В постели со смертью бесплатное чтение

Глава 1

Один труп. Второй.

Ее любовники погибали неожиданно и странно. Всегда рядом с ней. Словно Лиза была эдакой «тайной Клеопатрой», которая скрытно выносила им смертный приговор.

А начиналось все довольно безобидно…

В престижном бассейне «Лагуна» воняло хлоркой и пряными гелями.

После заплыва Лиза приняла эффектную позу. Мускулистыми ногами укрепилась на невидимой ступени, а бронзовые от загара груди приподняла над водой. Прозрачная ткань купальника от Армани не могла скрыть неистовую энергию ее плоти.

Боковым зрением Лиза попыталась отсечь реакцию Туманова. Но Вадим болтал по мобильному телефону, расхаживая по парапету. Молодой лев. Восходящая звезда на политическом небосклоне. А вернее: призовой жеребец, на которого поставила Лиза. Именно он метко назвал ее вздутые сиськи «двумя воплощенными оргазмами». Но данный восторг Туманова еще не гарантировал венчального ритуала.

Приторно теплая вода не освежала. Было семь вечера, но раскаленное солнце шпарило с неба, как в полдень. Этот знойный июль должен стать определяющим в манипуляциях Лизы коварными и жадными самцами.

Перед расставанием с Зиминым надо содрать хоть какой-то клок со старого паршивого овена. А потом все бешенство юного темперамента обрушить на Туманова.

– Я подброшу тебя с Вадимом до «Приват-клуба», – вынырнув рядом с Лизой, сказала Рита – толстуха, перед которой спасовал сам гербалайф.

– Fine! – выдохнула та.

Две приятельницы Лизы по водным процедурам представляли собой парочку прикольных антиподов. Алена, которая плыла к ним сейчас по дорожке, была высокой броской «топ-моделью», Рита – приземистой и неуклюжей. Зато у последней был свой модный бутик на Мясницкой, а у первой – лишь не использованные пока шансы на светлое будущее.

Как только подруги сбились в кучу, над бассейном раздался женский визг:

– На дне – утопленник!

– Покойник!

– Там кто-то есть.

– Быстрее тренера! У нас утопленник!

Лучшим местом для создания паники после базара, несомненно, является бассейн. В силу того, что здесь подправляют свое здоровье дамы, часто перешагнувшие бальзаковский возраст много лет назад, над «Лагуной» мгновенно возник такой шум, будто в небеса поднялась и обделалась там птичья стая.

Усатый тренер, которому хозяева платили за внимание к пожилым мадамам и расторопность, выскочил на парапет и нырнул в воду.

Лиза ринулась вперед по дорожке. Через пару секунд она увидела тело. Ледяная струя прострелила ей столб позвоночника.

Толща воды сделала очертания мужской фигуры расплывчатыми. Но это не помешало Лизе мгновенно сообразить: на дне лежал никто иной как ее «призовой жеребец». Усатый тренер тщетно старался приподнять Вадима Туманова. Бесчувственное тело, как известно каждому, становится гораздо тяжелее.

– О господи! Он задохнется! – прокричала Рита, багровая от напряжения.

– Да он уже не дышит, – прошептала Алена, бледная от испуга.

Лиза и слова не могла вымолвить.

На дне лежал не просто молодой человек, подающий надежды политик. На дне «Лагуны» сейчас покоились все прожекты Лизы, заключенные в бронзовое тело ста восьмидесяти сантиметров роста.

Ей следовало бы нырнуть к своему избраннику, но вместо Лизы это сделала Алена. Худая, гибкая, она легко вошла в толщу воды и стала помогать усатому тренеру. Тут подоспели мужчины с аквалангами и вытащили Туманова на парапет. Туда же легко выпрыгнула Лиза, а за ней тяжело поднялась по металлической лесенке Рита.

Когда тренер хотел завалить утопленника ничком на свое колено, тело… неожиданно ожило.

– Не стоит беспокоиться, – сказал Вадим, поднимаясь во весь свой эффектный рост.

Толпа экспансивных дам охнула.

– Ты псих? Или йог? – свирепо уточнил тренер, переводя тяжелое дыхание.

– Ну и шутки у вас, молодой человек! – с возмущением выпалила рыженькая красотка лет семидесяти пяти. – Я могла сейчас инфаркт схватить.

– Английский юмор, – облегченно бросила Лиза. Ее прожекты возродились. – На сей раз обошлись без трупа.

– Вот это прикол! – покачал головой усатый тренер. – Тут мне недавно подложили в тарелку какашку – западный сувенир, но твой трюк – круче.

От последних слов тренера некоторые дамы показательно вздрогнули и отошли в сторону.

В этот момент раздался сигнал мобильного телефона, лежавшего на парапете. Пока Вадим болтал, Лиза произвела в уме кое-какие подсчеты и убедилась: скорее всего, Туманов этим вечером захочет «заняться сексом». Ей не нравилось последнее выражение, но Вадим упорно наклеивал этот американский ярлык на их отношения, видимо, для того, чтобы Лиза не зарывалась в своих иллюзиях.

Вадим Туманов относился к категории людей, кому на роду написано быть победителями. Мускулистый, статный, он сразу пленял сердца женщин и вызывал раздражение у мужчин. Однако, когда Вадим заводил свои сладкоголосые песни, глядя противнику прямо в глаза, то за считанные минуты становился сначала добрым приятелем, а под конец разговора и другом собеседника.

Умелое владение магией общения привело к тому, что Туманов года два назад стал референтом у одного из парламентских деятелей, проповедующих стабильность в разоренной стране, и теперь преуспевал.

Покидая парапет, Рита крикнула, что они с Аленой будут ждать Лизу в кафе на террасе.

– Твои подруги основательно пасут тебя. Опасаются за твою невинность, – сардонически заметил Туманов, завершив разговор. – А я сегодня на нее не покушаюсь.

– Правда? – обрадовалась Лиза, состроив при этом кислую мину. – Ты занят вечером? – «А если бы ты знал, darling, как занята я!»

– К сожалению. Должен сопровождать шефа на ужин в японское посольство.

– Тогда – до завтра? – Лиза легко поцеловала его в губы.

– Я мог бы подбросить тебя домой.

«Осел! Мне в другую сторону», – подумала Лиза, но вслух сказала:

– Sorry. Хочу посидеть с девочками.

Буфет, именуемый среди купальщиц «Лагуны» «Террасой», на самом деле располагался на крыше вспомогательного здания. Все здесь было оборудовано с учетом удобства посетителей: от знойного солнца их головы уберегали плотные цветистые тенты, а расслабленные водными процедурами нервы клиентов баюкали французские шансоны.

Рита и Алена, сидя за излюбленным боковым столиком, потягивали апельсиновый сок. Когда Лиза присоединилась к ним, Рита сделала комплимент ее наряду:

– Тебе идет платье-сорочка.

– Да, – подхватила Алена, – алый цвет – к лицу.

– Юность, – печально вздохнула Рита. – Кобели так и вертятся вокруг тебя. Не упусти момент!

– Уж постараюсь, – хмыкнула Лиза.

С ленивой негой, как и положено в знойный день, подруги закурили длинные ментоловые сигареты.

– Твой Туманов, видимо, йог? – спросила Алена.

– Никогда не интересовалась. Скорее всего, электронная таблетка, о которой трубила реклама.

– Та, что дает несколько минут дыхания в безвоздушном пространстве? – уточнила Рита. – Бог ты мой, как же мужики любят быть в центре внимания!

– Особенно политики, – хмыкнула Алена.

– Ты сказала Вадиму, что он может отпустить своего шофера? Мне ничего не стоит подкинуть вас к клубу.

У Лизы было несколько секунд на раздумья.

Если признаваться, то сейчас. А почему бы и нет? «Why not?» – как говорят во всех англоязычных уголках. Мысль о том, что она может выдать компромат на себя, приостановила Лизу, но желание блеснуть победило.

Медленно глотнув холодного сока, она лукаво заметила:

– Я ужинаю не с ним.

Алена присвистнула, а Рита поторопила:

– Ну же! Не томи душу.

– С Зиминым.

– С кем?!

– С самим Георгием? – не поверила Алена.

– Да.

Глава «Юнибилдинга», мощной фирмы, частенько мелькавшей в сводках новостей, всей Москве был известен как Георгий. Это была фигура из пресловутого хай-класса, поэтому торгашка Рита жадно спросила:

– Как тебе удалось выйти на него? Конечно, через журнал?

– Конечно, нет, – веско сказала Лиза. – Скорее на журнал я вышла через него.

С недавних пор Лиза работала в рекламном издании «Сто первый», которое пускало пыль в глаза читателям, публикуя как реальные, так и не вполне достоверные сведения об известных людях. Для приобретения популярности на кухне «Сто первого» не гнушались ничем. Зато тираж рос, что обещало благодарным сотрудникам неуклонное повышение благосостояния. В России конца двадцатого века, где каждый стремился урвать свой жирный кусок или хотя бы сладенький кусочек, уже никто никого не осуждал. Разве только пенсионеры, изредка выставляющие пикеты. Но динозавров, видела Лиза, нигде не принимали в расчет.

– Вот это да-а! – протянула Рита. – Среди нас такие люди! И молчат! Давай колись.

– И побыстрее, – приказала Алена.

– Если я расскажу, вы ведь не поверите.

– Поверим! – убедительно сказала Рита. – Главное – ври в меру.

Знакомство с главой известного «Юнибилдинга» на самом деле было анекдотичным.

В мае безработная Лиза шаталась по старому Арбату, обдумывая планы быстрого и необременительного обогащения. Но все, что приходило в ее пустую башку, требовало нудного изучения иностранных языков, овладения навыками компьютера, а затем честного изнурительного прозябания в какой-нибудь фирме.

Как назло, в тот безоблачный майский день не хотелось пахать не покладая рук. Хотелось умчаться вслед за соленым морским ветром на экзотический остров и демонстрировать там на пляже свою фигуру, которая по параметрам соответствовала требованиям к топ модели.

Остановившись около выносного стенда турфирмы, Лиза начала изучать маршруты. Они, признаться, радовали. Но указанные рядом цены огорчали до глубины души.

Ни сама Лиза, ни ее труженица-мать никогда наяву не видели и не нюхали таких сумм. Зелененькие бумажки с портретом явно страдающего ожирением Франклина Лиза смаковала лишь издалека, когда другие меняли их на российские рубли около заветных окон.

Случайно ее взгляд остановился на респектабельном мужчине, который, наклонившись, разглядывал свою пятку, до крови натертую модным итальянским башмаком. Лиза не могла позволить себе дорогой удобной обуви, поэтому очень удивилась, что и она, оказывается, может доставить своему клиенту мелкие, но противные проблемы. Рядом с мужчиной суетился рослый парень, очевидно, сын, но у этих непрактичных мужчин было решительно все – даже мобильные телефоны – кроме единственной необходимой в таких случаях вещи – бактерицидного лейкопластыря.

Движимая состраданием, Лиза быстро раскрыла сумочку и подала его пожилому мужчине. Но он так неуклюже принялся за дело, что ей пришлось вырвать у него полоску пластыря и самой приклеить его к кровавой ране.

Импозантный старче облегченно вздохнул и сказал:

– Вы спасли меня. – Затем он жестом показал «сыну», чтобы тот отошел в сторону, и телохранитель – а это был он, как через две секунды поняла Лиза – безмолвно повиновался, остро поглядывая вокруг.

– Я должен вас отблагодарить.

– О нет, – решительно сказала она, прекрасно зная, что уж где-где, а на Арбате можно запросто влипнуть в историю.

По ее расчетам, старче должен был осознать, что имеет дело с порядочной девушкой, как любила выражаться мать Лизы. Расчеты оказались верны.

Улыбнувшись, он заметил:

– Не бойтесь, я не позову вас в какой-нибудь вертеп. Однако, надеюсь, что вы – ответно – воспользуетесь и моей помощью. – Джентльменским жестом протянул ей визитку.

Пытаясь продемонстрировать, что вовсе не интересуется, с кем именно свела знакомство, Лиза было сунула визитку в сумку, но незнакомец остановил ее словами:

– А вы все-таки взгляните.

Лиза последовала совету и обомлела. Чтобы хоть как-то выкрутиться из ситуации, просто сказала:

– Вы меня срезали, не скрою.

Искренность Лизы так понравилась могучему Георгию Зимину, что он громко захохотал, а потом тихо добавил:

– Подумайте, что я могу сделать для вас и позвоните завтра.

О чем тут было думать!

На следующий день тоном казанской сироты Лиза поведала Зимину о своих мытарствах и уже к вечеру получила работу в рекламном журнале «Сто первый» с зарплатой в пятьсот долларов.

После этого ей наконец удалось отделиться от матери, с которой они жили на Комсомольском проспекте в маленькой двухкомнатной квартирке, и снять однушку на Преображенке. Так была достигнута пусть не полная, но хотя бы относительная самостоятельность, и свобода стала для нее не затертым газетным понятием, а желанной реалией.

После этого события прошло почти два месяца, и Лиза – скажем прямо – кое-чего вкусила на пиру жизни, хотя содрать с Георгия солидный куш не удавалось – Зимин оказался крутым скрягой. Самое большее, на что его можно было раскрутить – это на ужин в «Приват-клубе», хотя и там, как показалось Лизе, он имел льготы. Видимо, одним своим присутствием поднимал рейтинг заведения. Во всяком случае, при ней Георгий намекал на это метрдотелю.

Как только Лиза завершила свою историю о знакомстве с Зиминым, Рита накрыла ее маленькую ладошку своей пухлой ладонью и выдохнула:

– Жаль, что ты не сказала мне раньше. Я бы тебе приперла классную шмотку из бутика.

– Мне не по карману.

– А я и не собираюсь, деточка, чесать твой тощий карман. Мы, в конце концов, – деловые люди. Если продвинешь нас в клуб – такой promotion тоже немало стоит.

– Я сама вхожу туда по гостевому списку, – неохотно сказала Лиза: посвящать подруг в свои планы она не собиралась.

– Так ты воспользуешься моим фордом? – спросила Рита и облизнулась, будто услышанная новость о Зимине была деликатесной закуской, которую с наслаждением переваривал ее мощный желудок.

Заметано. – Лиза пожала плечами.

Причалить к элитарному гнезду на классной лайбе – чего еще желать юной леди, мечтающей о роскошной жизни?

Глава 2

Форд брусничного цвета мягко притормозил около ворот огромного забора, напоминающего собой неприступное ограждение какой-нибудь сверхсекретной военной базы. Это и были врата рая.

Гостевой список подтвердил, что некая Лиза Леонтьева приглашена сегодня господином Зиминым в зал-ретро зимнего ресторана. Рослый охранник сопроводил ее до места назначения.

В полутемном зале играла тихая музыка, которая растекалась вместе с нежной подсветкой по лабиринтам, образованным предметами старинной мебели. Вычурные диваны, кресла, резные перегородки были расставлены столь хитроумно, что обеспечивали клиентам ощущение изолированности от всего остального мира, где идет кровавая бойня за место под солнцем.

Здесь тоже, как понимала Лиза, собирались далеко не одуванчики, но борьба за капитал свершалась в клубе подспудно, под пикантным соусом тихих разговоров, мягких шагов и улыбок.

Метрдотель Сергей Ефимович – вышколенный хитрый служака – провел Лизу к уютному столику, где ее ожидал Зимин. Увидев гостью, он поднялся и вручил ей пунцовую розу.

«Отличился старый крокодил», – подумала Лиза, обольстительно улыбнувшись. Пользуясь затемнением и изолированностью, Георгий покрыл поцелуями ее губы, кончик носа и скулы. При этом он бормотал какие-то комплименты, довольно пошлые на взгляд Лизы.

Обычно Зимин проявлял скаредность, заказывая стандартные напитки и блюда. Он наивно полагал, что его спутница не разбирается в иерархии вин и закусок. Напрасно. Поколение Лизы выросло с пониманием кое-каких гастрономических тонкостей.

Когда сегодня вместо стандартного мартини им подали розовое шабли, госпожа Леонтьева по достоинству оценила это.

«Старому мерину что-то нужно от меня».

Изысканное вино таяло во рту. После пары бокалов Георгий взял ее за руку через стол и тихо сказал:

– Я хотел бы расслабиться сегодня. Поедем к тебе.

– Неприятности? – уточнила Лиза, чтобы выиграть время и решить, как лучше солгать.

– Мелкие. Они померкли, когда я увидел тебя.

«Подлый скряга, – подумала Лиза. – Даже квартиру не стал мне оплачивать. Что значат для тебя двести долларов? Пустяк. А для меня это солидная брешь в бюджете. Паршивой розой он, видите ли, отделался. Так получай».

– К сожалению, у мамы небольшой ремонт – пахнет краской, и она ночует сегодня у меня.

Георгий чуть не крякнул от досады. Вспыхнули лиловые стекла его очков. Сама поза «воротилы бизнеса» показала Лизе, что деликатесный ужин был задуман в качестве прелюдии к любовной симфонии.

Несмотря ни на что подали мидии под соусом из белого вина.

«С чего это он так раскошелился?» – думала Лиза, смакуя оди= из лучших даров моря.

– Ты плохая девочка, – с мягкой укоризной сказал Георгий. – Вот что: отправляй завтра свою маму восвояси, приезжай сюда на массаж и мы вместе поедем к тебе.

– У меня работа.

– Ничего, подождут. Кроме того, вырви недельку за свой счет. Мы с тобой летим на Кипр!

От неожиданности скользкий кусочек мидии попал у Лизы в дыхательное горло, и она закашлялась. Георгий хорошенько отколотил ее по спине, и все обошлось.

– Ты мне оплатишь? – она строго посмотрела на стекла его лиловых очков.

– О чем речь!

Чтобы окончательно прийти в себя, Лиза отбыла в дамскую комнату. Там ей стало окончательно ясно: Кипр – остров полного кайфа – вот тот клок шерсти, который она сорвет напоследок с престарелого овена.

Когда вернулась, Георгий был не один. За их столиком сидел худощавый мужчина с бобриком седых волос и пронзительными, как угольки, темными глазами.

Представляя их друг другу, Зимин назвал незнакомца Орестом Петровичем Жоховым.

– Это уже что-то из древнегреческой трагедии, – пошутила Лиза о его имени, и последний вдруг сказал хриплым голосом:

– Боюсь, вы правы.

– Выпей, Орест, – мягко приказал Георгий. Не прибегая к услугам официанта, он налил другу полный бокал шабли.

Все трое звонко сдвинули бокалы, и Зимин провозгласил:

– Их дело, Орест, лаять на нас, а наше дело – вести свой караван дальше.

– На сей раз глубоко копнули, Георгий, – пробормотал господин Жохов, которого вовсе не стесняло присутствие Лизы.

Даже эти отдельные фразы убедили ее, что речь идет о чем-то горячем. Впервые в жизни Лиза приблизилась к тем событиям, о которых с пулеметной скоростью вещало телевидение. Огромные суммы денег, принадлежавшие избранным, казались ей дремлющими вулканами. Иногда какой-нибудь подземный – скрытый от рядовых обывателей – толчок будил тот или иной вулкан, и начиналось извержение.

Огненная лава взаимных обличений, важных документов, неоспоримых компроматов прокатывалась по экрану и тихо затухала где-то вдали. Сильные мира сего боролись на равных, явно презирая толпу. Такие события приятно щекотали нервы рядовых тружеников, давая им нескончаемые темы для телефонного трепа.

Своими тонкими ноздрями Лиза учуяла сейчас нечто подобное. Неплохо бы оказаться в эпицентре событий, выведать все, провести столь модное в двадцатом веке журналистское расследование, а затем дать в своем журнале сенсационный материал и заткнуть глотку привередливому главному, который отпускает колкие намеки о том, что при капитализме с блатными работниками пора кончать.

– Брось, Орест. У тебя нет врагов, – твердо заявил Георгий.

Лиза хмыкнула. Если бы спросили ее, она сказала бы, что враги есть у каждого, и дурак тот, кто считает иначе. Утешения Зимина показались ей наивными. Если уж этот Орест Жохов вляпался, следовало бы проанализировать ситуацию и поискать из нее возможные выходы, а не лить бесполезный бальзам.

Очевидно, дружок Зимина услышал ее мысли.

Отхлебнув вина, он сказал:

– Покажи мне хоть одного в этом зале, у кого нет лютых врагов. Я понимаю, Георгий, тебе легко рассуждать. Ты не на службе. В случае чего все спишешь на бизнес. А я – госслужащий. Сам знаешь: толпе каждый месяц выбрасывают какую-то кость. Нате, подавитесь! Боюсь, сейчас такой костью избрали меня.

– Надо быть оптимистом, Орест! – Зимин криво улыбнулся. – В самом худшем случае попадешь в бесплатный отель с полным пансионом. – Георгий игриво подмигнул Лизе.

Не уловив смысла шутки, Орест Петрович вопросительно посмотрел на них обоих.

– Я имею в виду комфортабельное Лефортово, – пояснил Зимин.

Жохов пружинисто вскочил.

– Если ты думаешь, Георгий, что окажешься в стороне…

– Сядь!

– Сяду, – зловеще пообещал Жохов, продолжая стоять. – Но дня через три ты сядешь в соседнюю камеру.

– Оре-ест, что о нас подумает дама, – укоризненно протянул Георгий, обнимая и усаживая друга. – Разве мы с тобой хоть раз в жизни сделали противозаконный шаг? Буквоеды, все по букве закона. А если кому-то захотелось облажать нас, к любому документу всегда можно придраться. Я прав?

Господин Жохов свирепо промолчал, зато Лиза – после трех бокалов шабли – уверенно выпалила:

– Прав! Ты исключительно прав, Георгий. И к документу можно придраться, и к человеку. Наш главный все время придирается ко мне.

– Что же ты раньше не сказала? Я поговорю с ним сразу же после нашей поездки.

– Удираешь? – просверлив Зимина глазками-угольками, спросил Жохов.

– Уймись, Орест. Мы с Лизой послезавтра летим в Лимассол. Там я все улажу.

– Оттуда ты дернешь на теплоходе в Италию или в Испанию, – уныло предположил Жохов.

– Не угадал! – выпалил Зимин. – Я дерну на Сицилию! К крестным отцам итальянской мафии.

– А что? Это неплохая идея! – задорно откликнулась Лиза, которую словно качало сейчас на волнах веселья и беззаботности.

Под каким-то благовидным предлогом Зимин утащил Жохова прочь. Покинутая Лиза минут десять расправлялась с вычурным десертом, а когда ловила в вазочке самый скользкий последний кусочек желе, вернулся Георгий.

Задумчиво пожевав веточку спаржи, весомо сказал:

– Прекрасный человек.

– Кто?

– Он. Жохов. Великолепный работник. Трудяга.

– А чего сдрейфил?

– Сдуру. Ни разу в жизни не совершал ни единого противозаконного шага.

– Ничего, – успокоила Лиза, – у него еще все впереди.

– Последний бокал был явно лишним для тебя, – заметил Георгий, увлекая Лизу к выходу.

Около ворот он усадил ее в один из своих автомобилей и дал указания водителю. Чмокнув Лизу в скулу, взял с нее слово, что завтра в десять утра она явится сюда на массаж. Пребывая в радужном настроении, Лиза игриво заметила:

– Как прикажешь, шеф.

Пока она ехала по набережной, рядом с которой прошло ее детство, под влиянием винных паров предалась некоторым воспоминаниям. Материнская квартира располагалась неподалеку, на Комсомольском проспекте.

Они жили в одном доме с семьей Тумановых. Лиза запала на Вадима, когда ей было семнадцать лет. Несмотря на то, что Лиза отличалась, по словам соседей, экзотической красотой – привздернутые скулы, светлые, но яркие миндалевидные глаза, большой чувственный рот, исключительная, наподобие латиноамериканской, грация – Вадим Туманов не обращал на нее ровно никакого внимания до тех пор, пока не столкнулся с соседкой, выходящей из массажного кабинета «Приват-клуба».

Быстро сообразив, какой это сноб, Лиза предприняла меры предосторожности, чтобы не разочаровать «сэра». Уехала от матери, сняв квартиру. Респектабельные районы «кусались», поэтому выбрала Преображенку – близко от «Сто первого» и сравнительно дешево, если учесть, что Москва стала сейчас дороже Парижа во многих отношениях.

Домой прибыла около одиннадцати.

Приняла душ, быстро заварила себе фруктовый чай и включила телевизор. Она любила новостные программы. С некоторых пор Лиза увлеклась сравнением фактов и тем, насколько по-разному преподносили их многочисленные каналы.

Развалясь в кресле, пила горячий терпкий чай, когда на экране замелькали знакомые лица. Конечно, «знакомыми» можно считать и лица президента, вице-премьеров и так далее. Любой в стране знает их куда лучше, чем собственных родственников. На последних тебе редко когда предоставят компру, а на этих – сколько пожелаешь.

Но в данном случае речь шла об интимно знакомых людях, с которыми Лиза рассталась недавно. За считанные минуты ей прояснили и скорбный плач господина Жохова, и увещевания господина Зимина.

В целом эту историю можно было окрестить «кипрской». Подобно курице, выклюнув зерно из каждой передачи новостей, к полуночи Лиза составила для себя довольно стройную картину.

Примерно год назад Орест Жохов, занимавший высокий государственный пост и имевший доступ к кормушке, перевел на Кипр крупную даже по мировым масштабам сумму инвестиций для строительства коттеджей под таймшер. Лиза знала, что этот прогрессивный вид отдыха доступен лишь толстосумам. Надо заплатить примерно двадцать тысяч долларов за номер в отеле определенного класса и потом можно ездить каждый год в разные сладкие места. Итак, господин Жохов перевел государственные финансы на корпоративный счет оффшорной фирмы и с тех пор помышлял лишь о высоком проценте доходов.

Как только таймшер начал бы функционировать, доллары потекли бы рекой, и Орест Петрович постепенно стал бы возвращать утраченное в казну. Но кто-то коварный заинтересовался финансовым гением раньше положенного времени.

Начали копать и выкопали, что данная оффшорная фирма принадлежит вовсе не английским джентльменам, как утверждал Жохов, а – через подставные лица – его давнему другу, несколько лет назад покинувшему государственную службу ради бизнеса, то есть господину Зимину, главе «Юнибилдинга».

После второго бокала чая мысль Лизы начала работать с четкостью швейцарских часов.

Пора проснуться и делать свой бизнес. Ей несомненно надо лететь с Зиминым на Кипр и держать там ушки торчком. Лишняя информация никогда не повредит. Потом станет ясно, куда ее пристроить. Как бы то ни было, это гипотетические деньги. Такие знания, скорее всего, не пригодились бы ей, если бы она собиралась навсегда остаться с Георгием Зиминым. Но его скопидомство уже достало Лизу.

В пожилом возрасте надо быть щедрее. Ведь по московским авеню на мерсах разъезжают не только старые козлы, но и молодые перспективные жеребцы.

Итак, решено: после поездки Лиза расстанется с Георгием Зиминым и будет всячески крепить свои отношения с Вадимом Тумановым. А неделька релаксации на милом островке не повредит ее ослабленному московскими стрессами организму.

Скупой Георгий редко позволял себе такие жесты доброй воли, как оплата массажа для Лизы. Все услуги, предоставляемые в «Приват-клубе» не членам, а гостям, были платными, поэтому Лиза строго следила за тем, чтобы массажистка ни в чем не ущемила ее.

Лежа на жесткой кушетке, госпожа Леонтьева наслаждалась пассами сильных и одновременно вкрадчивых рук Валерии – долговязой молодой особы с вытянутым лошадиным лицом. Как любая уважающая себя прислуга, массажистка знала всю подноготную своих клиентов и не щадила их.

– Господи, какие деньги люди воруют, – с завистью сказала Валерия, втирая в спину клиентки пахучее масло. – Что молчишь?

– Расслабляюсь.

– Тебе, не сомневаюсь, тоже перепадает.

– От кого? – чуть не подскочила Лиза.

– Не строй из себя невинное дитя. От Георгия – вот от кого.

– Причем здесь я? Зимин – друг моего отца.

– У тебя – только мать, – напомнила Валерия.

– И все-то ты знаешь, – буркнула Лиза.

– Не все. Например, даже представить себе не могу, какие деньжищи перевел Жохов на кипрские счета Зимина. Ты случайно не в курсе?

– Никогда не интересуюсь чужими финансами, – гордо повторила Лиза материнскую фразу.

– А пора бы уже интересоваться. Ничего не скажу – у тебя классная внешность. Но женщины быстро теряют свежесть.

«Хоть этим успокой свою душу», – насмешливо подумала Лиза, искоса посмотрев на Валерию. Ее поджарую фигуру и постную физиономию ни один мужик не согласился бы созерцать больше одной минуты.

Заметив красноречивый взгляд клиентки, Валерия не замедлила с местью. Во-первых, она зажала кожу на ее плече так, что Лиза вскрикнула, а, во-вторых, с садистским наслаждением сказала:

– Что вопишь? Ты не под Зиминым. Это там ори – изображай оргазм. Противно, небось, со стариком? Мне даже массировать его тошно, а уж каково с ним в постели – не хочу и представлять.

– Успокойся, тебе это не грозит. – Лиза нечасто позволяла себе дерзости в «Приват-клубе», но сейчас не смогла удержаться.

– Да уж слава богу, что меня миновала сия чаша, – усмехнулась Валерия. – В твоем Зимине центнер сала.

– Вот и сгоняй его, – буркнула Лиза. – И поменьше болтай.

– Да уж так сгоняла сегодня – умаялась. И все за несчастных пятьдесят долларов. Ни цента сверху не даст. Сейчас в бассейне кайфует – во жизнь! Уж вчера по нему такую компру выдали во всех новостях. Другой бы с утра пораньше застрелился, а этот явился свеженьким и довольным.

– Только такие люди и двигают историю, – назидательно заметила Лиза.

– Себе в карман, – ехидно поддакнула Валерия. – Но ничего, и до него доберутся. Кстати, что это вы сегодня на рассвете свидание назначили?

– Какое еще свидание? – огрызнулась Лиза. – Если только с моим главным. Мне сейчас на работу.

– Расскажи своей маме. А мне не надо. Ясное дело, после вчерашних новостей Георгий решил расслабиться. Неужели прямо в клубе?! Здесь каждый уголок имеет и глаза, и уши.

По окончании сеанса Лиза несколько минут отдыхала в холле. Наконец появился Георгий. Поприветствовав ее, он тут же намеренно громко попрощался, сказав о делах. Это был их условный знак.

Выскользнув из заветных ворот, Лиза прогулялась до Хамовнического вала. Там Зимин и захватил ее, проезжая мимо на джипе. Им было по пути – к ней на Преображенку.

Если бы Валерия знала, как эти свидания утомляли Лизу, то весь свой массажный день пребывала бы в отличном настроении. Георгий был мягок и ласков, но ни на что не годен. Там, где скаковой жеребец встал бы на дыбы, пожилой мерин только отпускал комплименты.

Признаться, это устроило бы Лизу – ведь у нее появился Вадим. Но воспоминания далекой юности разогревали Зимина, и он докучливо надоедал ей уговорами сделать что-нибудь еще, предпринять новую – о боже, сотую! – безуспешную попытку.

Конечно, расстаться можно было и сегодня. В конце концов, при его богатстве Георгий мог бы швырнуть к ногам Лизы если не весь мир, то массу удовольствий. А он ограничился ее устройством на работу. Сначала Лизе казалось, что она проходит своеобразный испытательный срок на выдержку и скромность, но в последнюю неделю женское чутье подсказало ей, что скаредность Зимина – понятие не временное, а постоянное.

Ей не повезло. Россказни о щедрости нуворишей так и остались для Лизы байками. И теперь жаль было упускать последний шанс. Путешествие на Кипр обещало стать не только интересным, но и полезным, поэтому Лиза «поддалась на уговоры» Георгия взять в редакции недельку за свой счет.

Он подбросил ее до площади трех вокзалов, неподалеку от которой располагался неприметный одноэтажный особняк «Сто первого». Как назло, главный был не в духе.

Сверкая на «госпожу Леонтьеву» стеклами непромытых очков, свирепо выговорил ей по поводу хаоса в картотеке. По его мнению, она недостаточно усердно воплощала в жизнь его главную мечту – иметь подробное досье на каждую знаменитость. Надо неустанно пополнять багаж новыми сплетнями. За эту «духовную пищу» обыватель согласен платить столько же, сколько он отстегивает за гамбургеры и пиво.

Считая себя прекрасным работником, Лиза предусмотрительно умолчала о своем мнении. Оно заключалось в том, что пора бы уже и компьютер для нее приобрести вместо устарелого бюро с десятком ящиков. Сейчас перед ней стояла другая задача. Изображая нервозность, Лиза представила на суд главного очаровательную историю о том, как с детства страдает гайморитом из-за неправильных перегородок в носу, как по этой причине в летние месяцы усилились ее головные боли. В качестве резюме этого маленького, но страстного монолога Леонтьева выложила заявление с просьбой о недельном отпуске за свой счет для проведения операции.

От страстного желания умчаться на далекий остров в ее глазах появился блеск, а на губах – чувственная влага, и главный подмахнул бумагу.

Как только Лиза принялась наводить видимость порядка в картотеке: и когда этот жмот расщедрится на компьютер для нее! – раздался звонок. Это была мама, которой еще в детстве дочь дала прозвище Катюша.

К счастью, в данный момент в комнате не было лишних ушей. Снизив голос до шепота, Лиза сказала:

– У меня новость. Завтра я лечу на Кипр.

– Командировка? – радостно спросила та.

– Нет. Частная поездка. Ты знаешь, с кем.

– С Вадимом?

– Опять не угадала. Подумай, Катюша.

– Да тут и думать нечего! – вспылила мать. – Это безумие!

– Не по телефону, – достойно напомнила дочь. – Давай встретимся через часок.

– Хорошо. Где?

– Подъезжай на Сокольники. Я приглашаю тебя в «Макдоналдс».

Войдя в кафе, Лиза сразу увидела мать, сидевшую у стены на диване. Несмотря на постоянные тернии жизненной дороги, Катюша выглядела отменно. Тоненькая, спортивная, с короткой стрижкой, она могла сойти за сестру Лизы. Кстати, Лиза давно работала над тем, чтобы их отношения строились не по стереотипной схеме «мать-наставница» и «послушная дочь», а вполне дружески, но иногда Катюшу заносило.

Заказав обычный европейский набор: по гамбургеру и по стакану лайт– колы, Лиза принесла поднос и они принялись анализировать ситуацию.

– Ты запуталась в отношениях с двумя мужчинами.

– Катюша, я выйду из ситуации сразу же после возвращения.

– Если благополучно вернешься!

– А что мне помешает?

– Обстоятельства. Ты не смотришь новостей? Георгия Зимина втянули в очередной скандал. Там завязаны огромные деньги! Надо растерять последние мозги, чтобы ехать сейчас с ним! – Звонкий голос Катюши задрожал. – Не удивлюсь, если он утонет в Средиземном море!

Лиза подавилась гамбургером, затем все-таки съязвила:

– Он в прекрасной спортивной форме.

– В постели? – иронично уточнила мать.

– Не будь столь циничной, – укорила дочь.

– Говорю тебе: лететь с ним опасно. Ты ведь видела в сериалах, как это делается!

– А как?!

– Подплывает аквалангист и – каюк твоему Георгию. А ты – рядом. Главная подозреваемая. Истинный заказчик всегда откупится!

– Не драматизируй, Катюша. Что, лучше жариться в Москве, как в гриле?

– Зато в покое. – Медленными глотками отпивая ледяную колу, мать сказала: – Он берет тебя в качестве дымовой завесы. Отправился, мол, на отдых с юной пташкой. На самом деле будет улаживать свои дела.

– О’кей, – усмехнулась Лиза, – пусть попотеет, а я – расслаблюсь.

– Значит, полетишь?

– Несомненно.

Поздним вечером собирая вещи для поездки, Лиза неожиданно обнаружила в своей дамской сумке похожий на визитку белый кусочек картона.

Но это была не визитка, а записка.

Ровные буквы компьютерного вывода складывались в предупреждение. Записка гласила: «Оставь их в покое: и старого, и молодого, чтобы не плакать потом».

Укладывая пару итальянских купальников в спортивную сумку, Лиза улыбнулась: не стоит даже гадать, кто подложил записку. Катюша предприняла безуспешную попытку задержать ее.

Заключительным аккордом этого дня стал звонок Лизы Вадиму:

– Знаешь, я улетаю в командировку. Да, довольно неожиданно, но такова журналистская судьба. Буду с нетерпением ждать нашей встречи.

Глава 3

Лайнер приземлился в аэропорту Ларнаки поздним вечером.

Когда Лиза ступила на трап, у нее создалось впечатление, что она сунула голову в тостер.

Их маленькой компании – Зимину, его телохранителю Славе и ей – подали мерседес с кондиционером. Так прелести роскошной жизни сразу заявили о себе.

Дорога до Лимассола показалась ей довольно унылой. За окнами мелькали холмы и редкие деревья. Сам город удивил Лизу обилием света и белизной коттеджей. Почти все предметы показались ей игрушечными, похожими на макеты.

Пятизвездочный отель «Меридиан» был расположен за пределами города. Внутри он напоминал вокзал своими огромными холлами. Отказавшись от услуг носильщика, телохранитель Слава сам занялся багажом.

К удивлению Лизы, они расположились не так, как она предполагала. Георгий однажды упомянул о неплохих отношениях Славы с его, Зимина, женой, поэтому Лизе казалось, что мужчины поселятся вместе, предоставив «секретарше» отдельный номер. Однако, Георгий не счел нужным соблюдать даже видимость приличий. Так Лиза очутилась в двухместном номере вместе со своим «бойфрендом».

Слухи о необыкновенной роскоши пятизвездочных отелей она сразу сочла преувеличенными. Возможно, в «Меридиане» имелись царские апартаменты для всяких там банковских монстров и владельцев нефтяных шельфов, но им с Зиминым достался поразительно простой стандартный номер, разве что с большой верандой, с которой открывался вид на море.

Лиза вовсе не сомневалась в гипертрофированных банковских счетах Георгия, однако, сам он, видимо, не считал нужным это демонстрировать. И вообще совместный отдых слегка разочаровал ее.

Стояло пекло. Красная нить термометра подбиралась к сорока градусам. Единственной отрадой было неохватное море, да еще бронзовые парни, которые обслуживали водные развлечения. Их сильные ласковые руки оказывались на бедрах или спине Лизы всякий раз, когда она влезала на скутер.

В башке у этих жиголо был постоянно включен калькулятор. Стоило увидеть, с какими сексуальными улыбками обнимали они дряхлых старух – американских миллионерш, чтобы сделать неутешительные выводы о соотношении романтичности и реализма в этой жизни. Money-money…

– Эти жеребцы испытывают оргазм при виде старых кошелок, набитых баксами, – съязвила Лиза.

– Профессионалы, – веско сказал Георгий, усмехнувшись.

Вопреки ее опасениям, Зимин вовсе не скрывал от Лизы свои дела. Правда, и не посвящал в них досконально, но часто брал с собой в лимассольские поездки.

Однажды он предложил ей прогуляться пешком, сказав:

– Здесь неподалеку.

Вдвоем, без Славы, они прошли вдоль моря и наконец увидели небольшое поселение. На фоне приторно-сочного заката поднимались четкие абрисы холмов и одноэтажных коттеджей.

«Тот самый поселок под таймшер», – поняла Лиза. Было душно. Пустынное поселение производило какое-то странное впечатление заброшенности и одичалости.

– Ты, кажется, интересовалась скандалом, который подняли СМИ, – напомнил Георгий. – Ни я, ни Орест денег не воровали. Перед тобой эти вложения.

Несколько раз они выезжали в Лимассол. Мерседес мягко тормозил около стеклянных дверей различных банков.

Ожидая Зимина в прохладном салоне, Лиза размышляла о том, что вряд ли когда-нибудь ей понадобятся эти впечатления. Мечты унюхать что-нибудь жареное уплывали вместе с туманным маревом. Ну заходит он в банки, а дальше что? С чего и как начинать его шантажировать? Где здесь возможность быстро и круто обогатиться? Рассказать обо всем его жене? Но эта бедная Роза, скорее всего, и сама могла бы порассказать Лизе о своем сквалыге.

Куда лучше было бы сейчас развалиться в шезлонге под тентом. Но Георгий ныл, когда она изъявляла желание остаться на пляже. Ему нравилось ездить с Лизой.

– От тебя исходит юная свежая энергетика, – замечал он в дороге. – Не Слава, а ты – мой настоящий телохранитель.

Госпожа Леонтьева хихикала.

Как-то раз они припарковались около здания, мерцающего аквамариновым стеклом. После ухода Георгия Лиза, задрав голову, прочитала серебристую вывеску. На сей раз Георгий почтил своим посещением страховую компанию «Дойл». Когда он вернулся, Лиза решила показать, что и она кое в чем разбирается.

– Значит, здесь застраховано то милое поселение под таймшер?

Удивленно скосив на нее взгляд, Георгий с молодой бравадой сказал:

– Что стоит то поселение по сравнению с моей бесценной жизнью!

– Неужели тебе будет приятно, если тебя кокнут, а баксы достанутся твоей Розе? – не сдержалась Лиза.

– Ни фига ей не достанется, если наймет киллера, – шутливо откликнулся Георгий, подмигнув и разваливаясь на сидении. – Все предусмотрено. Зато я в случае каких-то травм – на водных или на горных лыжах, например – получу солидную компенсацию.

– Хитер бобер. А ей, значит, ничего?

– Ни цента. – В его голосе прозвучал металл.

Пожилой возраст, как понимала Лиза, не позволял Зимину подолгу валяться под знойным солнцем. Но пляжный комплекс «Меридиана» учитывал не только финансовые, но и физические возможности клиентов. Они платили – и за свои доллары получали полное понимание.

Тенты, натянутые над аэрарием, вынесенным к самому морю, были настолько плотны, что пресекали малейшую возможность проникновения прямых солнечных лучей, давая полную волю соленому ветру.

За день до отъезда Лиза и Георгий валялись на удобных кушетках аэрария и переговаривались под аккомпанемент тихой греческой музыки.

– Ну и как тебе Кипр, Лиза? Оправдал надежды?

– Признаться, я ожидала чего-то более роскошного.

Повисла пауза, после которой Георгий вдруг сказал:

– Более роскошное – это в Гуане.

– Гуана? Тропики?

– Да. Вот уж где и пекло, и неприличная роскошь.

– Приходилось бывать?

– Случалось. Но, к сожалению, в последние годы там частые заварушки. Наши ребята, кстати, подрабатывали в Гуане.

– Официантами?

– По раздаче горячих блюд, – усмехнулся Георгий, но сейчас же пояснил: – Наемниками.

– Ого! Никогда не видела таких крутых парней, – заметила Лиза, переворачиваясь на спину.

– Видела. Сегодня утром. Мой Слава был там.

– В Гуане?

– Угу. И бывший телохранитель Ореста Жохова, кстати, тоже.

– Приличные кадры подбираете, – похвалила Лиза.

– Заботимся о своем теле, – улыбнулся Георгий.

– Я слышала, что охранник должен быть одного роста с хозяином, а твой Слава выше тебя.

– Так это еще лучше. В случае чего – полностью прикроет.

Повисла пауза.

Лиза вдруг вспомнила слова Катюши об аквалангисте. Несмотря на сорокаградусную жару, стало зябко. Вон оно – море, буквально в десяти метрах…

Через минуту-другую вкрадчиво спросила:

– Скажи, Георгий, а у тебя бывало это «в случае чего»?

– В данную ситуацию попадают только олухи.

– Сплюнь, а то сглазишь! По телевизору каждый день показывают.

– Лохов и показывают. Поверь, Лиза, эта тема меня не коснется. Я, например, гораздо больше переживаю по поводу того, чтобы ты не старела.

«Ну и козел!» – выругалась она в душе, а вслух спросила:

– Что, уже заметны следы увядания?

– Нет. Пока заметен лишь отменный аппетит.

«Скряга».

– Пойми, Лиза, дело вовсе не в фунтах, которые я плачу в ресторанах…

«В ресторанах?! Эти вонючие забегаловки у моря ты называешь ресторанами?!»

– … Но вы, женщины, так быстро теряете форму, – он повременил немного, взвешивая, стоит ли продолжать. Наконец решил, что в данном конкретном случае предостережение дороже золотого молчания, и простонал: – Видела бы ты мою Розу!.. В молодости она была тростинкой, а теперь… – Последовал тяжкий красноречивый вздох. – Когда она переодевается при мне – я не могу на это смотреть.

– Не надо, – резко оборвала Лиза, ощутив неожиданный прилив женской солидарности с незнакомой толстухой Розой.

– Эта реплика характеризует тебя с положительной стороны, – заметил Георгий, с трудом переворачивая свое тучное тело.

В последний день пребывания на жарком острове Лиза останавливалась около витрин и подолгу стояла, намеренно разглядывая кораллы, обрамленные золотом и цветным серебром. Ее вполне устроил бы «привет с Кипра», воплощенный в ансамбле – серьги и перстень, или кулон и браслет. Но Георгий то и дело бросал:

– Дешевка! Такое даже надеть неудобно. В ближайшие месяцы выберемся с тобой в Гуану, если там, конечно, опять не будет военного переворота, – вот где настоящие произведения ювелирного искусства!

– До Гуаны далеко, – шипела Лиза, и в конце концов приобрела скромный перстенек с кораллом на свои кровные, а Георгий торжественно преподнес ей «привет с Кипра» в виде нанизанных на суровую нитку ракушек и коробки рахат-лукума.

«Это прямо-таки патологическая жадность. Нет, с ним надо кончать», – думала Лиза, а Георгий и в аэропорту все показывал ей, что иностранцы везут с собой в качестве сувениров целые пирамиды рахат-лукума.

– У нас в «Новоарбатском» этого добра – завались, – презрительно бросила Лиза уже в салоне лайнера, на что Георгий назидательно заметил ей:

– Сувениры хороши тем, что дарят нам приятные воспоминания.

«Не сомневаюсь, будет куда лучше, если ты станешь для меня всего лишь воспоминанием».

Вернувшись домой, на Преображенку, поздно вечером Лиза позвонила матери и доложила:

– Итак, все прекрасно. Ни Георгий не утонул в Средиземном, ни меня не сбросили со скутера. А ты боялась! – Помолчала несколько секунд, а затем добавила: – Жизнь, Катюша, куда скучнее и обыденнее, чем это кажется тебе.

Лиза еще не знала, что упомянутая ею жизнь любит не стереотипные, а парадоксальные ситуации. Если ожидались морские происшествия, то их не будет, но небеса обязательно пошлют нестандартные сюрпризы.

На следующее утро, взглянув в настенное зеркало, она обомлела. Кипрское солнце оказалось чрезмерно коварным. Оно выхлестнулось на ее кожу таким загаром, что главный мог засомневаться в недельном пребывании сотрудницы в больнице.

Даже не напрягая мозги, Лиза выдумала стройненькую байку о том, что по новой методике сейчас принято нещадно кварцевать пациентов, перенесших операцию на переносице. Оставалось надеяться на доверчивость шефа.

Сомневаясь в ней, госпожа Леонтьева останавливалась возле каждой витрины, чтобы убедиться, насколько неприличен ее загар.

«Да, в нем есть что-то патологическое», – мужественно признала она, вглядываясь в свои коричневые, с каким-то сизым оттенком, плечи.

В этот момент Лиза и заметила за собой слежку.

Когда она с раскованностью манекенщицы повела головой около очередной витрины, парень, стоявший поодаль, стремительно отвернулся. Сначала Лизе показалось, что его привлекла ее эффектная внешность. Во всяком случае, так хотелось думать.

Неказистый субъект упорно тащился за ней, видимо, от станции метро. Остановившись несколько раз якобы для того, чтобы поправить волосы или туфли, Лиза убедилась: за ней следят.

Это открытие вызвало лихорадочную дрожь, пробежавшую по столбу позвоночника.

Свой путь она продолжила на полусогнутых ногах. Впечатляющие картины того, как из нее будут вытряхивать номера счетов, которых она не знает, лихорадочно пронеслись перед взором воображения. Пожалуй, Лиза могла бы вспомнить названия банков, около которых парковался в Лимассоле их мерс, но не более.

Черт дернул ее сопровождать Зимина! Даже из скупых сообщений новостей любому олуху было ясно, что заварилась каша не для таких розовых девочек, как она. Возомнила себя прожженной крутой журналисткой, умеющей выуживать горячую информацию! А ее реальная цена – пятьсот долларов, и ни цента больше!

Парень отстал от Лизы лишь у дверей редакционного особняка.

Зеркало в холле отразило жалкое существо, в котором и следа не осталось от царственной топ-модели, вышедшей утром из дома. Бледность, проступившая из-под матовой кожи, проняла даже главного.

С сожалением взглянув на сотрудницу, он сказал:

– Хоть и откварцевали тебя в больнице, но пока очень заметны следы перенесенной операции. Ты уж не обижайся за откровенность.

Дрожащими руками Лиза занялась своей картотекой, но внесла в нее еще больший хаос. Нестерпимо захотелось сильного мужского плеча, и она позвонила Вадиму Туманову на работу.

Обычно он раздражался, когда Лиза отрывала его от дела, но сейчас прореагировал даже с оттенком радости:

– Вернулась из командировки?

– Да. И хотелось бы встретиться.

– Мне тоже. Но придется отложить на недельку.

– Как на недельку?! – вскрикнула Лиза, уже представив, что часа через три изольет Вадиму душу и получит нужный совет и поддержку.

– Я улетаю.

– Куда?!

– Сколько раз я просил тебя не кудакать под руку, – возмутился Вадим: очевидно, ее раздражение передалось ему телепатическими путями. – В Париж. Слушай, тут меня буквально рвут на части. Вернусь – позвоню. Привет.

Оставшись с неутешительным «приветом» от Туманова, Лиза лихорадочно перебирала в голове всех знакомых мужчин.

Положиться было решительно не на кого. Мужики конца двадцатого века не отличались ни рыцарством, ни желанием опекать даму.

Башка уже распухла от невиданной интеллектуальной работы по поиску надежного друга, но ничего стоящего в нее не залетело. «Так можно и менингит подхватить», – подумала Лиза, решив покончить с бесполезными поисками, но в этот момент небеса сжалились над ней, подарив идею.

Возблагодарив всевышнего, Лиза набрала нужный номер.

Когда ей ответил глухой мужской голос, спросила:

– Виктор?

– Да.

– Это Лиза Леонтьева. Вы помните?

– Еще бы! Я не забываю людей, которые оказали мне услугу. Буду рад помочь.

– Если на самом деле так, то я вскоре заеду к вам…

– В любое удобное время. Я на месте.

Собеседник Лизы Виктор Брасов был частным сыщиком. Солидные органы то отбирали у него лицензию, то придерживали ее, но ничто не могло помешать Виктору оказывать знакомым и незнакомым людям конфиденциальные услуги и развивать свою любознательность, интересуясь светскими и не совсем таковыми сплетнями, новостями, домыслами.

Месяц назад Виктор зашел в «Сто первый», так как ему понадобилось уточнить одну деталь из жизни «замечательного человека», достигшего успеха. Когда он протянул Лизе взятку в виде пористой шоколадки, Лиза отчитала его, объяснив, что она – не какая-то мелкая секретулька и поможет ему безо всяких подачек. Несмотря на запрет главного, Лиза предоставила в его распоряжение картотеку, а после этого они вместе выпили чаю, с удовольствием уплетая пресловутую «взятку».

Виктор был уверенным в себе мужчиной лет тридцати двух-тридцати трех, с темно-русой шевелюрой, с глубоко посаженными проницательными глазами. Нельзя сказать, что исходивший от него сексапильный шарм покорил Лизу, но Виктор за считанные минуты сумел расположить ее. Они свойски болтали, и Лиза сказала:

– Ваше имя сразу напоминает о триумфе в жизни.

– Этого и стремилась достичь моя мама, – улыбнулся он. – Она любила успехи.

– Все мамы любят успехи.

– А вы сами? – засмеялся Виктор.

– Если я скажу, что обожаю преодоление препятствий, вы ведь все равно не поверите!

Словом, они быстро нашли общий язык.

Прощаясь, он обещал помочь в случае надобности.

Такой час пробил.

Направляясь к сыщику, Лиза захватила мешок с принадлежностями для бассейна, так как сегодня был день посещения, а Хилков переулок, где располагалась контора Виктора, находился в двух шагах от «Лагуны».

По дороге к метро Лиза не заметила слежки, но это еще ничего не значило. Сидя в душном вагоне, она заранее обдумывала, что следует сказать, а о чем лучше умолчать.

В конце пути решила больше действовать намеками, чем прямым рассказом.

Глава 4

Виктор Брасов явился в свою «контору» около девяти утра.

С год назад он обосновался в подвале одного из старинных домов Хилкова переулка. Если бы дела шли успешнее, он мог бы закатить здесь евроремонт, и тогда его «частная контора» производила бы на посетителей более благоприятное впечатление. Но он не был снобом, а гонорары за его конфиденциальные услуги росли медленнее, чем инфляция.

Несмотря на затрапезность помещения, шапочные знакомые, которые уже однажды воспользовались услугами Виктора, направляли к нему своих друзей. Те сначала удивлялись подвалу, а затем привыкали.

Профессия частного сыщика, или детектива, была для России новой и довольно непривычной, но желание семейных пар расставить точки над «i» в своих отношениях побеждало. На западе это сулило жирные куски при разводе, в России же супруги довольствовались моральной стороной дела. Они испытывали, как убеждался Виктор, настоящий оргазм в тот момент, когда взаимно уличали друг друга, предъявляя весомые улики. В общем, в Хилков не зарастала народная тропа.

С наступлением летнего зноя людской поток поредел, но сегодня в десять утра в его дверь требовательно постучали и вошла грузная дама, похожая на старую цыганку.

Лет тридцать назад мужики, видимо, охотно флиртовали с ней. Но судьба зла. В те годы Виктор был карапузом, а теперь, когда он стал зрелым мужчиной, Роза Леопольдовна Зимина – так представилась женщина – изрядно сдала свои позиции.

Не желая этого признавать, она по-прежнему броско одевалась и несла на себе груз макияжа и тяжелых золотых украшений. Просторный черный блузон контрастировал с малиновой юбкой в густую складку. На запястьях позванивала вереница браслетов. В целом она напоминала мадам некоего популярного заведения.

Размещаясь на стуле, Роза Леопольдовна приняла раскованную позу и сообщила грудным, с хрипотцой, голосом:

– Перед вами – обманутая жена.

Увидев, что ее эпатажное сообщение не произвело на Виктора ровно никакого впечатления, посетительница зашла в разговоре с другой стороны:

– Не сомневаюсь, что о моем муже, Георгии Зимине, вы слышали не раз.

– Приходилось.

Словно беседуя с давней задушевной подругой, Роза Леопольдовна достойно сказала:

– Тридцать лет назад он пришел ко мне с одним солдатским одеялом. Если бы я тогда знала, какого борова пригрела в своей маленькой уютной коммуналке, я вышвырнула бы с третьего этажа сначала его вонючее одеяло, а затем и его самого. Я решительная женщина.

– Это видно.

– Тогда не существовало этих модных теперь брачных контрактов, и сейчас, когда подлец намыливается бросить меня, я останусь буквально без гроша.

– Зимин хочет развестись с вами?

Поведя полными плечами, Роза Леопольдовна веско заметила:

– Я не знаю, чего он хочет, но мне точно известно, что последняя его потаскушка гораздо моложе всех остальных и он, при всей его меркантильности – а вы даже представить себе не можете ее размеров! – возил эту стерву на Кипр. Раз Георгий потратился на женщину – это уже серьезно, уверяю вас.

– Если вы хотите убрать соперницу с дороги, – хладнокровно сказал Виктор, – то обратились не по адресу.

– Господь с вами! – одернула его Роза Леопольдовна. – Я, кстати, верующая. Это на Георгии креста нет. Сколько сил я потратила на то, чтобы сделать из него хотя бы подобие человека. Всякое доброе деяние наказуемо, запомните это, Виктор. Несмотря на свою доброту, даже слабохарактерность, я кое-что уже предприняла.

– Вот как?

– Да. Послала одного знакомого парнишку последить за шлюшкой. Возможно, это хоть немного напугает ее. На большее я и не рассчитываю. Разве теперь она откажется от моего денежного мешка!

– Вы – реалистка.

– Жизнь отучила от романтики.

– Так чего же вы хотите, Роза Леопольдовна?

Доверительно подавшись вперед, она сказала:

– Помогите мне организовать съемки и прослушивание их подлых свиданий.

– Мы же только что говорили о реализме! – с досадой воскликнул Виктор. – Это невозможно.

– Вы не поняли меня. Я уверена: этого сексуального маньяка с его шлюшкой можно отснять в таких позах, что и порно-хиты поблекнут перед ними.

– Роза Леопольдовна, я не стану потворствовать шантажу.

– О, понимаю, – горько усмехнулась Зимина. – Вы сразу приняли сторону мужской партии.

– Вовсе нет. Дайте мне немного времени, и я попытаюсь что-нибудь сделать для вас. Можете хотя бы назвать мне свою соперницу?

– Неужели вы думаете, я буду щадить ее? Она меня не пожалела! Ничего, жизнь все расставит на свои места. Уверяю вас: этой Лизе Леонтьевой воздастся по «заслугам», но позже, значительно позже…

Внутренне Виктор присвистнул: «Кажется, я знаком с данной госпожой», – но внешне не подал вида.

Стало заметно, что Роза Леопольдовна засомневалась в его возможностях помочь ей. Оценив взглядом потолок с протеками и ободранные обои, она вздохнула. Но мужской шарм Виктора привел к тому, что расстались они вполне дружески, не договорившись, правда, о новой встрече.

– Обещаю вам кое-что предпринять, – сказал на прощание детектив.

Обремененная огромным жизненным опытом госпожа Зимина лишь усмехнулась в ответ. Прощаясь с Розой Леопольдовной, Брасов не предполагал, что дело это будет иметь продолжение – и какое!

Последовавший вскоре полуденный звонок госпожи Леонтьевой вызвал на губах Виктора ироническую улыбку. Похоже, старая львица и молоденькая косуля собирались сразиться на поле брани. Впрочем, сейчас каждый стремился ухватить свой кусок – и чем жирнее, тем лучше.

После трех к Виктору вошла Лиза.

Матовый загар оттенял ее светлые глаза и волосы. Госпожа Леонтьева – «молоденькая косуля» – и впрямь была хороша.

Они встретились, как старые друзья – с улыбками и приветствиями, вот только без объятий.

Присев на стул, где несколько часов назад размещалась крупногабаритная соперница, Лиза призналась, что ее «дело» – сущий пустяк, и начала увертливый монолог о своей подруге и «неком господине» гораздо старше ее.

В рассказе присутствовали и предупредительная записка, и странная слежка, и мнение самой Лизы о том, что все это не стоит и выеденного яйца, но подруга просила посоветоваться с опытным и знающим человеком.

Глядя прямо ей в лицо проницательным взглядом, Виктор спокойно выслушал всю белиберду, а затем сказал ровным тоном:

– Некая подруга – это вы, госпожа Леонтьева. Некий господин – это небезызвестный Георгий Зимин, с которым вы совершили путешествие на жаркий остров, где приобрели весьма аппетитный загар.

Вскинув на него не просто светлые, а почти белесые от удивления глаза, Лиза неожиданно разразилась веселым смехом. Ее чувственный рот приоткрылся, обнажив мелкие влажные зубы.

– От частного сыщика ничего не скроешь, – наконец проговорила она, закусив нижнюю губу.

– И не надо скрывать, – тоном опытного падре посоветовал Виктор.

Он вовсе не хотел рассказывать ей о визите Розы Леопольдовны. Каждого, обратившегося в его контору с просьбой, Виктор считал своим потенциальным клиентом, тайны которого следует оберегать. В данном случае он оказался в щекотливой ситуации, так как симпатизировал Лизе.

«Ладно, попробую», – решил про себя, а вслух сказал:

– Ты очень привязана к Зимину?

Виктор приготовился к ее фрейдистским сказкам о том, как выросшая без отца девочка восприняла пожилого мужчину исключительно под этим соусом, вовсе не помышляя о деньгах и выгоде.

Но все оказалось гораздо проще.

– Я могу позволить себе цинизм? Это тебя не шокирует? – спросила Лиза, исподлобья взглянув на детектива.

– Обойдусь без инфаркта, валяй.

– Я рассчитывала на основательную материальную поддержку.

– И просчиталась?

– Точно. Зимин – тот еще скупердяй.

– Если я посоветую тебе, Лиза, без лишних эмоций расстаться с господином Зиминым и найти себе объект помоложе, это будет уместно?

– Вполне. Объект помоложе – в наличии. – Лиза прищурила свои загадочные, «византийские», глаза. – Ты сожалеешь?

– Меня радует, что мы перешли на «ты». А сожалеть мне не о чем, – с улыбкой признался Виктор, – так как ты явно создана для более высокого материального уровня, чем тот, который мог бы предложить тебе я. Дружеские отношения сойдут?

– Об этом и мечтала.

– Что же касается твоего «дела», уверяю тебя: оно сразу растает, как только ты порвешь с Георгием.

Заметив испытующий взгляд Лизы, Виктор дипломатично пояснил:

– У меня в работе было десятка полтора таких случаев. И всегда один и тот же сценарий. Кто может осудить стареющих жен за то, что они по-своему борются за свой супружеский рейтинг?

– Резонно. Ты не против, если я сделаю от тебя звонок? Я хотела бы сегодня же покончить с этим.

В распоряжение Лизы был предоставлен довольно старый аппарат.

– Мне выйти? – спросил Виктор.

– Сиди, – разрешила Лиза. – Ты у себя.

Услышав в трубке баритон Георгия, Лиза начала настаивать на встрече. Он сказал, что собирался сегодня поужинать в «Приват-клубе» с другим человеком, но ради «прекрасной нимфы» сделает исключение.

Лиза не стала предупреждать по телефону, что этот ужин будет прощальным, оправдав себя тем, что реальные «прекрасные нимфы», в отличие от мифических, всегда отличались коварством.

В бассейне «Лагуна» Лизу ожидал сюрприз. Предусмотрительная Рита принесла для нее коралловый мини-костюм от покойного Версаче.

– Это жемчужина моей новой партии, – сообщила она, извлекая его из объемистой спортивной сумки под восторженные возгласы Алены.

Коралловый цвет настолько гармонировал с кипрским загаром Лизы, что обе подруги пророчили ей королевский успех в «Приват-клубе».

– Там темно, и никто не обращает ни на кого внимания, – искренно сказала Лиза, имея в виду зал-ретро.

– Об этом ты расскажи своей маме – для ее успокоения, – с долей ехидства заметила Алена, и Рита захохотала.

Надеясь через некоторое время попасть с помощью Лизы в заветный клуб, Рита так и сяк вертела ее перед зеркалами раздевалки. Вскоре Алена умчалась проведать подругу, а Рита повезла Лизу к заветным воротам. Взглянув в заднее окно, Лиза убедилась, что слежки вроде бы нет.

Слава богу, все оказалось пустой бабской возней! Жизнь под июльским солнцем по-прежнему полна своего кайфа!

Во время короткой дороги от Остоженки до Лужнецкой набережной госпожа Леонтьева порадовалась тому, насколько логично выстроится теперь ее схема отношений с сильной половиной человечества.

С присущим ей изяществом – но достаточно твердо – сегодня Лиза скажет «последнее прости», она хмыкнула, старому скряге. Он, конечно, будет капризничать, но она преподаст ему урок высокой нравственности. А затем все свое внимание сосредоточит на Туманове. Пусть только вернется из Парижа, Лиза встретит его в полной боевой готовности. Двадцать пять для женщины – возраст напора и натиска.

Сергей Ефимович – благообразный метрдотель – с приветливой улыбкой провел ее к их постоянному столику, который располагался метрах в десяти от портьер, скрывающих входы в подсобные помещения. Зимина устраивало, что для посещения rest-room не надо было тащиться через весь зал. Одним словом, он выбрал уютный уголок.

Вышагивая по проходу, Лиза заметила, что Слава, охранник Зимина, сидит неподалеку, за отдельным столиком с какой-то блондинкой, и послала ему подобие воздушного поцелуя. В «Приват-клубе» Зимин ничего не опасался. Слава только для видимости отирался поблизости.

– Рад тебя видеть, – улыбнулся ей Георгий. – Я начинаю надеяться, что ты влюбилась в меня без памяти. А это был всего лишь Кипр! Представляю себе, как подействует на нас знойная Гуана.

«Туда ты отправишься со своей увядшей Розой. Лично я буду теперь совершать турне исключительно с Тумановым, кстати, тоже в качестве жены. Времена бесшабашности прошли», – подумала Лиза, безмятежно улыбаясь Георгию, который спросил:

– Коктейль из креветок устроит тебя?

– Вполне.

– Мартини?

– О нет. По традиции – шабли. – «Уж раскошелься в последний раз».

– Да ты гурманка.

– Валютная проститутка обошлась бы тебе дороже, – отбросив сантименты, неожиданно заметила Лиза, чем повергла Зимина в состояние ступора. Задохнувшись, он покачал головой:

– Ну и шутки у тебя.

«Следующая будет еще прикольнее», – пообещала про себя Лиза, а вслух спросила:

– Ты часто приходишь сюда со своей женой?

От неожиданности Георгий подавился минералкой, а затем сурово сказал:

– Причем здесь Роза?! Мы же договаривались с тобой, Лиза.

– Мне просто интересно. Слава докладывает ей о наших встречах?

– Не знаю и знать не хочу. И вообще ты завела странную тему.

«Сейчас я преподам тебе урок высокой морали», – усмехнулась про себя Лиза, медленно, словно через силу, проговорив:

– Признаюсь тебе, Георгий, еще в Лимассоле я не раз думала о том, что вместо меня рядом с тобой должна была находиться твоя жена.

– Ты пережала сейчас с патетикой, Лиза.

– Возможно, но муки совести не оставляют меня. – «Что, съел?»

– Я не пойму, к чему ты клонишь, – с досадой проронил Зимин, снимая очки-хамелеоны. Жестом усталого человека он отер ладонью свое лицо – психологи свидетельствуют, будто это помогает избавиться от лишних неприятных эмоций.

«Сейчас поймешь», – ехидно подумала Лиза. Ее следующая фраза была исполнена подлинного пафоса.

– Мы должны расстаться, Георгий. Пусть этот ужин станет прощальным.

Очевидно, она сказала это слишком громко, потому что Слава, оставив без внимания как мартини, так и блондинку, посмотрел в их сторону. Сделав телохранителю выразительный жест рукой: ты что, не знаешь женщин? все о’кей! – Зимин спросил:

– Чего ты хочешь от меня?

Он явно воспринял прощальный хит Лизы как преамбулу к очередному женскому ультиматуму.

– Я хочу, вернее, не хочу, а чувствую, что должна расстаться с тобой.

– Если сейчас последует просьба в сотни баксов, то должен сразу предупредить: в данный момент у меня возникли финансовые трудности.

– Речь не о деньгах! – с театральной горечью воскликнула Лиза, прикидывая в уме, что отвязаться от старого скупердяя, очевидно, будет куда труднее, чем она предполагала.

– Послушай, прелестная нимфа, мне кажется, тебя основательно проняло с двух бокалов шабли. После бассейна это случается. – Георгий выдавил улыбку. – Пойди в дамскую комнату, умой свою милую мордашку и возвращайся паинькой, идет?

– Идет, – бросила Лиза, понимая, как необходим ей сейчас тайм-аут. Следовало собраться с мыслями и следующий раунд завершить полной победой. Она, в конце концов, не благотворительный фонд по развлечению пенсионеров. Те пятьсот долларов, на которые ее пристроил Зимин, Лиза уже полностью отработала.

Надо же было так вляпаться! А еще все болтают о новых русских, которые покупают себе целые ранчо! Себе-то они, может, и покупают кое-что, а вот другим – кукиш!

В дамской комнате она нанесла на губы пунцовый блеск от Диора, слегка прошлась пуховкой по скулам, а затем поправила волосы, забранные на макушке в игривую луковку. Таким образом Лиза подготовилась к сцене разрыва отношений.

Возвращаясь в зал, гордо несла голову.

Периферическим зрением отметила, что Слава, телохранитель Зимина, за своим столиком усердно слушает лупоглазую блондинку, которая, кажется, неистощима в болтовне.

Георгий пребывал в позе задумчивой меланхолии. Вальяжно откинувшись на спинку кресла, он смотрел куда-то в дальний угол зала.

Улыбнувшись, Лиза задорно предложила:

– Итак, завершим нашу тему!

Но Зимин, пребывавший в состоянии релаксации, не прореагировал на ее зов. Он по-прежнему смотрел вдаль.

– Что ты там узрел в своих грезах? Кипр или Гуану? – спросила Лиза, поудобнее усаживаясь напротив.

И в этот момент ее поразила отрешенность его взгляда.

Перед Лизой сидел будто не живой человек, а манекен. Страшная догадка острой молнией пронзила ее мозг.

Повинуясь неосознанному порыву, Лиза вскочила с места и приблизилась к любовнику. Георгий продолжал смотреть в какие-то неведомые дали.

Он был мертв.

Она задохнулась от неожиданности.

Сонм странных мыслей пронесся в голове у Лизы. Георгий не утонул в Средиземном море, как предвещала Катюша. Он предпочел тихую смерть в элитарном клубе, под звуки ретро-музыки.

Одного цепкого взгляда на Зимина было достаточно, чтобы убедиться: крови нигде не было.

«Инсульт или инфаркт, – неожиданно подумала Лиза, наслышанная о том, как часто умирают пожилые люди, посетившие знойные острова. – Лимассольская жара плюс московское пекло плюс излишки алкоголя. О боже, зачем я настояла на сегодняшней встрече! Вляпалась! Вот теперь уж верняк – вляпалась».

Машинально окинув взором столик, Лиза увидела мирно лежавшие около блюда с осьминогами лиловые очки и… белую визитку рядом с ними.

Ее сердце на секунду перестало биться, а затем лихорадочно заклокотало.

Дрожащими пальцами Лиза взяла в руки кусок картона.

Компьютерные буквы сложились в две фразы:

«Ты возомнил себя богом, старый кретин. Не тебе было решать».

Эта «визитка» до умопомрачения была похожа на ту, которую обнаружила Лиза в своей сумочке, собираясь на Кипр. Тогда она сочла это проделками Катюши и с легкой душой спустила записку в унитаз.

В той «визитке» ее просили оставить в покое и Зимина, и Туманова, чтобы не раскаяться потом. Странное предостережение Лиза сочла материнской заботой. Но, оказывается, дело заключалось вовсе не в благих пожеланиях Катюши.

«Ты возомнил себя…» – перечитала Лиза. Чудовищная мысль о том, что эти слова похожи на приговор, вызвала спазм сосудов. Обстановка ресторанного зала поплыла перед глазами госпожи Леонтьевой, будто в туманной дымке.

«Не хватало еще грохнуться в обморок! – укорила себя Лиза. – Сейчас нельзя раскисать. Держись!»

Мысли неслись в голове подобно стае монстров. Одно ужасное открытие сменялось другим.

Видимо, смерть все-таки не случайна, раз на столе оставлена «роковая визитка».

Не случайна? Идиоту ясно после этого: Георгий убит.

Лиза была рядом с ним.

Только влипни в историю – потом не отмажешься. Лихорадочные воспоминания о том, как могут «навесить убийство» на беззащитного, лишь бы закрыть дело, вызвали холодок в позвоночнике и жжение в груди. Лиза не раз читала в желтой прессе подобные статьи, предостерегавшие: не стоит попадаться! Что же делать?!

Голова отказывалась мыслить спокойно и хладнокровно.

«Самое опрометчивое сейчас – поддаться состоянию паники. Спокуха, Леонтьева, только не дрейфь!»

Сев за стол напротив покойника, Лиза залпом осушила бокал шабли и пожалела о том, что не заказали смирновской.

Перво-наперво надо спрятать «роковую визитку» – кто же поверит ей, будто она не видела человека, подложившего Зимину этот сомнительный презент? Лиза быстро сунула записку в дамскую сумочку.

Во-вторых, надо в темпе решить: вновь смыться в туалет и сидеть там, дожидаясь развития событий, или поднять шум? Что выгоднее?

До крови кусая ногти, Лиза склонялась то к одному, то к другому варианту, как вдруг над ее ухом раздался вопрос:

– Есть проблемы?

Вздрогнув, она испуганно посмотрела на Славу – а это был он – и еле прошептала:

– Есть.

Телохранителю не надо было говорить дважды.

Слава моментально все понял и посерел на глазах у Лизы. Получавший за это солидные деньги, он не уберег охраняемое им тело. На лбу у Славы появилась холодная испарина.

– Как это произошло? – сурово спросил он таким тоном, будто Лиза удушила Зимина своими руками.

«Начинается», – подумала она и тихо, но достаточно твердо сказала:

– Я вообще ничего не видела – ходила пописать.

– Вот и просрала своего любовника! – гаркнул Слава и крепко выругался. Опомнившись, глянул вокруг: но – слава те, господи! – никому до них не было дела в хмельном отсеке земного рая. – Дай зеркало! И побыстрее!

– У меня нет, – прошептала Лиза, не понимая, о каком зеркале идет речь.

– Пудреницу, дура!

Приложив маленькое зеркальце к губам Зимина, Слава не увидел обнадеживающей дымки. Не нащупав пульсирующей на горле аорты, свирепо подытожил:

– Все, каюк. Видимо, инфаркт.

Затем он посмотрел на свои наручные часы и хрипло сказал:

– Сейчас двадцать два тридцать пять. Сколько ты торчала в сортире?

– Не больше пяти минут, – еле слышно прошептала она.

– Значит, смерть настигла Георгия в половине одиннадцатого.

У Лизы оставались считанные секунды на размышление: показать записку или не стоит? А что, если Славин диагноз – инфаркт – подтвердится? Зачем ей огород городить, навлекать на себя лишние хлопоты?

Если инфаркт, то нет проблем.

Последний успокоительный вывод вскоре подтвердился.

Приказав ей молчать и сидеть на месте – «Сторожить покойника!» – Слава через две минуты вернулся с метрдотелем и врачом «Приват-клуба».

Проворному лекарю понадобилось десять секунд, чтобы поставить диагноз, на который надеялась госпожа Леонтьева:

– Инфаркт. Конечно, будет вскрытие, но все классические признаки налицо.

Дальнейшее свершилось быстро и бесшумно, как в пантомиме. Не привлекая постороннего внимания, Слава и метрдотель взяли покойника под руки и «вывели» из зала, уложив затем на кушетке в подсобном помещении.

Только тогда вызвали скорую.

Управляющий клубом провел с Лизой короткую разъяснительную беседу, из которой следовало, что реноме элитарного заведения не должно пострадать ни при каких обстоятельствах – это выгодно и самой госпоже Леонтьевой. В ее же интересах не распространяться о происшествии. Такая смерть: отказ человеческого мотора работать дальше – вполне могла настигнуть господина Зимина где угодно, не обязательно в «Приват-клубе».

– Я буду держать язык за зубами, – угрюмо сказала Лиза, подумав при этом: «Вы все даже представить себе не можете, насколько это выгодно именно моей персоне. Ведь мне, а не вам подложили первую „роковую визитку“».

Глава 5

Дома Лиза аккуратно сложила коралловый костюм, который Рита дала ей для роскошного ужина в клубе. В ближайшие дни надо будет отнести временный подарок обратно, в бутик на Мясницкую. Затем прошла в ванную.

Покрыв грудь и плечи жасминовым гелем от Ив Роше, погрузилась в теплую воду, призванную снять пережитый стресс.

Было страшно.

Итак, ужин, замышлявшийся Лизой как «прощальный», на самом деле оказался последним для Георгия.

Кто желал смерти Зимину? Наверное, таких людей найдется немало. У преуспевающих нуворишей хватает завистников.

Если бы Лиза предъявила странную записку, очевидно, началось бы следствие. Сокрыв вещественное доказательство, она сыграла на руку преступнику? Как бы не так! Сколько заказных убийств совершено в России за последние годы, а много ли из них раскрыто?

Сам Георгий, останься он в живых, не захотел бы огласки – уж она-то знает. Да и самой Лизе пришлось бы рассказать о первой записке, где ее просят оставить в покое и старого, и молодого. Очевидно, следует предупредить Вадима Туманова – так, на всякий случай.

Вздохнув, Лиза включила сильную струю воды. Врачи утверждают, что горячая ванна успокаивает расходившиеся нервы, а проточные воды тем более смывают с тела флюиды, хранящие память ужасных событий. Но какой водой забвения можно смыть с себя тягостные воспоминания?

Бледное лицо мертвого Георгия зависло перед взором воображения Лизы. Зимин смотрел куда-то вдаль…

Что он увидел там? Хотела бы она знать. Еще хотелось бы знать, кто подложил эти «роковые визитки»?

Пораскинув мозгами, Лиза изо всех претендентов выбрала Розу – жену Зимина. Она вполне могла это сделать. Обманутая стареющая супруга подобна раненной разъяренной гиене – кто станет спорить? Но неужели Роза могла пойти на убийство мужа? А если пошла на это, то как ей удалось вызвать мгновенный инфаркт? Хотя при современном развитии химии гамма сильнодействующих ядов столь велика, что смешно ставить подобный вопрос. Подошла к столику мужа, да и сыпанула чего-нибудь в бокал, когда он отвернулся.

А, возможно, все проще.

Наслаждаясь жизнью, воплощенной в шабли и осьминогах, Георгий настолько расслабился, что жена, невесть откуда возникшая перед ним, произвела на неверного мужа потрясающее впечатление. В следующую секунду последовал инфаркт. У Розы была заготовлена записка, где ключевое выражение: «старый кретин» – полностью выражает отношение пожилой дамы к амурам мужа.

Кстати, надо уточнить, подтвердился ли диагноз.

Тщательно протеревшись огромным итальянским полотенцем, Лиза высушила феном волосы и только после этого позвонила Славе.

Был первый час ночи, и телохранитель, скорее всего, уже спал, надравшись после происшествия смирновской или виски, но у Лизы не возникло желания лелеять его покой. Слава был неразборчив в выражениях, обращаясь к ней в пиковый момент: «Просрала своего любовника!», «Дура!» – разве так обращаются с дамами, хотя бы и в присутствии свежего покойника?

Только после двенадцатого сигнала в телефонной трубке раздалось его хриплое нетрезвое «алле». Лизу вовсе не интересовало, от чего она отвлекла телохранителя: от сношений с блондинкой или от крепкого сна.

Будничным голосом спросила:

– Диагноз подтвердился?

– Что?!

– Инфаркт, говорю, подтвердился?

– А, это ты, потаскушка.

– Полегче, а то я могу начать в прессе такую кампанию, посвященную отсутствию профессионализма у телохранителей, что до гробовой доски не найдешь работы.

– Это я не найду работы?! – Защищаясь от его пьяного рыка, Лиза даже отставила трубку подальше. – Да я служил наемником в Гуане, когда ты вместо дамских сортиров еще пользовалась горшком!

– Мне приятен твой комплимент относительно моего юного возраста, но я хотела бы услышать, подтвердился ли диагноз.

– Дрейфишь? Боишься влипнуть в историю? Выпей пару пилюль антидепрессанта и ложись спать: у Зимина обычный инфаркт. На сей раз тебе, сучка, повезло!

– Тебе – не меньше! Ты позвонил его жене? – деловито спросила Лиза. – Мне кажется, что сейчас из нас двоих я – мужик, а ты – баба со всеми признаками невроза!

Эта горькая истина, как ни странно, благотворно подействовала на Славу. Он сказал:

– Да, сразу. Она в шоке. Кстати, хочу напомнить: никому ни о чем не надо знать. У тебя могут поинтересоваться в редакции – ты не в курсе. Ясно? Если что – звони, но лучше – не надо.

– Полностью разделяю последнее мнение.

Лиза дала отбой.

Вынув из сумочки странную записку, долго смотрела на нее, размышляя и вспоминая первую ласточку.

Несомненно, они удивительно похожи. Разница лишь в тексте. Оставалось только сожалеть, что Лиза смыла в унитаз послание, содержавшее угрозу лично ей. Если бы сохранила, можно было бы показать Виктору.

Выбросить эту или оставить? В конце концов, по фактуре она очень похожа на первое предупреждение, так что лучше спрятать. В случае чего действительно надо обратиться к Брасову. Но, будем надеяться, это не понадобится.

Выдвинув один из ящиков шкафа, Лиза прибегла к старому испытанному способу хранения документов: скочем приклеила «визитку» к днищу. Пройдет недели две – и она смоет этот кусок картона в унитазе, как и прежний.

Успокаивая себя, Лиза и предположить не могла, что все еще только начинается. Знай она наперед, какие повороты событий подготовила ей судьба, Лиза в эту ночь не сомкнула бы глаз.

Неведение – великое благо.

Решив выпить успокоительного чая, Лиза шагнула к кухне, но в этот момент раздался телефонный звонок – особенно резкий в тишине: резанул прямо по ее раскаленным нервам!

– Ты дома? Слава богу! – прозвучал в трубке встревоженный голос матери. – В ночных новостях только что передали о смерти Зимина!

– Да, инфаркт, – намеренно ровным тоном ответила Лиза.

– Вот так кататься на жаркие острова в его-то преклонном возрасте!

– Да еще с юными козочками, – фыркнула Лиза.

– Как ты можешь! Я чувствую, ты находилась в эпицентре событий? Хочу предостеречь: никаких интервью! Упаси тебя господи. Ни единого слова ни с кем ни о чем. Особенно любопытны эти твои Рита и Алена – чертовы русалки. Ни гу-гу им. Ты слышишь?

Стремительный монолог матери на несколько секунд подавил дочь. Выслушав сто мудрых наставлений, Лиза вяло сказала:

– Ничего уже не изменишь. С твоего разрешения я сейчас глотну чая с мятой и завалюсь дрыхнуть.

Лежа на широкой тахте, Лиза с облегчением подумала о том, что тяжелый день остался в прошлом и вскоре наступит новое солнечное утро – без вчерашних стрессов и проблем.

И действительно, мир не рухнул от переживаний. Наступило утро с его свежим солнцем, с первой чашкой колумбийского кофе и поджаренным тостом ржаного хлеба.

Лиза шла к станции метро.

Вовсе не будучи монстром, она сожалела о том, что Георгий уже не видит летней Москвы, не ощущает неги жаркого июльского дня, но старалась настроиться на оптимистичный лад. Скоро вернется из Парижа Туманов. Привезет ворох впечатлений и какой-нибудь копеечный сувенир за пять франков. Ей всегда не везло на щедрых мужчин.

Улыбнувшись, Лиза заметила, что рядом с ней движется мерседес с затемненными стеклами.

Улыбка мгновенно улетучилась с ее лица. Как и любой нормальный человек, госпожа Леонтьева не любила автомобилей, которые ехали, будто приравниваясь к ритму твоих шагов.

Это не сулило ничего хорошего.

Воображение услужливо нарисовало сценки, калькированные с триллера. Трое дюжих парней выскакивают из загадочного мерса с тонированными стеклами, в мгновение ока запихивают Лизу в салон и везут куда-нибудь за город или в подвал – пытать.

«Приступ паранойи на фоне пережитого вчера», – подумала Лиза, успокаивая себя, и замедлила шаг. Мерседес также поехал медленнее. Стоило ей ускорить поступь – и автомобиль поднажал.

Его темные, «мертвые», стекла могли кого угодно повергнуть в ужас.

Собравшись с силами, Лиза решила сделать рывок и перебежать на противоположную сторону. Как только она прыгнула на проезжую часть, дверцы мерса стремительно распахнулись. Лиза увидела парня, который следил за ней сразу после возвращения с Кипра.

Больно заломив ей руки, он пинком вбил Лизу в салон мерса. Ей, конечно, следовало закричать, но горло перекрыл спазм. Лиза издала какой-то хрип, но все-таки успела вцепиться зубами в локоть парня. Нападавший смачно выругался и ребром ладони ударил Лизу по шее. После этого он защелкнул за ее спиной на запястьях наручники, лишив ее возможности любого маневра.

Сильные цепкие руки окончательно втащили ее внутрь салона, и Лиза увидела перед собой дородную, похожую на старую цыганку женщину. Пострадавшая мгновенно догадалась, кто это. Парень остался снаружи.

– Мне представиться? – спросила та с издевкой.

– Не стоит, Роза, – выдохнула Лиза, пытаясь сдуть с потного лба прилипшие волосы.

– Мы с тобой на брудершафт не пили, так что для тебя я – Роза Леопольдовна.

– Тогда и я для вас – Наталья Викторовна.

– Не прикажете ли еще госпожой Леонтьевой величать? – Роза Леопольдовна уселась поудобнее, и от этого движения на пострадавшую дохнуло пряным лошадиным потом.

– Вы бы хоть дезодорантами пользовались. – Лиза брезгливо сморщила носик.

– Это уж твоя привилегия, проститутка: всякими запахами самцов заманивать на себя. А я обойдусь своим естественным ароматом. – Зимина скептически усмехнулась. – Ничего – понюхаешь. На нарах еще сильнее вонять будет! Ты что-то не в трауре?

– Как вы можете отпускать пошлости в тот момент, когда тело вашего мужа даже не предано земле? – с патетикой в голосе спросила Лиза.

– Могу, – хладнокровно заметила Роза Леопольдовна. – И ты сможешь лет эдак через двадцать. Думаешь, избежишь общей участи? Мужики пользуются нами, а потом выбрасывают, как использованный презерватив. Не морщи свой точеный носик. Я была куда эффектнее тебя в свои двадцать пять. А при климаксе поперли гормоны – и стала вот такой супер-стар. Сто двадцать кило живого веса. В жарищу хоть ведро дезодоранта на себя вылей – прет потом, и все тут! Ты уж потерпи.

– Могли бы хоть кондишен в салоне поставить.

– Да вон он, твой кондишен, – она взмахнула рукой со звенящими браслетами в сторону потолка. – Сломался, а Георгий на ремонт денег не отрядил – тебя надо было по Кипрам возить.

– Это были сущие гроши для него! – огрызнулась Лиза, ерзая на сидении: поза с закованными сзади руками оказалась крайне неудобной.

– Ничего, скоро разбогатеешь, если не сядешь, – многозначительно пообещала Зимина. – По моим сведениям, Георгий снабдил тебя основательной информацией относительно его вложений в западные банки.

– Вы соображаете, что говорите?! – завопила Лиза. Ее терпение лопнуло. – Он даже на несчастный перстень не расщедрился! Неужели вы думаете, что ваш скряга посвятил меня в тайну своих счетов?! У вас что – последняя стадия олигофрении?! Вы – жена! А я – любовница. Хотя с любовью наши с Зиминым отношения не имели ничего общего. Я мечтала распрощаться с ним, причем, именно на вчерашнем ужине… – Лизе вдруг показалось, что в запальчивости она выкрикнула нечто лишнее.

Проницательный взгляд, который устремила на нее Роза Леопольдовна, подтвердил это мнение.

– Вот сейчас не врешь. Знаю, что ты мечтала распрощаться. Я снабдила своего благоверного «жучком», поэтому у меня в руках – железный компромат на тебя, госпожа Леонтьева. В «Матросскую тишину» засядешь надолго. А уж там из тебя вытрясут номера всех счетов.

В горле у Лизы застрял и не таял какой-то ледяной ком – и это в тридцатиградусную жару! После неясных хрипов ей удалось выдавить:

– Глупая ложь! Ни один «жучок» не удержался бы на покойнике. Георгия тащили – ну, и тому подобное. Вы блефуете.

– Ничуть. Ты забыла о Славе.

Огненной струей Лизу прошило воспоминание о том, что Роза и Слава состоят в приятельских отношениях. Это подтвердил в Лимассоле на пляже и сам Зимин.

Очевидно, прозрение отразилось на лице у Лизы. Сколько раз она давала себе зарок позаниматься мимикой около зеркала. Вон особы королевских кровей! После смерти матери, несравненной Дианы, ничего нельзя было прочитать на лицах наследных принцев Вилли и Гарри – вот что привносит в гены голубая кровь!

– Слава снял «жучок» с тела, – ехидно сообщила Зимина, – и теперь я имею великолепную запись последнего в жизни Георгия разговора. Ни у одного следователя не возникнет и малейшего сомнения в том, что после слов о скором расставании ты сыпанула ему в бокал яда.

– Что?! – задохнулась Лиза. – Кончайте блефовать! Да это вы, именно вы появились в зале в тот момент, когда мне приспичило, и отравили своего мужа, которого ненавидели!

Сардонически усмехнувшись, Роза сказала:

– Уймись, деточка. У меня железное алиби. Слава доложил мне о времени кончины супруга. Да будет тебе известно: в десять тридцать я кушала жюльен из дичи на ужине благотворительного фонда на глазах у сотни людей. А вот твое алиби – поход в сортир по поводу медвежьей болезни – только подтверждает твою вину. Как только ты подсыпала яда – тебя от страха прохватил понос, и ты дернула в гальюн! Скажешь, не так было?

Глаза-маслины Розы изрыгали такой огонь праведного гнева, что Лиза с ужасом отметила про себя: «Эта стерва может засадить меня в кутузку лет на десять. Если у нее еще на самом деле есть запись нашего последнего разговора – мои дела хуже, чем у вокзального бомжа».

Чтобы хоть как-то укрепить свой слабеющий дух, Лиза сказала:

– Ваш муж умер от инфаркта, а вы клеите мне какое-то отравление.

– Милочка, даже ученику нулевого класса известно: яды вызывают именно инфаркт. Что может помешать мне, безутешной вдове, обратиться к патологоанатомам с просьбой о более тщательной экспертизе ввиду появившихся у меня сомнений? – Издевательский тон Розы не оставлял никаких надежд, однако госпожа Зимина вдруг протянула Лизе этот спасительный лучик. – А помешать мне копать глубже может только информация о его сбережениях на зарубежных счетах. Советую тебе все вспомнить.

Приоткрыв дверцу, Роза дала указания парню, и он быстро освободил Лизу из плена наручников.

Оказавшись на пешеходной части тротуара, госпожа Леонтьева почувствовала, что ее ноги подкосила слабость. Но желания попросить Зимину подвезти ее в центр не возникло.

Напоследок Роза Леопольдовна бросила тривиальное:

– Настоятельно советую подумать. Запомни: нищета толкнет меня на крайние меры.

Дверца захлопнулась, и мерс плавно покатил прочь, вздымая едкую июльскую пыль.

Облизывая сухие губы, Лиза несколько минут стояла посреди тротуара в состоянии шока. Ехать на работу не было сил.

Походкой тяжело больного человека она вернулась домой и полчаса стояла под ледяным душем, который слегка взбодрил ее. Под огненными струями Лиза приняла единственно верное, как ей показалось, решение.

Сейчас было бесполезно звонить напуганной Катюше или сломя голову нестись к Рите в бутик за советом. В огромном городе существовал единственный человек, к которому следовало обратиться.

С трудом выдвинув ящик, дно которого хранило свою тайну, Лиза отклеила «роковую визитку» и спрятала ее в сумку.

Наступило время побороться за себя. Крокодиловы слезы можно будет лить на нарах. Но пока остается шанс – надо действовать.

– Я к тебе – без звонка, – сказала Лиза, входя в контору Виктора Брасова. – Ничего?

– Если я скажу, что счастлив, тебя это удовлетворит? – улыбнулся частный сыщик.

– Эти слова удовлетворят меня куда больше, чем любовное ложе, – госпожа Леонтьева нашла в себе силы пошутить и даже выдавить гримаску улыбки.

Но ее лицо свидетельствовало о сильных переживаниях, и Виктор с сочувствием сказал:

– Вижу, смерть господина Зимина подкосила тебя.

Тяжело опустившись на стул, Лиза посетовала:

– Как ты сам понимаешь, я не сумела расстаться с ним вовремя. Мне не хватило всего одного вечера.

– Поясни. Ночные сводки были мало вразумительны…

– Ты, Виктор, наверное, помнишь: вчера я назначила с Зиминым прощальный ужин.

– Вы встретились?

– К сожалению, да. Пили шабли, закусывали морпродуктами, а потом Георгий взял и дал дуба.

Взвалив ноги на стол, Виктор уселся поудобнее и спросил:

– Прямо на твоих глазах? В новостях ведь ничего толком не объяснят.

Судорожно переведя дыхание, Лиза выпалила:

– Непосредственно в момент смерти я была в туалете. Но я первой обнаружила, что Георгий мертв.

– А где шатался этот оболтус – его охранник?

– Слава отирался рядом. Коротал время за бутылкой мартини с какой-то блондинкой.

– Ничего не скажешь – Зимин был демократичен. Но в данном случае, видимо, и телохранитель бы не помог. Как я слышал, инфаркт?

Кивнув головой, Лиза прошептала сухими губами:

– Мгновенная смерть.

Слегка подавшись вперед, Виктор проговорил отеческим тоном:

– Послушай, не стоит так переживать. Никому не гарантировано бессмертие и ни единому не известно время и место. Я вижу, происшествие произвело на тебя слишком сильное впечатление. От этого есть испытанные средства. У нас, мужиков, – огненная вода, у вас – успокоительные пилюли и бассейн. – Сыщик попытался улыбнуться.

«Он решил, что я приехала к нему за приятельским сочувствием. Неужели у частного детектива нет в наличии ни грамма интуиции?» – подумала Лиза, но следующая фраза Виктора убедила ее в обратном.

– Как мне кажется, сейчас ты боишься влипнуть в историю, не так ли? Есть предзнаменования?

Вскинув на него огромные, мерцающие от волнения глаза, Лиза произнесла таким тоном, будто делала официальное заявление:

– Сегодня утром, минут сорок назад, я подверглась нападению и шантажу.

– Вот как? – На лице Брасова появилось выражение заинтересованности. – Ты их знаешь?

– О госпоже Зиминой я была наслышана, – усмехнулась Лиза, – а подручный у нее – прежний: тот самый парень – довольно хлипкий, кстати – что следил за мной накануне.

Протянув вперед руки, она показала следы от «браслетов» на запястьях.

«Роза Леопольдовна разбушевалась однако», – подумал Виктор, вовсе не желая признаваться потерпевшей в том, что госпожа Зимина захаживала в его контору.

– Георгий был прав, – продолжала между тем Лиза, сморщившись, как от изжоги. – Ты бы видел, какая это жирная свинья…

«Видел».

– … Как от нее воняет потом. Алчность же Зиминой просто не знает границ. Вообрази, вместо того, чтобы скорбеть о муже, она начала грозить мне кутузкой! Свинья и есть свинья. – Судорога благородного гнева прошла по лицу Лизы.

Внутренне улыбнувшись: «О, эти женщины!..», Виктор изобразил пристальное внимание и поинтересовался:

– Итак, каким же образом госпожа Зимина надеется затолкнуть тебя на нары? Передернув плечами, Лиза с праведным возмущением выпалила: – С помощью телохранителя Зимина! А я еще – правда, гораздо раньше – считала Славу порядочным человеком. Но в последний вечер мое мнение изменилось: он позволил себе хамство.

«Давай ближе к делу», – попросил про себя детектив, и Лиза будто услышала его ценное предложение.

– Вообрази, Виктор, эта сучка Роза заявляет, что я вполне могла подсыпать в бокал Георгия мгновенно действующего яда! Ну каково, а? Я ей говорю: скорее всего, ваш супруг скончался, когда неожиданно увидел вас в зале – от счастья, конечно.

– Она была там?

– Не знаю и знать не хочу! – вспылила Лиза, а затем добавила: – Утверждает, что в тот вечер жрала на банкете какого-то благотворительного фонда.

– Послушай, Лиза, – мягко прервал ее Виктор. – Вы обе можете до гробовой доски взаимно обвинять друг друга во всех смертных грехах – и все это, позволь заметить, – бездоказательно.

– Так она утверждает, что у нее есть доказательства моей виновности! – раздраженно сообщила Лиза.

– Это уже интересно.

– Еще бы! Свинья Роза якобы снабдила Георгия «жучком», и теперь у нее в руках есть запись нашего с ним разговора, где я заявляю, что прощаюсь с ним.

«О да, госпожа Зимина всегда тяготела к техническим новшествам», – вспомнил Виктор о содержании ее визита к нему и продолжал внимательно слушать госпожу Леонтьеву.

– Ты только раскинь мозгами, Виктор. Станет ли хоть один здравомыслящий человек, если он хочет покуситься на жизнь своего собеседника, заявлять ему об этом?! У Розы явно не все дома.

– Каким образом ей удалось снять «жучок», если он был? – лукаво прищурив глаза, поинтересовался детектив.

– Слава якобы снял его уже с покойника.

Возникла пауза. В тишине подвала явственно послышалось нудное жужжание июльской мухи, летавшей под самыми сводами.

«Итак, несмотря на кончину объекта, поединок молоденькой косули и старой львицы продолжается», – снисходительно подумал Виктор, а вслух сказал:

– Поверь, Лиза, все это – пустое. Госпожа Зимина – я так подозреваю – боялась с утратой мужа потерять солидный куш. На этой почве возник невроз. И теперь она хочет одного: хотя бы задним числом отомстить сопернице. Для такого психически неуравновешенного человека как она ты сейчас являешься объектом ненависти.

– Чего Роза хочет – она сказала мне! – вспылила Лиза. – Она хочет, чтобы я сообщила ей о зарубежных вложениях супруга! Ну не дура?! Ей, видите ли, кажется, что Георгий в Лимассоле все делал на моих глазах и что я в банках лазила в его документы! В общем, она совсем свихнулась.

– Думаю, она прекрасно понимает, что ты ничего ни о чем не знаешь, но ей доставляет мазохистское наслаждение помучить тебя и себя, пощекотать твои и свои нервы. Будем считать это своеобразной разрядкой.

Уловив снисходительность в его интонации, Лиза твердо сказала:

– А я думаю иначе. Розе и на самом деле хотелось бы сейчас влезть в дела Георгия и доказать, что она была эдаким «семейным партнером» в его бизнесе.

– Мало ли о чем она мечтает! – присвистнул Виктор. – К корпоративным счетам фирмы ее никто не допустит. Относительно же личных капиталов Зимина – это тоже долгая история. Если он при жизни не информировал жену о подобных тонкостях, то после его смерти ей придется довольствоваться тем, что есть, и не соваться в дебри.

Данное резюме понравилось Лизе. Глубоко кивнув, она сказала:

– Когда мы болтали с ним на пляже, то я поняла, что у него нет даже личного адвоката.

– Нет, на фирме обязательно есть юридический отдел.

– Но я не о фирме говорю! Знаешь, ведь у каждого состоятельного гражданина на западе имеется свой личный адвокат.

– Мало ли что – на западе. Мы – в России. – Виктор улыбнулся и раздельно проговорил: – Итак, моя милая клиентка, не поддавайтесь на дешевый шантаж. Госпожа Зимина, возможно, взбрыкнет еще разок, но все ее россказни о наличии какой-то компрометирующей записи – обычный блеф. Она вне себя оттого, что ее муж умер, оттого, что умер он не рядом с ней, а со своей – пардон! – любовницей. Но как бы мадам Роза не пыталась перелицевать эту историю не в пользу юной соперницы, факт остается фактом: господин Зимин тихо скончался самой обыденной смертью – от инфаркта. И ничего таинственного в этом деле нет.

Виктор вскинул руки, давая понять, что дело исчерпано.

Но госпожа Леонтьева не торопилась покинуть контору.

Они помолчали немного, а потом Лиза тихо, но торжественно заявила:

– А вот тут ты ошибаешься, Виктор.

Он вскинул на нее удивленный взгляд.

Осторожно, словно бумага была начинена динамитом, госпожа Леонтьева извлекла из сумочки заветную «визитку» и молча положила ее на стол.

– Что это?

– Доказательство того, что в данном деле есть и таинственная сторона.

Склонившись над кусочком картона, Виктор внимательно изучил сообщение о том, кем возомнил себя господин Зимин.

– Где ты нашла записку?

– На роскошно сервированном столе, – многозначительно сказала Лиза, торжествуя. – Сразу после моего возвращения из rest-room. – Ее слегка задела та беспечность, с которой детектив разрешил все проблемы. Захотелось реванша, и тогда госпожа Леонтьева выложила на стол основной козырь.

Выразительно замычав, Виктор гулко побарабанил пальцами по деревянному столу. В его глубоко посаженных глазах появился блеск, который обычно вызывается порцией адреналина в крови.

– Знаешь, милая косуля, – задумчиво пробормотал он, – а ведь этот клочок картона меняет всю картину.

– Как ты меня назвал?! – вскинулась Лиза, но Виктор даже не прореагировал на ее всплеск, быстро уточнив:

– Ты, конечно, не видела того, кто это подложил?

– Естественно.

– Что побудило тебя забрать эту записку? – Бесстрастная интонация сыщика так возмутила Лизу, что она вскрикнула с большим чувством:

– Острое желание не соваться туда, где может быть горячо!

– Но ты, кажется, уже сунулась туда, – тихо проронил Виктор, ожидая нового всплеска эмоций.

Однако, госпожа Леонтьева прореагировала на опасное заявление вполне кротко. Засопев, она сказала:

– Была и еще одна «визитка» – так я их называю.

– Где она?

– Утрачена.

– Что значит – утрачена?

– Слита водой в унитазе.

– Кем?

– Собственной персоной. – Досадливо причмокнув губами, Лиза объяснила: – Тогда я не подумала ни о чем серьезном. Решила, будто это шуточки маман.

– Хороши шуточки, – крякнул Виктор. – В первой записке угрожали лично тебе?

– Скорее, в ней содержалась просьба: «Оставь их в покое: и старого, и молодого, чтобы не плакать потом», – процитировала она по памяти.

– Просьба ультимативного толка, – медленно сказал он.

– Ты считаешь, это очень опасно? – Уже в самом вопросе клиентки содержалась просьба о том, чтобы ее успокоили, и Виктор внял зову. – Думаю, ничего серьезного. Кого имели в виду под «молодым»?

Загадочно улыбнувшись, Лиза с гордостью сообщила:

– От меня без ума Вадим Туманов, референт лидера фракции стабильности, короче, восходящая политическая звезда.

– Целишь по крупной дичи.

– Ну, не за кроликами же гоняться. Я только никак не могу понять, почему в записке объединили Зимина и Туманова. Хорошо, с Георгием все ясно – это Роза. А кому помешали мои отношения с Вадимом?

– Ей же, госпоже Зиминой.

– Но почему?

В ответ Виктор опустил ноги со стола, упершись ими в пол, и назидательно сказал:

– Ты поймешь это лет через двадцать, когда начнешь стареть. Видимо, Роза Леопольдовна никак не может справиться с горьким, но естественным процессом и в ее воображении ты стала притчей во языцех. Ее настолько раздражает твоя юность и свежесть, что она хочет держать тебя в постоянном напряжении. При каких обстоятельствах Зимина подложила тебе первую «визитку»?

– Это невозможно вспомнить. В тот день я была в десятке мест.

– То есть у Зиминой были развязаны руки? Она или ее подручный парень могли подсунуть тебе записку где угодно?

– Несомненно. Я часто бросаю сумку. – Облизав губы, Лиза с надеждой спросила: – Как ты считаешь, Виктор, теперь она отвяжется от меня?

– Думаю, да. Предмет ревности исчерпан: муж – покойник. Тебя она достаточно попугала. А что касается «жучка» и кипрских счетов, уверен – это уловка, с помощью которой коварная Роза решила отомстить тебе напоследок. Забудь все, как ночной триллер и сосредоточь свои юные силы на обольщении перспективного Вадима Туманова.

Признаться, после такого монолога Брасова Лиза вздохнула с облегчением. Доводы сыщика полностью совпадали с ее рассуждениями, надежно подкрепляя их.

Вскочив, Лиза даже чмокнула Виктора в скулу и позволила ему оставить у себя злополучную «роковую визитку» на память о женском коварстве. Ей самой не терпелось избавиться от предмета, который, по твердому убеждению Лизы, был пропитан отрицательными флюидами.

Глава 6

После того, как прелестная Лиза покинула его, Виктор выскочил перекусить в бистро, а когда вернулся, его ожидал настоящий сюрприз.

Около входа в подвал вальяжной походкой прогуливался смуглый мужчина в отменно сшитом летнем итальянском костюме. Увидев Виктора, он улыбнулся, и стройный ряд его влажных белых зубов блеснул на солнце. С южной экспансивностью гость крикнул:

– Здравствуй, Виктор!

– Хай, Томас!

Это был Томас Саррис – отличный парень, с которым Виктор свел знакомство два года назад на средиземноморском пляже Лимассола. Они вместе катали смуглых кудрявых девушек на скутерах, вместе кутили в недорогих приморских ресторанчиках, жарились на кипрском солнце – в общем, отлично провели время. Учитывая наплыв состоятельных русских на остров, Томас изучал трудный язык и к моменту встречи с новым знакомым уже прилично болтал по-русски.

У Сарриса, как помнил Виктор, не было тогда определенной работы, он выполнял разовые услуги для различных фирм и не мог похвастать солидным банковским счетом.

Дружески обнявшись, они вошли в подвал-контору детектива, где хозяин любезно усадил гостя на довольно старый стул и выставил перед ним угощение: бутылку смирновской и тоник. Стаканы были не первой свежести, но это не смутило ни того, ни другого.

Пропустив «по первой», они взаимно оценили великолепную спортивную форму друг друга, и Виктор с улыбкой сказал:

– А ведь ты еще два года назад собирался приехать в Москву.

– На свои не больно-то покатаешься! – весело отозвался Томас.

– О, да ты здорово овладел нашими идиомами! Не хочешь ли сказать, что данное путешествие тебе оплатили?

– Именно так. Я приехал сюда по делу. – Выражение лица Томаса стало серьезным. – С поручением от страховой компании «Дойл».

– Я что-то слышал о ней.

– Довольно крупная международная компания. Имеет свой branch – как это по-русски?…

– Отделение.

– Да, отделение в Лимассоле. По контракту я оказываю для них разовые услуги.

– Ты по-прежнему не любишь запрягаться основательно, – вспомнил Виктор.

– Отсиживать полный день в конторе – не мое хобби, – согласился Томас. – Я ведь легок на подъем.

– И как тебе Москва?

– Исключительно хороша.

– Мы тут слегка подремонтировали ее, чтобы порадовать гостей, – Виктор лукаво улыбнулся.

– Вы своей цели достигли, – поддержал шутку Томас.

– Если тебе нужен гид, я с удовольствием покажу достопримечательности, как сделал это ты для меня на Кипре.

– Мне нужен гид, Виктор. Но гид – особый, – многозначительно заметил Саррис.

Детектив внимательно посмотрел на него, а гость продолжал:

– Как я уже сказал, это деловой визит. Видишь ли, многие из ваших нуворишей пользуются услугами лимассольских отделений банков и страховых компаний. «Дойл» – не исключение. У них есть русские клиенты. И сейчас у «Дойла» возникло конкретное дело.

– И с твоей помощью компания хочет решить его? – не скрывая изумления, спросил Виктор.

– Напрасно ты удивляешься. «Дойл» все вопросы решает по деловым каналам – в этом ты прав. Но иногда возникают обстоятельства, когда компании хочется подстраховаться. Тогда на место событий выезжает неприметный человек вроде меня и проводит маленькое приватное расследование. Собственно, даже не расследование, а уточнение деталей.

– Неплохо придумано, – одобрил сыщик. – И какого же рода возникло дело?

– Мой приезд сюда обусловлен дополнением к одному пункту контракта одного договора.

– Звучит загадочно, Том.

– Дело в том, что на днях в Москве скончался глава одной из ваших довольно крупных фирм. Ты, видимо, слышал – Георгий Зимин.

«Как не услышать! – иронично подумал Виктор. – По-прежнему как бы оставаясь в стороне, я одновременно нахожусь и в центре событий, связанных с этой смертью».

Однако вслух сдержанно сказал:

– Да, мелькало в новостях. Сейчас в Москве много смертей, или это так кажется, потому что стали сообщать, – не знаю.

Сделав небольшой глоток смирновской, Томас продолжил:

– Несколько лет назад Георгий Зимин застраховал свою жизнь в компании «Дойл». Он умер от инфаркта, и мы получили по факсу соответствующие документы. Поверь, Виктор: у фирмы нет причин не доверять медицинскому заключению, но все-таки речь идет о деньгах.

– Больших?

– Это как для кого. Для нас с тобой – об огромных, для «Дойла» – об очень скромной сумме в двести тысяч долларов.

Виктор даже присвистнул.

– Многовато? – уточнил Томас.

– Маловато, – заметил сыщик. – Ходили слухи о зиминских миллионах долларов. Странно, что он столь скромно оценил свою выдающуюся жизнь.

– В этом нет ничего странного. Как и многие богачи, он сделал страховку только ради приличия, и вовсе не хотел, чтобы родственникам в случае чего достался солидный куш. В данном же случае речь идет о его жене. Ребята сказали мне по секрету, что Зимин заранее злорадствовал по поводу того, как она будет потрясена мизерностью суммы.

– Видимо, их с госпожой Зиминой связывала страстная любовь, – улыбнулся Виктор.

– Не сомневаюсь, – хмыкнул Томас, – это был роман века. Кстати, господин Зимин, видимо, не очень-то доверял своему окружению. Видишь ли, в контракте есть один пункт, о котором я уже упоминал. Страховка будет выплачена лишь в случае естественной смерти Зимина. Естественной, а не насильственной!

– У компании есть сомнения? – заинтересовался Виктор.

– Как мне показалось, никаких. Но ребята, повторяю, хотят подстраховаться. Видишь ли, клиент не желал никого обогащать за счет своей насильственной смерти, – усмехнулся гость.

– Его можно понять. – Хозяин лукаво прищурил глаза.

Воцарилась пауза, во время которой оба неспешно потягивали огненную воду.

– Так вот, Виктор. Ты ведь коренной московитянин.

– Москвич.

– О да, запомню. И у тебя масса знакомых. Нельзя ли мне заручиться дополнительным медицинским документом о кончине господина Зимина. Я знаю вашу пословицу: «Сухая ложка рот дерет». Я мог бы ее смазать несколькими сотнями долларов. Это окупилось бы для меня. Если бы возникла возможность сделать ряд дополнительных анализов тела покойника объективным, скажем так, экспертом – я был бы тебе очень признателен.

Пока гость говорил, хозяин размышлял о сути его просьбы. Как это ни странно, Виктору и самому хотелось бы разобраться в скоропалительной кончине господина Зимина.

Судьба никогда ничего не предпринимает впустую. За последние дни она уже несколько раз столкнула Виктора с этим делом.

Несмотря на то, что детектив отличался крепкими нервами, ему чудилось что-то загадочное в записке, хранившейся в глубине его письменного стола, в записке, адресованной покойнику: «Ты возомнил себя богом…»

Кто мог настолько ненавидеть Георгия Зимина, чтобы уже после смерти укорить человека? Или все-таки жертва успела увидеть «роковую визитку» в последние секунды своей жизни?

Среди знакомых Виктора был один человек, который мог без труда выполнить просьбу Томаса Сарриса.

Врач-исследователь милостью божьей Николай Павлович Смирнов несколько лет назад возглавил частную клинику, где проводил уникальные операции. В его распоряжение была предоставлена великолепно оснащенная лаборатория.

Перед взором воображения детектива встали приземистые корпуса, расположенные на отдельном массиве за Ленинским проспектом. Если память не изменяет Виктору, тело господина Зимина находится в морге на Ленинском, рукой подать.

Три года назад сыщик оказал Смирнову кое-какие услуги, а потом и сам обращался к эскулапу пару раз, когда дело касалось тонкостей медицинской экспертизы.

Заключение Николая Павловича расставит все точки над «i». «Why not?» – как говорят киприоты: почему бы нет?

– Я помогу тебе, Том, – с готовностью сказал Виктор.

– О, тогда за мной ужин в роскошном рыбном ресторане, как только ты вновь окажешься в Лимассоле.

Хозяин улыбнулся и стал на память набирать телефонный номер, пояснив:

– Есть один человек. Профи в своем деле.

Когда в телефонной трубке раздался баритон Смирнова, Виктор сказал приятельским тоном:

– Здравствуй, Николай Палыч.

– Рад тебя слышать, Виктор.

– Сейчас радость померкнет. Я, как водится, с просьбой.

– Валяй.

– Там по соседству с тобой, в морге, по моим данным – одно из последних земных прибежищ Зимина.

– Слышал, он скончался от инфаркта.

– При жизни у него было много дел на Земле, причем, в разных ее уголках, и тут подъехал один наш друг с Кипра, которому хотелось бы лишний раз удостовериться в диагнозе. Это возможно?

– Для дружбы нет ничего невозможного, – лихо ответил Смирнов. – Подсылай своего друга часа через три ко мне.

Удовлетворенно кивнув гостю, Виктор сказал в трубку:

– Я твой должник, Николай Палыч. За мной – роскошный ужин с первого же гонорара. Нашего друга зовут Томас Саррис. Когда он войдет к тебе, ты сразу почувствуешь свежее дыхание Средиземноморья.

Тепло распрощавшись с врачом, Виктор повесил трубку, а затем победно вскинул руки:

– It was done! – Дело сделано.

Польщенный Томас начал расписывать, каким вниманием он окружит Виктора в следующий его визит на райский остров, каких секс-красавиц посадит к нему на скутер и какие вина выставит в застолье. Отягощенный опытом многих дружб и разочарований господин Брасов четко отделял эйфорию благодарности от реальности и заранее прощал южанину смачные преувеличения.

Казалось бы, ничто не мешало Виктору после обеда сопроводить Томаса в клинику, но какой-то еле ощутимый импульс тревоги настаивал на обратном. Интуиция просила Виктора соблюдать сейчас предельную осмотрительность.

Прощаясь с Саррисом, хозяин извинился за то, что не может уделить ему дневное внимание из-за дел. Довольный оборотом событий Томас, подняв кверху указательный палец, веско заметил:

– Бизнес превыше всего!

Условившись о вечерней встрече, они распрощались.

После этого, закинув ноги на стол, Виктор минут пять сидел в размышленьях, а затем все-таки набрал нужный номер.

Услышав голос Смирнова, сказал:

– Николай Палыч, возможно, я покажусь тебе как лекарю не вполне нормальным субъектом, с некими маниакальными признаками, но все-таки мне хотелось бы узнать о результатах твоих анализов раньше, чем узнает о них наш гость с Кипра.

– Понимаю – патриотизм, – шутливо заметил Смирнов, а потом добавил уже серьезно: – Я позвоню тебе часа через два. Но, думаю, открытий не будет. Ты на месте?

– Да.

Насчет возможности какого-то открытия Виктор был солидарен с эскулапом, и все-таки еле слышный импульс тревоги, заявивший о себе где-то в глубине души детектива, не покидал его.

«Это уже старческое. Явные признаки надвигающейся паранойи», – подумал он и отправился в «Лагуну». Сюда Брасов мог войти в любое время, так как помог хозяину бассейна уладить кое-какие неприятности, и с тех пор имел здесь нечто вроде постоянного кредита.

Погрузившись в приторно-теплую воду, Виктор не испытал наслаждения: в жаркий день хотелось ледяной горной реки, а не «подогретого глинтвейна». Однако плавание помогло размять мускулы. Хотелось бы плыть быстрее, но окружавшие его дамочки настолько засоряли собой дорожку, что Виктору постоянно приходилось маневрировать, и от этого темп сбивался.

«Им бы куда-нибудь в богадельню», – раздосадовано подумал Виктор, покидая бассейн.

Духота прокралась даже сквозь старинные толстые стены его подвала.

«Напрасно я днем приложился к смирновской», – мелькнула в голове мысль. Свежести бассейна хватило ненадолго, и Виктор вновь почувствовал себя вялым и сонным.

По его подсчетам, прошло уже около двух часов, а Смирнов все не звонил. Скорее всего, результаты «частной экспертизы» не дали ничего нового, поэтому, видимо, Николай Павлович, закрутившись в суматохе повседневных дел, забыл о своем обещании.

Ждать звонка надоело. Потенциальные клиенты не беспокоили сегодня Брасова, поджариваясь где-нибудь на Багамах или Канарах, и он решил пройтись по набережной Москва-реки, с которой дует хоть какое-то подобие ветерка.

Когда Виктор уже приоткрыл свою скрипучую дверь, раздался телефонный звонок. Не хотелось брать трубку, но существовала договоренность со Смирновым, поэтому детектив лениво отозвался:

– Алло.

– Виктор? – раздался баритон Николая Павловича.

– Ты же знаешь, Николай Палыч, у меня нет секретаря. Ты принял моего протеже?

В трубке послышалось учащенное дыхание.

– Он пока не подъехал. Но, возможно, уже на пороге, и я, признаться, оказался в довольно затруднительном положении.

– А в чем дело?

– Все не так просто, как выглядело на первый взгляд.

– Ты можешь сказать конкретнее?

Помедлив, врач проронил:

– Думаю, нет.

– Это связано с интересующим нас объектом?

– Да.

Многозначительно хмыкнув, Виктор продолжил:

– Николай Палыч! Ты слышишь меня?

– Да.

– Мог бы ты поступить вот как: ничем пока не настораживая нашего киприота Томаса, дать ему прежнее заключение?

На том конце провода возникла тягучая пауза.

Затем Смирнов ответил с еле заметной хрипотцой:

– В принципе могу. Но мне хотелось бы поговорить с тобой наедине.

– Наши желания удивительно совпадают. Я сейчас же выезжаю к тебе. Если Саррис зайдет раньше…

– То я поступлю, Виктор, как мы договорились. Жду.

«Неужели все-таки какое-то открытие? – думал сыщик, покидая свою контору. – Или мелочь, которой не стоило бы придавать значения, но эскулапы столь дотошны!»

Желание побыстрее узнать новости было так велико, что Брасов, обычно предпочитающий самый демократический вид московского транспорта, а именно – метро, на сей раз потратился на такси.

Глава 7

– Я выполнил твою просьбу, Виктор, – с расстановкой сказал Николай Павлович. – Южанин получил заключение об инфаркте господина Зимина.

«Естественная смерть, – подумал Виктор. – Роза отхватит солидный куш», – а вслух спросил:

– Однако, есть какие-то «но»?

Медля с ответом, Смирнов подошел к огромному окну и стал изучать зеленый, похожий на английский по мастерству исполнения газон.

Врач был субтильным лысым субъектом, вялым на вид, поэтому никто из посторонних не мог себе представить, какой сгусток жизненной энергии заключен в этом тщедушном теле. Николай Павлович возглавлял престижную частную клинику, проводил любопытные исследования и сам делал уникальные операции.

Зная обо всем этом, Виктор не удивлялся суперсовременному интерьеру его кабинета. Бежевые и коричневые тона деревянной обшивки гармонировали с искусственной зеленью, очень похожей на естественную. Пожалуй, плющ, обвивавший стены, был даже более сочным и ярким, чем настоящий. Мебель: кресла на роликах, диваны и столы – сочетала в себе эффект старины и удобство новейших достижений дизайна.

Пока Смирнов стоял у окна, в кабинет вошла милая секретарша с подносом. Ловко переставив на стеклянный низкий стол дымящийся кофейник, сливочник, чашки, плетенку с круассанами, она спросила у шефа, не нужно ли принести еще что-то.

– Спасибо, Оля, вы можете быть свободны, – сухо ответил тот, и Виктор понял, что в отношениях с персоналом Смирнов предпочитает тактику отстраненности.

Как только секретарша покинула их, хозяин, усаживаясь напротив, жестом пригласил гостя разделить с ним полдник. Плеснув в свою чашку сливок, он сказал:

– В принципе меня официально не запрашивали и я не обязан сообщать о результатах тех исследований, которые провел дополнительно благодаря уникальной аппаратуре. – Отхлебнул горячего кофе, прищуриваясь от наслаждения. – Я успел проделать все буквально за полчаса до того, как тело забрала вдова. Она хочет, чтобы он остаток дня и всю ночь провел в церкви.

– Разве господин Зимин был верующим?

– Господи, Виктор, где проходит та невидимая грань, отличающая веру от безверия? Кто знает, для чего нам всем дано земное существование? Какую программу должен выполнить каждый из нас перед тем, как уйти отсюда? Одни вопросы, нет ответов. – Смирнов со звоном поставил чашку на блюдце.

Пытаясь вернуть эскулапа от нескончаемых философских тем к реальной жизни, Виктор осторожно спросил:

– Но один ответ, кажется, появился у тебя, Николай Палыч?

Тот молчал, попивая кофе, и в душу Виктора уже закралось сомнение: а было ли какое-то открытие при дополнительном исследовании тела Зимина? Как и многие ученые, Смирнов отличался некоторыми странностями с точки зрения посредственностей. Он, кстати, вполне мог вызвать Виктора к себе именно потому, что созерцание покойника навело его на высокие философские размышления и захотелось с кем-нибудь поделиться.

Окружающий его персонал исключается. Они, видимо, и без того потешаются над чудачествами босса. Так почему бы не позвать в меру близкого и одновременно далекого приятеля?

Прощупывая почву, Виктор тихо поинтересовался:

– Томас давно покинул тебя?

– Минут десять назад. Был, кстати, очень доволен. Мне кажется, эта бумага докажет его начальству, что он не зря прокатал деньги фирмы – я правильно уловил?

– Совершенно верно. Это связано со страховыми делами.

– У тебя есть какая-то личная заинтересованность? – Смирнов внимательно посмотрел на Виктора, и тот, выдержав этот взгляд, хладнокровно сказал:

– Не то, о чем ты, Николай Павлович, подумал. Никакой финансовой заинтересованности, только моя неистребимая любознательность.

Загадочно улыбнувшись, Смирнов тихо проронил:

– Твоя «неистребимая любознательность» будет удовлетворена. И самым неожиданным образом.

– Не томи.

– Если я скажу тебе, что господин Зимин улетел на небеса не по воле своего выработавшего потенциал организма, а благодаря довольно тонкой помощи кого-то из окружающих, тебя это удивит?

Теперь уже Виктор со звоном поставил на блюдце хрупкую чашку костяного фарфора. Итак, есть сюрприз.

«Надо же, взаимные бабские домыслы Лизы и Розы о яде, выходит, были не столь глупы, как это казалось на первый взгляд», – пронеслось у него в голове. – Думаю, Зимин ни во что не посвящал супругу. Следовательно, Роза не могла знать о том пункте страхового контракта, где говорится об обязательности именно естественной смерти.

Неужели она пошла на убийство мужа? Хотя… Мало ли подобных историй знает опыт человечества. Неожиданно возникла в зале-ретро. Воспользовавшись замешательством Зимина, предъявила ему записку. Пока он изучал «послание», незаметно сыпанула ему чего покрепче в бокал с вином под девизом: «Прощай, Георгий. Увидимся на том свете».

Тихое покашливание Смирнова оторвало Виктора от размышлений, и он уверенно спросил:

– Яд?

Тот отрицательно покачал головой.

От неожиданности Брасов подскочил на стуле.

– Тогда что же?! Остается лишь ядовитый укус змеи по имени Роза – все остальное немедленно определили бы анализы.

– Любые анализы давали четкий ответ – инфаркт.

– Загадка века, – криво усмехнулся Виктор.

Его слегка раздражало то, что он основательно ушел в сторону в своих рассуждениях, ни на шаг не приблизившись к разгадке.

– Диагноз был столь очевиден, что никому не пришло в голову задуматься о причине, спровоцировавшей инфаркт.

– Причина? Их несколько, – быстро сказал Брасов.

– Ну-ну, – подбодрил Николай Павлович.

Виктор прекрасно понял, что тот сейчас играет с ним в кошки-мышки, но неутолимое желание самому хоть на полшага приблизиться к разгадке победило боязнь оказаться смешным, и он ринулся в бой:

– Во-первых, солидный возраст.

– Во-вторых?

– Вечерние возлияния.

– Но, как мне сказали, он пил превосходное шабли, – заметил Николай Павлович, – а от пары бокалов доброго вина еще никто не умер. Давай в-третьих.

– По моим сведениям, господин Зимин недавно побывал в жарком климате.

Услышав это, Смирнов встрепенулся:

– Вот как?! В Гуане?

– Причем здесь тропики! – пожал плечами Виктор. – Как и все состоятельные русские люди, господин Зимин своим поместьем считал не что иное как райский остров Кипр.

– Это уже холоднее, – пробормотал Николай Павлович.

– Холоднее в смысле климата или по части моих догадок? – раздраженно уточнил Виктор. – Кроме того, опять-таки по моим данным, у Георгия Зимина имелась в наличии юная прыткая козочка. Пожилые мужчины любят утверждать, что такие приключения их омолаживают. Однако, это также может привести к плачевному результату.

Задумчиво посмотрев на гостя, исчерпавшего свои доводы, Смирнов с расстановкой сказал:

– Ни классное вино, ни отдых на средиземноморье, ни юная любовница не были для Зимина вредны в той мере, в какой оказался вреден тончайший луч мощного лазера.

Виктор чуть не подскочил в кресле.

Если бы он сейчас увидел себя со стороны, то вынужден был бы признать, что удивительно напоминает охотничьего пса, сделавшего стойку на странный запах. Одним словом, Брасов почуял сенсацию.

Между тем Смирнов сходил к своему обширному рабочему столу и принес оттуда два снимка, очень похожих на рентгеновские. Однако, взглянув на них, Виктор пришел к убеждению, что там изображена загадочная галактика с траекториями движения каких-то невидимых тел.

– Что это, по-твоему? – лукаво спросил Николай Павлович.

Ехидство его тона побудило Виктора действовать крайне осмотрительно.

– Какая-то ваша, эскулапская, чертовщина.

– Ты прав. Это во много раз увеличенные снимки глаз господина Зимина.

Еле сдержав удивленный свист, сыщик с сомнением уставился на парочку странных «галактик».

– Здесь сам черт ногу сломит, – наконец выдавил он.

– Черт – да, – легко согласился Смирнов. – Но не новейшая японская аппаратура. Она зафиксировала точечное повреждение глазной радужки. Сравни снимки.

Задача показалась Виктору настолько трудноисполнимой, что он сказал таким тоном, будто поднял вверх руки:

– Мне непременно нужен лоцман в этом безбрежном океане.

С готовностью прореагировав на призыв, Смирнов-лоцман показал на крошечную точку на радужной оболочке правого глаза господина Зимина. Не снимая с нее мизинца, врач доказательно продемонстрировал отсутствие подобной точки на радужке левого глаза.

– Уф, – выдохнул Виктор. – Как тебе удалось углядеть ее?

– Благодаря бесценному опыту, – улыбнулся Николай Павлович. – Видишь ли, несколько лет назад не корысти ради, а в погоне все за тем же бесценным опытом я вылетал в Гуану. Именно там, в тропиках, во время военных действий, я и столкнулся с подобными штуками.

– Неужели ты хочешь сказать, что в полевых условиях мог применять дорогостоящую японскую аппаратуру? Кроме всего прочего, она, уверен, довольно громоздкая.

– Ты прав. Ее там не было. Но на моих глазах люди прощались с жизнью из-за инфаркта, спровоцированного новым лазерным оружием. Поверь, это приспособление не больше спичечного коробка. Но его тончайший лазерный луч обладает потрясающей убойной силой.

Виктор даже прищелкнул пальцами:

– Никогда бы не догадался без тебя!

– Без гуанского опыта мне и самому в голову бы не пришло. Сколько там было тонких приколов – с лазерами, с ядами! Если бы человек свою энергию, потраченную на изобретение средств уничтожения себе подобных, использовал для продления жизни, мы бы все топтали землю по две сотни лет.

– О нет, – с улыбкой возразил Виктор. – Не надо. В Москве еще не решен квартирный вопрос. На что ты обрекаешь правнуков? На тихую ненависть к своим прадедушкам?

– Надо неустанно трудиться, а не рассчитывать на наследство своих предков, – хмыкнул Николай Павлович.

– Даже десятилетний до кровавых мозолей труд не принесет такого материального воздая=ия, как маленькая подернутая паутиной шкатулка с бабушкиными бриллиантами.

– Да, очень многим хочется нажиться быстро и сразу.

Многозначительность интонации Смирнова натолкнула Виктора на следующую мысль.

– Ты считаешь, Николай Палыч, что супруга господина Зимина кокнула его лазером во имя обретения материальных выгод?

– Вот уж уволь меня от домыслов! О причинах убийства судить не нам, врачам, а вам – детективам.

– Слушай, – вскинулся Виктор. – А ведь ловко придумано: инфаркт – и концы в воду. Невозможно представить себе смерть, естественнее этой. Никакие анализы, никакие исследования не вскрыли бы причину, если бы не стечение обстоятельств.

– Я понял, жизнь Георгия Зимина была застрахована?

– Только на случай естественной смерти. Причем, на смешную для богатых людей сумму – на двести тысяч долларов.

– И сейчас все подозрения падают на его жену? – с сомнением спросил Николай Павлович.

– Да, но это еще ничего не значит, – задумчиво проронил сыщик.

– Это хорошо, что ты сомневаешься. Значит, никогда не подставишь невиновного.

– Зарекаться нельзя.

– Не спорю.

– Но ты бы видел, Николай Палыч, как нахально – в свете открывшихся обстоятельств – ведет себя Роза Леопольдовна Зимина. А что если это полная уверенность в своей безнаказанности? Кто мог помешать ей войти в клуб и направить смертельный луч на несчастного супруга?

– Не кто, а что, – подсказал Смирнов. – Видишь ли, управление этим походным лазером – не такая простая штука. «Стреляющий» должен обладать отличным глазомером и выучкой. Правильно целиться умеют лишь те, кто прошел специальное обучение. Не думаю, чтобы пожилая дама хоть когда-то проходила подготовку в лагере наемников, – засмеялся Николай Павлович.

– Выходит, она обязательно должна была кого-то нанять?

– А вот это – другое дело. Еще кофе?

Скромно потупив взор, Виктор пробормотал:

– Боюсь показаться тебе отменным наглецом, но после информации о твоем открытии я бы не отказался.

– В чем вопрос! – шагнув к своему рабочему столу, Николай Павлович нажал одну из кнопок на панели, и вскоре знакомая секретарша Оля внесла на подносе очередную порцию угощения. Причем, на сей раз там нашлось место и для маленького графинчика с коньяком, что несказанно обрадовало гостя. Он уже ощутил потребность слегка расслабиться после избытка необычной информации.

Щедро плеснув в чашки с кофе коньяка, Смирнов вновь опустился в кресло напротив гостя и тихо сказал:

– Итак, господин Зимин убит. Пусть земля будет ему пухом.

Отхлебнув нового, похожего теперь на эликсир бодрости кофе, Виктор спросил:

– Ты знавал его?

– Заочно. Так, виделись на приемах. Жаль человека. Неужели жена оказалось такой стервой?

– Ты мечтаешь о возмездии свершившему это? – пристально посмотрев на собеседника, уточнил Виктор.

– Наверное, неплохо было бы, если бы в мире побеждала справедливость, как ты считаешь?

Оставив риторический вопрос без ответа, детектив в свою очередь спросил:

– Я сильно напрягаю тебя?

– Чем?

– Тем, что тебе пришлось выдать не соответствующий действительности документ?

– Беспокоишься о моем духовном здоровье? Боишься подвергнуть меня мукам совести? – Николай Павлович саркастически усмехнулся. – Я неплохой физиономист. Вижу, что ты вцепился в это дело. И почему я должен сомневаться в том, что твое частное расследование, когда ты сосредоточишься на одном предмете, будет хуже формального, а?

– Польщен твоим доверием, и хотел бы уточнить. – Виктор с наслаждением отхлебнул горячего кофе с целительной добавкой. – Ты утверждаешь, что воспользоваться «лазером смерти» мог только обученный этому человек?

– Уверен в этом. Как и в том, что подобными лазерами пользовались наемники в Гуане. Когда я был там, на месте событий, один знакомый генерал рассказывал мне, по каким космическим ценам закупили партию этого «удобного и мобильного» – его выражение – оружия. – Смирнов залпом допил свой кофе.

– Ты не помнишь, Николай Павлович, бывало такое, чтобы наемник якобы утратил лазер где-то в джунглях, а сам приберег его и возвратился с ним в Россию?

– В жизни и не то еще бывает, Виктор. Учет, конечно, существовал, но из всякого правила бывают исключения. Во всяком случае, сейчас у тебя великолепная зацепка. Непосредственным исполнителем убийства, или, как сейчас говорят, киллером, в данном деле может быть лишь человек, натренировавший глаз и руку в Гуане.

– Хотя заказчиком преступления, скорее всего, является кто-то другой.

Лукаво улыбнувшись, Смирнов сказал:

– Тот, у кого в горячем деле дрогнет рука? Вижу, мысли о безутешной вдове не покидают тебя. Ты считаешь, госпожа Зимина могла таким изуверским способом «заработать» жирный кусок?

Откинувшись на спинку кресла, Виктор пожал плечами:

– А почему бы нет? В последнее время они постоянно грызлись с мужем. Воздушные замки Розы Леопольдовны таяли на ее глазах. Эта тертая баба видела, что может – в случае развода – вообще остаться, пардон, без порток. Ты ведь и сам знаешь, Николай Павлович, что после расставания крутые мужики скорее согласятся платить за свежие цветы, чем за увядшую Розу, прости за скабрезность.

– Однако, есть тут одна загвоздка. – Смирнов задумчиво посмотрел сквозь окно вдаль, на свой любимый «английский» газон. – На мой взгляд, тертой, как ты сказал, бабе гораздо легче воспользоваться испытанным с древности средством, а именно: что-то подсыпать не оправдавшему надежд суженому в удобный бокал, чем нанимать кого-то, а следовательно, делиться своей тайной. Женщины, Виктор, недоверчивы.

– А если такой человек имеется у нее под рукой? – предположил тот. – И достаточно близок ей? Надо покопать в ее окружении. – Сделав последний глоток, Виктор встал. – Я достаточно уже занял у тебя времени. Что еще сказать? Моя благодарность не знает границ.

Подхватив шутливый тон, Смирнов продолжил:

– Как и мое желание помочь тебе. Если что, звони в любое время суток. Особенно приятны ночные, под утро, звонки.

– Запомню и непременно доставлю тебе это удовольствие.

Оба засмеялись, пожимая друг другу руки.

– Вот увидишь, я сумею разобраться в этом деле. Признаться, у меня уже есть одна слабенькая, но зацепка, – Виктор подумал о Лизе Леонтьевой.

Широко улыбнувшись, Смирнов с шутливым пафосом сказал:

– Буду гордиться тобой.

Вечером, по договоренности, Виктор Брасов встретился с господином Саррисом. Последний с южной экспансивностью рассыпался в благодарностях, однако не спешил приглашать друга в «Пекин» или «Прагу». И Виктор с покорностью жертвы понял, что долг гостеприимства повелевает ему растрясти свое и без того тощее портмоне.

Его финансовые возможности позволили ему лишь демократичное «Славянское бистро». Жара в Москве не спадала, поэтому Брасов выбрал оснащенное прекрасными кондиционерами кафе на Никольской. К счастью, там на самом деле гулял ветер. Девизом данного ужина была скромность, но гость, кажется, остался доволен расстегаями, пирожками и бабушкиными плюшками.

Когда Томас поглотил их не меньше дюжины, Виктор как бы невзначай спросил:

– А что, «Дойл» быстро выплатит вдове господина Зимина страховку?

Смачно прожевывая очередной расстегай, Томас философски заметил:

– Там, где идет речь о деньгах, быстро не бывает.

– Черт возьми, а ведь ты прав! – живо откликнулся Виктор, испытавший настоящее удовольствие при мысли о том, что у него в запасе все-таки есть время. Хотелось уточнить, сколько, и он сказал:

– Ну, уж к началу-то сентября вдова точно разбогатеет.

– Я бы не стал утверждать с такой уверенностью. Финансовые бумаги не терпят торопливости.

«Зато я люблю скорость и натиск», – удовлетворенно подумал Виктор, уверенный в том, что за остаток июля и начало августа он распутает этот клубок: имеются грандиозные зацепки, теперь только звони, бегай и вынюхивай.

Слегка смущало лишь то, что отсутствует реальный клиент, который бы щедро оплатил его хлопоты. Ведь нельзя же считать клиенткой Лизу Леонтьеву, обратившуюся к нему за советом. Но, в конце концов, счастье могут принести не только деньги. Ощущение счастья может возникнуть у частного детектива от сознания своего высокого профессионализма и тонкой интуиции.

Последний довод будто погладил Виктора по самому сердцу, и довольный сыщик улыбнулся Томасу, который долго и упоительно рассказывал, каким вниманием и хлебосольством обернется для русского друга пребывание на Кипре в ближайший его приезд.

Польщенно кивая, Виктор думал о том, что он скажет Лизе ровно половину правды. Нельзя скрывать от нее факт убийства Георгия Зимина, ведь как никак, а она угодила в переделку. Но не стоит заходить слишком далеко в своей искренности. Госпоже Леонтьевой пока незачем знать, что страховая компания выплатит Розе Зиминой компенсацию только в случае естественности смерти мужа. Лишняя информация, как не раз убеждался Брасов, отягощает мадам и мадмуазелей. Зачастую они выплескивают ее не там, где следует.

Дома, перед сном, Виктор поколебался несколько минут, стоит ли сейчас звонить Лизе. Известие об убийстве Зимина будет ошеломляющим для нее. Чего доброго, лишит сна. Нет уж, пусть большеглазая газель спокойно поспит часиков десять и узнает обо всем чуть позже.

Глава 8

Утро началось для Лизы весьма скверно. Каждый порядочный москвич знает, что ни одного творческого человека – а госпожа Леонтьева относила себя к таковым после устройства в «Сто первый» – нельзя будить раньше одиннадцати в будни и двенадцати – в выходные.

Но в этот рядовой день она проснулась не от мягкого поглаживания солнечной ладони сквозь плотные ночные шторы, а от резкого хамского звонка по телефону. Регулятор громкости у него давно сломался, но ни Зимин, ни Туманов не озаботились подарить даме своего сердца приличный аппарат – а она, кстати, намекала. Хотя с Зимина теперь какой спрос…

Простонав, как неожиданно раненная охотником на рассвете птица, Лиза нащупала на прикроватной тумбочке трубку и сонно проговорила в нее:

– Какого дьявола?

– Ваша любезность, госпожа Леонтьева, тронула меня до глубины души. – Услышала она довольный голос Виктора Брасова. Проходимец явно порадовался, что разбудил ее.

Посмотрев на будильник, Лиза увидела, что сейчас половина десятого, и спросила:

– А что же ты, Виктор, в шесть не позвонил? Я жду уже с пяти утра.

– Подоила корову и – ждешь? – ехидно осведомился он.

– И цыплят покормила, – буркнула Лиза. В следующий момент проснувшаяся память вместе с совестью напомнили ей, как успокоил ее Брасов после дерзкого покушения госпожи Зиминой, и Лиза довольно ласково заметила:

– А вообще-то я рада тебя слышать. Учти: я обожаю хамить с утра.

– Наши привычки совпадают, – игриво заметил Виктор, – а посему нам необходимо встретиться с тобой сегодня.

– Есть дело?

– Встретимся – поговорим.

– Я спросонья слабо соображаю, так что назначай ты.

– Ланч в двенадцать ноль-ноль в кофейне «У Филиппова» тебя устроит?

– Это на Тверской?

– Да.

– Там мило, – жеманно сказала Лиза. – Я приду.

– Осчастливишь, – съехидничал Виктор и дал отбой.

«С чего это он решил встретиться? – подумала Лиза, сладко потягиваясь на тахте. – Ладно, там видно будет. Раз уж проснулась так рано, надо извлечь для себя хоть какую-то выгоду».

Сегодня ночью ей приснился сумбурный сон. Изо всего хаоса Лиза запомнила только Вадима и коралловый костюм, который даже, кажется, ожил в ее ночных бреднях.

Злополучный костюм навевал ей омерзительные воспоминания о прощальном вечере с Зиминым в «Приват-клубе». С некоторых пор Лиза взяла себе за правило избавляться от любой вещи, заряженной отрицательными флюидами. Укороченный жакет с атласными обшлагами и мини-юбка явно угодили в данную категорию, поэтому Лиза решила забросить их обратно Рите по дороге на ланч с Виктором.

Лицо Вадима – с победоносной ухмылкой – витало перед взором ее воображения всю дорогу, пока она пила первую утреннюю чашку кофе – с молоком, для умасливания желудка. Туманов теперь разрезал воздух где-нибудь на Елисейских полях. Этот сибарит уж ни в чем себе не откажет!

Однако, интуиция почему-то твердила Лизе, что Вадим здесь, в Москве. Этого не могло быть, но интуиция настаивала, и госпожа Леонтьева решила проверить ее доводы сразу после второй, излюбленной, чашки черного колумбийского кофе.

Вдоволь насладившись утренней трапезой, Лиза на удачу набрала номер домашнего телефона Туманова. Последовало пять-шесть длинных гудков, и Лиза уже решила бросить трубку, как вдруг в ней раздался вальяжный голос Вадима:

– Алле!

«Вот это прикол!» – охнула про себя Лиза. Целый сонм мыслей о том, что поклонник вернулся из Парижа раньше указанного ей срока, что он не стал звонить сам, на какие-то мгновения перехватил горло.

– Алле! – уже с оттенком раздражения проговорил он, и тут Лиза ринулась в атаку.

– А я, наивная простушка, думала, что ты сейчас чешешь по рю Сен-Мишель! Подарок мне выбираешь.

Вадим закашлялся.

– Видишь ли, по делам службы пришлось вернуться пораньше. Работы по горло.

«Заявочки!» – подумала Лиза, а вслух сказала:

– И ты не хочешь поделиться со мной парижским воздухом? Обалденными впечатлениями?

– Мои желания теперь не всегда совпадают с моими возможностями, – твердо сказал Вадим.

– Как прикажешь мне это истолковать? – с обидой воскликнула Лиза. – Как отставку?

– При чем здесь отставка?! – вроде бы искренне возмутился Туманов. – Это тебе, певчей пташке, легко порхать между своими интервью. – Лиза недавно солгала ему, что стала чрезмерно много общаться со знаменитостями. – А передо мной – бесконечная борозда, и я, как тягловый бык, должен пахать и пахать. – Рафинированный хозяин жизни любил сермяжные сравнения.

Неожиданная догадка о том, как умело избавился он от нее на несколько дней, пронзила Лизу. А что если он вовсе не улетал в Париж?

– Да ты не был в Париже, – гаркнула она, уверенная, что тут-то и раскроется его тайна.

– Что?! – излишне театрально возмутился Туманов, укрепив Лизу в ее догадке. – У меня и сувенир для тебя есть.

– Сувенир ты приобрел в одном из салонов ГУМа.

Вероломство Лизы принесло желанный результат. Уже лояльным тоном Вадим сказал:

– Даже если так, если поездка сорвалась из-за шквала дел, то почему я должен докладывать тебе или оправдываться перед тобой? Освобожусь – позвоню, – обрезал он, бросив трубку.

– Ну и примочки, – пробормотала Лиза, чувствуя, что ей придется долго сидеть на кухне, уставившись на сияющие золотыми вспышками купола далекого храма, и усердно размышлять над виражом Туманова.

«С чего бы это все?» – подумала она, направляясь к плите.

Может, права Катюша, утверждавшая, что Вадим бросит игры с ней, как только на его горизонте замаячит юная леди с нефтяным шельфом или с золотоносным рудником. Мало ли сейчас в родном Отечестве пожилых достойных отцов, которые за право владения будущей политической звездой с легким сердцем отдадут один из своих банков или золотых приисков.

Как только аморфные очертания этого домысла стали принимать четкие формы, в комнате вновь раздался телефонный звонок. От радостной неожиданности Лиза подпрыгнула и издала клич, видимо, похожий на тот, что издает счастливая дочь какого-то затерянного в джунглях племени при виде жениха, несущего с охоты богатую добычу.

– Одумался, подлец! – крикнула она и лишь после этого подняла трубку.

Чем радужнее были надежды, тем сильнее ударило ее разочарование.

– Ну что, маленькая паршивка, узнаешь свою старинную приятельницу? – раздался сварливый голос госпожи Зиминой.

– Если вы будете оскорблять меня, то я брошу трубку.

– И угодишь в Бутырки. Я узнавала: Лефортово – для избранных, а для всякой шушеры – они, Бутырки.

– Почему вы все время шантажируете меня тюрьмой?! – Нервы Лизы, настроенные на воркование с Тумановым, основательно сдали. – Я не сделала ничего противозаконного!

В ответ Роза Леопольдовна патетически заявила:

– Чем дальше отхожу я во времени от трагического события, тем больше убеждаюсь в том, что ты отравила Георгия.

– Что?!

– Что слышала. В гробу он лежал с таким обиженным лицом, будто просил меня: Роза, отомсти за меня этой проходимке! В общем, я склоняюсь к тому, чтобы подать иск на тебя.

– Какой иск?!

– На возбуждение уголовного дела.

– Да вы в своем уме?!

– Если ты сейчас же не сменишь тон, я прерву разговор и поеду на Петровку. Мне говорили, что там – очень порядочные люди. Они поймут меня, осиротевшую вдову.

– Роза Леопольдовна, – уже тихо, но хрипло сказала Лиза. – Я не знаю, кто у вас выступает консультантом, но советы этих ваших друзей приведут лишь к нервотрепке. Таскать будут не только меня, но и вас.

– Значит, понимаешь, что будут таскать? – с глубоким удовлетворением отметила Зимина.

– И вы это понимаете, – почти ласково проговорила Лиза. – По-человечески уверяю вас, что не знаю никаких: ни кипрских, ни парижских счетов. Любой младенец поймет, что ваш муж – предприниматель! – не мог мне доверить их ни при каких обстоятельствах.

В трубке раздалось тяжелое дыхание. Затем Роза Леопольдовна тоскливо призналась:

– Теперь, слегка оправившись от первого острого потрясения, я тоже склонна так думать.

«Слава тебе, господи!» – с облегчением подумала Лиза, но уже следующая фраза Зиминой дала понять, что жертва рано обрадовалась.

– Я вижу, что ты неглупая девочка, и мы сумеем с тобой договориться.

– О чем?

– По моим скромным подсчетам, Георгий потратил на тебя десять тысяч долларов.

– Да вы что! Не знали своего Георгия?!

– Прекрасно знала! Поэтому требую с тебя только половину суммы, то есть пять тысяч долларов.

– Откуда я их возьму?! Для меня это целое состояние!

– Не дури, милочка. Такие, как ты, «зарабатывают» это состояние за пять ночей.

– На панели – возможно! Но не в редакции! Послушайте… – начала было Лиза, но Роза Леопольдовна бесцеремонно перебила ее:

– Нет, это ты послушай! Меня не интересует, каким местом ты добудешь эти баксы, но если через неделю ты не передашь их мне в цветистом подарочном пакетике – пеняй на себя. Все. – Госпожа Зимина швырнула трубку.

Пробормотав вслух какие-то проклятия, Лиза влезла под душ и десять минут «отмывалась от Зиминой». В свете последних событий утренний звонок Виктора показался не проявлением беспардонности, а жестом доброй воли. Лиза почувствовала неукротимое желание посоветоваться с Брасовым о том, как отделаться от этого банного листа, именуемого в обиходе Розой Леопольдовной.

Итак, теперь перед ней во весь рост встали две проблемы. Туманов и Зимина. Если бы их действия поменять местами – мир засиял бы радужными красками. Лучше бы Вадим неустанно звонил и приставал к ней, а Роза Леопольдовна послала бы ее, как сделал это он.

– Ну почему люди делают не то, что им положено? – вслух взвыла Лиза, укладывая в пакет костюм, который явился немым свидетелем драмы в «Приват-клубе».

Выскочив из метро на Чистых прудах, она быстро пошла по Мясницкой, которая за два последних года превратилась в подобие западной авеню. Флаконы французских духов плавно перетекали в витринах в супермодные итальянские блузки и мини-юбки.

Старый бомж, не мывшийся, видимо, с весны, стоял перед Ритиным бутиком и отрешенно рассматривал манекены, облаченные в шмотки миланского дизайна. Каждая выставленная у Риты тряпка стоила не меньше месячной зарплаты Лизы, а для бомжа эти цены были также загадочны, как жизнь неведомых существ на далекой планете Сириус.

Миновав праздничный салон, Лиза легко постучала указательным пальцем в дверь хозяйского офиса, откуда слышались женские голоса.

– Входите, – разрешила Рита.

В модном кабинете, где господствовали белые и золотистые тона, в легких бамбуковых креслах сидели сама хозяйка в просторном оранжевом блузоне и черных джинсах и Алена, экзотическую красоту которой подчеркивало мини-платье из тонкого шелка медного оттенка.

Увидев Лизу, Алена слегка подалась вперед, а Рита вскочила, всплеснув руками:

– Лиза! Это классно, что ты зашла! Мы только сейчас говорили о том, как сочувствуем тебе. Прими наши, как говорится, соболезнования. Ужас! Садись.

Когда гостья опустилась в бамбуковое кресло, Алена, глядя на нее широко распахнутыми зеленовато-синими глазами, тихо спросила:

– Как мы поняли из сообщений новостей, твой… знакомый умер прямо при тебе?

Вздохнув, Лиза кивнула.

– На твоих глазах?! – охнула Рита. – Сидел-сидел, а потом взял и дал дуба? Или хоть пожаловался на жжение в груди – говорят, обычно так бывает при инфаркте.

– Ни на что он не пожаловался, – недовольно сказала Лиза, чувствуя, что придется слегка отчитаться. – Вообще, девочки, вы первые, кому я это говорю: вечер был отменным. – «Зачем им знать, что я хотела сделать его прощальным?» – Мы пили шабли, лопали осьминогов. Потом я, как назло, ушла в туалет. Вернувшись, я в первые секунды даже не поняла, что он… ушел отсюда.

– А когда поняла – завизжала? – сделавшись пунцовой от напряжения, спросила Рита.

– Нет.

– Ты – мужественная женщина, – похвалила та, и Алена полностью согласилась с этим мнением, глубоко кивнув. – Я бы, наверное, переполошила весь ресторан.

– Мне кажется, – вступила Алена, – в подобных элитарных клубах самое нежелательное – это лишняя огласка. Они стараются обычно сохранять свое реноме.

– Ты права, – кивнула Лиза. – Никто из окружающих и не заметил, что произошло.

– Даже так? – удивилась Алена.

– Да. Будто что-то почуяв, ко мне сразу подошел Слава, телохранитель Георгия Зимина. Я его считала порядочным человеком, но жизнь показала мне, что экстремальная ситуация выявляет подлинную суть. Верите ли, девочки, этот монстр прошипел на меня: «Что, просрала Георгия?»

– Наглец! – единодушно вскрикнули обе.

– Я давно убедилась, что у мужиков начисто отсутствует душевная тонкость, – многозначительно причмокнула губами Рита. – Но ничего не поделаешь, и без них не проживешь… Ты будешь на похоронах?

– Упаси господи, – выпалила Лиза. – Его жена загрызет меня прямо на свежей могиле.

– Она так любила его? – удивилась Алена.

– Деньги она любила и любит – эта вампирша, – выразительно вращая глазами, пояснила Лиза. – Теперь привязалась ко мне со всякими глупостями, звонит и звонит.

– Запоздалая ревность? – уточнила Алена.

– Старческая паранойя. Слушайте, не будем больше об этом. Я тут принесла костюм.

– Не мелочись, Лиза.

– Нет уж, будь добра возьми. Мне не нужны эти воспоминания. Кроме того, Рита, твое продвижение в клуб теперь под сомнением.

– Не переживай, – успокоила та. – Наращиваю связи. Скоро не то что ужинать – завтракать там будем.

При упоминании о завтраке Лиза боковым зрением посмотрела на часы, и это не укрылось от Риты.

– Спешишь? – спросила она. – Свидание?

– Угу.

– С Тумановым? – уточнила Алена.

– Деловое, – веско сказала Лиза, прикидывая, стоит ли поведать приятельницам о том, как Вадим неожиданно стал уклоняться от встреч с ней.

Видимо, ее сомнения насчет Туманова были столь сильны, что это почувствовали обе подруги, но Алена скромно потупила взор, а Рита, наоборот, устремилась в атаку:

– Теперь тебе надо полностью сосредоточиться на Вадиме.

– Это уж как получится, – буркнула Лиза.

– Получится так, как ты захочешь.

– Я теперь сомневаюсь.

– А ты не сомневайся.

– Хорошо, но давай поговорим об этом позже. – Лиза выразительно поджала губы, и Рита покаянно спохватилась:

– Извини, Лиза. Понимаю. Если тебе нужно черное платье или блузон – пойди в зал выбери.

– А перед кем мне демонстрировать траур?! Перед вдовой Зимина? Или перед Тумановым? – вскинулась Лиза, улыбнувшись в душе: «Виктор тоже меня не поймет».

– Кстати, – не унималась Рита. – Я что-то не вижу Вадима в бассейне.

– Деловой человек, – усмехнулась Алена. – Кстати, он вполне мог предпочесть «Лагуне» что-нибудь пореспектабельнее.

– Ну уж нет! – заметила Лиза.

– Почему – нет? – удивилась Алена.

– Его прельщает демократизм «Лагуны». – Улыбнувшись, Лиза процитировала: «Я люблю лицезреть на трибуне целые гаремы красивых женщин».

– А это правда, девочки, – оживилась Рита. – Я и сама замечала, сколько блудливых взоров витает в самом воздухе «Лагуны». Уверяю вас, каждый второй, если не каждый первый ищет здесь приключений.

– Не сомневаюсь в этом, – заметила Алена с саркастической усмешкой.

– А ты уж больно критично настроена. В тридцать с хвостиком надо быть полояльнее. Бери пример с Лизы – юной, но мудрой.

– Мне мешает опыт, Рита, – многозначительно сказала Алена.

– Понимаю, что при твоей броской внешности стоит поманить кого-то пальцем – и он прибежит. Но все проходит. Когда-то, девочки, я тоже была ничего себе. Внешность – это капитал, который надо выгодно вложить. Ваш банк – это надежный мужик. Делайте свои вклады, – иначе будете мыкаться, как я.

Последняя реплика хозяйки процветающего бутика вызвала лукавую улыбку на губах у Лизы.

– Мне пора, девочки. – Она встала.

– Даже кофе не выпьешь? – удивилась Рита.

– Мой кофе – впереди. – Лиза произнесла это так многозначительно, будто знала, какое известие ждет ее.

На самом деле ей и в голову не могло прийти, зачем Виктор назначил встречу на Тверской. Одно желание двигало сейчас госпожой Леонтьевой: от души пожаловаться сыщику на коварство Розы Леопольдовны, чтоб ей пусто было.

Итак, в милой кофейне Лизу ожидал удар судьбы. Но она пока не ведала об этом.

Глава 9

Однажды в отрочестве госпоже Леонтьевой случилось побывать в Вене. С тех пор она запомнила уютные кофейни, где на столах лежали свежие газеты, куда посетители – в основном дамы – приходили посидеть за чашечкой кофе и от души поболтать. Долгое время в Москве и в помине не было никаких кофеен, и вот – свершилось.

Сейчас «У Филиппова» царила обстановка московского женского трепа. Наслаждаясь предельной июльской обнаженностью дам, за столиком у окна сидел Виктор в летнем костюме цвета хаки, который придавал ему вид какого-нибудь отважного охотника из джунглей.

«А он ничего, прикольный мальчик», – неожиданно подумала Лиза, грациозной походкой направляясь к сыщику. Увидев ее, Виктор приветственно взмахнул рукой и поднялся.

– Чао, – сказала Лиза, бросая легкую сумочку на соседний стул.

– Салют. Сейчас я принесу нам по чашке эспрессо. Тебя устроит творожное кольцо?

– Даже очень.

Пока Виктор ходил за угощением, Лиза – неожиданно для себя – решила подправить макияж. Женщины с соседних столиков смотрели на Брасова голодными глазами, и госпоже Леонтьевой вдруг захотелось соответствовать этому воплощению мужских достоинств. Персиковыми румянами она тронула скулы, а блеском от Диора освежила губы, с которых уже готовы были сорваться проклятия по адресу «вампирши».

Еле дождавшись Виктора, Лиза выпалила:

– Эта гиена опять кружит около меня.

– О ком ты?

– Жара плохо действует на твои мозги, Виктор! О ком же, как не о госпоже Зиминой.

Внимательно посмотрев на нее, он рассеянно спросил:

– Она вновь совершила нападение на тебя?

– Нет, позвонила.

– И ты так завелась от одного звонка?

– Но какого!

Пока Лиза занималась творожным кольцом, Виктор смотрел на нее: «Представляю, как ты взовьешься, услышав от меня острую новость. Ладно, выговорись, тогда к делу приступлю я».

– Тебе что, неинтересно, в чем состояла суть ее звонка?

– Напротив, очень интересно.

– Тогда почему ты ни о чем не спрашиваешь?

– Жду.

– Ну мужики! – возмутилась Лиза, взмахнув пирожным, из которого тотчас вылетела и шлепнулась на пол творожная плюха. – Никаких эмоций! Женщина уже забросала бы меня десятком вопросов.

Мягко улыбнувшись, Брасов сказал:

– Считай, что ты уже получила этот обязательный десяток.

– Какой десяток? – Она вскинула глаза, блеснувшие на солнце, которое широким потоком лилось сквозь окно.

– Да приди в себя, Лиза! Ты же сама только что сказала о десятке вопросов.

– Приди в себя! – фыркнула она так, что на них с любопытством посмотрели с соседних столиков. – Легко сказать. Она вновь шантажирует меня. Но теперь это не идиотские требования предоставить ей номера счетов, а вполне реальное желание получить с меня пять тысяч долларов.

– Какие пять тысяч? – слегка удивился он.

– Якобы те, которые потратил на меня Георгий. – Лиза всплеснула руками. – Я ей сразу сказала: вы что, не знали своего мужа?! Поверь, Виктор, он дрожал над каждым долларом. Все. О покойнике нельзя плохо. – Кое-что прикинув в уме, рассудительно заявила: – Но я вовсе не о покойнике, а о ней, старой заразе. Какие еще пять тысяч долларов?! Да я никогда в жизни не видела такой суммы.

– А с чего это ты должна дать ей деньги? – медленно произнес он, отодвигая чашку с кофе, к которому пока не притронулся.

– С того, что Роза – маньячка. Вбила себе в голову, что я каким-то способом – скорее всего, при помощи неведомого яда – угробила Георгия. И если я не дам ей денег, она начнет копаться в этом деле – и меня затаскают.

– Значит, госпожа Зимина по-прежнему пребывает в уверенности, будто смерть подстроена? – Виктор побарабанил пальцами по столу. – Странно…

– Вот я и хотела попросить тебя. Припугни Розу, чтобы она отвязалась от меня.

– Пугать не буду, но сумею сделать так, что она оставит свои притязания.

– Правда? – Лиза с благодарностью посмотрела на сыщика. – Буду тебе очень признательна. Теперь давай твою просьбу.

Слегка растерявшись, Виктор сказал:

– Но у меня нет к тебе никакой просьбы.

– Ты ж сам звонил!

– Да, я хотел поговорить. – Сделав глоток кофе, тихо уточнил: – Ты не слишком возбуждена сейчас?

– Вовсе нет.

Над их столиком повисла пауза, во время которой Виктор прищуренными глазами осмотрел дамское общество кофейни.

– … Если бы ты узнала, что Зимин умер не сам по себе, то о чем прежде всего подумала бы?

– Это бредни Розы, – уверенно заявила Лиза. – Я практически все время была рядом. Записки? Да кто-то мог глупо пошутить, а потом испугался – разве так не бывает? Инфаркт не щадит ни бедных, ни богатых.

– Ну а все-таки?

Сардонически усмехнувшись, Лиза раздельно проговорила:

– Подумай, Виктор. Его телохранитель Слава кайфовал по соседству с лупоглазой блондинкой. Если бы он заметил что-то подозрительное, неужели поставил бы на карту свою репутацию профи? – Помолчав, добавила: – Любая смерть по-своему загадочна. А смерть видных состоятельных людей всегда вызывает массу кривотолков. Ты не согласен?

– Я был бы согласен, – тихо сказал Виктор, – если бы не результаты анализов…

– Так они же подтвердили инфаркт. – Почуяв неладное, Лиза испытующе посмотрела на детектива. – Или?…

– Или, – кивнул он. – Не стану скрывать от тебя. Обстоятельства сложились так, что по моей просьбе один опытный специалист провел частную медицинскую экспертизу.

Лиза вздрогнула.

Если бы шальной снаряд пробил сейчас стеклянные стены уютной кофейни, то и тогда ее реакция была бы спокойнее. Загадочные, «византийские», глаза начали пульсировать. Испуг словно парализовал ее на секунду.

Затем, покачав головой, Лиза прикрыла рот ладонью и невнятно пробормотала:

– Значит, Роза сделала свое дело…

Виктор дал ей минуту, чтобы пережить сенсационное открытие, а затем сообщил:

– Роза не могла этого сделать.

– Тогда кто же?! – вспылила Лиза. – Уж не хочешь ли ты сказать, что я сыпанула Георгию яда в качестве пищевой добавки?!

– И не ты, – бросил он. – Кроме того, это был не яд.

Тут уж Лиза не сдержалась. Криво усмехнувшись, она фыркнула:

– Да, это был не яд, а выстрел магнума! Но его почему-то никто не слышал и не было крови! Ты что, разыгрывать меня вздумал?!

– Замолчи, – приказал Виктор. – Что ты, что Зимина помешались на яде. Одно слово – бабы. Даже не соображаете. Конец двадцатого века. Появились новые орудия убийства. Я могу говорить с тобой по-мужски? – Металл в тоне Виктора сразу вызвал выражение собранности и мужества на лице Лизы.

– Да, конечно. Да.

– Сначала я хотел было все скрыть от тебя. Но ты находилась в эпицентре событий. Ты принесла мне записку, поэтому я почувствовал себя обязанным сообщить тебе конфиденциальную информацию.

– Это справедливо, – выдохнула Лиза.

– Это еще и опасно.

– Для кого?

– Для меня. В случае чьей-то болтливости я могу лишиться лицензии и подставить других – тех, кто доверил мне расследовать это дело.

– У тебя есть заказчик?

– Не совсем. Но его величество случай уже несколько раз столкнул меня с этим делом, и мне не хотелось бы выпускать его из своих рук. Скажи мне прямо: я могу доверять тебе?

– Но ведь я же пришла к тебе первому с «роковой визиткой»! Можешь доверять мне, как себе.

– Ох уж эти дамские присказки! – Виктор скрипнул зубами. – Но у меня не остается выбора. Ты стоишь ближе всех к окружению Зимина. И я надеюсь на твою помощь.

– Поверь, ты не пожалеешь! – с чувством сказала Лиза, пожав ему через стол руку.

– Замолчи, – свирепо попросил Виктор. – И отныне старайся молчать как можно больше. Георгий Зимин был убит мощным лазерным лучом. Прибором управлял человек, умеющий великолепно обращаться с этим видом оружия. Это был парень, несколько лет назад служивший наемником в Гуане.

Название далекой страны подействовало на Лизу, как укус ядовитой змеи. Госпожа Леонтьева подпрыгнула на стуле, глаза ее наполнились ужасом озарения, и она прошептала:

– Просто не могу поверить.

– Чему?

– Такому коварству!

– Ближе к делу, – жестко распорядился Виктор. – Ты знаешь кого-то, служившего в Гуане?

– Еще горячее, – подсказала Лиза.

– И имеющего отношение к Зимину?

– Ты догадлив, Виктор. – Лиза лукаво усмехнулась. – Жаль, что у тебя нет настоящего клиента по этому делу. Уже сегодня ты мог бы отхватить крупный куш!

– Нельзя ли поконкретнее?

Лиза победно улыбнулась.

– Я выложу горяченькие факты. Но одно условие: ты возьмешь меня в свои компаньонки. – Бойко подмигнула. – Доход пополам.

Виктор засмеялся.

– Пойдет. Выкладывай.

Она посмотрела в окно долгим взглядом, словно там была не знакомая Тверская, а далекая экзотическая страна.

– Однажды мы с Зиминым валялись на лимассольском пляже. Я сделала комплимент острову. И тогда Георгий упомянул о Гуане.

– В каком контексте? – не вытерпел Виктор.

– В контексте восхищения мной! – огрызнулась Лиза. – Тебе рассказывают – умей выслушать со спокойным достоинством.

– Виноват.

– Прощен. Так вот Георгий в качестве аванса пообещал мне, что в следующий раз мы поедем туда, где вообще – полный отпад. Речь шла о Гуане.

– Он бывал там? – быстро уточнил детектив.

В ответ на это госпожа Леонтьева посмотрела на собеседника как на ученика нулевого класса и веско сказала:

– Суть не в том, что несколько лет назад там побывал Зимин, а в том, что гуанским наемником служил… Ну же!

Виктору не стоило мыслительного усилия выпалить:

– Его телохранитель.

– Прямо в яблочко, – похвалила Лиза.

– Ты думаешь… – начал Виктор, но она перебила его:

– А тут и думать нечего. Слава в прекрасных отношениях с Розой – об этом мне говорил сам Георгий. Охранник и жена босса вступили в преступный сговор. Когда обговаривали возможное орудие убийства, госпожа Зимина, несомненно, предлагала яд, но Слава оказался гораздо смекалистее. Память о Гуане подсказала ему – лазер! Ведь ты сам говорил, что понадобились какие-то дополнительные анализы для того, чтобы установить истинную причину смерти.

– Это было настоящее исследование классного специалиста, – подтвердил Виктор.

Гордая от сознания того, что практически раскрыла сложное дело, Лиза заявила:

– Сообщниками двигало ощущение безнаказанности. И мотив мне вполне ясен.

– Даже так? – ухмыльнулся Виктор, которого забавлял мыслительный процесс хорошенькой госпожи Леонтьевой.

– Георгий был застрахован. Теперь Роза отхватит кругленькую сумму.

– И это ты знаешь! – от удивления Брасов ударил кулаком по столу.

– Хотел скрыть от меня? Напрасно! – Она выразительно засопела, а он проникновенно сказал:

– Я надеюсь на тебя, Лиза. Пока мы не собрали факты, надо держать язык за зубами.

– За кого ты меня принимаешь?!

– За обворожительную юную леди, у которой все в полном порядке и с верхним этажом, – Виктор выразительным жестом ударил себя по лбу, и госпожа Леонтьева не сумела сдержать снисходительной улыбки. – А сейчас, Лиза постарайся вспомнить, как вел себя Слава во время того ужина.

– Сидел как пришпиленный напротив своей блондинки. Она без умолку болтала. Оттуда, кстати, как это и положено, ему был отлично виден Георгий. Но в критический момент, как ты помнишь, я отошла в дамскую комнату. А этот наглый киллер меня же и обвинил! – Возмущенно откинувшись на стуле, Лиза покачала головой, вспомнив Славину дерзость.

– Во сколько это произошло?

– Ровно в половине одиннадцатого.

– Когда ты вернулась из туалета?

– В двадцать два тридцать три, а в двадцать два тридцать пять – как будто и не убивал! – ко мне подошел киллер!

– Лиза! – в голосе Брасова прозвучал металл. – Пока ничего не доказано, будь сдержанной.

– Ладно, обещаю. У тебя есть доступ в «Приват-клуб»?

– Свободный.

– Членская карточка? – удивилась Лиза.

– Постоянный гостевой.

– Неплохо устроился. – Прищурив глаза, она выпалила: – Я не сомневаюсь, что Розин доход они поделят поровну. И эта корова еще мечтает содрать пять тысяч долларов с меня – нищей! Вот уж полное отсутствие совести! О, как бы я хотела первой бросить ей в лицо обвинения!

– Лиза! – предостерегающе сказал детектив, насупив брови. – Мы по-мужски договорились.

– Не дрейфь, Виктор. Ты убедишься в моей твердости. Только прошу тебя: врежь Розе!

– За этим дело не станет. – «Ты не можешь себе представить, какой мощный рычаг у меня в руках. Если госпожа Зимина узнает об обязательной „естественности“ смерти согласно страховому полису, то ей придется неделю пить антидепрессанты».

– Значит, ты должен призвать к порядку Розу и разнюхать о Славе, – подвела Лиза итоги, на что Виктор лукаво заметил:

– Не слишком ли много поручений, босс? Ведь потом может наступить время расплаты.

Усмехнувшись, Лиза пожала плечами:

– Я не богатая вдова, так что взять с меня нечего.

Вслед за этим они обменялись многозначительными взглядами.

Глава 10

Только на работе известие о таинственной смерти Зимина дошло до Лизы со всей своей остротой.

О времена, о нравы! Георгий погиб не в темном закоулке, а в роскошном ресторане. Вокруг было много людей, но никто ничего не заметил. А ведь Лиза была совсем рядом. Можно сказать, смерть просвистела в каком-нибудь метре от нее. Жутко представить, что могло бы произойти, если бы естественная надобность не погнала ее в rest-room. Если бы Славе надоело дожидаться удобного момента! Ведь свидетелей в таких делах не остается!

Вспомнив лицо телохранителя с маленькими цепкими глазами и отменно развитыми челюстями, словно предназначенными для бесконечного жевания, Лиза горестно подумала: «Взял и угробил своего хозяина. Бестрепетной натренированной рукой. Да такой в два счета прихлопнул бы меня, не смойся я в сортир. А какой наглец! Меня же и обвинил в смерти Георгия: не надо, мол, было отлучаться! Сатанинский цинизм».

Уставившись на свою картотеку, но не замечая на самом деле ее существования, госпожа Леонтьева думала.

Разве мог Георгий, упоминая о Гуане, хоть на секунду вообразить, что смерть придет оттуда? Приглашал Лизу поехать в неведомую страну. Скорее всего, рассчитывал выписать и на нее командировку – тратиться он не любил. Но разве скупердяйство – самый худший из грехов? Сейчас в Москве мало кто отличается щедростью – таковы времена: все опасаются будущего, кто может – откладывает на черный день. Лиза вовсе не в обиде на Зимина. Что мог, он для нее сделал.

Но как у Славы могла подняться рука на своего шефа, который всячески прикармливал его? Наверное, это можно объяснить лишь фрейдистскими безднами человеческого подсознания…

Только Слава, сидевший неподалеку, имел возможность воспользоваться моментом. А это чудовище в облике пожилой тучной женщины подложило покойнику «роковую визитку».

Воспоминание о записке вдруг острой молнией пронзило Лизу от макушки до копчика.

Ведь была и первая визитка! Памятные слова: «Оставь в покое обоих: и старого, и молодого…» – в свете нового открытия о таинственной смерти приобрели сейчас особое значение. «И старого, и молодого…»

Старого уже нет.

Выходит, теперь дело за молодым?!

Несмотря на жару, лоб госпожи Леонтьевой покрылся холодным потом.

Конечно, Туманов поступил хамски, обманув ее с Парижем. Возможно, в поле его зрения попала какая-то наследница с кругленьким банковским счетом, и Туманов срочно переориентировался. Как в начале этого века никому из выскочек не нужны были «кухаркины дети», так и в конце его. Только в середине века отпрыски нищих насладились сладким куском пирога по имени «равенство» – да и оно было относительным.

Но если и можно в чем-то упрекнуть Лизу, то уж не в кровожадных замыслах. Пусть она желает Туманову – с его гипотетической новой подругой – неудач на политическом и финансовом поприще – но ведь не смерти!

«Роковая визитка» выстроила их в определенной последовательности: первый – Зимин, второй – Туманов. Первый уже улетел на встречу с богом. Ее гражданский долг – предупредить второго.

Нервно пройдясь тонкими пальцами по карточкам своего хозяйства, Лиза не переставала размышлять. Во время последнего телефонного разговора Вадим столь явно пытался отделаться от госпожи Леонтьевой, что изрядно пострадала ее женская гордость. Но сейчас речь идет о жизни и смерти. Если что-то случится, Лиза потом не простит себе.

Правда, Туманов обещал позвонить сам.

А если Слава успеет сделать свое дело до звонка?

Неужели Роза закажет второе убийство?! Первое принесет ей материальную выгоду. Второе – только чувство удовлетворенной мести юной сопернице. Но иногда, решила Лиза, эмоции приобретают для женщин гораздо большую значимость, чем капиталы. Не тот ли это случай?

Однако, Лиза дала Виктору твердое «мужское слово» хранить молчание. Значит, в беседе с Тумановым она должна ходить вокруг да около, не называя, кого именно он должен опасаться. Пожалуй, она может сказать о записках, но о госпоже Зиминой и телохранителе – ни при каких обстоятельствах. Ее слово – кремень.

Горькая досада прожгла Лизу, когда она вспомнила, как Вадим бессовестно пытался отделаться от нее, будто от докучливой старухи. Но чувство долга толкнуло ее руку к телефонному диску. Возможно, ей хотелось еще раз поговорить с Тумановым и разобраться в ситуации.

Услышав в трубке голос Вадима, Лиза сказала с королевским достоинством:

– Привет. У меня к тебе дело.

– А, это ты, – от нее не укрылось разочарование, просквозившее в его тоне. – Какого рода дело? – с сарказмом спросил Вадим, явно показывая, что женские уловки с ним не пройдут.

– Это не телефонный разговор.

– Удобная формулировка, – хмыкнул Туманов, а затем жестко сказал: – Лиза, ты застала меня в дороге. Я еду на важную встречу. Сейчас мне надо собраться с мыслями.

– Я и не требую, чтобы ты отменил все ради этой встречи, только хочу предупредить: гляди в оба.

– Это что – скрытая угроза? – чувствовалось, что он криво улыбнулся на том конце провода.

– Это женская интуиция, приправленная весомыми фактами, – обиженно сказала она. – Нам действительно надо кое-что обсудить. Ты будешь сегодня в «Лагуне»?

Секунд пять Туманов колебался, потом нехотя заметил:

– Возможно. Но там я хотел бы обойтись без выяснения отношений. Сегодня дьявольски трудный день.

– Ты решил, что меня заинтересовало, почему ты стал избегать меня?!

– Я вовсе не избегаю тебя. Я занят.

– Но я не шучу, Вадим. Наша встреча – в твоих интересах.

– Не думаю.

– Но я не могу сказать того, что хочу, по телефону – слышишь? Поверь, есть особые обстоятельства.

– Не сомневаюсь. – Вадим фыркнул. – Буду сегодня в «Лагуне» к вечеру, примерно после пяти.

Тут Лизу прорвало:

– Ты предлагаешь мне – во имя твоих интересов! – долго и уныло ждать тебя! Звучит слишком аморфно – «после пяти»!

– После пяти на террасе. Точнее я не могу сказать – дела, – Туманов дал отбой.

Ругнувшись, Лиза с особым рвением принялась за свою картотеку. Адреналин хлынул в кровь, и часа за три она навела относительный порядок в бестолковом хозяйстве.

Как ни велико было ее раздражение против Туманова, возомнившего, будто он уплывает на роскошном теплоходе для избранных в пресловутое Эльдорадо, а она, сирота, остается на разграбленном и выжженном худшими человеческими страстями берегу, – госпожа Леонтьева в начале пятого часа пустилась в путь.

В «Лагуне», как обычно, царила атмосфера столь желанной для многих светской жизни. Под знойным солнцем кто-то флиртовал на трибунах, кто-то освежался в бассейне.

Лиза не могла сегодня воспользоваться хлорированными водами – не ее день, соответственно не было и ее приятельниц. Туманов – другое дело – имел какой-то особый абонемент, позволявший ему приезжать когда угодно.

«Классовое расслоение», – ухмыльнулась Лиза, проходя на террасу, где заказала себе чашечку кофе. За кофе последовал апельсиновый сок. Ее терпение было уже на пределе, когда в кафе вплыл Туманов.

От него просто исходили флюиды удачливости. Победоносное выражение лица, спортивный костюм с иголочки – белоснежные шорты и блузон.

«Ну и хлюст», – неожиданно для себя подумала Лиза.

– Привет, – бросил Вадим, усаживаясь напротив в раскованной позе плейбоя.

– Значит, парижская поездка сорвалась? – ехидно поинтересовалась она.

– Да.

– Бывает. – Глаза Лизы сузились от злобы и напряжения. – Ты, видимо, забыл, что со мной можно говорить напрямую, без уверток. Уважительное отношение к женщине, мне кажется, подразумевает искренность.

Раздражение, сквозившее в страстном монологе Лизы, передалось и Туманову. Взглянув на собеседницу в упор, он переспросил ледяным тоном:

– Уважительное отношение? Искренность? А как быть с тем скандалом, в который ты впуталась? Я не съездил в Париж? Не беда. Зато ты прокатилась на Кипр в качестве эскорт-герл господина Зимина!

«Так я и знала, – с досадой подумала Лиза, – уже все вынюхал».

– Или ты думаешь, что скандальный соус – необходимая приправа к карьере политического деятеля?

«Тоже мне, Жак Ширак выискался», – Лиза внутренне усмехнулась, а вслух беспечно сказала:

– Звезды эстрады, например, заказывают скандалы. Кто без них узнает о тебе? Кроме того, к случаю с Зиминым ты никак не причастен.

– Спасибо за сообщение. Именно это ты и хотела мне сказать? Учти, у меня в запасе – пять-семь минут, не более.

– Не беспокойся, я уложусь, – многозначительно заявила Лиза.

Вспомнив, что она выступает сейчас с благородной миссией, госпожа Леонтьева приосанилась и тихо сказала:

– Я должна предостеречь тебя.

В ответ Туманов хмыкнул и повел вокруг рассеянным взглядом.

– Не стоит, Вадим, относиться с таким пренебрежением к моим словам. Обстоятельства складываются так, что на тебя может быть совершено покушение.

Криво улыбнувшись, он уточнил:

– И это стало известно именно тебе? Не кому-то из моего окружения, а тебе. К чему эти уловки, Лиза? Ты хочешь привязать меня к себе? Это по-твоему оригинально?

– Послушай, Вадим, мы можем расстаться и больше никогда не увидеться, но я должна поставить тебя в известность: было предупреждение.

– И какое же? – саркастически уточнил Туманов, поведя вокруг рассеянным взглядом.

– Мне подложили записку.

– Почему тебе, а не мне?

– Резонно. Но предупреждение касалось не только тебя.

– На тебя как на ценного работника «Сто первого» тоже хотели покуситься? – фыркнул Вадим.

Светлые глаза Лизы сузились от злобы.

– Второе предостережение касалось господина Зимина.

Понимающе кивнув головой, Туманов сказал с кривой улыбкой:

– И теперь Георгий мертв. Люди, подложившие тебе записку, обладают явным парапсихологическим даром. Они предвидели инфаркт, верно?

«Так я тебе и сказала, что именно они предвидели». Несколько секунд Лиза колебалась, а затем медленно произнесла:

– Я просто хотела обратить твое внимание на странное стечение обстоятельств.

– И какое же?

– В записке упоминались Зимин и ты.

– В каком контексте?

У Лизы не возникло желания повторить слова: «оставь их в покое» – они могли вызвать у Туманова ассоциацию с ее поведением, поэтому она зловеще прошептала:

– В контексте угрозы.

– У меня остается мало времени. Ладно, давай сюда эту записку. – Мимика лица, интонация Вадима подсказали Лизе, что он на сто процентов предвидит отрицательный ответ.

– Ее, как ты правильно догадался, нет.

– И не было.

– Была.

– И что же с ней случилось?

– Я уничтожила.

– Конечно сожгла? – В глазах Туманова засверкали лукавые искры. И тогда Лиза, бесстрашно снижая торжественность момента, четко заявила:

– Смыла в унитазе. – «Что, съел?»

Вадим захохотал, наблюдая за тем, как в бассейне с буйной радостью молодых дельфинов резвится стая подростков. Взглянув в ту же сторону, Лиза вдруг бесшабашно подумала: «А чего собственно я унижаюсь? Свой долг я выполнила – предупредила, а безопасность господина Туманова – его личное дело. Как бы то ни было, тайну смерти Зимина я раскрыть не в праве».

От такого мудрого решения на душе сразу стало легче, и Лиза весело сказала:

– Слушай, а зачем ты соврал про Париж?

Близкое общение с Лизой заставило Вадима вновь оценить ее искрометное обаяние. В конце концов, решительный разрыв не входит в его планы.

Чтобы как-то смягчить прежнюю жесткость, Туманов улыбнулся просто и открыто – он знал, что такая улыбка покоряет сердца слушателей.

– Хотел заинтриговать тебя.

Но Лиза уже не слушала Туманова.

Неожиданно она увидела на трибуне человека, столь необходимого им с Виктором. Сразу потеряв интерес к собеседнику, сконцентрировала свой взгляд на данном объекте.

Удивленный странной переменой в ее поведении, Вадим окликнул Лизу уже во второй раз, спросив:

– Ты остаешься?

– Да-да. Конечно, – машинально ответила она, упорно глядя на трибуну.

Сам черт не поймет этих женщин! Неужели она думает, что они расстались навсегда?

– Лиза, я могу освободиться буквально дня через два, тогда позвоню тебе.

– Хорошо-хорошо.

Ее скороговорка задела Вадима за живое. Подтекст был ясен: там видно будет, а пока – убирайся отсюда – не до тебя.

Проследив за взглядом Лизы, Туманов не увидел на трибуне ничего примечательного, так: флиртующие под солнцем парочки. Но его мнение не совпадало с мнением госпожи Леонтьевой. Из ее головы сразу улетучились как обида на Вадима, так и материнское желание предостеречь его.

Зато в душе Лизы пробудилось ненасытное желание, похожее на древний инстинкт охотничьей собаки, взявшей след!

Через десять секунд после того, как они расстались с Тумановым, Лиза ринулась в холл, где были сосредоточены телефоны-автоматы.

Набирая номер, она молила бога о том, чтобы нужный человек был на месте, иначе можно упустить редкостную дичь, волей судьбы залетевшую в «Лагуну».

Глава 11

Захватив с собой постоянный гостевой билет, после обеда Виктор поехал в «Приват-клуб». Каждый раз его мужское достоинство слегка задевало то, что он не паркуется около заветных ворот на ауди или мерсе, а появляется там подобно какому-нибудь страннику на своих двоих, разве только без котомки за плечами.

Конечно, все в его руках и все впереди. Пара-тройка удачных раскрытых дел – и популярность настигнет его. Тогда подвал превратится в классный офис, а хорошенькая секретарша – типа госпожи Леонтьевой – будет держать оборону под наплывом надоедливых клиентов.

При мысли о возможных гонорарах у Виктора Брасова зачесалась левая ладонь – и эта удачная примета обещала быстрое обогащение, вслед за которым потянется столько радостей жизни и излишеств, что об этом даже страшно подумать.

Гость клуба улыбнулся, направляясь в зал-ретро.

В это время здесь было пустынно. За несколько часов до изысканного ужина завсегдатаи сгоняли излишки жира в саунах, под руками массажистов и на теннисных кортах, чтобы затем вечером заново поднакопить его, поглощая калорийные напитки и пищу.

Предварительным звонком Виктор предупредил метрдотеля, поэтому тот ожидал гостя. Как и в каждом престижном месте, здесь не приветствовали стороннего любопытства к своему гнезду, но сыщик повел дело по возможности аккуратно.

После того, как они познакомились, так как раньше виделись в клубе лишь мельком, Сергей Ефимович, внимательно рассмотрев удостоверение частного детектива, предложил сесть за служебный столик. На метрдотеля произвело благоприятное впечатление то, что сыщик отказался даже от чашки кофе: приятно иметь дело с человеком, не падким на халяву.

Беседа началась довольно осторожно, будто оба пробирались по узкой тропинке, где с одной стороны – отвесная скала, а с другой – бушующая бездна океана.

– Сергей Ефимович, как вы уже знаете, меня интересуют обстоятельства смерти господина Зимина.

Ласково кивнув, седой и достойный, как английский лорд, метрдотель вкрадчиво сказал:

– Надеюсь, за последнее время не возникло сомнений в естественности смерти нашего дорогого Георгия? – Уста проговорили одно, а взгляд, цепкий и настороженный, сказал противоположное: кончина состоятельного нувориша всегда загадочна, при каких бы обыденных обстоятельствах он не отдал концы.

– Вы правы. – С чем согласился Виктор: с нежным соусом вопроса или с настороженностью взгляда? Скорее всего, с последним. Но вслух детектив заметил:

– Сомнений нет. Но есть детали, которые следует уточнить.

– Пожалуйста, я к вашим услугам, – мягко сказал Сергей Ефимович, как бы между прочим уточнив: – Вы действуете по поручению какого-то клиента?

– А как вы догадались? – льстиво спросил Виктор, придавая своему лицу выражение тихого восторга.

– Опыт. – Метрдотель скромно потупил взор.

– Незаменимая вещь, Сергей Ефимович.

– Особенно в России нашего времени, Виктор.

– Полностью согласен. Так что не буду скрывать. В последние полчаса его жизни у господина Зимина во внутреннем кармане клубного пиджака появились кое-какие документы. Это стало известно одной фирме, – вдохновенно лгал сыщик, – которая хотела бы знать, кто передал эти документы господину Зимину.

Несмотря на богатство своего жизненного опыта, метрдотель, кажется, поверил этой версии. Он сказал:

– Вы хотите спросить, кто находился рядом с Георгием примерно в последние полчаса его земного пути?

– Совершенно верно.

– В тот вечер с ним ужинала молодая, если не сказать – юная женщина. Госпожа Леонтьева. Кажется, журналистка. Кстати, в высшей степени привлекательная особа.

– Она не в первый раз появилась в обществе господина Зимина?

– О нет. Не раз бывала здесь.

Окинув взором те участки ретро-зала, которые были доступны его вниманию, Виктор словно между прочим спросил:

– Кстати, где они сидели?

Жестом пригласив гостя следовать за ним, Сергей Ефимович провел детектива к удобному боковому столику.

– Господин Зимин вот на этом кресле, его спутница – здесь.

Для Виктора было достаточно одного взгляда, чтобы понять, откуда рука убийцы направила свой смертельный луч. Кресло Георгия размещалось напротив темных велюровых портьер, закрывающих проход в подсобные помещения. Таким образом жертва располагалась метрах в десяти от убийцы, скрытого или полускрытого тяжелой тканью.

«У бывшего гуанского наемника была удобная позиция, – подумал Виктор. – Конечно, ни у одного убийцы не бывает стопроцентного шанса остаться незамеченным. Но в данном случае обстоятельства способствовали этому. Лилась тихая расслабляющая нервы музыка. Неслышно скользили по ковровым покрытиям официанты. Кто-то выходил в комнаты отдыха, кто-то возвращался к своему столику. В этом ненавязчивом коловращении трудно было заподозрить в чем-то человека, на минуту задержавшегося в портьерах».

– Столик уютно расположен, – одобрил Виктор.

– Как и любой в ретро-зале, – со спокойным достоинством уточнил Сергей Ефимович. – Но господин Зимин предпочитал именно этот.

– А где располагался телохранитель?

– Слава? Вот здесь, – метрдотель сделал несколько шагов вбок и показал на кресло.

Опустившись в него, Виктор сделал свои выводы.

Отсюда Славе был прекрасно виден сам Зимин, сидевший в профиль по отношению к своему телохранителю. Но отсюда Слава – если предположить, что покушение совершил он – никак не мог прицелиться в правый глаз Зимина, ведь с этого места под ударом находилась левая сторона туловища Георгия. Разве только охранник вставал и болтался около портьер.

– Слава часто подходил к столику своего босса?

– Насколько я помню, в тот вечер ни разу. – В ответ на удивленный взгляд Виктора Сергей Ефимович пояснил: – У них с шефом вообще были очень демократичные отношения – знаете, как у старых друзей. Во время ужина они как бы не замечали друг друга. Не подумайте, будто я хочу сказать, что Слава не выполнял своих прямых обязанностей, но вся обстановка этого зала призывала скорее к релаксации, чем к собранности. Вы меня понимаете?

– Конечно.

– Да и чем мог помочь охранник в этом случае? – Метрдотель выразительно постучал пальцем по левому лацкану своего пиджака. – Сердцу не прикажешь. Впрочем, так, кажется, говорят о других случаях…

Обменявшись выразительными взглядами, мужчины улыбнулись, и Сергей Ефимович продолжил:

– В ту пятницу – повторяю: насколько я помню – Слава был полностью поглощен своей спутницей.

– Надеюсь, она стоила того?

– Не надейтесь понапрасну. Банальная лупоглазая блондинка. Это вам не госпожа Леонтьева. У босса, надо признать, вкус был куда тоньше, чем у его охранника.

– От телохранителей требуется кое-что другое, – с улыбкой заметил Виктор, и Сергей Ефимович кивнул:

– Несомненно. А этим «другим» Слава обладает в полной мере. Тот еще мордоворот.

– Господину Зимину было спокойно под его сенью?

– Думаю, да.

Они вернулись к своему служебному столику и вновь опустились в кресла.

– Вы не припомните, Сергей Ефимович, кто-нибудь подходил в тот вечер к Зимину?

Метрдотель развел руками.

– Если кто-то передал ему упомянутые вами документы – выходит, подходил к столу, но у меня на глазах этого не делал никто, хотя во время ужина я постоянно здесь – отлучаюсь разве что минут на пять.

Решив подойти к делу с другой стороны, Виктор тихо, словно размышляя, сказал:

– Видите ли, Сергей Ефимович, документы эти такого рода, что скорее всего их мог передать незнакомый Зимину человек. Не забредал ли в тот вечер в зал кто-то, кого раньше вы не примечали в числе гостей клуба?

– Ну как же! – оживился метрдотель. – Вон там, – он указал рукой на пресловутые портьеры, – я практически столкнулся с высоким статным господином.

– Как он выглядел? – быстро спросил Виктор, стараясь не выдать своим тоном охотничьего азарта.

– Я же сказал – высокий, статный.

– А лицо? – вопрос прозвучал идиотски, но не мог же Виктор напрямую брякнуть о том, чтобы метрдотель описал его приметы.

– Оно было прикрыто полами мягкой велюровой шляпы. А вот насчет респектабельности отзовусь прямо: хай-класс!

– Высший разряд?

– О да. Костюм и шляпа – от Диора.

– Вы разбираетесь в этом, Сергей Ефимович? – удивился Виктор и тут же понял, что брякнул нечто лишнее и очень обидное для метрдотеля солидного ресторана.

Приняв позу лорда, оскорбленного в своих лучших чувствах, Сергей Ефимович раздельно, с достоинством, сказал:

– В этом я разбираюсь, молодой человек. И дай бог вам так разбираться в этом, когда вы достигнете моих лет.

«Черт меня дернул!» – посетовал Виктор и ринулся выправлять ситуацию:

– Я к тому, что в России это столь редкий дар – умение отличить руку кутюрье от хорошей, но подделки.

– Это действительно редкий дар, – немного смягчившись, согласился Сергей Ефимович, – но смею вас уверить, Виктор, я этим даром обладаю. Некоторым нуворишам удается провести друг друга. Нарядятся в поддельные зипуны и щеголяют друг перед другом. А я с одного взгляда отличаю миланский дизайн от парижского, дом моды Джанни Версаче от дома Кристиана Диора. – Вздохнув, старый профи веско сказал: – Это был он, Диор. Изысканные линии, божественный вкус.

– Господин был, скорее всего, молод? – осторожно спросил Виктор.

– Хотя я не видел его лица, думаю – да. К старости фигура расплывается.

– Однако, некоторые остаются поджарыми.

– И в этом вы правы. Так что определеннее ничего не могу сказать.

Помедлив, Виктор переспросил:

– Итак, вы столкнулись с ним в портьерах? Вон там?

– Именно.

– И что он делал?

– Выходил из зала.

– Как вам кажется, Сергей Ефимович, мог он передать документы господину Зимину.

– А почему бы нет?

– В какое время вы столкнулись? – в голосе Виктора просквозило напряжение.

– О нет, этого я не вспомню, но было уже больше десяти.

К сожалению, Виктор не мог напрямую задать вопрос о соотнесенности визита респектабельного статного господина со смертью Георгия Зимина – это могло насторожить Сергея Ефимовича и вызвать у него опасные ассоциации. Приходилось подбираться к интересующему вопросу окольными путями.

– В тот вечер вы больше не видели этого господина?

– Какое там! Тут у Зимина случился сердечный приступ. Слава мне сразу сообщил.

Испытующе взглянув на собеседника, детектив спросил:

– Вы успели застать его в живых?

– Уже нет. Он умер мгновенно. Сердце, знаете ли…

Респектабельный господин, мелькнувший в портьерах, заинтересовал Виктора. Конечно, место и время его появления на арене событий могло быть простым совпадением, но теперь к «Славиной версии» в голове у сыщика прибавилась «версия респектабельного господина».

Тепло распрощавшись с метрдотелем, Виктор довольно быстро вернулся в свою контору. Даже вечером жара не спадала. Захотелось куда-нибудь на море. Он завистливо подумал о Томасе, у которого море всегда под рукой, и в этот момент раздался телефонный звонок – пронзительный и настырный.

Глава 12

– У меня появился крайне важный свидетель, – раздался в трубке хрипловатый женский голос.

– Кто это?

– Мадлен Олбрайт! – зарычали ему прямо в ухо.

– А, это ты, Лиза.

– Заканчиваем треп. Скорее шуруй сюда.

– Куда?

– Я разве не сказала? В «Лагуну». Повторяю: здесь нужная нам персона.

– Да кто там объявился, в конце концов?

Не реагируя на раздражение Виктора, Лиза зловеще прошептала:

– Тот, кого использовали в качестве ширмы. Придешь – увидишь. Обязательно захвати удостоверение. – Помолчав, она добавила прокурорским тоном: – Видимо, придется снять допрос, – и бросила трубку.

Виктор покривил бы душой, если бы сказал, что госпожа Леонтьева не заинтриговала его. Ничего не поделаешь, придется тащиться в бассейн, благо он в двух шагах. Быстро натянув купальные плавки и шорты, он покинул свою контору.

Возбужденная Лиза ждала его около входа в «Лагуну».

– Наконец-то явился! Ну как, вздрючил Розу?

– Я занимался более важными делами.

– Что может быть сейчас более важного, чем оградить меня от вымогательства Зиминой? – всплеснула руками Лиза. – Если бы с тебя потребовали пять тысяч долларов, ты не променял бы это дело ни на какое другое!

В планы Виктора не входила ссора с госпожой Леонтьевой, поэтому, понизив голос до шепота, он примирительно пояснил:

– Я был в клубе, тебе ясно?

Она с пониманием кивнула.

– Есть какие-то новости, Виктор?

– Позже. Кто тут у тебя?

Деловитый тон сыщика сразу подкупил Лизу, и она еще тише, чем он, пробормотала:

– Идем на трибуны. Там покажу.

В этот вечерний час «Лагуна» была битком набита полуобнаженными телами. Следуя за госпожой Леонтьевой, Виктор исподтишка посматривал по сторонам, но сам не смог увидеть нужного объекта.

– Вон она, в бирюзовом купальнике.

Как только он услышал эти слова, сразу с досадой пожалел о своем приходе. Очевидно, сюда притащилась госпожа Зимина, и Лиза уже не могла думать ни о чем, кроме своих эгоистических интересов.

Но в следующую секунду Виктор понял, что ошибся. Незаметно поведя головой в сторону лежащей на трибуне блондинки, Лиза тихо сообщила:

– Это она была в тот вечер со Славой.

– Неплохо для начала.

– Я тоже так считаю. Какую тактику изберем?

– Самую древнюю. – Виктор ослепительно улыбнулся.

– С тобой все ясно, – многозначительно заметила Лиза. – Буду ждать тебя на «Террасе».

– Ты случайно не знаешь ее имени?

– Это уж твоя работа, – насмешливо фыркнула она, удаляясь.

Не без труда, по довольно узким проходам между трибунами, Виктор пробрался туда, где возлежала прекрасная незнакомка. К счастью, место рядом с ней только что освободилось, и он плюхнулся на горячее деревянное сидение.

Расслабленно лежа ничком, блондинка не реагировала ни на какие посторонние возбудители.

– Жаркий июль выпал в этом году, – сказал Виктор: кажется, так принято знакомиться у англичан.

Не ведая о европейских нормах приличия, она промолчала. Но он не сдавался:

– Мы могли бы познакомиться.

Неожиданно бесчувственное тело подало признаки жизни.

– Могли бы, но не будем.

У нее был низкий грудной голос.

Стараясь не утратить своего достоинства, Виктор извлек из кармана шорт удостоверение и подсунул его блондинке под самый нос. Она не прореагировала.

– Посмотрите.

– Отвали.

– Это удостоверение. Я должен поговорить с вами.

– А я тебе ничего не должна, – лениво сказала она, однако посмотрела на документ косым взглядом.

Ее физиономия явно не блистала интеллектом. Это было на руку Виктору. Чувствовалось, что блондинка плохо разбиралась в иерархии государственных и частных органов, но опасалась и тех, и других, что характерно для российского обывателя.

– Как вас зовут? – благожелательно спросил Виктор, и она уже заинтересованно посмотрела на подсевшего к ней мужчину.

– Люся.

– Приступим к делу?

– Пожалуй. – В ее интонации появились нотки кокетства, а это всегда способствовало полезному разговору. Женщина, которая хочет понравиться собеседнику, обычно говорит охотно и много, и из этого бреда – как свидетельствовал опыт Виктора – можно извлечь пару-тройку полезных крупиц.

Она переменила позу: села, уставившись на собеседника.

– Люся, помните ли вы тот вечер в «Приват-клубе», в пятницу, когда вы ужинали с телохранителем господина Зимина?

– Еще бы! Ведь Зимин тогда отдал концы прямо там, за столом! – В ее больших, навыкате, глазах отразился ужас.

– Это случилось при вас?

– Хвастать не буду: не при мне. Но я была неподалеку. Слава подошел ко мне и сказал, что произошло несчастье. Сначала я даже не поняла, какое. Уж потом узнала – инфаркт.

– А примерно в какое время Слава сообщил вам о несчастье?

– Было около одиннадцати. Правда, я не смотрела на часы. Знаете, в ресторане клуба, как в казино: ни часов ни окон.

– Посетители должны забывать о времени. – Виктор улыбнулся. – А у завсегдатаев такого клуба всегда дел невпроворот.

– О да, я знаю.

– Слава рассказывал вам, Люся, о делах Зимина? – Сыщик увидел, как во время этого вопроса она напряглась.

– Поверьте… Извините, забыла ваше имя. – Он подсказал. – Поверьте, Виктор: никаких коммерческих тайн. Мы вообще говорили о другом. Я рассказывала Славе о своей жизни, и он слушал буквально разинув рот.

– Значит, вы обладаете даром ведущей ток-шоу.

Его незамысловатая лесть пролила бальзам на ее душу и расположила к еще большей откровенности.

– Мне тоже сначала показалось, что Слава страшно заинтересовался мной. – Она кокетливо повела глазами и жеманно уточнила: – Не моим телом, а моей человеческой сутью, вы понимаете?

«Где это ее угораздило подхватить последнее выражение?» – с сарказмом подумал Виктор, а вслух сказал:

– Прекрасно понимаю.

– Но мое впечатление оказалось обманчивым.

– Вот как?!

– Слушал меня как приклеенный, а потом больше ни разу не пригласил в клуб.

Виктор задумчиво потер подбородок.

– Вы должны простить его, Люся. Видимо, довольно тяжело пережить неожиданную смерть шефа.

– Кто спорит! Но по моим слабым нервам, признаюсь, это был основательный удар. Сначала – тебе прямо в рот смотрят, а потом – игнорируют.

– Неприятно, согласен. А в тот вечер он сидел около вас, «как приклеенный»?

Посмотрев на Виктора в упор, Люся выразительно спросила:

– Это очень важно?

– Если скажу «да», то не преувеличу.

И тогда Люся, сузив глаза, торжественно сообщила:

– Даже в тот милый вечер меня раздражало, что он отлучался несколько раз.

«Люсино мнение не совпадает с мнением метрдотеля. Впрочем, тот отвлекался, а ей – виднее».

– Надолго?

– Каждый раз – минут на пять-семь.

«Этого вполне могло хватить для проведения „лазерной операции“».

– Как долго отсутствовал Слава перед тем, как сообщил вам о несчастье?

Припоминая, Люся наморщила лоб. Затем сказала:

– Минут семь-восемь. Знаете, в ресторане, во время застолья, время идет как-то по-другому.

Виктор кивнул с пониманием.

– Вы не припомните, Люся, в тот последний раз Слава подходил к Зимину?

«Если да, то вполне мог оставить визитку».

– Кажется, да. Если мне не изменяет память, они перекинулись парой слов, а потом Слава удалился, видимо, в туалет.

– Удалился за портьеры?

– Конечно, а куда же еще?

– В зале есть и другие выходы.

Вытаращив на него глаза, Люся усмехнулась:

– Но они же гораздо дальше от нашего столика! – Помедлив, вдруг спросила с живым любопытством: – Ваши расспросы, Виктор, конечно не случайны?

– Вы очень проницательны, Люся.

– И помогла вам?

– Не скрою: да.

– И о нашем разговоре я, несомненно, никому не должна говорить?

Ласково взглянув на нее, он сказал с плохо скрытым восторгом:

– Люблю иметь дело с понятливыми людьми.

В ответ Люся пожала плечами.

– Редкому мужчине нравится умная женщина. Слава, например, не оценил меня.

– Он еще оценит, – поспешно пообещал Виктор. Разговор принял такой оборот, что следовало откланяться как можно быстрее. Брасов начал прощаться.

– Вы спешите? – разочарованно сказала Люся.

К сожалению. На мой пейджер, – легко солгал он, – поступило важное сообщение.

– Понимаю, – кисло пробормотала она.

Приветственно взмахнув рукой, детектив рванул с места действия со скоростью мерса.

Сидя на «Террасе», Лиза потягивала минералку. Когда Виктор опустился в легкое кресло напротив нее, насмешливо сказала:

– Надеюсь, беседа была плодотворной?

– Твои надежды оправданы.

– А если серьезно?

– Воспоминания Люси не совпадают со словами метрдотеля ресторана. Если Сергею Ефимовичу показалось, что Слава весь вечер сидел на месте, то она утверждает, что ее друг болтался по залу, подходил к Зимину.

Сделав основательный глоток, Лиза бросила:

– Права – она.

– Почему ты так считаешь? – Налив себе минералки, Виктор начал медленно цедить ее.

– Метр постоянно занят. Не его дело – наблюдать за посетителями. И какой резон этой Люсе лажать своего дружка?

– Как я понял, Слава охладел к ней после того вечера, так что резон есть.

– По-моему, она сказала правду, – безапелляционным тоном заявила Лиза. – Дело битое.

– Ты хочешь сказать, Слава…

– Да. Это он. Сговорились со стервой Розой. Она получит куш от страховой компании – поделятся. Ты лучше меня, Виктор, должен видеть, что все факты налицо.

– Не очень-то я люблю, когда все так четко выстраивается. – Он побарабанил пальцами по столу.

– Тебе хотелось бы полного хаоса? – ехидно уточнила она. – Но жизнь полна причинно-следственных связей. Когда-то Слава побывал в Гуане, где приобрел нужную для обращения с лазером сноровку. Возможно, с дальним прицелом поступил на службу к Зимину.

– Уже тогда лелеял коварные планы? – насмешливо спросил Виктор.

– Тогда он не хотел убивать Георгия, – назидательно пояснила она. – Но уже в те времена, уверяю тебя, он мечтал об обогащении.

– Кто сейчас не мечтает об этом!

– Он мечтал – действенно, выжидая свой шанс.

– Ты хочешь сказать, что к решительному шагу его подтолкнула Роза Леопольдовна?

– Не сомневаюсь в этом. Георгий рассказывал мне, что она сразу отнеслась к Славе с материнской заботливостью. На кой черт это было бы ей нужно, если бы не перспективное планирование? А когда она поведала ему о возможной сумме обогащения, то он ответно – может, не сразу – придумал необременительный способ избавления от Георгия.

Над их столиком повисла пауза, после которой Виктор задумчиво сказал:

– Знаешь, что меня смущает?

– Пока нет.

– Ты будешь смеяться, Лиза.

– Переживешь.

– В данном случае меня смущает банальное человеческое чувство. Говорят, что Слава был предан боссу.

– Ну и что? Маскировался! Ей богу, ты как ребенок, Виктор. Я часто, кстати, замечаю в мужчинах детские черты. Если перед Славой стояла какая-то дальняя цель, он работал на нее. Говорю тебе: дело битое. У нас одна, но железная кандидатура исполнителя – это Слава.

– Есть и еще кое-кто на горизонте…

– Кто это?!

– Метр заметил в портьерах ретро-зала какого-то респектабельного господина – в мягкой шляпе, в классном костюме от Диора. Ты не видела его, когда выходила в дамскую комнату?

Лиза потерла пальцами виски и твердо сказала:

– Нет. Эффектного мужчину я бы заметила.

Виктор улыбнулся:

– Не сомневаюсь.

– Я считаю, что сейчас тебе надо заниматься не какими-то эфемерными фигурами – мало ли господ в роскошных костюмах гуляет по клубу! – а совершенно конкретной личностью.

– Конечно, Славой.

– Конечно, нет. Розой! – Лиза с грохотом поставила свой тяжелый стакан на стол. – И только ею. Эта свинья, организовав убийство собственного мужа, еще имеет наглость вымогать с меня пять тысяч долларов! Сейчас же звони ей и вызывай к себе.

Пока Лиза извлекала из своей сумочки клочок бумаги, Виктор заметил со снисходительным одобрением:

– Скоро мне придется взять тебя главой своей администрации.

– Не надейся. Я не чиновник, а художник по натуре. Вот телефон.

Виктор уже хотел было пойти в холл к телефонам-автоматам, как вдруг Лиза жестом остановила его. Дело в том, что на пустом соседнем столике лежал оставленный кем-то мобильный аппарат. Грациозно поднявшись, Лиза подхватила его и подала спутнику.

Ошеломленный Виктор всплеснул руками, но она успокоительно заметила:

– Это такая мелочь: пара минут телефонного разговора! Не будь жлобом. Завсегдатаи бассейна выручают друг друга и в большем! – Тут Лизу посетила мысль о коралловом костюме, что одолжила ей Рита для памятного «прощального вечера». Вздохнув, музыкальными пальцами она набрала нужный номер.

Пожав плечами, Виктор взял в руки аппарат.

На его зов откликнулась сама госпожа Зимина.

– Роза Леопольдовна, это Виктор Брасов. Вы меня помните?

От последнего вопроса у Лизы глаза полезли на лоб: она не предполагала услышать о факте такого знакомства. Предлагая сыщику «вздрючить Розу», надеялась на богатство его фантазии.

– Я еще не страдаю склерозом, – с патетикой возвестила госпожа Зимина и сразу пригласила Виктора к себе, сообщив:

– Кстати, мы с вами – близкие соседи, я живу через переулок от Хилкова.

По контексту услышанного разговора Лиза поняла, что сейчас он устремится в гости, и язвительно заметила:

– Следовало бы вызвать Розу к себе, а не бежать к ней сломя голову. – Помолчав, добавила: – Несмотря на ваше знакомство, о котором ты не сказал мне ни слова.

Лукавая улыбка передернула губы Виктора.

– Виноват.

– Будешь прощен, если основательно припугнешь ее, чтобы Розе и в голову не пришло впредь шантажировать меня.

Придирчиво осмотрев его, Лиза спросила:

– Ты даже не вооружен? – на что он с гордостью ответил:

– Мое оружие – мой интеллект. А с пожилыми дамами я не воюю.

Брасов на самом деле не захватил с собой «макарова». Надо сказать, что сыщик довольно легкомысленно отнесся к предстоящей встече.

Глава 13

Сообщив о своем приходе в домофон, Виктор пешком поднялся на третий этаж. Квартира Зиминой располагалась в старинном доме, где даже на лестничных площадках царила атмосфера основательности, будто вы из бурливой России перенеслись в какое-то стабильное буржуазное государство.

Роза Леопольдовна, облаченная в темные легинсы и просторный цветистый блузон, провела его в большую квадратную гостиную, похожую на музейный зал: гобелены и картины на стенах, вычурная мебель, напольные вазы с крупными причудливыми цветами. Мощные двери мореного дуба вели отсюда в несколько комнат. Кондиционер нагонял прохладу.

«Как здесь можно жить? Музей!» – подумал Виктор, усаживаясь в кресло перед небольшим сервированным для чая столиком.

Госпожа Зимина уловила оттенок презрения в глазах гостя и ответила на невысказанный им вопрос:

– Вы правы. Среди псевдомузейной обстановки довольно неуютно. Но потом привыкаешь. – Она повела вокруг широким жестом, сказав насмешливо: – Это личный вкус господина Зимина. Вы удивлены, что я не ношу траур?

– Каждый решает по-своему, – выкрутился Виктор. – Мне казалось, что у него коттедж где-то на Рублевке.

– У него – да. А эта квартира – наше совместное имущество. Я отсюда никогда не выезжала ни в какие коттеджи. Это Георгий любил излишества, – Роза Леопольдовна тяжело вздохнула, – что и привело его к гибели. Берите пирожные, очень вкусные.

На блюде венецианского стекла лежали маленькие корзиночки из песочного теста, сверху украшенные кусочками фруктов. Выглядели они весьма аппетитно. Пока хозяйка наливала ему крепкого пахучего чая, Виктор выбрал себе корзиночку с земляникой. Пирожное в мгновение ока растаяло у него во рту, и госпожа Зимина сейчас же подложила на его тарелку еще несколько штук.

Разделавшись с первым, Виктор внимательно посмотрел на Зимину, давая понять, что сейчас приступит к делу.

– Роза Леопольдовна, вас не удивил мой звонок?

– Я отвыкла чему-либо удивляться в этой жизни, – с кичливостью многоопытной женщины сказала она. – И вас, Виктор, через пару десятков лет постигнет та же участь. Я не удивлюсь, если вы просто заглянули ко мне на огонек, не удивлюсь и тому, если зашли по делу.

Легкая улыбка скользнула по его лицу, когда он спросил:

– А вы сами к какому предположению склоняетесь?

Выразительно взглянув на гостя, Роза Леопольдовна доложила:

– К последнему.

– Вы правы. Обстоятельства сложились таким образом, что разнообразная информация, связанная со смертью вашего мужа, постоянно находит меня.

– Даже помимо вашей воли? – Ее темные цыганские глаза взблеснули.

– Представьте себе!

– Это уже мистика.

Они взаимно улыбнулись.

– Я знаю, Роза Леопольдовна, что вы считаете эту смерть подстроенной.

В ответ она не вскинула на него удивленного взора, а лишь тихо сказала:

– Интересно бы знать, кто ваш клиент. Ведь частные детективы, как я понимаю, работают по заказу?

– Это исключительный случай. Вы мне поверите, если я скажу, что не получаю за данное расследование никаких гонораров?

Вот тут госпожа Зимина не стала скрывать своего изумления:

– Как?! Уже расследование?

– Приватное.

– Во имя спортивного интереса? Не верю.

– Последнее вы сказали с экспрессией Станиславского, – улыбнулся Виктор.

– Потому что на самом деле не верю, – она пожала полными плечами.

С минуту поколебавшись, Виктор заметил:

– Это связано с некой страховой компанией.

В этот момент гость почувствовал, как хозяйка напряглась. Ее взгляд стал острым.

– Значит, вы действуете по поручению некой, – ехидно выделила последнее слово, – компании?

– Этого я не сказал. Просто судьба свела меня с заинтересованными лицами.

– Что-то больно часто ссылаетесь на судьбу. Вы фаталист?

– В разумной мере.

Роза Леопольдовна фыркнула:

– «В разумной мере»! А кто может определить эту меру? Господь бог?

– И органы правосудия, в случае необходимости.

Виктор в упор взглянул на собеседницу, но она не отвела взгляда.

– Вы хотите шантажировать меня? – В ее вопросе не прозвучало ни истерики, ни угрозы.

– Эти методы скорее свойственны для вас, Роза Леопольдовна.

– Не поняла.

Откинувшись в кресле, Виктор медленно сказал:

– Вы потребовали пять тысяч долларов с госпожи Леонтьевой, намекая ей на возможное убийство вашего мужа.

На глазах у сыщика мгновенно произошло преображение хозяйки дома из дремлющего вулкана в вулкан действующий.

– Ах, вот оно что! – прорычала она, всплеснув руками. Далее хлынула огненная лава обличений и догадок. – Этой потаскушке мало было отнять у меня мужа и ограбить меня! Я слышала о том, что это поколение «новой волны» – настоящие монстры, но самой довелось столкнуться впервые! Она разрушила мой семейный очаг, а затем сначала обчистила, а потом и укокошила моего несчастного глупого мужа.

– Вы выдвигаете тяжкое обвинение, Роза Леопольдовна, – успел бросить в этот бурный поток Виктор.

– Да, выдвигаю. Георгий был здоровым хряком. Он не мог скончаться за пару минут от какой-то там бутыли легкого вина! Да будет вам известно: он мог выжрать бутылку коньяка и после этого сесть за руль! Ему сыпанули в бокал чего-то горячего!

– Почему же вы не настаивали на проведении экспертизы?

– Потому что не хотела тревожить прах покойного. – Роза Леопольдовна выпрямилась в кресле и горделиво посмотрела на коварного гостя: ну как, убила я тебя своим благородством?

В ответ Виктор криво усмехнулся и принял позу крайней расслабленности, которая лучше всяких слов свидетельствовала о его полном недоверии к последней фразе хозяйки.

– А у меня другая версия, Роза Леопольдовна.

– Выслушаю с огромным интересом!

– Покойный Зимин был для вас куда выгоднее живого.

В первую секунду она попыталась было изобразить крайнее негодование, а затем вдруг решила не тратить на это лишней нервной энергии: к чему? Пусть выскажется.

– Ну-ну.

– Живой Зимин предал вас. Готов был отобрать имущество, возможно, и эти роскошные апартаменты. Тогда как мертвый Зимин оставлял вам солидную сумму по страховке.

– Ну уж этого вы не можете знать. – Судорожным движением схватив со стола чашку остывшего чая, Роза Леопольдовна осушила ее одним залпом.

– Почему вы так считаете?

– Потому что эта конфиденциальная информация вам не по чину! – отрезала она, со звоном поставив чашку на блюдце.

Задетый за живое, Виктор процедил, покачавшись в кресле:

– Далеко не все в этом мире определяется чинами. Сейчас в большой цене ум и профессионализм.

– Неплохого – сказала бы я – вы о себе мнения. – Затем, резко подавшись вперед своим массивным корпусом, госпожа Зимина свирепо прошипела: – Так зачем же вы – профи! – связались с этой маленькой потаскушкой?

– Оставим оскорбления, Роза Леопольдовна. В таких делах надо отдавать предпочтение фактам, а не эмоциям.

В эту секунду на госпожу Зимину снизошло какое-то озарение. Ее лицо сделалось пунцовым, и темные глаза засветились на нем почти дьявольским мерцанием.

– О, теперь я понимаю! – прохрипела она. – Эта юная стерва так основательно поживилась на моем Зимине, что теперь у нее денег куры не клюют! И она наняла вас, чтобы припугнуть меня! Шлюшка Леонтьева – ваша клиентка! Поэтому вы и знаете о наличии страхового полиса! Старый дурак выложил ей даже это!

– Не надо так о покойнике, – постарался урезонить ее Виктор. – Он по-своему позаботился о вас этим страховым полисом «Дойла».

Название компании произвело на хозяйку эффект, подобный взрыву двухсот граммов тротила.

– Вам и фирма известна?! О боже! – Роза Леопольдовна задохнулась.

Развивая успех, Виктор быстро сказал:

– Мне также известно содержание особого пункта страхового полиса «Дойла».

– Но этого не может быть! Даже я пока не видела документа!

Пронзительный взгляд Виктора убедил госпожу Зимину в существовании какого-то подвоха. Откинувшись в кресле, она восстановила свое дыхание, а затем вкрадчиво спросила:

– И что же это за особый пункт?

– Сначала ответьте на мой вопрос. – Когда этого требовали обстоятельства, Виктор умел быть непреклонным. – Из «Дойла» вам сообщили о факте существования страховки, возможно, о ее сумме, но пока не познакомили с полисом?

Протянув вперед руки ладонями вверх, что согласно основам психологии является признаком глубокой искренности, Риза Леопольдовна с чувством произнесла:

– Я вся перед вами, как на ладошке. Мне нечего скрывать. Все, сказанное вами, – сущая правда. Вам подлить чаю?

– Спасибо, не надо. А теперь я хотел бы уточнить: почему вы так уверены, что смерть вашего мужа подстроена?

– Моя уверенность базируется на знании подлой женской сущности, Виктор. – Госпожа Зимина горестно закивала головой. – Вас обольстила юность и свежесть этой Леонтьевой, а я таких подлых штучек, как она, достаточно повидала на своем веку. Да будет вам известно, что во время того ужина маленькая потаскушка несколько раз сказала Георгию о том, что он – прощальный.

– Пресловутый «жучок»? – криво усмехнулся сыщик. – Роза Леопольдовна, я не ребенок. Меня этими сказками не проведешь.

Возникла пауза. Затем хозяйка дома ядовито заметила:

– Как видно, ваша клиентка дословно пересказала содержание наших с ней доверительных бесед.

Пропустив ехидную «клиентку» мимо ушей, Виктор четко сказал:

– Не сомневаюсь, что о «прощальном ужине» вам донес Слава. Думаю, крутился там поблизости и кое-что слышал, так что ваш «жучок» – это Слава. Но о нем мы поговорим чуть позже.

– Вы имеете в виду господина Борисова? – вроде бы безмятежно уточнила Роза Леопольдовна. – Он был прекрасным телохранителем.

– К этому вопросу мы еще вернемся, – с еле заметной угрозой в голосе пообещал Виктор. – А теперь давайте потолкуем о тех пяти тысячах, которые вы хотите получить с госпожи Леонтьевой.

Хозяйка дома театрально засмеялась:

– Если вы думаете, что я сейчас начну ахать и отказываться, то ошибаетесь. Это мои кровные деньги, которые старый кобель просадил «на девочек» – я их верну во что бы то ни стало.

Загадочно посмотрев на Розу Леопольдовну, Виктор поинтересовался:

– Даже утратив двести тысяч страховки?

В ответ она передернула плечами и насмешливо спросила:

– А как это, извините, я могу утратить сумму страховки? «Дойл» – не отечественная компания, это здесь проходят всякие штучки-дрючки, но не там.

– Согласен, – легко кивнул Виктор. – Там, – выделил это слово, – любят предельную четкость и ясность. Особый пункт полиса гласит: сумма будет выплачена только в случае естественной смерти клиента.

И тут сыщик убедился, насколько хорошей актрисой была Роза Леопольдовна – впрочем, как и многие женщины. Игриво пожав плечами, она почти весело сказала:

– Инфаркт до сих пор признавался самой что ни на есть естественной кончиной. Вы намерены опровергнуть этот вывод всего человечества?

Раз уж дело пошло на театральный лад, Виктор решил выдержать паузу. Минуты две он медлил и барабанил пальцами по столу. Наконец, это подействовало на нервы Розы Леопольдовны, и она раздраженно бросила:

– Что вы молчите?

– Да вот сижу, тихо восхищаюсь вашим лицедейством, госпожа Зимина, – с патетической торжественностью заявил Виктор, горько подытожив затем: – Вы ведь гораздо лучше меня знаете, что супруг ваш отдал концы не по своей воле, и смерть его – как ни крути – нельзя назвать уж очень естественной.

Если бы в эти секунды какой-то нежданный сатанинский огонь вырвался из стен гостиной и начал пожирать роскошные гобелены – то и тогда хозяйка не была бы поражена более, чем сейчас. Во всяком случае, чувство потрясающей ошеломленности она сыграла великолепно.

Ее черные глаза за считанные мгновения побелели и выкатились из орбит. Накрашенный бронзовой помадой рот приоткрылся. Тяжелое дыхание, казалось, наполнило большую гостиную.

Отдав в своей душе должное ее актерскому мастерству, Виктор тем не менее иронично спросил:

– Кажется, я открыл для вас Америку?

– Такими вещами не шутят, молодой человек, – хрипло прошептала госпожа Зимина. – Выходит, она на самом деле подсыпала Георгию яда?!

– Ни она, ни яд здесь не при чем. – Его голос прозвучал бесстрастно. – Но инфаркт вашего мужа был, скажем так, только следствием определенного действия. Господина Зимина убили.

– Но как?!

– Весьма хитроумным, даже – экзотическим способом.

Переведя дыхание, хозяйка дома потребовала:

– Я хочу знать.

– Это ваше право, и я его не ущемлю, если вы на самом деле не знаете, каким способом осуществили убийство.

– А почему я должна знать?! – изумленно спросила она.

– Роза Леопольдовна, вы не ребенок. Существует страховой полис, по которому именно вам отвалят крупную сумму. Вы – заинтересованное в смерти лицо. Это объективные факты. – В ее глазах наконец замерцал испуг, и Виктор развил успех, продолжая атаку: – В связи с данным делом у меня возник большой интерес к личности Славы Борисова. Расскажите мне о нем.

Но Роза Леопольдовна молчала.

В этот момент Виктор не то чтобы услышал, а скорее почувствовал сзади какое-то постороннее движение.

Все произошло в считанные мгновения. Сыщик напрягся.

И тут прямо над его ухом раздался злобный мужской голос:

– А ты лучше у меня самого спроси.

Не успел Виктор обернуться, как получил страшный удар ребром ладони по тому месту, который в народном обиходе именуется холкой.

Судорога боли пронзила тело сыщика. Дыхание пресеклось. Краски гостиной померкли, а перед глазами на темном фоне засверкали яркие искры.

Вместе с судорогой боли в голове мелькнула острая мысль: «Я свалял дурака».

Глава 14

Когда Виктор пришел в себя, напротив него в кресле вместо потрясенной Розы Леопольдовны уже сидел Слава, непроницаемое лицо которого не предвещало ничего хорошего. Хозяйка дома расположилась поодаль на антикварном диване.

– Давай, выкладывай все, что знаешь, – приказал телохранитель.

– Так и разбежался, – хмыкнул Виктор, сжимая кулаки. В голове гудело от подлого неожиданного удара сзади.

Чутьем многоопытной женщины госпожа Зимина поняла, что назревает драка – крутая мужская потасовка, от которой никто не получит выгоды, а более всего пострадает ее напичканная хрупкой антикварной мебелью гостиная.

– В данном случае ты не прав, Слава, – сказала она тоном всеми почитаемой королевы-матери. – Как бы то ни было, Виктор – наш гость.

Охранник фыркнул, но промолчал, и Роза Леопольдовна продолжила:

– Для всех нас, мальчики, гораздо выгоднее конструктивная беседа. Виктор, можете ли вы поставить нас в известность относительно подробностей этого странного дела?

Дипломатический тон хозяйки не только пролил бальзам на душу сыщика, но и подсказал ему, как повести свой рассказ. Нет, он не станет облыжно обвинять господина Борисова. В конце концов, Виктор – лишь детектив. Обвинение – судейская привилегия. Дело Брасова – показать, как он поработал с фактами, включив затем свой «личный компьютер», именуемый головой.

Пусть безголовый «браток» послушает и сам сделает выводы о приоритете интеллекта над грубой физической силой.

– Вы назвали дело странным, – довольно мягко обратился он к Розе Леопольдовне, – и сейчас убедитесь, насколько были правы.

Чтобы продемонстрировать презрение к силовым методам общения, Виктор откинулся в кресле, приняв позу полной релаксации, и начал свой рассказ ровным бесстрастным тоном.

– В тот вечер – это было в пятницу – как вы знаете, господин Зимин ужинал в «Приват-клубе» вместе с госпожой Леонтьевой. – К удивлению сыщика, после данной фразы Роза Леопольдовна не издала ни звука. И она, и Слава воплощали собой исключительное внимание к его рассказу, что весьма польстило Виктору. – Госпожа Леонтьева на несколько минут отошла в дамскую комнату. Когда она вернулась, то застала господина Зимина мертвым. Официальная версия гласит – смерть от инфаркта. Но причудливое стечение обстоятельств заставило одного очень опытного врача-исследователя повнимательнее отнестись к данному случаю. Он провел дополнительные анализы – и получил ошеломляющие результаты. Что же произошло за несколько секунд отсутствия за столом спутницы Зимина?

Рассеянным взглядом Виктор обвел гостиную, в которой напряжение заметно возросло.

– А произошло следующее. Кто-то неизвестный, – сыщик даже не счел нужным посмотреть в этот момент в сторону Славы, – оказался в данный момент буквально в десяти метрах от столика жертвы. Убийца – будем называть вещи своими именами – был укрыт от посторонних взглядов тяжелыми портьерами. Прицелившись, он произвел выстрел…

– Да бросьте! – гаркнул Слава, но Виктор остановил его жестом, продолжив:

– Лазерный выстрел.

В это мгновение саркастическое выражение словно ветром сдуло с лица охранника. Он кое-что понял и побледнел за одну секунду.

Пораженная Роза Леопольдовна прикрыла рот ладонью.

А Виктор между тем подвел итог:

– Господин Зимин был убит изощренным способом. Лучом мощного лазера.

Минуты две в гостиной стояла зловещая тишина.

Первой ее прервала хозяйка дома.

– Насколько я знаю, – изменившимся голосом сказала она, – лазерная установка настолько громоздка, что…

– Вы не правы, – тихо перебил ее Слава. – Есть и миниатюрные приборы.

– И господин Борисов знает это лучше других. – Виктор постарался, чтобы его голос не был окрашен в злорадные тона – это не пристало детективу. В Гуане, где он служил наемником, ему доводилось пользоваться лазерами. Я прав?

– Да, – согласился телохранитель. Его голос прозвучал безжизненно.

Ситуация была настолько ясна, что в гостиной воцарилось гробовое молчание. И тогда дрогнуло женское сердце.

– Слава несколько раз спасал Георгия в критических ситуациях, – начала было Роза Леопольдовна, но ее слова только усугубили положение, выявив, кто отныне является главным подозреваемым.

Через минуту-другую хозяйка дома сделала новую попытку подойти к проблеме с другой стороны.

– Относительно лазера – это гениальная догадка или…

– Или, – четко сказал Виктор. – В таких делах нет места догадкам. Есть реальные вещественные доказательства. Рентгеновские снимки, на которых зафиксировано поражение радужной оболочки правого глаза лучом лазера, что и явилось причиной инфаркта, а значит – смерти господина Зимина.

– Это расследование поручено вести вам? – настороженно спросила Роза Леопольдовна.

В планы Виктора не входило ставить их обоих в известность об относительной его самодеятельности, поэтому он сказал тоном какой-то особо уполномоченной или особо доверенной персоны:

– Дело это исключительное, поэтому и расследование ведется конфиденциальным способом.

Уважение к загадочности и тайнам генетически вошло в кровь каждого гражданина России, и Роза Леопольдовна тут же подтвердила эту особенность менталитета.

С пиететом относясь к подобным обстоятельствам, она еле слышно прошелестела:

– Понимаю.

Кивнул и бледный Слава.

Ход истории был переломлен Виктором.

От рукоприкладства, брани и ухмылок его подопечные перешли к легкому испугу и собранности.

Вздохнув так, что под ней заскрипел массивный диван, Роза Леопольдовна с глубоким пониманием вопроса уточнила:

– В данный момент вы отрабатываете версию нашего со Славой сговора? – Не дождавшись ответа, пожала плечами. – Но у Георгия было столько потенциальных врагов! Он ворочал такими делами! Да практически кто угодно мог войти в эти портьеры и лупануть туда этим лучом.

– Не совсем так, – живо отозвался Виктор. – Вот и господин Борисов подтвердит: «лупануть» мог только специально натренированный человек. – Прищурив глаза, он заметил: – В этом деле явно тянет знойным ветром из тропиков. Я прав? – Устремил свой проницательный взор на Славу.

– Да, – вынужден был согласиться тот. – Для мини-лазера нужна основательная выучка, и практика.

«Кажется, парень наконец усек, что попал в крутую передрягу», – подумал Виктор.

– Но гипотетическую виновность Славы и наш с ним эфемерный сговор надо еще доказать, – без агрессивности, но с готовностью бороться за себя сказала Роза Леопольдовна.

– Вы правы, – согласился детектив. – С предположений все только начинается. А потом ценность имеют лишь голые факты. То, кому выгодна страховка, – факт. И умение пользоваться лазером, которым было совершено убийство, – факт.

Неожиданно поднявшись с дивана, хозяйка предложила чаю. Виктор отказался, а Слава вдруг сказал глухим голосом:

– Видит бог, я не делал этого.

Его слова повисли в воздухе без ответа.

Наконец Виктор усмехнулся:

– Бог много чего видит со своих горних вершин, но выяснять это предстоит нам. Например, преступник не только совершил убийство, но и успел подложить записку.

– Вот как? – удивилась Роза Леопольдовна. – И что же в ней было?

– Я бы сказал, довольно циничное обращение к покойнику, типа: ты возомнил себя невесть кем и так далее, – сыщик намеренно умолчал об оскорблении, так как ему не хотелось называть умершего человека «старым кретином».

Ситуация складывалась таким образом, что наступила пора прощаться. Виктор сделал свое дело: наглядно показал и госпоже Зиминой, и господину Борисову, насколько реальны его подозрения относительно их участия в «прощальном ужине».

Это, как заметил Брасов, произвело должное впечатление на странную парочку. Слава выглядел подавленным, а Роза Леопольдовна – нервозной. Пусть теперь пораскинут мозгами.

Будто услышав его безмолвный призыв подумать над обстоятельствами, госпожа Зимина потерянно спросила:

– И как же теперь разовьются события?

Не желая ни запугивать их, ни успокаивать, Виктор поднялся с кресла и направился к выходу. От двери, ведущей из гостиной в холл, философски заметил:

– События разовьются так, как будет угодно судьбе. Заметьте – судьбе, но не отдельным личностям.

Несмотря на отсутствие в них угрозы, его слова почему-то прозвучали зловеще.

В прихожей детектива догнал Слава.

– Я хотел бы выйти с тобой, Виктор.

«Неужели они с Розой решили разделаться со мной?» – мелькнуло в голове у сыщика. Но подавленный вид господина Борисова отгонял подозрения. Улыбнувшись, Виктор сказал:

– Если ты хочешь совершить еще одну роковую ошибку, должен предупредить тебя: существуют люди, которые знают о каждом моем шаге.

– Да что ты в самом деле! – прорычал Слава. – Неужели я не понимаю?! И за кого ты меня принимаешь?

– За рискового парня.

– Ты плохо знаешь меня. Я не таков.

– Служил в Гуане и – не таков?

– Это было несколько лет назад. Человек меняется.

– Мне это известно.

Хозяйка дома осталась в комнате: или не посчитала нужным проводить гостей, или ей в сонме тягостных раздумий стало уже не до них.

Когда двое вышли в переулок, стояла довольно светлая июльская полночь. Подобие прохлады заступило место дневного зноя.

– Ты спешишь? – спросил Слава.

– А что, есть какие-то предложения?

– Есть желание доказать тебе, почему я не мог убить Зимина. Пройдемся по набережной?

– И ты станешь долго и нудно рассказывать мне, как был предан своему боссу, как своим упитанным телом не раз закрывал его в бою? – с иронией спросил Виктор.

– Нет. Я только выложу один незначительный факт, который в данном деле вырастает до мощного доказательства.

– Даже так? Ну что ж, пошли. Я заинтригован.

На Кропоткинской набережной, которая и в дневное время не отличается многолюдьем, в этот полночный час не было ни единого человека.

«Не слишком ли я рискую? – подумал Виктор. – С его сноровкой достаточно одного удара по голове, чтобы оглушить. А Москва-река, из которой в последнее время частенько вылавливают трупы, – вот она, рядышком».

Но господин Борисов медленно брел рядом, и его расслабленность свидетельствовала о том, что он не замыслил ничего коварного. Хотя это могло быть и хитрым ходом.

У охранников, как заметил Виктор, вырабатываются звериные повадки. И одной минуты может быть достаточно для крутого поворота событий.

Конечно, если бы Слава знал, что за плечами Виктора – всего лишь единственная сила, притом такая мощная как Лиза Леонтьева, он мог бы что-то предпринять, рассуждал сыщик. Но у господина Борисова, как и у всех россиян, в голове прочно сидел стереотип так называемых «органов», и это не давало ему возможности сделать неверный шаг.

– О чем задумался, мыслитель? – довольно дружелюбно спросил Виктор и остановился около парапета.

– Хочу сделать одно признание, – сказал тот, облокотившись о прохладный камень парапета вслед за детективом.

– Валяй.

– Я физически не мог убить Георгия.

– Из-за старческой дряблости? – насмешливо уточнил Виктор.

– В твоем зубоскальстве есть доля истины.

– Вот как?!

Когда они закуривали, огонь Славиной зажигалки осветил лицо детектива, на котором лукаво блестели глаза с золотыми искрами. Несмотря на подобное недоверие априори, господин Борисов четко сказал:

– У меня миопия высокой степени.

– Это какая-то глазная болезнь?

– Да, близорукость.

– Но ты ходишь без очков?

– Мне не могут подобрать очки, так как близорукость осложнена астигматизмом.

– Довольно неприятная штука, да? – уточнил Виктор, выпуская струйку дыма по направлению к реке. Дымок романтично таял на темно-синем фоне ночной воды. – Но как же ты мог выполнять свои обязанности, а?

– Не хуже других, – задиристо ответил Слава. – Опыт.

– И давно это у тебя? – поинтересовался Виктор, думая о Гуане.

– Зрение стало резко портиться около трех лет назад. Ты, конечно, сейчас вспомнил о Гуане. Когда я оформлялся туда, у меня было стопроцентное здоровье.

– Хочешь сказать, погоня за деньгами вредна для здоровья?

– Во всяком случае, пользы не приносит, – фыркнул Слава. – Вижу, ты не веришь мне, поэтому хочу предложить следующее. Давай встретимся завтра утром и вместе сходим в мою ведомственную поликлинику, где ты во всем на месте убедишься.

«Ну да, а ты подкупишь врача, и вы за десять минут до моего прихода сляпаете новую карточку и сделаете из тебя полного инвалида».

Взяв своеобразный тайм-аут, Виктор молча курил несколько минут, обдумывая ситуацию. Прохладный речной воздух благотворно действовал на мозги, и в голову детективу пришла пара-тройка полезных мыслей.

– Давай лучше договоримся вот как, – наконец сказал он, когда терпение господина Борисова уже изрядно истощилось. – Завтра в одиннадцать утра встретимся около «Московского», на площади трех вокзалов. Ты притащишь свою глазную медицинскую карту. Даже если это будет полная туфта – мы сумеем проверить. Идет?

– Договорились.

После секундного колебания они все-таки пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны.

«Мог хотя бы извиниться за рукоприкладство», – подумал Виктор, направляясь в свою контору. Летом он всегда использовал ее как жилище. Это было удобно: центр, метро рядом, бассейн также под боком.

Как только Виктор вошел в берлогу, то сразу завалился на кушетку, поставив телефонный аппарат себе на живот.

Он решил позвонить и заранее предупредить ее о встрече. Что такое половина первого ночи для летней Москвы?

– Алле, – раздался в трубке мелодичный голос Лизы.

– Надеюсь, я вырвал тебя сейчас из лап любовника? – игриво осведомился Виктор.

– Не надейся. В последнее время я часто отдаю предпочтение одиночеству, – сообщила она. – Ну как у тебя дела? Удалось припугнуть Розу?

– Я не пугаю пожилых вдов. А вот кое-кто там на самом деле чуть не наложил в штаны.

– Слава?! – охнула Лиза. – Он был там?

– Можно сказать, сидел в засаде.

– И напал на тебя?!

Ужас, просквозивший в тоне госпожи Леонтьевой, приятно пощекотал нервы Виктора Брасова. Почему-то именно в этот момент он почувствовал себя сыщиком от бога.

– Видела бы ты, как я разделал его.

– Ты сказал Борисову, что он – главный подозреваемый? – В ее голосе прозвучал металл.

– Будь спокойна, я не скрыл этого факта.

– И что же он? Завял или наоборот обнаглел? – Лиза продемонстрировала понимание глубин человеческой психологии: каждый по-своему реагирует на экстремальную ситуацию.

– Скорее первое. А потом захотел оправдаться.

– И каким же образом? – возмутилась Лиза, и Виктор выдал ей краткую медицинскую информацию о состоянии здоровья господина Борисова.

– Это полная лажа! Ты слышишь, Виктор?! Чтобы телохранитель такой шишки, как Зимин, оказался подслеповатым? Никогда не поверю.

– Ты живешь в стране чудес, Лиза. Здесь даже охранники могут быть калеками, – назидательно сказал детектив, после чего воцарилась минутная пауза.

– Пожалуй, ты прав.

– В общем, завтра мы с тобой создадим собственный консилиум. Ты не против встречи с господином Борисовым?

– Только во имя крайних обстоятельств. По собственной воле никогда не стала бы встречаться с этим хамом. – Воспоминания о его вопиющем поведении по отношению к ней возле трупа заставили Лизу скорчить презрительную гримасу.

В этот момент Виктор проявил себя исключительным джентльменом.

– Для твоего удобства я назначил встречу рядом с универмагом «Московский».

– Порядочный человек виден даже в мелочах, – польщенно хихикнула она.

– Поблизости от магазина, кажется, есть коммерческий офтальмологический центр?

– Точно.

– Там и проверим нашего «больного». – Виктор засмеялся.

Условившись о встрече, они распрощались.

Засыпая, Лиза подумала о том, что никакие уловки господина Борисова не пройдут, и вдвоем с Брасовым они сумеют разоблачить телохранителя, который поступил с вверенным ему телом вопреки своему долгу.

Глава 15

Увидев госпожу Леонтьеву, гордо шагающую рядом с Брасовым ему навстречу, Слава присвистнул и требовательно спросил Виктора:

– При чем здесь она?

– Госпожа Леонтьева – участник событий, и тебе придется смириться с этим. Ну что ты вытаращил глаза? Принес медицинскую карту?

Засопев, Слава вытащил ее из внутреннего кармана летнего пиджака и протянул Виктору со словами:

– Лиза успела за это время стать окулистом? – Однако, его тон свидетельствовал о том, что охранник уже последовал совету детектива и смирился с любыми возможными сюрпризами.

Просмотрев карту и увидев обещанные «миопию» и «астигматизм», Виктор сказал:

– Надеюсь, ты не держишь меня за болвана и сам понимаешь, что сейчас нам придется пройти в соответствующее учреждение.

В мгновение ока Слава побледнел, и тогда Лиза, сжалившись, пояснила:

– Мы имеем в виду глазной центр здесь, поблизости.

– А-а, – облегченно протянул господин Борисов, и его спутники постарались спрятать невольные улыбки.

В большом светлом холле они проследовали к окошку регистратуры, где Слава оплатил услуги врача-консультанта, а затем поднялись на третий этаж.

Окулистом оказалась дородная женщина, царившая в просторном кабинете, оснащенном японской аппаратурой. С удивлением взглянув на троих вошедших, она растерянно сказала:

– Но оплачены услуги только одного пациента.

Отечески похлопав Славу по плечу, Виктор пояснил:

– Вот ваш пациент. А мы – его друзья.

Вслед за Виктором Лиза очаровательно улыбнулась ей:

– Один он ни за что не хотел идти.

Врач растрогалась:

– О, забота друзей! Это такая редкость в наши прагматичные времена.

Все трое невольно усмехнулись. Затем Виктор сказал:

– У Славы близорукость высокой степени, осложненная астигматизмом. Мы принесли с собой карту из другой поликлиники.

– Она не нужна мне. Уж как-нибудь разберусь сама. Пусть пациент пройдет сюда, – показала на стул перед аппаратом, похожим на компьютер, – а вы присядьте на кушетку: заботливых друзей я не вправе выгнать из кабинета.

«Мы бы этого и не позволили», – подумала Лиза, обменявшись с Виктором многозначительными взглядами.

Изрядно покрутив пациента – надо было отрабатывать пятьдесят долларов – толстуха подтвердила диагноз. Тогда Виктор попросил ее подобрать «другу» очки, в которых тот приобрел бы соколиное зрение.

– Боюсь, что это не получится, – вздохнула врач, но, усадив Славу в подвижное кресло, напялила на него массивную железную оправу, в которую начала то и дело вставлять округлые стекла.

Намаявшись с пациентом, разочарованно сказала:

– Нет, он не дает полной коррекции.

– Что это значит? – уточнила Лиза.

– То, что соколом – в смысле зрения, конечно – вашему другу не бывать. – Врач развела руками.

Как подопытный кролик, господин Борисов сохранял полное безмолвие. На его лице значилась решимость подвергнуться любому испытанию во имя выяснения истины.

– Вот, – сказала толстуха, вновь устанавливая какие-то линзы на временной оправе, – в этих стеклах – минус семь на оба глаза – он дает наилучшую коррекцию.

Вроде бы слегка ерничая, Виктор спросил:

– То есть, будучи в этих очках, Слава может с десяти метров попасть в муху?

В ответ толстуха усмехнулась:

– Счастливое заблуждение людей с отличным зрением! Не обижайтесь, но я его развею. Ваш друг и в этих очках не попадет с десяти метров не то что в муху, но даже в бутылку виски. – Она задорно улыбнулась. – Кажется, так показывают в вестернах? Нет, ему не бывать ковбоем.

В этот момент господин Борисов многозначительно посмотрел на Виктора, который подумал: «Вот удивилась бы она, если бы узнала, что этот подслеповатый детина был телохранителем одного из нуворишей». Но поражать врачиху подобным сообщением Виктор, естественно, не стал.

Желая заставить врача на полную катушку отработать пятьдесят долларов, Лиза начала дотошно выспрашивать:

– Что можно предпринять в данном случае, чтобы улучшить зрение?

– Некоторые идут на операцию, – врач пожала плечами.

– А какие-то другие способы? – не унималась госпожа Леонтьева.

– Довольно основательно можно улучшить коррекцию контактными линзами.

Лиза чуть не подскочила на месте. Направленный на нее взгляд Виктора был яснее всяких слов: «Какие же мы болваны! Конечно, контактные линзы! Он чуть не провел нас, как ребятишек!»

Оба многозначительно посмотрели на Славу, но тот со спокойным достоинством заявил:

– У меня кератомия.

– Что?! – не сдержалась Лиза. В ее голосе прозвучали нотки гнева от сознания того, что господин Борисов какими-то неведомыми путями все-таки хочет уйти от ответственности.

– Болезнь роговицы глаз, – пояснила врач. – С кератомией линзы невозможны.

– Диагноз вполне мог быть ошибочным, – с дружеской настоятельностью заявила госпожа Леонтьева. – Мы просим вас сейчас или подтвердить или опровергнуть его.

Испепелив Лизу острым взглядом, толстуха сказала воркующим голосом:

– Счастлив тот, кто имеет таких друзей.

В ответ Слава посмотрел на нее исподлобья так, словно перед ним был не безобидный окулист, а хирург, готовый без наркоза отрезать у своего пациента какую-нибудь деталь.

Повинуясь настоятельной просьбе «друзей», врач вновь начала крутить пациента. Сначала сажала его перед различными аппаратами, а затем уложила на медицинскую тахту и проделала кое-какие манипуляции над его многострадальными глазами.

Ее ответ прозвучал безапелляционным приговором:

– Кератомия.

– Значит, он не может носить линзы? – уточнил Виктор.

– Нет.

Чтобы окончательно разъяснить ситуацию, госпожа Леонтьева невинно поинтересовалась:

– А если бы все-таки он несколько дней назад взял да и напялил линзы, чтобы покрасоваться кое перед кем?

Из последних сил подавив вздох раздражения, окулист назидательно сообщила:

– Если бы пациент сделал так, то сейчас на его глаза было бы страшно смотреть, вам ясно? Ни один здравомыслящий человек не наденет линзы при кератомии. Кроме того, в данном конкретном случае линзы лишь незначительно улучшили бы его коррекцию.

– И он опять не смог бы попасть в бутылку виски? – с улыбкой спросил Виктор.

– К сожалению, да, – сказала врач. В ее взоре уже появилась подозрительность, и Брасов понял, что им пора сматываться из кабинета, пока терпение хозяйки окончательно не лопнуло.

Выбрав из своего арсенала одну из самых обольстительных улыбок, Виктор поднялся и начал тепло прощаться с врачом. Вслед за ним вскочили и Лиза со Славой: томительный процесс диагностирования всем уже изрядно поднадоел.

– Итак, вы убедились? – устало, без бравады спросил господин Борисов, когда они вышли из центра на пропыленную московскую улицу.

Лиза взглянула на Виктора, и тот иронично кивнул:

– Можно сказать, мы удовлетворены. Мадемуазель согласна со мной?

– Да.

– Мы могли бы – в знак примирения – пропустить с тобой по кружке пива, – предложил Брасов пострадавшему, на что тот кивнул. – А сейчас, с твоего позволения, я переброшусь парой нежных фраз с госпожой. – Еще раз кивнув, Слава отошел к киоску и принялся рассматривать его богатый ассортимент.

В это время Виктор тихо сказал Лизе:

– Итак, господин Борисов отпал физически.

– Кто спорит!

– Надо разрабатывать новую версию. Для этого я сейчас попытаюсь слегка разговорить нашего молчаливого «друга».

– Ты думаешь, он что-то знает?

– Точнее говоря: что-то помнит. Но это помещается в таких глубинах его памяти, которые надо разбудить.

– При помощи «Туборга»? – ехидно поинтересовалась Лиза.

– А ты бы предпочла «Блэк Джек»? – язвительно уточнил Виктор.

– Я бы предпочла русскую горькую. В такую жарищу нет ничего лучше. – Госпожа Леонтьева одарила собеседника милой улыбкой, и в этот момент господин Брасов неожиданно для себя подумал, что предпочел бы сейчас не «пивную беседу» со Славой, а какое-нибудь беззаботное рандеву именно с ней – с Лизой.

Поведя головой, Виктор будто стряхнул с себя шальную мысль и сказал деловитым тоном:

– Если выплывет что-то стоящее, я позвоню. Ты куда сейчас?

– К любовнику. – Она хмыкнула. – Что за вздорный вопрос! Я ведь не вольная пташка. Конечно, на работу.

– Кстати, как твои отношения с господином Тумановым?

– На сей вопрос тебя навела моя реплика о любовнике? Кажется, мы расстались.

– После прощального ужина с Зиминым?

– Думаю, еще до этого. Во всяком случае, он солгал мне о какой-то выдуманной поездке до трагического происшествия.

Как ни странно, Виктора почему-то порадовало это сообщение. Взбодрившись, он сказал:

– Обязательно позвоню.

Послав напоследок воздушный поцелуй, госпожа Леонтьева грациозной походкой направилась в сторону редакции, а мужчины, недолго думая, выбрали первый попавшийся шалман на открытом воздухе под тентами.

Нельзя сказать, чтобы здесь было комфортно. Близость трех вокзалов привносила в сей фуршет кое-какие дополнительные оттенки. Например, между высокими круглыми столиками, около которых кайфовали разомлевшие, по большей части тучные господа, расслабленно кружили бомжи в расчете на пару глотков или хотя бы на пустую бутылку.

По выражению Славиного лица Брасов понял, что и ему – как, впрочем, любому нормальному человеку – не ахти приятно беседовать в подобной обстановке. Но большой плюс был в том, что эта выпивка случилась стихийно и могла принести кое-какие плоды.

Когда они приканчивали по первой кружке, Виктор медленно сказал:

– Надеюсь, между нами не будет нелепых обид.

– О чем ты, в самом деле, – легко отозвался Слава. – Твое дело – глубоко копать.

– Но пока я, видимо, копаю неглубоко.

– Не все сразу, – успокоил тот.

Они помолчали, отдавая дань уважения древнему напитку. Затем Виктор пожал плечами.

– Казалось бы, это произошло у всех на глазах. А реальных зацепок не так много. Мне сказали, что видели в портьерах – примерно в то самое время – какого-то респектабельного статного господина. Ты случайно не заметил такого?

Опорожнив половину второй кружки, господин Борисов усмехнулся:

– В эту пору в клубе много респектабельных господ.

– Были знакомые?

– А как же! Был, например, Орест Петрович.

– Это кто?

– Жохов, дружок Зимина. Но он – не по лазерным делам, – впервые за это утро Слава загоготал. – Такой трясун. Перед тем, как таракана раздавить. – пять раз прикинет. Не то что уж… – Его смех неожиданно оборвался. Лицо приняло напряженное выражение.

Не желая упускать подобный шанс, Виктор прицелился в Славу указательным пальцем и жестко сказал:

– Держу пари на кружку пива, сейчас ты вспомнил о ком-то, кто может заинтересовать меня.

Господин Борисов заколебался, и сыщик усилил атаку:

– Давай, Слава. Не молчи. А то можешь основательно вляпаться.

– Но с этим парнем у нас как бы одна судьба, – нехотя проговорил тот. – Поверь, классный парень. Он не мог…

– Тебе охота, чтобы все повесили на тебя?

– А лучше, если на него? – взъелся Борисов, и Виктор, глядя прямо в его глаза, сказал:

– Никто не принесет ему вреда, если он не при чем. Но за сокрытие информации ты можешь основательно пострадать. Я ведь продолжу бурение – и кто-нибудь обязательно назовет его.

– Вот в этом я не сомневаюсь, ведь Нетребин тоже был наемником в Гуане.

«Это уже кое-что!» – присвистнул в душе Виктор, но внешне прореагировал намеренно вяло:

– Кажется, мне кто-то говорил о Нетребине. Владимир?

– Нет, Денис.

– Денис Нетребин? Предприниматель? – наугад спросил Виктор, предвосхищая удачу: редкого мужчину в Москве конца девяностых нельзя было назвать предпринимателем.

И попал в яблочко.

– Так ты и его знаешь? – удивился Борисов.

– Шапочно, – выкрутился Брасов. – Значит, он служил в Гуане? Уверен, эти навыки ему изрядно пригодились в бизнесе.

– Конечно, торговать лайбами в Москве – опасная штука.

– Как мне кажется, он частенько игнорировал опасность, – на удачу сказал Виктор, вроде бы рассеянно отхлебывая пару глотков.

– Еще бы! Ведь после Гуаны он служил телохранителем у нескольких деятелей, и у Жохова, кстати, тоже, когда тот – еще до госслужбы занимался бизнесом. Из-за трусости дело у Ореста не пошло. И Нетребин недолго ошивался у него.

– Так ты видел Дениса в тот вечер, в пятницу, в клубе?

Честно посмотрев на Виктора, Слава отрубил:

– Утверждать не могу. Но мне показалось, что это он мелькнул на лестнице.

– На какой лестнице?

– Ну ты даешь, шеф! – Слава покачал головой. Широкая ухмылка растеклась по довольно простодушному лицу. – На той, что ведет на второй этаж, в отдельные кабинеты.

Брасов, бывая всего лишь гостем клуба, не настолько хорошо ориентировался в его начинке, как это показалось Борисову, но в данном вопросе ему могла оказать неоценимую помощь госпожа Леонтьева.

Завершив спартанское застолье крепким мужским рукопожатием, Виктор со скоростью знойного сирокко помчался в «Сто первый».

Глава 16

Войдя в свой маленький кабинет, Лиза увидела на рабочем столе эффектный продолговатый конверт, на котором замысловатой вязью была выведена ее фамилия.

Так умел шутить только босс. Он вполне мог ради смеха преподнести подчиненной весть о ее увольнении в праздничной обертке. В последнее время упомянутая на конверте госпожа Леонтьева слишком увлеклась приватным расследованием и не баловала главного своим присутствием на работе. Но если он на самом деле преподнес ей горестное известие об утрате пятисот долларов таким садистским способом, то у него нет сердца.

Дрожащими руками Лиза вскрыла опасный конверт.

Ее ожидал сюрприз.

Это вовсе не было уловкой босса. Послание пришло из «Приват-клуба». Госпожу Леонтьеву, которая несколько раз являлась гостьей элитарного гнезда, приглашали на Летний бал, который клуб давал в эту субботу, то есть завтра.

Гримаса удовольствия появилась на лице у Лизы. Как и многие молодые дамы, она любила светскую жизнь: всякие там рауты, коктейли, презентации. А что может быть лучше бала, на котором выпадает шанс свести знакомство, пофлиртовать, да и просто блеснуть!

Последняя мысль заставила ее сейчас же набрать номер телефона известного бутика на Мясницкой.

– Рита, привет. Да никуда я не пропала. Веду нудную жизнь скромной служащей. Но завтра выпадает шанс отличиться. Меня пригласили на Летний бал.

Хозяйке бутика не надо было повторять дважды.

– Шуруй ко мне! – воодушевленно предложила она. – Только что подвезли совершенно роскошное вечернее платье – как на тебя сшитое: цвета морской волны с переливами. Увидишь – вздрогнешь.

Госпожа Леонтьева не сомневалась в том, что действительно вздрогнет, но попросила Риту отложить данную акцию на вечер.

– Если я подъеду попозже, вечером, тебя это устроит?

– Вполне. А что, очень занята?

– Выслуживаюсь.

– Примерная девочка, а мои телки, – Рита несомненно имела в виду своих продавщиц, – только и зыркают, как бы закадрить клиента побогаче.

– Получается? – лукаво поинтересовалась Лиза.

– У тех, кто прикладывает максимум усилий – никогда не получается. А вот у тех, кто и не помышляет об этом, – получается. – Интригующая интонация Риты слегка заинтересовала Лизу. Она спросила: – Вот как? Есть какие-то новости?

– Имеются.

– Ты нашла наконец свое счастье?

В трубке помолчали, а затем сообщили с легким вздохом:

– Не я.

– А кто же?

– Алена.

Обстоятельства последнего времени настолько завертели Лизу в своем водовороте, что она не сразу сообразила, о ком идет речь.

– Какая Алена?

– Вот те на! – брякнула Рита. – С нами в «Лагуну» ходит дюжина Ален или все-таки одна – Алена Шамраева?

– Ой! У меня, видимо, не все в порядке с головой.

– Я уж чувствую – переутомление. Не надо так хлестаться на работе – все равно никто не оценит.

– И кого же отхватила себе Алена?

– Придешь – узнаешь. – Рита не любила выкладывать новости в спешке. Она ценила счастливые мгновения этой жизни, поэтому отдавала предпочтение увлекательной беседе за чашкой кофе, а не какую-то скомканную, лишенную смака, информацию. – Одно скажу: Шамраева не прогадала. Жду тебя вечером.

Окончив беседу, госпожа Леонтьева принялась было разбирать почту, как вдруг вспомнила, что обещала матери подъехать к ней завтра после обеда. Летний бал отменял это обещание, и Лиза набрала свой бывший домашний номер.

– Катюша, чао! Ты не обидишься, если завтра я предпочту роскошный бал скромным посиделкам с твоими подругами? Нет? Даже будешь рада за меня? Я тронута.

Они поговорили кое о каких житейских мелочах и Лиза хотела уже завершить разговор, но Катюша его явно затягивала. Надо было выяснить обстановку, и дочь требовательно спросила:

– Слушай, что-то случилось?

– С чего ты взяла?

– Чувствую.

– Ну, раз уж я протелепатировала тебе, то должна сказать. – Маман немного замялась, а затем выпалила: – Я уже дважды за последнее время видела из окна Вадима Туманова. Он подъезжал к дому на новой ауди.

– И какого же цвета?

– Серебристого. Но речь не о том. Он был с девушкой.

– Вот как? – «Так я и думала!» – Эффектная?

– Чувствуется принадлежность к хай-классу, – печально доложила Катюша.

– А внешность? – не унималась Лиза: «К хай-классу может принадлежать и крокодил».

– На любителя, – сдержанно заметила маман.

«Кажется, такой любитель нашелся», – с язвительной досадой подумала госпожа Леонтьева, а Катюша между тем продолжала:

– Небольшого роста, если не сказать – плюгавая. Излишне вертлява, но сразу видно: ловка не в меру. Темненькая, кареглазая.

– Индокитайского типа, что ли? – брезгливо уточнила Лиза.

– Нет, наша. Но тяготеет к данному типу.

– Это я и имела в виду. Ладно, посылай ему господь счастье и удачу, – пожелала Лиза таким тоном, что можно было не сомневаться в подтексте ее слов.

Из опасения нарваться на всплеск эмоций, маман не стала утешать дочь.

Положив трубку, последняя побарабанила пальцами по столу. Кажется, данный жест она переняла у Брасова.

«Значит, вовсе не скандал с покойником был причиной разрыва со мной Туманова. Как я и догадывалась, объявилась мадемуазель с кругленьким счетом, скорее всего, любимое чадо достойного папаши. Если представится возможность, надо будет разузнать, кто она».

Машинально перебирая картотеку, Лиза подумала о чередовании темных и светлых полос в жизни. Не надо было обладать головой Эйнштейна, чтобы понять, в какой жизненной полосе она оказалась сейчас. По телевизору настоятельно советовали каждому, оказавшемуся в подобной ситуации, сбегать к магу или экстрасенсу и снять с себя порчу. Но по собственному опыту Лиза знала, что достаточно одного-единственного радостного впечатления, живого проблеска – и тебе обеспечен заветный шаг в светлую полосу.

Как только она подумала об этом, дверь ее кабинета распахнулась, и в проеме появился Виктор. Госпожа Леонтьева никак не ожидала увидеть его. Во-первых, они расстались всего минут сорок назад. Во-вторых, он обещал звонить.

– Откуда ты, прекрасное видение? – саркастически спросила Лиза, разглядывая гостя. Причин для ехидства было более чем достаточно.

Пунцовое лицо господина Брасова свидетельствовало о том, что во время дружеского застолья со Славой он позволил себе пару лишних кружек. Мгновенно оценив ядовитый смысл ее вопроса, Виктор жестко сказал:

– Это была производственная необходимость.

– Не сомневаюсь. Садись.

В ответ на приглашение гость не просто сел, а прямо-таки развалился на старом добротном стуле напротив хозяйки кабинета. После того, как он расстегнул еще одну пуговицу на своем летнем блузоне, Лиза любезно предложила:

– Здесь жарко, можешь раздеться.

Выразительно усмехнувшись: «Язва!», – Виктор деловито спросил:

– Тебе знакомо имя Нетребина?

Наморщив лоб, госпожа Леонтьева сделала несколько мыслительных усилий, а затем отрицательно покачала головой.

– Нет.

– Подумай. Денис Нетребин.

– Точно говорю: нет, не слышала. – Сдув со лба прилипшую прядь волос, недовольно уточнила: – Это все, что тебе удалось вытащить из тайников памяти господина Борисова после трех литров пива?

Виктор проигнорировал ехидное замечание о количестве выпитого, рассматривая обклеенные яркими фотографиями стены кабинета.

Лиза первой сломала паузу, спросив:

– И чем же знаменит этот ковбой?

– Судьба вела его теми же путями, что и господина Борисова, – сказал Брасов и приступил к довольно короткому рассказу о Денисе Нетребине.

Даже на сообщение о его службе в Гуане госпожа Леонтьева прореагировала довольно хладнокровно.

Однако, как только Виктор упомянул фамилию Жохова, Лиза подскочила на стуле.

– Нетребин был телохранителем Ореста Жохова?!

– Да. Тебе знакома фамилия Жохова? – Виктор подался вперед всем корпусом.

Лиза, напротив, победно откинулась на спинку, а затем торжественно заявила:

– Правильнее будет сказать, я знакома с ним лично.

– Вот как?

– Да и ты слышал о нем. В связи со скандалом, прошумевшим по телевизору.

Оказалось, что в летний зной Виктор отдает предпочтение водным видам спорта и лишает себя удовольствия лицезреть очередной скандал. В связи с этим Лизе пришлось поведать ему о кипрском поселке под таймшер и о крупных суммах, связанных с именами Зимина и Жохова.

Не умолчала она и о разговоре двух своих знакомых в «Приват-клубе».

– Выходит, Орест Жохов имел крупный зуб на своего приятеля Зимина… – задумчиво сказал Виктор, сгребая пятерней волосы со лба. – Так вот должен сообщить тебе, что в вечер убийства Георгия Зимина бывший охранник Жохова Нетребин вроде бы мелькнул в клубе. Во всяком случае, так показалось Борисову.

– Это надо проверить, – решительно сказала Лиза.

– Что я и собираюсь сделать с твоей помощью. Мы сейчас поедем в клуб для легкого полдника, и там, словно между делом, я поинтересуюсь у метрдотеля Денисом Нетребиным.

Услышав такое предложение, госпожа Леонтьева оказалась в довольно затруднительном положении. С одной стороны, ей непреодолимо хотелось принять участие в дальнейшем расследовании, с другой – журналистский долг призывал ее сидеть в редакции. После минутного колебания долг уступил желанию.

А уже через полчаса боевая парочка вошла в клуб по гостевому билету Брасова.

Они уселись в баре и заказали себе по кампари с апельсиновым соком. Ждать пришлось недолго. Вскоре через бар деловитой походкой проследовал Сергей Ефимович.

Внутреннее чутье подсказало Виктору, что в данном случае надо действовать так, будто все получилось спонтанно. «Случайно увидев» метрдотеля, он радостно окликнул его.

– Добрый день, Сергей Ефимович!

Тот задержался на минуту, своей позой показывая, что дела зовут.

– Здравствуйте, Виктор.

Как и договаривались, Лиза по уши увлеклась своим коктейлем, а детектив легко соскочил с высокого круглого стула и оказался рядом с метрдотелем.

– Сергей Ефимович, здесь сегодня не появлялся Денис Нетребин?

– Кажется, нет. Хотя – клуб велик, но в баре или в ресторане я его не видел. – Он сделал движение, собираясь уйти, и тогда Виктор, слегка придержав его за локоть, тихо и доверительно спросил:

– А в пятницу? В прошлую пятницу, когда здесь случилось несчастье?

Как только детектив упомянул про «черную пятницу», лицо метрдотеля слегка напряглось. Впрочем, в этом не было ничего удивительного: служащие роскошных заведений не хотят помнить о неприятностях – такая забывчивость входит в их служебные обязанности.

Однако, последняя встреча Брасова с Сергеем Ефимович наглядно показала метрдотелю, что дело нешуточное, и сейчас Виктор надеялся на его память.

Потерев пальцами виски, метр покачал головой:

– Нет, Нетребина в тот вечер не видел. Респектабельного господина – я вам уже говорил, Виктор – помню.

«Дался тебе этот респектабельный господин, лицо которого ты не узрел из-за шляпы, – с раздражением подумал Брасов. – Удобная позиция: незнакомого господина, которого все равно не узнаю ни при каких обстоятельствах – видел, завсегдатаев клуба – не видел, потому что это не положено по штату».

Несмотря на досаду, Виктор не утерял благожелательной улыбки. Они с метром тепло кивнули друг другу на прощание, и сыщик возвратился на свой стул возле стойки.

Потягивая через соломинку коктейль, Лиза смотрела куда-то в сторону. Проследив ее взгляд, он увидел длинный коридор с изобилием тропических растений.

– Мне кажется, я догадываюсь, почему метр темнит, – еле слышно сказала она, отодвигая высокий бокал.

– Ну!

– Что за манера обращения с женщиной, будто я – норовистая лошадь!

– Прости, погорячился.

– Вон там, – Лиза кивнула на загадочный коридор, – пресловутая лестница, на которой мелькнул Нетребин. Вопрос: почему метр утверждает, будто не видел его? Ответ: все дело в том, куда ведет эта лестница. – Госпожа Леонтьева помолчала, чтобы ее резюме прозвучало более значительно, и наконец сказала: – Это тропинка в отдельные кабинеты.

Состроив гримасу наслаждения, Виктор причмокнул:

– Звучит заманчиво. Ты считаешь, что господин Нетребин не по назначению использовал заказанный в пятницу кабинет?

Посмотрев на собеседника долгим выразительным взглядом, Лиза отчеканила:

– Думаю, как раз – по назначению, поэтому метр и «не помнит». Но в твоей реплике прозвучало основное для нас слово – «заказанный». На него и надо ориентироваться.

– Слушай, ты права. Должна существовать книга записей. – Отодвинув соломинку в сторону, Виктор залпом допил остатки коктейля. – Но как к ней подобраться?

Хмыкнув, Лиза сказала:

– Есть идея. В конце коридора, в маленьком холле, сидит моя шапочная знакомая.

– Это уже кое-что!

– Я попытаюсь.

– Давай.

Проворно спрыгнув с высокого стула, госпожа Леонтьева направилась к цели.

В уютном холле, из которого брала начало знаменитая лестница, за стойкой портье сидела молоденькая жгучая брюнетка по имени Света, с которой Лиза два-три раза встречалась на массаже. Удивленная несоответствием внешнего облика и имени, госпожа Леонтьева благодаря этому и запомнила, как ее зовут.

Услышав тихие шаги по ковровому покрытию, брюнетка вскинула голову и приветливо улыбнулась Лизе, которая с облегчением вздохнула в душе: «Слава богу, узнала меня!»

– Привет, Светлана, – как давней знакомой, бросила Лиза.

– Рада тебя видеть. Что-то давно не показываешься на массаже.

Мгновенно собравшись, госпожа Леонтьева сразу решила взять быка за рога, сказав:

– Да ты ведь знаешь, какой «массаж» я недавно получила. Этот кошмар еще надо пережить.

– Я так сочувствую тебе, Лиза.

«Прекрасно! Она помнит мое имя. Шансы растут».

– Спасибо. У меня сейчас, действительно, не самые лучшие времена. – Госпожа Леонтьева многозначительно приподняла брови, и догадливая Светлана настороженно спросила:

– Таскают?! Но ведь это обычный инфаркт.

– Сама понимаешь, все события вокруг таких значительных людей, как Зимин, уже необычны, а смерть – тем более. Привязались: когда да когда, а я не смотрела на время.

В этот момент госпожа Леонтьева покривила душой. И Лиза, и Виктор прекрасно знали, что преступление совершено примерно в десять тридцать, но как иначе могла она посмотреть заветный журнал?

– Ты знаешь, – сочувственно сказала Светлана, – в тот вечер дежурила моя напарница, так что я вряд ли чем могу тебе помочь.

Всем корпусом подавшись к ней, Лиза тихо, но убедительно сообщила:

– Можешь. Мои приятели были здесь примерно в то же время. Я увидела их на выходе. Мне до зареза нужно заглянуть в твой гостевой журнал.

Зная, что толкает Светлану на административное преступление, Лиза посмотрела на нее взглядом умнейшего сенбернара. Этот взгляд красноречивее слов говорил: в наши суровые времена каждый может попасть в переделку, надо держаться вместе и помогать друг другу.

С минуту Светлана колебалась, а затем женская солидарность взяла верх над вышколенностью. Стрельнув глазами по сторонам, она прежде всего убедилась, что поблизости никого нет, а затем, приложив указательный палец к губам, еле слышно предупредила:

– Только строго между нами.

– Проблем не будет, – выдохнула Лиза.

В мгновение ока из потайных недр своей стойки Светлана выудила солидный кожаный журнал и прошептала:

– Откуда ты знаешь о его существовании?

Лиза вспомнила первый вечер, когда Георгий, изо всех сил стараясь развеселить ее, поведал ей о данном потайном журнале и о том, что наивные гости второго этажа уверены, будто посещают его инкогнито.

В благодарность Светлане за ее поступок она не стала лгать и тихо пояснила:

– Мне еще Зимин рассказывал.

С ловкостью фокусника та быстро открыла розовую страницу, посвященную роковой пятнице, и повернула журнал так, чтобы Лизе было удобнее смотреть. Даже по ее движениям чувствовалось: Светлана понимала, что за просьбой Лизы стоит нечто большее, чем желание убедиться во времени, однако шла ей навстречу.

Надо сказать, госпожа Леонтьева не удивилась, увидев фамилию господина Нетребина. В конце концов, они с Виктором именно этого и ожидали. Денис Нетребин действительно побывал в означенном кабинете, заказанном на двадцать один ноль-ноль. Время ухода не было отмечено. Однако, Лизе сразу стало ясно, что около двадцати трех он явно был здесь.

Но нельзя сказать, что солидный журнал не преподнес ей сюрпризов. Открытие состоялось. И какое!

В тот вечер гостьей господина Нетребина значилась некая «Е. Шамраева». Если в первое мгновение Лиза не соотнесла «Е. Шамраеву» со своим ближайшим окружением, то уже в следующую секунду она поняла, что упомянутая госпожа никто иной как Алена, их с Ритой приятельница по бассейну!

А уже через десять секунд Лиза оценила те возможности, которые открывало для нее знакомство Алены с Нетребиным и ее пребывание вместе с ним в памятный вечер.

Облизав сухие губы, она с глубокой признательностью сказала Светлане, передавая заветный журнал, который тут же юркнул в потайные дебри стойки:

– Спасибо, ты мне очень помогла. Я отвечу тебе тем же, если когда-нибудь возникнет необходимость.

– Упаси боже, – выдохнула та, имея в виду данный конкретный случай.

Они расстались друзьями.

Возвращаясь в бар к Виктору, Лиза кое-что обдумала.

Длинного коридора хватило на то, чтобы принять верное решение. Госпожа Леонтьева решила умолчать о некой «Е. Шамраевой» – до поры до времени.

Глава 17

Оставшись в гордом одиночестве, Брасов не скучал. Лиза увидела, что он потягивает уже третий коктейль.

– Ну как? – спросил Виктор, когда она уселась рядом.

– Сейчас проверим, есть ли у тебя чутье. Угадай.

– И без гадания ясно: Нетребин был здесь в тот вечер.

– Точно. Его заказ зарегистрирован на двадцать один ноль-ноль.

– Ясно, что он был не один. Надо искать его спутницу.

«Это уж моя забота», – лукаво подумала Лиза, а вслух сказала:

– Да и с самим неплохо бы познакомиться.

– Лучше всего узнать, где располагается его офис, и подойти на фирму.

В ответ Лиза прищурила глаза и сказала загадочным тоном:

– У меня есть план получше.

– Вот как? – хмыкнул Виктор. – Что ж, с удовольствием послушаю.

В наказание за его насмешливую интонацию госпожа Леонтьева увлеклась коктейлем и несколько минут молчала. Выдержав достойную паузу, торжественно объявила:

– Как почетной гостье, клуб прислал мне приглашение на Летний бал. Думаю, на этой тусовке будут все, кто нам нужен.

– Странно, – промычал Виктор. – Мне пока ничего не поступило. Видимо, приглашение придет завтра.

– Завтра – сам бал, так что тебя, сдается мне, посчитали недостаточно крутым для данного мероприятия.

Допив коктейль залпом, Брасов иронично заметил:

– Чудовищное расслоение общества. Но вот увидишь: я добуду себе билет. А ты, если представится возможность, познакомься с Нетребиным. Сумеешь?

Пожав плечами, Лиза фыркнула со значением: ты еще сомневаешься! Взяв менторский тон, Виктор продолжил:

– Учти, там будут так называемые сливки общества. Старайся соответствовать. У тебя есть вечернее платье?

– Утренним самолетом мне доставили его прямо из Милана, – улыбнувшись, доложила она и была довольно близка к истине. – Я тут заболталась с тобой, а мне надо ехать за своим нарядом.

– Это тебя не забывает твоя подружка по бассейну?

– Одна из них, – лукаво заметила Лиза, подумав: «Ты упал бы со стула, если бы я кое-что сказала сейчас про другую!» – Госпожу Леонтьеву грела мысль о ее недавнем открытии: волей судьбы в расследовании она оказалась ближе к горячему, чем сам Брасов, и это не могло не радовать.

Покончив с наслаждением в виде кампари с орэнжем, они покинули клуб.

Было уже четыре часа пополудни. Асфальт плавился от жары. В Москве начинался август, не менее знойный, чем июль.

Прощаясь, Виктор попросил:

– Если завтра на балу возникнут интересные люди или ситуации – а такое вполне может случиться – позвони.

– Но ты же заверил меня, что явишься сам, – ехидно сказала Лиза, послав на прощание воздушный поцелуй.

Когда она явилась в бутик Риты, та – на испанский манер – предавалась блаженной сиесте. Развалившись в бамбуковом кресле, потягивала из высокого стакана сок манго со льдом.

Завидев гостью, довольно всплеснула руками, приказав:

– Садись! Что я тебе скажу! Садись, иначе упадешь. Тебе кофе или сока?

– Лучше бы минералки, если есть, – попросила Лиза, опускаясь в кресло. Поездка в душном метро изрядно измотала ее.

С удивительным для ее габаритов проворством Рита подскочила к холодильнику, извлекла оттуда баллон минералки и тем самым облегчила жизнь Лизы. Лишь сделав несколько глотков, госпожа Леонтьева почувствовала, что возвращена обществу.

– Ты не представляешь, что я тебе сейчас скажу, – победно возвестила Рита не только приятельнице, но и, казалось, всему миру.

«Представляю, – подумала Лиза, – но в интересах дела покажу обратное». Подыгрывая Рите, с преувеличенным интересом спросила:

– Как я поняла из телефонного разговора, событие связано с Аленой?

– Еще как связано! Она всегда такая скрытная. Но верно говорят – мир тесен. А Москва – я убедилась – еще теснее. Иду я на днях по Никольской, а там транспорт – редкое явление, сама знаешь, и движение медленное. И тут… – Рита села поудобнее, отчего на ее груди зазвенело массивное ожерелье, привезенное из эмиратов. – … Меня плавно обгоняет красная альфа-ромео. Сама знаешь – совершенно роскошная лайба! – Изобразив на лице неутолимую жажду познания, Лиза кивнула и для убедительности облизала губы: авось Рита в запале расскажет что-то интересное для их частного расследования. – Я вдруг представила себя в таком авто…

– Ты была бы там очень к месту, – одобрительно вставила Лиза, и Рита польщенно продолжала:

– И для большей наглядности я, конечно же, заглянула в салон. – Она замолчала, чтобы дать возможность слушательнице прочувствовать сладостный момент предвосхищения открытия.

«А там ты увидела Алену и Нетребина», – спокойно подумала Лиза, стараясь придать своему лицу выражение крайней заинтригованности. Играя в нетерпение, выдохнула:

– Ну и?!

– В салоне восседала… Алена!

– Вот это да!

– А за рулем – владелец альфы. Ни дать ни взять – парень нашей мечты! Умный, интеллигентный, ловкий!

– И ты сразу все это определила? – с еле заметной иронией спросила Лиза, но Рита, не уловив скользкого подтекста, воодушевленно сказала:

– Да! Все это написано на его лице! Глаза – мягкие, карие. Взгляд – загадочный. Поразительно похож на Ричарда Гира.

От театрального восторга Лиза закатила глаза, и Рита с пониманием поинтересовалась:

– Он тебе тоже – очень даже?

– Еще бы!

– И как ты думаешь, Лиза, что я сделала дальше?

– Очевидно, тихонько отчалила от лайбы?

В ответ Рита громко захохотала.

– Так я поступила бы в твоем возрасте! Но мой богатый жизненный опыт заставил меня якобы поскользнуться и припасть к лайбе! На мне, слава богу, было это ожерелье. Оно со звоном ударило по приспущенному стеклу. Теперь догадываешься, зачем я это сделала?

– Наверное, чтобы тебя заметили.

– Конечно! – Рита со звоном поставила на стол полупустой стакан. – И чтобы потом Алена не отпиралась! Знаешь, как это бывает? Тебе, мол, показалось и так далее.

– Она увидела тебя?

– В двадцати сантиметрах? Это не составило для нее труда. Я сразу поприветствовала ее. Она, кажется, была не слишком довольна нашей встречей, но ее бойфренд был столь любезен, что предложил подвезти меня. Естественно, я отказалась, но вечером позвонила нашей премудрой Алене и устроила допрос с пристрастием.

– Ее спутник, видимо, крутой предприниматель?

– Круче не бывает. Торгует лайбами. И фамилия у него какая-то своеобразная, то ли «Небрасов», то ли «Нехватов»…

«Нетребин», – подсказала в душе Лиза, но вслух не выдала ни единого звука: ее задачей являлся сбор информации, а не разбазаривание ее.

– … Когда я стала допытываться, почему она скрывала такие престижные отношения, то эта жучка сказала, будто познакомилась с ним всего две недели назад. Ты веришь? Лично я – нет, ну да ладно. Хорошо еще, не скрыла, что тоже идет на эту элитарную тусовку – Летний бал.

«Как я и предполагала», – с гордостью подумала Лиза.

– И тут я проявила себя истинно верной подругой. Увидишь ее белое платье – закачаешься, Алена в нем – просто Белоснежка. Но и твое – не хуже.

Рита встала и подошла к пристенному шкафу. Широким жестом распахнув его, дала гостье возможность охнуть при виде чуда от-кутюр.

Сверкающее радужными красками, легкое и нежное, как волна Средиземного моря, оно висело на плечиках и манило к себе с такой притягательностью, что Лиза сразу вскочила и одним прыжком оказалась рядом со своим нарядом для Летнего бала.

– Ну как?! – грозно спросила Рита.

В ответ Лиза вновь закатила глаза. Она и слова не могла вымолвить – только радостно чмокнула подругу в щеку.

– Думаю, это будет классная тусовка, – с чувством сказала та.

– Поживем – увидим, – многозначительно отозвалась Лиза.

Тусовка обещала стать классной во многих отношениях.

Глава 18

Это был летний вариант элитарного бала.

На парковой территории под каштанами и вокруг бассейна установили полсотни столиков для приглашенных и буфетные стойки. Деревья украсили разноцветными гирляндами и мишурой. По водам бассейна пустили надувные вазы с огромными букетами цветов, похожими на подвижные клумбы.

Играл оркестр, сновали официанты – все как положено, и все-таки Лиза решила, что элитарная тусовка более смахивает на сафари в джунглях, нежели на чинный бал.

Леди в вечерних туалетах и джентльмены в летних костюмах явно преследовали свои корыстные цели. Каждый кого-то высматривал, словно охотник – желанную дичь, и бросался к своей цели с завидным проворством. И госпожа Леонтьева вовсе не была исключением.

Мысленно она прикрепила к своему бедру колчан со стрелами и, подобно Диане-охотнице, высматривала крупного зверя. Этой вожделенной добычей сейчас для нее являлся Денис Нетребин. Лиза искала его по главному ориентиру – роскошному белому платью Алены.

Уже через пять минут ее поиски увенчались успехом. Госпожа Шамраева в светлом одеянии, похожем на хитон, медленно прогуливалась вдоль бассейна с высоким кареглазым господином, который – как показалось Рите – напоминал голливудскую звезду. Нетребин действительно был обаятелен со своей лучистой и одновременно мягкой улыбкой и проникновенным взглядом карих глаз.

Увидев его, Лиза почему-то представила, как он, стоя за портьерами в памятный вечер, плавным движением вынул из кармана пиджака или смокинга мини-лазер и твердой рукой стал целиться в Георгия.

Шамраева и Нетребин составляли гармоничную пару. Оба высокие, эффектные. Тяжелые, с медным отливом, волосы Алены были уложены в замысловатую прическу, украшенную свежими цветами нежных оттенков.

«Если бы Рита была здесь, то получила бы настоящий кайф», – подумала Лиза: подруга всегда испытывала удовольствие, подобрав кому-то подходящий наряд – а это был именно тот случай.

Мысль о Рите потянула за собой воспоминание еще об одном человеке, который – находись он в данный момент поблизости – также словил бы кайф не меньший, чем Рита. И это был господин Брасов.

Осмотревшись, Лиза убедилась, что Виктор, несмотря на свое хвастливое заявление, так и не смог достать билет на райскую тусовку: чином не вышел. Госпожа Леонтьева, положа руку на сердце, удивлялась и своему пригласительному, но если бы она сумела посмотреть на себя глазами окружающих мужчин, то это вскружило бы ей голову. Они видели чудесное юное создание, словно облаченное в живую морскую волну. После этого созерцания некоторые из пятидесятилетних направлялись к буфетным стойкам и закладывали за воротник чего покрепче.

К счастью, Лиза не замечала того впечатления, которое производит на пожилых джентльменов. Она была поглощена куда более важным делом – выработкой стратегии. Госпоже Леонтьевой страстно хотелось провести данную часть операции самостоятельно, без Виктора. А для этого надо было прилепиться к дуэту Нетребин-Шамраева и под соусом светской беседы хорошенько допросить его.

«Если под маской обаятельного джентльмена скрывается хладнокровный убийца, то мне нечего стесняться – мое дело благородно». – Лиза решилась было кинуться к бассейну, как вдруг заметила другую сладкую парочку.

В этот момент госпожа Леонтьева на своей шкуре ощутила, насколько верна пословица о своей рубашке, которая гораздо ближе к собственному телу нежели другие наряды.

На несколько секунд она забыла о деле и о долге. Забыла даже о том, как хочет отличиться перед Виктором.

Светский лев по имени Вадим Туманов сидел за столиком под раскидистым каштаном и оживленно беседовал о чем-то с миниатюрной брюнеткой – той самой, о которой говорила по телефону Катюша.

Сонм непонятных чувств испытала Лиза, узрев эту идиллическую картинку. Еще недавно она «ставила» на Туманова. Затем почувствовала, что он ускользает от нее. Но бурные события, связанные со смертью Георгия Зимина, притушили ревность и обиду.

Сейчас Лизе было интересно, благодаря чему эта ловкая пташка одержала победу над ней. Внутренний голос подсказывал, что тут – иной счет. Дело заключается не в очаровании и интеллекте, а в вещах куда более основательных, каковыми являются нефтяные трубы, горные рудники и цифровые коды банковских счетов – Москва конца двадцатого века уже выработала систему своих ценностей.

Очевидно, ревнивый взгляд госпожи Леонтьевой был своеобразной разновидностью лазерного луча, во всяком случае Вадим неожиданно почувствовал неблагожелательные флюиды.

Он вскинулся, быстро посмотрел по сторонам и увидел Лизу.

Чтобы не выглядеть полной дурой, она грациозным движением взяла с ближайшей стойки бокал с коктейлем, который издавал запах каких-то тропических фруктов, и принялась потягивать терпкую жидкость.

Видимо, от нее исходила ощутимая опасность, так как Туманов, что-то сказав своей собеседнице, встал и неторопливо подошел к Лизе.

– Привет, – бросил он, улыбаясь, но взгляд его глаз был жестким.

– Чао.

Согласно английской традиции светского разговора Вадим поинтересовался:

– Тебе здесь нравится?

– Спроси еще о погоде, – усмехнулась она. – Думаю, что тебе, – выделила последнее слово, – здесь нравится гораздо больше, чем мне.

– Ты о моей спутнице? Это представитель спонсора нашей партии. – Он сказал это серьезным тоном, и Лиза от души засмеялась:

– У вашей партии неплохой вкус. И как же зовут спонсора?

– Ну какое это имеет значение, Лиза! – воскликнул Туманов, но, ужаленный острым взглядом госпожи Леонтьевой, вдруг придержал ее за локоть и мягко сказал:

– Ее зовут Дашей. И у меня с ней на самом деле деловой разговор.

– Ты нас познакомишь? – Она сделала движение, будто собирается двинуться под облюбованный каштан, и это окончательно доконало Туманова.

Заскрипев зубами, он процедил:

– Прошу тебя: не глупи – я еще пригожусь. Тебе вовсе не обязательно знакомиться с Дашей. А я вскоре позвоню и, как всегда, встретимся в «Лагуне».

Черта с два ему удалось бы унять Лизу, но боковым зрением она увидела, что нужный ей дуэт от бассейна направился куда-то в глубь парка.

«Нужно, сверкая пятками, чесать за ними, иначе упущу», – мелькнуло в голове у госпожи Леонтьевой, и эта простая мысль спасла Туманова.

– Ладно, еще увидимся, – чтобы держать его в тонусе, зловеще пообещала она, вернув опустошенный бокал на стойку, и устремилась прочь.

Секунд пять Вадим не мог поверить в то, что избежал скандала, и завороженно смотрел на изящную фигурку, уже мелькавшую вдали. Слава тебе, господи, пронесло.

Нетребин и Шамраева разместились за удобным столиком, со всех сторон окруженным высоким пахучим кустарником. Лиза сумела выследить это уютное гнездышко только благодаря тому, что, вовремя смывшись от Вадима, буквально наступала им на пятки и в последний момент успела заметить, куда они свернули. В наступающих сумерках ей помогло белое пятно хитона – спасибо Рите.

В тот момент, когда госпожа Леонтьева настигла слаженный дуэт, над парком зажглись сотни гирлянд с мелкими бегущими огоньками – стало особенно празднично.

– Эта иллюминация – в честь моего визита! – скромно возвестила Лиза, без приглашения усаживаясь на свободный стул за их столиком.

Нельзя сказать, чтобы Алена обрадовалась появлению приятельницы.

– А, и ты здесь, – немного уныло сказала она.

– Рада тебя видеть, – игнорируя вялость Алены, с лучезарной улыбкой заметила Лиза. – Будем знакомиться?

И тут ей выпал случай убедиться в воспитанности подозреваемого. Он встал, кивнул головой подобно офицеру царской армии и отчеканил:

– Денис Нетребин.

– Знаю, – отрезала Лиза: она решила идти ва-банк. И в свою очередь представилась.

– Вы сказали, что знаете меня? – На лице Нетребина отразилось удивление, смешанное с заинтересованностью.

– Заочно. Через Славу Борисова.

Во время последней реплики Лиза пристально следила за тем, какое впечатление произведет на подозреваемого упоминание имени телохранителя.

Эту проверку Денис Нетребин прошел с блеском, вынуждена была признать Лиза. Как говорится, ни один мускул не дрогнул на его лице.

«А чего же я хотела? – подумала она. – Чтобы он затрепетал, как тюльпан на ветру? За плечами у этого громилы – крутая жизненная школа: Гуана и прочие экзотические примочки».

– Слава Борисов? – вяло переспросила Алена, лишь бы что-то сказать, как показалось Лизе. – Это кто же?

– Телохранитель Георгия Зимина, – охотно пояснила она. Затем, обращаясь к Денису, быстро выпалила: – Вы знаете, что Зимин умер буквально у меня на глазах?

– А, так это вы были его спутницей в тот вечер. – Нетребин сочувственно покачал головой, и Лиза, не желая упускать столь блистательный шанс, просто сказала:

– Да-да, в тот самый вечер, когда вы с Аленой заседали наверху, на втором этаже, меня на первом постигла незавидная участь.

Как и следовало ожидать – ведь сам метрдотель отрицал их присутствие! – Нетребин и Шамраева сначала выпрямились так, будто проглотили по куску льда, а затем переглянулись.

– Ты что-то путаешь, Лиза, – тихо сказала Алена. – Мы с Денисом никогда не бывали наверху в «Приват-клубе».

– И Сергей Ефимович сказал то же самое, – легко согласилась Лиза. – По каким-то причинам и метрдотелю, и вам выгодно скрывать тот ужин. – Она лучезарно улыбнулась.

– Это по каким же причинам? – с еле заметной досадой спросил Денис.

«Ага, – радостно подумала Лиза, – задело!» – А вслух беспечно бросила:

– Не знаю, вам виднее. Вы только взгляните, какой фейерверк!

Но двое не последовали ее совету восхититься приторными огнями. Они лишь вновь обменялись выразительными взглядами.

Очевидно, Алена решила поставить ее на место и наконец избавиться от надоедливой компании. Но сделала она это довольно мягко:

– А где же твой бойфренд, Лиза?

«Если вы задумали прогнать меня, то английский стиль поведения вам придется сменить на доступный русский. А так – я не поняла намека, и все тут!»

Прикидывая на себя роль Элизы Дулитл, Лиза схватила из итальянской фарфоровой корзинки пышное пирожное и начала слизывать с него крем, в промежутках между этим поясняя:

– Он уже снюхался с другой! Кстати, Денис, вы не знаете, что за новая герлфренд у Вадима Туманова?

– Я не то что его новой подруги, но и самого господина Туманова практически не знаю. Только слышал о нем, – доложил Нетребин, затравленно озираясь вокруг.

«Что-то у него нервишки сдают, – с удовольствием отметила про себя Лиза, решив во что бы то ни стало развивать удачное наступление. – Надо побольше поговорить про Славу, про Жохова, про Гуану».

– В отличие от меня! – радостно гаркнула Лиза. – Если бы вы только знали, сколько я обо всех знаю! Вот например о вас. – Алена жестом хотела остановить этот поток, но разве удержишь стремительную горную реку в период схода лавины? Госпожа Леонтьева великолепно играла безмозглую болтливую девицу, которую понесло.

– Хотя я вижу вас, Денис, в первый раз, я знаю о вас практически все!

– Неужели? – сумел язвительно вставить он, испепеляя ее взглядом карих глаз.

– Убедитесь сами! Вы служили наемником в Гуане вместе со Славой.

– Мы были там в разных местах. Один раз столкнулись случайно.

– Это уже незначительные детали, – отмахнулась Лиза, продолжая с воодушевлением:

– Затем вы поступили телохранителем к Оресту Петровичу Жохову. Или будете отрицать это, как ваш ужин в пятницу? – Лиза довольно загоготала. Денис печально посмотрел на Алену. – Ну что, не знаете Жохова? Это он сейчас на государственной службе, но в его жизни бывали и вольготные времена, скажете – нет?

Если до этого Нетребин проявлял терпимость к приятельнице Алены, то сейчас он решил положить конец ее словесному разгулу. Он умел быть жестким и непримиримым в критических обстоятельствах.

Резко поднявшись, Денис сказал:

– Должен извиниться перед вами, Лиза. Мы хотели с Аленой потанцевать.

– Валяйте, я подожду, – разрешила она, принимаясь за второе пирожное. От Лизы не ускользнуло, что Алена, поднимаясь, пожала плечами.

Того, что произошло дальше, никто из троих не ожидал.

Глава 19

Из-за благоухающих кустов вдруг появилась молодая дама – из тех, на кого повсюду обращают внимание: с вздыбленной стрижкой сиреневых волос, с ярким макияжем на грубоватом лице. В тон с цветом волос на ней искрился лиловый брючный костюм, легкий и полупрозрачный.

Ее жесты были разухабистыми. Пунцовое лицо говорило о том, что она – не поклонница соков и минералки. Низким хриплым голосом странная леди громко сказала:

– Куда это вы, хозяева? К вам гостья!

Делая вид, что поглощена пирожным, Лиза с любопытством наблюдала за ситуацией. Реакция Нетребина и Шамраевой свидетельствовала о том, что леди им явно знакома и весьма неприятна.

Между тем она уселась за столик и приказала Денису:

– Налей-ка мне виски!

– Ты не позволишь нам потанцевать, Эмма? – стараясь превратить все в шутку, спросил он.

– Позже потанцуете. А сейчас – садитесь, а то будет – как тогда! – она раскатисто засмеялась.

Из-за кустов было не видно, но Лиза могла поклясться, что там вздрогнули. Многозначительно взглянув на Алену, легким кивком головы Нетребин дал понять, что лучше сейчас повиноваться.

Они вновь опустились на свои места. Ситуация становилась интересной.

Странная леди могла оказаться полезной, и госпожа Леонтьева, приветливо улыбнувшись, сказала:

– Как я поняла, вас зовут Эмма, а меня – Лиза. Будем знакомы. Попробуйте пирожные – они классные.

Польщенная таким отношением странная леди широко улыбнулась и сообщила:

– Я больше – по другой части. Давай-ка, Денис, налей мне виски. Да не дрожи рукой. Щедрее распорядись напитком, а льда – поменьше.

Пока тот выполнял четкие указания, Эмма продолжала разговор с Лизой, которая столь внимательно отнеслась к ней с первой же минуты:

– Вы знаете, кто я? – спросила Эмма.

– Извините, нет. Сейчас столько знаменитостей!

В ответ Эмма подавилась глотком виски и фыркнула, как лошадь:

– Неужели я похожа на звезду? Хотя правда – я оригинальна. Люблю шокировать. Вы знаете, кем я прихожусь этому отнюдь не джентльмену?

Продолжая разыгрывать роль лупоглазой дурочки, Лиза с любопытством спросила:

– Сестрой?

– Как бы не так! Законной супругой! – Эмма хлопнула ладонью по столу, отчего бокалы и бутыли зазвенели.

Лиза изумленно вытаращила на нее глаза, продолжая исподволь наблюдать за реакцией дуэта. Нетребин, казалось, сохранял римское спокойствие. Шамраева вела себя как человек, который – в силу каких-то неведомых для Лизы обстоятельств – вынужден присутствовать при пикантной сцене и не может оставить арену событий.

– Не забывай, что мы находимся в процессе развода, – довольно мягко напомнил Денис, и Эмма тут же напомнила:

– Но пока не развелись! А ты открыто появляешься в клубе со своей любовницей. – Она вновь громко засмеялась.

Не говоря ни слова, Алена встала и решительно скрылась за кустами. Денис бросился за ней.

– Ах, какая мелодрама, – усмехнулась Эмма, подливая себе виски.

Лиза чувствовала, что поступает по-свински по отношению к Алене. По законам дружбы она также должна была бы встать и уйти. Но, с одной стороны, они никогда уж очень не сближались с Шамраевой – так, бассейное знакомство, а с другой – Лиза не могла взять и прервать частное расследование, которое сейчас входило в довольно занятную фазу.

– Обиделись, – философски заметила госпожа Леонтьева, оценивая взглядом, до нужной ли кондиции дошла Эмма и можно ли задать ей тот самый щепетильный вопрос.

– Черт с ними! Давай выпьем.

– Наливай!

Панибратские манеры Лизы настолько понравились Эмме, что она решила раскрыть душу.

– Они не сейчас обиделись. Они затаили на меня хамство с того вечера, когда я накрыла их в отдельном номере клуба, ну, знаешь, на втором этаже.

«Неужели она сама вышла на нужную мне тему?!» – от радости сердце Лизы подпрыгнуло куда-то в горло.

Делая вид, что опорожняет полбокала неразбавленного виски, она – незаметно для накачавшейся Эммы – вылила огненную жидкость в кусты и с преувеличенным восхищением спросила:

– А как же тебе удалось накрыть их?!

– Проще простого. Я проследила за месье Нетребиным и устроила перед их номером такую бучу, что дежурный срочно притащил Ефимыча…

– Метра?

– Его самого, голубчика. Так поверишь ли, Ефимыч от страха за реноме клуба чуть в штаны не наложил!

Они вместе весело расхохотались.

– Представляю себе, – сказала Лиза, вытирая слезы смеха.

– Не-ет, – пьяно протянула Эмма. – Это невозможно представить – это надо было видеть! Позже мне стало известно, что в тот вечер удача совсем изменила Ефимычу. Внизу, в ресторанном зале, у него прямо за ужином скончался один босс.

Внутренне собравшись, Лиза решила ставить сейчас очень точные вопросы для установления истины.

Изумленно выкатив глаза, она охнула:

– Все это произошло одновременно?! Вы бузили наверху, а внизу кто-то помер?

– Не-ет. Ничего ты не поняла. Сначала я устроила им «веселый вечерок». Было еще сравнительно рано.

«Да, – вспомнила Лиза. – Номер был заказан Нетребиным на девять вечера, а убийство было совершено около одиннадцати».

Между тем Эмма продолжала:

– Это потом, на следующий день, я узнала, что часа через два после нашего отъезда Ефимыча постиг новый удар.

– Нашего, – Лиза выделила слово, – отъезда? Так Нетребин все-таки предпочел тебя этой дылде?

– Еще бы меня не предпочесть! Я там вопила как бешеная. Вот он как миленький и повез меня домой.

– И, надеюсь, остался у тебя? – напряженно посмотрев на Эмму, которая сейчас не могла правильно расценить ни единого взгляда, спросила Лиза.

Гордо подбоченясь, та сказала:

– А как же! Неужели, думаешь, вернулся к этой дылде?

«Если ты не врешь, то у Нетребина – железное алиби. Но таким, как ты – солгать все равно что перчатки сменить. Это все надо проверять. Сюда бы Виктора! Как жаль, что он не достал билет!»

Перед тем, как под удобным предлогом улизнуть от Эммы, пьяные манеры которой изрядно надоели Лизе, она решила уточнить, правильно ли поняла причину лжи метрдотеля.

– Слушай, а Ефимыч потом не пытался отлучить тебя от клуба?

– Еще чего! Я – состоятельная дама! Пусть попробует потягаться со мной. Он сам заинтересован в том, чтобы все было шито-крыто. Встретив меня на следующий день, он сказал, что ничего не было. Представляешь, якобы в тот вечер Нетребин не привозил в клуб свою пассию, а я – не устраивала им грандиозо скандальезо! Ладно, говорю, идет, пусть будет так. Пойду тебе навстречу, раз у тебя перебор для одного вечера: и смерть завсегдатая, и «любовная разборка».

Рассеянно глядя на разноцветные огоньки иллюминации, которые были очень романтичны на фоне уже темного неба, Лиза подумала: «Итак, Слава отпал по объективным причинам, а у Дениса – надежное алиби? Следует хорошенько встряхнуть эту Эмму. Виктор сумеет. Надо позвонить ему».

– Ты знаешь, – сказала она задушевным тоном, – перед виски я не отказывала себе в шампанском, так что мне надо прогуляться.

– Валяй. А потом приходи к боковому бассейну. – Эмма кивнула в нужную сторону. – Хочу освежиться.

– Ты захватила купальник? – удивилась Лиза.

– Балда! Моя фигура пока позволяет не закрывать ее.

– А вот я – стесняюсь, – жеманно заявила госпожа Леонтьева.

Эмма заржала.

– А стесняешься – возьмешь плавки в служебном помещении – их там полно.

– Никогда не знала, – бросила Лиза, удаляясь.

– Со мной поведешься – еще не то узнаешь, – донеслось ей вслед.

Направляясь к телефонным аппаратам, расположенным в холле, Лиза рассматривала тусовку. Надо признать, дамы в изысканных туалетах неплохо гляделись в щадящем свете мягкой иллюминации.

Около центрального бассейна сидела рослая массажистка Валерия, которую не украсило даже длинное изумрудное платье. Бедняга пыталась с кем-то заигрывать, но явно неудачно.

Неподалеку продефилировал Орест Петрович Жохов в элегантном костюме цвета кофе с молоком. Лиза вспомнила, как он обвинял Зимина в связи с суммой денег, переведенных для строительства поселка под таймшер. Нетребин в свое время был телохранителем Жохова. А если у них с тех пор сохранились теплые отношения? И вдруг от Ореста последовала просьба об устранении Зимина? Конечно, просьба, надо сказать, необычная, но вдруг?

Мелькали какие-то полузнакомые лица, но нигде не видно было ни госпожи Зиминой, ни господина Борисова. Последний, видимо, никак не мог оправиться оттого, что какое-то время являлся главным подозреваемым. Прямо скажем, та еще нагрузка для нервной системы. После подобных встрясок вполне возможен стресс. А вот моральное состояние Розы Леопольдовны являлось для Лизы полной загадкой.

Она, конечно, потрепала Лизины нервы, но и саму Зимину жизнь не пощадила. Инфаркт мужа. Неожиданное известие о том, что его смерть – насильственна, если, конечно, это известие действительно было неожиданным для Розы. Лихая бабенка, она вполне могла что-то организовать сама. Вдруг ей удалось уговорить не Борисова, а именно Нетребина?

Проходя мимо раскидистого каштана, ветви которого скрывали сидящих за столиком, Лиза вдруг услышала знакомые голоса.

Велико было ее удивление.

Она остановилась, не зная, верить ли своим ушам?

Глава 20

Несмотря на сомнения госпожи Леонтьевой в его способностях, Виктору удалось в последний момент достать билет на Летний бал. У него, правда, не было подходящего костюма, и пришлось нарядиться весьма демократично: в белую рубашку с короткими рукавами и светлые льняные брюки.

Уже на месте событий Брасов убедился, что его наряд вполне подходит для тусовки, так как пресыщенные дамы оценивали в основном его рост, стать и довольно приличный – похожий на испанский – загар.

Сыщик рассматривал данное сборище как деловой саммит, где можно увидеть нужных людей и побеседовать с ними за бокалом коктейля или стаканчиком бренди. Прежде всего надо было отыскать Лизу, а уж потом начинать действовать.

В то время, когда госпожа Леонтьева сидела в теплой компании Нетребина и дам его сердца, Брасов совершал медленный моцион вдоль центрального бассейна. Издали он увидел за одним из столиков доктора Смирнова, который своим открытием положил начало данному расследованию, и приветственно помахал тому рукой. Не сразу, но все же Николай Павлович заметил его и ответил дружеским жестом.

Улыбнувшись, Виктор повернулся, чтобы направиться в глубь парка, и тут натолкнулся на какую-то мощную преграду.

– Как я рада, что встретила вас! – с чувством сказала госпожа Зимина.

Она была в длинном черном платье, но Виктор не стал бы утверждать, что это символ траура, так как в одном из модных журналов недавно прочитал о непроходящей моде на черный цвет.

Вцепившись в него сильными руками, Роза Леопольдовна потащила Виктора за ближайший каштан, где располагался удобный столик на двоих. Усадив похищенного на стул, сама села напротив и страстным голосом спросила:

– Итак, что вам удалось раскрыть?

Данный лобовой вопрос заставил Брасова в глубине души признать, что раскрыть пока удалось самую малость. Вслух же он сказал таким тоном, будто разговаривал с ребенком:

– Расследование – это не мгновенное озарение, а долгий кропотливый труд. Он может длиться годами.

– Годами?! – Роза Леопольдовна вскинула на него испуганный взор.

Виктор мог дать руку на отсечение, что Зимину в сложившейся ситуации интересует лишь то пикантное положение, в котором она оказалась в связи с пунктом о естественности смерти мужа.

– Вы встали перед вопросом, получать ли вам страховку? Советую не затеваться с этим, так как истина рано или поздно выплывет наружу, и тогда «Дойл» отторгнет у вас имущество. Если я до сих пор не обнародовал результаты экспертизы, то исключительно в интересах следствия.

– Да что вы, Виктор! – Роза Леопольдовна всплеснула руками, на которых, как всегда, зазвенели браслеты. – Как вы могли подумать, что сейчас меня интересуют деньги! Много ли мне надо – пожилой женщине. – Она потупила взор. – Самое необходимое в моем возрасте – это душевный покой. Но я не верну его до тех пор, пока не выяснится, кто же этот подонок!

– Кого вы имеете в виду? – машинально спросил он.

– Как – кого?! Конечно, убийцу!

В ответ на удивленный взгляд Виктора госпожа Зимина сказала:

– Как бы то ни было, мы прошли с Георгием рука об руку долгих двадцать пять лет – и, заметьте, Виктор, – в непростой стране!

«В высшей степени трогательно, – подумал он, и в этот момент по щеке его собеседницы поползла скупая слеза, но Роза Леопольдовна пользовалась таким классным тональным кремом, что слеза не оставила обычной в подобных случаях борозды. – Только этого мне не хватало!»

Вышедший из возраста наивности Брасов мгновенно смекнул, что Зимина наконец-то испугалась выдвинутой им версии об организации ею преступления. В следующий момент он убедился в ее телепатических способностях – недаром Роза Леопольдовна была похожа на цыганку.

– Хорошо, что вы сняли с меня все подозрения, – с придыханием прошептала она.

«Кто это тебе сказал?!» – захотелось выкрикнуть Виктору, но вместо этого он медленно проговорил:

– Пока идет расследование, я подозреваю буквально всех из окружения господина Зимина.

Но Роза Леопольдовна сегодня решила придерживаться тонкой линии поведения: без хамства и упреков. Перед Брасовым сидела безутешная вдова, которая слабым голосом попросила:

– Найдите убийцу, Виктор. Если вы отыщете этого ублюдка, я сама выплачу вам вознаграждение.

«Хочет купить меня», – подумал он и жестко отрезал:

– Это лишнее.

– Нет. Я дала себе такой зарок.

– Отмените его.

– Зароки не отменяются. И Слава считает, что я правильно решила. Мы с ним не сразу поняли, Виктор, насколько вы благородный человек. Он, кстати, рассказал мне о вашем походе в глазной центр. Уверена, вы полностью убедились в нашей невиновности, – с нажимом сказала она, отхлебнув глоток минералки.

«Причем здесь ты? – возмутился в душе Виктор. – Если подозрение снято с Борисова как с человека, который физически не мог быть исполнителем преступления, то твоя роль организатора еще долгое время будет оставаться под вопросом – до полного выяснения обстоятельств».

Так и не дождавшись от Брасова успокоительного ответа, Роза Леопольдовна прошептала:

– Если вам что-то понадобится от меня, звоните в любой час дня и ночи. А теперь идите, – милостиво позволила она. – Я понимаю, у вас здесь имеются и свои интересы.

Как только Виктор оказался за стволом раскидистого каштана, то услышал шипение:

– Я уж думала, ты никогда с ней не расстанешься.

Намеренно вздрогнув, он заметил:

– Мне показалось, что здесь – кобра. А это ты, милая Лиза.

– Наглец, – шутливо бросила она. – Пока ты флиртовал с благоуханной Розой, я не покладая рук вела расследование.

– В обществе Вадима Туманова? – ехидно поинтересовался Брасов.

Смерив его презрительным взглядом, она чеканно доложила:

– В обществе супругов Нетребиных и моей подруги Алены Шамраевой.

– Интересная у вас подобралась компания.

– Да уж поинтереснее, чем у тебя. Пожилым матронам Денис предпочитает эффектных молодых леди.

В этот момент на тропинке неподалеку Лиза увидела нужную пару и схватила Виктора за локоть:

– Посмотри туда внимательнее.

– Дама в белом платье и ее кавалер?

– Это Нетребин и моя приятельница по бассейну Алена Шамраева. В злополучный вечер пятницы именно она была с Денисом в отдельном кабинете на втором этаже.

– Ничего себе, – присвистнул Виктор. – Все понял. Коварный променял законную супругу на временную боевую подругу, и метр вынужден скрывать данный постыдный факт.

– Ты догадлив.

– Только я не понимаю, как же все вы сумели составить недавнюю дружную компанию? Или жена Нетребина не догадывается, с кем разделила застолье?

– Эмма знает об этом лучше нас с тобой. Она накрыла Дениса и Алену и устроила бузу в тот вечер.

Глаза Виктора ненасытно блеснули, и он поспешно спросил:

– Во сколько это было?

– Кабинет был заказан на девять вечера. Эмма ждала недолго. Примерно в половине десятого она устроила скандал. Господин Нетребин вынужден был отвезти ее домой.

– Он остался у нее?

– Эмма утверждает, что да. Но она относится к тому типу дам, которым веришь с трудом. Поэтому сейчас, казанова, тебе придется проследовать к боковому бассейну и составить компанию брошенной супруге. – В ответ на заинтригованный взгляд Виктора Лиза пояснила: – Они разводятся.

Он хмыкнул.

– И ты считаешь, я должен сразу занять место господина Нетребина?

– Ты сам возжелаешь этого, – с мстительным удовольствием сказала Лиза, – как только увидишь Эмму. Кстати, она имеет привычку купаться нагишом. Надеюсь, тебя это не смутит?

– Буду счастлив.

Прогулочным шагом они пошли по направлению к боковому бассейну. Когда оказались неподалеку от танцевальной площадки, Лиза приостановилась и тихо попросила спутника посмотреть на седовласого господина с угольно-черными быстрыми глазками.

– Вот, Виктор, – живой ответ на твой вопрос о том, достаточные ли у Нетребина причины для убийства.

– Это Жохов?

– Да. Тот самый Орест Петрович, который является связующим звеном между покойником и Нетребиным. Интересы Жохова перекрестились с интересами Зимина на том самом таймшере, что мне посчастливилось – скажем так – увидеть неподалеку от Лимассола. Я тебе говорила, как Орест был обижен на Зимина. Вполне возможно, что обиженный господин Жохов вошел в сговор со своим бывшим охранником. – Выразительно прищурив глаза, Лиза зловеще предупредила:

– Тебе предстоит выяснить, реально ли алиби Нетребина.

– Прекрасная Эмма настаивает на том, будто Денис остался у нее в тот вечер?

– Да.

– А вдруг это – сущая правда?

– Если Эмме удастся убедить тебя, – усмехнулась Лиза, – то я тоже поверю.

– А что может помешать ей соврать мне?

– Твое неотразимое мужское обаяние.

Подозрительно взглянув сбоку на спутницу, Виктор поинтересовался:

– А ты тем временем попытаешься отбить у маленькой брюнетки Туманова?

– Кстати, – небрежным тоном сказала Лиза, – кто она?

– Кстати не знаю, – съехидничал он. – Ты не ответила на мой вопрос.

Передернув плечами, Лиза хищно улыбнулась: на ближайшие двадцать минут у нее были другие планы.

– Тебе не покажется странным, если я скажу, что хочу подарить тур вальса Оресту Жохову?

– Будь осторожна. По первому впечатлению он принадлежит к типу неврастеничных деятелей. Смотри, не запугай его до состояния шока.

Лукаво сморщив нос, Лиза сообщила:

– Я хочу подарить ему несколько минут счастья, пока ты будешь флиртовать с госпожой Нетребиной.

Виктор тяжело вздохнул.

– Будет лучше, если ты представишь меня Эмме.

– Нет проблем, Нетребина сама легко войдет с тобой в контакт.

– Это меня и пугает, – признался он. – Как я узнаю ее?

– По лиловой стрижке.

Виктор икнул.

В бассейне отражались огни иллюминации, поэтому его воды казались радужными. Среди букетов из свежих цветов, укрепленных на надувных подушках, плавала какая-то пара и дама с экзотической гривой волос.

Скинув с себя сорочку и брюки, Виктор остался в купальных плавках: зная нравы тусовок, он предусмотрел это. Но его надежды на предусмотрительность Эммы Нетребиной оказались напрасными. Прыгнув в воду, он понял, что избранная им леди – наполовину нудистка. Она плавала без бюстгальтера, но в изящных купальных плавках.

Приняв стойку секссимвола на парапете, периферийным зрением Брасов отметил, что своим бронзовым телом привлек внимание госпожи Нетребиной. Он прыгнул в воду, а когда вынырнул, то понял, что ему не придется выискивать поводы для знакомства.

«Лиловая» Эмма каким-то образом оказалась поблизости от места всплытия Виктора. На ее багровом от возлияний лице слегка расплылся макияж.

«Она должна пользоваться косметикой солидных фирм, – подумал Виктор. – Одно из двух: или реклама лжет относительно вечности их грима, или даже их макияж не рассчитан на такие количества спиртного». Однако, Виктор не видел ее за полчаса до этого. Надо признать, сейчас Эмма выглядела куда лучше, чем при расставании с Лизой, – бассейн сделал свое дело.

Взглянув на Эмму вблизи, Брасов посочувствовал Нетребину и решил ограничиться исключительно платоническими отношениями.

– Вы вошли в воду, как стилет в масло, – игриво сказала она низким хриплым голосом. – Вы пловец-профи?

– Да нет, – застеснялся он, стараясь не смотреть на ее обнаженный бюст, который не скрывала хлорированная вода. – Любитель.

– Кстати, меня зовут Эмма.

– Очень приятно. Виктор.

– Великолепное мужское имя! С этаким призвуком рычания.

После секундного колебания он решил не забрасывать Эмму комплиментами, так как – судя по ее жадному взгляду – она могла воспринять их как сигнал к действию.

«Очень активная дама», – подумал Брасов без восторга. Эмма между тем продолжала гнуть свою линию.

– Вы, Виктор, в классной спортивной форме – в отличие от этих обрюзгших завсегдатаев тусовок. Мне кажется, я вижу вас впервые.

– Да, я нечастый гость здесь.

– Прожиганию жизни предпочитаете дела?

Еще раз оценив взглядом жизненный опыт Эммы, отраженный на ее лице, Брасов понял, что здесь можно идти ва-банк, и тихо многозначительно сказал:

– Да еще какие дела. Я могу быть с вами откровенен?

Последний доверительный вопрос поверг Нетребину в состояние эйфории. Задохнувшись от привалившего счастья, она сказала:

– Можете довериться мне, как самому себе. Порядочных людей, Виктор, я узнаю по глазам.

Польщенный тем, что его глаза соответствуют канонам, выработанным Нетребиной, Брасов раздельно произнес:

– Я провожу в клубе приватное расследование. Совершенно секретно.

Подавшись к нему еще ближе, Эмма томно спросила:

– Надеюсь, я – в числе подозреваемых?

Прикинув шансы, Виктор решил действовать напрямую.

– Ваш муж – в этом самом числе.

В зрачках Эммы заплясали бесовские искры. Большего подарка Виктор не смог бы ей сделать, даже если бы захотел.

– Прошу вас вспомнить, Эмма, ту пятницу, когда вы застали господина Нетребина с его любовницей в клубе.

– Я великолепно помню ее! Отвечу на любой вопрос.

– Я могу быть уверен в вашей искренности?

– Полностью.

– Меня интересует всего одна деталь, но весьма щепетильная, – предупредил Виктор.

– Спрашивайте без опасения обидеть меня. Я уже всего натерпелась от Нетребина.

Последняя фраза свидетельствовала о том, что Эмма не только не станет выгораживать законного супруга, но и постарается при возможности утопить его. Этой возможности Брасов решил не предоставлять ей, так как был крайне заинтересован в объективности информации.

– Эмма, я знаю, что около десяти вечера господин Нетребин повез вас домой.

– Да, на своей ауди, – с готовностью подтвердила Нетребина, стараясь угадать, уж не стал ли ее супруг виновником какого-то дорожно-транспортного происшествия. Она явно не соединяла в своем мозгу Нетребина и последовавшую в тот вечер в клубе смерть.

«Это к лучшему, – подумал Виктор. – В подобных обстоятельствах ее показания будут объективнее». Поддерживая игру, спросил:

– Во сколько вы были дома?

– Через двадцать минут. Как вы знаете, наша квартира – на Пречистенке.

«Откуда мне знать!» – подумал он, а вслух спросил, стараясь не выделять голосом данный вопрос:

– Нетребин остался с вами, извините за нескромность?

«Если уж она даже Лизе сказала, что он ночевал с ней, то мне – для поддержания своего реноме эффектной леди – Эмма это подтвердит. И тем самым поддержит алиби Нетребина».

Но Виктор ошибся.

Посмотрев на него долгим искренним взглядом, Нетребина прошептала:

– Мне хотелось бы сказать вам, что он остался со мной. Но я не могу солгать вам, Виктор.

«Бог ты мой, какое доверие я возбудил в ней!» – с сарказмом подумал Брасов.

– Нетребин не пробыл у меня и трех минут. А я, признаться, надеялась, потому и согласилась покинуть клуб. Он сбежал сразу же, как только втолкнул меня в прихожую и убедился, что сама я не в силах куда-либо поехать. Хорош гусь?

– Настоящая свинья, – с чувством сказал Виктор.

Алиби господина Нетребина накрылось.

Глава 21

Тем временем Лиза решила «выстрелить дуплетом». Такую возможность мог предоставить ей правильно проведенный разговор с Жоховым.

Скудные познания в области психологии подсказали Лизе, что с субъектами, подобными Оресту Жохову, лучше всего придерживаться испытанной практики запугивания.

К счастью для нее, нужный господин не покинул танцевальную площадку. Опершись о колонну, он рассеянно наблюдал за танцующими.

Звучал преодолевший века и расстояния один из вальсов Штрауса. Светские пары скользили по паркету открытого дансинга, освещенного пастельными тонами стилизованных под старину фонарей.

«Какой бомонд! – усмехнулась в душе Лиза, приближаясь к избранной жертве. – Сейчас кое-кто из релаксации перейдет в состояние полной боевой готовности».

Мягко подплыв к нему сбоку, она прошептала:

– Имею честь пригласить вас, Орест Петрович, на тур вальса.

Жохов прореагировал так, как если бы к нему из кустов подкралась кобра и прошипела нечто подобное. Нервическая дрожь прошла по его плечам и позвоночнику. Когда он повернул к Лизе свое бледное лицо, она поняла, что любое воспоминание о покойном Зимине и его окружении не доставляют Жохову ни малейшего удовольствия.

Более того, догадалась Лиза, очевидно, знойный сирокко сплетен достиг ушей Ореста. Вполне возможно, что ему туманно намекнула о чем-то неугомонная Роза.

Слегка оправившись, он гордо сказал:

– Я не танцую. Найдите себе, госпожа Леонтьева, кого-нибудь помоложе. – Не удержавшись, добавил: – Отношения с пожилыми кавалерами могут навлечь на девушку массу неприятностей.

Ехидно усмехнувшись, Лиза заметила:

– Значит, слухи о загадочности смерти Георгия коснулись и ваших ушей.

Полоснув ее острым взглядом, Жохов отрезал:

– Я ничего не знаю! И знать не хочу.

– Даже того, что ваш с Георгием скандал вновь интересует кое-кого?

– Какой скандал? Вы что!

– Разборка, касающаяся финансирования таймшера. Она ведь состоялась между вами и Зиминым при мне. Вы забыли, Орест Петрович? Эти новости еще не слабо прокатились по телевизору.

– Пожалуйста, потише. На нас обращают внимание. Этот скандал, да будет вам известно, полностью закрыт.

Почти коснувшись его заалевшего уха своими влажными губами, Лиза сладострастно шепнула:

– Один скандал закрыт – можно открыть новый. Смерть Зимина оказалась весьма таинственной. Так мы пойдем танцевать?

Положив руку на грудь, Жохов сказал тоном поверженного противника:

– Видит бог, я не смогу сделать ни единого па. Лучше застрелите.

– Я далеко не так кровожадна и сочувствую вашему возрасту. Сами такими будем, если доживем, – тоном сварливой кумушки заметила Лиза, а потом ласково предложила:

– Пойдемте вон на ту ажурную скамейку.

– Хорошо.

Как только они сели, Жохов покорно сказал:

– Ваша взяла. Когда я был моложе и здоровее, я давал достойный отпор любому… – Он не договорил.

– … Нахалу, – подсказала Лиза. – Но теперь вы старше, мудрее, и прекрасно знаете, что вблизи загадочной смерти лучше говорить правду и одну только правду.

– Что вы все талдычите, как самка попугая, о таинственности смерти Георгия? В чем необычность его инфаркта?! Если знаете – скажите!

Вперив в него упорный взгляд, Лиза вдруг дерзко воскликнула:

– Пожалуйста! Необычность его инфаркта в том, что он явился следствием преступного акта, совершенного кем-то из близких вам людей.

Уже в следующую секунду Лиза поняла, что заложила слишком круто. Жохов сделался белым, как первый девственный снег, и задохнулся.

«Если сейчас последует второй инфаркт – мне не миновать нар», – с покорностью судьбе подумала она, быстро нашарив в своей маленькой, «театральной», сумочке валидол.

Отвергнув ее руку, протянувшую помощь в виде крупной таблетки, Жохов не своим голосом спросил:

– Кого вы имеете в виду?

«Гулять так гулять!» – решила она и гаркнула:

– Нетребина! Вашего бывшего телохранителя.

– Но он не является близким мне человеком.

– Он был таковым.

– Давно. И если он что-то свершил сейчас, то я не несу за это никакой ответственности.

– Об этом расскажете в другом месте и в другое время, – зловеще пообещала Лиза, на что Жохов взмолился:

– Да не каркайте вы!

– А вы не темните. – Убрав с потного лба волосы, Лиза постаралась восстановить дыхание и заговорила по возможности спокойно и размеренно, поглядывая в сторону танцующих пар.

– Убийство Георгия совершено особым аппаратом… – Жохов издал еле слышный стон. – Владеть которым умеют только определенные люди, прошедшие специальную подготовку. Вот почему я назвала имя Нетребина.

– Это ваши домыслы или… – сумел вставить он, но она резко оборвала:

– Не имеет значения! Во всяком случае, Нетребин подпал под подозрение, и я от души советую вам быть искренним со мной, потому что после меня придут другие люди.

– Куда придут? – испугался Жохов. – Прямо сюда?!

– Я выразилась фигурально.

– Просил бы вас поосторожнее с такими фигуральными выражениями.

– Осторожность теперь понадобится вам, Орест Петрович.

– Это почему?

– Потому что вы, очевидно, вступили в преступный сговор со своим бывшим телохранителем.

– Да что вы, Лиза! Перекреститесь! Я любил Георгия.

– Но у вас возникали разногласия! И даже при мне. Я прекрасно помню.

Встрепенувшись, Жохов заговорил быстро и убедительно:

– А как же в бизнесе без разногласий? Но это вовсе не значит, что компаньоны должны обязательно «заказывать» друг друга. В деле строительства кипрского поселка коттеджей мы с Георгием выступали в дружеском тандеме. Были сложности? Естественно, были. СМИ, как водится, раздули из этого скандал. Он, кстати, благополучно погас. А что касается Георгия, он на самом деле был моим другом. – Жохов даже успокоился во время этой пламенной речи. – Если на меня что-то есть – копайте. Скажу одно: Георгия я не убивал и не заказывал.

«Похоже на то», – подумала Лиза.

Они помолчали.

Затем Орест осторожно спросил:

– Вы, Лиза, представляете интересы каких-то определенных людей?

Гордо вскинув голову, она заявила:

– В этом туманном деле я представляю интересы Истины.

– А-а, понятно, – протянул он, хотя, как видела его собеседница, Жохову было далеко не все ясно.

– Я хотел бы еще спросить. Есть веские основания для того, чтобы заподозрить Нетребина?

«Да в том-то и дело, что достаточно веских оснований нет, – разочарованно подумала Лиза. – Круг наших подозреваемых ограничен людьми, умеющими стрелять из мини-лазера». – Но посвящать Жохова в «следственные тайны» госпожа Леонтьева, естественно, не стала.

Вместо ответа на последний вопрос Жохова она решила забросить пробный камень.

– Зимин и Нетребин вступали в деловые отношения?

Тот даже подпрыгнул на скамейке.

– Да что вы, Лиза! Никогда. Ни разу интересы их бизнеса не перекрещивались. Денис Нетребин – это переталкивание, пусть даже крупными партиями, всяких там мерсов и вольв, а Георгий – да будет ему земля пухом! – был воплощением крупных строительных проектов. Мне казалось, вы были в курсе дела.

– Относительно, – уклончиво заметила она.

В этот момент интересующая ее пара в танцевальном экстазе проплыла вблизи от них. Жохов попытался приподняться, но Лиза жестом удержала его на месте.

– Посидите со мной еще минутку. – Она не могла упустить сейчас свой личный шанс.

– К вашим услугам, – мягко сказал Жохов, увидев перемену настроения собеседницы.

«Не надо смущаться, – подбодрила себя Лиза. – Орест вполне может подумать, что это имеет отношение к делу, поэтому спрашивать надо как можно раскованнее».

Лучезарно улыбнувшись, кивнула в сторону дансинга.

– Кто это там в паре с Тумановым?

Реакция Жохова удивила ее. Засмеявшись, он пробормотал:

– Вы знаете это лучше меня.

Лиза вытаращила глаза.

– Почему вы так думаете?!

– Скажете – нет? – вопросом на вопрос ответил Жохов.

– Конечно, нет. – Признаться, он слегка озадачил Лизу. С какой стати она должна знать эту миниатюрную особу с темным каре, похожим на лаковое покрытие шкатулки?

Пока госпожа Леонтьева придирчиво рассматривала ее вечерний костюм цвета чайной розы, Орест Петрович тихо сообщил:

– Это Даша Пригова. Довольно известная особа.

– Чем же она известна? – «Тем, что мастерски умеет уводить чужих женихов?» – сварливо поинтересовалась Лиза, исподволь наблюдая за тем, как Вадим с высоты своего гренадерского роста заботливо наклоняется к этой самой Даше Приговой, «спонсору его партии», и нежно шепчет что-то на ухо – кажется, даже касаясь губами розовой мочки.

С сомнением покосившись на собеседницу, будто прикидывая, обманывает ли она его в данный момент или на самом деле не вооружена информацией, Жохов пояснил:

– Хотя бы тем, что год назад она приобрела в собственность крупный завод. Еще тем, что имеет немало недвижимости за границей.

«Вот это да! – внутренне охнула Лиза. – Надо отдать должное Вадиму: он знает, кого прилюдно кусать за мочку!» – Вслух же тихо процедила:

– Знатная особа.

– О да! Георгий основательно помог ей встать на ноги.

В те секунды, когда Жохов произносил последнюю фразу, огненная струя прожгла Лизу от макушки до пяток. Госпожа Леонтьева поняла, как умирают от инфаркта.

Сейчас – без помощи всякого там лазерного луча – она была в двух секундах от разрыва сердечной аорты. Георгий Зимин, который в Лимассоле поскупился на коралловый ансамбль, отвалил этой вертлявой Даше целое состояние!

Неужели эта самая Пригова настолько хороша была в постели, что сумела перечеркнуть самое въедливое мужское качество – их неистребимую скаредность? За эти секунды интерес к маленькой особе с лаковыми волосами возрос у Лизы на пятьдесят градусов по Цельсию.

Но даже в этот трагический момент Лиза отметила про себя парадоксальность бренной жизни. «Итак, цепочка выстроилась довольно причудливо: Даша – Зимин, позже Зимин – я, несчастная. Наконец, я – Туманов, и как венец всего этого клубка: Туманов – удачливая Даша. Занятно…»

Собрав остатки своей воли, госпожа Леонтьева мужественно спросила:

– И долго эта госпожа Пригова 1ыла любовницей Георгия?

В ответ Жохов икнул, затем переспросил каким-то чужим голосом:

– Вы что, Лиза, и вправду не знаете?!

– О чем?

Музыка Штрауса смолкла, танец завершился, и на несколько секунд над их скамейкой воцарилось молчание. Ожидая ответа, госпожа Леонтьева – теперь с пониманием – наблюдала, как Туманов об руку со своим «островом сокровищ» удалялся с дансинга.

В этой тишине и прозвучало разъяснение Жохова:

– Даша Пригова – дочь Георгия Зимина.

Для Лизы это явилось настоящим открытием.

– Но ни сам Георгий, ни Роза Леопольдовна никогда не упоминали о ней, – удивленно сказала она, облизывая сухие губы.

Орест Петрович усмехнулся:

– В вашем обществе, Лиза, Георгий считал неуместным упоминать о дочери – вашей ровеснице.

– Гм, понимаю. А Роза не хотела навлекать на нее никаких напастей в связи со смертью отца, – рассудила вслух Лиза, подумав при этом: «Хотя странно, что в страховом полисе речь шла только о жене».

– Не совсем так. Вернее, совсем не так, простите за каламбур. – Жохов почесал кончик носа. – Госпожа Зимина с удовольствием навлекла бы на госпожу Пригову кучу напастей, будь это в ее воле. Но Даша слишком сильна. Отец при жизни настолько укрепил ее позиции, что ей не страшны житейские ураганы. Дело в том, что Пригова – внебрачная дочь Зимина, так что Роза Леопольдовна не очень-то ее жалует.

Лиза присвистнула:

– Теперь понятно.

– Что именно вам понятно?

– Многое.

Загадочность ее интонации побудила Жохова сказать:

– Если вы подумали о заинтересованности Даши в смерти отца, то хочу вас разуверить. Предусмотрительный Зимин все, что хотел, передал Приговой при жизни. После его смерти ей не досталось ничего. Георгий был мудрым человеком. Он прекрасно понимал, что после его кончины сироте не отойдет и рубля. Мы имели с ним разговор на сей счет. На мой взгляд, очень мудрый поступок – оделить при жизни, вы согласны?

– Угу, – кивнула Лиза.

Ее мысли приняли дерзкое направление. Ну и пусть смерть отца была невыгодна Приговой. Это не помешает Лизе попортить ей нервы. Ишь ты, как она выламывалась, танцуя с Тумановым – «золотая жила»!

– Я сказал это только для того, чтобы вы, Лиза, не теряли с вашими друзьями энергии и времени на разработку пустой версии.

– Спасибо, – жеманно поблагодарила она, с вожделением представляя, как помчится сейчас к Брасову и сообщит ему о новой подозреваемой, с которой надо беспощадно спустить шкуру!

Глава 22

К этому времени Виктор уже устал держать оборону. Наступление Эммы становилось все агрессивнее, и невинность Брасова находилась под явной угрозой.

Как только он предпринимал новую попытку вылезти из бассейна и дать деру, сильные руки Эммы Нетребиной и не менее сильные выражения удерживали его в разноцветных от иллюминации водах.

Отчаявшись, он воззвал к небесам, и вскоре они вняли его просьбе. Около парапета из кустов высунулась Лиза и поманила его пальцем. Эта хитрая лиса не хотела вновь оказаться в компании неукротимой Эммы.

О, как он ее понимал! Жестами Виктор показал, что на крыльях вылетел бы из бассейна, если бы кто-то помог избавиться ему от Нетребиной.

Выразительной гримасой Лиза ответила, что готова пойти на многие жертвы ради него, но только не на эту. Она не хочет добывать свободу Виктору ценой собственной неволи. По ее мнению, он должен оторваться от хищницы сам.

Легко сказать, криво усмехнулся он, и в этот момент к бассейну подлетел ангел-хранитель в виде рослой девицы, которая отвлекла Нетребину.

Увидев массажистку Валерию, Лиза поняла, что Виктор спасен. Ему хватило буквально трех секунд, чтобы выскочить из бассейна и подхватить свою одежду. За две секунды он оказался в кустах, но – вопреки ожиданиям Лизы – не только не поддержал разговор, а помчался прочь со скоростью молодого кабана.

Ей удалось настичь его метров через двести, где Виктор уселся на лавку и только тогда облегченно вздохнул.

– Теперь я понимаю, почему ты не женат, – ехидно заметила Лиза, опускаясь рядом на сидение. – При таких скоростях догнать тебя может только спринтерша.

– Побывала бы ты в моей шкуре! – огрызнулся Виктор.

– Так и будешь сидеть обнаженным?

– А тебя это слишком возбуждает? – ответно съязвил он. – Я в плавках! И мне надо обсохнуть.

– Ну как, Эмма настаивает на алиби Нетребина?

– Вовсе нет. Сказала, что он сразу дернул от нее.

– Вот это да! Я была уверена, что и тебе – особенно тебе! – она будет пудрить мозги. – Лиза покачала головой. – Ее показания дорого стоят. Ведь Нетребину придется добывать новое алиби.

– Ты имеешь в виду свою приятельницу – эту Алену Шамраеву?

– Думаю, мне надо поговорить с ней.

– А мне – с ним.

– Это идея! – воодушевленно сказала Лиза. – Проведем двойной допрос – порознь – и посмотрим, совпадут ли их показания.

– Из тебя со временем выйдет опытный следователь, – хмыкнул Виктор.

– Не сомневаюсь, – огрызнулась она. – Пока ты предавался утехам с лиловой Эммой, я пахала.

– А мне казалось, ты выслеживала Туманова, – брякнул Виктор и сейчас же пожалел об этом, так как лицо у Лизы приняло обиженное выражение.

Он молча раскаялся, а она тихо сказала:

– В последнее время я часто нарываюсь на бестактных людей.

– Виноват, – пробормотал он.

После минутной паузы Лиза приободрилась.

– Я имела плодотворный разговор с Жоховым. Он полностью отрицает свою причастность к смерти Георгия. Кстати, утверждает, что интересы Нетребина и Зимина не пересекались. А потом мне на самом деле пришлось понаблюдать за Тумановым не в смысле интереса к нему самому, а в смысле заинтересованности его партнершей.

«Не сомневаюсь», – подумал Виктор, но почел за благо промолчать на сей счет.

– Ты знаешь, кто она? – интригующе спросила Лиза.

– Знаю. Видел. Пригова. Весьма состоятельная дама.

– А знаешь, какое она имеет отношение к нашему делу?

– Косвенное.

– Поясни, – попросила Лиза, с удовольствием предвосхищая, какую удивительную новость преподнесет сейчас своему товарищу по оружию.

– Она внебрачная дочь Зимина, – просто сказал Виктор, но его тихие слова подействовали на собеседницу как укус августовской пчелы.

Вскочив, Лиза вскрикнула:

– Когда ты узнал об этом?!

Виктор пожал плечами.

– Примерно год назад, когда в прессе было несколько материалов об этом.

«И надо же было случиться, что я упустила это! – с досадой подумала Лиза. – Одно оправдание: Зимин тогда совсем не интересовал меня, мы жили словно на разных планетах».

– Ты хочешь сказать, что знал о прямой заинтересованности Дарьи Приговой в этом деле и – молчал? – Свирепый тон госпожи Леонтьевой не предвещал ничего хорошего. – С самого начала ты имел русло, по которому надо вести расследование, и пренебрег им!

Игнорируя ее пафос, Виктор усмехнулся:

– Это не русло, а тупик.

– Откуда ты знаешь?

– Вся Москва знает! Зимин задолго до всяких там завещаний передал Приговой то, что считал нужным.

– О черт! – Лиза сжала кулачки. – Ты повторяешь слова Жохова! А надо жить своим умом! И потрясти эту дочку как следует.

Выговорив последнее, Лиза и сама поняла, что выступила неубедительно. Из ее слов так и сочилась едкая ревность к сопернице.

Предоставив госпоже Леонтьевой несколько минут для того, чтобы пережить бурливое чувство, Виктор медленно оделся – благо, августовская ночь быстро испарила влагу с его тела – и сказал:

– По своим каналам я проверил данные относительно наследства, и могу заверить тебя: Зимин все сделал с умом. А Даша Пригова больше была заинтересована в нем живом, чем в мертвом. Он давал ей дельные советы.

– Сразу после его смерти у нее нашелся новый советчик, – не сдержалась Лиза.

– Что поделаешь, такова жизнь: около сладкого пирога всегда вьются пчелы, осы и трутни.

Ей понравилось, что он упомянул о Туманове как о трутне.

Улыбнувшись, Лиза предложила пойти поискать нужную им пару. Они договорились, какой тактики будут придерживаться при разговоре, и тронулись в путь.

Была уже глубокая ночь. Усталая тусовка к этому времени напомнила Лизе древнегреческие праздники, связанные с плодородием – кажется, дионисии. Тогда, в древности, при воспевании культа земли, участники празднеств позволяли себе многое. Но и сейчас, на Летнем балу, в конце цивилизованного века, раскованности было не меньше.

Колоритные полуобнаженные тела – целые скульптурные группы – встречались на каждом шагу: возлежали на лужайках, плавали в бассейнах. Среди этого изобилия казалось невозможным отыскать Дениса и Алену.

Но провидение привело их к отдаленной беседке, где за столиком с фруктами и шампанским сидели Нетребин и Шамраева. Они не ведали, что сейчас подвергнутся конфиденциальному допросу.

– Через полчаса после разговора встретимся около бокового бассейна, – тихо напомнил Виктор. – А сейчас представь меня со всей официальностью.

Двое, сотворившие свой отдельный от всех хлопот мир, были крайне недовольны вторжением. Шар прожектора, укрепленный около клумбы, мягко подсвечивал снизу их лица, мерцающие сейчас романтическим выражением. Оно мгновенно слетело, как только пара узрела пришельцев.

Алена поморщилась. Ее кислая гримаса явно говорила: «Опять притащилась!» Память о том, как Лиза беспардонно втесалась в их компанию и затем нашла общий язык с Эммой, была еще слишком свежа.

Недовольство Алены подстегнуло Лизу. Стала бы она шататься по чужим беседкам, если бы не суровая необходимость!

– Добрый вечер, – сказала госпожа Леонтьева сугубо официальным тоном. – Мы к вам по делу. Позвольте представить частного детектива Виктора Брасова.

Неожиданное явление посторонних среди расслабленности летней ночи и их довольно странное заявление произвело впечатление слетевшей в беседку кометы. Алена и Денис вопросительно переглянулись, не зная, как расценить эту неуместную шутку.

Тогда Виктор извлек из кармана брюк удостоверение и предъявил его Денису. Рассмотрев документ, Нетребин пожал плечами:

– Не кажется ли вам, Виктор, что вы выбрали неподходящее время для деловых разговоров? Это касается партии фордов, привезенных из Германии?

– Нет. Мои вопросы будут связаны с тем вечером пятницы, когда ваша жена попыталась выяснить с вами отношения в клубе.

Им не предложили сесть, и пришедшие по-прежнему стояли, находясь в довольно невыгодном положении по сравнению с сидящими. Те смотрели на них, как на редкостные экспонаты зверинца.

Не скрывая своего пренебрежения, Нетребин сказал:

– Так это она наняла вас, чтобы потрепать мне нервы?

– Нет, госпожа Нетребина здесь не при чем, – равнодушно заметил Виктор, и Лиза удивилась его хладнокровию: она бы на его месте давно уже взорвалась.

Но дамы предусмотрительно молчали, пока мужчины выясняли отношения.

– А кто же ваш заказчик? Клуб? Это, видимо, Сергей Ефимович уж очень печется о престиже?

И тут Виктор пошел ва-банк.

Лиза высоко оценила в душе этот поступок мужчины. Он сказал:

– Если в клубе и дальше станут запросто убивать во время ужина, то тут уж пойдет речь не о престиже, а о спасении собственной шкуры, как вы считаете?

Лиза увидела, что Виктор заинтриговал этих двоих. Во всяком случае, женским чутьем она уловила напряженность, которая заступила место расслабленности за этим уютным столиком с фруктами и шампанским.

– Я что-то не слышал ни о каком убийстве. Впрочем, садитесь, пожалуйста.

«Наконец-то догадался, – возмущенно подумала Лиза, опускаясь напротив Алены. – Тоже мне – джентльмен: развалился в присутствии дамы!»

Но Виктор, как они и договаривались, не последовал ее примеру. Он сказал:

– У нас с вами – мужской разговор, Денис. Впрочем, как и у женщин – свой. Так что давайте, если вы не против, пройдемся, оставив дам в беседке.

– Только ненадолго! – слегка встревожившись, попросила Алена. В ее интонации прозвучала такая забота о спокойствии Нетребина, что Лиза вздохнула: «Рита права. Алена втюрилась по самые уши».

– Уверяю вас, семь-десять минут, – сказал Виктор.

Поднявшись, Нетребин посмотрел на Алену ласково и многозначительно. Заинтригованная Лиза подумала о том, что между такими любящими сердцами вполне возможен сговор. Лично она заранее уверена во всех ответах Шамраевой и задаст свои вопросы лишь для проформы.

Как только мужчины покинули беседку, Лиза решила взять задушевный тон в разговоре с приятельницей.

– Прости меня, Алена, что так получилось.

– Как я поняла, ты помогаешь частному детективу? – с нотками удивления в голосе спросила та.

– Да. Так сказать, на общественных началах.

– А что же стряслось в клубе в тот вечер? – пытливо взглянув на подругу, Алена налила ей и себе шампанского. – Выпей, ты какая-то взъерошенная.

Отхлебнув глоток шампанского, Лиза вдруг сказала не просто задушевным, а каким-то бабским тоном:

– Тут будешь взъерошенной! В тот вечер, когда я поехала ужинать с Зиминым, а ты – не обижайся – скрыла от нас с Ритой свое тайное свидание с Нетребиным…

– По понятным причинам, – вставила Алена.

– Естественно: эта Эмма – просто шиза какая-то! И я бы на твоем месте скрывала такие отношения. – Лиза убрала со лба потные волосы, вздохнула:

– Так вот, в тот самый вечер, как ты знаешь, ушел из жизни Георгий Зимин.

– Ты хочешь сказать, скоропостижно скончался от инфаркта. Мы говорили об этом у Риты.

Над их столиком повисло молчание, затем Лиза медленно проговорила:

– Кое-что я разъясню тебе, но позже. А сейчас прошу тебя ответить на некоторые мои вопросы. Предупреждаю: это важно, очень важно.

– Ты говоришь со мной так, будто подготавливаешь меня к сложной операции, – усмехнулась Алена. – Задавай свои вопросы. Я отвечу.

– После скандала, устроенного лиловой Эммой, Нетребин действительно повез ее домой?

– Конечно! Она была в таком состоянии, что Сергей Ефимович буквально взмолился. Эмма могла разнести весь второй этаж. Поверишь ли, два охранника не могли справиться с ней. – Алена улыбнулась. – Если быть откровенной, то это я посоветовала Денису погасить скандал своей заботой о жене, с которой он пока официально не разведен.

– Ты – мужественная женщина, – похвалила Лиза. – И мудрая к тому же.

Реакция Алены показала, что лесть противна ей. Поморщившись, она попросила:

– Не надо комплиментов. Давай о деле.

«Вот это – мужской подход», – подумала Лиза и спросила:

– После отъезда Нетребина с Эммой когда ты вновь увидела его?

Вскинув на собеседницу удивленный взор, та сказала:

– В тот же вечер, буквально через час. Денис отвез Эмму домой, на Пречистенку, а в половине одиннадцатого уже был у меня, на «Университете».

– Твои апартаменты располагаются там? – уточнила Лиза.

– Ах да, ты ведь еще никогда не бывала в моей халупе. Заезжайте как-нибудь с Ритой.

– Спасибо, непременно. – Лизе и самой понравился этот светский оборот речи, который ей удалось ввернуть в беседу.

Перекатывая между пальцами пунцовую виноградину, она осторожно спросила:

– А почему тебе кажется, что Нетребин приехал к тебе уже в половине одиннадцатого?

– Мне это не кажется. Это факт. – Удобно откинувшись и заложив ногу на ногу, Алена пояснила: – Видишь ли, моя бабушка оставила мне в наследство кое-какие старинные штучки-дрючки. Среди них были напольные часы. Знаешь, такие, как в уважающих себя музеях: в футляре темного дерева, с боем. Так вот они отмеряют каждые полчаса прожженной в удовольствиях или с пользой проведенной жизни. – Она улыбнулась. – Как только Денис вошел в комнату, они бумкнули. Сама понимаешь, нервы у нас после инцидента с Эммой были на пределе, и мы оба вздрогнули и посмотрели на часы: было пол-одиннадцатого. Потом напряжение сразу отпустило нас, и мы рассмеялись. Я прекрасно это запомнила.

«Итак, у Нетребина – железное алиби. Конечно, во имя любви люди иногда клевещут. Но Алена, насколько я ее знаю, – не из тех, кто пойдет на сговор в таком деле. Хотя важность ее свидетельства я должна еще раз подчеркнуть, чтобы не было осечки».

Промочив горло минералкой, Лиза торжественно сказала:

– Сейчас, Алена, я открою тебе настоящую тайну. Дело в том, что Георгий Зимин умер не своей смертью.

– Как это?! – глаза подруги широко распахнулись. От бликов прожектора в них зажегся огонь. – А инфаркт?

– Он был спровоцирован определенным орудием. И теперь особое значение приобретают твои слова о времени приезда к тебе Дениса Нетребина. Понимаешь?

– Не совсем. – Поза Алены из расслабленной превратилась в собранную. – Мне показалось сейчас, что Денис у вас – чуть ли не главный подозреваемый?! Но это же чушь собачья! Если господин Зимин на самом деле, как ты говоришь, умер не своей смертью, то при чем здесь Денис?! Они даже не знакомы близко! Я не могу утверждать – об этом надо спросить у него самого – но, мне кажется, их отношения ограничивались шапочным знакомством – так, как это обычно бывает на тусовках.

«Она на самом деле влюбилась в него», – с какой-то непонятной печалью констатировала в душе Лиза, а вслух пояснила ровным тоном, глядя Алене прямо в глаза:

– Видишь ли, в этом деле есть определенные детали, о которых я не могу тебе сказать. Впрочем, если Виктор раскроет данные детали Нетребину, тот, конечно, объяснит тебе, но это уже меня не касается. Наша с тобой задача: установить, действительно ли Нетребин появился у тебя в тот вечер ровно в половине одиннадцатого.

Не отводя упрямого взгляда от лица Лизы, Алена спросила безапелляционным тоном:

– Неужели ты думаешь, что в подобных обстоятельствах я погрешила бы против истины?

Облегченно вздохнув, Лиза сказала:

– Мне достаточно данного ответа. Вопрос закрыт. Давай выпьем. Но в связи с тонкими обстоятельствами – выпьем не чокаясь и не шампанского.

– Идет, – согласилась Алена, плеснув себе и Лизе водки в маленькие рюмки.

«А мы в более выгодном положении, чем мужчины, которым приходится болтаться вдали от сервированного стола».

Тем временем вспомянутые ею господа, прогуливаясь по предутренним тропинкам парка, уставшего от праздника, вели разговор на ту же тему.

В ответ на свои вопросы Виктор услышал примерно то же самое, что и Лиза в беседке. Денис отвез неугомонную Эмму домой и ринулся к Алене. Когда вошел в квартиру, часы пробили половину одиннадцатого.

«Итак, у Нетребина есть алиби, – подумал Брасов. – Таким образом отпал второй подозреваемый, который – в силу своей физической подготовки и прошлого – мог совершить преступление. – Он невесело усмехнулся, глядя на то, как наступающий рассвет уничтожает следы ночного праздника. – Кажется, мы с Лизой зашли в тупик».

Во время мужского разговора Виктор и Денис почувствовали взаимопонимание, и сейчас, когда они неспешно брели по аллее, обсаженной каштанами, Нетребин вдруг сказал:

– Если мой вопрос неуместен – оставьте его без ответа. Но мне, признаюсь, интересно, почему заподозрили именно меня? Я ведь не был близким для Зимина человеком.

«А почему бы мне не раскрыть ему карты? – мелькнуло в голове Виктора. – В конце концов, потаенные слухи, что вьются вокруг этого дела, играют мне на руку. Да и Нетребин вправе узнать кое-что».

– Видишь ли, Денис, отбор потенциального киллера происходит по четко определенным параметрам. Вся соль преступления заключается в том, что убийство было совершено мини-лазером.

Нетребин присвистнул.

– Что? – улыбнулся Виктор. – Вспомнил Гуану?

Тот промолчал, и тогда Брасов уточнил:

– Или приходилось так горячо, что лучше не вспоминать?

– Ну почему же… Тропики основательно подготовили нас для пореформенной России. Сам знаешь, здесь тоже горячо. – Размышляя вслух, Денис заметил:

– Оттуда, кстати, вышли хорошие крутые парни. Крутые не в смысле готовности пойти на любой криминал, а в смысле жизнестойкости. И тут должен заметить, Виктор: несмотря на то, что там мы действительно прошли основательную подготовку, киллеров среди нас нет. Во всяком случае, из тех, кого я знаю.

– Ты имеешь в виду Борисова? – Брасов заинтересовался, но по вялому тону его вопроса это невозможно было понять.

– Ну почему только Борисова? Из наших рядов, – Нетребин лукаво улыбнулся, – вышли не только рядовые охранники, но и политические деятели.

Виктор бесшабашно рассмеялся:

– Вот уж в эти сказки я не поверю.

– Это почему? – Дениса задело за живое.

– А потому что политики, – продолжил свою провокацию Брасов, – куда больше любят витийствовать перед народом, чем шататься по опасным тропикам. Скажешь, нет?

– Скажу: кто как. Вадим Туманов, например, предпочел сначала пройти суровую жизненную школу в Гуане.

От неожиданности Виктор остановился.

– Этот рафинированный завсегдатай тусовок?

– Представь себе! Людей далеко не всегда нужно оценивать по первому впечатлению. Под накрахмаленной манишкой Туманова бьется стальное сердце – вот так-то.

Острая реакция Брасова вдруг насторожила Нетребина. С досадой сжав кулак, он пробормотал:

– Слушай, я сегодня, кажется, перебрал виски и сказанул что-то лишнее. У меня такое чувство, будто я «заложил» Вадима.

Напористо взглянув в лицо Денису, Виктор отчеканил:

– Можешь быть абсолютно уверен, что невиновный в данном деле – не пострадает.

– И все-таки я напрасно ляпнул, без меня тебе бы не удалось узнать это, – пожалел Нетребин, когда в конце аллеи они стали прощаться. – Ты не вернешься со мной к беседке?

– Нет. Мы договорились о встрече в другом месте.

– А эта Лиза Леонтьева – девочка с потрясным шармом, – похвалил Денис выбор Виктора. Но тот сразу отверг предположение:

– Для меня – слишком юная.

– С каких пор юность считается недостатком?

Вместо ответа на щекотливый вопрос Брасов, исподлобья взглянув на собеседника, неожиданно сказал:

– А ты напрасно думаешь, что без тебя я не узнал бы о Туманове в Гуане. Я намеревался уже завтра войти в компьютерные данные через одного знакомого гения.

– К этим данным по-прежнему нет доступа, – весомо напомнил Нетребин.

– У моего гения – есть. Он классный хакер.

Направляясь к боковому бассейну, Виктор был вынужден принять решение. Стоит ли сообщать Лизе о только что сделанном открытии?

С одной стороны, потрясающие сведения о Туманове могли излишне перевозбудить ее, и без того экспансивную. С другой стороны, он не имел права скрывать нужную информацию от человека, который втянул его в расследование данного дела.

– Ну как? – неожиданно раздалось из-за кустов, лишь только Виктор приблизился к ним.

Из зарослей вылезла Лиза. Ее прическа была всклокочена, глаза горели отблесками ночных огней, несмотря на то, что уже наступил рассвет.

– Алиби Нетребина – Алена Шамраева, – сообщил Виктор. – Она подтвердила?

– Да.

Сыщик и его помощница сверили некоторые детали – все совпало.

– Он сказал тебе о бабушке и старинных часах? – уточнила Лиза.

– Естественно.

– В общем, это или классический сговор, или реальный факт, – подытожила она.

Помедлив несколько секунд, Брасов наконец решился.

– Знаешь, Лиза, тут из тропического болота неожиданно выплыл и еще один претендент.

– На роль киллера?

– Я всегда говорил, что ты – смекалистая мадемуазель. А теперь догадайся, кто это?

Пожав плечами, госпожа Леонтьева сказала:

– Надеюсь, не старый проходимец Жохов?

– Проходимец. Но только молодой.

Выдержав эффектную паузу, Виктор доложил:

– Небезызвестный тебе Вадим Туманов.

Демонстрируя Брасову отменную волю, Лиза не рухнула в обморок.

Глава 23

На следующее утро Лиза проснулась в двенадцать, так как легла в семь утра. Тусовки, даже элитарные, – далеко не самый лучший способ соблюдать режим.

В комнате было душно. После лошадиных доз шампанского хотелось пить. Но вставать не хотелось. Лежа в постели, она предавалась воспоминаниям и размышлениям.

Два бывших гуанских наемника отпали по объективным причинам. Борисов вылетел из шеренги подозреваемых из-за физического недуга. Нетребин предъявил алиби, которое подтвердилось свидетельством порядочного человека. Рита, кстати, всегда была высокого мнения о моральных достоинствах Алены. А у Риты – большой жизненный опыт. С ним надо считаться.

На фоне всего вышеперечисленного весьма подозрительно выглядит господин Туманов. Лиза вовсе не забыла, как тогда, в роковой вечер, он отказался встретиться с ней под предлогом поездки в самый романтичный город. Однако, ни в какой Париж не поехал. Более того, снюхался с Дарьей Приговой.

И что это за имя – Дарья? Подходит для свинарки, но не для дочери крупного нувориша. Когда ее называют Дашей – еще куда ни шло, но Дарья – это конец света.

Чувствуя усталость во всем теле – «Или уже начинаю стареть?» – Лиза поплелась на кухню и заварила себе крепкого чая. Попивая его из огромной кружки, на лицевой стороне которой содержалось признание в любви к чаю, снабженное пошлым алым сердцем, госпожа Леонтьева продолжала неспешно размышлять.

Сегодняшний выходной – суббота – способствовал этому философскому занятию.

Она усмехнулась некоторому совпадению их с Приговой судеб.

Обе были внебрачными дочерьми. Если выражаться на английский манер – бастардами. Правда, Даше куда больше повезло с папан. Своего Лиза представляет с трудом. А вот Дашин предок как живой стоит у нее перед глазами.

Настала пора навестить его могилу.

Однако, это будет сопряжено с известными трудностями. Как человек, размашисто шагавший по жизни, Георгий покоится уж больно на престижном кладбище. Наводя предварительные справки, Лиза узнала, что у Зиминых имелось там родовое место и Георгия «подхоронили» в старую могилу – к отцу, то ли предводителю дворянского собрания, то ли красному командиру. И те и другие в России имели право на респектабельные захоронения.

Скорее всего, придется присоединиться к какой-нибудь экскурсии – платной, разумеется, а там потихоньку слинять и в спокойной обстановке подежурить неподалеку от могилы Георгия.

Конечно, вероятность того, что план Лизы претворится в жизнь именно сегодня, невелика. Но этот простой план созрел в ее подсознании еще во время сна, и поэтому он гениален.

Промыв желудок двумя порциями чая, Лиза почувствовала волчий аппетит и поджарила себе яичницу с ветчиной. Наслаждаясь классическим английским завтраком, она все больше приходила к уверенности, что ключевой фигурой во всей этой истории является Туманов.

Внешне крайне обаятельный и деликатный, внутренне он представляет собой отъявленного проходимца с железными нервами и булыжником вместо сердца. Как он обошелся с Лизой, лишь только на его горизонте появилась весьма состоятельная Даша Пригова! Говорят, она очень прислушивалась к мнению отца. Скорее всего, Георгий не советовал ей встречаться с Тумановым – он не жаловал политиков, при Лизе называл их пустобрехами.

Но коварному Туманову уже не терпелось заполучить эту «золотую жилу» по имени Даша. И он решился на крайний шаг. Обстоятельства благоприятствовали. Он, конечно же, сумел выведать, что в тот вечер Зимин ужинает с Лизой. А дальше все свершилось так, как свершилось, увы.

Ему, кстати, было наплевать на то, что она, явившись свидетельницей смерти Георгия, может получить стресс. Во имя своих эгоистических целей он на всех чихал с высокой колокольни.

А теперь пробил ее час!

Вскоре Вадим убедится, что связался не с наивной пастушкой из пасторальной идиллии, а с умной волевой дамой конца двадцатого века.

Лиза решила не советоваться относительно своего плана с Виктором. Во время вчерашней беседы он предположил, что между упомянутым метрдотелем «респектабельным господином» в портьерах и Тумановым имеется некое сходство – Вадим также высок и статен. В связи с этим Виктор решил навести некоторые справки о потенциальном алиби Туманова на тот вечер. А Лиза сегодня пойдет своим путем.

Конечно, не исключена возможность скандала на кладбище. Но, будем надеяться, эта особа тоже имеет представление о правилах поведения в священных местах и будет их придерживаться.

В середине дня Лиза подъехала к воротам кладбища для избранных и купила билет. Перед тем, как присоединиться к экскурсии, подошла к старухам, торгующим цветами. Будучи живым, Георгий всегда экономил на ней, но она не стала скупиться и приобрела восемь долговечных жестких цинний.

Беседуя с торговками, Лиза поняла, что сегодня удача может улыбнуться ей. Они наперебой твердили, что нынешняя суббота – день поминовения усопших.

«Неужели Даша, получившая от Георгия все сполна, не придет проведать могилу? Должна прийти!» – подумала она, пристраиваясь в хвост экскурсии.

Пока заинтересованный табун слушал байки гида о жизни и смерти знаменитостей, Лиза медленным прогулочным шагом направилась к цели, ориентируясь по нумерации рядов. На старом кладбище, как всегда, царила атмосфера величия и достоинства. Мертвые, познавшие вечность, будто усмехались над суетой живых.

Наконец она достигла «родового места» Зиминых. Георгий действительно покоился рядом со своим отцом – свежее захоронение соседствовало со старым. Бугор насыпанной земли был завален цветами.

Оглядевшись по сторонам и никого не заметив, Лиза пробормотала какие-то положенные слова о последнем мягком лежбище и присовокупила к охапкам свои циннии. Если Георгий мог увидеть это с небес, то он, скорее всего, умилился. Хотя это не бесспорно. Он вполне мог затаить какую-то обиду с последнего вечера, когда Лизе приспичило в туалет и они так и не решили, расстаться им или пока не стоит.

Минуты три постояв над могилой, она надеялась на озарение.

«Ты вполне мог видеть убийцу, Георгий! Подскажи!»

Но в голове Лизы вместо ответа на интересующий вопрос мелькали какие-то рассеянные мысли. Постаравшись сконцентрироваться, она с нажимом вопросила в душе:

«Дай хоть какую-то подсказку, Георгий! Это был Туманов? Да?»

С ближнего развесистого дуба слетела птица, и ветвь тихонько заколыхалась. Задумчиво глядя в ту сторону, Лиза никак не могла решить, было ли это мистическим знаком или простым житейским совпадением – на кладбище все приобретает особый смысл.

«Неужели твоя дочь, Георгий, не придет проведать тебя в день поминовения? И это – после того куша, который ты отвалил ей! Ну, в таком случае она окажется стопроцентной свиньей!» – резюмировала Лиза, и душа Георгия, по-видимому, полностью и безраздельно согласилась с ней.

Лиза не знала, что следует делать дальше у могилы, поэтому пошла прогуляться по соседним аллеям. Она болталась минут двадцать, не выпуская цель своего визита из поля зрения, и только в тот момент, когда ее терпение лопнуло, Лиза увидела Дашу Пригову.

Одетая в классные черные брючки и шелковую черную блузку, та шла к могиле с большим букетом белых хризантем. «Хорошо хоть не поскупилась», – одобрила в душе Лиза, придирчиво разглядывая соперницу, которая увела с ее небосклона будущую «политическую звезду».

Когда Даша приблизилась на опасное расстояние, Лиза сделала вид, что увлечена захоронением, над которым возвышалась статуя ангела. Она начала смахивать с плиты пыль носовым платком, обдумывая дальнейшие действия.

Итак, госпожа Пригова явилась.

Неплохо бы, в силу соседства «их» могил, завязать с ней благостную беседу. Лиза может поклясться, что Даша не знает ее, а такая анонимность – залог миролюбивого диалога. Но как тогда от элегических нот их разговора перейти к подозрениям, касающимся Туманова?

Может быть, вместо окольных путей избрать лобовую атаку? Но вдруг Пригова устроит скандал? Хотя ее телохранителей не видно поблизости, но, вполне возможно, они скрываются за толстыми стволами вековых дубов.

Исподволь поглядывая на Дашу, которая раскладывала хризантемы на еще свежем холмике, Лиза топталась около «ангела», выжидая удобный момент.

И тут случилось неожиданное. Если бы каменный ангел слетел со своего трона, и тогда Лиза удивилась не больше бы.

Сделав несколько шагов в ее сторону, Пригова вдруг сказала:

– Здравствуйте.

Кроме них вокруг никого не было, поэтому Лиза, радостно подумав: «Неужели все на самом деле будет развиваться по моему сценарию?» – благожелательно ответила:

– Добрый день. – Она хотела добавить еще что-нибудь лживое насчет соседства могил, но вовремя удержалась, предоставив арену действий сопернице.

А та вдруг спросила:

– Вы пришли на могилу моего отца? Да, Лиза?

В этот миг госпожа Леонтьева онемела. Через пять секунд она только и сумела выговорить:

– А вы меня знаете?

– Конечно, Лиза. Вы были тем допингом, который подкреплял отца в последние месяцы его жизни.

Такой взгляд на ее роль в истории одновременно ошарашил и обрадовал Лизу.

– Я бы сказала, у вас, Даша, – нестереотипное мышление.

Та улыбнулась:

– Кажется, мы обменялись комплиментами. Итак, верительные грамоты вручены. Давайте сядем, – она показала на скамейку, что стояла поодаль под развесистым дубом. – У вас есть несколько минут?

– Да-да, конечно. – Непредсказуемый оборот событий слегка сбил Лизу с толку. Она подумала: «Знает ли Даша, что мы до недавних пор были весьма дружны и с Тумановым? Скорее всего, нет. Иначе бы не вела себя так раскованно».

Когда они опустились на скамейку, Пригова сказала:

– У нас с вами – сходная судьба. Обе мы росли без отцов.

«С той лишь разницей, что твой передал тебе счастливое будущее в виде круглого банковского счета, а мой так и не появился на горизонте», – внутренне усмехнулась Лиза.

И Даша, словно прочитав ее мысли, пояснила:

– Дело в том, что в отрочестве я даже не встречалась с отцом. Мама была против. Мы с ним сблизились уже после ее смерти. – Она помолчала и добавила, вздохнув: – А потом вот – папа… Это было при вас, Лиза. Говорят, он совсем не мучился? Смерть была мгновенной?

«Вот это да! – удивилась Лиза. – До сих пор никто не рискнул донести Приговой о реальной причине смерти. Никто не хочет оказаться в эпицентре этого щекотливого дела».

– К сожалению, Даша, именно в тот момент я отошла в дамскую комнату.

– Да, мне говорили. Но я хотела уточнить у вас.

– А кто, если не секрет?

– Слава. Он первым подскочил к отцу, но было уже поздно.

Сконцентрировав свой взгляд на каменном ангеле, Лиза размышляла. Не сегодня – завтра уж кто-нибудь да поставит Дашу в известность об истинных обстоятельствах кончины Зимина. Не лучше ли сделать это ей, Лизе, здесь и сейчас?

Тем более что очень хотелось порассказать Приговой о Туманове: о его гуанском прошлом, о лазере. В ответ Даша могла бы поведать об их с Вадимом стремительном сближении, если бы, конечно, захотела.

«И все-таки, знает ли Пригова о том, что перед тем, как „восходящая звезда“ упала на „золотую жилу“, эта самая звезда согревала своим огнем некую госпожу Леонтьеву?» – ядовито подумала Лиза.

Собственное ехидство испугало ее. Пригова мудро задала их с Лизой отношениям мягкий, благостный тон. Было бы неразумно разрушать его, поэтому Леонтьева осторожно спросила:

– Я видела вас на Летнем балу вместе с Тумановым. Вы давно знакомы?

– Кстати, вы там мелькнули, а потом я искала вас, но не могла найти.

«Я на балу занималась расследованием смерти твоего отца, а не какими-нибудь там флиртами», – гордо подумала Лиза, но удержалась от высказываний вслух. Ей интереснее было услышать ответ Даши на свой вопрос.

Та медлила.

Хотелось бы знать, почему?

И ответ, наконец, последовал.

– Нас с Тумановым представили друг другу буквально с неделю назад, на одной презентации. Ваше с Вадимом знакомство гораздо более прочное.

Итак, Пригова не переставала удивлять Лизу. В ответ последняя также решила наконец слегка выпустить коготки.

– Нет, Даша, в современной России прочность отношений зависит от величины банковского счета. Если мерить по такой шкале, то Туманов – навеки ваш преданный раб.

От реакции Приговой на данное высказывание зависело многое. Намек Леонтьевой мог не понравиться дочери нувориша. Но Даша вдруг рассмеялась.

– Вы думаете, Лиза, что господин Туманов – тот еще сноб?

– Думаю, – бросила Леонтьева, сардонически усмехнувшись.

И тогда Даша – опять довольно неожиданно! – сказала:

– Знаете, Лиза, я тоже так считаю.

Их мимолетное знакомство укреплялось от минуты к минуте.

– Хотя Туманов намекал мне, – продолжила Даша, – что якобы сильно охладел к вам, узнав о ваших отношениях с моим отцом.

– И увидев вас, – с улыбкой подсказала Лиза, на что Пригова пожала плечами.

Они обменялись выразительными взглядами. Их мнение о современных мужчинах совпадало. Для российского джентльмена конца века гораздо важнее финансовое состояние дамы, чем матовый цвет кожи или стройные ноги.

Несколько минут Лиза обдумывала, стоит ли сказать Даше о том, что Туманов – ввиду открывшихся гуанских обстоятельств – вполне мог укокошить Зимина. В это время Виктор наводит справки об алиби Вадима. Если подтвердится пребывание последнего в клубе, станет совсем горячо.

Вот тогда, решила госпожа Леонтьева, она и откроет Даше истину. А пока рановато.

«Мужики несколько веков держали над нами верх, – подумала Лиза. – Но последнее десятилетие показывает, что женщины прорвались. И немудрено. Мы гораздо тоньше и искушеннее в хитросплетениях жизни».

Эта мысль повлекла за собой следующую, довольно оригинальную. Лиза хотела было высказать ее, но Даша опередила:

– Знаете, нам надо появиться вместе на какой-нибудь тусовке – неважно, где. Лишь бы там был Туманов.

«Поразительно! – внутренне усмехнулась Лиза. – Наши желания совпали».

– Знаете, Даша, у меня есть конкретное предложение. Как у вас сегодня со временем?

– С ним, признаться, всегда туговато, но я готова выкроить часок.

– Дело в том, что на Летнем балу господин Туманов, опасаясь моего неадекватного поведения, обещал мне свидание в «Лагуне». Знаете этот бассейн?

– Конечно. Я сама ходила туда в отрочестве.

– Что если я назначу ему рандеву на сегодня, на пять вечера? Вы сможете подъехать в «Лагуну»?

– Ради сюрприза для Туманова – несомненно! Пусть слегка пересмотрит свои взгляды на современных бизнес-леди.

– Значит, на выходе с кладбища мы позвоним ему.

– О, нет проблем! – воскликнула Даша, щелкнув пальцами.

И сейчас же из-за плиты ближней могилы выступил поджарый телохранитель среднего роста с мобильным телефоном в руках. Свою хозяйку он понимал с полуслова. Подскочив к скамейке, передал ей аппарат.

– Вы помните номер? – озабоченно спросила Пригова.

– Конечно, – улыбнулась Лиза, принимая телефон из ее рук.

Очевидно, ожидая важного звонка, Вадим ответил сразу. В его голосе просквозили нотки недовольства, когда Туманов услышал Лизу. Теперь ему хотелось поскорее отвязаться от нее.

Госпожа Леонтьева любезно намекнула, что распрощаться удобнее всего сегодня в «Лагуне» в пять вечера. Он начал было препираться, но она несколько раз упомянула о «последнем свидании» – и это вдохновило сердцееда. Рандеву было назначено.

После отбоя Даша с улыбкой заметила:

– Господина Туманова ожидает «сюрприз на водах».

«И не один, – коварно подумала Лиза. – Уверена, что Виктор сумеет достойно преподнести Вадиму известие о виновности Туманова в убийстве».

Глава 24

Без двадцати пять Лиза зашла в каморку к Виктору. Он только что положил на рычаги телефона трубку.

– Ну как? – возбужденно спросила она. – Удалось что-нибудь разнюхать о Туманове?

В отличие от гостьи Виктор пребывал в состоянии, похожем на расслабление сиесты – по-прежнему давала себя знать августовская жара, принявшая эстафету от июльского зноя.

– Прозвонил тут кое-кому. Слава Борисов вообще не видел Туманова в тот вечер в клубе. А Люсе, его спутнице, – помнишь? – вроде бы показалось, что человек, похожий на Туманова, проходил по залу ресторана.

Когда Лиза присела, Виктор лениво забросил свои ноги на стол и сказал, размышляя вслух:

– Но есть ли у господина Туманова мотив, достаточный для совершения такого тяжкого преступления, как убийство?

– Есть, – уверенно отрезала Лиза. – Желание быть единственным около Даши Приговой.

– Соперничество с ее отцом? – Скроив кислую гримасу, Виктор отрицательно покачал головой. – Это не кажется мне сколько-нибудь убедительным.

– А если бы Зимин отсоветовал Даше встречаться с Вадимом? – не унималась Лиза. – Георгий был невысокого мнения о политиках. Он не раз говорил, что все они заинтересованы в спонсорах и любят выкачивать чужие денежки в свою пользу. Ты, надеюсь, прекрасно понимаешь, что Туманов – нищий по сравнению с Приговой?

– Но развитие карьеры всегда будет обеспечивать ему солидный образ жизни. Лидеры довольно свободно распоряжаются партийными финансами.

– Однако, Вадим пока не лидер, – ехидно напомнила Лиза. – А комфортную жизнь обожает.

– Этот порок, – ухмыльнулся Виктор, – свойствен не только ему. Кроме того, надо еще уточнить, на самом ли деле он бывал в Гуане.

– Ты сомневаешься в словах Нетребина?

– Надо проверить. Хочу сгонять сейчас к одному знакомому компьютерщику. Возможно, он сумеет взломать эти секретные данные.

– Сильный хакер нам всегда пригодится, – одобрила Лиза. – Но визит к нему придется отложить. Тебя ожидают более интересные впечатления.

– Вот как?

– Да.

Усевшись поудобнее, госпожа Леонтьева рассказала ему о «случайной кладбищенской встрече» с Приговой и об их совместном желании осчастливить сегодня Туманова.

– Я все продумала. Увидев нас с Дашей, Вадим испытает шок и станет великолепным психологическим материалом для твоего допроса. Тут ты и расколешь его.

Поиграв желваками, Виктор вынужден был признать:

– Пожалуй, в твоих словах есть доля истины.

– Эта доля возрастет в геометрической прогрессии на хлорированных водах, – хмыкнула она. – Итак, я назначила грандиозную водную тусовку. – Злодейски потирая руки, добавила: – Сегодня Туманову придется попотеть.

Уловив в данной фразе оттенок женской мстительности, Виктор остро взглянул на гостью. Перехватив этот красноречивый взгляд, Лиза вскочила с места.

– Мне пора. У нас – договоренность с Приговой. А ты не затягивай. Минут через двадцать подходи.

– Есть, шеф. Все будет исполнено строго по вашему приказу.

Заранее наслаждаясь местью Туманову, Лиза и подумать не могла о том, что их всех ожидают новые роковые события.

В «Лагуне», как всегда, царила атмосфера водной тусовки.

Когда Лиза вошла в раздевалку, Рита и Алена были уже готовы пройти в душ. Обнаженные, с полотенцами вокруг бедер и в ярких купальных шапочках, они загомонили, увидев подрCгу:

– Тебя подождать?

В том взгляде, который Алена бросила на Лизу, чувствовалась заинтересованность. Было очевидно, что Шамраева по-новому оценила Леонтьеву после «допросов» во время Летнего бала.

– Не стоит. Но у меня к вам одна просьба. Взгляните, там ли господин Туманов и крикните мне.

Не успела Лиза сбросить даже платье, как дверь, ведущая на парапет, приоткрылась, и Рита иронично сообщила:

– Твой принц – здесь.

«Значит, пока все идет по плану», – весело подумала Лиза, и в этот момент увидела Пригову, которая с улыбкой направлялась к ней. На Даше было яблочно-зеленое итальянское платье с крупными цветами.

«Заговорщицы» поприветствовали друг друга, и Лиза сообщила:

– Объект на месте.

– Великолепно! А то я вырвалась всего на двадцать минут.

– Мы уложимся, – многозначительно заметила Леонтьева.

Они быстро приняли душ, затем надели купальники. На Даше был ярко-алый, на Лизе – белоснежный, так что их наряды не просто контрастировали, но вместе с тем создавали впечатление удивительной гармонии.

Это заметили обе, и Даша задорно сказала:

– Мы выглядим так, словно собираемся выступить с номером синхронного плавания.

– О да! – согласилась Лиза. – Это будет оригинальный номер.

В этот момент Лиза и предположить не могла, какого мистического уровня «оригинальности» достигнет этот «номер».

Обе смеялись, поднимаясь по ступенькам скользкой лестницы на парапет.

Неугомонная тусовка «Лагуны» оглушила их веселым многоголосьем, плеском воды, сильным парфюмерным запахом, перебивающим терпкий аромат хлорки, и яркими расцветками купальных костюмов.

Лиза сразу увидела Вадима.

Болтая по мобильному телефону, он сидел на нижней трибуне на расстеленном полотенце, которое приторностью окраски напоминало кусочек тропиков.

Это сравнение, напомнившее Лизе о «гуанских делах», заставило ее на несколько секунд напрячься. Она чего-то испугалась, но и сама не смогла бы сейчас дать четкое определение своему страху, похожему на какое-то странное предчувствие.

Может быть, Леонтьева пожалела о задуманной маленькой инсценировке? Но шутка была столь незначительна, что ей не следовало придавать драматического значения.

Как бы то ни было, две юные эффектные особы вступили на парапет и легкой походкой манекенщиц двинулись вперед.

Периферийным зрением Лиза внимательно наблюдала за Вадимом, не желая упускать тот сладостный момент, когда господин Туманов заметит их слаженный дуэт.

– Как только он отсечет нас, остановимся и поболтаем, – тихо предложила Даша.

– Идет, – согласилась Лиза, и в эту секунду узрела реакцию Вадима.

Заметив их, он на некоторое время потерял дыхание. Чувствовалось, что к нему начали взывать с того конца телефонной линии, но Вадим не отвечал. Наконец буркнув что-то нечленораздельное в трубку, он машинальным движением убрал антенну и положил аппарат рядом с собой на крикливое полотенце, продолжая пожирать глазами удивительную, с его точки зрения, пару.

Между тем девушки, ровно ни на что и ни на кого не обращая внимания, остановились поодаль от Туманова, и затеяли веселый щебет.

– Наконец-то учеными совершено открытие в нашу пользу, – начала светский разговор Даша.

– О чем ты? – уточнила Лиза.

– О красном вине. Оно признано полезным.

– Я что-то слышала. Предотвращает инфаркты и инсульты? – переспросила Леонтьева, в душе смакуя каждое мгновение растерянности Туманова.

В данный момент он решал, что ему выгоднее: сделать вид, будто не заметил двух эффектных ярких пташек или как ни в чем не бывало подойти и поприветствовать их. И в том, и в другом случае он мог оказаться в дураках, однако, предпочел естественную манеру поведения.

Расслабленной походкой он подошел к девушкам и деланным игривым тоном сказал:

– Могу я поприветствовать прекрасных леди?

Даша ослепительно улыбнулась, а Лиза сказала:

– Можешь. Тем более такая удача: ты назначил свидание мне одной, а появились мы обе.

Такого хамства Туманов не мог выдержать. Его лицо стало пунцовым от нахлынувших чувств. Лиза была уверена, что в эту секунду он проклял ее в душе. Сдерживая внутреннюю страсть, Вадим процедил:

– Ты, видимо, забыла, Лиза. Не я, а ты назначила мне свидание.

Леонтьева наморщила лоб, словно припоминая что-то, а потом радостно воскликнула:

– Точно! Даша, ты помнишь? – Та кивнула, лукаво взглянув на Туманова:

– Мы были на кладбище, когда решили сходить сегодня в «Лагуну». Оттуда и позвонили.

Чувствуя, что угодил в женскую ловушку, Вадим сказал, обращаясь к Даше:

– Я думал, ты предпочитаешь бассейн «Приват-клуба».

– Но здесь бывает так весело! – Она пожала плечами. – Можно я воспользуюсь твоим телефоном? Буквально через десять минут я должна уехать.

– О да, конечно, – Туманов ринулся к своему «тропическому» полотенцу, желая угодить Приговой, а Леонтьева, не теряя времени, плюхнулась в бассейн.

В меру прохладная вода слегка освежила ее распаренное тело. Боковым зрением Лиза наблюдала за ними. Вадим, конечно же, хотел что-то объяснить Даше, но та красноречиво подняла руку, призывая его помолчать, пока она решит свои дела. Играя роль любезного джентльмена, он поднялся и отошел в сторону, чтобы не мешать ее разговору.

Хихикая в душе, Лиза стала высматривать Риту и Алену. Не обнаружив их на водных дорожках, окинула взглядом трибуны и наконец обнаружила. Лежа ничком, Рита загорала. Алена же разгуливала по узкой полоске у трибуны.

Высоко подняв правую руку, Лиза поприветствовала ее, и Алена ответила ей тем же. После этого Леонтьева решила наконец позаботиться о себе.

Прекратив наблюдение за Вадимом и Дашей, она «сделала две дорожки» с приличной скоростью.

Затем увидела, что Пригова уже плывет к ней.

– Не смогла не окунуться, – сказала та. – Я сейчас уезжаю. Мне кажется, наш маленький спектакль произвел потрясающий эффект.

– Угу.

– Звони мне, хорошо?

– Обязательно.

Следующая сценка еще раз повеселила Лизу. Когда Даша взобралась на парапет, Туманов попытался увязаться за ней, но Пригова, видимо, была непреклонна, стремительно скрывшись в раздевалке. Несколько секунд Вадим явно раздумывал, стоит ли прекратить водные процедуры и дождаться состоятельную леди в холле. Раскинув мозгами, он решил побольше внимания уделить своему холеному телу, нежели каким-то там легкомысленным особам. Кроме того, было у него и еще одно страстное желание.

Подойдя к тому краю парапета, откуда до Лизы было рукой подать, он довольно громко, чтобы перекрыть все посторонние шумы, сказал:

– Это, конечно, твоих рук дело!

– О чем ты? – невинно уточнила она, прекратив движение и покачиваясь на воде.

– Я недооценил твоих способностей! – Лицо Вадима горело злобой. – Ты – настоящая интриганка! Одно меня удивляет: как ты сумела войти с ней в контакт?

«Разбежался! Сейчас я все тебе и выложу!» – усмехнулась в душе Лиза и ласковым тоном сказала:

– Мы давно знакомы с Дашей.

– Как бы не так! – Губы Туманова сомкнулись в узкую полоску. Гордо выпрямившись, он бросил: – Ну, ты еще у меня попляшешь! – И отошел к своему месту.

Леонтьева хотела ему крикнуть что-нибудь о бесполезности угроз в ее адрес, но решила не метать бисер перед поросенком, тем более что на противоположной стороне парапета, со стороны мужской раздевалки, появился Виктор. Уж он-то сумеет поставить этого «светского льва» на место.

Между тем, вновь вооружившись мобильным телефоном, без которого он, видимо, не посещал и туалет, Туманов начал прохаживаться вдоль парапета, демонстрируя дамам свою занятость. Его сосредоточенное лицо свидетельствовало о том, что он ведет крайне важный разговор.

Сделав эффектную стойку, Виктор прыгнул в бассейн и через несколько секунд оказался рядом с Лизой.

– Ты, кажется, о чем-то намекнула Туманову? – спросил он, вытирая ладонью мокрое лицо.

– Ничего подобного. Это твоя привилегия – оглоушить его.

– А чему же была посвящена обличительная речь? Даже до того конца бассейна доходили флюиды его страсти.

Презрительно фыркнув, Лиза пояснила:

– Занервничал, что может упустить «золотую жилу». Ты успел увидеть Пригову?

– Она была в алом купальнике?

– Ну.

И тут произошло неожиданное, во всяком случае, для Виктора.

Туманов, убирая антенну мобильного телефона, вдруг свалился в бассейн.

Увидев, что Виктор хочет броситься к нему, Леонтьева железной хваткой удержала его за локоть.

– Ради бога, не смеши людей. Вадим проделывает подобные штуки каждый раз.

– Зачем?!

– Чтобы пленять телок. Дальше будет еще интереснее. Он проторчит на дне бассейна не меньше трех минут.

– Йога?

– Я сначала тоже так думала. Но это всего-навсего электронная таблетка «долгое дыхание». Двинем?

Дружной парой они поплыли по дорожке, изредка обмениваясь фразами.

– Когда ты «побеседуешь» с ним? – многозначительно спросила Лиза.

– Вот сделаю пару дорожек, тогда и потолкуем. – Виктор заинтересованно посмотрел на дно бассейна, где в стороне от них распластался господин Туманов. – Уж больно живописно он лежит.

– Позер. Это все здесь знают. Если бы свалился кто-то другой, поднялся бы гвалт. Однажды при мне в воду рухнул старик. Ты бы видел, как все моментально засуетились!

Они проплыли до конца дорожки, отдохнули на подводной ступеньке. Когда возвращались назад, прошло уже достаточно времени с момента спонтанного «прыжка» Туманова.

Неожиданно Виктор нырнул, а когда вновь показался на поверхности, на лице его отразилось беспокойство.

– Ну что ты суетишься? – возмутилась Лиза.

– Странно то, что он нырнул вместе со своим мобильным телефоном.

– Вовсе не странно. Думаю, это казенная вещь. Им, наверное, выдают такие аппараты десятками, – огрызнулась Леонтьева, но беспокойство Брасова передалось и ей.

– Ты не засекла, сколько минут он там? – спросил Виктор, кивнув на большое табло, отсчитывающее секунды и минуты.

– Мне не было до этого дела! Но вообще-то уже минут пять.

Выругавшись, Брасов нырнул к Туманову.

Пробыв под водой секунд двадцать, он вынырнул. Бросив Лизе:

– Сдается мне, на сей раз это не игра, – Виктор стремительно огляделся вокруг.

Испугавшись, Лиза указала ему на усатого тренера, который флиртовал на парапете с юной стрекозой.

Не теряя более ни секунды, Брасов свистнул и – странное дело! – усатый тренер не только повернулся на его свист, но и уловил драматическое значение данного зова.

Все дальнейшее произошло за считанные мгновения.

Большим пальцем правой руки Брасов выразительно показал тому на дно. Тренер мгновенно нырнул, Виктор за ним.

Схватившись за разделительный канат, Лиза почувствовала, что от напряжения в районе сердца у нее разливается огненное облако.

Мужчины вытащили на поверхность Туманова, и все окружающие поняли, что произошло несчастье. Обычно сияющее лицо Туманова сейчас имело синеватый оттенок.

– Ну и дела, – машинально прошептала Леонтьева, тогда как некоторые женщины на трибунах испуганно завизжали.

Расслабленная тусовка бассейна пришла в движение. Кто-то что-то кричал, звали доктора, расстилали полотенце на кафеле парапета.

– Видимо, наглотался, – процедил усатый тренер, привычно взвалив тело Туманова на свое колено, ничком. – Сейчас придет в себя. Он любит такие заморочки.

Подоспевший врач осмотрел Вадима и тихо спросил:

– Здесь есть его близкие?

– Да, – решительно сказал Брасов. – Это я. И она. – Показал на Леонтьеву, стоявшую рядом. – Мы – его друзья.

– Перенесем его в медицинскую комнату, – приказал врач Брасову и тренеру, а Лизе бросил: – Пойдемте с нами.

И только когда вся их процессия оказалась в комнате и дверь за ними закрылась, врач еле слышно сообщил:

– Дело в том, что он мертв.

Глава 25

Охнув, Лиза села на белый табурет. Тело Туманова лежало на кушетке напротив.

Врач шагнул к телефонному аппарату, но Виктор встал у него на пути с вопросом:

– Вы хотите вызвать скорую? Не надо. У меня есть знакомый. Он пришлет сейчас классный реанимобиль.

– Попытайтесь, – разрешил врач. Затем, вернувшись к Туманову, стал делать сердечный массаж, прикладывая огромные усилия.

Тем временем Виктор набрал нужный номер.

В дверь начали ломиться любопытные, и доктор показал Лизе, чтобы она ее закрыла на ключ. Повинуясь ему, Леонтьева увидела испуганные лица Риты и Алены и прошептала им:

– Девочки, я все скажу чуть позже. Немного подождите. Врач приказал закрыть. – Замкнув дверь, Лиза почувствовала, что ноги ее не держат, и вновь опустилась на табурет. Ее лихорадило.

Услышав в трубке знакомый голос, Виктор сказал:

– Николай Палыч, у нас здесь ЧП. Один парень, кажется, утонул. Это «Лагуна», в конце Остоженки. У меня к тебе просьба. Ты можешь прислать реанимобиль? И сам приедешь? Отлично! Ждем.

Положив трубку на рычаги, доложил:

– Сейчас с Ленинского проспекта погонят спецмашину.

– Хорошо, спасибо, – отозвался врач, продолжая тщетные попытки массажа.

Обратившись к Лизе, Брасов сказал:

– Пойду заберу вещи Туманова. А ты пока побудь здесь.

Доктор на секунду отвлекся от своего дела:

– Только прошу вас: без сенсаций.

– Конечно.

Открыв дверь, Виктор пробился сквозь кордон любопытных. На многочисленные вопросы он ответил, взяв грех на душу:

– Ничего-ничего. Будем надеяться, все обойдется, – хотя сам считал иначе.

Как верный паж, усатый тренер сопроводил его до нужной сейфовой ячейки, приговаривая:

– Опять все на меня свалят. Руководство не любит ЧП. Вполне возможно, что выпрут с работы. У них ведь – закрытая акционерка. Господи, хоть бы он очухался! Ты как думаешь?

– Во всяком случае, парень, что за ним приедет – классный специалист. Сделают все возможное.

– Дай-то бог! – выдохнул тренер, специальным ключом открывая закрытую на кодовый замок ячейку.

К счастью, мужчины в раздевалке не проявили особого любопытства к их действиям, и Виктор быстро побросал в извлеченную из сейфа спортивную сумку легкие брюки, сорочку и сандалии Туманова.

Неожиданно Брасов вспомнил о мобильном телефоне. Надо захватить и его. Когда они вышли на парапет, на расстеленном полотенце аппарата не оказалось.

– Что ты ищешь? – спросил тренер.

– Его телефон.

– Так он же по-прежнему на дне, – тот указал на толщу вод.

Виктор хотел было прыгнуть, но тренер опередил его и уже через три секунды вынырнул с аппаратом в руках. Подавая его Брасову, заметил:

– Починка, наверное, дороже встанет, чем приобретение нового.

Пожав плечами, Виктор взял мокрый аппарат и бросил его в сумку: «Вряд ли он теперь пригодится хозяину». Вслед за этой мыслью мелькнула следующая, столь же невеселая: «Навряд ли и мне теперь удастся поговорить с Вадимом».

Его мозг уже пытался анализировать ситуацию, но Брасов силой воли останавливал этот процесс. Что строить какие-то иллюзорные конструкции, имея на руках минимум фактов? Надо дождаться хотя бы осмотра тела.

Да, Туманов умер при сомнительных обстоятельствах. Но версия несчастного случая не исключается. Он любил покрасоваться на дне, заглатывая – как сказала Лиза – какую-то электронную таблетку: сейчас развелось много подобной пакости. Вполне возможно, что «чудо техники» отказало, а Вадим слишком поздно понял это.

Надо подождать Смирнова.

Когда Брасов возвращался в медицинскую комнату, то еще раз убедился в том, как «проходит земная слава». Толпа любопытных уже рассеялась. Очевидно, врач сумел убедить их в том, что Туманов очнулся и сенсация отменяется. Лишь поодаль болтались две приятельницы Лизы.

Завидев его, полная Рита с готовностью сказала:

– Если что – мы поможем.

Алена кивнула. Женщины явно были напуганы.

– Спасибо, – сдержанно сказал Виктор, скрываясь за дверью.

Он застал здесь прежнюю картину. Эскулап хлопотал около пострадавшего, а Лиза сидела на табурете, стараясь не смотреть на тело.

Вздрогнув от прихода Брасова, врач хрипло сказал:

– Как видите, чуда не случилось.

Сразу после этих слов в коридоре раздались шаги нескольких человек. Дверь распахнулась. В сопровождении двух дюжих санитаров с носилками вошел Смирнов.

Кивнув всем, Николай Павлович подошел к Туманову, произвел какие-то быстрые манипуляции, а затем жестом приказал санитарам уложить тело на носилки. С появлением Смирнова в маленькой комнате будто заработали швейцарские часы с превосходно отлаженным механизмом: и сам Николай Павлович, и его подопечные действовали четко и слаженно.

Тяжело дыша, Лиза наблюдала за тем, закроют ли Вадима полностью простыней или оставят наруже лицо. Это, по ее мнению, явится главным показателем того, надеется ли классный эскулап на чудо или его все-таки не последует.

Санитары накрыли лицо Туманова простыней. Виктор настороженно взглянул на Смирнова, и тот понял его без слов. Слегка откинув полог, Николай Павлович достал из кармана халата прозрачную маску с трубкой и приставил ее к лицу Вадима. Так он инсценировал для любопытных версию, будто Туманов жив.

Все это произошло за две-три секунды, и процессия быстрым маршем двинулась из комнаты.

Впереди – Смирнов, за ним – санитары с носилками. Замыкали шествие Виктор с объемистой спортивной сумкой Туманова и Лиза, которая натянула итальянское мини-платье на еще мокрый купальник.

В коридоре к Лизе присоединились Рита и Алена. От волнения сквозь матовый загар на их лицах проступал землистый оттенок. Несколько шагов прошли молча. Затем Рита тихо прошептала:

– Мы с Аленой поедем за вами на моем форде. Мало ли что…

– Хорошо, – тихо сказала Лиза.

Метрах в ста от входа в бассейн на проезжей части их ждал реанимобиль болотистого цвета. На ходу Виктор предупредил Смирнова о том, что они вместе с Лиза поедут сопровождающими.

– Идет. Садитесь в кабину за водителем. А я – в спецотсек.

Опытные санитары быстро внесли носилки с Тумановым в салон, который напомнил Лизе крошечное реанимационное отделение количеством медицинских аппаратов и совершенно особым колоритом.

Когда санитары стали закрывать задние двери, Леонтьева, глядя внутрь салона долгим тягучим взглядом, еле слышно прошептала:

– Подавай тебе господь, Вадим. Может, еще выкарабкаешься…

Взяв ее за локоть, Виктор повел Лизу к кабине. Залезая туда, она увидела, как Алена садилась в форд, который уже заводила Рита.

Они тронулись в путь.

– Ты знаешь, куда мы едем? – тихо спросила Лиза. Их с Брасовым сидения располагались за спиной шофера.

– Да, на Ленинский. У Смирнова там – классная клиника.

Наморщив лоб, она вспомнила:

– Ты, кажется, говорил мне о нем. Это тот врач, который установил истину в деле с Зиминым?

– Он самый. Николай Палыч. Эскулап милостью божьей.

Помедлив, Лиза все-таки спросила:

– Ничего не говорил: есть надежда? – Она обернулась и выразительно посмотрела на заднюю стенку, туда, где сейчас колдовал упомянутый врач.

– Если бы он что-то сказал, я бы не скрыл от тебя. Ну и дела…

Флюиды одного – достаточно актуального – воспоминания повисли сейчас в салоне.

Внимательно взглянув на Виктора, Лиза сказала:

– Ты, видимо, тоже вспомнил.

– О чем? – В тоне Брасова просквозило недовольство, и Леонтьева поняла, что попала в точку.

– О первой «роковой визитке». – Она невнятно пробормотала: – «Оставь их в покое: и старого, и молодого, – выделила последнее слово, – чтобы не плакать потом».

Пожав плечами, Виктор сухо заметил:

– Еще ничего не известно. И давай не делать предварительных выводов – договорились?

– Ладно, – согласилась Лиза, чувствуя, что ее болтовня раздражает Брасова, который страстно желал сейчас фактов и только фактов, а не бабских домыслов.

За окном уже мелькали «сталинские» громады Ленинского проспекта. Реанимобиль мчался на всех парах. Обогнув универмаг «Москва», они поехали в глубь узких улиц.

Через несколько секунд показалась парковая территория с ансамблем приземистых больничных зданий, и Лиза поняла, что цель горестного путешествия достигнута.

Реанимобиль остановился.

Оказавшись на своей территории, санитары и Смирнов начали действовать еще быстрее и слаженнее. Во всяком случае, когда Лиза с Виктором вылезли наружу, носилок уже и след простыл.

– Мне нечем порадовать вас, – сухо сказал Николай Павлович. – Ваш друг мертв. Будете ожидать диагноз?

– Обязательно, – заметил Виктор. – Мы подождем здесь.

– Ну что ты, Виктор, – смягчился Смирнов. – На мой тон в подобных обстоятельствах не надо обращать внимания. Пойдемте со мной.

– Одну минутку, – попросила Лиза. Стремительно подскочив к форду, она заглянула к подругам в открытое окно. На лицах Риты и Алены застыло напряженное ожидание.

– Девочки, Вадим мертв. Ничего не удалось сделать. Мы с Виктором остаемся дожидаться диагноза, так что езжайте, я вам позвоню.

– Мы тоже остаемся, – решительно сказала Рита. – Ведь так, Алена? – Та кивнула. – И тоже будем ждать. Когда сможешь – выбеги к нам.

– Хорошо.

Мужчины подождали Лизу на мраморных ступенях.

По лабиринту длинных белых коридоров хозяин этого больничного «поместья» провел своих гостей в уютную круглую комнату. Вдоль ее стен размещались вогнутые стеклянные витрины с какими-то медицинскими приспособлениями.

Чувствовалось, что здесь сотрудники проводят редкие минуты отдыха. На столе около стены стояли чашки с блюдцами, корзинка с печеньем и кофеварка.

– Надеюсь, здесь вам будет удобно, – сказал Николай Павлович, радушным жестом поводя вокруг. – Пейте кофе со скромным угощением. – Затем он подошел к белому пристенному шкафу. Открыв створки, достал темную пузатую бутыль и две рюмки.

Расставляя все это на столе, улыбнулся:

– Думаю, в данной ситуации «Осборн» будет не лишним для вас. Это великолепный испанский коньяк.

– О, спасибо, – сказала Лиза, облизывая сухие губы, а Виктор криво усмехнулся:

– Тяготеете к комфорту, Николай Палыч.

– Не скрою, есть такой грех. Прощаюсь с вами на пять-семь минут. Не игнорируйте «Осборн».

– И не подумаем! – воскликнула Лиза в спину удаляющемуся врачу.

Опустившись в подвижное кресло, она хозяйской рукой наполнила рюмки ароматным терпким коньяком. Тем временем Виктор бросил сумку Туманова на маленький диван и присоединился к Лизе, усевшись за столом.

– Ну что, по первой – не чокаясь? – многозначительно сказала она, намекая на поминовение покойного.

– Давай.

Огненным ручьем коньяк растекся по жилам, принося хоть некоторое расслабление после бурных драматических впечатлений.

С минуту насладившись состоянием релаксации, Виктор поднялся и подошел к сумке Туманова. Стоя, начал разбирать его вещи. Лиза тут же присоединилась к нему.

В сумке не оказалось ничего необычного. Одежда, намокший мобильный телефон, портмоне – скорее всего, итальянское, со многими отделениями. В нем Виктор обнаружил пару кредитных карточек, три сотни долларов и полтора миллиона рублей.

– Утешает хотя бы то, что при жизни покойник не бедствовал, – иронично заметил Брасов, положив портмоне около кофеварки, и Лиза с укоризной одернула:

– Как ты можешь!

– Не строй из себя ханжу. Обрати внимание, никаких фотографий. Нет ни тебя, ни Даши, ни даже лидера их фракции.

– Последнее особенно прискорбно, – хмыкнула Лиза. – Дернем по второй?

– Есть предложение – нет возражений, – бодро откликнулся Виктор.

Вторая порция «Осборна» игриво поспешила вдогонку за первой.

Несмотря на то, что и Леонтьева, и Брасов бодрились, дымка мистического страха, смешанного с благоговением, перед смертью, витала в круглой комнате.

Они помолчали. Первой тишину нарушила Лиза.

– Мне все-таки кажется, что угроза первой «роковой визитки» не была случайностью, – медленно проговорила она.

От раздражения Виктор нетерпеливо двинул рукой по столу и смахнул на пол белоснежное блюдце. Оно стукнулось о мраморный пол не со звоном, а с каким-то гулом.

Лиза вздрогнула.

– Кажется, я нанес клинике ущерб.

– Разбилось? – затаив дыхание, спросила она. – Если да, то не к добру.

Победно подняв целое блюдце, Брасов водрузил его на стол, восторженно хмыкнув:

– Поистине большевистская посуда!

Лиза фыркнула:

– Испанская. Термостойкая и противоударная.

В то время, пока Виктор произносил:

– Спасибо за информацию, – в коридоре раздались гулкие шаги.

Они приближались, и Лизе вдруг стало жутко.

Глава 26

«Нервы окончательно сдали», – подумала она, и в эту секунду в овальный проем вошел Смирнов. Заложив руки в карманы халата, он сказал:

– Если это может хотя бы слегка успокоить вас, то сообщаю: ваш друг скончался естественной смертью – от инсульта.

– Это, кажется, слабые сосуды? – уточнила Лиза.

– Вы правы. Кем был ваш друг?

– Ты не узнал его? – слегка удивился Брасов. – Это Туманов, из фракции стабильности. Его иногда показывали по телевизору.

– Сейчас там мелькают сотни лиц. – Смирнов пожал плечами. – Предварительно можно сказать о двух вещах: о генетической предрасположенности и о переутомлении. Молодые политики так тщеславны, не о мертвом будь сказано! Хотя ваш Туманов – по внешнему впечатлению – находился в превосходной спортивной форме. Однако, сосуды не выдержали.

Побарабанив пальцами по столу, Брасов спросил:

– Инсульт мог быть спровоцирован чем-то?

С интересом взглянув на Виктора, Смирнов уточнил:

– Ты вспомнил случай с Зиминым? Теоретически такое возможно, но первые анализы ничего неРдали. – Покачавшись с носков на пятки, Николай Павлович посмотрел на расстегнутую спортивную сумку:

– Это вещи покойного? Давай-ка их мне. Сейчас проведем экспертизу. В конце концов, надо или снять все подозрения, или что-то обнаружить.

– Я голосую за последнее, – медленно сказал Виктор.

– Ты серьезно? – уточнил врач.

– Вполне. Есть кое-какие обстоятельства, которые настораживают.

– Проверим, – сказал Николай Павлович и ушел, подхватив спортивную сумку.

– Под сообщением об «обстоятельствах» ты, несомненно, имел в виду мою первую записку, хотя и огрызался, когда я упоминала о ней, – ехидно сказала Леонтьева, потянувшись к бутыли коньяка.

– Пристрастие к алкоголю погубит тебя, – язвительно заметил Виктор.

– Каждого погубит свое. Зимина – пристрастие к капиталам. Меня…

Ее философский тон неожиданно пресекся.

– Ты посмотри, Виктор, мы забыли отдать Смирнову бумажник Туманова.

На самом деле, кожаное портмоне лежало там, где его оставил Брасов, а именно – около кофеварки. Вещь была сокрыта от их глаз пузатой бутылью «Осборна».

– Кажется, мы совершили попытку присвоения чужого имущества, – хмыкнула Лиза, подгребая к себе портмоне.

Она начала вертеть его в тонких пальцах и вдруг увидела незаметную прорезь, ведущую в потайное отделение.

– Смотри, Виктор, тут мы не обследовали!

Он быстро подкатился к ней в своем подвижном кресле и начал наблюдать за действиями Лизы.

– Веришь ли, – дрожащим голосом прошептала она, – у меня такое предчувствие, что сейчас мы что-то обнаружим.

К удивлению Лизы, он не огрызнулся на нее, а поощрил:

– Дерзай.

Кожаная поверхность потайного отделения прилегала настолько плотно, что Лизе с большим трудом удалось зацепить ногтем и выудить оттуда кусочек картона, сильно смахивающий на визитку.

Пальцы Лизы задрожали, и записка упала на стол.

Слова компьютерного вывода гласили: «Ты обычный сопливый кретин».

Виктор не верил глазам своим. У Лизы пресеклось дыхание.

– Роковая визитка, – прошептала она.

– По форме исполнения идентичная с той, которую подложили Зимину.

Минуты две они молчали.

Причем, в это время Брасов плеснул в рюмки свежую порцию коньяка и они выпили, выразительно глядя друг на друга.

Восстановив после «Осборна» дыхание, Лиза сказала:

– Ты обратил внимание на то, что даже лексика совпадает. Только Зимина они обозвали «старым кретином», а Туманова – «сопливым», но тоже «кретином».

Кивнув, Виктор начал барабанить пальцами по столу.

– Да-а, – протянул он. – Этот случай инсульта надо признать весьма странным. Что же скажет нам Смирнов после экспертизы?

Обстоятельства заставили Лизу вновь вспомнить о первой визитке, где ей предлагалось самоустраниться от таких знакомств. Леонтьеву передернуло от ужаса.

Заметив это, Брасов положил руку ей на плечо.

– Я с тобой, успокойся.

На лице у Лизы отразилось напряжение мыслительной деятельности, и она тихо сказала:

– Ты как-то упоминал о знакомом хакере. Не мог бы он установить, на каком компьютере набраны записки?

– Не надо фантазировать, – мягко проговорил Виктор. – У нас не запад. Москва наводнена пиратскими компьютерами, так что это тупиковый путь.

В коридоре, примыкающем к круглой комнате, вновь раздались шаги. Лиза вздрогнула. Она уже не сомневалась, что фатум подготовил им новый сюрприз.

Усталой походкой вошел Смирнов.

В ответ на нетерпеливый вопрос, застывший в глазах его гостей, подошел к пристенному шкафу и достал третью рюмку. Молча налил себе коньяка, сел, выпил залпом, и только после этого процедил, глядя в пол:

– Этот инсульт на самом деле оказался уникальным.

В комнате повисла гнетущая пауза.

– Мы и сами поняли это, тихо сказал Виктор, – так как нашли данную записку. – Он пододвинул ее поближе к краю стола.

Мельком взглянув на нее, Смирнов жестко отер лицо ладонью. А Брасов тем временем продолжил, указывая на бумажник:

– Мы забыли передать портмоне. Может быть, имеет смысл и его подвергнуть экспертизе? А, Николай Палыч?

– Уже не имеет смысла, – усмехнувшись, сказал тот. – Инсульт Туманова был вызван парами яда.

Лиза охнула. Виктор выпрямился на кресле.

– Яд?! – переспросила она.

– Да. Редкостный. Из тропиков.

После этих слов гости почувствовали дуновение знойного сирокко в овеянной прохладой кондиционеров комнате.

– Опять таинственная Гуана, – простонала Лиза.

Мужчины переглянулись.

– Выходит, Туманов что-то выпил перед посещением бассейна? – спросил Виктор.

– Скорее всего, на «Террасе», – предположила она, откидываясь на спинку кресла. – Сейчас и у меня случится инфаркт или инсульт.

– Это черный юмор или действительно необходим укол? – мягко уточнил Николай Павлович, ласково взглянув на гостью.

– Простите. Глупая острота. – Лиза нервозно поправила волосы.

– Тут дело не в спиртном и даже не в прохладительном, – заметил Смирнов. – Я же упомянул именно о парах яда. Они проникли сквозь ушную раковину.

– Вы хотите сказать, – Брасов подался вперед, – что кто-то распылил в ухо Туманову нечто вроде спрея?

– Близко к истине. – Смирнов кивнул. – Этот кто-то нанес на поверхность его мобильного телефона редкий яд.

– О боже! – воскликнула Лиза, и после данного эмоционального всплеска в комнате вновь повисла зловещая тишина.

Почувствовав, что его гостям необходимо побыть наедине, Николай Павлович поднялся и со словами:

– Я ненадолго оставлю вас, – покинул комнату.

По тому, как Виктор старался избежать ее взгляда, Лиза поняла, что их мысли совпали.

– Одним словом, ситуация поистине пикантная, – мрачно начала она. – Я постоянно оказываюсь в эпицентре событий. Буквально кручусь под ногами у каждого потерпевшего перед тем, как он отправляется в далекое путешествие.

– Да, – неудобно повернувшись в кресле, Брасов крякнул, – в последнее время тебе выпадает не лучшая карта.

«Вы только посмотрите на него! – возмутилась в душе Лиза. – А я-то думала, что он, как тигр, кинется на мою защиту! Приведет тысячу доводов в пользу моей невиновности! Вместо этого он стыдливо прячет глаза. Ну что ж, вступает в силу девиз: „Защити себя сам“, раз уж ты попал в окружение всяких субчиков!»

Заложив ногу на ногу, Лиза снисходительно напомнила Виктору:

– Но я не служила в Гуане! – Театрально засмеявшись, добавила: – Не прошла туда по физическим данным. Там требовались рост повыше и плечи – пошире.

– Ты напрасно обижаешься, – мягко сказал Брасов.

– Вовсе не напрасно! Ты прячешь глаза, как будто судьба столкнула тебя с истинным преступником!

– Я не прячу, а просто не закрываю свои глаза, когда налицо неопровержимые факты.

– Превосходно! – Лиза вытянула вперед свои тонкие руки. – Раз уж ты все решил для себя и обнаружил коварного киллера – закуй меня в кандалы! Ну же, давай! Если их нет под рукой, то воспользуйся веревкой!

За одну секунду Виктор побагровел.

В его глазах отразился адский огонь. Многозначительно постучав указательным пальцем по голове, он посоветовал:

– А ты воспользуйся своей башкой! Может случиться, там не настолько пусто, как это кажется на первый взгляд!

Чуть не задохнувшись от оскорбления, Лиза хотела было выцарапать ему глаза, но вместо этого отчаянно забарабанила кулаками по столу. И – странное дело! – заряд ее злобы погас.

Покачав головой, Лиза тихо сказала:

– Слушай, а ведь ты в принципе прав. Если бы это дело рассматривал какой-нибудь усталый следователь, по горло заваленный нераскрытыми делами, он, пожалуй, с легкой душой навесил бы на меня два убийства. Как ты считаешь?

– Не будем гадать.

– Но даже самый усталый следователь прекрасно понял бы, что ни в первом, ни во втором случае у меня не было мотива для совершения убийства. – Лиза победно взглянула на Виктора. – Этот гипотетический джентльмен пенсионного возраста обязательно задал бы самый древний в юриспруденции, но до сих пор самый модный, – она усмехнулась, – сакраментальный вопрос: кому выгодно? И довольно быстро пришел бы к ответу: кому угодно, только не ей, не госпоже Леонтьевой!

В ответ Виктор неожиданно улыбнулся.

– Он называл бы тебя не госпожой, а гражданкой, и объяснил бы тебе, что кроме жажды наживы миром правит «бремя страстей человеческих». Порой в изящном женском теле может клокотать настоящий Везувий. Ты заявила, что у тебя не было мотива для совершения преступлений. Позволь представить мнение стороннего, скажем так, наблюдателя.

Переведя хриплое дыхание, Лиза официальным тоном заявила:

– Готова выслушать.

И тогда Брасов начал в духе проповедника:

– Георгий Зимин был скуп и стар. Тебе хотелось избавиться от него.

– Для этого достаточно было распрощаться!

– О нет. Пожилые люди так легко не отпускают своих любовниц. Он стал бы предпринимать меры. Вполне возможно, что использовал бы какой-то компромат, – хотя бы подсказку насчет тебя Туманову – и ты лучше всех знала и понимала это. Не так ли?

– Допустим.

– Перейдем к Туманову?

– Валяй.

– А тут уж, – Виктор широко развел руками, – у тебя настолько явный мотив, что даже неудобно пояснять.

– А ты перешагни через неудобство! – задорно посоветовала она.

– Все свои помыслы, связанные с радужным будущим, ты сосредоточила на господине Туманове.

– Да уж, – ехидно согласилась Лиза, – без него мне и белый свет был не мил. – Закатив глаза, она скороговоркой прошептала: – Господи, прости меня, грешную, что я так о покойнике.

– Между тем господин Туманов предпочел госпожу Пригову.

Снисходительно усмехнувшись, Леонтьева подалась вперед и пояснила ему, как неразумному ребенку:

– Он предпочел не конкретную леди со всеми ее неоспоримыми достоинствами, а кругленький банковский счет. И любой из вас, кстати, поступил бы точно также!

– Насчет последнего – не вполне согласен! – Виктор сверкнул на нее горячими глазами. – А к первому мнению – присоединяюсь. Ну так как? – Откинулся на спинку кресла. – Я привел подходящие мотивы? И это, кстати, то, что лежит на самой поверхности.

Кокетливо покачав ногой в изящной итальянской босоножке, Лиза процедила:

– Допустим, я согласна с приведенными тобой доводами, хотя, признаюсь, не так уж они оригинальны. Но как технически я смогла бы осуществить первое убийство? Насчет второго пока умолчим – там проще. А вот первое?

– Проще простого! Кого-то наняла! – Выражение лица Брасова стало серьезным и сосредоточенным. – Я чувствую в этих делах присутствие женщины и мужчины. Тут налицо и женское, и мужское начало.

Когда Брасов произносил последнюю фразу, он и сам еще не знал, насколько был близок к истине.

Последовала минута молчания, а затем Виктор ласково, но крепко сжал своей ладонью тонкие Лизины пальцы.

– Несмотря на нашу пикировку, должен сказать, что я полностью доверяю тебе, милая госпожа Леонтьева.

И если до этого она готова была и защищаться, и атаковать, то после трогательного жеста почувствовала слабость. Кроме того, огненные глаза Виктора слишком красноречиво сверкали рядом с ее лицом.

– Спасибо, – тихо сказала Лиза, нерешительно высвобождая пальцы из плена, который – надо признать – был весьма приятен ей. Виктор не подал вида, что это задело его, но продолжил уже сухим бесстрастным тоном:

– Если техническая сторона, особенно в первом случае, – чисто мужская, то записки – женское дело.

– Вот-вот! – вскинулась Лиза. – Я что – сама подкладывала себе роковые визитки?

– Why not? – как говорят американцы: почему бы нет? – Виктор взъерошил свою шевелюру. – Прекрасный способ хотя бы на некоторое время отвести от себя подозрение! Скажешь нет?

Лиза пожала плечами.

– Я не настолько глупа, чтобы отрицать! Не спорю, в этом приеме что-то есть.

В коридоре раздались знакомые шаги Смирнова, и Леонтьева быстро поднялась.

– Если ты не против, «подозреваемая» отлучится на некоторое время. Даю слово: я не сбегу.

– Ты к подругам?

– Да. Надо же в конце концов отпустить их.

– Думаю, ты и сама понимаешь: никакой лишней информации выдавать не следует. Придерживайся той версии, свидетельницами которой они явились. Туманова подвели сосуды. Диагноз гласит: инсульт.

При выходе из круглой комнаты Лиза столкнулась с Николаем Павловичем, который ободряюще улыбнулся ей. «Некрасив, но довольно обаятелен», – снисходительно подумала она.

На улице уже смеркалось. Приблизившись к брусничному форду, Лиза увидела, что подруги изрядно устали. «Без кофе, без „Осборна“, в машине – какая же я эгоистка!» Раскаяние привело к тому, что она исключительно мягким тоном сказала:

– Девочки, у Вадима был инсульт.

– Все ясно – переутомление, – мрачно кивая головой, заключила Рита. – Вот что значит – рваться в этой жизни. И я когда-нибудь так кончу.

– Не каркай, – урезонила ее Алена. – У каждого – своя судьба. – Затем уточнила у Лизы: – Вы с Виктором остаетесь? Есть еще какие-то дела?

– Ничего особенного. Надо забрать его вещи, позвонить во фракцию.

– Родители, небось, еще живы? – сердобольно спросила Рита.

– Нет, – сказала Лиза. – Он был поздним ребенком. Отец умер давно, а мать – года три назад.

– Слава богу, хоть не дожили до такого горя, – вздохнула та. – Завтра мы обязательно позвоним тебе. Держись!

Мягко заурчав, форд тронулся с места, и Лиза помахала ему вслед. Ее подруги порхали по жизни легко и беззаботно, а ей неумолимый рок то и дело подбрасывал зловещие карты. Ну, что еще там, впереди?

Если бы судьба прошептала ей на ухо, что впереди события не менее загадочные, чем прежде, Лиза просто упала бы наконец в обморок.

В то время, когда Леонтьева разговаривала с подругами, Брасов проводил довольно щепетильную беседу с врачом.

– Понимаешь, Николай Палыч, – тянул он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно убедительнее, – мы с моей помощницей оказались в щекотливой ситуации. Лиза Леонтьева находилась буквально рядом с жертвами в обоих случаях. И все-таки я вынужден просить тебя…

– Меня не надо просить, – Смирнов положил свою сухую ладонь на руку Брасову. Взгляд Николая Павловича излучал понимание и доброжелательность. – Ты ведешь расследование этого непростого дела. Мое чутье подсказывает мне, что инсульт Туманова – это второй акт одной и той же драмы. Я правильно догадался?

– Не скрою от тебя, есть факты, подтверждающие твою мысль, – Виктор покосился на визитку, лежащую рядом с портмоне.

– Так что спокойно веди свое расследование. А во мне – будь уверен.

– Спасибо. – Брасов пожал ему руку.

– Сцена превращается в сентиментальную, – улыбнулся Николай Павлович, и в этот момент по мраморному полу зацокали каблучки Лизы. Кивнув на арку входа, Смирнов насмешливо заметил: – А твоя помощница и по совместительству «главная подозреваемая» – эффектна и, мне кажется, довольно умна.

– Я не стал бы настаивать ни на первом, ни на втором выводе, – привередливо заметил Виктор, но его глубоко посаженные глаза при виде Леонтьевой сказали совсем иное.

Чтобы не смущать детектива, Смирнов вернулся к делу. Когда Лиза села, он сказал:

– Я знаю ребят из фракции стабильности и позвоню туда. Пусть сами принимают все дальнейшие решения относительно оповещения родственников и похорон. Вещи передам им же.

Пододвинув портмоне Туманова поближе к врачу, Виктор попросил:

– Присовокупи и бумажник. – Затем взял визитку и сунул ее в свой нагрудный карман со словами: – Это я возьму себе – собираю «коллекцию».

– Вещдок? – понимающе спросил Николай Павлович, и Брасов кивнул. – Уже поздно. Я предоставлю в ваше распоряжение разгонный джип.

– Вы так любезны! – воскликнула Лиза тоном отлично воспитанной английской леди. – Спасибо вам за все.

– Ну что вы, – слегка смутился врач.

– Под словом «все» она в основном имеет в виду «Осборн», – крякнул Виктор, поглаживая нагрудный карман, в котором покоился «новый экспонат» его «коллекции».

Глава 27

Уже в салоне джипа Лиза почувствовала, что ей нехорошо.

«Нервозная дамочка начала века», – саркастически подумала она, откидывая тяжелую раскаленную голову на валик сидения.

– Даже коньяк не помог? – то ли издевательским, то ли сочувственным тоном спросил Виктор. Затем он вынул из нагрудного кармана «роковую визитку» и еще раз внимательно посмотрел на нее.

«Тоже мне, великий сыщик, – фыркнула про себя Лиза. – Пялит глаза так, будто что-то можно определить по этому банальному куску картона с совершенно анонимным компьютерным выводом».

При таком состоянии ее нервов можно было нарваться на скандал, поэтому – чтобы слегка отвлечься и немного помочь измученному впечатлениями организму – Лиза стала копаться в своей сумочке в поисках валидола.

Неожиданно ее пальцы наткнулись на довольно острый край какого-то картона.

Сердце Лизы сначала учащенно забилось, а затем, казалось, и вовсе прекратило свою монотонную работу. Хваленое женское предчувствие сразу подсказало Леонтьевой, что за предмет находится в ее сумочке.

Дрожащими пальцами она достала очень знакомый по форме исполнения кусочек картона. В мягко освещенном салоне он показался Лизе вспышкой опасного огня. Почуяв напряжение соседки, Виктор покосился на нее и сразу выхватил из ее рук находку.

Это была очередная «роковая визитка».

Безмятежные компьютерные буквы складывались в слова и вопрошали: «Тебе не страшно?» Если бы автор записки увидел сейчас госпожу Леонтьеву, он не стал бы сомневаться в ответе.

До этого момента Брасов хотел выскочить из джипа у себя в Хилковом переулке, но в данную секунду кардинально изменил свое решение. Стиснув локоть Лизы, он решительно сказал:

– Я еду к тебе. – Записку сунул в нагрудный карман, и она присоединилась к своей «подружке», адресованной Туманову.

Собрав последние остатки воли, Лиза еще сумела криво улыбнуться и выдавить:

– О моя гибнущая репутация!

– Я еду к тебе не для того, о чем ты подумала, – назидательно заметил Виктор, – а для полновесного анализа ситуации.

– Не ведаю, о чем подумал ты, – ехидно возразила Лиза, – но все мои помыслы вертятся сейчас исключительно вокруг дела.

– Похвально.

Ночные дороги были довольно свободными, без унылых дневных пробок в зное, и уже через полчаса джип припарковался около дома, где Леонтьева снимала скромное жилище. Поблагодарив шофера, хозяйка и гость поднялись в квартиру.

Открыв дверь лифта, они услышали, как ее телефон исходил истеричным звоном. В ответ на вопросительный взгляд Виктора Лиза уверенно сказала:

– Это мама.

Она угадала. Голос Катюши звучал в трубке не менее панически, чем предыдущие телефонные трели.

– Слава богу! Где ты шлялась? Это случилось при тебе?

– Что ты имеешь в виду? – осторожно поинтересовалась дочь, чтобы выяснить, каким объемом информации обладает маман на данный момент.

– Ты лучше меня знаешь, что я имею в виду! Безвременную кончину Туманова! Недавно в новостях сказали о бассейне и об инсульте! Моя интуиция, которая еще ни разу в жизни не подводила меня, твердит о том, что все произошло в «Лагуне» и – конечно же! – в твоем присутствии!

При сложившихся обстоятельствах лучшей тактикой Лиза посчитала тактику смирения и соглашательства. Вздохнув, она сказала:

– Да, Катюша. Ты как всегда права.

– По-другому и не бывает!

– Вадим рухнул в бассейн буквально у меня на глазах.

– Так он утонул?! Я же тебе предсказывала, что кто-нибудь утонет!

– Когда? – опешила Лиза. Голос Катюши звучал в мембране так громко, что Виктор, развалившись в кресле, наслаждался целостным диалогом.

– Так ты уже забыла?! Когда – спрашиваешь! Тогда – когда ты отбывала на Кипр вместе с Зиминым. Я еще тогда говорила тебе, что он вполне может утонуть в Средиземном море!

Подобная логика привела Лизу в замешательство. Смахнув со лба прядь волос, она тихо напомнила:

– Но Георгий спокойно вернулся в Москву. А утонул вовсе не он, а Вадим. И не в Средиземном море. И даже не утонул, а просто умер.

– Ты хоть соображаешь, в какую ситуацию ты угодила, а? В последнее время ты постоянно оказываешься рядом с кем-то в момент кончины!

– Я уже и сама это заметила, – покорно прошептала Лиза. – Но от судьбы, как говорится, не уйдешь.

– Почему же другим удается уходить? – Достигнув самой высокой ноты, голос Катюши неожиданно сорвался и охрип.

Как ни странно, это благотворно повлияло на ее состояние. Катюша вдруг утихла и от всего сердца посоветовала:

– Если тебя куда-нибудь вызовут – ты меня понимаешь? – все отрицай. Ты ничего не знаешь.

– Наконец-то я опять разговариваю не с суровой наставницей, а с подругой, – ласково заметила Лиза.

Пообещав матери в понедельник с утра пораньше отправиться на работу и начать спокойную жизнь мирного обывателя, она положила трубку.

Сидя в кресле, Виктор насвистывал сентиментальную мелодию из давнего фильма «Мужчина и женщина». Перехватив вопросительный взгляд Лизы, он сказал:

– Да-да, в этих делах я улавливаю содружество леди и джентльмена. Женский слог записок плюс твердая мужская рука. Как там насчет содержимого твоего бара?

– Ты, видимо, считаешь, что попал в гости к голливудской звезде? – фыркнула хозяйка, поудобнее усаживаясь на диване. – Бара у меня и в помине нет. А что касается холодильника, могу предложить остатки яблочного сока или традиционный чай.

– Нет уж, спасибо, обойдусь.

– Как хочешь. Упомянув о женском слоге, ты имел в виду Дашу Пригову?

– Она, несомненно, очень кстати оказалась сегодня в «Лагуне».

– Не забудь, что это я пригласила ее.

– Постараюсь не забыть и вернуться к Приговой, – улыбнувшись, пообещал Виктор. – Но сейчас мне хотелось бы обратиться к самому началу. Там у нас была одна весьма эффектная дама.

– Роза Леопольдовна?

– Ты радуешь меня своей смекалкой. В этом деле мы соединили госпожу Зимину со Славой Борисовым. Так нам было удобнее. Но кто мог помешать Розе выступить в тандеме с кем-то другим? Как ты помнишь, Зимина была заинтересована в смерти мужа. Она вполне могла за сравнительно небольшую плату нанять кого-то. По страховому полису она должна получить двести штук.

– Ты не учел всяких там налогов и прочего. Но все равно – кругленькая сумма, – кивнула Лиза.

– Мы тогда застыли на этом варианте: Зимина – Борисов.

– Ну почему же! Одно время мы подозревали и Нетребина.

– Но у него оказалось железное алиби.

– Помню, Виктор. Кстати, именно Денис Нетребин упомянул о Туманове как о гуанском наемнике.

– И я тогда допустил промах.

– Это какой же?

– Мне надо было поподробнее расспросить господина Нетребина о его тропических встречах с Тумановым.

– А разве завтра мы не сумеем это сделать?

– Завтра – выходной, – напомнил Виктор.

– Бизнес не знает выходных, – отрезала Лиза.

– Согласен. Но на утро я запланировал другую акцию.

– Поделись, если не секрет.

– Хочу сходить к Алику. Это тот самый хакер, о котором я уже упоминал. При помощи компьютера попытаемся выйти на список гуанских наемников.

Лиза пожала плечами.

– Не проще ли это сделать официальными путями?

– Я уже пытался и пришел к выводу, что чиновничья волокита с запросами и отказами или ответами в течение месяца мне не подходит. Есть прямые современные пути.

Ласково взглянув на собеседника, Лиза сказала:

– Никогда в жизни не видела живого хакера. Если я увяжусь завтра за тобой, ты не откажешь?

Ее женственный тон покорил Виктора.

– А что – пойдем! Тебе, кстати, полезно будет увидеть работу Алика. Любой опыт когда-нибудь да сгодится. Если мы убедимся, что Вадим действительно служил в тропиках, то на первый план выйдет версия «Пригова – Туманов».

Закинув ногу на ногу, хозяйка улыбнулась.

– Наконец-то в поле твоего зрения попала Даша Пригова! Я уж начала было подозревать тебя в чрезмерно снисходительном отношении к этой леди.

– Когда вы болтали с ней в бассейне, у меня создалось впечатление, что вражда конкуренток по щучьему велению отступила на второй план, тогда как на первый вышло некое подобие приятельства, не так ли? – Виктор прищурил глаза.

– Ты прав. Даша удивительно приятна в общении. Несмотря на обременительный груз капитала, она демократична и проста.

– Ну уж не настолько проста, как хотелось бы! – весело парировал Брасов. – Это счастье, что именно ты пригласила ее в «Лагуну». В противном случае она вышла бы у меня в лидеры среди подозреваемых. Хотя и теперь не исключается возможность, что госпожа Пригова «удачно» использовала момент.

Посмотрев на Виктора долгим взглядом, Лиза сказала, будто рассуждая вслух сама с собой:

– Поверь, я буду безмерно рада, если мои подозрения не подтвердятся. Но я считаю, что Даша принадлежит к тому типу новых русских женщин, которые и самого дьявола способны привести в замешательство. Она обаятельна и мила. Но за этой внешней оболочкой скрывается сильная и, возможно, жесткая натура. Напомню тебе: Даша – незаконная дочь Зимина.

– Я прекрасно это знаю! – Виктор легко взмахнул рукой.

– А знаешь ли ты, воспитанный в полной нормальной семье, что означает рано осознать себя бастардом? – Ее глаза хищно сузились. – Я росла без отца и кое-что могу разъяснить тебе. Эта ущемленность остается в человеке навсегда. С годами она уходит куда-то в глубины подсознания. Но это вовсе не означает, что детская обида истаивает по прошествии времени.

– Ты хочешь сказать, что Пригова – «спустя века» – могла все-таки отомстить Зимину? Несмотря на его щедрые дары?

Помолчав минуту, чтобы ее ответ носил особо торжественный характер, Лиза произнесла так, словно преподносила слова на большом великолепном блюде:

– Могла и отомстила.

Когда Виктор причмокнул в сомнении, она воскликнула:

– И напрасно ты возражаешь!

Он хотел было заметить, что не произнес ни слова, но хозяйка не позволила ему и такой малости, оформляя свои рассуждения в чеканные фразы.

– Думаю, она следила за каждым шагом своего отца, который в детстве предал ее. Уверена, что Даша была посвящена и во многие тайны Розы Леопольдовны, ибо эта женщина всегда вызывала в ней неосознанную ревность. Так, Пригова знала о существовании страховки. Замыслив план возмездия Зимину за его давнее предательство, Даша с огромным удовольствием предвосхищала то, что выстрелит дуплетом: с одной стороны, накажет отца, с другой – спутницу его жизни, так как в случае чего все подозрения падут на голову Розы.

– Звучит весьма зловеще, – усмехнулся Виктор. – У меня, например, создается впечатление, что ты говоришь о какой-то параноической личности.

– А что же ты хочешь от человека, который с детства потащил за собой комплекс ущемленности и обиды? – вскинулась Лиза. – Легкого характера в зрелости? Как бы не так! Зимина угробила она – Даша! Моя интуиция просто настаивает на этом!

– И с чьей же помощью? – лукаво спросил Виктор.

– Это ясно как божий день! И даже тебе, хотя ты разыгрываешь передо мной невинного младенца. Она укокошила Георгия недрогнувшей рукой Туманова.

– И ты считаешь, что Вадим, занятый устройством политической карьеры, которая в будущем принесет ему огромные дивиденды, мог заложить в ее основу мину замедленного действия? – с сомнением уточнил Брасов, стараясь спровоцировать хозяйку на дальнейшие рассуждения, так как они помогали ему в его мыслительной деятельности. – И что же заставило его пойти на убийство?

– Капиталы Даши Приговой, – хладнокровно заявила Лиза. – Заложив в основу их отношений криминальный элемент, Вадим был уверен, что это навеки свяжет его с выгодной избранницей. Туманов был небогат. Он пробивался наверх всеми возможными средствами. Я надеюсь, ты понимаешь, что каждый политик – в случае необходимости – может прикончить кого угодно.

– Ну уж это ты загнула! – присвистнул Виктор.

– Ничуть! – парировала она. – Уверена, если покопаться, то у многих из них – как говорят англичане – можно обнаружить свой скелет в шкафу.

– Свою тайну?

– Твои мозги делают тебе честь, господин Брасов.

– Благодарю. Но не слишком ли высока цена для сближения с женщиной?

– Ничуть! Ведь Туманов считал, что за несколько секунд риска в портьерах он навсегда получает состоятельную даму с ее капиталом и вместе с тем избавляется от докучливой опеки будущего тестя. Неплохо?

– Да уж не то что неплохо, а – прямо скажем – отменно, – насмешливо бросил Виктор, двумя ладонями причесывая свою шевелюру.

– Надеюсь, ты помнишь респектабельного господина в портьерах, которого заметил метр в клубе? И высок, и статен. Чем не месье Туманов?

Последовала мужская усмешка. Затем Брасов сказал:

– А сейчас я задам тебе вопрос на засыпку.

– Валяй!

– Если следовать твоим рассуждениям, по заказу Даши Туманов убрал Зимина. В таком случае самого Туманова убрала непосредственно госпожа Пригова?

– Уверена, что да.

– Она крутилась около его мобильного телефона? – Напряженный взгляд Виктора заставил Лизу быть поосмотрительнее с ответом:

– Признаться, нас много там крутилось. Ну, и она, конечно, в том числе. Ты ведь знаешь, как это бывает в «Лагуне»: хаотичное броуновское движение. Кто куда пошел, кто нырнул, кто лег позагорать, кто перекинулся парой фраз – потом и не вспомнишь!

– Согласен, – сказал Брасов и наконец выдал свой припасенный вопрос: – А как же в таком случае Даша, не имея доступа к мужской раздевалке, подложила «роковую визитку» в портмоне Вадима?

Если Лиза и пришла в замешательство, то лишь на какую-то секунду. Гордо подбоченясь, она сказала:

– И я должна разъяснять тебе подобные мелочи?!

– Уж пожалуйста.

– Да ты взгляни еще раз на эту записку!

– Не беспокойся, Лиза, я помню ее наизусть.

– «Ты обычный сопливый кретин», так? Да она попросила первого попавшегося парня о такой услуге, сунула ему пять долларов, объяснив, что хочет подшутить над своим другом, и все. И – уверяю тебя – этого первого попавшегося парня вовсе не заинтересовало, когда спустя полчаса Туманову стало плохо – в жизни много и более удивительных совпадений!

Они помолчали. Наконец Виктор спросил:

– Если вы подружились с Дашей, зачем ей было пугать тебя запиской?

Вскинув голову, Лиза сказала:

– И на этот вопрос у меня найдется ответ.

– Валяй.

– Думаю, она кое-что знала о нашем с тобой расследовании. Я ведь хотела лично убедиться в виновности Туманова и затем преподнести это ей. Здесь Даша обошла нас на два корпуса. Сначала она вступила в сговор с Вадимом, а затем – чтобы не тащить на себе груз лишних проблем – избавилась и от него.

– И ты считаешь, что Пригова сделала это своими руками?

– Не сомневаюсь. Бывая у Туманова дома, она каким-то образом вызнала, где лежит яд из Гуаны. А затем пустила его в ход.

Глава 28

Виктор усмехнулся.

– Чем тебе не нравится моя версия? – обиженно спросила Лиза.

– Я приму ее в разработку, если завтра Алик подтвердит участие Туманова в тропических делах.

– Но ведь Нетребин сказал!

– Это надо проверить. Давай договоримся вот как. Сейчас ты ляжешь спать и хорошенько отдохнешь после всех потрясений.

– И ты тоже! – воскликнула Лиза тоном заботливой хозяйки. – У меня есть дополнительный диван на кухне, так что за свою невинность можешь не опасаться! – Она фыркнула, и из ее светлых глаз вылетели игривые искры.

С шутливой укоризной взглянув на нее, Виктор сказал:

– Поверь, я доверяю тебе, но сейчас предпочту прогулку по ночной Москве.

– Такой моцион не безопасен, – напомнила она.

– Твоя забота тронула меня до глубины души. Поверь, при первой возможности отвечу тебе тем же. – Он лукаво улыбнулся и пошел к входной двери, не предполагая, что уже через минуту должен будет сдержать данное обещание.

– Видит бог, я гостя не выгоняла, – пожав плечами, сказала хозяйка, и в этот момент зазвонил телефон – особенно резко в глубокой ночной тишине.

Скроив гримасу удивления и недовольства, Лиза сняла трубку и сказала в нее усталым голосом:

– Я слушаю вас.

Ответа не последовало. Но и трубку на том конце не бросили. Кто-то тяжело дышал в мембрану.

Лизе вдруг стало по-настоящему страшно. Она испытала состояние, похожее на паническую атаку. Ей показалось, что сама она в эти секунды превратилась в сгусток страха.

По ее судорожной позе и пульсирующим глазам Виктор понял, что произошло.

За один прыжок он оказался рядом.

Выхватив трубку, сказал голосом, в котором рычание превалировало над человеческой интонацией:

– Слушай, ты! Если еще хоть раз… – Не дожидаясь его свирепых угроз, на том конце дали отбой.

Бессильно опустившись в кресло, Лиза свесила руки и вздохнула так тяжко, как это делает лишь старая бегемотиха в заброшенном зоопарке.

«Риторический вопрос: „Тебе не страшно?“ и этот анонимный звонок окончательно доконали ее», – понял Виктор и сказал вслух:

– Я остаюсь.

Его интонация была столь решительной, что Лиза не вздумала спорить. Собрав остатки сил, она ехидно поинтересовалась:

– Ты перестал заботиться о своей репутации?

Хозяйка постелила ему в комнате, а сама устроилась на кухонном диване, который соответствовал ее росту. Как только бренное тело Виктора ощутило под собой удобное ложе, он мгновенно уснул.

«Психика мужчин гораздо более уравновешена», – подумала Лиза, слушая ровное дыхание спящего Брасова, доносившееся из-за приоткрытой двери.

Ей не давали уснуть бесконечные размышления.

Итак, они с Приговой стали настоящими конкурентками в этом странном деле, выстеленном «роковыми визитками». Даша была связана с двумя покойниками: Зиминым и Тумановым. Но и Лиза также была связана с ними. Если глубоко вдуматься во всю эту историю, то можно учуять прямо-таки мистический оттенок.

Чей изощренный мозг выбрал ее, Лизу, своей целью? Или она – вовсе не цель, а всего лишь досадная помеха, что волей судьбы оказалась рядом с Георгием во время прощального вечера и крутилась поблизости от Вадима в течение последних минут его земного пути?

Что означает угроза, воплощенная в записке и в ночном телефонном звонке? Простое желание отвадить Леонтьеву от расследования или намек на ее скорую кончину? Последнее, кажется, автор или авторы записки могут устроить с легкостью. Лиза вновь тяжело вздохнула. Видит Бог, она еще явно не готова к встрече с ним.

Оба убийства совершены изощренно, в этом преступнику не откажешь. Замаскированы под естественные смерти.

В том и другом случае жертвы скончались буквально на глазах десятков свидетелей и вместе с тем этих свидетелей как бы не существует, потому что все окружение уверено в инфаркте Зимина и в инсульте Туманова. Воистину палач действовал мастерски, если так можно сказать о его черном ремесле. Лиза заворочалась на диване, и он ответил ей сочувственным всхлипом.

Неужели этот почти мифический палач – обаятельная и проворная, как ящерица, Даша?

Ведь записки насыщены именно женским коварством. Итак, если Пригова с легким сердцем убрала своего отца, а затем и «жениха» для того, чтобы удовлетворить свою мстительную душу, то ничто не сможет помешать ей расправиться с госпожой Леонтьевой. Это неутешительное резюме прокололо грудь Лизы острой иглой.

И откуда у нее эта странная способность всегда оказаться в эпицентре событий – и каких?! Катюша в конце концов права. Пусть вместо Средиземного моря – бассейн, пусть вместо Зимина – Туманов. Ничто не помешало сбыться черным предсказаниям маман. Видимо, в том жестком социальном расслоении, которому подверглась за последние годы Россия, Лизе надо было твердо придерживаться своей общественной ячейки – скромной, но спокойной. А она стала карабкаться на вершину, сшибая колени и царапая локти. Разве удивительно будет, если теперь она с достигнутой высоты рухнет в бездну?

Воображение в мгновение ока услужливо нарисовало для Лизы чудовищную картину: дьявольские штормовые волны в непроглядной тьме. Ей вновь стало не по себе, как в тот момент, когда она услышала чье-то мистическое дыхание в телефонной трубке. Пытаясь не поддаться панике, Лиза решила отвлечься.

Но как? Приятными воспоминаниями? Стоило представить теплый лимассольский берег, как на своих щеках она ощутила знойное дуновение ветра – и вовсе не кипрского, а незнакомого – тропического, оттуда – из неведомой Гуаны…

А этот бегемот спокойно дрыхнет в комнате! Тоже мне, надежда и опора! Да его в случае чего и выстрелом не разбудишь.

Бывалые люди говорят, что при паническом страхе весьма помогает занятие сексом. Но где найти достойного партнера! Ведь нельзя же всерьез воспринять мужчину, который за пять минут уснул по соседству с женщиной! Лиза почувствовала укол досады. Она не слишком хороша для Виктора? Или он, действительно, печется о своей репутации?

До глубины души было обидно, что Брасов ни разу не попытался посягнуть на нее! Естественно, она сумела бы поставить его на место. Но отсутствие даже мало-мальских попыток с его стороны, признаться, – досадная деталь.

Пошарив рукой по столу, Лиза взяла небольшие настольные часы. Уже четыре утра. Надо бы заснуть, чтобы завтра пойти к этому хакеру бодрой и свежей. Пусть из-за каждого угла ей грозит смертельная опасность, она покажет этому Брасову, с каким королевским достоинством умеет переносить невзгоды!

С утра надо продемонстрировать этому сонному хряку и свое восхитительное умение быть отменной хозяйкой. Лиза представила, с каким изяществом она сварит в кипрской турке кофе, как расстелит на столе кружевную салфетку, поставит плетенку с печеньем и будет весела и беспечна, словно Брасов проявил к страдающей женщине внимание и заботу в эту ночь, а не пренебрег ею в полной мере.

С такими сладостными мечтами Лиза и заснула под утро, не предполагая, насколько непредсказуемым будет ее пробуждение.

Она распахнула глаза оттого, что кто-то немилосердно тряс ее за плечо. Трех секунд ей хватило для того, чтобы понять: этот хам – не иной кто как господин Брасов, нашедший гостеприимный приют в ее доме.

Задохнувшись от негодования, Леонтьева хотела выдать ему по полной программе за все: и за ночное безразличие, и за утреннее варварство – но слова Брасова довольно быстро насторожили ее.

– Да проснись же ты наконец! Они уже здесь! – скороговоркой говорил Виктор. – Паркуются!

– Кто – они?! – с мистическим ужасом спросила Лиза, которой под утро снились сплошные кошмары.

– Твои подруги!

Вскочив с дивана, она бросилась к окну.

Во дворе стоял брусничный форд. В данный момент из него тяжело, как и подобает даме с ее габаритами, вылезала Рита в непривычно темном для нее брючном костюме. Ей помогала Алена.

За считанные секунды Лиза глобально оценила ситуацию.

Судя по мрачным для летнего дня нарядам, подруги приехали выразить ей свои соболезнования по поводу кончины господина Туманова. По правилам игры госпожа Леонтьева должна была пребывать в состоянии транса или хотя бы замешательства. Присутствие Брасова не способствовало драматизации положения.

Он и сам, кажется, догадался об этом и быстро излагал Лизе план действий, производя последние манипуляции со своим туалетом.

– Сейчас я выйду. На некоторое время.

– Куда?! Там девочки!

– Я поднимусь вверх, а не вниз по лестнице, – назидательно пояснил Виктор, и Лиза не могла не оценить его интеллектуальной мощи. – А минут через десять вернусь.

– Через пятнадцать! Я не хочу, чтобы девочки думали, будто я черт те кого оставляю на ночь!

– Как это – черт те кого?! – Глубоко посаженные глаза Виктора засветились дьявольской досадой. – Алена Шамраева прекрасно знает, что я частный детектив!

– Откуда?

– Да ты все никак не проснешься, милая. Мы же снимали с нее допрос на летнем балу!

– Ах, да.

В качестве гостеприимной хозяйки Лиза уже открыла для Брасова дверь и молила небеса об одном: лишь бы он поскорее выметался, и характерное гудение лифта укрепляло ее в этих намерениях.

– Короче, через десять-пятнадцать минут я у вашего порога, госпожа Леонтьева, – бросил Виктор, пускаясь наутек, так как двери лифта уже открывались. И все-таки бросил напоследок:

– Поменьше болтай!

Лиза не успела захлопнуть дверь арендного жилища, и гости были приятно поражены. Они вывалились на площадку со скорбными минами и с круглым ягодным тортом.

– Я увидела вас из окна, – пояснила Лиза, лихорадочно оглядывая свою ночную пижаму, которая вполне могла сойти за домашний костюм.

– Мы решили приехать, – печально сказала Алена, и Рита мрачно добавила:

– Побыть с тобой.

Вздохнув, Лиза кивнула и широким жестом пригласила их на кухню. Тут ее ожидал сюрприз – собственная постель. Проходя мимо открытой комнаты, гости, скорее всего, заметили наличие таковой и там.

К его чести, мозгу Лизы удалось принять быстрое решение. Она сказала:

– Всю ночь металась: из комнаты на кухню. То там мне душно, то здесь.

– Еще бы! – фыркнула Рита, носовым платком вытирая обильный пот с багрового лица. – И без того жарища – не продохнешь, а тут еще – этот проклятый инсульт.

Гости уселись на угловом диване, с которого хозяйка мгновенно смела лишнюю постель, и Алена уточнила:

– Диагноз подтвердился?

– Конечно, – легко солгала Лиза, ибо это была святая ложь.

Вокруг нее происходили драматические события, и теперь ни на минуту нельзя терять бдительность. В конце концов, сейчас и собственная жизнь госпожи Леонтьевой поставлена на карту.

Быстро сварив кофе, хозяйка разлила его в три чашки. Гости тем временем разрезали торт.

– Вы решили заняться коррекцией фигуры? – насмешливо уточнила Лиза.

– Ягодный – не кремовый, – успокоила ее Рита. – Я просчитывала. Здесь каждый кусок тянет всего на сто калорий. – Сделав два первых глотка, она с сочувствием сказала: – И что за наваждение такое! Сначала Зимин, теперь – Туманов. И все – вокруг тебя. Прямо-таки из области мистики.

– Я знала женщину, – кивнула Алена, – у которой три мужа – один за другим – отправились на тот свет.

– Они мне не мужья, – напомнила Лиза, увлеченно занимаясь куском торта.

– О, прости! Я не так выразилась, – пробормотала Алена, но Рита пришла ей на помощь:

– Так выразилась или не так – суть остается прежней. – Пытливо взглянув в глаза Лизы, поинтересовалась: – Тебя никуда не таскали?

– Не-ка!

– А она тут при чем, если современные мужчины такие хлипкие! – Алена пожала плечами. Было видно, что она не стала посвящать Риту в тайну допросов, снятых с нее и Нетребина на Летнем балу.

– У нас докажут – при чем, – сказала Рита таким многозначительным тоном, что Лиза вздрогнула.

В этот момент раздался пронзительный звонок в дверь, и хозяйка вздрогнула вторично.

Выразительно прикрыв ладонью рот, как это делают крестьянки в момент наивысшего переживания, Рита испуганно посмотрела на жующую Лизу, которая с досадой подумала: «Мужчины ни в чем не знают меры! Даже не дал насладиться куском торта!»

Но выразительный взгляд Риты, видимо, имел магическую силу. Во всяком случае, испуг гостьи передался и госпоже Леонтьевой. А если это вовсе не Виктор?

На полусогнутых ногах хозяйка направилась к двери.

Распахнув ее, с облегчением увидела Брасова. Если за минуту до этого Лиза была готова разорвать его на куски, то теперь даже улыбнулась – человеческая натура, как известно, противоречива. Он, в свою очередь, мастерски изобразил и свежесть утреннего визита, и приятное удивление при виде прекрасных дам.

Те под взором статного загорелого Виктора приосанились. После рукопожатия с Ритой Брасов сказал:

– А с Аленой Шамраевой мы были представлены друг другу на летнем балу. Ты забыла, Лиза?

– Ах, да, – «вспомнила» она и многозначительные взгляды, которыми обменялись Виктор и подруга, не очень понравились Лизе.

Алена все-таки была чрезвычайно эффектна в светлом летнем костюме, который оттенял нежную матовость ее загара.

– Кроме того, мы видели вас и вчера, в бассейне, – тихо напомнила Рита.

– Да, – хмыкнул Виктор, – вчера выпал явно неудачный день.

Все выдержали минуту молчания, очевидно, посвященную памяти восходившей, но так неожиданно сорвавшейся с небосклона политической звезды.

Торжественная минута завершилась резким телефонным звонком. От неожиданности Лиза судорожно вздрогнула всем телом. Состояние ее нервов оставляло желать лучшего.

Оставив общество на кухне, быстро прошла в комнату и сняла трубку, готовая сказать Катюше, что ей страшно некогда, но услышала мелодичный голос… госпожи Приговой.

– … Меня нелегко удивить теперь, в наши дни, – с придыханием говорила Даша, – но, признаться, я была шокирована, когда узнала, что произошло вчера, после моего ухода из «Лагуны».

«Как ловко ты, милая, вставила деталь о своем уходе из бассейна. Да, Вадим кувыркнулся в воду без тебя. Но яд, как известно всему человечеству, действует и в отсутствие своего хозяина», – стараясь сдерживать шумное от волнения дыхание, свирепо подумала Лиза, а вслух пропела серебряной флейтой:

– Это похоже на бредовый сон, но нас действительно постигла вторая утрата.

Лиза надеялась, что упоминание о недавней кончине Дашиного отца пробудит совесть той и она каким-то образом выдаст себя.

Однако, голос абонентки звучал печально, но ровно.

– Говорят, инсульт? – уточнила Пригова.

«Да, от твоего яда», – внутренне подтвердила Лиза, а вслух сказала безжизненным тоном:

– Говорят.

– Видимо, от переутомления?

– Видимо. – «Скорее всего, от общения с тобой».

– Я чувствую, ты очень подавлена, – вздохнула Даша, и Лиза замерла, вспомнив о последней «роковой визитке».

А в следующее мгновение ей в голову залетела сумасшедшая мысль, которую Лиза бесстрашно решила претворить в жизнь.

Приняв позу пантеры, готовой к стремительному, но плавному прыжку на противника, Леонтьева очень тихо – можно сказать, зловеще – промолвила:

– Не скрою, подавлена. А тебе… Тебе не страшно?

Последний вопрос был заимствован из Дашиной записки, которую та сумела подложить в сумочку Лизы, поэтому Леонтьева напряглась, вслушиваясь в реакцию собеседницы.

Та замешкалась! На линии возникла пауза!

По мнению Лизы, это являлось прямым доказательством смертельного коварства госпожи Приговой. Она виновна! Именно она спровоцировала Туманова на преступление против Зимина, а затем убрала с дороги и его самого.

Внешне хрупкая и обаятельная, Даша действовала с хладнокровием опытного преступника. Похожая на гибкую ящерицу, по сути своей она была кровожадной гиеной.

Когда «гиена» наконец заговорила, ее голос выдал замешательство.

«Ты попалась, милочка!»

– Страшно? – стараясь играть в удивление, переспросила Даша. – Это слово не совсем точно выражает мои чувства. Скорее, какой-то хаос. И подавленность.

«То ли еще будет! – злорадно подумала Лиза. – Нам с Брасовым осталось уточнить одну деталь – службу Туманова в Гуане. Но это – чистая формальность. И тогда…» – Леонтьева хищно улыбнулась, предвосхищая грядущую месть.

Вслух многозначительно сказала:

– Я понимаю…

– Да, наши с тобой судьбы странно совпали. Ведь так, Лиза?

– Не во всем.

Пригова, несомненно, уловила тайный подтекст ее слов и постаралась уйти от него в житейскую обыденность. Она спросила:

– Ты не в курсе, когда похороны?

– Звони во фракцию, – холодно отрезала Лиза: «Ты подкладываешь мне страшилки, однако, я беседую с тобой как настоящая леди! Цени! Единственное, что я могу себе позволить, – это ледяное безразличие». – Ты извини, у меня намечено деловое свидание. – «Что, съела?»

Они поспешно распрощались.

Только положив трубку, Лиза вспомнила о светском обществе, оставленном на кухне. Когда она вернулась туда, то увидела, что обе дамы пожирают глазами Виктора, на которого эти взгляды подействовали как полбутыли виски. Он расправил плечи и самодовольно улыбался уголками губ.

Эта сцена вызвала у Лизы прилив раздражения.

– Кто звонил? – со свойственной ему бестактностью спросил Брасов, а подруги поднялись, тихо направляясь к дверям.

– Это из редакции, по делу, – бросила Лиза, останавливая гостей. – Девочки, минутку подождите, мы выйдем с вами.

Те, кажется, были удивлены. Неужели они думали, что Лиза останется ублажать этого нахала? Если бы они только знали, что за целую ночь у господина Брасова ни разу не возникло желания тихо войти к ней в кухню, присесть рядом, положить крепкую мужскую ладонь на ее тонкую руку…

Быстро накинув цветастое платье-сорочку, хозяйка догнала гостей в прихожей.

Рита любезно предложила подкинуть всех до центра.

В салоне форда Виктор невзначай спросил:

– Алена, кажется, офис Дениса Нетребина где-то неподалеку от моей конторы?

Лучезарно улыбнувшись, она заметила:

– Если вы скажете мне, где расположена ваша «фирма», я смогу дать ответ.

– В Хилковом, рядом с «Лагуной», – радостно доложил Брасов. От Лизы не укрылось, что при этом он плотоядно облизнулся: явно представил, как Алена «случайно заглянет» к нему на огонек его зачуханного подвала.

Придирчиво наблюдая за подругой, Лиза вынуждена была признать, что та без кокетства, а деловито и толково объяснила ему, как найти на набережной офис Нетребина. При этом уточнила:

– Вам не дает покоя клубная история? – Очевидно, Алена имела в виду отдельный кабинет, Эмму и Нетребина.

– О нет! Я хотел бы нанести ему визит совсем по другому вопросу.

Между тем за окнами форда вместо унылых блочек уже замелькали душевные здания с намеком на архитектуру – центр Москвы! Узнав, что Виктору и Лизе нужно на Арбат, Рита довезла их до Смоленской площади.

Прощаясь с подругами, Лиза обещала позвонить. Периферийным зрением она увидела, как этот жеребец послал им воздушный поцелуй.

Глава 29

Несколько минут пути они молчали, потом Виктор, опасливо покосившись на спутницу – никому не дано знать, что влияет на настроение этих загадочных афродит! – тихо спросил:

– И все-таки, мне позволено будет узнать, кто звонил?

Насупившись, Леонтьева выронила:

– Она.

Виктор фыркнул:

– Она. Так торжественно обычно именуют или Смерть или Судьбу.

– Угадал. Сама Судьба в дьявольском обличии госпожи Приговой.

На ходу пожав плечами, Брасов робко возразил:

– Лично мне ее образ показался…

– Ангельским! – рявкнула Лиза.

– Признаться, я не видел ангелочков-брюнеток, но…

– Но ее бархатный взгляд погладил твою душу холостяка. Если бы ты попался на ее пути – Даша и тебя приспособила бы к делу, как поступила она с Тумановым. Сначала его руками прибрала папашу, а потом сама загасила «звезду».

Брасов придерживался того мнения, что сначала нужно уточнить кое-какие детали, но счел за благо оставить это мнение при себе.

Знойные арбатские переулки привели их в затрапезный двор, не лишенный, однако, какого-то истинно московского шарма.

– Обрати внимание, – улыбнулся Виктор, – все московские гении нашли свое прибежище в подвалах.

Лиза хмыкнула:

– Уловила намек.

По железной лестнице они спустились в каменные дебри и постучали в добротную деревянную дверь.

– Come in! – крикнул из-за нее молодой мужской голос.

Перед взором гостей предстала затрапезная подвальная комната солидных размеров, буквально набитая современной аппаратурой.

За одним из компьютеров, монитор которого был освещен галогенной настольной лампой, сидел парень, похожий на индейца: словно выточенное из красного дерева лицо с жесткими чертами, длинные, до плеч, смолистые волосы.

– Привет, Алик! – сказал Виктор. – Знакомься – Лиза.

При виде ее хозяин вскочил, и это приятно возбудило гостью, амплитуда настроения которой сразу взлетела к верхней точке. Заметив боковым зрением, что такие мелочи не укрылись от Брасова, Леонтьева и вовсе повеселела.

Вспомнив наставления Карнеги, она сказала, обводя восхищенным взглядом груды аппаратуры:

– Истинная сила мужчины – конечно же, в его интеллекте.

Алик радостно улыбнулся, что смягчило жесткость его черт. Это входило в планы Лизы. Однако, в них не вписывалось поведение Брасова. По мнению Лизы, Виктор должен был поникнуть после ее похвалы чужому интеллекту, но этот осел, видимо, принял комплимент на свой счет.

Он весело плюхнулся на вертящийся стул рядом с включенным компьютером, бросил Лизе:

– Садись, – и приступил к разговору с хозяином:

– В общих чертах я тебе уже обрисовал, что мне нужно.

Указав гостье на стул слева от себя, Алик занял рабочее место, и его ладонь слилась с «мышью».

– Тебя интересуют гуанские списки, ведь так?

– Они самые.

– Я уже пробовал. Пока пробиться не удалось.

– Если бы это было легко, я бы не обратился к такому авторитету, как ты.

– Брось, – отмахнулся Алик, руки которого начали виртуозно работать как с «мышью», так и с клавиатурой.

На мониторе замелькали какие-то схемы, отрывки текстов, графики.

Колдуя в виртуальном мире, Алик медленно пояснял:

– Сначала все было o’key. Через файл «Тропики» легко вышел в файл «Гуана». И тут – стопор. Давайте подбрасывайте мне возможные пароли, и тогда я сумею взломать.

Все трое начали игру слов. Лизе очень хотелось проявить свою интеллектуальную мощь. Видимо, это помогло. Именно она предположила, что слово «наемники» близко по значению к «добровольцам», а по-английски это прозвучит как «волонтеры».

Сильные пальцы Алика набивали на клавиатуре какие-то одному ему понятные кодовые сочетания цифр.

– Волонтеры? – переспросил он. – Попробуем. – И вдруг воскликнул:

– O’key!

«А все-таки у меня мозги – что надо!» – восторгнулась собою Лиза, ресницами стараясь притушить победный взгляд. Интуиция и без того подсказала ей, что Виктор повержен.

– O’key! – повторил Алик. Компьютерные инструкции явно повлияли на его лексику.

На мониторе возникли списки.

– Они? – затаив дыхание, уточнила Лиза.

– Они родимые, – подтвердил Брасов с таким самодовольством, будто это не хозяину подвала, а ему удалось взломать компьютеры военного ведомства. – Ищи Туманова!

Полосой прокрутки Алик погнал череду строк по экрану.

Лизе показалось, что мелькнула фамилия Славы Борисова. Когда алфавит приблизился к букве «Т», мастер замедлил движение. Утратив динамику, строки стали легче читаться.

Все трое прилипли к монитору, предвосхищая мгновение открытия. Но фамилии Туманова в списках не значилось.

– Этого не может быть! – безапелляционно заявила Лиза. – Вернитесь еще раз!

Алик повиновался.

Из взгляды еще раз медленно проползли по всему сектору, где главенствовала буква «Т».

Фамилии Вадима Туманова не было!

– Он должен быть? – уточнил Алик.

– Обязательно, – отрезала Лиза. Подумав, добавила: – А не брал ли он для себя на такой случай псевдоним, а?

– Это невозможно, – сразу отсек догадку Виктор. – Подобные списки – не театральная афиша. Здесь нет места для псевдонимов.

Почувствовав себя посрамленной, Лиза предложила:

– Давайте проверим Борисова и Нетребина.

Опытной рукой Алик быстро представил им нужные фамилии.

Виктор попросил его вскрыть личные файлы наемников, и все убедились, что там содержатся основные сведения не только о прошлом, но и о настоящем этих людей.

Так, в файле Нетребина содержался даже адрес его офиса, совпадавший с тем, который сообщила Алена.

– Я прекрасно помню, что именно Денис Нетребин первым сказал тебе о том, что Вадим служил в Гуане, – задумчиво пробормотала Лиза. – Если это заведомая ложь, то какой в ней смысл?

– Здесь надо учесть обстоятельства, при которых шел этот разговор: рассвет после летнего бала в «Приват-клубе». Основательные возлияния, гул в башке – начало похмелья, – откинувшись на спинку подвижного стула, Виктор усмехнулся. – Ты можешь не поверить мне, Лиза, но я предчувствовал нечто подобное.

«Хочет подчеркнуть, что обладает интуицией более сильной, чем женская!» – внутренне фыркнула Лиза и ехидно поинтересовалась:

– Так на чем же базировалось твое предчувствие?

– А черт его знает! Вылезло из каких-то глубин подсознания. Когда я анализировал личность Вадима Туманова, мне показалось, что он вполне мог и прихвастнуть.

Вскинув брови, Лиза с театральным удивлением спросила:

– Ты даже не уточнил, при каких обстоятельствах Нетребин встречался с Тумановым в тропиках и встречался ли вообще?!

– Ну, так уж получилось, – крякнул Брасов, и Лиза не только гримасой на лице, но даже своей позой выразила крайнее удивление подобным отсутствием профессионализма.

Учуяв, что между его клиентами сейчас может вспыхнуть склока, Алик деловитым жестом призвал их вновь обратиться к монитору. Главное внимание он уделил сектору примерно от «Н» до «Т», так как посетителей волновали фамилии Нетребина и Туманова.

Когда он гонял списки, в поле зрения невольно попала и череда фамилий на «М» – непосредственно перед «Н». Среди них промелькнула одна настолько забавная, что Лиза улыбнулась.

Но чуда не случилось – фамилия Туманова так и не возникла там, где ее ожидали.

Зато госпожу Леонтьеву неожиданно озарило, и легкая улыбка Моны Лизы на ее губах вдруг превратилась в кривую ухмылку. Лиза с ужасом осознала, что ее стройная версия рассыпалась в прах.

Если Вадим не являл чудеса храбрости в далекой Гуане, он не мог владеть мини-лазером, следовательно, пресловутый луч на Зимина направила иная рука. Отсюда вытекало, что Приговой незачем было расправляться с Тумановым, так как он вовсе не убивал Георгия по указке обольстительной ящерицы.

Одним словом, Даша, которую Лиза сделала примой на смертельно опасной сцене, сейчас удалялась на задний план.

Получалось так, что версия, основанная на железной римской логике – головокружительная и стройная версия! – таяла буквально на глазах у Лизы – и всего лишь из-за того, что когда-то у Туманова не хватило мужества проследовать в далекую Гуану!

Цепляясь за остатки надежды, Леонтьева гордо выпрямилась и сказала нарочито уверенным тоном:

– Эти списки – не истина в последней инстанции! Здесь вполне могут быть какие-то неточности.

– Неточности?! В данных сведениях?! – Алик от души расхохотался. – Да если бы вы знали, сколько времени мне понадобилось для того, чтобы пробиться к ним! Ведь вы застали уже последние этапы моей работы. Данные списки классно засекречены. Эти сведения также верны, как то, что сегодня на дворе стоит жаркий августовский, а не холодный декабрьский день.

– Мы очень признательны тебе за огромную работу, – поспешил заверить Брасов, и Лиза, спохватившись, пробормотала:

– Поверьте, Алик, в моих словах не было и тени недоверия к вашему изумительному мастерству.

Ее комплимент разрядил накалившуюся было обстановку.

– Всегда к вашим услугам, – улыбнулся Алик, а Виктор медленно сказал:

– Сегодня мне был вещий сон.

– Ну да? – проворковала Лиза, и ее глазки лукаво блеснули: «То-то ты дрых на моей постели без задних ног!»

– Посуди сама: снился Нетребин.

– Это к встрече, – игриво заметила она.

– Теперь и я догадался, – Виктор подмигнул Алику, и они начали прощаться.

Хозяин компьютерного царства поцеловал Лизе руку, и это явилось отличным уроком для невежды Брасова.

Когда вышли в августовское пекло, на Леонтьеву было больно смотреть. Мало того, что ее версия лопнула, Лиза вообще не могла сообразить, с чего теперь начинать и кого опасаться. Если в «Приват-клубе» действовал не Туманов, тогда и Даша вроде бы не при чем. А она так хорошо вписывалась в роль умного и беспощадного организатора первого убийства и хладнокровного исполнителя второго!

Еще утром жизнь выстраивалась в такую четкую схему! Собственная безопасность казалась довольно легко достижимой. Следовало лишь избегать свиданий с Приговой.

А каких рандеву избегать Лизе теперь? В голове царил хаос. Недалеко было и до стресса.

Почуяв это, Виктор почти ласково сказал:

– Тебе нужно отдохнуть, а я загляну к Нетребину.

– Отдыхать буду на том свете, – буркнула Лиза.

Сделав над собой усилие, он предложил:

– Если хочешь – пойдем вместе. – Последнего Брасову страшно не хотелось, так как дама может явиться досадной помехой в мужском разговоре.

Нежно – или это лишь показалось Лизе? – тронув спутницу за локоть, Виктор спросил каким-то глухим голосом:

– Тебе не по себе?

Однако, подобная душераздирающая искренность не входила сейчас в планы Леонтьевой. Гордо вскинув голову, она пожала плечами:

– Просто надо собраться с мыслями. Ты заметил, что никто не проявляет особого интереса к этим запутанным историям?

– А разве твои подруги утром ни о чем не расспрашивали тебя?

– Представь себе: ни единого вопроса. У меня создалось впечатление, что Алена ничего не сказала даже Рите. – Лиза прищурила глаза. – Никто не хочет совать голову туда, где горячо. Думаю, после допросов летнего бала Алена сделала для себя кое-какие выводы.

– Это радует меня, – самодовольно заявил Виктор. – Чем меньше будет сплетен вокруг этих дел, тем большая вероятность удачного проведения расследования.

– Об удаче пока говорить рановато, – Лиза пожала плечами.

Они стояли в тени старинного здания, но и здесь было градусов под тридцать.

– Пора идти, – напомнила она.

– Ты со мной?

– Нет. Иногда надо показываться и на работе.

Подобные планы госпожи Леонтьевой заметно обрадовали Виктора. Он сказал:

– Я обязательно позвоню тебе. О глупой записке старайся не думать. Это примитивное запугивание.

«Тебе легко рассуждать», – думала Лиза, направляясь к метро.

«Кажется, наше расследование окончательно зашло в тупик», – размышлял Виктор, приближаясь к набережной.

Намек на легкий порыв ветра с реки освежил лицо и принес новую мысль: «Не стоит отчаиваться. Надо верить в свое призвание – и тогда судьба подкинет какую-нибудь подсказку. Пусть эти преступления совершены искусно, но все равно у этого загадочного незнакомца есть свои мотивы, которыми он руководствуется. Неясно, как сочетаются женский слог „визиток“ и твердость мужской руки. Зато предельно ясно другое: судя по запискам, и Зимина, и Туманова этот рисковый парень считал своими врагами. Где и через кого связала судьба этих двоих? Ответить бы на данный вопрос – и тогда многое бы прояснилось».

Пока в голову приходила лишь единственная подсказка. Господа Зимин и Туманов были связаны между собой двумя дамами: Приговой и Леонтьевой.

Виктор крякнул. Подобные размышления могли завести в такие дебри, откуда было бы весьма сложно выбраться. Брасов предпочел сосредоточить свое внимание на поисках нужного дома, и вскоре был вознагражден.

Офис Дениса Нетребина свидетельствовал о том, что «шуровать лайбами», то бишь торговать элитными автомобилями, куда престижнее, чем гоняться ищейкой по арбатским переулкам в надежде поймать неуловимую истину. Стены и стильная мебель сверкали белизной, на фоне которой зелеными оазисами вспыхивали пальмы и какие-то незнакомые вьющиеся растения.

Это напоминание о тропиках прошло по позвоночнику Виктора легкими быстрыми мурашками. Но сам детектив был склонен отнести данный эффект за счет усиленной работы кондиционера.

Приветливая секретарша доложила о приходе Брасова, и Нетребин принял его немедленно. С широкой улыбкой хозяин кабинета встал навстречу гостю, и они пожали руки.

– Выходит, не все нувориши отдыхают сейчас на Мартинике, – пошутил Виктор, усаживаясь в удобное светлое кресло.

– Да какой я нувориш! – отмахнулся Денис. Белоснежная сорочка оттеняла смуглость его лица. – При таких налогах дай бог хоть как-то сводить концы с концами.

– Сочувствую! – Виктор пожал плечами, и оба криво улыбнулись.

Хозяин предложил кофе и минералку, и гость предпочел последнее. Денис достал из холодильника «Виши» и налил воду в высокий стакан. Несколько ледяных глотков освежили Виктора вслед за благотворным действием кондиционера.

– Если я скажу, что проходил мимо и заглянул, это не пройдет?

– Не пройдет, Виктор. Я уже слышал о смерти Туманова. – С сожалением покачав головой, Денис медленно сказал: – Надеюсь, на сей раз это не лазер?

– Нет, не лазер. Но не стану скрывать от тебя, что знойный сирокко подул из тех же тропиков.

Внимательно взглянув на Брасова, Нетребин протянул:

– Вот как… Интересно…

– Весьма. В связи с этим я хотел уточнить у тебя, Денис, при каких обстоятельствах ты встречался в Гуане с Вадимом.

В бархатистых карих глазах Нетребина мелькнуло удивление.

– А мы никогда не встречались там.

– Даже так? – Виктор уставился на собеседника немигающим взглядом. – Но на летнем балу ты сам сказал мне, что многие настоящие мужики служили наемниками в Гуане, и Вадим – из их числа.

– Да, – вовсе не смутившись, согласился Денис. – Но я только повторил слова самого Туманова. Это он однажды в беседе со мной упомянул о своей железной гуанской закалке и был удивлен, что я тоже ловил удачу в тех краях. Однако, лично мы никогда не встречались в тропиках. Должен сказать тебе, Виктор, военные действия велись там с основательным разбросом, так что вероятность встречи в Гуане была не более, чем в Париже или Москве. Мы и с Борисовым не виделись там. Уже позже узнали друг о друге. Ты удивлен?

– Я – нет. – Виктор задумчиво посмотрел в окно. – А вот ты удивишься, если узнаешь, что Туманов никогда не был в Гуане.

Денис пожал плечами:

– О покойнике – или хорошее или ничего. Надеюсь, господь простит меня, если я скажу, что сейчас многие начинают карьеру с какой-нибудь легенды. И мы не можем осуждать их за это. Каковы времена – таковы и нравы. Если в прошлом у мужчины нет страниц мужества и таинственности, это, видимо, считается теперь зазорным, я прав?

– Возможно. – Виктор вздохнул.

По-своему растолковав этот вздох, Нетребин сказал:

– Я прекрасно понимаю, что подобные легенды – основательная помеха в твоем деле, Виктор. Из-за них истина удаляется на основательные расстояния…

– Но становится от этого еще желаннее, – подхватил Брасов, усмехнувшись.

В белоснежном кабинете, овеянном ветрами кондиционера, повисла пауза.

Через минуту Нетребин тихо сказал:

– А я подумал – естественный инсульт. Говорят, Вадим упал в бассейн?

– Да.

– Смерть была мгновенной?

– Да.

– Если в обоих случаях усматриваются гуанские следы, выходит, две эти кончины взаимосвязаны? Ведь так, Виктор?

– Похоже на это.

Несмотря на какое-то интуитивное расположение к Денису, Виктору не хотелось посвящать его в детали, которые до поры до времени относились к тайне следствия.

Чтобы сменить тему, Брасов спросил:

– Ну как там Эмма, не слишком бушует?

Однако, по выражению лица Дениса сразу стало ясно, что разговор о процедуре развода с бывшей женой не устраивает Нетребина также, как беседа о деталях убийства не входит в планы Брасова.

– Скоро все будет завершено, – коротко сказал Денис, и гость почувствовал, что настала пора приятных эмоций. Он сказал:

– Я сегодня видел Алену.

– Вот как? – удивился тот. – По делу?

– Нет, случайно. Они с подругой приехали навестить госпожу Леонтьеву, а я подошел туда.

– Ничего не скажешь, умеешь выбирать нужные места в нужное время, – улыбнулся Денис. – Надеюсь, мы не станем соперниками. Ты, кажется, плотно запал на госпожу Леонтьеву?

– Господь с тобой! Ничего подобного! – вскинулся Виктор и сам удивился своей довольно бурной реакции на вопрос.

– Я только хотел подчеркнуть, – оправдался Денис, – что с госпожой Шамраевой не надо встречаться ни по делу, ни без дела – эта территория оккупирована.

– Вас понял, – улыбнулся Виктор. – Остаемся друзьями?

Вместо ответа Денис крепко пожал ему руку.

Покидая офис Нетребина, Брасов подумал о крутых мужиках конца двадцатого века. Если покойник Туманов и был таким, то лишь на словах.

Глава 30

Вопреки ожиданиям, родные стены редакции не принесли Лизе успокоения. Завидев свою жертву, главный блеснул очками, и завел свой любимый хит.

– Я думал, в тебе проснется совесть и ты притащишь забойный материал о летнем балу в клубе.

«Щас, разбежалась».

– Могла бы дать небольшую, но сенсационную заметку о неожиданной смерти Туманова в бассейне!

«Держи карман шире».

За пять минут своего шоу он изрядно надоел Лизе. Признаться, сейчас ее куда больше беспокоили иные вопросы, нежели проекты главного. Засопев, она сделала вид, что наконец увлеклась картотекой, и главный наконец догадался, что для него же лучше удалиться.

Получив порцию желанного покоя, Лиза занялась проблемами жизни и смерти.

Подтвердит ли Нетребин свою встречу с Тумановым в далекой Гуане?

А если и подтвердит, можно ли ему верить, ведь «железные» списки уже сказали свое слово. Вадима не было там, в далеких тропиках.

Зачем он похвастался? На основе его лжи Лиза построила свою версию – настолько логически обоснованную, что теперь отказывалась от нее с душевными муками.

Когда на столе зазвонил телефон, Лиза, слегка подпрыгнув от неожиданности, проворно схватила трубку: желание услышать резюме Брасова после его беседы с Нетребиным было сильным, как жажда.

– Да-да!

– Слава богу, ты еще жива, – сказала на том конце Катюша, и затем сплюнула три раза, чтобы не сглазить. – Там никто больше не скончался около тебя? Что молчишь? Главный еще не дал дуба?

– Не надейся, – хмыкнула Лиза.

– Умоляю тебя, не лезь сейчас никуда, не ищи приключений на свою задницу!

– Они сами находят меня. Видимо, такова судьба, – тоном пифии возвестила Лиза.

– Конечно, если постоянно бросать вызов судьбе, то и она ответит! – Катюша вздохнула. – Запомни, что все потрясения не проходят даром. У меня, например, начались боли в спине. Я тут советовалась с врачом, и он констатировал: это последствия стресса.

Фыркнув, Лиза хотела было намекнуть об изрядной разнице в возрасте, как вдруг ее спину будто прокололо острой спицей. Она задохнулась и поспешила закруглить разговор.

«Кажется, я тоже достукалась. – Мрачная мысль подкрепилась тягучей болью в области позвоночника. – Разве могут быть сомнения? Стресс с последствиями!»

С ненавистью окинув взглядом свою нору, Лиза решила: работа никуда не денется!. На карту поставлено самое дорогое, что есть у каждого мыслящего существа, – здоровье.

Колебаться не пришлось. Чем сидеть в душном помещении и ждать звонка Виктора, лучше посетить массаж у Валерии, а оттуда самой заглянуть в Хилков переулок.

Буквально за полчаса Лиза добралась до «Приват-клуба». Потея в метро, она старалась включить весь свой интеллектуальный потенциал для решения вопроса: по какому пути двинуться дальше в расследовании.

Тупик он и есть тупик.

Гипотетических подозреваемых много, а вот единственная стройная версия развалилась. Нужны новые идеи, но в этот ответственный момент мозги, как нарочно, расплавились и ленятся.

К счастью, у Валерии как раз было «окно» в графике. Несмотря на это, она ехидно напомнила:

– Я же предупреждала тебя, что надо записываться заранее.

Понурив голову, Лиза пробормотала:

– Помню. Но сильно ломит в спине – стрессы.

На лошадином лице Валерии отразился неподдельный интерес, и клиентка поняла, что сеанс ей обеспечен. Смазывая руки пахучим маслом, массажистка спросила:

– Как я слышала, тебя вновь постигла утрата?

Быстро смекнув, что простодушие в данном случае подходит более всего, Лиза горестно заметила:

– И не говори. Одни напасти. – Тяжкий вздох подтвердил глубину ее переживаний.

У мужеподобной Валерии дрогнуло сердце.

– Ты молодая – переживешь. А вот часа два назад у меня была Зимина. Вот уж кому не повезло! Сначала сын погиб, потом муж умер.

Лиза не поняла, о чем идет речь.

– Сын? Какой сын, ты что? У Зимина – дочь, прекрасно известная тебе госпожа Пригова, – рассеянно сказала она, думая о том, что Валерия не сумела справиться с тем количеством сплетен, которое сконцентрировалось в массажном кабинете, и начала путать родственников своих клиентов.

– Ты за кого меня принимаешь? – на нижних регистрах голоса произнесла та. – Это не меню на французском – там можно перепутать. А у меня в салоне – все как на ладони. У Георгия Зимина – дочь, внебрачная причем. А у Розы был сын от первого брака.

– Впервые слышу, – пробормотала Лиза, наслаждаясь въедливой силой пальцев массажистки.

– В общении с умным человеком еще и не то почерпнешь, – горделиво возвестила Валерия. – А я ко всему прочему – коренная москвичка. Дом-«корабль» неподалеку отсюда знаешь?

– Угу.

– Мы одно время все жили там, на одной площадке. Наша соседка из семьдесят восьмой, Лидия Михайловна, дружила с Розой. Зимина и в те времена была шумной дамой. Лидия Михайловна изредка жаловалась на слишком хорошую слышимость, – массажистка фыркнула. – Вот так-то!

– Ты сказала, сын Зиминой умер? – лениво поинтересовалась Лиза. – Еще в детстве?

– Я вовсе не говорила, что в детстве. Он, кстати, был моим тезкой – Валерий. Я запомнила его подростком. Высокий и худой, как спагетти. В жизни бы не подумала, что он решится на такое.

Последняя фраза заинтриговала Лизу. Неудобно повернув голову, клиентка с интересом посмотрела на массажистку.

– На что – на такое?

Многозначительно хмыкнув, Валерия выдержала паузу, а затем тихо сообщила:

– Мы вскоре переехали оттуда, а этот Валерий, повзрослев, дернул в одну далекую жаркую страну, да так и не вернулся.

Затаив дыхание, Лиза уточнила:

– В Гуану?

– Да ты, оказывается, знала, – разочарованно протянула та.

– Ничего я не знала. Так сын Зиминой погиб в Гуане? Валерий Зимин?

– У тебя с головкой все в порядке? Зимин – фамилия второго мужа Розы, а сын – от первого брака! У него, кстати, была страшно забавная фамилия. Я потом никогда такой не встречала – Месионджик.

– Как?! – напряглась Лиза, потому что это причудливое сочетание букв вдруг показалось ей знакомым.

– Как слышала – Месионджик. – Тяжелой ладонью Валерия хлопнула клиентку по спине. – Твой стресс снят!

Машинально поднимаясь с кушетки, Лиза готова была поклясться, что совсем недавно где-то или слышала или видела эту странную для русского уха фамилию – Месионджик.

Выходя из «Приват-клуба», она несколько раз прошептала ее и почувствовала, что ее «личный компьютер» с луковкой волос на макушке скоро выдаст решение. Хорошо, если это случится до ее прихода к Брасову, так как тогда Лиза сможет поразить партнера мощью своих мозгов.

Вдоль по набережной она направилась к Хилкову переулку, где в эти минуты Виктор беседовал с одним весьма примечательным джентльменом.

Его гость был преисполнен чувства собственного достоинства, так как имел за это лето солидный доход, который позволил ему приобрести и содержать мобильный телефон.

– А старшие ребята тебя не обижают? Выручку не отбирают? – спросил Виктор, внимательно глядя на десятилетнего парнишку со смуглым лицом и лукавыми карими глазами, которые так и шныряли по кабинету: Антон признался, что в будущем тоже мечтает стать частным детективом.

– Пусть только попробуют! У меня и газовый баллончик есть. – Откинувшись на спинку стула, он весомо сообщил: – Я пашу за свои деньги, как папа Карло. За день поднимаю по двести ведер воды из реки.

– По двести? – удивился Виктор.

– А вы что ж думаете, мерс можно одним или двумя ведрами отмыть! – непрофессионализм сыщика в деле помывки крутых лайб так рассмешил Антона, что он залился смехом. – А у вас нет мобильного телефона?

– Как видишь, – Брасов развел руками. – не заработал.

– Ну ничего, – успокоил гость, кивнув на старый аппарат на столе. – Думаю, и этот вам неплохо служит.

– Пока не жалуюсь.

– На всякий случай запомните мой номер, – Антон продиктовал сочетание цифр. – А почему вы не записываете?

– Тренирую память. Будь уверен, я запомнил и обязательно воспользуюсь им при случае.

Поднявшись с места, гость сказал:

– Звоните, если что. Я бы не прочь постажироваться у вас.

– Хорошо, приму к сведению, – Виктор приподнялся и крепко пожал руку Антону.

Тот покинул кабинет польщенным.

Свидание с «представителем нового поколения» слегка развлекло Брасова, так как от Нетребина он вернулся не то чтобы подавленным, но все-таки потерявшим четкие ориентиры относительно этого загадочного дела. В своем сознании Виктор уже безоговорочно связывал оба убийства в единое «дело».

Вспомнив, что он обещал сообщить о результатах разговора с Денисом Лизе, Брасов подался к столу и придвинул к себе аппарат. Как только он набрал две первых цифры, госпожа Леонтьева неожиданно появилась в его кабинете собственной персоной.

Он не рискнул бы сказать, что она влетела в подвал, как взмыленная лошадь, ведь ее изящество скорее позволяло говорить о породистой кобылке. Как бы то ни было, глаза Лизы выкатились из орбит, а потные волосы прилипли ко лбу.

Она очень спешила, понял Виктор. Она жаждала узнать, являлся ли Вадим боевым соратником Нетребина. Чтобы не томить ее душу, Брасов выпалил:

– Пригова отпала. Версия рассыпалась. Туманов там не был.

Виктор думал, что после этого Лиза впадет в легкую панику: рухнет на стул, попросит воды, начнет клясть людской род за извечное желание казаться лучше и храбрее.

Однако, обстоятельства повернулись неожиданным образом.

Уперев руки в бока, Лиза слегка наклонилась и раздельно спросила, сурово глядя Виктору прямо в глаза:

– А знаешь, кто там был?

Не оценив важности момента, Виктор с улыбкой заметил:

– Если ты скажешь, что сама Пригова, то я начну бегать за ней.

В ответ на это его сурово предупредили:

– Кроме шуток!

Брасов на самом деле заинтересовался:

– И кто же?

Раскинув руки, Лиза объявила:

– Ме-си-он-джик!

Взявшись за подбородок, Виктор вопросительно посмотрел на соратницу, а она подозрительно спросила:

– Тебе ни о чем не говорит эта фамилия?

Он пожал плечами.

– Нет.

– Какой непрофессионализм! – возмутилась Леонтьева, опускаясь на стул.

Они помолчали.

Затем Лиза сказала:

– Что касается меня – то я сразу вспомнила.

– Она сразу вспомнила! – вспылил Виктор. – Конечно, если ты где-то встречала этого Месионджика, то не удивительно, что вспомнила! А я никогда не встречал его! Говорю тебе – никогда.

Побарабанив пальцами по столу, Лиза сообщила:

– Не далее как сегодня утром мы – вместе с тобой, кстати! – видели данную фамилию. Это случилось, когда Алик гнал список к «Н»: к Нетребину. Если ты еще помнишь алфавит, букве «эн» предшествует буква «эм». Руку даю на отсечение, там был Месионджик!

– Там и еще много кого было, – усмехнулся Виктор, разваливаясь на стуле. – Чем же отличился именно этот Месионджик?

Губы Лизы растянулись в сардонической улыбке.

– Тем, что он – сын Розы!

В этот момент стул под детективом словно превратился в катапульту. Во всяком случае, Брасов подпрыгнул и завопил:

– Сын Розы?!

Он завопил так, будто Лиза доверительно сообщила ему, что неведомый Месионджик – незаконный сын папы римского. После этого Виктор заграбастал аппарат и за три секунды набрал номер.

– Говорят, он погиб там, в Гуане, – успела вставить Лиза.

– Проверим.

К счастью, Алик оказался на месте. Быстро объяснив ему суть дела, Брасов начал выбивать нервную дробь по столу.

Ожидание казалось бесконечным.

На том конце провода Алик пробивался к личному файлу неведомого Месионджика, который еще час назад не интересовал никого, а теперь и для Виктора, и для Лизы являлся персоной VIP.

Телефонный аппарат Брасова обладал сильной мембраной, поэтому Лиза слышала каждое слово, когда компьютерный гений наконец заговорил.

– Есть такой – Месионджик. Валерий.

Виктор и Лиза обменялись многозначительными взглядами.

– Вхожу в личный файл, – доложил Алик, и воздух в небольшом кабинете сыщика показался гостье раскаленным от напряжения.

– Ну! – не выдержал Брасов. – Давай! Сведения о его настоящем!

– Какое уж тут настоящее, если он на самом деле погиб, – прошипела Лиза. – Только мне не верится…

В трубке раздалось шумное дыхание, и затем – разочарованный голос Алика:

– А вот их-то как раз и нет.

– Так он погиб или нет?! – возмущенно вскрикнула Лиза. На том конце ее, видимо, услышали.

– Тут нет сведений о гибели. Значится: «Без вести отсутствует».

– Я сталкивался с подобными случаями, – спокойно заявил Виктор. – Так бывает. Это значит, что человек не числится ни среди мертвых, ни среди живых. – Лиза присвистнула, а Брасов между тем продолжил: – Слушай, Алик, там есть его фотография?

– Имеется, но такого качества, что на ней и брата родного не узнаешь.

– Ладно. Мы все равно заглянем и посмотрим. А как насчет отпечатков пальцев?

– Тоже есть.

– Думаю, они нам не понадобятся, – хмыкнула Лиза.

– Не зарекайся, – бросил ей Виктор, а в трубку сказал: – Мы сейчас заглянем к тебе – познакомиться с этим типом.

– Ты поосторожнее, – шепнула Лиза: ей не понравилось слово «тип». – Вдруг он – покойник.

– Такие «покойники» иногда имеют обыкновение оживать, – заметил Виктор, когда они вышли на улицу.

Быстрым аллюром минут за двадцать добрались до Алика. По пути Леонтьева колебалась: сообщить или нет о доме-«корабле» и о слабой надежде найти прежнюю соседку Лидию Михайловну – из семьдесят восьмой квартиры. Хорошо было бы отыскать ее, выудить какие-то сведения и затем победно преподнести их Брасову! Но тут возможно и фиаско. Примерно в середине дороги Лиза все-таки упомянула о возможной зацепке, оговорившись:

– Конечно, эта Лидия Михайловна могла переехать черт те куда, или уйти в мир иной.

– Даже если бабуля осталась на месте, все равно нет уверенности, что она расскажет что-то дельное. Но попытаться – надо. Если фото Месионджика не преподнесет никаких сюрпризов, то завтра с утра ты отправишься в дом-«корабль», а я постараюсь увидеться с Зиминой.

Когда на мониторе компьютера высветилась фотография, Лиза и Виктор разочарованно вздохнули. Алик был прав. Качество оставляло желать лучшего.

Правда, смазанность черт давала волю воображению. С минуту вглядываясь в изображение, Лиза вдруг сказала:

– А знаете, эти черты отдаленно напоминают мне кого-то…

– Если ты присмотришься еще внимательнее, – насмешливо заметил Виктор, – то заметишь сходство со своим родным дядей из Житомира, которого не видела лет пятнадцать.

– У меня вообще нет никакого дяди, – фыркнула Лиза, – и твое упоминание о Житомире довольно плоско!

– Вы оба просто расстроились оттого, что физиономия оказалась незнакомой вам, – смягчил ситуацию Алик.

Не желая показаться упрямой ослицей, Леонтьева не настаивала, однако, лицо со смазанными чертами кого-то все-таки напоминало ей.

Оно выплыло из омута памяти, когда Лиза легла вечером спать.

Но сходство этого незнакомого человека с кем-то было столь эфемерным, что примитивный вывод пришел сам собой. Очевидно, Валерий Месионджик был неуловимо похож на свою мать – Розу, что вполне естественно, – и эти уплывающие детали беспокоили Лизу до тех пор, пока она не остановилась на этом примирительном варианте: Месионджик – Зимина. С тем и уснула.

Глава 31

Утро началось необычно.

Не так часто Лизе еще до завтрака звонят наследницы весомых состояний. Голос Приговой звучал довольно вкрадчиво, когда она сказала:

– Привет. В прошлый раз ты что-то была не в духе.

«В прошлый раз сто процентов подозрений падало на тебя», – подумала Лиза, заверяя:

– Да, со мной бывает, от излишней экспансивности. Нервы расходились.

– Но и стрессов на твою долю выпало немало. Ты пойдешь сегодня на похороны Туманова?

– Боюсь показаться черствой, но эти мероприятия – довольно частые в последнее время – меня не привлекают, – хладнокровно сообщила Лиза.

Она прекрасно знала, что маститые детективы обязательно ходят на похороны и частенько там, где-нибудь за ближайшим каменным ангелом, неожиданно замечают какого-нибудь подозрительного субъекта. Но такая возможность казалась Лизе слишком эфемерной.

Будучи человеком реалистичным, на сегодня она поставила перед собой более конкретные цели, а именно – посещение дома-«корабля». Звонок госпожи Приговой пришелся кстати, чтобы выяснить кое-какие детали.

Дождавшись, пока Даша сказала тривиальное:

– Понимаю, а я, видимо, все-таки загляну туда, – Лиза невинным тоном поинтересовалась:

– Я давно хотела спросить, как у тебя складываются отношения с Розой Зиминой и ее сыном?

Вопрос, который должен был привести Дашу в замешательство, не вызвал у нее и секунды колебаний. Многозначительно хмыкнув в трубку, она сказала:

– С Розой – ничего не складывалось – сама понимаешь, а с ее сыном вообще какая-то темная история. Я его никогда не знала.

Стараясь подбирать выражения, Лиза осторожно спросила:

– Что значит – темная история? Он что – сидел?

– О нет! Ты не так меня поняла. Сто лет назад он куда-то уехал и сгинул там. Отец избегал разговоров на эту тему. А почему ты заинтересовалась?

Лиза издала в трубку какой-то непонятный звук, а затем доверительно сообщила:

– Это может показаться странным, но меня почему-то всегда ужасно интересовало, как складываются отношения между сводными братом и сестрой.

– Ты думала, – по голосу Даши чувствовалось, что она заулыбалась, – что такие отношения неизбежно перерождаются в романтические? Уверяю тебя: лишь в сериалах. В жизни мало кто кого занимает, если только их пути не пересеклись.

«Вот под этим заявлением я подпишусь», – иронично согласилась Лиза.

Поболтав еще с минуту о погоде и о новых купальниках, пропускающих солнечную радиацию, они распрощались, пообещав друг другу перезваниваться.

«Значит, близкое окружение считает, что Валерий Месионджик сгинул – другими словами, погиб вдали от Родины, – рассуждала Лиза по дороге от Преображенки до Фрунзенской. – Но в официальных документах он значится как „без вести отсутствующий“ – и это настораживает».

Даже при первом взгляде на дом-«корабль» можно было понять, что его строили при социализме для «порядочных людей», а не для всякой шалупони – в общем, для номенклатуры среднего пошиба.

Попросив своего ангела способствовать ей в успехе, Лиза отыскала дверь семьдесят восьмой квартиры. В ее походе сюда, конечно же, заключалась изрядная доля авантюризма. Какая-то неизвестная Лидия Михайловна, какое-то соседство столетней давности – все это не вселяло оптимизма в душу.

Однако, Лиза решила попробовать. Подготовленная ею легенда была довольно миленькой – в сентиментальном духе «мыльных опер».

Когда она нажала кнопку звонка, за дверью раздалось музыкальное арпеджио, и Лиза стала наблюдать за глазком. С полминуты он оставался светлым, а затем потемнел.

Кто-то неслышно подошел к двери с той стороны.

Ласково глядя прямо в глазок, госпожа Леонтьева постаралась придать своему лицу самое ангельское выражение – если это еще было в ее силах после приобретенного опыта общения с людьми.

Кажется, ее умилительная гримаса возымела действие.

Дверь открылась.

На пороге стояла пожилая женщина, похожая на аккуратную немку: седые букли на голове, хорошая для ее возраста осанка.

– Доброе утро, – ласково сказала Лиза. – Вы меня не помните?

Это, конечно, было наглостью с ее стороны. Как могла аккуратная дама вспомнить ее, если ни разу не видела? Однако, Леонтьева упорно продолжала:

– Ведь вы – Лидия Михайловна, да?

– Да-а, – протянула та с легкой настороженностью.

– А меня зовут Лиза. Мама привозила меня сюда, когда я еще была совсем маленькой.

– Сюда?! – удивилась Лидия Михайловна.

– Я имею в виду семьдесят девятую квартиру. Мы приезжали с юга к Розе Леопольдовне Зиминой. А теперь потеряли ее следы.

В выцветших глаза Лидии Михайловны мелькнуло какое-то давнее воспоминание, и она неожиданно радушно сказала:

– Да вы заходите ко мне, Лиза!

Последняя с удовлетворением поняла, что попала в точку, и дерзко вступила в чужую прихожую. Здесь было чисто и уютно. Не давая возможности противнику прийти в себя и кое-что осмыслить, она затараторила:

– Мы много лет не бывали в Москве. И я вот приехала. Мама просила меня встретиться и с Розой Леопольдовной, и с Валерием. Я звонила в семьдесят девятую квартиру, но мне никто не ответил, – наугад солгала Лиза: в случае, если там кто-то есть сейчас, можно сказать, что приходила раньше.

– Так вы ничего не знаете… – Лидия Михайловна вздохнула.

– Что-то случилось? – озабоченно спросила Лиза.

– Как вам сказать… Прошло слишком много лет. Естественно, все переменилось. – Лидия Михайловна помолчала, а затем добавила: – С Валерием вы вообще теперь не сможете встретиться. Несколько лет назад он погиб.

– Авария?! – вскрикнула Лиза, прикрыв рот рукой.

– Нет. Я мало что знаю. Они переехали отсюда, когда Валера еще был юношей. Потом он якобы уехал на поиски удачи куда-то в тропики и… погиб там.

– Да что вы! – роль провинциальной простушки, кажется, удавалась Лизе.

– Роза не любит об этом вспоминать. Да я и не выспрашиваю. Вообще какая-то темная история.

«Второй раз мне характеризуют эту историю как мрачную и непроясненную», – отметила про себя Лиза и сказала:

– Как все ужасно… Так они переехали!.. Ясно. Вот почему я не могла застать…

Однако, следующая фраза Лидии Михайловны весьма удивила «провинциалку».

– Роза очень редко теперь здесь бывает.

– Бывает?! Вы имеете в виду: у вас?

– Нет, почему же – у себя. Года три назад Роза выкупила эту квартирку, говорила, что прошлое позвало ее. Теперь, знаете ли, это можно: купить, продать. А вообще она живет в центре. – В ответ на вопросительный взгляд Лизы Лидия Михайловна поспешно заметила: – Но я не знаю ее адреса. Вы можете узнать в центральной справочной.

– Обязательно! – воскликнула Леонтьева. – Я так хочу увидеть тетю Розу!

Что-то странное мелькнуло в глазах Лидии Михайловны в этот момент. Когда Лиза собралась выйти из прихожей, хозяйка вдруг тронула ее за локоть и тихо сказала:

– Лиза, вы еще такая юная, и я хотела бы кое о чем предупредить вас.

Сердце Леонтьевой на мгновение замерло в предчувствии чего-то необычного, а затем забилось сильнее.

– Да-да, – живо откликнулась она и ласково взглянула в лицо Лидии Михайловны.

– Испытания всех нас меняют с годами. У Розы по-своему – непростая судьба, поэтому она очень изменилась со времен молодости. Не удивляйтесь, если на вашу доверчивость она ответит сухо и холодно.

Изобразив на лице замешательство, Лиза пролепетала:

– Я не совсем поняла…

– И я теперь не понимаю Розу, когда – крайне редко – вижу ее здесь. Скажу вам откровенно: ее характер стал непредсказуем. Например, не далее как вчера Зимина была здесь, на этой своей квартире, с какой-то женщиной – я ее не видела. И там разразился скандал. Я говорю это вам, Лиза, только для того, чтобы вы составили свое представление о нынешней Розе и не строили иллюзий.

Гостья страстно желала сейчас лишь одного – чтобы Лидия Михайловна говорила и говорила о вчерашнем происшествии в соседней квартире, поэтому, широко распахнув свои выразительные глаза, испуганно переспросила:

– Скандал?!

И Лидия Михайловна заглотила эту наживку! Не учуяв подвоха, она доверительно сказала:

– Да. И какой! Несмотря на высокую категорию нашего дома, здесь, доложу я вам, великолепная слышимость. В уши сквозь стены влетает то, чего бы ты не хотел знать. Женщина кричала о каких-то деньгах. Якобы Зимина должна отдать эту сумму ей. Поверьте, речь шла о каких-то колоссальных деньгах. Я просто ушам своим не поверила! Они сейчас называют доллары баксами. Так вот женщина кричала: двести штук баксов! Вы знаете, что штука – на московском жаргоне – это тысяча долларов?

– Да, – испуганно кивнула Лиза, умело изобразив, что после этих слов буквально впала в ступор. – Двести тысяч долларов?! – «А что тут удивляться – это же сумма страховки в „Дойле“». – Тетя Роза стала богатой?

– Во всяком случае, думаю, не нуждается, – уклончиво ответила Лидия Михайловна, и ее лицо сделалось непроницаемым. На нем явно читалось: я уже и так достаточно много сказала, теперь сама делай выводы.

Не желая злоупотреблять терпением хозяйки, Лиза повернулась к выходу, тихо пробормотав:

– Даже не знаю теперь, стоит ли мне разыскивать адрес…

– Сожалею, что напугала вас, Лиза. Вполне возможно, что с вами Роза будет прежней. Попытайтесь.

Покинув дом-«корабль», Леонтьева выразила благодарность своему ангелу, который внял ее призыву и послал ей такую толковую старушенцию. Информацию Лидии Михайловны нельзя было переоценить.

Кто-то требовал у Зиминой сумму страховки! Как говорится, ищите женщину…

Сгорая от желания обсудить данную ситуацию с Виктором, Лиза пешком отправилась по набережной в Хилков переулок. Она еще не знала, что в это время Брасов нашел себе более приятное занятие, нежели пребывание в душном подвале.

Этот день начался для детектива со звонка Томаса Сарриса.

Когда Виктор услышал веселый голос друга с Кипра, то сразу понял, чего ему, простому российскому сыщику, недостает в душной августовской Москве, – жизнерадостной свежей громады моря, желательно Средиземного.

Пока они обменивались приветствиями, Брасов дал себе зарок: если разбогатею – махну к морю. Но, как выяснилось, данная перспектива грозила сейчас вовсе не ему, а его клиентке.

– Госпожа Зимина звонила вчера, – быстро говорил Томас, – и просила компанию поторопиться с оформлением нужных документов для выплаты страховки.

– Это она сделала напрасно, – суровым тоном заметил Брасов. – Я настоятельно предлагал ей не торопиться.

– А что, выяснились какие-то новые обстоятельства? – живо спросил Томас.

– Кое-что есть, поэтому с акцией выплаты лучше повременить.

– Босс тоже так считает, ведь вы – непредсказуемый народ. – Спохватившись насчет сомнительности комплимента, Саррис быстро сказал: – Я имел в виду только оригинальность вашего мышления.

– И поступков, – фыркнув, добавил Виктор. – Как только я буду иметь на руках реальные факты, я перезвоню тебе, Том. Но уже сейчас есть основания полагать, что смерть Зимина была не естественной.

Брасов ждал бурной южной реакции, но Саррис на удивление спокойно заметил:

– Если это подтвердится, то компания, на которую я пашу, кое-что сэкономит.

– На мой взгляд, это будет основательная экономия, – лукаво уточнил Виктор.

– Меня это не коснется, – беспечно отозвался Томас. – Кроме того, мне здесь предлагают более выгодное местечко.

– Главное, чтобы тебя не коснулись неприятности, так что намекни руководству не торопиться с началом выплат.

На том конце провода послышался смех.

– Если ты думаешь, Виктор, что возможная экономия расстроит моих боссов, то ошибаешься. Прошу об одном: извести меня первого.

– Непременно, Том. Сегодня я собирался позвонить тебе сам.

Виктору показалось, что данное уверение прозвучало не слишком убедительно, но Томас не стал мелочиться. После деловой части разговора прозвучали обычные для южанина приглашения в гости: видимо, он не сомневался, что Брасов соберется еще не скоро.

Тепло распрощавшись с Лимассолом, Виктор набрал московский номер.

На том конце трубку долго никто не брал.

Наконец послышался недовольный голос Зиминой:

– Алле! Да говорите же.

– Роза Леопольдовна, это Брасов. Вы еще не соскучились по мне? А вот я мечтаю встретиться.

– Вообще-то вы вернули меня с порога, – сказала Зимина, и Виктор различил в ее тоне нотки замешательства.

– И все-таки я хотел бы увидеться с вами.

– Когда?

– Как можно раньше.

– Вы имеете в виду ланч? – томно спросила она. – Так он уже назначен у меня с другим человеком.

– Где вы будете? – напористо спросил Брасов.

– В «Приват-клубе». В летнем кафе.

– Я подойду туда через час.

– Но не раньше, – твердо сказала Зимина.

– Договорились.

Когда речь зашла о клубе, Виктор мгновенно вспомнил о пустоте своего кошелька. Давненько не получал он гонораров. Ребята, на которых работал весной, обещали выплатить сразу же, как только пройдет сделка, – они сами сидели на мели. Сейчас Брасов мог успокоить себя только высокой нравственной планкой своих помыслов и поступков. Он бесплатно пахал во имя справедливости! – Виктор криво усмехнулся. Выходило так, что преданность сыскному делу превалировала в его душе над жаждой наживы.

Этот трогательный вывод почему-то не принес облегчения. Раздумывая над тем, у кого бы из «широкого круга друзей» перехватить энную сумму, Виктор почесал затылок: фига у кого теперь займешь! – и в эти секунды услышал в коридоре тяжелые характерные шаги.

Они сразу показались ему знакомыми.

Еще через мгновение Брасов вспомнил.

Такой поступью отличался один крутой браток, которого в апреле доняла мысль о неверности «блудливой овцы» – его юной сексапильной жены. С неделю Виктор пас это существо, а затем предоставил мужу доказательства ее чистых помыслов и полной невинности. За это нежданное счастье браток обещал расплатиться при первой возможности. Но Брасов, признаться, уже не надеялся.

Тем приятнее оказалось сейчас это неожиданное посещение. От не обманутого мужа отчаянно несло каким-то одеколоном «для сильных мужчин». Но этот чудовищный запах ассоциировался у Виктора с одним из самых восхитительных ароматов на свете – с запахом денег.

Браток отсчитал пять сотен долларов и крепко пожал руку Брасова.

Глава 32

С отяжелевшим портмоне Виктор почувствовал себя настоящим господином этой жизни.

Августовское солнце сладко затопило территорию «Приват-клуба». Сверкали недавно политые газоны. Издали слышались удары теннисных ракеток о мячи. Все техногенные катастрофы года были где-то там, вдали, где влачили свое унылое существование и ишачили неудачники. Шахтеры лежали на рельсах, учителя парились на мостовых с бесчисленными плакатами, требуя выплаты зарплат. А здесь, на элитарном островке, разливалась ощутимая радость бытия во всех ее проявлениях: в звуках, ароматах и ощущениях.

Виктор вспомнил, что с пятью сотнями баксов он вполне может осуществить сегодня задуманное, а именно: отблагодарить доктора Смирнова за его неоценимую помощь. Сразу после чашки кофе с Зиминой позвонит в клинику и пригласит врача на ужин. Можно захватить с собой и Лизу. Она, кажется, уже влезла в шкуру настоящей ищейки и в достижении цели не останавливается ни перед чем.

Приблизившись к кафе, Виктор еще раз убедился, насколько удачно складывается нынешний день. На ловца и зверь бежит! Сквозь стеклянные стены он увидел, как Николай Павлович прощается с госпожой Зиминой. Значит, ланч, на который спешила Роза Леопольдовна, прошел в компании Смирнова? Довольно забавное совпадение.

Подождав врача у входа, Брасов с улыбкой приветствовал его:

– Кажется, вдова, оправившись от горя, стала проявлять интерес к настоящим джентльменам?

– Увы, – ответно улыбнулся Николай Павлович. – Если это интерес, то сугубо профессиональный. Сам знаешь, Виктор, как любят женщины посоветоваться насчет самочувствия своих знакомых и даже родственников этих знакомых. Речь шла об услуге, которую Роза Леопольдовна решила оказать своей подруге. Ну да ладно, это профессиональная тайна. Как ты?

– Лучше, чем обычно. В связи с этим хочу пригласить тебя сегодня на дружеский ужин, сюда, в зал-ретро.

– Если ты еще прихватишь свою очаровательную знакомую… – В глазах Смирнова подпрыгнули озорные бесенята.

– Непременно.

– Это у вас серьезно?

– Да что ты, Палыч! – вскрикнул Брасов, и Смирнову пришлось подавить невольную улыбку.

Они договорились о встрече в семь вечера.

Госпожа Зимина восседала за столом в лиловом одеянии, которое смахивало на римскую тогу. Впечатление величественности, как всегда, подкреплялось золотыми аксессуарами – массивными, как и сама их хозяйка. Она медленно, словно нехотя, отпивала из высокого бокала апельсиновый сок.

Виктор подумал, что Роза лишь изображает, будто не видит его, но она на самом деле вздрогнула при оклике.

– Роза Леопольдовна, вы коварны, как все эффектные дамы, – весело сказал он, усаживаясь напротив и жестом заказывая у официанта кофе.

– О чем вы?

По выражению ее лица – растерянному и угрюмому одновременно – Виктор понял, что она не в силах реагировать на банальные шутки.

– Все о них, родимых… О них, которые приносят несчастье, но без которых и счастье, как выяснилось, не бывает полным. – Отхлебнув глоток только что поданного горячего кофе, подытожил: – О деньгах.

– А-а… – разочарованно протянула Зимина, как будто собеседник вполне мог сказать что-то куда более интересное, а сказал всего лишь обыденное.

Столь вялая реакция слегка задела Брасова, и он пояснил, глядя прямо в багровое лицо собеседницы:

– Но не о деньгах вообще, а о тех конкретных, которые называются страховкой.

Тяжело засопев, Роза Леопольдовна покачала головой:

– Вам уже донесли.

– Такова моя профессия.

– Выходит, Лимассол ближе, чем я думала.

– Выходит, я слишком доверчив, – в тон ей продолжил Виктор. – Мне, например, казалось, что мы уже договорились не тревожить страховой полис. – Он хотел было напомнить, как Зимина обещала в случае поимки убийцы выплатить ему гонорар, а вместо этого покушается на неправедные доллары, но чувство мужского достоинства удержало его.

Мрачный огонь вспыхнул в темных глазах Розы Леопольдовны. Она быстро и напористо спросила:

– Хотите, чтобы деньги достались западным акулам? Лишь бы – не приведи бог! – в выигрыше не оказалась несчастная женщина, потерявшая мужа.

И тут Виктор решил действовать.

– Не только мужа… – подсказал он.

Наверное, это было жестоко с его стороны.

Во всяком случае, реакция Зиминой потрясла даже Брасова. Ее лицо мгновенно превратилось из багрового в иссиня-бледное. На несколько секунд она потеряла дар речи.

Затем, собравшись, Зимина гордо сказала:

– Вам не стоило напоминать мне, если вы считаете себя благородным человеком.

– К сожалению, ситуация в данном случае отрицает мое благородство. При каких обстоятельствах погиб ваш сын Валерий Месионджик?

Вскинув на собеседника выразительный взгляд, обозначавший: интересно, как далеко простирается ваша осведомленность? – Роза Леопольдовна тихо сказала хриплым голосом:

– Я не знаю.

– Тогда я поставлю вопрос конкретнее: почему в официальном реестре он значится как отсутствующий без вести?

– Повторяю: я ничего не знаю. Вы думаете, матери многое сообщают из военных ведомств?! Он был на другом конце света – в Гуане. Никто не раскрывал мне никаких деталей. Я получила уведомление – и все.

Она наклонила голову, и Виктор испугался. Он решил, что сейчас Зимина прибегнет к самому испытанному женскому средству – слезам. Но Роза Леопольдовна вдруг вскинула голову и хладнокровно сказала:

– Смерть Георгия окончательно подкосила меня. Нужно заботиться о себе. Через три минуты – мой сеанс массажа. Вы позволите?

– О да. Не смею задерживать, – с преувеличенной галантностью сказал Виктор, вскакивая с места.

В ответ госпожа Зимина криво усмехнулась. Было что-то очень горькое в этой ухмылке.

Глядя вслед Розе Леопольдовне, Брасов задумался.

«Тайна Валерия Месионджика», которая обозначила себя лишь недавно, вдруг выступила в данном запутанном деле на первый план. У Виктора создалось впечатление, что Зимина знает об обстоятельствах исчезновения сына гораздо больше, чем говорит.

Надо бы последить за ней, но нет возможности.

«Хотя почему – нет? – неожиданно мелькнуло у него в голове. – Такая возможность есть! И как я мог забыть о кандидате в стажеры!»

Рядом с входом в массажные кабинеты стояла вереница столиков с телефонными аппаратами. Удобно устроившись в подвижном кресле, Брасов набрал нужный номер.

– Хелло, – раздался задорный голос Антона.

– Надеюсь, что не оторвал вас, сэр, от важных занятий.

– Нет проблем, Виктор! Я только что закончил работу с «ауди».

– Мог бы выручить меня?

– Я же обещал!

Приглушенным голосом Брасов начал давать своему потенциальному стажеру четкие инструкции. Прекрасно ориентируясь в данном районе, Антон быстро понял, в каких кустах должен засесть, дожидаясь выхода Виктора из «Приват-клуба».

Когда Брасов заканчивал разговор, ему начал мешать шум, доносившийся из-за стен массажного зала. Положив трубку, Виктор насторожился.

Диалог двух дам явно набирал силу. Уже можно было различить мощное контральто госпожи Зиминой.

– Это не твое дело! – кричала она. – Не суй свой длинный нос в чужой кошелек!

– Меня не волнуют ваши кошельки с ворованными деньгами! – на нижних регистрах вторила ей оппонентка. Сыщик узнал голос массажистки Валерии. – Твой прохвост нахапал у простого народа!..

– Не смей так о покойном!

– Наконец-то упокоили хапугу! А уж каким скрягой был! Помню, всегда требовал счет! Все расходы списывал на фирму! Не то что массаж – любовницу содержал по расходной части компании – я уверена! За скупость его, видимо, и ухайдакали!

– Ах ты гадина!

За стеной раздались звуки потревоженной мебели. Напрасно Виктор ждал продолжения интересного диалога. Словесные аргументы были исчерпаны, понял Брасов. Для обеих дам пробил час доказательств более весомых.

Он громко постучал в дверь.

Там сразу притихли. Затем Валерия рявкнула:

– Войдите!

Приоткрыв дверь, Виктор увидел лошадиное лицо массажистки – потное и злобное. Выглянув из-за белой раздвижной перегородки, Валерия смерила его уничтожающим взглядом.

Это не тронуло Виктора. Игнорируя хозяйку кабинета, он громко спросил:

– Роза Леопольдовна, с вами все в порядке?

– А ты думал, я укокошила ее? – нагло хмыкнула Валерия, а Зимина, напротив, откликнулась не свойственным ей ласковым тоном:

– Да-да, тут у нас обычный дамский треп.

«Этот обычный треп мог завершиться порчей клубного имущества», – с сарказмом подумал Виктор. У него создалось впечатление, что Роза перешла к боевым действиям сразу же после того, как услышала простенькую версию Валерии о кончине Зимина.

Закрывая дверь, Брасов громко сказал:

– Прошу прощения за беспокойство.

– Вы нас вовсе не обеспокоили, – насмешливо гаркнула напоследок Валерия.

Пока Виктор искал Сергея Ефимовича, ему в голову невесть откуда залетела довольно забавная, на его взгляд, мысль. Вечером захотелось посидеть именно за тем пресловутым столиком, с которого и началась эта загадочная история – потянулась цепочка естественных на первый взгляд, а на самом деле таинственных смертей. Звенья мистической цепочки были связаны между собой «роковыми визитками», словно кто-то хотел подсказать Лизе и ему, что два безвременных ухода – Зимина и Туманова – неразрывно связаны в чьем-то воспаленном мозгу.

Создавалось двойственное впечатление. С одной стороны, убийца проделывал все тонко и скрытно, с другой стороны, будто хотел, чтобы его обнаружили.

При здравом рассуждении последний вывод мог показаться нелепым. Пожав плечами, Виктор осушил до дна бокал с минералкой, который стоял на стойке бара, и тут увидел Сергея Ефимовича.

Когда метрдотель поднял руку в приветственном жесте, Брасов сказал:

– Хочу заказать столик на сегодняшний вечер. – В его тоне чувствовалось довольство человека, который может себе позволить некоторые приятные траты.

– В отдельном кабинете? С дамой?

– О нет! Это будет дружеская вечеринка.

– Для скольких персон?

– Для троих.

– Превосходно! У меня есть весьма уютный столик в центре зала. Я всегда резервирую его для своих.

«Мой рейтинг растет», – с самодовольством подумал Брасов: попасть в «свои» у метрдотеля престижного клуба что-нибудь да значило! Тем более неприятно было отказаться от данной привилегии. Однако пришлось.

Тяжко вздохнув, Виктор сказал:

– Видит Бог, Сергей Ефимыч, как я ценю ваше расположение, но мне хотелось бы провести вечер за тем столом, который стал последним в жизни господина Зимина.

– Понимаю.

– Это возможно?

– А как же! Милости просим!

Обсудив с опытным метром детали меню, Виктор вовремя выскользнул из бара. Издали увидел, что Роза Леопольдовна готовится покинуть клуб, придавая последние штрихи своему броскому имиджу около одного из зеркал.

Надо было спешить, и Брасов с проворством гончего пса вылетел из клуба.

К счастью, понятливый Антон размещался именно там, где ему и полагалось по инструкции. Пыльные заросли кустов раздвинулись, и в проеме блеснули темные глаза Антона. В них плясали задорные огоньки. Подмигнув стажеру, Виктор жестом призвал к осторожности.

Дело в том, что неподалеку был припаркован мерс, за рулем которого сидел неприметный водитель. Тонированные стекла были приспущены, и физиономия шофера кое-что напомнила Брасову. По виду он уж очень смахивал на того паренька, который осуществлял нападение на Лизу. Сомнений не осталось: мерс прибыл за Розой.

Легко скользнув в кусты, Брасов за руку поздоровался с Антоном и предупредил:

– Сейчас появится объект, за которым надо установить слежку. Это крупная женщина.

– По своему социальному положению? – лукаво уточнил Антон.

– Во всех смыслах. Ее зовут Роза Леопольдовна Зимина.

– О! Вдова Георгия! – обрадовался начинающий детектив.

– Да ты – информированный господин! Вот она!

Пока Роза Леопольдовна размещалась в салоне, мужчины быстро обговаривали несложный план действий.

– Сейчас наймем такси, и ты двинешь за ней. Дом у нее престижный. Жильцов мало. Постарайся проследить, кто придет к ней. Если Роза отчалит куда-то, тоже не оставь ее своим вниманием.

– О’кей!

– Скажу тебе откровенно, Антон, я не знаю, кого или что ты увидишь, но мне кажется, что эти твои впечатления будут очень интересны.

– Наружка – то есть наружное наблюдение – всегда дает неплохой результат, – веско заметил тот.

Еле удержавшись от улыбки, Виктор рванулся вперед поймать такси, но Антон опередил его. Повелительным жестом он уже припарковал машину. Чтобы у пожилого таксиста не возникло никаких посторонних мыслей, Брасов сказал ему:

– Вон в том мерсе – наша капризная бабуля. Они опять повздорили с внуком. Но ничего не поделаешь – придется следовать за ней. – Отеческим жестом Виктор хлопнул Антона по плечу.

– Наш тоже с бабкой каждый день грызется, – с пониманием откликнулся таксист, принимая от Брасова десять долларов. – Довезем в лучшем виде!

– Ты или позвони мне потом, или забеги в контору, – сказал Виктор, подмигнув.

Округлив пальцы испытанным международным жестом, Антон показал, что все будет в порядке, и выехал на свое первое задание по наружному наблюдению за объектом.

Глава 33

Пока Виктор прохлаждался в «Приват-клубе», Лиза ожидала его около конторы. Знай она, что Брасов запланировал на сегодня классную тусовку в зале-ретро, Лиза пребывала бы в более приподнятом настроении. Но сейчас ничто не радовало ни ее глаз, ни ее душу.

Было жарко. От «Лагуны» долетали веселые визги, однако Леонтьева не могла воспользоваться сегодня даже этой теплой хлористой водой: вахтеры тщательно изучали пропуск, пресекая возможность проникнуть в бассейн не в свой день.

Слава Богу, в Хилковом переулке пышно разрослись кое-какие деревья, и Лиза могла отдышаться в их тени.

«Где же его черт носит?» – раздраженно подумала она. Информация о скандале, который произошел вчера между госпожой Зиминой и неведомой женщиной в доме-«корабле», прямо-таки пожирала Лизу внутренним огнем нетерпения. Лишь несколько часов назад казалось, что их с Виктором следствие зашло в тупик. И вот теперь – несколько новых ниточек. Загадочная история исчезновения сына Зиминой, этого парня со странной для русского уха фамилией, и неожиданный новый персонаж – какая-то женщина, кричавшая о двухстах тысячах долларов. Совершенно ясно, что скандальная женщина знает о сумме страховки. Более того, на каких-то основаниях требует эти деньги у Зиминой.

На каких именно? Видимо, основания существуют, раз требует. Шантаж всегда имеет железную подоплеку. У Лизы, например, нет сомнений в том, что скандальная женщина вооружена весомым компроматом на Зимину. Какой нормальный человек пойдет на шантаж при отсутствии крутой компры?

«Так где же он шатается?» – подумала Лиза, окидывая взором переулок. И тут в поле ее зрения попало местечко, где было бы неплохо посидеть и чего-нибудь глотнуть.

Это маленькое кафе – всего несколько выносных столиков в тени раскидистых деревьев, примыкало сбоку к «Лагуне». По престижности оно, конечно, не шло ни в какое сравнение с «Террасой», где они любили покайфовать с «русалками». Но Лиза давно приметила эту скромную чистенькую забегаловку на свежем воздухе и хотела как-нибудь навестить ее: в подобных местечках иногда бывают чудесные пирожные. Зная, что им не под силу конкурировать с более людными местами, хозяева таких затерянных кафешек часто наверстывают свое отменной выпечкой.

Через боковую калитку она вошла в маленький двор. В кафе было всего человек пять, но все – одиночки, занявшие каждый по отдельному столику. Обозвав их всех в душе завзятыми эгоистами, Лиза стала присматриваться, к кому бы подсесть, и тут ее ожидал сюрприз. Довольно приятный.

За столиком, ближайшим к стойке, лениво потягивала свой кофе Алена Шамраева. Она сидела спиной к калитке и не видела Лизу. На Алене было изумительное платье-креп – явно итальянское, явно «от Риты». Раскиданные по черному фону алые маки вспыхивали в лучах солнца, и Алена выделялась на фоне пасторали летнего московского дворика.

Огромные, но легкие платформы босоножек Лизы не произвели шума, поэтому Алена вздрогнула, когда услышала сзади веселое:

– Хай! Каким ветром тебя занесло сюда не в наш день?

– Да были поблизости кое-какие дела, – бросила Алена.

– Явно неудачные. Ты что-то не в духе.

– Тебе показалось. Просто жара. – Кружевным носовым платком Алена отерла пот с бледного лица. – А как ты здесь оказалась? Я думала, ты задействована на похоронах Туманова.

Усевшись поудобнее на слишком легком стуле, Лиза медленно сказала:

– Рискую прослыть монстром, но там есть кому позаботиться о покойнике. Целой фракции не черта делать!

В ответ на эту фривольную реплику Алена посмотрела на приятельницу тягучим взглядом темных глаз, и Лиза вдруг почувствовала, о чем подумала госпожа Шамраева в эту минуту. От такого открытия по плечам у Лизы поползли мурашки.

С трудом переведя дыхание, Лиза прошептала:

– Поверь, Алена, я здесь ни при чем! Я понимаю: сначала Зимин, потом Туманов. И обе смерти – при мне. Воображаю, что можно себе представить! Но я не желала такого конца ни тому, ни другому. – В порыве чувств Лиза протянула вперед руку и сжала в своей ладони длинные пальцы Алены. Они были ледяными. Алена не просто не доверяла Лизе. Видимо, она даже побаивалась ее.

Это открытие заново поразило Леонтьеву. Она вдруг поняла, что настаивать на своей невиновности просто глупо, если не сказать больше – подозрительно для других.

Щелкнув пальцами, показала бармену, чтобы он принес ей чашечку кофе, что дымился на стойке. Тот мгновенно исполнил просьбу, и в душном воздухе завис пленительный аромат.

– Колумбийский, смешанный с индийским? – тоном опытного дегустатора уточнила Лиза у бармена. Тот или впрямь изумился, или изобразил восхищение для удовольствия клиентки. Закатив глаза, он выдохнул:

– Потрясное чутье!

– Как у гончей, – с сарказмом хмыкнула Лиза. Когда бармен вернулся к своим делам, тихо спросила у Алены:

– А что, Рита тоже теперь считает меня крутой киллершей?

– Да брось ты!

– Уверена: вы обсудили с ней ситуацию. Я же вижу: на тебе новое итальянское платье, ты была у нее. Может, всю ночь говорили. И пришли к каким-то выводам.

Откинувшись на стуле, Алена сказала:

– Вывод один: видимо, и Туманов умер не естественной смертью.

– Что, слухи о яде уже распространились? – спокойно поинтересовалась Лиза.

– Был яд?

– Был. Думаю, теперь это уже не секрет. – «Хотя Брасов не одобрит распространение данной информации. Но если даже девчонки стали подозревать меня…»

Подавшись вперед, Лиза чуть не свалила чашку с дымящимся кофе и страстно заговорила:

– Поверь, я ни при чем. Вместе с Виктором стараюсь сейчас размотать этот клубок.

– Что-нибудь удается?

– Пока не очень. Недавно все вообще зашло в тупик. А потом появились новые зацепки, но это – тайна следствия, сама понимаешь.

– Конечно-конечно! Только скажи одно, если можно, – в глазах Алены промелькнуло беспокойство, – Нетребин по-прежнему в кругу подозреваемых?

«О эти женщины! – чуть не застонала Лиза в душе. – А я-то голову сломала: откуда бледность? И пальцы ледяные? Как только на их горизонте появляется стоящий мужик – они уже ходят как под наркозом: лишь бы не упустить его! Лишь бы не потерять!»

С удовольствием отхлебнув щедрый глоток кофе, Лиза вскинула вверх большой палец и гаркнула:

– Твой Нетребин – классный мужик! Его давно уже никто ни в чем не подозревает! Еще с тех самых пор, как мы узнали, что в момент кончины Зимина он находился не в клубе, а с тобой, моя дорогая!

Было заметно, что у Алены отлегло от сердца. Она улыбнулась и сказала:

– А с Ритой – да будет тебе известно! – мы обсуждали не твои проступки, а то, как вывести тебя из стрессовой ситуации.

– Придумали?

– Сомневаешься?! Сгоняй к Рите в бутик. Там для тебя есть сюрприз.

– Ваше благородство трогает меня до слез, – вроде бы съязвила Лиза, однако, на самом деле ей было приятно.

После встречи с Виктором Лиза решила посетить Мясницкую. Она обожала сюрпризы, которые хранятся в модных бутиках.

– Наконец-то! – выдохнул Брасов, когда Лиза ворвалась в его кабинет.

– Я торчу в Хилковом уже полчаса! – завопила она, выбивая инициативу из рук противника.

– Не надо!

– Вот те крест! Пила с Аленой кофе в этой кафешке у «Лагуны».

– Ну хоть какое-то облегчение: мне не надо тебя угощать, – Виктор лукаво улыбнулся. – Давай к делу. Как там со старинной соседкой? Есть хоть что-то?

– Есть. И не что-то, а потрясная информация.

Победно взглянув на Брасова, Леонтьева наконец опустилась в старое кресло и закинула ногу на ногу. Для пущего эффекта следовало выдержать паузу. Надо отдать должное Виктору – он терпеливо ждал. Проследив за его взглядом, Лиза с огромным удовлетворением отметила, что Брасов исподтишка любуется ее стройными точеными ногами. «Интересно, похожа я сейчас на роковую женщину?» На ее безмолвный вопрос прозвучал незамедлительный ответ.

– До чего же ты тощая, – с соболезнованием в голосе отметил Брасов. – Это тебя последние события довели. Веса в тебе сейчас меньше, чем в средней овце.

– Что?!

Если она вызывает у Брасова ассоциацию с овцой, а не с роковой женщиной, то такой мужчина заслуживает сострадания и бесплатного курса терапии в какой-нибудь хорошей клинике. Облизав сухие губы, она сказала ледяным тоном:

– От души советую тебе обратиться к Смирнову. Ты сам видел – клиника у него стоящая. Там есть что-нибудь и из области психиатрии.

Пропустив мимо ушей ехидное замечание, Брасов предложил:

– О Николае Палыче – чуть позже, а сейчас давай к делу.

– Я, кстати, мечтаю о том же! – «Все мужики – бараны!»

Приступив к рассказу о посещении дома-«корабля», Лиза увлеклась и сама не заметила, как дала Виктору увлекательное бесплатное шоу. Она вскакивала с места, изображая то соседку Розы Лидию Михайловну, то себя в роли наивной провинциалки.

– Ты профессионально вела себя, выуживая информацию! – похвалил Виктор, и Лиза вынуждена была отмахнуться:

– Пустяки! Лидия Михайловна – простой человек, и ничего не заподозрила. А выдала, я считаю, очень ценное сообщение.

– Да, – Виктор задумчиво побарабанил пальцами по столу. – Этот скандал Розы с какой-то женщиной, знающей о страховке, – новая загадка.

Состроив презрительную гримаску, Лиза заметила:

– Скорее, разгадка!

– Ты считаешь?

– Без сомнения! Скандальная женщина шантажирует Зимину, так как многое знает о ее сыне. Видимо, этой женщине известна истинная подоплека этой тривиальной фразы: «Без вести отсутствует». Надо как следует тряхнуть Розу – и из нее посыпятся нужные нам факты!

Задумчиво посмотрев в окно на какую-то каменную плиту и решетку – нельзя было ожидать привлекательного пейзажа на цокольном этаже, – Виктор вспомнил:

– Кстати, сегодня Зимина советовалась о чем-то со Смирновым.

– О чем?

– Он не сказал, сославшись на врачебную тайну.

– Какие еще тайны, когда речь идет об убийствах! Звони ему!

– Не стоит. Сегодня вечером мы сможем все выяснить в спокойной расслабленной обстановке. Я приглашаю тебя на ужин в зал-ретро.

Такой оборот дела весьма понравился Лизе. Она даже не сумела скрыть довольной улыбки.

– Ты поимел нефтяной шельф?

– Всего-навсего – гонорар за одно непыльное дельце.

– Растешь в моих глазах.

– Рад стараться. – Брасов помедлил, а затем сказал: – Надеюсь, тебя не смутит тот факт, что я заказал печально знаменитый столик.

Лиза вскинула на него огромные мерцающие глаза, и Виктор невольно подумал: «До чего же хороша! Недаром Смирнов хотел видеть ее в моей компании»:

– Иногда такие… примечательные места дают какую-то подсказку. Ты сможешь ужинать там?

Пожав плечами, Лиза предположила:

– Думаю, да. Вот если только ты пригласишь и госпожу Зимину – это будет перебор.

– Не беспокойся: Роза хорошо пристроена. Я пустил за ней «хвост».

– И кто же у нас в роли «хвоста»?

– Надежный парень.

– У тебя уже появились сотрудники, эксплуататор?

– Добровольные! – Виктор чему-то рассмеялся. – Мне не хотелось упускать ее утром. Роза психовала в клубе.

– Вот как?!

– Устроила скандал массажистке. Когда ты мне рассказала о вчерашнем скандале в доме-«корабле», я понял: психоз. Так что сегодня надо советоваться с Николаем Павловичем.

– По поводу бесплатного лечения Розы? – съехидничала Лиза.

– Да уж, надо прописать ей благотворительный курс. А заодно и поинтересоваться, насчет чего консультировалась она у Смирнова.

– Что ж, – сказала Леонтьева, поднимаясь из кресла, – покидаю тебя в надежде на исключительно приятный вечер.

– Бог даст – покайфуем, – обнадежил Виктор.

Если бы только они оба могли себе представить, какой «кайф» выпадет им в «Приват-клубе», то улыбки мгновенно растаяли бы на их лицах.

Все складывалось превосходно. На Мясницкой Лизу ожидал сюрприз, а вечером – роскошный ужин, возможно, с шампанским.

«Не стоит унывать, – решила она, выйдя из метро. – В конце концов, Туманов относился ко мне – если быть правдивой до мазохизма – как к бесплатной проститутке, которую можно использовать, давая необоснованные обещания. Он никогда бы не женился на мне. Я была выгодна лишь как любовница: молода, свежа, вдобавок ко всему – непритязательна. Это Даша Пригова тянет на ожерелье от Картье. А моя цена, на взгляд Туманова, – коробка конфет, и то – не швейцарских, а немецких, дешевеньких».

Приближаясь к бутику, Лиза взглянула вверх. Белесые небеса будто изнывали от зноя. Солнце пульсировало от напряжения. Сообщения об озоновых дырах над Москвой не казались сейчас байками.

«Ради Бога, не считай меня черствой и бездушной, Вадим, – взмолилась Лиза. – Ты теперь там, где – надеюсь! – нет проблем. Я глубоко сожалею, что ты так рано покинул Землю. И я найду того гада, который вынес приговор тебе и подставил меня». Наверное, она все-таки опасалась возможной мести покойника и постаралась задобрить его.

В кабинете Риты, на плетеном столе, помещалась большая спортивная сумка из разряда тех, с которыми совершают дивные турне по миру. Что-то бормоча себе под нос, хозяйка складывала в нее бесчисленные футболки – яркие до рези в глазах.

Увидев Лизу, Рита кинулась к ней и чмокнула в щеку.

– Ты очень кстати! Мы с Аленой тут кое-что приготовили для тебя.

– Она мне сказала. – Лиза устало рухнула в плетеное кресло под кондиционером.

– Значит, не выдержала: позвонила!

– Нет. Случайно встретились около «Лагуны». – От жары Лизе было лень рассказывать. Она предпочла налить себе из кувшина прохладного чая со льдом. Захватив щипцами пару кусков льда из маленького ведерка, опустила их в высокий стакан. Отхлебнула глоток и закатила глаза.

– Fine!

– Мне бы тоже пригодился «маленький английский», – с досадой сказала Рита, продолжая заниматься своим багажом. – Увы, спецшколы были не для меня, девчонки с окраины!

– Ты и без спецшкол преуспела в жизни, – промурчала Лиза, довольная свежим ветерком кондишена и ледяным чаем. – Небось, на Сейшелы собираешься?

– Пока точно не знаю. Это мы еще обговорим с Аленой. Может, рванем куда-нибудь на Средиземное.

– Вместе с Нетребиным? – уточнила Лиза.

Хмыкнув, Рита спросила:

– Мы что, похожи на поклонников коллективного секса?

– Она хочет ехать без него?

– Алена – свободная белая женщина. А он, как я поняла, занят. Мы и так все пекло просидели в Москве. Ноль положительных эмоций. Ну что, отдышалась? – Рита прошла к пристенному шкафу. Со словами: – А теперь – сюрприз! – откатила дверцу.

Внутри на плечиках висело модное платье, того же фасона, что у Алены, но другой расцветки. Там на черном поле ярко цвели маки, а здесь по лазурному фону были разбросаны охапки ромашек.

– Отпад! – с чувством сказала Лиза. Она представила, как продефилирует сегодня по залу-ретро лесной феей – светлой и слегка загадочной.

– Это наш подарок, – сообщила Рита, и ее полное лицо залоснилось от удовольствия.

– Да брось ты!

– Мы так решили! Все – заметано.

Вскочив, Лиза чмокнула ее в щеку, затем вернулась на место и с трагическим пафосом возвестила:

– Ты – человек, а я – хрюшка. Сколько раз собиралась поговорить о гостевом билете для тебя, и до сих пор не собралась.

– Но у тебя и обстоятельства сложились в последние дни – не дай Бог никому, – искренне оправдала ее Рита.

– Сегодня же вечером договорюсь о тебе! – В ответ на вопросительный взгляд пояснила: – Меня пригласил Брасов.

– О-о, – пропела та, присаживаясь в кресло. – Кажется, у вас с ним кое-что намечается.

– Чепуха! Встречаемся почти по делу. – Неожиданно Лиза почувствовала, как ее лицо заливается краской. Выловив из стакана кусок льда, она приложила его ко лбу: – Ну и духота!

– Тут кондишен, – многозначительно напомнила Рита.

От растерянности Лиза вдруг выпалила:

– Клянусь – гостевой у тебя в кармане! Если я сегодня не договорюсь о тебе в клубе, то пусть я утону завтра в «Лагуне»!

Странный зарок случайно сорвался с ее губ, но обе женщины после него вздрогнули и испуганно посмотрели друг на друга.

Одного сюрприза для сегодняшнего дня, видимо, было недостаточно. Это Лиза поняла, оказавшись на своей работе. В ее конуре стоял новенький компьютер. Был подключен и факс-модем.

Заглянув к ней, главный с садистским наслаждением навесил на рабыню новое задание – грандиозное и перспективное. Недельки за две госпожа Леонтьева должна была занести в базу компьютерных данных всю чепуху о сильных и популярных мира сего. Этой дребедени скопилось уже несколько ящиков. Пробил час, когда все факты бумажной картотеки должны перекочевать в электронный мозг.

Преподнося «увлекательное задание», кровопийца намекнул, что теперь ей надеяться не на кого: один ее патрон почил в бозе на райском островке элитарного клуба, другой нашел успокоение от политических баталий в едких хлорированных водах. Второе замечание было еще горше первого. Если госпожа Леонтьева – по каким-то неотложным делам – вынуждена слишком часто отсутствовать на рабочем месте, главный может предоставить ей возможность трудиться неполный рабочий день, соответственно урезав вполовину ее зарплату.

– Вполовину?! – с ужасом охнула Лиза, но эксплуататор уже покинул конуру. Да и мог ли он понять, что госпожа Леонтьева не по вещевым рынкам шляется и не пепси-колу на углу пьет! Отсутствуя на рабочем месте, она занимается вопросами жизни и смерти! А это поважнее всяких там картотек на звезд!

Как бы то ни было, главный ввел ее в состояние стресса. Тупо глядя на монитор компьютера, где с глубинным бульканьем плавала камбала, Лиза видела не коричневых рыбин, а зеленые купюры с портретом Франклина. Президент уже не казался ей ожиревшим. Его мягкое лицо было теперь глубоко симпатично Лизе. Перед взором ее воображения сначала плавали пять купюр. Но вот две из них уплыли, а третья быстро разделилась на две части, как это делают амебы. Осталось два Франклина и один Грант. Двести пятьдесят вместо пятисот! Да это грабеж! При таких доходах и квартиру не оплатишь. Придется подыскать новую работенку.

Мысли о долларах привели ее к воспоминаниям о Зимине. Мама предрекала ей, что Георгий утонет в Средиземном море. Но утонул не Георгий, а Вадим. Зимин тихо скончался в клубе. Если бы кто-то раньше предсказал Леонтьевой, что ее любовники уйдут из жизни один за другим, в пугающей близости от нее, Лиза никогда не поверила бы… Как ее угораздило попасть в эпицентр загадочного триллера? Черт его знает! Пока они с Виктором не обнаружат убийцу, трудно делать какие-то выводы.

Этот неведомый сын Розы… Где он? Давно уже в царстве теней? Или все-таки среди живых?

Если он – корень всех зол, то что он имеет против Лизы? Ведь кто-то запугивал ее, подкладывая «роковые визитки»! Сначала: «Оставь в покое их обоих…», а затем: «Тебе не страшно?»

Не стоит таить от себя – страшно, еще как страшно! Те, кому подбрасывали записки, быстро становились покойниками…

Интересно, что он выберет для Лизы, если решит покончить и с ней? Лазер, яд?

В конуре было душно, но от подобных мыслей Леонтьеву начал сотрясать озноб. Убийца где-то рядом! Он буквально вертится вокруг Лизы!

Но кто это?! Многие детали указывают на то, что таинственный сын Розы жив. Вспомнив его вытянутое лицо с неопределенными чертами, она вдруг остро пожалела о том, что не взяла у Алика принтерный вывод фотографии. Ей вдруг страстно захотелось еще раз всмотреться в эту физиономию, несущую в себе заряд таинственности и, возможно, смертельной опасности.

Теперь уже Лиза чувствовала себя так, будто ее посадили не на стул, а на микроволновку. Задницу жгло от желания вскочить и броситься в район Арбата. Но главный фланировал по коридору. Наверное, Лизу хватил бы инфаркт, если бы неожиданно не пришло озарение.

Перед ней факс-модем! Номер телефона Алика она запомнила еще с прошлого раза. Если хакер на месте, она добудет фото. Набив быстрыми пальцами код нужных цифр, она услышала его голос. На том конце провода, кажется, взаимно обрадовались и были готовы услужить ей.

– No problem! – воскликнул Алик, и минуты через две окутанное тайной лицо Месионджика появилось на ее мониторе.

Это было юное лицо с шапкой темных волос. Продолговатый овал. Довольно благородный рисунок носа. Красивый, на взгляд Лизы, разрез глаз.

Неотрывно глядя на монитор – так, скорее всего, смотрит удав на кролика, которого страстно желает заглотить, – Леонтьева мысленно сопоставляла данные черты с физиономией субъекта, на которого в последние часы пало ее подозрение. Может ли человек за годы жизни утратить привлекательность? Несомненно! Материя стареет. Важно то, что основные черты практически остались прежними…

То уменьшая, то увеличивая фотографию одной рукой, другой Лиза набрала нужный номер. Ей ответили очень быстро.

После стереотипного набора приветствий она сказала:

– Маман, я тут хотела посоветоваться с тобой как с более опытным товарищем.

– Я польщена!

– Человек сильно меняется с годами? Ты недавно, помню, виделась со своими дворовыми подругами? Ты смогла бы узнать их на улице?

– Увы, не всех, – со вздохом заметила Катюша. – Годы просто чудеса творят, – в голосе прозвучал сарказм. – Кто не в меру раздобрел, кто высох.

– А черты лица? – нетерпеливо продолжила Лиза. – Как бы получше выразиться… Вот, например, в юности человек был очень симпатичным, а потом – вроде бы и овал лица – тот же, и нос вытянут, но что-то привлекательное ушло из лица…

– Да боже мой! – перебила Катюша. – Яркий пример – Райка Курдакова! Самая чудесная мордашка во дворе! А сейчас! Ходячий триллер! Харя расплылась. Поверишь ли, даже черты лица как бы деформировались. В общем, скажу так: если в юности это был прелестный ангел, то в зрелости это – тертая баба. Полная смена имиджа! – Мама увлеклась темой. – Кстати, так у многих бывает! Как только уходит очарование свежести, то…

Отставив трубку подальше от уха, Лиза пожирала глазами фотографию «потерянного сына». Озарение, которое недавно посетило ее, теперь стало казаться Лизе не таким уж безумным.

Она пока точно не знала, но подозревала, кто это.

Глава 34

С самодовольной улыбкой гарцуя по залу-ретро, Лиза видела, что мужчины выставляют ей высший балл за ее дефиле. Этот балл отражался в их полных желания плотоядных взглядах. Платье-сюрприз делало Леонтьеву похожей на лесную нимфу.

«О, да здесь сегодня полно моих друзей!» – с сарказмом подумала Лиза. За одним из столов увлеченно вели разговор Орест Жохов с Денисом Нетребиным. За другим восседал Слава Борисов с блондинкой Люсей из того памятного вечера. Боковым зрением Лиза ухватила в глубине зала Дашу Пригову, которая ужинала с какими-то бизнес-леди. «Для полного кайфа не хватает только Розы! И воскресшего Месионджика!»

При ее приближении Смирнов встал, а Брасов неохотно последовал его примеру. Впрочем, Виктор никогда не отличался хорошими манерами. И вот этому поросенку она несет на невидимом серебряном блюде свое потрясающее открытие!

Однако, Лиза не будет спешить и повременит с данным сообщением. Оно настолько неординарно, что даже Брасов с его неплохими, в сущности, мозгами может не поверить. Люди привыкли мыслить тривиально. Леонтьева многозначительно улыбнулась, восхищаясь своей проницательностью.

Смирнов залпом выдал ей несколько комплиментов, поцеловал руку, отодвинул стул, помогая сесть, – в общем, предъявил весь джентльменский набор обольщения дамы. Он был в белом летнем костюме, который удачно гармонировал с синей сорочкой, но даже этот выпендреж не смог сделать беднягу хоть сколько-нибудь эффектнее, с сожалением подумала Лиза. Все то же хлипкое телосложение, унылая лысина и серенькое невыразительное лицо.

Пытаясь возвысить приятеля, Брасов раза два говорил об уникальном сочетании таланта ученого и способностей хирурга-практика в личности Смирнова. Лиза верила Виктору и от души желала Николаю Павловичу материального процветания, так как без него ни одна красивая женщина не пожелала бы проводить со Смирновым свой досуг.

Вот и сейчас дурочек с соседних столиков гораздо больше, чем научные возможности последнего, привлекал плейбойский вид Брасова. Светлая сорочка со спортивным рукавом оттеняла похожий на испанский загар его лица, на котором ослепительно сверкали глаза, по цвету напоминающие веселое море.

Исподтишка проследив за направлением их взгляда, Лиза с досадой отметила, что эти морские глаза пялятся на какую-то шатенку, сидевшую за столиком рядом с портьерами. Ей это не понравилось. Настроение сразу испортилось.

Но сейчас же над ее ухом раздался хлопок. Это вездесущий официант открыл бутылку шампанского. Радушный хозяин, Брасов заставил ее и Смирнова сразу же после первого бокала осушить по второму. Не прошло и пяти минут, как на душе стало легко и беспечно.

– Какое-то необычное шампанское! – воскликнула она, пытаясь рассмотреть название на бутылке.

– Вы правы, – мягко согласился Смирнов. – Это сам знаменитый «Дон Периньон»!

– Не может быть! – Лиза прищурилась. – У меня, кажется, развилась близорукость! И я, как Слава Борисов, уже никого не смогу лупануть лазерным лучом из-за тех портьер!

Она захохотала. Николай Павлович улыбнулся, а Виктор тихо сказал:

– Нажми на рыбное ассорти. Ты, видимо, выпила на голодный желудок.

Мужчины воздали должное бренди.

– Он не поклонник черного юмора, – указав на Брасова, заметила Лиза. Ее жесты стали раскованными. – Мне кажется, вы чего-то добавили в этот «Дон Периньон»! Ведь так, Николай Павлович? Вы капнули туда бренди – я знаю. – Она потянулась к бутыли и с изумлением прочитала: – «Осборн»! О-о, тот же коньяк, которым вы потчевали нас в комнате ожидания, когда господь призвал к себе Туманова! Давайте помянем его! Да заодно уж и Георгия.

Ни Смирнов, ни Брасов не стали возражать, и темная бутыль «Осборна» опорожнилась на треть. Промокнув бумажной салфеткой какую-то влагу под глазами, Лиза с чувством сообщила:

– Вы знаете, Николай Палыч, а ведь именно я должна стать следующей жертвой.

Не зная, какая реакция наиболее уместна в подобной щекотливой ситуации, Смирнов взглянул на Брасова и тихо сказал:

– Виктор этого не допустит.

– А кто его спросит! – Лиза бросово махнула на того рукой. – Первые два раза его спросили, а?! Вот то-то! Подложили записки – и каюк. Я, кстати, уже почти знаю, кто убийца. Нет, не подумайте: я никого не стану обвинять голословно. Вот сама проверю, а тогда и обвиню!

Пододвинув к Лизе вазочку венецианского стекла, Брасов заботливо сказал:

– Это твой любимый креветочный коктейль.

– Ты предпочел бы его предложить вон той шатенке! – прошипела Лиза, кивнув в сторону столика у портьер. – Бедный Георгий, бедный Вадим, – тихо сказала она. – За что мне такая участь? Вы ведь прекрасный врач, Николай Палыч. Вот и скажите, за что мне выпала такая судьба. Кстати, Виктор упоминал о ваших уникальных операциях. А что это за операции?

– Как-нибудь в другой раз, – ласково сказал Смирнов, – я все расскажу вам, Лиза. – Приглашу вас к себе в гости, в клинику, и ничего не скрою.

Виктор неожиданно загоготал:

– Ну уж ей-то твоя фирменная операция не понадобится!

– Откуда ты знаешь?! – возмутилась Лиза.

– Знаю!

Пары «Осборна» и «Дон Периньона» витали над их столиком, делая беседу все раскованнее.

– Вон они, все здесь собрались! – ядовитым шепотом сказала она, круговым жестом охватывая зал. – И Жохов, и Нетребин, и Борисов, и Пригова! Я чую опасность!

Задрав голову вверх, тонкими ноздрями Лиза втянула воздух, пропитанный запахами острых приправ и экзотических соусов. Мужчины многозначительно переглянулись. Они поступили бы куда мудрее, если бы прислушались к словам Лизы. Но джентльмены лишь обменялись взглядами, пряча улыбки.

– Я не удивлюсь, если обнаружу под салатом записку! – Приподняв вазочку, ничего там не обнаружила. – И не удивлюсь, если где-то здесь поблизости бродит эта сволочь – Роза! Или этот ее выродок. Да-а, кстати! – Хлопнула себя по лбу. – Вы просто обязаны нам сказать, о чем она консультировалась с вами за ланчем! Это дело жизни и смерти. Если не скажете, то я возьму свой бокал и уйду – здороваться со знакомыми.

Стараясь напугать Смирнова уходом, Лиза приподнялась и в этот момент произошло неожиданное. Недаром всего минуту назад она унюхала флюиды опасности, исходившие откуда-то поблизости.

Раздался хлопок. Сначала Лизе показалось, что где-то рядом открыли шампанское. Но уже через пару секунд представшая перед ней картина повергла Лизу в панику.

Желая вновь предъявить врачу шутливый ультиматум, она повернулась к нему и… почувствовала ужас.

Мертвенно бледный Смирнов откинулся на спинку кресла. Глаза у него закатились. А на светлом лацкане его пиджака быстро расползалось кровавое пятно.

– Убили, – непослушными губами прошептала Лиза, а Виктор, крикнув ей:

– Врача! Быстрее! – рванулся по направлению к портьерам.

Там никого не было.

Осмотрев коридоры, ведущие в комнаты отдыха и на кухню, Брасов и там никого не обнаружил. Изрядные порции «Осборна» замедлили и ослабили реакции Виктора.

Проклиная все на свете, он кинулся к управляющему с требованием перекрыть все входы, но тот не стал лукавить в таком ответственном деле. Уже через несколько минут Брасов знал, что помпезность ворот и охраны – лишь дань имиджу. На самом же деле в неприступный с виду «Приват-клуб» есть много лазеек. Это и пограничный с соседней фирмой забор с потайными проходами, и довольно свободный доступ со стороны парка, и…

Свирепо плюнув под ноги, Виктор дал метрдотелю указания о том, чтобы никто не болтался за портьерами, и бегом пустился в медицинскую комнату.

Там, на традиционной для подобных мест жесткой кушетке лежал Смирнов. Около него слаженно работали врач и медсестра. Они спасали Николая Павловича от потери крови, и это слегка успокоило Брасова: значит, жив.

Дрожа от озноба – а скорее всего, от ужаса – неподалеку сидела Лиза. Мертвенная бледность растеклась по ее лицу, словно ранили не Смирнова, а госпожу Леонтьеву. Правда, глаз она не закатывала, но что-то упорно шептала непослушными губами. Виктор прислушался. – Это я должна была погибнуть. Я, а не он… «Ситуация ясна, – подумал Брасов. – Лиза считает, что целились в нее. Бред собачий! Хотя… Черт его знает!» Надо было поддержать пострадавшую и сменить вектор ее безотвязных мыслей. Крепко сжав локоть Лизы, Виктор спросил, кивнув в сторону кушетки: – Как он? В ответ Лиза подняла свои бездонные глаза и еле слышно прошептала: – Ужасно! Просто ужасно.

Виктор понял, что это она – обо всей ситуации.

Кто спорит: Лизу можно понять, ведь ей подкладывали эти зловещие предупреждения.

Итак, вокруг уже начали свистеть пули. Похоже, преступник от безнаказанности ринулся в открытый бой. Во имя чего?!

Нет слов, сегодня Виктор сплоховал. Но разве мог он подозревать подобное, когда заказывал этот злополучный столик? Брасов надеялся только на какие-то новые свежие идеи, а тут – вместо идей! – пуля! Кстати, когда ее извлекут, можно будет определить, из какого оружия был произведен выстрел.

Мысль об извлечении пули заставила его всполошиться. Неожиданно громко – так, что Лиза вздрогнула, – он сказал:

– Не надо было вызывать скорую! У него самого – классная клиника! Есть реанимобиль!

Врач и медсестра даже не прореагировали, а Лиза сказала:

– Уже сделано. Его реанимобиль вызван.

– Ты догадалась?

– Да.

– Молодец, старуха.

Врач, колдовавший над раненым, вдруг повернулся к ним.

– Вы – друзья Смирнова?

– А вы знаете Николая Павловича? – ответил Виктор вопросом на вопрос.

– Кто ж не знает своих гениев! – легкая улыбка тронула губы врача. – Должен сказать, что состояние раненого – средней тяжести. Слава Богу, пуля прошла в сантиметре от сердца. Как и должно быть при подобных обстоятельствах – шок и потеря крови. Через месяц ваш Палыч будет ставить рекорды на беговой дорожке.

В этот момент за дверью раздался топот. Подчиненные Смирнова с носилками буквально ворвались в комнату. Если в случае с Тумановым они действовали быстро, то сейчас их слаженную работу можно было назвать стремительной.

– Ты поедешь с ним, – скороговоркой отдал приказание Виктор. – А я останусь, кое-что доделаю и приеду.

– Хорошо.

– Как ты сама-то? – уже в коридоре, тихо следуя с Лизой за носилками, сочувственно уточнил Брасов.

– Лучше, чем Николай Палыч, – криво усмехнулась она и спросила: – Ведь он делает операции по изменению пола? Его «лекторат» – трансвеститы?

– Сама догадалась или кто-то подсказал?

– Жизнь подсказала. – Затем Леонтьева набрала в легкие воздуха и назвала имя предполагаемого убийцы. Брасов не удивился. – Ты тоже пришел к такому выводу?

Кивнув, Виктор сказал:

– Косвенных доказательств достаточно. Теперь остается найти прямые улики. Они будут. Пуля. Оружие, из которого произведен выстрел. Может, повезет при осмотре места происшествия. Скорее всего, кто-то что-то видел.

– Да. Твоя шатенка у портьер вопила, как будто увидела сатану во плоти.

На слова «твоя шатенка» Виктор ответил выразительным взглядом. Этот укол ревности, который испытала Лиза, скорее всего, понравился ему.

Когда носилки вдвинули в салон, Брасов прошептал:

– Ну, Господи, давай помогай Палычу.

А Лиза сказала напоследок:

– Понюхай в клубе. Может, он, – последнее слово выделила зловещей интонацией, – еще здесь.

Вместо пустых обещаний Виктор напомнил:

– Через час – буду. А ты – стереги извлеченную пулю, – он подмигнул.

Вышколенный Сергей Ефимович не пустил на место происшествия ни единого человека, за что получил заслуженную похвалу от детектива. Высчитав примерную траекторию пули, Виктор определил место, откуда стреляли.

Здесь царил мягкий полумрак. Брасов начал внимательно осматривать паркетные полы и вскоре его настигла первая удача. Или преступник был не слишком внимателен, или ему уже было наплевать на все. Правда, оставалась и третья возможность. Этот предмет мог бросить или уронить посторонний человек, не имеющий никакого касательства к данному делу. Экспертиза покажет.

Осторожно захватив окурок длинной сигареты одним полиэтиленовым пакетом, Виктор поместил его в другой и спрятал в нагрудный карман. Затем продолжил осмотр места. Даже в закутках паркет был начищен до блеска: хоть носовым платком проведи, не то что в конторе самого Брасова.

Неожиданно периферийное зрение сыщика зацепилось за что-то белеющее в полумраке. Наклонившись, Виктор увидел то, что окончательно могло разъяснить, в кого же все-таки стреляли: в Леонтьеву или в Смирнова. До этого момента шансы делились в пропорции пятьдесят на пятьдесят.

В стороне, между складками портьер, лежала «роковая визитка». Она не оставила сомнений в том, кто был избран жертвой на сей раз. Ровные буквы компьютерного вывода гласили: «Ты забыл о клятве Гиппократа». По мнению преступника, Смирнов, видимо, поступил несовместимо с врачебной этикой и за это ему был вынесен смертный приговор. Кем?

Присовокупив данную улику к прежней, Виктор направился в кабинет метрдотеля, около которого в диванном зале сидели возможные свидетели преступления: как члены персонала, так и посетители ресторана.

Минуя зал, Брасов отметил про себя, что шатенка, согласно предупреждению Лизы, действительно дрожит от возбуждения наподобие охотничьей лягавой, взявшей след.

Стоило Виктору переступить порог, как метрдотель с бравадой доложил:

– Вы видели, на минуточку? Я собрал их всех!

– Отличная работа! – похвалил Брасов.

– Спешу сообщить, что у одной гостьи – весьма существенная информация! С нее и начнем?

Прикинув в уме, Виктор посчитал, что будет разумнее избавить остальных от чрезмерного возбуждения впечатлительной дамочки, и Сергей Ефимович пригласил ее.

При более сильном освещении на близком расстоянии шатенка оказалась гораздо старше, чем смотрелась в зале. Кроме того, она явно злоупотребляла макияжем. Виктор порадовался, что Лиза не видит ее сейчас, иначе ревность сразу бы отхлынула от сердца госпожи Леонтьевой – а этого Брасову не хотелось.

– Я видела его! Клянусь! Видела – вот как вас сейчас! – вопила шатенка, словно и вправду узрела дьявола.

Обернувшись к метрдотелю, Виктор очень тихо попросил:

– Ей бы какого-нибудь успокоительного.

– Уже сделано! Не только ей, но и всем дали. Правда, с учетом потребленного за вечер алкоголя врач остановился на самых слабых пилюлях.

Глядя прямо в дрожащие глаза шатенки, Брасов попросил спокойным ровным тоном:

– Вы могли бы описать его?

– Могу! Он был в шляпе! С полями!

– Летом?!

– Это летняя мужская шляпа! Довольно эффектная! Возможно, от Валентино! Или от Ферре! Я не смогла определить фирму, ведь я видела его всего секунду! Когда сквозняк приоткрыл портьеру! До выстрела!

– Как он выглядел?

– Высокий. Стройный. В светлом костюме.

– А лицо?

Облизав жирные от помады губы, дама вскрикнула:

– Но я не видела его лица! Ни секунды! Поверьте! Поля шляпы полностью закрыли его.

«Итак, на арене вновь появился „респектабельный господин в шляпе“, которого в вечер убийства Георгия заметил метрдотель. Сейчас он и глазом не повел. Видимо, не соотнес в своем уме этих двух господ».

На всякий случай Виктор обернулся к Сергею Ефимовичу и уточнил:

– Пожалуйста, вспомните, не попал ли в поле вашего внимания этот мужчина сегодня вечером.

– Помилуйте, – слегка обиделся метрдотель, – у меня – профессиональная память. Если бы заметил, сразу бы сказал.

Подталкивать Сергея Ефимовича к сопоставлению двух загадочных господ двух драматических вечеров Брасов не стал. Он не любил нажимать на свидетелей, когда не требовалось.

Дальнейший опрос потенциальных свидетелей ничего не дал. Истые поклонники Бахуса, которые находились под сильным градусом, пытались подчеркнуть свою значимость, сплетая байки, но Виктор безжалостно пресекал эти словесные потоки.

Как бы между прочим Брасову удалось поинтересоваться тем человеком, имя которого в качестве гипотетического убийцы назвала Лиза. Выяснилось, что сегодня вечером данного субъекта не было в клубе. Это, конечно, еще ни о чем не говорило.

Прекрасно зная топографию местности, этот человек мог проникнуть в клуб практически незамеченным и сделать свой выстрел.

Пока Виктор «флиртовал» в клубе с шатенкой, Лиза ожидала его и конца операции в той самой комнате, где они когда-то услышали о том, что и Туманов умер не своей смертью.

У Леонтьевой не было сомнений: стреляли в нее!

Вновь и вновь она прокручивала в памяти всю свою жизнь, стараясь зацепиться хоть за какую-то мелочь. Если бы преступник хотел свести счеты лишь с Лизой, он бы прикончил ее – и дело с концом. Но сначала был Зимин. Затем – Туманов.

Где и когда пути всех троих – вместе с ней – пересеклись настолько, что смертельно ущемили интересы убийцы? Георгий был предпринимателем. Туманов – политиком. Простейший анализ приводил к выводу. Здесь замешаны большие деньги и государственные интересы, а значит – ее обязательно прикончат.

От безысходности Лиза завыла в голос и тут вспомнила о заветном шкафчике, откуда в прошлый раз Николай Павлович вынул для них с Виктором бутыль «Осборна». К сожалению, секретарша Смирнова ушла, и Леонтьевой самой пришлось принять решение по щепетильному вопросу.

Колебалась она недолго. Если бы хозяин данных владений не подвергся этому ужасу – вместо нее! – то он с удовольствием угостил бы сейчас Лизу. И секретарша Оля – будь она здесь – одобрила бы намерения гостьи.

Открыв заветный шкафчик, Лиза с радостью обнаружила там бутыль бренди: теперь уже не «Осборна», а «Ветерано». Хмель от «Дона Периньона» мгновенно покинул ее еще в тот момент, когда она узрела кровавое пятно на лацкане пиджака Смирнова.

Пропустив первую стопку, Лиза с горечью подумала: «Напрасно Палыч защитил меня своей грудью. Они все равно прикончат меня. Ведь недаром говорится: если уж мафия вынесла свой приговор…»

Глава 35

В коридоре раздался цокот каблучков. Вошла секретарша Оля. Она держала в руках маленький поднос, похожий на пепельницу.

– Слушай, ты не против? – спросила Лиза, щелкнув пальцем по темной бутыли «Ветерано».

– Очень даже за! – сказала Оля. – Извини, в связи с этими делами я забыла предложить. Ты пережила чудовищный стресс.

– Ну как он?

– Операция прошла нормально. Об остальном говорить пока не буду: Боюсь сглазить. Вот извлеченная пуля.

Оля двинулась к ней с подносом, и Лиза отшатнулась, так как на секунду ей показалось, что там должны быть следы крови.

– Что ты, – мягко сказала Оля, будто услышав ее опасения. – Пулю вымыли.

Мельком взглянув на этот сгусток смертельного свинца, созерцание которого не могло доставить радостных эмоций, Лиза попросила:

– Оставь. Скоро сюда прибудет спец по этим делам.

Кивнув, Оля поставила поднос на стол, рядом с бутылью бренди. Спросила напоследок:

– Тебе что-нибудь нужно? Не стесняйся! – Получив отрицательный ответ, покинула комнату, предупредив от порога: – Если что-то понадобится, нажми вон ту зеленую кнопку.

Подливая коньяка, Лиза посмотрела на его название и прошептала:

– Мне кажется, что и сама я уже стала «ветерано» этого запутанного дела. Со мной пора кончать, ребята.

Мысль о том, что, где и как настигнет ее, выдавила на глазах Леонтьевой несколько слезинок. Возможно, это будет луч лазера, как у Георгия. Или яд, как у Вадима. Или пуля. Ее персональная пуля, которая лежит сейчас рядом с ней на подносе, а должна бы уже застрять в нежном сердце Лизы.

Она представила себе красный – нет, лучше голубой! – гроб, скромную могильную плиту и в это мгновение – не дав ей возможности насладиться собственными похоронами! – в комнату ворвался Виктор.

Раскачиваясь в кресле, Лиза тихо приговаривала:

– Какой человек, а? Какой замечательный человек!

– Ты о ком? – удивился Брасов.

– Да уж не об убийце – будь уверен. О нем! О Смирнове! Ведь он защитил меня своей грудью!

– Да ведь стреляли не в тебя, – спокойно заметил Виктор, подсев поближе к бренди. Там он заметил пулю на подносе.

– В меня! – завопила Лиза. – И тот человек, имя которого я назвала тебе, – всего лишь заказной киллер! Я поняла это.

– После третьей стопки «Ветерано»? – уточнил Брасов, освежая свое горло первой. Затем он достал из нагрудного кармана последнюю записку и положил ее на стол буквально под носом у Лизы.

Прочитав о нарушенной клятве Гиппократа, Леонтьева с сомнением замычала. Это в корне меняло дело. Более того, полностью подтверждало последнюю версию Лизы о том самом человеке.

– Ты нашел его – вернее, ее – в клубе?

– Нет. Но за этим дело не станет, лишь только мы отработаем улики. Мне нужна секретарша.

Протянув руку, Лиза нажала зеленую кнопку, предупредив:

– Ее зовут Оля.

– Очарован! – Брасов не посчитал нужным заметить, что знает это.

Секретарша появилась на пороге.

– Как там наш Палыч?

– Учитывая обстоятельства, не так уж плохо.

– Великолепно! Оля, я в курсе, что клиника оборудована классными лабораториями. – Она кивнула. – Возможно, моя просьба покажется вам несколько экстравагантной, но в прошлый раз именно здесь обнаружили остатки яда на мобильном телефоне. Чтобы мне не гонять в криминалистическую лабораторию, вы не могли бы снять отпечатки пальцев с этого окурка?

Из нагрудного кармана Брасов извлек полиэтиленовый пакет с возможной уликой, а Оля облегченно вздохнула:

– Запросто! Когда вы начали говорить, я подумала, что просьба будет граничить с неисполнимой. А у вас – такие пустяки.

Передавая ей пакет, Виктор кокетливо спросил:

– Вы, наверное, могли бы и баллистическую экспертизу произвести в том случае, если мне удастся обнаружить тульского «Малыша», из которого стреляли в Палыча.

– Лишь взглянув на пулю, вы определили марку пистолета? – восхитилась Оля, а Лиза от досады чуть не крякнула: «Ну и позер!» – Нет, сразу признаюсь, что с баллистикой у нас слабовато. – Подарив Виктору ослепительную улыбку, Оля удалилась с драгоценным пакетом.

– Чем так выпендриваться перед смазливыми девчонками, лучше бы киллершу задержал! – буркнула Лиза. – Небось, и пистолет наобум назвал!

Подобные проявления скрытой ревности настолько обрадовали Брасова, что он миролюбиво пояснил:

– Это на самом деле тульский «Малыш». Он получил прозвище: «Оружие последней надежды».

– Какая патетика! – криво усмехнулась она. – Это еще почему?

– Рисковые люди прячут его в потайных местах и вынимают лишь в тех случаях, когда кончилась обойма «макарова».

Они помолчали с минуту. Затем Лиза сказала:

– Значит, Смирнова хотел прикончить тот самый трансвестит, которому Палыч сделал операцию своими руками. Парадоксы жизни! Врач дал ему облик, соответствующий его внутренней сути! Казалось бы, будь благодарен до гроба!

– Кстати, трансвеститы, перенесшие операцию, живут недолго, – Виктор покатал в пальцах зловещую пулю.

– Я знаю, всего лет до пятидесяти. – Лиза покачала головой. – И чем же нарушил врачебную клятву Смирнов?

Виктор не успел сделать свое предположение, так как в эту минуту в комнату вернулась секретарша с пластинками, на которых были зафиксированы отпечатки пальцев с окурка.

– Рискую показаться наглым, но не мог бы я воспользоваться вашим факс-модемом?

– Да ради бога! В моей приемной.

Все трое пошли по длинному коридору.

Приемная выглядела чудесным зеленым оазисом. Здесь даже журчал маленький фонтан-светильник, заглушая мерный гул кондиционера.

Набрав нужный номер, Брасов связался с Аликом. Тот, как всегда, оказался на месте, и Виктор возблагодарил небеса за маниакальную привязанность хакеров к своим компьютерам.

– Алик, ты можешь сейчас войти в личный файл Месионджика и отфаксовать мне – номер телефона я назову – отпечатки его пальцев?

– No problem!

Уже через пять минут заказ Брасова был выполнен. Сыщик заложил данные новых отпечатков в компьтер, и все трое затаив дыхание стали ждать результатов.

Эти мгновения показались Лизе мистическими. Ее не покидало ощущение, что в комнате незримо собрались все жертвы странного убийцы. Как старый астматик, тяжело дышал Георгий. Пружинистой поступью нервно прохаживался из угла в угол Вадим. Все ждали результатов.

Сердце Лизы бухало, как часы на Кремлевской башне. Забывшись, Брасов барабанил пальцами по столу. Мерно гудел кондиционер.

Наконец экран монитора ожил!

Результаты, выданные компьютером, были именно такими, каких и ожидали Лиза и Виктор. Электронный мозг подтвердил полную идентичность отпечатков пальцев на окурке сигареты и в личном файле Месионджика. Сын госпожи Зиминой все это время находился среди них!

– Еще один бросок – и мы у цели! – завопила Лиза. – Оля, вы поможете нам?

– Если это в моих силах, с удовольствием.

– Тогда допустите нас к картотеке трансвеститов, прооперированных Смирновым. – Увидев озадаченное выражение на Олином лице, Лиза заверила: – Когда Николай Павлович придет в себя, он полностью одобрит этот шаг!

Проникновенно взглянув на секретаршу, Виктор вывесил на своей физиономии одно из самых обольстительных выражений и с чувством сказал:

– Не сомневайтесь, Оля. Врачебная тайна заканчивается там, где начался криминал. Спустя какие-нибудь сутки Смирнов подтвердит вам мое мнение.

Присев на краешек стула, она вздохнула.

– Вы меня неправильно поняли. Я сомневаюсь не в том, допустить ли вас к картотеке или нет. Я сомневаюсь в другом: что это вам даст?

– Мы увидим новую фамилию, которую носит сейчас Месионджик! – закричала Лиза. – И это даст нам официальное подтверждение наших предположений! Вы не думайте, Оля. Мы уже знаем убийцу. Сменив пол, он не стал менять имени. Теперь она – Валерия! – Леонтьева говорила страстно. Волосы ее растрепались. Глаза горели жаждой мщения. – Последние дни меня не покидало предчувствие, что именно эта кобыла – киллерша! Видимо, предчувствие родилось еще тогда, когда Валерия во время сеанса массажа больно ущипнула меня за плечо!

Последний довод показался Брасову особенно веским, но сыщик постарался скрыть кривую ухмылку: в сущности, экспансивный монолог Лизы мог пробить стену, именуемую профессиональной тайной. Как ни крути, клиника частная, существует за счет гонораров, оплаченных пациентами, а им вряд ли понравится, если их «грязное белье» будут выносить на всеобщее обозрение там, где они отвалили кругленькие суммы.

Выждав удобный момент, когда госпожа Леонтьева переводила дыхание, Оля тихо пояснила:

– Дело в том, что данные пациенты – я имею в виду трансвеститов – в картотеке значатся только под псевдонимами.

– Как?! – Лиза подскочила в кресле.

– Псевдонимы – гарантия полной конфиденциальности, – было заметно, что Оля повторила слова Смирнова.

Перехватив растерянный взгляд Лизы, Виктор постарался говорить спокойно и размеренно.

– Согласен, это очень мудро. – «Еще как мудро! Палыч на этом сколотил себе состояние – дай Бог ему здоровья!» – Но я уверен, что за последние пять-семь лет прошло не настолько много подобных операций, чтобы мы не смогли хотя бы часа за три просмотреть фотографии пациентов.

Лиза радостно закивала, а в Олином взгляде появилась снисходительность к полному неведению посторонних людей о местных «тайнах мадридского двора». Она мягко пояснила:

– Мы ведь – не рекламная фирма, а наши клиенты – не манекенщицы. Многие из них конфиденциальность ставят на первое место, так что, увы, мы не держим никаких фотографий в личных файлах. Псевдоним и данные медицинских анализов – это все.

Неожиданно вскочив с кресла, Лиза махнула рукой:

– Ладно, обойдемся! Сейчас главное – поймать эту гадюку! Мы уже все знаем и без подтверждений!

К досаде Лизы, Виктор почему-то остался на месте. А у госпожи Леонтьевой было такое чувство, словно сзади у нее вырос огненный хвост, и надо было лететь, спешить, хватать!

– Ну что ты сидишь? – раздраженно спросила она. – Надо мчать на бешеной скорости!

Осадив ее решительным жестом, Брасов сказал:

– Потерпи еще пять минут. Мне надо сделать важный звонок.

– Какой еще звонок?

Переводя взгляд с Виктора на Лизу, Оля опасалась нервного срыва последней. Было видно, что госпожа Леонтьева в ярости может превратиться в пантеру. Но и Брасов, как убедилась секретарша, – неплохой укротитель. Словно гипнотизируя Лизу, он повелительным жестом опустил руку:

– Сядь.

Повинуясь, Лиза осела в кресло и тут почувствовала страшную усталость. Последний бурный выхлоп энергии дал себя знать. Суматошный день заканчивался. Правда, не столь трагически, как дни гибели Зимина и Туманова, – Смирнов остался в живых, но перебор сильных страстей подкосил Лизу.

Набирая телефонный номер, Брасов пояснил девушкам:

– Сейчас прозвоню в военное ведомство. Меня недавно свели с одним чиновником, и он обещал навести кое-какие справки.

– Уже десять вечера, – напомнила Оля.

– Они засиживаются допоздна.

Несмотря на усталость, Лиза сообразила, что технические возможности приемной позволяют многое, и настойчиво сказала:

– Мне бы тоже хотелось слышать этот разговор. Пожалуйста, Оля, включи трансляцию.

Бросив на Брасова вопросительный взгляд, секретарша получила одобрительный кивок и нажала кнопку. В комнате гулко зазвучали гудки на том конце провода.

Вот трубку подняли, и все услышали басовитый голос:

– Майор Петров.

После приветствия Виктор напомнил ему суть своей просьбы.

– Как же, помню. Ты говорил насчет этого контрактника. Нет, я не забыл, поинтересовался. Был такой – в единственном экземпляре, – приемную огласило саркастическое кряканье.

– С ним что-то не так? – осторожно осведомился Брасов.

Затаив дыхание, Лиза облизала сухие губы.

– Как это всегда бывает с маменькиными сынками. Дело в том, что Валерий Месионджик подписал контракт на Гуану и прошел полный курс подготовки в летнем лагере – не для пионеров и не для бойскаутов, конечно, – Петров вновь усмехнулся. – Люди затратились и на его переправку в тропики. А вот в военных действиях он не участвовал.

– Писарем что ли пристроился? – театрально хохотнул Виктор, провоцируя Петрова на эмоциональный ответ.

– Еще лучше! Почти сразу же убыл в Москву! К маме!

– Заботливый сын.

– А мама его – еще заботливее. Она сумела отозвать сыночка. Небывалый случай в нашей практике – разорванный контракт.

– Надо было содрать с него неустойку, – подсказал Виктор, на что Петров зарычал:

– Черта с два! Если я тебе скажу, кто его мама, ты поймешь, что содрать с них фига чего удалось.

– Если ты скажешь, Петров, что это английская королева Елизавета, то я не поверю.

– Предположение хорошее, – одобрил майор. Помолчав, наконец гаркнул:

– Роза Зимина! Бывшая жена, а ныне вдова известного Георгия!

Изображая удивление, Виктор фальшиво присвистнул:

– Ну и дела! Зачем же при их капиталах было рваться в Гуану? Ничего не пойму.

– Парни тоже удивлялись: путаная история! В общем, этот Валерий Месионджик – сын Зиминой от первого брака. Ребята говорили: очень упрямый. Обратно его чуть не под конвоем отправляли. Он вроде бы не ладил с Георгием, и вроде бы это Георгий его и отозвал – насильно, понимаешь? Еще ребята говорили, что он красивый, этот Валерий, но лицо его было каким-то уж чересчур женственным, и потом ходили всякие слухи.

– Какие именно? – быстро спросил Брасов, но Петров уклонился от ответа:

– Так, всякая чепуха.

– А почему в личном файле он значится как «без вести отсутствующий»?

– Их настоятельно «попросили» об этом. Понимаешь? Говорят, в этом был заинтересован сам Зимин, а он тогда уже имел немалую силу. Сам ведь знаешь, как все у нас делается… В общем вроде бы, – Петров смущенно прокашлялся, – этот Месионджик стал бабой – представляешь себе?! А Зимин заботился о своей репутации и счел, что гораздо удобнее, когда такой родственничек без вести отсутствует, ты согласен? Тут Зимина можно понять! От такого крыша поедет! Будь это мой приемный сын, я бы ему так разукрасил эту его бабскую харю, что он у меня вновь мужиком бы стал!

Заключительное резюме майора Петрова произвело впечатление как на Олю, так и на Лизу.

Теперь оставалось только поймать безжалостную и коварную Валерию. Во всяком случае, так казалось Леонтьевой.

Привыкнув уже к парадоксальным вывертам судьбы, Лиза, однако, не могла и предположить, что ситуация вновь примет удивительный оборот.

Глава 36

Было уже около одиннадцати вечера, когда Брасов и Леонтьева прибыли на Пречистенку.

Чувствовало ли материнское сердце госпожи Зиминой, что кольцо вокруг ее преступного сына сужается? Ждала ли она сейчас незваных гостей? Или их терпеливо ожидала Валерия, притаившись в каком-то уголке большой квартиры, – с «Малышом» в потной руке?

– Я ведь всегда чувствовала ее ненависть во время массажа! – стараясь говорить не слишком громко, рассуждала Лиза, пока они шли по притихшей старинной улице. – Ну что мне стоило сразу догадаться! Вот увидишь, эта стерва совершит покушение и на меня – гарантирую тебе: совершит! Она так щипала меня на сеансах!

Не надеясь увидеть Антона на боевом посту в столь поздний час, Виктор, однако, внимательно всматривался в темные закоулки рядом с помпезным домом Зиминой. И вот от угла отделилась знакомая фигурка и бросилась навстречу Брасову. Лиза догадалась, что это и есть тот самый надежный парень, повисший у Розы на «хвосте».

– Ты, видимо, устал? – виновато спросил Виктор.

– Вовсе нет! – Антон отрицательно замотал головой. Его любознательные глаза светились в полутьме, как два огонька. – Слежка, конечно, – вещь нудная, – сказал он тоном бывалого детектива, – но необходимая.

– Ты прав, – серьезно согласился Брасов. – Как там наша общая знакомая?

– После того, как приехала в полдень из клуба, засела дома и не выходила. Вы обратили внимание, что я стоял на углу? Самая удобная позиция. Оттуда просматривается не только парадный подъезд, но и черный ход.

«А он и на самом деле смекалистый парень», – подумала Лиза, до этого мгновения считавшая все это игрой в казаки-разбойники.

– Ты очень помог, – с чувством сказал Виктор, пожимая Антону руку. – Считай, пост сдал. Значит, ничего примечательного сегодня на Пречистенке не произошло.

– А вот этого я не говорил! – неожиданно выпалил Антон, удивив не только Леонтьеву, но и Брасова. – Что касается госпожи Зиминой, она, действительно, не показывалась. Но была другая дама…

При данном сообщении Лиза и Виктор мгновенно напряглись. Последний быстро спросил:

– Она еще там, внутри? Эта другая дама?

– Ушла.

– Когда?

– Ровно в половине седьмого.

– Этих получаса как раз хватило для прогулки к клубу, – многозначительно заметила Лиза. – Как она выглядела?

– Когда пришла в пять вечера, на ней было красивое платье. А через полтора часа вышла не из парадного подъезда, а с черного хода, и уже не в платье, а в летнем мужском костюме и в модной такой шляпе с полями. Даже сразу не поймешь, мужчина или женщина. Но я узнал ее! – с гордостью сообщил Антон.

Чтобы не подталкивать ребенка к нужным им описаниям, Брасов осторожно спросил:

– Эта дама была какого роста? Высокая или небольшая?

– Высокая! – Секунды две он поколебался, а затем добавил: – И очень красивая!

Виктор усмехнулся, красноречиво взглянув на спутницу: «У мальчишек – свое понимание красоты. Помню, в детстве мне нравилась толстая лупоглазая девчонка – что тут поделаешь!» Лиза еле заметно пожала плечами.

В общем, они не сочли нужным вступить с Антоном в полемику о критериях женской привлекательности, а напрасно. Виктор и Лиза были настолько уверены в некомпетентности мальчика в данном вопросе, что упустили шанс вплотную приблизиться к разгадке.

Это был крупный просчет.

Зимина могла не открыть, поднять скандал или предпринять еще какие-то попытки обороны, но дверь подъезда поддалась гостям уже через пять секунд после того, как они набрали код ее квартиры. Роза даже не удосужилась спросить в домофон, кто там. Видимо, ждала Валерию.

Виктор успел предупредить Лизу, чтобы она не расслаблялась. Скорее всего, Месионджика нет в квартире, но чем черт не шутит!

– Ты хоть вооружен? – тихо спросила Лиза, пока он набирал код.

– У меня с собой – «макаров», – не стал скрывать Брасов…

– Ясно.

Стоя на пороге своей квартиры, Роза нервозно поправляла цветастое кимоно. Увидев незваных гостей, она, по мнению Лизы, должна была устроить шоу с громкими выкриками, вспышками ярости и сердечными приступами. Вместо всего этого Зимина молча повернулась и побрела внутрь квартиры, не закрыв за собой дверь.

Жестом показав Лизе, чтобы она не спешила, а следовала за ним в отдалении, Брасов ринулся в эти дебри. Он шел осторожно, но смело. Так, должно быть, вступает в ночные джунгли тигр: зная свою силу, но не забывая о возможных сюрпризах.

«Настоящий профи! – с восторгом подумала Лиза. – И почему у него так часто приостанавливают действие лицензии?»

Как восхитительно он шел! Как подобно голодному коту обнюхивал углы! Как шарил глазами по закоулкам квартиры!

Когда окончательно выяснилось, что преступницы здесь нет, боевая пара вернулась в гостиную, где на диване сидела хозяйка. Лиза и Виктор опустились в патологически-пухлые кресла. Словно игнорируя гостей, Роза отрешенно смотрела сквозь шкаф в стиле ампир.

Подобрав подходящий тон: нечто среднее между официальным сообщением и человеческим участием детектива, к которому она когда-то обратилась за помощью, – Виктор сказал:

– Роза Леопольдовна, вы прекрасно знаете, что ваш сын – преступник. – Он слегка замялся. – Вернее, ваша дочь. Я не хотел бы опускаться до пошлости и буду называть этого человека так, как вы захотите.

– Мне теперь все равно, – безучастно откликнулась Зимина.

Из нее словно ушли жизненные силы. Раньше краснолицая и полнокровная, сейчас она поразила Лизу своей вялостью и бледностью. Выразительным взглядом Брасов попросил спутницу молчать, и она слегка кивнула головой в знак полного согласия.

– Мы многое знаем, – продолжил Виктор, – но вы могли бы прояснить кое-какие детали ряда преступлений и мотивы, по которым они были совершены. В подробном отчете, который я составлю для официальных органов, все будет указано. Это может облегчить участь вашего ребенка.

Еле заметная кривая ухмылка тронула синие губы Розы. Она хрипло сказала:

– А как он ответит Господу на Страшном суде, а?!

В гостиной повисла томительная пауза. Через полминуты Виктор посчитал себя вправе нарушить ее.

– После смерти Георгия Зимина как быстро вы поняли, что причина – ваш сын?

– Вы сейчас подумаете, что я оправдываюсь, – медленно заговорила Роза, – но в последние годы я стала хуже соображать…

«Еще бы! – подумала Лиза уже с сочувствием. – После тридцати у человека в мозгу ежегодно отмирает пятьдесят тысяч клеток, если он не занимается интеллектуальной работой».

– … И озарение пришло ко мне очень поздно – верьте слову.

– Когда?

– Уже после того, как он стал требовать сумму страховки. – Роза тяжко вздохнула. – Дело в том, что эти деньги Валерий считал своими.

– Потому что именно он убил? – Виктор постарался, чтобы в его интонацию не прокралось возмущение этим потрясающим цинизмом Месионджика.

– О нет! Вовсе нет! – Замахала руками Зимина. – Понимаю, теперь это прозвучит странно, но Валерий был тонким и чувствительным. Что говорить, вы сами это знаете – трансвеститы таковы. Но в нем всегда был какой-то железный стержень внутри. Сила характера сочеталась с нежными чувствами. Однажды, в те редкие минуты, когда мы говорили с ним по душам, он предположил, что трансвеститы – не ошибка природы, как их теперь принято именовать, а, возможно, – самые совершенные создания.

Многозначительно взглянув на Леонтьеву, Брасов уточнил:

– Валерий как-то мотивировал это?

– Конечно! Ведь еще в древней Греции считалось, что мужчину и женщину тянет друг к другу именно потому, что когда-то они были единым существом. Эти половинки якобы ищут друг друга по всему свету. А что – предположил Валерий – если в нас, таких, эти половинки уже соединились и гармония достигнута?

– Ну как же она достигнута, когда ему пришлось пойти на операцию? – парировал Брасов.

Задумчиво покачав головой, Роза сказала:

– Валерий утверждал, что всегда чувствовал в себе два начала: женское и мужское. Женское превалировало в нем. Однако, сила характера оставалась мужской. Он, например, пришел в ярость, когда Зимин отозвал его из Гуаны. Вы ведь знаете?

– Ему хотелось проверить себя на стойкость?

– Для того контракта было две причины. Первую назвали вы. А вторая – чисто материальная. Валерий решился на операцию и хотел заработать для нее денег – ведь это очень дорого стоит. Так получилось, что Георгий узнал о финансовой причине и поклялся, что «этому ублюдку не удастся осуществить задуманное».

– Зимин считал себя вправе вмешиваться в чужую жизнь? – в тоне Брасова просквозило еле заметное осуждение.

– Всегда и везде! В принципе Валерий хотел раньше выйти на эту операцию. Тогда она была бы безопаснее.

– Но не было личных средств?

– В том-то и дело, что были! – Роза неожиданно ударила кулаком по диванному валику. – И тогда все могло сложиться иначе!.. Дело в том, что бабушка завещала Валерию кое-какие старинные вещи. Среди них – весьма дорогое золотое колье: тяжелое, как кольчуга. В общем, ценное. Когда Валерий захотел продать его, Зимин не просто воспротивился, а забрал все эти вещи и хранил в своем сейфе. Требуя денег за страховку, Валерий считал, что «возвращает похищенное», как он говорил.

Ерзая в кресле, Виктор осторожно заметил:

– Но это все – события давно минувших дней. Как получилось, что Валерий пошел на… такое страшное преступление?

Сцепив руки в замок так, что побелели костяшки пальцев, Зимина сказала:

– Я никогда в своей душе не оправдаю сына – убийствам нет оправданий! – но покойный Георгий, пусть земля ему будет пухом, сам спровоцировал Валерия, застав его у меня. Георгий вышел на международную арену, а там, знаете, не у нас: твори что хочешь, пока ты на вершине холма. Там твою репутацию и карьеру любая деталь может разрушить: факт из прошлого, любовница. Ну а уж приемный сын – прооперированный трансвестит – тем более. Когда они здесь повздорили, Георгий побагровел и заорал: «Я бы любые деньги согласился заплатить киллерам, чтобы тебя убрали!». Тогда я не поняла, но теперь думаю, что именно в тот момент в мозгу у Валерия впервые вспыхнуло реальное желание расправиться с Георгием.

После тяжкого монолога Роза устало откинулась на спинку дивана.

Учитывая обстановку, Лиза не пикала, но мимикой лица и умоляющими взглядами призывала Брасова спросить о Туманове. Было заметно, что Зимина выдохлась, а значит в любой момент может сослаться на недомогание и замолчать.

Прикрыв глаза, Виктор дал Лизе понять, что по возможности поинтересуется всеми обстоятельствами.

– Дело в том, что ваш сын весь свой путь, – Виктор хотел добавить «кровавый», но в последнюю секунду решил отказаться от пафосных эпитетов, – как бы выстилал подобием визиток, в которых туманно указывал причину убийств. Например, Туманова он назвал кретином.

Роза начала красноречиво кивать головой:

– Эта история началась давно, очень давно. Мы жили тогда на Комсомольском проспекте, и Валерий учился вместе с Вадимом – в параллельных классах. Вы ведь знаете, что у трансвеститов весьма рано проявляется женственная сущность. Так вот: об этом чувстве мы никогда не говорили, но думаю, что оно возникло еще тогда.

– Какое чувство?! – вскрикнула Лиза. Выдержка изменила ей.

Смерив гостью высокомерным взглядом, Роза с достоинством заявила:

– То чувство, которое в любом случае само оправдывает себя. Чувство любви. – Помедлив, она добавила: – Туманов вызывал у нее, – впервые за все время разговора Зимина сказала «у нее»! – нечто вроде обожания.

Лишь в последний момент Брасов удержался от того, чтобы присвистнуть, а несчастная мать продолжала: – Если она написала «кретин», то лишь потому, что хотела ответить на его оскорбление. Они встретились как-то около бассейна, тут поблизости, и он обозвал ее нечистью. Сказал, что трансвеститов надо держать в резервациях. Туманов сказал, что узнал Валерия, но она считала, будто ее тайну выдал Смирнов.

– Вы об этом предупредили врача за ланчем? – быстро уточнил Виктор.

– К сожалению, нет. Я спрашивала, может ли у них, – выделила это определение голосом, – со временем возрасти агрессивность.

– Ваша «деликатность», – Брасов ядовито усмехнулся, – могла стоить Николаю Павловичу жизни.

– Сожалею.

– Она обвинила его в нарушении клятвы Гиппократа.

Тяжелый вздох со стоном прополз по залу.

– К несчастью, Валерий многих обвинял в последнее время. Он считал, что консервативное общество не хочет признать их особенности, и они чувствуют себя, как пришельцы с другой планеты. Небеса учат нас, говорила я ему, что за основу надо взять любовь, а мой сын избрал ненависть и месть. «Я хотела следовать любви, – сказала она мне в последний раз по телефону, – а за это меня обозвали нечистью».

– Значит, Валерия сама сообщила вам о покушении на Смирнова, – догадался Брасов.

В эту минуту Роза как-то странно на него посмотрела, но Виктор неправильно истолковал данный взгляд.

«Видимо, Зимина удивлена тем, как много мы знаем», – подумал он. Усталость и напряжение последних часов сыграли с Брасовым плохую шутку: он не сумел разгадать истинной подоплеки странного взгляда Зиминой.

Роза промолчала, и Виктор сам сделал вывод:

– Валерия звонила вам. В силу того, что она объявила войну всему обществу, ваша дочь сейчас крайне опасна. Вы это понимаете?

В ответ хозяйка дома то ли пожала плечами, то ли зябко передернула ими. Между тем гость продолжал тоном отца-наставника:

– Я мог бы задержать Валерию в клубе или у нее на квартире. Но намеренно решил не делать этого, учитывая все обстоятельства. Она на взводе, вооружена и, несомненно, может начать пальбу. Будут лишние жертвы. Вы слышите меня, Роза Леопольдовна? Так вот я предлагаю вам самый безболезненный исход дела. Сейчас вы позвоните ей.

Зимина вскинула на него удивленные глаза, а он хладнокровно продолжал:

– Будете говорить с Валерией так, – тягучий взгляд Виктора в эти секунды приобрел силу гипноза, – словно ничего не случилось. От вашей выдержки, Роза Леопольдовна, слишком многое зависит. Если вы исполните все, как надо, то обещаю вам, что задержание пройдет без эксцессов. Итак, мы договорились?

Вновь зябко передернув плечами, Зимина молча кивнула. Затем она тяжело поднялась с дивана и пошла к секретеру. Открыв его, достала записную книжку.

– Вы не помните телефон дочери? – не выдержала Лиза.

– Я сейчас даже своего отчества не вспомню, – бесцветным тоном сказала Роза.

– Это бывает, – тихо заметил Виктор, – в состоянии крайнего нервного напряжения.

«И все-таки что-то здесь не так», – подумала Лиза.

Беседа Розы с Валерией еще более усилила ее подозрения. Дочь оказалась дома, на месте, и долго не поддавалась уговорам матери приехать – это было понятно: возможно, не хотела угодить в капкан.

Странным показалось другое: Зимина сумела привлечь ее высоким гонораром за массаж.

Когда хозяйка дома положила трубку, Виктор неожиданно сурово сказал:

– Если у вас с ней выработан код в разговоре, которым вы сейчас предупредили преступницу о ловушке, возможные последствия – на вашей совести, госпожа Зимина.

Услышав это, Лиза поняла, что и Брасов кое в чем засомневался.

Подняв на них глаза, полные горечи и боли, Роза тихо заверила:

– Она приедет.

Глава 37

После того, как по домофону они услышали о приходе убийцы, Виктор поднял руку: внимание, всем занять нужные места. До этого он четко проинструктировал женщин о правилах поведения при задержании преступника.

Собственно говоря, от Розы требовалось две вещи: широко распахнуть дверь и ни единым мускулом лица не выдать себя. Задача Лизы, к ее сожалению, была гораздо проще и обиднее: убраться в глубь прихожей и в случае стрельбы упасть на пол за долю секунды.

Тщеславие Леонтьевой требовало другого! Если Брасов должен был притаиться с «макаровым» за дверью и таким образом оказаться за спиной у этой опасной стервы, то Лиза хотела обретаться где-то там, поблизости, тоже вовремя оказаться за ее спиной и – если повезет! – под шумок хорошенько врезать гадюке куда придется! Сколько она попортила Лизе крови, не говоря уже о неплохих, в сущности, мужиках, ставших жертвами кровожадной тигрицы.

Несмотря на эти страстные желания, Леонтьевой пришлось повиноваться Брасову, так как его окаменевшее лицо не обещало ничего доброго в случае нарушения договоренности.

Осенив себя широким крестным знамением, Роза распахнула дверь.

Это были роковые мгновения.

Умудренный опытом Брасов предупредил их, что иногда подобная ситуация может вывернуться самым неожиданным образом.

Шумно выдохнув, Валерия вступила в дом-капкан. Мыслительные возможности явно изменили ей. По ее мужеподобной физиономии было видно, что она решительно ничего не подозревает.

– Ну, Роза Леопольдовна, вы даете! Среди ночи – какая-то ревматическая атака…

Она не успела договорить своей ахинеи, так как Зимина с проворством кошки отскочила в сторону, вовсе и не помышляя бороться за дочь. А Брасов, с не меньшей сноровкой приставив дуло пистолета к спине ночной гостьи, приказал ледяным тоном:

– Не двигаться! Руки за голову! Руки за голову – я сказал! – Резким пинком он раздвинул ноги Валерии на ширину плеч так, что она чуть не рухнула на паркет.

«Железный профи!» – с восторгом подумала Лиза, наслаждаясь каждым мгновением такого мастерского задержания опасной преступницы.

Беспечная Валерия явно не ожидала ловушки в доме матери. Это лишь слегка удивило Леонтьеву, потому что массажистка, на взгляд Лизы, никогда не отличалась интеллектуальной мощью.

В первые мгновения Валерия ничего не могла сказать. Как выхваченная из родной стихии акула, она лишь открывала свой рот с большими зубами и жадно хватала воздух. Только когда Виктор профессиональным жестом прошелся ладонью по ее фигуре, выверяя наличие «Малыша», из которого она стреляла в клубе, массажистка заорала, пожалуй, на всю Пречистенку:

– Вы что, офонарели?!

– А ты как же думала, пантера? – подала голос Лиза. В нем звучали победные ноты. – Думала, что и меня еще успеешь кокнуть?! Просчиталась! Где твой пистолет?! – завопила Лиза, вспомнив, что надо кричать в подобный случаях. – Оружие – на пол! На пол – говорю!

– Она не вооружена, – неожиданно спокойно заметил Брасов и посмотрел на спутницу красноречивым взглядом.

«Мы допустили ошибку», – прочитала Лиза в его глазах.

Между тем Валерия кричала без умолку.

Ее страстный монолог сводился к тому, что, жертвуя своим личным сном, она заботится о клиентах, а они оказываются паршивыми свиньями, потому что богачи, особенно нувориши, – это всегда паршивые свиньи. И она так просто не оставит этого дела. Было совершено покушение на ее жизнь и честь. И она, не доверяя отечественному правосудию, подкупленному денежными мешками, обратится в Страсбург. Ведь именно там могут защитить права простого человека.

– Ой ли! – ехидно заметила Лиза. – Рассмотрение дела в Страсбурге стоит двадцать тысяч баксов! Видимо, там тоже состоятельных господ предпочитают простым смертным.

Последнее слово вернуло Лизу к реальности. Цепь смертей и загадочный убийца.

Все детали этого задержания показали, что с Валерией они ошиблись. Это элементарно можно проверить снятием отпечатков пальцев. Но само поведение госпожи Зиминой наглядно подтвердило, что Валерия и Месионджик – не одно и то же лицо.

Тогда кто же?!

Неожиданно в прихожей воцарилась тишина. Выплеснув сгусток злобной энергии, замолчала Валерия. Роза потупила взор. Виктор убрал «макарова».

И в эту минуту всеобщего молчания в проеме распахнутой двери вдруг появился… Антон.

– Там было открыто, – сказал он, – и я вошел. Дело в том, что я вспомнил один важный эпизод. Та красивая дама, которая вышла сегодня отсюда в мужском костюме…

Антон не прореагировал на Валерию, и это лучше всего подтвердило ошибочность последней версии.

– … Я видел ее раньше. В день смерти этого политика, которого иногда показывали по телевизору, Вадима Туманова, она пила с ним кофе в маленьком боковом кафе около «Лагуны». Когда он отошел к стойке бара, она взяла его портмоне и положила туда свою визитку, но Туманов этого не заметил. Я вспомнил и подумал, что это может быть важно.

Лиза вдруг почувствовала дурноту.

Как в компьютерной интерактивной игре, один «секрет» тянул за собой другой, но вот последний раскрытый «секрет» дал ключ к пониманию всей игры в целом. Она собрала последние силы, чтобы не рухнуть в обморок здесь, в прихожей госпожи Зиминой.

В последние месяцы Лиза испытывала настоящую дружескую привязанность к человеку, оказавшемуся опасным преступником.

Сурово взглянув на Зимину, Брасов требовательно спросил:

– Где сейчас находится ваша дочь?! Бывший Валерий Месионджик?!

Прикрыв рот трясущейся рукой, Роза прошептала:

– Я не знаю. Я на самом деле не знаю.

На такси – под конвоем – Виктор доставил Лизу к ней домой, на Преображенку. Не слушая никаких возражений, он приказал ей отоспаться. Была уже глубокая ночь.

– Но ведь ты поедешь к ней домой! Проводить задержание! – твердила Лиза. – И я хочу вместе с тобой.

– Никуда я не поеду, – убедительно сказал Виктор, ласковым движением поправляя ей волосы. – Мы все успеем завтра. А сейчас ложись спать.

– Но ведь она может исчезнуть!

– Куда?! На Сириус улететь?

– Уехать в какую-нибудь Аргентину!

– Убийцам ни одна Аргентина не предоставит убежища.

– Скроется и сделает пластическую операцию! – настаивала Лиза, но и Виктор не сдавался:

– Компьютеры на границах сейчас выявляют истинное строение черепа, скрытое любыми чертами лица. Так что угомонись, прими корвалол и усни.

Потом, несколько часов спустя, все эти призывы ко сну показались Лизе чуть ли не гипнотическими, во всяком случае – вещими.

Обманув Лизу во имя ее же блага, Виктор сразу ринулся по тому адресу, который он прекрасно запомнил еще со времени общения с Нетребиным. Когда Денису потребовалось алиби, всплыли показания о квартирке на метро «Университет».

На его звонки в квартире никто не ответил. Ему пришлось вскрыть дверь с помощью приспособлений, что всегда покоились в кармане его брюк. Осторожно вступая в небольшую темную нору, Брасов ожидал любого подвоха. Но жилище оказалось пустым.

Коварство не изменило и Лизе. Сразу же после ухода Виктора она позвонила Рите и кое-что уточнила. Затем, презрев все виды опасности, выскочила на улицу и наняла такси.

В этот ночной час машина легко и быстро мчалась туда, откуда все и началось. Интуиция подсказывала Леонтьевой, что они встретятся там. Лиза не боялась этой встречи. Она хотела посмотреть в глаза человеку, которому доверяла.

Летняя Москва засыпает поздно.

К счастью, маленькое боковое кафе было открыто. Розовые лампы уютно освещали эту полянку задушевных бесед за чашкой кофе. За столиками было человек пять клиентов – как и тогда.

Лишь только Лиза заняла прежнее место, официант подал ей дымящийся напиток. Секунд через десять Леонтьева почувствовала ее присутствие за своей спиной.

– Садись, – предложила Лиза.

Молча и почти бесшумно Алена Шамраева опустилась на соседний стул. Ей также подали кофе. Ночное кафе сейчас казалось загадочным, даже ирреальным.

– Клянусь, я не хотела тебе зла, – еле слышно сказала Алена. – Записками, адресованными тебе, я добивалась лишь одного: чтобы ты отошла в сторону.

– Понимаю. – Лиза сделала жадный глоток, анализируя, как ей лучше исполнить задуманное. – Не понимаю другого…

– Не надо, – быстро сказала Алена.

– Хорошо. – Лиза не хотела злить преступницу. Она хотела одного: незаметно подсыпать ей сильного снотворного. – Если сможешь, ответь лишь на один вопрос, Алена. Линия твоего поведения была весьма противоречива. Все выглядело так естественно. Однако, ты сама провоцировала участников истории на раздумья и поиски своими «визитками». Зачем?

Печально усмехнувшись, Алена сказала глухим голосом:

– Эта противоречивость объясняется двойственностью моей натуры.

Лиза прекрасно поняла намек и тяжело вздохнула. Пора было подсыпать убийце снотворное. К счастью, случай способствовал этому.

Потеряв бдительность, Алена отошла к стойке – кажется, за свежей салфеткой, и Леонтьева привела свой план в исполнение. Теперь оставалось лишь подождать две-три минуты…

Неожиданно сильная усталость начала клонить голову Лизы к столику.

Возвращаясь из квартиры Алены Шамраевой в свою контору, Виктор свернул с Остоженки в Хилков переулок. Летняя Москва словно оцепенела в этот ночной час. Везде было тихо, и только в маленьком боковом кафе возле бассейна царила какая-то суматоха.

Тревожное предчувствие вдруг сдавило сердце Виктора. Опрометью приблизившись к уютным огням кафе, он почему-то уже знал, что увидит там… Вокруг одного из столиков суетились люди: бармен и двое посетителей. Один из них тревожно пытался нащупать пульс у тоненькой – самой прекрасной на свете! – девушки. И этой девушкой была Лиза Леонтьева…

Уронив голову на стол, она сидела в какой-то неудобной позе. А рядом с ней, на бумажной салфетке, расплывалось кофейное пятно. Своими очертаниями оно напоминало контуры далекой тропической страны.

Сердце Брасова вдруг оборвалось. Кажется, он закричал.

Во всяком случае, люди возле стола сразу оглянулись на него. Тот, кто щупал ей пульс, сказал:

– Нет проблем. Она просто уснула. Видимо, подмешали снотворное.

Лизе снилось, что ее тихо покачивают океанские волны, омывающие таинственную Гуану. Когда она очнулась, то поняла, что – как маленький ребенок – покоится на руках у Виктора. Шагая по ночному переулку, он несет ее в надежном гамаке своих могучих рук.

Неожиданно вспомнив все, Лиза прошептала:

– Она вновь оказалась хитрее…

Было тихо и душно.

Но вдруг где-то около «Лагуны» зародилось нездешнее дуновение. Оно коснулось Лизиной щеки. Это на секунду сюда залетел знойный ветер Гуаны.