Не цыганка бесплатное чтение

Глава 1. «Любимая» тетушка

– Тсеритса! Тсеритса! – вырвал меня противный тетушкин вопль из болезненных воспоминаний. – Чего столбом стоишь? Ты посуду моешь или спишь стоя? – уперла руки в бока довольно упитанная женщина.

– Так вот! Ты – не конь, чтобы вести себя подобным образом! Кто за тебя будет делать всю работу, неблагодарная девчонка! – продолжала гневаться эта вечно недовольная «фурия», напоминая рыбу фугу.

Иногда мне кажется, что она просто забывает набирать воздух в легкие, так как даже на секунду ее ругательства не прекращают изливаться бурным потоком.

Я, порядком оглохнув, мизинчиком прочистила свое ухо, сморщилась, и к тетушке повернулась уже с самой доброжелательной и почтительной улыбкой.

– Не переживайте, тетушка Шофранка, я абсолютно все успею! – уважительно сказала этой женщине с взрывным характером и покорно опустила глазки в пол.

– Смотри у меня! Чтоб не сидела сиднем! Все контролировать самой приходится! Всему учить! – ворчала она, удаляясь и переходя на свой родной цыганский язык, который я, к своему стыду, так и не осилила.

Тетушка Шофранка представляет собой колоритную особу сорока пяти лет, с длинными черными волосами, вечно собранными в гульку, в цветастом одеянии, по моему мнению, отлично подметающим пол, и густо обвешанную золотыми цепочками, громоздкими бусами и ожерельями.

Я всегда знаю, когда ожидать тетушкиного визита – еще издалека слышно звон ее бусиков, будто ей на шею колокольчик повесили. Так что сразу можно начинать браться за какую – нибудь работу, чтоб не схлопотать очередной нагоняй за безделье!

На самом деле, я очень ей благодарна! Она всегда сыто меня кормит, хорошо одевает, хотя я и не любитель их длинной одежды с аляповатым рисунком, выделила комнату в своем доме, но… вот кричать можно было б и поменьше! Я же правда стараюсь!

Помимо меня у тетушки есть еще две дочери – двойняшки, на год меня старше шестнадцатилетние Мирела, что значит на их языке восхищающая, и Луладджа – цветок жизни, а также тридцатилетний сын Янко – милость Бога.

Как выяснилось, ромале очень любят давать имена со смыслом, особенно если имя несет в себе значение «золото», «драгоценность», «приносящий здоровье», а также обожают цветочную тематику.

Откуда я это знаю, если не понимаю их языка? Очень просто! Эти сестрички мне все уши прожужжали своими «прекрасными именами» с глубоким смыслом!

А вот меня, по их мнению, надо было назвать не Тсеритса, что означает свет рассвета, а Джаелл – дикая коза!

Кто я, что я здесь делаю и как тут оказалась? Что ж, весьма глупая история вышла, и, чего уж скрывать, глупость была с моей стороны, но от этого менее белезненными воспоминания семилетней давности не стали.

Думаю, пришло время рассказать о себе!

О себе настоящей!

Глава 2. Настоящая я

Глава 3. Цыгане

Пробуждение было тяжелым. Все тело болело, руки ломило, дышала с хрипом, все еще знобит…в горле будто ком и глотать больно! Похоже я еще и простудилась.

Рядом слышатся голоса, шепотки, но сам язык…не понимаю ни слова. Где я?

Открываю глаза и резко зажмуриваю обратно! Не от света больно, а от обилия ярких красок и сверкающих на солнце украшений. Приоткрываю осторожно один глаз и понимаю – сбылся мой самый главный детский кошмар! Родители предупреждали, что отдадут цыганам, если не буду слушаться! Я – у цыган!

Внезапно стало очень тихо! Он поняли, что я очнулась.

Я лежала на теплом одеяле, сверху укрытая еще одним таким же, тяжелым и теплым. Кто – то меня переодел в цветастое платье чуть большего размера. Ко мне подошел небритый плотный мужчина с уже затронутыми сединой короткими волосами и довольно длинными усами в ярко красной рубашке и толстой золотой цепочкой с крестом поверх, опустился на корточки.

– Здравствуй, красавица! Ну рассказывай, зачем в море ночью полезла? Кто такая и чья будешь? – ласково с улыбкой спросил он, совершенно чисто и без акцента.

– М-меня з-зовут Аллина, – стуча зубами от озноба, выговорила я.

– М-мирош-шниченко.

– Ты чего заикаешься? Не бойся. Не обидим!

– Нне ббоюсь! – соврала я.

– Точно? Тогда чего так трясешься? Уже должна была согреться! Мы с берега увидели, как дельфины плывут к мелководью, а один еще и с чем – то ярким за плавником, думали, вдруг запутался, решили проверить. Отправились к ним вплавь, чтоб не напугать и тебя нашли. Дельфины при виде нас сразу упрыгали, а ты без сознания была, как только еще держалась?! Тебе плохо? Заболела все – таки? – мужчина положил руку мне на лоб, нахмурился.

– Да ты горишь! Щас полечим, а пока расскажи, что случилось, – он махнул одной из женщин рукой, и она ушла выполнять распоряжение.

– Мы плыли на яхте, а я…– тут я разревелась, вспоминая весь пережитый ужас одиночества, холода и безысходности. – Я не послуша-а-а-а-ла-ась! – всхлипывала и размазывала слезы по лицу. – Д-должна б-была сп-пать, но… не с-стала…а потом у-упала…пом-могите! Верните род-дителлям, пож-жалуйста! Я…буду слушаться! Больше никогда… не ослушаюсь! Х-хочу к м-маме!

– Успокойся! Конечно мы их найдем! Ты нам все расскажешь и мы их найдем! Уверен, он уже с ног сбились, тебя разыскивая! – успокоил меня мужчина.

Тут вернулась та женщина с чашкой горячего неприятно пахнущего отвара.

– Вот! – забрал у нее чашу, передая в руки мне. – Пей! Поверь, станет легче! Зажми нос и выпей! Ты обещала слушаться! – напомнил мне, как только я скривилась.

– Ч-что это?

– Настой из бузины и еще кое – каких лечебных трав, от простуды. Пей же, пока горячий, – подтолкнул чашу мне под нос.

Я начала мелкими глотками цедить невкусный отвар, а мужчина начал приговаривать:

– О, боль, перейди в воду, перейди в траву, перейди в землю. Иди к земному духу. Там твой дом. Иди и радуйся! – повторил он несколько раз, пока чаша не опустела. – Вот и хорошо! Молодец! А теперь ложись и рассказывай.

И я, все еще всхлипывая и шмыгая носом, рассказала, откуда приехала, где остановились, кто мои родители и даже про сестричку рассказала, поделилась своей радостью. От этого отвара действительно становилось полегче и я уже мечтала поскорее обнять родителей. Они точно ищут меня! И эти милые люди мне помогут! Зря о них так плохо отзываются! Все будет хорошо! Не нужен мне отдых! Домой хочу! Теперь я буду самой послушной дочерью на свете!

Так думала, засыпая, наивная восьмилетняя девчонка! Но реальность всегда отличается от ожиданий! Или не все люди так добры и бескорыстны, какими кажутся!

Глава 4. Предательство или письмо несчастья

Проснулась только к вечеру, когда уже садилось солнце. Не сразу поняла, где нахожусь, так как во сне я все еще плавала на яхте с родителями, а потом мы весело купались с дельфинами. Пришло понимание того, что же я натворила!

Где же тот мужчина, который обещал найти моих родителей? Нам можно просто вернуться к отелю и дождаться их там. Я вышла из шатра, в котором меня расположили, и начала оглядываться.

Это было не то место, близкое к отелю, где мы купались днем с родителями. Этот пляж был удален от других людей, чтобы комфортно расположиться цыганскому табору.

Я увидела еще несколько подобных шатров, хаотично расположенных по периметру пляжа, и большой костер, у которого сидели цыгане от мала до велика. Кто – то из них жарил мясо на мангале, кто – то играл на гитаре, а кто-то зажигательно танцевал босиком, кружась и размахивая яркой цветастой юбкой.

От костра отделился один мужчина и направился в мою сторону. При ближайшем рассмотрении, этим ромом оказался тот самый мужчина, которого я искала.

– Добрый вечер! – искренне улыбнулась ему.

– Ну как ты себя чувствуешь, красавица? Получше? Температура спала? – улыбнулся только уголками губ.

– Да, спасибо! Хоть в космос! Ваш отвар помог быстрее, чем порошки из аптеки. Горло только немного саднит…

– Пройдет, просто воды морской нахлебалась знатно и кашляла долго. Мы не ходим по аптекам, мы уважаем народную медицину, без всякой химии, – гордо сказал мужчина.

– Кстати, забыл представиться! Меня зовут Харман! Можешь просто звать дядюшка Харман. По вашему, я – цыганский барон, но у нас это не так. У нас нет званий и всяких сословий. Я – что – то вроде старейшины, это просто очень уважаемый человек, – улыбнулся мужчина.

– Понятно. Очень приятно! Дядюшка Харман! – взволнованно позвала его.

– Да, Алина? Догадываюсь, о чем хочешь спросить, – мужчина повернулся в сторону костра и молча смотрел на веселье своего табора.

– Вы нашли моих родителей? – спросила я и задержала дыхание.

– Нашел!

– Спасибо! – бросилась обнимать его. – А где они? Они в отеле? А почему они не пришли вместе с вами? – удивилась отсутствию родителей.

– Послушай, девочка! – хмуро посмотрел мне в глаза. – Неприятная вышла история! Вот, держи! Они передали это тебе! – дядя Харман вложил в мою руку свернутый в несколько раз листок.

Я, дрожащими от волнения руками, развернула это письмо и опустила взгляд на красивый ровный почерк.

« Алина, детка, мы с папой рады, что ты выжила после своего глупого поступка! Но так продалжаться не может! Мы больше не намерены тирпеть твои выходки! Живи теперь своей жизнью, как хочишь! А у нас скоро будет еще один ребенок! И уж твоя сестра точно вырастит замечатильной послушной дочерью! Ни то, что ты! Не звони, не пиши и не ищи с нами встреч, видить мы тебя не хотим! Мы отказываемся от тебя! Попробуй найти себе более терпеливых родителей! Будь счаслива! Твои мама и папа!

Я оторвала заплаканные глаза от письма, не веря в происходящее! Они же любят меня, разве не так? Да, я была не самой послушной, но я же исправлюсь! Я должна им об этом сказать! Снова опускаю взгляд на письмо и пробегаю глазами строчки, в которых ясно и понятно написано, что они не хотят меня ни видеть, ни слышать!

Плачу уже в голос! Так страшно! Я осталась одна! Мне некуда идти! Домой нельзя, а больше у меня никого нет…я совсем одна!

– Вижу, ты дочитала…– подал голос барон. – Послушай, я все понимаю и приму любой твой выбор…но если ты хочешь – можешь пойти с нами. Мы дадим тебе пищу, крышу над головой и станем твоей новой семьей…

Я снова громко зарыдала, абсолютно не сдерживаясь. Так больно мне не было, даже когда захлебывалась морской водой! Море медленно убивало, но не рвало мою душу на части!

– Хочу к ма-а-а-ме! Это ошибка! – закричала, роняя на листок горькие слезы. – Я должна с ними встретиться!

– Детка, если ты хочешь, можешь попробовать с ними встретиться еще раз и попробовать все обсудить, поговорить еще раз…но, по – моему, они уже ясно все сказали! – жестко отрезал мужчина. – Ты уверена, что хочешь посмотреть в глаза матери, которая от тебя прямым текстом отказалась или столкнуться с холодным отчуждением своего отца, ставшего в миг чужим, и напороться на стену непонимания? Ты и только ты испытаешь от этого еще больше боли! Понимаешь? Им все равно!

Я отвернулась от него, лишь бы больше не слышать его колючих фраз, бьющих наотмашь, и пошла в шатер. Легла на одеяло, которое выделили для меня и укрылась другим одеялом с головой,пытаясь спрятаться от несправедливости и всего жестокого мира в целом!

Послышались шаги. Дядюшка Харман зашел в шатер и уселся рядом со мной.

– Послушай, что бы ты ни решила, я приму твой выбор. Подумай, у тебя есть время до завтра. Утром мы сворачиваемся и уезжаем обратно к себе. Приезжали на свадьбу одного из родственников, погостили, на берегу моря отдохнули – пора и домой возвращаться. Так что, если ты с нами – скажи утром, если нет – доставим тебя, куда скажешь. До завтра, Алина. И…мне жаль, что так вышло! – он поднялся и вышел, оставив меня со страшной реальностью справляться одну.

Что бы я ни делала, какое бы решение ни приняла – мне будет больно! Увидеть безразличие в глазах родителей – страшнее не придумаешь, да и остаться с цыганами… они никогда не смогут заменить мне родителей…но идти мне тоже некуда! Бабуля из Краснодара не сможет вырастить меня, она одна, старенькая и живет только на пенсию. Заботиться еще и обо мне не выйдет!

Тут я снова услышала звук приближающихся шагов. Кто – то вошел, что – то дзынькнуло рядом со мной и шаги стали удаляться. А мне под одеяло проник волшебный запах жареного мяса. Рот наполнился слюной. Со вчерашнего дня ничего не ела!

Я вылезла из-под одеяла и, вытерев слезы, набросилась на мясо.

Они меня предали! Бросили! Не дали шанса попросить прощения! Я давилась мясом, слезы на переставали капать на тарелку. А потом пришла злость!

Ну ничего! Вот вырасту, и вы увидите, что я лучше, чем сестра! Еще пожалеете, что предали! Но как же больно, что меня променяли на еще даже не родившегося ребенка! Выкинули из своей жизни, как мусор!

Я закончила есть, и еще раз подумала о завтрашнем дне. Все! Больше не буду о них думать и записку эту больше никогда не прочитаю! Это будет единственной вещью, напоминающей о родителях! Когда придет время – верну это письмо им обратно!

Что ж, попробую пожить с цыганами, больше податься мне некуда! Если не понравится – никто меня не держит! Я обещала быть послушной родителям, а вот цыганам – я ничего не обещала!

Глава 5. Сборы

Утро ждала с затаенной надеждой, что родители одумаются и придут за мной, ведь дядя Харман сказал им, где меня искать. Но шли часы, тянулись минуты и я просто поняла, что чуда не случится.

Вот и рассвет. Встает солнце, нагревается воздух, теплеет море…Потихоньку оживал и цыганский табор: пораньше встали женщины, чтобы приготовить для всех еду и разогреть оставшуюся, чуть позже подтянулись и мужчины, начинающие разбирать и складывать шатры, упаковывать вещи в дорогу.

На меня напала апатия: все равно, что светит солнце, не важно, что мне тепло, меня больше не волнует море с его забавными обитателями, все равно, куда идти или ехать…это просто не имеет особого значения…самое важное я уже потеряла.

Из дальнего шатра бодрой походкой ко мне приближался дядя Харман. Сегодня он был в зеленой рубашке с черным кожаным жилетом поверх и черных брюках.

– Доброе утро, Алина! Поспала хоть немного? – сочувствующе посмотрел на меня мужчина.

– Здравствуйте. Нет, не получилось уснуть!

– Хмм, понимаю…– немного помолчал, выдерживая паузу. – Так что ты решила, девочка? Поедешь с нами?

– Да, поеду, – сжала письмо в руке.

Мужчина, как мне показалось, облегченно вздохнул и добродушно улыбнулся.

– Тогда добро пожаловать в семью!

– Я же буду жить с вами? У вас?

– К сожалению, нет! –нахмурился барон.

– Как не с вами? Я больше никого здесь не знаю! Мне страшно! – умоляюще посмотрела на него и схватила за руку, опасаясь, что и он меня оставит.

– Понимаешь, Алина, дело в том, что в каждой семье должна быть женщина, которая будет вести хозяйство, за всем присматривать, так у нас принято, а моя жена год назад умерла. Я пока не смог найти любимую женщину. У меня трое детей, за которыми пока что присматривает моя пожилая матушка. Еще с одним ребенком ей будет тяжко справляться, да и я помогать не смогу должным образом. Статус старейшины и многочисленные родственники требуют частой отлучки по делам. Но ты не волнуйся! У меня на примете есть очень хороший друг и помощник, я его очень уважаю! Думаю, он с женой приютят тебя. Да и веселей тебе будет у них, так как ты с их двумя дочерьми практически одного возраста.

– Понятно, – огорчилась я.

– Чуть позже я тебя с ними познакомлю. Здесь их нет, они дома. Кстати, дома у нас расположены недалеко друг от друга, так что буду часто навещать тебя!

– Хорошо, спасибо, – поблагодарила мужчину, понимая, что для чужого ребенка он и так делает, что может, хотя ничем мне не обязан.

– Вот только, Алин! – замялся мужчина на выходе из отведенного мне шатра.

– Да?

– У нас есть кое – какие свои обычаи и традиции, которые мы свято чтим! И если ты хочешь с нами жить, тебе придется их соблюдать. Живешь с нами – живешь по нашим правилам! Понимаешь?

– Вроде да, – не очень уверенно протянула я, пока не подозревая, на что подписываюсь.

– Ну и хорошо! Я сейчас пойду помогу со сборами, а потом в дороге у нас будет предостаточно времени, чтобы все обсудить. Ладно?

– Да, – он вышел из палатки, и я выскочила вслед за ним. – Подождите, дядя Харман! – мужчина остановился и посмотрел на меня в ожидании. – А куда мы едем?

– Все в основном сейчас разъезжаются по домам, кто куда. Вот и мы поедем домой, знакомиться с твоей новой семьей и прочей роднёй. Живем мы в городе Борисоглебск, хотя вряд ли тебе это о чем – то скажет и рядом в селах тоже есть родня. У нас, кстати, целая улица родственников, специально поближе друг к другу селились. И река, кстати, есть и лошадей некоторые разводят, так что можешь покататься при желании. В общем, ехать долго, успеешь все расспросить. Ну посиди тут пока, скоро и покушать принесут! – улыбнулся мужчина и, посвистывая, ушел руководить процессом.

Мне же, действительно, всего через пару минут принесли тарелку с бутербродами и кружку того самого отвара с целебными травами. Кушать не хотелось, но нужно было занять себя хоть чем – то и отвлечь. Так что я вяло запихивала в себя еду, обдумывая вопросы, которые обязательно при случае задам дяде Харману.

Глава 6. Маршрут в неизвестность

Через два часа все сборы были завершены. Дядя Харман все несколько раз проверил, со всеми переговорил и несколько раз кому – то позвонил. Выполнив свои обязанности, как старейшины, снова вернулся ко мне, сидящей на собранных вещах и отсутствующе смотрящей на плескающееся море.

– Ну вот и все! Через пару минут отправляемся! Готова?

– Да, мне же даже собирать нечего, – повернулась к нему. – Дядя Харман, а как мы поедем? Ведь на поезд нужны билеты, а у вас нет на меня никаких документов. Папа и то – свидетельство о рождении предоставлял…

– Не волнуйся! Они нам и не понадобятся! Мы не на поезде поедем! – улыбнулся барон и подал мне руку, помогая встать.

Больше вопросов от меня не последовало, так как я увидела несколько подъезжающих газелек.

– Да, именно так мы и приехали. И весело, и удобно, и с родственниками. И, кстати, дешевле, чем на поезде. А еще остановят там, где попросишь, если нужно по нужде отлучиться или в магазин забежать, – пояснил мне дядя Харман.

Цыгане уже занимали свои места в маршрутке, смотря кто куда едет, и расставляли все собранные вещи. Проследив, как все устроились в газелях, дядя Харман потянул меня к одной из них, на которой была табличка Адлер – Борисоглебск.

В белой маршрутке с тонированными стеклами уже сидело несколько человек. Повезло, что стекла тонированные, так как солнце ужасно слепило глаза. Мы заняли два места в конце газельки, оставленные специально для нас. Как сказал дядя Харман, это для того, чтобы спокойно поговорить и все обсудить без водительских ушей.

Водитель – тоже оказавшийся нерусским темноволосым мужчиной с карими глазами, убедился, что все пассажиры на месте, повернул ключ зажигания, завел транспортное средство и мы плавно тронулись в дорогу.

Кто – то в салоне смеялся, перекидывался на цыганском диалекте шуточками, судя по довольному тону и лицам, участвующим в разговоре. А между мной и дядей Харманом воцарилось неловкое молчание.

Я двигалась в неизвестность. Бесцельно смотрела в окошко вовсе не для того, чтобы что – то увидеть. Мелькало море, пляж,каменные валуны, кое – где пальмы, а у меня внутри все сжималось от одиночества, боли и страха. Больше никто родной и близкий не обнимет, не утешит, не порадуется а тебя и вместе с тобой…

Как сквозь толщу воды до меня донесся голос барона, явно не первый раз меня окликавший.

– Алин…ты меня слышишь?

– Д-да, простите…

– Хочешь что – нибудь спросить? Думаю, ты подготовила для меня много вопросов, – потеребил усы мужчина.

– Да, я и правда много хотела спросить, но…что – то подрастерялись все вопросы. Просто расскажите мне побольше о вашей жизни. Вы упоминали про какие-то особые традиции…

– Ну хорошо! Тогда слушай! – задумался на минуту барон, собираясь с мыслями.

Глава 7. Знакомство с цыганскими традициями

– Пожалуй, начнем вот с чего. Я ввожу тебя в семью очень уважаемых людей и ты должна будешь во всем их слушаться, так как мы, цыгане, свято чтим наши законы, обычаи и традиции, а один из самых главных – закон уважения старших. Понимаешь? Дети должны во всем слушаться родителей, это правило – незыблемо, если, не дай Бог, ты ослушалась – наказываем, понятно?

– Угум, – кивнула я.

Ну наказываем и наказываем, подумаешь! Что тут непонятного?! Родители меня тоже иногда в угол ставили, иногда даже повышали голос, ничего страшного! Мне просто тогда не уточнили, каким образом наказывают, может у меня и не возникало бы желания в чем – либо перечить…

– Хорошо. Двигаемся дальше! Еще одно важное правило – нстоящий ром никогда не обидит, не оскорбит и не обворует тех людей, среди которых живет!

– А других типа можно? – усмехнулась я, зная множество подобных историй про цыган.

– Не перебивай! – отрезал мужчина, чем вызвал у меня недовольную гримаску. – Ромале привыкли доверять друг другу, поделятся последним куском хлеба и всегда помогут в трудную минуту! Например, если мой сосед ром придет ко мне и скажет: «Отдаю тебе на сохранение золото», то он может быть спокоен – с его ценностями ничего не случится. Если же мы узнаем, что кто – то из наших преступил закон, то такого человека можем вычеркнуть из нашей жизни. И, поверь, Алина, изгнание из сообщества считается у цыган самым страшным наказанием!

Ну подумаешь, как будто больше некуда будет пойти, если от тебя отреклись! Да полным полно мест для жизни, подумала я, но на всякий случай состроила понимающий взгляд кроткой овечки.

Дядя Харман впечатлился, поверил и продолжил.

– Это самые главные правила. О чем таком я еще мог забыть, что отличается от наших и ваших жизненных укладов? Может у тебя накопились какие – то вопросы?

– Ну…– протянула я. – Есть несколько, возможно вам они не очень понравятся, но я и правда этого не понимаю…

– Не бойся, спрашивай. Я не обижусь! – заверил меня барон.

– Ладно. Тогда…зачем вы носите такую яркую одежду? Во – первых, она слишком бросается в глаза и, извините, но расцветка абсолютно безвкусная! Тем более, что люди вас не очень – то жалуют, а в такой одежде вас вообще видно издалека, это… как красная тряпка для быка! Вас сразу начинают обходить стороной или грубят и просят уйти подальше! Ведь так? Так еще в этих юбках запутаться можно! – я подняла подол длинного платья, которое для меня выделили. – Видите? Это абсолютно неудобно!

– Видишь ли, Алина, кое в чем ты, действительно, права, но…, – поднял дядя Харман указательный палец вверх, выдерживая паузу, – во-первых, это традиционная одежда. Так одевались мои предки и предки предков и кто я такой, чтобы это менять?! Это тоже самое, что просто взять и отказаться от своих корней, перечеркнуть то, кем ты являешься, понимаешь? Ты бы тоже не смогла просто взять и плюнуть на свой менталитет, отказаться от того, что ты русская, но именно сейчас тебе придется считаться с нашей культурой. Как – то так, – снова задумался барон, подкручивая свой ус.

– Но смотри, такую нашу красочную, как ты говоришь, одежду, мы не всегда носим. В основном по особым случаям, праздникам, встречам с родственниками, или если тебе просто нравится такая одежда, а так мы запросто и в джинсы можем влезть и толстовку сверху напялить. Наших женщин касается тоже самое, но уважается ношение длинной юбки в пол, так как это означает взросление и наши девушки, соответственно, торопятся поскорее повзрослеть и надеть платье подлиннее, показывая свою зрелость.

– Понятно. А зачем все эти платки на голове и миллион звенящих бус на шее?

– А чем больше украшений будет у молодой жены, тем сильнее любит ее муж и его семья – так принято считать у цыган. А насчет платка…как бы объяснить, тоже своего рода традиция. Например, девушки в быту заплетают волосы в косы и собирают в виде гульки, как ты уже могла видеть, прячут под платок, но при любой возможности стараются показать всем красоту длинных черных локонов. Моя жена была просто красавицей с роскошными длинными волосами, – вздохнул мужчина, уплывая в воспоминания.

– А что, цыгане вообще не подстригаются, что ли?

– По природе слабых и коротких причесок у цыган быть не могло, волосы росли густо с малых лет. Короткие стрижки являлись свидетельством осквернения, то есть временного отлучения от клана, изгнания, отрешения. Такое наказание надлежало получить только за существенный проступок, но надежда на возвращение оставалась, так как и волосы отрастали. Для девушки же такая прическа считалась страшным позором. Но, думаю,тебя такое никогда не коснется, ты же будешь послушной девочкой, да, Алина?

Не знаю, удалось ли мне в тот момент удержать лицо, но ляпнула уверенно.

– Конечно!

Помолчав немного, решила спросить.

– Дядюшка Харман, а вот у вас же не длинные волосы…с вами все в порядке?

Барон громко рассмеялся, так что на шум даже водитель обернулся.

– Да, Алин. Мы же сейчас в современном мире живем. Это правило осталось незыблемым только для женщин. Мужчинам можно носить короткие стрижки. Еще вопросы?

– Умм, а, вот! Почему вы так рано жените детей? Чуть ли не в пятнадцать лет, да и то некоторые уже с ребенком ходят? Они же даже вырасти не успевают и школу окончить, детство у самих в попе играет, а тут уже дети! Зачем?

– Видишь ли, Алина, родители хотят выдать дочь замуж и женить сына как можно раньше вовсе не из корыстных целей, чтобы избавиться от бремени опеки. Совсем наоборот, это проявление заботы, ведь цыгане полагают, что чем меньше времени будет на подростковые глупости, тем больше шансов создать семью из достойной, целомудренной пары. Понимаешь?

– Не очень, – призналась я.

– Содержание себя в чистоте является обязательным условием для брака, по крайней мере для невесты.

– А что, жених может быть и грязным? – удивилась я, не понимая, что имеет ввиду барон.

– Алина! – рассердился мужчина. – Ты должна быть девственницей! – зло выплюнул он.

– Ой! – вырвалось у меня. – Понятно. Но не справедливо! Я, значит, буду ждать его, принца распрекрасного, а он будет еще к какой – нибудь девушке на свидания ходить?! Со мной такое не пройдет! Хорошо, что я – не одна из вас! Замуж так рано я уж точно не собираюсь!

– Прикуси язык, девочка! Твои же родители от тебя отказались, если ты не забыла! Так что теперь нам решать, что ты будешь делать, а что – нет! – в миг из доброго дядюшки мужчина превратился в обозленного чужака. Глаза метают молнии, побелевшие от ярости губы сжаты в одну линию, а руки сжаты в кулаки. Он же не ударит меня просто потому, что ему мой ответ не угодил?!

Наверно, он различил страх и боль в моих глазах, наполненными слезами.

– Прости меня, Алина! – смягчился барон. – Просто у нас таким не шутят! Как я уже сказал, девушка должна быть девственницей и никак иначе – в ином случае это страшный позор для девушки и всей ее семьи! И ты – теперь одна из нас! Это факт! Только так ты сможешь с нами жить!

– И вы меня извините, мы просто разные, мне и правда сложно понять ваши традиции, так как я по -другому воспитана, – извинилась на всякий случай.

Барон снова вернулся к хорошему настроению.

– Так вот, девушка всегда переезжает жить в дом мужа и его семьи. Свекровь берет на перевоспитание невестку, стараясь сделать из нее идеальную женщину, которая сможет угодить любимому сыну, – продолжал рассказывать мне «ужасы» барон.

Ну уж нет! Со мной точно такое не прокатит! Я не собираюсь ни под кого подстраиваться! «Угодить любимому сыну»? Это он пусть попробует мне угодить! А свекровь вообще не имеет права лезть в нашу семейную жизнь! У себя пусть командует!

Барону же я вежливо улыбнулась, больше не показывая свой далеко не сахарный характер.

– А женятся дети по любви? – спросила интереса ради, а не потому, что хочу так рано выйти замуж и перейти к свекрови в золотые руки.

– Когда как. Вообще, родители женят своих сыновей и дочерей в 16—18 лет. Подходящую пару выбирают родители. Дети даже могут не подозревать об этом. А иногда сам парень влюбляется и говорит об этом своему отцу, чтоб договорился о смотринах. Вот посватался жених, тогда уже родители невесты присматриваются – хорош или нет. Если взрослые сговорились, то они должны устроить для жениха и невесты пышную свадьбу.

– Понятно! – а в голове моей одно слово всему происходящему «жесть».

– А бывает и так, что невесту воруют. Это старый закон. Приглянулась парню цыганская девушка – он может ее украсть. Важно, чтобы потом, когда все раскроется, он соответствовал традициям. То есть «вор» должен быть честным и порядочным человеком». Для цыган необязателен штамп в паспорте, а венчание в церкви приветствуется.

Надо будет бежать отсюда лет в тринадцать, пока они меня замуж за какого – нибудь тирана на сплавили! Вслух же спрашиваю.

– Дядя Харман, а мне паспорт будем потом делать?

– Непременно! Паспорт – самый главный документ в жизни любого человека. Так что сделаем, не переживай! Есть у меня хороший знакомый…поможет!

Я облегченно выдохнула. Оказывается, я даже не дышала, пока ждала его ответ. Что ж, задержимся тут до четырнадцати лет, а там надо рвать когти!

– Спасибо! – мило улыбнулась ему. Я заметила, что моя улыбка просто плавит его, приводя в отличное настроение. Хорошо, что он не догадывается об этой моей «маске». Ну конечно, восьмилетние дети не должны быть такими продуманами и лжецами!

– Дядюшка Харман! – снова подлизалась я.

– Что, Алина? – совсем, казалось, растаял мужчина.

– Мне бы к школе подготовиться! Тетрадки, учебники купить, – солнечно разулыбалась я, думая, что у меня все схвачено.

– Вот как? – нахмурился барон. – И сколько же классов ты окончила?

– В третий пойду! Я очень хорошо учусь! Всего одна четверка была, по русскому.

– Молодец! – похвалил меня мужчина, от чего я зарумянилась. – Стало быть, ты и писать и читать умеешь, так?

– Так! – радостно согласилась, не чувствуя подвоха.

– А считать научилась? Сложение, вычитание?

– Конечно!

– С таблицей умножения знакома?

– Да!

– Ну вот видишь, как здорово! Самое главное ты уже умеешь, а больше цыганкой девушке знать и не нужно! – отрезал мужчина.

Улыбка сползла с моего лица.

– В каком смысле? Вы не пустите меня в школу? – опешила я.

– Алина, у нас могут учиться мужчины, а девушкам это не нужно! У нас не приветствуется нахождение девушек рядом с парнями! У нас даже не все девушки читать умеют, а ты уже слишком образованная! Девушке достаточно лишь уметь считать деньги для того, чтобы знать, сколько заработала, сколько нужно заплатить на кассе в магазине и для ведения бизнеса. Все!

– Но…у меня же не будет никакого образования…кем я стану, когда вырасту?

– Не волнуйся! Тебя всему обучат, что может пригодиться в жизни! За все остальное в ответе мужчина!

Сказать, что я была в шоке – это ничего не сказать! Впервые у словоохотливой меня не оказалось никаких слов, одни лишь междометия! Минут через десять, справившись с собой, спросила.

– А книги? Можно мне хотя бы читать книги? Я очень люблю читать…– состроила оленьи глазки.

– Ну-у…это пожалуйста! Но только дома! Все книжки, которые попросишь – куплю! Особенно, если тетушка тебя будет хвалить, – не преминул добавить барон.

Глава 8. Новое имя

Больше спрашивать я ничего не стала, так как и эту информацию нужно было еще переварить и осмыслить. Барон тоже не стал рассказывать что – либо еще, чтобы не напугать сильнее. Так мы и ехали в относительном молчании под смех, шутки и песни цыган, сидящих в первых рядах маршрутного такси.

Ничего интересного не происходило: дорога, еда, небольшая десятиминутная остановка, чтобы сходить в туалет на заправке или просто немного размять ноги, и снова мелькающий пейзаж за окном: деревья, машины, здания.

Ехали мы быстро, так что томиться в машине придется меньше суток, как сказал дядя Харман. После пяти часов тяжелых и нерадостных дум, я все – таки уснула. Почувствовала лишь, что мое кресло немного опустили назад, чтобы лучше спалось, но даже «спасибо» пробормотать не успела.

Не знаю, сколько по времени мы ехали, но проснулась я оттого, что кто – то меня легонько тряс за плечо. Открыв глаза, увидела склонившегося надо мной барона.

– Выспалась, девочка? – улыбнулся добродушно он.

Я осмотрелась и поняла, что мы уже приехали. Вот только куда? Я лежала на большой заправленной кровати в светлой просторной комнате с большими окнами и крупным золотистым узором на обоях. На натяжном потолке – роскошная люстра с множеством прозрачных висюлек, на полу – красный ковер, из мебели – массивный темный стол у окна, тумбочки по бокам кровати и полупрозрачная дверь, ведущая, по всей видимости, в гардеробную, так как сквозь эту полуразмытость угадывался силует одежды на вешалках.

– Кажется даже слишком! – улыбнулась в ответ. – А где мы?

– Мы приехали пару часов назад, но так как утро раннее, я не стал тебя будить, просто перенес в дом, чтобы ты нормально отдохнула. Это мой дом и моя спальня. Гостевую комнату не стал проверять, вдруг там не постелено…– снова стал теребить свой ус дядя Харман. Видимо, вошло в привычку.

– В общем, это город Борисоглебск, живем мы на улице Полевой и, кстати, занимаем ее целиком. Вся улица – сплошь родственники и друзья, очень уважаемые люди. Также и две улицы рядом тоже практически заселены цыганами. Сама понимаешь, мало кто хочет жить с нами по соседству из – за всяких предрассудков и нелепых домыслов! Но нам это только на руку! – довольно ухмыльнулся он.

– Понятно! А где ваши дети? Спят еще? – очень интересно было на них посмотреть, так как все цыганские дети, которых я видела, были обязательно в лохмотьях и с протянутой рукой. Судя по этому дому и по внешнему виду барона, не похоже на такой случай!

– Здесь только двое из моих детей, старший сын Ханзи и дочка Эсмеральда. Еще у меня есть второй сын – Штефан, но он сейчас в Москве, учится!

У меня вырвался смешок и я сразу же зажала рот рукой. Эсмеральда? Серьезно?

– Может для тебя это и смешно, но имя Эсмеральда означает изумруд. Для меня моя дочка является такой же драгоценностью! – явно обиделся мужчина.

– Извините! – стало стыдно. – Просто для меня это очень непривычно, я вовсе не хотела вас обидеть или как – то высмеять ее имя, честно!

– Я понимаю, а потому не сержусь! Но…Алина…

– Что? – насторожилась от его задумчивости и попытки правильно подбирать слова.

– Ты больше не сможешь жить с этим именем!

– Что? Почему?

– С этого момента тебя зовут Тсеритса. В переводе с нашего языка твое имя означает свет рассвета. Оно очень тебе подходит, поверь! Я с самой первой нашей встречи хотел тебя так назвать. Ты очень светлая и солнечная девочка…и у тебя необыкновенные лазурные глаза.

– Но…почему нельзя оставить мне мое имя? – сначала растерялась я. – Я не хочу другое! Меня зовут Алина и я привыкла к своему имени, оно мне нравится! – вспылила.

– Я это прекрасно понимаю, поверь, но другого выхода я не вижу! Я не рассказывал родственникам, как и откуда ты появилась,при каких обстоятельствах, но нам не нужны лишние вопросы. Те, кто с нами был – никому ничего не скажут! Уясни одну простую вещь – обычная русская девочка, не цыганка, не может быть добровольно рядом с цыганами! Это стереотип! Люди могут подумать, что мы принуждаем тебя силой или, еще хуже – похитили или украли, хорошо, если не приплетут, что украли разобрать на органы! Люди злы и беспощадны, особенно когда дело касается нас! Никто не станет слушать, никто не поверит и не встанет на нашу сторону! Я уже говорил, что не будет просто! Но если ты хочешь с нами жить – будь одной из нас!

– Я поняла, приняла и осознала! Я попробую привыкнуть! Простите еще раз! – виновато пробормотала, пряча глаза, полные слез.

И все равно меня зовут Алина! Это имя мне дали родители! Надо потерпеть до получения паспорта, а там как – нибудь справлюсь без них и без липового имечка!

Глава 9. Бездомная сиротка или поддержание легенды

– Пойдем, Тсеритса! – барон протянул мне руку, помогая слезть с высокой пышной кровати. – Позавтракаем! Моя матушка должна была уже встать, девятый час уже. А там и знакомиться со всеми пойдем!

– Хорошо! – послушно согласилась я.

Дядя Харман отвел меня в ванную комнату на первом этаже, чтобы привести себя в порядок. Оказывается, дом у него двухэтажный. Я быстро ополоснула лицо, почистила зубы новенькой щеткой, взятой из ящика с запасными зубными щетками и пастами, и вышла в просторную кухню.

Ох и любят же цыгане золото! Да оно повсюду! Обои кремового цвета или агрессивного красного, но обязательно с большим золотистым узором, аж в глазах рябит! Сам кухонный гарнитур темно – шоколадного оттенка, но с золотистыми ручками. После классических спокойных оттенков, которые в интерьере предпочитала мама – было очень сложно привыкнуть к этой аляповатости и вычурности.

Больше рассмотреть я ничего не успела. Повернулась на звук шагов и увидела входящую в комнату полноватую женщину в платке с выбивающимися из – под него седыми прядями. Она опиралась на трость, но при виде меня очень радостно улыбнулась, как хорошей знакомой.

– Ну здравствуй, дорогая! Натерпелась, бедняжка! Но мы о тебе позаботимся, Тсеритса! – раскрыла мне объятия.

Я впала в ступор, не двигаясь с места и перевела недоуменный взгляд на барона. Что же он ей рассказал обо мне, а что нет, чтобы не спалиться? Какую легенду на этот раз придумал?

Тут дядя Харман пришел на выручку и пояснил.

– Я рассказал матушке, что мы вытащили тебя из моря. А так как ты бездомная и идти тебе некуда и не к кому – взяли с собой, чтобы помочь и дать тебе крышу над головой! – пристально посмотрел мне в глаза барон, намекая, что пора бы подтвердить его слова.

Ну с-с-спасибо, дядя! Бездомная, значит?! Чтож, видимо, теперь ложь – моя жизнь и второе имя! Раз так…сделаем вид, что так оно и было! Пусть все думают, что я бездомная, так они не смогут надавить на мое больное место, или наступить на больную мозоль. Лучше так, чем все узнают, что от меня отказались собственные родители!

– Бабушка! – кинулась в объятия старушки, от чего та пошатнулась.

– Ничего, ничего, – поглаживала она меня по спине, боясь, что начну рыдать. – Мы позаботимся о тебе, мы тебя не оставим! Красавица какая! – погладила по волосам.

Не знаю как с другими, но с этой бабушкой мы, кажется, подружимся! Барон улыбнулся, кивнул мне в знак того, что доволен, и занял место во главе стола, стоящего посреди комнаты.

– Тсеритса! И ты давай садись! Небось нечасто возможность выпадала покушать! Скелет один! – посетовала добрейшая бабушка и стала скоро накрывать на стол, совершенно не обращая внимания на свою трость, как будто вовсе и не нуждалась в ней.

На столе в миг оказалось по кружке чая, лепешки вместо привычной мне булки, и много небольших тарелочек с разной мясной и колбасной нарезкой, которую предполагалось ложить на лепешку. Я посмотрела, как и что делает барон и стала повторять все его действия. Лепешки и правда оказались очень свежими и вкусными, ничуть не хуже мягкой булки.

Сыто отвалившись от стола, поблагодарила старушку и поняла, что даже не знаю имени этой чудесной женщины. На мой немой вопрос, она улыбнулась и представилась.

– Меня зовут бабушка Годявира, но можешь просто звать ба.

– Спасибо, ба! – искренне поблагодарила женщину.

Тут в комнату влетел пищащий, оруще -дерущийся и толкающийся вихрь. Невозможно было понять кто из них кто, пока барон не рявкнул:

– Ханзи! Эсмеральда! Это что за поведение такое! У нас гости!

Дети быстро расцепили кулаки с волосами друг друга и уставились на меня, как на диковинку.

– Прости, пап! Просто Ханзи сказал, кто последний добежит до кухни – дура! Как будто уже знал, что это буду я! – обвинительно ткнула пальчиком черноволосая курчавая девчонка примерно моего возраста в старшего брата, довольно взрослого на вид парня с неплохим телосложением, как если бы дружит со спортом, и черными вьющимися волосами до плеч.

Тот плутовато ухмыльнулся и стал жадно меня рассматривать. Так вот что чувствуют животные в зоопарке! Жуть!Хочется куда – нибудь спрятаться от столь пристального внимания.

– Привет! Приветик! – наперебой поздоровались они.

– Привет! – скромно улыбнулась им. Вроде бы они миролюбиво настроены.

– Дети, это Тсеритса! Наша родственница! Ей восемь! – начал представлять нас друг другу барон. – А это, как ты уже догадалась, Эсмеральда, моя дочь, ей девять, и Ханзи – старший сын, ему восемнадцать. Штефану шестнадцать, увидишь, если на выходные решит приехать. Поболтать еще успеете, так как жить будем по соседству! Она будет жить у Шофранки! – пояснил бегло для всех дядя Харман и взял меня за руку.

– Тсеритса! У меня много дел, так что щас пойдем знакомиться с твоей новой семьей, обустраиваться на новом месте, а потом можешь и в гости приходить, но только не забывай докладывать куда и с кем и к кому идешь тете иди дяде. Все, пойдем! – буквально потащил к выходу, не давая со всеми ни парой слов переброситься, ни попрощаться.

Как только мы вышли из дома, барон наклонился ко мне и прошептал:

– Всегда придерживайся нашей легенды! Если не будет проколов – все будет хорошо! Запомнила? – я кивнула. – Вот и умничка! – расслабился мужчина и потянул меня к кованым воротам.

Моя интуиция просто вопила о том, что барон тот еще плут и жук! Все, как и положено цыганам!

Мы вышли на улицу через массивную дверь. Вся улица была застроена однотипными двухэтажными домами, будто строил один и тот же человек по одному и тому же проекту. Все дома были кирпичными, различались только балконами и мансардами. А неплохо они устроились!

Дом, к которому меня повел барон, был расположен прямо напротив, только перейти дорогу.

Я, надеясь, что барон не видит, хищно улыбнулась!

Ну пойдем! Познакомимся! Заодно узнаем, кого барон так не любит, что подсовывает меня на перевоспитание! Еще увидим, кого быстрее удар хватит!

К вам идет Не Сахарок!

Глава 10. Новая семья

Мы подошли к кованому забору, за которым густо росли розы всевозможных оттенков. Дядя Харман нажал на кнопку звонка на черной входной калитке и мы сразу услышали, как во дворе хлопнула дверь, будто здесь только нас и ждали. К воротам приближались уверенные четкие шаги, явно принадлежащие не женщине.

С той стороны лязгнул замок и перед нами предстал хмурый мужчина чисто цыганской внешности. Увидь я такого на улице – бежала бы домой со всех ног!

У него были черные вьющиеся волосы до плеч, тяжелый хмурый взгляд карих глаз из – под шляпы, ухоженная черная бородка. Одет он был в ярко – фиолетовую рубашку с глубоким вырезом, демонстрирующим черные волосы на груди, и черной кожаной жилеткой поверх, застегивающейся на ремешки с большими бляшками. В руках у него была длинная трубка, которой он время от времени затягивался.

Он был такой пугающий, что больше всего своим взглядом напоминал волка!

Я начала пятиться, но была ловко поймана за руку дядей Харманом. Мужчина при виде барона расцвел жутким оскалом, явно, по его мнению, характеризующим добрейшую улыбку из всего своего арсенала.

– Харман! – похлопали мужчины друг друга по плечу. – Уже вернулся? Проходи, дорогой!

– Здравствуй, Петша! Вернулся рано утром! Как видишь – не один! Поговорить надо бы! – указал барон на меня.

– Сделаем! Заходите! Девочку определим в надежные руки и пройдем ко мне в кабинет, – низким глубоким голосом сказал этот ром, предлагая нам войти.

Я заозиралась по сторонам, но дядя Харман быстро потянул меня к дому, буквально вталкивая в прихожую. Он явно куда – то торопился!

– Шофранка! – заорал с порога Петша. – Драгоценная моя! – очень странно было слышать такое от жуткого на вид мужчины. – Поторопись! У нас гости!

Из другой комнаты послышались торопливые тяжелые шаги, на каждом шагу чем – то позвякивающие. В комнату лебедушкой вплыла полная женщина с тяжелым макияжем темных оттенков, увешанная множеством побрякушек и золотыми цепочками.

– Ох! – наигранно всплеснула руками. – Харман! Устал небось с дороги! – засюсюкала с мужчиной. – Проходите за стол, щас живо накрою!

– Спасибо, уважаемая Шофранка! Только что из – за стола, не голоден! Присмотри лучше за девочкой! Нам с Петшей обсудить кое – что нужно! – твердо сказал барон и без спроса направился на второй этаж, как будто бы был у себя дома.

– Конечно! Не беспокойся! – разулыбалась ему вслед женщина.

Как только мужчины скрылись из виду, улыбка у женщины стала кривовато – натянутой. Она явно чувствовала подвох, вот только пока не понимала, в чем именно он заключается. Ну, не будем ей облегчать задачу! Она явно подлизывалась к барону и хотела во всем ему угодить. Вот только зачем? Как сказал барон, у них нет сословий, так в чем же она ищет выгоду, так лебезя перед ним?

– Можешь называть меня тетя Шофранка. А тебя как зовут?

– Здравствуйте! Меня зовут Тсеритса!

– Красивое имя! И явно цыганское! Но ты вовсе не похожа на нас! Откуда ты? – выпытывала женщина.

– Извините, тетя, думаю, дядюшка Харман вам лучше сможет объяснить! – переложила на него всю ответственность. Пусть плетет ей, что захочет, но только сам! Пальцем не пошевелю, рассказывая его выдумки!

– Что ж, хорошо! – процедила она с неудовольствием, не пришелся ей мой ответ по душе. – Тогда может чаю?

– Спасибо большое, но мы и правда только что из –за стола!

Наш бестолковый разговор ни о чем прервали две девчонки, вылетевшие из кухни с печеньем в руке. Увидев меня, печенье каждая спрятала за спиной. Понятно, жить придется с жадинами!

– Мирела! Луладджа! Я вам что столько раз говорила?! Есть только на кухне! – совсем не мило рявкнула женщина.

– Прости, мам! – пискнули они и убежали обратно.

– Мои дочери! – будто извиняясь, пояснила она. – Может поболтаете вместе, пока я обедом занимаюсь? У вас должно быть много общего, так как вы, похоже, одинакового возраста. Вдруг у Петши с Харманом затянется Совет и он все – таки присоединится к нам за обедом? – включила радушную хозяйку.

– Хорошо! Я с удовольствием с ними пообщаюсь! – улыбнулась ей, надеясь, что общаться мы с ними будем наверху. Очень уж хотелось подслушать их так называемый «Совет». Кого же еще они будут обсуждать, как не меня?! Ежу понятно!

– Вот и отлично! Девочки! Мойте руки и идите сюда! – зычно позвала их эта очень колоритная особа. Кстати, одета она была просто в черное платье свободного кроя, без цыганской яркой расцветки, что меня очень порадовало.

Долго ждать не пришлось, девочки словно стояли за дверью и подслушивали нас.

– Дочки! Это Тсеритса! – указала на меня и замолчала, не зная, как дальше меня охарактеризовать.

– Родственница дяди Хармана! – с улыбкой подсказала ей.

– Да! Вот! А это Мирела и Луладджа! – в спину подтолкнула девочек ко мне. – Пойдите посидите в своей комнате, пока я приготовлю что – нибудь к обеду. Можете Тсеритсе дом показать, но не ходите мимо кабинета! Там у папы с дядей Харманом Совет! – пригрозила нам и с чистой совестью направилась на кухню.

Девочки посмотрели на меня уже более заинтересованно. Видимо, свою роль сыграла новость о том, что я родственница барона.

– Пойдем наверх, что ли! – замялась Мирела.

– Пойдем! – обрадовалась я.

Мы поднялись по деревянной лестнице, окрашенной в темный цвет, на второй этаж. Комнат было довольно много, в конце коридора стояла лестница, которая вела, как я подумала, на чердак. По обеим сторонам коридора располагались комнаты друг против друга, каждая с деревянной дверью. Также в коридоре стояли различные декоративные статуи с цветами в них и на стенах между дверей висели картины.

– Пойдем! Нам сюда! – потянули меня девочки в одну из комнат, находящуюся ближе к лестнице. – Это наша комната!

Я заглянула в комнату. Она была отделана в розовых тонах, специально для девочек, с небольшим вьющимся золотистым узором. На полу – светлый однотонный ковер, что опять же порадовало глаз. А также в комнате стояли две кровати друг против друга, большой шкаф в углу и стол со стульями.

– Понятно! Миленько! – с улыбкой похвалила интерьер. – Ав конце коридора что?

– Так там и есть кабинет! Нам туда нельзя! – сделали большие испуганные глаза девочки.

– Почему? – стало интересно, чем же их так запугали.

– Ну…как? Там же щас Совет со старейшиной!

– И что? – опять не поняла.

– Это табу! Женщинам нельзя ни присутствовать, ни даже слышать то, что обсуждается на Совете! – синхронно состроили страшные глаза.

– И вы всегда так и делаете? – со смешком спросила я, зная на собственном опыте, что такое детское любопытство!

– Да! – быстро выпалила Луладджа.

– Ну-у-у…нет! – сдалась более честная Мирела.

– Ну и правильно! Женщинам нельзя – да, а вот про детей никто ничего не говорил! – заговорщически прошептала я. – А где можно подслушать? Разве вам не интересно?

– Иногда и правда вовсе не интересно, так как обсуждаются торговые дела и прочее, но иногда – Совет обсуждает будущие браки, кто, чья семья и с кем – вот это очень интересно! Такое пропускать нельзя! Вдруг и нас сватать будут! Очень хочется заранее узнать про своего жениха, а не перед свадьбой!– пояснила Мирела.

– А где можно подслушать? – навострила ушки.

– Кабинет для Советов в конце коридора, а подслушать можно в смежной комнате, там раньше дверь была, но ее просто заделали фанерой и обклеяли обоями, обустроив комнату для брата Янко. Щас его нет – так что можно и послушать! – загорелись девчонки.

Вот так! Общее дело сближает!

Мы на цыпочках вышли в коридор и, как в шпионском боевике, начали красться вдоль стеночки к желанной двери. Сердце бешено колотилось в груди! Не хотелось бы спалиться!

Потянули за ручку нужной двери, бесшумно отворили ее и прошмыгнули внутрь. Сразу стал слышен голос дяди Хармана за стеной, что – то объясняющего.

Вот только ко мне прилетела птица «Обломинго», так как говорил он по-цыгански. Блин!

Девчонки расплылись в улыбке и ухом прижались к стене, делая это далеко не в первый раз!

Я села на корточки рядом. Надеюсь, они расскажут, что там обсуждается!

Они закрыли себе рты, чтобы не дышать как паровозы, и затаили дыхание. Время от времени они переводили друг на друга взгляды и корчили непонятные рожицы с выпученными глазами.

Тут дядя Харман сказал уже по – русски « На этом все!», и мы услышали как шаги приближаются к выходу из комнаты, а потом спускаются по лестнице вниз.

Мы дружно облегченно выдохнули и также тихо вернулись в комнату к девчонкам.

– Выкладывайте! О чем они говорили? – с нетерпением пристала к этим сестричкам, закрывая за спиной дверь.

– А ты не слышала разве? – удивилась Мирела.

– Слышала! А толку, если я ваш язык не понимаю!

– Короче, сначала дядя Харман говорил, что для сына своего лучшего друга в Москве уже нашел подходящую партию! Про кого это – видимо уже обсудили, так как имени мы не слышали! А потом сказал, что нашел девушку из уважаемой семьи для нашего Янко! Представляешь! Возможно, скоро будет свадьба! А то мама уже отчаялась найти ему невесту, говорит – не нагулялся! А еще сказал, что присматривается к женихам для Эсмеральды! Вот круто! Надо будет ей рассказать!

– И все? – подозрительно посмотрела на девчонок. – Про меня ничего не говорили? – ёкнуло сердечко.

– Да нет! Про тебя ни слова! Наверно уже обсудили! А почему они должны были тебя обсуждать? Ждешь, что жениха уже подбирают? – зажглись интересом глаза у сестричек.

– А вдруг?! – решила сыграть на их интересе. Так смогу время от времени добывать информацию, раз уж сама язык их не знаю. – Может вниз пойдем, раз Совет закончился? – предложила, зная, что сейчас барон сделает грандиозное заявление.

– Пойдем! – поддержала Луладджа. – Вдруг еще печенья дадут!

Мы вышли из комнаты и подошли к лестнице, пока что не спускаясь, обзор на просторную прихожую был шикарный, как услышали первую новость.

– Шофранка! Я нашел невесту для Янко из очень хорошей уважаемой семьи! Можно идти свататься! – громко объявил барон и тетушка прослезилась от радости, вознося ему благодарности и желая крепкого здоровья.

Девчонки за моей спиной радостно запрыгали и заверещали. Оглушили, блин!

– И вторая новость! – выдержал паузу барон перед кульминацией.

– Какая же? – не заставила себя ждать тетушка, ожидая вторую сногсшибательную новость. – Не томи!

– Тсеритса будет жить с вами! Теперь она – твоя третья дочь!

Тетя подняла на меня глаза, я – не подвела и радостно осклабилась, показывая, что вот она я – буду тут жить, после чего тетя грузно рухнула в обморок и никто не успел ее поймать!

Да, к слову, и надорвались бы, ха-ха!

Дядюшка Харман обозрел данную картину, скривился, как от зубной боли.

– Ну вы это…воспитайте ее достойно! Передай мои слова Шофранке! – и ретировался, оставив меня одну.

Глава 11. Заселение сиротки

Ну что тут можно сказать? Тетя через час пришла в себя, немного очухалась и минут пять пристально вглядывалась в мое лицо. Так ничего и не сказав, поцокала языком и пальцем поманила за собой.

Раз меня привел старейшина и барон в одном лице – никаких вопросов по поводу кто я и откуда взялась – не последовало. Здесь все друг другу беспрекословно доверяли и никогда не обманывали.

Тетя Шофранка повела меня наверх по лестнице и к концу коридора, где стояла та самая заинтересовавшая меня лестница на чердак. Девчонки, улыбаясь, шли следом. Им явно пришлась новость по душе. Вместе веселее!

Тетя откинула крышку деревянного люка, ведущую наверх,и поднялась на чердак, мы – за ней следом.

Как оказалось на поверку, это – та самая мансарда, которую я видела с улицы.

Тут тетя впервые после обморока подала голос.

– Тсеритса! Это теперь твоя комната. Извини, но остальные все заняты, к девочкам я тоже не поставлю третью кровать – очень тесно будет. Так что обживайся, скажи, что тебе нужно – все предоставим, – поджала тетя губы, ожидая, что я начну требовать алмазные горы.

К слову, мне очень понравилась эта комната под крышей. Сама комната представляла собой треугольник, обитый деревом, с огромным окном, выходящим больше на небо, чем на улицу, на склоне крыши. Просторная, светлая, еще и чистая. Видимо, у тетушки Шофранки везде царит порядок, что не может не радовать. Я продолжала осматриваться и пришла в восторг, обнаружив висящий у стены гамак. Так, не показываем свою радость, а то решат, что у меня и так от их доброты попа слипнется!

– Спасибо, тетушка! Думаю, мне не много надо: кровать, шкафчик маленький или комод для вещей и стол со стулом, – мило захлопала глазками.

– Хорошо, думаю к вечеру уже все организуем. А что насчет одежды?

– У меня с собой ничего нет, – развела руками, демонстрируя пустоту. Как неловко! У меня же даже сменного белья не имеется, не то, что платьев.

–Ладно, на первое время у моих девочек одолжишь, думаю, у вас один размер! – присмотрелась ко мне цыганка.

– Спасибо!

Тетя оставила меня на дочерей, а сама пошла по делам, как она сказала. Кстати, вернулся наш сбежавший барон, да не с пустыми руками. Правда, в дом заходить не стал, передав пакеты с одеждой для меня дяде Петше. Думаю, пока что опасался смотреть в глаза тете Шофранке. Ждал, когда она немного свыкнется и смирится со свалившейся на нее радостью!

К вечеру и правда доставили коробки с мебелью, но вот сборщик обещал быть только через пару дней. Так что на помощь пришли еще несколько цыган, похоже, что соседей, и закипела работа под крышей. Жужжание шуруповертов мы слушали на протяжении двух часов. Мужчины закончили, сыто отужинали в благодарность за помощь и отбыли по домам.

Нам же тетушка вместо ужина принесла по ведру с водой, тряпке, швабре и затащила наверх пылесос, предлагая самим убрать все стружки от сборки мебели и протереть полы и поверхности.

Девчонки с энтузиазмом принялись мне помогать, что было, по моему мнению, в диковинку от цыган. Приятно удивили! Рабора – спорилась, дело – делалось, а сон – накатывал. Так что, как только мы закончили с уборкой, а девочки ушли кушать – я плюхнулась на новенький еще не застеленный ко сну диван и уснула, даже не потрудившись переодеться.

Утро меня встречало новыми потрясениями!

Глава 12. Быть цыганкой

Оглушительно бахнула крышка люка об пол и раздался зычный голос тетушки Шофранки.

– Тсеритса! Ты время видела? А – ну вставай, лежебока! – ох, за ночь с тетушкой прямо разительные изменения произошли, хмыкнула себе под нос. В принципе, я и не ожидала слишком хорошего к себе отношения, так что заранее морально готовилась к этому. А кто будет рад неродной приживалке на своей шее?!

– Уже бегу, тетушка! – немного с издевкой протянула я. Да, знаю, нехорошо, но вот такая вредная у меня натура и характер с душком! – Простите, что проспала!

– Проспала? Вовсе нет! Восемь утра! Ты как раз вовремя! – приняла мою игру женщина. – Щас пойдешь накроешь для всех завтрак! Я что ли буду всех вас обслуживать?!

Вот засада! Готовить – то я не умею! Совсем! Могу лишь картошку почистить или другие овощи, и кубиком на салат нарезать могу, правда очень долго пока получается! Мама никогда особо не заставляла ей помогать, говорила, что потом всему научусь.

Все издевки разом закончились!

– Тетя Шофранка! Простите! Я не умею! –щеки залило румянцем. – Может еще чем помочь? – попытала счастья.

Тетушка закатила глаза и скорчила недовольную гримасу.

– Так и знала, что за счастье Янко придется расплачиваться! Ладно, будешь посуду мыть за всеми, хоть это ты умеешь? – строго зыркнула на меня.

– Да! – обрадовалась. – Это точно могу!

– После каждого приема пищи! – сразу припечатала она. – И запомни! Прием пищи всегда строго в установленное время! Проспала или опоздала – никого не колышет, ждать тебя никто не собирается, и кормить отдельно никто не будет! Не поела – виновата сама! Вся посуда все равно на тебе! Уяснила? – поставила «руки в бока».

– Х-хорошо, – уж с этим я справлюсь, но на самом деле я бы и сама предложила ей помощь за свое халявное проживание.

Так прошло еще пару дней. Кроме мытья посуды, тетя приобщила меня к уборке на втором жилом этаже и, естественно, в мансарде. Радовало то, что я была не одна. Девчонки тоже вовсю наводили порядок, но на первом этаже, таким образом разделив наши обязанности.

Девочки относились ко мне очень хорошо, что не могло не порадовать в сложившейся ситуации. Хотя бы с ними я не чувствовала себя совсем одинокой и брошенной.

Вот так, в одно утро, я встала еще раньше, чем обычно – не спалось, и пошла поливать цветы на первом этаже. За спиной раздались тяжелые шаги, как всегда принадлежащие позвякивающей тетушке.

– Что удумала? – подозрительно поинтересовалась она, стоя у меня за спиной.

– Не спалось, решила цветы полить, пока посуды не скопилось, – честно ответила я.

– Умм, ну ладно. Это хорошо, что ты встала. Пойдем – дело есть! – направилась тетя Шофранка в ванную, не оборачиваясь, зная, что я последую за ней.

Ванная комната была с совмещенным санузлом, отделана голубенькой плиткой с выложенным над ванной морским узором. Но несмотря на совмещенность, комната была очень даже просторной.

– Заходи, Тсеритса! – раздалось из комнаты.

Я несмело приблизилась к ванной. Зачем мне туда? Я не пачкалась! Не будет же она меня топить?!

– И стул захвати! – гавкнула на меня тетя.

М-да! Похоже, не топить – вешать будет!

Я выдохнула и смело шагнула в комнату. Тетя закатала коврики и ткнула пальцем в центр комнаты:

– Сюда ставь! А теперь садись! Хватит на меня таращиться!

– А…а что вы делаете? – как писк комара прозвучал мой голос.

Тетя проигнорировала мой вопрос. Накинула на меня длинное покрывало, подоткнула сзади у шеи и, вынув какую – то пачку из ящика под раковиной, стала надевать прозрачные перчатки.

Блин, кажись, не вешать – травить будет, мелькнуло в моем больном воображении!

– Сейчас я исправлю то, что не исправила природа! – кровожадно сказала она, как мне показалось.

– А что она не исправила? – недоуменно поинтересовалась я, замотанная в кокон.

– Твои волосы! – брезгливо покрутила в руках мою прядь. – Слишком светлые! Живешь с нами, так будь одной из нас! – услышала уже поднадоевшую фразу, наблюдая в зеркало, как она орудует баночками, лихо смешивая их содержимое.

– Щас покрасим и лишних вопросов не возникнет! – буквально напевала она. – Не волнуйся! Денег на краску не пожалела, без аммиака, хорошая! А потом просто будешь подкрашивать корни! Вот и все! – уже вовсю намазывала темно – коричневой жижей мои длинные волосы.

Через тридцать минут я уже стояла у зеркала с чисто вымытой головой и феном сушила волосы. Да уж, я совсем на себя не похожа! Как же другой цвет волос меняет человека! Даже мама меня не узнала бы, с болью подумалось мне! А и зачем ей?! Она даже просто знать меня не хочет!

– Закончила? – ту же рядом замаячила вездесущая тетушка. – Очень хорошо! Совсем другое дело! А теперь надевай вот это и пойдем! У тебя на сегодня еще остались дела!

Я поймала на лету сверток, небрежно кинутый в меня, и развернула. То, что я увидела – какие – то бомжовские лохмотья серо- коричневых цветов в мелкий беленький цветочек.

– Ч-что это? – все же дрогнул мой голос.

– Твоя униформа! С сегодняшнего дня ты будешь учиться зарабатывать деньги! – довольно улыбнулась в мое ошарашенное такой подлостью лицо.

Глава 12. Первая работа и первый заработок

Вот и сбылся мой самый страшный кошмар!

Муж тетушки засунул упирающуюся меня в машину и повез к месту «работы». Ехать долго не пришлось, дорога заняла всего минут пять.

Переодетую меня за шиворот выволокли из машины и повели…угадайте куда? К церкви! Нет! Только не это!

У дверей церкви и на ее ступенях уже собрались несколько детей, явно цыганской принадлежности, в потрепанной одежонке и с нарочно перемазанным лицом. Там же стояла и якобы их мамаша, на деле же – проверяющая цыганка, чтобы сорванцы не карманили деньги, которые им подадут. Меня поставили рядом с ними и сказали поучиться, как надо работать у опытных товарищей.