Роботы-дублёры бесплатное чтение

Глава 1. Робот – двойник

Кельвин, ты уверен, что нас не заметят теперь? – спросила Жюль. – Не заметят? – переспросил Кельвин, – нас теперь никто не найдёт, – мрачно ответил он. – Нам пришлось изменить маршрут, взять курс в галактику Преймуса.

– Как в галактику Преймуса? Там нет ни одной планеты, где была бы жизнь, – удивилась Жюль, – я уже не говорю о цивилизации!

– Жюль, надо больше читать книг, – поучительно подчеркнул Кельвин, – если ты уж стала классным шифровальщиком и астронавтом, то надо глубже изучать предметы своей деятельности.

– Я много читаю, – с обидой заметила Жюль.

– Тогда ты должна знать, что в этой галактике есть две планеты – Хопчик и Меч, на которых должна быть жизнь. Правда, насчёт цивилизации на этих планетах я ничего не знаю, но жизнь на них есть точно. Я уверен в существовании жизни на планете Хопчик, – добавил он.

– Кельвин, как мы попали в эту часть Вселенной? – опять спросила девушка, – как мы будем совершать посадку, не зная условий жизни на этих планетах?

– Жюль, в той ситуации, в которой мы оказались, хорошо, что ещё так выбрались. Нас могли просто расстрелять, как обыкновенную мишень. Никто бы не возразил против этого, так как мы нарушили святое правило астронавтов, утащили шифры и захватили коридор взлёта. – Но нас не только не расстреляли, но и выпустили, – заметила девушка.

– Нам дали улететь только потому, что знали, – мы совершим посадку на одной из близлежащих планет. Они даже были уверены, что мы приземлимся, и на этом закончится наше путешествие, – ответил Кельвин.

– Почему же мы не приземлились? – недоуменно спросила Жюль.

– Мы не совершили посадку вот из-за этой маленькой штучки, – пояснил Кельвин, протягивая подруге маленькую лампочку, похожую на грушу.

Жюль протянула руку, чтобы взять лампочку, но тут же отдёрнула, поняв, что это такое.

– Не бойся! Теперь она не опасна, – заметил Кельвин

Рис 1 Кельвин протянул предмет

– Как ты её обнаружил? Ведь она такая маленькая, да и спрятана была надежно, наверное.

– Я вначале никак не мог понять, откуда идёт сигнал опасности. Проверял все приборы, их показания, отключал их поочередно и по группам, но сигнал не исчезал. Помнишь, я сказал, что в корабле есть повреждения? Я сразу не понял, какая поломка и принял решение к посадке. Но Пуэйла стала дотошно анализировать сообщения и показания приборов, они не совпадали. Она взяла управление на себя, я начал тщательно проверять свой компьютер. Всё было в порядке, но сигнал опасности не пропадал. Я опять решил, что это какой-то программный сбой и перезагрузил компьютер. Сигнал исчез на какое-то время, но потом появился снова. Я начал проверять все устройства сопряжения, как вдруг в устройстве управления реактором обнаружил сообщение о том, что у нас переизбыток топлива.

Рис 2. Пучок света освобождал себе пространство ярко-оранжевого цвета

– Этого не должно быть? – подумал я. – Мы потратили столько горючего при полётах, что, скорее всего, должен быть его недостаток, что должно было стать причиной нашей вынужденной посадки. – Недостатка топлива не могло быть, – не согласилась с ним Жюль, – корабль новый, в нём современное новое топливо и расход его минимальный.

– Могло быть, но не сверх нормы же, – ответил Кельвин. – Когда я внимательно осмотрел помещение реактора, то вскоре обнаружил вот этот довесок на крышке реактора. Если бы мы его не обнаружили вовремя, нам оставалось совсем немного времени до нашего приземления, мы бы канули в неизвестность. Ты не догадываешься, чьих рук это дело?

Жюль покраснела до корней волос и, отвернувшись от Кельвина, ответила: – Догадываюсь, но не могу поверить, что это его рук дело. Этого не может быть? Ведь он не знал, что мы завладеем шифрами и улетим. Мне страшно, Кельвин! Что же с нами будет? – Конечно, он не знал, – усмехнулся юноша с сарказмом. – Это без его приказа, поставили. Так на всякий случай, – заметил он и добавил жёстко:

– Ты очень устала Жюль, иди, отдыхай!

– Кельвин, сейчас твоя очередь, – возразила девушка. Кельвин её не слушал. Он внимательно следил за пучком освещения, который врывался в сероватую мглу, рассекал её напополам и, отбрасывая половинки в разные стороны, освобождал себе пространство ярко-оранжевого цвета.

Внимание Кельвина было сосредоточено на этом пространстве, поэтому он даже не повернул голову в сторону Жюль, когда она попыталась ещё раз убедить его пойти отдыхать. Она подождала немного и, вздохнув, отправилась в комнату отдыха. Тем временем Кельвин заметил вдалеке белое свечение, движущееся ему навстречу.

– Что это такое? – заволновался он. – По всем расчетам планета Хопчик должна быть ещё не скоро? По описаниям в книгах он знал, что планета Хопчик имеет большую белую корону, которая по высоте намного превышает саму планету и имеет форму полусферы: – Возможно, при описании короны, допущена неточность, и она выглядит иначе, – решил юноша. Но, тут же вспомнил легенду о появлении короны над планетой Хопчик, и начал вызвать по селектору коллег.

Жюль в это время сидела за компьютером, она вместо отдыха читала толстенную книгу из библиотеки корабля. Это было описание маршрутов, проложенных в разные галактики. Здесь были приведены маршруты, которые не были апробированы до настоящего времени. В их числе были маршруты в галактику Сириуса, в галактику Пероклеида и в галактику Преймуса. Она открыла последние маршруты в галактику Преймуса и замерла. Одним из представленных в книге маршрутов, был путь, по которому они летели в настоящее время, только с небольшим отклонением у развилки, носящей название – Преймусовская впадина. Далее, по описанию в книге, начинались два маршрута: один маршрут вёл на планету Хопчик и далее на планету Меч, а второй маршрут был отмечен пунктиром и вёл на планету, которая состояла из разреженного газа и носила странное название – «Облако». Около названия планеты стояла красная звёздочка, внизу была сноска – «Планета «Бездна». В книге она была изображена в виде белого облака. Рядом с ней были показаны ещё две планеты такого же рода, отмеченные двумя красными крестами, но они были безымянные.

Рис 3. Жюль сравнила маршруты

Жюль вывела на экран маршрут, который они с Кельвином задали при приближении к Преймусовской впадине.

Она даже закричала: – Не может быть! – оттого, что совсем по непонятной причине, реальный маршрут отличался от заданного маршрута: – Ведь ни Кельвин, ни я не меняли направление полёта, – проговорила она, – но, вопреки этому у Преймусовской впадины, корабль отклонился от заданного курса и повернул не в ту сторону. Нам надо было влево, а корабль ушёл вправо. Нам нельзя приближаться к планете «Бездна», ведь Кельвин точно сказал, что в этой галактике нет жизни нигде, кроме двух планет: планеты Хопчик и планеты Меч. Почему, раньше я не посмотрела эту книгу? – корила себя девушка. – Мы летели в правильном направлении и, только по какому-то случайному совпадению, попали на этот маршрут. По совпадению ли? – задала она себе вопрос. – Может, вовсе и нет? Таких совпадений не бывает, – решила она твёрдо и принялась анализировать весь путь от планеты Драконов до галактики Преймуса.

Услышав по селектору голос Кельвина, она поднялась и направилась к нему, захватив книгу с собой. Жюль даже не могла себе представить, как она скажет своим товарищам о догадке, которая закралась в её голове после проведенного анализа всего полёта. Как она им докажет, что они летят не в ту сторону? А главное, что они летят не по своей воле, что им навязали этот маршрут? Надо убедить Кельвина и Пуэйлу в том, что надо срочно повернуть обратно, долететь до развилки и повернуть вправо. Каким же образом этот кто-то «случайно» вывел нас на этот неслучайный маршрут? – опять задала она себе вопрос.

Кельвин внимательно следил за маршрутом и окружением корабля, как вдруг заметил, что их полёт корректируется. Чья-то умелая рука опытного астронавта-штурмана направляет корабль по своему маршруту. Только, что он изменил полёт корабля, пытаясь обойти белое свечение, так как внутренний голос подсказывал ему, что это не простое свечение, оно не может быть короной планеты Хопчик. Корабль сначала послушался его командам, но затем стал медленно поворачивать на старый маршрут. Кельвин задумался, как вдруг его словно обожгло изнутри. Сомнения, которые преследовали его после устранения причины вынужденной посадки, перешли в уверенность. Мысль, которая ему не давалась и выскальзывала всё время из головы, приняла точную формулировку и прояснилась.

– Теперь мне ясно, почему нас не просто выпустили из нашей галактики и не уничтожили, – произнёс он вслух. – Это было, чьей- то хитроумной задумкой, пустить нас по неизведанному маршруту в галактику Преймуса – к планете, на которой, никому не известно, есть ли там жизнь? По моему мнению, нас выпустили для эксперимента: мы должны выполнить несколько задач: – получить данные о маршруте; – снять параметры поведения корабля; – снять характеристики планеты и подтвердить её существование в этой галактике.

Рис 4. Планета Хопчик имеет большую корону в виде полусферы

Нас обязательно посадят на эту планету, где мы и закончим своё путешествие, – решил он. – Приборы сделают соответствующие записи и передадут их по назначению, а мы канем в бездну. Ведь не даром планета называется «Бездна», – с горечью заметил он. Кельвин вспомним статью одного ученого, который расчётным путём вычислил эту планету, составил её предположительное описание. Оно тогда потрясло его и долго не выходило из головы. «Лучше бы я не знал этого и никогда не читал об этой планете» – подумал он. – Как я об этом скажу Жюль и Пуэйле?» – Но тут же ответил, себе сам: – Так и расскажи, тряпка! За что тебе дали прозвище Матрица? Ты должен найти решение, как спасти жизни товарищей и корабль. – В голове стало выстраиваться чёткое предположение того, что происходит. Он принялся рассуждать: – Так как, из-за большой удалённости, из нашей галактики сигнал не может поступать и управлять кораблём, то возможны следующие варианты. Первый вариант – наш маршрут корректирует либо корабль, который следует за нами, либо вблизи с этой галактикой находится станция, с которой поступают сигналы, меняющие направление движения нашего корабля. Второй вариант, наиболее вероятный. Источник управления находится у нас под носом – на нашем корабле, в нашем программном обеспечении. Правда, этого никак не должно быть, ибо я досконально проверил его. Но возможно, что в момент проверки, программное обеспечение управления маршрутом, само себя уничтожает, потом восстанавливается из какого-то скрытого источника. Тогда возникает вопрос, в какой момент – это внедрение происходит и что это? Программное устройство или робот? Что? Думай матрица! Думай! – торопил себя юноша. Он вспомнил, как обнаружил устройство, похожее на лампочку, которое должно было сработать в случае вынужденной посадки в родной галактике. Что, если это специально было подстроено для того, чтобы мы так думали, а назначение этого устройства было совсем другим? Но оно же должно было сработать и разрушить корабль? Весь вопрос, где и когда? На это я не могу дать ответа. Надо срочно сообщить об этом Пуэйле, и Жюль и сообща решить, что нам делать, потом уже думать, как изменить полёт корабля.

Если это устройство на корабле, оно обязательно должно быть зафиксировано в диагностике, а я ничего не замечаю. Корабль настолько совершенен, что любые изменения отражаются в сквайловой поддержке. Вероятно, я что-то проглядел! Видно не так хорошо знаю теорию построения и организации современных сквайлов. Тот, кто организовывал программное обеспечение и ставил чипы в устройства управления, не просто хороший специалист.

Рис 5. Планета «Бездна»

Он- «Ас» своего дела! Высший пилотаж! – Кельвин задумался. – Но в узлы невозможно проникнуть. Все они защищены от несанкционированного доступа? Ведь это корабль самого Клейма, а он, прежде всего, должен был позаботиться о защите узлов корабля и сквайлов. Значит, остается одно, надо искать причину на самом корабле. – Кельвин взглянул на экран, висевший напротив компьютера, белое размытое пятно приближалось. Теперь зловещую тьму разрезал не оранжево-красный луч, а луч бело-оранжевого света.

Войдя к Кельвину, Жюль немного помедлила, потом, взглянув на экран, отметила белёсое свечение и спросила у Кельвина:

– Ты знаешь, что это такое?

– Догадываюсь, – ответил Кельвин.

– Я уверена в том, что мы приближаемся к планете Бездна. По записям в этой книге, мы сбились с пути, и нам следует немедленно повернуть обратно, – тихо, но жестко проговорила она.

– К сожалению, Жюль, – весело отметил командир корабля, хотя ему было не до веселья, – мы не сможем повернуть обратно, корабль не воспринимает мои команды. Он следует сам по себе, нет никакой возможности повлиять на путь его следования.

– Кельвин, из любой ситуации есть выход! Ты – Матрица, подумай и реши, как технически или программным путем можно заставить корабль двигаться по нашему маршруту! – почти приказала девушка. При этом ни один мускул на её лице не показал страха, который сковал все её члены. Жюль мило улыбнулась Кельвину и направилась к Пуэйле, размышляя над тем, как она преподнесёт подруге печальную новость, о том, что их ожидает. Но срочный вызов изменил её планы. Она вернулась в комнату командира.

Пуэйла в это время сидела, вспоминая и анализируя разговор с дедом, когда он давал ей лекарство от знакомого колдуна. Выслушав деда, она тогда рассмеялась и сказала деду, что он чудак, потому что верит во все легенды творцов-колдунов о создании волшебных бальзамов и эликсиров, добавив при этом, что одно лекарство не может помогать от всех болезней.

Дед в ответ тогда только произнёс:

– От всех не знаю, но от твоего недуга это лекарство поможет, точно!

Вот сегодня, когда ей было совсем плохо, она убедилась в этом. Выпив лекарство, она почувствовала, как удушье ушло, дыханье стабилизировалось.

– Надо перечитать легенды об этом колдуне и его родственниках, – подумала она, – по этим легендам их духи бродят по Вселенной и помогают астронавтам. Её размышления прервал вызов. Отбросив все мысли о магах и колдунах, она встала и направилась к Кельвину. Увидев встревоженные лица товарищей, Пуэйла спросила: – Что случилось, Кельвин?

– Нам надо посоветоваться, – как можно спокойнее ответил Кельвин.

Но Жюль не стала ждать, пока Кельвин начнёт рассказывать свои соображения. Перебив его, она сказала, что у неё очень важное сообщение по поводу маршрута корабля и того, что их ожидает в дальнейшем.

– Пилот Жюль Майрс, не перебивайте старшего товарища по званию и займите своё место! – произнёс командир, указав на кресло.

– Кельвин, – попыталась возразить Жюль, но тут же замолчала, увидев строгие глаза товарища.

– У меня есть сообщение для вас, – начал Кельвин, – я

буду, краток, так как у нас очень мало времени.

– Но у меня информация важнее, Кельвин! – опять вмешалась Жюль, – позволь мне сказать первой! – не унималась она.

– Пилот Жюль, если вам не ясно то, что я произнёс, то вы можете удалиться и заняться своими делами, мы пока поработаем в спокойной обстановке, – холодно проговорил Кельвин, продолжая:

– Я выяснил, что при изменении маршрута корабля с главного командного пульта управления, корабль не подчиняется этим командам, он следует по старому курсу. Я провёл анализ систем управления и ничего, не обнаружив, пришёл к следующему выводу, что команды поступают от какого-то источника, который находится где-то поблизости. Он продолжал излагать своё виденье проблемы, но Жюль опять перебила его:

– Я уверена, что этот источник на самом корабле и сумею доказать это! – с жаром заметила она.

Кельвин посмотрел на неё с раздражением, он опять хотел поставить её на место, но в разговор вмешалась Пуэйла:

– Кельвин, позволь всё же высказаться Жюль.

– Но ведь пилот Майрс не может решать такие проблемы. Её работа – маршруты, – упорствовал юноша, чем очень оскорбил подругу. Она даже изменилась в лице и сникла от такой несправедливости.

– Вот именно, Кельвин, – мягко проговорила Пуэйла. – Ты сказал, что её проблемы маршруты, а сейчас, мы, как раз, не можем установить тот маршрут, который нужен нам. Мы обсуждаем вопрос, почему мы не можем менять маршрут с главного пульта управления, и каковы последствия этого положения. Правильно? – повернулась она к командиру. – Давайте, выслушаем пилота. Говори, Жюль, – подбодрила подругу Пуэйла. Про себя она отметила, что с тех пор, как они покинули планету Драконов, Кельвин очень изменил своё отношение к девушке. Он постоянно грубит ей и вызывает на ссору, чем очень мешает работе. Это всё из-за Терпа младшего. Кельвин думает, что Жюль влюбилась в сына повелителя и ревнует. Жюль же, наоборот, во всём ему уступает, словно она в чём-то виновата. Она старается показать, что её отношение к Кельвину осталось прежним, но у неё это плохо получается. Невооруженным глазом видно, что это не так. Она стала молчаливой, задумчивой и очень сдержанной в отношениях с Кельвином. Вот и сейчас юноша очень недобро посмотрел на Жюль, когда она начала объяснять, утверждая, что странный объект находится на самом корабле. Доводы её были очень убедительны. Это очень расстроило Кельвина. Он произнёс:

– Не может быть, я всё проверил: все отсеки и комнаты кроме…. Он остановился! – Кроме комнаты, где лежат больные, спасённые люди, – глухо добавил он и уточнил, – кроме лазарета.

– Жюль, тебе нужно провести тщательное обследование больных. Возьми приборы и сделай это, пожалуйста, прямо сейчас, – почти приказал он, срывая на ней свой промах.

Жюль посмотрела на подругу. Та кивнула головой. Девушка послушно вышла. Кельвин тяжело опустился в кресло, щёлкнул замок ремня безопасности. Он вздрогнул и отклонился в сторону, как бы испугавшись.

– Кельвин, что происходит? Что с тобой? Почему у тебя такое испуганное лицо? – Пуэйла ждала. Он молчал и только смотрел на свои руки.

– Пуэйла, – начал он, – я не могу найти источник, который меняет наш маршрут, – признался командир, – мы не попадём на планету Хопчик. Мы летим прямо к планете Бездна. Понимаешь, мы летим в пустоту! – он помедлил, стараясь справиться с волнением. – Планета, к которой мы летим не планета, это сгусток газов, причём каждый газ имеет свою плотность. Она выглядит, как полосатая амфора из колец, без дна, разрезанная пополам. Причем верхняя часть как бы приподнята. Вокруг этой планеты сплошной розовый туман. У неё нет атмосферы. Вот взгляни, – я сделал фотографию из книги Жюль. – Внешняя сторона колец имеет более плотный газ, ближе к его центру плотность газа ничтожно мала, по сути дела это пустота. Из этой пустоты, как бы выплёскиваются хлопья белой массы, которые образуются из-за разности давления. Попав в эту пустоту, корабль просто провалиться, он рухнет в эту яму! – Кельвин, неужели дед не предусмотрел такого явления? Ведь наверняка он знал о нём, и его корабль сможет справиться с этим? Мы же пролетели у планеты Святого Лавра, там ямы были опаснее этой бездны?

– Клейм не мог предвидеть того, что мы окажемся в этой галактике, поэтому он не мог предусмотреть, как обезопасить корабль от такого явления, оно больше не встречается нигде.

– Откуда, ты знаешь о нём?

– Я узнал об этом совершенно случайно. Однажды у отца я встретил заметку астронавта, который жил ещё во времена поздней космической эры. Так вот, он рассчитал и дал примерное описание этого явления. Позднее он подтвердил, что есть такая планета и дал более точное описание. Он даже предположил состав газов этой планеты, теоретически определил галактику, в которой это явление возможно, и в каких координатах находится планета. В своей заметке, он, шутя, назвал её кувшином без дна или просто Бездна. Я тогда спросил у отца, знает ли он об этой планете? Он дал книгу мне и сказал: – Вот, читай! Подобная планета есть в галактике Сириуса, она находится недалеко от планеты Земля, у неё тоже нет твёрдой поверхности, она состоит из очень плотных газов, но вокруг неё есть атмосфера. Она тоже выглядит в виде колец. Прочитав эту книгу, я очень заинтересовался этой галактикой и начал собирать информацию о ней и её планетах. Информации было очень мало. В библиотеке Межпланетного центра, где я был на практике, я натолкнулся на статьи учёного с планеты Айсбергов, который доказывал, что в галактике Преймуса есть две планеты, под названием Хопчик и Меч, на которых может быть жизнь. Правда, какая жизнь он не уточнял. В этих же статьях он доказывал, что путь к планетам Хопчик и Меч лежит через опасную зону неизвестной планеты, несмотря на то, что они лежат намного левее от опасной зоны. Ученый предполагал, что там существует мощное поле, которое притягивает к себе движущие корабли. В статье также говорилось, что это мощное поле начинается за развилкой после впадины. Поэтому, я сначала подумал, что это явление и оказывает влияние на движение нашего корабля. Но, потом я отверг его, так как поведение корабля не соответствует сути этого явления. Если бы такое явление существовало, я бы не смог изменять маршрут с той лёгкостью, с которой я это делал. Мне бы потребовались большие усилия, чтобы преодолеть мощное притяжение. – Он замолчал. Что-то, обдумывая, не глядя на Пуэйлу, он встал и подошёл к компьютеру. Такое бесцеремонное водворение из комнаты, очень огорчило Жюль. Она не пошла в лазарет, обследовать больных, как приказал ей Кельвин, а продолжала размышлять, стоя за дверью. Постояв немного, она поборола в себе обиду на друга и осторожно вошла в комнату командира.

– Пуэйла, можно мне всё же договорить? Кельвин, недовольно посмотрев в её сторону, сразу бросился в атаку: – Жюль, когда ты научишься выполнять команды без промедления?! Я же велел тебе обследовать больных! Это очень важно! Возможно, пока мы здесь рассуждаем, нам грозит ещё большая опасность! Ты понимаешь, что мы можем не долететь даже до этой мифической планеты?! – В его голосе было столько недоброжелательности, что девушка растерялась от такого натиска и молча смотрела на товарища. Пуэйлу поразил тон Кельвина и злость, сквозившая в нём. Она прервала его и дала Жюль высказаться.

Сначала Жюль молчала, словно собираясь с мыслями, потом уверенно начала излагать свои соображения:

– При расчётах, я заметила одну закономерность. Когда командир менял маршрут, происходила странная картина. Если смена маршрута происходила в левых координатах, то он пролетал минимальное расстояние, которое нужно для разворота корабля. Если смена направления происходила в правых координатах, то корабль пролетал достаточно большое расстояние до разворота на прежний маршрут.

– И, что это значит? – перебил девушку Кельвин.

– Это значит, что на заданном левом маршруте, появляется давление очень большой величины с противоположной стороны, которое и смещает корабль почти сразу. В противоположных координатах такого явления нет. Отсюда вывод, что если мы сразу при левых изменениях сделаем разворот в ту же сторону, то мы вернёмся на свой маршрут, то есть полетим обратно. Вот посмотрите схему и расчеты, – Жюль протянула лист со схемой и цифрами Пуэйле, которая передала их Кельвину. Он взглянул на расчеты, подумал и произнёс: – Это могло быть верным, если бы действовали внешние силы этой галактики, тогда можно рассчитать, в какой момент и насколько градусов повернуть корабль. Но по моему предположению в корабле есть устройство, которое принимает информацию об изменении маршрута, обрабатывает её и возвращает в нашу систему управления кораблем. Причём эта информация имеет наивысший приоритет. Мы не можем рисковать кораблем и экспериментировать, причину надо искать на нашем корабле! – твёрдо заявил командир, отметая доводы штурмана.

– Что же «Матрица» не может обнаружить источник информации или, хотя бы, засечь кусок программы? – едко заметила Жюль.

Кельвин вспыхнул, как спичка, он уже собрался ответить Жюль, но Пуэйла остановила их перепалку, подняв руку:

– Астронавты, обращайтесь друг к другу по уставу и давайте решать задачу без личных эмоций. То, что предлагает Жюль, надо проверить. Ты, Жюль, выполни указания Кельвина, сейчас же протестируй всех больных. После этого определи, как далеко от нас планета Бездна, и где Кельвин может сделать разворот.

– Кельвин, – тут же воспользовалась своим правом Жюль, – ты сможешь сделать разворот в любой точке, которую укажу я или нет?

Командир молчал.

– Что ты молчишь, Кельвин? – спросила Пуэйла.

– Я не могу сказать точно, смогу ли я это сделать или нет. Корабль, ведь не спичечный коробок, который раз и развернул. У него большая траектория разворота. Если сделать резкий разворот, то внешние силы его просто разломят. Я не знаю воздействие этих сил и думаю, что их невозможно рассчитать в данный момент, как это сделала Жюль, так как показания приборов неверны, их надо корректировать, а я не знаю, как, – признался юноша.

– Тогда остаётся одно, искать источник, передающий информацию в систему управления корабля, здесь. Давайте разобьём весь корабль на отсеки и начнём поиски прямо отсюда, – заключила Пуэйла. – Жюль, возьми прибор Х-150, подключи его вот к этому компьютеру и начинай поиски. Кельвин, мы пройдём в комнату к больным людям, – так она распределила работу.

– Есть искать! – бодро отрапортовала пилот Майрс. Она взяла прибор, который с виду был простой металлической рамкой с сеткой и четырьмя шариками из разноцветных металлов. Шарики стояли на ножках, напоминающие птичьи лапки, они переливались разными цветами. Подключив прибор к компьютеру, она задала программу поиска и включила прибор. На экране появилось отображение всех предметов и устройств, находящихся в комнате. Система не обнаружила ни одного предмета с датчиками, принимающими информацию. Но одна строка, насторожила Жюль. В ней сообщалось, что система не может распознать характер одного объекта. Она перевела прибор в другое положение, на экране высветилась точка, которая была на том месте, где стоял Кельвин. Жюль повернулась к объекту и спросила: – Кельвин, какого вида может быть этот датчик?

– Любого! – отчеканил тот.

– Это может быть нитевидный биологический датчик? – переспросила Пуэйла. Она стояла рядом с компьютером и внимательно следила за показаниями прибора.

Страшная догадка мелькнула в голове Пуэйлы. Ведь у её деда, в дипломатической зоне Зелёной планеты, медики обнаружили нитевидные биологические датчики. Деду сделали тяжёлую операцию, чтобы их удалить.

Девушка испугалась, подумав о том, что в ней могли быть, такие же датчики, как у деда, что она может являться тем самым источником, который ищут её друзья. Но вдруг вспомнила слова доктора: – Не бойся, Пуэйла, у тебя никаких датчиков нет.

– Вдруг доктор ошибся? – сомнения опять заговорили в ней.

Она уже хотела сказать об этом друзьям, но передумала, рассуждая: – Ведь это было на Красной планете. Краснопланетяне охотились за дедом и доктором Вебером, а не за ней. Тогда краснопланетяне хитрым образом внедрили в их тела, биологические нитевидные датчики. Но там были сверхновые технологии и самый высокий уровень жизни. На планете Драконов нет таких совершенных разработок. А вдруг, на площади, когда к нам подходили роботы, или, когда меня вытащили из болота, и я уснула на катере, в меня был внедрен подобный датчик? – Мысли её перемешались! – Может быть, такой датчик был внедрен в Жюль, когда она общалась с незнакомцем? Ведь такой датчик можно внедрить только с маленького расстояния, а именно я и Жюль имели такие контакты. Всё может быть! Но вероятнее всего датчик во мне. Надо срочно рассказать товарищам об этом и пройти тестирование.

– Пуэйла, ты, о чём задумалась? – прервал её размышления голос Кельвина.

– Кельвин, этот прибор может уловить нитевидный датчик? – спросила она.

– Конечно, может, но только на близком расстоянии. Почему ты спросила об этом?

– Вот почему. Я хочу рассказать о том, что приключилось с моим дедом на Красной планете. Я слышала о таких нитевидных биологических датчиках, когда была там. Их внедрили в моего деда и доктора Вебера.

– Как это произошло? – одновременно спросили Кельвин и Жюль.

– Доктор Вебер и мой дед решили пробраться в город краснопланетян. У них очень красивые города! – отвлеклась она, вспомнив рассказ деда. Вы знаете, что их города расположены под землей. Это потому, что на Красной планете происходят Полохи. Об этом явлении вы слышали. Они переоделись в одежду краснопланетян и пробрались по тоннелю, который соединял их нижнюю лабораторию с входом в этот город. Они захватили краснопланетянина и потащили его к себе.

– Но, как это им удалось? – перебил её юноша. – Я слышал, что краснопланетяне очень осторожные люди, они не вступают в контакты с инопланетянами?

– Удалось. Правда, очень непросто. Краснопланетяне не выносят марганца. От него они делаются вялыми и засыпают, а от смеси марганца и хлора теряют сознание. Так вот дед и доктор Вебер присели отдохнуть в кафе. Доктору Веберу стало плохо, вы же знаете, я вам говорила, что он землянин. Он не мог долго находиться без скафандра. Он решил достать таблетку из капсулы. Но вдруг на стол высыпался марганец, который он всегда носил с собой для защиты. Он просто перепутал капсулы и вместо таблеток достал капсулу с марганцем. Марганец стал быстро улетучиваться, отчего рядом сидящий краснопланетянин заснул и даже потерял сознание. Чтобы не привлечь внимание окружающих, дед и доктор Вебер подхватили мужчину и потащили в тоннель. Но тоннель был узкий, им пришлось нести его гуськом. На середине пути мужчина начал подавать признаки жизни, вернее просыпаться. Дед и доктор Вебер остановились. Краснопланетянин вдруг развернулся поперек тоннеля и застрял, придавив деда, которому стало плохо. Доктор Вебер пошёл вперёд, чтобы принести лекарство для него. Дед остался с краснопланетянином. Как только доктор Вебер удалился, пленник очнулся и, ловко работая руками, уполз от деда. Не дождавшись возвращения доктора Вебера, дед пополз к лаборатории. Когда дед приблизился к лифту, он увидел доктора Вебера, который сидел около лифта. Он был без сознания. Дед еле втащил доктора в лифт. Они не успели доехать до средней лаборатории, как лифт остановился. Двери были разрезаны. Их взяли в плен. Я вовремя подоспела в секретную комнату со своим выходом через другой лифт. Нам с дедом удалось бежать. Мы оставили доктора Вебера, в специальном помещении с круидной решеткой. Но это отдельная история, сейчас она не так важна. Важно то, как позднее выяснилось, у деда были нитевидные датчики, про которые он не подозревал. Правда, позднее, он вспомнил, что находил в одежде Вебера и в своём костюме очень тонкие иглы и дырочки от них. – Теперь мне ясно, где искать датчик! – закричал Кельвин. – Помните, я вытащил иглу из шкуры Васи, когда он был ранен. Я думаю такой нитевидный датчик в нём, – заключил он.

– Подожди Кельвин, почему в Васе? – возразила Жюль. – Такой датчик может быть в каждом из нас, ведь мы имели много возможностей его получить. Ты же помнишь, что игла, которую ты вытащил из Васи, была отравлена.

– Ну и что?

– Как, что? Если бы датчик был на отравленной стреле, как ты сказал, то Вася давно бы погиб. Ты же сам читал про яд, который был на конце иглы.

– Логично, но не факт, – не хотел сдаваться Кельвин. – Может быть, был отравлен только конец стрелы?

– Нет, Кельвин, – вступила в разговор Пуэйла, – той стрелой хотели отравить кого-то из нас, вернее того, кто первый поднялся на корабль. Вася попался потому, что его приняли за человека. Почему они не стали стрелять в тебя, ты же шёл на корабль следом за Васей?

– Я тоже думаю, что пытались убрать одного из нас, – Жюль поддержала подругу.

– Ну, конечно, как же я не догадался, хотели убрать меня с дороги, чтобы я не мешал горбуну! – зло пошутил Кельвин.

Пуэйла не выдержала такой грубости по отношению к Жюль и, повернувшись к Кельвину, сказала:

– Кельвин, я прошу тебя, больше не цепляйся к Жюль. Она не виновата перед тобой. Нам надо думать о деле. Я тебя уже предупреждала.

– Ты права, Пуэйла, что-то я последнее время стал нервным. И сам не пойму почему? – виновато ответил юноша.

– Всё ты понимаешь, Кельвин. Я устала от твоих нападок. Это очень мешает мне в работе, – высказалась Жюль.

На её замечание Кельвин ничего не ответил. Он подошёл к прибору, который держала Жюль, тот странно пискнул. На экране появилось сообщение о постороннем источнике излучения. Такого писка прибора и сообщения не было, когда Кельвин стоял невдалеке от прибора.

Жюль посмотрела на экран и замерла.

– Кельвин, ты слышал такой писк прибора раньше? – спросила она.

– Да, такой писк характерен для этого прибора, – сказал Кельвин и отошёл в сторону. По очереди Пуэйла и Жюль подошли к прибору, но при их приближении устройство молчало. Пуэйла хотела сказать об этом Кельвину, но передумала, решив сначала всё обдумать. – Я пойду к Васе, его тоже надо протестировать, – сказала она и вышла.

Кельвин молча кивнул. Жюль долго смотрела на друга, прежде, чем задать ему вопрос:

– Кельвин, ты давно проходил тестирование?

– Смотря, какое тестирование, – неохотно ответил юноша.

Жюль, как можно мягче, чтобы не обидеть его, уточнила: – Тест твоего состояния здоровья.

Жюль знала, что Кельвин не любит проходить этот тест, так как он занимал много времени и был не очень приятный. Многие астронавты, надеясь на своё крепкое здоровье, в полёте его не проходили, так как в инструкции было сказано, что его можно проходить по состоянию самочувствия астронавта.

– Давно, – ответил Кельвин.

– Как давно? – переспросила Жюль и снова подошла к рамке прибора. Он не издал писка и никак не отреагировал на её приближение. Ничего, не сказав Кельвину, она направилась в комнату Васи.

Пуэйла тихо вошла в комнату динозаврика. Последнее время он всё больше спал и не вылезал из сумки.

– Вася, как ты? – произнесла девушка, будто бы он мог ей ответить, – вижу плохо тебе. Но мы же создали тебе все условия. Пойдём, я померю тебе давление и проверю, нет ли в тебе бяки. Иди ко мне.

Вася открыл глаза, которые были тёмно бордового цвета.

– Опять у тебя поднялось давление, – определила девушка и достала из кармана таблетку. Динозаврик сразу отвернулся от неё. Пуэйла тут же достала из кармана сгущенку и поманила Васю. Динозаврик оживился и потянулся за лакомством. Пуэйла протянула ему таблетку. Вася послушно открыл рот и высунул язык. Пуэйла положила ему таблетку на язык и капнула сгущенку. Вася проворно отправил язык в рот и потянулся за тюбиком. Пуэйла отдала ему лакомство. Поглаживая его по бокам, сказала:

– Вася, пойдём проверяться, вдруг в тебе сидит такой монстр, от которого у тебя скачет давление и поднимается температура.

Но Вася, съев сгущенку, юркнул в свою сумку и закрыл глаза.

Тогда Пуэйла достала ещё один тюбик сгущенки и поднесла его к носу больного со словами: – Смотри Вася, у меня ещё есть вкусное для тебя. Вася хитро приоткрыл один глаз и потянулся за тюбиком, но хозяйка отдернула руку и позвала опять Васю с собой. Зверёк неохотно покинул сумку и последовал за девушкой. Войдя в комнату, где она обычно мерила Васе давление, взяла прибор и повернулась к питомцу. Вася сидел недалеко от двери и рассматривал свои лапки. Дверь распахнулась так резко, что животное не успело отскочить. В комнату ворвалась возбуждённая Жюль.

– Что тебя так расстроило, Жюль? – заволновалась Пуэйла.

– Ты знаешь, с Кельвином беда! Он серьёзно болен! Я думаю, у него что-то с нервной системой, тем более он давно не проходил тестирование.

– Ты, с чего это взяла? Он просто устал, у него не клеится работа.

– Знаешь, я это поняла по показаниям прибора, – она подошла к Пуэйле и, глядя ей в глаза, спросила, – ты ведь тоже обратила внимание, на то, что когда он подошёл к рамке, прибор подал сигнал? Я ещё раз проверила и убедилась в том, что с ним не всё благополучно. Этим вызвана его агрессия по отношению ко мне. Кельвин никогда не относился так ко мне, он же любит меня.

– Всё дело в ревности, – ответила подруга. – Он ревнует тебя к Терпу и не может тебе простить, что ты отвечала ему взаимностью.

– Но это было в прошлом. Сейчас нет Терпа, есть только он, – возразила Жюль. – Пуэйла, заставь Кельвина пройти обследование. Возможно, мы найдём то, что искали.

– Хорошо, Жюль. Я сейчас проверю у Васи давление и температуру, потом мы пойдём искать у него датчики, – она повернулась к Васе и ахнула. Вася валялся на полу.

– Вася, Вася, что с тобой!? – закричали девушки и бросились к животному. Когда они подняли его, то обнаружили на лбу большую шишку.

– Жюль, ты его ударила дверью! – закричала Пуэйла.

– Но у двери есть ступор, который сделан специально, чтобы дверь широко не открывалась, – возразила подруга, – Вася был далеко от двери, я не могла его стукнуть.

– Получается, что могла. Проверь работу ступора, – посоветовала Пуэйла и махнула рукой.

Жюль подошла к двери. Ступор на ней был сорван, поэтому она широко распахнулась и ударила динозаврика по лбу.

– Всё ясно! Это он от удара свалился. На двери сорван ступор, кто-то не мог пройти в узкий проём и сорвал его, – печально заметила Жюль и пошла к холодильнику за льдом.

– Пуэйла померила питомцу давление. Оно было в норме, температурное поле вокруг него было так же в норме. Она положила лёд динозаврику на шишку.

– Пока он не придёт в себя, тестирование нельзя проводить, – сказала она, взяв подругу за плечо. Они вышли, оставив Васю одного.

– Пуэйла, кто мог сорвать ступор? Ты, как думаешь, зачем это сделано? «Ведь если бы кто-то стоял за дверью или близко от неё, а не Вася, который слишком маленького роста, то такая сила удара могла свалить замертво», – спросила подруга. Помолчав, добавила: – Может быть, пытались уложить именно тебя? Представь, если бы ты подошла к нему в этот момент? На корабле осталось бы двое астронавтов, – прошептала Жюль.

– Я сама об этом подумала. Случайно это не могло произойти. Пойдём к Кельвину, расскажем, – предложила Пуэйла.

– Я думаю, что ему не надо рассказывать, – ответила Жюль, – не надо его лишний раз беспокоить по пустякам. Я одна пойду тестировать больных, тебе надо быть рядом с ним и наблюдать за его поведением, – посоветовала она подруге.

– Ты, что, Жюль! Ты понимаешь, что ты мне советуешь, наблюдать за Кельвином, – возмутилась девушка.

– Пуэйла, Кельвин временно исполняет обязанности командира корабля, надеюсь, что ты это не забыла? Ты должна наблюдать за всеми, кто на корабле. Ты не должна доверять никому на сто процентов. Это моё мнение. Так меня учили. А, там, как знаешь, – высказалась Жюль и отправилась по своим делам. Она вернулась в комнату, за приборами для обследования больных. Кельвин стоял около рамки и что-то поправлял в ней. Увидев Жюль, он отложил рамку и быстро отошёл от стола.

– Всё в порядке? – спросил он. – Теперь моя очередь? Пуэйла приказала мне пройти тестирование. Это с твоей подачи, Жюль? – юноша недружелюбно посмотрел на штурмана. – Да это с моей подачи, – спокойно призналась Жюль, – я заметила, что при твоём приближении стрелка отклоняется, а прибор пищит.

– Это тебе показалась, Жюль. Прибор всегда пищит, когда к нему подходит астронавт в полном снаряжении. Вот смотри, я сейчас подойду к прибору, он не будет пищать, так как я в лёгкой одежде. – Он спокойно взял рамку и провёл вдоль своего туловища. Прибор молчал. – Позже, я подойду в полном снаряжении, так как планирую исследовать корпус корабля, и ты увидишь тогда, что я был прав.

Жюль не захотела спорить с другом, в ответ она только кивнула головой и принялась готовиться к тестированию больных.

Кельвин стоял рядом, внимательно наблюдая за девушкой. – Ты, что-то хочешь сказать мне, Кельвин? – спросила она.

– Нет, нет, ничего! – поспешно ответил тот. – Смотри, осторожнее с прибором, он очень не любит, когда его трясут. Это замечание насторожило Жюль, она стала внимательно рассматривать рамку и заметила, что один шарик отличался от других, он был из сероватого металла. Сделав вид, что ничего не заметила, она аккуратно опустила прибор в переноску. Кельвин облегченно вздохнул и вышел из комнаты. Не теряя времени, Жюль быстро открыла нужный файл в компьютере и стала просматривать последние записи командира. Она нашла то, что ей было нужно. Быстро распечатав информацию, которую Кельвин не успел стереть, она закрыла файл и быстро отошла от компьютера. Она не хотела, чтобы Кельвин застал её в этот момент. Жюль была

Рис 6. Шарик на рамке был другого цвета

уверена, что, вспомнив о своей оплошности, он обязательно вернётся. Словно по её команде, он вошёл и спросил:

– Всё собрала?

– Да, я готова, – отрапортовала девушка и попросила: – Кельвин, помоги мне донеси приборы.

– Я не могу, у меня здесь есть ещё одна очень срочная работа, – ответил друг и уточнил, – я должен проверить ряд приборов. Ты возьми, тележку, – посоветовал он.

– Конечно, я так и сделаю, – Жюль усмехнулась. Положив приборы в тележку, она отправилась к больным.

Войдя в комнату, где лежали больные, Жюль увидела Гуппи, сидящим на кровати. Он что-то писал. Мужчина поднял голову и спросил:

– Жюль, что-то случилось на корабле?

Девушка не хотела раскрывать ему всей правды, чтобы не нанести вреда его здоровью, молча покачала головой. Гуппи взял её за руки и, усадив рядом с собой, приказал:

– Рассказывай, всё по порядку.

Жюль, не говоря ни слова, протянула ему листок. Гуппи, подслеповато щурясь, просмотрел бумажку, потом спросил:

– У кого из нас вы это обнаружили?

– Нет, это не у ваших людей, Гуппи. Их мы ещё не тестировали. Это обнаружили совершенно случайно, когда хотели протестировать Васю на наличие биологических нитевидных датчиков. Около прибора оказался наш человек и вот результат.

– Это не страшно, если на этот датчик не поступает информация извне от специального передатчика, – успокоил девушку краснопланетянин, – я это хорошо знаю, Поверь, мне!

– То-то и дело, что страшно! – проговорила Жюль. – Наш корабль в опасности, мы все можем погибнуть. На корабле действует такой передатчик, мы ищем его, но найти не можем. Я вам это сказала, как опытному астронавту. Больше вы не должны рассказывать этого никому. Надеюсь, вы умеете хранить тайны?

– Жюль, расскажите мне всё. Я хоть и отстал на несколько лет, но сумею разобраться в ситуации. Эти датчики впервые разработал мой сын. Для их разработки он пригласил лучших химиков, биологов, математиков, физиков и врачей, не говоря уж о компьютерщиках и связистах. Я хотел бы знать, где мы находимся сейчас? – спросил старый мужчина и положил руку на плечо девушки. – Я смогу вам помочь. От этого прикосновения Жюль, как бы очнулась. Сердясь за своё признание, она сухо произнесла:

– Больше я вам ничего сказать не могу. Не имею права! Я всего лишь штурман, а это дело командира корабля. Вам надо обратиться к нему. Я вас только прошу об одном, если сможете, разберитесь вот с этим прибором. Мне кажется, он сломался и неверно показывает результаты. Сможете?

– Я попробую, – так же сухо ответил Гуппи. Его не удовлетворил совет Жюль обратиться к командиру корабля. – Значит, она мне не доверяет, – подумал он.

– Я вижу, вы уже поправились, поэтому прошу вас помочь мне. Когда проверите прибор, то по возможности проведите тестирование больных. Нам сейчас нужны рабочие руки. Я оставляю вам прибор, сама пойду продолжать поиски, потом мы вместе проверим результаты. – Видя скомканные листочки, – она вдруг спросила. – Почему вы пишите на листочках? Есть же компьютер? – Вы скажите мне пароль для входа в систему? – Гуппи проворно подполз к компьютеру: – Я уже пробовал войти, но система запросила пароль, вот я и стал писать на листочке, благо ручка была, – он показал Жюль ручку.

Эту ручку Жюль бы узнала из тысячи ручек. Она её видела у Терпа- младшего, когда он хотел нарисовать ей на память какое-то животное. Тогда она заинтересовалась его ручкой. Терп похвастался, что он сделал её сам, что таких ручек всего две, у него и его отца. – Эта ручка совсем не простая, она с секретом, – заметил он.

– Гуппи, откуда у вас эта ручка? – спросила девушка.

– Я взял её вот здесь, когда искал, чем бы мне записать свои мысли, – указал он на медицинский столик. – И бумага лежала здесь, я взял и начал писать. Кстати очень хорошее перо! Посмотрите, оно тонкое, как игла и непонятно, как чернила поступают в него.

– Гуппи, дайте мне эту ручку, а вы возьмите мою, у неё тоже хорошее перо, – девушка протянула ручку мужчине.

Не задумываясь, Гуппи взял новую ручку и принялся писать дальше. Жюль осторожно положила ручку Терпа в карман и вышла из лазарета.

– Вы, забыли сказать мне пароль, – прокричал ей вслед мужчина. Но девушка его не услышала, быстро удаляясь от лазарета. Когда она вошла в кабину корабля, то застала там Кельвина и Пуэйлу, которые заканчивали профилактику приборов слежения. Почти одновременно они спросили:

– Новости есть? – Есть, да ещё какие новости. Можно обратиться к командиру? – спросила Жюль, помня своё недавнее выдворение за дверь.

– Обращайтесь, астронавт Жюль, – разрешила Пуэйла, показывая тем самым, что она опять вступила в свои права командира корабля.

– Я бы попросила, чтобы весь экипаж собрался в комнате отдыха, и вы пригласили туда Гуппи. Он уже здоров и прекрасно себя чувствует, даже уже пишет. Я думаю, что с ним можно обсудить создавшуюся ситуацию, поскольку, он обладает большими знаниями и опытом.

– Хорошо, давайте соберёмся. Но пока обойдёмся без Гуппи, – воспротивился Кельвин, приняв решение за командира, – ещё не кончился карантин, его нельзя выводить из лазарета, – уточнил он причину, – собираемся через тридцать минут. Жюль пожала плечами и посмотрела на Пуэйлу, ища у неё поддержки в отношении Гуппи. Но та, не обращая на неё внимания, продолжала что-то объяснять Кельвину и никак не отреагировала на её взгляд.

Через тридцать минут команда была в сборе. Жюль взглянула на Кельвина и отвела глаза. Она осторожно положила распечатку о результатах тестирования на стол перед Кельвиным и опять взглянула на него. Лицо его стало холодным и суровым. Он помолчал, потом заметил:

– Ты успела распечатать результаты?

– Успела, Кельвин. Зря ты не признался нам, сразу.

Пуэйла взяла лист и задохнулась от увиденных результатов:

– Что это значит, Кельвин? Почему ты не проходил тестирование в положенное время? Мы бы давно приняли меры и не подвергали опасности себя и людей.

– Я не мог предположить, что именно я буду таким объектом. Когда я впервые увидел показания прибора, я думал, что он не исправен. Потом я его перенастроил, негативные показания исчезли, было всё в норме. Я успокоился и только недавно, я заметил опять, что у меня не всё в порядке. Теперь я думаю, что тогда передатчик, просто молчал, а сейчас он работает.

– Кельвин, почему ты не думал, что можешь быть этим объектом? Ведь мы всё доверяли тебе. Неужели ты не чувствовал изменений в твоём организме?

– У меня только давление было чуть-чуть повышено, а температурное поле в норме, – ответил юноша.

– Ты права Жюль, нам надо срочно посоветоваться с Гуппи, у него большой опыт по таким датчикам. Я надеюсь, что он даст правильный совет, – командир поддержала штурмана. – Тебя Кельвин, пока придётся изолировать в комнату «А».

– Я не понимаю, почему тебе хочется заточить Кельвина в комнату «А»? – неожиданно резко спросила Жюль, – ты забыла, сколько Кельвин для нас сделал? – заступалась она за друга. – Мы вдвоём не справимся. – Она остановилась и тихо добавила: – Ты, думаешь, что нам и справляться не надо, всё равно пропадём!?

– Астронавт Жюль, вы свободны, пройдите на своё рабочее время и продолжайте отслеживать маршрут, – скомандовала командир корабля, не ожидавшая такого выпада от подруги.

– Тебя, астронавт Кельвин попрошу помочь Гуппи, как можно быстрее освоиться с управлением корабля и наиболее важными приборами, – обратилась она к юноше, пряча глаза. Ей было невыносимо больно говорить это Кельвину. Он сразу догадался, что Пуэйла ему не доверяет и хочет заменить его краснопланетянином. Но Кельвин даже не подал вида, его лицо было спокойно и сосредоточено. Он не стал выяснять у командира причину, по которой его хотят заменить. Он дождался пока уйдёт Жюль: – Я согласен помочь Гуппи освоить навыки пилотирования кораблем и помочь ему разобраться в современных приборах. Но вопрос заключается в том, как можно его вывести из лазарета, не причинив вреда ему и больным астронавтам? И ещё одна трудность, он не сможет пользоваться штатным скафандром. Он для него будет слишком тяжёл, да и ноги у него совсем отказали. Он даже встать не сможет в скафандре, – попытался убедить собеседницу, разжалованный командир корабля.

– Кельвин, у нас другого выхода нет. Тебя надо на время изолировать и посмотреть, что будет? Нам необходима помощь Гуппи. Первое время ты будешь с ним рядом, когда он освоится, будет тебе хорошим помощником. К тому же, он может подсказать, как законсервировать в тебе этот датчик. Ты согласен?

Кельвин молчал! Он схватился за голову и потряс ею.

– Болит? – спросила Пуэйла.

– Да! Последнее время особенно болит, – пожаловался он. – У деда тоже сильно болела голова, – девушка посочувствовала ему.

– Кельвин, что у нас впереди? – спросила Пуэйла. Они подошли к смотровому окну и включили мощные прожекторы. Картина, которая предстала перед ними, не порадовала их.

Впереди было бело – розово-сиренево- серое пространство. Казалось, что плотные, сиренево-серые сгустки, похожие на головки огромных цветов, на длинных ножках, распластались в разные стороны.

– Красиво, но холодно! – отметила Пупучка. – Действительно безжизненная, пугающая красота! Одним словом – Пустота! – Мы скоро будем пролетать недалеко от планеты Хопчик, но, к сожалению, повернуть на неё не сможем, – заметил Кельвин и отошёл к компьютеру.

Пуэйла заговорила первой: – Жюль очень переживает за тебя. Она считает, что я несправедливо, отправляю тебя в комнату «А». – Я думал, что она кроме своего горбуна, ни о ком и думать не может, – рассмеялся Кельвин, – Пуэйла, неужели, она в него влюбилась?!

– Ели она и влюбилась, то это быстро пройдёт, Кельвин, – заверила девушка, – его она больше не увидит, а ты всё время рядом с ней.

– Быть рядом, это ещё ничего не значит, – заметил юноша.

Рис 7. Перед глазами Кельвина всплыл робот

«Верно, – подумала Пуэйла, – вот Фэйэйм далеко, а я всё время о нём думаю и мне больше никого не надо». Кельвин, – снова обратилась она к товарищу, – когда и где датчик мог проникнуть в тебя? Мы же проверяли все скафандры и костюмы, когда возвращались на корабль и никаких, даже самых маленьких, повреждений не обнаружили?

– Датчик мог проникнуть другим путём. Возможно, я сам прикоснулся к устройству, которое впрыскивает биологическую жидкость, а она в организме превращается в нитевидный датчик, – ответил Кельвин и задумался. Вдруг перед его глазами всплыл робот, с которым он боролся в резиденции Терпов.

– Надо срочно поставить защиту, которая не позволит вести съём и передачу через меня информации, – проговорил Кельвин, – для этого нужен Гуппи, мне одному не справиться. Я сейчас же иду к нему и расскажу ему о случившемся происшествии. Он должен дать мне однозначный совет и помочь изготовить средства защиты. Вам предстоит найти передатчик информации, ведь откуда-то она передается на мой датчик. Продолжайте, поиски. Давай, вернём Жюль, нам же есть, что обсудить вместе, – попросил он и добавил, – я вызову её. Он виновато посмотрел на Пуэйлу. Через некоторое время Жюль вошла в комнату и встала около Кельвина, прислушиваясь к разговору товарищей. Говорила Пуэйла:

– Послушай, Кельвин, нам надо принести Гуппи сюда. Нельзя травмировать людей и сеять у них панику. Они очень слабы и это известие просто убьёт их.

– Такие люди не испугаются, никакой паники не будет. На планете Драконов они работали в самом настоящем аду. Им ежедневно грозила гибель от ударов, но они не паниковали, а ждали своего часа. Поэтому, если кто-то из них и услышит такие известия, то не будет паниковать, а будет стараться помочь, – возразил ей Кельвин.

– Кто там, кроме Гуппи может помочь? Все очень в тяжёлом состоянии, сказались перегрузки и неприспособленность многих людей к условиям полёта в межпланетном корабле, слишком много времени они провели под землей, – заметила Жюль. – Но я согласна, что их нельзя лишний раз травмировать.

– Жюль, ты ничего не заметила странного, когда выходила на связь? – вдруг спросила Пуэйла. – Ты не смогла расшифровать эти гусиные лапки?

– Нет! Ничего нового я не заметила, – ответила Жюль. – В эфире полнейшая тишина, ни шороха, ни звука. А гусиные лапки появляются с той же периодичностью, каждые два часа. Расшифровать я их не могу, ни один ключ не подходит, программа тоже не справилась с расшифровкой. Я думаю, что это неизвестные помехи.

– Если это обычные помехи, то почему они появляются с такой завидной периодичностью? – спросил Кельвин. – Ты не права, Жюль! – Я не могу дать ответ на этот вопрос, – пожав плечами, произнесла Жюль. – Может, нам подают какой-то знак, с уверенностью, что мы умеем расшифровывать эти послания? – добавила она. – Это, тебе младший Терп передает приветы, – засмеялся Кельвин. – Ты поищи, может кроме диска, он тебе передал и шифр на бумажке? – он как-то странно всхлипнул, словно поперхнулся. Перестав смеяться, сказал, – прости Жюль, когда появились эти лапки?

– Сразу, как только мы вошли в эту галактику, – ответила Жюль, ничуть не обидевшись на Кельвина за предыдущую насмешку. Она лишь подумала, что Пуэйла была права. Терп далеко, а Кельвин рядом, вот он стоит такой близкий друг, готовый за неё в огонь и в воду. Что Терп? Он знал, что она на этом корабле и такое проделал с ними. Не зря же его ручка появилась на корабле? Значит, он был на корабле, и всё сотворил заранее. Он хорошо был осведомлён о том, куда пойдёт корабль, что станет с астронавтами. Но я никому не скажу об этом. Пусть это останется со мной, – решила она, но тут же подумала обратное, – он ведь не предполагал, что мы улетим на этом корабле. Мы улетели случайно, только благодаря хитрости и умению Кельвина. Нет, он не мог этого сделать, если бы знал, что я на корабле, – тут же оправдала она сына повелителя планеты Теней. Её размышления прервал Кельвин: – В то же время заработал и мой нитевидный датчик. Именно тогда я почувствовал, что подскочило давление, и у меня начался жар.

– Может, эти лапки являются информацией для твоего датчика? – спросила Жюль.

Кельвин задумался, потом воскликнул:

– Как датчик получает сигнал? Через антенну! Должна быть антенна! Что может у меня служить антенной? – спросил астронавт.

– Да всё, что угодно. Да хоть вот это, – Жюль достала из его кармана ручку Клейма. Она посмотрела на номер ручки и удивленно спросила: – Почему, моя ручка у тебя в кармане? Где твоя? Почему у тебя не защищён карман?

– Моя ручка, у тебя в кармане, – спокойно ответил Кельвин.

Девушка хотела посмотреть на свою ручку, принялась расстёгивать карман на скафандре, но её остановил голос командира:

– Вы потом разберётесь, у кого какая ручка. Сейчас, идём за Гуппи, у нас так мало времени. Да Жюль, надо посмотреть показатели внешних приборов, изменились ли характеристики атмосферы, насколько мы приблизились к этой Бездне. Займись этим сейчас, после обработки принеси журнал в кладовую, мы осмотрим скафандр Кельвина, ещё раз.

– Хорошо, – ответила Жюль, – я всё сделаю, журнал показателей передам. Я скоро догоню вас. После снятия показателей Жюль направилась к своим коллегам, на ходу просматривая результаты, которые почти не изменились за последнее время. Подойдя к кладовой, она услышала голоса и остановилась. Пуэйла отчитывала Кельвина, но слов она не могла разобрать. Вскоре голоса стихли. Жюль открыла дверь кладовой. Войдя, она заметила, что Кельвин сильно расстроен. Видя подругу, Пуэйла сильно смутилась и спросила:

– Ты давно пришла?

– Я только, что вошла, что тут произошло?

– Ничего, просто очередной срыв Кельвина. Сейчас он придёт в себя, мы отправимся в лазарет, – успокоила Пуэйла подругу. Ей не хотелось рассказывать о своём разговоре с Кельвиным, который выразил негативное отношение к девушке. Когда они тихо вошли в лазарет, сразу увидели Гуппи, который сидел к ним спиной, он опять писал. Уловив шаги, он обернулся. Жюль подошла к нему и сообщила, что они пришли за ним. Мужчина кивнул головой, затем, тщательно сложив лист бумаги, убрал его в карман. Он попытался встать, но ноги его не слушались. Тогда Жюль и Кельвин, взяв его под руки, повели к креслу, вернее сказать понесли. Он был на удивление лёгкий. Усевшись в кресло, мужчина обвёл глазами собравшихся астронавтов и приготовился слушать. Слово взяла Пуэйла. Она кратко ввела Гуппи в курс дела, рассказав обо всех событиях, которые происходили на корабле. Услышав о биологическом датчике у Кельвина, он усмехнулся и сказал:

– Ваш датчик, мы нейтрализуем самым простым способом. Мы уменьшим его биологическое поле, для этого подойдёт любое, коагулирующее белок вещество. Например, Иоформтриитроциклунал 126. Есть такой препарат?

– У нас нет такого препарата, у нас только лекарства, рассчитанные на штатные ситуации, – доложила Жюль.

– Надо поискать, может быть, мы найдём заменитель. Этим я займусь, сам. Тебе, Кельвин придётся побыть некоторое время в барокамере. Там датчик будет недоступен для них. В ней ты можешь находиться до трёх часов. За это время мы найдём вещество для нейтрализации твоего «врага». Может быть, поставим ловушку на твой костюм, которая будет отлавливать поступавшие сигналы, и по обратной связи найдём передатчик. За это время мы развернём корабль. Но то, что у нас мало топлива и нам предстоит совершить вынужденную посадку, это серьёзнее. Здесь же нет ни одной планеты, способной нас принять. – Мы можем посадить корабль на планету Хопчик или планету Меч. Они рядом с нами, только, с другой стороны.

– Планета Хопчик такая же безжизненная, как и планета Бездна, – заметил краснопланетянин, – планета Меч, совсем не изучена, никто не знает, есть ли она вообще? – Но Кельвин утверждал, что по его источникам, на планете Хопчик есть жизнь, – не согласилась с ним Пуэйла.

– Я хорошо знаю, что на планете Хопчик сплошные льды и туманы. Правда, там есть вода, но жизни нет. Там большие испарения и почти нет воздуха, там стоит завеса из очень плотного тумана, наполненного колючими льдинками. Стоят очень низкие температуры. Вот почему над этой планетой такая высокая шапка. Мы снаряжали туда экспедицию, с целью высадки на эту планету, но астронавты вернулись, не достигнув результата. Правда, они вернулись с большим количеством данных о планете. Экспедиция не смогла совершить посадку. Плотность тумана была такова, что корабль остановился и повис в пространстве. Внешние терморегуляторы не справлялись, началось обледенение корабля. Связь с внешним миром почти не работала. Командир корабля принял решение вернуться обратно. – Почему астронавты не могли катапультироваться? – поинтересовался Кельвин.

– Эта шапка очень высокая и астронавты бы просто застряли в ней. Нужно специальные малые аппараты, чтобы спуститься на планету Хопчик. У нас тогда таких аппаратов не было. Он замолчал! Потом осторожно протянул свернутый лист бумаги Жюль, будто бы опасался, что кто-то посторонний заглянет в него. Он произнёс:

– Мы будем садиться на планету, вот с такими координатами. Возьми, Жюль. – Проводив лист бумаги, который исчез в кармане девушки, он продолжал, – эту планету, ты отыщешь в сквайлах, перепроверь условия жизни на ней. Кельвин, перед тем, как ты уйдёшь в барокамеру, помоги мне надеть скафандр, но хорошо его

Рис 8. Корабль повис в пространстве

обработай раствором Биогельмута, так как вирус Кобе с планеты Драконов очень живуч!

– Гуппи, вы отстали от жизни! Против вируса Кобе, надо выпить вот это лекарство, – засмеялась Пуэйла, протягивая ему бутылочку с прозрачной жидкостью, – его надо запить большим количеством воды и всё. Перед его приёмом вам надо принять холодный душ. – Мы здесь уже провели профилактику против этого

вируса, – вмешалась Жюль. – Ещё одна не помешает нам, – ответил краснопланетянин, – всё надо обработать и скафандр. – Сейчас я помогу вам дойти до душа, – сказал Кельвин и подошёл к Гуппи. Подставив свои плечи, он велел ему опереться на них. Гуппи ловко обхватил Кельвина за плечи, тот легко поднял с кресла мужчину. Поставив его на ноги, он медленно повёл его в отсек, где астронавты проходили санобработку. Только они успели войти в комнату, как за ними следом вошла Жюль, сообщившая юноше, что на командном пульте его ждет Пуэйла. – У неё, какие-то неполадки, – заметила она.

Рис 9. Внезапно, вдали, появился сиреневый сгусток

Юноша немедленно поспешил к командиру корабля.

Как только за Кельвиным закрылась дверь, краснопланетянин решил расспросить Жюль о происшествии, потребовавшего срочного вызова астронавта.

– Жюль, что случилось? Почему Пуэйла срочно вызвала Кельвина? – осторожно спросил краснопланетянин.

– Там такое творится! – взволновано стала объяснять девушка, – вместо белой короны, внезапно, вдали, появился сиреневый сгусток, который очень странно себя ведёт, то появляется целиком, то распадается на части. По нашим данным, которых, правда, у нас мало, такого явления не должно быть…, – продолжала она и осеклась, вспомнив наказ Пуэйлы не посвящать в это Гуппи.

Выслушав девушку, Гуппи задумался, потом спросил:

– Жюль, в этой комнате сигналы улавливаются извне?

– Нет! Здесь же рядом комната отдыха астронавтов, сюда никакие сигналы не проникают, кроме селекторной автономной связи. Здесь стоят мощные ловушки. Мы с Пуэйлой искали источник и здесь, но ничего подозрительного не обнаружили, – ответила Жюль. – Почему командир не воспользовалась селекторной связью, а послала тебя? – Связь не сработала, – ответила девушка и подошла к аппарату, висевшему на стене около двери. – Надо же, связь отключена, – констатировала она, включая кнопку на трубке. – Странно! Кто её мог отключить? – произнесла она удивленно. Потом будто бы что-то вспомнив, тут же спохватилась. – Гуппи, я пойду. Надо принести вам скафандр. У меня ещё масса дел.

Вы, уж справляйтесь один до прихода Кельвина, – попросила Жюль и скрылась за дверью.

Если они способны создавать такие эффекты, то пушка где-то рядом, вернее она на самом корабле. Почему Кельвин не смог её обнаружить, это не иголка в стоге сена, это целая пушка? Может быть, он не хотел её найти? – продолжал рассуждать Гуппи. – Надо срочно убрать Кельвина, тогда они будут искать другой источник воздействия на систему управления кораблём, и должны выбрать другой объект, – сделал вывод краснопланетянин.

Гуппи ухватился за ручки и приподнялся с кресла: – Это Кельвин отключил связь, теперь у меня нет сомнений, – убеждал он себя.

Жюль решила сначала сходить за скафандром для Гуппи. Повернув налево от душевой, вдруг увидела Кельвина. Она очень удивилась, что он так быстро вернулся от командира, хотела подойти к нему, чтобы напомнить, что его ждёт Гуппи. Но что-то удержало её, она остановилась, наблюдая за товарищем. Он, не замечал Жюль. Его лицо было сосредоточенно, будто бы он вслушивался в чью-то речь. Внимание подруги привлекла светящаяся точка, которая пробежала по руке Кельвина и тут же пропала. Через некоторое время точка появилась снова, тут же следом за ней, по костюму астронавта, пробежало множество таких же точек и исчезло. Девушка сразу вспомнила планету Драконов и роботов-надсмотрщиков. Там были тоже такое явление, только с лампочками. Тогда её друг пояснил ей его назначение: – Свечение точек означает передачу информации.

– Но это же Кельвин! – невольно вырвалось у неё. – Зачем он придумал такое мерцание на своём костюме. Вот выдумщик! – засмеялась она. Услышав её слова, Кельвин понял, что за ним наблюдают, тут же повернулся к Жюль.

Мило улыбаясь ей, он спросил:

– Тебе нужна моя помощь Жюль?

– Да, я хотела тебе напомнить, что надо помочь Гуппи надеть скафандр. Подожди меня здесь. Я сейчас принесу костюм и раствор для дезинфекции. Я быстро, – смущенно проговорила девушка. Ей было неудобно от такого поступка. Получилось так, будто бы Кельвин поймал её за тайным наблюдением.

– Хорошо, я подожду тебя, – ответил Кельвин. Жюль не понравился его ответ. Он прозвучал, как-то сухо, хрипло и без интонаций, с металлом в голосе. Она пожала плечами и подумала, что у него заболело горло. – Но он не жаловался на недуг и чувствовал себя хорошо? – она оглянулась. Кельвин опять к чему-то прислушивался. Когда она вернулась, Кельвин встретил её весело и взял вещи. Они вместе дошли до душевой. Жюль, пожелала ему терпения с Гуппи и направилась по своим делам. – Сначала, я зайду к динозаврику, – решила она, – потом сниму параметры с внешних датчиков и сверю маршрут. Если останется время, займусь тренировкой. Я совсем забросила занятия. – Так ты растеряешь все навыки по искусству борьбы, – пожурила себя девушка и тяжело вздохнула. Войдя в душевую, Кельвин увидел, сидящего на скамейке мужчину, который о чём-то думал. Заметив Кельвина, он вздрогнул. – Вот это приспособление поможет вам, – сказал Кельвин и подвёз к Гуппи тележку с большой ручкой. – Это сооружение очень устойчиво. У него есть большой противовес, оно не опрокидывается. Держитесь за ручку и передвигайтесь. Сейчас я вам помогу надеть скафандр, вы сможете самостоятельно добраться до места наших занятий. Я, конечно, вас подстрахую, но мне кажется, это вам не понадобится, так как тележка будет вам надежной опорой, – он улыбнулся.

Рис 10. Множество ярких точек пробежало по костюму астронавта

Затем вылил в стакан с водой, содержимое из бутылочки, которую передала ему Жюль, и подал Гуппи, внимательно наблюдая за ним:

– Пейте! Пейте! Это то лекарство, о котором вам говорила Пуэйла.

Взяв лекарство, Гуппи поднёс его ко рту и пригубил. Заметив, что оно ужасно горчит, попросил ещё воды, чтобы запить. Когда Кельвин отвернулся, он вылил содержимое стакана в ящик стола, стоявшего рядом и протянул пустой стакан юноше.

– Теперь давайте, одеваться, вот ваш скафандр и ботинки. Я вам буду помогать, – проговорил Кельвин. С трудом, поставив Гуппи на ноги, он пододвинул к нему тележку и велел держаться. Взяв скафандр, Кельвин тщательно его осмотрел и начал бесцеремонно одевать краснопланетянина. Гуппи чувствовал себя неловко от такого обращения. Он стал внимательно наблюдать за помощником, отмечая, что его тело совсем не напрягается, движется как-то механически, словно перед ним был не пожилой мужчина, а кукла, которую надо одеть и обуть. Наконец с одеванием было покончено. Юноша встал и, придерживая Гуппи за руку, повёл к выходу. Гуппи передвигался с трудом. Остановившись, он напомнил Кельвину про тележку и попросил пододвинуть её к нему. Кельвин улыбнулся, подошёл к тележке. Странно посмотрев на мужчину, он толкнул тележку к Гуппи, больно ударив его по ногам, так как Гуппи не успел её поймать. Хорошо, что он успел отклониться от ручки, она могла разбить ему лицо. Старый астронавт хотел возмутиться, но передумал, взглянув на юношу, который внимательно наблюдал за ним. На его лице не дрогнул ни один мускул, оно словно застыло. Молча, мужчина ухватился за ручку тележки, сразу поймав себя на мысли: – Как на планете Драконов, я снова прикован к тележке, а рядом со мной бездушный робот с маской, вместо лица. Сердце его сжалось от страха, ему стало трудно дышать. Но он отогнал нелепую мысль: – Лезет в голову всякая чепуха! Сделав несколько шагов, краснопланетянин почувствовал, что ему тесно и неуютно в новом скафандре. Тело начало саднить, то тут, то там, началось покалывание. – Надо расстегнуть молнию, – подумал он и дернул замок, но он не поддавался. – Кельвин, ты только что свободно застегнул молнию, – проговорил он вслух. – Почему же она сейчас не открывается? – забеспокоился он, повернувшись к Кельвину. Тот спокойно смотрел на старания мужчины, как будто бы с ним ничего не происходило. – Почему юноша ведёт себя так странно? – краснопланетянин запаниковал. – Может он заболевает, заразившись вирусом Кобе? Или датчики на него так действуют? Возможно, он просто устал? Жюль ведь сказала мне, что он мало спит. – Кельвин, помогите мне, пожалуйста! Мне плохо! – собрав силы, закричал краснопланетянин. Тот молча подошёл к Гуппи, встал с ним рядом, и они вместе начали толкать тележку. Гуппи совсем выбивался из сил. Покалывание в теле становилось всё сильнее и нетерпимее. Он ощущал, что скафандр начал сжимать его тело, как будто бы он насыщался какой-то энергией. – Кельвин, – обратился он к юноше, – мне трудно идти, почему-то скафандр становиться тяжёлым и сжимает меня. Помоги мне расстегнуть молнию, иначе я просто задохнусь. Кельвин молчал. Гуппи опять повторил свою просьбу: – Мне трудно дышать, у меня болят ребра и грудь! Помоги мне, Кельвин! Но, Кельвин, как будто бы не слышал его. Лицо его было непроницаемо и напоминало маску. Гуппи, забыв о своём состоянии, серьезно испугался за Кельвина: – Ему совсем плохо! Надо вызвать Пуэйлу и срочно оказать ему помощь, – решил он. Но напарник, будто бы прочитав его мысли, сказал:

– Мне, что-то нездоровится! Сейчас я расстегну вашу молнию, он потянулся к Гуппи. Но его рука странно дернулась и повисла. – Не надо никого вызывать, сейчас всё пройдёт, – продолжал он, потирая руку. – Ну вот, мне уже лучше, он снова уцепился за тележку, забыв расстегнуть молнию Гуппи.

– Как он быстро меняется? – подумал мужчина, – надо срочно рассказать об этом Жюль. Сейчас, надо пощупать у него пульс. -

Он хотел взять за руку Кельвина, но тот резко отклонился в сторону и замер.

В тот же миг руки Гуппи отцепились от тележки, он стал оседать на колени. Опустившись на пол, он почувствовал себя лучше и пополз очень медленно, так как скафандр продолжал сковывать его движения. Через некоторое время ему показалось, что он услышал щелчок, как будто бы включилось реле. Теперь тело нетерпимо стало болеть. Он опять попробовал расстегнуть молнию, но безрезультатно. В этот момент к нему подошёл Кельвин, грубо поднял его и снова поставил к тележке: – Гуппи, вы, как маленький ползаете! Вам не следует этим заниматься, вы же не сможете управлять кораблем в таком положении. Поднимайтесь! Я помогу вам. Пойдёмте быстрее!

– Кельвин, скафандр так сдавливает моё тело, что я не могу дышать. Пожалуйста, расстегни мне молнию, – повторил он опять, – она не открывается. Может быть, тебе удастся её раскрыть?

Кельвин молчал, упорно толкая тележку, никак не реагируя на слова бедного мужчины.

Это очень удивило краснопланетянина, он остановился: – Прямо, механический человек, – проговорил он машинально.

Механический человек, не обратив внимания на остановку Гуппи, продолжал идти и толкать тележку. Мужчина потерял равновесие и упал. Пройдя несколько шагов, Кельвин заметил отсутствие попутчика и вернулся. Подхватив Гуппи, как куклу, он потащил его к тележке. Гуппи почувствовал, что все движения Кельвина скованные и не очень похожи на движения нормального человека.

Рис 11. Кельвин поднял Гуппи и снова поставил к тележке

Странная догадка мелькнула в голове краснопланетянина: – Это же робот! Ему стало не по себе. Он попытался высвободиться из рук Кельвина, но тот ещё плотнее прижал его к животу. Поднеся мужчину к тележке, он резко поставил его на ноги, снова стал её толкать. Тем временем Жюль вошла в комнату к динозаврику, который чем-то играл. Жюль подошла ближе и увидела у него в лапах ручку Клейма. Она осторожно взяла у него игрушку. Рассмотрев находку, Жюль определила, что это была ручка Кельвина.

– Кельвин не мог дать ему эту игрушку, – подумала она, – наверное, он её нечаянно оборонил. Но при каких обстоятельствах это могло произойти? Это на Кельвина не похоже, он такой аккуратист, тем более что ручка лежит в специальном зашитом кармане и расшивается только в экстренном случае. Нет, Кельвин не мог её оборонить, уж тем более дать Васе! – воскликнула она. – Не успей я отнять ручку у зверька, случилась бы беда, пожар!

– Где ты это взял, Вася? Это плохая игрушка!

Динозаврик указал лапой на дверь. Жюль тут же стала просматривать видеозапись, но, просмотрев её до конца, не обнаружила ни одного входящего человека, с того момента, как она была в комнате.

– От таких штучек, я сойду с ума, – проговорила она. – Вася, спи! Я к тебе приду позже, тебе уже гораздо лучше и глазки у тебя не такие красные.

Жюль задумалась: – Почему Васе было так плохо раньше? Ведь условия в его комнате совсем не изменились. Она накрыла Васю одеяльцем и направилась к Пуэйле. Пора было менять её. Когда Жюль вошла в помещение, Пуэйла сидела в кресле командира и что-то внимательно рассматривала. Увидев подругу, она поманила её пальцем и указала глазами на блокнот. Потом приложила палец к губам, показав этим, что Жюль не должна ничего говорить лишнего, написала, что это блокнот Кельвина.

– Как он попал к тебе? – написала Жюль.

– Я его нашла около душевой. Я только, что ходила туда за тобой, – в свою очередь написала Пуэйла. – Где Кельвин и Гуппи? – спросила Жюль.

– Они на втором компьютере, Кельвин инструктирует Гуппи.

Послушай, Пуэйла, последнее время меня преследуют странные вещи. Но Пуэйла тут же остановила её словами: – Жюль, ты очень устала. У тебя есть немного времени до смены, ты можешь отдохнуть. Иди в комнату отдыха и не забудь поставить защиту, чтобы тебе никто не мешал. Вот это передай Кельвину, когда он вернётся после инструктажа, – она протянула блокнот, написала, чтобы та оставалась на месте, выставив защиту. После того, как Жюль якобы покинула помещение, она спросила:

– Чего ты боишься Пуэйла? Ведь в комнате командира не бывает посторонних людей, кроме меня и Кельвина.

– Я как раз и хочу поговорить о нём. Меня удивляет, что он потерял свой блокнот с записями и расчетами. Это не похоже на Кельвина. Он стал очень нервный и молчаливый, часто задумывается, прежде чем что-то сказать или сделать.

– Вот, что я отняла у Васи, – перебила её Жюль, доставая из кармана ручку Клейма. – Представляешь, что бы было, если Вася её открыл?!

– Это точно ручка Кельвина? – спросила Пуэйла.

– По номеру да, его ручка, – ответила Жюль. – Подожди, ты помнишь, я у него в кармане обнаружила свою ручку, а когда спросила где его, он ответил, что она, наверное, у меня. Я полезла в карман за ручкой, но ты остановила меня. Я сейчас проверю, точно ли его ручка у меня. – Достав и посмотрев номер, она увидела, что это её ручка: – Я ничего не понимаю, Пуэйла, – произнесла она, протягивая ей ручку, – моя ручка на месте. – Как ты можешь это объяснить? Ведь твоя ручка была у Кельвина в кармане, причём лежала свободно, хотя это запрещено инструкцией? – спросила Пуэйла. – Я никак не могу объяснить этого. Ты же знаешь, Кельвин не мог её потерять, тем более в комнате Васи. Зачем он её там доставал? Вообще, с ним твориться что-то неладное. Я сегодня наблюдала за ним, он вёл себя подозрительно. Он постоянно будто бы к чему-то прислушивался. К тому же, зачем-то расцветил свой скафандр бегущими светящими точками. – Какими точками? – переспросила Пуэйла. – Я заметила, что-то неладное твориться не только с Кельвином. На корабле происходит тоже очень много странного: то ступор снимется, то защита не сработает, не говоря уж о том, что мы не можем изменить этот злосчастный маршрут и летим прямо к своей гибели.

– По его костюму бежали светящиеся точки, помнишь, как у роботов на планете Драконов? – пояснила Жюль и задумалась. – Надо, чтобы Гуппи, как можно скорее взял на себя управление кораблем, а мы занялись поисками передатчика. Кельвина надо срочно отправить в барокамеру. Он очень болен из-за этих нитевидных датчиков, поэтому так странно ведёт себя! – горячилась она, забыв, что совсем недавно, упорно возражала против этого. – Ты хочешь сказать, что он расцветил костюм из-за болезни? Зачем ему надо заниматься такими пустяками? – возразила Пуэйла и добавила: – Хорошо, если он болен, а не что-то другое!

– Порой мне кажется, что это другой человек в обличии Кельвина. Он чужой, совсем чужой, Пуэйла! Ты же знаешь, как он стал кричать и высказываться по поводу барокамеры. Он сказал, что ни за что не пойдёт туда. Потом сразу вдруг согласился. Это, как-то странно! Ведь раньше, он никогда не менял своего мнения так быстро, он тщательно всё продумывал и только шутил, – огорченно добавила Жюль.

Рис 12. Жюль увидела у динозаврика в лапах ручку Клейма

– Ладно, с Кельвином мы потом разберёмся, пойдём, посмотрим, что сможет сделать Гуппи. Мне кажется, что пока Кельвин среди нас, нам не изменить маршрут корабля, – повернулась подруга к Жюль, ожидая от неё подтверждения своей догадке. Но та ничего не ответила. Они молча последовали в комнату «В». Когда они вошли, то услышали, как Гуппи спорил с Кельвином:

– Нет, Кельвин, ты не из-за датчиков, которые находятся у тебя, не можешь повернуть корабль. Они не имеют к этому никакого отношения. Здесь чувствительность нитевидного датчика должна быть почти нулевой, так как вокруг корабля воздух сильно разрежен. Поэтому сигналы, поступающие извне, должны вести себя иначе, чем в известных нам атмосферах. Должно быть настолько мощное оборудование, чтобы преобразовывать эти сигналы и влиять на управление кораблем. Но около нас нет планет, где могло стоять такое оборудование. Значит, оно на нашем корабле, – заключил краснопланетянин, поднимаясь навстречу вошедшим девушкам. Видя вошедших подруг, Кельвин тут же замолчал и отошёл в угол комнаты. Гуппи хотел что-то сказать, но, вдруг почувствовав сильную боль в груди, резко осел и потерял сознание. Жюль и Пуэйла бросились ему на помощь, а Кельвин быстро направился к выходу, бросив на ходу, что на Гуппи нет никакой надежды. Жюль бросилась расстегивать молнию на костюме Гуппи, а Пуэйла пыталась вернуть Кельвина, чтобы он помог привести краснопланетянина в чувство.

– Пуэйла, я не могу расстегнуть скафандр! Молния на нём запаяна! – отчаянно закричала Жюль.

– Что ты говоришь, Жюль? Это же штатный костюм и молния на нём стандартная. Давай, я помогу тебе, – Пуэйла бросилась к мужчине. Но, взглянув на скафандр, она прошептала: – Откуда взялся этот скафандр, Жюль? – Я его принесла со склада, отдала Кельвину и видела, как он его приготовил для Гуппи, – взволновано ответила Жюль, лицо её покраснело, она приложила руки к щекам: – Мне плохо от одной мысли, что виною буду я, – произнесла она. – Я принесла костюм и должна была его проверить. Но я не сделала этого, я понадеялась на Кельвина и вот результат, – огорченно добавила она и наклонилась над Гуппи и воскликнула: – Это не тот скафандр, который я принесла! – воскликнула девушка, – я приносила штатный скафандр серого цвета, а это какой-то странный костюм, к тому же чёрного цвета.

– Потом разберёмся, как попал этот скафандр к Кельвину, – строго заметила Пуэйла. – Надо резать ткань, но она очень прочная, без помощи Кельвина мы не обойдёмся.

– Кельвина звать не надо! – резко сказала Жюль, – я пойду за ножницами, ты дай Гуппи лекарство. Оно ему немного поможет. Пуэйла попыталась вложить в рот Гуппи таблетку, которую ей дала Жюль, приподняв его голову, но тут же отдернула руку, так как заметила вибрацию от его скафандра: – Смотри Жюль, под скафандром работает какое-то устройство?

Жюль с опаской коснулась скафандра Гуппи и закричала:

– У него болевой шок, что явилось причиной его состояния! – Кто поставил это устройство? – спросила Пуэйла, отодвигая подругу от Гуппи. – Это могли сделать только двое – ты или Кельвин. Думаю, что ты не делала этого, а вот Кельвин, с его странной манерой поведения мог. Быстрее беги за ножницами, – приказала она Жюль, пытаясь поднять голову мужчины выше.

Рис 13. Кельвин перебирал какие-то предметы

Войдя в техническую комнату, Жюль увидела Кельвина, который сидел за столом и что-то перебирал. Он был так занят, что не заметил вошедшей девушки.

– Кельвин, – окликнула она его, – мне нужны ножницы.

Оттого, что она сказала это громко, Кельвин вздрогнул, мелкие детали рассыпалось с его колен на пол.

– Жюль, ты меня напугала! – возмутился он. – Разве можно так вбегать и кричать. Ты совсем забыла устав и расслабилась, – назидательно проговорил он, немного помедлив.

– Ты был так увлечен работой, что даже не услышал, как я вошла, – оправдывалась Жюль. – Чем ты занимаешься?

– Так, мелочами, – сухо ответил юноша.

– Чем, так? – переспросила девушка.

– Жюль, занимайся своими делами и не лезь в мои дела. Лучше бы занялась новым маршрутом, это принесло больше бы пользы, – ответил он грубо.

– Кельвин тебе не кажется, что нам надо поговорить?

– Нет, не кажется, Жюль. У меня нет времени для разговоров. Тебе что-нибудь нужно? – спросил он и, наклонившись, стал собирать с пола детали.

– Нужно, – ответила девушка, подошла к полке, с которой украдкой взяла ножницы и положила в карман: – Ты не знаешь, что с молнией на костюме Гуппи? – спросила небрежно.

– Не знаю! Ты принесла костюм, я помог Гуппи его на себя надеть. Вот и всё!

– Но, от чего, ему сделалось плохо?

– Ясно, от чего ему плохо. Вон их, сколько лежит в лазарете. Они даже ещё двигаться не могут после пещеры. Этот вдруг вскочил и прямо к управлению кораблем. Он ничего не понимает. Не будет от него толку. Ещё и в обмороки падает. Ему нельзя ничего доверять.

– Но он же был здоров, у него только ноги были слабые, – возражала Жюль.

– Значит, не здоров! Бери то, что тебе нужно и уходи! Ты пришла за ножницами?

– С чего ты решил, что я пришла за ножницами? Я за лекарством пришла.

Кельвин поднял голову и странно посмотрел на Жюль, которая держала в руке пузырёк с лекарством. Он заморгал глазами и уставился на девушку: – Не знаю, это я так сказал.

Жюль подошла к Кельвину и спросила:

– Ты поможешь нам снять скафандр с Гуппи? – девушка положила руку на плечо другу и нечаянно со стола уронила пузырёк на пол. Она нагнулась, подняла пузырёк вместе с крохотной деталью, которую не заметил Кельвин. – Ой, какая я неловкая! – воскликнула она и, не дождавшись ответа друга, вышла из комнаты и припустилась бежать.

Пуэйла сидела около старого астронавта, который так и не пришёл в сознание. Таблетка не помогла ему!

– Ты, почему так долго? – устало спросила она подругу.

– Задержалась с Кельвиным. Я попросила его помочь, но он отказался, сказал, что занят. Вот смотри, что было у него в руках. Это чипы. Он что-то собирает. Когда я вошла, он испугался и рассыпал их. Я подробнее потом расскажу, сейчас давай, освобождать Гуппи, – ответила Жюль, пряча в карман чип.

– О чём это ты собираешься рассказывать, Жюль? – поинтересовался Кельвин, который почти следом вошёл за ней, – уж, не о своём ли горбунке?

– Перестань, Кельвин! – возмутилась Пуэйла. – Ты опять за старое? Ты не имеешь права касаться этой темы.

– Почему же не имею? – беря у неё из рук ножницы, продолжал юноша. – Ведь ты же сама говорила, что с Жюль творится неладное, ты хотела поговорить с ней.

– Да, хотела, но ты не имеешь права издеваться над её чувствами.

– Чувствами? У неё разве есть чувства?

– Кельвин! – не выдержала Жюль. – Перестань, я не хочу тебя слушать! Ты будешь помогать или нет? Человеку плохо! Здесь не место выяснять наши отношения. Мы выполняем задание и только. Мы же договорились с тобой, ты вроде бы всё понял.

– Мне только не ясно одно, чьё задание мы выполняем сейчас? Её, – он указал пальцем на Пуэйлу, – или её деда? Что с ним? – неожиданно спросил он. – Всё валяется! Вы дали ему лекарство? Почему не расстегнули скафандр, зачем ножницы? – он опустился на колени и моментально открыл молнию. – Как тогда со шлёмом Фэйэйма, – вспомнила Пуэйла, – он не мог никак расстегнуть шлем, я его расстегнула в момент. Видно, что-то заело, а мы подняли панику.

Тем временем Кельвин проворно снял с Гуппи скафандр, незаметно вынул из внутреннего кармана какое-то устройство и, свернув его в рулон, взял подмышку.

– Я хочу осмотреть скафандр, – сказала Жюль и протянула руку.

Кельвин отстранил её руку и заметил:

– Скоро будет первый порог Бездны. Надо внимательно следить за показаниями приборов, снять все внешние параметры и сделать фотографическую съемку.

– Как первый порог Бездны? До него ещё трое суток полёта, мы же делали расчеты? – спросила Пуэйла.

– Я увеличил скорость, мы будем там раньше, – ответил Кельвин, улыбаясь. При этом лицо его было неподвижным, казалось, что улыбка застыла на его лице. Ты же видела, что я исправлял схему?

– Зачем, Кельвин, ты это сделал? У нас мало топлива, а ты увеличиваешь скорость, чтобы мы быстрее рухнули вниз? – повысила голос Пуэйла, – я приказываю, отдать костюм Жюль, самому идти в барокамеру, хотя бы на небольшое время. – Она взяла его за руку. Ей показалось, что она ухватилась за дерево, так напряжена была его рука. На минуту ей сделалось страшно, она

представила, что если Кельвин махнёт рукой, то сразу наступит её конец, она тут же отпустила его руку.

– Я проверю костюм, – сказал он. Повернувшись к Пуэйле, спросил:

– Насколько хорошо наш корабль оборудован противопожарными средствами?

– Как и все корабли, он оборудован всеми штатными средствами, – не стала распространяться Пуэйла.

– Дело в том, что Жюль потеряла вот это, – он показал ручку Клейма. Я только что нашёл её в комнате, она выпала из её кармана, я решил отдать её тебе. Представляешь, если такая диковина попадёт в чужие руки, например, в руки Гуппи, что будет?

– Ты уверен, что это ручка Жюль?

– Конечно, она выпала из её кармана, когда она приходила за лекарством, – он протянул ручку Пуэйле.

Пуэйла взяла ручку и протянула Жюль. Та взяла находку в руки и посмотрела на номер. Точно, это была её ручка. – Я не могу понять, как ты вынул ручку из моего кармана? – Жюль презрительно посмотрела на друга, – я её не могла выронить, так как она лежала во внутреннем кармане. Она пощупала внутренний карман, ручка была на месте. Ничего, не сказав об этом, она только переглянулась с Пуэйлой.

– Где твоя ручка, Кельвин? – спросила Пуэйла.

– Как где? Вот лежит в кармане, – он показал на зашитый карман.

– Хорошо, я разберусь с ручкой? – пообещала Пуэйла. – Жюль, – обратилась она к подруге, – помоги мне дать лекарство Гуппи, – она достала пузырёк деда с синей жидкостью и протянула ей.

Жюль взяла пузырёк, накапала лекарство в стакан и подала подруге. Дав лекарство краснопланетянину, Пуэйла молча встала, не зная, как поступить и задумалась над сложившейся ситуацией. Она так и не смогла понять, что случилось с Гуппи, откуда появился этот странный скафандр, ещё было много других неясных вопросов, на которые она не находила ответы. Всё это очень пугало её.

– Пуэйла, послушай, – подруга подошла к ней и обняла за плечи. – Я ничего не понимаю. Сейчас Кельвин отдал тебе ручку, ссылаясь на то, что она якобы моя. Но моя ручка лежит у меня во внутреннем кармане. Значит у той ручки, что он передал тебе, должен быть твой номер или номер Кельвина? А на ней стоит мой номер. Выходит, у меня две ручки с одинаковыми номерами? Девушка расшила внутренний карман и достала ручку, которую протянула командиру. – Вот смотри!

– Взглянув на номер, Пуэйла нахмурилась и стала доставать ручку из своего кармана. Каково же было её удивление, когда в своём кармане она обнаружила простую ручку. – Жюль, я ничего не понимаю, взгляни! Ручка, которую ты мне дала – моя ручка, а у меня в кармане лежит вот что, посмотри! Твоя ручка была у Кельвина, ты сама говорила, что вы нечаянно перепутали ручки. Но он утверждает, что ты её потеряла. Его ручку ты принесла от динозаврика. Но, как к тебе попала моя ручка? Объясни мне, почему у тебя в кармане лежит моя ручка? – не унималась она, всё больше горячась.

– Не знаю! Я была уверена, что у меня в кармане лежит моя ручка. Мы с Кельвиным их поменяли, сразу, как только это обнаружили. Как твоя ручка попала ко мне – загадка? Когда и кем была совершена замена? – она задумалась. После минутной паузы сказала, это Кельвин совершил подмену и специально передал мою ручку, зная, что у меня в кармане лежит твоя ручка. Он просто хотел меня подставить. Зачем? В прошлый раз я тоже была удивлена заменой ручек, но решила, что мы просто перепутали их в момент, когда раскладывали по карманам.

– Надо проверить, что у него зашито в кармане, – всполошилась Пуэйла и поспешила за Кельвином. Догнав его, она попросила показать его ручку. Кельвин спокойно расшил карман и протянул ей ручку. Ручка была без номера. Пуэйла не подала вида, как можно спокойнее попросила:

– Кельвин, можно я возьму твою ручку и покажу Жюль. Она утверждает, что у тебя нет ручки Клейма.

– Ладно! – нахмурившись, недовольно произнёс Кельвин. – Возьми! Только не забудь мне её вернуть. Я же говорил, что с нашей подругой твориться неладное.

– И ещё, – добавила Пуэйла, – помоги мне, пожалуйста, отнести Гуппи в лазарет. Юноша кивнул головой и проследовал за ней. Когда они внесли мужчину в лазарет, Пуэйла попросила положить Гуппи на кушетку, стоящую около вентиляционного отверстия, пояснив, что здесь ему будет легче дышать. Уложив его в постель, она оглядела лазарет и сказала: – Иди, отдыхай Кельвин, – она подтолкнула юношу к двери. – Иди, иди! Я управлюсь без тебя. – Ей опять показалось, что его тело словно окаменело. Кельвин постоял немного и вышел. Вслед за ним вышла Пуэйла.

Гуппи слышал отдельные слова. Говорили двое, потом всё смолкло. Он с трудом разлепил глаза и не мог понять, что это? Сон или явь? И снова, как тогда, в Пещере Цепей, он слышит потрескивание и бегущие огни на роботе. Да это же робот-надсмотрщик! Он сейчас даст команду другому роботу, тот опустит на плечи дубинку. Тело сразу заломило от боли. Гуппи крепко зажмурился, но страх вдруг прошёл. Он опять приоткрыл глаза и увидел, как на роботе загорелась лампочка. То, что это был робот, мужчина почти не сомневался. За столько лет, проведенных в подземелье, он научился безошибочно их распознавать. Но это был особенный робот! Он выглядел совсем, как человек, правда, был немного угловат.

– Жаль, что я не вижу глаз, – подумал мужчина, – я бы совершенно точно определил, кто передо мной? Я ведь на корабле, – вспомнил он. – Откуда здесь может быть робот? Это просто мои галлюцинации от принятого лекарства, – решил он и закрыл глаза. Но шум опять побеспокоил его, краснопланетянин снова приоткрыл глаза. Видя человека, который направлялся к нему, он узнал в нём Кельвина. Он уже собрался заговорить с ним, тем

Гуппи на пол, – мой помощник сделает всё, как надо, и мы узнаем, что ты задумал против нас?

– Почему он мне не сбрил волосы и не дал лекарство, чтобы я заснул? – удивился Гуппи. – Неужели забыл? Я же должен спать,

голова должна быть лысой, иначе показания прибора будет неправильными. Видно произошёл сбой в их системе, поэтому он не выполнил часть команд. Новое открытие осенило его, он чуть не закричал: – Это же не Кельвин, это его двойник- робот! Именно он является передатчиком, через который поступает информация на пульт управления. Где же настоящий Кельвин? Вдруг, с ним произошла беда? Если это так, то мне нельзя допустить этого сеанса, – подумал краснопланетянин и потихоньку начал ползти вниз, пытаясь содрать пленку с головы, но она прочно была приклеена к его роскошной рыжей гриве. Он попытался поднять руку, но руки были прикреплены к полу. Тем временем человек, шёл вдоль кроватей, на которых лежали больные. Он быстро проводил рукой по лицу больного и переходил к следующему больному. Закончив сеанс с людьми, Кельвин вернулся к лежащему на полу мужчине.

Рис 14. Человек- Кельвин взял руку Гуппи

– Теперь ясно, почему эти люди не приходят в сознание, – подумал Гуппи, – к ним применяют какие-то новые воздействия. Скорее всего, гипнотизируют, отчего они постоянно спят. Надо срочно выбираться отсюда, спасать людей и себя, – заключил подопытный и пошевелился, но, увидев приближающие ботинки к нему, замер. Немного постояв около него, человек, мелко рассмеялся и двинулся к выходу. Вскоре Гуппи услышал хлопок, закрывшейся двери и начал действовать. Превозмогая боль, он встал на мостик. Трудно было представить этот мостик, так как ноги почти не слушались и расползались в разные стороны, а руки были закреплены в кистях. Получился крендель, но это положение позволило встать Гуппи на голову. Нестерпимая боль пронзила голову тысячью иголок, но он терпел. Инстинкт самосохранения взял верх над всеми остальными

Рис 15. Гуппи встал в стойку мостика

чувствами. Резко проведя головой по полу, он нарушил связь головы с прибором. Прибор зашуршал, раздался щёлчок. Гуппи испугался, что сейчас вернётся человек, затаился. Внешне всё было спокойно. Следующим маневром краснопланетянина было освобождение рук. Теперь он скрутился от головы, подтащив своё тело к прибору. Он увидел на руках железные пряжки, которые были намертво прижаты к пластинам на полу. Это были магниты, которые мужчина не мог преодолеть своей силой. Он опять встал в стойку мостика, опять тысячи иголок вонзились в кожу головы. Резким движением он опять провёл головой по полу, на этот раз край пленки задрался, это Гуппи почувствовал на своих волосах. Он уже не чувствовал боли скребя головой по полу, когда рядом с ним шлепнулась снятая плёнка вместе с волосами. Прибор, тихо пискнув, остановился. Он уловил шорох и скосил глаза на дверь.

Ему показалось, что она медленно приоткрылась, кто-то вошёл в комнату. Гуппи подтянул голову к плёнке, вывернув голову так, что было видно только его лицо.

Ему послышалось, что его окликнули, он опять затаился.

– Наверное, мне показалось? – подумал он.

Но через мгновение, опять услышал своё имя, из-за кровати показалась Жюль.

– Жюль, помоги мне скорее! – тихо прошептал он.

– Вы пришли в сознание? – удивилась девушка, – а Кельвин сказал, что вы в прежнем состоянии, ничего не слышите, не скоро придёте в себя.

– Жюль, не теряй время, скорее помоги мне! – снова прошептал Гуппи.

– Ой, что это?! – воскликнула Жюль.

– Тише, девочка! Я потом тебе всё объясню, но сначала освободи меня от этих оков. Посмотри, ты сможешь разъединить пластинки и мои браслеты?

Девушка быстро с этим справилась, руки Гуппи получили свободу. – Теперь мне на голову надо что-нибудь надеть, сверху натянуть вот эту пленку и включить прибор.

– Но у меня нет ничего подходящего, – с огорчением проговорила Жюль, – да и зачем это вам? Давайте, срочно уходить отсюда!

– Мы не можем уйти, не выяснив обстоятельства дела и не узнав, кто за всем этим стоит. Кто был этот человек, который так обошёлся со мной? Мне показалось, что он был очень похож …, – он замялся, – нам надо довести процедуру до конца, тогда мы всё узнаем. Я уверен, что на корабле, кроме больных и нас есть ещё люди, которые делают вот такие вещи, – пояснил мужчина.

– Нас на корабле всего четверо, мы все, перед вами. Остальные больные, – засмеялась девушка, подумав, что краснопланетянин бредит. Кельвин оказался прав.

– Значит, не все больны, кто-то среди них здоров, – не унимался Гуппи. – Мне сначала показалось, что человек, который занимался мной, был Кельвин. Но потом, присмотревшись, я увидел, что он ниже ростом, чем ваш друг. У него рост такой же, как у тебя, Жюль.

– Вы, не думаете, что это была я?

– Нет! Я так не думаю. Это был мужчина, я хорошо слышал его голос, когда он говорил себе под нос.

– Но голос можно сделать любой, было бы желание. Самой простой способ, включить диктофон, – возразила девушка. – Может, здесь был робот? – она засмеялась опять.

– Фразы звучали очень жестко и бессердечно, так произносить их мог только человек. Робот не смог бы так имитировать, – возразил краснопланетянин.

Жюль принялась разъяснять мужчине, что в последних разработках достигнуто почти полное совпадение голосов роботов и отдельных людей:

– У всех роботов речь построена на основе целых фраз, которые идут от специальных датчиков, имитирующих голоса

определенных людей. Только классный специалист может отличить голос робота от человеческого голоса. Вы никогда не узнаете, принадлежит этот голос именно тому лицу, с которым вы говорите, если вы его не видите, за исключением …, – она замолчала, будто бы вспомнила что-то запрещённое.

– Жюль, скажите мне за каким исключением.

Девушка ему не ответила, она была занята своим вопросом. – Почему я раньше не задумывалась над этим? – она взглянула на Гуппи и спохватилась:

– Я точно не знаю, мне надо кое-что проверить, – сказала она, приложив пленку к голове мужчины, продолжала:

– Гуппи, лежите тихо, времени у нас мало, но я скоро вернусь и принесу мешок. – Проворно вскочив на ноги, она бесшумно выскользнула за дверь. Мужчина сразу обратил на это внимание, отметив:

– Вот предыдущий человек, прежде чем выйти, постоял у двери, как будто бы что-то вспоминая. Он и дверь открыл с шумом, не так, как Жюль.

Жюль вскоре вернулась. Она села около Гуппи, протянула ему, прозрачный пакетик с деталью, которую подобрала с пола около Кельвина:

– Гуппи вот вам пакет и посмотрите, на эту деталь. Я думаю, что это специальный чип, но не знаю его назначения. Где такие используются?

Гуппи взял деталь и близко поднёс к глазам, пытаясь рассмотреть маркировку:

– Здесь так темно, я плохо вижу и не могу определить маркировку, очень мелкие цифры и буквы, – уточнил он. – Прочти, мне их.

– На ней нет маркировки, – ответила Жюль, только какие-то цифры и буквы.

– Знак планеты есть?

Рис 16. Гуппи проворнее ящерицы бросился к двери – Знака тоже нет, – ответила она и добавила, – я думаю, что эти детали не с корабля Клейма, даже на самых мизерных его деталях, стоит клеймо. Гуппи вдруг прервал разговор: – Жюль тебе пора! Уходи! Помоги мне и иди! – заторопил он девушку. Краснопланетянин проворно натянул пакет на голову, закрыв им и лицо, так как по-другому его невозможно было натянуть. – Сюда кто-то идёт! Будь осторожна! Жюль быстренько натянула пленку на пакет. Получилось очень правдоподобно, так как прилипшие к пленке волосы, создавали естественность. В тот же миг заработал прибор.

– Видно прибор функционирует при наличии температурного поля, – подумал мужчина и повернулся затылком к двери. Жюль ловко задвинула скобки, опустила руки на магнитные пластинки, предварительно положив на них, пластмассовые кружочки. Затем, бесшумно покинула помещение.

Прошло буквально несколько минут, после ухода Жюль, как дверь открылась в комнату вбежала Пуэйла. Она в нерешительности остановилась перед Гуппи, посветив на его голову фонариком, наклонилась над лицом. Не издав ни единого звука, она поправила пленку на его голове, схватила прибор и нахмурилась. Что-то странное показалось ей в лице Гуппи, она хотела ещё раз взглянуть на него, но её внимание отвлёк, валявшийся на полу, маленький кружечек, похожий на монетку. Подхватив его и прибор, она быстро выбежала из комнаты. То, что это была Пуэйла, Гуппи не сомневался. Он не мог её спутать ни с кем, такую кожу лица практически невозможно было подделать. Но все же он засомневался, так как она не обратила на него никакого внимания, и зачем-то унесла прибор. Вскоре она вернулась. Девушка поставила прибор на место и включила его. Посмотрев на лежащего мужчину, вздохнула и снова убежала. Пока Гуппи размышлял над происходящим, прибор щёлкнул и отключился. Подождав немного, Гуппи сел, стянул пленку, снял мешок с головы. Затем снял кружочки с магнитных пластинок и, натянув снова пленку на голову, улегся и стал ждать. Вскоре раздался шум открываемой двери. Вошедший медленно приблизился к Гуппи, снял пленку с головы испытуемого человека, аккуратно, словно реликвию, положил её в чемоданчик, который принёс с собой. Туда же он положил и прибор. Отстегнув защёлки на руках краснопланетянина, поднял его и положил на кровать, произнеся:

– Осталась ещё одна процедура и с вашими мыслями, уважаемый Гуппи, будет покончено. – Произнеся это, он направился к медицинскому столику. Но не найдя того, что ему было нужно направился к двери.

Гуппи спустился с кровати, скатал подстилку и накрыл её одеялом, затем двинулся к двери, но открыть её не мог. Он спрятался за кушетку и стал ждать. Ждать пришлось недолго, в комнату опять вошёл человек, он направился прямо к кровати краснопланетянина, оставив открытой дверь. Не теряя времени, больной выскользнул в коридор и, ползя, проворнее ящерицы, скрылся в одной из комнат с приоткрытой дверью. Ему под руку попало, что-то мягкое. Это был динозаврик Вася, который жалобно заскулил. Тело его было огненное. Гуппи прижал его к себе и перевёл дух. Немного погодя, он подполз к двери и закрыл её, установив новый шифр.

– Теперь сюда в течение часа никто не войдёт. Можно отдохнуть и привести свои мысли в порядок.

В это время Жюль, Кельвин и Пуэйла собрались около главного компьютера. Пуэйла попросила доложить о происшествиях на корабле.

Доклад Кельвина был краток. Он сообщил, что, пробыв положенное время в комнате отдыха, восстановился полностью. За это время происшествий никаких не случилось. Жюль сообщила, что она выполняла обычную, штатную работу и тоже никаких происшествий не обнаружила, за исключением некоторых мелочей, которые она не может пока точно сформулировать.

– Пуэйла, я повторил тестирование на биологические нитевидные датчики и ничего не обнаружил, – добавил Кельвин. – Жюль ошиблась. Такие показатели, возможно, были связаны с ручкой Клейма, которая лежала у меня в кармане во время измерения.

– Возможно! – ответила Пуэйла и посмотрела на подругу.

– Кельвин, где сейчас твоя ручка? – спросила Жюль.

– Её взяла у меня Пуэйла, чтобы показать тебе, – ответил он.

– Она пропала из кармана Пуэйлы, мы подумали, что это ты её взял. – Я не брал, – спокойно ответил юноша. Ни один мускул не дрогнул на его лице. – Пуэйла, наверное, ты забыла, куда на самом деле положила её? Не волнуйся, найдётся. Ты уверена, что не переложила её в сейф?

– Как скала, – подумала Жюль. – А ведь это серьёзное происшествие, исчезновение такой опасной вещи.

– Кельвин, ты сказал, что отдыхал положенное время. Это точно? – Конечно, – ответил Кельвин.

– Почему же камеры слежения это не подтверждают? Ровно через пятнадцать минут, после того, как ты ушёл, они зафиксировали вот что, – Жюль включила экран, на котором отчетливо была видна дверь, в комнату Кельвина. Дверь отворилась, из комнаты вышел Кельвин. Правда, лица его было не видно, так как оно было опущено вниз. Далее Кельвин вошёл в отсек, где хранилось дополнительное оборудование. Взяв светлый чемоданчик, он вышел и направился к динозаврику. Он что-то дал зверьку, щёлкнул по носу, отчего тот отскочил от него и забился в сумку. После этого, он пошёл в лазарет. Перед входом в него, ненадолго задержался у двери. Потом вошёл в помещение и закрыл за собой дверь. Больше на экране ничего видно не было, так как, по всей видимости, внутренние камеры были заклеены или отключены. Были слышны только шорохи и отдельные слова. Находился он в лазарете довольно долго. Затем дверь снова открылась, из неё вышел человек и направился в комнату Кельвина. Перед этим камера зафиксировала Жюль, которая входила в комнату к динозаврику и пыталась его выманить из сумки. Жюль потрогала его и пошла к аптечке. Взяв лекарство, вернулась к Васе. Он сразу выполз, увидев у неё в руках сгущенку. Она погладила его и вышла, направляясь в лазарет. На этом запись закончилась и по экрану побежала рябь. Видно, кто-то предусмотрительный заклеил и внешнюю камеру.

– Что ты на это скажешь, Кельвин? Это было в твоей комнате, – Пуэйла положила на стол светлый чемоданчик.

– Я удивлен не меньше тебя, Пуэйла. Я вроде бы не страдаю лунатизмом.

– Но это явно, ты?

– Вроде бы я! Но я ничего не помню. Я не помню этого чемоданчика, хотя догадываюсь, что это за прибор?

– Это прибор для снятия информации с коры головного мозга, – сказала Жюль.

– Ты откуда знаешь?

– Я сама надевала его на голову Гуппи, – четко проговорила она, и не удивляйтесь этому. Я пошла, проведать динозаврика, это вы видели, потом решила посмотреть Гуппи. Войдя в лазарет, я увидела на полу краснопланетянина, который был прикован к полу магнитными защёлками, рядом с ним стоял вот этот прибор. Затем мы с ним придумали план, чтобы выследить этого человека. На полу я оставила пластинку. Тот, кто отдаст мне пластинку, тот и есть хозяин прибора. После этого, я пошла и поменяла маршрут. Пока не было рядом Кельвина, мы летели по моему маршруту, он не менялся. Значит нитевидные датчики ни причём. Всё дело в Кельвине! За это время нам удалось удалиться от пропасти на значительное расстояние. Но теперь я не знаю, вернулись ли мы на прежний маршрут или нет? Меня сменила ты, Пуэйла.

– Мы летим на автопилоте, но по прежнему маршруту Жюль. Мне очень жаль, но ты напутала что-то.

– Ничего я не напутала, командир. Данные все о маршруте зафиксированы, их можно проверить. Но то, что происходит с кораблем, это всё из-за Кельвина. – У меня есть пластинка, вот она, ну и что? – произнёс Кельвин. Не хочешь ли ты сказать, что тем человеком был я?

– Именно, это я и хотела сказать. Это был ты, Кельвин. Это моя пластинка, – она протянула руку за пластинкой.

– Подожди Жюль, – остановила её Пуэйла. – Не решай так быстро. Твоя пластинка у меня. Я её подняла с пола, она валялась около прибора, вот она. Кельвин здесь ни причём. Это просто человек, похожий на него, который полностью копирует его поведение. Понятно теперь, почему испугался динозаврик. Нам надо искать этого человека.

– Дурочка! – произнёс юноша, подходя к Жюль. – Давай, свою руку! Тоже мне Агата Кристи! Она протянула ему руку, он вложил её в свою большую ладонь. Девушка почувствовала теплоту. При этом глаза Кельвина смеялись. Она шагнула к нему и прижалась к его плечу. Плечо было тёплое и мягкое.

– Пуэйла, почему ты не удивилась, когда увидела прибор? – спросил Кельвин.

– Потому, что я его видела не в первый раз, – она достала кассету и вставила её в видеомагнитофон. На экране было видно спину человека, который одевал на голову Гуппи, лежавшего без сознания плёнку. Когда человек повернулся, это был Кельвин. – Я услышала посторонние помехи и побежала в лазарет. Гуппи лежал с запрокинутой головой в бреду, рядом с ним стоял этот прибор. От увиденного ужаса, я бросилась бежать за тобой Жюль. Но ты спала в своей комнате, а Кельвин был у главного компьютера. – Он не мог одновременно быть в двух помещениях, – заметила она. – Я бросилась обратно в комнату Гуппи. Он спокойно спал на своём месте, прибора не было. Я тогда хотела всё рассказать вам, но потом решила, понаблюдать за всеми, кто находится на корабле.

Вот тогда я включила все камеры слежения, но сегодня обнаружила, что некоторые из них залеплены.

– Надо идти к Гуппи, хорошенько расспросить его обо всём, что с ним произошло. Видел ли он этого человека, сможет ли его описать, – проговорил Кельвин.

– Вы идите, а мне на смену, – сказала Жюль.

– Нет, Жюль нам надо идти вместе и выяснить всё у Гуппи. Нас троих запечатлела камера, поэтому надо выявить, кто же из нас точно замешан в этой истории?

– Хорошо! – ответила Жюль и подошла к Кельвину. – Извини, что я хотела проверить маршрут без тебя и убедиться в том, что он больше не меняется.

– Ты, все-таки не веришь мне, Жюль? Ты думаешь, что все негативы на корабле происходят из-за меня? – начал снова Кельвин, но его остановила Пуэйла:

– Хватит рассуждений, идёмте в лазарет.

Когда команда вошла в лазарет, она обратила внимание на то, что Гуппи лежит на кровати накрытый с головой одеялом. Подойдя ближе к кровати, они увидели конец стрелки, торчащей из одеяла. Кельвин отбросил одеяло. Каково же было их удивление, когда они не увидели краснопланетянина, вместо него лежал свернутая подстилка.

– Где же Гуппи?! – воскликнула Жюль.

Пуэйла снова накрыла одеялом мнимого человека, надела перчатку, осторожно вынула обломок стрелы и положила в карман.

– Скорее, нам нельзя терять время. Надо найти мужчину. Жюль ты с Пуэйлой бежишь в носовую часть корабля, я в хвостовую часть! – скомандовал Кельвин. Они разошлись.

Пуэйла подала знак Жюль. Она развернулась и, прижимаясь к стене, последовала за своим другом. Кельвин сразу направился в комнату к динозаврику Васе. Он решил проверить сам, испугается его Вася или нет. В это время впереди него мелькнула тень.

От неожиданности, он тряхнул головой и остановился, прислушиваясь. Всё было спокойно, он двинулся дальше, подумав, что это ему показалось. Жюль тоже замерла и прислушалась. До её

уха донеслось странное шуршание, как будто бы чем-то скребли по полу. Но вскоре всё стихло. Она последовала за Кельвином. Перед тем, как войти к динозаврику, юноша остановился. На душе было тревожно. В памяти вертелась мысль, которая никак не хотела определяться. Он смутно пытался что-то вспомнить, но ему это не удавалось. Он набрал шифр и собрался уже шагнуть в открытую дверь, как из неё вылетел луч, который, скользнув по Кельвину, остановился. Юноша покачнулся и ничком упал в проём двери. Спустя немного времени, из комнаты динозаврика выполз краснопланетянин, прячась от видеокамер, пополз прочь. Жюль приблизилась к закрытой двери, пожалев, что не смогла сразу юркнуть за другом, как дверь открылась, из неё вышел Кельвин. Не глядя по сторонам, он направился в хвостовую часть корабля. Девушка последовала за ним. Ей показалось, что походка Кельвина изменилась. Он, тяжело ступая на пол, двигался, не наклоняя головы, как будто он что-то проглотил и никак не может с этим справиться.

Рис 17. Жюль кралась по коридору за Кельвиным

– Что же с ним могло произойти, за эти считанные секунды? – подумала Жюль. – Он какой-то другой, – протянула она. – Мне надо

подойти к нему и убедиться в своей правоте. – Нет! – остановила она себя, – надо соблюдать осторожность.

Тем временем, краснопланетянин достиг отсека, где хранилось запасное и вспомогательное оборудование. Он спрятался в тёмном закутке и стал ждать появление человека, шаги которого он определил задолго до того, как они стали отчетливо слышны. Шаги явно принадлежали мужчине. Гуппи напрягся, вся его надежда была на руки, которые не утратили силы. Он сразу понял, что человек не один. Тот, который приближается к нему, был, не кто иной, как Кельвин. Следом за ним кралась Жюль. Это очень озадачило краснопланетянина. – Жюль не может быть сообщницей Кельвина, – решил он, продолжая наблюдать за людьми, насколько хватало видимости.

Вдруг человек остановился и резко развернулся. Жюль еле успела прыгнуть в закуток. В тот же миг её подхватили сильные руки краснопланетянина и отбросили в темноту.

– Гуппи, – прошептала она.

– Молчи! Ложись! – прошептал мужчина строго.

Рис 18. Луч обшарил комнату

Человек огляделся. Видно его насторожил шум, который произвела девушка. Тут же включился фонарик, который человек направил в темноту. Но реакция Гуппи была молниеносной. Он упал на пол, распластался, как гуттаперчевая кукла рядом с Жюль и замер. Луч фонаря обшарил углы помещения, скользнул по стенам и угас. Человек проследовал дальше.

Пуэйла, закрыв отсек командного управления, наблюдала за приборами, которые показывали, что корабль находится в исправном состоянии и движется по установленному маршруту.

Вдруг один из приборов странно чихнул, на его экране компьютера появилась команда изменения маршрута. Пуэйла отключила прибор, передав его функции дублеру. Команда не появилась. Девушка быстро проследовала ко второму компьютеру. Войдя в комнату, она замерла. За компьютером сидел…, она не успела понять происходившее, как на уровне глаз появился луч, который скользнул по ней, она потеряла сознание. Человек, который сидел за компьютером, встал. Подхватив девушку на руки, отнёс в кресло командира. Бережно опустив ношу в кресло, он подошёл к приборам и, посмотрев на показания, нахмурился. Показания явно не устраивали его, он поспешил ко второму компьютеру. Хлопнув себя по лбу, он начал набирать команду за командой. Как только он набрал последнюю команду, компьютер погрузился в темноту, раздался щелчок, вспышка озарила помещение. Рука человека дернулась и повисла, компьютер охватило пламя. Раздался сигнал тревоги, мощная струя пены стала заливать не только компьютер, но и человека, сидящего за ним. Тут же заблокировались все двери помещения, на табло появилось сообщение, что идёт тушение огня.

Пуэйла открыла глаза. – Как я могла заснуть? Я хорошо отдохнула перед сменой. – Быстренько просмотрев помещения корабля и, не обнаружив в них ничего подозрительного, она переключилась на комнату второго компьютера. Но, кроме чёрного пятна, напоминающего какую-то глыбу, на экране ничего нельзя было разобрать. – Что же случилось со мной? – она задумалась. Перед глазами всплыло лицо человека, которое сидело за компьютером, но где она его видела, не могла вспомнить. – Надо всё восстановить с начала дня. Я проверяла работу приборов. Вдруг на одном приборе я – Что же случилось со мной? – она задумалась. Перед глазами всплыло лицо человека, которое сидело за компьютером, но где она его видела, не могла вспомнить. – Надо всё восстановить с начала дня: Я проверяла работу приборов. Вдруг на одном приборе я увидела команду и …, – дальше она ничего не помнила. Не смогла она припомнить и того, как она оказалась в кресле командира и заснула. Погрузившись в свои размышления, она совсем отошла от реальности, мысли унесли её к деду и бабушке на родную планету, такую прекрасную, где небо похоже на рыже-жёлтую кору апельсина, усеяно множеством голубых звёзд. Она, в необыкновенно-красивом костюме, на котором, словно живые разбросаны любимые цветы-Васильки, увидела своего папу, который говорил ей: – Мой родной Василёчик мы встретимся скоро.

Рис 19. Фэйэйм подхватил Пуэйлу на руки

Твои братья прилетят, наша семья будет вместе, мы постараемся видеться чаще. Эти слова грели ей душу, она была счастлива, хотя понимала, что об этом можно только мечтать. Папа и мама живут на далёкой планете Земля, а братья учатся тоже на чужой планете. Потом она разговаривала с Фэйэймом. Он стал настоящим мужчиной. Высокий и красивый, он подхватил её на руки, словно пушинку и, прижав к себе, поцеловал. Рядом был щенок с планеты Магнето, который превратился в большую красивую собаку и звонко лаял. Видение исчезло. Пуэйла открыла глаза и ужаснулась, она опять заснула. Слезы горечи текли по её щекам, она вскочила, чтобы взять салфетку, но была остановлена громким возгласом Кельвина:

– Пуэйла, почему ты плачешь, почему не отвечала по селектору?!

– Как ты сюда попал? – удивилась она. – Двери заблокированы. Я сама их закрывала.

– Я очень долго стоял около двери, вызывал тебя постоянно, но ты молчала. Пришлось снять блокировку и открыть двери, вскрыв замки.

– Ничего со мной не случилось, я просто очень устала за дежурство, – ответила она неохотно и спросила:

– Ты, что, можешь открыть любую дверь на корабле? Тогда ясно, почему мы летим в эту Бездну, кто меняет маршрут.

– Опять за старое? – сокрушенно заметил юноша. – Да пойми же ты, я не могу так кардинально менять маршрут. Я не знаю всех устройств корабля и не могу их вскрыть. Это может делать только твой дед.

– Что ты этим хочешь сказать? Мой дед, который создал этот корабль и знает, что на борту люди и его любимая внучка, поведёт корабль к Бездне, чтобы его уничтожить? – Я не говорю, что это твой дед. Это может быть человек, который работал рядом с ним и создавал корабль, присутствовал на отладке приборов. Не один же он его создал?

– Гуппи сказал, что этот человек должен быть на корабле. Но его здесь нет. Сигнал не может передаваться на такое большое расстояние, тем более в этих условиях, иначе бы у нас работала связь с другими планетами и галактиками. Но здесь нет, не только кораблей и планет, здесь нет даже маленьких звёздочек. Ты посмотри в иллюминатор и телескоп, здесь висит одно молоко, это действительно бездна!

– Это ещё не бездна, – прервал её Кельвин.

– Согласна, это ещё не яма, это её окружение. Внешние приборы молчат, координаты не определяются, маршрут пляшет из стороны в сторону. А мы летим! – Она развернулась к юноше и бросила в

лицо: – Внешние приборы мог остановить только ты, Кельвин!

– Я не мог остановить их. Это можно сделать только извне или со второго компьютера. Но в него закрыт доступ. Жюль поставила блокировку на вход.

Тут в голове у девушки прояснилось. Она с ненавистью посмотрела на Кельвина и закричала: – Посмотри на дело своих рук! Я вспомнила, перед тем как заснула, это ты сидел за вторым компьютером и набирал команды. Это ты, отключил чем-то меня. Я помню только вспышку и всё, она поставила видеозапись с видеокамеры второго отсека. – Взглянув на картину, которая была на мониторе, – Кельвин закричал:

– Пуэйла там случилась беда! Ты понимаешь Жюль в беде!

– Её там нет, я её послала следить за тобой, – призналась девушка. – Но ты вернулся один, теперь только ты знаешь, где Жюль?

– Но я, правда, не знаю, где она, – оправдывался Кельвин. – Как только мы расстались, я сразу пошёл в комнату динозаврика. По пути я обнаружил, что в отсеке «Е» горит предупреждающая табличка об опасности. Я зашёл в этот отсек и увидел, что двери в комнату реактора открыты. Они были сняты с блокировки. Я осмотрел помещение, но ничего странного не заметил, только подумал: – Жюль опять забыла их заблокировать. Я заметил, что она, в последнее время очень странно себя ведёт, всё забывает. Её, что-то тревожит. Она подозрительно смотрит на меня, всё время норовит взять мою руку, потрогать спину. В прошлый раз так ткнула пальцем мне в глаз, что я даже закричал, а она только рассмеялась при этом. Ты ничего не замечаешь, Пуэйла?

– Замечаю, что ты тоже странный. То ты нормально себя ведёшь, то на каждое слово сказанное Жюль, злишься. Я тоже прикасалась к твоим рукам, они были, как деревянные.

– Это у меня такие мускулы. На, потрогай мою руку, он протянул свою руку, наклонившись к ней. В нос ударил неприятный запах.

Пуэйла отстранилась от него и спросила:

– Ты давно принимал душ? Извини меня конечно, но от тебя пахнет тухлой рыбой.

– Давно! – ничуть не смутившись, признался юноша. – Мы сейчас разберёмся, после этого я пойду приму душ и сменю скафандр.

– Почему ты сменишь скафандр? – недоуменно спросила девушка.

– Я всё время его меняю. Утром надеваю рабочий костюм, вечером парадный, – он засмеялся, продолжая, – дело в том, что мне трудно находится в сером скафандре долгое время, он мне немного маловат.

Что-то щёлкнуло у него в руках, он сразу переключился на другую тему:

– Пуэйла, я все же не доверяю Гуппи.

– Почему, ты ему не доверяешь? – недоуменно спросила Пуэйла и пристально стала всматриваться в лицо Кельвина. Ей показалось, что его глаза уставились в одну точку и изменили цвет. Она хотела подойти к нему поближе, но он поспешно отошёл, сказав:

– Ты, извини! От меня действительно сильно пахнет. Я иду принимать душ.

– Нет, подожди, Кельвин. Какие основания у тебя есть, чтобы не доверять Гуппи? – остановила его командир.

– Он же с планеты Драконов. Это может быть вовсе не Гуппи, а робот, – выпалил Кельвин.

– Ты ошибаешься. Это Гуппи, он мне рассказал много подробностей о своей семье. У меня нет никаких сомнений о его подлинности. Ни один робот не может знать таких подробностей.

– Сейчас современные роботы всё могут знать, – не согласился с ней юноша. – Ты, наверное, слышала о роботах двойниках- дублёрах. Так вот, такой робот двойник знает всё о своём хозяине, с которого он сделан, вплоть до первых дней рождения.

– Ну, ты и загнул, Кельвин! Человек помнит свою жизнь, только с определенного возраста, а ты мне здесь разглагольствуешь, что помнит с первых дней. Это чище того, что ты мне заливал про путешествия твоего отца на планету Динозавров.

– Путешествие моего отца на планету Динозавров? – переспросил Кельвин и задумался. Пуэйла замерла. Ей показалось, что он забыл о том, как пудрил ей мозги на Зелёной планете. Но юноша быстро вернулся к разговору. – Память человека хранит всю информацию о себе, от момента зачатия до самой смерти. Просто человек многого не помнит. Если эту информацию считать с коры головного мозга, то он будет знать всё о своей жизни.

Пуэйлу начала раздражать эта уверенность и поучительность юноши. Она опять обратила его внимания на запах, заметив, что его голова блестит так, будто бы на волосы вылили много рыбьего жира. Со словами: – Тебе пора в душ, – она уже откровенно хотела его выпроводить, но передумала. Взяв пинцет, она достала из кармана маленький медальон.

– Хочешь, я покажу тебе одну вещь? О ней не знает никто и для тебя это будет сюрпризом, – она хитро прищурила глаза. Затем ловко подцепила пинцетом крышечку медальона и открыла его. В медальоне лежали волосы Жюль. Это была её маленькая тайна от подруги.

Рис 20. Пуэйла ловко подцепила пинцетом крышечку медальона

Взглянув на содержимое медальона, Кельвин воскликнул:

– Ой! Это же локон Жюль! Я сразу узнал его, только у неё такие волосы!

– Правильно, – засмеялась Пуэйла и успокоилась. Хотя в голове осталась заноза. – Почему от его костюма исходит такой запах, зачем он так намазал волосы? – повторяла она снова и снова. – Мне надо срочно отыскать Жюль и Гуппи. Им пора появиться на командном пункте. Ты срочно в душевую, я посмотрю, что произошло во втором отсеке? После этого мы с тобой встретимся и займёмся поисками.

– В отсек два ты не войдёшь, – заметил Кельвин. – Он заблокирован, на двери горит табло «Удушливый газ». Позже, когда погаснет предупреждение, включатся вентиляторы и система очистки воздуха. Только тогда, когда анализаторы покажут норму, можно будет войти в помещение. Ты прочла историю возникновения пожара? – неожиданно спросил юноша.

– Нет! Я о причинах возникновения пожара, даже не успела подумать. Мы прочтём об этом позже вместе. – Хотя, зачем ждать? Ты можешь сейчас прочитать. – Взяв лист бумаги, она написала ему два слова и засмеялась.

Прочитав написанные слова, Кельвин тоже засмеялся. С ловкостью фокусника, он накрыл медальон бумагой, ловко вытащил его из-под неё и вышел из помещения. Пуэйла последовала за ним.

Тем временем Жюль разговаривала с Гуппи, который смачно что-то жевал.

– Что это у вас, Гуппи? – спросила девушка.

– Я очень проголодался, хочу есть! Вот решил подкрепиться, – ответил мужчина и протянул белые шарики.

– Это что? Что вы едите?

– Сам не знаю, этот корм я взял из чашки Васи, – сказал Гуппи и забросил очередную порцию шариков в рот.

– Вы это взяли у нашего динозаврика Васи? – недоуменно спросила девушка и потянулась за кормом. – Но у нашего Васи нет такого корма. Его корм весь в тюбиках.

– Ты что-то путаешь, Жюль! Есть! Я этот корм взял из его металлической чашки! – упорствовал Гуппи.

– Но у Васи только пластиковые чашечки для корма и стеклянные чашечки для воды, как у всех астронавтов, – спорила Жюль с мужчиной, пыталась взять у него немного шариков корма. Но Гуппи, услышав её удивленный ответ, крепко зажал корм в руке и не хотел делиться им с Жюль. Затем, подумав, высыпал корм в карман. – Может быть, корм и является причиной болезни Васи? – подумал он. Ещё в комнате он обратил внимание на чашку, которая была не очень большая, но тяжёлая. Корм, лежащий в ней, был очень аппетитный и вкусно пах. Астронавт соблазнился и высыпал себе половину корма в карман. Попробовав его, он с аппетитом стал его жевать, восхищаясь его вкусом.

– Гуппи, вы как ребёнок, всё хватаете с пола. Как вы могли взять корм из чашки Васи, есть его? По правилам, вы должны были его проверить?

Гуппи обиженно засопел! Он второй раз уже слышит нарекания в свой адрес и сравнение его с ребёнком.

– Жюль, я вообще не понимаю, что творится на корабле. Где враг, где друг? Ты говоришь, что Кельвин хороший, а он надевает на мою башку прибор, который я бы не пожелал своему врагу. Я тебе доверяю больше всех, а ты появляешься с этим Кельвином, вы разыгрываете спектакль. Зачем ты кралась за ним? Кто из вас кормит Васю кормом, которого нет на корабле? Одни вопросы, – обиженно заметил мужчина.

– Знаете Гуппи, с Кельвином творится невообразимое действо. Он вообще забыл меня.

– Как это он забыл вас, Жюль?

– Мы с Зелёной планеты. Я с ним дружила с детских лет. Он очень хорошо ко мне относился, мне даже казалось, что он любит меня. А, как мы вылетели с планеты Драконов, его словно подменили. Он просто игнорирует меня, придирается ко мне по пустякам. Он то упрекает меня в чём-то, то утверждает, что я не компетентна во всех вопросах. С ним просто беда. Вот вчера, я шла за ним по коридору и окликнула его. Он даже не остановился и махнул на меня рукой. Я пожаловалась Пуэйле, но она тоже отчитала меня за

не уставные отношения, сказав в очень резкой форме, что это не детсад, а корабль, что Кельвин шёл по делам, – девушка смешно вытянула лицо:

– По каким таким делам он шёл с металлической чашкой в руках? – спросила она Гуппи. Резко вскочив, она схватила его за руку и произнесла: – Гуппи, вы сказали у Васи металлическая чашка? Так вот её-то и нёс Кельвин, в ней лежало что-то белое. Он нес её очень осторожно, словно боялся рассыпать то, что в ней лежало.

Мужчина протянул ей корм и сказал:

– Вот, что лежало в чашке.

– Вы, много его съели? – заволновалась девушка.

– Горсти полторы съел. Некогда было, я бы всё съел.

– Дайте мне это, – она взяла у него еду.

– Они такие вкусные, – с сожалением произнёс мужчина, провожая глазами белоснежную вкусность.

– Не всё вкусное полезно! – поучительно заметила девушка. – Это, я думаю, очень вредно! Возьмите, подкрепитесь немного, – она протянула ему шоколадку. Сама тоже развернула сладость и отправила в рот, смачно жуя.

– Я вижу, вы настоящий Гуппи, судя по тому, как вы расправились быстро с шоколадом.

– Жюль, послушайте, что я вам скажу: – Сегодня ночью, в отсеке «В» я видел…. Жюль перебила его, не дав возможности продолжать.

– В отсек «В» нельзя войти! Туда может входить только командир корабля и то, с разрешения Центра.

– Не перебивай меня, Жюль, а слушай, – строго отметил мужчина. – Здесь нет никакого Центра и разрешение не у кого спрашивать. Да и этому человеку оно не нужно. Он открывает двери с помощью маленькой пластинки, прилепляя её к замку. Так вот, он открыл двери сектора «В» и оставил их нараспашку. Я заполз следом за ним, но видимо наделал шума. Он повернулся, я увидел его.

Но кого увидел, краснопланетянин не успел сказать, так как девушка зажала ему рот рукой и потащила к шкафу, зашептав:

– Гуппи, сюда идут! Скорее, скорее, вот сюда! – Она помогла мужчине заползти в шкаф и прикрыла створки.

В комнату тихо вошли двое. Жюль уткнулась лицом в плечо Гуппи. От нехватки воздуха ей захотелось чихнуть, она еле сдержала себя. Гуппи прислушался и отметил, часто повторяющиеся щелчки.

Первым заговорил Кельвин:

– Это очень удобная комната. Я попрошу их придти сюда в 00 часов. Ты, будешь здесь, встретишь их. Будь внимательна, если их не будет, ничего не предпринимай, уходи отсюда. Это, заберёшь позднее.

– Некто, кто был с юношей, ничего не ответил и вышел. Кельвин что-то установил и вышел следом.

Жюль выкатилась из шкафа, тяжело дыша, ещё несколько минут, она бы выдала себя, так как начала задыхаться от нехватки воздуха.

– Гуппи, вы слышали голос Кельвина?

– Я не только слышал, но и хорошо видел. Второй была Пуэйла, говорили они про нас. Я сейчас посмотрю, что установил Кельвин, потом нам надо срочно пробраться к главному компьютеру.

– Кто бы мог подумать на Пуэйлу? Она хотела нас уничтожить? Да, Гуппи?

– Нет Жюль, ты ничего не поняла, если бы они хотели нас уничтожить, то сделали бы это давно.

– Но они пытались вас уничтожить, мы нашли в вашей постели стрелу.

– Они хотели усыпить меня, – поправил девушку мужчина. – Они догадались, что опыт со мной прошёл неудачно, очень хотели повторить его.

– Теперь понятно, почему Пуэйла ответила мне так. Она с ним заодно. Понятно, почему он переменился ко мне. Хороша подруга!

– Я бы не торопился делать выводы, Жюль. Это не Пуэйла была с Кельвином. Да и Кельвин, не Кельвин. Это были два робота. Давай, поторопимся к нашим товарищам. Нас сейчас должен волновать только корабль и маршрут. Я слышал, что всё-таки удалось обойти эту Бездну, мы возвращаемся к началу маршрута.

– Это не так, – поправила краснопланетянина Жюль. – Мы просто обогнули этот капкан и движемся по неизвестному маршруту, удаляясь от него вправо. Но нас ждёт другой сюрприз. Там почти такая же бездна, только страшнее этой. Нас ждёт встреча с планетой Плазмина. Мне про неё «Таракан» рассказывал. Это прозвище нашего учителя, – уточнила она. У планеты Плазмина очень толстые оболочки, а сама она представляет голые стеклянные просторы. На ней нет жизни! Если нам повезёт, то мы пройдём её толстую многослойную оболочку, если нет, сгорим в первом же слое.

– Я тоже читал про подобную планету, но очень давно. Насколько мне известно, там должна быть жизнь, атмосфера у планеты Плазмина близкая к атмосфере планеты Лючии.

– Что вы Гуппи, на планете Лючии, есть жизнь? А на Плазмине, жизни нет, и не может быть!

– Подожди, Жюль! Мы не можем лететь на планету Плазмина, она в галактике Сириуса. Мы сейчас в галактике…В какой, мы сейчас галактике?

– Вот именно! В какой мы галактике, Гуппи? – переспросила девушка.

– Как же ты тогда определила, что мы летим в сторону планеты Плазмина?

– Я это узнала из сообщения с компьютера.

– Как оно появилось? Помнится, мне, что ты кроме птичьих лапок ничего не получала. Значит, кто-то с нами связался?

– Я не смогла даже определить не только, кто связывался с нами, но и когда была эта связь. Обратного адреса не было, как будто его специально стерли до меня. Осталось только сообщение и вот эти изображения, которые я быстро успела спрятать. Она развернула первый лист, на котором на межпланетном языке было написано сообщение, а на обороте красовалась трёхголовая птица, которая восседала на большой палке. – Это наш герб, птица Кошан, – произнёс краснопланетянин.

На другом листе было странное изображение, похожее на персонажа из мультфильма.

Взглянув на второй лист, он воскликнул.

– Да это же наша Пруся! Пруся из мультфильмов, – добавил он. – У нас про неё целая серия мультфильмов. Мой внук в детстве очень любил эти мультики.

Он внимательно прочитал сообщение и сказал:

– Жюль, вы неправильно прочли сообщение, – он помолчал, – здесь написано, что Пруся вас предупреждает: – Ваш путь следования до планеты Плазмина. – Он вернул сообщение девушке. – Выходит, что это сообщение послала Пруся? – всерьёз задал вопрос мужчина.

– Вы бредите, Гуппи? Ведь персонаж мультфильма не может жить в космосе, да ещё в другой галактике. Это же вымышленный персонаж.

Рис 21. – Это наш герб, птица Кошан! – спокойно произнёс краснопланетянин

– Вымышленный, невымышленный персонаж, но для чего-то прислали мой герб и Прусю с голубыми звёздами? Для чего-то его