Ограбление по-калининградски бесплатное чтение

Глава 1

Свободен!

• Но, увы, нет дорог
• К невозвратному!
• Никогда не взойдет
• Солнце с запада!

А. В. Кольцов

«Ну, вот и всё! Отслужил!» — негромко произнес крепкий на вид белобрысый мужчина в форме военного моряка, закрывая за собой дверь Управления кадров Северного флота. На дворе был конец двадцатого века. Мир застыл в ожидании торжеств, связанных с празднованием миллениума, а в России продолжали разбрасываться бесценными кадрами, еще недавно наводившими ужас на военнослужащих стран НАТО. Они покидали вооруженные силы тысячами, влегкую, не встречая никакого сопротивления вышестоящих начальников, что еще недавно, во времена Совдепии, было просто невообразимо. Чтобы боевого офицера уволили в период правления КПСС, надо было крупно «залететь»: угробить личный состав, потерять оружие или секретные документы, посадить корабль на мель, спиться… В новые, капиталистические, времена каждый выживал в одиночку.

«Я, офицер морского спецназа, боевой пловец, «морской котик», никому не нужен?!» — опять пронеслось в голове теперь уже офицера запаса, и он профессионально и звучно стукнул кулаком в стену, оставив на ней свой памятный след.

Первоначально ему было даже интересно, как всё это будет происходить. Он думал, что кто-то дотошно и не один раз изучит его личное дело, станет отговаривать, может быть даже упрашивать — не делать этого опрометчивого шага, не увольняться. Ведь еще каких-то двадцать лет назад, чтобы попасть в морской спецназ, он выдержал все испытания, начав службу простым матросом. Однажды он чуть не погиб, когда надо было плыть зимой под раскрошившимися льдинами, а для контроля действий привязали трос с буем. Буй застрял между льдинами, а трос перетянул шланг дыхательного аппарата, и он, чтобы не задохнуться, сорвал с себя маску и, к изумлению придумавшего всё это безобразие начальства, пробил рукой полынью и вылез через нее на лед живой и невредимый, хотя и довольно уставший и замерзший. Все поняли — перед ними прирожденный «морской котик» — и отправили его подучиться уму-разуму в военно-морское училище. Ему доверяли самые ответственные диверсионные задачи: он минировал корабли, взбирался на них и связывал фирменным узлом верхнюю вахту, проникал на командные пункты и условно их взрывал в ходе различных учений. Однажды он прокрался на охраняемые причалы военно-морской базы в багажнике «Волги» командующего этой базой, условно «замочив» и его самого. Да мало ли что было. Он думал, что все его знают и ценят и что с ним будет беседовать ну если не сам Командующий флотом, то хотя бы начальник разведки, который запросто так скажет:

— Николай Иванович, вы великолепный специалист. Таких единицы. Прошу вас, не спешите. Всем тяжело. Я тоже не получаю зарплату уже который месяц. Потерпите.

— А нельзя ли мне помочь с переводом в Калининград? — спросил бы увольняющийся. — Я там родился и хочу завершить службу.

— Почему же, можно, вам ведь всего тридцать три года. Адъютант, пометьте: «Капитана третьего ранга Шибанова Николая Ивановича внести в списки на перевод в распоряжение Командующего Балтийским флотом…»

Но на контрольно-пропускном пункте штаба флота, вместо адмиральской приемной, ему выписали предписание на посещение другого помещения — одного из кабинетов Управления кадров. После недолгого ожидания в очереди таких же молодых и недовольных своим нынешним бытием офицеров он удосужился аудиенции у какого-то очкастого чиновника в военной форме, судя по самодовольной роже которого можно было с ходу сделать вывод: «У него всё о’кей!» Тот для видимости некой озабоченности пролистал его личное дело, дал какую-то сопроводительную бумаженцию в военкомат и словесно выстрелил навылет: «Свободен! Следующий!..»

Спецназовец ожидал всего, чего угодно, но только не этого. «Как это — свободен?» — пронеслось у него в голове. Он машинально сжал кулаки, и кадровик, зная, с кем имеет дело, на всякий случай промямлил:

— Вы же сами рапорт написали. Вам его подписали. Что еще?

— А где… «спасибо за службу» и всё такое? — ледяным голосом спросил «морской котик».

— Вас должны торжественно проводить в… вашей части.

— На какие такие «шиши»? — непроизвольно вырвалось у Шибанова, и он, не дождавшись ответа изумленного чиновника, машинально козырнул ему как старшему по воинскому званию и, развернувшись, как учили, на сто восемьдесят градусов, убыл к себе в отдаленный гарнизон.

Проводы увольняющихся офицеров стали обычным явлением. На Севере оставались лишь те, кому некуда было податься и кто не имел «лапу». Остальные давно разбежались. Зарплаты явно не хватало, да и выдавали ее не своевременно. Многие, кто имел личный автомобиль, «таксовали», подрабатывая на жизнь. Жена у «морского котика» была красавицей и регулярно напоминала ему, что достойна большего в этой жизни. Он завоевал ее в сражениях с чуть ли не целой ротой курсантов-претендентов на училищных танцах и безумно любил. У них была дочь, похожая на свою мать, как две капли воды. Она подрастала, требуя от отца всё больше и больше шмуток и денег — на карманные расходы. Распрощавшись с боевыми товарищами, семья Шибановых вернулась на родину — в славный город Калининград. Жизнь здесь кипела, и спецназовец ринулся добывать себе место под солнцем.

«Я вам покажу — “свободен”!» — не раз вспоминал Николай слова кадровика, и у него появилась цель — доказать себе и этим, выпустившим его в свободное плавание, что он и на «гражданке» чего-то стоит. Но не сразу города строились…

Друзья и хорошие знакомые, некогда обещавшие помочь хотя бы временно приютить семью и трудоустроить Шибанова на приличную работу, где деньги гребут лопатой, куда-то испарились. Родственники очень скоро дали понять, что у них тоже есть свои проблемы. Конечно же, они всегда рады их видеть, но только в качестве гостей, а не как соседей по квартире. Жилье необходимо было снимать, тратя выходное офицерское пособие, таявшее на глазах. Рассчитывать на различные правительственные программы по обустройству бывших офицеров — только время тратить, и Николай бросился искать работу по объявлениям в газетах.

— Нет, только охранником в банке! — сказал теперь уже гражданский кадровик, когда Николай обратился в первую попавшуюся ему банковскую структуру «Морторгбанк».

— Но ведь я могу гораздо большее, — попытался поднять себе цену «морской котик», — чем просто торчать на входе в банк.

— Я понимаю вас — сам когда-то был офицером. Но сейчас переизбыток людей из силовых структур. Вот если бы у вас было финансовое образование…

На гражданских кадровиков Николай не обижался. Он понимал, что в стране наконец-то настало время образованных людей, умеющих созидать и зарабатывать деньги, а не воевать. А он умел только воевать. Хотя появились и те, кто, умея лишь боксировать на ринге или бороться на ковре, воспользовались этими навыками и стали отбирать кем-то заработанное. Он, после своего забытого всем миром северного гарнизона, еще только узнавал новую Россию. Россию, в которой кто-то смог обогатиться, урвав кусок от общего пирога, ранее испеченного всей страной; в которой кто-то втихаря присвоил или за бесценок скупил народные акции; в которой кто-то кого-то «замочил» и отобрал ранее украденное. Сюжеты были разными, и телевизионщики, вкупе с журналистами, не скупились, описывая детали преступлений. Насколько понял Николай, только немногие, начав с нуля, заложив всё, что было, сделали прорыв и создали свой бизнес, стали уважаемыми предпринимателями, хотя и у них без криминала не обошлось. В последнем случае было применимо высказывание: «Он сделал себя сам!», и к таким «новым русским» Николай относился уважительно. А вот у других, у тех, кто, на его взгляд, нажил богатство нечестным путем, надо бы экспроприировать награбленное. Таковым было его новое кредо. А почему бы и нет? Он там, на Севере, защищал Державу и за это на всю семью получил три «чубайсовских» ваучера, которые и вложить там было не во что. И что теперь? Где обещанные три «Волги»? Опять обманули! Поэтому он и будет Робин Гудом, но… с бедняками делиться не станет. Не те времена, да и не даст Ирэн — его жена.

«Оставалось только убивать, убивать, убивать…», — пронеслось в голове, и до него окончательно дошло, что кроме как воевать и убивать он и впрямь ничего не умеет. Но реально убивать он никого не собирался — это противоречило его принципам защитника Отечества. Что же делать? Может, все-таки есть другой, более законный путь.

— Ир, а Ир, — обратился он к любимой жене, — может, в «универ» поступить, на юрфак? Надо же где-то нормальное гражданское образование получить.

— Щас юристов — что нерезаных собак! — здраво рассудила вторая половина. — Плюнь — попадешь в юриста или военного пенсионера. Кстати, сколько тебе пензии-то насчитали?

— Для пензии надо было еще с пяток лет послужить. Нет у меня никакой пенсии.

— Жить-то на что? — в очередной раз запричитала подруга. — Кате опять триста рэ надо. Теперь на охрану…

— Не понял! — оживился Николай, для которого тема охраны становилась доминирующей. — Что за охрана?

— Та в школе наркокурьеры завелись. Директриса завела охрану, чтоб посторонних не пущали.

— Идея верная, — подытожил отец семейства. — Может, мне к ней в охранники наняться?

— Ты чё, очумел? — вскипела супруга. — Позорить собственное дитя! Иди уж в банк. Пока берут.

Делать было нечего, и Николай стал «банковским работником» — так он теперь представлялся, когда в городе попадались его бывшие друзья по детсадику, однокашники по школе, училищу или сослуживцы. Калининград — город небольшой. Здесь невозможно пройтись с благоверной супругой до площади Победы и никого не встретить из родственников или знакомых. Однако встреча, ставшая знаменательной в его новой жизни, произошла почему-то именно в его «Морторгбанке», и он уже не мог представиться банковским работником, потому что было ясно и понятно — он простой охранник.

— Не напирать! Все пройдете!

С утра в банк выстроилась очередь, и Николай, встав в проходе, контролировал поток, фильтруя и пуская без задержки уже знакомых посетителей и проверяя пропуска у тех, кого он раньше не видел.

Профессионально, боковым зрением, он уловил в толпе чей-то жесткий взгляд и на всякий случай сосредоточился на нем, держа на контроле. Он ощущал достойного соперника, и в нем разыгралось так знакомое ему чувство опасной игры в «кошки-мышки», где он, конечно, не мышка. Наконец объект наблюдения, а это был лысый крепыш в темных очках, приблизился и, подойдя вплотную и сняв очки, вместо пропуска в банк протянул в приветствии руку.

— Шибан? — спросил крепыш.

Николай отступил на шаг и всмотрелся в лицо лысуна. Только боевые товарищи знали его кличку «Шибан», производную от фамилии «Шибанов» и означавшую в интерпретации этимологических словарей не что иное, как драчун и буян. Кличка шла за ним по пятам из училища, где, как известно, он добыл в честных сражениях свою нынешнюю супругу Ирэн, а также отличился неповиновением перед старшекурсниками, любившими напоминать молодым курсантам: «Годковщину на флоте еще никто не отменял!»

Охранник Шибан мысленно дорисовал клиенту банка каштановые волосы, усы с бакенбардами, скинул ему этак годков десять-пятнадцать и, наконец распознав старого знакомого, воскликнул:

— Морпех?

— Он самый!

— 3-з-заходи, друг!

Обниматься при людях было неуместно, и они на ходу договорились о встрече.

— Я за тобой заеду. Во сколько? — произнес лысун, он же Морпех.

— В восемь десять…

Николай заметил, что Морпех, а это был его школьный товарищ Иван Кленин, закончивший в свое время общевойсковое училище и ставший морским пехотинцем, пошел почему-то не вправо, как все, а влево, туда, где сидел юрист банка. Если бы он стал подниматься по лестнице вверх, туда, где находилось банковское начальство, Николай должен был бы его тормознуть, а к юристу — нет проблем. С юриста начинали все клиенты, перед тем как открыть банковский счет. Правда, через некоторое время Морпех, вместе с юристом, все же отправился наверх. Но юрист, упреждая запрос охранника, тут же произнес разрешительную фразу:

— Он со мной.

На выходе из банка Морпех подмигнул своему старому знакомому, опять надел очки, напомнив о вечерней встрече:

— Буду как договорились!

Николай кивнул головой и впервые за последнее время провел оставшиеся часы до закрытия входной двери банка в явном нетерпении. В восемь десять к банку подъехала черная «бэха»-семерка с полностью затемненными стеклами. Приоткрылось окно, и Шибан увидел сидящего за рулем Морпеха. Он сел справа от него, и иномарка тут же рванула вперед, демонстрируя окружающим всю мощь своего движка.

— Обниматься будем позже, — произнес при наборе скорости Морпех, делая сумасшедший вираж с банковской автостоянки и вынося автомобиль на основную трассу.

— Твоя? — с некоторой ревностью в голосе поинтересовался Николай принадлежностью машины.

— Фирмы, — усмехнулся Морпех. — Я тоже недавно уволился и пока еще не разбогател.

— А что, есть такая возможность?

— Разбогатеть? Об этом и поговорим. Не хрен тебе там делать, на ступеньках банка. Хотя…

— Что — хотя?

— Можно пока и поторчать, для конспирации…

«Бэха» быстро домчалась до загородного ресторана «Форто Ранта», который находился на пути в самый западный город России — Балтийск, или «Балдейск», как называли его местные аборигены. В ресторане были отдельные номера с каминами, и друзья заняли один из них.

— Литр водки! Колбасы! Селедки! — распорядился Морпех, и Николай понял, что его друга видят здесь не в первый раз и знают его стандартное меню.

Не прошло и минуты, как на столе появился литровый графин с водкой и два граненых стакана, которые с ходу и заправили. Помимо упомянутой колбасы и селедки были предложены и другие снадобья под водочку: грибочки, хрустящие огурчики, капустка со свеклой, маринованные лук с чесноком и прочая, прочая, прочая… Ну и сало, конечно!

— Ну, Колян, за устречу!

— За нее!

Они выпили залпом по стакану водки и, не закусывая, прошлись по былым делам.

— Ваня, мы где последний раз пересекались-то?

— На сборах, кажется, по спецподготовке. Не помню, лет пять-семь или более тому назад. Ты тогда северянином был. А я за Балтику выступал. Не забуду, как ты схоронился, — мы так тебя и не нашли. А ты потом из-под земли — бах! — и «замочил» руководителя сборов. Условно, конечно. Тебе тогда «погремуху» приклеили — «Маугли».

— На Севере так и звали. Да и ты был хорош — залетел на парашюте на дерево и начал с него пулять из снайперской винтовки, как будто так и задумано. Шороху наделал! Отвлек кого надо. Класс! Но это в прошлом. А лысым почему стал?

— Мода поперла. Да и по штату положено — так страшнее. Давай, устаканимся!

Еще два граненых стеклянных стакана были опорожнены одним залпом. Друзья хрустнули огурцами, и Николай, сделав знак, означающий вопрос о наличии здесь «прослушки» и получив отрицательный ответ, стал уточнять:

— Что за штат у тебя?

— Та, «бабло» вышибаю с нерадивых! Кредиты наберут, а как возвращать — хрен дождешься!

— Ну а ты?

— Уговариваю вернуть… со всеми набежавшими процентами.

— И что — возвращают?

— Давай попозже об этом… В Чечне-то побывал? — затронул Морпех больную для всех силовиков тему, наливая по третьей.

— Не пустили…

— И я даже знаю, почему, — не удивился Морпех. — Ты слишком умный для таких мясорубок. Ну, колись, что за идея была?

— Погоди, друг, — еле слышно сказал Николай, поднимая стакан с водкой, и они встали и немного помолчали.

«Помянем!» — произнесли друзья и, не чокаясь, выпили за бойцов, погибших в Чечне и других окаянных местах, после чего беседа продолжилась.

— Я думаю, мы бы с тобой вдвоем справились, — неожиданно сказал Шибан, не забыв прозвучавшего вопроса Морпеха.

— То есть ты и я, — с ходу загорелся тот. — Но… Ты же блондин, а нужны похожие на них. Вот, я бы подошел.

— Волосы можно срезать, как у тебя сейчас. Зрачки — заменить на темные…

— Да, это можно. Тэк!

— Две группы — по десять человек.

— Тэк! Понял — одна моя.

— На подготовку — месяц, максимум два. На выходе — все с бородами, с загаром, в их обычной одежде, двое — со знанием языка.

— Тэк! — соглашался с планом операции раскрасневшийся лицом морской пехотинец.

— Проникаем из Дагестана или Ингушетии двумя группами в Грозный…

— А флаг? — очередной вопрос Морпеха прозвучал в тиши камина как эхо.

— Не понял. При чем тут флаг? — в замешательстве спросил «морской котик», в планах которого не было никакого водружения флага России.

— Это я так, — улыбнувшись, произнес Морпех, теперь уже полностью полагаясь на своего друга.

— Заходим в Дом правительства как местные жители. Растворяемся на этажах. Применяем спецсредства и другую хрень…

— Это…

— Те самые! От которых несколько дней все бегают в гальюн — другие жизненные цели уходят на второй план. Гримируем и выводим Джохара…

— Что? — не врубился Морпех. — Самого…

— Да, Дудаева… И не нужны огромные жертвы с обеих сторон. В Москве с ним всё бы отрегулировали. Тогда это еще можно было сделать.

— Поэтому тебя и не послали! — подвел итог сказанному Морпех и вскользь заметил: — Но говоришь так, как будто всё же побывал.

— Рядом был…

— Дальше не спрашиваю…

— И правильно. Ну, а про водружение флага на Доме правительства Ичкерии мы в курсе. Твоя работа?

— Наша, — скромно заметил бывший участник боевых действий.

— Морпехи, как всегда, на высоте, — констатировал Николай. — За них!

Друзья опять выпили и захмелели. Можно было переходить к делу.

— Что ты предлагаешь? — в лоб спросил Шибан.

— Делать «бабки», — конкретно ответил Морпех.

— Я на «мокруху» не пойду! — четко обозначил свою позицию Николай.

— Ну, тэк я и не агитирую. Сработаем мозгами. Ты в тени, я — на виду. Фирма, в которой я работаю по найму, специализируется на вышибании долгов. Информации — навалом! Ты же помнишь, как нас учили. Сначала разведка, затем — действия!

— То есть мне не увольняться…

— Потерпи пока. Ты как дежуришь?

— Сутки через двое. За двести баксов в месяц.

— Официально?

— Сто так, а сто — в конверте.

— Понятно, — как уже тертый в этих нюансах резюмировал Морпех. — Никто не хочет платить с официальной зарплаты налоги. Вот на этом мы и сыграем.

— То есть? — не понял Шибан.

— Полученные в конверте деньги — это и есть так называемый «черный нал». Вот его и будем брать! Надеюсь, ты еще не забыл, как можно отобрать оружие, не убивая?

— Оружие, в смысле деньги? — дошло наконец до поддавшего «морского котика». — Отобрать… деньги?

— Отобрать, конфисковать, экспроприировать — какая разница!

На этом мотиве дискуссия закончилась. Морпех, как принимающая сторона и более обеспеченный на данный момент, рассчитался с официантом. Друзья сели в «бэху» и понеслись к окружной дороге, где на въезде в город их тормознул гибэдэдэшник.

— Командир! — отозвался поддавший Морпех, опуская боковое стекло. — Всё в порядке! Мне направо, огородами… Возьми!

— Выйдите из машины! — вместо принятия от явно поддавшего водителя протянутой купюры достоинством пятьсот рублей последовал жесткий ответ неподкупного на этот раз постового.

— Тогда газы!

Морпех неожиданно для всех брызнул газообразной жидкостью из баллончика в лицо милиционеру, и тот, шатаясь, пошел в сторону дежурной машины. Второй сотрудник, сидевший за рулем, выскочил из машины и бросился к напарнику. «Бэха» тем временем выжала всю возможную стартовую скорость и на первом же повороте в какое-то садовое общество испарилась.

— А задний номерной знак? — на всякий случай поинтересовался Николай.

— Не знаю, что это такое.

Николай почувствовал нутром, что заявленная во время вечеринки конфискация явно не впишется в рамки Уголовного кодекса. Но делать было нечего — другой путь добывания денежных знаков отсутствовал. Он вышел в удобном для него месте и машинально оглянулся в сторону удалявшейся по проспекту Мира машины Морпеха. Заднего номерного знака на ней действительно не было…

Прошла неделя, затем вторая. Морпех не объявлялся. Николай заподозрил неладное — может, его друг еще где-нибудь «прокололся» с гибэдэдэшниками? Только теперь он сообразил, что у него нет ни его адреса, ни телефона. «Расслабился на гражданке! — упрекнул себя Николай. — Начинаю терять профессиональные навыки. Как же его найти? Не обращаться же в адресное бюро!» Оставалось только ждать.

На самом деле Морпех был рядом и вел скрытое наблюдение за банком, а заодно и за своим будущим напарником, чтобы выяснить, нет ли «хвоста». К Николаю у него не было вопросов, но все-таки его следовало проверить. На всякий пожарный случай. К тому же банк навещали бывшие работники КГБ-ФСБ. Кто кормился на информации, кто на «сливе» компромата на клиентов банка… Там, где деньги, там всегда кто-то крутится!

Изучив ситуацию вокруг банка, в один из дней, когда Николай, сдав дежурство, шел на остановку автобуса, Морпех окликнул его:

— Гражданин! Не подскажете, как попасть в библиотеку?

Николай узнал голос Морпеха и, не поворачивая головы, ответил ему в том же киношном духе:

— В три часа ночи?

Дальше они пошли вместе. Вскоре на их пути оказалась знакомая «бэха», и «конфискаторы» сели в нее, чтобы спокойно обсудить план первой операции.

— Всё просто, Колян, — стал излагать свой замысел Морпех. — Мой клиент, наконец, рассчитался с банком. Безналом.

— Чем? — не понял бывший спецназовец.

— Твою дивизию!.. А еще в банке работаешь. Безналичным расчетом, когда деньги зримы только на бумагах. Короче, расчет произведен, но…

— Тэк! — «по-морпеховски» произнес Шибан, полностью полагаясь теперь на мнение друга.

— Проценты за несвоевременный расчет завтра будут переданы в банк налом.

— Тэк!

— Твоя задача — перехватить… оружие.

— Понял! А что за объект? — по-деловому спросил Николай.

— Вот, свежее фото, — Морпех передал фотографию какой-то женщины.

— Цэ ж баба! — растерянно произнес Николай.

— А это кто? — Морпех протянул вторую фотографию.

— Ба! Какие ушки у амбала! Вольник, что ли?

— Да хоть классик. Что ты, обыкновенного борца не завалишь?

— За «бабки»? Без проблем. А кто он ей?

— Да так, спортсмен какой-то. Изображает телохранителя. Ты, это, смотри, дров не наломай! Когда с ним закончишь, пугнешь ее вот этим…

Морпех достал из-под сиденья здоровенный тесак и протянул его Шибану.

— У Рэмбо одолжил? — сострил спецназовец, осматривая здоровенный нож. — Я, пожалуй, свой возьму.

Николай достал какой-то хромированный предмет и стал его раскладывать. Через пять секунд в его руке оказался сборный нож, смотрящийся не хуже тесака.

— Из лопатки турбины смастерили, — пояснил Николай.

— Знатная вещица, — уважительно согласился Морпех, пряча под сиденье свой ножичек.

— Лезвие специально сбалансировано так, чтобы быть тяжелее рукоятки. Втыкается за милое дело, как ни метай!

— Вижу. А отверстие в рукояти на случай промаха? — подколол Морпех.

— Я не промахиваюсь, — с некоторой обидой произнес Шибан. — Этот нож может использоваться как гарпун.

— Во как?! — еще больше удивился Морпех. — Извини, брат! Я забыл, что имею дело с флотским спецназом.

— То-то и оно, крыса сухопутная! — подчеркнул «морской котик», напоминая об уровне своей подготовки, которая считалась гораздо круче, чем у морпехов и их спецгрупп.

— Слегка ее пугнешь, — продолжил инструктаж Морпех, — а сумочку конфискуешь. Загримируешься под бомжа, чтоб потом, в банке, не узнала. Она туда почти не ходит — посылает бухгалтера, но, когда потребуется новый кредит, нагрянет сама.

— Сколько будет «капусты»?

— Невесть какие «мани», но нам не помешают — двадцать штук. По десятке «косых» на брата!

— «Зеленых»? — переспросил Николай, который еще не имел дел с крупными суммами в иностранной валюте.

— Не «деревянных» же! Она выйдет из дома к открытию банка. Вот адрес… Живет в обыкновенной «хрущевке». Спортсмен обычно поднимается к ней, на второй этаж. Но, по погоде, может и присесть на лавочке перед подъездом. В милицию она обращаться не будет — не в ее правилах лишний раз светиться. Действуй по ситуации!

— Понял!

— Вечером, в это же время, здесь и встретимся.

— Добро! — ответил Николай и, выйдя из машины, отправился на автобусную остановку. Затем, что-то вспомнив, он опять подошел к машине. Его друг приоткрыл окно для продолжения разговора.

— Что, Колян?

— Тебя же вычислят!

— А я думал, ты вернулся, чтоб меня отговорить. Тут, главное, чтоб не было ментов, а с остальными как-нибудь да разберемся.

— А твоя работа?

— Будет первоначальный капитал — сами создадим такого же типа охранную структуру.

— Хорошая мысль!

— Смотри не проколись!

На этом и расстались.

Весь вечер Николай планировал операцию. Он немного нервничал и для успокоения периодически кидал нож поочередно правой и левой рукой в специальный щит на стене. Супруга была на кухне, но и ее в конце концов достал тупой звук втыкающегося в дерево ножа. Она вошла в комнату в тот момент, когда он выдергивал нож из щита.

— Коля! Что за дела? — на всякий случай справилась супруга.

— Да так… Левая рука хандрит — нож воткнулся не прямо, а с отклонением в один градус.

— Надо же! При охране банка это ой как важно! — сыронизировала супруга.

— Не всё же время его охранять. А навыки утрачиваются.

— А что, есть наметки?

— Да так…

Супруга не стала донимать его своими вопросами. У них в семье это изначально было не принято. Она смутно представляла себе, кто он и на что способен, разве что по американским фильмам про крутых ребят. Будучи на службе, по утрам Николай куда-то уезжал на «скотовозе» — так местные прозвали крытый «Камаз». Вечером он возвращался. Бывало, пропадал и неделями, но после появлялся в бодром здравии и с непременными синяками на лице или теле. Был еще большой шрам на левой ноге — следствие неудачного приземления на парашюте в тех самых местах, куда он уезжал по утрам.

Николай порылся в своем загашнике и приготовил конспиративные атрибуты: черноволосые парик, усы и брови, карие линзы для глаз, старую мятую одежду и заношенные кроссовки. Тряпки и кроссовки надо было давно выбросить, еще при переезде в Калининград, но теперь они пригодились и вполне соответствовали спланированному им образу бомжа. Да и запашок был тот, что надо. Он порылся еще в своих специфических вещицах и извлек набор ножей, гарпун для подводной охоты, маску аквалангиста, набор каких-то малогабаритных приборов, запутавшихся в проводах. «А вот и подслушивающее устройство, — произнес спецназовец вполголоса. — Потом распутаю как-нибудь».

За период службы у него скопился целый набор всяких спецсредств. Они давно были списаны, и никто их не искал. Недоставало самого главного — табельного оружия. Он, как примерный офицер, всегда берег оружие и даже не помышлял каким-либо незаконным образом завладеть им, но все-таки мечтал иметь свое, официально зарегистрированное. Не охотничье ружье, а именно оружие, как он понимал. Особенно ему нравились старые немецкие пистолеты «парабеллум» и «вальтер». Николай завидовал помешанным на оружии американцам — они могли спокойно пойти и купить в оружейном магазине пистолет или модное у российского криминала помповое ружье «винчестер». В СССР, а затем и в России, такое было невозможно.

Бывший «морской котик» встал, как обычно, рано. В ванной он вставил линзы с карим цветом глаз, оделся по-спортивному, якобы для утренней пробежки, и вышел в прихожую. Взглянув на мирно спящих и ничего не подозревавших жену и дочь, он прихватил целлофановый пакет с набором грабителя, закрыл за собой дверь и выбежал на улицу — осуществлять свою первую экспроприацию. По дороге он нашел тихий закуток и, убедившись, что его никто не видит, надел парик. Затем он достал гримерный клей, намазал им внутренние стороны усов и бровей и наклеил всё на положенные места. Еще раз удостоверившись, что его не лицезрят, Николай надел поверх спортивных брюк и куртки свою старую мятую одежду. Затем он немного сгорбился, посмотрел по сторонам и, входя в образ бомжа, побрел в направлении известного ему адреса. Прибыв на место, Николай осмотрелся по сторонам и выбрал подходящую, с его точки зрения, позицию выжидания. Начал моросить дождь, и он спрятался под деревом. Дождь для него всегда был положительным фактором.

К восьми тридцати утра подъехал «Мерседес», самый обыкновенный и никакой не шестисотый. Из него шустро выскочил, схожий с фотографическими данными, амбал, килограмм этак на сто двадцать, осмотрелся по сторонам, взял в машине большой зонт и зашел в подъезд.

Николай спокойно пошел следом, сделал небольшую паузу, оглянулся по сторонам и зашел в подъезд. Запашок здесь стоял «спецфицский» — смесь человеческой мочи и кошачьих испражнений. Услышав звук запираемой на втором этаже двери, он медленно стал подниматься по лестнице и вскоре увидел спускавшихся вниз бизнесменшу и ее охранника.

— Не подъезд, а помойка! — в сердцах произнесла женщина. — Никто не хочет скидываться на входной замок. Смотри, опять какой-то бомж тащится.

Николай прижался к стене, пропуская парочку, но охранник, выслуживаясь перед бизнес-вумен, тут же гаркнул на него:

— Чмо болотное! Куда ползешь? Ну-ка дуй отсюда!

Охранник протянул руку, чтобы схватить Николая за шиворот, но тот неожиданно перехватил его руку, выпрямился, как пружина, и резко ударил ребром ладони в горло охранника. Понаблюдав, как огромная тушка стала заваливаться назад, Николай вдобавок контузил амбала ладошками рук по сломанным борцовским ушам. Не проронив ни слова, тот завалился на спину и потерял сознание. Спецназовец спокойно протянул левую руку к сумке обезумевшей от страха бизнес-вумен и, на всякий случай, засунул правую руку в карман, где находился нож. Женщина всё поняла и беспрекословно повиновалась. Как только сумка оказалась у Николая, он хладнокровно, с неким достоинством, спустился вниз по ступенькам. Оглянувшись, он увидел, что мадам обхватила руками голову и стала медленно сползать по стене. Дело было сделано!

Николай вышел из подъезда, завернул за угол дома и, ускорив шаг, двинулся в сторону каких-то огородов. Он без особой спешки сбросил с себя старую одежду и упаковал ее в целлофан — эти «вещдоки» будут сожжены в заранее примеченных им мусорных баках, стоящих на входе в садовое общество. Затем Николай аккуратно оторвал брови, усы, снял парик и положил их в другой мешочек — гримерские принадлежности он спрячет под пластом земли, но не здесь. Из «компромата» оставались только старые кроссовки, которые он уничтожит попозже, как только сменит обувь. По-прежнему накрапывал дождь, что было весьма кстати.

Наступил самый главный момент проведенной операции. Николай остановился, открыл сумочку и… Где же они, «баксы» проклятые? Ему почему-то казалось, что сумка должна быть до краев заполнена долларами. А их не было! Холодный пот окатил его с ног до головы. «Ну, Морпех! — мелькнула мысль. — Такая подстава!» Он стал судорожно вытряхивать всё содержимое сумки и только сейчас заметил вмонтированный внутренний кармашек на пластмассовой змейке. Николай, не веря своим глазам, раскрыл его и обнаружил целлофановый пакетик. А в нем… Вот оно счастье, которое разрешит все его проблемы! В пакетике лежали две аккуратные пачки стодолларовых купюр. Он, еще не веря, что в эти небольшие пачки вмещается столько денег, несмотря на усиливающийся дождь, пересчитал одну из них. Оказалось сто купюр. Сто на сто — ровно десять тысяч «баксов»! Каждому! «Прости, Морпех! — опять пронеслось в его голове. — Ты — молоток!» Николай лихо зашвырнул пустую сумку, предварительно снабдив ее для тяжести камешком, в какое-то огородное озерцо, дождался, пока она утонет, спрятал деньги под замочек куртки и трусцой, изображая всё того же спортсмена, побежал к себе домой. Начало было положено.

Тем временем бизнес-вумен пришла в себя. Она была в ярости и пинала ногами своего охранника, который еще только оклемался и продолжал сидеть на ступеньках, не понимая, чего от него хотят.

— Я за что тебе плачу? — орала она на весь подъезд. — Где моя сумка?

— Вы хотите сказать, — с трудом очухался амбал, — что в ней…

— Печать! Ее украли! — крикнула ему бизнес-вумен прямо в больное ухо.

Она не сообщила, что там были деньги. Только этого еще не хватало, иначе ее начнут грабить и сами охранники, что уже бывало с ее хорошими знакомыми.

— Может, обратиться в милицию? — предложил амбал, осторожно притрагиваясь к своим ушам.

— Нет уж, у меня свои методы! А ты уволен! Где ключи от машины?

Детина обреченно протянул ей ключи, зонтик и пошел вниз. Ограбленная бизнес-вумен помчалась в банк к директрисе. В этот день ей не суждено было встретиться с охранником-грабителем — он не дежурил, но вычислить наводчика удалось с ходу, она сразу почуяла, откуда «ноги растут».

— На тебе лица нет! — вместо приветствия воскликнула банкирша. — Что случилось?

— Представляешь, Натали, меня грабанули! А моего амбала-охранника завалили, как телка!

— То есть денег не будет? — удрученно произнесла Натали, что явно не входило в ее планы. — Лен, мы так не договаривались!

— Да меня саму чуть не грохнули! Ты что, не понимаешь?

— Я всё понимаю, но и ты пойми меня!

— Дай реквизиты этих… ну, ты знаешь, о ком я.

— Ты думаешь — они? — удивилась Натали.

— А больше некому! Я сама в ментовке работала, если помнишь, и тоже кое-что соображаю…

Именно поэтому бизнес-вумен и получала кредиты в разных банках, за нее всё время кто-то просил. Как правило ходатайствовали переселенцы из бывших республик СССР, которым она, не бесплатно, конечно, помогала с российскими паспортами, когда работала в УВД. В конце концов был скандал, и ее с работы поперли, но знакомства остались. Правда, потом приходилось всем миром гоняться за ней, возвращая кредиты банкам, но это уже другая, отдельная тема. Несмотря на подобные нюансы, она была прирожденной торгашкой и выкручивалась из любой ситуации. А ситуаций было предостаточно. Она постоянно ввязывалась в авантюры, стараясь перекупить товар подешевле. Затем выяснялось, что ей подсунули некачественный товар, и она начинала изворачиваться, распихивая его куда только было можно. Сроки возврата кредитов затягивались. Она нанимала «братков», и те выбивали деньги за неходовой товар. Они же «кидали» поставщиков, когда она брала товар на реализацию. Короче, вокруг нее постоянно крутился клубок неприятностей, но еще никто не смел так нагло и смело отобрать у нее деньги, к тому же «черный нал»! Но, отдавая проценты за кредит этим налом, она закрывала старый долг и была уверена, что ей дадут еще деньжат — все любили «неучтенку». В итоге в накладе никто не оставался, несмотря на сложность отношений с бизнес-вумен. Все знали, что денежки у нее водятся, несмотря на проживание в простой «хрущевке».

— Вот реквизиты директора, — порывшись в столе, Натали протянула визитку.

— На хрен он мне нужен? — вместо благодарности рявкнула бизнесменша. — Дай этого! Кто по мне работал… Иван, как его?

— А у меня и нет его данных! — ответила банкирша, разводя руки в стороны. — Все кадровые вопросы решай с директором фирмы Трегубовым. Перепиши его данные, и я жду твоего повторного появления здесь.

— А если я не появлюсь? — с издевкой спросила бизнесменша, записав предварительно реквизиты. — Пришлешь многогубого?

— Тогда увидишь! — на всякий случай пригрозила Натали.

Бизнес-вумен тут же удалилась, ей надо было срочно к этому Трегубову. А что касается Наташкиного банка, то после произошедшей с ней истории она сюда ни ногой. Здесь ей больше не дадут кредитов — это она поняла сразу. А раз так, у нее одна задача — вернуть украденные «бабки»! Возвращать проценты? Теперь уж дудки!

Фирма «Азимут плюс гарант» специализировалась на охране недвижимости. Но фактически ее работники занимались обыкновенным рэкетом — выбиванием денег у должников. За оказанные услуги они получали нигде не учтенный наличный расчет, равный тридцати процентам от суммы долга, то есть банкирша с двадцати тысяч долларов должна была им шесть тысяч «зеленых» рублей. К моменту появления должницы, — а она смогла застать директора только поздно вечером, — Трегубов уже был оповещен банкиршей о ее визите. Он нашел в спортзале телохранителя, пообщался с ним и имел свой профессиональный взгляд на произошедшее. Он планировал с ходу на нее «наехать», но, как бывший военный, решил всё же выслушать ее женские аргументы.

— Вы Игорь Петрович? — бизнес-вумен протиснулась в узкую дверь конторы, растворившейся среди массы разнообразных фирм и фирмочек, разместившихся в здании некогда процветающего Дома быта на улице Багратиона.

— А вы знаменитая «Ленка-кидала»? — вопросом на вопрос ответил директор, зная ее кличку в определенных кругах.

— Зачем же так грубо и сразу? Я рассчитываюсь с приличными клиентами и была готова, после вашей проработки, красиво разойтись с «Морторгбанком». Если бы не ваш Иван…

— Вы хотите сказать, Кленин, который с вами общался? — спросил с некоторым удивлением Трегубов.

— Кленин или Ленин — мне по барабану!

Кроме него никто не знал деталей. Он знал сумму, дату, время расчета. Ну, а мою квартиру не сложно вычислить. Так?

— Откуда нам знать, что вы прячете такие суммы не в «Морторгбанке», а дома, в обыкновенной стеклянной банке? Вы сами подставились, а теперь пытаетесь перевести стрелку и уйти от расчетов. Не удивлюсь, если узнаю, что вы всё и подстроили. К тому же, мы пообщались с вашим бывшим охранником. Он говорит, что у вас в сумочке была только печать.

— Оперативно! — изумилась бизнес-вумен. — Но не могла же я ему сказать, что там были нехилые деньги. Вы же знаете, как иногда бывает, — тебя твои же и грабят.

— Это лирика, — строго подвел черту директор. — Когда вы рассчитаетесь?

— Когда разберусь с вашим Лениным! — так же жестко ответила бизнесменша.

— С Клениным, — поправил ее Трегубов.

— Козел ваш Кленин! — выпалила бизнесменша, впервые заметив, что Трегубов буквально не сводит с нее глаз.

— Может, поговорим спокойно? — предложил директор фирмы. — Разборки нам всем ни к чему.

— Как можно — спокойно? — вспыхнула, словно спичка, бизнес-вумен. — Его напарник — мой личный враг! Я такого страха и унижения никогда в жизни не испытывала. Я чуть не обосс… Короче, где этот хмырь?

— На Колыме, — разочарованно произнес Трегубов. — Но вы хоть знаете, с кем имеете дело?

У директора были цветные фотографии всех своих сотрудников. Он достал фотографию Кленина в форме морского пехотинца и показал ей.

— Чё вы мне впариваете? — воскликнула мадам бизнесменша. — Я что, вашего вышибалу ни разу не видела? Кто ж меня на «бабки» развел? Грабил не он. Но точно из ваших… Вырубил здоровенного охранника разом, как в кино.

— Других не держим-с, — согласился с ней Трегубов и показал другие фотографии сотрудников. — Посмотрите внимательно.

Он и сам был заинтересован вскрыть нарыв, образовавшийся в его собственной фирме, если, конечно, всё, что говорила бизнесменша, соответствовало действительности.

— Здесь его нет. Тот был какой-то бомжеватый как будто. Или прикидывался. Наглый такой тип! Лапу к сумке протянул, а я смотрю — другая лапа в кармане. Вообще-то я не из трусливых баб, а тут трухнула конкретно. Подумала, зарежет, как свинью, и глазом не моргнет! Кстати, глаза у него карие.

— Карие? Понятно… Так что будем делать, мадам? — нахмурился Трегубов, которому не терпелось получить свои тридцать процентов. — Похоже, вы пытаетесь соскочить? Басню придумали.

— Вы всё же побалакайте со своими мордоворотами, — миролюбиво закончила разговор бизнесменша, вставая со стула. — Сегодня я пролетела, а завтра — вы!

— Это уж не ваша забота! — гаркнул Трегубов, возмущенный этим дерзким высказыванием.

Он встал из-за стола и, подойдя к бизнес-вумен почти вплотную, уставился на нее. Она почему-то начинала ему всё больше и больше нравиться, несмотря на ее, судя по всему, вздорный характер. Да и внешне она была недурна собой и моложе его лет на пятнадцать-двадцать. Они, как-то неожиданно для самих себя, приблизились друг к другу. Трегубов закрыл на замок дверь, а она, повелительно толкнув его ладонью в сторону стола и сбросив оттуда канцелярские причиндалы, уложила худощавое тело директора-вымогателя на спину и завалилась на него сверху.

— Я найду выход из ситуации. Сколько там было ваших процентов?

— То есть? — не понял вопроса выбивальщик долгов, который в этот момент пытался расстегнуть ее бюстгальтер.

— Мне бы с вами рассчитаться, а банк перебьется, — нагло предложила компромисс бизнес-вумен.

Трегубов оказался не готов к такому повороту событий, но рассудил здраво: «Не всё ли равно, с кого брать свою долю? Правда, банк в дальнейшем может прекратить обращения за помощью — работу-то не сделали, но может и так отказаться — конкурентов по выбиванию долгов хватает».

— Сорок процентов! — выпалил Трегубов, после того как бюстгальтер всё же поддался.

— Загибаете, гражданин начальник! — произнесла бизнесменша, поглаживая его седые волнистые волосы. — Я с «братками» работаю за сорок! А вы по закрытому договору. Тридцать — потолок! Короче, с меня, со скидкой одинокой женщине, три штуки!

— Пять! — тяжело дыша под вывалившимися из бюстгальтера шарообразными грудями, вымолвил заслуженный пенсионер союзного значения. — Как…одинокой женщине.

— Согласна. Четыре! — произнесла торгашка, разрешая ему задрать юбку.

— Когда? — подтверждая согласие на это предложение, уточнил Трегубов, требуя интонацией голоса продолжения его эротических фантазий и начав снимать с нее нижнее белье вместе с колготками.

— 3-з-завтра, — произнесла бизнес-вумен, доставая из его брюк то, что было ей в этот момент уже просто необходимо.

— Б-б-буду… Ж-ж-ждать…

После они еще раз, но уже более откровенно, посмотрели друг другу в глаза и поняли, что война между ними закончилась, так и не начавшись. К тому же он сделал ей серьезную скидку и совсем не жалел об этом, тем более что понимал: в безвыходном положении она и впрямь пошла бы искать защиту у «братков», а в его планы это никакие входило. Сданным контингентом Трегубов старался не пересекаться. Распрощавшись со своей новой подругой, он серьезно задумался над ее словами. Выходило, что его «кинули» свои же подчиненные. Или один Кленин? Но кого он тогда привлек? Судя по ее рассказу и пообщавшись с поверженной на лестнице тушкой, он понял, что здесь действовал профессионал высшей квалификации. Иван Кленин будет всё отрицать — это понятно. Но логика обстоятельств будет явно не в его пользу. Жаль, но с ним придется расстаться навсегда.

Подобный случай не являлся первым и не будет последним. Трегубов это прекрасно понимал, ведь у него работали исключительно бывшие офицеры да те, кто были на стадии увольнения, добывая допзаработок на пропитание своих семей, забытых великой Россией. Каждый из них, пройдя у него подготовку, мог, при наличии небольшой суммы денег, организовать то же самое, а может быть, и лучше. Для провинившихся у него действовало четкое правило: «Даже если нет доказательств, но есть подозрения, — отваливай!» Значит, так будет и теперь. А с одинокой озлобленной бабой пусть Кленин разбирается сам. Она так просто не отступится — это он понял четко.

Тем временем Шибан и Морпех отмечали свою первую совместную экспроприацию «черного нала». Теперь они, после случая с гибэдэдэшниками, приютились в городском заведении, заказав себе сауну в гостинице «Командор». Им принесли еду и выпивку, и они, перед тем как искупаться в бассейне, основательно попарились и поддали. В данный момент они не буянили и никому не мешали. Да и мешать было особо некому — на топчанах у бассейна расположилась лишь одна молодая пара из заезжих в Калининград гостей. Они потягивали коктейли и тихо перекидывались словами.

Друзьям здесь явно нравилось. Всё было цивильно и завлекало в новую для них богатую жизнь. Им казалось, что всё так и должно продолжаться, хотя заработали они пока двадцать тысяч долларов.

— Представляешь, Колян, — горячился Морпех, — сколько надо было послужить, чтобы накопить такую сумму!

— Классно получилось, Ваня, — кивал головой Шибан. — Так и хочется мне увидеть того кадровика, решившего росчерком пера мою судьбу, и громко так шлепнуть ему пачкой долларов по уху и гаркнуть: «Сам свободен, козел!»

— Какие разборки! — удивился Морпех. — Почти как у меня. Я им тоже примерно в таком раскладе ляпнул: «Пошли вы все, вместе с вашим Пашей-мерседесом…»

— Это с Грачевым, что ли?

— Да, был такой министр обороны. Я, говорю им, не пушечное мясо! Короче, отказался снова ехать в Чечню. Что тут началось!

— Я представляю.

— Оказывается, я и предатель, и изменник, и не офицер воще, а так, баба какая-то. И это перед строем моих пацанов! Говорю им: иди сюда! Для понта пристегиваю к «калашу» магазин с патронами и передергиваю затвор. Жух! — захохотал Морпех, разливая водку. — Толпы как не бывало. Разбежались, блин, ищут до сих пор!

Друзья загоготали, и Шибан с ходу рявкнул тост:

— За нас!

Они чокнулись стаканами, выпили и с разбегу сиганули в бассейн, создав две водяные воронки и море брызг. Тут же из-за двери появилась чья-то лысая голова преклонного возраста и сделала им замечание:

— Господа, соблюдайте приличие! У нас так не прыгают.

— А как? — не удержался спросить Морпех и громко хлопнул рукой по голубой глади воды.

Шибан тем временем зачем-то нырнул и пропал из вида.

— Я вас попрошу! — строго произнес очередную фразу административный работник и подошел к краю бассейна. — Вы тут не…

Далее он не смог говорить, потому что замер в оцепенении из-за неожиданно вынырнувшего из-под воды на две трети туловища второго хулигана. Парочка гостей города тут же ретировалась восвояси, а дед на некоторое время потерял дар речи.

— Всё нормально, отец, — мирно сказал Шибан, завершая бассейновый вояж и ловко выпрыгивая на сушу. — Прости служивых!

— Ну вы даете, господа! — удивился смотритель. — Спецназовцы, что ли?

— Что ли, отец, что ли! — подтвердил Морпех. — Готовы искупить свою вину. Рюмочку… чаю тебе можно?

— Не положено, сынки, — засопротивлялся было дед, но, оглянувшись по сторонам, всё же произнес: — Ну, разве только одну.

Он спокойно тяпнул полстакана водки, занюхал ее горбушкой хлеба, учтиво поклонился и отчалил осматривать свои владения. Тем временем, по просьбе Морпеха, Шибан поделился некоторыми деталями проведенной экспроприации «зелени».

— Так, говоришь, — хохотал Морпех, — еще и по ушам его шарахнул? Бедный парень!

— Да мне и самому жаль. Но когда я рубанул по шее, появилось сомнение: вырублю его или нет?

— Что так? — удивился Морпех.

— Шеи-то не было! — загоготал Шибан.

— Ну да! — опять засмеялся Морпех и добавил: — У борцов тяжелого веса ее хрен найдешь! Посмотрим, может, приберем его. Он наверняка стал, по нашей милости, безработным.

— Команду надо создавать, — согласился Шибан. — Но что он умеет? Бороться на ковре? Сейчас время «стволов», а время боксеров и борцов прошло. Надо брать готовых спецов.

— Наверное, ты прав, друг, — согласился Морпех, но добавил: — Если он хороший мужик, с титулами, такие тоже пригодятся.

— Я в принципе не против. Если оборот фирмы позволит, возьмем этого хлопца.

Принесли горячий зеленый чай. Пора было переходить к делам насущным. Друзья прикинули, как им распорядиться деньгами.

— Полагаю, — за дело взялся более опытный в бизнесе Морпех, — по три штуки с каждого на тачку. Не ходить же пехом!

— Согласен!

— По две на семью — пусть бабы приоденутся. Это им за гарнизонные мытарства.

— Нет возражений!

— По пять на создание фирмы, аренду офиса, покупку мебели, мобильников, факсов-шмаксов.

— Лепота! — вместо согласия произнес Николай и растянулся на топчане. — Так бы здесь и валялся, в предбаннике сауны.

— Ну, тэк, — серьезным голосом произнес Морпех, — вот тебе и офис!

— Ты серьезно? — не понял подколки Шибан.

— Пора на свежий воздух, — ответил Морпех, прерывая лишние мнения-сомнения.

Они быстро рассчитались, не жалея чаевых, вышли на улицу и пошли к «бэхе». Морпех подвел Шибана к багажнику и открыл его. Откуда-то сбоку он выдвинул потайную полочку с оружием.

— Не может быть! — не поверил своим глазам Николай.

В багажнике лежал новенький, еще в масле, пистолет морского спецназа «СПП-1м», обоймы с патронами, специальное приспособление для зарядки патронов со стреловидными пулями в обоймы, шомпол и масленка. Николай уверенно взял пистолет в руку и провернул его, как актер в ковбойском фильме.

— Мой тебе подарок, друг, — произнес с нескрываемым удовольствием Морпех. — Твой калибр — четыре с половиной.

— Это ж надо было как-то раздобыть! — удивился Шибан, и они обнялись. — Спасибо, не ожидал!

Друзья положили оружие в потайное место, закрыли багажник и попытались тормознуть какую-нибудь машину, оставив «бэху» на платной стоянке. «Мотора» под рукой не оказалось, и Морпех сел за руль. Они потихоньку двинулись в сторону центра города, продолжая разговор.

— Дорого обошелся «ствол»? — поинтересовался Шибан стоимостью подарка.

— Так достался, — правдиво ответил Морпех. — Помог я «браткам» в одном дельце, на прослушке объекта. Они и предложили. У них в ходу друг «макарыч» и «стечкин», особенно «калаш». А это так — экзотика. Где-то сперли нахрапом и не знали, куда деть. Я как увидел, загорелся! Думал, самому пригодится. Ну, а раз пути наши пересеклись, — владей!

— Кстати, он на воздухе долбит не хуже, чем под водой, — прокомментировал «морской котик». — Двадцать метров — убойная сила. И специфический свист пуль — можно пугануть за милую душу!

— Ну да, чисто для обороны, — подтвердил Морпех их принципиальную позицию совместной деятельности. — Главное, чтобы нас никто не «замочил».

— Ты, кстати, как будешь выкручиваться? — поинтересовался Шибан.

— Никак, — спокойно ответил Морпех. — Сдам ключи от «бэхи» и… на вольные хлеба! Вот баба, что мы грабанули, своеобразная. Водится в бизнесе с одной районной «бригадой».

— Что за «бригада»?

— Небольшая группа из четырех человек. Числятся где-нибудь охранниками, а фактически работают «под заказ». Берут сорок-пятьдесят процентов от суммы долга. Работают профессионально, мобильно, конспиративно. Думаю, она обратится именно к ним. Так что, если вдруг… знаешь, с кого начинать.

— Понял. Будь осторожен!

— Постараюсь. Ты пока подежурь в банке, для видимости. А потом линяй. Возьми вот мой паспорт. Здесь, кстати, и адрес имеется. Запиши домашний телефон — даю только тебе!

— Так!

— Начинай собирать документы под фирму. Как ее назовем?

— «Скат», — предложил Николай. — Рыбка спокойная, но, если что, может и убить.

— Нормально. Согласен. Теперь так: в эфир без нужды не выходим, будем созваниваться ежедневно в двадцать два. Вроде, всё. Разбегаемся.

Николай вышел из машины и направился к дому, где снимал квартиру. По дороге он поменял сто долларов и купил жене букет цветов, а дочке — новый мобильный телефон — она «доставала» его два месяца подряд. «Бэха» умчалась в Балтрайон, где жил Трегубов. Морпех решил объясниться с ним и сдать ключи.

В это же время обиженная бизнес-вумен договаривалась о возврате «баксов» со своим знакомым «лейтенантом», по кличке Глот, которому подчинялась «бригада». Почему — Глот? Фамилия у него была — «Глотов», почти что живоглот. «Лейтенант» доложился своему «крестному отцу» Хабару, оговорил прибыльную часть и, получив отмашку, запустил механизм «заказухи». Он с ходу объяснил мадам, что единственным, кто может сообщить местожительство Ивана Кленина, является его бывший начальник Трегубов. С ним надо договориться, если он еще хочет жить на этом свете, и выведать информацию быстро, пока не потрачены деньги.

Николай, он же Шибан, будучи еще навеселе, доплелся до своей съемной квартиры и позвонил в дверь.

— Кто там? — раздался вскоре приятный голосок его красотки Ирэн.

— Свободен! — вместо ответа прозвучало в подъезде.

Глава 2

Разборки

Над Калининградской областью навис плотный туман. Аэропорт закрылся на неопределенное время, а на дорогах образовались потоки машин с зажженными фарами. Ритм областного центра, к которому с утра съезжалось большое количество автолюбителей с периферии, нарушился. Образовались «пробки». Но все эти препятствия никоим образом не могли повлиять на водителя «Мерседеса», несшегося на бешеной скорости по Ленинскому проспекту к Дому быта на улице Багратиона. Машина перестраивалась из ряда в ряд, выскакивала на трамвайные пути, пересекала запрещенную сплошную полосу, явно нарываясь на встречу с доблестными инспекторами ГИБДД. Нарушителем правил дорожного движения была бизнес-вумен, которая, после детального инструктажа у Глота, мчалась к Трегубову. У Дома быта, как всегда, возникли проблемы с парковкой, и мадам, рассчитывая на скоротечность своего общения, бросила машину как попало, загородив кому-то выезд на основную дорогу.

Бизнесменша привезла Трегубову две штуки «зелени» вместо обещанных четырех, чем явно удивила своего нового знакомого.

— К чему такая спешка? — спросил выбивальщик долгов, сразу заподозрив что-то неладное. — Принесла бы все четыре, но сразу.

— Мне нужен адрес проживания Ивана! — вместо объяснений выпалила бизнес-вумен. — Причем срочно, пока он не потратил мои «баксы»!

Директор охранной фирмы, не считая купюры, скинул пачку с долларами в выдвинутый верхний ящик стола, откинулся в кожаном кресле и впился своими серыми немигающими глазами в мадам. Он что-то прикинул себе в уме и произнес:

— Ты хоть понимаешь, девушка, в какие ввязалась игры, обратившись к криминалу?

— Адрес! — прошипела, сдерживая неистовство, бизнесменша.

— А если я не скажу? — игриво произнес Трегубов, специально выводя ее из равновесия.

— С… Надо сказать, — выговорила, дипломатично подбирая слова, мадам, которой никак нельзя было с ним ссориться. — Очень прошу, в твоих же интересах.

— Так-так! Подробнее, пожалуйста, — заинтересовался бывший военспец, чувствуя, что может выжать по максимуму интересующую его информацию.

— На тебя зуб имеется, у некоторых «братанов». Если бы не я…

— Стоп! — тормознул мадам Трегубов, уходя от излишней словесности. — Мы спелись только вчера, а я тут уже три года пасусь. Слила, что ли?

— Что «слила»? — не поняла бизнесменша.

— Про меня, про моих работников. Что у тебя спрашивали?

— Да так, ничего. Спросили, сколько их, и всё.

— Так! Адрес моей фирмы…

— Само собой! Да тебя давно вычислили и приговорили — ты ж у них хлеб с маслом хапаешь! — откровенно выдала мадам произнесенные накануне слова Глота. — Просили передать: или ты с ними, или тебя «загасят»!

Трегубов задумался. Он анализировал ситуацию, понимая, что в этот раз оказался под колпаком какой-то «бригады». Если бы не Кленин, его рискованный бизнес мог бы еще некоторое время продолжаться, но тут конкретно пересеклись интересы, к которым «братва» давно стремилась, но их не допускали. Это ведь не ломбард или ресторан «крышевать». Банк априори был вне их трудовой деятельности, потому что банк — это отдельная песня. Данное заведение «братаны» обычно натурально грабят. А тут такая «отстежка» — защита от должников. Полный отпад!

— Базара нет, мадам! — Трегубов вспомнил первую попавшуюся на ум терминологию «братков». — Он мне напакостил, и вчера мы разбежались. Уверял, что здесь он не при делах, но я не лох — меня не проведешь. Кто его напарник — не знаю, это уже ваши проблемы. Но ты объясни им, что вместе со мной есть возможность «накатить» и на сам банк.

Трегубов быстро что-то написал на листке из блокнота и передал бизнесменше.

— Вот домашний адрес Кленина. Давая его, я подписываю себе приговор. Но у меня нет другого выхода. Теперь всё зависит от тебя и твоих «братков». Ты вообще… как?

Он вдруг показал глазами на стол, намекая на продолжение вчерашнего общения. Бизнес-вумен оценила его сексопильность и хладнокровие в этот непростой для него момент, но ее беспокоили более важные денежные вопросы. Поэтому она ответила так:

— Я не против, и мы к этому обязательно вернемся. Как и к твоей банковской теме. Но дело превыше всего. К тому же, мне теперь и твою ж… надо прикрыть. Ивана «замочат». Но прежде он сдаст своего напарника. Я хочу отомстить за унижение и сама… в него пульнуть!

Трегубов удивленно посмотрел на нее, а затем обреченно опустил глаза. Он понимал, что грохнуть его, Кленина, или еще кого-то не составит особого труда. В Калининграде всё время кого-то «грохали», причем калибром повыше. Наступил момент расплаты, которого он ждал всегда, понимая, что сам находится в беспределе.

Мадам подошла к нему и поцеловала его в щеку, вытерла помаду и нежданно-негаданно сказала:

— Нравишься ты мне, сероглазанький. Закончим с этим, и я тебя введу в одно дельце, где будешь директором. Такие, как ты, бывшие военные, нам нужны. На старость тебе хватит сполна. Это я обещаю. А пока, милок, сховайся куда-нибудь со своей семьей… Есть семья?

— В разводе я. Уже давно.

— Тем паче, — удовлетворенно произнесла бизнесменша. — Запирай офис прямо сейчас и пропади на пару недель. Выброси свой мобильник. Я тебе звякну. Вот только куда?

— Я буду у друга, в Польше. Запиши телефон: восемь, десять, сорок восемь, пятьдесят восемь…

— Гданьск?

— Пани разумем по-польску?

— Курва! А где ж мы, калининградцы, начинали свой бизнес?

Удовлетворенные друг другом, они разбежались на оговоренные позиции: Трегубов в Польшу, а пани — на «стрелку». Ей предстояло потолковать об упреждении «наезда» на нее банка и сдать… Ивана Кленина.

— С банкиршей, при любом раскладе, мы разберемся, — заверил ее Глот. — Причем уже завтра. А с бывшим работником твоего протэжэ — прямо сейчас! Твоя задача — подтвердить его фэйс. Так, читаем шпору, улица Невского… Это хорошо, как раз на выезде на окружную. Если что, можно оторваться.

Они поехали брать Морпеха на микроавтобусе «Фольксваген» с затемненными стеклами и двумя рядами сидений. Сзади оставалось достаточно места, чтобы упаковать на пол одного-двух человек. Мадам не выказала никаких проявлений слабости женского пола и буднично, как будто в маршрутку, уселась рядом с Глотом во втором ряду. Еще два «братана» из «бригады» уселись впереди, один из них был за рулем. Вскоре они подъехали по указанному Трегубовым адресу и стали выжидать. Прошел час, затем еще один, затем еще два часа пробежало, а объекта всё не было. Стемнело. Глот уже собирался послать кого-нибудь за харчами, как вдруг к контролируемому «бригадой» подъезду стала приближаться чья-то фигура.

Было полдесятого вечера, и Морпех, после проработки очередного богатенького Буратино, шел домой, чтобы связаться по телефону с Шибаном.

— Он? Нет? — спросил «братан», сидевший за рулем микроавтобуса.

— А черт его знает! — торопливо сказала бизнес-вумен, всматриваясь через затемненное заднее стекло. — Коренастый, лысый, вроде похож…

— Будем брать! На счет «два»! — произнес Глот, быстро привинтив глушитель на ствол пистолета.

Все приготовили свои «стволы», в том числе два «калаша».

— Раз! — шепотом произнес Глот. — Два!

Они выскочили из машины, когда Морпех поравнялся с ней. Два братана зашли спереди, два — сзади, и Морпех оказался в ловушке — между бортом машины и стеной здания.

— Не дури, братан! — резко сзади произнес Глот, упирая в спину Морпеху пистолет с глушителем.

В руках у Ивана неожиданно оказался какой-то предмет, и он, с ходу развернувшись, выбил им пистолет у Глота и тут же нанес колющий удар в шею его напарнику. Глот от боли в руке завопил благим матом, а его напарник, с окровавленной шеей, замертво рухнул рядом с ним. Морпех хотел уже было рвануть куда подальше, но в этот момент почувствовал боль от удара по голове и потерял сознание. «Братаны» загрузили всех в машину и подобрали предмет, которым защищался Морпех.

— Надо же — саперная лопатка! — классифицировал предмет самообороны Глот, которому мадам перевязывала окровавленную кисть руки. — На шнуре, чтоб не выскользнула из руки во время боя. В куртку вшит специальный чехол для хранения. Всё как учили! Что ж это за хмырь?

Морпеха связали и уложили в задней части кузова. На поворотах он бился головой о борт, и каждый раз все непроизвольно поворачивались на звук.

— Рожа какая-то знакомая, — произнес один из «братанов».

— Вот и я гляжу, что пересекались, — согласился Глот.

— «Прослушку» он нам ставил, — подключился тот, что сидел за рулем. — Помнишь, Глот, когда торгашей с Камской пасли?

— Вот об этом жене Мули и расскажешь, — сказал Глот, и все посмотрели на труп Сергея Мулина, некогда мастера спорта по боксу, валявшийся теперь рядом с Клениным в луже крови.

— Хорошо, что он без подводного пистолета оказался, — опять встрял осведомленный водила, — а то бы Мулей не закончилось.

— Ё…! — вспомнил Глот. — Я ж ему сам «ствол» и всучил. Из своих прежних запасов.

— Твари!.. — внезапно очухался Морпех. — Ответите… по полной…

— Заткни его! — приказал Глот, и «братан», который был с автоматом и теперь сидел на стреме рядом со связанным Клениным, вырубил его ударом приклада по голове.

Машина зарулила в Орловку, которая находилась у дороги в аэропорт, и остановилась возле дома, стоящего на отшибе. Глот вышел и огляделся по сторонам. Он открыл входную дверь и одобрительно кивнул своим подопечным. Те вытащили первым Морпеха и поволокли его в дом. Положив его животом на пол, Глот связал ему запястья за спиной так называемым в спецназе разбойничьим узлом. Затем он захватил веревкой шею пленного, протянул ее к связанным запястьям, обвив их, и связал ноги, согнутые назад.

— Не задохнется? — поинтересовался у Глота водила.

— Если будет лежать спокойно, — нет! Если попытается освободиться, — задушит себя сам! Всё это называется одним термином — «лодочка».

— Где ж так учат? — опять спросил любознательный «братан».

— Где надо! — коротко ответил Глот и добавил: — Плесните на него воды! Пора учинить допрос.

— Можно я? — неожиданно для всех напросилась бизнес-вумен и, не дождавшись положительной реакции, отправилась в ванную — набирать в ведро воды.

— Мадам просится собственноручно «замочить» его напарника, — сообщил Глот «братанам», кивая на связанного Морпеха в тот момент, когда раздался звук бьющейся о дно ведра струи воды. — Пусть «мочит»!

— Во стерва! — прокомментировал сообщение спец по ударам прикладом по башке.

— Может, ее тут того… — предложил другой «братан», намекая на секс.

— Размечтались! — подвел черту Глот. — Она баба Хабара! Причем, в отличие от вас, с мозгами! Еще есть предложения?

«Братаны» разошлись по углам, ожидая появления бизнесменши с полным ведром. Вскоре она пришла и поставила ведро на пол рядом с лежащим Морпехом. Глот сам перевернул его на бок и окатил водой.

— Уроды! — опять очухался Морпех. — Будете мне…

Договорить он не успел, потому что получил удар ботинком в лицо. Глот не церемонился. Ему надо было с ходу показать свой звериный оскал. У Морпеха брызнула кровь изо рта и образовала на полу небольшую лужицу. Он что-то сплюнул, и все увидели на полу сгусток крови вперемешку с двумя передними зубами. Мадам отвернулась. Ее тут же стошнило, и она вышла во двор.

— Где «зелень»? — спокойным голосом произнес Глот.

— На… лугу… сеется… — с трудом выговорил Морпех и тут же получил удар в живот.

— У меня все колятся! — прокричал Глот над ухом Морпеха, как только тот пришел в себя. — Правда, потом их вывозят на инвалидной коляске. Но тебе это не грозит. Всё гораздо хуже, потому что тебе я введу вот это…

Глот взял со стола шприц с какой-то жидкостью и показал его Морпеху.

— Знаешь, что это такое?

Морпех взглянул на шприц и понял, что дела его совсем плохи.

— Загнешься от передозировки, герой! — устрашающе гаркнул Глот. — Сдохнешь, как обычный «нарик». Ну, а дружок-то твой где?

Не дождавшись ответа, Глот положил шприц, взял с подоконника толстую швейную иглу и стал загонять ее под ноготь на руке Морпеха. Тот стонал, ерзал на полу, но терпел. В конце концов веревка затянула ему шею, и он потерял сознание. Глот понял, что переборщил. По его команде один из «братков» тут же оттянул веревку на шее и перерезал ее ножом. Руки и ноги по-прежнему оставались связанными. Истязания продолжались до полуночи, и Морпех опять потерял сознание. Уже сложно было узнать в нем того бравого морского пехотинца, которым он был еще с утра. Когда Морпех приходил в себя, его терзала мысль, что он, увидев у дома чужой автомобиль, понадеялся на собственные силы и не справился с ситуацией, пропустив удар в голову прикладом. Он мог уложить четырех-пятерых подготовленных бойцов. Но в любом поединке с сильным противником всегда есть элемент удачи, а она в этот день от него отвернулась. Держась из последних сил, он впервые реально осознал, что большие деньги не даются просто, и за них предстояло ответить по полной программе.

— Отвези ее, — приказал Глот водиле, указывая на кухню, где зашхерилась мадам, не в силах далее видеть всё это безобразие.

Помимо окровавленного Морпеха в единственную в этом доме комнату уложили и убитого им «братана». Его лицо прикрыли простыней, но вскоре и она пропиталась кровью.

— Через пару часов продолжим, — произнес Глот и тут же, сам изрядно уставший, завалился на диван.

Любитель ударов прикладом прилег на матрас на полу, а водила увез мадам домой. Никто из них не знал о договоренности друзей и то, что Шибан, не дозвонившись до Морпеха, уже караулил бизнес-вумен у ее дома. Он, как ниндзя, оделся в черный спортивный костюм и напялил удобные и малошумные спецназовские полусапожки, натянул на голову шапочку, загримировал лицо специальным кремом и стал абсолютно не заметен в ночи. Увидев микроавтобус «Фольксваген», подъехавший прямо к ее подъезду, Шибан всё понял и решил с ходу произвести захват автомашины вместе со всеми находящимися в ней людьми, зная, что дорога каждая минута. Он прислушался к разговору в машине и услышал:

— Ну ты и штучка! — не сдержался говорливый водила, прощаясь с мадам, которая уже приоткрыла боковую дверь микроавтобуса. — Но вида кровушки всё же боишься.

— Еще не вечер, — спокойно заверила «братка» мадам. — Как только поймаем второго, я лично всажу в его башку всю обойму!

— Только не вырубись, сучка, когда увидишь ливер!

— Да пошел ты!

Она уже поставила ногу на асфальт, как вдруг кто-то грубо впихнул ее обратно. «Браток» отреагировал мгновенно, выхватив из-за пазухи «ствол» с глушителем. Он даже успел снять его с предохранителя и развернуть в сторону непрошеного гостя, но что-то блестящее тут же мелькнуло в салоне и вонзилось в его шею. Одновременно раздался глухой хлопок, но Шибан успел уклониться, и пуля, пробив боковое стекло, улетела в сторону двора. Водитель издал нечленораздельный звук, выронил «ствол» и всем телом завалился на руль микроавтобуса. Из горла у него торчала рукоять ножа.

— А-а-а! — попыталась закричать бизнесменша, но тут же замолчала, ощутив во рту кляп, зафиксированный клейкой лентой.

Шибан отбросил ногой «ствол» убитого и быстро связал ей руки, а туловище привязал к одному из кресел. Затем он извлек нож из шеи водителя, и кровь фонтаном брызнула во все стороны. Шибан вышел на тропу войны и действовал по-боевому. Он рывком выдернул убитого с переднего сиденья и бесцеремонно, словно бревно, бросил его на пол микроавтобуса, где тут же образовалась вторая за день лужа крови. Шибан приблизился к мадам и прошептал на ухо, вытирая окровавленный нож о ее пальто:

— Так что ты там мяукала?

Бизнесменша из-за кляпа не могла говорить и что-то мычала. От испуга у нее вылезли из орбит глаза, а на полу появилась неприятно пахнущая лужица.

— Понятно! — резюмировал Шибан ее объяснения.

Он присел на корточки рядом с ней и спокойно сказал:

— Я сниму кляп, и ты, если хочешь жить, скажешь мне, куда ехать. Так?

Бизнесменша отчаянно закивала головой, понимая, что от ее поведения зависит собственная жизнь. Убьют ее или нет, оставалось под большим вопросом, но шанс выжить еще был. И она решила им воспользоваться. Шибан резко дернул за концы клейкой ленты и снял кляп, после чего она, как только отдышалась и смогла говорить, тихо сказала:

— Орловка!

Шибан кивнул головой, но на всякий случай вставил кляп обратно, сел за руль и понесся к окружной дороге. Машин на трассе в такой поздний час было мало, и вскоре они уже пробирались по разбитой проселочной дороге с выключенными фарами. Шибан посмотрел вперед, сорвал клейкую ленту и, вытащив кляп у бизнесменом, спросил:

— Сколько там людей?

Она опять не смогла сразу ответить на его вопрос, но, отдышавшись, четко сдала всех:

— На диване спит их старший, по кличке Глот. Он самый опасный и жестокий. Это он пытает Ивана. На матрасе, на полу, — обычный «брателло», я даже не знаю, как его зовут. Как заходишь — диван прямо, матрас — слева у окна.

— Что так подробно? — удивился Николай. — Ты ведь хотела меня лично «замочить». Или уже передумала?

— Всё меняется в этой жизни, — пояснила бизнесменша, пытаясь расположить к себе своего потенциального убийцу.

С другой стороны, она вдруг ясно осознала, что имеет дело с профессионалом высшей пробы, к тому же никаким не криминалом — это она поняла сразу.

— Послушай, что скажу! — продолжила мадам. — Можешь верить мне или нет — как хочешь. Я увидела тебя в деле, и у меня возникло хорошее денежное предложение. Ты не смотри, что я живу в «хрущевке». «Бабки» у меня водятся. Я буду тебе хорошо платить. Не как телохранителю, а как партнеру. Ты, как я поняла, не знаешь себе цену. А я знаю и…

— У меня там друг загибается! — резко прервал Шибан ее дальнейшие и вполне здравые рассуждения. — Который дом?

— Крайний, слева у дороги!

— Сиди здесь и жди! Я баб не трогаю!

С последней фразой Николай выскочил из машины и побежал к указанному дому. Он зашел с тыла и уже хотел заглянуть в окно, как вдруг, откуда ни возьмись, на него с лаем набросился здоровенный пес из соседнего дома. Собака неугомонно лаяла, и Николаю ничего не оставалось, как сильно пнуть ее ногой. Раздался жуткий визг и одновременно с ним звон разбитых стекол — Николай, держа в руках два ножа, запрыгнул в окно и тут же сцепился врукопашную с обоими ««братками». Проснувшись от собачьего лая, они ринулись сначала к двери, но, как только увидели кого-то, появившегося через окно, кинулись обратно. Морпех перевернулся на спину и наблюдал картину, какую не видел ни в одном американском боевике. Его друг дрался, орудуя двумя ножами. Но и «братаны», застигнутые врасплох, были на высоте. Особенно Глот. Он держал в одной руке нож, а в другой — самый обыкновенный деревенский серп. Ему помогал второй «братан», который оказался каратистом и рубил руками не хуже, чем топором. На столе безмятежно лежали «калаш» и пистолет с глушителем, до которых никому не было никакого дела. Морпех уловил эту нестыковку и начал ползти рывками по полу, медленно приближаясь к столу. Маневр Морпеха был замечен Глотом, и тот, подскочив к нему, нанес очередной удар ботинком по его голове. Но этого мига было достаточно, чтобы Шибан расправился с партнером Глота, ткнув одним из ножей в его живот. Тот сразу скорчился в калачик и больше не участвовал в поединке, а вскоре и вовсе отключился. Оставшиеся в одиночестве противники одновременно бросились к столу за «стволами», опрокинули его и тут же попытались нанести друг другу смертельные удары. Где-то они уже зацепились, потому что руки по локоть были в крови.

— Да что это такое! — отчаянно прокричал Глот, разрывая на себе тельняшку. — Откуда ты такой здесь взялся?

Они оттолкнулись и одновременно кувыркнулись в противоположные стороны, вскочили и метнули друг в друга свои жизнеопасные орудия борьбы. Шибан успел уклониться от серпа, но нож отбил лишь рукой, и тот распорол ему край локтя. Если бы он не подставил руку, нож попал бы точно в горло. Глот также уклонился от одного из ножей, но другой, с закрепленным на нем тонким тросом, припечатал его тельняшку к стене, слегка задев плечевой сустав. Пока тот отрывался от стены, раздался специфический звук липучки. Шибан вытащил из-за спины пистолет и нацелил его в голову своего противника.

— Ё..! — неистово проорал Глот, разорвав в клочья одежду, чтобы оторваться от стены.

Но еще большее удивление у него вызвал нож с тросом, торчавший в этой стене.

— Ни хрена себе, — произнес он, поглядывая на Шибана, — это же гарпунный нож!

— То-то, старший мичман Павел Глотов, — неожиданно для всех произнес Шибан, держа трос ножа в натянутом положении, — бывший инструктор рукопашного боя!

Он бросил трос, снял шапку и вытер ею грим с лица, продолжая держать Глота под прицелом пистолета подводного спецназа.

— Старших по званию надо уважать! А ножичек — мое личное изобретение.

— Здравия желаю! — машинально выпалил Глот, но тут же обмяк и сел на корточки. — Вы… капитан третьего ранга… Ши… Маугли?

— Он самый, — признался Шибан и тут же спросил: — Как же ты, Глотов, дошел до такой жизни?

— А вы? — последовал встречный вопрос. — Хапнули «бабки» у нашей подопечной телки!

— Н-да! — коротко ответил Шибан и на всякий случай спросил у него, владеющего всеми секретами боевого пловца: — Как поступим?

— Я со своими, даже бывшими, не воюю — это святое! — твердо заявил Глот. — Слово Глота что-то значит в местах не столь отдаленных.

— Наслышаны, — сказал Шибан, пряча пистолет за спину, хотя на самом деле он мало что знал об этих отдаленных местах.

— Возьмите в знак примирения «стечкина» с глушаком, — Глот показал в сторону стола. — А мой бывший «СПП» повесьте на гвоздь — в память о былых делах.

— Так это твой пистоль? — удивился Шибан.

— Статья 226 УК РФ — хищение оружия и боеприпасов, — подмигнул Глот, раскрывая причину своего пребывания в тех самых не столь отдаленных местах.

— Н-да! Наделала катаклизмов эта чертова перестройка с демократизацией, — произнес Шибан, перерезая глотовским ножом веревки, которыми был связан Морпех. — Где только наших не встретишь. Иван, ты живой?

Он посадил окровавленного Морпеха спиной к стене и сказал Глоту:

— Не знал, что это ты. Решили бы по-другому.

— Я эту Ленку-кидалу уже сегодня урою! Попадись мне, сучка! У меня из-за нее груз двести и этот, — Глот показал в сторону лежавшего калачиком «братана», — непонятно что…

— Чё с ней тянуть! — спокойно произнес Шибан. — Она здесь, на околице. Сидит в «микрике» привязанная к седлу.

Они кое-как перевязали друг другу раны, остановив кровотечение, после чего Глот, еще раз взглянув на гарпунный нож, сказал:

— Так, говорите, ваше изобретение? Похоже на испанский армейский нож «гаулузес».

— Верно, — согласился Шибан, — но здесь лезвие другое, французское — «Мейзон-де-Коутельер». Поэтому и застряло.

Шибан подошел к деревянной стене и сильным рывком выдернул нож, после чего передал его Глоту. Тот взял нож, ловко смотал трос и решительно произнес:

— Пойду покромсаю им это сучье отродье!

Он уже выскочил было из дома с конкретным намерением прикончить бизнес-вумен, но его окликнул Шибан:

— Паша! Подгоняй машину, а бабу пока не трогай. Кажется, мы с ее помощью немного подправим свои финансовые дела.

— Добро! — по-военному произнес Глот и побежал к машине.

Тем временем Шибан помог подняться на ноги Морпеху, и вместо дальнейших взаимных объяснений они обнялись.

— Ни-че-го, — еле выговорил Морпех сквозь выбитые зубы. — Бы-ва-ло и по-ху-же!

— Куда уж хуже! — произнес Шибан, отойдя от него на шаг назад и увидев не лицо, а какое-то сплошное месиво.

У Морпеха затекли ноги, и Шибан, подхватив друга на плечи, вынес его из дома на улицу. Он усадил его на скамейку и увидел, как к дому мчится микроавтобус. Скрипнули тормоза, и Шибан в темноте разглядел, как Глот тащит в дом бездыханное тело своего бывшего подопечного. Он помог затащить труп в дом, а затем перевязать и загрузить раненого «братана». Когда микроавтобус тронулся, Шибан спросил:

— Куда его?

— В БСМП — иначе сдохнет!

Они привезли «братана» в больницу скорой медицинской помощи, выгрузили его во внутренний двор и оставили в сидячем положении, как и положено при таких ранах, на произвол судьбы у входной двери. Машина резко тронулась — подальше от свидетелей в белых халатах. Таковы были жестокие правила системы, в которую они, еще недавно здоровые и сильные, вторглись, рассчитывая занять в ней доходное место.

Микроавтобус быстро домчался туда, где относительно недавно начались их общие неприятности. Из подъезда, где жил Морпех, выходили люди. Они спешили по своим утренним делам, брезгливо переступая через лужу крови и ничего не ведая о ее происхождении. Машина тем временем остановилась.

— А как быть с банкиршей? — нелепо прозвучал вопрос бизнес-вумен в забрызганном кровью салоне.

Она специально задала его в присутствии Шибана, напомнив ему о себе и об обещанном финансовом интересе. Ей было уже наплевать на отобранные у нее «баксы» — деньги она заработает. Ей важно было просто сохранить свою жизнь. Пока они ехали, Глот кидал на нее такие свирепые взгляды, что она стала реально опасаться за свою жизнь. Еще в Орловке он обложил ее с ног до головы, исчерпав весь свой матерный запас. Из-за нее накрылась практически вся его «бригада». Правда, оставался ее главный покровитель Хабар, но уверенности, что при этих обстоятельствах он поможет усмирить Глота, у нее не было. Прав «сероглазанький» — связалась с криминалом!

— Решим! — коротко ответил Глот и протянул свою визитку Шибану. — Позвоните мне.

— Частное охранное предприятие «Редут плюс», — прочитал бывший «морской котик». — Директор Павел Глотов. Всё чин чином!

Глотов остался сидеть за рулем, понимая, что после всего произошедшего Морпех не примет от него никакой помощи. Они жестко переглянулись, и каждый остался при своих интересах. Шибан помог выйти из микроавтобуса своему отколошмаченному другу, и они, ковыляя, дошли до подъезда, где и растворились, — Шибану предстояло познакомиться с женой Морпеха и как-то оправдать его, а заодно и себя. К тому же и самому «морскому котику» следовало оказать медпомощь.

Туман наконец рассеялся. Выглянуло солнышко и стало припекать. К концу рабочего дня народ потянулся загорать на побережье. Автомобильные пробки перекочевали из областного центра на автострады, ведущие к пляжам. Жизнь продолжалась в своем обычном многообразии.

Глава 3

Исчезновение Глота

Бизнес-вумен психовала. И было чего — Глот «поставил ее на счетчик». В назначенное время она пришла к нему на встречу, чтобы услышать его окончательный вердикт:

— Твоя жизнь продолжается с суммы пятьдесят тысяч долларов. Срок — один месяц…

После того как из микроавтобуса высадились Шибан и Морпех, уставшая до потери пульса парочка, полностью проиграв спецназовцам по всем позициям, вернулась в Орловку. Глот умышлено взял бизнес-вумен с собой, чтобы она прочувствовала всю остроту ситуации и своего положения. Она тряслась от страха, и он, уразумев, что этого возвращения в поселок для нее вполне достаточно, оставил ее в машине. Глот не церемонился с трупами и решил их спалить, имитируя типичную для последнего времени тусовку бомжей в заброшенном доме. Разбросав по полу пустые бутылки, скопившиеся здесь еще с «застойных» времен, он собрал до кучи всё, что хорошо горело, чиркнул зажигалкой и, убедившись, что всё сгорит дотла, без всякой спешки покинул дом. Затем Глот отвез бизнесменшу домой, назначил ей «стрелку» и бросил «микрик» на окраине города, предварительно окатив его бензином — в машине скопилось слишком много следов преступлений. «Фольксваген» числился в угоне и не представлял для него никакой ценности. Единственными, кого этот автомобиль мог еще заинтересовать в этот вечер, были его владелец и пожарные…

— Вот как ты заговорил! — чуть не плача, произнесла мадам. — Мы ведь были партнерами, до этого злосчастного случая. Да и Хабар…

— Был Хабар, да весь вышел! — перебил ее Глот, когда она попыталась прикрыться вышестоящим в иерархии братвы вором «в законе». Он достал из-за пояса странный нож с привязанным к рукояти тонким тросом. — Теперь я в авторитете!

Она еще не знала, что Хабар, а в жизни удачливый бизнесмен Исмаил Хабаров, неожиданно для всех исчез. Глот типа подергался, изображая обеспокоенность и разводя руками, мол, сам испереживался, и без «развода по понятиям» самостийно принял на себя контролируемый кусок Калининграда, до конца не раскумекав, что совершает большую ошибку.

Глот убил Хабара шибановским ножом, прихваченным на память о разборке в Орловке. У него, помешанного на оружии, буквально чесались руки — хотелось попробовать нож-гарпун в деле. «Крестный отец» бушевал, а когда выяснилось, что и последний член глотовской «бригады» загнулся в БСМП, подверг его уничтожающей критике. Только теперь выяснилось, что это был его, хоть и дальний, но… родственник.

«Опана! — удивился про себя Глотов. — Вот, оказывается, кто сливал информацию».

Глот слушал, слушал да и метнул ножичек прямо в сердце. Хабар замер на полуслове, а бывший инструктор рукопашного боя еще и трос подергал, проверяя конструкцию на прочность. Убедившись, что «фирма веников не вяжет», он удовлетворенно цокнул языком, выразив свое восхищение.

— А если выныривая из-под воды, — вслух произнес Глот, выдергивая нож из тела, — у причала… Бац — и часовой в воде! Толково придумано!

Он уже давно мечтал приподняться и прибрать ресторан «крестного отца», а тут как раз и карта пошла. Единственное, чего он не учел, в силу недостаточного образования — за спиной были физкультурный техникум и военная школа мичманов, так это кавказских родственников, которые, как по команде, заполонили всё свободное пространство вокруг ресторана и внутри него. Юридически все они были наследниками Хабара, а тот никому никогда не показывал учредительные документы предприятия, где числился ресторан, в том числе и Глоту. Правда, им предстояло все же выждать не менее шести месяцев, а потом принимать наследство, но это уже детали. К тому же была и реальная проблема — трупа-то не было…

«И не будет! — сказал про себя бывший «морской котик», который кремировал его в топке для обогрева того самого района города, где правил Хабар. — А вы мне будете платить мзду! Таковы правила».

Для приличия Глот пособолезновал новоиспеченным владельцам, а затем, плюнув в сторону ресторана, принялся за бизнес-вумен. По его понятиям, она ему конкретно задолжала.

— То-то, я смотрю, его мобильник молчит, — вслух рассудила бизнес-вумен, окончательно созревая в мысли, что ей придется платить по предъявленному счету.

— Ну, так?.. — спросил Глот, недобро поглядывая в глаза бизнес-вумен. — Или начнем с твоей недвижимости — лимузина?

— Есть одно дельце! — выпалила мадам, «сливая» давно припасенный «конструктив», где она планировала поиметь приличную долю прибыли. — А моя хата и «дришпак» девяносто пятого года выпуска не стоят того, чтобы на них делать ставку.

«Какая я все же умница! — подумала про себя бизнес-вумен в этот неприятный для нее момент. — Хорошо, что не купила особняк и дорогую машину. А так лежат мои денежки в ячейке госбанка, и никто на них не зарится».

— Кого «обуваем»? — заинтересовался Глот возможностью кого-то «обуть», то есть завладеть деньгами обманным путем.

— Давай оговорим условия, — уже более развязно произнесла бизнес-вумен. — Там будет откат в пятьсот штук «баксов» — половина мне!

— Рано ты осмелела, подруга моя, — тут же поставил ее на место Глот, с разворота метая нож в дверь своего офиса. — Не забывай, что нас, помимо тебя, теперь трое! Поэтому тебе с учетом долга будет семьдесят пять. Так?

— Разве у меня есть выбор? — тут же согласилась бизнес-вумен, наблюдая, как Глот с трудом выдергивает нож из двери.

— И запомни: ты всего лишь прокладка. А вся убойная работа ложится на нас!

Накануне этой встречи Глот пошевелил мозгами и решил не создавать новых «бригад», не мелочиться, а работать по-крупному. Для этого ему нужны были спецы экстра класса и наводчица, каковой и являлась Ленка-кидала.

— Так, когда обсудим детали? — спросил Глот, открывая дверь перед бизнесменшей.

— Через пару дней. А пока могу сказать, что речь идет о продаже госсобственником рыбопромыслового судна.

Она уже почти вышла в коридор, но Глот придержал ее рукой и сказал:

— А твоему дружку я бы не советовал снова появляться в Янтарном крае. Ведь он где? В Польше… или Литве.

Бизнес-вумен не ответила, где Трегубов, а лишь кивнула головой. Но намек поняла. Она давно уразумела, что бывшему вышибале долгов «слива» не простят. Но почему Глот проявляет заботу о ее протэжэ? Значит, зародилась у нее мысль, он ему зачем-то нужен. Так и было. Глот уже давно присматривался к соседним государствам, и ему нужен был свой представитель. Опальный военспец для этого подходил идеально.

Проводив бизнес-вумен, Глот призадумался. В данный момент его больше беспокоило не то, чтобы кого-то где-то пристраивать, а совсем иное. Он мыслил над тем, как урезонить амбиции своих новых партнеров по «бригаде» и особенно Морпеха, явно грезившего отыграться за свое поражение.

Очухавшись от произошедшего и приведя в порядок свое лицо, Морпех стал уговаривать Шибана расправиться с Глотом. Он теперь немного шепелявил и в качестве аргумента показывал свои некогда ровненькие зубки, в верхнем ряду которых образовалась пробоина.

— Если бы не ты, этот беспредельщик меня добил бы однозначно. Убью, гада!

— Н-да, — соглашался Шибан. — Он хоть и из наших, но верить до конца ему нельзя. Что же делать?

— «Мочить»! В нашем небольшом городе нам все равно не ужиться!

— А эта, как ее…

— Кидала? — уточнил Морпех.

— Вот именно! Она мне деньги обещала. Ну, как бы… партнерство.

— Тэк?! — оживился Морпех. — Тогда тем более надо его «мочить», чтоб не путался!

— Но она же с Глотом как раз и повязана, — стал размышлять Шибан, находясь в кой-каких сомнениях. — Хотя… Она его вроде боится теперь. Да и этот, как его, «крестный отец»…

— Хабар!

— …говорят, пропал куда-то. Глот на его место уселся.

— Да ты что! — изумился Морпех, знавший кухню «братвы» получше, чем Шибан. — Значит, он его и грохнул! А тебе кто про Хабара шепнул?

— Глот и сказал.

— Глот? — еще больше удивился Морпех.

— Ну да! Он мне визитку свою сунул. Я подумал, надо бы звякнуть, ситуацию прояснить. А он и говорит, мол, статус его подрос — он теперь вместо «крестного отца». Пригласил вот на «стрелку» в бывший хабаровский кабак. Мадам должна подкатить — озвучить какое-то дельце.

— Дельце — это хорошо. Но «сходняк» у «братвы» будет точно!

— Не понял, что за «сходняк»? — теперь настало время удивляться Шибану.

— Авторитеты не простят Глоту устранение Хабара. Город у нас многонациональный. А Хабар — это этнический авторитет. У нас тут в криминале, помимо славян, много разных инородцев. Никто не захочет осложнений. Значит, с ним конкретно разберутся! А нам как раз это и надо!

— Наверное, для нас это лучший вариант. Но есть одно «но»!

— Тэк?! — в свойственной манере произнес Морпех, что означало как вопрос, так и ответ.

— Смогут ли? — засомневался Шибан. — Наш морской спецназ — лучший в мире! Полагаю, Глот это знает. Он в одиночку сможет устранить любого из местных авторитетов — никакие телохранители не помогут. И на «стрелку» он не пойдет. Думаю, Глот уже на охоте.

— В смысле? — не понял Морпех.

— В прямом! Загримировался и кого-нибудь отслеживает. Может быть, и нас.

— Блин, а ведь точно! — хлопнул себя по лбу Морпех и подошел к радиоприемнику. — Я музыку врублю.

— Не надо, — сказал Шибан и вытянул ноги на диване, устраиваясь поудобнее. — Хотя, включи радиостанцию «Балтик-плюс» — там обычно передают криминальные новости. Послушаем, кто, кого и где «замочил».

Друзья немного помолчали, слушая в основном музыку. Не дождавшись новостей, Шибан продолжил разговор:

— Я просто прикидываю возможности Глота. Не знаю, ведь мы с ним так и не закончили наш поединок. Он до конца не раскрылся. Но потенциал огромный. Если его сейчас не остановят, это будет криминальный монстр!

— Знаешь что, друг мой, — сказал Морпех, — пусть они там разбираются… А нам надо «баксы» срубить! Как твоя Ирэн?

— По сравнению с твоей восприняла сносно. До нее только сейчас дошло, что «зелень» взялась не из воздуха. А когда увидела раны, аж всплакнула, что бывает крайне редко. Даже дочка как-то сразу повзрослела.

— В смысле?

— Перестала «наезжать».

— Ты, я смотрю, кожу не зашиваешь? — спросил Морпех, увидев на руке друга плохо обработанную рану, оставшуюся от разборки.

— Сама зарастет, как на собаке. Я так привык.

В комнату из кухни вошла взрослая дочь Морпеха и поздоровалась с Шибаном. Морпех слегка шлепнул ее по заднему месту и сказал:

— Одни девки! Жаль, нет сыновей. Может, породнились бы?

— Та мы и так, как родные, — искренне произнес Шибан, протягивая Морпеху свою мускулистую руку.

— Да, друг! — согласился Морпех, поднимая Шибана за руку с дивана. — Что же там Ленка задумала?

Бизнесменша тем временем изображала из себя одного из претендентов на покупку среднего рыболовного траулера. Она, как и другие претенденты, участвовала в торгах. И когда вся финансовая схема и цена вопроса стали понятны, «соскочила», якобы до следующего, более крупного, тендера. Все собрались у Глота вечером в «крышуемом» им хабаровском ресторане, чтобы выслушать ее информацию. В свойственной ей эмоциональной манере, после рюмки коньяка, она начала свое выступление:

— Фраера хреновы, совсем оборзели! Флот продают налево и направо! Чинуши долбаные! И не стесняются — давай «нал», и точка!

— Ближе к телу! — с ходу поправил Глот, кидая стальной взгляд на Морпеха.

— Я и говорю, Глот, накатывают конкретно!

Она пропустила еще одну рюмку коньяка, закусила лимоном, подмигнула Морпеху, как старому знакомому, и изрекла:

— Короче, господа, расклад такой: первая сумма продажи была лимон «баксов» по курсу Центробанка на день платежа; теперь они скинули до девятисот, из которых четыреста безналом и пятьсот в «откате». Покупатель из Питера на крючке — живет в гостинице «Москва». Остается отследить его «чумоданчик» с «зеленью».

— Отлично, Ленка! — с удовлетворением отметил Глот, нутром почувствовав запах «баксов». — Не зря тебя припасли на «черный день». Какие предложения, господа?

— Наши доли? — первым делом уточнил Морпех.

— Чувствуется, вы с мадам из одной камеры, — ненавязчиво отметил Глот. — Та тоже начала с этого вопроса. Но коль он задан и нас здесь четверо, полагаю, каждый не откажется от ста двадцати пяти штук «зеленью». Вроде, честно. Есть другие мнения?

— Нормальный расклад! — ответил за всех Шибан, а остальные в знак согласия кивнули головами.

— Хочу сразу поставить точки над «и», — продолжил Глот. — Да, мы все понесли потери.

Есть неприязнь, чё врать. Она есть. Но мы здесь собрались не для того, чтобы сводить счеты. Мы собрались с одной единственной целью — накосить «бобы». А вместе это сделать вполне реально. Нужна четкая организация и неукоснительное исполнение принятых решений, разведка, конспирация и всё такое. Или я не прав?

Все опять кивнули головами в знак согласия.

— Ну, а раз так, попрошу, невзирая на воинские звания и прежние должности, следовать моим указаниям. Я как никак «зону» прошел и дорос до «крестного отца», что в нашем деле немаловажно. Знаю, с кем и как разобраться. Знаю, что «бригада» питерских громил по мою душу прибудет со дня на день — якобы я «замочил» Хабара… Вас это не касается. Давайте опрокинем, — Глот поднял бокал с дорогим красным вином, — и забудем старое. Вперед, за орденами!

Все чокнулись, и Глот продолжил:

— Работаем наверняка. Ты, — он обратился к Ленке-кидале, — под каким-то предлогом возвращаешься в кабинет гендиректора и лепишь под стол микрофон для прослушки.

Он тут же достал из портфеля миниатюрный микрофон в целлофане и протянул бизнес-вумен.

— Последнее достижение в этой сфере! Отрываешь пленку и лепишь под стол так, чтобы не заметили. Главное — сама не приклейся. Отваливаешь и идешь к машине Николая Ивановича, — Глот кивнул в сторону Шибана, явно удивленного такой тактичностью и информированностью бывшего коллеги, — припаркованной у здания пароходства. Стучишь по крыше два раза — всё о’кей! Один раз — прокол! Сдаешь ему вахту по прослушке. Затем садишься в машину к Ивану, — Глот глянул в сторону Морпеха, — и вы едете в гостиницу «Москва». Надо проникнуть в номер и установить второй микрофон.

Глот извлек из портфеля второй микрофон и два комплекта с наушниками и приемными устройствами. Он протянул мадам микрофон, а спецназовцам — все остальные причиндалы.

— Все машины должны быть в угоне, — продолжил новоиспеченный «крестный отец», — иначе кранты! Мадам выводит на объект наблюдения, отслеживаем переговоры и в момент доставки кейса производим его захват. Действуем по обстановке. Вопросы?

— Как со связью и кодами переговоров? — спросил Шибан.

— Иваныч в теме! — удовлетворенно отметил Глот, открывая портфель и протягивая каждому бэушные мобильные телефоны. — Вот список телефонных номеров. По завершении операции «мобилы» выкидываете. А коды такие: объект наблюдения и захвата — стройка, деньги — щебенка, удачный захват — проект согласован, провал — проект не согласован, мент — мусор… Ну, это и так понятно.

— Получается, — тут же вклинился Морпех, показывая свое участие в деле, — вроде как стройка в норме, щебенку везут, проект согласован!

— Дальше не будем озвучивать, — прокомментировала мадам, втихаря потягивавшая дорогой коньяк.

— Я тоже так думаю, — согласился Глот, отодвигая от нее бутылку. — Не хватало, чтоб тебя гаишник урыл!

— Всё под контролем, — храбро произнесла бизнесменша и добавила: — Надо начинать завтра, с утра. Кто-то там еще топчется в приемной у директора, и покупатель из Питера, на мой взгляд, будет форсировать события.

Криминальные партнеры встали со своих мест — тема разговора исчерпала себя.

— Вперед, господа! — Глот каждому пожал руку. — Начало операции в девять утра.

— Вас подвезти? — одинокая бизнесменша, ухмыляясь, обратилась к Шибану, явно намекая на продолжение банкета.

Шибан и Морпех переглянулись и в этот момент услышали трезвую и четкую команду Глота своему водителю-телохранителю:

— Отвезешь ее, куда скажет!

Глот, как только стало известно о возможности покушения на него, принял меры, наняв у приятеля в охранной фирме водителя-телохранителя за приличные деньги. Сегодня у охранника был первый рабочий день. Он удивленно взглянул на «крестного отца», мол, так не положено, но тот лишь махнул рукой и сказал:

— Здесь я у себя дома.

Бизнес-вумен опять ухмыльнулась, но спорить не стала и смирно удалилась с водителем-телохранителем, подцепившим ее под руку, оставив свой «мерс» у входа в заведение. Спецназовцы также покинули ресторан.

Глот допустил ошибку. Он сконцентрировал свои усилия на гастролерах, совершенно забыв о кровной мести кавказцев. А они в данный момент были озадачены одной проблемой — как нейтрализовать охранника. Тут как раз и подвернулась Ленка-кидала. Глот, помимо вина, весь вечер попивал любимый им целебный зеленый чай, с подмешанным в него снотворным, и хотел было пойти поиграть в бильярд, но распластался на диване и захрапел. В последнее время он был в постоянном напряжении, поэтому снотворное подействовало очень быстро. На всякий случай, для снижения мышечного тонуса и возникновения сонливости, в чай добавили и транквилизаторы — смесь мепробамата и элениума. Кинжалы были наточены, и десять человек тихо вошли в банкетный зал, где недавно закончилась встреча, закрыв дверь на внутренний замок. Они одновременно пронзили его сердце, сонную артерию на шее, солнечное сплетение и живот, не оставив никаких шансов выжить. Затем они завернули его в ковер и через черный ход вынесли в гараж. Кавказцы вывезли тело за пределы ресторана и сожгли его в топке ближайшей кочегарки, реально подозревая, что и с их родственником поступили точно так же.

Бывший «морской котик», старший мичман Павел Глотов, потеряв прежние, советские жизненные ориентиры, не нашел себе достойного места в перестроечное время и, войдя в криминал с идеей спецназовского беспредела, так и не смог осуществить свою новую, теперь уже капиталистическую мечту — любой ценой стать богачом.

Утром бизнес-вумен примчалась за своей машиной, которая по блату была припаркована чуть ли не на ступеньках. Ей показалось странным, как повел себя охранник ресторана. Он посмотрел на нее с неким пренебрежением, и она, приоткрыв боковое окно, кивнула ему головой, мол, чего тебе? Но тот вдобавок сделал намекающий на секс неприличный жест — давай, такая-рассякая, освобождай проход! Даму это явно задело, и, перед тем как нажать на газ, она не оставила его выходки без внимания, проорав на пол-улицы:

— Фак ю! И всю твою семью!

Уже давно все привыкли к этому не русскому словесному выражению, пришедшему к нам из американских фильмов. Поэтому охранник тут же отреагировал на него, выбежав на «обфаканную» улицу и прокричав ей вслед что-то душевное.

— Козел! — для пущей убедительности прокричала мадам, закрывая окошко и наблюдая в зеркало заднего вида за машущим руками и ногами верзилой.

Калининград, как известно, не Москва, в которой, чтобы добраться из одного места в другое, приходится не один час стоять в автомобильных пробках. Здесь тоже бывают пробки, ведь в пересчете на душу населения каждый житель Янтарного края имеет машину, причем не одну.

По этому показателю калининградцы впереди России всей. Но наши пробки только начались, и они по времени простоя несопоставимы с теми же московскими. Короче, бизнес-вумен уже через двадцать минут была на месте. Она оглянулась и увидела желтую «копейку», то есть «Жигули» первой модели, из которой на нее кто-то упорно смотрел. Она поняла, что это ее бывший грабитель, а теперь партнер Шибан, и уверенно двинулась на прием к гендиректору. У нее была заготовлена дежурная легенда для начальника и коробка конфет для секретарши. Через несколько минут она уже восседала за столом гендиректора и вела с ним переговоры.

— Владлен Петрович, вы говорили, что будет еще один, более крупный пароход. Я хотела бы уже сейчас получить его данные, начать проработку финансовой схемы, произвести осмотр.

— Елена Григорьевна, это хорошо, что вы заранее… Я извиняюсь, может, чай, кофе?

— Кофе, если можно, — деловито произнесла Ленка-кидала. — И документацию с чертежами.

Начальник тут же по селекторной связи распорядился насчет кофе и бросился к шкафу за чертежами судна. Этого было вполне достаточно, чтобы мадам приоткрыла сумку, сняла клейкую ленту с микрофона и прикрепила его под крышкой стола.

— Где же они? — суетился гендиректор, переворачивая стопки папок в шкафу. — Кто-то тут похозяйничал. Ан нет! Вот она, папка с чертежами! Я вам сниму копию продольного чертежа судна. Здесь все данные.

Он еще долго суетился, вызывал секретаршу и заказывал ей копии документов. Но это уже было не важно. Дело было сделано, и бизнесменша, осыпав стареющего гендиректора обольщающими взглядами и выпив свой кофе, удалилась осуществлять следующий этап операции. Она стукнула два раза по крыше «копейки», что означало успех первого этапа, и пошла искать второго партнера. Тот также не отличался оригинальностью, угнав старый «Москвич».

— А «Запорожец» не подвернулся? — уколола бизнес-вумен Морпеха, втискиваясь на заднее сиденье.

— Что б ты понимала в колбасных обрезках!

Морпех повернул ключ, и машина, после положенного по инструкции скрежетания аккумулятора, всё же завелась и даже поехала.

Как это не выглядит странно, но спецназовцев учили угонять отечественные автомобили. Даже бывая в «командировках» в развивающихся странах, они и там имели дело с нашими «Волгами», «Москвичами» и «Жигулями». На иномарках они практически не ездили ни разу и стали обкатывать их только сейчас, в новые времена. Соответственно, угнать было проще отечественную машину. Стыдоба да и только! Морпех, стиснув оставшиеся зубы, постоянно перегазовывал, чтобы «Москвич» не заглох. Бизнес-вумен почувствовала, что всё это безобразие закончится плачевно для обоих и уже без прежней боязни резко заявила ему:

— Иван, разворачивай свою колымагу! Поедем на моей. И без разговоров!

Морпех покраснел до самой высшей степени спелости помидора, но беспрекословно повернул назад. Он теперь думал о Глоте, ведь, по его понятиям, эта «прокладка» обязательно настучит ему про этот конфуз.

Не мог Морпех, да и все остальные, знать, что Глот в это время, то есть его душа, блуждала в небесах в поисках пристанища. У него были славные дела по защите Отечества, но чаша явно перевешивала в сторону грехов, и ждал его час судный — за содеянное!

Парочка, на глазах у изумленного и теперь единственного в этой преступной связке «морского котика», бросила древнекопытное железное чудовище по имени «Москвич» на стоянке у пароходства и пересела в нормальный «мерс». Мадам, естественно, уселась за руль своей машины, а Морпех — справа от нее. Так они и отправились проводить второй этап операции.

Шибан вел «прослушку», прикрыв миниатюрные наушники обыкновенной спортивной ушанкой. Как и сообщила бизнес-вумен, в кабинете оказался другой претендент на пароход, который предложил в «откате» на двадцатку штук «баксов» больше, чем основной покупатель. Гендиректор тут же переговорил с питерцем, и тот предложил тридцать. Претендент достал из портфеля пятьдесят штук «зелени» и положил их на стол в готовности внести в качестве аванса. Питерский покупатель запросил тайм-аут, и вопрос мгновенно был решен в пользу претендента. При виде живых «баксов» гендиректор, судя по интонации голоса, разволновался и без колебаний согласился, переместив «баксы» в свой сейф. Бизнесмены договорились, что основная часть «отката» будет передана при приемке судна, а безнальная часть будет оплачена по факту подписания договора купли-продажи. Далее в эфир посыпались сплошные любезности с обеих сторон, которые уже не представляли интереса для операции.

Шибан не стал отменять второй этап. У него возникла идея подкормиться у обоих претендентов. Он снял шапку с наушниками и рванул в приемную, показав охраннику на вахте какой-то старый пропуск в красной корочке. Корочка подействовала, и Шибан, промчавшись по лестнице, очутился у нужной двери. Он заглянул в приемную, якобы разыскивая кабинет главного инженера-механика, и в этот момент увидел выходящего из кабинета высокого широкоплечего мужчину в сопровождении гендиректора. Поблагодарив секретаршу, Шибан зафиксировал реального покупателя и начал его отслеживать. Для этого ему пришлось приложить титанические усилия, потому что угнаться на «копейке» за шестисотым «Мерседесом» было весьма проблематично. Клиент оказался местным жителем, проживающим в собственном особняке. Вдоль забора металась огромная кавказская овчарка, которая тут же вычислила чужака, притаившегося в «копейке», и начала истошно лаять.

— Тебя мне только не хватало! Придется использовать спецсредства, — вслух произнес Шибан, имея ввиду не устранение овчарки, а припасенную на службе аппаратуру прослушивания направленного действия. Он тут же понесся за ней домой.

Тем временем Морпех, украв ключи у уборщицы, вскрыл дверь гостиничного номера и установил микрофон. Мадам была «на стреме», барражируя по коридору. «Парочка твикс» сработала четко. Они подбросили ключи к двери уборщицы и тихо удалились. Вскоре они уже сидели в машине, прослушивая покупателя, вернувшегося в свой номер из бара. Раздался звонок Шибана.

— Как дела? — спросил он Морпеха.

— Обсуждаем проект, — кодировано ответил бывший морской пехотинец, подмигивая бизнес-вумен.

— Есть корректура! — произнес Шибан. — Буду у вас через двадцать минут.

— А ты ничего бабца! — заметил Морпех своей партнерше по завершении телефонного разговора. — Надежная, как бэттээр!

— Как что? — уточнила мадам.

— Как бронетранспортер!

— То-то! — согласилась бизнес-вумен. — Да и ты парень что надо! Только вот… есть у тебя одно нехорошее качество.

— Что такое? — напрягся Морпех, полагая, что она припомнит ему эпизод с «Москвичом».

— Женат, однако! — хохотнула мадам, видя, как краснеют уши ее партнера.

— А-а-а… — заулыбался Морпех, натягивая на покрасневшие уши наушники. — Есть такой недостаток.

Морпех внимательно вслушивался в эфир, бледнея на ходу.

— Что случилось? — спросила бизнес-вумен, не в силах долго быть в неведении.

Морпех еще немного послушал, снял наушники и сказал:

— Полная задница! Они проиграли торги! Там уже и аванс кто-то внес. Не зря Шибан звонил. Он что-то знает!

Вскоре подъехала желтая «копейка». Шибан пересел в «мерс» и рассказал о проделанной работе. Партнеры начали с ходу корректировать план операции. Решили, что Морпех продолжит «обрабатывать» приезжего покупателя, а Шибан — местного. Но прежде надо было согласовать эти действия с Глотом, а его телефон почему-то был недоступен.

— Где его можно застать? — спросил Шибан у бизнес-вумен.

— В офисе или… в ресторане, — последнее слово она произнесла явно упадшим голосом.

— Что?! — хором гаркнули друзья.

— Там… что-то произошло!

— С чего ты решила? — спросил Морпех, взяв ее за плечи.

— Охранник ресторана… Он вел себя странно. Там ведь работают одни родственники… Что-то не так.

Шибан еще раз набрал мобильный телефон Глота, но он не отвечал.

— Оставайтесь здесь, — скомандовал Шибан, — а я смотаюсь в ресторан!

Николай быстро домчался до ресторана и бросил «копейку» у главного входа. Он взбежал по ступенькам и тут же столкнулся с охранником.

— Машину уберите! — потребовал тот.

— Где директор? — вместо ответа спросил Шибан.

Охранник ничего не ответил и нагло перегородил вход в ресторан.

— Уберите машину! — повторил охранник и протянул руку, перекрывая проход.

— Где хочу, там и ставлю! — проговорил Шибан, захватив и вывернув его кисть так, что охраннику пришлось самому уложиться на землю. Спецназовец вытянул руку на излом и одновременно больно нажал на нижние ребра правым ботинком.

— Не дергайся, урод, если не хочешь стать инвалидом!

Шибан вошел внутрь и под удивленные взгляды официантов взбежал на второй этаж в банкетный зал. Первое, что бросилось спецназовцу в наметанные глаза, — смена ковра на полу. Он увидел, что здесь всё не так, как было вчера. Даже мебель расставили по-другому. Спрашивается, зачем и к чему такая спешка?

«Явно кровь замывали!» — подумал Шибан и приподнял ковер.

Паркет даже не успел до конца высохнуть.

— Чем обязан? — любезно прозвучал сзади чей-то голос с кавказским акцентом. — Вы спрашивали директора?

Шибан бросил край ковра и повернулся на голос. На него смотрел интеллигентного вида мужчина в ослепительно красивом серебристом костюме. Он стоял не один, а в окружении толпы соплеменников.

— Вот, присматриваю место для банкета, — нашелся «морской котик». — Племянника в армию забирают…

— С удовольствием окажем вам эту услугу! — продолжил в том же любезном тоне директор. — У нас великолепная кавказская кухня, напитки всех стран мира, лезгинка — вы будете довольны!

— Что ж, — улыбнулся Шибан, высматривая в толпе вчерашних официантов, — пожалуй, я подумаю над вашим предложением. Сами знаете, надо посоветоваться с пацанами.

Он стал выходить из зала, готовый вступить в сражение со всеми сразу. Спецназовец испепелял их своим жестким взглядом, и они чувствовали, что этот парень ох как не прост. Но команда «фас!» не поступила, и они, расступившись перед ним, пропустили его на лестницу. Ножи также никто не стал метать в спину, и Шибан в гордом одиночестве царственно спустился вниз по ковровой дорожке.

— Надумаете — милости просим! — вдогонку проговорил директор, ухмыляясь во весь свой рот, заполненный, как это было некогда престижно, золотыми зубами.

— Непременно! — спокойно ответил Шибан, проходя через дверь, любезно отворенную уложенным им недавно на землю охранником.

Шибан с невозмутимым видом прошагал мимо «копейки», тормознул такси, попросил водителя просигналить и был таков.

«Береженого Бог бережет!» — подумал он, подозревая, что «копейку» уж точно заминировали. К тому же пора было от нее избавляться — машина-то в угоне!

«Глота нет! — сделал вывод «морской котик». — Как говорит Владимир Жириновский, однозначно!»

На всякий случай Ленка-кидала смоталась в офис Глота, но и там его также не было. Все трое облегченно вздохнули…

Глава 4

Ограбление по-калининградски

Шибану предстояло окончательно определиться с выбором: или вернуться к типичному, но мало оплачиваемому существованию, находясь, как это бывало ранее, под прицелом критики семьи, или пойти по опасному, но денежному пути «экспроприации экспроприаторов», а проще говоря, по бандитскому пути. Он устал быть в униженном положении, к тому же за ним числилось два трупа. Рубикон был перейден, и он, как и его друг Морпех, выбрал второй вариант. Из-за графика дежурств Шибан уже не мог полноценно участвовать в криминальных деяниях, оттого и уволился из банка.

Удостоверившись, что Глот исчез, и похоже навсегда, криминальное трио продолжило начатое при нем дело. Посовещавшись, они, прежде всего, решили завершить разборку с питерцем, который не выходил из гостиницы и всюду появлялся с черным дипломатом, из чего был сделан напрашивавшийся сам собой вывод: там «баксы». Шибан сел на «прослушку» в готовности скорректировать действия партнеров в гостинице, а Морпех и бизнес-вумен, уловив момент, когда их подопечный пошел принимать душ, повторно выкрали у уборщицы набор ключей от комнат. Морпех крадучись вошел в номер питерца. Он тихо обшарил прихожую и комнату, но ничего не обнаружил.

«Дипломат в ванной комнате!» — промелькнуло в голове Морпеха, и он, предварительно отодрав от крышки стола свой микрофон и особо не раздумывая, ринулся в ванную. Питерец принимал душ, напевая какую-то блатную песенку. Чтобы вода не выливалась за пределы ванной, была предусмотрена специальная клеенка, которая в данный момент сыграла позитивную роль, прикрыв незаконное вторжение Морпеха. А иначе, если бы его заметил владелец «баксов», пришлось бы их отбирать с боем. Дипломат находился рядом с унитазом, и Морпех, мгновенно оценив обстановку, под шумок тихонько его уволок. Мадам, как и в прошлый раз, стояла «на стреме». Парочка, для конспирации, в обнимочку покинула гостиницу «Москва», чтобы больше сюда никогда не возвращаться.

Возбужденные, они с хохотом запрыгнули к Шибану в «уазик», угнанный всего час назад, и помчались мимо стадиона «Балтика» подальше от места преступления. Мадам не терпелось вскрыть дипломат, где, по ее подсчетам, должно было быть не менее четырехсот тысяч «зеленых» рублей. Она сломала ноготь, прежде чем догадалась, что дипломат закрыт на кодовый замок.

— Представляю, — гоготал Морпех, — какую он там арию запел, когда вылез из ванной!

— Из оперы «Евгений Онегин», — поддакнул также гоготавший Шибан, протягивая ему обыкновенный ножичек, чтобы вскрыть дипломат. — Куда, куда вы удалились…

Они зарулили во двор рыболовецкой конторы «МаринПО» на улице Донского, где потерялись среди легковушек, и склонились над добычей. Морпех ловко вскрыл замок и… Вот они — «баксы», да как много — полный «чумодан»! Бизнес-вумен стала лихорадочно подсчитывать количество пачек по десять тысяч долларов:

— Десять, двадцать, тридцать…

Всё шло как по маслу, но до той поры, пока не пролистали одну из пачек. А там оказалась так называемая «кукла». Сверху и снизу в пачке лежали настоящие деньги, а внутри — обычная, нарезанная по одному формату крашеная бумага. Настоящими оказались только три пачки по десять тысяч долларов.

— Так вот почему он смог во время телефонных торгов добавить сверх ранее оговоренной суммы тридцать тысяч «баксов», — первой сообразила прожженная в этих делах бизнес-вумен. — У них под аванс были лишь эти деньги. Остальные, — а это почти «поллимона» при приемке судна, когда все документы оформлены на них, — они и не собирались отдавать.

— Похоже, так и есть, — согласился Шибан.

— Итого, джентльмены, — продолжила мадам, видя, что эйфория у ее партнеров несколько угасла, — у нас сорок штук «баксов», что тоже результат.

— Сразу и поделим! — предложил еще недавно гоготавший во всё горло Морпех.

— Добро! — согласился Шибан. — Нас вроде трое теперь, поэтому каждому по тринадцать штук. А одну — на общие расходы.

Так и порешили. «Уазик» остался стоять на месте. Дипломат перекочевал в мусорку, а лихая тройка разбежалась кто куда. В этот день их приключения закончились. А гость из города на Неве еще долго стоял в ванной комнате с разведенными в разные стороны руками. Как так, почему? Он, привыкший всех «обувать», сам оказался в этом неприятном положении.

— Не понял! Не понял! Не понял!..

Его заклинило прямо в ванной.

Партнеры не стали делать паузу. Тут же возникла мысль проработать и гендиректора пароходства с полученным накануне авансом. Установили дежурство по «прослушке» и выяснили, что авансовые денежки в пропорции восемьдесят к двадцати делились со столичным начальством, которое и санкционировало продажу судов. Курьер за положенными им сорока тысячами штук «баксов» уже был в пути. Решили брать всё и сразу в момент передачи «левых» денежных знаков прямо в пароходстве. Дерзко? Но так они привыкли поступать в прошлой жизни, получая изначально невыполнимые задания.

— Вы что, очумели? — воскликнула опешившая от такой непостижимой для нее идеи мадам бизнесменша.

— Не боись, — спокойно отозвался Шибан.

— Вас там точно повяжут. К тому же, — она всё еще пыталась их отговорить, — вы спугнете «крупняк»!

— После аванса? — по привычке, подмигивая ей, спросил Морпех. — Маловероятно!

— Ты думаешь, на тебя падет подозрение? — справился Шибан, считая, что она печется о своем, пока еще положительном, имидже в пароходстве.

— Такая вероятность есть, — засомневалась было бизнес-вумен, взвешивая все «за» и «против». — Но, раз вы такие крутые, почему бы не попробовать?

— Тогда так! — сходу скомандовал Шибан. — С завтрашнего утра, к прибытию поезда из Москвы, мы — электрики! Электрощит я заприметил еще в прошлый раз — он на входе слева перед проходной. Там же стоит раздвижная металлическая лестница. Если что, можно ею и поработать…

— В смысле? — не поняла мадам.

— Он знает, — Шибан указал на Морпеха.

— Тогда понятно, — удовлетворилась ответом бизнес-вумен.

— Мы, в форме электриков, — продолжил «морской котик», — с лестницей и лампами, которые купим прямо сейчас, проходим мимо вахтера.

— Ты, — теперь Шибан должен был озадачить именно ее, — ты будешь вести «прослушку», и в момент «ч»…

— В какой момент? — не поняла бизнес-вумен.

— «Ч» — это момент принятия решения о захвате, то есть когда услышишь или поймешь, что гендиректор достал из сейфа наши «бабки» для передачи москвичу. Уразумела?

— Теперь да, — уверенно провещала сообразительная бизнес-вумен.

— В момент «ч» делаешь мне звонок на «мобилу». Говорить ничего не надо. Мы в качестве электриков будем находиться в районе приемной гендиректора и по твоему звонку сразу же проникаем в приемную, закрываем ее изнутри, рубим связь.

— А если там окажутся посетители? — на всякий случай справилась бизнес-вумен, зная, что в приемной всегда кто-то крутится.

— Хороший вопрос! — согласился Морпех и тут же ответил на него: — Как у нас говорят, действуем по обстановке.

— Не думаю, что директор кого-то станет принимать или созывать на совещание, — сказал Шибан. — Насколько я понимаю, любой москвич из его конторы для него либо начальник, либо послан начальником. Соответственно, раз дело связано с «черным налом», он ограничит прием посетителей. Так?

Все кивнули головами, и он продолжил.

— А раз так, то нахрапом проникаем в кабинет директора, связываем всех, включая секретаршу, клейкой лентой. Как только я сниму микрофон, ты, — он опять обратился к бизнес-вумен, — услышав скрежетание, означающее, что он снят, бежишь к электрощиту и опускаешь общий рубильник. Его не перепутать, он слева, самый крупный, а все остальные переключатели типа фишек. На этаже возникнет суета, в которой и растворимся. Так?

— Мне всё предельно понятно, — согласился с планом Морпех, для которого любая импровизация была обыкновенным делом.

— Мне тоже, — вторила ему мадам.

— Кстати, — сказал ей Шибан, — можешь подъехать на своей тачке. Ментов вызывать не будут.

— Могу и вас подвезти, — напористо произнесла бизнес-вумен, в который раз клеясь к «морскому котику». — Вы, кажется, где-то рядом со мной живете.

— Ладно! — неожиданно согласился Шибан. — В половине девятого я буду возле известного мне подъезда. А в девять начнем «прослушку».

— А во-ще, охренеть! — неожиданно выдал Морпех. — Мы в Чечне, на службе государевой, жизни не жалели! Служили за копейки! А эти, также «люди государевы», «прихватизировали» народное добро и карманы «зеленью» набили!

— И продолжают в том же духе! — поддержал друга Шибан. — Это тебе, Ваня, не ваучеры на семью получать. Тут всё по-серьезному!

— Будем брать! — вскипел Морпех. — Прямо в кабинетах, мать их за ногу!

— Экспроприируем — за ваучеры! — поставил резюмирующую точку Шибан, и они с бизнес-вумен уехали в свой микрорайон.

«Не нравится мне эта связь!» — подумал Морпех, провожая взглядом удаляющийся «мерс» бизнес-вумен и предчувствуя в этом уединении недобрый знак, а вслух произнес:

— Роковая женщина! — и поплелся на остановку маршрутки. Ему еще надо было купить две спецовки, лампы, якобы для замены перегоревших, и достать из подвала из прежних запасов специальные маски-шапки спецназовцев с прорезями для глаз, известные в народе как «маски-шоу», а также чемоданчик с инструментом — для конспирации.

Утро началось вполне мирно. Шибан сделал пробежку и оказался у подъезда бизнес-вумен.

По привычке он осмотрелся и заметил двух подозрительных мужиков, крутящихся у этого же подъезда. Подойдя ближе, он узнал в них своих недавних боссов. Это был начальник службы безопасности и его заместитель из того самого банка, где он недавно торчал на входе. Не было никаких сомнений, что они явились по ее, Ленки-кидалы, душу. Чтобы они не наделали глупостей и не сорвали ему задуманную операцию, Шибан подошел к ним и поздоровался.

— А ты как здесь? — нагленько, как будто Шибан у них еще числится, спросил шеф банковской службы безопасности.

— Работаю, — спокойно ответил Шибан.

— Где же?

— Телохранителем одной особы.

Банковские работники переглянулись, догадавшись, о ком идет речь.

— И что будем делать? — спросил заместитель начальника.

— Думаю, вам лучше заняться другими клиентами, тем более что основную сумму она погасила.

— А ты не зря в нашем банке проторчал, — прокомментировал его слова начальник службы безопасности. — Причем взяли тебя, если ты еще не забыл, под мою ответственность, без прописки в Калининграде.

— Это да! Но я вам, Сан Саныч, говорил, что мой потенциал гораздо выше… Мои возможности вы знаете.

— Ты наши — тоже, — сказал замнач, отодвигая борт пиджака и демонстрируя рукоять пистолета Макарова.

— И пикнуть не успеете, — произнес Шибан, у которого в руках вдруг оказались два ножа. — Вы хоть и бывшие армейские офицеры, но в «горячих точках» не были и не готовы к таким разборкам. Не думаю, что вы улучшили свою огневую подготовку. Забудьте ее или будете иметь дело со мной.

Шибан для острастки метнул один из ножей в дверь, которая неожиданно для всех тут же открылась, и из подъезда вышла бизнес-вумен. Она испуганно взглянула на мужиков, потом на дверь с воткнутым в нее ножом и замерла в ожидании, не решаясь идти дальше.

— Так как, Сан Саныч? — тихо спросил «морской котик».

— Никак! — громко ответил военный пенсионер, а ныне начальник службы безопасности банка, и они пошли к своей служебной машине.

Мадам проводила банковских работников взглядом, дождалась, когда их автомобиль отъехал от дома, и спросила у Шибана:

— Что, по мою душу?

— Разумеется. Ты ведь им задолжала…

Он подмигнул бизнесменше и выдернул нож из двери. Было понятно, что ей ни к чему напоминать о тех, кто лишил ее возможности полностью рассчитаться с банком. Надо заметить, что предчувствие Морпеха отчасти сбылось.

Прибыв на место, основные действующие лица прямо в машине облачились в комбинезоны электриков, напялив их поверх своей одежды, положили в карманы «маски-шоу» и начали «прослушку» объекта. Как только стало понятно, что в приемной появился посланник из московской конторы, они ринулись выполнять свой рискованный план. Лестницу электриков кто-то спер, и они, действуя по обстановке, втираясь в доверие к вахтеру, справились у него, где она.

— Отец, кто уволок нашу лестницу? — спросил Морпех. — Надо лампы менять, а ее нет.

— Так с техотдела взяли, — пояснил вахтер, полагая, что разговаривает с кем-то из своих. — Сказали, вернут, как только повесят новый стенд по технике безопасности.

— Ладно, разберемся, — Морпех нагло облокотился на вращающийся турникет, и деду ничего не оставалось, как снять стопор и пропустить «электриков».

Шибан проследовал за Морпехом, и они стали болтаться в районе приемной, ожидая звонка от бизнес-вумен. Как только это произошло, спецназовцы тут же оказались у двери приемной, вошли в нее, одновременно натянув «маски-шоу», и начали действовать. Шибан перекрыл дверь, а Морпех подошел к столу секретарши и беспардонно положил на него свой чемоданчик. Он открыл его, показал секретарше пальцем знак, — мол, тихо, без паники, — и извлек два пистолета.

— Ключ от кабинета! — спокойным голосом произнес Морпех.

Секретарша, — а это была обыкновенная девушка лет двадцати-двадцати пяти, — побледнела и молча передала ключ. Морпех кинул его Шибану, а сам достал нож и перерезал телефонный провод.

— Мобильник! — тихо потребовал Морпех, и девушка, беспрекословно повинуясь, извлекла из сумочки симпатичный маленький телефончик и передала его ему.

— Мерси боку! — сказал Морпех и показал глазами Шибану, что пора переходить к главной фазе операции.

Входная дверь приемной была заперта. Грабители быстро заклеили рот секретарши клейкой лентой, а саму ее привязали к креслу. Затем они молниеносно ворвались в кабинет гендиректора.

— Не рыпаться! — произнес Шибан, наводя пистолет на гендиректора.

— Сидеть! — гаркнул Морпех одновременно с Шибаном, видя, что московский гость пытается встать с кресла.

Морпех, держа москвича на мушке, взял портфель, лежавший на соседнем кресле, и быстро заглянул в него. Деньги были на месте. Он тут же переложил их в свой чемоданчик и повернулся к гендиректору:

— Сейф!

Тот трясущимися руками открыл сейф и извлек все деньги, которые там были. Их оказалось гораздо больше, чем предполагалось. Шибан сгреб их, а заодно подцепил и перерезал ножом телефонный провод. Кинув деньги в чемоданчик Морпеха, он забрал мобильники, лежавшие на столе перед бизнесменами, и положил их себе в карман. Затем он заглянул под стол, чтобы забрать микрофон, и… обнаружил там еще один. Надо было срочно сматываться, но прежде обоих начальников связали. Одновременно с этими действиями вырубилось электричество. Здание было обесточено — четко сработала бизнес-вумен. Началась обычная в таких случаях суматоха.

— Сидите тихо, ворюги! — произнес Шибан, быстро заклеивая обоим рты клейкой лентой и показывая Морпеху знак рукой, означающий необходимость ускорения действий.

Горе-бизнесменов привязали лентой к креслам, отдельно прихватив руки и ноги, и оставили сидеть в одиночестве. Они могли только мычать, надеясь, что кто-то когда-то их все же начнет искать и в конце концов вскроет приемную, которую робин-гуды закрыли снаружи.

Мнимые электрики деловито прошествовали через проходную пароходства и под возгласы вахтера врубили электропитание здания. Затем, уже на улице, они бросили в урну чужие мобильники и ключ от приемной. Операция прошла удачно и без эксцессов. Навар составил девяносто тысяч «баксов» — по тридцатке на брата!

— Так им, барыгам, и надо! — заметил Морпех, всё больше входя в образ борца за справедливость. — И давайте, леди энд джентльмены, внесем по штуке в какой-нибудь детский дом…

— Да ты никак Деточкин? — на всякий случай уточнил Шибан, имея ввиду фильм «Берегись автомобиля». — Я, кстати, «за»!

— Я, кстати, тоже! — поддержала его бизнес-вумен, несмотря на то, что это явно не входило в ее планы, но корпоративность, учитывая явные успехи нынешних партнеров, была превыше всего.

Бизнес-вумен тут же вырулила к первому попавшемуся по пути детскому дому, собрала три тысячи долларов и, выйдя из машины, засунула деньги в ящик с надписью «Пожертвования», прикрепленный на двери заведения.

— И это правильно! — опять произнес Морпех, удовлетворенный этим действием.

— Кто же их пасет? — озадачился Шибан, возвращаясь к эпизоду со вторым микрофоном.

— Кроме нас некому, — ответила бизнес-вумен, зная весь расклад посетителей гендиректора.

— А ты, когда устанавливала микрофон, — стал размышлять Морпех, — не заметила…

Хотя понятно, что нет. Ты ведь не залазила под стол. Значит… УБЭП или ФСБ.

— Похоже, друг, ты прав! — согласился Шибан с выводом Морпеха. — Что будем делать, господа? Ставить точку?

— Брать! — с ходу выпалил Морпех, который, как и все они, за короткий промежуток времени значительно улучшил свое благосостояние. — Однозначно!

— Брать! — поддержала их бизнес-вумен, для которой, как впрочем и для всех них, в обострении ситуации был даже некий кайф.

— Завтра на этом же месте в восемнадцать часов! — скомандовал Шибан, тем самым соглашаясь продолжить операцию.

Партнеры расстались. После обнаружения второго микрофона им предстояло тщательно подготовиться к заключительной фазе — захвату полумиллиона «баксов» — и обыграть опытного соперника в лице государства, или «оборотней в погонах».

Думая о своем, Шибан до обеда облазил с женой и дочерью массу объектов недвижимости. Ирэн была на седьмом небе от счастья. Впервые за всю супружескую жизнь с военным человеком она выбирала себе достойную квартиру. Не клетушку, не коммуналку, а именно квартиру со всеми удобствами. Раньше эти самые удобства располагались, в лучшем случае, в общем коридоре, в худшем — во дворе. Они понимали, что этот счастливый миг сытой жизни может также быстро закончиться, как и начался.

Поэтому выбор был сделан на не очень дорогую трехкомнатную квартиру общей площадью сто квадратных метров в экологически чистом Ленинградском районе. Там же, по соседству, согласился поселиться и Морпех со своей семьей. Предстояло новоселье, и загашник в виде зеленых купюр был очень кстати.

К шести часам вечера план захвата, можно сказать, созрел, и группировка собралась в назначенном месте.

— Ты, Лена, — Шибан впервые назвал ее по имени, — проникаешь в порт под каким-нибудь предлогом…

— Рыбку посмотреть перед покупкой, — ввернула бизнесменша, для которой «нагреть» кого-нибудь на рыбе было привычным делом.

— Годится! — согласился Шибан и продолжил: — Машину свою временно отдашь нам.

Шибан взглянул на мадам и не нашел у нее в глазах явного одобрения этой затеи.

— А как же я попаду в порт? — озадаченно произнесла бизнес-вумен. — У меня и пропуск на машину имеется.

— Пропуск — это хорошо, но светиться с машиной не надо. Вообще, желательно, чтобы тебя там нигде не зафиксировали в эти дни. Понятно?

— Понял! — почему-то по-мужски ответила Ленка.

— Проникаешь в порт, находишь причал, где стоит судно, изучаешь особенности, влияющие на операцию, рисуешь план места. Понятно?

— Понял! — опять по-мужски ответила бизнес-вумен и безропотно протянула ключи от своего «мерса».

— Мы, оба, — Шибан взглянул на Морпеха, — поочередно дежурим на «прослушке», используя направленный микрофон. Он берет объект наблюдения на дистанции до ста метров. Машину поставим, чтоб не бросалась в глаза…

Он немного задумался и, вернув ключи мадам, сказал:

— Машину поставь на стоянку. Она может примелькаться. Если что — там стояла, там была. А мы найдем себе драндулет.

«Представляю, какой!» — подумала про себя бизнесменша.

— Конечно, найдем! — согласился Морпех. — Я, кстати, «двойку» с троечным движком присмотрел… у соседа.

Это означало, что Морпех присмотрел «Жигули» второй модели, у которой был двигатель модной в восьмидесятые годы третьей модели.

— Что со снайперской винтовкой? — справился Шибан, для которого угнать отечественную машину не составляло особого труда.

— Просили за прокат три штуки «зеленью» при любом раскладе.

— За что такие «бабки»? — мы же не покупаем!

— Контрабандный «ствол» — «маузер 93 си эй»!

— Тогда понятно, — согласился Шибан. — Отличная натовская вещица!

— Наши добровольцы, — уточнил Морпех происхождение вещицы, — сперли у косовских албанцев, в бывшей Югославии.

— Молодцы, не зря съездили. Напомни, какие у нее нюансы?

— Дульный тормоз-пламегаситель, короткий мягкий спуск, интегрированный глушитель, цейсовский оптический прицел, магазин на девять патронов, пробивает бронежилет первого класса на дальности до шестисот метров. Кстати, пацаны просили никого не «мочить», чтоб «ствол» не засветить.

— Ну, так мы этого и сами не хотим, — отреагировал на просьбу Шибан.

Бизнес-вумен внимательно слушала-слушала да и сказала:

— Мужики! А не проще ли грабануть прямо у дома?

— Вопрос, конечно, интересный! — произнес Шибан. — Но мне кажется, как бывшему банковскому работнику, причем процентов эдак на девяносто девять, что наш клиент эти денежки хранит в ячейке какого-нибудь банка. Потом, насколько я понял, не он лично, а его фирма покупает пароход. Сколько в ней учредителей? То-то и оно! Деньги появятся у парохода — там их и возьмем. Не грабить же нам повторно сейф гендиректора!

— Да уж, — согласился Морпех, — два раза снаряд в одно место не падает!

— Как только будет план, — Шибан, в который раз, подмигнул инициативной бизнес-вумен, — нарисуем схему захвата. Есть вопросы?

Он поочередно взглянул на Морпеха и мадам и, не найдя в их глазах ни вопросов, ни возражений, скомандовал:

— Завтра — здесь, в это же время!

Тем временем в банке решали проблему Ленки-кидалы. Банкирша не хотела просто так расставаться со своими двадцатью тысячами «баксов».

— И вы, Сан Саныч, били себя в грудь, уверяя, что круче вас в городе только вареные яйца! У вас всё схвачено и всё такое! А тут какой-то тип, причем наш бывший вахтенный охранник, оказывается на порядок дееспособней всей охраны банка.

— Мы, Наталья Кирилловна, только недавно выяснили его дан…

— Мне-то врать не надо! — перебила банкирша. — Всё вы знали! Испугались, что я поменяю его на вас. Так?

— Наталья Кирилловна, — оправдывался начальник службы безопасности, — вы же знаете систему охраны банка. Да, Шибанов хороший специалист рукопашного боя, но на этом его способности заканчиваются.

— А где этот ваш Трегубов? — спросила банкирша, пытаясь найти другие пути решения проблемы.

— Пропал, Наталья Кирилловна, — ответил начальник службы безопасности, потупив на всякий случай взгляд.

— Как это — пропал? — больше возмутилась, чем удивилась банкирша. — Вы ведь рекомендовали его фирму, а он, как мне рассказала сама Ленка, потерял контроль над подчиненными. И якобы они ее и грабанули. Что скажете?

— Всякое бывает, Наталья Кирилловна. Тут у нас под боком еще двое пропавших. Знаменитый Хабар…

— Исмаил? — явно удивилась банкирша, которая не раз бывала у него в гостях и вела расчетно-кассовое обслуживание ресторана.

— Говорят, его «замочил» небезызвестный вам Глотов.

— Глот? Ерунда какая-то! Да Паша с Исмаила глаз не сводил. Тот его подобрал, когда он вернулся с «зоны», и всему научил… А похороны когда?

— Так, вы не поняли, трупов-то нет!

— Что — и Глота?

— Так точно! — по-военному отчеканил начальник охраны. — Тут вообще шухер, Наталья Кирилловна. Этих-то нет, а в морге еще три трупа, из них — два обгоревших до неузнаваемости. Подозреваю, что всё это неспроста. Судя по времени, они появились, когда с Ленкой пошли проблемы. Она же с Хабаром водилась.

— А кто с ним не…, не кушал у него в ресторане!

— Ленка с Хабаром в деле была, поэтому и «настучала». А он парень, сами знаете, горячий — кровь и взыграла. Послал Глота с «бригадой» на разборку…

— Да ты что? — перебила банкирша. — Наш охранник всех и…

— Может он, Наталья Кирилловна, а может, Иван Кленин. Он бывший морской пехотинец. Дворец президента брал в Чечне!

— Во где кадры! — не преминула заметить банкирша. — А вы понабрали своих толстомордых корешков и что-то от них хотите.

— Странно только, — продолжил начальник службы безопасности, не обращая внимания на ее реплику, — что…

— Что? — загорелась в нетерпении банкирша, у которой в голове всё перемешалось и стало представляться, как некий детектив.

— Ленка теперь спуталась с нашим охранником, а Трегубов, «сливший» всё Глоту…

— «Сливший» что? — не поняла банкирша.

— Адрес Кленина. Такое не прощается! Поэтому Трегубов прикрыл свою фирму и где-то, поганец, скрывается.

— Ну, всё это интересно, Сан Саныч, — потягиваясь в кресле, подвела итог банкирша. — Но «бабки»-то где?

Ответ от следопыта не последовал.

— Даю вам еще три дня. На четвертый начнутся оргвыводы…

Сан Саныч кивнул головой и пошел «морщить репу». Ему ой как не хотелось покидать насиженное место!

Милиция также «морщила репу», но недолго. По факту обнаружения трех трупов и исчезновения двух граждан были возбуждены пять уголовных дел. Пока их не сводили в одно дело, хотя, по косвенным данным, все эти лица находились в одной криминальной связке. Их знали не с лучшей стороны и отчасти были даже рады избавлению от «бригады» и их кураторов, а также от шлейфа преступных деяний, подозрение в совершении которых падало именно на них. Заодно можно было повесить на исчезнувшую «бригаду» еще пару-тройку чужих «висяков».

«Репу морщила» еще одна организация под названием УБЭП. Они совсем недавно сели на хвост гендиректора госпароходства. Причем, по сигналу доброжелателя, пославшего «маляву», что якобы этот уважаемый в городе гражданин торгует судами по заниженной стоимости, да еще и с «откатом». Наверх пока не докладывали — стоило проверить информацию, но все понимали: люди зря писать не будут. Пока организовывали проверку, устанавливали «прослушку», какая-то неучтенная группа гангстеров сработала с опережением и «срубила капусту». Мужики в погонах были возмущены.

— Какая наглость! — вскипел начальник районного УБЭПа майор Опарин. — Была такая фактура! Сняли бы на «видик»! Прогремели бы на всю страну!

— Да, Олег Олегович, — подержал шефа молоденький лейтенант из технических вундеркиндов, для которого это было первое крупное разоблачение, — гангстеры нынче навороченные пошли.

— Это не бандюки! — встрял в разговор опытный замнач капитан Кобрин. — На «прослушке» термины явно военные — четкие, как в спецназе. А слово «ворюги» вообще не из воровского лексикона. Надо бы поинтересоваться в «убойном», может, у них что-то было из «непоняток»?

— Ну, так Спешнева сразу и наберите, — скомандовал начальник, протягивая радиотелефон своему заму.

Кобрин набрал телефонный номер их общего знакомого из «убойного» отдела Ленинградского района.

— Гриша, ты? — спросил замнач, как только в трубке отозвались. — По голосу слышу, что ты. Чего звоню? У тебя не было «непоняток» со спецназовским уклоном неделю-две назад?.. Да ты что?! Глота знаю… Бывший «морской котик»? Первый раз слышу!.. Так! А его «бригада»?.. Так! В шею… Да, мы тут тоже столкнулись… Не по телефону…

Опарин дал знак, чтобы тот особо не распространялся, и Кобрин завершил разговор, договорившись встретиться и более подробно пообщаться с бывшим однокашником.

— У них, Олег Олегович, тоже «непонятки». Самоликвидировалась «бригада» беспредельщика Глота — вместе с главарем и их «крестным паханом» Хабаром.

— Исмаилом? — явно удивился Опарин, который, как и все в городе, знал его больше как искусного ресторатора.

— Капитан Спешнев говорит, что Глот раньше служил в спецподразделении ВМФ, был инструктором рукопашного боя.

— Даже так? — снова удивился Опарин. — И что из этого следует?

— Судя по ранам, обнаруженным на трупах парней из «бригады» Глота, действовала команда профессионалов высшей категории. УВД официально запросило в ВМФ и ВДВ ориентировки на бывших и действующих спецов такого уровня.

— Правильно, что и на действующих! — согласился Опарин. — Военным платят мало, и они вполне могут зачистить себе площадку.

— Довели мужиков до ручки! — вставил лейтенант, от которого начальник вовсе не ждал услышать реплику на эту тему.

— А у нас? — поддержал лейтенанта зам-нач. — Разве это зарплата? И это в стране, где и нефть, и газ, и алмазы, и янтарь…

— Так, — взял бразды правления Опарин, — не разлагай мне лейтенанта! Ставлю задачу: усилить электронное наблюдение, вести круглосуточный радио- и видеонадзор за гендиректором и его окружением. Я прозвонюсь в Москву — попрошу, чтоб там тоже присмотрели за этим продажным госпароходством. Всё, по коням!

Вскоре, по косвенным признакам, все, кому положено, знали, что в ближайшие дни судно «Палага», которое стояло в рыбном порту, будет передаваться новому владельцу и на нем, в каюте капитана, после обмена последними документами по этой сделке, состоится вручение «отката» в сумме пятьсот тысяч долларов. Безнальные денежные средства уже поступили на банковский расчетный счет госпароходства и были также отслежены. Хотели даже подключить ФСБ, но тогда пришлось бы делить с ними и лавры успеха, что в МВД почему-то не очень любили. Поэтому задействовали только омон. Операцию назвали «Откат» и начали тщательно готовиться. Готовились и спецназовцы-грабители, которым не терпелось урвать большой куш.

— Это, насколько я понимаю картографические знаки, тот самый пароход? — спросил Шибан бизнес-вумен, указывая на какой-то знак на нарисованном ею плане.

— Да, это СРТМ «Палага», ошвартованный на причале рыбного порта. Судну всего два года.

— И уже продают, барыги! — не позабыл припечатать расхитителей госсобственности Морпех и тут же уточнил для себя: — СРТМ — это…

— Средний рыболовный траулер морозильный, — растолковала знаток рыбных дел Ленка-кидала. — Проект пятьсот три. А это — кран, склады мороженой рыбы, здание таможни.

— А это, — Шибан указал на какие-то пересеченные линии, — похоже, шпалы?

— Точно! — подтвердила бизнес-вумен. — Они в порту везде, где есть причалы.

— Не окажется ли так, — продолжил Шибан, — что в известный нам день «ч» кто-нибудь подгонит вагоны к нашему пароходу и создаст дополнительные проблемы?

— Всё может быть, — прояснила ситуацию бизнес-вумен. — И ко всему надо готовиться. Главное, что мы знаем о программе передачи судна. А я буду в порту и отслежу у диспетчера все возможные передвижения. Там ведь могут и судно пришвартовать вторым бортом.

— Понятно! — сказал Шибан, готовый, как и Морпех, действовать по обстановке. — Но будь осторожна, чтоб тебя под «шухер» не замели — охотников до этих «баксов», вероятно, будет предостаточно. А взять их должны мы! Кстати, я тут поразмыслил и пришел к выводу, что ты как бы и не при чем. Даже если заметут — улик никаких. Мало ли, что ты там делала по рыбьим делам! Так что бери свою тачку и въезжай в порт — тебе будет проще мотаться по его огромной территории. «Мерс» на КПП зафиксируют?

— Не знаю, как будет в этот раз. Обычно охранник смотрит пропуск и дает отмашку на проезд. А за меня не переживайте. Это моя задача — стоять на «стреме»! — уверенно сказала бизнес-вумен, подмигивая Морпеху.

— Это точно! — согласился Морпех и спросил у нее: — По «прослушке», передача «баксов» планируется в каюте капитана. Это где на плане?

— Здесь только знак корабля. А так — на второй палубе, выше ватерлинии.

— Ба! Какие термины пошли! — изумился сухопутный Морпех.

— Привыкай, пехота! — гоготнул капитан третьего ранга запаса Шибанов, он же Шибан. — С флотом имеешь дело!

— А что, морской спецназ и рыбаков «шмонал»?

— Для справки: корабли разведки ВМФ — это, в основном, бывшие рыболовные суда, — пояснил Шибан и уточнил у бизнес-вумен: — Каюта капитана, насколько я помню, с видом на бак?

— Да, с бака всё видно, если в каюте нет штор.

— Вы мне, темному, — вымолил Морпех, — объясните, наконец, что такое «бак»?

— Нос судна! — объяснил Шибан. — Но эти уточнения по боку. Я задаю себе вопрос: каким образом силовики собираются проникнуть в каюту? Только по наружному трапу, обегая баркас, проникая в первый коридор мимо кают-компании и вверх, вправо по внутреннему трапу. Там, на второй палубе, каюта капитана. Через иллюминаторы с бака? Можно и так, но вряд ли — стекла прочные, специальные, чтоб в шторм волной не выбило!

— Когда работает омон — двери металлические вышибают, а не то что окна, — на всякий случай прояснил ситуацию с омоном Морпех.

— В этом ты, пожалуй, прав! — согласился Шибан. — Единственное, им не потребуется штурмовать каюту капитана, потому что мы сработаем на опережение, и денег гендиректор не дождется. А как они ведут наблюдение в железе — это вопрос. Короче так, господа! У нас явные преимущества по всем параметрам. И план таков: ты, Морпех, занимаешь огневую позицию вот здесь, с противоположного причала. У тебя будет хороший обзор и время «слинять», как только я нырну с «баксами». Здесь, — Шибан указал правый борт судна, — я планирую вскарабкаться в момент, когда клиент с «баксами» ступит на палубу парохода. Раньше, если их действительно «пасут», его никто брать не будет, потому что он нужен в контакте с гендиректором. Поэтому, даже если к нашему причалу подгонят вагоны, они мне не помеха. Мне может помешать только швартовка второго судна к правому борту, выходящему на канал. Но и это не смертельно — заберусь по траловому слипу, то есть с юта, а иначе говоря для некоторых не флотских, с кормы.

Шибан обратился к бизнес-вумен:

— Ты сидишь в машине или барражируешь в свободном полете на ближайших к судну причалах, сообщая Морпеху изменения ситуации — чтоб он мог пульнуть по колесам или еще куда, если что. Я буду шхериться недалеко от судна в режиме приема информации. Как только появится машина клиента, ты посылаешь на мой и Морпеха мобильники смс-сообщение: «110». Затем, когда он выйдет из машины, посылаешь нам: «111». Ухудшение ситуации, в том числе появление вагонов, — «113». У них «стрелка» набита на четырнадцать часов. Если произойдет сбой связи и не будет первого сигнала, без десяти два начинаю погружение. Если связь сработает нормально, по сигналу «111» ныряю. В момент схода объекта с трапа на палубу я появляюсь с подводным «стволом» и ору им, что все находятся под прицелом снайпера, захватываю портфель или дипломат — то, что будет в руках у объекта.

Теперь дошла очередь до Морпеха:

— Ты, Иван, на товсь! Мне надо успеть нырнуть за борт так, чтобы опытный охранник не успел вытащить «ствол» и пульнуть в спину. Как только я подниму руку с портфелем — пульнешь один раз в баркас. Это действует отрезвляюще. Если после моего исчезновения в мутной воде канала они со «стволами» рванут к борту, пульнешь еще раз в баркас. В самом худшем варианте — огонь по ногам! Встречаемся здесь же в шесть вечера. Вопросы?

— Усё ясно! — буднично отозвался Морпех, по привычке поджигая зажигалкой план действий и добавляя от себя: — Дружище, а может, поступим проще: уложим всех штабелями на палубу и поплывем на этом самом пароходе по каналу прямиком в Европу? Я за границей ни разу не был. Лена нам борщ флотский сварганила бы. Ась?

— Хорошая мысль, — поддержал друга Шибан. — Так и поступим, но… в следующий раз. Когда не будет такой очереди желающих завладеть нашими «баксами».

— Мне тоже всё ясно! — ответила бизнес-вумен и, немного смутившись, что было на нее непохоже, сказала: — Мужики, берегите себя! Накопим деньги и пустим в оборот — не надо будет никого, как вы говорите «экспроприировать»! В порту бизнес простой: купил рыбу — и в Москву, на рыбоперерабатывающий комплекс «Океан» — разница в ценах не менее одного рубля на килограмме свежемороженой рыбы. Всё просто! Можно зарабатывать прибыль и в правовом поле.

От этого, не вписывающегося в облик бизнес-вумен предложения, у обоих спецназовцев аж отвисли челюсти.

— Надо же! — первым спохватился еще недавно выбивавший из нее долги Морпех, которого время от времени тяготили прежние воспоминания, когда она видела его поражение в схватке с «бригадой». — Словами праведника заговорила не кто-нибудь, а сама… Ленка-кидала!

— Вано, — вступился за бизнес-вумен Шибан, пытаясь исправить возникшую неловкость ситуации, — мы ведь партнеры. К тому же, ты только что обращался к даме, как полагается, по имени Лена.

— Так, — сгладила обстановку сама бизнес-вумен, поняв, как неглупая женщина, что Морпеху сейчас не до рассуждений о светлом будущем и ему самому хочется в бой, — Морпеху борща не давать. Только положенные сто грамм! И… не ковыряйся, кучерявый, у дяди в носу! Я кому сказала? Да что это такое! Вообще, отойди… от гроба!

Все знали этот анекдот, но его грубый юмор именно сейчас попал, как говорится, в струю. Морпех, как бы очнувшись, полез обниматься с извинениями:

— Я, это… — гоготал он, потрясая блестящей лысиной, — машинально! А ты молоток, Ленок, четко выводишь на этих… барыг! Мы — командос! Короче, извини, подруга, бывшего депутата… б-р-р-р, бывшего вышибалу долгов!

Они немного посмеялись, вспомнив еще пару анекдотов, а затем опять вернулись к основной теме. Спецы по разбоям средь бела дня сели в Ленкин «мерс» и совершили рейд по обследованию прилегающей к порту местности. Шибану надо было выбрать опорную базу для переодевания и первого погружения, а Морпеху — снайперекую точку. В итоге Морпеху подыскали заброшенный склад, как раз напротив судна, а Шибану — ржавый пароход, стоявший в отстое рядом с судостроительным заводом «Янтарь» и предназначенный для сдачи в металлолом. На этом подготовка операции завершилась. Договорились, во избежание предыдущих нюансов с банковскими работниками, что бизнес-вумен переночует в гостинице и в двенадцать часов дня заберет в условленном месте Шибана с большим рюкзаком, в котором будет находиться всё снаряжение аквалангиста. По пути они прихватят и Морпеха. Затем по окружной дороге группировка доберется до порта и рассредоточится у выбранных накануне схронов. Перед тем как разбежаться, бизнес-вумен что-то вспомнила и произнесла:

— Господа! Я тут прикинула и смею вас заверить: такого, чисто морского, портового ограбления еще не было.

— В Калининграде? — спросил Шибан.

— В России, — скромно ответил за всех Морпех.

Недолго думая, бизнес-вумен, возбужденная предстоящей авантюрной операцией, внесла предложение:

— Назовем его так: «Ограбление по-калининградски»!

Раз ей так хотелось, с ней не стали спорить.

Этим же вечером состоялось заседание структур МВД, задействованных в разоблачении очередных «оборотней». Замысел операции «Откат» был прост. СРТМ «Палага» навестит санитарная инспекция, в составе которой будет и лейтенант УБЭП Дмитрий Петров, подчиненный капитана Кобрина. Во время подписания акта в каюте у капитан-директора судна он незаметно установит микрофон и видеокамеру. Несмотря на помехи от металлического корпуса судна, смысл происходящего в каюте можно будет понять. Проблема только в том, что камера работает не более четырех часов. Как только наступит момент передачи денег, омон произведет захват всех, кто находится в каюте капитана. Для этого будет задействован тепловоз и пять рефрижераторных вагонов — так называемая у рыбаков «рефсекция». В одном из вагонов разместятся две группы захвата и спецгруппа для киносъемки всего происходящего. Все они по команде старшего, — а им был определен майор Опарин, — одновременно выскочат из рефвагона. Первая группа проникнет через внешнюю палубу внутрь судна, другая, со специальным тараном, — через бак. После завершения «масок-шоу» капитан Кобрин и лейтенант Петров оформят протокол задержания «оборотней». Время «ч» — два часа дня.

Гендиректор также подготовился к завтрашнему дню. Он решил самостоятельно подойти к судну на своем катере и на нем же, по завершении всех «откатных» дел, вернуться на один из причалов, где его должен был ждать водитель на служебной машине. Гендиректору нельзя было «лохонуться» дважды, об этом ему четко дали понять московские начальники. Поэтому он планировал все денежные дела завершить у себя на катере, а не в каюте капитана. Так было надежнее. На этот раз московский гость не «светился» и ждал положенные восемьдесят процентов — четыреста тысяч долларов — у себя в номере гостиницы.

Наступило утро, а вместе с ним и третий, выделенный банкиршей начальнику службы безопасности банка день для урегулирования отношений с Ленкой-кидалой. Просидев в машине у ее подъезда всю ночь, мужики занервничали.

— Что же делать? — взялся за свою седую голову начальник службы безопасности. — Машина на стояке так и не появилась.

— Значит, ее и дома нет! — сделал замнач сам собой напрашивающийся вывод.

— Говорил тебе вчера: надо было ее в городе искать!

— Так вчерась, Сан Саныч, мы и здесь, и по городу помотались. Может, она за бугром?

— Вместе с Трегубовым, ты хочешь сказать? — мелькнула некая спасительная мысль у Сан Саныча. — Типа, «братки» пытались сесть на хвост Ленке, чтобы найти и «замочить» стукача, с подачи которого произошла последняя разборка, а они хрясь — и «слиняли». Легенда подходящая. Хотя на самом деле «братки» должны объявить ему благодарность — Глот был беспредельщиком. Он плевал на воровские понятия, поэтому его все и боялись.

— По-моему, и Хабар тоже.

— В последнее время — да. Жаль Исмаила, вскормил Глота на свою голову. Где же Ленка хоронится?

— Там, за бугром, — еще раз ввернул нужную версию замнач, кивая головой. — Сели в машину — и тю-тю на воркутю. Визы у калининградцев годовые, прыг — и ты в Польше или в Литве. Так все поступают. Не «светиться» же с самолетом!

— Это реально, — согласился начальник службы безопасности. — Попрошу у банкирши еще два-три дня на отработку этой версии. Но ты не ослабляй поиски. Заводи тачку, поехали в банк.

Знали бы они, чем на самом деле в данный момент промышляла их подопечная. А она, лежа на большой кровати гостиничного номера, смотрела телевизор и выжидала двенадцати часов дня, чтобы рассчитаться и убыть за своими нынешними партнерами на «ограбление по-калининградски».

— Коль, а Коль? Акваланг-то тебе зачем?

— Да не мне, — приврал Шибан, чтобы не беспокоить лишний раз свою красотку, колдовавшую на кухне. — Приятели на рыбалку собрались. Просили помочь. Не бесплатно, конечно. Угря обещали.

— Копченого? — подколола жена, видя, что муж что-то явно замышляет.

— Ты лучше скажи, любименькая, куда мои ласты подевались? Шлем и рубаха с перчатками, штаны на месте, а…

— Так Катя брала.

— Катюша! — крикнул Шибан. — Спишь еще?

Через некоторое время в комнате, где на полу лежало всё снаряжение аквалангиста, появилась дочь, протирая заспанные глаза.

— Чё, предки, орете? — мило произнесла она, вместо того чтобы пожелать доброго утра.

— Где батины ласты? — с ходу допросила мамаша, также упуская момент взаимного утреннего приветствования.

— Максиму дала в бассейн — соседу с пятого этажа. Таких ласт, говорит, как у отца, в магазинах нет. Вот он и попросил.

— А зачем было ему показывать? — строго спросила Ирэн.

— Предки, вас не понять! — в свою очередь возмутилась дочка. — То ругаете, что ни с кем не вожусь, то…

— Катюша! — миролюбиво заметил папаша. — Всё нормально! Просто сходи и принеси их. Видишь, я на рыбалку собираюсь.

— Ладно, — равнодушно ответила дочка и нехотя засобиралась.

— А ты, — раскомандовалась Ирэн, затаскивая мужа на кухню, — перекуси пока.

— Фирменное блюдо! — произнес, улыбнувшись, Шибан, зная, что кроме яичницы с колбасой его мадам ничего не умеет готовить.

Пока он ел, Катя сходила за ластами. Она, под одобрительный кивок отца, свалила их в общую кучу и сказала:

— Ты же обещал меня взять на рыбалку! Вот и бери.

— И возьму, Катюша, — жуя незамысловатую пищу, согласился папаша. — Подберем тебе гидрокостюм, облегченный акваланг и поедем на одно чудесное озеро. Помнишь, проезжали как-то у Янтарного?

— Там, где бревна на дне? — вспомнила Катя.

— Вот именно. Это место у ныряльщиков становится очень популярным.

— Не ныряльщиков, а дайвингистов, — поправила дочка отца. — Во где деревня!

Родители молча переглянулись и «рыбак» тут же засобирался — было полдвенадцатого. Как обычно, он оделся по-спортивному, спрятав в сумку заранее припасенные подводный пистолет и ножи. Поцеловав своих девчонок в щечки, он побежал на условленное место встречи.

В это же время в порту полным ходом шла подготовка к захвату «оборотней». Тепловозы, под матерные слова вторых помощников капитанов, ответственных за выгрузку груза с судов, вытягивали недогруженные вагоны с рыбой, чтобы протолкнуть пустую рефсекцию к судну, на борту которого не было никакого груза. В приемной у заместителя гендиректора порта, отвечающего за погрузочно-разгрузочные работы, набилось с десяток просителей, обеспокоенных простоем судов. Но тот никого не принимал, потому как в это время в его кабинете находился руководитель операции «Откат».

— Всё будет быстро, — в очередной раз заверил Опарин раскрасневшегося от напряжения начальника, который также был госслужащим и мог в аналогичной ситуации оказаться «под колпаком» УБЭП. Все знали поговорку: «Можно докопаться даже до бетонного столба!», поэтому и он, несмотря на постоянные доклады секретарши об очередных просителях, не реагировал на их просьбы, а дал свое обычное распоряжение:

— Марина, сваргань нам еще по кофейку, да покрепче!

Выпив кофе и удостоверившись, что рефсекция стала у их причала и «место встречи изменить нельзя», майор УБЭП пожал руку начальнику и под удивленные взгляды посетителей-просителей, некоторые из которых знали его персонально, удалился, чтобы руководить основной фазой операции — захватом «оборотней».

— Ё-маё! — прокомментировал выход Опарина из приемной замгендира один из посетителей, как только закрылась дверь. — Кого-то будут брать!

Бизнесмен шустро выскочил из приемной и тут же умчался на свое судно отменять сверхнормативную выгрузку рыбы. Обычно он добавлял в каждый рефвагон по три-четыре тонны неучтенной свежемороженой рыбы, выловленной в Атлантическом океане. Эта рыбешка растворялась в общем грузопотоке и доставлялась прямиком в Москву, где и продавалась с хорошей скидкой частным предпринимателям. В этом секторе экономики был свой «черный нал», но «экспроприаторы» о нем пока не знали.

Бизнес-вумен развезла своих партнеров по местам дислокации, или, как говорил Шибан, схронам, и отправилась к диспетчеру прояснить ситуацию в порту.

— Можно, Петрович? — заглянула она в диспетчерскую, сходу протягивая коробку шоколадных конфет. — Это к чаю!

— Хорошему человеку всегда рады! — сказал диспетчер, принимая конфеты. — Какими судьбами, Лена?

— Да вот, присматриваю, где бы рыбку прикупить, — сказала бизнес-вумен, внимательно посматривая на план порта.

— Только не сегодня, — подмигнул Петрович. — В порту чехарда происходит. Тягают вагоны туда-сюда.

— Зачем это? — удивленно спросила мадам, уловив, что надо бы поподробнее узнать причину происходящего.

— Так, милиция с раннего утра сидит у зам-гендира по грузовым операциям. Они и замутили. Некоторые судовладельцы вообще чуть ли не перешвартовку в светловский порт запросили — никто ведь ничего не объясняет, когда это безобразие закончится.

— А простой щелкает, — посочувствовала бизнесменша и как бы невзначай спросила: — А это что за знак такой?

— Катер одного из судовладельцев, — пояснил диспетчер. — Как говорится, у богатых свои привычки. Он «Палагу» продает, и сам к ней решил пришвартоваться. А я планировал малый транспортный рефрижератор под выгрузку рыбы поставить вторым корпусом. Но мой предшественник накануне дал «добро», и катер с утра причалил. Непонятно одно — зачем сюда ставить рефсекцию, когда на «Палаге» рыбы нет. Бред какой-то!

— Так что, может лучше в Светлый мотануть? — по деловому спросила Ленка-кидала.

— В Светлый, Пионерский или Ладушкин — рыба везде одна и та же, — сказал диспетчер, и мадам, поблагодарив его за информацию, покинула здание управления порта.

По дороге она заглянула в другое здание, где находился специальный планшет для экипажей судов с указанием всех причалов порта и текущей дислокации, — чтоб отпускники и прикомандированные не отвлекали диспетчеров и не путались на причалах. Бизнесменша удостоверилась, что всё сказанное Петровичем соответствует действительности, и послала смс-сообщение: «113», означавшее возникновение препятствий.

«Молодец Ленка!» — сказал про себя Шибан, прочитав на мобильнике смс-сообщение. Он был уже экипирован и как раз собрался погрузиться в мутную воду канала, чтобы добраться до места основной позиции рядом с судном. Сигнал оказался весьма своевременным.

— Понял! — тихонько произнес вслух Морпех, прочитав это же смс-сообщение. — Но я и так вижу в оптический прицел, что дело пахнет керосином. Зачем столько вагонов, раз выгрузки рыбы нет? Значит, там… И сколько их там внутри вагонов?

Время «ч» неумолимо приближалось, и все участники заняли свои места. Вскоре на причале появился шестисотый «Мерседес» покупателя парохода — было без семи минут два. Бизнес-вумен, находясь в своем «мерсе» с тонированными стеклами, что позволяло ей скрытно вести наблюдение, послала очередной сигнал: «110», это означало появление машины клиента на причале.

«Мерс» остановился прямо на причале у СРТМ «Палага», но между ним и машиной стояла рефсекция, и надо было ее обойти. Бизнес-вумен, зная, что так близко к пароходу в порту ставить машину нельзя, даже судовладельцам, и видя, что Шибану не хватит времени, тут же послала последний в списке сигнал: «111».

«Есть!» — скомандовал сам себе Шибан и тут же нырнул, чтобы быстро добраться до судна. Еще во время предыдущего передвижения под водой он увидел, что к «Палаге» пришвартован катер, и у него родился план, несколько отличавшийся от первоначального.

В специально сформированном штабе по проведению операции «Откат», разместившемся в закрытом автобусе на стоянке, недалеко от машины бизнес-вумен, тем временем возникло нервическое напряжение: микрофон молчал, что означало одно — в каюте капитана никого нет! Где же главная фигура для захвата, где гендиректор пароходства?

— Видимо, пошел гостей встречать, — прокомментировал лейтенант Петров, и все замерли в ожидании его возвращения в каюту капитана вместе с покупателем и… его чемоданом с «баксами».

— Всем готовность номер один! — скомандовал по рации Опарин.

Из «мерса» вышли покупатель и два здоровяка, один из которых нес кожаный баул. Они пошли в обход рефсекции и вскоре ступили на трап почти что собственного судна. Новый хозяин сошел с трапа и принялся выбивать каблуками чечетку на деревянной палубе. Гендиректор, стоявший у баркаса, уже было растопырил руки, чтобы заключить в объятия своего благодетеля, как вдруг из его собственного катера выпрыгнул кто-то, в черном гидрокостюме, с каким-то странным пистолетом в руке, и прокричал:

— Стоять!

Затем он сшиб с ног покупателя, так и не доплясавшего чечетку, и попытался вырвать баул у мордоворота, еще не сошедшего с трапа. Тот крепко уцепился за баул двумя руками, и Шибану пришлось с ходу выстрелить ему в ногу из своего необычного пистолета.

— А-а-а! — заорал от боли верзила и выпустил баул, заваливаясь на трапе на здоровяка, стоявшего сзади. Пуля-стрела пробила насквозь его ногу и вонзилась в деревянную ступеньку трапа, шокировав своим видом всех и сразу.

— Все под прицелом снайпера! — прокричал Шибан и поднял вверх руку с баулом.

Тут же где-то рядом раздался оглушительный звук, и в баркасе появилась дыра, как раз рядом с головой гендиректора. Тот отшатнулся и замер в ужасе от происходящего на «Палаге». Теперь настала и его очередь.

— В катер! — скомандовал ему Шибан, захватив его за шиворот и прикрываясь им, как щитом. — Не двигаться десять минут! Все под прицелом!

Пятясь назад, он и гендиректор забрались в катер. Шибан стал позади него и крикнул случайно оказавшемуся при захвате денег мужичку из судовой команды:

— Вот, ты! Отдать концы!

Матрос испуганно поднял вверх руки и, подойдя поочередно к кормовому и среднему стальным кнехтам, скинул с них швартовы на борт катера.

— Полный ход! — крикнул Шибан гендиректору, и тот с перепугу так рванул рукоять телеграфа, что они чуть было сами не свалились за борт.

Шибан уже издали видел, как из вагона стали выпрыгивать вооруженные люди. Но они тут же бросились врассыпную, потому что попали под обстрел снайпера. Все залегли, а тепловоз потащил вагоны, открывая перед майором Опариным ужасающую картину разгрома.

— Нам звездец! — крикнул он Кобрину, выскочившему с пистолетом на рельсы, невзирая на опасность схлопотать пулю. — А где катер?

— Ложись! — заорал какой-то спецназовец и завалил на землю Кобрина.

Тут же где-то рядом просвистела последняя пуля Морпеха, после чего тот быстренько «склеил копыта», то есть сбежал. Теперь он был обыкновенным рабочим судоремонтных мастерских. Выйдя на дорогу, он тормознул маршрутку и был таков.

Шибан тем временем приказал гендиректору швартоваться на каком-то разбитом причале, предварительно отобрав мобильный телефон и его одежду. Он высадил невезучего начальника, стал за штурвал катера и рванул на выход в Калининградский залив, бросив за борт его мобильник. Найдя укромное место, Шибан, как когда-то его учили при проведении спецопераций в тылу врага, спрятал в воде акваланги, снаряжение и оружие. Он растворился где-то в районе поселка Ушаково. Купив в первом попавшемся магазине кроссовки, рубашку и джинсы, Шибан переоделся и избавился от одежды гендиректора. Он был уверен в неминуемости скорой встречи с милицией и в этот день прятал всё, что могло подтвердить его принадлежность к славному прошлому. Денег был полный баул, и его доли, по нынешним запросам любимой жены Ирэн, должно было хватить на всю оставшуюся жизнь. Как и подобает «морскому котику», он устроил еще один схрон и спрятал там, завернув в плотный целлофан, баул с «баксами». Ему сегодня оставалось только купить копченого угря.

В рыбном же порту неожиданно, когда уже ничего не должно было произойти, разыгралась трагедия. Бизнес-вумен, вместо того чтобы просто уехать из порта, вышла из машины и пошла в высокое здание таможни. Она хотела сверху проследить за катером, на котором умчался Шибан. Тут ее и заприметил покупатель судна. Она была на всех предварительных переговорах в пароходстве, и он сразу обратил на нее внимание. Бизнесмен нюхом почуял, что она здесь не зря и неожиданно для всех закричал:

— Хватайте ее! Она наводчица!

Бизнесменше бы развести руками и прикинуться дурочкой, а она вдруг побежала к машине и села за руль. «Мерс» рванул с места и стал удаляться. На фоне звуков работающих кранов отчетливо прозвучали три выстрела снайпера из омона, и машина на скорости, сделав разворот вправо, преодолев рельсы и проскочив между двумя кораблями, улетела с причала в канал, где и затонула. Стекла на машине были тонированы, и все почему-то подумали, что снайпер стрелял по водителю.

— Ты что наделал, придурок? — набросился на снайпера Опарин и заорал: — Всем туда! В воду!

Народ в камуфляже запрыгнул в штабной автобус и помчался к месту падения машины в канал. Кто умел хорошо плавать, тут же сиганули в воду. Они по несколько раз всплывали и ныряли обратно, но безрезультатно. Вода была настолько мутная, что найти что-либо на дне без специального снаряжения было невозможно. К тому же, никто из них не видел точного места падения. Помощь пришла с одного из судов, на котором в аварийной команде был предусмотрен водолаз. Его экипировали прямо на причале и через некоторое время, на глазах изумленной публики, собравшейся из любопытства, он погрузился. По пузырькам воздуха можно было проследить передвижение водолаза, и вскоре стало ясно, что он нашел то, что искал. Несчастную бизнес-вумен достали из воды без признаков жизни. Судовой доктор констатировал смерть. Красивая, она лежала рядом с блестящими на солнце рельсами. Ее рыжеватые распущенные волосы бесшумно развевались на ветру. Может быть, впервые за ее короткую, безалаберную жизнь всем стало ее чертовски жаль. На примыкающих к месту происшествия судах столпился народ и сочувственно кивал в ее сторону. Так закончила свой путь известная в определенных криминальных кругах Ленка-кидала. В жизни активная и оптимистичная, полная планов на светлое будущее, она успокоилась навсегда здесь, в своем порту.

— Видите, — оправдывался снайпер, — пулевых ран нет! Я по колесам стрелял!

— Толку-то, — огрызнулся Кобрин, вытаскивая из дамской сумочки, прихваченной аквалангистом в затонувшем автомобиле, мобильный телефон. — Угробили красивую бабу! Вот, только по телефону и можно что-то узнать. Но доказать — вряд ли!

— Есть же в конце концов ГИБДД, — пискляво добавил интеллигентного вида Петров.

— Лейтенант, и без тебя тошно! — ответил омоновец и, вскинув на плечо снайперскую винтовку, поплелся в свой автобус.

— Полный звездец! — подвел итог операции «Откат» майор Опарин.

Глава 5

Морской дьявол

Расследование по портовым делам проходило стремительно. Как и предполагал Шибан, его вычислили и без калининградской прописки. Сделал это однокашник Кобрина капитан Спешнев из «убойного» отдела, который и вел расследование. После известного теперь всему МВД провала портовой операции «Откат» и опроса свидетелей все карты пали на боевых пловцов, да и пуля-стрела, извлеченная из трапа СРТМ «Палага», подтверждала эту версию. Спешнев не стал дожидаться ориентировки из ВМФ и тут же включился в поиск «морского котика», полагая, что этот «кто-то» либо недавно сыграл ДМБ, либо где-то подрабатывает, будучи на службе. Опросили все охранные предприятия и организации, где мог быть востребован спец такого класса, авторитетных в криминальных кругах людей и вышли на банк, в котором некогда работал капитан третьего ранга запаса Шибанов Николай Иванович. Сан Саныч с радостью «сдал» своего бывшего подопечного и указал его точный адрес, полагая, что теперь никто не помешает ему разобраться с Ленкой-кидалой. Он еще не знал, что ее больше нет на этом свете. Впрочем, об этом пока никто и не мог знать, кроме тех, кто видел труп на причале порта своими собственными глазами.

Тем временем по анклаву поползли слухи. И не о какой-то обычной криминальной разборке, а о посетившем древнейший город Кёнигсберг-Калининград «морском дьяволе». Местные телевизионщики, учуяв сенсацию, стали осаждать силовиков, требуя свободы слова. Не дождавшись разъяснений и поняв, откуда ветер дует, они тут же ринулись в порт. Там работало большое количество людей, и они, что было естественно, делились разнообразной информацией. Некоторые, кто сообразил, что на этом можно неплохо заработать, гнали очевидную отсебятину. Особенно преуспел в этом матрос с СРТМ «Палага», тот самый, с поднятыми руками, который помог Шибану отчалить катер. После его появления на телеэкране город забурлил. Все бросились к телевизорам. К этому времени словоохотливого морячка, принявшего на грудь изрядное количество спиртного, явно понесло не в ту степь.

Спешнев поддался общему ажиотажу и включил «телик». Репортаж шел прямо с палубы «Палаги». Раскрасневшийся мореман вещал с экрана:

— И говорит мне… не-че-ло-ве-ческим голосом: р-р-руби концы!

Тут же в эфире появился корреспондент с соответствующими комментариями:

— Василий до сих пор находится в шоке! Нам с трудом удалось взять это интервью.

— Да-а-а… с т-р-р-у-дом! — поддержал эту мысль морячок, заваливаясь на планширь судна.

Корреспондент, боясь, что интервьюируемый окончательно «сойдет с катушек» или выпадет за борт, снова приблизил к нему микрофон и спросил:

— Василий, какого цвета было это существо?

— Ар-р-балет с пятью стволами… черный! А сам он… в чешуе! Р-р-рыба, одним словом!

Оператор сопроводил высказывания очевидца событий двумя пулевыми дырками в баркасе и следами крови на трапе, которые прокомментировал так:

— На этом корабле развернулась нешуточная борьба! Чего хотело инопланетное существо — пока не ясно. Как нам стало только что известно, его даже пытались захватить. Для этого был задействован целый полк омона, но безрезультатно! Ждите наших дальнейших сообщений. С места событий специальный корреспондент…

— Замучишься ждать! — произнес Спешнев и отправился брать «морского дьявола» с поличным.

Шибан зачистил свою площадку. Ни в доме, ни вокруг него невозможно было что-либо найти. И не нашли. Он заранее проинструктировал жену и дочь, как себя вести. Но ему было неприятно видеть их перепуганные лица, когда производился обыск в квартире.

— Я скоро вернусь! — произнес Шибан подобно Шварценеггеру, перед тем как дверь квартиры за ним, скованным наручниками, захлопнулась.

Кормилец семьи очутился на допросе в «убойном» отделе капитана Спешнева. Тот не стал долго мурыжить и спросил в лоб:

— Кто второй?

— Капитан, о чем вы? — с имитируемым удивлением спросил Шибан и впился в него своими немигающими глазами.

— О снайпере, который прикрывал вас и чуть было не «замочил» омоновцев.

— Вашим фантазиям нет предела, — ухмыльнулся «морской котик». — Мне кажется, было бы разумно либо отпустить меня прямо сейчас, либо пригласить адвоката.

— Кроме вас, Шибанов, здесь некому выпрыгивать из-под воды. И вы это прекрасно знаете.

— Если вы о телепередачах из порта, то я этот бред комментировать не стану. А вообще, вы должны представлять, что в военизированной Калининградской области помимо меня хватает военспецов высокого диверсионного уровня. Где доказательства того, что это был именно я?

— Доказательства есть! — сказал Спешнев, потрясая для убедительности какой-то не очень пухлой папкой. — Ваш Сан Саныч, к примеру, нам много чего о вас рассказал.

— Это с банка-то? — как ни в чем не бывало спросил Шибан. — Ушел я оттуда. Пусть за их зарплату другие «на стреме» стоят. Нашли аргумент!

— Аргументы есть! — угрожающе заговорил Спешнев, вспомнив о требованиях начальства максимально быстро раскрыть нашумевшее дело «морского дьявола». — Меня другое удивляет и… возмущает! Как вы, боевой офицер, могли связаться с криминалом, с этой аферисткой…

Он посмотрел стальным взглядом на реакцию «морского котика» и, не уловив изменений на его лице, продолжил:

— С этой Ленкой-кидалой! А она, кстати, на ваши прошлые заслуги забила вот такой… — Спешнев развел руки, как на рыбалке, — …болт! Конечно, ликвидацию «бригады» Глота мы вам неофициально зачтем. Если честно, вы сработали на пять баллов! Они у нас висели, как бельмо на глазу. За вами остается только… порт. Вы — нам, мы — вам. Трупов нет! А денежку надо вернуть, потому что это «вещдок» против «оборотней» госслужбы! У УБЭП собраны все доказательства. Оформим вам явку с повинной — будет условный срок. Припишем вам помощь следствию и чистосердечное признание по эпизоду в порту.

— Так я свободен или как? — спросил Шибан, как будто он пропустил мимо ушей всё сказанное капитаном. — Кстати, одевать «браслеты» в присутствии ребенка запрещено законом.

Шибан встал и протянул руки с надетыми на них наручниками. Он окончательно уразумел, что у них на него абсолютно ничего нет, а разговор про Ленку-кидалу — чистая провокация.

Даже если она у них, это ничего не значит. Лена — боец и никого не сдаст. За те деньги, что ей причитаются на свободе, бизнес-вумен будет мучиться, но терпеть, находясь в СИЗО. Отдать им деньги? Для этого надо быть полным идиотом! Кто еще? Сан Саныч? У него свои интересы. Морпех? Он будет молчать в любом случае, потому что — Морпех! Вроде все. Ах, да — наследники Хабара? Так им, с их кровавыми пятнами на полу ресторана и непонятно откуда взявшейся калининградской пропиской, лучше вообще прикинуться немыми.

— Послушайте, Шибанов, — сказал Спешнев, доставая ключи от наручников. — Ваш предшественник Глот тоже был «морским котиком». И где он сейчас? Полагаю, там же, где и Хабар. Подумайте над этим. А то, что именно вы «замочили бригаду», для меня бесспорно. Это видно по ранам на трупах. Такие рваные раны возникают от профессионального метания ножа или ударов саперной лопаткой.

— Да, да! — якобы согласился Шибан. — В морском спецназе только саперных лопаток и не хватало.

Спешнев от этих слов даже побагровел. Он только сейчас уловил эту нестыковку, поэтому тут же ввернул более применимую к Шибанову портовую ситуацию.

— Но порт — ваших рук дело! — произнес он и, вставив в наручники ключ, отомкнул их. — Я не прощаюсь, Шибанов!

— Удачи вам, капитан! — невозмутимо изрек «морской котик».

Они цепко посмотрели в глаза друг другу, и Шибан направился к двери. Вслед ему прозвучал еще один вопрос:

— А смс-сообщение «113» — это нехороший сигнал?

Шибан повернул голову и чуть было не сказал «да», но, зная разного рода уловки, в том числе скрытые микрофоны для ведения записи беседы, а также тактику ведения допроса противника, он лишь подмигнул Спешневу, не проронив ни слова.

«Она у них!» — сделал вывод «морской котик» и покинул здание МВД.

«Точно, он!» — окончательно заключил Спешнев и распорядился организовать за ним скрытое наблюдение.

С Морпехом Шибан перешел на кодовую телефонную связь. Как и ранее, они созванивались в двадцать два часа.

Отслеживая всё, что показывали телевизионщики из порта, они увидели очередной сюжет, где речь шла о какой-то женщине, рухнувшей на своей машине в канал. Это была новая передача «Дежурная часть», где рассказывалось о чрезвычайных происшествиях: убийствах, автокатастрофах, пожарах и тому подобном. В ней показали, как кран со дна канала достал чей-то затонувший автомобиль. Друзья сразу узнали «мерс» бизнес-вумен. Но как он там очутился? И, главное, что с ней? Тут же в эфире прозвучало интервью с очевидцем событий: «Я стоял на юте и курил, — рассказывал моряк предпенсионного возраста. — Смотрю, кто-то на «Мерседесе» проскакивает рельсы и с ходу плюх в воду. Машина утонула в считанные секунды. Мужики поныряли, но ничего не нашли. Тогда и мы подключились. Наш водолаз из аварийной партии погрузился и нашел на дне автомобиль. Женщину, которая была за рулем, он достал уже мертвой».

— Мать их за ногу! — воскликнул Шибан, потрясенный этим известием. — Дебилы! «Замочили» девку!

— Что ты там про мою мать? — выскочила из кухни на возгласы мужа супруга.

— Да это я так, образно! Не волнуйся, теща тут не при чем.

— Я и не волнуюсь… Хотя, нет. Я волнуюсь за нашу семью. Мне твои обыски по ночам теперь снятся.

— Этого больше не будет! — уверенно произнес «морской котик». — Теперь я обычный военный пенсионер, уволенный по сокращению штатов.

— Ты хочешь сказать, что и денег больше не будет? — с кислой физиономией уточнила Ирэн.

— Деньги есть! Черная работа сделана, — ответил Шибан и обнял свою любимую супругу. — Всё для тебя и Кати!

Она не стала допытываться в деталях, потому что знала: если Шибанов что-то сказал — так и будет. Ее муж был человеком слова и дела. Вот только дочь… После всего произошедшего она пристально посмотрела на отца и спросила:

— Пап, а ты теперь кто? Криминальный авторитет?

Морпех, как «не засвеченный», в установленное время набрал домашний телефонный номер Шибана, производя звонок с уличного телефона-автомата. Оба понимали — может быть «хвост». Поэтому разговор был максимально сокращен.

— Видел? — спросил Морпех, упуская принятые при начале любого разговора приветствия. — Да.

— Завтра.

— Там же.

— Конец связи!

Это означало, что они опознали Ленку-кидалу и встретятся завтра в условленном месте, как обычно в шесть часов вечера.

— Кто звонил? — спросил Спешнев, как только ему доложили по мобильнику о произведенном звонке на телефон Шибана.

— Его сообщник, — ответил спец по «прослушке». — Звонил из телефонного автомата. С какой улицы, не знаем. Разговор был пять секунд. Они использовали известные только им термины.

— Прочитайте запись разговора, — произнес Спешнев, лежа в койке со своей супругой.

Он внимательно выслушал сообщение и тут же дал аннотацию:

— Так! Оба видели телепередачу о гибели их подруги Ленки-кидалы. Завтра у них встреча в известном только им месте, вероятно, в одно и то же время. Не густо. Теперь вся надежда на наших «сыскарей». И передайте мое распоряжение о взятии под наблюдение морга, где лежит Ленка-кидала. Они там все, судя по повадкам, бывшие спецназовцы. А у них не принято бросать даже погибших. Они попытаются ее достойно похоронить. Там их и повяжем. Добро. С утра продолжим. Конец связи!

Последнюю фразу Спешнев позаимствовал у подозреваемых. Она ему понравилась, и теперь он будет так же заканчивать все свои телефонные разговоры.

За Шибаном наблюдали две группы «сыскарей». В пять часов вечера он отправился на автобусную остановку и сел в автобус. Теперь можно было понаблюдать за машинами, следовавшими за автобусом. Он вычислил две машины, которые «висели на хвосте», и дождался, когда автобус битком заполнился пассажирами. На одной из остановок он заметил выстроившуюся колонну таксомоторов. Водители стояли у одной из машин и о чем-то судачили. Шибан выскользнул из автобуса и спрятался за киоском, в котором продавали газеты и журналы. Убедившись, что машины слежения проследовали за автобусом, он сделал паузу и быстро направился к машинам такси. Увидев у многих вставленные ключи в замки зажигания, он, не раздумывая, сел за руль одной из машин, завел ее и под раскрытые от удивления рты таксистов газанул, с ходу набирая скорость. Шибан глянул в зеркало заднего обзора и заметил, что несколько машин такси помчались следом. Он повернул в первый попавшийся ему переулок, затем в другой, третий, запутывая преследователей, потом выскочил из машины и растворился в одном из дворов. Теперь, когда его никто не преследовал, он спокойно сел в маршрутку и в назначенное время был на месте встречи с Морпехом.

Они обнялись и «зашхерились» подальше от посторонних глаз.

— Представляешь, — сокрушался Шибан, — мне компостировали мозги, якобы она у них, а сами ее в порту «замочили»!

— Это ж надо было умудриться! — также негодовал Морпех. — Взяли и «завалили» такую симпотную бизнес-вумен, вместо того чтобы развязать ей язык. Не люблю непрофессионалов.

— Вопрос: как они ее вычислили?

— Что-то, видать, случилось. Но что? Похоже, ее кто-то узнал. Хотя как? Она ведь в машине сидела с тонированными стеклами. Если только вышла? Пожалуй, мы этого никогда не узнаем.

— Жаль Лену! — печально произнес Шибан. — Мы как раз были на пути выхода из криминала. Надо бы узнать, в каком она морге, и похоронить. Единственное…

— Что? — почувствовал какой-то подвох Морпех.

— Я бы на месте «сыскарей» пас нас как раз у морга.

— Не бросать же ее, надо воздать последнее… Может, спланируем захват морга? — на полном серьезе спросил Морпех.

— Н-да, — согласился Шибан и добавил рациональное зерно: —Думаю, надо ее просто выкупить. «Бабки» у нас есть, а у них — нет.

— У ментов?

— Вот именно.

— Тогда?

— Поступим так, — как и прежде, скомандовал Шибан. — Я, как «засвеченный», беру это дело на себя. Даже если «заметут» — не посадят. Ну, захотелось мне похоронить за свой счет красивую женщину. Кто же за это осудит? Думаю, за две штуки «баксов» ее нормально упакуют и доставят туда, куда скажем.

— Нет, друг, — впервые не согласился Морпех, — позволь в этот раз мне порулить. Как-никак я в таком же воинском звании, только сухопутном. Да и операция эта не морская — «груз двести»! «Заметут» меня — и хрен с ним! Я тоже скажу, мол, смотрел «телик» и всё такое. А сделаем так: захватываем похоронную машину, переодеваемся в гробовщиков и доставляем очередной труп в морг. Там действуем по обстановке. Пара сотен «баксов» — и ее сдадут в полном ажуре. Не так ли, «морской дьявол»?

Шибан взглянул на улыбающегося Морпеха, протянул ему свою руку и сказал:

— Что мне с тобой, дружище, делать? Раз так хочешь — добро. Будем брать! Но я не «дьявол». Котик я — морской!

Он пожал руку Морпеха, затем что-то поискал в кармане, наскреб необходимую сумму и веско сказал:

— Причем будем брать прямо сейчас!

— Й-ес! — одобрительно провещал Морпех и, поискав в карманах, добавил еще с сотню «баксов». — Я думаю, она в морге, ближайшем к порту.

— Что ж, туда и поедем.

Они взяли «мотор» и поехали в морг. Не доезжая до назначенного места, они высадились.

В год миллениума, как и в предыдущие годы перестройки, неимоверно возросла смертность. И особенно среди мужчин. Мужики вообще стали редко доживать до шестидесяти — то ли из-за постоянных стрессов, преследующих людей при капитализме, то ли по другим причинам. Но факт имеет место быть, в чем и убедились друзья, обнаружив интенсивное движение труповозок. Часть из них была с медицинскими крестами, что означало принадлежность к госструктурам, но были и частные извозчики трупов.

Друзья осмотрелись по сторонам и прокрались к двери морга. Они заглянули в окошко дежурного и увидели в комнате, помимо приемщиков трупов, двух ментов. Они спокойно и буднично беседовали, попивая чаек, как будто это вовсе был не морг. Шибан сделал знак, означавший, что они нашли то, что искали.

Вернувшись в исходную точку, Шибан тормознул первую попавшуюся им спецмашину с крестами. Он очень убедительно, при помощи своего фирменного ножичка, уговорил мужиков снять свои гробовые халаты и выйти до ветра. Те посмотрели на Шибана, затем на амбала Морпеха, приоткрывшего дверь с другой стороны, взяли предложенные им сто «баксов» и вышли из машины.

— Это за молчание! — сказал Шибан, усаживаясь за руль. — Побудьте здесь, машину скоро вернем!

Морпех заглянул в салон и увидел пять трупов, лежащих в разных позах. У него даже зрачки расширились, потому что валялись они там как попало. Это были бомжи с неописуемым запашком и прочими атрибутами, соответствующими их статусу. И всех надо было выгрузить и куда-то уложить. Машина подъехала к месту выгрузки, но никто не стал принимать трупы. Морпех вышел из машины и постучал в окно, достав нож — на всякий случай. На стук показался неказистый, слегка подвыпивший мужичок:

— Чё резину тянете? Где сопроводительные документы?

— Тэк, бомжатина! — изрек Морпех первое, что пришло в голову.

— Положите вдоль коридора! И подальше от нормальных… А то тут при виде их истерики происходят при опознании.

— Может, покажешь, друг? — спросил Шибан, подмигивая и протягивая пятьдесят долларов.

— Ух ты! — удивился мужичок, тут же уразумев, что они никакие не труповозчики. — Для хороших людей чего ж не показать!

Они взяли носилки с уложенным на них бомжом и понесли в прохладное помещение морга. По дороге Шибан сказал:

— Дам тебе еще столько же, если покажешь, где лежит женщина, погибшая недавно в порту.

— Ах, вот оно что! — спохватился мужичок, понимая, что обратного хода уже не будет. — Там у меня милиционеры чаевничают, по ее или вашу душу?

— Тебе какая разница? — произнес Морпех, морщась от увиденного. — Давай же скорее, жутко тут!

Мужичок быстро нашел бизнес-вумен. Спецназовцы, удостоверившись, что это она, уложили труп на носилки, а на ее место положили бомжа. Шибан дал вторые пятьдесят долларов, и они пошли на выход.

— Сиди там с ними тихо, как будто ничего не было, — строго сказал Морпех. — Если нас «засветишь», будешь покоиться в этом же морге. Понял?

— Что ж не понять! — смирно выговорил мужичок и, подойдя к машине, помог уложить туда труп. — А эти? — спросил он напоследок, показывая на другие трупы.

— Доставят как положено, — ответил Шибан.

— Что там? — неожиданно прозвучало у входа в морг, и спецназовцы увидели выглянувшего милиционера с автоматом в руках.

Оба мгновенно приготовили ножи, чтобы в случае чего броситься врукопашную. Шибан, с обязательным для этого тарантаса скрежетанием аккумулятора, завел машину.

— Та, бомжей опять привезли, — обыденно откликнулся мужичок и распорядился: — Везите в другой морг, здесь уже некуда!

Дверь каморки закрылась, и все облегченно вздохнули.

— Держи уже, герой! — произнес Морпех и сунул мужичку в руку еще мелкой «зелени» — где-то на тридцать «баксов».

— Покорно благодарим-с! — проговорил тот на старинный манер, сунул деньги в карман и пошел восвояси.

Шибан облегченно вздохнул и газанул подальше от этого мрачного заведения.

— Куда ее? — спросил Морпех, когда они выехали на какую-то главную в этом районе дорогу.

— В котельную…

Они поступили так, как подсказывала логика, понимая, что все похороны будут отслеживаться «сыскарями». Заскочив на секунду к Мореху за «баксами», друзья вскоре нашли какую-то беспризорную котельную, где и сожгли бизнес-вумен за двести «баксов». Собрав пепел в стеклянную банку, они поехали на «моторе» на известный всем калининградцам двухъярусный мост, не выполнив обещание, данное «трупо-возчикам», и бросив их машину с трупами прямо у районной милиции. Что они хотели этим сказать, известно только им. Может, так они хотели выразить свое неудовлетворение, ведь женщин, по их понятиям, надо защищать, а не убивать. Естественно, они не знали о том омоновце, по вине которого произошло несчастье. А тот с того злополучного дня непрерывно пил горькую. Его никто не трогал и не осуждал. Сам же он, увидев по телевизору сюжет, когда из воды доставали машину бизнес-вумен, вспомнил, как она беспомощно лежала на причале, и произнес вслух: «Угробил милашку, снайпер хренов!» Он уже в который раз налил себе в стакан водки и выпил ее залпом, не закусывая. От пережитого он никак не мог захмелеть.

Спецназовцы стали лицом к портовым сооружениям, памятуя, что мадам провела часть своей жизни и ее заключительную стадию именно в порту. На мосту всегда было мало пешеходов, и друзья, перед тем как развеять прах над каналом, не спеша высказались.

— Прости, что так получилось, — произнес Морпех, высыпая часть праха из банки в канал. — Не уберегли!

— И ты меня прости, — сказал Шибан. — За нашу первую встречу…

Он протянул вперед руку и медленно, как будто прощаясь, высыпал оставшуюся часть праха в канал. Они молча постояли на мосту, затем пошли вдоль набережной в сторону Музея мирового океана. Друзья решили со временем узнать о ее родственниках и поделиться частью денежных знаков, совместно заработанных с бизнес-вумен. Теперь же им надо было развеяться. Учитывая, что у обоих не было загранпаспортов, так как не прошло обязательных пяти лет после увольнения в запас с военной службы, они договорились с семьями посетить столицу Родины — город Москву.

Жена Морпеха, как нигде «не засвеченная», открыла ячейку в одном из госбанков и положила туда последний денежный улов, извлеченный из указанного Шибаном схрона. Они купили авиабилеты на разные рейсы и договорились встретиться в день «ч» в три часа дня, внешне не показывая своего знакомства, в лифте гостиницы «Россия». Там же, зная, что места есть всегда, решили и остановиться.

Милиционеры при морге дежурили двойками и в положенное время менялись. Лишь на третьи сутки после исчезновения трупа бизнес-вумен кто-то из новичков, прибывших первый раз, решил проверить себя на стойкость и зайти в помещение морга, а заодно и взглянуть на тело женщины, прогремевшей в телеэфире. Тут как раз и завертелось…

«Как это пропал труп?! — вскричал Спешнев, когда ему доложили об исчезновении останков Ленки-кидалы. — Всех сгною! Ждите, буду! Конец связи!»

Вслух опер мрачно произнес:

— Меня ж самого теперь уроют! Ну, Ихтиандр… или, как тебя, морской дьявол, погоди!

Глава 6

Московский вояж

Спешнев, настроенный в буквальном смысле отомстить «морскому дьяволу» — так он теперь величал его повсеместно — за всё, и представить не мог, что обитатели поднадзорной квартиры вдруг бесследно исчезнут. «Сыскари» сбились с ног в поисках Шибановской семейки, которая ежедневно выходила из квартиры на прогулки по городу и побережью, иногда умудряясь оторваться от преследователей, но к вечеру обычно возвращалась домой.

Все в ментовке, с подачи Спешнева, стали склоняться к одному мнению, что Шибан — это последователь Глота, который временно «залег на дно», но он обязательно вновь где-то «всплывет» на криминальную поверхность, и тогда худо не покажется. Вот только когда?

По портовому расследованию наступила тупиковая ситуация: потерпевших не было, потому что никто и не собирался писать заявления в милицию. В конце концов милицейские начальники осознали, что «черный нал» «светить» не будут. Прессинг на Спешнева заметно поубавился, а ему осталось только одно — воспользоваться тем, что у него было, а именно «слить» информацию о Шибанове танцору чечетки. Тот конкретно намекнул Спешневу, что он в накладе не останется. УБЭП «пролетел», а у Спешнева остался шанс хоть как-то поквитаться с «морским дьяволом» и себя не забыть.

Шибан специально приучил «сыскарей» к своему будничному расписанию. Так было и в этот раз. Семья вышла на обычную прогулку, ничего с собой не взяв, кроме билетов на самолет, полагая, что, имея в кармане достаточную денежную сумму «зеленью», можно спокойно обновить калининградский гардероб в перенасыщенной бутиками Москве. Поплутав по городу и уловив момент ослабления наблюдения, Шибановы махнули в аэропорт, где и испарились.

Спешнев, не зная воинских нюансов, связанных с пятилетним запретом на выезд за рубеж, думал, что они, если куда-то и рванут, то только в заграницу. Он послал в таможню письменное предписание не выпускать за бугор Шибанова, по делу которого ведется расследование, и на этом успокоился. Теперь же Спешнев бросился во все инстанции, чтобы найти «морского дьявола». Сделать это было непросто, потому что в целом по стране подозреваемых хватало, тем более что кроме подозрений на Шибанова не было ничего — никакой фактуры. Спешнев позвонил в Москву своему знакомому «сыскарю», но тот проявил меркантильный интерес.

— Гриша, дорогой! Мы тут зарылись со своими «глухарями». Хочешь, приезжай и шарь! Тем паче, сам не уверен, что твой подопечный именно в Москве, — индифферентно прозвучало на другом конце провода. — Заодно угорьком поделишься.

— Понял, Федя! Добро! Конец связи!

Спешнев быстро завершил разговор, уловив, что сам он интересен московскому приятелю только как поставщик свежего угря. Копченый угорь постоянно дорожал, а они в столице привыкли получать его бесплатно и к каждому празднику. Конечно, через них можно было решать некоторые вопросы, в том числе и главный кадровый вопрос, но Спешнев и так был на хорошем счету и динамично двигался по служебной лестнице.

— Где же я столько «бабок» возьму, — вслух произнес он, — привыкли, понимаешь, на халяву!

И тут же ему в голову пришла мысль: «Может, и вправду подзаработать на покупателе пароходов?»

Внутренне он почти согласился, но этот «морской дьявол» своим исчезновением спутал все планы. Где он теперь? В Москве? В Санкт-Петербурге? В Новосибирске?

— Что удивляться, — вслух произнес Спешнев, — когда имеешь дело с агентом 007!

Агент 007, он же «морской дьявол», уразумел, что слежки за ним никакой нет. После встречи с Морпехом в гостинице «Россия» и принятой там обязательной регистрации он съехал, вместе с ним и семейным окружением, в более дорогую частную гостиницу. Здесь, как только взглянули на паспорта, состригли рубли за неделю вперед, о них тут же забыли. С ходу постигая московский темп жизни, они быстренько сообразили, что снимать квартиру гораздо выгоднее, чем гостиничные номера. Поэтому по истечении недели они сняли на две семьи — других вариантов пока не было — одну трехкомнатную меблированную «хрущевку» на окраине, но рядом со станцией метро, всего за двести «баксов» в месяц. Несмотря на успешно проведенные «экспроприации» и срубленные «баксы», их «бригада-ух» была без понтов, то есть без сопутствующих атрибутов: золотых перстней и пудовых цепей, дорогих «тачек», посещений казино и тэ дэ, и тэ пэ. Они приоделись в бутиках и просто наслаждались жизнью — в основном театральной и музейной. Бывшие военные и их семьи, ранее лишенные в своих гарнизонах благ цивилизации и интеллектуальной жизни, брали свое и вечерами обсуждали увиденное.

— «Спартак» — это отпад! — восхитилась шибановская Ирэн после посещения балета в Большом театре.

— Балдеж! — поддержала подругу жена Морпеха Натали.

— Еще бы, за такие «бабки»! — вставил Морпех, которому доверили приобретение билетов у перекупщиков.

— Худоба несусветная! — добавил Шибан.

— Что б ты понимал? — вступилась за балерин Ирэн, занимавшаяся когда-то бальными танцами. — Попробуй потаскай их над головой!

— Ну, разве что над головой, тогда — да! — нехотя согласился Шибан с аргументами жены, но тут же нашел другие, на его выпуклый военно-морской взгляд, изъяны балета:

— А эти, «педики», с накрашенными глазами…

— Сам то красишься, когда…

— Т-с! — шикнул Морпех. — Ни слова о работе!

Молодежь, уже уставшая от подобных дискуссий, встала и засобиралась на дискотеку. Их дотошно проинструктировали и отпустили.

По телевизору шел известный каждому жителю страны сериал «Бригада», и оставшиеся увлеченно стали его смотреть, не забывая давать комментарии.

— Со снайпером неплохо поставлено, — заметил Морпех, сопоставляя эпизод с реальной жизнью. — А вот прицельная дальность… Тут перебор! Хотя с оптическим прицелом «Цейс Диавари»… Нет, вряд ли!

— Не суди строго, Ваня, — сгладил Шибан выявленные, на взгляд Морпеха, промашки консультантов. — Это же кино! Зато как эффектно!

— Вот если бы они «Дрозд» на съемки заполучили, — не унимался спец по стрельбе, — эффект был бы гораздо круче.

— Это… КС-23? — припомнил Шибан. — Он же милицейский!

— Тэк, я про то и гутарю, а то вечно у нас милиция вооружена одним старьем. А тут перезарядка с помощью подвижного цевья, калибр двадцать три миллиметра, картечные пули! Менты смотрелись бы не хуже «бригады» и «мочили» бы навскидку.

— Слышь, Вань, — в шутку предложил Шибан, — может, нам в консультанты податься? Классный боевик бы замутили. Помнишь, этому КС насадка на ствол прилагалась… Как ее?

— «Кошка»! — с ходу выдал Морпех.

— Правильно! Представляешь, «крюк-кошка» с веревкой — это такой трандец…

— Мужики, — взмолилась Ирэн, — дайте на Безрукова наглядеться. Хватит об оружии!

— Сходили бы лучше глянули на эту дискотеку, — внесла рацпредложение жена Морпеха Натали. — Райончик тот еще!

— Точно! — согласился Морпех. — Пойдем, Коля, посмотрим одним глазом.

Они вышли на улицу, прошли асфальтированный участок дороги и свернули на другую, менее освещенную улицу, ведущую к спортзалу, из которого умелые дельцы сбацали дискотеку. Зажигающая музыка, несмотря на позднее время, неслась на весь район. Двигались почти на ощупь, не мудрено, что Морпех вляпался в какую-то кучу грязи.

— Язви тя в кошелку! — выругался он, выходя на свет от окна чьей-то квартиры. — Испачкал новые кроссовки.

— Здесь не только грязно, но и опасно, — приобщил Шибан, обходя какие-то кучи бытового мусора. — Делай, что хочешь! Как девчонки собирались возвращаться домой? — вопрос!

— На «моторе», — предположил Морпех. — Я своей пять штук дал… Рублей, конечно, — тут же внес он корректировочку.

— Н-да, — провещал Шибан, — не «баксов» же… Что дальше-то делать будем?

— Ты в смысле жития-бытия? — уточнил вопрос Морпех.

— Ну да! Денежки-то прямо на глазах тают.

— Жаль, Ленки нет, — констатировал Морпех. — С ее мозгами родили бы какую-нибудь схему. А так хрен его знает! Квартиры купим, покутим чуток, и всё — кранты!

— А помнишь, — вспомнил Шибан, обходя очередную кучу мусора и оберегая свои фирменные кроссовки, — она про какой-то московский «Океан» говорила? Надо бы пробить его по рекламным журналам.

— И что это даст? — усомнился Морпех.

— Поедем, посмотрим, оценим… Как она говорила, «типа, покручусь… по рыбьим делам».

— Что еще остается… Добро! Завтра и займемся, — теперь уже согласился Морпех, понимая, что просто сидеть без дела они не станут при любом раскладе.

Друзья по привычке скрытно подобрались к спортзалу не с парадного входа, а как учили, с тыла, и застали раздачу… Нет, не орденов и медалей, а обыкновенного «герыча» — то бишь героина. «Ширево» раздавал крепыш, ничуть не стесняясь появившихся из тьмы кромешной двух незнакомцев. Клиенты наркодилера, а это были совсем юные особи обоих полов, смирно дожидались своей порцайки, сжимая в ручонках родительские рублики.

— Охренеть! — не удержался высказать свое мнение по поводу увиденного Морпех.

— Че тебе, мужик? — спросил другой мордоворот, пряча за спиной бейсбольную биту.

— Крути педали, дядя! — поддакнул крепыш, продолжая раздачу наркоты прокаженным.

— А покрепче есть что-нибудь? — спокойно, в деловом тоне спросил Шибан.

— Тебе «винта» или «белого китайца»? — уточнил наркодилер-крепыш.

Друзья переглянулись — им были незнакомы эти специфические термины, означавшие соответственно жидкий метамфетамин и тройной метилфентанил. Затем они сделали друг другу чуть заметные посторонним знаки глазами, распределяя противников, и неожиданно набросились на наркодилеров. Верзила, на свою голову, успел-таки среагировать и вынуть из-за спины биту. Но лучше бы он этого не делал, потому что Морпех, после парализующего удара ногой в пах, в его же руках развернул ее параллельно земле и саданул в лоб с такой силой, что парень моментом отключился. Соперник, доставшийся Шибану, так и не понял, как оказался на земле. А когда понял, было поздно: всё «ширево», несмотря на попытки спецназовцев предотвратить разворовывание, расхватали наркозависимые. Одна лишь девчушка осталась не у дел и, не осознавая произошедшего, спрашивала у калининградцев:

— Дайте хоть ампулу морфия! Или промедола! Дайте хоть что-нибудь!

— Дурочка, очнись! — строго сказал Морпех, дернув ее за плечи и приводя в реальность. — Где твои родители?

Они вывели ее к главному входу и оставили там стоять рядом с толпой молодых людей, один из которых прокричал:

— Чума! Надыбала что-нибудь?

Затем он подошел к ней, выхватил деньги и произнес:

— Оттяга не будет! Дуй отсюда!

Дальнейшего отцы-молодцы не видели — им бы своих найти. В задымленном помещении спортзала, в сплошном месиве молодых тел, трущихся друг о друга под музыку тяжелого рока, они попытались найти своих дочерей. Разбив спортзал по секторам, приятели протралили его и в конце концов нашли что искали.

— Отходим! — громко и напористо произнес Морпех, и девчонки безропотно покинули танцзал.

Они вышли на улицу и без комментариев сиганули в одну из «тачек» с желтыми шашечками, гаркнув перепуганному таксисту:

— Гони!

Тот, таксовавший здесь не первый раз, сразу понял, что кому-то надо уносить ноги, и, не раздумывая, врубил акселератор на полную гашетку.

— Молодец, мужик! — похвалил таксиста Шибан, всматриваясь в толпу, из которой в этот момент выбежали те двое наркодельцов, показывая кому-то в сторону удаляющегося такси. — Что у вас тут в Москве происходит? Сплошная наркота! Милиция-то куда смотрит?

— A-а! — с досадой махнул рукой таксист преклонного возраста. — Государство куда смотрит — вот вопрос!

Они на всякий случай поплутали, называя разные ориентиры, и вышли не у дома, где снимали квартиру, а несколько дальше. Друзья сделали это для запутывания следов, на случай, если наркодилеры, что было вполне возможно, вздумают искать своих погромщиков через таксиста.

Девчонки поначалу надулись, ведь их, как малолеток, на виду у изумленной публики и наметившихся было ухажеров, ничего не объяснив, выдернули из тусовки. Но теперь и они сообразили, что их отважные папашки опять что-то натворили или к кому-то приложились.

— И черт нас туда понес! — произнес Морпех. — Можно было обойти это наркотическое болото и подойти прямо к центральному входу.

— А представь, что на месте той чумной наркоманки, — выдал свой аргумент Шибан, — могли оказаться наши девчонки?

— Это вряд ли, — не согласился Морпех, ища поддержки в глазах идущих с ними в одной шеренге дочерей. — Наши не из той оперы.

— Есть такой наркотик, — поведал, доказывая свою правоту, Шибан, — который после первой же дозы вводит человека в наркозависимость. Его могут кольнуть и помимо твоего желания, как раз в ходе танца. Эти уроды специально изощряются, чтобы привлечь максимально больше молодежи. В чем мы с тобой и убедились. А поступили мы праведно. Вот только…

— Что? — тут же спросил Морпех, глаза которого азартно блеснули в темноте очередной улицы, стандартно лишенной освещения.

— Надо было их крепче вырубать. — Затем Шибан что-то сообразил и добавил: — Можно, правда, просчитаться с силой удара, и тогда человек вообще не очнется.

Девчонки переглянулись и наконец окончательно расчухали сложившуюся в ходе этого вечера экстремальную ситуацию и своевременность их изъятия из танцгадюшника.

Утром, во время пробежки, друзья купили в киоске карту Москвы, чтобы найти Ленкин «Океан», и тут вдруг выяснили одно интересное обстоятельство.

— Ба! — произнес Шибан, рассматривая место своего нынешнего проживания, найденное ранее по объявлению в газете. — Наша улица Прудная — это знаменитое Солнцево!

— Ты хочешь сказать, — уточнил Морпех, — что мы оказались на территории той самой «солнцевской группировки»?

— Хрен его знает! — неуверенно произнес Шибан. — Но в любом случае ждать наезда осталось недолго. Наркота — дело разборное!

— Может, тряхнем стариной? — подмигнул Морпех, намекая, что им не пристало отступать даже перед лицом реальной опасности.

— А девки?

— То-то и оно!

Они дали женщинам десять минут на сборы и вскоре, поймав первого попавшегося водилу из «дружественной» Грузии, оказавшегося в столице на заработках, умчались в сторону ближайшего метро. На проспекте Вернадского они нырнули под землю и вышли на поверхность на станции «Спортивная». Почему именно на этой станции? Объяснение простое: мужики любили спорт и рядом были «Лужники». Оставалось найти жилище, чтобы «бросить кости». Женщины сели на скамейку у Новодевичьего монастыря, а мужики устремились на поиски ночлежки. Они сразу заприметили какое-то общежитие для военных на Большой Пироговской, у которого и сегодня можно встретить офицеров в военно-морской форме. Шибан, как бывший военный моряк, выведал, что почем, и за смехотворную сумму, предъявив военный билет офицера запаса и дав «на лапу», без регистрации снял две комнаты в офицерской общаге. Здесь всё прельщало, особенно общие туалет и кухня. Это так напоминало их недавнее гарнизонное прошлое!

На удивление и девчонки лояльно, без свойственного им нытья, отнеслись к бытовым неудобствам общаги. Вскоре, оставив пожитки в номерах, обе семьи двинулись осматривать окрестности, начав с Новодевичьего монастыря. Они долго и дотошно изучали исторические ценности и плавно перешли на Новодевичье кладбище, найдя его не менее интересным, чем всё остальное в стенах этого огромного комплекса. Среди могильных крестов и памятников калининградцы то и дело находили знакомые всем россиянам фамилии.

— Смотрите! — заверещала Ирэн. — Сам Василий Шукшин! Люблю его фильмы и книги. Помните «Живет такой парень»?..

— Это Леонид Куравлев, что ли? — проявил осведомленность Шибан.

— Да, классно мужик сыграл эту роль, — констатировал Морпех. — Или это… «Печки-лавочки»! Тоже в кайф!

Младшее поколение не реагировало на эти реплики. Катя и Юля с полным безразличием ходили туда-сюда меж чужих могил, не понимая ни восторгов их родителей, ни цели посещения этого мира вечной тишины.

Недалеко от могилы Шукшина нашелся и более титулованный литературный деятель.

— Антон Павлович! — воскликнула Натали.

— Чехов? — удивился Морпех. — А я думал, он в Ялте похоронен. Бывал там, в его доме.

— Без меня? — тут же уточнила Натали, машинально заподозрив супруга неизвестно в чем.

— Да с тобой, с тобой! — вылупил глаза Морпех, не понимая, за что такая немилость. — Помнишь, мы случайно забрели в домик Чехова, блуждая по Ялте, после посещения подвальчика массандровских вин?

Натали пристально посмотрела на супруга, не в силах припомнить этот эпизод их совместной жизни.

— Вина помню! — резюмировала она. — Дом Чехова — нет!

Они ходили еще долго, обнаружив, к своему удивлению, могилы застрелившейся жены Сталина, Зои Космодемьянской, Федора Шаляпина и многих других, кто оставил свой достопамятный след на этой грешной земле. Но больше всех им запомнился памятник Никите Сергеевичу Хрущеву — там всегда было многолюдно. Местные аборигены уверяли, что якобы сам Эрнст Неизвестный, гонимый некогда Хрущевым, по просьбе родственников изваял этот памятник, доминантой которого, несомненно, является идеально воспроизведенная лысая голова Никиты Сергеевича…

Утром друзья, одухотворенные зовом великих предков, взялись за дело. Они проштудировали рекламные проспекты, коих в почтовых ящиках общаги было полно, и изучили всю продукцию «Океана», заодно обнаружив и необходимые им средства ведения разведки — подслушивающие устройства серии «Супер ухо».

— Фирма гарантирует! — выпалил Морпех. — Маде ин уса!

— Н-да! — прокомментировал Шибанов международный акцент в выступлении друга. — Чувствуется, Ваня, что с англицким у морпехов не всё в порядке. Мейд ин Юнайтед Стейтс! Соник Технолоджи Продактс!

— Н-да! — передразнил Морпех любимую фразу Шибана и добавил по существу вопроса: — Всё равно бум брать!

— Бум, бум! — согласился Шибан.

Через пару часов, добравшись до прорекламированной фирмы и проверив устройство в работе, они взяли «мотор», который и дочухал их до рыбоперерабатывающего комплекса «Океан». Спецназовцы под видом покупателей проникли внутрь комплекса. Они побродили по зашарпанным кабинетам и обнаружили, как они помыслили, вал «черного нала», который никто особо и не прятал. Здесь была упрощенная наличная финансовая схема взаиморасчетов, принятая у частных предпринимателей, и друзья, далекие от деталей налогообложения, приняли эти деньги за «черный нал».

— Нет, ты видел? — ошалело глядел на Шибана Морпех. — Никто и не шхерится! «Бабло» валяется кучами!

— Не надо никого прослушивать, — Шибан дал техническую сторону вопроса. — Иди и смотри, у кого хуже организация.

— Как поступим? — спросил Морпех, не веря подвернувшейся «прухе». — Блокируем вход, вяжем, уходим?

— Где-то так, — согласился Шибан. — Я только рыбы нигде не увидел. Сплошные «ножки Буша».

— Тэк! В другом крыле, наверное. Комплекс-то охрененный!

— Надо «тачку» где-то тяпнуть, — детализировал Шибан, — загнать на территорию и на ней же «рвать копыта». Так?

— Тэк! — согласился Морпех.

— Чем пугать будем? Добровольно никто «бабки» не сдаст.

— Как обычно, тесаками, — уверенно ответил Морпех. — На кухне общаги я их заприметил в массовом количестве. Наверное, они еще с тридцатых годов — рукоятки аж пожелтели!

— Долго! — не согласился Шибан. — Надо брать сейчас. Где-то должен же быть хозмагазин!

Они вышли из комплекса и облазили всё кругом. В одном из магазинов были куплены подходящие ножи, клейкая лента, солнечные очки, тонкие хлопчатобумажные перчатки и кепки. Морпех стал «на стрему», а Шибан позаимствовал отечественный автомобиль — они по-прежнему чурались иностранщины.

— Тихий ужас! — гаркнул Шибан, отрываясь подальше от места кражи и описывая процесс угона «Жигулей» серии 2106. — В этой «шестерке» заводская противоугонка. Я свел все провода до кучи, а она, скотобаза, орет и мигает, как ошпаренная, и не заводится. Пока нашел нужные провода, аж вспотел.

— В «семерке» проще, — подключился к разговору на актуальную тему Морпех. — Вставляешь в стандартную колодку свой замок зажигания — и гуд бай! Вот если заблокируют коробку передач…

— Н-дак, — перехватил инициативу по угонам Шибан, — берешь жидкий азот, заливаешь и молотком бах! Делов-то!

Поплутав вокруг да около, друзья въехали в открытые ворота «Океана» и решили действовать по обстановке. Они нахлобучили кепки, напялили очки и перчатки, после чего отправились в рейд по поиску денежных знаков и подходящей для грабежа ситуации. Бойцы заглянули в одни двери, другие, третьи… Обана! Не ждали? Расчет «деревянными» рублями, которые тут же впихивали в счетную машинку, шел полным ходом. В комнате было три человека: один мужчина и две женщины. Одна из них, типичная бизнес-вумен приятной наружности, как раз вывалила из чемодана на стол гору пачек сторублевок.

— А покрупнее не было? — недовольно произнес Морпех, глядя на стол и запирая входную дверь на замок.

— Не рыпаться! — произнес Шибан и для убедительности метнул нож в попавшийся ему на глаза рекламный макет большого куриного окорочка.

Это действие произвело эффект. Бизнесмены окаменели.

— Считать не надо, — сказал Морпех, сгребая деньги обратно в чемодан и прихватывая всё, что оказалось в денежном эквиваленте, — мы вам верим!

— Не понял! — очухался, вставая с кресла, невзрачный мужичок, оказавшийся тем самым частным предпринимателем, которому принадлежали «ноги Буша». — Кому я плачу? Вы чья «крыша» будете?

— Ничья! — произнес Шибан, толчком усадив мужичка обратно в кресло. — Сейф!

— Хрен вам! — героически рявкнул мужичок, мигом достав из-под стола пистолет и направив его на грабителей.

Пистолет тут же, одним резким движением Шибана, был вырван и перенацелен на самого бизнесмена.

— Как это? — удивленно произнес тот и испуганно взглянул на «морского котика».

— Вот так это, — спокойно произнес Шибан.

— Сейф! — крикнул Морпех и ухватил мужичка за горло. — Ну!

Бизнесмен вытащил ключ от сейфа из кармана брюк и сам же его открыл. А там «зелень» и какие-то бумаги. Бумаги, а это были акции, и рубли друзья оставили в сейфе за смелость и на старость, а пачки «баксов» — где-то около пятидесяти тысяч — закинули в чемодан. Тут как раз кто-то стал настойчиво стучать в дверь. Морпех показал всем свой здоровенный кухонный тесак и тихо произнес:

— Т-с-с!

Настучавшись вдоволь и послав фирму с окорочками в тьму-таракань, очередной покупатель, как говорится, «соскочил» и удалился к конкурентам.

Женщины были в шоке. Их, бледненьких и перепуганных вусмерть, свели вместе и замотали клейкой лентой, отобрав все мобильники и перерезав телефонные провода. Мужичку, учитывая его прыткость, связали руки и ноги, а самого завалили на пол, положив рядом с ним пистолет, оказавшийся газовым. Далее друзья по отработанной схеме закрыли снаружи кабинет и выбросили в урну ключи и мобильники. Подъехав к воротам, спецназовцы спокойно оплатили время нахождения на территории «Океана» — всего двести рублей — и растворились в огромном мегаполисе. Они купили две спортивные сумки, куда переложили деньги, и новые куртки — для конспирации. Затем был выброшен в кусты на обочине пустой чемодан и причиндалы грабителей. В завершение они оставили у входа в первое попавшееся метро украденный «жигуль». Бойцы невидимого фронта всплыли на поверхность у станции метро «Спортивная», но вышли не у кратчайшего выхода к Новодевичьему монастырю, а в «Лужниках» — надо было осмотреться, на всякий случай. Деньги были сосчитаны еще в машине, и Шибан подвел итог операции.

— Итак, — бодро сказал он, двигаясь параллельно спортивному комплексу в сторону монастыря, — у нас сорок пять тысяч «зеленых» рублей и шестьсот тысяч «деревянных». Неплохой улов!

— Ленка бы гордилась! — Морпех не забыл отметить вклад бизнес-вумен в это дело, озвученное ею еще при жизни.

— Несомненно, — согласился Шибан и тут же добавил: — Но она, говоря об «Океане», подразумевала честное добывание денежных знаков.

— Верно, — поддержал эту мысль Морпех. — Надо обдумать. На «Океан» мы теперь не ходоки, но кроме него есть и другие оптовые базы.

Некоторое время шли молча, и Морпех, чувствуя, что адреналин стал его покидать, певуче заметил, намекая на надвигающийся вечер:

— Мы лихо поработали и славненько гульнем!

— Мы девок поимеем, приятно отдохнем! — на ходу сочинил Шибан подвернувшуюся на ум пошлятину. — Надо расслабиться! — Затем он повторно ввернул: — Но с этим надо кончать. Пора заняться легальным бизнесом! Ты-то сам как? Не навоевался еще?

— Дружище, ты же знаешь, как ты — так и я! Никто нам не дал и не даст ни квартиры, ни банковские кредиты для бизнеса. А теперь мы сами с усами! Бум бизнесменами! Бум!

— Бум! Бум! Бум! Бум!

На этом их криминальная деятельность закончилась. За пару недель они «спустили» рублевую «наличку», частично поменяв ее у менял на «евро» по выгодному курсу. Именно по этой причине они избежали контактов с обменными пунктами, куда уже были разосланы милицейские ориентировки на конвертацию сторублевок. Бойцы продолжали думать, что сработали по «черному налу», владельцы которого никогда не обращались в милицию. Оставалось добраться до славного города Кёнигсберга-Калининграда. Друзья решили лететь разными рейсами, но пройти в зал ожидания на посадку одновременно. Никто из них не сообразил распихать пачки «баксов» по карманам. Сумку с «баксами» в багаж сдавать не стали — мало ли что, так и пошли с ней через пункт обследования пассажиров на предмет взрывоопасности. Сумку, а вместе с ней и Морпеха, уволокли в ментовку для выяснения происхождения валюты. Шибан, отведя женщин подальше от милицейского помещения, проинструктировал их и отправил дожидаться своих мужиков в кафе, сам же остался рядом с досмотровой комнатой. Он явно нервничал, сжимая и разжимая кулаки, прохаживаясь вдоль стены, периодически приникая к ней, чтобы хоть что-нибудь услышать.

Ситуация действительно была на грани — никто не собирался отдавать деньги просто так. Им, наивным, казалось, что никто не имеет права конфисковать их деньги. Это было парадоксально. У них, привыкших всё детально планировать, не было никакой проработки на этот случай.

Через некоторое время красный как рак Морпех появился на горизонте, но с недостающей пачкой «баксов». НДФЛ — налог на доход физического лица — был оплачен на месте, естественно, без квитанции.

— Молодец! — похвалил Шибан. — Я знал, что справишься!

— А я всё боялся, что ты рванешь выручать друга из беды, — заметил, улыбаясь, Морпех.

— Повезло им, однако! — спокойно сказал Шибан, принимая из рук Морпеха сумку с деньгами.

Кому-то точно повезло, а кому-то — нет. Повезло ментам, что Шибан не нагрянул к ним выручать друга, и они сняли «пенку». Не повезло «сыскарю» Спешневу — никто не догадался позвонить ему из Москвы. Вся столичная ментовка стояла на ушах, ошарашенная дневным грабежом на крупнейшем рыбоперерабатывающем комплексе «Океан», и никто не сообразил вспомнить о существовании — как это довольно часто бывает и по другим делам — маленького западного форпоста России, затерявшегося на Балтике. Именно здесь в немалом количестве водятся те самые так называемые «морские котики» и «морпехи». Ну, а кто еще мог додуматься совершить дерзкое ограбление на крупной столичной оптовой базе средь белого дня? Только они, уволенные в расцвете сил из армии и брошенные на произвол судьбы.

Глава 7

Квартирный лохотрон

Друзья с семьями разными авиарейсами вернулись домой, в Калининград. Договорились перезваниваться ежедневно в двадцать часов на телефон Морпеха с уличного телефона-автомата. Чтобы не потеряться, наметили время и место рандеву у памятника А. С. Пушкину на улице Космонавта Алексея Леонова — там был хороший обзор с четырех направлений. Сумку с «баксами» забрал Морпех, и утром Натали должна была положить деньги в ячейку. Они приступали к главному вопросу всей своей жизни — квартирному.

Морпеха никто не искал. Как он улетел, так и прилетел — без проблем, поэтому поиск квартирных вариантов, как и хранение денег, возлагался на него. А гражданина Шибанова Николая Ивановича «пасли», и он был тут же отслежен и зафиксирован при прохождении специфического калининградского паспортного контроля на входе в аэропорт после приземления самолета. Шибан моментом учуял «хвост» и не стал, как ранее планировал, менять съемную квартиру — это в данной ситуации было бесполезно. Таксист доставил семью Шибана в Калининград за пятьсот рубчиков. Вечером друзья созвонились:

— Работай по плану! — произнес Шибан.

— Понял! — отозвался Морпех, уловив, что вводная идет в один адрес, — значит, Шибан «на крючке».

— Конец связи!

Оперработник, занимавшийся перехватом этого сообщения, чуть не раскромсал наушники. Докладывать наверх было нечего.

— Значит, бдите днем и ночью! — проорал Спешнев в телефонную трубку, как только ему доложили, что информации — как кот наплакал.

— Т-щ капитан, — продолжил опер, — вам бы с фээсбэшниками переговорить. Нас выселяют…

— А в чем проблема?

— Мало места, т-щ капитан. Раньше и здания, и телефонные станции были просторные, а теперь всё минимизировано. К коммерсантам влезть вообще некуда.

— Твое предложение?

— Напроситься в здание Управления ФСБ!

— А туда-то зачем? — удивился Спешнев.

— Так они, т-щ капитан, кабель провели.

— Что?! Прямо в здание? — еще больше удивился сыскарь.

— Точно так! Центральный пульт средств оперативно-розыскных мероприятий — СОРМ — теперь у них в здании. А оно, сами знаете, большое, есть куда втиснуться! Надо только договориться.

— Блин горелый! — возмутился Спешнев. — Как будто мы прослушиваем секс по телефону! Ладно, договорюсь. Утром — доклад! Конец связи.

Спешнев встал с кресла, прошелся по своему малометражному кабинету, докурил сигарету и произнес:

— Я всё равно тебя достану, морское млекопитающее! Сам или…

Сыскарь понимал, что взять того не с чем, но раз он вернулся, на свою голову, пора его «слить» несостоявшемуся судовладельцу.

Утром он навестил любителя чечетки и разозлился на «морского дьявола» еще больше, потому как к этому времени бизнесмен нанял серьезного адвоката, и тот убедил продавца госпароходов, что СРТМ лучше так отдать, чем судиться через арбитраж. Деньги на счет они получили, а остальное — издержки продавца. Какие к покупателю претензии? Их нет!

Спешнев уже бывал в офисе покупателя пароходов, однажды повязав его телохранителей за драку в казино. После этого и завязалось знакомство.

— Братэлло! Ты меня удивляешь! — встретил Спешнева любитель чечетки в своем шикарном кабинете. — Я ж тебе предлагал «бабло», а ты затянул…

— Так что? — сходу не понял сыскарь. — Ты не хочешь вернуть свои деньги?

— Какие деньги? — якобы удивился бизнесмен. — Ах, те! Так это уже в прошлом. Я и судно на промысел выпихнул, оно мое! А тогда я сразу и не допер, что договор с продавцом выполнен, потому как оказался в стрессовой ситуации. Не каждый день на палубе чудище встретишь, разве что после бодуна!

Он приоткрыл дверь и крикнул охраннику:

— Вася! Как твоя нога?

— Заживает, шеф! А что надо-то?

— Твой обидчик объявился. Не хочешь поквитаться?

— Я не трус, шеф, — раздался гогот здоровяка-охранника, — но я боюсь!

Бизнесмен закрыл дверь и произнес:

— Мои здоровяки хороши в рукопашном бою. Вдвоем «мочат» человек семь-восемь. Но с этими… Слишком опасно! Они режут и стреляют. Причем сразу! Этот «морской дьявол» не просто пальнул ему в ногу. Он долбанул навылет, не повредив кость. Сделал болевой шок! Уважаю профессионалов. Мы — пас!

— Бензина хоть дашь? — по старой памяти попросил Спешнев, понимая, что ловить здесь больше нечего.

— Сколько тебе? — буднично спросил бизнесмен, выписывая на фирменном бланке распоряжение на свою бензоколонку.

— Полный бак, — скромно запросил сыскарь.

— Триста литров, за моральный ущерб, — расщедрился бизнесмен, подписывая распоряжение. — На соляру переходи, Григорий. Прямо с парохода буду заливать.

— Ты же знаешь, — в который раз пояснил Спешнев, — у нас «уазики и «Жигули». А они бензиновые.

— Ладно! Если на промысле наваримся, отстегну микроавтобус. Он у меня на соляре работает. Слово офицера!

— Ловлю на слове! — быстренько прихватил Спешнев богача из бывших офицеров военного флота, и они распрощались.

Тем временем Морпех, с учетом прежних поисков и новых предложений риэлторов, присмотрел две квартиры в Ленинградском районе. Цены были сладкие — 400 у. е. за метр квадратный. Дом сдавался приемной комиссии, и он с супругой сделал сразу три долевых взноса за себя и семью Шибанова, что составляло семьдесят пять процентов стоимости каждой из квартиры. Вечером обсудили:

— Сто десять, раздел три, раздел четыреста, — доложил Морпех по ранее оговоренным в Москве кодам, что означало: площадь квартиры Шибана сто десять квадратных метров, третий этаж, четыреста долларов за метр квадратный.

— Понял, — произнес Шибан. — Исполняй!

— Исполняю! — подтвердил Морпех полученное разрешение на покупку квартиры.

— Конец связи! — завершил переговоры Шибан, понимая, что после этой «прослушки» начнется неимоверный ажиотаж. И он начался.

Спешнев, получив данную информацию, перевел ее так:

— Готовится крупное ограбление! На кону четыреста тысяч «баксов»! Три…

— Третий причал! — прокричал один из его сыскарей, и все закивали головами.

Инициатор тут же набрал диспетчера порта и, получив от него информацию, уверенно произнес:

— Это причал нефтебазы!

— Значит, будут грабить иностранцев! — резюмировал Спешнев и тут же спросил у всех присутствующих: — А что же тогда «сто десять»?

Народ задумался, и по ходу послышались версии:

— Сто — для отвода глаз! А десять — это время захвата!

— Десять вечера!

— А почему не десять утра?

— Я знаю! — проорал, как и в первый раз, самый догадливый сыскарь. — Это бортовой номер танкера!

— Логично! — согласился Спешнев. — Итак, они хотят захватить иностранный танкер с бортовым номером сто десять, с нефтепродуктами, стоимостью четыреста тысяч «баксов» на третьем причале! По коням!

Сыскарь-инициатор отслужил срочную на флоте. Он, будучи в боцкоманде, сам когда-то рисовал бортовые номера, но так и не смог уразуметь, что на танкерах, даже в военном флоте, рисовали названия, а не цифры: «Лена», «Олекма», «Ельня», «Кола», «Яхрома» и так далее. Сыщики положились на знания моремана и с этого момента начали усиленно наблюдать за квартирой Шибана. Время и дата захвата танкера не были обозначены, поэтому все находились в постоянной готовности.

Возникает вопрос: как бы отнеслись к информации об этом совещании сами друзья? Есть два варианта ответа. Первый — гоготали бы до потери пульса, второй — они воспользовались бы этой идеей и захватили танкер, продав нефтепродукты налево со скидкой. Но, с учетом того, что они навоевались, прошел бы первый вариант.

Шибана «пасли» по полной программе, и он никак не мог осмотреть квартиру, за которую Морпех внес приличный задаток. «Морской котик», конечно, «оторвался» бы, но с семьей, при таком натиске оперработников, вряд ли. А посмотреть хату, после того как узнали, что она практически уже их собственность, хотели все. Для Ирэн и Катюши это была первая своя квартира. Они ее выстрадали, и никого в обеих семьях не интересовало, с каких это небес свалилось такое счастье. Спецназовцы перед своей совестью имели четкие оправдания — это был «черный нал», и точка! К тому же, другого шанса заиметь свой угол у них просто не было — не заслужили. Поэтому действовал закон джунглей: побеждает сильнейший, или более современный, с их точки зрения, закон экспроприации экспроприаторов!

Семья Морпеха уже насладилась первыми ощущениями от своей квартиры, и теперь они все вместе несли домой свернутые в рулоны обои, которые, как им казалось, имели свой особенный запах — уюта и тепла. Тут же нашлись и тетки, согласившиеся за умеренную плату их наклеить. На днях обещали подвести газ, и им оставалось только прикупить приличную газовую плиту и внести последний взнос. Но началось такое, чего они не могли вообразить в самом худшем сне.

Морпех и Натали делали на кухне замеры под будущую плиту, и тут кто-то прошел в прихожую — двери были без замков — и произнес уверенным женским голосом:

— А почему эти обои? Мы же договорились, что сами купим.

В прихожей стояли мужчина и женщина, которые щупали обои на прочность, норовя таки отодрать их в некоторых местах.

— Позвольте! — тут же возмутилась Натали, вынося свою крупную фигуру из кухни в просторную прихожую. — Вы ошиблись этажом, это наша квартира!

— Дом пятнадцать, квартира десять? — спросил мужик, всем своим видом показывая, что ошибки быть не может.

— Ну да! — сказала Натали. — Дом пятнадцать, квартира десять!

— Так я ее и купил, — уверенно подтвердил мужик. — Давайте выметайтесь из моей квартиры!

— Тэк, и я ее купил! — произнес Морпех, краснея на глазах.

— Не знаю, что вы там купили, — твердо сказал мужик, усиливая интонацию голоса, — но попрошу…

— Ногами вперед! — перебил его Морпех, для которого эта квартира тут же стала Брестской крепостью. — И прямо сейчас!

Он тут же развернул мужика к выходу и грубо выпихнул в лестничный коридор.

— Караул! — закричала его жена на весь подъезд. — Милиция! Грабят!

Она смело бросилась с кулаками на Морпеха, но тот ловко уклонился, развернул ее и вынес туда же, где был муж.

— Тэк! — произнес Морпех, прикрывая дверь. — Занимаем круговую оборону! Ты беги и купи три самых мощных замка, а я тут покараулю!

Натали засобиралась и вскоре, как пробка из бутылки шампанского, вылетела в подъезд, где чуть не столкнулась с претендентами на их квартиру.

— Вы это, — по ходу произнесла она, — того! Это наша квартира!

— Вижу! — проорал мужик, хватаясь за сердце. — Но вы ее всё равно оставите по решению суда! Это я вам гарантирую!

— Мой муж прокурорский работник! — гаркнула жена мужика. — Он вам покажет!

— Мой муж всем вам покажет, где раки зимуют! — веско произнесла Натали и гордо покинула подъезд.

— А всё-таки в чем дело? — спросил Морпех, высунувшись из-за приоткрытой двери. — Я купил именно эту квартиру!

— Когда? — чуть ли не хором прокричали претенденты.

— С неделю, как внес почти все деньги!

— А мы два месяца назад произвели полный расчет! — выговорила мадам, пичкая мужа какими-то таблетками. — Съездили на свою голову в отпуск! Я, как психолог, сразу сказала, что этот директор — не директор! Глаза воровские — бегали туда-сюда, туда-сюда… Мужчина, мы раньше внесли деньги!

— У нас приоритет! — добавил прокурорский работник, вставляя юридический термин.

— Я не уступлю! — жестко сказал Морпех, прерывая рассуждения семейной пары.

— Мы это уже поняли, — ответил работник прокуратуры и на всякий случай предложил ему: — Надо бы всё же наведаться в фирму. Может, он еще кому продал эту же квартиру? Не пойдете с нами?

— Извиняйте! — произнес Морпех и тут же прикрылся дверью. — Бляха-муха! — вслух выругался он. — Выходит, и Шибана кинули!

Морпеха прошиб холодный пот. Он представил, каково будет его другу и семье узнать эту плохую весть. Дождавшись Натали, Морпех впопыхах вставил один замок и помчался в соседний подъезд посмотреть на квартиру Шибана. Там уже кто-то похозяйничал — в дверь квартиры были вставлены два внутренних замка. Вечером состоялся скоротечный телефонный разговор:

— Ноль два! — прозвучал сигнал, означавший для Шибана необходимость немедленного рандеву в условном месте.

— Совсем оборзели! — прокричал Спешнев, как только ему сообщили о непонятном сигнале. — Издеваются, понимаешь!

Пока сыскари созванивались, Шибан исчез из их поля зрения. Сделал он это настолько профессионально, что никто и не догадался, что его нет дома. При этом Шибан не выходил из подъезда. Он облачился в спортивный костюм и спустился по тонкому канату через оконный проем. Ирэн не стала расспрашивать мужа ни о чем и помогла ему, выбрав затем канат обратно в хату. Спустя небольшой промежуток времени «морской котик» был на месте.

— Что случилось? — без предисловий спросил Шибан.

— Беда, Коля, нас кинули! — произнес Морпех, лицо которого неимоверно покраснело. — Квартиры липовые!

— Как это? — не понял Шибан.

— Продавцы устроили лохотрон. Продают одни и те же квартиры разным покупателям по несколько раз. Мою уже навестили претенденты, но я занял круговую оборону.

— А моя квартира? — спросил Шибан, глянув на друга так, как будто тот в чем-то был виноват.

— Кто-то врезал замок! — упавшим голосом произнес Морпех и тут же предложил: — Пойдем выломаем дверь!

— Разумеется! — согласился Шибан. — Я тоже займу круговую оборону. Хорошо бы вставить металлическую дверь.

Друзья не стали дальше рассуждать. Купив в ближайшем киоске «рекламку», они взяли «мотор» и заехали в первую попавшуюся по объявлению фирму, специализировавшуюся на изготовлении металлических дверей. Произведя «захват» дверного «спеца», они уволокли его, договорившись с руководством о двойной оплате срочного заказа. «Спец» замерил размер дверного проема, и к вечеру всё было готово и доставлено на площадку перед дверью.

«И — раз!» — прозвучало в подъезде, и друзья одновременным ударом ног выломали прежнюю деревянную дверь вместе с каркасом.

В квартире кто-то уже делал ремонт: в прихожей и спальне были поклеены обои, а в ванной комнате на пол уложена плитка.

— А что нам остается! — произнес Морпех, сгладив этими неправомерными действиями свою вину перед Шибаном.

— Другого выхода нет! — подытожил Шибан проведенную за день экстренную работу и добавил, закрывая дверь на все замки: — Набивай «стрелку»! Будем «мочить» лохотронщиков.

— Мы же завязали! — улыбаясь и подмигивая своему напарнику, сказал Морпех.

— Надо проучить! — на полном серьезе произнес Шибан. — Как зовут этого… директора?

— Сбитнев Федор Петрович.

— Федя? — удивился Шибан. — Тогда тем более.

— А может, не надо? — подыграл Морпех, копируя диалог Шурика с тунеядцем Федей из фильма «Операция “ы” и другие приключения Шурика».

— Надо, Федя, надо! — артистично сказал Шибан и остался на ночь у своего друга Морпеха.

Несмотря на немалое количество опорожненных накануне бутылок с горячительной жидкостью, к утру спецназовцы были в прекрасной спортивной форме. Они немного поупражнялись в рукопашном бою, запаслись тесаками и к открытию фирмы были уже на месте. Еще издали друзья заметили столпотворение. Морпех обнаружил своих вчерашних претендентов и поинтересовался у них причиной скопления народа.

— Обманутые дольщики! — выдала мадам прокурорша новый термин очередного лохотрона.

— Но, должен сказать, молодой человек, — не преминул заметить сам прокурорский работник, — с ними вам не удастся справиться также, как вы поступили с нами.

Шибан уловил мысль, исходящую от этой славной парочки, взглянул на начавшего краснеть Морпеха и, покрутив головой поочередно влево и вправо, сказал:

— А это мы сейчас посмотрим!

Друзья ринулись к двери офиса, но путь им тут же преградили два охранника внушительного вида.

— Нам к директору, — произнес Морпех как уже бывавший в этих местах. Но раньше здесь ему и всем этим бедолагам улыбались, а теперь встречали, как врагов.

— Сказано не пускать! — выговорил один из охранников.

— На каком основании? — спокойно спросил Шибан.

— Так начальство решило, — ответил тот же охранник.

— Сказали, кто недоволен — обращаться в суд, — добавил другой охранник, соображая, что эти двое несколько отличаются от остальных претендентов на квадратные метры жилья.

Морпех вытащил из кармана какую-то красную «корочку», ткнул ее в лицо ближайшему охраннику и жестко произнес:

— Или мы заходим, или будут «маски-шоу»!

Охранник попытался взять «корочку» в руки, но Морпех приблизил ее к себе:

— В руки не передается! Доложите: майоры Кленин и Шибанов из УБЭП!

Охранник доложил по рации и, получив «добро», пропустил «убэповцев» внутрь офиса.

— Что ты ему показал? — шепнул Шибан.

— Пропуск в штаб бригады морской пехоты! — гоготнул Морпех.

— Метаем ножи! Для острастки! — скомандовал Шибан, беря управление захватом офиса под свой контроль.

Внутри офиса, занимавшего половину цокольного этажа обыкновенного пятиэтажного дома, ничто не говорило о наваре, полученном путем обмана большого количества дольщиков: обшарпанные обои, дореволюционные двери и мебель в коридорах и тому подобное. Но везде стояли мордовороты, которые с любопытством примеряли на себя появившихся «убэповцев». У двери с надписью «Приемная» охранник поинтересовался:

— Кленин и Шибанов?

— Так точно! — выпалил Морпех.

Охранник тут же связался по рации с шефом и, получив подтверждение разрешения, открыл дверь приемной. Дверь закрылась, и секретарша, оставшись со спецназовцами наедине, сказала:

— Присаживайтесь, пожалуйста! Федор Петрович заканчивает совещание со строителями. Может чай, кофе?

— Кофе, пли-и-з! — сказал Морпех, заваливаясь на диван.

— Мне тоже! — произнес Шибан, вживаясь в обстановку приемной и прикидывая, что можно и в окно сигануть, если что, — оно было без решеток и как раз приоткрыто.

Морпех уловил взгляд Шибана и внутренне также согласился с этим отходным вариантом. До них доносились звуки каких-то споров, докладов, но вскоре всё стихло и из кабинета директора действительно вышли строители, продолжавшие на ходу решать свои проблемы. Спецназовцы как раз выпили кофе и увидели директора, который сначала любезно предложил им пройти в кабинет, а затем, узнав в Морпехе одного из своих дольщиков, немного замешкался и произнес в его адрес:

— Что ж вы не сказали, что работаете в УБЭП! Мы бы сразу решили все ваши проблемы.

Шибан как раз присмотрел, куда ему метнуть нож, и, дождавшись закрытия двери кабинета, вклинился в этот дружеский разговор:

— Ты, сученыш, и так всё сделаешь, как мы скажем!

В этот же момент в директорское кожаное кресло воткнулся здоровенный тесак. Морпех, не долго думая, метнул нож в дверку дорогого старинного шкафа.

— Вы что, — испугался директор, — ошалели? Можно же договориться!

Морпех разглядел внутренний засов на металлической двери кабинета и моментом защелкнул его.

— Вы…это, — еще больше испугался директор, — что задумали?

— Ты, падаль, — злобно сказал Шибан, — сейчас же оформишь документы на право собственности на наши квартиры и подаришь нам еще две! У тебя два варианта ответа: положительный… или ты труп!

— Конечно… да, да! Вот только…

— Что? — недовольно спросил Морпех.

— Свидетельство о праве собственности выдает учреждение юстиции…

— Не с-сы, Федя! — сказал Морпех. — Мы сами подадим документы в это заведение. И если что не так…

— Пожалеешь, что родился! — веско завершил Шибан мысль Морпеха и выдернул свой тесак из кресла. — Мы дважды не повторяем…

— Паспорта с собой? — пришел в себя директор лохотрона, усаживаясь в дырявое кресло и включая компьютер, тем самым показывая, что он окончательно осознал шаткость своего положения.

Морпех достал паспорта и бросил их на стол.

Друзья час простояли у стола директора, а тот всё что-то набирал на клавиатуре и печатал на принтере. Наконец он достал из сейфа печать и заверил ею четыре договора на четыре квартиры, предварительно расписавшись как директор фирмы. Для него это был самый худший день в его непутевой и полукриминальной жизни. Но хоть кто-то должен же был осадить его лохотрон!

Шибан стоял и в упор смотрел на директора, а Морпех пробежал глазами по всем договорам. Вроде бы всё было нормально…

— Тэк, — сказал Морпех. — А где…

— Что? — глаза директора испуганно забегали из стороны в сторону.

— Где подтверждение, что мы с тобой рассчитались? — гневно рявкнул Морпех.

Шибан без объяснений достал тесак и, приставив тупую часть лезвия к горлу директора, надавил на кадык, одновременно наклеивая ему ленту на рот.

— Молись, собака! — на полном серьезе произнес Морпех.

— А-а-а!.. — заерзал директор, чувствуя, что земля уходит из-под ног.

Он потерял сознание и распластался в кресле.

— Отрубился! — констатировал Морпех. — Может, инфаркт?

— Или инсульт? — внес свою версию Шибан, вытаскивая директора из-за стола и укладывая на ковер.

Морпех тем временем заглянул в сейф и нашел там четыре пачки по десять тысяч «баксов». Они тут же поделили добычу пополам.

Шибан взял графин и вылил из него воду на голову директора, но это не помогло. Морпех нашел в шкафу бутылку коньяка и поднес горлышко к носу пострадавшего, но и после этого директор в себя не пришел. Тогда они запаслись чистыми бланками приходных ордеров, прихватили печать, закрыли сейф и только после этого сняли клейкую ленту со рта директора и открыли дверь его кабинета.

— Вызывайте «скорую»! — Морпех показал секретарше на лежащего на полу директора.

— Он что, сердечник? — как бы ненароком спросил Шибан.

— Да нет! — откровенно удивилась секретарша, уставившись на красную директорскую шею, и принялась набирать телефонный номер неотложки.

Спецназовцы вышли из приемной, прокомментировав произошедшее так:

— С «убэпом», сами знаете. Вот… человек не выдержал!

В коридоре всё моментально ожило. Нашлись допотопные носилки, директора тут же вынесли на улицу и на глазах у изумленных дольщиков погрузили в микроавтобус, чтобы отвезти в БСМП, — все в городе знали, что скорая помощь не такая уж скорая, как кажется на первый взгляд.

«Убэповцы» тихо вышли наружу и прошли сквозь толпу.

— Что вы с ним сделали? — задала вопрос мадам прокурорша.

— Вы правы! — своеобразно ответил ей Морпех. — У него действительно бегали глаза.

Далее разговаривать было некогда, и они помчались в учреждение юстиции.

Потоптавшись вокруг да около, друзья пришли к единственно верному выводу: без опытного риэлтора здесь делать нечего. Они чутьем нащупали юркого мужичка, который кругом был вхож, и отвели его в сторонку.

— Нам бы это, — негромко произнес Морпех, — без очереди!

— Пятьсот «баксов»! — с ходу выдал «спец» по оформлению недвижимости.

— У нас четыре хаты! — уточнил Морпех.

— Да хоть сто четыре, — спокойно резюмировал «спец». — Две штуки «баксов» — и за неделю всё будет в ажуре!

— Только смотри, мужик, без фокусов! — на всякий случай предупредил Шибан.

— Фирма гарантирует! — спокойно сказал «спец», протягивая свой паспорт как залог сделки.

Друзья «отстегнули» две штуки долларов, передали всю документацию, предварительно оформив «приходники» в рублевом эквиваленте, и через неделю, попутно повоевав со всеми претендентами на четыре квартиры, первыми из всей обманутой публики получили свидетельства о праве собственности на недвижимость. Квартирный вопрос со скрипом, но был решен.

Глава 8

Бизнесмены

Спешнев снял блокаду Шибана, как только выяснилось, что у танкеров, заходящих в порт Калининград, отсутствуют бортовые номера. Предав анафеме своего подчиненного, выдававшего себя за знатока морских атрибутов, он понял, что нужно сосредоточиться на других, более востребованных начальством происшествиях, и «Дело „морского дьявола”» тут же положил под сукно.

— Подождем! — вслух произнес Спешнев. — Как ниточка не вьется, конец всегда найдется.

Тем временем друзья отпраздновали новоселье, попутно продав со скидкой через того же риэлтора конфискованные квартиры. Они выяснили, что у покойной Ленки-кидалы в Белоруссии есть родной брат, который работает обыкновенным шофером на какой-то совдеповской автобазе, и отыскали его. Родственник бизнес-вумен приехал в Калининград, не подозревая, чем занималась его сестра. Попричитав на белорусском языке и всплакнув, он принял приготовленные ему якобы от нее пятьдесят штук «баксов». Мужик поначалу ополоумел от свалившегося на его голову богатства, ведь ему по наследству полагалась и ее квартира. Затем он попросил помочь ему со свидетельством о смерти сестры, так как документ не был выписан. Зная, что труп числится «в угоне», друзья наведались в морг, нашли уже знакомого им мужичка, дали ему и всем, кто должен был провернуть это дельце, «на лапу» — и родственник в течение суток получил причитавшееся именно ему свидетельство о смерти сестры Елены Семенович — такова была настоящая фамилия Ленки-кидалы.

Видя, что Ленкин брат нормальный и надежный человек, они предложили ему остаться у них водителем. Мужик же с неподражаемым белорусским акцентом сказал им:

— Не, други моя, при этаких долярах я в родной Гомельщине и сам теперь богач! А квартиру сдам в аренду!

— Тебе решать! — согласились спецназовцы без обид и расстались с ним навсегда.

Немного отдохнув по платной путевке в Светлогорске в военном санатории, друзья принялись налаживать свой бизнес. Они сразу же отказались от своей прежней идеи о ЧОП, то есть о частном охранном предприятии. Кругом появлялись магазины, и надо было быть незрячим, чтобы этого не заметить.

— Нужно магазин для бабских шмуток изобразить, и пусть жены торгуют, — предложил Морпех. — Они же и за бугор смотаются, пока наши ограничительные пять лет не закончатся.

— Может, со жратвой завяжемся? — в свою очередь предложил Шибан. — Харчи — всегда в цене.

— Тэк, супермаркетов навалом, — не согласился Морпех. — С ними нам не тягаться!

— Что же придумать? — задумался Шибан. — Хорошо бы с рыбой заняться, как Ленка наставляла. Край-то — рыбный!

— Тэк, давай мотанем в Пионерский или Светлый, — начал соглашаться Морпех. — Там и сообразим!

— Но шмотки тоже пойдут, — поддакнул другу Шибан. — Пусть девки затарятся! В Интернете много предложений — дилеров иностранцы ищут.

— Да, пусть шукают!

И у Морпеха, и у Шибана был Интернет, и их жены быстро надыбали итальянского партнера из небольшого городка рядом с Миланом. Он специализировался на мехах, дубленках и кожаных изделиях, которые именно у русских пользовались постоянным спросом. Договорились работать на условиях оплаты по факту поставки, но для этого надо было посещать Италию, чтобы выбрать то, что надо. Мужики, всячески угождая своим прекрасным половинкам, быстренько выкупили небольшой магазин на первом этаже жилого дома и назвали его на свой манер — «Фортуна».

— Подфортило нам, однако, — заключил Морпех, любуясь свежевыкрашенной надписью над входом в магазин.

— Н-да! — согласился Шибан. — Но какой ценой?

Завершив муниципальные процедуры, связанные с открытием магазина, — всё было оформлено на жен, — новоиспеченные бизнесменом бросились выбивать себе шенгенские визы. Им удалось это сделать через турфирму, и они убыли самолетом через Варшаву на юг Европы — за шмотками.

Мужики тоже не отставали в бизнесе и уже после первой поездки в Пионерский сообразили, что в СНГ неплохо идут местные рыбные консервы. Друзья договорились взять в аренду небольшой цех — для начала. Они нашли опытного технолога, который стал у них исполнительным директором. Звали его Аудрюс (что удивляться, в регионе работало много литовских специалистов). Он без акцента говорил по-русски и предложил им прихватить парочку малых рыболовных судов — тогда себестоимость консервов была бы наименьшей.

— Два «малыша», типа МРТК, как раз стоят без дела, — поучал дилетантов Аудрюс. — Надо по пятнадцать штук «баксов» вложить в ремонт каждого, и всё — рыба наша!

— А эти, как их… — припомнил Шибан какой-то специфический термин, — без чего ловить нельзя?

— Квоты, что ли? — уловил Аудрюс.

— Ну да!

— Берем МРТК — будут квоты! — уверенно выдал Аудрюс.

— Вот, если ты такой умный, — засомневался Морпех, — почему в Литве не делаешь то же самое?

— В Литве, как и в Польше, еще пять лет назад всё поделили, — четко отчитался Аудрюс, — а у вас, в том же Пионерском, простаивают суда, и никто не шевелится. Всё скидывается на металлолом!

— Ну что? — спросил Морпех у Шибана.

— Убедительно! — согласился Шибан с идеями литовского партнера. — Бум брать!

— Бум! Бум! — по старой традиции подтвердил свое согласие Морпех.

Они дали деньги Аудрюсу, и тот, подписав договор аренды с судовладельцем, где все затраты на ввод судов в эксплуатацию входили в арендные платежи, принялся за ремонт. Приехали его друзья литовцы и с азартом набросились на две кучки ржавого железа. В тридцать штук, что неудивительно, не уложились — надо было обновить корабельную документацию, купить дизтопливо, судовое масло, новые сети и всякую мелочевку, начиная с перчаток для рыбаков. Затраты удвоились. Но ударные темпы капитализма дали себя знать, и всего через две недели у причала Пионерского стояли два синеньких красивеньких «малыша» с новенькими сетями. Два одетых с иголочки экипажа, вновь получивших возможность заработка, выстроились на причале в готовности день и ночь бороздить просторы Балтийского моря. Тут как раз жены появились из солнечной Италии, и веселая компания с детьми высыпала на причал из приобретенного накануне в лизинг микроавтобуса «Фольксваген».

— Ба! — удивилась Ирэн, глядя на блестящие на солнце кораблики. — Это же прогулочные катера!

— Как в Венеции! — поддакнула Натали.

— А вы, мадам, и в Венеции побывали? — в свою очередь удивился Морпех.

— Тэк, на экскурсии! — ответила Натали, уловив укоризненный взгляд Ирэн и поняв, что ляпнула лишнее.

— То-то я и смотрю — тряпок маловато приперли, — завершил секундную разборку Морпех, и они подошли к первому экипажу.

— Капитан Жимерин Виктор Михайлович! — представился мужичок лет под шестьдесят, пожимая руки поочередно всем, кто оказался в свите Аудрюса.

Сам Аудрюс был пятидесятилетнего возраста, учтивый с дамами и весьма профессиональный — на любой вопрос у него был готов четкий ответ.

— Что, и угря можно ими поймать? — неожиданно выдала Натали свой вопрос, трогая руками сети.

— Видите ли, можно и угря обловить, — вежливо ответил Аудрюс. — Но на эту рыбу у нас нет квоты. А вот треску — без проблем.

— Шестьдесят тонн добудем! — четко выдал капитан Жимерин, проявляя свое присутствие.

— Шестьдесят, и всё? — удивилась дотошная Натали, повторно трогая сети, и присутствующие наконец-то заметили, что почти все ее пальцы на правой руке были украшены великолепными золотыми кольцами с бриллиантами.

— На каждое судно, мадам, — пояснил Аудрюс, — мы получили такой расклад по квотам: треска — шестьдесят тонн, камбала — восемьдесят, салака — сто восемьдесят и килька — тысяча. Итого тысяча триста двадцать тонн на каждое судно, а их у нас два. Получается в сезон две тысячи шестьсот сорок тонн, что весьма неплохо. Можно просто всё выловленное продать и заработать около миллиона долларов. А если запустить на консервы — еще больше прибыли получится.

— Миллион! — ошарашено произнесла Ирэн, мечтая о чем-то своем.

— Почему бы и нет? — спокойно подтвердил Аудрюс. — Рыбный бизнес — это хороший производственный бизнес. Эти пароходики хоть и маленькие, но каждый из них — тот же заводик, со своим производством и персоналом.

Они еще долго ходили туда-сюда, врубаясь, что нашли свою нишу в бизнесе. И везде профессионал Аудрюс был на высоте. В заключение он накормил гостей великолепной ухой, и обе семейки под рюмочку на посошок в хорошем настроении убыли в Калининград.

— Классного мужика нашли! — подметила Натали в микроавтобусе, высказав, по сути, общую точку зрения.

— Пока грех жаловаться! — согласился Шибан, в то же время не нахваливая, чтоб не сглазить.

За рулем был водитель — друзья наняли его с подачи банкира, у которого теперь держали свои деньги, внося их на расчетный счет в рублевом эквиваленте как заемные средства. Они начали свою легальную бизнес-деятельность с чистого листа, создав фирму и назвав ее на свой манер «МорШиб». Многие связывали это название с морским бизнесом — поэтому «Мор». Хотя это, понятно, Морпех. Что касается «Шиб», то есть Шибан, то произношение его вслух сопоставимо с «шип», что в переводе с английского означает «корабль, судно». ООО — общество с ограниченной ответственностью, венчавшее полное название предприятия спецназовцев, — без излишней рекламы вписалось в экономику Калининградского региона.

Но не всё складывалось удачно. Проблемы начались в магазине, где торговали жены спецназовцев. Под видом покупателя забрел «браток» и, дождавшись, когда все посетители вышли, он перевернул навесную бирку с надписью «Открыто» на «Закрыто» и бесцеремонно произнес в адрес новоявленных бизнесменш:

— Кому отстегиваете, шлюхи?

— Следи за «базаром», мужик! — не растерялась Ирэн, вспомнив первую попавшуюся фразу из очередного, шедшего на телеэкране, детективного фильма. — У нас есть своя «крыша»!

— Да, нас «крышуют»! — опомнилась трухнувшая было Натали, машинально набирая мобильный телефон мужа.

— Какая еще «крыша» в нашем квартале? — вспылил «браток», надвигаясь на бизнесменш.

— Щас услышишь! — осмелела Натали, услышав в мобильнике твердый голос своего возлюбленного. — Тут насчет «крыши» пришли!

Морпех моментально сообразил, в чем суть проблемы, и впрягся в разборку.

— С кем говорю? — громко прозвучал его голос.

— Ты, фуфло! Какого хрена на нашу территорию заехал? — также громко послышалось в ответ.

— За «базар» ответишь! — предупредил Морпех и добавил: — Про «бригаду» Глота слыхал?

— Так нет ее, — дрогнувшим голосом ответил «братан».

— Тэк, это мы! «Стрелка» в восемь на автобусной остановке у Орловки.

— Это по пути в аэропорт? — уточнил «братэлло».

— Без опозданий! — вместо «да» ответил Морпех и отключил связь.

Всё это время он искал «мотор» и как только его нашел, закончил разговор. Морпех помчался за двойную плату к магазину. Когда он приехал и увидел перепуганных девчонок, в нем вспыхнула такая злоба, что попадись ему здесь этот «браток», участь его была бы незавидной.

— Порву! — воскликнул Морпех. — Всех урою!

Он тут же созвонился с Шибаном, и работа закипела. Они вскрыли «схроны» и извлекли пистолеты. Запаслись и ножами. Хотели было и снайперскую винтовку одолжить, но передумали. К чему она в суматохе? Решили действовать в основном ножами — как и учили в спецназе.

— Умерщвлять не будем, — уверенно произнес Шибан, — иначе это затянется до бесконечности. У них тоже есть классные бойцы из бывших ментов и военных. Но надо с ходу захватить инициативу!

— Тэк, захватим! — так же уверенно сказал Морпех. — Покажем, кто в городе хозяин. Только…

— Что, друг? — спросил Шибан, уловив какую-то нестыковку.

— Всякое в потасовке бывает, а мы вроде как завязали. Получается, мы вновь выходим, как у Высоцкого, «на опасную тропу…»

— Н-да… Таки есть, — согласился Шибан. — Собственно, из-за чего сыр-бор? Сколько надо отстегивать в месяц за магазин? Двести-триста «баксов»? А крови и нервов потеряем не на одну штуку. Другое дело…

— Тэк?! — теперь запросил Морпех, учуяв другую нестыковку.

— Девчонок обидели… Как он там говорил? Шлюхи? За «базар» пусть и ответят!

— Тэк, и меня обозвали…

— Вот те раз! — усмехнулся Шибан. — И как же?

— «Фуфлом»! — заржал Морпех. — То бишь чем-то очень нехорошим. Меня, Морпеха, — каким-то «фуфелом»?

— Тогда тем более виноваты! — сделал окончательный вывод из происшествия Шибан.

Затем он достал карту и начал излагать замысел «стрелки».

— Действуем так. У остановки поселка Орловка есть поворот направо. Дорога ведет на какой-то промобъект и далее выходит на Гурьевск. Дорога узкая, поэтому надо их пропустить вперед и держать под прицелом. Они, естественно, взбрыкнутся и не захотят ехать первым эшелоном. Поэтому угоняем «тачку» и мотоциклет. Ты что предпочитаешь?

— Без разницы! Давай я на мотоцикле.

— Гуд! Идешь, Ваня, первым корпусом, я замыкаю! Выруливаем по ситуации на безлюдное место, останавливаемся и с ходу работаем в паре. Их будет человек пять — больше в машину не войдет. С двух рук — четыре цели! Парализуем! Затем побалакаем про жизь… Опосля бросаем «тачку» и полем уходим на мотоциклете.

— Лучше на «уазике», — поправил Морпех. — Это тот же мотоцикл, но за брезентом не видно наших удаляющихся спин. Если среди них окажется снайпер — нам хана!

— Согласен!

— Второй момент, — разошелся Морпех. — Если у них будут две «тачки»?

— Тогда опять же по ситуации! Ведь их может быть и три. Если три — тогда проведем разборку прямо на остановке. Без шума, просто посмотрим друг на друга и поговорим. Не думаю, что они при постоянном потоке машин на аэропорт умудрятся пустить оружие в ход. Вроде, усё?

— Тэк! — буднично согласился Морпех, выразив замыкание цепочки замысла «разборки».

Готовились и «братки». Во-первых, им не терпелось свидеться с глотовцами, чтобы удостовериться в их подлинности. Во-вторых, им, при новом раскладе, надо было переделить сферы влияния, а это было нежелательно. В-третьих, большинство считало, что «братвы» и так достаточно в Калининграде. Глотовцы всегда были беспредельщиками, и с ними, по общему убеждению, надо было как-то кончать…

В назначенное время у остановки Орловка помимо угнанных спецназовцами «козлика», то есть «уазика», и ижевского мотоцикла, скопилось с десяток нехилых «БМВ» — «Братве Можно Всё» — и «мерсов». Крепыши с лысыми черепами и золотыми цепями умирали со смеху, глядя на эту глотовскую парочку. Но тем не менее все были на «товсь!» Гогот закончился, как только Морпех произнес:

— Тэк, кто из вас обозвал меня «фуфлом»?

— Ну я! — из толпы выделился «засланный казачок». — Ты и есть фуфло, а никакой не глотовец. Я Глота лично знал и всю его «бригаду» тоже.

— Схлестнемся, что ли? — просто спросил Морпех.

— Это само собой, — произнес вместо «казачка» оказавшийся здесь же новый наследник хабаровского хозяйства. — Я не знаю, кто ты. А братана твоего запомнил.

Он указал на Шибана, который как раз прикидывал план действий по этой, стихийно сложившейся, ситуации.

— Он действительно был при Глоте, я его искал после известных в нашем кругу событий. Ваш пахан был оконченным беспредельщиком и не пополнял «общак». За что и поплатился. А ты, — теперь он конкретно обратился к Шибану, — правильно сделал тогда, не сев в свою машину у ресторана. Она должна была улететь в ад ровно через пару минут, с того момента, как ты б ее завел. Видать, тертый калач. Так вы хотите заменить Глота или есть другие планы?

— Есть другие планы, — твердо сказал Шибан. — Но это не значит, что кто-то не ответит за «базар» в нашем магазине!

— Это другой разговор! — продолжил свою мысль кавказец, за спиной которого стояло четверо его сподвижников. — То есть вы не претендуете на свою нишу в нашем сложившемся раскладе?

— Да нам это не интересно! — подтвердил Шибан.

— Тогда всё просто, — подытожил наследник Хабара. — Глотовцев больше нет! Но…

— Что «но»? — встрял Морпех.

— Вон там лесок, — кавказец показал в сторону небольшого соснового бора. — Проведем поединок без оружия. Выделяем по одному представителю с каждой стороны. Если вы выигрываете, — никто вас не трогает. Если проигрываете, — отстегиваете ежемесячно, как все!

— Согласны! — не задумываясь ответил Шибан, подмигнув Морпеху и таким образом выдвинув свою кандидатуру на поединок.

— Магомед! — гаркнул кавказец, и из-за его спины выдвинулся амбал в полтора раза крупнее и на голову выше, чем Шибан.

— А за «фуфло»? — опять встрял Морпех.

— «Базара» больше нет! — на правах «смотрящего» произнес преемник Хабара. — Всё решит поединок!

Морпех, изображая некое сожаление, ухмыльнулся и в знак согласия кивнул головой. Толпа с превеликим удовольствием отправилась в лесок. Магомед, двигая головой поочередно слева направо и справа налево, двинулся следом за толпой, поглядывая на Шибана и оценивая его шансы, на что тот спокойно спросил: — Мы с вами случайно не встречались на областных соревнованиях по вольной борьбе?

— Весовая категория не та! — с некоторым акцентом, глядя сверху вниз, произнес будущий соперник.

«Значит, вольник! — сообразил Шибан. — Тем хуже для него!»

— Вообще-то я боксом занимался, — признался Магомед и, ухмыляясь, добавил: — Кикбоксом!

«Придется повозиться», — прикинул Шибан уже с меньшим, чем ранее, оптимизмом.

Толпа организовалась в круг, выделила судью, который тут же взял бразды правления в свои руки.

— Так! Бойцам сдать оружие! — прохрипел новоявленный судья.

Делать было нечего, и Шибан передал свое боевое снаряжение Морпеху. Магомед вынул из-за спины «ствол» и также его сдал. Судья тем не менее обыскал обоих. Противники стали друг против друга, ожидая команды, а судья на ходу придумывал правила поединка.

— Можно всё! — прокричал судья поединка. — Даже ниже пояса! Можно кусаться и ругаться. Нельзя только убивать. Понятно? А раз понятно, то на счет «три». Раз, два…

Не дожидаясь «три!», здоровяк, пользуясь преимуществом в росте, запустил свою правую лапу в подбородок Шибану, не забыв приложить следом и свое левое колено. Притом он ударил не кулаком, а ладонью. Это был специфический удар, целью которого было поражение как самого подбородка, так и глаз противника. «Морской котик» как будто предчувствовал, что обязательно будет какой-то подвох, и с ходу, пропустив всё же удар коленом, произвел сложнейший захват большого пальца противника. Магомед ощутил сильнейшую боль в руке. Он, думая, что уложит противника, так и не понял, что произошло. Шибан же, не теряя инициативы, захватил локоть и оказался сзади него, полностью контролируя ситуацию. Магомед от боли выпятил из орбит глаза, но терпел и не кричал.

— А теперь на цыпочки! — жестко сказал Шибан, надавливая на его пальцы. — И пошел вперед!

Тот сразу же подчинился и пошел на цыпочках.

— Ни хрена себе! — выдал кто-то из «братанов». — Такого я еще не видел.

Бойцы протиснулись сквозь толпу к дереву, где должно было произойти самое эффектное, но рискованное действие. Шибан подмигнул Морпеху, и тот метнул один из ножей в дерево поверх его головы. Свободной рукой Шибан выдернул нож и поднес его к горлу противника. «Братва» от этого неоговоренного в правилах действа заколебалась. Некоторые, особо нервные, изобразили характерный звук, возникающий при снятии «ствола» с предохранителя. Морпех также снял с предохранителя своего «стечкина» с глушаком.

— Спокойно! — крикнул преемник Хабара, предчувствуя, что вот-вот начнется пальба.

— Вроде, мы победили, — спокойно произнес Шибан. — Как и договаривались, без «мокрухи»! Да или…

— Да! — веско произнес главный хабаровец. — Мы живем, в отличие от вашего бывшего пахана, по понятиям. Идите, вам ничего не будет.

— Только после вас, — любезно произнес Морпех.

— Тогда идемте вместе, как и пришли сюда, — распорядился кавказец, после чего Шибан отпустил руку Магомеда.

— Что за прием? — спросил тот, встряхивая руку.

— Да, так! — ответил Шибан, принимая от Морпеха свой специфический пистолет и ножи. — Дедушка научил.

— Судя по «стволу», — вклинился в разговор наследник хабаровского хозяйства, — дедушка был «морским котиком».

— У нас еще бабушка была! — загоготал Морпех, а вместе с ним и все остальные «братаны».

— Это не она ли в порту замутила? — спросил чей-то голос из толпы. — Пистолет морского спецназа был только у Глота. Мои люди из ментовки сказали, что пуляли как раз из него. После того, как Глот исчез.

Все мигом напряглись, ожидая ответ. «Братва», как и опер Спешнев, вела свой учет громких дел. Но в отличие от сыскаря, которому надо было словесно отчитаться перед вышестоящим начальством, «братве» полагалась конкретная доля от суммы добычи… и взнос в «общак». Друзья мигом сообразили, что допустили роковую ошибку, не выбросив засвеченный «ствол». Теперь их «раскололи», и надо было срочно что-то делать.

— А мои люди вякнули, — невозмутимо ответил Шибан, — что пулял снайпер из винтовки.

— И приемчик твой того, — не унимался ушлый «братан», — из той же оперы. Да ты и есть «морской дьявол»! Это он на палубе шмалял в порту!

— Вот так, что ли? — гаркнул Шибан и тут же, неожиданно для всех и даже Морпеха, прострелил ногу доставшему его «братану».

— А-а-а! — заголосил подстреленный и, невзирая на боль и хлынувшую фонтаном кровь, всё же проорал что было сил: — Бей их, братва!

— На землю! Быстро! — крикнул Морпех, наводя свой «ствол» поочередно на всех, кто оказался в его секторе стрельбы.

Народ понял, что эти двое «замочат» всех подряд, и попадали на землю.

— Лежать! Руки за голову! — прокричал Шибан.

Морпех, не церемонясь, попинал самых ретивых, и спецназовцы побежали к машине. При этом Шибан, как и положено при обычном беге, двигался лицом вперед. А Морпех, ухватившись за него левой рукой, бежал задом, держа под прицелом притихших на минутку «братанов». Немного отдалившись от них, они рванули полным ходом к своему «уазику», меняя траекторию движения, чтобы в них не попали стрелки.

«Братаны» рассредоточились и стали целиться в убегавших. Из города шла колонна машин, среди которой могли оказаться и менты, поэтому преемник Хабара тут же закричал:

— Не стрелять! Так возьмем!

Все побежали к машинам, от которых уже отделился «уазик». Он помчался вправо по второстепенной дороге, ведущей в Гурьевск. «Бэхи» рванули следом. «Братаны» со «стволами» по-высовывались из окон машин, целясь и стреляя в шины. За очередным поворотом Шибан, выпустив из своего специфического пистолета последние три пули-стрелы, подбил головную «бэху», в которую тут же врезалась следующая за ней машина. Дорога была узкая, и все попытки других машин объехать аварийщиков оказались безуспешными. К тому же «уазик» уже съехал с дороги и понесся по колхозным полям, оставляя за собой шлейф пыли. Братаны постреляли на авось, и наследник хабаровского хозяйства прокричал, чтоб все слышали:

— Всё! Они трупы! Но сначала надо отжать то, что нам причитается, и в первую очередь — магазин!

— Н-да, — уныло произнес Шибан, как только Морпех вырулил на окружную дорогу. — Теперь придется срочно уносить ноги!

— А как же бизнес? — расстроенным голосом спросил Морпех.

— Тут уж не до него. Живыми бы остаться!

Эвакуация двух семейств происходила по всем канонам спецоперации. Все были загримированы так, что начинали путаться между собой. Опасаясь «прослушки» и отслеживания маршрута передвижения, были выброшены все мобильные телефоны. Билеты на самолет в город Санкт-Петербург взяли прямо в аэропорту перед посадкой. О продаже имущества не могло идти и речи — всё контролировалось «братанами». В ментовке подручные Спешнева намеренно «сливали» им информацию. Это был последний шанс поквитаться с «морским дьяволом». Но Спешнев не учел экстренности ситуации. Пока до него дошла информация о разборке и применении пистолета с пулями-стрелами, никого из шибановского окружения уже не было в Калининграде.

— Начнем всё сначала, дружище, — сказал Шибан Морпеху, глядя на крейсер «Аврора», навечно ошвартовавшийся на набережной Невы.

— Да, брат, — ответил Морпех. — Спецназ не сдается!

Их почему-то занесло именно сюда, к этому историческому месту. Может быть, это было символически. Крейсер «Аврора» когда-то возвестил своим залпом о начале новой жизни. И они также начинали всё с нуля. Непонятно было только одно: в какую сторону от этого нуля они двинутся — в левую отрицательную или в правую положительную.

— Т-щ матрос! — Шибан обратился к вахтенному у трапа.

— Я вас слушаю! — отозвался вахтенный.

— А что, и топливо имеется на борту?

— Неснижаемый запас, т-щ. Мы ведь на приколе.

— Удачи тебе, служивый!

— Вам также! — ответил матрос, и калининградцы пошли вдоль по набережной.

— К чему это ты? — поинтересовался Морпех.

— Я слыхал, — Шибан озвучил свежую мысль, — что в Кронштадте у военных можно свистнуть топливо с кораблей.

— Тэк! — сосредоточился Морпех.

— Бум брать! — предложил, ухмыляясь, Шибан.

— Бум! Бум! — возвестил на всю набережную Морпех.

Их жены переглянулись, не понимая, о чем судачат их суженые. Дочери увлеченно щебетали о своем, о девичьем, — что им оставалось, лишенным мобильников и общения с друзьями из славного города Калининграда? А точка отсчета тем временем опять сместилась влево, в отрицательную сторону…

Комментарии «морских котиков»

В начале книги я выразил признательность и благодарность за помощь в редакции сюжета бывшим командирам Спецназа ВМФ Виктору Ларину и Сергею Сережкину. Не могу не опубликовать комментарии профессионалов, их фразеологию, потому что это заслуживает не меньшего интереса, чем сам криминальный роман.

Вот такие комментарии и фразы. Они просты и понятны. Не каждый день уважаемый читатель сможет услышать их из уст тех, кто составляет гордость нации.

Я же, получив редакцию всего лишь по трем главам из восьми, могу немного возгордиться. Меня действительно беспокоили некоторые эпизоды этого криминального романа, связанные с рукопашными схватками, тактикой планирования и проведения операций бывших спецназовцев. Вроде бы всё получилось как надо. Не зря и сам когда-то служил в разведке.