«Рожденная революцией» Документальный детектив о работе Советской милиции бесплатное чтение

Александр Козлик
"Рожденная революцией" Документальный детектив о работе Советской милиции

Посвящается 100-летию милиции.

Рожденная революцией

Рожденная в борьбе с ненавистным царским режимом, под грохот оружейной канонады, когда все атрибуты государственности, были ликвидированы, рабоче-крестьянская милиция встала стеной на защиту граждан от произвола, бандитизма и разгула преступности.

«Весь мир насилья мы разрушим, до основания…» и разрушали: 3 марта 1917 года Временное правительство приняло решение об упразднении Департамента полиции и создании народной милиции. Упразднить то, упразднили, а вот создать — забыли. Объявляют амнистию всем политзаключенным и вместе с ними освобождают тысячи уголовников. Улица, буквально, кишит бандитами, все работают под «революционеров»: экспроприируя все у всех — у буржуев, капиталистов, рабочих и крестьян. Поэтому после совершения Октябрьской революции, 26 октября 1917 года 2-й Всероссийский съезд Советов, первым делом, создает исполнительную власть: Совет Народных комиссаров. 10 ноября 1917 года принимается Декрет о создании «Рабочей милиции». Первым комиссаром внутренних дел назначается революционер-большевик Рыков Алексей Иванович.

Родился Алексей Иванович в семье крестьянина. Обучаясь еще в гимназии, увлекся революционными идеалами и стал принимать активное участие в революционном движении. За что неоднократно арестовывался и отправлялся в ссылку. Февральская революция освободила Рыкова А.И., и он принял активное участие в Октябрьском восстании. На посту первого комиссара внутренних дел пробыл всего несколько дней, а затем перешел на работу Моссовет. Именно Рыков А.И. подписал постановление о создании рабочей милиции.

17 ноября 1917 года Народный комиссариат внутренних дел возглавил Петровский Григорий Иванович. Он был также профессиональным революционером. С 1897 года участвовал в работе Екатеринославского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Принимал активное участие в революции 1905 года, был депутатом 4-й Государственной Думы от рабочей курии. В 1914 году был арестован и выслан на вечное поселение в Туруханский край. После Февральской революции принимал участие в работе партии большевиков на Донбассе, затем возглавил комиссариат, на этом посту пробыл до 30 марта 1919 года. Был одним из создателей ВЧК и рабоче-крестьянской милиции.

С марта 1919 года Народный комиссариат внутренних дел возглавил Председатель ВЧК Феликс Эдмундович Дзержинский. Именно при нем шло становление милиции, как органа по защите общественного порядка и защите государственного строя. Родился Феликс Эдмундович в родовом имении Дзержиново Виленской губернии (теперь Белоруссия). Сын мелкопоместного польского дворянина-шляхтича. В 1895 году вступил в литовскую социал-демократическую организацию и стал профессиональным революционером. Неоднократно арестовывался, бежал за границу, где продолжал работу в партии. Активно участвовал в революции 1905 года. Опять арестовывался, бежал. Февральская революция застала его под арестом в Бутырской тюрьме в г. Москва. Был освобожден, избран в члены ЦК РСДРП(б). Участвовал в вооруженном захвате власти в октябре 1917 года. Образовывал ВЧК (Всероссийскую чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией и саботажем), а затем возглавил НКВД.

Одним из первых структурных подразделений в милиции возникает уголовный розыск. 5 октября 1919 года Постановлением НКВД РСФСР утверждено «Положение об организации отделов уголовного розыска».

О сложном периоде молодого советского государства в борьбе с бандитизмом, свидетельствует факт нападения банды Якова Кошелькова, на Владимира Ильича Ленина. 6 января 1919 года В.И. Ленин выехал на автомобиле с одним охранником, на встречу с детьми, в школу. На улице, банда Я. Кошелькова, в составе которой было 5 человек, остановила первую встречную автомашину, в которой оказался В.И, Ленин. Банде понадобился автомобиль для нападения на магазин. Остановили автомашину, забрали оружие у охранника и удостоверение Ленина. По дороге, Кошельков обратил внимание на удостоверение и только тогда понял, кто был в его руках. Они вернулись на место, но В. И. Ленин уже ушел. В течение полугода, шел розыск преступников, только к июлю 1919 года удалось их всех уничтожить.

В целях задержания преступников, милиция объявила масштабную чистку преступного элемента: в городе начались облавы и обыски. В ответ, войну милиции объявил некий Сафонов, по кличке «Сабан», который начал уничтожать постовых милиционеров. Подъезжая к посту, свистком подзывали милиционера и когда он подходил, полагая, что это проверяющие, его убивали, забирали оружие и удостоверение. Таким образом, было убито 16 человек. Фактически бандиты противопоставили себя государству. Кончилась это тем же: вся банда была уничтожена.

20-ые годы прошлого столетия

Это, прежде всего НЭП (новая экономическая политика), это был курс на восстановление разрушенного войной народного хозяйства. Это был курс поддержки частного бизнеса и в то же самое время, курс строжайшей экономии со стороны государства, что в первую очередь отразилось на милиции: сокращением численности штатов на 30 %. Тем не менее, в условиях НЭПа, появился зажиточный класс, частный капитал. После окончание гражданской войны было много людей, которые не нашли себя в обыденной жизни, но умеющие только воевать. В этот период возникают новые вооруженные банды, причем люди ранее не совершавшие преступления, вступали в них. От войны осталось много оружия на руках у населения. Объектом нападения бандитов становятся банки, магазины, торговые точки, склады, везде, где хранились материальные ценности и которые пользовались спросом у населения.

Примером может служить дело Леньки Пантелеева. Леонид Иванович Пантелкин 1902 года рождения был рабочим печатником. Добровольно вступил в Красную Армию, воевал с белыми. Затем был направлен на службу в ВЧК, где работал следователем при Северо-Западной железной дороге. Уволен оттуда в 1922 году. Точная причина увольнения неизвестна, но предполагают, что был замешан в совершении преступления. После этого вступает в тесную связь с ранее судимыми и организует с их участием вооруженную банду. Банда прославилась нападением на квартиры нэпманов, зажиточных граждан. Зная работу правоохранительных органов, Пентелеев, использует документы при обысках и конфискует награбленное имущество. С большим трудом сотрудникам уголовного розыска удалось его задержать, но он сумел сбежать и опять, долгие поиски. Но, в конце концов, при задержании его уничтожают, так как он оказал вооруженное сопротивление.

В 1923 году расследуется уголовное дело первого известного маньяка СССР: был задержан уроженец Витебской области Василий Комаров. В ходе расследования он признался в совершении 33 убийств с целью ограбления. Под предлогом продажи лошади он приглашал к себе жертву, где, отвлекая ее внимание, наносил удары молотком по голове, затем душил. Тела прятал. Вначале убивал один, затем ему стала помогать его жена. Суд приговорил обоих к расстрелу.

Этот период характерен совершенствованием работы уголовного розыска и его специализацией. Возникновением ведомственной милиции в промышленности (на заводах и фабриках), даже ведомственного уголовного розыска. 19 января 1925 года издается Положение о ведомственной милиции. Штаты ее комплектуются за счет предприятий и организаций, с общим подчинением департаменту Управления милиции. Для борьбы с особо крупными бандами создаются ЧОН (части особого назначения).

30-ые годы:

НЭП свернут, и началась в стране коллективизация и индустриализация. 15 декабря 1930 года ЦИК и СНК СССР принял два постановления: «О ликвидации народных комиссариатов внутренних дел союзных и автономных республик» и «О руководстве органами ОГПУ (Объединенная Государственная Политическое Управление) деятельностью милиции и уголовного розыска». Идет дальнейшая централизация милиции.

25 мая 1931 года принято новое «Положение о рабоче-крестьянской милиции». И делится она теперь на общую и ведомственную. Положением о милиции она переводится с местного бюджета на общегосударственный и снабжение ее идет уже в централизованном порядке.

10 июня 1934 года создано НКВД СССР в состав которого входили:

— Главное управление государственной безопасности

— Главное управление рабоче-крестьянской милиции

— Главное управление пограничной службы.

— Главное управление лагерей (ГУЛАГ)

— Главное управление пожарной безопасности.

3 июля 1936 года в составе Главного управления рабоче-крестьянской милиции создается Государственная автомобильная инспекция. 16 марта 1937 года — образован Отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности и спекуляции (ОБХСС).

Усиливается внутри партийная борьба и НКВД становится орудием репрессий. 27 мая 1935 года приказом НКВД утверждена инструкция по «тройкам» для рассмотрения дел об уголовные и деклассированные элементы. Решение тройки приводилось в исполнение немедленно.

В 1935 году по ст. 58 УК РСФСР 1926 года (контрреволюционные преступления) было осуждено 267 тысяч человек, из них к расстрелу — 1229 человек.

В 1936 году осуждено — 274 тысячи человек из них к расстрелу -1118 человек.

В 1937 году осуждено — 790 тысяч человек, из них к расстрелу — 353 тысячи человек.

В 1938 году осуждено 554 тысячи человек, из них к расстрелу — 328 тысяч человек.

В 1939 году осуждено 64 тысячи человек, из них к расстрелу 2552 человека.

В 1940 году осуждено 72 тысячи человек, из них к расстрелу 1649 человек.

Страшные цифры. Но и самих сотрудников НКВД репрессии не обошли стороной. За этот период времени были осуждены около 20 тысяч человек. Бывший нарком внутренних дел 1934–1936 года Ягода Г.Г. был арестован и осужден за сотрудничество с иностранными разведками и убийство М.Горького. На суде вину свою не признал, приговорен к расстрелу. Его сменил Н.И.Ежов, период с 1936 года по 1938 годы, осужден как шпион и приговорен к расстрелу. Многие из соратников Ф.Э. Дзержинского: А.Х. Артузов, Г.И.Бокий, М.Я. Лацис, М.С. Кедров и другие были осуждены и расстреляны. Впоследствии почти все посмертно реабилитированы.

40-ые годы:

Война потребовала от советского народа объединения всех сил. В феврале 1941 года Главное управление государственной безопасности НКВД было выделено в самостоятельный Наркомат государственной безопасности СССР. Но просуществовал он не долго. С началом войны, 30 июня 1941 года решением Верховного Совета СССР и ЦК ВКПб был создан Государственный Комитет Обороны, который сосредоточил в своих руках всю полноту власти. И 20 июля 1941 года Указом ПВС СССР Народный комиссариат государственной безопасности и Народный комиссариат внутренних дел были вновь объединены в единый Комиссариат внутренних дел СССР.

Теперь задачи перед милицией были поставлены более широкими: это борьба с нарастающим бандитизмом, с одной стороны, и борьба с дезертирами, диверсантами, мародерами, агентами-сигнальщиками и корректировщиками огня противника — с другой стороны.

К 7 ноября 1941 года половина столичных милиционеров ушли на фронт и заменили их женщины. Только в июле — августе 1941 года было сформировано и отправлено на фронт 15 стрелковых дивизий НКВД.

А в тылу разгоралась настоящая война на экономическом фронте. Во главу угла становится борьба со спекуляцией, хищениями в торговле и общепите, борьба с хищениями в сбытовых, снабженческих организациях и борьба с хищениями в финансовых органах.

Суды были реорганизованы в военные трибуналы и за совершение особо тяжких преступлений было разрешено расстреливать преступников на месте преступления.

В осажденном Ленинграде борьба приобретает особо жизненное значение. В 1942 году в городе была задержана так называемая группа «валютчиков». У них было изъято 3 кг золота в слитках, 15 кулонов и браслетов из платины и золота, 5415 золотых монет, 60 кг изделий из серебра и 50 тысяч рублей наличными. Чтобы представить себе, что это значило для государства, то следует отметить, что стоимость самолета ЯК — 3 или танка Т -34 была 100 тысяч рублей. В Ленинграде проблемой становится хищение продуктовых карточек, нападение на обессиленных голодом людей. В 1942 года на хлебозаводе «Автомат» была выявлена и привлечена к уголовной ответственности, группа людей количеством 68 человек, которые занимались хищением хлеба.

В Узбекистане задержана группа контрабандистов, которые переплавляли нелегально через границу афганский рис, а затем продавали по всей стране по спекулятивным ценам. Только у одного из главарей этой группы было изъято 3,5 кг золота, 30 золотых часов и других драгоценностей на сумму 4 млн. рублей.

Вместе с тем не прекращалась борьба и на втором фронте. Только в одной Москве за период с 20 октября 1941 года по 1 мая 1942 года милицией было задержано 531 401 человек, на месте расстреляно 13 человек. Военный трибунал приговорил к высшей мере наказания 1936 человек. В этот же период было задержано 9406 дезертиров, обезврежено 69 шпионов и 30 агентов фашисткой Германии, 8 диверсантов.

В 1946–1947 годах голод, поразивший многие районы России и Украины, вызвал большие проблемы с продовольствием. В послевоенный период у населения появилось много неучтенного оружия и опять начинается разгул различного рода банд, к которым примыкают бывшие военные.

Только в Ленинграде к началу 50х годов милицией было обезврежено более 60 бандитских групп, привлечено к уголовной ответственности 239 бандитов и их пособников, которые совершили 72 убийства, 93 разбойных нападения, 75 вооруженных грабежей, 13 невооруженных грабежей, 66 краж и 27 изнасилований.

В 1946 году НКВД переименовывают в МВД (министерство внутренних дел), разъединяют с МГБ (министерством государственной безопасности), потом опять объединяют и так продолжается периодически вплоть до середины 50-х годов.

50-е годы:

К началу 50х годов удалось немного стабилизировать рост преступности, но это продолжалось незначительный период. После смерти Сталина, Берия Л.П. производит очередное объединение МГБ и МВД в единое: Министерство внутренних дел СССР и становится во главе его. В целях поднятия собственного авторитета в глазах у народа он добивается проведения всеобщей амнистии. В 1953 году было освобождено из мест лишения свободы 1 181 264 человека. Из-за бездарности ее организации, вместе с политическими заключенными, на свободу вышли и сотни опасных преступников. Криминогенная обстановка в стране резко обостряется. Во многих городах из-за резкого роста преступности, вводится чрезвычайное положение. Сотрудники уголовного розыска работают, почти, круглосуточно. Только к осени удалось сбить волну преступлений, возвратив многих амнистированных рецидивистов в места лишения свободы.

Берия Л.П. принимает ряд мер по усилению роли милиции: выводит ГУЛАГ из подчинения МВД и передает его Министерство юстиции, ограничивает право Особого совещания при МВД, пытается контролировать работу партийных и советских органов, а также ряд других мероприятий.

После ареста Берии Л.П. политика партии и правительства меняется. Теперь уже милиция становится основной причиной проведенных репрессий. Начинается уменьшение численности личного состава: так в 1956 году было сокращено 15682 сотрудника. Возникает идея о постепенной замене милиции в охране общественного порядка общественными организациями. 2 марта 1959 года принимается совместное Постановление ЦК КПСС и СМ СССР «Об участии трудящихся в охране общественного порядка в стране». На предприятиях и организациях возникают Добровольные народные дружины.

В 1958 году были приняты «Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик», на основе которых впоследствии были приняты Уголовные кодексы союзных республик.

Общая динамика уголовной преступности в конце 1950 — начале 1960 гг. имела отчетливую тенденцию к понижению. Стал снижаться коэффициент преступности: в 1962 г. на 10 000 человек населения области приходилось 29 преступлений, в 1963 г. — 24, в 1964 г. — 22. В то же время при постепенном росте числа опасных правонарушений стали снижаться показатели по раскрываемости преступлений.

60-е годы

В 1961 году состоялся ХХII съезд КПСС, который провозгласил курс на построение коммунистического общества. Было заявлено, что к 1980 году в стране будет построен коммунизм. Считалось, что преступность является порождением капитализма, следовательно, с построением коммунизма, исчезнет почва для совершения преступлений. Поэтому задача, которая была поставлена перед милицией, это сокращение количества совершенных преступлений. Раз партия сказала, то милиция ответила: «Есть!». Правда, не согласовали с самими преступниками. Но выполнять план надо было, и началось повсеместное укрывательство преступлений.

Ладно, в тот период командовала партия, а что сейчас заставляет (уже полицию) укрывать преступления?

Из года в год руководители подразделений были обязаны уменьшать количество совершенных преступлений и раскрываемость по ним доводить до 99.9 %. И этот бред продолжался вплоть до начала 90-х годов. Очень интересную позицию здесь занимала прокуратура. Ловили на укрывательстве оперативника и отдавали его под суд, за нарушение социалистической законности, будто бы именно он был заинтересован в укрывательстве, т. к. не хотел работать над раскрытием преступления.

В этот период времени партия пытается заменить милицию, суды, общественными формирования в виде товарищеских судов, добровольными народными дружинами. Рассмотрение уголовных дел в отношении рецидивистов направлялись на товарищеский суд в жилконтору или по месту работы обвиняемого. Брали на поруки людей, которым никакая общественность уже не могла помочь встать на праведный путь.

Но преступность продолжала существовать независимо от желаний партии и правительства. В 1961 году рассматривается первое дело «фарцовщиков» в СССР. По делу проходило трое обвиняемых: Рокотов, Файбишенко и Яковлев. Они организовали сложную систему посредников для скупки иностранной валюты и товаров у зарубежных туристов. Группа существовала довольно длительный период, пользуясь тем, что Рокотов был осведомителем ОБХСС и знал заранее о многих проводимых милицией мероприятиях. Только у него изъяли валюты на 1.5 млн. долларов США.

Приговором суда все трое были осуждены на 8 лет лишения свободы. Но об этом деле узнал первый секретарь ЦК КПСС Хрущев Н.С. и по его настоянию, приговор отменили и все были осуждены уже на 15 лет лишения свободы. Но на этом их приключения не закончились: был издан Указ ПВС СССР «Об ответственности за нарушение валютных операций», приговор опять отменили и все трое были приговорены к расстрелу, несмотря на то, что указ об изменении наказания издан после совершения самого деяния. И по закону не мог иметь обратной силы.

В начале 60-х годов впервые озвучено было дело в отношении «цеховиков». В 90-х их уже называли менеджерами, стержнем нашей экономики. Так вот, под наблюдение ОБХСС попал некий Шаи Шакерман, начальник мастерских в Краснопресненском психоневрологическом диспансере гор. Москва. Как было установлено позднее, он еще в 1958 году смонтировал в диспансере швейные и вязальные машины и, используя труд больных, изготавливал модную одежду. Сообщником у него был директор текстильной фабрики Борис Ройфман. Прикрывали их работу четверо сотрудника ОБХСС, который получали, в зависимости от занимаемой должности от 5 до 15 тысяч рублей в месяц. Это при средней зарплате по стране 120 рублей.

А в самой милиции одна реорганизация следует за другой реорганизацией. 26 июля 1966 года Президиум ВС СССР издал Указ «Об образовании союзно-республиканского Министерства охраны общественного порядка СССР». В состав него входят: Главное управление милиции, ГУ мест заключения, Следственное управление, ГУ внутренних войск, ГУ пожарной охраны и др.

Следственное управление в МВД было образовано 6 апреля 1963 года Указом ПВС СССР «О предоставлении права производства предварительного следствия Органам охраны общественного порядка». В 1970 году при каждом районном отделе были образованы следственные отделы, которые расследовали основные категории преступлений.

В ноябре 1968 года МООП было опять переименовано в Министерство внутренних дел.

70-е годы

Эти годы называют расцветом в милиции. Во главе министерства был друг и сподвижник Л.И, Брежнева, Щелоков Николай Анисимович. Именно при нем милиция стала завоевывать авторитет у народа, именно при нем работа милиции и общественных организаций приобретает совместный характер: образовываются Общественные пункты охраны порядка. Где рядом с участковым инспектором работают товарищеский суд, детская комната милиции, штаб ДНД. Именно при нем повышается зарплата личному составу, а, следовательно, улучшается подбор кадров. Именно при нем основным лозунгом в работе милиции становится: «милиция в своей работе должна опираться на свой народ».

Но, несмотря на все это, статистика играет основную роль в оценке работы милиции и цифры становятся основным показателем.

Особое внимание в эти годы уделяется профилактике преступлений. При Управлении уголовного розыска создаются два отдела: общей и индивидуальной профилактики. Профилактическая служба общей профилактики занимается средствами массовой информации, привлечением к данной работе трудовые коллективы и т. д. Особое внимание тут уделяется партийным органам. Индивидуальная профилактика включала в себя методическое руководство работой участковых инспекторов, созданию ОПОП и организация их работы с лицами склонными к совершению преступлений.

Вначале 70-х годов впервые появляются инспектора уголовного розыска по линии наркомании. Начинается эра борьбы с наркоманами, которая, несмотря на все усилия сотрудников милиции, приводила только к ее разрастанию и совершению преступлений на этой почве.

В 1973 году в Ленинграде стали совершаться нападения на врачей скорой помощи. Под предлогом оказания медицинской помощи, преступник вызывал бригаду. Обычно, на вызов приезжал один врач и когда он или она заходили в подъезд дома, их поджидал преступник и, угрожая ножом, отбирал наркотики. С каждым днем такие преступления стали совершаться все чаще. Было очевидно, что преступнику требовалось все большая доза. Посылать с каждой бригадой сотрудника милиции, просто не было возможности и тогда стали его вычислять. Сейчас, наверное, это было бы просто невозможно. В те годы лиц, злоупотребляющих наркотиками, было несколько сотен.

В конце концов, удалось установить некого Гуршмана Михаила, который длительное время не работал, жил на средства состоятельных родителей и употреблял наркотики. Установили за ним наблюдение и при попытке совершения нового преступления, его задержали.

В 70-е годы получила развитие организация патрульно-постовой службы. Появились патрули на автомашинах. Реагирование на заявление о совершенном преступлении, было ускорено. А, следовательно, и задержание преступников на месте преступления, стало чаще.

В 1971 году была образована милиция на воздушном транспорте для охраны самолетов не внутренних линиях.

Но, несмотря на все принимаемые меры, рост преступлений продолжался. В 1977 году в Москве прозвучали первые террористические акты. В метро был произведен взрыв между станциями «Измайловская» и «Первомайская», второй взрыв произошел в зале продуктового магазина № 15 на ул. Дзержинского, третий — у продовольственного магазина № 5 на ул.25 Октября. Погибло 7 человек и 37 человек было ранено. Полгода шел розыск преступников. Оказались армянские националисты Затикян, Степанян и Багдасарян, которые требовали отделения Армении. Все трое были приговорены судом к расстрелу.

80-е годы:

10 ноября 1982 года умер Л.И. Брежнев. Закончилась целая эпоха, названная «застоем». Но, основная масса народа, почему-то о нем вспоминает с удовольствием. К власти пришел Юрий Андропов (1982–1984 годы). Всесильный глава Комитета государственной безопасности. Этот период характерен «закручиваем гаек» и в милиции, в том числе. На улицах, кинотеатрах и прочих общественных местах милиция отлавливает лиц, уклоняющихся от работы. А в милицию направляются сотрудники КГБ для усиления работы уголовного розыска и ОБХСС, так как она признана неудовлетворительной. Трудно сказать усилили они или нет, но дисциплину точно подкрутили. Борьба с коррупцией приобретает особое значение по всему Советскому Союзу.

Характерным является «хлопковое дело», возбужденное в 1980 году, инициатором которого был еще Андропов Ю. По результатам расследования экономических и коррупционных злоупотреблений в Узбекской ССР, привлечено к уголовной ответственности было около 4-х тысяч человек, в том числе и зять Л.И. Брежнева, заместитель министра МВД Юрий Чурбанов.

«Елисеевское дело» возбужденное в 1984 году. Дело о хищениях в советской торговле. По обвинению во взяточничестве был арестован директор Елисеевского магазина Юрий Соколов. В результате расследования было привлечено к уголовной ответственности 757 человек, начиная от директоров магазинов и заканчивая руководителями торговли Москвы и всей страны. Соколов был приговорен к расстрелу и, с поспешностью, не свойственной нашему правосудию, приговор приведен в исполнение. (Если не принимать во внимание 30-е годы).

С приходом к власти М. Горбачева в стране начинают происходить глубокие экономические преобразования, которые, к сожалению, привели к развалу Советского Союза. Во второй половине 80-х годов в стране зарождаются кооперативы, появляется частный капитал. Вместе с ним приходит и организованная преступность, новые виды преступлений, такие как рэкет, а именно: вымогательство и похищение людей. Появляется такое понятие, как «крыша». Бандитская защита бизнеса от других бандитских формирований. В стране появляются все больше и больше бандитских групп, особенно среди бывших спортсменов, военных. Пока еще милиция не вмешивается в дележ данного пирога, это предстоит сделать только в 90 —х годах.

Все эти изменения резко сказались на качестве работы личного состава милиции, которая все больше занимает позицию стороннего наблюдателя. Тем более, что внутренние распри среди высшего руководства, этому способствовали. В октябре 1988 года министром внутренних дел был назначен Бакатин Вадим Викторович. Недолго он проработал: до декабря 1990 года, но бед наделал больше, чем любой из министров. При нем почти полностью был разрушен агентурный аппарат, сотрудники милиции получили право работать по совместительству, что способствовало сращиванию с криминалом, способствовал развитию сепаратизма в милицейской среде и вооружению националистов.

Именно в этот период времени возникают межэтнические национальные конфликты: Нагорный Карабах (Азербайджан), Ферганская долина (Узбекистан), Тбилиси (Грузия). Они сопровождаются погромами, насилием над мирным населением. Для обеспечения общественного порядка задействуют внутренние войска. Спецназ милиции преобразуют в Отряды милиции особого назначения (ОМОН).

Резко снижается статус милиции и ее авторитет в глазах населения.

90-е годы:

Эти годы характерны, прежде всего, развалом Советского Союза, разворовыванием всего государственного имущества и переходом его в частные руки, почти бесплатно. Кто на чем стоял, тот это имущество «прихватизировал». У милиции ничего не было, и она только наблюдала за всем происходящим, с чувством легкого недоумения. Борьба за захват предприятий, организаций, зданий, всего, что можно было приватизировать, разгорелась нешуточная. Бандиты всех мастей осваивали коммерцию, становились «бизнесменами». Этот период характерен так называемыми «стрелками», где бандиты разбирались кто прав, а кто виноват, и сопровождалось все это многочисленными жертвами.

18 апреля 1991 года Верховный Совет РСФСР принял закон «О милиции», который законодательно учреждал российскую милицию. Структурно она подразделялась на криминальную, милицию общественной безопасности и внутренние войска.

РУБОПы (региональные управления по борьбе с организованной преступностью) были образованы в 1993 году и просуществовали до 2001 года. Было учреждено 15 региональных управление. Они фиксировали количество бандитских формирований, вплоть до каждого человека, совершение ими преступлений, разрабатывали их, заводили оперативные дела, обкладывали агентурой, и также успешно эти дела, прекращали. До суда доходили единицы.

В эти годы происходит значительный рост преступности, вызванный, прежде всего, социально-экономическими причинами, а также тем, что скрывать преступления милиция перестала. Несмотря на то, что обследование, которое было проведено среди населения в 1991 году зафиксировало, что 61 % потерпевших не сообщали в милицию о совершенном в отношении их преступлении, т. к. не доверяли правоохранительным органам. В это же время появляются «солнцевские», «ореховские», «тамбовские» и прочие бандитские группировки, которые диктуют свои законы на захваченной ими территории.

К середине 90-х начинается борьба за власть с сотрудниками милиции. За период 1988–1990 годов в СССР погибло 448 милиционеров (в среднем по 148 человек в год). В 1991 г. в СССР было убито 117 милиционеров и 566 стражей порядка получили ранения. Кроме этого, были совершены нападения на 30 прокуроров и следственных работников. По официальной статистике, в 1991 году сотрудники органов внутренних дел применили оружие в 1116 случаях и убили при этом 100 преступников. В 20 случаях прокуратура признала стрельбу необоснованной. В 1992 году было убито 188 милиционеров и 400 ранено. 60 прокуроров и следственных работников подверглись нападениям со стороны преступников, при этом погибли 5 прокуроров и 2 следователя. В 1993 году убито 185 стражей порядка и 572 ранены. На 120 прокуроров и следователей будут совершены нападения, 2 следователя погибнут. В 1994 году число убитых милиционеров достигнет уже 199 человек (11).

Постепенно чаша весов перевешивает в пользу правоохранительных органов и теперь уже возникают милицейские «крыши», которые с помощь существующих законов начинают разбираться с криминальными структурами. Происходит коммерциализация кадров милиции, перерождение их из органов защиты населения и обеспечения правопорядка, в органы, занимающиеся коммерческой деятельностью, зарабатывающие на населении.

Начало нового века и перерождение в полицию

О необходимости реформы МВД заговорили еще в конце 80-х голов прошлого столетия, будучи в едином государстве: СССР. Но произошел развал единого Советского Союза, возрождение нового, уже капиталистического, государства, с новым экономическим укладом и до реформ руки просто не доходили. Вновь заговорили об этом уже осень 2002 года. Планировали создать федеральную и муниципальную полицию, объединить все следствие в единую службу: федеральную службу расследований. Но небывалая коррупция в рядах сотрудников МВД, привела к отказу от этих всех реформ и президент Д. Медведев, решил идти по пути наименьшего сопротивления: просто переименовать милицию в полицию. 7 февраля 2011 года он подписал, а 1 марта ступил в силу закон «О полиции», таким образом, и была проведена вся реформа.

Милиция в блокадном Ленинграде

Блокада Ленинграда началась 8 сентября 1941 года, когда сводный милицейский отряд отступил от Шлиссельбурга и немецкие войска полностью окружили город. Продлилась блокада до 27 января 1944 года.

На момент начала войны, 22 июня 1941 года, Ленинградская милиция насчитывала 13 508 сотрудников, а уже в декабре 1941 ода осталось только 5 600 человек. Это при том, что многие сотрудники были призваны в армию, в истребительные батальоны, народное ополчение, на их основе создавались партизанские отряды и диверсионные команды, а на место убывших сотрудников призывали пенсионеров, женщин, комсомольцев, бригадмильцев («бригады по содействию милиции», была такая общественная организация) и сотрудников из тыловых областей. С приближением фашистов к городу, для отражения внезапного нападения было создано 12 батальонов, командирами которых стали сотрудники милиции: старшие лейтенанты: Усоленко, Серебряков, Кузнецов, Яковлев, лейтенанты: Лукьянов, Кудряшов, Кезил, Овчинников, Романов и старший лейтенант гос. безопасности Дрязгов. Им было придано мотовзвод из 30 мотоциклов, 15 велосипедистов и кавалерия из 50 сотрудников.

В этот период Ленинградскую милицию возглавлял старший майор милиции Евгений Семенович Грушко. (Было когда-то такое звание). Евгений Семенович с мая 1920 года находился на оперативно-чекисткой работе в органах ВЧК-ОГПУ в различных районах СССР. С 23 апреля 1939 года назначен начальником Управления Рабоче-Крестьянской Милиции в и руководил ею вплоть до апреля 1944 года.

С первых же дней войны активизировались в Ленинграде преступники, полагая на свою безнаказанность. Участились грабежи и разбои, ночные налеты на магазины. Для борьбы с ними были созданы две оперативные группы: одна с особо тяжкими преступлениями во главе с Лемеховым Василием Федоровичем и вторая — по раскрытию краж государственного и личного имущества во главе с Кравцовым Трофимом Андреевичем. Так, в Володарском районе банду организовал рецидивист Варяжский, налеты были очень быстрыми и некоторое время им удавалось уйти от преследования. Только при налете на квартиру на улице Двинской, удалось банду захватить, при задержании Варяжский оказал сопротивление и был ликвидирован.

С 23 июня 1941 года на город начались воздушные налеты и этим стали пользоваться преступники. Люди спешили в бомбоубежище, а преступники — в квартиры, которые заранее присматривали. Воровали продукты питания, ценности, одежду. Воровали сосед у соседа, воровали работники жилищных контор: управдомы и дворники. Возникли небольшие банды из несколько человек, которые нападали на квартиры. Появились детские банды, у которых не было никаких «тормозов» при совершении преступления, они ни перед чем не останавливались, даже перед убийством. Сотрудники уголовного розыска разоблачили группу преступников, обосновавшихся в «Скупторге»: они скупали краденные костюмы, шубы, пальто и платье и перепродавали на рынке через своих людей. При обыске у них было изъято около 800 пальто, 1270 костюмов и другой одежды. Уже на третий день войны ОБХСС задержала сестер Антипиных: одна их них работала в столовой, шеф-поваром, а вторая в галантерейном. При обыске дома у них обнаружили свыше центнера муки, сахара, около сотни банок консервов, сливочное масло и почти целый галантерейный магазин.

С каждым днем в городе ухудшалось положение с продовольствием. Первыми налетами авиации врага были уничтожено продовольствие на Бадаевских складах. В городе возник «черный рынок», где обменивали вещи, драгоценности, картины — на продукты питания. За золото можно было обменять сливочное масло, сахар, крупу, различные консервы. При этом и здесь необходимо было не терять бдительность, так как в них могло быть что угодно, только не мясо или рыба. Так, полупальто с зимним воротником можно было обменять за буханку хлеба, а шапку — за 200 грамм хлеба. Спекулянты запасались золотом, драгоценностями, в ожидании прихода немцев. У многих при обыске изымали списки коммунистов, комсомольцев, семей военнослужащих. Они готовились к приходу фашистов, полагая, что им при них будет жить лучше.

Задачи перед сотрудниками милиции возросли в несколько раз. Необходимо было вести активную борьбу с бандитами и ворами, спекулянтами, организовать эвакуацию населения и предприятий, обеспечив охрану, бороться с дезертирами и паникерами, которые распространяли провокационные слухи, выявлять диверсантов и вражеских агентов. Под постоянный контроль патрульно-постовой службы было взято 829 продовольственных магазина. Очереди достигали несколько сот человек и около них постоянно крутились преступники: карманники, грабители. Одни воровали прямо на месте, поэтому задача сотрудников милиции была не только их задержать, но и отвести подальше от очереди, чтобы толпа не устроила тут же самосуд. Другие преступники сопровождали обессиливших людей домой и тут же грабили. Так, в октябре 1941 года у магазина были задержаны 17-летняя Антонина Кирилова и 14-летняя Вера Васильева. При обыске у них изъяли более сорока комплектов продовольственных карточек.

С ноября 1941 года в городе начался голод: паек составлял 125 грамм хлеба. Люди стали употреблять в пищу коренья, листья и другие суррогаты. Сотрудники милиции наравне со всеми получали рабочую пайку. На 2 сентября 1941 года больше всех получали военные и рабочие трудившиеся на заводах — 800 грамм. Детям и иждивенцам полагалось 300 гр. хлеба. 11 сентября 1941 года нормы были сокращены на 100 грамм. 1 октября 1941 года — опять сокращены для рабочих на 100 гр., детям и иждивенцам выдавали по 200 гр. 13 ноября 1941 года — очередное сокращение, а 20 ноября 1941 года минимальная норма хлеба составила 125 гр. хлеба. и так вплоть до 25 декабря 1941 года.

В период блокады 1236 сотрудников милиции погибли от голода, болезней, при артобстрелах и выполнении своего служебного долга.

В ноябре 1941 года в городе стали выявлять первые случаи убийств на почве голода: убивали родители — детей, соседи — соседей, одиноких пенсионеров. Из воспоминания бывшего начальника 5 отделения милиции Ленинграда (находилось отделение напротив Московского вокзала) Малькова Николая Ивановича: «во время проверки одного из адресов на Лиговском проспекте был задержан мужчина, который неизвестно как появился в квартире. Мы уже научились распознавать людоедов: в глаза они боялись смотреть, бегающие у них были глазки. Я решил его допросить. Усадил в кабинете напротив и тут зазвонил телефон. Правой рукой я поднял трубку, а левая осталась лежать на столе. Я только на мгновение отвлекся, как этот людоед вцепился мне в руку и откусил кусок кожи, стал жевать. Мне потом делали уколы, забинтовали, но передо мной так и остался его образ, жующий мою кожу. А его расстреляли тут же на месте. Тогда был приказ военного времени, предоставляющий право расстреливать преступников, застигнутых на месте совершения тяжкого преступления».

К январю 1942 года в городе было зафиксировано 77 случаев каннибализма., а в первую декаду февраля — уже 311. На «черном рынке» продавали мясо неизвестно какого происхождения и с этим явлением милиция боролась самым беспощадным образом.

С течением времени в городе стали появляться фальшивые карточки. Продуктов и так не хватало, а тут еще и фальшивые карточки. Этим пользовались и преступники: заведующая карточным бюро Смольнинского района Широкова присваивала себе карточки эвакуированных жителей, «мертвых» душ и их реализовывала. При обыске у нее было изъято наличными 100 000 рублей. Некие Зенкевич и Заломаев, познакомились с уборщицей цеха, где печатали карточки и уговорили ее приносить им отработанные литеры и обрезки бумаги. Стали сами печатать карточки, которые реализовывали через работников торговли. Подпольный бизнес просуществовал 3 месяца. При обыске у них было изъято 800 кг мяса, центнер сахара, десятки килограммов круп, макарон, 200 банок консервов и даже около 600 бутылок водки.

С января 1942 года участились нападения на продуктовые магазины: похищали хлеб и продовольствие. Были случаи нападения граждан на автомашины при развозке хлеба. Сотрудники милиции были вынуждены работать по 16–18 часов в сутки, люди падали с ног от истощения, но продолжали бороться.

Согласно имеющихся документов за период блокады сотрудниками милиции в городе было арестовано 9574 человека, в том числе 1246 шпионов и диверсантов. Предано суду 22 166 человек, в том числе за бандитизм и разбой 940 человек.

С появлением Дороги жизни на плечи милиции легло обеспечение ее работы и безопасности. Был создан сводный отряд, задача которого состояла в пресечении хищений продуктов, обеспечении бесперебойности ее работы и отслеживание за техническим состоянием автотранспорта. За хищение грузов на Дороге жизни было задержано 586 военнослужащих и 232 гражданских лица, у которых было изъято 33,4 тонны продовольствия.

Из числа сотрудников Ленинградской милиции были укомплектованы 20 и 21 дивизии НКВД. В октябре 1941 года 20 дивизия сменила на Невском пятачке 115 дивизию генерала Конькова, и практически все ее бойцы полегли смертью храбрых в боях за город. 21 дивизия защищала город у Красного Села и не дала возможности врагу захватить Кировский завод.

Многие сотрудники милиции, знакомые с оперативной работой, были направлены в партизанские отряды. Одним из них стал эксперт-криминалист, Алексей Петрович Гвоздарев. В партизанском отряде он стал подрывником. Во время одной из операций его сильно контузило, и он попал в плен. Затем был концлагерь под Каунасом, лагерь смерти «Якобштале», угольные шахты в Бельгии, откуда он совершил побег воевал в движении Сопротивления. В отряде он продолжал взрывать вражеские склады и нападать на гарнизоны. Под кличкой Алекс его узнали фашисты и обещали 100 000 франков за оказание помощи в задержании. Но таких предателей не нашлось. Алексей Петрович благополучно закончил войну и вернулся в родной город, где продолжал работу эксперта.

5 августа 1944 года Ленинградская городская милиция Указом Президиума Верховного Совета СССР «За образцовое выполнение заданий Правительства в условиях войны, за доблесть и мужество, проявленное личным составом» была награждена орденом «Красного Знамени».

Для написания использованы материалы Википедии.

Следствие в России: с древних времен до наших дней

Как сказано в уголовно-процессуальном кодексе, который был введен Федеральным законом № 174 от 18 декабря 2001 года: предварительное расследование производится в форме предварительного следствия либо в форме дознания.

Дознание производится в общем порядке либо в сокращенной форме.

Производство предварительного следствия обязательно по всем уголовным делам, за исключением уголовных дел о преступлениях, которые рассматривает дознание.

В России институт судебных следователей возник только после реформы 1860 года, а Судебные уставы ввели в уголовный процесс две стороны — обвинение и защиту, действующие независимо от суда и носившие состязательный порядок. Только после этого была введена гласность судебного процесса, участие общества в отправлении правосудия в лице присяжных заседателей и оправдание Веры Засулич, которая стреляла в губернатора. А до этого была попытка создания следственного аппарата при Петре 1. Именно при нем были учреждены первые специализированные следственные органы России: «майорские» следственные канцелярии, следственная канцелярия генерал-прокуратуры Сената и Розыскная контора Вышнего суда. Просуществовали они до середины 1720 гг. А затем розыском преступников занимались неспециализированные на этой деятельности судебные и административные органы: Главная полицмейстерская канцелярия, сыскной приказ и другие. Фактически это было дознание.

Древняя Русь

Основными правовым актами в Древней Руси регулирующими правовые отношения были обычаи (обычное право), Русская Правда, каноническое (церковное) право, Княжеские уставы и т. д. В Древней Руси не было различий между гражданскими и уголовными делами. Судебный процесс носил ярко выраженный состязательный характер. Все участники процесса наделены равными правами, суд был гласным и устным. Делился как бы на три стадии: первая «заклич» — это объявление о совершенном преступлении, обычно происходило на людном месте. Вторая стадия «свод» — напоминало что-то вроде очной ставки. Лицо у которого обнаруживали пропавшую вещь должен был указать у кого он ее приобрел и так и до тех пор, пока человек не мог объяснить откуда она у него появилась, он и объявлялся преступником. И третья стадия — «гонение по следу» — это поиск доказательств и преступника. Гонение следа осуществляли сами потерпевшие, их близкие, члены общины и добровольцы. (Мечта наших оперативников, когда принимают у вас заявление и утверждают, что они завалены работой.) Если след приводил в селение, то за преступление отвечала община, если же след терялся у большой дороги или в безлюдном месте, то ответственности никто не нес. Тогда для обнаружения похищенной вещи объявляли заклич.

Согласно Русской Правде среди формальных доказательств, имевших место в Древней Руси были испытания огнем, железом или водой, т. е. суда божьего. Так, например, подозреваемого связанного бросали в речку, если начинал тонуть, то его оправдывали. Или раскаленное железо подозреваемый обязан был взять руками, или опустить руки в кипяток. Имелся и такой вид доказательств, как проведение поединков (поле), победивший считался правым.

Система доказательств в суде предусматривала наличие свидетелей «видоков» (очевидцев преступления), «послухов» (свидетелей понаслышке). Например, в делах по убийству необходимо было представить семь свидетелей, при договоре купли-продаже — двух свидетелей.

При рассмотрении малозначительных преступлений рассматривалось такое доказательство как присяга («рота»), подтверждающее какое — либо событие.

Как уже отмечалось, розыск преступника вели сами потерпевшие или другие заинтересованные лица. С имеющимися доказательствами потерпевший обращался в суд, который и решал вопрос о виновности. Суды были различные: княжеский суд, вечевое собрание, церковный суд, вотчинный суд.

Княжеский суд был только в крупных городах. Правосудие осуществлял князь или по его поручению соответствующие должностные лица. Место рассмотрения — был княжеский двор. В других городах или поселках от имени князя правосудие осуществляли наместники (посадники) или их помощники (тиуны). В исключительных случаях наместникам предоставлялось право «боярского» суда. Это по тяжким преступлениям, таким как убийство, конокрадство, поджог и т. д.

Суд вечевого собрания играл значительную роль на северо-западе Руси и рассматривал дела государственной важности, касающиеся безопасности или высших должностных лиц.

Церковный суд рассматривал дела, не только связанные с религией, но и некоторые гражданские: дела, связанные с нарушением семейного права, завещаний, раздела наследства.

Вотчинный суд представлял собой суд землевладельцев-бояр, получивших все большую самостоятельность в пределах своих вотчин по управлению и осуществлению правосудия.

Какое значение придавали роли судьи в Древнем мире и борьбе с коррупцией наглядно демонстрирует картина художника Герарда Давида, написанная в 1498 году «Суд Камбиса» или «Сдирание кожи с продажной судьи», описанная Геродотом (Книга 5. Глава 25): «Так сказал Дарий. Затем царь поставил сатрапом Сард своего сводного брата Артаферна и вместе с Гистиеем отбыл в Сусы. Отана же он назначил начальником войска в Приморской области. Отец этого Отана — Сисамн был одним из царских судей. За то, что этот Сисамн, подкупленный деньгами, вынес несправедливый приговор, царь Камбис велел его казнить и содрать кожу. Кожу эту царь приказал выдубить, нарезать из неё ремней и затем обтянуть ими судейское кресло, на котором тот восседал в суде. Обтянув кресло, Камбис назначил судьёй вместо Сисамна, которого казнил и велел затем содрать кожу, его сына, повелев ему помнить, на каком кресле восседая, он судит».

А теперь вернемся к предварительному следствию в России, предреволюционный период.

Следствие в России после реформы 1860 года

До проведения реформы и возникновения предварительного следствия, ее функции фактически выполняла полиция. Они собирали доказательства, как изобличающие обвиняемого, так и его оправдывающие, были следователями и в то же время, адвокатами.

Реформа коренным образом изменила уголовное судопроизводство: 8 июня 1860 года вышел закон, по которому были созданы должности судебных следователей. Однако сам факт появление этих должностей, которые решают вопрос о виновности в совершении преступления помимо местного руководства (правда, как похоже на нашу действительность), привело к противодействию их работе со стороны судей и губернской администрации. В связи с чем, 9 сентября 1862 года вышли Основные Положения об устройстве судебных мест в России, которые установили отделение судебной власти от административной и провозгласили следователей членами окружных судов. А 1864 году был введен Устав уголовного судопроизводства, согласно которого следователь мог проверять, дополнять и отменять действия полиции по производству дознания, а также был вправе поручать полиции сбор информации. Введена гласность судебного следствия, участие присяжных заседателей и сословных представителей. Рассмотрение дела по существу ограничено двумя инстанциями: учреждено особое кассационное производство по отмене приговоров.

Однако предоставление столь широких прав привело к недовольству высших слоев общества и пошли ограничения: в 1878 году некоторые преступления против порядка управления изъяты из ведения суда присяжных, в 1882 году расширена карательная гласность судебного разбирательства, а в 1887 году — ограничена гласность судебного разбирательства и т. д.

Судебные следователи обязаны были иметь высшее юридическое образование и прослужить по судебной части не менее трех лет. Прокурор осуществлял надзор за предварительным следствием. В 1870 году были учреждены должности судебных следователей по важнейшим делам, в 1875 году — следователи по особо важным делам окружных судов.

О противодействие следствию в законности принятия решения и в тот период нашей истории со стороны реакционных слоев общества и высших чиновников видно из уголовного дела в отношении Менделя Бейлиса.

20 марта 1911 года в одной из пещер пригорода Киева был обнаружен труп 12-летнего мальчика, ученика приготовительного класса Киево-Софийского духовного училища Андрея Ющинского. Все тело было исколото большим шилом и обескровлено. Мальчик пропал 12 марта 1911 года после того, как направился в училище, на учебу.

В первые же дни следователям стали приходить анонимные письма, в котором утверждалось, что мальчик был убит евреями, чтобы получить христианскую кровь для изготовления мацы. Эту версию подхватили черносотенные и крайне правые организации и некоторые высшие государственные чиновники, в том числе — министр юстиции. На первых порах следователи взяли под подозрение соседку мальчика, однако их от следствия отстранили и даже привлекли к уголовной ответственности за фабрикацию доказательств. В итоге подозреваемым стал еврей Мендель Бейлис, в отношении которого дело было направлен в суд для рассмотрения. Политизированность процесса привлекла внимание всей общественности России и вызвала международный резонанс. Суд присяжных оправдал М.Бейлиса.

На стадии предварительного следствия отсутствовала квалифицированная защита обвиняемого, так как полагали, что она будет мешать установлению истины по делу. (Свыше 100 лет прошло, но мнение нынешнего руководства правоохранительных органов, не изменилось). Таким образом, следователь должен был выполнять и функции защитника, что естественно привело к злоупотреблениям со стороны следствия.

Институт присяжных поверенных (адвокатов) был одним из основных в реформе 1864 года, он обеспечивал состязательность в судебном процессе. Он был отделен от государства и независим в своей деятельности. Именно благодаря им выносились оправдательные приговора судами присяжных, где эмоциональная сторона играла и играет важнейшую роль. Вот пример выступления выдающегося адвоката того времени:

Однажды попало к Ф.Н. Плевако дело по поводу убийства одним мужиком своей бабы. На суд Плевако пришел как обычно, спокойный и уверенный в успехе, причем безо всяких бумаг и шпаргалок. И вот, когда дошла очередь до защиты, Плевако встал и произнес:

— Господа присяжные заседатели!

В зале начал стихать шум. Плевако опять:

— Господа присяжные заседатели!

В зале наступила мертвая тишина. Адвокат снова:

— Господа присяжные заседатели!

В зале прошел небольшой шорох, но речь не начиналась. Опять:

— Господа присяжные заседатели!

Тут в зале прокатился недовольный гул заждавшегося долгожданного зрелища народа. А Плевако снова:

— Господа присяжные заседатели!

Тут уже зал взорвался возмущением, воспринимая все как издевательство над почтенной публикой. А с трибуны снова:

— Господа присяжные заседатели!

Началось что-то невообразимое. Зал ревел вместе с судьей, прокурором и заседателями. И вот наконец Плевако поднял руку, призывая народ успокоиться.

— Ну вот, господа, вы не выдержали и 15 минут моего эксперимента.

А каково было этому несчастному мужику слушать 15 лет несправедливые попреки и раздраженное зудение своей сварливой бабы по каждому ничтожному пустяку?!

Зал оцепенел, потом разразился восхищенными аплодисментами. Мужика оправдали.

Следствие в советский период

В первые дни Октябрьской революции институт следователей был упразднен и вместо него при Советах рабочих и солдатских депутатов для борьбы с контрреволюцией, саботажем и общеуголовной преступностью был создан Военно-революционный комитет, в состав которого входила следственная комиссия. В декабре 1917 года была создана Всероссийская чрезвычайная комиссия (ВЧК) по борьбе с контрреволюцией и саботажем. 2 марта 1918 года Декретом о суде, расследование уголовных дел по тяжким преступлениям, таким как бандитизм, спекуляция, причинение тяжких телесных повреждений и т. д., особо сложным делам было поручено следственным комиссиям окружных судов. Комиссия состояла из 3х человек, действовала в пределах своего участка, разбитых на территории города или уезда.

В марте 1917 года Временное правительство объявило всеобщую амнистию и на свободу вышли все арестованные и осужденные преступники: грабители, бандиты, мошенники и прочая мелочь. Обстановка в стране накалилась, на улицу стало опасно выходить, да и дома было небезопасно. Разгромили тюрьмы, полицейские участки и жандармерию, целью нападения были архивы, картотеки преступников. Под революционными лозунгами могли войти в квартиру и выкинуть на улицу, а бандиты просто ворваться и ограбить. В эти дни приобрели известность банды Леньки Пантелеева, Белкина (действовали под видом сотрудников ВЧК с 1918 по 1921 года — грабежи квартир, государственных учреждений, совершила 27 убийств), банда Яшки Кошелькова (захватила автомобиль в В.И. Лениным, ограбила его и находящихся с ним лиц), банда Собана (действовала с 1917 по 1919 годы совершила 34 убийства. В один только день 24 января 1919 года — убили 16 постовых милиционеров). Таких банд было по всей России — сотни.

В 1922 году был принят уголовно-процессуальный кодекс и Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, согласно которых расследование преступлений возлагалось на народных следователей, состоящих при губернских судах, следователей по важнейшим делам при наркомате юстиции и Верховном Суде РСФСР, а также следователей военных трибуналов.

Постановлением ВЦИК И СНК РСФСР от 3 сентября 1928 года следственный аппарат переподчинялся и переводился в ведение прокуратуры. С 20 октября 1929 года прокурорам предоставлялось право поручать милиции расследование любого вида преступлений. С этих пор на протяжении почти 30 лет, милиция фактически расследовала все виды преступлений. Уголовное дело расследовалось до момента предъявления обвинения, допроса обвиняемого, составления обвинительного заключения и передачи дела для рассмотрения в суде. Дознание, проведенное сотрудниками милиции, подменяло предварительное расследование. В связи с этим перед Великой Отечественной войной в милиции: в аппаратах уголовного розыска и БХСС ведомственным приказом были созданы следственные подразделения.

В этот период расследуются такие громкие преступления как появление первого серийного убийцы в лице Василия Комарова, который в период НЭПа знакомился в теми, кто готов был приобрести у него ворованный товар, поил их, а затем убивал молотком или душил. В ходе расследования было установлено, что Комаров убил 33 человека.

Двадцатые-тридцатые года прошлого столетия характеризуются нарастанием политических репрессий со стороны государства против противников советской власти. Репрессиям прежде всего подвергаются бывшие помещики, белогвардейцы, возвратившиеся в страну, интеллигенция. С нарастанием репрессии перешли и на старых большевиков, руководителей предприятий, государственных служащих и военных специалистов. При этом из людей выбивали признание своей вины и это являлось главным доказательством на судебном процессе. Перед самой войной уничтожили почти весь цвет армии, ее руководящий состав. Фабрикация уголовных дело приобрело массовый характер.

Таким стало «Шахтинское» дело. В 1928 году в Донбассе под суд отдали 53 инженера и руководителя, обвинив их в умышленном вредительстве, создании подпольной организации и связи с иностранной разведкой. 11 человек были приговорены к расстрелу. Позднее 6-м из них расстрел заменили 10 годами лишения свободы.

В 1930 году рассмотрено было дело «Промпартии». Обвиняемые были представителями так называемой буржуазной интеллигенции, которым вменялось саботаж индустриализации СССР и связи с иностранными разведками. Затем последовали уголовные дела группы Бухарина, Зиновьева, троцкистов, высшего руководства армии в лице Тухачевского, Блюхера, Егорова, Уборевича и других. Репрессии приобрели массовый характер, и никто в обществе не был застрахован от них.

Годы Великой Отечественной войны и после военный период характеризовались усилением криминальной обстановки в стране: борьба с диверсантами, дезертирами, мародерами, значительный рост бандитизма, особенно в западных районах Украины и Прибалтике. В 1953 году была объявлена всеобщая амнистия, по которой на свободу вышло значительное количество уголовного элемента. Все это вызвало резкий всплеск преступлений. И их ликвидировать пало на сотрудников милиции, где они расследовались.

25 декабря 1958 года были приняты Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, согласно которых право производства предварительного расследования имели только следователи прокуратуры и государственной безопасности. Следственный комитет при МВД был ликвидирован.

Однако уголовных дел было столько, что следствие прокуратуры не справлялось с его объемом и сотрудники милиции вынуждены были участвовать в предварительном расследовании, как было ранее. В связи с этим руководством страны было принято решение о создании следственного аппарата в структуре МВД, с определенным перечнем категорий дел, относящихся к их компетенции.

6 апреля 1963 года Указом Президиума Верховного Совета СССР право производства расследования было предоставлено МООП РСФСР, позднее переименованного в МВД СССР. Кроме этого предварительное расследование проводили следователи прокуратуры и госбезопасности, с разделением подследственности каждой структуры, при этом за милицией сохранили право проводить дознание в полном объеме по большинству преступлений. Постепенно подследственность дел в прокуратуре начала сокращаться, в милиции увеличиваться, в результате чего к 1990 году свыше 90 % дел расследовалось в МВД, а в прокуратуре только 9.1%

В следствии МВД создалась парадоксальная ситуация, которая существует по настоящее время: следователь процессуально фигура самостоятельная, но находится в подчинении начальника милиции и ему, согласно уголовно-процессуального кодекса следователь вправе давать отдельные поручения по уголовному делу. Подчиненный дает указание начальнику. Разве не бред. Но факт есть факт. Попытка уйти от этого предпринимаются и до настоящего времени, созданием отдельной структуры Следственного комитета РФ. По всей видимости предполагается именно в нем и соединить все следственные подразделения страны. Но пока только предполагается.

В 1987–1989 годах проводился эксперимент по выводу следственных подразделений из структуры Отделов внутренних дел, но в 1989 году волевым решением министра внутренних дел Бакатина В.В. — эксперимент был прекращен.

Следствие в России

Итак, к моменту развала Советского Союза и образования Российской Федерации существовали три структуры предварительного следствия: при Министерстве внутренних дел, при Прокуратуре РФ и Федеральной Службе Безопасности.

Следователи в прокуратуре РФ расследовали — убийства; изнасилования; похищение человека; посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа и др. преступления.

Следователи органов внутренних дел расследовали дела о причинении различной степени тяжести вреда здоровью; преступлениях против собственности; преступлениях в сфере экономики; о незаконном обороте наркотиков, о бандитизме и др. преступления.

Следователи органов Федеральной службы безопасности расследовали дела о государственной измене; шпионаже; терроризме; захвате заложников и др. преступления.

Кроме того, существует еще дознание, которое расследует уголовные дела, по которым предварительное следствие не обязательно, могут возбудить уголовное дело по любой статье, произвести неотложные следственные действия и передать по подследственности.

90-е годы характерны резким ростом преступности, появлением различных преступных группировок: тамбовские, малышевские, казанские, грузинские и т. д. Следствие в этот период работает с предельной нагрузкой. Приватизация фабрик, заводов, различных предприятий и всего чего только можно было прихватизировать, работало на полную мощь. Вместе с этим и появились желающие откусить свой кусок пирога, поэтому начались разборки, «стрелки», различные «крыши» и т. д. Так долго продолжаться не могло, поэтому стали прибегать к услугам правоохранительных органов: судов, милиции, следствия. Кто больше заплатит, на того и работал закон. Да и сейчас фактически так работает. Не зря президент призывает наши органы перестать вмешиваться в гражданско-правовые споры. Но его, по-моему, не слышат, или не хотят слышать. Коррупция стала процветать.

Вот небольшая выдержка из научного отчета «Криминологической характеристики преступности в сфере правоохранительной деятельности» опубликованной в 1998 году:

«По данным Высшей квалификационной коллегии судей России, в 1993–1996 гг. ею рассмотрено 11 обращений и представлений Генерального прокурора Российской Федерации о даче согласия на возбуждение в отношении судей уголовных дел либо на привлечение их к уголовной ответственности, по 3 обращениям получен отказ. В порядке пересмотра решений квалификационных коллегий судей, отказавших в прекращении полномочий судей за совершение поступков, позорящих честь и достоинство судьи или умаляющих авторитет судебной власти, а также прекративших полномочия судей, Высшей квалификационной коллегией судей России за тот же период рассмотрено 21 заявление. Прекращены полномочия 6 судей, 12 заявлений отклонены. Проведенный анализ показывает, что пункты 3, 4 ст. 16 Закона «О статусе судей в РФ» практически препятствуют последовательному исполнению правовых предписаний об ответственности судей перед законом. В большинстве случаев квалификационные коллегии, избираемые самими судьями, не дают согласия на наказание своих коллег. В то же время за совершение поступков, позорящих честь и достоинство судьи и умаляющих авторитет судебной власти, в том числе и за допущенные преднамеренные грубые или систематические нарушения процессуального закона, повлекшие неоправданную волокиту при рассмотрении уголовных или гражданских дел, квалификационными коллегиями судей регионов России в 1995 году были прекращены полномочия в отношении 57 судей, в 1996 году — уже более 60».

И это только судей. А дальше МВД, из статьи «Реформа МВД в 2000 годах»:

«В июне 2003 года в рамках спецоперации, подготовленной Главным управлением собственной безопасности МВД, ФСБ России и Генпрокуратурой, в Москве были задержаны участники организованной преступной группировки (4 человека), состоявшей из сотрудников столичного ГУВД. Они подбрасывали оружие, наркотики невиновным гражданам, незаконно возбуждали уголовные дела, а за их прекращение вымогали у своих жертв крупные суммы денег. В августе 2003 года в Москве были задержаны ещё 11 «оборотней в погонах», которые на протяжении ряда лет были членами преступной группировки. Эта группировка с использованием возможностей милиции пыталась взять под контроль представителей мелкого и среднего бизнеса. В отношении коммерсантов фальсифицировались доказательства по уголовным делам. Члены группировки подозреваются также в совершении заказных убийств».

Все это вызывало необходимость принятия экстренных мер. Опять вернулись к идее создания единого Следственного комитета, реорганизации МВД, работе прокуратуры. В сентябре 2007 года образован Следственный комитет при Прокуратуре РФ, как бы самостоятельная единица.

15 января 2011 года Следственный комитет уже выделяют в отдельную структуру с подчинением непосредственно Президенту РФ. Цель — обеспечить независимость и самостоятельность в его работе.

1 марта 2011 года милицию переименовывают в полицию. Предполагалось провести реформу МВД, но на этом все и закончилось.

Опасения, высказанные мной при образовании Следственного комитета, полностью оправдались. Так отсутствие должного контроля за ходом расследования привело к злоупотреблениям со стороны следствия. Лишение прокуратуры надзора за предварительным расследованием явилось грубейшей ошибкой разработчиков нового уголовно-процессуального кодекса. Вообще их можно «поблагодарить» и за другие положения кодекса, в частности, за систему предварительных арестов. Когда следствие без предъявления обвинения задерживает подозреваемых и через суд решает вопрос об аресте. А суд не решает при этом вопрос о доказанности в совершении преступления. И таких примеров можно еще привести, но вернемся все-таки к следствию.

Вторым серьезным недостатком стала борьба за показатели в Следственном комитете, чего не было ранее в работе следователей в прокуратуре. И привело это к бездоказательным обвинениям в совершении преступлений. При этом росла коррупция в самом Следственном комитете. Стоит вспомнить только уголовное дело о привлечении к уголовной ответственности высокопоставленных сотрудников Следственного комитета РФ Дениса Никандрова, Михаила Максименко и Александра Ламонова о получении взятки за освобождение вора в «законе». А борьба за показатели в Следственном комитете приведет к тому, что скоро будет 100 % раскрываемость преступлений по убийствам.

Как быстро все забывается. Мы, старшее поколение, еще помним, что раскрываемость преступлений в МВД в советский период была 99,9 %. Но цифры то были липовые, и кого мы обманывали, только самих себя. Но если в тот период борьбы социализма с капитализмом можно было объяснить это политическим фактором, то чем сейчас это объясняет нынешнее руководство, непонятно. Скорее всего карьеризмом.

При этом, рассмотрение уголовных дел в суде заканчивается приговором. По последним данным число оправданных судом составляет всего 0,15 %, и это с учетом суда присяжных, которые, в основном, и выносят такие приговора. В то время, как на Западе число оправдательных приговор составляет от 20 до 25 %. С одной стороны, это должно указывать на высокое качество предварительного следствия, если бы это было так. Это благодаря нашему независимому суду, как говорили герои в «Кавказской пленнице», самый гуманный суд в мире. Именно он покрывает все недостатки следствия и закрывает на них глаза и уши. Трудно себе представить, но, когда участвуешь в судебных заседаниях и видишь, как судья решает вопросы о доказательствах, приходишь в шоковое состояние.

Решить эту ситуацию можно только одним путем: заставить судей быть объективными между обвинением и защитой, невзирая на «государственные» интересы. Они ложные. Интересы нашего государства заключаются в защите интересов всех граждан. А следствие должно уметь доказывать вину в рамках закона, а не фальсифицируя доказательства.

Не хочется заканчивать статью в таком пессимистическом ключе, все-таки работу следователи Следственного комитета проделывают огромную, и чем дальше слушаешь новости, тем больше хочется им пожелать, как было написано в лозунгах в советских отделах милиции: «чтобы было у них горячее сердце, холодный ум и чистые руки».

Милиционеры в Афганистане

Предисловие

29 декабря 1978 года, в средствах массовой информации Советского Союза, было объявлено, что по просьбе правительства Демократической республики Афганистана на территорию республики, введен ограниченный контингент Советских войск. Было сообщено, что помощь молодой республике оказывается в соответствии с Договором о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве от 5 декабря 1978 года в целях противодействия вооруженным формированиям афганских моджахедов («душманов»), пользующихся политической, финансовой, материальной и военной поддержкой государств НАТО и консервативного исламского мира.

С первого момента нахождения советских войск, возникла проблема осуществления сбора разведывательных данных о вооруженных бандах и организации противодействия им. Вначале этим занимались разведывательные отделы штабов дивизий, бригад и полков. Затем был создан единый разведцентр, сотрудники которого, размещались во всех крупных городах. Для борьбы с бандами в Афганистане, был создан и направлен отряд КГБ «Каскад». Но специфика борьбы с бандами, требовала профессионалов, которые каждодневно сталкивались с этим в своей работе. И тогда вспомнили о скромных советских милиционерах, именно им проходилось бороться с бандами на территории государства. Это и в 30-х годах в Средней Азии, в послевоенный период — на западной Украине и в Прибалтике. Да, и в повседневной работе, время от времени, возникали различные банды.

С этой целью, весной 1981 года поступил приказ о создании сверхсекретного подразделения в системе МВД «Кобальт» в количестве 600 человек. В данное подразделение отбирались только оперативные сотрудники, со стажем работы не менее 10 лет. Все они числились гражданскими советниками по различным направлениям хозяйственной деятельности: промышленность, сельское хозяйство и т. д. Отряд состоял из 23 небольших хорошо вооруженных разведывательных групп, расположенных в различных провинциях. В каждой группе насчитывалось 7 человек: 4 офицера-оперативника, 1 переводчик, 2 водителя. Им было придано БТР и радиостанция, автомашина «Нива» или УАЗ, необходимый набор медикаментов. Задача перед каждой группой стояла сбор и обработка разведывательных данных по бандам, оказание помощи в организации работы «Царандоя» (афганской милиции), работа с агентурой, ну и естественно, уничтожение банд. Переводчики были из числа офицеров МВД Таджикской ССР.

Глава первая

Когда раздался звонок телефона, я по инерции поднял трубку: «Иванов слушает». «Иванов, — я услышал голос дежурного Петренко, — давай срочно к Петрову». «А Сидоров там будет?»— спросил я дежурного. «Какой Сидоров? Только про тебя сказали», — ответил Петренко. «Раз Иванова зовут к Петрову, там еще Сидоров должен быть, ты, что не понимаешь? Иванов, Петров и Сидоров, они всегда вместе», — разъяснил я ему свою шутку. «Да пошел ты…», — так и не договорив, Петренко бросил трубку.

Пришлось мне идти к Петрову. Я, старший оперуполномоченный уголовного розыска Иванов Александр Иванович, должен явиться к Петрову Николаю Максимовичу, т. к. он заместитель начальника управления по линии уголовного розыска и мой непосредственно, самый главный начальник. По дороге я стал вспоминать все свои грехи за последнее время, но так и не остановился на чем-либо конкретно. Слишком много их было. Подойдя к двери, я прислушался, было тихо. «Что ж, это уже хорошо», — подумал я и постучал в дверь. «Заходите», — раздался голос начальника. Я зашел в кабинет и громко отрапортовал: «По вашему приказанию капитан Иванов прибыл». «Все шутишь, шутник, развлекаешься?» — голос начальника звучал спокойно. «Ни как нет, товарищ подполковник», — сказал я. «Ладно, тебе недолго развлекаться осталось. Давай дуй, срочно к начальнику отдела кадров в ГУВД, там тебе все объяснят». «А что мне объяснить должны?» — спросил я. «Давай, давай иди, там все и узнаешь», — ответил Петров.

По дороге в ГУВД, я старался представить себе, что им нужно от меня. И пришел к мнению, что хотят предложить должность какого-то начальника. Я недавно закончил вечерний юридический факультет государственного университета, имел стаж работы 11 лет опером и вполне подходил на выдвижение. Честно говоря, меня это не очень устраивало, работа опера мне нравилось, район спокойный, всех знал, налажена агентурная сеть и раскрывать дела, было одно удовольствие. А тут новое место, новые люди, пока притрешься. Но я понимал, что пора двигаться по карьерной лестнице вперед, да и жена все «капала», когда пойдешь на повышение. Ее, конечно, больше зарплата интересовала.

В общем, когда я зашел в кабинет начальника отдела кадров ГУВД, уже был готов к выдвижению. Николай Иванович, увидев меня, зачем-то встал из-за стола, подошел в вплотную, пожал руку и, заглянув глубоко в глаза, задушевным голосом, спросил: «Как у вас дела Александр Иванович, как здоровье, как семья?» Можно было подумать, что он хочет мне предложить должность не меньше начальника управления. От такого трепетного отношения, я, честно говоря, растерялся. «Спасибо, — говорю все хорошо, — в семье все нормально». И жду, что будет дальше. А он так многозначительно смотрит на меня и говорит: «Да вы присаживайтесь, может чайку?» «Нет, нет спасибо», — говорю я, а сам думаю: «Что-то уж больно мягко стелет, как бы не упасть». Я сел на стул, а Николай Иванович так и кружит вокруг меня, что я головой не успеваю вертеть. «Александр Иванович, — наконец сказал он, — не хотите ли вы съездить в загранкомандировку?» «Куда, куда?» — не понял я сразу вопроса. «В загранкомандировку, в одну их зарубежных стран», — повторил он. «Это ж куда меня хотят послать и за какие заслуги?»— спросил я. «Мне ваше руководство рекомендовало вас, у вас большой опыт оперативной работы и мы сейчас набираем сотрудников для работы в Афганистане. Вы можете ответить не сразу, надо дома посоветоваться с женой, я понимаю. Но ваша кандидатура нас вполне устраивает. Вы коммунист и ответственный работник и райком тоже уже поддержал нас. Вы подумайте. Вас отправят на 6 месяцев, а там перспектива выдвижения, неплохая зарплата и получение квартиры, вполне реально». «Вот, зараза, — подумал я, — даже прочитал, что я в коммуналке живу». «Я отказаться могу?» — спросил я. «Можете, но партия рекомендовало вас и надеется, что вы ее поддержите», — ответил он. Конечно, предложение меня ошеломило, и я пообещал, что подумаю и через пару дней сообщу.

Афганистан. Слухи в нашей среде были, что набирают, но не думал, что это может коснуться меня. Вернувшись в отдел, я уселся за стол и стал размышлять: «Раз партия сказала, комсомол должен ответить есть! А это, значит, если я откажусь, то о перспективе выдвижения, придется забыть, во всяком случае, на ближайшие 5 лет, а может и насовсем. И квартира. Это, пожалуй, самое главное. Получить квартиру в милиции, это практически, невозможно. Денег на ЖСК не наберется, это уж точно. Наверное, надо ехать. Вот только, как Нинка к этому отнесется? Крику будет, но никуда не денешься». Вот так, примерно, я размышлял, и когда подъезжал к дому.

Поужинали, Серегу положили спать, моему сыну исполнилось всего 6 лет. Соседи все разбрелись по комнатам, а мы стали пить чай. Нинка, все поглядывала на меня, но молча, удивлялась, когда я предложил помыть посуду. Наконец не выдержала и спросила: «Ну, что у тебя опять случилось? Выкладывай, не тяни». Тут я ей и все рассказал. Вначале, она и не поняла. Загранкомандировка. Квартира, Деньги неплохие. Но когда до нее дошло, куда меня отправляют, у нее глаза стали круглые, как у нашей кошки, когда в глотку вцепиться хочет. «Ты, что ж, меня вдовой оставить хочешь?» — так тихо меня спрашивает. В общем, разговор у нас не получился. Легли мы спать по разные стороны баррикады из подушек, и я долго слышал всхлипывание жены. Но решил проявить твердость, настойчивость, и уснул. Утром сбежал без завтрака. Вечером опять сошлись, реакция Нины была более спокойной и мои доводы о партии и долге коммуниста, и о последствиях отказа, возымели свое действие. Легли спать в мире и дружбе, только под утро я проснулся, весь обмытый ее слезами.

Поехал в кадры, написал рапорт о согласии, и послали меня на медицинскую комиссию. На комиссии попалась мне такая строгая тетенька, что я даже испугался. Накануне вечером, мы с ребятами немного отметили такое событие и, когда она стала замерять мне давление, унюхала остатки былой роскоши. И как наехала на меня: «Вы что же решили спрятаться за своим давлением? И не ехать выполнять свой интернациональный долг. Ничего не получится, я доложу о вас куда следует». Да, не перевелись у нас «стукачи». «Вы сначала давление смерьте, а потом стучать побежите», — ответил я ей. Я знал, что, что, а давление у меня будет в порядке. Ничего не сказала, замерила давление, а у меня 120 на 80, как у космонавта. Фыркнула докторша и презрительным взглядом выпроводила меня из кабинета. Больше приключений на комиссии не было: здоров, как бык, и можно использовать в любой стране, без всяких ограничений. Затем я сдал партийный билет в райком партии и стал ждать. Прошла неделя, мне предложили уйти в отпуск и заняться домашними делами, одновременно готовиться к поездке, команда к отправке может поступить в любое время. Дома, как мог, старался все сделать, ублажить жену по всем вопросам, но, видно, не очень удавалось, т. к. глаза у Нинки были постоянно на мокром месте. Мне уже все стало действовать на нервы, но тут поступила команда и я, с чемоданчиком направился в аэропорт. Жене не разрешил ехать провожать, сказал, что все это совершенно секретно. В аэропорту меня встретил представитель отдела кадров и познакомил с остальными «везунчиками». Было нас всего 10 человек, все из разных районов, и я никого не знал. Усадили в самолет и через пару часов мы уже летели в направлении Ташкента.

Глава вторая

Ташкент нас встретил 35 градусной жарой. После питерского прохладного лета, стало немного жарко. Автобусы стояли у трапа, и пассажиры стали нас интересом рассматривать, в глазах у них был единственный вопрос: «А кто же вы ребята такие?» Но мы, загадочно улыбаясь, уселись в транспорт и повезли нас летний лагерь Высшей школы милиции МВД Узбекистана, где мы должны были пройти подготовку. Помещения под жилье было удобное. Было видно, что узбекские товарищи неплохо побеспокоились о подрастающем поколении.

По дороге, в самолете, я познакомился с Николаем Мардашевым, он был из Красносельского РУВД, то же опер с 15 —летним стажем. Дома остались жена и 10-летняя дочь. Так, что интересы у нас были почти одинаковые: как выжить и вернуться домой. В казарме нас поселили вместе и, вообще, решили дальше держаться друг друга.

Наутро, построили, разбили по отрядам и объяснили стоящую перед нами задачу: овладеть всеми видами оружия, научиться стрелять, желательно попадать сначала в мишень, чтобы потом могли во врага и учить язык. Хотя обещали, что при каждой группе будет переводчик, из наших. Одна треть населения Афганистана, это таджики, узбеки и туркмены, в том числе и бежавшие с территории Советского Союза, потомки бывших душманов, поэтому особой любви к нам не питают. Одели нас в летнюю армейскую форму, только без погон, а то развелось много всяких майоров и подполковников, ими как-то командовать неудобно.

И началось: построение, завтрак, занятия по персидскому языку, политзанятия, изучение истории Афганистана, изучение ислама и стрельба. Вот где я настрелялся на всю свою жизнь. Нас обучали всему оружию, какое могла встретиться в Афганистане: пистолеты Макарова, «Береты», браунинги, «Вальтеры», зенитно-ракетные комплексы «Стингер», «Стрела-2». Самые разнообразные автоматы, в том числе и наши ППШ, которые раздавали мы «друзьям» после войны и новейшие наши автоматы АК-47, американские винтовки и даже британская 10-зарядная винтовка Ли-Энфильд, которая стреляла еще во времена англо-бурской войны в Южной Африке (это конец 19 и начало 20 века), причем она отличалась особой точностью. Как нам объяснили, все это оружие имеется у моджахедов, большинство поставляется из Китая, Египта, Израиля и стран НАТО. Да, китайцы там много нам вредили, даже их инструктора у моджахедов были.

Больше всего мне понравилась снайперская винтовка Драгунова с магазином на 10 патронов. Она отличалась простотой конструкции и высокой надежностью. У моджахедов котировались больше всего наши автоматы Калашникова и в бою они всегда старались их захватить в качестве трофеев. Были у них и автоматы Калашникова китайского и египетского производства, но те были изготовлены из стали низкого качества, поэтому после отстрела 2-3х магазинов, переставали просто стрелять, «плевались» пулями, фактически, не причиняя вреда.

К моему удивлению, у меня оказались задатки снайпера, и я показывал лучшие результаты по стрельбе из всего нашего набора. Даже сам собой гордиться начал. Снайперскую винтовку Драгунова ко мне и прикрепили в конце курса обучения.

На политзанятиях нам читали лекции по составу народов Афганистана, как себя вести с местных населений, их обычаи и привычки. Так дни шли за днями, раз в неделю звонил домой, жена, вроде бы, успокоилась. Прошло три месяца и нам объявили, что через пару дней забросят в Афганистан. Несколько человек испугались и стали усиленно болеть, даже пытались сбежать из лагеря, но не тут-то было. Вокруг охрана и никого никуда не выпускали. Но этих смельчаков с нами не взяли, отправили по домам и еще раз объявили, что кто не хочет, пусть заявит, насильно никуда не отправят. Больше желающих не оказалось, все были готовы к выполнению своего интернационального долга.

Глава третья

28 декабря 1981 года около трех часов ночи нас подняли по тревоге и отправили на аэродром. Пару часов мы тряслись в грузовом самолете и в 7 часов утра были уже в Кабуле. Здесь нас встретили и повезли в военный палаточный городок, под охраной БТР и военных. Мы с интересом рассматривали окружающую обстановку: вокруг голая степь, ни кустика, вдали, на горизонте, горы. Издалека кажутся не очень большими, но забираться на них стоило большего труда, особенно, если постреливали. Но это было потом. А пока мы осматривались, нас покормили солдатской кашей на завтрак и сказали, что к ней привыкать надо. Хотелось пить. Тут же предупредили, что пить можно только кипяченую воду и только если ты знаешь того, кто тебе ее дает. Отравить могут в любой момент и в любой лачуге.

Потом мы в этом неоднократно убеждались. Дело в том, что Народно-Демократическую партию Афганистана поддерживала армия и городская интеллигенция, что составляло всего 18 % от всего населения. А 70 % — это крестьяне, неграмотные и привыкшие к подчинению своего имама, который был родственником или другом полевого командира. Остальные — кочевники, которые жили сами по себе, но с условием, чтобы их никто не трогал. Поэтому нас не воспринимали в качестве спасателей, а, даже, наоборот, считали оккупантами, в следствии чего боролись всеми доступными для них средствами. Выстрела в спину ждали от любого: старухи, еле ползающей у ворот, и пацаненка, лет 6–7, который уже мог уже стрелять из автомата.

Днем нас построили на территории лагеря и стали раздавать по группам, приехавшим командирам подразделений. Мы, с Николаем, попросились вместе и нас направили в отряд, расположенный в Герате. На вертолете, через пару часов мы были уже на месте. Расположился отряд в старинной крепости, здесь же находились бойцы «Царандоя» и бойцы отряда КГБ «Каскад». Фактически наш отряд был придан им, и мы постоянно с ними взаимодействовали, если приходилось уничтожать банды.

Нахождение в крепости было очень удобным с многих позиций: вести оборону при нападении банд, прятаться при обстрелах и вести обучение, чтобы никто не мешал и не подглядывал.

Здесь же мы обучали бойцов Царандоя, возникли они после победы революции в 1978 году, вместо полиции и жандармерии. Наши советники разработали для них такую же структуру, которая была у нас: отделы, внутри которых были сотрудники по линии уголовного розыска и участковые инспектора. Только все больше им приходилось работать по выявлению банд и их уничтожению. Вместе с нами они также участвовали в операциях.

Помещение под казарму было сравнительно удобным, койки с Николаем мы выбрали рядом. Руководитель нашей группы майор из Челябинска, Константин, нам объяснил стоящие перед нами задачи: знакомиться с населением, которое постоянно мигрирует, через установленные нами блок посты, вербовать среди них агентуру и выявлять нахождение банд. Ставили перед нами и показатели работы, как без этого в нашем плановом социалистическом хозяйстве обойтись, в течение месяца каждый из нас должен был выявить и организовать не менее трех налетов на банды. Только больше это на показуху было похоже, потому, что приходилось гораздо чаще участвовать в операциях. Но счет погибшим моджахедам, вели отдельно. Мы отправляли наверх одни цифры, а там они становились весьма значительными. Если их сложить, то от населения Афганистана, наверное, никого бы не осталось.

Главным стимулом для вербовки афганцев были деньги: за деньги многие из них были готовы даже мать родную продать, что не раз подтверждалось на практике. Так, в один из дней я получил информацию от своего агента, что в одном из кишлаков находится на отдыхе банда. Сели мы с ним на вертолет и группой вылетели к месту назначения. При подлете, он стал объяснять, где расположились члены банды и указал на дом, сказал, что рядом с ним живет его брат. Я у него спрашиваю: «А ты не боишься, что снаряд попадет в дом твоего брата и может погибнуть вся его семья?» А он так спокойно мне и отвечает: «На все воля аллаха». Меня это здорово поразило. Правда, в этот раз, снаряды не попали в дом его брата, а банду мы уничтожили.

Первая ночь прошла у нас относительно спокойно. А на утро, я почувствовал себя не комфортно, желудок стал выражать свое недовольство новой пищей и всей этой средой. Николай с ребятами смеялись и советовали пить водку с солью, якобы поможет. Между прочим, нам выдавали на месяц бутылку водки и бутылку коньяка, а если праздник, то в двойном размере. Но такое лекарство мне претило, стал таблетки пить, но и они не очень помогали, засел на целый день на «толчке». Помог мне местный «царандоевец», дал какую гадость, зато помогла. А следом за мной и Николай пострадал. Теперь я уже смеялся. Вообще санитария у нас была жесткая: своя кружка, ложка и тарелка, руки мыть перед едой, в общем, все «по-взрослому». Да и не мудрено, гепатит был серьезной проблемой и некоторая часть военнослужащих и наших бойцов, сильно пострадали от него и их отправляли домой с таким заболеванием.

Начались у нас будни. С утра на блок посты, знакомимся с населением, вычисляем возможных бандитов, засланных «казачков», вербуем себе агентов, выясняем, где поблизости банды и так до четырех — пяти часов вечера. Снимаются посты, и власть переходит к моджахедам. У нас в провинции главным был Исмаил — Хан, чаще его называли Туран Исмаил. Это бывший капитан Афганской Армии, перешедший на сторону оппозиции. Хорошо знающий местные условия, жестокий и непримиримый. Против нас была развернута настоящая партизанская война. Днем они могли приехать в город, как обыкновенные крестьяне, все высмотреть. А с наступлением ночи, подобраться через известные только им тропинки и совершить нападение на нас или государственное учреждение. Своих вырезали, так же безжалостно, как и наших, если попадали к ним в плен.

Опорой моджахедам служили многочисленные кишлаки, которые снабжали их пропитанием и пополняли ряды. В случаи нашего нападения они умело уходили из-под обстрела, пользуясь водоснабжающими колодцами и их разветвлениями. Мы же при подлетах уничтожали их дома, так что многие кишлаки стояли пустыми, где они тоже прятались. Оружие к моджахедам поступало из Ирана и Пакистана, там же они проходили военную подготовку.

В один из дней при проверке приезжих, мне сообщили, что со мной хочет встретиться один из полевых командиров, якобы желает перейти на сторону власти. Такие эпизоды были не раз, но что меня насторожило, так эту встречу мне назначили в одном их брошенных кишлаков. Когда я доложил командиру, мы обсудили и решили, что, скорее всего, меня будет ждать засада. В то же время эта банда доставляла нам много хлопот, поэтому приняли решение, попробовать их перехитрить. Встречу назначил я на три часа. Утром, около 10 часов, наши две группы и группа «царандоевцев», скрытно выдвинулась к кишлаку. Там еще никого не было, поэтому мы заняли очень удобные позиции. И вовремя. Около 12 часов подъехали две автомашины и из них вышли около десятка бандитов. Как только они направились к одному из домов, мы открыли огонь. Банда, почти, в полном составе была уничтожена. Один из захваченных бандитов, потом подтвердил, что хотели захватить меня в плен.

Вообще афганцы странный и интересный народ. Для них обмануть советского солдата, это как подарок, в то же время, сами очень доверчивые. Жили они, в сельской местности, в глинобитных домиках с маленькими окнами. В доме две половины: мужская и женская. Спали на жестких циновках, рядом с ними дети и домашний скот, тут же и отхожее место. Что интересно, на мужской половине дома, гораздо чище, чем на женской. Заходить на женскую половину, посторонним мужчинам, категорически воспрещалось. Так, один раз, необходимо было оказать медицинскую помощь женщине, то хозяин, с палкой набросился на доктора, когда тот попытался пройти на женскую половину. Самое интересное, что тут же в доме, среди всей этой нищеты, можно было увидеть японскую технику, которую у нас, на родине, и не достать было. Поэтому наши солдаты, офицеры, там затаривались импортными джинсами, магнитофонами и прочей техникой. Все было в продаже и по очень низким ценам, по сравнению с тем, что у нас в Союзе можно было купить.

Ездила, основная масса населения, на автобусах, такого года выпуска, что было удивительно, как они еще двигались. Набивались в них, как «селедки в бочке», даже сверху, сбоку и на капоте. Но оружие было, в каждой семье: пистолет, автомат или ружье самодельное, все зависело от доходов или участия в боевых действиях.

Обучали мы и наших коллег из «Царандоя», как выявлять моджахедов, которые приезжали в город на разведку. Если стрелок, то правое или левое плечо, имели отметины от стрельбы и другие всякие приметы. Обучали и борьбе с бандами. Борьба с мелкими бандами, требовала изворотливости и изобретательства, так как они могли вмиг раствориться среди своих, и те молчали, как настоящие партизаны. Прибегали и мы к уловкам: обучили небольшую группу «царандоевцев», придали им бронированную автомашину, которую с помощью приспособлений загоняли в кузов другой большой автомашины, туда же сажали «царандоевцев», одетых в одежду крестьян и направляли в местность, где действовали моджахеды. Появление одинокой автомашины и предвкушение легкой добычи, действовало на бандитов безупречно. Они выскакивали на дорогу, и тут выезжали наши бойцы на бронеавтомашине и укладывали всех бандитов в один ряд.

Так день за днем и шесть месяцев пробежало. Пора было готовиться к отправке. Но за несколько дней поступило сообщение, что большой караван с оружием пересек границу и движется внутрь страны. Собрали и мы, большой отряд, и нас на БТРах подбросили к ущелью. Дальше, в горы, надо было идти. Разбились по группам, и друг за другом медленно стали подниматься. Нападения ожидали в любой момент, так как их разведка действовала тоже неплохо. На гору поднялись без всяких приключений, вдали виднелись кишлаки, и нам предстояло пройти мимо них. Первый прошли спокойно, но, когда чуть отдалились, с двух сторон ударили пулеметы и автоматы, пришлось залечь. Вызвали авиаподдержку и через некоторое время прилетели наши вертолеты и стали утюжить склоны, где находились моджахеды. Тут и мы пошли вперед. Положили человек 10 бандитов, остальные разбежались. С нашей стороны потерь не было.

Пока с этими разбирались, пришло сообщение, что караван с оружием нашими бойцами уже захвачен и надо, возвращаться домой. День уже клонился к вечеру, и начинало смеркаться. В горах быстро темнеет. Очевидно, поэтому руководство нашего отряда приняло решение, чтобы мы возвращались по той же дороге, что и поднимались. Вообще то, в горах, на данной войне, действовал негласный закон: «Никогда не спускаться вниз с гор, по той же дороге, что и поднимались». Но тут, видно, решили рискнуть. Пошли вниз. Нашей группе было приказано замкнуть отряд, обеспечить тылы. Весь отряд, было нас человек 150, спустился на дорогу, мы с Николаем шли последними и уже предвкушали ужин и отдых. Вдруг, впереди, с двух сторон раздались взрывы, произошел обвал и дорогу завалило. Нашу группу отрезало от остальных. Как я, Николай и наш командир Костя, очутились в метрах шести в расщелине, я не понял. Взлетели как птицы. Сверху посыпались пули, и мы стали отстреливаться. Со мной было снайперская винтовка и, успокоившись, я стал убирать один за другим душманов. Рядом стреляли Николай и Константин. Убедившись, что с нами так не справиться, душманы стали закидывать нас гранатами, несколько разорвались внизу, не причинив никакого вреда, но одна попала к нам на площадку. Взрыв сбросил Константина вниз, а Николай был тяжело ранен в грудь. Я затащил его подальше в расщелину и как мог, перевязал, сделал укол, но он потерял сознание. Тем временем, душманы подобрались к нам и я, схватив автомат, стал их расстреливать. Они отступили. Стало совсем темно, резко похолодало, одет я был сравнительно легко и, прижавшись к теплому камню, продолжал стрелять, уже ориентируясь больше на шум. Подобраться к нам в полной темноте, даже горцам, было невозможно, слишком отвесные были скалы. Меня начало клонить ко сну, но уснуть я боялся, могло что-либо непредвиденное произойти. И я стал вспоминать свою Нинку, милую, любимую жену. Как я бы сейчас с радостью послушал ее ворчание в свой адрес, все ее претензии. Меня она предупреждала, что, если со мной что-то случиться, домой не возвращаться. Так, периодически постреливая, я разговаривал с женой и не спал. Как только чуть рассвело, я услышал шум вертолетов и залпы снарядов по верху ущелья, а следом и выстрелы. Это наши бойцы, десант высадили и пошли в атаку. Тут и силы мои кончились, я отключился.

Глава четвертая

Очнулся я уже в лазарете. Было темно. Пошевелил руками, ногами, вроде было все в порядке, все на месте и ничего не болело. Кроме меня, в палате никого не было. Я поднялся, рядом висел халат, накинул на плечи и вышел в коридор. Там, у стола, медсестричка книжку читает. Они увидела меня, вскочила: «Зачем вы встали, вам отдыхать надо». «Отдохну, обязательно отдохну. Сколько я спал», — спрашиваю у нее. «Больше суток»— отвечает сестричка. «А со мной еще бойцы были, где они?» «Один только живой остался, его в госпиталь в Ташкент отправили». И тут же, чтобы успокоить меня, затрещала: «А вы у нас герой. Один всю ночь с бандой воевали. Говорят, что вас к званию Героя Советского Союза представили». «А ты ничего не перепутала, меня то за что?» «Как за что? Вы там их человек двадцать положили и наших никого не отдали на растерзание». Вот так я узнал, что меня в Герои записали.

Послесловие

Отряд «Кобальт» осенью 1984 года был упразднен, а находившиеся в это время в Афганистане офицеры МВД были переведены в статус советников. Многие бойцы были награждены орденами, медалями СССР, а одному из них, капитану милиции Исакову Михаилу Ивановичу присвоено высокое звание Героя Советского Союза.

Герой моего рассказа капитан милиции Иванов Александр Иванович не является кем-то конкретно, а написан на основе воспоминаний многих бывших бойцов отряда «Кобальт», из Ленинграда и Москвы, Прибалтики и Украины, бывших в то время единой семьей Союза Советских Социалистических Республик.

Невский — 90 — х годов

Центральный района гор. Санкт-Петербурга был образован распоряжением мэра Собчака А. А. 11 марта 1994 года. Видно было, что мэру, как бывшему коммунисту, были неприятны районы носившие имена в память об Октябрьской революции: Куйбышевский, Дзержинский и Смольнинский. Так из трех районов возник один: Центральный. В Москве, тоже сделали такую реорганизацию, но с головой: районы остались, и создали округа. Тем самым ничего не разваливали, сохранили структуры на «земле». У нас же упразднили три управления милиции, три прокуратуры, только суды отстояли свою независимость, так как их объединение было невозможно: необходимо было вносить изменения в Конституцию РФ. С милицией было проще, приказом Министра были ликвидированы районные управления, остались только 6 отделов милиции. Руководство управлений стали искать себе новые места, новые назначения и перетаскивать к себе людей. Некоторые ночью вывозили на автомашинах технику, и все то, что было закуплено на спонсорские деньги. Да, вспомним 90 годы. Тогда денег особенно не было, каждый выживал как мог. Например, в Куйбышевском районе по просьбе спонсоров поставили около каждого офиса, милицейскую будку и пост, чтобы не беспокоили всякие там бандиты и за это давали деньги милиции. А время ведь было очень беспокойное. Делили государственную собственность, вернее сказать, не делили, а растаскивали, кто имел такую возможность. В городе действовали различные бандитские группировки: «Тамбовские». «Малышевские», «Великолукские», «Казанские», эти приезжали в Питер из Казани, для того, что откусить кусок пирога, «Комаровские», различные этнические группировки: азербайджанские», «грузинские», «чеченские» и т. д. Много их было, большие и маленькие, все старались, что-либо захватить, содрать с кого-либо. С учетом такой обстановки резко возросло количество преступлений, совершенных в городе. Следственный отдел Центрального РУВД, а позднее управление, насчитывало 120 человек. Но его еще надо было укомплектовать, т. к. не хватало кадров, да и некоторые сотрудники ушли вместе со своими руководителями. В тот очень сложный период времени, нельзя было ослаблять борьбу с преступностью не на один день. В месяц только следствием Центрального РУВД возбуждалось около 500–600 уголовных дел, из них половина дел было с личностью, т. е. установлены и задержаны, лица подозреваемые в совершении преступления. В месяц следственное управление заканчивало расследование и направляло в суд для рассмотрения от 170 до 200 уголовных дел. (Для сравнения: в настоящее время следственным управлением возбуждается около 120 уголовных дел в месяц, с личностью — около 30 дел. В суд направляют только около 35 уголовных дела.) Очень много дел было связанные с распространение и употреблением наркотиков, карманных краж, грабежей и разбоев.

Вот некоторые из таких уголовных дел:

Уголовное дело № 685989 — 28 мая 1997 года около 2 часов 50 минут Васильев Владимир вместе со своей сожительницей Федоровой Кирой (фамилии фигурантов изменены) возвращались из гостей. Они подъехали на такси к дому 14 по Большой Морской улицы. Кира пошла в квартиру, а Владимир задержался, рассчитываясь за такси. Когда он вошел в парадную, то встретил там ранее ему незнакомого Боброва Илью, который попросил разрешить ему позвонить из квартиры, своей знакомой. Владимир привел его в свою комнату, где находилась Кира, а сам вышел. В это время, между Федоровой и Бобровым возникла ссора, вернувшись, Владимир увидел разбитую вазу, по словам Киры ее разбил новый знакомый, и тогда он нанес несколько ударов Боброву. К нему присоединилась Федорова. В результате избиения Боброву были причинены телесные повреждения, во время нанесения которых, он периодически терял сознание. Затем Васильев совместно с Федоровой вытащили из кармана портмоне Боброва с находящимися там деньгами в сумме 1 500 000 рублей (деньги, деноминированные в расчете 1000:1), паспорт на имя Боброва, удостоверение личности, и заломив ему руки, сняли серебряный перстень стоимостью 160 000 рублей, причинив ущерб потерпевшему на сумму 2 388 000 рублей. Оба преступника были задержаны тут же в квартире нарядом милиции, который вызвала знакомая Боброва, ожидавшая его на улице. Действия Васильева и Федоровой были квалифицированы как разбой, с применением насилия опасного для жизни и здоровья потерпевшего и хищение личного документа (паспорта).

Васильев Владимир Дмитриевич 1964 года рождения ранее судим за хищение в особо крупных размерах к 5 годам лишения свободы, был освобожден 17.11.1994 года по отбытию срока наказания, работал столяром.

Федорова Кира Валентиновна 1964 года рождения ранее не судима, работала поваром.

Оба привлечены к уголовной ответственности за нападение в целях хищения чужого имущества, совершенного с применением насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего(разбой), по предварительному сговору группой лиц.

Потерпевший Бобров Илья Васильевич, ранее не судимый, работал заведующим отделом в редакции журнала «Балет».

Уголовное дело № 360553 — 2 сентября 1995 года Сидоров Борис (фамилии фигурантов изменены), совместно с Николаевым Игорем встретились утром и, хотя, как говорится, «с утра даже лошади не пьют», решили начать день с водочки. Около 13 часов они познакомились у пивного ларя с Панкратовым Константином и уже совместно стали распивать спиртные напитки. Затем продолжили свое знакомство на квартире у сожительницы Сидорова по адресу: ул. Жуковского дом 28 кв. 4. К вечеру вся кампания была здорово навеселе. Сидоров обратил внимание, что на руке у Панкратова имеется обручальное кольцо, перстень, часы в золотом корпусе, на шее серебряная цепочка. Эти изделия настолько ему понравились, что Борис решил их забрать, но Панкратов был против. Тогда Сидоров совместно с Николаевым стали избивать Панкратова, причинив ему легкие телесные повреждения, а затем и отобрали все, что у него было, в том числе и сумку, с вещами, причинив потерпевшему ущерб на общую сумму 1 190 000 рублей. Завладев всем имуществом Панкратова, Сидоров и Николаев выкинули его на лестничную площадку.

Потерпевшему ничего не оставалось делать, как обратиться в милицию. Здесь же в квартире преступники были задержаны.

Сидоров Борис Иванович 1945 года рождения, без прописки, не работающий, ранее судим 5 раз, освободился из мест лишения свободы 8 июля 1994 года, судом признан особо опасным рецидивистом.

Николаев Игорь Георгиевич 1965 года рождения, женат, имеет двоих несовершеннолетних детей, работает водителем, не судим.

Оба привлечены к уголовной ответственности за нападение с целью хищения чужого имущества, соединенного с насилием опасным для жизни и здоровья потерпевшего (разбой), по предварительному сговору группой лиц.

Потерпевший Панкратов Константин Вадимович, не работает, ранее не судим.

Уголовное дело № 186836 — Родин Владимир (фамилии фигурантов изменены), ранее неоднократно судимый, последний раз освободился из мест лишения свободы 11 марта 1993 года. Прописался у своих родителей в Бокситогорске, однако на путь исправления не встал, нигде не работал и вел антиобщественный образ жизни. 19 февраля 1994 года вместе со своей приятельницей Эльвирой приехал в г. Санкт-Петербург, где встретил своих знакомых, начали отмечать наступающий праздник. Когда деньги закончились, стал предлагать свою знакомую в качестве развлечения представителям Кавказа, и услышав это, Эльвира убежала и уехала к себе домой в Бокситогорск. А Владимир направился к своему знакомому Треплову Василию на Транспортный пер. д.9 вк.3, где уже совместно продолжали распивать спиртные напитки. В результате между ними возникла ссора, перешедшая в обоюдную драку. Схватив столовый нож, Родин нанес им удар в область шеи и головы Треплову, причинив ему размозжение правой височной и теменной долей головного мозга, кровоизлияние в желудочки мозга, множественные ссадины правых затылочно-теменной и височной области, ранение шеи справа, с проникающим сквозным ранение носоглотки и другие повреждения, которые относятся к тяжким телесным повреждениям, опасным для жизни в момент причинения и от которых Треплов скончался 21 февраля 1994 года в клинике военно-медицинской академии.

Соседка Треплова показала, что, вернувшись домой около 20 часов обратила внимание, что входная дверь в квартиру была сломана, нижняя часть двери, ведущая в комнату к Треплову была выбита, а дверь открыта. В комнате у Треплова за столом сидел Родин и ел консервы, а на полу лежал окровавленный Треплов. После чего она побежала и вызвала скорую помощь и милицию.

Воспользовавшись этим Родин сбежал из квартиры, но был задержан у дома подъехавшим нарядом милиции.

Родин Владимир Федорович 1964 года рождения, ранее судим 7 раз за различные преступления, на момент ареста — не работал. Привлечен к уголовной ответственности за причинение умышленного тяжкого телесного повреждения, опасного для жизни и повлекшее за собой смерть потерпевшего.

Потерпевший Треплов Василий Борисович 1966 года рождения, нигде не работал, злоупотреблял спиртными напитками.

Уголовное дело № 801057 — 13 января 1993 года Сергей Ермаков (фамилии фигурантов изменены), вместе со своим братом Владимиром поехали встречать старый Новый год к своим знакомым супругам Гобеленам на улицу Хошемина дом 8. Сергей только недавно освободился из мест лишения свободы и никак не мог привыкнуть к свободе передвижения. Каждая поездка доставляла ему особое наслаждение. А чтобы прибавить побольше адреналину, он взял с собой револьвер. Оружие у него было спрятано еще до судимости. Вообще то Сергей был большой любитель оружия и собирал его по мере возможностей. Да и время было лихое: надо было уметь защищаться. Гобеленам, муж и жена хорошо их встретили, накрыли стол и стали встречать Новый год по старому стилю. Выпивки было достаточно и Сергей, уже отвык от такого количества, поэтому не выдержал напряжения и около 3 часов ночи вытащил револьвер, чтобы похвастаться, но не справился с управлением и нажал на курок. Хорошо еще, что револьвер был направлен в сторону, поэтому пуля попала в окно, только дыра образовалась. Все очумели, а Владимир, быстро подскочил к Сергею и забрал револьвер. На этом веселье кончилось и братья, собравшись, уехали домой. На следующий день Сергей приехал к приятелям, извинился за свое поведение и обещал поставить новые стекла., но видно было не суждено.

Умные учатся на чужих ошибках, а дураки, и на своих не могут. В ночь с 14 на 15 января 1993 года опять совместно с братом Владимиром, захватив с собой сумку, на Суворовском пр. сели в такси и поехали, куда именно, история об этом уже умалчивает, в сторону Выборгского района. На углу Энгельса и пр. Просвещения, Сергей попросил водителя остановиться, чтобы разменять деньги, для расчета за такси. Когда он подошел к киоску, на автомашине подъехали сотрудники милиции и попросили предъявить документы, а затем и досмотрели. В кармане у Сергея обнаружили складной нож с кнопкой. Затем задержали брата Владимира, который находился в такси, у него также был изъят складной нож. Оба ножа были впоследствии экспертом признаны холодным оружием, которые носить можно было только, имея специальное разрешение. А в сумке сотрудники милиции обнаружили револьвер с 37 патронами и самодельное взрывное устройство, являющееся самодельным боеприпасом типа ручной осколочной гранаты.

Ермаков Сергей Владимирович 1970 года рождения, ранее судим три раза, последний раз за злостное хулиганство, освободился из мест лишения свободы 22 ноября 1992 года, был привлечен к уголовной ответственности за повторное злостное хулиганство с особой дерзостью с применением огнестрельное оружия (это в отношении стрельбы у знакомых), а также за незаконное ношение, хранение, приобретение огнестрельного оружия и боеприпасов, без соответствующего разрешения. Кроме того, за незаконное ношение, хранение, приобретение, изготовление взрывчатых веществ и незаконное ношение холодного оружия.

Ермаков Владимир Владимирович 1965 года рождения, ранее судим три раза, освободился 10 января 1992 года, был привлечен к уголовной ответственности за незаконное ношение, хранение, приобретение, изготовление боевых припасов и взрывчатых веществ без соответствующего разрешения, также незаконное ношение холодного оружия.

Уголовное дело № 533870 — это одно из дел, где зацепили членов ОПГ (организованная преступная группировка). 1 февраля 1996 года в помещение «Центра релаксации», расположенном на Невском пр. до 104 около 20 часов зашли двое мужчин: Рябой Алексей и Ветров Леонид. Они были хорошо знакомы со старшим смены Борисовым Иваном, который их и пустил в помещение. Кроме Борисова в центре находились еще двое рабочих Иванов, Петров и санитарка Смирнова. Борисов вместе с Рябым и Ветровым прошли в массажную комнату, где находилась Смирнова. Борисов попросил ее выйти, так как им надо поговорить. Находясь в соседней комнате, она слышала, что Ветров предъявил претензии к Борисову, что тот утаивает часть выручки от деятельности центра. Борисов стал доказывать, что все деньги отдает, затем послышались удары и крики Борисова о помощи. В помещение к ним попытался войти Иванов, но его ударили чем-то по голове, и он ушел. Из массажной вышел Рябой, в руках он держал полено, которое находилось у камина, и руки у него были все в крови. Он вымылся и вернулся назад, в массажную, крики Борисова продолжались, но туда больше никто не решался войти. Так продолжалось где-то полчаса. Затем Рябой и Ветров вышли и предупредили, что если кто-то из них что-либо скажет, то с ними будет то же, что с Борисовым и ушли. Зайдя в помещение Иванов и Петров обнаружили Борисова лежащим на полу и без сознания. Приехавшая скорая помощь установила, что Борисов был уже мертв. Приехавшим сотрудникам милиции Иванов, Петров и Смирнова побоялись рассказать об Рябом и Ветрове. В результате избиения Борисову были причинены открытая черепно-мозговая травма, перелом костей свода и основания черепа и другие телесные повреждения головы и тела, в следствие чего наступила смерть.

Только через полгода удалось установить и задержать Рябого, а Ветров скрылся и задержан был при совершении нового преступления: 27 октября 1996 года находясь в состоянии алкогольного опьянения был задержан сотрудниками ГАИ за управлением автомашины. Автомашина была изъята и поставлена на штрафную автостоянку, расположенную у дома: № 6 на ул. Робеспьера. После того, как сотрудники милиции уехали, Ветров под предлогом того, что надо забрать ценные вещи, сел в автомашину и уехал, сломав при этом ворота и 6 секций забора. Угнанная автомашины была обнаружена у дома 61 по ул. Чайковского и во дворе этого же дома, был задержан и Ветров.

Рябой Алексей и Ветров Леонид были привлечены к уголовной ответственности за нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших за собой смерть потерпевшего. Кроме того, Ветров был привлечен к уголовной ответственности за умышленное повреждение чужого имущества, повлекшее причинение значительного ущерба.

«Библиофил»

Уголовное дело № 14076 было возбуждено 3 февраля 1977 года по фактам совершения Арсеньевым Валерием Александровичем краж книг из Государственной Публичной библиотеки им. Салтыкова-Щедрина расположенной по адресу: гор Ленинград пл. Островского дом 1/3 следователем 3 отдела Следственного управления ГУВД Леноблгорисполкомов майором милиции Соколовой Ларисой Тимофеевной. Это одно из первых уголовных дел, по хищению ценных книг из Публичной библиотеки.

Как указано в обвинительном заключении «в ходе предварительного следствия установлено:

24 января 1977 года Арсеньев, читатель Публичной библиотеки был задержан в помещении библиотеки, при выносе им под пиджаком книги «Живописное обозрение» за 1885 год.

Это был последний шаг Арсеньева в длинной цепи совершенных им краж из крупнейших библиотек г. Ленинграда и первая нить к раскрытию преступной деятельности Арсеньева — организатора и руководителя группы по хищению и сбыту антикварной исторической литературы. Группы, которая своими действиями нанесла непоправимый и ничем невосполнимый урон культурному наследию исторического прошлого России».

Глава первая

Маленький Валерий рос в обеспеченной семье: отец работал инструктором в райкоме партии, в то время это была весьма влиятельная должность, а мать в системе горпищеторга. Так что с детства ребенок ни в чем не нуждался и все его прихоти исполнялись. Тем более, что в семье он был единственным ребенком.

Но видно, что-то в генах передается по наследству. Отец его, несмотря на фамилию, был родом с Кавказа, где в давние времена абреки его тейпа, разбойничали на юге России и не терпели никакой власти над собой. Вот и юный отрок, несмотря на все воспитание, хотел брать от жизни все, что ему нравилось. Будучи приглашенным в гости со своими родителями на дни рождения, он пытался стянуть конфеты или игрушки и запрятать их под костюмчик, а когда его ловили и забирали, очень обижался и долго плакал, не понимая, почему его лишили, выбранного им подарка. В конце концов, родители перестали ходить в гости, зная за ним такие пристрастия. Все разговоры и наказания, что так поступать нельзя, мало влияли на него.

Так и рос Валерий, переходя из класса в класс, только с возрастом становился более изощренным в своих кражах. Мальчик он был хитрый, начитанный, хорошо учился, дружбу водил только с теми, кто безоговорочно ему подчинялся. Если и подбивал на неблаговидные поступки своих приятелей, то всегда оставался в стороне, когда тех ловили.

Шли годы и мелкие кражи, становились более серьезными. Где-то в классе седьмом, в один из дней появился в школе, в импортной куртке одноклассник Петя и так она понравилась Валерию, что он решил ее похитить. Хотя, в принципе, если бы он попросил свою мать, такая куртка ему была бы куплена. Но это не устраивала Валерия и он, пользуясь своей властью над приятелем Сергеем, велел ему похитить куртку и спрятать во дворе, в то время, когда сам находился в классе. После обнаружения кражи, все подозрения пали на кого угодно, только не на Валерия, а приятель Сергей, его не выдал.

В другой раз, он вместе с тем же Сергеем и еще одним мальчишкой, поймали на улице Николая Матвеева, у которого в руках был магнитофон. Под угрозой избиения отобрали магнитофон и велели вести к себе домой за деньгами. Несмотря на то, что дома была бабушка, в ее присутствии, забрали у Николая деньги, под предлогом того, что он им был должен и ушли вместе с магнитофоном. Пока бабушка разбиралась, что к чему, ребят и след простыл. Но в этот раз, по заявлению родителей Николая было возбуждено уголовное дело, и всех фигурантов грабежа установили. Отцу Валерия пришлось задействовать все свои связи, чтобы дело прекратили. Пошли навстречу ему только потому, что всем мальчишкам было по 16 лет.

Школу Валерий окончил с хорошими оценками и по протекции родителей поступил в институт, на факультет журналистики. Учеба в институте, особенно ничего не изменила в жизни Валерия: жил он за счет родителей. К тому времени познакомился с женщиной, Еленой, которая была старше его на 7 лет, разведенной и с малолетним ребенком. Родителей эта связь никак не устраивала, так как они планировали, что сын женится на девушке из их круга. Но решили не препятствовать, зная своенравный характер своего ребенка. Думали, перебесится, надоест и найдет другую женщину. Но Валерия, Елена полностью устраивала: покладистая, ласковая, стремилась угодить ему во всем и угадать все его желания. Валерий переехал к Елене, несмотря на все протесты родителей, и продолжал учиться. Елена бросила работу, и жили они на помощь родителей Валерия.

После окончания института Валерия устроили работать в городскую газету и поручили вести «светскую» хронику. Это не в том понятии, как в настоящее время, тогда олигархов не было и «золотой» молодежи то же. Но были презентации различных достижений советской промышленности на предприятиях, пленумы, собрания, совещания, которые, обычно заканчивались застольем. Чего в магазинах не было, то там было в полном объеме: коньяк, водка, вино и все высшего качества, икра, рыба, колбаса. Чего только душа желает. Валерию так понравились все эти мероприятия, что он стал постоянным посетителем на них, даже если его и не приглашали. При этом дозу принятых спиртных напитков, он явно не регулировал. Поведение молодого журналиста стало привлекать внимание организаторов торжеств, и они попросили оградить их от его посещений. Вмешательство отца не помогло, и перевели Валерия в газете на спортивную тематику.

Но привычка к возлияниям, стала сказываться. Теперь Валерий уже искал, где бы и с кем выпить. Появление на работе в нетрезвом виде, частые опоздания, вовремя не сданные материалы в газету, привели к тому, что Валерия попросили уволиться. По рекомендации отца его устроили в малотиражку, заводскую газету, но и там он долго не продержался. Отцу уже надоело с ним возиться, и он решил, что пусть сам Валерий выживает, может тогда, за ум возьмется. Мать, конечно, не оставила сыночка без материальной помощи, но давала деньги только на питание. Елена не работала и уже не хотела работать, ссылаясь на занятость с ребенком. Видя, в каком состоянии, приходит Валерий домой, решила, что деньги доверять Валерию нельзя и отбирала. Мать Валерия не возражала, понимая, что другого пути нет. Хорошо еще, что Елена не выпивала. Такое положение финансовых дел, Валерия совершенно не устраивало, т. к. на выпивку нужны были деньги и без этого, он уже не представлял себе дальнейшее существование.

Глава вторая

Работая в газете, ему приходилось бывать в библиотеке, готовить материалы к публикации. И здесь он обратил внимание, что на стеллажах, в свободной выкладке, лежат книги, которые представляют собой историческую ценность. Поинтересовался у букинистов о приблизительной стоимости таких книг, цена колебалась от 2 рублей до 10 рублей. А бутылка водки, в то время стоила 2 рубля 87 копеек. Игра стоила свеч. Только ведь Валерий не привык сам рисковать. Но деваться было некуда.

С удостоверением журналиста, он был записан в Публичную библиотеку им. Салтыкова-Щедрина, библиотеку Академии Наук СССР, библиотеку им. Горького Ленгоруниверситета. В читальном зале на посетителей, сотрудники библиотеки, особого внимания не обращали: публика была солидной, уважаемой: профессора, доценты, журналисты и студенты, весь народ прилежный. Каждый по абонементу получал нужную книгу и работал. Если возникала необходимость, то за столом оставлял книгу и шел искать нужную, даже в другом зале.

Валерий уже примелькался в библиотеках, хотя внешний вид его уже не соответствовал званию журналиста, и пиджак местами лоснился, требовал чистки, и физиономия была уже слегка помята, и если принюхаться, то разило спиртным. У работников библиотеки все это не вызывало подозрения до поры до времени. Мало ли у человека могут быть какие-либо проблемы.

Валерий, как бы подготавливая статьи для газеты, стал изучать систему организации работы библиотеки и их сотрудников, каким образом они отслеживают за движением книг. На входе в библиотеку дежурил милиционер, и это убеждало сотрудников, что никто не решится похищать книги и нести их мимо милиционера.

Валерий решил начать с журналов, которые лежали на полках, в свободном доступе, при этом читатель был вправе взять его и перейти в другой зал. Этим и воспользовался Валерий. В один из дней февраля 1972 года он взял два журнала «Коннозаводство», запрятал за пояс брюк и пошел на выход. Проходя мимо милиционера, Валерий почувствовал, что вспотел и сердце его бьется, как овечье, когда ее тащат под нож. Но тот мельком взглянул на проходившего мимо Валерия, снова углубился в чтение книги. Выйдя из библиотеки, Валерий свободно вздохнул и направился домой. Зайдя в квартиру, Валерий расположился за столом, взял резинку и стал тереть на 17 странице журнала, пытаясь убрать штамп библиотеки. Занятие Валерия привлекло внимание Елены, подойдя к столу, она стала молча наблюдать за ним. Валерий корпел, но стереть штамп ему не удавалось. Понаблюдав за ним некоторое время, Елена забрала журнал, принесла лезвие и аккуратно срезала со страницы штамп, таким же образом, это она сделала и на странице 33 и возвратила журнал Валерию. Осмотрев результаты работы Елены, Валерий только сказал: «Молодец», оделся и ушел. Направился он в ближайший букинистический магазин. Зайдя в него, Валерий подошел к продавцу и предложил купить журналы. Мельком взглянув на них, она отправила его к товароведу. Та, небрежно полистав журналы, выдала Валерию 10 рублей. Купив бутылку водки, он направился домой, где вместе с Еленой они отпраздновали первую удачную кражу из библиотеки. Таким образом, Елена стала соучастницей хищения книг из библиотеки.

Видя безалаберность сотрудников библиотек и охраны, Валерий наглел все больше. Теперь он уже выбирал книги, представляющие собой историческую ценность: «Античное искусство» Ривкина, «Письма Ноа-Ноа» Гогена, «Французская готика» Лясковской и так далее. Книги он приносил домой, где вместе с Еленой уничтожал на книгах инвентарные номера и штампы, а затем он или Елена сбывали их в букинистические магазины по всему городу.

Опасаясь привлечь к себе внимание, постоянно сдавая книги в магазины, Валерий решает привлечь к этому своего приятеля Сергея Петухова и его жену. Воруя книги из библиотек, он часть передавал Сергею и тот уже вместе со своей женой, уничтожал инвентарные номера и штампы, сдавал в букинистические магазины и часть денег, возвращал Валерию. Таким образом, преступная группа Валерия Арсеньева продолжала действовать до января 1977 года. За этот период времени их трех библиотек Ленинграда было похищено 1373 книги общей стоимостью 15615 рублей 82 копейки, представляющих историческую ценность для города.

Но, как говорится в пословице: «Сколько веревочке ни виться, а конец будет». Пропажа книг, журналов в таком количестве, в конце концов, привлекло внимание сотрудников библиотек, и они стали искать виновников: приходили дежурить ранним утром, наблюдали за уборщицами, за окнами, и никто не догадывался, что может воровать читатель. Но в один из дней, а именно 24 января 1977 года сотрудница библиотеки, обратила внимание на Арсеньева, который выходил из зала и под тканью брюк вырисовывался силуэт журнала. При попытке скрыться, Арсеньев был задержан и у него изъято в большом переплете из 50 журналов «Живописное обозрение».

Теперь уже и остальные сотрудники стали вспоминать, что видели Арсеньева у стеллажей, откуда пропадали книги и журналы, что он долго находился у полок с книгами, и было непонятно, что он там делал, что его внешний неопрятный вид и запах спиртного вызывал подозрение, но следить за ним никто не решался.

Были вызваны сотрудники милиции и Арсеньева доставили в отдел милиции. Учитывая, что накануне во всех трех библиотеках были выявлены существенные недостачи книг, задержание Арсеньева привело к тому, что было возбуждено уголовное дело, и в квартире у него был проведено обыск. В результате, которого у Арсеньева Валерия было изъято 59 книг, похищенных из трех библиотек города: Государственной Публичной библиотеки им. Салтыкова-Щедрина расположенной на пл. Островского дом 1/3, филиала этой библиотеки, расположенной на Краснопутиловской ул. дом 109, библиотеки Академии Наук СССР расположенной на В.О. Биржевой линии дом 1 и библиотеки им. Горького Ленгосуниверситета расположенной на Университетской наб. дом 7/9.

Глава третья

Следователь Соколова Лариса Тимофеевна, находясь у себя в кабинете, еще раз перечитывала материалы проверки, которые послужили основанием для возбуждения уголовного дела, в ожидании, когда к ней оперативники доставят Валерия Арсеньева. «Если бы не книги, изъятые у него при обыске, можно было бы и не ставить вопрос об аресте», — подумала Лариса Тимофеевна. Дело ей представлялось не сложным: обычная кража, какие она расследовала десятки. В двери постучали и в кабинет вошли Александр Пастухов и Петр Николаев, оба работали в УБХСС, ведя за собой молодого парня.

«Вот, Лариса Тимофеевна, привели к вам «злодея», знакомьтесь: Арсеньев Валерий, не состоявшийся журналист и расхититель социалистической собственности, он же библиофил, использовавший свои знания, которые ему дало государство, для похищения книг, представляющих историческую ценность», — так пафосно произнес свою речь Александр, явно рассчитанную на преступника.

Перед Ларисой Тимофеевной стоял молодой мужчина, довольно привлекательной внешности, но лицо его уже носило следы злоупотребления спиртными напитками, осунувшиеся щеки, бегающие глаза, которые с тревогой смотрели на следователя, как был, спрашивая: «Что вы со мной сделаете?».

«Присаживайтесь Валерий», — сказала Лариса Тимофеевна, — побеседуем с вами. Расскажите, как вы совершали кражи».

«Я прошу прощения», — сказал опять Александр, — Валерий написал собственноручно чистосердечное признание, весьма интересно вам вначале его почитать», — и протянул несколько листов.

Из объяснения следовало, что Валерию сбывать книги помогали его жена Елена, приятель Сергей с женой Натальей. Видно было, что оперативники хорошо поработали с Валерием.

«Ну, что ж», — сказала Лариса Тимофеевна, — надо срочно проводить обыск еще у Сергея с Натальей».

«Мы готовы, — ответил Александр, — ждем постановление»

Отпечатав постановление, Лариса Тимофеевна передала его оперативникам и те направились его выполнять, а сама приступила к допросу Валерия. Главное теперь было закрепить его показания, где и когда он совершал кражи книг, кто ему помогал. Валерий был явно напуган, но показания из него приходилось вытягивать. Сам не рассказывал и только подтверждал, то, что им было написано ранее.

Через некоторое время позвонил Александр и сообщил, что при обыске у Сергея было изъято 38 книг из различных библиотек города. Ларисе Тимофеевне стало ясно, что теперь предстоит работать с группой расхитителей, сколько они похитили книг и откуда, только предстоит установить, а Валерия надо будет арестовать.

Пока оперативники везли Сергея с женой и книгами, Лариса Тимофеевна выписала постановление о задержании Валерия на трое суток и закончила допрос. Ей предстояло забыть о выходных, закрепить имеющиеся доказательства по краже и подготовить санкцию на арест прокурором города.

Допрос Сергея и его жены подтвердил, что они, приблизительно с августа 1975 года стали оказывать помощь Валерию в сбыте книг, которые он крал из библиотек. Книги Валерий приносил к себе домой или они ожидали его у библиотеки. Затем уничтожали штампы, инвентарные номера на книгах и сдавали их в различные букинистические магазины, а деньги делили пополам. Валерий рассказывал им, что похищал книги с 1972 года и его никто не может поймать, так как он хорошо изучил работу сотрудников библиотек и знал где и когда можно украсть книги и не быть пойманным. Длительность совершения преступления Валерием, убедило их в том, что никто их не поймает, и преступление, останется безнаказанным. Поэтому они и согласились оказывать ему помощь в реализации похищенного.

Ввиду чистосердечного признания Сергея и его жены, Лариса Тимофеевна не стала их задерживать и отпустила домой под подписку о невыезде. Вопрос об аресте Валерия был решен положительно, так как доказательств его вины было предостаточно и у прокурора города никаких сомнений не возникло.

Теперь предстояла самая нудная и тяжелая часть работы по уголовному делу: установить объем хищения, т. к. Лариса Тимофеевна была уверена, что Валерий не все рассказал. Были оперативникам переданы постановления о необходимости проведения ревизии во всех трех библиотеках и даны задания на проверку всех букинистических магазинов, изъятие квитанций на сдачу книг, карточки из каталогов, читательский билет Арсеньева, и массу других документов, подтверждающих совершение краж Арсеньевым, назначить криминалистические и товароведческие экспертизы.

При допросах, многие сотрудники библиотек, подтвердили, что хорошо знали в лицо Арсеньева, так как он часто посещал библиотеки, но уследить за каждым посетителем у них просто не было возможности, в зале постоянно находилось свыше 50 читателей. Исчезали книги и журналы, которые представляли собой историческую ценность, и восполнить потери библиотечного фонда им, навряд ли удастся.

Проведя все предварительные следственные действия, Лариса Тимофеевна решила съездить в изолятор и еще раз допросить Арсеньева. В кабинет к следователю Валерий вошел уверенной походкой и весело спросил: «Ну, как у нас дела? Скоро дело будем закрывать?» Видно было, что нахождение в следственном изоляторе и «советники» по камере, придали ему уверенности.

«Не все так просто в вашем деле, чтобы его заканчивать. Мы ведь так и не установили, сколько вы украли», — ответила Лариса Тимофеевна.

«Да что там одной книгой больше или меньше, ведь это не на что не влияет. Закончим быстро дело, вам показатель и мне недолго здесь околачиваться. Я на зону быстрей хочу», — сказал Валерий.

«Быстро же ты освоился», — подумала Лариса Тимофеевна и спросила: «А как долго вы воровали книги с библиотек?»

«Да незадолго до того, как меня поймали», — ответил Валерий.

«Но в прошлый раз, при допросе вы говорили о нескольких годах?»— опять спросила Лариса Тимофеевна.

«Это оперативники меня заставили, — ответил Валерий, — я оговорил себя».

Теперь уже стало ясно, Ларисе Тимофеевне, что теперь от Арсеньева ждать правдивых показаний не стоит. Началась кропотливая работа по собиранию доказательств. Первые результаты из букинистических магазинов показывали, что Арсеньев и его жена Елена начали сдавать книги еще в 1972 году, таким образом, подтверждая показания Сергея и его жены. В дальнейшем, это нашло подтверждение и проведенными ревизиями в библиотеках. Кражи ценных книг и журналов начались в 1972 году и из года в год все увеличивались. Особенно много было похищено в 1976 и 1977 годах. Это книги, которые были изданы в 18–19 веках и сотни лет служили людям, героическими усилиями сотрудников библиотек были сохранены в блокадном Ленинграде, но были похищены и бесследно пропали.

Так, изо дня в день, по крупицам, собирались доказательства совершения краж книг из библиотек преступной группой Арсеньева Валерия Александровича, необходимо было сопоставить данные полученные из библиотек с данными букинистических магазинов, а это тысячи книг, к том же еще и провести необходимые экспертизы. Расследование по делу шло свыше года, и только в декабре 1978 года было направлено в городской суд для рассмотрения.

Арсеньев В.А. был привлечен к уголовной ответственности по ст.93-1 УК РСФСР за хищение в особо крупных размерах, а его соучастники за пособничество в хищении в особо крупных размерах. Все участники преступления были осуждены и приговорены к длительным срокам лишения свобод.

Уголовное дело № 362181- Нападение на таксиста

Глава первая

Декабрь 1995 года. Санкт — Петербург. Водитель такси Герман находился у метро «Чернышевская», поджидая кого-либо из пассажиров. Целый день пришлось мотаться по городу и теперь, в начале первого ночи, пассажиров было не видно. На улице сыпал мокрый снег, с Невы дул ветер и редкие прохожие бегом мчались домой, к теплой постели. Герман с тоской вспомнил, свою квартиру и теплый бок жены. Вот где ему бы находиться, но приходилось мотаться на автомашине, зарабатывать деньги. Обстановка в стране было тяжелая: работы практически не было и ему с высшим образованием, ведущим специалистом научно-исследовательского института, кандидату технических наук, приходилось работать на такси, чтобы иметь возможность прокормить семью. Так и задремал Герман в автомашине, ругая себя, свою страну и тех, кто придумал все это на его голову. Неожиданно раздался стук в окно. Герман открыл глаза и увидел мужчину, опустил стекло и сказал: «Я слушаю». Мужчина спросил: «Отвезешь в Гатчино?» «Пятьдесят тысяч» — ответил Герман. «Нет вопросов» — сказал мужчина и протянул деньги одной купюрой. Повернулся назад и сказал: «Садитесь». Только тут Герман обратил внимание, что за ним стояли еще двое мужчин и девушка. Как только отъехали, мужчина, с которым он договаривался, попросил, что надо подъехать на минуту к дому № 4 по улице Чайковского. Дорога заняла несколько минут. Мужчина вышел, а когда вернулся, Герман увидел, что тот вытащил обрез из-под куртки и приставив ему в бок сказал: «Деньги давай». Герман вынул 50 тысяч рублей, которые ему передал мужчина и их отдал. Но тот сказал: «Нет, ты все отдавай, что заработал». Герман вынул и отдал еще 40 тысяч рублей и сказал: «Больше нет». Девушка, сидевшая сзади, закричала: «Сергей! Ты что совсем озверел, что ты делаешь?» «Заткнись, дура, — ответил Сергей, — иначе выкину тебя из машины». Затем передал обрез второму парню и сказал: «Держи, Коля его на мушке, если что — стреляй». Тот взял обрез и приставил ему к голове и сказал: «Не дергайся, могу выстрелить случайно», и засмеялся. Герман почувствовал запах алкоголя и понял, что-мужики-то все пьяные. Девушка опять сказала: «Коля, убери хоть оружие от головы, дороги плохие, тряхнет нас, и ты действительно случайно выстрелишь». «Не бойся, Светка, случайно не нажму, пусть не дергается». Второй парень рядом со Светой сидел молча. На улицах было пустынно, милиции не было видно. Герман молча управлял автомобилем, а у самого спина мокрая стала. Он понимал, что его вряд ли оставят в живых, когда доедут до Гатчино. «Надо выскочить и бежать, как только представится возможность», — подумал Герман и надавил незаметно на ручку дверцы. При подъезде к Гатчино был пост ГАИ и Герман с надеждой ждал его появления. Вдали показался пост, Герман увидел, что горел свет и около него были люди. Не доезжая до поста метров 50, Герман резко затормозил и выскочил из автомашины. С криком: «В автомашине бандиты с оружием», он бросился к посту. Хорошо, что милиционеры попались толковые, быстро сообразили, вытащили пистолеты и побежали навстречу. Из поста ГАИ выскочили еще двое милиционеров, уже с автоматами и бросились за ними следом. Сидевшие в автомашине, по всей видимости растерялись, и не высовывались. Милиционеры окружили автомашину со всех сторон и скомандовали: «Выходите по одному, оружие выбросить, и с поднятыми руками». Из автомашины выбросили обрез, а затем по одному и вылезли все четверо. Герман смотрел на них и его всего трясло, ему не верилось, что все уже позади.

Глава вторая

Слепнев Николай 1954 года рождения был ранее неоднократно судим, освободился летом 1994 года, последний раз он отсидел за хулиганство 6 лет, нигде официально не работал. Со его слов существовал на случайные заработки. Проживал в коммунальной квартире один, занимая одну комнату. При расследовании уголовного дела свою вину не признал и заявил, что вечером 30 ноября 1995 года, когда он вернулся домой, там был уже его приятель Черный Петр со своей девушкой Светланой и Сергей Плетнев, тоже его знакомый. Они распивали спиртные напитки, и он присоединился к ним. Затем Сергей вытащил винтовку, заявил, что приобрел для себя и предложил ему сделать из нее обрез. Николай согласился, и они оба с помощью ножовки, обрезали ствол и приклад. Затем Петр предложил поехать в Гатчино, к его бабушке за продуктами. Все согласились, и они вышли на улицу. Недалеко от метро взяли такси. Николай попросил водителя заехать куда-то на Белинского, а когда вернулся вытащил обрез и наставил его на водителя, потребовал деньги, забрал их, затем велел везти бесплатно в Гатчино. Опасаясь, что Сергей может случайно выстрелить, он забрал у него обрез и предупредил водителя, чтобы тот вел себя спокойно, водителю не угрожал и обрез на него не наставлял. У поста водитель выскочил из автомашины и бросился к сотрудникам милиции, после чего он был задержан.

В процессе обыска на квартире у Слепнева было обнаружено и изъято 4200 граммов смесевое взрывчатое вещество на основе аммиачной селитры и динитронанафталина.

По данному поводу Слепнев заявил, что не знает откуда появилось у него на квартире взрывчатое вещество, ранее у него его не было.

Следствие признало наличие состава преступления только в действиях Слепнева и Плетнева, а Черного и его девушку Светлану признали свидетелями по делу.

На очных ставках с потерпевшим и свидетелями Черным и его девушкой Светланой, Слепнев все отрицал и настаивал на своих показаниях.

Глава третья

Плетнев Сергей 1961 года рождения также неоднократно судимый. Последний раз отбывал наказание за разбой, был осужден на 8 лет лишения и освободился в 1993 году. В ходе расследования свою вину за разбойное нападение не признал, заявил, что он совершил хулиганство, а не разбой. В своих показаниях утверждал, что 30 ноября 1995 года вечером он пришел в гости к Слепневу Николаю, с которым был ранее знаком. Там уже находились Черный, его девушка и Слепнев. На кухне он обнаружил винтовочный обрез, кому он принадлежал ему неизвестно было, и он не интересовался. Вместе с о Слепневым он укоротил винтовочный ствол. Затем они решили ехать к бабушке Черного за продуктами. Обрез с собой взял Черный, зачем он не знает. У метро взяли такси, с водителем он договорился и передал ему 50 тысяч рублей. На улице Белинского они остановились, он вышел по свои естественным надобностям, с ним вышел и Чернов, который ему передал обрез, так как тоже справлял естественные надобности. Поэтому он с обрезом в руках и сел в автомашину. Может и задел водителя, но ему не угрожал. В автомашине между Слепневым и водителем возник скандал, так как водитель стал требовать от них еще деньги в размере 150–200 тысяч рублей. Тогда он потребовал от водителя вернуть ему 50 тысяч рублей, которые передал. Водитель отдал деньги, какую сумму, не обратил внимание. Водителю ничем не угрожал и умысла совершить разбой у него не было. С винтовки действительно сделали обрез и затем его носил, поэтому вину в этом свою признает. Откуда на квартире у Слепнева появилось взрывчатое вещество, он понятия не имеет и не знал об этом.

На очной ставке с потерпевшим и свидетелями признал, что именно он принес на квартиру винтовку, которую нашел на улице и наставлял на водителя, желая его попугать, что тот отвез их в Гатчино.

Глава четвертая

К уголовной ответственности были привлечены Слепнев Николай и Плетнев Сергей за разбойное нападение с применением оружия с целью хищения чужого имущества по ст.146 ч.2 п.п. «А» и «Б» УК РСФСР, за неправомерное завладение транспортным средством без цели хищения, соединенное с угрозой применения насилия опасного для жизни и здоровья по предварительному сговору группой лиц по ст.148-1 ч.3 УК РСФСР, за незаконное изготовление, хранение и ношение огнестрельного оружия по ст.218 ч.1 УК РСФСР. Кроме того, Слепнев Николай был привлечен к уголовной ответственности за незаконное приобретение и хранение взрывчатого вещества по ст.218 ч.1 УК РСФСР.

Слепнев Николай и Плетнев Сергей были осуждены Дзержинском районным народным судом Санкт-Петербурга к длительным срокам лишения свободы.

Уголовное дело № 256474 — «Оборотни»

В апреле 1990 года Сергей освободился из мест лишения свободы. За свои 32 года жизни, он успел уже 6 раз там побывать. Поэтому жизнь за колючей проволокой была более привычной. А на свободе надо работать, работать и еще раз работать. Страна переживала сложный период в своей истории, стояла на грани развала и многие, даже из работяг, не знали, как им приспособиться к новым условиям.

Прописавшись у матери в области, Сергей вместе со своим приятелем Федором, уехали в город на «заработки». Федор тоже пару раз побывал в местах не столь отдаленных, не работал, и ему был понятен и не чужд образ жизни Сергея. Оказавшись в городе, друзья решили начать свою деятельность, прямо тут, на вокзале. Обходя зал за залом, они обратили внимание на мужчину, явно нездешнего, приезжего, который с интересом разглядывал игровые автоматы. ««Явно деревня», — сказал Сергей. И тут же добавил: «Пошли, раскатаем».

Петерис Янис приехал в Питер на пару дней и ночью должен был отбыть в родную Латвию. До отбытия поезда коротал время, наблюдая за игрой детей на автоматах. Сергей и Федор подошли к нему и представились: «Капитан Иванов и лейтенант Петров! Предъявите ваши документы». Янис, ничего не подозревая, вынул из кармана куртки паспорт и протянул Сергею. Ознакомившись с документами, Сергей спросил: «С какой целью приехали в город?» «Да по делам, надо было кое-что купить», — ответил Янис. «Вам придется пройти с нами в отделение» — сказал Сергей. «Я ничего не сделал», — стал утверждать Янис. «Для проверки личности», — ответил Сергей. Они вышли во двор вокзала и тут Сергей спросил: «А что в карманах куртки? «Ничего, только деньги», — ответил Янис. «Снимайте куртку» — приказал Сергей. Янис снял куртку и передал ее Сергею. Тот привычными движениями ощупал карманы и вытащил 5 рублей, в купюрах: три и два по рублю. Деньги положил себе в карман, а куртку передал Федору. Какая-то тень сомнения мелькнула в голове у Яниса и он спросил: «А куда мы идем? Милиция ведь в другой стороне». «Ты нам больше не нужен», — рассмеялся Сергей и они направились на выход из двора. Янис понял, что его ограбили и побежал за ними, крича: «Отдайте деньги и куртку». Сергей развернулся и нанес Янису удар в лицо, отчего тот упал, после чего совместно с Федором, нанесли еще несколько ударов ногами по лежащему. Развернулись и пошли дальше. Но Яниса это не испугало, он вскочил и побежал за ними. ««Ты достал меня», — сказал Сергей и вытащил из кармана складной нож, развернул его, — пойдешь дальше зарежу». Янис остановился, но тут увидел, что во двор вокзала въезжает милицейская автомашина и побежал к ним. Друзья увидели тоже милиционеров и рванули в другую сторону, побежали к ближайшим домам.

Пока Янис объяснял работникам милиции, что его ограбили, пока те сообразили, что надо делать, Сергей и Федор скрылись в близлежащих домах. Милиционеры посадили Яниса в автомашину и направились на розыск преступников. Под аркой одного из домов они увидели брошенную куртку, которую Янис опознал, и они начали проверять парадные, где и наткнулись на Сергея. В кармане у Сергея обнаружили паспорт Яниса и деньги в сумме 5 рублей и складной нож. В следующей парадной был обнаружен и Федор. Оба преступника отрицали свое участие в совершение преступления. Они заявили, что Янис добровольно им отдал деньги для совместной выпивки, а куртку для продажи. Изъятые паспорт, деньги и куртка полностью изобличали Сергея и Федора в совершенном преступлении. Оба были арестованы и привлечены к уголовной ответственности за разбой, совершенный группой лиц, с насилием опасным для жизни и здоровья потерпевшего. Суд учел имеющиеся ранее судимости и осудил их на длительное лишение свободы.

Уголовное дело № 840048 — Наказание за секс

22 октября 1998 года следственным отделом Центрального РУВД гор. Санкт-Петербурга было возбуждено уголовное дело в отношении Гаврикова А.П. и Гаврикова Е.А. по факту причинения тяжких телесных гр. Быкову В.П.

Как было установлено в ходе проведения предварительного расследования семья Гавриковых состояла из отца Алексея, матери Татьяны и двух сыновей Евгения 25 лет и Анатолия 10 лет, проживали они в коммунальной квартире по адресу: гор. Санкт-Петербург Суворовский пр. дом 10 кв.1, где занимали одну комнату.

Мать с отцом фактически были в разводе, и Татьяна обзавелась любовником Быковым, который часто оставался ночевать у них в квартире.

21 октября около 8 часов в Мариинскую больницу был доставлен с травмой головы гр. Быков В.П. По заключению эксперта ему были причинены следующие телесные повреждения: ушиб головного мозга средней тяжести со сдавлением левого полушария, острой субдуральной гематомой объемом 80-100 мл., гематома правой скуловой области, перелом костей носа со смещением, ссадины лобной и височной области, ссадины грудной клетки. Потерпевшему был причинен тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

Согласно показаний Евгения, вечером 20 октября он, отец с матерью и ее сожитель распивали технический спирт, затем улеглись спать. Отец с младшим братом легли спать на одном диване, Евгений лег спать на втором диване, а мать с Быковым улеглись спать на полу. Около 3 часов ночи он проснулся от шума и увидал, что мать с Быковым совершают половой акт. Его это очень возмутило и разозлило, он стащил Быкова с матери и стал избивать. От шума проснулся отец и то же подключился к нему, как только он узнал, что произошло. Вдвоем они вытолкнули Быкова на лестничную площадку и спустили на первый этаж. Сколько конкретно каждый из них нанес Быкову ударов, он сказать затрудняется. Утром, уходя на работу, на первом этаже он видел спящего Быкова, рядом с которым сидела его мать.

В содеянном он раскаивается, и полагает, что виной всему явилось провокационное поведение матери и ее сожителя.

Допрошенный в качестве обвиняемого Гавриков Алексей свою вину признал полностью и показал, что умысла причинить тяжкие телесные повреждения Быкову у него не было. Ночью он проснулся от шума и увидел, что старший сын Евгений бьет Быкова, а когда узнал за что, то решил проучить того, чтобы при детях не занимались «любовью».

Допрошенный в качестве потерпевшего Быков показал, что сожительствует с Гавриковой Татьяной около трех лет. Хорошо знает ее мужа и детей, отношения с ними были хорошие. По какой причине его избили отец и сыном, он не знает.

Суд учитывая смягчающие вину обстоятельства не стал прибегать к суровому наказанию, а избрал меру, не связанную с лишение свободы.

Приватизатор

Как у нас умеют приватизировать, мы все знаем. Кто ближе к кормушке и, кто не жадный, тот всегда выигрывает. Придумали у нас конкурсы по государственным проектам, но кто-то придумал, и кто-то научил их обходить. Появились фирмы, которые никогда не работают, но зато активно включаются в процесс участия в конкурсе на получение заказа. Никто не проигрывает, все довольны, в том числе и те, кто проводит конкурсы. Вот и в этом уголовном деле, проявились «незаинтересованные» стороны.

Николай Иванович Петренко вышел от губернатора в отличном настроении. Наконец-то его мечты начали сбываться, и близок тот час, когда он сможет махнуть рукой на этот город, страну и всех послать подальше. Теперь главное, это заработать четыре миллиона долларов, чтобы обеспечить себя и свою семью на всю оставшуюся жизнь, конечно, за рубежом и не ближним, а куда подальше, чтобы никто достать не смог. Почему четыре миллиона? Так умные люди посчитали, что этих средств хватит там, далеко-далеко. От этих мыслей он почувствовал большой прилив сил и бодрости. Только что его вызвал губернатор и предложил занять кресло директора департамента государственной собственности области.

Разговор получился, они сразу поняли друг друга. «Николай Иванович! Мы хорошо знаем друг друга. За тебя поручились очень уважаемые люди, — заявил губернатор, — теперь настала твоя очередь руководить и работать на благо области. В первую очередь, ты должен будешь обеспечить поступление средств в фонд области, от этого зависит ее развитие и процветание». «Так точно, Владимир Петрович! — по-военному ответил Николай Иванович, — (хотя никогда в армии не служил), — за это можете не беспокоиться». «Ну вот и хорошо. Приступай», — сказал губернатор. Фонд области, это негласный сбор средств, которым распоряжается лично губернатор и как он распределяется, знает только он. Но Николая Ивановича это не беспокоило, главное, что теперь он будет решать, кому и за сколько чего-нибудь из областного имущества продать, это теперь к нему будет очередь стоять из желающих что-нибудь «откусить от государственного пирога».

Николай с отличием закончил государственный университет в 1997 году, факультет юриспруденции. Как отличник и активист был направлен на работу в администрацию губернатора, юридический отдел. С первых дней работы он обратил внимание на себя начальника отдела, Митрофанова Петра Федоровича. Умеющий улавливать мысли руководства, как толковый специалист, он всегда предлагал решать предстоящую задачу в русле тех решений, которые устраивали руководство. А еще больше он стал нравиться Петру Федоровичу, когда тот познакомил его с своей дочерью, и Николай стал усиленно за ней ухаживать. Свою прежнюю подругу по университету, Настю, он тут же забыл, так как она была, как и он, приезжей и им двоим ничего хорошего не светило. А женитьба на дочке Петра Федоровича, Екатерине, решала все проблемы сразу и карьеру дальнейшую обеспечивала. Через год он был уже зятем Петра Федоровича и старшим юристом.

А работы было много: все договора, которые заключала администрация губернатора визировались в юридическом отделе и от их заключения очень много зависело. Петр Федорович постепенно вводил в дело своего молодого коллегу и зятя, тем более, что тот был благодарным учеником. Первый конкурс, который обеспечивал Николай, был договор со строительной фирмой Главстрой, это было выделение земли, под строительство нового жил. массива. Деньги за выделение, получил лично Николай и принес своему начальнику полностью. Тот пересчитал и сказал: «Молодец! Вот тебе 10 %». Конечно 10 %, это очень мало, но и их хватило, для покупки двух комнатной квартиры. Так и пошла работа, а с ней и карьера Николая. Через три года он был уже заместителем начальника отдела и уже ему заносили конверты, из которых он выделял 10 %, но ему по-прежнему оставались те же 10 %. Через пять лет Петр Федорович решил, что пора освободить дорогу молодым и ушел на пенсию, отдел возглавил Николай, теперь уже Иванович. Деньги, конечно, были, но не те. Ведь Петр Федорович то же делился и забирал себе все те же 10 %, остальные шли наверх. Поэтому до вожделенных четырех миллионов «баксов» было далеко.

Назначение на должность директора департамента меняло все в корне, теперь можно было развернуться в полной мере. Только надо было не спешить и подготовить кадры. Ведь еще Сталин говорил, что кадры решают все, и эту истину Николай Иванович усвоил очень хорошо. Ведь вместо далекой и столь желанной заграницы, можно очутиться там, где обо всем придется позабыть. К себе в заместители Николай Иванович взял из юридического отдела, проверенного кадра в боях за распределение средств. Тот еще двоих юристов пригласил. Так сложилась проверенная команда, и никто выше своего непосредственного руководства, не знал, кто брал деньги и куда они уходили. Деньги брали и передавали. Вопросы решали всем на удовольствие.

В один из дней на прием к Николаю Ивановичу пришел депутат законодательного собрания Криворучко Семен Михайлович, который был известен в области как один из богатейших людей России и обладатель многих «заводов, газет, пароходов» и прочего имущества. Семена Михайловича интересовали перспективы продажи пакета акций предприятий, принадлежащих области. Так они познакомились и родилась их «дружба».

Семен Михайлович умел ладить с людьми, особенно с нужными. В свое время он приехал с Украины для поступления в институт и тут осел. В институте он стал одним из активных комсомольцев, комсоргом, возглавлял студенческие отряды на стройках народного хозяйства. Поэтому никто не удивился, когда после окончания учебного заведения его направили в райком партии, секретарем по работе с молодежью. А тут и Горбачев к власти пришел, началась перестройка, кооперативы. Одним из первых Семен сообразил перспективу его развития и ушел в бизнес. Много чем пришлось ему заниматься: шил и продавал джинсы, под импортными марками, привозил из-за границы автомашины, компьютеры и прочее. Семен Михайлович видел будущее в бизнесе и его перспективы, поэтому он и стал одним из богатейших людей области, а для своей безопасности, стал депутатом законодательного собрания.

Несмотря на разницу в возрасте, Николай Иванович и Семен Михайлович сдружились не на шутку. Выходные, обычно, проводили вместе со своими семьями, по субботам ходили в баню, где позволяли себе всякие шалости с девочками. В общем, все как положено, взрослым и обеспеченным мужикам.

Теперь Семен Михайлович заранее знал о всех перспективных проектах области и мог к ним заранее подготовиться должным образом. В один из дней Николай Иванович за обедом в ресторане сообщил, что губернатор планирует продать пакет акций спиртоводочного завода и эта перспективная, с точки зрения бизнеса, сделка, Семена Михайловича очень заинтересовала. Завод в области был мощный и марки водки, известны по всей России. А водка нужна везде, всюду и всегда. Пить народ не отучишь, кто бы не старался. Семен Михайлович тут же предложил, с этим делом не спешить, так как надо хорошо подготовиться. Реализация этой сделки поможет всем хорошо заработать. Обещал все продумать и подготовить должным образом.

Прошла неделя и Семен Михайлович позвонил Николаю Ивановичу и предложил пообедать, сказал, что есть хорошие новости. За обедом Семен Михайлович рассказал о плане по покупке спиртоводочного завода по значительно заниженной цене, обещая, что основная часть скрытой суммы, будет передана лично Николаю Ивановичу. Для этого он предложил привлечь к оценке стоимости акций завода известных ему экспертов из Ростехинвентаризация, Климова С.П. и Терентьева И.Ф, которые согласны за определенную сумму вознаграждения, оценить акции в нужную им стоимость, а также три фирмы, которые могли бы разыграть между собой аукцион. Семен Михайлович заверил Николая Ивановича, что всю организацию он берет на себя, тому останется только следовать его указаниям.

С предложением по продаже пакета акций завода Петренко Н.И. доложил губернатору и тот его одобрил, указав на то, чтобы он не забыл о нуждах области. Вызвав своего заместителя, Николай Иванович поставил перед ним задачу и огласил нужный результат. Через несколько дней, эксперты Климов С.П. и Терентьев И.Ф. приступили к работе.

В соответствии с реестром акционеров, области, в лице Департамента, принадлежало 38,591 акция в количестве 31 578 штук именных обыкновенных бездокументарных акций номинальной стоимостью одной акции 1850 рублей. В соответствии с ранее достигнутой договоренностью Эксперты Климов С.П. и Терентьев И.Ф. подготовили и представили фиктивный отчет, который содержал значительное количество искажений методологических, математических и исходных данных в сторону снижения стоимости имущества. Рыночная стоимость выставленного пакета акций спиртоводочного завода была вдвое уменьшена и составила 108 596 000 рублей, против действительной стоимости составляющей 225 679 000 рублей.

Мир не без «добрых» людей. Кто-то стукнул куда следует, и сотрудники ФСБ подключились в рассматриваемой проблеме. Теперь все осуществлялось под контролем и наблюдением за всеми участвующими в сделке лицами. После аукциона и продажи пакета акций спиртоводочного завода одной из фирм, контролируемой Криворучко С.М., все участники данной операции были задержаны и арестованы.

К Петренко Николаю Ивановичу в следственный изолятор пришел начальник отдела ФСБ, разрабатывающий данную операцию, Тихомиров Петр Федорович. Предложение у него было одно: сдать своего губернатора, обещая за это условную меру наказания. На вопрос Николая Ивановича, чем это все будет подкреплено, он ответил, что это уже не его дело, главное дать показания на губернатора, а дальше все пойдет так как надо. Николай Иванович попросил время для обдумывания. Адвокат, которого он вызвал, был категорически против, и объяснил ему всю его последующую жизнь, при этом гарантировал, что в случае молчания, его и его семью не забудут. Это и решило дело.

Несмотря на все давление со стороны оперативников и следствия, Николай Иванович молчал. Губернатор клеймил его позором, но семье помогали и его не забывали. Криворучко С.М., успел уехать заграницу, кто-то его вовремя предупредил, из своих же. Ну, а всех остальных задержали и предали суду.

К уголовной ответственности были привлечены: Криворучко Семен Михайлович, как организатор хищения акций спиртоводочного завода, был объявлен в международный розыск. Петренко Николай Иванович, как соучастник хищения и за злоупотребление своими служебными обязанностями, был осужден к 8 годам лишения свободы. Эксперты Климов С.П. и Терентьев И.Ф., как соучастники хищения, были осуждены к 3 годам лишения свободы, каждый. Участие заместителя Николая Ивановича в хищении было не доказано.

Вор и мошенник — «Герой Советского Союза».

Это, по всей видимости, единственный случай в истории Советского государства, когда мошеннику и рецидивисту удалось официально получить звание Героя Советского Союза.

А дело начиналось так: в рабочей семье Голубенко в 1914 году родился мальчик. Кроме него, в семье было еще четверо детей. Отец был расстрелян белочехами, во время Гражданской войны, так что матери пришлось одной воспитывать детей. Звали его Владимиром или Валентином, различные источники по-разному называют. Мы же остановимся на Валентине, чтобы дальше не путаться. Улица стала его воспитателем, а профессией — карманный вор и специалист по подделке документов. В 1933 году его поймали за кражу ценностей из сейфа и подделку документов, осудили на 5 лет. Через два года освободился за примерное поведение. Недолго Валентин гулял на свободе, в 1937 годе был вновь осужден и отправлен отбывать наказание в Дмитровлаг, откуда бежал. Здесь же источники опять высказывают различные версии: по одной он подделал документы, а по другой, ехал в поезде и у попутчика похитил паспорт на имя Пургина Валентина Петровича. Подделав документы уже на себя, Валентин приехал в Свердловск и поступил в Военно-транспортную Академию (и это при том, что он окончил всего 5 классов), а на работу устроился в газету «Путевка», журналистом. По некоторым данным Валентин предоставил поддельные рекомендации от старых большевиков. Но все равно, рекомендации рекомендациями, а писать статьи в газету с 5 классами образования, для этого надо иметь способности. Жизнь в Свердловске показалась однообразной, и Валентин решил перебраться в Москву, где было гораздо больше возможностей для раскрытия его «талантов».

Получил отличную характеристику с места работы и рекомендацию самого начальника Академии, Валентин выехал в Москву, прихватив с собой мать. Здесь он устроился в газету «Гудок», а мать, по поддельной трудовой книжке и рекомендациям, устроил на работу в здание Президиума Верховного Совета СССР, ночной уборщицей. По просьбе Валентина, мать выкрала из кабинета председателя Верховного Совета СССР Калинина, несколько наградных книжек и ордена (за что в 1940 году была привлечена к уголовной ответственности). Имея такие документы Валентин, сразу же «наградил» себя орденом Красной звезды. На работе, он скромно указал, что имеет орден за выполнение особых заданий НКВД. Таким образом, он стал еще и «внештатным» сотрудником органов, и никто не осмеливался в этом усомниться, тем более перепроверять.

В Москве, на почве журналистских интересов и спиртного, Валентин познакомился с двумя журналистами газеты «Московская правда», Аграновским и Могилевским, через них и с их руководителем, Полетаевым. Вскоре он уже работал журналистом газеты «Московская правда». Его несуществующие связи в НКВД и наличие ордена, придавали ему значительный вес, 17 марта 1939 года Валентин был назначен заместителем начальника военного отдела газеты.

На Дальнем Востоке началась война с Японией, и Валентин был отправлен на данный театр военных действий. Где он пропадал, история умалчивает, но через полгода вернулся уже с орденом Ленина, высшей наградой государства. Та легкость, с которой Валентин утверждал себя в глазах людей и безнаказанность при этом, вскружила ему голову. Теперь он уже решил присвоить себе звание Героя Советского Союза. Для этого, Валентин опять подделав рекомендации двух старых большевиков, подает заявление о вступлении в ряды ВКПб. В январе 1940 года отправляет сам себя на финский фронт. Туда он, конечно, не поехал, командировочные получил, а появился в Ленинграде, где со своими приятелями стал пропивать казенные деньги. Чтобы его не искали, отправил письмо в газету, что выполняет специальное задание и может не вернуться. В конце 1939 года находясь в командировке в Западной Белоруссии, в особой 39 дивизии, Валентин умудряется похитить бланки и печати войсковой части. Посчитав, что время, проведенное в ресторанах Ленинграда, достаточное для присвоения ему высокого звания, он направляет документы в наградной отдел наркомата военно-морского флота. В наградном листе, заверенном печатью, и подписями командования особой 39 дивизии указано, что младший командир Пургин Валентин Петрович проявил героизм и самоотверженность в боях с белофиннами, достоин присвоения звания Героя Советского Союза. Представленные документы свидетельствовали, что Пургин В.Н. неоднократно награжда�

Посвящается 100-летию милиции.

Рожденная революцией.

«Вставай, проклятьем заклеймённый,

Весь мир голодных и рабов!

Кипит наш разум возмущённый

И смертный бой вести готов.

Весь мир насилья мы разрушим

До основанья, а затем

Мы наш, мы новый мир построим, —

Кто был ничем, тот станет всем..».

Рожденная в борьбе с ненавистным царским режимом, под грохот оружейной канонады, когда все атрибуты государственности, были ликвидированы, рабоче-крестьянская милиция встала стеной на защиту граждан от произвола, бандитизма и разгула преступности.

«Весь мир насилья мы разрушим, до основания…» и разрушали: 3 марта 1917

года Временное правительство приняло решение об упразднении Департамента полиции и создании народной милиции. Упразднить то, упразднили, а вот создать – забыли. Объявляют амнистию всем политзаключенным и вместе с ними освобождают тысячи уголовников. Улица, буквально, кишит бандитами, все работают под «революционеров»: экспроприируя все у всех – у буржуев, капиталистов, рабочих и крестьян. Поэтому после совершения Октябрьской революции, 26 октября 1917 года 2-й Всероссийский съезд Советов, первым делом, создает исполнительную власть: Совет Народных комиссаров. 10 ноября 1917 года принимается Декрет о создании «Рабочей милиции». Первым комиссаром внутренних дел назначается революционер-большевик Рыков Алексей Иванович.

Родился Алексей Иванович в семье крестьянина. Обучаясь еще в гимназии, увлекся революционными идеалами и стал принимать активное участие в революционном движении. За что неоднократно арестовывался и отправлялся в ссылку. Февральская революция освободила Рыкова А.И., и он принял активное участие в Октябрьском восстании. На посту первого комиссара внутренних дел пробыл всего несколько дней, а затем перешел на работу Моссовет. Именно Рыков А.И. подписал постановление о создании рабочей милиции.

17 ноября 1917 года Народный комиссариат внутренних дел возглавил Петровский Григорий Иванович. Он был также профессиональным революционером. С 1897 года участвовал в работе Екатеринославского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Принимал активное участие в революции 1905 года, был депутатом 4-й Государственной Думы от рабочей курии. В 1914 году был арестован и выслан на вечное поселение в Туруханский край. После Февральской революции принимал участие в работе партии большевиков на Донбассе, затем возглавил комиссариат, на этом посту пробыл до 30 марта 1919 года. Был одним из создателей ВЧК и рабоче-крестьянской милиции.

С марта 1919 года Народный комиссариат внутренних дел возглавил Председатель ВЧК Феликс Эдмундович Дзержинский. Именно при нем шло становление милиции, как органа по защите общественного порядка и защите государственного строя. Родился Феликс Эдмундович в родовом имении Дзержиново Виленской губернии (теперь Белоруссия). Сын мелкопоместного польского дворянина-шляхтича. В 1895 году вступил в литовскую социал-демократическую организацию и стал профессиональным революционером. Неоднократно арестовывался, бежал за границу, где продолжал работу в партии. Активно участвовал в революции 1905 года. Опять арестовывался, бежал. Февральская революция застала его под арестом в Бутырской тюрьме в г. Москва. Был освобожден, избран в члены ЦК РСДРП(б). Участвовал в вооруженном захвате власти в октябре 1917 года. Образовывал ВЧК (Всероссийскую чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией и саботажем), а затем возглавил НКВД.

Одним из первых структурных подразделений в милиции возникает уголовный розыск. 5 октября 1919 года Постановлением НКВД РСФСР утверждено «Положение об организации отделов уголовного розыска».

О сложном периоде молодого советского государства в борьбе с бандитизмом, свидетельствует факт нападения банды Якова Кошелькова, на Владимира Ильича Ленина. 6 января 1919 года В.И. Ленин выехал на автомобиле с одним охранником, на встречу с детьми, в школу. На улице, банда Я. Кошелькова, в составе которой было 5 человек, остановила первую встречную автомашину, в которой оказался В.И, Ленин. Банде понадобился автомобиль для нападения на магазин. Остановили автомашину, забрали оружие у охранника и удостоверение Ленина. По дороге, Кошельков обратил внимание на удостоверение и только тогда понял, кто был в его руках. Они вернулись на место, но В. И. Ленин уже ушел. В течение полугода, шел розыск преступников, только к июлю 1919 года удалось их всех уничтожить.

В целях задержания преступников, милиция объявила масштабную чистку преступного элемента: в городе начались облавы и обыски. В ответ, войну милиции объявил некий Сафонов, по кличке «Сабан», который начал уничтожать постовых милиционеров. Подъезжая к посту, свистком подзывали милиционера и когда он подходил, полагая, что это проверяющие, его убивали, забирали оружие и удостоверение. Таким образом, было убито 16 человек. Фактически бандиты противопоставили себя государству. Кончилась это тем же: вся банда была уничтожена.

20-ые годы прошлого столетия.

Это, прежде всего НЭП (новая экономическая политика), это был курс на восстановление разрушенного войной народного хозяйства. Это был курс поддержки частного бизнеса и в то же самое время, курс строжайшей экономии со стороны государства, что в первую очередь отразилось на милиции: сокращением численности штатов на 30%. Тем не менее, в условиях НЭПа, появился зажиточный класс, частный капитал. После окончание гражданской войны было много людей, которые не нашли себя в обыденной жизни, но умеющие только воевать. В этот период возникают новые вооруженные банды, причем люди ранее не совершавшие преступления, вступали в них. От войны осталось много оружия на руках у населения. Объектом нападения бандитов становятся банки, магазины, торговые точки, склады, везде, где хранились материальные ценности и которые пользовались спросом у населения.

Примером может служить дело Леньки Пантелеева. Леонид Иванович Пантелкин 1902 года рождения был рабочим печатником. Добровольно вступил в Красную Армию, воевал с белыми. Затем был направлен на службу в ВЧК, где работал следователем при Северо-Западной железной дороге. Уволен оттуда в 1922 году. Точная причина увольнения неизвестна, но предполагают, что был замешан в совершении преступления. После этого вступает в тесную связь с ранее судимыми и организует с их участием вооруженную банду. Банда прославилась нападением на квартиры нэпманов, зажиточных граждан. Зная работу правоохранительных органов, Пентелеев, использует документы при обысках и конфискует награбленное имущество. С большим трудом сотрудникам уголовного розыска удалось его задержать, но он сумел сбежать и опять, долгие поиски. Но, в конце концов, при задержании его уничтожают, так как он оказал вооруженное сопротивление.

В 1923 году расследуется уголовное дело первого известного маньяка СССР: был задержан уроженец Витебской области Василий Комаров. В ходе расследования он признался в совершении 33 убийств с целью ограбления. Под предлогом продажи лошади он приглашал к себе жертву, где, отвлекая ее внимание, наносил удары молотком по голове, затем душил. Тела прятал. Вначале убивал один, затем ему стала помогать его жена. Суд приговорил обоих к расстрелу.

Этот период характерен совершенствованием работы уголовного розыска и его специализацией. Возникновением ведомственной милиции в промышленности (на заводах и фабриках), даже ведомственного уголовного розыска. 19 января 1925 года издается Положение о ведомственной милиции. Штаты ее комплектуются за счет предприятий и организаций, с общим подчинением департаменту Управления милиции. Для борьбы с особо крупными бандами создаются ЧОН (части особого назначения).

30ые годы:

НЭП свернут, и началась в стране коллективизация и индустриализация. 15 декабря 1930 года ЦИК и СНК СССР принял два постановления: «О ликвидации народных комиссариатов внутренних дел союзных и автономных республик» и «О руководстве органами ОГПУ (Объединенная Государственная Политическое Управление) деятельностью милиции и уголовного розыска». Идет дальнейшая централизация милиции.

25 мая 1931 года принято новое «Положение о рабоче-крестьянской милиции». И делится она теперь на общую и ведомственную. Положением о милиции она переводится с местного бюджета на общегосударственный и снабжение ее идет уже в централизованном порядке.

10 июня 1934 года создано НКВД СССР в состав которого входили:

– Главное управление государственной безопасности

– Главное управление рабоче-крестьянской милиции

– Главное управление пограничной службы.

– Главное управление лагерей (ГУЛАГ)

– Главное управление пожарной безопасности.

3 июля 1936 года в составе Главного управления рабоче-крестьянской милиции создается Государственная автомобильная инспекция. 16 марта 1937 года – образован Отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности и спекуляции (ОБХСС).

Усиливается внутри партийная борьба и НКВД становится орудием репрессий. 27 мая 1935 года приказом НКВД утверждена инструкция по «тройкам» для рассмотрения дел об уголовные и деклассированные элементы. Решение тройки приводилось в исполнение немедленно.

В 1935 году по ст. 58 УК РСФСР 1926 года (контрреволюционные преступления) было осуждено 267 тысяч человек, из них к расстрелу – 1229 человек.

В 1936 году осуждено – 274 тысячи человек из них к расстрелу -1118 человек.

В 1937 году осуждено – 790 тысяч человек, из них к расстрелу – 353 тысячи человек.

В 1938 году осуждено 554 тысячи человек, из них к расстрелу – 328 тысяч человек.

В 1939 году осуждено 64 тысячи человек, из них к расстрелу 2552 человека.

В 1940 году осуждено 72 тысячи человек, из них к расстрелу 1649 человек.

Страшные цифры. Но и самих сотрудников НКВД репрессии не обошли стороной. За этот период времени были осуждены около 20 тысяч человек. Бывший нарком внутренних дел 1934-1936 года Ягода Г.Г. был арестован и осужден за сотрудничество с иностранными разведками и убийство М.Горького. На суде вину свою не признал, приговорен к расстрелу. Его сменил Н.И.Ежов, период с 1936 года по 1938 годы, осужден как шпион и приговорен к расстрелу. Многие из соратников Ф.Э. Дзержинского: А.Х. Артузов, Г.И.Бокий, М.Я. Лацис, М.С. Кедров и другие были осуждены и расстреляны. Впоследствии почти все посмертно реабилитированы.

40ые годы:

Война потребовала от советского народа объединения всех сил. В феврале 1941 года Главное управление государственной безопасности НКВД было выделено в самостоятельный Наркомат государственной безопасности СССР. Но просуществовал он не долго. С началом войны, 30 июня 1941 года решением Верховного Совета СССР и ЦК ВКПб был создан Государственный Комитет Обороны, который сосредоточил в своих руках всю полноту власти. И 20 июля 1941 года Указом ПВС СССР Народный комиссариат государственной безопасности и Народный комиссариат внутренних дел были вновь объединены в единый Комиссариат внутренних дел СССР.

Теперь задачи перед милицией были поставлены более широкими: это борьба с нарастающим бандитизмом, с одной стороны, и борьба с дезертирами, диверсантами, мародерами, агентами-сигнальщиками и корректировщиками огня противника – с другой стороны.

К 7 ноября 1941 года половина столичных милиционеров ушли на фронт и заменили их женщины. Только в июле – августе 1941 года было сформировано и отправлено на фронт 15 стрелковых дивизий НКВД.

А в тылу разгоралась настоящая война на экономическом фронте. Во главу угла становится борьба со спекуляцией, хищениями в торговле и общепите, борьба с хищениями в сбытовых, снабженческих организациях и борьба с хищениями в финансовых органах.

Суды были реорганизованы в военные трибуналы и за совершение особо тяжких преступлений было разрешено расстреливать преступников на месте преступления.

В осажденном Ленинграде борьба приобретает особо жизненное значение. В 1942 году в городе была задержана так называемая группа «валютчиков». У них было изъято 3 кг золота в слитках, 15 кулонов и браслетов из платины и золота, 5415 золотых монет, 60 кг изделий из серебра и 50 тысяч рублей наличными. Чтобы представить себе, что это значило для государства, то следует отметить, что стоимость самолета ЯК – 3 или танка Т -34 была 100 тысяч рублей. В Ленинграде проблемой становится хищение продуктовых карточек, нападение на обессиленных голодом людей. В 1942 года на хлебозаводе «Автомат» была выявлена и привлечена к уголовной ответственности, группа людей количеством 68 человек, которые занимались хищением хлеба.

В Узбекистане задержана группа контрабандистов, которые переплавляли нелегально через границу афганский рис, а затем продавали по всей стране по спекулятивным ценам. Только у одного из главарей этой группы было изъято 3,5 кг золота, 30 золотых часов и других драгоценностей на сумму 4 млн. рублей.

Вместе с тем не прекращалась борьба и на втором фронте. Только в одной Москве за период с 20 октября 1941 года по 1 мая 1942 года милицией было задержано 531 401 человек, на месте расстреляно 13 человек. Военный трибунал приговорил к высшей мере наказания 1936 человек. В этот же период было задержано 9406 дезертиров, обезврежено 69 шпионов и 30 агентов фашисткой Германии, 8 диверсантов.

В 1946 -1947 годах голод, поразивший многие районы России и Украины, вызвал большие проблемы с продовольствием. В послевоенный период у населения появилось много неучтенного оружия и опять начинается разгул различного рода банд, к которым примыкают бывшие военные.

Только в Ленинграде к началу 50х годов милицией было обезврежено более 60 бандитских групп, привлечено к уголовной ответственности 239 бандитов и их пособников, которые совершили 72 убийства, 93 разбойных нападения, 75 вооруженных грабежей, 13 невооруженных грабежей, 66 краж и 27 изнасилований.

В 1946 году НКВД переименовывают в МВД (министерство внутренних дел), разъединяют с МГБ (министерством государственной безопасности), потом опять объединяют и так продолжается периодически вплоть до середины 50-х годов.

50 – е годы:

К началу 50х годов удалось немного стабилизировать рост преступности, но это продолжалось незначительный период. После смерти Сталина, Берия Л.П. производит очередное объединение МГБ и МВД в единое: Министерство внутренних дел СССР и становится во главе его. В целях поднятия собственного авторитета в глазах у народа он добивается проведения всеобщей амнистии. В 1953 году было освобождено из мест лишения свободы 1 181 264 человека. Из-за бездарности ее организации, вместе с политическими заключенными, на свободу вышли и сотни опасных преступников. Криминогенная обстановка в стране резко обостряется. Во многих городах из-за резкого роста преступности, вводится чрезвычайное положение. Сотрудники уголовного розыска работают, почти, круглосуточно. Только к осени удалось сбить волну преступлений, возвратив многих амнистированных рецидивистов в места лишения свободы.

Берия Л.П. принимает ряд мер по усилению роли милиции: выводит ГУЛАГ из подчинения МВД и передает его Министерство юстиции, ограничивает право Особого совещания при МВД, пытается контролировать работу партийных и советских органов, а также ряд других мероприятий.

После ареста Берии Л.П. политика партии и правительства меняется. Теперь уже милиция становится основной причиной проведенных репрессий. Начинается уменьшение численности личного состава: так в 1956 году было сокращено 15682 сотрудника. Возникает идея о постепенной замене милиции в охране общественного порядка общественными организациями. 2 марта 1959 года принимается совместное Постановление ЦК КПСС и СМ СССР «Об участии трудящихся в охране общественного порядка в стране». На предприятиях и организациях возникают Добровольные народные дружины.

В 1958 году были приняты «Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик», на основе которых впоследствии были приняты Уголовные кодексы союзных республик.

Общая динамика уголовной преступности в конце 1950 – начале 1960 гг. имела отчетливую тенденцию к понижению. Стал снижаться коэффициент преступности: в 1962 г. на 10 000 человек населения области приходилось 29 преступлений, в 1963 г. – 24, в 1964 г. – 22. В то же время при постепенном росте числа опасных правонарушений стали снижаться показатели по раскрываемости преступлений.

60-е годы.

В 1961 году состоялся ХХII съезд КПСС, который провозгласил курс на построение коммунистического общества. Было заявлено, что к 1980 году в стране будет построен коммунизм. Считалось, что преступность является порождением капитализма, следовательно, с построением коммунизма, исчезнет почва для совершения преступлений. Поэтому задача, которая была поставлена перед милицией, это сокращение количества совершенных преступлений. Раз партия сказала, то милиция ответила: «Есть!». Правда, не согласовали с самими преступниками. Но выполнять план надо было, и началось повсеместное укрывательство преступлений.

Ладно, в тот период командовала партия, а что сейчас заставляет (уже полицию) укрывать преступления?

Из года в год руководители подразделений были обязаны уменьшать количество совершенных преступлений и раскрываемость по ним доводить до 99.9%. И этот бред продолжался вплоть до начала 90-х годов. Очень интересную позицию здесь занимала прокуратура. Ловили на укрывательстве оперативника и отдавали его под суд, за нарушение социалистической законности, будто бы именно он был заинтересован в укрывательстве, т.к. не хотел работать над раскрытием преступления.

В этот период времени партия пытается заменить милицию, суды, общественными формирования в виде товарищеских судов, добровольными народными дружинами. Рассмотрение уголовных дел в отношении рецидивистов направлялись на товарищеский суд в жилконтору или по месту работы обвиняемого. Брали на поруки людей, которым никакая общественность уже не могла помочь встать на праведный путь.

Но преступность продолжала существовать независимо от желаний партии и правительства. В 1961 году рассматривается первое дело «фарцовщиков» в СССР. По делу проходило трое обвиняемых: Рокотов, Файбишенко и Яковлев. Они организовали сложную систему посредников для скупки иностранной валюты и товаров у зарубежных туристов. Группа существовала довольно длительный период, пользуясь тем, что Рокотов был осведомителем ОБХСС и знал заранее о многих проводимых милицией мероприятиях. Только у него изъяли валюты на 1.5 млн. долларов США.

Приговором суда все трое были осуждены на 8 лет лишения свободы. Но об этом деле узнал первый секретарь ЦК КПСС Хрущев Н.С. и по его настоянию, приговор отменили и все были осуждены уже на 15 лет лишения свободы. Но на этом их приключения не закончились: был издан Указ ПВС СССР «Об ответственности за нарушение валютных операций», приговор опять отменили и все трое были приговорены к расстрелу, несмотря на то, что указ об изменении наказания издан после совершения самого деяния. И по закону не мог иметь обратной силы.

В начале 60-х годов впервые озвучено было дело в отношении «цеховиков». В 90-х их уже называли менеджерами, стержнем нашей экономики. Так вот, под наблюдение ОБХСС попал некий Шаи Шакерман, начальник мастерских в Краснопресненском психоневрологическом диспансере гор. Москва. Как было установлено позднее, он еще в 1958 году смонтировал в диспансере швейные и вязальные машины и, используя труд больных, изготавливал модную одежду. Сообщником у него был директор текстильной фабрики Борис Ройфман. Прикрывали их работу четверо сотрудника ОБХСС, который получали, в зависимости от занимаемой должности от 5 до 15 тысяч рублей в месяц. Это при средней зарплате по стране 120 рублей.

А в самой милиции одна реорганизация следует за другой реорганизацией. 26 июля 1966 года Президиум ВС СССР издал Указ «Об образовании союзно-республиканского Министерства охраны общественного порядка СССР». В состав него входят: Главное управление милиции, ГУ мест заключения, Следственное управление, ГУ внутренних войск, ГУ пожарной охраны и др.

Следственное управление в МВД было образовано 6 апреля 1963 года Указом ПВС СССР «О предоставлении права производства предварительного следствия Органам охраны общественного порядка». В 1970 году при каждом районном отделе были образованы следственные отделы, которые расследовали основные категории преступлений.

В ноябре 1968 года МООП было опять переименовано в Министерство внутренних дел.

70 – е годы.

Эти годы называют расцветом в милиции. Во главе министерства был друг и сподвижник Л.И, Брежнева, Щелоков Николай Анисимович. Именно при нем милиция стала завоевывать авторитет у народа, именно при нем работа милиции и общественных организаций приобретает совместный характер: образовываются Общественные пункты охраны порядка. Где рядом с участковым инспектором работают товарищеский суд, детская комната милиции, штаб ДНД. Именно при нем повышается зарплата личному составу, а, следовательно, улучшается подбор кадров. Именно при нем основным лозунгом в работе милиции становится: «милиция в своей работе должна опираться на свой народ».

Но, несмотря на все это, статистика играет основную роль в оценке работы милиции и цифры становятся основным показателем.

Особое внимание в эти годы уделяется профилактике преступлений. При Управлении уголовного розыска создаются два отдела: общей и индивидуальной профилактики. Профилактическая служба общей профилактики занимается средствами массовой информации, привлечением к данной работе трудовые коллективы и т.д. Особое внимание тут уделяется партийным органам. Индивидуальная профилактика включала в себя методическое руководство работой участковых инспекторов, созданию ОПОП и организация их работы с лицами склонными к совершению преступлений.

Вначале 70-х годов впервые появляются инспектора уголовного розыска по линии наркомании. Начинается эра борьбы с наркоманами, которая, несмотря на все усилия сотрудников милиции, приводила только к ее разрастанию и совершению преступлений на этой почве.

В 1973 году в Ленинграде стали совершаться нападения на врачей скорой помощи. Под предлогом оказания медицинской помощи, преступник вызывал бригаду. Обычно, на вызов приезжал один врач и когда он или она заходили в подъезд дома, их поджидал преступник и, угрожая ножом, отбирал наркотики. С каждым днем такие преступления стали совершаться все чаще. Было очевидно, что преступнику требовалось все большая доза. Посылать с каждой бригадой сотрудника милиции, просто не было возможности и тогда стали его вычислять. Сейчас, наверное, это было бы просто невозможно. В те годы лиц, злоупотребляющих наркотиками, было несколько сотен.

В конце концов, удалось установить некого Гуршмана Михаила, который длительное время не работал, жил на средства состоятельных родителей и употреблял наркотики. Установили за ним наблюдение и при попытке совершения нового преступления, его задержали.

В 70-е годы получила развитие организация патрульно-постовой службы. Появились патрули на автомашинах. Реагирование на заявление о совершенном преступлении, было ускорено. А, следовательно, и задержание преступников на месте преступления, стало чаще.

В 1971 году была образована милиция на воздушном транспорте для охраны самолетов не внутренних линиях.

Но, несмотря на все принимаемые меры, рост преступлений продолжался. В 1977 году в Москве прозвучали первые террористические акты. В метро был произведен взрыв между станциями «Измайловская» и «Первомайская», второй взрыв произошел в зале продуктового магазина №15 на ул. Дзержинского, третий – у продовольственного магазина №5 на ул.25 Октября. Погибло 7 человек и 37 человек было ранено. Полгода шел розыск преступников. Оказались армянские националисты Затикян, Степанян и Багдасарян, которые требовали отделения Армении. Все трое были приговорены судом к расстрелу.

80 – е годы:

10 ноября 1982 года умер Л.И. Брежнев. Закончилась целая эпоха, названная «застоем». Но, основная масса народа, почему-то о нем вспоминает с удовольствием. К власти пришел Юрий Андропов (1982-1984 годы). Всесильный глава Комитета государственной безопасности. Этот период характерен «закручиваем гаек» и в милиции, в том числе. На улицах, кинотеатрах и прочих общественных местах милиция отлавливает лиц, уклоняющихся от работы. А в милицию направляются сотрудники КГБ для усиления работы уголовного розыска и ОБХСС, так как она признана неудовлетворительной. Трудно сказать усилили они или нет, но дисциплину точно подкрутили. Борьба с коррупцией приобретает особое значение по всему Советскому Союзу.

Характерным является «хлопковое дело», возбужденное в 1980 году, инициатором которого был еще Андропов Ю. По результатам расследования экономических и коррупционных злоупотреблений в Узбекской ССР, привлечено к уголовной ответственности было около 4-х тысяч человек, в том числе и зять Л.И. Брежнева, заместитель министра МВД Юрий Чурбанов.

«Елисеевское дело» возбужденное в 1984 году. Дело о хищениях в советской торговле. По обвинению во взяточничестве был арестован директор Елисеевского магазина Юрий Соколов. В результате расследования было привлечено к уголовной ответственности 757 человек, начиная от директоров магазинов и заканчивая руководителями торговли Москвы и всей страны. Соколов был приговорен к расстрелу и, с поспешностью, не свойственной нашему правосудию, приговор приведен в исполнение. (Если не принимать во внимание 30-е годы).

С приходом к власти М. Горбачева в стране начинают происходить глубокие экономические преобразования, которые, к сожалению, привели к развалу Советского Союза. Во второй половине 80-х годов в стране зарождаются кооперативы, появляется частный капитал. Вместе с ним приходит и организованная преступность, новые виды преступлений, такие как рэкет, а именно: вымогательство и похищение людей. Появляется такое понятие, как «крыша». Бандитская защита бизнеса от других бандитских формирований. В стране появляются все больше и больше бандитских групп, особенно среди бывших спортсменов, военных. Пока еще милиция не вмешивается в дележ данного пирога, это предстоит сделать только в 90 –х годах.

Все эти изменения резко сказались на качестве работы личного состава милиции, которая все больше занимает позицию стороннего наблюдателя. Тем более, что внутренние распри среди высшего руководства, этому способствовали. В октябре 1988 года министром внутренних дел был назначен Бакатин Вадим Викторович. Недолго он проработал: до декабря 1990 года, но бед наделал больше, чем любой из министров. При нем почти полностью был разрушен агентурный аппарат, сотрудники милиции получили право работать по совместительству, что способствовало сращиванию с криминалом, способствовал развитию сепаратизма в милицейской среде и вооружению националистов.

Именно в этот период времени возникают межэтнические национальные конфликты: Нагорный Карабах (Азербайджан), Ферганская долина (Узбекистан), Тбилиси (Грузия). Они сопровождаются погромами, насилием над мирным населением. Для обеспечения общественного порядка задействуют внутренние войска. Спецназ милиции преобразуют в Отряды милиции особого назначения (ОМОН).

Резко снижается статус милиции и ее авторитет в глазах населения.

90-е годы:

Эти годы характерны, прежде всего, развалом Советского Союза, разворовыванием всего государственного имущества и переходом его в частные руки, почти бесплатно. Кто на чем стоял, тот это имущество «прихватизировал». У милиции ничего не было, и она только наблюдала за всем происходящим, с чувством легкого недоумения. Борьба за захват предприятий, организаций, зданий, всего, что можно было приватизировать, разгорелась нешуточная. Бандиты всех мастей осваивали коммерцию, становились «бизнесменами». Этот период характерен так называемыми «стрелками», где бандиты разбирались кто прав, а кто виноват, и сопровождалось все это многочисленными жертвами.

18 апреля 1991 года Верховный Совет РСФСР принял закон «О милиции», который законодательно учреждал российскую милицию. Структурно она подразделялась на криминальную, милицию общественной безопасности и внутренние войска.

РУБОПы (региональные управления по борьбе с организованной преступностью) были образованы в 1993 году и просуществовали до 2001 года. Было учреждено 15 региональных управление. Они фиксировали количество бандитских формирований, вплоть до каждого человека, совершение ими преступлений, разрабатывали их, заводили оперативные дела, обкладывали агентурой, и также успешно эти дела, прекращали. До суда доходили единицы.

В эти годы происходит значительный рост преступности, вызванный, прежде всего, социально-экономическими причинами, а также тем, что скрывать преступления милиция перестала. Несмотря на то, что обследование, которое было проведено среди населения в 1991 году зафиксировало, что 61% потерпевших не сообщали в милицию о совершенном в отношении их преступлении, т.к. не доверяли правоохранительным органам. В это же время появляются «солнцевские», «ореховские», «тамбовские» и прочие бандитские группировки, которые диктуют свои законы на захваченной ими территории.

К середине 90-х начинается борьба за власть с сотрудниками милиции. За период 1988-1990 годов в СССР погибло 448 милиционеров (в среднем по 148 человек в год). В 1991г. в СССР было убито 117 милиционеров и 566 стражей порядка получили ранения. Кроме этого, были совершены нападения на 30 прокуроров и следственных работников. По официальной статистике, в 1991 году сотрудники органов внутренних дел применили оружие в 1116 случаях и убили при этом 100 преступников. В 20 случаях прокуратура признала стрельбу необоснованной. В 1992 году было убито 188 милиционеров и 400 ранено. 60 прокуроров и следственных работников подверглись нападениям со стороны преступников, при этом погибли 5 прокуроров и 2 следователя. В 1993 году убито 185 стражей порядка и 572 ранены. На 120 прокуроров и следователей будут совершены нападения, 2 следователя погибнут. В 1994 году число убитых милиционеров достигнет уже 199 человек (11).

Постепенно чаша весов перевешивает в пользу правоохранительных органов и теперь уже возникают милицейские «крыши», которые с помощь существующих законов начинают разбираться с криминальными структурами. Происходит коммерциализация кадров милиции, перерождение их из органов защиты населения и обеспечения правопорядка, в органы, занимающиеся коммерческой деятельностью, зарабатывающие на населении.

Начало нового века и перерождение в полицию.

О необходимости реформы МВД заговорили еще в конце 80-х голов прошлого столетия, будучи в едином государстве: СССР. Но произошел развал единого Советского Союза, возрождение нового, уже капиталистического, государства, с новым экономическим укладом и до реформ руки просто не доходили. Вновь заговорили об этом уже осень 2002 года. Планировали создать федеральную и муниципальную полицию, объединить все следствие в единую службу: федеральную службу расследований. Но небывалая коррупция в рядах сотрудников МВД, привела к отказу от этих всех реформ и президент Д. Медведев, решил идти по пути наименьшего сопротивления: просто переименовать милицию в полицию. 7 февраля 2011 года он подписал, а 1 марта ступил в силу закон «О полиции», таким образом, и была проведена вся реформа.

Милиция в блокадном Ленинграде.

Блокада Ленинграда началась 8 сентября 1941 года, когда сводный милицейский отряд отступил от Шлиссельбурга и немецкие войска полностью окружили город. Продлилась блокада до 27 января 1944 года.

На момент начала войны, 22 июня 1941 года, Ленинградская милиция насчитывала 13 508 сотрудников, а уже в декабре 1941 ода осталось только 5 600 человек. Это при том, что многие сотрудники были призваны в армию, в истребительные батальоны, народное ополчение, на их основе создавались партизанские отряды и диверсионные команды, а на место убывших сотрудников призывали пенсионеров, женщин, комсомольцев, бригадмильцев («бригады по содействию милиции», была такая общественная организация) и сотрудников из тыловых областей. С приближением фашистов к городу, для отражения внезапного нападения было создано 12 батальонов, командирами которых стали сотрудники милиции: старшие лейтенанты: Усоленко, Серебряков, Кузнецов, Яковлев, лейтенанты: Лукьянов, Кудряшов, Кезил, Овчинников, Романов и старший лейтенант гос. безопасности Дрязгов. Им было придано мотовзвод из 30 мотоциклов, 15 велосипедистов и кавалерия из 50 сотрудников.

В этот период Ленинградскую милицию возглавлял старший майор милиции Евгений Семенович Грушко. (Было когда-то такое звание). Евгений Семенович с мая 1920 года находился на оперативно-чекисткой работе в органах ВЧК-ОГПУ в различных районах СССР. С 23 апреля 1939 года назначен начальником Управления Рабоче-Крестьянской Милиции в и руководил ею вплоть до апреля 1944 года.

С первых же дней войны активизировались в Ленинграде преступники, полагая на свою безнаказанность. Участились грабежи и разбои, ночные налеты на магазины. Для борьбы с ними были созданы две оперативные группы: одна с особо тяжкими преступлениями во главе с Лемеховым Василием Федоровичем и вторая – по раскрытию краж государственного и личного имущества во главе с Кравцовым Трофимом Андреевичем. Так, в Володарском районе банду организовал рецидивист Варяжский, налеты были очень быстрыми и некоторое время им удавалось уйти от преследования. Только при налете на квартиру на улице Двинской, удалось банду захватить, при задержании Варяжский оказал сопротивление и был ликвидирован.

С 23 июня 1941 года на город начались воздушные налеты и этим стали пользоваться преступники. Люди спешили в бомбоубежище, а преступники – в квартиры, которые заранее присматривали. Воровали продукты питания, ценности, одежду. Воровали сосед у соседа, воровали работники жилищных контор: управдомы и дворники. Возникли небольшие банды из несколько человек, которые нападали на квартиры. Появились детские банды, у которых не было никаких «тормозов» при совершении преступления, они ни перед чем не останавливались, даже перед убийством. Сотрудники уголовного розыска разоблачили группу преступников, обосновавшихся в «Скупторге»: они скупали краденные костюмы, шубы, пальто и платье и перепродавали на рынке через своих людей. При обыске у них было изъято около 800 пальто, 1270 костюмов и другой одежды. Уже на третий день войны ОБХСС задержала сестер Антипиных: одна их них работала в столовой, шеф-поваром, а вторая в галантерейном. При обыске дома у них обнаружили свыше центнера муки, сахара, около сотни банок консервов, сливочное масло и почти целый галантерейный магазин.

С каждым днем в городе ухудшалось положение с продовольствием. Первыми налетами авиации врага были уничтожено продовольствие на Бадаевских складах. В городе возник «черный рынок», где обменивали вещи, драгоценности, картины – на продукты питания. За золото можно было обменять сливочное масло, сахар, крупу, различные консервы. При этом и здесь необходимо было не терять бдительность, так как в них могло быть что угодно, только не мясо или рыба. Так, полупальто с зимним воротником можно было обменять за буханку хлеба, а шапку – за 200 грамм хлеба. Спекулянты запасались золотом, драгоценностями, в ожидании прихода немцев. У многих при обыске изымали списки коммунистов, комсомольцев, семей военнослужащих. Они готовились к приходу фашистов, полагая, что им при них будет жить лучше.

Задачи перед сотрудниками милиции возросли в несколько раз. Необходимо было вести активную борьбу с бандитами и ворами, спекулянтами, организовать эвакуацию населения и предприятий, обеспечив охрану, бороться с дезертирами и паникерами, которые распространяли провокационные слухи, выявлять диверсантов и вражеских агентов. Под постоянный контроль патрульно-постовой службы было взято 829 продовольственных магазина. Очереди достигали несколько сот человек и около них постоянно крутились преступники: карманники, грабители. Одни воровали прямо на месте, поэтому задача сотрудников милиции была не только их задержать, но и отвести подальше от очереди, чтобы толпа не устроила тут же самосуд. Другие преступники сопровождали обессиливших людей домой и тут же грабили. Так, в октябре 1941 года у магазина были задержаны 17-летняя Антонина Кирилова и 14-летняя Вера Васильева. При обыске у них изъяли более сорока комплектов продовольственных карточек.

С ноября 1941 года в городе начался голод: паек составлял 125 грамм хлеба. Люди стали употреблять в пищу коренья, листья и другие суррогаты. Сотрудники милиции наравне со всеми получали рабочую пайку. На 2 сентября 1941 года больше всех получали военные и рабочие трудившиеся на заводах – 800 грамм. Детям и иждивенцам полагалось 300 гр. хлеба. 11 сентября 1941 года нормы были сокращены на 100 грамм. 1 октября 1941 года – опять сокращены для рабочих на 100 гр., детям и иждивенцам выдавали по 200 гр. 13 ноября 1941 года – очередное сокращение, а 20 ноября 1941 года минимальная норма хлеба составила 125 гр. хлеба. и так вплоть до 25 декабря 1941 года.

В период блокады 1236 сотрудников милиции погибли от голода, болезней, при артобстрелах и выполнении своего служебного долга.

В ноябре 1941 года в городе стали выявлять первые случаи убийств на почве голода: убивали родители – детей, соседи – соседей, одиноких пенсионеров. Из воспоминания бывшего начальника 5 отделения милиции Ленинграда (находилось отделение напротив Московского вокзала) Малькова Николая Ивановича: «во время проверки одного из адресов на Лиговском проспекте был задержан мужчина, который неизвестно как появился в квартире. Мы уже научились распознавать людоедов: в глаза они боялись смотреть, бегающие у них были глазки. Я решил его допросить. Усадил в кабинете напротив и тут зазвонил телефон. Правой рукой я поднял трубку, а левая осталась лежать на столе. Я только на мгновение отвлекся, как этот людоед вцепился мне в руку и откусил кусок кожи, стал жевать. Мне потом делали уколы, забинтовали, но передо мной так и остался его образ, жующий мою кожу. А его расстреляли тут же на месте. Тогда был приказ военного времени, предоставляющий право расстреливать преступников, застигнутых на месте совершения тяжкого преступления».

К январю 1942 года в городе было зафиксировано 77 случаев каннибализма., а в первую декаду февраля – уже 311. На «черном рынке» продавали мясо неизвестно какого происхождения и с этим явлением милиция боролась самым беспощадным образом.

С течением времени в городе стали появляться фальшивые карточки. Продуктов и так не хватало, а тут еще и фальшивые карточки. Этим пользовались и преступники: заведующая карточным бюро Смольнинского района Широкова присваивала себе карточки эвакуированных жителей, «мертвых» душ и их реализовывала. При обыске у нее было изъято наличными 100 000 рублей. Некие Зенкевич и Заломаев, познакомились с уборщицей цеха, где печатали карточки и уговорили ее приносить им отработанные литеры и обрезки бумаги. Стали сами печатать карточки, которые реализовывали через работников торговли. Подпольный бизнес просуществовал 3 месяца. При обыске у них было изъято 800 кг мяса, центнер сахара, десятки килограммов круп, макарон, 200 банок консервов и даже около 600 бутылок водки.

С января 1942 года участились нападения на продуктовые магазины: похищали хлеб и продовольствие. Были случаи нападения граждан на автомашины при развозке хлеба. Сотрудники милиции были вынуждены работать по 16-18 часов в сутки, люди падали с ног от истощения, но продолжали бороться.

Согласно имеющихся документов за период блокады сотрудниками милиции в городе было арестовано 9574 человека, в том числе 1246 шпионов и диверсантов. Предано суду 22 166 человек, в том числе за бандитизм и разбой 940 человек.

С появлением Дороги жизни на плечи милиции легло обеспечение ее работы и безопасности. Был создан сводный отряд, задача которого состояла в пресечении хищений продуктов, обеспечении бесперебойности ее работы и отслеживание за техническим состоянием автотранспорта. За хищение грузов на Дороге жизни было задержано 586 военнослужащих и 232 гражданских лица, у которых было изъято 33,4 тонны продовольствия.

Из числа сотрудников Ленинградской милиции были укомплектованы 20 и 21 дивизии НКВД. В октябре 1941 года 20 дивизия сменила на Невском пятачке 115 дивизию генерала Конькова, и практически все ее бойцы полегли смертью храбрых в боях за город. 21 дивизия защищала город у Красного Села и не дала возможности врагу захватить Кировский завод.

Многие сотрудники милиции, знакомые с оперативной работой, были направлены в партизанские отряды. Одним из них стал эксперт-криминалист, Алексей Петрович Гвоздарев. В партизанском отряде он стал подрывником. Во время одной из операций его сильно контузило, и он попал в плен. Затем был концлагерь под Каунасом, лагерь смерти «Якобштале», угольные шахты в Бельгии, откуда он совершил побег воевал в движении Сопротивления. В отряде он продолжал взрывать вражеские склады и нападать на гарнизоны. Под кличкой Алекс его узнали фашисты и обещали 100 000 франков за оказание помощи в задержании. Но таких предателей не нашлось. Алексей Петрович благополучно закончил войну и вернулся в родной город, где продолжал работу эксперта.

5 августа 1944 года Ленинградская городская милиция Указом Президиума Верховного Совета СССР «За образцовое выполнение заданий Правительства в условиях войны, за доблесть и мужество, проявленное личным составом» была награждена орденом «Красного Знамени».

Для написания использованы материалы Википедии.

Следствие в России: с древних времен до наших дней.

Как сказано в уголовно-процессуальном кодексе, который был введен Федеральным законом №174 от 18 декабря 2001 года: предварительное расследование производится в форме предварительного следствия либо в форме дознания.

Дознание производится в общем порядке либо в сокращенной форме.

Производство предварительного следствия обязательно по всем уголовным делам, за исключением уголовных дел о преступлениях, которые рассматривает дознание.

В России институт судебных следователей возник только после реформы 1860 года, а Судебные уставы ввели в уголовный процесс две стороны – обвинение и защиту, действующие независимо от суда и носившие состязательный порядок. Только после этого была введена гласность судебного процесса, участие общества в отправлении правосудия в лице присяжных заседателей и оправдание Веры Засулич, которая стреляла в губернатора. А до этого была попытка создания следственного аппарата при Петре 1. Именно при нем были учреждены первые специализированные следственные органы России: «майорские» следственные канцелярии, следственная канцелярия генерал-прокуратуры Сената и Розыскная контора Вышнего суда. Просуществовали они до середины 1720 гг. А затем розыском преступников занимались неспециализированные на этой деятельности судебные и административные органы: Главная полицмейстерская канцелярия, сыскной приказ и другие. Фактически это было дознание.

Древняя Русь.

Основными правовым актами в Древней Руси регулирующими правовые отношения были обычаи (обычное право), Русская Правда, каноническое (церковное) право, Княжеские уставы и т.д. В Древней Руси не было различий между гражданскими и уголовными делами. Судебный процесс носил ярко выраженный состязательный характер. Все участники процесса наделены равными правами, суд был гласным и устным. Делился как бы на три стадии: первая «заклич» – это объявление о совершенном преступлении, обычно происходило на людном месте. Вторая стадия «свод» – напоминало что-то вроде очной ставки. Лицо у которого обнаруживали пропавшую вещь должен был указать у кого он ее приобрел и так и до тех пор, пока человек не мог объяснить откуда она у него появилась, он и объявлялся преступником. И третья стадия – «гонение по следу» – это поиск доказательств и преступника. Гонение следа осуществляли сами потерпевшие, их близкие, члены общины и добровольцы. (Мечта наших оперативников, когда принимают у вас заявление и утверждают, что они завалены работой.) Если след приводил в селение, то за преступление отвечала община, если же след терялся у большой дороги или в безлюдном месте, то ответственности никто не нес. Тогда для обнаружения похищенной вещи объявляли заклич.

Согласно Русской Правде среди формальных доказательств, имевших место в Древней Руси были испытания огнем, железом или водой, т.е. суда божьего. Так, например, подозреваемого связанного бросали в речку, если начинал тонуть, то его оправдывали. Или раскаленное железо подозреваемый обязан был взять руками, или опустить руки в кипяток. Имелся и такой вид доказательств, как проведение поединков (поле), победивший считался правым.

Система доказательств в суде предусматривала наличие свидетелей «видоков» (очевидцев преступления), «послухов» (свидетелей понаслышке). Например, в делах по убийству необходимо было представить семь свидетелей, при договоре купли-продаже – двух свидетелей.

При рассмотрении малозначительных преступлений рассматривалось такое доказательство как присяга («рота»), подтверждающее какое –либо событие.

Как уже отмечалось, розыск преступника вели сами потерпевшие или другие заинтересованные лица. С имеющимися доказательствами потерпевший обращался в суд, который и решал вопрос о виновности. Суды были различные: княжеский суд, вечевое собрание, церковный суд, вотчинный суд.

Княжеский суд был только в крупных городах. Правосудие осуществлял князь или по его поручению соответствующие должностные лица. Место рассмотрения – был княжеский двор. В других городах или поселках от имени князя правосудие осуществляли наместники (посадники) или их помощники (тиуны). В исключительных случаях наместникам предоставлялось право «боярского» суда. Это по тяжким преступлениям, таким как убийство, конокрадство, поджог и т.д.

Суд вечевого собрания играл значительную роль на северо-западе Руси и рассматривал дела государственной важности, касающиеся безопасности или высших должностных лиц.

Церковный суд рассматривал дела, не только связанные с религией, но и некоторые гражданские: дела, связанные с нарушением семейного права, завещаний, раздела наследства.

Вотчинный суд представлял собой суд землевладельцев-бояр, получивших все большую самостоятельность в пределах своих вотчин по управлению и осуществлению правосудия.

Какое значение придавали роли судьи в Древнем мире и борьбе с коррупцией наглядно демонстрирует картина художника Герарда Давида, написанная в 1498 году «Суд Камбиса» или «Сдирание кожи с продажной судьи», описанная Геродотом (Книга 5. Глава 25): «Так сказал Дарий. Затем царь поставил сатрапом Сард своего сводного брата Артаферна и вместе с Гистиеем отбыл в Сусы. Отана же он назначил начальником войска в Приморской области. Отец этого Отана – Сисамн был одним из царских судей. За то, что этот Сисамн, подкупленный деньгами, вынес несправедливый приговор, царь Камбис велел его казнить и содрать кожу. Кожу эту царь приказал выдубить, нарезать из неё ремней и затем обтянуть ими судейское кресло, на котором тот восседал в суде. Обтянув кресло, Камбис назначил судьёй вместо Сисамна, которого казнил и велел затем содрать кожу, его сына, повелев ему помнить, на каком кресле восседая, он судит».

А теперь вернемся к предварительному следствию в России, предреволюционный период.

Следствие в России после реформы 1860 года.

До проведения реформы и возникновения предварительного следствия, ее функции фактически выполняла полиция. Они собирали доказательства, как изобличающие обвиняемого, так и его оправдывающие, были следователями и в то же время, адвокатами.

Реформа коренным образом изменила уголовное судопроизводство: 8 июня 1860 года вышел закон, по которому были созданы должности судебных следователей. Однако сам факт появление этих должностей, которые решают вопрос о виновности в совершении преступления помимо местного руководства (правда, как похоже на нашу действительность), привело к противодействию их работе со стороны судей и губернской администрации. В связи с чем, 9 сентября 1862 года вышли Основные Положения об устройстве судебных мест в России, которые установили отделение судебной власти от административной и провозгласили следователей членами окружных судов. А 1864 году был введен Устав уголовного судопроизводства, согласно которого следователь мог проверять, дополнять и отменять действия полиции по производству дознания, а также был вправе поручать полиции сбор информации. Введена гласность судебного следствия, участие присяжных заседателей и сословных представителей. Рассмотрение дела по существу ограничено двумя инстанциями: учреждено особое кассационное производство по отмене приговоров.

Однако предоставление столь широких прав привело к недовольству высших слоев общества и пошли ограничения: в 1878 году некоторые преступления против порядка управления изъяты из ведения суда присяжных, в 1882 году расширена карательная гласность судебного разбирательства, а в 1887 году – ограничена гласность судебного разбирательства и т.д.

Судебные следователи обязаны были иметь высшее юридическое образование и прослужить по судебной части не менее трех лет. Прокурор осуществлял надзор за предварительным следствием. В 1870 году были учреждены должности судебных следователей по важнейшим делам, в 1875 году – следователи по особо важным делам окружных судов.

О противодействие следствию в законности принятия решения и в тот период нашей истории со стороны реакционных слоев общества и высших чиновников видно из уголовного дела в отношении Менделя Бейлиса.

20 марта 1911 года в одной из пещер пригорода Киева был обнаружен труп 12-летнего мальчика, ученика приготовительного класса Киево-Софийского духовного училища Андрея Ющинского. Все тело было исколото большим шилом и обескровлено. Мальчик пропал 12 марта 1911 года после того, как направился в училище, на учебу.

В первые же дни следователям стали приходить анонимные письма, в котором утверждалось, что мальчик был убит евреями, чтобы получить христианскую кровь для изготовления мацы. Эту версию подхватили черносотенные и крайне правые организации и некоторые высшие государственные чиновники, в том числе – министр юстиции. На первых порах следователи взяли под подозрение соседку мальчика, однако их от следствия отстранили и даже привлекли к уголовной ответственности за фабрикацию доказательств. В итоге подозреваемым стал еврей Мендель Бейлис, в отношении которого дело было направлен в суд для рассмотрения. Политизированность процесса привлекла внимание всей общественности России и вызвала международный резонанс. Суд присяжных оправдал М.Бейлиса.

На стадии предварительного следствия отсутствовала квалифицированная защита обвиняемого, так как полагали, что она будет мешать установлению истины по делу. (Свыше 100 лет прошло, но мнение нынешнего руководства правоохранительных органов, не изменилось). Таким образом, следователь должен был выполнять и функции защитника, что естественно привело к злоупотреблениям со стороны следствия.

Институт присяжных поверенных (адвокатов) был одним из основных в реформе 1864 года, он обеспечивал состязательность в судебном процессе. Он был отделен от государства и независим в своей деятельности. Именно благодаря им выносились оправдательные приговора судами присяжных, где эмоциональная сторона играла и играет важнейшую роль. Вот пример выступления выдающегося адвоката того времени:

Однажды попало к Ф.Н. Плевако дело по поводу убийства одним мужиком своей бабы. На суд Плевако пришел как обычно, спокойный и уверенный в успехе, причем безо всяких бумаг и шпаргалок. И вот, когда дошла очередь до защиты, Плевако встал и произнес:

– Господа присяжные заседатели!

В зале начал стихать шум. Плевако опять:

– Господа присяжные заседатели!

В зале наступила мертвая тишина. Адвокат снова:

– Господа присяжные заседатели!

В зале прошел небольшой шорох, но речь не начиналась. Опять:

– Господа присяжные заседатели!

Тут в зале прокатился недовольный гул заждавшегося долгожданного зрелища народа. А Плевако снова:

– Господа присяжные заседатели!

Тут уже зал взорвался возмущением, воспринимая все как издевательство над почтенной публикой. А с трибуны снова:

– Господа присяжные заседатели!

Началось что-то невообразимое. Зал ревел вместе с судьей, прокурором и заседателями. И вот наконец Плевако поднял руку, призывая народ успокоиться.

– Ну вот, господа, вы не выдержали и 15 минут моего эксперимента.

А каково было этому несчастному мужику слушать 15 лет несправедливые попреки и раздраженное зудение своей сварливой бабы по каждому ничтожному пустяку?!

Зал оцепенел, потом разразился восхищенными аплодисментами. Мужика оправдали.

Следствие в советский период.

В первые дни Октябрьской революции институт следователей был упразднен и вместо него при Советах рабочих и солдатских депутатов для борьбы с контрреволюцией, саботажем и общеуголовной преступностью был создан Военно-революционный комитет, в состав которого входила следственная комиссия. В декабре 1917 года была создана Всероссийская чрезвычайная комиссия (ВЧК) по борьбе с контрреволюцией и саботажем. 2 марта 1918 года Декретом о суде, расследование уголовных дел по тяжким преступлениям, таким как бандитизм, спекуляция, причинение тяжких телесных повреждений и т.д., особо сложным делам было поручено следственным комиссиям окружных судов. Комиссия состояла из 3х человек, действовала в пределах своего участка, разбитых на территории города или уезда.

В марте 1917 года Временное правительство объявило всеобщую амнистию и на свободу вышли все арестованные и осужденные преступники: грабители, бандиты, мошенники и прочая мелочь. Обстановка в стране накалилась, на улицу стало опасно выходить, да и дома было небезопасно. Разгромили тюрьмы, полицейские участки и жандармерию, целью нападения были архивы, картотеки преступников. Под революционными лозунгами могли войти в квартиру и выкинуть на улицу, а бандиты просто ворваться и ограбить. В эти дни приобрели известность банды Леньки Пантелеева, Белкина (действовали под видом сотрудников ВЧК с 1918 по 1921 года – грабежи квартир, государственных учреждений, совершила 27 убийств), банда Яшки Кошелькова (захватила автомобиль в В.И. Лениным, ограбила его и находящихся с ним лиц), банда Собана (действовала с 1917 по 1919 годы совершила 34 убийства. В один только день 24 января 1919 года – убили 16 постовых милиционеров). Таких банд было по всей России – сотни.

В 1922 году был принят уголовно-процессуальный кодекс и Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, согласно которых расследование преступлений возлагалось на народных следователей, состоящих при губернских судах, следователей по важнейшим делам при наркомате юстиции и Верховном Суде РСФСР, а также следователей военных трибуналов.

Постановлением ВЦИК И СНК РСФСР от 3 сентября 1928 года следственный аппарат переподчинялся и переводился в ведение прокуратуры. С 20 октября 1929 года прокурорам предоставлялось право поручать милиции расследование любого вида преступлений. С этих пор на протяжении почти 30 лет, милиция фактически расследовала все виды преступлений. Уголовное дело расследовалось до момента предъявления обвинения, допроса обвиняемого, составления обвинительного заключения и передачи дела для рассмотрения в суде. Дознание, проведенное сотрудниками милиции, подменяло предварительное расследование. В связи с этим перед Великой Отечественной войной в милиции: в аппаратах уголовного розыска и БХСС ведомственным приказом были созданы следственные подразделения.

В этот период расследуются такие громкие преступления как появление первого серийного убийцы в лице Василия Комарова, который в период НЭПа знакомился в теми, кто готов был приобрести у него ворованный товар, поил их, а затем убивал молотком или душил. В ходе расследования было установлено, что Комаров убил 33 человека.

Двадцатые-тридцатые года прошлого столетия характеризуются нарастанием политических репрессий со стороны государства против противников советской власти. Репрессиям прежде всего подвергаются бывшие помещики, белогвардейцы, возвратившиеся в страну, интеллигенция. С нарастанием репрессии перешли и на старых большевиков, руководителей предприятий, государственных служащих и военных специалистов. При этом из людей выбивали признание своей вины и это являлось главным доказательством на судебном процессе. Перед самой войной уничтожили почти весь цвет армии, ее руководящий состав. Фабрикация уголовных дело приобрело массовый характер.

Таким стало «Шахтинское» дело. В 1928 году в Донбассе под суд отдали 53 инженера и руководителя, обвинив их в умышленном вредительстве, создании подпольной организации и связи с иностранной разведкой. 11 человек были приговорены к расстрелу. Позднее 6-м из них расстрел заменили 10 годами лишения свободы.

В 1930 году рассмотрено было дело «Промпартии». Обвиняемые были представителями так называемой буржуазной интеллигенции, которым вменялось саботаж индустриализации СССР и связи с иностранными разведками. Затем последовали уголовные дела группы Бухарина, Зиновьева, троцкистов, высшего руководства армии в лице Тухачевского, Блюхера, Егорова, Уборевича и других. Репрессии приобрели массовый характер, и никто в обществе не был застрахован от них.

Годы Великой Отечественной войны и после военный период характеризовались усилением криминальной обстановки в стране: борьба с диверсантами, дезертирами, мародерами, значительный рост бандитизма, особенно в западных районах Украины и Прибалтике. В 1953 году была объявлена всеобщая амнистия, по которой на свободу вышло значительное количество уголовного элемента. Все это вызвало резкий всплеск преступлений. И их ликвидировать пало на сотрудников милиции, где они расследовались.

25 декабря 1958 года были приняты Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, согласно которых право производства предварительного расследования имели только следователи прокуратуры и государственной безопасности. Следственный комитет при МВД был ликвидирован.

Однако уголовных дел было столько, что следствие прокуратуры не справлялось с его объемом и сотрудники милиции вынуждены были участвовать в предварительном расследовании, как было ранее. В связи с этим руководством страны было принято решение о создании следственного аппарата в структуре МВД, с определенным перечнем категорий дел, относящихся к их компетенции.

6 апреля 1963 года Указом Президиума Верховного Совета СССР право производства расследования было предоставлено МООП РСФСР, позднее переименованного в МВД СССР. Кроме этого предварительное расследование проводили следователи прокуратуры и госбезопасности, с разделением подследственности каждой структуры, при этом за милицией сохранили право проводить дознание в полном объеме по большинству преступлений. Постепенно подследственность дел в прокуратуре начала сокращаться, в милиции увеличиваться, в результате чего к 1990 году свыше 90% дел расследовалось в МВД, а в прокуратуре только 9.1%

В следствии МВД создалась парадоксальная ситуация, которая существует по настоящее время: следователь процессуально фигура самостоятельная, но находится в подчинении начальника милиции и ему, согласно уголовно-процессуального кодекса следователь вправе давать отдельные поручения по уголовному делу. Подчиненный дает указание начальнику. Разве не бред. Но факт есть факт. Попытка уйти от этого предпринимаются и до настоящего времени, созданием отдельной структуры Следственного комитета РФ. По всей видимости предполагается именно в нем и соединить все следственные подразделения страны. Но пока только предполагается.

В 1987-1989 годах проводился эксперимент по выводу следственных подразделений из структуры Отделов внутренних дел, но в 1989 году волевым решением министра внутренних дел Бакатина В.В. – эксперимент был прекращен.

Следствие в России.

Итак, к моменту развала Советского Союза и образования Российской Федерации существовали три структуры предварительного следствия: при Министерстве внутренних дел, при Прокуратуре РФ и Федеральной Службе Безопасности.

Следователи в прокуратуре РФ расследовали – убийства; изнасилования; похищение человека; посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа и др. преступления.

Следователи органов внутренних дел расследовали дела о причинении различной степени тяжести вреда здоровью; преступлениях против собственности; преступлениях в сфере экономики; о незаконном обороте наркотиков, о бандитизме и др. преступления.

Следователи органов Федеральной службы безопасности расследовали дела о государственной измене; шпионаже; терроризме; захвате заложников и др. преступления.

Кроме того, существует еще дознание, которое расследует уголовные дела, по которым предварительное следствие не обязательно, могут возбудить уголовное дело по любой статье, произвести неотложные следственные действия и передать по подследственности.

90-е годы характерны резким ростом преступности, появлением различных преступных группировок: тамбовские, малышевские, казанские, грузинские и т.д. Следствие в этот период работает с предельной нагрузкой. Приватизация фабрик, заводов, различных предприятий и всего чего только можно было прихватизировать, работало на полную мощь. Вместе с этим и появились желающие откусить свой кусок пирога, поэтому начались разборки, «стрелки», различные «крыши» и т.д. Так долго продолжаться не могло, поэтому стали прибегать к услугам правоохранительных органов: судов, милиции, следствия. Кто больше заплатит, на того и работал закон. Да и сейчас фактически так работает. Не зря президент призывает наши органы перестать вмешиваться в гражданско-правовые споры. Но его, по-моему, не слышат, или не хотят слышать. Коррупция стала процветать.

Вот небольшая выдержка из научного отчета «Криминологической характеристики преступности в сфере правоохранительной деятельности» опубликованной в 1998 году:

«По данным Высшей квалификационной коллегии судей России, в 1993-1996 гг. ею рассмотрено 11 обращений и представлений Генерального прокурора Российской Федерации о даче согласия на возбуждение в отношении судей уголовных дел либо на привлечение их к уголовной ответственности, по 3 обращениям получен отказ. В порядке пересмотра решений квалификационных коллегий судей, отказавших в прекращении полномочий судей за совершение поступков, позорящих честь и достоинство судьи или умаляющих авторитет судебной власти, а также прекративших полномочия судей, Высшей квалификационной коллегией судей России за тот же период рассмотрено 21 заявление. Прекращены полномочия 6 судей, 12 заявлений отклонены. Проведенный анализ показывает, что пункты 3, 4 ст. 16 Закона «О статусе судей в РФ» практически препятствуют последовательному исполнению правовых предписаний об ответственности судей перед законом. В большинстве случаев квалификационные коллегии, избираемые самими судьями, не дают согласия на наказание своих коллег. В то же время за совершение поступков, позорящих честь и достоинство судьи и умаляющих авторитет судебной власти, в том числе и за допущенные преднамеренные грубые или систематические нарушения процессуального закона, повлекшие неоправданную волокиту при рассмотрении уголовных или гражданских дел, квалификационными коллегиями судей регионов России в 1995 году были прекращены полномочия в отношении 57 судей, в 1996 году – уже более 60».

И это только судей. А дальше МВД, из статьи «Реформа МВД в 2000 годах»:

«В июне 2003 года в рамках спецоперации, подготовленной Главным управлением собственной безопасности МВД, ФСБ России и Генпрокуратурой, в Москве были задержаны участники организованной преступной группировки (4 человека), состоявшей из сотрудников столичного ГУВД. Они подбрасывали оружие, наркотики невиновным гражданам, незаконно возбуждали уголовные дела, а за их прекращение вымогали у своих жертв крупные суммы денег. В августе 2003 года в Москве были задержаны ещё 11 «оборотней в погонах», которые на протяжении ряда лет были членами преступной группировки. Эта группировка с использованием возможностей милиции пыталась взять под контроль представителей мелкого и среднего бизнеса. В отношении коммерсантов фальсифицировались доказательства по уголовным делам. Члены группировки подозреваются также в совершении заказных убийств».

Все это вызывало необходимость принятия экстренных мер. Опять вернулись к идее создания единого Следственного комитета, реорганизации МВД, работе прокуратуры. В сентябре 2007 года образован Следственный комитет при Прокуратуре РФ, как бы самостоятельная единица.

15 января 2011 года Следственный комитет уже выделяют в отдельную структуру с подчинением непосредственно Президенту РФ. Цель – обеспечить независимость и самостоятельность в его работе.

1 марта 2011 года милицию переименовывают в полицию. Предполагалось провести реформу МВД, но на этом все и закончилось.

Опасения, высказанные мной при образовании Следственного комитета, полностью оправдались. Так отсутствие должного контроля за ходом расследования привело к злоупотреблениям со стороны следствия. Лишение прокуратуры надзора за предварительным расследованием явилось грубейшей ошибкой разработчиков нового уголовно-процессуального кодекса. Вообще их можно «поблагодарить» и за другие положения кодекса, в частности, за систему предварительных арестов. Когда следствие без предъявления обвинения задерживает подозреваемых и через суд решает вопрос об аресте. А суд не решает при этом вопрос о доказанности в совершении преступления. И таких примеров можно еще привести, но вернемся все-таки к следствию.

Вторым серьезным недостатком стала борьба за показатели в Следственном комитете, чего не было ранее в работе следователей в прокуратуре. И привело это к бездоказательным обвинениям в совершении преступлений. При этом росла коррупция в самом Следственном комитете. Стоит вспомнить только уголовное дело о привлечении к уголовной ответственности высокопоставленных сотрудников Следственного комитета РФ Дениса Никандрова, Михаила Максименко и Александра Ламонова о получении взятки за освобождение вора в «законе». А борьба за показатели в Следственном комитете приведет к тому, что скоро будет 100% раскрываемость преступлений по убийствам.

Как быстро все забывается. Мы, старшее поколение, еще помним, что раскрываемость преступлений в МВД в советский период была 99,9%. Но цифры то были липовые, и кого мы обманывали, только самих себя. Но если в тот период борьбы социализма с капитализмом можно было объяснить это политическим фактором, то чем сейчас это объясняет нынешнее руководство, непонятно. Скорее всего карьеризмом.

При этом, рассмотрение уголовных дел в суде заканчивается приговором. По последним данным число оправданных судом составляет всего 0,15%, и это с учетом суда присяжных, которые, в основном, и выносят такие приговора. В то время, как на Западе число оправдательных приговор составляет от 20 до 25%. С одной стороны, это должно указывать на высокое качество предварительного следствия, если бы это было так. Это благодаря нашему независимому суду, как говорили герои в «Кавказской пленнице», самый гуманный суд в мире. Именно он покрывает все недостатки следствия и закрывает на них глаза и уши. Трудно себе представить, но, когда участвуешь в судебных заседаниях и видишь, как судья решает вопросы о доказательствах, приходишь в шоковое состояние.

Решить эту ситуацию можно только одним путем: заставить судей быть объективными между обвинением и защитой, невзирая на «государственные» интересы. Они ложные. Интересы нашего государства заключаются в защите интересов всех граждан. А следствие должно уметь доказывать вину в рамках закона, а не фальсифицируя доказательства.

Не хочется заканчивать статью в таком пессимистическом ключе, все-таки работу следователи Следственного комитета проделывают огромную, и чем дальше слушаешь новости, тем больше хочется им пожелать, как было написано в лозунгах в советских отделах милиции: «чтобы было у них горячее сердце, холодный ум и чистые руки».

Милиционеры в Афганистане.

Предисловие.

29 декабря 1978 года, в средствах массовой информации Советского Союза, было объявлено, что по просьбе правительства Демократической республики Афганистана на территорию республики, введен ограниченный контингент Советских войск. Было сообщено, что помощь молодой республике оказывается в соответствии с Договором о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве от 5 декабря 1978 года в целях противодействия вооруженным формированиям афганских моджахедов («душманов»), пользующихся политической, финансовой, материальной и военной поддержкой государств НАТО и консервативного исламского мира.

С первого момента нахождения советских войск, возникла проблема осуществления сбора разведывательных данных о вооруженных бандах и организации противодействия им. Вначале этим занимались разведывательные отделы штабов дивизий, бригад и полков. Затем был создан единый разведцентр, сотрудники которого, размещались во всех крупных городах. Для борьбы с бандами в Афганистане, был создан и направлен отряд КГБ «Каскад». Но специфика борьбы с бандами, требовала профессионалов, которые каждодневно сталкивались с этим в своей работе. И тогда вспомнили о скромных советских милиционерах, именно им проходилось бороться с бандами на территории государства. Это и в 30-х годах в Средней Азии, в послевоенный период – на западной Украине и в Прибалтике. Да, и в повседневной работе, время от времени, возникали различные банды.

С этой целью, весной 1981 года поступил приказ о создании сверхсекретного подразделения в системе МВД «Кобальт» в количестве 600 человек. В данное подразделение отбирались только оперативные сотрудники, со стажем работы не менее 10 лет. Все они числились гражданскими советниками по различным направлениям хозяйственной деятельности: промышленность, сельское хозяйство и т.д. Отряд состоял из 23 небольших хорошо вооруженных разведывательных групп, расположенных в различных провинциях. В каждой группе насчитывалось 7 человек: 4 офицера-оперативника, 1 переводчик, 2 водителя. Им было придано БТР и радиостанция, автомашина «Нива» или УАЗ, необходимый набор медикаментов. Задача перед каждой группой стояла сбор и обработка разведывательных данных по бандам, оказание помощи в организации работы «Царандоя» (афганской милиции), работа с агентурой, ну и естественно, уничтожение банд. Переводчики были из числа офицеров МВД Таджикской ССР.

Глава первая.

Когда раздался звонок телефона, я по инерции поднял трубку: «Иванов слушает». «Иванов, – я услышал голос дежурного Петренко, – давай срочно к Петрову». «А Сидоров там будет?»– спросил я дежурного. «Какой Сидоров? Только про тебя сказали», – ответил Петренко. «Раз Иванова зовут к Петрову, там еще Сидоров должен быть, ты, что не понимаешь? Иванов, Петров и Сидоров, они всегда вместе», – разъяснил я ему свою шутку. «Да пошел ты…», – так и не договорив, Петренко бросил трубку.

Пришлось мне идти к Петрову. Я, старший оперуполномоченный уголовного розыска Иванов Александр Иванович, должен явиться к Петрову Николаю Максимовичу, т.к. он заместитель начальника управления по линии уголовного розыска и мой непосредственно, самый главный начальник. По дороге я стал вспоминать все свои грехи за последнее время, но так и не остановился на чем-либо конкретно. Слишком много их было. Подойдя к двери, я прислушался, было тихо. «Что ж, это уже хорошо», – подумал я и постучал в дверь. «Заходите», – раздался голос начальника. Я зашел в кабинет и громко отрапортовал: «По вашему приказанию капитан Иванов прибыл». «Все шутишь, шутник, развлекаешься?» – голос начальника звучал спокойно. «Ни как нет, товарищ подполковник», – сказал я. «Ладно, тебе недолго развлекаться осталось. Давай дуй, срочно к начальнику отдела кадров в ГУВД, там тебе все объяснят». «А что мне объяснить должны?» – спросил я. «Давай, давай иди, там все и узнаешь», – ответил Петров.

По дороге в ГУВД, я старался представить себе, что им нужно от меня. И пришел к мнению, что хотят предложить должность какого- то начальника. Я недавно закончил вечерний юридический факультет государственного университета, имел стаж работы 11 лет опером и вполне подходил на выдвижение. Честно говоря, меня это не очень устраивало, работа опера мне нравилось, район спокойный, всех знал, налажена агентурная сеть и раскрывать дела, было одно удовольствие. А тут новое место, новые люди, пока притрешься. Но я понимал, что пора двигаться по карьерной лестнице вперед, да и жена все «капала», когда пойдешь на повышение. Ее, конечно, больше зарплата интересовала.

В общем, когда я зашел в кабинет начальника отдела кадров ГУВД, уже был готов к выдвижению. Николай Иванович, увидев меня, зачем-то встал из-за стола, подошел в вплотную, пожал руку и, заглянув глубоко в глаза, задушевным голосом, спросил: «Как у вас дела Александр Иванович, как здоровье, как семья?» Можно было подумать, что он хочет мне предложить должность не меньше начальника управления. От такого трепетного отношения, я, честно говоря, растерялся. «Спасибо, – говорю все хорошо, – в семье все нормально». И жду, что будет дальше. А он так многозначительно смотрит на меня и говорит: «Да вы присаживайтесь, может чайку?» «Нет, нет спасибо», – говорю я, а сам думаю: «Что-то уж больно мягко стелет, как бы не упасть». Я сел на стул, а Николай Иванович так и кружит вокруг меня, что я головой не успеваю вертеть. «Александр Иванович, – наконец сказал он, – не хотите ли вы съездить в загранкомандировку?» «Куда, куда?» – не понял я сразу вопроса. «В загранкомандировку, в одну их зарубежных стран», – повторил он. «Это ж куда меня хотят послать и за какие заслуги?»– спросил я. «Мне ваше руководство рекомендовало вас, у вас большой опыт оперативной работы и мы сейчас набираем сотрудников для работы в Афганистане. Вы можете ответить не сразу, надо дома посоветоваться с женой, я понимаю. Но ваша кандидатура нас вполне устраивает. Вы коммунист и ответственный работник и райком тоже уже поддержал нас. Вы подумайте. Вас отправят на 6 месяцев, а там перспектива выдвижения, неплохая зарплата и получение квартиры, вполне реально». «Вот, зараза, – подумал я, – даже прочитал, что я в коммуналке живу». «Я отказаться могу?» – спросил я. «Можете, но партия рекомендовало вас и надеется, что вы ее поддержите», – ответил он. Конечно, предложение меня ошеломило, и я пообещал, что подумаю и через пару дней сообщу.

Афганистан. Слухи в нашей среде были, что набирают, но не думал, что это может коснуться меня. Вернувшись в отдел, я уселся за стол и стал размышлять: «Раз партия сказала, комсомол должен ответить есть! А это, значит, если я откажусь, то о перспективе выдвижения, придется забыть, во всяком случае, на ближайшие 5 лет, а может и насовсем. И квартира. Это, пожалуй, самое главное. Получить квартиру в милиции, это практически, невозможно. Денег на ЖСК не наберется, это уж точно. Наверное, надо ехать. Вот только, как Нинка к этому отнесется? Крику будет, но никуда не денешься». Вот так, примерно, я размышлял, и когда подъезжал к дому.

Поужинали, Серегу положили спать, моему сыну исполнилось всего 6 лет. Соседи все разбрелись по комнатам, а мы стали пить чай. Нинка, все поглядывала на меня, но молча, удивлялась, когда я предложил помыть посуду. Наконец не выдержала и спросила: «Ну, что у тебя опять случилось? Выкладывай, не тяни». Тут я ей и все рассказал. Вначале, она и не поняла. Загранкомандировка. Квартира, Деньги неплохие. Но когда до нее дошло, куда меня отправляют, у нее глаза стали круглые, как у нашей кошки, когда в глотку вцепиться хочет. «Ты, что ж, меня вдовой оставить хочешь?» – так тихо меня спрашивает. В общем, разговор у нас не получился. Легли мы спать по разные стороны баррикады из подушек, и я долго слышал всхлипывание жены. Но решил проявить твердость, настойчивость, и уснул. Утром сбежал без завтрака. Вечером опять сошлись, реакция Нины была более спокойной и мои доводы о партии и долге коммуниста, и о последствиях отказа, возымели свое действие. Легли спать в мире и дружбе, только под утро я проснулся, весь обмытый ее слезами.

Поехал в кадры, написал рапорт о согласии, и послали меня на медицинскую комиссию. На комиссии попалась мне такая строгая тетенька, что я даже испугался. Накануне вечером, мы с ребятами немного отметили такое событие и, когда она стала замерять мне давление, унюхала остатки былой роскоши. И как наехала на меня: «Вы что же решили спрятаться за своим давлением? И не ехать выполнять свой интернациональный долг. Ничего не получится, я доложу о вас куда следует». Да, не перевелись у нас «стукачи». «Вы сначала давление смерьте, а потом стучать побежите», – ответил я ей. Я знал, что, что, а давление у меня будет в порядке. Ничего не сказала, замерила давление, а у меня 120 на 80, как у космонавта. Фыркнула докторша и презрительным взглядом выпроводила меня из кабинета. Больше приключений на комиссии не было: здоров, как бык, и можно использовать в любой стране, без всяких ограничений. Затем я сдал партийный билет в райком партии и стал ждать. Прошла неделя, мне предложили уйти в отпуск и заняться домашними делами, одновременно готовиться к поездке, команда к отправке может поступить в любое время. Дома, как мог, старался все сделать, ублажить жену по всем вопросам, но, видно, не очень удавалось, т.к. глаза у Нинки были постоянно на мокром месте. Мне уже все стало действовать на нервы, но тут поступила команда и я, с чемоданчиком направился в аэропорт. Жене не разрешил ехать провожать, сказал, что все это совершенно секретно. В аэропорту меня встретил представитель отдела кадров и познакомил с остальными «везунчиками». Было нас всего 10 человек, все из разных районов, и я никого не знал. Усадили в самолет и через пару часов мы уже летели в направлении Ташкента.

Глава вторая.

Ташкент нас встретил 35 градусной жарой. После питерского прохладного лета, стало немного жарко. Автобусы стояли у трапа, и пассажиры стали нас интересом рассматривать, в глазах у них был единственный вопрос: «А кто же вы ребята такие?» Но мы, загадочно улыбаясь, уселись в транспорт и повезли нас летний лагерь Высшей школы милиции МВД Узбекистана, где мы должны были пройти подготовку. Помещения под жилье было удобное. Было видно, что узбекские товарищи неплохо побеспокоились о подрастающем поколении.

По дороге, в самолете, я познакомился с Николаем Мардашевым, он был из Красносельского РУВД, то же опер с 15 –летним стажем. Дома остались жена и 10-летняя дочь. Так, что интересы у нас были почти одинаковые: как выжить и вернуться домой. В казарме нас поселили вместе и, вообще, решили дальше держаться друг друга.

Наутро, построили, разбили по отрядам и объяснили стоящую перед нами задачу: овладеть всеми видами оружия, научиться стрелять, желательно попадать сначала в мишень, чтобы потом могли во врага и учить язык. Хотя обещали, что при каждой группе будет переводчик, из наших. Одна треть населения Афганистана, это таджики, узбеки и туркмены, в том числе и бежавшие с территории Советского Союза, потомки бывших душманов, поэтому особой любви к нам не питают. Одели нас в летнюю армейскую форму, только без погон, а то развелось много всяких майоров и подполковников, ими как-то командовать неудобно.

И началось: построение, завтрак, занятия по персидскому языку, политзанятия, изучение истории Афганистана, изучение ислама и стрельба. Вот где я настрелялся на всю свою жизнь. Нас обучали всему оружию, какое могла встретиться в Афганистане: пистолеты Макарова, «Береты», браунинги, «Вальтеры», зенитно-ракетные комплексы «Стингер», «Стрела-2». Самые разнообразные автоматы, в том числе и наши ППШ, которые раздавали мы «друзьям» после войны и новейшие наши автоматы АК-47, американские винтовки и даже британская 10-зарядная винтовка Ли-Энфильд, которая стреляла еще во времена англо-бурской войны в Южной Африке (это конец 19 и начало 20 века), причем она отличалась особой точностью. Как нам объяснили, все это оружие имеется у моджахедов, большинство поставляется из Китая, Египта, Израиля и стран НАТО. Да, китайцы там много нам вредили, даже их инструктора у моджахедов были.

Больше всего мне понравилась снайперская винтовка Драгунова с магазином на 10 патронов. Она отличалась простотой конструкции и высокой надежностью. У моджахедов котировались больше всего наши автоматы Калашникова и в бою они всегда старались их захватить в качестве трофеев. Были у них и автоматы Калашникова китайского и египетского производства, но те были изготовлены из стали низкого качества, поэтому после отстрела 2-3х магазинов, переставали просто стрелять, «плевались» пулями, фактически, не причиняя вреда.

К моему удивлению, у меня оказались задатки снайпера, и я показывал лучшие результаты по стрельбе из всего нашего набора. Даже сам собой гордиться начал. Снайперскую винтовку Драгунова ко мне и прикрепили в конце курса обучения.

На политзанятиях нам читали лекции по составу народов Афганистана, как себя вести с местных населений, их обычаи и привычки. Так дни шли за днями, раз в неделю звонил домой, жена, вроде бы, успокоилась. Прошло три месяца и нам объявили, что через пару дней забросят в Афганистан. Несколько человек испугались и стали усиленно болеть, даже пытались сбежать из лагеря, но не тут- то было. Вокруг охрана и никого никуда не выпускали. Но этих смельчаков с нами не взяли, отправили по домам и еще раз объявили, что кто не хочет, пусть заявит, насильно никуда не отправят. Больше желающих не оказалось, все были готовы к выполнению своего интернационального долга.

Глава третья.

28 декабря 1981 года около трех часов ночи нас подняли по тревоге и отправили на аэродром. Пару часов мы тряслись в грузовом самолете и в 7 часов утра были уже в Кабуле. Здесь нас встретили и повезли в военный палаточный городок, под охраной БТР и военных. Мы с интересом рассматривали окружающую обстановку: вокруг голая степь, ни кустика, вдали, на горизонте, горы. Издалека кажутся не очень большими, но забираться на них стоило большего труда, особенно, если постреливали. Но это было потом. А пока мы осматривались, нас покормили солдатской кашей на завтрак и сказали, что к ней привыкать надо. Хотелось пить. Тут же предупредили, что пить можно только кипяченую воду и только если ты знаешь того, кто тебе ее дает. Отравить могут в любой момент и в любой лачуге.

Потом мы в этом неоднократно убеждались. Дело в том, что Народно-Демократическую партию Афганистана поддерживала армия и городская интеллигенция, что составляло всего 18% от всего населения. А 70% – это крестьяне, неграмотные и привыкшие к подчинению своего имама, который был родственником или другом полевого командира. Остальные – кочевники, которые жили сами по себе, но с условием, чтобы их никто не трогал. Поэтому нас не воспринимали в качестве спасателей, а, даже, наоборот, считали оккупантами, в следствии чего боролись всеми доступными для них средствами. Выстрела в спину ждали от любого: старухи, еле ползающей у ворот, и пацаненка, лет 6-7, который уже мог уже стрелять из автомата.

Днем нас построили на территории лагеря и стали раздавать по группам, приехавшим командирам подразделений. Мы, с Николаем, попросились вместе и нас направили в отряд, расположенный в Герате. На вертолете, через пару часов мы были уже на месте. Расположился отряд в старинной крепости, здесь же находились бойцы «Царандоя» и бойцы отряда КГБ «Каскад». Фактически наш отряд был придан им, и мы постоянно с ними взаимодействовали, если приходилось уничтожать банды.

Нахождение в крепости было очень удобным с многих позиций: вести оборону при нападении банд, прятаться при обстрелах и вести обучение, чтобы никто не мешал и не подглядывал.

Здесь же мы обучали бойцов Царандоя, возникли они после победы революции в 1978 году, вместо полиции и жандармерии. Наши советники разработали для них такую же структуру, которая была у нас: отделы, внутри которых были сотрудники по линии уголовного розыска и участковые инспектора. Только все больше им приходилось работать по выявлению банд и их уничтожению. Вместе с нами они также участвовали в операциях.

Помещение под казарму было сравнительно удобным, койки с Николаем мы выбрали рядом. Руководитель нашей группы майор из Челябинска, Константин, нам объяснил стоящие перед нами задачи: знакомиться с населением, которое постоянно мигрирует, через установленные нами блок посты, вербовать среди них агентуру и выявлять нахождение банд. Ставили перед нами и показатели работы, как без этого в нашем плановом социалистическом хозяйстве обойтись, в течение месяца каждый из нас должен был выявить и организовать не менее трех налетов на банды. Только больше это на показуху было похоже, потому, что приходилось гораздо чаще участвовать в операциях. Но счет погибшим моджахедам, вели отдельно. Мы отправляли наверх одни цифры, а там они становились весьма значительными. Если их сложить, то от населения Афганистана, наверное, никого бы не осталось.

Главным стимулом для вербовки афганцев были деньги: за деньги многие из них были готовы даже мать родную продать, что не раз подтверждалось на практике. Так, в один из дней я получил информацию от своего агента, что в одном из кишлаков находится на отдыхе банда. Сели мы с ним на вертолет и группой вылетели к месту назначения. При подлете, он стал объяснять, где расположились члены банды и указал на дом, сказал, что рядом с ним живет его брат. Я у него спрашиваю: «А ты не боишься, что снаряд попадет в дом твоего брата и может погибнуть вся его семья?» А он так спокойно мне и отвечает: «На все воля аллаха». Меня это здорово поразило. Правда, в этот раз, снаряды не попали в дом его брата, а банду мы уничтожили.

Первая ночь прошла у нас относительно спокойно. А на утро, я почувствовал себя не комфортно, желудок стал выражать свое недовольство новой пищей и всей этой средой. Николай с ребятами смеялись и советовали пить водку с солью, якобы поможет. Между прочим, нам выдавали на месяц бутылку водки и бутылку коньяка, а если праздник, то в двойном размере. Но такое лекарство мне претило, стал таблетки пить, но и они не очень помогали, засел на целый день на «толчке». Помог мне местный «царандоевец», дал какую гадость, зато помогла. А следом за мной и Николай пострадал. Теперь я уже смеялся. Вообще санитария у нас была жесткая: своя кружка, ложка и тарелка, руки мыть перед едой, в общем, все «по-взрослому». Да и не мудрено, гепатит был серьезной проблемой и некоторая часть военнослужащих и наших бойцов, сильно пострадали от него и их отправляли домой с таким заболеванием.

Начались у нас будни. С утра на блок посты, знакомимся с населением, вычисляем возможных бандитов, засланных «казачков», вербуем себе агентов, выясняем, где поблизости банды и так до четырех – пяти часов вечера. Снимаются посты, и власть переходит к моджахедам. У нас в провинции главным был Исмаил – Хан, чаще его называли Туран Исмаил. Это бывший капитан Афганской Армии, перешедший на сторону оппозиции. Хорошо знающий местные условия, жестокий и непримиримый. Против нас была развернута настоящая партизанская война. Днем они могли приехать в город, как обыкновенные крестьяне, все высмотреть. А с наступлением ночи, подобраться через известные только им тропинки и совершить нападение на нас или государственное учреждение. Своих вырезали, так же безжалостно, как и наших, если попадали к ним в плен.

Опорой моджахедам служили многочисленные кишлаки, которые снабжали их пропитанием и пополняли ряды. В случаи нашего нападения они умело уходили из-под обстрела, пользуясь водоснабжающими колодцами и их разветвлениями. Мы же при подлетах уничтожали их дома, так что многие кишлаки стояли пустыми, где они тоже прятались. Оружие к моджахедам поступало из Ирана и Пакистана, там же они проходили военную подготовку.

В один из дней при проверке приезжих, мне сообщили, что со мной хочет встретиться один из полевых командиров, якобы желает перейти на сторону власти. Такие эпизоды были не раз, но что меня насторожило, так эту встречу мне назначили в одном их брошенных кишлаков. Когда я доложил командиру, мы обсудили и решили, что, скорее всего, меня будет ждать засада. В то же время эта банда доставляла нам много хлопот, поэтому приняли решение, попробовать их перехитрить. Встречу назначил я на три часа. Утром, около 10 часов, наши две группы и группа «царандоевцев», скрытно выдвинулась к кишлаку. Там еще никого не было, поэтому мы заняли очень удобные позиции. И вовремя. Около 12 часов подъехали две автомашины и из них вышли около десятка бандитов. Как только они направились к одному из домов, мы открыли огонь. Банда, почти, в полном составе была уничтожена. Один из захваченных бандитов, потом подтвердил, что хотели захватить меня в плен.

Вообще афганцы странный и интересный народ. Для них обмануть советского солдата, это как подарок, в то же время, сами очень доверчивые. Жили они, в сельской местности, в глинобитных домиках с маленькими окнами. В доме две половины: мужская и женская. Спали на жестких циновках, рядом с ними дети и домашний скот, тут же и отхожее место. Что интересно, на мужской половине дома, гораздо чище, чем на женской. Заходить на женскую половину, посторонним мужчинам, категорически воспрещалось. Так, один раз, необходимо было оказать медицинскую помощь женщине, то хозяин, с палкой набросился на доктора, когда тот попытался пройти на женскую половину. Самое интересное, что тут же в доме, среди всей этой нищеты, можно было увидеть японскую технику, которую у нас, на родине, и не достать было. Поэтому наши солдаты, офицеры, там затаривались импортными джинсами, магнитофонами и прочей техникой. Все было в продаже и по очень низким ценам, по сравнению с тем, что у нас в Союзе можно было купить.

Ездила, основная масса населения, на автобусах, такого года выпуска, что было удивительно, как они еще двигались. Набивались в них, как «селедки в бочке», даже сверху, сбоку и на капоте. Но оружие было, в каждой семье: пистолет, автомат или ружье самодельное, все зависело от доходов или участия в боевых действиях.

Обучали мы и наших коллег из «Царандоя», как выявлять моджахедов, которые приезжали в город на разведку. Если стрелок, то правое или левое плечо, имели отметины от стрельбы и другие всякие приметы. Обучали и борьбе с бандами. Борьба с мелкими бандами, требовала изворотливости и изобретательства, так как они могли вмиг раствориться среди своих, и те молчали, как настоящие партизаны. Прибегали и мы к уловкам: обучили небольшую группу «царандоевцев», придали им бронированную автомашину, которую с помощью приспособлений загоняли в кузов другой большой автомашины, туда же сажали «царандоевцев», одетых в одежду крестьян и направляли в местность, где действовали моджахеды. Появление одинокой автомашины и предвкушение легкой добычи, действовало на бандитов безупречно. Они выскакивали на дорогу, и тут выезжали наши бойцы на бронеавтомашине и укладывали всех бандитов в один ряд.

Так день за днем и шесть месяцев пробежало. Пора было готовиться к отправке. Но за несколько дней поступило сообщение, что большой караван с оружием пересек границу и движется внутрь страны. Собрали и мы, большой отряд, и нас на БТРах подбросили к ущелью. Дальше, в горы, надо было идти. Разбились по группам, и друг за другом медленно стали подниматься. Нападения ожидали в любой момент, так как их разведка действовала тоже неплохо. На гору поднялись без всяких приключений, вдали виднелись кишлаки, и нам предстояло пройти мимо них. Первый прошли спокойно, но, когда чуть отдалились, с двух сторон ударили пулеметы и автоматы, пришлось залечь. Вызвали авиаподдержку и через некоторое время прилетели наши вертолеты и стали утюжить склоны, где находились моджахеды. Тут и мы пошли вперед. Положили человек 10 бандитов, остальные разбежались. С нашей стороны потерь не было.

Пока с этими разбирались, пришло сообщение, что караван с оружием нашими бойцами уже захвачен и надо, возвращаться домой. День уже клонился к вечеру, и начинало смеркаться. В горах быстро темнеет. Очевидно, поэтому руководство нашего отряда приняло решение, чтобы мы возвращались по той же дороге, что и поднимались. Вообще то, в горах, на данной войне, действовал негласный закон: «Никогда не спускаться вниз с гор, по той же дороге, что и поднимались». Но тут, видно, решили рискнуть. Пошли вниз. Нашей группе было приказано замкнуть отряд, обеспечить тылы. Весь отряд, было нас человек 150, спустился на дорогу, мы с Николаем шли последними и уже предвкушали ужин и отдых. Вдруг, впереди, с двух сторон раздались взрывы, произошел обвал и дорогу завалило. Нашу группу отрезало от остальных. Как я, Николай и наш командир Костя, очутились в метрах шести в расщелине, я не понял. Взлетели как птицы. Сверху посыпались пули, и мы стали отстреливаться. Со мной было снайперская винтовка и, успокоившись, я стал убирать один за другим душманов. Рядом стреляли Николай и Константин. Убедившись, что с нами так не справиться, душманы стали закидывать нас гранатами, несколько разорвались внизу, не причинив никакого вреда, но одна попала к нам на площадку. Взрыв сбросил Константина вниз, а Николай был тяжело ранен в грудь. Я затащил его подальше в расщелину и как мог, перевязал, сделал укол, но он потерял сознание. Тем временем, душманы подобрались к нам и я, схватив автомат, стал их расстреливать. Они отступили. Стало совсем темно, резко похолодало, одет я был сравнительно легко      и, прижавшись к теплому камню, продолжал стрелять, уже ориентируясь больше на шум. Подобраться к нам в полной темноте, даже горцам, было невозможно, слишком отвесные были скалы. Меня начало клонить ко сну, но уснуть я боялся, могло что-либо непредвиденное произойти. И я стал вспоминать свою Нинку, милую, любимую жену. Как я бы сейчас с радостью послушал ее ворчание в свой адрес, все ее претензии. Меня она предупреждала, что, если со мной что-то случиться, домой не возвращаться. Так, периодически постреливая, я разговаривал с женой и не спал. Как только чуть рассвело, я услышал шум вертолетов и залпы снарядов по верху ущелья, а следом и выстрелы. Это наши бойцы, десант высадили и пошли в атаку. Тут и силы мои кончились, я отключился.

Глава четвертая.

Очнулся я уже в лазарете.      Было темно. Пошевелил руками, ногами, вроде было все в порядке, все на месте и ничего не болело. Кроме меня, в палате никого не было. Я поднялся, рядом висел халат, накинул на плечи и вышел в коридор. Там, у стола, медсестричка книжку читает. Они увидела меня, вскочила: «Зачем вы встали, вам отдыхать надо». «Отдохну, обязательно отдохну. Сколько я спал», – спрашиваю у нее. «Больше суток»– отвечает сестричка. «А со мной еще бойцы были, где они?» «Один только живой остался, его в госпиталь в Ташкент отправили». И тут же, чтобы успокоить меня, затрещала: «А вы у нас герой. Один всю ночь с бандой воевали. Говорят, что вас к званию Героя Советского Союза представили». «А ты ничего не перепутала, меня то за что?» «Как за что? Вы там их человек двадцать положили и наших никого не отдали на растерзание». Вот так я узнал, что меня в Герои записали.