Сансара, тормози! бесплатное чтение

© Андрей Бархударов, 2024

ISBN 978-5-0056-6977-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Тварь ли я дрожащая или право имею?

Ф.М.Достоевский

Дорогой читатель! Я очень рад, что в век Тик-Ток и прочих социальных сетей, ты нашёл в себе силы прочитать книгу. И еще больше я рад, что эта книга моя. История абсолютно вымышленная и к реальности отношение не имеющая. Все имена и события придуманы. Я уверен, что ни один человек в здравом уме не поверит в существование бесов, а тем более в Бога. Это удел слабаков, которые ищут оправдания собственным неудачам. Говорить о колдунах и колдовстве, кои присутствуют весьма обильно в моей книге, и вовсе на серьезных щах не принято. Реальность линейна, жизнь одна, квантового скачка не будет и идеи марксизма-ленинизма живы. Как, впрочем, и идеи Чучхе. Живем, как можем! Каждый из нас пуп Земли. Так проще…

Надеюсь, чтение этой книги подарит вам много приятных минут, развеселит и доставит удовольствие. А может и более того…

Андрей Бархударов

Бесогон из Самары

01. Битва в сквере

Какой чудесный вечер. Лето, ветерок. Прекрасное время для прогулок. Вот, собственно, мы с Глашей эту прогулку и совершали. Обсуждая какие-то свои проблемы, мы под ручку добрели до маленького скверика на углу Фрунзе и Красноармейской. Поскольку гуляли мы давно, то решили присесть и дать ногам заслуженный отдых. Все было чудесно, лишь легкий диссонанс в вечернюю идиллию вносила шумная компания, расположившаяся в глубине скверика. Нам даже не было видно, кто там сидит. Слышались лишь голоса, – мужские и женские, – иногда перемежаемые непечатными тезисами. Несмотря на такое соседство, мы решили, что никто нам не помешает наслаждаться отдыхом, оккупировали удобную лавочку и стали болтать о каких-то пустяках.

Но мы же знаем, что когда алкоголь правит человеком, то разум замирает и теряет контроль над реципиентом. Шум из глубины сквера начал усиливаться. Голоса становились злее, и непарламентская лексика возобладала над русским языком, сведя его к междометиям. При том, что женские голоса как-то стали заметно тише. Исчез хруст пивных баклажек, и градус стал нарастать.

Я предложил Глаше покинуть скверик и продолжить прогулку, потому как слушать это петушиное соревнование, кто кого перекукарекает, не хотелось. Тем более было понятно, что наши случайные соседи на угрозах не планируют останавливаться. Были сказаны самые главные оскорбительные слова, среди которых «козёл» – самое литературное. Но только в литературной среде. Кровь, а точнее пиво, кипело в их жилах, и разум возмущённый был готов к битве. Потому как такого прощать нельзя.

Я встал, протянул Глаше руку и сказал:

– Нам пора. Пойдем. Тут уже становится как-то нечисто.

– Вот именно, – ответила Глафира, не двинувшись с места. – Нельзя уходить. Случится непоправимое. Сказала она отрешенно, глядя в сторону.

Потом Глаша посмотрела на меня, и стало ясно, что если я не вмешаюсь, то она это сделает сама. А надо понимать, что, хоть имя Глафира звучит и кажется монументальным, на самом деле в этом монументе было пятьдесят килограмм с кроссовками при соответствующем росте – метр с кепкой и на коньках. А вот решимость, целеустремленность и отчаянность Глаши соответствовали имени более, чем на сто процентов.

Я понял, что вмешиваться придётся, и что для этого есть веские основания.

– Сиди и не влезай, пожалуйста! – попросил я.

– Хорошо. Не буду.

– Точно? Я могу быть спокоен?

– Иди уже! Время близится. Вон их сколько собралось. Ждут.

Я осмотрелся. И вправду, по скверику сновали тени. Один были размером с кошку, другие больше. А около одного толстенного дерева вообще висело нечто огромное, своей формой похожее на гибридную панду со змеиным хвостом.

Я не могу так видеть бесов, как Глафира. Присутствие нечисти я скорее чувствую. Хотя иногда, в особые моменты, вижу их, подобно темным силуэтам в тумане. Но и этого для меня довольно. Я решительно направился в сторону неугомонных бойцов, сошедшихся в схватке, используя технику борьбы нанайских мальчиков. Когда приблизился, смог рассмотреть весьма эпическую картину. Их было четверо. Два крепких парня лет тридцати со своими женами. Да, да! Я уверен, что это именно жены. Одеты все были неприлично, но не дешево. И если мужская половина была в стандартных джинсах и майках, усеянных брендовыми бирками, то их благоверные оделись именно так, как надлежит дамам этой категории и масштаба. На все их складочки и пупырышки были натянуты велюровые спортивные костюмы. При том, что одна была раскрашена в леопарда, а другая в строгом и черном, но обильно усыпанном стразами и пайетками. Даже в темноте ее фигурка a la молочный бидон сверкала и переливалась, как капитанская рубка космического корабля. Но что нам эти тетки? Два героя, сцепившись руками, норовили пинаться, и лишь обилие выпитого не позволяло им друг другу нанести сколь-нибудь ощутимый ущерб. Их шатало, морды красные, глаза совые, майки рваные, на руках и лицах ссадины, пыхтение и редкие обещания, что вот сейчас оппоненту точно что-то там будет. Им не хотелось драться, но должен же кто-то был ответить за «козла»?

А в это время среди невидимых и тайных болельщиков кипела работа. Один из бесов старательно натирал когтистой лапкой бетонный угол добротной муниципальной скамьи, второй начал пристраиваться под ноги одного из драчунов, а третий подкрадывался с тылу к заднице, обтянутой леопардовым велюром. Остальные скалились, щерились, галдели, подсказывали, подпрыгивали от нетерпения. И было видно, что все очень волнуются и нервничают в предвкушении тщательно спланированной развязки.

Теперь я понял, что должно было произойти в этом скверике, и по какому пути пойдут дальнейшие судьбы этих людей. Да! Они были примитивны и пусты. Не читали книг. Ни о чем не размышляли. Жили не просто, а очень просто. Мужья – вахтовики, жены – клуши и сплетницы, но по сути своей неплохие тетки. Им бы жрать поменьше и не оправдывать свою полноту рождением детей. Тогда не пришлось бы плюшевых леопардов и пантер убивать, чтобы укрыть эти телеса. Но таких вокруг пруд пруди, и кто знает, какая судьба у них впереди?

Я поднял руку и, обращаясь ко всем собравшимся из этого и того мира, громко сказал:

– Во Имя Иисуса Христа, духи нечистые! Я пленяю вас и лишаю власти над этими людьми. Пошли вон отсюда! – После это я произнес на одном из древних, ныне мертвых языков, короткую молитву, разрушающую всякие бесовские замыслы.

Бесы выли, плевались, корчили страшные рожи, грозили кулаками. Один даже презрительно повернулся ко мне задом и, встав на четыре лапы, изобразил свое отношение, попытавшись закопать меня, как собака. Но все их потуги были бесполезны, потому как слова были изречены в мир. Легкий ветерок колыхнул листву, и прибыла кавалерия. Десяток ангелов в мановение ока разогнали эту камарилью, и я смог обратить внимание на виновников торжества. Торжества глупости и безалаберного отношения к своей жизни и к своей душе.

Они стояли как зачарованные, вперившись в меня, и совершенно ничего не понимали. Не размазывая и не разглагольствуя о высоких материях, я сказал:

– План был таков! Ты должна была заорать, – сказал я, указав некультурно пальцем на леопардовый бидон, -Ты должен был обернуться на крик своей благоверной, а ты бы ловко толкнул его. При падении он бы ударился головой об угол этой лавки, а поскольку вес у него большой, трещина височной кости привела бы к смерти. Не сразу. Дня через три в реанимации, не выходя из комы. Итак! Ты бы уехал в морг, ты – в лагерь. Но ненадолго. Года на три. А вы, – обратился я к благоверным, – одна стала бы вдовой, а вторая женой заключенного. Теперь свободны. Идите по домам, а завтра зайдите в церковь и поблагодарите Бога за то, что Он уберег вас сегодня от большой беды.

Тут из-за меня вынырнула Глаша и, глядя на леопардовый бидон, сказала:

– Если не прекратишь бегать по колдовкам и гадалкам, то твой ребенок заболеет очень сильно; и тут же добавила, обращаясь ко второй: – Тебя это тоже касается!

И тут – вполне ожидаемо, – из них поперло дерьмо. Вопросы: – ты кто такая? А ты кто такой? Перемежались вопросами: – а чё это было? И другими популярными в наши дни словами. Я глянул на Глашу и спросил:

– Ты довольна? Мы все сделали?

– Да! – ответила она, жмурясь, явно удовлетворенная результатом.

– Ну пошли домой, только, давай зайдем в магазин и купим газировки.

– Не пей газики, тебе нельзя.

– Нельзя! Но нужно! Очень. Газики мне помогают о бесах не думать…

Мы посмеялись и пошли по Фрунзе мимо кирхи, упирающейся своими шпилями в ночное небо, в сторону дома. А тех несчастных оставили со своими мыслями. Их удивление перемежалось со злостью, и от непонимания произошедшего им было не по себе. Мы знали, что один из парней пойдет завтра в церковь. Второй тоже захочет, но желание опохмелиться будет сильнее. Но это уже не наше дело. У этих людей своя история, а у нас предостаточно своих забот.

02. Инкуб

Глаша открыла дверь и пригласила меня в кабинет. Я с сожалением посмотрел на расклад карт пасьянса на экране планшета и оставил свое насиженное место. Вздохнул и пошел. Не то, чтобы я не любил свою работу – как раз наоборот! – это дело всей моей жизни. Просто мне очень не понравилась эта клиентка.

В кабинете сидела приятная женщина лет тридцати пяти. Присев скромно на стульчик, я сказал, обращаясь к Глафире:

– Слушаю!

– У Натальи дома завелся полтергейст, и она очень боится его. А поскольку живет одна, то бывают моменты, когда ей не хочется приходить домой. Ей страшно! Мог бы ты со мной съездить к ней и почистить квартиру?

Я посмотрел на эту женщину и спросил Глашу:

– Ты ей сказала, что у нее тоже есть подселение?

– Нет, – ответила она – этот бес не укоренился и отношения к тому, что происходит в квартире, не имеет.

Клиентка с тревогой прислушивалась к нашей беседе и пыталась что-то спросить. От волнения даже предпринимала попытки как школьница поднять руку.

– Понятно! – сказал я и, обращаясь к посетительнице, добавил:

– В понедельник часов в 12:00 Вас устроит, если мы подъедем и разберёмся с вашими проблемами на месте?

– Да! Конечно! Я отпрошусь с работы и буду вас ждать, – быстро ответила она.

– Скиньте смс со своим адресом на наш номер. Предварительно я наберу Вас минут за тридцать до приезда.

– О! Спасибо! Я так устала от этого. Постоянно хожу выжатая, как лимон. Нет ни сил, ни желания что-либо делать, – сказала она с жаром.

Я посмотрел на нее внимательно. Вроде все понятно, но чувствовалась какая-то фальшь, и я абсолютно ясно понял, она что-то недоговаривает. Когда женщина ушла, я посмотрел на Глашу и спросил:

– Тебе не показалось…, как бы лучше выразится, что она не все рассказала?

– Паша! На месте разберёмся, – ответила она, отводя взгляд в сторону.

Думаю, пришла пора нам с вами, дорогие читатели, познакомиться поближе. Меня зовут Павел! Я то, что сегодня называется модным, особенно в молодежной среде, словом, – экзорцист. А по сути, бесогон, мракоборец. Этому веселенькому занятию я посвятил целых тридцать лет. Грубо говоря, половину своей жизни. Собственно, только освобождением людей от бесов я занимаюсь последние десять лет. А раньше совмещал эти скачки с обычной работой, потому как мне казалось, что гонять нечисть дело совершенно не доходное, а кушать что-то надо. И не только.

В какой-то момент Вселенная меня вытолкнула из обычного течения жизни и направила стезю моей судьбинушки в новое, угодное ей русло. Теперь я ничем, кроме как освобождением людей от нечисти, снятием порчи, исцелением больных и разрушением колдовства, в принципе, не занимаюсь. Не считая видеоканала «Духовная беседка», на котором подписчиков не густо. И это понятно потому, как если бы я учил, как оседлать денежный поток или женить на себе миллионера, то спрос был бы, наверно, немалый. А кому нужно слушать нелицеприятные истины о себе и своей натуре? Про бесов же и вовсе слушать не хочется. Ну как потом жить? Так и слышится: не кради мой мир, дай мне жить так, как я хочу. Так и живем. Живем и ни о чем не жалеем.

Мою напарницу, как вы помните, зовут Глафира. Уж о чем думали ее родители, когда выбирали для своей дочки имя, я не знаю. Но оно совершенно не соответствовало тому, что выросло в итоге. Чтобы не испытывать диссонанс, я ее называю Глаша, Фира или Фирочка. Глаша моя незаменимая помощница, потому как ее дар ясновидения, кристально чистый и незамутненный, очень помогает мне в работе. Сам, как я уже говорил, духовно слеп, как крот. Разве что в особых случаях мне позволяется видеть духовный мир. И то… Как говаривал один апостол, мой тезка: «мы видим, как бы сквозь тусклое стекло, гадательно»1. Вот и я вижу тускло и то это в из ряда вон выходящих ситуациях. А так бесов я не вижу вовсе, хотя очень хорошо их чувствую. То есть дар различения нечисти у меня есть, а духовного зрения нет. При нашем же симбиозе воевать с нечистью сплошное удовольствие. Глаша подсказывает мне, где они и сколько их, а также прочие технические нюансы.

Я много раз пытался разобраться, почему при прочих дарах я лишен дара видения, на что Глаша мне терпеливо объясняет, что таким образом Вселенная защищается от моего неуемного любопытства.

Вот такой парочкой, сложив вместе в один кулак свои дары, мы служим людям. Недалеко от набережной Волги у нас есть офис. Да, да. Бесогонам тоже где-то нужен свой угол. Не дома же вести приемы? В этом уютном офисе мы и принимаем посетителей. В основном приемы ведет Глафира. Вы же понимаете, зачем ходят к ясновидящей? Семейные проблемы, финансовые неурядицы, пошатнувшееся здоровье, дети, родственники, партнеры по бизнесу и прочая, прочая, прочая. Сплошная бытовуха. Но бывают и те, кто чувствует на себе влияние колдовства, наведенную порчу, приворот, а то и бесовское воздействие. В таких случаях Глаша приглашает меня. Вот, собственно, и все, если кратко, о нашем житии.

В понедельник к полудню мы приехали к дому Натальи Полтергейстовны, как я ее для себя обозначил в телефонной книге. Квартира у нее была в центре, но дом был новый. Кто бывал в Самаре, тот видел центр города, который, кажется, не изменился с дореволюционных времен. Старые покосившиеся одно- и двухэтажные домишки, чередуются высотными новоделами, где архитекторами, на мой взгляд, выступали какие-то лентяи-недоучки. Есть, конечно, и несколько относительно красивых современных зданий, но это с собаками искать надо. В основном все похоже на накачанные стероидами хрущевки, возведенные пьяными шабашниками. Такова данность Самары и болезни её роста. Когда-нибудь, я уверен, и это пройдет. Именно в таком доме жила наша клиентка.

Наталья ждала у открытой двери. Квартира была трехкомнатной, отделана со вкусом, и все дышало уютом. На первый взгляд. Мои, далеко не самые тонкие духовные рецепторы здорово напряглись, и я понял, нет тут ни уюта, ни мира, ни спокойствия. Но последнее слово в этих делах всегда за нашей Глашей. Я присел в просторном холле и дал Глафире обследовать квартиру. Хозяйка, чтобы скрыть волнение, постоянно что-то говорила. О квартире, о своем понимании источника полтергейста и о своих страхах.

– Наталья! Помолчите! – попросил я.

Она резко затихла и встала у дверного проёма. Глафира минут десять походила по комнатам и сказала:

– Один крупный и буйный обитает в спальне. Второй помельче прижился в кабинете, ну и несколько мелких бродят без своего места.

– Понял! – ответил я. – Больше ничего не нашла!?!

Глаша задумалась и сказала:

– Давай, разберись с этими, а остальное потом. Тут надо будет с Натальей решать.

Я призвал всю нечисть, обитающую в этой квартире, под свою руку. Скажем так, откликнулись не все. Некоторые были не согласны со мной категорически. Пришлось пригласить ангелов, чтобы двух особенно упорных заставить подчинится. Но я знал, что их непослушание не связано с недостатком власти Имени Христова. Они были в своем праве. Хозяйка квартиры, наша Наталья Полтергейстовна, грубо говоря, сама пригласила их в свой дом. Не то, чтобы она этого хотела, но невольно поддаваясь своим эмоциям и страстям, открыла для них двери, как бы говоря: заходите, гости дорогие, живите у меня и портите мою и так унылую жизнь. А бесов в таких случаях два раза просить не надо. Вот, вцепившись в свое право, хоть и полученное обманом, эта нечисть отказывалась покидать свое жилище.

Безусловно я мог бы и сам их отправить в небытие, но зачем напрягаться и терять силы? Для этого есть ангелы. Они, как опытные адвокаты, и объяснят бесам, в чем был обман, и укажут пункты Закона, которые были нарушены, и разъяснят их права. А после под белы рученьки, а точнее, под лохматые лапки выведут подселенцев и отправят их в места столь далекие, что ни на каком Коньке-Горбунке туда не доскакать и за всю жизнь.

Итак, когда с бесами было покончено, мы сели пить чай на кухне. Я вкратце рассказал Наталье, что у нее обитало в доме.

– Наталья! Один бес, который прижился в вашем кабинете, и, собственно, гремел мебелью и двигал предметы, появился в вашем доме из-за постоянных скандалов. Сначала вы с кем-то склочничали, кричали, обвиняли, а после того, как эти ваши крики изрешетили духовные стены вашего дома, бес вошел в него и получил право жить здесь на правах приглашенного гостя. Собственно, с этого времени все склоки были инициированы именно им. С кем Вы постоянно ссорились в Вашем кабинете?

– Со своим бывшим мужем. Это был его кабинет, – ответила она.

– Понятно! – протянул я. – Потом он ушел? Не выдержал постоянных склок?

– Да! – грустно подтвердила она. И тут же встрепенувшись добавила, оправдывая себя, – Но если бы вы знали…

– Давайте не будем!? – попросил я. – Это нас не касается.

Она грустно опустила глаза и как-то сникла. Видно, дошло.

– Второй! Самый здоровый, который жил в Вашей спальне, не является бесом как таковым. Это энергетическая сущность, порожденная Вашими эротическими воспоминаниями и фантазиями на почве одиночества. Остальная мелочь к квартире отношения не имеет. Это скорее прохожие, которые гуляют по Вашей квартире, поскольку стены дырявые, да и дверей, как таковых, нет. Это о духовном облике Вашей квартиры. Я, конечно, все восстановил, и теперь только от Вас зависит, насколько долго это все просуществует в целостном виде.

Ей было стыдно, она что-то хотела сказать, но поскольку слов не нашла, тяжело вздохнула. Глаша, поставила чашку, отложила надкушенную печеньку и, глядя ей в глаза, спросила:

– Наталья! А как давно к Вам по ночам ходят гости? И как часто это случается?

– Какие гости! – выпучив глаза, проговорила срывающимся голосом Наталья! – У меня никаких гостей ночью не бывает. Мама, подруги приходят и уходят. Никто на ночь не остается.

– Как скажете! – сказала Глаша. – но это разрушает вас и ваше здоровье. А главное, выхолащивает душу. Ну, дело сделано. Мы пойдем, пожалуй.

Глаша встала и я, сделав быстрый глоток чаю и запихнув в рот наскоро печеньку, пошел за ней в коридор. Наталья сидела не шелохнувшись, полностью погрузившись в свои думы. Потом встрепенулась и, как бы очнувшись, с трудом выдавила:

– Постойте! Я все расскажу. Только, если можно, пусть Павел посидит в холле. Я бы хотела поговорить только с Глафирой.

– Это в смысле про инкуба2, который к Вам приходит уже несколько лет, три-четыре раза в неделю? – спросил я.

Было ощущение, что ее ударили по лицу. Оно исказилось болью, и Наталья отшатнулась.

– Наташа! Меня стесняться не надо. Я половину своей жизни посвятил борьбе с бесами и знаю точно, что всякий бес, как бы он не назывался, приходит только на страстях или страхе. Так что видел я такое, что ни в сказке сказать, ни у Тинто Брасса3 снять.

Она как бы вся сжалась и рассказала, что примерно через год после развода ночью проснулась от того, что почувствовала, что с ней кто-то совокупляется. Эротические сны довольно яркие ей снились и раньше, но это были совершенно другие ощущения. Она находилась в пограничном состоянии, как бы между сном и явью. Ощущения проникновения были настолько реальными, что она готова была закричать от испуга, но тело было парализовано. Наталья не могла ни пошевелиться, ни открыть глаза, ни вымолвить слово. Она физически ощущала на себе крепкого мужчину, который совершал свое дело весьма неторопливо и очень искусно. После того, как он закончил, что она почувствовала весьма явно, и ее тело отозвалось столь забытыми яркими взрывами, она заснула. С того времени эти ночные свидания стали достаточно регулярными. Она одновременно и боялась этих встреч, и жаждала их. Истомившееся от одиночества тело, требовало продолжения, а разум бастовал и боялся. Вот так она между молотом и наковальней прожила последние годы.

– Наталья! И как вы себя чувствовали на следующий день? – спросил я.

– Как побитая собака. Будто меня всю высосали до донышка. Но, с другой стороны, я получала то, чего мне очень не хватало.

– Ну размен сомнительный. Хотя я понимаю. Инкубы очень хорошо умеют мотивировать, – добавил я. – Наталья! Я не буду рассказывать Вам сейчас, чем это закончится, если не прервать вашу связь и не отправить любовника туда, где ему надлежит быть. Вы никогда не встретите своего мужчину, пока инкуб сожительствует с Вами. Вы, наверное, заметили, что мужчины от Вас шарахаются?

– Да! Заметила. А почему? – спросила она.

– Их пугают! И они не понимают, почему с Вами, с достаточно интересной молодой женщиной, страшно находиться рядом. Одно свидание, одна встреча, а потом – пшик! – и растаял, как утренний туман.

– Неужели из-за этого? – прошептала Наталья.

– А Вы как думали? Инкуб считает Вас своей собственностью и делить ни с кем не намерен. Вы же его еда! Представьте льва, и как он бьется за свою добычу? Если готовы, я прямо сейчас его отвяжу и отошлю.

– Я… Я не знаю даже…, – буквально промямлила она. Её глаза начали блуждать и даже косить немного.

– О! Начинается! – раздраженно сказал я.

– Наталья! Давайте Павел сейчас помолится, чтобы убрать бесовское воздействие, и Вы смогли самостоятельно принять решение. Потому, как Ваши сомнения навязываются извне, – вмешалась Глаша.

Вот где она берет эти слова? Я уже был готов уйти, потому что на мой взгляд выбор был очевиден и ясен. Но это моя комсомольская категоричность и мое видение мира. А люди полны сомнений и страхов. И очень не любят перемен. А вот Глаша всё всегда чувствует и все всегда понимает. Иногда человеку нужна соломинка, за которую он сможет уцепиться и потянуться вверх к свету. Так вот у Глаши той соломы всегда в запасе множество.

Наталья согласилась на молитву и я, возложив ей руки на голову, произнес:

– Во Имя Иисуса Христа! Всякий дух сомнений, духи одиночества, я пленяю вас и лишаю власти над Натальей. Я запрещаю вам внушать ей страх и сомнения. Оставьте ее! – и после, присовокупив молитву на ангельском языке, я убрал руки с ее головы.

– О! Божечки! О Господи! – залепетала она. Павел! Немедленно заберите от меня это. Какой ужас! Как я терпела эту мерзость? – и слезы градом покатились по ее щекам.

– Ну вот и ладушки! Морок спал. Можно и поработать. – сказал я, улыбаясь совершенно неприличной улыбкой. Ну как же, я бесогон. А бесогоны не смеются. Даже в цирке.

На самом деле я радовался, что вся эта бесовская Санта-Барбара разрешилась, и мы скоро пойдем домой. И, может быть, Глаша мне разрешит купить очень вредной газировки. Она у меня строгая, и я ее слушаюсь.

Инкуб попался сильный и очень опытный. Сначала его было тяжело призвать. Ну не хотел являться и все! Мол, днем не работаем. Законный выходной. Трудовое законодательство нарушаем. Шучу, конечно. А когда пришел, стал кричать, что все было по обоюдному согласию, и это его корова, и только он может ее доить.

Вам, наверное, кажется, что настоящий экзорцист ведет с бесами какие-то споры, показывает кресты, чертит что-то мелом, зачитывает Псалмы и брызжет вокруг святую воду? Вот тут я вынужден вас, дорогой читатель, разочаровать. Если ты не взял на себя право повелевать бесами и демонами, то хоть залейся святой водой и выучи все молитвы наизусть, закончи курсы лучших переговорщиков, ничего не поможет. И облепив себя страничками Священного Писания, ты не станешь бесогоном. Так, забавный клоун для бесов. Они даже могут притвориться что боятся тебя, даже могут изобразить, что уходят, но лишь с одной целью: покуражиться над тобой, пошатнуть веру и отбить охоту лезть не в свое дело.

Мы с Глашей шли по осеннему парку. И нам было хорошо. Дело сделано, человеку послужили, щедрое пожертвование получили, настроение превосходное, и всё на своих местах. Мы гуляем, Наталья впервые за многие годы почувствовала мир в своем сердце и стала улыбаться, бесы отосланы в узы адского мрака, где будут ждать суда.

Мы шли, пиная листья, и я канючил:

– Пойдем газики купим!

– Нет! Это яд!

– Мне можно яд. Апостол Павел говорил, чтобы на торгу мы все покупали без разбору…4

НОЧНАЯ ИНТЕРМЕДИЯ. КТО ТЕБЕ ЗДЕСЬ РАД?

Около трех часов ночи я проснулся оттого, что в гостиной кто-то монотонно что-то бубнил. Осторожно, чтобы не разбудить Глашу, я встал и пошлёпал смотреть, что там у нас происходит. При том, что пока я шел, бормотание усиливалось и набирало обороты. В гостиной я обнаружил, что наш кот Барбитурат сидит на подоконнике, уставился в окно и, не обращая на меня никакого внимания, с кем-то за окном разговаривает. Ну как разговаривает. Мном- мном-мном. И все это утробным голосом.

– Барби! Что ты там увидел? – спросил я тихо.

Надо сказать, что мы живем на седьмом этаже и увидеть там что-то крайне сложно. Особенно если учесть, что это окно выходило на лоджию. Я присмотрелся – ничего! Кот уже в полный голос пел песнь кота-экзорциста. Мном-мном-мноууум! Ну не будить же Глашу, чтобы понять, что там за окном? Я кое-как перефокусировал зрение, благо со сна это легче, и увидел его. Он парил за окном, лихорадочно маша облезлыми крылышками. Ну что это было за ничтожество?! Гибрид Добби из Гарри Потера и Голума из Властелина Колец. Только совсем голый. Голый и противный. Он жестикулировал и что-то пытался мне сказать, корча морды, чтобы быть убедительным и привлечь мое внимание. Я поднял руку и просто его перекрестил. Он выкатил глаза, протестующе замахал лапками и камнем рухнул вниз. Сработала сигнализация какой-то машины, и начали лаять собаки. – Долетел… – подумал я и с чувством выполненного долга пошел спать.

– Что там? – сонным голосом спросила Глаша.

– Фиг знает! Бес какой-то странный прилетал. За окном висел. И Барби орал, – ответил я.

– Он поговорить хотел, – пробормотала Глафира.

– С бесами, как с террористами, переговоры не ведутся. Ты же знаешь.

– Ну тебе виднее! – тихо сказал Глаша. А после, будто очнувшись, добавила, – но он не отстанет. Ещё прилетит!

Она заснула! Я лёг, закинул руки за голову и стал размышлять о том, что это нечистые там удумали и зачем послали ко мне это чучело. Тоже мне парламентёр. Еще бы белый флаг взял. На этой мысли я заснул.

03. Тушите свет!

– Глафира! Она постоянно ночами кричит. Как в годик началось, так и продолжается. Сегодня ей пять, а она постоянно ночью плачет и просится к нам с супругом. Ну это же ненормально! – говорила она, без остановки разглаживая и поправляя свои длинные волосы, поглядывая на экран смартфона, который лежал с ней рядом на диване. А на экране постоянно вспыхивали уведомления популярной социальной сети.

– Светлана! Скажите, а вы с мужем часто ссоритесь в квартире? – спросила Глаша.

– Да! Бывает. После рождения Алинки у нас как-то все пошло наперекосяк. Но Алину мы любим и ее даже не ругаем, – ответила она.

– То есть между вами согласия нет, и вы оба подумываете о разводе? И только лишь дочка удерживает вас от решительного шага? А почему у Вас ногти сломаны? – Глаша взглядом указала на ухоженные пальцы Светланы с очень дорогим маникюром на ногтях, пара из которых были сломаны.

– Ну так…, – промямлила посетительница, пытаясь спрятать сломанные ногти в кулачок.

– То есть вы с супругом еще и деретесь, – сказала Глаша. – Бьетесь за свое право, за правду, за истину. Бьетесь истово, не отступая и не сомневаясь в своей правоте. Понимаю! – Глаша тяжело вздохнула.

– Да это меня бес попутал. Что-то так разошлась…, набросилась на него. Но вы не подумайте, что я какая-то хабалка. Просто довёл. Это вообще впервые у нас, – сказала гостья и немного покраснела.

– Лиха беда начало, – пробормотал я. Она посмотрела на меня какими-то слепым взглядом, и я почувствовал, что бес входит в силу и овладевает ею.

Светлана вдруг как-то подобралась, резко подалась вперед и каким-то чужим сварливо-старушечьим голосом выдала:

– А что этот козел себе позволяет? То не так, это не так… Что Вы вообще знаете о моей жизни? Это просто мука. Я отдала ему лучшие годы свой жизни…

– О-о-о! Стоп! – резко сказал я и поднял руку ладонью к ней, а про себя произнес краткую молитву задержания беса.

Она вся сникла и, как мне показалось, даже немного постарела. Я смотрел на нее и чувствовал, как ее разрывает изнутри. Ей хотелось бы аргументированно доказать не мне, скорее себе, свою правоту, вызвать жалость, убедить всех и себя, в том числе, что она жертва, и все крики и склоки в их доме обоснованы, что она просто вынуждена защищаться и защищать свое право. Вот только на что ей то право надо ясного понимания не было. Перед моими глазами проплыли видения их домашних ссор. Уставший, опустивший руки супруг, сидящий на диване, ребенок, вытянувший шейку и прислушивающийся с тревогой к крикам из соседней комнаты, и фурия, которая, как фокусник из манжета, вынимает претензии, обвинения, упреки, – и все это мерзким чужим голосом, похожим на звук пилы-болгарки. Я видел две её ипостаси. Одна – натужно орущая, некрасивая, с красным лицом, а вторая -напуганная и забитая, не имеющая хоть сколь-нибудь сил противостоять своей агрессивной половине. Она испуганными глазами смотрела на все происходящее в полном бессилии и страхе от понимания, что муж, ее самый любимый и близкий человек, находится на пределе, и его ангельскому терпению вот-вот наступит конец. Но у нее не было совершенно никаких сил остановить себя, и ей приходилось быть пассивным зрителем, который смотрит трагедию своей жизни, поставленную каким-то лукавым режиссёром.

– Я бы хотел о Вас помолиться. Если Вы не против. – сказал я.

Она как-то тяжело вздохнула и, не найдя в себе силы говорить, кивнула. Я поднял ее в молитве перед Господом и заставил беса, – а он был очень большой и сильный, поскольку давно заселился, – перейти ко мне на ладонь. А с ладони я переместил его туда, где ему надлежало ждать своей участи. На все про все ушло минут пять. Но как же радостно было видеть, как ее лицо посветлело, и взгляд стал осмысленным и ясным.

– Светлана! Как Ваше самочувствие? Голова не кружится? – спросил я.

– Немного, – ответила она, как бы заглядывая вовнутрь себя. – Но знаете, совершенно странные ощущения. В голове тихо. Это нормально? Совсем тихо. Ни одной мысли. Даже страшно немного.

Мы с Глашей посмотрели друг на друга. Глафира с легкой улыбкой вздохнула и ответила вместо меня:

– Светлана! Это единственное нормальное состояние человека. Так называемый внутренний диалог – это голоса из других реальностей. И как правило, из инфернальной их части. По сути, вы слышите голоса бесов.

Светлана испуганно дернулась и задумалась. Потом спросила:

– Это что же получается, что у меня нет своих мыслей?

– Почему же. Есть и свои… Но им совершенно не с кем в вас дискутировать часами. Пришла-ушла. А вот если внутри происходят разговоры, споры, обыгрывания ситуаций из прошлого, то это уже не Ваше. Это бесы пытаются Вам продать что-то в обмен на силу эмоций, огорчения, страхов. Ну и обязательно внутри этой какофонии в голове подкинуть какие-то веселые идеи. Ну, что вас не ценят, не любят, обманывают…, – пояснила Глаша.

– Точно! Так и есть! – задумчиво, с каким-то огорчением сказала Светлана. Было видно, что эти слова ее задели за живое. – Но ведь бывают и хорошие мысли… Они от ангелов?

– Всякое бывает. Бесы не могут грузить одни негативом. Иначе сработает защитная реакция, и они потеряют доверие носителя. А им это ни к чему. Нужно единение, симбиоз. Да и важен вопрос оценок. Приятное, хорошее, это же вопрос нравственности и мировосприятия. Один кошку задавил и целый день ходит, радуется. Ему приятно. А другой окурок кинул мимо урны и полчаса стыдится и от прохожих глаза прячет. Мучается! Так что все относительно, – ответил я. – Ну время приема у нас не безгранично, поэтому давайте закругляться.

Светлана встрепенулась и спросила:

– А нам не надо почистить дом? Там ничего не живёт?

– Надо! – сказала Глаша. – Даже очень надо… Почистить и защитить. Потому как ваши склоки и скандалы привлекли в него много всякой гадости. Да и стены в решето. Просто проходной двор какой-то. И ребенок очень страдает от этого… Она же видит их.

– Какой ужас! Бедная Алинка! А как она их видит? – расстроено спросила Светлана.

– Примерно так же, как и Вы нас, – ответил я и добавил – Пока мы не приедем к вам, разрешите ей спать в вашей спальне.

Она оставила адрес, и мы договорились о времени посещения. Светлана обещала все согласовать с мужем и подготовить его к нашему приезду. На том и расстались.

Субботним утром мы подъехали к дому Светланы. Он был небольшой, но очень милый и уютный. Ухоженный участок, цветы, даже две старые ели росли около дома. Живи и радуйся. Наслаждайся жизнью! Так нет. И чего это человека так прёт, когда он достигает достатка, мира и уверенности в завтрашнем дне? Но это вопрос риторический, и ответа на него не требуется.

Светлана была в приподнятом настроении. Вчера она звонила и рассказала, что ей удалось поговорить с супругом, примириться после последней ссоры. Обычно у них на примирение уходило от недели и более. Точнее не примирение, а так… Как бы проехали и забыли. Светлана раньше никогда не извинялась и не признавала своей неправоты. А тут ей удалось реально напугать мужа, когда приехала от нас домой и первое, что сказала: «Милый! Прости меня за эту ссору. Я была не права и вела себя, как дура». Муж воспринял этот ее спич с настороженностью и даже немного испугался. Потому как раньше таких речей от своей супруги он никогда не слышал. Но после оттаял и даже помчался покупать тортик и цветочки.

Светлана рассказала Валерию, а именно так зовут ее мужа, о приеме у нас. Во всех деталях, разбив речь на роли. Даже пыталась подражать интонациям и голосам. Но Валерий был скептиком и, скажем так, ходил по земле. Тем не менее, перемены, произошедшие со Светланой, заставили его призадуматься. Он для себя решил: правда – неправда, может, гипноз какой, но такая жена ему нравится больше, и если эти экстрасенсы помогли наладить мир в семье, то пусть делают, что хотят. Но что любопытно, сам, сославшись на какие-то очень важные дела, сбежал до нашего прихода, чем изрядно всех повеселил.

Мы прошли в дом. Нам навстречу выбежал с веселым лаем белый карликовый шпиц с розовым языком наперевес, а за ним совершенно чудесная девчушка с абсолютно синими глазами. Будто ребенок сошел со страниц Дюны Фрэнка Герберта. Белые волосы и синие глаза, ну что еще может быть чудеснее? Белоснежный шпиц и маленькая блондинка с синими глазами. Просто фантастика. Мы с Глашей замерли и с умилением наблюдали за этой картиной. Потом нам пришлось спуститься с небес на землю, потому как шпиц подбежал ко мне, встал на задние лапы, стал требовательно тявкать и проситься на руки. При том, что синеглазая красотка, не добежав до нас пару метров, резко остановилась, потратила секунду на рассматривание и оценку гостей, решительно шмыгнула носом и подбежала к маме. Она обхватила мамину ногу и тихо спросила:

– Мама! А кто эта тётя?

– Это Глафира и Павел. Они пришли к нам в гости. Сейчас чай с тортиком будем пить. А ты хочешь тортик? – спросила Светлана.

– Хочу! – сказало блондинистое чудо. – Дядя страшный. А Глафира, она кто?

– Алина! – строго сказала Светлана. – Так не красиво говорить…

– Светлана! Не обращайте внимание! – сказала Глаша, рассмеявшись. – Просто Алина еще ребенок. А у детей чистое зрение. Они видят духовный облик людей. Жаль с годами это почти у всех проходит. Вот она и увидела наши духовные образы. Павел и вправду в духовном мире выглядит страшновато, но это его призвание, и тут не до красот и бантиков.

Алина немного успокоилась, но все равно продолжала держаться поближе к маме. Мы прошли в гостиную. Рассевшись в удобных креслах, подождали, когда Светлана принесёт угощения. Алина уместилась на диване и, переводя взгляд с Глаши на меня, внимательно нас изучала. Интерес перемежался со страхом и недоверием. Детская непосредственность умиляла, вызывала приятные эмоции и будила воспоминания. При этом комок шерсти, которого, как выяснилось, звали Арчибальд или попросту Арчи, сидел с ней рядом и неотрывно смотрел на меня.

– Светлана! – сказала Глаша. – Покажите мне дом. Давайте только начнём с детской. – Глафира глянула на Алину и спросила у нее:

– Покажешь мне свою комнату?

Стремительной молнией сначала ребенок, а за ней белый комок шерсти метнулись к Глафире. Алина схватила Глашу за руку и потянула ее в коридор. На что Светлана растерянно спросила:

– А как же чай?

– Все потом! – жестким, не терпящим возражений тоном, – сказала Глафира. И все гурьбой пошли куда-то по коридору.

Я услышал, как весь этот кагал5 поднимается по лестнице на второй этаж, и налил себе чаю. Я был пока не нужен. Сначала рекогносцировка. А танки? Танки сейчас будут заправляться чаем и выйдут на поле боя потом. Я с удовольствием взял в руки чашку из хорошего костяного фарфора известного и весьма дорогого бренда. И чай был хорош, а фарфор был вовсе чудесен. Мне очень нравится красивая посуда. При том, что современные изделия веют каким-то холодом. А вот то, что было сделано лет тридцать и более назад, всегда уютнее, что ли? Хотя, возможно, это просто моя старость подкрадывается со стариковским ворчанием и капризами.

Знаете, иногда во мне просыпается такой брюзга, что я даже сам пугаюсь. Когда замечаю за собой подобное, то сразу в голове всплывают образы каких-то дедов, которые бьются клюками за очередь в районной поликлинике. Это меня сразу отрезвляет и возвращает в реальность. Несмотря на свой весьма почтенный возраст, я выгляжу моложаво и достаточно бодро. А внутри меня точно живет ребенок. Озорной и жутко любознательный. Но это тайна, о которой известно только самым близким. Из близких же у меня только Глаша и Барби. Ну Барби – это не совсем Барби. Настоящее его имя Барбитурат, и я вас с ним уже знакомил. В остальное время я бесогон, воюющий с нечистью, разрушающий колдовство, освобождающий от проклятий. Суровый и до безобразия серьезный. А теперь чай!

Минут через двадцать я услышал приближающийся шум, и тут вся компания ввалилась в гостиную. Алина вела за руку Глашу, и было видно, что не отпускала ее на протяжении всего крусейда6. При этом Алина Глафире оживленно, как старой знакомой, рассказывала о каких-то своих очень важных умозаключениях и объясняла, как правильно закутываться в одеяло, когда бабайка выходит из шкафа. Глаша внимательно слушала и кивала головой, соглашаясь с каждым словом белобрысого специалиста по борьбе с бабайками. Потом Алина взглянула на меня и сказала Глаше:

– Если не будет получаться, его попроси. Он научит.

Мы с Глашей засмеялись. При том, что Светлане было совсем не весело. Видно, все, что она принимала раньше за детский лепет и фантазии, в ее голове начало складываться в ясную картину, и страх начинал захватывать ее душу.

– Ну давай! Теперь твоя работа. – сказала Глафира, обращаясь ко мне.

– Да! Давай! – тут же подхватила Алина и выжидательно посмотрела на меня. Светлана хотела что-то сказать, но я жестом остановил ее.

– Рассказывай, где, кто и сколько? – попросил я Глашу.

Глаша задумалась и сказала:

– Даже не знаю, с чего начать… В детской двое. Один из них очень зловредный и вечно голодный. В спальне один, тоже здоровый, один в кабинете, тут в гостиной три. Один из них тот, что учиняет склоки. Да и мелочи всякой по углам да щелям тьма. И еще! Чуть не забыла. У входа сидит один жирный пурец7. Отбивает охоту у мужа домой возвращаться. Ну этого подселили завистники. А остальные всё их домашнее, так сказать. Благоприобретенное.

– Понятненько! – сказал я. – Пойду поработаю.

– Я с тобой! – раздался, хоть и детский, но весьма решительный голос.

Светлана тут же вскинулась от каких-то своих дум и строгим голосом сказала:

– Алина! Ты посидишь с нами, пока дядя Павел посмотрит и прогуляется по нашему дому.

Алина подбоченилась, скорчила очень хитрую мордашку и спросила:

– Кого по ночам пугают? Тебя или меня? Я покажу дяде, где они прячутся днем, – и потом без обиняков спросила меня: – А как тебя мама в детстве называла?

– Паша! – немного опешив, сказал я.

– Па-ша! – как бы пробуя на вкус мое имя, сказал Алина. – Хорошо, Паша! Пойдём, я тебе все покажу.

Я успокаивающе улыбнулся Светлане и под белоснежным конвоем двинулся в коридор. Мы поднялись по лестнице, и Алина потянула меня к дверям своей комнаты. Подойдя к ней, взявшись за ручку, замерла. Взглянула на меня и спросила:

– Не боишься?

– …справлюсь! – подумав, решительно и совершенно серьезно сказал я.

Она кивнула и резко распахнула дверь. Зайдя в комнату и осмотревшись, Алина пальцем указала на приоткрытую дверь платяного шкафа:

– Сиреневый там сейчас, а мохнатый вон в углу морду корчит. – И, скрестив руки на груди, плюхнулась на край кровати.

Мне эта ситуация напомнила практически хрестоматийную картинку, как малыш приводит старшего брата на разборки со своими обидчиками. Этот и этот меня обзывали, а этот мне леща отвесил.

Один бес был сиреневый и тощий, весь в каких-то пупырышках. Весьма противный. Второй же был типичный домовой. Лохматый и угрюмый. Но домовым ему стать было не суждено, потому как дом был до такой степени наполнен всякой гадостью, сильной и злобной, что почувствовать себя хозяином и взять все в свои руки ему не удавалось. Так и был приживалкой. Бессмысленной и пустой. А в детской он прятался от тех, кто жил в остальных комнатах. Они, видно, вовсе были неуживчивыми.

Я начал молиться, бесы покорно переходили ко мне на ладонь, и были отосланы в места, где их очень ждали. Что любопытно, Алина мне подсказывала и комментировала все происходящее. Я немного не ожидал, когда во время молитвы, вдруг услышал:

– О! Идут! Сжимаются. Какие махонькие стали. Все! Уже в руке у тебя… Ух ты! А куда они делись?

Минут через двадцать, обойдя все комнаты и почистив коридоры, мы вернулись в гостиную. Алина всем своим видом показывала свою важность и незаменимость, уселась на диван и произнесла:

– Ну все! Мы везде помолились и всех выгнали. Устали и хотим чаю с тортиком. Паша! Ты же хочешь тортик?

– Ещё как! – ответил я. – Нам же надо восстановить силы!

Мы пили вкусный чай с очень вкусным тортом, болтали о всякой духовной всячине. Глаша объясняла Светлане, что ей надо молиться о чистоте своего дома, за супруга и за ребенка. И даже за Арчибальда. Алина внимательно нас слушала и впитывала в себя каждое наше слово.

Когда мы уходили, я спросил Светлану, скоро ли вернется ее супруг?

– Он ждет, когда я его наберу и скажу, что вы закончили, – ответила она, немного смущаясь.

– Понятно! – улыбнулся я. – Он у Вас очень хороший, и Вам с ним повезло, – Я глянул на Алину, которая носилась по двору, то убегая, то догоняя Арчи, – Он настоящий! Вы только ему скажите, что если ребенок просит не гасить в комнате свет, то не надо с ребенком спорить и объяснять, что надо спать с выключенным светом. И сами этого никогда не делайте.

– Почему? – спросила она.

– Потому что в ста случаях из ста их страх обоснован и имеет под собой почву. Взрослые ссорятся, лгут, хитрят, и это разрушает духовную целостность дома. Делает его беззащитным. Вот в дом набивается всякая нечисть, а дети их видят. Им, конечно, страшно. Но еще страшнее, когда самый близкий и родной человек, который для ребенка олицетворяет весь мир, вдруг предает его. Оставляет один на один с нечистью, которая куражится и пугает его. Для дитя это предательство, потому как именно тогда, когда ему была нужна помощь и защита, от него отмахнулись и не услышали.

– О Боже! – практически всхлипнула Светлана. На глаза навернулись слезы, и она сказала: – Я вам так признательна. Вы с Глафирой открыли на многое мне глаза. Спасибо! Для меня это очень важный урок, и я его не забуду никогда.

04. Котики

Если есть люди, излучающие свет, буквально сверкающие счастьем, то это была она. Мы всегда были рады ее видеть, и общение с ней доставляло неописуемое удовольствие. А звали её Елена, и трудилась она неподалёку от нашего офиса. Мы познакомились случайно. Не на приеме, как обычно, а совершенно при странных обстоятельствах. Елена – тренер по йоге. Однажды Глаша решила в обеденный перерыв сходить в соседнюю пекарню и оттуда вернулась в сопровождении веселой брюнетки, рост которой был предельным для нормального человека. Ещё два сантиметра вниз и это уже был бы гном. Настоящий такой милый гномик. Точнее гномиха. Глаша рассказала, что ее новую знакомую зовут Елена, что работает она по соседству, и они познакомились через скандал. Но не подумайте, что эти две феи сцепились в какой-то очереди. Совсем наоборот! Ругались две совершенно посторонние тетки. Склока была нешуточной – кто прав, а кто виноват уже было не разобрать. Когда Глаше все это изрядно надоело, она вслух, достаточно громко, чтобы скандалистки расслышали, сказала:

– Духи нечистые! Я пленяю вас и лишаю власти над этими женщинами. Во Имя Иисуса Христа я повелеваю вам замолчать! – надо признать, что Глаша может и не такое выдать.

Тетки мгновенно затихли и быстро разошлись. При этом ни одна не взглянула на источник звука за их спинами. Как-то вдруг заспешили, будто вспомнили о каких-то важных делах и решили, что свежайшая выпечка – это яд. За всеми этими перипетиями следила и наша будущая знакомая Елена. Она подошла к Глафире и сказала:

– Я плохо расслышала, что Вы сказали. Не могли бы Вы повторить, чтобы я записала.

– Зачем Вам это? – спросила Глаша, глядя на гномика с блокнотом в руке.

– Надо! У меня соседи постоянно ссорятся. Буду выходить и вот так же им говорить.

Когда они мне с хохотом рассказывали об этом, я сразу вспомнил момент из «Кавказской пленницы», когда Шурик на открытии ЗАГСа пытался записывать речь председателя райсовета. Они обе прыснули и, не имея сил говорить, закивали головами.

– Ну и чего вы от меня хотите? – спросил я отсмеявшись.

– Напиши Елене молитву задержания бесов склок, – попросила Глафира. – Пусть блюдёт мир в своём доме.

– Понял! – сказал я и, обратившись к Елене, спросил: – Елена! Вы христианка?

Елена сказала, что долго прожила в Индии и считает себя приверженкой индуизма. Мне пришлось ей объяснять, что мои молитвы христианские и мало их озвучить. Они должны быть наполнены верой в свое право повелевать бесами, рассказал ей библейскую историю о семи сыновьях первосвященника Скевы8, которые пытались именами Иисуса и апостола Павла изгонять бесов. В ответ же от бесов они услышали: Христа знаем и Павел нам знаком, а вы кто такие. И были биты теми бесами нещадно, что еле ноги унесли⁸.

– Поэтому, Елена, христианской молитвы против бесов я тебе не дам, но могу составить для тебя молитву на одном древнем языке, которой тебе молиться точно можно будет без опаски. И она точно будет работать. Но только временно. – предложил я

– О! Спасибо! А то я, пока ты рассказывал про тех бедолаг, решила, что у меня ничего не получится, – обрадовалась Елена.

Я взял лист бумаги и написал ей большими печатными русскими буквами короткую молитву. Елена взяла в руки листик и, удивленно подняв глаза, спросила:

– Это все? Пять слов?

– А что ты хотела? Чтобы я тебе трактат написал на двадцать страниц? Кто это слушать будет? Этого достаточно. Попробуй!

Она аккуратно свернула бумагу и сунула ее в свой рюкзачок. Я видел, что она думает, будто я над ней пошутил, и была немного разочарована. Потом Елена как-то встрепенулась и снова засветилась.

Елена часто забегала к нам в офис погостить и поболтать. А поскольку человек она была чистый и светлый, то мы ей всегда были рады. Однажды она нам поведала, что ей пришлось испытать мою молитву, которую она выучила наизусть и с нетерпением ждала удобного случая, чтобы использовать по назначению. Случай не замедлил произойти, и Елена применила выданное ей оружие против двух собачащихся мужиков на парковке около супермаркета. Результат был для нее ошеломительный. А для тех двух мужчин и вовсе сногсшибательным.

Собственно, так мы и познакомились. Елене было за сорок, но, как вы помните, маленькая собачка до старости щенок, то и выглядела она намного моложе своих лет. Они жили вдвоём с супругом, потому как дети их подросли, и сынок учился в Москве, а доченька вышла замуж. Но скажем честно, жили они как бы не совсем вдвоём. Потому как в их доме обитали два совершенно замечательных создания. Это были коты-гиганты. Признаюсь честно, я даже не представлял, что котики могут быть таких грандиозных размеров. Это были два британца с ампутированными причиндалами и разницей в возрасте лет в пять. Ленивые, вечно скучающие, никогда не знавшие нужды и блох, ухоженные и залюбленные. Несмотря на породу, которая славится своим вредным и чванливым характером, эти были настоящими душками. Они терпеливо переносили все знаки внимания, которые им нельзя было не оказывать, настолько они были милы. Но размеры этих котеек поражали какой-то фантасмагорической нереальностью. И что удивительно, это не были оплывшие жиром животные, которые еле-еле переставляют ноги. Они вполне могли прыгать и бегать, что изредка и демонстрировали. И это в общем-то неплохо, потому как если такие кони, хоть и на мягких лапах, скачут по квартире, то еще тот аттракцион. Это были настоящие Гаргантюа и Пантагрюэль9 кошачьего мира.

Однажды вечно светящаяся счастьем Елена пришла к нам в офис совершенно потухшей. Это было настолько непривычно, что мы здорово за нее перепугались.

– У меня дома что-то происходит! Мы с Сашенькой вчера почти поругались, – совершенно упавшим голосом сказала Елена.

Зная Елену и Александра, представить скандал между ними было совершенно невозможно. Александр был безусловно мужчиной уверенным и сильным. Имел свой очень непростой бизнес, где огромную толпу здоровых мужиков легко удерживал в своём кулаке и пользовался в такой сложной среде непререкаемым авторитетом, но в отношениях с супругой был настоящий телок. Да и не надо было ему ничего из себя строить. Ничего доказывать. Он просто любил свою Елену, и она всю жизнь отвечала ему взаимностью. Александр однажды сказал: – Настоящий, нормально ориентированный сильный мужчина всегда подкаблучник. Он четко понимает, что любой вопрос, претензия или просьба женщины вообще должны приниматься без разбирательств и выражения своего мнения. Просто как данность. Потому что возражать в таких частностях для мужчины мелко и недостойно. Зелёные обои? Супер! Желтые? Вообще отлично! Суп из перетертого фенхеля – сказка! Веганские отбивные – всю жизнь мечтал! Да какая разница! – главное, она меня любит и старалась порадовать бездрожжевым, безглютеновым хлебом собственной выпечки похожим на глиняные детские пасочки. Она же это от любви в рамках своего понимания добра. Разве это не повод любить ее еще больше?

И вот между такими лапочками стали происходить разлады.

– Как давно это все началось? – спросил я.

– Дня три назад, – ответила Елена. – И что удивительно, Бася и Мася прячутся под диваном. Совсем оттуда не вылазят. Даже кушать. Ночью только выползали попить и покопаться в горшке. Но очень быстро вернулись назад.

Это было уже, конечно, из ряда вон выходящая ситуация. Чтобы такие коты не кушали? Я не на шутку запереживал. Глаша задумчиво спросила:

– Елена! А кто у Вас был дома в последние дни?

– Глаша! Вообще никого не было. Мы же, как коты. Особо никого не любим привечать в доме. Нам и вдвоём хорошо! – сказала Елена и как-то совсем сникла.

– Елена! Кто у вас был дома в последние дни? – настойчиво переспросила Глафира.

Елена призадумалась и вдруг, встрепенувшись, сказала:

– А знаете, был у нас электрик. Что-то в щитке ремонтировал.

– А давай-ка, пригласи нас в гости! – весело сказал я. – На месте оно виднее будет.

На том и порешили. Елена заехала за нами ближе к вечеру, и мы отправились к ним домой. Я спросил:

– Как обстановка?

– Держимся! А вот коты все так же, – грустно сказала Елена.

Квартира у Елены и Александра была огромная и до безобразия уютная. Вы не подумайте, что там какой-то дизайнер постарался. Даже самый утонченный специалист сможет создать только иллюзию уюта. Без ваших стараний и сохранения того самого уюта это будет лишь изображение жилья, в которое хочется возвращаться. В этом же доме все было настоящее, и все дышало любовью и заботой. Неподдельными и естественными. Потому что в этом доме никогда не было криков, затаенных обид, недомолвок и зависти. Тут было место любви.

Вот только не было видно котов, которые обычно лениво выползали встречать гостей. Мы прошли в гостиную, и Глаша тут же приступила к изучению обстановки. По ее лицу я видел, что она здорово напряжена.

– Ну могу точно сказать, что никто ничего умышленно вроде колдовства не делал. Какое-то спонтанное излияние. Но очень сильное, – сказала задумчиво Глафира. – А как выглядел тот электрик?

– Ну он был такой тощий, как бы измученный. – ответила Елена – Мне даже показалось что он болеет. Ну вы понимаете, – добавила она и шлепнула себя по шее двумя пальцами.

Глафира призадумалась. Посмотрела на меня и сказала:

– Убери это. Оно бродит по квартире из комнаты в комнату. И он очень голоден и зол.

Я оживился и, чтобы не пугать Елену, вышел в коридор, вытащил за собой того негодника. Он упирался, как мог. Пытался пугать, строил морды, грозил страшными лапищами, изображал атаку разъярённого быка, разрастался до потолка, но в итоге был схвачен и отослан в места отдаленные. Я вернулся в комнату и спросил у Глаши:

– Всё? Никого и ничего не осталось?

– Нет! Все чисто. Только подлатай дыры в коридоре. Там двери нет. Совсем, – ответила она.

Елена опасливо выглянула в коридор. Я рассмеялся и сказал:

– Не этой двери. Не физической. Просто в том месте дыра. Заходи, бери, выноси.

Елена успокоено вздохнула. И я с грустью подумал, что люди ценят внешнюю защищенность жилища больше духовной, не понимая, что, когда дом духовно беззащитен, в него без спросу входят и бедность, и болезни, и раздоры. И никакая бронированная дверь с самыми сложными замками не убережёт от этого. Я в три движения восстановил целостность стены и спросил:

– Чаем напоишь?

– Конечно! – засуетилась Елена и тут же, глядя куда-то мне за спину, всплеснула руками и воскликнула – Они вылезли! Мои лапочки! Идите к мамуле! – и ринулась обнимать своих мутантов. Видно, точно их бабка с бегемотом согрешила.

Когда мы сели чаевничать, Елена стала расспрашивать о том, что же произошло с их любимым гнездышком.

– Этот электрик был одержим бесом редкостной силы, – пояснила Глаша. – Но бесу не хватало своего носителя. Он был слаб. Точнее, пока носил его на себе, сильно ослабел. И бес достаточно долго был на диете. А тут он увидел в вас возможность. Вы сильны, здоровы, лучитесь силой, и дом полон благодати.

– Представь себе, что голодный бомж попал на склад продуктов питания?! – ввернул я со смехом.

– Да! Точно подмечено, – сказала Глаша. – А тут вы такие сладенькие. Вот он и решился на переезд. Рыба ищет, где глубже…

– Видишь ли, Елена! Вы живете в тепличных условиях и, благодаря вашей любви и миру в доме, вы достаточно хорошо защищены от внешних угроз. Но далеко не от всяких, – сказал я. – Этот упырь, рано или поздно вас расшатал бы. Если он за пару дней вас с Александром чуть не довёл до скандала, то что бы было через месяц? А через полгода Александру не захотелось бы идти домой. Потому как пребывание здесь стало бы для него невыносимым. Ну и так далее. Не хочу рассказывать

– Ой не надо! Выгнали и слава Богу!

Елена окунулась в какие-то свои мысли и спросила:

– А он не может вернуться?

– Этот точно нет! Но их много! Просто блюдите мир между собой и помни, если тебе до сегодняшнего дня не приходилось воинствовать за себя и за своих родных, это не значит, что мир вокруг безобиден. Да! Он отражает твой внутренний мир вовне тебя и, собственно, ты имеешь то, что у тебя в сердце укоренилось. Но человек не совершенен. Может и проколоться. И вот тогда надо держаться.

– То есть, этот человек со своим бесом появился не случайно в моем доме? – взволнованно спросила Елена.

– Конечно! Ты где-то допустила ошибку, – ответил я. – Хочешь, спроси у Глаши. Она подскажет.

– Нет! Не надо. Я буду думать сама. Мне надо во всем этом разобраться.

Мы радостно шли по скверику у Оперного театра. Смеялись и шутили. Жизнь была прекрасна. Особенно у меня. Глаша сама купила мне газировку в баночке. Вот как выглядит счастье. Я, Глаша, осень и банка газировки.

Я спросил Глашу о том, где Елена прокололась и открылась для паразитов. Глаша ответила кратко: – Осудила коллегу.

05. Game Over

Глаша позвала меня. У нее на приеме была женщина за пятьдесят. Когда-то красивая, а сейчас поблекшая и очень уставшая. Ее руки бессильно, словно плети, лежали на коленях и, казалось, что у нее нет сил даже пошевелить ими. Картина была удручающей и очень грустной. Глаша сказала, что она хочет, чтобы я выслушал эту женщину, потому как это совершенно точно ко мне.

Как выяснилось, женщина разведена уже давно и живет со своим тридцатитрехлетним сыном, в котором души не чает. Сыночка тот парень, в принципе, хороший, но совершенно из-за материнской любви к жизни не приспособленный. Зовут его Валерий. Высокий, длинноволосый, хоть и начинающий немного лысеть, блондин, похожий на эльфа. Ну или скорее старающийся быть похожим на героев Толкина. При этом радость мамина совершенно не хочет жить. Нет! Не подумайте, что у парня суицидальные наклонности. Совсем наоборот. Такие типажи суицидальниками не бывают. Попросту, он ничего не хочет делать, кроме как играть на компьютере в какие-то игры. Он забывает спать, кушать, мыться, одеваться… Совершенно не ходит туда, куда ходят все молодые люди его возраста. Ни на свидания, ни встретиться с друзьями, коих у него, как и девушки, не наблюдается. Ну, по крайней мере, живой. Хотя он говорит, что у него есть отношения. Но, как мама знает, эти отношения у него виртуальные с какой-то девушкой из Тамбова, с которой он познакомился в игровом чате. Они иногда созваниваются и говорят об игровых новостях. И всё!

Валерик при этом, естественно, никогда не работал, за исключением трех месяцев в салоне мобильной связи, откуда его выперли за хамство. Наш герой посчитал, что в 21 веке не знать, как настраивается айфон, позор и лоховство. О чем он и заявил одному из покупателей, уничижительно прожигая его взглядом. Надо сказать, что его мама, очень заботилась, чтобы у Валерочки всегда была самая лучшая техника. И новый смартфон, и очень быстрый компьютер с двумя огромными мониторами в комплекте с остальными компьютерными аксессуарами. Зарабатывала мама неплохо, и если учесть, что она давно поставила на себе крест как на женщине, то все свободные средства уходили на Валерочку, который воспринимал всё это, как должное, и очень удивлялся, если мама ему в чем-либо отказывала. И все было бы хорошо, если бы мамаша не возжелала женить Валерку. С точки зрения Валерика, как говорят в дешевых детективах, это была бо-о-ольшая ошибка. Потому как в его уютный мир вдруг вторглись и отчетливо вырисовались перспективы его разрушения. Валерик не был дураком. Он даже школу закончил с золотой медалью. И, включив все недюжинные аналитические таланты, покопавшись в интернете на форумах, он узнал, что женитьба резко меняет жизнь. И ему, человеку, который никогда в жизни не чувствовал, что кому-то что-то должен, придётся отвечать за кого-то и делить своё драгоценное время еще с кем-то. Даже мысль о ежедневном настоящем сексе в реале не могла перевесить всех ужасов совместной жизни с какой-то теткой. А когда он осознал, что все это затевается только с одной целью, чтобы у его мамы появились внуки, он и вовсе восстал. Мелкие орущие конкуренты, пожирающие внимание и заботу, ему были не нужны категорически. Между мамой и сынком произошел серьезный и, возможно, первый разлад. Они не разговаривали неделю. Ему даже самому приходилось ходить за пивом. Да, да! Он очень любил пиво и пил его по полтора-два литра в день. Это, естественно, накладывало определённый отпечаток на его восприятие мира, и ежедневный секс уже не так его манил. Тем более, он легко снимал напряжение своего мужского естества с помощью просмотра японских хентай10 мультиков и походов в ванную комнату.

Когда мать поставила вопрос ребром в ультимативной форме, либо он знакомится с очень хорошей девушкой, дочерью главбуха с ее работы, либо она отключает финансирование.

– Кормить буду! А вот остальное, давай как-то сам. Одевайся, обновляй компьютер, покупай смартфоны и пиво сам, – твёрдо сказала мама.

Валерик прикинул, что на курево и пиво денежных запасов ему хватит примерно на месяц. А там, либо падишах помрет, либо ишак сдохнет11, то есть материнское сердце дрогнет, и потечёт жизнь по – прежнему. И хотя мама спросила, что он будет делать, когда она умрет, Валерик призадумался, но углубляться в размышления не стал. Вот тогда и женюсь, – решил он. Да, Валерик, следует признать, был настоящий и законченный эгоист. И ему было на всех плевать, кроме себя и своих желаний. И в мамином ультиматуме он увидел угрозу своему миру, но без боя сдаваться не был намерен. Тем более, что деньги были. При этом он дополнительно пополнил свои запасы из маминых закромов. Теперь можно было держать матримониальную осаду месяца три – четыре без напряжения. И вот, когда война ультиматумов перешла в фазу затяжной осады, случилось страшное: сгорела его гордость, предмет зависти многих партнеров по виртуальному миру, мощнейшая видеокарта, и компьютер превратился в груду красивого, но мертвого железа. Это была настоящая катастрофа. Гордость говорила: держись, Валерка! Но какой-то внутренний голос гнал его на поклон гордой головы маме за деньгами на видеокарту. А стоила та карта, надо сказать, очень дорого. Он мог бы взять заначку и в принципе заменить сгоревшую карту на более простое железо. Ему бы хватило и даже немного денег осталось, но такое решение претило его естеству. Он привык только к самому лучшему. Вечером Валерчик собрался духом и обратился к матери:

– Мам! У меня видеокарта полетела в компе…

– Не может быть!? – ехидно ответила мать и так посмотрела на него, что у Валерика даже мелькнула мысль: не мамаша ли ее спалила? – но учитывая, что мама в компах совершенно не «шарила», эту мысль, – Валерик отбросил как невозможную.

Мама скрутила кукиш и сунула под нос Валерика.

– Вот тебе, а не новая видеокарта! Я тебя предупреждала. Даже не подходи ко мне с этим! – Злорадствовала мама, – играй без нее в свой компьютер!

– Ну не дура ли? – подумал Валерочка и пошел уныло в свою комнату.

Недолго думая, Валерик запустил онлайн-версию игры на своём смартфоне. Это, конечно, было совсем не то, но хоть что-то. И так в течение трех дней Валерик пил пиво, ходил в душ и пялился в экран смартфона. Было очень обидно, но перспективы сдачи на милость победителя пугали больше. Он собрал всю свою мышиную, взгреваемую эгоизмом волю в кулак и держался, как мог, лишь изредка выходя из комнаты и гордо потряхивая гривой белых волос, дефилировал с независимым видом перед матерью, демонстрируя свою независимость и намерение держаться до конца, даже тогда, когда жизнь поступила с ним так подло, и весь мир ополчился против него.

Но жизнь полна неожиданностей, и вселенная нанесла по Валерию самый подлый удар, полный коварства и издевки, граничащей с издевательством. Когда Валерочка почти прошёл очередной уровень и был готов издать победный клич, экран его смартфона вдруг, а это всегда бывает вдруг, блымкнул и погас. Валерику показалось, что этого просто не может быть. Это какая-то ошибка! Он сейчас его перегрузит или даже перепрошьет, верный друг вновь оживет и откроет окно в тот мир, где Валерику было все понятно и удобно. Но смартфон не оживал. Не помогли ни перезагрузки, ни попытки перепрошить телефон. Валера понял: телефон умер. А с ним погибла и его надежда высидеть в осаде и отстоять свое право на социопатию и звание маминого любимчика. Он, конечно, собрался и пошёл сдавать смартфон в сервис, потому как аппарат был почти новый, и гарантия на него была действительной. Валера знал, что по гарантии телефон будут чинить до 45 дней и, как правило, сервис никуда не спешит. Он вытащил симку из смартфона и вставил ее в допотопный телефон с фонариком. Этот кирпичик был из его детства. Мама ему купила его еще в младших классах, чтобы быть всегда на связи со светом очей своих, и статус Валеры тогда в школе вырос до небес, потому что это был первый мобильный в их классе. Точнее, второй. Первый был у классной. Телефон благополучно прослужил пару лет и, когда по причине морального устаревания был заменён на новый, пошел жить в свою коробочку, где благополучно и пролежал до этого дня. А не выкинули его по простой причине: а вдруг смартфон сломается, и надо будет временно его заменить? И вот тот самый случай произошел.

Мир Валеры сузился до размеров экрана древнего телефончика с разрешением 84х48 пикселей. Мутного, потертого, с трещиной в нижнем углу. Это чудо могло звонить, могло отсылать смс, работало несколько дней без подзарядки. Даже могло осветить путь Валеры встроенным фонариком. Но не могло одного: впустить Валеру в мир игры – в мир, где Валера был значительным, известным, могучим воином с длинными развевающимися на ветру волосами в чёрных доспехах на аватаре. Он задыхался! Выхода не было! И тут в его голове созрел коварный план.

– Мама! Я согласен! Давай договаривайся с главбухом. Пусть ведёт свою корову.

– И вовсе она не корова. А что такое? – ехидно спросила мама.

– У меня смартфон навернулся. И комп, – ответил упавшим голосом Валера.

– Кстати, дочка у Надежды очень милая и тоже школу с золотой медалью закончила. Ей 27, она врач, – добавила мама.

– Да пофиг! – проворчал Валера, – Только мне новый смартфон нужен. А то, что эта врачиха подумает?

– Купим! Как свадебный подарок, – оживившись, сказала мама и тут же начала звонить Надежде для согласования смотрин.

Валерик не ожидал такого. Он думал, что его согласия будет достаточно для того, чтобы окно в мир распахнулось пошире, но жизнь была жестока, и его загоняли в стойло, как какого-то лошака несмышленого. Ему надо было подумать. Подумать и найти верное решение. Он молча ушел в свою комнату, плюхнулся на диван и уставился в потолок. Что-то неудобное давило в ногу. Валера сунул руку в карман и извлёк из него старый телефон. Покрутив его в руках, он влез в меню и грустной ухмылкой прочитал «Игры». Ну какие тут игры? Тетрис и змейка. Делать было нечего. Валера нажал кнопку запуска игры, и змейка поползла по экрану… Через три дня мать зашла в его комнату, что случалось крайне редко, ибо эльф ей категорически запрещал вторгаться в его мир.

– Сегодня в пять мы идём в гости к Надежде! Приведи себя в порядок и вымой голову. И оденься поприличней!

В этот момент Валерик практически охватил змейкой все поле, и ему до победы оставалось несколько мгновений. Он отвлёкся, и змейка, уткнувшись в свой хвост, благополучно обсыпалась. Телефон огорченно пропищал и вывалил на экран надпись «Game Over»12. Именно это послужило отправной точкой дальнейших событий. Буквально через мгновение разъяренный эльф носился по комнате, круша все, что попадалось на его пути. Он разбил один из мониторов, швырнул о стену свое любимое геймерское кресло, растоптал ногами дорогущую игровую мышь и, схватив в руки клавиатуру, ринулся на мать. Он что-то орал, его лицо стало красным, вены на лбу набрякли и стали в палец толщиной… это было последней каплей. Его терпение иссякло. Боль и страдания последних дней выплеснулись наружу. Он кричал, что ненавидит мать, ненавидит эту жизнь, ненавидит ее подругу Надежду со шлюхой-дочкой, которую никто замуж не берет. Махал перед лицом матери клавиатурой и еле сдерживался, чтобы не влепить наотмашь по ее лицу. Только чудом мать успела шмыгнуть в дверь и захлопнуть ее за собой, как услышала сзади грязные матерные проклятия и грохот клавиатуры, полетевшей в дверь. Потом еще что-то гремело и стучало, и только через полчаса стало тихо. Тишину нарушали лишь сдавленные всхлипывания Валеры. При этом он периодически что-то выкрикивал, но слов было не разобрать…

Она заперлась на кухне и набрала Надежду. От подруги у нее особо секретов не было. Но все темы о сыне в их разговорах были табу. А тут ее словно прорвало, и она рассказала Надежде о том, что произошло сейчас, о ее страхах за себя и рассудок своего Валерика. В конце своего монолога она спросила у подруги, не знает ли она хорошего психолога. Надежда, внимательно выслушав подругу, сказала:

– Подруга! Боюсь, что тут не психолог нужен. Хотя и такой есть. При том очень хороший. Но я тебе советую сходить к Павлу. То, что у вас происходит, точно по его части.

– А он кто? – спросила немного успокоившаяся мамаша.

– Бесогон! – кратко ответила Надежда.

– Ктоооо? – удивленно и разочаровано спросила несчастная мать.

– Ты слышала! Уверена то, что у тебя происходит с сыном, реальная одержимость. А Павел в этих вопросах настоящий дока. Я это точно знаю. Он нам дом чистил и мужа на ноги поднял. Помнишь, я Васю по врачам таскала с его заскоками?

– Помню! Но я даже не знаю. Как-то я не верю во все это…

Вот, собственно, так она и попала к нам. И теперь, вывалив всю свою боль, сидела и ждала нашего вердикта.

– Скажите, а Вы готовы побороться за своего сына? – спросил я.

– Конечно! – ответила она. – Для меня в нем сосредоточен весь смысл жизни…

– Ну про смыслы мы поговорим потом. Думаю, что Вы понимаете, что своей любовью превратили нормального умного парня в запредельного эгоиста? Мало того, еще и свою жизнь испоганили. Он же должен расти мужчиной. А Вам следовало о себе не забывать. И замуж выйти. Ладно! Что сейчас говорить? Давайте вернёмся к нашему вопросу. В том состоянии, в каком находится Валерий сейчас, освобождать его бесполезно. Там есть нюансы, почему у беса, точнее, у бесов, есть право в нем находиться. Да вы его и привести к нам не сможете. Не пойдет. У Вас почта есть? – она кивнула, и я продолжил. – Я составлю для Вас молитву и с инструкцией, как молиться, вышлю. Скорее всего, сегодня вечером – ну или край, – завтра днем. Вы будете согласно инструкции молиться десять дней, и потом мы решим, как его освобождать.

– Так я же плохая христианка. В церковь редко хожу…

– Ну вот заодно и в церковь сходите, – ввернул я с улыбкой. – Будете исправляться. У Вас нет вариантов. В данной ситуации только Боженька Вам сможет помочь.

В этот же вечер я написал этой мамашке письмо, где привёл составленный мною текст молитвы о сыне, и приложил подробные инструкции. Я очень подробно разъяснил ей, что она как мать имеет преимущественное право заступиться за своего сына, требовать от всякого паразита оставить Валерика. Я достаточно ясно осознавал, что веры в ней даже на горчичное зерно не наберется. Но зная нашего Бога и Его милость, уповал на Его благодать и любовь.

Через три дня мамашка позвонила мне и шёпотом сообщила, что сегодня Валерик выполз из комнаты и сказал: – Мам! Прости меня! Сам не знаю, что со мной случилось. Будто бы это и не я вовсе был.

И снова ушел к себе в комнату. Она спросила не надо ли ей больше молиться?

– Ну кашу маслом не испортишь. Молись больше. Это и твоей душе полезно, – ответил я

– Может, ему уже купить смартфон хотя бы? – выдала она на одном дыхании.

Я выругался на идиш13. Она спросила:

– Что Вы сказали? Я не поняла?

– Я сказал: купите лучше ему машину сразу, – ответил я. – А лучше – две.

– У него нет прав, – а потом, будто споткнувшись, – добавила – Вы, наверное, иронизируете?

– Вам очень повезло, что Вы не рядом со мной. Иначе я бы уже снял ремень и хлестал бы Вас по заду. И это не шутка, – прорычал я. – Все! Молитесь дальше! Мы с Глашей тоже молимся о Вас и Валерии, – добавил я примирительным голосом и положил трубку.

Еще через неделю мы очно познакомились с эльфом. Только он уже не был эльфом. Перед нами сидел отличный улыбчивый парень с современной стрижкой и маленьким старым телефоном в руке. Я помолился о нем, и потом Глафира попросила нас выйти. Она долго говорила с Валерием с глазу на глаз. А я говорил с его мамой. И, когда Валерик вышел, она вдохновлено спросила, внимательно заглядывая в глаза сыну:

– Пойдём, я куплю тебе новый телефон?

– Нет! Мама! Я пока с этим похожу, – ответил серьезно Валера – Потом заработаю и куплю себе сам, – и, улыбнувшись, добавил: пойдём, отравимся фастфудом.

Мать засияла счастьем и, подхватив сынка под руку, они вышли за двери нашего офиса. Мы с Глашей переглянулись с улыбкой, и на сердце у нас было хорошо. Но мне подумалось, что наш удел таков, что когда человеку плохо, он ищет нас, стоит в очереди иногда по несколько месяцев, а когда хорошо, даже не вспоминает. Ну что же? Участь наша такова, что к нам идут только в горе и тяготах… Тогда, когда теряют надежду.

НОЧНАЯ ИНТЕРМЕДИЯ. НА ДРЕВНИХ РУИНАХ

Храм был древний, и уже никто не помнил, в чью честь и для поклонения кому его воздвигли. Старые стены рассыпались в прах, и только среди гор битых камней оставался остов алтарной части храма. Он был собран из огромных камней и, хотя время не пощадило и их, они смогли устоять. Ходили слухи, что в древние времена этот храм построили на месте еще более древнего святилища, которое было воздвигнуто нефилимами14 до того, как пришел потоп. Может быть, именно поэтому устояли эти стены. Но сие есть тайна, покрытая прахом времён, и лишь звёзды иорданской пустыни точно знали, кто, когда и для кого построил тот первый храм, на руинах которого смешные и глупые человечки упорно возводили свои святыни и посвящали их своим ничтожным божкам.

Внутри развалин сидел тот, кто строил первый храм и строил он его для себя и в свою честь. Во время потопа он утратил свое могучее, хоть и оплывшее жиром тело, но дух его сохранился, и вот уже почти тринадцать тысяч лет хозяин духом обитал в стенах этого святилища. Он еще помнил, какие песни слагали в его честь. Как превозносили его могущество и страшились его гнева. Его тешили воспоминания о жертвах, приносимых в его честь, реки крови и мерзости, которые творили поклоняющиеся ему человечки. Когда его дух и дух ему подобных вселялся в их разум, они предавались ненасытному разврату, и многие даже погибали прямо тут у алтаря, не выдержав жажды крови, сладострастия и похоти. Как же давно это было! Сегодня в его храм никто не приходил. Не звучали гимны. И не были слышны крики боли тех, кого приносили в жертву. Все было мертво.

Он сидел своим могучим задом прямо на алтаре и был угрюм. Тяжкие думы и воспоминания наводили на него уныние и сильно злили. В тот момент, когда он был готов отбросить все эти думы, перед ним с легким хлопком материализовался наш старый знакомый. Гибрид Добби и Голума вывалился из чёрного облачка и оказался спиной к своему хозяину. Он неуклюже приземлился на карачки, задом к тому, кто им владел безраздельно и полностью. Это было очень некрасиво и противоречило всякому этикету.

– Чья это тощая задница смотрит на меня? Кто этот невежа, который осмелился показывать мне свои филеи? Повернись, чтобы я знал, кто ты, прежде чем я предам тебя мучениям и лютым страданиям!

Позикус, – а звали нашего старого знакомого именно так, – резко подпрыгнул, ловко развернулся и буквально расплылся в раболепном поклоне перед своим хозяином.

– О великий и могучий Баал-Фегор15, прости недостойному его ничтожество и неловкость. Это произошло потому, что тот, к кому ты меня послал, перекрестил мое тело, и я сильно дезориентирован. Меня до сих пор тошнит, и круги перед глазами, и только близость к тебе внушает мне уверенность и возвращает силы, – быстро протараторил Позикус.

– Ладно! Подойди ко мне ближе, – одновременно величественно и снисходительно проревел Баал.

Позикус, всем своим видом показывая невыносимые страдания, умудряясь одновременно хромать на обе ноги, как-то боком, склонив голову, подошёл к хозяину.

– О величайший и могущественнейший Баал-Фегор, я всеми силами пытался исполнить твоё поручение и передать твои священные слова, но этот вражина вообще меня не стал слушать. Как увидел, сразу наложил крест на меня, и я упал вниз. Еще и смеялся над нами. Хихикал. Я потом слышал, что он назвал меня парламентёром хреновым.

– Понятно! Ты не справился с поручением. Придётся тебя наказать. Примерно. Чтобы остальным было неповадно ослушиваться меня, – прорычал с высоты своего роста демон.

– О величайший! – запричитал бесёнок. – К нему не пробиться. Их стены непроницаемы для меня. Что я только ни пробовал. Все бестолку.

Он рассказал, что три дня дежурил у дверей офиса, каждый раз за минуту до прихода Павла и Глафиры откуда-то появлялись ангелы и крыльями своими ограждали вход. Они его больно и обидно щёлкали своими крыльями по носу и на протяжении всего дня даже близко не подпускали к дверям. Неделю он летал вокруг дома, выискивая лазейки и стараясь привлечь к себе внимание. Все, чего он добился, это обратил на себя внимание кота, живущего у Павла дома. Тот был ленивой и вечно сонной скотиной. Ему было плевать на все и на всех. Но Позикус смог достучаться до него, внушив мохнатой сволочи, что кто-то прямо сейчас украдёт его миску с кормом. Только это заставило кота напрячься и разбудить Павла. За миску кот был готов разбудить весь дом. И вот, когда все сложилось, этот невежа, даже не вникнув в суть происходящего, с сонной рожей подошёл к окну и просто перекрестил несчастного беса. О том, как он грохнулся, как его гнали собаки, какие чудеса смекалки и храбрости пришлось Позикусу явить, чтобы добраться к хозяину и доложить о произошедшем, Баал уже не слушал. Он думал!

Это был не первый посланник к этому возмутительному Павлу. Баал посылал к нему уже несколько делегатов, но все было безуспешно. Одни возвращались, зализывая раны, а некоторые и вовсе сгинули где-то в небытии. Делать было нечего, и Баал принял решение:

– Даю тебе неделю. Возвращайся назад в Самару и донеси до него мое послание. Слово в слово. Ты меня понял.

– О да, мой Господин! – пролепетал Позикус. – Спасибо за доверие. Будет исполнено! – и с громким звуком, – похожим на ветры несварения желудка, – растаял в чёрном облачке.

Баал предался невеселым думам. По сути, у него больше никого и не было, чтобы выполнить это поручение. Все при деле. Одни трудились в ночных клубах, многие работали в парламентах, а другие во властных кабинетах. Значительная часть его армии, не покладая лап, пахала до седьмого пота в храмах и других культовых сооружениях по всему миру. Вселившись в тела и поработив разум миллионов, творили мерзости и склоняли на грех. Как говорится: они ели хлеб беззакония и пили вино хищения. Только это бестолковое ничтожество Позикус было вечно не у дел. Ну, может, именно ему с его потешной внешностью удастся добраться до того Павла. Всех, кого он посылал раньше, Павел и его помощница со странным именем Глафира вычисляли задолго до контакта. Терять лучших в его планы не входило. Итак строй был прорежен значительно. А впереди ждала главная битва, и каждый бес был на счету.

Баал и сам бы явился к этому Павлу, и тот бы его выслушал. Никуда бы не делся. Но он обречён до Времени быть прикованным к этому храму. Храму, где когда-то воспевали ему хвалу и сдыхали сотнями в его честь…

06. Зевнул так зевнул

Они пришли на прием всей семьей. Расселись тихо в приемной, раздели обоих детей. Даже с виду нормальные дети вели себя тихо, как мыши. Меня это здорово удивило. Его звали Абдаллах, и они с женой, когда записывались, слезно просили о срочном приеме. Глаша сказала, что надо брать.

У нас в приемной лежат фломастеры, карандаши, альбомы для рисования и раскраски. Ну и, конечно, целая вазочка с конфетками. Часто посетители приходят с детьми, и их надо чем-то занять. Детей же Абдаллаха ничем занимать не надо было. Предложенные раскраски были отвергнуты, и конфеты их тоже не заинтересовали, что было странно.

Глаша освободилась, и мы, оставив детей в приемной, пригласили родителей в кабинет. Абдаллах рассказал, что у них хорошая семья, чудесные воспитанные дети, что они любят друг друга, но вот после поездки на родину он вернулся сам не свой. Мир в семье пошел прахом. При полном отсутствии видимых причин их семья начала рушиться. Начались беспричинные ссоры, дети стали болеть, словно по эстафете. Один выздоровел – слег другой. И так уже продолжается более трех месяцев. Супруга Абдаллаха была русской, и звали ее Ольга. Сам же Абдаллах родом из Таджикистана, но уже пятнадцать лет живет в России. Работал плиточником, при отсутствии заказов он на своей старенькой Нексии занимался частным извозом.

Мне хотелось спросить Абдаллаха, как его называла мама в детстве? На память пришла история с одним дедушкой, который узнав, что у него родилась внучка, которую назвали Серафима, вдруг крепко задумался. И когда его спросили, чего такой грустный, он ответил:

– Да не грустный я. Просто не могу понять, как ее называть ласково: Сирочка или Фимочка? Все стали хохотать, чем здорово обидели деда. Но он тоже смеялся, когда ему подсказали, что ласково ее можно называть будет Сима, Симочка, Симуля. Так Абда или сразу Аллах его звала мама? – Абда! Иди кушать! – Аллах, ты сделал уроки? Нет, конечно! Мусульмане себе так не позволят поминать имя Аллаха. Ну Абдаллах, так Абдаллах.

Тут недавно к нам на прием записался Нуриахмет, когда он пришел, я два раза переспросил его, точно ли он Нуриахмет? Потому как лицо было совершенно рязанское, волосы светло-русыми, нос картошкой и веснушки. Ему бы Серёжкой зваться, а тут Нуриахмет. Но это Поволжье, и тут столько народов живет, что Вавилон обзавидуется. И только большой специалист отличит татарина от башкира, мордвина от чуваша, мокшу от эрзи, и всех их вместе – от русского. Светловолосые, светлоглазые, красивые. Это Россия!

Но вернёмся к нашему Абдаллаху. Он был плох. Лицо серое, глаза с темными кругами и какие-то безжизненные. Он сидел, сгорбившись, как древний старик, и чувствовалось, что силы его на исходе.

Глаша, внимательно глядя на Абдаллаха, спросила:

– Абдаллах! Скажите, к кому Вас водили дома в Таджикистане?

Абдаллах вскинулся, посмотрел удивленно на Глафиру и спросил:

– А откуда Вы знаете?

– Абдаллах! А куда Вы пришли? – немного язвительно спросила Глаша.

– Ох, простите! Не подумал. Мне друг сказал, что был у вас, и Павел почитал над ним, и он выздоровел. И что Вы, Глафира, всю его жизнь рассмотрели, – быстро сказал Абдаллах.

– Всю жизнь я никому смотреть не стану, потому что внутри у вас не печеньки с розовыми единорожками живут. Там бывает такое, от чего можно утратить веру в человечество, – весело сказала Глаша и добавила: – У всех есть свои скелеты в шкафу. А мне это ни к чему.

Абдаллах заволновался, стал оглядываться и бормотать:

– Какие скелеты? В какой шкаф? У меня нет никаких скелетов.

Мы захохотали. Потом я объяснил ему, что это пословица, а обозначает она, что у каждого в истории его жизни бывает такое, что на белый свет лучше не вытаскивать. Абдаллах согласился, но чувствовалось, что об этом он не подумал. Человек он, несмотря на среднеазиатскую врожденную хитрость, весьма прямой и непосредственный. Глядя на него, можно было с легкостью понять, что в его истории было такое, о чем лучше никому не знать.

– Итак! Расскажите, куда Вас возил родственник, что с Вами там происходило?

Абдаллах поведал нам о том, что его двоюродный брат, к слову, весьма влиятельный прокурор в городе, когда родня собралась в родительском доме, отвел его в сторону и спросил, не надоело ли Абдаллаху перебиваться с хлеба на воду, и не хочет ли он, чтобы его дела пошли в гору. Абдаллаху стало грустно, потому как разговоры о том, что надо вернуться в Таджикистан, с ним вели все родственники. Его уговаривали и соблазняли, но Абдаллах не хотел возвращаться. Ему в России было хорошо. Он привык и к студеным зимам, и к людям. Ему нравилось жить в Самаре, хоть жили они не богато, но дети ходили в хорошую школу, у них была своя квартира, да и Ольга никогда не согласится на переезд. Но брат, как оказалось, совсем говорил о другом и уговаривать Абдаллаха вернуться даже не пытался. Он рассказал, что у него есть один колдун, который может сделать так, что деньги потекут к Абдаллаху рекой, и ни он, ни его семья никогда не будут ни в чем нуждаться. Глядя на дорогой костюм родственника, на его часы и машину, Абдаллах почему-то сразу ему поверил. Родственник рассказал, что сам прошел такой обряд три года назад, и после этого стал, как сыр в масле кататься. Уже купил трое апартаментов в Эмиратах и сдает их в аренду. Помимо этого, построил тут в Душанбе дома братьям и сестрам. Хочет еще лет пять поработать на должности, уйти в отставку и уехать жить в Дубай. Навсегда.

И наш бедолага Абдаллах согласился. Хотя, когда он узнал, сколько это стоит, то пытался отказаться, но его родственник пообещал, что все расходы он возьмет на себя.

Через пару дней удачливый прокурор заехал за Абдаллахом на своем огромном белом Мерседесе, и они покатили за город. В одном из богатых кишлаков недалеко от Душанбе они остановились у ворот очень большого богатого особняка. Абдаллах со страхом и надеждой вышел из машины, и они направились к воротам. Их встретила скромная женщина, которая даже не поднимала глаз на гостей. Не сказав ни слова, она повела гостей куда-то вглубь двора, где находились хозяйственные постройки. Подойдя к одной из дверей, она постучала в нее и сразу засеменила обратно, жестом показав гостям, что надо ждать тут. Через несколько секунд дверь распахнулась, и на пороге оказался невысокий, но очень полный мужчина. Определить его возраст было практически невозможно, поскольку на его круглом лице не было видно ни одной морщины, но глаза у него были колкими и какими-то безжизненно холодными. Он посмотрел на Абдаллаха и спросил, обращаясь к родственнику:

– Почему так поздно? Я же просил пораньше? – голос его был визгливый, капризный и властный одновременно, но он был странным. Казалось, что говорит не один человек, а сразу, как минимум, двое.

Родственник вжал голову в плечи и стал смиренно извиняться. Абдаллах никогда не видел своего брата таким. Он буквально раболепствовал перед этим толстяком. Извинялся, льстил и даже что-то убедительно врал о причинах опоздания. Абдаллах не знал об их договоренностях и был очень удивлён поведением брата, который, даже здороваясь с родными, был всегда надменным и чванливым. Ну это понятно, из всей их семьи, он был наиболее успешным и богатым. Разве что дядя Мухеддин был богаче его. Ну это и не удивительно. Ему шестьдесят, и он тридцать лет проработал судьей.

После извинений, которые колдун выслушал со снисходительной улыбкой, он пригласил их в сарай, который по размеру можно было назвать ангаром. Внутри, казалось, было темно, но, когда глаза адаптировались, Абдаллах рассмотрел просторное помещение, в котором к потолку был подвешен баран. Он висел головой вниз, аккуратно связанный бельевой веревкой, таращил глаза по сторонам, иногда дергаясь.

Когда Абдаллах согласовывал с родственником поездку, тот ему сказал, чтобы он взял с собой какую-то одежду, которую ему не жалко. Абдаллах взял с собой старые шорты и майку, которые валялись у родителей дома с давних времён. Колдун велел Абдаллаху переодеваться. Пока он натягивал на себя старую одежду, ему удалось рассмотреть, что под бараном были начерчены какие-то символы и фигуры, а поверх них лежали две короткие дощечки. Все было как-то странно и немного пугало. Когда Абдаллах был готов, колдун сказал ему, становиться на эти дощечки и так, чтобы не нарушить того, что было начертано под ними и вокруг их. Абдаллах, аккуратно ступая, встал на доски, и поскольку баран висел недостаточно высоко, то ему пришлось присесть на корточки. Колдун взял со столика в углу сарая короткий нож-корд и подошёл в Абдаллаху. Он начал что-то бормотать на непонятном языке. Абдаллаху казалось, что он различает арабские слова, но потом понял, что это совсем другой язык. Несколько минут почитав заклинания, колдун ловким движение перерезал горло барану, но на этом не остановился и стал делать надрезы на дёргающейся туше в каком-то одному ему ведомой последовательности. Баран дергался, и его горячая кровь стекала на голову и плечи Абдаллаха. Колдун же при этом не прекращал что-то причитать, то срываясь на фальцет, то бася, как иерихонская труба.

Было страшно! Абдаллах, прошедший практически мальчишкой гражданскую войну16 в 90-х годах, не был трусом, а тут на него накатил животный и совершенно неподвластный страх. Он хотел бежать, но ноги его, как и все тело, были парализованы, и он не мог не то, чтобы бежать, даже язык не слушался своего хозяина. Внутри мелькнула идиотская мысль: хорошо, что он не может кричать, потому как орать бы пришлось изо всех сил. Дальше было все, как в тумане. Абдаллах запомнил только срывающийся голос колдуна, мелькание теней вокруг себя и резкий запах бараньей крови. Когда он стал приходить в себя и осознавать реальность, то увидел вокруг странные тени, которые, как ему показалось, весело плясали и водили хороводы. Он, как сомнамбула, по приказу колдуна стал снимать с себя окровавленные одежды.

– Кидай их на пол! – приказал колдун.

Абдаллах безропотно швырнул одежду на пол, а колдун двумя палочками ловко подхватил тряпки и понёс их куда-то на улицу. Брат, улыбаясь, протянул Абдаллаху две бутылки шампанского, чем здорово удивил его. Потому как ни сам Абдаллах, ни брат его не пили алкоголя. Но увидев его удивление, брат рассмеялся и объяснил, что баранью кровь, особенно присохшую, водой не отмыть. Шампанское помогло. Когда Абдаллах закончил обмываться шампанским и облачился в джинсы и майку, он почувствовал некоторое облегчение, хотя тело все равно было липким и воняло. Но уже брагой от шампанского.

– Ну и запах! – сказал Абдаллах.

– А что ты хотел? Чтобы я мадам Клико взял с собой? – заржал прокурор. – Самое дешевое взял. И за него скажи спасибо.

Абдаллах поблагодарил и подумал: – И вправду брат все предусмотрел, и обо всем позаботился. А я считал его рвачом и негодяем. Нехорошо это.

– Можно было колой какой-то смыть? Тоже газировка. – промямлил Абдаллах.

– Это шампанское мне стоило дешевле газировки. Один хозяин магазина мне очень обязан. – многозначительно сказал брат и поднял вверх палец. – Пойдём на улицу. Обряд заканчивать, – со смехом позвал он его.

Когда они вышли во двор, Абдаллаху показалось, что на небе горят тысяча солнц. После долгого пребывания в потёмках глаза хотелось не просто закрыть, а прикрыть их руками. Но Аллах создал человека очень легко приспосабливающимся к любым переменам, и спустя несколько мгновений вокруг все прояснилось: 999 солнц погасли, оставив только одно, родное. Которое светит для каждого человека. И похоже, ему безразличны наши моральные качества. И плохие и хорошие люди достойны ходить под ним. Аллах воистину милостив и благ к людям!

Ну улице перед сараем на каменной плите сидел на корточках колдун и разжигал небольшой костерок. Щепки стояли шалашиком, и огонь уже лизал самые тонкие из них. Через несколько мгновений щепочки уверенно разгорелись, и колдун стал подкидывать в костёр попиленные сухие ветки каких-то фруктовых деревьев. Когда костёр разгорелся по-настоящему, он аккуратно двумя палочками взял одежду Абдаллаха и кинул ее в огонь. Одежда была еще влажной и горела нехотя, при этом чадила густым дымом и издавала невыносимую вонь. Потом колдун вернулся в сарай и вынес оттуда тушку барана. Очень ловко взмахнул ножом и вывалил внутренности бедолаги на каменную плиту. Присел на корточки и стал внимательно их изучать, периодически что-то приговаривать и ковыряться в них своим ножом. Он был недоволен чем-то весьма явно. Колдун встал, как-то тяжело вздохнул и на вопросительный взгляд брата ответил:

– Все нормально. Но могло бы быть получше, – а потом обернулся к Абдаллаху и сказал: – я сейчас в след за твоей одеждой сожгу барана и все вот это, – указал он палочкой, к которой присох какой-то кусочек потрохов, на внутренности, лежащие у его ног, – А ты пока подумай о своих врагах. Вспомни их всех.

Колдун ловко закинул барана в костер, доложил туда дров и стал подкидывать в угли внутренности животного. Затем он взял бутылку с керосином и вылил ее прямо в огонь. Вонь стояла несусветная. Все перешли на наветренную сторону, но запах все равно чувствовался весьма ощутимо.

Абдаллах был по сути своей очень добрым и зла ни на кого не держал. Поразмыслив, он решил, что врагов, как таковых, у него нет, о чем и сказал колдуну. Тот долго и задумчиво смотрел на него. Потом, будто что-то вспомнил, сказал:

– Ну нет, так нет. Держи нож. Тебе его надо воткнуть прямо в сердце барана.

Абдаллах осторожно взял нож, подошел поближе к костру, изловчился и ткнул в горящую баранью тушку нож. Он был таджик, и объяснять, где сердце у барана, как в него воткнуть между ребрами нож, ему было точно не надо. Когда нож по самую рукоять воткнулся в обгоревшую тушку, Абдаллаху показалось, что баран дернулся. Не от того, что в его безжизненное тело ткнули ножом, а от того, что он был еще живым, и ему было больно… Абдаллах, ошеломленный, уворачиваясь от языков пламени, выдернул нож и посмотрел на колдуна и брата. Те улыбались, но глаза при этом у обоих были холодными и черными. Грудь Абдаллаха сжалась, и тут на него накатил такой страх, какого он не испытывал никогда. Он задыхался, ему казалось, что еще чуть -чуть и он свалится замертво прямо тут у этого жертвенного костра.

Дороги домой он не помнил. Брат что-то шутил, рассказывал. И это немного успокаивало, но все равно на сердце была тревога. Тревога и сомнения. Ему казалось, что он совершил что-то грязное, нечистое, о чем придется жалеть очень долго.

Когда Абдаллах вернулся в Россию, его радости не было предела. Он будто вырвался из плена на свободу. Но тут начали происходить с ним странные вещи. Не подумайте, дорогой читатель, что на нашего Абдаллаха стали сыпаться деньги, о которых говорил его брат. Все происходило с точностью наоборот. Маленькие аварии на дороге, непонятное внимание сотрудников внутренних органов, проблемы на работе, конфликты с заказчиками. Будто открылись какие-то врата, и оттуда выползли всевозможные неприятности, которые могут случиться с человеком за всю его жизнь. Проблема была только в том, что вылезли они все одновременно. В дополнение ко всему Абдаллах начал болеть. Врачи, коих он посетил несколько, анализы, которых ему пришлось сдать несчетное количество, в один голос говорили, что Абдаллах один из самых здоровых людей в Самаре. Но тело говорило совсем иное. Оно приказывало ему лежать и не шевелиться сутками, и только высокий уровень ответственности перед своей семьей и страх за себя заставляли его вставать и идти на работу или по врачам. Но все попытки поставить диагноз были тщетными. А Абдаллах буквально угасал. Ольга по ночам плакала, глядя на тревожно спящего, мечущегося по кровати и что-то бормочущего супруга. Ко всему прочему, у них начались в семье ссоры. Однажды Абдаллах даже побил Ольгу. Не сильно. Но это было впервые. Так продолжалось три месяца, пока Абдаллах не записался к нам на прием. Он был традиционалистом и как мусульманин никогда бы к нам не пошел. Абдаллах каждую пятницу ходил в мечеть и просил муллу почитать над ним молитвы. Мулла ответственно читал, но ситуация только ухудшалась. Лишь только отчаянная безысходность заставила его посетить нас. Счастливый случай его свел с одним земляком и тот, узнав о злоключениях бедолаги, дал ему наш телефон.

Глаша взяла тайм-аут. И достаточно долго что-то рассматривала, положив руку на сердце. Она всегда так делала, когда сталкивалась с серьезной проблемой. Я в принципе уже понял, что произошло, но ждал вердикта Глафиры и подробностей, зная которые мне будет намного легче молиться.

– Абдаллах! Вас обманули и использовали! – сказала Глаша. – Ваш родственник Вас туда привез для того, чтобы забрать Ваше здоровье. Он богат, но те методы, которыми он то богатство получил, не могут остаться без ответа Вселенной. Ваш родственник тяжко болен. И об этой болезни пока никто из ваших родных не знает. У него рак. Он, как всегда в таких случаях, поехал к колдуну, тот сказал, что выход есть. Если он приведет кого-то из родни – прямую кровь, – и над ним совершат определенный обряд, то болезнь брата перейдет на того, кто станет заместительной жертвой.

Абдаллах хлопал глазами. Он не мог поверить в такую подлость. Это просто не укладывалось в его голове. Он же брат. Хоть и двоюродный. Но что-то подсказывало ему, что это правда. Потому как о его родственнике ходили очень нехорошие слухи.

– Что же мне делать? – спросил Абдаллах, опустив голову.

– Если Вы согласны, Павел сейчас помолится над Вами и колдовство уберет, – сказала Глаша.

– Пусть помолится! – порывисто сказала Ольга, видя сомнения, которые нахлынули в голову Абдаллаха. Он вопросительно посмотрел на нее. – Да! Пусть молится, – повторила она, настойчиво глядя на мужа.

Абдаллах смиренно кивнул головой, как бы цепляясь за последнюю надежду, спросил:

– А молитва мусульманская будет?

– Абдаллах! Тебе шашечки или ехать? – спросил я, увидев его изумленные глаза, впавшие и в черных обводах, добавил: – Кто такой Иса знаешь? Кто такой Аллах знаешь? Так какой грех ты совершишь если я помолюсь над тобой Аллаху во имя Исы.

И я начал молитву. А сам Абдаллах поддерживал ее неудержимым зеванием. Оно и понятно. Это, скажем так, стандартная реакция околдованного тела на молитву. В Абдаллахе был могучий бес, подселенный колдуном при теоретическом согласии самого Абдаллаха, был и длинный плотный шлейф колдовства, который покрывал голову бедолаги, спускался вдоль спины и от ног тянулся куда-то вдаль. Была еще какая-то нежить, наложенная, словно пластырь, на тело Абдаллаха в районе печени, поджелудочной и сердца. В общем, пациент был натыкан колдовством, как подушечка для булавок. Когда я закончил молитву и открыл глаза, то увидел лицо Абдаллаха. Он сидел напротив меня с широко открытом ртом. Глаза были выпучены и испуганы. Меня же развернувшаяся картина изрядно повеселила. Стало понятно, что произошло. Я протянул руку и прикоснулся к его лицу, после чего рот сразу захлопнулся, и Абдаллах тут же спросил, пока еще непослушным речевым аппаратом:

– Что это со мной было?

– Это колдовство так сопротивлялось, и бес выходил. – ответила Глаша вместо меня. А потом, обращаясь ко мне, добавила: – Абдаллах – чемпион! Десять минут с открытым ртом просидел. Пять минут, помню, было у одного клиента. Но десять…

– Вообще не понял, как это было. Зевнул и закрыть не могу. Сижу, как дурак, – удивлялся Абдаллах.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил я.

Абдаллах замер, как бы тестируя свой организм, и вдруг начал улыбаться. Не понимая, что к чему, тем не менее заулыбалась и его супруга.

– Мне стало свободно. И так легко. Я уже за эти месяцы и забыл, что такое улыбаться.

– Ну и Слава Богу! – сказала Глаша.

– Как я согласился? Ведь внутри меня все кричало, сопротивлялось, когда я под того барана становился, – огорчённо сказал Абдаллах.

– Просто там было два барана. – философски заметил я, подняв вверх указательный палец, и все засмеялись.

Я договорился с Абдаллахом, что он целую неделю будет соблюдать намаз, вне намаза прочитает Суджуд аш-шукр17, в пятницу сходит в мечеть, а потом снова заедет к нам. Сегодня он был похож на Чернобыльскую АЭС и до сих пор фонил колдовством. Просто хотелось, чтобы Глаша глянула его еще раз, чтобы быть уверенными, что мы все убрали, и никакая хитрость колдовская на нем не осталась.

Проводив весело гомонящее семейство, мы с Глашей остались одни в своем офисе. Посмотрели друг другу в глаза, ощутили всю силу Божьей благодатной радости, которая приходит тогда, когда ты сделал что-то правильное и очень нужное Богу. Потом я заметил, что конфетки в вазочке здорово убыли.

07. Бесы, происхождение

Однажды группа самарских зрителей моего видеоканала искусила меня на личную встречу. Они сговорились принудить меня прочитать лекцию. Темой выбрали историю происхождения бесов. Потому как действительно для многих понимание их сущности и целей остаётся загадкой. И вообще в этом вопросе много белых пятен. Мне и раньше доводилось проводить встречи-лекции, как с нашими клиентами, так и со зрителями канала. Безусловно в рамках видео-бесед всех тонкостей и нюансов не охватишь и, что не менее важно, живое общение всегда более эффективно. Кстати, именно поэтому Глаша не любит онлайн – приемы и делает исключения только для тех, кто был у нас раньше, и нам понравился. Остальных она принимает только очно. И тут я с ней совершенно солидарен. Что же касается меня, то никакого изгнания бесов в онлайне я не практикую. Для меня это принципиально. Почему? Это отдельная тема и, может быть, я когда-нибудь об этом расскажу, если предоставится удобный случай.

Лекция о происхождении бесов получилась просто замечательная и достаточно полная. Хотя в рамках двухчасового разговора осветить ее возможно только весьма поверхностно. Это примерно, как в два часа уложиться, рассказывая историю человечества. Только основные вехи и какие-то поворотные точки.

В назначенный день мы все собрались в арендованном зале. Помещение находилось в очень уютной гостинице на Третьей просеке. Зал был небольшой, но тридцать человек поместились в нем достаточно комфортно. Организаторы предоставили нам чайник, доску для заметок и рисования, так называемый вайтборд в комплекте с фломастерами и губкой для стирания. Я весело размышлял о том, что может рисовать лектор при такой теме. Чертей и демонов?

Когда все расселись, я поздоровался и начал:

– Дорогие друзья! Сегодня я хочу вас познакомить с одной архиважный темой, связанной с историей происхождения бесов. Не важно, какими путями вы идёте сегодня по пути Духовного развития. Может, заблудились в какой-то экзотической мистике или следуете путём странным и пустым. Важно только одно: вы не сидите на месте. Двигаетесь и развиваетесь. Даже если и заблудитесь в своих исканиях, я верю, выход все равно вам подскажут. Тут главное не остаться глухим и услышать подсказку. Итак, переходим к теме. Если по ходу лекции у вас будут возникать вопросы, прошу их писать и складывать мне на стол. По окончании я постараюсь ответить на каждый из них.

Итак! Знаете, меня честно удивляет отсутствие особого интереса к природе и происхождению бесов. Ну как бы о бесах знают, многие верят, а очень многие и просто знают об их существовании не понаслышке. Они на своей шкуре испытали ощутимые воздействия демонов на свою психику и здоровье. Есть и те, кто их видел воочию, ну и, безусловно, есть и те, кто является их носителями. Они даже постоянно слышат их голоса! А между тем понимание природы бесов и того, что ими движет, может здорово помочь в вопросах противостояния им. В итоге вся наша жизнь так или иначе находится под демоническим, а проще, – бесовским воздействием.

Шарль Бодлер18 сказал: «Величайшая хитрость дьявола в том, что он заставил поверить людей в то, что его не существует.» И тут не поспоришь. Если бы диавол приходил к человеку в собственном обличии, у нас бы стояли очереди в монастыри, а не в ночные клубы. Миллионы поседевших в один миг людей с глазами навыкате днями и ночами молились бы, чтобы обрести святость. Каждое слово тщательно бы взвешивали, прежде чем его произнести, страшились бы попасть в зависимость от духовных хищников, которыми кишит этот мир.

В век кибернетики, тик-тока и полетов в космос серьезные рассуждения о том, что дьявол, чтобы стать реальностью, должен проникнуть в человека, кажутся атавизмом и где-то мракобесием. И тем не менее духовный мир с ангелами, бесами и прочим вполне реален. Думаю, что собравшиеся в этом зале в этом уверены! Иначе зачем тратить свое время и слушать этого странного человека? То есть меня.

Существует устоявшееся мнение о том, что бесы – это ангелы под предводительством Люцифера-сатаны, некогда побеждённые Воинством Божьим и низвергнутые с третьего неба на второе. Якобы именно они, являясь врагами человека, воздействуют на наш разум и рушат наши жизни. Но это ошибочное мнение. Ангелы сатаны, безусловно, враги человеков, но они очень ограничены в своих возможностях прямо воздействовать на людей, а о вселении и речь идти не может. Об этом мы поговорим чуть позднее.

А сейчас давайте для начала расставим некоторые акценты. Вполне понятно, что мир инфернальный неоднороден, и все его обитатели обладают разными свойствами, силой, способностями и даже наклонностями. У них существует достаточно сложная иерархия, они разделены на сферы своего влияния: каждый из бесов имеет специализацию.

К высшему разряду бесовской власти относятся ангелы сатаны – ангелы, примкнувшие к сатане в его противостоянии Творцу. В результате битвы, произошедшей на небесах, они были сброшены с третьего неба на второе – вниз. Многим из них не одна тысяча и даже, наверно, не один миллион лет! Представьте себе, насколько они могущественны и властны!? Их человек как индивидуальность не интересует вовсе. Они никогда не будут опускаться до воздействия на определенного человека. Для этого у них есть целая армия помощников. Их цели иные! Они управляют стихиями, создают религии, учения, моды и направления. И действуют они не в одиночку. В услужении у них находятся сотни и тысячи различных сущностей. От демонов рангом пониже до мелких паразитов, питающихся человеческими эмоциями. Соответственно, задачи у них масштабные. К примеру, расщепление христианства на тысячи мелких сект-церквушек по 50—100 человек, где их пастор и пророк, и апостол, и кассир, и захребетник. Или внедрение в умы новых учений. Вы же знаете, что человека в общем-то волнует? Как быть здоровым и богатым? Вот на таких посылах и создаются учения и растут, как грибы после дождя. Но все это делается с одной целью: поработить человеческую душу, увести подальше от Богопознания и стяжания Духа Святого – от самого смысла существования.

Эти представители инфернального мира страшны своим умом и небывалой бесовской мудростью. Они закабаляют целые страны и народы, подчиняя их своим целям. Помимо извращений ставших уже традиционными, внедряются инцест, педофилия, инфантофилия, зоофилия и бесконечное множество прочих. Если это раньше было признано распутством и извращением, то сегодня за порицание подобных извращений в можно угодить в тюрьму. Вот, где высший пилотаж! Вот, где мастерство! Церкви продают под пивные, а в оставшихся служат открытые извращенцы. Вот это победа, так победа!

Второй разряд инфернальных астральных сущностей – условно средний, – к нему относятся те сущности, которые обрели устойчивый статус независимых, автономных структур и личностей. Они свободно действуют и перемещаются в любых физических и нефизических измерениях, способны подселяться в один биологический организм, покидать его и переходить к другому, менять «жилище» по собственному желанию.

Именно эта категория бесов и является смертельно опасной для всякого человека. Их поле деятельности наш разум. А пищей служат наши страхи, обиды, похоти, раздражение и прочие отрицательные эманации наших душ. Это их в народе называют бесами. Они манипулируют нашими сознаниями, наводя различные мысли и формируя наше мнение. Они искушают нас на совершение неправедных, грешных поступков и через наше потворство этому получают власть над нашими жизнями. А при долгом нашем послушании – следовании их приказам, – они получают власть над душой. А точнее, подменяют наши души на свои. И человек внешне тоже изменяется, превращается в существо совершенно иного порядка. То есть становится нелюдем.

И последний – третий разряд, – слабых, не индивидуализированных сущностей. Они сильно зависят от того организма, в котором на данном этапе содержатся, «проживают»; они не имеют той силы и власти, которыми обладают первые два вида. Бесы третьего разряда представляют собой только разреженные (не плотные), изменчивые теневые формы. Это есть энергетические хищники или вампиры, паразитирующие на организмах других существ. Они непрерывно отнимают у людей их жизненную силу, провоцируя, вызывая в них те или иные отрицательные состояния. И тут даже умысла никакого злого нет. У них нет ни ненависти к вам, ни личных счетов. Вы же, съедая бифштекс, не испытываете ненависти к корове, частью которой был этот сочный кусок плоти? Нет! Вы просто едите его и все. Так и бесы, воздействуя на вашу плоть страданиями и болезнями, к вам не испытывают никаких эмоций. Причиняя вам боль, они пожирают и впитывают в себя ваши страдания, страхи и безнадежность. Это и есть для них бифштекс. Сочный с румяной корочкой. Вы становитесь едой. А вам корову жалко? Или курицу? Ну или кабачок? А рис? Эти сущности, как правило, являются порождением самих человеков. Мы же созданы по Образу и Подобию Творца! Вот и творим сами. Но есть и другие источники происхождения этих сущностей, – говорить не готов в рамках данной встречи, а то так до конца мы не доберёмся.

Это очень примерный свод бесовских мастей. На самом деле их градации и виды так же разнообразны, как и среди живых существ нашей планеты. А может быть, даже шире.

Но именно сегодня я хотел бы остановиться на истории происхождения бесов. И в первую очередь, бесов второго разряда. То есть тех сущностей, которые воздействуют на наш разум и чьей основной задачей является подселение в человека и подмена его души на свою. Я считаю, что отсутствие ясности в этом вопросе – одна из основ их вольготного пребывания на человеке, в человеке и в деле подмены человека. Понимание истории их происхождения поможет каждому ищущему человеку легче противостоять их атакам и различать демонические воздействия, как на себя, так и на окружающих.

Чтобы понять, кто же такие бесы, следует обратиться к некоторым древним текстам. Основным источником в этом вопросе, безусловно, являются, как канонические Библейские Тексты, так и вызывающие доверие апокрифы19. В данном случае я имею ввиду Книгу Еноха20. Несмотря на то, что она не вошла в канонический свод Библейских текстов, на нее существует несколько ссылок в самой Библии. Как Евангелие, так и Ветхий Завет, не раз нас отсылает к Книге Еноха. О сведениях, упоминаемых в ней, говорили и апостолы, и древние пророки. На мой взгляд, это достаточное основание, чтобы относиться к информации, почерпнутой из неё, весьма и весьма серьезно. Если разные авторы из разных эпох упоминали о Книге Еноха, значит она не может быть подделкой или ничего не значащим опусом из чьих-то фантазий.

Итак! Что же мы можем узнать из этих древних текстов? Начнём с первой Книги Библии Бытиё. В 6-й главе читаем:

Когда люди начали умножаться на земле и родились у них дочери, тогда сыны Божии (бен Элохим – арам.) увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал. В то время были на земле исполины (Нефилимы), и особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные (шем – арам. – видные, представительные по виду) люди. (Быт.6)

Исполины, а в оригинале – нефилимы, что значит «падшие». Не путать с падшими ангелами, поскольку нефилимы – не ангелы, т.к. родились на земле. Писание говорит: исполины произошли от женщин-людей и сынов Божьих – нефилимы, – это межвидовые гибриды.

Падшие ангелы, они же Бэн Элохим, в Библии. Это ангелы-стражи, посланные на землю для служения людям, но оставившие свое предназначение, начали совокупляться с женщинами. За это они были заключены во тьму внешнюю и будут там пребывать до суда. Они никоим образом влиять на людей более не могут.

Нефилимы – это гибридные существа от половой связи падших ангелов и женщин. Они размножились и развратили людей, живших до потопа. Именно поэтому Бог послал воды, чтобы очистить землю от мерзости и уничтожить всех заражённых гибридным геном. Только Ной21 и его семья были чисты генетически и несли в себе чистую линию первого человека (Адама). Хотя и тут есть вопросы. Все остальные погибли в водах потопа. Души гибридов не имеют места ни в аду, ни в раю, поэтому остались тут на земле душами неприкаянными, вынужденно обитающими в воздухе, не имеющими шансов на жизнь вечную.

А почему же они такие злые? Почему до такой степени озлобились на человечество, что все их действия и помыслы направлены на нанесение вреда людям?

Был такой занятный документ «Новый завет сатаны», который в середине 19 века стал достоянием общественности в результате одно казуса. Курьер баварских иллюминатов22, который вёз его, был убит молнией. В этом документе есть интересное заключение:

«Мы должны пользоваться тем, что люди более склонны ко злу, чем к добру.»

И не поспоришь. Если жизнь человека пустить на самотёк, убрать сдерживающие факторы: воспитание, образование, религиозность, законы, мораль, – то зрелище он будет представлять, прямо скажем, удручающее. Человек крайне быстро скатывается к животному образу жизни. Но есть еще один фактор, который позволяет человеку оставаться человеком. Это сила, назовём её, ангел-хранитель. Именно он постоянно склоняет нас на добро и в наших сердцах и разуме противится злу. Сейчас вы поймёте, о чем это я. Нефилимы, а после и рефаимы23 (то есть гибриды второй волны) не были учтены в плане Божьем, соответственно, ангелы-хранители, научающие добру, для них созданы и приставлены не были. Являясь плодом от связи женщин и ангелов, то есть противоестественными существами, были предоставлены сами себе. А точнее, полностью попали под влияние именно тех ангелов сатаны, сброшенных с небес Божьим воинством. И как результат, стали мародерами, людоедами, насильниками, скотоложниками, грабителями и пр.

У многих наверняка возник вопрос: А разве ангелы могут совокупляться с людьми? А почему, собственно, не способны? Имена у ангелов мужского рода, не среднего. В Библии есть выражение «не будут ни жениться, ни замуж выходить, но будут, как Ангелы на небесах»24. Это касается их состояния на небесах, не более того. Высказанная Господом мысль не несет в себе обязательного вывода, будто ангелы не могут иметь брачные отношения. Например, монахи те тоже не женятся, хотя могли бы. Дело в ограничениях, а не в отсутствии способности.

Понятно, ангелам нельзя вступать в связь с дочерями человеческими, но это не значит, что невозможно. Они гипермерны: могут находиться в духовном мире, а могут и в материальном. Появляясь физически, они вступают во весь спектр земных возможностей, включая, как мы видим, репродуктивные функции.

Когда ангелы проникают в физический мир из невидимого, их трудно отличить от людей. Они могут есть и пить с тобой, как ели и пили с Авраамом25, им можно оказать гостеприимство и так и не узнать, что это были ангелы. А если вспомнить ветхозаветную историю о Содоме и Гоморре26? Местные жители хотели изнасиловать ангелов, остановившихся у праведного Лота. Становится вполне очевидным их человекоподобие.

Тертуллиан27, Василий Великий28 и другие отцы церкви считали, что всему творению свойственна вещественность, а Седьмой Вселенский Собор29, более известный как Второй Никейский, даже специально постановил, что ангелы обладают телесностью: «Они не безусловно невидимы, будучи одарены телами».

Такое вот заключение. Ну и самый важный аргумент в пользу возможности ангелов размножаться – это явление в этот мир антихриста, который будет рожден от связи женщины и сатаны.

Но продолжим! Итак, что же произошло после потопа? Семья Ноя спаслась, а что же остальные жители земли? Что сталось с ними после смерти? Если духи умерших нечестивых людей пошли в ад, то лишенные тел нефилимы остались на земле. Вот что говорит об этом книга Еноха, обращаясь к падшим ангелам, то есть к Бэн элохим:

«Я не сотворил для вас жён, ибо духовные имеют своё жилище на небе. И теперь исполины, которые родились от тела и плоти, будут называться на земле злыми духами, и на земле будет их жилище. Злые существа выходят из тела их. Так как они сотворены свыше, и их начало и 1-е происхождение было от святых стражей, то они будут на земле злыми духами и будут называться злыми духами. И духи исполинов… станут совершать насилие и производить разрушения на земле, и причинять бедствия; они не будут принимать пищи, и не будут жаждать, и будут невидимы».

В дополнение я приведу слова некоего Рохелио Миллса30. Ему довелось пережить весьма интересные видения. И хотя он не является ни апостолом, ни святым, и не признан ни одной конфессией, тем не менее я считаю весьма полезным привести описания его видений. Он так пишет об этом в книге «Я видел Бога, ад и живых мертвецов»:

«Демонические духи, которые в настоящее время бродят по земле, – потомки падших ангелов, имевших половые контакты с некоторыми из женщин земли. Демонические духи не могут быть падшими ангелами. Правильнее сказать, демонические духи – это духи гигантов, которые также были потомством той части женщин, у которых были половые сношения с теми падшими ангелами, которые оставили свое первое состояние».

«Эти демоны проводят большую часть своего времени в борьбе против человечества. Эти бестелесные духи гигантов до сих пор бродят по земле. У них большое желание обитать в физических телах каждого мужчины, женщины, мальчика и девочки. У них есть потребность выразить свой грязный характер, и их самое большое желание – жить в людях.»

Так вот в чём вопрос! Духи нефилимов жаждут снова жить. И не просто жить, но и получать от этой жизни удовольствие. И другой возможности, кроме как вселение в человека и подмена его души и сознания на свои, у них нет. Думаю, что вам становится понятным, откуда берутся маньяки, серийные убийцы, шизофреники и прочие чудовища в образе человека. Да и простой эксгибиционист31, пугающий своими гениталиями мамаш и детей в парках, тоже делает это по воле демона, овладевшего им.

Скажу более, есть еще одна глобальная проблема, которую пытаются через вселение в людей решить демоны. Но это тема совсем другого разговора.

Итак, вернёмся к нашей теме. Ангелы сатаны входят в высший командный состав армии тьмы и управляют духами нефилимов. Это и есть продолжение того шефства, которое они взяли над ними еще до потопа.

Утонувшие нефилимы – беспокойные духи. Потоп лишил их похотей, вкус которых они помнят, и, чтобы возобновить греховные переживания, им опять нужно тело. Они жаждут испытать это снова.

Получается, что только бесы, то есть духи исполинов, могут войти в человека и жить в нем. Это с ними мы ведем духовную войну. Их изгоняем. Не падших ангелов. Специалисты в области духовного освобождения говорят: нельзя быть одержимым ангелом, так как не может быть тела в другом теле.

Нефилимы при жизни выглядели как «сильные, издревле славные люди». Но они люди лишь внешне. Способ, каким они были зачаты, искажен, поэтому дух нефилима – daimonion, – не приобрел того же образа и формы, какое имело его могучее тело. Вот почему нефилимы после смерти – омерзительные монстры и звери всех мастей. В отличие от ангелов сатаны, которые, имея тела, все еще могут принимать привлекательный облик и даже явиться в образе ангела света.

Поскольку ангелы сатаны имеют тела, то гипотетически могут оплодотворять женщин и произвести на свет новых гибридов. Лишившиеся тел духи нефилимов могут лишь имитировать сексуальные отношения, атакуя человека во сне. Вы наверняка слышали об инкубах и суккубах32 и об их воздействиях на мужчин и женщин.

Ангелы же сатаны вызваны к существованию Богом, чтобы служить Ему, но отпали по собственному выбору. Нефилимы никогда не находились в Божьем замысле, и им не предусмотрено искупление. Они не идут на небо, а ждут на земле назначенного времени, когда их пошлют в бездну.

Помните, когда Иисус изгнал бесов из одержимого в Гадаринской стране33? Когда на вопрос Христа, как имя тебе? Ответили: легион. На повеление Иисуса оставить страждущего, они возопили: ЧТО ТЕБЕ ДО НАС? ЗАЧЕМ ТЫ ПРИШЕЛ СЮДА РАНЬШЕ ВРЕМЕНИ НАС МУЧАТЬ?

Посему они ненавидят человечество, и основной их идеей и деятельностью является овладение телами людей для того, чтобы снова и снова переживать удовольствия от разврата, насилия, лжи, воровства, обжорства, скотоложства и пр. извращений, чтобы лишить человека бессмертия, подменив его душу на свою. А начинают они с простой осады разума, внушая пулеметными очередями мыслеформы, выискивая слабые места и бреши в душах человеческих, чтобы хоть за что-то зацепиться и начать штурм. Времени у них много. И терпения, бесовской мудрости, умноженной на опыт веков, у них предостаточно.