Живчик бесплатное чтение

Пролог

Я стояла в оцепенении и не могла произнести ни звука. Погода сегодня не радовала, как и картина, которую я видела перед собой. Тёплое июньское солнце ещё только просыпалось: утренние лучи едва пробивались сквозь берёзовую листву веток, колыхавшихся под потоками буйного ветра. Казалось, сама природа скрывала весь ужас, который тогда предстал перед моими глазами. Волосы танцевали в такт ветру, прилипали к лицу и закрывали обзор. Я поправляла их одной рукой и старалась вернуть на место, но они не слушались и продолжали путаться.

– Господи, зачем?.. – вырвался из моей груди тихий стон.

Хотелось кричать, но звуки застревали где-то глубоко в груди. Выдавить из себя получалось только еле слышные хрипы. По щекам текли слёзы. Их небрежно подхватывали разлетавшиеся в разные стороны волосы и размазывали по лицу. Всё это было похоже на сон. Ещё минута и кто-нибудь ущипнёт меня, или я сама проснусь от этого кошмара. Но нет… ничего не заканчивалось. Тогда я медленно подошла ближе и подняла голову.

Безжизненное тело моей подруги болталось на грязной корабельной верёвке, один конец которой был привязан к толстой чёрно-белой ветке высокого дерева, а другой обвивал ей шею тугой петлёй. Девушка походила на сломленную марионетку синюшного цвета с мочалкообразной, изрядно потрёпанной ветром копной волос. Из-за неестественного изгиба шеи голова будто болталась отдельно от тела. Лицо и руки покрывали разлитые тёмно-фиолетовые пятна разных размеров. Её отёкшие ноги напоминали кукольные и тихо покачивались туда-сюда. На одной из них ещё осталась чёрная лаковая туфля с маленьким каблуком. А красные, широко открытые, выпученные глаза покойной вселяли страх.

По моему телу пробежала мелкая дрожь. Ладони непроизвольно сомкнулись перед лицом, прикрыв рот, из которого несколько раз подряд вылетели одни и те же слова:

– Моя дорогая… Моя дорогая… Моя дорогая малышка…

Я поняла, что сама ничего не смогу сделать. Всё, что мне оставалось – взять в руки телефон и вызвать скорую. Я быстро достала из кармана джинсов мобильник и набрала 112.

Глава первая

«Япона мать! Какое сегодня палящее солнце! – пронеслась мысль в моей одурманенной голове. – Похоже, вчера я нехило нажрался, чувствую себя паршиво. Воротит не по-детски, а тут ещё это солнце слепит глаза и припекает макушку. Блин, ну как некстати. Хорошо, что солнечные очки всегда при мне, и вовремя выручают». Я тут же снял их с ворота футболки и нацепил на нос. Какое-никакое, а облегчение.

Ещё ни раз я останавливался в пути, пытался отдышаться, смахивал ладонью пот со лба и пальцами со всей силы тёр себе переносицу, которая жутко чесалась от мочек очков и жары. Я долго шёл по какой-то заасфальтированной дороге, прикрывая голову руками. Жажда одолевала меня уже несколько часов, но нигде поблизости не мелькали магазины, где я мог бы купить воды. Или хоть какой-нибудь маленький фонтанчик… ну и тот не показывался на глаза. Сегодня из таких пьют, наверно, только нищие или алконавты. Я слегка улыбнулся, и тут же новая волна боли скрутила мой желудок и отдала в виски.

– Ой, всё… Больше никакого бухла, – проронил я себе под нос. – Интересно, как далеко я забрёл и когда уже удастся свернуть с этой «тропы» хоть куда-нибудь? Может совсем скоро поблизости окажется водоём или автомат с напитками. Я взглянул на запястье своей правой руки, чтобы узнать время. Но моих золотых швейцарских часов на месте не оказалось.

– Вот чёрт! Они же стоили целое состояние, – от злости я со всей дури пнул какой-то камень на дороге и поспешно стал шарить по карманам. Телефон тоже пропал.

– Так, ладно. Бывает, – успокаивал я себя. – Мобильник я по пьяни теряю часто. Неспроста же самое ценное хранится у меня во внутреннем кармане пиджака, – уверенно пробубнил я и прощупал подкладку.

– Да, чтоб тебя! Не может быть! – заорал я. – Тимур, похоже, тебя обобрали. Или ты конченный идиот, – злился я сам на себя. Потом снял пиджак, тряхнул им и ещё раз внимательно проверил всё его содержимое.

– Денег нет, – моя улыбка пропала. – И ключей от машины тоже. Просто отлично! Ну, и?.. Где я? Сколько сейчас времени? – я закинул пиджак на плечо и поплёлся дальше. – Ни людей, ни навигатора, ни часов… Ладно, вляпываюсь не впервой. Надеюсь, встречу кого-нибудь по пути или поймаю тачку на крайняк. – Хотя, о чём я? За всё то время, сколько я иду тут пешкодралом, мимо не проехало ни одной машины, – продолжал я разговаривать сам с собой. – Может, это какая-то глушь, и сейчас ночь? – пришла ко мне новая идея. – А, что? Вполне может быть и так. Меня напоили, обобрали до нитки, повезли в лес… Потом решили не марать руки и бросили прямо на дороге, чтоб какой-нибудь водила, засыпая, меня переехал, – я стал вспоминать вчерашний день и понял, что ничегошеньки в моей голове не задержалось. Даже малейшего просвета нет. – Наверно, мне ещё что-то подсыпали… Блин, Тимур, какой бред ты несёшь! – я стал отметать от себя все эти глупости. – Сейчас день, а не ночь. Солнце же печёт, как в пустыне. Я вроде не баба. А мужиков в лес не отвозят! И напоить я и сам кого хочешь могу. Скорее всего просто потерял всё синий или подарил кому. Вполне возможно и проиграл в покер. Надо просто завязывать с выпивкой, а то так до белой горячки недалеко, – я остановился и посмотрел на небо. – Надо собраться, вспомнить вчерашний день и выйти уже отсюда.

Только сейчас я заметил, какое странное небо над моей головой. Оно будто разбито на сектора разной формы и цветов. Синий треугольник плавно перетекает в зеленый квадрат, тот соединяется с розовым кругом и фиолетовым прямоугольником… А на фоне круга вообще несколько белых ромашек, лепестки которых вроде как кружатся.

– Бред какой-то! – я зажмурился, приподнял очки, потёр глаза пальцами и снова посмотрел вверх. – Не может быть… Нет. Это мираж. Или у меня ещё галлюцинации, – я влепил себе ладонью в лоб и больше на небо старался не смотреть. Чувства изнуряющей жажды и так хватало.

Прошло ещё часов пять-шесть. Я всё продолжал топать. Мои силы иссякли, ноги подкашивались, сухость во рту усилилась. Казалось, я вот-вот упаду и умру от обезвоживания. Вдруг в конце этой длиннющей дороги показались поблёскивающие лучи света. А значит, идти осталось не так долго, и когда-нибудь я всё же найду выход из этой клоаки.

– Всевышний услышал меня и сжалился, – промямлил я себе под нос. – Спасибо!

После этого чуда у меня даже открылось второе дыхание. Я сглотнул слюну, выпрямился и прибавил шагу.

– Тимур, ещё чуть-чуть, – подбадривал я себя. – Дружище, скоро всё это закончится! Ты вдоволь напьёшься, встретишь кого-нибудь, и этот кто-то обязательно поможет тебе добраться до дома.

Но я всё шёл и шёл, а проблеск в конце пути был будто недосягаем. Мои ноги больше не слушались, как и всё остальное тело. Я стал мыслить словно ребёнок, упал на асфальт и пополз на четвереньках. Затем рухнул плашмя и уснул.

Глава вторая

– Он меня бросил, представляешь! Сказал, что не любит, у-у-у… – Ася билась в истерике, прерываясь лишь изредка, чтобы высморкаться в очередной бумажный платок.

Я то и дело протягивала ей их один за другим. Если бы дома была тётя Тома, всыпала бы дочери по самое не балуй. Ну, или хотя бы накапала нам всем валерьянки. Асе, чтоб не скулила, мне за героическую роль жилетки и себе как заботливой матери с огромной выдержкой. Ведь она терпит характер моей подруги с момента её рождения.

Раньше Ася была спокойнее. Она стала нервной и капризной, когда муж тёти Томы погиб на службе двенадцать лет назад. Он часто уходил в море и по возвращении, конечно, проводил с семьей всё свободное время, особенно с Асей. Кто-кто, а он, такой, как сейчас, дочь никогда не видел. То ли умел усмирять её пыл, то ли она вела себя с ним иначе? Этого я не знаю. Зато понимаю, как теперь тяжело справляться с Асей её маме и мне. У подруги с отцом была крепкая эмоциональная связь, которая вдруг разорвалась. С тех пор она бережно хранит память о папе и даже некоторые из его вещей, а мы с тётей Томой мучаемся с её истериками и выкрутасами.

Вот и сейчас милейшая девичья комната Аси прибывала в ужасном состоянии, как и сама хозяйка. Множество разноцветных платьев, юбок и блузок кучами громоздились на полу возле открытого шкафа. Тут же валялись осколки от разбитых флакончиков из-под парфюма. Ася обожала свою коллекцию ароматов и чуть ли не каждый месяц покупала новые духи. Сейчас же все эти благоухания смешались в единый приторный запах, который больше походил на ядрёный освежитель воздуха в общественных туалетах.

Я поднялась с кровати, на которой рыдала подруга и, прикрывая нос воротом свитера, пошла к окну, чтобы впустить в комнату хоть чуточку свежего воздуха. Цветов к тому времени на подоконнике уже не было. Они вместе с землей покоились на полу среди осколков от горшков и большого зеркала, которое раньше висело на дверце шкафа.

– Я думала мы поженимся, – Ася продолжала ныть. – Ведь мы встречались ещё со школы. Из-за цвета волос одноклассники называли меня Антошкой, а Тимура – Бетховеном. Кажется, я рассказывала тебе, что раньше он учился играть на балалайке? – она громко высморкалась и посмотрела на меня опухшими глазами, ожидая подтверждения.

– Да-да, что-то такое припоминаю.

– Так вот, представляешь, нас обоих дразнили, но он никогда не боялся заступаться за меня, – она ударила рукой подушку, а затем снова нырнула в неё лицом. – У-у-у… Мы были как одно целое!

Каждую их ссору Ася зачем-то пела мне эту песню, словно раньше я её никогда не слышала.

– Ну, что ж поделаешь, со временем всё меняется, – вставила я своё фи, стараясь не ранить чувства подруги.

Она же зарыдала ещё сильнее.

– О-о-о, – протянула я, – завязывай с самобичеванием. Ты яркая, молодая девушка. У тебя вся жизнь впереди.

Вдруг Асин желто-зелёный волнистый попугайчик вылетел в окно.

– Блин… Кеша! – я стала махать руками в растерянности, думала подруга меня убьёт. – Фиу-фиу, – звала я птицу.

А Ася лишь отпрянула от подушки на пару секунд, посмотрела на меня, словно я недалёкая, и обронила:

– Не переживай, он вернётся… Всегда возвращается.

Я даже не знала, что и сказать. Отошла от окна и продолжила успокаивать подругу.

– Твой Тимур далеко не единственный мужчина в мире и совсем не идеальный, – потихоньку я собирала и складывала обратно в шкаф одежду с пола. – Сама же сказала, его тоже дразнили в школе. Да и поверь, он ещё сам к тебе прибежит спустя время. Когда поймёт, какую девушку потерял. Вот только у тебя уже будет новый, достойный кавалер.

Ася плакала и как будто не слышала того, что я ей говорю.

– Нет, всё-таки я сама виновата. Наверно, Тимур просто жалел меня. Разве можно встречаться с такой страшилой?

Двумя руками она собрала волосы в хвост на макушке, превратив их в подобие пальмы.

– Смотри, какое рыжее гнездо на голове… веснушки по всему лицу… на плечах, руках, – новые капли слёз покатились по её щекам. – Ещё и кожа бледная, как у мертвеца, – она ущипнула себя за руку.

– Ася, не говори глупости, – я больше не могла это слушать. – Ты очень красивая девушка. У тебя просто внешность редкая. Так этому, наоборот, радоваться надо. Ты же эксклюзив! – я улыбнулась.

– Ах, – вздохнула подруга и вытерла мокрые ресницы. – Если бы всё было так, как ты говоришь. Я всегда мечтала о другой внешности – такой, которая нравилась бы всем без исключения.

И шарманка заиграла по новой.

– Вот была у нас в классе такая белокурая принцесса с огромными голубыми глазами, длинными ресницами и смуглой кожей. Помню, от неё все были без ума, – Ася, наконец, оторвалась от подушки, присела, расправила плечи и стала воображать себя героиней этой истории. – Мальчишки выстраивались в очередь, чтобы проводить её до дома, помочь с уроками или посидеть рядом за одной партой. Девчонки мечтали с ней дружить. А взрослые ахали, как же повезло её родителям, – подруга поджала губы, будто от зависти. – Хотя, если честно, мне до сих пор не понятно, почему никто не видел, что за её красотой больше и не было ничего?

Я усмехнулась.

– И, ты хотела бы быть такой же тупой блондинкой?

Ася задумалась и продолжила смотреть, как я складываю её вещи в шкаф.

– Мне кажется, ты слишком зациклена на собственных комплексах, – я повела бровью. – Причём они у тебя высосаны из пальца.

– Может ты и права, – она вздохнула. – Но мне от этого не легче.

– Уверена, все девушки мечтают о такой же уникальной внешности, как у тебя, – я открыла верхние дверцы шкафа и вытащила с полки альбом подруги, где были вклеены наши детские фотографии.

Затем начала перелистывать страницы, рассматривать снимки и искать себя. Ася увлечённо наблюдала за мной, а потом подползла ближе и присоединилась.

– Смотри! – я ткнула пальцем в старенькое фото. – Тут мне лет тринадцать. На голове с десяток косичек, на ногах драные джинсы и оранжевые кроссы, на руках разноцветные фенечки, – я листала картонные страницы дальше. – О! – воскликнула я, увидев подходящий снимок. – А здесь мне вроде лет семнадцать, – я прикрыла глаза ладонями и засмеялась.

Подруга с интересом взглянула на снимок.

– Дреды, – улыбнулась она.

– Не просто дреды, а розово-зелёные. Да ещё и татуировки на руках. Пусть временные, но всё же.

– Я бы тоже хотела парные тату в виде птиц на голени, – замечтавшись, Ася закатила глаза. – Только настоящие!.. Много раз предлагала Тимуру набить такие, а он ни в какую.

Я состроила недовольную мину.

– Ты можешь не думать о нём хоть минуту?

– Нет, – бросила она. – А ещё у тебя тут нос проколот, – ткнула пальцем в фото.

– Точно! И на каждом ухе по пять-шесть серёжек, кожаный чокер на шее… Знаешь, зачем я всем этим себя обвешивала?

– Старалась быть модной?

– Нет, – отрезала я. – Хотела выделиться среди обычных девчонок, сиять на фоне их монохромной массы. Мне казалось, что так я буду особенной, яркой, не похожей ни на кого другого, – я дотронулась до огненных кудряшек своей подруги рукой. – Теперь понимаешь, как тебе повезло? – и перевела взгляд на пол, заваленный осколками и носовыми платками. – Ты родилась необычной – такой, какой, по сути, всегда хотела быть и я.

– Наверно каждый человек хочет того, чего не имеет. Высокий – стать низким, полный – худым, и наоборот.

– Да, так будет всегда, если только… – я не успела закончить предложение.

– … если только не полюбить себя такой, какая есть, – воодушевилась Ася.

Я улыбнулась и одобрительно кивнула.

– А твой Тимур сам не понимает, кого потерял. Может, он и не любил тебя никогда? Просто вас обоих гнобили в школе. Как мальчик, он тебя защищал… Молодец, конечно! Но это не говорит о его любви, скорее – о хорошем воспитании.

– Ты думаешь, ему просто было меня жалко?

– Нет, Ася. Уверена, ты Тимуру нравилась, и, наверно, из вас получились бы отличные друзья. Только вы переступили границу.

– Да, но я-то люблю Тимура, – Ася снова заплакала. – Не могу просто дружить с ним, смотреть как он встречается с другими девушками, слушать рассказы о них, давать советы… Мне вообще противны даже мысли об этом, – она вновь утонула в подушке.

Я захлопнула фотоальбом и протяженно вздохнула. Затем встала с кровати и продолжила уборку в комнате подруги. Надо было ещё подмести пол и собрать грязные носовые платки.

Глава третья

Проснулся я под утро. Кто-то активно тряс меня за одно плечо, стараясь разбудить.

– Эй, доброе утро! – нежный женский голос лился звонкой мелодией над моей головой.

Сама же девушка не оставляла попытки растормошить меня.

Я приоткрыл один глаз, потом другой, приподнял голову и осмотрелся. Лежал я всё на том же асфальте в своих любимых солнечных очках, но уже в огромной луже. С неба хлестал дождь, такой прохладный, словно в тропиках. Капли падали на землю быстро с шумом и брызгами. А мне так долго хотелось пить, что от безысходности я начал ловить их ртом. Наверно со стороны это выглядело совсем по-детски, как-то глупо. Но в тот момент мне было плевать, хотелось просто утолить жажду.

– Ох, наконец-то! Блаженство! – я даже запрокинул голову назад. – Какой кайф!

Девушка, которая недавно усердно старалась разбудить меня, вдруг закатилась смехом.

– Прекрасно, когда обычный дождь приносит столько удовольствия.

– Ага, – улыбнулся я. – Раньше я его ненавидел, а теперь вот передумал. Блин, сколько радости я упускал.

Лучезарная улыбка красотки растянулась по её смуглому лицу ещё шире. Шоколадный цвет кожи, будто слегка разбавленный молоком, подчёркивал белёсые прямые волосы, остриженные в идеально ровное каре до плеч.

Я намеренно оторвал свой взгляд от кукольной головки этой красавицы, чтобы не смущать её. Хотя за тёмными стёклами моих очков, ей всё равно не удалось бы что-то заметить. И всё же смотреть в сторону не получилось. Мои глаза бессовестно проскользнули по девушке от её лица до пальцев ног, причём периодически останавливаясь на самых выпуклых местах.

Фигуру незнакомки прикрывал белый кусок шифоновой ткани… Или это был фасон длинного греческого платья? Я не очень разбираюсь в женской одежде. Мокрая материя стала полупрозрачной и прилипла к её телу так, что казалось, она стоит передо мной голая. Хотя саму девушку это ничуть не смущало. «Да и правда, чего стесняться такой идеальный фигуры?» – подумал я. Покатые плечи, высокие, большие и округлые груди, узкая талия, которая плавно переходит в таз, длинные ноги… А на ступнях никакой обуви, только серебряный браслет подчёркивает тонкую безупречную щиколотку её левой ноги, и пара белых камней поблёскивают на маленьких пальцах. Никогда раньше не видел, чтобы кто-то носил кольца на ногах. Я непроизвольно ахнул.

– Какая вы красивая!

– Вы просто долго были без сознания и сейчас…

– Можно на «ты». Я, слава Богу, пока ещё не старик.

Незнакомка засмеялась.

– А я значит старуха?

– Ой, я не это имел ввиду, – мое лицо вспыхнуло от неловкости. – Просто хотел быть вежливым.

– Не переживай, – девушка продолжала улыбаться. – Всё в порядке. Ко мне тоже можно на «ты».

Я поднялся с мокрого асфальта, слегка отряхнулся, как смог, закинул грязный пиджак на плечо и стал осматриваться.

– Слушай, а где мы находимся?

– Попробуй угадать сам. Красотка хотела было ответить, но потом, видимо, передумала.

– Ну, надо подумать, – я флиртовал с ней, сам того не осознавая. – Пойдём, покажешь, что здесь есть.

Какое-то время мы шли всё по той же заасфальтированной дороге. Вокруг не было ничего, что выделяло бы это место среди других таких же. Дождь усилился, и мы со спутницей рванули вперёд, чтоб не вымокнуть окончательно. Удивительно, но мне нравился этот прохладный ливень. Он обрушился на нас стеной, и я почувствовал себя ребёнком, который весело шлёпает по лужам, разбрызгивая вокруг себя воду, и беззаботно хохочет.

Маленьким я старался выбегать на улицу сразу, как только на землю падали первые капли. В них я видел столько радости, веселья, счастья. Мы с друзьями представляли себя моряками, бороздящими просторы океана или моря на своих самодельных лодках, и спасались от выдуманных акул и морских чудовищ. Как же было здорово и легко тогда! Никаких забот и проблем, сплошной восторг.

Спустя наверно час дождь закончился, и на небе вновь показались золотые лучи солнца. Краем футболки я протер внешнюю сторону стёкол своих солнечных очков от воды. С годами я приноровился ухаживать за ними, не снимая с лица. Выходило всегда ловко и почти незаметно для окружающих.

Тем временем мы очутились на каком-то пляже. Песок тут был мелкий и белый, вода в океане лазурная и прозрачная. Я подошёл ближе. Сквозь зеркальную гладь хорошо виднелись яркие красно-оранжевые кораллы и водоросли зелёных оттенков, а также рыба невиданной красоты. Я такой никогда раньше не встречал.

На берегу, в пузырьках белой пены, среди нескольких деревянных лодок, таились диковинные раковины. Недалеко, между пальмовых листьев и веток, прятался глиняный одноэтажный дом с забавной бамбуковой крышей. Казалось, тут жил отшельник, давно выпавший из реальности. Возможно, их было несколько. Ведь лодка тоже стояла не одна. Или здесь обитает целое первобытное племя? Подходить к хижине ближе я не решался. Мы со спутницей лишь смочили ноги в океане, а затем присели в тень под одну из пальм.

– Мы точно не в Москве, – начал я, усмехаясь.

Незнакомка улыбнулась.

– И даже не в России.

Девушка кивнула.

– Какой ты догадливый!

Я бы не отказался пожить в этом домике на берегу океана, рыбачить по утрам на лодке, обедать наваристым ароматным бульоном из крабов или моллюсков. А, как здорово наслаждаться треском дров от костра вечерами, наблюдать, как танцующие языки пламени ласкают улов! – на мгновение я утонул в своих грёзах. – Ах…

– И, что же тебе мешает? – удивилась блондинка.

– Не знаю. Быть может слишком много дел, обязательства…

– О чём ты?

– Ну, как же… Сначала родители со своей школой и навязанной мне балалайкой. Между прочим, она меня дико бесила… Потом пять лет юридического факультета, ненавистная работа в адвокатской конторе, – всё это загнало меня в угол той комнаты, в которой я находиться никогда не хотел. Вырваться удалось только недавно и то, никакой уверенности в завтрашнем дне пока нет, – мой голос притих, а речь прервалась из-за ноющей боли в животе, которая не отпускала меня. Наверно, с голодухи.

– Ты странный, – девушка прищурила глаза от солнца. – Почему ты просто не можешь выйти из этой комнаты навсегда? Закрой её и выброси ключ, – красотка подмигнула одним глазом.

Её улыбка показалась мне до боли знакомой и наполнила сердце добротой. Я задумался: «А ведь и правда, почему я не могу просто выйти?»

– Ты хочешь сказать, что живёшь иначе?

– Угу, – она кивнула.

– Только не говори, что эта лачуга твоя, и ты нагло пользуешься лодкой из моих фантазий.

Девушка рассмеялась.

– Нет, что ты. Я бы никогда не смогла жить в этой глиняной хижине.

Глава четвёртая

Полтора года назад Тимур, Асин парень, придумал игру, которой заболел настолько, что бросил свою работу нотариусом и стал ведущим уже нашумевшего тогда среди его знакомых «Живчика». Нашёл место для сборищ, сам всё организовал, купил рекламу… Смешно, но на эту игру подсели многие москвичи, причём самого разного возраста и достатка. Короче, раскрутился парень и превратил собственное развлечение в хороший доход. Но даже после взлёта, проведение «Живчика» Тимур никому не доверял. Всё делал сам. Конечно, Ася поддерживала его и тоже ходила на игры. Подруга и меня звала пару раз в их клуб по интересам, но я, не раздумывая, всегда отказывалась. Не люблю тусовки с незнакомыми мне людьми, да ещё и с намеренными провокациями. Моя психика такого не выдерживает. Зато Ася стала заядлой посетительницей ресторана «Как так-то?», где собирались знатоки. Не знаю, действительно ли ей так нравился «Живчик» или она просто ходила туда приглядывать за своим парнем, но подруга не пропускала ни одной игры.

По рассказам Аси, именно там Тимур сильно изменился: перестал стесняться, стал более раскрепощённым в общении, сменил имидж, да и вообще, будто превратился в другого человека. Я же парня своей подруги толком не знала. Видела пару раз издали, не более того. Друзьями мы с ним не были и близко никогда не общались. Так что, права ли была Ася, говоря о каких-то переменах в Тимуре, я точно не знала, но внимательно слушала её и всегда поддакивала.

А спустя полгода подруга впервые рассталась со своим мачо. Случилось это по вине Тимура, он переключился на какую-то длинноногую блондинку из игрового клуба, и бросил Асю. Когда она рассказала мне об этом, я почему-то не удивилась, но, конечно, поддержала её как положено и выслушала кучу говна о том, какие же все мужики козлы. Хотя почему все? Я так и не поняла, ведь у Аси за всю её жизнь кроме Тимура других парней-то никогда и не было. Со школы она любила его одного и ни на кого другого даже смотреть не могла. Так что, когда через пару месяцев её принцу наскучила та пустышка в красивой обертке, он вновь прибежал к Асе. Принёс какой-то хиленький букет из гладиолусов, усыпал её комплиментами, она растаяла и вновь приняла парня в свои объятия, как голодного котёнка, потрепанного кем-то, а затем выброшенного на улицу. Я тогда не одобрила её решение, но кроме как согласиться с ним, больше мне ничего не оставалось.

Вот и теперь Тимура вновь укусила та же оса. Решил парень, что пора сменить обстановку и закрутил роман с очередной девицей. Только на этот раз встречался он с новой пассией на стороне, в тайне от Аси. Хотя какое там? Ведь познакомился этот кабель с ней всё там же – в своём игровом клубе.

– Вот же пургамёт! – выругалась я, когда подруга впервые рассказала мне о его подлом поступке. – Грабли твой приятель менять значит не собирается, зато девушки у него как трусы –каждый день свежие, – я нахмурила нос и мои губы скривились от злости.

– Ты где такое слово услышала – пургамёт? – бросила в мою сторону вопросительный взгляд Ася.

– Не знаю, где-то. Тимур у тебя тот ещё выдумщик. А это слово уж очень хорошо его описывает, как и лжец, обманщик, брехло… Хотелось обозвать его как-нибудь обидно, – я почесала себе висок указательным пальцем и задумалась, – чтоб других таких и не было больше на свете. Он же у тебя единственный и неповторимый, – на моем лице заиграла ухмылка. – Вот мне и пришло в голову это слово – «пургамёт». А что? По-моему, подходящее.

– Удивительно, – пропищала себе под нос Ася. – Ты же ни разу не ходила играть со мной в «Живчика». А это слово… Оно ведь и правда существует. Так за столом во время игры называют свистунов, которые упустили какую-то важную деталь, и их выдуманная история стала очевидно тёмной для всех вокруг. Таким пургамётам уже навряд ли удастся выкрутиться. Скорее всего им крышка.

– Как интересно, – я рассмеялась. – Ты только не обижайся, но эта игра сломала ваши отношения с Тимуром, а ты всё рассказываешь мне о ней с огнём в глазах. По-хорошему ты должна её ненавидеть.

– Ну… Я думаю по-другому, – горящие глаза подруги, вдруг снова потухли… Сама по себе «Живчик» – классная игра, многому учит.

– Чему же? – перебила я Асю.

– Общаться, убеждать, манипулировать… Управлять своими эмоциями: скрывать их и наоборот, выставлять на показ то, что нужно. Подстраиваться под людей, наконец.

– Мда, – улыбнулась я. Тогда я не удивлена, что твой Тимур так сильно изменился за это время. Он же просто снял маску, показал своё истинное лицо. Пургамёт до кончиков пальцев, вот он кто. Просто раньше комплексы мешали ему знакомиться с королевами школы и двора, он стеснялся показаться им скучным, неинтересным, некрасивым… Уж я не знаю, какие там у него были страхи.

– А что, если мы поставим Тимура на место? – выпалила подруга с восторгом.

– Не поняла… Ты о чём?

– Надо, чтоб какая-нибудь девушка, на которую он западёт следующей, его послала, – Ася довольно прикусила нижнюю губу. – Тимур поймёт, что не такой уж он и мачо и вновь опустится на землю.

– А ты, что? – я недовольно вскинула одну бровь вверх. – Опять подберёшь его, приласкаешь? Не надоело? Мне кажется, ты достойна кого-то лучше, чем этот козёл.

– Кира, – он хороший, – глаза моей подруги вдруг превратились в жалкое подобие влажных глазёнок котика из «Шрека».

– Бли-и-и-ин, Ася, не делай такое лицо! Меня этими штучками не возьмёшь.

– А что, если ТЫ проучишь его?

– С ума сошла?! – Я чуть икать не начала от неожиданности.

– А что? Ты моя подруга. С Тимуром близко не знакома, но уже знаешь, что он из себя представляет. Оденем тебя как-нибудь вызывающе, накрасим, будешь не хуже этой его новой клуши.

– Крыша едет, не спеша… – я недовольно замотала головой и звонко цокнула языком.

– Ну, Кирочка… дорогая, пожалуйста, – Ася вдруг поползла на коленях по кровати до самого её края, на котором сидела я, и сложила руки в умоляющем жесте.

– Нет.

– Тебе всего лишь надо охмурить его, а когда он клюнет, послать. Я же не тащу вас под венец, и даже целоваться друг с другом не прошу.

Я так и замерла на месте от её последней фразы. Только голова моя повернулась, как у совы, почти на двести семьдесят градусов в недоумении.

– Ещё бы ты это попросила.

– Ну, пожалуйста.

– Да, с чего ты взяла, что это сработает? – возмутилась я. – Он же знает, что я твоя подруга, виделись пару раз, слава Богу. Не будет он рисковать, даже если проглотит наживку, – не сдавалась я.

Ася тяжело вздохнула, махнула на меня рукой и поползла обратно к подушке. Послышались всхлипывания.

– Ладно, – недовольным тоном протянула я. – Только не плачь.

Как же быстро вскочила она с кровати и ринулась меня обнимать. Это надо было видеть.

Глава пятая

Наступил вечер. С незнакомкой, мне казалось, прошла целая вечность. Странно, но я совсем не устал, а даже наоборот, наполнился бодростью и новыми силами. Как в детстве, когда за любимым занятием проводишь целый день и совсем не замечаешь, как пролетело время и уже наступил вечер.

Мы говорили обо всём и ни о чем. Прошлые воспоминания так и не вернулись ко мне. Кажется, я даже позабыл и всё остальное. Так хорошо мне было здесь и сейчас, что о другом и думать не хотелось. В этом месте с этим человеком я был будто на седьмом небе от счастья, хотя совсем не знал, кто же она такая, где живёт и почему тратит своё время на меня – парня, которого встретила на дороге, лежащим в луже вниз лицом? Почему вообще решила мне помочь? У меня было много вопросов, но задать их я так и не решился. А иногда сама девушка отвечала загадками и уходила от ответа.

– Пойдём, окунёмся, – предложила красотка. – А потом я покажу тебе одно потрясающее место.

Я радостно закивал, как будто у меня не хватает пары извилин и стал стаскивать с себя брюки и рубашку. Вскоре вся моя одежда, кроме трусов, уже валялась мятая на песке. Ну и очки, конечно, остались на носу. В них я выглядел более круто что ли. А в такой момент испортить о себе впечатление никак было нельзя. Я быстро ступал босиком по тёплому песку, направляясь к океану.

Лазурная водичка обдавала прохладой мои щиколотки. Сам себе я напоминал главного героя какого-то фильма о необитаемом острове, что приводило меня в восторг. Впереди то и дело ныряла в воду с головой незнакомка. Она совсем нагая, уплыла далеко от берега и напоминала прекрасную русалку. Я наблюдал за ней со стороны, но близко не приближался, чтобы не смущать. Вдруг прямо передо мной проплыла огромная черепаха, а за ней несколько неуклюжих черепашат. Я замер. Ещё через пару минут на воде показался старый рыбак в деревянной лодке.

– Как улов? – окликнул я его.

Мужчина чуть приподнял поля своей соломенной шляпы. Глубокие морщины на лбу, в уголках глаз и рта, выдавали возраст хозяина. А тёмный цвет кожи намекал о том, что старик проводит на солнце много времени. Наверно рыбачит с утра до ночи или частенько занимается какой-то работой на суше в самое пекло.

Телосложение у него было худощавым, хотя руки крепкие – вёслами он владел на ура. Одежда старая и изрядно потрёпанная. Штаны свободные, из какой-то льняной ткани, и подкатаны до колен. Рубашка выцветшая, бледно-зелёная, застегнута лишь на одну пуговицу. Он увидел меня, приветливо махнул головой и ответил:

– Улов добротный. Сегодня много сардинеллы, анчоусов и лангустов, конечно. Навряд ли я смогу съесть всё это один. Не хотите присоединиться к ужину?

– О-о-о, – протянул я. – Большое спасибо, но я не один, – взгляд мой упал в сторону незнакомки.

– С вами дама? – улыбнулся старик. – Слабый пол ещё никому не мешал. Как накупаетесь, жду вас обоих на берегу, вон у той хижины, – рукой он указал на деревянную лачугу, которую я заприметил, ещё когда мы только пришли на пляж.

– С удовольствием, – обрадовался я и поплыл к русалке, чтобы пригласить её подкрепиться.

Когда мы выходили из воды, девушка шла впереди и, казалось, ничуть не стеснялась своей наготы. «Наверно, она из нудистов», – подумал я.

Томно виляя бёдрами, блондинка медленно перешагнула береговую линию и вскоре оказалось на рассыпчатом песке. Нагнувшись за платьем, она подняла белую материю с песка, и та развилась на ветру будто парус.

Я смотрел на идеальную фигуру красавицы и не мог оторвать глаз. Она напоминала мне греческую богиню, сошедшую на землю со страниц книг о древних мифах. Такая же пышногрудая и изящная… красивая…самодостаточная, гордая, но в тоже время милая и добродушная. А ещё какая-то сказочная, будто вымышленная, но на самом деле совершенно реальная.

Вскоре мы с ней уже сидели у деревянной лачуги перед ярко-красным пламенем костра и наслаждались звуками потрескивающих угольков и обуглившихся сухих веток.

Старик готовил какое-то варево из лангуста и отловленной им свежей рыбы. В руках у нас было по половине кокоса, который только что хозяин расколол специально для нас. Каждая половинка напоминала пиалу с естественно неровными краями, наполненную белым прохладным молоком. Сладковатая жидкость при глотке растекалась по нёбу, увлажняла губы и неплохо охлаждала. Шум воды переплетался со звуками костра и погружал нас в расслабляющую атмосферу спокойствия и умиротворения. А пряные ароматы похлёбки добавляли вечеру дымчатых нот уюта и доброты.

Мы трое – совершенно чужие друг другу люди – словно прожили вместе последние лет двадцать в одной семье. Надуманные мной родственные чувства то и дело порхали в груди, уверяя, что прекрасная незнакомка – это моя жена, старик – её или мой отец, а возможно и хорошо сохранившийся дед. Весь вечер мы провели в разговорах, уплетая сочные куски мяса лангуста. Говорили о жизни и её смысле, спорили о счастье и любви. Многое в моих глазах перевернулось с ног на голову. И я задумался о том, правильно ли распоряжаюсь своим временем? Всему ли уделяю должное внимание? Не расплёскиваю ли напрасно жизнь? Неожиданным открытием для меня стало и то, что само это место с завораживающей природой, старой лачугой и деревянной лодкой, казалось мне каким-то родным, будто моим семейным гнездом. Всё здесь отдавало добротой, теплом и, конечно, откликалось в моём сердце.

Глава шестая

В ближайшую субботу по просьбе моей подруги, я пошла играть в «Живчика» и соблазнять Тимура. Сама не понимаю, зачем всё это было нужно Аси? По мне, так её месть отдавала бестолковщиной, а сама эта идея зародилась во время сиюминутного эмоционального всплеска обиженной влюблённой девчонки. Но её упрямство, как обычно, сделало своё дело. Я не смогла отказать Аси, хотя знала, что раньше почти все мои поддавки оборачивались плохо как для неё, так и для меня.

Наряд мне подбирала подруга. Нужно было, чтобы Тимур клюнул, а его вкусы, со слов Аси, хорошо знала только она одна. Ну а когда мы перешли к макияжу, подруга рассказала мне правила игры в «Живчика» и поделилась несколькими секретами. Если честно, я почти ничего не запомнила. Да и зачем? На месте всегда можно разобраться.

– Я вроде не глупая, как-нибудь втянусь. А кубок лучшего игрока мне не нужен, – я стиснула зубы и прищурила глаза.

Лицо же Аси отражало крайнюю степень серьёзности. Иногда я её будто не узнавала и даже слегка побаивалась. Казалось, месть Тимуру – самая важная её миссия, и провал обернётся трагедией для всего живого на планете Земля.

– Если ты дашь слабину за столом в первом круге, то покажешься знатокам малоинтересной, а значит, ненужной. Самое ценное там – уметь думать, фантазировать и блефовать.

– Серьёзно? А я думала, для развития интеллекта люди читают книги, получают учёную степень, открывают бизнес, наконец. Ха-ха-ха. Тьфу ты блин, и правда, зачем столько заморочек? Надо всего лишь играть в «Живчика» с пелёнок, и звание вундеркинда со всеми причитающимися твоё.

Из коридора донёсся какой-то писк.

– Зря смеёшься, – Ася открыла дверь комнаты, подняла с пола крошечного котёнка и положила его мне на колени. – Взяла на передержку. Погладь, пока я колдую над твоим макияжем.

Ох уж её эти животные. Если бы было можно превратить квартиру в ночлежку, подруга бы даже не раздумывала.

– Мало тебе что ли их на работе?

– Если бы ты знала, как несладко им живётся, – она тяжело вздохнула. – Сколько осиротевших щенков и котят бродят по улицам – грязных, голодных, замученных. Жестокие хозяева вышвыривают их с порогов домов и квартир в дождь и снег, будто это не живые существа, а какие-то игрушки. Но самое страшное, что некоторые люди издеваются над бедолагами, относятся к ним бесчеловечно, травят наконец, – на её лице появилась тень ужаса. – Ох, Кира! Слышала ли ты что-нибудь о рицине?

– Нет, – я уже пожалела о своём вопросе.

– Лучше и не вникай. Жуткая штука этот яд. Нам столько всего о нём рассказывали, ещё когда я в медицинском училась. К тому же, в клинике все животные больные, вирусы разные летают, еды мало, – пролепетала Ася. – Ты посмотри на него… Он же совсем маленький, – её жалобный взгляд снова уколол меня в самое сердце. – Подрастёт, найду ему хозяев. Или может ты заберёшь?

Я ехидно улыбнулась.

– Нет, спасибо!

– Как знаешь, – подруга быстро забыла о котёнке и вернулась к «Живчику». – Игроки там встречаются самые разные и, поверь мне, большинство из них сколотили огромное состояние. А значит, не глупые.

– О-о-о… Вот это уже интересней. Может найду себе там кого-нибудь и тогда вынесу из всей этой идиотской затеи что-то полезное и для себя, – я прикрыла веки, пока Ася орудовала тенями. – Хотя, знаешь, по мне так богатенькие мужики ведутся как раз на пустоголовых кукол с длинными ногами и большими сиськами. Мозги у них и у самих есть.

– Так. Ты, пожалуйста, даже не смей строить глазки никому кроме Тимура, – на полном серьёзе заявила Ася и пригрозила мне пальцем. – Твоя цель сейчас – он.

– Тимур, Тимур, Тимур… – только и слышу о нём. Надоело! Я вообще-то тоже человек со своими чувствами и желаниями. Почему из-за какого-то козла я должна жертвовать личным временем и счастьем? А вдруг правда за игровым столом я встречу свою любовь. Ведь говорят же, что случайностей не бывает.

– Готово, – с довольным лицом подытожила подруга и захлопнула крышку палетки с тенями. – Иди к зеркалу и зацени.

– Ты же его разбила, – улыбнулась я. – И к тому же…

– Ой, точно, – вспомнила подруга. – Ты боишься зеркал. Прости. Эта твоя фобия, конечно, жуть полная.

– Надеюсь, я выгляжу прилично и не напоминаю буфетчицу? – выпучив губы, как у утки, я расхохоталась. – Главное, чтобы на лице не было голубых теней, чёрных стрелок и красной помады. Остальное сойдёт.

– А что, если так? – пошутила подруга.

– Ну, тогда у твоего Тимура и вправду странный вкус. Ну или визажист из тебя так себе.

Ася держалась изо всех сил, а потом не выдержала и тоже засмеялась.

– Ладно, накрасься сама. Я-то почти не пользуюсь косметикой. Старалась, как могла.

– Вот именно! Сейчас в моде нюд и даже твой Тимур это понимает.

– Ага… Видела бы ты его шмару. У неё же всё нарисовано и приклеено.

– М-м-м… Наверно она очень умная. Не просто же так в «Живчика» играет, – съёрничала я.

– Да ну тебя, – махнула рукой Ася.

– Ну, ты же сама говорила, в этой игре главное – ум, именно его ценят за столом.

– Сходишь туда, сама увидишь.

– Ладно, я умываться. А то ещё опоздаю. Ты же меня потом живьём сожрёшь.

Глава седьмая

Куски сырого мяса лангуста томились на огне, другие – подрумянившиеся и нежные, таяли у меня во рту в то время, как я погружался в собственные размышления о жизни всё больше.

В свои двадцать шесть лет я так и не знаю, чего хочу, искренне, по-настоящему. Что делает меня счастливым, приносит радость, удовольствие? Девушки? – навряд ли… Они прекрасны, но ни одна из них не выделяется в толпе, не вводит меня в забытие, не заставляет думать только о ней, а также помнить день нашей встречи, первого прикосновения, поцелуя, аромата её волос и кожи. А может дело во мне, и я просто не умею любить? Какой он – мой женский идеал, и есть ли такой вообще? Что, если любовь, как в кино, приходит внезапно и просто остается с тобой навсегда. Имеет ли она вкус, запах? Вдруг любовь, как воздух… Либо его нет, и ты задыхаешься, либо он есть и становится так легко и спокойно, будто дышал всегда. Кислород моментально достигает сердца по венам и артериям… Резво мчатся потоки алой жидкости. Эмоции бьют через край, к щекам приливает здоровый румянец, на лице появляется неестественно идиотская улыбка, и ты живёшь… живёшь так, как и должен был жить любой по-настоящему влюблённый человек, готовый на всё, только бы вдохнуть очередной глоток воздуха снова и снова… Но у меня всё иначе. Я словно лягушонок: мог бы дышать, но не понимаю, как это делается. Из-за этого вынужден плавать под водой с «русалками». А что, если моя «лягушка» давно ждёт меня прямо над головой. Сидит на каком-нибудь камушке или кувшинке, хлопает глазами и думает: «Где ж мой единственный и неповторимый?»

– Ой, по-моему, кокосовое молоко скисло… Какие-то странные мысли лезут мне в голову.

Старик улыбнулся и погладил бороду.

– Нет, сынок. Это сама природа на тебя так действует. Когда ты находишь свой дзен, хаус в голове будто растворяется. А со светлыми мыслями многое упорядочивается само собой. Вот и ты просто поймал свой дзен. Поздравляю!

Я поднял кокосовую чашу, как бы в знак благодарности за ответ, а потом снова задумался. Так странно… У этого пожилого рыбака совсем ничего нет: ни семьи, ни престижной работы, ни денег… Лишь первобытная хижина и деревянная лодка. Но он выглядит счастливым, кроме того, очень гостеприимен и открыт к разговору. А эта девушка, кажется, не имеет никаких внешних изъянов: прекрасна, словно нимфа из волшебной сказки, при этом добра и готова помогать совсем незнакомым людям вроде меня. Обручального кольца у неё на пальце нет, автомобиля и богатств, по всей видимости, тоже… Я вспомнил, как ещё совсем недавно она подобрала меня на дороге, а потом любезно проводила до пляжа, и усмехнулся себе под нос. Наверно, я бы на её месте просто прошёл мимо. Спрашивается, зачем мне тратить своё драгоценное время на какого-то пьяницу или бездомного? Лежит себе человек в грязной луже, значит ему там хорошо. А тут я – испорчу ему весь кайф.

– Господи, что за бред я несу! – со всей дури я шлёпнул себя ладонью по лбу. Затем снова взглянул на довольного мужика.

Утолив голод, он сидел в тени на песке, облокотившись об ствол пальмы. Лицо его прикрывала соломенная шляпа.

– Простите, – обратился я к нему, – а можно задать вам нескромный вопрос?

– Смотря какой, – почти шёпотом ответил старик.

Его тембр голоса напоминал мне профессиональный актёрский: вроде тех, какими озвучивают рекламу или поют в филармонии.

– Сколько вам лет?

Мужик рассмеялся, шляпа слетела с его головы.

– Ну… А-ха-ха-ха. Зачем тебе это, сынок?

– Просто вы выглядите таким бодрым и свежим, будто и не работали никогда. По разговору понятно, что не глупы, знаете жизнь и отведали её сполна, но…

– Но?.. – Старик с интересом прищурил глаза и вновь нацепил шляпу на макушку.

– У вас отличная фигура, вы не ноете, как обычно это делают пожилые люди, – здоровье так и бьёт из вас ключом. При этом видно, что вы бедны: потрёпанная одежда, невзрачный дом, живая еда. Семьи у вас тоже нет?

Тут незнакомка, которая всё ещё ужинала, поперхнулась и закашляла.

– Вообще-то… – начала она, но не успела закончить фразу, её перебил старик.

– Ничего страшного, – махнул он ей. – Я понимаю, к чему ты клонишь, сынок. Видишь ли, есть вещи, о которых спрашивать неприлично. Но я отвечу. Мне больше вас двоих вместе взятых, плюс ещё столько же. Секрет моей молодости прост – я живу на природе, много плаваю, практикую йогу, медитирую, ем только то, что добываю сам и занимаюсь тем, что мне нравится и приносит удовольствие. Я живу в доме, который построил своими руками. Да, он небольшой, из глины и дерева. Но мне другого и не надо. А все эти дорогие побрякушки: машины, часы с бриллиантами, ботинки из крокодиловой кожи… Ха-ха, да такие же страшно поцарапать. Будут стоять дома на полке, как музейный экспонат: ни дышать на них нельзя, ни пёрнуть рядом. И копится это барахло тучным хламом, а счастья не приносит. Нет в этих вещах никакого смысла. Во всяком случае для меня.

– А семья?

– Да… Я просто не успел закончить, – старик глубоко вздохнул, прокашлялся и одно из его век едва заметно дрогнуло. – Цени время, сынок… Каждую его минуту. Ведь твоя жизнь может закончиться в любую секунду, и, к сожалению, случается это, как правило, неожиданно и внезапно… Бух и всё… Ты даже не сразу поймёшь, что произошло. А кто-то осознаёт, но слишком поздно, когда возраст уже не тот. Вот и я… думал, что всё успею. Какие мои годы? Не тому уделял драгоценное время. А потом как-то смирился с утратой, нашёл себя в думах глубокого одиночества. И сейчас просто живу в своё удовольствие, радуюсь каждому дню, каждому мгновению: ловлю первые лучи солнца, наслаждаюсь прохладными водами океана, слушаю звуки ветра и дождя, кое-что стряпаю на костре, делаю разную утварь из дерева, рыбачу. Конечно, я был бы рад жене и детям… но понимаю, что даже те, кто имеет семью, не всегда счастливы. Ведь брак не строится только на любви и бывает недолгим. А дети… Они взрослеют, уходят. Ничтожно мало семей отмечают пятидесятилетнюю годовщину свадьбы в кругу своих близких, если вообще доживают до этого дня. Но это не значит, что когда-нибудь я не встречу свою любовь. Думаю, что однажды наши дорожки пересекутся и сольются в одну. Этот день я запомню надолго, ведь он будет самым счастливым днём в моей жизни.

Вдруг стало очень тихо и одновременно пусто, тоскливо. Старик замолчал, закрыл глаза и погрузился в свои раздумья. Девушка в белом перестала причмокивать вкусной похлебкой и как-то сильно вцепилась руками в кокосовую чашу. Я понял, что неловкость зашкаливает и нам пора уходить.

– Ну что ж… Спасибо вам за тёплый прием и вкусный ужин, – от души поблагодарил я рыбака. – Мы, пожалуй, пойдём. Прекрасная нимфа ещё обещала показать мне сегодня что-то удивительное.

Глава восьмая

Вместо того, чтобы наслаждаться с подругой премьерой нового фильма в кинотеатре, как мы планировали ещё на прошлой неделе, в этот тёплый субботний вечер я в одиночестве стою перед итальянским рестораном «Как так-то?» и рассматриваю его вывеску. Зачем я только сюда припёрлась? Ладно, сейчас покажу всем, что в «Живчике» я полный нуль, выставлю себя идиоткой пару раз, и, возможно, на этом мой позор закончится. Игроки вышвырнут меня из-за стола. Тимур увидит, что ловить мне здесь нечего, громко посмеётся, и я с чистой совестью и широкой улыбкой доложу Аси, что её план потерпел крах. Может в кино ещё успеем. Надо просто немного потерпеть, – успокаивала я саму себя, пока какой-то перец сзади не окликнул меня.

– Милая девушка, у вас зажигалки не найдётся?

Я резко повернула голову в сторону голоса, и тут, как специально, мне в спину дунул резкий поток ветра. Мои волосы вытянулись вперёд, прилипли к лицу и частично забрались в приоткрытый рот. «Просто отлично, – подумала я. – Именно так я и представляла своё знакомство с „Живчиком”. Осталось споткнуться о порог при входе в ресторан, и этот вечер запомнят все присутствующие на игре». С недовольным лицом, выплёвывая пряди своих волос и, стараясь наконец-то открыть руками лицо, я увидела, что передо мной стоит Тимур.

– О, какие люди, – опешил он, когда понял, что перед ним лучшая подруга его бывшей. – Ты что здесь делаешь?

Об этом я как-то заранее не подумала. Пришлось импровизировать.

– Да вот, в «Живчика» решила поиграть.

Тимур прыснул от смеха.

– Ты?! Ха-ха-ха. С чего вдруг? И… – он посмотрел по сторонам, – где Ася?

– Ой, мы должны были прийти вместе, но её пригласили на свидание. Как понимаешь, я там третья лишняя.

– Даже так? – Тимур закусил губу и снял чёрные солнечные очки, в которых ходил всегда: зимой и летом.

Никогда не понимала его этой глупой привычки выпендриваться. Будто мы живём не в Москве, а на каких-нибудь Гавайях, где солнце печёт в задницу от души, не щадя никого.

– Боже! – случайно вылетело из моего рта. Я выпучила глаза и, чтобы не расхохотаться, быстро закрыла свой рот двумя ладонями сразу, положив одну руку на другую. Как же глупо я наверно выглядела в тот момент.

– Что-то случилось? – от удивления Тимур вскинул одну бровь вверх, затем протёр стекла очков краем футболки и одел их обратно на нос.

Я поджала губы, сглотнула и тихонько ответила.

– Ты китаец? – мои ноздри стали опять раздуваться в порывах смеха. Я сдерживалась, как могла и стала соображать, почему раньше Ася никогда не рассказывала мне об этом маленьком нюансе своего парня.

– Вообще-то, кореец…

– Прости, я совсем в этом не разбираюсь.

– У китайцев лицо круглое, кожа темнее и ростом они выше. Корейцы выделяются угловатыми скулами и самым узким разрезом глаз. А ещё, у нас маленькие носы и рты, – стал оправдываться Тимур.

– Не понимаю, зачем ты мне всё это рассказываешь? Просто я не ожидала, что у тебя глаза такие. Ася не говорила, а мы с тобой виделись только издали пару раз. К тому же ты никогда не снимал при мне очков.

Вдруг до меня дошло, почему Тимур их вообще всё время носит. Раньше я думала, он строит из себя не пойми кого. Оказывается, он просто стесняется своих глаз и старается скрыть их от посторонних. Интересное кино… Правда комедия, а не триллер, как я люблю. Ну тоже неплохо.

– Ты что расистка? – лицо Тимура залилось краской.

– Нет, что ты, – поспешила я его успокоить. – Ни в коем разе… Да мне плевать, если честно, какой там у тебя разрез глаз. Просто… Это было так неожиданно, как…

– Как что?

– Будто я много лет слушала сказку о прекрасном принце, а он оказался… – я поняла, что сейчас опять ляпну лишнего и решила не продолжать.

– Хм… – Тимур недоумевал.

– Так, ладно… забей. Кажется, я не совсем умею выражать свои мысли.

– Это плохо. Если ты собираешься играть в «Живчика», придётся учиться.

– Посмотрела бы я на тебя, если, встретившись со мной сегодня, ты бы вдруг обнаружил, что я афроамериканка.

Тимур рассмеялся.

– Было бы неплохо. Теперь я начинаю тебя понимать, – он оттопырил кверху большой палец руки. – Давай забудем об этом. Рад, что ты тоже решила сыграть. Проходи в ресторан, а я покурю и присоединюсь, представлю тебя всем и помогу влиться в компанию.

– Буду премного благодарна, – я протянула ему руку. – Рада личному знакомству.

– Я тоже, – улыбнулся он и подставил кулачок.

Мы дружелюбно стукнулись костяшками и обменялись улыбками. Затем я развернулась и пошла в сторону дверей ресторана.

– Отлично выглядишь! – услышала я вслед, обернулась и увидела, что Тимур вновь приспустил солнечные очки и игриво мне подмигнул.

«Гадёныш, – подумала я. Всё-таки шанс пофлиртовать он не упускает даже сейчас. А мне уже показалось, что он нормальный парень», – я стиснула челюсти в мимолётной злости и зашагала дальше.

Толкнув стеклянные двери «Как так-то?», я вошла внутрь. Каблуки моих туфель звонко цокали о мраморный пол ресторана, из кухни доносились хорошо уловимые ароматы пиццы и пасты. Я осмотрелась и в глубине заведения заметила отдельный зал с огромным столом овальной формы, где и должна была, вероятно, проходить сама игра.

«Напоминает подпольную встречу любителей покера, если не казино, – шептал мне внутренний голос. – Только здесь всё законно и открыто для любого желающего: никаких тебе кодов, паролей и преследований законом. Посмотрим, что за люди играют в эту ерунду».

С полной уверенностью, что скоро все стулья займут какие-нибудь зануды: учителя, учёные и другие люди «не от мира сего», я вошла в зал и села на первое свободное место.

Комната, как и вся мебель в ней, были оформлены в готическом стиле. Атмосферу парадности и таинственности передавал здесь каждый угол. Высокие окна с витражными вставками из цветного стекла украшали плотные атласные шторы бордового цвета с золотыми кисточками. Резные деревянные двери, к моему удивлению, очень тяжёлые, – дополняли: большая кованая люстра с лампочками в виде свечей; бра на стенах, имитирующие факелы; сундук с медной фурнитурой и самый настоящий камин, который украшала ажурная металлическая решетка. На стенах висели картины с изображением средневековых сюжетов – в основном рыцарских поединков – и огромное зеркало в тяжёлой раме. От него я, конечно, села подальше.

В центре комнаты стоял большой стол, укрытый многослойной скатертью, и много массивных стульев с высокими изголовьями и деревянными подлокотниками. Подсвечники ручной работы, бронзовые кубки, вазы и тарелки добавляли интерьеру мистики. Будто я, благородная дама XIV века, пришла погостить в замок отважного рыцаря, но совсем скоро со мной жестоко расправятся. «Возможно меня и правда ждет здесь что-то интересное», – подумала я.

Глава девятая

Мы попрощались с хозяином хижины и продолжили путь по берегу океана. Солнце почти утонуло в воде, а над горными вершинами уже показался кусок ярко-красной луны. Она отбрасывала серебряные блики на воду и, казалось, что освещает всё вокруг не хуже солнца. Сначала я даже перепутал её с ним.

– Нам далеко идти? – спросил я спутницу, когда изрядно подзадолбался.

Ноги у меня ныли и напоминали ватные рулоны.

– Не переживай, дорога, на которой я нашла тебя, куда длиннее. Нам надо подняться вон на ту гору, – рукой она указала на самую высокую точку земли во всей округе.

Её макушку перекрывали клубы облаков. Казалось, что вершина просто недостижима, если, конечно, где-то там наверху она у неё вообще есть.

– Ты уверена, что мы сумеем одолеть её?

– Тебя пугают трудности? Или ты боишься упасть? – она усмехнулась.

– А куда мы вообще идём? – не унимался я, поняв, что всё же топать придётся ещё долго.

– В самое красивое место, которое ты когда-либо видел.

– Ты же даже не знаешь, где мне посчастливилось побывать, – улыбнулся я. Но ответ девушки не на шутку меня заинтриговал. – Я много путешествовал, особенно в детстве с родителями.