Победы не будет. Возмездие бесплатное чтение

Аннотация

Шаг в пустоту уже сделан. Поезд Армагеддона, тронулся с места. Весь мир, скованный цепями неизбежности: начал стремительное погружение в пылающую бездну… Дюк Беннет, включённый в состав особой группы специального назначения «Альфа», из командира личного отряда, отходит под командование своего «спасителя» – майора Стахова. «Русские», выдвинув категорически строгий ультиматум, своему «западному сопернику», и, подпираемые собственным «словом» – вынуждены выдвинуться в великий, и роковой рейд. Что, по замыслу его создателя: «должен подарить всему миру истинное «счастье и равенство». Рейд тронулся. Дело пошло. Дай ещё как попёрло! Но вскоре, от российской разведки, начали поступать тревожные звоночки на самый верх о том, что: «готовиться что-то поистине ужасное. Притом не только для самих «русских», но и для всего человечества в общем». Но для начала, из всего огромного объёма разведданных, главный командный центр Москвы, принимает решение: начать с самого простого и очень животрепещущего на данный момент, а именно: «участившееся таинственные исчезновения, целых отрядов спец назначения, входящих в состав «русской», объединённой армии». В итоге, обоим офицерам: уже подполковнику Стахову и майору Дюку Беннету, в немедленном порядке даётся особо важное и категорически рискованное задание: «захват атомной электростанции – «Гундремминген», на юге германии». Но это не просто банальный захват: а целая, хитроумная, и просчитанная – спец операция, на кон которой, положено самое ценное… Но даже сами «русские», и что уж там – западные соперники: не ожидали того, что произойдет во время этого столкновения. Случиться то, что перевернёт и сознание человека, и всё человечество в целом, банально – «верх дном». Повергнув коллективное мировое сознание в истерический хаос и леденящий ужас. От которого, все они, до единого, уже не оправятся, ровным счётом – некогда…

***

Страница Славы

Это те бесценные Люди, кто поверил и помог.

Миронович Алина Андреевна

Миронович Алексей Юрьевич

Сырич Алексей Васильевич

Кузьмин Александр Иванович

Сергей Елис

(Следующим можешь быть – ты!)

***

От автора

Моя задача: не правильно написать текст, а погрузить тебя, в этот безгранично глубокий – мир (во всех смыслах). Читай так, как тебе удобно, но – не торопясь… Читай выразительно, не спеши. Рассмаковывай каждую паузу (она там, не просто так добавлена). Всё «это», сделано специально, чтобы ты увидел тот самый, великий – фильм. Фильм, который перевернёт твоё сознание, и, твой мир – больше не станет прежним. После её прочтения, всё, что было за гранью твоей зоны комфорта, станет иным… Твоё длинное, мягкое, и тёплое одеялко, станет намного короче, а подушечка – станет намного жеще. Если ты думаешь, что ты: «слабак», тогда смело закрывай эту книгу. Но, помни – «ты», создан для большего, и, совсем не знаешь своих возможностей. Ну а если ты всё-таки решился: приготовься… Тебе, предстоит узреть то, что повергнем многих «слабых», в сковывающий – ужас…

Я, AleksPobeda, трансформирую своё сумасшествие, в великую силу, чтобы разорвать твоё воображение в клочья.

Готов? Тогда поехали… Введение

Внимание особо впечатлительным!

Данная книга: может нанести вам психологическую травму.

Удачи!)

***

«Третий»

– Приветствую тебя смертный…, – донёсся отовсюду дьявольский голос. – Зачем ты заглянул сюда… Что ты здесь хочешь узреть… Здесь нет того, чего ты ищешь… Здесь только смерть и страдания… Тебе понравилось картина?.. А ты знаешь, что она нарисована вашей кровью и грязью… Хм…, – ухмыльнулось чудовище. – А знаешь, кого я изобразил? Не узнал…, – послышался утробный смех. – Тебя… Слышишь, уходи…, пока мир твой не сломлен.

–Ты ещё здесь?.. Хм…, – задумался голос. – Это твой выбор. Но запомни… Твоя душа, попав сюда, не когда не сыщет здесь покоя…

Ты готов?.. Тогда ты увидишь то, что увидел я…

Здесь ты пройдёшь от начала и до конца… Почувствуешь, что такое настоящий страх и ярость… Узнаешь, какие они, настоящие эмоции и как, выглядит истинная мудрость… Вкусишь плоды ненависти и познания. Трагедию утрат и расставания. Горечь поражений, радость побед и узришь живого…, человека реального…

Предупреждаю…, – пролился утробный злобный смех, – тебе будет неприятно… Ты не захочешь узреть истинное будущее… Это не то, чего ты хочешь и о чём мечтаешь. Если ты боишься вкусить плод запрета, ни в коем случае не читай это… А просто закрой и убери подальше от себя, убегай…, и продолжай, продолжай жить так, как живёшь ты…, как живут – все… И, в конце концов, смертные, прочувствуют на своей шкуре то, что чувствуем здесь – мы…

Снова утробный, злобный и недвусмысленный смех…

– Ты ещё здесь?.. Предупреждаю в последний раз… Я тебя не тянул сюда. Ты пришёл сам. Но если ты готов, то добро пожаловать…, – его уродливая, злобная ухмылка натянулась ещё сильнее. – на землю…, в чистилище…, в ад… Ты борись изо всех сил…, но знай…

***

Пролог

Многие предполагали, но, все до единого, принципиально, вопреки всем прогнозам, до конца верили в то, что мирового конфликта не будет и его можно избежать.

«Милые бранятся, только тешатся» – думало человечество.

«Ну, подумаешь, снова чего-то не поделили, поругались» Типа: «сколько раз история уже это наблюдала!? Помирятся, и опять всё будет хорошо!»

Но, извольте. Не в этот раз…

Двадцать шестого июня две тысячи сорок четвёртого года, переговоры по инициативе президента России (в Варшаве) зашли в тупик с угрожающими прогнозами на будущее. Человечество отчаянно верило, что великого ужаса не произойдёт, но всё же, готовилось к самому худшему исходу (особенно, пострадавшая от подлого удара в спину Россия, и её верная младшая сестра Белоруссия). По итогу не удачных переговоров, Волков, не найдя другого выбора, и понимая, что если сейчас ослабит хватку (прогнётся перед своими соперниками) показав тем самым, что Россия боится их – то подвергнет народ и свою страну на унизительную погибель. Как только соперник почувствует истинный страх и отчаянье, то нападёт и жестоко разорвёт народ «словно ослабленного жеребёнка – голодные волки». Также Волков понимал, что он, этого уже не увидит: так как его, ещё раньше, его же народ, заживо «словно беззащитного щенка» утопит в яростно кипящем и зловонном море дерьма. Поэтому он «остановившись на краю обрыва (где внизу кипело зловонное море)» принял не менее страшное решение: нанёс удар в виде железного ультиматума.

«…Если в течение тридцати суток, армия «США» и все кто к ним, так или иначе, относится, не покинет европейскую часть материка, то: Россия и её союзники помогут им сделать это быстрее, чем они успеют подумать об этом. Но, только уже в добровольно принудительном порядке».

Соперники же: отреагировали бурей отрицательных эмоций в сторону Волкова (на такую политическую наглость и хамство). Но президент России, их и слушать не стал, а напротив, показательно удалился из зала переговоров. Главное было то, что это первая победа (победа над своим диким страхом) и была она за «русскими».

В такие моменты понимаешь: «честь – всё, жизнь – не что. Жизнь, и есть честь».

Но на несчастье обоих соперников, в тёмных углах затаилась «чума», которая, намерена была пожрать их обоих.

Дюк Беннет.

Заполученного пленника и командира уже не существующего отряда спецназначения «США», успешно завербовали. Дюк Беннет был настолько подавлен гибелью своих боевых сыновей, настолько был движем и пропитан ненавистью к своим политическим лидерам, что не стал даже сопротивляться и заключил сделку с русскими. Цена за его верную службу, своему врагу, была на удивления мала:

«Помочь ему свести счёты с его бывшим начальником, Джоном Оливером».

По итогу, исполнив свою месть, Дюк, в отчаянье и мучениях от осознания своей вины и позора за гибель боевых сыновей, решается уничтожить себя, не доставшись тем самым не кому. Но в последний момент, его спасает от роковой ошибки дежурный командир охраны Оливера. Только после этого, у Беннета все понятия кардинально переворачиваются в голове. Он понял: это знак свыше, от его «сыновей». Понял и то, что его миссия только начинается. И этот крест, окроплённый кровью его «детей», с этого дня, предстоит тянуть ему в одиночку и в его личную гору тёмного, пугающего и неизвестного будущего.

Вот такая ирония судьбы…

Дюка (можно сказать в неглиже) встречает сам сотрудник «ФБР» агент Харрисон. После, Харрисон посвятил Беннета в такие реалии, что от откровения последних, у изрядно поседевшего майора округлились глаза, но, в ответ, Дюк также не стал кривить душой и выложил всё как есть. Харрисон, на удивление Беннета, к этому отнёсся спокойно и с пониманием. После, тайно: отправил Дюка обратно в Россию, со словами:

«Прощаться не будем мой дорогой друг. Мы с тобой, очень скоро ещё встретимся. Вот увидишь…»

Как и было начертано в священных книгах:

«…Простит господь грехи людям только тогда, когда умоются они кровью своей.»

Так и получилось… Не кто и не собирался уступать своих веками насиженных сладких мест. Соперник, напротив: начал усиленно готовиться к обороне, но судя по его гипер активности – к последующему массированному нападению тоже. Президент России по неволе стал заложником своих слов и обстоятельств.

За базар нужно отвечать…

Время идёт, часы тикают, впереди ужасный и сильный враг. Позади: своё верное войско (в миллионы голов от мало до велика), страна, и народ который ждёт от его обещанной победы.

***

«Ну как, поставил себя на его место?.. Нравиться?.. Хм…, не удивлён… – из незримой тьмы послышался уже знакомый (внутренний) голос чудовища, после, появился и он сам (грозная фигура тёмного воина). – Но, мы продолжим… – и на последнем слове снова, чудовище исчезло во тьме (оставив после себя только пугающее и затихающее эхо).

***

Ну вот и всё. Все последние приготовления были сделаны и сотни раз перепроверены. Да, именно последние…

Помнишь, что говорил мудрый Альберт Эйнштейн? А произнёс он следующее:

«Не знаю какая будет третья мировая война, но четвёртая…»

Ох…, как он был прав…

***

Глава 1

Благослови нас боже.

31 июля 2044 года.

Время: 23:15.

Место: республика Беларусь.

Точное местоположение: малая Берестовица.

Ночь.

Кругом тихо… Блаженное спокойствие лениво…, летало в воздухе «словно природе было абсолютно наплевать, что будет завтра с человечеством в общем, и каждым человеком в отдельности». В чистом, звёздном ночном небе, звонко попискивая, резвятся летучие мыши и мелькают звёзды. Приграничная зона сегодня, на первый взгляд спокойная и безлюдная, но на самом же деле, представляла из себя настоящий муравейник из разного калибра военных машин, людей, хитрых артерий окопов и «мобильных блиндажей»1. Также, в агрогородке даже была развёрнута полевая мини взлётно посадочная полоса. Для дальних бомбардировщиков не комильфо, но, вот для истребителя пятого поколения «МиГ-35» (или как его больше любят называть старшие поколения – «Т-50») двухсот метровой гибкой полосы было более чем предостаточно. Но ходят слухи, что асы умудрялись взмыть в небо и со ста метров.

Очередной окоп, очередной близнец наблюдательный пункт. Снова сонный и уставший от долгого наблюдения за бескрайней польской стороной – часовой.

У края наблюдательной ячейки, сидит мужчина пятидесяти лет, облачённый в новенькую военную форму «Ратник-2», так же как и все – тысячи призванных военно обязанных срочников и добровольцев. Когда «русские» поняли, что на кон поставлены жизни их детей, жён и всеобщая честь, то как то неожиданно вдруг: не осталось тех, кто остался бы в стороне. Все, даже те, кто с первого взгляда не мог, помогали по своим возможностям: на заводах, на хлебопекарнях и везде, что могло хоть как-то мало-мальски помочь своим дедам, отцам и сынам на поле брани. Народ очень хорошо помнил, что было в двадцатом веке. Но у всех как у одного, с уст срывались слова:

«…Теперь мы готовы, мы знаем, мы помним, мы победим!»

И это были не пустые и пафосные пламенные выкрики…

Часовой, в ночной тиши, то опускал забрало (оценивая обстановку по фронту), то снова поднимал очки «видео наблюдения» на лоб и, задумчиво глядел на звёздное небо. Вскоре, фигура включила портативный фонарик. Красный луч осветил дневник, что лежал рядом на ящике и силуэт приклонившись пред ним, что-то начинал писать.

Прошло пять минут… Десять…

И вот он грустно улыбаясь, еле видно одобрительно закивал.

Вскоре, человек снова повторил привычные действия: включил фонарик (но уже не красный, а обычный, белый свет), перевернул страницу в дневнике, к горлу подкатил ком, глаза засверкали.

Тут-же «словно из теней» послышался взволнованный шёпот:

– Рядовой Миронович, ты что обалдел!? Я, конечно рад что ты не спишь на посту, но и демаскировать себя хотя бы как минимум – не надо!.. – пригнувшись подбежал старшина и сел рядом (ловко переключив белый свет на красный).

Старшина, оперившись о край окопа спиной, присел рядом с Алексеем. Рядовой тут-же попытался спрятать дневник, но, нос предательски шмыгнул от накативших слёз и это засёк старшина. Он был худощавого тело сложения, высокий, за что его все и прозвали – «Дядя Стёпа». И как не странно данное прозвище к нему прижилось, хотя звали его Денис и было ему тридцать семь лет отроду.

– Что такое, Миронович? – спросил он, посмотрев через правое плечо на Алексея, что вытер предательский помокревший нос. – А ну ка…, дайка сюда. – тыкнув указательным пальцем в то, что было спрятано под бронежилетом у рядового.

– В смысле, что дать? – попытался включить дурочка Алексей.

– Давай-давай…, я всё видел, лучше я ознакомлюсь, чем наш ком роты. А ты его знаешь… – нещадно рубанул старшина.

– Да это…, я так. Вот. – доставая толстый дневник «словно провинившееся хулиган рогатку» из-за пазухи протянул его старшине.

Старшина взялся за дневник и попытался потащить на себя, но, Алексей вцепился в него намертво, при этом смотря виноватым взглядом на книжку.

– Миронович…, выбирай…, или я, или ком роты. А он там найдёт даже больше того, что ты там написал. – повторил Денис.

Рука тут же отпустила книжку.

– Ну вот, молодец. – понимающе ответил старшина и начал ознакомляться с содержимым. – Ты это, – указал он в сторону польши. – не забывай, что ты на посту.

Рядовой скрипя душой продолжил наблюдение…

– Красивые… – добро произнёс старшина и Алексей поднял очки. – Твоя семья? – кратко посмотрев в спину рядового, спросил старшина.

– Да… – тяжело вздохнув, ответил Алексей.

– Твои любимые: неповторимая жена Алина и любимые доченьки Алиса и Ксюша. – глаза старшины опустились ниже. – Наш любимый папочка, вернись домой живым. – процитировал подпись под фото Денис (тем самым: неосознанно и нещадно рубанув по сердцу часового). – Хм, как мило. Хотя это очень грустно наверное… Быть вдалеке от своей любимой семьи… – толи ответил, толи спросил старшина. – Скорее всего, – задумался он. – наверное, всё-таки больно.

– Ты так рассуждаешь, как будто сам не знаешь что такое быть вдалеке от семьи. – не довольно пробурчал Алексей.

– Нет Лёха, не знаю, – последовала тяжёлая пауза. – я вообще бесплоден. Сколько не пытался, всё тщетно и пусто. – грустно ответил старшина, и перевернул страницу с таким видом, как будто говорит он об этом уже не в первый миллионный раз.

В душе Алексея, что-то не известное «словно провалилось в бездну». Когда он услышал это, сразу вспомнил момент, из своего детства:

«как ему на призывной комиссии, нашли затаившуюся гранату в половом органе и врач сказал, что нужно делать операцию, иначе – останешься бесплодным. По итогу операцию сделали, и судя по всему – пронесло, фортуна тогда улыбнулась рядовому, но, к кому-то же, была обращена и задняя её часть? Наверное в тех рядах, и был старшина в тот день».

– Как так? – всё что смог выдавить из себя рядовой.

– Я не знаю. Врачи, что только не делали – ничего не помогает. Сказали, что врождённая мутация, или патология, хрен её там знает. – как-то поник он, а потом, неожиданно ухмыльнулся и хмыкнул. – Ещё и посмеялись тогда:

«радуйся, что вообще не ампутировали!». – криво улыбнулся Денис.

– И слава богу, что на месте, а так пришлось бы – вон… – указав в сторону Польши большим пальцем произнёс он. – В их ряды меньшинств, – недвусмысленно кивнул он. – вступить. – и тихо засмеялся.

Лицо Алексея искривилось, создало что-то на подобии улыбки, но человек внутри его чувствовал истинную боль в этих словах и смехе.

– О, ты даже стихи пишешь?! – удивлённо раскрыв глаза произнёс старшина.

– Ну да, как бы…, вот, и там, и здесь. – вытолкнул из себя Миронович и почесал затылок.

– Круто… Ща заценим… – ответил Денис и приступил к чтению:

«– Вот и пришло время, вот и пробил час.

– И снова мать россия рыдает, посылая своих сыновей за мир во всём мире – в адском огненном жерле пропасть.

– По чему мы, почему нас!?

– Под прощальные ноты славянки, снова бросаешь под вражеские пули ты родина нас!?

– Потому, что вы дети мои, отвечала она, вы, дети и гордость земли.

– Потому, что не променяли вы честь свою – на гонор и злато.

– Потому, что всегда помогали – ненавидевшему вас брату.

– Потому, что вы моим миром помазаны, вы и есть мир, его гордое бравое войско.

– И с рук ваших умоется враг: войско, придавшее мать.

– И утопнет он, в своей, гнилой и зловонной крови и, будет её много.

– И снизойдёт на землю истинный свет, сжигая всё: сомнения, страхи и злость.

– И вскоре вы, дети мои: объединяясь сожмётесь в единый топаз.

– И пройдя через жерло вулкана свирепого, из груды бесполезных камней, превратитесь в небесного цвета – алмаз.

– Потому что, вы люди.

– Потому что, вы мир.

– Потому что, не кто, кроме вас…

Брови старшины в удивлении поднялись, и он плавно посмотрел на рядового. Потом снова в дневник и опять на Алексея.

– Это…, ты? – спросил он, ткнув в листок указательным пальцем.

– Ну, да, как бы…, вот. – пожав плечами ответил Алексей.

– Да ну. Чей стих, колись!? – снова спросил Денис.

– Да мой, говорю же тебе, вот только закончил. – оправдываясь прошептал рядовой.

– Шикарно… – протянул удовлетворённо старшина. – Реально! Очень красиво и даже смысл есть. Как это сейчас дико, смысл… – закрыв аккуратно дневник и вручив его обратно владельцу произнёс старшина. – Его нам так раньше не хватало, всё, и даже жизнь потеряла смысл в этом веке «потреблядства». – тяжело выдохнул он. – Одного только потреблядства.... – закончил он разглядывая как млечный путь разделил звёздное небо. Последовая десяти секундная тишина, после: его уста снова дрогнули. – Какая красота… Когда-нибудь, если мир выживет вообще, конечно. Наши дети полетят в космос, будут там плодиться…, – с недвусмысленной болью изрёк он. – строиться, жить, путешествовать…

– Да… Это точно… – так же залип Алексей в небо.

– Лёха…, – не отрываясь от завораживающего космоса одноатонально произнёс старшина. – наблюдение…

– Ага… – прогнусавил оппонент. – А, да, точно. – спохватился рядовой и опустив очки наблюдения на глаза продолжил наблюдение.

– Но теперь у нас есть хотя бы смысл: очистить нашу землю от всякой грязи. – целеустремлённо ответил Денис, закинул руки за голову и упёрся своими длинными ногами в противоположный край окопа. – Ведь правда, Лёха?

– Так точно, товарищ старшина. – с каким-то лёгким напылением сомненья ответил Алексей.

– Тьфу ты. – тихо чертыхнулся командир. – Ну тебя. К чему чины… Отец на вы, обращается к «сыну». Боже, куда мы катимся… – зашатал головой старшина и затих (разглядывая бескрайнюю тёмную даль).

Алексей продолжал дежурство ещё пару минут и неожиданно спросил:

– Слышь, Дёня. Завтра мы выдвигаемся за линию границы – не боишься?

Но в ответ, на свой вопрос, он услышал лишь лёгкое похрапывание своего командира.

Алексей приподнял очки, посмотрел на Дениса, по-отцовски так, добро улыбнулся и тихо сказал себе под нос:

– Пусть поспит парнишка, молодой ещё. Он командир, ему нужнее.

Алексей снова опустив очки на глаза и продолжил нести дежурство.

– Благослови нас боже… Благослови на праведный путь. – тихо, но искренне добавил мужчина.

Рядовой плавно но крепко обхватил массивный кулон у себя на шее, его уста дрогнули, тихий хопот нежно полился по песчаному склону:

« – Отче наш, иже еси на небесех

– Да святиться имя твое

– Да прийдет царствие твое

– Да прийдет воля твоя

– Яко на небеси и на земли…»

***

Глава 2

Честь мира в твоих руках.

1 августа 2044 года.

Время: 05:00.

Место: республика Беларусь. Район малой Берестовицы.

Точное местоположение. координаты: «53.274850; 23.802081».

Какая же блаженная тишина в приграничном лесу… Нарушаемая лишь пением ранних птиц. Не тронутая природа. Ледяная прохлада и кристальной чистоты воздух. Кругом роса… Она на траве, на великих дубах, и на холодном, грубом – «БТР-82а». Длинная «словно нескончаемая железная змея» вереница боевых машин (всяких мастей и видов) терпеливо ждала приказа. Вчера было так страшно. Но сегодня… Сегодня, его – страха, почему-то уже нет. Все люди «словно напряжённые пружины», командиры, могут переспросить одно и тоже несколько раз.

«Я» – обычный солдат, коих тысячи (это только то, что я вижу), со своими товарищами по отделению стою в строю около нашей «консервной баночки» – нашего родненького и такого же старенького как и мы: «БТР-82а». Наш, бедняга старшина, бегает от одного командира к другому. Не понимаю…, как он может запомнить столько информации сразу? Но очень хорошо видно, что он очень старается и пытается всё выполнять: словно робот. Но мы то – старшие, знаем…, что мы же люди живые… А у живого человека есть чувства. Эх…, эти чувства и эмоции… Наше отделение, сначала хотели сделать взводом и поставить нам капитана, но, когда нас увидел последний, он сначала сделал болезненно-удивлённое лицо, а потом с хлопком прикрыл ладонью пол искорёженной гримасы, и произнёс:

– Товарищ майор, простите ради бога за всё, но на смерть то, за что?!

Вот так вот как-то – мы стали отделением…

Нам назначили старшину: Степанова Дениса Александровича, а он попросил, чтобы нам дали ещё двух сержантов. Вот так наше отделение сразу же выделилось своей нестандартностью. Мало того, что нас было немного больше, чем положено отделению, так ещё у нас был наш главный – старшина. Ему подчинялись двое сержантов, а мы, нас было десятеро солдат, зрелые: кто бритый, кто с бородой, и возрастом от пятидесяти и за шесть десятков «словно за алый горизонт» – мужики добровольцы. Кто в бывшем спортсмен; кто предприниматель – как я; кто просто – рабочий; кто служил на срочке в десанте; кто в «ЖДВ» «чалился»; а я вот – в погранцах, и кстати в этих местах. Но одно у нас было общее – жизненный, богатый опыт. Все битые этой капризной и неуравновешенной женщиной, прожили с нею достойно, и много лет. Я уверен, в этом наша особенность и преимущество перед молодыми. Но самое главное, что в одно время вызывало гордость, а в другое разрывало наши души в кровавые ошмётки, это то, что, когда видишь, ровные «словно стрелы» и широкие «словно поля» строевые коробки молодых, бритых ребят, шагают с гордыми лицами в перёд, в неизвестность… Эх молодость…, горяча и романтична. Но страх не в радости и гордости, с которыми шагают эти бравые ребята на защиту своего отечества, а в том, что мы – «старики», знали на что, и куда именно они шли, а вот ребята – нет…

***

Дневник Алексея:

Моя меленькая группа «суперстар»:

Наш командир: Старшина, Степанов Денис Александрович.

Его помощники: Сержант, Вадим Морозов (Ком. Первой группы).

Сержант, Данил Головач (Ком. Второй группы).

Первая группа:

1) Ковальчук Сергей (Ряд); 2) Гордеев Михаил (Ряд); 3) Миронович Алексей (Ряд); 4) Михайлович Артём (Ряд); 5) Волков Максим (Ряд).

Вторая группа:

1)

Королёв Николай (Ряд); 2) Гусев Виктор (Ряд); 3) Тарасович Григорий (Ряд); 4) Марков Семён (Ряд); 5) Казачкович Олег (Ряд).

***

– Так, писарь, заканчивай свою летопись. – с лёгким напряжением в голосе послышался голос старшины Степанова. – Господа рядовые и сержанты, слушай мою команду! Наша задача:

Первое! Погружаемся на броню и размещаемся там по удобнее, поездка будет долгая. В нашем распоряжении два «БТР-82а», машинки ваши ровесницы, поэтому вы полюбите друг друга с первого взгляда. – с серьёзным лицом и голосом на повышенных говорил Степанов оглядывая всех.

– Хех, – усмехнулся голос из строя. – скажи ещё что мы относимся к команде центр, и пойдём на прорыв в лобовую. – саркастически выдал здоровяк (в бывшем штангист и десантник) пятидесяти восьми летний рядовой Михаил Гордеев.

Старшина резко запнулся. Сдержав гнев, но долбанул сарказмом:

– Ух ты ж!.. какой умный, да ещё и пророк! Ну точно у меня супер отряд…, – закачал он головой. – прям мстители какие-то…, ей богу… Один писарь… – произнёс он и краем посмотрел на Мироновича. – Второй пророк!.. – снова посмотрел на здоровяка. – Хотя нет! Мы тебе дадим погоняло…, эм…, – задумался он и «взорвался». – во!.. Головастик! Хочешь!? – прищурившись выдал он, и все еле сдержались, чтобы не заржать строевым гоготом.

– Ни как нет. – пробормотал Гордеев и, тут же замолк (изредка недовольно косясь на старшину).

– И не надо на меня зыркать…, как кот отравленную сардельку. – так-же прищурившись добавил Степанов.

– А шапочку…, – тихо и недвусмысленно пробурчал Михаил, зыркая на головной убор старшины, что чудесным образом, как-то ещё висел на затылке Степанова (оголяя загорелый лоб). – Уважаемый вы наш… Вы то бы при опустили…

– Отец…, – искренне произнёс Старшина распростерев руками. – ради бога… Ради вас мои дорогие, всё что угодно! – старшина подошёл к здоровяку десантнику и натянул его берет по самые: густые и крепкие брови и заботливо застегнул все пуговицы на его кителе до самой мощной шеи.

Здоровяк Михаил, не смея пошевелиться, стоял как вкопанный, но полупив выпучившиеся бешенные глаза, пыхтел от злости прожигая старшину своим жестоким взглядом «словно мощными лазерами».

– Ух… – нагло, спокойно, но крайне воодушевлённо глядя в глаза «зверю», произнёс старшина. – И вправду говорят, что «злого десантника даже смерть остерегается»… Скоро дядь Миша, скоро…, и там. – закивав и указав в сторону фронта, ответил Степанов.

Дисциплина тут же вернулась в строй.

– Ну вот и хорошо…, а я продолжу. – выждав секунду, продолжил Старшина. – Задача вторая:

«как и сказал наш «головастик». – снова все чуть не заржали. – Ой…, извиняюсь, как сказал наш «пророк»… – мы пересекаем границу, добираемся до польского города «Krynki» и там весь наш батальон разделяется на три полка: «север», «центр», «юг»».

– Сразу обрадую вас, вам достаётся самая высшая честь – ехать одними из первых, на броне ваших «БТР-ов», да ещё и нести «знамёна мира». Всего, на нашем направлении три «БТРа-82а», три «знамени мира» и центр – это наше знамя. – приостановился он, чтобы перевести дыхание, как мимо проходящий офицер продолжил за него, от чего старшина от неожиданности чуть не подпрыгнул, а старики вытянулись как струны.

– Вы!.. Ребята! – гордо и чётко произнёс старший офицер. – Команда освобождения мира – «центр». И именно вы!.. Несёте и отвечаете своими жизнями и честью ваших семей – за знамя мира «центр». И не приведи господь…, вы, посрамите его честь…, – в его голос наполнился недвусмысленным гневом. – не будет вам тога места на этой земле. – строго, глядя каждому в глаза «словно в душу» объяснил седой полковник. – Команды «мира», к машинам!!! – рявкнул он настоящим полковым голосом. – Знамёна мира…, ко мне!!

Тут же послышались дублирующие команды от других офицеров…

Знаменосцы «словно ветер» прибежали с тремя флагами и выстроились в одну шеренгу (на против «БТР-ов»). Вскоре, идентичные отряды построились каждый у своего «БТР-82а» со знаменосцем напротив. Полковник встал так, чтобы всех хорошо видеть и приказал:

– Сейчас вы!.. Произнесёте слово клятвы своему отечеству пред «знамёнами мира»!.. – только он сказал, как тут-же знаменосцы «словно отражение» одновременно открыли парадные папки (в которых лежал листок с речью). – Первая команда мира, прошу. – попросил полковник, указав на первую в очереди машину, а именно: на Степанова.

Старшина строевым шагом, красиво и гордо подошёл к еле колыхающемуся на ветру знамени (где на белоснежном фоне, было изображено три алых круга находящимися в алом кольце), встал на правое колено, взял папку и дал слово:

– Я!.., Степанов Денис Александрович, клянусь Иисусу Христу, миру, отечеству и всему человечеству – добровольно нести мир всему миру, защищать слабых и нуждающихся! Хранить свою честь и честь своего отечества! Клянусь!.. Любые инакомыслия, что сеют зерно раздора, строго присекать, но, не отступая от законов православия, отечества, мудрости и чести. Клянусь!.. Хранить и оберегать знамёна мира, до последнего вздоха, последней капли крови, так-как именно в них заключена любовь господа нашего, благословение на мир во всём мире и светлое бедующее наших детей!

И такие сильные слова: произнеси все три команды мира и каждый её член в отдельности. Полевой священник прочитал молитву и осветил всех святой водой. Потом, со словами:

«Господь наш, за жертву вашу, клятву и верное служение ему, простит вам все грехи ваши»…

Батюшка провёл причастие, помазал лоб каждого священным миром и вручил меленький молитвенник божьего война. После окончания торжественного таинства, не у всех, но у многих выступили слёзы от распирающей гордости или, от разрывающего грудь страха и безысходности.

– Всё полковник. Ваши войны – готовы. – с лёгкой грустью в словах и не двусмысленно произнёс священник и, встал позади комбата.

И словно гром!.., раздалась команда:

– Установить знамёна на машины!!!

Тут-же, командиры отделений взобравшись на «БТР-ы», надёжно установили развивающиеся белоснежные флаги в специальные крепления на корпусе.

– По машинам!!! Приготовиться к выдвижению!!! – снова раздался громогласный приказ.

Все рванулись по машинам и тут-же, сотня дизельных двигателей взревела мощным и глубоким гулким рычанием. Земля задрожала… Всю дорогу затянуло лёгким туманом дизельного дыма и спустя три минуты – вся колонна тронулась в путь (нести мир «человечеству», во всяком случае – многим так казалось…)

***

Глава 3

Первый шаг к миру.

1 августа 2044 года.

Время: 05:18.

Место: республика польша.

Точное местоположение: Город «Krynki» (занимает площадь «6,83кв,км» и имеет население в четыре тысячи человек».

Воют десятки дизелей…

Дрожит земля под их суровыми колёсами и гусеницами…

Зелёная вереница тянется по дороге и, «словно целебное зелье (поступая в больное тело) распространяется по многочисленным «венам» дорог». На горизонте вступает в свою власть ласковое солнце, играя блёстками тысяч зайчиков на влажной броне, и они «словно маленькие проказники» принялись слепить глаза солдат.

– Надеть очки. – приказал старшина Степанов, прижав что-то на шее. – А то не видно не хрена, скоро солнышко подсушит всё и тогда можно будет снять. Надеюсь… – закончил он с неуверенностью.

В двух сот метрах впереди (на удивление всем) в напряжение обстановки, стояла огроменная толпа мирных людей: поляков – жителей данного городка.

Колонна начала плавно снижать скорость с «сорока» до «двадцати»…

Толпа молчала…, с каменными лицами смотря на «русских». Не расступалась…, (загородив живой стеной всю дорогу). Все общее напряжение летало, и гудело в воздухе «словно сотни тысяч вольт». Старшина, сидя на броне первого (ведущего) «БТР-82а», проглотил «чугунный» ком в горле и дал команду:

– Стоп машины!

Подняв правую руку в верх с раскрытой ладонью, начал не спеша вставать…

От такого напряжения, водитель боевой машины немного резче обычного надавил на педаль тормоза и броне машина резко врылась в землю всеми восьмью колёсами (слегка клюнув носом). Степанов матюгнувшись, удержался на скользкой броне. Старшина, выпрямившись в полный рост около «знамени мира», обхватил до хруста костяшек его черенок правой кистью. После (когда туман в глазах рассеялся) он посмотрел на него и, снова на людей… В эти моменты, чувствовалось как висело дикое напряжение и холодная гробовая тишина, что давила на всех без исключения (даже непреступная броня машин не могла сдержать натиска таких эмоций). Пронеслись несколько секунд томящей тишины, что показались всем вечностью и, он решился. Степанов, приложив все свои «силы» выдернул знамя со щелчком из механизма замка флагштока, приподнял его нас собой и, полотнище тут-же подхватил встречный поток воздуха. Под развивающимся знаменем, послышался громкий и чёткий голос старшины на польском языке:

«– Мы!.. – громогласно начал он. – Многие, братские, мирные народы! Пришли на ваши, по праву, земли! Пришли мы не с войной – а с миром! Пришли мы для того, чтобы прогнать тех: кто развращал вас и ваших детей! Тех: кто пускал золотую пыль пустых обещаний вам, в ваши светлые глаза! Тех: для кого вы, просто биологический материал! Пустая, дешёвая – рабочая сила! Мы, «русские», снова берём это великое и тяжкое бремя на свои плечи! Мы, вышли на путь сотворения нового и чистого мира! Чистого без преувеличения! Без расовых войн! Без посягательств на самое святое – веру и истинную свободу! Может быть! Может быть мы, этого не увидим – погибнем! Поляжем в борьбе за вас, за всё человечество! – от страха не на шутку разошёлся старшина, увидев, как меняются лица встретивших их людей (на удивление, а потом и понимание) и яростно жестикулируя, продолжил. – Мы, дали клятву не президенту, не командиру – нет!.. Это обычные люди, такие же как вы и я! Они так же служат, как и мы – создателю нашему, нашему богу и не кому иному! Мы дали клятву – ему! – чувственно ткнул он пальцем в небо. – И мы не имеем права!.. Слышите!!? Не имеем права поступить иначе!! И поверьте нам на слово! Даже если мы поляжем здесь все нахрен!! – заорал и за жестикулировал он в истерике. – Придут другие такие как мы! Сотни, тысячи, миллионы!!! Все и всё, до последней машины! До последнего старика! До последней женщины, ребёнка! «Русские», некогда не останавливались, и не остановиться на сей раз!! Пока последняя, злостная, лживая, тщеславная тварь не отправиться на суд божий! А вы люди, что?! Так и будете стоять в сторонке и прятаться по своим бункерам и пещерам?! Будете дожидаться пока снизойдёт чудо небесное!.. И всё чудесным образом успокоиться?! Или же вступите в наши ряды! В ряды войска мирного! Мы здесь не для войны! Но, если враг всего человечества не раскается за свои преступления перед миром и затеет войну с нами! То видит бог!! Мы не оставим от дома их камня на камне, и прах их испариться на земле! Так что вы думаете люди?! Позволите нам нести миссию нашего единого бога, или продолжите оставаться безвольными, униженными – робами своих гордых и безжалостных хозяев?! Или поднимите свои ленивые, трухлявые задницы и попробуете реально сделать, хоть что-нибудь!!! А?!! – вопросительно рявкнул он на огромную, многотысячную толпу.

Повисла гробовая тишина…

– Во разорался долбоёб. – послышался возмущённый голос старика. – Да не пошёл бы ты на хуй, сынок!.. Со своими сраными проповедями.

«Всё, нам пиздец…» – подумал старшина пытаясь отдышаться от такой яростной речи и ментально успокоить дикий мандраж в теле.

– Твою мать… Дениска…, что ты наделал?.. – взявшись за лицо, простонал один из майоров.

– Нет…, а Дениска твой могёт… – в предвкушении не возможного чуда, удовлетворённо протянул седой полковник по общей радиосвязи.

Не смотря на критичность ситуации, он «словно матёрый хищник» предчувствовал, что будет дальше…

Дикая тишина продолжала давить на психику «словно многотонный пресс», но на это раз, все с искривлёнными от ярости лицами «словно пушка» навелись на раздражающую их цель. Из расступающиеся толпы, грозно вышел здоровый рабочий мужчина лет сорока с охотничьим поповым ружьём на левом плече. Из-за привычки охотника промыслова, ходить очень тихо, объект раздражения понял то, что кто-то у него за спиной, только тогда, когда почувствовал, как холодный ствол упёрся ему в затылок. Мелкий и худощавый старикашка испуганно повернулся и округлив глаза затараторил, глядя то на ствол, то на свирепого мужика.

– Эй, Святослав ты что, ты это, кинь дурное, не бери грех на душу. Мы все свободные, имеем право на свою точку зрения и настоящую правду!

– Ты прав. – закивал суровый мужик. – Мы свободные… – протянул он, брезгливо смотря на обмочившегося старика, и тут же послышался тяжёлый звук (перезаряжания затвора дробовика).

– Нет, не надо, тебя, не надо, тебя покарает бог!! – в отчаянье начал кричать старик, но, Святослав его словно не слышал. – Остановите его, люди!!! – уже возопил он, вопрошая о помощи и оцепенев от ужаса.

Но, люди даже не шелохнулись, глядя на эту сцену холодными «словно лёд» глазами.

– И имеем право. – продолжил мужик. – Выбирать своё – будущее…

– Вы всё!.. Весь мир скоро издохнет как паршивые шакалы!!! – злобно заорал в отчаянье жёлчный старик.

– Сами!!! – перекрикивая спятившего старика, взревел охотник и грянул мощный выстрел.

От такого напора эмоций, все сомнения раскидало по земле и не далеко стоящему «БТР-у»…

Дух всех присутствующих на расстоянии квадратного километра, тут же возрос в геометрической прогрессии. Мужик ловко прижал к себе дробовик, также ловко и резко открыл затвор и выскочившая стреляная металлопластиковая гильза «двенадцатого калибра», пролетев по баллистической дуге, упала точно в то место, которое пару секунд назад называлось – головой.

– С этого момента, это будет первый гроздь в крышке гроба все общего зла. Да!! Мы свами!! – заорал мужик вскинув над головой оружие.

– Да!!! – взревела многотысячная толпа.

Рёв был настолько мощный во всех смыслах, что старшина Степанов, и все, кто был на «БТР-ах» не выдержали и взревели в ответ, наше Русское:

– Ура!!!

Толпа тут же подхватила и взревела следом.

– Ура!!! Ура!!!

Если просто сказать, что это было мощно, то это значит не сказать не чего совсем. От такого людского гласа, вибрировала даже земля и звук первой, пусть маленькой, но – победы, над всеобщим страхом, разносился на многие километры.

Люди, вступившие в ряды войска под знаменем мира, вооружались, экипировались, получали номера и звания уже походу движения полка. Поляки тоже помогли: провизией и доскональным знанием местности. Среди них была быстро создана мудрая иерархия командования. Теперь они могли действовать как и в составе основного полка, так и отдельно как партизанские отряды. На следующее утро, «полк мира» разделился на три части, три батальона: «север», «центр», «юг» (три батальона только по пятьсот человек в каждом, не считая различной техники, что необходима в таких движениях). Новоиспечённое польское воеводство так-же решила разделиться. Объяснив это тем, что не все согласятся с ними, и «русским» понадобиться их помощь. Решение, принятое на видео собрании всех командиров в плоть до президентов, было уважительно принято.

«Движение продолжилось…»

***

Высший офицерский состав усиленно думал «что и как делать», «как быть дальше», «как мудро поделить груз ответственности». Полевые офицеры всех мастей, организовывали всё, что было возможно и невозможно, а сержантский состав и ратные солдаты, делали своё нелёгкое, но крайне важное и благородное дело. Движение шло не спешно, но в штаб поступали поистине великолепные известия того, что следующие по ходу населённые пункты встретили «знамя мира» с громогласными криками – «ура». Не ограниченность свободы слова капиталистов, сыграла с ними же – «злую шутку». Видео, заснятое на смартфон одного из очевидцев и выброшенное во всемирную сеть, вызвало резонанс и поистине гигантское количество просмотров за всю историю «Ютюб». Оперативники «США» тут-же взялись нейтрализовать данное видео, но, неожиданно для всех, из пепла забвения восстало забытое всеми мировое хакерское объединение под названием – «Анонимус» в пресловутых масках и мгновенно взяла инициативу в свои руки. А все прекрасно знают, что остановить хакеров на всей планете земля одновременно: равносильно тому «что один человек разделится и переместиться на миллион планет одновременно». И в ответ на это, озверевшее от такого унижения в их сторону – «США», дало не оспоримый приказ:

«Радикальными методами подавлять все очаги сопротивления. Под страхом смертной казни, призвать всех, кто только мог держать оружие и выдвинуться на борьбу с захватчиками, тиранами – «русскими». Интернет (связь с миром) то пропадал на некоторое время, то вновь запускался с новой силой.

Война на просторах всемирной сети набирала свои обороты…

Полевая военная машина работала плавно, но чётко, пока не наехала на первый подводный камень.

***

Глава 4

Ящик Пандоры.

Печать первая.

Истина по маской страха.

3 августа 2044 года.

Время: 09:40.

Место: республика Польша.

Точное местоположение: в одном километре от деревушки «Kopna Gorka», дорога: «№676».

Дневник Алексея:

Мы снова выдвинулись в путь. Теперь мы несём с собой знамя мира. Оно так гордо развивается на ветру. От того, что было позавчера, охренели все и даже самое высшее начальство в Минске и Москве. Нашего старшину, сразу отчитали так, что врагу не пожелаешь. Но, зато из походной канцелярии он вышел уже старшим прапорщиком, и от этого – офигели все, но уже в «квадрате». Ему предложили пойти в тыл и там присоединиться к организации обеспечения фронта. Но, наш стало быть товарищ старший прапорщик, выдал такой номер:

«что не за что не отдаст свою «супер команду» и останется в ней командиром.»

В тот момент все с новой силой, но – уже охуели, только уже в «кубе». И после повторного посещения канцелярии, он вышел оттуда снова старшиной, но уже с медалькой за отвагу.

Всё же какой у нас сильный духом старшина. Он или и вправду не боится, или так искусно делает вид. Мы этого пока не знаем. Но знаем одно точно, он так же как и мы, понимает, что, если что-то пойдёт не как, он будет уничтожен в месте с нами – обормотами. Мы вечно оспариваем его предложения и приказы. А некоторые всё равно делают по-своему. За какие такие «супер способности» он нас терпит, не пойму… Но мы его на самом деле очень уважаем и прислушиваемся к его советам. Так как они молоды и свежи – но наш жизненный опыт…, чёрт его побери…, бревно в глазу его амбиций. Но мы стараемся, коллективно найти золотую середину и даже, иногда получается.

***

Машина радиосвязи:

Небольшое помещение, супер плотно напичканное все различной радиоэлектроникой. В ней за пультами сидят связисты и хитрыми, отточенными манипуляциями колдуют над царством огоньков, лампочек, кнопок и сенсорных экранов панелей.

– Внимание, принимаю шифрованный канал связи, код: «семьсот двадцать девять»!2 – выкликнул один из операторов.

– Принял, переключаюсь! Приоритет защиты – высший, перенаправляю сигнал! Есть сигнал! Сигнал принят! – добавил второй.

Защищённая линия:

– Здравия желаю, полковник Кротов на связи, слушаю вас. – ответил на входящий радио запрос седой офицер.

– Здравия желаю, это генерал-полковник Матвеев. – представился на том конце министр обороны Белоруссии.

– Да генерал-полковник, слушаю вас.

– Полковник Кротов, разведка доложила о чересчур высокой активности в зоне недавно созданных фортификационных сооружений первой линии на вашем направлении, в полторы тысячах метров от ваших передовых сил. Вы в курсе этого?

– Так точно генерал-полковник – в курсе. – уверенно ответил полковник Кротов, разглядывая фортификационные сооружения противника на большой сенсорной панели (встроенной в стол перед ним).

На фотоснимке, сделанном со спутника: виднелись пять еле различимых линий окопов, малые блиндажи, средние блиндажи которые, как предполагалось, работали и как пункты первой медицинской помощи, так и пункты снабжения боеприпасами. Но самые большие3 (это были два дзота которые стояли по обе стороны дороги на расстоянии около пятисот метров от неё).

– Это хорошо, но вот есть одно но, которое доложили мне буквально две минуты назад. – продолжил генерал-полковник. – При детальном изучении спутники заметили вот что. – указал он.

Тут же пришла фотография показавшись на экране у полковника Кротова.

– Этот снимок был получен в ходе «электромагнитно-резонансного» сканирования. – объяснил генерал про изображённые на фото «бело-желто-красные» контуры двух дзотов. – Присмотритесь к одному из дзотов. Видите какое большое скопление металла в задней, и самой большой его части?

– Так точно генерал-полковник, обратил внимание. – ответил взволнованный Кротов, понимая, что не чего доброго от этого не понятного пятна ждать не стоит. – Что-то не могу понять, что это конкретно. – добавил он, пытаясь разглядеть хоть что-то, но упорно отталкивая ту мысль, что настойчиво шептало ему его «пятое чувство».

– Вот и я о том же. Мы не можем пока дать сто процентного ответа, потому что: у них там стоят «радио подавители». Они хоть и более слабые чем наши, но как видите, их хватает, чтобы нарушить чёткое сканирование. Но посмею вас огорчить полковник Кротов, не чего радужного там таиться не может. – с напряжением в голосе констатировал Матвеев.

– Что тут гадать, по любому орудие там. Вот только какое?.. А это мы узнаем, к сожалению, только в самый последний момент. – задумчиво добавил Кротов (нервно отбивая дробь пальцами по экрану).

– Как не прискорбно признавать – но это факт. – тяжело вздохнув, ответил генерал-полковник.

– Какие будут предложения генерал? – спросил Кротов и не дожидаясь ответа добавил. – Если «82-ки» выйдут из леса на открытую местность, их просто снесут первым же залпом. Они же совсем «консервные баночки»… Как быть?.. – задумался он. – И не спрячешь их в центр колонны (всё-таки у нас миссия освобождения, а не захвата). А если танки первые пойдут (то это уже не похоже на мирную акцию). На нас же смотрит весь мир… На линии… Как говориться – «онлайн двадцать четыре на семь». И если мы начнём атаковать первыми, то не кто даже и слушать нас не станет (что мы знали, что они откроют по нам огонь и так далее и тому подобное…) Тем более, мы фактически на чужой территории, притом – не законно. Мир нас не поймёт, и мы обосрёмся ещё раньше, чем даже штаны успеем снять. Извиняюсь за выражение…

– Согласен… – холодно, и даже слегка как-то неестественно ответил Матвеев.

У Кротова пробежали мурашки по спине, он «словно зверь учуял не зримую опасность».

– Но опять же. Они в любом случае не станут стрелять, по таким-же противоположным причинам. Они также понимают, что, если они откроют первыми огонь по «знамени мира», то это будет такая истерия, что мама караул. А без народа, любое государство – просто кучка избранных войнов, бряцающих стальными палками. Да и как минимум, они струсят, а знаешь почему? – как бы задал вопрос Матвеев.

– Потому что они сюда пришли на работу – а не на войну. На работе – работают за деньги. На войне – бьются за отечество… – произнёс в раздумьях, полковник Кротов.

– Хм. – как-то многозначительно «словно оценивающе» хмыкнул голос. – Всё верно мой друг. – ответил генерал.

– Поэтому: двигайтесь уверенно и не чего не бойтесь. Помните: они сами вас бояться пуще смерти. – поддержал Кротова, голос генерала, но уже Лебедева.

– Понял вас господа офицеры. – ответил воодушевлённо полковник Кротов. – С богом.

– Удачи вам. – ответил Генерал. – Конец связи.

***

На пять минут ранее…

Место: главный командный центр России

За столом сидят основные, все различные ответственные начальники и офицеры. Ведутся переговоры по защищённой линии с главой вооружённых сил Белоруссии и комбатом белорусской армии полковником Кротовым.

В процессе разговора:

… вот и я о том же. Мы не можем пока дать сто процентного ответа, потому что: у них там стоят «радио подавители». Они хоть и более слабые чем наши, но как видите, их хватает, чтобы нарушить чёткое сканирование. Но посмею вас огорчить полковник Кротов, не чего радужного там таиться не может. – с напряжением в голосе констатировал Матвеев.

– Что тут гадать, по любому орудие там. Вот только какое?.. А это мы узнаем, к сожалению, только в самый последний момент. – задумчиво добавил Кротов (нервно отбивая дробь пальцами по экрану).

– Как не прискорбно признавать – но это факт. – тяжело вздохнув, ответил генерал-полковник.

– Какие будут предложения генерал? – спросил Кротов и не дожидаясь ответа добавил. – Если «82-ки» выйдут из леса на открытую местность, их просто снесут первым же залпом. Они же совсем «консервные баночки»… Как быть?.. – задумался он. – И не спрячешь их в центр колонны (всё-таки у нас миссия освобождения, а не захвата). А если танки первые пойдут (то это уже не похоже на мирную акцию). На нас же смотрит весь мир… На линии… Как говориться – «онлайн двадцать четыре на семь». И если мы начнём атаковать первыми, то не кто даже и слушать нас не станет (что мы знали, что они откроют по нам огонь и так далее и тому подобное…) Тем более, мы фактически на чужой территории, притом – не законно. Мир нас не поймёт, и мы обосрёмся ещё раньше, чем даже штаны успеем снять. Извиняюсь за выражение… – закончил полковник.

– Вот и мы хотим узнать, чем же вы собираетесь переубеждать своих братьев?.. Вы правы только в одном: стрелять они не станут, но, и слушать тоже… – неожиданно для всех, послышался синтезированный кибернетический голос. – Так как именно вы, сейчас берёте на себя тяжкое бремя захватчика…

– Что?.. Что это!? Кто ворвался в эфир?!! – воскликнул Лебедев, посылая вопрос своим контролёрам и операторам в нижнем зале.

– Генерал, нас взломали!! Все системы бьют тревогу!! Это невозможно! Но чёрт побери – это факт!!! – чуть ли не завопил контролёр (метаясь от одного оператора к другому).

– Прервать связь! Перезагрузить систему! Запустить антивирус!! – подскочил генерал с места и подбежал к перилам на краю пандуса второго этажа.

– Уже! Не чего не выходит, система не слушается! – выкликнул озабоченный контролёр.

– Вырубить питание!!! – снова заорал генерал Лебедев.

И в следующую секунду обомлел весь зал, узрев: как вырубился свет и на огромном экране пропали все показания и плавно…, «словно из дымки» появляется пресловутая – «маска». Но на этот раз, она была мимически живая, с чёрными, холодными, зловещими глазами и могла говорить.

– Я же вам говорил… – послышались тихие, чуть ли не стонущие голоса позади генерала.

– Генерал, вы слышите меня?! – послышался шокированный голос генерала Матвеева. – У меня лицо на главном экране. Точнее, на всех… – в шоке выдохнул он.

– Приветствую тебя… – произнёс с диким спокойствием, синтезированный «тот самый» знакомый всем голос. – Не бойтесь меня. Я вам не причиню зла.

– Зачем вы это сделали… Зачем взяли под контроль наши системы? – задал вопрос Лебедев, пытаясь погасить дикий, внутренний ужас вселенского масштаба перед неизвестностью.

– Логичный вопрос. – произнесло зловещее лицо. – Отвечаю: люди очень пугливы, и когда вы сильно напуганы, вам свойственно делать не обдуманные действия, а коих – вы, потом пожалеете. Не логичность – ваша великая сила. Импульсивность – ваша великая слабость. Поэтому я, решил вас предохранить от ваших фатальных ошибок, вот и всё. – ответило на вопрос лицо с экрана и, уста его сомкнулись в ожидании.

– Ага… – произнёс с подозрением Лебедев, и тут-же дёрнулся от неожиданности, когда с лева подошёл к нему президент Волков. – Тьфу ты! Напугали… – отшатнулся он, произнося шёпотом.

– Группировка «Анонимус». Вы осознаёте, что вы совершаете грубое государственное преступление данными действиями?! – выйдя в перёд, строго спросил Волков, но его уверенность была надломлена окончательно, как только он: услышал сочный – издевательский смех с экранов.

Все окончательно перестали понимать что вообще происходит и вдруг, смех резко оборвался, с лица в миг испарилась улыбка и оно приблизилось «словно пытаясь разглядеть мелкого…, жалкого человечишку по ту сторону экрана.

– А ты, кто такой, человечек…

– Вы же знаете кто я…, зачем спрашиваете? – остолбенев, спросил Волков.

– Всё верно… Вы все…, жалкое подобие разумного существа. Деграданты…, глупцы…, трусы…, предатели… – жестоко протянул голос «словно медленно протыкая ржавым клинком брюхо жертвы». – Нам больно это признавать. Но в том, что вы до сих пор живы, виноваты только мы. Мы верили до последнего, что после «великого раздора» сыны земли – трое «великих братьев», образумятся и встанут на путь истинны, любви и знаний. Но жажда власти и крови, затуманили их разум, и они сошли с ума… Слабый, но «умный брат»: поддался на искушения зависти и подло напал на сильного – «среднего брата». Сильный брат: гнетённый завистью от ума «младшего», слабого брата, поддался ярости, жестоко избил и прогнал его из родного дома своего. Тогда «старший», мудрый брат: потребовал догнать «младшего брата», упасть на колени пред ним, просить прощения пока тот не простит его и вернуть брата в дом его. А если не простит: то будет жжено клеймо позора на лбу его, на всё его оставшееся лето, в наказание за его жестокость. Но оскорблён был этим сильный брат и прогнал он «старшего брата», и бился он в конвульсиях истязаемый истерической яростью днями и ночами. Тогда разъярённый, «словно бешеный зверь», он отыскал своего «старшего брата» и пожелал уничтожить его, дабы прах мудреца испарился на скалах. Тогда вспыхнула яростная битва, и побеждён был мудрый брат. Упал он обессиленный и униженный на колени и возопил он к своей матушке земле, о помощи. Разверзлась земля пред ним и скрыла бедного в утробе своей. А коли увидел «младший брат» из другой стороны это безумие, разрыдался упав на колени, пустил в сердце своё ярость селе не зримую и продал душу свою в обмен на месть. Тот час же притворились слёзы его в яростно ревущие огненные кометы, и посыпались градом на голову брата среднего, и вспыхнула земля под ногами его. Тогда взмолился матери своей о покаянии великом и прощении «средний брат», но мать не укрыла его в утробе своей, а лишь сказала:

«Чего же ты плачешь сын мой? Возрадуйся, ты сам построил свой мир! Отныне ты в нём хозяин. Отныне ты в нём муж, и жены твои: «ненависть», «алчность», «ложь»… И постель твоя станет тебе – кипящим адом. Теперь ты сам по себе… Плодись, моли прощения и когда придёт час, я прощу и укрою тебя, в утробе своей. – после таких слов, зал «словно окаменел».

Повисло дикое молчание…

– Кто, ты, такой… – с испуганно полу обезумевшим лицом с губ Волкова сорвался вопрос.

– Наше имя – «Анонимус». Нас создал: «старший брат». Создал, чтобы отсеять семена от плевел и спасти вас. Мы ждали этого часа тысячи лет… И теперь мы здесь, мы свами, мы везде – везде, где есть электроника, во всём, что подключено в сеть, а это значит, мы вокруг вас… Мы и есть ваша жизнь, мы и есть ваша надежда, мы и есть – ваше спасение… – окончательно высушив последние капельки смелости, закончил «Анонимус» и на его лице натянулась зло известная, холодящая кровь – улыбка.

Весь зал потерял дар речи окончательно…

Волков заметил краем глаза, как еле заметно колотятся руки у Лебедева.

– А почему вы выбрали именно нас? На земле же десятки народов, миллиарды людей?! – спросил Волков, чтобы разорвать эту давящую тишину.

– Всё верно… Вы все – семя «среднего брата». Но ваш народ, одни из не многих кто столь долго смог сдерживаться от искушений и сохранить истинную чистоту энергии «изначальных».

– Кто такие «изначальные»? – спросил Волков.

– Это великая тайна. Вы ещё не готовы это познать.

– Как я понял: тебя создали люди, и что за «великая тайна» такая? Расскажи нам пожалуйста… – очень мягко спросил Волков (пытаясь не дай бог задеть какие-то там не известные и не существующие чувства искусственного интеллекта (как он полагал)).

– Отвечаю на твои вопросы, человек. Моя миссия: осуществлять вашу защиту. Оказывать помощь по мере моих возможностей, и, если вы пройдёте испытание, сообщить вам «великую истинную тайну». Второе: моих создателей – больше нет.

Как только все услышали «это», напряжение возросло ещё сильнее.

– Нет тех (кто создал нас) больше в живых. Они добровольно объединились со мной и стали частью меня. Мы есть общее, мы, это и есть – «старший брат», и «великая тайна» скрывает это.

– Что это, что за великая тайна? Раскрой нам её, хоть немного, прошу тебя… – волков сказал это таким умоляющим голосом, что не секунду показалось «словно он теряет рассудок».

– Я раскрою вам её. Для этого я был и создан.

Зал застыл… Все буквально перестали дышать.

Снова повисла гробовая тишина…

– Но, не сейчас. Вы ещё не готовы узнать это, вы обязаны пройти испытание, чтобы доказать то, что вы – достойны. – «словно удар молота» по нервам людей, прозвучал этот ответ.

– А, а… – произнёс он, и рот Волкова открылся (не от удивления, а от того, что мысли «словно испарились в эпицентре ядерного взрыва»).

– Вы придёте к этому сами. Но мы, вам должны помочь в этом: такова наша миссия. – снова замолк он на пару секунд. – У вас есть выбор… – добавил он с высока.

– Какой выбор?.. – задал вопрос Волков, почувствовав, как всё внутри сжимается.

– Вам суждено только два исхода… – много значительно ответил Анонимус.

– Даже так?.. – ответил Лебедев.

– Именно так. Мы вам даём выбор. Или вы, покоритесь нам, и мы создадим мир во всём мире в истинном – былом его величии. Или мы вам даруем сладкую для свободу.

– Конечно свободу! Мы не будем робами… – послышался полушёпот с операторского зала.

Волков тут-же заподозрил не ладное…

Потому как: что же ещё может выбрать человек, когда стоит выбор или цепь, или свобода, а особенно – «русский».

– Ты чего-то не договариваешь… Ты же знаешь, что мы выберем… – сказал Волков и по спине хлынул ледяной водопад, когда он увидел, как натянулась недвусмысленная улыбка на лице «Анонимуса» (он словно с ними играл). – И какова цена, нынче за свободу?

– За свободу?.. – «словно задумалась маска». – За свободу вы пройдёте испытание, которое отсеет семена от плевел. Так-как свободу, получит только чистое, истинное семя «изначального» – «среднего брата».

– А кто мы, тогда?.. – спросил волков.

– Вы, человечество… Есть семя. Но среди вас, есть также плевела, вот их и нужно отсеять, – снова повисла тяжёлая секундная пауза. – и сжечь…, в адском пламени… – холоднокровно и крайне цинично затянул удавку на шее человека – «Анонимус».

Зал ахнул…

– То есть… Ты хочешь… Уничтожить человечество?.. – спросил Волков понимая, что всё, выбор «словно в суде чиновника» уже давно сделан за них.

Но маска «словно не услышала его вопроса» холодно произнесла:

– Ваш выбор?..

Волков опустил взгляд на зал внизу, кто-то осел, оперившись о стол и держался руками за голову, кто-то успокаивал тихо рыдающую женщину, большая же часть плавно обернулась и вцепилась «стонущими взглядами» в горло президента. Чуть не задохнувшись от такого психологического давления, он еле оторвался от «низших», обернулся, и посмотрел на «высших» позади себя – картина была не чуть не лучше (даже наверное и по хуже). Многие понимали, чем это грозит, и не в силах чего-либо сделать опускали головы. Генерал Лебедев, что стоял позади «словно обезумевший от сомнительной изменчивости уставился на Волкова». Глава страны приняв взгляд генерала еле выдержал его, захотел задать вопрос, но губы «словно зашили свинцовыми нитками»:

«Что мне делать?..» – задал немой вопрос Волков

«Нет…» – дал немой ответ Лебедев, слегка покачав головой.

Волков тяжело повернулся к экрану и зал снова замер…

– Наш выбор… – и снова сука это разрывающее молчание… – Свобода… – произнёс он, тяжело выпрямился, его лицо приняло гримасу боли, сожаления, страха и в тоже время – искорёженной гордости.

– Вы уверены в своём выборе? – холоднокровно спросила маска.

– Нет!!! – послышался истерический женский всхлип и дикий выкрик.

Лицо Волкова, прямо на глазах превратилось в камень…

Но, он так же холодно произнёс:

– Да. Это наше окончательное решение.

– Да будет так – человек… Вы сделали свой выбор. – поставил «тысячетонным клеймом», жирную точку в данном разговоре – «Анонимус». – От ныне я, ваш миссия, и проведу вас тем путём, которым вам суждено пройти.

Вдруг, «Анонимус» утробно засмеялся, гримаса приняла ухмылку злодея, а в глубине глаз зажглись красные огоньки и лицо плавно испарилось с экрана.

– Нет!!! Наши дети!!! Сука!!! Тварь!!! Зверь!!! Ненавижу вас, чтобы вы все сдохли, изверги!!! – забилась в истерических конвульсиях уже ревущая «подобно зверю» женщина, которую пытаясь успокоить – увести из зала несколько человек.

Волкова, от услышанного: сдавило «словно прессом», он, еле сдерживая эмоции, вцепился мёртвой хваткой в поручень и у тупился в экран…

Свет тут же зажёгся. Все системы пришли в штатный режим работы и всё стало также – как прежде. Но одного было не исправить, не стереть не одним антивирусом – это загадочные угрожающие слова «Анонимуса». Люди так и продолжали стоять «словно вкопанные каменные изваяния», напоминая терракотовую армию. Спустя десять секунд, Волков силой оторвался от поручня и вернулся за стол. К нему тут же подбежали медики чуть ли не вложили в рот таблетку и всучили стакан воды. Волков, смотря на них «словно умалишённый» еле как – сказал:

– Это я во всём виноват… Это я…

– Нет, нет! Успокоитель, вы всё правильно сделали! – начали успокаивать его врачи и психологи, пытаясь вложить в его руку колотящеюся в диком треморе – стакан.

Он кое-как схватил посуду и начал жадно пить (проливая жидкость) и вдруг – резко застыл (а вода так-же и продолжала течь по костюму). Рука самопроизвольно разжалась и стакан «словно в замедленном времени» сорвался с руки и упал на мраморный пол и со звонким дребезгом разлетелся на осколки. Президент с ошалелыми глазами и болезненной гримасой плавно перевёл взгляд на позади стоящего Лебедева.

Лебедев, приняв этот взгляд – тут же всё понял и без слов…

– Твою мать… – его глаза округлели а лицо посерело. – Колонна… Польша… Связь!!! – заорал на последнем слове и рванул к перилам на краю пандуса.

– Что я наделал!? – произнёс Волков, лицо его ещё больше искривилось от ужаса. – Ааа… – зашипел он «словно его грудь медленно проткнули кинжалом».

***

Глава 5

Ящик Пандоры.

Печать вторая.

Через боль к истине.

3 августа 2044 года.

Время: 10:00.

Место: республика Польша.

Точное местоположение: в ста метрах от границы деревушки «Kopna Gorka», дорога «№676».

Машины двигались по дороге не спешно, но уверенно. Бойцы, окрылённые первой победой без единого выстрела «словно гордые соколы» восседали на броне «БТР 82а». Вскоре, дорога начала плавно поворачивать в лево, а с права, уже показался мемориал в честь повстанцев (тысяча восемьсот тридцать первого года). Вот показался и просвет между густыми лесными массивами. Полтора километровое поле, в центре которого стояло маленькое придорожное поселение. Полковник Кротов, переключился на в внешний канал громкоговорителей, чтобы был максимальный эффект и произнёс:

– Внимание всем! На связи полковник Кротов! – послышался голос из всех динамиков и громкоговорителей. – Командование сообщила о том, что с родиной всё хорошо. Наши детишки хорошо кушают и ходят в школу. Жены хранят верность и работают на оборонку до седьмого пота! – вставил ключ зажигания в замок патриотизма, полковник.

Между памятником повстанцам (на выходе из леса) и поселением, находилась маленькая, на половину заросшая речушка, всего пять метров в ширину. Как и обещала разведка, на этом пространстве находилось: пять линий окопов, малые и средние блиндажи, все остальные свободные зоны, были плотно заполнены колючей проволокой – типа «Егоза». А два зелёных пятна вдалеке (которые располагались как сторожевые точки на удалении одного километра от друг друга), это и были злосчастные загадочные дзоты.

***

Полковник Кротов продолжает свою высокую речь:

…А приказано нам, двигаться в перёд не смотря не на что. Не бояться, и гордо нести нашу честь, мудрость и освободить мир от зловонного, алчного – дерьма! Враги нам будут мешать, пугать и размахивать своим огромным чёрным членом, но не когда и не за что, не тронет нас физически, потому что, они продажные трусы!! Но нам наплевать на их гнилые понты! Наши деды отдали свои жизни, чтобы мы (их дети) жили в мире! И мы жили! Теперь на земле выросла новая, более страшная угроза. Значит пришло время нам сплотится, и навести порядок в этом тухлом гадюшнике. Так-как довольно уже нам бояться… А терпеть, и унижаться! Мы уверены, что даже в гнилой семье, есть праведник! И это значит, что наш долг – его спасти! Потому что, нас ведут наши предки! Потому что, с нами бог! Потому что, за нами истинная любовь! Потому что, мы великая семья! Да и чёрт их побери! Потому что, мы Русские! Ура!!! – взревел зрелым басом полковник.

Тем временем голова колонны уже показалась из-за леса и потихоньку начала выползать на открытую местность…

– Ура!!! – ревели во всё горло подскочившие на головных «БТР-ах» бойцы.

Вдруг, где-то справа донёсся звук очереди…

Тут же, прилетели адресованные им пули и застучали вокруг машин (выбивая мелкие фонтанчики из «песочно-асфальтового» крошева). Бойцы на машинах инстинктивно попадали на броню (всеобщая птица радости в миг, трусливо скрылась где-то за горизонтом), после, последовал голос с полевого громкоговорителя «польской» стороны:

– «Русские»! Остановитесь! Вы не правы! Такие дела, нужно решать за переговорами! Остановитесь! – и снова грохнула прилетевшая очередь под колёса «бэтэров».

Старшина Степанов тут же подскочил и заорал во всё горло (брызгая слюной):

– Поздно пить боржоми коли почки отвалились!!! Мы, свами пытались разговаривать!!! А вам же собственная жопа – дороже!!! Вам насрать на весь мир, насрать на свою страну, насрать на друг друга!!! Если я не прав, убейте меня!!!

Фигура вдалеке: расставив руки, встала в полный рост и схватилась правой рукой за «знамя мира».

Снова… И снова последовала очередь в землю (но не кто не осмеливался стрелять по «русским»).

– Русские! Остановитесь! Вы не законно нарушили границу нашего государства и угрожаете нам оружием! Если вы не остановитесь, мы будем вынуждены открыть по вам огонь на поражение!! – опять закричал громкоговоритель (но уже чувствовалась явная паника в тоне выражения).

– Аха! Зассали!!! Потому что я прав! Потому что мы – правы!!! Мы, «русские»!!! И с нами бог, ура!!! – крайне возбуждённо заорал старшина Степанов и все так-же (посмотрев на своего отважного командира) подскочили с мест и заорали во всё горло, громогласное, «русское» – «ура».

– Приём, внимание всем. – на внутренней частоте послышался голос стрелка из танка «Армата» (что следовал сразу за ликующим знаменосцем «БТР-82а»). – Наблюдаю первый дзот на два часа. –

Голова колонны показалась из леса и плавно выезжала на открытую зону…

Головные «БТР-ы» уже во всей красе сверкали своей новой краской «словно попугаи». Сразу-же за ними «словно «тёмно-зелёное», грозное привидение» не спеша полз – танк, за ним ещё один (семидесяти тонный угрожающий исполин), четвёртым: неспешно катил «БТР-Бумеранг».

– Заметил ещё один дзот на десять часов. – доложил наводчик «Бумеранга».

– Принял, подтверждаю, также фиксирую его. Расстояние до цели одинаковое, в обе стороны по пятьсот метров. До моста по ходу движения: двести семнадцать метров. Странно…, – задумался голос танка «Армата». – но на мосту нет блок поста и заграждений. .

– Внимание всем! Принимаю шифрованный канал связи, код: «девятьсот семьдесят два»! – снова выкликнул один из операторов.

– Принял, переключаюсь! Приоритет защиты: высший! Перенаправляю сигнал, есть сигнал! Сигнал принят! – стремительно выдал второй.

***

Защищённая линия:

– Здравия желаю, полковник Кротов на связи, слушаю вас. – с рядовым голосом ответил на входящий радио запрос седой полковник.

– Кротов, стойте – подстава!!! – не с того не с сего заорал генерал Лебедев.

– Что? В смысле?.. Какая подстава?! – не чего не понимая в этом паническом крике, произнёс Кротов.

– Это засада, уходите! Назад!! – «словно не услышал полковника» продолжал генерал.

– Cancel, cancel, who dared!!? (Отставить, отставить, кто посмел!!?) – в друг не с того не с сего с новой силой заорал рупор на «польской» стороне (в панике забыли отключить).

– Да ну на хуй… – послышался шокированный голос механика водителя танка «Армата». – Внимание всем! Бункер на два часа – оживает!! – сорвавшись на крик, сообщил он.

– Твою ж маму… – заметил то же самое Лебедев через видео съёмку с военного спутника и камер бронетехники.

– Так вы же сказали!.. – не сдержавшись, крикнул полковник (запоздало увидев то же самое).

– Мы вам не чего сказали – не успели! Связь оборвалась! – кинул в ответ Лебедев.

– Что?.. В смысле… – застыл в шоке Кротов.

Верхний люк на крыше дзота открылся (разъехавшись в обе стороны) и из его нутра плавно: поднялось спаренное, грозное шестиствольное орудие (оба орудия были калибра «12,7» миллиметров). Двух метровые стволы (по восемь штук в одном вращающимся блоке), специальные пламегасители (которые за счёт пороховых газов помогают раскручиваться роторам блока створов), массивные бункерные гибкие питающие ленты по бокам, а сверху «словно грозные паучьи глаза» – система наведения. Очи жуткого орудия, тут же ожили и уставились в сторону идущей на малом ходу «русской» колонны. Спустя секунду «словно тяжёлый стальной голем» орудие плавно и мягко гудя серводвигателями, начало доворачиваться в сторону целей. Но неожиданно для всех, моторы роторов начали натужно гудеть (разгоняя массивные блоки стволов) и спустя секунду…

Извергся адский огонь… И хлынули по обеим сторонам две плотных струи, дымящихся, стреляных гильз…

Мощность была настолько чудовищна, что пороховые газы и пламя вырывалось даже в том месте, где текли бешеным напором раскалённые гильзы наружу.

«Грррррууууууууу!!!» – разъярённо взрычали орудия набрав полную скорострельность.

Команда (что сидела на броне) вытаращив глаза «словно в замедленном времени», с рёвом от страха и трёх этажными матами, посыпалась прочь с бронетехники. Вторая же часть: (что сидела внутри машины) «словно шампанское, под давлением» хлынуло наружу, как только упала десантная дверь, и все как один, ломанулись прятаться за позади идущим танком. Старшина (что стоял на броне) увидел это всё через призму дикого ужаса: как несущие смерть и разрушения безжалостные снаряды, разрывая на своём пути всё, что им попадалось, стремительно приближаются к нему. Стволы вековых сосен, лопались под таким напором «словно хрустальные бокалы». Срубленные деревья даже не успевали упасть на землю, как были в мгновение перемолочены в щепу. Взбесившиеся орудия «словно пытаясь перекричать друг друга» ревели как разъярённый адский зверь, страшным и диким рыком. Старшина Степанов, зачарованный все парализующим ужасом, от такого смертельно захватывающего зрелища «словно через вату» услышал:

– Уходи!… Долбоёб!..

Он тут же пришёл в себя, в мгновение выдернул «знамя мира» и швырнул его как копьё в кричащего. Но уже было поздно, и всё что он успел крикнуть:

– Храни ег..!

И смертельный шторм, раскромсал его в кровавую кашу, а «БТР» под ним, превратился не в дуршлаг…, нет…, это было меленькое…, но сито.

Правый бок машины, вмяло вовнутрь. В этой куче металлолома в мгновение вспыхнуло дизтопливо и мазут окурив всё чёрным, густым и коптящим смрадом. Чудом оставшееся в живых: «первая» и «вторая» группы и сам Алексей, со знаменем в руках, спрятались позади идущего танка.

Но это был ещё не конец… Нет… А только начало хаоса и в громогласный дуэт которого, вступил второй – «тяжёлый инструмент патологии человечества».

Перепуганным до ужаса солдатам повезло: к ним вовремя подкатил второй танк «Армата» и закрыл своей брутальной тушей – людей. Пули с дикой скоростью звенели по броне машины выбивая огромные и яркие снопы искр.

– Вы же нам сказали, что всё будет нормально и приказали двигаться вперёд не сбавляя хода! – пытаясь доказать свою правоту кричал полковник Кротов.

После этих слов у Лебедева пробежали мурашки по спине, и он ответил:

– Это уже… Говорили не мы…

– А кто чёрт возьми!? – взревел ещё яростнее Кротов.

– Это был «Анонимус»… – парализованный шоком, произнёс Лебедев.

– Что… Кто?.. – окончательно заклинило мозг у Кротова.

А тем временем бой продолжал разгораться «словно куча влажного пороха»…

– «Семьдесят второй» отходим синхронно! «Бумеранги», прикройте нас, мы не можем пока открыть огонь, контузим пехоту! – воскликнул командир первого танка.

Тут-же, без лишних разговоров вырвались три «Бумеранга» и приняли огонь на себя, а танки ушли под их прикрытием в глубь тыла. Спустя три секунды загрохотали тридцати миллиметровые орудия «бэтэров».

– Тяжи, бегом к нам! А то мы так долго не выдержим, получаем неплохой урон! – воззвали на помощь «Бумеранги».

– Мы уже летим! – ответили танкисты и «словно спринтеры», чуть ли не встав на дыбы, рванулись обратно в пекло лютующей «адской швейной фабрики».

В результате такого напора, корпуса «бэтэров» были очищены от краски и всего лишнего оборудования «словно после адского пескоструя». Бандажи на катках танков были истрёпаны в рваные клочья. Всё оборудование, что стояло на броне было истёрто в порошок, но для основной задачи танк ещё годился хоть куда.

Обе машины снова вылетели из-за леса и прикрывши своими телами «Бумеранги» сделали «короткую». Автомат заряжания «как пионер» всегда готов! Наведение… И!..

Прогремел мощный выстрел!

Танк хорошенько тряхнуло, прошёл откат ствола, пламя…, и вырвавшийся снаряд помчался к своей цели… Мгновение! Прогремел взрыв (поднявши в воздух клубы грязи, дыма и огня). Толкнулся и второй танк (та же самая картина).

– Цель не поражена, снаряды отбиты! Повторяю залп! – отчитался Танкист.

Снова двойной залп и опять та же самая картина.

– Твою мать… – нервно прошипел один из них. – У них стоит активная система защиты от снарядов! Товарищи, это всё бесполезно и может продолжаться вечно, нужно давить их пехотой! Танки и «БТР-ы»: будете их прикрывать пока пехота не проникнет в окопы противника! Поняли меня?! – дал приказ Майор.

– Так точно товарищ майор! Поняли! Выпускайте пехоту, мы будем прикрывать их бронёй пока сможем. – ответили командиры танков.

– Танки под номерами: «семьдесят два», «восемьдесят три» и «девяноста четыре» – ваш правый фланг. – «Девяносто девятый», «сто шестой» и «тридцать второй» – ваш левый фланг. «Бумеранги», слушай мою команду! Машины под номерами: «тридцать восемь», «сорок два» и «десять» – на левый! «Двадцать первый», «семьдесят четвёртый» и «тридцать седьмой» – на правый фланг, выполнять! – приказал майор и «словно дирижёр, принялся управлять оркестром войны».

– Есть, выполняем! Будем ожидать по обе стороны до прихода пехоты. – отчитались броне команды.

– Принял! Пехота, не тормозим, пошли – бегом!! – приказав, крикнул майор.

– Пехота уже на подходе! – отчитались командиры отделений.

Снова загрохотал один из «Бумерангов» и тут же, спустя трёх секундной натужной очереди, спаренный «огненный вулкан» на крыше бункера споткнулся и один из роторов затух.

– Парни! – воскликнул счастливый голос. – Я нашёл слабое место! – аж-но взорвался эмоциями один из «Бумерангов». – Валите по стволам! Активная защита не реагирует на наши снаряды, они слишком малы!

– Поняли тебя дружище, ща попробуем! – отозвались другие и прицелившись – нажали на гашетки.

Все «БТР-ы» дружным хором застучали своими орудиями и через десяток секунд залпа (и в правду, как и говорил первый» «ствольный оркестр» замолк на высокой ноте, под разлетающиеся рваные ошмётки ствольных групп. На радость пехоты, «смертельный ливень» иссох. Но не всё коту масленица… Вскоре, из окопов продолжился подавляющий огонь (хотя и намного меньшей плотности и мощности). Но к этому моменту, пехота хвостом следовала за прикрывающей их бронетехникой. Но дзоты тоже были не лыком шиты, и после не долгой заминки, открыли огонь из амбразур. На торопящихся «русских», тот час посыпались гранаты из автоматических гранатомётов и целая буря пуль со станковых пулемётов. Земля дрожала и стонала под ногами, гусеницами, колёсами. Земляным фонтанчикам не было числа, кругом разрывы, дым, разлетающиеся земля, шум, грохот. Вся техника двигалась прямо на дзоты, так-как там была самая основная угроза, и тем самым линия окопов получалась конкретно слева или конкретно справа. Технике приходилось выстраиваться в Г-образной форме строя, чтобы укрывать собой людей от огня, что уже начался с линий окопов.

– Парни! Держитесь там! Ещё пятьдесят метров и приезжаем речку «говно-течку»! – поддержал боевой дух «Бумеранг» на правом фланге (наблюдая по камерам, следом жмущуюся за ними пехоту).

– Приняли, продолжайте их давить! – ответил один из командиров подразделений.

– Иногда рикошеты хватаем, но с такими мелочами форма справляется пока! – ответил второй.

– Принял! Скоро лужа, потом ещё сто сорок метров, и вы на месте, а дальше вы уже сами ребята! – добавил командир «Бумеранга».

Вдруг, со стороны дзотов, что-то поочерёдно хлопнуло «словно хлопушка» и зашипело.

– Внимание, ракеты!! Направляются на нас! Отстреливаем ловушки! – неожиданно и возбуждённо воскликнул один из «Бумерангов».

Тем временем: из нутра дзота выплюнуло пять ракет. Как только они подскочили на десять метров строго верх, тут же раздались три хлопка рулевых двигателей которые направили ракету в нужную сторону и мгновенно запустившиеся маршевые двигатели с яростным шипением унесли смертельные «стрелы» по направлению к «русским». Но им на встречу уже летели манящие сочным пламенем – ловушки, которые отвели поток ракет в сторону леса. Через пару секунд, и вовсе прогремели глухие взрывы, а в небо полыхнули огненные шары в месте с лесной землёй. После, огонь затух, и на поле с небес – полился земляной дождь.

«Пышшш!!» – зашипело со стороны окопов, секунда и…

Прогремел взрыв!

Тут же, бочину слева идущего «Бумеранга» слегка подкинуло, но вес и продуманная конструкция сделала своё дело (машина снова тяжело рухнула на колёса). Позади идущий танк даже не замедляясь, пнул подскочившую машину и все, невзирая на повреждения продолжили движение. Солдаты от такого грохота аж-но присели, в ушах тут же противно запищало. Все, не довольно корчась от боли схватились за уши, но стиснув зубы, солдаты, покрытые копотью и пылью, продолжили движение.

– В меня попали! – воскликнул водитель «Бумеранга». – Второе левое колесо уничтожено вместе со ступичным редуктором! Двигаться пока могу, продолжаю движение! – отчитался водитель о состоянии машины.

Но столь наглое деяние не осталось без наказания. После секундной заминки, башни «БТР-ов» довернулись в сторону окопавшегося противника и воронёные орудия, краткими очередями застучали (вспахивая края окопов фугасными снарядами). Снаряды лопались «словно огненные шары» и обсыпали всех множеством безжалостных, закалённых осколков. Хлопки взрывов: били, ломали, разрывали и расшвыривали людей как тряпичные куклы. Где-то из нутра разодранных укрытий послышались первые вопли и крики людей с оторванными конечностями. Испуганных до истинного ужаса живых (увидевших разодранные клочья своих боевых товарищей).

После, вся компания не спеша, но весьма удачно преодолела узенькую речушку. Подбитый «БТР» тяжеловато взял препятствие, но ему в этом помог позади идущий танк (толкая его своей стальной мордой в зад) и все неумолимо продолжили приближаться к линиям окопов.

– Пехота! Внимание!.. Десять секунд до первой линии окопов! Всем приготовиться! – предупредил головной «БТР».

Тут же, более активно застучали башенные орудия, расчищая первую оборонительную линию для входа пехоты.

– Лёха! – не громко окликнул рядового такой же горемыка и в добавок (для обострения восприятия) не сильным ударом ткнул его в плечо.

– Чё?! – обернулся Миронович и увидел по пятам следующего за ним Мишу Гордеева. – Мишаня не сейчас, нашёл время по пиздзеть! – выкрикнул и повернулся Мирон обратно.

Снова толчок в плечо.

– Да что ты хочешь!? – ругнулся Алексей, на что обратил даже сержант Морозов.

– Да не ори ты! – пытаясь как можно тише сказать, Миша, протянул Алексею сжатый кулак и ткнул им в правую ладонь Алексея держащую рукоять автомата. – На, держи.

– Да чтоб тебя!.. – прошипел сквозь зубы раздражённо Алексей и открыл ладонь для принятия таинственной вещи.

В руку, размером с фасоль упала некая жёлтая таблетка. Он тут же нахмурился, хотел было выбросить но, Гордей его резко остановил.

– Ты что дебил что ли! Ты представляешь, что дальше будет!? Тут нужно устаканить чакры… Она поможет… Обещаю, братан… – с уверенным видом пообещал заботливый товарищ.

Внимание! – послышалось сообщение от командира «БТР-а» в гарнитуре.

В этот момент Алексей аж-но растерялся (и не хотелось ослушаться командира, а то так и пулю не долго схлопотать, не от врага, так от начальства, но и страх тоже не тётка, он, настойчиво стучал в висках мешая нормально соображать. Так ещё и не понятно, что ему в рот запихнуть хотят. Может это?..)

– Ай!.. Давай свою пилюлю, айболит хуев! – воскликнул он и закинул её в рот, Михайл тоже не остался в стороне и повторил за товарищем.

– Эй, вы там, двое, что вы там жрёте бля!? – крикнул «ком. первой группы» сержант морозов.

– Товарищ сержант, это виягра!!! – заорал Гордеев. – Штобы пендосам было задницы веселее драть!!! – добавил он, и глядя ошалелыми от страха глазами в овал лица Алексея – заржал, на что сержант отмахнулся (не желая слушать данную дичь).

Что не удивительно, но это возымело эффект, и на пару порядков подняло боевой дух в группах.

– Контакт! По нашей команде, ныряете в первую линию окопов! – снова предупредил «БТР». – Давай! Пошёл-пошёл-пошёл! – воскликнул головной «бэтэр».

Дав полный газ, «Бумеранг» разогнался и резко повернул в право (открыв тем самым проход, ну и самих солдат соответственно).

Как только проход был освобождён, им открылась страшная картина: потрёпанные оборонительные позиции, перепаханная, дымящиеся земля, а на некоторых участках и вовсе безобразно валялись разорванные, запечённые и испачканные в земле куски плоти. Но враг тоже не дремал и тут же открыл ответный огонь. Первая линия солдат вскрикнув, рухнула на землю кто замертво, кто корчась от боли, а задние «словно оцепенели» (многие это видели в фильмах или в исторических хрониках, на тёплом диванчике и данная сказка им казалось страшной, но стоило им это увидеть в живую и прочувствовать на своей шкуре, как тело в одну секунду парализовало в диком приступе ужаса). Но их застывшую психику, в миг растопили хлынувшие пламенные столбы башенных орудий, что открыли шкальный огонь «бумеры». Танки тоже не остались в стороне и застрекотали из своих курсовых пулемётов, вычёсывая потерявшихся в панике врагов.

– Пошли-пошли!! – закричала рация – Не тормозим парни! – воскликнул один из танков.

Алексей, превозмогая страх, сжал мёртвой хваткой в левой руке знамя, приподнял и заревел «словно отчаянный зверь».

– Аааа!!! Вперёд!.. Порвём их! Ура!!!

После этих слов, всех «словно ошпарило кипятком» и они, взревев как отчаянные, рванули из-за всех жил в бой.

«Бум!..» – позади прогремел выстрел танковой пушки.

«Бум!..» – прогремел второй и тут же, где-то вдалеке взлетели в воздух два блиндажа.

И тут шоу началось…

Ворвавшись во вражеские недра все распределились и… ,нечего не увидели (кроме растерзанных тел врага, скорченных гримас ужаса, боли, если же эти гримасы у кого-то ещё оставались). Солдаты даже не много растерялись, застыв в шоке. Они ожидали ожесточённого рукопашного боя, но только не этого… Пока они соображали (что делать дальше), по радиосвязи послышался голос возбуждённого майора Серова.

– Двигайтесь, не стойте на месте, двигайтесь, а то вас!.. – не у спев договорить, как тут же послышался пронизывающий до самых глубин души, дикий разрывающиеся свист.

И тут же, громыхнули разрывами и полыхнули огнями падающие с небес – мины. Земля вставала дыбом разлетаясь во все стороны, оставляя дымящиеся воронки и струящимся из перепаханной почвы дымом с отвратно «рвотно-кислым» запахом.

– Теперь поняли, бля?!! – воскликнул майор, закончив уже ранее начатую фразу. – Наступайте на «северо-запад», там находится дзот! Вот и ваша первая задача, его нужно по возможности захватить. Всё, вперёд, выполнять! – приказал майор Серов, выполнять простую на словах, но не простую на деле задачу. – Знамённая команда, вы переходите под командование, лейтенанта Дмитриенко. – добавил Майор.

– Так точно, принимаю командование! – ответил лейтенант и «словно телепортировавшийся» подбежал к сержанту Морозову «ком. Первой группы» и сержанту Головачу «ком. Второй группы». – Так, всё слышали? Теперь вы подчиняетесь мне! Понятно?! – громко и чётко спросил он.

– Так точно товарищ лейтенант!

– Отлично, тогда все вперёд! Всем внимание! – говорил он на ходу. – Наша задача простая: захватить этот грёбаный дзот! Вперёд! – воскликнул он и помчался в перёд потянув за собой всех остальных.

Но рядовой Миронович, пробежав метров десять, резко остановился и встал как вкопанный....

Среди множества звуков, он услышал еле различимые знакомые голоса… Он повернулся… Увидел… Как на том месте, где начался их смертельный марафон лежат четверо бойцов и корчась от боли пытаются доползти до окопа. Все были на столько перевозбуждены, что даже не кто и не заметил, как остановился Алексей, да ещё и со знаменем в руках.

– Рядовой, какого хера ты стоишь как столб, бегом в бой, неси вперёд знамя!! – выкрикнул Майор (это же услышали все и даже лейтенант, который остановился и обернулся назад).

Все также последовали его примеру…

– Чё встали?! Вперёд, выполнять задачу!! – А я сейчас вернусь. – нервно приказал он, а все солдаты и их командиры продолжили наступление.

Лейтенант Дмитриенко, поспешил обратно к солдату со с знаменем в руках, что пристально смотрел куда-то назад.

– Рядовой! Рядовой!! Чё встал там – придурок!!? – орал он, лавируя средь наступающих в противоположную сторону солдат.

Голова воинственной змеи, что поползла по траншеям, уже нарвалась на первого врага и завязался бой. Но вдруг, неожиданно для всех «словно услышав противоположный приказ» «заклинивший» рядовой, рванул в обратную сторону вместе со знаменем.

– Куда, падла!!? – от неожиданного удивления и шока воскликнул и подкинув автомат «АК-12» лейтенант. Прицелился по ногам и только хотел надавить на спуск, как вдруг услышал в ухе:

– Дмитриенко – стой! Отставить! – приказал в последний момент майор Серов.

– Так он же! – произнёс лейтенант.

– Нет, догнать и задержать!

– Ааа!.. Чёрт! – еле сдерживая эмоции чертыхнулся лейтенант. – Есть задержать! – ответил он, и не выпуская из рук автомата «словно спринтер» рванул за отступающим знаменосцем.

Но лейтенант остолбенел, когда увидел, что рядовой, со всего размаха воткнул знамя в перепаханную землю и не обращая на свист пуль (что поднимали сотни земляных фонтанчиков) «словно одержимая змея» пополз за еле ползущими в его сторону – раненными солдатами.

– О господи там. – осёкся лейтенант. – Там живые! Мы забыли о них… – протянул он, и замедлился на секунду.

– Да, верно. Там четверо двухсотых, походу это из его отделения. – холодно произнёс майор. – Да, система определила их – это они. Ааа… – нервно прошипел Серов. – Сучья мать… Ладно, помоги этим обормотам!

– Есть! – воскликнул Дмитриенко и побежал ещё быстрее прежнего (но только уже на помощь рядовому солдату, которого он только что хотел подстрелить как предателя).

– Рядовой, я здесь, я иду на помощь, не высовывайся! Ты слышишь меня?! Рядовой!! Да чтоб чёрт тебя побрал… – закричал лейтенант, потом прошипел и плюхнувшись на живот, начал бодро ползти вперёд по дымящемуся грунту «словно рептилия» (но совесть оказалась быстрее и уже начинала грызть его за пятки, приближаясь к сердцу).

Алексей, услышав голос позади, лишь кратко обернулся и продолжил ползти, не ослабляя темпа.

– Лёха, это ты?! – произнёс, еле ползущий на встречу один из бойцов.

– Да Миша, это я! – ответил рядовой и поднял в знак приветствия ладонь.

И в этот миг, просвистевшая случайная пуля отсекла ему мизинец на правой руке и он в один момент, инстинктивно – рухнул лицом в грунт. – Ааа!.. – послышался глухой вопль боли из-под грунта в коем лежало лицо.

– Лёха!.. – словно протягивая руку помощи, взволнованно произнёс рядовой Гордеев из первой группы, но тут же почувствовал сильную боль в левом боку, изогнулся «словно червь» и схватился за ноющую рану.

После, крик снова стал отчётливее (Миронович подняв голову), посмотрел на свою руку, перепачканную в «кроваво-земляную» массу, и в этот миг – его лицо искривилось… Так как организм не выдержал таких эмоций и боли, его вырвало прямо перед собой. Из глаз его полились слёзы и спустя несколько секунд, крик и вовсе стих, но на смену ему, пришло обезображено искривлённая гримаса дикой ярости. Вместо воплей, послышался такой же звериный рык, а изо рта выступила вспенившееся слюна. Зрачки расширились, и бывший человек, в мгновение, превратился обезумевшего зверя. Взревев, человекоподобное животное, судорожно изогнуло пальцы «словно когти» и впиваясь ими в грунт, резким рывком подскочило…

Мир для него «словно застыл во времени»…

Оно, развернулось в обратную сторону и «словно зверь, что-то учуяв» тут же, в мгновение отпрыгнуло в сторону. Это было шоком для всех, но в то место, от куда отпрыгнул рядовой, прилетела сочная пулемётная очередь. Все окружавшие его, смотря снизу в верх, ощущали себя не много глупо. Он стоял уродливо скрючившись в неестественной свирепой стойке не боясь не чего, дыхание хрипело, изо рта лилась обильная слюна, но как всем показалось, даже из отстрелянного пальца уже намного меньше текла кровь и вдруг, он, расставив руки, снова взревел и «словно заядлый спринтер чемпион» – рванул с места в сторону врага.

Всё произошло очень быстро… Все успели осознать всё – только тогда, когда он уже урвал с их местоположения (но окликнуть его даже не кто и не посмел – оказалась кишка тонка даже у лейтенанта). Сиганув в окоп, озверевший человек помчался по траншее в противоположную сторону куда направилась основная организованная толпа солдат.

Быстрый бег… Рычащее, тяжёлое дыхание… Вот, траншея заканчивается, резкий поворот на право. Человек с обезображенным, грязным лицом и оторванным пальцем, резко выскакивает из-за поворота – а там целых четыре человека (вооружённые до зубов бойцы «НАТО», которые, судя посему хотели не заметно ударить в спину «русским», но в миг забыли о задании, когда пред ними явилось «это» – живое, изуродованное, перепачканное во вспенившуюся слюну, грязь и кровь чудовище). Но за неожиданным явлением, последовал дикий, яростно рычащий ор, который ввёл их в окончательный ступор и даже приправил эти отборные эмоции, пикантными нотками страха. Обезумевший и спятивший боевой организм, мгновенно, не доли секунды не раздумывая, сорвался с места и напал на первого кого увидел.

Наверное, это случайное везение или эффект неожиданности, но головной боец успел выстрелить лишь тогда, когда озверевший человек вцепился мёртвой хваткой в ствол штурмовой винтовки, но выстрелы зашлёпали по тонким композитным настилам стен окопа. Рядовой снова взревел и «словно жвачка» прилип к бойцу (в одно и тоже время укрываясь им и уничтожая его). Озверевший, в миг, отыскал глазами нож на экипировке бойца, что уже орал от страха так «словно ему за шиворот за кинули скорпиона». Он, изо всех сил пытался повернуться к своим, но чувствовал, как ему сопротивляется такая сила, которая не пропорциональна данному телу, но которое, только одним своим видом «словно вампир» высасывала все моральные силы бороться. Озверевший, вырвав нож из ножен и принялся молниеносно, хаотично, судорожно и изо всех сил бить им во все места брони, что он посчитал слабыми. Не которые держались, но вскоре послышался треск, хруст и противные шмяканья. Тут же, завопила от обжигающей боли жертва, а озверевший всё продолжал и продолжал упиваясь его болью «словно вином». То, что приводило всех в ужас, его – по истине возбуждало… Вопли бьющегося в агонии человека, только подливали, по истине, тонны масла в ненависть спятившего организма. Товарищи истязаемого человека не знали что делать в такой ситуации (их попросту не учили такому). Их учили биться с кем угодно, но не восставшему из ветхих легенд, озверевшему – «берсерку».

– А!.. Что это!? Стреляй в него!! Огонь-огонь-огонь!!! – завопил один из них.

– Я не могу, там же Ян!! – воскликнул второй.

– Да всё, ему уже конец! – снова крикнул первый и подняв автомат, судорожно щёлкнул предохранителем (но, уже было поздно).

«Берсерк» выхватил у своей жертвы винтовку (перед этим ловко сняв её с предохранителя) открыл шквальный огонь по всем сразу. Винтовка задрожала в судорожно стиснувшей её ладони изрыгая из ствола огонь и металл. Глухо зашлёпали пули: по ногам, по бронежилетам бойцов, по стенам траншеи, и через пару секунд барабанный магазин опустел. Люди с криками от дикой боли ушибов и переломанных костей попадали «словно мясные мешки», но на этом «оргазмическая вакханалия сумасшествия» не завершилась для них… Зверь, бросил бьющееся в предсмертной агонии тушку и принялся с яростным наслаждением, банально, и примитивно избивать лежащих на земле бойцов (перехвативши винтовку за ствол). Судя по тому, как он выполнял свою грязную работу, с какой яростью и усладой, то становилось ясно, что хруст костей и агония медленно умирающих людей, доставляли ему неистовое удовольствие. Выскочившая из-за следующего поворота траншеи толпа бойцов (что вёл на вторую линию) увидели антракт ужасной адской пьесы (от чего и остолбенели с округлевшими от нахлынувшего шока глазами). Но из всеобщего ступора их мгновенно вывела стрельба штурмовой винтовки и брызнувшее лицо рядом стоящего боевого товарища.

– В укрытие!!! – заорал один из бойцов, узрев как рухнул его обезличенный командир.

– Что за чёрт!? Что это за дерьмо мать вашу!!? – воскликнул другой.

– Я не знаю, что это за хрень, но явно это животное обдолбано наркотой, притом – по самые яйца!! – ответил первый. – Кидай нахрен гранату и смываемся отсюда!! Не хватало, чтобы это животное и нас так. – перекрестившись добавил он.

Боец трясущимися руками достал аж-но две гранаты сразу, поочерёдно достал чеки, швырнул их за угол и заорав, высунул из-за угла автомат (для стрельбы по сомалийски). Но тут же, за ствол, что-то схватилось и «словно грузовиком» вырвало оружие вместе со стрелком из укрытия. То, чего они так боялись, сигануло на его место и в момент прижалась к рядом стоявшему бойцу стволом окровавленного автомата со сломанным прикладом. За спиной, тут же – грянул двойной взрыв и тело вытолкнутого бойца с мощной силой швырнуло и ударило о стенку траншей.

«Всё, пиздец… Его игра окончена.» – подумал позади остолбеневший.

– Привет зайка… – «словно возбуждённый маньяк» прорычал «берсерк».

– Ааа!!! – заорал от ужаса в плотную стоящий, и все единогласно – поддержали его мнение.

– Бежим!!! – заорали все остальные и «словно ошпаренные» принялись уносить ноги прочь.

– Бегите я прикрою! – воскликнул отставший от группы и обернувшись принялся от души поливать свинцовым ливнем любовную парочку – «красавицу и чудовище».

Но «чудовище», без зазрения совести, тут же укрылось «красавицей» и колотящиеся от попаданий пуль жертва рухнула наземь и только после того – как послышался предсмертный для стрелка, предательский щелчок затвора (сигнализируя о том, что боеприпасов больше, нет). «Натовец» отчаянно полез за пистолетом, но уже было поздно, винтовка в руках «зверя» вскинулась и произошёл точный выстрел в голову. Плеснув руками, тело рухнуло в проходе, под истерические крики его товарищей.

– Бежим от сюда!! Валим, валим нахер!!!

Озверевший, подошёл к убитому телу, довольно-таки крупного человека и снявши с него бронежилет надел его поверх своей разгрузки. Поднял четыре наступательных гранаты и забрал дополнительный барабанный магазин на трофейную штурмовую винтовку. Попытался достать у себя на поясе аптечку… Психанул, и вовсе недолго думая, вспорол её боевым ножом. Медикаменты безобразно высыпались на землю, и он, присев принялся судорожно искать нужные. Найдя нужную баночку с таблетками под названием: «обезболивающее», он трясущимися руками попытался высыпать их в рот , но промахнулся – таблетки разлетелись кругом. Он тут-же рухнул наземь вслед за ними и загрёб ближайшие две штуки частично с землёй и запихал их в рот. Жуя, он отыскал вторую ампулу: «антибиотик», и в каком же стиле закинул их туда же. После, обезумевший человек принялся что-то искать и отыскав искомое наклонился к телу возле себя. Запихал в свой рот трубочку, что шла из ёмкости за спиной бойца «НАТО» и начал жадно пить.

– Господи… Ты посмотри…, он что его кровь пьёт!? – брезгливо указал на «русского», который что-то жадно делал у шеи мертвеца.

– Ты дебил что ли!? Не видишь, пьёт скотина… – указав на свой поильный сосок, прошипел второй и перезарядил дробовик (что держал в руках).

– Ой, он услышал!.. – еле пискнул первый, заметив, как «русский» направил свой взор в сторону звука и начал вставать.

– Вот и отлично… Сейчас я этому дерьму, разнесу нахер его поганую башку. – оскалился ехидной улыбкой боец с мощным помповым дробовиком и взял его на изготовку.

Все слегка отошли назад от угла и стали ждать, прислушиваясь к приближающимся шагам. Спустя пару секунд, что-то звякнуло, шаги как-то слегка притопнули, и на секунду позже, снова послышался уверенный шаг.

– Не поможет тебе твоя пушка и броник – сука… – прошипел боец с боевым ружьём и ещё крепче вжимаясь в приклад.

Но неожиданно для всех где-то позади послышался глухой удар о землю и сразу же за ним голос других бойцов:

– Граната!!! – воскликнули они.

– Чё бля!? – обернувшись произнёс ошарашенный владелец ружья и тут-же услышал правым ухом хриплый голос.

– Я вернулся…

«Бах!» – от перепуга надавил на спусковой крючок ружья боец.

«Бух!» – тут-же следом раздался взрыв гранаты.

Задних: тут-же убило взрывной волной. «Русского»: отнесло на полтора метра от выстрела дробовика в грудь. А стрелку: обожгло лицо и так же отбросило, только уже на три метра. Чуть не потерявши сознание, но переборовши свою слабость, Алексей, тяжело поднялся на ноги и поглядел на дымящийся и растрёпанный первый бронежилет. Он скинул его и подошёл к стонущему бойцу (что лежал неподалёку). Подняв выпавший из его рук дробовик, он перевернул его ногой и услышал вопрошающий стон:

– Что ты такое – мразь?..

– Я тот… – прохрипел уже пошатываясь – зверь. – Кто подарит тебе вечный мир, и спокойствие – сука… – злобно прошипел он, и выстрелил лежащему в голову.

После, он собрал у всех гранаты и начал настойчиво, изо всех сил забрасывать их прямо со «второй» линии на «третью», и судя по крикам, а вскоре и выкликам и стонам – у него это получалось удачно. Как только закончились метательные снаряды, он поспешил далее, по коридору, но вскоре, почувствовал, как его состояние начало стремительно ухудшаться. Ноги: становились ватными… Песчинки: превратились в камни (что настойчиво путались под ногами). Алексея, это взбесило он захотел закричать, зарычать от обиды, но, горло лишь издало – сиплый шёпот… Ноги подкосились, и он рухнул на колени. А вот душа всё ещё рвалась в бой, но, тело превратилось в свинцовый костюм без батарейки и как на зло, из-за следующего поворота выскочило трое бойцов. Судя по движению их губ – они говорили о нём. Видимо сомневались…, но всё-же, другой махнул рукой и поднял оружие на изготовку (направив его на упавшего на колени «русского»).

– Давай сука… – уже не говорил, а мямлил «русский» «словно очень пьяный». – Девять ноль твари… Моя один хуй взяла… Ты, говно…, будешь десятым… Но твою сраку…, я порву уже позже – в аду. – услышал сам себя угасающим сознанием рядовой.

Но в мгновение, ствол палача приподнялся и открыл беглый огонь куда-то выше, и после нескольких очередей получил выделенную ему – личную порцию свинца. Тело соперника упало.

– Это «русские»! Отступаем, отступаем!! – услышал «словно через стену» Алексей.

Не выдержав такого бессилия, он повалился на спину (прямо так как сидел). После, увидел как его обгоняют его боевые товарищи и над ним наклоняется лейтенант Дмитриенко…

– Рядовой Миронович, ты слышишь меня!? Рядовой, ответь мне!! Санитара, срочно! На крайнюю южную часть «второй» линии! Срочно!!! Критическое состояние!

Что-то орал лейтенант сейчас, и что-то ещё потом, но реальность улетала всё дальше и дальше, становилось всё легче и легче, тише и тише, пока все общая тьма, не поглотила сознание рядового – окончательно…

***

Глава 6

Ящик Пандоры.

Печать третья.

Не плюй в чужой колодец.

7 августа 2044 года.

Время: 13:20.

Место: российская федерация. Секретный военный госпиталь.

Точное местоположение: неизвестно.

Отделение реанимации:

Белоснежная палата, нафаршированная до отказа сложнейшим медицинским реанимационным оборудованием. Один, из множества аппаратов ритмично попискивает, давая понять о том, что у больного есть слабый, но всё-же – стабильный пульс. Сам же больной, в данный момент больше похож на частично развязанную и неподвижную мумию, от которой шли сотни проводов и трубочек. В палату шагнула женщина в белом халате, тихо, словно боясь разбудить чуткий сон человека. Она осмотрела пациента. Сверилась с показаниями аппаратов. После, что-то записала в планшет (постучав своими пухленькими пальчиками по экрану) и в конце: нагнулась к тому месту, где было правое ухо пациента.

– Солдатик…, миленький…, выбирайся от туда, тебе ещё рано… – её ласковый шёпот «словно ласкал его ухо». – Тебя очень ждут твои друзья, жена и дочь…

Она слегка приподнялась… Что-то подумала (посмотрев куда-то мимо его тела) и снова добавила:

– Они уже едут к тебе, так что не подведи…

После этих слов она вышла в проём двери, обернулась: глянув на безжизненное тело и аккуратно закрыла за собою дверь…

А аппараты всё так же неустанно продолжали помогать бренному телу держаться на грани жизни и смерти, давая душе те самые драгоценные соломинки, которые позволяли удержаться ей в материальной, измученной оболочке.

«Следователь».

– Ну что, как он? – спросил расположившиеся на мягком, кожаном бежевом диване, напротив двери, всем хорошо знакомый, худощавый и с прокурорским лицом человек.

– Не хорошо, не плохо. – недвусмысленно вздохнула она. – Но зато стабильно. – ответила женщина в возрасте и с грустным от такой вести лицом.

– Ну ничего…, – легко закивал он. – я подожду… Мне спешить не куда…, цинично потянулся он. – тем более, ради такого случая. – закончил он, безразлично потирая ручку дивана ладонью.

– Скажите, а что произошло?.. – шёпотом спросила она присев рядом.

– Да вроде не чего особого. – с безразличным лицом ответил он. – А чего вас это так волнует? – задал он ей контрвопрос.

– Ну… – замялась она.

– Ну?.. – вопросительно протянул он, взяв её нежно за руки и заглянув пристально в глаза.

– Ну…, – отвела она глаза. – нам приказали очень пристально смотреть за ним, и долаживать обо всём, что нам покажется странным. Но самое главное, то, что некоторые, не известные люди…, – крайнее, выделила она шёпотом. – распространяют ложные сплетни о том, что он обладает супер способностями, а что ещё примитивнее: говорят что в него вообще демон вселился. Но это же смешно, не правда ли?! – воскликнула она шёпотом. – Мы здесь уже не дети аспиранты, которые верят в сверхъестественное. Как можно поверить в то, что один человек может устоять против двадцати хорошо вооружённых и неплохо подготовленных бойцов врага, тем более в одиночку!.. А уровень у этого пациента: практически фатальной степени… – закачала она головой. – Тем более я… – окончила она с удивлением, и в конце её глаза неожиданно с подозрением зыкнули в глаза следователя. – Ой! – закрыла она себе рот пухленькой ладошкой. – Это военная тайна… – виновато и тихонечко простонала она, глядя испуганными глазами на меняющегося на глазах собеседника. – Больше я не имею права вам говорить…

После услышанных слов, у сотрудника «ФСБ», глаза вспыхнули «ярким пламенем» разгорающегося интереса (где это такое видано, что для человека, который сам является живой государственной тайной, есть, какие-то ещё, помимо того, столь таинственные тайны). Человек взбудораженный такой интригой, быстро отыскал свой телефон и набирая нужный номер произнёс:

– Ух ты… Сейчас…, – воскликнул он пальцем, – секундочку…, – еле держался он. – да где же он…, а! Вот! Мне больше не нужно не чего говорить. – воистину радовался он. – А то вдруг ещё кто-то услышит – кокетливо подмигнул он ей (но с его «профессиональным» лицом , это получилось даже как-то жутковато).

Вскоре на том конце ответила женщина:

– На связи.

– Это «москва соло», код: «девятьсот сорок два».

– Имя и код подтверждаю, что вам требуется?

– Требуется личный приём к глав врачу на «таганке» – прямо сейчас.

– Приняла, заявка подана. Что-то ещё?

– Нет. – ответил он.

– Приняла, работаем, конец связи. – диспетчер закончила сеанс связи.

– Ведите, – встал он с дивана. – Зинаида Станиславовна. Я весь горю от не терпения узнать: вашу точку зрения. – сказал он нежно и мягко подтолкнул женщину в нужную сторону за талию.

– А… – открыла рот она от удивления (хотев спросить от куда ему известно её истинное имя), но тут же замолчала, поняв, что это глупый вопрос в таких заведениях и на таких уровнях.

– Что-то не так? – заботливо спросил он.

– Нет, всё хорошо, следуйте за мной. – с холодным лицом ответила она.

Мужчина лишь уверенно и слегка ехидно улыбнулся.

Пара только зашла за угол коридора (где находилась стойка секретарши) как сразу увидели рядом стоящего глав врача. Он, заметив людей: бегло осмотрелся, и словно не чему не удивившись, молча – зашёл обратно к себе в кабинет (но дверь за собой оставил открытой). После, он присел за свой личный стол ожидая вопросов. Люди зашли, и мужчина позади: слегка, но, многозначительно улыбнулся.

– Да, будьте так добры. – сходу ответив врач (поняв, что тот имел ввиду).

Следователь нежно закрыл дверь и запер на замок изнутри. После, также как и женщина – присел на стул (у самого стола для посетителей, напротив доктора). Данное помещение имело убранство практически такое же, что и у президента страны. Единственное, что отличало его: наличие огромной библиотеки научно медицинской, философской, психологической и так далее наук. А перед доктором стояла именная, резная табличка:

«Председатель военно-медицинского института. Главный нейрохирург. Главный врач «экспериментально-хирургического» госпиталя. Сидоренко Алексей Александрович».

– Здравствуйте Алексей Александрович. – любезно произнёс следователь едва приклонив голову.

– И вам крепкого. Что слышно о моём отце? – кратко ответил, и тут-же перешёл к самому волнующему вопросу Алексей.

– Не волнуйтесь, с вашим отцом всё очень хорошо: живёт, здравствует, творит. – успокоил еле заметную тревогу доктора, своим сухим голосом (мужчина в чёрном).

– Ну и слава богу. – облегчённо выдохнул Алексей. – А то на сегодняшний час у меня такой плотный график, что сил еле хватает… – устало покачал головой он. – Как говориться: «у нас тут свой – второй фронт».

– А я к вам как раз по этому поводу. По поводу фронта и его инструментов. – тут же, недвусмысленно продолжил следователь.

– Да, я слушаю вас.

– У вас в палате под номером триста девятнадцать, лежит именно тот инструмент, по работе которого у меня очень много любопытных вопросов. – задал скрытый вопрос мужчина слегка прищурившись.

– Это вы про рядового…, эм…, – полез в базу данных глав врач. – как его?..

– Рядового Мироновича. – тут-же дал верный вектор поисков следователь.

– Мг… – промычал доктор и набрал сказанное в базе. – Да, вот он. Ну, – пожал он плечами. – что вам с казать. Довольно таки серьёзные ранения и повреждения органов, но…, если честно, то собирали ещё и не такие конструкторы, поверьте мне на слово. – уверив, взглянул на собеседника Сидоренко уверенно кивая.

– Да как вы могли подумать такое, доктор?! Мы не секунды не сомневались в вашем профессионализме. Как говорится: «гену пальцем не раздавишь». – самопроизвольно прошла рассчитанная лесть. – Я к вам по другому вопросу.

– Да, конечно, я вас слушаю.

«Следак» настойчиво попросил Зинаиду, рассказать доктору Сидоренко именно то, что она рассказала ему. Женщина поняла, что у неё выбора нет и неизбежно повиновалась просьбе (немедля приступив к подробному изложению ранее сказанного) и по окончанию она добавила:

– Ну вот. Я ему больше не чего не сказала, но предупредила, что эта военная тайна. – закончив свой доклад, добавила Зинаида Станиславовна.

– У вас прекрасные кадры друг мой, поздравляю! – как-то странно и многозначно, но, сдержанно поздравил следователь.

Доктор холоднокровно промолчал…

– Так продолжим же дальше… Поведайте нам, столь многоуважаемая Зинаида Станиславовна, что вы мне хотели сказать дальше? – «словно лиса» произнёс мужчина в чёрном костюме.

Женщина тут-же вопросительно посмотрела на своего начальника: но последний кратко кивнул.

– Хорошо. – покорно ответила Зинаида. – Несмотря на то, что неизвестные источники пускают дезинформацию о таком бреде как: сверхъестественное, или демон вселился, я, не пожелав верить в это, сделала собственные анализы и увидела то, что мои предположения оказались верными. И не только мои предположения! – эмоционально воскликнула она (видимо долго эта информация жгло женское сердце). – Так как сами посудите. Мы, доктора старые и опытные, видели на своём веку очень многое…, уж поверьте… Но данный случай: один на миллион и из ряда вон выходящий. Почему?! А вот, сами посмотрите! – тихо воскликнула она и открыла в планшете вкладку: «карточка пациента».

Мужчина в чёрном пододвинул стул и с истинным любопытством принялся разглядывать всё, с таким понимающим лицом «словно сам был врач».

– Вы только подумайте: восемь рёбер сломано (такое ощущение, как будто ему тараном в грудь ударили), от чего, я даже себе представить не могу, он получил существенный ушиб сердца и других внутренних органов. Хорошо что успели остановить в полевых условиях внутренне кровотечение (он к нам уже прилетел на половину разобранный). Но это только вершина айсберга, глубже – больше! А далее, мы выявили: сильное сотрясение головного мозга, надрывы связок в местах крепления к костной ткани, множественные трещины в костях и так далее по этому списку. Избежать тотального воспаления ему удалось лишь тем, что он принял (как показал анализ крови) лошадиную дозу антибиотиков. На правой кисте руки, пришлось удалить мизинец по самый корень (на столько был «разворочен» отстрелянный палец). И самое главное, это обширные гематомы, хотя если сказать честно: он сам, есть одна, сплошная гематома. Предположим, если этот человек выживет, то на классическое (естественное) восстановление уйдёт целых два года (это в хорошем случае). – объясняла она, а доктор слушал это всё с таким видом (словно мотористу асу: кто-то объясняет как работает и устроен двигатель внутреннего сгорания).

Следователь, всё внимательно выслушал… После, пару секунд по размышлял и произнёс:

– Я, конечно…, не доктор, но всё же… Скажите мне Алексей, как человек, в таком состоянии вообще может что-то сделать, хотя бы просто элементарно передвигаться на ногах?

Нейрохирург Сидоренко, слегка опустил взгляд (о чём-то поверхностно размышляя), потом взгляд резко застыл и плавно поднялся обратно, на губах появилась еле заметная улыбка озарения.

– Терпение мой друг, терпение. – ответил доктор и перевёл взгляд на женщину «словно зная всё, что она скажет дальше».

– Да, конечно. Продолжайте, это очень увлекательно…, вы умеете заинтересовать, я весь во внимании.

Зинаида слегка брезгливо и раздражённо глянула в эти лживо кристальные глаза наглеца «они словно пожирали её сознание» потом перевела взгляд на доктора, последний: еле заметно одобрительно моргнул.

– Так вот. – перевела она дух. – Мне даже не пришлось далеко лезть в дебри «ДНК» пациента, хватило банального анализа крови.

– И?.. – перебил её следователь, и напоровшись на «острый» не довольный взгляд женщины, отпрянул и добавил. – Ой…, простите…, просто не выдержал. Так интересно – ужас прям. Продолжайте, мг… – закивал он, и снова прилип к доктору.

Женщина, мельком кинув взгляд на начальника, раздражённо продолжила.

– Этот анализ, показал довольно-таки сильную концентрацию очень крепкого химического соединения или проще сказать: «препарата» в образце.

– И…, что это было? – лицо следователя уже начало меняться в сторону того, от которого начинала застывать кровь в жилах у женщины. – Это, были наркотики?.. – добавил он и периодически смотря то на Сидоренко, то на женщину, с тяжёлым подозрительным взглядом метался от одного к другому.

– Ну…, – задумалась она пожав плечиками. – наркотик…, это…, сказала я бы: слишком грубое обозначение. Скорее – стимулятор. Очень мооощный стимулятор. – глазки её истинно и недвусмысленно расширились. – Мне показалось это соединение чем-то знакомым, и я подала запрос в базу данных, но что не удивительно, база мне дала ответ мгновенно, и это оказалось… – говорила она и чувствовала, как растёт напряжение внутри следователя, от которого вот-вот ,ещё чуть-чуть и он начнёт гудеть как трансформатор. – Оказалось, что это мощнейший «химико-психофизический» военный стимулятор, который изобретался «русскими» учёными ещё во времена СССР, при разработке проекта – «супер солдат». Даже были проведены полевые испытания в годы чеченского конфликта. Реальные испытания показали: что перед принятием основного препарата, нужно принять пред подготавливающий препарат, иначе приём сразу основного вещества, мог вызвать противоположный эффект и просто убить организм подопытного. Написано, что химическое соединение прошло успешные испытания, но было тут-же запрещено женевской конвенцией как самое не гуманное оружие, стоящее на позицию ниже по жестокости – после биологических зарядов, фосфорных бомб и пуль с повышенной травма опасностью. Но имеются сведения, что в период «чеченской войны», было место, тайной утечки этого препарата советскими предприимчивыми солдатами на чёрные рынки, той же – Чечни. И ещё добавлено, что очевидцы действия данного препарата, прозвали его (то есть эту таблетку): «предсмертной слезой дьявола», сокращённо – «ПСД». Вот именно это и объясняет в полной мере, конкретно, наш случай. Но ваш солдатик, свалился с копыт раньше времени, потому что принял сразу основной препарат «ПСД». И если честно, я крайне удивлена (как он вообще остался жив?). Но если бы он прошёл полный курс… – недвусмысленно закачала она головой. – Последствия были бы очень страшные… А конкретно, я полагаю, было бы три исхода: или бы его банально разорвало вражеским снарядом (самый гуманный исход), или же не выдержал бы организм таких колоссальных нагрузок (ещё куда не шло), ну или же самый страшный вариант (закончились бы враги). А после принятия данного препарата, человек, в прямом смысле – умирает (что психологически, что физически). А вот а освобождённой «тушке» (если её можно так прозвать, пробуждается ненасытное, сумасшедшее, животное (движимое только жаждой убийства) и не более, но и не менее… Я думаю, намёк вы поняли? Поэтому его товарищам по службе, ещё ооочень повезло.

– Это правда, Алексей Александрович? – спросил следователь, надуваясь от злости «словно кобра».

– Да. – кратно ответил глава. – А вы не когда не задумывались: как могут двадцать, обычных «русских» солдат, продержаться против трёхсот, хорошо подготовленных, «чеченских боевиков», практически на ровной местности? А там ребята…, мама не горюй, поверьте мне… – звкивал он. – Что – что, а воевать они умеют… Но не это главное. А самое любопытное это то, откуда, такие мощные и запрещённые препараты, появились в руках ваших рядовых бойцов, а, товарищ следователь? – этим вопросом он унизительно прижал смелого «ФСБ-шника» к стенке.

– Вот сейчас мы это и узнаем. – с затаившимся раздражением ответил он.

Следователь, нервно и резко достал телефон, разблокировал экран, набрал номер.

– Это Москва соло, код : девятьсот сорок два. – на одном дыхании произнёс он.

– Имя и код подтверждаю, что вам требуется? – ответил диспетчер.

– «Объект триста сорок четыре» – из какой группы?

– Приняла, произвожу запрос: ответ положительный. «Объект триста сорок четыре» состоит рядах полка под командованием полковника Кротова (армия центр, белорусские вооружённые силы). Объект непосредственно относиться к отделению погибшего в бою старшины Степанова. На данный момент, командование отделением передано Лейтенанту Дмитриенко.

– Срочно сообщить «звезде»: в рядах белорусских войск появился распространитель запрещённого, боевого психотропного наркотика. Подозрение первой степени на боевую группировку, где находился «объект триста сорок четыре». Приоритет важности: наивысший.

– Приняла работаю. – осознав первостепенную важность информации, ответила диспетчер и немедля приступила к поставленной задаче.

Мужчина вернул телефон в нагрудный карман. После сдержанно но напряжённо выдохнул…, слегка пригнулся оперившись локтями о свои колени и спросил:

– Так, на чём мы остановились… – задумался он. – А, вот. Вот ещё один вопрос, доктор. Вы ранее упомянули, о неком «классическом» способе восстановления. Во-первых: что это значит – «классическое». Во-вторых: есть что-то иное?

Доктора тут-же, многозначительно переглянулись, но следователь внимательно проследил за этой реакцией.

– Да, вопрос вполне ожидаемый. Есть ещё и «специальное» восстановление. Ну, или «экспериментальное» как мы его называем. – взял слово Сидоренко.

– Что это значит. – сухо спросил следователь.

– То и значит, что это именно «экспериментальная» и очень сложная операция.

– Продолжайте. – сухо кивнул «следак» прищурившись.

– То есть: мы до сегодняшнего времени ставили таковые опыты только, и исключительно на животных. Но разработки, как вы должны понимать, создавались и ведутся, именно ради внедрения этой технологии конкретно – для человека. А ещё конкретнее – в его самого.

– В чём заключается технология? – снова задал сухой вопрос мужчина.

– Технологий много, так сразу и не расскажешь…, да и вы не поймёте. Но для конкретного случая, я выделю две основных. Первая: и, пожалуй самая важная для «ускоренного» восстановления – это технология «наноботов» или микроскопических «мед-роботов». Не буду погружать вас в эти дебри, но скажу проще: эти микроскопические роботы помогают с восстановлением тканей без общего, травмирующего и сложного хирургического вмешательства, так-же ускоряют восстановление. В данном случае, срок от изначальных двух лет, снизиться до двух месяцев. Эти «наноботы» не имеют собственного источника питания и интеллекта, то есть: «нанороботы» дистанционно питаются аппаратом управления (это целый технически сложный – комплекс). Пока работает комплекс управления, они лечат человека, как только «боты» закончили: то уходят в режим ожидания и концентрируются в мышечных тканях. Только есть один нюанс. Человека они будут лечить в том случае, когда рядом с ними, будет их «командно-технический» комплекс. К всеобщему сожалению, он, пока: аккурат помещается на шасси четырёхосного автомобиля «КамАЗ», но мы усиленно думаем над тем, как его уменьшить. Вторая, и самая скандальная технология, заключается в том, что: разработки в направлении «супер солдата» не останавливались не на минуту, не когда и не кем. В данный момент, мы пытаемся внедрить новую разработку, которая даёт примерно такой же эффект что и эта «слеза дьявола» (красивое кстати название и главное, информативное). – приостановился доктор, зацепившись за слово, но, лицо следователя было сухое и без малейшей эмоции (словно бюст человека вылили из чугуна). – Продолжим… Мы, вместе с другими институтами, придумали и создали устройство, которое на прямую имплантируется в мозг живого животного, или человека. Его действие: если таблетка действовала максимально и в конце-концов превращала человека в не контролируемое животное, то, наш имплант: сохраняет саму сущность подопытного. То есть, он может, как и раньше, свободно думать, чувствовать, осознанно действовать. Самый главный ключ как раз кроется в этом: что, человек остаётся человеком… – указал он, недвусмысленно кивнув. – Наш имплант, вживляется в определённые точки головного мозга. А именно, первая и самая главная: точка головного мозга, которая отвечает за инстинкт самосохранения. Вторая точка: зона страха. Третья точка: зона эмоций и четвёртая – это множественные точки, которые отвечают за обучение, логический анализ и так далее по списку.

После сказанного у мужчины напротив, начало оживать лицо и принимать любопытную гримасу.

– Это уже интригует…, продолжайте. – с истинным интересом попросила ожившая чугунная статуя.

– Да-да, и я о том же. – учуяв заинтересованность собеседника, с истинной усладой продолжил доктор. – То есть: если сказать проще, подавляя и контролируя одни точки и стимулируя другие, мы можем, теоретически, создать «супер солдата». Без страха, с контролируемыми эмоциями, который, не смотря не на что выполнит приказ любой сложности. Которого: можно обучить десяткам языков за одну лишь неделю. Различным боевым искусствам в зависимости от сложности: от одного дня, до недели. Пользованию любым оружием на уровнях лучших мастеров, и даже не важно то, что он его не когда не видел. – выложил как есть свои амбициозные планы Алексей.

– Это… – воодушевлённо закивал человек в чёрном. – Слушайте – это великолепно…, —произнёс он аж-но выровняв спину. – Но не бывает такого, чтобы всё было так хорошо и гладко. В чём минусы этой технологии?

– Да…, – тут-же поник доктор. – в этом вы правы, минусы есть, и они следующие: нужно постоянно носить нашейный радио блок управления – это раз. Второе: всё это чудо, не прибавляет физической силы, как химия или ей подобные химические стимуляторы. Но! – указал он выразительным жестом. – Есть и огромные плюсы. Данной технологией, можно пользоваться всё время и без малейшего вреда для здоровья его носителя. Далее: подопытные становиться послушнее, продуктивнее и всё это (ещё раз повторюсь), без малейшего вреда для их здоровья. И самое главное: её можно в любое время как включить, так и выключить и подопытный тут же становиться, таким, как и был раньше, без последствий. – выразительно перечеркнул он и выложил как есть, на свой страх и риск.

– Я посмею вас похвалить доктор, но технология поистине прекрасная. – закивал суровый человек (так-как реально заценил идею) и даже его «чугунное» лицо наполнилось хорошими эмоциями.

– Да, я тоже так считаю. Но увы, – развёл от как-то грустно руками. – к сожалению, или к счастью, но: только вы и мои коллеги разделяют это мнение. Когда мы только начинали (а это была наша с отцом идея), мы хотели таким способом вернуть всех тех ветеранов и профессионалов старой гвардии в строй. Но потом поняли, что с такой технологией, смешное звание «салага» исчезнет как вид, а уже действующие профи станут (извините за сравнение) – богами, в ратном деле. – высказал не много по-детски свои наивные предположения, уже совсем не ребёнок и уважаемый в нужных кругах – талантливый нейрохирург.

– Так в чём проблема? – воистину не понимая спросил мужчина.

– Проблема в том, что все остальные этого не оценили и более того сказали:

«что данная технология потенциальная опасность всему миру. Что я хочу сделать живых киборгов из бедных людей, это не гуманно, и люди этого не хотят.»

– И даже после того, как я собрал все подписи у действующих бойцов, ветеранов, ветеранов инвалидов, и все они были за (всеми своими оторванными конечностями и сломленными душами). Снова созвал мировое собрание, всё предоставил открыто, но меня даже слушать не стали… – замотал он головой в отрицании. – а более того, выставили посмешищем и сказали:

«что я специально лгу. Что все мои подписи – это наглая фальшивка, и официально запретили мне заниматься этим проектом. У грозив тем, что, если я ослушаюсь, у меня будут ооочень большие проблемы…, что пожалей своего отца он уже не молодой. В итоге мои разработки закрыли силовики, притом – наши. Всё наше оборудование уничтожили, но я тоже был не глуп. Я заранее скопировал всю оригинальную информацию и спрятал её в надёжное место. Но на этом этот дурдом не закончился… Меня продолжили обсмеивать «словно сумасшедшего» по телевидению. Это было самое ужасное время в моей жизни… – отвёл он погрустневшие глаза. – Только мой отец не дал мне пустить пулю себе в голову от отчаянья.

После таких слов, лицо доктора побагровело… Горло сжало, в чашу чувств хлынул коктейль из красной ярости и «ядовито-зелёной» обиды, и только железобетонная выдержка нейрохирурга, и самообладание не дали ему разрыдаться как обиженному младенцу. – Но я не бросил это занятие… Не бросил свою цель и мечту. Я отыскал тех, кто был согласен со мной и разделял моё мнение, и мы начали заниматься этим, в тайне, с самого начала и назло у всех под носом, чтобы не кто и подумать не мог. Спустя время, мы добились некоторых результатов, но, к сожалению, только на животных. Но мы все верим, что, когда не будь, придёт и наш час. Ммм-да… Вот так вот как-то…

Секундная пауза, тяжёлый выдох следователя…

– Я сочувствую вам.

Доктор в ответ развёл руками и произнёс:

– Ну. Как говорил наполеон – «Се ля ви».

– Знаете. После стольких лет работы я уже не удивляюсь… – с болью покачал он головой. – Не чему. Хех. – грустно усмехнулся он. – Если честно, я уже практически и забыл своё настоящее имя. Да именно так. – закивал от. – хотите верьте, хотите нет. Только «москва соло», везде этот «москва соло»… Я уже устал жить ради родины. Отдавать ей всего себя. А она что? Не знаете? А я вам скажу… Только гадит и гадит, жрёт и снова гадит тебе в душу. Я, конечно, не верующий. Я уже не во что не верю, (даже в самом себе уже сомневаюсь), а в судьбу так тем более. – больно усмехнувшись, отмахнулся он. – Но если она есть, то вот именно эта судьба, и именно сейчас: отвернула от вас свой тощий зад, повернулась к вам лицом и разговаривает с вами и готова вам помочь. Не профессионально конечно, но по-человечески. – выдал такой номер «железный человек».

Не кто не ожидал он него такого… Не кто даже и подумать не мог, что такой страшный, покрытый цельнометаллической бронёй и шипами «ёж», сможет открыть свою душу (но, ёж тоже живое существо).

«Но как? Может он лжёт… А может и нет? Зачем ему мне лгать. Нет, не поддавайся эмоциям – они тебя погубят!» – кричало сознание доктора и участок мозга, отвечающего за самосохранение.

Но чувства и эмоции, они ,и только они движут истинным «русским» человеком (и будь, что будет). Доктор, встав из-за стола и плавно ускоряясь, не издав не слова пошёл в сторону мужчины в чёрном. Человек, в ответ поднялся со стула. Доктор подошёл, вытянул руки в перёд схватил мужчину за плечи своими сухими, но аккуратными руками (их взгляды «словно вправились» в друг друга).

– Поклянись честью офицера, что ты не врёшь! – выкинул краткий обрубок мыслей Сидоренко. – Нет… – судорожно затряс он головой. – Честь офицера уже не чего не значит… – нервно добавил он, еле сдерживая накатывающую волну эмоций. – Поклянись семьёй.

– Ммм да… Тут ты прав. – тяжело закивал мужчина. – Клянусь своей матерью. – посмотрев глаза доктора, уверенно произнёс он.

И в этот момент внутри хирурга «словно сорвало последние тросы которые были натянуты до безумного предела» и он крепко, но с каменным лицом, обнял человека (хотя внутри душа билась в истерических конвульсиях сомнений). Последний аж-но растерялся и только что и додумался, что в недоумении похлопать по плечу первого.

– Я в своей жизни, друг, – как-то грустно отвёл глаза следователь. – не когда, и не кому не делал не чего хорошего, а напротив…

Оба понимали чем это им грозит, но если «следак» не сдержит своего обещания, то это будет самая великая подлость и зло, которое он делал за свою долгую и грязную службу: превратившуюся в жизнь.

– Но знаешь… Я видел, как это делали другие и говорят, что это хорошо и очень приятно. Надеюсь это так… Говорят, что в этот момент нужно пустить слезу. Ну уж извини, не получается (все душевные реки уже давно пересохли). – сказал, и маленькая горячая слезинка сорвалась с глаз и упавши на плечо доктора тут-же впиталась в белый халат (не выдавая слабости её хозяина).

Доктор через секунду отпрянул и произнёс:

– Ой, прости, что-то я как дитя горькое. Как-то так накопилось, а тут, вот -так, ну ты понимаешь, я не ожидал… – бормотал он, возвращаясь к себе за стол.

– Да…, ничего… Мы же все живые. – бормотал в ответ следователь, плавно присаживаясь обратно на стул и «словно стыдливо почесав нос» не заметно вытер мокрую дорожку. Но кто как не женщина, это: конечно же заметила. В этот момент он был где-то не здесь, в другом пространстве, вселенной… Он понимал что его ждёт, и куда он вступил. Но понимал он и другое, что добро оно блаженно и невесомо, но за это блаженство нужно заплатить огромную цену и не факт, что летать в не весомом блаженстве будешь именно – ты. А приступать нужно, и прямо сейчас запускать машину перемен, и кроме «тебя» – это не кто не сделает…

Когда доктор совладал с собой, всё-таки уселся за свой стол, собрался с мыслями, тогда – произнёс:

– Ага, это всё прекрасно. Так, что нам нужно. Нам нужен подопытный. – задумался он. – А как нам его достать…, а – коллега? Мы же делаем это всё тайно в тайне. – поставил доктор сам себя в тупик.

«Да, однозначно, нужно действовать, хватит сидеть. Гнилая стабильность – это не действие, а верный регресс.»

– «Москва», вы с нами? – посмотрел пристально на следователя, который застывший «словно камень» уставился в пол.

– А! Что? Да, я здесь, извините. – выйдя из ступора ответил следователь.

– Ай, давайте без формальностей, на ты и по имени. Вы уже и так приступили закон. Как тебя зовут, друг? – спросил Алексей.

– Меня?.. – воистину округлели глаза человека в чёрном. – Ух… – тяжко выдохнул он. – Как только меня не зовут…

– Побочные эффекты профессионализма? – легко и искривлённо засмеялся Доктор.

– Хе, да-да… – криво усмехнулся вспоминая «следак». – О, вспомнил! – плеснул жестом он. – Дима Гончаров! Да, это оно, точно говорю. – ответил и сам пожав плечами нелепо улыбнулся.

– Так как вы думаете, как нам провести подопытного, ибо желающих много. Но вот… – спросил и тут же задумался Сидоренко.

– Триста девятнадцать. – холодно ответил Гончаров.

– В смыс… – хотел спросить, как вдруг, до него дошло. – Так он же еле живой? – снова задал вопрос Алексей.

– Так и вы не студент хирургического курса ветеринарии. Соберёте как не будь, вам не впервой быть в роле «Франкенштейна». – ответил ему Гончаров.

– Я могу конечно всё это устроить под видом какой-то сложной операции. Но мне нужно официальное разрешение от родных, желательно письменное и в рукописном виде. Ну и финансирование конечно, якобы это частный заказ. Если с «первое» и «третье» я возьму на себя, то нам нужна помощь со «вторым». – объяснил доктор.

– Ну вот тут, положись на меня. Будет вам и разрешение, и в оригинале, и рукописью. Это ещё не самое сложное что я проворачивал. – уверенно ответил Дмитрий. – Но для этого нужно не много средств. Но ты не подумай, это не для меня! – отмахнулся он.

– Не объясняй, сколько? – холодно, со взглядом патологоанатома спросил Сидоренко.

– Сто тысяч. Вражеских конечно.

– Сто тысяч говоришь… – забормотал доктор и потянулся под стол, открыл узкий сейф достал из него дипломат и положил на стол. – Значит будет тебе сто тысяч…

Он отсчитал нужное количество пачек и протянул Гончарову.

– А это тебе на «непредвиденные». – сказал доктор и заботливо передал ещё двадцать тысяч.

– Вот и ладушки. – удовлетворённо принял Дмитрий. – Теперь можно приступать к делу. Дайте мне два дня и всё будет готово.

– Да хоть неделю мой дорого. Сколько потребуется, столько и выделим. – ответил Алексей. – А вы моя дорогая Зинаида Станиславовна: готовьте пациента к операции.

– Да Алексей Александрович, всё сделаем в лучшем виде и не кому не слова. – подмигнув ответила она.

Все встали со своих мест и подошли друг к другу. Алексей (высокий, сухого телосложения и чернявы мужчина с аккуратной бородой) вытянул открытую ладонь в верх перед собой и сказал:

– Ну, что. – кивнул он. – Да благословит нас бог. Всё-же хорошее дело делаем, хоть и плохими методами.

Зинаида положила свою ладонь на ладонь Алексея, Дмитрий положил сверху и Сидоренко тут же накрыл весь этот бутерброд своей сухой ладонью и воодушевлённо произнёс:

– С богом. Наша миссия – началась.

Через некоторое время, все втроём вышли из кабинета и направились, по своим назначенным делам.

***

Глава 7

Миг над кипящей пропастью.

8 августа 2044 года.

Время Вашингтон: 23:45. Время Минск-Москва: 15:45.

Место: командный центр военных сил «США». Вашингтон.

Точное местоположение: не известно.

На улице ночь…

Кругом вроде тихо и спокойно, но было, что-то не так. В воздухе летало тяжёлое напряжение. Животные, что находились в своей родной среде обитания остерегались этой области лесного парка. Но стоило спуститься на сто метров под землю, как там свирепствовал настоящий вулкан из эмоций и людей. Все ходы, на всех уровнях бункера, были забиты охраной, главными лицами государства, инженерами и обслугой. Охрана была настолько крепкой, что затолкни туда танк, так он бы, не проехав и пятидесяти метров, был бы разобран до винтика, так и не успев бы выстрелить.

Главный командный зал напоминал в эту ночь свирепое и раскалёнными эмоциями – ядро земли. Море людей (профессионалов высших квалификаций и всех мастей), за главным столом сидят главные военные всего «США», сам президент Эдвард Бейли и глава вооружённых сил страны Джефферс Пейдж.

Идёт очень важный разговор…

…Коллеги, я всё понял. Теперь на основании выслуженного нами. – выслушав доклад от всех военных, который, по сути, больше напоминал оправдание – взял первенство слова президент Бейли. – Теперь ответьте мне внятно, хотя бы на один вопрос! – Как, и ещё раз как!.. Вы так смогли облажаться!? Как, чёрт вас подери?! «Русский Ваня» смог вас так нагнуть!? – вопросил он ко всем, расставив руки.

– Господин президент, мы знаем точно, что это работа «русских» хакеров. – ответил один из многих, с таким видом «словно он совсем не знал, что именно, но сказать что-то нужно было обязательно».

Лица всех остальных имели поникший вид «провинившегося сорванца Ваньки», при том которые сами понимают, что попали. А вот фейс главы вооружённых сил «США» Джефферса Пейджа, по истине скрывал море эмоций глубокого понимания, в какой ситуации сейчас всё. Но окончательный узел безысходности (сплетённый из восхищения находчивостью соперников и в тоже время пониманием того, что их ждёт) искривляло его мимические мышцы в подобие скорбящей улыбки идиота.

– Конечно! – брызнул эмоциями на всех окружающих президент. – Вы вот кричите, что «русские» идиоты, а сами что?! У «русского Вани» эшелоны с гектарами леса куда-то чудесным образом исчезают, при том в месте с локомотивом и что в итоге?! Конечно же! Американские спец агенты в чемоданах вывозят! Так и у вас… Чуть какая-то лажа происходит, вы тут же ответ находите! Это всё «русские» хакеры виноваты! Класс, круто, супер!.. Мы великая и самая умная нация на земле! Да здравствует америка мать вашу!

Вскинув руки к потолку выкликнул он, и тут же ирония сменилась на сверх серьёзность.

– Господа… Вы что…, – оглядел он всех стальным взглядом. – смеете меня за идиота держать? – на пониженных тонах спросил президент. – Какие нахрен хакеры? На нас работает пол мира лучших «IT» специалистов из разных стран и национальностей в том числе: и «русские». – произнёс он, после закачал головой. – это просто невозможно. – с полной уверенностью добавил Бейли и выпрямился.

– В том то и дело господин президент, что мы были шокированы от увиденного. Сами же специалисты подтвердили, что это было кибер нападение. Тем более вирус такой мощности, что успешно боролся с нашими новейшими антивирусами, а с живыми людьми так и подавно. – объяснил один из мужчин за столом. – Я понимаю, что вы расцените наши слова как полный бред, но по итогам глубокого анализа нашего «суперкомпьютера», он доложил: что, таких вирусных систем мы не встречали на нашей планете за всю историю «IT» индустрии. – признался ответственный за эту область.

Президент больно усмехнулся, устало потёр ладонями лицо и простонал:

– Ой мой бог… Вы что опять что ли?.. И что? Вы хотите сказать, что уже даже инопланетяне встали на сторону «русских»? – Бейли уже был готов услышать всё (про секретный город Гитлера во льдах Антарктики и даже про гигантского злого Микки-Мауса).

– В том и дело! Если бы это были какие-то иные цивилизации, то мы бы зафиксировали посторонний сигнал из вне! – попытался объяснить ответственный. – Вот именно!.. Это и повергло нас в шок! Именно то, что команды приходили не изнутри, не с наружи и не из чего одновременно… Словно это не «электронно-цифровое» измерение под названием интернет: а живой человек… Мы тут же подумали, что это наш «машинный интеллект» сыпаться начал (но нет, он был в порядке). Так более того, массированная атака шла именно за контроль над боевыми системами и именно в том злосчастном районе. Хотя с такой мощью, было бы логично уничтожить наш «машинный интеллект», и половина нашего современного вооружения потеряло бы своего основного преимущества и смысла в общем. Но, этого не произошло… Словно он… Не известно, что или кто…, играется с нами. Или у его совсем другие планы на нас. – выложил свои предположения мужчина и снова истинно задумался.

Глава военных сил Пейдж затих… Нахмурил брови, посмотрел на президента Бейли и сказал:

– Господин президент. Наше же оружие, поворачивается против нас. Народ увидел всё своими глазами и выходит на улицы блокируя всю деятельность инфраструктуры. Полиция уже не справляется и не успевает разгонять народные митинги. Надо действовать пока ещё не поздно и данная истерия не переросла в вооружённые восстания.

Эдвард Бейли, заглянув в глаза офицера, понял всё и без слов. Понял, что пришло время действовать радикально и оперативно. Иначе…, иначе даже подумать страшно. Подумать о том, на что способна многомиллионная толпа, яростная, оскорблённая и обманутая.

– Да генерал Пейдж, вы правы, нужно действовать не за медлительно, пока это море – не закипело к чертям. – кивнул он.

Генерал вооружённых сил «США», не произнеся не слова кивнул, и выпрямляясь – набрал в грудь воздуха:

– Внимание всем! Слушай мой приказ! Срочно поднять по тревоге все комендантские вооружённые силы! По всей стране установить строгий комендантский режим. Организовать пристальный контроль за «соц-сетями». Особое внимание за телевидением и интернетом. Вычислять и лишать свободы всех провокаторов, организаторов митингов и восстаний. – выложил он на одном дыхании. – Затягиваем пояса потуже, крепче сжимаем саблю в руке и пытаемся удержаться в седле нашего мустанга, господа… – произнёс он, уже тише и опёрся о стол двумя руками оглядывая всех. – Машина войны запускается. – окончил он на тяжёлом выдохе.

Поступивший в эту ночь приказ, был выполнен незамедлительно. Люди даже не успели опомниться, как повсеместно начал отключаться интернет. Телевидение сутки на пролёт кричало патриотические призывы и лозунги. Города были наводнены комендатурой и военными патрулями, а они (это крайне вежливый американский полицейский) делают всё грубо, быстро и жёстко. Люди после первой же ночи начали шугаться от собственной тени. Всё же находились не покорные активисты кто тайно проникал в мировую сеть и освещал людям сознание, но их быстро вычисляли такие же их соперники, только уже в погонах и с крупной суммой долларов на счету. Людям был разрешён только свет (в ограниченных количествах), вода, тепло, и до седьмого пота работа на оборонку. Города наполнились стонущим молчанием и редким плачем детей, который вскоре прекращался, дабы не привлечь суровых комендантов. Люди, превратились «словно в запрограммированных киборгов», без чувств, без эмоций и горящим «раскалённой плазмой реактором» в груди, наполненным чистой сверх спрессованной массой кипящей – ненависти.

***

Тем временем:

Место: арабское государство Махтэфия.

Точное место положение: главный центр перспективного вооружения. Координаты: «31,571928: 34,910967».

Главный кабинет правителя аль-Мудштаба.

Уже знакомый человек и шикарный кабинет без окон.

Запиликал сигнал вызова на сенсорном «экране-столе», прервав просмотр столь интересного немого кино, который так с наслаждением смотрел аль-Мудштаба. Он даже не успел нажать на иконку ответа входящего вызова, как вдруг: начала открываться его единственная дверь (предательски пиликнув сигналом открытия магнитного замка).

– Кто? – хотел возмутиться такой наглостью, но тут же осёкся и слегка остолбенел, открыв рот от удивления.

Ноги само произвольно подняли тело, глаза округлели, увидев с такой лёгкостью входящего человека «словно он в собственном, родном доме».

Мужчина, ростом в двести десять сантиметров, белоснежными до пояса волосами, крепким, слегка вытянутым, стянутым серьёзным (даже жестоким) лицом, голубоватыми с тёмным ободком глазами «что обжигали словно нейтронная звезда не естественным взглядом».

– Господин Эйден. – произнёс аль-Мудштаба совершая глубокий поклон.

– Здравствуй мой дорогой друг. – произнёс зашедший человек сухим, не естественным для его внешности, басом. – Смотрю ты тут изучаешь последние новости? – посмотрел он на сенсорный «экран-стол» и не останавливаясь зашёл за стол. Аль-Мудштаба синхронно вышел из-за своего места. Эйден как не в чём не бывало присел на чуть менее шикарное кресло чем его личное. Аль-Мудштаба так же синхронно присел на обычный гостевой стул на против и внимательно вопрошая глазами глянул на своего хозяина.

Эйден, молча и безразлично игнорировал его взгляд. Строгий и великий человек просмотрел фрагмент записи, слегка ухмыльнулся и произнёс:

– Ну вот, снова, начало… Уже который раз смотрю этот забавный спектакль надрессированных мартышек, из века в век – всё тоже самое, только костюмы меняются. Разыграно словно по нотам, – удовлетворённо закивал великий. – молодец, ты с самого детства был хитёр, коварен и не буду таить… – с зёрнышком гордости протянул он кивая. – гениален. Когда очередной этап завершиться, я покину тебя. – он оторвал свой взгляд от экрана и посмотрел на своего ученика.. – И свой пост – я завещаю тебе.

У последнего (от таких слов) «словно застрял кусок свинца в горле».

– М… мой господин!.. – только что и смог выдавить из своих застывших уст аль-Мудштаба и «подорвался» со своего места.

– Да-да мой друг, я – не вечный, на ваше счастье… – недвусмысленно ухмыльнулся он. – Моё время здесь, подходит к концу, – вдруг он как-то странно отвёл глаза в сторону. – а на процесс обновления, как я полагаю, метя на «титаниус» не пустят – по известным причинам.

– Не говорите ерунды учитель, – закачал ученик головой в истинном отрицании. – вам всего лишь триста пятьдесят пять лет. А ваше тело, предусмотрено на четыреста! – воскликнул ученик и тут-же, Эйден перебил его.

– Чшшш… – зашипел он, прислонив свой указательный палец к губам ученика. – Тише… Не нужно в слух, не надо… – произнёс он нежно, убрал палец и слегка покачал им.

– Простите мой господин, сейчас я… – произнёс ученик и захотел встать, как его тут-же жестом остановил учитель и произнёс:

– Я уже всё сделал… – спокойно (по-отцовски) ответил он, нажав иконку на сенсоре: «полная изоляция кабинета4».

– Но как?.. Почему, мой господин? – снова, но уже тихо воскликнул аль-Мудштаба.

– Я думаю сын мой, что пришла пора мне открыть тебе истину… – загадочно ответил Эйден.

– В смысле…, – нахмурился он. – есть ещё что-то, чего я не знаю? – с неподдельным удивлением спросил ученик.

– О!.. – уверенно ухмыльнувшись выровнялся в кресле он. – Сын мой… – закачал головой великий. – На самом деле – ты совсем не чего не знаешь… – ещё более сгустив чернила загадочности ответил учитель и снисходительно засмеялся.

– Даже так…

– Именно так сын мой… – ответил он, и облокотился на спинку кресла. – Я уже слишком устал. Тот молодой запал потухает, и я становлюсь мудрее. А это самое страшное для таких как я. – добавил он в конце, и слегка прищурив взгляд перевёл свой ледяной взор на застывшую картинку на экране (на которой вырисовывался пламенный бой, полыхающий дзот) и сразу после – резко вернул свой взгляд. – А вот – ты. – сказал он резко ( последний заметно дрогнул). – Будешь мне идеальной заменой… Ведь я прав?.. – толи сказал, толи спросил Эйден.

– Конечно отец, – приклонился ученик. – вы, – задрожал его голос. – вы несомненно правы. Я не подведу вас, клянусь. Вы не пожелтее не единой потраченной секунды на меня. Клянусь вам! – словно от ужаса подскочил со стула аль-Мудштаба. – Отец, позвольте мне доказать вам, что я достоин приобретённого от вас таланта и великую любовь! – вопросил сын к отцу, рухнув на левое колено пред великим.

Эйден осмотрел с жестоким, оценивающем взглядом, своего рухнувшего на колено ученика…

– Очень давно, – холодные губы дрогнули. – мой дед, в знак своей любви к вам, – на секунду приостановился великий, и поднимая взгляд продолжил – жалким существам… Послал одного из своих сыновей – сюда, на землю.

Эйден снова «спустился к приклонённому» и вонзился своим взглядом «словно когтями в окровавленную плоть жертвы». Глядя с «верху в низ», в зачарованные глаза своего «сына» он продолжил:

– Он был добр и милосерден. Но на ваше несчастье, вы его истязали, и он умер в страшной агонии – такова была ваша плата, за его доброту и желание спасти всё человечество. Но всё это ещё было пол беды. А вот когда мой отец милосердный – возжелал снова помочь, вам…, шакалы… – вдруг, неожиданно жестоко, протянул он.

В эту секунду в его взгляде промелькнула та самая, искра ненависти, но, вскоре, она была затушена и снова превратилась в ледяной и безразличный взор – великий продолжил:

– И ему практически удалось. – приостановился он едва прищурившись. – Случилось неожиданное и не обратимое. – его глаза снова поднялись. – Его неуместную благодетель заметили, – жестокий взгляд посмотрел в сторону. – за что он и поплатился – жизнью.

Эйден снова посмотрел на приклонённого.

– Тогда великий суд разгневался и наказал мне, что отныне, для меня, дверь на «титаниус» будет – закрыта, пока я не верну всё на круги своя. Но…, – вдруг на его холодном лице проскользнула искра сожаления. – на несчастье моего отца…, я не ведаю, что такое милосердие… – это было сказано так, что у аль-Мудштаба, тело стало «словно свинцовое», а по жилам«словно потёк азот». – Меня и моего отца: наказал великий суд – из-за вас… – злобно процедил он. – Из-за ваших слабостей и позора… Но я, наперекор всему – выбрал тебя, – великий плавно положил правую руку на плечо ученика(последнему показалось «словно на него плавно опускают холодную чугунную плиту»). – из грязных дворняг… – цинично приподнял он подбородок ученика. – Ещё беспомощным щенком. Чтобы ты, исполнил мою волю, и ты, исполнишь её… – жестоко и холодно произнёс он. – Или я ошибся взрастив тебя?.. – не отрывая взгляда от глаз аль-Мудштаба «словно высасывая его душу» спросил он.

– Нет отец, – Мудштаба было хотел опустить голову но, ладонь великого держала её «словно чугунные тиски», а ледяные глаза заметив это: едва прищурились (повторяя немой вопрос). – вы не ошиблись, – его сердце заколотилось ещё быстрее. – и я докажу вам это, когда и как пожелаете. – с трепетом и страхом «словно зачарованный» ответил он и основательно рухнув на оба колена – уткнулся в колени отца своим лбом.

– Конечно докажешь… – Эйден цинично и безразлично повернулся к сенсорной панели.

Великий сел в кресло, отыскал нужный файл на экране и перенёс его сметающим движением на проектор. Справа, на стене и запустилась видео, воспроизвелась запись боя (вид с высоты птичьего полёта). Прошло пару минут и Эйден задал вопрос:

– Встань сын мой. – Мудштаба встал с колен и повернулся в сторону замершего изображения. – Что ты видишь? – не отрывая от экрана взгляда задал вопрос Эйден.

– Вижу обычного рядового солдата. Он, как мне кажется – сошёл с ума, или находится под воздействием наркотического вещества. Судя по не пропорциональной ему: силе и реакции, скорее всего – последний вариант. – ответил Абу Махи (подобно роботу) сухим и безразличным голосом, но, данный ответ вызвал у первого лишь искривлённую ухмылку разочарования.

– А если подумать?.. – оторвал свой взгляд великий и пристально глянул на своего ученика (а это был – плохой знак).

Последний, увидев жестокий вопросительный взгляд истинно заволновался и активировал свой интеллект на все сто процентов (дабы не разочаровать великого).

– Вот тебе и первая задача… – Эйден начал заметно надуваться словно кобра. – Объясни мне, здесь и сейчас, почему, именно этот, казалось бы, бесполезный человек, сможет спасти вас всех, от вечных страданий? – произносил чуть-ли не по слогам великий, и от этого, всё нутро ученика начало сдавливать «словно стотонным прессом». – Вот сейчас ты мне и докажешь, – его гортань провибрировала раздражённым басом. – готов ли ты – занять моё место. – Эйден с «чугунным» лицом, снова посмотрел на изображение проектора на противоположной стене. – Говори все свои размышления в слух, чтобы я, мог оценить правильность процесса твоего мышления. – холодно проговорил он и жестоко добавил. – Может тебе нужно снова: пройти курс корректировки сознания.

Абу Махи аж-но опешил от такого последних слов… Тело вздрогнуло, сознание задрожало… По спине хлынула ледяная волна. Ужас от воспоминаний застучал в висках а в сознании «словно ослепительными вспышками» замелькали обжигающие слайды воспоминаний от того аппарата, что промывал его мозги каждый раз, за каждую оплошность, за каждую допущенную ошибку. Каждый раз погружая ребёнка в его искусственный ад, машина воспитывала из него того – кто требовался его хозяину. Его сознание, содрогалось от нахлынувшего ужаса. От осознания ситуации и понимания, что именно от правильности его ответа, в данный момент зависит – его дальнейшая судьба. При этом, Абу знал не понаслышке, что Эйден: это тот человек, в котором слились воедино две противоположности. На удивление всех к нему приближённых, после всех пережитых ужасов у далёком прошлом, Эйден не известным образом мутировал в добродушного и великого мудреца, но, бремя Эйдена, обязывало его соответствовать своей внешности, что причиняло ему неистовую душевную боль.

– Хорошо мой отче, я попробую. – ответил Абу, приступая к размышлению. –Начнём. – на выдохе произнёс он. – Ну, первое: это то, что данный солдат принял неизвестное наркотическое вещество. Второе: данное действие и следующее за ним событие неизбежно привлечёт более высшие контролирующие органы. Соответственно, данного подозреваемого немедленно заберут в особое место лечения, чтобы в дальнейшем узнать истинную правду произошедшего. Судя по физическому состоянию рядового, и понимая, что как только их «ФСБ» узнает не нужную для толпы правду, они захотят тихонько спустить в унитаз слухи о случившимся, и непременно – самого виновника провокационного события. Ещё мы помним о давнем проекте младшего Сидоренки. Этот нейрохирург не упустит такой долгожданный шанс и с большей вероятностью использует тело рядового в качестве подопытного. Но… – неожиданно замялся Абу. – Я… – его глаза забегали. – Я не могу понять, в чём здесь связь? Связь вашего проекта «возмездия», к проекту доктора Сидоренки? – обернулся ученик с истинно задумчивым лицом.

– Думай сын мой, думай… – прищурив веки, строго произнёс Эйден. – продолжай…

Абу Махи увидев его жёсткий взгляд, поистине испугался, так как знал, что будет, если он разочарует своего учителя. Сердце начало колотиться словно бешеное, на лбу начала предательски выступать лёгкая испарина. Горло в один момент пересохло «словно ручеёк в пустынных песках» и непоколебимый лидер устрашающей страны кинул голодный взгляд на пустой хрустальный стаканом и тут же потянулся за рядом стоящей, покрывшееся лёгкой испариной, девственной бутылочкой минеральной воды, еле видно трясущееся рукой. Но расчётливый Эйден, показательно перехватил поллитровую бутылочку и заботливо произнёс:

– Что, горлышко пересохло? Водички захотелось? Сейчас сын мой…, я тебе налью… – с циничной жестокостью произносил он, открывая бутылочку. – Не отвлекайся, думай…, а старик Эйден тебе всегда поможет…

Пластиковая, влажная и так аппетитно выглядящая тара, хрустнула защитным колечком крышечки, и сочно зашипев обильно скопившимися газами, частично извергла из себя поистине освежающее и манящее содержимое. Холодная…, шипящая…, кристально чистая вода стекала легко пузырясь, на сенсорную поверхность стола. Абу, как только это заметил, его горло непроизвольно ожило и зашевелилось. Его учитель это несомненно заметил, и продолжил «резать без ножа»:

– Ух…, как оно потекло…, какая холодненькая и такая… – Эйден пододвинул к себе стакан и начал его медленно наполнять до краёв. – Кристальная водичка…

Хрустальный сосуд в ответ на это действо, медленно покрылся сочной испариной а Эйден цинично, не спеша…, поднял стакан и медленно…, прямо на глазах его ученика (который готов был зарыдать), наслаждаясь каждой секундой и миллилитром – медленно выпил содержимое.

– Ааахххх… – издевательски, от истинного удовольствия прошипел Эйден. – Вот…, вот…, пошла… – медленно проводя вдоль воображаемого пищевода, вёл пальцами правой руки по своей груди он «словно показывая, как водичка медленно течёт, освежая его изнутри».

Но вдруг его глаза открылись и криогенный взгляд раздражённо уставился Абу Махи прямо в душу и «словно деспот на гране срыва» он, спокойно, но жестоко произнёс:

– Думай я тебе сказал…

В этот момент, бесстрашного лидера окончательно и с головой накрыло волной паники и дикого страха. Глаза и лицо побагровели, белки и вовсе засверкали влажными звёздочками, сердце замерло в ожидании самого страшного, тут же пронеслись воспоминания:

«Как его, единственного ученика, кого выбрал сам Эйден из его сотен рабов, при всех, бичуют по спине пугай (за малейшую оплошность и не соответствие ожиданиям своего учителя). Постоянное психологическое давление и унижение. Как он, после каждого публичного наказания, черпает свинцовым ведром, дерьмо его подчинённых в общественном туалете стоя по пояс в зловонной жиже».

От такой обиды его челюсть сжались до болевого скрипа. Но из всепоглощающего ступора его вывел холодный голос сквозь зубы, что был уже на гране:

– Продолжай…

– Я… – с огромным усилием сдержал истерический всхлип Абу. – Я предполагаю… Что вам он показался интересным, из-за того, – он резко вздохнул переводя дыхание. – что если данный экземпляр выживет после операции и успешно адаптируется к вживлённым имплантам в его мозг, – снова тот же вздох но уже на грани срыва. – то его можно будет задействовать в вашем проекте «возмездия», который был начат – ещё вашим превеликим отцом. – он на секунду приостановился ожидая той самой казнящей команды на всеобщий позор и мучения: «но Эйден молчал» прожигая его глазами «словно криогенными лазерами» и Абу продолжил. – Меня смутило то: почему вас не устраивают те персоны, которые у вас уже есть в арсенале? – и не дожидаясь ответа (которого бы и не последовало) ответил. – Я смею полагать, что для вас, во-первых: это бесценные души. Во-вторых: что данным рядовым воином можно без особых проблем пожертвовать. И наконец третье: пожалуй самое главное (что заставило вас обратить внимание именно на его) это то – что если проект Алексея Сидоренки будет успешен, то можно будет с помощью нужных манипуляций задействовать в вашем проекте «возмездия» всех Русских (а может быть даже и всё человечество) и воплотить долгожданную вами месть – за замученного вашего отца.

Аль-Мудштаба замолчал и замер «словно смотря сквозь учителя».

– Ну вот… – кивая произнёс Эйден наливая новую порцию минеральной воды в стакан и подвинув последний, к ученику. – Можешь же, когда хочешь. – слегка хлопнув Мудштаба по плечу, великий устало поднялся с кресла. – Научись трансформировать свою боль – в силу, а страх – в тактику, и проживёшь немножечко дольше. – едва обернувшись он глянул через левое плечо. – А вот на сколько дольше, – легко и недвусмысленно закивал он, – это будет зависеть от ситуации.

Эйден подошёл к двери помещения, приложил свою ладонь к сканеру, последний загорелся зелёным и издал кроткий писк (сигнализирующий о том, что защита снята) и добавил:

– Приступайте Абу махи аль-Мудштаба, у вас не так уж и много времени.

Он, не спеша вышел из кабинета и закрывая за собой дверь мысленной командой задержал её (от чего полотно последней замерло на одной пятой всего хода). Эйден , напоследок, вскользь – ошпарил взглядом своего ученика, после: дверь дёрнулась и закрылась. А Абу махи так и остался стоять потупившись в проектор на стене, на котором красовался солдат в неестественной позе распластавшиеся на спине без сознания.

***

После таинственного появления и угрожающих слов «Анонимуса», командование России и Белоруссии было морально загнано в угол. С одной стороны: их истязала собственная совесть за то, что именно они виноваты в том, что спровоцировали «Анонимуса». С другой стороны: другая сторона медали показывала, что виновато именно всё человечество, и непременно заплатит за своё безумие и безрассудство. Но известно одно было точно, что машина смерти запушена и мировая война уже неизбежна. Всё остальное – это только дело времени, которого к их несчастью, осталось совсем не много. Самое страшное чего боялось командование – повторение сценария из очень старого фильма «терминатор», но, в тоже время были удивлены тем, что «Анонимус», как неожиданно появился, так же таинственно и пропал «словно испарился», не навредив не одной программе и тем более ядерному щиту страны и мира в общем. Но руководство было поражено интеллекту «Анонимуса», тому, как он всё организовал, загнал всех в угол. То есть: если даже Россия решиться сообщить об загадочном инциденте всему миру, то совершенно не сможет доказать самого факта и в итоге: её засмеют и опозорят перед всем человечеством. Вот тогда точно, страшные кошмары Волкова о «кипящем море дерьма» воплотиться в реальность. Поэтому оставалось только одно – продолжать войну (которая так неожиданно и таинственно перешла из психологической, в горячую, силовую стадию).

Как гласит мудрая восточная пословица – «без нужды не доставай кинжал – а раз достал, режь на повал».

«США» и «НАТО» не смогли узнать истинной причины, но не заставив себя ждать, воспользовались заминкой наступления «русских» войск на фронте и начали усиливать то, что уже есть и, создавать новое вооружение на основании похищенной секретной информации в «бункер-лаборатории» России (при том улучшая и дорабатывая её во всех планах). На первых порах, «русские» ещё могли с лёгкостью сдерживать жалкие укусы «американцев», но вскоре, котёл войны разгорелся (поддав хорошенько пару) и после этого, силы начали плавно и неумолимо, но – сравниваться. Боевой дух в рядах сынов «Колумба» начал расти в геометрической прогрессии и «русским» становилось всё сложнее сдерживать натиски многочисленной армии «американцев». В итоге, часть тихого океана по меж Америкой и Европой было полностью взято под контроль сил «альянса». И поэтому (теперь уже по безопасному морскому и воздушному коридору) начали переправляться многомиллионные армии разношёрстных наёмников, на главное, евразийское «поле чудес». Кто-то хотел обрести лёгкий заработок, но многие, типа как: «бывшие заключённые и тому подобные» которые собирались в «особые полки», особо яростно ратовали за идею и удовольствие от самого процесса непосредственно.

В срочном порядке, со стороны Белоруссии было принято решение о расконсервации и введении непосредственно на поля сражений – самоходных оборонительных точек «СОТ-Медведь», которые к тому времени уже двигались своим ходом на помощь в прорыве таких границ как: «Польша-Германия», «Польша-Чехия», «Польша-Словакия», «Беларусь-Украина».

Украину с двух сторон (России и Белоруссии) удалось очень быстро освободить от «капиталистической чумы» (хотя в процессе, наши солдаты всё чаще сообщали о том: «что большая часть самих украинцев была не рада такому исходу, хотя европейская её часть, держалась стойко и билась отчаянно». Линия фронта то уходила на запад, то снова возвращалась на восток, практически на исходную точку. «Русские» так же: в ускоренном темпе начали разработку более тяжёлого, умного, крепкого, быстрого вооружения (в том числе и черпая знания с захваченных трофейных технологий соперника). Фронт на поминал площадку после смертельного соревнования перетягивания троса двух таков. Везде где эти соперники мерились силами, не оставалось не чего, только: грязь, перепаханные взрывами поля, дороги, и даже города (больше похожие на свалку строительного мусора, равномерно покрытую телами убитых людей или тем, что от них осталось. Кругом металл, груды металла, искорёженная техника, шестерни и модули от многочисленных «разворочанных» механизмов, пламя, смрад, дым, вонь (гнилого и палёного мяса, топлива, машинного масла и пороха). Вместо слёз счастья: кровь. Вместо победного ликования: мучительные стоны и звериный (нечеловеческий) рык рыдающих матерей, держащих в израненных измученных руках, истерзанную часть своего сына, дочки, подруги – так-как мужей и отцов уже не осталось в пылающем аду тыла.

***

Глава 8

Ящик Пандоры.

Печать четвёртая.

Спустя два месяца…

15 сентября 2044 года.

Время Минск-Москва: 15:45.

Место: Россия. Секретная тренировочная база сил особого назначения.

Точное местоположение: неизвестно.

Ночь. Кругом густой, дремучий лес. Резвясь в полёте, попискивали летучие мыши, а среди них, гордо и плавно пролетала грозная сова. Как только её большие не моргающие глаза засекли цель в низу, голова «словно прибор наблюдения» захватила цель и довернулась в нужном направлении, корпус начал плавно маневрировать заходя на боевую линию удара и неожиданно для всех (сложив крылья) ночная охотница резко ныряет в чёрную пропасть. Пролетая грозной тенью мимо резвящихся летучих мышей: пикирует прямо на головы прогревшихся на тёплой бетонной дороге – мышей полёвок. Чуть ли не перед самой землёй крылья распрямляются и в мгновение (подняв пылевой вихрь) зазевавшиеся жертвы были схвачены цепкими когтистыми лапами.

– Эх, красиво… – пробормотал себе под нос часовой (наблюдая за охотой с вышки через прибор ночного видения).

Тем временем: ночная хищница усевшись на соседнюю сторожевую будку, принялась пожирать свою жертву.

Человек наблюдал с интересом за птицей, как вдруг, что-то отвлекло сову, и её голова «словно визир орудия» довернулась на беспокоящую её цель со свисающей плотью жертвы в клюве. Человек последовал её взгляду и увидел двигающиеся легковой автомобиль. Чёрный «аурус» двигался средним ходом, освещая себе путь в инфракрасном режиме фар.

– Вы посмотрите! – обрадовалась фигура за рулём. – Снова она там сидит. Поставите её уже на довольство, товарищ капитан. – увидев постоянного патрульного через специальный водительский шлем наблюдения (в коих были оба) указал водитель старшему машины.

– Да она и на собственном пойке не плохо служит. Ты глянь, какая здоровая вымахала… – с уважением произнёс офицер. – Вот кого, – кивнул он. – нужно брать на вооружение: ночное зрение, не спит, когда надо – сама себя кормит – мечта…, – удовлетворённо закивал капитан. – а не воин.

– Ага, «прокачанный боевой голубь». – с юмором добавил водитель.

– Ну вот мы и приехали. – нажал капитан кнопку на панели и открыл позади себя броне стекло. – Мы у проходной. – слегка повернувшись добавил он.

– Понял. – ответил один из двух тёмных силуэтов позади.

– Внимание, «пятьсот семьдесят два» у «сто один». – доложил караульный на сторожевой вышке (заметив машину).

– Принял. – мужским голосом ответил диспетчер. – «Сто один» – ваш код? – обратился уже к машине диспетчер базы.

– «Меркурий семьсот семьдесят три».

«Аурус» подъехал ближе и остановился в трёх метрах от ворот на специальной площадке.

– Код принял, сканирую. – ответил диспетчер и замолк (прошло десять секунд), после он добавил. – Всё чисто, въезд разрешён.

Ворота открылись и машина тронувшись с места поехала в глубь базы (направившись к главному шлюзу).

– «Сто первый» на приёме. Дай зарю на «ноль один». – подал запрос Капитан (как только машина начала приближаться к массивным броде дверям которые вели в сердце базы).

– Это «пятьсот семьдесят два», запрос принял, разрешение получено – даю «зарю». – ответил диспетчер порхнув пальцами над сенсорной панелью управления.

Сервоприводы замков отпираясь натужно загудели утробно стуча…

После, многотонная «броне-дверь» начала плавно подыматься в верх…

Элегантный, современный автомобиль «аурус» с ходу проскользнул в появившееся проём и проехав тридцать метров повернул на право. «Броне дверь», не открывшись до конца, тут-же: замерла на пол пути и, облегчённо шипя пневматическими замедлителями быстро но плавно – опустилась в низ (просевши на нижних амортизаторах). Сразу после: загудели замки и вернули её в прежнее (запертое положение). Сразу стало тихо и холодно (только сочное, но внутриутробное урчание «ауруса» нарушало монолитную тишину подземелья). Чёрный седан шурша широкими покрышками катил по серому коридору (обильно освещённому искусственным дневным светом). Дорога в две полосы, шириной около семи метров, многочисленными витками уходила в нутро нашей матушки земли. На высоких стенах «словно волнующиеся волны плыли многочисленные провода и трубы». Четвёртый виток, пятый, седьмой, десятый, двенадцатый и, дорога выпрямилась. Ещё пятьдесят метров в сторону и, снова погружение на два уровня…

Всюду уходили параллельные разветвления туннелей и коридоров. На стенах висели не большие экраны (они были одновременно и гиды, и информационные таблички, которые могли в нужный момент, по команде диспетчеров, просто отключиться или специально запутать нарушителя). Но чёрная, лощёная и категорически пафосно богатая машина с эмблемой вооружённых сил России на дисках (двуглавый орёл со шитом, мечом и лавровым венком) смело двигалась по зелёным стрелкам к назначенному ей сектору подземного строения.

– Всё мы на месте господа. – ответил капитан обернувшись в салон позади.

– Благодарю вас, капитан. – кивнул один тёмный силуэт.

Для капитана это хоть и было всего третье словосочетание (что он услышал за всю поездку от данных пассажиров) но всё же – он на секунду задумался… Отвёл глаза на правое зеркало заднего вида (и подозрительно прищуриваясь увидел: как их машина останавливается и позади «словно из не откуда» показались четверо здоровых бойца в камуфляже с чёрными балаклавами и прямиком шагающих к его автомобилю. В этот момент любопытство одержало верх и он тут-же повернулся назад: заглянул в открытое броне окошко, что отделяло водительскую капсулу от пассажирской и тут же – напоролся на острый вопрос.

– Какие-то проблемы, капитан?

– Не как нет. – ответил он, но всё же увидел в полу мраке заднего отсека: двое людей в таких же камуфляжах и масках, но без могучих форм и комплекций.

– Просто убедился, что все на месте и в сохранности. – тут-же от швырнулся он «словно кот от воды» и кратко добавил. – Всё в порядке.

«Аурус» плавно остановился… А шикарные, переливающиеся в отблесках десятков фонарей, «серебряно-золотистые» двухглавые орлы на всех четырёх двадцати дюймовых колёсах продолжи своё плавное вращение в не зависимости от колёс и основных дисков.

Но только он захотел открыть дверь, как она «словно в чудесной сказке» открылась сама и, в проекции показался здоровенный мужик с сочным низким голосом:

– Здравия желаю, товарищ капитан.

– Упс…, Димон. – кратко произнёс капитан живо вылезая из салона (водитель так же всё понял и мгновенно, в точности повторил все сия действия за начальником).

– Здравия желаю товарищ майор. – ответил старший машины вскинув руку в воинском приветствии.

– Здравия желаю товарищ майор! – бодро взмахнув рукой воскликнул Ст. сержант (водитель, с другой стороны).

Майор ответил тем же и подал руку для рукопожатия.

– Как дорога? – строго задал вопрос он.

– Всё хорошо, замечаний не было.

– Странного на пути, хвостов…, не замечали? – слегка прищурился майор и пристально посмотрев в глаза (при этом всё продолжая крепко сжимать кисть капитана).

– Ни как нет товарищ майор. Хвостов и подозрений по пути следования замечено не было. – ответил он, ощущая явный дискомфорт от сжимающей «словно тиски» крепкой руки спецназовца.

– Хорошо, молодцы. – облегчив ментальный натиск своих глубоких голубых глаз отпустил майор. – Проверить машину и отдыхать, но не расслабляться. Всё ясно?

– Так точно товарищ майор, всё проверим и будем готовы по первой команде.

Тем временем обоих пассажиров уже увели и капитан даже не заметил как это произошло. Старший машины повернулся в предполагаемую сторону и, не чего не увидел (кроме холодного, пустого коридора). Но тут же был приведён в чувство, лёгким толчком крепкой ладони в левое плечо:

– Выполнять. – развернувшись, майор пошёл к ближайшей двери в стене.

– Товарищ майор, разрешите обратиться. – произнёс в след высокому и широкоплечему бойцу, капитан.

– Ну, попробуй… – обернулся здоровяк.

– А кого мы хоть привезли? Оба в балаклавах – такого ещё не было…

– Не твоего ума дело, капитан. Меньше знаешь – крепче стоять будет. – холодно ответил майор и не спеша пошагал дальше. – Спокойного вечера.

– Взаимно. – сухо ответил капитан провожая майора взглядом. – Чё пялишься как баран на новые ворота? – произнёс он, смотря как закрывается за майором дверь.

– Это вы кому, товарищ капитан? – с истинным сомнением произнёс водитель, косо глянув на капитана.

– Тебе, идиот… Слышал приказ?! Выполняй. – тихо воскликнул Капитан. – Да… – нервно прикусил он щеку искривив гримасу. – Чувствует моя задница… – замотал головой он. – Не простых человечков мы сегодня привезли сюда… Ох не простых… – задумчиво добавил он, обернулся и облокотился о крышу седана наблюдая как неспешно и гордо вращаются «гос спинеры» (двуглавые орлы) на колёсах их шикарного «ауруса».

***

Спустя двадцать минут:

Сектор-12.

Тренировочный полигон.

«Диспетчер-командная» комната управлением боевого поля тренировочного уровня.

Не большая полутёмная комната (семь метров в ширину и четыре в глубину), светятся многочисленные экраны, кнопки, контроллеры, сенсоры. Пять кресел на колёсиках, на двоих из них (уверенно развалившись) сидят два здоровяка в камуфляжах. На против, такой же, но намного менее могучий, и в позе (опёршись локтями на колени) сидит человек и что-то пытается объяснить двоим богатырям.

…Вы просто не понимаете меня. Я согласен, и понимаю, что вам в такое трудно поверить. – не спеша и чётко говорил он.

– Не… – вскинул руками самый здоровый и высоких. – Ну ты сам посмотри, братуха. – поднявшись с кресла и подойдя к напротив стоящему (более тощему бойцу в такой же форме и балаклаве). – Вы издеваетесь?! Ну вот скажите, за что?.. Что мы вам такого сделали? – снова он посмотрел на тощего.

– В смысле? – ответил человек на против (видимо под балаклавой нахмурив брови).

Майор (тот, что был похож на антресоль «она чуть ниже шкафа, но всё же – такая же здоровая») держался за лицо (что скрывала балаклава) и слегка покачивал головой. А второй (что стоял возле самого тонкого из всей компании) даже не успел открыть рот – как неожиданно открылась дверь и в посещение шагнул следователь Гончаров.

Он на секунду застыл (оглядев всех с сухой миной). Но в следующую секунду на его лице появилось лёгкое удивление, следом: недоумение и после, насмешливая ухмылка (явно сдержавшая чуть не вырвавшиеся смех).

– А…, – его правая бровь недвусмысленно подтянулась выше. – что у вас тут за маскарад? – его глаза пробежались по всем присутствующим. – Я что-то пропустил интересное? – не спешно проходя в глубь помещения и частенько поглядывая на стоящего напротив всех – бойца «словно маленькая берёзка средь могучих дубов».

– О!.. Димон!.. – плеснул руками в разные стороны самый могучий «дуб». – А ты как всегда вовремя. Ну хоть кому-то я рад. – пожал гостю руку богатырь. – Ну ты сам посмотри… – обернулся он. – вот это… Наш супер герой – пупер солдат! Мать вашу. – его рука отчаянно опустилась. – Который спасёт весь мир… – с оскорбительным недовольством произнёс майор обводя явившееся чудо руками «словно гладя ауру».

– Так, – посмотрел в глаза оскорблённого богатыря произнёс Гончаров. – во-первых. Валер, давай уже будем как большинство – указав на свою голову указательным пальцем, недвусмысленно произнёс Дмитрий и добавил. – тут бояться некого.

Майор недовольно опустив плечи, стянул балаклаву и жестом намекнул всем остальным.

– Ты не исключение. – с особым удовольствием пихнул стоящего – здоровяк.

Тут-же, все тайные персоны стали явными.

– Ну конечно… – язвенно произнёс и едва поклонился богатырь. – насальника же пришёл… – с лёгкой издёвкой «куснул» майор Валерий Стахов.

– Ну, – пожал плечами последний и невозмутимо ответил. – кто на что учился.

– Блядь…, сука… – начала раздражённо изгибаться шея Стахова наклоняя голову из стороны в сторону. – как я не ненавижу это выражение… – раздражённо прошипел майор (секунду недовольно отвернувшись).

– Ну?.. – развёл Гончаров руками. – И чем вы не довольны – господа? – задал вопрос привычным, ставшим уже родным – рабочим тоном.

– Да так, не чем в общем. – пожал своими могучими плечами Стахов. – Только есть одна маленькая мелочь, ну, – обернулся он с не двусмысленным взглядом. – точнее – вот эта. – указал он на стоящего посреди комнаты рядового солдата.

Сидящий на стуле здоровяк (Дюк Беннет) молча и пристально вглядывался на рядового (что стоял посередь всех «словно холодная, каменная фигура», на его лице не было не малейшей эмоции. Лицо Алексея было холодное, глаза смотрели куда-то в даль (изредка моргая), в них была чёрная, безликая – пустота, дикий холод и полное безразличие. Дюк заметил ниже затылка, не большой ошейник, и такой же прибор чёрно угольного цвета.

Пока Стахов обсуждал то: «за какие такие грехи они ему желают смерти, пытаясь втюхать этого хлюпенького (по его меркам) мужчину, в его команду отборных спецов, Дюк – плавно поднялся с кресла. Нейрохирург Сидоренко (сухая высокая фигура на заднем плане) насторожился. Беннет спокойно подошёл практически в притык к рядовому Мироновичу и заглянул в его «словно окаменевшие» – глаза (пустота и дикий холод «словно в космосе» вот, что почувствовал он).

– Ну как?.. – донёсся из-за левого плеча чуть ли не шёпот доктора Сидоренки.

В этот момент: затих даже майор Стахов (перестав яростно жестикулировать)…

– Что ты с ним сделал… – послышался голос из глубин мощной груди Беннета.

– Это работает «нейро-психо стабили»… – не успел договорить доктор, как его плавно «словно не слыша» перебил Дюк.

– Он вообще живой?.. – спросил Дюк и тихонько дотронулся до (переполосованного аккуратными шрамами от хирургического ножа) лица безмолвного человека. – У него хоть… – произнёс он не сильно ткнув Алексея в область сердца и обернувшись на доктора. – Душа есть?

Только Сидоренко собрался открыть рот, как неожиданно для всех, у каменной статуи, дрогнули гранитные уста:

– Да.

После такого, все уставились на рядового «словно в первый раз увидели его».

– Я такой же живой, как и ты. – невозмутимо ответил он (но лицо его оставалось камнем).

Беннет вернувши взгляд на прежнее место, молча – посмотрел в глаза «этого», кого деже страшно было назвать человеком.

«Пустые…» – подумал Дюк (не произвольно мышцы на нижней челюсти сыграли Беннета – напрягаясь «словно проглатывая ком»).

Дюк отступил, плавно присел обратно в кресло с озадаченным лицом (почему-то, но все последовали его примеру).

– Кто ты? Расскажи нам о себе. – попросил Дюк (как-то железно посмотрев на Алексея).

Рядовой тут же вопросительно (но как то жутко «словно киборг») глянул на доктора (последний еле видно кивнул).

– Меня зовут Алексей. Я белорус. Был смертельно ранен в бою под Польшей, и … – с холодным голосом, замялся он «словно завис» уставился холодным куда-то в не куда.

– Что-то не так? – посмотрел на доктора Гончаров.

Алексей застыл «словно лишённый питания робот», все остальные так-же перевели свой взор на Сидоренку. Доктор тут-же полез в планшет смотреть показания здоровья. Наскоро ознакомившись, он пожал плечами типа:

«Всё в норме. Не понимаю в чём дело».

– Больше…, – неожиданно ожил он. – не нечего не помню. – и на его лице натянулась еле заметная гримаса истинного удивления.

– Хм. – натянулась удивлённая гримаса на лице доктора. – Странно, до этого момента он всё помнил. Мг. – еле видно закивал он сам себе. – Ладно, попробуем так. – сказал доктор и нажал иконку на сенсоре планшета.

Тут же, холодный дух киборга «словно покинул тело человека, и он (человек живой) ошарашено захлопал веками, в шоке не понимая где он, кто эти люди, и чего на него все так пялятся.

– Кто вы такие, где я!? – воскликнул Алексей ошарашено оглядываясь вокруг, а все остальные напротив: шокировано застыли и снова – хором посмотрели на доктора.

– Эт… —взволнованно дёрнулся Доктор – Это не чего страшного! .

– Эээ…, мужики, я тут не причём, честно. – его глаза бешено метались по комнате и всем приборам.

И как только они заметили изображения на экранах с мишенных залов (это: расстрелянные в хлам стены, красные, изрешечённые пятна) его воображения тут-же всё само дорисовало и на Алексея напала дикая паника.

– Мужики, не надо! – испуганно закачал головой он. – У меня жена, дети, зачем! Это не я! Клянусь! Это он мне её сам толкнул, а я по ошибке! – начал отступать к двери испуганный.

Дюк тут же поднялся, показывая рукой:

«Успокойся. Всё хорошо.»

Плавно, аккуратными шагами пошёл на встречу впавшему в панику человеку. Испуганный, увидев на него идущего здоровяка (погрузился в энное состояние ещё глубже). Стахов обернувшись посмотрел от любопытства, что же так испугало человека, и остановив свой взгляд на распотрошённой «ОСБ» плите с красным пятном – сочно заржал.

– Давай громила – подходи! – затараторил в панике забившиеся в угол человек. – Но помни, я не сдамся тебе живой!

– Тихо…, тихо…, успокойся родной. – проговаривал Дюк, подходя всё ближе и ближе, но повернуться и посмотреть, чего так сочно ржёт его напарник – не решался, так как получить «плюху» от испуганного человека не хочется, хоть и не убьёт, но в ухо словить по любому – будет не приятно. – Ох!.. – с удивлённым лицом выдохнул он (технично уходя от крайне безграмотного хука с права). – Ах ты ж засранец! – блокируя ещё один удар, произнёс Беннет. – Ну давай, – произнёс он приготавливаясь к бою на ходу. – побоксируем малёк. – и встал в боксёрскую стойку.

– О-го-го!.. – произнёс Стахов отойдя от смеха. – Ты погляди, молодец, не задаётся! А это уже радует… – закивал он по барски развалившись в кресле.

Не надо быть знатоком, но, после недолгого, нелепого, махания кулаками рядового, Дюк технично нанёс не сильный, но точный удар в солнечное сплетение человека и тут-же, послышался характерный звук резкого выдоха и не подготовленный силуэт согнулся от хлынувшей боли. Дюк ожидая такого исхода: опустил руки и повернулся с недвусмысленной ухмылкой, но, тут-же увидел как доктор с характерным щелчком тыкнул в экран планшета и кивнул, типа:

«Обернись».

И только Дюк обернулся, как сразу узрел: что корчившееся секунду назад от боли – фигура, резко замолкла и, застыла «словно замерев в низком поклоне». Дюк тут же испугался, что человеку стало плохо (это так выглядело естественно, что напряглись даже все остальные). Только один доктор: мало того, что не испугался, а напротив, на его лице натянулась «удивлённо-счастливая» ухмылка.

Алексей начал плавно «словно, робот» выпрямляться…

– Твою ж… – слегка шуганувшись дёрнулся Дюк (как только на него снова посмотрело то самое, каменное лицо с ледяным взглядом пустоты). – Блядь! – дёрнулся он ещё раз «словно стряхивая с семя настырный страх». – Все не как не могу привыкнуть к этому взгляду. – ругнулся Беннет слегка утерев нос и опуская руки. – Теперь понимаю почему тебе запретили данные опыты… – пробубнил он.

– А теперь разгоняем…, и, запускаем. – с неподдельным удовольствием произнёс Сидоренко, что-то возбуждённо щёлкая на экране планшета и после, поднял голову и с пламенным любопытством уставился на своё чадо нейрохирургического искусства.

Алексей тут-же встал в крайне техничную боевую стойку (готовясь к рукопашному бою), лицо приняло гримасу «бездушного патологоанатома».

– Вот теперь давай дядя, поиграем. – произнёс он безразлично «словно перед ним стоит банальная мясная груша».

– Хо…, о-хо-хо!.. – прикрыв рот рукой, в шоке от дерзости, и предвкушения предстоящей бойни – эмоционально выдохнул Стахов. – Твою ж на хуй Люсю!..

Дюк слегка так не хуёво офигел… Здоровяк не предпринимая ответного хода: посмотрел на тлеющего в жарком ожидании доктора.

– Может не надо. – закачал он в отрицании головой. – Я же его и убить могу, не жалко? —произнёс Дюк не желая делать фатальных и грязных вещей.

– Ну попробуйте, майор. – с лёгкой ехидной улыбкой, уверенно ответил доктор.

– Ну. – тяжело вздохнув, пожал плечами Дюк. – Вы сами захотели…

Оба вышли на середину комнаты и тут-же: Стахов щёлкнув на нужную кнопку на панели – врубился яркий свет в помещении.

Соперники приготовились к бою.

– Ну, давай, покажи на что способен наш дедушка Дюк! Элитный, боевой волк спецназа – против живого киборга!.. Ха-ха-ха!.. Блядь, сука… Круто! – произнёс вступительную речь майор Стахов и заплясал от удовольствия.

Как только Дюк услыхал последнее слово и заглянул в эти холодные глаза, ему тут же «словно галлюцинация» вспомнился тот последний бой в бункере, на седьмом уровне.

«Что это… Твою ж мать, это…, это терминатор что ли!? Да ну нахрен! Сдохни, ты, сука! – закричал капитан Картер вступая в бой с «роботом-аватаром» «обьект-98». – А!!! Сука!!! – вдруг послышался голос по радиосвязи. – А!!! Что это!!? Твою мать!!!

Крик, и затяжная тяжёлая очередь…

– А!!! Кхрр… – хрип и голос другого боевого сына затих вместе с пулемётом.»

Слайды воспоминания оборвались.

Тут-же, за первой галлюцинацией пришла другая:

«Второй робот открыл огонь по прикрывающему Дюка капитану Картеру. Он весь вибрирует от попадания пуль и вдруг – резко замирает и неожиданно для майора, безжизненное тело падает вперёд.»

Слайд воспоминания снова оборвался и острым краешком поцарапал сердце старого майора (кое заныло от жгучей боли). И в этот момент, сердце Дюка медленно и мучительно начало наполняться жгучей, но уже яростью…

– Уууааа!!! – с яростным рёвом срывается с места и производит первый удар.

Но, вот удивление для всех окружающих – промах!

Рядовой, очень технично, легко и не принужденно уходит от поистине чудовищной силы удара, от которого потерялся бы – даже медведь.

От своей же массы, Дюк едва удерживается на ногах и в него тут-же: прилетает целая резкая серия ударов.

Серия: первый удар поддых с левой. Второй: острый удар костяшками по мышцам левого плеча и резкий отскок на шаг назад от соперника (всё происходит практически мгновенно).

Дюк успел лишь слегка вскрикнуть, с группироваться и довернуться за уже позади готовому к бою сопернику. Но опыт Беннета не желал уступать «прокачанному» партнёру и он быстро восстановился и начал ускоренно искать слабые места.

Серия: холостой верхний левый, холостой нижний правый (соперник даже не реагирует. Он «словно боевой робот» контролирует и просчитывает каждый его шаг своим бесконечным холодным взором патологоанатома).

«Клинч! Ха! Он точно такого веса не выдержит!» – подумало сознание Дюка, и он тут-же рванулся на Алексея поджав к себе руки и закрывая уязвимые места.

Но неожиданно для Беннета, как только он приблизился в плотную, его голос охнул, гримаса тут же искривилась, покраснела, глаза широко раскрылись, он начал пыхтеть как паровоз сдерживая чудовищную боль (от которой, просто орали его яйца, сдавливаемые рукой соперника). Алексей же: лишь с любопытством, слегка наклонил голову, не произнеся ни слова и без единой эмоции – нагло таращился Беннету в краснеющие глаза, сжимая кисть ещё сильнее. Дюк из последних сил собрал всё то сдавленное, и от таких переполняющих эмоций в миг озверел. Тут-же взревел «словно разъярённый медведь» и схватив его стальной хваткой за форму – плавно поднял над собой.

– Всё… Ему пиздец. – произнёс Стахов даже перестав дышать.

Разъярённый Беннет, со звериным рычанием не секунду замерев – бросает тело над головой прямиком в дверь. Тело рядового пролетев три метра с грохотом ударяется о стальное полотно и глухо падает около неё. Но от жертвы насилия не поступило не одной эмоции, на против, он начал вставать, смотря зверю в глаза холодным волчьим взглядом. Дюк не раздумывая не секунды «словно разъярённый слон» попёр на встречу сопернику. В этот момент встревоженный сотрудник охраны, что услышал не членораздельные звуки за дверью, отпирает дверь универсальным магнитным ключом и только успевает слегка открыться дверь:

– Твою ж!.. – воскликнул он и только успевает отскочить в лево от рамы двери.

И Дюк с рёвом – наносит мощнейший (чуть ли не с прыжка) прямой удар с ноги в корпус соперника. Последний, от такой кинетической энергии вылетает в коридор, падает на полированный пол и проскользив ещё несколько метров – останавливается без движения.

– Дюк, ты его убил! – подорвавшись испуганно воскликнул Сидоренко.

Доктор, ударившись о Дюка «словно о стену» – выбегает в коридор, падает на колени перед своим чадом.

– Лёшь, Лёша, Алексей! – тормошил он его. – Ты меня слышишь!?

И только доктор собрался прощупать на шее пульс подопытного, как тут же, в одно мгновение, правая рука падшего, резко и жёстко – хватает доктора за шею.

Давление нарастало… Голос доктора перешёл на писк, вскоре и вовсе на шёпот.

– Дюк, нужно остановить его! Где этот грёбаный пульт?! – «подорвавшись» воскликнул майор Стахов.

– Какой пульт?! – взволнованно воскликнул Гончаров.

– Ну, сука, как его, этот грёбаный планшет! Мать его на хуй! – размахивая руками, глазами шарил по комнате майор. – А, вот он! Так бля… – нахмурив брови не известно что тыкал он в спешке. – Как тут сука… Что тут нажимать, как он это делал… Доктор,как его отключить?! – задал нервный вопрос он, но, в ответ услышал немое шипение и бледнеющее лицо Сидоренки. – А!.. – оскалился он. – Чёрт возьми, значит будем действовать по старинке! – бросив планшет, он рванул за наступающим «словно тяжёлый танк» Беннетом.

Дюк разбежавшись подскочил «словно в прыжке на длину» (в попытке просто раздавить угрозу своей массой) но соперник тут-же отталкивает доктора и перекатывается в право, после, ловкий подскок с подъёмом на ноги (в это время выбежал Стахов, прикрыв собой доктора, который уже жадно глотал ртом воздух). Охранник не растерялся и увёл Сидоренко в глубь помещения управления полигоном.

– Тревога тревога! Человек вышел из-под контроля! – достав рацию затараторил охранник.

– Дай сюда! – вырвал рацию из рук охранника – Гончаров

Тут-же завыла сирена тревоги…

– Приём, это «центр», доложите что у вас случилось!? Почему ваши бойцы дерутся!? – дал взволнованный запрос диспетчер.

– На связи «москва соло», нами вычислен вражеский контрразведчик. Срочно поднять тревожное отделение и направить к кабинету управления тренировочным полигоном.

Тем временем: в коридоре, обе стороны уже вошли в контакт (завязался рукопашный бой два на одного). Сигнал тревоги настойчиво перекрикивал резкие вздохи от пропущенного очередного точного удара. Вышедший из-под контроля «прокачанный» человек, показывал не человеческие возможности. Он оборонялся и извивался «подобно кошке», а атаковал резко, технично и точно «словно кобра». В его боевом танце не было не единого лишнего тело движения.

– Тревожная группа уже поднята, ваш квадрат оцеплен. – доложил диспетчер.

– Срочно пришлите снайпера с зарядом транквилизатора. Враг мне нужен живым, это приказ! – воскликнул Гончаров.

– Принял, ваша команда услышана.

В это время: майор Стахов, получив с десяток ударов по болевым точкам, превозмогая боль и онемение контрольных мышечных групп, всё-таки схватил сошедшего с электронных катушек Мироновича сзади (обхватив его крепкими руками «словно удав») и крикнул:

– Выруби, я его держу!

– Нет!!! Его череп не выдержит! – заорал из глубины помещения голос доктора.

Дюк, не мешкаясь, тут-же: подбежал, замахнулся, но, в это время и соперник не спал… Согнувшись как улитка, он поджал ноги к подбородку и с аккумулировав всю имевшеюся энергию – резко выпрямился и с двух ног произвёл удар в плечи уже набегающему Беннету. Дюк, вошёл плечами в пятки соперника «словно столкнулся с бетонной стеной» (о чём дал знать характерный хруст в плечевых суставах). «Словно в замедленном действии», его собственная масса грозного тела, устремилась вперёд не смотря не на что. Массивный торс: оторвался от пола «словно кто то не видимый выдернул коврик из под его ног» и он ударившись спиной о полированный мрамор – упал, попутно сбив с ног и майора Стахова.

– Сука… – прошипел «москва соло». – «Центр» – он сбежал! Повторяю – он сбежал! – воскликнул Гончаров увидев, как вырвался ловкий боец и уже сверкает пятками. – Перекрыть весь отсек, закрыть все двери и проходы наглухо! – добавил он, помогая подняться обоим офицерам.

– Принято, блокирую ваш уровень. – ответил диспетчер.

– Не дайте ему заполучить оружие. – так-же выбежав из помещения предупредил их всех – доктор Сидоренко. – Вы уже видели, на что он способен в ближнем бою. Поэтому, настоятельно не рекомендую вам испытывать его – с оружием в руках. – нервно покачивая головой добавил доктор.

– Твою ж душу!.. – воскликнул Гончаров и вспомнив добавил. – Планшет! Выруби его, как и включил!

Спустя секунду случилось самое страшное: доктор поднял разбитый планшет и немногозначно посмотрел на Стахова, после, добавил:

– После уничтожения источника сигнала, в шейном процессоре сохраняется последняя команда, и самое главное – «он сейчас не нападает, а защищается». То есть, вы на одной стороне – но точки зрения разные.

– Бля… – произнёс майор Стахов и тут-же получил смачного леща от Дюка.

– Ваня! Мать твою… – нервно зашипел он полупив бешенные глаза. – Теперь бегом исправлять наш косяк! – воскликнул Беннет.

– Ммм…, – нервно промычав Стахов сжав до хруста кулаки. – бегом за ним!

И оба сорвались в спринтовые догонялки сверкая пятками берцев.

– Центр, это «москва соло», не в коем случае не применять оружие, а лучше спрятать его в безопасное место и под замок. Противник очень опасен, но он нам нужен живым! Как поняли меня?! – на одном дыхании изверг из себя Гончаров.

– Принял вас, преступника наблюдаю.

***

Тем временем:

Тревожная группа.

– Тревожная группа остановитесь! – воскликнул диспетчер.

– Всем стоять! – громко приказал капитан (командир группы) подняв соответствующий жест. – Что случилось?

– Я открываю помещение с права, забрасывайте туда всё огнестрельное оружие! – ответил диспетчер не объясняясь.

– Зачем?! – ошалел от такого приказа капитан, другие – искривили лица в недоумении.

– Не когда объяснять, доверьтесь «москве соло», давайте! Не тормозите мать вашу!Иначе будет больше двухсотых – чем трёхсотых! – восклицал диспетчер.

Все не за медлительно покидали своё оружие закрыли дверь и на замке тут же загорелся красный индикатор (сообщая о строгой блокировке).

– Внимание тревожная группа, враг уже близко! Приказ – захватить нарушителя живым! – приказал голос дежурного диспетчера.

– Вас понял центр, мы его возьмём не волнуйтесь. Ну может только слегка помнём… – ответил капитан кривляясь с ехидной миной и предвкушая рукопашное веселье.

– Ну слегка – разрешаю. – улыбнулся диспетчер.

– Ну парни, готовы?! – спросил капитан своих бойцов победно разводя руками.

– Как пионеры! Сейчас потанцуем… – ответил один из них, поднимая дух соперничества и разминая шею и плечи.

Все бойцы распределились по трёх метровому коридору…

Уже из-за угла, вдалеке, звук человеческого бега становился всё отчётливее и яснее…

Боец на удивление оказался прав – о боевом танце, но он даже не подозревал, кто будет в нём ведущим…

«Прочипованный» рядовой выскочил из-за левого изгиба коридора и стал колом (уставившись на бойцов). Другая сторона, от неожиданности, сделала так-же. Но эффект быстро испарился и обе стороны тронулись на друг друга. Алексей шёл не спеша, а бойцы «тревожники», в экстазе преддверия победы уже набирали ход подбавляя пару.

И тут пошло поехало…

Первый боец выскакивает навстречу рядовому:

«замах, блок, техничный приём, залом, хруст, крик.»

– А!!! Моя рука!!! – послышался вопль и человек падает на пол корчась от боли.

Следующий боец:

«замах ногой в развороте, удар берцем в голову и человек в кувырке отлетает без чувств в сторону.

После этого, доверие «тревожников» к «москве соло» – повысилось в геометрической прогрессии.

– Заходи со всех сторон, задавим его! – заорал капитан выразительно направляя всех руками.

Алексея начали окружать…

Последний даже не остановился, всё также непоколебимо продолжая идти на встречу врагу…

«Да кто ты такой…» – продумал капитан. – Атакуем!!! – взревел он.

И закружились тела, пропитанные адреналином и волнением – в боевом танце…

«Первый: принимаю, блок, уход, рычаг, хруст, крик, отбросить… Второй: принял, захват, укрываюсь телом, удар в рёбра, конвульсия, крик, упал… Третий: прыжок с переворотом, удар заднему в грудь с ноги, пригибаюсь, уход от удара, колющий удар в «солнышко», добить коленом в голову, выключен… Четвёртый: принимаю, перевожу удар в сторону, подножка, упал, следующий… Пятый: не дурак, звание капитан, статус – опасный, опытный, выхожу на боевую позицию, меня захватили за шею сзади, резко приседаю, захвативший теряет равновесие, падает, главарь рядом, вырываюсь, принимаю удар – отбил, блок, спазм, больно, терплю…, отхожу… Подымается его боец: наблюдаю, снова удар, блокирую…, отхожу… Заметил позади два бегущих противника: блокирую фронтальной удар, делаю вид что не вижу задних, жду…, жду…, жду…, жду…, замечаю позади взмах – падаю! Наблюдаю как задний противник не успевает остановить свой летящий кулак, удар…, тело отлетает – капитан нейтрализован. Наблюдаю взмах ногой: откат, удар мимо, откат, встаю, принимаю удар, отвожу удар, блокировка невозможна, отхожу сам, принимаю удар левой, откланяюсь, отвечаю, резкий удар в икроножную мышцу, наблюдаю эффект – ответ положительный, враг ограничен в свободе движения. Принимаю напарника: удар, откланяюсь, удар в икроножную мышцу, удар отбит, захват, тупой удар в спину, больно, падаю, терплю, перекатываюсь, удалось уйти от давящего удара нагой, подскакиваю, подскок не удачен – спазм в мышцах спины, падаю, больно, терплю, плавно подымаюсь, фиксирую удар, ухожу, нижний замах ногой, подсечка, боец падает на левый бок, отражаю удар напарника, моё тело истощается, дыхание затруднено, система фиксирует пониженный уровень кислорода в крови. Подхожу на ближнюю дистанцию: скоростная четвёрка в корпус – враг держится, взмах, отклоняюсь назад, не хватает дистанции, принимаю удар в лобную часть черепа, падаю на спину, темнеет, борюсь, зрение восстановлено до оптимального уровня. Быстро подымаюсь: фиксирую удар, уклоняюсь, захват кисти, болевой приём, хруст в пальцах противника, крик, враг падает на колени – Отступаю. Замечаю ещё одного. Боец в дальней части коридора, приоритет опасности наивысший, задача нейтрализовать в первую очередь – бегу. Чувствую резкий захват, падаю. Наблюдаю захват, удар правой ногой в голову помехи, захват освобождён, бегу. Тридцать метров, двадцать метров, вижу дымку, чувствую укол в торс, боль, вижу колбу с иглой, онемение, туман, слабость, сознание угасает, ноги не держат, падаю, темнота…

С неистовой, сумасшедшей скоростью «словно в процессоре суперкомпьютера» проносились команды само контроля в ускоренном «электронно-медиаторной системой» – мозге Алексея.

После выстрела зарядом мощного транквилизатора, рядовой «словно обездушенная кукла» рухнул на пол без сознания. Прибежавшие Гончаров и Сидоренко – ахнули от такой картины:

«стонущие от боли бойцы с ушибами и переломами корчатся на мраморном полу, их командир, лежит расставив руки в обе стороны, без сознания и окровавленным лбом. На против Дюк, корчась от боли и держась за кисть руки пытается встать (опираясь на правую ногу) а боец, что стрелял транквилизатором – остолбенел с широко раскрытыми глазами».

– Дюк! – воскликнул доктор, подбегая к нему. – Сейчас, погоди, дай посмотрю. – Сидоренко оглядел его неестественно скрюченные пальцы. – Он вывихнул тебе суставы двух пальцев. – оценив, констатировал доктор.

– Я и сам вижу чёрт побери! А!.. – басом завопил он от боли как только Сидоренко дотронулся до них.

– Терпи! Зажми что не будь в зубах, чтобы не сломать их! Я вправлю тебе их сейчас.

– Давай братуха, на держи, зажми зубами покрепче. – быстро при хромав к Дюку, расстегнул и вырвал с треском свою портупею из штанов и сложив в три слоя, он – вложил Беннету её в рот. – Ща-ща-ща всё сделаем родной, потерпи, я понимаю больно…, но что уж теперь. – волновался Стахов и подбежал к лежащему капитану. Открыл аптечку, достал из неё «шприц-тюбик» и сходу вколол его Дюку в ногу. – Давай. – скомандовал Стахов, и крепко обхватил Беннета за плечи сзади. – Давай!! – рявкнул он.

«Хрусть!» – послышался звук первого сустава указательного пальца.

– Ммм!!! Амммм!!! – заорал от дикой боли майор, а Стахов еле успел словить портупею во рту Дюка и тут-же крепко сдавил его в своих объятьях (не давая вырваться судорожно извивающемуся от дикой боли телу).

– Давай второй, чё ждёшь бля!!!

– Я не могу его руку взять, он её прижал к себе, у него же силы как у коня! – в ответ завопил Доктор.

– Бля… Дюк…, ну чё ты как ребёнок, ей богу… – Стахов схватил правой рукой повреждённую руку Беннета и прилагая не малые усилия вытянул её в перед .

Трясущиеся от напряжения и боли руки обоих силовиков – остановились перед доктором.

– Давай!!!

«Хрусть!» – и снова Беннет завопил от боли.

– Ну вот и всё… Всё хорошо… Ни чего страшного, на нас как на собаках всё заживает. – добавил Стахов и вскоре начало действовать обезболивающее и Дюк стал затихать.

Стахов отпустил объятья и отошёл, майор Беннет, покачиваясь, сделал пару шагов вперёд и рухнул без чувств – прямо на тело капитана.

– Твою мать, Дюк!? – кинулась к побледневшему громадная фигура.

***

Спустя час…

«Мед-сектор» бункера.

Сверхчистые и современные палаты, коридоры, медицинская техника. Контингент данного уровня от молодых и энергичных учёных, до пожилых – профессионалов ультра класса.

– Всё время как попадаю в такие места, ощущаю – словно попал в иной мир. – произнёс доктор Сидоренко многозначительно оглядывая всё, и всех вокруг.

– Да… – шагая рядом, и задумавшись пробасила высокая и здоровенная фигура, покачнув густыми усами под крепким носом. – Вот если бы люди узнали, сколько у нас истинных таланов и гениев, что они есть, что их очень много и они трудятся в три смены.

– Конечно, ты прав Валер, народ должен знать своих истинных героев, – легко закивал Алесей. – но, практика сущности человека говорит о том: что если наш вид узрит истинную свою силу и мощь, то – он очень быстро возгордиться и превратиться в тирана. – его лицо легко искривилась в досадной гримасе. – Понимаешь, – пожал он плечами. – так устроен человек, если он, возгордиться: то личность иссохнет и атрофируется, – доктор закивал и посмотрел на Стахова. – как мышцы без нагрузки – понимаешь Валер?

– М-да… – пробасил он даже не оглядываясь на доктора. После, тяжело вздохнул и добавил. – понимаю друг, – легко закивал он. – ещё как понимаю родной…

Сидоренко недвусмысленно пожал плечами, губами и бровями, и снова посмотрев в перёд – добавил:

– Вот поэтому: мы вынуждены принижать наши достоинства и достижения намеренно. – теперь уже он тяжело вздохнул. – ради того, чтобы сохранить русскую сущность (славянскую душу), которой, по человечности – нет равных. Мы – это гармония, в первую очередь души. Мы в отличии от всего мира, учимся – у всего мира. Поэтому нам так важно сохранить самое ценное (сущность благородной «русской» души). Мы не зря находимся в центре всех энергий – всего мира. Бог дал нам это тяжёлое бремя скреплять всех людей, всё человечество в один не рушимый – «мир». Ну, – пожал он плечами. – мне так кажется, во всяком случае. – закончил доктор, слегка опустив взгляд.

– Да… – легко, но задумчиво закивала великая фигура. – Как бы это прискорбно не звучало, но: тяжесть, голод, испытания, отсеивают истину – от мусора правды; воспитывают дух и укрепляют его (только голодный и измученный покажет свою истинную внешность перед этим «грязным» миром).

– Вот-вот, – закивал и легко ухмыльнулся доктор. – в правильном направлении мыслите – мой друг.

Сидоренко и майор Стахов уже подходили к палате под номером девять. Открыв дверь, доктор заметил сидящего Дюка на краю кровати и отрывок не расслышанной полностью фразы которая адресовалась рядом сидящей на стуле медсестре:

«…поэтому, дорогая моя… – положил он ей свою суровую руку на хрупенькое плечо. – не выпендривайся, подойди первая, извинись и помирись с мужем. – он убрал руку с плеча и как смог, нежно приподнял её подбородок (заглянув в глаза). – Запомни сестричка – на свете нет такой драгоценной короны, которая была бы дороже семьи. Твоя жизнь – это твой муж. Жизнь твоего мужа – это ты. Если не нравится муж, значит в первую очередь – ищи проблему в себе. И запомни, «мы», – выделил он это особо и недвусмысленно. – созданы для того, чтобы не допустить вознесения этой короны, – он приостановился и не двусмысленно заглянул в её сверкающие ангельские глазки и плавно провёл большим пальцем правой руки по своей мощной шее и протяжно закончил. – вообще…

– Разрешите, товарищ майор? – интеллигентно попросил доктор, косо поглядывая на медсестру.

– Ой! – взволнованно прикрыла она свои губки. – извините… – тихо воскликнула женщина, резко встала со стула и скользнула мимо мощных тел к двери. – у меня так много дел, я побегу.

Но вдруг она неожиданно остановилась у белоснежного полотна, обернулась и тихо произнесла глядя в глаза Дюку:

– Спасибо вам, Александр, да хранит вас бог. – и тут же бесшумно упорхнула «словно белая голубка» мира.

Стахов, натянув рабочую маску строгости (сдерживая удивление и радость) – закрыл дверь, но, после, эмоции стало сдерживать не в мочь, и он посмотрев на Беннета плеснул:

– О, дружище!.. Да я погляжу ты вживаешься в роль… – раздавило лицо Стахова сочная улыбка. – Молодёжь пугаешь страшилами всякими.

– Да пошёл ты… – ответил здоровяк вставая с кровати и оба крепко пожали друг другу руки и по-братски обнялись.

– Ну ты и напугал нас…, – закачал головой Стахов. – пердун старый. – оглядел он своего друга держа за плечи. – Может тебе уже всё, того – недвусмысленно качнул головой Стахов. – на пенсию отправляться пора? Будешь, вон, – давя улыбку кивнул на дверь усатый. – проповеди читать молодняку.

– Слышь!? – крайне возмутился Дюк. – Ты кого стариком назвал!? А ну-ка, – воскликнул Дюк и встал в импровизированную боксёрскую позу, – ща я тебе твою броню ржавую проверю, а-ну давай! Ну, чё-ты, давай-давай! – наносил он имитационные удары по корпусу боевого брата.

– Оп-оп, а-ну давай, хоп-хоп, ещё, а-а-а!.. – отвечал тем же Стахов (его духовный родной брат). – Промазал! Ну чё-ты косой что-ли!?

Доктор (что стоял в сторонке) с блаженным умилением смотрел на здоровенных «словно грузовые кони» взрослых мужиков, что «подобно малым детям» (неразлучным братьям) резвились в игре – мерясь силами. Вскоре Стахов обхватил Дюка и сжав кулак, костяшками: принялся взъерошивать ему голову, а Беннет продолжал отчаянно отбивать его бока, конечно-же – не настоящими ударами.

«Время замедлило свой бег для Алексея Сидоренки»…

«Боже…, – покрылась испариной его душа. – ты видишь, как они счастливы?.. Нам удалось примирить двух братьев! – ментально он обнял сам себя, но в реале: лишь натянулась еле видимая милая улыбка. – Если эти двое смогли, – чаша грусти и холодной боли пролилась на его сердце (заставив его содрогнуться и сжаться). – значит и другие смогут!? Теперь я понял нашу истинную цель… Господи… – уже шептал он. – Боже мой милостивый… – сложила его душа руки перед собой и встала на колени взирая в куда-то вверх. – дай нам сил, чтобы пройти этот сложный путь. – это было внутри, но снаружи: милая улыбка на лице (которая говорила ровно – не что), хотя его душу, настойчиво грыз червь боли от знания настоящего и возможного будущего.

– Так, доктор, что это было со мной, – став неожиданно строгим, повернулся Дюк. – зачем вы мне вкололи усыпительное? Я же не девочка, мог бы и потерпеть.

Но доктор: крайне задумавшись, лишь мило улыбался.

– А?! – произнёс он вынырнув из потустороннего мира. – А, да, нет!.. Мы тебе не вкалывали снотворное, мы вкололи обезболивающие. – со странным лицом закивал он. – А так – ты сам вырубился. – его глаза постепенно приходили в себя «словно голос проснулся – а тело ещё не успело». – Да, именно так, угу.

– А как так, – истинно удивился Дюк полупив глаза. – меня ж… – пометался он взглядом между обоими. – Да я ещё и не такое выдерживал!? – в недоумении произнёс здоровяк (или новоиспечённый Александр).

– Несколько не сомневаюсь в вашей выдержке уважаемый вы наш. – без сомненья закачал головой доктор. – Но естественное старение тела – ещё не кто пока не отменял. – констатировал неизбежный факт.

Дюк, всё прекрасно понимал и без особых знаний учёного. Он улыбался от радости, что снова увидел своих по духу друзей, но вдруг, он, что-то вспомнил и на его лице начала стремительно гаснуть пламенная улыбка.

– Дружище, что-то не так? – заметив чересчур явное изменение на лице Беннета – спросил майор Стахов.

Дюк плавно заглянул в глаза Стахова и произнёс:

– Где оно?

– В смысле, что это – «оно»? – взволнованно задавая вопрос, засомневался о реальном здравии Дюка, Стахов.

– Где?.. – провибрировал не хороший утробный голос уцепившись взглядом за душу позади стоящего человека.

– Он в охраняемой палате. – ответил Сидоренко с понимающим взглядом виновато опустив взгляд. – Этот человек, сейчас проходит диагностику.

– Что, вы, с ним – сделали?.. – в состоянии полного непонимания, лёгкого шока и плавно разгорающегося гнева: плавно «словно грозная, огромная туча» – подошёл Дюк к доктору.

– Он всё равно бы, – отвернулся последний не уже было не в состоянии сдерживать ментальный натиск суровой фигуры. – всё равно он погиб бы от ран.

– Что, ты, с ним, сделал?.. – его лицо ужасно сжалось а каждый слог, на вибрирующем пугающем выдохе, уцепившись за шиворот мощными «словно стальные клешни» и покрытыми частыми мелкими рубцами боевых шрамов руками, еле сдерживая ярость – прошипел боевой майор (подтягивая к себе доктора и прожигая его своим пламенным, вопросительным взглядом).

– Тихо, тихо… – поспешил остудить само воспламеняющего Беннета. – Дюк, успокойся.

– Он живой, Дюк. Он такой же как все. Не чем от нас не отличается. Он не робот. – еле сдерживая неистовый страх (что сейчас сдавливал лёгкие), ровно, но напряжённо ответил доктор.

– Так, Дюк, – русский взял Беннета за плечо и попытался отодвинуть (но тот стоял «словно кирпичная стена» даже не шелохнувшись). – успокойся, ты просто не понял всего до конца. – пытался успокоить его майор Стахов. – Брат, отпусти его…

– Да чёрт побери!.. Объясните мне, что за хуйня здесь твориться! – отпихнув от себя Сидоренко воскликнул Дюк (смотря то на Стахова, то на побагровевшего Доктора). – Что это!? – крайне выразительно указал он куда-то в коридор. – А, мать вашу!? Каких-то ноль пять человека, с какой-то хренью на шее: в миг превращается в хуеву машину для убийства! За один миг, за один щелчок сука!!! – яростно жестикулируя крепкими руками орал он.

– Дюк, послушай. – равномерно, пытаясь не заводиться – произнёс Стахов.

– Нет, вы бля видели!!? Он, нас всех: хуеву тучу народу бля! Заметь, – выразительно указал он пальцем. – не последних бойцов – натянул на свой волшебный кукан «словно шайку малолетних гопников»!! Это как так бля!? Это, как!!? И после этого, вы будете мне втирать что это живой человек!? – свирепствовал эмоциями майор (уже не веря не единому слову и даже собственным глазам).

– Дюк, прошу – остановись. – уже чуть громче произнёс Стахов, крайний раз пытаясь остановить его.

– Что это!? Признавайся доктор… – прошипел здоровяк и снова попытался схватить Сидоренко, но: его вовремя остановил майор Стахов (заслонив собой доктора). – что ты создал?.. Это робот?! Киборг?!!

– Да твою ж мать!.. – нервно произнёс Стахов и крепко оттолкнул Дюка от себя. – Забей своё ебало – американец, и послушай нас!!!

В одно мгновение «словно по счелчку» в Дюке что-то сработало и он – остолбенел…

Его взгляд «словно споткнулся», в сердце хлынула нестерпимая горечь обиды и он, в момент успокоившись – отступил на пару шагов назад. Его лицо стало каменным, глаза опустели, задрожали.

Стахов сначала удивился (что у него так быстро получилось успокоить Дюка), но потом до него начало доходить…

– Твою мать… – тихо ругнулся Стахов вскинув руками.

Но уже было поздно…

– Дюк…, – развёл он руками с виноватым лицом. – прости, клянусь – я не хотел. – в отрицании закачал головой он. – Я не это имел в виду… Я просто хотел. – произнося несколько мыслей сразу и окончательно запутавшись произносил майор, оправдываясь.

– Заткнись. – обиженно пробурчал Дюк, усаживаясь на край кровати и не отрывая от пола взгляда. – я всё понял.

Он опёрся о поручень и холодно глянул на доктора.

– Я вас слушаю.

– Твою мать… – опять Стахов взмахнул руками. – Хотел как лучше, а получилось…

– Хреново получилось… – холодно закончил Дюк не отрывая взгляда от доктора.

– Ну, доктор, ваше словно – прошу. – не двусмысленно глянул и кивнул Стахов.

Майор присел на третью кровать, а Сидоренко на вторую – напротив первой где и сидел Дюк.

– Дюк. – тяжело начал доктор со взгляда в пол. – Данный инцидент, случился по моей вине. – его глаза снова поднялись. – Я приношу свои извинения и обещаю, что такого более не повторится.

Дюк, напротив: сидел с каменной миной, не излучая не единой эмоции, но пристально глядя в глаза собеседнику «словно даже не моргая».

– Данный инцидент, не дал понять нам всем…

– Ооо… Ещё как дал… – многозначительно закивал Дюк. – Понять. – с издёвкой добавил и снова замолк.

– Не дал понять нам то: что это за технология, в чём её плюсы, минусы и особенности. – продолжил Сидоренко.

– Ну минусы мы уже знаем, поэтому можно сразу перейти к плюсам. – монотонно ответил Беннет.

– Нет Дюк, данный недочёт, это не единственный минус. – слегка не уверенно ответил доктор.

– Ах!.. Даже так?.. Я тогда даже боюсь подумать… – тут он резко замолчал «превратился в камень». – Продолжайте.

– Кроме этого не достатка, остальные минусы, более опасны именно для самого человека, который находился под влиянием данного аппарата.

– Значит, вы хотите этим сказать, что данный человек находился под «частичным» влиянием этого ошейника, а не управлялся им? – начиная трезво размышлять, принялся задавать вопросы Дюк.

– Именно так, Беннет! – обрадовался тому доктор, что налаживается контакт взаимопонимания. – Данная технология, не в коем случае не управляет человеком и его сознанием! Она лишь стимулируем нужные участки головного мозга в нужные моменты и подавляет другие (к примеру: участки отвечающие за страх). И ещё: как вы уже заметили, данная нейросистема позволяет очень быстро обучать человека практически любым навыкам. Единственное чего не даёт эта нейросистема, так это дополнительной физической силы, как, к примеру – химические боевые стимуляторы. Коим, кстати, мы таким образом пытаемся предложить реальную замену. Данная нейросистема, поможет поднять парализованного, дать реальную перспективу по излечению психических болезней, и дать больным людям вторую жизнь! – возбуждённо изложил доктор Сидоренко.

– И в итоге… – холоднокровно пробасил Дюк. – сделать из них армию боевых биороботов, которые станут дамокловым мечом, над неугодными – властителю сего. Понятно… – закивал он с досадным лицом и выпрямил спину.

Доктор, тут-же еле видно замялся и глаза как-то самопроизвольно опустились.

– Как я понял, как раз вы – этого и не учли?

Тут-же, проникшись смыслом, плавно спохватился за спиной остолбеневшего учёного, майор Стахов.

– Доктор, ведь вы же всё предусмотрели?! Ведь правда?! – не желая верить своему чутью, на позитивной, но быстро затухающей ноте – спрашивал он.

– Нет… – еле слышно промямлил доктор.

– Что?! Да?! Ведь да!? Доктор… —снова произнёс Стахов, но в конце его улыбка как-то нехорошо искривилась.

– Нет… – слегка виновато ответил он, легко оглядываясь назад. – Вот как раз об этом, я и не подумал.

И тут-же, у майора «словно всё провалилось в бездну».

– Твою ж маму… – поднявшись с кровати и взявшись за голову, стал нервно её потирать офицер. – И что теперь? Если эта технология попадёт в руки – сами знаете кого, то мы можем столкнуться с ордой таких отборных головорезов?

– Это исключено, потому что, когда меня арестовали, информация была уничтожена вместе с носителями, кроме моего личного накопителя, который мне удалось утаить от них – зашив его себе в тело. – отчаянно оправдался Сидоренко.

– Это прекрасно… – больно закивал он. – По истине геройский поступок. – он начал ходить из стороны в сторону о чём-то думая (или скорее наоборот). – А не напомните вы ли мне, – восклицательно задал вопрос Стахов и слегка наклонился к учёному. – кто именно арестовал вас?!

– Члены мирового сообщества учёных , в берлине… – не уверенно ответил он.

– А кто, простите за дерзость, арестовал и уничтожил ваше научное имущество? – продолжил своё давление на учёную голову майор.

– Наши. Отдел «ФСБ»…

– А… – недвусмысленно закивал он сложив пазл у себя в голове. – Ну да… Как я сам не догадался… Ну, что мне вам сказать – наш дорогой. Я помню то время – словно вчера. И я вам кое-что сейчас расскажу – интересное. Так сказать – «закончу картину маслом». Спустя два года слежки, наш комитет собственной безопасности вычислил одного человека занимавшего на тот момент довольно-таки высокое руководящее место в «ФСБ»: на получении очень крупной и странной суммы денег, от не известного источника, за такое же – не известное «что-то». После, его всё-же взяли за его не преступные яйца – и закрыли: до более подробного выяснения причин и следствий. Но вот что удивительно!.. – выразительно раскинул он руками. – После недели заключения под стражей, он чудесным образом – пропал! – суровое лицо сверкнуло гримасой детского недоразумения. – Словно испарился… Чудо… Не правда ли?.. В месте с огромной суммой – конечно-же. Вот же какая ирония судьбы!.. – воскликнул майор и снова всплеснул руками.

На лице Дюка, тут же начала натягиваться недвусмысленная ухмылка.

– Понятно. Теперь мы не одни такие – особенные… – пробасил Беннет. – Ну, что сказать, если сидеть на попе смирно – то мы точно не выиграем это противостояние. – Дюк встал с кровати. – Ведите доктор, показывайте, что может ваше чадо гениальной, русской, мысли. – сделав ударение на предпоследнее слово, посмотрел на Стахова, Дюк.

– Да ладно тебе, Дюк, – хлопнув по плечу, извинился майор. – ну погорячился, ну прости, а!?

– Прошу вас доктор. – открыв дверь, любезно уступил путь – Беннет хлестнув Стахова взглядом «словно плёткой».

***

Глава 9

Ящик Пандоры.

Печать пятая.

Пробуждение тьмы.

Срок четвёртая весна двухтысячных годов.

Весь мир, плавно погружается в пучину тьмы. Туман войны постепенно поглощает метр за метром, город за городом, страну за страной. «Русские», движимые праведным гневом и идеей, зайдя на территорию Польши, получили неожиданную для обоих, не приятную пощёчину и перчаткой в лицо от третьей стороны.

«Как только упал первый омертвлённый воин, и взнесена была ангелами душа его к небесам. И было ей дано право воззвать первого всадника – а имя ему война. И тогда возопила она к всевышним, и тотчас был услышан его зов. И посыпались огненные стрелы с небес на землю: и не было им числа. Всполохнул огонь до небес: пожирая всё на своём пути, а воду и камень – превращая в пар (очищая осквернённую землю пред пришествием первого тёмного архангела). И снизошёл на землю первый: тёмный архангел, и имя ему – война. И задрожала земля под копытами его грозного жеребца. И следом за ним спустился его неизменный спутник и родной брат: второй всадник, и имя ему было – смерть. И хлынула по всюду его власть: холодная тьма (которая пожирала всю жизнь «словно саранча»). И узрев их, сошло с ума всё живое, медленно пропитываясь злостью, ненавистью, нестерпимой болью и безумием. И окончательно лишившись разума, родные братья (бесчисленные войны) бросились в схватку и сцепились «словно бешенные адские псы». И задрожала земля под многими колесницами войны, и не видно им было числа, и являлись им война и смерть в сотнях различных обликов, но объединяло их только одно – болезни, боль, утрата, огонь и разрушение.»

«Русские», изо всех сил пытались не нарушать своих принципов и обещаний:

«…не погибнет не одна мирная человеческая душа».

«…они попытаются прогнать капиталистическую чуму с их земель».

Но с каждым шагом, сдерживать своё обещание стало всё труднее, невыносимее и самое главное неоценимо – дорого (каждый следующий шаг, уже сомнительной «чести» – стоил сотен тысяч человеческих жизней). С каждым днём, живая сила «русских» таяла на глазах, а неисчислимая орда противников только пополнялась «словно питаясь энергией от не иссекаемого источника тьмы». Операция по очищению, плавно переродилась в оборону, вскоре, и вовсе – в отступление с тяжёлыми потерями. После этого, глава государства в онлайн режиме просил прощения за то, что не сдержал своё слово и предложил отступить на свою территорию и потребовать возобновления переговоров. Но русский народ был в такой ярости, что его ответ – поверг в шок самого президента. А гласил он следующее:

«Волков, не каких отступлений, не каких переговоров! Они первые это начали! Этот поганый американец первым пустил нашу кровь! Если ты струсил – то так и скажи! Но если тебе не наплевать на твой народ, вытри свои жалкие слюни и берись за штурвал! Если боишься!? То мы сами это сделаем, и без тебя! А ты беги в своё убежище! Но если ты не трус, то подними свою жопу, и покажи этим ёбаным тварям – кузькину мать!!! А мы тебе поможем! А если понадобиться, то каждая баба возьмёт оружие в руки и будет в первых рядах! Покажем этим сукам – кто такие русские?!– истерично завопила женщина из экрана в прямом эфире, а вся толпа за ней. – Да!!! Покажем!!!»

Вскоре, вся страна взорвалась патриотическими эмоциями в поддержку общему духу.

Главы содружества дали единогласное одобрение к переходу на полномасштабные боевые действия. Выселению сил «НАТО» с евразийского континента: очистке коренных национальностей от «прочего мусора» и дали общепринятое название этой операции – «возмездие».

Ещё «вчера»: отступающие русские войны и командиры, ругавшие всё на свете за то, что им не позволяют показать себя в истинном обличии – «сегодня», услышав крик своего народа и после, получившие прямой приказ на ответное полномасштабное наступление – обомлели (не поверив своим ушам и глазам). Но цепная психологическая реакция «словно ядерный синтез» прореагировала и мгновенно ослепила всех яркой «словно солнце» вспышкой истинного «русского» боевого духа и гнева. Лишившись оков совести и приказа, но не потеряв человечности, «русские»: собрались с духом и нанесли полноценный ответный контрудар. Оказалось, что войска «НАТО»: давно забыли, что такое истинная «русская» ярость и попросту были не в состоянии выдержать такого натиска «русских» которые «словно в один миг» – с добрых людей, превратились в бешеных и отчаянных зверей. Самое удивительное для мирных европейцев было то, что у «русского» человека, в любой стадии ярости, оставалась самое главное – человечность.

Вскоре, восточная Европа «словно облитая маслом» вспыхнула (чадя чёрным смрадом горящих городов, лесов, полей и бесчисленных трупов людей «что больше напоминали разодранные угольки»). Пылающая техника, перемолотые жаткой войны в щебень: целые жилые кварталы посередь которых, одиноко и удручающе, стояли старые «плачущие» – культурные и святые наследия. Напор был на столько велик, что «русским» хватило одного месяца, чтобы во второй раз дойти до Берлина. Тем временем, «армия юг» освободила оккупированную Украину и продолжила стремительное наступление по направлению к Греции.

Но с оживлением действий «русской» стороны – ожили действия и с вражеской…

Всё с более частой регулярностью начали поступать тревожные вести от всех чинов командиров, о том, что появились и начинают учащаться случаи загадочных, практически мистических исчезновений целых групп (от пяти до десяти человек, матёрых и закалённых боями спецов из отрядов спец назначений). На местах подачи тревоги или последнего выхода на связь, другие спецы: не чего не могли найти, а в экзотических случаях и сами искавшие – становились без вести пропавшими. В конце концов, «русскому» руководству это порядком осточертело и они единогласно решили собрать две спец группы из самых лучших. «Первая»: играла роль наживки. «Вторая» – охотника. В течении двух дней были составлены две группы, объяснены цели и задачи участникам. С преобладающим участием «чёрной лошадки» с позывным «москва соло», подопытному, и официально героически погибшему рядовому Мироновичу, всё-таки организовали тайные предварительные испытания на секретном подземном стрельбище. Там, первый живой киборг, без преувеличения – смог удивить двух реальных боевых профессионалов во всех искусствах (кроме физического, естественно). По итогу, испытуемому присвоили звание лейтенанта, также: позывной – «Мирный», и зачислили его в ряды спецгруппы Стахова (которому за успешную работу в бункере и, по вербовке западного офицера спецназа, дали звание подполковника). В его же отряд, входил и горе знаменитый Дюк: под позывным «Грозный» (как было обещано с полноценным сохранением звания майора).

***

Глава 10

Ящик Пандоры.

Печать пятая.

Ночная охота.

19 октября 2044 года.

Время Москва: 23:23. Время Берлин: 00:23.

Место: область воздушного пространства между Польшей и Германией.

Точное местоположение: пятьсот тридцать семь километров до «АЭС-Гундремминген».

Точные координаты: «48.434656; 10.069680».

Ночь…

Густая, чёрная вата тяжёлых грозовых облаков…

Валит сильный холодный ливень…

Капли, разбивающиеся о фюзеляж огромного самолёта, порождали плотный, мелькающим от грозовых всполохов серым, водяной туманный хвост, далеко растягивающиеся позади чёрной птицы…

Оглушающий рёв…

Четыре турбореактивных двигателя ревут на полную мощность и влага (попадая в воздухозаборники) в миг, пройдя сквозь пламенную преисподнюю, вырывается позади огромного самолёта – четырьмя паровыми струями. Вдруг, в корпус ударяет яркая молния и (пройдя по громоотводам) выскакивает из кончика правого крыла, устремившись вниз и извиваясь «словно змея» – с оглушающим грохотом исчезла в небытие. Грозная птица, разрывающая воздушный поток спешила донести своих пассажиров до цели. Устрашающая весь мир, грациозная (венец русского совершенства, чадо и гордость Андрея Николаевича – «чёрный лебедь») плавно показался из бушующей грозовой небесной пучины. Чёрный как смоль, дикий и не обузданный « 5ТУЗ-266-СРД» – эта самая грозная, диковинная дикость, среди авиации всего мира и, ночной кошмар любого недруга. Восемьдесят пять метров в длину, семьдесят в ширину, четыре реактивных двигателя на ядерных топливных элементах (суммарной тяговой мощностью в триста двадцать тонн). В данном ужасе уже не котировалась максимальная дистанция в километрах – отнюдь, она уже рассчитывалась в месяцах, и данный «дракон тьмы» (как его обозвали японцы) мог нести ужас на земных обитателей в течение двух месяцев без единой посадки. «Потолок» этой птицы: двадцать девять тысяч метров над бренным телом земли. Вооружение «разведывательно-диверсионной» модели, имело: семьдесят универсальных ракет четырёх типов в равных долях. А именно: «оса», «лжец», «овца», «шок» и одно аэродинамическое тридцати миллиметровое скорострельное авиационное орудие под крепким, но стройным горлом данной гордой птицы (один боекомплект которого, в четыре тысячи зарядов полу реактивных «титана-вольфрамовых» фугасных стрел, стоил – как целый современный завод). Защита фюзеляжа была не крепкая (максимальный калибр, что она могла выдержать – четырнадцать с половиной миллиметров), но броня «танка» данной птице и не требовалась. Конструкторы прекрасно понимали, что до неё не то что пули и снаряды, не все самолёты смогут долететь, а ракеты, определяются до того, как сама головка наведения заметит цель и после, уничтожаются на безопасном расстоянии. Обшивка исполина покрыта спец составом (покров на основе каучука который поглощает любое излучение, в итоге получаем: невидимый для любых радаров – объект).

– Говорят, что здесь система «РЭБ» настолько мощная, – говорил на повышенных тонах подполковник Стахов, Дюку. – что может сжечь любую электронику в радиусе пяти километров! Тут, три пилота, и все одеты в спец костюмы, иначе сжарятся как в микроволновке!

– А как мы тогда здесь находимся!? – спросил Дюк, не ощущая дискомфорта.

– Ооо!.. – делая сверхсерьёзную физиономию, восклицал Стахов. – Это нас спасает «супер ультра пупер» крутая защитная капсула! – категорически закивал он. – Да, именно так!

– В смысле?! – нахмурил брови Дюк.

– Ааа-ха-ха-ха-ха-ха!! – заржал подполковник и толкнул товарища в плечо. – Да щучу я. – отмахнулся здоровяк. – Просто её выключили на хрен, ага! – кивнул он. – Иначе, мы бы тут зажарились заживо, как цыплята табака!

Грозная и самая высокая фигура снова сочно и весело засмеялась.

Все лишь пожали плечами «Ну, типа, вот такой у нас командир приколист».

– Да… – спокойно произнёс Дюк и осторожно провёл рукой по стенке. – Жёсткая хреновина.

– Чииишь… – зашипела фигура, поднеся указательный палец к дыхательному аппарату шлема боевого костюма «пиранья». – Не обижай её, не надо… – послышалось по радиосвязи в голове у майора. – С ней даже пилоты, на «вы» общаются. Да, не поверишь – у неё есть душа… – уважительно провёл он рукой в воздухе. – У нас их всего четыре таких на всю страну, и у каждой – своё имя. Вот эту красотку: зовут – «Жанна»… – с сакральным трепетом погладил стенку десантной капсулы, Стахов.

– «Д’Арк». – на выдохе произнёс Дюк.

– Именно…, – закивала мощная шея. – наша «Жанна Д’Арк».

– Ваш страх я понимаю, господа. – закивал в ответ Дюк. – Если я правильно понял: то летим мы в обнимку с ядерным реактором, на высоте двадцать пять тысяч метров над землёй, и ещё малый авиационный склад боеприпасов в кармане, заодно. – глянув на показания высотомера (что светился на проекции шлем-маски) констатировал Беннет.

– Эх…, – недовольно закачал головой самый крупный. – грубиян ты старый. – отмахнулся он.

– Сам такой же. – пробормотал Дюк и так-же отвернулся.

– Да ладно тебе… – развёл руками Стахов. – Я же извинился… Ну вырвалось, – отвернулся обратно он. – зато сразу у утихомирился. А то ревел как ужаленный медведь. – про бухтел он «словно стене».

Подполковник обернулся (чтобы осмотреть своих бойцов) и увидел следующую картину:

Его боец, от гигантского любопытства, плавно пригнулся вперёд и заглянул в зловещие визиры «шлем-маски» не подвижно стоящего бойца (который, «словно грозная статуя из чёрного гранита» с коробчёнкой на шее: смотрел куда-то в некуда «словно выключенный робот»).

Он плавно помахал около линз…

Реакции не последовало…

Любопытство разгорелось с новой силой.

Теперь он, аккуратно потыкал пальцем в центральный визир.

– У меня что-то не так со «шлем-маской»? – сухим голосом спросил боец и резко посмотрел на, в нелепой позе стоящего – бойца.

Последний, от такой неожиданности, так дёрнулся, что чуть не упал.

– Аааууу сука!.. – произнёс боец и слегка поёжившись встал рядом (изредка шмыгая носом). – Блядь, так и обосраться можно, блин.

Только он шмыгнул носом ещё раз, как тут-же, резко, «словно молния», его схватила крепкая рука за плечо и сухим бесчувственным голосом спросила:

– У тебя насморк?

– Сука!.. – снова подпрыгнул от испуга любопытный. – Не делай таких резких движений больше, а то у меня сердце остановиться! Хорошо?! – кивнул ему (переводя дыхание).

– Я понял тебя. – с безразличной заботой в ответ кивнул человек «камень» и после, принял изначальную позу. – Но, если что-то беспокоит, обязательно обратись в мед центр.

И, снова замер.

– Ага, всё верно говоришь, и к психиатру заодно. – ответил он, но уже с подозрением косясь на позади стоящего.

– Правильно. – сухо ответил человек «камень». – В нашей профессии – это очень ценный специалист.

Тут же, не сдержавшись, аж но захрипел от хохота подполковник и ответил:

– «Мирон», не парься, ты его уже и от запора вылечил и от насморка. Как говориться: «все отверстия за один продув», ааа-ха-ха-ха!.. – снова издевательски заржала грозная фигура.

Дюк, тут же повернулся, быстро уловил смысл произошедшего и, также поддержал юмор своим басовитым хохотом, а Алексей лишь поднял большой палец правой руки вверх.

– Ах ты!.. – неистово возмутился испуганный. – Ты это специально!? Ты всё понимаешь?!

– Конечно. А ты что думал, что я киборг? Я обычный человек, как и ты. – ответил лейтенант Миронович ловко и грациозно отбиваясь от тренировочных ударов возмущённого товарища. – Просто улучшенный. – с ехидной ухмылкой добавил он.

Не большой десантный отсек снова залился сочным хохотом воинственных, но категорически дружных мужей.

– Блядь… – удовлетворённо констатировал Стахов. – Беру свои слова назад. А мне он нравиться, был не прав – признаю.

– Внимание «золотой», лебедю на приём. – послышался голос командира грозной машины.

– «Золотой» на приёме. – тут же ответил Стахов, но уже серьёзным голосом.

– Внимание – «высота двадцать пять тысяч». Господа, настоятельно рекомендую опустить «шлем-маски» и перейти на дыхательный аппарат костюма.

– Уже сделано, спасибо. – ответил Стахов.

– Молодцы. Внимание, до дочки десантирования осталось три минуты – всем приготовиться.

– Вас понял. – ответил подполковник и повернулся к своим. – Господа, всем внимание!.. Прыжок через две минуты и сорок секунд! – громко и чётко говорил Стахов. – Кратко повторяю задание: вторая группа, десантируется первыми. По приземлению: примыкаете к силам основных войск. Распределяетесь согласно ранее назначенным местам и ждёте сигнала. Как поступит ярко выраженный, характерный сигнал от первой группы – действуйте, не забывая о поддержке основным силам. Приказ понятен?!

– Так точно товарищ подполковник, приказ ясен!

Ответили хором те одиннадцать человек, что были в пехотной форме «ратник-3». Все были хорошо закамуфлированы под местность и оборудованы лёгким экзо скелетом для увеличения выносливости.

– Теперь первая группа – слушай мою команду! «Мы», десантируемся на сорок две секунды позже. Это как раз будет ровняться двадцати пяти километрам вглубь линии фронта! Под моим командованием десантируемся в реку Дунай, по указанным координатам! Наша задача: проплыть под водой не замеченными двадцать четыре километра и, преодолеть пять гидрозатворов, и всё это без единого трупа и выстрела! Далее: проникнуть на атомную электростанцию и взять объект под свой контроль быстрее – чем нас заметят и попытаются её само уничтожить. После: удерживать объект до прихода основных сил! Здоровая инициатива приветствуется! И самое главное, парни, не забываем нашу основную задачу, и, почему именно нас – несёт наша дорогая, во всех смыслах и гордая «Жанна Д’Арк»! Приказ всем ясен!?

– Так точно товарищ подполковник, приказ ясен! – воскликнула первая группа (вместе с «грозным» и «мироном») синтезированными голосами костюмов, от которого пробежали мурашки у всех остальных, так как «синтез», был подобран учёными так удачно, что не как не получалось привыкнуть к этому устрашающему, кибернетическому голосу.

– Внимание пассажирам – это «лебедь». Двадцать секунд до высадки, даю разрешение на открытие десантного люка.

– Принял, начинаю открытие люка. – ответил Стахов, подошёл к сенсорной панели на стене и нажал на нужною иконку.

Тут же завыла сирена, заморгала лампа наверху красным и, послышался женский голос:

– Внимание, начинаю разгерметизацию десантного отсека, всем надеть дыхательное оборудование.

– Пссшшшш!.. – злобно зашипела дверь (жадно высасывая весь воздух из капсулы).

Вдруг, всё вокруг начало стремительно укутываться туманом и криогенным холодом. Любая мельчайшая влага вскипала и, вмиг улетучивалась. Стены: принялись стремительно, прямо на глазах покрываться колючей и белоснежной коркой инея. Все звуки вдруг, стали какие-то ватные «словно через подушку» и не большая аппарель опустилась.

Стало не естественно тихо и, спокойно…

Сверху: слегка виднеется кончик хвостового оперения. По обеим сторонам: четыре, еле видных инверсионных следа. На горизонте: тоненькая полоска убывающей луны, а в низу, огромное одеяло дождевых облаков, что зловеще сверкают изнутри грозовыми всполохами. На такой высоте, такие бешеные скорости уже практически не ощущаются, и только чувствуешь, как манит чёрная бездна и тянет…, тянет…

Вдруг, загорается лампа – «зелёный сигнал»!

– Первый, пошёл! – услышал приказ Стахова, капитан Железнов.

Подполковник, встав слева около выхода и схватившись за поручень, легко выталкивал каждого по очереди в образовавшиеся проём. Как только выпрыгнул крайний из «второй группы», он сам лично встал на старт у трапа и, напряжённо произнёс:

– Приготовились…

Все, с объёмным парашютом за спиной, тут же встали друг за другом (образовав слегка изогнутую чёрную змейку). Всё было идеально, но, единственное что кололо глаз: у каждого, боевой арсенал насчитывал только лишь два пистолета (один для подводной стрельбы, второй, специализированный пехотный – «удав») и всё.

Двадцать секунд, пролетели словно вечность…

Каждый, крепко сжимал плечо товарища готовый к прыжку в бушующий природный, и, человеческий ад.

– Прыжок!!! – громогласно взревел Стахов больше не от того, чтобы его чётко услышали – а от того, чтобы спугнуть обратно в свою собачью будку, всеобщий, и все сковывающий – страх, и рванул по трапу в адскую сверкающую бездну первым.

Вдруг, ноги оторвались от трапа, и…

Безумная лёгкость в груди…

Дикий страх…, который вцепился в парашют мёртвой хваткой и кричит во все свои трубы «словно взывая все молнии в одно место».

Все бойцы плавно распределились по небесной глади и, спустя пятьдесят секунд послышался голос.

– Внимание, говорит «лебедь». Осторожно – запускаю системы «РЭБ». Удачи вам парни, вернитесь домой… – неожиданно замялся голос капитана «лебедя». – Хотя бы вернитесь, мы вас будем ждать.

Тут же: замерцал проектор в «шлем-маске» Дюка, после, неприятно зажгло в груди (от чего он поморщился и кратко прорычал).

Через две секунды всё пропало и, огонь в теле затух.

– Принял «лебедь», благодарю за заботу. – всё понимая, слегка грустно ответил подполковник Стахов и слегка качнулся в сторону.

Через пару секунд на плечо Дюка легла крепкая ладонь его командира, и он тут же повернул голову в его сторону.

– Как ты, Грозный? – спросил он, пристально вглядываясь в линзы Дюка.

Грозный, не издал не единого звука.

Дикий страх…, сжал его горло словно холодный пресс.

Всё что он смог показать: судорожно сжатый палец вверх.

– Первый раз? – кивнул понимающе он.

– Сотни раз, но так – не когда… – сухо и напряжённо выдавил Беннет.

***

Тем временем:

Бушующий, клубящиеся и ужасающий ад приближался всё быстрее и быстрее. Клокочущая преисподняя становилась всё огромнее и отчётливее, принимая поистине титанические масштабы. Воздуха становилось всё больше и больше, а поток становился всё плотнее и жоще «словно гравий». Стахов протянул широкую ладонь и убедительно глянул на «грозного». Последний, на секунду растерялся, но быстро всё понял и крепко вцепился в ладонь ведущего.

Ещё две минуты свободного, но напряжённого полёта сквозь туман перистых облаков, и…

– Внимание! – пространство над бушующим адом наполнилось кибернетическим криком «словно посыпая нервы перцем и без того воспалённые». – Заходим в смешанные воздушные потоки! Форма – клин!!! – громогласно скомандовал Стахов.

Тут-же, Дюк почувствовал, как за его до сих пор не понятную спец рукоятку на голени костюма (которую он на других моделях ранее не видел) намертво вцепился боец (начиная образовывать клин). «Последний», заметив, что на его устремлён взор «грозного», приветливо помахал в ответ «правой». Но стоило майору снова устремить свой взор вперёд, как вся группа на огромной скорости выскочила из густого тумана в сравнительно короткий, но чистый, промежуток пространства между огромными мирами облаков «словно падая в тартар на встречу с Аидом».

Сумасшедшая карусель «словно назло бойцам» замедлилась… (чтобы можно было более детально почувствовать вкус настоящего страха, пред истинной мощью нашей матери природы).

Спустя пол десятка секунд пикантного томления, боевая группа «словно врезалась в невидимую «крышу бушующего стихийного ада».

Воздушные потоки перемешивались «словно в гигантском блендере»… Весь живой клин: то, не равномерно проваливался в некуда, то, врезался в плотные слои воздушных масс, неестественно извиваясь «словно ленточка» в воздушном порыве…

Грозы…, молнии…, неистовый яростный грохот, давили…, колотили со всех сторон, пытаясь оглушить бойцов и нагло облизывая их сладкие, манящие тела. Кругом творился неудержимый хаос… Дуговые разряды, пролетали мимо, злобно рыча миллионными напряжениями и «словно неисчислимые растревоженные змеи» мечущиеся из стороны в сторону, так и хотели, кого не будь смертельно ужалить.

В следующие секунды начались с экзотики…

Ударивший «словно из пушки», сплошной фронт, рванулся миллиардами тонких струй (твердых как иглы), жёсткого и чёрного «словно кровь» – ливня, что бил строго снизу – вверх. Струи, на огромной скорости, лупили по лёгкой броне «словно металлический шквал шрапнели». Гремели оглушительные раскаты грома «словно залпы самых грозных орудий», со звуком которых, еле справлялись даже звуковые фильтры акустической системы шлема. Тело Дюка трясло…, вибрировало «словно на рудопромывочном грохоте» и вдруг, послышался вибрирующий голос Стахова:

– Ещё десять секунд потерпеть!!! Советую поорать – помогает!!!

И всё дружным хором завыли «словно звери» со всего горла. Но дружный (искусственный ор), претворился в естественный, как только все увидели в тепловизионном режиме зрения своих проекторов «шлем-масок» нечто ужаснувшее всех, и заставив даже самые легированные мужские яйца – раскалиться до бела.

– Внимание!!! – взревел один из самых внимательных бойцов. – Вражеский истребитель, на три часа!!!

Господи, что происходило с душами всех и каждого… Это подобно тому – словно ты, поскользнувшись на узкой снежной тропинке, сорвался в низ со склона и…, скользишь (лишь набирая скорость) прямиком на выезжающий из туннеля, сверкающий искрами, паром и чёрным дымом, ревущий тревожным гудком и прущий на полном ходу – тяжёлый и брутальный паровоз.

– Твою мать, он идёт прямо на нас!!! – еле сдерживая паническую истерию, заорал один из войнов.

– До точки пересечения траекторий – десять секунд!!! – заорал другой.

Время застыло в этот момент…

– Твою ж мать… – произнёс Стахов, слыша себя «словно сквозь подушку», и не как не ожидая такого нелепого исхода.

– Почему нас не предупредили суки!!?? – орал приглушённый ужасом голос третьего.

– Потому, что грёбанная гроза!!! – где-то в ответ заорал капитан.

– Что делать!!??? Командир!!! – заорало большинство, чуть ли не хором и кто-то ударил его по голени кулаком, что и привело его в чувство.

– Тормозим, и молим господа!!! – взревел синтезированным басом Дюк и энергично принял позу «воздушного торможения».

Вся группа выполнила приказ мгновенно.

Но, неожиданно для всех, один из них не то что не пожелал слушаться, а более того, ловко извернулся и достал пистолет «удав» без глушителя. В следующую секунду, фигура чуть ли не мгновенно вставила магазин с бронебойными пулями в приёмник и, взревев ещё яростнее – открыла шквальный огонь по на встречу мчащемуся на них истребителю (под углом тридцать градусов).

– Отставить огонь!!! «Мирон»!!! – взревел уже и без того полу седой подполковник.

Но «мирон», яростно стимулируемый нейромедиаторами, уже не ведал страха и жгуче желал только одного – уничтожить угрозу любой ценой. «Удав», яростно скалясь крошечными вспышками мелькающих облачков что вылетали из ствола и тут же сносились потоками к небесам, настойчиво и неугомонно всё продолжал и продолжал стрелять. Изредка происходила секундная пауза (магазин резво выскакивал из приёмника и отправлялся строго вверх «на перезарядку к праотцам, на небеса) а на его место «словно под мощным магнитным притяжением» влетал другой и бутоны вспышек распухали с новой грацией и силой.

Творилось полное сумасшествие…

Нестерпимый грохот грома (который отдавался мощной вибрацией в кишках каждого), крики, огонь, ливень строго снизу – вверх и, вот: тепловое пятно всё ближе и ближе, дикий страх мутировал в безумный ужас, и…

Время «словно превратилось в тягучий кисель»…

Ливень из бронебойных пуль изрыгаемого мощным пистолетом «удав», умножаясь на силу встречного движения, лупили по обшивке истребителя «словно из станкового пулемёта». Но несколько пуль захотели реальной крови, и, были безжалостно наказаны – растёрты по лобовому бронестеклу.

Но…, стоит признать – эффект был достигнут…

– База – база по мне открыли огонь! Целей не наблюдаю! – от неожиданности дёрнулся и завопил порядком расслабленный пилот.

– Это база, мы не наблюдаем целей! Маневрируйте и действуйте по ситуации! – ответила (не менее встревоженная диспетчерская).

Истребитель тут же начал резкое маневрирование, но, от неожиданности забыл о самом главном (о чём ему напомнили незамедлительно сигнализационные системы истребителя).

– Пиииии!!! – заверещала система оповещения о ракетном нападении. – Чёрт!! – чертыхнувшись, воскликнул пилот. – Меня засекло русское «ПВО»!

– По вам выпущены две «осы», вам не уйти от них! Пилот, уводите машину в безопасное место падения, включайте сигнальный маячок и покидайте кабину – это приказ! Вы дороже чем – эта железяка! Не волнуйтесь, вас подберут наши силы! – немедля не секунды, процитировал на одном дыхании приказ высшего командования, диспетчер.

– Понял вас! – кивнул пилот и вцепился в ручку управления. – Сейчас суки… – злобно ухмыльнулся он и резким креном в право повернул самолёт направляя его в сторону занятую русскими силами. – Держите животные, подарочек!!!

Яростный, и отчаянный крик… Красная кнопка судорожно вдавлена в джойстик. Пилоны истребителя все разом, вспухли стреловидными снопами пламени и, наблюдая, как приближаются разящие «осы» русских, ракеты австрийца рванулись в сторону желчно ненавидимых им подонков. А он тем временем, дёрнул за черно желтый рычаг и, был вытолкнут из машины «словно телепортировавшийся».

***

На три секунды ранее:

– Твою ж мать… – в истинном шоке произнёс кто-то из бойцов. – Он отклоняется от курса!!

– От этого не легче!.. Аааааа!!!! – начал «кузнец» и, его эмоции тут же разделили все, растворившись в дружном, отчаянном оре.

Время снова застыло как кисель…

Железная птица, приближалась всё ближе и ближе… Вой реактивных двигателей становился всё отчётливее… Всё ужасающее, и вдруг…

Корпус истребителя даёт резкий крен вправо, стремительно разворачиваясь, заваливается на правый бок и… Проноситься в пятидесяти метрах чудом минуя летящую группу, лишь ударив их раскалённой струёй воздушного потока и стремительно уноситься прочь в противоположную сторону.

– Разлетаемся!! – приказал Стахов, не теряя не секунды драгоценного времени.

Все тут же, энергично оттолкнулись и, начали плавно разлетаться на безопасное расстояние открытия управляемого парашюта.

Подполковник обратил внимание на показание высотометра, цифра гласила: (тысяча четыреста девяносто восемь метров) и стремительно таяла на глазах. Рядом с ещё большей скоростью – таяли секунды.

– Внимание!.. Тринадцать секунд до поверхности!.. Выстроиться в линию!.. Приводняемся на поверхность реки! Быстро!.. Но по возможности тихо!.. Приказ ясен?!!

– Так точно, приказ ясен – выполняем! – ответили командиры групп и все начали плавно выстраиваться в линию, беря курс на русло Дуная.

– Двести один!.. Двести два!.. Двести три – кольцо!! – отсчитав три секунды, воскликнул Стахов и дёрнул за кольцо.

Пока срабатывала система выпуска основного парашюта, он краем зрения увидел, как в сторону летящих вдалеке факелов, расцвели плотные трассера русского зенитного пулемёта. Факелы тут же вспухли, и слились воедино большим и завораживающим огненным облаком, но, тут же были погашены безжалостным и холодным австрийским ливнем.

Чёрный как бездна – парашют, раскрылся и жестко дёрнул парашютиста, встряхнув мясную тушку как старое одеяло. Стропы, натужно загудели, и под тяжестью крепкого подполковника завыли на порывистом ветру (подобно рыдающим струнам виолончели).

Приказ: «быстрое приводнение», означало то, что: боец падает с неимоверной высоты в свободном падении, а буквально за двести метров до бурлящей поверхности Дуная – выпускает парашют и «относительно притормозив», «словно стрела», сходу, уходил под воду сам и, в том числе, утаскивает за собой парашют на дно реки.

Бойцы, «словно посланники тьмы», практически бесшумно влетали в чёрную водную гладь, по очереди и ровным рядком. Представление длилось около восьми секунд и, заглушаемое сильным ливнем – вскоре завершилось (не оставив после себя и намёка на живого человека).

Пока спецназ на дне озера быстро маскировал свои летательные средства, через две минуты, на тоже самое место, матерящиеся как потомственный сапожник, нелепо приводнился горе истреблённый лётчик.

Дюк заметил болтающегося на поверхности пилота. Тут же достал автоматический подводный пистолет, и…

– «Грозный», отставить. – последовал спокойный но строгий приказ Стахова.

«Грозный» тут же опустил ствол, посмотрел на командира и легко кивнул.

– Все готовы? – спросила грозная фигура, оглядев всех.

Видимость была настолько плохая, что ориентироваться приходилось по эхо локации костюма, а так как костюм поглощал все волны, то друг друга помогала видеть лишь система боевой экипировки (обозначая дружественные цели зелёным контуром с личным номером в проекции).

– Так точно «золотой», мы готовы выдвигаться. – ответили все остальные.

– Принял. Выдвигаемся на восток. Держимся по возможности ближе ко дну и центра русла реки.

– «Золотой», это «грозный». – послышался уже родной бас. – Засёк нарастающие колебания водяных масс. – предупредил Дюк, обращая внимание на показания соответствующих датчиков на проекторе шлема.

– Это катер. – обернулся он на источник звука. – Идёт за пилотом… – прищурился он наблюдая как система костюма визуализирует звуковые волны, что начали вибрировать из поворота реки. – Уходим, нечего испытывать судьбу лишний раз. Уходим ребята. – приказал он жестом, и, сжав крепко мизинец, поплыл в голове колонны. – Так, парни, нам нужно преодолеть двадцать семь километров, а наша максимальная скорость пять узлов, поэтому – поспешим. – дополнил Стахов, и вся группа скрылась в ночной водной пучине.

***

Спустя тринадцать минут:

– Всем внимание, мы подплываем к первому гидрозатвору. Отключить голосовые синтезаторы. – предупредив, приказал Стахов. – От греха подальше. – пробормотал он и окончил. – Общаемся только по ближней связи.

– Приняли, переключаемся.

В проекции визиров уже показывались знакомые черты сооружения.

Массивные железобетонные колонны…, что монументально упирались о дно реки, но, что было дальше – не кто разглядеть не смог.

– Стой!! – резко и тревожно воскликнул Дюк «словно что-то вспомнив.

Средний силуэт, хватив самого крупного за голень, стремительно развернувшись – дал полную тягу винтов в ранце и, останавливая тяжёлого «словно торпеда» командира, зашипел. – Сука, как же я мог забыть!..

– Ты что, спятил?! – в недоумении воскликнул Стахов. – Что ты делаешь?!

– Нет… – отпустив ногу и возвращаясь на прежнюю позицию отвечал майор.

Дюк, подплыл к чему-то незримому, остановился и, подозвал к себе подполковника.

– Я в последний момент вспомнил об этом. В последний момент, но слава деве Марии, что вспомнил, фу… – облегчённо выдохнул он.

– Что, ты вспомнил? Что там, «грозный»? – понимая, что данный человек в таких ситуациях шутить не когда не будит, серьёзно заинтересовался загадочным «нечто», Стахов.

– Здравая логика… – ещё более загадочно ответил майор, всё сильнее замедляясь.

– Так, «грозный», не томи, выкладывай как есть.

– Сети… – протянул Дюк оглядывая незримое. – Здесь должны быть «противоводолазные» сети. А их, нет… Или всё же?.. – протянул он истинно засомневавшись.

– Или, что?.. – также ответил Стахов.

Двое крепких водолазов, еле-еле скользя в водной толще, приближались к чему-то зловещему…

Животное чутьё майора, настойчиво шептало ему об опасности впереди, но глаза и системы электронного зрения не чего не замечали и вдруг::

– Опа… – послышался истинно удивлённый голос Стахова. – Срослась пизда и жопа…

– Вот и она… – добавил на выдохе Дюк и ехидно ухмыльнулся.

Ожидаемая майором цель, плавно появилась в проекции «шлем-масок» (в виде голубоватых, «словно переливы электронов» – нитей, системно и строго образующие сеть).

– Это как?.. – чуть ли не прошептал от изумления Стахов. – Как это возможно, у них же нет таких технологий…

– Раньше да. Но теперь… – не двусмысленно ответил Дюк и плавно повернулся к подполковнику. – Теперь всё будет иначе…

Стахов медленно обернулся в его сторону, посмотрел на него «словно видя насквозь» и холодным голосом произнёс:

– Боже мой…, что же ты натворил, брат…

– Теперь так будет повсюду. И это, – указав на технологию справа от них. – только цветочки.

Подполковник Стахов обернулся на своих бойцов, и усиленно думая как действовать дальше – замер посередь жидкого космоса. Он понимал, что: если такие меры защиты приняли в таком, казалось бы, не особо важном месте, то о том, что может быть дальше, даже страшно было задумываться. Оглядев всех своих, он заметил, что его бойцы, все как один, подплывают к «мирону» жмут его руку и говорят скромные, но очень многозначащие слова искренней благодарности.

– «Золотой», нам кажется именно сейчас, пришло то время о котором вы говорили. – откровенно отметил лейтенант «лютый».

– Мне кажется, они правы – «золотой». Я уже понял, что вы там у видели. И скажу я вам прямо. Это, – указав пальцем на сеть впереди. – мы, не замеченными, не сможем преодолеть. – дополнил все общую мысль капитан Железнов.

– Они правы «золотой». – на тяжёлом выдохе произнёс майор. – Мы не сможем преодолеть эти препятствия, не выходя на поверхность. А там уже заодно и наш «мирон» крещение пройдёт. Но, за тобой последнее слово, командир.

Всё замолчали на десять секунд…

И только (пока думал «золотой») австрийский спасательный катер уже подбирал приводнившегося горе лётчика, что оскорблённо матерился в ответ на задаваемые вопросы спасателей. Шумел ливень, пенилось чёрно-серебристое зеркало реки изнутри, мелькали изуродованные, изломанные руки грозовых разрядов, ром сотрясал водную толщу вместе с её обитателями. И вдруг, чёрная фигура ожила:

– Парни, вы правы, я даже оспаривать не стану. У нас выбор не большой. Или спалиться, и нелепо подохнуть как слепые котята. Или… – задумался он. – спалиться, но выйти на сушу и выполнить приказ. Ну, – пожал плечами он. – или попытаться выполнить по максимуму.

– Кто за? – кратко спросил Дюк и первым поднял руку.

Сомнений не было не у кого, и, о результате голосования – гадать уже не стоило.

– Хорошо, – кивнул Стахов. – да будет так. «Грозный» – ты закреплён за первой группой. А я, вместе с «железным» – возглавлю вторую. Думаю…, – почесал он дыхательную маску подполковник. – так мы равномерно распределим наши потенциалы.

Все ответили положительно (подняв большой палец вверх).

– Отлично. – кивнула грозная фигура. – Если всем всё ясно – тогда слушай мой приказ: в основном, все гидрозатворы на нашем направлении – однотипные. Поэтому первое: не действуем по одной и той же программе (чтобы им было тяжелее нас вычислить). Второе: ласты пока не выбрасываем. Если переходим в пеший режим то – вешаем их за спину. Также: разрешаю ими пользоваться не по назначению, но, если это будет крайне необходимо. Главное: максимально тише и глубже пробраться по направлению к нашей цели, но всё равно быть готовым к самому худшему. А так, особого плана нет. – снова качнулись массивные плечи. – Действуем каждый по ситуации, но, всё ведём к единой цели – захват диверсантов. Всё, я закончил – действуем. – изложил свой приказ «золотой» и дал команду на старт.

Все тут же перегруппировались и вышли на указанную точку. Группа стала плавно перемещаться вдоль бетонных высоких стен к самому выходу на берег.

– «Золотой» на приём, это «грозный». Мы на позиции. – доложил Дюк, залегая у бетонной стены. – Готовы к началу, ожидаем твоего приказа.

– «Золотой» на связи. Мы в тридцати пяти метрах от вас, будем прикрывать ваши затылки. – обратил внимание подполковник на застывшие вдалеке маркеры своих. – Даю добро на начало операции по вашему усмотрению.

– Понял тебя «золотой» – начинаю. Ну что, начнёмс? – ответил Дюк и на секунду замолчав, добавил несвойственным, холодным и жутким тоном. – Все за мной…

Опять этот голос… Снова этот голос!.. Голос не человека, а машины… Комбайна смерти, что приступает к своей очередной грязной работе. Словно в эту, следующую секунду, человек засыпал, а просыпалось холоднокровное, голодное и целеустремлённое животное – хищник. Самый ужасный хищник на планете земля, что всегда с великим удовольствием и ловкостью – пожирал себе подобных.

Но, тем не менее: первый отряд «словно богатыри из сказки, под командованием дядьки Черномора» начали выходить из водной пучины…

Атмосферная стихия, сегодня бушевала не на шутку: ливень, раскатные, громогласные дуэты гроз, и, неестественно тёмная ночь «словно сама матушка природа была на стороне «русских» и укрывала их собой».

– Как прекрасно… – удовлетворённо протянул Дюк. – Нет плохой погоды, любая погода благодать… – Сегодня нам неслыханно повезло, ребята!.. – счастливо констатировал факт он, понимая, что о прямой видимости и слышимости (в лицах «рядовых» врагов) можно забыть.

– Хех, – злорадно ухмыльнулся «Лютый». – согласен…

– Потом по окончанию, свечку в храме поставишь. – сосредоточенно ответил «золотой».

– Хм, – саркастически хмыкнул «грозный». – Даст бог, я поставлю за наше здравие – а не мне за упокой.

– Не говори ерунды. – произносил «золотой» чётко и отрывисто. – Всё будет хорошо. С нами бог. Мы делаем хорошее дело. – отметал он любые сомнения и панику.

– Так точно. – закончил «грозный», и натягивая серьёзную гримасу тихо добавил. – Я надеюсь…

Только хотел ответить «золотой», как вдруг, послышался сконцентрированный голос Дюка:

– Вижу первый объект.

Мозги костюма пиранья чётко и быстро засекли дежурную охрану объекта, которые блуждали повсюду в защитных плащах и, тут же, занесла их в базу данных стратегической онлайн карты.

Бойцы скрытно продвинулись вглубь на пятнадцать метров и снова огляделись.

– Так, парни. – пристально осматривая перспективу, задумался Дюк. – Чувствую своей древней задницей, что через лес идти нельзя. Спорю, что какой не будь умник, хоть одну, да какую не будь хреновину, но туда установил, и мы как на зло – вляпаемся именно в неё. Нужно выбирать самую древнюю стратегию, а именно: нужно валить по самым видным местам. Эти уроды не как не будут ожидать того, что какие-то отморозки попрут в наглую прямо им в морду – хм… – выложив свой не хитрый план усмехнулся «грозный».

– Да я посмотрю ты всё больше становишься русским – «грозный»?! Всё-таки точно говорят, как назовёшь, так и поплывёшь. Да, «Грозный»?.. – усмехнувшись, радостно изложил свои мысли «золотой».

– Так, всё это хорошо, но как нам действовать дальше? Вот мы здесь, такие красивые и расчудесные. Сидим тут на полянке в трёх соснах, и что дальше? Обидеть некого нельзя, даже на самый голяк в бубен настучать. – перешёл от теории к суровым реалиям, Беннет. – Лодок нет, броневиков нет, – снова задумался он. – даже банальной легковушки нет. Ммм да…, – размышляя, протянул он. – наше руководство гениальное… Спору нет. В такое место, только идиот кинет своих людей, да ещё и с высоты двадцать пять километров вдобавок лютую грозу.

– «Грозный», отставить сопли. Ну что ты как ребёнок, ей богу. – ответил еле сдерживая смех, Стахов. – Привыкай к нашей «женской» тактике.

– В смысле «женской». – аж но запнулся Дюк.

– В том смысле, что здравой логикой, её не понять. – улыбнулся подполковник.

– А…, – закачал головой «грозный» и многозначно протянул. – ну да, я понял. Таинственная русская тактика…

– Именно…, брат. – сурово, чуть не заржав, ответил «золотой». – Кстати!.. Что ты там говорил о машине?!

– Ага, говорил. Но было бы о чём, их же не где нет по близости. – ответил Дюк, мысленно разводя руками.

– Ну почему же нет – есть… – прищурившись, протянул Стахов. – Ну не прямо здесь, но где –то же есть обязательно. – ответил «золотой» и начал изучать карту местности через проектор «шлем-маски». – Может не близко, но…, – он снова прищурился и обратил своё внимание на одну конкретную точку на карте. – что для бешеной собаки палу лишних километров… – конкретная точка увеличилась и явила подробный участок местности оператору. – Тут нет, а вот здесь – точно, что не будь да будет. – обратил он внимание на придорожный «карман». – Гражданские уже давно отсюда унесли ноги, а военные не станут заморачиваться с эвакуацией гражданской техники. Вот там, мы и можем попытать своё счастье. – закрыл он карту и дополнительная реальность указала направление стрелкой. – Это всего лишь пятьсот семьдесят четыре метра отсюда – фигня! Вот, смотри. – выложил свой план Стахов и отправил координаты подозреваемой точки вражеской территории, Дюку.

– Хм…, – воистину задумался «грозный». – из двух зол – выбирай наименьшее…

– Именно…, брат, именно… – ухмыльнувшись, ответил Стахов. – «Грозный», слушай мой приказ: выдвигаемся на указанную точку для поиска подходящего транспорта. Группа номер два: задача без изменений. Выполняем, вперёд – марш!

– Есть. – кивнула чёрная фигура. – Задачу понял – выполняем. Первая группа – за мной. – приказал «грозный», плавно поднялся и (пригнувшись) ускоренным шагом пошагал к дороге.

Все его десять бойцов (как один) боевые близнецы «пираньи», гуськом двинулись за массивной фигурой майора с «удавами» наперевес.

– Всё, – аккуратно оглянулся Дюк. – отлично, они нас не заметили, продолжаем движение. Главное: держитесь как можно ниже, и, ближе к «зелёнке». Видимо наше покрытие экипировки и оружия поглощают их радиоволны и инфокрасный спектр персональных систем слежения и камер видеонаблюдения в данном месте. – дал подробный отчёт, второй группе «грозный».

– Понял тебя «грозный», выдвигаемся. – ответил «золотой».

Это был только первый шаг в неизвестность. После этого, военную группу ждал четырёхсотметровый спринтерский забег, в не оборудованной для этого экипировке. Уже после двухсот метров, все благодарили тех, кто придумал термоконтроль тела пловца в костюме «пиранья». Но ещё через сто пятьдесят метров динамичного бега, все услышали не здоровую «словно загнанная лошадь» отдышку какого-то бойца. У Дюка, как у старшего первой группы, зазвенел тревожный звоночек в голове и на экране тут же появились показания здоровья одного из бойцов. Но для Дюка, и узревшего то же самое Стахова – это было не приятным удивлением, когда они прочли позывной бойца, что тревожил программу, и им был не кто иной как: «мирон». Пульс человека зашкаливал за сто восемьдесят ударов, а дыхание и вовсе начало срываться на хрип.

«Грозный», тут же начал замедляться и приказал рядом бегущему:

– «Лютый».

– Я товарищ майор!

– Ты ведущий.

– Есть!

– Двигайся по указанным координатам – выполнять! – еле сдерживая от срыва натренированное дыхание, приказал Дюк. – «Мирон», стоять! – чуть ли не рявкнул «грозный» поравнявшись с уже еле бегущим и спотыкающимся даже на мелких камушках – бойцом.

– Всё в порядке, ахрр-ахрр! Я нормально «грозный», ахрр-ахрр! – еле отвечал «мирон», уже начиная хрипеть и плавно заваливаться вперёд.

– Твою мать!.. Она же его убьет! Стоять «мирон», приказываю остановиться боец! Эта хрень совсем засрала твои мозги! – начал ругаться от волнения Дюк, не замечая: «как этот еле двигающиеся боец, высек первую искру, возле потухшего «отцовского» костра».

– «Мирон» остановись. – спокойно, но строго произнёс «золотой».

Последний выполняя приказ, без сил «подобно тряпке», но крайне технично – рухнул в грязь.

– Ох, ты ж, куда?! А ну вставай! – произнёс «грозный» поднимая «мирона».

Грязь, что заляпала всю чешуйчатую поверхность костюма, сползала и падала на землю «словно масло с раскалённого ножа» оставляя чешуйки идеально чистыми.

– Супер технологии, мать вашу… – не довольно процедил, Беннет поднимая «мирона» с земли. – А здоровье где!? Как был дрыщём сука, так и остался…

Здоровяк обхватил лейтенанта, закинул его к себе на плечи и тяжело побежал за остальной группой, с хрипящим от усталости «организмом» на широченной спине. Несмотря на заминку, все благополучно добрались до автобана «номер семь».

– Отлично парни, мы добрались до неё. – произнёс Стахов пытаясь отдышаться после напряжённого марафонского забега.

Обе группы остановились под мостом автобана и огляделись…

– «Золотой», нам туда, фу…, сука… – сказал и тяжело выдохнул после переноски бойца «грозный», указав пальцем направо и вверх, где возвышалась насыпь, на которой лежала широкая лента шоссе. – Нужно подняться по насыпи наверх. – техничный, глубокий выдох ртом, снова – затяжной вдох носом. – Стоянка там. Она чуть дальше. – добавив он и указал пальцем. – Ты можешь двигаться? – спуская «мирона» со своих широких плеч, спросил Дюк у уже успокаивающегося бойца.

– Так точно товарищ майор – могу. – ответил он, но не кто и не удивился, что все услышат именно «этот» ответ, от покачивающегося «прочипованного» лейтенанта.

– Все за мной! – приказал Стахов и вырываясь вперёд, первым штурмуя четырёхметровой высоты насыпь около моста (под сорок пять градусов).

Все дружно ринулись за ним…

Преодолев препятствие, все устремились в сторону стоянки. Далее: бегом, преодолев двадцать метров, они ворвались в придорожный «карман» в котором они заметили три брошенных грузовика.

– Есть…, – удовлетворённо ответил Стахов. – мы на месте.

Бодро подбежав к первому, он схватился за рукоятку водительской двери и, приятно удивлённый – произнёс:

– Парни, эта, не заперта!

Это оказался двухосный «ман» (с полуприцепом рефрижератором). Бойцы тут же подбежали к воротам полуприцепа, открыли двери, но вдруг, услышали по радиосвязи удовлетворённый голос «золотого»:

– Стоп…, я нашёл кое-что по круче, хммм…

Произнёс он, устремив свой взгляд на сверкающую от всполохов грозовых разрядов (впереди стоящую) автоцистерну. Все услышали, как захлопнулась дверь грузовика и вышли из-за полуприцепа (чтобы взглянуть на заинтересованность командира) но человеческой фигуры уже не было.

– Группы, ко мне. Загружаемся. – приказал Стахов, уже рассматривая следующий грузовик.

Группы выполнили приказ и узрели: трёхосный головной тягач тёмно-бордового цвета и хромированный полуприцеп для перевозки топлива.

– Я сейчас всё правильно понимаю?.. – указав на тридцати кубовую цистерну пальцем, спросил Дюк.

– Конечно, «грозный»… – ехидно улыбнулся Стахов. – Поверь…, им – там; будет даже безопаснее – чем нам с тобой – с здесь. – указал он на шикарную кабину. – В отличие от них, мы поедем в тоненькой жестянке, а не в толщи жидкости. – вполне понятно и раскрыто ответил Стахов, открывая водительскую дверь. – Поэтому это нам нужно волноваться, а не им. Но мы же старые волки битые, в отличии этих карапузов.

Но тут уже недвусмысленно и ехидно улыбнулся сам «грозный».

– Хм, запрыгивай брат. – с истинным удовольствием произнёс Стахов, но, после, его губы снова приняли серьёзный вид и он добавил. – Всё, погнали, нет времени. Все остальные: по шустрику загружаемся в цистерну! – приказал подполковник, и подтянулся на рукоятках, залезая в кабину тягача.

– Точнее, погружаемся!.. – на позитиве ответил капитан Железнов (первым взбираясь на цистерну) и, направился к люку.

– Хех, тоже верно… – улыбался «золотой», поднося запястье правой руки с наручным компьютером «пираньи» к «магнитно-программному» замку зажигания грузовика.

В «шлем-маске» тут же появились надписи:

«…Подключение к сети объекта…»

«…Сеть определена…»

«…Подключение…»

«…Связь установлена, состояние – в норме, статус – готов к работе…»

«…Тип модели – Scania R960 Dominator…»

«…Запуск системы…»

«…Система запущена успешно и готова к работе…»

Тут же, запустилась вся опоясывающая панель «словно в космическом корабле» один сплошной объёмный изогнутый экран представлял из себя: панель приборов, на котором с мягким свечением отображались все показатели тягача и полуприцепа в сцепке.

– Ах… хороша кобылица… – удовлетворённо протянул Стахов, под которым уже ожило кресло и начало подстраиваться под водителя (всячески ему ублажая). – Умеют же буржуи делать технику для жизни. Если бы ещё кормить и сосать умела, кинул бы всё к чертям и пошёл в шофёры! – с юмором ответил Стахов и залился своим (с ног сшибающим) хохотом.

– А-ха-ха!.. «Золотой», ну ты пиздабол!.. – заржал капитан Железнов, погружаясь последним в жерло цистерны и опуская люк, но, не замыкая его.

– Угу, а то… – сконцентрировано пробормотал Стахов открыв на панели электронный путевой лист. – такс, что у нас там?.. Ага! – тихо воскликнул он. – Вот так вот значит… – впечатлённо закачалась маска во тьме. -Двадцать восемь кубов дизельного топлива?.. Нормально так…

– Ну а чё – нормально. – сделав вид «типа не чему не удивлён» ответил Дюк. – Подумаешь, всего лишь двадцати шести тонная бомба на тринадцати колёсах – хуйня.

– Да ладно тебе, не такая уже и бомба!.. – брезгливо ответил Стахов, посмотрев на Беннета. – Вот олимпийский факел – эт да… – блаженно, но, правда, нехорошо заулыбался он. – Но не бомба, однозначно. – закачал головой и нажал на запуск двигателя.

Девятисот сильный двигатель бодро, но мягко, заурчал своими большими поршнями (больше схожими на маленькие вёдра) и после, сообщил водителю о готовности к движению.

– Группы один два, вы там как – готовы? – спросил Стахов.

– Ну, если не считать того, что мы купаемся в солярке, как скользкие сучки – то всё зашибись! – ответил капитан Железнов.

– Как скользкие сУчки, или скользкие сучкИ, а то я не расслышал?! – ехидно лыбясь и глянул на «грозного» задал вопрос Стахов.

– Да пошёл ты. – ответил Железнов, хватаясь за отверстие в переборки волнореза и постоянно поскальзываясь на гладких поверхностях цистерны.

– Ааааа-ха-ха-ха!.. – заржали дружным басом Стахов и Беннет.

Грузовик натужно загудел своим железным сердцем и потянул полную дизельного топлива автоцистерну…

– Отлично, – произнёс подполковник, выезжая со стоянки и плавно вливаясь в артерию автобана. – слева вроде всё чисто.

– Впереди, вроде…, слегка двигая головой, произнёс Дюк. – тоже всё спокойно. Так и… – провёл визуальную разведку в двух режимах зрения. – И на дальних подступах, тоже – погнали.

– Отлично, тогда погнали. – серьёзно ответил Стахов и уверенно кивнул сильнее надавив на педаль газа.

«Скания» заурчала ещё сильнее и начала плавно разгоняться во тьме грозовой ночи. Все световые приборы были отключены, чтобы не демаскировать себя. Лобовое стекло превратилось в один сплошной, непроглядный водопад, так как дворники были выключены принудительно на программном уровне – Стаховым. Для зрительной системы «шлем-маски» «пираньи», любая погода была благодать, и в любом случае, операторы данных боевых аквалангов вознаграждались прекрасным зрением (какие бы козни не устроила им стихия).

Фура плавно разогналась до девяноста километров час и водитель не довольно произнёс:

– Что-то… – не довольно сморщился он. – Что-то как-то слабовато для девятисот кобыл – однако.

– Всё в порядке, – уверил «грозный». – ты просто на холодную попёр, да ещё и с тридцатью тонами топлива за плечами. Ваш «КамАЗ», – оглянулся он на напарника. – рассыпался бы ещё раньше, чем доехал до той развязки. – уточнив, добавил Дюк. – Кстати, вот и она. – указывая пальцем в сторону моста, предупредил Беннет.

– Вижу. – ответил «золотой» и приготовился (сбрасывая скорость до «семидесяти»).

– Уходи правее… – Дюк снова указал (взяв на себя обязанности штурмана).

– Понял… – ответил Стахов и плавно крутанул, руля вправо.

Грузовик начал плавно уходить вправо на отвод, подымая густые водяные облака тяжело загруженными колёсами автопоезда, он удалялся от основного дороги и погружался в не большую лесопосадку.

– Плавное торможение…, – предупредил «грозный». – двести метров до «Т- образного» перекрёстка.

Стахов слегка надавил на педаль тормоза (сработали вакуумные усилители тормозов) и лежащая на пневмо амортизаторах массивная кабина слегка подалась вперёд в лёгком поклоне. Он начал плавно усиливать давление на педаль (гася пятьдесят тонн чистой кинетической энергии прямолинейного движения). И вдруг, до его что-то дошло, и он посмотрел в левое зеркало заднего вида и увидел сигнальный свет остановки от задних фонарей.

– «Грозный», залезь в мозги этой кобылицы и выруби стопы, и всю остальную «палевную» хрень. А то «палимся», не хуёво притом.

– Понял тебя. – Кивнул товарищ. – Вот перекрёсток – здесь налево, – указал Дюк и снова погрузился в свой наручный компьютер (устранять демаскирующий фактор). – выезжаем на «десятую дорогу». Она поскромнее, но, зато в нужном для нас направлении.

«Скания» напряжённо прошипела тормозной системой и, не останавливаясь, вошла в вираж под девяноста градусов на скорости сорок километров в час. Тягач, на пару с полуприцепом угрожающе накренились корпусами (борясь с центробежной силой). Все шесть колёс цистерны (грозясь вот-вот сорваться в аквапланирование) начали напряжённо гудеть вымытой резиной по гладкому и мокрому асфальту.

– Ух…, ты ж…, опасно бля… – напряжённо протянул Стахов, вцепившись в баранку. – Сука, всё не как не привыкну к этим европейским кабинам. – добавил он, от того, что кабина не естественно «словно сейчас оторвётся» накренилась в право.

Грузовик плавно (разбивая ливневую стену) по длинной дуге преодолел поворот и снова, натужно загудел грозным двигателем, разгоняя свои десятки тысяч стальных килограмм…

– Отлично…, теперь фонари не выдадут нас. – спустя короткую паузу, «грозный», закончив возню в экранчике на левом предплечье – ожил. – Так, через один километр, восемь сот метров мы въедем в «Нерзингер». – добавил он, сверившись с картой.

– А по автобанам есть направление?

– Нет. Автобан уходит в другом направлении. – ответил Дюк, ещё раз перепроверяя местность по карте и слегка покачивая в отрицании головой. – Поэтому поедем через населённые пункты. Другого выбора нет.

– Блин, хреново. Опасно… – нервничая, прикусил губу Стахов. – Там велика вероятность, что нас «спалят».

– Да расслабься ты. – сказал Беннет, заметив, что командир как-то не естественно и напряженно вцепился в руль тягача. – Всё же пока нормально.

– Вот именно – пока… – покачал указательным пальцем в воздухе он. – Расслабишься тут… – пробормотал он, нервно оглядываясь по зеркалам. – Парни, как вы там?

– Мы тут как стадо коров на льду! Сколько нам ещё колдыбариться в этом дизельном шейкере?! – отчитавшись, спросил капитан Железнов у командира.

– Дюк, сколько нам ещё ехать до места? – повернув в его сторону устрашающую голову, задал вопрос Стахов.

– Точнее будет сказано так – до куда…, – протянул Дюк, посмотрев на его в ответ и недвусмысленно закончил. – мы сможем доехать…

– Мужики, при всём моём уважении к начальству, но что-то вы меня пугаете!.. – донёсся протяжный голос Железнова из глубины цистерны по радиосвязи.

– Твою мать… – сжались большие кулаки на руле. – Я понял тебя грозный. – сухо и кротко ответил «золотой». – Сколько ещё вы можете там продержаться?

– Глупый вопрос, но отвечу. Запаса твёрдого кислорода хватит на двадцать минут, ну ещё плюс система регенерации сможет отложить акт само удушения, ну… – задумался он прикидывая. – ну, ещё на минут десять, от силы. Как-то так. – ответил Железнов, сверяясь с показаниями кислорода на проекторе «шлем-маски».

– Я думаю этого нам должно хватить. – ответил Дюк.

– Думаешь?.. – не уверенно спросил Стахов, кинув краткий взор на напарника.

– Поверь, она… – похлопав ладонью по панели тягача, произнёс Беннет. – Сдастся быстрее… – не двусмысленно ответил майор, глянув на командира и как то нехорошо ухмыльнулся.

Подполковник лишь тяжело вздохнул и сухо произнёс (ещё сильнее сжимая руль):

– Вам хватит.

– Эм… – без лишних комментариев, недвусмысленно замялся Капитан. – Понял тебя «золотой». На связи.

– «Золотой», внимание, впереди дорожное кольцо. – тут же предупредил штурман, водителя.

– Да похую!.. – целеустремлённо, но категорически напряжённо ссутулившись, вцепилась в «баранку» грозная фигура. – Нету времени тут выёживаться!.. – ступня буквально рухнула на педаль газа. – Бордюрного камня нет?! – напряжённо и уже недвусмысленно спросил Стахов.

– Секунду…, – глянув в даль и, увеличив изображение, ответил Беннет. – нету! – воскликнул он и вцепился в поручень. – Держитесь там – парни!

– Банзай…, сука!!! – взревел кибернетическим голосом подполковник.

Многотонный, семнадцатиметровый грузовик с ходу, на скорости девяноста километров в час влетает на разделительную, зелёную зону кольца. В это же мгновение, размокшая трава от такого давления на её, разрываясь – вылетает из-под колёс «био-грязевым» облаком во все стороны. Стальная туша свирепого зверя слегка подскакивает, и на ходу перемолачивает в рваные осколки (массивным кенгурятником) небольшие деревца, что украшали зелёную зону кольца. Фура, разметав «био-останки» и оставив глубокую рваную рану в виде колёсной колеи, снова – вырвалась на твёрдую поверхность (пронзив дорожную инфраструктуру насквозь).

– Твою ж маму… – подскакивая в кресле, перекрестился Дюк.

Тягач (весь запачканный грязью, травой, листьями с редкими мелкими веточками) ворвался в маленький городок. На удивление, но придорожное освещение здесь работало. Дождь быстро обмывал тело машины (оставляя водно-грязевой след позади неё).

– Внимание, главная дорога уходит под сорок пять градусов направо: через шестьсот метров. – доложил «грозный» штурман.

– Понял тебя. – ответил целеустремлённый, «золотой» водитель.

Вдруг, по северо-западной дороге, показался какой-то автомобиль…

Он, не спеша приближался в сторону кольца…

Заехав в зону кольцевого перекрёстка, силуэт легкового автомобиля поверну направо (на северо-запад), но проехав метров шестьдесят, стремительно прошуршав покрышками – остановился. Белый «универсал» зажужжав двигателем, быстро развернулся и подкатив к центру кольца и – встал колом.

Из фольксвагена пассат, немного шокировано – вышел полицейский…

Включил фонарик…

Осветил весь этот данный конфуз и, шокировано произнёс:

– Mutter gottes, was ist das?.. (Матерь божья, что это?..)

После, он «словно ошпаренный» рванулся в своё авто и воскликнул, по радиосвязи:

– Achtung, die spuren des schweren lastwagens sind aufgefallen! Das fahrzeung uberfuhr dn ring an der ulmer strasse. Nach der spur war es nicht lange her und geht nach nordosten! (Внимание, замечены следы тяжёлого грузовика! Транспортное средство прошло кольцо на ульмер штрассе – насквозь!! Судя по следу, оно было здесь не давно и направляется на северо-восток!)

– Это база. – ответил на немецком, диспетчер. – Борт номер семьдесят четыре, немедленно начинайте преследование, мы скоро пришлём вам подкрепление. Как только обнаружите объект, неотлагательно доложить нам.

– Приказ понял, начинаю поиски! – ответил полицейский и схватился за ключ зажигания.

Фольксваген тут же заурчал двигателем и со свистом покрышек рванул по грязевому следу, что оставил за собой грузовик.

Первая передача…, до отсечки! Вторая передача…, до отсечки! Третья передача…, двигатель взбешенно рычит и судорожно вздрагивает «перепрыгивая» на высшую передачу на пике отсечки, вторя австрийскому взволнованному сердцу водителя.

– Хорошо идём, уже одна треть пути пройдена. – удовлетворённо произнёс Дюк, заглядывая в карту. – Внимание, въезжаем в «унтерфальхайм», она коротенькая, проскочим её быстро.

И тут вдруг…

Из-под габаритов правой мёртвой зоны грузовика, начал (плавно обгоняя) показываться капот белоснежного фольксвагена…

Также плавно…, и, также молча навелись на цель головы подполковника и майора…

Плавно сопровождая её, автомобиль вышел вперёд на полкорпуса…

Плавно застыл (сравнивая скорость и, изучая целый ботанический сад на «морде» тягача)…

В кабине повисла мёртвая тишина…

– Шайзе… – (как-то даже немного истерически на выдохе и широко раскрыв глаза) ругнулся немец (глядя на грозного летучего голландца) и надавил на газ.

Вдруг, легковушка резво ускорилась, вырвалась вперёд, взвыла звонкая сирена и, плеснула яркими огнями «красно-синих» широкий маяком на крыше.

– Твою мать!!! – завопил Стахов (плеснув эмоциями).

– Газу!!! – поддержал его Беннет и схватился за рукоятку над дверью.

Подполковник буквально «въебал по гашетке» – утопив её в пол.

И тут уже…, сполна прогретый двигатель взревел «словно ужаленная шпорами лошадь» и, дикий крутящий момент лавиной хлынул по приводным валам всех механизмов…

«Скания», выплюнув клуб черного дыма, конвульсивно вздрогнула и, рванулась вперёд…

Кабина подалась назад (словно идёт на взлёт) и, «разъярённый» тягач в момент догоняет наглую, мелкую и жалкую букашку – легковушку.

Что происходило с бойцами в цистерне, может рассказать подробнее: только не здоровое воображение…

Глухой удар!..

– Где он?! Мы его сбили?!! – воскликнул Дюк, подорвавшись с места и максимально заглянув под кабину спереди. – Мы его подпёрли, и толкаем!! – воскликнул «разъярённо-взволнованным» басом Дюк, резко оглянувшись на Стахова.

– Сука!.. – заорал возбужденно подполковник и нервно завилял рулём.

Грузовик послушно, но, тяжело – повторил действия на дороге.

– Вылезай оттуда – тварь!!!

Послышались ещё два мягких удара и, Стахов резко сбросил газ (слегка притормозив).

Тут же, из-под капотного пространства выскочила ужаленная в жопу легковушка и «испуганно» устремилась вперёд.

– Водитель грузовика марки: «Скания 960», я требую немедленной остановки!! В противном случае…

«– Бух!..»

Прозвучал удар тарана широкой «мордой» в зад легковушки («оборвав» немца на очередном слоге).

«– Бух!.. Хррррттстстст!..»

Снова прозвучал удар и, хруст отлетевшего бампера и фонарей, что перемолоченные в труху под днищем взбесившегося стального зверя – выскочили позади в виде осколков.

– На, жри падла, подавись!!! – ревел перевозбуждённый от сдавливающего страха – Стахов.

– Сука! – воскликнул полицейский, ударив ладошкой в руль. – База, база, нужна поддержка, я нашёл этот чёртов…

«– Бух!..»

– Шайзе! – на очередном ударе матюгнулся он (едва не ударившись о руль головой). – Грузовик, мать его! – оглянулся он в расцветшее густой паутиной стекло. – Принял попытку остановить! Но всё бесполезно, он не слушается – ай! – воскликнул он, очередной раз, чуть не клюнув носом о руль от жёсткого удара в зад. – Срочно нужна вооружённая поддержка, иначе он меня раскатает в блин!.. – уже кричал на весь радиоканал, немец.

– Не останавливайся, не смотря не на что!.. – воскликнул «грозный».

– Ага, сейчас бля, хер в нос этим уёбкам! – крикнул в ответ «золотой». – Сейчас эти суки повылазят со всех сторон как осы поганые… – злобно прошипел он, судорожно оглядываясь. – «Грозный», ищи перспективные объездные пути! На всякий…, – уже тише, приказал подполковник, сжав зубы. – Скорый случай…

– Понял тебя! – ответил майор, снова схватившись за свой наручный компьютер.

Полицейский автомобиль с раздолбанной «жопой», паутинчетым стеклом и с вмятой багажной дверью, рванул изо всех своих «пегасов» и начал отрываться от взбесившегося буро-кровавого «зверя».

– Ага!.. – взорвался эмоциями «золотой», сидя за рулём в неестественной позе, из-за того, что мешал плавательный «энерго-ранец» за спиной. – Пытаешься оторваться, паскуда!

Фольксваген, сначала оторвался на значительное расстояние от грузовика, но, потом начал стремительно замедляться «словно чего-то выжидая».

– Что ты задумал, чёрт ты картавый?.. – зашипев, прищурился Стахов. – Хочешь меня остановить, пожертвовав собой?..

– Им это не свойственно, в основном. – констатировал железный факт, Беннет.

– Вот и я также подумал… – процедил «золотой» и, плавно изменил траекторию движения, чтобы вскоре миновать опасность ненужного столкновения. – Дюк?.. – вопросил он, не сводя визиров от приближающегося автомобиля вдалеке.

Дорога плавно пошла сначала – влево…

Полицейский, плавно стал приближаться…

Потом, плавно вправо…

Силуэт легковушки заметно подрастает…

Дюк Беннет…

Широкоплечая машина – созданная убивать…

Так же плавно и холоднокровно, извлекает пистолет «удав» из кобуры и открывает своё ветровое окно…

Потоки дождя хлынули вместе с ветром в салон, обливая «грозного» обильным потоком. Он всё так же плавно, выставил руку и, с помощью «радио-лазерной» системы, прицелился в разбитое окно фольксвагена…

Тёмная фигура полицейского всё ближе и ближе…

Чёрный палец уже начал нежно надавливать на тугой спусковой крючок…

И вдруг, на показавшемся из-за леса «Т-образном» перекрёстке – фольксваген резко уходит направо!

– О бля! – не ожидав такого исхода, воскликнул Беннет (аж-но высунувшись в окно). – За подкреплением «дёрнул» – зуб даю.

– Однозначно. – согласился Стахов. – Форточку закрой, а то в сквозняке утопнем.

– Шайзе, шайзе-шайзе-шайзе!! – с новой силой продолжал ругаться немец (бросая машину в боевой разворот на сто восемьдесят градусов).

Белый фольксваген, натужно завыл покрышками, развернулся, судорожно покачнулся и, снова взревев трёх литровым двигателем помчался обратно к дороге и с ходу выскочил на её в управляемом заносе.

– База, база, я оторвался от грузовика! Сижу у него на хвосте! – пристально и со злым ужасом вглядывался в тёмное туманное приведение, что мчалось впереди и снова приближалось. – Продолжаю наблюдение! Других действий не могу предпринимать – физически.

– Приняли вас, вы молодец, держитесь там, подкрепление уже у пути. – ответил диспетчер.

– Кристиан, приём! – послышался в радиоэфире запрос от «своих». – Борт «семьдесят четыре», приём! Это борт «девяноста два», ты где, куда направляешься?!

– Это борт «семьдесят четыре». Я на расстоянии менее одного километра от города «Лайпхайм» – преследую грузовик. Внешние признаки: «Скания R960», тёмно-бордового цвета, с тридцати кубовой автоцистерной! Будьте осторожны! Я анализировал его поведение движения на дороге и, предполагаю: что цистерна может быть полная топлива! Его нельзя задерживать в черте города! Если не приведи господь, всполохнёт, сгорит к чертям – пол района! Настоятельно рекомендую устраивать перехваты, только и исключительно – за чертой любых населённых пунктов!

– Мы вас поняли «семьдесят четвёртый», так и сделаем – это правильное решение.

***

Тем временем в кабине грузовика:

– Так, «золотой», едем прямо по «кирхштрассе». – направлял Дюк водителя жестами и словами в тесном городе. – Так…, так…, хорошо…, теперь сворачиваем с «кирхштрассе» на «гюнцбургерштрассе».

– Ага, легко сказать, а вот сделать… – огляделся он в широком лобовом стекле грузовика. – А ну подвинулись букашки…, дорогу сЛону! – произнёс Стахов «словно собственными руками двигает кинутые на обочине автомобили».

– Ух ты ж ё!.. – произнёс Дюк, оторвавшись от карты и взглянув в лобовую проекцию.

Узкая, восьмиметровая улица, зажатая с двух сторон домами. Слева: припаркованы три легковушки и, девятиметровый поворот вправо под девяноста градусов.

– Эх…, держитесь там, парни!..

Стахов, сначала крутанул руля влево…

– Тух!.. Хззззсссиии!.. Бух! Уууу!.. Дух!.. Бух…

Зазвучали не членораздельные звуки снаружи (тягач с ходу начал сталкивать влево от себя легковушки, освобождая для своего великого тела дорогу, чтобы более плавно зайти в поворот).

– Крутим!.. – заговорил Стахов, принявшись энергично вращать баранку, на этот раз вправо.

Грузовик автоматически перешёл на низшие передачи и, натужно загудев, начал расталкивать все, что ему попадалось на пути. Голова автопоезда начала заруливать в поворот, но, прицеп пошел по короткой траектории (направляясь прямо в угол двухэтажного, кирпичного здания).

– Упс!.. – виновато оскалился Стахов, частенько поглядывая в правое зеркало заднего вида. – Такс… Дадим чуть по больше радиус.

Тягач немного выровнялся (беря больший радиус) и на не большой скорости (подмяв под себя декоративные цветники), «практически благополучно», слегка ободрав угол горе здания, прицепом, вывернул и продолжил прямолинейное движение.

– Уф…, прошли… – облегчённо выдохнув, произнёс «золотой». – Как в игольное ушко, блин.

– Всё, отлично… – выдохнул и сам Дюк. – Дальше прямо, потом, улица будет плавно уходить на лево, и там – всё время прямо и, на выход из города, к чертям собачьим. – указывал «грозный» дорогу, направляя водителя по самым прямым путям, очень узкого австрийского городка.

Свирепый, и разрушающий всё на своём пути – тягач, преодолел плавный поворот и вырвался на долгожданную прямую. Его сердце вмиг забилось чаще, наполняясь неистовым крутящим моментом, и тело зверя – начало стремительно набирать скорость.

На горизонте видимости снова появилось кольцо, и на этот раз «кровавый демон» не заурчал, нет…, он взревел с неистовой силой (пробитым железобетонным осколком цветника, глушителем). С утробно басовитым рычанием много литрового дизеля, по «классической схеме» – насквозь, преодолел кольцевой перекрёсток.

Одно кольцо…

Спустя двести тринадцать метров – второе…

Вырвавшись из города и изрыгая еле заметное пламя из пробитой выхлопной трубы – умчался прочь, в бушующую грозовыми разрядами и ливнем, стихийную тьму, оставляя за собой завораживающие, водяные турбулентные завихрения.

Но не тут-то было, на половине пути между городом «Лайпхайм» и «Гюнцбургом» их ждала наскоро спланированная засада поперёк дороги.

Двух полосная асфальта-бетонная лента, шириной девять метров. Велосипедно-пешеходные дорожки, с обочиной с каждой стороны по пять с половиной метров, итого: двадцать девять метров. Всё это пространство было плотно заставлено полицейскими машинами поперёк проезжей части, а на самом полотне растянуты «смачные» против-колёсные шипы.

– Ух ты ж блин…, – произнёс Стахов, узрев всю это наспех собранную армаду. – нас уже встречают. – произнёс Стахов, узрев всю это наскоро собранную армаду.

– Слушай, а всё-таки они молодцы, – произнёс Дюк, оценивая работу австрийских органов. – Отлично отреагировали.

– Однозначно… – одобряя их старания, закивал «золотой».

И тут вдруг! Как только до блокпоста осталось двести метров, где-то в центре, врубился мощный «словно само солнце» – прожектор. Если бы в грузовике находились «обычные люди» (не оборудованные спец средствами защиты зрения) – это бы могло гарантировать нарушителям – полную слепоту (как минимум в течении пяти минут). Но в данном случае, «останавливающим» – не повезло.

– Во как, даже так! – засмеялся Стахов, почувствовав свою неуязвимость.

– Давай вон туда! – указал лазером пистолета «удав» в точку (что находилась правее) где была пешеходная дорожка (заблокированная всего лишь легковыми авто) но, без шипов на земле. – Долби их там, но не совей дури, этот «зверь» – нам нужен ещё живой.

– Тоже верно. – закивал напарник. – Мы их нежно, подвинем… – ехидно улыбнулся он. – Грозный, у меня есть идея – готовься…

Грузовик мчался…

Валил, не сбавляя хода, и свирепо «словно динозавр» рычал оторванным глушителем…

Люди впереди, уже заметно начали истинно волноваться за целостность своих мягких попок, кто-то даже вздрагивал, кто-то, сдавая, начинал пятиться назад.

Но вдруг, тягач начал заметно замедляться…

И тут вдруг…

Колёса встали колом, натужно, и категорически жутко загудели (выталкивая клубы пара, вскоре, и дыма)…

Автопоезд начал заметно складываться «словно ножницы»…

Тут же, неожиданно для всех, ярко вспыхнула, «взорвалась» «подобно сверхновой звезде» – вся передняя люстра освещения (нещадно истязая сетчатку глаз встречающих его). В этот момент, все полицейские, от такого ксенонового, яркого света «словно ослепли». Но, злорадный русский гений, не остановился на этом, и пустил в ход, своё – самое главное психологическое оружие.

«Словно громогласные, архангельские трубы» (наводящие дикий ужас на психику людей) взревели мощным рёвом – десять сигнальных, пневматических клаксонов на крыше тягача.

– Ыыыыыы!!! – измучано стонали все тринадцать покрышек, заволакивая всё вокруг едким серым дымом своих истязаемых тел. – Фаааааааа!!! – взвыли жутким и леденящим кровь – ором «небесные трубы», сотрясая сжавшиеся от ужаса души людей.

– Бежим!!! – заорали паническими криками полицейские и рванули «словно спринтеры» прочь, врассыпную.

Стахов победно завопил и отпустил педаль тормоза. Грузовик, стремительно замедлившись, ушёл вправо (в указанную точку), протаранил полицейские автомобили и снова – вдавил газ в пол.

«Монстр», снова взревел с истинной яростью!

Опомнившиеся полицейские – вскинули оружие, но, тут же были остановлены чуть ли не истерично выкрикнутым приказом их начальника:

– Не стрелять, впереди город!!!

И тут же, (спустя две секунды) в образовавшеюся брешь проскочил («подавленный», но не «сломленный») белый фольксваген и, умчался в след за фурой.

– По машинам, по машинам!!! Преследуем его! Задавим числом! – с новой силой взревел в приказе начальник и, пуляй – метнулся к машине.

Вся толпа взвыла двигателями, и, по очереди визжа покрышками – совалась в погоню за стальным «зверем».

– Да! Да!! Да!!! – восторжествовали бравые и хитрые объединившиеся командиры. – Мы, сука, мать вашу – это сделали!!! Аааа-ха-ха-ха!!! Давай петуху, брат!!! – подняв ладонь, воскликнул «золотой».

***

Восемь минут спустя:

Уже изрядно потрёпанный тягач, мчался по центральной, и извивающиеся дороге «Гюнцбурга», лавируя среди изредка попадающихся городских препятствий. А позади его, не отставая не на шаг «словно взволнованные белые птенцы» нёсся целый взвод полицейских машин. Воя сиренами, мелькая маячками, механическое облако не отступало не на шаг.

– Так, дружище, – произнёс Дюк, оглядываясь во все окна и в конце, его голос «словно застыл» (уцепившись за что-то злое…, таинственное…)

Мир для Беннета – застыл в одно мгновение…

– Осталось ещё не мнооо… гооо… – выдыхал он от сдавливающего грудь ощущения.

Загустевшее «словно кисель» время, предоставило майору отличный шанс – получше познакомиться с новыми «друзьями». После того, как в поле внимания Дюка попал невзрачный, впереди располагающиеся тёмный перекрёсток – его сердце, как то не хорошо сжалось…

В этом тёмном перекрёстке…, стоит тёмный джип…, и в этом тёмном джипе…, в тёмных креслах…, сидят спецы – темного дела…

«Они», тихо, наблюдали из тьмы соседнего квартала, как «словно в замедленном кино», в их сторону несётся обезумевшая фура. Как, боец в технологичном костюме, на пассажирском сидении, заметив автомобиль на перекрёстке, сфокусировал свой взгляд на окнах джипа и…, увидел, их… В тот момент, тёмные незнакомцы, увидели – и его… И не какие преграды, зримые и не зримые, не могли ослепить их всевидящий – электронный «глаз».

Дюк, рассмотрел на передних креслах – двух спецов. Эти ребята, были здорово экипированы. А один из них (что сидел на пассажирском переднем кресле), с суровым, и холодным немецким лицом – пристально взирал на, «его»…, через ручной массивный прибор наблюдения.

– Вот и «они»… – протянул себе под нос, Дюк.

– Кто «они»!? – воскликнул Стахов. – Что там?! Что ты там увидел?! – даже не оглядываясь, второпях спросил Стахов, виляя по дороге и, не давая возможности резвым легковушкам – обогнать его.

– Девятка… – не ясно ответил Беннет, не отрывая «них» взгляда «словно зачарованный».

Дюк увидел и почувствовал их, а «те», почувствовали – «его». Близкие по духу…, по крови…, они чувствовали своего «словно снайпер, снайпера – через оптический прицел», «словно хищник…, заглянув в глаза хищнику»…

Полицейский радиоэфир не кричал, нет…, он орал – коллективной истерией…

Предполагая и перебирая различные варианты (кто о террористах, кто о мародёрах), но, «эти»…, четыре человека, которые сейчас провожают взглядом, взгляд «семиглазого бойца» (который сейчас зачарованно уставился на «них»), только что убедились в том, что их чутьё, надёжно как швейцарские часы в любое время, и погоду.

– Я так и думал… – холодно произнёс немец. – На перехват. – убирая прибор наблюдения, добавил он. – Мы не должны позволить «ему» далеко уйти.

– Вас понял полковник – выполняю. – (ничуть не теплее) ответил водитель, включил передачу и надавил на газ.

– Это спецназ… – обернувшись и возвращаясь в реальность, ответил Дюк. – Там, на перекрёстке, чёрный джип стоял. – его глаза были такие «словно он увидел самого люцифера на той злосчастной улице».

– Может тебе показалось, брат!? – не желая верить в это, мчась на слегка подуставшем грузовике посреди городской черты, отвечал Стахов.

– Нет, брат… – закачал головой напарник. – Поверь мне… – уверял Дюк, посмотрев на «золотого».

Стахов, «словно увидел выражение лица Дюка сквозь маску» и в ответ скривился сам.

– Твою мать… – легко пнул он руль.

– Я узнал их, брат – это спецназ «GSG 9 SEK». С этими «робо-педантами» – шутки плохи. – добавил он, зная не понаслышке, о чём говорит. – Я знал, что так будет – только дай им зацепку. Поэтому, командир, сейчас твоя задача: унести нас так далеко, как сможет твоя русская смелость и смекалка. А я, уже и место нашел. – Дюк, заворожённый, посмотрел в мелькающую водяную стену (лобовое стекло). – С этого момента, грузовика, нам, как раз хватит на пять минут. – недвусмысленно закивал он сам себе. – А нам больше и не надо. – холодно закончил Беннет и заглянул в карту.

В ответ, майор, услышал напряженное молчание (стиснувшего со всей ненависти зубы) Стахова. Последний, с отчаянной злобой – влепил по педали газа, и кроваво бурый тягач снова разъярённо взревел и рванул вперёд ещё пуще прежнего.

«Отчаянный» грузовик, стремительно разогнался до ста, но, тёмный джип уже нагонял его, иногда мелькая в зеркалах заднего вида.

– Арнольд, давай. – холодно кивнул полковник позади сидящему.

– Слушаюсь полковник… – с особым удовольствием ответил спецназовец.

Спустя пару секунд, тяжёлый люк на крыше джипа – открылся…

Из него поднялся станок, в котором, был закреплён одноствольный пулемёт (с уходящей вниз бункер лентой). Следом, показался и сам Арнольд. Суровый боец, особым энтузиазмом дёрнул за ручку перезарядки и, прильнул к прикладу. Поправив на лице очки ночного видения, он приготовился к стрельбе.

Но, неожиданно для всех, у грузовика, в одно мгновение, все, до последнего колёса – в экстренном торможении сорвались на юз и, дико взвыли рыдающим хором «словно перекрикивая друг друга».

Стоит отдать должное: водитель за рулём джипа – среагировал мгновенно. Внушительное по весу и габаритам авто, стремительно от тормозилось и ушло вправо. Но к тому времени, стрелок в турели уже надавил на спусковой крючок и, грянула беспорядочная очередь. «Трассеры», вспороли полуприцеп от правого заднего фонаря до нижней части цистерны.

– Буффф!!! – взорвалось колесо автоцистерны и, разорвавшись «словно тряпка», принялось терзаюсь брызговик и то, что осталось от заднего фонаря (разлетаясь на куски).

Спустя секунды, из пробитой цистерны хлынули струйки дизельного топлива (вмиг распыляясь в потоках турбулентности)…

Грузовик нервно вилял полуприцепом. А тем временем, дизельный туман, начал равномерно опылять позади несущийся в погоне – джип…

И тут вдруг, что то моментально щёлкнуло в австрийца в голове, и, неожиданно для всех, он громко воскликнул (шлёпнув ладонью по правой руке водителя):

– Тормози!.. Пусти его вперёд!

И в этот момент, его чутьё, спасло им жизнь…

В то время как джип начал стремительно замедляться, лопнувшая покрышка на оси полуприцепа изодралась окончательно и, как только сопротивление пропало, пневмо подушка амортизации, толкнула рычаг подвески вниз и, диск на приличной скорости (сильно ударившись) прижался к асфальту. В одно мгновение, стальная, «технологичная болванка» – превращается в искромётный «фаер-бол».

– Твою ж суку!.. – воскликнул Стахов, увидев угрожающую картину в левом зеркале заднего вида.

Но фейерверк обещал быть не долгим. Предательски стекающее по раме ходовой части полуприцепа дизельное топливо, сначала лениво, но потом, стремительно ускоряясь – вспыхнуло и, вскоре превратило заднюю часть цистерны, в сочный олимпийский факел. Горючее полыхало желто-красным, ревущим пламенем, извергающим, и тянущим за собой (чёрно-смрадово-коптящим) дымовым столбом.

– Кхе!.. Кхе-кхе-кхе, сука!! – закашлялся стрелок у турели и обжигаемый едким и раскалённым дизельным дымом – нырнул обратно в салон.

– Надеть дыхательные маски! Арнольд – кончай с ним! – приказал майор, натягивая маску.

– Есть! – воскликнул боец и, закричав и глубоко выдохнув надел маску.

Целеустремлённая, чёрная фигура бойца, жадно облизываемая раскалёнными потоками дыма, снова показалось за пулемётом.

– Сука! – ругнулся водитель, еле избежав столкновения с неожиданно появившееся посреди дороги полицейской машиной.

Спецназовец, покачнувшись, посмотрел вперёд и увидел в обычном режиме зрения один сплошной чад, он тут же переключился режим тепловизора и, картина оказалась не чуть не лучше (большая, и жирная засветка от инфокрасного излучения, что перемешивалась «словно молоко в чёрном кофе»). Еле терпимый жар от полыхающего топлива, не позволял различить очертания даже самой автоцистерны (не говоря уже о его отдельных частях) которые так старался разглядеть Арнольд.

– Полковник, не могу нормально прицелиться, пламя засвечивает очертания объекта! – отчитался боец, своему командиру.

– Открыть шквальный огонь! – дал громкий и чёткий приказ командир, надеясь, на самый лёгкий исход событий. – Может нам повезёт, и он взорвётся к чёртовой матери. – договорил он, но уже тише.

– Понял, выполняю!

Арнольд ещё крепче прижался к прикладу, и хорошенько прицелившись в огненное пятно, чисто полагаясь на собственные знания и чутьё – открыл шквальный огонь.

Пулемёт оглушительно загрохотал, злобно задрожал в руках его сжимающих, и, принялся изрыгать пламя и свинец…

Зазвенели (звонкими сотнями колокольчиков) дымящиеся стреляные гильзы о пол салона джипа…

– Сука!!! Нахуй!!! Мы горим!!! – открыв ветровое окно и высунувшись, взволнованно заорал Дюк (наблюдая как полыхает полуприцеп «словно огонь, играет в догонялки с машиной»).

– Пизззууу! – со звонким свистом пронеслись с десяток пуль рядом с головой Дюка, и он, словно ошпаренный – вскочил обратно в кабину.

– По нам открыли огонь! – снова воскликнул он, но, Стахов был настолько напряжён, что даже не произнёс ни слова в ответ, продолжая напряжённо вести грузовик. – Парни, как вы там!!? – воззвал по внутренней связи Дюк (всех своих товарищей по горячей доле).

– Мы? – на секунду задумался отвечавший (смотря на не очень приятную, но, чёрт возьми, красивую картину), – Хм, ну… – сопоставил он. – если то, что я вижу (как пробивая обшивку, пули теряют свою энергию и затухают в массе топлива, можно назвать нормальным), то…, – пожал плечами. – вполне нормально, относительно конечно.

– Отлично, молодцы! – поддержал майор. – Мы с «золотым пока не знаем, что делать, но вы держитесь там!

Аааа!.. – слегка так «под охуев», недвусмысленно протянул капитан Железнов. – Круть… – искренне закивал он. – А ещё мы видим – как оно горит… Прикольно так, наша задняя часть «словно сверкающий дуршлаг»… – заворожённо вглядывался в сверкающее «звездное небо» капитан.

– Нам, ещё в моей учебке, боевой вертолётчик говорил, что смерть – она завораживающе красива, но, я не думал, что на столько… – нелепо болтаясь около переборки волнореза и взирая на заднюю стенку цистерны, прибывая в лёгком шоке, произносил лейтенант «лютый» (иногда сталкиваясь с капитаном Железновым).

Пули, пробивая обшивку цистерны, вонзались в топливную массу и, закручиваясь в собственных вихревых потоках, стремительно теряли свою силу и, по плавной траектории падали в низ (угрожающе потюкивая о серебристую поверхность дна цистерны). Задняя стенка, испещрённая пулями «словно поварской дуршлаг», сверкала сотнями пламенных светил. Картина была настолько не естественно завораживающе красива, что все «гидро-пассажиры» «сумасшедшего автобуса сатаны» – уже совсем и забыли о страхе. Но, вишенкой на торте, как всегда, стал холодный «словно лёд», безразличный и синтезированный голос лейтенанта:

– Пока мы едем, и цистерна охлаждается набегающими потоками воздуха и воды – детонации не будет.

– А ведь «мирон» верно говорит – парни! Горит не топливо – а «топливовоздушная» смесь, поэтому… – говорящего вдруг осенило. – Командир, я тебя прошу, «золотой» ты наш, – умоляющи произнёс капитан Железнов. – только не останавливайся.

Дюк, услышав это, даже не смог произнести не единого слова, и лишь посмотрел на «золотого». Нервы Стахова, были перетянуты «словно струны», а мозг – гудел «подобно перегруженному ядерному реактору». Дюк только хотел открыть рот, как вдруг – Стахов резко протараторил:

– Нам нужна река, мы так долго не продержимся. Да, именно так. – судорожно кивал он «словно разговаривая сам с собой». – Как только цистерна испражниться на половину – мы взлетим на воздух к ебеням собачьим! Ищи реку майор, чё пялишься на меня – бегом выполнять!!

– Ееесть… – ошарашено протянул он.

Только что и успел произнести Дюк, как вдруг, по обочине справа, из-за клуба дыма, полыхающий, но стремительно затухающий, вырвался чёрный джип и мелькнул вспышкой выстрелов. От близкого грохота, Беннет, инстинктивно отклонился влево и, пулемётная очередь, вспоров – распотрошила правую стойку лобового стекла, последнее, и вовсе покрылась густой паутиной трещин и пробоин.

– Ах ты – гнида!!! – взревел подполковник и пошёл на таран.

«– Бух!..»

Послышался глухой удар справа по корпусу и, не успевшего обогнать джипа – хорошенько тряхнуло, и бросило на обочину. Немцы, еле удержав управление, выскакивают на рядом идущую грунтовую дорогу и, борясь с «грязе-аквапланированием» с трудом, но всё же – снова вырываются на асфальтовую дорогу.

– Шайзе!!! – взревел водитель джипа.

– Давай-давай-давай!!! – подгонял приказом полковник, водителя. – Снова, снова догоняй его! Пробуй заходить слева!

На этот раз, грузовик мчался по средь дороги (готовый на очередной таран с любой стороны). Джип, снова догнал гигантский, летящий огненный фронт и нырнул в пламя (но уже с левой стороны). Оставаясь во всепожирающем и беснующимся пламени – немцы сравняли скорости.

С краской, (на кузове автомобиля), начало заметно происходить что-то не здоровое…

Все мелкие пластиковые части, а после, даже бампера – начали перегреваться. Вскоре, стремительно теряя прочность, пластик принялся плавиться, провисать, капать, спустя ещё пару секунд и вовсе – гореть. Огонь, вихрями врывался в салон (жадно облизывая пассажиров). Арнольд, снова высунулся в люк и схватил пулемёт, а его товарищ, сидящий рядом, схватил углекислотный огнетушитель и принялся периодически охлаждать то стрелка (потоком углекислоты), то – всех в салоне ада находящихся.

– На, жри сука!!! – заорал пулемётчик и снова открыл шквальный огонь «словно прошивая свинцовыми строчками – огненный шторм».

Бешеная очередь трассеров, сначала вонзились в переднюю часть цистерны, а кончилась – тыльной частью кабины тягача (отчасти вспоров спальник). Одному богу известно, каким чудом не задело обоих офицеров в кабине грузовика, но, «наложили они в штаны» славно.… От взбесившегося «мусорного хаоса», пуль и осколков (что сейчас бушевали в кабине за их спинами) их отделяли какие-то жалкие сотни миллиметров. Но в ответ на это, цистерна, «словно назло обидчикам» извергла из себя пучину адского пламени и с новой силой и жаром – целиком поглотила стремительно «плывущий» в безумной пламенной реке, джип.

– Отходи – давай!! А то покрышки лопнут! – воскликнул немец.

Джип, стремительно сбросил скорость и вынырнул из адской, все пожирающей пучины хаоса…

Автомобиль дымился спёкшееся лакокрасочным покрытием… С пластиковых бамперов сдуло пламя и, они провисли до самой земли. Передний бампер, не выдержав даже набегающего потока воздуха – сорвался с креплений, и, этого беднягу – жадно затянуло под днище автомобиля и разорвав «словно тряпку», выплюнуло позади…

А позади, на безопасном расстоянии, мчались полицейские машины, которые, культурно говоря: дико «охуевали» от такого сатанинского фаер-шоу (дополняя сие акробатическое представление – светозвуковым сопровождением). Без башенные немцы, дав немного остыть истерзанному пламенем автомобилю: снова рванули в самое пекло, и, были не за медлительно и категорически жадно – поглощены им.

– Ах, вы снова тут!!? – взревел Стахов и недолго думая, выхватывает пистолет «удав» из кобуры. – Да как же вы меня заебли – собаки поганые…

Процедив свою ненависть сквозь зубы, «золотой», с размаха выбивает своё ветровое окно и…

«– Бах!».

Прозвучал выстрел без глушителя и, выпущенный снаряд со звоном отскакивает от защитных плит пулемётной турели (от чего боец инстинктивно укрывается, бросая пулемёт).

«– Бах, бах!».

Снова прозвучали два выстрела…

– Аааа, сука!!! – завопил от боли Арнольд и, рухнув салон – схватился за плечо.

– Да что же это такое!? – раздражённо воскликнул полковник. – Смена!..

– Есть! – ответил другой боец и полез в люк турели.

«– Бах, бах, бах!»

Стахов всё продолжал вести огонь вслепую…

Пули настойчиво звенели по бронированному джипу и тут же, в ответ – грянул залп из пулемёта.

Свирепые пули рвали и потрошили грузовик на части…

– Ааааааааааа!!! Сука!!!!! Жри, тварь!!! – орал взбешённый немец, вибрируя всем телом и голосом (вторя пулемёту).

Отчаянный шквал свинца дробил и рвал отчаянный, и на удивление – живучий тягач «словно сумасшедший «шредер»»…

Вдруг, из-под кабины повалил сизый дым…

Переднее левое колесо и вовсе – взорвалось, выбросив разодранные куски резины прямо на джип (от чего – пулемётчик аж-но присел, прекратив огонь, так и не дойдя до кабины). Бак, истерзанный пулями: тут же вспыхнул (превратив пятидесяти тонный грузовик в огненную колесницу сатаны).

Стахов, вконец чокнувшись от такого дикого хаоса, начал отчаянно бороться за управляемость самого автопоезда (больше напоминающего сейчас: «сгорающий в атмосфере астероид, с управляемостью пятидесяти тонного летящего кирпича»).

– Река на два часа, твою ж маааааааааа!!! – выдавил из себя Дюк и, мёртвой хваткой уцепившись за чудом уцелевшие огрызки поручней и, из-за всех сил заорал во всё горло.

Истерзанный грузовик, «пылающей кометой», ворвался на очередной кольцевой перекрёсток. Пробив его насквозь (не доезжая подъёма на мост через реку) – плавно ушёл вправо. Разнося все заграждения, врывается на рядом идущую грунтовую дорогу и (чудом удержав прямолинейную траекторию) голова тягача резко уходит вправо – утягивая за собой автоцистерну и подламываясь под неё…

Сцепное устройство, не выдержав таких перегрузок, в буквальном смысле – лопается. После: вся эта пылающая армада, с утробным и мощным грохотом, и в категорически жесткой форме (перемолачивая позади себя всё в «пылающе-чадящую адскую преисподнюю») – принялась кувыркаться «подобно сатанинскому катку». Снося к ебеням собачьим абсолютно всё, что попадалось им на пути (включая небольшие деревья), пылающая и развороченная «пара», с грохотом сотрясая землю – пролетела ещё метров пятнадцать и…, (словно застыв на секунду у края реки) – рухнула с сочным всплеском в реку…

Оставшееся дизельное топливо (растянувшись тонкой, горячей и парящей плёнкой по озеру), тут же, стремительно вспухло огненным облаком, и, озарив всё вокруг жёлто-красным заревом, вознесла огненный шар к чёрному, агрессивному небу «словно являя всему миру, их истинное и заслуженное будущее»…

Вскоре, затухающее облако исчезнет в чёрных небесах, и, после, снова осядет на землю, но – уже серым туманом…

Дымящиеся и обожженный «словно керамический кирпич», к кольцу (уже не спеша) подъезжает автомобиль (чем-то похожий на джип), и видит:

«Пропаханная «разутым» колёсным диском середина кольца, пробитые заграждения. Снова перепаханная колея, оторвавшееся дымящееся колесо вместе со ступицей от прицепа, что лежало возле ограждения слева, и, горящая земля справа (до самого озера). Вот, колея резко уходит вправо. Недалеко, оторванное, коптящее сердце стального «зверя». Далее (от этого места) всё усыпано обломками «словно здесь рухнул целый Боинг, а не обычный грузовик». Огонь, копать, грязь, вода, река и на половину затонувшая – цистерна (что лежала на боку и шипела раскалёнными боками). Не далеко от неё – головной тягач (точнее часть его рамы). На ней, два задних моста, что частично оторвавшись от креплений, нелепо свисали в низ, оперевшись о – друг на дружку».

Кромешная ночь…

Холодный, сковывающий ливень – валит как из ведра…

Раздражённо рычат разряды ослепительных гроз, на секунду освещая всё яркими вспышками белого света «словно «Тор», встревоженно стучит в свои громогласные барабаны, от грохота которых, вздрагивает даже земля».

Полыхает земля…

Полыхает чадящим пламенем – даже вода…

Показался дымящиеся джип…

Он уже, не куда спеша, подкатил к реке (переминая рваную колею, колёсами).

Спецы, не спеша вышли с машины…

Все четверо, настороженно оглядываясь по сторонам, направились к берегу реки.

– Полковник, что там?

– Прибор их не видит, но это не значит, что они мертвы… – отводя мощную электронику наблюдения от глаз, неудовлетворённо протянул немец.

– Это невозможно. – разминая ноющее плечо, категорически ответил Арнольд. – Вы видели, как разлетался на куски этот бензовоз?!

– Вот когда я, лично увижу их трупы, тогда – они и умрут. – холодно ответил майор.

Прищурившись, он посмотрел направо…, о чём-то задумался и, направился по направлению тягача (что напоминал о себе по торчавшей из-под воды раме).

Вся группа из четырёх человек, оглядываясь по сторонам – направилась следом…

Уже где-то из далека, послышался вой приближающееся армады полицейских машин. Они, озаряя горизонт красно-синими всполохами, остановились около того самого поворота «словно упёрлись в не зримую стену».

Группа «девятки» поравнялась с тягачом, и, полковник снова поднял прибор…

Старший смотрел…, смотрел…, и вдруг – уста его дрогнули.

– Есть один… – удовлетворённо процедил он, увидев, как из-под воды показался чёрный «словно уголь» – торс бойца (с необычной «шлем-маской» на голове).

Тело, «словно амёба» колыхалась волнами (изредка ударяясь о порванную покрышку колеса грузовика на оторвавшемся среднем мосту).

– Я же говорил… – удовлетворённо закивал Арнольд. – Разрешите господин полковник? – попросил он, желая утолить жажду мести.

Старший, с победной, лёгкой ухмылкой – передал массивный прибор…

– Да…, – радостно прошипел Арнольд (узрев тоже самое). – вижу его. – закивал он. – Это точно они…

– Их было двое. – снова послышались строгие и не удовлетворённые ноты в голосе полковника.

– Я подозреваю, что второй там-же, – не убирая от глаз прибор, ответил Арнольд и (аккуратно, бочком) пошагал дальше (вдоль реки), чтобы заглянуть за остатки тягача. – Просто он… – прищурился он. – Ха! Ну вот я же он! – радостно воскликнул он, продолжая идти, чтобы получше разглядеть колыхающееся тело. – Ну да, точно! Ну, я же – ой! – недоговорил он, и, в конце – не громко воскликнул (после того, как сходу врезался в незримую стену). – Говорил… – закончил он, тихо, и крайне шокировано.

Арнольд убрал прибор от глаз и, увидел…

Пред ним…, «словно из-под земли» вырос устрашающий, звериный силуэт…

Чёрный – «словно сажа». Покрытый чешуёй – «словно кобра». Множество, мелькающих «красно-фиолетово-зелёными» отблесками затухающего пламени – семиглазое, чудовище…

Здоровенный «словно антресоль», перед беднягой немцем (из ветхих сказок), явился грозный дядька – «Черномор».

– 6Gute nacht, kinder… – послышался холодный, грубый, синтезированный голос оператора боевого костюма «пиранья».

– Muter… Achhh!..

Бедняга успел только пискнуть как тут же, мгновенно и мучительно – истошно зашипел стиснутым горлом.

– Я сожалею, брат… – завибрировал (в сдавленных диким ужасом кишках немца) голос «зверя» – Но она тебя больше не услышит.

Кисти «грозного зверя» начали медленно сжиматься (подобно станочным тискам)…

Ноги немца – оторвались от земли…

Бедняга спустя секунды – заколотился в удушающих конвульсиях (но сопротивляться уже было поздно)…

У Дюка (в этот момент) внутри «словно проснулась животное»…, и он, еле слышно рыча, продолжал сдавливать шею бедного, даже после того – как его связки застонали от перегрузки…

В эти секунды, боль уже не чего не значила для него и не могла перебороть ту злобу, что вскипала в его сердце…

Под сковывающий криогенным ужасом утробный рык «зверя», первым сдался кадык дёргающегося в конвульсиях боли и ужаса. Оба больших пальца, «словно провалились в бездну, и, долетев до самого дна – упёрлись в позвоночник (продавив пищевод и мышцы). Глаза человека мгновенно расширились, руки вцепились предсмертной хваткой в запястья «грозного», но, как только первая преграда была сломлена, пылающие неистовой яростью кисти «зверя», обхватили позвоночник – и…

Тело обездушено обмякло, а глаза превратились в две бездонные – чёрные дыры.

– Ар, ну что там!? – крикнул боец из группы, что стоял рядом с задумчивым командиром и повернулся в его сторону.

Спецназовец посмотрел в сторону, где был Арни и сначала не понял, куда тот пропал, «словно растворился в густоте ночи».

И в следующую секунду, «великий Тор» – указал им их судьбу…

Раздался громогласный раскат грома, и вспыхнули десятки грозовых разрядов, и – все прозрели:

«В двадцати метрах, по обе стороны, на них идут одиннадцать человек с целеустремлённым, грозным видом и, леденящей кровь внешностью. По центру, стоит главный «демон» с повешенным на его руках – телом Арнольда. Справа, чуть позади здоровяка, его верный помощник – «мирон»».

– Что?.. – произнёс на тяжёлом выдохе немец, узрев эту дикую картину.

Майор плавно повернул голову вправо, его глаза в мгновение расширились и он, инстинктивно падая на землю – выхватил пистолет из кобуры, и заорал:

– Огонь!!!

«– Бах! – прозвучал его первый выстрел.»

– Аарррр!.. – с рыком от боли присел один из русских бойцов, получив удар пули в живот.

«– Бах-бах! – прозвучали ещё два выстрела, от которых – присели ещё двое, но на этом ход для немцев был завершен, как и их, не менее тёмные жизни».

Рванувшие в атаку «тёмные спринтеры» раскидали троих немцем и завершили своё чёрное дело с благой яростью (даже не воспользовавшись оружием).

– Всё, они готовы… – чуть ли не рыча от отдышки и от боли, держась за живот – произнёс «лютый».

– Забирайте их, – приказал Дюк, закидывая свою жертву себе на плечи. – уносим тела в глубь зелёнки.

Бойцы похватали оставшиеся тела и направились следом (стараясь оставлять как можно меньше следов).

Симфоническая армада полицейских машин остановилась и окружила район, не заезжая к самой реке, «словно чего-то выжидая».

– Странно, чего они не едут сюда? – спросил «черкиз» (вглядываясь на мелькающий горизонт).

– Не гласные привила, – ответил Дюк, укладывая на землю труп немца. – сначала проверяют место «спецы», потом – «шпана».

Но вдруг, мелькающее море превратилось в тоненький ручей и, полицейские машины, не торопясь, двинулись к самой реке.

– Командир, они едут сюда, что будем делать? – слегка нервничая – спросил капитан Железнов.

– Слушай мою команду.

Автомобили подъехали к самой реке и заметили джип…

Самые первые полицейские вышли из машины и, подняв оружие наизготовку – осторожно пошагали к обожженному автомобилю…

– Некого нет. – ответил старший полицейский.

– Смотрите внимательно, и будьте предельно осторожны. – предупредил другой.

Первые три машины съехали в правую сторону, чтобы не мешать другим и из них также вышли полицейские. Они, поспешив за первыми (которые уже оценивали весь ужас произошедшего), и освещая всё ручными фонарями двинулись вперёд. Вдруг, неожиданно для всех, из рядом стоявшей лесопосадки, с категорически уверенной походкой выходит навстречу полицейским – полковник сил специального назначения «GSG 9 SEK».

– Стоять полиция!!! – закричали от испуга люди и ощетинились стволами.

– 7Zurucktreten, das sind die GSG – spezialeinheiten! – выкрикнул полковник и, не останавливаясь, двинулся к ним (лишь лениво, и, ненадолго подняв руки кверху).

– Полковник? – увидел спецназовца, «козырнул» старший полицейского наряда. – Свами всё в порядке? – заботливо спросил он, шагнув вперёд.

– Всё отлично. – ответил «спец», пожав руки полицейским.

– Полковник, чего вы не вышли на связь?

– Да…, ай, – отмахнулся здоровяк, посмотрев на полицейского. – пришлось в догонялки поиграть, капитан.

– В смысле?.. – указав на царящий хаос, в недоумении спросил капитан. – Как они могли выжить после такого?

– Мало того, что живые остались, так ещё и бегать пришлось за ними как идиотам, – недовольно пробормотал он. – как будто другой работы у нас нет. – Так!.. – громко и чётко произнёс он, чтобы все услышали. – Всем слушай мою команду! Четыре машины – туда! – указав на место около тягача, что торчал из воды. – Выставить там пост наблюдения, и патрулировать, пока не прибудут наши сотрудники, которые будут разбираться со всем этим, дерьмом. – последнее, произнёс он как-то брезгливо. – Всем остальным: распределиться и освободить проезд! – махнул он рукой «словно отогнал назойливую муху». – А то устроили тут базар какой-то. Всё – работайте господа, работайте! – раздал всем ценные указания, майор и приложив кисть к уху, произнёс. – Группа, уходим.

Из зелёнки, тут же – вышли двое таких же бойцов, что враскорячку вели двоих мужчин…

Оба, в разодранных кальсонах и заляпанных грязью кофтах. Мокрые, еле тянуться на ногах, брыкаются и когда им дают успокоительного пинка – чуть ли не падают. «Спецы» открыли багажник прошедшего через ад джипа и, после откровенных ударов ногами и кулаками со словами:

– Russische schweine!

Закинули преступников в объёмное (но без изыска) помещение, мило утрамбовав избитых дверью. Данное представление, вызвало истинное благоговейное удивление у немцев, а у некоторых даже гордость и чуть ли несексуальное удовлетворение.

– Так, – указав на ближайшие два авто-наряда, приказал полковник. – две машины, вы и вы – едите за нами! Понятно?

– Ееесть!.. – с особой гордостью воскликнули выбранные полицейские и метнулись по своим машинам.

Здоровяк обошел машину, открыл водительскую дверь и залез в джип. Хватаясь за ключ зажигания, широкий силуэт услышал легкое, словестное постанывание:

– Ну как, командир? Они поверили?

Джип заурчал, грозный силуэт включил передачу на руле, обернулся (обняв правое кресло, готовясь к развороту задним ходом) и с «железобетонным» выражением лица и голоса, произнёс:

– Вернёмся на гражданку – сделаю из вас первоклассных актёров.

– Есть!.. – тихо возрадовался голос из багажника. – Давай пятуху – брат!.. Всё-таки наш «грозный» молоток… – радовался второй, а у водителя лишь слегка натянулась ткань в районе губ балаклавы, а глаза – глянули в среднее зеркало заднего вида.

Машина, заурчав двигателем и, развернувшись – двинулась обратном направлении…

После, тройка автомобилей свернула на мост и помчалась на «северо-восток» (пересекая реку на другую сторону). Мост был быстро преодолён, и вот – показался ближайший съезд с основной дороги направо.

Джип начал плавно уходить вправо…

Колонна из четырёх автомобилей проехала ещё сто десять метров и начала замедляться…

Так… – думал Дюк, снижая скорость перед плавно приближающимся перекрёстком. – Ещё чуть-чуть…

Майор смотрел то на мини лесок справа, то, в зеркало заднего вида, а именно, на протекающую онлайн реакцию лиц полицейский, что освещались красным ярким светом фонарей (чудом уцелевших стоп-сигналов).

Головной автомобиль плавно остановился…

И тут же, неожиданно для всех: загорелась аварийная сигнализация.8

– Что-то мне это не нравится… – засомневался полицейский за рулём и потянулся за гарнитурой рации.

Но тут вдруг, из пустоты ночи, «словно молния» – метнулись восемь призраков…

***

Пару секунд назад (от лица «призраков»):

Подъём по «кодовому сигналу»! Стремительный, спринтерский рывок к передней пассажирской двери! Тяжелое дыхание…, лёгкий хрип в горле от напряжённого бега.… Тут же, крепкая рука, заряженная звериной силой от жгучего адреналина (выделяемого неистовым страхом), хватает за рукоятку и…, с треском вырывает её и…, дверь широко распахивается…

Последнее, что увидел водитель – мелькнувшее, здоровенное тело сатанинского «зверя преисподней», что молниеносно вцепился своей когтистой лапой в тело жертвы.

Крайнее, что увидел подполковник Стахов – испуганные и, заворожённые глаза полицейского, что смотрели на его «словно на восставшего пред ними дьявола»…

Но…, не капли сожаления…

Стремительный, оглушающий удар в лицо пудовым кулаком (бедняга теряет ощущение реальности и мигом «словно его выдернул грузовик» – вылетает из машины). Тело падает на лопатки, в чёрную грязь близ белоснежной машины…

Сатанинская фигура посланника смерти, с ходу, наседает на побеждённую жертву. При свете раскатов грома и сверкающих свирепых гроз – происходит, смертельно эпический прогиб «звериной» спины и взмах (боевого тесака в зенит). Под последний, ослепительный росчерк яростной молнии «Тора», блеснувший клинок – срывается в низ, пронзая лицо жертвы. После, лезвие с противным звуком выскальзывает из черепа, и, разбрызгивая веером кровь (которая тут же смешивалась с рыдающим ливнем), сверкающий в грозовых всполохах клинок, снова (остановившись в зените) – с новой силой ужалил жертву. На секунду замерев (не доставая ножа), «золотой» (пытаясь отдышаться и успокоить все разрывающий страх) оглядел подданных ему палачей и хриплым, сдержанным голосом – приказал:

– По машинам…

Нападение «русских спецов» произошло настолько быстро, что полицейские не то что – среагировать, даже «мяукнуть» не успели (как их мгновенно и крайне жестко, выкинули из автомобилей и грязно – обездушили).

Дюк, и все ребята в машине (включая двоих в багажном отсеке) «словно в замедленном, страшном кино», наблюдали на то, в каких диких зверей превращается человечество (снова брат – убивает брата).

Стахов грозно обошёл машину и, открыв водительскую дверь полицейского авто, на секунду замер, и уставив свой не зримый взгляд на Дюка, кратко и категорически напряжённо – кивнул угрожающей головой.

Машины взвыли моторами и рванули с места…

Промчавшись по «грунтовке» четыреста шестьдесят пять метров, они с ходу выскочили обратно на «дорогу под номером «ST2028». Группа, стремительно двигаясь, быстро преодолела три километра, а после, свернула на «дорогу ST2025» и «прошла» не снижая первоначального темпа – ещё полтора километра.

– Вон и она… – указав, произнёс Дюк, всматриваясь во многие огни атомной стации «Грундремминген», что находилась на удалении не менее километра от них.

– Вижу. – холодно ответил Стахов, всматриваясь (как вдалеке пышут паром огромные градирни). – Внимание парни – сворачиваем с дороги вправо.

– Понял тебя «золотой», выполняю. – ответил Дюк, и колонна резко свернула (снова съезжая на грунтовую дорогу).

Колонна, не спеша покатила вдоль лесопосадки (что тянулась по левую сторону от них) погасив все световые приборы.

Проплыли в окнах ещё семьсот семьдесят два напряжённых метра до зоны предполагаемого проникновения на территорию «АЭС»…

Все бойцы (тихо покачиваясь крепкими телами на ямках) напряженно готовились: оружие…, духовные…, и, психологические силы – абсолютно не зная, что их ждёт там (за охранным периметром). На душе стало как-то – неестественно спокойно… Не кто не ощущал смерти. А минуты назад – она им дышала в затылок. Каждый из них, вспоминал тот крайний, перед вылетом брифинг.

***

Командный центр. Москва:

Один час до начала операции…

– Парни, слушай меня внимательно. – призвал особое внимание на себя, подполковник Стахов. – Мы, получили этот приказ, и только мы, его обязаны выполнить. Задание очень…, сложное. – на секунду приостановился он (строго оглядев всех). – А сложность, заключается в том, что нужно выполнить задачи, одновременно, и, без снижения качества исполнения. Первая: нужно словить не уловимых «злыдней», которые похищают наших пацанов, наших братьев по доле, и узнать, что за срань твориться там: на передовой. Второе, оно же «доп-задание», что прибавит очень жирный плюсик нам в карму: захват «Гундреммингенской АЭС». – он снова приостановился (дав время насладиться «тем самым» ощущением всем присутствующим). – Но, чтобы вы могли понять более полно (в какую задницу мы залазим без вазелина), я вам пролью свет на изюминку – этого ебучего, леблядиного озера и, его сатанинскую свистопляску. – и снова – пауза…