За голубикой в болото бесплатное чтение
Глава I. Берёзовая тайга
На разъезде N… стояло всего несколько старых бревенчатых бараков 60-хх гг. рождения. Построили их для железнодорожных рабочих, обслуживающих ветку, которая проходила от Западно – Сибирской железки через весь Чулымский район. Этот район состоял из торфяных болот и берёзовой тайги, тянувшейся на многие сотни километров по низине. Ни холмов, ни тем более гор не видать было из окон старых пассажирских вагонов, которые качало и бросало из стороны в сторону, как будто они шли не по железным рельсам на невысокой насыпи из земли и крупного щебня, а плыли по волнующемуся морю.
Кузнечиков здесь почему – то водилось превеликое множество. Их громкое стрекотание перебивало железное бряцание состава. Видно высокие травяные джунгли, уходящие от насыпи в поле и к лесу, были для них огромным уютным домом, в котором жили и множились поколения этих бойких весёлых насекомых.
Лето 1982 года выдалось на редкость жарким и сухим. Торфяники самовоспламенялись на жгучем солнце и горели, выжигая на земле до черноты огромные проплешины. Едкий удушливый дым проникал даже в закрытые окна вагонов. Местные жители рассказывали, что по таким местам ходить нельзя. Под землёй выгорали ямы. Провалишься в такую западню и зажаришься заживо, потому что быстро выбраться оттуда не получится. Близко к торфяникам люди не строились и деревья не росли.
Зато в лесах водилось множество зверья; волки, медведи, рыси и лисы, барсуки и зайцы, лоси и кабаны, пушные зверьки. А крупной птицы – дичи бессчётно, немеряно. И у каждого уважающего себя мужика имелось охотничье ружьё и капканы.
Речки здесь текли редкие и узкие. Зато озёр, больших и маленьких, было в избытке. В них в неисчислимом множестве водилась рыба, в том числе золотистый карась. Рыбка эта не крупная, но плодовитая, а потому очень голодная. Бросишь горсть семечек или крупы, а они уже на лету, над водой корм ловят, норовят первыми успеть.
Водяных паучков и разной мелкой живности на озёрной гладкой воде не видать. Её мгновенно съедают. Просто диву даёшься карасиной ловкости! И не видно в отстоявшейся прозрачной воде никого, только лениво шевелится илистая муть. В этих озёрах никто не купается, даже в самый знойный полдень. Потому что чистая вода только сверху, а дальше бездонная илистая глубь. Длинный срощенный шест на 4–6 метров до дна не достаёт.
На каждом озере имеется пара лодочек для рыбаков и несколько торчащих тонких шестов для привязывания сетей. А также одна, редко две рыбачьих избушки, маленьких и низких. Но в каждой из них обязательно сложена крошечная кирпичная печка с трубой. Есть и дощатый, грубо сколоченный столик у единственного крохотного оконца. А у другой стены сделаны нары из досок. Такая избушка имеет прочную тяжёлую дверь, но без замка снаружи. Потому что случайному человеку здесь нечего делать и поживиться на дармовщину опять же нечем. Старая кастрюлька с чайником, сковорода, несколько железных чашек с ложками. Вот и всё убранство! Да ещё оцинкованная старая ванна и пара вёдер висит снаружи на стене. Потому что рыбы здесь столько, что считают её не килограммами, а вёдрами и ваннами.
Карась же настолько живучий, что через сутки его только домой довезут, а он всё плещется. Зимой пакет из морозильника достанут, опустят в холодную воду, чтобы рыбку помыть, а золотые карасики вдруг оживают снова.
Много в здешних местах грибов и ягод, даже в засушливые года. Потому что вода подходит очень близко к поверхности земли. Корни растений пьют её вволю и растут, цветут во всю мощь. Травы на болотистой земле родятся сочные, богатые. И сенокосы в любой год урожайные. Немногочисленный народ держит скота очень много. Когда деревенское стадо возвращается вечером с пастбища, тянется оно бесконечно долго. По улицам в это время не пройти, ни проехать!
Много в этой травище не только насекомых, но и змей. Особенно гадюк. Поэтому местные жители с самой весны до поздней осени не снимают с ног резиновые сапоги, длинные до колена, из литой резины, чтобы острые змеиные зубы не смогли их прокусить, достать до тела.
Сами гадючки редко нападают. Разве только весной агрессивные, когда идут у них брачные игры. Тогда в клубки свиваются их гибкие тела, разукрашенные зигзагообразной росписью. Становятся они тогда злющие, как люди после самогона! Но где же летом разглядишь змейку в траве по пояс? А наступишь на неё нечаянно, она от боли и цапнет. Если один раз укусит, здоровый человек переболеет, но не умрёт. А если 2–3 раза подряд, спасения нет, сердце не выдерживает. В сельских медпунктах противозмеиной сыворотки никогда нет. А до городской больницы пока доберёшься!..
Но это редко случается. На змей тоже свои охотники имеются; хищные птицы, ежи, кабаны и домашние свиньи на вольных хлебах.
Ходят этакие Машки и Борьки свободно по маленькой деревне, весом по 2–3 центнера и за лакомство большого червяка считают. Свиной жир не пропускает яд в кровь.
И ещё змееловы обожают гадюк. Они за один сезон в чулымских лесах несколько планов делают, хорошие деньги зарабатывают!
Богатый край! Кто не ленится, хорошо живёт, по – кулацки зажиточно. Может, и от них потомство пошло, от кулаков, от тех, кто хозяином на земле себя чувствовал и работать на ней умел. Сыты, обуты, одеты, да ещё деньги на книжке лежат.
Так здесь заведено. Рождается дитё и званные гости вместо подарков или точнее, вместе с подарками деньги приносят. И так каждый год. Подрастает ребёнок, сам учится приумножать свой капитал – лыко дерёт, ягоды собирает и на кооперативный заготовительный пункт сдаёт. Рублик к рублику и уже не дырка от бублика, а тысячи!
Глядишь, к тому времени, как жениться подоспеет, у него уже и на дом и на мотоцикл скоплено. А невеста, став женой, в приданное целый двор скотинки приведёт и сама в полном обмундировании явится. Шапка для зимы не одна, а все из разных мехов. Воротник из двух лисиц на половину пальто!
Дом сразу – полная чаша! Живи – не хочу! От сытой жизни разнесёт её во все стороны, окорока и грудинку жирнющие отрастит. Чем не свиноматка? А потом мужа ругает – проклинает, что плохо покрывает, под пьяную руку бьёт и матом через каждое слово кладёт.
И заступиться некому! Потому что мать с отцом вырастили, на руки зятю сдали, а там живите, как хотите. Сами немаленькие. Муж в семье хозяин и барин. Что хочет, то и воротит. Захочет, жену любовью осчастливит, а решит спьяну со свиньей в охоте побаловаться, его воля!
Приходит потом хозяйка опорос принимать, а поросятки – то с ручками, с ножками, а то и с глазками человечьими! Закопает приплод женщина поглубже, а сама потом слезами исходит, не пить, ни есть несколько дней не может. И молчит обо всём, насколько сил хватает. Только близкой подруге о тайне скажет. Но от мужа не уходит. Потому что он не один такой. Во всём самогонка виновата! А хозяин хороший всё в дом, всё для семьи! Кому хочется, чтобы нищетой и плохим характером её попрекали?
– На гордых – то воду возят!
– Посмотрите – ка на нашу Елену Прекрасную! Ходит, как статуя. А на кухне пусто! И на самой не густо – одно пальтишко да сапоги из кожзаменителя! Срамота!
И случись этой Ленке заболеть или ещё что, ни за что не помогут. До поезда болящую не проводят и стакан молока не нальют. За что её уважать и помогать, если она и отблагодарить по – человечески не сумеет? Странная она какая – то! За столом невесть что из себя корчит. Самогон стаканами пить не хочет и от частушек ядрёных, с перчиком, ей не смешно. Раз так, то и мы свою компанию навязывать не станем! У нас тоже своя гордость имеется! Почище её рылом вышли!
А в некоторых сибирских деревнях и того лучше традиции прижились! Слышали про «помочь»? Нет, это не помощь при постройке нового дома, бани или копке картошки и рубке капусты для засолки. Эта «помочь» оказывается одинокой девке или женщине, которая морду от кавалера воротит. Пусть даже он сопливый, но всё равно мужичонка! Отвергнутый жених, обиженный на нежелании «спесивицы» спать с ним, подговаривает нескольких парней и даже женатых мужиков подкараулить её и проучить всем скопом. Заступаться за такую гордячку тоже никто не будет и даже не предупредят о заговоре! Потому что она не права.
– Цаца какая нашлась!
Такова правда деревенской жизни. Красота и гармония в природе не всегда присутствует в душевной красоте человеческого создания. К сожалению!
Семья Александра Катаева коренными жителями не считалась, несмотря на то, что жила здесь уже десять лет. Их глухую деревушку в Омской области упразднили любители укрупнения населённых пунктов из областного управления. Сказано – сделано! Хозяйское слово – закон. Подкрепили распоряжение синей круглой печатью, поставили несколько закорючек на бумаге и пошло дело! Те, у кого нашлись хорошие родственники, быстро определились с переездом. Семьи побогаче, кряхтя и охая, снялись с насиженного места и вместе со всем имуществом перебрались в посёлки покрупнее.
И остальных под ружья не ставили. И бульдозером дома не сносили. Просто закрыли сначала магазин, а потом обрезали электрические провода!
Так и перебралась молодая семья на переезд в соседнюю Новосибирскую область. Здесь требовались рабочие руки и жильё предоставляли сразу. Целых полбарака на две комнаты и просторную кухню. И сараюшки были, и огород с колодцем. А ещё – железнодорожные льготы. Сам Александр устроился путейцем – разнорабочим, а жена полы мыла в их конторе и в магазине.
Подрастала дочь Юлька. Не успеешь оглянуться, а её в институт отправлять надо будет. Очень способная росла к учению девочка. А год назад ещё одна дочка родилась, Светланка.
Здесь приволье. И была возможность подкопить денег. Мясо кооператив принимал по 3 р. 50 коп. Также брал и ягоду, солёные груди, картошку. Жить хорошо стали. Лучше, чем прежде.
Александр был человеком тихим и спокойным, пил изредка и мало. Очень любил жену и дорожил своей семьёй. Супругу Марию жалея, не позволял ей ворочать тяжести, чтобы не надорвалась раньше времени. Он очень хотел сына, но дочь Юльку любил и гордился её красотой и трудолюбием, а также гордым и независимым характером.
– В мать пошла! – С удовольствием отмечал он. Младшенькая Светланка была больше похожа не него. О характере, понятно, говорить ещё рано. Но, проснувшись, малышка никогда не плакала, а лежала тихо в своей кроватке. Еле без капризов всё, что ей предлагали. А насытившись, просто сжимала губки.
– Мама рассказывала, что я был такой же. Беспроблемный! – Смеялся Александр.
Он и на работе был тихий и исполнительный. И в общении с коллегами – дружелюбный и спокойный. Никому зла не желал и вслух не осуждал.
– Трезвый, поэтому и следит за базаром! Нужно его напоить, мужики. Вот тогда всё г…о наружу и вылезет!
Но выполнить эту задумку им не удавалось. На «Слабо!» мужчина не вёлся. Когда сильно начинали доставать, просто уходил под предлогом работы.
– Подкаблучник! – Вынесли приговор рабочие – путейцы и отстали.
– Са-аш! Сегодня в магазине сказали, что начальство большое приедет из города. Заказали ягоду. Им много надо. Съездили бы завтра с Юлькой, побрали? В прошлом году вы хорошо привезли. Они дороже покупают, чем заготовители! – Сказала Мария вечером, когда вся семья собралась за ужином.
– Какую им надо? Клубнику не набрать, выгорела. А на прошлогодней поляне соседушка всё до земли выкосил. Больше травы для него не нашлось! Чернику разве только?
Завтра у Александра выходной, а Юльки идут школьные каникулы.
– Чернику. Спрашивали ещё голубику. Она далековато, конечно. Но дороги сухие. На велосипедах десять километров одолеете!
– Тринадцать. В один конец. Жарища стоит! – Поправила дочь.
– Я не настаиваю. Если вам очень трудно, не ездите!
Хозяин раздумывал.
– Съездим, Юлька? Пораньше выедем, по прохладе. А в лесу тоже тень, не так жарко. Приедем опять же вечером, когда жара начнёт спадать. Не раскиснем!
– Ладно, как скажешь. Одного я тебя всё равно не отпущу. А то будешь ходить – блудить, в камышах запутаешься! – Засмеялась Юлька. Она гордилась, что несмотря на свои неполные пятнадцать лет в прошлом году, вывела всю группу верно к дороге. Всего на полкилометра ошиблась. А дядька из Новосибирска со своим сыном Витькой, которому было уже восемнадцать, и отец совсем в другие стороны указывали. Ещё и спорили с ней, что у мужчин природная ориентация лучше, чем у женщин. Самоуверенности у них больше, чем полагается! Она готовится стать геологом. Поэтому должна уметь ориентироваться и не пугаться трудностей!
Не очень хочется ехать за ягодой. И собирать её муторно. Прошлый раз после такой поездки на велосипедах у неё ноги забыли, как шагать. Но тогда ещё дождик помешал на обратном пути. Илистая земля, как пластилин, наматывалась на колёса. Ножами насилу очищали. Слава Богу, что уже перед самым домом дождь прихватил!
Мать продолжала.
– Я завтра с хозяйством управлюсь, сбегаю за чёрной смородиной. Наберу с ведёрко. Здесь близко, успею.
– А ребёнка куда? Всех денег всё равно не заработаешь. – Воспротивился муж.
– Всех не заработаем. Кто же спорит? Юльке учиться надо. И замуж отдавать. Свадьбу надо будет сыграть, чтобы не хуже других людей! Наша красавица долго в девках не засидится!
– Мам, ну ты опять со своей свадьбой! Рано об этом говорить.
– Так ведь я завтра тебя замуж не выдаю. А думать о будущем совсем не рано! – Настаивала на своей правоте Мария.
– Я думаю. После школы в институт поеду поступать. Потом работать буду геологом. Хочу по стране поездить, посмотреть!
– Я тоже мечтала не о такой жизни со шваброй в руках! – Вздохнула мать.
– Оставь ребёнка в покое, Маша! У нас опереться не на кого было. Я тоже не хочу, чтобы мои дети в этой глуши жили, как мы с тобой! А за смородиной не ходи. Лучше с нашей Светланкой посиди дома и сама отдохни! Бабе Любе тоже некогда с ней возиться. Опять посадит её в огород, а сама пойдёт грядки полоть. Пауты накусают!
Поднялись отец с дочерью с первыми лучами солнца. Мария с вечера приготовила им обед с собой; варёные яйца, свежие огурцы с помидорами, булку хлеба. Сами ягодники собрались тоже заранее. Положили в карманы своих летних походных курток – штормовок по бутыльку комариной мази «Дэта». В болотистых лесах Сибири эти кровососы летают до самой зимы; здоровые, рыжие, с длинным жалом. Нож тоже в лесу необходим. Соль и спички, завёрнутые в целлофановый непромокаемый пакетик.
Сама «штормовка» обязательно с застёгивающимися карманами и капюшоном незаменима в лесу. Исцарапают в кровь кожу острые сучки и растения с шипами, искусают до красных волдырей комары с паутами. Лучше жару в плотной «штормовке» перетерпеть, чем потом две недели царапаться. А если повезёт и ветерок подует, в дороге можно снять лишнюю одежду.
За ягодой хорошо брать эмалированное ведро с крышкой. В нём спелая ягода если и даст сок, то не окислится. В оцинкованном же из – за этого ягода станет непригодной, ядовитой. А крышка предохранит от попадания лишнего мусора. Еду, завёрнутую в газету «Комсомольская правда», Александр положил в своё ведро и закрыл крышкой, которая неожиданно громко хлопнула о железо. На минуту все замерли, опасаясь, что разбудили малышку.
– Светланку громом не разбудишь! – Улыбнулась мать. Но не успела она договорить, как послышался неуверенный топоток маленьких ножек.
– О, явление Христа народу! – Всплеснула руками Мария.
Ребёнок подошёл к отцу. Тот поднял дочку и посадил себе на колени. Но обычный приём на этот раз не сработал. Светланка завозилась, просясь на ручки и крепко обняла отца за шею. Объятия ребёнка самые сладкие, волшебные. Так умеют обнимать только маленькие дети; крепко, ласково, искренне, выражая силу своей любви. Они ещё не умеют лгать в это время. Ответив на ласку, отец передал девочку матери.
– Пока – пока! Вечером снова увидимся! – Шутливо помахал ладонью Александр и, подняв ягодное ведро, пошёл к порогу. Светланка неожиданно залилась плачем. Растерянный отец и удивлённая старшая дочь остановились.
– Идите уже! – Махнула им рукой Мария.
С испорченным настроением ягодники сели на велосипеды и отправились в путь. Некоторое время они ехали молча. Потом Юлька поравнялась с отцом и поехала рядом.
– Какое – то предчувствие у меня поганое! – Сказала она.
– Ты предлагаешь вернуться? Боюсь, что мать нас не поймёт. Обвинит в лени.
– Это она может запросто. Ладно, чего уж ворачиваться? Дождей в ближайшие дни не обещали. И народившийся месяц не показал на дождь.
– Ты зря отказалась от завтрака!
– На голодный желудок легче ехать! – Отшутилась Юлька.
– А вот и ветерок подул!
Они остановились и разделись, оставшись в лёгких рубашках с длинным рукавом. Отец положил свою штормовку в короб с крышкой поверх ведра, накрепко привязанный к задней сидушке. Дочь повязала свою курточку вокруг талии за рукава.
По обе стороны грунтовой дороги лежали большие поляны со свежескошенной травой. Пряный запах подсыхающего разнотравья напитал ароматами прозрачный воздух. За полянами сразу начинался смешанный лес из берёз и осин с густым подлеском из рябины, калины и кустарника. Он казался тёмным и непроходимым. Берёзовая тайга. Мрачные ели были редкими и выглядели очень неприветливыми.
Совсем близко от дороги из травы с шумом поднялась стайка тяжёлых в полёте птиц, заставив путников вздрогнуть от неожиданности. Птицы полетели совсем низко над травой.
– Перепёлки! – Громко сказал Александр, как будто Юлька сама не знала. Охотником отец не был. У них в доме ружья и больших капканов не водилось. Были два маленьких на белых дощечках, с пружинками для крыс и мышей. Не мог отец убивать ни зверей, ни птиц.
– Мы голодом не живём. Домашней скотины полно. Куда жадничать? – Говорил он, когда приятели звали его поохотиться. Но Юлька – то знала, что ему просто жалко было зверюшек. А рыбачить он любил. Это была его страсть, его хобби. Он всегда сам чистил рыбу, не доверял её жене и дочери. Впрочем, те были только рады такому раскладу.
Девочка подумала, что лучше бы они поехали на рыбалку за карасями на знакомое озеро. Как обычно, сели бы на поезд, потом прошли семь километров пешком, ведя в поводу свои двухколёсные машины. Затем с отцом на утлой лодочке поставили сети недалеко от берега и любовались бы величественной панорамой большого озера. А пока золотая рыбка ловится, на костре готовили шашлык и разговаривали обо всём, что было и что будет ещё.
– Пап, давай угадаю, что ты планировал сегодня на рыбалку за карасями рвануть?
– Угадала. Ничего, в следующий раз съездим. Там и клюква поспеет, и этих кровососов поменьше станет!
– Ну да, сезон клюквы после десятого сентября начнётся! А у меня – школа! – Разочарованно протянула Юлька.
– Ничего страшного, на выходных съездим!
– Долго ждать. Сейчас ещё июль не кончился.
– Какие наши годы, Юлия Александровна? Полтора месяца пролетят незаметно!
– Ты прав, папулечка. Ты ещё у меня молодой. И я не старая. А давай наперегонки?
– Идёт. Раз, два, три!
Выиграл отец.
– У твоего велика ход легче!
– Не вопрос. Меняемся?
Через пять минут Юлька сдалась.
– Ура! Я выиграл два огурца! – Выкрикнул победно Александр.
– Поздравляю, огуречный победитель! – Нарочито грустно сказала дочь. И увидев вдалеке в поле деревянный туалет, указала на него.
– Меня ещё с прошлого раза мучает вопрос. Деревню давно снесли, а один туалет оставили. Зачем, спрашивается? Культурные, что ли, под кустик сходить стесняются?
– Я думаю, что больше для ориентира. Места тут все похожие, без особых примет. Лес да кое-где островки засохших тонких деревьев. А мимо туалета уже точно не проедешь!
– Разумно. Я об этом как – то не подумала. А красивое место. Зря его люди бросили. Здесь тишина какая – то особенная, дикая. И простора много! – Она спешилась и уверенно пошла по тропинке к лесу. Не одни они сюда приезжают за дарами леса.
Они быстро преодолели узкую полоску тонкого сухого камыша. Черничник начинался от самой опушки леса маленькими островками. По опыту ягодники уже знали, что нужно зайти глубже, чтобы обнаружить огромные поляны крупной ягоды. И всё же такого великолепия отец с дочерью не ожидали. Сплошные заросли черничника были усыпаны спелой, крупной ягодой, местами с сизоватым оттенком. Руки и губы скоро стали фиолетовыми от спелой черники. Ведро наполнялось довольно быстро. К обеду, к часу, они набрали по большому ведру отборной ягоды.
– Тяжёлая! – Юлька осторожно поставила своё ведро возле велосипедов, прислонённых к толстому дереву.
– Я думаю, что пора перекусить! – Отец достал из короба еду.
– Как насчёт огурчиков? Уговор остаётся в силе? – Он дразнящее покрутил свой приз.
– Ешь ты свои огурцы! Добра – то! – Юлька за обе щёки уписывала варёные яйца с хлебом. Аппетит на свежем воздухе проснулся зверский. Она не успела оглянуться, а два яйца съела даже без соли. А желудок просил ещё. Растерянность отразилась на лице Юльки. Она ещё была слишком юной и не научилась скрывать своих чувств. Отец, глядя на дочь, рассмеялся. И протянул ей ещё одно яйцо.
– А ты как?
– Ешь. Я утром плотно позавтракал.
Упрашивать себя девочка не заставила. Она аккуратно разрезала яйцо своим ножичком, посолила кусок хлеба и сделала бутерброд. Потом смахнула с груди крошки и запила водой из бутылки.
– Наелась! – Объявила она. Посмотрела на часы и предложила отцу.
– Папка, давай не будем больше ягоду собирать? Пока из леса выберемся, пока гружёные доедем!
– Мать ещё голубику просила!
– За ней ещё дальше идти надо. Ничего так, если запнёмся и рассыпем всю ягоду?
– Уговорила. Сейчас передохну немного, папиросу выкурю и домой поедем. – Уступил отец. Он оглянулся в поисках, где бы присесть и направился к большому широкому пню в нескольких шагах от них.
Боковым зрением Юлька заметила подозрительное шевеление в тени у этого пня. Она повернула голову и увидела змеиные головы чёрных гадюк. Эти твари очень агрессивные и крупные по сравнению с гадюкой обыкновенной. Бутылка с водой выпала из руки и Юлька предостерегающе закричала, показывая отцу рукой на змей. Но мужчина в этот момент уже садился на пенёк и быстро среагировать не сумел.
Две толстые степные гадюки укусили его в ногу выше колена, потом ещё раз. Всё произошло очень быстро, за какие – то несколько секунд. Девочка схватила длинный сучок и бросилась на гадин. Она сумела их убить, крича при этом во весь голос.
– Дай мне велосипед. Надо успеть хотя бы выйти из леса на дорогу. А там, может, кто-нибудь проедет. – Попросил отец.
Юлька подвела ему велосипед и взяла свой, оставив злополучные вёдра с ягодой на месте. Пошла впереди, оглядываясь всё время на отца. Поначалу он шёл неплохо. Потом силы его стали оставлять. Неожиданно рядом послышался треск сухих сучьев. И через пару минут к ним вышел пожилой мужчина в походной одежде.
– Что случилось? Я услышал крики и пошёл сюда. Помощь нужна?
– Очень! Моего отца укусили чёрные змеи. Два раза. У вас есть мотоцикл или машина? Его надо срочно в больницу!
Пока Юлька говорила, незнакомец внимательно осматривал её с головы до ног. Девочке этот оценивающий взгляд очень не понравился. Потом он перевёл внимание на отца.
– Степные гадюки? Не успеем довезти! Но у нас есть нужная сыворотка. Можем сделать укол!
– Так что же вы стоите? Несите скорее! – Выкрикнула Юлька.
– Мы на острове. Пока я туда – сюда на лодке мотаюсь, время упустим. Оставьте здесь свои велосипеды и пошлите к лодке. Так будет быстрее! – Он подхватил пострадавшего и повёл к озеру.
– А вы кто? Змееловы?
– А, да, они самые. Вы на этом озере когда-нибудь были?
– Не приходилось.
– У нас там избушка есть. Мы всегда в ней останавливаемся, когда приезжаем ловить… змей.
Они вышли на берег небольшого озера.
– А машина где? – Удивилась Юлька.
– Спрятана в другом месте, подальше от любопытных глаз. Ты уже не маленькая, должна это понимать. Сколько тебе лет?
– Скоро шестнадцать. – На автомате ответила девочка. Ей этот мужчина не нравился всё больше.
– Чего ты застыла, как неживая? Иди в лодку, принимай своего папку, чтобы не перевернуть её. Топь внизу!
Юлька помогла посадить на дно лодки отца. Она видела, что ему становилось всё хуже. Посреди озера виднелся выпуклым бугром большой остров. На самом берегу стоял домик, срубленный из тонких брёвен и покрытый железом.
– Господи, только бы успеть!
Глава II. Страшный остров
На берегу острова их встречали. Молодой здоровый увалень и… второго Юлька узнала сразу. Это был их сосед с переезда. Белёсый мужик, вечно небритый, заросший такой же блеклой щетиной, похожей на поросячью. Одутловатое широкое лицо с маленькими невыразительными глазками. И прозвище у него было под стать облику «Свинопас». Про него ходили слухи, что он больше любит свинок, чем свою жену. Мужчина нигде не работал, но получал небольшую пенсию по инвалидности.
– А вы что здесь делаете? – Вырвалось у Юльки.
– Как чего? Рыбачим! – Он удивлённо выпучил на неё маленькие глазки.
– Мужики, помогите вытащить человека из лодки. Разговаривать потом будете! – Скомандовал перевозчик.
Александра положили на траву возле берега.
– Укол скорее ставьте! – Поторопила Юлька.
– Мы тебе чё, врачи, детка? – Изумился сосед.
– Так вы… не змей ловите? – Девочка кинулась к отцу. Он потерял сознание.
– Папка, не умирай, пожалуйста! Ты слышишь? – Она стояла на коленях и тормошила отца, пытаясь привести его в чувства.
– Чего рты разинули? Степные гадюки его хватанули! Тащите девку в дом! Там мы ей поможем все вместе! – Крикнул «змеелов» своим товарищам и поганенько захохотал.
Юлька вскочила и бросилась на него с кулаками, расцарапала мерзкую харю обманщика. Коренастый сильный мужик перехватил её тонкие руки мёртвой хваткой и рывком развернул девчонку к себе спиной. Имитируя толчки, стал пихать её вперёд.
– Вот кошка психованная! Сейчас мы прыти у тебя поубавим! – Зло пообещал «змеелов».
Сообщники подхватили добычу за руки и поволокли к избушке. Там они сорвали с неё одежду и повалили на дощатые нары.
– Петька, это мой подарок тебе к Новому году!..
Громкий крик боли и ненависти заглушили стены рыбацкого домика. Юльке хотелось, чтобы её сердце не выдержало этих пыток и разорвалось. Она мечтала разом оглохнуть и ослепнуть, чтобы не слышать похабные комментарии и не видеть мерзопакостные рожи. Но Бог не услышал её и не пришёл на помощь.
– Хорошая тёлочка! Давайте, мужики, малость передохнём и покурим. До вечера ещё далеко! – Предложил «змеелов». И он с сыном пошёл на свежий воздух.
– Вы идите, а я тут ещё маленько покуралесю! – Прохрюкал «свинопас».
– Пользуйся моей добротой, братец! – Поощрительно похлопал его по плечу «змеелов».
Они вдвоём вышли на улицу, закурили и, не спеша, подошли к Александру.
– Всё. Кранты! – Сказал старший, пошевелив труп ногой.
– А что будем делать? Не оставлять же его здесь? – Спросил младший.
– Отвезём обратно, к их велосипедам. Их будут искать. И найдут папеньку. Дураку понято, что змеи виноваты. Ногу вон как раздуло!
– Батя, а с девчонкой что? Она расскажет про нас!
– Значит, сделаем так, чтобы не рассказала! – Ухмыльнулся батя.
– Жалко убивать. Красивая!
– Женись, раз жалко! Не хочешь?
– А если тут оставить, на острове? Приезжать можем.
– Ишь ты! Понравилась? А если кто другой вместо тебя приедет? Дурак ты, Петька! За собой всегда прибирать нужно. С детства мы с матерью тебя этому учили!
– Я убивать не буду! – Испугался здоровяк.
– Будешь, куда ты денешься! Так вернее станет, что не сболтнёшь о девчонке где-нибудь в пьяном угаре, не похвастаешься.
Из домика донёсся звериный крик. Орал мужской голос. Бросив сигареты, отец с сыном побежали на него.
«Свинопас» стоял возле оконца, раскорячившись и держась обеими руками за свои причиндалы. Спущенные штаны на щиколотках и плюющаяся жертва, привязанная к нарам, ясно дали понять, что здесь произошло.
– Покуролесил, падла? – Сорвался в яростный крик «змеелов» и влепил затрещину пострадавшему так, что он, запутавшись ногами в штанах, отлетел к стене, больно ударившись голой задницей об угол стола. «Свинопас» взвыл с новой силой.
– Попробуй только обратись в больницу, что бы всех замели! Лечи свои яйца сам, хоть сдохни при этом! Иначе я тебя и всю твою паскудную семейку на тот свет отправлю! Понял?
– Да. – Едва слышно простонал братец.
– Не слышу!
– Понял я! – Загибаясь от боли, повторил укушенный.
– Пошёл вон отсюда! На улице рассматривай свои мудии, козёл вонючий! – «Змеелов» хотел ещё пнуть «свинопаса», но тот, на ходу натягивая штаны, выскочил быстрее, чем чёрт из табакерки.
– Будешь ещё? – Спросил папаша сына, показывая на нары.
Тот брезгливо скривился и отрицательно покачал головой. Сейчас, когда через открытые двери света в избушке стало больше, парень увидел окровавленное, истерзанное тело девушки. Один глаз заплывал синяком, а губы были разбиты в кровь. Зрелище не из приятных.
– Раз не хочешь, надо прибраться. С того козла помощи ждать нечего. Так… Давай сначала труп её папашки в лодку загрузим…
Услышав про смерть отца, Юлька вскрикнула и потеряла сознание в первый раз за всю экзекуцию.
– Так, скопытилась тигрица. Значит, я отвезу его на берег и брошу в лесу. Тут не очень далеко от озера, один дотащу. Он не богатырского телосложения. Потом девку надо закопать!
– Легче в озеро бросить!
– Дурак он и есть дурак! В кого только уродился такой? Объясняю для «особо одарённых»! Мы из этого озера рыбу жрём. Не западло будет? И всплыть она может.
Отец больно поддал под рёбра своему глуповатому чаду. Затаскивая в лодку тело Александра, он продолжал поучения сыночку.
– Ты вот женилку – то добрую отрастил, а мозгов в голове не прибавилось. Вместо того, чтобы слушать умные батькины советы, ты ещё огрызаешься! Или забыл уже, как я вас с матерью учил?
– Я больше не буду, батя!
– Чего ты больше не будешь? Тьфу! Ты ему про Фому, а он тебе – про Ерёму! Вот и поговори с балбесом!
Они отвязали бесчувственное тело девушки, сгребли всю её одежду и понесли за руки и за ноги к ближайшему лесочку, не забыв штыковую лопату. Положили возле высокой ели на землю.
– Значит так. Я пошёл к лодке. А ты выкопай яму и закопай девчонку. Да не забудь лопатой её перекрестить для верности. Эти бабы живучие, как кошки! Всё понял?
– Да. Сделаю, как надо, батя. Что я, не мужик, чё ли?
– Ну вот и ладно. Урок впрок пошёл. Значит, ещё не всё потеряно. Толк из тебя будет, сынок!
Оставшись один, сын своего отца оглянулся. Лесок, где предстояло копать могилу, был крошечный, но какой – то слишком пугающий. На земле лежал толстенный ствол давно упавшего дерева. Ветки его давно сгнили и превратились в труху. А ствол оброс длинными прядями серо – голубого мха, клочками свесившегося почти до самой земли. Мох и лишайники в различных вариациях и самых разнообразных оттенков были повсюду; на стволах берёз и елей, на гнилых сучках, в избытке валяющихся на сырой почве.
Большие круглые шляпки ярко – красных сыроежек и семейство таких же ярких мухоморов красиво смотрелись на зелёной моховой подстилке. Но красота эта была страшная, зловещая до нереальности.
– Только бабы Яги не хватает! – Вслух произнёс парень, чтобы оживить тишину. Не получилось. Стало ещё страшнее. Рядом раздался стон, словно из – под земли. Парень вздрогнул. Не сразу вспомнил, зачем он сюда пришёл. Потом начал торопливо копать землю. Мох путался на лопате и пришлось сдирать его пласты руками.
Яму не удалось выкопать глубокую, мешали переплетённые корни. Их приходилось с силой перерубать лопатой. Дальше пошла грязь, которая соскальзывала с железного штыка. Измучившись и вспотев, детинушка решил, что всё, что можно, он сделал. Осталось самое трудное – добить девчонку.
Он вылез из грязной ямы и поднял лопату. Девчонка смотрела на него в упор.
– Глаза закрой, пожалуйста! – Дрожащим голосом попросил насильник. Но она молчала и продолжала сверлить его своим взглядом. Он отвернул голову в сторону и наотмашь ударил лопатой по голове. Собрался с духом и посмотрел. Девчонка уже не дышала. Убийца скатил тело в яму, бросил сверху её одежду и быстро закопал. А сверху постелил куски сорванного мха и бросил несколько старых сухих веток. Полюбовался на дело рук своих и остался доволен результатом работы.
Когда он возвращался обратно к рыбачьей избушке, то увидел, как отчаливает с того берега его батя. Положив лопату на прежнее место – под нары, где у них хранился нехитрый инструмент, Пётр вышел навстречу. Он услужливо придержал лодку за нос.
– А где этот, игровик – затейник?
– Лежит, отдыхает.
– Орёт выродок?
– Не-е, молча лежит, в потолок смотрит.
– Ладно, давай загружать улов! Всё сделал?
– Да. Лопатой огрел. В яму закопал. И мхом сверху замаскировал.
– Молодец. Можешь, когда захочешь!
Одну ходку «змеелов» сделал с рыбой. Потом перевёз остальных. Лодку спрятали недалеко, в ракитовых кустах.
– Держись, брат! Дома жена вылечит. Если что, скажешь, что свинья психанула! – Поддел братца «змеелов»
«Они снова вдвоём с отцом ехали на велосипедах наперегонки по знакомой дороге, в конце которой стоял деревянный домик туалета. Но в этот раз Юлька безнадёжно отстала. Она с трудом крутила тугие педали, всё тело болело, а дыхания никак не хватало. Она закашлялась и упала с велосипеда на землю. Пыталась встать на ноги, но тьма, окутавшая её, была плотная и вязкая. Юлькина рука, наконец, преодолела сопротивление и ухватилась за колючий руль велосипеда. С большим трудом девушка сумела перевернуться на бок и подтягиваться, не выпуская спасительный руль. И вдруг стало легче дышать.»
Вместе с чистым воздухом к ней возвращалось сознание. Юлька сидела на своей могиле по грудь в земле держалась правой рукой за колючую ветку ели. Кругом была темнота, но не такая сплошная, как во сне. Сумерки опускались медленно, осторожно, чтобы не напугать живые существа, населяющие землю. Сознание девушки раскручивалось всё быстрее, как кинолента с фильмом в обратную сторону.
– Папка! – Просипела она сорванным голосом и закашлялась, задыхаясь от горя и слёз. Потом надежда шепнула ей: «А вдруг он жив, несмотря на укусы гадюк? Вдруг они специально тебе наврали? И ему требуется помощь?»
Юлька заторопилась встать, но резкая боль по всему её измученному телу сковала. Болели руки, судорогой сводило ноги, а внизу живота разливался огонь. Отдышавшись, она ухватилась второй рукой за еловую ветку и стала вытягивать непослушное тело из сырой земли. Снова отдыхала и снова подтягивалась. И обнаружила, что она совсем голая. Девушка пошарила вокруг себя руками и нащупала под коленкой мягкую тряпку. Руки, хоть и болели, но слушались. Она потянула за тряпку и куртка, свёрнутая в узел, выскочила из рыхлой земли, как тряпичный спущенный мяч.
Одевалась Юлька очень долго, натягивая одежду на грязное тело. Но не могла же она пойти к отцу голышом, чтобы напугать его? Кое-как, с большим трудом, она сделала несколько шагов, держась за ствол тонкой осинки и осмотрелась.
Несмотря на сгущавшиеся сумерки, силуэт рыбацкой избушки очень хорошо узнавался на фоне озера. В том, что её обидчики уже покинули остров, она была уверена. Караси, лежащие в двух ваннах, жару не любят. В окне не горел свет. И на острове не было лишних звуков, которые всегда своим присутствием создаёт человек.
Какое расстояние до избушки? Не больше 200 м. Но пока Юлька преодолевала их, наступила ночь, тёплая и тихая. От выпуклой половинки растущей луны свет отражался в спокойной озёрной воде. Девушка осмотрела берег. Отца не было. Лодки тоже. Слабая надежда угасала, как спичечный огонёк. Юлька стояла на коленях и стонала, раскачиваясь.
– Папка, миленький, что же ты наделал? Как я теперь буду жить без тебя?
В ненавистную избушку она заходить не стала. Сидела на берегу острова и смотрела на тёмную воду, на другой берег, где рос злополучный лес. Временами она дремала, незаметно для себя проваливаясь в забытьё, как будто в голове включались предохранители, чтобы мозг от перенапряжения не сгорел, не сошёл с ума!
Сначала на чёрном небе исчезли звёзды и оно окрасилось в тёмно – фиолетовый свет. Потом на нём появились сиреневые полосы. Рассвет в середине лета наступает рано.
«Какая обманчивая тишина и покой. В природе всё так же, как у людей. Чуть зазеваешься и всё – смерть!» – Думала Юлька, глядя на этот красивый и тихий мир вокруг. Девушке казалось, что ей уже сто или даже тысяча лет. Её тело больное и непослушное, дряхлое от старости. А лицо высохло и покрылось глубокими морщинами. Все её родственники и знакомые давно умерли. А она сидит на берегу такого же древнего, как она, озера и ждёт смерти. Она подняла больную руку и провела пальцами по лицу. Струпья засохшей грязи лежали на ладони. И сама рука тоже была чёрной от грязи.
Юлька засучила рукав куртки и обнаружила большой синячище от локтя до запястья. Память озарилась молниеносной вспышкой – картиной, когда она в самый последний момент инстинктивно прикрыла голову правой рукой от занесённой над ней лопаты.
Снова потекли слёзы по лицу на шею. Она плакала молча и долго. Но в этот раз слёзы принесли некоторое облегчение. Созрело решение отомстить гадам за смерть отца и за её позор. Нельзя допустить, чтобы эти нелюди ходили по земле и радовались жизни.
Юльку знобило. Болела голова. Лежание в холодной и сырой земле не прошло даром. Но на этом проклятом острове она совершенно одна и ждать помощи неоткуда. Девушка поднялась с земли и пошла к избушке. Сняла ведро со стены и кое-как зачерпнула воду из озера, придерживаясь за крепкий ствол склонённой к воде берёзки. Вылила в ванну. Потом снова набрала полведра и поставила его на печку. Взяла железный чайник и поискала ямку вблизи избушки. Она знала, что рыбаки и охотники обычно копают такую во мху, чтобы брать питьевую воду, отфильтрованную через землю. Импровизированный колодец она нашла быстро. В землю была вкопана большая дырявая кастрюля под крышкой. Начерпала ковшиком воду и поставила на плиту. Нужно обязательно помыться, пока совсем не разболелась!
Это счастье, что в карманах её штормовки всё оказалось на месте; нож в чехольчике, мазь от комаров, спички и соль. Спасибо отцу за науку. Это он научил её, что такой запас надо брать с собой в лес, даже если ты выходишь за околицу в ближайшую рощу за грибами.
В голове звенело, нос закладывало. Девушка открыла дверь, чтобы проветрить после двуногих свиней. Обыскала шкафчик. Хозяйственное мыло, один кусок, крупная соль в распечатанной пачке, сахар в литровой банке под завинченной крышкой, початая бумажная пачка дешёвого грузинского чая. Но таблеток не было.
Юлька походила вокруг избушки. Кустиков брусники или клюквы близко не нашла, а идти дальше, в глубь острова, у неё не было сил. Резкий запах багульника привлёк её внимание. В памяти всплывали некоторые знания об этом болотном растении. Сушёным багульником пересыпали шкурки и меховые изделия от моли, клали в подпол от мышей. И кажется, учительница говорила, что он от бронхита тоже помогает. А где бронхит, там и всякая простуда – так рассудила девушка – школьница и сорвала несколько веточек.
Вода в ведре согрелась быстро. Юлька вынесла его на улицу и вышла в ванную. С хозяйственным мылом помыла голову. Затем взяла свои плавочки и вместо вихотки омыла тело, шипя от боли. Тёплая вода сбегала мягкими струйками на зелёных мох. Стало полегче. А летнее солнце быстро обсушивало тело, пока Юлька на скорую руку постирала свою одежду. Она развесила её на проволоке, натянутой рыбаками для сушки рыбы и легла отдыхать, надеясь, что в ближайшие день – два «свинопасы» на острове не появятся. Её здесь нет. Она умерла.
Болела Юлька долго, больше недели. Но особенно тяжело ей дались первые три дня. Она чувствовала, что у неё поднялась высокая температура, ноги подкашивались от слабости и очень сильно кружилась голова. Два дня она не могла поднять голову от лежанки. Глотнуть воды из чайника, который стоял рядом на полу, было уже за счастье. На третий день она сумела выбраться на улицу и опустилась на чурбак возле стены. Отдышалась. Юлька встала и сняла свою просохшую одежду и оделась.
Сходила к колодцу и начерпала воду в чайник. Наломала пахучего багульника и растопила печку. На следующий день очень захотелось есть. Юлька вторично осмотрела избушку. Но кроме сахара ничего съедобного не нашла. Решила, что от ложечки сахара и чая не убудет и хозяева не заметят. Удочки тоже не нашлось, к большому её сожалению.
– Надо идти в лес! – Вслух произнесла девушка и очень обрадовалась, что голос вернулся к ней, а губы уже не так болят. Она взяла лопату и пошла обследовать остров. Когда увидела место своей могилы, то поняла, что его надо заровнять, чтобы не вызвать подозрений.
Говорят, что убийца иногда приходит на место своего преступления. Она разгребла лопатой землю и накидала сверху мох. Поискала здесь грибы, но безуспешно. Может, мухоморы и токсичные красные сыроежки после того, как их отварить, и годились в пищу, но экспериментировать на себе не хотелось.
Юлька отправилась дальше. Из – под ног мелькнула серая гадючка. Девушка рубанула её лопатой. Посмотрела на извивающуюся змейку, подумала и взяла её с собой, предварительно отрезав голову и выкинув её в озеро. Она читала, что змей едят в других странах.
Островок был небольшой. На одной старой берёзе виднелось гнездо какой – то большой хищной птицы. И судя по белым визитным карточкам вокруг дерева, она было обитаемым.
Вопрос – сумеет ли она забраться на такую высоту, не рискнув обломить сучки и не свалиться вниз. В это время в гнезде должны быть птенцы.
Грибы она всё же нашла. Пять подосиновиков, больших, ядрёных и чистых. Юлька повеселела. Голодная смерть ей на острове не грозит. На обратном пути она посчитала дни от воскресенья, когда они с отцом поехали за ягодой. Вышло, что сегодня уже четверг. Эти или другие рыбаки могут приехать на выходные. Например, в субботу. Но это не факт, могут и раньше. Значит, надо приготовить себе надёжное убежище, чтобы не обнаружили её раньше времени. Единственное место где-нибудь под густой елью.
Интересно, почему её не ищут? Но и желания показываться на люди в таком виде не было. Это же позорное клеймо на всю жизнь! И сначала надо отомстить этим уродам! Как? Об этом надо подумать на здоровую голову. А пока она сварит суп. Нужно восстанавливать силы.
Прошёл месяц. Каждую ночь Юлька уходила к себе под ёлку. Там было её убежище. Толстым слоем лежал на земле насушенный мох. Закрывал эту постель найденный на острове кусок брезента, который девушка отмыла и просушила. Змей на острове оказалось мало. Вероятно, хищная птица охотилась и на них.
Птичье гнездо Юлька достала с помощью длинного шеста, принесённого от избушки. Большого птенца, упавшего на землю и не умеющего ещё летать, она ударила по голове и ощипала, как курицу. Грибы встречались только в одном месте, а ягоды на острове было мало. Кое-где брусника и зелёная ещё клюква. Только для витаминов и на чай.
Выручали золотистые карасики. Их девушка научилась ловить на самодельный крючок из булавки, которую нашла в избушке. Наживка шла из насекомых; кузнечиков, паутов и мух. Вместо удилища она срезала гибкий тальниковый прут, а леску сделала из связанных между собой кусков шпагата, найденных в мусорной яме возле избушки.
Синяки и раны зажили. Осталось только непроходящая боль в сердце. Ненависть к обидчикам разгоралась всё сильнее. Перебрав несколько вариантов, Юлька остановилась на одном – выждать момент, когда троица соберётся и останется ночевать. Запереть дверь и поджечь их. Оконце слишком маленькое для таких кабанов. А на двери был крепкий железный пробой. Ржавый большой замок с раскрытой толстой дужкой она нашла на потолке, под низенькой крышей. Оставался нерешённый один вопрос – как самой выбираться отсюда?
Даже если операция пройдёт успешно, она не может забрать лодку и переправиться на берег, потому что приедут за рыбаками знакомые и сразу поймут, что это поджёг. А тут она сама к маме нарисуется, пропавшая доченька! Этот вариант не подходит. Чтобы не вызывать подозрений, надо остаться на острове и затаиться. На крайний случай дождаться зимы и перебрать по льду. Вопрос в том, замерзает хорошо или нет это топкое, болотистое озеро? И как она будет выживать в холодную пору? Спички и те кончаются. Но лучше уж она погибнет, чем позволит жить этим подонкам!
И Юлька дождалась. И чуть не вляпалась! Спасло то, что она находилась в лесной части острова и успела спрятаться за дерево. Лодка появилась уже вечером и совсем не с той стороны, откуда она ожидала. Разгадка этому наступила уже через полчаса. Двое «змееловов», отец и сын, причалили к берегу и осторожно поставили два ведра с красной клюквой. Затем уже вынесли ванну и сеть под рыбу.
– Понятно всё. Набрали где – то возле озера клюкву, а теперь приехали за карасями. Двух зайцев хотят убить! – Догадалась девушка.
Дальше искушать судьбу она не стала, а забралась в своё укрытие дожидаться глубокой ночи. Навряд ли они пойдут шариться сейчас по острову! И всё же её потрясывало от напряжения и страха.
Время тянулось мучительно долго. Наконец, наступила тёплая ночь, без луны. Небо было затянуто тучами. Воровская, разбойничья ночь, как говорили в народе. Юлька выбралась из своего приюта. Сняла куртку и натолкала в неё сухой мох, сколько вошло. Положила в один карман тяжёлый амбарный замок, рыжий от ржавчины, и достала из целлофанового пакета спички. Она заранее добавила в свой коробок спички из тех, что хранились в рыбачьей избушке. Пакетик оставила под ёлкой, чтобы не зашелестел возле нужного места. Нож лежал у неё в бюстгальтере. Лезвие у него, хотя и маленькое, но прочное и для обороны сгодится.
Она уверенно шла по лесу, по невидимым тропкам. Перед тем, как выйти на открытое место, замерла и прислушалась. В оконце света не было. Уставшие добытчики легли спать. Когда до избушки осталось совсем немного, заскрипела дверь и Юлька упала на мох, затаилась. Кто – то из двух подонков вышел, чтобы справить малую нужду. Потом всё стихло. Девушка на носочках подкралась к двери и осторожно навесила на пробой замок. Получилось бесшумно. Перевела дух. Развязала рукава куртки и быстро обложила избушку сухим мхом. Перед окном она пробралась на коленках. И подожгла мох в нескольких местах. Он занялся хорошо, дружно.
Но Юлька убегать не стала. Она отошла на несколько метров от двери и стала ждать, сжимая двухметровый осиновый кол на случай, если «змееловам» удастся вырваться наружу.
Огонь весёлыми язычками бойко лизал смолистые сухие брёвна. Внутри послышались крики и тут же раздались сильные удары в дверь. Замок в гнезде подпрыгивал, но загнутая дужка не позволяла ему вылететь из пробоя. Сама дверь была из толстых плах, крест – накрест обитая широкими железными полосами. Такую не возьмёт и топор. Но топора или лома в избушке не было.
Раздался звон стекла и крики с кашлем задыхающихся в дыму стали ещё громче. Пламя уже охватило стены полностью и перекинулось на крышу. Звериные вопли затихли. Огонь бушевал в тихой ночи огромным костром. Юлька отошла ещё дальше.
Если даже огонь и дым увидит случайный проезжий с дороги, он скоро сюда не поспеет. Домик был маленький и сгорел быстро. Тошнотворный запах горелой человечины отравлял воздух. Девушка подошла поближе, разгребла головёшки со стороны двери и подтащила своей палкой горячий замок. Подождала, пока он остынет, подняла и, размахнувшись со всей силы, забросила его в озеро. Раздался звонкий всплеск и замок исчез навсегда.
– Всё, папка, с двоими покончено. Остался ещё один. Я тебе обещаю, что доберусь до него! – Прошептала Юлька. Она проверила спички в кармане, нож тоже положила в куртку и, не спеша, пошла к себе в глубь острова. Скоро рассвет. Ложиться спать после бессонной ночи и волнений она не собиралась. Завтра, а вернее уже сегодня, надо ждать «гостей». Только бы не было с ними собак!
Ближе к полудню, Юлька увидела из – за берёзы, на своём наблюдательном посту, как к берегу за озером подошёл человек. Покрутившись на нём и накричавшись, он исчез. Ещё часа через два к берегу вышли уже трое. Спустили две резиновые лодки на воду и осторожно орудуя маленьким веслом, поплыли к острову.
Убедившись в том, что собак с ними нет и несколько успокоившись, девушка пробралась через завал упавшего дерева и сучков в свою схоронку под густые пушистые лапы ели. Они сидела очень долго и ноги начали затекать. Но её долготерпение вскоре было вознаграждено. Приближались мужские голоса. По разговору Юлька поняла, что идут двое. Недалеко от её укрытия они остановились и закурили. Вонючий дым тянуло в её сторону. Захотелось чихнуть. Она зажала нос пальцами, а ко рту плотно прижала ладонь другой руки. Почти задохнувшись, почувствовала, что предательские позывы стали проходить. Бесшумно перевела дыхание.
– Кому здесь ещё быть, Фёдор Михалыч? Весь островок с ноготок обошли. Другой лодки не видать!
– Это я и сам понял. Но служба обязывает! – Ответил другой голос, помоложе. Юлька догадалась, что, скорее всего, это милиционер.
– Мать больше всех жалко. Всё же сын и муж сразу! Жили по здешним местам богато. Но…
– Что – «но»? Договаривай до конца, если что знаешь!
– Не думаю, что Ленка долго горевать станет. Она еле живая ходит от их побоев. Выглядит как старуха! А ей всего – на всего сорок пять!
– Разве они оба её били? И сын?
– Отец ему науку такую преподавал. Сейчас женщина заживёт спокойно!
– Проклятый остров какой – то! Три года назад рыбак на нём утонул. Недавно в лесу ещё две жертвы! Мужик с переезда змеями насмерть укушенный. И дочка его в оконце трясины утонула. Только платок на кустике возле него нашли. Сегодня опять две жертвы! – С досадой сказал милиционер.
– Так оно. Слава об этих местах давно уже нехорошая идёт. Перед тем, как тебе приехать на службу, неподалёку медведица мужику скальп сняла! – Вздохнул собеседник. И спросил.
– Лодку на тот берег вывозить будем? Или как?
– Или как. Тут её и затопим. А то ещё кому-нибудь приключений захочется на свою задницу! Тьфу ты, чёрт, сигарета губы обожгла!
Он звучно сплюнул и голоса стали удаляться. Подождав ещё немного, Юлька выбралась из укрытия и заняла свой наблюдательный пост за толстой берёзой. Обе лодки уже подплывали к тому берегу. Когда все скрылись, она побежала к лодке и сразу увидела её нос, торчащий у самого берега.
Торопливо сорвав проволоку с обгоревших рыбных вешал, девушка крепко обмотала лодочный нос и попыталась её подтащить на берег. Затопленное судёнышко зашевелилось в воде и подняло со дна большую лужу илистой мути, но не поддалось. Выбившись из сил, Юлька растерянно огляделась. Если упустить время, ил засосёт лодку.
Ближе остальных стояла тонкая берёзка. Длинной проволоки хватило, чтобы обмотать ствол и потянуть обратно, используя берёзу, как опору. Лодка поддалась совсем чуть – чуть. Упираясь, девушка тянула и тянула. В её руки больно впивалась намотанная на кулак проволока, но она не отступала. В этом судёнышке сейчас была её надежда на спасения. Наконец, нос лодки выскочил на берег, а вода полилась по наклонной обратно в озеро. Юлька привязала проволоку и села рядом с берёзкой передохнуть, разглаживая глубокие борозды на руках.
Дальше пошло уже легче. Последним усилием девушка выдернула лодку на твёрдую землю и перевернула её кверху днищем. Потом осмотрела его и порадовалась, что её наихудшие опасения насчёт продырявленного дна не оправдались. Лодка была целой.
– Прекрасно! – Похвалила Юлька себя за успешную работу. И оттащила лодку до ближайших кустов ракиты, спрятав её. Для верности обмотала тонкие стволы проволокой.
Очень хотелось есть. За целый день она съела две горсти кислой клюквы. В надежде найти что-нибудь съестное, она обошла берег и очень обрадовалась, когда нашла в траве три золотистых карасика. Видно, когда второпях снимали сети те трое, что приехали на пожарище, оборонили их на землю. Почистив рыбок на скорую руку, Юлька разгребла несколько дымящихся головёшек и положила на них находку. Печёные караси показались ей несказанно вкусным. Она съела даже хвостики и головы, выбросив из них жабры.
Почти совсем стемнелось. И девушка ушла к себе под ель. Темноты она не боялась. А людей, к счастью, на острове не было. Ночью похолодало и поднялся небольшой ветер. Потом заморосил дождь. Но Юльке в её убежище и под брезентом такие мелочи пока были не страшны. Возвращаться домой она не спешила. Остался ещё один – «свинопас». Надо было решить, что делать с ним, чтобы наверняка. Спала Юлька в эту ночь хорошо. И призраков сгоревших отца с сыном не видала!
Глава III. Подальше от людей!
Прошло ещё несколько дней. Юлька решила, что пора! Спички кончились, редкая ягода тоже. Бледные поганки, которые она нашла вчера, указали ей верный путь к ликвидации последнего обидчика – насильника.
Она собрала мох и выбросила его в воду. Аккуратно свернула кусок брезента и перевязала его бечёвкой. Получился свёрток размером с детскую энциклопедию. Больше у неё здесь ничего нет. Но плохая память об этом проклятом острове останется с ней на всю жизнь.
Вместо весла Юлька заранее выбрала с пепелища обломок доски. До берега недалеко и он вполне подойдёт. Идти к своему переезду девушка планировала ночью, чтобы не попасться на чужие глаза. Люди сейчас превратились для неё в опасных хищных зверей. И не только особи мужского пола, но и их женушки. Если бы они были хорошими, тогда бы не стали жить с такими монстрами! Так думала девочка – школьница. Через месяц ей исполнится шестнадцать, а она уже познала всю мерзость окружающей её жизни и боль утраты самого близкого, самого любимого человека.
Переехала на большую землю Юлька благополучно. Лодку она затопила, оттащив сначала подальше в сторону. А сверху неё, для верности, бросила тяжёлый обрубок берёзы. И не оглядываясь на остров, пошла по дороге. Ночь ещё не наступила окончательно. Девушка забралась в сухие камыши, положила на землю перевязанный брезент и села на него, терпеливо дожидаясь ночи. За то время, которое пришлось провести на острове, Юлька сильно похудела. Но сухое тело сделалось необычайно лёгким, а желудок почти перестал требовать пищи, довольствуясь той малостью, что в него попадало.
Идти по дороге было легко. Девушка рассчитывала это расстояние в тринадцать километров пройти часа за два, максимум за два с половиной. Как раз наступит глубокая ночь и будут спать даже заядлые любители телевизора. Собаки её знают, поэтому лай поднять не должны.
Ей хорошо известно, где находится тайник «свинопаса» – бутылка с водкой, которую он прячет от жены, а потом прикладывается помаленьку. Здесь же стоит и закуска, обычно банка с соленьем или салом. Пожрать он любит. Поэтому сделать подклад ему легко. Их пацаны не раз уже делали такую бяку – то мочу добавят в водяру, то в банку червей или жуков накидают. Правда, мальчишки проказничали очень давно, когда ещё совсем салажатами были.
Папка бы не одобрил её. Он всегда говорил, что жить надо честно и не опускать своё достоинство до уровня идиотов. Бог видит не только твои дела, но и мысли. Папка верил в Божью справедливость на земле. Где он, этот Бог? Если бы существовал, то не допустил бы всего этого!
Маму, конечно, жалко! Как она переживала? Но скоро Юлька вернётся домой. Скажет, что в лесу блудила, когда от медведя убегала! А школу нагонит потом, потому что голова у неё способная, так все говорят. С недельку ещё в лесу продержится, а потом объявится. Надо только спички из бани взять. А ещё папкин старый рюкзак, его всё равно никто не хватится. И продуктов набрать; сала, яиц, мелкой картошки. Это всё в предбаннике стоит, а баня не закрывается.
Юлька понятия не имела, что Судьба уготовила ей новые сюрпризы и всё пойдёт не так, как она запланировала!
Их переезд со всех сторон окружал березняк, густой и сырой. В нём росли целые заросли чёрной и красной смородины. Второй год выдался засушливым и, если бы не страх перед змеями, вполне можно было бы ходить в лес в домашних комнатных тапочках.
Деревья подходили вплотную к огородам, огороженными от скотины тонкими жердями. Дом Катаевых стоял по одну сторону железнодорожного полотна, а «свинопас» жил через линию, на самом краю. Юлька зашла как раз с той стороны, чтобы налегке сделать то, ради чего она сюда пришла. Но дом не спал.
Во дворе ходили без конца люди, хлопали двери. Тайник находился в конце огорода, около большой черёмухи. Под ней лежала негодная кастрюля, для верности закиданная прошлогодней листвой. И пробраться туда незамеченной под покровом темноты особого труда не составляло. Фонарь, горевший над входом в дом, освещал только двор и стайки.
Но непонятная суета заинтриговала Юльку. Она короткими перебежками добралась до двух тюков сена, лежащих за домом. Вышла хозяйка с помойным ведром и выплеснула его содержимое на кучу навоза. Потом присела на высокую завалинку, обшитую тёсом и привалилась боком к углу дома. Она плакала, швыркала носом и утиралась концами платка, повязанного узлом на подбородке.
Показалась ещё одна женщина. Её девушка тоже узнала. Свет из всех окон позволял это сделать. Их соседка баба Люба присела рядом с хозяйкой.
– Всякое бывает, Валя. Чем так мучиться, как он, лучше уж смерть! – Тихо сказала баба Люба.
– У нас хозяйство – то какое! Где мне одной справиться? Из детей тоже какие помощники? Маленькие ещё. – Пожаловалась женщина.
– Что и говорить! Но тоже отчаиваться нельзя! Кормов у вас запасено. Вон какая скирдища сена стоит! За зиму скотинку сократишь, оставишь себе по силам. Бычков заготовителям сдай, а корову одну с телятами оставить надо обязательно. С ней вы всегда сытые будете. Стадо овец тоже продай. Оставь парочку да барана. Хочешь, я своего Юрку попрошу? Он тебе покупателей найдёт из города!
– Будь добра, попроси, Любушка! Я с тобой потом рассчитаюсь!
– Чего уж и говорить? Свои люди, сочтёмся! А я чего спросить у тебя хочу? Правда или нет люди брешут, что он и болел от того, что свинья ему откусила? Не бойся, я никому не скажу.
– Чего уж теперь скрывать? Не совсем откусила, а нарушила там что – то. Всё болел, высох весь!
– Ты ещё не старая, найдёшь себе мужичка! – Попробовала утешить вдову соседка.
– Нет уж. Искать я не буду. Я не какая – то там вертихвостка, как твоя соседушка Машка. Не успела мужика схоронить, уже нового нашла! Проб… настоящая! – Гордо ответила жена «свинопаса».
Юлька, услышав такое о своей матери, чуть было не выскочила и не бросилась с кулаками на вдовушку, которая даже плакать перестала.
– Не осуждайте другие, да не судимы будете! Конечно, неправильно Мария сделала. Год даже не стала ждать ради приличия! Но и бабу понять тоже можно. Мужа и старшую дочь в одночасье потеряла. Осталась одна с маленьким дитём на руках. Ни родственников, никого рядом. Она красивая, видная из себя. А тут начальник на неё глаз положил. Когда ещё такой шанс выпадет?
– Да я ничего. Может и от зависти такое сказала. Мне – то не светит такое счастье! Рожей не вышла. И на руках двое. Кто позарится на такую бабу с довесками? А только нехорошо это. Тем более, что Александр хороший у неё был. Спокойный, работящий и её сильно жалел. Меня или тебя много наши мужики пожалели? Если бы мне такой супруг попался, да я бы до самой своей смертушки ни с кем бы рядом срать на один гектар не села! Прости Господи, а не жена эта Машка!
– Пошли, сердешная. Не надо себя терзать. Тебе ещё деток до ума доводить!
Женщины ушли. А Юлька сидела, приткнувшись спиной к колючему сену и не могла пошевелиться, словно замороженная. Изнутри накатывала тоска и отчаяние. Хотелось завыть протяжно, во весь голос, по – волчьи. Она сжала зубы, чтобы крик не вырвался наружу. Сколько времени она просидела так? Пять минут, десять или полчаса? Наверное, достаточно долго, пока не вернулась способность думать и шевелиться. Она мысленно спросила себя.
– Что я хотела сделать дальше?
– Зайти в баню и взять рюкзак, спички и продукты с собой! – Ответил её же голос.
– А потом?
– Уйти в лес на несколько дней и отсидеться там?
– Зачем?
– Теперь уже незачем «Свинопас» мёртв.
– А потом что хотела?
– Вернуться домой.
– У меня есть дом?
– …
– Меня там ждут?
– …
Юлька ждала подсказки – что ей теперь делать? Мозг не знал. А сердце превратилось в камень. Напомнил о себе пустой желудок. Он попросил еды, хотя бы совсем чуть – чуть!
Юлька подумала, что она сейчас пойдёт, как хотела, в баню и наложит полный рюкзак. Это папкино! И она имеет полное право. Приняв решение, девушка сразу почувствовала себя лучше, увереннее. Она задала себе программу и вышла за околицу.
Обошла освещённую часть железки по опушке леса. Баня у них находилась в конце огорода. Юлька зашла в неё, нашарила над входной дверью в предбаннике маленький фонарик. Забрала коробок спичек. Потом отыскала отцов рюкзак, висевший в углу, под связкой берёзовых веников. И наложила в него свежей картошки с полведра. В стеклянную банку насыпала крупной соли. Нашла спрятанный ключ от старого железного сейфа и достала из него большой шмат сала и кусок копчёного мяса. Ключ она положила на место. Подумала немного и взяла под лавкой маленький топорик.
Хотела ещё отсыпать из бочки дроблёнки, но не решилась. Как – то одноклассница, девочка с другой станции рассказывала, как сын и сноха кормили престарелую мать из – за экономии одной кашей из дроблёнки для скотины. Она умерла. А когда её в морге вскрыли, то все кишки и желудок были забиты этой кашей!
Юлька уходила в лес. Плана у неё на этот раз не было. Шла, куда глаза глядят. Хоть в Магадан! Только бы подальше отсюда, чтобы не видеть бесстыжих глаз матери и любопытных соседей. Ей вообще не хотелось никого видеть! Везде одна мерзость!
Рюкзак очень удобно сидел на спине. Километра через два по неровностям лесной почвы Юлька решила отдохнуть и подождать, пока рассветёт. Разводить костёр она не стала. Подстелила опять свой брезент и села на землю, вытянув усталые ноги. Ножичком аккуратно отрезала маленький кусочек копчёного мяса и медленно съела его. Желудок погнал по телу приятное тепло.
Девушка согнула ноги в коленях, положила на них руки и голову и задремала. Разбудил её холод, который заморозил спину. Юлька встала, разминая ноги и спину и огляделась. Начинало светать. Ночью ударил лёгкий заморозок и сейчас на траве лежал иней.
Идти по лесу было очень неудобно и быстро терялось направление. Она выбрала Север, зная, что там гораздо меньше посёлков, а располагаются они ещё реже друг от друга, чем здесь.
Юлька старалась идти по лесным дорогам, пусть они даже были заросшими и едва заметными. Шла, пока не уставала. На ночь развела маленький костёр, наложила еловые ветки на лежанку и расстелила кусок брезента. Сидела у огня до тех пор, пока не начинали слипаться глаза. Потом легла, накрылась брезентом с головой и уплыла в страну сновидений. С обновлёнными силами Юлька шла дальше.
Через несколько дней пошли другие леса; лиственница, кедр. Этим могучим красавцам она была рада. Кедровые шишки существенно разнообразили её рацион. На перевалах Юлька шелушила их и ссыпала в карманы куртки и рюкзака. Пару раз девушке посчастливилось переночевать в тепле, наткнувшись на пустующие пока зимовья охотников. Но в последней декаде сентября заморозки усилились. Шли редкие, но очень холодные дожди. Юлька поняла, что нужно останавливаться и готовиться к зимовке.
В одной из охотничьих избушек она взяла кастрюльку и кружку с ложкой. В другой посчастливилось разжиться ведёрком и проволочной мордушкой для ловли рыбы. Из еды остался кусочек сала величиной с ладонь и с полкилограмма картофеля.
Хуже всего было то, что износились совсем носки. Хорошо ещё, что отец заставлял во всю обувь, резиновую и зимнюю, класть войлочные стельки. А носки она не догадалась взять, пусть даже старенькие, которые валялись под лавкой в бане. У ней ещё мелькнула такая мысль и тут же забылась.
– Что ты обманываешь себя? – Напомнил ей мозг.
– Ты не взяла их, потому что это были носки твоей матери. А хорошие носочки, толстые, из овечьей шерсти!
И когда на берегу реки она увидела маленькую деревушку всего из семи домов, тёмных и невзрачных, решила пойти к ней. Пока она спускалась с высокого пригорка, внимательно рассматривала странное поселение. На берегу не видать ни одной души. Заборы вокруг домов отсутствуют. Не бегают собаки и не пасётся скот. И вообще вокруг стоит тишина. На улице холодно, дует пронизывающий ветер, а из труб нет дыма.
– Как вымерли все! – Подумала девушка и на всякий случай достала из кармана ножик.
Старые избы стояли не кучно, а растянулись по берегу, словно им было тесно. Выглядели они, действительно, нежилыми. Юлька осторожно вошла в первую. Поломанное крылечко, покосившаяся дверь, которая открылась с ужасным скрипом. Рассохшиеся половицы в сенях и тяжёлая дверь в саму избу. Девушка огляделась. Вся изба делилась на две половины; кухню с большой русской печью, широкой лавкой и столом возле окна. И большая пустая комната, если не считать серой от грязи занавески, которую шевелил ветер через разбитое око.
– Так, жить здесь не получится! – Вслух сказала Юлька и вышла на улицу, закрыв за собой все двери.
Она зашла ещё в два дома. В одном из них все стёкла оказались целы, а двери довольно плотно закрывались. Юлька осмотрела печь. Как управляться с громоздкой русской печью, она понятия не имела. А маленькая кирпичная печка с высыпавшимися двумя кирпичами и потрескавшейся чугунной плитой явно не годилась.
В третьей избе более или менее всё оказалось в порядке. Во всяком случае беглянка сегодня уже слишком устала, чтобы осматривать остальные дома. Следовало принести дров и лапника на постель. Нужно было сварить горячее и отдохнуть от дальней дороги.
Заборы в деревушке когда – то были. Кое-где виднелись полусгнившие жердины и обломки старых досок. Их – то гостья и решила собрать на растопку. Она затопила печь, подложив завиток бересты из рюкзака. Дым повалил из щелей печки в избу. Девушка открыла настежь двери и вышла на улицу посмотреть на трубу. Вскоре из неё повалили клубы дыма, значит, воздушную пробку в дымоходах пробило. Минут через пять в печи появилась правильная тяга. Огонь весело запотрескивал.
Юлька взяла ведёрко и пошла на речку по воду. Берег ей понравился – твёрдый, каменистый. Вода в реке чистая, без всякой мути. На мелководье виднелся песок и галька. Значит, можно и мордушку – ловушку для рыбы поставить!
Девушка принесла воду, налила в кастрюльку и пристроила её на горячую плиту. В кружку бросила листьев брусники с ягодой. На стол выложила три картофелины, семейку опят и банку с солью. Повертела в руках сало и положила его обратно в рюкзак. Затем подошла к дверям и проверила запоры. Крепкие, надёжные. На ночь можно закрываться и спокойно спать.
Закипела вода. Юлька заварила чай в кружке. Добавила в кастрюлю воды и щепотку соли. Быстро порезала грибы и картошку и бросила вариться. Гнилушки прогорели быстро и пришлось подкладывать снова. В кухне заметно потеплело. Девочка, выросшая в деревне, понимала, что пока отсыревшие нежилые стены напитаются теплом, пройдёт не один день. Но времени у неё много. Сегодня нужно ещё поставить на ночь ловушку для рыбы и приготовить дров. На завтра она уже прикинула план работ, ловить рыбу, собирать дрова, проверить подпол и чердак, помыть в доме.
На новом месте Юльке спалось хорошо. Впервые за всё время с поездки за ягодой, она выспалась досыта. Часов у неё не было. Но яркие лучи солнца, залившие комнаты, показывали, что утро давно настало. Девушка выбежала к реке с ведром. Зашла на отмель и умылась холодной водой. Подумала, что сегодня надо обязательно устроить банный день. Она вытащила свою мордушку и не удержалась от радостного возгласа. Длинная рыбина смотрела на неё, возмущённо открывая круглый рот. Как она называется, Юлька не знала, но больше карася в несколько раз и бока круглые, мясистые. Девушка закружилась от радости, переполнявшей её. Прозрачные брызги, разлетавшиеся во все стороны, сверкали на солнце золотом. Съесть за раз такую рыбину Юльке показалось безумным расточительством.
– Надо её высушить над печкой! Найти проволоку и сделать, как папка.
Несмотря на ворчание матери, что весь дом рыбой пахнет, отец зимой практиковал такой способ. Мария к рыбе была равнодушна. Зато старшая дочь пошла в отца. Они оба готовы были есть рыбу ежедневно и во всяких её видах. Юлька почистила рыбу тут же, на берегу. Мордушку – ловушку закинула снова. Рыбу занесла в дом и посыпала крупной солью.
В поисках проволоки посмотрела в сенях, но кроме ржавых вил без одного зуба, ящиков и двух пустых водочных бутылок ничего не нашла. Вилы она вынесла на улицу и поставила возле угла дома. Если срубить черенок, можно сделать полноценное орудие для работы. Гвоздь найти здесь труда не составит. Ящик тоже пригодится. Если его помыть, то вполне можно хранить продукты.
Где ещё может храниться всякий хлам? В подполе и на чердаке! Юлька обошла вокруг своего нового жилья. Лестницы нет, но потолок невысокий. Если поставить ящик, можно попытаться залезть на чердак.
На чердаке нашлось много чего интересного. Граммофонная помятая труба, старая деревянная прялка, велосипедная камера, какие – то деревянные крашеные рамы и большой моток ключей и гладкой проволоки. Девушка сбросила второй клубок проволоки на землю. Потом подумала, что сухие деревяшки будут жарко гореть в печке и выкинула рамы и прялку.
Она осторожно перелезла через чердачный брусок, повисла на руках и нащупала опору ящика под ногами. Кое-как спустилась. Отряхнулась от паутины и пыли, взяла в одну руку проволоку, в другую – обломки рамы и направилась к дому. И громко вскрикнула, испугавшись человека.
На крыльце её дома сидел бородатый старик в длинном зелёном дождевике, положив на колени ружьё. В мгновение ока Юлька отскочила от незваного гостя подальше и схватила ржавые вилы, выронив из руки остальное. Сердце у неё быстро колотилось, но тонкие руки крепко сжимали оружие. Она быстро осмотрелась по сторонам и, не увидев больше ничего подозрительного, махнула вилами.
– Не подходите! Вы кто?
– Охотник, как видишь! – Он кивнул на двух больших птиц, брошенных возле крыльца.
Их девушка сразу не заметила.
– Один или с компанией? – Строго спросила она.
– Пока один, как видишь.
– Значит, ещё кто – то появится? – У Юльки перехватило дыхание. Её взгляд затравленно метнулся по сторонам. Так хорошо всё складывалось и вот – надо будет уходить!
– Я то один и никого не жду. Но место здесь открытое и многим известное. Иногда рыбаки останавливаются, иной раз охотники заходят. Да и всякий лешачий люд может забрести. А ты, красавица, одна!
– Я не одна, а с папой. Он в лес пошёл! – Она неопределённо махнула рукой в сторону.
– Я за тобой со вчерашнего дня наблюдаю. Одна ты пришла. Ничего мне сказать не хочешь?
Юлька молчала.
– Ладно. Я вон там, в крайнем дому живу. Если чего понадобится, то приходи!
Старик поднялся, закинул на плечо ружьё. Потом отцепил одну птицу и оставил её.
– Ощипай да свари себе! Кожа да кости от тебя остались. Скоро ветром унесёт Воительница!
Юлька долго провожала его взглядом. Потом тоже села на крыльцо и задумалась.
– Папка, папка, как же мне без тебя плохо!
Но долго сидеть без дела она не могла. Пока решила не трогаться с места. Еда у неё есть. И место здесь хорошее.
Она доела вчерашний суп и пошла с топором в лес. Нужно было срубить черенок для вил. Они будут её оружием. По пути принесёт хороших берёзовых дров топить печку. Ещё нужно нарвать травы для чая. Ближе к вечеру девушка проверила в своей мордушке рыбу и добавила ещё одну, чуть поменьше. Натянула проволоку для сушки белья. Нагрела воды, помылась на улице и постирала всю одежду. Переодеться Юльке было не во что. Но она надеялась, что старик на ночь глядя здесь не появится. На ночь одежду занесла в дом и закрыла обе двери на ключи и засовы.
Старик больше не появлялся. Два дня отшельницу никто не беспокоил. И ей было хорошо одной. У порога стояли вилы и отцов топорик. Днём Юлька ловила и сушила рыбу, ходила в лес за травой для чая и поздними опятами и тоже сушила их. Собирала дрова. И старалась не думать о том, куда пойдёт дальше. Она отдавала себе отчёт, что к людям рано или поздно всё равно выходить придётся.
На третий день после визита старика – охотника Юлька бродила по лесу, как обычно. Со стороны его дома послышался выстрел. Беспокойства у девушки он не вызвал. Старика она уже не боялась. Если б у него были дурные намерения, то повод наведаться у него бы уже нашёлся. Но её внимание привлекла лодка. Раньше у деда её не было. И Юлька решила понаблюдать за дедовым домом, привычно схоронившись за стволом большого дерева.
Со стороны леса по берегу появилось двое чужих. Под руки с обеих сторон они волокли деда. Шапка у него свалилась, но её даже не подобрали. Старому человек с непокрытой головой в ветреный осенний день холодно. Значит, если бы это были друзья, они бы не оставили старика в таком виде!
Тогда возвращаться к своему дома опасно.
– Дотянула дура! – Ругнула себя Юлька.
Что теперь делать? Место открытое, пока дойдёшь, могут заметить. Придётся выжидать до темноты. Ещё это полнолуние! Девушка выбрала вариант – ждать. Она знала по опыту, что побеждает терпение. На крайний случай она успеет убежать в лес. Там, в овражке, есть укромное место.
Вот один незнакомец выбежал с ведром к реке и быстро вернулся в дом. Потом другой зашёл за угол избы и присел на корточки. Походил, покурил, пнул что – то на земле и опять скрылся избе.
Стемнелось. Вышла жёлтая луна. Юлька продолжала ждать. Идти к своему дома она не насмелилась. Потянуло морозной свежестью. В лёгкой штормовке совсем не жарко. И ветер задувает в уши. Она стянула пальцами капюшон у подбородка и начала приплясывать, разгоняя кровь по замёрзшему телу.
Вот снова показались гости у дома, теперь уже двое. Один из них сбегал к лодке и что – то взял. Потом от дома показались язычки пламени и повалил дым. Поджигатели стояли и смотрели, как разгорается огонь. Потом неторопливо сели в лодку и уплыли.
Юлька побежала с пригорка вниз к горящему дому. Может быть, она ещё успеет на помощь? Она летела, как птица, размахивая иногда руками, чтобы сохранить равновесие. Маленький отцовский топорик она крепко сжимала в руке.
К тому моменту, как она оказалась у двери, огонь кое-где подбирался к крыше. Двери подпирала толстая палка. Ударом топора девушка отбросила её на землю и распахнула двери в сени. Там огня ещё не было, но дым густо клубился. Ни секунды не раздумывая, Юлька проскочила сенки дёрнула за избяную дверь. Беспрестанно кашляя, она крикнула.
– Деда, ты где?
Стон послышался где – то дальше. Ощупью девушка нашла старика, лежащего на полу.
– Вставайте, я помогу!
– Ноги… не смогу я.
Юлька подхватила деда под мышки и, пятясь, стала продвигаться к выходу. Дед был очень тяжёлый. Но Юлька рывками тащила его. Она чувствовала, как жар жжёт ей лицо и руки, но не останавливалась. Когда последними сверхчеловеческими усилиями она выволокла деда на улицу и оттащила подальше от огня, то повалилась в изнеможении на спину, раскинув руки в разные стороны. Она походила сейчас на распятие под чёрным куполом неба. Сверху ей в лицо смотрела холодная луна и улыбалась застывшей улыбкой. Далёкие крошечные звёзды иногда мигали.
Придя немного в себя, Юлька подползла на коленях к молчащему деду. Тот был без сознания и, казалось, даже не дышал вовсе. Горящая крыша потрескивала и множество искр летели в их сторону, как крошечные звёздочки с неба. Пришлось оттащить деда по траве ещё дальше. Большого труда стоило спасительнице привести старика в чувство. О том, чтобы довести его до своего убежища, ничего было и думать. Лунного света и освещения пожара было достаточно, чтобы увидеть истерзанное тело старого охотника. Сплошные порезы и ожоги, большие и маленькие.
– Ждите, я сейчас! – И Юлька побежала за своим брезентом.
Она сумела затащить деда на плотную крепкую ткань и очень медленно, с частыми перерывами поволокла его к своему тёплом дому. В том, что она сумеет это сделать, Юлька не сомневалась. Но дед был в одной рубашке и босыми ногами, поэтому следовало поторопиться. Наконец, они дома!
Осматривать и обрабатывать раны в темноте невозможно. Придётся ждать рассвета. Хозяйка закрыла накрепко двери, напоила деда и легла сама. Но уснуть сразу не получилось. Она попыталась вспомнить, какие растения, кроме подорожника, можно использовать вместо лекарств для заживления ран. Отец как – то говорил, что кровохлёбку используют вместо йода. Но растёт ли она сейчас? Что у нас – конец сентября или начало октября?
Разбудил её стон. Юлька открыла глаза и сразу всё вспомнила. В комнате было уже достаточно света, чтобы осмотреть больного. На лице, руках и груди были маленькие ожоги, круглые, как монетки. Особенно пострадали ноги. На них вдобавок ко всему, были сорваны два ногтя и порезаны пятки. На груди два глубоких пореза в виде креста.
Девушка растопила печку и подогрела кипячёную воду. Затем перелила её в кружку и снова налила кипятить. Отрезала от своей рубашки оба рукава и сделала из низ бинты. Тёплой кипячёной водой она осторожно обтёрла кровь и грязь. Старик время от времени стонал, но в сознание приходил лишь на короткое время. У него начинался жар.
Юлька прошлась по берегу и нашла листья подорожника и чистотела. Подорожник она приложила на резанные раны и пальцы с оторванными ногтями и забинтовала. Чистотел заварила горячей водой в двух стеклянных бутылках, что нашла раньше. Зная о его противомикробных свойствах, она решила этим настроем обрабатывать его раны и ожоги. Брусничным чаем напоила деда. Больше она ничего не могла для него сделать.
Хуже всего было то, что погода начала стремительно портиться к вечеру. Мороз пронесло, но на следующий день пошёл мокрый снег с дождём. В первый раз за всё время в мордушку не поймалась рыба. Маленький запас у неё был. Но на двоих его надолго не хватит. На пятый день жар у деда начал спадать. И почти одновременно наладилась погода. Очистилось от туч небо и выглянуло солнышко. Сухая земля быстро впитала влагу. Наступило «бабье лето». И даже появились мелкие осенние комары, которые были не столь агрессивные, как летом. А вот грибов в лесу не было. Чувствовали умные грибы скорое приближение зимы или просто земля остыла?
А Юлька вдруг отчётливо поняла, что нужно возвращаться к людям. Зимой лес не прокормит. И слишком много вокруг опасностей, чтобы выжить одному человеку. Теперь нужно ждать, когда дед сможет ходить…
Юлька звонко хлопнула себя по лбу.
– Он же совершенно босиком! Обуви ни – ка – кой! Значит, выход остаётся только один – дожидаться появления людей. Нормальных людей! Она сделала ещё несколько археологических вылазок по оставленным домам. И принесла домой железный совок с кочергой и ещё одну кастрюлю побольше. Но, к сожалению, на её дне обнаружились две крошечные дырочки и для воды она не годилась. Зато кастрюля, слегка помятая, но с крышкой, прекрасно подходила для засолки рыбы.
– Тебя как зовут, моя спасительница? – Спросил старик.
– Юлька. Рыбу есть будете?
– Поем. Оголодал, маленько. Юля, Юлечка. Очень красиво звучит!
– Папа назвал! – С гордостью ответила девушка. Она старательно выбирала кости из рыбы и подавала деду чистое мясо.
– А меня мать окрестила Иваном. Отец Егор был. Так что молодые кличут Иван Егорычем.
– Запомню. За что они вас пытали, Иван Егорыч?
– Лихие люди. Разбойники с большой дороги. Всю войну прошёл, а на старость не сберёгся в мирное – то время! Если бы не тебя Бог послал, погиб – бы!
– Чай будете? Осторожно, горячий. Бога нет. Это я точно знаю! – Уверенно сказала Юлька.
– Спорить я с тобой на эту тему не буду. А за спасение благодарю! А сейчас меня что – то в сон потянуло.
На сегодня девушка запланировала охоту на сома, живущего в тихой заводи, на берегу реки. Два дня она точила два зуба найденных вил камнем. Получилось не очень, но лучше, чем было. Сейчас она взяла приготовленное оружие.
– Ты далеко собралась? – Спросил дед.
– Попробую этим гарпуном сомика поймать.
– Верёвку только привяжи, а то он и гарпун твой утащит!
– Сюда? – Показала охотница на верх черенка.
– За железку обмотай, чтобы верёвка не соскользнула. Удачи тебе, Диана! Богиня такая была.
Сома Юлька заметила недавно, в тальниковых кустах. Глубину ямы, в которой он лежал, точно определить не смогла, так как мешала тень от кустов. Но вилы у неё были с длинной ручкой. Нужно только зайти с той стороны, чтобы её собственная тень не спугнула рыбу. Она и раньше наблюдала, как мальки, резвящиеся на мелководье, мгновенно рассыпаются во все стороны и уходят на глубину, стоит только мелькнуть тени от человека или пролетающей низко птицы.
Юлька осторожно пробралась к воде и присмотрелась, затая дыхание.
– Ага, вот он лежит! – Беззвучно прошептала губами и прицелилась…, со всей силы резко вонзила вилы в рыбу двумя руками. Попала! Совет деда пригодился. Длинное древко почти полностью ушло в воду. Торчал конец над поверхностью воды метрах в трёх от берега. Юлька потянула за проволоку, привязанную к стволу тальника, и медленно – медленно подводила рыбину к своему берегу. Потом ухватила вилы покрепче и резко вверх, как бросала сено на стог, выхватила рыбу из воды и откинула подальше на траву. И удивилась сама, как ей удалось справиться с такой тяжестью. Улыбаясь, довольная отвязала проволоку от «гарпуна» и аккуратно смотала её в клубок. Куском проволоки она обязала голову сома и прикрепила его возле ручки вил.
Идею, как нести тяжёлый улов, подсказал ей кот в сапогах из сказки, изображённый на иллюстрации в сказках. Там он, важный и нарядный, нёс ботфорты на длинной палке, положив её на плечо.
Девушке захотелось сначала похвалиться своей добычей деду, а уж потом заниматься её разделкой.
– Хорош! Килограмм двенадцать, а то и больше потянет! – Оценил дед.
Повозиться Юльке пришлось изрядно. Главное неудобство – маленький ножик. Разрубала тушу уже топором. Вот здесь и пригодился ящик для засолки. Вместо крышки приспособила стекло, за которым сходила в первый дом с разбитым окном. Ящик с солониной оставила в сенях.
– Сегодня какое число? – Спросил на следующий день выздоравливающий.
– Знаю, что октябрь. А в числах я запуталась. Ладно, на рыбе мы протянем, не умрём. А вот как выходить будем из леса? У меня хоть сапоги есть. А вы совсем босиком!
– Я почему число спросил? К двенадцатому октября мы должны встретиться с сыном здесь!
– Здорово! А на чём он сюда приедет? Или пешком?
– На двух лодках – моторках вместе со своим студенческим отрядом.
– А если те двое поджигателей вперёд явятся? – Задала она главный волнующий её вопрос.
– Вперёд они теперь не явятся. Можно жить спокойно. А вот двенадцатого приедут вместе со всеми. Ты их сможешь узнать?
– Не думаю. Я далеко тогда стояла – на самом верху пригорка. Вас и то узнала по плащу.
– Может, это и к лучшему, лицо у тебя слишком выразительно. Их увидишь и выдашь себя.
– Они бандиты?
– В том – то и дело, что нет. Молодые парни, обычные студенты. Рослые, спортивные и на хорошем счету у моего сына. Он работает преподавателем в геологоразведочном техникуме в Новосибирске. Два друга, конь да подруга, Денис и Николай.
– На земле таких уродов хватает. Их надо уничтожать! – Жёстко сказала Юлька.
Старик внимательно посмотрел на неё.
– Надо будет сообщить обо мне сыну так, чтобы «иуды» ничего не заподозрили раньше времени, не поняли, что я остался жив. Иначе или убегут или покалечат ещё кого-нибудь! Сумеешь? Не испугаешься? – Пытливо смотрел на неё старик.
Юлька горько усмехнулась.
– Я через такое прошла, что готова голыми руками таких ублюдков давить! И не пожалею!
«Тигрица. Такая не струсит и не выдаст!» – С уважением подумал бывший фронтовик.
Деду с каждым днём становилось всё лучше. Старый организм с трудом, но восстанавливался. Затягивались раны и ожоги, в основном благодаря самоотверженному уходу девушки. Однообразная пища была не самым страшным испытанием для человека. Гораздо больше тревожили наступающие холода. «Бабье лето» закончилось слишком быстро. «Какие бабы, такое и лето!» – так часто поговаривают в народе. На этот чёрный юмор эти долготерпеливые бабы вполне справедливо ответят: «Без тех самых баб где бы вы сейчас были, герои? Вообще бы не родились!»
Небо стало серым и низким. А ветра колючими и холодными. Босые ноги в резиновых сапогах застывали быстро, а тонкая штормовка продувалась насквозь. Юлька на улице старалась всё делать быстро и вприпрыжку. В лес сейчас она не ходила. В сенях был наложен хороший запас дров. Солёная и сушёная рыба тоже ещё была. Брусничный лист на чай девушка запасла вдоволь. По их расчётам, до двенадцатого числа осталось не больше четырёх, пяти дней.
Они много говорили. Да Иван рассказывал о жизни на войне, о своих товарищах. О жене говорил с любовью, о своём сыне с гордостью. Он у него заслуженный геолог. Сейчас преподаёт в техникуме. Но почти ежегодно ходит со своей студенческой группой по Сибири. Берёт летом или осенью отпуск и ходит. В этом году он уже был здесь, но остались некоторые незавершённые дела. Поэтому снова приедет. А эти двое – его студенты.
– Я и подумать не мог! Поэтому и подпустил к себе близко. Как немецкие диверсанты! – Как будто оправдывался за свою ошибку старый воин.
– А что они хотели от вас?
– Ради какого металла испокон веков кровь льётся рекою?
– Золото?
– Оно самое. Как будто в нём счастье? Только глупцы и ущербные люди так думают. Ты вот как сама думаешь, в чём настоящее счастье?
– Я знаю. Счастье в любви. Когда человек, которого ты очень сильно любишь, живой! – Жалобно сказала Юлька.
– Всё правильно. Ты кого – то недавно потеряла?
– Папу. Его две чёрные гадюки укусили, когда мы за черникой в лес ходили. – Сказала девушка и посмотрела в окно тоскующими глазами.
– В этом году? Подожди, так это уже три месяца прошло. Ты заблудилась, что ли?
– Нет. Я хорошо ориентируюсь.
– А мамы у тебя нет и некуда пойти?
– Есть. Она думает, что я тоже умерла, в болоте утонула.
– Да, душа – девица! С тобой, чем дальше в лес, тем глубже. Совсем меня запутала. Давай – ка, рассказывай всё по – порядку, что с тобой приключилось. Я твой должник и не бойся, если что – то не так, не выдам. Всё останется между нами!
Юлька собралась с духом и рассказала старому солдату всё до того момента, как вытащила его из огня. Тот слушал очень внимательно страшный рассказ. Когда она останавливалась, задавал один – два вопроса. Когда плакала, не утешал, давая ей выдохнуть, выплакать эту боль. А потом сказал.
– Папу твоего уже не вернуть. Светлая память ему. Недолго прожил, к сожалению, но память о себе добрую оставил. Всё правильно ты сделала, что отомстила этим нелюдям. Их не жалко. Только запомни на всю жизнь одну вещь – справедливость и закон не всегда по одной дороге идут. Поэтому никому больше не рассказывай об этом. Ни матери, ни подруге или сестре, ни детям своим, ни даже мужу. Ни – ког – да!
– Я не выйду замуж.
– Ладно. Это личное дело каждого. А я вот что думаю. Когда выберемся отсюда, с тобой к матери поедет мой сын. Он у меня умница, всё правильно рассудит насчёт твоей матери. С одной стороны, как правильно твоя соседка бабушка сказала, ей жить дальше тоже надо. Но как – то всё уж быстро закрутилось у неё с новым кавалером? Двойная утрата самых близких людей, а она про любовь думает? Моя супруга на меня две похоронки получила, а всё равно ждала!
Глава IV. Возвращение Юльки к родному дому
Ближе к полудню на реке раздалось гудение моторов. В это время Юлька проверяла на реке свою мордушку. Она бросила её на берегу и вбежала в дом.
– Едут! – Сообщила она. Глаза её азартно горели, а на лице появилось выражение хищницы, выходящей на охоту.
– Будь осторожна, Юленька!
– За меня не волнуйтесь. И закройтесь изнутри!
Пока она шла, видела, как из двух моторок высаживались люди. Всего она насчитала пять человек. Коренастого пожилого мужчину девушка узнала сразу по описанию деда. Он первым бросился к пожарищу и застыл, не веря своим глазам.
Её заметили не сразу. Юлька подошла уже довольно близко и на двух парней пали её подозрения. У них заметно напряглись лица и стал настороженный взгляд. В то время, как у остальных – любопытным и удивлённым. Девушка открыла рот, но её опередил старший мужчина.
– Вы не знаете, что здесь произошло?
Юлька пожала плечами.
– Не знаю. Мы только вчера пришли. Среди вас есть кто-нибудь, кто понимает в переломах или вывихах? Мой парень подвернул ногу и сейчас очень страдает!
Она смотрела невинными глазами на ребят и успела заметить, как расслабились иуды.
– Как вы не вовремя тут! – Досадливо ответил мужчина. Но всё же повернулся и пошёл… к лодке. Растерянность настолько явно отразилась на лице незнакомки, что один из парней поспешил успокоить её.
– Он за аптечкой!
– Спасибо! – Поблагодарила его Юлька и предложила. – Может, пойдёшь с нами? Вдруг Максима подержать придётся? Тебя как зовут?
– Виталий. (Тех двоих звали Денисом и Николаем)
– Меня Юлькой.
Девушка по дороге взволнованно рассказывала, не умолкая ни на минуту.
– Представляете, на ровном месте споткнулся! Как раз из леса выходили. Хорошо ещё, что печка в доме оказалась! Но дымина была, мама дорогая! А вы кто?
– Научная экспедиция! – Важно ответил Виталий.
– Ой, профессор! – Смерила его девушка насмешливым взглядом.
– Ну, какие мои годы! Я ещё только учусь!
Они подошли к дому. Юлька весело заскочила на крыльцо и распахнула перед гостями дверь в сенки. Потом пропела.
– Трам – пара – рам! – И постучала в избу.
Пожилой мужчина посмотрел на неё со странным выражением и хотел что – то сказать явно не лицеприятное в её адрес. Но дверь открылась и у него вырвалось радостное.
– Отец!
– Я пойду покараулю, пока вы здесь разговариваете! – Сказала Юлька и аккуратно притворила двери.
Она подошла к брошенной на берегу ловушке с уловом, вытряхнула её на траву. Забросила мордушку снова в воду и принялась чистить рыбу. Потом ступила на мелководье прополоскать добычу. Всё это время внимательно следила за дорогой. Но трое парней стояли на прежнем месте и что – то горячо обсуждали, жестикулируя руками.
Хлопнула дверь. Студент подошёл к девушке.
– Жвачку хочешь? – Спросил он.
– Ты бы лучше кусок хлеба предложил!
– Хлеб в лодках. У меня ещё шоколадка есть. Будешь?
– Ещё спрашивает! – Юлька взяла маленькую шоколадку и откусила. – Кайф!
– Как будете брать? Эти черти здоровые! – Деловито поинтересовалась она.
– У нас ружьё есть в лодке!
– И что? Крикните – стой, руки вверх? Так они вас и послушались! Нужен отвлекающий манёвр… – Последние слова услышал сын деда, вышедший на улицу вместе с аптечкой.
– И что за манёвр предлагает Диана?
– Сейчас объясню! Минутку! – Юлька забежала в дом, отнесла рыбину и вернулась обратно, но уже с вилами.
– Я уже всё продумала. Мы вместе возвращаемся как ни в чём не бывало. Я с вилами прохожу сразу к пожарищу и типа начинаю разгребать горелые угли. Вы, Павел Иванович, идёте с докторским саквояжем в лодку ставить его на место. Я отвлекаю внимание диверсантов, Виталий в это время берёт верёвку, чтобы связывать руки, а вы – ружьё. И всё! Дальше дело техники. Можно ещё заставить одного сапоги снять, чтобы дать на время обуться моему парню. Босиком – то он далеко не убежит!
– План в целом неплохой. Только ты останешься с дедом! – Строго сказал преподаватель.
– Вы мной не командуйте! Я сама по себе. Сказала – пойду, значит, уже иду! – Упрямо ответила Юлька и первая направилась к лодкам.
Виталий попытался поймать её и отобрать вилы, но девушка была настороже и ловко отпрыгнула в сторону, пробежала по дороге вперёд и показала парню язык.
– Оставь её, Виталий! Идите спокойно.
Троица не оставила без внимания возвращавшихся.
– Девчонка уже заигрывает с Виталькой!
– Что у неё там за жених, если она тут же флиртует с другим?
– Такие худышки темпераментные, как швейные машинки!
– Ты, Денис, в своем репертуаре! – Одёрнул его товарищ.
– Как там больной, Павел Иванович? – Спросил Денис.
– Нормально. Вывих вправил. Будет жить. Денис, у тебя, кажется, размер сапогов большой?
– Сорок пятый. А что?
– Сними на время. У пацана нога здорово опухла. В свой сорок первый не залезет. Сейчас Юрий отнесёт их и поможет пострадавшему дойти до лодки, пока мы тут разбираемся. Юрий взял сапоги и пошёл к дороге.
– Ой, тут, кажется, что – то есть! – Вскрикнула Юлька, отбрасывая в сторону горелую доску. Двое «иудушек» повернули головы в её стороны.
– Руки вверх, поджигатель хренов! – Направил ружьё мужчина на второго «иуду».
Виталий с верёвкой кинулся вязать сидящего на круглом валуне Дениса, который вскочил и успел сделать пару кенгуриных прыжков к лесу. Виталий свалил его и они сцепились в драке.
Второй, Николай, хотел выхватить вилы у девчонки, но она ткнула ими в ногу нападающего, в бедро. Тот заорал от дикой боли и завалился на землю. Юрий, наконец, сообразил, в чём дело и кинулся на помощь Виталию. Разбойников связали и вдобавок прикрутили друг к другу. Их положили на дно лодки. Павел Иванович распорядился.
– Юрий, садись на руль. Я с ружьём охраняю арестованных. Виталий останется здесь. В лодке провизия. Завтра нас не ждите. Нужно определить этих… Лодка тоже остаётся у вас.
– Павел Иванович, а почему бы сразу всем вместе не уехать? – Спросил Юрий.
– Диана почти раздета и мой отец тоже. По реке, да ещё с ветерком два часа! К тому же следователи приедут. Надо и потерпевшего и свидетеля обратно везти. Какой смысл?
– Понятно тогда. Виталька, ты Диану не обижай!
– Кто её обидит, тот три дня после этого не проживёт! – Засмеялся Виталий. Он даже не подозревал, насколько правильно это шуточное замечание!
– У меня ещё одна просьба! – Крикнула Юлька.
Она откинула капюшон с непокрытой головы и показала из сапога босую ногу. – У вас нет тёплых носков для меня и деда, и шапки или платка?
Павел Иванович снял с шеи тёплый широкий шарф, с ног шерстяные вязанные носки и достал ещё одни из рюкзака. Передал их Юльке. А Юрий сдёрнул с Дениса вязанную шапку и тоже кинул её на берег. Лодка, подняв волну у берега, развернулась и выехала на середину реки.
Юлька тут же надела носки и повязалась шарфом.
– Ну вот, совсем другое дело! – Она первая забралась в лодку. – Ну что, капитан, управляться с моторкой научишь?
– Могу хоть сейчас!
– Сейчас мы причаливаем к моему дому, выгружаемся и ужинаем по – человечески, с хлебом, чаем с сахаром!
Дед встретил их вопросом.
– Всё обошлось?
– Всё нормально. Это вам носки и шапка! А у нас сегодня пир! – Объявила девушка.
Она поставила на печку чайник, кастрюльку с сегодняшней свежей рыбой и приготовила бросить туда пакетик сухого супа с вермишелью звёздочками. Рыба быстро сварилась. Стол накрыли. За чаем дед потребовал рассказать, как прошёл захват. Студент в красках, эмоционально описал всё.
– Нет, вы представляете, этот Колька ещё требует, чтобы ему ногу обработали! Боится заразиться! Таких дел натворил! Да ещё из – за них экспедиция сорвалась!
– Тогда на тот год возьмёте меня с собой? – Попросилась Юлька.
– Мясо нарости сначала! Бухенвальд! – Потрогал Виталий тонкое предплечье девушки, за что тут же получил такую затрещину от неё, что опрокинулся с табуретом на пол.
– За что? – Ошеломлённо спросил он, поднимаясь.
– Не будешь распускать руки! – Ответила Юлька.
Всё произошло быстро и непроизвольно. Сейчас ей было уже жалко парня. – Ты не сильно ушибся?
– Проехали. Извини за сравнение, что ли?
– Я не обиделась, профессор!
Дед в разговор не вмешивался. Он одел тёплые носки и был доволен, что сможет почаще выходить на крылечко дышать свежим воздухом.
– Винтовку жалко. Я её с войны принёс! – Тяжело вздыхал он.
Павел Иванович с Юрием и двумя милиционерами приехали только через два дня. Они осмотрели пожарище, сняли показания с потерпевшего и свидетельницы и уплыли.
Юлька тщательно собрала свои пожитки; проволочную мордушку – ловушку, ведёрко и кастрюльку с кружкой. Вилы и кусок брезента, оставила в доме. Вдруг кому – то пригодится? За два дня она научилась довольно сносно управлять моторкой. И когда они отправились обратно на двух лодках, на половине пути их моторка неожиданно заглохла. Выяснив, что причиной этого неприятного инцидента явилось элементарное отсутствие бензина, Павел Иванович высказал весьма нелестные отзывы о педагогических способностях Виталия и вынес ему строгий выговор в устной форме. Мало того, он никак не пересекал «остроумные» высказывания Юрия насчёт спевшейся «сладкой» парочки до конца дороги. Дед по своему обычаю хранил мудрое молчание и ничью сторону не принимал.
Дома, у деда, их уже ждала горячая баня. Юлька пошла первой. Она долго и тщательно отпаривала накопленную грязь и полоскала волосы. Расчесалась и одела светлое платьице, приготовленное для неё хозяйкой.
– С лёгким паром! – Поприветствовал её первым дед. Да так и застыл с ложкой у рта. Девушка оказалась не просто миленькой, а по – настоящему красивой. В ней чувствовалась порода. Пройдёт ещё немного времени, и на эту красавицу будут сворачивать шеи мужчины на улице.
Наверное, примерно так же подумали и остальные, сидевшие за столом. Юлька не поняла, какое впечатление произвела. А несколько минут молчания восприняла просто как проявление любопытного внимания к появлению нового человека. Её мысли были о встрече с матерью.
Потянулись унылые берёзовые леса, потерявшие последнюю листву. Природа приготовилась к зиме. Поезд начал замедлять ход.
– Подъезжаем. – Сказала Юлька своему сопровождающему.
Павел Иванович, послушав совет отца, решил доставить девушку до места. Они оба были с рюкзаками. Тёплый свитер и пуховую с подкладом шапочку купил ей дед Иван Егорыч. Поезд прибыл на переезд в 10 ч. 30 мин. Ночью выпал первый снег и сейчас белое пушистое покрывало одело землю. Двое пассажиров вышли из общего вагона и пошли по путям назад, к дому Юльки. На двери висел замок. Это было понятно, если мать ушла на работу. Но во дворе и к сарайкам не было тропинок.
– Я к соседке сейчас сбегаю, спрошу!
Но та, уже одетая, вышла на крылечко и недоверчиво спросила.
– Юлька, это ты? Или мне блазнится?
– Я. А где мама?
– Ох ты, радость то какая! Ой, что же я стою? Проходите ко мне в дом! – Засуетилась хозяйка, пропуская гостей в дом.
– Раздевайтесь! У меня с утра печка топлена и горячий борщ на плите! Сейчас я вас с дороги покормлю!
Баба Люба проворно собрала на стол и присела сама.
– Как же так получилось? Мы думали, что ты утонула. Где же ты была всё это время?
– Заблудилась. По лесу долго плутала. Потом болела. Долгая история. Где мама?
– Мария – то?.. Она в Чулым жить переехала. Вроде как насовсем. Сказала, что замуж вышла. Вот как получилось!
– Адрес она вам оставила? – Спросил мужчина.
– Да кто я ей? В гости не приглашала и адрес не оставляла. Скотину продала. Кошку вашу Верка забрала. Она у вас крысоловка хорошая. А её вещички муж – начальник перевёз.
– Как же она, баба Люба, так сразу себе нового мужа нашла? – С болью и обидой спросила Юлька.
Старая женщина помялась, посмотрела на девушку, потом на её спутника и спросила.
– А этот солидный человек тебе кто будет?
– Хороший знакомый! – Ответил за неё Павел Иванович. – Говорите! Мне это тоже нужно знать!
– Не сразу нашла. Он давно к ней подкатывал. Ну а тут свободная стала. Вот и сладилось у них.
– Что вы такое несёте, баба Люба? Мама не могла обманывать отца!
– Я и не говорила этого! Продавщица наша рассказывала, что Мария подарки от ухажёра не принимала. Сердилась даже. Кто от такого мужа, как Александр был, в здравом уме откажется? Это он уже потом, после похорон, в гости к ней каждое воскресенье, наведывался. Всё утешал. Вы в магазин сходите, Верка вам лучше поможет. Их начальник – то, товаровед. И телефон его должен быть.
– Спасибо, баба Люба. Поезд только вечером поздно пойдёт. Где ключи от нашей квартиры можно взять? Мы пока там остановимся.
– У меня ключи. Потом, как уходить будете, постучите мне. Может, картошек да яичек наложить?
– Спасибо. У нас всё есть.
Они зашли сначала в дом и оставили рюкзаки. В избе было холодно. На полу и подоконнике лежала пыль. Почти вся мебель, шторки, кухонная утварь были на месте.
– Только что получше и новое взяли! – Сказала Юлька после беглого осмотра.
– Состоятельный новый муж. Или на всякий случай всё оставила твоя мама. Вдруг вернуться придётся? – Предположил Павел Иванович, чем вселил в сердце девушки маленькую надежду.
Она открыла платяной шкаф. Вещей там не было. Зато в углу лежал их семейный фотоальбом. Юлька принесла его на стол и открыла. Многих фотографий там не было. Но фото отца остались. И те, где он был один, и вместе с коллегами по работе или членами семьи. Мать не взяла их. Ей не нужна была память. Она уехала отсюда навсегда!
Павел Иванович тоже всё понял. Он видел, как побледнела девушка, как наполнились её глаза горем и отчаянием и она изо всех сил крепится, чтобы не заплакать от боли. Он положил ей руку на голову и легонько погладил.
– Пошли в магазин, как собирались. Крепись. Если хочешь, можем сходить на могилку к отцу. Поговоришь с ним.
Юлька подняла голову и недоверчиво спросила.
– Разве он услышит… теперь?
– Услышит. И даже ответит. Я это точно знаю. Три года назад у меня погибла жена в аварии. Сейчас иногда хожу к ней в гости на кладбище. Разговариваем. Мысленно. И легче становится!
– А новую жену не нашли?
– Зачем? Я любил свою супругу. Другой такой уже не найти!
Юлька перевела дыхание, как всхлипнула. Положила альбом в свой рюкзак.
– Потом соберу ещё кое-что. С матерью жить всё равно не буду. Уеду с вами в Новосибирск. Сниму комнату и буду работать. Подготовлюсь к поступлению в ваш техникум. Я в школе хорошо училась!
– Я тебе помогу. – Павел Иванович прекрасно понимал её чувства.
У магазина их уже ждали. Сарафанное радио в таком маленьком поселении работало быстро. Юльке выражали искреннее соболезнование по поводу утраты отца и не менее искренние поздравления по поводу её собственного спасения.
– Тебя и отца здесь любят! – Заметил Павел Иванович, когда они отправились на кладбище. И подумал: «Чего не скажешь о твоей матери!». Деревенские люди, надо отдать им должное, не намекнули на скоропалительное высказывание вдовы замуж. Но даже в этих недомолвках чувствовалось осуждение Марии.
Кладбище схоронилось от глаз за небольшим лесочком, на поляне. Павел Иванович остался на опушке, чтобы не мешать Юльке пообщаться с отцом. Девушка вернулась умиротворённая и спокойная.
– Знаете, что он мне сказал? «Положи меня в своё сердце и я буду всегда с тобой!»
– Логично. Говорят, что пока хоть один человек с добром помнит почившего, душа его будет приходить на землю.
– Зачем?
– Проведывать, как тут без него живут дорогие ему люди, хорошо ли? – Просто сказал умудрённый опытом мужчина.
– У матери заберу свидетельство о восьмилетнем образовании, метрики. Потом надо будет получить паспорт. И надо сразу устроиться на работу.