Что-то на айтишном. Продуктовый подход к развитию личности бесплатное чтение

Ирина Баринская
Что-то на айтишном. Продуктовый подход к развитию личности

Посвящаю эту книгу моим родителям

Мама и папа. Меня бесило и продолжает бесить абсолютно все, что касается ваших методов воспитания, но, кажется, вам все же удалось вырастить меня достойным человеком

Люблю вас, Ру


Предисловие автора

С тех пор, как я закончила рукопись, прошло очень много времени и событий. По человеческим меркам это всего месяц, но в моей персональной вселенной – несколько лет, а то и жизней. Из хороших новостей: практики и идеи, описанные мной в этой книге ни раз и ни два подвергались жесткой проверке на прочность. Они выдержали, были озвучены и обсуждены с уважаемыми и серьезными людьми, получили положительные отзывы, что помогло мне преодолеть очередной приступ синдрома самозванца. Я также начала изучать карма-йогу по книге Свами Вивекананда и успокоилась на тему ожиданий: это всего лишь моя первая серьезная работа на пути к Великой книге, которую мне бы очень хотелось написать когда-нибудь, поэтому нужно упаковать и отпустить этот труд в мир, а он сам найдет тех, кому окажется нужен и полезен.


Есть и паршивые новости: меня догнал страх. Не могу сказать, что я многое переосмыслила, но некоторые моменты, описанные ранее, могут стать преградой на пути к цели, поэтому я приняла решение убрать из повествования некоторые слова, указывающие на конкретных людей и события. Мой читатель сообразительный и любознательный, поэтому сам легко достроит в своем воображении цельную картинку, чтобы сделать собственные выводы. Вся структура книги собрана таким образом, чтобы помочь в этом, поэтому я не сомневаюсь, что у нас все получится.


Мой первый подход к реализации проекта – путь самоиздата, потому что мне хочется показать эту работу в ее практически первозданном виде. Каждый, кто читал рукопись, говорил мне, что это не возьмут издательства, потому что формат чудной и нестандартный, а если и возьмут, то полностью переделают так, чтобы он подходил под рыночные стандарты, ориентированные на массового потребителя. Но в этом плане меня очень вдохновляет история песни группы Queen – Bohemian rhapsody, которую не брала в эфир ни одна радиостанция из-за нестандартного тайминга – в два раза длиннее обычного музыкального трека. Однако нашелся человек, который поверил в эту историю, и теперь весь мир в едином порыве просит прощения у матери за убийство, а Скарамуша – станцевать фанданго.


Я не сравниваю свою работу с бессмертным хитом. Возможно, лишь в той части, где я постаралась найти новый подход к тексту, пройти путем экспериментатора в области изложения и попробовать те инструменты повествования, которые я не встречала раньше. Это книга про продуктовый подход, а значит сама по себе – проверка гипотезы. Один шанс, что выстрелит, девять – что нет. Меня устроят оба варианта. Ведь я уже получила свою награду – бесценный опыт написания текста большого объема, что позволило мне сделать шаг, на который я не решалась раньше: уйти с высокооплачиваемой работы из топовой корпорации, из профессии, в которой я эксперт с хорошим личным брендом, чтобы попробовать заняться писательской деятельностью. И за время редактуры книги и работы над обложкой я получила свой первый гонорар за написание сценария к компьютерной игре, а значит, все складывается как нужно.


Эта книга – моя собственная маленькая богемная рапсодия локального уровня – пожалуй, самое искреннее из того, что я делала до сих пор. Я верю, что можно изменить общество через новый взгляд на взаимодействие с самими собой и окружающими и делаю свой небольшой вклад в эту историю. Только представь себе, что каждый твой вздох, каждая мысль и решение, слово и действие обладают силой, способной запустить невидимые механизмы мироздания. Это визуализация того, как отдельно взятый человек, словно капля, образующая океан, способен влиять на Вселенную. А чтобы было практично, все мои выводы основаны на научных исследованиях ведущих экспертов в области психологии, нейробиологии и антропологии.


Если ты держишь эту книгу в руках, значит, я написала ее для тебя. Ставлю что угодно на то, что это произошло не случайно и будет началом твоего персонального приключения, если ты этого захочешь. Дай знать, если впишешься в челленж, мне интересно, как именно в итоге все развернется.

Обняла, Баринская.
Связь tg @iribarry

О чем и для кого эта книга

Я очень люблю новое поколение – его еще называют Z-поколение – и поздних миллениалов. Мои взрослые друзья иногда подшучивают надо мной по этому поводу, говоря, что так я моложусь, хотя «молодая была уже совсем не молода». Может быть и так, но я не попала на привычные рельсы, по которым мирно катят мои плюс-минус сверстники: не создала семью и не родила детей, не стала строить головокружительную карьеру, хотя у меня было для этого все, что нужно. Поэтому теперь я часто одеваюсь как тик-токеры с Ходынки, бросаю серьезные и важные работы, чтобы перейти на фриланс и начать писать книгу, хожу на свидания с парнями младше меня и занимаюсь танцами с девчонками на 5-10 лет моложе, потому что с ними не тесно и не душно.


Мне хотелось написать книгу, чтобы помочь этим трогательным эмпатичным новым людям войти во взрослую жизнь настолько безболезненно, насколько это возможно. Я создала кокон безопасности для своего стажера, 20-летней студентки МГУ, и увидела, как она растет и крепнет, расцветает как личность в режиме реального времени. Это было чудо сравни проращиванию авокадо из косточки: ты день за днем видишь, как она оживает, пускает корни и росток, ты пересаживаешь новорожденное растение в землю и ухаживаешь за ним, радуясь, как ребенок, каждому новому листочку на маленьком дереве. (Очень рекомендую попробовать; запрос в гугле – «как вырастить авокадо из косточки». Этому методу я научилась во время жизни в Израиле. Там почему-то все занимаются выращиваем авокадо, как будто это какой-то национальный вид спорта.)


Тот год в Израиле полностью изменил мою жизнь. Со мной случилось все самое паршивое (и хорошее одновременно), что могло случиться в эмиграции, после чего я два года восстанавливала свою личность с нуля, внимательно наблюдая и фиксируя все этапы. Это было похоже на второй шанс, как будто я сильно регрессировала, а теперь – в ускоренном режиме – проходила все те ступеньки, которые ты проходишь, когда тебе примерно от 20 до 30 лет. От чердака в доме родителей, глубокой депрессии и диссоциации до продуктового маркетинг лида в крупнейшей IT компании меньше, чем за два года – вот такой у меня получился результат. Но это не история про успешный успех, потому что я все еще на этом пути – он тернист, полон взлетов и падений. А незадолго до двухлетнего юбилея этой истории я ушла с работы, чтобы восстановить себя после очередного кризиса.


Хорошая новость в том, что я все записывала. Я проводила эксперименты над своим сознанием и образом жизни, вела записи процесса обратной ассимиляции и адаптации в социуме. Моя глобальная цель – стать лучшей версией себя, все зафиксировать и поделиться рецептом с теми, кому это может пригодиться. Такие вещи не расскажут ни в школе, ни в институте, а родителям ты не поверишь, потому что находишься в режиме сепарации. Недавно мы с моим другом Ми, психологом и великолепным человеком, обсуждали эту тему, и я спрашивала его, как можно было бы донести до школьников и студентов, что наркотики – это плохо, так, чтобы они услышали. Он предположил, что можно приглашать в школы и университеты излечившихся наркоманов, чтобы они рассказывали про всю жесть и свой путь. В Израиле, например, в школах устраивают специальные встречи с представителями ЛГБТ комьюнити для развития в детях толерантности и принятия; возможно, в случае с бывшими наркоманами[1] это тоже сработает.


Но эта книга не про наркотики, потому что, кажется, не мне об этом рассуждать. На момент ее написания я нахожусь в чистоте всего несколько месяцев после затяжного срыва (зависимость от марихуаны с 2017; надеюсь, ты поймешь меня, мам), так что этого дракона мне ещё предстоит приручить, чтобы иметь право говорить на эту тему. Книга о последствиях неправильных выборов, о том, что из любой, даже непроходимой, на первый взгляд, чащи есть выход и о том, как начать этот путь прямо сейчас.


А еще я пишу эту книгу для твоего «внутреннего ребенка», даже если тебе сильно больше 30. Я покажу, как можно переосмыслить свою жизнь, потому что писала ее в свои 35 для того, чтобы обнять через время себя двадцатилетнюю – нелепую, запутавшуюся, потерянную, и это был очень трогательный опыт. Оказалось, что можно жить вне времени, так как быть молодым – значит помнить кто ты[2], и это не про возраст. И все вместе – это возможность наладить потрясающей глубины эмоциональную связь и диалог между разными поколениями, чтобы вместе построить лучший мир.

Структура книги и о том, как ее читать

Каждая глава книги состоит из четырех важных элементов, перемешанных в причудливом салате по моему собственному рецепту.


Первый – вайб[3]. Своеобразный эпиграф, задающий тон и настроение. Я верю, что музыка – это универсальный язык, с помощью которого можно передать то, что сложно выразить словами. Рекомендую послушать трек два раза: перед прочтением главы и после него, обратив внимание на текст и мелодию. При втором слушании он будет звучать иначе и передаст глубокие подтексты, заложенные в словах. А если не зайдет, просто положи трек в копилку опыта для расширения кругозора. По крайней мере, одну новую нейронную связь ты таким образом создашь, а значит, усложнишься и станешь на микрон выше на лестнице эволюции.


Второй – дневники. Это куски текстов из практик фрирайтинга, которыми я успокаивала тревожное сознание два года. События в книге показаны с точки зрения пережитого опыта, на трезвую голову и с проработанными эмоциями. В дневниках они зафиксированы в моменты актуальных переживаний, это как отрывки документальной кинохроники, позволяющие погрузиться в происходящее, как прыгнуть в воду с вышки. Для меня быть настолько открытой – это определенный вызов, но я верю, что так мы с тобой, моим читателем, сформируем определенный уровень близости и доверия. Так мне легче будет объяснять, а тебе воспринимать.


Третий – мои истории. Каждый раз, кому бы я их ни рассказывала, мне говорили: «Напиши книгу». Я люблю свои истории, в этой книге они как иллюстрации и упаковка тех знаний, которыми я с тобой делюсь. Мое глубокое убеждение – если снизить градус серьезности любой темы, она легче зайдет, поэтому даже свои лекции для студентов я оформляю в жанре сторителлинга. Иногда мне за это, конечно, прилетает от деканатов и взрослых залетных слушателей: им кажется, что у меня неуместное чувство юмора, а истории не подходят по формату для высших учебных заведений.


Однажды знакомый позвал меня в одно высшее учебное заведение прочитать лекцию по маркетингу. Я подготовила классный материал, улетную презу с мемами и с нетерпением ждала того самого дня, потому что обожаю выступать перед студентами – у нас с ними всегда какой-то perfect match на эмоциональном уровне.


Все пошло не так с самого начала, потому что стало понятно: надо было подробнее расспросить про целевую аудиторию, чтобы понять, с кем я буду говорить. На лекцию пришли не дети-студенты, будущие маркетологи, а вполне себе взрослые люди, которые проходят профессиональную переподготовку, и сами уже через одного директора по маркетингу. Не беда, переобуваться на ходу – моя вторая работа, поэтому я продолжила рассказывать, адаптируя по ходу дела материал под слушателей.


Казалось, что все прошло классно. Мне накидали офигенной обратной связи: позвавший меня знакомый, мои друзья, которых я по блату притащила на лекцию; мои родители, приземлившиеся на галерке, сказали, что теперь поняли, чем я занимаюсь и очень мной гордятся. Подстава пришла откуда не ждали: на следующий день знакомый, пригласивший меня выступать, прислал мне скриншот и рассказал, как студенты настучали на меня руководству университета за картинку с Котлером, показывающим непристойный жест. Мне просто даже в голову не пришло, что такой вот Котлер может оскорбить чувства будущих (а уж тем более действующих!) маркетологов.


Так могла закончиться, не начавшись, моя карьера преподавателя, о которой я уже начала мечтать, но меня стали звать выступать в другие университеты, а еще пришло вдохновение на создание собственного курса открытых лекций, где можно все, поэтому я продолжаю ползти в сторону мечты.


Эта книга задумывалась как альтернативный учебник по коммуникациям. Она мой манифест несогласия с установками современной системы образования. Когда я училась в университете, моим любимым преподавателем был Арсений Станиславович Дежуров, который читал нам античную литературу и травил байки, иллюстрирующие основные тезисы и выводы, чтобы мы лучше запоминали. Ни один другой преподаватель не общался с нами на равных, наверное, поэтому я помню только его. Темы, которые я поднимаю в книге, на мой взгляд, важные и нужные, и я очень хочу, чтобы они осели семенами новых идей в твоей голове, а истории – это удобрения для почвы, в которую мы будем их сажать.


Четвертый – методы, идеи и техники. В глубоком детстве я ходила во Дворец пионеров Белгорода на секцию по развитию личности. Это были ни на что непохожие занятия, где мы обсуждали книги, пели, ходили в походы, танцевали и играли в разные игры. Основная концепция была во всестороннем развитии нас, и детей и родителей, в самых разных форматах. С тех пор я не встречала ничего похожего ни для детей, ни для взрослых, поэтому упаковала весь свой опыт и знания в наборы тезисов и упражнений, которые можно изучить, выбрать из них то, что откликается и попробовать на себе. Также я предлагаю методики, уже опробованные на себе. Они позволят тебе прокачать механизмы обучения, внедрения полезных привычек, формирования новых нейронных связей на основе современных знаний о мозге.


За время второго подхода к выстраиванию своей личности я опробовала какое-то невозможное количество техник и практик, зафиксировала процессы и результаты, частично передала эти знания своему окружению, увидела, что это работает не только для меня, поэтому делюсь полученным опытом. Я верю, что каждый найдёт для себя здесь что-то полезное. Главное – слушать себя, не бояться экспериментировать и применять на практике полученные знания, а истории о моих провалах подсветят моменты, в которых что-то может пойти не так, что минимизирует возможности негативного опыта.

Эту главу не должны были подвергнуть цензуре

Если Бог есть, у него довольно специфическое чувство юмора. Особенно на мой счёт. Ты сможешь не раз убедиться в этом по ходу книги, а самое невероятное произошло в момент ее написания. Как будто вселенная решила проверить, насколько уверенно я стою на ногах и до какой степени верю в свои концепции. В конце февраля 2022-го года у меня не было ресурса для того, чтобы писать посты в социальных сетях, ходить на митинги или делать что-то еще, чтобы пережить трагедию, коснувшуюся моей семьи – украинцев по обе стороны границы. У одних шла спецоперация по демилитаризации и денацификации страны, другие справлялись, как могли. А я пыталась сберечь себя и жить жизнь, которую могла. Занималась здоровьем, проходила обучение на нескольких курсах, читала книги, ходила на занятия танцами и разные практики – от гонг-медитации до стояния на гвоздях. Часто встречалась и общалась с близкими друзьями, делала ноготочки и смотрела сериалы. Так я справлялась с шоком и стрессом, стараясь идти по тропе мира и набираясь сил перед грядущим. Я чувствовала, что уже ничего не будет как раньше: точка невозврата пройдена. Поэтому приняла решение делать то, что считала правильным – закладывать кирпичи надежды на лучшее будущее.


Не бойся, здесь не будет политики и каких-то призывов. Я не про это, а мой уровень информационной паранойи настолько зашкаливает, что я давно и везде вижу пропаганду и манипуляции, поэтому стараюсь не делать выводов и тем более не проводить какую-то аналитику. Это – современная история глазами самого простого человека, который в принципе не может принять тот факт, что одно живое существо способно причинить боль другому, даже имея на то какие-то гипотетические основания[4].


Я верю, что осознанность, прозрачные коммуникации, принципы ненасильственного общения, развитая эмпатия и умение управлять своими эмоциями, что бы ни происходило – это то, что понадобится нам в будущем. Мы можем построить новый мир на обломках старого, если начнём с себя. Эта книга – твой персональный гид по пути мирного воина в современном мире, а я – та, кто будет идти рядом и травить байки, чтобы тебе было не так тяжело по нему идти. Погнали!

Глава 1. Та, в которой мы познакомимся поближе

Вайб: PHARAOH – Мой кайф


Дневники, конец декабря 2021. Первый день тишины и на ровном. Даже рабочие чаты практически молчат, видимо, все уже одной ногой ушли в заботы о том, как дотащить себя до конца года, чтобы заново запустить этот бесконечный календарный маховик. Я, наоборот, почти успокоилась, почти вошла в свой нормальный ритм, почти доделала те дела, которые нужно было доделать.


Утро началось как обычно: с ласкового кота, который настойчиво тыкал мне в щеку мокрым носом, требуя ласки и еды где-то с 6:30. К 7 я встала, отдала ему половину банки консервов. У него всегда есть сухой корм в миске, но я приучила его к такому раскладу, сформировав привычку быть моим нежным будильником каждое утро в одно и то же время. Дальше – обычные ритуалы. Попить воды, подключить колонку, сделать свой комплекс упражнений. Уже почти 5 месяцев каждое утро я выполняю эти танцевально-йоговые силовые практики, но не понимаю, почему спина все еще беспокоит меня. Сегодня дойду до врача с этой историей, а со следующего года начну заниматься этим и другими вопросами здоровья как положено, тем более, что с прошлого чек апа[5] прошел почти год.


После практик – стандартные, отточенные месяцами, автоматические движения: наполнить кастрюлю водой, поставить на индукционную плиту в режим кипячения, почистить и помыть кофейник. Я всегда делаю это в момент, когда надо варить кофе, а не после того, так как это оптимально заполняет время кипячения воды. Э – эффективность. Друзья угорали надо мной, говоря, что я менеджерю отношения и для меня это вторая работа. Глупцы, я менеджерю вообще все, находясь в постоянном поиске оптимального использования того времени, которое у меня есть. Его всегда так мало, на самом деле – меньше 20 часов между тем, как я открываю глаза, просыпаясь, и тем, когда я запускаю системы перед отходом ко сну и маленькой смертью. Но мало кто это понимает, еще меньше тех, кто чувствует. Поэтому я стараюсь не тратить минуты впустую: чистить кофейник, пока закипает вода; принимать душ, пока варится каша, добавлять в нее банан, арахисовую пасту, и смесь семян; заправлять кровать и убирать вещи, пока варится кофе; после – завтрак. Никакого телефона. Тот парень ругался вчера, когда я сказала, что на его звонок не ответила, потому что еще не съела кашу. Ну, так ведь меня нет до того, как я ее съем и начну пить вторую чашку кофе. Просто нет. Вы говорите с автоответчиком.


Дальше – самое крутое, потому что обычно в это время я готовлюсь к рабочему дню. Но не сегодня, нет-нет. Сегодня я, наконец-то, начинаю день так, как его нужно начать, убрав все с пола, запустив робот-пылесос, стиралку и посудомойку. Пока все делается – спасибо, прогресс! – достаю свои инструменты для чистки обуви и привожу в порядок белые найки настолько, насколько позволяют условия московской зимы. Отмываю после этого раковину. Раз в две недели ко мне приходит уборщица, но я не могу перестать мыть то там, то здесь и дико обламываюсь, если у меня нет на это времени. Теперь оно есть, и оно мое. Кот нервничает из-за пылесоса, невозмутимо выполняющего свою работу, я выметаю из углов крошки и клочья шерсти. За окном начинает потихоньку светлеть. Я до сих пор не включала свет и делала все в темноте. Как обычно, как привычно, как спокойно моим глазам! Люди не осознают, как сильно они травмируют древний мозг искусственным освещением. Где-то на подкорках, доставшихся нам от предков, мы понимаем, что день должен наступать, когда встает солнце, и заканчиваться, когда оно садится. Все остальное освещение – лишь раздражитель и попытка искусственно продлить деятельность мозга. Хорошо, когда есть возможность не делать этого. Я наблюдаю в окно, как светлеет небо, как белеет от этого света снег, как первые лучи отражаются от окон дома напротив, заглядывая ко мне за шторы.


Пылесос гордо следует на станцию, направляя мне на телефон пуш-уведомление о том, что он справился с работой. Мою и наполняю водой увлажнитель воздуха, расставляю вещи по местам, зажигаю кадильную свечу, чтобы очистить дом от всякой дичи, которую с утра гоняет с безумными глазами кот – опять нечто притащилось со мной с улицы, надо придумать способ, как не заносить это в квартиру. Выпиваю стакан воды, запускаю сушку белья. С тех пор, как она появилась, уровень комфорта моей жизни вырос в тысячу раз. Больше никаких тебе распорок-сушилок (у меня и так мало места), никакого запаха мокрой тряпки от одежды, никаких развешанных среди комнаты вещей. Приходится соблюдать дисциплину, живя в студии, потому что твоя спальня находится в кухне, а кухня – в прихожей. Ну, и принцип: ты – это та твоя версия, когда никого нет рядом. Мне нравится, когда чисто, мне нравится, когда вещи на своих местах, мне нравится, когда воздух прохладный, достаточно увлажненный и пахнет смесью ладана и экзотических индийских благовоний. Кот успокаивается, осознав, что мы прогнали дичь, и засыпает, даже во сне охраняя мою кровать. Я достаю свой маленький старый ноутбук, где могу писать все, что мне вздумается, пока остальные гаджеты делают домашнюю работу. Это необходимая пауза перед днем, наполненным людьми, делами, событиями, разговорами. Потому что сегодня я выхожу из дома тогда и так, как я захочу, а не как меня обязали. Потому что сегодня начинается новый цикл, который завершится 10 января и полностью изменит все, что было до него. Поэтому выдохнули и погнали в новую еще более лучшую версию происходящего. Мы все это заслужили.

Часть 1. Один мой день

Мои друзья часто говорят, что хорошо быть мной. Я работаю маркетологом, поэтому знаю, как упаковать и продать практически всё, что угодно, в том числе свой образ жизни, выстраданный и выпиленный в тот момент, когда я начала прислушиваться к внутреннему голосу, который очень четко говорил мне, что для меня подходит, а что нет. И хотя он, зачастую, больше похож на пенсионерский, я приняла в себе эту внутреннюю старушку, которая всех осуждает и любит оказаться в кровати в 10 вечера.


В каждом моем дне есть определенный порядок действий, который я стараюсь не нарушать. Магия утра с определенной системой ритуала и отработанный механизм отхода ко сну: за час до того, как лечь в кровать, я отключаю все электронные устройства и искусственный свет. Максимум – свечи, а в зимнее время – фитолампа, поддерживающая единственный цветок – выращенный из косточки авокадо. Я делаю медитацию и дыхательную практику, принимаю душ, надеваю пижаму. Уже в постели провожу короткую инспекцию прошедших за день событий: что было хорошего, а что не очень, что полезного сделала, что не успела, формулирую короткие выводы. Обязательно благодарю людей, которые были со мной в этом дне. Какое-то время назад я начала практиковать осознанные сновидения[6], поэтому делаю запрос на сон и замедляю дыхание, чувствуя, как расслабляется мое тело – от кончиков пальцев до макушки.


Если ко мне приходят гости, они знают, что максимум в 11 вечера нужно уходить, потому что у меня режим, и мне нужно совершить определенное количество действий, чтобы хорошо выспаться. Сначала все удивлялись, но постепенно привыкли и теперь посмеиваются над новыми знакомыми, которых обескураживает мой четкий тайминг. Интересующимся я объясняю, что хорошо высыпаться – это моя базовая потребность, от которой я редко отказываюсь, а если случается выйти из режима, я всегда закладываю время, чтобы восполнить недостаток отдыха. Так я забочусь о себе, берегу свой мозг, потому что знаю – это я буду спать, а он будет продолжать работать всю ночь, переваривая полученный опыт, выстраивая новые синопсисы и нейронные связи, поддерживая основные функции организма: дыхание, теплообмен, работу остальных внутренних органов. Такой режим – проявление уважения к своему телу. Я воспитала в себе эту мысль и культивирую ее на протяжении почти двух лет.


Но так, конечно, было не всегда. Больше 30 лет я вела самый разный образ жизни: от упертого ЗОЖа до абсолютного беспредела на максималках. Я сидела на всех видах диет, которые только бывают, и ела все без разбора, компульсивно набивая себя сахаром и жиром. Бегала полумарафоны и танцевала до утра, сбившись со счета в шотах и коктейлях. Спала до обеда и работала на нескольких работах сразу без выходных. Оглядываясь назад, я понимаю, что чувствовала себя в тот момент бессмертной, не задумываясь о том, что телу нести меня по жизни еще очень долго и стоит позаботиться о его сохранности и благополучии.


Мы смеемся с друзьями над шуткой, что после 30-ти счастье, если проснулся и ничего не болит или не хочешь сразу умереть. Сначала мы живем на износ, а потом остаток жизни пожинаем плоды такого нашего выбора. Потому что с возрастом все становится сложнее: метаболизм замедляется, клетки не восстанавливаются, мозгу нужно больше отдыха. Я ощутила это в полной мере, когда начала заниматься современными танцами. В группах девочек, которые на 5-10 лет младше меня, мне все дается сложнее, а чего-то я уже совсем не могу, потому что дают о себе знать травмы, полученные много лет назад во время слишком тяжелых тренировок по кроссфиту и бега на длинные дистанции в неправильной обуви. Тогда я не думала о том, что к себе нужно относиться нежно и бережно, поэтому учусь этому теперь каждый день, выбирая то, что мне по силам.


Если бы я могла вернуться назад, в свои 20+, первое, что я сделала бы – дала бы себе мощный подзатыльник, чтобы из рук выпали сигарета, пакет с пачкой пельменей и парой бутылок пива, которые я тащила в свою комнату в общаге на улице Космонавтов. Потом обняла бы, успокоила и сказала: «Детка, забудь все, что было раньше. Сейчас ты в точке ноль, с которой начнется твоя новая жизнь, и спустя 10 лет ты будешь благодарна этой версии себя, которая сделала лучший выбор».

* * *

Путешествия во времени еще не изобрели, поэтому моя точка ноль настигла меня сама в 2020-м году. В середине марта мои дни проходили совершенно иначе, чем пару лет спустя. Я просыпалась ближе к обеду на чердаке в доме у родителей, спускалась вниз и ела все, до чего могла дотянуться. Что хотелось, но уже не влезало, брала с собой наверх вместе огромной чашкой кофе с жирными сливками – третьей по счету. Потом я плакала. После – придирчиво рассматривала в зеркало одутловатое лицо, выходила на балкон и задумчиво жевала остатки еды. Потом закуривала и снова плакала. Шла в кровать и ложилась спать. Проснувшись, я плакала, после чего спускалась вниз за новой порцией еды. Цикл повторялся. Проснувшись ближе к вечеру, я кое-как приводила себя в порядок и спускалась на ужин с родителями. Ела, сгребала в охапку весь найденный шоколад, поднималась к себе, плакала, ела и снова засыпала, надеясь не проснуться. Но следующий день всегда наступал, и все повторялось заново.


Я была в тяжелейшем депрессивном эпизоде после возвращения в Россию из Израиля. Даже если не брать в расчет все, что выпало мне за предыдущие несколько лет, я находилась в точке максимальной неопределенности, в которой даже здоровым и сильным людям было бы несладко, что уж говорить обо мне. Первая волна ковида, никто толком не понимает, насколько это серьезно и как долго это продлится, изоляция, локдаун, тревожные сообщения в СМИ, болезни и смерти – это если в общем. В частности – мое жалкое положение в этом хаосе: я потеряла семью, собаку, почти все социальные связи и навыки, у меня не было работы или какого-либо иного занятия. Весь предыдущий год я провела в режиме выживания в чужой стране, где иногда дела шли так плохо, что мне было нечего есть и негде спать. Поэтому теперь, когда я оказалась в относительно спокойной обстановке, где меня приняли родители, у меня была крыша над головой и полный холодильник еды, мой организм просто врубил safe mode, а мозг начал процесс осознавания всего произошедшего. Я могла только спать, есть и плакать, потому что не понимала, как жить дальше, а главное – зачем.


Хорошая новость на случай, если все пошло не так – иногда достаточно найти спокойное место, где ты можешь закрыть свои базовые потребности. Выспаться – столько, сколько нужно, даже если спишь по 14-15 часов в сутки. Поесть горячей еды. Помыться. Таким образом ты дашь своему мозгу сигнал о том, что ты в безопасности и можно перестать тратить всю энергию на выживание и преодоление безысходности, начать осознавать свое положение и отрефлексировать его. Уже после этих упражнений – из состояния покоя – можно начать принимать свои первые правильные решения.


В таком режиме я провела около пары недель. Чтобы не было так мучительно стыдно перед родителями за свое состояние, я начала делать то, что всегда выручало меня в подростковом возрасте – читать книжки. Мозг на первых парах отказывался воспринимать информацию, поэтому понимала я около 10-20 % прочитанного, остальное время просто попадалась на глаза родителям с книжкой в руках, чтобы создать у них иллюзию, что со мной не все потеряно. Вместе с этим я начала выходить из дома.


Наш черный сторожевой пес был до безумия похож на собаку, разлука с которой заставляла мое сердце кровоточить. Я вырастила ее из щенка, а в моменты полного одиночества и отчаяния в Израиле она была единственным живым существом, которое было рядом и поддерживало своей безусловной любовью. Каким-то образом мне удалось спроецировать свою любовь на домашнего Черныша, и у парня началась совершенно новая жизнь. До этого он почти все время проводил на цепи: дедушка, который брал его на рыбалку и по другим своим делам, ушел от нас, а у папы хватало времени только на короткую вечернюю прогулку до речки. Сначала я взяла эту обязанность на себя, а после это как-то плавно переросло в ту невероятную дружбу, которая возможна только между человеком и собакой.


Он обалдел, когда я впервые вычесала его, потому что такого с ним никто никогда не делал. Помимо вечернего променада, я начала вставать раньше, чтобы взять его на прогулку – сначала короткую, до речки, а потом мы стали уходить далеко в поля, где бродили пару часов почти каждый день. У пса было искривление позвоночника из-за сидения на цепи, но спустя уже пару недель долгих прогулок, погонь за цаплями и оленями, бега от меня, пытающейся взять его на поводок, он как будто бы выпрямился и стал больше. От регулярного вычесывания шерсть его стала мягкой и блестящей, и он стал еще больше похож на ту, чьим именем я его иногда по привычке называла.


Теплая привязанность человека к животному делает питомца полноценным членом семьи, позволяет делить с ним печали и радости, компенсирует дефицит общения, помогает почувствовать преданность и признательность живого существа.[7]


Мне стало лучше. Ежедневные физические нагрузки, свежий воздух, взаимопонимание с собакой, поддержка родителей, ощущение покоя и решение базовых потребностей как будто перезапустили мозг. Теперь он лучше воспринимал информацию, а я начала искать пути выхода из состояния боли и страдания, в котором пребывала до тех пор. Я потеряла глубинный смысл существования, но safe mode дал ресурс на переосмысление своей жизни.


В фильме «Марсианин» с Мэттом Дэймоном (если не смотрел – дальше спойлеры) есть шикарный эпизод. Герою задают вопрос о том, как же все-таки он выбрался с Марса. «В какой-то момент все полетит к черту, и вы скажете: «Вот и всё, мне конец!» Можете или смириться с этим, или бороться. Вот, собственно, и всё, вы просто начинаете действовать. Без паники решаете одну проблему, затем другую. И когда решите все – вернетесь домой».

Моей первой проблемой был явный экзистенциальный кризис, все признаки которого были налицо. Серия сильных травматических потрясений, затяжная депрессия, трудности в концентрации, апатия, частая смена настроений, неудовлетворенность собственным существованием, потеря понимания функционирования реальности, убежденность в отсутствии смысла существования и цели бытия – остальное легко гуглится. Когда ты можешь назвать проблему, уже легче, потому что ты как минимум понимаешь, с чем тебе предстоит иметь дело.


Основная идея того периода – мы рождаемся и умираем одни. Неудобная правда, которую рано или поздно приходится осознать: ни один человек не способен ощутить то, что чувствует другой. Понимание экзистенциального одиночества может принести тебе как абсолютную свободу, так и рабство, может стать как генератором безудержной энергии, так и источником серьезных проблем. Но это только твой выбор. С этими мыслями в моей жизни появился Ницше и весь пласт его философии.


Не буду вдаваться в подробности, этого добра навалом во всех научпоп каналах на ютубе в легкой доступной форме. Важно здесь то, что во время бесконечных прогулок с сумрачным псом по черноземным полям у меня появился еще один компаньон, который в формате аудиокниг дал мне ответы, которые лежали на поверхности, но которые я не могла найти, потому что мой разум провалился в океан боли. В какой-то момент пришло осознание: как только я возьму ответственность за свои выборы и начну наполнять свое время тем, что для меня хорошо, все наладится. От этого, по сути, зависит – видишь ты свою жизнь как персональный ад или как персональный рай.

Часть 2. Ежедневные ритуалы (Мозг ленится, но его можно тренировать как мышцу / мои ритуалы: плавное вхождение в день: физические упражнения, еда – с кашей и т. д. / принципы внедрения полезных привычек так, чтобы не было мучительно больно)

Мне было не очень понятно, с чего начать, поэтому я решила закрыть вопрос, беспокоивший меня больше всего – работа. Я не умела не работать, потому что с моих 17-ти всегда занималась тем или иным делом. Те периоды, которые я не работала (от месяца до двух), вызывали у меня приступы неврастенической тревоги даже при том, что у меня была такая возможность: всегда имелись либо скопленные деньги, либо поддержка семьи. Поэтому как только я немного успокоилась и начала соображать, я ринулась в бой.


Это был период, когда первая волна пандемии накрыла всех и все. Компании в кризисе переходили на удаленку, умирали, переделывали стратегии и, конечно, им всем было не до найма. Даже при моем неплохом резюме и раскрученном еще до Израиля личном бренде не получалось добраться до этапа первого собеседования: резюме почти не смотрели, знакомые сливали, рынок был в стагнации. Конечно, у меня начались панические атаки на тему, что я никогда не смогу устроиться на работу, мои знания нерелевантны, я везде опоздала, про меня все забыли. Чтобы как-то занять время и создать у самой себя иллюзию того, что я лежу в сторону поиска работы[8], я начала изучать тренды.


В моем фокусе был рынок IT – один из трех путей в России из популярного мема[9]. Мне стало понятно, что так же, как в свое время были популярны профессии SMM и комьюнити-менеджер (то, чем я занималась раньше), теперь есть новая священная корова – продакт-менеджер или владелец продукта. Чтобы разобраться, что это за зверь, я расчехлила гугл и погрузилась в новый дивный мир непонятных слов и радужных перспектив.


Новость дня: освоить и изучить азы любой профессии, разобраться в том, нужно тебе это или нет, можно самостоятельно, не оплачивая курсы. Ищи сообщества по теме, лекции на ютубе, статьи, а еще читай в телеграмме и фейсбуке (Владеющая социальными сетями Facebook и Instagram компания Meta признана в России экстремистской организацией) топ-специалистов в интересующей тебя области. Нейрохирургом ты, конечно, не станешь таким образом, но как минимум вникнешь в тему, и даже если решишь в это не идти, расширишь свой кругозор и сможешь поддержать разговор при случае.


Первые ссылки привели меня к священному граалю, школе менеджеров Яндекса – серии бесплатных лекций об интересующей меня профессии. И уже третья лекция полностью изменила мое сознание, развернув его в новую сторону, которую раньше я даже не замечала. Это было выступление Димы Мацкевича[10], рассказавшего, как устроен мозг, как работает механизм принятия решений, дофаминовые циклы, зависимости, привычки, и как это все применять к стратегии работы над IT-продуктами. После сотни часов депрессии, прокрастинации, поедания сладкого всего за 1,5 часа лекции я поняла, как можно хакнуть свой мозг и начать выбираться на свет.


Проваленная подготовка – это подготовленный провал[11], поэтому для начала нужно было во всем как следует разобраться. Я использовала для этого одну из рекомендаций Димы: заполнила все свое время изучением вопроса работы мозга, сделала так, чтобы этот контекст окружал меня повсюду и в разных форматах. Закончилось время Ницше и стоиков, теперь в длинных прогулках, на велотренажере, после завтрака, обеда и немного после ужина я тусовалась уже с другими ребятами: Роберт Сапольски, Дэвид Иглмен, сам Дима Мацкевич, Ася Казанцева, Татьяна Черниговская – я открыла для себя портал в мир человека как вида, изучая себя с точки зрения нейронаук.


Одна из главных мыслей, которую я зафиксировала: ты – это твои привычки. Секрет долгой и успешной жизни, 99 % успеха – это полезные привычки. Откровение было в том, что себя можно программировать, как компьютер: мы можем менять нейронные связи всю жизнь, потому что мозг пластичен. Не через цели, а посмотреть на себя как на набор привычек, и дальше постепенно экспериментировать, чтобы ввести самую главную привычку – изменение привычек, постоянную доработку и доведение себя до совершенства.


Звучит круто, но не все так просто. Если одномоментно решить, что теперь ты встаешь рано, делаешь зарядку, не ешь сладкое, не куришь и читаешь перед сном – ты провалишься. Я проверила это на себе. Зато есть несколько принципов внедрения полезных привычек, которые сработали.


Теория маленьких шагов. Каждая привычка – это отдельная нейронная связь. Когда ты в моменте посылаешь мозгу сигнал о том, что действия один-два-три теперь ты хочешь делать иначе, он в шоке: надо очень сильно меняться, построить кучу новых связей, а это очень энергозатратно, где брать глюкозу – непонятно. Поэтому нужно придумать рациональную отмазку, чтобы я отвалила. Так было у меня с зарядкой, которую я пыталась начать делать в несколько подходов на протяжении 2 лет (получилось всего полгода назад). Я просыпалась, и начинались торги: зачем делать зарядку, если я все равно иду гулять надолго, а это и есть физическая нагрузка. Сегодня я не могу, болит голова-нога-душа. Это вообще бессмысленно, ведь я скоро пойду в спортзал, и вот там будет нагрузка. Тысяча и одну причину могу привести я, и еще столько же – любой другой человек, потому что все мы рано или поздно сталкиваемся с тезисом пользы ежедневной минимальной физической нагрузки.


Когда надо поменять много и сразу – ты страдаешь, поэтому не надо с понедельника начинать вставать рано, бегать и есть здоровую еду. Выбери что-то одно и введи в привычку сначала это, снизив сложность. Мои первые подходы к зарядке были жалкими – я делала ее лежа в кровати. Мне было важно запустить этот триггер – движение после пробуждения, поэтому я потягивалась, шевелилась, скручивалась креветкой, а еще кряхтела и постанывала, потому что тело к такому не привыкло и сопротивлялось. Следующий мой шаг: в дополнение к сеансам экзорцизма хотя бы три приседа-отжимания-пресса уже вне кровати. Раз в неделю я добавляла к этой базе по одному-два движения, либо новые упражнения, разбавляя рутину. Через какое-то время прямо пошло, но однажды я забила и не возвращалась к этому несколько месяцев. После 2-3 таких подходов у меня все же получилось, и теперь я не могу жить день, если не сделала собственный авторский сет упражнений, включающий в себя элементы силовых нагрузок, йоги и танцев. Это 30-40 минут каждое утро, где бы я ни находилась и как бы себя ни чувствовала, и я каждый день благодарю себя за то, что когда-то решила начать.


Добавить внутреннюю мотивацию. Это история про элемент предвкушения, когда привычка выходит на дофоминово-эндорфиновый уровень, когда я предвкушаю и получаю вознаграждение. Если нет удовольствия, ничего не будет работать. Одно и то же действие – поход с сумкой в спортзал – может быть как радостным событием из состояния любви к телу, заботы о себе, гормонами радости от физической нагрузки, так и противоположностью, когда ты идешь в зал, потому что есть паттерн «так надо». Выбрал привычку – научись искренне ее любить.


В одной из своих лекций Мацкевич рассказывал, как внедрял полезную привычку есть гречку по утрам и учился ее любить. Я попробовала – это было абсолютно невыносимо. Плакала, кололась, но продержалась целую неделю, после чего поняла, что так работать не будет: ненавижу гречку и уже ненавижу вставать раньше из-за нее. Тогда я придумала превратить процесс с утренней кашей в эксперимент и игру, целью которой была разработка рецепта идеальной каши. Я начала пробовать разные виды круп, чтобы понять, от каких меня не тошнит и какие не очень геморройно варить. Потом – подбор топпингов: пыталась понять, какие вкусы не раздражают и при этом приносят больше всего пользы. Параллельно с этим я добавила эстетический контекст в ритуал. Красивая тарелка, симпатично накрытый к завтраку стол, исключение триггеров – телефон, телевизор – я училась наслаждаться утром в тишине и спокойствии, есть медленно и осознавать, что делаю хорошо своему организму. Уже почти два года я ем по утрам кашу, и это лучшее начало дня для меня.


Доступность этого поведения. Менять поведение будет проще, если упростить само поведение. И так понятно, что фрукты полезнее шоколада[12], но когда одинаково просто получить и фрукт и шоколад – только руку протяни – сделать выбор в сторону витаминов и клетчатки сложнее, чем к быстрым углеводам.


Я просто перестала покупать шоколад, а дома завела себе фруктовую корзину, которую постоянно пополняю. Она стоит прямо на столе, на самом видном месте. То есть, мне как бы можно шоколад, я себя не ограничиваю в нем, но чтобы его получить, мне придется совершить определенное количество сложносочиненных действий. Встать, одеться, выйти в магазин. Взять телефон, положить батончики в корзину маркетплейса, но при этом долго шариться по каталогу и мучительно вспоминать, что еще мне нужно, чтобы не переплачивать за доставку. В общем, нужно напрячься, а апельсин лежит на расстоянии вытянутой руки. Когда я иду в гости, всегда приношу с собой фрукты, чтобы мне было чем себя подсластить, если ничего подходящего не будет. Таким образом, у меня получилось существенно снизить потребление сахара, хотя все еще бывают срывы, особенно в периоды стресса.


Круто проведенное время и, как следствие, круто прожитая жизнь в итоге – это когда мы направляем фокус своего внимания на полезные для себя штуки. Ведем осознанную жизнь: с полезными привычками, любимыми людьми, интересными делами, хорошим качественным отдыхом и делаем это как можно дольше. Сотни миллионов лет назад было не очень много глюкозы и, соответственно, энергии, чтобы питать мозг, который потребляет ее на 20 % больше, чем вся мышечная ткань. Если убрать большую часть решений на автоматический уровень, то есть сделать из этого привычки, ты облегчишь нагрузку мозга. 40-80 % решений в день человек принимает автоматически, а если это будут решения уровня хорошо высыпаться, снижать калорийность еды, выполнять хотя бы минимальную нагрузку и любить то, чем ты занимаешься – это устойчивый путь к лучшей версии себя.

Часть 3. Всего 24 часа (у всех нас есть одна общая тема – одинаковое количество часов в сутках / твоя жизнь – это то, как ты проводишь это время)

Я люблю задавать этот вопрос студентам: что общего между тобой, мной, Илоном Маском, Ким Кардашьян, продавцом в Ашане и водителем лондонского автобуса? Можно дать несколько абсолютно верных ответов (мы все из мяса, крови и костей/мы все когда-нибудь умрем/мы все должны пить воду), но есть мой любимый – у всех нас одинаковое количество часов в сутках. Время – самый бесценный ресурс в мире, его нельзя вернуть или восстановить. Твоя жизнь – это то, как ты проводишь отмеренное тебе время.


Эта простая и очевидная мысль ударила меня как обухом по голове, потому что я никогда раньше об этом не задумывалась. Лежишь и скроллишь соцсети – вот и минус два часа твоей жизни. Смотришь подборку приколов в ютубе – еще минус два часа. Итого четыре из двадцати четырех. Вычти время на сон и рутину – еще около десяти, восемь из которых ты потратишь на работу, если она у тебя есть и предполагает такую занятость. Останется всего два, которые размываются и исчезают в ежедневном потоке дел и людей. Осознание того, сколько времени я уже потратила и как при этом сильно отстала, ошеломило, поэтому в своих лучших традициях я постаралась организовать новое время так, чтобы попытаться нагнать хоть что-то.


Основной идеей было наполнить все время, которое я не сплю, полезным сетом занятий и оптимизировать все, что можно. Во время зарядки я слушала продуктовые подкасты, на прогулке – лекции школы менеджеров, во время эфиров от экспертов по теме я крутила велотренажер. Одновременно я читала несколько разных книг – от научных работ до биографических мемуаров самых известных предпринимателей для вдохновения. Это играло как за меня, так и против. С одной стороны, я довольно бодро осваивала терминологию, смыслы и тренды, с другой – впадала в тревожки на тему, что я опаздываю, все уже вот-вот запустят свои ракеты, а я останусь коротать отмеренное время на чердаке у родителей.


Моя жизнь на месяц превратилась в гонку за упущенным временем. Сверхусилие и упертость принесли свой результат – я начала более или менее изъясняться на айтишном, подгрузила себя знаниями по теме и получила такой желанный оффер[13] в крупнейшую IT-корпорацию. Здесь нужно остановиться и сказать, что без доли везения не обошлось. Мне было очень на руку положение дел с коронавирусом, потому что очное собеседование я бы не прошла никогда в жизни. Я смогла разогнать свой мозг, погрузить себя в контекст, но я все еще плохо выглядела, мне было тяжело общаться с людьми, а чтобы заняться всем этим? мне нужно было дополнительное время, которого у меня не было.


Оффер и старт работы дал мне больше необходимого контекста, а еще поле для оттачивания теоретических знаний на практике. Я чувствовала, как подтягиваются все мои социальные навыки, как мозг дымится от количества и разнообразия задач, которые нужно решать. Это был крутой дофаминовый приход: мои знания востребованы, у меня получается. Каждый мой день – это был спринт. Потребовалось выстроить подпитывающую систему – мои полезные привычки, хорошая еда, сон – чтобы были силы бежать.


Система, которая подвергается внешним воздействиям, должна быть гибкой. Спустя месяц работы я вернулась в Москву и все пришлось строить заново. Здесь время текло иначе: не все жители регионов выдерживают московский темп, но у меня была фора. Я жила в столице более 10 лет до отъезда в Израиль, поэтому большие скорости меня не пугали. А еще у меня была железобетонная мотивация: я должна была выбраться со дна и доказать себе, что чего-то стою. У меня не было внутреннего права на ошибку или очередной грандиозный провал.


Подпитывающий каркас уже был собран и объезжен ранее, поэтому каша, зарядка, сборы и дорога (подкасты и статьи про IT в процессе) заполняли первые три часа моего дня. В офисе – несколько параллельных треков развития: soft skills[14] и отработка коммуникативных навыков, более глубокое погружение в тему разработки продуктов, наблюдение за людьми в их естественной среде обитания. После того, как я начала копать тему нейробиологии, а также длительного периода пребывания в одиночестве и молчании, мне было до безумия любопытно снова погружаться в социальную среду.


Когда меняется фильтр восприятия реальности, меняется все вокруг. Это проще всего объяснить так: например, ты хочешь завести собаку породы мопс. И в какой-то момент начинаешь замечать, что вокруг стало очень много мопсов. На деле, мопсов ровно столько же, сколько и было раньше, просто мозг уже получил определенные команды и фокусируется там, где интересно.[15]


Я работала 8 часов, ни больше ни меньше. Этому меня научил Израиль: за то недолгое время, когда я работала по контракту, меня приятно удивило, что переработки положено оплачивать. Как-то я поделилась этой мыслью с кем-то из коллег, сравнивая ситуацию в России, где мало какой работодатель заплатит за твои дополнительные часы работы. На что получила классический незамутненный вопрос-ответ – а зачем ты будешь тратить свое время на работе, если тебе за это не заплатят?


Раньше я была тем самым человеком, который приходит в офис раньше всех, уходит позже всех, отвечает в рабочих чатах ночью и в выходные. Так было всегда, поэтому я решила посмотреть, что будет, если в этот раз поступлю иначе. Я задекларировала это на входе, предупредив команду и руководителей, что я работаю 8 часов, как прописано в моем контракте. Это было нелогичное решение и поведение в парадигме того, что мне нужно было удержаться на этой должности и преуспеть, но я не могла себе позволить снова попасть в душегубку бесконечного колеса выгораний. Тогда бы рухнула вся моя внутренняя система циклов, а вместе с этим рухнула бы и я. Сначала это было в новинку, потом все привыкли, что я не беру трубку и не отвечаю на сообщения после 18.00 и в выходные. Спасло то, что все остальное время я была одним из самых исполнительных и результативных сотрудником, потому что мне нельзя было облажаться.


7 часов на сон, 3 на утреннюю рутину и дорогу, 8 на работу. Оставшиеся 6 часов я распределяла 50/50: бытовые дела (магазины, уборка, готовка и всякое другое) и отдых (от прогулок до потребления развлекательного контента). В выходные действовала примерно та же схема, только 8 часов распределялись иначе: уход за собой, встречи с друзьями, выставки-кино-театры-длинные прогулки, свидания. Все возможности совместить и оптимизировать я использовала по максимуму: сходить с друзьями в кино – попадало в категории социализация и развлечения, свидание на прогулке – социализация и аутдорный отдых[16]. Каждая минута была наполнена смыслом, и даже время на поваляться и не заниматься ничем были вписаны в мой график.


Мало кто это понимал происходящее со мной, да я особо и не рассказывала после нескольких неоднозначных реакций со стороны. В таком ритме я прожила почти год, постепенно давая себе послабления и отвоевывая пространство для маневров. Мне уже было гораздо спокойнее; я знала, что схема рабочая – даже если я почувствую, что что-то идет не так, я всегда могу к ней вернуться и все настроить заново. Однако это уже стало частью меня, и, может быть, сейчас это не так явно и заметно в моей повседневной жизни, но я продолжаю придерживаться принципа уважительного и бережного отношения к своему времени. Сначала это происходило из страха закончить дни на чердаке у родителей, а после – из любви к себе.

Часть 4. Что к этому привело? My story (как я упала на дно и приняла решение из него выбираться)

Резонный вопрос: как я вообще оказалась на чердаке у родителей, и откуда у меня было столько свободного времени на эксперименты с мозгом и временем? За год до чердака я – полная идей и надежд, вечный двигатель и генератор – покидала Москву, чтобы начать новую жизнь в Израиле. Это был не побег в эмиграцию, скорее, любопытство и авантюра. Мозг имеет свойство перезаписывать воспоминания, меняя их, поэтому мне будет достаточно сложно воспроизвести всю эту историю, несмотря на то, что я пересказывала ее, кажется, тысячу раз тысячей разных способов тысяче разных людей. У тебя будет самая последняя версия событий, очищенная от шелухи эмоций. Главное, держи в голове, что это всего лишь моя версия правды, другие герои, если их спросить, могут рассказать совершенно иное.


Это не классическая история про успешный успех: от того, как было плохо и как стало хорошо, а теперь лирический герой научит тебя, как надо действовать, чтобы было так же. Думаю, эта история – как и вся книга – во многом про то, как НЕ надо, и что делать с последствиями, если ты все же решил засунуть пальцы в розетку. Но выводы ты сделаешь самостоятельно ближе к концу книги, а пока я воспользуюсь своей киллер фичей[17], чтобы у тебя была мотивация дочитать ее до конца.


Никто никогда не может с точностью сказать, когда происходит начало конца и после чего твой поезд, несущийся в обрыв, уже ничто не остановит. Довольно долго мне казалось, что у меня потрясающая жизнь, несмотря на паршивые дни и периоды, которые случаются у всех. В августе 2018-го я была абсолютно и беспредельно счастлива. Я наконец-то нашла внутреннюю гармонию, мне нравилось, как я выгляжу, я экспериментировала со стилем, меняя цвет волос чуть ли не каждую неделю, восполняя отсутствие такой возможности в юности. Рядом со мной был муж – мой самый близкий друг и партнер по бизнесу. У меня был бизнес – проект по вывозу и реализации ненужных вещей, меняющий городскую среду. Он был на гребне волны тренда разумного потребления и давал мне огромную свободу действий, поле для экспериментов и творческой реализации. Вокруг были друзья, крутая команда, лучшие люди своего времени: художники, предприниматели, новаторы. Мы сделали невозможное: вдохнули жизнь в бывшие склады Черкизовского рынка, где всей толпой развивали молодежный творческий кластер на обломках старого мира. Самые лучшие вечеринки и фестивали под открытым небом прошли тем летом, а в конце месяца случилось главное чудо – мы завели собаку.


Я мечтала о собаке с раннего детства, но, как и многие дети, не проявила достаточно упорства, чтобы это со мной случилось. Потом понесся институт с общагами, съемные квартиры, куда нельзя было с животными, потом появилась маленькая белая чихуахуа, которую в итоге я подарила маме, а потом были кошки. Но в какой-то момент все сложилось одно к одному, и в семье появился щенок, которого волонтеры нашли на люберецкой парковке. Это была любовь с первого взгляда, а после – три дня невыносимого ужаса и упаднических мыслей. Мне все время было страшно: что я не справлюсь, что это тяжелее, чем я думала, что я плохо о ней забочусь, что я ломаю ей психику. Я даже думала о том, чтобы вернуть щенка или сделать вид, что потеряла, и это были ужасные мысли. Однако, как я выяснила, это нормально, что они были, потому что когда стало чуть полегче, и я искала в гугле отзывы свежих собаководов, выяснилось, что эти симптомы бывают у многих. Они схожи с симптомами послеродовой депрессии у женщин, просто проходят быстрее и менее интенсивно.


С собакой, которую назвали Сири, мир стал совершенно другим. С ней нужно было гулять 5 раз в день, следить, чтобы она ничего не съела, воспитывать и учить поведению. Мой ритм жизни совсем изменился: я стала рано вставать, много времени проводить на улице не для того, чтобы прийти из точки А в точку Б, а провести там какое-то время. Абсолютно новый и забытый опыт пребывания вне дома или работы без шумоподавляющих наушников с громкой музыкой, ограждающих от внешнего мира. Сири учила меня терпению, внимательности, чуткости и упорству, она открывала для меня неожиданные новые стороны всего: от наблюдений за богатым миром природы вокруг, который я попросту не замечала до этого, до дисциплины и четкости в привычных бытовых вещах.


Шло время, я сделала свою первую в жизни короткую стрижку и большой фестиваль, посвященный трехлетию нашего бизнеса, один из моих самых крутых проектов. Десять художников создавали невероятные арт-объекты из ненужных вещей, огромный эко-маркет, вечеринка в Тель-Авивском стиле, куда я привезла диджея из Израиля и подтянула всех, кто работал в Москве по этой теме. Мы уже тогда собирали документы и готовились оформлять репатриацию[18], и я хотела, еще будучи в России, начать погружаться в тему и контекст, который меня завораживал.


Собака росла, листья желтели, в моем телефоне стали появляться фотографии, которых раньше не было: красивые картинки окружающего мира, случайно пойманные кадры, сделанные благодаря особой, прокачанной художественной насмотренности и внимательному изучению мира вокруг. Сири, несмотря на свою игривость и беспокойство, заставляла меня замедляться. Я меньше времени проводила в мессенджерах и нервозной коммуникации, чаще отдавала предпочтение неспешным прогулкам по галереям, домашним посиделкам и выбирала общение с собакой как отдых от взаимодействия с людьми.


Я сделала новую важную татуировку и взяла своих друзей в поездку к родителям в тот самый дом с чердаком. Тогда для меня эти поездки были пыткой, мы с родителями не очень-то ладили, поэтому я старалась не приезжать к ним одна, чтобы между нами всегда был какой-то буфер. Друзьям я, конечно, сказала другое. На вопрос, почему я их пригласила, я ответила: «Чувствую, что возможны тяжелые времена и хочется, чтобы перед этим случились какие-то классные эмоции и истории, способные согреть, когда будет паршиво». Как в воду глядела!


Сири взрослела и уже была похожа на маленькую бельгийскую овчарку. Мы получили документы, подтверждающие наше право на репатриацию. Я начала встречаться с друзьями по последнему разу перед отъездом. В том году была, пожалуй, самая красивая и невероятно долго теплая осень. Время после появления собаки шло как-то иначе, оно было медленное и тягучее, каждый день был наполнен какими-то простыми спокойными радостями и неторопливыми приготовлениями к будущему путешествию. Выпал снег, и нет ничего круче зимы, когда у тебя есть собака. Абсолютный восторг этого создания от игр в сугробах и бега в стиле волчары как-то передавался мне, и с тех самых пор я очень люблю это непопулярное время года.


Теперь все было белым, я начала заниматься стречингом[19], новый год мы встретили с друзьями в Тель-Авиве. После праздников мы начали формировать команду, которая должна была подхватить ведение бизнеса в России в то время, как мы переезжаем в Израиль и запускаем проект там. Я чувствовала, что мне нужно набраться сил перед этой сложной историей, поэтому взялась консультировать сторонние проекты, чтобы заработать немного дополнительных денег и съездить в небольшой отпуск. В этой поездке я впервые встретилась со своей виртуальной подругой, с которой до этого мы общались только в интернете и которая в итоге стала одной из моих главных soulmate. Там, на тайском острове Панган – моем персональном месте силы в прошлом – мы выпустили всех чертей, чудом не убились, поругались, помирились, в общем, классно провели время и остались друг у друга навсегда в сердечке. Я возвращалась в Москву наполненная, готовая преодолевать любые трудности, с твердой уверенностью, что впереди нас ждет яркая и насыщенная история.


Внешне все было хорошо. Сири уже так выросла, что люди на улице отдергивали от нас своих детей. Я улыбалась этому, потому что для меня она была самой сладкой и милой в мире собачкой, а не огромной черной псиной, какой ее видели чужие. Мы делали последние приготовления и заканчивали проекты, требующие нашего участия, давали наставления команде, раздавали и распродавали вещи, чтобы отправиться в новую жизнь налегке – с двумя рюкзаками, двумя кошками и собакой. В день вылета мы проспали самолет, но как-то очень быстро разрулили эту ситуацию по телефону и каким-то чудом успели на следующий рейс, несмотря на перевозку трех животных и совершенно дикие пробки. Пили шампанское в аэропорту под RHCP и вибрировали от происходящего. Sweet spring child[20], я даже не подозревала, что этому самолету не суждено приземлиться в локации «счастливая новая жизнь».


Золотое правило эмиграции: если вы едете в паре, и у вас не все в порядке, вы обречены. Не буду вдаваться в подробности, потому что история не терпит сослагательных наклонений, но факт остается фактом – я сама загнала себя в эту ситуацию. Мы много ссорились перед отъездом, списывая все на стресс и другие факторы, даже шутили о том, что по выходу из самолета и получению документов из аэропорта пойдем в разные стороны. Наверное, так бы оно и вышло, если бы не толпа зверья и бизнес, который надо было запускать, и этого хватило на то, чтобы еще пару месяцев пинать труп лошади, которая уже давно не дышала. Единственное, что спасало меня и мой рассудок в то время, волшебная собака Сири, которая стала моим эмоциональным помощником и, казалось, единственным живым существом, которое испытывало ко мне добрые чувства. А потом произошло событие, которое навсегда разделило мою жизнь на до и после.


Я не могу сказать, что именно случилось и кто к этому причастен, потому что у меня нет никаких доказательств. Уже почти бывшего на тот момент мужа не было в городе, доступ в место, где мы жили (лофт с дырой в стене в двухэтажном здании среди фавел[21] района Флорентин), был у нескольких наших местных друзей и партнеров, а у меня уже сложилась репутация неуравновешенной, поэтому, конечно, мне никто не поверил. Но факт остается фактом: я проснулась утром своего 32-го дня рождения в духоте палящего солнца, которое в Израиле особенно беспощадно в летнее время. Рядом с матрасом, на котором я спала, стояла начатая бутылка воды. Ничего необычного, такие были расставлены по всему дому, потому что в этой стране нужно очень много пить, чтобы не схватить тепловой удар. Я открыла бутылку и сделала несколько больших глотков прежде, чем мне показалось, что у воды странный вкус. Несмотря на это, я продолжала пить, так как было невыносимо жарко и меня мучила жажда. После этого я практически ничего не помню, только неясные отрывочные картинки, которые до сих пор не собираются во что-то целое, как куски из разных наборов пазлов. В этом состоянии я провела следующие 4 месяца.


Не могу точно сказать, какие именно вещества были в той воде. Один из наших партнеров по развитию бизнеса в Израиле как-то по пьяни болтал, что подстроил это, потому что я была категорически против того, чтобы проект, созданный под моим именем, был прикрытием для продажи наркотиков. Я знаю об этом только потому, что обитала в маленьком городе с практически сельским менталитетом – люди постоянно сплетничают о других и настолько поглощены этим процессом, что не замечают, когда герои их историй находятся буквально у них за спиной. А еще у меня был гораздо лучше прокачан иврит, чем все думали, поэтому часто при мне спокойно обсуждали то, что, казалось бы, я не должна понимать. Но я не смогла доказать злонамеренность действий против себя, потому что не была в себе. Поэтому в местной полиции меня даже не стали слушать. Все, что мне осталось, просто в какой-то момент согласиться с версией, что я сама себя отравила.


Сложно объяснить, что именно происходило первый месяц после этого события, потому что мозг старательно защищает меня от этой правды, а в телефоне остались лишь красивые фотографии, которые не имеют ничего общего с ощущением того ада, в котором я находилась. Когда не знаешь, что реально, а что происходит только в твоей голове, когда с тобой перестают общаться даже когда-то близкие друзья, когда ты оказываешься на улице, когда ты делаешь вид, что все в порядке, но не можешь понять, кто эти люди, которые тебя окружают… Я даже ездила в Россию в какой-то момент, но эту поездку также могу воспроизвести лишь по фотографиям в телефоне: Курский, Винзавод, чердак в доме родителей, мама и наш сад, когда-то мой проект, разрушаемый и раздираемый на части прямо у меня на глазах, творческий кластер, который мы развивали, люди, бывшие когда-то моими друзьями и сотрудниками, темные ночные аллеи Парка Горького, голубое небо Москвы, самолет, Тель-Авив – картинка из взбесившегося калейдоскопа.


Все это время при любой возможности я приходила к дому, где жила когда-то, чтобы взять на прогулку Сири. Я не могла ее забрать, потому что не была способна позаботиться даже о себе, что уж говорить о ней. Каждая встреча сопровождалась невыносимой болью в момент, когда ее нужно было отводить обратно, а после этого я лежала еще пару дней и не могла успокоиться от того, что она не рядом. Последний день мы провели вместе в августе, спустя примерно год после того, как она появилась в моей жизни. Мы ходили на море, потом я забрала ее в комнату, где остановилась на время, и мы просто валялись на кровати, как будто ничего не было и так будет всегда. Я помню, что плакала, когда обнимала ее, думая, что эта встреча последняя. Так оно и вышло: я уехала жить в соседний город, приезжала в Тель-Авив на работу на автобусе, и у меня просто не было ни времени, ни сил, чтобы встречаться с ней. А потом ее забрали из Израиля, а я осталась выживать в мире, где не было ничего, что я знала раньше, в том числе и меня.


Чтобы как-то заглушить боль и восстановиться от произошедшего, я решила бросить все силы на то, чтобы выйти на нормальный уровень жизни. Постоянно работала, переезжала с места на место, справлялась с невыносимой Израильской зимой. Еще раз съездила в Россию, развелась и вернулась, чтобы выйти на новый круг борьбы за существование. Мне казалось, что все налаживается, потому что я обрела новых друзей, пыталась находить красивое, веселое и интересное, несмотря на океан боли от потери, в котором плавало мое сердце. Несколько раз ездила в Палестину и чуть было не осталась жить и пасти коз в бедуинской деревне на окраине мира. Благодаря потрясающим людям, веру в которых я каким-то образом умудрилась не потерять, я попала на израильский аналог Burning Man[22], влюбила в Тель-Авив нескольких друзей из России, поучаствовала в разработке концепций для местного эко-сообщества и попробовала все доступные мне виды неквалифицированного легального заработка, который позволял мой иврит.


Однако спустя ровно год после моего приезда в Израиль, на одном из последних самолетов из пустого Бен-Гуриона я вернулась в Россию. Это был март 2020-го, нас накрыл ковид, я лишилась своей официальной работы, а вместе с ней и возможности снять нормальное постоянное жилье. События происходили очень быстро, как в фильме ужасов про эпидемии: ресторан, где я работала, закрыли одним днем, в эту же ночь по улицам стали ездить военные и просить всех оставаться дома, а наутро арабы штурмовали торговые центры и сметали воду и туалетную бумагу. Я курила на балконе у друга, у которого перекантовывалась перед тем, как въехать в свое новое жилье (16-е по счет за год!) и понимала, что больше так не могу. Я вывезла эту историю, пришла в себя, встала на ноги, но у меня просто не было сил перед внезапно появившимися новыми вводными. Поэтому я решила, что сделала все, что могла, но это уже не моя война, поэтому пора возвращаться домой.


Роберт Сапольски[23] говорит, что под влиянием стресса мы выбираем худшие варианты в жизни. Пандемия стала критическим событием с точки зрения нейробиологии, потому что мы были вынуждены принимать множество важных решений в стрессовой обстановке. Именно в таком состоянии проще всего совершить ошибку, но спустя годы я понимаю, что вернуться домой было одной из лучших мыслей в сложившейся ситуации: тогда я выбрала себя, а не борьбу. Мне еще предстоял сложный период реабилитации из острого состояния тревожно-депрессивного расстройства, долгий путь возвращения к себе и выстраивание жизни заново, но благодаря этому опыту я стала лучшей версией себя, наконец-то повзрослела и пишу эту книгу, чтобы опыт превратился в историю о том, как оно бывает.

Часть 5. Куда мы пойдем (В этой книге я расскажу, как пришла к балансу и практикую принцип: каждый день чуточку лучше, чем вчерашний)

Сейчас, когда все относительно хорошо, я часто оборачиваюсь назад и многого не понимаю. Например, как так вышло, что я не слышала, как кто-то – внутренний ребенок, внутренний взрослый, внутренняя бабушка или все они вместе – кричали мне о том, что все происходящее является паршивой идеей. Паршивая идея чинить отношения с помощью совместного бизнеса, собаки или переезда. Паршивая идея складывать все яйца в одну корзину. Паршивая идея ехать в другую страну без четкого плана действий и нескольких запасных на случай, если что-то пойдет не так. Паршивая идея ввязываться в общие дела с людьми, которых ты совсем не знаешь.


Жалею ли я о чем-то? Нет. Изменила бы хоть одну строчку этой истории? Ни за что. Видимо, это все должно было случиться, чтобы я все же начала прислушиваться к ору всех моих субличностей и начать с ними знакомиться. А дальше – все как с обычными людьми: учиться коммуникации, понимать желания, договариваться, искать лучшие решения и компромиссы. Благодаря этому опыту я прокачала не только внутренний диалог, но и – сама этого не осознавая – все свои профессиональные навыки в области коммуникаций. Такому не научат в институте и на курсах не объяснят.


Каждый раз, когда я рассказывала кому-нибудь эту историю, мне говорили: «Пиши книгу». Это очень сильно меня бесило. Я – это не то, что со мной было, поэтому мне было важно стать кем-то, ведь моя предыдущая версия рассыпалась на тысячи осколков, которые невозможно собрать. День за днем, шаг за шагом, спотыкаясь и падая, я строила новую личность, стараясь не повторять прошлых ошибок и постоянно синхронизируясь с внутренним компасом. Но, повторюсь, это не история про успешный успех, потому что сейчас я все еще нахожусь на выбранном пути и буду идти, падать, подниматься и снова идти до конца своих дней.


В сериале «Эйфория» главная героиня Ру (которую, по иронии судьбы, зовут так же, как звали меня в школе) проходит реабилитацию в группе анонимных наркоманов. В последней серии первого сезона она ведет один из самых важных, на мой взгляд, разговор со своим спонсором. Там она говорит о том, что теперь зависимость с ней навсегда, и каждый день ее жизни ей придется делать этот выбор – не употреблять наркотики. В моей версии со мной навсегда история паршивых решений, физические и ментальные травмы, не поддающиеся починке, насилие над внутренним ребенком в течение долгих лет и постоянный страх снова оказаться в пограничном состоянии, где не разобраться что реально, а что нет. Поэтому эта книга будет историей успеха лишь в том случае, если я продолжу свою внутреннюю работу и проживу классную жизнь, полную любви и радости.


Неважно, какой будет эта жизнь, если я смогу быть счастливой. Теперь, когда я точно знаю от чего я испытываю это чувство и постоянно нахожусь в поисках новых источников, это кажется совсем несложным. Я счастлива, когда улыбаются и светятся люди, которых я люблю, когда мне хорошо в моем теле, когда все есть и не нужно ничего лишнего, когда я читаю интересные книги и смотрю замечательные фильмы, когда кот ластится, когда мои знания оказываются полезными и востребованными, когда я помогаю другим двигаться вперед. Это книга – один из кирпичиков этого счастья. Когда я задала себе вопрос, чем бы я занималась, если бы не нужно было зарабатывать деньги, ответ пришел незамедлительно: танцевала, преподавала и писала книжки.


В начале 2022-го года я была абсолютно разбита. Случился очередной провал: выгорание и нервный срыв на работе, когда я погналась за несколькими белыми кроликами сразу, потеряв голову от восторга погони и забыв про все свои внутренние установки. Пришлось резко закончить отношения, в которые я поверила и на короткое время снова забыла о своих потребностях и личных границах. Ушли несколько человек и маленькая белая чихуа-хуа, подаренная когда-то маме. Но я уже знала, что нужно делать, поэтому обрубила все коммуникации и отправилась восполнять энергию в дом с чердаком, с которого теперь начинаются теперь все мои новые циклы.


Тогда я начала работу над книгой, потому что подумала: когда, если не сейчас? Я поняла, что теперь меня не бесит мысль о том, чтобы написать ее: помимо того, что было, есть то, что я создала. Моя новая, выращенная с заботой и любовью личность, жизнь, которую я не вела раньше, гармонично выстроенные заново отношения с близкими, проведенные исследования и часы изученного материала, эксперименты, проверенные гипотезы, успехи в работе и профессиональный рост – все это было осязаемым результатом. Но главным аргументом в пользу необходимости написать ее стал человек.


В 2021-м году я взяла к себе на стажировку Ульяну, которая на тот момент училась в бакалавриате МГУ на факультете философии. У меня был большой опыт управления людьми на работе – от стажеров и джуниор специалистов до больших команд – но, откровенно говоря, я всегда была паршивым руководителем. Я просто этого не умела: воспринимала людей как функцию, выжимала из них максимум с помощью манипуляций и открытого давления и выбрасывала, когда выжимать уже было нечего. В какой-то момент маятник качнулся в обратную сторону. Осознав себя чудовищем, я начала активно «дружить» с сотрудниками, чтобы играть в игру «мы команда-семья». Приход Ульяны стал важной вехой моего развития как руководителя. Я собрала и отрефлексировала весь свой опыт, приняв решение осознанно войти в эту историю и постараться стать хорошим наставником с учетом всего полученного ранее опыта.


Это была не просто программа обучения и погружения в тему продуктовой разработки в IT. Я взяла все свои наработки и жизненный опыт, собрав из них своеобразную карту, где красными крестиками были отмечены опасные и тупиковые участки и подсвечены места, где лежали сокровища. Рассказывала свои истории, чтобы проиллюстрировать какую-то ценность, таскала с собой на самые разные встречи, демонстрируя, как люди общаются между собой, давала рекомендации по self help[24] и тайм-менеджменту[25], постоянно отслеживая обратную связь, чтобы не оставалось белых пятен в коммуникации. Конечно, давала много самостоятельной работы разных видов и уровней, прокачивая Ульяне нейронку с учетом знаний о биологии мозга, полученных за время собственных изысканий. Можно поработать с возражением, которое я слышала иногда, рассказывая об этом взаимодействии: это нельзя назвать экспериментом над человеком, потому что главное, чему я учила Ульяну в ходе ее стажировки – учиться слушать себя и принимать самостоятельные осознанные решения.


Через время, когда Ульяна уже успешно прошла стажировку, я промоутила[26] ее на официальное трудоустройство. Мы сели обсуждать итоги программы и ветки возможного развития, и я получила самый лучший отзыв о своей работе, ради которого вообще стоило все это затевать. Очень люблю это новое поколение, которому бесполезно врать, ведь они гораздо более сильные эмпаты, чем мы, и видят нас насквозь, хотя и не подают вида. Я выбрала стратегию радикальной искренности[27] и не прогадала, потому что она помогла создать теплую поддерживающую атмосферу в жестком корпоративном мире, необходимую для роста и развития настоящего человека, который сможет всех нас удивить.


Как говорил один знакомый еврей, художники – это цветы. Дай им плодородную землю, ухаживай и удобряй, тогда увидишь, как они зацветут и украсят собой все вокруг. Мне кажется, что это касается не только художников, а вообще всех людей. И я видела, как это происходит в режиме реального времени. Ульяна в свои 20 лет получила работу в крупнейшей IT корпорации страны на интересной для себя позиции и с безграничными возможностями для развития. На встрече она говорила, что опыт и знания о жизни, которые я ей давала, бесценны. Это и натолкнуло меня на мысль о том, что они могут пригодиться и другим людям в период становления и работы над собой.


В мои 20+ у меня не было рядом человека, который объяснил бы мне вещи, кажущиеся очевидными сейчас. Серьезную роль здесь играла иерархическая система: с родителями я находилась в режиме жесткой сепарации до 32 лет, а взрослые коллеги и начальники казались либо невыносимыми душнилами, либо недосягаемыми небожителями. Не знаю, как бы сложилась моя жизнь при другом раскладе, но, если бы я могла взять с собой лишь одну вещь и вернуться в прошлое, я бы подарила себе эту книгу.


Коммуникация – это навык, который нужно качать как мышцу и развивать на протяжении всей жизни. Нас не учат в школе и институте тому, как правильно общаться. Предполагается, что это само собой разумеющееся или приходит с воспитанием в семье. Но зачастую мы не умеем общаться даже с самими собой и с членами семьи, не говоря уже о друзьях и коллегах. Я не дам волшебную таблетку, способную починить то, что уже сломано, но расскажу свою версию, как внести личный вклад в лучшее будущее для всех нас.

Глава 2. Та, в которой мы начнем строить коммуникацию с собой

Вайб: Miyagi&Andy Panda – Utopia


Дневники (осень, 2020): Мне кажется, что моя сильная сторона – уметь полюбить все, что угодно, несмотря на сопротивление извне и изнутри. Первая неделя на Водном стадионе пришлась на тяжелый рабочий период, ПМС и ранние дожди. Я грустила, мне было некомфортно, дорога со сменой транспорта выматывала, а в знак протеста я перестала есть дома. Гостиница так гостиница, пусть этот опыт будет полноценным. Но потом погода наладилась, подарив еще несколько летних дней, радость открытия нового пути к верхнему метро перекрыла всю прошлую неделю, а желтые, шуршащие под ногами листья наполнили меня такой благостью, что приближающаяся зима не пугает, а уже ожидаема и заранее любима.


А может быть, это все танцы. Две недели подряд я танцевала каждые выходные, чувствовала свое тело и как будто возвращалась к нему. Я снова хожу в тренажерный зал, и пусть я все еще чувствую себя новичком, приятные ощущения после тренировок дают мне понять, что это только начало, и самое классное еще впереди. Тело мое, тело… Как я снова люблю его. Иногда еще скатываюсь на старые рельсы, сравнивая себя с поджарыми молодыми девчонками, но это всего лишь эхо прошлых болей, и оно почти не дергает меня. Потому что в зеркале я вижу выспавшееся нежное лицо, которое превращается в лисье во время улыбок. Пусть медленно, но становятся крепче руки, а живот уже не такой мягкий. И я люблю эту промежуточную себя – гладкую, теплую, спокойно и ровно шагающую к крепкому здоровью. То, что у меня перестала болеть спина, гораздо ценнее, чем отсутствие жира под кожей, а вкусная еда каждый день делает меня счастливой. Учусь этому, ценю себя за то, что не насилую и не ругаю за слабости, за то, что принимаю и люблю такую, какая я сейчас.

* * *

«За неделю можно изменить мир» – говорила моя подруга Г. Мы вместе были нищими в Тель-Авиве, покупали один бутерброд на двоих, смеялись до колик и записывали идиотские видосы. Ну, а за месяц? За месяц вообще может случиться целая маленькая жизнь, которая, возможно, и не несет смысла в рамках макрокосмоса, но день за днем немного изменяет существующую реальность. Мне хочется верить, что влияет она хорошо, помогает держать баланс и позволяет происходить каким-то процессам, которые я пока не понимаю. Хочется верить, что если кто-то и создал этот мир, то он с удовольствием смотрит мой персональный сериал. Хочется верить, что он ему нравится, и он даст мне сыграть еще парочку интересных ролей в следующих воплощениях. Или, может быть, даже еще в этом.


Хотя все чаще мне кажется, что я сама формирую свою жизнь. Биологи говорят[28], что свободы воли не существует как таковой, и все наши мысли, действия, чувства – это всего лишь набор биохимических реакций. Но все это слишком сложно для осознания и понимания, и, возможно, я поэтому ни с кем особенно не обсуждаю эти вопросы. Как объяснить кому-то, если я сама не понимаю всего до конца? Да и нужно ли? Пришла к тому, что нет, поэтому потихоньку ковыряю свою делянку и жду нового дня, как новой жизни. Ведь не зря я ходила на свидание с тем биологом – он подтвердил историю о том, что мы немножко умираем, засыпая, а просыпаемся уже чуть-чуть другими. Мама говорит, что Бог дает нам силы, чтобы прожить один день. И все это вместе собирается в причудливый узор знаний, ощущений и отрывочных историй из разных мифов.

Часть 1. Начнем с основ (с себя). Вопрос: кто ты? (истории на основе более чем 50 интервью + ты – как продукт: продуктовый подход к формированию своей личности)

Кто ты? Возьми паузу, отложи книгу в сторону или выключи электронную версию и побудь с этим вопросом пару минут. Нет правильного или неправильного ответа, но то, что начнет всплывать первым, может многое о тебе рассказать. Запиши ответ, пришедший тебе в голову, а потом, в течение дня – в разных событиях и ситуациях, рядом с другими людьми и в одиночестве – задай себе этот вопрос снова. Запиши ответы, которые получишь; они могут отличаться от первого, и это абсолютно нормально.


Смысл в том, что нет однозначного и конкретного ответа на этот вопрос. Если копнуть в нейробиологию, можно выудить следующий тезис: мозг сам себе рассказывает истории о нас[29]. Уже из одного этого тезиса можно получить как минимум несколько ответов, которые будут релевантными.


Ты – это мозг, серое вещество в экзоскелете тела.

Ты – это история, которую мозг рассказывает сам себе.


Еще одно классное упражнение: берем ручку и бумагу и пишем варианты ответа на вопрос «кто я» до тех пор, пока не кончатся идеи. В итоге у тебя будет целый набор концепций, паттернов и шаблонов, с помощью которых ты себя идентифицируешь.


По мнению психологов, вопросами самоопределения мы начинаем задаваться лет в 16-17. Статистика может шататься в ту или иную сторону и, конечно, нет ничего грустнее ребенка лет пяти, который оказался в экзистенциальном кризисе, но в среднем по больнице дело обстоит примерно так. Это способ человека познакомиться с самим собой, определить свои ценности, понять желания, найти свое место в обществе.


Некоторые духовные просветители[30] рекомендует задаваться этим вопросом несколько раз в день. Как правило, тебе не до этого в водовороте жизни, поэтому, определившись однажды, ты довольно долго живешь в той или иной концепции, пока не столкнешься с триггерными ситуациями. Кто-то раньше, кто-то позже, но все мы так или иначе приходим к теме самоопределения. Например, когда новый коллега выбирает именно такой способ познакомиться – задавая вопрос «кто ты» в первые три минуты общения.


Я была той самой коллегой, попав на работу в большую корпорацию после нескольких лет свободного плавания, духовного поиска, экзистенциального кризиса и жизни в другой стране. Не могу сказать, что ставила своей целью драконить окружающих. Просто на тот момент я находилась в просветленном состоянии сознания и очень давно не общалась с людьми из России в целом, и из мира IT и денег, в частности. Из-за этого я постоянно попадала в дурацкие ситуации. Началось все с того, что ко мне подошли ребята из команды и попросили перестать разговаривать с другими сотрудниками. Проблема была в культурных особенностях: в Израиле ты сначала выстраиваешь социальные связи, а уже потом работаешь. Если ты пришел в офис и не спросил у коллег, кто как поживает, как семьи, как здоровье, не посетовал на жару, на холод, на правительство и налоги, тебя сочтут невыразительным снобом. Айтишники-интроверты шарахались от моих заходов в small talk[31] на кухне и коридорах, но я до сих пор считаю: если ты проводишь с людьми по 8 часов в день на одном этаже, не общаться или хотя бы не здороваться – странно.


Пытаться болтать с коллегами по оупенспейсу я перестала, но впереди был целый марафон zoom-интервью с целью знакомства и исследования, на которых другим сотрудникам пришлось со мной разговаривать, и тут я смогла отвести душу. За месяц я провела более пятидесяти интервью с самыми разными людьми. Пол, возраст, уровень дохода, длительность работы в компании, специализация – все это отличалось порой до крайности. Общим было только одно: они все работали в одной корпорации и контакт с ними мог, так или иначе, помочь мне в будущей работе по формированию внутреннего сообщества. И еще одна схожая деталь: практически каждый на вопрос «кто ты» называл свою должность. Можно возразить, что рабочая встреча подразумевает подобный формат ответа, но после этого исследования я провела еще одно, не менее масштабное (более пятидесяти тиндер-свиданий за пределами корпорации и дополнительные тридцать интервью среди друзей и знакомых), которое подтвердило мою гипотезу – люди в Москве ассоциируют себя в первую очередь со своей работой и должностью.


Исследования заставили и меня задаться этим вопросом в разных плоскостях и найти совершенно неожиданные ответы. Я – это мои пищевые привычки (я – это то, что я ем, мой химический состав), я – это продолжение моих родителей (от набора генов и хромосом до семейной истории), я – это мои слова (то, как я транслирую себя вербально). Последняя мысль особенно дорога мне, так как с ее помощью мне удалось начать великое путешествие к формированию совершенно новой личности, используя продуктовый подход.


Продуктовый подход – это метод работы над продуктом, сервисом или услугой, который позволяет получить необходимый результат оптимальным способом, не усложняя систему и не создавая лишних задач. Первыми его стали применять IT – компании. Затем, когда стало ясно, что те же самые принципы работают не только для создания софта, продуктовый подход стали использовать в других сферах.


Все началось с обычного дня в офисе. В библиотеку, где наша команд проводила основную часть рабочего времени, ворвался Артур. Все в нем: походка, выражение лица, общая напряженность – выдавало, что человек абсолютно не удовлетворен текущим положением вещей.


У нас состоялся короткий разговор:

– Как жизнь? Ты чего такой радужный? – это я спрашивала, глядя в экран.

– Ненавижу эту жару! Ненавижу людей, которые набиваются в лифт и лезут без очереди! – на эмоциях отвечал Артур.

– Прямо вот ненавидишь? – не отрываясь от ноутбука спросила я буднично.

– Да, ненавижу. А что? – уже не так эмоционально и уверенно уточнил Артур.

– Просто это такое сильное и громкое слово, а ты так легко его произносишь. Они-то – жара и люди из лифта – даже не узнают о том, что ты их ненавидишь. А ты этим словом так разбрасываешься: себя накручиваешь и нам еще этот вайб принес зачем-то.


Сказала и забыла, впрочем, как и 90 % того, что я говорю. Пройдет больше года, и на какой-то общей тусовке Артур вспомнит мне этот разговор и поблагодарит за него, потому что тогда он многое понял о себе, своих эмоциях, своих реакциях и так далее. Забавно, но я не преследовала цели кого-то научить или переделать. Просто в тот период я восстанавливала свои коммуникативные навыки, и обрывки знаний и суждений об этом всплывали непроизвольно.


Длительное время до выхода на работу я провела либо в одиночестве, либо просто в молчании, поэтому, когда начала возвращаться в коммуникационное поле, собственный голос звучал непривычно громко и резко. Возможно, повлияло это, возможно – практики безмолвия, но факт в том, что моя манера общаться очень изменилась, а следом произошло изменение образа мыслей, жизни и личности. В работе над речью и вниманием к сказанному я обнаружила, что это один из самых простых и оптимальных инструментов, который позволяет без лишних телодвижений принести себе максимум пользы и поэтапно привести к классному результату, который можно будет измерить.


«В начале было Слово» – фраза, с которой начинается «Евангелие от Иоанна», является одной из самых популярных библейских цитат. Убираем религиозный контекст за скобки и разбираемся со смыслом. От того, как и что ты скажешь в той или иной ситуации, может измениться вся ветка последующих за словами событий. Скажешь аккуратно и тихо – прислушаются и вникнут, произнесешь жестко и напористо – получишь ответку. И наоборот, потому что все очень сильно зависит от ситуации и людей. Проведи эксперимент, подтверждающий силу сказанного слова. Попробуй сказать случайному человеку, что он красив. Заметь, что новая стрижка очень идет кассиру в магазине, куда ты заходишь через день. Пожелай хорошего дня и скажи пару добрых слов врачу после приема. Ты увидишь, как обычные люди в статусе NPC[32] улыбаются, обретают цвет, форму, поймешь, что они живые и отвечают на твое добро своим.


Сила слова. Логика простая: если я буду произносить негативно окрашенные слова, да еще и на эмоциях, я, как резервуар с водой, буду протухать и портиться. И хотя опыты Масару Эмото[33] с воздействием эмоций на структуру воды и назвали шарлатанством, мою жизнь вряд ли можно будет назвать радужной, если книга о ней пишется матом.


Проецирование. Это защитная реакция, с помощью которой люди приписывают внешнему миру то, что существует только внутри них. Поэтому в следующий раз, когда ты говоришь что-то о другом человеке, примерь это пальто на себя. Когда у меня было расстройство пищевого поведения, я легко могла сказать что-то вроде «да, ей стоило бы обратить внимание на питание и заняться спортом» о девушке весом больше сорока килограммов. Первый шаг к лучшей версии себя в этом направлении – перестать вербализировать и отлавливать подобные замечания еще в формате мысли. Следующий шаг – перепрошивка: после того, как мысль пришла, нужно подобрать ей альтернативу. Теперь при виде девушки, которая мне кажется в теле, поймав за хвост первичное суждение, я задаю себе вопрос: а что мне в ней нравится? Красивые волосы, идеальная кожа, потрясающий стиль, великолепное чувство юмора – я научилась обращать на это внимание, а потом такая замена мыслей вошла в привычку. И в какой-то момент все люди вокруг стали невероятно красивыми и интересными. А вместе с этим я научилась замечать красивое и в себе, перестав критиковать свое отражение в зеркале.


Экономь слова. Один из самых крутых и трогательных фильмов на эту тему – «Тысяча слов» с Эдди Мерфи – однажды заставил меня крепко задуматься. Радио Ира практически не замолкало в то время. Пять лет работы на телеке сформировали у меня жесткую профдеформацию: мне все время нужно было заполнять эфир чем-то, так как пауз по канонам телевизионной журналистики быть не должно. Один бойфренд любил рассказывать историю нашего первого свидания так: «Она села в машину и начала говорить, а я первое слово произнес примерно минут через двадцать». Очень долго я жила в парадигме, что в этом нет ничего такого, но после того, как начала практиковать хатха-йогу и первые обеты молчания, стало понятно, что есть проблема. Я испытывала серьезное внутреннее напряжение, и непрекращающийся разговор помогал мне избавиться от него. С тех пор я много работала над собой, используя все доступные практики – от психотерапии до тантры – чтобы вытащить невроз и научиться говорить меньше, но по делу. Прошла несколько курсов и тренингов по технике речи, научивших меня коротко и емко передавать суть. Стала меньше и реже говорить, что помогало сохранять энергию и направлять ее в нужное русло. Каждое сказанное слово по ощущениям имело больше веса и смысла, чем десятки и сотни до этого. Это крутая прокачка сдержанности, фокуса и самообладания.


Речь – инструмент, дающий нам возможность проявить свою уникальность. Слова – это способ самовыражения, которые программируют твою жизнь. Можно сколько угодно спорить и относить это в раздел эзотерики, но давай рассуждать на уровне логики. Если ребенку говорить каждый день, какой он глупый и бесполезный, ребенок вырастет с этим знанием, перестанет общаться с родителями и будет долго и мучительно выковыривать полученные убеждения с помощью терапии, если, конечно, не сопьется раньше. Этот же принцип работает для наших внутренних детей. Да, надо говорить себе каждый день, что ты красавчик и гений. Будешь говорить, что неудачник и вафля – тоже сработает. То, что ты говоришь о себе и окружающих, так или иначе проникает в подсознание, а при регулярном повторении начинает определять поведение и события, которые с тобой происходят.


Один из моих главных ответов на вопрос «кто ты»: я – это мир, который сформирован вокруг меня. Моя жизнь стала бесконечно прекрасной, когда в ней появилась коммуникационная дисциплина. Это было не так заметно вначале, но сейчас меня всегда устраивает всё: отражение в зеркале, погода за окном, еда всегда вкусная, а настроение по большей части отличное. И это не потому, что так оно и есть, просто я обращаю внимание и вербализирую в основном позитивные моменты. Дерьмо случается, бывают паршивые дни, а люди встречаются всякие, но я сама решаю, на чем фокусировать свое внимание, и это определяет мои качество жизни и состояние.

Часть 2. Ты – это не твоя работа

Если определять себя через свою работу, становится понятно, почему я так бесконечно устала от жизни. Я сменила невероятное количество профессий и родов деятельности. Иногда мной двигало любопытство, иногда тщеславие, частенько необходимость питаться и платить аренду, а иногда просто течение несло меня куда-то вне моего выбора. Сейчас чаще всего я определяю себя как маркетолога, но не потому что я занимаюсь маркетингом, а потому что при наличии времени и старания могу упаковать и продать практически всё, что угодно.


Я окончила отделение журналистики на филологическом факультете МПГУ и мечтала быть независимым журналистом. Да, сейчас это звучит смешно и наивно, но тогда я была в прекрасном состоянии сознания и верила, что у всех не получилось, а у меня точно получится. Я с энтузиазмом отучилась первый курс, как-то провела второй (получая бесценный жизненный опыт на неквалифицированных работах от аниматора в детском развлекательном центре до лоточницы на футбольных матчах), а на третьем устроилась работать на телек. За три недели этой моей новой профильной деятельности я узнала и поняла о журналистике больше, чем за 2,5 года учебы в университете. Во-первых, я осознала, что половина знаний просто устарела, а вторая половина не имеет ничего общего с реальной работой журналиста. Во-вторых, нас не учили быть хитрыми, смелыми, ловкими и умелыми, влезать в любую задницу без мыла и работать в режиме 24/7, выдавая по 3-4 сюжета с одной съемки. Здесь могут быть долгие рассуждения о претензиях к современной системе образования, но это не моя война. Рекомендация, которая сэкономит тебе время – начинай получать практический опыт как можно раньше. Не брезгуй работать «за мало денег» или просто за бесценный опыт, если это возможность применить свои академические знания на практике, познакомиться с крутыми ребятами или постажироваться в интересной тебе компании. Месяц парт-тайм работы в каком-то проекте сделают тебя более привлекательным кандидатом на собеседовании, например, а навык общения с разными людьми – это вообще то, за что ты сам должен доплачивать.


После 5 лет на телеке я поняла, что независимой журналисткой мне не быть. А еще начался финансовый кризис, сокращения, и мне пришлось оставить на время работу по специальности, чтобы зарабатывать деньги на еду. Сокурсница устроила меня логистом на производство алкогольных энергетических напитков, и я бы обошла этот год своей жизни вниманием, если бы не бесценное знание, которое не раз выручало меня потом: не пренебрегай случайностями, ты даже не представляешь, как этот опыт может тебе помочь в будущем. Именно там я впервые разработала бренд для новой сивухи, которую изобрели на этом предприятии. Просто однажды ко мне подошел собственник – страшный лысый бандит – и спросил: «Ты ж рекламщик или что-то типа того?». Я проблеяла, что изучала рекламу в университете, и он такой – ну, кайф! Вот тебе банка, мне нужно для нее название и бренд. Хочу, говорит, чтобы было похоже на творчество группы «Кровосток». Тогда – в свои нежные 20-ть – я и познакомилась с творчеством группы «Кровосток», что оказало неизгладимое влияние на мою психику, а алюминиевые банки с энергетической сивухой под звучным названием «Жесть» еще долго подмигивали мне из пивных ларьков.


Спустя время и еще несколько заходов на телек, я поняла, что больше не буду журналистом. Это случилось во время аннексии Крыма и моей работы на выборах, после чего я даже не пришла забрать зарплату. У меня был жесткий кризис, я вообще не понимала, чем мне заниматься и чего я хочу от жизни. Не знаю, был ли такой момент у тебя или еще будет, но это происходит даже с лучшими из нас, поэтому хочу донести одну мысль – это нормально. Нормально сомневаться в своем выборе. Нормально не знать, куда идти. Нормально разочаровываться в своих влажных фантазиях на тему профессии. Через это проходят все, а некоторые по нескольку раз, поэтому просто прими тот факт, что однажды ты проснешься с этими мыслями. В тот момент я понимала, что надо просто что-то делать, чтобы заработать денег и пошла по пути наименьшего сопротивления – работать в PR. Просто выбрала то, в чем достаточно хорошо ориентировалась: я много взаимодействовала с пиарщиками за время своей работы журналистом. В итоге я попала в профсоюз издателей периодической печати. Там была работа с 9 до 18-ти в офисе за 30 тысяч рублей (столько же я могла получить за работу 24/7 на телеке, поэтому меня все абсолютно устраивало.) Плюс я делала кучу той работы, которую не делала раньше: организовывала мероприятия, осваивала соцсеточки, верстала рассылки и новости на сайт, что, в конечном счете, и привело меня в маркетинг.


Однажды мне написали из какой-то конторы по организации коммерческих мероприятий и позвали работать маркетологом. Я спросила у друга в теме – а кто такой маркетолог, и что он делает? Он засмеялся и сказал – иди, не думай, по ходу дела разберешься. И, хотя прошло уже очень много времени с тех пор, эта философия навсегда осталась со мной, чем бы я не занималась. Поэтому я дарю ее тебе и уверяю, что как только ты однажды попробуешь, вся твоя жизнь станет чередой прекрасных моментов с бесконечной радостью открытия. Да, страшно. Но там, где страшно – там самая перспективная зона роста. На деле, самое паршивое, что может случится – ты облажаешься, но если ты не врач (или представитель любой другой профессии, сопряженной с рисками для жизни), от твоей ошибки никто не умрет. А саму ошибку всегда можно назвать гипотезой, которая не выстрелила, потому что по статистике выстреливает одна из десяти.


Дальше – понеслось. Успех в маркетинге вскружил мне голову, и я на какое-то довольно длительное время села на эту лошадь. Много училась, много пробовала, работала в нескольких компаниях на должности SMM-менеджера и даже собрала и запустила курс по этой теме. Но в какой-то момент перегорела и охладела – и здесь тоже хочу подкинуть знание о том, что это нормально. В любом деле, как бы тебе оно не было интересно изначально, можно остыть. Не стоит по этому поводу переживать и впадать в кризис, просто ищи смежные области для развития, чтобы мозг постоянно был занят, если нет сил, времени и условий, чтобы уйти в новую сферу. Меня это в итоге привело в комьюнити-менеджмент – профессию на стыке маркетинга, PR, event и еще некоторых других интересных областей. Это отдельная большая тема, которая захватила меня на несколько лет. Я стала одним из экспертов в этой области, написала кучу статей и прочитала тонну лекций на эту тему. Она же привела меня в крупнейший российский банк в его лучший период – цифровой трансформации в IT компанию – и вернула в маркетинг, точнее, его продуктовую версию.


В перерывах между всеми этими упражнениями я успела запустить свой бизнес, побыть 5 лет предпринимателем и все потерять, переехав в Израиль. Там я не смогла устроиться на работу по специальности из-за различий в культурном контексте и коммуникационного разрыва. Всю жизнь я занималась маркетингом и коммуникациями в том или ином виде, умело жонглируя словами устно и в письме, однако если в Израиле ты не говоришь на иврите, даже твой свободный английский тебе не поможет. Тогда я решила не обламываться и попробовать все виды неквалифицированного труда, доступные с моим базовым ивритом. Я убирала дома, выгуливала собак, мыла посуду и была помощником повара, официанткой, нянькой – частной и в детском саду. Сначала это было весело и интересно, но в какой-то момент случилось то, что должно было случиться.


Я шла домой после смены в кафе. От меня пахло луком, одета я была в одежду, найденную на улице (в Тель-Авиве это обычная практика: чистую ненужную одежду оставляют то тут, то там, чтобы ее могли забрать те, кому она нужнее), я подсчитывала свои оставшиеся деньги и думала, что купить: фалафель за 30 шекелей или бутылку пива и шоколадку. Жизнь в Израиле очень дорогая, поэтому мне едва хватало заработка на аренду и такие вот простые радости. Проходя мимо кафе со столиками на улице, я увидела, как рядом остановился мини купер, из которого вышла хорошо одетая девушка. Она легко забежала в кафе, где ее ждали подруги; на столе стояли всякие закуски и бутылка неплохого вина. Я знала это, потому что еще год назад и у меня был мини купер, и я пила хорошее вино. Не знаю, что именно из перечисленного послужило триггером – машина, вино, еда, которую я не могла себе позволить – но внезапно на меня накатило осознание, что я вполне себе на дне своей жизни, и мне больше от этого вообще не весело.


Все могло бы закончиться очень грустно, но в тот же день меня в районе Флорентин выцепила бесподобная подруга Гуля, с которой мы вместе переживали не лучшие времена, и, выслушав мои стенания, выдала: «Детка, ты – это не твоя работа». Эта простая фраза переместила фокус моего внимания с кровоточащей раны растерзанного самолюбия на вопрос: а кто я, если я не моя работа? Думаю, что где-то там, в том дне, в той стране, рядом с той девушкой у меня и началась новая эпоха. Я продолжила ходить на работу в кафе, где работала за еду, но уже тогда я стала искать возможности возвращения к той версии себя, где могла себе позволить и хорошее вино, и новую красивую одежду не с чужого плеча, и все, что еще захочу.


Я – это мои желания, движущие меня вперед и дающие энергию.


С тех пор я перестала ассоциировать себя со своей работой. Она занимает значительную часть жизни и, конечно, оказывает на меня влияние. Но есть гораздо более важный вопрос, который я задаю себе в моменты серьезных спринтов и горящих дедлайнов: кем я буду, если уберу все это прямо сейчас? Что от меня останется, когда меня не останется? И такое упражнение пока что мой главный способ убедиться, что все в порядке. Потому что если у меня остаются время и силы на общение с семьей и друзьями, на хобби и волонтерскую деятельность, на книги, фильмы, спектакли и другой контент не из категории «рабочий», значит, все гармонично.


Я – заботливая дочь, хороший друг, разносторонняя личность, общественный деятель.


Это важные определения меня, это тот человек, который мне нравится, которым я хочу быть. Человек, который живет жизнь, чтобы радоваться и радовать, любить и быть любимой, творить и созидать, наполняя этим все вокруг. А работа – это всего лишь работа, и она не должна влиять на аппетит.[34]

Часть 3. Безопасное пространство для жизни (ты его создаешь для себя сам: избавление от токсичных людей, вещей, минимизация ситуаций, в которых ты можешь чувствовать себя в опасности; как себя вести, если все же «попал»)

Как только я приняла осмысленное решение оттолкнуться ото дна, вселенная начала подкидывать все новые возможности, которые могли бы мне помочь. Тогда я встретила Ми – одного из моих любимейших друзей, спасшего мне жизнь. Он всегда отнекивается и говорит, что ничего такого не делал, но по сути он дал мне главное – безопасное пространство, чтобы прийти в себя. Когда ты находишься в режиме выживания, в серьезном кризисе или стрессе, два главных фактора успеха выхода из этого состояния – место, где ты можешь спокойно выспаться и восстановить ресурс, и люди, которые могу поддержать тебя и поделиться своим теплом.


Ми жил в Рамат-Гане (что-то типа тель-авивского замкадья), в тихом спальном районе с одноэтажными домами. У него была открытая веранда, огражденная от посторонних глаз высоким забором из бамбука, невероятной пушистости кот, взявший меня под шефство и спавший со мной на диване, и спокойный тихий быт. Оказавшись вдали от города с его бесконечным балаганом, я начала успокаиваться и приходить в себя. У меня появилось время на размышления в длинных поездках на работу на автобусе. Из-за того, что я выпала из привычного замкнутого круга «работа-тусовки-немного сна-повторить» пропали люди, которые морочили мне голову, ушел особый нерв бесконечных вечеринок, не осталось времени на то, чтобы слоняться без дела по опасным районам города, все время находясь в боевой готовности на случай непредвиденных ситуаций.


Шаг за шагом я замедлялась и вспоминала, кем была до всех паршивых событий и ситуаций, которые привели меня на дно. Сначала долго грустила и сетовала, потом обдумывала план действий и следующие шаги. Не буду врать и рассказывать историю успешного успеха: меня ждала еще целая серия провалов на этом пути прежде, чем я получила первую официальную работу в Израиле. Главное, что стоит знать: эти провалы происходили ровно в тот момент, когда я возвращалась на привычные рельсы железной дороги, несущей мой поезд в обрыв.

Часть 4. Твое тело – твое дело (мы то, чем наполняем свое тело: еда, вода, информация, люди, деятельность)

Человечество как вид никогда еще не развивалось при таком достатке и доступности еды. Согласно исследованиям, люди сейчас получают гораздо больше калорий в среднем, чем это было в 60-х. Сейчас в мире уже практически нет такой проблемы, как голод[35]: есть сложности в балансе; например, в некоторых развивающихся странах люди вынуждены питаться одним рисом, недополучая витамины и белок, но глобальная проблема стоит уже не остро даже там. В развитых же странах уже существует противоположная проблема – переизбыток суточной нормы калорий на душу населения, что порождает целый ряд проблем со здоровье.


Моей первой официальной работой в Израиле стала работа официантки в дорогом отеле в центре Тель-Авива. Для смеха: зарплата, которую я там получала, в пересчете на рубли равнялась зарплате уверенного мидлового специалиста IT в России. Но так как Израиль – одна из самых дорогих стран в мире, денег мне хватало только на то, чтобы платить за небольшую комнатушку в одном из самых бедных и опасных районов города Отикве и на какие-то сопутствующие жизненно необходимые расходы. Зато у меня появился доступ к бесконечной вкусной и разнообразной еде, что было особенно ценно, так как еще пару месяцев назад случались дни, когда мне было нечего есть.


До событий того времени мои отношения с едой всегда были в состоянии нерва. Я невротически сидела на самых разных диетах, экстренно сбрасывала вес, даже когда это было неактуально, заедала стресс, голодала от стресса, питалась как попало, переходила на органическую пищу, поглощала пельмени неделями, ела исключительно в ресторанах – в общем, было всякое. Впервые я столкнулась с реальной проблемой в Израиле, когда стечение обстоятельств привело меня к тому, что у меня не было денег на еду. Состояние вынужденного голода – это критическая ситуация, которая не позволяет тебе оставаться нормальным членом социума. Мне часто везло: вокруг находилось, чем перебиться, были люди, которые подкармливали, а при первой возможности устроиться на работу помощником повара, где мне не платили деньги, но кормили – вот то, что позволило начать выкарабкиваться из паршивой ситуации. Однако даже короткие периоды голода сильно повлияли на мое пищевое поведение.


Очень хорошо помню первый день работы в гостинице: на мне новенькая черная форма, вокруг умопомрачительный запах блинчиков и кофе, блестит посуда на идеально белых скатертях, а по залу разносится приятная музыка. Начинается завтрак, и в зал приходят гости: веселые туристы из самых разных стран, хорошо одетые израильтяне, бизнесмены. Они заказывают горячие завтраки – яйца, блины, вафли, кофе – и неторопливо направляются к фуршетному столу, чтобы нарезать хлеб и сделать тосты, взять фрукты, овощи и мюсли. Практически все столики ломятся от еды: у израильтян в принципе такая манера питаться – набрать все, что можно, и отщипывать по чуть-чуть от каждого блюда; ну, а туристы на то и туристы – кто из нас в отпуске не перебарщивал со шведским столом.


В первый день работы мне доверили убирать столики. Мы собирали тарелки на подносы, уходили в небольшой закуток, где было окошко в помывочную и специальный отсек для отходов. Политика ресторана предполагала, что еда, оказавшись на столе, имеет два пункта назначения – либо желудок гостя, либо помойка. Даже если к ней не прикоснулись. И вот я стою возле отсека для отходов, мне нужно освободить свои первые собранные тарелки, чтобы отправить их в помывочную. На тарелке передо мной гора самой красивой еды, которая какими-то флешбеками дергает мои воспоминания о временах, когда я могла позволить себе что-то типа сыра бри, свежего багета или овощей. Я понимаю, что на этой тарелке лежит порция, которой мне бы хватило на сутки, в которой все необходимые мне витамины и белок. И сейчас мне нужно все это выбросить! Наверное, я стояла там довольно продолжительное время, потому что в закуток, где едва развернутся два человека, зашел мой коллега – взрослый лысый мужчина средних лет, который, как выяснилось позже, тоже попадал в паршивые ситуации и многое в жизни повидал. Он посмотрел на меня, на тарелку, все моментально понял, взял тарелку из моих рук, сказал: «It takes time»[36] и выбросил еду в черную пасть отсека.


За время работы в ресторане я выкинула какое-то невыносимое количество качественных и свежих продуктов. Возвращаясь домой после смены, я смотрела, как работяги у меня на районе считают мелочь, чтобы купить жирной питательной шавармы или фалафеля у арабов – самой доступной и сытной еды, которую они могли себе позволить. Этот опыт навсегда изменил моё отношение к пище. Я пообещала себе, что когда все наладится, я разработаю собственную систему питания и сделаю все, чтобы ни при каких условиях не выбрасывать еду.

* * *

Главный принцип, который я внедрила в свою жизнь: еда – это не развлечение. Организму для нормального функционирования нужен определенный набор элементов, содержащихся в конкретном количестве калорий. В него входят макроэлементы (белки, жиры, углеводы), микроэлементы (витамины и минералы) и – последнее по списку, но не по значению, основа нас и всего – вода.


Примерно 62 % тела составляет вода, а количество жидкости в организме определяет качество работы твоих органов. Ты – это та вода, которая тебя наполняет, и тебе выбирать, какого качества водой ты хочешь быть: застоявшейся лужей с запахом сероводорода или чистым горным ручьем. В свое время я настолько ярко представила себе эту картинку, что она помогла мне внимательнее относиться к тому, что я пью. Важно осознать и принять простую истину: кофе, чай, соки, морсы, газировка и другие напитки являются едой. Они не утоляют жажду, а регулярное употребление напитков с содержанием сахара будет ежегодно прибавлять тебе примерно килограмм.


Простые привычки, которые привели меня к автоматической водной дисциплине:

Стакан воды натощак после пробуждения

Стакан воды минут за 20 перед любым приемом пищи

Стакан воды на каждую чашку чая или кофе для поддержания баланса

Не запивать еду водой (потому что начинается гниение)


С едой чуть сложнее, но тоже не rocket science. Катастрофически сложно менять рацион и пищевые привычки, но постепенно можно прийти к грамотному сбалансированному питанию, если начать с малого. Это даже не про еду, а про любовь к своему телу, ведь если не головой, то интуитивно ты понимаешь, что овощи для него полезны (+ дополнительная вода, которую организм получает из них), а сахар – это про кариес, лишний вес и прыщи.


Задача простая: дать телу необходимое количество калорий для функционирования. Я не диетолог, поэтому не имею права рекомендовать тот или иной вид питания. Здесь стоит учитывать возраст, состояние здоровья, пищевые привычки, а еще – пожалуй, важнейшее – стоит сдать анализы и проконсультироваться по этому поводу с врачом. Единственный принцип, который может оказаться универсальным: не ищи повара, который тебя удивит. После того, как я поменяла свое отношение к еде, начав воспринимать ее как топливо для работы организма, моя жизнь стала проще.


Если заправлять машину плохим бензином, он может нарушить работу двигателя и основных систем. Это опасно, и может привести к аварии. С телом то же самое, поэтому лучшее, что ты можешь для него сделать – заправлять его хорошими продуктами. Пишу это и улыбаюсь, потому что вспоминаю периоды жизни, когда денег по тем или иным причинам хватало только на пельмени. Но правда в том, что здоровая пища не обязательно должна быть дорогой. Мясо дешевле сосисок и колбасы, при этом курица считается диетическим продуктом, а стоит меньше, чем жирная свинина. Заморозка помогает сохранить хлеб, овощи и фрукты. Бобовые и крупы – надежный источник недорогого протеина.


Еще не стоит забывать про аспект планирования. Совсем недавно, пересмотрев свои траты, я обнаружила: если покупать кокосовое масло и арахисовую пасту – продукты моего ежедневного рациона – не в магазине здорового питания под домом каждую неделю, а в больших емкостях на маркетплейсе, получится серьезная экономия. Это требует концентрации внимания, но также тренирует мозг искать оптимальные решения. Если проанализировать затраты, можно обнаружить, что дороже всего то, что для тела не так-то и полезно: сигареты, алкоголь, мясные полуфабрикаты, выпечка и фастфуд, сладости, консервы. Один только отказ или минимизация вредных привычек сэкономит, с учетом сегодняшних цен, от пяти до пятнадцати тысяч рублей в месяц, а любители фастфуда сохранят еще несколько тысяч.


По аналогии с водой и едой все указанные принципы можно применить и к другим сферам жизни.


Я – это моя дисциплина. Поэтому я хочу состоять из полезных привычек, внимательности, планирования.


Я – это мой кодекс. Поэтому я формирую свои ценности и мировоззрение так, чтобы состоять из качеств, которые меня восхищают и вдохновляют.


Я – это люди, которые меня окружают. Поэтому я аккуратно выбираю тех, с кем провожу время, чьему мнению доверяю, с кем чувствую себя хорошо и спокойно.


Формирование этих принципов требует очень честного внутреннего диалога на темы, которые могут показаться поначалу сложными. Что для меня важно? Как я отношусь к тому или иному вопросу? Как я себя чувствую, если не получаю желаемого? Что мне нравится, а что нет? Эти и другие вопросы – твоя база, то, на что ты сможешь опереться как в ежедневной рутине, так и в кризисных ситуациях. Ковырять это может оказаться болезненным, но для этого у тебя есть волшебная таблетка, которая была не так доступна и популярна была в мои 20-ть – психотерапия.

Часть 5. Гигиеническая психология (разные типы специалистов; как выбрать своего; зачем это делать)

Забота о ментальном здоровье стала частью обыденной жизни, в столице так уж точно. Среди моих знакомых каждый второй в терапии, а каждый первый как минимум был в ней или хотя бы в курсе. Это хороший тренд, на мой взгляд, такой же полезный, каким когда-то стала чистка зубов. Мы об этом сейчас не задумываемся, но еще каких-то сто лет назад никто зубы не чистил, такой привычки просто не было. Но однажды в Америке к одному из отцов маркетинга, Клоду Хопкинсу, пришел друг, производивший зубную пасту «Пепсодент»[37]. Сначала Хопкинс его послал, сказав, что никакого бизнеса из этого не получится, потому что никто не чистит зубы, а это значит, что пасту продавать некому. Однако чуть позже он почувствовал в этом определенный вызов, потому что на тот момент он был одним из самых известных хакеров привычек в маркетинге. За 10 лет он сделал так, что половина Америки начала чистить зубы этой пастой. А спустя время это начал делать и весь мир, притом что до сих пор нет адекватных исследований, подтверждающих драматическое влияние пасты на чистоту зубов. Тем не менее, это был единственный на тот момент способ распространить этот продукт, и классно, что это поменяло наше поведение. Следующее поколение маркетологов внушило нам, что паста должна покрывать всю поверхность щетки, тем самым увеличивая расход, и тем самым рост продаж год от года. Но это уже совсем другая история.


Жизнь – сложная штука, мы все в той или иной степени травмированные, проходим через болезненные ситуации, обладаем уникальным самоощущением. Классная новость в том, что количество психотерапевтических методик и направлений в разы выросло в связи с запросом общества, поэтому можно выбрать подход, наилучшим образом подходящий именно тебе.


В какой-то момент моих израильских приключений я поняла, что жизнь мне больше не по силам. Починив все базовое – когда уже была крыша над головой, еда и постоянная работа – я начала ломаться под грузом рефлексии от всего произошедшего. Всего за год из успешного, активного человека с четкой жизненной позицией, семьей и бизнесом я пришла к одиночеству, диссоциации и бедности. Денег зачастую хватало только на базовые потребности, поэтому ни о какой психотерапии и речи не шло. Я просто не могла себе этого позволить. Однако участившиеся суицидальные настроения заставили меня чуть-чуть напрячься, взять парочку дополнительных никайонов[38] и наскрести немного лишних денег. Конечно, я не могла себе позволить специалиста в Израиле, но на психотерапевта из Украины, которого порекомендовал кто-то из знакомых, вполне хватило.


На тот момент у меня уже был богатый опыт в терапии, как более, так и менее удачный. Гештальт-терапевт вскрыла мои детские травмы, что напугало меня до чертей и обратило в бегство. А дальше – самая дорогая в моей жизни когнитивно-поведенческая терапия + медикаментозное лечение, в которую я пошла после диагностирования ПТСР. Семейная терапия, куда я потащила бывшего мужа, чтобы попытаться починить наш брак. (спойлер: мертвому припарка, если это нужно только одному из партнеров). Телесно-ориентированная терапия, которая поставила меня на ноги и помогла выбраться из затянувшихся депрессивных эпизодов. Казалось, я могу написать диссертацию на эту тему и точно знаю, какой метод выбрать в той или иной ситуации.


С чего стоит начать? Определиться с запросом. Я не знала, какой метод использует рекомендованный мне специалист, мне было все равно, потому что мой запрос был однозначным: каждое утро я просыпаюсь с решением прервать свою жизнь и, кажется, это становилось проблемой. Не могу сказать точно, какой именно метод использовала психотерапевт. Мне казалось, что она просто меня слушает и успокаивает. Это сработало на сто процентов – я все еще жива, хотя желание жить не вернулось ко мне одномоментно. Но то, что меня выслушали, посочувствовали и дали несколько дельных советов, позволило мне протянуть какое-то время, чтобы оказаться в спокойной безопасной обстановке и начать путь к себе.


Есть три типа специалистов, которые могут оказать тебе поддержку: психолог, психиатр и психотерапевт. Первый поможет в несложных ситуациях – адаптироваться к новому, определиться с работой, разобраться в конфликтных ситуациях. Второй работает с тяжелыми эмоциональными состояниями, лечит психические отклонения и может выписывать лекарства. Задача третьего – разобраться с тяжелыми переживаниями и психологическими травмами, а со здоровыми людьми он работает над общим улучшением качества жизни. Хороших специалистов бережно передают из рук в руки, поэтому сделать выбор помогут рекомендации, а также базы и сервисы по подбору специалистов (если нет денег – существуют центры психологической помощи, телефоны доверия и специализированные сообщества (АН, ВДА и другие)[39].


Семья, друзья и знакомые, мнению которых ты доверяешь, могут оказать моральную поддержку, дать совет или высказать свое мнение, но это не заменит работу специалиста, который поможет тебе самостоятельно пройти свой путь. Люди старшего поколения часто все еще не принимают эту реальность, но мем «не ходите к психологу, ваши дети потом сходят» чудовищно реалистичен. Можно быть сколько угодно сильным, смелым и волевым, но паршивые периоды случаются и с лучшими из нас. Мы идем к врачу, когда болит зуб или спина, минимум раз в год посещаем гинеколога или уролога, регулярно сдаем анализы, но когда дело касается нашего сознания, мы находим тысячу причин не делать этого от стандартных «я что, больной», «я сам справлюсь» до персональных и самых невероятных.


Психотерапия еще не стала гигиеническим минимумом как чистка зубов, но как только ты берешь на себя ответственность за свое ментальное здоровье и начинаешь с этим разбираться, мир становится чуточку лучше. Человек в терапии будет внимательнее и эмпатичнее к себе и другим, а это уже немало для нас как для общества. Конечно, не стоит сильно упарываться ни во что, но отнестись к себе с любопытством всегда полезно. Психотерапия – это всего лишь один из инструментов для внутреннего исследования и пути к новой версией себя.

Часть 6. Нарисуй себя, как рисуешь картину (твой гардероб, твой дом, предметы, которыми ты себя окружаешь, места, в которые ты ходишь)

Ты – это твое тело, мозг и среда, в которой ты находишься.


Очень важно наладить коммуникацию между этими основными составляющими, уделив внимание каждому из аспектов. Кажется, что одна переменная тут лишняя, но не стоит недооценивать влияние среды на то, что ты думаешь и чувствуешь. Можно быть сколько угодно прокачанным, правильно питаться, заниматься спортом, читать умные книжки и уважительно относиться к окружающим, но если рядом с тобой будут два токсичных друга, постоянно говорящие тебе о том, что все, что ты думаешь и делаешь, дерьмо – это будет на тебя влиять и ломать.


Если мозг мне помогла обезболить психотерапевт, тело было в относительном тепле, насколько это позволяет коварная израильская зима, то вся остальная среда ломала меня каждый раз, как только я пыталась выйти из дома в Тель-Авиве. Я была там чужой, плохо говорила на местном языке, у меня была физически тяжелая работа и я очень сильно уставала. Я старалась заполнить свое свободное время чем угодно, лишь бы не остаться наедине со своими ощущениями. Что-то внутри подсказывало мне, что картинка не та. Одежда с чужого плеча, уборка посуды в качестве официантки, ванная, где нужно экономить воду и делить ее с двумя другими соседями – все это было не мое и не про меня. В этой стране мне постоянно давали понять, что я должна быть благодарна тому, что у меня есть, и не стою большего, а я зачем-то верила в это, покорно тащила лямку, забыв, кем я была раньше. Да и не было никакого «раньше», было только невыносимое «сейчас», к которому нужно было как-то адаптироваться или умереть.


Эти невыносимые эмоции незаметно забирали у меня энергию, погружая все глубже в разрушающие меня чувства, и казалось, что из этого лимба нет выхода. Классная новость в том, что выход есть из любой ситуации, просто мы не всегда его видим, плавая в океане боли или страха. А подсветить его иногда помогает всего одно правильное решение.


Я очень хорошо помню то утро, когда проснулась в 6 утра в свой выходной. Ярко светило солнце, небо подарило нам еще один теплый февральский день. Мне не было нужды вставать, да и вообще просыпаться, но я очень замерзла, поэтому не могла снова заснуть. Зима в Израиле – стране без центрального отопления – это особенное время, когда в домах холоднее, чем на улице. Не решаясь вылезти из-под одеяла, чтобы не растерять жалкие крохи оставшегося тепла, я – как и каждое утро до этого – искала внутри себя вескую причину, чтобы прожить этот день. Как правило, причины находились, этому меня научила терапевт: давно не видела Лию, надо зайти к ней на работу; обещала заглянуть к Илье; нужно позвонить маме, потому что я не помню, о чем был наш последний разговор – не могу же я умереть без этого знания. Я придумывала себе смысл и тут же приступала к реализации: помыться, чтобы выйти из дома – будет занят целый час, зайти по дороге к Гуле поболтать, и может быть, она меня покормит завтраком – еще пара часов. Так незатейливо набегали какие-то дела, а я коротала свободное время редкого дня, когда мне не нужно было работать.


Но в то утро холод, кажется, выморозил остатки моей воли, и причины тянуть еще целый день как-то не придумывалось. И тогда я задала себе, пожалуй, самый главный вопрос: «Что я сейчас чувствую?» Пройдет очень много времени и самых разных практик, а я по сей день, просыпаясь утром, лежу какое-то время в кровати, чтобы вернуться в тело после сна и задать себе этот вопрос. Ведь, возможно, именно он спас мне жизнь.


Ты – это не твои эмоции, у тебя может быть отношение к ним. Можно радоваться красивым чувствам, сердиться на глупые и неуместные. Но пройдет время, и ты станешь другим.


Когда я услышала свои эмоции – гнев, обиду – они словно вышли с уровня подсознательного и потеряли свою силу. Я как будто смотрела на них во все глаза, осознавая, что впервые явно вижу их и могу назвать. Да, это была тяжелейшее тревожно-депрессивное состояние, просто не было времени и внимания, чтобы это зафиксировать. В одном из многочисленных видео о том, как справляться с депрессией, я услышала, что новые знания в разных областях помогают вытеснить из головы упаднические мысли и помогают выйти из тяжелых состояний. Поэтому я смотрела разные лекции каждое утро после пробуждения, тем самым заглушая то, что болело. Теперь назад пути не было, но я точно знала, с чего начать.


В 7:40 я надела кроссовки и побежала к морю. Кажется, впервые не взяла с собой из дома телефон и музыку, поэтому освободился большой резерв внимания, и картинки сыпались водопадом с каждым выдохом. По дороге между гаражей я видела мастеров, делающих стулья, чувствовала запах свежей стружки и аромат цветущих рядом деревьев, пробежала мимо гей-клуба с красивыми граффити на стенах, дальше мимо бывшей парковки, где раскинулся чудесный парк: там мы проводили многие часы с собакой, которую я потеряла. Дальше мимо американской деревни, где я перешла на шаг, потом мимо трассы, которую раскопали, чтобы провести метро, и вот я увидела море. Одна из тех причин, почему я хотела переехать в Израиль – иметь возможность бегать к морю по утрам. Забавно, что в тот день я сделала это впервые за 10 месяцев жизни там.


Ничто не отвлекало моего внимания от запахов, цветов и ощущений в теле. Мне даже казалось, что получилось добиться пустоты сознания, о которой говорил Толле[40] во одной из лекций. После пробежки, душа и завтрака я села писать, фиксируя эти чудесные моменты, чтобы не забыть, как мне понравилось утро этого дня, запомнить ощущение, с которым я хочу встречать каждый новый день. Впервые за долгое время я чувствовала себя прекрасно и даже не хотела курить, потому что мысли о табаке как будто оставляли грязные пятна на моей лазурно-голубой солнечной картинке окружающей действительности. Запись начиналась со слов: «Если сегодняшнее утро последнее, мне будет совсем не жалко, потому что я провела эти несколько часов так, а не иначе».

* * *

Чтобы нарисовать картину себя и своей жизни, понять, как я хочу провести время, которое мне отмерено, мне пришлось научиться задавать себе правильные вопросы и слушать, что откликается внутри. Я составила для самой себя чек-лист по чувствам и эмоциям, который позволяет мне актуализировать свои состояния и создавать свою жизнь такой, как мне хочется, а не как попало.


Что говорят эмоции? Они говорят с тобой через тело. Есть целое направление в медицине – психосоматика – которое изучает влияние психологических факторов на возникновение и течение телесных заболеваний. Я всегда отслеживаю свое состояние по реакциям тела: например, болит горло – не высказала, что надо было.


Не подавляй эмоции, это отнимает энергию. Если избавиться от оценочных суждений, становится ясно, что нет плохих и хороших эмоций. Если какие-то эмоции не нравятся, вызывают негативное отношение, есть смысл пойти в них, чтобы проработать. В Израиле я заплывала в море, ныряла с головой и орала в воду. В России я уезжаю орать в поля. Выход через такую направленную агрессию – это хороший выход, потому что психологи говорят: агрессия, как и слезы, это ступень на пути к выздоровлению.


Стресс не всегда плохо. Есть добрый и ресурсный стресс. Но тут важно уметь держать равновесие, и в этом лучший помощник – дыхательные практики. Перенервничал – сядь, подыши. Устал – сядь, подыши. Есть даже подкаст с таким названием – «Сядь, подыши»[41] – пятиминутные практики на любой случай жизни. Когда я начала наблюдать за дыханием, то обнаружила, что часто в каких-то ситуациях я перестаю дышать, и перезапуск этой системы – с помощью box breathing[42], например – помогает успокоиться.


Работа с фокусом восприятия. В мире одновременно происходит одинаковое количество плохого и хорошего. Важно, на чем ту фокусируешь свое внимание. Если обучить мозг искать паттерны негатива, он будет это делать автоматически. Трансформируем реальность в позитив, фокусируемся на достижениях, а не на недостатках – это также войдет в привычку. Даже если случился провал, это можно интерпретировать как движение вперед, как будто это была проверка гипотез, и ты, по крайней мере, теперь знаешь, как точно не надо. Когда мне казалось, что нет ничего хорошего, я притягивала это хорошее за уши: например, с помощью практики благодарности. Пьешь свой первый стакан воды утром после пробуждения – поблагодари за чистую воду и то, что тебе не нужно задумываться о том, есть эта вода вообще или нет.


Освободи когнитивное пространство. Чтобы в твоей жизни начало происходить что-то новое, нужно избавиться от старого. Если ты каждый день будешь смотреть и читать новости, обсуждать эти новости с коллегами, читать обсуждение новостей в фейсбуке (Владеющая социальными сетями Facebook и Instagram компания Meta признана в России экстремистской организацией), а еще разбавлять все это сериалами – твоя реальность будет состоять из этого. Не важно, на чем зацикливаться, важно то, что это занимает все внимание. Чем больше внешнего контекста получится убрать, тем ярче будут сны и станут активнее формироваться новые мысли и идеи. Это так же работает и в другую сторону: чтобы быстрее освоиться в теме разработки IT-продуктов, в свое время я убрала весь внешний контекст, окружив себя контекстом тематическим. Все, что я читала, смотрела, слушала, с кем общалась, так или иначе относилось к теме. И, как итог, через 2-3 месяца я уже достаточно уверенно ориентировалась в вопросе, прокачала продуктовое мышление и могла освободить немного времени для других контекстов.


Собери свой ресурсный сет. Правило номер один – выспаться. Чтобы не происходило, лучше всего помогает поспать, даже если это от 5 до 15 минут в темной переговорке офиса, а в идеале – часов десять с выключенным телефоном. Мой самый быстрый способ восполнения энергии – вода. Попить воды, принять душ, а лучше ванну, сходить поплавать или посмотреть на воду – опытным путем я выявила, что это успокаивает и наполняет меня. Регулярные чайные практики с опытными мастерами – мой собственный спа для мозга. Различные процедуры с телом, от домашних до салонных, – это верное средство войти с ним в контакт, если выпадаешь. Медитации, дыхательные практики, ежедневный утренний комплекс упражнений на стыке йоги-силовых упражнений-танцев; длинные прогулки или, если нет времени, ходьба пешком до дальней станции метро, чтобы дорога ногами занимала 20-30 минут в одну сторону. Занятия танцами – обезболивающее от жизни. Это супер простой и стандартный сет, своеобразная аптечка, которая всегда выручит. У каждого она будет уникальная, нужно просто методом проб и ошибок найти то, что подходит именно тебе.

* * *

Даже если ты находишься в паршивом периоде своей жизни, всегда есть один человек, который верит в тебя больше всего на свете и поддерживает на твоем пути. Это – ты из будущего.


Данная концепция помогала мне дышать, когда хотелось задохнуться. Моя дорога к себе из будущего началась с первой пробежки к морю в Израиле, и вот я до сих пор бегу, по пути формируя ту реальность, в которой мне хорошо. Каждый день я просыпаюсь и спрашиваю, как я себя чувствую, чего я хочу, нравится ли мне то, что меня окружает и как я выгляжу. Это первый этап пробуждения. И если все ответы положительные, я благодарю себя из прошлого за то, что прошла этот путь и сейчас все так, как есть.


Если ты ощущаешь, что про некое просветление, тебе это не кажется, так и есть на самом деле. Но поверь, и в этом просветлении случаются пасмурные дни и моменты. Бывает, что я просыпаюсь с чувством тревоги или беспокойства (читай: не выношу себя и свою жизнь; не хочу вылезать из кровати; нахожусь в полном дауне). Тогда мне приходится проводить внутреннее расследование, задавать самой себе кучу наводящих вопросов, чтобы понять, что не так. Мне тревожно. Почему? У меня впереди сложный день? Мне придется встретиться с кем-то, с кем я не хочу встречаться? Мне придется делать что-то, чего я не умею? Может быть, это вообще ПМС? Может быть, что-то накануне меня встревожило? Может быть, мне что-то приснилось? Может быть, я просто та самая тревожная коза[43], которая успокаивается, только когда на нее надевают плюшевый костюм утки? Иногда не получается найти причину вот так с ходу, и тогда я договариваюсь с собой, что сейчас я пойду делать все свои обычные утренние дела, а по ходу дела разбираться.


Таким образом мне удается на какое-то время угомонить свой тревожный разум. Все мои утренние циклы, как правило, стандартны, доведены до автоматизма и не требуют дополнительной когнитивной нагрузки. В первую очередь, ко мне приходит кот, который сам по себе ходячий антистресс. Я глажу кота, кот мурлычет, тревога понемногу ослабевает. Это как обезболивающая таблетка: причина тревоги все еще во мне, просто сейчас она не так проявляется, потому что кот забирает на себя все внимание. Встаю, даю коту консервы, поливаю и опрыскиваю авокадо, выпиваю стакан воды. Я никогда не включаю свет сразу после пробуждения, чтобы не травмировать мозг резким искусственным освещением, поэтому все это я делаю в полной темноте.


Физические упражнения под ту музыку, которой я хочу наполнить себя сегодня. Заморский рэпчик, если нужно боевое настроение; неторопливый эмбиент, если нужно плавное вхождение в день; танцевальные подборки на все случаи жизни. Через 30-40 минут достаю кастрюлю для каши, наполняю водой, ставлю в режим быстрого кипячения. Я ем кашу уже больше полутора лет каждое утро. Составила свой собственный идеальный рецепт, уникальную углеводно-витаминную бомбу, которая держит меня в тонусе до обеда и является оптимальным источником необходимых элементов. Смесь круп в качестве базы (полба-овес-амарант) – медленные углеводы, кокосовое масло – источник насыщенных жиров и всяких витаминов, ложка арахисовой пасты – еще больше полезных жиров, белка, а еще активная выработка серотонина, соевое молоко – замена обычному, банан – витамины, железо, кальций, полезный углевод, голубика – витамины и один из самых полезных продуктов для мозга, смесь семян льна, кунжута, чиа, тыквы и других – витамины, кислоты и еще куча всякой пользы. Рецепт был выведен путем экспериментов, я перепробовала все возможные виды круп и топпингов, достигнув идеального баланса всех необходимых компонентов.


Эта каша – предмет шуточек и мемов всех моих друзей. Одни считают, что это гадость, и есть её невозможно, другие сметают за компанию и просят добавки. Пока варится каша, я успеваю принять душ и одеться. Одежды у меня не очень много, плюс я провожу ревизию каждый месяц, избавляясь от того, что неактуально, поэтому мне несложно подобрать образ из несколько стандартных. Обычно к моменту, когда нужно собираться, я точно знаю, во что буду одета. Так было не всегда, я была оголтелым шопоголиком в жирные времена, но история научила меня – пофиг, что снаружи, важнее, что внутри – поэтому я почти успокоилась. Конечно, к состоянию Дурова и Цукерберга с набором одинаковых футболок я еще не пришла, но очень стремлюсь освободить свой мозг от необходимости тратить много времени и энергии на этот выбор.


Утро – мое самое любимое время дня, потому что там спокойно, тихо и нет лишних движений. Я устроила свою жизнь так, чтобы этот важный момент вхождения в день был максимально простым и ресурсным. Как правило, ко второй чашке кофе я уже точно знаю причину тревоги или беспокойства, с которыми я проснулась утром. Более того, я уже с этим разобралась, потому что фоново, занимаясь утренней рутиной, продолжала задавать вопросы самой себе. Это немного похоже на то, как пытаться выяснить, почему плачет маленький ребенок. У него еще недостаточно опыта, чтобы определить свои чувства, поэтому ему нужно помочь в этот момент, минимизируя для него необходимость говорить, давая пространство только для однозначных ответов. Ты плачешь, потому что ты расстроилась? Нет. Ты плачешь потому что обиделась? Нет. Ты плачешь потому что у тебя что-то болит? Да. У тебя болит голова? Да. И так далее.


Когда на такой спокойной волне начинаешь день, не приходится делать усилий, чтобы практиковать благодарность. Я пью кофе, глажу кота и говорю спасибо всем, кто привел меня в этот идеальный момент – от родителей, которые дали мне жизнь до когда-то обидевших меня людей. Не было бы их, не было бы уникального опыта, ставшего базой для этой версии меня. Очень внимательно отношусь к первой сказанной вслух фразе, потому что это своего рода программа, поэтому стараюсь, чтобы она была про что-то хорошее и до того, как начнутся коммуникации с другими людьми. Ведь они придут со своими настроениями и программами, а я не хочу, чтобы мой день начинался, например, со стресса или грубости.


Я – это мой голос.


Как правило, я говорю что-то хорошее вслух самой себе, чтобы услышать звук своего голоса – голоса самого близкого человека, который у меня есть. После того, как я познакомилась и подружилась с собой, каждый день я учусь этой внутренней коммуникации и транслирую то, что получается, во внешний мир.


Я глубоко убеждена и постоянно встречаю подтверждение тому, что здоровое взаимодействие с окружающими людьми возможно только в случае, если ты научился общаться с самим собой. Об этом говорят психологи, ученые, духовные просветители, те, кто практикует йогу, тантру и другие техники. Тема универсальна для человека любого возраста, пола, мировоззрения, рода занятий, так как мы все из социума, и как бы нам не было хорошо с самими собой, нам нужны другие люди. Мы приходим в этот мир и уходим из него одни, но здесь нас с самого рождения окружают люди: близкие и дальние родственники, друзья, знакомые, одноклассники и однокурсники, коллеги. Нас не учат общению целенаправленно, потому что, кажется, что это само собой разумеющийся навык, складывающийся из опыта, приобретенного в семье и в тех социальных кругах, где мы оказываемся в детстве (школа, двор, секции). Но никто, абсолютно никто не говорил мне, например, о том, как важно слышать свой собственный голос, чтобы не потеряться в чужих концепциях и паттернах.


Равно как и о том, что близость невозможна без наличия границ. Только постоянное исследование себя, своих чувств и желаний позволяет совершить первый подход к этой теме. Это часть работы по формированию личности, себя как продукта. Происходит осознание и исследование себя, генерация идей о том, кто ты, что ты и зачем ты, проверка сформулированных гипотез о себе, внутренний и внешний дизайн, когда мы рисуем себя, как картину. Из всего этого мы получаем MVP[44] нашей личности, заготовку, которую мы сами собрали.


А следующий этап для любого продукта – выход на рынок и постоянное улучшение. Придется выходить к людям, чтобы проверять на практике, как это все работает. И если все, что было про сознание и тело кажется сложным, то настоящее испытание ждет тебя, когда эта новая личность будет учиться взаимодействовать с окружающими. Это кажется невероятным, но для меня, человека, который занимается коммуникациями больше 15-ти лет, это оказалось нереально сложным. Одна история, когда это касается работы, но совершенно другая – заново учиться выстраивать взаимоотношения с окружающими в 34 года. Кажется абсурдным и нелогичным, что этому не учат в школе.


Согласно одному гарвардскому исследованию[45], которое длилось более 75 лет, здоровыми и счастливыми на протяжении всей жизни нас делают не достижения или потребление, а хорошие отношения с любимыми, семьей, друзьями и коллегами. Реализация творческого потенциала в группе, где ты чувствуешь себя в безопасности и можешь быть собой, проходит гораздо интенсивней. Конечно, работа отбила у меня охоту взаимодействовать с окружающими и надолго погрузила в состояние воробушка-социофобушка, а израильские события дали опыт, который сохранился в формате «люди небезопасны/лучше одной/близость невозможна». Но взрослые учатся через опыт и его анализ, поэтому, протоптав уверенную дорожку к самой себе и убедившись, что теперь я ее не потеряю, я отправилась в следующее большое путешествие – исследование коммуникаций с другими людьми.

Глава 3. Та, в которой мы исследуем союзников и противников и выстраиваем коммуникации с ними

Вайб: Oxxximiron – Лифт


Дневники: сентябрь, 2021. Сегодня мы с папой одновременно заметили, что наступила осень. Проснулись в непередаваемое осеннее утро с холодным небом и дождём. С вечера договорились об общем завтраке, потому что я попросила родителей не провожать меня до поезда. Впервые с моих 17 лет. Говорили о всяких пустяках: о еде, о новых магазинах здорового питания в Б., о птичьем дворе соседей, которые расплодили наглых уток, гусей и кур, заполонивших собой поворот на наши поля. Ни слова о вчерашнем, ни слова о том, что болит, ни слова о проблемах и травмах нашей семьи, которые я старательно расковыривала весь месяц. Как всегда: всё хорошо, ничего не происходит, и у нас все в порядке.


Вчера я чуть ли не плакала за ужином от бессилия. Разговор с мамой::

– У меня как будто двое взрослых бестолковых детей.

– Да, так и будет теперь всю жизнь, – хороший ответ!

– Тогда не совсем понятно, зачем заводить своих дополнительных детей, а еще и в довесок ребенка-мужа, если и так все есть, – говорю я ей.

– Потому что ты должна, – вот и весь разговор, как всегда.

Я уже даже не спорю, потому что не вижу смысла. Все равно все сделаю по-своему и не так, как хотят родители. Просто потому что с детства мама называла меня «дух противоречия», а еще у меня эти упертые папины гены. У меня и первый муж был именно такой, который никогда не понравился бы моим родителям, и жизнь наша их не устраивала, в общем, все по канону.


Потом перечисляла свои дела, которых у меня накопилось аж до середины октября: танцы, работа, собеседование в маркетинг, забрать кота, покрасить волосы. Нужно отфотографировать квартиру и выставить на съем, оформить страховку на родителей, съездить в командировку под Питер и вывезти делегацию из 19 человек, взять выходные, смотаться в Калининград, подготовить конференцию, уехать в отпуск в Дагестан, провести конференцию, заказать ботинки, попасть к косметологу, оформить страховки на обе квартиры, начать терапию, чтобы прийти в себя после этого месяца с родителями. Потом, говорю, надо смотаться в Израиль, выписаться и заплатить все штрафы, которые мне пришли за время, пока я не закрыла бюрократию. Потом наступит декабрь, когда все будут носиться, как курицы с отрубленными головами. Потом, надеюсь, я получу большую премию. Потом новый год. «А потом все заново», – говорит мама. И от этого «все заново» мне захотелось вскрыться прямо здесь и сейчас, чтобы не было никакого «заново».


Полегче стало, когда придумала, что на новогодние каникулы надо найти себе танцевальный лагерь. Но все это так далеко и не скоро, а впереди классные осенние дни, колготки и пальто, как я люблю, погоды и туманы, способные заполнить трещины во мне, поэтому уверена, что дотяну и вывезу всё без проблем. У меня снова не получилось наладить контакт с бабушкой, но мы возили ее в Прохоровку и вместе варили варенье, так что у нее будут хорошие воспоминания. Что-то надломилось в отношениях с папой, возможно, потому что он сам надломился, а мне страшно видеть, какой он растерянный, несоциализированный, как постепенно он теряет тонус, и как у меня не получается его встряхнуть. Но хотя бы с чайной начало получаться – там он найдет с кем поговорить – а еще я подогнала ему нового Пелевина, должно хватить на какое-то время. Мама продолжает врать и делать вид, что все хорошо, хотя каждое ее слово, сказанное отцу, как обухом по голове – слышно, что ей тяжело, невыносимо терпеть и беситься. Купила ей блокнот, чтобы она записывала свои эмоции – даже не притронулась. Не слышит меня.


И выходит вот так – у меня все хорошо и даже славно. А у них – как получается. Договариваюсь с собой, что не все могу менять, менеджерить и контролировать, и сначала надо надеть маску на себя, а потом уже на ребенка. Будет над чем подумать, топча желтые листья Москвы. Все как-то сложится, «рано или поздно, так или иначе(с)»

Часть 1. Семья – тоже основа (выстраивание отношений с родственниками, чтобы они усиливали, а не ослабляли)

Где-то в 2017-м я пришла на прием к новому психотерапевту. Не помню точно запрос, но очень хорошо помню, что жестко и четко дала ей понять, что у меня нет желания обсуждать вопросы, связанные с родителями. Мы с ними много лет поддерживали статус-кво шаткого мира, я выполняла роль хорошей дочери, приезжая стабильно раз в несколько месяцев, мы созванивались с мамой раз в неделю, с папой общались только при встречах, а вопрос в целом вызывал у меня жгучее раздражение, поэтому я старалась не ворошить осиный улей. Минут через двадцать мы все же оказались в этой теме и, естественно, меня прорвало.


Все мои проблемы, конечно, были из-за них. Маниакальная гиперопека матери, холодная отстраненности отца, общий семейный вайб, где не было ни одного человека, который был бы за меня. Но мне даже жаловаться было нельзя, потому что по факту я была единственным и любимым ребенком, ради которого вообще все затевалось. Однако эта любовь приобрела странные формы. С самого детства меня сравнивали со всеми окружающими детьми не в мою пользу. Я была изгоем во всех компаниях, потому что меня единственную не отпускали гулять допоздна. Как бы я ни старалась учиться, все равно не могла дотянуть до отличницы, хотя все мое свободное время занимали репетиторы по всем предметам, а еще музыкальная школа, художественная школа, гимнастика, теннис и еще куча каких-то секций. Им никогда не нравились те, с кем я дружила, мне нельзя было встречаться с мальчиками, любая собственная мысль или идея подвергалась критике или высмеиванию.


Не знаю, как вышло, что меня отпустили учиться в Москву. Конечно, они не хотели, чтобы я была журналистом, но я отстояла свой выбор, проявив какие-то способности в области связывания слов в предложения, поэтому было принято решение «пусть поступает хоть куда-нибудь уже». Кажется, они просто начинали уставать со мной сражаться. Здесь, в столице, я начала отрываться по полной, компенсируя все, что недополучила в подростковом возрасте: я была пьяной чаще, чем не была, постоянно влипала в паршивые истории, проводила время в сомнительных компаниях и чуть не вылетела из университета. Я ненавидела приезжать к родителям, избегала этого всеми способами. Стало полегче, когда я устроилась работать на телек: теперь у меня было чем прикрыться – я работала по специальности, как они и хотели.


А потом я встретила будущего (теперь уже бывшего) мужа, и холодный железобетонный занавес между мной и родителями опустился окончательно. У меня была своя семья, как они и хотели, а у них не было больше власти надо мной и права голоса в моих делах. Вот так я решила для себя эту проблему: собрала все в кучу, запихнула подальше и повесила огромный замок на дверь. Иногда из-за этой двери доносились невнятные звуки, иногда в нее колотили с той стороны, но против лома нет приема, поэтому так мы и жили – я тут, а они там. Оказывается, не все так просто, и ты однажды понимаешь, что являешься продолжением своих родителей, которые прорастают в тебе привычками, повадками, голосами в голове, как бы далеко ты их ни прятал и ни прятался от них самих. От проблем с самооценкой до каких-то черт характера («ты так похожа на свою мать!»), от оголтелого трудоголизма на износ до низкой толерантности к абьюзу. Тогда это слово не было в обиходе, но это не отменяло того, что я жила в этом годами, не подозревая, откуда растут ноги.


Устойчивый «гневный взгляд на прошлое»[46] истязал меня и, конечно, терапевт вскрыла это, доведя меня до истерики. Я продолжила ходить к ней, и, спустя еще несколько встреч, окончательно утвердилась в версии, что у меня было ужасное детство, а родители намеренно причиняли мне боль. Случилось «когнитивное искажение» – феномен ошибок ретроспекции. Чтобы решить свои проблемы в настоящем, я ковыряла эту болячку до исступления, подпитываясь знаниями из психологической литературы. Когда рассматриваешь стрессовые факторы из детства будто под увеличительным стеклом, воспоминания о болезненных ситуациях приобретают особую интенсивность. А когда это ещё и поощряет консультант, процесс ускоряется, и ты не замечаешь, что, воссоздавая свою жизнь, начинаешь оценивать ее как неудавшуюся и мучительную.


Мысль первая: тщательно выбирай специалиста, с которым идешь разбирать детские травмы. Открытие этой двери может оказаться слишком болезненным[47], поэтому лучше делать это с проверенным человеком.


Мысль вторая: предупреди окружающих – хотя бы семью – о том, что ты идешь в эту историю, потому что твои реакции и поведение могут быть самыми разными. И все можно только усугубить, если пустить на самотек.

* * *

Пройдут годы, мы все уже десять раз помиримся и все починим, и однажды будем вместе смеяться над моими случайными подростковыми фотографиями, которые из небытия пришлет мой двоюродный брат.


– Не могу поверить, что вы разрешали мне в таком виде выходить из дома! – смеюсь я.

– Ну, тебе сложно было что-то запретить. – это уже мама.


Этот разговор во время одного из теплых семейных вечеров декабря 2021 года, где мы собрались в доме у родителей на приехавшего из Украины старшего брата. Мы не виделись с ним 10 лет, поэтому я, узнав, что он едет навестить крестную, мою маму, бросила все и помчалась в Белгород. Эта поездка: мягкий снег, предновогодние огоньки новенького Восточного вокзала, поезд, где мне повезло быть единственным пассажиром в целом купе – была наполнена волшебством и предвкушением. Брат был уже на месте, и все очень радовались, потому что мы до конца не знали, получится ли у него пересечь границу. Мама писала, что уже сварила холодец, нарезает оливье и шубу – будем репетировать Новый год.


За окном светилась предновогодняя Москва, я фоткалась в зеркало купе, коротая время до отхода ко сну. Фирменный поезд очень удачно идет в ночные часы – в 10 вечера ты садишься, потом засыпаешь, а просыпаешься уже в Белгороде. Но мне было не до сна, я ерзала и вибрировала перед предстоящими выходными. Для меня это было похоже на один из любимых фильмов «Привет семье», когда большая толпа родни отовсюду съезжается на рождество в семейное гнездо. Это место наполнено любовь и невероятной заботой в каждой мелочи: от красивой посуды до ровно сложенных бревен в поленнице. Мои родители переехали в этот дом из города, когда дедушка ушел, и с тех пор место очень сильно преобразилось.


В почти вымершем поселке на территории природного заповедника стоит пряничный домик, напоминающий картинки из журналов по садоводству. Родители вдохновлялись домами Италии, Голландии и Бельгии, когда проводили капитальный ремонт. Мансарда была переоборудована во второй этаж, который я называю чердаком, весь дом сделан в прованском стиле с неожиданными элементами декора типа огромного фарфорового петуха и тряпичных кукол, рассаженных то тут, то там. В доме всегда очень тепло и светло, скатерти и полотенца скрипят от чистоты, в кадках растут живые цветы, а на стенах висят картины из наших многочисленных путешествий.


До сих пор не могу поверить, что когда-то ненавидела это место. Сейчас я чуть что сбегаю туда, потому что в водовороте жизни это единственное пристанище, где я могу ненадолго вернуться в состояние ребенка, где моя одежда сама по себе становится чистой, а в холодильнике появляется вкусная домашняя еда. Здесь я наполняюсь теплом и энергией, сплю в абсолютной тишине (а весной – под хор лягушек), хожу орать в поля и выпрашиваю машину то у мамы, то у папы, чтобы сгонять в город просто так, не важно зачем, потому что радует сам процесс поездки. Мы сплетничаем с мамой, ведем душеспасительные разговоры с папой, иногда мне удается рассмешить бабушку, а когда приезжают другие родственники и друзья, дом превращается в балаган, где все галдят, никто никого не слушает, но всем очень весело.


Бывают и сложные времена. Часто приходится выступать фасилитатором и регулировать споры, чтобы отработать какие-то болезненные темы. В критические моменты приходится включать взрослую и все решать: практически силой отвезти маму в салон красоты, потому что ей еще бывает сложно делать что-то для себя, а не для других; позаниматься с папой по курсу погружения в современный мир IT, который я для него написала, и поработать над его резюме. Они все еще не верят в терапию, поэтому приходится на пальцах объяснять и растолковывать про ненасильственное общение, экологичную коммуникацию, бережное отношение к себе, личные границы. И внедрять все это медленно и аккуратно, чтобы не напугать и не травмировать их, проявляя терпение, когда приходится объяснять по многу раз.


Но это мне не в тягость. Я всегда помню о том, что эти люди учили меня ходить и говорить, а это, кажется, гораздо сложнее, чем все вопросы новой этики вместе взятые. Теперь моя очередь вести их за руку; в моих интересах учиться общаться с ними и внедрять те модели коммуникации, которые позволяют нам говорить на одном языке. Это все превратилось для меня в один из самых ресурсных каналов, потому что я чувствую столько благодарности и отдачи с их стороны, что зачастую не могу вспомнить, почему мы вообще когда-то ссорились.


Конечно, пришлось проделать большую внутреннюю работу над собой, чтобы теперь все было именно так.


Проработка обид. Через терапию, через болезненные воспоминания, через прощение. Я исписала ручкой десятки блокнотов на эту тему, писала письма маме и папе со всеми претензиями и обидами. Выплескивание боли на бумагу – один из самых действенных способов практически для всего. А после – все сжечь, чтобы через простой ритуал отпустить прошлое. Его не отмотаешь и не вернешь, все уже случилось, поэтому кажется хорошей идеей хотя бы попытаться сделать так, чтобы оно больше не травмировало.


Выражение благодарности. В какой-то момент я просто приняла тот факт, что единственное, в чем можно обвинить моих родителей, так это во всепоглощающей безусловной любви ко мне. Они делали все, что могли в тех условиях, в которых жили, когда про психотер�

Посвящаю эту книгу моим родителям

Мама и папа. Меня бесило и продолжает бесить абсолютно все, что касается ваших методов воспитания, но, кажется, вам все же удалось вырастить меня достойным человеком

Люблю вас, Ру

Предисловие автора

С тех пор, как я закончила рукопись, прошло очень много времени и событий. По человеческим меркам это всего месяц, но в моей персональной вселенной – несколько лет, а то и жизней. Из хороших новостей: практики и идеи, описанные мной в этой книге ни раз и ни два подвергались жесткой проверке на прочность. Они выдержали, были озвучены и обсуждены с уважаемыми и серьезными людьми, получили положительные отзывы, что помогло мне преодолеть очередной приступ синдрома самозванца. Я также начала изучать карма-йогу по книге Свами Вивекананда и успокоилась на тему ожиданий: это всего лишь моя первая серьезная работа на пути к Великой книге, которую мне бы очень хотелось написать когда-нибудь, поэтому нужно упаковать и отпустить этот труд в мир, а он сам найдет тех, кому окажется нужен и полезен.

Есть и паршивые новости: меня догнал страх. Не могу сказать, что я многое переосмыслила, но некоторые моменты, описанные ранее, могут стать преградой на пути к цели, поэтому я приняла решение убрать из повествования некоторые слова, указывающие на конкретных людей и события. Мой читатель сообразительный и любознательный, поэтому сам легко достроит в своем воображении цельную картинку, чтобы сделать собственные выводы. Вся структура книги собрана таким образом, чтобы помочь в этом, поэтому я не сомневаюсь, что у нас все получится.

Мой первый подход к реализации проекта – путь самоиздата, потому что мне хочется показать эту работу в ее практически первозданном виде. Каждый, кто читал рукопись, говорил мне, что это не возьмут издательства, потому что формат чудной и нестандартный, а если и возьмут, то полностью переделают так, чтобы он подходил под рыночные стандарты, ориентированные на массового потребителя. Но в этом плане меня очень вдохновляет история песни группы Queen – Bohemian rhapsody, которую не брала в эфир ни одна радиостанция из-за нестандартного тайминга – в два раза длиннее обычного музыкального трека. Однако нашелся человек, который поверил в эту историю, и теперь весь мир в едином порыве просит прощения у матери за убийство, а Скарамуша – станцевать фанданго.

Я не сравниваю свою работу с бессмертным хитом. Возможно, лишь в той части, где я постаралась найти новый подход к тексту, пройти путем экспериментатора в области изложения и попробовать те инструменты повествования, которые я не встречала раньше. Это книга про продуктовый подход, а значит сама по себе – проверка гипотезы. Один шанс, что выстрелит, девять – что нет. Меня устроят оба варианта. Ведь я уже получила свою награду – бесценный опыт написания текста большого объема, что позволило мне сделать шаг, на который я не решалась раньше: уйти с высокооплачиваемой работы из топовой корпорации, из профессии, в которой я эксперт с хорошим личным брендом, чтобы попробовать заняться писательской деятельностью. И за время редактуры книги и работы над обложкой я получила свой первый гонорар за написание сценария к компьютерной игре, а значит, все складывается как нужно.

Эта книга – моя собственная маленькая богемная рапсодия локального уровня – пожалуй, самое искреннее из того, что я делала до сих пор. Я верю, что можно изменить общество через новый взгляд на взаимодействие с самими собой и окружающими и делаю свой небольшой вклад в эту историю. Только представь себе, что каждый твой вздох, каждая мысль и решение, слово и действие обладают силой, способной запустить невидимые механизмы мироздания. Это визуализация того, как отдельно взятый человек, словно капля, образующая океан, способен влиять на Вселенную. А чтобы было практично, все мои выводы основаны на научных исследованиях ведущих экспертов в области психологии, нейробиологии и антропологии.

Если ты держишь эту книгу в руках, значит, я написала ее для тебя. Ставлю что угодно на то, что это произошло не случайно и будет началом твоего персонального приключения, если ты этого захочешь. Дай знать, если впишешься в челленж, мне интересно, как именно в итоге все развернется.

Обняла, Баринская.Связь tg @iribarry

О чем и для кого эта книга

Я очень люблю новое поколение – его еще называют Z-поколение – и поздних миллениалов. Мои взрослые друзья иногда подшучивают надо мной по этому поводу, говоря, что так я моложусь, хотя «молодая была уже совсем не молода». Может быть и так, но я не попала на привычные рельсы, по которым мирно катят мои плюс-минус сверстники: не создала семью и не родила детей, не стала строить головокружительную карьеру, хотя у меня было для этого все, что нужно. Поэтому теперь я часто одеваюсь как тик-токеры с Ходынки, бросаю серьезные и важные работы, чтобы перейти на фриланс и начать писать книгу, хожу на свидания с парнями младше меня и занимаюсь танцами с девчонками на 5-10 лет моложе, потому что с ними не тесно и не душно.

Мне хотелось написать книгу, чтобы помочь этим трогательным эмпатичным новым людям войти во взрослую жизнь настолько безболезненно, насколько это возможно. Я создала кокон безопасности для своего стажера, 20-летней студентки МГУ, и увидела, как она растет и крепнет, расцветает как личность в режиме реального времени. Это было чудо сравни проращиванию авокадо из косточки: ты день за днем видишь, как она оживает, пускает корни и росток, ты пересаживаешь новорожденное растение в землю и ухаживаешь за ним, радуясь, как ребенок, каждому новому листочку на маленьком дереве. (Очень рекомендую попробовать; запрос в гугле – «как вырастить авокадо из косточки». Этому методу я научилась во время жизни в Израиле. Там почему-то все занимаются выращиваем авокадо, как будто это какой-то национальный вид спорта.)

Тот год в Израиле полностью изменил мою жизнь. Со мной случилось все самое паршивое (и хорошее одновременно), что могло случиться в эмиграции, после чего я два года восстанавливала свою личность с нуля, внимательно наблюдая и фиксируя все этапы. Это было похоже на второй шанс, как будто я сильно регрессировала, а теперь – в ускоренном режиме – проходила все те ступеньки, которые ты проходишь, когда тебе примерно от 20 до 30 лет. От чердака в доме родителей, глубокой депрессии и диссоциации до продуктового маркетинг лида в крупнейшей IT компании меньше, чем за два года – вот такой у меня получился результат. Но это не история про успешный успех, потому что я все еще на этом пути – он тернист, полон взлетов и падений. А незадолго до двухлетнего юбилея этой истории я ушла с работы, чтобы восстановить себя после очередного кризиса.

Хорошая новость в том, что я все записывала. Я проводила эксперименты над своим сознанием и образом жизни, вела записи процесса обратной ассимиляции и адаптации в социуме. Моя глобальная цель – стать лучшей версией себя, все зафиксировать и поделиться рецептом с теми, кому это может пригодиться. Такие вещи не расскажут ни в школе, ни в институте, а родителям ты не поверишь, потому что находишься в режиме сепарации. Недавно мы с моим другом Ми, психологом и великолепным человеком, обсуждали эту тему, и я спрашивала его, как можно было бы донести до школьников и студентов, что наркотики – это плохо, так, чтобы они услышали. Он предположил, что можно приглашать в школы и университеты излечившихся наркоманов, чтобы они рассказывали про всю жесть и свой путь. В Израиле, например, в школах устраивают специальные встречи с представителями ЛГБТ комьюнити для развития в детях толерантности и принятия; возможно, в случае с бывшими наркоманами[1] это тоже сработает.

Но эта книга не про наркотики, потому что, кажется, не мне об этом рассуждать. На момент ее написания я нахожусь в чистоте всего несколько месяцев после затяжного срыва (зависимость от марихуаны с 2017; надеюсь, ты поймешь меня, мам), так что этого дракона мне ещё предстоит приручить, чтобы иметь право говорить на эту тему. Книга о последствиях неправильных выборов, о том, что из любой, даже непроходимой, на первый взгляд, чащи есть выход и о том, как начать этот путь прямо сейчас.

А еще я пишу эту книгу для твоего «внутреннего ребенка», даже если тебе сильно больше 30. Я покажу, как можно переосмыслить свою жизнь, потому что писала ее в свои 35 для того, чтобы обнять через время себя двадцатилетнюю – нелепую, запутавшуюся, потерянную, и это был очень трогательный опыт. Оказалось, что можно жить вне времени, так как быть молодым – значит помнить кто ты[2], и это не про возраст. И все вместе – это возможность наладить потрясающей глубины эмоциональную связь и диалог между разными поколениями, чтобы вместе построить лучший мир.

Структура книги и о том, как ее читать

Каждая глава книги состоит из четырех важных элементов, перемешанных в причудливом салате по моему собственному рецепту.

Первый – вайб[3]. Своеобразный эпиграф, задающий тон и настроение. Я верю, что музыка – это универсальный язык, с помощью которого можно передать то, что сложно выразить словами. Рекомендую послушать трек два раза: перед прочтением главы и после него, обратив внимание на текст и мелодию. При втором слушании он будет звучать иначе и передаст глубокие подтексты, заложенные в словах. А если не зайдет, просто положи трек в копилку опыта для расширения кругозора. По крайней мере, одну новую нейронную связь ты таким образом создашь, а значит, усложнишься и станешь на микрон выше на лестнице эволюции.

Второй – дневники. Это куски текстов из практик фрирайтинга, которыми я успокаивала тревожное сознание два года. События в книге показаны с точки зрения пережитого опыта, на трезвую голову и с проработанными эмоциями. В дневниках они зафиксированы в моменты актуальных переживаний, это как отрывки документальной кинохроники, позволяющие погрузиться в происходящее, как прыгнуть в воду с вышки. Для меня быть настолько открытой – это определенный вызов, но я верю, что так мы с тобой, моим читателем, сформируем определенный уровень близости и доверия. Так мне легче будет объяснять, а тебе воспринимать.

Третий – мои истории. Каждый раз, кому бы я их ни рассказывала, мне говорили: «Напиши книгу». Я люблю свои истории, в этой книге они как иллюстрации и упаковка тех знаний, которыми я с тобой делюсь. Мое глубокое убеждение – если снизить градус серьезности любой темы, она легче зайдет, поэтому даже свои лекции для студентов я оформляю в жанре сторителлинга. Иногда мне за это, конечно, прилетает от деканатов и взрослых залетных слушателей: им кажется, что у меня неуместное чувство юмора, а истории не подходят по формату для высших учебных заведений.

Однажды знакомый позвал меня в одно высшее учебное заведение прочитать лекцию по маркетингу. Я подготовила классный материал, улетную презу с мемами и с нетерпением ждала того самого дня, потому что обожаю выступать перед студентами – у нас с ними всегда какой-то perfect match на эмоциональном уровне.

Все пошло не так с самого начала, потому что стало понятно: надо было подробнее расспросить про целевую аудиторию, чтобы понять, с кем я буду говорить. На лекцию пришли не дети-студенты, будущие маркетологи, а вполне себе взрослые люди, которые проходят профессиональную переподготовку, и сами уже через одного директора по маркетингу. Не беда, переобуваться на ходу – моя вторая работа, поэтому я продолжила рассказывать, адаптируя по ходу дела материал под слушателей.

Казалось, что все прошло классно. Мне накидали офигенной обратной связи: позвавший меня знакомый, мои друзья, которых я по блату притащила на лекцию; мои родители, приземлившиеся на галерке, сказали, что теперь поняли, чем я занимаюсь и очень мной гордятся. Подстава пришла откуда не ждали: на следующий день знакомый, пригласивший меня выступать, прислал мне скриншот и рассказал, как студенты настучали на меня руководству университета за картинку с Котлером, показывающим непристойный жест. Мне просто даже в голову не пришло, что такой вот Котлер может оскорбить чувства будущих (а уж тем более действующих!) маркетологов.

Так могла закончиться, не начавшись, моя карьера преподавателя, о которой я уже начала мечтать, но меня стали звать выступать в другие университеты, а еще пришло вдохновение на создание собственного курса открытых лекций, где можно все, поэтому я продолжаю ползти в сторону мечты.

Эта книга задумывалась как альтернативный учебник по коммуникациям. Она мой манифест несогласия с установками современной системы образования. Когда я училась в университете, моим любимым преподавателем был Арсений Станиславович Дежуров, который читал нам античную литературу и травил байки, иллюстрирующие основные тезисы и выводы, чтобы мы лучше запоминали. Ни один другой преподаватель не общался с нами на равных, наверное, поэтому я помню только его. Темы, которые я поднимаю в книге, на мой взгляд, важные и нужные, и я очень хочу, чтобы они осели семенами новых идей в твоей голове, а истории – это удобрения для почвы, в которую мы будем их сажать.

Четвертый – методы, идеи и техники. В глубоком детстве я ходила во Дворец пионеров Белгорода на секцию по развитию личности. Это были ни на что непохожие занятия, где мы обсуждали книги, пели, ходили в походы, танцевали и играли в разные игры. Основная концепция была во всестороннем развитии нас, и детей и родителей, в самых разных форматах. С тех пор я не встречала ничего похожего ни для детей, ни для взрослых, поэтому упаковала весь свой опыт и знания в наборы тезисов и упражнений, которые можно изучить, выбрать из них то, что откликается и попробовать на себе. Также я предлагаю методики, уже опробованные на себе. Они позволят тебе прокачать механизмы обучения, внедрения полезных привычек, формирования новых нейронных связей на основе современных знаний о мозге.

За время второго подхода к выстраиванию своей личности я опробовала какое-то невозможное количество техник и практик, зафиксировала процессы и результаты, частично передала эти знания своему окружению, увидела, что это работает не только для меня, поэтому делюсь полученным опытом. Я верю, что каждый найдёт для себя здесь что-то полезное. Главное – слушать себя, не бояться экспериментировать и применять на практике полученные знания, а истории о моих провалах подсветят моменты, в которых что-то может пойти не так, что минимизирует возможности негативного опыта.

Эту главу не должны были подвергнуть цензуре

Если Бог есть, у него довольно специфическое чувство юмора. Особенно на мой счёт. Ты сможешь не раз убедиться в этом по ходу книги, а самое невероятное произошло в момент ее написания. Как будто вселенная решила проверить, насколько уверенно я стою на ногах и до какой степени верю в свои концепции. В конце февраля 2022-го года у меня не было ресурса для того, чтобы писать посты в социальных сетях, ходить на митинги или делать что-то еще, чтобы пережить трагедию, коснувшуюся моей семьи – украинцев по обе стороны границы. У одних шла спецоперация по демилитаризации и денацификации страны, другие справлялись, как могли. А я пыталась сберечь себя и жить жизнь, которую могла. Занималась здоровьем, проходила обучение на нескольких курсах, читала книги, ходила на занятия танцами и разные практики – от гонг-медитации до стояния на гвоздях. Часто встречалась и общалась с близкими друзьями, делала ноготочки и смотрела сериалы. Так я справлялась с шоком и стрессом, стараясь идти по тропе мира и набираясь сил перед грядущим. Я чувствовала, что уже ничего не будет как раньше: точка невозврата пройдена. Поэтому приняла решение делать то, что считала правильным – закладывать кирпичи надежды на лучшее будущее.

Не бойся, здесь не будет политики и каких-то призывов. Я не про это, а мой уровень информационной паранойи настолько зашкаливает, что я давно и везде вижу пропаганду и манипуляции, поэтому стараюсь не делать выводов и тем более не проводить какую-то аналитику. Это – современная история глазами самого простого человека, который в принципе не может принять тот факт, что одно живое существо способно причинить боль другому, даже имея на то какие-то гипотетические основания[4].

Я верю, что осознанность, прозрачные коммуникации, принципы ненасильственного общения, развитая эмпатия и умение управлять своими эмоциями, что бы ни происходило – это то, что понадобится нам в будущем. Мы можем построить новый мир на обломках старого, если начнём с себя. Эта книга – твой персональный гид по пути мирного воина в современном мире, а я – та, кто будет идти рядом и травить байки, чтобы тебе было не так тяжело по нему идти. Погнали!

Глава 1. Та, в которой мы познакомимся поближе

Вайб: PHARAOH – Мой кайф

Дневники, конец декабря 2021. Первый день тишины и на ровном. Даже рабочие чаты практически молчат, видимо, все уже одной ногой ушли в заботы о том, как дотащить себя до конца года, чтобы заново запустить этот бесконечный календарный маховик. Я, наоборот, почти успокоилась, почти вошла в свой нормальный ритм, почти доделала те дела, которые нужно было доделать.

Утро началось как обычно: с ласкового кота, который настойчиво тыкал мне в щеку мокрым носом, требуя ласки и еды где-то с 6:30. К 7 я встала, отдала ему половину банки консервов. У него всегда есть сухой корм в миске, но я приучила его к такому раскладу, сформировав привычку быть моим нежным будильником каждое утро в одно и то же время. Дальше – обычные ритуалы. Попить воды, подключить колонку, сделать свой комплекс упражнений. Уже почти 5 месяцев каждое утро я выполняю эти танцевально-йоговые силовые практики, но не понимаю, почему спина все еще беспокоит меня. Сегодня дойду до врача с этой историей, а со следующего года начну заниматься этим и другими вопросами здоровья как положено, тем более, что с прошлого чек апа[5] прошел почти год.

После практик – стандартные, отточенные месяцами, автоматические движения: наполнить кастрюлю водой, поставить на индукционную плиту в режим кипячения, почистить и помыть кофейник. Я всегда делаю это в момент, когда надо варить кофе, а не после того, так как это оптимально заполняет время кипячения воды. Э – эффективность. Друзья угорали надо мной, говоря, что я менеджерю отношения и для меня это вторая работа. Глупцы, я менеджерю вообще все, находясь в постоянном поиске оптимального использования того времени, которое у меня есть. Его всегда так мало, на самом деле – меньше 20 часов между тем, как я открываю глаза, просыпаясь, и тем, когда я запускаю системы перед отходом ко сну и маленькой смертью. Но мало кто это понимает, еще меньше тех, кто чувствует. Поэтому я стараюсь не тратить минуты впустую: чистить кофейник, пока закипает вода; принимать душ, пока варится каша, добавлять в нее банан, арахисовую пасту, и смесь семян; заправлять кровать и убирать вещи, пока варится кофе; после – завтрак. Никакого телефона. Тот парень ругался вчера, когда я сказала, что на его звонок не ответила, потому что еще не съела кашу. Ну, так ведь меня нет до того, как я ее съем и начну пить вторую чашку кофе. Просто нет. Вы говорите с автоответчиком.

Дальше – самое крутое, потому что обычно в это время я готовлюсь к рабочему дню. Но не сегодня, нет-нет. Сегодня я, наконец-то, начинаю день так, как его нужно начать, убрав все с пола, запустив робот-пылесос, стиралку и посудомойку. Пока все делается – спасибо, прогресс! – достаю свои инструменты для чистки обуви и привожу в порядок белые найки настолько, насколько позволяют условия московской зимы. Отмываю после этого раковину. Раз в две недели ко мне приходит уборщица, но я не могу перестать мыть то там, то здесь и дико обламываюсь, если у меня нет на это времени. Теперь оно есть, и оно мое. Кот нервничает из-за пылесоса, невозмутимо выполняющего свою работу, я выметаю из углов крошки и клочья шерсти. За окном начинает потихоньку светлеть. Я до сих пор не включала свет и делала все в темноте. Как обычно, как привычно, как спокойно моим глазам! Люди не осознают, как сильно они травмируют древний мозг искусственным освещением. Где-то на подкорках, доставшихся нам от предков, мы понимаем, что день должен наступать, когда встает солнце, и заканчиваться, когда оно садится. Все остальное освещение – лишь раздражитель и попытка искусственно продлить деятельность мозга. Хорошо, когда есть возможность не делать этого. Я наблюдаю в окно, как светлеет небо, как белеет от этого света снег, как первые лучи отражаются от окон дома напротив, заглядывая ко мне за шторы.

Пылесос гордо следует на станцию, направляя мне на телефон пуш-уведомление о том, что он справился с работой. Мою и наполняю водой увлажнитель воздуха, расставляю вещи по местам, зажигаю кадильную свечу, чтобы очистить дом от всякой дичи, которую с утра гоняет с безумными глазами кот – опять нечто притащилось со мной с улицы, надо придумать способ, как не заносить это в квартиру. Выпиваю стакан воды, запускаю сушку белья. С тех пор, как она появилась, уровень комфорта моей жизни вырос в тысячу раз. Больше никаких тебе распорок-сушилок (у меня и так мало места), никакого запаха мокрой тряпки от одежды, никаких развешанных среди комнаты вещей. Приходится соблюдать дисциплину, живя в студии, потому что твоя спальня находится в кухне, а кухня – в прихожей. Ну, и принцип: ты – это та твоя версия, когда никого нет рядом. Мне нравится, когда чисто, мне нравится, когда вещи на своих местах, мне нравится, когда воздух прохладный, достаточно увлажненный и пахнет смесью ладана и экзотических индийских благовоний. Кот успокаивается, осознав, что мы прогнали дичь, и засыпает, даже во сне охраняя мою кровать. Я достаю свой маленький старый ноутбук, где могу писать все, что мне вздумается, пока остальные гаджеты делают домашнюю работу. Это необходимая пауза перед днем, наполненным людьми, делами, событиями, разговорами. Потому что сегодня я выхожу из дома тогда и так, как я захочу, а не как меня обязали. Потому что сегодня начинается новый цикл, который завершится 10 января и полностью изменит все, что было до него. Поэтому выдохнули и погнали в новую еще более лучшую версию происходящего. Мы все это заслужили.

Часть 1. Один мой день

Мои друзья часто говорят, что хорошо быть мной. Я работаю маркетологом, поэтому знаю, как упаковать и продать практически всё, что угодно, в том числе свой образ жизни, выстраданный и выпиленный в тот момент, когда я начала прислушиваться к внутреннему голосу, который очень четко говорил мне, что для меня подходит, а что нет. И хотя он, зачастую, больше похож на пенсионерский, я приняла в себе эту внутреннюю старушку, которая всех осуждает и любит оказаться в кровати в 10 вечера.

В каждом моем дне есть определенный порядок действий, который я стараюсь не нарушать. Магия утра с определенной системой ритуала и отработанный механизм отхода ко сну: за час до того, как лечь в кровать, я отключаю все электронные устройства и искусственный свет. Максимум – свечи, а в зимнее время – фитолампа, поддерживающая единственный цветок – выращенный из косточки авокадо. Я делаю медитацию и дыхательную практику, принимаю душ, надеваю пижаму. Уже в постели провожу короткую инспекцию прошедших за день событий: что было хорошего, а что не очень, что полезного сделала, что не успела, формулирую короткие выводы. Обязательно благодарю людей, которые были со мной в этом дне. Какое-то время назад я начала практиковать осознанные сновидения[6], поэтому делаю запрос на сон и замедляю дыхание, чувствуя, как расслабляется мое тело – от кончиков пальцев до макушки.

Если ко мне приходят гости, они знают, что максимум в 11 вечера нужно уходить, потому что у меня режим, и мне нужно совершить определенное количество действий, чтобы хорошо выспаться. Сначала все удивлялись, но постепенно привыкли и теперь посмеиваются над новыми знакомыми, которых обескураживает мой четкий тайминг. Интересующимся я объясняю, что хорошо высыпаться – это моя базовая потребность, от которой я редко отказываюсь, а если случается выйти из режима, я всегда закладываю время, чтобы восполнить недостаток отдыха. Так я забочусь о себе, берегу свой мозг, потому что знаю – это я буду спать, а он будет продолжать работать всю ночь, переваривая полученный опыт, выстраивая новые синопсисы и нейронные связи, поддерживая основные функции организма: дыхание, теплообмен, работу остальных внутренних органов. Такой режим – проявление уважения к своему телу. Я воспитала в себе эту мысль и культивирую ее на протяжении почти двух лет.

Но так, конечно, было не всегда. Больше 30 лет я вела самый разный образ жизни: от упертого ЗОЖа до абсолютного беспредела на максималках. Я сидела на всех видах диет, которые только бывают, и ела все без разбора, компульсивно набивая себя сахаром и жиром. Бегала полумарафоны и танцевала до утра, сбившись со счета в шотах и коктейлях. Спала до обеда и работала на нескольких работах сразу без выходных. Оглядываясь назад, я понимаю, что чувствовала себя в тот момент бессмертной, не задумываясь о том, что телу нести меня по жизни еще очень долго и стоит позаботиться о его сохранности и благополучии.

Мы смеемся с друзьями над шуткой, что после 30-ти счастье, если проснулся и ничего не болит или не хочешь сразу умереть. Сначала мы живем на износ, а потом остаток жизни пожинаем плоды такого нашего выбора. Потому что с возрастом все становится сложнее: метаболизм замедляется, клетки не восстанавливаются, мозгу нужно больше отдыха. Я ощутила это в полной мере, когда начала заниматься современными танцами. В группах девочек, которые на 5-10 лет младше меня, мне все дается сложнее, а чего-то я уже совсем не могу, потому что дают о себе знать травмы, полученные много лет назад во время слишком тяжелых тренировок по кроссфиту и бега на длинные дистанции в неправильной обуви. Тогда я не думала о том, что к себе нужно относиться нежно и бережно, поэтому учусь этому теперь каждый день, выбирая то, что мне по силам.

Если бы я могла вернуться назад, в свои 20+, первое, что я сделала бы – дала бы себе мощный подзатыльник, чтобы из рук выпали сигарета, пакет с пачкой пельменей и парой бутылок пива, которые я тащила в свою комнату в общаге на улице Космонавтов. Потом обняла бы, успокоила и сказала: «Детка, забудь все, что было раньше. Сейчас ты в точке ноль, с которой начнется твоя новая жизнь, и спустя 10 лет ты будешь благодарна этой версии себя, которая сделала лучший выбор».

* * *

Путешествия во времени еще не изобрели, поэтому моя точка ноль настигла меня сама в 2020-м году. В середине марта мои дни проходили совершенно иначе, чем пару лет спустя. Я просыпалась ближе к обеду на чердаке в доме у родителей, спускалась вниз и ела все, до чего могла дотянуться. Что хотелось, но уже не влезало, брала с собой наверх вместе огромной чашкой кофе с жирными сливками – третьей по счету. Потом я плакала. После – придирчиво рассматривала в зеркало одутловатое лицо, выходила на балкон и задумчиво жевала остатки еды. Потом закуривала и снова плакала. Шла в кровать и ложилась спать. Проснувшись, я плакала, после чего спускалась вниз за новой порцией еды. Цикл повторялся. Проснувшись ближе к вечеру, я кое-как приводила себя в порядок и спускалась на ужин с родителями. Ела, сгребала в охапку весь найденный шоколад, поднималась к себе, плакала, ела и снова засыпала, надеясь не проснуться. Но следующий день всегда наступал, и все повторялось заново.

Я была в тяжелейшем депрессивном эпизоде после возвращения в Россию из Израиля. Даже если не брать в расчет все, что выпало мне за предыдущие несколько лет, я находилась в точке максимальной неопределенности, в которой даже здоровым и сильным людям было бы несладко, что уж говорить обо мне. Первая волна ковида, никто толком не понимает, насколько это серьезно и как долго это продлится, изоляция, локдаун, тревожные сообщения в СМИ, болезни и смерти – это если в общем. В частности – мое жалкое положение в этом хаосе: я потеряла семью, собаку, почти все социальные связи и навыки, у меня не было работы или какого-либо иного занятия. Весь предыдущий год я провела в режиме выживания в чужой стране, где иногда дела шли так плохо, что мне было нечего есть и негде спать. Поэтому теперь, когда я оказалась в относительно спокойной обстановке, где меня приняли родители, у меня была крыша над головой и полный холодильник еды, мой организм просто врубил safe mode, а мозг начал процесс осознавания всего произошедшего. Я могла только спать, есть и плакать, потому что не понимала, как жить дальше, а главное – зачем.

Хорошая новость на случай, если все пошло не так – иногда достаточно найти спокойное место, где ты можешь закрыть свои базовые потребности. Выспаться – столько, сколько нужно, даже если спишь по 14-15 часов в сутки. Поесть горячей еды. Помыться. Таким образом ты дашь своему мозгу сигнал о том, что ты в безопасности и можно перестать тратить всю энергию на выживание и преодоление безысходности, начать осознавать свое положение и отрефлексировать его. Уже после этих упражнений – из состояния покоя – можно начать принимать свои первые правильные решения.

В таком режиме я провела около пары недель. Чтобы не было так мучительно стыдно перед родителями за свое состояние, я начала делать то, что всегда выручало меня в подростковом возрасте – читать книжки. Мозг на первых парах отказывался воспринимать информацию, поэтому понимала я около 10-20 % прочитанного, остальное время просто попадалась на глаза родителям с книжкой в руках, чтобы создать у них иллюзию, что со мной не все потеряно. Вместе с этим я начала выходить из дома.

Наш черный сторожевой пес был до безумия похож на собаку, разлука с которой заставляла мое сердце кровоточить. Я вырастила ее из щенка, а в моменты полного одиночества и отчаяния в Израиле она была единственным живым существом, которое было рядом и поддерживало своей безусловной любовью. Каким-то образом мне удалось спроецировать свою любовь на домашнего Черныша, и у парня началась совершенно новая жизнь. До этого он почти все время проводил на цепи: дедушка, который брал его на рыбалку и по другим своим делам, ушел от нас, а у папы хватало времени только на короткую вечернюю прогулку до речки. Сначала я взяла эту обязанность на себя, а после это как-то плавно переросло в ту невероятную дружбу, которая возможна только между человеком и собакой.

Он обалдел, когда я впервые вычесала его, потому что такого с ним никто никогда не делал. Помимо вечернего променада, я начала вставать раньше, чтобы взять его на прогулку – сначала короткую, до речки, а потом мы стали уходить далеко в поля, где бродили пару часов почти каждый день. У пса было искривление позвоночника из-за сидения на цепи, но спустя уже пару недель долгих прогулок, погонь за цаплями и оленями, бега от меня, пытающейся взять его на поводок, он как будто бы выпрямился и стал больше. От регулярного вычесывания шерсть его стала мягкой и блестящей, и он стал еще больше похож на ту, чьим именем я его иногда по привычке называла.

Теплая привязанность человека к животному делает питомца полноценным членом семьи, позволяет делить с ним печали и радости, компенсирует дефицит общения, помогает почувствовать преданность и признательность живого существа.[7]

Мне стало лучше. Ежедневные физические нагрузки, свежий воздух, взаимопонимание с собакой, поддержка родителей, ощущение покоя и решение базовых потребностей как будто перезапустили мозг. Теперь он лучше воспринимал информацию, а я начала искать пути выхода из состояния боли и страдания, в котором пребывала до тех пор. Я потеряла глубинный смысл существования, но safe mode дал ресурс на переосмысление своей жизни.

В фильме «Марсианин» с Мэттом Дэймоном (если не смотрел – дальше спойлеры) есть шикарный эпизод. Герою задают вопрос о том, как же все-таки он выбрался с Марса. «В какой-то момент все полетит к черту, и вы скажете: «Вот и всё, мне конец!» Можете или смириться с этим, или бороться. Вот, собственно, и всё, вы просто начинаете действовать. Без паники решаете одну проблему, затем другую. И когда решите все – вернетесь домой».

Моей первой проблемой был явный экзистенциальный кризис, все признаки которого были налицо. Серия сильных травматических потрясений, затяжная депрессия, трудности в концентрации, апатия, частая смена настроений, неудовлетворенность собственным существованием, потеря понимания функционирования реальности, убежденность в отсутствии смысла существования и цели бытия – остальное легко гуглится. Когда ты можешь назвать проблему, уже легче, потому что ты как минимум понимаешь, с чем тебе предстоит иметь дело.

Основная идея того периода – мы рождаемся и умираем одни. Неудобная правда, которую рано или поздно приходится осознать: ни один человек не способен ощутить то, что чувствует другой. Понимание экзистенциального одиночества может принести тебе как абсолютную свободу, так и рабство, может стать как генератором безудержной энергии, так и источником серьезных проблем. Но это только твой выбор. С этими мыслями в моей жизни появился Ницше и весь пласт его философии.

Не буду вдаваться в подробности, этого добра навалом во всех научпоп каналах на ютубе в легкой доступной форме. Важно здесь то, что во время бесконечных прогулок с сумрачным псом по черноземным полям у меня появился еще один компаньон, который в формате аудиокниг дал мне ответы, которые лежали на поверхности, но которые я не могла найти, потому что мой разум провалился в океан боли. В какой-то момент пришло осознание: как только я возьму ответственность за свои выборы и начну наполнять свое время тем, что для меня хорошо, все наладится. От этого, по сути, зависит – видишь ты свою жизнь как персональный ад или как персональный рай.

Часть 2. Ежедневные ритуалы (Мозг ленится, но его можно тренировать как мышцу / мои ритуалы: плавное вхождение в день: физические упражнения, еда – с кашей и т. д. / принципы внедрения полезных привычек так, чтобы не было мучительно больно)

Мне было не очень понятно, с чего начать, поэтому я решила закрыть вопрос, беспокоивший меня больше всего – работа. Я не умела не работать, потому что с моих 17-ти всегда занималась тем или иным делом. Те периоды, которые я не работала (от месяца до двух), вызывали у меня приступы неврастенической тревоги даже при том, что у меня была такая возможность: всегда имелись либо скопленные деньги, либо поддержка семьи. Поэтому как только я немного успокоилась и начала соображать, я ринулась в бой.

Это был период, когда первая волна пандемии накрыла всех и все. Компании в кризисе переходили на удаленку, умирали, переделывали стратегии и, конечно, им всем было не до найма. Даже при моем неплохом резюме и раскрученном еще до Израиля личном бренде не получалось добраться до этапа первого собеседования: резюме почти не смотрели, знакомые сливали, рынок был в стагнации. Конечно, у меня начались панические атаки на тему, что я никогда не смогу устроиться на работу, мои знания нерелевантны, я везде опоздала, про меня все забыли. Чтобы как-то занять время и создать у самой себя иллюзию того, что я лежу в сторону поиска работы[8], я начала изучать тренды.

В моем фокусе был рынок IT – один из трех путей в России из популярного мема[9]. Мне стало понятно, что так же, как в свое время были популярны профессии SMM и комьюнити-менеджер (то, чем я занималась раньше), теперь есть новая священная корова – продакт-менеджер или владелец продукта. Чтобы разобраться, что это за зверь, я расчехлила гугл и погрузилась в новый дивный мир непонятных слов и радужных перспектив.

Новость дня: освоить и изучить азы любой профессии, разобраться в том, нужно тебе это или нет, можно самостоятельно, не оплачивая курсы. Ищи сообщества по теме, лекции на ютубе, статьи, а еще читай в телеграмме и фейсбуке (Владеющая социальными сетями Facebook и Instagram компания Meta признана в России экстремистской организацией) топ-специалистов в интересующей тебя области. Нейрохирургом ты, конечно, не станешь таким образом, но как минимум вникнешь в тему, и даже если решишь в это не идти, расширишь свой кругозор и сможешь поддержать разговор при случае.

Первые ссылки привели меня к священному граалю, школе менеджеров Яндекса – серии бесплатных лекций об интересующей меня профессии. И уже третья лекция полностью изменила мое сознание, развернув его в новую сторону, которую раньше я даже не замечала. Это было выступление Димы Мацкевича[10], рассказавшего, как устроен мозг, как работает механизм принятия решений, дофаминовые циклы, зависимости, привычки, и как это все применять к стратегии работы над IT-продуктами. После сотни часов депрессии, прокрастинации, поедания сладкого всего за 1,5 часа лекции я поняла, как можно хакнуть свой мозг и начать выбираться на свет.

Проваленная подготовка – это подготовленный провал[11], поэтому для начала нужно было во всем как следует разобраться. Я использовала для этого одну из рекомендаций Димы: заполнила все свое время изучением вопроса работы мозга, сделала так, чтобы этот контекст окружал меня повсюду и в разных форматах. Закончилось время Ницше и стоиков, теперь в длинных прогулках, на велотренажере, после завтрака, обеда и немного после ужина я тусовалась уже с другими ребятами: Роберт Сапольски, Дэвид Иглмен, сам Дима Мацкевич, Ася Казанцева, Татьяна Черниговская – я открыла для себя портал в мир человека как вида, изучая себя с точки зрения нейронаук.

Одна из главных мыслей, которую я зафиксировала: ты – это твои привычки. Секрет долгой и успешной жизни, 99 % успеха – это полезные привычки. Откровение было в том, что себя можно программировать, как компьютер: мы можем менять нейронные связи всю жизнь, потому что мозг пластичен. Не через цели, а посмотреть на себя как на набор привычек, и дальше постепенно экспериментировать, чтобы ввести самую главную привычку – изменение привычек, постоянную доработку и доведение себя до совершенства.

Звучит круто, но не все так просто. Если одномоментно решить, что теперь ты встаешь рано, делаешь зарядку, не ешь сладкое, не куришь и читаешь перед сном – ты провалишься. Я проверила это на себе. Зато есть несколько принципов внедрения полезных привычек, которые сработали.

Теория маленьких шагов. Каждая привычка – это отдельная нейронная связь. Когда ты в моменте посылаешь мозгу сигнал о том, что действия один-два-три теперь ты хочешь делать иначе, он в шоке: надо очень сильно меняться, построить кучу новых связей, а это очень энергозатратно, где брать глюкозу – непонятно. Поэтому нужно придумать рациональную отмазку, чтобы я отвалила. Так было у меня с зарядкой, которую я пыталась начать делать в несколько подходов на протяжении 2 лет (получилось всего полгода назад). Я просыпалась, и начинались торги: зачем делать зарядку, если я все равно иду гулять надолго, а это и есть физическая нагрузка. Сегодня я не могу, болит голова-нога-душа. Это вообще бессмысленно, ведь я скоро пойду в спортзал, и вот там будет нагрузка. Тысяча и одну причину могу привести я, и еще столько же – любой другой человек, потому что все мы рано или поздно сталкиваемся с тезисом пользы ежедневной минимальной физической нагрузки.

Когда надо поменять много и сразу – ты страдаешь, поэтому не надо с понедельника начинать вставать рано, бегать и есть здоровую еду. Выбери что-то одно и введи в привычку сначала это, снизив сложность. Мои первые подходы к зарядке были жалкими – я делала ее лежа в кровати. Мне было важно запустить этот триггер – движение после пробуждения, поэтому я потягивалась, шевелилась, скручивалась креветкой, а еще кряхтела и постанывала, потому что тело к такому не привыкло и сопротивлялось. Следующий мой шаг: в дополнение к сеансам экзорцизма хотя бы три приседа-отжимания-пресса уже вне кровати. Раз в неделю я добавляла к этой базе по одному-два движения, либо новые упражнения, разбавляя рутину. Через какое-то время прямо пошло, но однажды я забила и не возвращалась к этому несколько месяцев. После 2-3 таких подходов у меня все же получилось, и теперь я не могу жить день, если не сделала собственный авторский сет упражнений, включающий в себя элементы силовых нагрузок, йоги и танцев. Это 30-40 минут каждое утро, где бы я ни находилась и как бы себя ни чувствовала, и я каждый день благодарю себя за то, что когда-то решила начать.

Добавить внутреннюю мотивацию. Это история про элемент предвкушения, когда привычка выходит на дофоминово-эндорфиновый уровень, когда я предвкушаю и получаю вознаграждение. Если нет удовольствия, ничего не будет работать. Одно и то же действие – поход с сумкой в спортзал – может быть как радостным событием из состояния любви к телу, заботы о себе, гормонами радости от физической нагрузки, так и противоположностью, когда ты идешь в зал, потому что есть паттерн «так надо». Выбрал привычку – научись искренне ее любить.

В одной из своих лекций Мацкевич рассказывал, как внедрял полезную привычку есть гречку по утрам и учился ее любить. Я попробовала – это было абсолютно невыносимо. Плакала, кололась, но продержалась целую неделю, после чего поняла, что так работать не будет: ненавижу гречку и уже ненавижу вставать раньше из-за нее. Тогда я придумала превратить процесс с утренней кашей в эксперимент и игру, целью которой была разработка рецепта идеальной каши. Я начала пробовать разные виды круп, чтобы понять, от каких меня не тошнит и какие не очень геморройно варить. Потом – подбор топпингов: пыталась понять, какие вкусы не раздражают и при этом приносят больше всего пользы. Параллельно с этим я добавила эстетический контекст в ритуал. Красивая тарелка, симпатично накрытый к завтраку стол, исключение триггеров – телефон, телевизор – я училась наслаждаться утром в тишине и спокойствии, есть медленно и осознавать, что делаю хорошо своему организму. Уже почти два года я ем по утрам кашу, и это лучшее начало дня для меня.

Доступность этого поведения. Менять поведение будет проще, если упростить само поведение. И так понятно, что фрукты полезнее шоколада[12], но когда одинаково просто получить и фрукт и шоколад – только руку протяни – сделать выбор в сторону витаминов и клетчатки сложнее, чем к быстрым углеводам.

Я просто перестала покупать шоколад, а дома завела себе фруктовую корзину, которую постоянно пополняю. Она стоит прямо на столе, на самом видном месте. То есть, мне как бы можно шоколад, я себя не ограничиваю в нем, но чтобы его получить, мне придется совершить определенное количество сложносочиненных действий. Встать, одеться, выйти в магазин. Взять телефон, положить батончики в корзину маркетплейса, но при этом долго шариться по каталогу и мучительно вспоминать, что еще мне нужно, чтобы не переплачивать за доставку. В общем, нужно напрячься, а апельсин лежит на расстоянии вытянутой руки. Когда я иду в гости, всегда приношу с собой фрукты, чтобы мне было чем себя подсластить, если ничего подходящего не будет. Таким образом, у меня получилось существенно снизить потребление сахара, хотя все еще бывают срывы, особенно в периоды стресса.

Круто проведенное время и, как следствие, круто прожитая жизнь в итоге – это когда мы направляем фокус своего внимания на полезные для себя штуки. Ведем осознанную жизнь: с полезными привычками, любимыми людьми, интересными делами, хорошим качественным отдыхом и делаем это как можно дольше. Сотни миллионов лет назад было не очень много глюкозы и, соответственно, энергии, чтобы питать мозг, который потребляет ее на 20 % больше, чем вся мышечная ткань. Если убрать большую часть решений на автоматический уровень, то есть сделать из этого привычки, ты облегчишь нагрузку мозга. 40-80 % решений в день человек принимает автоматически, а если это будут решения уровня хорошо высыпаться, снижать калорийность еды, выполнять хотя бы минимальную нагрузку и любить то, чем ты занимаешься – это устойчивый путь к лучшей версии себя.

Часть 3. Всего 24 часа (у всех нас есть одна общая тема – одинаковое количество часов в сутках / твоя жизнь – это то, как ты проводишь это время)

Я люблю задавать этот вопрос студентам: что общего между тобой, мной, Илоном Маском, Ким Кардашьян, продавцом в Ашане и водителем лондонского автобуса? Можно дать несколько абсолютно верных ответов (мы все из мяса, крови и костей/мы все когда-нибудь умрем/мы все должны пить воду), но есть мой любимый – у всех нас одинаковое количество часов в сутках. Время – самый бесценный ресурс в мире, его нельзя вернуть или восстановить. Твоя жизнь – это то, как ты проводишь отмеренное тебе время.

Эта простая и очевидная мысль ударила меня как обухом по голове, потому что я никогда раньше об этом не задумывалась. Лежишь и скроллишь соцсети – вот и минус два часа твоей жизни. Смотришь подборку приколов в ютубе – еще минус два часа. Итого четыре из двадцати четырех. Вычти время на сон и рутину – еще около десяти, восемь из которых ты потратишь на работу, если она у тебя есть и предполагает такую занятость. Останется всего два, которые размываются и исчезают в ежедневном потоке дел и людей. Осознание того, сколько времени я уже потратила и как при этом сильно отстала, ошеломило, поэтому в своих лучших традициях я постаралась организовать новое время так, чтобы попытаться нагнать хоть что-то.

Основной идеей было наполнить все время, которое я не сплю, полезным сетом занятий и оптимизировать все, что можно. Во время зарядки я слушала продуктовые подкасты, на прогулке – лекции школы менеджеров, во время эфиров от экспертов по теме я крутила велотренажер. Одновременно я читала несколько разных книг – от научных работ до биографических мемуаров самых известных предпринимателей для вдохновения. Это играло как за меня, так и против. С одной стороны, я довольно бодро осваивала терминологию, смыслы и тренды, с другой – впадала в тревожки на тему, что я опаздываю, все уже вот-вот запустят свои ракеты, а я останусь коротать отмеренное время на чердаке у родителей.

Моя жизнь на месяц превратилась в гонку за упущенным временем. Сверхусилие и упертость принесли свой результат – я начала более или менее изъясняться на айтишном, подгрузила себя знаниями по теме и получила такой желанный оффер[13] в крупнейшую IT-корпорацию. Здесь нужно остановиться и сказать, что без доли везения не обошлось. Мне было очень на руку положение дел с коронавирусом, потому что очное собеседование я бы не прошла никогда в жизни. Я смогла разогнать свой мозг, погрузить себя в контекст, но я все еще плохо выглядела, мне было тяжело общаться с людьми, а чтобы заняться всем этим? мне нужно было дополнительное время, которого у меня не было.

Оффер и старт работы дал мне больше необходимого контекста, а еще поле для оттачивания теоретических знаний на практике. Я чувствовала, как подтягиваются все мои социальные навыки, как мозг дымится от количества и разнообразия задач, которые нужно решать. Это был крутой дофаминовый приход: мои знания востребованы, у меня получается. Каждый мой день – это был спринт. Потребовалось выстроить подпитывающую систему – мои полезные привычки, хорошая еда, сон – чтобы были силы бежать.

Система, которая подвергается внешним воздействиям, должна быть гибкой. Спустя месяц работы я вернулась в Москву и все пришлось строить заново. Здесь время текло иначе: не все жители регионов выдерживают московский темп, но у меня была фора. Я жила в столице более 10 лет до отъезда в Израиль, поэтому большие скорости меня не пугали. А еще у меня была железобетонная мотивация: я должна была выбраться со дна и доказать себе, что чего-то стою. У меня не было внутреннего права на ошибку или очередной грандиозный провал.

Подпитывающий каркас уже был собран и объезжен ранее, поэтому каша, зарядка, сборы и дорога (подкасты и статьи про IT в процессе) заполняли первые три часа моего дня. В офисе – несколько параллельных треков развития: soft skills[14] и отработка коммуникативных навыков, более глубокое погружение в тему разработки продуктов, наблюдение за людьми в их естественной среде обитания. После того, как я начала копать тему нейробиологии, а также длительного периода пребывания в одиночестве и молчании, мне было до безумия любопытно снова погружаться в социальную среду.

Когда меняется фильтр восприятия реальности, меняется все вокруг. Это проще всего объяснить так: например, ты хочешь завести собаку породы мопс. И в какой-то момент начинаешь замечать, что вокруг стало очень много мопсов. На деле, мопсов ровно столько же, сколько и было раньше, просто мозг уже получил определенные команды и фокусируется там, где интересно.[15]

Я работала 8 часов, ни больше ни меньше. Этому меня научил Израиль: за то недолгое время, когда я работала по контракту, меня приятно удивило, что переработки положено оплачивать. Как-то я поделилась этой мыслью с кем-то из коллег, сравнивая ситуацию в России, где мало какой работодатель заплатит за твои дополнительные часы работы. На что получила классический незамутненный вопрос-ответ – а зачем ты будешь тратить свое время на работе, если тебе за это не заплатят?

Раньше я была тем самым человеком, который приходит в офис раньше всех, уходит позже всех, отвечает в рабочих чатах ночью и в выходные. Так было всегда, поэтому я решила посмотреть, что будет, если в этот раз поступлю иначе. Я задекларировала это на входе, предупредив команду и руководителей, что я работаю 8 часов, как прописано в моем контракте. Это было нелогичное решение и поведение в парадигме того, что мне нужно было удержаться на этой должности и преуспеть, но я не могла себе позволить снова попасть в душегубку бесконечного колеса выгораний. Тогда бы рухнула вся моя внутренняя система циклов, а вместе с этим рухнула бы и я. Сначала это было в новинку, потом все привыкли, что я не беру трубку и не отвечаю на сообщения после 18.00 и в выходные. Спасло то, что все остальное время я была одним из самых исполнительных и результативных сотрудником, потому что мне нельзя было облажаться.

7 часов на сон, 3 на утреннюю рутину и дорогу, 8 на работу. Оставшиеся 6 часов я распределяла 50/50: бытовые дела (магазины, уборка, готовка и всякое другое) и отдых (от прогулок до потребления развлекательного контента). В выходные действовала примерно та же схема, только 8 часов распределялись иначе: уход за собой, встречи с друзьями, выставки-кино-театры-длинные прогулки, свидания. Все возможности совместить и оптимизировать я использовала по максимуму: сходить с друзьями в кино – попадало в категории социализация и развлечения, свидание на прогулке – социализация и аутдорный отдых[16]. Каждая минута была наполнена смыслом, и даже время на поваляться и не заниматься ничем были вписаны в мой график.

Мало кто это понимал происходящее со мной, да я особо и не рассказывала после нескольких неоднозначных реакций со стороны. В таком ритме я прожила почти год, постепенно давая себе послабления и отвоевывая пространство для маневров. Мне уже было гораздо спокойнее; я знала, что схема рабочая – даже если я почувствую, что что-то идет не так, я всегда могу к ней вернуться и все настроить заново. Однако это уже стало частью меня, и, может быть, сейчас это не так явно и заметно в моей повседневной жизни, но я продолжаю придерживаться принципа уважительного и бережного отношения к своему времени. Сначала это происходило из страха закончить дни на чердаке у родителей, а после – из любви к себе.

Часть 4. Что к этому привело? My story (как я упала на дно и приняла решение из него выбираться)

Резонный вопрос: как я вообще оказалась на чердаке у родителей, и откуда у меня было столько свободного времени на эксперименты с мозгом и временем? За год до чердака я – полная идей и надежд, вечный двигатель и генератор – покидала Москву, чтобы начать новую жизнь в Израиле. Это был не побег в эмиграцию, скорее, любопытство и авантюра. Мозг имеет свойство перезаписывать воспоминания, меняя их, поэтому мне будет достаточно сложно воспроизвести всю эту историю, несмотря на то, что я пересказывала ее, кажется, тысячу раз тысячей разных способов тысяче разных людей. У тебя будет самая последняя версия событий, очищенная от шелухи эмоций. Главное, держи в голове, что это всего лишь моя версия правды, другие герои, если их спросить, могут рассказать совершенно иное.

Это не классическая история про успешный успех: от того, как было плохо и как стало хорошо, а теперь лирический герой научит тебя, как надо действовать, чтобы было так же. Думаю, эта история – как и вся книга – во многом про то, как НЕ надо, и что делать с последствиями, если ты все же решил засунуть пальцы в розетку. Но выводы ты сделаешь самостоятельно ближе к концу книги, а пока я воспользуюсь своей киллер фичей[17], чтобы у тебя была мотивация дочитать ее до конца.

Никто никогда не может с точностью сказать, когда происходит начало конца и после чего твой поезд, несущийся в обрыв, уже ничто не остановит. Довольно долго мне казалось, что у меня потрясающая жизнь, несмотря на паршивые дни и периоды, которые случаются у всех. В августе 2018-го я была абсолютно и беспредельно счастлива. Я наконец-то нашла внутреннюю гармонию, мне нравилось, как я выгляжу, я экспериментировала со стилем, меняя цвет волос чуть ли не каждую неделю, восполняя отсутствие такой возможности в юности. Рядом со мной был муж – мой самый близкий друг и партнер по бизнесу. У меня был бизнес – проект по вывозу и реализации ненужных вещей, меняющий городскую среду. Он был на гребне волны тренда разумного потребления и давал мне огромную свободу действий, поле для экспериментов и творческой реализации. Вокруг были друзья, крутая команда, лучшие люди своего времени: художники, предприниматели, новаторы. Мы сделали невозможное: вдохнули жизнь в бывшие склады Черкизовского рынка, где всей толпой развивали молодежный творческий кластер на обломках старого мира. Самые лучшие вечеринки и фестивали под открытым небом прошли тем летом, а в конце месяца случилось главное чудо – мы завели собаку.

Я мечтала о собаке с раннего детства, но, как и многие дети, не проявила достаточно упорства, чтобы это со мной случилось. Потом понесся институт с общагами, съемные квартиры, куда нельзя было с животными, потом появилась маленькая белая чихуахуа, которую в итоге я подарила маме, а потом были кошки. Но в какой-то момент все сложилось одно к одному, и в семье появился щенок, которого волонтеры нашли на люберецкой парковке. Это была любовь с первого взгляда, а после – три дня невыносимого ужаса и упаднических мыслей. Мне все время было страшно: что я не справлюсь, что это тяжелее, чем я думала, что я плохо о ней забочусь, что я ломаю ей психику. Я даже думала о том, чтобы вернуть щенка или сделать вид, что потеряла, и это были ужасные мысли. Однако, как я выяснила, это нормально, что они были, потому что когда стало чуть полегче, и я искала в гугле отзывы свежих собаководов, выяснилось, что эти симптомы бывают у многих. Они схожи с симптомами послеродовой депрессии у женщин, просто проходят быстрее и менее интенсивно.

С собакой, которую назвали Сири, мир стал совершенно другим. С ней нужно было гулять 5 раз в день, следить, чтобы она ничего не съела, воспитывать и учить поведению. Мой ритм жизни совсем изменился: я стала рано вставать, много времени проводить на улице не для того, чтобы прийти из точки А в точку Б, а провести там какое-то время. Абсолютно новый и забытый опыт пребывания вне дома или работы без шумоподавляющих наушников с громкой музыкой, ограждающих от внешнего мира. Сири учила меня терпению, внимательности, чуткости и упорству, она открывала для меня неожиданные новые стороны всего: от наблюдений за богатым миром природы вокруг, который я попросту не замечала до этого, до дисциплины и четкости в привычных бытовых вещах.

Шло время, я сделала свою первую в жизни короткую стрижку и большой фестиваль, посвященный трехлетию нашего бизнеса, один из моих самых крутых проектов. Десять художников создавали невероятные арт-объекты из ненужных вещей, огромный эко-маркет, вечеринка в Тель-Авивском стиле, куда я привезла диджея из Израиля и подтянула всех, кто работал в Москве по этой теме. Мы уже тогда собирали документы и готовились оформлять репатриацию[18], и я хотела, еще будучи в России, начать погружаться в тему и контекст, который меня завораживал.

Собака росла, листья желтели, в моем телефоне стали появляться фотографии, которых раньше не было: красивые картинки окружающего мира, случайно пойманные кадры, сделанные благодаря особой, прокачанной художественной насмотренности и внимательному изучению мира вокруг. Сири, несмотря на свою игривость и беспокойство, заставляла меня замедляться. Я меньше времени проводила в мессенджерах и нервозной коммуникации, чаще отдавала предпочтение неспешным прогулкам по галереям, домашним посиделкам и выбирала общение с собакой как отдых от взаимодействия с людьми.

Я сделала новую важную татуировку и взяла своих друзей в поездку к родителям в тот самый дом с чердаком. Тогда для меня эти поездки были пыткой, мы с родителями не очень-то ладили, поэтому я старалась не приезжать к ним одна, чтобы между нами всегда был какой-то буфер. Друзьям я, конечно, сказала другое. На вопрос, почему я их пригласила, я ответила: «Чувствую, что возможны тяжелые времена и хочется, чтобы перед этим случились какие-то классные эмоции и истории, способные согреть, когда будет паршиво». Как в воду глядела!

Сири взрослела и уже была похожа на маленькую бельгийскую овчарку. Мы получили документы, подтверждающие наше право на репатриацию. Я начала встречаться с друзьями по последнему разу перед отъездом. В том году была, пожалуй, самая красивая и невероятно долго теплая осень. Время после появления собаки шло как-то иначе, оно было медленное и тягучее, каждый день был наполнен какими-то простыми спокойными радостями и неторопливыми приготовлениями к будущему путешествию. Выпал снег, и нет ничего круче зимы, когда у тебя есть собака. Абсолютный восторг этого создания от игр в сугробах и бега в стиле волчары как-то передавался мне, и с тех самых пор я очень люблю это непопулярное время года.

Теперь все было белым, я начала заниматься стречингом[19], новый год мы встретили с друзьями в Тель-Авиве. После праздников мы начали формировать команду, которая должна была подхватить ведение бизнеса в России в то время, как мы переезжаем в Израиль и запускаем проект там. Я чувствовала, что мне нужно набраться сил перед этой сложной историей, поэтому взялась консультировать сторонние проекты, чтобы заработать немного дополнительных денег и съездить в небольшой отпуск. В этой поездке я впервые встретилась со своей виртуальной подругой, с которой до этого мы общались только в интернете и которая в итоге стала одной из моих главных soulmate. Там, на тайском острове Панган – моем персональном месте силы в прошлом – мы выпустили всех чертей, чудом не убились, поругались, помирились, в общем, классно провели время и остались друг у друга навсегда в сердечке. Я возвращалась в Москву наполненная, готовая преодолевать любые трудности, с твердой уверенностью, что впереди нас ждет яркая и насыщенная история.

Внешне все было хорошо. Сири уже так выросла, что люди на улице отдергивали от нас своих детей. Я улыбалась этому, потому что для меня она была самой сладкой и милой в мире собачкой, а не огромной черной псиной, какой ее видели чужие. Мы делали последние приготовления и заканчивали проекты, требующие нашего участия, давали наставления команде, раздавали и распродавали вещи, чтобы отправиться в новую жизнь налегке – с двумя рюкзаками, двумя кошками и собакой. В день вылета мы проспали самолет, но как-то очень быстро разрулили эту ситуацию по телефону и каким-то чудом успели на следующий рейс, несмотря на перевозку трех животных и совершенно дикие пробки. Пили шампанское в аэропорту под RHCP и вибрировали от происходящего. Sweet spring child[20], я даже не подозревала, что этому самолету не суждено приземлиться в локации «счастливая новая жизнь».

Золотое правило эмиграции: если вы едете в паре, и у вас не все в порядке, вы обречены. Не буду вдаваться в подробности, потому что история не терпит сослагательных наклонений, но факт остается фактом – я сама загнала себя в эту ситуацию. Мы много ссорились перед отъездом, списывая все на стресс и другие факторы, даже шутили о том, что по выходу из самолета и получению документов из аэропорта пойдем в разные стороны. Наверное, так бы оно и вышло, если бы не толпа зверья и бизнес, который надо было запускать, и этого хватило на то, чтобы еще пару месяцев пинать труп лошади, которая уже давно не дышала. Единственное, что спасало меня и мой рассудок в то время, волшебная собака Сири, которая стала моим эмоциональным помощником и, казалось, единственным живым существом, которое испытывало ко мне добрые чувства. А потом произошло событие, которое навсегда разделило мою жизнь на до и после.

Я не могу сказать, что именно случилось и кто к этому причастен, потому что у меня нет никаких доказательств. Уже почти бывшего на тот момент мужа не было в городе, доступ в место, где мы жили (лофт с дырой в стене в двухэтажном здании среди фавел[21] района Флорентин), был у нескольких наших местных друзей и партнеров, а у меня уже сложилась репутация неуравновешенной, поэтому, конечно, мне никто не поверил. Но факт остается фактом: я проснулась утром своего 32-го дня рождения в духоте палящего солнца, которое в Израиле особенно беспощадно в летнее время. Рядом с матрасом, на котором я спала, стояла начатая бутылка воды. Ничего необычного, такие были расставлены по всему дому, потому что в этой стране нужно очень много пить, чтобы не схватить тепловой удар. Я открыла бутылку и сделала несколько больших глотков прежде, чем мне показалось, что у воды странный вкус. Несмотря на это, я продолжала пить, так как было невыносимо жарко и меня мучила жажда. После этого я практически ничего не помню, только неясные отрывочные картинки, которые до сих пор не собираются во что-то целое, как куски из разных наборов пазлов. В этом состоянии я провела следующие 4 месяца.

Не могу точно сказать, какие именно вещества были в той воде. Один из наших партнеров по развитию бизнеса в Израиле как-то по пьяни болтал, что подстроил это, потому что я была категорически против того, чтобы проект, созданный под моим именем, был прикрытием для продажи наркотиков. Я знаю об этом только потому, что обитала в маленьком городе с практически сельским менталитетом – люди постоянно сплетничают о других и настолько поглощены этим процессом, что не замечают, когда герои их историй находятся буквально у них за спиной. А еще у меня был гораздо лучше прокачан иврит, чем все думали, поэтому часто при мне спокойно обсуждали то, что, казалось бы, я не должна понимать. Но я не смогла доказать злонамеренность действий против себя, потому что не была в себе. Поэтому в местной полиции меня даже не стали слушать. Все, что мне осталось, просто в какой-то момент согласиться с версией, что я сама себя отравила.

Сложно объяснить, что именно происходило первый месяц после этого события, потому что мозг старательно защищает меня от этой правды, а в телефоне остались лишь красивые фотографии, которые не имеют ничего общего с ощущением того ада, в котором я находилась. Когда не знаешь, что реально, а что происходит только в твоей голове, когда с тобой перестают общаться даже когда-то близкие друзья, когда ты оказываешься на улице, когда ты делаешь вид, что все в порядке, но не можешь понять, кто эти люди, которые тебя окружают… Я даже ездила в Россию в какой-то момент, но эту поездку также могу воспроизвести лишь по фотографиям в телефоне: Курский, Винзавод, чердак в доме родителей, мама и наш сад, когда-то мой проект, разрушаемый и раздираемый на части прямо у меня на глазах, творческий кластер, который мы развивали, люди, бывшие когда-то моими друзьями и сотрудниками, темные ночные аллеи Парка Горького, голубое небо Москвы, самолет, Тель-Авив – картинка из взбесившегося калейдоскопа.

Все это время при любой возможности я приходила к дому, где жила когда-то, чтобы взять на прогулку Сири. Я не могла ее забрать, потому что не была способна позаботиться даже о себе, что уж говорить о ней. Каждая встреча сопровождалась невыносимой болью в момент, когда ее нужно было отводить обратно, а после этого я лежала еще пару дней и не могла успокоиться от того, что она не рядом. Последний день мы провели вместе в августе, спустя примерно год после того, как она появилась в моей жизни. Мы ходили на море, потом я забрала ее в комнату, где остановилась на время, и мы просто валялись на кровати, как будто ничего не было и так будет всегда. Я помню, что плакала, когда обнимала ее, думая, что эта встреча последняя. Так оно и вышло: я уехала жить в соседний город, приезжала в Тель-Авив на работу на автобусе, и у меня просто не было ни времени, ни сил, чтобы встречаться с ней. А потом ее забрали из Израиля, а я осталась выживать в мире, где не было ничего, что я знала раньше, в том числе и меня.

Чтобы как-то заглушить боль и восстановиться от произошедшего, я решила бросить все силы на то, чтобы выйти на нормальный уровень жизни. Постоянно работала, переезжала с места на место, справлялась с невыносимой Израильской зимой. Еще раз съездила в Россию, развелась и вернулась, чтобы выйти на новый круг борьбы за существование. Мне казалось, что все налаживается, потому что я обрела новых друзей, пыталась находить красивое, веселое и интересное, несмотря на океан боли от потери, в котором плавало мое сердце. Несколько раз ездила в Палестину и чуть было не осталась жить и пасти коз в бедуинской деревне на окраине мира. Благодаря потрясающим людям, веру в которых я каким-то образом умудрилась не потерять, я попала на израильский аналог Burning Man[22], влюбила в Тель-Авив нескольких друзей из России, поучаствовала в разработке концепций для местного эко-сообщества и попробовала все доступные мне виды неквалифицированного легального заработка, который позволял мой иврит.

Однако спустя ровно год после моего приезда в Израиль, на одном из последних самолетов из пустого Бен-Гуриона я вернулась в Россию. Это был март 2020-го, нас накрыл ковид, я лишилась своей официальной работы, а вместе с ней и возможности снять нормальное постоянное жилье. События происходили очень быстро, как в фильме ужасов про эпидемии: ресторан, где я работала, закрыли одним днем, в эту же ночь по улицам стали ездить военные и просить всех оставаться дома, а наутро арабы штурмовали торговые центры и сметали воду и туалетную бумагу. Я курила на балконе у друга, у которого перекантовывалась перед тем, как въехать в свое новое жилье (16-е по счет за год!) и понимала, что больше так не могу. Я вывезла эту историю, пришла в себя, встала на ноги, но у меня просто не было сил перед внезапно появившимися новыми вводными. Поэтому я решила, что сделала все, что могла, но это уже не моя война, поэтому пора возвращаться домой.

Роберт Сапольски[23] говорит, что под влиянием стресса мы выбираем худшие варианты в жизни. Пандемия стала критическим событием с точки зрения нейробиологии, потому что мы были вынуждены принимать множество важных решений в стрессовой обстановке. Именно в таком состоянии проще всего совершить ошибку, но спустя годы я понимаю, что вернуться домой было одной из лучших мыслей в сложившейся ситуации: тогда я выбрала себя, а не борьбу. Мне еще предстоял сложный период реабилитации из острого состояния тревожно-депрессивного расстройства, долгий путь возвращения к себе и выстраивание жизни заново, но благодаря этому опыту я стала лучшей версией себя, наконец-то повзрослела и пишу эту книгу, чтобы опыт превратился в историю о том, как оно бывает.

Часть 5. Куда мы пойдем (В этой книге я расскажу, как пришла к балансу и практикую принцип: каждый день чуточку лучше, чем вчерашний)

Сейчас, когда все относительно хорошо, я часто оборачиваюсь назад и многого не понимаю. Например, как так вышло, что я не слышала, как кто-то – внутренний ребенок, внутренний взрослый, внутренняя бабушка или все они вместе – кричали мне о том, что все происходящее является паршивой идеей. Паршивая идея чинить отношения с помощью совместного бизнеса, собаки или переезда. Паршивая идея складывать все яйца в одну корзину. Паршивая идея ехать в другую страну без четкого плана действий и нескольких запасных на случай, если что-то пойдет не так. Паршивая идея ввязываться в общие дела с людьми, которых ты совсем не знаешь.

Жалею ли я о чем-то? Нет. Изменила бы хоть одну строчку этой истории? Ни за что. Видимо, это все должно было случиться, чтобы я все же начала прислушиваться к ору всех моих субличностей и начать с ними знакомиться. А дальше – все как с обычными людьми: учиться коммуникации, понимать желания, договариваться, искать лучшие решения и компромиссы. Благодаря этому опыту я прокачала не только внутренний диалог, но и – сама этого не осознавая – все свои профессиональные навыки в области коммуникаций. Такому не научат в институте и на курсах не объяснят.

Каждый раз, когда я рассказывала кому-нибудь эту историю, мне говорили: «Пиши книгу». Это очень сильно меня бесило. Я – это не то, что со мной было, поэтому мне было важно стать кем-то, ведь моя предыдущая версия рассыпалась на тысячи осколков, которые невозможно собрать. День за днем, шаг за шагом, спотыкаясь и падая, я строила новую личность, стараясь не повторять прошлых ошибок и постоянно синхронизируясь с внутренним компасом. Но, повторюсь, это не история про успешный успех, потому что сейчас я все еще нахожусь на выбранном пути и буду идти, падать, подниматься и снова идти до конца своих дней.

В сериале «Эйфория» главная героиня Ру (которую, по иронии судьбы, зовут так же, как звали меня в школе) проходит реабилитацию в группе анонимных наркоманов. В последней серии первого сезона она ведет один из самых важных, на мой взгляд, разговор со своим спонсором. Там она говорит о том, что теперь зависимость с ней навсегда, и каждый день ее жизни ей придется делать этот выбор – не употреблять наркотики. В моей версии со мной навсегда история паршивых решений, физические и ментальные травмы, не поддающиеся починке, насилие над внутренним ребенком в течение долгих лет и постоянный страх снова оказаться в пограничном состоянии, где не разобраться что реально, а что нет. Поэтому эта книга будет историей успеха лишь в том случае, если я продолжу свою внутреннюю работу и проживу классную жизнь, полную любви и радости.

Неважно, какой будет эта жизнь, если я смогу быть счастливой. Теперь, когда я точно знаю от чего я испытываю это чувство и постоянно нахожусь в поисках новых источников, это кажется совсем несложным. Я счастлива, когда улыбаются и светятся люди, которых я люблю, когда мне хорошо в моем теле, когда все есть и не нужно ничего лишнего, когда я читаю интересные книги и смотрю замечательные фильмы, когда кот ластится, когда мои знания оказываются полезными и востребованными, когда я помогаю другим двигаться вперед. Это книга – один из кирпичиков этого счастья. Когда я задала себе вопрос, чем бы я занималась, если бы не нужно было зарабатывать деньги, ответ пришел незамедлительно: танцевала, преподавала и писала книжки.

В начале 2022-го года я была абсолютно разбита. Случился очередной провал: выгорание и нервный срыв на работе, когда я погналась за несколькими белыми кроликами сразу, потеряв голову от восторга погони и забыв про все свои внутренние установки. Пришлось резко закончить отношения, в которые я поверила и на короткое время снова забыла о своих потребностях и личных границах. Ушли несколько человек и маленькая белая чихуа-хуа, подаренная когда-то маме. Но я уже знала, что нужно делать, поэтому обрубила все коммуникации и отправилась восполнять энергию в дом с чердаком, с которого теперь начинаются теперь все мои новые циклы.

Тогда я начала работу над книгой, потому что подумала: когда, если не сейчас? Я поняла, что теперь меня не бесит мысль о том, чтобы написать ее: помимо того, что было, есть то, что я создала. Моя новая, выращенная с заботой и любовью личность, жизнь, которую я не вела раньше, гармонично выстроенные заново отношения с близкими, проведенные исследования и часы изученного материала, эксперименты, проверенные гипотезы, успехи в работе и профессиональный рост – все это было осязаемым результатом. Но главным аргументом в пользу необходимости написать ее стал человек.

В 2021-м году я взяла к себе на стажировку Ульяну, которая на тот момент училась в бакалавриате МГУ на факультете философии. У меня был большой опыт управления людьми на работе – от стажеров и джуниор специалистов до больших команд – но, откровенно говоря, я всегда была паршивым руководителем. Я просто этого не умела: воспринимала людей как функцию, выжимала из них максимум с помощью манипуляций и открытого давления и выбрасывала, когда выжимать уже было нечего. В какой-то момент маятник качнулся в обратную сторону. Осознав себя чудовищем, я начала активно «дружить» с сотрудниками, чтобы играть в игру «мы команда-семья». Приход Ульяны стал важной вехой моего развития как руководителя. Я собрала и отрефлексировала весь свой опыт, приняв решение осознанно войти в эту историю и постараться стать хорошим наставником с учетом всего полученного ранее опыта.

Это была не просто программа обучения и погружения в тему продуктовой разработки в IT. Я взяла все свои наработки и жизненный опыт, собрав из них своеобразную карту, где красными крестиками были отмечены опасные и тупиковые участки и подсвечены места, где лежали сокровища. Рассказывала свои истории, чтобы проиллюстрировать какую-то ценность, таскала с собой на самые разные встречи, демонстрируя, как люди общаются между собой, давала рекомендации по self help[24] и тайм-менеджменту[25], постоянно отслеживая обратную связь, чтобы не оставалось белых пятен в коммуникации. Конечно, давала много самостоятельной работы разных видов и уровней, прокачивая Ульяне нейронку с учетом знаний о биологии мозга, полученных за время собственных изысканий. Можно поработать с возражением, которое я слышала иногда, рассказывая об этом взаимодействии: это нельзя назвать экспериментом над человеком, потому что главное, чему я учила Ульяну в ходе ее стажировки – учиться слушать себя и принимать самостоятельные осознанные решения.

Через время, когда Ульяна уже успешно прошла стажировку, я промоутила[26] ее на официальное трудоустройство. Мы сели обсуждать итоги программы и ветки возможного развития, и я получила самый лучший отзыв о своей работе, ради которого вообще стоило все это затевать. Очень люблю это новое поколение, которому бесполезно врать, ведь они гораздо более сильные эмпаты, чем мы, и видят нас насквозь, хотя и не подают вида. Я выбрала стратегию радикальной искренности[27] и не прогадала, потому что она помогла создать теплую поддерживающую атмосферу в жестком корпоративном мире, необходимую для роста и развития настоящего человека, который сможет всех нас удивить.

Как говорил один знакомый еврей, художники – это цветы. Дай им плодородную землю, ухаживай и удобряй, тогда увидишь, как они зацветут и украсят собой все вокруг. Мне кажется, что это касается не только художников, а вообще всех людей. И я видела, как это происходит в режиме реального времени. Ульяна в свои 20 лет получила работу в крупнейшей IT корпорации страны на интересной для себя позиции и с безграничными возможностями для развития. На встрече она говорила, что опыт и знания о жизни, которые я ей давала, бесценны. Это и натолкнуло меня на мысль о том, что они могут пригодиться и другим людям в период становления и работы над собой.

В мои 20+ у меня не было рядом человека, который объяснил бы мне вещи, кажущиеся очевидными сейчас. Серьезную роль здесь играла иерархическая система: с родителями я находилась в режиме жесткой сепарации до 32 лет, а взрослые коллеги и начальники казались либо невыносимыми душнилами, либо недосягаемыми небожителями. Не знаю, как бы сложилась моя жизнь при другом раскладе, но, если бы я могла взять с собой лишь одну вещь и вернуться в прошлое, я бы подарила себе эту книгу.

Коммуникация – это навык, который нужно качать как мышцу и развивать на протяжении всей жизни. Нас не учат в школе и институте тому, как правильно общаться. Предполагается, что это само собой разумеющееся или приходит с воспитанием в семье. Но зачастую мы не умеем общаться даже с самими собой и с членами семьи, не говоря уже о друзьях и коллегах. Я не дам волшебную таблетку, способную починить то, что уже сломано, но расскажу свою версию, как внести личный вклад в лучшее будущее для всех нас.

Глава 2. Та, в которой мы начнем строить коммуникацию с собой

Вайб: Miyagi&Andy Panda – Utopia

Дневники (осень, 2020): Мне кажется, что моя сильная сторона – уметь полюбить все, что угодно, несмотря на сопротивление извне и изнутри. Первая неделя на Водном стадионе пришлась на тяжелый рабочий период, ПМС и ранние дожди. Я грустила, мне было некомфортно, дорога со сменой транспорта выматывала, а в знак протеста я перестала есть дома. Гостиница так гостиница, пусть этот опыт будет полноценным. Но потом погода наладилась, подарив еще несколько летних дней, радость открытия нового пути к верхнему метро перекрыла всю прошлую неделю, а желтые, шуршащие под ногами листья наполнили меня такой благостью, что приближающаяся зима не пугает, а уже ожидаема и заранее любима.

А может быть, это все танцы. Две недели подряд я танцевала каждые выходные, чувствовала свое тело и как будто возвращалась к нему. Я снова хожу в тренажерный зал, и пусть я все еще чувствую себя новичком, приятные ощущения после тренировок дают мне понять, что это только начало, и самое классное еще впереди. Тело мое, тело… Как я снова люблю его. Иногда еще скатываюсь на старые рельсы, сравнивая себя с поджарыми молодыми девчонками, но это всего лишь эхо прошлых болей, и оно почти не дергает меня. Потому что в зеркале я вижу выспавшееся нежное лицо, которое превращается в лисье во время улыбок. Пусть медленно, но становятся крепче руки, а живот уже не такой мягкий. И я люблю эту промежуточную себя – гладкую, теплую, спокойно и ровно шагающую к крепкому здоровью. То, что у меня перестала болеть спина, гораздо ценнее, чем отсутствие жира под кожей, а вкусная еда каждый день делает меня счастливой. Учусь этому, ценю себя за то, что не насилую и не ругаю за слабости, за то, что принимаю и люблю такую, какая я сейчас.

* * *

«За неделю можно изменить мир» – говорила моя подруга Г. Мы вместе были нищими в Тель-Авиве, покупали один бутерброд на двоих, смеялись до колик и записывали идиотские видосы. Ну, а за месяц? За месяц вообще может случиться целая маленькая жизнь, которая, возможно, и не несет смысла в рамках макрокосмоса, но день за днем немного изменяет существующую реальность. Мне хочется верить, что влияет она хорошо, помогает держать баланс и позволяет происходить каким-то процессам, которые я пока не понимаю. Хочется верить, что если кто-то и создал этот мир, то он с удовольствием смотрит мой персональный сериал. Хочется верить, что он ему нравится, и он даст мне сыграть еще парочку интересных ролей в следующих воплощениях. Или, может быть, даже еще в этом.

Хотя все чаще мне кажется, что я сама формирую свою жизнь. Биологи говорят[28], что свободы воли не существует как таковой, и все наши мысли, действия, чувства – это всего лишь набор биохимических реакций. Но все это слишком сложно для осознания и понимания, и, возможно, я поэтому ни с кем особенно не обсуждаю эти вопросы. Как объяснить кому-то, если я сама не понимаю всего до конца? Да и нужно ли? Пришла к тому, что нет, поэтому потихоньку ковыряю свою делянку и жду нового дня, как новой жизни. Ведь не зря я ходила на свидание с тем биологом – он подтвердил историю о том, что мы немножко умираем, засыпая, а просыпаемся уже чуть-чуть другими. Мама говорит, что Бог дает нам силы, чтобы прожить один день. И все это вместе собирается в причудливый узор знаний, ощущений и отрывочных историй из разных мифов.

Часть 1. Начнем с основ (с себя). Вопрос: кто ты? (истории на основе более чем 50 интервью + ты – как продукт: продуктовый подход к формированию своей личности)

Кто ты? Возьми паузу, отложи книгу в сторону или выключи электронную версию и побудь с этим вопросом пару минут. Нет правильного или неправильного ответа, но то, что начнет всплывать первым, может многое о тебе рассказать. Запиши ответ, пришедший тебе в голову, а потом, в течение дня – в разных событиях и ситуациях, рядом с другими людьми и в одиночестве – задай себе этот вопрос снова. Запиши ответы, которые получишь; они могут отличаться от первого, и это абсолютно нормально.

Смысл в том, что нет однозначного и конкретного ответа на этот вопрос. Если копнуть в нейробиологию, можно выудить следующий тезис: мозг сам себе рассказывает истории о нас[29]. Уже из одного этого тезиса можно получить как минимум несколько ответов, которые будут релевантными.

Ты – это мозг, серое вещество в экзоскелете тела.

Ты – это история, которую мозг рассказывает сам себе.

Еще одно классное упражнение: берем ручку и бумагу и пишем варианты ответа на вопрос «кто я» до тех пор, пока не кончатся идеи. В итоге у тебя будет целый набор концепций, паттернов и шаблонов, с помощью которых ты себя идентифицируешь.

По мнению психологов, вопросами самоопределения мы начинаем задаваться лет в 16-17. Статистика может шататься в ту или иную сторону и, конечно, нет ничего грустнее ребенка лет пяти, который оказался в экзистенциальном кризисе, но в среднем по больнице дело обстоит примерно так. Это способ человека познакомиться с самим собой, определить свои ценности, понять желания, найти свое место в обществе.

Некоторые духовные просветители[30] рекомендует задаваться этим вопросом несколько раз в день. Как правило, тебе не до этого в водовороте жизни, поэтому, определившись однажды, ты довольно долго живешь в той или иной концепции, пока не столкнешься с триггерными ситуациями. Кто-то раньше, кто-то позже, но все мы так или иначе приходим к теме самоопределения. Например, когда новый коллега выбирает именно такой способ познакомиться – задавая вопрос «кто ты» в первые три минуты общения.

Я была той самой коллегой, попав на работу в большую корпорацию после нескольких лет свободного плавания, духовного поиска, экзистенциального кризиса и жизни в другой стране. Не могу сказать, что ставила своей целью драконить окружающих. Просто на тот момент я находилась в просветленном состоянии сознания и очень давно не общалась с людьми из России в целом, и из мира IT и денег, в частности. Из-за этого я постоянно попадала в дурацкие ситуации. Началось все с того, что ко мне подошли ребята из команды и попросили перестать разговаривать с другими сотрудниками. Проблема была в культурных особенностях: в Израиле ты сначала выстраиваешь социальные связи, а уже потом работаешь. Если ты пришел в офис и не спросил у коллег, кто как поживает, как семьи, как здоровье, не посетовал на жару, на холод, на правительство и налоги, тебя сочтут невыразительным снобом. Айтишники-интроверты шарахались от моих заходов в small talk[31] на кухне и коридорах, но я до сих пор считаю: если ты проводишь с людьми по 8 часов в день на одном этаже, не общаться или хотя бы не здороваться – странно.

Пытаться болтать с коллегами по оупенспейсу я перестала, но впереди был целый марафон zoom-интервью с целью знакомства и исследования, на которых другим сотрудникам пришлось со мной разговаривать, и тут я смогла отвести душу. За месяц я провела более пятидесяти интервью с самыми разными людьми. Пол, возраст, уровень дохода, длительность работы в компании, специализация – все это отличалось порой до крайности. Общим было только одно: они все работали в одной корпорации и контакт с ними мог, так или иначе, помочь мне в будущей работе по формированию внутреннего сообщества. И еще одна схожая деталь: практически каждый на вопрос «кто ты» называл свою должность. Можно возразить, что рабочая встреча подразумевает подобный формат ответа, но после этого исследования я провела еще одно, не менее масштабное (более пятидесяти тиндер-свиданий за пределами корпорации и дополнительные тридцать интервью среди друзей и знакомых), которое подтвердило мою гипотезу – люди в Москве ассоциируют себя в первую очередь со своей работой и должностью.

Исследования заставили и меня задаться этим вопросом в разных плоскостях и найти совершенно неожиданные ответы. Я – это мои пищевые привычки (я – это то, что я ем, мой химический состав), я – это продолжение моих родителей (от набора генов и хромосом до семейной истории), я – это мои слова (то, как я транслирую себя вербально). Последняя мысль особенно дорога мне, так как с ее помощью мне удалось начать великое путешествие к формированию совершенно новой личности, используя продуктовый подход.

Продуктовый подход – это метод работы над продуктом, сервисом или услугой, который позволяет получить необходимый результат оптимальным способом, не усложняя систему и не создавая лишних задач. Первыми его стали применять IT – компании. Затем, когда стало ясно, что те же самые принципы работают не только для создания софта, продуктовый подход стали использовать в других сферах.

Все началось с обычного дня в офисе. В библиотеку, где наша команд проводила основную часть рабочего времени, ворвался Артур. Все в нем: походка, выражение лица, общая напряженность – выдавало, что человек абсолютно не удовлетворен текущим положением вещей.

У нас состоялся короткий разговор:

– Как жизнь? Ты чего такой радужный? – это я спрашивала, глядя в экран.

– Ненавижу эту жару! Ненавижу людей, которые набиваются в лифт и лезут без очереди! – на эмоциях отвечал Артур.

– Прямо вот ненавидишь? – не отрываясь от ноутбука спросила я буднично.

– Да, ненавижу. А что? – уже не так эмоционально и уверенно уточнил Артур.

– Просто это такое сильное и громкое слово, а ты так легко его произносишь. Они-то – жара и люди из лифта – даже не узнают о том, что ты их ненавидишь. А ты этим словом так разбрасываешься: себя накручиваешь и нам еще этот вайб принес зачем-то.

Сказала и забыла, впрочем, как и 90 % того, что я говорю. Пройдет больше года, и на какой-то общей тусовке Артур вспомнит мне этот разговор и поблагодарит за него, потому что тогда он многое понял о себе, своих эмоциях, своих реакциях и так далее. Забавно, но я не преследовала цели кого-то научить или переделать. Просто в тот период я восстанавливала свои коммуникативные навыки, и обрывки знаний и суждений об этом всплывали непроизвольно.

Длительное время до выхода на работу я провела либо в одиночестве, либо просто в молчании, поэтому, когда начала возвращаться в коммуникационное поле, собственный голос звучал непривычно громко и резко. Возможно, повлияло это, возможно – практики безмолвия, но факт в том, что моя манера общаться очень изменилась, а следом произошло изменение образа мыслей, жизни и личности. В работе над речью и вниманием к сказанному я обнаружила, что это один из самых простых и оптимальных инструментов, который позволяет без лишних телодвижений принести себе максимум пользы и поэтапно привести к классному результату, который можно будет измерить.

«В начале было Слово» – фраза, с которой начинается «Евангелие от Иоанна», является одной из самых популярных библейских цитат. Убираем религиозный контекст за скобки и разбираемся со смыслом. От того, как и что ты скажешь в той или иной ситуации, может измениться вся ветка последующих за словами событий. Скажешь аккуратно и тихо – прислушаются и вникнут, произнесешь жестко и напористо – получишь ответку. И наоборот, потому что все очень сильно зависит от ситуации и людей. Проведи эксперимент, подтверждающий силу сказанного слова. Попробуй сказать случайному человеку, что он красив. Заметь, что новая стрижка очень идет кассиру в магазине, куда ты заходишь через день. Пожелай хорошего дня и скажи пару добрых слов врачу после приема. Ты увидишь, как обычные люди в статусе NPC[32] улыбаются, обретают цвет, форму, поймешь, что они живые и отвечают на твое добро своим.

Сила слова. Логика простая: если я буду произносить негативно окрашенные слова, да еще и на эмоциях, я, как резервуар с водой, буду протухать и портиться. И хотя опыты Масару Эмото[33] с воздействием эмоций на структуру воды и назвали шарлатанством, мою жизнь вряд ли можно будет назвать радужной, если книга о ней пишется матом.

Проецирование. Это защитная реакция, с помощью которой люди приписывают внешнему миру то, что существует только внутри них. Поэтому в следующий раз, когда ты говоришь что-то о другом человеке, примерь это пальто на себя. Когда у меня было расстройство пищевого поведения, я легко могла сказать что-то вроде «да, ей стоило бы обратить внимание на питание и заняться спортом» о девушке весом больше сорока килограммов. Первый шаг к лучшей версии себя в этом направлении – перестать вербализировать и отлавливать подобные замечания еще в формате мысли. Следующий шаг – перепрошивка: после того, как мысль пришла, нужно подобрать ей альтернативу. Теперь при виде девушки, которая мне кажется в теле, поймав за хвост первичное суждение, я задаю себе вопрос: а что мне в ней нравится? Красивые волосы, идеальная кожа, потрясающий стиль, великолепное чувство юмора – я научилась обращать на это внимание, а потом такая замена мыслей вошла в привычку. И в какой-то момент все люди вокруг стали невероятно красивыми и интересными. А вместе с этим я научилась замечать красивое и в себе, перестав критиковать свое отражение в зеркале.

Экономь слова. Один из самых крутых и трогательных фильмов на эту тему – «Тысяча слов» с Эдди Мерфи – однажды заставил меня крепко задуматься. Радио Ира практически не замолкало в то время. Пять лет работы на телеке сформировали у меня жесткую профдеформацию: мне все время нужно было заполнять эфир чем-то, так как пауз по канонам телевизионной журналистики быть не должно. Один бойфренд любил рассказывать историю нашего первого свидания так: «Она села в машину и начала говорить, а я первое слово произнес примерно минут через двадцать». Очень долго я жила в парадигме, что в этом нет ничего такого, но после того, как начала практиковать хатха-йогу и первые обеты молчания, стало понятно, что есть проблема. Я испытывала серьезное внутреннее напряжение, и непрекращающийся разговор помогал мне избавиться от него. С тех пор я много работала над собой, используя все доступные практики – от психотерапии до тантры – чтобы вытащить невроз и научиться говорить меньше, но по делу. Прошла несколько курсов и тренингов по технике речи, научивших меня коротко и емко передавать суть. Стала меньше и реже говорить, что помогало сохранять энергию и направлять ее в нужное русло. Каждое сказанное слово по ощущениям имело больше веса и смысла, чем десятки и сотни до этого. Это крутая прокачка сдержанности, фокуса и самообладания.

1 Правда в том, что бывших наркоманов не бывает. Люди, столкнувшиеся с этим недугом, вынуждены в течении всей оставшейся жизни делать выбор не принимать наркотики. И это – один из главных тезисов, который не доносит ни одна антинаркотическая пропаганда, с которой я сталкивалась (здесь и далее – примечания автора).
2 Masha Hima – Мне всегда 17.
3 Вайб (от английского слова vibe – «вибрация») чувство атмосферы вокруг чего-либо, общее настроение. Good vibes, «позитивные вибрации» – так говорят о местах, людях или событиях, навевающих приятные ощущения, позитив.
4 Война – это некая акция, благодаря коей люди, которые не знают друг друга, убивают друг друга ради славы и выгоды людей, которые друг друга знают и друг друга не убивают. Поль Валери.
5 Чек-ап (от английского check up – проверять) – это комплексное медицинское обследование, предназначенное для ранней диагностики различных заболеваний.
6 Сны пробуждения. Осознанные сновидения и метод «Осознанного сна и сновидений». Чарли Морли.
7 Врач-психиатр, психотерапевт, руководитель центра ментального здоровья «Эмпатия» в Реутове Надежда Панова.
8 Если не можете идти к мечте, хотя бы лежите в ее сторону (с)
9 В России только три пути: вебкам, закладки и айти.
10 Behavioral engineering. Дмитрий Мацкевич. URL: https://www.youtube.com/watch?v=70hcbjyJZ-Q&list=PLEs8EuAPI73Bj78n7-BIW3s1we0r15yJl&index=4&t=14s
11 Проваливая подготовку, вы готовитесь к провалу. Бенджамин Франклин.
12 Документальный фильм «Сахар» (2014)
13 Оффер – это выражение намерения работодателя взять кандидата на работу, предложение (от англ. job offer)
14 Soft skills (гибкие навыки) – надпрофессиональные навыки, которые помогают решать жизненные задачи и работать с другими людьми. К ним относят коммуникацию, критическое мышление, управление проектами, людьми и собой, решение проблем, эмоциональный интеллект, самоанализ и саморефлексия и другие. Полный список и описание по версии РБК URL: https://trends.rbc.ru/trends/education/5e90743f9a7947ca3bbb6523
15 «Феномен Баадера – Майнхоф (англ. the Baader-Meinhof phenomenon), также иллюзия частотности (англ. frequency illusion) – это когнитивное искажение, при котором недавно узнанная информация, появляющаяся вновь спустя непродолжительный период времени, воспринимается как необычайно часто повторяющаяся».
16 Out door (англ.) – вне дома.
17 «Киллер-фича» в переводе с английского – убийственная особенность. Термин придумали программисты и называли им ошибки программы, которые не влияли на её работоспособность. Если иначе – это нестандартная опция, которая придаёт определённый шарм решению.
18 Репатриация в Израиль. Репатриация – процесс возвращения людей на историческую родину предков. Алия – репатриация в Израиль на основании Закона о Возвращении, т. е. возвращение на историческую родину евреев в Израиль.
19 Стретчинг (Stretching) – это комплекс упражнений, направленных на интенсивную растяжку связок.
20 Отсылка к sweet summer child – дитя лета. Так в книге и сериале «Игра престолов», описывающих мир с зимами, длящимися по нескольку лет, называли детей, рожденных летом и не видевших другого времени года. То есть человек, который в своей жизни не видел трудностей, настоящих проблем, тому подобного и считает какие-то свои мелкие неприятности самым страшным, что с ним может произойти.
21 Фавелы (порт. favela) – трущобы в городах Бразилии, часто расположенные на склонах гор.
22 Burning Man – ежегодный фестиваль, который проходит на просторах пустыни Блэк-Рок в штате Невада. Это одно из самых необычных и интригующих событий, которое собирает огромное количество неординарных людей. Место свободы, творчества и самовыражения, «что-то типа «Безумного Макса», где все гоняют на ржавых машинах и пьют виски из горла».
23 Психология стресса. Роберт Сапольски.
24 Практики решения собственных проблем своими силами, без посторонней помощи.
25 Техники и методы для управления временем.
26 Promote – продвигать, способствовать росту популярности. Употребляется скорее в сленговой речи, и чаще произноситься в упрощенной форме, например, как «промоутить» или же «промить». Сленг IT.
27 Сигналы влияния. Как убеждать и контролировать людей. Ник Морган.
28 Биология добра и зла. Роберт Сапольски.
29 Мозг рассказывает: что делает нас людьми. Вилейанур Рамачандран.
30 Кто я. Садхгуру. URL: https://www.youtube.com/watch?v=cPizf30HxTU
31 Small talk (маленький разговор, англ.) – это непринужденный разговор на отвлеченные темы, которые не предполагают договоренностей, обязательств и т. д.
32 НПС, NPC, нипы, неигровой персонаж (сокр. NPC от англ. Non-Player Character – «персонаж, управляемый не игроком») – персонаж в играх, который не находится под контролем игрока. В компьютерных играх поведение таких персонажей определяется программно.
33 Опыты Масару Эмото заключались в следующем: он воздействовал на воду путем музыки, слов или молитв, а потом замораживал ее и рассматривал под микроскопом. Так он пытался увидеть, на что похожа информация, записанная водой. Например, исследователь брал бутылку воды и устанавливал ее между колонками, из которых доносились звуки классической музыки.
Продолжение книги