
– Не о шифре… – Он недолго помолчал, затем быстро прошептал: – Пообещай, что никому не скажешь. Это очень важно, иначе у меня будут большие неприятности… Кое-кому в городе не нравится, что моя мама продолжает продавать книги Олмстеда. Они предпочли бы навсегда забыть о его существовании. Что тупо, ведь его книги, считай, повсюду. Я слышал, они не прочь, чтобы магазин вообще закрылся. Уолли только дай предлог.
– Я никому ничего не скажу, – немедленно выпалил Эдди.
В коридоре к этому моменту почти никого не осталось. Он заметил на двери справа номер нужного ему класса.
– У тебя есть планы после школы?
– Пока никаких.
– Отлично, – улыбнулся Харрис. – Надеюсь, ты приехал на велосипеде. Он тебе понадобится.
Глава 6
После уроков Эдди позвонил маме и предупредил, что хочет погулять с другом, и мальчики покатили на велосипедах по дороге Блэк Риббон, извивающейся между гейтсвидских холмов. Эдди не представлял, куда Харрис его ведёт, знал лишь, что они повторяли их вчерашний путь на машине, только в обратную сторону. Да это было и неважно – главное, что ему было весело. В Хиверхилле не было таких извилистых дорог и там его ни разу не звали куда-то прокатиться.
По пути Харрис рассказывал о своей жизни в Гейтсвиде. Большинство их одноклассников выросли на фермах за городом. Они с мамой прожили здесь всю жизнь, и он сомневался, что решится когда-нибудь отсюда уехать. Эдди поведал о происшествии на дороге, но, не желая прослыть психом, умолчал о своём подозрении, что папа сбил какое-то чудовище. Но упомянул о показавшихся ему странными местных жителях – полицейском, эвакуаторщике и библиотекаре. Харрис понимающе кивал и согласился, что кое-кто из горожан действительно отличался подозрительностью и лёгкой враждебностью по отношению к чужакам.
Какое-то время они ехали молча, пока Харрис не поднял тему творчества Натаниэля Олмстеда. Они оба прочитали все его книги как минимум дважды. Харрис сказал, что его любимый роман – «Призрак в особняке поэта», а самый любимый момент – тайный проход за кухонным шкафчиком, ведущим в волшебную библиотеку. На что Эдди ответил, что его любимая книга – «Слух о привидении в женском монастыре», потому что его восхищает, как главный герой, Рональд Плимптон, разгадывает все загадки, а Харрис возразил, что, если бы не полученные от деда подсказки, у Рональда ничего бы не получилось.
Эдди не хотелось рушить назревающую дружбу спором чья любимая книга лучше, и он перевёл разговор на самого Натаниэля Олмстеда, спросив, что, по мнению Харриса, на самом деле случилось с писателем.
– Не знаю. Кое-кто считает, будто у него начались неприятности, и он решил скрыться на какое-то время.
– Кто так говорит? Библиотекарша?
– Да… точно! – Харрис затормозил посреди дороги.
Справа возвышался железный забор, мимо которого проезжал эвакуатор. Он стоял в ярдах тридцати от дороги и тянулся на сотню футов вправо и влево. Чуть дальше впереди были небольшие ворота, закрытые на цепь. Мальчики остановились в начале заросшей коричневой травой подъездной дороги, ведущей к дому Олмстеда на холме. Сразу за воротами дорога круто заворачивала и терялась за деревьями, опутанными узловатыми лозами.
При виде цепи на воротах Эдди подумал, что на этом их прогулка окончена, но Харрис слез с велосипеда, зашёл в кусты и отодвинул несколько толстых лоз, открыв взгляду дыру в заборе, достаточную, чтобы они смогли в неё протиснуться.
– Нам туда? – спросил Эдди. В памяти всплыло сбитое папой существо. – Это безопасно?
– Хм-м. Наверное, нет, – ответил Харрис. – Но ты должен кое-что увидеть, а иначе я не смогу тебе это показать. Велики оставим здесь.
– А если их кто-нибудь найдёт? – встревожился Эдди. Перед внутренним взором замелькали хмурые лица жителей Гействида, с которыми он уже успел познакомиться. – Нам попадёт.
– Положим их в траву, с дороги их не будет видно. Поверь мне, я проверял.
– Так ты там уже бывал? – спросил Эдди.
Харрис опустил свой велосипед за невысокий вечнозелёный кустарник.
– А ты как думаешь?
Пожав плечами, Эдди последовал его примеру. Протиснувшись по очереди в проём между прутьями, они поднялись по длинной подъездной дороге.
На вершине холма Эдди медленно повернулся вокруг, впитывая в себя дух окрестностей. Ему не верилось, что он видит те же пейзажи, которыми Натаниэль Олмстед любовался каждый день. Дальше по дороге Блэк Риббон располагалось место, где в субботу потерпел аварию их «универсал». В противоположной стороне высились холмы, изрезанные лентой дороги. За их покатыми вершинами скрывался Гейтсвид. На фоне ясного голубого неба дом писателя производил особенно мрачное впечатление: в такую хорошую погоду в нём должна была кипеть жизнь. Но даже весь заросший плющом и рассыпающийся на части, он, казалось, нашёптывал: «Добро пожаловать…»
– Ты чего? – спросил Харрис.
– Ничего. А что?
– Просто у тебя стало такое лицо… не знаю…
– Прости. – Эдди зашагал к дому, на ходу стряхнув прилипшую к рукаву крапиву. У него мурашки побежали по коже, и, вздрогнув, он обхватил себя руками. Тёмные окна второго этажа казались глазницами мертвеца, и всё равно он чувствовал на себе их взгляд. – Я не думал, что мне здесь будет настолько не по себе.
– Ты ещё ничего не видел, – Харрис выгнул бровь.
Их окружали шорох травы и птичий щебет, прерываемые лишь свистом ветра и разыгравшимся воображением Эдди. Харрис повёл его в обход дома, к небольшому лугу на другой стороне холма. В футах трёхстах от них росли в пять рядов небольшие деревья.
– Фруктовый сад, – пояснил Харрис. – Но сомневаюсь, что они до сих пор плодоносят. – За садом начинался склон соседнего холма, густо заросшего деревьями. Харрис указал туда: – А это Безымянный лес.
– Почему у него нет названия? – спросил Эдди.
– Это и есть его название. – Харрис побежал вниз по лугу. На полпути он обернулся и крикнул застывшему столбом Эдди: – И именно туда нам и надо!
Они молча поднимались по травяному ковру под сенью деревьев. Листья придавали пробивающимся сквозь кроны лучам света зеленоватый оттенок. Маленькие деревья отчаянно тянулись к солнцу и цеплялись напоминающими щупальца корнями за каменистый склон. В какой-то момент мальчикам пришлось продираться сквозь кустарник, доходящий до колен. Троп в леске не было, только опавшие листья да колючие ветки. Эдди очень надеялся, что здесь нет ядовитого плюща.
Наконец они дошли до круглой поляны футов двадцать в диаметре. На ней ничего не росло, землю покрывал ровный слой мелких камней. В воздухе мерцала пыль.
Остановившись на краю поляны, Эдди уставился на белую фигуру, стоящую чуть дальше от центра. Привидение?
– Что это? – прошептал он.
– Статуя, – шепнул в ответ Харрис. – Идём.
Они медленно зашагали по поляне. Неподалёку закаркала ворона, но Эдди не мог оторвать взгляда от блестящей белой статуи. Вблизи ему стало ясно, что это было изваяние девочки примерно одного с ним роста. На ней было свободное приталенное платье со струящейся до земли юбкой. Похожие наряды Эдди видел в учебнике истории искусства. Длинные волосы девочки волнами падали на плечи. Руки были оголены, из-под края юбки выглядывали пальцы ног. На небольшом пьедестале были вырезаны всевозможные фантастические создания: драконы, сфинксы и ещё множество тех, кого Эдди не узнавал. На губах девочки играла едва заметная улыбка, а под взглядом её молочных глаз у него мороз пробежал по коже. Девочка держала на вытянутых руках открытую книгу.
– Что это за книга у неё? – спросил Эдди.
– Подойди и посмотри сам, – предложил Харрис, остановившись в отдалении.
Борясь с первыми, ещё едва различимыми позывами к тошноте, Эдди сделал шаг вперёд, привстал на цыпочках и заглянул поверх каменных страниц.
– Тут пусто. – Поёжившись под взглядом статуи, Эдди отступил. – Она выглядит знакомо…
Харрис улыбнулся и выразительно поднял бровь, явно на что-то намекая. И тут Эдди осенило.
– А она не из?..
– «Слуха о привидении в женском монастыре», – договорил Харрис. – Она самая.
– Ого, – выдохнул Эдди. Ещё одно значимое место для Натаниэля Олмстеда! Девочка действительно точь-в-точь соответствовала описанию статуи в книге.
В кустах рядом с поляной вдруг прошмыгнуло какое-то мелкое существо. Снова закаркала ворона. У Эдди волосы на голове зашевелились, но он напомнил себе, что в лесу полно белок, бурундуков, мышей и прочих безобидных зверушек.
– Это всё, конечно, круто, – сказал он, постаравшись придать голосу беззаботный тон и не показать, как ему страшно, – но какое мне дело до какой-то статуи?
– Я привёл тебя не к «какой-то» статуе, а конкретно к этой. И тебе стоит получше к ней присмотреться.
– Ты о чём?
Харрис подкрался к каменной девочке и, наклонившись, юркнул под книгу.
– Смотри сюда.
Эдди присоединился к нему и вгляделся в обложку. На ней был вырезан тот же символ, что был на титульном листе «Загадочной рукописи»:
У Эдди кровь заледенела в жилах.
– А это что здесь делает? – ахнул он.
Харрис ответил не сразу. Несколько секунд он молча смотрел на Эдди, затем вздохнул.
– Жутковато, скажи? Мне знакомо это чувство.
Эдди провёл пальцем по холодному каменному корешку.
– Как ты узнал об этом месте?
– После исчезновения Натаниэля Олмстеда город собрал поисковую группу. Они наткнулись на эту поляну, после чего она стала своего рода местной легендой. Никто не знает, кого эта статуя изображает, кто её вырезал или почему она тут стоит.
– Правда? – изумился Эдди. – А хоть какие-то предположения есть?
– Я слышал, ребята из старшей школы считают, что это надгробие. – Харрис сунул руки в карманы.
– Надгробие посреди леса? – От этой мысли у Эдди опять мурашки побежали по коже. – И чьё оно?
Харрис помотал головой.
– Никто не знает. На камне имени нет. – Он понизил голос: – Но ещё поговаривают… будто бы в этом лесу живёт привидение.
– Привидение? – Эдди глянул себе за спину. – Что за привидение?
– Кое-кто утверждает, будто бы видели, как вокруг дома Олмстеда бродит какая-то старуха.
– Серьёзно? – Эдди посмотрел в пустые глаза статуи.
– Об этих местах вообще много чего болтают, – продолжил Харрис. – Будто бы здесь видят странных зверей. Слышат непонятные звуки. И всё в таком духе.
Странные звери? У Эдди ёкнуло сердце.
– Та штука, что смяла нам капот на дороге Блэк Риббон, тоже выглядела очень странно, – признался он, но слово «чудовище» произнести не решился. Всё произошло так быстро, что он уже ни в чём не был уверен. – А ты сам ничего такого не видел, когда в последний раз приходил сюда?
Харрис засмеялся.
– Думаешь, иначе я бы болтался здесь с тобой?
Эдди усмехнулся:
– Вряд ли.
– В смысле, да, я тоже слышал подозрительные звуки. И пару раз мне чудилось какое-то движение, но когда я поворачивался в ту сторону, там ничего не было. Но, опять-таки, я не очень верю в подобную ерунду. Мне нравятся книги Олмстеда, но я умею разграничивать реальность и выдумку. – Эдди в этом усомнился, но промолчал. Харрис продолжил: – Но статуя – другое дело. Местные постоянно о ней говорят. Кое-кто считает, что если стоять тут слишком долго, то привидение той старухи последует за тобой домой и будет доводить тебя, пока ты не сойдёшь с ума. Думаю, поэтому наша библиотекарша психанула, когда ты показал ей книжку. Миссис Сингх точно знает об этом символе. Увидев его на странице, она наверняка решила, что ты уже тут побывал, и испугалась, что привидение переключится на неё.
– Вот же глупость, – через силу хохотнул Эдди. – Жители Гейтсвида всерьёз в это верят?
Харрис фыркнул.
– Представь себе. С другой стороны, между нами говоря, кое-кто из них и так не в своём уме.
– Настолько, что разрисовывают городской монумент. – Поймав вопросительный взгляд Харриса, Эдди объяснил: – Кто-то нарисовал спреем на пьедестале жуткую рожу с чёрными закорючками вместо глаз.
Харрис невольно улыбнулся и скрестил на груди руки.
– Один раз они нарисовали её на боковой стене маминого магазина. И приписали большими чёрными буквами «Женщина наблюдает». У нас ушла вечность, чтобы это оттереть.
– Кто-то разрисовал ваш магазин из-за олмстедского проклятья? Потому что не хочет, чтобы твоя мама продавала его книги?
– Именно, – кивнул Харрис. – Они думают, что чем меньше людей приезжает в город, тем меньше… будет неприятностей. На их взгляд, Гейтсвид полон секретов, которые не стоит вытаскивать на свет, и исчезновение Натаниэля Олмстеда – самый главный из них. Но моя мама с ним дружила. Она ни за что не перестанет продавать его книги, сколько бы гадостей ни рисовали на её крыльце… или сколько бы людей ни верили в существование чудовищ.
В памяти Эдди всплыли жёлтые, налитые кровью глаза и прочтённые в интернете статьи о проклятье.
– Люди правда верят в чудовищ? – спросил он, прижав к груди рюкзак.
– Есть такие, – подтвердил Харрис. – Например, в странных животных, обитающих в местных лесах. Я сам их никогда не видел, но, по рассказам, они очень похожи на тех, о которых писал Натаниэль. Что бы ни происходило в городе, обязательно винят его, хотя он давно тут не живёт. Люди перестали ходить в кинотеатр на Мэйн-стрит, потому что за экраном будто бы что-то обитает. И фабрики закрылись, потому что кто-то постоянно портил оборудование, и говорят, что царапины на станках напоминали следы от зубов. А после обрушения нового фабричного моста группка людей заявила, что за этим стоят тролли. Честно говоря, на фоне всего остального я даже не удивился. Многие уехали после того, как заводы закрылись, это в каком-то смысле подкосило весь город, и людям, понятное дело, хочется найти виноватого, но…
– А как же символ на статуе? – спросил Эдди, указав на девочку. – Ты знаешь, что он означает? Потому что он очень похож на греческую букву «пи».
– Да… что-то из математики. Припоминаю. Может, так и есть, – согласился Харрис. – Правда, я с ней не очень дружу. И в греческом ни в зуб ногой. Но что я точно знаю, так это что твоя книга очень важна. Я так обрадовался, когда увидел тебя сегодня в школе… Слава Богу, ты оказался не очередным олмстедским охотником, которого Уолли Проныра может прогнать из города. Мама его так называет, – усмехнулся он. – Я всю ночь думал о твоей книге. Шифр должен что-то означать. И он как-то связан с этой статуей через символ. Я привёл тебя сюда, чтобы показать… Тайна книги, что лежит в твоём рюкзаке, заключается не только в шифре. Это место тоже имеет к ней какое-то отношение. А может, и сам Натаниэль Олмстед. Кто знает… Может, если мы её разгадаем, то узнаем, что с ним случилось на самом деле. Может, нам удастся очистить его имя. И тогда мою маму наконец оставят в покое.
– Точно! – воодушевился Эдди. – А Натаниэль Олмстед наверняка даст нам автографы или ещё как-нибудь отблагодарит… если, конечно, ну… он ещё жив. – Ему немедленно стало стыдно за эти слова – какое неуважение говорить так рядом с его домом. Эдди отошёл на другую часть поляны. – Так ты думаешь, эта книжка могла принадлежать Олмстеду?
Внизу склона было небольшое озеро, примерно тридцать футов в ширину. Его противоположный берег был крутым и заросшим деревьями, но даже сквозь густые кроны можно было разглядеть цепляющиеся за голую породу корни. Несколько длинных веток спускались к поверхности воды, почти касаясь своих отражений.
– Даже если нет, она точно принадлежала кому-то, кто знал о Безымянном лесе и Безымянном озере, – сказал Харрис, пересекая вслед за Эдди поляну. – И о символе на статуе.
– То есть это мог быть любой местный житель, верно? – Эдди подобрал на краю поляны камушек и пошёл вниз по склону.
– Ну да, – согласился Харрис. – Но кому бы она ни принадлежала, это нам предстоит выяснить, о чём в ней написано.
Эдди энергично кивнул. Значит, Харрис предлагал совместное расследование? Они друзья?
– Да, – отозвался он, когда они подошли к озеру. – Всё зависит от нас.
– Так с чего начнём? – спросил Харрис.
Эдди бросил камушек. Тот несколько раз отскочил от поверхности воды, прежде чем уйти на дно.
– Я взял в библиотеке книгу о шифрах, но не нашёл в ней ничего полезного, да и написана она очень непонятно.
Со стороны статуи громко закричала ворона.
– Ну и ладно, – пожал плечами Харрис. – Сами найдём ключ.
Эдди уже хотел достать из рюкзака «Загадочную рукопись» и приступить к разгадыванию шифра, когда у противоположного берега озера водяная гладь вдруг пошла волнами, как бывает, когда с глубины всплывает что-то крупное. Ворона с карканьем взлетела. Мальчики испуганно переглянулись.
– Кажется, солнце заходит, – пробормотал Харрис, пятясь от берега.
– Ты это видел? – спросил Эдди.
По центру озера побежали концентрические волны. Эдди шагнул вперёд и вгляделся в голубую – в цвет отражённого неба – воду. Футах в пятнадцати от берега на глубине извивалась какая-то тень. Она набухала и пучилась как грозовая туча. В лесу стало очень тихо, будто все его обитатели затаились. Тёмная размытая тень поднялась к поверхности, образовав чёрное пульсирующее пятно диаметром около пяти футов. Из него потянулись подобия щупалец.
– Что это, нефть? – предположил Эдди.
– Я не знаю, что это. – Харрис, не мигая, наблюдал за быстро растущим пятном, которое уже успело стать в два раза больше и продолжало стремительно обращать озёрную воду в чернила.
– Кажется, оно поднимается со дна. – Эдди наклонился вперёд. – Как гейзер. – Ему было страшно, но в то же время ужасно любопытно. – Или нет. Точно не скажу.
Он никогда не видел ничего подобного. После всех жутких историй, которые Харрис рассказал о лесе и городе, его подмывало броситься наутёк, но в то же время хотелось подождать и выяснить, во что превратится это чёрное пятно. Происходящее было очень в духе романов Натаниэля Олмстеда, но Эдди поспешил напомнить себе, что они были всего лишь выдумкой, и неважно, кто что думал на этот счёт.
Пятно успело разрастись до размеров небольшого острова, заняв почти всю поверхность озера. Казалось, кто-то закрыл небо одеялом, но, посмотрев вверх, Эдди убедился, что солнце всё ещё сияло, пусть его и трудно было разглядеть за листвой. Затем он заметил нечто ещё более странное: в воде, качаясь вместе с рябью, начали вспыхивать белые огоньки. Эдди как-то читал о флуоресцентных водорослях и креветках, способных испускать свет как светлячки. Но это было что-то другое. Причём что-то знакомое, но Эдди никак не мог сообразить…
– Это что… звёзды? – прошептал Харрис.
Чернота достигла берегов, и, не считая огоньков, всё озеро обратилось в чернильную массу. Озеро выглядело не то чтобы грязным, а неприступным и бездонным. Эдди наклонился ещё ниже.
– Ты прав. Это похоже на… отражение ночного неба.
Он глянул на перистые облака на фоне голубого неба и озадаченно потряс головой, после чего подобрал ещё один камушек и уже хотел его бросить, но Харрис схватил его за руку:
– Нет! Смотри.
Огоньки покраснели, потеряв сходство со звёздами. Они парили под самой поверхностью воды, на расстоянии вытянутой руки. И их танец завораживал. У Эдди закружилась голова. Внезапно ему стало ясно, что произойдёт дальше – он читал об этом в книге Натаниэля Олмстеда в прошедшую субботу.

Продолжение книги

Каменное дитя бесплатное чтение

Дэн Поблоки Каменное дитя

* * *

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

* * *

Глава 10

Глава 11

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Дэн Поблоки
Каменное дитя