Куклёнок хочет замуж. Друга детства не предлагать бесплатное чтение

Куклёнок хочет замуж. Друга детства не предлагать

Пролог

— В смысле, я не твоя девушка? — я резко за плечо повернула к себе Лешу. — Мартынов, как это понимать?

— Ты что не в себе? А с чего бы да? — Лёшка опешил.

— После того, что между нами было? — я его толкнула. Мартынов начал приходить в себя.

— А что между нами было?

— Тебе кажется, что ничего?! — я уже орала, продолжая толкать его, а самой ни фига больше в голову не приходит!

— Пачку соли я тебе куплю, — наугад выпалил мне Лёшка.

— Про твои извращения с солёным мы ещё отдельно поговорим! — ну очень злобно зашипела я в ответ. Мне кажется, что Саша, стоящий рядом, нас слышал.

— Ребят, не мешаю? — усмехнулся он.

— Плевать я хотела! — разошлась я, продолжая стучать по Лёше ладонями. — Скажи при нём!

— Про что? — Мартынов начинает надо мной ржать.

— Про то, что наша ночь для тебя ничего не значит?

— Какая ночь?

— Переспал со мной и решил бросить?

— Я с тобой не… — договорить он не успел, я кинулась к нему на грудь, скомкав футболку и потащила Лёшку к себе, заглядывая в глаза.

— Подыграй мне! — прошептала, моля. Лицо, по крайней мере, точно сделала молящее и страдающее. Отреагировал Лёшка странно. В своём стиле. Уж думала, сейчас опять скажет, что я дура, но он продолжил прерванную фразу так:

— Не собираюсь обсуждать это…

— Ненавижу тебя, понял! — я ещё и пнула его босоножкой по ноге, а потом повернулась к Саше.

— И тебя ненавижу, понял!?

— А меня за что? — Саша точно удивился, хоть и посмеивался.

— За компанию! Вы все… — я подошла, — слышишь, все, — подошла ещё ближе, — все-все одинаковые! Вас вообще больше ничего не интересует! Ты хоть знаешь, о чём поговорить с девушкой? Наверное кроме своей тачки и тем для разговоров нет? Что ты на меня смотришь?

А Саша действительно на меня смотрит. Своими пронзающими насквозь голубыми глазами. Такой красавчик! Мамочки! В другой ситуации я бы потеряла дар речи, но теперь распалилась от собственной злости. Одинаковые они все — все козлы, только разной масти! Разве я не права?

— Хочешь со мной поговорить? — Саша ухмыльнулся. — Я с тобой не спал и тебя не бросал, — продолжил он спокойно, но смотрел с явным интересом.

— Эй, ненормальная, — вдруг позвал Лёшка, я повернулась и резко влепила ему пощёчину.

— За что? — он прижал к щеке ладонь и явно злился.

— За всё! — выкрикнула я. — Ненавижу тебя! — а потом повернулась обратно к Саше. — И тебя тоже!

Попробовала ударить и Сашу. Замахнулась, целясь в его красивое наглое лицо. Ой как я разогналась! Я просто шторм сейчас! Все получат по морде! За всех девушек на свете! Но Саша поймал мою руку…

Глава 1. Все одинаковые

Несколько часов назад…

Я так долго на него охочусь. Веду дневник наблюдений. Что, с кем, когда — угадай, где он будет сегодня? Спасибо, что его соцсети знают всё. И что я девушка, и мне почти везде бесплатно. Самое смешное, что он наш сосед. Не по квартирной площадке — через улицу, у них собственный большой дом напротив. А мы в пятиэтажке живем. Мы — это я, моя мама и Андреас — её сожитель.

Конечно, поселившийся у нас мужик никакой не Андреас, это я его так прозвала. Для остальных он Андреич — алкаш, одним словом. Но мама говорит, что он хороший. Пригрелся. Ещё у него пенсия. Но это уже не моё дело. Хотя я иногда у него занимала, ну и он у меня. Я у него на маникюр, он у меня на бутылку… А что делать? Взаимовыручка!

Листаю страничку своего будущего мужа. Я за позитивное мышление — а как иначе? Александр Сухожаров — наш сосед, парень-мечта. Красивый как Аполлон. Я, правда, никогда Аполлона не видела, но Сухожаров наверняка не хуже. А если он не из гипса, а живой — так сто процентов лучше.

Ещё у него есть своя спортивная красная машинка. Просто огонь! Я сплю и вижу, как мы с Сашей будем вместе кататься.

Правда, девушек он вроде бы не привозит. Живет с папой, мамой. Отец у него банкир. Мама — точно не знаю, но не домохозяйка. Куда-то ездит и вообще — вся такая деловая.

Дом у них просто дворец! Они и подъезд, и дорогу сюда сами сделали, чтоб не по грязи на ламборгини. Понимаю.

Это мы на остановку пешком. Вообще мы тут, район тип наш — ещё как бы город — никакой не пригород. Район хороший для дедусиков-бабусиков, спокойный. Для меня скучный. Вот таких особняков — много. Но у Сухожаровых самый большущий.

Саша просто неуловимый! Я уже пару раз была с ним в клубе. Однажды он даже пролил на меня мартини. Но и извиниться не подумал, свинья… Вообще понять можно, он пьяный был. Жаль, что я тогда не сообразила. Орать надо было, чтоб ущерб возместил девушке! Вот бы и познакомились.

Попыток сблизиться с соседом я предпринимала уже… сверимся ка с дневничком — штук пять. Два раза в клубе — и мы даже потанцевали. Но на Сашу всё время какие-то девки вешались. Он ушёл мне за напитком и не вернулся. Второй раз, когда он меня облил… Третий — не в клубе, в кафе. Я сидела напротив с умным видом. Кофе пила дорогущий. Но Саша там общался с какими-то друганами. Сидел в чёрных очах, от громкого звука морщился. Всё за голову хватался. В час дня... Жаловался, что его из постельки вытащили.

Четвёртый и пятый — на улице у дома. Я чуть ли не под колёса прыгнула. Дежурила, выжидала. А он только дурой меня назвал… Козёл… Но так-то заслуженно. Я ж хотела красиво и нечаянно, а вышло… ну не очень.

А в пятый раз… Звонок в дверь. Это кого черти принесли? Мама на работе. Андреас со своими друзьями собутыльниками во дворе. Я вообще-то на занятиях должна быть — в мясомолочке. Меня по знакомству опять устроили — доучиваться. Я уже училась там и один раз бросила. Но, короч, мама настояла, чтоб я получала профессию. А я дома. Проспала. Жара на улице, и в квартире духота. Хожу почти раздетая…

Опять звонят! Чёрт! Надеялась, уйдут. Чё вот надо? Днём нет никого обычно! Люди на работе… А если какой-нить горгаз опять? Задолбали.

Подхожу к двери, в глазок смотрю — не видно ни черта. Спрашиваю.

— Кто?

— Конь в пальто.

Дверь открываю, но не полностью, только чтоб голову в щель просунуть.

— Чё надо?

На площадке Лёшка Мартынов, наш сосед по лестничной клетке. Соседи мы с самых давних пор. Всегда, короче, были соседями. В садик вместе ходили, потом в школу, а потом уже просто рядом живём, вот…

— Барби, открой. Я за солью.

— Я не Барби. Ничё другого придумать не мог?

— Мне надо к тебе таскаться? Мать просит. Открывай!

Посмотрела на него, голову втащила обратно, посмотрела на себя. Стою в одном топике и стрингах. Топик, длинный, правда. Попу почти закрывает. Это же Лёша задрот. А мне лень одеваться. Открыла.

— Заходи, только быстро!

— Оу! — сразу отреагировал. — Меня ждала?

— Весь день сижу и жду, — я прошла на кухню. Открыла шкаф. На меня посыпались баночки — специи, всякая хрень, масло растительное. Покидала всё обратно.

— Чё те, соль? — подтащила табурет, встала на него, полезла в шкаф, нашла соль, вытащила пакетом, подаю Мартынову.

— А себе оставить не хочешь? — он рюмку мне протягивает.

— Ой, ты с рюмочкой? Тебе чего налить? Это тебе не ко мне, а к Андреасу надо. Он во дворе! — смотрю, Лёша не вдупляет, трясу пакетом с солью. — На, забирай! У нас в солонке есть!

Мартынов меня разглядывает.

— Барби, давай потрахаемся?

Я Барбарисова Женя. А ещё — блондинка. А ещё — красивая. И конечно хочу в Торонто. Или на Мальдивы. Но для начала — хочу замуж за Сашу Сухожарова. А Лёшка…

— Я не Барби, понятно? И ничего тебе не светит!

Чтоб вы понимали, Лёшка Мартынов — никакой не красавчик. Худощавый, нескладный, волосы не прям вот длинные, но за уши пряди уложить можно и шею закрывают. И моет ли он голову? Нет, от него не воняет, конечно, не настолько он запущен. Но за внешностью особо не следит. Если его, конечно, помыть, побрить, постричь, переодеть. Загнать в спортзал на неделю, на месяц, на год, или лучше — лет на пять, десять… Ну вы поняли. Возможно, из Мартынова в смысле парня и выйдет толк. А так… не герой моего романа.

— Да ладно, не ломайся. А зачем тогда встречать меня в одних трусах?

— А зачем заявляться без предупреждения, когда я хожу в одних трусах, — оглядела его, продолжая стоять на табурете. — Я всё понимаю, девушка тебе в обозримом будущем не светит, но я не буду тебя лишать девственности.

— Мне двадцать два года, Барби, — Лёшка облокотился на стенку рядом с окном.

Мне тоже, мы ровесники.

— На жалость сейчас давишь? — повела я бровью. И пока смотрела на соседа, перевела взгляд как раз на окно.

А там мой драгоценный Сашечка куда-то на своей машинке уже от дома отруливает! Я чуть с табуретки не свалилась. Ну я бы свалилась, но Мартынов меня поймал. И на нас соль просыпалась.

— Аккуратней, Барби, — Лёша полез отряхивать с моей майки соль, я сразу ударила его по руке. Но продолжила смотреть за Сухожаровым.

— Там что, Саша уезжает? Это он куда? В соцсетях ничего не было…

— У тебя соль на груди. С пивом хорошо…

— Чего?

— Грудь, соль — под пивасик.

— Ты дебил? Дебил, нет? — огрела Мартынова порвавшиеся пакетом с солью. Она уже и так вся высыпалась.

— Ты зачем бьешь человека, который тебя держит? — съязвил Лёшка.

— Ты меня за задницу лапаешь!

— Барби, не существует мужика, который бы не воспользовался ситуацией и не облапал твою задницу, — сосед меня спустил. Я села на на тот же табурет, потерла друг о друга голые ступни, чтобы смахнуть налипшую соль, потянулась к лежавшему на столешнице телефону.

— Так, Сашечка, куда это ты намылился? — сразу принялась листать его странички.

— Барби, ты сталкер? Ты меня пугаешь, — Мартынов скептически поморщился, потерев подбородок.

— Я же не за тобой слежу. Кому ты нужен, — пробурчала я под нос, продолжая листать профиль своего будущего мужа.

— А если я тебе скажу, что знаю, куда поехал твой Саша?

— Скажи! — я в ожидании подняла на Лёшку глаза.

— Ему в универ сегодня, он завалил экзамен. Поедет договариваться.

— Ты-то откуда знаешь,?

— Как ты думаешь, откуда?

Ну и что… Ну и подумаешь. У Сашечки полно дел, зачем ему просиживать за партами летом… Бред вообще. Когда столько денег, зачем вообще учиться? Как быть хорошим банкиром — ему папа расскажет. Или что там ему вообще нужно знать? Да Саша до конца жизни может не работать. И его жена тоже. То есть я. Ля-Ля-Ля! Не ну если он хочет, для мужчины же статус там важен, самореализация… Я тоже кое-какие книжки читаю, ага. В теме.

— Выметайся, Мартынов, мне некогда!

Потому что надо успеть в душ, а потом одеться и ехать в универ. Могу сделать вид, что тоже завалила экзамен и пришла к преподу. Ну кто проверит, что я не студентка? А там разговоримся, Сухожаров пригласит меня куда-нить посидеть. Я скажу ему — да в топку вообще все эти экзамены! Ну и слово за слово. А так как на улице жарко, я надену короткое платьишко. Студенткам не запрещают ведь открывать ножки, если на улице тем более пекло, да и ножки красивые. Пошла собираться.

Спускаюсь, значит, по лестнице. Мы на четвертом живём, ну и бегать по лестницам я привыкла — тренировка для ножек. Даже на высоких босоножках на огромной узенькой платформе. Уже спустилась до второго этажа, а на встречу мне баба Маня.

— Здравствуйте, баб Мань! — говорю ей, и уже хочу мимо прошмыгнуть.

— Здравствуй, Женя, — а сама кряхтит как старый шифоньер. Ну бабка она и есть бабка. Старая же уже, грузная. И тащит на себе большой клетчатый баул. Я пробежала мимо, и за спиной резкий “Ох!” Повернулась.

— Баб Мань, ты чего?

— Да спина больная, Женя.

— Ну а что такую сумку тяжёлую таскаете? — я развернулась, взяла её сумочку-баульчик а-ля гуччи. Прифигела.

— Тут что килограмм сто? Что в ней?

— Так картошка, Жень.

— Какая картошка, баб Мань, в июне?

— Осталась с посадки. Вот принесла с погреба — буду доедать. Новая ещё не скоро пойдёт.

У бабы Мани дача есть. Ну и она на продажу всякое выращивает.

— Блииин, баб Мань, ты чё, терминатор? — я взвалила на себя её сумку, потащилась наверх. — Ну капец, баб Мань, я счас под твоей сумкой расплющусь.

— Спасибо, Женя, дай Бог здоровья.

— Лучше богатого мужа, баб Мань.

— Женя, Женя. У тебя женишков наверное!

— Как же… толку с них. Тебе куда, баб Мань, столько картохи? — я реально упрела это тащить. Нога чуть не подвернулась. Всего третий этаж, ещё тащить до пятого. Я разулась, отдала бабе Мане свои босоножки и попёрла босиком. Три пота сошло, пока дотащила до пятого. Поставила сумку перед бабулькиной дверью, побежала назад. Свои босоножки забрала, села на ступеньку, отряхнула ступни, обулась. Что радует, подъезд наш чистый. Сильно я не пострадала, только вспотела вся. Тут ни один дезодорант не справится.

Вышла в жару. Пыль ещё эта дурацкая в воздухе летает. Хорошо, наш район зеленый, много деревьев. И спокойный, вот тут и строят богатеи свои особнячки. А мне вроде как повезло — наша пятиэтажка тут с советских времен стоит, ну или с каких — ещё при царе Горохе её строили. Не знаю, кто там был — Иван Грозный? Шучу я. Я же не какая-нибудь тупая. В курсе, что при царях ещё хрущёвок не было.

Дошла до остановки, дождалась автобуса. Поехала в универ, где учится мой драгоценный будущий муж.

Глава 2. Типа студентка

Без приключений не обошлось. Я даже не ожидала, что так получится. Казалось бы, ничего не предвещало… Но уже на входе пришлось брать первый барьер!

Вот захожу я, такая вся из себя студентка, и сразу столкнулась с первым препятствием — в универ меня не впускают! Какой-то дед-вахтер прикопался, что нужно студенческое. И только после того, как я объяснила ему, что мне совершенно некуда это студенческое удостоверение положить — такое на мне обтягивающее платьице, дедок меня впустил. А то что у меня с собой моя маленькая кросс-боди, это он уже не заметил.

И я как дура наматывала круги по этому универу, хотя знаю, на каком курсе и на каком факультете учится мой дорогой Саша. Курс — последний. Уже ням-ням! А факультет — международный бизнес! Хорошо, правда? Познакомилась с какими-то студентами — милые парни, нищие, конечно же. Но они меня так заболтали, что… я конкретно влипла!

Не знаю, что я там им отвечала, улыбаясь, пока они спрашивали меня, с какого я курса и к какому преподу пришла такая красивая? Тоже мне — спецы по комплиментам! А тут позвали в аудиторию, и меня туда впихнули. А там опять дед — только с бородкой и в пиджачке. И глазки такие хитрые-хитрые. Ему бы на рынке торговать.

Ну я сразу развернулась и в дверь. А этот аксакал чуть за мной не поскакал!

— Это куда же вы собрались, барышня? А экзамен?

— В следующий раз приду, — я потянулась к двери.

— Билетик-то возьмите, а вдруг?

— Лотерею выиграю? — обернулась я. Как этот старый хрыч на меня смотрел — слюнотечение своё наверно силой мысли останавливал. Потому что видимо этот старый хрыч — мегамозг, если он знает ответ на вопрос в билете, который мне протянул!

— Организационно-правовые основы управления финансами? — переспросила, прочитав с билета, я. — Не мой день, зайду попозже!

— Да вы сядьте, барышня, — а сам уже за локоть меня осторожно и за стол меня усаживает. Ну я села. Растерялась и решила, что мне по первое число сейчас влетит… Только мне кажется, что больше всех этих финансов дедка интересуют мои ноги! Вон он как-будто уже и ручки тянет. Под столом другим не видно, и рядом сидеть со старым пердуном, да ещё в жару такую, совсем не хочется. И не для него я всё утро наряжалась!

— Ну так что у нас по основам управления, милая барышня?

— А вы что на меня так пялитесь? — терять нечего, или охранник придёт и выгонит, или самой свалить в закат красиво. — Глаза выше! И руки убрал от меня подальше!

— Да разве… — хрыч заткнулся. Что-то и дар речи сразу потерял. Молчать нельзя, перехватит старпер инициативу!

— Извращенец старый! Ненавижу таких! — и билеты со стола ему в лицо. — Как вам только преподавать разрешают! — резко встала, поискала, чем ещё в него запустить. Ничего не нашла. Голову гордо вскинула, чтоб волосы назад.

— Я ухожу!

И ушла. Мне там в спину из аудитории даже одобрительно улюлюкали. А мне бы смотаться быстрее отсюда, во избежание мало ли чего!

Я, наверное, пропустила своего Сашу. Но я ж так легко не сдаюсь! Охрана за мной не бегает, так что пошла искать! И представьте — наконец нашла!

Встретилась глазами, он даже на меня посмотрел. Скользнул так вальяжно по моему короткому платьицу, оценил ноги в открытых босоножках. Но, конечно, смотрел не на босоножки, а на мои икры. О, как Саша красив! Голубоглазый бог! И вот она, мерзавка — какая-то коза прицепилась к нему и щебечет что-то на ухо. А потом ещё одна. Окружили, в общем, а он и не сопротивляется. Одну под локоток, вторую за спинку — ещё и погладил! Ай, блиииин, какой он бабник!

Конечно, все эти бабы сами к нему липнут. Ну что ж, зрительный контакт был. И ноги мои ему вполне понравились. Может, плохо, что я в компании каких-то левых парней опять оказалась? Я ж как планировала — столкнуться с Сашей нечаянно в тесном коридорчике, под дверью кафедры, куда он пришёл свой экзамен пересдавать. Это так мне всё красочно и интимненько моё воображение нарисовало. А вышло всё совсем не так! Потому что со мной столкнулись и сразу меня окружили новые знакомые, те, что со мной экзамен сдавали! Кое-как от них отделалась!

В итоге — Саша уехал домой на своей красивой красной машинке — ну хотя бы один... Ни одна из девах к нему не подсела. А я опять потащилась на автобусную остановку.

Доехала до дома, вышла. В автобусе вообще разувшись сидела, залипала в телефон. Какие-то подростки на меня пялились. Показала им известный палец. Ну вот теперь тащусь к своему дому. На телефоне ещё деньги закончились — а с ними и гигабайты… Короче, сидела без музыки, без ютубчика — это вообще для меня трындец. Чуть от скуки не умерла, пришлось в окно пялиться.

В общем, бреду по дороге, пинаю пылюку. И тут такая картина. У дома моего будущего мужа  стоит он самый — мой будущий муж. Только не один, а с моим соседом Лёшкой. Вот это поворот! И они ещё о чём-то оживлённо общаются! Они что, знакомы? И этот сучкин крот мне ни слова?

Я, конечно, сразу подошла. Вот прям сразу к ним. К Лёшке вплотную. И такая ему:

— Привет!

— Виделись, — сразу отвернувшись, бросил Лёшка. — Что хотела?

А что я хотела, после своего “привета” что дальше говорить, я не придумала…

— А ты чё такой наглый? — сразу пошла быковать на него. Ну а что?

— Вообще не понял? — удивился Лёшка.

— Повежливее нельзя? — продолжила я, понимая, что вообще всё плохо, я болванище, Саша будет считать меня безмозглой дурой…

— Девушка твоя? — вдруг спросил Саша. И… внимательно, с интересом на меня посмотрел. Вот могу поклясться вам, в первый раз обратил на меня внимание — на всю! Даже взглянул в глаза. О, какой он красивый, божественный, невероятный! Мой мозг уплыл вместе со способностью говорить умные слова. И я сказала бы “нет”. Хотела сказать, но Мартынов меня опередил:

— Шутишь? Нет, конечно. Соседка.

И тут интерес моего будущего мужа ко мне мгновенно иссяк. Он как-будто зевнул и тоже отвернулся. Они с Лёшкой продолжили разговор. Что-то о машине… Я слышала слова, но вникнуть не пыталась. Я так и стояла рядом с Лёшкой, но Саша смотрел на меня как на пустое место. И тут сама не знаю, что на меня нашло!?

— В смысле, я не твоя девушка? — я резко за плечо повернула к себе Лешу. Ну а дальше вы знаете…

И вот, после всех этих криков я пробую ударить Сашу. Замахнулась, целясь в его красивое, наглое лицо, но Саша поймал мою руку.

— Ты чё такая дерзкая?

— Не надо меня хватать! — я попробовала отобрать руку, но Саша крепко сжал моё запястье.

— Или что? — спросил он, разглядывая меня. — Где-то я тебя уже видел…

— Я через дорогу живу, кусок придурка! — я и его попробовала пнуть, но… о, какие глазки, какое всё остальное…

— Удобно, — только и ответил Саша, всё ещё не отпуская меня. — Такая злая блонди. Как зовут?

О боги! Он что, спросил моё имя? Как меня зовут? Вообще я Барбарисова Евгения, но во всех своих аккаунтах в соцсетях у меня никнейм — Кукленок.

— А ты сможешь запомнить?

— Рискни проверить.

— Куклёнок, — с вызовом сказала я. Мне показалось, что за спиной Лёшка бросил: “вот дура”. Сам дурак.

— Действительно сложно, — растянул в улыбке свой красивый рот Александр моей мечты. — Надо записать.

— Ты и писать умеешь? — всё не унималась я.

— Телефон умеет, — ответил Саша.

— Тогда лучше сразу найди меня в соцсетях. Посмотри внимательно и осознай, что такие девушки как я тебе не светят! — я всё-таки вырвала свою руку и умудрилась ударить Сашу в грудь. Он что из адамантия?

— Так как зовут злобного Кукленка? — спросил Саша.

— Женя она, — ответил за меня Лёшка. Я повернулась к нему, гневно сверкая глазами.

— Что? — Лёша пожал плечами. — Забыл, что мы с тобой переспали, но имя твоё помню. Живём сто лет рядом на одной лестничной клетке.

— С тобой, козлина, разговаривать не хочу! — я развернулась и гордо пошла к себе домой. Как минимум, Саша Сухожаров меня запомнит. И он даже спросил моё имя.

— Чё ты за мной прёшься? — рявкнула Лёшке.

— А ничего, что я тоже там же живу? — ответил он. — Ну ты, Женя, и дура…

— Отвали от меня, а то Саша подумает, что мы помирились!

Лёшка оценивающе на меня посмотрел.

— Сотыга.

— Охренел? — я, в свою очередь, как обычно взглянула на него как на придурка. А он нагло щурясь, предложил:

— Если денег нет, Барби, тогда желание!

Глава 3. Уборка

— Как можно быть такой свиньёй? — я мою пол у Мартынова в комнате, попутно ругаясь на чём свет стоит. — Кто кидает грязные вещи на пол?

— Нормально мой, что ты возишь мокрой тряпкой? — Лёшка сидит здесь же, оседлавши стул задом-наперёд и облокотившись об его спинку.

— Молчи лучше! Мой труд стоит дороже сотыги! — я действительно старательно вожу тряпкой, куда-деваться.

— А моё молчаливое согласие поддерживать твой бред сколько стоит? — Лёшка опустил голову на скрещенные на спинке стула руки. — Тебе не кажется, что я — пострадавшая сторона?

— Это с какой стати? — я наткнулась на валяющиеся на полу трусы, подняла и посмотрела на соседа. — Серьёзно? Ты это носишь?

— Ты меня выставила мудаком. А что не так с трусами? Тебя не смущает, что они грязные?

— Фууу! — я двумя пальцами откинула предмет одежды от себя подальше в угол, продолжив мыть пол дальше.

— Барби, ты у меня убираешься, а не наоборот, — напомнил Лёшка. Вздохнув напоказ очень громко, я поднялась, ушла в ванную, вернулась оттуда с пустой корзиной для белья и принялась скидывать всё, что валялось на полу, в неё.

— Ну вот, так лучше, — одобрительно кивнул Лёшка. — И как тебе вообще в голову пришёл такой бред? Теперь что, ждёшь, что Сухожар тебя подберёт из жалости и пригреет?

— Не знаю… — я села на полу, смотря на Мартынова. — Понимаешь, это был порыв, внезапно пришла идея. И не говори плохо про моего будущего мужа!

Лёша шумно и насмешливо хмыкнул, я ему состроила рожу и принялась дальше возить тряпкой. — Скажи лучше, ты какого хрена не сказал мне, что хорошо знаком с Сашей?

— Ну мы, если что, не корешимся. Учимся в одном универе и соседи вообще-то… Что такого?

— Ты с ним общаешься, а мне не сказал! Как так можно?

— Барби, я тебя должен сосватать или что?

— Ты мог бы… — но я не договорила, в комнату вошла тетя Галя, Лёшкина мама.

— О, Женечка, а ты что здесь делаешь?

— Так… повинность отрабатывает, — ответил за меня Лёшка.

— Сын! — вдруг грозно начала тётя Галя. Обычно они с мужем, отцом Лёшки, всё лето живут на даче, но тут что-то принесла её нелегкая домой. — Сын, почему в ванной нет твоей одежды? Я же уже машинку загружала с твоим бельём, а сейчас в ней пусто!? — а потом мама Лёши перевела взгляд на корзину в моих руках. — Так… А зачем тебе, Женя…

— Тётя Галя, а вы не оставите меня с вашим сыном наедине? Ненадолго! — я вытолкала её из комнаты и закрыла дверь.

— Ты охренел?!! — наверное меня слышал весь дом. — Ты точно охренел! — я орала, а Лёшка, сученок, сидел с невозмутимым видом и угарал.

— Ты что специально взял из ванной своё грязное бельё и раскидал по комнате, чтоб я убирала? Козлины кусок! — я подошла и высыпала всё, что было в корзине, Мартынову на голову. Потом ещё попробовала огреть его этой корзиной. Один раз даже попала, но Лёшка орудие моей мести быстро забрал.

— Ты успокойся, бешеная! — он тупо ржал.

— Ни фига я не успокоюсь! — продолжила бить Мартынова по башке руками.

— Ну-ка хватит, успокойся, — обе руки он поймал, но я его всё равно ногами отпинала. Лёшка меня всё-таки отпихнул и продолжил:

— В твоём не поддающимся никакой логике миропонимании я тебя как-то выручил и сделал услугу. Я ни хрена не понимаю, как, но ты мне теперь должна! Считай, я забираю долг.

— Козлина! — продолжила я гнуть свою линию. — И с Сашей меня не познакомил, и издевается… Получается, Саша учится на банкира, а ты на аналитика, да? — призадумалась я.

— Ну вообще-то всё не так однозначно, как ты говоришь, я не знаю, кем будет Саша, а я да — занимаюсь аналитикой.

— То есть ты после универа пойдёшь работать на моего будущего мужа, если он, конечно, согласится, да?

— Чё это?

— Следи за мыслью. Я ж тупая, но фишку секу! Ишачить на какого-то дядю тебе всё равно придётся.

— Ну выскочить замуж за сына банкира мне не светит. Хотя… Уточни у Сухожара для меня в следующий раз, а вдруг? Мало ли какие у него предпочтения.

— Сразу понятно, какие. Ты в любом случае будешь нижним. Тут сразу ясно, кто кого отымеет, — я ещё и ударила ладонью по кулаку.

— А теперь ты охренела, Барби! Ты ещё пол не домыла.

— Нормально я всё помыла,  — я огляделась. — Я тебе больше ничего не должна!

— Под кроватью тоже пол, и его моют. Лезть под кровать.

— Вот ты скот… — я полезла под кровать, я не обломаюсь. И вообще больше связываться с Лёшкой не буду.

— А ты со своим гениальным планом кто?

— Слышь ты… — я высунула голову из-под кровати. — А вот спорим, что я выйду замуж за Сашу?

— На что спорим? — как-то уж совсем быстро поддержал меня Лёшка.

— Не знаю, на что хочешь?

— На секс.

— У тебя вообще других мыслей нет? Ни одной? — я опять села на полу. — Дай подумать… Допустим, я уверена, что выиграю… Но тогда как я буду с тобой спать, если я буду замужем за Сашей? Я своему мужу не хочу изменять… Если вдруг выиграешь ты, Лёшка, тут всё понятно, а если я, понимаешь? — я взглянула на него. —  Я же буду верной женой!

— А-а-а, ты сейчас серьёзно? Вот прям серьёзно? — Лёшка что-то или задумал, или я не знаю, но он явно сдерживал смех. — Я не верю своим ушам.

— Ну да, серьёзно… — я задумалась. А что его смущает-то? — Ну я не хочу изменять мужу. Что такого? Поэтому в случае выигрыша у меня будут сложности…

— Я своим ушам не верю… — повторил Мартынов и всё таки заржал. — Барби, а тебя ничего не смущает? Вообще ничего?

— Ну что-то смущает… — призналась я. — Знаешь, чувствую подвох.

— Барби, давай спорить, давай, а? Хрен с моей совестью, — Мартынов откровенно ржал. А я не понимала, почему?

— Не… не буду я с тобой спорить. Чувствую какой-то подвох, но не пойму, где? Иди ты, короче, лесом.

— Слушай… — Мартынов вытер ладонью слезы, — ответь мне на вопрос, Барби.

— Давай!

— Вот у тебя есть две одинаковые пиццы. Одну разрезали на шесть частей, другую на восемь. Пока понимаешь?

— Я чё тебе, тупая?

— Ну вот… две одинаковые пиццы, одна поделённая на шесть кусков, вторая на восемь. И тебе предлагают съесть или три кусочка от первой пиццы, или четыре от второй. Что выберешь?

— Три, конечно.

— Почему?

— Ну я за фигурой слежу, чё я жиробасина — есть четыре куска пиццы? И три-то много, но если выбирать…

— А-а-а… твою мать… — Лёшка хлопнул себя по лбу. — Уверен был, что это постанова…

— Ты про что?

— Да там девушка с видео также ответила…

— Ну да.. Правильно всё. Вы не понимаете, что те, кто следит за фигурой, не будут есть четыре куска пиццы!

— Молчи, а? А то я сейчас сдохну…

Я даже понять не смогла, ржал Лёшка или плакал? Или всё вместе.

— Барби, всё, свободна. Я с тобой не спорю. Это как конфетку забрать у младенца.

— Сам ты младенец! Вот увидишь, я ещё выйду за Сашу Сухожарова замуж!

Вот увидишь…

Глава 4. Героизм Андреаса

Сегодня выходной, а значит — мама с Андреасом будут бухать. Это очень грустно, правда, но я понимаю, что маме надо немного отдохнуть и, как она говорит “прийти в себя”. Как мне кажется, это не прийти, а выйти напрочь из нормального человеческого состояния, поэтому я для себя решила, что сильно бухать никогда не буду. Мне нужен трезвый мозг, чтобы сделать своим мужем парня моей мечты.

Кое-что произошло сегодня — между мной и Лёшей. Ну… между нами всё время что-нибудь происходит, но то, что он сказал мне, когда я от них выходила, это уже перебор.

А дело было так…

— Серьёзно, Барби, тебе так приспичило замуж?

Надо признаться, Лёха тоже сегодня слегка подбухивает. Родители на даче, и он ходит по квартире с пивасом, слушает какую-то муру и смотрит всякую хрень. Я даже не помню, зачем зашла? Наверное, уточнить кое-что про Сашу. Я ещё раз решила наведаться в универ. И в понедельник должна быть во всеоружии. А тут этот чёртов умник мне высказывает…

— Приспичило!? Да! Да, Лёша, да! Хочу замуж за нормального парня! Что в этом такого? Объясни мне — что? Я не имею права замуж выйти за того, за кого хочу?

— И чтобы он обязательно был сыном банкира? Ну ты хоть по всем банкирским сынкам пройдись. Ещё депутатские есть, министерские, селебрити…

— Меня вполне устраивает Саша Сухожаров. Мне за ним удобнее следить! Он хоть под боком!

— Зачем тебе это надо? Решила продаться так, чтоб не совсем задешево и наверняка? — Лёшка сильно подпил. Обычно он ко мне не лезет.

— Это ты согласен в этой дыре всю жизнь прожить! А я так не хочу, Мартынов!

— Ты хочешь прожить всю жизнь не здесь, а через дорогу?

— Там хотя бы перспективы открываются! — я почти выдохлась. — Иди на хрен, а? Я, может, мозгами не блещу. Но тело такое у меня не просто так. Я красивая, и это мой шанс. Я тут всю жизнь прожить не хочу! Ясно тебе! — я внимательно взглянула на соседа. — Вот Лёша, давай дойдём до тебя! Пошли! — я втолкнула его обратно в квартиру. — Смотри! Видишь этот ковёр?

— А что с ним не так? — не понял Лёшка.

— А то, Лёшечка! Теперь ко мне пошли! — я потащила Мартынова к нам. На кухне сидел Андреас с собутыльником, моя мама уже завалилась пьяная на диван, а я показала Лёшке пальцем на старый палас в гостиной.

— Видишь?

— И что?

— Мы с тобой здесь в детстве играли. Ползали тут… И знаешь что? Я не хочу, чтобы мои дети здесь же, на этом паласе ползали! Ну или на похожем! Не хочу, понял!

— Ты хочешь, чтоб они в особняке напротив ползали?

— У Саши наверняка скоро будет свой собственный особняк! А где он будет — напротив или в другом городе, в другой стране — это уже не важно!

— То есть это ты о будущих детях думаешь? — Мартынов отхлебнул пива.

— Представь себе, да! Я не хочу, чтоб они тут в этой дыре ютились! Или в аналогичной дыре! — я посмотрела на Лёшку с его бутылкой. — Это ты согласен всю жизнь здесь проторчать и сгнить здесь, а я нет — я другая, понятно тебе? Я отсюда вырвусь, — взглянула на бухающего с каким-то левым мужиком Андреаса. — Из этой черной дыры вырвусь…

— Да пошла ты, — выплюнул слова мне в лицо Лёша, отхлебнул ещё пива и ушёл к себе, хлопнув дверью.

— Сам пошёл… — прошептала я.

— А кто тут такая краля? — вдруг зашевелилось тело за столом. — Что не садится с нами?

— Э-э… алкашня! — возмутилась я. — За языком следи! Или лучше выметайся. Устроили тут. Что смотришь на меня? Выметайся!

— А что это барышня изволит грубить-с? — пьяное тело встало и пошло на меня, дыша перегаром. — Я те говорю, с нами сядь!

— Свалил из моего дома, урод! — я отступила на шаг.

— А чё мы тут строим из себя? Мы недотрога-с? — он подошёл ближе. — Чистенькая такая!

Я мало ругаюсь, но тут я прям выдала много и сразу в его пьяную харю. Но особо не помогло. Взвизгнув, я хотела проскочить в коридор, но туловище преградило дорогу, перекрыв выход с кухни. Кто тебе виноват, Женя? Не надо было вообще сюда заходить... Я метнулась к столу, взяла пустую бутылку, разбила, направила импровизированное оружие на пьяного алкаша.

— Отойди, порежу на хрен!

— Ой какие мы страшные! — он на меня навалился, заламывая руку, я заорала не своим голосом, и тут Андреас гаркнул:

— А ну отошёл от неё, кусок г-на! — и дальше он очень крепко выразился. Собутыльник развернулся к маминому сожителю. Началась пьяная не-то драка, не-то перепалка, замахали руками. Я проскочила к выходу и спряталась у себя. Когда всё затихло, вышла. На кухне за столом сидел одинокий Андреас, я сразу к нему.

— Андреас, да ты мой герой!

— Прости, Женя, — только пьяно промямлил он. Но глаза у него виноватые-виноватые. Права мама, добрый он.

— Ну чё ты, живая? — вдруг услышала я голос за спиной. Повернулась — у входа, прислонившись к стенке, стоял Лёшка.

— А ты что здесь? — не поняла я.

— Так ты так орала, будто тебя режут.

— Меня Андреас спас, — заглянула я благодарно маминому хахалю в пьяные глаза.

— Лёх, а может, по маленькой, а? — быстро сообразил мамин хахаль.

— Ну если по одной, — ответил Лёшка, отрываясь от стены.

— Ты не офигел ли? — удивилась я, соображая, что Мартынов собрался колдырить с Андреасом.

— Я только пиво сегодня, градус повышать можно, — Лёшка посмотрел на стол. — Чистые рюмки дай.

Я достала рюмки, себе поставила тоже. Только сразу сказала:

— Андреас, мне половинку. Даже четвертинку. Только стресс снять.

Мы выпили все вместе. Андреас лихо крякнул и принялся разливать ещё. Лёша отказался, накрыв свою рюмку ладонью. Я тоже энергично покачала головой. Потом ткнулась лобешником Лёшке в плечо.

— Мартынов, ты прости меня. Ты, если захочешь, тоже сможешь отсюда уехать. Я то замуж выйду обязательно. Но и ты не безнадёжен.

— Барби, тебя что, с четверти рюмки развезло? — Лёшка отодвинул меня и посмотрел мне в лицо. — У меня нормально всё. Не выдумывай.

— Конечно… нормально… — я поднялась, — ты это… всё равно прости, если что…

И пошла к себе. Надо выспаться, отдохнуть. В понедельник начнётся охота на Сашу Сухожарова.

Глава 5. В универе. Охота на Сашу

Я чуть не проспала и собиралась как на пожар! Если на пожар собираются… Мама уже ушла на работу, мне позвонили из моей мясо-молочки — пришлось врать, что схватила грипп. В принципе, занятий уже тоже нет — лето же. Но я не сдала хвосты, а мне в этот техникум вообще ни разу переться не упёрлось. Я так своего будущего мужа провороню. Вот уедет он на всё лето на моря — что тогда? Он же на последнем курсе… А если вообще не вернётся? Куда бы Саша Сухожаров ни собрался, отныне и впредь он должен ехать, лететь, бежать туда со мной!

Лёшка вот тоже припёрся. Сказал, что ему скучно и он решил посидеть у меня. Так что пока я туда-сюда носилась, он во что-то втыкал с ноутбука.

— Чё надеть-то!? — не выдержала я, прибежав к нему с двумя платьями, — давай шустрее, нужно твоё неавторитетное, но всё-таки мужское мнение!

— Подожди, сек, — он что-то набрал у себя. — Вот так норм.

С ноутбука заиграла песня-клип про Лабутены…

— Это старьё уже, поза-поза-поза много раз как прошлый год!

— Актуально вне времени, — Лёшка ржал.

— Свалил отсюда! — разозлилась я.

— По неавторитетному, но всё-таки мужскому… оба платья как у шлюхи.

— Значит, оба ничего, можно надеть, — задумалась я.

Лёшку выпроводила, он реально мне мешал собираться. Бегать по комнате перед ним в одном белье мне не хотелось, хоть мы и дружим с детства и всё друг у друга видели, как иногда напоминает мне Мартынов. Но это нам было года по три-четыре. Сейчас он обойдётся.

Собралась я опять вся такая красивая, вышла из дома. Подумала ещё, что можно было захватить своё удостоверение из техникума — кто там будет присматриваться, что я показываю? Но додумалась уже на улице, возвращаться не стала. Можно ещё просто обложку купить вон в киоске, но она рублей сто наверняка стоит или двести, а мой бюджет сильно ограничен.

Короче, пошла просто так. Дождалась автобуса, села, мысленно настроилась. Подходила к универу уже в самом что ни на есть боевом расположении духа. Охранник-дедок сидел тот же, он меня ещё и узнал! Спросил, что сегодня опять платьишко узенькое? Извращуга. Но вроде безобидный. Подмигнула ему, мне не жалко так-то. Прошла зато вообще без пререканий. Где-то здесь должен быть мой Саша…

После пары часов ожиданий и высматриваний я уже почти разочаровалась. Была там одна закрытая аудитория, где сидели какие-то студенты — моя последняя надежда. Но внаглую я туда не решила запереться — тем более, дверь закрыта и непонятно, что там внутри? Так что я стояла у окна сбоку от аудитории, вставив наушники в уши и залипнув в телефон.

Как вдруг кто-то подошёл ко мне, прикоснувшись к моему уху и вытащив один наушник.

— Привет, — донеслось сверху. Я подняла голову. Рядом со мной, почти вплотную, стоял Сухожаров Саша. Мама дорогая, какой он лапочка! В тоненькой, почти просвечивающей, белой футболке, молочно-бежевых летних брюках, легких кожаных мужских туфлях. Я и эти туфли тоже рассмотрела, потому что сначала увидела ноги, а чтобы взглянуть в лицо, пришлось задрать голову. Какие у него яркие, голубые глаза! На фоне крепкого загара особенно голубые и яркие. Загоревшая кожа очень красиво контрастирует с белой одеждой, а на его руки можно смотреть бесконечно. У Жени пересохло в горле…

— Куклена, привет, говорю! — повторил Саша.

— Наушник отдай, — справляясь с голосом, прохрипела я. А хорошо вышло, интимненько. Вибрирующий голос получился, грудной, парни от такого млеют.

— Что слушаешь? — спрашивает Саша, вставляя мой наушник себе в ухо. Музыка возобновляется. — Девчачье, — резюмирует Сухожаров, но несколько раз кивает головой в такт. — Так что делаешь?

— Когда? — не понимаю я.

— Прямо сейчас, — поясняет Саша.

— Разговариваю с тобой. О том, что слушаю девчачью музыку. Ты не заметил? Я девочка.

— Заметил. Так ты занята или нет?

“А есть предложения?” — хотела спросить я. Но внезапно из аудитории вышел тот самый препод-извращенец.

— Спрячь меня, — быстро шепнула, прижимаясь к Саше и устроив голову у него на груди. — Не шевелись, а то он меня увидит, — сама я, естественно, осторожно выглянула, а потом быстро вернула голову назад. — Ой, блиииин… Я влипла.

— Да кто там? — не понял Саша. Но он опять посмеивался. И всё-таки повернул голову — посмотреть, от кого я скрываюсь.

— А что ты от Бобика прячешься?

Так он Бобик? Почему Бобик? Главное вслух не спросить.

— Потому что Бобик — извращенец и козёл! Спрашивает про основы управления финансами, а сам меня почти по коленке гладит и слюной капает.

Ай да я! Ай да умничка, детка! Как я вообще вспомнила, что там в билете было?

— Пердун-старый… — продолжила шептать я, пряча лицо у Саши на груди. Сашечка ещё и вкусно пахнет. Аромат спортивный, но с лёгкой сладкой цитрусовой ноткой. Божественно просто! Подходит ему идеально. Ещё раз осторожно выглядывая, положила руку Саше на грудь. Божечки! Тело офигенное. Меня даже дрожь прошибла — от близости и взаимолапания. По рукам табуном пробежались мурашки. Моя ладонь у Саши на груди, а он придерживает меня за локоть. Мы впервые так близко друг к другу, я уже непроизвольно прижимаю ладонь сильнее, собирая ногтями его белую футболку. А он скользит пальцами выше моего локтя. Мурашки по телу максимально разгоняются. Он сногсшибательно волнующий, крышесносный. Он…

— Я извиняюсь, позвольте… барышня! — старый козел заметил меня и пошёл к нам. — Да-да, вы! Я к вам обращаюсь!

— Какие-то проблемы, Пал Саныч? — небрежно спросил Саша, поворачиваясь к преподу. Тот слегка опешил.

— Я не к вам, Сухожаров. Вы не могли бы…

— Не мог бы.

Его отец что — купил весь этот универ? Можно так разговаривать с преподавателем?

— Но эта барышня не приходит на пересдачу! — так называемый Бобик взглянул недовольно. — Вы собираетесь сдавать предмет или нет, юная леди?

— Это моё личное дело: что я собираюсь делать, а что нет! А если и собираюсь, то не к вам!

— Но позвольте! — начал возмущаться Пал Саныч «Бобик».

— Не позволит, — чуть ли не зевая ответил за меня Саша. А я, решив, что искушать судьбу не стоит, покрутила головой, и, сориентировавшись, ломанулась бегом с лестницы.

— Эй, как тебя, Куколка? Стой! — Саша догнал меня уже на следующем пролёте, схватив за руку.

— Лучше пойдём вниз, вдруг Бобик идёт за нами? — на растерялась я, внимательно всматриваясь, нет ли погони.

— У тебя проблемы с сессией из-за него? — спросил Саша как о чём-то обыденном, придерживая меня за локоть и спинку, пока мы продолжили спуск по ступенькам. Лестничные пролеты, м-м, обожаю! Здесь бы где-нибудь стоять и целоваться, держась за перила, а не обсуждать всякую дичь.

— Финансы я сдам, никаких проблем! — отмахнулась я. Какие могут быть проблемы, я тут даже не учусь! Кстати, понятия не имею, как называется предмет? Но если меня спрашивали что-то про финансы… Сойдёт! Саша не стал прикапываться к словам.

— А что тогда прячешься от Бобика, Куколка?

— Фигня вопрос, не парься! — я опять махнула рукой. — И я не Куколка, а Куклёнок!

— Хорошо, Куклена, — Саша на меня внимательно взглянул, а потом опять спросил. — Не хочешь вечером прокатиться?

Что. Он. Сказал?!! Нет, у меня в голове не загудели трубы и купидоны в белом не запели Аллилуйя! Но… происходило что-то похожее! Саша Сухожаров хочет со мной прокатиться!

— Может быть, — ответила я, наблюдая, как Саша, якобы отводя в сторону, опять взял меня за плечо, скользнув по руке снизу вверх пальцами.

— Не наглей, — я чуть-чуть повела плечом, скидывая его руку, что сделать получилось не сразу. Но отходить я не стала. Такие близость и полуинтимный шепот, когда вы стоите в потоке людей и вынуждены быть ближе, волнуют.

— Так чт…

— Заезжай за мной вечером, адрес знаешь, — ответила я, собираясь уходить. Договорить я ему не позволила — мало ли что он ляпнет?

— Подъезд какой, Куклена? Или мне тебя по всему дому искать?

— Первый! — я уже отошла на пару шагов, обернулась. Саша стоял на месте, демонстративно меня разглядывая. Пусть — я же делаю то же самое. Он ничего не сказал, я молча отвернулась первая и пошла дальше.

— Куклёна!

— Чего ещё?! — я опять повернулась. Теперь приходится говорить на повышенных, мы уже друг от друга далеко.

— Телефончик!

Я не сдвинулась с места. Саша Сухожаров подошёл сам.

Глава 6. Интрига

Собираюсь, и вся как на иголках. Домой доехала сама, Саша остался в универе. Я, кстати, даже не спрашивала, куда он потом и сможет ли меня подвезти? Ну нет! Он назначил свидание, будем играть по правилам!

Снова выбрала обтягивающее короткое платье — почему нет, если фигура позволяет? А вот на случай, если вечером будет прохладно, надо прихватить куртку.

Вытащила свою кожанку. Ну… на настоящую кожу я пока не заработала, и на распродажах ничего, что мне бы сильно понравилось, нет. Так что достала свою косуху из кожзама. Осмотрела со всех сторон — нашла потёртости, что добавили бы шарма, только если вещь была бы настоящей, заметила слезшую вдоль швов краску. Достала чёрный маркер и хорошенько всё закрасила. Отлично!

Выбрала босоножки с чёрными ремешками, накрасила ногти. Очень долго и аккуратно наносила насыщенную красную помаду на губы. Осталась собой очень довольна — прям десять из десяти!

Ну и… села ждать Сухожарова. О точном времени он не говорил, так что… Такая вся красивая по дому я ничего делать не собиралась, хотя мама периодически на меня покрикивала. Ужинать я тоже не пошла — потом придётся заново губы красить. Да и не люблю я макароны. Поем, когда вернусь, если конечно Саша не пригласит меня с ним поужинать!

А было бы здорово! Что он имел в виду под “покататься”? Прокатиться по городу и заскочить куда-нибудь — почему бы и нет?

В какой-то момент мне ждать надоело. Я полулежала на диване, скучая и залипая в сериальчик. И ведь позвонить этому козлине моей мечты не могу — его телефона у меня нет, он только себе мой взял. Сколько я его, интересно, ждать должна?

Я, кажется, даже задремала, как вдруг мой телефон пиликнул. Открыла один глаз, взглянула на экран. Он! Саша! Я сразу подскочила и к зеркалу. Пробежалась по себе взглядом, потом ручками, поправила одежду, волосы. Покидала в сумочку помаду, зеркальце, ключи, телефон и выскочила в дверь.

Саша ждал меня у подъезда. Правда, даже не вышел, сидел в своей красивой красной машинке. Я уже упоминала ламборгини? Ну так вот: ламборгини — папина. А у сына, конечно, тачка поскромнее. Намного! Ну наверное папа пока на супер шик для сынули не спешит раскошелиться. Но! У Саши Лексус LC 500 — спорткар, четырехместный салон, двухдверка. Очень красивая тачка, очень! И красненькая!

Ну я такая вышла, такая пошла. Всё-таки Сухожаров из своего Лексуса вылез — не совсем хамло. Поцеловал меня в щёчку, открыл дверь. Ох, мама дорогая!

Я про эту тачку читала, ну потому что на ней Сашенька ездит… Но увидеть своими глазами! Я сейчас здесь всё перелапаю!

Чувственная стилистика — чёрт бы её побрал! В рекламном буклете всё правда! Дорогущая кожа, алькантара — это вид замши для машинок, натуральное дерево, алюминий… Кресла просто волшебные — я бы тут безвылазно сидела. А вот задние места вообще непонятно для кого? Там очень мало места…

— Ты… как-то странно себя ведёшь. Всё нормально? — Саша коснулся моей руки, внимательно за мной наблюдая.

— Крутая тачка, мне нравится.

А… — Саша кивнул. — С места до сотки за 4,5 секунды, максимально можно выжать почти 300 км в час.

— Двести семьдесят, — поправила его, разглядывая салон.

— Смотря какой водитель, — парировал Саша.

— А на машинке твоего папы разгон до соточки меньше чем за три секунды, и скорость до трёхсот пятидесяти км в час, — мечтательно произнесла я. Даже не знаю, зачем? Сашу решила поддеть?

— Да, я в курсе. Но после того, как я батину тачку чуть вдребезги не расху… не разбил, он мне её брать не разрешает, — рассмеялся Саша. Он чуть не разбил папину тачку! Мать родная, мои органы, наверное, дешевле стоят все вместе взятые.

Мы отъехали от дома. И… покатили куда-то за город. Так, по крайней мере, мне показалось.

— Э-э.. Саш, а мы куда? — я что-то напряглась. Очень вряд ли банкирский сынок везёт меня в лес — насиловать, расчленять и убивать. Или какой-там должен быть порядок? Но странно… — Мы что, в сторону аэропорта?

— Загранник с собой? — ухмыльнулся Саша.

Чего только в моей голове не пронеслось. Ведь когда ты бешено богат, всё же возможно! Почему бы не взять и не махнуть куда-нибудь внезапно?

— Как-то не прихватила… — ответила я, недоумённо улыбаясь. У меня и прихватывать нечего. Загранника нет.

— Жаль, — хитро ответил Саша… Ой ну да конечно! Кто бы ему поверил!

— У меня всегда с собой, в машине валяется, — он свернул направо. Вот сука! Я б кусала локти, но что толку… Это такой развод для наивных дурочек. Я, может, и тупая, но не по всем вопросам.

— Но мы явно в аэропорт… ехали, пока не свернули, — продолжила я, смотря на дорогу. Начинало темнеть.

— Есть идеи, куда мы?

— Ну…

Вообще-то, есть одна.

— Только не говори, что ты стритрейсер.

— Ага, — Саша ускорился.

— Да ну на фиг! — я не поверила. — Ты постоянно пьяный. Я вообще удивляюсь, что ты почти всегда за рулем.

— Э-э… вот не надо, — Саша повертел свободной рукой в воздухе, и вид у него был, будто он обиделся. — Я пьяным за руль не сажусь. Чаще всего меня кто-нибудь обратно привозит, если я не в кондиции.

— А у нас в городе это легально? — спросила я. И в ответ услышала лекцию, к счастью, не на пару часов, а на пару минут. Движение стритрейсеров началось в Калифорнии в начале тридцатых, и не сразу “приехало” на городские улицы, где его пришлось запрещать. Так как это соревновательный спорт, тут же подтянулись и ставки на победителя, и тюнинг авто, реклама, интерес к спортивным моделям автомобилей.

— Батя не понимает… — вдруг бросил Саша в никуда, потом быстро взглянул на меня. — Не бери в голову.

Вскоре мы приехали на место. Я вертела головой, рассматривая толпящихся людей и тачки.

— Чё-т не поняла, тойоты, субару, ауди… — я ещё повернула шею, потом и вовсе высунулась из окна. — Ниссан, митсубиси… Что вообще на всём можно гонять?

— Что смущает? Ждала один чистый люкс? — Саша куда-то щемился, сигналя. — Хорошие тачки.

Дальше я выслушала, что нужны авто с облегчённой массой и повышенной аэродинамикой. У профессионалов автомобили весят меньше тонны. Мне рассказали про движки, тягу, какой разгон с места, что там у каждой тачки за начинка под капотом… Я что — мужик? Спокойно, Женя, это твой будущий муж, слушай и улыбайся.

— Тебе не интересно?

— Э-э… мы же уже приехали? Что будем делать?

— Ты в заезде со мной хочешь участвовать или снаружи потусуешься?

— Шутишь!? — я округлила глаза. — Я отсюда не выйду!

Дай мне волю, я б тут вообще жила бы!

Глава 7. Гонка

Итак, стритрейсинг бывает разный, есть дрэгрейсинг — заезд по парам на прямом участке с максимальным разгоном. Стритпоинт — ночные вольные гонки, маршрут которых регистрируют и обговаривают заранее — там участники одновременно стартуют. Стритчеллендж — гонки по неизвестным маршрутам. Сити-стайл — гонка по маршруту, который зашифрован в местности и объектах. У нас в городе не практикуют — муторно, никто не запаривается. Слалом — экстремальные гонки на скользкой дороге. А вот этих сук я б сама поубивала. Но… скорее всего они самостоятельно быстро выпиливаются… Ну и дрифтинг — наиболее опасный вид гонок, когда в повороты нужно входить на полной скорости. Саша, кажется, любитель такого. Блииин, мой будущий муж вообще планирует дожить до старости?

Мы участвуем в заезде по парам. Саша на Лексусе и какой-то крашеный парень на Субару. Благодаря Саше я узнаю, что это WRX STI c 2,5 литровым оппозитным мотором, генерирующим 300 лошадиных сил. Разгоняется до сотки за пять секунд, а скорость развивает такую же, как Сашкин Лексус…

— Да не дрейфь, мы его сделаем, — Саша делает вид, что спокоен, но он и сам нервничает, и мне это передаётся.

— У его тачки, по идее, должен быть электронный “ошейник”, но Кос так задрочился, что, скорее всего, выжать сможет больше.

Кос, это, судя по всему, хозяин Субару.

— Ну мы же его сделаем? — ещё раз спросила я.

— Прямо сейчас, — ответил Саша, и мы резко сорвались с места.

А дальше преимущественно я визжала. От страха, восторга, азарта. Ну и просто так, потому что весело!

— Ты же обещал его сделать! — орала я, сжимая пониже плеча Сашину руку.

— И сделаю, — Сухожаров подался вперёд, вцепляясь взглядом в дорогу и… в впереди идущую машину Коса.

— Гони! — визжала я Саше под ухо. — Гони, гони!

Субару сразу отстала от нас на старте. Лексус с места сорвался шустро, а этот Кос плёлся у нас в хвосте и дышал выхлопными газами. Но в какой-то момент он вырвался — под мой возмущённый рёв.

— Саша, сделай что-нибудь!

— Не ори на ухо, — Сухожаров сжал на руле пальцы. — Делаю.

— Он уходит! — не послушалась я и так вцепилась, что, подозреваю, ногтями расцарапала Саше кожу.

— Скоро поворот, Кос пройдёт по широкой дуге.

— А мы? — не поняла я.

— А мы нет, — Сухожаров весь собрался. — Держись, Куклена.

Саша уже говорил, что любит дрифтинг. А я люблю визжать, но громче визга шин у меня всё равно не получается. Сухожаров присел на уши, и теперь я в курсе, что чистое прохождение поворота зачастую занимает заметно меньше времени, чем дрифт с визжанием и заносами. Есть специальный дрифт, когда ручным тормозом блокируются задние колеса — это для эффекта. А если ты просто входишь в поворот на высокой скорости, вот как мы сейчас  — начинается занос. Вырулил — дрифт, не вырулил — разбился на хрен. В общем — повороты быстрее проходятся с естественным заносом.

Мы обошли Субару и втопили по прямой вперёд. Кос отставал. На финиш мы пришли первыми. Но Саша не стал тормозить, хотя там ждали его друзья, он проехал мимо.

— Чёрт возьми, круто! — не могла успокоиться я. — Это реально круто!

— Понравилось?

— Да!

Мы ехали по трассе дальше. Саша молчал.

— А мы куда? — спросила я.

— Просто едем, хотя… — он взглянул на меня и начал тормозить, съезжая на обочину.

Даже не знаю, в какой момент мне пришла в голову эта мысль, отстегнуть ремень и перебраться на водительское сиденье — к Саше на колени. Это казалось естественным — очень хотелось. Он сразу прижал меня к себе, схватил за волосы, потянул, но не больно. Мы принялись целоваться. Целуется божественно! Просто божественно, чёрт бы побрал его! Сжал ладонями мою задницу, подсаживая меня ещё ближе. Я реально не против сейчас заняться сексом. Такая гонка напрочь сносит крышу. Сама изнасилую Сашу, если он решит сопротивляться. Но он не решит, я же в курсе, что он тоже очень сильно этого хочет.

— А-а, чёрт, Саша! — простонала я, чувствуя, как он проводит языком и губами по моей шее. А он почему-то ненадолго отрывается. У меня нет глаз на спине, но по направлению его взгляда я догадываюсь, что он смотрит на наручные часы.

— Полтора часа.

— Что “полтора часа”? — не понимаю я, продолжая целоваться.

— Полтора часа назад села в мою машину. Не отвлекайся, — теперь Саша сам прижал мою голову к своей шее. — Давай ещё раз языком, у тебя круто выходит.

Естественно, ничего я ему облизывать не стала. Замерла, соображая, что я только что услышала. Тогда Саша, продолжая держать мою голову, зажав мне лицо ладонями, поцеловал меня, всё так же охренительно-прекрасно, засовывая язык мне в рот. Я его цапнула за этот язык. Ну я не психопатка, чтобы человеку что-нибудь прокусывать, но ощутимо скользнула зубами. Саша сообразил быстрее, чем я смогла его укусить, и быстро отпрянул. Но и у меня с реакцией всё в порядке.

— Придурок! — я влепила ему пощёчину. Пока он молча на меня пялился, перегнулась, схватила свою сумку, потянула за ручку на дверце и выскочила из машины.

— Ты куда? — Саша выпрыгнул следом. — Эй, Куклёна!

— Отвали! — я решила уйти подальше. Но не сделала и шага, как Саша меня схватил.

— Что за дела? Всё же было хорошо, — он резко потянул меня к себе, я потеряла равновесие, руки скользнули по крыше машины.

— Куклёна, расслабься, — Саша повернул меня к себе, прижал, его руки прошлись по моим бёдрам.

— Ты же сама хочешь. Пару минут назад точно хотела.

— Перехотела, — я его ударила сумкой. —  Я ухожу! — оттолкнула козлину и пошла вдоль трассы.

— Эй! — послышалось вдогонку.

— Отвали! — я, не поворачиваясь, протянула назад руку и показала средний палец.

— Эй, как тебя, Женя! Город в другую сторону!

Сука-жизнь. Выругавшись, я резко развернулась и пошла обратно, избегая приближаться к Саше. Тоже вот… начала обходить его Лексус по проезжей части — по широкой дуге. Навстречу кто-то ехал. Сигналил.

— Ты дура? — Саша меня оттащил. Машина промчалась мимо.

— Убери руки! — я резко вырвалась, поправила свою куртку и пошла дальше. Сухожаров на несколько секунд завис, потом вернулся в машину. И, как маньяк, медленно поехал за мной следом.

— Куклена, пойдёшь ночью одна вдоль трассы?

— Значит, пойду! Лучше так, чем с тобой в машине.

— Пятьдесят километров от города.

Сколько!? Твою ж матушку! Это я когда дойду — послезавтра?

— Не страшно. Я выносливая.

— Женя, садись в машину.

— Отвали.

— Другие слова знаешь, садись!

— Нет.

— Тебя комары сожрут. До города обглоданный скелет доберётся. Если доберётся.

— Откуда такие познания? Ты из своей тачки вообще вылазишь?

— Ночью на трассе не вылажу, и тебе вылазить не советую, — Саша всё-таки остановился и вышел. Догнал меня, схватил за руку, развернул к себе.

— Эй, Куклёна, что случилось?

— Полтора часа, да? А обычно быстрее? — я б его прожгла, испепелила б к чёрту взглядом. Жалко, у меня такой суперсилы нет.

— Плюс-минус. Зависит от заезда, — спокойно ответил Саша. — И на что обиделась?

— Ты не понимаешь? — я выдернула из захвата свою руку. — Совсем не понимаешь, да?

— Ты же сама на меня залезла, — Сухожаров усмехнулся. —  В прямом смысле слова.

— Это такой момент был — неожиданный! Из-за скорости, из-за гонки! — я со злостью взмахнула руками. — Поверь, я очень сильно жалею! Правильно я тебя сразу раскусила, когда сказала, что ты такой же как все!

— Я такой как все?! — Саша сделал шаг навстречу, я не отпрянула. Мы стояли напротив друг друга, освещаемые светом фар его Лексуса и мимо проезжающих машин.

— Такой же… может, ещё хуже. Богатенький мальчик. Пустой болванчик. Думаешь, что все девушки ради тебя по первому щелчку пальцев выпрыгнут из трусов, — я не стала упоминать, что сама только что чуть также не сделала, я же жертва обстоятельств. Не виноватая я, он сам. — Ты! Просто! Избалованный! Папенькин! Сынок!

— Я избалованный папенькин сынок?

— Да, — распаляясь ещё больше, хотя стало холодно, и комары действительно кусают, выкрикнула я. — Инфантильный, ненадежный, избалованный папин деточка!

— Я инфантильный и избалованный папенькин сынок, а ты кто?

— А я… — я постаралась перевести дыхание. Я Барбарисова Женя, та самая дура, которая хотела за тебя замуж. — Я…

— А ты кукла.

Глава 8. Взаймы

Саша отвёз меня обратно. Почти всю дорогу мы молчали. Пялиться в телефон не получалось, я бессмысленно листала странички, не понимая, что открываю. Наконец, просто уставилась в окно.

— Проезжаем аэропорт, — заметил Саша.

— И что? — на автомате спросила я.

— Когда был на Пхукете… Там пляж есть… Лежишь себе, ногами в море, любуешься на брюхо взлетающих самолётов.

— И к чему ты это сейчас?

— За аэропортом есть площадка, где можно парковаться. И тоже видно, как самолеты взлетают. Я там иногда залипаю после гонок. Хочешь съездить?

— Ты меня повезёшь туда, после всего?

— Ну так, на хреновой ноте не хочется расставаться.

— А комары?

— Там нет, не замечал. Правда у меня с собой из горячего только виски. Будешь?

— Нет, — я резко покрутила из стороны в сторону головой.

— А если я буду, машину потом поведёшь?

— Тоже нет. И на самолёты смотреть не поеду. Отвези меня домой.

— Куклёна, — ещё раз позвал меня Саша, когда мы стояли во дворе моего дома, и я уже выходила из его тачки.

— Пока, Саша, — я на него взглянула. Тоскливо. Не знаю, чего хотела. Так надолго вперёд я не планировала. Была уверена, что стоит познакомиться, а там уж я его очарую. А вышло так…

— Весело прокатились, да? — Сухожаров слабо усмехнулся. Мне опять захотелось послать его куда подальше, но я сдержалась и молча захлопнула дверцу.

На следующий день настроение было, скажем так, скверное. Звонила знакомая, вроде как подружка по мясо-молочке. Сообщила, что я в списках на отчисление. Вот только этого сейчас не хватало! Мама в ярости будет. Ну не хочу я до конца жизни работать в мясной лавке, или, что ещё хуже, на производстве — в самом мясном цехе. У нас там практика проходила. После неё и на колбасу смотришь другими глазами. Не хочется её есть.

Не думайте, что я сижу у мамы на шее. Я как раз работаю в мясной лавке — мама и устроила, так же, как и с учебой. Техникум этот я уже бросала. Но получилось договориться, чтоб меня восстановили, а после меня возьмут на работу на комбинат. Ну это всё типа по большому блату… Маман, конечно, расстроится… У меня совсем другие планы на жизнь. Только вот с Сашей как-то не вышло. Я не собираюсь так быстро сдаваться, просто… Задело меня, видимо. Назвать меня куклой…

Я знаю, что очень сильно на него запала, но… Ничего же не случилось, могло быть куда хуже… Лёша правильно говорил, что я зациклилась на нашем соседе. Есть же другие парни, вполне себе состоятельные. Может, менее наглые и самодовольные среди них водятся. Не всех же деньги портят. Меня точно не испортят. Только приукрасят.

Кстати, Лёшка… Надо бы зайти к нему. Ну и раз надо, я пошла. Уткнулась в закрытую дверь, позвонила, узнала, что Лёша в универе, вернулась обратно. Повторила заход через пару часов. Лёшка был дома. Встретил меня ласковым:

— Чего тебе, Барби?

— Так, соскучилась, — я прошла за ним, а когда он сел, плюхнулась рядом на диван.

— Как прошло вчера? — спросил Лёша, разглядывая меня.

— Да никак, дебил этот Сухожаров. Лучше не спрашивай, — отмахнулась я.

— Понятно, — Лёшка открыл ноут. — Женя, мне диплом надо писать, ты просто так или по делу?

— По делу. Одолжи тыщу, — сразу встретила недовольный взгляд. — Ну Лёш, ну чё ты? Я ж отдаю.

— Не отдаёшь, вообще-то.

— Да ладно? — я не поверила. — Вроде отдаю же?

— Ну когда-то отдавала через раз, а теперь уже как за зарплатой ходишь.

— Да брось, Лёш… — я ему не поверила. — И что, ты мне теперь не займёшь? Мне очень надо!

— Займу, — вздохнул Лёша. — Переведу тебе.

— Не забудь! — я похлопала его по плечу. — Мне надо в клуб сегодня. Буду искать нового парня.

— Тебе деньги на клуб нужны? — спросил недовольный Лёша.

— Слышь… ты с каких пор спрашиваешь, зачем мне деньги? Я теперь перед тобой отчитываться должна? — я на него взглянула. — Нет, не на клуб. Девушкам вход бесплатный. Так, на всякий, чтобы были. Вдруг придётся сваливать на такси. Или мало ли.

На самом деле я решила купить справку для продления сессии, но Лёшке об этом говорить не стала. А в клубе проблем быть не должно. Девушкам всё бесплатно. Иногда даже специально приглашают —  для массовки, чтобы танцевали и ели на халяву, за счёт заведения. А если задержимся до четырёх утра — ещё скидывают пятьсот рублей на такси. Но так не всегда, конечно — я состою в таком чатике, и девочки сбрасывают клич, когда где-то нас ждут, таких красивых. Обычно — на открытие кафе или клуба. Чтобы фото были прикольные потом в ленте и так далее.

Ну а где ещё знакомиться с молодыми и состоятельными, которые не знают, куда девать свои денежки? Кстати, некоторые пафосные места, приглашая массовку, требуют исключительно девушек старше двадцати пяти — это чтобы исключить малолеток. Но я всегда прохожу, ещё ни разу не стопорнули.

— Нового парня, значит, будешь искать, — Лёшка задумался. — Кстати, сегодня видел Сухожара, он про тебя спрашивал.

— Серьёзно? — я немного напряглась. — И что именно?

— Что между нами? Если вкратце, — ответил Лёшка.

— В смысле? Между кем? Между мной и тобой? — не поняла я.

— Ну да.

— И что ты ответил? — я реально занервничала, а Лёша сидел с невозмутимым видом.

— Правду.

— Это какую правду!? — не выдержала я.

— Жень, так ты же сама сказала, что с ним всё. Что психуешь?

— Блиииин! — я потёрла виски. А у Лёшки пиликнул телефон. Мартынов открыл сообщение и усмехнулся.

— Кто пишет? — без особого интереса спросила я.

— Алёна. Помнишь её? — Лёша показал мне фото на профиле из приложения.

— Не особо, — пожала плечами я. — Подожди… У тебя девушка была, Алёна. Смешная такая, в очках.

— Да, это она.

У Лёшки девушки всегда какие-то странные. Не то чтобы не от мира сего. Но про некоторых я реально думала, что они инопланетянки. Нравятся ему девушки с придурью.

— Чё ей надо? — скучающе поинтересовалась я.

— Не знаю… Зачем-то хочет увидеться.

— А вы же долго встречались, если я её с твоей энтомол… блин, как там… энтомологичкой не путаю.

— С Настей? Она бабочек собирала.

— Блин, у тебя все девушки странные.

— Почему странные? Нормальные.

— Ой! — меня даже передернуло, как вспомнила его Настю, и как она мне этих бабочек под нос совала. И не только бабочек.

— Ну если эта не та, которая по своим букашкам пёрлась, тогда можно встретиться.

— Ты что мне даёшь разрешение? С каких пор?

— Просто переживаю за тебя, — я посмотрела на Лёшу. — А что вы с этой Алёной вообще расстались? Не дала тебе?

— Почему, дала. — Лёша задумался. — Где-то через полгода.

— Через сколько? — я вскочила с дивана. — Серьёзно? И ты всё это время ждал?

— Э-э… да нам было лет по девятнадцать.

— По девятнадцать! С ума сойти! Полгода? Это как можно целых полгода думать, нравится тебе парень или нет? Не понимаю таких, — я села обратно на диван. — Тебя, Лёша, тоже, конечно, не понимаю.

— Жень… а сколько мы с тобой знакомы?

— А при чём тут мы?

Он мне не ответил, принялся что-то строчить в телефоне.

— На встречу договариваетесь? Смотри, осторожнее. А то ещё полгода секса не будет.

— У меня его и так нет… — Лёша помолчал и добавил. — Если дипломную не считать.

— Ну так и что ты сказал Сухожарову? — опять принялась я за своё.

— Ничего особенного. Просто что мне, как минимум, не безразлично, — он на меня взглянул. — Но морду я никому из-за тебя бить не буду, я не самоубийца.

— Не безразлично?— Ты первая девочка, с которой я поцеловался.

— А, помню такое… Ты у меня тоже первый мальчик, с которым я поцеловалась... хотя… в детском садике ещё были мальчики.

— Не понял, — Лёша оторвался от телефона. — В детском садике тоже был я.

— Мне кажется, что не ты… — я всерьёз задумалась. — Знаешь, в детском садике вы все были одинаковые. Сейчас уже с уверенностью не смогу сказать, с кем я там целовалась.

— Ну зашибись… —— Лёшка, кажется, расстроился.

— А первый наш поцелуй я помню…— я поморщилась. — Блииин, такая гадость! Беее! — я высунула кончик языка и сделала вид, что что-то с него смахиваю. — Это было ужасно, Лёша, честно — ужасно! Прям жуткий ужас!

— Тебе, смотрю, деньги больше не нужны.

— А… ну в принципе… не так чтобы совсем ужасно, — быстро поправилась я. — Ты же, Лёша, навсегда не отбил у меня желание с мальчиками целоваться. Я потом попробовала с другим ещё раз. Так что всё не так уж и плохо…

Лёша сидел с непроницаемым лицом. Я встала с дивана.

— Лёш, я пойду, ладно? Ты про денежки не забудь, переведи мне! Лёш?

— Можешь сделать так, чтоб я тебя долго не видел?

— Да легко, вообще не вопрос! Пока, Лёш! Ты лучше всех, правда!

Подумав, что в меня сейчас что-нибудь полетит, я быстренько вышла в дверь. Лёша деньги перевел. Справка, конечно, стоит дороже. И не факт, что я договорюсь. Но какие у меня варианты? Значит, договорюсь.

А сегодня вечером я иду в клуб…

Глава 9. Клуб

Всё сразу началось через одно место. Ну не в прямом смысле, но… В клуб меня не пустили.

— Ты чё, как это понимать? Я на несовершеннолетнюю похожа? — сразу начала наезжать на охранника на фейс-контроле я.

— Девушек сегодня много, хватает, — он ещё оценивающе на меня взглянул.

— И это значит, что меня не надо пропускать? — прифигела я. — Вообще-то, я клиентка клуба, как и остальные. Я потанцевать пришла и расслабиться! С каких пор в клуб нельзя!?

— Клиенты заходят, оплатив, — охранник кивнул мне на стойку с кассой.

— Ты ничё не попутал, родной? — начала звереть я. Смутно я этого амбала помню. Может, когда-то уже успела его отшить или сказала что-то невежливое… И вот теперь он отыгрывается.

— Ничё не попутал. Хочешь пройти — плати.

— Вот ты су… — начала я, разворачиваясь. Платить за вход не хотелось, у меня другие планы на имеющиеся в наличии деньги. Ну и что теперь? Вечер только начался, а я, вся такая красивая, поеду домой?

— Она со мной! — вдруг прервал меня мужской голос. Я обернулась. Понятия не имею, кто это? Но на всякий случай улыбнулась. Мужчине лет эдак сорок. Очень старый для меня, и знакомиться поближе я с ним точно не собираюсь. Но он уже платит за вход — и за себя, и за меня. Мы зашли вместе. А там сразу музыка, ни черта не слышно. Мужик, назвавшийся Валерием, что-то ещё кричал мне в ухо, но я только отмахнулась, продолжая улыбаться. Сказала, что мне нужно поправить причёску и смылась в женский туалет. Надо постараться с этим Валерой больше не пересекаться.

В клубе всё как обычно, народу полно, куча смутно знакомых молодых людей и девушек. При желании можно присоединиться к какой-нибудь компании. Но тут тоже своя хитрость — надо свалить, пока не принесли общий счёт. Расплачивается обычно самый щедрый или самый пьяный. А если ты в компашке таких же, как ты сама, всё выпитое и съеденное тщательно подсчитается, и платить будешь столько, сколько сама набрала. Я сегодня, видимо, не пью и не ем.

Парней приличных я не заметила, хотя прошлась несколько раз взглядом по залу. С одним вроде ничё таким начала переглядываться, но к нему быстро подошла какая-то деваха. По виду сразу ясно — пришла с ним. Чуть не убила меня взглядом. Да окей, больно надо, поищу ещё.

Сканирование зала ничего не дало, и я пошла в бар. По крайней мере, там должны быть те, кто в состоянии платить за выпивку. Села за стойку, сделала вид, что грущу. Ещё пару минут такой грусти, и придётся всё-таки что-нибудь себе заказывать. Пиво хотя бы, оно самое недорогое. А хочется Текилу Санрайз, или чего-нить совсем сладенького — какую-нибудь Пина Коладу.

Внезапно ко мне подсаживается парень и сразу предлагает угостить меня чем-нибудь. Ну в принципе он ничё такой, но уж слишком подвижный. Машет руками, жестикулирует много. Ржёт, как конь. Может, волнуется просто? Я сегодня тоже постаралась — такая вся красивая.

В общем, слово за слово. Периодически приобнимая меня за шею, чтоб было удобнее кричать мне в ухо, парень рассказывает о себе. Зовут его Костя. Ну пусть, ничего особенного. Но на этом как раз неособенное и заканчивается, и начинается какой-то неимоверный рассказ-биография Костиной жизни.

Родился он в семье двух студентов, мама — католичка из немецких эмигрантов, папа — вообще сириец. Я, конечно, сразу спросила, а как тогда Костик получился русским? Он невозмутимо ответил, что его ещё ребенком усыновили, неожиданно американцы. Хотя что тут неожиданного? Раньше же можно было. Костик, правда, опять уточнил, что мать американка — на самом деле армянка, но это роли не сыграло, разве что поэтому он всегда хорошо знал русский… Хм…

В общем, отец его всю жизнь занимается машинами, механик. Мне рассказали что-то про гаражи и привитую любовь к электронике. А так-как всё это в кремниевой долине… Сейчас у Костика там хороший стартап. Бизнес пошёл, а он, простой парень, не знает, что делать с деньгами… И вот, приехал в Россию, на историческую родину.

— Ну по русски ты знатно чешешь! — похвалила его я, а у самой закрались сомнения. Мать — армянка русского происхождения? Ну а почему нет? Стартап? Ну там же Америка, страна возможностей.

Слово за слово, коктейль за коктейлем, и мы с Костиком уже вовсю целовались.

Глава 10. Миллиардер из Кремниевой долины

Слово за слово, коктейль за коктейлем, и мы с Костиком уже вовсю целовались. Правда, пока за стойкой в баре, но Костик явно намеревался куда-нибудь переместиться. Опять воспользовавшись безотказным поводом, что мне надо в туалет, я смылась. Дело в том, что я видела, как туда же направилась одна моя знакомая — а она в этих знакомствах прошаренная.

— Лесь, привет! — подхватила я её у зеркала в туалете.

— Ой, привет, Куколка! — Леся меня поцеловала в воздух рядом со щекой. — Ты как? Видела тебя с симпатичным таким! — она мне подмигнула. Я ей вкратце пересказала, что мне плёл Костик.

— Что думаешь, врёт?

— Ну почему врёт? — пожала плечиком Леся. — Сейчас же мозги из России утекают. Вот он как раз те самые мозги… Ты вообще с такими парнями не тусуешься, а зря… Все думают, они какие-то гики. Ну они и есть гики, — быстро поправилась Леся. — Но и деньги у них тоже есть. Электроника, интернет, ай ти технологии — вот это всё — это же огромный бизнес, и бабки, бабки!

— Короче, думаешь, правда?

— Ну а кто бы сочинял про какую-то русскую мать армянку, отца автомеханика и первый стартап с другом в гараже? Говоришь, собирали что-то?

— Электронику какую-то, я не поняла…

— Ясно… Ну а что ты теряешь? Платит за тебя? Выпивкой угостил?

— Да…

— Ну вот видишь, деньги есть! — она похлопала меня по плечу. — Спроси ещё подробнее, где там и с кем он живёт в своей кремниевой долине, и надолго ли к нам? Даже если невестой в штаты не уедешь, покрутишь весело с этим бизнесменом.

— Спасибо, Лесь!

— Серьёзно, такую муру специально не придумаешь… Наверное, правда, — подмигнула Леся и вышла.

А я подумала ещё, закрылась в крайней кабинке, в которой можно залезть на подоконник, хоть там полностью закрытое окно, достала телефон и позвонила Лёшке. И услышала:

— Барби, ты в своем уме? Два часа ночи… — мой друг сонный и недовольный. Наверное, правда, спал.

— Ты что спишь? — всё равно спросила я.

— Представь себе.

— Лёш, дело есть. Я тут с парнем познакомилась.

И я рассказала ему про Костика, про его папу с мамой — сирийца с немкой, про приёмных родителей американцев, где, правда, мать армянка. Про стартап в гараже, и что внезапно всё закрутилось, завертелось, и… И тут Лёшка меня перебил.

— Барби, иди лесом. Это биография Стива Джобса.

— Спасибо, Лёша, — я бросила трубку. Лесом пойдёт кое-кто другой.

Вернувшись в зал, я первым делом нашла своего миллиардера Костика, подошла к нему.

— Знаешь, для умершего одиннадцать лет назад ты вполне неплохо сохранился!

Видели бы вы его лицо! Страх вместе с пьяной злостью и пренебрежением.

— Догадалась, а сидела, слушала, развесив красивые ушки, — Костя побил своими ладонями по собственным ушам.

— Козлина ты обыкновенная, хотел меня затащить в постель!

— И у меня, заметь, почти получилось.

Я забрала у него стакан и выплеснула его пиво в его наглую рожу. Потом ещё толкнула, назвав придурком и уже хотела уйти, но Костик резко схватил меня за руку и потянул на себя.

— А ну отвали, — рявкнула я, а этот недомиллиардер уже хорошенько набрался и понял, что терять ему нечего. Ну вот, пьяное чудовище на мою голову!

— Отошёл от неё, молокосос! — раздалось совсем рядом. Я оглянулась — это был Валерий. Костика как ветром сдуло.

— Валера, спасибо вам! Выручили. А я думала, куда вы пропали? — начала я. Сама уже смотрела, как бы так смыться, чтобы и от Валеры отвязаться, и с Костиком ещё раз не встретиться. Найти бы кого знакомого. Всё таки, в клуб одной ходить — так себе вариант. Где Леська? Тоже с каким-нибудь мужиком? Так бы вместе вышли…

— Ну так что, красавица, может, посидим? Расскажешь мне о себе.

— Спасибо, что вы меня провели в клуб, Валера, но мне пора домой!

Обычно я куда смелее себя веду и мужиков отшиваю резво. Да так, что они даже не успевают обижаться. А тут этот инцидент с подвыпившим Костиком, пьяная разборка, вмешательство Валеры, который за меня заплатил на входе — всё сложилось так, что я чувствовала себя немного виноватой. Но при этом всё равно хотела свалить. А Валера напирал. Тут я сообразила, что он тоже уже пьян… Да что мне так везёт!?

— Валера, я пойду, — опять повторила я. А он тоже начал хватать меня за руки.

— Э-э, э-э, руки убери, — начала я, скидывая с себя его грабли.

— Да я просто поговорить, что ты так… — и он ещё что-то мямлил, не отпуская меня. Я уже соображала, чем его огреть и что вообще делать? Вот я из клуба выйду, где, вообще-то, хотя бы люди, а там, на улице, ждать ещё, пока такси приедет… И тоже непонятно — кто ещё там курит у входа? Надо пилить к охране, но они как будто растворились. Особенно тот охранник, что на фейс-контроле сегодня был, вот он точно мне сразу поможет…

— Что здесь происходит? — вдруг услышала хорошо знакомый голос. — А я тебя везде ищу, Куклёна.

Второе спасение за вечер, и опять мой спаситель меня совсем не радует. Что за невезуха? Рядом со мной стоит Саша Сухожаров и недовольно смотрит на Валерия.

— Кто это с тобой, Куклена? Проблемы? — Саша меня обнял. Валерий, конечно, выглядит покрупнее, но почему-то связываться не стал.

— Никаких проблем, молодежь, никаких, развлекайтесь! — он поднял в примирительном жесте руки ладонями вперёд и отступил на шаг, улыбаясь. А потом и вовсе ушёл.

Саша, взявшись за мои плечи, развернул меня к себе.

— Ну что, Куклена, будем развлекаться?

Ночь, кажется, только началась.

Глава 11. Сладкий мальчик

Я решила отпустить ситуацию. А действительно — какого лешего? Я здесь, Саша здесь, и мы друг другу нравимся. Или наши тела нравятся друг другу, и что с того? Как будущего мужа я его больше не рассматриваю, всё это глупости. Не то чтобы я поняла, что Саша мне не по зубам — я же не ищу себе какого-нибудь дурачка, которым буду крутить, как хочу. Я надеюсь на взаимные чувства. Но мне кажется, для девушки любить не так уж и важно, важно, чтобы девушку любили. А найти себе занятие по душе всегда можно. Будет столько денег, что о любви думать не придётся. А Саша… гонщик хренов. Лучше бы ходил в универ, учил свои финансы.

У него такие руки. Боже… И так приятно скользят по моему телу, сверху по платью, по моим голым рукам, плечам. Или лежат на бедрах, когда мы качаемся в такт музыке. Тёплые, сильные руки, ловкие пальцы. Губы у него слегка сухие, они царапают мне кожу на шее. Саша обнимает и гладит меня, пока мы танцуем, и я больше не сопротивляюсь. Пусть потом проваливает, куда захочет, мне нет дела! Разве куклы так рассуждают? Я хотела нормальных отношений, но если ничего серьёзного не вышло, пусть будет несерьёзно. Он всё равно свалит. Куда угодно. И я тоже свалю.

Ну не оставаться же мне дома после всего, не работать же в лавке? Уеду в другой город. Буду барменшей, фотографом, продавщицей духов — кем угодно. Уеду... Боже, какие руки…

Наверное, я выпила ведро алкоголя. После двух-трёх треков я тащила Сашу в бар — пить. Кажется, он пил меньше, чем я. Даже в какой-то момент спросил:

— Ты что решила наклюкаться?

И я, утвердительно мотнув головой, ответила:

— Да.

Мы много танцуем. Я люблю танцевать, с мальчиками особенно. Когда тебя обнимает и музыка, и мужские руки — круто же! Судя по всему, я пьяная в хламину. Потому что мы с Сашей целуемся. Где угодно — по каким-то сомнительным углам, у стойки в баре, прямо на танцполе. Я уже знаю Сашино тело, руки, губы. В этом смысле мы успели познакомиться, так что никакого смущения не чувствую. Даже наоборот, ощущение, что я по нему скучала — по его прикосновениям и поцелуям. Я пьяная, поэтому грустно, но одновременно и воодушевление по нервам бьёт бешеное. Саша мне нравится. Мне с ним хорошо.

В какой-то момент я поняла, что ноги меня больше не держат, и Саша утащил меня на второй этаж, сняв зону. Но сидеть на месте не хотелось. Я попробовала танцевать, но на ножках уже толком не стояла, и не помогали перила. Я даже подумала, что могу свалиться вниз, в толпу, и это будет весело. Саша меня удержал. А потом, прислонившись вместе со мной к стенке, обнял так, что его руки оказались у меня под грудью. Я стояла впереди, прижимаясь к его телу всей спиной. Так тепло и приятно. Саша устроил подбородок у меня на макушке, иногда наклонялся, чтобы поцеловать в шею. Я млела, полностью повиснув на его руках, а он обнимал меня крепче. Внизу бесновалась толпа. Музыка продолжала бить по ушам, проходить волнами по телу, щекотать нервные окончания, электризуя любые касания и охлаждая кончики пальцев.

— Здесь есть где уединиться, — шепнул мне Саша, и меня это даже не обидело. Я понимаю, что с ним происходит, но мне вообще плевать, честно. Я подняла вверх голову, потеревшись щекой о его подбородок. А потом повернулась сильнее, чтобы дотянуться до его губ. Саша недовольно выдохнул, сильнее прижимая меня к себе. Мы жадно поцеловались.

— Я не буду здесь уединяться, — ответила я, поворачивая голову обратно, устремляясь взглядом к танцующей внизу толпе.

— Здесь не будешь? Тогда поехали отсюда, — Саша меня куда-то потянул. Я не сопротивлялась, ноги реально заплетались.

Пробравшись сквозь толпу танцующих, мы, наконец, прорвались к выходу и вылетели, как пробка из бутылки, на свежий воздух. Саша тоже пьян, но, тем не менее, смог вызвать нам такси. Найдя тачку, мы буквально упали на заднее сидение. Водитель что-то недовольно пробурчал, но мы не обращаем на него внимания, так заняты друг другом.

— Вы, может, пыл бы поумерили, — сделал замечание водила.

— А ты что, против? — спросил Саша, продолжая целовать меня.

— Мне, допустим, и плевать, но вы же оба в дрова.

Саша недовольно усмехнулся.

— Смотри на дорогу.

Приличней мы себя вести не стали.

Потом какой-то пьяный подъезд. Пьяный, потому что перед глазами плыло и качалось всё и сразу — двери, лестница, лифт. В лифте тоже было жарко. В квартиру мы просто ввалились. Я ещё крем сознания подумала — а чья вообще это хата? Но зачем вопросы!? Кое-как разувшись, я побрела вперёд. Увидела диван и рухнула в него. А потом рухнула с него на пол. Кто-то… ну кто как ни Саша — поднял меня и уложил обратно. А дальше, понятия не имею, что дальше. Я провалилась в черноту.

Глава 12. Вдвоём в квартире

Я проснулась с дикой головной болью. Но если не считать этого, в остальном я чувствую себя сносно. У меня крепкий организм, и я нормально переношу попойки, хотя я уже признавалась вам, что не сторонница этого дела.

Поднявшись, я осмотрела себя. Разутая, но в своей одежде. В туалет очень сильно хочется, я же ночью так до него и не добралась — вырубилась и продрыхла. Так что, потерев себя ладонями по лицу, похлопав под глазами, я побрела в ванную.

Это квартира с совмещённым санузлом. В душе кто-то есть. Матовое стекло запотело, виден только силуэт. Плевать, честно. Я уселась на унитаз, продолжая тупить и вглядываться в пол. Внезапно дверка душа немного отъехала и из образовавшегося проёма высунулась Сашина мокрая голова.

— О, проснулась? — Сухожаров оглядел меня, спокойно сидящую на унитазе. Я зевнула.

— Как видишь. Ты ещё долго? Я бы тоже помылась.

— Залазь ко мне, — сразу предложил Саша.

— Э-э, нет, — я покачала головой. — Мы не настолько близки, чтоб вместе мыться.

— Даже после вчерашнего? — удивился Саша, слегка прикрыв воду. Из-за шума, наверное, меня плохо слышно. Ну признаться, кое-что между нами было, пока мы ехали в такси, но это даже смешно, мы же взрослые. И я решила, что это не считается.

— Давай не будем, Саш? Голова болит… — я потёрла виски. — Ты обратно заберёшься или как? Я с этого горшка слезть хочу.

— Окей, — он задвинул дверку душа обратно.

Пока он мылся, я постаралась немного привести себя в порядок. Но, конечно, лучше бы тоже помыться. Решив не дожидаться, пока Саша при мне будет выходить из душа, я выбралась из ванной комнаты первая и ленивенько прошлась по квартире. Ну такая… Наверное как раз чтобы девушек после вечеринки сюда приводить. Вроде и стильненькая хата, но какая-то безликая.

Саша вышел из ванной. Ой, божечки ты мой, в одном только полотенце. Вряд ли у меня получилось скрыть любопытный взгляд, я не особо старалась. Залипла на капельки воды на его красивой груди. Мысли, которые у меня возникли, озвучивать, пожалуй, неприлично. Так что я отвернулась, на всякий случай скрестив руки и прижав к себе ладони.

— Эм… я бы тоже хотела принять душ.

— Так иди, свободно.

— Одежда? Полотенце? — я всё-таки повернулась, наблюдая, как Саша подходит к шкафу. Пожалуйста, не одевайся при мне!  — А ещё бы таблетку от головы.

— От головы топор.

— Серьёзно? — я фыркнула. — Даже школьники уже так не шутят. У меня башка раскалывается, скоро отвалится.

— Сейчас принесу тебе таблетку, — Саша отвернулся от шкафа, и, оставшись в полотенце, пошёл на кухню. Я потопала следом. Боже мой, красивые спины — моя слабость. Саша полез в верхний шкаф за таблеткой, я, наблюдая за движением его мышц, закусила губу. Он взял стакан, налил воды, бросил туда шипучую таблетку, повернулся ко мне.

— Бери, пей.

Мокрые пряди волос прилипли к вискам, правильные черты лица, острые скулы, губы… Какие красивые губы.

— Женя?

Он назвал меня Женей… Встряхнула головой. У меня похмелье. И вообще, место глупостям было вчера. Сегодня новый день, как бы ни во что не вляпаться. В безответную любовь, например. Я не такая, не из чувственных нежных девочек, я переживу. Запала, хочу, но обойдусь.

Подошла, взяла из его рук стакан, выпила.

— Скоро будет лучше.

— Угу.

Будет, как же… Я слишком близко. И слишком долго стою рядом и туплю.

— Так что там с одеждой и полотенцем?

Саша забрал у меня стакан, поставил на столешницу. Подтолкнул меня к выходу.

— Пошли.

Он выдал мне какую-то одёжку.

— Это что? — спросила я, рассматривая мужские футболку и шорты.

— Одежда, — ответил Саша, пожимая плечами. Пока он одевался, я отвернулась. Правда, совсем ненадолго.

— А чья? — я дождалась, пока Сухожаров закончит со своим гардеробом и разберётся с моим.

— Друга.

— В смысле?

— Это не моя квартира.

— Нормально, блин… — подумав, я отдала одежду обратно. — Да ладно, не пойду в душ, доеду до дома так, ничего страшного.

— А что не так? — не понял Саша.

— Почему я должна надевать шмотки незнакомого мне парня?

— А… Ну возьми мои, а я надену эти, — Сухожаров снял футболку, протянул мне. — Куклёна, шорты, может, оставишь? У меня тут выбор ограничен.

— Ладно, пойдёт, — я забрала из его рук чуть влажную футболку, отдав ему ту, что парой минут раньше он вручил мне.

— Белья нет, прости. Но можешь постирать и высушить своё. В стиральной машинке есть режим сушки.

— Прикольно, — кивнула я, решив, что уж как-нибудь в этом вопросе разберусь без Сухожарова Саши. — Ну я пошла мыться. Я скоро.

Он кивнул и отвлёкся на свой телефон. Я пошла принимать душ и в душевой, в процессе, подзависла. Бывает у меня с утра, досыпаю, наверное, под горячей водичкой.

Когда вышла, Саша уже завтракал. Спросил у меня, буду ли я с ним? Я подошла и заглянула в его тарелку. Мюсли с соком. Да пойдёт, буду. Кивнула, заметила на столешнице пакет сока и открытую коробку с мюсли, сама нашла, где взять тарелку. Замесила себе завтрак, села напротив Саши.

— А обычно ты девушкам утром такси вызываешь?

— Когда как, — он подержал в губах ложку, разглядывая меня. — Ты забавная с утра.

— В каком смысле? — не поняла я, тоже засовывая в рот и облизывая ложку.

— Мокрая. Лохматая. Похожа на Чубакку.

— А… мне говорили… — согласилась я, продолжая есть.

— Кто говорил? — удивившись, спросил Саша.

— Да не помню, — я постаралась ответить уклончиво. Лёшка, конечно, кто ещё? И не с утра, а постоянно. Без укладки я лохматое чудовище. А вот сейчас я как раз без укладки. — А вообще-то странные у тебя ассоциации.

— Почему?

— Разве я не красивая девушка? — я отправила в рот ещё одну ложку.

— Красивая. Кукленок лучше?

— Хм… — я не стала отвечать. Непонятный разговор. Доела мюсли, встала из-за стола и помыла свою тарелку. — Я, наверное, поеду. Только переоденусь в платье и приведу волосы в порядок. Фен есть в этой квартире?

— Да, в ванной, — кивнул Саша, доедая. И как я быстрее него справилась? Наверное, потому что смотрела на Сухожарова, а не в свой телефон. Я уже собиралась выйти из кухни, как Саша крикнул мне в спину.

— Куклёна, а ты спешишь? Может, побатонимся?

Глава 13. День с Сашей

Предложение даже не показалось мне странным. Может, ещё алкогольные пары не выветрились из организма? Я просто пожала плечами и ушла в ванную — сушить и укладывать волосы. Вышла я уже куда более похожей на симпатичного человека. Саша валялся на диване и, завидев меня, похлопал ладонью по месту рядом с собой.

— Присоединяйся.

— С чего бы?

— А почему нет?

Мы друг на друга посмотрели. Во мне проснулись непонятные, смущающие чувства. Не наброситься бы на этого парня ещё раз. Совсем будет по-дебильному.

— Иди сюда, Куклёна, не бойся! — и он протянул ко мне обе руки. Это выглядело очень мило. Я, наверное, улыбнулась, хотя не собиралась. И всё-таки подошла.

— Ну вот и попалась! — Саша подскочил, схватил меня и бросил на диван. Но больше ничего делать не стал. Отвернулся, вытащил откуда-то пульт и ткнул по нему, включая телек. — Ну что тут у нас? — он пощелкал по каналам, скучающе зевнул. — Для киношек рано, Куклена, может, в мортальчик?

По большому счёту, мы провели на диване весь день. Играли, посмотрели пару фильмов, потом опять играли. Грызли, не вылезая с налёженного места, чипсы. Заказали пиццу. Ближе к вечеру подтащили к дивану пиво. Разговаривали тоже о всякой фигне. Я держала в голове, что не надо вспоминать про универ и учёбу, поэтому аккуратно свела беседу на тачки, а дальше слушала в пол-уха, так как это любимая тема Сухожарова, и Сашу тут не переболтать и не переслушать.

— Ты тоже будешь заниматься финансовым бизнесом, как отец? — вдруг нечаянно спросила я, сама не знаю, зачем? Саша упомянул что-то о своих планах после диплома, я и ляпнула, и уже потом прикусила язык. Я вовсе не прощупываю почву. Мы с Сухожаровым уже всё решили. Теперь, когда мы познакомились чуть ближе, мне кажется, что мои планы с замужеством, по крайней мере, касательно него, Саши — отодвинулись дальше.

Я же представляла себе, что избалованный мажорик, капая при виде меня слюною, вскоре после знакомства начнёт вымаливать на коленях мои руку и сердце, пихая мне под нос бриллианты. А Сашу в этой роли я никак представить не могу.

И вот я задала вопрос, от которого мне самой  неловко. Сухожаров молчал. Я решилась взглянуть на него и сказала:

— Не хочешь, не отвечай. Просто я сама не знаю, чем буду заниматься по жизни. Планов целое громадьё, и просто идти и работать по выбранной профессии не хочется.

Это я про свою мясо-молочку, конечно… Вот не хочу идти на мясокомбинат, жить от зарплаты до зарплаты, отрываться по выходным по эконом-варианту и к тридцати окончательно сбухаться. Уж лучше уеду подальше… Я же уже решила. А как же мама? Её Андреас — не самый надёжный мужчина на свете…

— Жень? — Саша погладил меня по плечу.

— Извини, задумалась… — я к нему повернулась. — Ты что-то сказал?

— Да.

— Что? — я смотрела выжидающе. Он улыбнулся.

— Сказал, что хотел бы подумать годик, съездить куда-нибудь, например. Но у отца на меня другие планы.

— Съездить куда-нибудь, в смысле отдохнуть? — не поняла я.

— Почему отдохнуть? Необязательно. Ну и это тоже. Хочу в несколько мест наведаться, там много народу тусуется… — он опять начал про свои гонки. Про Ле-Ман упомянул, про Гран-при Монако… Это всё про зрелище. Хочет посмотреть своими глазами. Ну кто-кто, а Саша может себе позволить. Думаю, папа-банкир сыночка на пару-тройку дней куда угодно отпустит, если сыночек, конечно, благополучно доучится.

Про отца Саша всегда говорит осторожно, как-будто сдерживается. Сухожарова-старшего я пару раз видела, но и только. Понятия не имею, что там вообще за человек?

Мы опять залипли в киношки. Оказывается, я не видела второго Дэдпула, а Саша не знает, кто такая Убивашка. В общем, нашли, чем занять вечер.

Как ни странно, Сухожаров ко мне почти не приставал. Мы лежали вместе на диване, рядом, передавали друг другу пиво, дурачились. Саша начал рассказывать про своих друзей, я слушала и смеялась, но меня больше интересовал Райан Рейнольдс.

Правда, в какой-то момент Саша начал наглаживать меня по руке — вдоль плеча до локтя, очень медленно и нежно. Я мгновенно отреагировала, вся кожа покрылась мурашками, сердце забилось, дышать стало сложнее. Конечно, Саша понял. Я тоже поняла, что он сам за пару секунд завёлся.

Поцеловались. Глубоко и медленно. Саша обнял меня, подтащил ближе, потом повернулся так, чтобы я оказалась лежащей сверху. Ничего больше не происходило, мы просто так и лежали, я молча уткнувшись Саше в плечо, а он — с нажимом водя ладонями по моей спине и шее. Когда он прекратил, я попросила.

— Погладь ещё.

— Нравится?

— Нравится.

Он продолжил гладить меня по спинке.

— А ты нравишься мне, Куклена.

— Мы же уже всё друг про друга решили, — подняла я голову.

— О чём ты? — не понял Саша.

— О нашем разговоре на трассе. Помнишь? Мы же обговорили, что я считаю тебя избалованным папенькиным сынком, а ты меня куклой.

— То есть мы идеально друг другу подходим? — Саша подождал, пока я переварю его вопрос и продолжил. — Ну если только про избалованного и куклу — правда.

Глава 14. Поцелуй

Конечно, мы бы с Сашей переспали — и к бабке не ходи. Вообще стопудово, ничего не мешало, как ничто не предвещало, что позвонит Сухожаров-старший и срочно выдернет Сашу домой. И сын отца беспрекословно послушался. Ну… не сказать, что совсем беспрекословно — они о чём-то спорили, но Саша сдерживался. Или при мне, или вообще привык — не знаю.

Я даже немного расстроилась. Разговаривать о важном, когда его руки уже под моей футболкой всё равно бы не вышло, и тут такой облом. Ну нам, по крайней мере, по пути. Так что вместе собрались, Саша позвонил другу, который приехал на его Лексусе, и мы, высадив где ему было надо парня, который, кстати сказать, очень внимательно меня рассматривал, направились домой. Понятно, что каждый к себе домой.

Сухожаров довёз меня к моему первому подъезду, в машине на прощание нежно поцеловались.

— Если сегодня не получится, позвоню завтра, — сказал Саша, наглаживая меня по коленке.

— Позвонить не получится? — сделала хитрую рожу я.

— Встретиться не получится, — а Саша сделал рожу недовольную. — Позвоню обязательно. А завтра надо встретиться.

— У меня дела завтра, — быстро ответила я. Я хочу встретиться, правда, я не ломаюсь. Но у меня реально дела. Надо ехать пробовать купить справку, я вроде как уже списалась и договорилась с нужным человеком. Потом в мясомолочку, узнать, как у меня там и что… Потом… смена в лавке. Пропускать нельзя, это работа, не учеба. За работу деньги платят, так что… не хочется, а надо идти.

— И какие у тебя дела? В сериальчики пялиться, красить губки?

— Может быть, — я продолжала строить хитрую рожу.

— Если тебе в универ завтра, поехали вместе, я подвезу. Мне тоже надо.

— Дела не в универе, — улыбнулась я. — Тебя отец ждет... Позвонить не забудь, чтоб я не думала, что меня поматросили и бросили.

— Тебя же никто не матросил… — Саша взглянул на меня и добавил. — К сожалению.

— И не говори… — согласилась я, выбралась из машины, и, вздохнув напоследок и наблюдая за Сашиной реакцией, захлопнула дверь.

На лестничной площадке встретила Лёшку. Он был не один, с  девушкой. Я даже остановилась и залипла, разглядывая их. А потом осторожно подошла к своей квартире, чтобы не спугнуть парочку. Дело в том, что парочка целовалась.

Это такое странное ощущение, смотреть, как другие целуются. Причём совсем рядом с тобой. Я реально залипла, наблюдая за Лёшей, за его руками, которые скользили по спине девушки. За его губами. Божечки, у него во рту что, пропеллер?

Целовались они очень пошло. Настолько пошло для вечера воскресенья, что даже по моей шкале разврата все показатели зашкаливали.

А девушка ничё такая. Вся в чёрном, Лешка опять какую-то готку подцепил. Они что не вымерли ещё? В рваных чёрных джинсах, в топике с длинными рукавами. Но грудь из топа зачётно вываливается. В принципе, деваха стратегически правильно выбрала место на теле для оголения — грудь красивая.

— Барби! — Лёшка меня заметил. — Что подвисла?

— Барби? — переспросила девушка в чёрном и взглянула на меня. Глаза у неё карие, волосы тоже чёрные, но наверняка окрашенные, и стрижка под каре. Косметику игнорирует, но что-то симпатичное в лице есть. Лёшка, кста, тоже весь в рванине. В джинсах, из прорех на которых зад отсвечивает, в растянутой дырявой футболке. Бомжи выглядят лучше.

— Соседка моя, — объяснил Лёша.

— А почему Барби? — продолжила девушка, — хотя… понятно, почему… — она повернулась обратно к Лешке. А я вот захотела подойти и пенделя ей отвесить. Но решила, что не буду.

Понятно ей! Ну я в платьишке, в котором в клуб ходила. Хотела оставить футболку Саши — надеть поверху, но мне не понравилось, как вместе смотрелось, так что ушла в своём.

— Мне кажется, что эта Барби хочет к нам присоединиться, — добавила деваха, оторвавшись от Лёшкиных губ, к которым опять уже успела присосаться. А я с удивлением для себя отметила, что я до сих пор не могу оторвать от этих же губ взгляд… Приплыли. Это всё ревность…

— Ты что-то сказала? — спросила я, всё ещё глядя на соседушку, а не на деваху в чёрном.

— Ты так смотришь. Присоединиться хочешь?

Деваха-то наглая, с гонорком.

— Спасибо, не интересует, — мне хотелось добавить: “что я там не пробовала”, но Лёша мне не простит. А он, кстати, ведёт себя относительно сносно.

— Женя, это Алёна, — вот и по имени меня представил. — Может быть, ты её помнишь?

— Может быть… — ответила я, разглядывая эту Алёну. — Это которая бабочек ловила?

И зачем я? Я ж не злыдень.

— А, нет, — тут же поправилась я. — Бабочек другая ловила.

Нет, я всё-таки злыдень.

— Я не ловлю бабочек, я работаю в городской администрации, — Настя поправила что-то на шее. Что? Там же ничего нет! — Бабочек ловят в другой инстанции. Ну... вроде полиции нравов.

Вот сучка! Это она на что намекает, коза тупая! Я уж было рот раскрыла, чтоб всё ей высказать, но Лёшка меня опередил.

— Так ты что-то хотела, Женя?

— Нет… — я покачала головой. — Просто не знала, подождать, когда вы друг от друга отлипнете, чтобы поздороваться, или мимо пройти.

— Да, это сложный выбор, понимаю, — опять встряла Алёна.

— Мило что поздоровалась, — ответил Лёшка. “Мило”? Он не перегрелся? Всё может быть, от трения тоже нагреваются.

— Я зайду вечером? — спросила я, открывая ключом дверь. — Поговорить надо.

— Не вопрос, — кивнул Лёшка, приобнимая свою Алёну, а я со злорадством отметила, что ей не понравилось. Я не про объятия, а про то, что я могу к соседям в любое время зайти. Лёшка же сейчас живёт один. Пусть тупая коза поревнует.

Кивнув в ответ, я быстро прошмыгнула в свою квартиру и закрыла дверь. Что это было? Зачем я это сделала? Я же провела прекрасный день с Сашей. Да и закончилось всё довольно романтично. Просто бесит меня эта Алёна, а Мартынов вообще ни при чём. Надо не забыть и обязательно зайти к нему сегодня, спросить про эту бабу… У них, интересно, серьёзно?

Глава 15. Бомба, с которой играют “дети”

Вечер воскресенья. Моя мама с Андреасом на кухне — вдвоём. Я примерно представляю, как будут развиваться события, и эту пьяную романтику наблюдать ну никак не хочется. Так что я пошла к Лёшке.

Даже стучать и ждать под дверью не пришлось — у Лёшки открыто. Опрометчиво он, конечно. Работает телек, так что подкралась я бесшумно. Попыталась напугать соседа, естественно, но он вообще никак не отреагировал. Разве что сказал неласково:

— А, ты… Пришла… — и опять уткнулся в телевизор. Там с неведомой для моей ничем не примечательной личности степенью экспрессии шутил о чём-то Бурунов.

— Это что, Мылодрама? — поинтересовалась я.

— Нет. Полицейский с Рублевки, — покачал головой Лёшка.

— Так ему уже тысяча лет, — я подсела рядом, имея в виду сериал, а не актера. Лёша понял.

— Там сезонов много. И я ни один кроме первого не смотрел, — Лёшка немного подвинулся, освобождая мне место на ковре. Почему-то мы по привычке сидим перед телеком на полу рядом с диваном, а не на самом диване.

— Мне интересно, будут они с его подругой проституткой чпо…

— Да, потом расстанутся, и там у него ещё одна подруга есть, и с ней тоже… а потом даже не помню… вроде со своей коллегой — которая на эльфа похожа. А потом у него какая-то девушка-блондинка появится.

— Вообще я ради Бурунова смотрю, но спасибо за спойлеры, Барби, — Лёша взглянул на меня и переспросил. — Девушка-блондинка? Так политкорректно.

— За кого меня принимаешь? А у тебя есть что погрызть?

Мне показалось, что Лёшка удержался от какой-то колкости. Он просто прикрыл на пару секунд глаза.

— Сходи на кухню. В холодильнике еда, в шкафу чипсы.

— А что не здесь?

— Не хочу.

— А я хочу. Я возьму?

Лёшка опять кивнул. Вообще-то я уже сегодня грызла чипсы. Много соленого и жирного вредно моему стройному и юному организму, но что-то полезная еда вообще никак в рот не лезет.

Зашла на кухню, заглянула в холодильник. Лешка ест макароны. Бедный Лешка. Как его родители вообще оставляют одного, он же готовить не умеет? Хотя, наверное, считает, что умеет. В кастрюле поверх замёрзших и слипшихся макарошек лежит одинокая сарделька, не менее замёрзшая. Рядом с кастрюлькой на полке — пол палки сырокопченой колбасы. И на этом всё. А… ещё вскрытый пакет молока в дверце.

Я конечно, друг Лёшке, тем более — друг женского пола. Но это не значит, что я буду ему готовить. Хотя парня жалко.

Интересно, он после своего универа быстро женится? Вот на работу выйдет, ну и… как это называется, когда у человека семья, работа, ипотека? Как у всех, вот.  Или Лёшка тут останется, с родителями? А жена его будет похожа на Алёну? Вспомнила их вместе. Подходят друг другу, наверное. Два фрика. Бррр, меня даже немного передёрнуло. Что у них, интересно, общего? Спросить, чем они вместе занимаются, ну… кроме очевидного? Ну явно не готовкой.

Вернулась в комнату, села с Лёшкой рядом. Протянула чипсы, сосед помотал головой. Я съела чипсину и облизнула солёные пальцы.

— У вас с Алёной серьёзно?

— Мы только сегодня встретились, Барби. Не знаю.

— Вы же когда-то раньше уже полгода встречались, — припомнила я.

— Где-то год, — поправил меня Лёшка.

— Тем более. Ну и что? Теперь всё по новой?

Лёшка не стал отвечать, уткнулся в телефон. А той, что прислала ему сообщение, он как-раз сразу ответил.

— Она? Дай посмотреть? — я наклонилась к Лёше. Он слегка отвернул от меня телефонный экран.

— С чего ради?

— Просто интересно. И что ты ей пишешь?

— Да ничего.

— Как так? Что-то же пишешь?

Лёша пожал плечами, у меня тоже пискнул телефон.

— О! Вот Сухожаров пишет мне, что скучает!

Лёша хмыкнул, а я всё-таки изловчилась и, поднырнув внезапно, умудрилась заглянуть к нему в телефон.

— Да блин… Вы все одинаковые. Фантазии ноль!

— А что, что-то ещё надо? На фантазию мою никто пока не жаловался, — ответил Лёшка.

— Ой…— выдохнула я. Кроме “ой”, правда, моей личной фантазии тоже ни на что не хватило. Я легонько пнула Лёшку по босой ноге, скользнув по его ступне. Для этого манёвра пришлось немного сползти пониже. Ноги у меня длинные, но всё равно короче Лёшкиных. Потом произошла короткая борьба наших пальцев на ногах. И Лёшка  внезапно схватил меня за пальцы. Тоже пальцами. Теми самыми, упомянутыми.

— Как ты это сделал? — я откровенно таращилась на наши сцепленные пальцы ног. — Лёша, как?

— В смысле, как? — он ещё и приподнял, так же, держа за пальцы, мою ногу. То есть... ногу наверное я сама приподняла, испугавшись, что у меня пальчики оторвутся.

— Обалдеть! — чуть ли не по слогам вышептала я.

— Барби, чтоб тебя удивить, вообще много ума не надо. Достаточно пальцы показать на ноге?

— А что ты ещё можешь схватить? — игнорируя вопрос и освободив свою ногу,  я поднялась, подскочила к столу, взяла карандаши. — Ну-ка, давай, возьми вот это!

— Барби, а ты что, так не можешь? — Лёша опять смотрел на меня как на идиотину.

— А… не зна… — я бросила карандаш на пол и подняла пальцами ноги. — Ну… могу, конечно, но зачем?

— У тебя сегодня день удивительных открытий, да? — Лёшка надо мной смеялся. — Заходи почаще.

— Зачем вообще что-то брать пальцами ног?

— А если что-то упало?

— А руки зачем?

— Так наклоняться же надо, если руками.

— Офигеть! Ленивее мужчин существ нет!

— Возможно.

Если вы не знаете, что делать с парнем, спросите у меня… Э-э… то есть, чем заняться вечером с парнем. Я сгенерирую тысячу и одну идею.

Когда Лёша спросил: “Барби, чтоб тебя удивить, вообще много ума не надо. Достаточно пальцы показать на ноге?” Я хотела ответить: “ А что ты ещё можешь показать?” Но я сдержалась. Потому что…

— Ты сегодня такой культурный, Лёша.  И на секс не намекаешь.

— Так  у меня же девушка есть.

— Ну и что?

— Барби, я же верный, как собака.

Хороший он парень, мой друг.

Глава 16. Мясные приключения

В понедельник я крутилась как белочка в колесе. Заскочила за справочкой, денег, конечно, мне по стандартному “прайсу” не хватило. Но знакомая медсестра знает, где я учусь и работаю, так что я отдам натурой. Но не своей конечно. Натуральным мясом — хотела сказать.

Только не подумайте, что я воровка. Нам в счёт зарплаты выдавать могут продуктом, ну или неликвид, просрочку. Это добро просто в конце недели раздают. Вообще нормально. Главное уметь готовить. Заветренное ещё не испорченное.Но мне, конечно, для взятки нужно выбрать кусочек поаппетитней. Придётся заниматься фигурной резкой по мясу. Звучит как новый вид искусства. Хотя… почему новый?

Зашла в свой техникум, занесла справку. Покашляла для вида в кулачок — от этого простого действия все обычно шарахаются. Я, правда, не посмотрела, что у меня там в справке написано? С другой стороны — а как же врачебная тайна? С третьей стороны — диагноз-то должен быть!

Видимо, секретарше настолько же пофиг, насколько пофиг мне. Заткнув бумажку в принтер, она что-то себе записала.

— Ну что? — спросила я. — Проблем нет?

— У меня нет, — ответила девушка-секретарь.

— А у меня? — продолжила я в тон ей.

— А у вас сессия не закрыта.

— Ну продление будет мне? — я начала злиться.

— Пишите заявление! — скучающе взглянула на меня деваха и, демонстративно вздохнув, протянула мне чистый лист.

Вышла я из своего технаря. С преподом, кстати, с одним столкнулась. Мило побеседовали с ним, я рассказала, что болела, он, наблюдая мой пышущий здоровьем организм и цветущий вид, поинтересовался, как самочувствие? Я пообещала, что как долечусь, так сразу примчусь на крыльях… любви к мясо-молочному. И всё-всё сдам. Такие дела…

На работу шла более-менее удовлетворённая. Собой, сегодняшним днём, тем, что всё относительно неплохо устроилось и со справкой, и с сессией. Прорвёмся.

С такими мыслями пришла в лавку, где работаю. Переоделась, вымыла руки, убрала под сетку и кепочку с козырьком волосы. Вышла в зал и встала за прилавок.

К кассе меня не допускают. Вообще-то — могли бы. Но я что-то там пару раз не туда ткнула, не скажу, что совсем неумышленно. С тех пор на кассе не стою.

Бегаю зато на раздаче. Узнаю, сколько кому мяса и какого, отрезаю, взвешиваю. Шлепаю наклейку на упаковку и отдаю покупателю. А он уже тащит всё это добро на кассу. Работка не то чтобы пыльная. Скучная, конечно, и наушник в ухо не вставишь. Во первых, его видно, и покупатели сердятся. Во вторых — их, мясоедов этих вездесущих, не всегда тебе слышно, если у тебя в ушках поёт сладеньким голосом какой-нибудь красавчик. Ну и правилами запрещено, если уж на то пошло. Нельзя. Скучай весь день, пялься в одну точку или бегай в мыле, если покупателей много.

А их довольно много бывает — погода хорошая, люди ездят на дачу, отдыхать на природу, на шашлык. И как раз этот шашлык заранее уже заботливо замаринованный, берут очень хорошо. Вот правило есть — чем больше специй, тем хуже мясо. Пофиг всем, игнорируют — любители остренького. Ну или острых ощущений.

И вот вечер, почти конец смены, я уже все стены изучила. Коллеги сегодня не особо общительные. Тут как повезёт. Я с тёткой работаю, которая знает мою маму. Так как под надзором весь день. Лишний раз не улыбнись. И бегать надо, бегать — как будто от скорости доставки мяса чьи-то жизни зависят.

Как вдруг я услышала голос Саши и… тут же нырнула под прилавок.

— Девушка? — позвал молодой человек в неопределённом относительно меня статусе. — Вы где? Нам бы шашлык.

Не дождавшись, пока я выберусь, Саша пошёл в сторону касс, на ходу спрашивая:

— У вас там кто-нибудь есть? Я хочу шашлык купить.

Я высунулась, чтобы наблюдать за ним. Конечно, моя напарница ответила, что я на месте, и позвала ещё через весь зал.

— Женя, эй, Женя!

Я опять собралась нырнуть за прилавок. Но пока планировала выполнить этот маневр, заметила парня, с которым Саша зашёл. Твою налево, это его друган! Тот самый, которого мы подвозили.

— Сань, а тут девушка твоя,  — быстро сдал меня этот смелый не по рангу чёртик.

— Какая девушка? — Сухожаров реально не догнал. Я даже слегка расстроилась. Ну а чего я ждала, что он переспросит: “ Женечка Куклёнок?”

— Ну та, которая у тебя вчера была… — замялся друг, соображая, что наверно что-то не то сказал.

— А… — Саша неопределённо кивнул и пошёл в мою сторону. Черти полосатые, вообще в планы не входило раскрывать, что я в мясной лавке работаю! Нырять под прилавок не стала, встретила Сашечку горделивым взглядом. Ну я надеюсь…

Глава 17. Стихийные заговорщики

— Привет, — стоит, главное, смотрит и улыбается.

— Привет, — ну и я тоже улыбаюсь, но недовольно. Ну а чё? Меня от работы отвлекают вообще-то!

— Ты как здесь?

— Как видишь.

— Ясно, — Саша потёр подбородок. — Так ты тут работаешь?

— Подработка, — я пожимаю плечами. Тётка-напарница подваливает.

— Вам, молодой человек, шашлык? Женя — обслужи!

— Слышишь? — Саша спрашивает чутка издевательски. — Тебе надо меня обслужить.

Ох наглая морда дождётся у меня! Мне бы, наверное, улыбаясь, спросить, куда он собрался? На шашлык с друзьями? Здорово же! И вот это всё. И строить глазки. Я же так планировала. Надо как-то поласковее, но что-то мне лениво. Я весь день резала мясные куси. До романтики мне сейчас далековато.

— Тебе крылышки или?..

— Не, мне нормального мяса, — Саша на меня взглянул. — На твой выбор.

— Ведро со свиньёй тебе сейчас достану, — кивнула я.

— Женя, надо как-то повежливее с покупателем разговаривать! — подошла моя напарница и вместо меня полезла за пластиковым ведром с мясом в маринаде.

— А сам мариновать не умеешь? — спросила я.

—Возиться долго, — чуть поморщился Саша.

— Мужчина и не умеет мариновать мясо? — я начала пялиться испытующе. А вообще прикольно молодого парня в лицо называть мужчиной. Кто-то теряется, кто-то нет.

— Я умею.

— Я тоже. А я даже не мужик.

— Ты…

— Жень, — перебила собиравшегося что-то сказать Сашу моя напарница. — Ты что-то много языком работаешь, а надо руками.

— Ты слушай старших, — быстро отреагировал Саша. — Хотя ты умеешь и языком и…

— В тебя сейчас свинья прилетит, — спокойно заметила я, забирая из рук напарницы пластиковое ведёрко.

— Унесите, пожалуйста, на кассу, — это Саша не про ведро, это он уже из холодильной витрины вытащил две подложки сосисок и вручил моей тётке-напарнице. Я вообще думала, что она его пошлёт, но она послушалась. А Саша, видимо, просто хотел её сплавить.

— Ты что такая наглая, Куклёна? — Саша облокотился на прилавок, подтаскивая меня к себе поближе. Но я всё равно не просочилась бы сквозь витрину, так что… Ему приходится наклоняться.

— А сам? — спрашиваю я.

— А что я? — Саша не понимает.

— Пошлишь при даме.

— А даме не нравится?

— Что я там умею языком, Сухожаров?

— Не могу забыть поцелуй в машине.

— Вёл бы себя не как козёл, мог бы ещё что-нибудь сейчас вспоминать, — я призадумалась. — У тебя была целая уйма шансов…

— Да ладно, — Саша так и не отходил, удерживая мою руку. — Шансов на что?

— Ну на меня.

— И как же я их все профукал?

— Кто то очень много пьёт.

Ну согласитесь, я была у него дома всю ночь и почти весь следующий день. Кто из нас лошара?

— Кто? — Саша наклонился ещё. — Много пьёт?

— Я, например, — ответила я, вырываясь. Саша рассмеялся. А потом предложил заговорчески.

— Поехали отсюда?

— Чего? Нет! — попробовала отпрянуть я. Хотя идея соблазнительная.

— Поехали? — Саша посмотрел на кассу. Там его друг уже расплачивался за мясо. — Давай, Куклёна, ты что, держишься за эту работу?

“Представь себе” — хотелось мне ответить. Но… На самом деле мне хотелось другого…

— Саш!

— Поехали, — он провёл по моей руке от сгиба локтя вверх. — Давай, решайся!

— Да чтоб тебя! — я поставила ногу на прилавок под витриной и, держась на руку Саши, позволила подтянуть себя наверх.

— Умница, детка! — Саша перехватил меня, и я оказалась сначала у него на руках, потом меня поставили на пол и сняли с волос кепку. — Пошли отсюда! — Саша подтолкнул меня к дверям. Я не пошевелилась — похищает так похищает! Тогда он сгрёб меня в охапку и потащил.

— Эй, Женя, а ты куда!? — завопила напарница.

— Я её забираю, — ответил за меня Саша и закрыл дверь.

Глава 18. Его друзья. Пикник не на обочине

Мы поехали к реке. Несколько парней и девушек на двух машинах. Я сильно удивилась, когда, приехав на место, народ начал разбивать палатки. С деньгами Саши можно снять какую-нибудь базу отдыха всю, не то что пару домиков. Но мы здесь дикарями и ставим палатки недалеко от городского пляжа.

— Ну а что совсем не с плебеями? — всё-таки не выдержала и спросила Сашу я.

— Не люблю мельтешения и суеты — тут потише, но пляж более дикий. Ты, Куклёна, не боишься?

— Чего? — я решила рожицы построить. — Медведь меня в лес утащит?

— В лес тебя разве что я могу утащить, если захочется, — ответил Саша, раздумывая. — Но тебе вроде больше в тачках нравится.

— Ты не знаешь, что где и как мне нравится, — быстро ответила я.

— Впереди много сюрпризов? — Саша не стал продолжать разговор, взлохматил мне волосы на голове и ушёл помогать друзьям, на ходу крикнув. — Куклёна, раздевайся, жарко. Купальник в машине.

— Без тебя знаю, — опять съязвила я, но я не сердилась. Купальник этот мне купили прямо по дороге на пляж. Когда Саша вытащил меня из мясной лавки и затолкнул в машину, я, конечно, спросила, куда мы едем? Мне ответили, что купаться. На что я резонно заметила, что в белье в воду не полезу. Тогда Сухожаров сказал — не вопрос, и тормознул у ближайшего магазина.

Посмотрев на вывеску, я сказала, что у меня на “этих” денег не хватит. Саша поругался себе под нос, потому что ему лень было вылазить из тачки, вытолкал меня из машины одну и протянул свою карточку. Я взглянула на прямоугольник пластика.

— Саша, я с этим не пойду, она именная.

— Ну и что?

— Продавец не имеет права оплату проводить.

— Они не смотрят, — Саша отмахнулся. Не в первый раз девахе свою карточку пихает?

— Смотрят. Мне проблем не надо. Поехали в супермаркет, всё равно за водой и соком надо. Я там себе прихвачу офигительный купальничек за 200 рублей — дешевле колбасы.

— Там что купальники продают? — не поверил Сухожаров.

— Да. Такие… которые две тряпочки на ниточках, — пожала я плечами.

— Тряпочки на ниточках на тебе меня вполне устроят, но если в супермаркете купальников не будет? По всему городу крутиться? Пошли сюда! — Саша всё-таки вылез из тачки и потолкал меня к магазину.

Мы зашли, вытащенный из первого попавшегося купальника ценник меня впечатлил, но виду я не подала. Снисходительно хмыкнула и начала набирать себе в руки несколько вариантов.

— А зачем тебе столько? — удивился Саша. — Мне такое точно не надо, пацанам тоже. Девчонки прихватили свои с собой.

— Мерить, — спокойно ответила я. — Не хочу впустую тратить твои денежки. Пусть хоть вещь хорошо сидит.

— Бери первый попавшийся, и поехали.

Я посмотрела на Сашу внимательно, чуть-чуть надув губы.

— Так я не хочу.

— Ты была согласна на тряпочки из супермаркета.

— Цена-качество? Слышал? Банкир будущий…

— Альтернативная стоимость? — рассмеялся Саша. — Упущенная выгода.

— Вот именно, — быстро ухмыльнулась я, сгребая с вешалки ещё один купальник, хотя я вообще не вкурила, о чём Саша? Но это не мне быть бизнесменом и воротилой бизнесов, мне надо купальничек выбрать покрасивее.

— Пойдём со мной, посмотришь, как мне?

Сашенька немного удивился, но пошёл. Хотя рожу скорчил страшно недовольную.

* * *

Это я, наверное, опрометчиво поступила, позвав Сашу за собой к примерочным. Всё же я тут раздеваюсь почти полностью, а Сухожаров стоит за тонкой шторочкой.

— Уже можно?

— Нет.

— А сейчас?

— И сейчас нет.

— Да что там снимать и надевать? Мне помочь?

— Справляюсь.

— Непохоже… Я иду к тебе.

— Не надо! — я едва успеваю раскрыть шторку, показываясь Саше. Он присвистывает.

— А по-моему, надо.

Купальник мне идёт, как и предыдущие четыре. И я решила показать Сашечке все. На себе, естественно. Но вот сейчас, отслеживая его взгляд, передумала.

— Ну-ка, за шторочку обратно выйди! — я попробовала его оттолкнуть.

— Мне и здесь нормально, — Саша не уходит, меня разглядывая.

— Мне не нормально, — я не оставляю попыток вытолкнуть Сашу из примерочной кабинки. — Тут места мало, мне надо померить ещё четыре штуки.

— Берём все.

— А что это так расточительно?

— Тогда мерь, я подожду.

— За шторочкой, да? — наверное, я сделала ну самую злую рожу, на которую способна. Сухожаров всё-таки вышел. И так же внезапно заглянул, едва я успела нацепить ещё один купальничек.

— Этот ещё лучше, бери его тоже.

— Может, тебе нравится девушка, а не купальник? — нашлась я.

— Наверняка так, но ждать больше не буду, хотя… — он увидел ещё один купальничек. Самый откровенный. — Померь красненький.

— Выйди, — я толкнула Сухожарова в грудь. Как ни странно, он послушался. Я быстро надела красный бикини. И тут же увидела башку Сашеньки, просунутую за шторку.

— Э-э! — начала я, но Саша меня перебил.

— Так ты же уже оделась, — он зашёл и тут же начал крутить меня, рассматривая. — Неплохо, неплохо. Даже очень хорошо, — пробормотал он.

— Да ты что! — я попробовала убрать Сашины руки. — А кто тебе разрешал меня лапать?

— А что нельзя? — Саша удивился. — Я уж думал, мне вроде как с некоторых пор...

— Я ещё не решила. В раздумьях… — я опять попыталась лезшего ко мне Сухожарова оттолкнуть. — И раздумья эти не в твою пользу!

— О как! А что это? — Сухожаров меня приобнял, погладив по спине и по заднице. И вдруг спросил. — А что это на тебе так много трусов?

— Сколько надо, столько и есть! Я, по-твоему, купальник нестиранный должна на голое тело надевать? — я оттолкнула Сухожарова и быстро залезла в свои джинсы. — Всё, пошли на кассу!

— Ты же в купальнике! — прокричал Саша мне, пулей вылетевшей из примерочной кабинки, в которой, чувствую, меня бы изнасиловали. Хотя я бы не сильно сопротивлялась. Ой…

Я подлетела на кассу, держа в руках свою майку и бюстгальтер, села на стол перед девушкой-продавцом и наклонилась к ней.

— Девушка, пожалуйста, срежьте на мне бирку и пробейте. Я не буду уже снимать.

— Давайте! — быстро нашлась девушка, подтянув меня к себе ещё ближе. Она сняла все бирки и металлическую блямбу, пробила покупку. Я вытянула резинку от красных бикини из-за пояса джинсов, демонстрируя, что трусы от купальника на мне. Девушка кивнула. Я слезла с прилавка и пригласила Сашу оплачивать. Он оплатил, посмеиваясь. Я натянула поверх красного купальника свою майку и выскочила из магазина. Саша вышел за мной.

И вот только теперь, на пляже, я поняла, что случайно стащила из магазина купальные трусы от предыдущего примеренного купальника. Саша отвлекал меня, и я их так и не сняла, померив красные поверху — просто чтобы убедиться, что сидят на бёдрах. Я же хотела покупать предыдущий, а не это нечто эро… вот же ж!

— Так ты ещё и воровка, — посмеялся Саша, когда я ему рассказала.

— Это всё из-за тебя, не надо было меня отвлекать! — разозлилась я.

— А я тебе говорил, что трусов многовато, — продолжал ржать он.

— Заедем и вернем, — вздохнула я.

— Да и фиг с ними, магазин не обеднеет, — выдал Сухожаров. А что девочку-продавца накажут — ему плевать?

— Вот ты заедешь и вернешь! — я заткнула трусы в карман его джинсов. — А то мне теперь перед девушкой-продавцом стыдно.

— Я должен заехать вернуть девушке трусы? — продолжал посмеиваться Сухожаров.

— Что никогда этим не занимался? — не унималась я. — Новый опыт всегда только в плюс.

— Ну вроде та девчонка на кассе симпатичная, — как-будто припомнил Сухожаров, вызвав во мне едва заметный укол ревности.

— Тем более, надо трусы ей вернуть, — не подала я виду, что слегка напряглась. Так, слово за слово, мы разбили палатки, вытащили из контейнеров готовую еду и салаты, открыли холодильники с пивом. Шашлык, пляжный волейбол, позагорать, покупаться. Всё как у обычных людей. Разве что — понедельник, вообще-то. Правда, одна из девочек вскоре заныла, что хочет отдохнуть цивилизованно, и Саша пообещал завтра арендовать на нашу компанию открытый бассейн в гламурном спа-комплексе.

— Вы что каждый день развлекаетесь? — поинтересовалась я.

— Почему развлекаемся? Просто культурно проводим вечер, — ответил Сашкин друг. Сухожаров только кивнул.

Ну что сказать, нормально. Почему нет? Дай мне волю, я бы тоже не работала. Вообще никогда. Не в мясной лавке точно…

И вдруг позвонила мама.

— Женя, а ты где? — голос у маман чего-то взволнованный.

— С друзьями, мам… — ответила я уклончиво, рассматривая красиво загоревшего Сашу.

— А тебя что с работы уволили? — продолжила мама уже более напряжённо.

— В каком смысле уволили? Меня уволили? — я даже подскочила. — Да я всего на минут десять пораньше ушла! За это увольнять?!

— Ты с какими-то парнями сбежала! Так мне тётя Света сказала! Женя, где ты? Марш домой!

— Мам, я что, ребёнок, по-твоему?

— По-моему, да! — маман раскипятилась. — Как можно с рабочего места сбегать?

— А они тоже хороши? Увольнять меня из-за каких-то пяти-десяти минут! Я весь день сегодня отработала!

— Женя, марш домой! Быстро!

— Или что? — тоже разозлилась я.

— Какое ещё “Или что”? Домой! С кем ты там? Чтоб быстро домой, сейчас же!

— Нет!

— Тогда и ночуй, где хочешь, если так! — выпалила мама. Я думала, что на этом разговор будет окончен, но она продолжила. — Пока живёшь со мной, на мои деньги, будь добра — приходи вовремя и работой не разбрасывайся!

— Я тебя поняла, мам! — тоже выкрикнула в трубку я. — Найду, где переночевать!

Я бросила трубку и со смесью грусти и злости посмотрела на Сашу.

— Мне сегодня негде ночевать, — выдохнула я.

— Я понял, — кивнул он. — Поедем ко мне.

И вот так оказалось, что и сегодня я буду ночевать вместе с Сашей.

Глава 19. Любовь под водичкой

Расставшись с друзьями на весёлой ноте, мы с Сашей поехали в ту самую уже знакомую мне квартиру.

— Так чья это хата? — спросила я, заваливаясь внутрь. Хотелось в душ — вымыть намокшие от купания в реке волосы, смыть песок с ножек.

— Я же говорил — друга.

— Так и где этот друг? Его сегодня с нами не было? — поинтересовалась я.

— Нет, он в Германии сейчас, — спокойно бросил через плечо Саша. — В душ идём?

— Вместе? — слегка подтрунивая, спросила я. Сейчас мыться вместе мне не хотелось. Реально бы песок из шевелюры извлечь, а как это сделать, когда голый мокрый парень твоей мечты рядом?

Судя по всему, я себе это довольно отчётливо представила, потому что Саша уловил в моём вопросе нотки желания. А они там были! Ещё как были!

Начали целоваться в коридоре, подбираясь к ванне. В ванную комнату я уже заехала сидя у Саши на талии. Он успел меня немного раздеть.

— Открывай душевую, — шепнул он, и я потянулась к матовой двери, но потом включился разум.

— Плохая идея, Саша, мы в песке и грязные.

— Там и помоемся.

— Не… давай потом, — говорила я это неуверенно, продолжая целоваться и совсем слабенько отталкивая от себя Сашу, что ему даже нравилось.

— Зачем потом? Когда потом? Почему потом? — скороговоркой начал Саша, не отрываясь от моей шеи. Я тяжело вздохнула.

— Ты воняешь рекой!

— Хорошо же?

— Нет!

Саша затащил меня в душ и открыл воду. От неожиданности я взвизгнула — меня окатило холодным душем.

— Сейчас поправим, — быстро шепнул Саша и отвлёкся на вентиль. Я сползла по красивенькому мужскому телу вниз.

— Ноги не держат? — ухмыльнулся Саша.

— Скользко, упасть боюсь, — ответила я, смывая песок со стоп.

— Иди ко мне! — Саша поднял меня обратно. Мы стояли под тёплым душем рядом, мокрые, в потяжелевшей от воды намокшей одежде, горячие. Я ощущала, как саднит мою сгоревшую на солнце кожу, но не препятствовала гуляющим по моему телу Сашиным пальцам.

— Снимай всё, — шепнул он.

— Помогай, — ответила я.

Моя майка давно валялась в коридоре, а бельё и мокрые, выданные мне шорты ещё надо было стянуть, чем мы и занялись. От свободной мужской одежды освободиться куда легче, так что уже голый и злой Саша стягивал с меня мои приставшие к коже шмотки.

— Да что за хрень? — ругался он, пока я, шатаясь, вышагивала из мокрых штанин. Освободившись от одежды, мы продолжили то, чем занимались в коридоре. Я наблюдала, как Саша целует мои бёдра, поднимаясь выше.

— Нравится? — спросила я, едва справляясь с голосом.

— Нравится, — ответил Саша, поднимаясь ко мне обратно. — Куклёна, — он ощутимо придавил меня своим телом к мокрой стенке. — Ты защищаешься?

До меня не сразу дошёл смысл вопроса.

— Защищаюсь от кого? — я вернула голову Саши себе на шею. Мне нравилось ощущать на своей коже его губы.

— В смысле?… Да нет… — он прикусил мне плечо. — Предохраняешься, я имел в виду?

— А… — я тормознула. — Как бы…

Как бы — я только за, но контрацептивы же стоят конских денег. Как молодая и прогрессивная особа, я, конечно, должна лузгать эти таблетки как семечки, но у меня денег нет.

— Я не с кем не сплю, так что сейчас нет… — ответила я, соображая, что Саша не особо угомонился. Хотя что-то недовольное он прорычал мне в плечо, спускаясь губами к груди.

— Что ты собрался делать? — спросила я, чуток напрягшись. Небезопасный секс не входил в мои планы. Пусть это парень, за которого я хочу выскочить замуж, и беременность — это зачастую то, что нужно — девушка ведь решает, оставить или нет ребенка, а это, при случае не скотского отношения к вопросу мужской особи — пожизненное содержание. Но нет — это не мой метод. Моя метода — влюбить в себя до треска за ушками, но никак не залёт и ребёнок.

— Ты чего так напряглась, Женя? — Саша дорвался до моего тела, а я балансировала мысленно между сдаться и отдаться или пропищать своё “не будем”, потому что Саша действует на меня опьяняюще, и самой мне решать ничего не хочется.

— Думаю, где поставлю детскую кроватку! — выпалила я. Вот не собиралась, честно, хотела как-то поэротичнее стопорнуть, но язык мой в который раз — враг мой.

— Какую кроватку? — не понял Саша и, наконец, посмотрел на меня.

— Мы же не защищаемся, — продолжила я очевидную мысль.

— Но мы ещё и не трахаемся, — ответил очевидную для себя мысль Саша.

— Да ну на фиг? — чё то я ему не поверила. — А что мы тогда делаем?

— Куклёна, расслабься, — Саша меня обнял, продолжив наглаживать, только теперь по спине и ягодицам. — В спальне есть презервативы, а до спальни мы пока не добрались. Ты же сама хотела помыться.

— Мы такими темпами и не доберёмся, — пробурчала я, возвращая наглаживания.

— Доберёмся, — продолжил упорствовать Саша, которому я не особо верила.

— Вот с этим, — я схватилось за упомянутое рукою.

— Если так хватать, можем и не добраться, — согласился Саша. — Куклёна, что ты хочешь, чтобы я сходил за презервативами в спальню и вернулся?

— Нет, не хочу, — выдала я. — Здесь мокро, скользко, опасно. Пока ты дойдёшь, зальёшь водой пол, замёрзнешь. Я если будешь спешить — поскользнёшься, сломаешь что-нибудь — руку или ногу.

— На мокром полу?

— А почему бы и нет? — я почему-то начинала злиться. — Я не хочу в душе. Мокро, мне не нравится.

Саша не поставил меня в известность о своих планах, или что? Внутри просыпалось желание посопротивляться процессу.

— Делай что хочешь, я буду мыться, — рявкнул Саша, убирая с себя мои руки. Он, действительно, взял мочалку, вылил на неё гель для душа, принялся растирать по себе пену.

— Ох, — только и выдохнула я, но больше восхищённых звуков решила не издавать. Саша от меня отвернулся, быстро и энергично продолжая мыться, а я смотрела, как по его телу стекают мыльные разводы и кусала губы.

— Я замёрзла, — наконец выдала я, потому что теперь мне хотелось обратно в объятия этого моющегося мокрого бога.

— Могли бы уже греться, — заметил Саша, не прекращая мыться. Но потом как-будто смягчился. — Помыть тебя?

— Не, не надо, не люблю этого… — опять выдала я, понятия не имею, зачем? Вообще-то мне этого хотелось.

— Как хочешь, — Саша бросил резко и опять отвернулся. Чтобы не стоять рядом, я присела на пол душевой кабинки — на сброшенную мокрую одежду. Саша домылся и открыл дверку, впустив более прохладный, чем внутри, воздух. Я поёжилась.

— Жду тебя в спальне, — небрежно, как показалось мне, бросил Сашенька и вышел, обернувшись в полотенце.

— Да пошёл ты, придурка кусок, — шепнула я неслышно ему в спину, поднялась, сделала воду погорячее и принялась медленно и самозабвенно мыться.

Я несколько раз промыла голову, несколько раз полностью намылилась, взбивая на себе густую пену, и вообще — наконец-то согрелась, расслабилась и кайфовала, не особо думая про Сашу. Что я с одним парнем не справлюсь? Да и фиг бы с ним — он просто избалованный мудак! Таких надо ставить на место. Властью, данной мне как красивой девушке, я просто обязана пользоваться и строить в рядок таких Сухожаровых. Я Саше не подстилка, чтоб по щелчку его пальцев прыгать в койку. Так я думала, пока мылась, как вдруг дверка душевой резко открылась.

— Ты тут не смылась ещё? — на меня опять смотрел Сухожаров Саша. Ну а кто бы ещё это мог быть в этой квартире?

— Не смылась, — ответила я, играя с пеной.

— А красиво! — Саша уставился на меня, внимательно разглядывая. — Давай я помогу?

— Опять в душ полезешь? Где мокро и скользко? — начала язвить я.

— Мне было нормально, — усмехнулся Саша, — это одна вредная колючка жаловалась.

— Я не вредная, — я продолжала медленно намыливаться, ловя себя на мысли, что Саша только смотрит, но не прикасается ко мне, и это тоже возбуждает — не меньше его недавних лапаний.

— Всё, я тебя забираю, — Саша вламывается в кабинку, хватает меня и вытаскивает.

— Я не домылась! — сопротивляюсь я, изгваздывая Сашу в мыльной пене.

— Домылась, чище некуда, — Сухожаров не сдаётся, сгребает скользкую и мокрую меня в охапку и вытаскивает.

— Я теперь хочу в душе! — продолжаю орать я, пытаясь вернуться под водные струи.

— Да не вопрос, — Саша вытаскивает презервативы, — у меня всё с собой.

— Ну надевай, что встал! — я зачем-то бью Сашу по груди.

— Что встал? — переспрашивает он. — А как ты думаешь, что?

Он, конечно, как всегда не про то, про что я. Ну или про это тоже.

— А ты что такой грубый? — я опять толкаю Сашу, правда, сначала дождавшись, чтобы он надел то, что я потребовала надеть.

— Я грубый? — Саша удивился. — А кто-то на трёпку нарывается.

— А тебе не слабо? — я начала отступать, пятясь, и наткнулась задом на стиралку.

— Не слабо, — дорогой Сашечка развернул меня, уложив на крышку стиралки на живот. Я начала истерично ржать, обнимая руками бока стиральной машинки.

— Это чё за хрень? — не понял Саша. А вот нечего! Пусть теперь трахает девушку, ржущую кониной.

— Не могу, мне плохо! — простонала я. — А ты ведь даже и не начал…

— Ну ты сука, Женя, — внезапно зло отреагировал Сухожаров, поднимая меня и поворачивая к себе лицом.

— Подсади меня, — только ответила я, похлопав ладонью по стиралке. Саша послушался, и даже сделал больше, так что я смогла только прохрипеть.

— Я же сказала подсади, а не всади.

— Ты, может, заткнёшься, уже? — прорычал Саша мне на ухо, но он мог и не просить, потому что дальше разговаривать я не могла, только стонать, обнимая Сашу ногами.

Трахались долго и неистово, потому что я, видимо, довела Сашу до кондиции — конечно, убивать он меня не будет, но готов затрахать до смерти. А потом мы очень долго целовались — но потом: в процессе ни разу. И после Саша был на удивление нежным, обнимал, снимая меня с машинки, долго гладил по всему телу и попе.

— Ты мне, возможно, что-нибудь порвал, — решила продолжить зубоскальство я.

— Что бы я тебе там порвал, — не стал слушать Саша, продолжая целовать меня. И по нашим поцелуям и ласкам он заключил:

— Ты что ещё хочешь?

— Ага, — довольно закивала я. До спальни мы добрались, собрав по пути все дверные косяки, столики и вообще — все поверхности.

— Я так и знал, что тебе в постели будет скучно, — резюмировал Саша. А я, пообтесавшая своими бочками все жёсткие поверхности в этой квартире, сообщила, что давно согласна на мягкую постель.

Перед тем, как заснуть, Саша гладил мои волосы, и вдруг сказал:

— Ты не Куклёнок, ты мелкий дикий зверёк.

— Ты ещё скажи: кошка или тигрица, — фыркнула я, нежась в мужских объятиях.

— Дикий зверёк. Бешеный лемурчик. Но я тебя приручу.

— Лемурчик? — переспросила я, пропуская про “приучу”. — Это у которого полосатый хвостик и большие красивые глазки?

— И ушки, — добавил Саша.

— У меня красивые ушки, — не согласилась я, решив, что Саша на что-то намекает.

— Маленькие красивые ушки, — продолжил Саша, проводя пальцем по моему уху. — Но хвост у тебя точно есть. У такой ведьмы должен быть.

Я опять только фыркнула, прижалась к парню, с которым у меня только что был потрясающий секс, и очень быстро заснула.

Глава 20. Куклёнок под дождём

Я стояла под струями дождя. Вода затекала за ворот, быстро сделав полностью влажными волосы, ледяные потоки растекались по спине, легкая одежда быстро прилипла к телу. Холодно. Я стояла и смотрела на дом, откуда меня выгнали, и где мне дали бы приют, если только… Но нет, у меня тоже есть гордость. Но холодно так сильно, что дрожат не только руки и плечи — меня всю пробивает частая дрожь, а зубы стучат от холода и обиды. Всё было хорошо, почему вдруг получилось вот так? И вот, пока я мокну и мёрзну, чувствуя, как крупные, жестокие капли всё больше проникают под мою одежду, я смотрю на парня, который выбежал вслед за мной и теперь тоже стоит и мокнет под дождём. И нас двоих разделяет расстояние в несколько шагов, но объединяет этот дождь — холодный и жестокий. Он схватил нас и сковал, и остаётся только стоять и смотреть друг на друга, потому что плакать бесполезно — под дождевыми каплями всё равно не видно, жаловаться глупо, да и некому. А судьба — птица важная и наверное, глухая. Моя ангел-хранитель, если он у меня есть, точно как пень глухой, если меня не слышит. Но зато я слышу, как парень, который стоит напротив, произносит моё имя. Он зовёт меня? Пряди волос прилипли к вискам, мокрые, они кажутся ещё темнее, чем они есть. Глаза, теперь не спрятанные под волосами, оказывается, очень красивые. И ресницы у него длинные-длинные. Меня на секунду перестал пробивать холод, сменившийся каким-то другим чувством. Но обида так сильно давила на всю мою фигуру, прижимая вниз, вдавливая в землю, заставляя чувствовать пустоту и боль в груди, что я не могла позволить этому странному чувству развиться во что-то большее.

— Женя! — теперь уже выкрикнул стоящий напротив и мёрзнувший точно также, как я парень и всё же сорвался с места. Он в несколько шагов оказался рядом со мной, и теперь стоял, вторгнувшись в моё скукожившееся личное пространство. Очень близко. Но всё же он не обнял меня и не прикоснулся ко мне, только смотрел мне в глаза и повторил уже тише. — Женя, ты чего вообще? Ты почему так смотришь?

Почему? Думала, между нами какая-то магия, но это только холодный дождь и мои нервы.

— Ты даже не представляешь, как мне обидно! — выкрикнула я, готовая разразиться рыданиями. Они стояли комком в горле, ждали, когда я позволю им выйти наружу. Но холод мешал мне.

— Не представляю. Расскажешь мне? — он протянул ко мне руку, легко коснувшись подбородка, заглянув в лицо. Медленно отвел свою руку и замер, смотря на меня. Меня приковало к месту таким взглядом. Во всём этом сквозила беспомощность, потому что он не… Он не тот, кто сможет. Но вдруг? И я говорю:

— Если ты сейчас обнимешь меня, я пойду за тобой куда угодно. Хоть на край света.

И вдруг рядом завизжали колеса машины, разбрасывая в стороны воду на битом асфальте. Я не оглядываюсь, но знаю, кто это. И замираю, собираясь внутренне. Он ничего не сделал мне, и обидно мне не из-за него. Я зла на свою жизнь, а на него — потому что он не догадался быть рядом.

— Куклёна! Какого хрена здесь происходит?

Я молчу. Я даже не повернула головы, только собралась вжать её в плечи, но внезапно не позволила гордость. Я продолжала смотреть на парня, вышедшего за мной в дождь.

— Куклёна, мать твою! — повторил требовательный голос. — А ну живо в машину!

Теперь уже два парня мокли из-за меня под дождём. Но я не могла сдвинуться с места.

* * *

— В машину, мать твою, Женя! — позвал меня Саша по имени, подошёл и требовательно потащил за собой. — Ты какого черта тут мокнешь у подъезда?

— Из дома выгнали, ты же в курсе, — только прошептала я, наблюдая, как Саша тащит меня к своей тачке за локоть.

— Я думал, ты на хате в городе, — Саша, видимо, наш пригород городом не считает.

— Там сестра вашего друга вернулась и выгнала меня! — обиженно прокричала я, когда меня, мокрую и продрогшую, запихивали в машину.

— Ленка вернулась? — удивился Саша, уже обойдя тачку и садясь с водительской стороны за руль. — Она вроде тоже с каким-то пацаном жила… Ну и что?  — он взглянул на меня. — Почему не сняла хату? Я же тебе скинул приложение для бронирования и номер риэлтора, если так ничего подходящего не найдёшь.

— У меня денег нет, — буркнула я, вытирая ладони о свои мокрые колени.

Саша на секунду замер, потом спросил, заводя машину.

— Так что ты мне не сказала?

— Не захотела…

— Не захотела она! — передразнил меня Саша, трогаясь с места. — Тебя что, сняли с довольствия?

Я никогда и не была ни на каком довольствии. Это Саша без стеснения пользуется бабками своего папочки и уж точно не испытывает по этому поводу никаких угрызений совести.

— У мамы своя жизнь, у меня своя, — только ответила я, продолжая обдумывать, насколько это правда. Вообще-то, мама меня кормит, и живу я в её квартире. Иногда мама может стребовать с меня денег, если ей заплатить за что-то не хватает — за свет там или за воду. Но я беру у маман деньги чаще. А то и у Андреаса перехватываю — особенно когда он пьяный. Потому что он об этом не вспомнит, когда протрезвеет. Я считаю, что так лучше, чем если бы он потратил денежки на бутылочку огненной водички.

— В общем, ты сейчас сама по себе? — спросил ещё раз Саша, но я отвечать не стала. Посмотрела в окно, на Лёшу, молча проводившего нас взглядом и отправившегося обратно в подъезд. Сухожаров мой взгляд заметил.

— Что ты там с ним делала, под дождём?

— Да ничего, — отмахнулась я.

— Сказки мне не рассказывай. Это же твой бывший не бывший, — Саша, кажется, злился. — Какого хрена, Куклена?

— А что, ревнуешь? — опять начала показывать зубы я.

— Вроде как имею право, нет? — зло ответил Сухожаров.

— Пока не знаю, мы же просто потрахались, — я всё ещё смотрела в окно. Но видела только сплошную завесу дождя и мелькающие мимо дома и деревья. Не знаю, куда мы ехали. Саша снова не повёз меня к себе домой.

Глава 21. Как всё было

— Куда мы? — всё-таки спросила я, повернувшись к сосредоточенно следящему за дорогой Саше.

— В отель. Тебе надо согреться.

— Друзья с хатками закончились?

Сухожаров коротко на меня взглянул.

— Есть привычный номер в отеле, почти всегда свободный для меня. Но я не хотел тебя туда вести.

— Вот как? — наверное, это важная информация, но спросила я почти безучастно. Дождь продолжал заливать окна машины и лобовое стекло, дворники красиво скользили по его поверхности, разделяя дождевые струи на потоки.

— Поедем в другое место, — Саша куда-то свернул. Мне было безразлично.

— Куклёна… Женя! — Саша потряс меня за руку повыше локтя. — Ты что как неживая?

— Замерзла, — я перекинула мокрые волосы за спину.

— Что ты там делала с Мартыном?

— Да ничего.

— Ничего? — Саша резко тронулся, ударив по газам на зелёном. — Это, по твоему, ничего?

Самое смешное, что “ничего” — самое подходящее слово. Ничего не произошло, хотя я ведь попросила. Попросила Лёшу обнять меня.

— Просто день выдался сложный… — я помедлила, не зная, стоит ли посвящать во всё это Сашу. — Когда я поняла, что мне негде жить, я решила переночевать у подруги, но сначала вернуться домой за кое-какими вещами. Там немного задержалась, потому что…

Потому что встретила пьяного, и это будним днём, Андреаса, который начал рассказывать мне, как мама на самом деле за меня переживает. А потом Андреас ещё и взялся меня отчитывать! Чтобы какой-то алкаш читал мне нотации! Я вышла, толком не собрав вещи. И решила зайти к Лёшке. Почти с порога, внаглую, попросилась у него переночевать. Он, к моему удивлению, не ответил сразу “да” с большим энтузиазмом. Наверное, ждал сегодня свою Алёну. Но Лёшка с пару минут что-то кому-то строчил в телефоне, и, в конце концов, сказал мне, что сегодня я могу остаться. Спать буду на диване, вести должна себя хорошо и с меня ужин. Я поторговалась, но быстро согласилась. Тащиться куда-то и что-то объяснять подружкам не хотелось. Тем более, наверняка и у них найдётся тысяча и одна причина для вызванных моим присутствием неудобств.

Я получила от Лёшки деньги на продукты и пошла в магазин. На лестнице встретила маму Лёши, тётю Галю. Она тащила сумки с зеленью и редисом — видимо, родители Лёшкины вернулись с дачи.

— Тётя Галя, здрасте, давайте помогу! — я забрала у неё сумки и резво поскакала наверх.

— Здравствуй, Женя, как у тебя дела? Закрыла сессию? — мама Лёши догнала меня на лестничной площадке, где я стояла под дверью, поставив на пол сумки.

— Всё нормально, тётя Галя, — я сообразила, что если родители Лёши вернулись, ужин мне готовить не надо, да и ночевать у соседей мне теперь как-то… неудобно. — А дядя Миша с вами? — меня немного удивило, что тётя Галя сама тягает сумки. Она, конечно, женщина крепкая, да и ноша не тяжёлая. Но так вдруг — стало интересно.

— Нет, он на даче остался. Я на автобусе приехала, — тётя Галя потёрла свою спину. — Столько зеленухи, огурчики уже пошли, редис, всё свеженькое. А Лёшка тут наверняка не ест ничего.

— Наверняка, — эхом повторила я, соображая, нужно ли мне теперь в магаз? Тем временем тётя Галя открыла дверь, и мы услышали Лёшкино:

— Барби, а что ты так быстро вернулась?

Мама прошла вперёд, нашла на кухне своего грызущего чипсы сына.

— Лёша, разве можно девушку так называть? — потом она повернулась ко мне. — Так пока мы с папой на даче, вы тут вместе живёте?

— Окстись, мать, — лениво промямлил Лёшка, забивая рот солёными чипсинами.

— Ты как с матерью разговариваешь? — тётя Галя подошла и отвесила сыну легкий подзатыльник.

— Да у Лёшки же девушка есть, — быстро сдала соседушку я. — Лёш, как её? Аня?

— Алёна, — поправил Лёша, смотря на удивившуюся маму.

— А познакомить не судьба, сынуля? — тётя Галя выгнула бровь.

— Да ты её знаешь, — Лёшка вытащил ещё одну чипсину. — Вспомнишь, если увидишь.

— Если! — возмутилась тётя Галя, а потом выхватила у сына упаковку адовой смеси из жира, картошки и соли. — Аппетит себе перед обедом не порть!

— Тётя Галя, а вы обратно на дачу не поедете? — совсем обнаглела я. — Дома будете ночевать?

— Вообще думала на вечернем автобусе обратно поехать… — тётя Галя потёрла подбородок. — На том, который в пять уходит. На последнем. Ну если всё успею, вернусь. А то что Миша там один?

Ага, нормально… Я кивнула, посмотрев на Лёшу и пошла на выход. Соседушка поднялся, чтобы меня проводить.

— Барби, ну ты вечером возвращайся, когда мама уедет, — мы уже вышли на площадку, и Мартынов взглянул на мою дверь. — Что совсем плохо с матерью? Хочешь, поговорю с тётей Машей?

Тётя Маша — это моя мама. И Лёшка ей очень нравится. Она постоянно прочит мне его в мужья и каждый раз, когда видит с ним девушку (хотя это бывает и не часто) — ноет мне потом, что я, дурище, упускаю своё счастье. Уведут Лёшку! Ох же Господи ты Боже мой. Такое добро уведут! Конечно, парней же больше нет на свете! Замуж надо срочно за того, кто под боком — напротив живёт, пока он не опомнился. Других шансов и вариантов у меня же нет! Меня опять накрыло волной злости и обиды на маму. Совсем она меня считает тупой и никчёмной и только и надеется, что хотя бы Лёшка, который рядом вырос, на мне женится. Это как если все шансы в жизни упустить, везде проиграть и в этом расписаться. Вот что это будет!

— Барби, ты что так в лице изменилась? — Лёша потряс меня за плечо.

— Не надо с моей мамой разговаривать, — я повернулась к нему. — Всё нормально, Лёша, в случае чего — переночую у подружки.

— Ты всё равно заходи. Даже если мама останется, она тебя не выгонит.

— Она побежит с моей мамой разговаривать.

— Ну и что?

— Ничего, — я легонько толкнула Лёшу. — Ничего хорошего! — а потом вдруг леший дёрнул меня спросить:

— Лёша, а если бы вдруг как-нибудь так сложилось неожиданно, что… не знаю, просто вдруг… Ты бы мог на мне жениться?

— Э-э… это что за вопрос? — Лёшка почему-то сильно удивился и на меня уставился. Его рука вернулась ко мне на плечо, меня развернули к себе. — В смысле “вдруг”?

— А ты почему сразу “нет” не говоришь? — в свою очередь уставилась на него я. — Вопрос простой. Ответ тоже. Вот если бы меня спросили, я бы сразу сказала…

Лёша не дал мне договорить. Зажал мне рот рукой. Я разве что только успела удивлённо пару раз моргнуть.

— Барби… Голова — это не только чтобы прически делать и волосы красить, — Мартынов убрал руку с моих губ и постучал пальцами по моей голове. — Там где-то есть мозг, где-то точно должен быть. Хоть какой-нибудь. Иногда надо им думать.

— Ты опять за своё! — я скинула Лёшины руки. — Лишь бы только гадостей мне наговорить! — я отступила на шаг назад, к лестнице. — Всё, я ушла! Пока!

— Ты вещи свои в квартире оставила.

Ну да, точно, кое-что я всё же собрала и перед тем, как идти в магазин, оставила свои шмотки у Лёши.

— Зайду вечером! — выкрикнула я и побежала по лестнице вниз.

Глава 22. Утро. День. Вечер. Дождь…

Как всё-таки скучно слоняться по городу без денег — по магазинам походить можно, а то, что понравилось — не купишь. В кафешке покушать — дороговато. В кино, что ли, сходить? Денег у меня мало. Вспомнила про те, что Лёшка давал на магазин. В автобусе до центра я проехала зайцем, уже купила бутылку воды, морс. А потом мне захотелось кофе. Взяла на вынос. Села с картонным стаканчиком в парке. Начала обзванивать подружек.

Нельзя сказать, что все мне отказали в ночлеге. Просто у одной бабушка больная — а значит злая, орёт на всех — и подружке будет стыдновато в таких условиях меня приглашать в гости. У второй — отчим сегодня бухает. Как сегодня — пошла вторая неделя. Что сказать — это я тоже понимаю, бывает… У третьей свидание, и она не знает, во сколько вернётся. А, может, и не вернётся. А как я буду без неё к её родителям стучаться на ночлег? Остальные — даже больше не подружки, так — знакомые. Странно, что про Сашу я почему-то не думала и никаких надежд на него не возлагала. Потому что обиделась.

Утро началось нормально — мы проснулись в объятиях друг друга. Ещё раз занимались любовью. Вместе завтракали — в этот раз вместо мюсли был заказанный на дом завтрак — клаб-сэндвич, сок и вафли в сиропе. Потом мы ещё повалялись на диване под просмотр утренних шоу — Саше позвонили, он сказал, что надо метнуться в универ и потом есть кое-какие дела. Как освободится, он позвонит, сейчас ему надо ехать, а я могу остаться в квартире… Что я и сделала.

Я спокойно помылась, уложила волосы, покликала по каналам, выбрала знакомый сериал. Вытащила оставшуюся с завтрака вафлю, заварила себе чайка и улеглась на диван. Как вдруг кто-то попытался открыть дверь ключом и понял, что это невозможно — после ухода Саши я закрыла квартиру изнутри. Я поднялась и открыла дверь, ожидая увидеть друга Сухожарова — того самого, из Германии. Ну мало ли, вдруг вернулся. Или Саша сам вернулся. Или какой-нибудь ещё их друг, у которого тоже есть ключи от этой свободной хаты. В общем — я ожидала увидеть парня. А встретилась лицом к лицу с какой-то злой и разобиженной девахой, которая пришла, как она сказала, к себе — а тут какая-то шалава!

— А ты не охренела ли, родная? — быстро осадила её я. — Какая я тебе шалава?

В общем, слово за слово. Мы чуть не подрались. По сути — я же какая-то левая баба, которую кореш её брата притащил в их квартиру. Ну и вроде как… деваха же права. В общем, я собрала манатки, которых было не так и много — только что на мне, сумка, подаренный купальник — и ушла. На Сашу была зла и звонить не стала. Послала ему голосовое, что он мудак. А потом его контакт убрала на беззвучный и забила на его звонки на весь день.

Выйдя из квартиры, из которой меня выперли, я ничего лучше не придумала, чем поехать домой. Мама должна быть на работе — получится хотя бы забрать свои вещи. Дальше вы знаете — пьяный Андреас, Лёшка, тётя Галя, облом с ночёвкой. И вот я снова гуляю по городу и теперь уже обзваниваю своих подруг. По итогам — одна вроде сможет меня приютить — но живёт в такой тьме-тараканьей. Туда ещё на электричке добираться, и как бы меня по дороге не ограбили, не изнасиловали и не убили. Грабить, пусть, у меня нечего, а остальное — вполне реальные угрозы.

И как-то так мне стало себя, бедненькую, жалко, что я очень сильно понадеялась, что тётя Галя всё-таки уедет обратно на дачу, и я переночую у Лёши. Вариант позвонить Саше мной не рассматривался. Не хочу, чтоб он думал, что я не могу решить свои проблемы, или что мне нужны его деньги. А мне они нужны! Ещё как нужны! Ну что Сухожаров не смог догадаться, что не сниму я себе квартиру и не обращусь к его риэлтору, потому что у меня нет бабок? В мире Сухожарова не существует людей, у которых на такие мелочи нету бабосика? Он даже об этом не подумал! Но он же мне купальник покупал — он что, про это забыл? Думал, я домой за вещами заскочу, а там у меня платиновая карточка под подушкой на все случаи жизни? Тогда что эта карточка и эта подушка делают в квартире в хрущёвке?

Дальше было так. Пришло уведомление, что у меня заканчивается мобильный интернет — и вообще телефонный счёт уходит в какой-то страшный минус и связь будет заблокирована! Меня прошиб холодный пот — вот только этого сейчас не хватало. Я быстренько метнулась к банкомату — положила деньги, что мне выделили на покупку продуктов, себе на карту и заплатила за телефон. Осталось разве что только либо на электричку до подруги, либо на автобус домой. Автобус дешевле, но туда и назад — и уже не хватит на дорогу до подруги… Значит, придётся рисковать или опять что-то где-то перехватывать. Как же тяжело жить без денежек. Быстрее бы замуж за Сашу!

Тем не менее, Саше я не звоню — у меня же гордость. Пусть не думает, что мне кроме денег ничего от него не надо. Он красивый и клёвый. Парень мечты. Что поделать, что богат? Любовь же слепа — она не выбирает, в кого влюбиться, в богатого или в бедного. Вот мне повезло  — мне нравится богатый парень. Считаю это большой удачей. Лишь бы я тоже нравилась ему — и тогда дело в шляпе. И здравствуй — беззаботная жизнь! Очень приятно думать об этом, шагая ногами по пылюке…

В конце-концов я решила, что поеду домой, узнаю, уехала ли тётя Галя, а если нет — уеду обратно в город и сяду на электричку до подруги. Чтобы точно хватило денег — займу у Лёши. Если у Лёши не получится, значит — у подружки, которая живёт недалеко от станции пригородного сообщения. Всё более менее складывается. Переночую вдали от Саши — пусть одну ночку без меня пострадает. Вряд ли сейчас он побежит за новой юбкой — мне кажется, он должен ещё быть под впечатлением — я нашу общую ночь имею в виду. Так что — стратегия правильная. Потом я отвечу на звонок, скажу, что отдыхаю на природе. Почти не совру — там такая глушь… Индустриальный район, правда — какая уж природа… М-да… Лучше бы сначала вернуться. Так или иначе — соскучившийся Саша за мной примчится. Ночь воссоединения, слова любви — всё у нас будет хорошо. А сейчас мне просто надо потерпеть. Никто не говорил, что будет легко. Банкирские сыночки просто так в лапы не даются.

А потом позвонили из техникума, не из деканата, а один из преподов — какого ему хрена надо? Сказал, что отсрочка от сессии это не академ, и мне так или иначе надо явиться, иначе я не успею сдать предмет, потому что он, препод… уезжает, что ли, куда? Это же его проблемы, а не мои, что он уезжает… И вообще… Что-то начал про практику, что она у меня не засчитана. Как не засчитана, если я в мясной лавке… Тётя Света! Вот же тётя Света! За что? Я же честно, минута в минуту… Я же…А-а… Стопэ… Меня на мякине не возьмешь! У меня в мясном цехе практика была — наравне со всеми. Напомнила. Оказалось он про другое — мне ещё часов практики недоставало, и тетя Света и должна была их подрисовать. Истину вам говорю — сначала берите нужные бумажки, потом батрачьте, а то оставят с носом за то, что ушли на десять минут раньше…

Злая, перезвонила тёте Свете — услышала много обидного в свой адрес. Поругалась с ней. В конце разговора даже заплакала. Но эффекта не произвело — не заметила я, что тётя Света смягчилась. Звонок прервали. Я долго смотрела в экран телефона. Потом забила на это дело. Что я всё ещё цепляюсь за техникум и тётю Свету с её мясной лавкой? Совсем не верю в свои силы? Быть мне женой Сашеньки, зачем мне это средне-специальное никому не нужное образование?

Расстроенная всей этой фигнёй, особо не соображая, села на автобус до дома. Доехала, сразу, как к себе, попёрлась к Лёшке. Было уже далеко за шесть вечера, и на улице портилась погода. Я пожалела, что не прихватила из дома кофты потеплее.

Дверь открыла тётя Галя. Какое-то время — с пару секунд, я думала, что она выходит, чтобы бежать на автобус. Потом сообразила, что пятичасовой уже давно уехал, а вот тётя Галя нет. Как-то мама Лёши разминулась с автобусом.

— Не поехали вы на дачу? — вот прямо так, с порога, спросила я.

— Да нет, Жень, — тётя Галя на меня удивлённо посмотрела. — Погода портится, дождь скоро пойдёт. Я дома переночую. Поеду с утра.

— Ясно, — сказала я, неуверенно заглядывая ей за спину. Из квартиры вкусно тянет домашней едой. Точно мясо тушили с овощами и пахнет свежей нарезанной зеленью — тётя Галя, наверное, настрогала салатов.

— Жень, ты к Лёше, или мама чего-то просила? — тётя Галя продолжала на меня смотреть.

— Да нет, — промямлила я. — Кое-что хотела уточнить, но уже сама вспомнила. Я пойду, тётя Галя.

Соседка кивнула и начала закрывать дверь. Я услышала, что из глубины квартиры Лёшка интересуется — кто это был? Да какая разница. Я посмотрела на свои двери и потопала вниз по лестнице. Вышла из подъезда. Дождь уже начался и с каждой секундой становился всё сильнее. Первые его холодные капли мне на лицо бросил ветер. Потом я сделала неуверенный шаг вперёд, вытаскивая из кармана телефон. На меня смотрел тёмный экран, быстро покрывающийся дождевыми каплями. Мой смартфон сел. Батарейка давно ни к чёрту… А зарядка, хоть и в сумке, но кто бы додумался ей воспользоваться? Да и где? Подруге не позвонить. Я не подтвердила, что приеду точно — только спросила — можно ли? Надеюсь, она будет ждать и впустит…

Нужно торопиться на остановку, чтобы ехать совсем не в ночь. А то туда не ближний свет. Я шагнула в дождь. И услышала за спиной.

— Женя!

Лёшка выбежал за мной, но я почему-то не смогла ни успокоить и вернуть его назад — в дом, ни прогнать его. Вода затекала за ворот, быстро сделав полностью влажными волосы, ледяные потоки растекались по спине, легкая одежда прилипла к телу. Холодно. Я застыла и смотрела… С�

Пролог

– В смысле, я не твоя девушка? – я резко за плечо повернула к себе Лешу. – Мартынов, как это понимать?

– Ты что не в себе? А с чего бы да? – Лёшка опешил.

– После того, что между нами было? – я его толкнула. Мартынов начал приходить в себя.

– А что между нами было?

– Тебе кажется, что ничего?! – я уже орала, продолжая толкать его, а самой ни фига больше в голову не приходит!

– Пачку соли я тебе куплю, – наугад выпалил мне Лёшка.

– Про твои извращения с солёным мы ещё отдельно поговорим! – ну очень злобно зашипела я в ответ. Мне кажется, что Саша, стоящий рядом, нас слышал.

– Ребят, не мешаю? – усмехнулся он.

– Плевать я хотела! – разошлась я, продолжая стучать по Лёше ладонями. – Скажи при нём!

– Про что? – Мартынов начинает надо мной ржать.

– Про то, что наша ночь для тебя ничего не значит?

– Какая ночь?

– Переспал со мной и решил бросить?

– Я с тобой не… – договорить он не успел, я кинулась к нему на грудь, скомкав футболку и потащила Лёшку к себе, заглядывая в глаза.

– Подыграй мне! – прошептала, моля. Лицо, по крайней мере, точно сделала молящее и страдающее. Отреагировал Лёшка странно. В своём стиле. Уж думала, сейчас опять скажет, что я дура, но он продолжил прерванную фразу так:

– Не собираюсь обсуждать это…

– Ненавижу тебя, понял! – я ещё и пнула его босоножкой по ноге, а потом повернулась к Саше.

– И тебя ненавижу, понял!?

– А меня за что? – Саша точно удивился, хоть и посмеивался.

– За компанию! Вы все… – я подошла, – слышишь, все, – подошла ещё ближе, – все-все одинаковые! Вас вообще больше ничего не интересует! Ты хоть знаешь, о чём поговорить с девушкой? Наверное кроме своей тачки и тем для разговоров нет? Что ты на меня смотришь?

А Саша действительно на меня смотрит. Своими пронзающими насквозь голубыми глазами. Такой красавчик! Мамочки! В другой ситуации я бы потеряла дар речи, но теперь распалилась от собственной злости. Одинаковые они все – все козлы, только разной масти! Разве я не права?

– Хочешь со мной поговорить? – Саша ухмыльнулся. – Я с тобой не спал и тебя не бросал, – продолжил он спокойно, но смотрел с явным интересом.

– Эй, ненормальная, – вдруг позвал Лёшка, я повернулась и резко влепила ему пощёчину.

– За что? – он прижал к щеке ладонь и явно злился.

– За всё! – выкрикнула я. – Ненавижу тебя! – а потом повернулась обратно к Саше. – И тебя тоже!

Попробовала ударить и Сашу. Замахнулась, целясь в его красивое наглое лицо. Ой как я разогналась! Я просто шторм сейчас! Все получат по морде! За всех девушек на свете! Но Саша поймал мою руку…

Глава 1. Все одинаковые

Несколько часов назад…

Я так долго на него охочусь. Веду дневник наблюдений. Что, с кем, когда – угадай, где он будет сегодня? Спасибо, что его соцсети знают всё. И что я девушка, и мне почти везде бесплатно. Самое смешное, что он наш сосед. Не по квартирной площадке – через улицу, у них собственный большой дом напротив. А мы в пятиэтажке живем. Мы – это я, моя мама и Андреас – её сожитель.

Конечно, поселившийся у нас мужик никакой не Андреас, это я его так прозвала. Для остальных он Андреич – алкаш, одним словом. Но мама говорит, что он хороший. Пригрелся. Ещё у него пенсия. Но это уже не моё дело. Хотя я иногда у него занимала, ну и он у меня. Я у него на маникюр, он у меня на бутылку… А что делать? Взаимовыручка!

Листаю страничку своего будущего мужа. Я за позитивное мышление – а как иначе? Александр Сухожаров – наш сосед, парень-мечта. Красивый как Аполлон. Я, правда, никогда Аполлона не видела, но Сухожаров наверняка не хуже. А если он не из гипса, а живой – так сто процентов лучше.

Ещё у него есть своя спортивная красная машинка. Просто огонь! Я сплю и вижу, как мы с Сашей будем вместе кататься.

Правда, девушек он вроде бы не привозит. Живет с папой, мамой. Отец у него банкир. Мама – точно не знаю, но не домохозяйка. Куда-то ездит и вообще – вся такая деловая.

Дом у них просто дворец! Они и подъезд, и дорогу сюда сами сделали, чтоб не по грязи на ламборгини. Понимаю.

Это мы на остановку пешком. Вообще мы тут, район тип наш – ещё как бы город – никакой не пригород. Район хороший для дедусиков-бабусиков, спокойный. Для меня скучный. Вот таких особняков – много. Но у Сухожаровых самый большущий.

Саша просто неуловимый! Я уже пару раз была с ним в клубе. Однажды он даже пролил на меня мартини. Но и извиниться не подумал, свинья… Вообще понять можно, он пьяный был. Жаль, что я тогда не сообразила. Орать надо было, чтоб ущерб возместил девушке! Вот бы и познакомились.

Попыток сблизиться с соседом я предпринимала уже… сверимся ка с дневничком – штук пять. Два раза в клубе – и мы даже потанцевали. Но на Сашу всё время какие-то девки вешались. Он ушёл мне за напитком и не вернулся. Второй раз, когда он меня облил… Третий – не в клубе, в кафе. Я сидела напротив с умным видом. Кофе пила дорогущий. Но Саша там общался с какими-то друганами. Сидел в чёрных очах, от громкого звука морщился. Всё за голову хватался. В час дня… Жаловался, что его из постельки вытащили.

Четвёртый и пятый – на улице у дома. Я чуть ли не под колёса прыгнула. Дежурила, выжидала. А он только дурой меня назвал… Козёл… Но так-то заслуженно. Я ж хотела красиво и нечаянно, а вышло… ну не очень.

А в пятый раз… Звонок в дверь. Это кого черти принесли? Мама на работе. Андреас со своими друзьями собутыльниками во дворе. Я вообще-то на занятиях должна быть – в мясомолочке. Меня по знакомству опять устроили – доучиваться. Я уже училась там и один раз бросила. Но, короч, мама настояла, чтоб я получала профессию. А я дома. Проспала. Жара на улице, и в квартире духота. Хожу почти раздетая…

Опять звонят! Чёрт! Надеялась, уйдут. Чё вот надо? Днём нет никого обычно! Люди на работе… А если какой-нить горгаз опять? Задолбали.

Подхожу к двери, в глазок смотрю – не видно ни черта. Спрашиваю.

– Кто?

– Конь в пальто.

Дверь открываю, но не полностью, только чтоб голову в щель просунуть.

– Чё надо?

На площадке Лёшка Мартынов, наш сосед по лестничной клетке. Соседи мы с самых давних пор. Всегда, короче, были соседями. В садик вместе ходили, потом в школу, а потом уже просто рядом живём, вот…

– Барби, открой. Я за солью.

– Я не Барби. Ничё другого придумать не мог?

– Мне надо к тебе таскаться? Мать просит. Открывай!

Посмотрела на него, голову втащила обратно, посмотрела на себя. Стою в одном топике и стрингах. Топик, длинный, правда. Попу почти закрывает. Это же Лёша задрот. А мне лень одеваться. Открыла.

– Заходи, только быстро!

– Оу! – сразу отреагировал. – Меня ждала?

– Весь день сижу и жду, – я прошла на кухню. Открыла шкаф. На меня посыпались баночки – специи, всякая хрень, масло растительное. Покидала всё обратно.

– Чё те, соль? – подтащила табурет, встала на него, полезла в шкаф, нашла соль, вытащила пакетом, подаю Мартынову.

– А себе оставить не хочешь? – он рюмку мне протягивает.

– Ой, ты с рюмочкой? Тебе чего налить? Это тебе не ко мне, а к Андреасу надо. Он во дворе! – смотрю, Лёша не вдупляет, трясу пакетом с солью. – На, забирай! У нас в солонке есть!

Мартынов меня разглядывает.

– Барби, давай потрахаемся?

Я Барбарисова Женя. А ещё – блондинка. А ещё – красивая. И конечно хочу в Торонто. Или на Мальдивы. Но для начала – хочу замуж за Сашу Сухожарова. А Лёшка…

– Я не Барби, понятно? И ничего тебе не светит!

Чтоб вы понимали, Лёшка Мартынов – никакой не красавчик. Худощавый, нескладный, волосы не прям вот длинные, но за уши пряди уложить можно и шею закрывают. И моет ли он голову? Нет, от него не воняет, конечно, не настолько он запущен. Но за внешностью особо не следит. Если его, конечно, помыть, побрить, постричь, переодеть. Загнать в спортзал на неделю, на месяц, на год, или лучше – лет на пять, десять… Ну вы поняли. Возможно, из Мартынова в смысле парня и выйдет толк. А так… не герой моего романа.

– Да ладно, не ломайся. А зачем тогда встречать меня в одних трусах?

– А зачем заявляться без предупреждения, когда я хожу в одних трусах, – оглядела его, продолжая стоять на табурете. – Я всё понимаю, девушка тебе в обозримом будущем не светит, но я не буду тебя лишать девственности.

– Мне двадцать два года, Барби, – Лёшка облокотился на стенку рядом с окном.

Мне тоже, мы ровесники.

– На жалость сейчас давишь? – повела я бровью. И пока смотрела на соседа, перевела взгляд как раз на окно.

А там мой драгоценный Сашечка куда-то на своей машинке уже от дома отруливает! Я чуть с табуретки не свалилась. Ну я бы свалилась, но Мартынов меня поймал. И на нас соль просыпалась.

– Аккуратней, Барби, – Лёша полез отряхивать с моей майки соль, я сразу ударила его по руке. Но продолжила смотреть за Сухожаровым.

– Там что, Саша уезжает? Это он куда? В соцсетях ничего не было…

– У тебя соль на груди. С пивом хорошо…

– Чего?

– Грудь, соль – под пивасик.

– Ты дебил? Дебил, нет? – огрела Мартынова порвавшиеся пакетом с солью. Она уже и так вся высыпалась.

– Ты зачем бьешь человека, который тебя держит? – съязвил Лёшка.

– Ты меня за задницу лапаешь!

– Барби, не существует мужика, который бы не воспользовался ситуацией и не облапал твою задницу, – сосед меня спустил. Я села на на тот же табурет, потерла друг о друга голые ступни, чтобы смахнуть налипшую соль, потянулась к лежавшему на столешнице телефону.

– Так, Сашечка, куда это ты намылился? – сразу принялась листать его странички.

– Барби, ты сталкер? Ты меня пугаешь, – Мартынов скептически поморщился, потерев подбородок.

– Я же не за тобой слежу. Кому ты нужен, – пробурчала я под нос, продолжая листать профиль своего будущего мужа.

– А если я тебе скажу, что знаю, куда поехал твой Саша?

– Скажи! – я в ожидании подняла на Лёшку глаза.

– Ему в универ сегодня, он завалил экзамен. Поедет договариваться.

– Ты-то откуда знаешь,?

– Как ты думаешь, откуда?

Ну и что… Ну и подумаешь. У Сашечки полно дел, зачем ему просиживать за партами летом… Бред вообще. Когда столько денег, зачем вообще учиться? Как быть хорошим банкиром – ему папа расскажет. Или что там ему вообще нужно знать? Да Саша до конца жизни может не работать. И его жена тоже. То есть я. Ля-Ля-Ля! Не ну если он хочет, для мужчины же статус там важен, самореализация… Я тоже кое-какие книжки читаю, ага. В теме.

– Выметайся, Мартынов, мне некогда!

Потому что надо успеть в душ, а потом одеться и ехать в универ. Могу сделать вид, что тоже завалила экзамен и пришла к преподу. Ну кто проверит, что я не студентка? А там разговоримся, Сухожаров пригласит меня куда-нить посидеть. Я скажу ему – да в топку вообще все эти экзамены! Ну и слово за слово. А так как на улице жарко, я надену короткое платьишко. Студенткам не запрещают ведь открывать ножки, если на улице тем более пекло, да и ножки красивые. Пошла собираться.

Спускаюсь, значит, по лестнице. Мы на четвертом живём, ну и бегать по лестницам я привыкла – тренировка для ножек. Даже на высоких босоножках на огромной узенькой платформе. Уже спустилась до второго этажа, а на встречу мне баба Маня.

– Здравствуйте, баб Мань! – говорю ей, и уже хочу мимо прошмыгнуть.

– Здравствуй, Женя, – а сама кряхтит как старый шифоньер. Ну бабка она и есть бабка. Старая же уже, грузная. И тащит на себе большой клетчатый баул. Я пробежала мимо, и за спиной резкий “Ох!” Повернулась.

– Баб Мань, ты чего?

– Да спина больная, Женя.

– Ну а что такую сумку тяжёлую таскаете? – я развернулась, взяла её сумочку-баульчик а-ля гуччи. Прифигела.

– Тут что килограмм сто? Что в ней?

– Так картошка, Жень.

– Какая картошка, баб Мань, в июне?

– Осталась с посадки. Вот принесла с погреба – буду доедать. Новая ещё не скоро пойдёт.

У бабы Мани дача есть. Ну и она на продажу всякое выращивает.

– Блииин, баб Мань, ты чё, терминатор? – я взвалила на себя её сумку, потащилась наверх. – Ну капец, баб Мань, я счас под твоей сумкой расплющусь.

– Спасибо, Женя, дай Бог здоровья.

– Лучше богатого мужа, баб Мань.

– Женя, Женя. У тебя женишков наверное!

– Как же… толку с них. Тебе куда, баб Мань, столько картохи? – я реально упрела это тащить. Нога чуть не подвернулась. Всего третий этаж, ещё тащить до пятого. Я разулась, отдала бабе Мане свои босоножки и попёрла босиком. Три пота сошло, пока дотащила до пятого. Поставила сумку перед бабулькиной дверью, побежала назад. Свои босоножки забрала, села на ступеньку, отряхнула ступни, обулась. Что радует, подъезд наш чистый. Сильно я не пострадала, только вспотела вся. Тут ни один дезодорант не справится.

Вышла в жару. Пыль ещё эта дурацкая в воздухе летает. Хорошо, наш район зеленый, много деревьев. И спокойный, вот тут и строят богатеи свои особнячки. А мне вроде как повезло – наша пятиэтажка тут с советских времен стоит, ну или с каких – ещё при царе Горохе её строили. Не знаю, кто там был – Иван Грозный? Шучу я. Я же не какая-нибудь тупая. В курсе, что при царях ещё хрущёвок не было.

Дошла до остановки, дождалась автобуса. Поехала в универ, где учится мой драгоценный будущий муж.

Глава 2. Типа студентка

Без приключений не обошлось. Я даже не ожидала, что так получится. Казалось бы, ничего не предвещало… Но уже на входе пришлось брать первый барьер!

Вот захожу я, такая вся из себя студентка, и сразу столкнулась с первым препятствием – в универ меня не впускают! Какой-то дед-вахтер прикопался, что нужно студенческое. И только после того, как я объяснила ему, что мне совершенно некуда это студенческое удостоверение положить – такое на мне обтягивающее платьице, дедок меня впустил. А то что у меня с собой моя маленькая кросс-боди, это он уже не заметил.

И я как дура наматывала круги по этому универу, хотя знаю, на каком курсе и на каком факультете учится мой дорогой Саша. Курс – последний. Уже ням-ням! А факультет – международный бизнес! Хорошо, правда? Познакомилась с какими-то студентами – милые парни, нищие, конечно же. Но они меня так заболтали, что… я конкретно влипла!

Не знаю, что я там им отвечала, улыбаясь, пока они спрашивали меня, с какого я курса и к какому преподу пришла такая красивая? Тоже мне – спецы по комплиментам! А тут позвали в аудиторию, и меня туда впихнули. А там опять дед – только с бородкой и в пиджачке. И глазки такие хитрые-хитрые. Ему бы на рынке торговать.

Ну я сразу развернулась и в дверь. А этот аксакал чуть за мной не поскакал!

– Это куда же вы собрались, барышня? А экзамен?

– В следующий раз приду, – я потянулась к двери.

– Билетик-то возьмите, а вдруг?

– Лотерею выиграю? – обернулась я. Как этот старый хрыч на меня смотрел – слюнотечение своё наверно силой мысли останавливал. Потому что видимо этот старый хрыч – мегамозг, если он знает ответ на вопрос в билете, который мне протянул!

– Организационно-правовые основы управления финансами? – переспросила, прочитав с билета, я. – Не мой день, зайду попозже!

– Да вы сядьте, барышня, – а сам уже за локоть меня осторожно и за стол меня усаживает. Ну я села. Растерялась и решила, что мне по первое число сейчас влетит… Только мне кажется, что больше всех этих финансов дедка интересуют мои ноги! Вон он как-будто уже и ручки тянет. Под столом другим не видно, и рядом сидеть со старым пердуном, да ещё в жару такую, совсем не хочется. И не для него я всё утро наряжалась!

– Ну так что у нас по основам управления, милая барышня?

– А вы что на меня так пялитесь? – терять нечего, или охранник придёт и выгонит, или самой свалить в закат красиво. – Глаза выше! И руки убрал от меня подальше!

– Да разве… – хрыч заткнулся. Что-то и дар речи сразу потерял. Молчать нельзя, перехватит старпер инициативу!

– Извращенец старый! Ненавижу таких! – и билеты со стола ему в лицо. – Как вам только преподавать разрешают! – резко встала, поискала, чем ещё в него запустить. Ничего не нашла. Голову гордо вскинула, чтоб волосы назад.

– Я ухожу!

И ушла. Мне там в спину из аудитории даже одобрительно улюлюкали. А мне бы смотаться быстрее отсюда, во избежание мало ли чего!

Я, наверное, пропустила своего Сашу. Но я ж так легко не сдаюсь! Охрана за мной не бегает, так что пошла искать! И представьте – наконец нашла!

Встретилась глазами, он даже на меня посмотрел. Скользнул так вальяжно по моему короткому платьицу, оценил ноги в открытых босоножках. Но, конечно, смотрел не на босоножки, а на мои икры. О, как Саша красив! Голубоглазый бог! И вот она, мерзавка – какая-то коза прицепилась к нему и щебечет что-то на ухо. А потом ещё одна. Окружили, в общем, а он и не сопротивляется. Одну под локоток, вторую за спинку – ещё и погладил! Ай, блиииин, какой он бабник!

Конечно, все эти бабы сами к нему липнут. Ну что ж, зрительный контакт был. И ноги мои ему вполне понравились. Может, плохо, что я в компании каких-то левых парней опять оказалась? Я ж как планировала – столкнуться с Сашей нечаянно в тесном коридорчике, под дверью кафедры, куда он пришёл свой экзамен пересдавать. Это так мне всё красочно и интимненько моё воображение нарисовало. А вышло всё совсем не так! Потому что со мной столкнулись и сразу меня окружили новые знакомые, те, что со мной экзамен сдавали! Кое-как от них отделалась!

В итоге – Саша уехал домой на своей красивой красной машинке – ну хотя бы один… Ни одна из девах к нему не подсела. А я опять потащилась на автобусную остановку.

Доехала до дома, вышла. В автобусе вообще разувшись сидела, залипала в телефон. Какие-то подростки на меня пялились. Показала им известный палец. Ну вот теперь тащусь к своему дому. На телефоне ещё деньги закончились – а с ними и гигабайты… Короче, сидела без музыки, без ютубчика – это вообще для меня трындец. Чуть от скуки не умерла, пришлось в окно пялиться.

В общем, бреду по дороге, пинаю пылюку. И тут такая картина. У дома моего будущего мужа стоит он самый – мой будущий муж. Только не один, а с моим соседом Лёшкой. Вот это поворот! И они ещё о чём-то оживлённо общаются! Они что, знакомы? И этот сучкин крот мне ни слова?

Я, конечно, сразу подошла. Вот прям сразу к ним. К Лёшке вплотную. И такая ему:

– Привет!

– Виделись, – сразу отвернувшись, бросил Лёшка. – Что хотела?

А что я хотела, после своего “привета” что дальше говорить, я не придумала…

– А ты чё такой наглый? – сразу пошла быковать на него. Ну а что?

– Вообще не понял? – удивился Лёшка.

– Повежливее нельзя? – продолжила я, понимая, что вообще всё плохо, я болванище, Саша будет считать меня безмозглой дурой…

– Девушка твоя? – вдруг спросил Саша. И… внимательно, с интересом на меня посмотрел. Вот могу поклясться вам, в первый раз обратил на меня внимание – на всю! Даже взглянул в глаза. О, какой он красивый, божественный, невероятный! Мой мозг уплыл вместе со способностью говорить умные слова. И я сказала бы “нет”. Хотела сказать, но Мартынов меня опередил:

– Шутишь? Нет, конечно. Соседка.

И тут интерес моего будущего мужа ко мне мгновенно иссяк. Он как-будто зевнул и тоже отвернулся. Они с Лёшкой продолжили разговор. Что-то о машине… Я слышала слова, но вникнуть не пыталась. Я так и стояла рядом с Лёшкой, но Саша смотрел на меня как на пустое место. И тут сама не знаю, что на меня нашло!?

– В смысле, я не твоя девушка? – я резко за плечо повернула к себе Лешу. Ну а дальше вы знаете…

И вот, после всех этих криков я пробую ударить Сашу. Замахнулась, целясь в его красивое, наглое лицо, но Саша поймал мою руку.

– Ты чё такая дерзкая?

– Не надо меня хватать! – я попробовала отобрать руку, но Саша крепко сжал моё запястье.

– Или что? – спросил он, разглядывая меня. – Где-то я тебя уже видел…

– Я через дорогу живу, кусок придурка! – я и его попробовала пнуть, но… о, какие глазки, какое всё остальное…

– Удобно, – только и ответил Саша, всё ещё не отпуская меня. – Такая злая блонди. Как зовут?

О боги! Он что, спросил моё имя? Как меня зовут? Вообще я Барбарисова Евгения, но во всех своих аккаунтах в соцсетях у меня никнейм – Кукленок.

– А ты сможешь запомнить?

– Рискни проверить.

– Куклёнок, – с вызовом сказала я. Мне показалось, что за спиной Лёшка бросил: “вот дура”. Сам дурак.

– Действительно сложно, – растянул в улыбке свой красивый рот Александр моей мечты. – Надо записать.

– Ты и писать умеешь? – всё не унималась я.

– Телефон умеет, – ответил Саша.

– Тогда лучше сразу найди меня в соцсетях. Посмотри внимательно и осознай, что такие девушки как я тебе не светят! – я всё-таки вырвала свою руку и умудрилась ударить Сашу в грудь. Он что из адамантия?

– Так как зовут злобного Кукленка? – спросил Саша.

– Женя она, – ответил за меня Лёшка. Я повернулась к нему, гневно сверкая глазами.

– Что? – Лёша пожал плечами. – Забыл, что мы с тобой переспали, но имя твоё помню. Живём сто лет рядом на одной лестничной клетке.

– С тобой, козлина, разговаривать не хочу! – я развернулась и гордо пошла к себе домой. Как минимум, Саша Сухожаров меня запомнит. И он даже спросил моё имя.

– Чё ты за мной прёшься? – рявкнула Лёшке.

– А ничего, что я тоже там же живу? – ответил он. – Ну ты, Женя, и дура…

– Отвали от меня, а то Саша подумает, что мы помирились!

Лёшка оценивающе на меня посмотрел.

– Сотыга.

– Охренел? – я, в свою очередь, как обычно взглянула на него как на придурка. А он нагло щурясь, предложил:

– Если денег нет, Барби, тогда желание!

Глава 3. Уборка

– Как можно быть такой свиньёй? – я мою пол у Мартынова в комнате, попутно ругаясь на чём свет стоит. – Кто кидает грязные вещи на пол?

– Нормально мой, что ты возишь мокрой тряпкой? – Лёшка сидит здесь же, оседлавши стул задом-наперёд и облокотившись об его спинку.

– Молчи лучше! Мой труд стоит дороже сотыги! – я действительно старательно вожу тряпкой, куда-деваться.

– А моё молчаливое согласие поддерживать твой бред сколько стоит? – Лёшка опустил голову на скрещенные на спинке стула руки. – Тебе не кажется, что я – пострадавшая сторона?

– Это с какой стати? – я наткнулась на валяющиеся на полу трусы, подняла и посмотрела на соседа. – Серьёзно? Ты это носишь?

– Ты меня выставила мудаком. А что не так с трусами? Тебя не смущает, что они грязные?

– Фууу! – я двумя пальцами откинула предмет одежды от себя подальше в угол, продолжив мыть пол дальше.

– Барби, ты у меня убираешься, а не наоборот, – напомнил Лёшка. Вздохнув напоказ очень громко, я поднялась, ушла в ванную, вернулась оттуда с пустой корзиной для белья и принялась скидывать всё, что валялось на полу, в неё.

– Ну вот, так лучше, – одобрительно кивнул Лёшка. – И как тебе вообще в голову пришёл такой бред? Теперь что, ждёшь, что Сухожар тебя подберёт из жалости и пригреет?

– Не знаю… – я села на полу, смотря на Мартынова. – Понимаешь, это был порыв, внезапно пришла идея. И не говори плохо про моего будущего мужа!

Лёша шумно и насмешливо хмыкнул, я ему состроила рожу и принялась дальше возить тряпкой. – Скажи лучше, ты какого хрена не сказал мне, что хорошо знаком с Сашей?

– Ну мы, если что, не корешимся. Учимся в одном универе и соседи вообще-то… Что такого?

– Ты с ним общаешься, а мне не сказал! Как так можно?

– Барби, я тебя должен сосватать или что?

– Ты мог бы… – но я не договорила, в комнату вошла тетя Галя, Лёшкина мама.

– О, Женечка, а ты что здесь делаешь?

– Так… повинность отрабатывает, – ответил за меня Лёшка.

– Сын! – вдруг грозно начала тётя Галя. Обычно они с мужем, отцом Лёшки, всё лето живут на даче, но тут что-то принесла её нелегкая домой. – Сын, почему в ванной нет твоей одежды? Я же уже машинку загружала с твоим бельём, а сейчас в ней пусто!? – а потом мама Лёши перевела взгляд на корзину в моих руках. – Так… А зачем тебе, Женя…

– Тётя Галя, а вы не оставите меня с вашим сыном наедине? Ненадолго! – я вытолкала её из комнаты и закрыла дверь.

– Ты охренел?!! – наверное меня слышал весь дом. – Ты точно охренел! – я орала, а Лёшка, сученок, сидел с невозмутимым видом и угарал.

– Ты что специально взял из ванной своё грязное бельё и раскидал по комнате, чтоб я убирала? Козлины кусок! – я подошла и высыпала всё, что было в корзине, Мартынову на голову. Потом ещё попробовала огреть его этой корзиной. Один раз даже попала, но Лёшка орудие моей мести быстро забрал.

– Ты успокойся, бешеная! – он тупо ржал.

– Ни фига я не успокоюсь! – продолжила бить Мартынова по башке руками.

– Ну-ка хватит, успокойся, – обе руки он поймал, но я его всё равно ногами отпинала. Лёшка меня всё-таки отпихнул и продолжил:

– В твоём не поддающимся никакой логике миропонимании я тебя как-то выручил и сделал услугу. Я ни хрена не понимаю, как, но ты мне теперь должна! Считай, я забираю долг.

– Козлина! – продолжила я гнуть свою линию. – И с Сашей меня не познакомил, и издевается… Получается, Саша учится на банкира, а ты на аналитика, да? – призадумалась я.

– Ну вообще-то всё не так однозначно, как ты говоришь, я не знаю, кем будет Саша, а я да – занимаюсь аналитикой.

– То есть ты после универа пойдёшь работать на моего будущего мужа, если он, конечно, согласится, да?

– Чё это?

– Следи за мыслью. Я ж тупая, но фишку секу! Ишачить на какого-то дядю тебе всё равно придётся.

– Ну выскочить замуж за сына банкира мне не светит. Хотя… Уточни у Сухожара для меня в следующий раз, а вдруг? Мало ли какие у него предпочтения.

– Сразу понятно, какие. Ты в любом случае будешь нижним. Тут сразу ясно, кто кого отымеет, – я ещё и ударила ладонью по кулаку.

– А теперь ты охренела, Барби! Ты ещё пол не домыла.

– Нормально я всё помыла, – я огляделась. – Я тебе больше ничего не должна!

– Под кроватью тоже пол, и его моют. Лезть под кровать.

– Вот ты скот… – я полезла под кровать, я не обломаюсь. И вообще больше связываться с Лёшкой не буду.

– А ты со своим гениальным планом кто?

– Слышь ты… – я высунула голову из-под кровати. – А вот спорим, что я выйду замуж за Сашу?

– На что спорим? – как-то уж совсем быстро поддержал меня Лёшка.

– Не знаю, на что хочешь?

– На секс.

– У тебя вообще других мыслей нет? Ни одной? – я опять села на полу. – Дай подумать… Допустим, я уверена, что выиграю… Но тогда как я буду с тобой спать, если я буду замужем за Сашей? Я своему мужу не хочу изменять… Если вдруг выиграешь ты, Лёшка, тут всё понятно, а если я, понимаешь? – я взглянула на него. – Я же буду верной женой!

– А-а-а, ты сейчас серьёзно? Вот прям серьёзно? – Лёшка что-то или задумал, или я не знаю, но он явно сдерживал смех. – Я не верю своим ушам.

– Ну да, серьёзно… – я задумалась. А что его смущает-то? – Ну я не хочу изменять мужу. Что такого? Поэтому в случае выигрыша у меня будут сложности…

– Я своим ушам не верю… – повторил Мартынов и всё таки заржал. – Барби, а тебя ничего не смущает? Вообще ничего?

– Ну что-то смущает… – призналась я. – Знаешь, чувствую подвох.

– Барби, давай спорить, давай, а? Хрен с моей совестью, – Мартынов откровенно ржал. А я не понимала, почему?

– Не… не буду я с тобой спорить. Чувствую какой-то подвох, но не пойму, где? Иди ты, короче, лесом.

– Слушай… – Мартынов вытер ладонью слезы, – ответь мне на вопрос, Барби.

– Давай!

– Вот у тебя есть две одинаковые пиццы. Одну разрезали на шесть частей, другую на восемь. Пока понимаешь?

– Я чё тебе, тупая?

– Ну вот… две одинаковые пиццы, одна поделённая на шесть кусков, вторая на восемь. И тебе предлагают съесть или три кусочка от первой пиццы, или четыре от второй. Что выберешь?

– Три, конечно.

– Почему?

– Ну я за фигурой слежу, чё я жиробасина – есть четыре куска пиццы? И три-то много, но если выбирать…

– А-а-а… твою мать… – Лёшка хлопнул себя по лбу. – Уверен был, что это постанова…

– Ты про что?

– Да там девушка с видео также ответила…

– Ну да.. Правильно всё. Вы не понимаете, что те, кто следит за фигурой, не будут есть четыре куска пиццы!

– Молчи, а? А то я сейчас сдохну…

Я даже понять не смогла, ржал Лёшка или плакал? Или всё вместе.

– Барби, всё, свободна. Я с тобой не спорю. Это как конфетку забрать у младенца.

– Сам ты младенец! Вот увидишь, я ещё выйду за Сашу Сухожарова замуж!

Вот увидишь…

Глава 4. Андреас

Сегодня выходной, а значит – мама с Андреасом будут бухать. Это очень грустно, правда, но я понимаю, что маме надо немного отдохнуть и, как она говорит “прийти в себя”. Как мне кажется, это не прийти, а выйти напрочь из нормального человеческого состояния, поэтому я для себя решила, что сильно бухать никогда не буду. Мне нужен трезвый мозг, чтобы сделать своим мужем парня моей мечты.

Кое-что произошло сегодня – между мной и Лёшей. Ну… между нами всё время что-нибудь происходит, но то, что он сказал мне, когда я от них выходила, это уже перебор.

А дело было так…

– Серьёзно, Барби, тебе так приспичило замуж?

Надо признаться, Лёха тоже сегодня слегка подбухивает. Родители на даче, и он ходит по квартире с пивасом, слушает какую-то муру и смотрит всякую хрень. Я даже не помню, зачем зашла? Наверное, уточнить кое-что про Сашу. Я ещё раз решила наведаться в универ. И в понедельник должна быть во всеоружии. А тут этот чёртов умник мне высказывает…

– Приспичило!? Да! Да, Лёша, да! Хочу замуж за нормального парня! Что в этом такого? Объясни мне – что? Я не имею права замуж выйти за того, за кого хочу?

– И чтобы он обязательно был сыном банкира? Ну ты хоть по всем банкирским сынкам пройдись. Ещё депутатские есть, министерские, селебрити…

– Меня вполне устраивает Саша Сухожаров. Мне за ним удобнее следить! Он хоть под боком!

– Зачем тебе это надо? Решила продаться так, чтоб не совсем задешево и наверняка? – Лёшка сильно подпил. Обычно он ко мне не лезет.

– Это ты согласен в этой дыре всю жизнь прожить! А я так не хочу, Мартынов!

– Ты хочешь прожить всю жизнь не здесь, а через дорогу?

– Там хотя бы перспективы открываются! – я почти выдохлась. – Иди на хрен, а? Я, может, мозгами не блещу. Но тело такое у меня не просто так. Я красивая, и это мой шанс. Я тут всю жизнь прожить не хочу! Ясно тебе! – я внимательно взглянула на соседа. – Вот Лёша, давай дойдём до тебя! Пошли! – я втолкнула его обратно в квартиру. – Смотри! Видишь этот ковёр?

– А что с ним не так? – не понял Лёшка.

– А то, Лёшечка! Теперь ко мне пошли! – я потащила Мартынова к нам. На кухне сидел Андреас с собутыльником, моя мама уже завалилась пьяная на диван, а я показала Лёшке пальцем на старый палас в гостиной.

– Видишь?

– И что?

– Мы с тобой здесь в детстве играли. Ползали тут… И знаешь что? Я не хочу, чтобы мои дети здесь же, на этом паласе ползали! Ну или на похожем! Не хочу, понял!

– Ты хочешь, чтоб они в особняке напротив ползали?

– У Саши наверняка скоро будет свой собственный особняк! А где он будет – напротив или в другом городе, в другой стране – это уже не важно!

– То есть это ты о будущих детях думаешь? – Мартынов отхлебнул пива.

– Представь себе, да! Я не хочу, чтоб они тут в этой дыре ютились! Или в аналогичной дыре! – я посмотрела на Лёшку с его бутылкой. – Это ты согласен всю жизнь здесь проторчать и сгнить здесь, а я нет – я другая, понятно тебе? Я отсюда вырвусь, – взглянула на бухающего с каким-то левым мужиком Андреаса. – Из этой черной дыры вырвусь…

– Да пошла ты, – выплюнул слова мне в лицо Лёша, отхлебнул ещё пива и ушёл к себе, хлопнув дверью.

– Сам пошёл… – прошептала я.

– А кто тут такая краля? – вдруг зашевелилось тело за столом. – Что не садится с нами?

– Э-э… алкашня! – возмутилась я. – За языком следи! Или лучше выметайся. Устроили тут. Что смотришь на меня? Выметайся!

– А что это барышня изволит грубить-с? – пьяное тело встало и пошло на меня, дыша перегаром. – Я те говорю, с нами сядь!

– Свалил из моего дома, урод! – я отступила на шаг.

– А чё мы тут строим из себя? Мы недотрога-с? – он подошёл ближе. – Чистенькая такая!

Я мало ругаюсь, но тут я прям выдала много и сразу в его пьяную харю. Но особо не помогло. Взвизгнув, я хотела проскочить в коридор, но туловище преградило дорогу, перекрыв выход с кухни. Кто тебе виноват, Женя? Не надо было вообще сюда заходить… Я метнулась к столу, взяла пустую бутылку, разбила, направила импровизированное оружие на пьяного алкаша.

– Отойди, порежу на хрен!

– Ой какие мы страшные! – он на меня навалился, заламывая руку, я заорала не своим голосом, и тут Андреас гаркнул:

– А ну отошёл от неё, кусок г-на! – и дальше он очень крепко выразился. Собутыльник развернулся к маминому сожителю. Началась пьяная не-то драка, не-то перепалка, замахали руками. Я проскочила к выходу и спряталась у себя. Когда всё затихло, вышла. На кухне за столом сидел одинокий Андреас, я сразу к нему.

– Андреас, да ты мой герой!

– Прости, Женя, – только пьяно промямлил он. Но глаза у него виноватые-виноватые. Права мама, добрый он.

– Ну чё ты, живая? – вдруг услышала я голос за спиной. Повернулась – у входа, прислонившись к стенке, стоял Лёшка.

– А ты что здесь? – не поняла я.

– Так ты так орала, будто тебя режут.

– Меня Андреас спас, – заглянула я благодарно маминому хахалю в пьяные глаза.

– Лёх, а может, по маленькой, а? – быстро сообразил мамин хахаль.

– Ну если по одной, – ответил Лёшка, отрываясь от стены.

– Ты не офигел ли? – удивилась я, соображая, что Мартынов собрался колдырить с Андреасом.

– Я только пиво сегодня, градус повышать можно, – Лёшка посмотрел на стол. – Чистые рюмки дай.

Я достала рюмки, себе поставила тоже. Только сразу сказала:

– Андреас, мне половинку. Даже четвертинку. Только стресс снять.

Мы выпили все вместе. Андреас лихо крякнул и принялся разливать ещё. Лёша отказался, накрыв свою рюмку ладонью. Я тоже энергично покачала головой. Потом ткнулась лобешником Лёшке в плечо.

– Мартынов, ты прости меня. Ты, если захочешь, тоже сможешь отсюда уехать. Я то замуж выйду обязательно. Но и ты не безнадёжен.

– Барби, тебя что, с четверти рюмки развезло? – Лёшка отодвинул меня и посмотрел мне в лицо. – У меня нормально всё. Не выдумывай.

– Конечно… нормально… – я поднялась, – ты это… всё равно прости, если что…

И пошла к себе. Надо выспаться, отдохнуть. В понедельник начнётся охота на Сашу Сухожарова.

Глава 5. В универе. Охота на Сашу

Я чуть не проспала и собиралась как на пожар! Если на пожар собираются… Мама уже ушла на работу, мне позвонили из моей мясо-молочки – пришлось врать, что схватила грипп. В принципе, занятий уже тоже нет – лето же. Но я не сдала хвосты, а мне в этот техникум вообще ни разу переться не упёрлось. Я так своего будущего мужа провороню. Вот уедет он на всё лето на моря – что тогда? Он же на последнем курсе… А если вообще не вернётся? Куда бы Саша Сухожаров ни собрался, отныне и впредь он должен ехать, лететь, бежать туда со мной!

Лёшка вот тоже припёрся. Сказал, что ему скучно и он решил посидеть у меня. Так что пока я туда-сюда носилась, он во что-то втыкал с ноутбука.

– Чё надеть-то!? – не выдержала я, прибежав к нему с двумя платьями, – давай шустрее, нужно твоё неавторитетное, но всё-таки мужское мнение!

– Подожди, сек, – он что-то набрал у себя. – Вот так норм.

С ноутбука заиграла песня-клип про Лабутены…

– Это старьё уже, поза-поза-поза много раз как прошлый год!

– Актуально вне времени, – Лёшка ржал.

– Свалил отсюда! – разозлилась я.

– По неавторитетному, но всё-таки мужскому… оба платья как у шлюхи.

– Значит, оба ничего, можно надеть, – задумалась я.

Лёшку выпроводила, он реально мне мешал собираться. Бегать по комнате перед ним в одном белье мне не хотелось, хоть мы и дружим с детства и всё друг у друга видели, как иногда напоминает мне Мартынов. Но это нам было года по три-четыре. Сейчас он обойдётся.

Собралась я опять вся такая красивая, вышла из дома. Подумала ещё, что можно было захватить своё удостоверение из техникума – кто там будет присматриваться, что я показываю? Но додумалась уже на улице, возвращаться не стала. Можно ещё просто обложку купить вон в киоске, но она рублей сто наверняка стоит или двести, а мой бюджет сильно ограничен.

Короче, пошла просто так. Дождалась автобуса, села, мысленно настроилась. Подходила к универу уже в самом что ни на есть боевом расположении духа. Охранник-дедок сидел тот же, он меня ещё и узнал! Спросил, что сегодня опять платьишко узенькое? Извращуга. Но вроде безобидный. Подмигнула ему, мне не жалко так-то. Прошла зато вообще без пререканий. Где-то здесь должен быть мой Саша…

После пары часов ожиданий и высматриваний я уже почти разочаровалась. Была там одна закрытая аудитория, где сидели какие-то студенты – моя последняя надежда. Но внаглую я туда не решила запереться – тем более, дверь закрыта и непонятно, что там внутри? Так что я стояла у окна сбоку от аудитории, вставив наушники в уши и залипнув в телефон.

Как вдруг кто-то подошёл ко мне, прикоснувшись к моему уху и вытащив один наушник.

– Привет, – донеслось сверху. Я подняла голову. Рядом со мной, почти вплотную, стоял Сухожаров Саша. Мама дорогая, какой он лапочка! В тоненькой, почти просвечивающей, белой футболке, молочно-бежевых летних брюках, легких кожаных мужских туфлях. Я и эти туфли тоже рассмотрела, потому что сначала увидела ноги, а чтобы взглянуть в лицо, пришлось задрать голову. Какие у него яркие, голубые глаза! На фоне крепкого загара особенно голубые и яркие. Загоревшая кожа очень красиво контрастирует с белой одеждой, а на его руки можно смотреть бесконечно. У Жени пересохло в горле…

– Куклена, привет, говорю! – повторил Саша.

– Наушник отдай, – справляясь с голосом, прохрипела я. А хорошо вышло, интимненько. Вибрирующий голос получился, грудной, парни от такого млеют.

– Что слушаешь? – спрашивает Саша, вставляя мой наушник себе в ухо. Музыка возобновляется. – Девчачье, – резюмирует Сухожаров, но несколько раз кивает головой в такт. – Так что делаешь?

– Когда? – не понимаю я.

– Прямо сейчас, – поясняет Саша.

– Разговариваю с тобой. О том, что слушаю девчачью музыку. Ты не заметил? Я девочка.

– Заметил. Так ты занята или нет?

“А есть предложения?” – хотела спросить я. Но внезапно из аудитории вышел тот самый препод-извращенец.

– Спрячь меня, – быстро шепнула, прижимаясь к Саше и устроив голову у него на груди. – Не шевелись, а то он меня увидит, – сама я, естественно, осторожно выглянула, а потом быстро вернула голову назад. – Ой, блиииин… Я влипла.

– Да кто там? – не понял Саша. Но он опять посмеивался. И всё-таки повернул голову – посмотреть, от кого я скрываюсь.

– А что ты от Бобика прячешься?

Так он Бобик? Почему Бобик? Главное вслух не спросить.

– Потому что Бобик – извращенец и козёл! Спрашивает про основы управления финансами, а сам меня почти по коленке гладит и слюной капает.

Ай да я! Ай да умничка, детка! Как я вообще вспомнила, что там в билете было?

– Пердун-старый… – продолжила шептать я, пряча лицо у Саши на груди. Сашечка ещё и вкусно пахнет. Аромат спортивный, но с лёгкой сладкой цитрусовой ноткой. Божественно просто! Подходит ему идеально. Ещё раз осторожно выглядывая, положила руку Саше на грудь. Божечки! Тело офигенное. Меня даже дрожь прошибла – от близости и взаимолапания. По рукам табуном пробежались мурашки. Моя ладонь у Саши на груди, а он придерживает меня за локоть. Мы впервые так близко друг к другу, я уже непроизвольно прижимаю ладонь сильнее, собирая ногтями его белую футболку. А он скользит пальцами выше моего локтя. Мурашки по телу максимально разгоняются. Он сногсшибательно волнующий, крышесносный. Он…

– Я извиняюсь, позвольте… барышня! – старый козел заметил меня и пошёл к нам. – Да-да, вы! Я к вам обращаюсь!

– Какие-то проблемы, Пал Саныч? – небрежно спросил Саша, поворачиваясь к преподу. Тот слегка опешил.

– Я не к вам, Сухожаров. Вы не могли бы…

– Не мог бы.

Его отец что – купил весь этот универ? Можно так разговаривать с преподавателем?

– Но эта барышня не приходит на пересдачу! – так называемый Бобик взглянул недовольно. – Вы собираетесь сдавать предмет или нет, юная леди?

– Это моё личное дело: что я собираюсь делать, а что нет! А если и собираюсь, то не к вам!

– Но позвольте! – начал возмущаться Пал Саныч «Бобик».

– Не позволит, – чуть ли не зевая ответил за меня Саша. А я, решив, что искушать судьбу не стоит, покрутила головой, и, сориентировавшись, ломанулась бегом с лестницы.

– Эй, как тебя, Куколка? Стой! – Саша догнал меня уже на следующем пролёте, схватив за руку.

– Лучше пойдём вниз, вдруг Бобик идёт за нами? – на растерялась я, внимательно всматриваясь, нет ли погони.

– У тебя проблемы с сессией из-за него? – спросил Саша как о чём-то обыденном, придерживая меня за локоть и спинку, пока мы продолжили спуск по ступенькам. Лестничные пролеты, м-м, обожаю! Здесь бы где-нибудь стоять и целоваться, держась за перила, а не обсуждать всякую дичь.

– Финансы я сдам, никаких проблем! – отмахнулась я. Какие могут быть проблемы, я тут даже не учусь! Кстати, понятия не имею, как называется предмет? Но если меня спрашивали что-то про финансы… Сойдёт! Саша не стал прикапываться к словам.

– А что тогда прячешься от Бобика, Куколка?

– Фигня вопрос, не парься! – я опять махнула рукой. – И я не Куколка, а Куклёнок!

– Хорошо, Куклена, – Саша на меня внимательно взглянул, а потом опять спросил. – Не хочешь вечером прокатиться?

Что. Он. Сказал?!! Нет, у меня в голове не загудели трубы и купидоны в белом не запели Аллилуйя! Но… происходило что-то похожее! Саша Сухожаров хочет со мной прокатиться!

– Может быть, – ответила я, наблюдая, как Саша, якобы отводя в сторону, опять взял меня за плечо, скользнув по руке снизу вверх пальцами.

– Не наглей, – я чуть-чуть повела плечом, скидывая его руку, что сделать получилось не сразу. Но отходить я не стала. Такие близость и полуинтимный шепот, когда вы стоите в потоке людей и вынуждены быть ближе, волнуют.

– Так чт…

– Заезжай за мной вечером, адрес знаешь, – ответила я, собираясь уходить. Договорить я ему не позволила – мало ли что он ляпнет?

– Подъезд какой, Куклена? Или мне тебя по всему дому искать?

– Первый! – я уже отошла на пару шагов, обернулась. Саша стоял на месте, демонстративно меня разглядывая. Пусть – я же делаю то же самое. Он ничего не сказал, я молча отвернулась первая и пошла дальше.

– Куклёна!

– Чего ещё?! – я опять повернулась. Теперь приходится говорить на повышенных, мы уже друг от друга далеко.

– Телефончик!

Я не сдвинулась с места. Саша Сухожаров подошёл сам.

Глава 6. Интрига

Собираюсь, и вся как на иголках. Домой доехала сама, Саша остался в универе. Я, кстати, даже не спрашивала, куда он потом и сможет ли меня подвезти? Ну нет! Он назначил свидание, будем играть по правилам!

Снова выбрала обтягивающее короткое платье – почему нет, если фигура позволяет? А вот на случай, если вечером будет прохладно, надо прихватить куртку.

Вытащила свою кожанку. Ну… на настоящую кожу я пока не заработала, и на распродажах ничего, что мне бы сильно понравилось, нет. Так что достала свою косуху из кожзама. Осмотрела со всех сторон – нашла потёртости, что добавили бы шарма, только если вещь была бы настоящей, заметила слезшую вдоль швов краску. Достала чёрный маркер и хорошенько всё закрасила. Отлично!

Выбрала босоножки с чёрными ремешками, накрасила ногти. Очень долго и аккуратно наносила насыщенную красную помаду на губы. Осталась собой очень довольна – прям десять из десяти!

Ну и… села ждать Сухожарова. О точном времени он не говорил, так что… Такая вся красивая по дому я ничего делать не собиралась, хотя мама периодически на меня покрикивала. Ужинать я тоже не пошла – потом придётся заново губы красить. Да и не люблю я макароны. Поем, когда вернусь, если конечно Саша не пригласит меня с ним поужинать!

А было бы здорово! Что он имел в виду под “покататься”? Прокатиться по городу и заскочить куда-нибудь – почему бы и нет?

В какой-то момент мне ждать надоело. Я полулежала на диване, скучая и залипая в сериальчик. И ведь позвонить этому козлине моей мечты не могу – его телефона у меня нет, он только себе мой взял. Сколько я его, интересно, ждать должна?

Я, кажется, даже задремала, как вдруг мой телефон пиликнул. Открыла один глаз, взглянула на экран. Он! Саша! Я сразу подскочила и к зеркалу. Пробежалась по себе взглядом, потом ручками, поправила одежду, волосы. Покидала в сумочку помаду, зеркальце, ключи, телефон и выскочила в дверь.

Саша ждал меня у подъезда. Правда, даже не вышел, сидел в своей красивой красной машинке. Я уже упоминала ламборгини? Ну так вот: ламборгини – папина. А у сына, конечно, тачка поскромнее. Намного! Ну наверное папа пока на супер шик для сынули не спешит раскошелиться. Но! У Саши Лексус LC 500 – спорткар, четырехместный салон, двухдверка. Очень красивая тачка, очень! И красненькая!

Ну я такая вышла, такая пошла. Всё-таки Сухожаров из своего Лексуса вылез – не совсем хамло. Поцеловал меня в щёчку, открыл дверь. Ох, мама дорогая!

Я про эту тачку читала, ну потому что на ней Сашенька ездит… Но увидеть своими глазами! Я сейчас здесь всё перелапаю!

Чувственная стилистика – чёрт бы её побрал! В рекламном буклете всё правда! Дорогущая кожа, алькантара – это вид замши для машинок, натуральное дерево, алюминий… Кресла просто волшебные – я бы тут безвылазно сидела. А вот задние места вообще непонятно для кого? Там очень мало места…

– Ты… как-то странно себя ведёшь. Всё нормально? – Саша коснулся моей руки, внимательно за мной наблюдая.

– Крутая тачка, мне нравится.

А… – Саша кивнул. – С места до сотки за 4,5 секунды, максимально можно выжать почти 300 км в час.

– Двести семьдесят, – поправила его, разглядывая салон.

– Смотря какой водитель, – парировал Саша.

– А на машинке твоего папы разгон до соточки меньше чем за три секунды, и скорость до трёхсот пятидесяти км в час, – мечтательно произнесла я. Даже не знаю, зачем? Сашу решила поддеть?

– Да, я в курсе. Но после того, как я батину тачку чуть вдребезги не расху… не разбил, он мне её брать не разрешает, – рассмеялся Саша. Он чуть не разбил папину тачку! Мать родная, мои органы, наверное, дешевле стоят все вместе взятые.

Мы отъехали от дома. И… покатили куда-то за город. Так, по крайней мере, мне показалось.

– Э-э.. Саш, а мы куда? – я что-то напряглась. Очень вряд ли банкирский сынок везёт меня в лес – насиловать, расчленять и убивать. Или какой-там должен быть порядок? Но странно… – Мы что, в сторону аэропорта?

– Загранник с собой? – ухмыльнулся Саша.

Чего только в моей голове не пронеслось. Ведь когда ты бешено богат, всё же возможно! Почему бы не взять и не махнуть куда-нибудь внезапно?

– Как-то не прихватила… – ответила я, недоумённо улыбаясь. У меня и прихватывать нечего. Загранника нет.

– Жаль, – хитро ответил Саша… Ой ну да конечно! Кто бы ему поверил!

– У меня всегда с собой, в машине валяется, – он свернул направо. Вот сука! Я б кусала локти, но что толку… Это такой развод для наивных дурочек. Я, может, и тупая, но не по всем вопросам.

– Но мы явно в аэропорт… ехали, пока не свернули, – продолжила я, смотря на дорогу. Начинало темнеть.

– Есть идеи, куда мы?

– Ну…

Вообще-то, есть одна.

– Только не говори, что ты стритрейсер.

– Ага, – Саша ускорился.

– Да ну на фиг! – я не поверила. – Ты постоянно пьяный. Я вообще удивляюсь, что ты почти всегда за рулем.

– Э-э… вот не надо, – Саша повертел свободной рукой в воздухе, и вид у него был, будто он обиделся. – Я пьяным за руль не сажусь. Чаще всего меня кто-нибудь обратно привозит, если я не в кондиции.

– А у нас в городе это легально? – спросила я. И в ответ услышала лекцию, к счастью, не на пару часов, а на пару минут. Движение стритрейсеров началось в Калифорнии в начале тридцатых, и не сразу “приехало” на городские улицы, где его пришлось запрещать. Так как это соревновательный спорт, тут же подтянулись и ставки на победителя, и тюнинг авто, реклама, интерес к спортивным моделям автомобилей.

– Батя не понимает… – вдруг бросил Саша в никуда, потом быстро взглянул на меня. – Не бери в голову.

Вскоре мы приехали на место. Я вертела головой, рассматривая толпящихся людей и тачки.

– Чё-т не поняла, тойоты, субару, ауди… – я ещё повернула шею, потом и вовсе высунулась из окна. – Ниссан, митсубиси… Что вообще на всём можно гонять?

– Что смущает? Ждала один чистый люкс? – Саша куда-то щемился, сигналя. – Хорошие тачки.

Дальше я выслушала, что нужны авто с облегчённой массой и повышенной аэродинамикой. У профессионалов автомобили весят меньше тонны. Мне рассказали про движки, тягу, какой разгон с места, что там у каждой тачки за начинка под капотом… Я что – мужик? Спокойно, Женя, это твой будущий муж, слушай и улыбайся.

– Тебе не интересно?

– Э-э… мы же уже приехали? Что будем делать?

– Ты в заезде со мной хочешь участвовать или снаружи потусуешься?

– Шутишь!? – я округлила глаза. – Я отсюда не выйду!

Дай мне волю, я б тут вообще жила бы!

Глава 7. Гонка

Итак, стритрейсинг бывает разный, есть дрэгрейсинг – заезд по парам на прямом участке с максимальным разгоном. Стритпоинт – ночные вольные гонки, маршрут которых регистрируют и обговаривают заранее – там участники одновременно стартуют. Стритчеллендж – гонки по неизвестным маршрутам. Сити-стайл – гонка по маршруту, который зашифрован в местности и объектах. У нас в городе не практикуют – муторно, никто не запаривается. Слалом – экстремальные гонки на скользкой дороге. А вот этих сук я б сама поубивала. Но… скорее всего они самостоятельно быстро выпиливаются… Ну и дрифтинг – наиболее опасный вид гонок, когда в повороты нужно входить на полной скорости. Саша, кажется, любитель такого. Блииин, мой будущий муж вообще планирует дожить до старости?

Мы участвуем в заезде по парам. Саша на Лексусе и какой-то крашеный парень на Субару. Благодаря Саше я узнаю, что это WRX STI c 2,5 литровым оппозитным мотором, генерирующим 300 лошадиных сил. Разгоняется до сотки за пять секунд, а скорость развивает такую же, как Сашкин Лексус…

– Да не дрейфь, мы его сделаем, – Саша делает вид, что спокоен, но он и сам нервничает, и мне это передаётся.

– У его тачки, по идее, должен быть электронный “ошейник”, но Кос так задрочился, что, скорее всего, выжать сможет больше.

Кос, это, судя по всему, хозяин Субару.

– Ну мы же его сделаем? – ещё раз спросила я.

– Прямо сейчас, – ответил Саша, и мы резко сорвались с места.

А дальше преимущественно я визжала. От страха, восторга, азарта. Ну и просто так, потому что весело!

– Ты же обещал его сделать! – орала я, сжимая пониже плеча Сашину руку.

– И сделаю, – Сухожаров подался вперёд, вцепляясь взглядом в дорогу и… в впереди идущую машину Коса.

– Гони! – визжала я Саше под ухо. – Гони, гони!

Субару сразу отстала от нас на старте. Лексус с места сорвался шустро, а этот Кос плёлся у нас в хвосте и дышал выхлопными газами. Но в какой-то момент он вырвался – под мой возмущённый рёв.

– Саша, сделай что-нибудь!

– Не ори на ухо, – Сухожаров сжал на руле пальцы. – Делаю.

– Он уходит! – не послушалась я и так вцепилась, что, подозреваю, ногтями расцарапала Саше кожу.

– Скоро поворот, Кос пройдёт по широкой дуге.

– А мы? – не поняла я.

– А мы нет, – Сухожаров весь собрался. – Держись, Куклена.

Саша уже говорил, что любит дрифтинг. А я люблю визжать, но громче визга шин у меня всё равно не получается. Сухожаров присел на уши, и теперь я в курсе, что чистое прохождение поворота зачастую занимает заметно меньше времени, чем дрифт с визжанием и заносами. Есть специальный дрифт, когда ручным тормозом блокируются задние колеса – это для эффекта. А если ты просто входишь в поворот на высокой скорости, вот как мы сейчас – начинается занос. Вырулил – дрифт, не вырулил – разбился на хрен. В общем – повороты быстрее проходятся с естественным заносом.

Мы обошли Субару и втопили по прямой вперёд. Кос отставал. На финиш мы пришли первыми. Но Саша не стал тормозить, хотя там ждали его друзья, он проехал мимо.

– Чёрт возьми, круто! – не могла успокоиться я. – Это реально круто!

– Понравилось?

– Да!

Мы ехали по трассе дальше. Саша молчал.

– А мы куда? – спросила я.

– Просто едем, хотя… – он взглянул на меня и начал тормозить, съезжая на обочину.

Даже не знаю, в какой момент мне пришла в голову эта мысль, отстегнуть ремень и перебраться на водительское сиденье – к Саше на колени. Это казалось естественным – очень хотелось. Он сразу прижал меня к себе, схватил за волосы, потянул, но не больно. Мы принялись целоваться. Целуется божественно! Просто божественно, чёрт бы побрал его! Сжал ладонями мою задницу, подсаживая меня ещё ближе. Я реально не против сейчас заняться сексом. Такая гонка напрочь сносит крышу. Сама изнасилую Сашу, если он решит сопротивляться. Но он не решит, я же в курсе, что он тоже очень сильно этого хочет.

– А-а, чёрт, Саша! – простонала я, чувствуя, как он проводит языком и губами по моей шее. А он почему-то ненадолго отрывается. У меня нет глаз на спине, но по направлению его взгляда я догадываюсь, что он смотрит на наручные часы.

– Полтора часа.

– Что “полтора часа”? – не понимаю я, продолжая целоваться.

– Полтора часа назад села в мою машину. Не отвлекайся, – теперь Саша сам прижал мою голову к своей шее. – Давай ещё раз языком, у тебя круто выходит.

Естественно, ничего я ему облизывать не стала. Замерла, соображая, что я только что услышала. Тогда Саша, продолжая держать мою голову, зажав мне лицо ладонями, поцеловал меня, всё так же охренительно-прекрасно, засовывая язык мне в рот. Я его цапнула за этот язык. Ну я не психопатка, чтобы человеку что-нибудь прокусывать, но ощутимо скользнула зубами. Саша сообразил быстрее, чем я смогла его укусить, и быстро отпрянул. Но и у меня с реакцией всё в порядке.

– Придурок! – я влепила ему пощёчину. Пока он молча на меня пялился, перегнулась, схватила свою сумку, потянула за ручку на дверце и выскочила из машины.

– Ты куда? – Саша выпрыгнул следом. – Эй, Куклёна!

– Отвали! – я решила уйти подальше. Но не сделала и шага, как Саша меня схватил.

– Что за дела? Всё же было хорошо, – он резко потянул меня к себе, я потеряла равновесие, руки скользнули по крыше машины.

– Куклёна, расслабься, – Саша повернул меня к себе, прижал, его руки прошлись по моим бёдрам.

– Ты же сама хочешь. Пару минут назад точно хотела.

– Перехотела, – я его ударила сумкой. – Я ухожу! – оттолкнула козлину и пошла вдоль трассы.

– Эй! – послышалось вдогонку.

– Отвали! – я, не поворачиваясь, протянула назад руку и показала средний палец.

– Эй, как тебя, Женя! Город в другую сторону!

Сука-жизнь. Выругавшись, я резко развернулась и пошла обратно, избегая приближаться к Саше. Тоже вот… начала обходить его Лексус по проезжей части – по широкой дуге. Навстречу кто-то ехал. Сигналил.

– Ты дура? – Саша меня оттащил. Машина промчалась мимо.

– Убери руки! – я резко вырвалась, поправила свою куртку и пошла дальше. Сухожаров на несколько секунд завис, потом вернулся в машину. И, как маньяк, медленно поехал за мной следом.

– Куклена, пойдёшь ночью одна вдоль трассы?

– Значит, пойду! Лучше так, чем с тобой в машине.

– Пятьдесят километров от города.

Сколько!? Твою ж матушку! Это я когда дойду – послезавтра?

– Не страшно. Я выносливая.

– Женя, садись в машину.

– Отвали.

– Другие слова знаешь, садись!

– Нет.

– Тебя комары сожрут. До города обглоданный скелет доберётся. Если доберётся.