Крик в пустоте бесплатное чтение

Дыханием по коже, что лезвием по стеклу,

За твои глаза сквозь слезы я весь старый мир сожгу.

Даже дьявол мечтает о ласке, о нежном касании плеч,

О свете во мраке, что способен со мною гореть.

И дьявол склонился, готовясь исполнить приказ.

Одна лишь твоя улыбка и я свою тьму предам.

Давай-ка сыграем в прятки, вселенная есть у нас,

И если найду тебя первым, то никому не отдам.

Анна Новер

1.1

– Он снова написал мне.

Сестра перевернула ко мне телефон, когда я уже позавтракав, собиралась вставать из-за стола. Перехватив гаджет, вновь села на стул. Вот же чёрт, этот парень будто бы маньяк.

"Привет, конфетка. Хочешь, покажу фокус? Вчера мысли о тебе не отпускали меня, и я пошел погулять и проветриться. И совершенно случайно сделал несколько фоток. Думаю даже распечатать их, что скажешь?". А дальше шли фотографии, на которых была запечатлена сестра в кондитерском магазине. Он сфотографировал ее через уличную витрину. Кадр за кадром. Вот Лика общается с покупателем, а на следующем фото улыбается, завязывая бант на коробке. Были тут и фото, когда сестра доставала что-то с верхних стеллажей, вытянувшись и встав на носочки. О, господи…

Все началось две недели назад, когда Лика на волне неудовлетворенности личной жизнью и сравнением себя с подружками из Инстаграма зарегистрировалась на сайте знакомств. Помню, как после моих тренировок и ее работы, мы вместе листали ленту по вечерам и придумывали смешные сообщения тем, с кем совпала «симпатия». Парни были абсолютно разные, и тем интереснее было общение. Поначалу невинное развлечение, как-то внезапно для меня, захватило Лику. Гаджет был в ее руках буквально каждую минуту.

Сейчас я сожалею, что не придала тогда этому должного внимания. О том, что творится в ее виртуальной жизни, я узнала всего три дня назад. Тем вечером Лика просто сунула мне свой телефон, показывая переписку. Безобидное общение с одним парнем переросло в настоящий сталкеризм.

И если у остальных ребят на аватарке были их фото. То у этого странного типа был изображен ночной тоннель автострады, в глубине которого горели фары. Но лично мне это напоминало два светящихся глаза во тьме. И если до сегодняшнего дня незнакомец сидел в виртуальном мире, то сейчас он вылез в реальный мир, и от этой мысли холодок бежал по спине.

– Эллис, мне страшно.

– Я сегодня после студии зайду за газовым баллончиком. Через два дома от университета как раз есть оружейный, – дело становилось не на шутку серьезным. – И после смены обязательно дождись меня, я повстречаю тебя какое-то время, пока этот неуравновешенный не отвяжется. Идет?

Лика кивнула, забирая телефон. Занятия должны были начаться через полчаса, а это значило, что если я не успею на автобус, то точно опоздаю. Поцеловав сестру на прощание, вылетела на лестничную площадку, на ходу надевая толстовку.

Середина весны выдалась сырой. Ночью был дождь, и лужи еще не успели высохнуть. Аккуратно, чтобы не запачкать кроссовки добежала до остановки, впрыгивая в транспорт. Успела.

Пробралась к поручню у окна, любимое место в хвосте автобуса. Как же я люблю Арнем, за полгода, проведенные здесь, я каждый день чувствую счастье, просто смотря в окно. Мы с сестрой снимали двухкомнатную квартиру в районе Мальбурген. Считалось, что за рекой, разделяющей город на две части, живет средний и низший класс. Офисные клерки, засидевшиеся на одной должности, рабочие с промышленных окраин, пенсионеры, и студенты вроде нас, которым стипендии хватает лишь на аренду и еду. Поэтому каждое утро общественный транспорт ломился от трудяг и учеников, спешащих по делам.

Мой университет танцевального и балетного искусства АртЭз располагался на первой линии набережной в старинном здании конца 19 века. Спрыгнув на нужной остановке, я взбежала по ступенькам главного входа.

– Привет, Мардина, – поцеловалась со старостой, улыбаясь встрече.

– Привет, я думала все наши уже наверху, – распахивая двустворчатые двери, мы быстро зашагали вперед. – Готова к вольной хоряге?

– Да, вчера до ночи связки придумывала. В одну минуту вроде укладываюсь, – у многих студентов нервно сводило скулы от одного упоминания о вольной постановке, а мне наоборот нравилось.

– Элли, ты гений. Я смогла только на сорок секунд набрать движений.

– Выступай в конце, может получится на ходу что-то придумать.

Вновь ощутила чувство счастья от нахождения в стенах этого университета. Каждая аудитория, танцкласс и просто коридоры являлись моим генератором отличного настроения.

– Ребята, рада вас видеть. Все собрались? – кто-то выкрикнул "да" и Софирина Зильц продолжила. – Тогда небольшое объявление. Знаю, многие из вас посещают "Завод мастер-классов", это отличный вклад в себя, горжусь вами. Так вот, мне на ушко шепнули, что организаторы в качестве награды за призовые места пригласят участвовать в постановке. Так что это не просто повышение мастерства, а еще и своеобразные пробы. Тем, кто еще не ходил, настоятельно советую посетить эти уроки и показать свои умения.

С ума сойти! Я даже подумать не могла, что именитые команды и хореографы могут взять в свое шоу первокурсников. Я ходила на мастер-классы с самого первого дня. Помню, как увидела афишу в холе и с нетерпением ждала начала тренировок. Еще в детстве я обожала танцевать и участвовала во всех школьных спектаклях. А уж оказавшись в среде таких же повернутых на хореографии людей, я испытывала нереальный восторг.

Разминка закончилась, и, разойдясь в стороны, мы освободили центр зала. Аудитория была выстроена, как закругленный амфитеатр, восходящий к потолку, на сцене которого мы и занимались. А на скамейках в зрительном зале частенько собирались другие студенты, приходившие посмотреть на наши и другие занятия. Свет наверху был погашен во время танцевальных пар, и только экраны гаджетов подсвечивали зрителей.

– Сами распределитесь, кто за кем пойдет выступать, – Софирина подошла к музыкальному центру, выбирая композицию.

Сегодня мы танцевали под Французскую сюиту No.2 до минор Иоганна Баха. Трагичная, печальная и такая романтическая мелодия раз за разом включалась во время выхода очередного студента. Эта музыка могла уже приесться за время домашних репетиций, но не для меня. Мурашки бежали по оголенной коже плеч даже в сотый раз прослушивания. Перекинула волосы, убранные в хвост, на одну сторону и, сделав шаг вперед, первой исполнила свою хореографию.

– Элли, сюжет хороший, но над исполнением надо работать. Движения еще сырые, но за идею пять.

Накидывая на разгоряченное танцем тело олимпийку, села на первый ряд скамейки.

– Дин, слушай, я сегодня не смогу с тобой за костюмами поехать. Я сестре должна помочь с одним делом.

Мы подружились еще в первый учебный день, и продолжили общаться даже, когда узнали, что нас определили в разные группы.

И в то время пока я бегала по всевозможным мастерклассам, Дин нашел себе отдушину в актерском мастерстве. Изолированный танец парень перестал воспринимать как искусство и собирался переводиться летом на актерский.

– Слушай, так давай я помогу тебе с сестрой, вдвоем быстрее управимся. А потом за костюмами? Их до семи можно забрать. Успеем.

– Я бы с удовольствием, но ты там ничем не поможешь. Да и я не знаю, во сколько освобожусь. Так что сегодня никак, правда.

Рассказывать даже другу о непонятном интернет-преследователе не хотелось, и я увела разговор в другую сторону.

Зная любимые темы человека можно очень легко переключить его фокус внимания. Для Дина такими мигающими маячками были гонщики. Один вопрос и парня понесло в долгий рассказ. Я даже не поняла что спросила, просто произнесла в определенной последовательности слова из новостей, прочитанных в автобусе.

Написала Лике сообщение, пока Дин рассказывал про гоночную экипировку какого-то спортсмена. "Не заходи в директ, прошу. И даже не открывай Инстаграм".

Девочки продолжали выходить на центр зала, демонстрируя свои заготовки.

Резкий хлопок распахивающейся двери, заглушил музыку. В дверном проеме стоял крепкий высокий брюнет.

– Молодой человек, немедленно покиньте аудиторию, – Софи нажала на паузу, останавливая мелодию, вмиг потерявшую свою таинственность.

Но парень даже не обратил на преподавателя внимание, продолжив обводить взглядом собравшихся. И когда его взгляд прошелся по мне, я невольно поежилась. Мы все завороженно смотрели, как этот странный человек сканировал толпу учащихся. И тут его взгляд замер.

– Мне нужно поговорить с Иванной!

– Нет. Я сказала, покиньте аудиторию.

Медленно, но так угрожающе он повернул голову в сторону Софирины.

И я ощутила, как женщина сникла. Следующие слова позорной пощечиной легли на ее преподавательский облик.

– А я сказал, мне нужно поговорить с Иванной, – стальной голос четко давал понять, что парень не уйдет, пока не получит то что хочет.

Из толпы тут же вышла сама болгарская девушка. Всегда высокомерная и неподступная, сейчас она растеряла свою спесь. Подцепив лежащие на полу вещи, она вышла вместе с этим наглецом из аудитории.

– Занятие окончено, – хореограф резким движением выдернула провод музыкального центра из розетки.

Посмотрела на Дина и увидела в его взгляде те же эмоции, что и в своем: тревогу!

– …но мы еще не выступили

– …Софирина, пожалуйста, останьтесь.

– Я не стану терпеть подобных выходок на своих занятиях. Объясните вашей занятой одногруппнице, что из-за неё моих занятий в вашей группе больше не будет.

Открыв от негодования рот, я тут же его захлопнула, сжав от злости кулаки. Софи была лучшим хореографом в контемпе. Я весь прошлый семестр молилась, чтобы попасть к ней на курс. И вот сейчас я не готова была просто так потерять возможность заниматься у этой великой женщины.

Пока девочки окружили преподавателя, я выскочила из аудитории. Нужно исправлять ситуацию. Иванна хоть и была глупой, но танцевала она отлично. И прекрасно осознавала, что будет значить потерять шанс тренироваться с Софириной. Поэтому раз из-за нее и ее ухажера хореограф от нас отказывается, то пусть идет к преподавателю и выпрашивает прощения.

Брюнетка сидела на крыльце, бездумно смотря в одну точку. Мы не были подругами, но девушку стало немного жалко.

– Эй, – села рядом. – Софи хочет от нас отказаться, – девушка повернула на меня голову. – Догадываешься почему? Вы со своим Отеллой сорвали занятие. Поэтому теперь иди и исправляй ситуацию! – говорила специально с напускным нажимом, чтобы казаться убедительнее, чем была на деле.

– Какая же она неженка! – девушка встала. – Ладно, схожу, извинюсь. Она еще рада должна быть, что на ее курсе столько талантливых студентов, а она нос воротит.

– Иванна! Это мы за ней гонялись весь прошлый семестр, а не она за нами. Миритесь, как хотите, но я не хочу терять место в ее группе.

Когда дело касалось танцев, я превращалась в амбициозного танка. Фыркнув что-то, брюнетка скрылась в университете. Утро. Середина пары. Первый раз вижу, чтобы АртЭз был настолько пуст. Первый раз нас удалили с пары… Страшно представить какого сейчас Софи. Строгая преподавательница, достигшая немалых высот в танцевальном деле и заработавшая авторитет среди учеников, вдруг оказывается публично унижена. Этот наглец просто плюнул в нее своим презрением и высокомерием. Закрыла глаза, молясь, чтобы гордость ее не была задета так сильно, что не позволила бы ей вернуться в нашу группу.

Все остальные пары прошли незаметно. Иванну я так и увидела. Оставалось только гадать об исходе разговора. Девочки тоже не знали, чем все закончилось.

– Может сходим всей группой к ней? Принесем цветы и извинимся? – Мардина пыталась сагитировать ребят.

– Надо дать ей остыть и разыскать Иву. Давайте подождем до завтра, посмотрим, что будет. Может Софи нас решила напугать.

Шина дружила с Иванной еще с колледжа. Но при этом она совершенно не была похожа на «болгарскую королеву». В ней не было заносчивости и мы часто обедали вместе, когда Иванна пропускала занятия. Открытая и добрая, она плюс ко всему еще и прекрасно танцевала. Именно на этой почве мы и сошлись в первую учебную неделю. И сейчас Шина, как и все мы, была в шоке от выходки своей лучшей подруги.

– Что это вообще за мужик был? – спросила Мардина, когда мы втроем уже выходили из универа.

– Парень ее – Дейтер. Он мне еще в первую встречу показался странным и грубым, а после сегодняшнего так вообще…

– У него такой взгляд бы, как у психопата из триллера, – я передернула плечами, вспоминая, как он сканировал каждого в танцклассе.

– И не говори, Эл. Надеюсь наша «болгарская королева» цела, – мы с Шиной лишь усмехнулись прозвучавшей язвительности. – Куда подевался Дин? Вы вроде за костюмами сегодня.

– Я не смогу сегодня. Сейчас в одно место заскочу и поеду к Лике в кондитерскую.

– Ты его уже полгода динамишь!

– Я вам уже сотню раз объясняла, – девочки постоянно пытались воззвать к моей совести за пустую надежду. – Мы просто дружим! Друзья, понимаете?! И даже если бы мы встречались, то это никого не касалась бы.

– Шин, тебе не кажется, что ей просто нравится иметь под боком личного воздыхателя.

– Согласна с тобой. Она просто решила собрать свой фан-клуб. Помнишь этого, ну как его…

Девочки упорно делали вид, что меня не существует и, взявшись под ручку, картинно шагали нога в ногу.

– Билл Роум, – в голос произнесли они имя одно из водителей автобуса, который по утрам задерживал ради меня автобус.

– Вы сдурели?! Он мне в отцы годится, – засмеявшись, толкнула их сладкую парочку в одну из луж.

Конечно, я нравилась парням. Да и как может, не нравится хрупкая девушка из танцевальной студии. Каждая студентка нашей группы имела своего поклонника, и это было нормально. Но далеко не у каждой из нас была личная жизнь. Когда ты понимаешь, что нравишься другим, то планка с требованиями растет быстрее, чем акции Apple. И часто в жизни это играет с людьми большую шутку. Красивые и талантливые в молодости, женщины перестают ощущать время, думая, что они по-прежнему привлекательны. А поезд уже ушел. Пик успеха у мужчин пройден и надо бы снижать планку, чтобы не остаться в одиночестве, а это больно. Больно понять, что лучшее время жизни уже позади. Так же происходило и с девочками из Артэз. Каждая из нас установила для себя свой порог к парням, и меньшее нас не интересовало. Я тоже не была исключением, вот только меня не интересовали красавчики и мажоры.

Я хотела видеть рядом уверенного в себе и своем завтра парня. Понимающего свои цели и идущего к ним. Наверное, потому что я сама стремилась добиться чего-то, мне хотелось найти такого же целеустремленного мужчину. Порядочность и доброту я ценила куда больше любых материальных благ.

И, конечно же, я не хотела быть одной из, я хотела быть единственной. Именно поэтому я ни с кем не встречалась и хотела, чтобы мой первый парень стал последним.

1.2

Распогодилось только к вечеру, и, посмотрев на экран телефона, я решила пойти до кондитерской пешком. Газовый баллончик оттягивал карман бардовой толстовки и придавал уверенности в том, что я смогу справиться с любым обидчиком. Продавец, видимо, желая задержать меня в магазине, предложил провести краткий инструктаж, и я согласилась. Он показал, как незаметно достать и, воспользовавшись внезапностью, распылить содержимое баллончика. И вот сейчас, шагая по тротуару вдоль реки, я прокручивала в голове весь инструктаж.

Лика переехала в Арнем почти два года назад и поначалу жила в общежитии. Факультет дизайна не относился к АртЭз и получить там жилье было проще. А когда пришла моя очередь поступать, то свободных мест в наших общежитиях не оказалось. Вот мы и решили на свои скромные стипендии снять отдельную квартиру. Учеба приносила массу удовольствия, а после рождества мне даже подняли стипендию. Лика, закончив параллельно с основной учебой, курсы кондитеров попала на работу в довольно известную кондитерскую. По выходным там часто проходили детские праздники, за которые хорошо платили. Два раза сестра брала меня с собой в качестве помощницы, и после мы так же вместе тратили заработанное. В общем, жизнь была прекрасна до тех пор, пока Лику не стал преследовать этот ненормальный.

– Ну как ты? – спросила тихо, чтобы не потревожить единственных посетителей – молодую пару у окна.

Сестра была тревожнее обычного. Это ощущалось в рваных действиях и во взгляде беспрестанно устремляющемуся к стеклянной витрине у входа.

Я тоже посмотрела на улицу, но там было пусто.

– В директ что-то пришло, и я сразу выключила телефон.

– Всё правильно сделала. Я подожду тебя вон там, в уголке. Если что, – я наклонилась еще сильнее через прилавок, и сестра повторила за мной движение, – баллончик я купила, так что пусть только попробует подойти.

Лика поставила передо мной травяной чай с любимым хвойным ароматом и банановое печенье. Я села специально в самом углу, чтобы понаблюдать за улицей. Мы ведь даже толком не знали, как выглядит интернет-преследователь. Поэтому каждый, кто замедлялся возле кондитерской, сразу попадал под подозрение. Вытащила из сумки лекционную тетрадку, создавая образ невзрачной студентки. Не хотелось привлекать к себе внимание посетителей. Пусть лучше думают, что я пришла позаниматься за чашечкой чая.

Зажглись уличные фонари, окрашивая город в оранжево-желтые тона. На противоположной стороне улицы стояло длинное двухэтажное здание, имеющее множество входов. Раньше, бывая в этом районе, я даже не обращала внимания, что здание пустовало. А сейчас, когда наступил вечер, в окнах напротив по-прежнему было темно. Лишь только одинокая неоновая вывеска бара напротив свидетельствовала о приближающейся ночной жизни. Вход в бар был значительно левее нашей кондитерской, поэтому я сдвинулась ближе к окну, чтобы получше рассмотреть это место. Возле входа припаркованы пять гоночных мотоциклов, а возле лестницы, ведущей в подвальный вход, уже стояли бородатые вышибалы. Вот это да, кондитерская с детскими утренниками и «бандитский» бар уживались на одной улице. Даже по времени они почти не пересекались. Это просто гениально!

Смена закончилась. Пока Лика закрывала дверь кондитерской, я еще раз осмотрела улицу – никого подозрительного. Но почему-то по спине пробежали мурашки. Казалось, что кто-то наблюдает за нами. Огляделась еще раз. Очень надеюсь, что это просто разыгравшееся воображение. Сжала на всякий случай в кармане толстовки газовый баллончик, а свободной рукой взяла за руку сестру.

– Ну привет, конфетка!– от тихого голоса за спиной внутри все онемело.

Дернувшись, мы повернулись, расцепляя руки. Молитвы не помогли…. Худощавый молодой мужчина стоял за нами. Руки, согнутые в локтях, были вложены в карманы темной олимпийки. Я была права, рисуя этого человека в своем воображении. Бледное лицо с покрасневшей от прыщей кожей. Короткие кудрявые волосы в беспорядке обрамляли лицо и глаза… не моргающие, пустые. Сложно было понять, на кого из нас он смотрит. И смотрит ли вообще на нас или сквозь нас.

Оглушительно завизжав, Лика побежала вперед. Но вряд ли ее кто-то услышит на опустевшей улице. Рванув за ней, я уже знала, как можно спастись. Впереди была арка, и если мы успеем до нее добраться, то выйдем на более оживленный проспект. Там, наверняка, есть люди, они увидят и помогут. Но мы не успели. Визг повторился, только на этот раз принадлежал он мне. Сжатый в ладони газовый баллончик стал непреподъемным. Происходившее дальше я запомнила лишь отдельными кадрами, лишенными динамики. Безжизненная раскадровка из десятков фотографий. Я видела, как обернулась Лика, и замерла на полушаге ее фигура. Помню, как блеснуло в свете фонаря лезвие, а потом почувствовала ледяное касание на коже. Все происходило так медленно, словно кто-то изменил скорость воспроизведения. Психопат дернул меня за капюшон толстовки, завершая побег и приставляя к горлу нож. И если Лика представляла для него хоть какой-то интерес, то я просто ненужный элемент, создающий помехи. Его рука дрогнет, и стальное лезвие войдет до упора в мое бездыханное тело.

Не успела я дойти в своем испуге до критической точки, как рука с ножом поднялась, и удар в спину толкнул в направлении сестре.

– К стене, – с несвойственным для ситуации весельем произнес сталкер и сделал шаг, загоняя нас в небольшое углубление между домами.

Здесь-то нас точно не будет видно. И когда спина коснулась каменной кладки, а наш оживший кошмар из виртуального мира приблизился так близко, что один взмах его ножом и мы трупы. Со стороны бара возник человек.

– Эй, мудак, отошел от них! –он был уже так близко, когда психопат, уверенный в своей непобедимости, повернулся. Четкий быстрый удар прямо в челюсть и вновь раздается визг. Когда нервы расшатаны до предела, невозможно сохранять самообладание.

Подоспевший на помощь парень выбил из рук маньяка нож и, повалив его на землю, принялся избивать. Рванув в сторону арки, Лика схватила меня за руку. Ноги будто онемели, и я с трудом бежала вслед за сестрой. Казалось, что из меня вынули нервы и промыли их под проточной водой. Все ощущалось так остро, что я даже не осознавала, чего мы только что избежали.

Адреналин обостряет восприятие, и я будто бы чувствовала каждую грань своего страха. Я словно распахнула дверь своей собственной комнаты страха и сейчас барахталась в этом первобытном ужасе.

Не помню как, но мы оказались в такси. Водитель лишь погромче сделал радио, чтобы не слышать наших всхлипов и причитаний. Ему было просто наплевать, что только что произошло. Холодное равнодушие. Конечно, ему же не доплачивают за человечность.

Меня трясло как осиновый лист. Дрожало все тело. Закрывшись на все замки и занавесив шторы, мы даже не стали включать свет. Лишь ночник в коридоре рассеивал темноту.

Я практически не употребляла алкоголь, но сейчас это было единственное спасение от своей памяти. Лика протянула бокал и села рядом на пол.

– Спасибо, что пришла сегодня! Без тебя я была бы уже мертва.

– Лик, как думаешь, мы сможем после этого жить нормально?

Дома вдали от того кошмара, я вдруг почувствовала, что боюсь выходить за дверь. Боюсь оставаться одна. Боюсь не только темноты, но и того, что за ней.

– Может нам повезет, и к утру мозг избавит нас от этих воспоминаний. Мы напьемся и забудем.

Горько улыбнулась, зная, что забыть не получится. Следующая встреча со «спасителем» вернет все воспоминания до последнего кадра. Стопка неосязаемых фотографий вновь возникнет в памяти раскадровкой занесенного к шее лезвия. Тот парень, что спас нас, был Дейтер, парень Иванны. Я узнала бы его даже по голосу, а когда он, замахнувшись, ударил психопата сомнений не осталось. И прежде чем Лика дернула меня в сторону арки, наши взгляды встретились второй раз за день. Как судьба может быть такой изобретательной? Ублюдок, из-за которого моя учеба у лучшего хореографа висит на волоске, спасает нас от изнасилования и убийства от рук спятившего сталкера.

1.3

Я не пошла на первые пару. Впервые пропустила учебу. Немного тошнило и мутило от нервов. Даже не позавтракав, я вышла на улицу, пообещав Лике, что сегодня встречу ее вновь.

Вокруг было так много людей и так светло, но я все равно чувствовала себя некомфортно. И только оказавшись в университете, смогла немного отвлечься.

– Эллис, что-то случилось? – Мардина подсела ко мне в коридоре, обеспокоенно осматривая меня.

Конечно, я ведь не пропускала учебу, да и выгляжу, наверное, не лучшим образом.

– Да, сейчас уже все хорошо. Отравилась, наверное. Отмечали?

Сегодня были теоретические занятия, а это значит, преподаватели про посещаемость могли и забыть. Это во время физических уроков вы как на ладони.

– Да, но я тебя прикрыла. Так что не беспокойся, пропусков у тебя по-прежнему нет.

– Иванна пришла?

– Да.

И дальше подруга могла ничего не говорить, я всё поняла без слов. Софи от нас отказалась.

– Черт! Неужели никак нельзя договориться? Может, сходим к декану или еще куда-нибудь? Не может же не быть вариантов.

– Тише, Эл, – Мардина взяла меня за руку и успокаивающе сжала ее. – Пока официального решения нет. Так что завтра на паре сходим группой извинимся.

Но в глубине души я знала, Софирина не простит! Если бы хотела, то уже приняла бы извинения Иванны. Но ее преподавательское эго было задето сильнее, чем казалось.

Гулять до кондитерской не было ни желания, ни сил. Села на автобус, воткнув наушники с тяжелым роком. Именно это помогало справиться с бушевавшими внутри демонами. Гитарные запилы и барабанные ритмы, вот что успокаивало меня и спасало от гнетущего настроения.

В кондитерскую я вошла именно в тот момент, когда сестра беседовала с покупательницей. А рядом с ними возле женщины стояла невероятно модная девчушка лет пяти. Остановилась недалеко от прилавка и даже нажала на телефоне паузу, останавливая громкую музыку. Пока мама рассказывала Лике о своих пожеланиях к утреннику, я очарованно любовалась ребенком. Вообще-то я не имею привычки пялиться на детей, но девочка так увлеченно рассматривала витрину со сладостями, что я улыбнулась. Как у них получается так искренне и всепоглощающе чему-то радоваться? Впервые за день поняла, что ожила. И всего-то стоило посмотреть на ребенка. Перевела взгляд на сестру. Ничего необычного, в ней было все ровно, так же, как и неделю назад. Даже дерганных движений не прибавилось на фоне стресса. Немного выдохнула, радуясь, что Лика не превратилась неврастеника.

– Привет, – преклонилась через мраморный прилавок, целуя сестру.

– Не ругались в универе, что ты пропустила?

Но ответить я не успела. С правой стороны на прилавок легла крепкая рука со сбитыми костяшками. Причем это движение в совокупности со взглядом Лики, сместившимся от моего лица куда-то выше, заставило меня резко дернуться. Я буквально шарахнулась в противоположную сторону. И только после этого я посмотрела на человека сбоку.

– Будешь что-то еще? – Лика улыбнулась, а я лишь плотнее сжала зубы.

Парень смотрел на меня так же внимательно, как и я на него. Опять эти глаза, от которых на коже нарастает ледяная кора. То, что он спас нас была скорее случайность, наверняка, он просто хотел кого-то избить, а тут такая удача – можно замаскировать жестокость под благородство. Он нагло рассматривал меня, пока Лика что-то предлагала ему.

– Дейтер, спасибо тебе от нас обеих, мы…

– Говори за себя. Я не собираюсь его благодарить! Хочешь стелиться перед ним твое право, но мое имя даже не приплетай.

Плевать, как это выглядело. Плевать, если он и не вспомнит меня. Плевать если Лика подумает, что я спятила. Я сказала так, как велела мне совесть и сейчас ни о чем не жалела.

Видимо, когда я вошла, этот парень сидел в углу у окна, поэтому я не заметила его. Выругалась про себя, надеясь, что и он не заметил, как я подсматривала за девочкой у витрины. Это было так лично, так интимно, что я не хотела, чтобы кто-то видел мою улыбку в тот момент.

Подходя к своему любимому месту, заметила, что через несколько столов на спинке стула висит черная джинсовая куртка. И вишневый недоеденный торт. Браво, Лика, ты его еще и угощаешь! Это был фирменный десерт сестры, она ни с кем не делилась рецептом, а дизайн разработала сама. Всегда желая произвести впечатление, Лика готовила этот шедевр.

Села спиной к месту этого наглеца, швырнув на столик тетрадку с ручкой. Как Лика может так радоваться этому человеку? Хотя о чем это я… Конечно, для нее он спаситель. И что только он забыл в этой кондитерской? В темно-серой футболке, к слову хорошо сидящей на его теле, со взъерошенной прической, парень выглядел слишком брутально для такого заведения.

Поставив передо мной чашку чая и малиновое печенье, сестра помедлила.

– Не говори ничего, пожалуйста! –и слава богам Лика промолчала.

Открыла на телефоне сайт АртЭза, просматривая имена преподавателей по хореографии. Никто даже близко не мог сравниться по уровню с Софи.

– Привет, – резко перевернула гаджет, когда этот хам возник за спиной.

Подняла глаза, смотря, как мужчина огибает столик и берется за спинку соседнего стула.

– Здесь занято!

– Твой воображаемый приятель подождет, – и он сел напротив.

– Я не буду играть по твоим правилам! Если хочешь показать какой ты крутой, поищи Иванну и соревнуйтесь в своем высокомерии.

Перевернула телефон, стараясь усердно сделать вид, что занята. Листала анкеты учителей, совершенно не понимая, что читаю. Буквы знакомые, а вот смысл слов не доходил.

– С распущенными волосами тебе намного лучше.

И стоило мне взметнуть на него убийственный как я думала взгляд, как я оказалась в плену. Дейтер слово этого и ждал, чтобы поймать мой взгляд. Ровные прямые черные брови, глубоко посаженные глаза, обрамленные густыми ресницами. Иванна может только мечтать о таком объеме. Ровный прямой нос и губы, сложенные в ухмылку. Да, он был определенно породист, если так принято говорить о людях. И не видь я его в другое время и в другом месте, оценила бы его мужественную красоту.

– Я не нуждаюсь в твоих оценках.

Опустила взгляд, случайно наткнувшись на его побитые руки. И он тут же перевернул ладонь. Представляю как это, наверное, больно. Обычные ранки неприятно пульсируют, а тут костяшки, кожа на которых постоянно шевелится, мешая заживлению.

– А я не нуждаюсь в разрешении говорить правду, – ровный и четкий голос. – Не поделишься, чем я так тебя задел?

– Спроси у своей девушки. Она подробно все тебе доложит! А мне нужно заниматься, – мне показалось, или он сжал челюсти.

– Я создал тебе какие-то проблемы, Элли?

Подхватила тетрадку и сумку, пересаживаясь за другой столик.

– Не зли меня!

– Тогда оставь меня в покое, – обернулась к брюнету. – Хочешь услышать слова благодарности, тогда «спасибо», – всю язвительность я вложила в последнее слово. – Доволен?

Он плавно поднялся. Высокий и мощный. Среди кукольных столиков кондитерской он смотрелся как великан в стране лилипутов. Все так же обернувшись, я сидела и ждала реакции на свои дерзкие слова. Думала, он либо схватит меня и вытолкает из здания, либо скажет что-то в присущей ему высокомерной манере, а, может быть, даже ударит. Поправив куртку, он поднял со стола мой хвойный чай и печенье. Отвернулась, вжимая голову в плечи и ожидая огненного душа. Однако парень обошел меня и, звякнув посудой, поставил еду передо мной.

– Приятного аппетита, – тихо и проникновенно произнес мужчина прежде, чем я успела понять, что он не облил меня кипятком.

Бросив что-то на прощание Лике, этот самодовольный тип наконец-то ушел.

Оставшееся до закрытия время я пыталась прочитать хотя бы несколько страниц лекций. Но все впустую. Читая одно предложение, тут же забывала предыдущее.

За окном потемнело, и зажглись фонари, а значит, рабочий день окончен. Лишь только на улице Лика решила нарушить наше молчание.

– Эллис, что с тобой такое?

– Ничего. Просто я не выражаю твоего восхищения.

Мы шли, держась за руки и, Лика, разжав пальцы, бросила мою ладонь.

– Ты серьезно? Да он спас нас вчера, а ты в него ядом плюешься.

До жути хотелось раскрыть ей глаза на этого подонка, но я понимала, что будет только хуже.

– Лик, слушай, я ему благодарна, просто не так сильно как ты. Давай закроем эту тему уже? – ссориться не хотелось, тем более в трех метрах от вчерашнего нападения.

1.4

Проснулась рано. На улице еще было темно. Из-за нервов спалось плохо и, решив не мучить себя еще больше, встала с кровати. Для танцора, как и для любого спортсмена, сон важнейшая часть жизни. Мышцы восстанавливаются, тело становится выносливее, мышечная память укрепляется. И сейчас я корила себя, что не могу нормально отдыхать.

Активировала режим энергосбережения, силы сегодня еще понадобятся. По расписанию среди теоретических занятий у нас стоит только одна танцевальная пара по контемпу. В душе улыбнулась, что сегодня именно это направление, а не классика. Даже в хорошей форме я после нее валюсь с ног. А еще в четыре часа начнется мастеркласс, и я обязана выложиться там по полной. После отказа Софирины это мой единственный шанс проявить себя. Поэтому "Завод мастерклассов" для меня теперь важнее основных пар.

В перерыв Дин потащил сопротивляющуюся меня в гардеробную.

– Вчера не успел показать, но сегодня ты обязана увидеть.

Он даже закрыл мне глаза, заводя внутрь помещения. И черт, оно того стоило. Я даже раскрыла рот от удивления. Для постановки Жар-птицы все костюмы были расшиты бисером. Представляю, как будут великолепно отливать блеском движения актеров в лучах прожекторов. В представлении участвовали только старшекурсники, но Дин задружившись с одним из парней, смог выбить себе роль. Третий план для студента первого курса редкое везение.

– Я ни за что не пропущу твой дебют!

– Эл, пойдешь со мной на вечеринку после концерта? Это традиция, что-то вроде тусовки для избранных. Ребята говорят, будет весело.

– А мне разве можно? Я ведь не из актерской компании.

– Со мной можно куда угодно.

Парень взял меня за руку и чуть сжал. И это была точка невозврата моего к нему отношения. Девочки говорили, что я ему нравлюсь, но я только отмахивалась. Намеренно не хотела видеть в нем парня. Меня устраивала наша дружба. Но вот сейчас Дин, ты, кажется, все сломал.

– Мне на «завод» надо бежать, – и разорвав прикосновение, я поспешила к выходу. И уже в дверях, произнесла. – Пришлешь мне приглашение?

Парень просиял, а я не могла толком объяснить, зачем согласилась пойти.

Вошла в зал. В тот самый, где недавно сорвалась наша пара у Софирины. Интересно, сколько можно грустить по учебе и неполученным навыкам? И вообще нормально ли это? Люди обычно грустят либо по другим людям, либо по упущенным возможностям и отношениям. Но я никогда не слышала, чтобы переживали от недополученных знаний, толком не понимая, пригодятся они или нет. Хореограф, который придет к нам вместо Софи профессионал в любом случае, но я болезненно зациклилась именно на ней. Так по-детски, если честно. Успешные танцоры так не поступают, они принимают ситуацию и берут из нее все максимально возможное.

И этот настрой помог мне пробудить спортивную злость. В первой линии я выполняла все элементы, почти не сбиваясь с шага. Желание доказать и показать, что я могу лучше, эйфорически затмевало разум.

– Эллис, ты сегодня как танк, – Мардина показала большой палец вверх.– Идешь переодеваться?

– Да сейчас, только позвоню сестре.

Аудитория пустела на глазах. Еще бы, кто захочет задерживаться после пар? Уставшие и голодные ученики спешили восстанавливать силы, чтобы завтра вновь покорять вершины. Подняла с лавки олимпийку и, вытащив из кармана телефон, набрала Лику. Вчера мы разошлись по комнатам с недосказанными взаимными сестринскими претензиями, а утром не увиделись. В кондитерской сегодня выходной, а значит рано вставать ни к чему.

– Привет, – небольшая пауза, во время которой я пыталась понять настроение Лики. – Ты в порядке?

– Да, не переживай. Я даже не выходила из дома, если ты о сталкере. Элли, слушай, прости меня.

– Да все в порядке, Лик. Я вчера как ежик была, это мне надо извиняться.

– Я приготовила шоколадный кекс. На твою половину даже кокоса насыпала.

– Уже лечу! Я как раз мечтала весь день о чем-нибудь шоколадном и жутко калорийном.

Улыбнулась, нажав на красную кнопочку. Мне однозначно повезло с сестрой. Как часто я злилась на нее, а потом за секунду готова была простить ей что угодно. В этом и состоит секрет отношений: ценить друг друга и засовывать свое эго и гордость подальше, когда они ранят другого.

Подхватила олимпийку, сумку и бутылочку с водой, на ходу распределяя вещи в руках. Бедром выключила свет и, толкнув дверь, пошла по пустому коридору. Ближайшая женская раздевалка была на этаж ниже в спортзале. Свет выключен и во всем зале никого. Занятия кончились, а девочки, кажется, уже разбежались. Остановилась, очарованная тем, как закатные лучи сквозь высокие узкие окна проникают в зал. Невероятно красиво.

– А ты не очень-то и торопишься.

Вздрогнув от неожиданности, резко обернулась. Под зрительскими трибунами стоял Дейтер. Он что был тут все это время?! Меньше всего я хотела, чтобы этот мужчина видел меня в такой уязвимый момент любования солнцем. Уже второй раз он подлавливал меня в наиболее расслабленный момент.

– Нам надо поговорить.

Оттолкнувшись плечом от стальной балки, он двинулся вперед, а я попятилась. Непроизвольно. Ноги сами стали делать шаги назад. Зеленые глаза сузились, а движения замедлилось. Парень остановился, но взгляд так и продолжил прожигать меня.

– Мне не о чем с тобой разговаривать. Я тороплюсь.

Развернулась, придерживая сумку на плече. Раздевалка совсем близко, надеюсь, туда он не станет вламываться. Трусливо сбегать не хотелось, но и гордо уйти, тоже не получилось.

Схватив меня за руку, он не позволил открыть дверь.

– Если бы торопилась, то не залипала бы на закат. Я пока тебя ждал, успел увидеть, как люди торопятся,– бровь на его лице насмешливо выгнулась. – Так что никуда ты не спешишь, drekaflugan mín. (с исландского – моя стрекоза)

Он говорил так медленно и плавно, без резкости и привычной надменности. Это была спокойная речь уверенного в себе человека. "Так, стоп. Я очаровалась его голосом?!". Дернулась, пытаясь освободить руку, но он не отпустил.

И тут за дверью раздался веселый смех. Видимо, не все девочки разошлись. При них-то он себя так вести не станет, иначе уже через час Иванна обо все узнает. Слухи распространяются быстро, особенно в девчачьих компаниях. Какая же я все-таки наивная.

Рванула в сторону раздевалки, но парень вновь удержал меня. Только на этот раз он не просто не отпустил, а молниеносно впечатав меня в свое тело, зажал рот. Брыкаясь и выбиваясь, я не могла даже приблизиться к свободе. Он словно куклу тащил меня через зал. Толкнув спиной какую-то дверь, парень, развернув, прижал меня спиной к стене, продолжая зажимать мне рот. В темноте, я чувствовала, как громко он дышит, и как вздымается его грудная клетка.

Тело начало неметь от парализующего ужаса, а легкие буквально горели изнутри. В центре груди, там, где находится солнечное сплетение, словно образовался упругий комок, который с каждой секундой увеличивался в размерах. Капельки холодного пота выступили по телу, но при этом я чувствовала жар. Больше я не сопротивлялась, не мычала, а просто начала медленно оседать.

– Блять, –подхватив меня за талию, парень щелкнул выключателем. – Эй-эй, что с тобой?

Меня куда-то посадили, а мучитель наклонился надо мной, упираясь ладонями в колени. Я как рыба, выброшенная на берег, жадно хватала пересохшими губами воздух, но он не попадал в легкие. Ужасная беспомощность, порожденная детской фобией.

– Тише, тебе надо просто успокоиться. Смотри на меня,– и присев на корточки, Дейтер поймал мой взгляд. – Давай вместе: вдох, – он картинно глубоко вдохнул, а после так же медленно выдохнул.

Густые брови сошлись на переносице, выражая сильную обеспокоенность. Он продолжал дышать вместе со мной, не отводя темно-зеленых глаз, и постепенно спазм начал проходить. Вдохнула полной грудью, чувствуя, что легкие расправляются, а сердце уже не стучит как отбойный молоток.

Опустила взгляд на свои ладони, сжатые в кулаки до побелевших костяшек. Когда начинается паническая атака, я пытаюсь болью вернуть себе самообладание. Разжала руку, а на внутренней стороне ладони ногти почти до крови вошли в кожу.

– Черт, Эллис!

Видимо, этот варвар тоже заметил следы, и, взяв мою руку, поднес ближе, пристально осматривая.

– Не трогай меня.

Выдернула ладонь из его горячих рук, и мужской взгляд тут же затвердел.

– Чего ты так испугалась?

– Это тебя не касается.

Хватит, пора уходить отсюда. Попыталась встать, но он не дал.

– Сиди. У тебя закружится голова, если встанешь, – я видела по его лицу, что он не шутил. Он действительно не позволит мне подняться, пока не убедится, что я в порядке. – Что спровоцировало приступ?

Отвела взгляд, не желая с ним откровенничать. Если думает, что варварское поведение заставит меня говорить, то ошибается. Как он вообще смел хватать меня и тащить в эту подсобку? Что этот наглец вообще о себе возомнил?

– Извини меня, – вздохнув, Дейтер поднялся, и, подвинув стул, сел напротив, загораживая спиной выход. – Элли, извини, что ваша преподавательница отказалась от вас, – я повернула голову. Кажется, он говорит искренне. – Понимаю, мои слова тебя мало утешат, но мне, правда, жаль. Я тебе обещаю, что сделаю все максимально возможное, чтобы ваша эта миссис Зальц вернулась в группу.

Вот это да. Оказывается, Дейтер умеет быть человеком. Хотя он прав, его слова для меня пустое место. Да и как можно себя так вести, а потом просто извиняться. Интересно, Иванна сильно обрадовалась, когда он ей обещал вернуть Софи?

– И за паническую атаку извини. Я не хотел тебя пугать, честно.

– Я темноты боюсь, – слова выскочили сами собой.

Только Лика и родители знают о моей фобии.

– Темноты? – кивнула, понимая, как глупо сейчас выгляжу. Если он засмеется, я пойму. Но Дейтер лишь удивленно приподнял брови, осматривая меня долгим взглядом. – Ее боятся все, но не каждый решается об этом сказать вслух.

Где-то в глубине души я надеялась, что он лишь поиздевается, и я поставлю еще одну галочку в колонке с заголовком – ненависть.

Прямой открытый взгляд, позволяющий при небольшом усилии читать мысли. Парень сидел, чуть расставив ноги, откинувшись на спинку стула. Он выглядел абсолютно адекватным, даже после того как силой затащил меня в эту подсобку. Провела рукой по плечу, понимая, что так и не переоделась после мастеркласса.

– Можно мне уйти?

Он встал и, подняв валявшуюся у стены мою спортивную сумку, закинул себе на плечо. Распахнул дверь, придерживая ее в молчаливом знаке. Встала, прислушиваясь к себе. Ничего не болело и не кружилось. Завтра важные занятия, надеюсь, паническая атака прошла бесследно.

Дейтер стоял в дверях, и, чтобы выйти из подсобки, нужно было пройти совсем рядом с ним. Сердце заколотилось чуть быстрее, когда опустив голову, я проскочила мимо мужчины. От него приятно пахло. И почему я заметила это только сейчас, а не когда он тащил меня через зал?

Замерла перед входом в раздевалку, протягивая руку, чтобы забрать сумку. Дейтер стянул с плеча темно-синий ремешок с логотипом известной спортивной фирмы, но когда я схватилась за лямку, не отпустил.

– Переодевайся, и я отвезу тебя.

– Думаю, Иванна не оценит твоего благородства.

– Элли, – предостерегающе произнес и разжал пальцы, позволяя забрать сумку. – Тебя ночные приключения ничему не научили?

– Я и до этого была не глупой, чтобы это меня чему-то учило. Тот псих не меня преследовал.

– На каждую жертву найдется свой маньяк.

– Я не жертва и доеду на автобусе.

Вошла в раздевалку и остановилась, прислушиваясь. Тишина. Я вдруг поняла, что нахожусь одна на такой большой территории. А все, что отделяет меня от этого вспыльчиво и высокомерного мужчины лишь дверь без единого замка. Подождала, не начиная переодеваться, но никто не спешил вламываться. Неужели именно так и зарождается паранойя?! Достала из шкафчика воздушную блузку и вязаный кардиган на двух объемных пуговицах. Никогда в жизни я еще так быстро не переодевалась. Спичка и то горит дольше. Распустила волосы, причесалась и, подхватив вещи, вышла в зал. Никого, лишь только заботливо непогашенный свет. Обычно я включала на телефоне фонарик и, освещая путь, проходила темные участки АртЭза. Но в этот раз, проходя путь от зала до выхода, я ни разу не достала гаджет. Уже на выходе из университета чуть заметно улыбнулась этой ненавязчивой заботе.

Автобус подошел почти сразу, и дома я была уже через тридцать минут.

2.1

Жизнь вошла в привычное русло. Занятия, мастерклассы, прогулки с девчонками и просмотр фильмов по вторникам с Ликой. Наша маленькая традиция каждый вторник ходить в кинотеатр или включать фильм дома. Раньше в детстве папа собирал нас всех в субботу, и мы смотрели классику мирового кинематографа. И переехав в Арнем, мы с сестрой возродили эту традицию. События последней недели показывали, как важно иметь в жизни такую вот непоколебимую точку опоры. За нее всегда можно зацепиться и вновь восстановить порядок в жизни грозящей превратиться в хаос.

Психопат-поклонник больше не появлялся ни в нашей жизни, ни на своей странице. Последнее посещение было в день нападения. Сомневаюсь, что Дейтер мог его покалечить, но все это казалось странным.

Хотелось бы узнать у Дейтера, что он сделал со сталкером, но после разговора в подсобке мы больше не виделись. А спрашивать о нем у Иванны я бы ни за что не стала.

– Вот держи, – Дин протянул мне пригласительный.

– Спасибо. А у вас все серьезно! – пробежалась глазами по флаеру с красивой афишей. – Я обязательно приду.

– После занавеса только не убегай. На вечеринку пойдем вместе. Там недалеко есть бар «X-Ray», говорят место отпадное.

– Договорились.

Придется пожертвовать мастерклассом, чтобы попасть на выступление друга, но, надеюсь, оно того стоит. Пары закончились и, примчавшись домой, быстро приняла душ, переоделась и накрасилась. Хотелось выглядеть красоткой. Не для Дина, нет, а просто для себя. Во всей череде пар и танцклассов мне не хватало обычных девчачьих радостей. Поэтому достав ассиметричное бардовое платье с одним облегающим длинным рукавом и оголенным плечом, я, не раздумывая, надела его. Моя любимая длина, чуть выше колен, подчеркивала стройность фигуры. Надела туфли и, захватив с собой жакет, выбежала на улицу. Лика сегодня работала, и из-за вечеринки я сегодня первый раз после нападения не смогу ее встретить.

– Привет, как работается? – уже из такси я набрала сестру.

– Привет, – голос веселый это уже радует. – Ты прикинь, я торт сегодня уронила. Мидди его на заказ пекла, а я решила получше рассмотреть надпись и в итоге рассматривать пришлось уже с пола.

Засмеялась, представляя это зрелище.

– И как только Мид тебя не прибила?

–Она ржала как лошадь. Даже написала письмо безопасникам, чтобы запись с камер ей прислали. Говорит, это видео века.

– Пусть мне тоже потом пришлет.

Мидди, напарница сестры, была отличной девчонкой, хотя иногда в ней включался режим амбициозной стервы и тогда, она становилась невыносимой.

– В общем, чувствую, мне сегодня придется ночевать в кондитерской и заново печь этот дурацкий торт.

– Закройся только на все замки и обязательно держи телефон включенным.

Вышла из машины и, накинув на плечи жакет, прошла к концертному залу. Я была здесь всего один раз, когда мы слушали речь ректора в начале учебного года. Попасть сюда было не так-то просто, а в качестве артиста тем более. Дин настоящий молодец. Пробивной и активный, он сам проложил себе дорожку на эту сцену. И это заслуживало огромного уважения.

Телефон завибрировал. «Ну как Ромео, уже оценил платье?». Я рассказала девочкам про Дина и его прозрачный подкат с приглашением на вечеринку. Все знали эту зашифрованную фразу «Пойдем вместе на вечеринку» означающую «Я приглашаю тебя туда в качестве своей девушки». И вот теперь Шина и Мардина активно подкалывали меня. Но объяснить девочкам, что я здесь не ради Дина, а ради самого представления было невозможно. Пробежавшись глазами по переписке, заблокировала экран. Хотелось развеяться и вытанцевать все стрессовые события прошлой недели.

– Отлично выглядишь, Эл, – в джинсах и футболке друг сбежал по лестнице и крепко обнял меня.

– А ты отлично сыграл! Даже лучше чем некоторые старшекурсники.

– Я теперь точно не сомневаюсь, что хочу перевестись на актерский. Сцена мое все!

До X-Ray, действительно, было недалеко. Часть актерской труппы, обросшая еще несколькими парнями и девчонками, прошествовала по оживленной улице в сторону бара. Я позволила Дину взять себя за руку, чтобы не портить ему настроение. Сегодня самый важный день его творческой жизни, и я не стану рушить его идиллию. Хотя в момент соприкасания наших ладоней испытала дискомфорт. Первая секунда касания, за которую ты понимаешь приятно тебе или нет. С Дином не произошло магии, и его мокрая рука просто сжала мою ладонь.

Ребята расползлись по залу, заняв забронированные столики. Громкий смех, обсуждение выступления, мечты о предстоящих концертах. Алкоголь в тот вечер лился рекой, и на волне этой эйфории мечты ребят становились все смелее и смелее. Я сидела рядом с Дином молчаливым наблюдателем. Мне было не близко всё, о чем они говорили. Я чувствовала себя хоккеистом в команде футболистов. Слишком разные миры и мировоззрения.

Выпив пару коктейлей, я пошла на танцпол, оставив «актеров» на диванах. Вот именно здесь, среди извивающихся под музыку тел, я чувствовала себя на своем месте. Даже находясь в толпе, ты все равно исключителен. И язык тела единственное и главное, чем ты можешь выделиться среди безмолвной толпы. Удивительная особенность танца, что он позволяет понять мысли и состояние другого человека даже в полной тишине. И движения иногда намного правдивее передают твое внутренне состояние, чем тысячи слов.

Музыка расслабляла. Биты проникали под кожу, заставляя тело двигаться. Каждый спасается по-своему, я же нашла свое отдохновение в танце. Мерцающий свет, мечущийся между разгоряченными телами, вводил в транс. Биты эхом отдавали в голове, и я с наслаждением прикрыла глаза, позволяя телу двигаться в своем ритме. Я была в клубе всего трижды и каждый раз понимала, что мне нравится ощущать на себе взгляды, нравится та непринужденная атмосфера вокруг, то, как можно вытанцовывать все свои эмоции.

Дин сидел в компании ребят и иногда махал рукой, чтобы я вернулась. Но вновь окунаться в ту скучную беседу мне не хотелось, поэтому повернувшись спиной к нашей зоне, я отдалась танцу.

– Ой, прости, – молодой человек, налетевший на меня в темноте и чуть не обливший каким-то алкоголем, принялся извиняться.

– Всё в порядке. Я не пострадала.

Ему было чуть за тридцать. Подтянутый и стройный, в закатанной по локоть светлой рубашке, он прекрасно вписывался в атмосферу веселья и неонового света.

– Я Никлас.

– А я Эллис, – пожала протянутую руку, бросив короткий взгляд в сторону диванчиков. Но Дин сидел в телефоне, с серьезным лицом тыкая в экран.

– Ты профессиональная танцовщица? – и, видимо, уловив мою настороженность, он тут же произнес. – Стопы. Даже на каблуках видно как ты тянешь носок.

Мужчина обаятельно улыбнулся из-под короткой бороды.

– Вы тоже танцуете?

– Ну, скажем так, я имею очень близкое отношение к танцам.

– Это как? – заиграла ритмичная музыка, и пришлось приблизиться к мужчине, чтобы задать свой вопрос.

Мы буквально замерли в центре хаотично двигающихся тел.

– Я хореограф. Сам танцую не часто, – он наклонился, чтобы мне было лучше слышно, – но талантливых исполнителей вижу сразу.

Засмеялась, когда он глазами показал на меня.

– Хотелось бы и мне быть талантливой.

– Того что я видел, мне хватило для определения твоих способностей. Сейчас, секундочку, – он полез в карман брюк, а после в нагрудный карман рубашки. – Позвони мне, если захочешь потренироваться. Или просто увидеться.

Толпа расступилась, и я вновь осталась одна, зажимая в ладони визитку Никласа Римерта. Всегда сомнительно относилась к комплиментам своих танцевальных способностей. Я знаю что такое «классно танцевать» и мне до этого уровня еще долго карабкаться. Но каждый раз, слыша о своем таланте, я чувствовала в себе безграничную силу.

Заказав еще один коктейль, пробралась к диванчикам. Рядом с пьяненьким Дином уже сидела какая-то старшекурсница и, выпятив свое декольте, что-то ему рассказывала. Я хотела отдохнуть от танцев, но, кажется, я буду тут лишней.

Взяла клатч в одну руку, коктейль в другую и пошла к выходу.

– Извините, со стаканами нельзя выходить из заведения.

– Я не собираюсь красть посуду, просто хочу подышать воздухом.

– Простите, но я не могу, – вышибала лишь развел руками.

Поставила стакан на какие-то лежащие документы и, толкнув дверь, вышла на улицу. Прохладно и так свежо. На мгновение прикрыла глаза. Музыку почти не слышно, зато слышно как где-то вдалеке прогудел поезд и слышно, как ветер качает развешанную ламповую гирлянду об металлический каркас крыльца. Тихий, возможно даже, медитативный звук.

Отошла к стене и, прислонившись к ней спиной, достала телефон. Как же много сообщений. Лика решила поспамить мне готовкой. Почти десять фото разных стадий торта. Но на последней фотке, сделанной час назад, десерт был шедевральным. В женском чате девочки обсуждали, как проходит наше с Дином «свидание». Засмеялась, читая об их буйной фантазии. Сфоткалась одна у кирпичной стены и отправила в девчачий чат. Вот именно так, в одиночестве, и проходит наше «свидание».

2.2

– А я думал, ты любишь танцевать.

Повернулась на знакомый голос. Дейтер стоял в черной рубашке, облегающей крепкие плечи, и расстегнутой на груди. Волосы стильно взъерошены, а на губах небрежная улыбка. Мужчина держал в руках два бокала.

– А как тебе разрешили вынести это на улицу?

Дейтер улыбнулся, обнажая ровные зубы.

– Я умею быть убедительным. Держи, ты, кажется, сегодня пила этот коктейль.

Обхватила пальцами стекло. Да, я обожаю «Кокосовый рай». Вот только я точно помню, что на стакане, оставленном у входа, не было ананаса. Я съела его, когда увидела Дина с той девушкой. А здесь на бортике стакана красовался аппетитный кусочек фрукта. Неужели он успел узнать, что мне нравится и заказал это на баре специально для меня? Кажется, я начинаю пьянеть.

– Спасибо, – пригубила коктейль. – А что у тебя? Стой, я угадаю. Водка? Джин? Белый ром? – я смотрела на прозрачную жидкость, пытаясь понять что это.

– Попробуй и расскажешь, – он забрал из рук коктейль и отдал мне свой стакан. – Давай!

Зажмурившись, я глотнула, уже представляя, как обожжет горло, но черт. Это была вода с лимоном. Распахнув глаза, я смотрела, как на мужских губах расползается улыбка. И на долю секунды я поймала себя на мысли, что мне нравится эта улыбка.

– Я не употребляю алкоголь.

– Вкусно, – сделала еще глоток. – Знаешь, а я не отдам тебе этот бокал, – и я чуть отвела руку с напитком в противоположную от мужчины сторону.

Он засмеялся, подходя ближе. Чуть приподняла голову, чтобы видеть его лицо. Я впервые встречаю зеленые глаза такого насыщенного цвета.

– В понедельник Софи возвращается в вашу группу. Так что не опаздывай, Эллис.

Что? Мне ведь не послышалось? Сердце ускорилось, а мозг тут же прояснился. Неужели это правда. Странно только что Шина не написала про это в наш чат.

– Но ведь Иванна ничего не говорила.

– Ты первая кому я это рассказал, – с замиранием сердца слушала этот тихий голос.

Дейтер смотрел так ясно и прямо, как будто был способен читать мысли. Его взгляд проникал в самую сокровенную часть меня, заставляя тело покрываться мурашками. Передернув плечами то ли от прохлады, то ли от непонятных эмоций я опустила глаза.

– Мне пора, извини.

Сделала шаг в сторону, предполагая обойти мужчину, но горячая ладонь остановила меня. Дейтер ухватил за оголенную руку без рукава. Кожа к коже. Искоса посмотрела, как мое запястье утопает к его крепкой руке, а потом подняла взгляд выше.

– Хочешь продолжить веселиться? Или просто сбегаешь от меня?

– Не угадал. Я не сбегаю, и возвращаюсь не ради веселья. На сегодня танцев и громкой музыки с меня хватит, – замялась, не зная говорить ему или нет. – Там остались мои вещи, и я должна закрыть счет.

– Подожди здесь. Я сейчас вернусь, – отпустив мою руку, он быстро направился к входу.

– Нет, стой.

– Эллис! Подожди меня здесь, – произнес почти по слогам.

Он ушел, а я осталась на улице. Почему я его послушалась? Почему вообще позволяю общаться с собой? Почему я до сих пор стою и жду его? Столько несвойственных мне действий и мыслей возникает, как только появляется Дейтер. Но обо всем этом я задумаюсь уже на утро. А сейчас, пока алкоголь еще не выветрился из моей крови, мне хочется наслаждаться каждым мгновением этой жизни.

Он вернулся очень скоро и набросил на мои плечи жакет.

– Ты следил за мной?

– Не понял, – он замер, удерживая руки с жакетом вокруг меня, словно невидимо обнимая.

– Ну, ты принес мои вещи. Как ты узнал, где я их оставила и какой коктейль пила?

– Ты слишком выразительно танцевала, Элли, чтобы тебя можно упустить, – он отступил немного назад. – Да еще и в таком красивом платье. Ну и плюс этот бар, принадлежит мне.

Ого, «повезло» нам конечно. Из всех заведений города актерская труппа выбрала именно этот. Хотя в душе я была рада, что мы вновь увиделись. Не знаю почему, но было безумно приятно слушать всё, что он говорил.

– Не смотри на меня, так.

Уголок его губ дернулся вверх.

– Как? – голос тихий, немного хриплый.

– Вот так как сейчас.

Через силу он попытался скрыть улыбку, но вышло еще более притягательно. И сжав пару раз челюсти, Дейтер все же отвел взгляд в сторону.

– Давай, пойдем. Я отвезу тебя домой.

– Нет. Мне нельзя пьяной домой. Лика убьет.

Сестра на дух не переносит алкоголь и пьянство. А в ночь нападения сидя с бутылкой на кухонном полу, я в этом еще раз убедилась.

– Ну, тогда пойдем проветривать тебя.

Оказывается это приятно гулять по городу поздней ночью. Нет машин и людей. Тихая уединенность. Сразу иначе воспринимаются улицы, которые видишь днем. Словно другой Арнем окружал нас сейчас.

Дейтер молчаливым спутником шел рядом. Я чувствовала, как он рассматривает меня, когда я оказывалась на шаг впереди. В туфлях я была сантиметров на десять ниже него.

– Я узнать хотела, что стало с тем парнем?

– Каким? – мужчина остановился у входа в небольшой сквер, иронично бросив взгляд в мою сторону.

– Ну с тем, который преследовал Лику. Что с ним стало?

Мы вновь продолжили движение, как будто никого вопроса не было. Дейтер шел как ни в чем не бывало.

– Эм, ну ладно. Не хочешь – не отвечай.

Я села на лавочку, стоящую вдоль аллеи.

– Мне кажется, ты уже придумала себе кровавую историю и ждешь, что я ее подтвержу, – он возвышался надо мной, сложив руки на груди.

– Даже если и так, ты все равно можешь себя оправдать.

– Зачем тебе это?

– Хочу понимать, как сильно нам с Ликой стоит бояться.

Дейтер опустился рядом, повернувшись корпусом в мою сторону. Приятный мужской запах проникал в легкие.

– Я не думаю, что ему хватит ума вновь приставать к вам. Но тебе и сестре надо быть в разы осторожнее. И не шляться по ночам не понятно где.

Предостерегающий тон и немигающий взгляд глаза в глаза. Уличный фонарь освещал лишь половину его лица, и зрелище было пугающее. Словно дикий зверь сидел рядом. И почему я раньше не замечала его хищных черт лица. Выразительные скулы, ровный прямой нос, и брови вздернутые вверх. Поежилась, чувствуя, как холодок пробежал по спине.

Одна в темном парке, о чем я только думала?!

Я смотрела на него не в силах оторвать взгляда, хотя разумнее было бы вскочить и бежать прочь.

– Фух, – закрыла глаза, погружая руки в волосы и зачесывая их назад. В искусственной темноте голова начинала немного кружиться. – Ноги устали жуть просто.

Дейтер рассмеялся. Бархатный приятный тихий смех. Без насмешки и высокомерия.

– Думал, ты сбежишь.

Опустила руки вниз, снимая туфли.

– На этом, – показала каблук, – особо не побегаешь.

Как же приятно не чувствовать сдавливающей обуви. Пальчики вжались друг в друга. Приятная свобода вызвала блаженную улыбку и, выпрямив ноги вперед, я несколько раз вытянула и натянула стопу.

– Я не сдвинусь отсюда, так что если торопишься, – я махнула рукой в сторону выхода из парка. – Иванна ждет где-то там.

– Да нет, я абсолютно свободен.

Мой мозг работал как сигнал сотовой связи в тоннеле. То включаясь, то вновь покидая меня. Легче всего было бы списать все на Кокосовый рай, но ведь находясь на свежем воздухе, я должна была уже протрезветь. А значит, желание задеть Дейтера принадлежало мне самой. Как вообще так получилось, что парень, который меня жутко бесит, сидит рядом на скамейке и смотрит на меня взглядом, от которого по спине бегут мурашки?!

Наклонившись, он нагло взялся рукой за мои голени и, подняв, положил их себе на колени. Теперь я сидела поперек скамейки и, приоткрыв рот от такой наглости, смотрела на его руки.

Выжидающий взгляд и после, усмехнувшись уголком губ, он опустил лицо. Мягко обхватив правую ногу, мужчина чуть сдвинул ее к краю своего колена, приступив к массажу. Горячие ладони и крепкие надавливания, от которых хотелось застонать от удовольствия.

– Я не разрешала тебе притрагиваться ко мне!

– Но и не запрещала, – заметил Дейтер, продолжая разминать мои стопы.

– Найди Иванну и делай массаж ей.

– Ты так часто о ней говоришь, Эллис, что это напоминает ревность.

– Что?! – я отдернула ногу, и он засмеялся.

– Ладно, Элли, стой, – сквозь смех он пытался собрать мои ноги и вернуть их себе на колени. – Ну перестань же.

Он сумел зажать мои ноги у себя подмышкой и сейчас нависал немного сверху надо мной. В процессе борьбы я немного съехала и теперь почти лежала на скамейке, удерживая свое тело на локтях.

– Ведешь себя как варвар.

– Мм, – простонал так, будто я ему комплимент отвесила. – Ты тоже не подарок, drekaflugan mín.

– Что это значит? Ты уже второй раз говоришь мне это.

Поправляя рубашку Дейтер сел как прежде, накрыв мои ноги рукой. А он оказывается горячий.

– На исландском это значит – моя стрекозка.

– Красиво. А почему стрекозка?

– Тебе подходит. Исландия единственное место в мире, где не водятся стрекозы.

Улыбнулась этому сравнению. Конечно, я для него как насекомое вне своей среды обитания. Неизведанная диковинка. Хотя я удивлена тому, что Дейтер не так примитивен как кажется.

Попросила его еще раз произнести это слово, а потом попыталась произнести по слогам, но вышла какая-то мешанина звуков.

– Моему языку такое не посильно, – засмеявшись, высунула язык.

– Я тебя научу.

Не знаю, казалось ли мне, или так было на самом деле, но его улыбка перестала быть доброй. Сейчас он улыбался не моим кривляниям, а каким-то своим мыслям. И судя по изгибу его губ, мысли эти были весьма темные. Зеленые глаза чуть заметно сощурились, когда я, дурачась, высунула язык.

Рука нежно проскользила по ноге вниз к стопе, а сам Дейтер сел ровнее, положив одну руку на спинку скамейки. Я буквально ощутила кожей, как наэлектризовался воздух вокруг нас. Перестав смеяться, я, притихнув, смотрела на мужчину. Челюсти сжаты так плотно, что очертания скул стали острее. Его взгляд был как у анаконды, гипнотизирующей свою жертву. Медленно и плавно, он наклонялся вперед, а я с замиранием сердца следила за его действиями. Горячее дыхание обдало губы. Прикрыв глаза от такой сумасшедшей близости, я чувствовала то крохотное расстояние, что еще оставалось между нами. Сердце стучало как сумасшедшее. Секунда и мягкие губы накрывают мои. Словно парализованная я не могла пошевелиться, позволяла ему целовать себя. Нежно и чувственно он ласкал языком мои губы, прикасаясь то к верхней, то к нижней. Последний раз я целовалась еще в колледже, на выпускном. Короткий и слюнявый поцелуй, не шел ни в какое сравнение с той магией, что возникла сейчас. Расслабившись, я обхватила его шею, отдаваясь этому порыву безумной нежности и чувственности.

Пальцы скользили по вороту рубашки, переходя на загривок. Легкая щетина приятно покалывала подушечки пальцев. Я чувствовала, как Дейтер ласково проводит по моей спине. Как широкая ладонь то прижимает меня ближе, то позволяет отстраниться. Частое дыхание и грудь, раздувающаяся при каждом вдохе. Я даже не представляла, как сложно ему держать себя в руках. Не отрываясь от его губ, дотронулась до мужской щеки пальцами, а после медленно спустилась к раскрытому вороту рубашки. Руки плавились от огненной кожи его тела. Столько тактильных ощущений, что я сходила с ума.

Я очнулась лишь, когда Дейтер провел по моему бедру. Вначале я чувствовала его пятерню сквозь ткань платья, но когда юбка кончилась, и рука легла на оголенную ногу встрепенулась. Мурашки выскочили и разбежались от такого прикосновения. Разорвала поцелуй, смотря на мужчину напротив. Его затуманенный взгляд полыхал изнутри. Почему так легко терять голову?

Провела по волосам, возвращая прическе былой вид. Губы горели, и, наверняка, покраснели. Убрала закинутые на него ноги и, подцепив мыском туфлю, принялась надевать ее.

– Пытаешься сделать вид, что меня тут нет? – он даже не пошевелился, продолжая сидеть все в той же позе.

– Мне пора домой, извини.

– Ты ведешь себя как ребенок, Эллис. Это был всего лишь поцелуй. Да брось ты уже эти туфли, – он забрал у меня вторую туфельку и положил ее на скамейку со своей стороны.

– Всего лишь? Для тебя измена это «всего лишь»?

– Господи, Элли, зачем ты все усложняешь? Я никому не изменяю, потому что ни с кем сейчас не встречаюсь.

– Ты врешь, – старалась не эмоционировать, но это оказалось сложнее. – И отдай мне мою обувь. Девочки мне рассказали, что вы с Иванной вместе уже два месяца.

– Да не вместе мы! – он рявкнул так, что я замерла. – Если тебе так интересно, то да мы иногда трахаемся с ней, но это точно не отношения, Элли! – отвела взгляд при этих словах. – Меня вообще отношения не интересуют.

Мужчина сунул мне в руки туфлю и поднялся. Обулась я достаточно быстро и нервно. Мне должно быть все равно на их взаимоотношения с Иванной. И уже собираясь вставать, я увидела протянутую мне ладонь. Решил поиграть в джентльмена?! Хорошо, только зря ты думаешь, что меня этим можно очаровать. Приняла руку, поднимаясь.

– Ты узнавала обо мне у девочек? – он приподнял одну бровь, обольстительно улыбнувшись.

– Да, хотела узнать из-за какого кретина, от нас отказалась преподавательница. Теперь знаю!

Возвращаться к бару за транспортом Дейтера не было сил и желания, поэтому вызвав такси, мужчина залез вместе со мной в салон. Конечно, ехать одной было не безопасно, и я в глубине души была рада его присутствию. Но только очень глубоко. Отвернувшись к окну, я всю дорогу игнорировала мужчину. Даже когда на повороте машина качнулась в его сторону, я сделала вид, что не обратила на это внимания.

Он не ищет отношения, спит с моей одногруппнице, ведет себя так, что потом вокруг все остальные страдают. Да, от него надо держаться как можно дальше! Этот парень должен стать для меня запретной темой.

Выходя из машины, я молилась, чтобы он остался внутри. Расстегнула клатч, на ходу вынимая ключ от подъезда. Не оборачиваясь, я слышала, как такси скрылось в арке. И только когда я уже подходила к нашему подъезду, Дейтер все же окликнул меня.

– Ты уронила.

Он держал в руках визитку Никласа Римерта и, когда я обернулась, протянул ее вперед. Вернулась.

– Я не могу влезть в твою прекрасную голову, Элли, и узнать о чем ты думаешь. Но могу сказать тебе, о чем думаю я, – Дейтер был расслабленно спокоен. – Абсолютно не жалею, что провел вечер с тобой, drekaflugan mín.

Хотела выглядеть холодно, но то с какой интонацией он произнес последние слова, вызвало улыбку. Опустила голову, возвращая самообладание, но вышло только хуже. Засмеявшись, я закрыла лицо руками.

– Это невозможно выговорить.

– Наверное, как и то, что у тебя в голове.

– Уже очень поздно, мне пора.

Спешно направилась обратно в сторону дома, понимая, что даже не попрощалась. Я просто сбежала, боясь, что вслед за шуткой может наступить минута откровения. И уже вставляя ключ в подъездную дверь, услышала тихие слова.

– Спокойной ночи, Эллис.

3.1

Моя жизнь только устаканилась. Я наконец-то создал вокруг себя идеальное пространство, в котором находился в гармонии. Но вдруг одно незначительное событие потянуло за собой целый вагон изменений, перевернувших мою и без того насыщенную жизнь. Хотя нет, это был не просто вагон, это был товарный многовагонный состав, переезжающий меня раз за разом своими чугунными колесами. И этот поезд далекие восемнадцать лет назад назвали Эллис.

Я только недавно вернулся из поездки в Исландию. Для меня это была не просто страна, это было место, где я родился и прожил до одиннадцати лет. Все лучшее, что было в моей жизни осталось на этом севером острове. Я старался туда приезжать каждые несколько месяцев, навещать бабулю. Единственный человек в моей жизни, кому на меня не было насрать. Нет, конечно, были еще и друзья и брат. Но никто из них не знал мою изнанку, так как она. Каждое Рождество я наведывался в гости, скрашивая одинокие старческие дни. Хотя, наверное, после моего отъезда одиночество ощущалось ею в разы сильнее. Но она никогда не жаловалась, лишь понимающе кивала, когда приходил день прощаться.

Не первый год я пытался уговорить Айрин переехать со мной в Арнем. Но она лишь улыбалась, поглаживая меня по руке. И каждый раз я слышал один и тот же ответ.

– Цветы погибнут без меня.

Речь шла об оранжерее в паре миль от бабушкиного дома. Когда-то давно ее построил мой дед для своей дочки – моей мамы. Это был его подарок своей единственной девочке. Еще с самого детства мама любила растения, а потом посвятила себя флористике, пропадая в этой самой оранжерее. И для бабушки это место было памятью о дочери и том времени, когда ее девочка была счастлива. Потому что последующий брак с Рамитосом и переезд в пусть и цветущую, но такую ненавистную Голландию, не принес маме ничего, кроме нас с братом. Не самый равноценный обмен.

Постепенно оранжерея разрослась и сейчас представляла собой небольшой бизнес. Дело в том, что исландский климат суров. Все цветущее сразу же умирает, не выдерживая ветра и холода. И люди со всей округи приезжают к бабушке насладиться цветущим садом посреди степной мерзлоты.

Не скажу, что мне нравилось возвращаться в те места, где я провел то время, что принято называть «беззаботным детством». Каждый год еще в аэропорту, я чувствовал, как в груди образуется колючий комок, царапающий душу. Никогда поездка в «детство» не приносит ничего хорошего. Ты ждешь, что на знакомой улице тебя встретит мальчик в коротких шортиках, гуляющий под ручку с мамой. А сам, проходя мимо зеркал в доме полном воспоминаний, в отражении видишь того человека, которым не мечтал стать.

Мы возвращаемся в родные края, надеясь увидеть себя маленьких, и находим лишь кладбище собственных надежд.

В день, когда я вернулся в Арнем, сразу же завалился в X-Ray, пытаясь сбрить с души все осколки своей человечности. Мне не нравились угрызения совести, которые во мне раздували, как тлеющую искру, Исландия и бабуля. У меня не получилось стать образцом среди внуков и сыновей, и мне было пофиг. Но ровно до тех пор, пока я не переступал порог бабушкиного дома. Душевные разговоры по вечерам делали меня уязвимым, и, возвращаясь в Арнем, я стремился, как можно скорее, реанимировать того холодного и циничного человека, что жил во мне.

Темноволосая стройная девушка сразу привлекла взгляд. И не одного меня. Весь танцпол пускал на нее слюни, мечтая трахнуть. И я не был исключением. Именно секс мне сейчас и был нужен, чтобы вывести из души все те душещипательные разговоры дома. Красотка двигалась умопомрачительно, отличаясь среди такой же массы танцующих.

Среди всех мужчин этого бара она выбрала меня, немного потешив этим мое эго. О, да, именно ты поможешь мне максимально быстро закрасить черным баллончиком слово «душа».

Уже через час я вез девушку к себе, чувствуя под пальцами стройную ножку в темных колготках или чулках. А еще через час удостоверился, что это были чулки. И кто кого тут трахнул? Именно так и начались наши отношения без каких-либо обязательств с моей стороны с болгарской танцовщицей. Удачно совпало мое расставание с предыдущей партнершей и встреча в баре с Иванной. Она прекрасно заменяла Лоран во всех смыслах. Страстная, понимающая и глупая для ковыряний в душе. Идеал! Мне не нужны были сопливые ухаживания, в которых тебе постоянно норовят залезть в душу. Ведь без этого мазохистического акта отношения нельзя назвать отношениями.

Но богатенькая сучка решила, что имеет право на капризы и условия. Однажды я уже согласился познакомиться с ее подругами, и, видимо, это дало ей надежду, что наши отношения больше чем просто физическое влечение.

В шикарном настроении я вернулся домой. Морис, мой лучший друг еще со времен младшей школы, практически исполнил свою мечту. Братан подписал договор долгосрочной аренды и теперь готовился к открытию своего строительного магазина. Вся его семья в фиг знает каком поколении занималась фармацевтикой, а парень, нарушив силу крови, мечтал о собственном строительном магазине. И что меня особенно поражало и восхищало в нем, так это то, что он не испортил отношения с родителями. В нем было столько силы, чтобы простить своего отца за навязанную учебу в медицинском, за испорченное вечной учебой детство. И сейчас в пяти минутах от своей настоящей мечты, он имел прекрасные отношения с родителями, хотя и пошел по-другому пути. Я же был не из той породы людей, кто готов простить. И хотя наши с Морисом пути похожи, в них одно весомое отличие – для меня родственные связи мало что значили.

Позвонил Иванне и, пригласив ее к себе, решил приготовить нам ужин. Вино и легкий салат с рыбой. Я умел довольно хорошо готовить, но желание этим заниматься возникало так же редко, как и двойная радуга на небе. Но прекрасный вечер перерос в какой-то сюрреализм под утро.

Эта сучка, пока я спал, перетащила ко мне свои вещи! Я блять просто охренел, когда проснувшись, обнаружил в своем шкафу развешанные платья и прочее шмотье. Она что всю ночь этим занималась?! Но первое о чем я подумал было не то, как она перевезла вещи. Неужели я стал так плох в постели, что у нее еще остались силы на подобную поебень?! Вошел на кухню, запуская кофемашину. С молоком и без сахара. Черт, видимо, мой ужин произвел на нее впечатление. Набрал брюнетке сообщение и тут же огонек ее онлайна погас. Позвонил и вновь тишина. Как же меня бесит игнор. Личный триггер, после которого мне сносит крышу. Вначале хотел собрать все ее брахло и вышвырнуть за дверь, но передумал. Слишком жалко тратить силы на это. Подъезжая к универу, понимал что зол. Очень-очень зол.

– Чтобы вечером, когда я вернусь домой, ничего лишнего не было в моей квартире. Поняла? – как мог держал себя в руках

– Ежик, прости! – наманикюренные ручки ухватили меня за запястье. – Я просто подумала, что… не важно. Я все исправлю.

– Что ты подумала? Что мы будем жить вместе?! Если бы вот здесь был мозг, – ткнул пальцем в висок, – ты бы подумала, прежде чем переезжать ко мне.

Сбежал по ступенькам, оставляя девушку за спиной. Сомневался, что мы еще увидимся. Не по моей инициативе так точно. Настаивать на встречах никогда не было в моих правилах. Я скорее позволял Иванне находиться рядом. Эгоистично, зато честно.

Разобрался с делами и поехал в один из андерграундных баров Арнема. Алкоголь меня интересовал мало, а вот музыка и друзья, обитавшие сегодня там, были моей целью. «Дистом» представлял собой смесь байкерского бара с живой музыкой и стрип-клуба с девочками не первого и даже не второго сорта. Я брезговал бывать здесь, не потому что был чистюлей. Нет, далеко нет. Я имел дело с женщинами гораздо хуже. Но что мне действительно не нравилось, так это атмосфера пьяного угара низкосортного контингента. И как такое исчадие ада могло появиться на одной улице с кондитерской. Я бывал в ней пару раз днем и не понимал, как эти два диаметрально противоположных заведения сосуществовали рядом.

Поставил мотоцикл возле входа и, пожав руку Адаму, крепкому бородатому парню, который был и за вышибалу, и за дилера, уже собирался заходить внутрь, как оказался втянут в разговор.

– Дейт, слушай, тебе бармен не нужен? – и, не дожидаясь ответа, он тут же продолжил, нервно засунув руки в карманы. – Мой брат, Джефри, уволился пару дней назад. Сейчас работу ищет, вот я и пытаюсь по-братски помочь. Коктейли делает, закачаешься.

– У меня команда полная. Но если он действительно хорош, то я посмотрю, что он может. Только, Адам, – чуть прищурившись, я посмотрел ему в глаза, – на моей территории никаких колес!

– Я тебе клянусь, все будет чисто.

– Пусть подъедет ко мне завтра, посмотрю на него. Запиши мне контакты.

Парень запустил руку в задний карман, потом в другой и, выругавшись, произнес:

– Труба внутри осталась. Я сгоняю и вернусь, не проблема?

Кивнул, отворачиваясь и доставая из кармана сигарету. Но затянуться я так и не успел. Короткий душераздирающий визг вспорол тишину вечера. И все то, благородное, что еще было мне, вдруг ожило как по зову медных труб. Что за…?

Я уже пересекал улицу, когда картинка стала складываться в единый пазл. Мудак, решивший испытать удачу с двумя слабыми девушками, сильно пожалеет об этом. Злость и адреналин мгновенно вступили в реакцию, и теперь вместо крови у меня текла магма. Меня даже не напугал нож в его дрожащей от больного предвкушения насилия руке. Когда этот гондон повернулся, я тут же первым нанес удар. Судьба имеет потрясающее чувство юмора. Лишь два часа назад я понял, что хочу пропустить тренировку по тайскому боксу, как тут же жизнь подкидывает вместо спарринг-партнера реального.

Не заметил, как кулак обожгло болью, потому что мысленно завис, смотря в испуганное лицо светловолосой девушки. Огромные глаза, брови, вздернутые к покрывшемуся морщинами лбу, и губы чуть-чуть приоткрытые. Беспомощная и беззащитная красота. Я однозначно видел девушку раньше, вот только вспомнить смог лишь оказавшись дома.

Иванна послушно вернула квартиру в прежнее состояние. Распахнув шкаф в гардеробной, хотел проверить, действительно ли болгарская девушка забрала свои шмотки. Замер. Вскользь проскочившая мысль об Иванне повлекла за собой другое воспоминание. Я понял, откуда мне знакома эта девушка из переулка. Танцевальный класс и череда пустых непримечательных лиц. И среди всех этих учеников она. Один мимолетный, скользящий взгляд отпечатал ее в моих мыслях. Непонимание и осторожность возникли на худеньком лице, а губы, так же как и при нападении, чуть приоткрылись.

– Да, слушаю, – вышел на балкон, вдыхая полной грудью рассветный воздух.

– Дейт, в общем, извращенца этого мы отпустили, – друг на удивление был бодр в отличие от меня. – Покатали его по городу в багажнике, так он чуть не обоссался от страха, так орал как будто фрезой руку себе отхерачил.

– Финн, спасибо.

– Да забей, я всегда рад помочь. Слушай, мне показалось, или чувак не в себе?

– У меня, знаешь ли, не было времени на сеанс психотерапии.

Хотя друг, наверняка, был прав. Полезть с ножом на беззащитных девушек мог только совсем конченный. Вот что делает с людьми недотрах и поехавшая крыша. Сжал челюсти, сожалея, что Адам успел меня оттащить от этого мешка с костями. Необъяснимая жажда мести клокотала в груди. Нападение с изнасилованием предотвратил, безвозмездно сделал что-то доброе, но почему тогда я до сих пор чувствую злобу?

Приоткрыл глаза от резкой боли в руке. Содранная кожа успела за ночь затянуться. И видимо, пошевелив во сне рукой, я прорвал зарубцевавшиеся ссадины.

– Сса…, –поморщившись, сел на диване, осматривая кисть.

Вот черт, я вчера оказывается так и уснул на диване, даже не переодевшись после драки. Пыльный и грязный я выглядел еще хуже, чем те ребята, что всю ночь бухали в «Дистом». Дотащил себя до кухни, а точнее до кофемашины. Душ и двойной эспрессо сейчас жизненно необходимы.

По пути в кондитерскую открыл чат с Иванной. Штук пять сообщений с извинениями и глупые смайлики с поцелуйчиками. Брюнетка стала слишком пресной.

Толкнул стеклянную дверь, и сладкий запах ванили проник в легкие. Я не ожидал, что продавщица за прилавком начнет стелиться передо мной с благодарностями. Я шел сюда, чтобы увидеть еще раз девушку из АртЭза, а в итоге попал под огонь нескончаемых «спасибо». На протянутых руках невысокая и полненькая девушка с каре и красной повязкой-бантиком на голове в цвет оформления кондитерской, преподнесла мне кусок вишневого торта. Натянуто улыбнулся, забирая тарелку и садясь в углу. Впереди еще столько дел, а я, взрослый мужчина, сижу в детской кондитерской за детским столиком с дико сладким десертом на детской тарелке.

Я не любил сладкое, но из вежливости попробовал. Лика, как я успел прочитать на бейдже, действительно хорошо постаралась в выражении благодарностей. А вот вторая девушка…

3.2

Колокольчик над дверью прозвенел, и я посмотрел через плечо в сторону кассы. Узкие джинсы и свободный светлый кардиган. Распущенные волосы и зачарованная улыбка, появившаяся на ее губах при виде ребенка. За каким-то чертом встал из-за стола, подходя ближе, чтобы получше рассмотреть девушку. Мой взгляд проскользил от кончиков пят до макушки, благо меня никто не видел. Стройная и грациозная даже в статичном положении.

Но девушка оказалась не так уж и безобидна. Вместо заслуженной благодарности она окатила меня ненавистью. Ее реакция озадачивала. Даже слишком. Презрительный тон в мою сторону был явно результатом внутренней сдержанности. Страшно представить, как бы она вела себя, если бы ей не нужно было сдерживаться. Ухмыльнулся, когда она уставилась в телефон, открыто игнорируя меня. Да что с ней такое, и причем здесь я? Сомневаюсь, что просто не попал в ее настроение, дело глубже.

Заправила волосы за ухо и вновь обхватила телефон двумя ладошками. Задержался взглядом на ее изящных пальчиках с двумя тонкими колечками. Кажется, у нее дрожат руки. Боится? Вновь поднял взгляд на ее лицо. Как интересно наблюдать за тем, кто пытается сделать вид, что тебя не существует. Готов поспорить, она просто листает ленту, имитируя чтение. Под таким пристальным вниманием невозможно сосредоточиться. Девушка чуть приоткрыла губы, беззвучно что-то прошептав. Неужели ее не парит мой взгляд. Интересно! Обычно люди терялись, когда попадали под мое особенное внимание. Много раз я слышал о «тяжелом взгляде».

Резким движением Элли отбросила волосы за спину. Да, детка, я не ошибся. Сонная артерия на шее истерично билась. Я впился взглядом в тонкую жилку, которая трепетала, как осиновый лист. Ты взволнована, очень взволнована. Тогда к чему весь этот спектакль с игнором?

– Спроси у своей девушки. Она подробно все тебе доложит!

Меньше всего на свете я сейчас хотел слышать что-либо о богатенькой сучке, которая разрывала мои личные сообщения. Но видимо нам придется еще раз встретиться, потому что я должен знать причину такого презрения в свою сторону. А Иванна сможет мне дать ответ.

– Приятного аппетита, – поставил на соседний стол, куда гордячка успела сбежать, ее чашку чая и печенье.

Не удержавшись, склонился ниже необходимого, вдохнув запах ее волос. Приятный, в чем-то даже детский аромат проник в легкие. Среди множества ненатуральных и терпких запахов редко встречается что-то настолько ненавязчивое, но запоминающееся.

Гордая и дерзкая девушка удивляла смелостью. Интерес к ней разгорался все сильнее. Она была как стрекоза среди сурового исландского климата. Дикая, непокорная и редкая.

Девушка сочетала в себе много удивительно-несочетаемых и даже противоречивых вещей. Мечтала переночевать на пляже под звездами, но при этом боялась темноты. Любила арбузные жвачки, но не переносила сам арбуз. Слушала классику, но при этом прекрасно вписывалась в атмосферу ночного клуба с модным современным музлом.

Очень многое о ней я узнал, как подросток, просматривая ее соц. сети. Я хотел узнать девушку как можно лучше, но Эллис абсолютно не шла на контакт. Отлистал Инстаграм до прошлого лета, когда девушка окончила колледж и составила себе список на лето. Глупость, но именно он позволяет понять, чего не хватает человеку в жизни. И судя по невычеркнутым пунктам, Эллис не хватало компании, разделявшей ее интересы: ночь на пляже, поход с палатками, открытый кинотеатр, залезть на дерево где-то в лесу, пляжная вечеринка, танец на барной стойке. На этом пункте я замер, перечитав еще раз. Я видел много раз тех, кто танцует на баре и это печальное зрелище. Ничего мечтательного в этом не было. Как правило, это были пьяные, отчаявшиеся в жизни дамы, которых повешенный градус в крови тянет взобраться куда-то повыше, чтобы все собравшиеся смогли их увидеть. Нашел фото, где Элли с каким-то парнем в обнимку показывают пальцами V. Не разделял их довольных лиц. Закрыл приложение, бросив телефон на стол. Так, надо разобраться с их хореографичкой, а потом уже искать пути к Элли.

3.3

В правлении университета находилась более десяти лет основательница фонда помощи олимпийцам – Диана Легрейт. Спортсмены вынужденные завершить карьеру из-за травм получали помощь из ее фонда. Некоторым известным и титулованным участникам Олимпийских игр фонд Дианы вернул шанс продолжить карьеру. Даже крупный элитный курорт, он же тренировочная база для олимпийцев в пригороде Арнема, был создан при участии Дианы и ее фонда. Я знал эту женщину уже много лет и регулярно пополнял счет ее главного детища. Нашел в списке контактов ее имя.

– Дейтер, рада тебя слышать, – на фоне были слышны звуки дороги и города. Отлично, значит она за рулем и не занята. – Как у тебя дела? Как брат?

– Взаимно, Ди. На самом деле ничего особенного не происходит. Наслаждаюсь спокойствием. Рейган сейчас по обмену в Германии, через пару недель, думаю, уже вернется.

– Отец слишком наседает на него, не знаю, хорошо ли это.

– Он уже взрослый, не хочу играть в его няньку и пытаться наставить его на путь истинный.

– В этом весь ты, Дейтер, – я слышал, как она улыбается. – Принимаешь людей в свое сердце, не стремясь что-то в них менять. Я всегда тебе говорила, ты добряк в…

– В шкуре волка, да-да, я помню, – мне нравилось ее сравнение. Особенно тем, что я действительно был в душе волком. Холодным и таким же беспощадным. – Ди, мне нужна твоя помощь.

– Да, дорогой, если я могу помочь – говори.

– У тебя в АртЭзе преподает вольную хореографию Софирина Зальц.

– Да, Софи, я хорошо знакома с ней.

– Помоги убедить ее вернуться к первокурсникам. Она отказалась от них, и я хочу, чтобы она продолжила вести у них занятия.

– Софи гордая женщина, но она не злопамятна. Сможешь завтра утром приехать в кафе на углу Роггестрат и Лоистрат?

– Да, приеду,– – уверенно согласился, а про себя выругался. Я так хотел завтра выспаться, ибо сон по пять часов медленно превращал мою жизнь в ад.

– Отлично. Позавтракаем втроем и попробуем убедить Софи.

Пришлось проснуться даже раньше, чтобы побриться. В наихудшем настроении я приехал на встречу, на которой пришлось целых сорок минут натянуто улыбаться. Хореографичка согласилась уже на пятой минуте, а оставшееся время просто набивала себе цену. Уверен, что личная просьба Дианы подействовала на нее куда лучше, чем моя лицемерная улыбка.

Из вежливости предложил подвести Софирину до АртЭза и она согласилась.

– Знаете, господин Россар, я не сержусь на вас, – ага, именно поэтому мне и целой группе учениц пришлось бегать за тобой все это время. – Темпераментность свойственна молодости. Вашей девушке повезло, что вы умеете, наломав дров, исправлять ситуацию. Это мужественный поступок.

Всю оставшуюся дорогу мы ехали молча, и я до одури сжимал руки на руле. Выводы, которые успела сделать это зазнавшаяся училка, бесили мое не выспавшееся сознание.

Высадив пассажирку у АртЭза и уже собираясь уезжать, я наткнулся взглядом Элли. Улыбаясь, она стояла на крыльце университета и о чем-то разговаривала с худым высоким парнем. Слишком нескладный и долговязый, как и большинство ребят в этом заведение, он больше напоминал макаронину. Учась в совершенно другой среде, я привык видеть и принимать, что парень должен быть крепкий и сильный, а не худой и манерный. К компании присоединилась темненькая девушка и, натянуто поулыбавшись, утащила Элли в здание.

Приехал в бар и, поднявшись в свой кабинет, растянулся на диване. Гениален тот человек, что придумал иметь на работе диван. Спать уже не хотелось, но нахождение в горизонтальном положении медленно и верно восстановило силы.

О стольком еще нужно было подумать. Ненавижу такое состояние неопределенности, когда вместо полезных дел ты вынужден задаваться вопросами. А их было предостаточно… Именно за это я и не люблю отношения. Слишком много сил уходит впустую. Гораздо проще обозначить рамки и свести встречи к тому ради чего и строятся отношения – сексу. Нет лишних сомнений «где она и с кем?», нет выноса мозга, нет бесконечных «а когда мы встретимся?» и нет навязчивого общения, от которого порой тошнит.

3.4

Решив рабочие вопросы и договорившись вечером о встрече с Иванной, вышел из кабинета. Мне некогда было искать замену болгарке, и я позволил ей еще какое-то время побыть рядом, но теперь полностью на моих условиях Тем более иметь под боком одногруппницу Элли было полезно. Так мое появление в АртЭзе не вызовет вопросов. А в университете я панировал появляться часто. Софи рассказала, что студенты приходят на занятия других групп и наблюдают за танцем. Она даже пригласила меня на свое занятие. «Вы, наверняка, захотите посмотреть, как прекрасно танцует ваша девушка». О да, я еще как захочу посмотреть!

Спустился в общий зал, где уже полным ходом шла вечеринка. Музыка и светошоу создавали бесподобную атмосферу вседозволенности и свободы. Извивающиеся тела девушек и голодные взгляды парней. Это меня и прельщало в барах и клубах: здесь можно выпустить на волю все свои грехи и пороки. Гуманный способ спустить с цепи своих внутренних псов. Стоит выплеснуть всю скрытую в тебе энергию, как чувствуешь полное эмоциональное расслабление. Бит разгонял кровь, встраиваясь в твой ритм. Улыбнулся, обводя взглядом танцпол. Мерцающий синий, неоновый розовый и толпа извивающихся тел. Черт, этого просто не может быть…

Окруженная лучами прожекторов и второстепенных людей, которые меркли на ее фоне, девушка из моей головы с самозабвенностью отдавалась музыке и танцу. Впервые мне хотелось смотреть именно на грацию движений, а не на тело. Эстетично, без такой популярной пошлости и разврата, Эллис просто двигалась, прикрыв глаза. Слишком красиво, чтобы быть правдой. Пальцы сжались на поручне лестницы, а взгляд неотрывно следил за тем, как девушка завораживающе двигается. Будто впал в транс, не слыша битов и громких разговоров. Я ловил каждый изгиб ее тела в мерцании страбоскопа. Очнулся, лишь когда какой-то бородач прервал череду пластичных движений.

Сжав челюсти, решительно спустился по лестнице на танцпол, расположившись на баре. Неужели эта злость, накрывающая меня и есть ревность?! Что за фигня творится со мной, когда эта мелкая оказывается рядом хоть с одним мужиком. Я ведь не собственник, скорее даже наоборот. Вся моя жизнь проходила в полигамии, поэтому такая странная реакция мозга на эту малышку выбивала из колеи. Ухмыльнулся, когда Самму, мой норвежский вышибала, забрал у нее напиток. Господи, чувак, я не завидую тебе, потому что взгляд, которым она одарила его, был убийственным.

Как же она красива в свете уличной иллюминации бара. Холодный оттенок ночи и рыжий свет лампочек на ее коже и оголенном рукаве образовывали чудовищное сочетание. Не в силах отвести глаз я рассматривал девушку так пристально и откровенно, что не будь в ее крови алкоголя, получил пощечину.

Но сейчас Элли просто стояла, позволяя мне такую наглую откровенность. Стройное тело, изгибы линий, тонкая талия, которую можно сжать в ладонях и кончики пальцев сомкнуться. Предвкушающая улыбка уже ползла по губам. Мужчины теряют голову, как только перед ними появляется подобное совершенство. Моя фантазия, соединившаяся с близостью девушки, дала сильный отклик. Положив руку в карман джинс, поправил член. Как бы я хотел сейчас побыть поддонком и воспользоваться ее пьяным состоянием. Просто отвести во внутренний двор, посадить в машину и утром, проснувшись, увидеть ее рядом. Конец проблемам, конец куче непрошенных вопросов, конец одержимости. Стоп! Закрыл на секунду глаза, мысленно стирая всю ту похотливую животную часть, что возникла в голове. Я не такой слабак, чтобы достигать цели короткой дорогой. Рано или поздно она все равно станет моей, а ждать я умею лучше всего.

Отпустил такси возле ее дома. Мм, как же приятно видеть эти резкие, торопливые и смущающиеся движения. Интересно от кого она сейчас бежит: от меня или от себя? Выскочив на улицу, Элли кинулась к подъездной двери. Стройные ноги, вновь обутые в туфли, несли ее к дому. Член, в который раз за вечер встал, напоминая мне, как я массировал эти самые ножки.

– Ты уронила.

Гордая и недоступная она продефилировала в мою сторону. Где-то в области самолюбия неприятно кольнуло. Она вела себя словно я какой-то навязчивый ухажер. Пренебрежение и явное нежелание быть в моем обществе. Охренеть…Обычно так веду себя я, но не со мной.

Вышел из ее двора в смешении чувств. Поцелуй, от которого сорвало все планки, и холодная надменность, которую она как стену возводила за несколько секунд. Это не просто эмоциональные качели, это целый парк аттракционов, в котором тебя прокатят с разной скоростью через все возможные эмоции. Почти что гребанный психологический эксперимент, где твое сознание отделяют от тебя, и ты не понимаешь, как реагировать.

Вернулся в бар за тачкой и только когда подъезжал к дому, вспомнил про Иванну. Черт, я совсем забыл о нашей встрече…Хотя угрызения совести длились не более минуты. В целом мне было все равно на нее, единственное что беспокоило, чтобы она не наболтала своим универским подружкам про наш несостоявшийся вечер и про то какой же я очередной мудак.

Упал на кровать, прикрывая глаза и чувствуя на плечах цепкие пальчики. Пусть отрицает сколько угодно, но я точно знал, что в момент поцелуя ей было приятно. Податливо прижималась ближе, она отдавалась дикой страсти в то время, как я сжимал ее в объятьях. Элли оказалась слишком хрупкой и это так манило. Тонкая талия, маленькие руки, худые стройные ноги – это играло на каких-то внутренних мужских инстинктах. Только прикоснувшись к ее стопам, я ощутил, как меня обдало темным животным желанием. Неуправляемое состояние, из которого слишком сложно вылезти. Господи, как сложно остановиться, когда вместо головы думаешь каменным стояком.

Но при всей пламенной страсти девушка была очень осторожна. Не бросалась в омут с головой и не теряла бдительности. Она так часто пыталась напомнить мне про Иванну, что это бесило. В эту самую минуту здесь были только я и она, так какого хера она постоянно вспоминала о ком-то третьем?! Или это попытка воззвать к моим несуществующим чувствам и совести?

Всю неделю Элли не шла из головы. Работал, тренировался, вечерами помогал Морису с открытием, но ежечасно думал о drekaflugan mín. Узнав у Иванны расписание, пару раз приезжал в АртЭз и, накинув бейсболку, садился на задние ряды той самой аудитории, где Софи проводила свои занятия первому курсу. Эллис действительно была талантлива. То, как она повторяла то или иное движение, заметно отличалось по мастерству от других. Даже Иванна, вечно хвастающая своими способностями, разительно отставала от Элли. А еще я увидел другую сторону девушки. Среди подруг и этого Дина, которого я уже ненавидел, она была собой. Никакой дерзости и гордости, только открытая улыбка и спокойствие. Как в кондитерской, когда она наблюдала за ребенком или в спортзале, очарованная закатными лучами. Зато Иванна не выходила из образа высокомерной сучки.