Змеиное гнездо бесплатное чтение

Витамина Мятная
Змеиное гнездо

Пролог

Тьма. Холод. Пустота. Безнадежность бескрайнего космоса.

Два солнца в бесконечности пространства танцуют свой танец. Два светила — две противоположности.

Внутри одного из них бушует адово инферно, сжигая своими испепеляющими лучами все живое. Вторая планета холодна, мороз безразличия убивает медленным ядом, проникая студеными иглами в самую душу.

Обе звезды так беспощадны, эгоистичны. Их смертный бой выжигает все живое. Они сеют вокруг себя смерть. Как двое некогда любящих людей, планеты готовы убивать друг друга, стараясь наносить удары побольнее. Вокруг светил вращаются бесплодные, выжженные и выстуженные планеты, искалеченные и втянутые в отчаянный, полный страстей танец.

Солнца танцуют и с каждым кругом вальса они сближаются друг с другом.

Вот они уже взялись за руки, от огненной к ледяной планете протянулся гигантский протуберанец, приглашая станцевать последний танец вместе.

Огненное светило не отпустит от себя ледяную планету, его обладание ею слишком сильно, сила притяжения этих двоих непоколебима. Они сольются вместе в едином экстазе и сгорят в суперновой своих чувств.

Мрак космоса безучастно наблюдает за их безмолвным противостоянием.

Планеты вертятся все быстрее, музыка гремит и ускоряется подобно биению сердца. Кровавая развязка неизбежна.

Когда светила сойдутся в последней фигуре вальса, когда они, не разбирая, кто из них где, сольются вместе, страстно прижмутся, в сладком болезненном стремлении уничтожить друг друга, тогда грянет гром, и тьма космоса осветится последней вспышкой слившихся в единое целое планет.

На месте этой всепоглощающей любви откроется алчное черное око и станет втягивать в себя мертвые планеты, опаленные страстью влюбленных светил.

Но пока солнца танцуют.

Шаг. Поворот. Поклон и снова шаг.

* * *

Свет двойного светила закрыла медленно ползущая в пространстве космоса громадина — космический корабль, пробирающийся сквозь систему. Он сверкал, отражая свет двух танцующих солнц.

Звездная крепость казалась столь же безжизненной, как и планеты двойной солнечной системы. На палубах было пусто, ветер из вентиляторов бесцельно гонял обрывки бумаги по пустым коридорам.

Остывавшие без тепла человеческих тел комнаты переговаривались скрипами и стонами. Везде было пусто.

Лишь где-то глубоко в самом сердце корабля слышался приглушенный гул. Мы двинемся на его звук.

Во вместительной утробе собрались все жители плавучей крепости. Они, как папуасы вокруг костра, на котором жарится барбекю, облепили трибуны гигантской арены. Все взгляды были прикованы к двум маленьким танцующим фигуркам в центре арены. Свет двух светил падал сквозь прозрачный энергетический купол, освещая двойными резкими тенями сражающихся на арене. Сидевшие на трибунах затаили дыхание, царила полная тишина, можно было услышать звук ударов клинков друг об друга и выкрики дуэлянтов.

Лишь особо ловкие и невероятные удары вызывали приглушенный гомон и выкрики толпы.

Два равных воина сражались не на жизнь, а на смерть.

* * *

В стремительном пируэте две фигуры столкнулись.

— Я тебя люблю, — прошептала девушка на ухо Алиену, меч воина в нерешительности опустился.

Баст ударила узким стилетом ему в бок, глядя в глаза воина гипнотизирующим немигающим взглядом, которым умеют смотреть только кошки. Сетт пошатнулся и упал на одну руку, из его бока хлестала кровь. Девушка беспощадно зашла ему за спину и, высоко подняв меч над головой, вогнала его в спину Сетта. Мужчина упал лицом в песок арены и больше не двигался. Из-под лежащего тела стала расползаться красная лужа.

Девушка, тяжело дыша, в ужасе смотрела на дело рук своих. Она подняла взгляд и встретилась взглядом с глазами старого Сетта. Без слов она прочла в них отчаяние, ужас потери, шок предательства и ненависть к ней. На трибуне, предназначенной для охраны периметра, стоял Риверн, его светлые глаза прожигали девушку.

«Моя победительница!» — по губам прочитала его слова кошка.

Оглушительно заревели трубы, чествуя абсолютного победителя. Арены взорвались криками. Зрители кричали и визжали, прыгали на месте. Те, кто ставил на островитянку, ликовали, их выигрыш был баснословным. Никто не верил, что такая хрупкая девушка сможет завалить огромного мускулистого воина. Ставки на нее были высоки.

К кошке подскочил распорядитель, схватил ее руку и рывком поднял вверх!

Вертя девушку из стороны в сторону, он нечленораздельно орал в громкоговоритель, показывая абсолютного победителя зрителям.

Баст выдернула руку, в шоке от того, что сделала, развернулась и побежала прочь с арены.

Бесплодные метания по кораблю заставили кошку потерять направление и заблудиться.

Забившись в угол, она сидела и смотрела на свои окровавленные руки, потеряв счет времени.

* * *

С тяжким стоном она поднялась с земли и неуверенно оттолкнулась от стены. Рано или поздно ее найдут, лучше прийти самой. Надо набраться смелости и еще раз взглянуть в глаза старика. К тому же дальнейшее промедление опасно. Она выждала положенное время, чтобы шумиха улеглась, теперь необходимо действовать.

Все же к жилому ангару Баст подходила с замиранием сердца. Никто не обращал на нее внимания, жители и гости крепости-тюрьмы праздновали выигрыши или топили в выпивке неудачи.

За несколько жилых ячеек она в недоумении остановилась: ворота ангара нараспашку, и оттуда, из смрадного полумрака, несло смертью.

Хватило пары секунд для осознания, что произошло. Островитянка печально ухмыльнулась, она предполагала нечто подобное.

Потоптавшись на месте, она наступила носком сапога на пятку другого и сняла обувь.

Хозяева крепости не собирались отдавать выигрыш победителю. Они послали наемников убить Баст, но убийцы вместо отсутствующей кошки наткнулись на старого воина, который сам хотел посчитаться за убитого Алиена. Престарый Сетт попал в ловушку, поставленную не на него, но постарался дорого отдать свою жизнь.

Кошка вбежала в ангар.

Раненый старик лежал у стены, трупы молодых воинов валялись вокруг него. Толпа стражников взяла его числом, и он пропустил удар. Наемник-Сетт стоял напротив, готовясь добить своего же соплеменника.

Молниеносно абсолютная победительница ринулась в бой. Схватка оказалась короткой и смертоносной.

Справа от старого воина Баст убивала последнего противника. Когда Сетт-охранник поднял свой меч, чтобы добить старика, сзади на него набросилась кошка. Свой меч она так и не смогла вытащить из последнего убитого воина, она была безоружна.

Безоружна? С диким рычанием она вцепилась в горло охраннику, сомкнувшиеся клыки заглушили его удивленный булькающий возглас. Брызнула кровь, выпустив когти на ногах и руках, дикая кошка драла и резала на полоски лицо, грудь и бока стражника, стараясь добраться до живота и выпустить ему кишки.

Невероятными усилиями молодому воину удалось скинуть ее с себя, только смертельный ужас придал ему столько сил. Он еще не чувствовал губительных ран, нанесенных ему девушкой. Отпрыгнув от пытавшегося достать ее мечом воина, она опустилась на все четыре лапы.

Баст зарычала, скаля свои маленькие, но острые клыки. С лица кошки капала кровь, шерсть стояла дыбом, уши прижаты к голове, а в глазах уже не было видно зрачков, дикий огонь мести сжал их в тонкие иглы ненависти.

Медленно поднявшись с четверенек, Баст посмотрела в глаза стражнику. Один-единственный взгляд наполненных ненавистью и бешенством глаз лишил его самообладания. Молодой Сетт бросился бежать к караульному помещению, но так и не добежал до двери, из прокушенной вены вместе с кровью ушла вся его сила. Встретившись взглядом со стоявшим в дверях охранником, раненый Сетт упал к его ногам. В ужасе глянув на мертвые тела наемников в помещении, молодой стражник бросился бежать прочь в надежде позвать на помощь. Сегодня ему повезло, он сохранил свою жизнь, Баст решила его не догонять, но и ждать подкрепления не собиралась.

Она повернулась к раненому старику. Повидавшего на своем веку Старца мало что могло удивить, но этот дикий взгляд стопроцентно прирожденного убийцы пригвоздил его к стене.

Девушки, которую он знал, не было, ее перекинуло на другую сторону ярости и гнева, которые обычно испытывают люди в драке. Она стала первобытным смертоносным животным, абсолютной смертью.

Все в ней было убийственным: ядовитые зубы, острые когти и даже зазубренные шпоры, которые торчали из напряженных запястий локтей и бедер, резали с точностью лазерного лезвия.

«Если все они такие на самом деле в глубине души воины Острова Роз, так может, ну их к чертям Ада? — подумал старый Сетт. — Пусть сидят на своем острове, плетут веночки из своих розочек и водят хороводы?»

Сетт много дрался в тысячелетней войне с островитянами и такими видел их нечасто, только когда их прижимали к стенке и когда наступала последняя минута. Чопорные и сухие жители острова, плывущего в космосе, становились неконтролируемыми и безжалостными убийцами. Чтобы убить одного воина Роз, разум которого перешел на темную сторону, десятки Сеттов ложились горой трупов у их ног. Только за такую цену они отдавали свои жизни.

Между тем кошка подошла к престарелому Сетту и, подняв за кожаные перевязи, потащила к противоположной стене. На мгновение встретившись взглядом с ней, старик подумал, что ему конец, но она, просто не в силах его поднять, тащила по полу. Кровь с ее подбородка капала на его морщинистое лицо и затекала в раненый глаз.

Послышался скрип металла, и железная решетка вентиляции грохнулась рядом со старым Сеттом. Старец уже не раз замечал, как ловко кошка вскрывает любые замки и срывает решетки. Возможно, то, что она занималась незаконными делами, было наполовину правдой. Алиен говорил об этом, но у самого старика имелись свои подозрения насчет этой девицы. Не будучи уверенным, он не делился своими мыслями с подопечным, так как не смог достать ни фотографий королевской семьи Острова Роз, ни каких-нибудь вырезок из газет. Пока не смог. Но подозрения крепли с каждым часом. Гордая осанка, прямой взгляд, чисто белая, без пятнышка окраска… чистокровных. Если она и не из их фамилии, то точно приближенная, но доказательств, увы, не было.

Шлепая босыми ногами по полу, девушка подобрала с пола меч и свои сапоги, из которых ловко выскочила, чтобы иметь дополнительное оружие в виде когтей на ногах. Отрезав полоски ткани от своей одежды она аккуратно, но быстро связывала длинную веревку. Одно ухо Баст настороженно дергалось в сторону открытой двери, вслушиваясь подходившую подмогу. Возможно, она ее действительно уже слышала. Пропустив веревку под мышками у старика, кошка закинула свободный конец в дыру вентиляции.

Забравшись следом, она рывками втащила Сетта внутрь, благо шахта вентиляции была широкой и невысоко от пола. От сильных рывков веревки старик не сдержался и застонал. Поднимаясь, он увидел собственный кровавый след на полу.

Девушка уже успокоилась, шерсть ее не стояла дыбом, когти она спрятала, но кровь с лица не удосужилась стереть. Старик молчал все время, пока она тянула его по тоннелям вентиляции, но в конце концов на очередном повороте не выдержал. Его не заботило, что она спасала ему жизнь.

— Это бесполезно, кровавый след остается, они пустят по нему собак или еще каких тварей, — сухо отметил он. Старый воин не забыл, что кошка была причиной смерти его воспитанника, и не понимал, зачем она так «старается».

— Бесполезно сидеть и ничего не делать, — пропыхтела Баст, очередным неласковым рывком протаскивая его в месте соединения цельнолитых участков шахты.

Старик хотел спросить, почему она это делает и не бросила его там, но не стал. У воинов Роз свой кодекс поведения. Да он и не отважится услышать ответ.

Баст волокла его очень долго. Веревка, обвязанная вокруг его плеч, уже окровавленная, ползла за ним следом. Несколько раз они попадали в небольшие комнаты, куда выходили другие отверстия шахт. Кошка, запутывая следы, меняла направления. В конце концов они попали в довольно большое помещение со множеством шахт от потолка до пола, разных форм и размеров.

Баст остановилась и прислушалась. Старик заинтересованно наблюдал за ней, раны нестерпимо ныли, но больше всего ему хотелось курить и чтобы эта лицемерная тварь, убившая его воспитанника, подошла поближе.

Приложив открытые ладони к ушам и закрыв глаза, кошка старалась не дышать, чутко прислушиваясь. Старый Сетт честно пробовал сипеть тише. Спустя минуту она опустила руки и как ни в чем не бывало занялась перевязыванием его ран.

Значит, погони нет — они оторвались, надолго ли? Сетт не знал, но они действительно вырвались. На повязки для него девушка изорвала последние остатки своей юбки, оставив нечто вроде набедренной повязки. После чего помогла ему доковылять до стены и сесть, оперевшись на нее. Воин старался подгадать удобный момент, чтобы нанести удар, но рука не поднималась.

Кошка стояла и задумчиво наматывала окровавленную веревку на локоть. Судя по всему, она решила бросить старика здесь, зачем тогда перевязывала раны? Любопытство пересилило его, и он спросил, хотя ему не очень хотелось с ней разговаривать.

— Куда ты направляешься?

— Пойду поищу Алиена, — все еще думая о чем-то другом, сказала девушка. — Его не могли унести далеко, он где-то здесь. Я не сильно его ранила, я в этом уверена, по анатомии гуманоидов у меня была высшая оценка. Раненое мясо заживет, ни один жизненно важный орган не задет, но от потери крови он, скорее всего, без сознания, и я боюсь за него.

Старик не сразу понял, что она не шутит, а серьезно собирается искать. Некоторое время он сидел молча, удивленно наблюдая за сборами девушки-кошки. Она азартно рылась и перебирала вещи в рюкзаке. Удивление старого Сетта ее поступками было велико. В конце концов старик вернув себе дар речи, спросил уже более дружелюбным тоном, нежели когда-либо с ней разговаривал:

— Меня зовут Ишмаэль. Я первый сын воина Тени. Пусть мрак скроет твои следы и поддержит твою храбрую руку. Удачи тебе, девочка.

Бросив ему на колени что-то маленькое, она ответила:

— Меня зовут Баст. Баст из Бубастисе. Я коронпринцесса Королевства Роз.

И, резко развернувшись, кошка исчезла в темноте самого большого тоннеля.

Брошенный на колени мешочек оказался кисетом с табаком и огнивом старика.

Спустя несколько минут к потолку поднялось первое дымное облачко и по тоннелям разнеслось едкое зловоние.

* * *

Баст пробиралась сквозь самые грязные тоннели вентиляции. Судя по всему, клетки с животными и ранеными держали в самых старых полуподвальных этажах. Она не знала, где они точно находятся, но шла на стойкий удушливый запах крови и разложения. Биореактор должен быть где-то в той стороне. Нестерпимое зловоние привело ее в помещение с клетками для зверей. Сквозь крупную решетку вентиляционной шахты она видела ряды клеток с различным зверьем и охранников, сидящих по двое за столами, сторожащих их.

Большая мясорубка тоже тут, так же, как и горы трупов.

Кошка стала неспешно отвинчивать шурупы, эту решетку нельзя было вырвать без шума. Выкрутив и аккуратно сложив кучкой с краю. Девушка осторожно, как крыса-мутант, высунулась в проем и внимательно осмотрела громадный зал, простирающийся под ней.

Внизу развернулся целый лабиринт из решетчатых загонов и камер. Кто сидит в дальних клетках, она не смогла разобрать, но в одной секции увидела и даже услышала раненых. Они стонали, сваленные кучей посредине грязного загона. Алиена вроде бы среди них не было. Мускулистого гиганта с красной кожей легко различить в окружении бледных тел.

Охранникам было плевать на стоны и мольбы раненых, они считали, что те сами виноваты — знали, на что шли… Но вот дикие животные из соседних клеток проявляли к страдальцам небывалый интерес. Одному монстру все-таки удалось просунуть клешню сквозь решетку, цапнуть за ногу изуродованного бойца и подтянуть к себе.

Раненый из последних сил дергался и вырывался, но тварь уже вонзила в него свои жвалы. Издав оглушительный крик, несчастный замолк, окончательно убитый ядом монстра. Крабоподобная тварь принялась поочередно клешнями отрывать куски мяса и засовывать в подобие пасти. Охранники никак не отреагировали на возню и крики в клетках.

Поодаль от себя Баст увидела широкий щит на толстых цепях, это были подвесные лампы. Кусок жести с прикрученными к его поверхности разнокалиберными лампами, часть из них не горела, а часть истерично мигала. Таким образом освещалось помещение. Света было недостаточно, и ближе к потолку стоял полумрак.

Девушка решилась.

Сначала она поставила ногу на подвесную лампу — выдержит ли? Потом надавила сильнее, доморощенный светильник ржаво скрипнул и пошатнулся. Баст медленно переползла на поверхность щита. Металлолом немного поскрипывал, с него летели пыль и ошметки паутины. Цепи, на которых крепились лампы, были очень длинными, сам щит со светильниками висел довольно низко от потолка. При желании кошка смогла бы встать в полный рост, но и тогда бы она не достала до каменного свода залы.

«Самый медленный вперед!» — скомандовала сама себе Баст и, стараясь ничем не шуметь, поползла.

Внизу охранники играли в двадцать один, пили вино и, самое главное, не смотрели вверх, в крайнем случае подглядывали соседу в карты. Сверху на них сыпалась пыль, лампы одна за другой несильно покачивались.

Баст судорожно представила: все четыре ржавые цепи одновременно лопнули, и она вместе со световым щитом летит вниз, шлепается, как раз посреди трех обрадованных охранников.

— Бр-р… — Девушка помотала головой. — Что за глупости мерещатся! — Ее, конечно же, ищут по всей крепости, но они не догадываются, что кошка задумала влезть в центр Ада.

Самое трудное было перебираться с лампы на лампу, не так уж они и близко друг другу располагались. Но тем не менее, она очень споро пробиралась вперед, уже миновала несколько постов и клетку с крабоподобной тварью. Голодная мразь уже засунула себе в пасть голову наполовину объеденного трупа и посасывала.

«А вдруг его уже съели? — пронеслось в голове у Баст. — Вдруг он все еще без сознания от моего удара, его так же подтянула щупальцами к себе какая-нибудь тварь и проглотила не жуя? Сидит теперь, сыто переваривая. И все из-за меня! — Крупные слезы навернулись на глаза девушки, она опустила голову, влага капнула на ржавый щит. Хлюпнув, кошка утерла сопливый нос рукавом.

— Да нет же, не может такого быть. Ранения не такие серьезные…

Она была очень растеряна, что-то вроде стыда и сожаления за свои нечестные поступки промелькнуло у нее в душе и еще нечто смутное, наподобие тоскливой тревоги, которую она не смогла бы точно описать. Скорее, это было предчувствие недоброго, на которое островитянка не обратила внимания и попыталась на корню задавить в себе это предзнаменование, не хватало беду накликать и спрограммировать будущее.

Девушка еще упорнее поползла вперед, пристально вглядываясь в каждую ячейку.

Зверинец под ней был хоть куда! В каждой клетке сидело редкое диковинное существо. В одной угнездилась пупырчатая жирная кислотно-желтая жаба и делала вид, что спит, размеренно надувая защечные мешки. Но сверху Баст разглядела — третий глаз на плоской голове жабы закрыт не до конца, хитрая тварь зыркала им из-под полуприкрытых век.

Посередине следующей ячейки были навалены кости разной длины и черепа всех форм и размеров. На первый взгляд клетка была пуста, но настороженный, не веривший взгляд кошки уловил шевеление тени в одном углу. Там что-то клубилось на манер черного тумана и упорно пряталось во мраке.

По другой конуре метался стеклянный шестилапый монстр. Разбрасывая солнечные блики во все углы зала, свет причудливо искажался и отражался от зеркальной поверхности его шкуры. Ячейка была мала для такого крупного монстра, и он негодующе хлестал раздвоенным хвостом по решеткам, серебряные искры летели во все стороны. Именно с этим животным дрался Алиен на первом этапе боев. Сверкающего зверя звали Зеркальный искохлест.

Часть животных, сидевших в решетчатых тюрьмах, Баст знала, часть видела впервые в своей жизни. Они были свезены сюда из разных районов космоса, как исследованного, так и малоизвестного. Вырваны из привычных мест обитания, чтобы томиться в тесных грязных клетушках. Кошка пожалела бы их, если бы звери не были грандиозной выставкой безжалостных убийц, таких же, как она сама, только созданных рукой самой природой, а не в Лабараториях Роз.

«Здесь должна быть клетка и для меня», — ухмыльнулась девушка и поползла дальше.

Две твари в соседних ячейках подрались, царапаясь и рыча, они отрывали куски мяса и шерсти друг от друга. Вот тут охранники уже не бездействовали, они вскочили со своих стульев и стали утихомиривать животных. Стражники били зверей по мордам электрохлыстами на длинных палках. В конечном итоге они разогнали животных по противоположным углам их клеток и ворча уселись обратно за свои карты.

Баст отметила, что надзиратели старались не подходить близко к решеткам. Да и столы их стояли придвинутые вплотную к противоположной стене коридора, опять же подальше от загонов со зверьем.

Ползти на четвереньках становилось все труднее, мышцы ныли и нестерпимо болели. Стреляло не только в пояснице и в ушибленных в бою боках, но и в таких местах, о которых Баст и не подозревала. Решив немного передохнуть, кошка во весь рост растянулась на подвесном щите и в ужасе замерла, когда от неловкого движения уставших мышц излишне сильно раскачала платформу. Мало того, что цепи резко скрипнули, но кусок металлической дряни отвалился от проржавевшей лампы и с плеском приземлился как раз в кружку с вином охранника, сидевшего внизу.

Чертыхнувшись, тот вытер вино с лица. Внимание всех охранников внизу привлекли раскачивающиеся лампы.

— Гребаный сквозняк и гребаные каменные потолки! — выругался один охранник.

— Да, все уже на хрен, давно заржавело и прогнило! — возгласил хриплый голос под кошкой, которая от страха забыла, как дышать. Стражники не смотрели вверх, она тихонечко выдохнула.

Надзиратель брезгливо выплеснул вино на пол и, заглянув в кувшин, длинно и жалобно заругался. Два других воина загоготали. Неудачливый охранник нехотя поплелся с пустым кувшином на кухонный этаж. Другие Сетты продолжили играть в карты, один из них быстро заглянул «в руку» посланника за вином.

Ушедший воин оказался самым удачливым из всех находившихся в этом зале, ибо в то время, когда его соплеменники гибли, он четырьмя этажами ниже ругался с главным поваром в надежде выпросить у него лишний кувшин вина.

Теперь Баст пробиралась еще осторожнее, и хоть руки и ноги уже дрожали под ней, она прилагала к движению вперед все усилия. Кошка пробралась еще мимо нескольких клеток с ранеными, каждый раз замирая и сверху стараясь различить среди покалеченных тел своего воина. Но его там не было. Она уже добралась до середины зала. Оглянувшись, увидела, что дыра вентиляции еле различима в тумане.

Спустя еще две подвесных лампы она увидела не клетки, а громадные железные ящики или контейнеры, некоторые из них подрагивали, другие были покрыты инеем. Что в них, Баст даже не хотела знать, но ее острый взгляд различил вдалеке противоположную стену и ряд вентиляционных решеток. Под ней располагался поворот. Здесь лабиринт решетчатых клеток изгибался под острым углом. На стене располагалась огромная панель с рычагами и кнопками. Рядом с ней, вот удивительно, стоял стол всего лишь с одним охранником! Добравшись до лампы, расположенной над стражником, кошка стала внимательно рассматривать переключатели. Судя по всему, это рычаги, открывающие решетки клеток. Над каждым был номер, на клетках также висели цифры.

Осмотревшись вокруг, Баст с радостью увидела в отдельной клетке с каменными, а не решетчатыми стенами Алиена.

Для второго потенциального победителя не пожалели отдельной грязной клетки вместо того, чтобы кинуть его в общую кучу раненых.

Он лежал посреди загона на тонком матрасе из гнилой соломы. Сверху тюрьму накрывала решетка. Добраться до воина можно было, если только открыть решетчатую дверь, а у щита с рубильниками сидел охранник.

Баст задумалась, хватит ли у нее ментальной силы, чтобы, например, внушить охраннику желание пойти занять вино у соседнего поста. Выплеснуть свое на пол и пойти поклянчить: мол, вино кончилось, угостите капелькой. Но она отказалась от этой мысли: даже если ее сил хватит на то, чтобы заставить его остаться там надолго и поиграть с другими в карты, куда она утащит Пирата из клетки? Он лежит там без сознания, и может, не очнется вовсе. У кошки не хватит на это силы, а даже если и хватит… Тянуть его по лампам, потом по вентиляционным шахтам? Нет уж, увольте… Она авантюристка, но не до такой же степени. Если на вопли наемников сбежится полкрепости, никакая магия вкупе с удачей не поможет. Свою карту везения надо было разыграть хитрее.

Сняв с плеча смотанную веревку, девушка взвесила ее в руках: хватит ли у нее ловкости чем-нибудь быстро огреть по голове охранника и связать его? Выдержит ли веревка, не порвет ли ее стражник? Да и чем огреть, ничего тяжелого у нее нет?!

Баст посмотрела на неподвижного Алиена. Если бы она не била изо всей силы и не вложила в этот удар все свое мастерство, то он был бы сейчас в сознании, но она билась за свою свободу и его жизнь. Воин сам нарочно пропустил удар, по крайней мере, ей так казалось.

Кошка задумчиво связала петлю из веревки, этакий пеньковый галстук. Набросить на шею стражнику и задушить? На это у нее тоже не хватит сил. Даже если ей удастся накинуть ему на голову аркан и затянуть его на шее, ее веса не хватит, чтобы вздернуть тяжелого охранника вверх. Возможность задушить руками тоже не рассматривалась. Прирезать? Один писк — первый попавшейся патруль и стражники поднимут тревогу.

Ее учитель говорил: силовой метод — это не твой метод: действуй хитрее. В конечном итоге она решила накинуть петлю на горло охраннику, прыгнуть на него сверху и нажать на точку сна на тыльной стороне шеи. Главное — проделать все быстро и бесшумно, чтобы он не успел крикнуть и не сбежались другие воины.

Вздохнув, Баст стала аккуратно перебираться на панель. Рычаги вроде не двигались, они были застопорены. Кошка вставала на них ногами и медленно, как паук, по стене спускалась вниз. Она старалась подобраться к охраннику со спины, а тот, ничего не подозревая, рассматривал журнал с глянцевыми картинками и потягивал вино.

Очередной ржавый рычаг под ногой Баст медленно поехал вниз. Сейчас или никогда!

Девушка с высоты нескольких метров прыгнула на спину воина и вцепилась ему в шею. Одна секунда, две, три… Охранник, схвативший ее своей лапой, разжал пальцы и стал медленно сползать к ее ногам. Кувшин, задетый его рукой, застучал по каменному полу, расплескивая свое содержимое. Пять, шесть, семь…

Баст затаила дыхание: сбегутся ли другие охранники? Посты находятся на некотором расстоянии друг от друга. Десять секунд, двадцать, минута.

Тишина. Охранник лежит у ее ног. У нее в запасе минут двадцать до следующего обхода. Акупунктура — чудесная вещь, охранник проснется бодрым и отдохнувшим, как раз, чтобы получить нагоняй от начальства за то, что проворонил пленника.

«Так, номер клетки с пиратом — тридцать восемь. Рычаг вниз!»

Дверь со скрипом отъехала в сторону. Баст склонилась над Алиеном в надежде его растолкать, времени у них в обрез. Воин бредил и не хотел просыпаться. Удар был слишком мощным, но, если бы она не вырубила Сетта, его могли прикончить стражники, уносящие бойца с арены. Неужели все кончено? Кошка трясла его изо всех сил. Секунды шли, и напряжение нарастало.

В конце концов он открыл глаза, и Баст облегченно выдохнула. Кошка склонилась над раненым, чтобы убедиться, что он окончательно пришел в себя, но воин повел себя странно. Нежно обхватив ее лицо руками, улыбнулся, как идиот, и притянул ее к себе. Девушка так растерялась, что не поняла, что происходит.

Воин нашел ее губы и поцеловал. Это был долгий и жаркий поцелуй. Ноги кошки подкосились, а мир уплыл.

Язык скользнул в рот, прошелся по зубам, Пират с неистовым напором сдавливал губы девушки, терзал их до боли. Заставляя вскрикивать от наслаждения и хватать ртом воздух.

Алиен явно соскучился по ее прелестям, хотя не виделись они всего каких-то жалких пару часов.

«Нашел время! — подумала кошка. — Я тут волнуюсь за него! А он, он…»

Рука Пирата заграбастала булочку девушки и далеко не нежно сжала ее. А после раненая наглая морда повела себя и вовсе дерзко, хотя должна была умирать от полученных ран.

Кошка дернулась от возмущения и саданула ему кулаком в бок, воин зашипел от боли, Баст как раз попала в забинтованную рану.

«У этого бессовестного Сетта еще силы целоваться остались! Наглец! И он намыливается на интим прямо здесь! — кипела и возмущалась про себя кошка. — Ага, как же, так нас стражники и найдут, без штанов. И о чем только думают мужчины? Правильно, об этом».

— Вставай! — зло зашипела она, вытирая губы рукавом. — Нам надо уходить, у нас не больше десяти минут!

Алиен, окончательно придя в себя, вскочил, но причиной этого было не предупреждение девушки.

Охранник показался у клетки. Они застигнуты врасплох.

Алиен резко оттолкнул Баст и кинулся на стражника, догнал его, свернул шею, но слишком поздно. Умирая, тот успел крикнуть: «Тревога!»

Стражники за углом подняли шум. Команда «Тревога» понеслась от поста к посту.

Они разворошили осиное гнездо!

Баст рванула к рычагам и стала открывать все клетки, в то время как Алиен кинулся на двух охранников, давая ей время выполнить задуманное. Сетт убивал их голыми руками.

Крики ужаса и громкие рыки зверей возвестили о том, что все клетки открыты, Баст и Алиен теперь не одиноки, у них есть подмога.

— Как ты пробралась сюда? — спросил Алиен, взвешивая в руке отобранный у стражника меч.

— Сверху по лампам через вентиляционную шахту, — коротко ответила Баст. Ее напрягал масштаб переполоха на станции. Казалось вся станция пришла в движения, где-то на верху взвыли сигналы тревоги.

— Лезь наверх, там безопасней, и веди вперед! — молниеносно среагировал воин.

«А быстро с него вся романтика схлынула… стоило пахнуть жареным», — отметила кошка. Цепляясь за рычаги, она ловко залезла на световые панели и уже не прячась побежала по ним. Лампы раскачивались и скрипели, некоторые цепи рвались от старости, но она успевала пробежать вперед до того, как щит под ней падал. Внизу в просветах между панелями она видела бегущего Алиена. Не сбавляя темпа, он несся по коридору, уворачиваясь от лап и клешней животных, рубя на лету стражников, попадавшихся ему на пути.

Кошка и Сетт быстро приближались к проему вентиляционной шахты. Девушка уже представляла, как скинет ему вниз веревку, и он подтянется вверх.

Внезапно перед носом Баст просвистел электро-хлыст, в испуге она отпрыгнула назад. Сверкающая лента перерубила ржавые цепи, на которых висела лампа. Платформа швырнула девушку вниз. Падая, она проскочила сквозь прутья в одну из клеток. Кошке суждено было бы разбиться, если бы под нее не подвернулась широкая спина зеркального зверя.

Искрохвост взревел, получив ощутимый удар по хребту. Несколькими клетками дальше Алиен сражался с тремя охранниками, вооруженными электрохлыстами. Они отбивались ими от него и от нескольких животных. Так как хлысты не были предназначены для боя, стражники не могли в полной мере ими драться, а вот задержать нарушителей спокойствия — легко.

Алиен видел, как Баст свалилась в клетку к зверю. Девушка только расслышала взбешенный вопль Пирата. Сетт не мог пройти к ней. Удвоив напор, он стал еще ожесточеннее драться с охранниками и теснить их.

Из соседней открытой клетки не спеша выплыло облако черного тумана. Морок клубился и переливался, внутри него как будто роились черные мушки. Он медленно поплыл в сторону движения, мимо не интересной клетки с зеркальным зверем, ищущим чего-то под своими ногами.

Алиен первым увидел, что находится за спинами охранников. Воин плюхнулся лицом на пол и замер. Стражники в недоумении уставились на него. Два зверя, невольных помощника воина, заскулив, развернулись и бросились наутек. Надзиратели, сообразив, что дело неладно, резко обернулись на истошный вопль третьего стражника, стоявшего за ними.

Он выл не прекращая, черная масса обволакивала его и крутилась, как смерч. Она мяла и резала попавшего внутрь воина острыми, невидимыми ножами. С еще живого охранника срывало куски кожи и мяса. Оба стражника, увидев, что случилось с их товарищем, бросились наутек, но было поздно. Разделавшись с первым движущимся объектом, туча бросилась на две другие цели.

Когда последний истошный крик затих под потолком зала, туча, немного успокоившись, лениво покружила вокруг и, теряя последние ошметки кожи и капли крови, поплыла в сторону загона. Красные лужи на полу — все, что осталось от трех охранников.

* * *

Баст свалилась буквально под ноги сверкающему монстру и теперь тщетно пряталась под его брюхом в надежде ускользнуть от когтей. Но зверь не давал ей выбраться: то одной, то другой лапой он гонял ее, не позволяя убежать. В конечном итоге она выскочила из-под его пуза в угол клетки и с криком: «Отвали, монстр!» — на древнем языке, схватила с полу огромный череп и изо всех сил треснула им по плоскому носу искрохвоста, который было сунулся к ней.

— Больно! — взревел зверь на том же наречии.

Схватившись за морду обеими передними лапами, он сел на задние и закачался от боли.

Баст в изнеможении привалилась к стене, потом не в силах стоять сползла по ней и осела. Удивленно рассматривая друг друга, зверь и девушка сидели напротив.

Слева послышался истошный вопль, потом еще один и еще…

После того как крики стихли, Баст тихо спросила на древнем языке:

— Хочешь отсюда выбраться?

* * *

Когда черный клубящийся туман скрылся за поворотом, Алиен резко вскочил и бросился к клетке, куда упала кошка. Все то время, которое он лежал, прижимаясь к полу, воин молился, чтобы у девушки хватило ума замереть или попытаться спрятаться за зверя. Пусть туча сожрет его первым. Но когда Пират подбежал к загону с зеркальной тварью, он увидел странную картину. Баст стояла напротив монстра и прижималась к нему лбом. Изогнув длинную шею, зверь делал то же самое. Кошка шевелила губами, говоря на каком-то не известном воину языке.

Девушка обернулась к Сетту и с радостной улыбкой на лице похлопала ладонью по спине искрохвоста.

«Только не это»! — подумал Алиен.

* * *

Когда зверь сверкающим вихрем ускакал в противоположную сторону коридора, замершее было тучеобразное существо поплыло дальше по коридору. Зеркальный зверь не в меню, призрачному монстру нравилось мясо.

Желтая жаба, заметив третьим глазом какое-то шевеление, приоткрыла пасть и выстрелила длинным липким языком, втянув полностью в себя черное облако. Сыто причмокнула и облизала влажные края пасти. В этом подземелье ей нравилось.

Искрохвост летел по коридорам, неся на спине двух всадников. Баст коротко рассказала Алиену, где она оставила старца. Они прихватили с собой длинную электоплеть, противоположным ее концом кошка нажимала на кнопки раздвижных дверей, если зверь сам не мог ткнуться в них носом.

Часть диких монстров из зверинца бежала и ковыляла за ними следом, разбредаясь по всей станции, наводя шухер и ажиотаж на каждом новом этаже, куда поднимались бывшие пленники.

Где-то в подвалах все еще шли бои, охранники дрались с выпушенными кошкой монстрами. Как объяснил девушке искрохвост, это были не номера камер, а номера рядов, ярусов и подземных этажей, уходящих вглубь звездолета-тюрьмы. Кошка открыла все что только можно и нельзя.

Теперь все животные, томившееся в неволе, были выпущены и разбредались по всему кораблю. Некоторые из них обладали разумом, другие просто по случайности поднимались на лифтах, попадали на другие этажи, пробирались в вентиляционные шахты и сеяли панику по всему кораблю.

* * *

Искрохвост высадил их в пустынном коридоре недалеко от спасательного шлюза и, попрощавшись, отправился на поиски Пространственника. Живущий в безвоздушном пространстве зверь был единственным шансом спастись для существа, наделенного разумом, но не имеющего гуманоидного тела и пятипалых рук, чтобы вести звездный корабль. Баст надеялась, что ее новому другу повезет, и он успеет убежать.

Перед беглецами открылась бесконечная посадочная палуба с рядами кораблей. Там царила паника, паника и еще раз паника.

Зверье и люди бегали взад-вперед. Шлюзы выстреливали спасательные камеры в открытый космос. Один за другим звездолеты отчаливали, расталкивая друг друга и обдавая соседние корабли выхлопами чистого Энергона.

Взревела аварийная сирена.

— Баст, какой у тебя план?

— План? А что, он должен быть? — в оцепенении огрызнулась девушка. Ее взгляд прилип к звездолетам. Что-то было не так.

— Да, как же без плана?

— Мы будем действовать по обстоятельствам и пользоваться интуицией.

— И какие у нас обстоятельства?

— Отвратные…

Чувство ежа, тревожные колокольчики, все виды нехороших предчувствий звенели и орали внутри кошки. Она сама не могла понять, в чем дело.

И тут до нее дошло. Корабли отчаливают, но… Еще больше звездолетов входят в доки планеты-тюрьмы и пристыковываются к причалам. Очень много! Чертовски много кораблей!

Все они одинаковой камуфляжной окраски, сделаны на одних и тех же верфях. В открытом космосе.

Корабли Сеттов. Они занимали каждый освободившийся причал. Сердце кошки екнуло и упало в пятки.

Все шлюзы открылись, и на причал хлынули стройные ряды воинов. Красная кожа, перевязи с мечами, горы мускулов и завитые рога в сверкающих регалиях. Прибывших было столько же, сколько саранчи на зараженном поле. Каждый причаливший звездолет извергал из себя все новые и новые потоки вооруженных бойцов.

Впереди всех шел высокий воин, длинный плащ струился за его спиной. Под тяжелым благосклонным взглядом верховного Сетта рядовые солдаты ломали сопротивление жителей крепости-тюрьмы и добивали монстров.

Баст встретилась глазами с надменным воином. И замерла, примороженная ужасом. Ей не придавала уверенности даже рука Алиена, державшая ее ладонь. Никогда еще в жизни кошка так не трусила. Земля ушла у нее из-под ног, хвост опасливо свернулся в спиральку. Уши без ведома хозяйки прижались к голове, а шерсть встала дыбом.

Черты лица воина тьмы говорили о жестокости и страшной несокрушимой воле. Девушка заглянула ему в душу и ужаснулась. Вот в кого пошел своим характером Риверн! Логика и мысли абсолютного зла не понятны, действия не подвластны — это сам Хаос.

«Черт! Черт! Черт!» — билось в голове у девушки, при этом колени отчаянно мелко дрожали.

Кошка никогда его не видела, но догадалась сразу: перед ней Властитель Тьмы Арвур — первый враг Королевства Роз.

Алиен твердо взял кошку за предплечье, и они пересекли большой темный зал. Бежать все равно больше было некуда — вокруг воины-Сетты.

Осознание, что Алиен тоже их расы, мелькнуло и погасло. В кошке еще горела надежда: они с Пиратом как-то выкарабкаются из этой ситуации.

Два мира встретились. Кошка — символ цивилизации, сил порядка и Сетт — воин Хаоса.

Всего несколько метров отделяло девушку от властителя нецивилизованного космоса.

Алиен шагнул вперед и присел на одно колено, склонив голову.

— Отец, — прозвучало в тишине. — Я — Рован, твой седьмой сын, твой наследник. Я вернулся в отчий дом с богатыми дарами.

Вздох. Тяжкий, тоскливый. Так вздыхает человек, которому все уже надоело.

— Хм… — обронил властитель. Я вижу тебя, сын. И что же это за великие дары, которые могут перевесить столь долгое твое отсутствие?

— Знаменитый меч Ратклифф. Часть легендарного корабля «Звездный Меч» с уникальным зеркальным двигателем… — продолжал Алиен. Никто уже не хмыкал. Все заинтересованно слушали.

Встав, Алиен приглашающе махнул рукой в сторону Баст. Девушка обернулась, но сзади никого не было.

— Я дарю тебе дочь твоего врага, Талиффы — королевы Острова Роз. Прими в дар кронпринцессу Баст Бубастисе Барру.

При этих словах у кошки отвалилась челюсть, и больше она не была способна ни на какую реакцию.

Взгляд стоящего властителя уперся в девушку.

— Это приятный подарок, — проронил воин Тьмы, в его голосе послышался легкий намек на интерес. — Я принимаю его.

У девушки потемнело в глазах и закружилась голова.

* * *

Все погрузились в космические корабли. Баст связали по рукам и ногам — шагу ступить нельзя.

Подхватив под локти, охранники долго вели ее по коридорам космической станции. В конце концов, чтобы не перебирать ногами, она их просто поджала. Так и ехала, несомая «под локотки» мускулистыми Сеттами.

В иллюминаторах виднелась и вовсе невообразимая картина.

Все корабли собирались вместе. Сетты и пленница уже не были в пристыкованном к плавучей тюрьме звездолете. Через шлюзы они шли дальше.

Все космолеты медленно сближались и намертво сцеплялись с основным кораблем-крепостью. Спустя какое-то время нельзя было понять, где отдельно взятая ракета, а где головная цитадель, все стало единым организмом. Шлюзы присоединенных ячеек уже образовали непроходимый лабиринт из жилых помещений и коридоров, а корабли все причаливали и причаливали.

«Так вот почему рассылаемые во все концы галактики отряды воинов Роз никак не могли найти оплот Сеттов. Их главная крепость состоит из тысячи тысяч кораблей, сцепленных вместе по требованию и рассыпающихся подобно рою пчел, если грозит опасность. Нужно проверить все звездолеты с определенными параметрами шлюзов, — сообразила про себя кошка. — У Сеттов свои технологии, и коридоры у них прямоугольно-вытянутой формы для рогов. Воины Тьмы выше островитян. Космические корабли, сошедшие с наших верфей, всегда имеют круглые шлюзы и проходы с полом-решеткой. Даже если торговец утверждает, что он честный негоциант, по конструкции корабля можно смело заподозрить его сопричастность к Сеттам.

Протяженности коридоров не было конца и края. Так, ни разу не выйдя из звездолета, Баст и ее конвой прошли через все жилые ячейки вражеской крепости до ее центра.

Девушку оставили в огромном зале, подобно статуе, в самом центре. Любопытные глаза тысяч людей, сползающихся в это огромное помещение, шныряли по ней. Весть о том, что захвачена принцесса королевства Роз, разнеслась по всему нецивилизованному космосу. Не это ли стало причиной такого быстрого сбора всех звездолетов армады?

Сама же Баст стойко преодолевала желание уплыть в бессознанку, понимая, что это будет опаснее всего. Странно, но сейчас она не чувствовала особой угрозы: большинство Сеттов, собравшихся в зале, — мирные рабочие, техники, дети и женщины. Последние с особым интересом смотрели на кошку.

Рядом с ней поставили сундуки с драгоценностями, ворованное золото, камни и прочее — подношения главарю. Все самое лучшее, редкое — его царская доля с награбленного. В частности, двигатель, снятый с корабля Баст.

«Какое варварство!» — подумала кошка. Древняя деталь с треснутыми зеркальными пластинами покоилась на носилках.

Девушка стояла, как товар, посреди всех этих даров, а вокруг толпились Сетты. Ведомые любопытством набивались в зал, подобно сельди в бочке. Подоспели воины и взяли в кольцо. Вокруг одни ненавистные рыла и кулаки, держащиеся за рукояти мечей. Освобожденная от ошейника кошка ежесекундно ощущала потоки ненависти и злобных мыслей, овевающих ее, как подводное течение. Ничего общего с мягкими мыслеформами женщин Сеттов.

От этих флюидов ее мутило и покачивало. Взяв себя в руки, она посмотрела в глаза Пирату, ища там поддержки. Но наткнулась на презрительно-ироничный взгляд. Алиен стоял неподалеку, у лестницы, ведущей к подножию трона.

Лицо его изменилось, застыло непроницаемой маской, стало грубее, бесстрастнее, ушли лишние эмоции, брови сдвинуты к переносице, в глазах презрение и… едкая насмешка. Взгляд торжествующе, свысока обводил ряды Сеттов, а голова высоко вскинута, как у победителя.

«Он смеется, — отметила про себя кошка, — его забавляет эта ситуация. — Всегда серьезный Алиен веселился, наблюдая ее недоумение. — Нет, не Алиен, это уже другой человек. Рован, — вспомнила она его имя и содрогнулась. — Наследник воина Тьмы. Неужели ее так ловко смогли обмануть? Я доверилась не тому человеку? А как же все то, что было между нами? Неужели мне все померещилось, и его забота — всего лишь беспокойство о сохранности трофея и подношения главарю большой крепости?» — Девушка пошатнулась, как от удара. Внешне было похоже, словно она просто оступилась.

«Кажется, я сейчас хлопнусь в обморок, как кисейная барышня», — осознала кошка.

Рука сжала предплечье и придержала. Пират подошел поближе и заботливо встряхнул ее, заставив стоять прямо, а после вновь отошел. Это стало последней каплей.

Сознание действительно отключилось, но не так, как того желала Баст.

Вместо нее проснулась и взглянула на мир вторая половинка ее души, а сама девушка смотрела как бы из-за звуконепроницаемого стекла. Вторая частичка ее — осколок духа древнего воина — просыпалась тогда, когда сама хозяйка была ранена или без сознания. Руки ощупали тело, но, не найдя раны, бессильно опустились. На мир уже смотрел незамутненный лишними эмоциями взгляд хладнокровного убийцы, та часть ее души, что позволила ей выиграть борьбу за жизнь и трон королевства Роз.

«Ну что ж, давай вместе поиграем в эту игру! Клянусь, ты отплатишь мне за каждое лицемерное слово неправды». — Глаза Баст изменились, стали такими же злыми, как у Сетта.

Кошка усмехнулась. Единственный, кто был честен с ней — Риверн, он действительно хотел ее… Убить.

Спокойный взгляд девушки уперся в тень, сидящую на троне. Почувствовав на себе внимание, властитель Арвур со вздохом встал со своего трона, лениво спустился по ступеням. Навстречу Баст из тени вышел высокий воин, мускулистый, хорошо сложенный, с широкими плечами. Его голову венчали великолепные рога. Увитые драгоценностями, они посверкивали регалиями.

На подданных властитель не смотрел, его интересовали подношения. Дело не в том, что он в первый раз не разглядел золото, разбитый двигатель, пленницу. Это было шоу. Все должны видеть его величие и дары, подносимые к его ногам. Лучшее достается ему по праву сильного, и остальные воины клана должны это знать. Пусть восхищаются его богатством, это укрепит власть и его авторитет в глазах прочих.

Властитель снял с себя шлем и доспехи, оголившись до набедренной повязки.

Кошка увидела лицо, отличающееся той мужской красотой, которая поражает женщин в самое сердце, заставляя их следовать за обладателем мужественных черт туда, куда он прикажет идти, хоть в ад, хоть в бездну. Прямой нос, четко очерченные губы, твердый подбородок и морщинки в уголках глаз, но взгляд… как стальные иглы.

— Почему ты ее не убил, сын? — обратился Арвур к Алиену.

— А какой мне прок от гниющего трупа? — бесстрастно ответил Алиен. — В качестве наложницы принцесса королевства Роз более полезна. Если ее обрюхатить, приплод будет иметь права на трон. Тогда, возможно, мы выиграем эту войну.

— Что ж, с ней все решено.

У кошки подогнулась одна нога, и Баст попыталась уронить себя на пол, но усилием воли выпрямилась. Гнев от боли и унижения ярким пламенем вспыхнул в ней и придал сил.

«Ну, это мы еще выясним, кто кого и от кого будет приплод», — злобно подумала про себя девушка и поставила себе галочку отомстить Алиену всеми доступными средствами.

Вокруг толпились Сетты, женщины прикрывали усмешки ладошками, а воины и техники нагло разглядывали ее тело, оценивая.

«И не только Пирату, отомщу каждому, кто был свидетелем моего унижения. Вряд ли на этой станции кто-то выживет, — решила кошка про себя, возвращая прищуренные взгляды насмешникам. — Необходимо только дождаться своего шанса, а выжидать я умею. Все, что ни делается — к лучшему».

Очень часто сама судьба решала вместо Баст, и тот факт, что она попала в святая святых клана Сеттов — их главную цитадель, говорил о многом. Пора было прекращать это многолетнее противостояние. Кто-то должен победить в бесконечной схватке, длящейся не одно поколение. Судьба давала ей шанс.

«Но как же страшно! В одиночку против целой армады, без поддержки со стороны сородичей…»

Властитель продолжал рассматривать свои трофеи, демонстрируя их приближенным. Он осторожно взял меч.

Баст предвкушающе затаила дыхание.

«Ну же, давай, еще несколько секунд! — взмолилась кошка про себя. — Подержи подольше, видишь, как он сверкает!»

У Арвура затряслись руки от жадности. Он рассматривал эфес в форме дракона, и в его глазах полыхала редкая эмоция: восхищение.

Воин поднес рукоятку к лицу. Глаза властителя подозрительно сощурились, оценивая. Рука Арвура сжала меч.

Глаза девушки загорелись.

Большой палец Сетта уверенно встал в выемку, блокируя убийственный механизм.

Кошка сникла. Какой облом! Если бы она могла, то завопила бы от разочарования.

Большинство противников Баст попадались на эту уловку и лишались руки, но этот гад был хитер, как тысяча чертей.

— Корабль? — осведомился воин Тьмы, втыкая клинок в груду золота.

— Разбит, двигатель сломан, — привычно отрапортовал Алиен, он же Рован. Кошка скрипнула зубами.

Они уже считают ее вещи своими!

— Никто из моих техников не сможет его починить, это технологии древних островитян, там не просто магическая разумная машина, все основано на изначальной чистой энергии. Двигатель работает на технологиях ныне не известных.

— Я чиню его каждый раз, когда какие-нибудь идиоты разбивают… — услышала свой собственный голос Баст и тут же скривилась, мысленно прикусив себе язык.

«Ну и дура! Могла бы и промолчать!» — поддакнуло сознание древнего воина.

— Кажется, я знаю того, кто нам его починит, — не глядя на девушку, обронил Арвур. — Немного свободы женщинам перед замужеством даже полезно.

«Какое замужество?» — протугодумила Баст.

— Только не пускайте ее на кухню и не давайте ей готовить! — быстро сказал Рован, он же Алиен. Все вопросительно посмотрели на него, но объяснений не последовало.

Кошка уловила лукавый взгляд Пирата, который тут же потух. Все непонимающе переглянулись.

— Ничего, мы найдем для нее необременительную работу. — Мысли Воина Тьмы были далеко, и ничто так сильно не пугало кошку, как этот задумчивый взгляд, устремленный в небытие. Он сулил ей море проблем и неприятные последствия.

— Отец, надеюсь, я сделал достаточно для того, чтобы вернуться в главную крепость? — Это был даже не вопрос, а утверждение.

Никто не ответил Алиену.

Властитель продолжал осматривать свои подношения. По-видимому, кошка попала в цитадель Сеттов в какой-то особый день, когда все подданные отдавали дань своему владыке.

Тут же подтянулись остальные пираты со своей долей добычи. Каждый на глазах у всех клал к подножию трона все новые и новые дары.

Не все могли преподнести что-то стоящее. Группа оборванных, истекающих кровью Сеттов поставила к ногам властителя скромненький маленький сундучок. Арвур даже не посмотрел на них.

Короткая и кровопролитная схватка, и от потерпевших поражение Сеттов ничего не осталось, кроме пятен на полу. Трупы разорвали на куски и сожрали две шипастые твари, после сыто обнюхали кровавые капли и облизали морды.

Эти зубастые гадины обитали за троном воина Тьмы и, как видно, являлись домашними любимцами хозяина нецивилизованного космоса. Они подчинялись его командам, проделывая за него всю грязную работу.

«Значит, у Сеттов не просто процент от награбленного, но и определенный объем, меньше которого принести в звездную крепость нельзя, — сообразила Баст. — Эти пираты потерпели поражение, за что и были наказаны. От слабаков и неудачников избавляются сразу же. Жестоко тут у них».

Страх с новой силой закрался в душу девушки. Арвур — не Риверн и не Алиен, в его глазах сверкает безжалостная сталь. Ему не важно, принцесса она или нет, коронованная особа или простая рабыня, даже если ему будет невыгодно убивать пленницу, он сделает это, только исходя из личной прихоти, потому что ему так захотелось. Чем больше ментальная магия кошки прощупывала властителя, тем больше холодело у нее внутри.

Сердце девушки екнуло, когда внимание воина Тьмы обратилось к ней. Глаза впились в лицо Баст, высматривая там ответ на вопрос: «Что пленница только что сделала?»

«Он почувствовал мою магию!» — взвыла про себя кошка.

— Все вон… — обронил Арвур.

Зал вмиг опустел, бегство воинов клана было слишком очевидно. Властитель даже не посмотрел по сторонам, стальной взгляд был прикован к наделенной магией языкастой хамке в центре зала.

Секунду он рассматривал ее, но стоило ему сделать шаг…

— Стоять! — понеслось ей вслед. Девушка прибавила ходу. Вой ветра, подозрительное «вуф-ф»… Ловко выставленное вперед копыто поддело щиколотку.

Резкая боль пронзила ногу кошки, и она полетела на пол. Проехалась на животе, попутно отбив себе все, что только можно, в довершение всего ее нос уткнулся в стоящие на земле копыта. Дыхание сжало — вздохнуть больно. Лицо онемело от удара.

Нога брезгливо откинула кошку и переступила на месте. Держась за разбитый нос, Баст с ужасом оглянулась. Только что он был там, секунда — и он уже здесь.

За властителем тянулся дымный след. Кольца мрака ползли по полу и втягивались в тело предводителя Сеттов.

«Воин Тьмы! Мать его! — в истерике неслышно орала девушка про себя. — Он же НЕКРОМАНТ!»

— Мои приказы выполняются сразу же и беспрекословно.

Девушка подняла глаза вверх и встретила ледяной безразличный взгляд Арвура.

Ужасу не было предела. Требовалось нехилое волевое усилие, чтобы подавить в себе панику и начинающую накручивать обороты истерику.

— Хм… — задумчиво протянул он, — и тебя считают самой опасной воительницей в этой вселенной?

Только бы не разреветься, только бы… Кровь все сильнее хлестала из разбитого носа. К лицу возвращалась чувствительность, ушибленное начинало нестерпимо ныть.

— Мнэ егодня осто не езет! — прогундосила Баст с пола, когда смогла дышать. Хлюпая, она вытирала, а попросту размазывала кровь рукавом.

«Главное — говорить. Что угодно, но говорить, сопротивляться страху любой ценой. Если паника поглотит меня, я вмиг проиграю. Пока твой дух не сдался, шанс на победу еще остается независимо от того, что стало с твоим телом. Подумаешь, удар, подумаешь, кровь! Я разбивалась и сильнее. Мне не страшно».

— Ну да, конечно, — не поверил властитель и, нагнувшись, одной рукой поднял растянувшуюся на полу девушку. Поставил перед собой и сразу же предостерегающе схватил, когда девушка, наступив на отбитую ногу, вскрикнула и стала оседать. И все это он проделал одной рукой, держа ее за шкирку, как маленького котенка. Когда Баст встала на ноги, она была вынуждена сделать шаг назад: властитель нависал над ней всем своим необъятным ростом и раскидистыми рогами.

Из ладони Арвура поползли струи мрака, приблизились к двигателю, дотронулись до зеркальной пластины и сдвинули ее, светоотражатель сделал круг и со скрипом застопорился. Друза Энергона в центре потухла, как будто энергию внутри кристалла потратили до последней капли.

«Он еще и энергию пьет, как вампир! — ужаснулась девушка.

— Я так понимаю, ты можешь это починить.

— Ды как нэфыг елать! — отозвалась кошка. — Олько вот полярность у ук олжана быть пральная.

Баст затаила дыхание, даже думать боялась, чтобы не спугнуть шанс. Это бой, противостояние умов и судеб, очередная шахматная партия между ней и кланом Сеттов.

Стальной взгляд подозрительно сощурился.

— Значит, твоя казнь откладывается. — Девушка выдохнула. Слава богу, Сетт знаком с трансформациями и понимает, что вторжение мужского поля исказит энергию в ее ладонях. Вся магическая техника, до которой она станет дотрагиваться такими руками, тут же будет ломаться и сгорать.

Властитель даже не делал усилий, чтобы поиграть с ней, он прекрасно знал: она пытается тянуть время под предлогом починки корабля для своего врага, чтобы не попасть в его постель. Сколько их было, таких хитрых, пытающихся отстрочить свое падение? Наверно, миллионы. В этой части галактики он царь и бог.

— До починки, — припечатал Сетт, но кошке и этого было достаточно. Время давало ей шанс, о котором властитель даже и не подозревал.

— В тюрьму, до возвращения Родаманта. Я не доверю ей и винтика без присмотра.

Баст почувствовала, как кто-то схватил ее сзади за руки и надел на них наручники.

Кошка даже не успела подумать о том, кем может быть этот Родамант. Главный техник?

Вереница коридоров, и она уже сидела в одиночной камере. Холод, сырость и прелая солома. Благо ее клетушка находилась в отдалении от остальных камер с заключенными, было бы не комильфо справлять нужду на глазах у отбросов, томящихся в неволе.

* * *

Ждать было невыносимее, чем открытое противостояние с врагом. Кошка переоценила силу своего терпения.

Ситуация хуже, чем швах. Баст решила обдумать, просчитать возможные варианты решения. Во-первых, она в плену, у нее традиционно отняли все оружие, в том числе и меч Ратклифф. Он мелькнул у девушки перед носом и исчез в неизвестном направлении, так же мельком она увидела свой рюкзак. Корабль был разбит и валялся стреноженный где-то на складах, ожидая возвращения пресловутого Родаманта, который, по-видимому, ушел в длительный загул. Зеркальные пластины двигателя раскрошились в пыль, новые неоткуда было взять. Баст принесли бумагу и чертежные принадлежности, чтобы она смогла начертить новые рамки под зеркала для отлива в магических кузнях, но кошка сомневалась в этой затее. Подобные механизмы надо доводить вручную. Плюс состоял в том, что она смогла оттянуть на довольно длительное время свое тесное общение с Арвуром. Правда, девушка начинала бояться, как бы оно не превратилось в вечность, ее не прельщало гнить в этих подвалах бесконечно долго.

Доспех у нее тоже отняли, без него она чувствовала себя, как голый ежик. Слабой, незащищенной. С Ребеккой она тоже не могла связаться, и помощи ждать было неоткуда.

В сыром остатке получалось, что дела очень плохи, гораздо хуже, чем были раньше. Вдобавок начиналась очередная полоса невезения. Жизнь мелькала перед глазами, как зебра: то белая полоса, то черная, то ж***.

Девушка сидела на деревянной колоде, древней и облезлой. Кошка боялась задуматься, для чего использовалась эта деревяшка. Но бурые пятна наводили на определенные малоприятные мысли. Уставившись в пространство, Баст сложила пальцы перед собой домиком и постукивала ими в задумчивости по подбородку.

Из раздумий ее вырвал скрип решетки. Кошка с надеждой посмотрела во тьму.

Рианна

Она потеряла все и теперь живет в нищете, во всем виновата эта бледная, как поганка, чужестранка!

Наложница шагнула вперед и уставилась сквозь решетку на предмет своей ненависти. Глаза одалиски с упоением рассматривали испачканные руки, несколько недель не стиранную одежду и взлохмаченные волосы, которые кошка завязала в высокий хвост.

— Что, не сладко здесь? — с издевкой спросила Рианна.

На одалиску глядели невинные глаза девушки. Рианна всматривалась в ее лицо и не видела там ни хитрости, ни злости, ни зависти.

— Тебе не удалось заполучить Алиена… — с ухмылкой молвила Рианна.

— И тебе тоже, — парировала кошка, не задумываясь, какую бурю поднимут два неосторожных слова. Лицо бывшей наложницы исказилось от гнева. Но Баст, издерганная неизвестностью и бесконечным ожиданием, разила соперницу ядовитым словом. И одалиска не выдержала.

— Это все из-за тебя! Ты! Проклятая! Ненавижу! Все пропало! Вся моя жизнь… Моя бедная мать, мои сестры, они умрут с голоду, когда нас выгонят из крепости, и в этом виновата ты! Проклинаю тот день, когда моя рука дрогнула! — стонала Рианна. Она повалилась на колени, била по земле кулаками и трясла решетку. Баст в шоке замерла, она не ожидала от фаворитки Алиена такой истерики.

— Ну почему я тогда не вонзила кинжал в твою спину, что мне это стоило? Ты бы умерла быстро, а мои родные теперь скончаются в страшных мучениях, долгой голодной смертью! — Протянутая сквозь решетку рука скребла по грязным плитам ногтями в бесплодной попытке достать до Баст. О, если бы она могла дотянуться! Если бы! Но девушка-кошка сидела далеко у стены, подобрав ноги.

— Ты так сильно любишь Алиена?

Одалиска запнулась всего на минуту.

— Не люблю… Но иначе я не смогу накормить своих сестер. На Острове Роз женщины не зависят от мужчин, как мы здесь, в клане Сеттов. Они могут владеть собственностью, иметь профессию, быть свободными… Все кончено! Я даже не могу начать сначала, теперь я ничего не добьюсь… — простонала Рианна. Слезы градом капали из ее глаз, орошая тунику на груди, увлажняли колени и пол. Остатки разочарования горькой истерзанной судьбой выходили из нее с этими неудержимыми рыданиями. — Я проиграла! Поиграла…

— Может, и не зря ты удержала свою руку, не убив меня, когда могла… — задумчиво проговорила кошка, с состраданием глядя на наложницу.

«И правда, какая жизнь у женщин Сеттов? Никакой. Меня ждет похожее будущее».

— Что это тебе дало? — со злостью прошипела Рианна. — Ты в плену, и меня радует только то, что твоя участь будет еще горше, чем моя. За свою долгую жизнь ты еще наплачешься. Унижение будет длиться долго, и каждый день ты будешь проводить в страшных мучениях души и тела. — Одалиска захлебывалась от злости. Переведя дух, она продолжала:

— Я пришла сюда не просто так, а для того, чтобы рассказать тебе твою судьбу, которая вскоре тебя ждет! На тебя положил глаз не только Алиен, но и Арвур. Говорят, ты там какая-то принцесса, важная особа. — Эти слова были выплюнуты в сторону Баст с презрением. — Ты пришлась по вкусу властителю. Если твоя красота настолько больше моей, пусть она будет твоим проклятием! Арвур еще не стар, он может жениться много раз, до тебя у него было десять жен и девять сыновей! Станешь одной из его любимых игрушек! Ты, конечно, будешь сопротивляться, но это только доставит ему больше удовольствия. Он будет не против породниться с Королевством Роз! Твоих выродков от него воспитают в нашем клане, и они будут жить по нашим законам. Все твои дочери станут наложницами воинов. А сама ты будешь рожать, пока не сдохнешь!!!

Одалиска говорила с такой горячностью и вожделением, как будто это было ее самое последнее желание.

Сожженная и опустошенная предательством Алиена, Баст даже не дрогнула перед ужасами, расписываемыми ей Рианной. Может, потому, что душа кошки заледенела. Она ничего не чувствовала к наложнице. Все, что Баст знала с того момента, как рука Алиена бросила ее ладонь, — это пустота. Теперь мир в ее глазах виделся безрадостно серым и контрастным. Ни оттенков, ни переходов, только черно-белый абсолют.

Проклятия и ужасы одалиски не пугали ее. Островитянка отказывалась быть жертвой. У Рианны не было возможности хоть как-то восторжествовать над соперницей. И это убивало наложницу больше всего. Уловив прямой и безразличный взгляд кошки, Рианна впала в истерику.

— Я конченый человек! Но насколько долго смогу, настолько буду наслаждаться твоими страданиями. О боги ада, я буду это делать! Пойду к тебе в служанки, в поломойки, стану убирать твои покои, прислуживать как рабыня! Но рано или поздно дождусь твоего падения! — плакала женщина.

— Тебе это ничего не стоит! Ты сможешь добиться всего, чего захочешь, — отрешенно сказала Баст. Рианна в удивлении подняла на нее глаза. Она не поняла, что сказала ее соперница. Кошка издевается? Хочет сильнее восторжествовать над несчастной? Позлорадствовать? Не похоже… Это что-то другое. Может, островитянка сошла с ума, не выдержала заточения? Или один вид властителя Арвура повредил ее мозг и поверг в слабоумие.

Баст продолжала, глядя в глаза сопернице:

— В нашем мире женщины более решительны. Я думала, что ты сильная личность, выдающаяся и уникальная.

— Я же проиграла тебе, — всхлипывая и трясясь от недавней истерики, прошептала Рианна.

— Проиграла? — спросила Баст. — А игра стоила свеч? Разве ты со своей силой и решительностью не сможешь достичь большего? Зачем он тебе? Тебе не нужна ни любовь Алиена, ни внимание Риверна. Если бы властитель Арвур взглянул на тебя, это стало бы всего лишь ступенькой куда-то выше, не более. В твоем мире мужчины — лишь средство существования для тебя! Почему бы тебе самой не сделать что-нибудь без поддержки мужчины, а не реветь и не закатывать истерику? Ты бьешься о прутья моей клетки, как будто она твоя, а не моя.

— Ты не понимаешь… — прошептала наложница. — Это в твоем мире для женщин есть все — и работа, и свобода, и сила. В моем же нет ничего. С рождения у нас одна судьба!

— Ну так иди в мой мир! — раздраженно сказала Баст. У голодной и замерзшей пленницы кончалось терпение. Не было больше мочи выносить эту вздорную бабу. — Я разрешаю, все-таки я дочка королевы, и мои слова чего-то да значат. Продай украшения, купи небольшой корабль и вали из этого района космоса. Добейся всего, чего хочешь сама для себя и своих родных. Создай свой клан и стань там главой, с таким-то темпераментом тебе это под силу!

— Я не смогу… — ошеломленно сказала Рианна, не понимая, что хочет от нее эта чужачка. У нее не получится основать свою плавучую крепость, на это нужны средства, много средств… Мысли со скоростью тайфуна завертелись в голове одалиски. Она вновь выстроила цепочку уровней на пути к своему восхождению. Она начала подниматься по этим ступеням с того самого момента, когда повернулась спиной к маленькой лачуге, собранной из шифера, и пошла продаваться в ближайший бордель, чтобы найти покровителя и денег на еду своим родным.

Она добыла самого богатого мужчину, устранив всех соперниц на своем пути. Именно она подбросила ему идею плавучей крепости и вместе с ним властвовала в молодой цитадели. И тут весь ее хрустальный замок рухнул в одночасье. Рианна вспомнила, что ненавистная соперница отняла у нее все, чего наложница добилась. Одалиске было суждено споткнуться о маленький камушек. Если она найдет еще одного сильного мужчину…

— Не о том думаешь… — устало прочитала мысли женщины Баст. — Не кто-то должен построить плавучую крепость, а ты — свой дом. Сама, без помощи. Ты достойна этого. Сможешь вести людей за собой, если будешь к ним добра и снисходительна. Люди смогут тебе доверять и пойдут за тобой, если дашь им защиту и помощь. Каждый мечтает иметь свой дом. Здесь это невозможно, но если тебе удастся бежать… — Слова кошки повисли в воздухе. Удивленно слушавшая ее Рианна все больше чувствовала уверенность в себе.

— Как я могу сбежать? — удивилась наложница.

— Ха-ха-ха! — Истеричный смех кошки испугал ее и привел в чувство. — Это ведь не ты сидишь за решеткой!

Брови Рианны сошлись к переносице, но это не испортило ее лица, оно стало более серьезным.

— Ты предлагаешь мне бежать из крепости в твой мир, в Королевство Роз?

— Ну, если я не могу отсюда выбраться, пусть хоть кто-то сбежит, — беззаботно сказала Баст. — И все те, кто хотят этого, кого ты посчитаешь нужным взять.

— Но как я смогу перейти границу? На той стороне таких, как я, не ждут.

Кошка со вздохом встала и посмотрела сверху вниз на одалиску.

— Забавно, ты не спрашиваешь, как украсть у Сеттов корабль и как добраться до границы, тебя сразу интересует, как попасть на ту сторону. Ну, это самое простое: я напишу тебе пропуск. Подписанный моей кровью, это магический документ, его никто не сможет опровергнуть, и никаких других доказательств не нужно.

Кошка достала листки бумаги и тонкую булавку.

— Когда переберешься через границу, — девушка царапала окровавленной иголкой по пергаменту, — будешь принадлежать сама себе, откроешь какое-нибудь дело или станешь торговать. — Довольная Баст залюбовалась собственной витиеватой подписью. — В любом случае не пропадешь. Ты разбираешься в красоте? Вот и откроешь салон, у островитян быстрый процесс регенерации, волосы отрастают вмиг, работы будет много. Я вижу по блеску в твоих глазах: ты уже знаешь, где украсть нужный тебе корабль. Иди. Не задерживайся, — мурлыкнула кошка.

Небольшой, скрученный в трубочку свиток был просунут через решетку. Рианна ошарашенно протянула руку, ладони соперниц соприкоснулись, и документ остался у одалиски.

— Почему ты для меня это делаешь?

— Я же тебе сказала: пусть хоть один из нас отсюда выберется.

— Ты бы тоже могла убежать, но вместо этого помогаешь мне. Разве тебя не пугают властитель Арвур и цитадель Тьмы?

Баст проигнорировала упоминание воина Тьмы.

— Могла, но не хочу. У меня другая цель: искоренение беззакония в нецивилизованном космосе и падение крепости Сеттов. В этом мире есть много всего страшнее властителя. У него в жилах течет такая же красная кровь, как и у всех.

Глаза одалиски и кошки встретились, в глубине зеленых радужек Рианна прочла конец Сеттов, гибель властителя и жестокую расправу за предательство.

— Иди! — Это короткое слово, наполненное ментальной магией островитян, толкнуло Рианну к двери, и она поняла, что Баст воспользовалась своими чарами. Внутренняя сила воли вернулась к пленнице, а значит, островитянка свободна от ошейника и неудержима.

Бывшая одалиска развернула и посмотрела пергамент.

«Я, принцесса королевства Роз, назначаю Рианну фрейлиной и правой рукой. Защищаю и принимаю…»

Рианна улыбнулась, сделала реверанс своей принцессе и пошла прочь. Теперь каждый встречный на корабле казался ей трупом. Ее бывшая соперница об этом позаботится.

* * *

Только в коридоре женщина поняла, что сказала ей островитянка. Теперь наложница должна была ей по гроб жизни за клочок бумаги с парой строчек. Рианна тщательно спрятала за корсаж документ. И задумалась, как бы помочь самой Баст, даже если она сама того не хочет. Маленький обрывок пергамента грел Рианне душу и кожу. Надписи на нем горели алым: «Защищаю и принимаю под свое покровительство Рианну и всех тех, кто будет с ней. Баст Бубастисе Барра».

Морщины напряжения разгладились на лице наложницы, глаза загорелись, она подняла сияющий взгляд к звездам.

— Я возьму с собой столько людей, сколько смогу вывести с этой станции! — пообещала она.

* * *

Кошка стояла, прислонившись к решетке. Звук шагов бывшей наложницы давно затих вдали, а девушка тоскливо смотрела в пространство. В зеленых глазах блеснула искра злобы и погасла.

Баст села на деревянную колодку и, забросив ноги на перекладину камеры, стала раскачиваться.

Рот ее исказился явно не доброй, коварной улыбкой, в тусклом освещении блеснул клык. Кошка разразилась громким неудержимым смехом, потревожив других заключенных, которые издалека пытались увидеть, что это так развлекло самую дорогую пленницу в цитадели.

Все просто. Рианна будет беречь ее указ как зеницу ока и прятать от всех любопытных глаз.

За свободу бывшая одалиска поработает для Баст курьером. В подписи кошки были зашифрованы координаты ее места пребывания и короткое сообщение: «Я здесь».

Любой пост Воинов Роз в цивилизованном космосе легко прочтет ее руны.

Обмен более чем честный.

До подхода подкрепления у Баст еще есть время разобраться со всеми «наступившими ей на ногу».

* * *

— Алиен! Ну и зачем меня сюда привели?

Кошка, ведомая конвоем, оказалась в заводской части цитадели. Широкие коридоры, отсутствие воинов Сеттов и множество рабочих, спешащих по своим делам.

— Меня зовут Рован, именно это имя дала мне мать. А привел тебя сюда Родамант, я бы предпочел, чтобы ты оставалась там, где и была прежде.

Баст сжала губы и ничего не сказала. Вот, значит, как он намерен с ней теперь поступать. Как с надоедливой пассией, которая цепляется за него и раздражает своим присутствием. Живем по принципу: поматросил и бросил. Важна только сиюминутная личная выгода. Стоит подуть иному ветру, мы поворачиваемся в нужную сторону, как флюгер!

— Но я отвечу тебе, если так интересно, — продолжал Сетт. — Для торгов. Постарайся не продешевить, — мурлыкнул Рован, и Баст поняла, как он выжил среди сородичей. Седьмого сына Воина Тьмы Рована отличали обезьянья хитрость и острый ум вкупе с несокрушимой силой.

«Посмотрим, что готовит для нас будущее», — подумала Баст.

Кошка с интересом посмотрела на Сеттов.

Вереница женщин и воинов в белых одеждах несла на плечах какой-то груз. Следом вошел уже знакомый ей Сетт и встал рядом, заставив похолодеть.

Все застыли — кошка и присутствующие в зале воины, только белые фигуры двигались в полном безмолвии.

— Ты свободна, — обронил стоящий вплотную к девушке Арвур. — Можешь ходить по крепости где вздумается. Но только с условием, что починишь двигатель легендарного звездолета, входящего в состав Звездного Меча. Не играй своей свободой. За тобой будут пристально присматривать.

«Так, они навели справки. Собрали все слухи, — подумала про себя кошка. — Теперь они знают: „Отважный-II“ — часть большего, нежели просто мой маленький звездолет».

Чтобы скрыть свое беспокойство, она спросила:

— Что это?

— Похороны.

— Э? — не поняла Баст.

— Моя жена внезапно скончалась, — объяснил Арвур, и на его лице засветилась безмятежная улыбка. — Вот такая незадача. Рождение последнего ребенка стоило ей жизни. Мне необходимо вскоре найти мачеху для новорожденного, все-таки это мой десятый сын. — Голос властителя даже не дрогнул при этих словах.

Кошка стояла, непонимающе тараща глаза на процессию.

Замотанную в белые покрывала фигуру донесли до шлюза. Положили внутрь и, задраив люки, отпустили тело в последнее плаванье.

Баст сквозь толстое стекло иллюминатора наблюдала за удаляющимся в бесконечность пространства коконом несчастной жертвы.

— Причиной ее смерти — твое появление в главной крепости. Говорят, как только стал известен пол ребенка, несчастная задохнулась, и никто ничего не смог сделать.

Рядом стоял чужак.

«Нет, это не Алиен. Мой Пират не такой безжалостный ублюдок, это другой Сетт, просто лица похожи», — одернула себя кошка, но внутренне ужаснулась.

«Смерть этой молодой женщины на моей совести. Она даже не смогла насладиться радостями материнства, не подержала своего ребенка на руках…»

— Ее убили сразу же, как только Арвур узнал, что ребенок — мальчик. Воин Тьмы получил очередного наследника… — Тварь, стоящая рядом, не затыкалась, продолжая комментировать. Вопреки желанию в голове Баст возникали тысячи терзавших ее мыслей.

«А если бы это была девочка? Страшно даже подумать. Они бы погибли вместе, мать и дочь. Тогда бы две белые точки удалялись от цитадели, плывя в небытие».

Постепенно до кошки начало доходить, чем ей самой грозит вдовство властителя.

Благо корабль пока не починен, она еще нужна. А после? Где-то даже остался новорожденный ребенок, и чисто гипотетически она станет его матерью, как только Арвур доберется до нее. Ее тоже убьют, если она будет мешать?

Стало страшно.

Сетты начали расходиться. Вот так, несколько минут, и об умершей все уже забыли. Властитель ушел первым, даже не взглянув на Баст. Кошка осталась совершенно одна.

Девушка развернулась и бросилась вдогонку.

— Алиен!

— Меня зовут Рован! — Сетт даже не обернулся.

Кошка скрипнула зубами, но проглотила унижение, побрела следом за Пиратом. Воин остановился сам и резко обернулся.

— Мы с тобой много пережили вместе, но это не повод продолжать отношения. — Баст вскипела от боли.

Пережили? Отношения? Так вот как называется то, что было на гидропонных полях!

Чувства злости и стыда выжгли остатки ее любви к нему. Он думает, что она пришла вешаться ему на шею? Да за кого он ее принимает?! Ей от него ничего не нужно, и даже помощи просить не будет!

Алиен спрятал глаза, отвернувшись к иллюминатору.

— Теперь я ни помочь, ни защитить тебя не смогу, — мертвым безразличным голосом проговорил Пират, по-прежнему стоя к ней спиной. — Ты одна. Как и прежде.

Воин резко развернулся к девушке. Глаза их встретились, в зрачках Сетта пылала ярость, но слова падали подобно тяжелым кускам льда.

— Впрочем, если ты столь невоздержанна и тебе холодно одной спать, как собаке во время загула, ты пришла за лаской и постельными утехами… Я могу тебя приголубить, но на большее не рассчитывай. Мне нужно искать себе жену, знатную дочь воина, наделенного властью, имеющего в подчинении много людей и звездолетов. Пора и мне задуматься о наследнике. И да… Кажется, ты помолвлена с моим отцом и вскоре станешь моей мачехой?

Резко развернувшись, девушка, топая по полу голыми пятками, пошла прочь. Она не намерена выслушивать гадости и терпеть издевательства. Ее положение и без того гаже некуда.

* * *

Воин, обернувшись последний раз, впитывал взглядом стройные изгибы ее спины. Быстрее! Успеть это сделать, пока она не ушла. Больше он ее не увидит, теперь они стали врагами. Он собственноручно убил все и порвал нити, связывающие их.

Его любовь, его жизнь уходила, пораженная его жестокими словами. Спину кошка держала очень прямо.

Мир вокруг Алиена мерк. За окном иллюминатора безжизненная планета закрывала собой солнце, гася день. В коридоре становилось темно. На его душу упала безграничная вечная ночь, холод космоса замораживал его.

Фигура скрылась из вида. Весь свет ушел из его жизни. Отныне он обречен в одиночестве блуждать во мраке отчаяния.

Баст

Я осталась одна, без помощи, без защиты. И совершенно свободно разгуливала по кораблю.

Крепость Алиена теперь стала частью большой цитадели Сеттов. Я могла смотреть в главный иллюминатор и видеть яркие вспышки магической сварки, осыпающие гаснущими искорками бывшие корабли Алиена. Технические работники скрепляли станции вместе временными коридорами-переходами.

Сетты стреляли в меня глазами, но боялись подойти, всем было объявлено о нашей с властителем помолвке.

«Отважного» перетащили поближе к кузням, по моим чертежам начали выплавлять новые рамы для зеркал. Первая магическая плавка и первый брак. Всех технологов убили. Очередная кровь на моих ладонях.

Если не починю корабль, меня тоже ждет смерть, мои руки и умение чинить нужны Арвуру больше, чем я.

В главной крепости я — как загнанный зверь. Нервы на пределе. Надоело всего бояться и шарахаться от каждой тени.

За мной с вожделением следят жадные глаза, где бы я ни появилась, куда бы я ни пошла. Всюду ощущаю на себе эти обжигающие взгляды. Чувствую себя ошметком мяса под носом у голодных хищников, которые пока не могут сожрать желанный кусок. Пока не могут, но когда дрессировщик даст команду, или когда их терпение и выдержка дадут сбой, они кинутся раздирать меня на лоскутки.

Поэтому дни и ночи я провожу, ковыряясь в разбитом двигателе. Шепча про себя:

— Чинись же, дрянь, чинись! — и по десять раз перепаиваю одни и те же схемы в надежде вдохнуть жизнь в мертвый механизм. Это мой единственный шанс на свободу. Если починю сломанные крылья, восстановлю магический двигатель…

Два залпа. Хитрый маневр этого сверхскоростного корабля — я в безопасности, в недосягаемости для Сеттов.

Все светоотражатели установлены, хром и зеркала сверкают в тусклом свете.

Это похоже на прекрасную стеклянную розу. Трепетную и хрупкую. Три ряда пластин, а в центре друза Энергона.

Запуск.

Светоотражатели начинают свой бег по кругу, яркие блики освещают стены и потолок. Хоровод зеркал набирает скорость.

Скрежет и треск.

Что-то не так.

Пластины накаляются и гнутся под воздействием энергии. Внезапная вспышка ослепляет, и меня осыпает острым дождем осколков.

Я сижу на полу перед неработающим двигателем. Пластины искорежены и погнуты, зеркал больше нет.

Руки безвольно лежат на коленях.

Опять неудача. Надо начинать все сначала.

Если все и дальше так пойдет, я просто сдамся и сама войду в покои Арвура.

* * *

Очередной поход в кузни за пластинами. Новые чертежи, новая конструкция. Девушке выдали образцы. Из жадности характера она захватила сразу половину, вцепилась в них, как клещ, и, надрываясь, потащила в ремонтную мастерскую.

Баст не суждено было дойти до места назначения. В одном из узких коридоров при очередном повороте в ноги ей бросился тот, кого она совсем не ожидала здесь увидеть.

— Что за цирк?! — воскликнула кошка.

— Не убегай! Не убегай! — Стоя на коленях, Риверн протягивал к ней руки и пучил свои белесые глаза. Сетт был вне себя.

«Убежишь тут! — в ужасе подумала девушка, сгибаясь под весом свежеотлитых деталей. — Опустить бы эти пластины ему на голову, вот и макушка как раз удобно расположена».

Риверн метнулся Баст под ноги, грохнулся на колени так, что по металлической обшивке стен пошла вибрация, и пополз к ней. Девушка не успела и шагу ступить, как ноги обвили стальные балки рук. Риверн приник к ней — не отлепишь.

«А вот это совсем отвратительно».

Откуда-то из района скованных колен она услышала приглушенное:

— Я не могу быть на расстоянии! Мне необходимо тебя видеть!

Девушка пыталась пятиться, прикрываясь зеркальными пластинами. Она смертельно боялась повторения того, что было на гидропонных полях. Но ей не удалось сделать ни шагу.

Ноги скованы мускулистыми руками, ненормальный ползет за ней на коленях. Полное бессилие. Отсутствие выбора.

Баст начала чувствовать поднимающуюся волну паники. Выхода не было, девушка просто его не видела, настолько сильно страх застилал ей глаза.

— Сбежим вместе! Я достану корабль! Мы улетим отсюда навсегда! — Истерический припадок Риверна невозможно было остановить. Уткнувшись лицом ей в колени, Сетт продолжал возбужденно бормотать, но слов не было слышно.

«Господи, какой дурак! — пронеслось в голове у кошки. — Если бы все было так просто! Я бы давно свалила за миллион парсеков отсюда!»

Это очередной психотреп ненормального гада, направленный на то, чтобы заставить ее совершить ошибку и оступиться. Правда, в последнее время бледноглазый вел себя тише воды ниже травы, но на станции все от него шарахались, особенно слуги и служанки. Видно, у Сетта уже была определенная репутация, заставлявшая окружающих бояться его как огня.

Алиена нет, он предал ее. Она одна, кто ей поможет? Кто защитит?

Скорее всего, ей придется выдать свой секрет и воспользоваться ментальной магией, но это будет провал. Баст уже никогда не сможет вернуть «Отважный». Звездолет навсегда останется у врагов.

Сразу же после убийства Сетта кошке придется совершить попытку побега, и, если свалить не удастся, — это будет конец всего.

— Убери от нее руки, видишь — девушке противно. Того и гляди вывернет на тебя. — Говоривший воин стоял, небрежно прислонившись к косяку арки.

Стоявший в начале узкого коридора не походил на типичного Сетта. Он был худ, изящен и высок. Но это ни о чем не говорило. Хоть он и не бугрился холмами хорошо очерченных мышц, как у Пирата, или покрытых жиром, как у Риверна, по сравнению с братьями этот Сетт был похож на машину, созданную для убийства.

В хрупком на вид теле содержалась разрушительная мощь стальных канатов, которые с виду не очень и толсты, но могут выдержать нагрузку в тысячи тонн.

Риверн недовольно обернулся на голос и, как показалось Баст, немного струсил, поубавив форсу.

— А если не уйду? Что сделаешь? Будешь драться за чужестранку? За предательницу и шпионку?

— Да, — коротко ответил странный Сетт.

— Что случится, если ее немного проучат?

«Так вот оно в чем дело: очередной фортель Риверна, — подумала Баст. — Он почти меня провел. И он тоже хотел утащить меня на свой корабль? Вряд ли я теперь получу ответ на этот вопрос, н и черт с ним. Слава солнцу Ра, что у Риверна ничего не получилось!»

— Эта островитянка — пленница нашего отца, и не тебе решать ее судьбу. Они помолвлены, через какое-то время она станет нашей мачехой. — Видя, что до его оппонента не доходит, незнакомец молча схватился за меч.

Риверн окончательно струсил. Сжав запястья девушки, он прошептал ей на ухо:

— Я еще до тебя доберусь! Не думай, что ты спаслась. Всего лишь попала из огня да в полымя. Ты будешь только со мной. Но я не жадный: когда он наиграется, а тебе опротивеет бесконечная череда воинов-Сеттов, позови, я увезу тебя отсюда!

Риверн оттолкнул от себя кошку, еле-еле устоявшую на ногах. Толчок получился настолько сильный, что девушка упала в объятья незнакомца, но тот всего лишь невозмутимо поддержал ее.

— Оставляю тебя моему доброму брату. Не волнуйся, он всего лишь поиграет с тобой, Птичка. Ни одна девушка не избежала его постели, мой старший братик тот еще ловелас. Бери, играйся, мне не жалко, другим только оставь.

При словах Риверна у Баст сами собой из пальцев выскочили когти, гнев полыхнул, как суперновая, вытеснив страх и выпустив на волю дремавшее внутри бешенство.

Кто-кто, а она-то точно не игрушка и уж точно не постельная грелка! Сейчас она ему покажет! Действие первое: выцарапать наглые белесые зенки с черной точкой зрачка. Миг — и у нее из рук вырвали зеркальные пластины.

«Правильно, так удобнее будет возить по полу этого ублю…»

Хотя колени уже напряглись, готовясь к атаке, кошка не успела прыгнуть, земля ушла у нее из-под ног. Она просто взлетела вверх.

Незнакомец спокойно взял девушку под мышку и потащил, не говоря ни слова. Баст не могла сопротивляться, слишком сильно он держал ее. Второй рукой он без усилий подхватил зеркальные пластины.

— Что вы делаете? — взвизгнула она, обозревая мир вверх тормашками. Незнакомец не ответил. Они вышли к небольшим частным лифтам. Он затащил упирающуюся девушку в лифт. Кошка и Сетт поднялись всего на один этаж.

Баст была в ужасе: неужели все то, что говорил Риверн, правда, и неизвестный Сетт тащит ее в свою комнату?

— Пожалуйста, отпустите меня! — взмолилась девушка, но воин только еще плотнее сжал зубы и, схватив кошку за шкирку, повел дальше.

Они вошли в какую-то дверь и оказались на балконе второго этажа. Внизу под ними раскинулось огромное помещение, там внизу копошились люди. Пластины были оставлены у стены.

Впереди высотой до пояса железная калитка. Воин ловко размотал цепь, запирающую ее и, к полной неожиданности девушки, ловко свесил ее в пропасть, держа за ткань туники.

Баст, вопя, махала руками в пустоте. Внизу под ними на расстоянии всего одного этажа заинтересованные Сетты, привлеченные приманкой, стали собираться со всего помещения. В зале воцарилась тишина. Они были грязными, облезлыми, с ужасными грубыми лицами.

Баст, как червяк на крючке, болталась над заключенными, не зацепиться, не вывернуться, а зеки, как пираньи, сползались под наживку.

Воин сам свесился в проем и опустил девушку еще ниже, предварительно обмотав своим гибким хвостом одну ее ногу. Короткая туника врезалась кошке в горло и подмышки, открывая голую грудь на всеобщее обозрение. Получалось, что Баст просто парит над пропастью. Некоторые заключенные внизу попытались допрыгнуть и дотянуться до девушки.

— Меня зовут Родамант, я второй сын воина Тьмы Арвура. И думаю, вы, принцесса, сейчас пообещаете мне все что угодно и обещание свое обязательно выполните. Иначе я сброшу вас вниз. Падать тут не очень высоко, вы не разобьетесь, не беспокойтесь. Конечно, эти дружелюбные парни поймают вас… и, думаю, уже не отпустят.

Родамант подождал, пока до шокированной девушки дойдет сказанное.

— Ну как, обещаете?

— Да, да! Все что угодно! — завопила Баст. Толпа внизу, привлеченная женским голосом, заволновалась, некоторые стали драться, отпихивая друг друга. Эти заключенные не то что много лет не видели женщин, они много лет не видели солнечный свет, и теперь все жадные глаза были прикованы к болтающейся над пропастью девушке. Убийцы, мошенники и преступники всех мастей пожирали ее глазами.

Рука отпустила тунику. Кошка полетела вниз.

— А-А-А!!! — вырвалось у Баст до того, как она смогла усилием воли заткнуть себе рот.

В полете воин перехватил девушку за талию и понес прочь. К великой радости кошки, они не остались на этом решетчатом балконе, Родамант затащил ее внутрь помещения.

Ни на что не обращая внимания, Сетт волок ее и детали звездолета по коридорам.

— Я надеюсь, впредь ты будешь вести себя прилично.

— Ик, буду… — призналась заплаканная Баст и, как маленький ребенок, прижалась к воину. Не потому, что хотела утешения, просто от испуга, что ее опять могут толкнуть в страшную пропасть. Живущие на самом дне общества Сетты понравились ей еще меньше, чем вульгарные и надменные воины.

От прикосновения Родамант вздрогнул и чуть было не споткнулся, но выровнял шаг и двинулся дальше. Они приближались к ремонтному отсеку.

Второй сын воина Тьмы сухо отчитывал:

— Принцессе не следует бродить где вздумается. — Голос Сетта уже не был настолько безразличен и немного дрожал. — Если хотите остаться в целостности, сохранности и не погибнуть мучительной смертью. На этом этаже располагаются кузни, здесь живут только мужчины, женщин здесь нет и не бывает. Над кузнями тюрьма, а в восточном крыле находятся казармы. Если вы попадетесь на глаза молодым солдатам… Мм-м… В общем, смерть покажется вам благом, — холодно закончил Сетт.

Знакомые двери. Воин притащил ее к ремонтному отсеку, где островитянка обосновалась.

Пинок, и створка распахнута. Кошку грубо втолкнули в помещение, а вот зеркальные пластины внесли очень бережно.

— Арвур приказал мне следить за тобой. Я думаю, — взгляд второго сына властителя скользнул по сбитой одежде кошки, — потому что не хочет видеть тебя: боится искушения. И того… что не удержится, как любой воин на этом корабле. Соблазн слишком велик. Я их понимаю. Наложницы скучны и глупы, жены вечно беременны и в заботах. Чужестранка, да еще благородных кровей… Это развлечение для голодных мужчин. Не ходи одна, если не хочешь, чтобы твои руки вмиг поменяли полярность.

«Как же не ходить? — подумала про себя Баст. — Я, между прочим, собираюсь сбежать! Ладно, что-нибудь придумаем, например, вскоре окажется, что мне чуть ли не каждый день необходимо ходить в библиотеку за справочными материалами или… Или мне может понадобиться мои рюкзак с оружием? Нет, Сетт не дурак, надо знать меру». — Составив дальнейший план и решив во что бы то ни стало чаще выползать из мастерской, кошка опустила взгляд, скрывая блеск заговора и торжества в глазах.

— Я временно работаю в кузнях, — продолжал Родамант, увидев, как девушка пристыженно смотрит в пол, — занимаюсь плавкой панелей корпуса корабля. Некоторые детали не то что повреждены — они полностью износились от времени. Если я что-нибудь понимаю в древних механизмах. Сердце корабля — двигатель, все остальное — просто уставший металл. Это видно по заплатам на звездолете. Я не представляю, сколько раз его чинили, но как по мне, это ведро с гвоздями, а не корабль!

При этих словах Баст вскинулась, и ноздри ее злобно раздулись.

— Да что ты понимаешь! — змеей зашипела она. — Отважный — лучший корабль во всем космосе!

— Ага, — поддакнул Сетт с ядовитой ехидцей в голосе, — после остальных трех частей Звездного Меча, которые, в отличие от этого дырявого куска дерьма, хранятся в надежном месте.

Девушка открыла рот и закрыла.

Полюбовавшись на хлопающую губами кошку, второй сын воина Тьмы вышел из мастерской, но, задержавшись в дверях, небрежно бросил:

— Если что-то случится — я неподалеку, в кузнях.

Баст так и осталась стоять, пораженная услышанным.

Сетту слишком много было известно. Удивительно, но он знал то, что в королевстве Роз знали единицы. В тайну ее корабля было посвящено от силы пять человек. Конечно же, ее мать, королева Талифа, возможно, несколько адмиралов космического флота. Королевская власть всегда опирается на военную силу и мощь. Двоюродная сестра Баст, Джемми — владелица Южной Башни. Так называется вторая деталь древнего корабля. Конечно же, Джемминай ра Бубастисе в курсе, каким сокровищем разжилась.

Северная оружейная Башня Звездного Меча принадлежит ее брату Сириалу Сюрбу, он будет нем, как могила, и даже под страхом смерти не предаст своих родных, в частности, младшую сестру, которая выросла на его руках. Восточная Башня надежно спрятана в хранилищах Дворца Роз. Эта часть корабля еще не нашла своего хозяина.

У каждой части звездолета свой пилот. Его выбирает сам корабль. Чтобы управлять древним двигателем, требовалась кровь, она либо принималась механизмом, и испытатель становился одним целым с машиной, либо отторгалась.

А вот Южная… Только владелец Южной Башни мог растрезвонить секретную информацию. Есть предположение, что четвертый двигатель осел где-то в частной коллекции. Любой, кто знает, для чего необходим Звездный Меч, никогда не будет вслух говорить о его предназначении.

Эта часть корабля считалась давно утерянной.

Легендарным звездолетом воспользовались только один-единственный раз. И ныне живущие, и потомки будут помнить последствия. Поэтому Звездный Меч было решено разделить и больше никогда не использовать его сокрушительную мощь.

Теперь свобода Баст зависела от доисторической железяки, которая отказывалась чиниться, будто назло ей!

Постояв немного, кошка вернулась к починке двигателя. Чистый Энергон кончался. Топлива оставалось мучительно мало, для экспериментов Баст выделили то количество кристалов, которое запустит древний механизм, но не позволит улететь из Цитадели.

Установив только первый круг отражателей, девушка запустила машину на малой мощности и содрала пластырь с запястья. Рана уже не заживала, исправно продолжая кровоточить. Испачканной ладонью кошка мазнула по пластинам и включила двигатель. Сразу же послышался скребущий звук. Пластины не подходили. Спустя всего лишь минуту работы светоотражатели вспыхнули.

Баст привычно вылила на горящий механизм ведро воды и, обжигая пальцы, стала откручивать испорченные детали.

Алиен

Если бы меня спросили, что это за чувство, я бы сказал, что это БОЛЬ.

Боль от того, что я не вижу Баст так часто, как мне хотелось бы. Боль от того, что я не могу прикоснуться к ней. Боль утраты.

Она ушла из-под моего надзора и опеки. Бросилась бездумно в бой, забыв обо мне. Как будто мы умерли друг для друга. Тоска и мука разъедают мои дни, а ночью становится еще хуже.

Умом я понимаю: таковы обстоятельства. Нам чудом удалось выжить и даже получить некую иллюзорную свободу, которая может стать потенциальным спасением.

Кошка не мертва только потому, что стала разменной монетой и смогла доказать: живая она полезнее. Я же прикинулся истинным сыном своего отца, хотя меня ни с ним, ни с кланом ни что не связывает.

А между тем в наших отношениях ничего не кончено, меня по-прежнему волнует ее жизнь, ее безопасность, ее честь. Боги Ада! Меня волнует все! Я даже хочу знать, хорошо ли она сегодня пообедала и крепко ли спала!

Страх за нее не позволяет мне размышлять. Одна мысль о том, что она попадет к отцу, выворачивает меня наизнанку. Я слишком хорошо знаю того, в чьей тени вырос.

Если кошка станет одиннадцатой, он не остановится, а воплотит в реальность все свои безумные планы и извращенные мечты. Отец будет насиловать ее раз за разом, день за днем, пока не увидит, что ее талия округляется. Он добьется от нее двукровного отпрыска. Наследника и королевства Роз, и клана Сеттов.

Единственное спасение — это восстание. Переворот. Арвур зажрался, он жаден и не любит делиться. Все Сетты негодуют, недовольство и зависть в воинах растет с каждым днем. Отец забирает себе половину всего награбленного и приобретенного воинами, тащит все к себе на флагманский корабль. Самим же Сеттам ничего не остается.

Показательная казнь, не принесших в казну клана золота, стала последней каплей. Сетты-добытчики не виноваты, что силы правопорядка королевства Роз активизировались и рыщут уже в нецивилизованных участках космоса. Любому понятно, кого они пытаются разыскать, и я боюсь, что найдут.

Нет, я не буду думать о том, что родственники Баст могут нас разлучить. Если она меня любит, то рано или поздно найдет способ быть вместе. Даже если я попаду в плен и меня посадят каторжником на энергодобывающие рудники, я буду ждать столько, сколько необходимо. Но если сюда заявится хотя бы один отряд Воинов Роз, Арвур использует заложницу как рычаг давления. Если это не сработает и островитяне не пойдут на уступки, властитель просто-напросто пустит принцессу в расход.

Я должен не допустить этого. Первое, что необходимо сделать: увести патрули Королевства Роз подальше от места дислокации Цитадели. Это соотносится с моей ролью интригана и попыткой стать полноправным наследником воина Тьмы.

Крепость клана похожа на военную казарму. Но, по сути, это сонное царство, дремлющее осиное гнездо, которое следует разворошить и ослабить сияние главного Сетта. Но как это сделать? Везде шпионы отца.

Я всего лишь седьмой сын, желающий стать наследником клана, никто не будет подозревать измену с моей стороны.

Попав в крепость, я вынужден втянуться в борьбу за престол Тьмы. И кинуть вызов всем своим братьям по очереди, а потом и отцу, чтобы защитить Баст. Как же это сделать, если мы теперь с ней враги?

* * *

Как сложно быть одной во враждебном лагере! Раньше Баст чувствовала молчаливую поддержку Алиена, его защиту и заботу. Теперь же ее души коснулась пустота гораздо большая, нежели она видела по ту сторону черного ничто.

Одиночество.

Ни одного доброго взгляда, ни одного ласкового слова, только резкие злые приказы Арвура, насмешки принцев.

— Не страдать! — зло и коротко приказала она себе. — Я не какая-нибудь блаженная барышня из Дворца Роз, не собираюсь завывать, заламывая руки, и плакаться в подушку. У меня есть чувства, но они мне подвластны. Я могу контролировать себя. Я сражусь с Сеттами! Да хоть с целой звездной крепостью! Со всей расой! И побью уродов их же собственным оружием. Я обману, украду, убью, обведу вокруг пальца. Если надо, влюблю в себя всех, всю крепость и лягу к властителю в постель. Пойду на любую подлость или предательство, даже на убийство, но я стану свободной, а они будут исполнять мою волю!

Вскочив, кошка вцепилась в зеркальные пластины. В космосе режим бодрствования и сна стирается.

К тому же в последнее время ей удавалась припрятать немного чистого Энергона. А это уже попытка саботажа и, возможно, полноценный взрыв. Хорошо бы, в главном двигателе, а если флагман взлетит на воздух, то она этому будет несказанно рада.

— Я не чувствую усталости, я не чувствую боли! Я ощущаю только злость и решимость!

Работа кипела, раз за разом кошка пыталась завести двигатель. Тщетно. Машина отказывалась чиниться, не понимая, что является единственным спасением Баст, на Алиена та больше не надеялась, подлец спасал свою шкуру. Черт с ним, не буду думать об этом и страдать по засранцу!

Но после измены и предательства внутри девушки что-то умерло.

Даже когда Риверн встал за ней в очередь в главном зале, изобразив мимикой поцелуй, она только пожала плечами и отвернулась. Если Баст намеренно собиралась его разозлить, то не могла бы придумать ничего лучше. Она видела злобное выражение, появившееся на его лице, и знала, что ничего хорошего это ей не сулит. Сетт безумно в нее влюблен и жаждет извращенных отношений с ней, в присущей ему безумной манере. Своим пренебрежением она оскорбляет его. Ей выгодно приобрести в его лице союзника. Но кошка не могла удержаться, слишком большую цену запросит Сетт за помощь, а ее с души воротит от него.

Арвур все чаще вызывает девушку к себе и допрашивает. Почему починка так надолго затягивается? С каждым разом врать становится все сложнее и сложнее.

Алиен тоже в этом участвует, он всегда как правая рука отца присутствует, но молчит и даже не смотрит на нее.

«Сильные делают со слабыми что хотят. Это закон природы. К чему возмущаться?»

Только она сильнее.

Жизнь отравлял один единственный факт — она и сама не знала, почему двигатель не работает. У нее никогда не было проблем с его починкой: смени пластины и запусти. Но на этот раз не выходило.

* * *

Девушка несмело вступила в помещение.

Главный зал, в котором на троне восседал Арвур, находился на отдельном флагманском звездолете. Личный корабль властителя был недоступен обычным воинам. Сетты приходили сюда только для того, чтобы положить к ногам Арвура долю награбленного. Этот пятипалубный корабль соединялся с Цитаделью длинным, плавающим в космосе коридором. Очередной вызов на ковер. Баст прошла по соединяющему порталу и попала на флагман. Она уже знала, чего ожидать. Унизительные вопросы, нескрываемое недовольство, больно ранящие слова, и… липкие ладони, которые с каждым разом становятся наглее.

Сколько еще пройдет времени, прежде чем он решит, что она полностью бесполезна и стоит ее использовать иначе? Как породистую кобылу для получения приплода.

Властитель ничего не слышал, он сидел на троне спиной ко входу и любовался светом своего величия.

Девушка подумала, что Арвур специально выбрал подобное место для своего престола, чтобы видеть с трона свой триумф. Воин Тьмы смотрел на вспыхивающие огни, тер подбородок, строя планы, и загадочно улыбался. Хищно так и безжалостно, как будто все копошившиеся на станции людишки — ничто. Пыль в космосе.

Может, он забыл о ней? Девушка осторожно сделала шаг назад. Сетт не обратил внимания на движение.

Кошка стала красться в тень в надежде выскочить в боковой коридор и сделать ноги. Но тут она врезалась в кого-то спиной. Руки с длинными ногтями крепко взяли ее за плечи. Баст обернулась и встретилась нос к носу с Арвуром.

Ее метнувшийся в сторону взгляд обнаружил, что трон пуст. Властитель стоял за ее спиной все сильнее сжимал и поглаживал ее плечи.

«Как?! — пронеслось у нее в голове. — Магия перемещений? Откуда она у него? Сетты же не наделены ей! Арвур опаснее, чем кто-либо, кого я знала до этого, он ровня мне по магии и обладает похожей ментальной силой!»

Воин Тьмы уткнулся носом в шею девушки и с наслаждением потянул носом воздух.

— Ах-х… Запах машинного масла… и Роз! — выдохнул он, глядя, как девушку передернуло. — Теперь я понимаю, почему мой слабосильный сынок оставил тебя в живых, пахнешь ты божественно. Все островитянки такие? Я видел только мертвых. От них несло пеплом и холодом. Ни одна живая кошка еще не попадала в мои руки, тем более королевских кровей.

По телу девушки волнами бежали мурашки страха. Она заледенело смотрела на лицо властителя. Вспышки сварки выхватывали его надменное рыло из тьмы за ее спиной.

Эта самоуверенная морда наклонялось ниже и ниже. Кошка все так же стояла, открыв рот.

— Агр-р… — Арвур поперхнулся словом.

Кошка не отрываясь смотрела на воина Тьмы, но уже с интересом в глазах, она слегка наклонила голову, изучая изумление, написанное на лице властителя.

— Ядовитая гадюка. — Рот властителя исказился, зубы, крепко стиснутые, скрипнули, по скулам заходили желваки.

Мощный толчок, и Баст отлетела на пол, проехавшись на спине. Когти напряженно торчали из кончиков пальцев, вся ладонь кошки до запястья была выпачкана в крови Сетта. В брюхе Арвура виднелась дыра, пробитая ударом руки островитянки.

— В темницу ее, на хлеб и воду! — ощетинился воин Тьмы. Зубы властителя были испачканы, а из уголка рта текла струйка крови. — Через пару недель одумается. Звездолет пусть настраивает Родамант.

Кошку схватили под мышки и буквально вздернули над полом. Миг, и ее тащат прочь, ноги болтаются в воздухе, не доставая до земли.

Дыра в доспехах властителя курилась черными спиралями. Сгустки мрака падали на пол, разъедая драгоценный мрамор.

Рана на животе Арвура затягивалась на глазах.

— Будь проклята эта негодяйка! Попыталась убить холоднокровно и расчетливо тогда, когда я расслабился и не ожидал удара. Стерва, похожа на ядовитую змею. Окрутила моих сыновей, Риверн сошел с ума, а Алиен и вовсе перестал походить на воина. Стоило подойти поближе, попыталась расправиться со мной. Нет, она похожа не на рептилию, те неторопливые и подлые, предпочитают выжидать. А эта в любой ситуации реагирует молниеносно. Скорее, мелкий хищный зверек. Недаром островитян сравнивают с кошками. С виду милые и пушистые, но на деле совершенные убийцы. — Воин Тьмы выпрямился, на брюшной пластине осталась дыра, окрашенная его кровью. Арвур дотронулся, ладонь окрасилась алым. Властитель растер влагу между пальцами.

— Давно я не видел собственной крови. Маленькая недотрога не хочет просто так смириться со своим положением… Ну что ж, придется преподать урок. Она не первая женщина, которую я подчиняю!

* * *

Ее действительно наказали. Только не так, как она думала. Баст очутилась на нижних этажах, но это оказалась не та, тихая и спокойная тюрьма, о которой мечтала девушка. Правда, решетки здесь тоже присутствовали: красивые арабески в завитках. Это было место, где томились тысячи женщин — нижний гарем.

Пока девушку вели по коридорам, к стражникам подошел Сетт, по-видимому, из офицеров. Кошка смотрела в пол, не поднимая глаз. Воин приказал что-то ее конвоирам. Те развернули пленницу и потащили куда-то вниз. Заведя черт-те куда, втолкнув в помещение, просто заперли за ней дверь и забыли.

Поручение было выполнено, Сетты могли спокойно пить свое пиво дальше. Если возникнут вопросы, пусть властитель спросит со своего второго сына — Родаманта, от которого они получили другой приказ.

* * *

Баст стояла завороженная и оглядывала окружающее. В глазах пестрило от ярких красок, уши закладывало от тысячи голосов.

Все огромное помещение было перегорожено резными решетками. Разномастные жилые отсеки образовывали узкие кривые улочки, устеленные коврами.

На арабесках висели пестрые ковры, отделяя один решетчатый домик от другого. Яркие одежды сушились на торчащих кольях и перекладинах, везде виднелась хозяйственная утварь вроде кастрюль, горшков. Все двери жилищ-клеток были настежь открыты. Везде бегали, играя в свои детские забавы, девочки разных возрастов.

Кошка никогда не видела такого: это были женщины. Много женщин, разных возрастов и рас. Но в основном женщины-Сетты — стройные красавицы с томным взглядом бархатистых глаз. Жены и дочери воинов.

Участь их была несладка.

После взросления они становились либо женами, либо наложницами. Другого пути не было.

У одалисок статус ниже, чем у жен, а власти иногда побольше. Но жен нельзя поменять, потому что разонравились. За каждой из них стоял отец-воин, ссориться с которым было невыгодно.

Задача жен — рожать воинов. Если же получалась девочка, то она становилась не более чем призом или подарком. Разменной монетой в политической игре главы Дома за власть и приближенность к правящей верхушке. Господин и отец без зазрения совести пустит в ход такую карту и без страха расплатится ей, если задолжает.

Самым выгодным у глав Домов считалось подложить свою дочь под одного из сыновей властителя, а при великой удаче и под самого Арвура. Хотя бы на одну ночь, хотя бы на один-единственный раз. Этого было более чем достаточно, чтобы возвыситься над остальными и получить небывалые возможности.

Верхом счастья являлось рождение сына, большая редкость у Сеттов. Вместе с кровью властителя ребенок получал неоспоримую власть и первенство во всем по праву рождения. А удачливый дед — выгоду, военные подряды и возможность запустить лапу в казну Цитадели.

Если женщина, беременная от властителя, рожала девочку, что ж, дочерей воин Тьмы не считал. Сколько их содержится на обучении в нижнем гареме? Тысячи.

И каждый вечер он вызывает нескольких к себе на флагман. Бывшими у него хотя бы раз и брюхатыми Арвур брезгует, предпочитая свежую наложницу, не повторяясь в своем выборе. В последнее время властитель и вовсе озверел, самостоятельно спускаясь в гарем, устраивая оргии, портил товар направо и налево. Бесчестил дочерей одну за другой, ничем не компенсирую главам Домов упущенную выгоду. Куда потом сбывать порченный товар, никто ведь не возьмет?!

Воины терпели только в надежде породниться с властителем через будущих принцев. Недовольные все же находись, но предпочитали роптать не при свидетелях, а в своем Доме, срываясь на домашних рабах и женщинах. Сетуя, что вскоре бесполезных голодных женских ртов прибавится. Побывавшие под властителем начинали плодится словно кролики! Арвур был могуч и неутомим и никогда не упускал своего, беря все без остатка. Многие, очень многие не дожили до рождения своего первенца, просто угаснув или сойдя с ума от пережитого.

Максимум, что может господин и отец получить за дочь дочери, рожденную от властителя — это еще одну разменную монету, достоинством чуть подороже, чем обычные, потому как в ней будет течь кровь воина Тьмы. Невесть какая прибыль в хозяйстве.

Если ее никто не возьмет, жилая ячейка станет только теснее, а золота в рейдах придется добывать вдвое больше.

Все то малое, чем владеет воин, находится в его безраздельной власти, только пока у него самого не родится сын. Или пока он не состарится и его не обойдет более удачливый и молодой конкурент, заграбастав все себе.

В случае поражения главу Дома будет ждать провал — потеря статуса и всего, чем он владеет: сокровищ, добытых в рейдах тяжелой ценой, космического корабля, жилой ячейки, рабов и женщин. Каждый воин боится этого больше, чем гибели в бою, потому что подобное поражение будет означать долгую, унизительную и мучительную смерть на глазах у других воинов. Их насмешки и издевательства на протяжении долгих лет, пока боги Ада не сжалятся и не заберут с собой.

Если дочери или внучки такого амбициозного воина не будут обладать неземной красотой, острым умом или еще какими-то другими качествами, их будет ждать все то же тесное скопление подлых и обиженных жизнью женщин.

Нижний гарем. Где условия только немногим лучше, чем у рабов.

Хозяин Дома не будет держать в своей жилой ячейке бесполезный голодный рот.

Для этих бесправных женщин есть только один шанс. Верхний гарем или удачное замужество.

Но когда наложница или жена не могут больше рожать сыновей или теряют свою красоту, им уготован все тот же путь. Нижний гарем. Ад при жизни.

Еще невыносимей в Цитадели жилось тем женщинам, кто не мог привлечь внимание воина, стать женой или одалиской. Для них заказан даже порочный круг нижнего гарема. Стоило отцу выгнать дочь вон из жилой ячейки, она теряла даже те немногие права, что имела как ценный товар.

Несчастным жертвам ничего не оставалось, кроме как идти в общие служанки. Они драили полы, стирали одежду, готовили еду и прислуживали в жилых отсеках.

Любой воин мог поразвлечься с такой. Они теряли статус свободных женщин и становились бесправными рабынями. Поэтому им ничего не оставалось, кроме того как безропотно подчинятся и терпеть, пока преждевременная смерть не избавит их от страданий.

Женщины, сновавшие перед Баст, были сильны, хитры, изворотливы и выносливы. Они смогли выжить в жестоком мире Сеттов. Вся крепость держалась на их хрупких плечах.

А еще они бы своими руками разорвали каждого воина, до которого смогли бы добраться. Ярость, боль и ненависть читалась в их опущенных долу глазах, прикрытых накрашенными густыми ресницами.

Кошка улыбнулась, показав клыки. Она нашла слабое место Цитадели.

Девушка прошла вглубь скопления жилых ячеек. Плюхнулась на первые попавшиеся мягкие подушки и зачерпнула горсть орехов из вазы, стоявшей на столике. На Баст никто не обратил внимания, мало ли наложниц и одалисок вокруг? Все в одинаковом зависимом положении.

Женщины-Сетты занимались своими делами: стирали, готовили, разнимали и ругали дерущихся детей.

«Это не наказание, а рай какой-то, — подумала кошка, забрасывая горсть сладостей в рот и с интересом глазея по сторонам. — Хоть время потяну. Без меня Отважный не починится».

Расслабившись, Баст закинула ноги на столик, откинулась на подушки и вновь запустила ладонь в горку сладких липких орешков.

Спустя какое-то время, когда кошка вдоволь насмотрелась на жизнь одалисок и отвергнутых жен, в огороженный коврами отсек вошла хозяйка, молоденькая женщина-Сетт с завитыми рожками, темно-карминовой кожей. Ее миловидное лицо пересекал наискосок шрам от удара плетью. Стайка из трех маленьких девочек жалась к ногам матери. Все четверо уставились на гостью.

Баст отправила в рот очередную горсть сладостей.

* * *

Сталь в плавильни подали не той марки. Баст взбеленилась, она ведь хотела убраться отсюда побыстрее! Забыв о том, что она пленница, кошка минут двадцать орала на рабочих, вспоминая все нецензурные выражения, которыми изобиловал нецивилизованный район космоса.

— Мы не виноваты… — Глядя в пол и опуская ветвистые рога, топтались на месте перепачканные машинным маслом громилы. Кузнецы боялись поднять глаза на маленький, накаленный от гнева добела комок, прыгающий перед ними и размахивающий руками.

Наложница и потенциальная жена властителя была выше их статусом и имела право не только навалять техникам за нерадивость, но и приказать воинам выбросить кузнецов за борт. Ни один Сетт не посмел бы ее ослушаться.

А еще кошка опять начала есть, как взвод воинов. Куда девалась еда, было неизвестно. Но в плавильню и в мастерскую часто стали заглядывать рабыни-уборщицы. Баст разбрасывала вещи и инструменты, вечно разливала на пол масло, сорила, где только могла.

Женщины-Сетты — хмурые, молчаливые, с тяжелыми ведрами воды, поджав узкие губы на изможденных лицах, безропотно, чуть ли не три раза в день убирали мастерскую.

Уходя, они сгибались под тяжестью нагруженных ведер.

Разобравшись в мастерской с теми, кто первыми попались ей под руку, кошка, развернувшись, полетела в жилую ячейку главного, по ее мнению, виновника задержки.

Открыв дверь с пинка, в праведной ярости Баст ворвалась в комнату. И замерла, шокированная увиденным. Посреди зала стоял Родамант, абсолютно голый, держа в руках рубашку и перевязь для меча.

Голые и мокрые рабыни, убирая, ползали вокруг бассейна. Две из них быстренько опустили задранные юбки, натянули блузы и взялись за дело. Время от времени бросая ненавидяще-косые взгляды в сторону островитянки.

Положив вещи, воин направился к замершей в замешательстве кошке.

Он не стеснялся своей наготы, чувствуя себя естественно.

— Кто к нам пожаловал? — мурлыкнул Сетт. По интонации не было понятно, зол или рад Родамант.

С ленивой грацией хищника мускулистый бог шагнул к Баст. Девушка в шоке прилипла босыми ногами к полу и не шелохнулась, пока длинная рука, промелькнув над ее головой, с решительным хлопком не закрыла дверь за ее спиной. Резкий звук вырвал кошку из оцепенения. Попалась! Бежать было уже поздно.

Горячая рука Родаманта прикоснулась к побледневшей щеке девушки. Большой палец руки провел по губам и прижался сильнее.

— Молчи, — хрипло сказал воин. — Я знаю, что произошло в кузнях…

Мурашки организованным строем промаршировали по телу кошки от пальчиков на ногах до кончиков ушей, шерсть поднялась на ней дыбом.

«Он знает? — пронеслось у Баст в мозгу. Знает! Да он сам все это устроил!»

Чувственный кошмар приближался, от него внутри девушки вспыхнул огонь страсти.

Родамант был больше похож на ее соплеменников, он нравился женщинам и прекрасно знал об этом.

Пламя желания выжигало все внутри. Баст держалась и даже успевала размышлять. Рана, нанесенная Алиеном, сделала ее невосприимчивой к мужским ласкам. Руки Родаманта вызывали только подозрение — Сетту от нее что-то нужно. В голове кошки бесконечном потоком струились мысли:

«Вот он, еще один. Претендент. Второй принц, играет против всех за свержение отца. Я уже не завидую Арвуру. У него очень амбициозные детки!»

Губы коснулись сначала щеки, скользнули по скуле и опустились вниз к шее.

Вдруг, сама от себя не ожидая, Баст закрыла глаза, застонала и выгнулась, при этом кошка поглядывала на дрогнувшего воина из-под прикрытых век и не ошиблась. Настойчивые прикосновения Алиена пробудили в ней дремавшую доселе чувственность. А умелые и страстные ласки Родаманта разожгли этот тлевший огонь до состояния суперновой.

Девушку бросило в жар, горячая волна поднялась снизу вверх и заставила двигаться ее руки против ее воли. Она обняла воина и вцепилась ему в волосы.

Кошка и Сетт неистово целовались, и Баст отвечала ему со всей страстностью своей натуры. Вздрогнув всем телом, Родамант с усилием и болью на лице отвел обнимавшие его руки и прижал горящую страстью кошку к своей вспотевшей груди. Подхватив девушку на руки, второй сын воина Тьмы направился к креслу, стоящему возле опустевшего бассейна. Рабыни, выдрессированные и послушные, исчезли, как будто их и не было.

Лицо Баст было спокойно и даже немного надменно. Ни один мускул не дрогнул, пока Родамант сажал ее к себе на колени. Она со скучающим интересом смотрела на того, кого всего несколько минут назад считала своим врагом. Как же легко Сетт сдался ей в плен!

Кошка потянулась к губам воина, подтверждая свою победу.

— Мы не должны… — выдавил из себя Родамант, все крепче прижимая к себе девушку, будто хотел стать с ней одним целым, передавая этому сильному объятию всю силу обуревавших его чувств.

— Но ведь это ты приказал подать в плавильни не ту марку стали? — это был вопрос наугад. Точно она ничего не знала, но, возможно, Родамант тот, кто ей нужен. Баст несмело решила взглянуть на воина. Лучше не прятать глаза, а смотреть прямо, тогда Сетт не заподозрит, что она блефует.

С губы воина на подбородок скользнула маленькая капелька крови: видимо, целуя его, девушка во всепоглощающей страсти слишком сильно укусила его за губу. Сетт задумчиво слизнул соленую влагу.

— Да. — Это не был ответ, но кошка поняла все без слов. — Теперь я понимаю, из-за чего весь переполох, — медленно произнес Сетт, все еще не отпуская девушку из своих крепких объятий, прижимая ее затылок своей рукой. Вторая ладонь твердо держала ее за талию, не давая заерзавшей кошке соскользнуть с его колен и убежать.

«Значит, он целенаправленно заманивал меня, чтобы соблазнить и… И что… Договориться? Получить что-нибудь? Предложить?»

Мысли прервал настойчивый поцелуй. Воин пытался отыграться отдать должок. Губы впились в рот, подавили сопротивление, завладели целиком и полностью.

Родамант ликовал, Сетт не ожидал столь легкой победы. Та, которая смутила и потревожила его покой, пришла к нему сама. Легко и ненавязчиво без слов поняла, чего он от нее хотел, словно читала мысли. И не переставала удивлять, когда, привстав, вновь потянулась к его губам. Без приказа и без просьбы, минуя лицемерно-кокетливые ужимки гаремных одалисок, обняла его, запустив руку в волосы, и притянула к себе. Коварно заставив воина потерять голову.

Когда пелена страсти спала, и кошка вынырнула на поверхность экстаза, в ее глазах отразился вселенский ужас от содеянного. Вся ситуация, в которой она оказалась, требовала осмысления. Неужели только что она бессердечно, трезво и расчетливо соблазнила второго сына властителя?

Она сидела на коленях у абсолютно голого мужчины, да еще и целовала его в придачу. Не потому что любила, а потому что хотела использовать.

Родамант справился со своей страстью быстрее, чем этого могла ожидать от него девушка, и уже смог сделать надменно-скучающее выражение. Он с ленивым интересом разглядывал бурю эмоций, отражавшуюся на лице островитянки. Не подозревая, что вовсе не его ласки вызвали в ее душе переворот.

А после этот расчетливый самец решил покорить ее целиком и полностью, собственными руками сотворив свою гибель.

Руки жадно сграбастали испуганную кошку, рывок ладони — и клочок ткани, которым кошка перевязывала волосы, собирая их в конский хвост, отброшен прочь. Длинные, отросшие за недели плена волосы рассыпались по плечам, укрыв девушку и Сетта шелковистым шатром.

Взяв две пряди, Родамант легонько потянул кошку на себя. Баст редко пасовала перед вызовом и сейчас отступать не собиралась. Если воин добровольно хочет попасть к ней в плен, ему никто мешать не будет.

Губы соединились в неистовом противостоянии, терзая друг друга, захватывая в плен.

Голова кружилась, и сознание было на грани, вот-вот уплывет. Баст решительно завела руку себе за спину и пребольно, до крови, ущипнула себя когтями за бок. От резкой боли поплывшие от страсти мозги встали на место.

Родамант, этот холоднокровный лицемерный змей, сжигал ее огнем своего поцелуя, сжимал и душил в своих крепких объятиях, как боа констриктор кролика. Сетт пиявкой впивался кошке в губы. А ей, как якобы слабой стороне с распухшими и покрасневшими от страстных поцелуев губами, полагалось испуганно смотреть на этого внешне холоднокровного, но опасного, как проснувшийся вулкан соблазнителя.

Это кошка и делала не менее хладнокровно и расчетливо, как безжалостный убийца выполняла все, что он нее требовала роль глупой безмозглой дурочки, соблазняемой опытным мужчиной.

Среди Сеттов и других рас нецивилизованного космоса бытовало мнение, что островитянки наивны и не искушены в плотских утехах, не знают порока и сладострастия. Замуж выходят девицами и при виде голого мужчины хлопаются в обморок. Любимое занятие островитянок — собирать цветочки, плести из них веночки, хихикать с подружками и раскачиваться на качелях в садах Роз.

Как они все ошибались! Да, некоторые дочери богатых фамилий именно такие, но не все. Среди молодежи все больше и больше девушек, выбиравших карьеру пилотов, техников и Воинов Роз. В последние годы, повинуясь моде и копируя поступки членов королевской семьи, стало нормой всех отпрысков богатых семейств отправлять на военную службу и обучение, связанное с карьерой в космосе. И сыновей, и дочерей без каких-либо исключений. Поэтому нежные и ранимые, словно цветочки, кошечки в кружевных платьицах практически отошли в небытие, уступив место женщинам, точно знающим, чего они хотят.

И вот теперь Баст изо всех сил лепила из себя подобную карамельную девицу, у нее неплохо это получалось.

Будучи довольным произведенным эффектом, воин сказал:

— Мне действительно стоит попросить тебя себе в качестве приза за починенный Звездный Меч. — Думаю, отец не откажет. — Баст все так же, с широко и наивно открытыми глазами, про себя скрипнула зубами от наглости принца.

«Как это получается: я чиню звездолет, а приз получает он? Ну уж нет, дудки! Все будет по-моему!» — возмутилась девушка про себя, не забывая глупо хлопать ресницами. Но подлая натура все-таки вырвалась из нее в виде резкого замечания:

— Обломись-ка! — нагло прищурившись, сказала девушка. — Он и сам не прочь на мне жениться, мы уже обручены.

— Обручены — это не женаты, — резонно заметил Сетт. Развалившись и подперев висок кулаком, он откровенно любовался раскрасневшимся лицом девушки. — Ты уверена, что действительно хочешь стать женой властителя? Дай-ка вспомнить, какой по счету? Десятой? Моя мать была второй. Что случилось с первой — я не знаю, но догадываюсь. Вторая жена тоже не прожила долго. Мы, принцы нецивилизованного космоса — брошенные сироты. Лишенные любви, ласки и заботы. Мы знаем только слово долг, а преданность клану вбита в нас с колыбели, холодной и неудобной, которую не качала заботливая рука. Мы все почти не помним наших матерей.

Девушка, побледнела и пошла зелеными пятнами от испуга. Голос принца Сеттов стал злым и жестоким.

— Я думаю, ты этого не хочешь, не так ли? Тебя не прельщает качать колыбель в нижнем гареме и знать, что твою дочь продадут ненормальному уроду наподобие Риверна. Если родится сын, его отнимут у тебя сразу же, как только он начнет ходить. Воспитание и обучение воинов клана сурово, начинается очень рано. Тебя же из-за высокого статуса, скорее всего, не убьют, но постараются убрать с глаз долой, куда-нибудь подальше — в сырой и темный уголок с решетками. В следующий раз, когда ты увидишь своего ребенка, он уже будет воспитан в лучших традициях Сеттов, станет с презрением относиться к своей матери и ненавидеть островитян. Такой судьбы ты себе хочешь?

— Нет, — ответила кошка, а про себя добавила: я уже позаботилась о том, чтобы это не стало моей судьбой и судьбой родившихся в этом году детей, и не важно какой расы. Тех самых, которых сейчас носят под сердцем женщины-Сетты, отвергнутые и униженные кланом.

Воин взял в руку прядку волос девушки и накрутил ее на палец, задумчиво любуясь бликами.

— Не бойся, я позабочусь о тебе. Твоя судьба будет лучше, чем у моей матери.

Насколько лучше, кошка не спешила узнавать, у нее были свои планы на дальнейшую жизнь, вовсе не связанные с кланом Сеттов, замужеством и рождением воинов.

Сглотнув, Баст опустила глаза, проклиная свою безжалостную натуру абсолютного убийцы. Родамант открылся перед ней, а она…

Зажмурившись, она призналась:

— У меня не получается починить звездолет. Что бы я ни делала, все Пространственникам под хвост, все в бездну космоса! Чтобы удалось починить, мне необходим мой скафандр. — Кошка замерла, боясь поднять глаза. Она даже губу закусила от стыда: врать нагло в глаза ради собственной выгоды было мучительно.

Родамант все так же любовался ее длинными волосами, теперь отросшими до непозволительной длинны без ухода служанок и стрижки.

— Ты получишь его. Я позабочусь об этом.

Кошка сжалась, крупные капли слез заструились из ее глаз, но спустя несколько минут осознав, что Сетт не издевается, а каким-то чудом достанет ее доспех, уже плакала от облегчения.

Баст только и смогла сдавленно выдохнуть:

— Спасибо.

* * *

Чтобы остыть, Баст долго стояла под струями воды в своей маленькой жилой ячейке, примыкавшей к мастерской.

Сжавшись в комок, она опустилась на холодный кафель и заплакала. Сколько вокруг было мужчин, желавших ее? Родамант, Риверн, Арвур…

Ни один из них не был Алиеном.

Она опять одна. Снова одна. Всегда одна.

Родамант протянул ей руку помощи так, как считал нужным, но она презрительно ее отбросила, коварно затаив на дне души обман. Не хотела она такой ценой спасать свою шкуру, попадая в рабство к Сетту.

Она хотела истинной любви и заботы, а не грязного желания и пошлой страсти.

Все или ничего.

— Бесчувственная и расчётливая… — прошептала кошка.

Баст не сразу заметила, что вода в поддоне перестала уходить в сливное отверстие и небольшой бассейн наполнялся. От горьких мыслей ее отвлек плеск воды, переливающейся через край. В дыре, куда жидкость должна была стекать, торчали тоненькие зеленые нити побегов.

Кошка сморгнула несколько раз, сквозь слезы разглядывая видение.

А после расхохоталась — громко, в голос, закинув голову. Истеричный смех чередовался с рыданиями. Ей по-прежнему везло во всем, кроме любви.

Водоросли вакхо заполняли все пространство. Они опасны тем, что, если им мало места, они начинают расти и на живых существах.

Корабль Алиена уже погиб, сожранный этой питательной дрянью.

Большая крепость заражена, она тоже зарастает. Сначала вентиляция, трубы, подсобные помещения тайно и незаметно для глаза, а потом, когда уже поздно будет…

За стеной слышался хруст, чавкающие звуки. Утерев слезы и сопли, кошка протянула руку и позвала свою мохнатую подружку.

«Иди сюда! — четкий ментальный приказ, ошейник более не сдерживал Баст. — Магия со мной, в моей крови, она бушует, требуя выхода и разрядки».

Главной крепости — конец, это только вопрос времени. Даже сам властитель ничего с этим не сможет сделать. Так ускорим же падение Цитадели! А на обломках выстроим новое царство более справедливое.

Почесывая шерстку крысы-мутанта, девушка вышла в коридор совершенно голая, с нее капала вода.

— Как ты относишься к диверсии? — спросила она у звереныша. — Мой учитель всегда говорил, что пакостничество у меня в крови.

В конце коридора фигура Баст мелькнула пару раз и полностью исчезла, только капли воды обозначали ее незримое передвижение.

* * *

Весь день кошка шныряла по кораблю. Крыса бежала впереди, показывая ей тайные коридоры и неизвестные крупногабаритным воинам вентиляционные шахты.

Девушка появлялась то в медблоке, стоная, как раненый в пятую точку солдат, требуя лекарств против запора.

Потом она возникала на кухне колдовала возле кастрюль и так же быстро исчезала. Только в полупустых коридорах Сетты время от времени улавливали шлепанье босых ног, да эти же самые коридоры были закапаны водой с непомерно отросших волос девушки. Несколько грузных мужиков, поскользнувшись на этих «мокрушных» следах преступления, и загремели наземь.

Кошка также не забывала подходить к женщинам-рабыням и служанкам. Она покорно внимали ее тихому шепоту и спешили выполнить задание. Женщины-Сетты боролись за свою свободу так же, как и она.

Она развлекалась, пока в одном из коридоров не наткнулась на Арвура. Властитель грозно шел прямо по центру коридора и что-то, или скорее кого-то искал.

Кошка в страхе приникла к стене, а крыска-мутант нырнула за переборку.

Момент истины: пока Баст скрывается в подпространстве, ее не видно. Хоть грань сосет из нее энергию, она легко восстановит силы настойкой из энергона.

Заметит ли ее Арвур, или у нее есть шанс противостоять ему?

«Пусть будет хотя бы одно-единственное преимущество!» — взмолилась Баст.

Воин Тьмы явно был не в духе. Все в Цитадели шло наперекосяк.

Сегодня пленница вместо того, чтобы заниматься починкой двигателя звездолета, шныряла по всем этажам. Ей каким-то образом удалось ускользнуть от соглядатаев. Или она нашла способ пользоваться ментальной силой, или ей кто-то помогает, и властитель даже знал кто. Алиен, ублюдочный предатель! Плетет заговоры за его спиной. Клан полнится слухами, доносчики всех видов и мастей нашептывают своему властителю на ухо разные предположения, но никто не знает ничего точно.

Островитянка явно задумала побег!

Поскользнувшись на воде, Арвур вконец обезумел от ярости. Раскинув руки в стороны, он заревел подобно бешеному быку.

Тьма хлынула из его тела. Чернильные змеи теней поползли во все стороны подпространства, рыская по углам, наполняя все закоулки и коридоры.

Кошка остолбенело стояла, вжавшись в нишу. Только тот факт, что она пряталась за выступом и властитель находился к ней спиной да вдобавок далеко, спас ее от разоблачения и обнаружения.

Она сделала для себя неприятное открытие. Воин Тьмы может ходить между мирами так же, как и она, а значит, у нее нет шанса.

* * *

Влетев в мастерскую и появившись, вернее, проявившись, кошка совсем не ожидала столкнуться нос к носу со вторым сыном властителя.

В дверях стоял Родамант.

— Наигралась? — спросил Сетт, прислонившись плечом к притолоке.

Радостный смех девушки тут же угас. Воин смерил взглядом кислую мордашку и вздохнул.

Родамант знал, что большинству людей он кажется высокомерными, нечувствительным, деспотичным и холодно-беспощадным, истинным сыном своего отца. В общем занудой, даже одалиски не стеснялись ему это говорить. Конечно, и он понимал, что его социальные навыки были несколько ржавы. Он, словно неуклюжий медведь, вечно делает все не то и все не так, по крайней мере тогда, когда дело касается островитянки.

— Однажды ты попадешься. Властитель — мастер Тьмы и может с легкостью ходить между мирами.

— Не понимаю, о чем ты, — пробормотала Баст и двинулась к развороченному двигателю.

«Тоже мне, секрет открыл!»

Сетт схватил ее за локоть и дернул на себя.

— Или попадешься в ловушку Алиена. Сегодня он стал играть против Арвура. В открытую. Твой воин вернулся с награбленным и демонстративно, на глазах у всех, отдал меньшую долю, нежели положено, тем самым бросая вызов отцу и его порядкам в Цитадели.

Сетт ждал от нее возражений нечто вроде: «Он не мой воин!» — но она только переспросила:

— Алиен что-то замышляет?

— Переворот, — безразлично сообщил Родамант. — Отец жаден. Многие в клане поддерживают смену власти.

— А ты? Поддерживаешь?

— Второй сын никогда не будет подчиняться седьмому, — угрюмо глядя ей в глаза, проговорил Сетт. Кошка прикусила язык.

«Значит, он будет мешать Алиену, при первом удобном случае сдаст брата. Жалко, если бы Алиен победил, может быть, он отпустил бы меня?»

Пока кошка раздумывала и пыталась разобрать сырые волосы на пряди, Родамант разглядывал ее, отмечая про себя ее реакцию.

Второй сын столько сопротивлялся необходимости иметь с ней дело, а теперь начал наслаждаться ее компанией. Кошка даже помогла ему улыбнуться несколько раз. Ее шутки насчет ленивых двигателей смешили Сетта.

Родамант повторял себе: она всего лишь ступенька наверх, не более. Островитянка — инструмент, ключ к Звездному мечу. Она враг.

Но его тело, казалось, не обращало внимания на разум и логику. Некоторая его подвижная часть не давала здравым рассуждениям ни единого шанса.

Особенно сейчас, когда он с ужасом заметил, что на Баст из одежды нет ни ниточки. Кошка бродила голой по короблю, полному оголодавших тестостеронистых воинов!

Он родился и вырос в том мире, где мужчины были агрессорами, а девушки скромны, покорны, послушны и знали, где их место.

Островитянка вела себя так, как будто она центр вселенной, а весь остальной космос вращается вокруг нее.

Она не слушалась и не подчинялась. Для женщин-Сеттов его слова сродни приказу. Слово воина нерушимо и не подлежит сомнению, его сразу же необходимо исполнять.

Родамант не привык к неповиновению, и поэтому она задевала его воинскую гордость и честь, в то же время привлекая его внимание необузданностью своей пылкой натуры.

«Женщины не должны думать», — повторял он себе.

Но Баст не только смела думать, но еще и смело действовала, рисковала, нарывалась, беззаботно играла с огнем!

Девушка ковырялась в двигателе и размышляла, ей необходимо больше информации. Непонятно, когда Алиен собирается все провернуть? Кошке позарез необходимо было узнать час икс — время, когда начнется переворот, чтобы скоординировать свои действия с действиями Алиена.

Из Родаманта эту информацию никак не выудить, он удавится, но не скажет.

Второй сын со вздохом сел рядом и взял напильник. Баст, ковыряясь в схемах, покосилась на него краем глаза. Воин довольно ловко доводил до ума вновь отлитые пластины, спиливая лишние миллиметры и окалину. На взгляд кошки, у него неплохо получалось, можно было надеяться, что в этот раз светоотражатели подойдут идеально. Баст задумала запустить двигатель внутри корабля, возможно, полное подключение к системе поможет. Жаль, что здесь нет Ребекки, компьютер вмиг узнал бы, где сбоит. Улететь на звездолете ей, конечно, не удастся, слишком мало Энергона, даже припрятанного не хватит, да и Отважный II стоит не в доках. Но работающий двигатель — уже хоть что-то.

«Я должна поговорить с Алиеном и разузнать все, помощь нижнего гарема и рабов будет ему кстати».

— Пойду за схемами и инструментами, — обратилась Баст к ничего не подозревающему Родаманту, который все так же сидел рядом и усердно водил напильником. — Утром я приказала рабам отполировать их. Возможно, они уже закончили.

* * *

Пара потайных коридоров, немножко подождать в нише, пока мимо пройдет группа воинов, короткий коридор, и она перед дверьми. За ними он. Ее Пират.

Это покои мятежного принца, правой руки воина Тьмы Арвура. Кошка толкнула створки двери.

Он был там, стоял над бегло начерченными планами захвата и чертежами Цитадели, уверенно упираясь мускулистыми руками в столешницу.

На входе примитивная сигнализация — связка ложек на веревке, привязанная к дверной ручке. Когда девушка толкнула створку, металл звякнул.

Сетт обернулся, с вопросом во взгляде уставился на кошку, стоящую на пороге.

«Что надо сказать? Враг моего врага — мой друг?

Или больше чем друг?»

На минуту девушке показалось, что он рад ее видеть, но потом… Потом Сетт улыбнулся той особо нелюбимой Баст пакостной улыбкой. И мир из яркого, цветного снова стал серым и унылым. Ничего не кончено, ничего не забыто. Они все еще в состоянии вражды, как и прежде непонятно, что между ними происходит. Возможно, это война, но она так похожа на нечто другое, то неистовое противостояние, которому они предавались наедине в укромном уголке гидропонных полей.

Больше всего ранило семейное сходство, такая же ухмылка появлялась на губах Риверна и Арвура в минуты, когда Сетты думали о чем-то особо гадостном и неприятном для их жертвы. Эта улыбка всегда означала, что кому-то сейчас будет больно, а кто-то получит безграничное наслаждение.

— Ты пришла? — Это было сказано вовсе не радостным тоном, скорее брезгливым.

Все мысли сдуло из головы девушки, осталась только одна большая и кричащая: правильно ли я сделала, придя сюда?

— Иди ко мне… — Кошка по привычке шагнула вперед, в его распахнутые объятья, это было ошибкой.

Алиен больно схватил ее за лицо.

— Я смотрю, ты не успокаиваешься и продолжаешь таскаться за мной хвостиком? Родамант не удовлетворяет тебя в полной мере? Хочешь этого прямо сейчас, здесь, на полу?

— Нет! — Кошке хотелось закричать: не так, не здесь, не таким образом! Не тогда, когда у тебя во взгляде столько ненависти и злости!

— Тогда беги… Беги от меня быстрее, так быстро, как только сможешь. Пока у тебя есть возможность. Когда я стану властителем, я тебя уже не отпущу. Ты слишком ценна, принцесса, — последнее слово он выплюнул, словно камешек. — Я знаю способ использовать тебя правильно. — Голос воина вконец охрип и звучал, будто рык животного, а глаза походили на два пылающих угля, прожигающих дыры.

Наглая рука скользнула под рубашку и больно сжала грудь, подтверждая желание обладать.

Кошка дернулась, ударила Сетта по предплечью и рванула прочь.

Такой Алиен ее не устраивал, она пришла к нему с предложением помощи, но он только в очередной раз посмеялся над ней и оскорбил. Сейчас он был действительно чужой, не тот воин, которого она знала. Нет, это не Алиен, а Рован, седьмой сын и наследник воина Тьмы, будущий властитель. Об этом в нем кричало все — от гордой осанки до неистового, жаждущего власти взгляда.

Такой Пират, больше похожий на своего отца, чем другие братья, пугал ее сильнее, чем Риверн, он был страшнее, чем Арвур.

Алиен

В помещении, откуда только что убежала Баст, стоял седьмой сын воина Тьмы. Спиной к двери, ладони сжаты в кулаки, глаза закрыты, а скулы ходили ходуном. Тело сведено судорогой, на каменном от усилий лице шевелятся только губы.

— Беги, пока у меня есть силы тебя отпустить, потому что мой самоконтроль не безграничен и не вечен. Еще одна встреча, еще один твой взгляд… Еще минута с тобой наедине там, где никто не сможет нам помешать, и воплощу в жизнь свои самые болезненные фантазии. Прямо здесь, на полу, и я не смогу быть нежен с тобой, слишком долго твой недостижимый образ преследовал меня, а я не робкий Родамант и не нерешительный Риверн, даже не оттягивающий удовольствие Арвур. Так как же я могу тебя отпустить? Я не смогу этого сделать, если ты не уберешься прочь. Поэтому беги! Беги быстрее, пусть боль толкает тебя вперед, подальше отсюда. Потому что здесь и сейчас будет очень для тебя опасно.

* * *

Девушка в ярости уносилась прочь от этого предателя и лицемера, по пути ломая мебель, срывая со стен портьеры, вымещая свое бешенство на всем попадавшемся на пути.

«Я решила ему отомстить и клянусь солнцем Ра, я это сделаю! Цитадель станет моей, а не Алиена! Это моя сладкая кошачья месть, и я буду наслаждаться каждой ее каплей. Каждым этапом, планом и минутой достижения поставленной цели! Унизить Алиена, нет, Рована, именно так зовут моего наипервейшего врага! Необходимо растоптать его планы в пыль, отобрав тот приз, что он себе наметил. Трон властителя и Цитадель — оплот Сеттов».

Девушка злилась настолько сильно, что у нее перед глазами мелькали красные пятна неудержимой ярости. Никто не причиняет нам столько боли, как те, кого мы любим.

«Видят боги, — бесилась кошка, пиная босой ногой обломки мебели, — на этот гребаный трон во что бы то ни стало сядет моя мохнатая задница, не будь я Баст Бубастисе Барра, кронпринцесса королевства Роз! Я приложу все усилия, чтобы стать властительницей двух миров!»

Девушка остановилась, жар бешенства утих, обдав холодной волной самообладания и другого не менее опасного чувства — ледяной ярости. Трезвой, расчетливой, неотвратимой.

Но ей нужна армия, хотя бы маленькая… Кошка почесала в затылке, раздумывая. Ее взгляд привлекла шеренга ободранных воинов.

Это не каторжники, техники или кузнецы. Это были именно воины-Сетты, об этом в них вопило все. От условно гордой осанки, сейчас согнутой под гнетом усталости, перевязей с оружием, инкрустированных украшением рогов и копыт. Но до чего же эти Сетты грязны, оборванны и… избиты?

Девушка, ведомая любопытством, на некотором расстоянии последовала за шеренгой воинов. Извечная кошачья погибель привела ее в доселе не обследованные казармы. Баст замерла на решетчатом балкончике, исследуя местность.

Внизу под ней располагались ряды походных коек, на три яруса каждая. Сетты бродили между ними, лежали поверх одеял, дрались за лучшее места, и вообще, в помещении было не в пример оживленнее, чем в главном зале Цитадели.

Кошка битый час сидела на выступе и наблюдала, свесив ноги вниз, помахивая хвостом, под ней уже начинала собираться толпа любопытных молодых Сеттов.

Нескладные, большерукие, неуклюжие, как вымахавшие в росте щенки, но еще не ставшие взрослыми волками. Лишенные опыта и осторожности юноши в подживающих шрамах, с лицами в прыщах.

Вид ее голых ног привлекал начинавших взрослеть подростков, они стекались к ней со всех концов казарм. Их фигуры с накачанными мышцами отражались в ее, без сомнения, злых глазах. Уперевшись в выступ, девушка спрыгнула вниз.

Молодые воины обступали ее со всех сторон, медленно приближаясь. Кошка сдерживала себя, чтобы не драпануть. Они нужны ей. Можно ли убегать от своей помощи и спасения?

Эти юные Сетты завершали свое обучение и еще не считались полноправными воинами.

Они зависели от главы Дома, своего господина и отца. До первого рейда, до первого боя, который отсеет часть подростков, оставив самых сильных или самых ловких. Тех, кто встанет на место глав Домов и фамилий.

Это росли будущие конкуренты своих отцов, сейчас еще не имевшие ни власти, ни возможностей, но уже взиравшие жадными глазами и оценивающие то, чем владели их господа. Молодые Сетты уже примеривали на себя будущее богатство и власть. Они жаждали всего того, в чем им сейчас было отказано, но на что они имели право по закону меча и силы.

Глаза неудовлетворенных подростков, ни разу не видевших и не ласкавших женщин, буквально пожирали кошку. Елозили по рукам и ногам, цеплялись за яркие губы, прилипали к оголенному животу, впивались в глубокий вырез туники. Воины неосознанно двигались, беря девушку в кольцо, подкрадываясь к желанному и запретному.

Баст все так же безмятежно стояла, окруженная оголодавшими хищниками, уже сглатывающими выступившую слюну. Торчащие кадыки дрожали и ходили ходуном, мышцы на руках и ногах напряглись, пальцы жадно перебирали воздух, захватывая воображаемую добычу, но Сетты еще не решались взять трофей, который видели перед собой.

Кошка же, в свою очередь, смотрела на толпу новеньких, не использованных инструментов для достижения поставленных целей.

— Ты похищенная принцесса Роз? — Перед ней стоял молодой воин. Он чем-то неуловимо отличался от остальных. Был наглее и увереннее молокососов с открытыми ртами и ниткой слюны в уголке рта, подбирающихся к ней. Сетт был уже мужчиной, это читалось в его взгляде, спокойном и настороженном. А еще он являлся здесь главарем. Один лидер всегда узнает другого. Кошка наклонила голову набок, рассматривая парня.

— Я восьмой сын воина Тьмы, — представился Сетт. Знакомые черты лица, серые глаза властителя, более тонкое лицо, вероятно, доставшееся от давно списанной со счетов матери.

Кошка хитро улыбнулась и подошла к парню ближе, настолько плотно, что ее голое бедро дотронулось до его кожи. Воин вздрогнул, но даже не сделал шаг назад.

Девушка улыбнулась еще шире, демонстрируя острые клыки.

— Восьмой сын воина Тьмы, ты хочешь жить?

* * *

Казармы пали к ее ногам без единого выстрела, удара меча или поцелуя.

Рошаль, восьмой ребенок воина Тьмы, не дурак, он сын своего отца, а еще у него зуб на властителя. Давний, приходящий все эти годы ему в виде болезненных воспоминаний и ночных кошмаров. Ни забыть, ни простить которых он не сможет никогда.

Настал его час мстить, творить свою волю и свое правосудие. Он будет сводить счеты за безвременную кончину матери, произошедшую прямо на его глазах.

Тогда он был еще ребенком и ничего не смог сделать, но теперь он вырос, он воин и готов бросить вызов своему отцу, отдать убийце все долги. За яркую кровь его матери, вытекшую из перерезанного властителем горла и окрасившую ноги сына в цвет боли. За капли детских слез, пролитых на бледное, обескровленное лицо умершей. За все.

Баст не сомневалась: не только Рошаль имеет, что сказать властителю, у каждого в этой плавучей крепости есть много невысказанных слов.

Теперь следовало найти Родаманта. Если он не поможет Алиену, то играть за ее команду против брата и Арвура обязательно станет.

* * *

Сообщение о начале штурма Цитадели ей принесла одна из освобожденных рабынь. Женщина подслушивала в покоях Алиена, когда мыла полы и узнала точное время. Никто не замечает такую бесполезную мелочь вроде рабыни с метлой и половой тряпкой.

Переворот начнется в полночь.

Кошка тут же послала свободных женщин поднять нижний гарем по тревоге, потом юношеские казармы, техников и кузнецов, тех, кто перешел на ее сторону и присягнул на верность королевству Роз, спасаясь от немилости властителя. Недовольных были тысячи, львиная доля населения Цитадели встала на сторону повстанцев.

Они не могли пропустить захват власти Алиеном, необходимо было действовать на опережение. Через час все пребывали на своих боевых постах.

Уборщицы затеяли уборку на ночь глядя. В каждом коридоре согнутая в три погибели женщина неспешно протирала дырку в полу, шныряя глазами во все стороны и пересчитывая не помеченных воинов и техников.

У каждой из них к серому рубищу — униформе рабов — был приколот бутон бумажной розы как символ истинной власти и свободы.

Одалиски и наложницы, жены и невесты внезапно, именно в этот день и в этот час, решили наведаться к знакомым воинам, отцам, мужьям и женихам. У каждой из них был поднос с вином и напитками, расстегнутые чуть ли не до пупа верхние пуговицы туники. Подол юбок был заткнут за пояс, оголяя ноги чуть ли не до исподнего, которого не было видно по причине полного отсутствия.

Разумеется, подол был подобран так высоко, чтобы не мешать шагать с тяжело нагруженным подносом.

Глаза женщин горели, обещая страсть и полное забытье своим мучителям… На том свете. А в волосах у них был символ мести — красный бутон розы.

Угнетаемые женщины пришли отдать последний долг и воздать по заслугам своим врагам, убийцам их детей. Все на своих местах задолго до начала штурма.

* * *

Несмотря на поздний час, Цитадель все еще не спала. По коридорам сновали воины и техники, служанки и наложницы. Народу была тьма-тьмущая, и все спешили.

В цитадели что-то происходило. Арвур приказал открыть корабельные доки, это был великолепный шанс сбежать для кошки, но она не воспользовалась им, продолжая шнырять, словно белая мышь, по всем палубам Цитадели. Тогда властитель просто сел на трон и стал ждать.

Он, Арвур, — отец всего сущего в этой части космоса, он — черное сердце Цитадели. Они сами придут к нему, надо только дождаться.

* * *

Риверн рыскал по дворцу в поисках островитянки. В последнее время мало кто знал, где она, но все ее видели. Кошка была практически везде. В этот вечер и всю ночь на всех палубах громыхало и слышались крики. Впрочем, быстро стихавшие. Риверну не было до этого никакого дела.

Уже далеко за полночь он напал на ее след, ее передвижение выдали свежие трупы в коридорах. Когда появилась вереница раненых, стонущих, валяющихся на полу, он понял — след совсем свежий.

А потом он увидел ее фигуру.

Это был коридор, ведущий в кухонный блок. Кошка мелькнула и скрылась в дверях. Риверн метнулся за ней и даже успел схватить ее за тунику, но ткань выскользнула из его неловких пальцев.

— Что ты делаешь на кухне? — завопил Риверн.

— Так ведь кухня — женское дело! — донесся из-за завесы пара иронично-насмешливый голос девушки. Сетт ударил кулаком по выключателю, вспыхнул яркий свет, и вентиляторы стали вытягивать клубящийся туман.

— Йя-ху!!! — дикий вопль повстанцев заставил Риверна вздрогнуть.

Армия поварят с кастрюльками на головах, защищаясь щитами-крышками от этих самых кастрюлек, размахивая мечами-поварешками и скалками, кинулась на штурм врага.

Малышня бежала, топоча кривыми ножками по широким плитам кухни, настигая злобного завоевателя у самого порога. Риверн стоял в недоумении: куча мелких, сопливых карапузов не больно колотила его по коленкам кухонной утварью.

Девушка, сидя на столе с кастрюлькой с длинной ручкой на голове, к которой была привязана большая кукурузина как знак отличия, недобро подбрасывала помидор в воздух и ловила его. Размахнувшись, она залепила скользким пасленовым прямо в лицо брату Алиена.

— Ах ты! — взревел уязвленный воин, но не смог сделать и шагу. Внезапно маленькие хитрые ангелочки опутали ему ноги веревками и превратились во вредненьких глумливых фавнов-чертенят. Риверн пошатнулся и полетел вперед. Малыши-Сетты разбегались во все стороны от падающего гиганта. Риверн припечатался носом к полу.

— Аг-г-гр-р!!! — взревел он, но из-за шкафов уже бежала вторая волна нападающих, на спину воину с ворчанием прыгнула толстая повариха матушка Пия.

— Гляди ж ты! Всю молодость мечтала похудеть и не думала, что так мне мои бока пригодятся! Вот уж действительно — не знаешь, где найдешь, — прокомментировала довольная кухарка.

Пока воин напрягался, силясь поднять тяжелую старуху со своей спины, к нему налетели со всех сторон другие обитатели кухни. Рабы с нижних этажей, брошенный гарем и остальные угнетаемые жители Цитадели — все стали дружно вязать ему руки-ноги.

Замотанного в толстый слой веревок, среди которых случайно затесалась связка сосисок, пленного поставили пред очи главнокомандующего, восседавшего на столе.

— В холодильник его, — коротко бросила девушка-кошка.

— Может, убить? — спросили размалеванные под хохлому повстанцы.

— Нет. Связанный он не опасен.

Когда шокированного Сетта в десять рук заносили в холодильник, оттуда доносились его стоны: «Что за женщина! Ну почему она не досталась именно мне? Увы, я так и не смог покорить ее сердце!»

Поганец, как всегда, валял дурака в своей обычной манере и каламбурил, трусливый Сетт был рад, что получил отсрочку казни, а не перерезанное от уха до уха горло.

Когда дверь морозильной камеры хлопнула, заглушив любвеобильные стоны Риверна, Баст встала в центре зала.

— Это предпоследний принц. Мы захватили Цитадель! Крепость Сеттов наша! Кое-где еще идут бои, но наши люди справятся. Теперь очередь за флагманским кораблем. Поспешим, пока между звездолетами есть коридоры. Если сопряжения разорвутся, нам никогда не добраться до властителя!

* * *

Вихрем проносясь по коридорам, кошка нырнула в шлюз, ведущий к флагманскому звездолету воина Тьмы.

Баст доверяла своим людям: угнетаемые долгие поколения, они не предадут и зубами будут рвать глотки для обретения свободы.

Захват власти в крепости седьмым сыном удалось предотвратить. Воины Алиена не сопротивлялись, сдаваясь в плен. Все, чего они хотели — свободы. Им не препятствовали, когда они, отсоединив свои корабли от Цитадели, забрав с собой свою долю казны, детей, жен и рабов, согласных ехать с ними, свободные от обязательств перед кланом, уходили в пространство в поисках новой, лучшей жизни.

Это коридор, ведущий на флагман властителя. Там Баст будет ждать он. Черный ужас, равный ей по силе и магии.

Спрятавшись в тени, она перевела дух, сползла по стеночке, села и задумалась.

В памяти всплыл взгляд Алиена.

Он отпустил ее. Отпустил… Она больше ему не нужна. А значит… Кошка свободна выбирать свою судьбу и дальнейшую жизнь. Если Баст решила сдохнуть, попытавшись избавить этот район космоса от зла, значит, так тому и быть. В конце ее всего лишь ждет все тот же черный дверной проем с тьмой, полное небытие и ничто… А она так устала бояться. Страшнее смерти и возвращения с того света ничего нет.

Что ж, вперед. Это будет последняя битва. Пора кончать с главенством Сеттов в нецивилизованном районе космоса. Королевству Роз давно пора расширить границы своего влияния.

Это бой двух властителей — воина Роз против мастера Тьмы.

Завороженная целью впереди, девушка кралась, не замечая ничего вокруг. Вспышка Тьмы, и она оказалась на полу, очумело озираясь. Это был маленький предупреждающий заряд мрака. Что ж, эффекта внезапности не получится, Арвур предупрежден о ее приближении.

Она была слишком беспечна и глупа, дважды на одни и те же грабли!

Тень метнулась к ней и подхватила. Дернувшись, кошка узнала навалившегося на нее Сетта.

Родамант тряс ее за плечи и шипел, как змея:

— Доколе ты будешь подвергать себя опасности и совать свой любопытный нос куда не следует?! — Баст, желая его обезоружить, каким-то третьим женским чувством угадала, что надо сделать, чтобы утихомирить разозленного Сетта. Она встала, призывно протянула руки и обняла его за шею, прижалась к нему. От неожиданности воин отпустил ее, на секунду кошка повисла на нем, болтая ногами, и тут же Родамант подхватил ее за талию, прижав к себе.

— Маленькая моя, как же я испугался!

Кошка ластилась к нему, а воин, закрыв глаза, прижимался к ней щекой.

— На станции восстание. Флагман не лучшее место, чтобы спрятаться. Я увезу тебя, звездолет починен, двигатель работает даже без крови пилота. Я знал, что-то затевается. На этот раз пластины были отлиты строго по твоим чертежам, без брака, не так, как в прошлые разы. Мы можем лететь прочь отсюда.

Кошка, скрипнув зубами, сжала их плотно-плотно, гася вспыхнувшую ярость.

«Значит, теперь по моим чертежам?» — пронеслась бешеная мысль.

Сквозь зубы с натянутой улыбкой на губах девушка процедила:

— За меня не волнуйся, как только у меня будет мой защитный скафандр, никто не сможет причинить мне никакого вреда.

Воин засуетился.

— Я добыл его, он здесь.

Откуда? Как? Какими ухищрениями и интригами — непонятно.

Шокированная девушка приняла из рук врага доспех, в сложенном состоянии он походил на жилет. Надо было ловить момент удачи.

Ничуть не смущаясь под пристальным взглядом Сетта, она стала расстегивать одежду. Сбросила все, надела скафандр на совершенно голое тело. Ударила ладонью по кнопке. Защитные пластины поползли по телу, мучительно медленно обтекая его.

Воин смотрел на все это жадным взглядом, провожая движения пластин. По голодному выражению лица было понятно, что Сетт и сам не прочь скользить ладонями по коже, обводить округлости и проникать настойчивыми пальцами в потаенные складочки.

Скафандр полностью раскрылся, заточив тело в непробиваемый корсет, кроме одной руки, где доспех был поврежден и сбоил. Баст привычно повела плечом, освобождая застрявшие пластины. Чешуйки брони сомкнулись на кончиках пальцев, завершив облачение.

Поведя головой, девушка сняла шлем и шагнула навстречу Сетту. Доверчиво распахнутые объятья, увы, они принадлежат не тому единственному.

Кошка крепче сжала шею Родаманта и положила подбородок ему на плечо. За его спиной она улыбнулась кривой недоброй улыбкой и нажала точку сна не шее воина.

Пальцы, усиленные доспехом, впились в плоть. Родамант отшатнулся, качнулся, повел головой, пытаясь сбросить захват. Его рука вцепилась в затылок кошки, желая оторвать хищницу от себя, но через несколько секунд обмякла. Второй сын воина Тьмы осел на пол. Прядь волос кошки скользнула между пальцев Сетта.

Перешагнув через спящего, девушка направилась через шлюзовой проход на флагманский корабль.

Баст

Я летела по коридору, словно молния. Шлюз представлял из себя длинную ненадежную кишку, плавающую в пространстве космоса. Моим кошмаром был страх внезапного обрыва. Случайное или рукотворное отсоединение прохода от флагмана. Нет, безвоздушия я не боялась, на мне скафандр-доспехи, я не заточена в ошейник. Окажись я в бездне — смогу докричаться до Пространственника. Уверена, зверь доставит меня до ближайшей цивилизованной базы, но это не то, чего мне хотелось. Мое сердце жаждало мести и победы. Победы над всем злом, бесправием и хаосом в нецивилизованном районе космоса, тем, что олицетворяли Арвур и его клан Сеттов, с которым я столкнулась.

Впереди светящийся прямоугольник шлюза.

Почти добралась! Еще несколько метров, лишь бы не сорвалось! Я ускорилась. Прыжок — и я в холле флагмана, не сбавляя скорости, широкими скачками понеслась вперед. Там, в поле моего зрения, уже виднелись двери лифта наверх, в тронный зал этого мерзавца. Близко, очень близко!

Все было великолепно до того момента, как моя нога наступила на пустоту, и я рухнула вниз.

* * *

Больше всего это походило на американские горки.

Я со свистом в ушах неслась вниз по дырявому жестяному желобу. Ошметки ржави летели во все стороны. Вся конструкция громыхала и шаталась, ежесекундно норовя развалиться на куски. Темнота была — хоть глаз коли. Редкие, тускло светящиеся, мигающие лампочки не спасали положение.

Куда вел этот скользкий, смрадный туннель, я не представляла. Благо он скоро кончился, и мне представился случай узнать это, а заодно узреть самую зловонную клоаку в своей жизни.

С неимоверной скоростью я вылетела из дыры, на мгновение воспарив, упала вниз.

Пролог

Тьма. Холод. Пустота. Безнадежность бескрайнего космоса.

Два солнца в бесконечности пространства танцуют свой танец. Два светила – две противоположности.

Внутри одного из них бушует адово инферно, сжигая своими испепеляющими лучами все живое. Вторая планета холодна, мороз безразличия убивает медленным ядом, проникая студеными иглами в самую душу.

Обе звезды так беспощадны, эгоистичны. Их смертный бой выжигает все живое. Они сеют вокруг себя смерть. Как двое некогда любящих людей, планеты готовы убивать друг друга, стараясь наносить удары побольнее. Вокруг светил вращаются бесплодные, выжженные и выстуженные планеты, искалеченные и втянутые в отчаянный, полный страстей танец.

Солнца танцуют и с каждым кругом вальса они сближаются друг с другом.

Вот они уже взялись за руки, от огненной к ледяной планете протянулся гигантский протуберанец, приглашая станцевать последний танец вместе.

Огненное светило не отпустит от себя ледяную планету, его обладание ею слишком сильно, сила притяжения этих двоих непоколебима. Они сольются вместе в едином экстазе и сгорят в суперновой своих чувств.

Мрак космоса безучастно наблюдает за их безмолвным противостоянием.

Планеты вертятся все быстрее, музыка гремит и ускоряется подобно биению сердца. Кровавая развязка неизбежна.

Когда светила сойдутся в последней фигуре вальса, когда они, не разбирая, кто из них где, сольются вместе, страстно прижмутся, в сладком болезненном стремлении уничтожить друг друга, тогда грянет гром, и тьма космоса осветится последней вспышкой слившихся в единое целое планет.

На месте этой всепоглощающей любви откроется алчное черное око и станет втягивать в себя мертвые планеты, опаленные страстью влюбленных светил.

Но пока солнца танцуют.

Шаг. Поворот. Поклон и снова шаг.

Свет двойного светила закрыла медленно ползущая в пространстве космоса громадина – космический корабль, пробирающийся сквозь систему. Он сверкал, отражая свет двух танцующих солнц.

Звездная крепость казалась столь же безжизненной, как и планеты двойной солнечной системы. На палубах было пусто, ветер из вентиляторов бесцельно гонял обрывки бумаги по пустым коридорам.

Остывавшие без тепла человеческих тел комнаты переговаривались скрипами и стонами. Везде было пусто.

Лишь где-то глубоко в самом сердце корабля слышался приглушенный гул. Мы двинемся на его звук.

Во вместительной утробе собрались все жители плавучей крепости. Они, как папуасы вокруг костра, на котором жарится барбекю, облепили трибуны гигантской арены. Все взгляды были прикованы к двум маленьким танцующим фигуркам в центре арены. Свет двух светил падал сквозь прозрачный энергетический купол, освещая двойными резкими тенями сражающихся на арене. Сидевшие на трибунах затаили дыхание, царила полная тишина, можно было услышать звук ударов клинков друг об друга и выкрики дуэлянтов.

Лишь особо ловкие и невероятные удары вызывали приглушенный гомон и выкрики толпы.

Два равных воина сражались не на жизнь, а на смерть.

В стремительном пируэте две фигуры столкнулись.

– Я тебя люблю, – прошептала девушка на ухо Алиену, меч воина в нерешительности опустился.

Баст ударила узким стилетом ему в бок, глядя в глаза воина гипнотизирующим немигающим взглядом, которым умеют смотреть только кошки. Сетт пошатнулся и упал на одну руку, из его бока хлестала кровь. Девушка беспощадно зашла ему за спину и, высоко подняв меч над головой, вогнала его в спину Сетта. Мужчина упал лицом в песок арены и больше не двигался. Из-под лежащего тела стала расползаться красная лужа.

Девушка, тяжело дыша, в ужасе смотрела на дело рук своих. Она подняла взгляд и встретилась взглядом с глазами старого Сетта. Без слов она прочла в них отчаяние, ужас потери, шок предательства и ненависть к ней. На трибуне, предназначенной для охраны периметра, стоял Риверн, его светлые глаза прожигали девушку.

«Моя победительница!» – по губам прочитала его слова кошка.

Оглушительно заревели трубы, чествуя абсолютного победителя. Арены взорвались криками. Зрители кричали и визжали, прыгали на месте. Те, кто ставил на островитянку, ликовали, их выигрыш был баснословным. Никто не верил, что такая хрупкая девушка сможет завалить огромного мускулистого воина. Ставки на нее были высоки.

К кошке подскочил распорядитель, схватил ее руку и рывком поднял вверх!

Вертя девушку из стороны в сторону, он нечленораздельно орал в громкоговоритель, показывая абсолютного победителя зрителям.

Баст выдернула руку, в шоке от того, что сделала, развернулась и побежала прочь с арены.

Бесплодные метания по кораблю заставили кошку потерять направление и заблудиться.

Забившись в угол, она сидела и смотрела на свои окровавленные руки, потеряв счет времени.

С тяжким стоном она поднялась с земли и неуверенно оттолкнулась от стены. Рано или поздно ее найдут, лучше прийти самой. Надо набраться смелости и еще раз взглянуть в глаза старика. К тому же дальнейшее промедление опасно. Она выждала положенное время, чтобы шумиха улеглась, теперь необходимо действовать.

Все же к жилому ангару Баст подходила с замиранием сердца. Никто не обращал на нее внимания, жители и гости крепости-тюрьмы праздновали выигрыши или топили в выпивке неудачи.

За несколько жилых ячеек она в недоумении остановилась: ворота ангара нараспашку, и оттуда, из смрадного полумрака, несло смертью.

Хватило пары секунд для осознания, что произошло. Островитянка печально ухмыльнулась, она предполагала нечто подобное.

Потоптавшись на месте, она наступила носком сапога на пятку другого и сняла обувь.

Хозяева крепости не собирались отдавать выигрыш победителю. Они послали наемников убить Баст, но убийцы вместо отсутствующей кошки наткнулись на старого воина, который сам хотел посчитаться за убитого Алиена. Престарый Сетт попал в ловушку, поставленную не на него, но постарался дорого отдать свою жизнь.

Кошка вбежала в ангар.

Раненый старик лежал у стены, трупы молодых воинов валялись вокруг него. Толпа стражников взяла его числом, и он пропустил удар. Наемник-Сетт стоял напротив, готовясь добить своего же соплеменника.

Молниеносно абсолютная победительница ринулась в бой. Схватка оказалась короткой и смертоносной.

Справа от старого воина Баст убивала последнего противника. Когда Сетт-охранник поднял свой меч, чтобы добить старика, сзади на него набросилась кошка. Свой меч она так и не смогла вытащить из последнего убитого воина, она была безоружна.

Безоружна? С диким рычанием она вцепилась в горло охраннику, сомкнувшиеся клыки заглушили его удивленный булькающий возглас. Брызнула кровь, выпустив когти на ногах и руках, дикая кошка драла и резала на полоски лицо, грудь и бока стражника, стараясь добраться до живота и выпустить ему кишки.

Невероятными усилиями молодому воину удалось скинуть ее с себя, только смертельный ужас придал ему столько сил. Он еще не чувствовал губительных ран, нанесенных ему девушкой. Отпрыгнув от пытавшегося достать ее мечом воина, она опустилась на все четыре лапы.

Баст зарычала, скаля свои маленькие, но острые клыки. С лица кошки капала кровь, шерсть стояла дыбом, уши прижаты к голове, а в глазах уже не было видно зрачков, дикий огонь мести сжал их в тонкие иглы ненависти.

Медленно поднявшись с четверенек, Баст посмотрела в глаза стражнику. Один-единственный взгляд наполненных ненавистью и бешенством глаз лишил его самообладания. Молодой Сетт бросился бежать к караульному помещению, но так и не добежал до двери, из прокушенной вены вместе с кровью ушла вся его сила. Встретившись взглядом со стоявшим в дверях охранником, раненый Сетт упал к его ногам. В ужасе глянув на мертвые тела наемников в помещении, молодой стражник бросился бежать прочь в надежде позвать на помощь. Сегодня ему повезло, он сохранил свою жизнь, Баст решила его не догонять, но и ждать подкрепления не собиралась.

Она повернулась к раненому старику. Повидавшего на своем веку Старца мало что могло удивить, но этот дикий взгляд стопроцентно прирожденного убийцы пригвоздил его к стене.

Девушки, которую он знал, не было, ее перекинуло на другую сторону ярости и гнева, которые обычно испытывают люди в драке. Она стала первобытным смертоносным животным, абсолютной смертью.

Все в ней было убийственным: ядовитые зубы, острые когти и даже зазубренные шпоры, которые торчали из напряженных запястий локтей и бедер, резали с точностью лазерного лезвия.

«Если все они такие на самом деле в глубине души воины Острова Роз, так может, ну их к чертям Ада? – подумал старый Сетт. – Пусть сидят на своем острове, плетут веночки из своих розочек и водят хороводы?»

Сетт много дрался в тысячелетней войне с островитянами и такими видел их нечасто, только когда их прижимали к стенке и когда наступала последняя минута. Чопорные и сухие жители острова, плывущего в космосе, становились неконтролируемыми и безжалостными убийцами. Чтобы убить одного воина Роз, разум которого перешел на темную сторону, десятки Сеттов ложились горой трупов у их ног. Только за такую цену они отдавали свои жизни.

Между тем кошка подошла к престарелому Сетту и, подняв за кожаные перевязи, потащила к противоположной стене. На мгновение встретившись взглядом с ней, старик подумал, что ему конец, но она, просто не в силах его поднять, тащила по полу. Кровь с ее подбородка капала на его морщинистое лицо и затекала в раненый глаз.

Послышался скрип металла, и железная решетка вентиляции грохнулась рядом со старым Сеттом. Старец уже не раз замечал, как ловко кошка вскрывает любые замки и срывает решетки. Возможно, то, что она занималась незаконными делами, было наполовину правдой. Алиен говорил об этом, но у самого старика имелись свои подозрения насчет этой девицы. Не будучи уверенным, он не делился своими мыслями с подопечным, так как не смог достать ни фотографий королевской семьи Острова Роз, ни каких-нибудь вырезок из газет. Пока не смог. Но подозрения крепли с каждым часом. Гордая осанка, прямой взгляд, чисто белая, без пятнышка окраска… чистокровных. Если она и не из их фамилии, то точно приближенная, но доказательств, увы, не было.

Шлепая босыми ногами по полу, девушка подобрала с пола меч и свои сапоги, из которых ловко выскочила, чтобы иметь дополнительное оружие в виде когтей на ногах. Отрезав полоски ткани от своей одежды она аккуратно, но быстро связывала длинную веревку. Одно ухо Баст настороженно дергалось в сторону открытой двери, вслушиваясь подходившую подмогу. Возможно, она ее действительно уже слышала. Пропустив веревку под мышками у старика, кошка закинула свободный конец в дыру вентиляции.

Забравшись следом, она рывками втащила Сетта внутрь, благо шахта вентиляции была широкой и невысоко от пола. От сильных рывков веревки старик не сдержался и застонал. Поднимаясь, он увидел собственный кровавый след на полу.

Девушка уже успокоилась, шерсть ее не стояла дыбом, когти она спрятала, но кровь с лица не удосужилась стереть. Старик молчал все время, пока она тянула его по тоннелям вентиляции, но в конце концов на очередном повороте не выдержал. Его не заботило, что она спасала ему жизнь.

– Это бесполезно, кровавый след остается, они пустят по нему собак или еще каких тварей, – сухо отметил он. Старый воин не забыл, что кошка была причиной смерти его воспитанника, и не понимал, зачем она так «старается».

– Бесполезно сидеть и ничего не делать, – пропыхтела Баст, очередным неласковым рывком протаскивая его в месте соединения цельнолитых участков шахты.

Старик хотел спросить, почему она это делает и не бросила его там, но не стал. У воинов Роз свой кодекс поведения. Да он и не отважится услышать ответ.

Баст волокла его очень долго. Веревка, обвязанная вокруг его плеч, уже окровавленная, ползла за ним следом. Несколько раз они попадали в небольшие комнаты, куда выходили другие отверстия шахт. Кошка, запутывая следы, меняла направления. В конце концов они попали в довольно большое помещение со множеством шахт от потолка до пола, разных форм и размеров.

Баст остановилась и прислушалась. Старик заинтересованно наблюдал за ней, раны нестерпимо ныли, но больше всего ему хотелось курить и чтобы эта лицемерная тварь, убившая его воспитанника, подошла поближе.

Приложив открытые ладони к ушам и закрыв глаза, кошка старалась не дышать, чутко прислушиваясь. Старый Сетт честно пробовал сипеть тише. Спустя минуту она опустила руки и как ни в чем не бывало занялась перевязыванием его ран.

Значит, погони нет – они оторвались, надолго ли? Сетт не знал, но они действительно вырвались. На повязки для него девушка изорвала последние остатки своей юбки, оставив нечто вроде набедренной повязки. После чего помогла ему доковылять до стены и сесть, оперевшись на нее. Воин старался подгадать удобный момент, чтобы нанести удар, но рука не поднималась.

Кошка стояла и задумчиво наматывала окровавленную веревку на локоть. Судя по всему, она решила бросить старика здесь, зачем тогда перевязывала раны? Любопытство пересилило его, и он спросил, хотя ему не очень хотелось с ней разговаривать.

– Куда ты направляешься?

– Пойду поищу Алиена, – все еще думая о чем-то другом, сказала девушка. – Его не могли унести далеко, он где-то здесь. Я не сильно его ранила, я в этом уверена, по анатомии гуманоидов у меня была высшая оценка. Раненое мясо заживет, ни один жизненно важный орган не задет, но от потери крови он, скорее всего, без сознания, и я боюсь за него.

Старик не сразу понял, что она не шутит, а серьезно собирается искать. Некоторое время он сидел молча, удивленно наблюдая за сборами девушки-кошки. Она азартно рылась и перебирала вещи в рюкзаке. Удивление старого Сетта ее поступками было велико. В конце концов старик вернув себе дар речи, спросил уже более дружелюбным тоном, нежели когда-либо с ней разговаривал:

– Меня зовут Ишмаэль. Я первый сын воина Тени. Пусть мрак скроет твои следы и поддержит твою храбрую руку. Удачи тебе, девочка.

Бросив ему на колени что-то маленькое, она ответила:

– Меня зовут Баст. Баст из Бубастисе. Я коронпринцесса Королевства Роз.

И, резко развернувшись, кошка исчезла в темноте самого большого тоннеля.

Брошенный на колени мешочек оказался кисетом с табаком и огнивом старика.

Спустя несколько минут к потолку поднялось первое дымное облачко и по тоннелям разнеслось едкое зловоние.

Баст пробиралась сквозь самые грязные тоннели вентиляции. Судя по всему, клетки с животными и ранеными держали в самых старых полуподвальных этажах. Она не знала, где они точно находятся, но шла на стойкий удушливый запах крови и разложения. Биореактор должен быть где-то в той стороне. Нестерпимое зловоние привело ее в помещение с клетками для зверей. Сквозь крупную решетку вентиляционной шахты она видела ряды клеток с различным зверьем и охранников, сидящих по двое за столами, сторожащих их.

Большая мясорубка тоже тут, так же, как и горы трупов.

Кошка стала неспешно отвинчивать шурупы, эту решетку нельзя было вырвать без шума. Выкрутив и аккуратно сложив кучкой с краю. Девушка осторожно, как крыса-мутант, высунулась в проем и внимательно осмотрела громадный зал, простирающийся под ней.

Внизу развернулся целый лабиринт из решетчатых загонов и камер. Кто сидит в дальних клетках, она не смогла разобрать, но в одной секции увидела и даже услышала раненых. Они стонали, сваленные кучей посредине грязного загона. Алиена вроде бы среди них не было. Мускулистого гиганта с красной кожей легко различить в окружении бледных тел.

Охранникам было плевать на стоны и мольбы раненых, они считали, что те сами виноваты – знали, на что шли… Но вот дикие животные из соседних клеток проявляли к страдальцам небывалый интерес. Одному монстру все-таки удалось просунуть клешню сквозь решетку, цапнуть за ногу изуродованного бойца и подтянуть к себе.

Раненый из последних сил дергался и вырывался, но тварь уже вонзила в него свои жвалы. Издав оглушительный крик, несчастный замолк, окончательно убитый ядом монстра. Крабоподобная тварь принялась поочередно клешнями отрывать куски мяса и засовывать в подобие пасти. Охранники никак не отреагировали на возню и крики в клетках.

Поодаль от себя Баст увидела широкий щит на толстых цепях, это были подвесные лампы. Кусок жести с прикрученными к его поверхности разнокалиберными лампами, часть из них не горела, а часть истерично мигала. Таким образом освещалось помещение. Света было недостаточно, и ближе к потолку стоял полумрак.

Девушка решилась.

Сначала она поставила ногу на подвесную лампу – выдержит ли? Потом надавила сильнее, доморощенный светильник ржаво скрипнул и пошатнулся. Баст медленно переползла на поверхность щита. Металлолом немного поскрипывал, с него летели пыль и ошметки паутины. Цепи, на которых крепились лампы, были очень длинными, сам щит со светильниками висел довольно низко от потолка. При желании кошка смогла бы встать в полный рост, но и тогда бы она не достала до каменного свода залы.

«Самый медленный вперед!» – скомандовала сама себе Баст и, стараясь ничем не шуметь, поползла.

Внизу охранники играли в двадцать один, пили вино и, самое главное, не смотрели вверх, в крайнем случае подглядывали соседу в карты. Сверху на них сыпалась пыль, лампы одна за другой несильно покачивались.

Баст судорожно представила: все четыре ржавые цепи одновременно лопнули, и она вместе со световым щитом летит вниз, шлепается, как раз посреди трех обрадованных охранников.

– Бр-р… – Девушка помотала головой. – Что за глупости мерещатся! – Ее, конечно же, ищут по всей крепости, но они не догадываются, что кошка задумала влезть в центр Ада.

Самое трудное было перебираться с лампы на лампу, не так уж они и близко друг другу располагались. Но тем не менее, она очень споро пробиралась вперед, уже миновала несколько постов и клетку с крабоподобной тварью. Голодная мразь уже засунула себе в пасть голову наполовину объеденного трупа и посасывала.

«А вдруг его уже съели? – пронеслось в голове у Баст. – Вдруг он все еще без сознания от моего удара, его так же подтянула щупальцами к себе какая-нибудь тварь и проглотила не жуя? Сидит теперь, сыто переваривая. И все из-за меня! – Крупные слезы навернулись на глаза девушки, она опустила голову, влага капнула на ржавый щит. Хлюпнув, кошка утерла сопливый нос рукавом.

– Да нет же, не может такого быть. Ранения не такие серьезные…

Она была очень растеряна, что-то вроде стыда и сожаления за свои нечестные поступки промелькнуло у нее в душе и еще нечто смутное, наподобие тоскливой тревоги, которую она не смогла бы точно описать. Скорее, это было предчувствие недоброго, на которое островитянка не обратила внимания и попыталась на корню задавить в себе это предзнаменование, не хватало беду накликать и спрограммировать будущее.

Девушка еще упорнее поползла вперед, пристально вглядываясь в каждую ячейку.

Зверинец под ней был хоть куда! В каждой клетке сидело редкое диковинное существо. В одной угнездилась пупырчатая жирная кислотно-желтая жаба и делала вид, что спит, размеренно надувая защечные мешки. Но сверху Баст разглядела – третий глаз на плоской голове жабы закрыт не до конца, хитрая тварь зыркала им из-под полуприкрытых век.

Посередине следующей ячейки были навалены кости разной длины и черепа всех форм и размеров. На первый взгляд клетка была пуста, но настороженный, не веривший взгляд кошки уловил шевеление тени в одном углу. Там что-то клубилось на манер черного тумана и упорно пряталось во мраке.

По другой конуре метался стеклянный шестилапый монстр. Разбрасывая солнечные блики во все углы зала, свет причудливо искажался и отражался от зеркальной поверхности его шкуры. Ячейка была мала для такого крупного монстра, и он негодующе хлестал раздвоенным хвостом по решеткам, серебряные искры летели во все стороны. Именно с этим животным дрался Алиен на первом этапе боев. Сверкающего зверя звали Зеркальный искохлест.

Часть животных, сидевших в решетчатых тюрьмах, Баст знала, часть видела впервые в своей жизни. Они были свезены сюда из разных районов космоса, как исследованного, так и малоизвестного. Вырваны из привычных мест обитания, чтобы томиться в тесных грязных клетушках. Кошка пожалела бы их, если бы звери не были грандиозной выставкой безжалостных убийц, таких же, как она сама, только созданных рукой самой природой, а не в Лабараториях Роз.

«Здесь должна быть клетка и для меня», – ухмыльнулась девушка и поползла дальше.

Две твари в соседних ячейках подрались, царапаясь и рыча, они отрывали куски мяса и шерсти друг от друга. Вот тут охранники уже не бездействовали, они вскочили со своих стульев и стали утихомиривать животных. Стражники били зверей по мордам электрохлыстами на длинных палках. В конечном итоге они разогнали животных по противоположным углам их клеток и ворча уселись обратно за свои карты.

Баст отметила, что надзиратели старались не подходить близко к решеткам. Да и столы их стояли придвинутые вплотную к противоположной стене коридора, опять же подальше от загонов со зверьем.

Ползти на четвереньках становилось все труднее, мышцы ныли и нестерпимо болели. Стреляло не только в пояснице и в ушибленных в бою боках, но и в таких местах, о которых Баст и не подозревала. Решив немного передохнуть, кошка во весь рост растянулась на подвесном щите и в ужасе замерла, когда от неловкого движения уставших мышц излишне сильно раскачала платформу. Мало того, что цепи резко скрипнули, но кусок металлической дряни отвалился от проржавевшей лампы и с плеском приземлился как раз в кружку с вином охранника, сидевшего внизу.

Чертыхнувшись, тот вытер вино с лица. Внимание всех охранников внизу привлекли раскачивающиеся лампы.

– Гребаный сквозняк и гребаные каменные потолки! – выругался один охранник.

– Да, все уже на хрен, давно заржавело и прогнило! – возгласил хриплый голос под кошкой, которая от страха забыла, как дышать. Стражники не смотрели вверх, она тихонечко выдохнула.

Надзиратель брезгливо выплеснул вино на пол и, заглянув в кувшин, длинно и жалобно заругался. Два других воина загоготали. Неудачливый охранник нехотя поплелся с пустым кувшином на кухонный этаж. Другие Сетты продолжили играть в карты, один из них быстро заглянул «в руку» посланника за вином.

Ушедший воин оказался самым удачливым из всех находившихся в этом зале, ибо в то время, когда его соплеменники гибли, он четырьмя этажами ниже ругался с главным поваром в надежде выпросить у него лишний кувшин вина.

Теперь Баст пробиралась еще осторожнее, и хоть руки и ноги уже дрожали под ней, она прилагала к движению вперед все усилия. Кошка пробралась еще мимо нескольких клеток с ранеными, каждый раз замирая и сверху стараясь различить среди покалеченных тел своего воина. Но его там не было. Она уже добралась до середины зала. Оглянувшись, увидела, что дыра вентиляции еле различима в тумане.

Спустя еще две подвесных лампы она увидела не клетки, а громадные железные ящики или контейнеры, некоторые из них подрагивали, другие были покрыты инеем. Что в них, Баст даже не хотела знать, но ее острый взгляд различил вдалеке противоположную стену и ряд вентиляционных решеток. Под ней располагался поворот. Здесь лабиринт решетчатых клеток изгибался под острым углом. На стене располагалась огромная панель с рычагами и кнопками. Рядом с ней, вот удивительно, стоял стол всего лишь с одним охранником! Добравшись до лампы, расположенной над стражником, кошка стала внимательно рассматривать переключатели. Судя по всему, это рычаги, открывающие решетки клеток. Над каждым был номер, на клетках также висели цифры.

Осмотревшись вокруг, Баст с радостью увидела в отдельной клетке с каменными, а не решетчатыми стенами Алиена.

Для второго потенциального победителя не пожалели отдельной грязной клетки вместо того, чтобы кинуть его в общую кучу раненых.

Он лежал посреди загона на тонком матрасе из гнилой соломы. Сверху тюрьму накрывала решетка. Добраться до воина можно было, если только открыть решетчатую дверь, а у щита с рубильниками сидел охранник.

Баст задумалась, хватит ли у нее ментальной силы, чтобы, например, внушить охраннику желание пойти занять вино у соседнего поста. Выплеснуть свое на пол и пойти поклянчить: мол, вино кончилось, угостите капелькой. Но она отказалась от этой мысли: даже если ее сил хватит на то, чтобы заставить его остаться там надолго и поиграть с другими в карты, куда она утащит Пирата из клетки? Он лежит там без сознания, и может, не очнется вовсе. У кошки не хватит на это силы, а даже если и хватит… Тянуть его по лампам, потом по вентиляционным шахтам? Нет уж, увольте… Она авантюристка, но не до такой же степени. Если на вопли наемников сбежится полкрепости, никакая магия вкупе с удачей не поможет. Свою карту везения надо было разыграть хитрее.

Сняв с плеча смотанную веревку, девушка взвесила ее в руках: хватит ли у нее ловкости чем-нибудь быстро огреть по голове охранника и связать его? Выдержит ли веревка, не порвет ли ее стражник? Да и чем огреть, ничего тяжелого у нее нет?!

Баст посмотрела на неподвижного Алиена. Если бы она не била изо всей силы и не вложила в этот удар все свое мастерство, то он был бы сейчас в сознании, но она билась за свою свободу и его жизнь. Воин сам нарочно пропустил удар, по крайней мере, ей так казалось.

Кошка задумчиво связала петлю из веревки, этакий пеньковый галстук. Набросить на шею стражнику и задушить? На это у нее тоже не хватит сил. Даже если ей удастся накинуть ему на голову аркан и затянуть его на шее, ее веса не хватит, чтобы вздернуть тяжелого охранника вверх. Возможность задушить руками тоже не рассматривалась. Прирезать? Один писк – первый попавшейся патруль и стражники поднимут тревогу.

Ее учитель говорил: силовой метод – это не твой метод: действуй хитрее. В конечном итоге она решила накинуть петлю на горло охраннику, прыгнуть на него сверху и нажать на точку сна на тыльной стороне шеи. Главное – проделать все быстро и бесшумно, чтобы он не успел крикнуть и не сбежались другие воины.

Вздохнув, Баст стала аккуратно перебираться на панель. Рычаги вроде не двигались, они были застопорены. Кошка вставала на них ногами и медленно, как паук, по стене спускалась вниз. Она старалась подобраться к охраннику со спины, а тот, ничего не подозревая, рассматривал журнал с глянцевыми картинками и потягивал вино.

Очередной ржавый рычаг под ногой Баст медленно поехал вниз. Сейчас или никогда!

Девушка с высоты нескольких метров прыгнула на спину воина и вцепилась ему в шею. Одна секунда, две, три… Охранник, схвативший ее своей лапой, разжал пальцы и стал медленно сползать к ее ногам. Кувшин, задетый его рукой, застучал по каменному полу, расплескивая свое содержимое. Пять, шесть, семь…

Баст затаила дыхание: сбегутся ли другие охранники? Посты находятся на некотором расстоянии друг от друга. Десять секунд, двадцать, минута.

Тишина. Охранник лежит у ее ног. У нее в запасе минут двадцать до следующего обхода. Акупунктура – чудесная вещь, охранник проснется бодрым и отдохнувшим, как раз, чтобы получить нагоняй от начальства за то, что проворонил пленника.

«Так, номер клетки с пиратом – тридцать восемь. Рычаг вниз!»

Дверь со скрипом отъехала в сторону. Баст склонилась над Алиеном в надежде его растолкать, времени у них в обрез. Воин бредил и не хотел просыпаться. Удар был слишком мощным, но, если бы она не вырубила Сетта, его могли прикончить стражники, уносящие бойца с арены. Неужели все кончено? Кошка трясла его изо всех сил. Секунды шли, и напряжение нарастало.

В конце концов он открыл глаза, и Баст облегченно выдохнула. Кошка склонилась над раненым, чтобы убедиться, что он окончательно пришел в себя, но воин повел себя странно. Нежно обхватив ее лицо руками, улыбнулся, как идиот, и притянул ее к себе. Девушка так растерялась, что не поняла, что происходит.

Воин нашел ее губы и поцеловал. Это был долгий и жаркий поцелуй. Ноги кошки подкосились, а мир уплыл.

Язык скользнул в рот, прошелся по зубам, Пират с неистовым напором сдавливал губы девушки, терзал их до боли. Заставляя вскрикивать от наслаждения и хватать ртом воздух.

Алиен явно соскучился по ее прелестям, хотя не виделись они всего каких-то жалких пару часов.

«Нашел время! – подумала кошка. – Я тут волнуюсь за него! А он, он…»

Рука Пирата заграбастала булочку девушки и далеко не нежно сжала ее. А после раненая наглая морда повела себя и вовсе дерзко, хотя должна была умирать от полученных ран.

Кошка дернулась от возмущения и саданула ему кулаком в бок, воин зашипел от боли, Баст как раз попала в забинтованную рану.

«У этого бессовестного Сетта еще силы целоваться остались! Наглец! И он намыливается на интим прямо здесь! – кипела и возмущалась про себя кошка. – Ага, как же, так нас стражники и найдут, без штанов. И о чем только думают мужчины? Правильно, об этом».

– Вставай! – зло зашипела она, вытирая губы рукавом. – Нам надо уходить, у нас не больше десяти минут!

Алиен, окончательно придя в себя, вскочил, но причиной этого было не предупреждение девушки.

Охранник показался у клетки. Они застигнуты врасплох.

Алиен резко оттолкнул Баст и кинулся на стражника, догнал его, свернул шею, но слишком поздно. Умирая, тот успел крикнуть: «Тревога!»

Стражники за углом подняли шум. Команда «Тревога» понеслась от поста к посту.

Они разворошили осиное гнездо!

Баст рванула к рычагам и стала открывать все клетки, в то время как Алиен кинулся на двух охранников, давая ей время выполнить задуманное. Сетт убивал их голыми руками.

Крики ужаса и громкие рыки зверей возвестили о том, что все клетки открыты, Баст и Алиен теперь не одиноки, у них есть подмога.

– Как ты пробралась сюда? – спросил Алиен, взвешивая в руке отобранный у стражника меч.

– Сверху по лампам через вентиляционную шахту, – коротко ответила Баст. Ее напрягал масштаб переполоха на станции. Казалось вся станция пришла в движения, где-то на верху взвыли сигналы тревоги.

– Лезь наверх, там безопасней, и веди вперед! – молниеносно среагировал воин.

«А быстро с него вся романтика схлынула… стоило пахнуть жареным», – отметила кошка. Цепляясь за рычаги, она ловко залезла на световые панели и уже не прячась побежала по ним. Лампы раскачивались и скрипели, некоторые цепи рвались от старости, но она успевала пробежать вперед до того, как щит под ней падал. Внизу в просветах между панелями она видела бегущего Алиена. Не сбавляя темпа, он несся по коридору, уворачиваясь от лап и клешней животных, рубя на лету стражников, попадавшихся ему на пути.

Кошка и Сетт быстро приближались к проему вентиляционной шахты. Девушка уже представляла, как скинет ему вниз веревку, и он подтянется вверх.

Внезапно перед носом Баст просвистел электро-хлыст, в испуге она отпрыгнула назад. Сверкающая лента перерубила ржавые цепи, на которых висела лампа. Платформа швырнула девушку вниз. Падая, она проскочила сквозь прутья в одну из клеток. Кошке суждено было бы разбиться, если бы под нее не подвернулась широкая спина зеркального зверя.

Искрохвост взревел, получив ощутимый удар по хребту. Несколькими клетками дальше Алиен сражался с тремя охранниками, вооруженными электрохлыстами. Они отбивались ими от него и от нескольких животных. Так как хлысты не были предназначены для боя, стражники не могли в полной мере ими драться, а вот задержать нарушителей спокойствия – легко.

Алиен видел, как Баст свалилась в клетку к зверю. Девушка только расслышала взбешенный вопль Пирата. Сетт не мог пройти к ней. Удвоив напор, он стал еще ожесточеннее драться с охранниками и теснить их.

Из соседней открытой клетки не спеша выплыло облако черного тумана. Морок клубился и переливался, внутри него как будто роились черные мушки. Он медленно поплыл в сторону движения, мимо не интересной клетки с зеркальным зверем, ищущим чего-то под своими ногами.

Алиен первым увидел, что находится за спинами охранников. Воин плюхнулся лицом на пол и замер. Стражники в недоумении уставились на него. Два зверя, невольных помощника воина, заскулив, развернулись и бросились наутек. Надзиратели, сообразив, что дело неладно, резко обернулись на истошный вопль третьего стражника, стоявшего за ними.

Он выл не прекращая, черная масса обволакивала его и крутилась, как смерч. Она мяла и резала попавшего внутрь воина острыми, невидимыми ножами. С еще живого охранника срывало куски кожи и мяса. Оба стражника, увидев, что случилось с их товарищем, бросились наутек, но было поздно. Разделавшись с первым движущимся объектом, туча бросилась на две другие цели.

Когда последний истошный крик затих под потолком зала, туча, немного успокоившись, лениво покружила вокруг и, теряя последние ошметки кожи и капли крови, поплыла в сторону загона. Красные лужи на полу – все, что осталось от трех охранников.

Баст свалилась буквально под ноги сверкающему монстру и теперь тщетно пряталась под его брюхом в надежде ускользнуть от когтей. Но зверь не давал ей выбраться: то одной, то другой лапой он гонял ее, не позволяя убежать. В конечном итоге она выскочила из-под его пуза в угол клетки и с криком: «Отвали, монстр!» – на древнем языке, схватила с полу огромный череп и изо всех сил треснула им по плоскому носу искрохвоста, который было сунулся к ней.

– Больно! – взревел зверь на том же наречии.

Схватившись за морду обеими передними лапами, он сел на задние и закачался от боли.

Баст в изнеможении привалилась к стене, потом не в силах стоять сползла по ней и осела. Удивленно рассматривая друг друга, зверь и девушка сидели напротив.

Слева послышался истошный вопль, потом еще один и еще…

После того как крики стихли, Баст тихо спросила на древнем языке:

– Хочешь отсюда выбраться?

Когда черный клубящийся туман скрылся за поворотом, Алиен резко вскочил и бросился к клетке, куда упала кошка. Все то время, которое он лежал, прижимаясь к полу, воин молился, чтобы у девушки хватило ума замереть или попытаться спрятаться за зверя. Пусть туча сожрет его первым. Но когда Пират подбежал к загону с зеркальной тварью, он увидел странную картину. Баст стояла напротив монстра и прижималась к нему лбом. Изогнув длинную шею, зверь делал то же самое. Кошка шевелила губами, говоря на каком-то не известном воину языке.

Девушка обернулась к Сетту и с радостной улыбкой на лице похлопала ладонью по спине искрохвоста.

«Только не это»! – подумал Алиен.

Когда зверь сверкающим вихрем ускакал в противоположную сторону коридора, замершее было тучеобразное существо поплыло дальше по коридору. Зеркальный зверь не в меню, призрачному монстру нравилось мясо.

Желтая жаба, заметив третьим глазом какое-то шевеление, приоткрыла пасть и выстрелила длинным липким языком, втянув полностью в себя черное облако. Сыто причмокнула и облизала влажные края пасти. В этом подземелье ей нравилось.

Искрохвост летел по коридорам, неся на спине двух всадников. Баст коротко рассказала Алиену, где она оставила старца. Они прихватили с собой длинную электоплеть, противоположным ее концом кошка нажимала на кнопки раздвижных дверей, если зверь сам не мог ткнуться в них носом.

Часть диких монстров из зверинца бежала и ковыляла за ними следом, разбредаясь по всей станции, наводя шухер и ажиотаж на каждом новом этаже, куда поднимались бывшие пленники.

Где-то в подвалах все еще шли бои, охранники дрались с выпушенными кошкой монстрами. Как объяснил девушке искрохвост, это были не номера камер, а номера рядов, ярусов и подземных этажей, уходящих вглубь звездолета-тюрьмы. Кошка открыла все что только можно и нельзя.

Теперь все животные, томившееся в неволе, были выпущены и разбредались по всему кораблю. Некоторые из них обладали разумом, другие просто по случайности поднимались на лифтах, попадали на другие этажи, пробирались в вентиляционные шахты и сеяли панику по всему кораблю.

Искрохвост высадил их в пустынном коридоре недалеко от спасательного шлюза и, попрощавшись, отправился на поиски Пространственника. Живущий в безвоздушном пространстве зверь был единственным шансом спастись для существа, наделенного разумом, но не имеющего гуманоидного тела и пятипалых рук, чтобы вести звездный корабль. Баст надеялась, что ее новому другу повезет, и он успеет убежать.

Перед беглецами открылась бесконечная посадочная палуба с рядами кораблей. Там царила паника, паника и еще раз паника.

Зверье и люди бегали взад-вперед. Шлюзы выстреливали спасательные камеры в открытый космос. Один за другим звездолеты отчаливали, расталкивая друг друга и обдавая соседние корабли выхлопами чистого Энергона.

Взревела аварийная сирена.

– Баст, какой у тебя план?

– План? А что, он должен быть? – в оцепенении огрызнулась девушка. Ее взгляд прилип к звездолетам. Что-то было не так.

– Да, как же без плана?

– Мы будем действовать по обстоятельствам и пользоваться интуицией.

– И какие у нас обстоятельства?

– Отвратные…

Чувство ежа, тревожные колокольчики, все виды нехороших предчувствий звенели и орали внутри кошки. Она сама не могла понять, в чем дело.

И тут до нее дошло. Корабли отчаливают, но… Еще больше звездолетов входят в доки планеты-тюрьмы и пристыковываются к причалам. Очень много! Чертовски много кораблей!

Все они одинаковой камуфляжной окраски, сделаны на одних и тех же верфях. В открытом космосе.

Корабли Сеттов. Они занимали каждый освободившийся причал. Сердце кошки екнуло и упало в пятки.

Все шлюзы открылись, и на причал хлынули стройные ряды воинов. Красная кожа, перевязи с мечами, горы мускулов и завитые рога в сверкающих регалиях. Прибывших было столько же, сколько саранчи на зараженном поле. Каждый причаливший звездолет извергал из себя все новые и новые потоки вооруженных бойцов.

Впереди всех шел высокий воин, длинный плащ струился за его спиной. Под тяжелым благосклонным взглядом верховного Сетта рядовые солдаты ломали сопротивление жителей крепости-тюрьмы и добивали монстров.

Баст встретилась глазами с надменным воином. И замерла, примороженная ужасом. Ей не придавала уверенности даже рука Алиена, державшая ее ладонь. Никогда еще в жизни кошка так не трусила. Земля ушла у нее из-под ног, хвост опасливо свернулся в спиральку. Уши без ведома хозяйки прижались к голове, а шерсть встала дыбом.

Черты лица воина тьмы говорили о жестокости и страшной несокрушимой воле. Девушка заглянула ему в душу и ужаснулась. Вот в кого пошел своим характером Риверн! Логика и мысли абсолютного зла не понятны, действия не подвластны – это сам Хаос.

«Черт! Черт! Черт!» – билось в голове у девушки, при этом колени отчаянно мелко дрожали.

Кошка никогда его не видела, но догадалась сразу: перед ней Властитель Тьмы Арвур – первый враг Королевства Роз.

Алиен твердо взял кошку за предплечье, и они пересекли большой темный зал. Бежать все равно больше было некуда – вокруг воины-Сетты.

Осознание, что Алиен тоже их расы, мелькнуло и погасло. В кошке еще горела надежда: они с Пиратом как-то выкарабкаются из этой ситуации.

Два мира встретились. Кошка – символ цивилизации, сил порядка и Сетт – воин Хаоса.

Всего несколько метров отделяло девушку от властителя нецивилизованного космоса.

Алиен шагнул вперед и присел на одно колено, склонив голову.

– Отец, – прозвучало в тишине. – Я – Рован, твой седьмой сын, твой наследник. Я вернулся в отчий дом с богатыми дарами.

Вздох. Тяжкий, тоскливый. Так вздыхает человек, которому все уже надоело.

– Хм… – обронил властитель. Я вижу тебя, сын. И что же это за великие дары, которые могут перевесить столь долгое твое отсутствие?

– Знаменитый меч Ратклифф. Часть легендарного корабля «Звездный Меч» с уникальным зеркальным двигателем… – продолжал Алиен. Никто уже не хмыкал. Все заинтересованно слушали.

Встав, Алиен приглашающе махнул рукой в сторону Баст. Девушка обернулась, но сзади никого не было.

– Я дарю тебе дочь твоего врага, Талиффы – королевы Острова Роз. Прими в дар кронпринцессу Баст Бубастисе Барру.

При этих словах у кошки отвалилась челюсть, и больше она не была способна ни на какую реакцию.

Взгляд стоящего властителя уперся в девушку.

– Это приятный подарок, – проронил воин Тьмы, в его голосе послышался легкий намек на интерес. – Я принимаю его.

У девушки потемнело в глазах и закружилась голова.

Все погрузились в космические корабли. Баст связали по рукам и ногам – шагу ступить нельзя.

Подхватив под локти, охранники долго вели ее по коридорам космической станции. В конце концов, чтобы не перебирать ногами, она их просто поджала. Так и ехала, несомая «под локотки» мускулистыми Сеттами.

В иллюминаторах виднелась и вовсе невообразимая картина.

Все корабли собирались вместе. Сетты и пленница уже не были в пристыкованном к плавучей тюрьме звездолете. Через шлюзы они шли дальше.

Все космолеты медленно сближались и намертво сцеплялись с основным кораблем-крепостью. Спустя какое-то время нельзя было понять, где отдельно взятая ракета, а где головная цитадель, все стало единым организмом. Шлюзы присоединенных ячеек уже образовали непроходимый лабиринт из жилых помещений и коридоров, а корабли все причаливали и причаливали.

«Так вот почему рассылаемые во все концы галактики отряды воинов Роз никак не могли найти оплот Сеттов. Их главная крепость состоит из тысячи тысяч кораблей, сцепленных вместе по требованию и рассыпающихся подобно рою пчел, если грозит опасность. Нужно проверить все звездолеты с определенными параметрами шлюзов, – сообразила про себя кошка. – У Сеттов свои технологии, и коридоры у них прямоугольно-вытянутой формы для рогов. Воины Тьмы выше островитян. Космические корабли, сошедшие с наших верфей, всегда имеют круглые шлюзы и проходы с полом-решеткой. Даже если торговец утверждает, что он честный негоциант, по конструкции корабля можно смело заподозрить его сопричастность к Сеттам.

Протяженности коридоров не было конца и края. Так, ни разу не выйдя из звездолета, Баст и ее конвой прошли через все жилые ячейки вражеской крепости до ее центра.

Девушку оставили в огромном зале, подобно статуе, в самом центре. Любопытные глаза тысяч людей, сползающихся в это огромное помещение, шныряли по ней. Весть о том, что захвачена принцесса королевства Роз, разнеслась по всему нецивилизованному космосу. Не это ли стало причиной такого быстрого сбора всех звездолетов армады?

Сама же Баст стойко преодолевала желание уплыть в бессознанку, понимая, что это будет опаснее всего. Странно, но сейчас она не чувствовала особой угрозы: большинство Сеттов, собравшихся в зале, – мирные рабочие, техники, дети и женщины. Последние с особым интересом смотрели на кошку.

Рядом с ней поставили сундуки с драгоценностями, ворованное золото, камни и прочее – подношения главарю. Все самое лучшее, редкое – его царская доля с награбленного. В частности, двигатель, снятый с корабля Баст.

«Какое варварство!» – подумала кошка. Древняя деталь с треснутыми зеркальными пластинами покоилась на носилках.

Девушка стояла, как товар, посреди всех этих даров, а вокруг толпились Сетты. Ведомые любопытством набивались в зал, подобно сельди в бочке. Подоспели воины и взяли в кольцо. Вокруг одни ненавистные рыла и кулаки, держащиеся за рукояти мечей. Освобожденная от ошейника кошка ежесекундно ощущала потоки ненависти и злобных мыслей, овевающих ее, как подводное течение. Ничего общего с мягкими мыслеформами женщин Сеттов.

От этих флюидов ее мутило и покачивало. Взяв себя в руки, она посмотрела в глаза Пирату, ища там поддержки. Но наткнулась на презрительно-ироничный взгляд. Алиен стоял неподалеку, у лестницы, ведущей к подножию трона.

Лицо его изменилось, застыло непроницаемой маской, стало грубее, бесстрастнее, ушли лишние эмоции, брови сдвинуты к переносице, в глазах презрение и… едкая насмешка. Взгляд торжествующе, свысока обводил ряды Сеттов, а голова высоко вскинута, как у победителя.

«Он смеется, – отметила про себя кошка, – его забавляет эта ситуация. – Всегда серьезный Алиен веселился, наблюдая ее недоумение. – Нет, не Алиен, это уже другой человек. Рован, – вспомнила она его имя и содрогнулась. – Наследник воина Тьмы. Неужели ее так ловко смогли обмануть? Я доверилась не тому человеку? А как же все то, что было между нами? Неужели мне все померещилось, и его забота – всего лишь беспокойство о сохранности трофея и подношения главарю большой крепости?» – Девушка пошатнулась, как от удара. Внешне было похоже, словно она просто оступилась.

«Кажется, я сейчас хлопнусь в обморок, как кисейная барышня», – осознала кошка.

Рука сжала предплечье и придержала. Пират подошел поближе и заботливо встряхнул ее, заставив стоять прямо, а после вновь отошел. Это стало последней каплей.

Сознание действительно отключилось, но не так, как того желала Баст.

Вместо нее проснулась и взглянула на мир вторая половинка ее души, а сама девушка смотрела как бы из-за звуконепроницаемого стекла. Вторая частичка ее – осколок духа древнего воина – просыпалась тогда, когда сама хозяйка была ранена или без сознания. Руки ощупали тело, но, не найдя раны, бессильно опустились. На мир уже смотрел незамутненный лишними эмоциями взгляд хладнокровного убийцы, та часть ее души, что позволила ей выиграть борьбу за жизнь и трон королевства Роз.

«Ну что ж, давай вместе поиграем в эту игру! Клянусь, ты отплатишь мне за каждое лицемерное слово неправды». – Глаза Баст изменились, стали такими же злыми, как у Сетта.

Кошка усмехнулась. Единственный, кто был честен с ней – Риверн, он действительно хотел ее… Убить.

Спокойный взгляд девушки уперся в тень, сидящую на троне. Почувствовав на себе внимание, властитель Арвур со вздохом встал со своего трона, лениво спустился по ступеням. Навстречу Баст из тени вышел высокий воин, мускулистый, хорошо сложенный, с широкими плечами. Его голову венчали великолепные рога. Увитые драгоценностями, они посверкивали регалиями.

На подданных властитель не смотрел, его интересовали подношения. Дело не в том, что он в первый раз не разглядел золото, разбитый двигатель, пленницу. Это было шоу. Все должны видеть его величие и дары, подносимые к его ногам. Лучшее достается ему по праву сильного, и остальные воины клана должны это знать. Пусть восхищаются его богатством, это укрепит власть и его авторитет в глазах прочих.

Властитель снял с себя шлем и доспехи, оголившись до набедренной повязки.

Кошка увидела лицо, отличающееся той мужской красотой, которая поражает женщин в самое сердце, заставляя их следовать за обладателем мужественных черт туда, куда он прикажет идти, хоть в ад, хоть в бездну. Прямой нос, четко очерченные губы, твердый подбородок и морщинки в уголках глаз, но взгляд… как стальные иглы.

– Почему ты ее не убил, сын? – обратился Арвур к Алиену.

– А какой мне прок от гниющего трупа? – бесстрастно ответил Алиен. – В качестве наложницы принцесса королевства Роз более полезна. Если ее обрюхатить, приплод будет иметь права на трон. Тогда, возможно, мы выиграем эту войну.

– Что ж, с ней все решено.

У кошки подогнулась одна нога, и Баст попыталась уронить себя на пол, но усилием воли выпрямилась. Гнев от боли и унижения ярким пламенем вспыхнул в ней и придал сил.

«Ну, это мы еще выясним, кто кого и от кого будет приплод», – злобно подумала про себя девушка и поставила себе галочку отомстить Алиену всеми доступными средствами.

Вокруг толпились Сетты, женщины прикрывали усмешки ладошками, а воины и техники нагло разглядывали ее тело, оценивая.

«И не только Пирату, отомщу каждому, кто был свидетелем моего унижения. Вряд ли на этой станции кто-то выживет, – решила кошка про себя, возвращая прищуренные взгляды насмешникам. – Необходимо только дождаться своего шанса, а выжидать я умею. Все, что ни делается – к лучшему».

Очень часто сама судьба решала вместо Баст, и тот факт, что она попала в святая святых клана Сеттов – их главную цитадель, говорил о многом. Пора было прекращать это многолетнее противостояние. Кто-то должен победить в бесконечной схватке, длящейся не одно поколение. Судьба давала ей шанс.

«Но как же страшно! В одиночку против целой армады, без поддержки со стороны сородичей…»

Властитель продолжал рассматривать свои трофеи, демонстрируя их приближенным. Он осторожно взял меч.

Баст предвкушающе затаила дыхание.

«Ну же, давай, еще несколько секунд! – взмолилась кошка про себя. – Подержи подольше, видишь, как он сверкает!»

У Арвура затряслись руки от жадности. Он рассматривал эфес в форме дракона, и в его глазах полыхала редкая эмоция: восхищение.

Воин поднес рукоятку к лицу. Глаза властителя подозрительно сощурились, оценивая. Рука Арвура сжала меч.

Глаза девушки загорелись.

Большой палец Сетта уверенно встал в выемку, блокируя убийственный механизм.

Кошка сникла. Какой облом! Если бы она могла, то завопила бы от разочарования.

Большинство противников Баст попадались на эту уловку и лишались руки, но этот гад был хитер, как тысяча чертей.

– Корабль? – осведомился воин Тьмы, втыкая клинок в груду золота.

– Разбит, двигатель сломан, – привычно отрапортовал Алиен, он же Рован. Кошка скрипнула зубами.

Они уже считают ее вещи своими!

– Никто из моих техников не сможет его починить, это технологии древних островитян, там не просто магическая разумная машина, все основано на изначальной чистой энергии. Двигатель работает на технологиях ныне не известных.

– Я чиню его каждый раз, когда какие-нибудь идиоты разбивают… – услышала свой собственный голос Баст и тут же скривилась, мысленно прикусив себе язык.

«Ну и дура! Могла бы и промолчать!» – поддакнуло сознание древнего воина.

– Кажется, я знаю того, кто нам его починит, – не глядя на девушку, обронил Арвур. – Немного свободы женщинам перед замужеством даже полезно.