ЭКСПЕДИЦИЯ В СКАЗКУ. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ бесплатное чтение

Сказка ложь,

да в ней намёк!

Добрым молодцам урок.

Александр Сергеевич Пушкин

В некотором царстве, в некотором государстве так уж вышло, что жил да был университетский преподаватель наречённый мамой Олегом, а по папиной линии Вещий (не спрашивайте как так случилось-приключилось) и читал он факультативный курс по русским народным сказкам, на которые студенты валили все равно как на концерт, так что администрация факультета была вынуждена закрывать глаза и на его неформальную манеру одеваться, и на неуставные длинные волосы, только усугублявшие вышеиспользованную метафору.

Послушать сказочника – как величали его промеж собой неразумные не совсем взрослые, но уже и не дети – набивалась полна коробочка даже схоларами, чей предмет изучения был весьма далёк от таинств народного фольклора. О популярности среди студентов женского пола упоминать, полагаю, было бы проявлением неуважительного сомнения в читательской проницательности.

По этой ли причине, или по какой другой, но, заметив на галерке обстриженную военной выправки двоицу, выпадавшую из общей пёстрой массы благодаря невыразительной серости и пограничным для студенчества возрастом, он не придал этому факту значения, что, как выяснилось позднее, было проявлением роковой неосмотрительности.

По окончании пары Олег тренированным преподавательским глазом выхватил из галдящей толпы жертву для давно назревшей беседы дидактического свойства, перехваченную уже в дверях.

– Фёдор, – молвил он строго нерадивому отроку, – как лицо заинтересованное не могу не приветствовать внимания к моему предмету, но, увы, в свете злостного саботажа занятий по физической культуре, который неминуемо закончится отчислением, должен констатировать, это будет исключительно прискорбно в свете вашего профильного потенциала.

Но не успел лентяй раскрыть рта для оправдательной тирады, как в приёме двери материализовалась секретарша деканата Яночка с до блеска отполированной репликой «вас хочет видеть декан» на щедро раскрашенных устах.

– Что вы ещё натворили? – укоризненно покачал головой Олег. – Вас уже к директору вызывают.

– Не его, – поправила Яночка. – Вас.

– Похоже, это вы что-то натворили, – ехидно хмыкнула неспортивная восходящая звезда филологии (ежели не отчислят, конечно).

Что есть жизнь, если не пунктир случайных событий, по которому чертит линию судьба? Если бы не налетевший на него по дороге взъерошенный первокурсник, то, скорее всего, ему удалось бы заметить покидающих кабинет декана недавних бритых молодцов, успевших скрыться за поворотом пока он подбирал разлетевшиеся папки.

Чахнущий над стопкой бумаг декан скрипучим голосом огласил нашему герою приговор, из которого следовало, что академические часы того отдаются под спущенную сверху новую дисциплину патриотического воспитания – и не успел он опомниться, как обнаружил себя за порогом отдела кадров с нехитрым учительским скарбом в коробке, нос к носу с той самой двоицей, как из-под земли выросшей у него на пути.

– Двое из ларца одинаковых с лица, – рассеянно пробормотал он. – У вас по лекции вопрос? С этим вы немного опоздали. Или, может, желаете за меня коробку понести?

– Слышали о ваших проблемы с трудоустройством, – молвил один («об этом что: уже в новостях сообщили?»).

– У нас есть для вас предложение, – вторил другой.

Хотя научно доказано, что скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, но уже следующим утром Олег обменивался рукопожатиями с коллегами по экспедиции (с таким же успехом он мог бы пять раз подряд засовывать ладонь в стальные тиски) в кабине летевшего в «строго конфиденциальном» направлении вертолёта, от тряски, казалось, готового развалиться в любую секунду.

Магнитофон в кабине орал так, что перекрывал шум шинковавших на молекулы воздух винтов – а ведь ревело как будто они расположились не в кабине, а непосредственно внутри двигателей – и это был не какой-нибудь вам Литл Ричард с «Долговязой Салли», а самый что ни на есть «Батяня-комбат», которому четверка новоиспеченных коллег внимала с вниманием посетителей филармонии, слушающих органный концерт Баха.

– Датч, Купер, Пончо… и Сол… – задумчиво бормотал Олег, копаясь в кладовой памяти пока его, наконец, не осенило.

– Это что: имена персонажей из фильма «Хищник»? – заорал он на соседа напротив, косясь на огромные рюкзачищи цвета хаки в углу. Для участников фольклорно-этнографический экспедиции его спутники выглядели, мягко говоря… нетипично.

– Ага, – рявкнул в ответ накаченный лысый детина с бицепсами с олегову голову, минуту назад представившийся Датчем. – Псевдонимы. Для удобства.

Олег понимающе кивнул и завопил пуще прежнего:

– А какая у вас специализация, если не секрет?

– Этно-молог, – словно выплюнул что-то несъедобное собеседник, оказав ударением особое уважение последнему «О».

– Может, этнограф? – крикнул Олег.

– Может, и этнограф, – проорал тот в ответ. – Десять лет безупречной службы.

Для наглядности он растопырил все свои девять с половиной пальцев. С тыльной стороны одной из ладоней на Олега свирепо вылупился татуированный череп, пробитый татуированным кинжалом.

– В прошлой экспедиции потерял, – пояснил Датч сию анатомическую аномалию.

– В этнографической? – уточнил Олег.

– Так точно.

Пока Олег был занят пересчетом пальцев, четверка незаметно переглянулась, после чего к нему наклонился тот, кто для удобства звался Пончо:

– Мы все тут этнографы уже не первый год и у нас есть одна этнографическая традиция, без которой мы не начинаем ни одну опера… экспедицию, – с этими словами он извлёк из-за пазухи плоскую флягу с отчеканенным изображением осы и надписью «Если не мы, то кто», и ловко разлил содержимое в пять будто из воздуха материализовавшихся стальных кружек. Из них отчётливо пахнуло керосиновым духом.

– Вообще-то я не пью, – гаркнул Олег, принимая свою из вежливости.

– Вообще-то мы тоже, – хором громыхнули этнографы со стажем и синхронно развели руками. – Традиция. Иначе удачи не видать. На посошок.

– Ну раз традиция, – пожал плечами Олег. – Видели бы сейчас меня мои студенты.

Четвёрка замерла уставившись на него с кружками наперевес. Олег обреченно кивнул и, заранее сморщившись, со словами «ну, за удачу» залпом осушил содержимое. И не успел он ощутить как наждачный вкус сдирает эпителий с его глотки, как рухнул будто подкошенный на трясущийся будто в лихорадке металлический пол…

– … подъём, док, – проявился из фиолетового марева ранее назвавшийся Солом. – Все веселье проспишь.

– Веселье? – Олег с трудом оторвал от травы чугунный затылок. Голову словно заполнило мутной жидкостью, в которой сонно шевелили плавниками редкие мысли-рыбешки, бессмысленно разевая рты и стукаясь глупыми лбами о стенки черепа. – Что произошло?

– Срубило тебя с полглотка, – ухмыльнулся Сол. – Пить надо тоже уметь, этому тебя в институтах не научат.

С этими словами он чуть не оторвал ему руку, рывком помогая подняться.

– Где это мы? – еле ворочая резиновым языком прошепелявил Олег, озираясь и параллельно пытаясь на ощупь уточнить количество рук, оставшихся в его распоряжении.

Под странным небом посреди странной поляны, вокруг которой толпились странные деревья, был разбит полевой лагерь. Поодаль прикорнул вертолёт, раскинув в стороны усталые лопасти.

– На месте, – отрезал удаляющийся к костру треугольник спины.

– На каком месте? – безответно крикнул вдогонку Олег.

Он поплёлся вслед, стараясь ступать осторожнее по странной траве, которая, казалось, норовила увернуться от контакта с его ботинками.

– Доку больше не наливать, – завидев Олега хохотнул худой как жердь обладатель псевдонима Купер, помешивая угрожающего вида здоровенным ножом мутное варево в котелке над костром. – Что, док, институтским так мало платят, что на парикмахерской приходится экономить? Могу с этим помочь, – с этими словами он вынул из котелка импровизированный половник, с которым, наверное, не страшно было бы и на Ти-Рекса выйти.

– А вот и наша спящая красавица, – покосился на него копавшийся в аккуратно разложенных на траве пожитках дублёр железного Арни. На рукаве его куртки красовалась нашивка с уже знакомой осой с роковой фляги рядом с буквами ООСА, в которой второе «О» было вписано внутрь первого. – Ну и горазд ты дрыхнуть, док. Так все веселье…

–… проспишь, – закончил за него Олег, начиная раздражаться, – уже в курсе. И как же вы планируете веселиться? Вы ведь никакие не этнографы, так?

Датч поднялся, вытянувшись во весь свой великанский рост. В руках он держал автоматическую винтовку со складным прикладом и снайперским прицелом.

– Вы вообще кто? – выдохнул Олег, окончательно приходя в себя.

– Особый Отряд Специальных Операций – сокращённо ООСА, – приложил два пальца к козырьку кепки тот. – Плюс пилот птички.

Олег пошевелил бровями, прикидывая что-то в уме.

– Так вроде должно быть ООСО.

– Наверху виднее, – веско отрезал Датч. – ООСА – звучит как «оса» (и так же больно жалит, гыгыкнул Купер, тыкая в сторону Олега измазанным кашей остриём своего тесака).

Он набрал в грудь побольше воздуха да как рявкнул богатырским басом:

– Если не мы…

– … то кто! – вытягиваясь в струнку гаркнули хором остальные так, что Олег подпрыгнул, а странная трава суматошно заметалась, испугано прижимаясь к земле.

– Значит, никакой экспедиции нет?

– Почему же нет, – развернул кепку козырьком назад Датч. – Только не этно… мологичечная, а разведывательно-спасательная.

– Кстати о птичках, – встрял Пончо. – Кто-нибудь видел нашего пилота?

– Он отлучился вон за те деревья, – махнул рукой Сол. – По неотложному делу.

– Давно?

– Да уж с полчаса как, – пожал плечами тот.

– Черт, – нахмурился Датч, – я же приказал приглядывать друг за другом. Мы на вражеский территории, бойцы.

– На вражеской? – тревожно встрепенулся Олег (пока не доказано обратное, успокаивающе уточнил Пончо, вызвав прямо противоположный эффект)

– Мне что теперь: его в сортир за ручку водить? – пробурчал Сол.

– Эй! – крикнул Датч в сторону подлеска, – как там тебя…

Он повернулся к остальным:

– Как его зовут?

Все переглянулись. Сол развёл руками:

– Пилот.

Из-за деревьев никто не отзывался.

– Купер и Пончо со мной, – отчеканил Датч, беря винтовку наизготовку. – Сол, охраняешь гражданских.

– И не сожри всю кашу, – бросил через плечо Купер, вытягивая из рюкзака дробовик.

Они прытко скрылись за деревьями.

– Вы что: добавили в мою кружку снотворное?

– Ага, – ощерился Сол. – Это Пончо придумал, он у нас за химика.

– Чтобы я не запомнил дорогу?

– А ты не такой уж дурак для ученого, – похвалил Сол.

Из-за деревьев высунулась половина Пончо, ткнула пальцем в сторону Олега, призывно махнув рукой.

– Давай, – нетерпеливо подтолкнул его сзади Сол, плотоядно косясь на котелок с дымящейся кашей. – Похоже, и ты на что-то сгодился.

Под деревом аккуратно стояли ботинки пилота, лежал лётный комбинезон пилота и откатившийся в сторону размотанный рулон туалетной бумаги. Самого пилота под деревом не было.

– Что думаешь, док? – с серьёзным видом спросил Датч.

– В каком смы… – открыл было рот тот, но Датч не дал ему опомниться:

– Соберись, док. Представь, что ты в своём классе на уроке рассказываешь свои сказки.

– Да что… – снова сделал попытку недоумевающий Олег.

– А вы вообразите, что вы сами в одной из этих своих сказок, – вкрадчивым голосом перебил его Пончо с другого бока, – подумайте, кто из персонажей этих сказок мог такое сделать?

– Да что тут такое вообще творится?! – наконец смог поймать в избитом психологическом приеме лазейку Олег. – Подождите-ка, я, кажется понял. Это какой-то ваш этнографический розыгрыш для новичков, да? Ещё одна традиция, без которой иначе удачи не видать? Или, может, вы мне в кружку добавили галлюциноген и мне это все мерещится?..

Купер отвесил ему пощечину, от которой он на секунду потерял сознание (Пончо заботливо поймал его за плечо).

– Прекратить истерику! – строго сказал он. – Похоже это на то, что мерещится?

– Отставить, рядовой, – нахмурился Датч, отодвигая Купера. – Это мои обязанности.

И отвесил ошарашенному Олегу пощечину по другой щеке, от чего количество присутствующих визуально удвоилось.

– Прекратить истерику! – строго сказал он. – Это похоже на то, что мерещится?

– Подумайте, док, – дружелюбно нашептывал в ухо наполовину оглохшему и ослепшему Олегу Пончо, – а ведь всего этого можно было бы избежать, если бы не ваше упрямство.

– Прошу прощения, – раздалось неожиданно сзади, – мне крайне неловко встревать в чужую беседу, но вы случайно не товарища своего ищете?

Все разом развернулись и, увидав торчащую из зарослей огромную шишковатую голову с растянутой в обходительной улыбке зубастой пастью, трое тренированным движением взяли ее на прицел, а четвёртый остолбенело разинул рот.

– Стрелять или нет, командир? – процедил Купер. Его палец на спусковом крючке стал цвета альпийского снега от напряжения.

– Ну вот, чуть что – сразу стрелять, – укоризненно покачала голова, – аллергия у всех на меня что ли?

Голова высунулась из зарослей, являя изумленным взорам змеиную шею, произраставшую из массивного чешуйчатого тела на четырёх мощных когтистых ногах, по бокам которого, с треском ломая сучья, волочились огромные перепончатые крылья.

Все отступили на шаг назад.

– Напомнили мне одного моего знакомого по имени Илья, – миролюбиво продолжила голова, – тот тоже вместо того, чтобы поговорить, сразу за меч хватался. Впрочем, этим аспектом сходство ограничивается, поскольку стати он был самой что ни на есть богатырской.

– Приказ, командир, – потребовал прильнувший к прицелу Пончо, боясь моргнуть.

– Не знаю, – прорычал Датч. – Оно говорит!

– Не больно-то вежливо, – укоризненно нахмурилась голова. – Вообще-то биологически я masculinum, если это кому-то интересно.

– Погодите, не стреляйте, – шагнул вперёд очнувшийся Олег, перекрывая телом линию огня («вот спасибочки, мил-человек»).

– Отвали, – процедил Купер. – Эта тварь сожрала нашего пилота.

– Ну вот ещё, – обиделся тот. – Оголтелые инсинуации. Не ел я никаких пилотов. Я вообще пилотов не ем. Я веган.

Олег положил руки за ближайшие автоматные стволы Датча и Купера и заставил опустить вниз.

– Это Змей Горыныч, – почему-то шепотом пояснил он. – Из сказки.

– Ну вот почему сразу змей? – сварливо проворчал тот, присаживаясь на собачий манер на пятую точку, по-кошачьи закручивая хвост кольцом вокруг передних ног. – Горыныч – да, есть такое, спорить глупо. Но отчего же змей? Может, это все из-за стройной шеи? Какие-то невежественные заблуждения. Разве на это хоть чем-то намекает наружная морфология моего тела? Где вы видели змей с ногами, крыльями и хвостом? Как минимум, Lacertilia – а уж дальше для таксономистов поле непаханое.

– Мы и говорящих змей не видели, – процедил Купер. Он упустил момент вовремя опустить оружие и теперь смотрелся немного нелепо, продолжая держать дробовик наизготовку.

Датч незаметно наклонился к Олегу и спросил вполголоса: