Стагнация бесплатное чтение

Глава 1. Как нас и предупреждали

Я перевалился через снежный бархан, налег на твердую ледяную корку, подтянулся на топорике и покатился вниз. И покатился вниз, охнув при ударе о сугроб, провалившись в него. Повалявшись в снегу несколько минут, глядя в упор на подсвеченный через стекло шлема снег, что окрасился в бледно-красный от маячка индикатора, что указывал на вход.

Собравшись с силами, я завозился на слое прошлого года, нижней ледяной корке, пока не выбрался наверх. Поднявшись на ноги, уставший и вялый, я поплелся дальше, хромая. Уже был виден снежный холм, ветер слегка подгонял меня в спину. Там, под слоем свежего снега была моя цель. Вход в снежную пещеру. Точнее, мне нужно было пройти по холму и оказаться над ним.

Подойдя ближе, я все же остановился и взял в сторону, все так же не решаясь включать наплечные фонари. Обзор закрывал полумрак, в котором мне вначале в спину, а после и в бок ветер гнал свежий снег, что шел столь плотной стеной, что близь летящие снежинки на мгновение подсвечивались бледно красным, теперь слегка мигающим свечением. После я повернулся, следуя указанию своего ККУ (компьютер костюма универсальный). И оказался перед черным провалом, что был повернут к постоянно идущему с одной стороны, что ему позволяло быть не закрытым новыми слоями снега. К тому же он был разрыт, что было заметно и без фонарей.

Рука легла на рукоять пистолета. Невесть что, но это единственное, что я не выбросил, поскольку были еще и патроны. Шагнув во мрак, я все же включил подсветку, от чего два фонаря прорезали проход, показывая стены снега, слоями окутывающие холм, как слои большущей луковицы, выращенной в теплых землях кольца. Тут и там были видны борозды от когтей чьих-то лап, что расширили проход. Я вынул пистолет из кобуры.

В туннеле был столь тихо, что активные микрофоны сняли приглушение, от чего теперь слышно было даже шуршание костюма о себя при ходьбе. А свет терялся где-то впереди, так и продолжая показывать арки из слоев снега, от чего создавалось впечатление, что я иду по кругу. Это убивало концентрацию в уставшей голове, от чего я пропустил важный момент.

В момент из тьмы показалась тварь. Я ее не заметил, поскольку она была под снегом, выскочив из своего укрытия. Небольшой слой снега скрывал естественное свечение твари, ее прорезы на голове и туше. Собаковидное существо встрепенулось и рывком оказалось предо мной.

Я же, решив, что тварь бросается на меня и пальнул очередь перед собой, но кинетические пули прошли над ней, а псина же вторым рывком заскочила за меня и кинулась мне на спину. Она знала! Челюсти с раздвоенной верхней частью сомкнулись на спине, собрав в тиски элементы питания. Костюм взвыл в оповещении атаки в спину и в этот же момент погиб, от чего в миг отключились, погрузив меня в темноту.

Меня потянуло за ногу, от такого рывка я повалился на живот, выстрелив в стену, от чего всполохи очереди осветили на несколько мгновений туннель. Постарался извернуться на спину, от чего тварь повернула голову на бок, сильнее сжав ногу. Меня спасло свечение. Свечение из борозд на морде и боках твари, яростно рычащей и хлестающей хвостом стенки снега.

От того, что тварь рывками тащила меня, я не мог толком прицелиться, но в какой-то момент псине потребовалось подобрать под себя лапы, что позволило мне направить пистолет и нажать на гашетку. Новые слепящие всполохи, прорвали тьму, две пули из пяти улетели в туннель, но две пробило шкуру, от чего тварь взвыла, но ногу не отпустила. От попадания в нее синяя жижа брызнула в меня, облив и маску шлема, и живот.

Почувствовав, что хватка ослабела, наблюдая, как фосфорицирующая жидкость гаснет, я сел и руками нащупал морду. Осторожно, стараясь не порвать перчатки, разжал пасть, отполз назад и сел спиной к стене. Нащупав пистолет, дал две очереди в сторону туннеля, откуда меня тащили, на третий выстрел раздался щелчок, оповещающий о пустоте обоемы. Нога болела.

Оставив пистолет справа от ноги, руками нагреб снега и начал вытирать стекло маски. После нащупал фонарик и вторую обоему, зарядив пистолет. Включив источник света, что не шел в сравнение с освещением костюма, осмотрелся – было пусто, только дохлая тварь лежала в полуметре от меня – осмотрел и ногу, что, как и моя туша, были залиты синей жидкостью. Часть ее уже подмерзла и потрескалась, так и на маске был небольшой слой. По нему я постучал фонариком, откалывая от стекла.

Через некоторое время я все же поднялся и, опираясь рукой с пистолетом о стену, похромал вглубь холма. Так я шел не меньше получаса, может больше. Было не понятно из-за тьмы. Нога все сильнее ныла, мешая попыткам увидеть хоть что-нибудь в свете карманного фонарика. Потому не сразу понял, вижу переборку входа и преддверье из бетонно-стальной кладки. Рядом с переборкой бункера была небольшая панель, было видно и фонарь, выпуклой таблеткой, торчащей из верха преддверья.

Дойдя до панели, я открыл крышку, нажал на две клавиши, оживляя пульт. После набрал код запуска и, введу неудачи, достал пластину и потер перчаткой контакты. Вставив ее обратно, вновь набрал код запуска. Загорелась желтая лампочка на пульте. Вновь новый код, что вышло набрать с третьего раза, поскольку палец в перчатке все норовил нажать на несколько кнопок. Тускло загорелась лампочка надо мной, что-то щелкнуло. И створка отъехала в сторону, не почувствовав слоя льда, что раскрошился на пол.

Нутро встретило меня второй переборкой и светом. Радость прошлась по мне снизу вверх, я забрел в переход и нажал на кнопку разгерметизации. Створка за спиной закрылась, отъехала предо мной, открывая путь внутрь бункера.

Внутри же было светло, начали щелкать обогреватели, где-то в глубине работал генератор. Пустой коридор, несколько дверей, закрывшаяся за спиной створка. Я добрался. Один. Уставший, получивший свежий укус. Но живой. Не замерз, не сошел с ума. Не был сожран ими.

Коды оказались верными! Архивы не врали. Значит, были и другие бункера. Значит, можно создавать плацдармы и оттеснять пакость! Значит все было не зря.

Наконец, придя в себя после маленькой победы, я прошел к первой двери справа, открыл ее. За ней была комната с постелями и кухней. Заметно потеплело, от чего синяя жидкость начала капать на пол. За второй дверью был склад с коробами. За третьей – большой санузел. За четвертой – лестница вниз, с поворотом. Закрыв ее, я вернулся к первой, прошел к кровати в углу, сел на скрипнувшую о костюм сетку. Снял шлем.

Весь костюм отправился в угол. Он больше не работал, но, возможно, можно было бы его восстановить, если есть инструменты. Пистолет и еще две обоемы лежали рядом с фанариком на тумбочке рядом с койкой. Я же сидел и смотрел на ногу, подтянув прокушенную штанину. На ноге красовался кривой ряд из ран. Вокруг раной была отечность, а кровь успела запечься, окрасив штанину и ногу.

Спустя час я был вновь на кровати. Сидел уже в распакованной со склада одежде. В обогревателе кипела вода, там же размокал поек. Рядом со мной же лежал стальной поднос с бинтами и антисептиками, некоторые медикаменты. Я уже обработал ногу, забинтовал ее. Признаков заражения не было, иначе я бы отключился еще в туннеле. Потому я отложил пистолет, решив пока не пускать себе пулю в голову, как в ином случае диктует инструкция.

Будучи членом второй экспедиции, я знал о некоторых деталях происходящего в темных территориях. Но, больше меня удивляло то, что первая экспедиция, погибшая полностью в итоге, все же принесла немало информации, передавая отчеты, какой и мне следовало сделать. Однако это могло подождать. Сейчас меня больше интересовал крахмал и специи рядом с бойлером.

Бункер оказался просторным, рассчитанным на двадцать человек и их длительное нахождение в нем. Запасы воды в виде льда, запасы трижды законсервированной еды, даже консервы, которые я, даже в их изобилие, не решался открывать. Так же большой санузел, где можно было и вымыться, и по нужде сходить. На нижнем уровне оказалась генераторная, мастерская и второй склад, на котором было снаряжение старого типа.

Там я нашел все необходимое для своего костюма и еще один, старого типа, для замены. Как и передавалось в отчетах, это все было построено давным-давно, колонизаторами, что создали и первое поселение. Их экспансия была куда глубже, чем наши нынешние изыскания. Их уровень подготовки – даже в гражданском бункере было много военного оборудования и снаряжения.

Символика старой колонизации, технологии, что уже не используются, либо были потеряны в ходе жизни колонии, все это подтверждало опасения глав. Все это было подготовлено заранее, они знали об опасности. Как нас и предупреждали.

На второй день пребывания я почувствовал небывалое желание жить. Нога перестала ныть, дав возможность не так сильно хромать. И потому я уселся в одеяле, с улыбкой до ушей, держа старенький и абсолютно нулевый планшетик, подключившийся автоматически ко внутренней сети. В зубах же я держал свежий хлеб! Он был законсервирован в спирте, в вакуумной оболочке, от чего пришлось его вскрыть и дать отлежаться, чтобы алкоголь выветрился.

Сам же решил вначале написать доклад в колонию, а уже после повторить его вслух, передав все данные о том, что случилось. Как ни странно, меня уже почти не беспокоила гибель моей группы, моих товарищей и друзей. Да и сам отчет я собирался сделать только из-за выучки, ведь на протяжении четырех лет я каждый день отчитывался обо всем, что происходило за каждый день жизни. Даже если не происходило ровным счетом ничего.

Отчет семнадцатого отряда второй экспедиции

Отчет семнадцатого отряда второй экспедиции № …

Прошу отметить, что я не в состоянии вспомнить, какой номер отчета должен быть, поскольку ранее этим занимался другой член отряда. Сейчас я пишу первый отчет, как последний выживший член отряда номер семнадцать.

Наш отряд был отправлен по центральной территории ледяных пустошей. Согласно отчетам первой экспедиции, нам предстояло обследовать несколько обнаруженных бункеров первой колонизации, как и два, предположительно, исследовательских центров. На прохождение маршрута были снаряжены: один офицер, двое военных и семь добровольцев ополчения. Членом последнего отбора был и я.

Орбитальная и авиационная разведка смогла дать только общее представление о предстоящем пути, не показав ни расположения целей, ни передвижения кого-либо или чего-либо, кроме большого потока снега от жилого кольца вглубь мрака. Тепловые сигнатуры так же не дали никакого представления о предстоящем пути.

В ходе разведки, первые несколько суток мы углублялись на технике типа снежного вездехода. На пути были остановки как в уже занятых бункерах, так и в опустошённых, ради ночлега. Когда сутки перешли за второй десяток, в вездеходе закончились запасы горючего, однако мы добрались до первой цели, как и было рассчитано экспедицией. Первой пешей остановкой был законсервированный перевалочный пункт.

В нем не удалось пополнить запасы горючего, однако были обнаружены старые карты с отметками непонятного предназначения. Предположительно – заражение неким вирусом в бункерах и пунктах. Один из бункеров на нашем пути, обязательный к посещению, имел такую отметку. Подробности, предположительно, отправлял вам офицер. Я же, введу низшего ранга не имел таких данных.

После мы добрали запасы продовольствия и отправились в путь до отмеченного бункера. На пути был потеряно двое членов отряда. Оба из добровольцев. Предположительно, они дезертировали в обратном направлении. Однако, это никак не замедлило продвижения. Хоть и попортило моральный дух отряда.

На второй день пути офицер стал странно себя вести. Он ужесточился, постоянно не давая продохнуть нам, заставляя врываться в снег на ночь и в перерывах в пути. Это делало сложные переходы неимоверно утомительными. Так в одной остановке солдаты избили одного из парней за то, что он первым начал есть, забив на какое-то поручение, что ему дал офицер. Однако остальные, в том числе и я, проигнорировали это, поскольку офицер имел полномочие и устранить любого из нас.

Той же ночью пропал один из военных, что стоял на посту на входе в наше импровизированное убежище. Это напугало всех без исключения, поскольку принято считать, что пустынные земли опасны только своими условиями. Пропажа была обнаружена при перекличке. Он не вышел на связь, а при осмотре местности была обнаружена кровь и несколько гильз. Однако никаких следов после отряд не нашел.

Во время дневного перехода мы попали во мрак, окончательно выйдя за зону света. Это напрягло наш отряд, оставшийся военный несколько раз даже давал тревогу, поскольку замечал нечто. Однако ничего не происходило, мы теряли время и уставали быстрее. Однако, именно в этот переход мы дошли до точки, как сказал офицер.

Это был снежный холм. Наш обход обнаружил вход в пещеру, которую пришлось расширять по мере продвижения вглубь. Я шел замыкающим, потому не увидел вход в бункер. По словам военного – створка была открыта, были какие-то следы. Мы достали оружие и двинулись внутрь классического бункера гражданского типа. Удалось запустить генератор, военный встал на первый пост, в то время как один из добровольцев закреплял датчики в пещере. Однако следующее было для нас неожиданностью.

В проход ринулись твари! Существа, на вид размером с псовых, пятилапые твари. Он бросались на нас, почти не реагируя на смерть своих собратьев, кидаясь на пули нашего оружия. Нет сомнений, что доброволец в пещере погиб, его тело я видел, парня разодрали на клочки. В ходе этого нападения так же погибли почти все члены нашего отряда, в итоге остался я, поскольку возился в генераторной и подошел к концу боя, закрыв створки. Так же остался в живых офицер и военный, которого спасло снаряжение.

После смерти последней твари мы смогли хотя бы осмотреть, что они из себя представляют. Как я уже описывал, пятилапые псовые имели странную челюсть, а жесткое тело, покрытое чем то крепким, могло принять пару мелкокалиберных пуль, однако что-то тяжелее их убивало на расстоянии. Их успело зайти порядка тридцати. Проход был завален, а створка бункера так и не закрылась полностью, мешали туши тварей. И военный даже закинул за нее гранату, получив, видимо, контузию.

Офицер же добил одного из добровольцев, которому оторвали руку и сильно повредили ногу. Вонь стояла неимоверная, все было покрыто жижей странного, оранжевого цвета. По словам военного в докладе офицеру, жижа светилась после выхода из тел тварей еще некоторое время. Я был напуган.

Мы потратили сутки, пока военные что-то закончили. На сколько я понял, офицер писал подробный отчет. Все свободное время я сидел в генераторной и следил за старой машинерией, в то время как военный выглядел все хуже. Он был бледен и все время что-то бубнил, иногда бил себя в лоб. Кажется, офицер игнорировал это, а на попытку поговорить с солдатом, я получил лишь уйму мата в свой адрес. Больше говорить с ним не пытался.

Как только офицер подготовился, он, к моему ужасу, сообщил о том, что мы выходим к следующей точке. Как я слышал, следующий бункер будет законсервированным, военным. Там можно будет, при необходимости, остановиться и подождать еще отряд. Он еще не знал, что нас ждало.

Мы вышли в пять утра по колониальному. Никаких следов живых тварей не было. Они оставили нас, а взрыв гранаты слегка обвалил толщи снега. Я разгребал их два часа, пока не пробил лаз. Первым в него двинулся военный. Тогда как офицер придержал меня и дал карточку с картой и кодами, которые я подгрузил в свой костюм. И мы вышли во тьму пустоши и двинулись к новой цели. Теперь я знал как далеко наша цель – в трех днях пути.

На вторые сутки случилось малообъяснимая чертовщина. Военный вдруг достал пистолет и разрядил его в офицера. Благо, он был, как будто, заторможен и я смог его пристрелить. Странной деталью стало то, что из него пошла не кровь. Это была оранжевая жижа! Вязкая, вначале она светилась, а после замерзла и потускнела. С их тел я собрал все, что мог. Двинулся дальше в одиночку.

Во время перехода на меня напали твари. Они как-то выследили меня, но военный карабин сыграл свою роль, я смог добить десяток собачьих, после чего сбросил все лишнее и пошел дальше без отдыха, пока не оказался близко к цели. Мной была обнаружена вторая точка. Законсервированный бункер военных, к которому так рвался офицер. Как и в случае с первым, проход к нему расширялся, но не мной, а очередной тварью. Она повредила мой костюм и прокусила его, повредив правую ногу.

Я по первости решил, что я буду заражен, как военный, однако после нескольких дней наблюдений в безопасности, я не обнаружил никаких признаков заболеваний или иной симптоматики заражения, раны благополучно начали заживать.

Должен отметить следующее – коды от бункера были верны, что подтверждает тот факт, что первая группа давала верную информацию, по крайней мере наша группа это проверила. Второй факт – обнаружено присутствие врага, или как правильно пишут военные. В общем, пустоши теперь не просто безлюдные просторы ветра и снега, а еще и опасные территории. Так что, если вы кого-нибудь пришлете, снарядите их лучше, чем нас.

Я же останусь на время в бункере, пока раны не затянуться полностью. После же пойду дальше, к первому исследовательскому центру. Как ни странно, там так же стоит метка, но она отличается от того, как был отмечен предыдущий бункер.

К сожалению, я нее знаю, по какой форме правильно заполняется отчет, потому описал как мог произошедшее. Обнаруженный бункер же, как и было сказано, военный, тут много снаряжения и прочего добра, что может быть полезно нашей колонии.

Конец отчета.

Глава 2. И грянул новый день

Я открыл глаза скорее от страха, нежели от того, что я выспался, хотя я чувствовал себя крайне отдохнувшим. После того, как мозг понял, где я и кто я, в голову пришла мысль – что я запланировал вчера. Однако я не вспомнил. Но, зато, мой нос почувствовал запахи от моего последнего приема пищи, каждый компонент отдельно. Там был и пропитанный спиртом хлеб, и тушенка, а также безвкусный крахмальный паек, сейчас я чувствовал и специи.

И эти новые ощущения на столько поглотили меня, что я сильно поморщился, пошевелившись, поскольку в нос ударил сильнейший запах немытого тела. Солоноватый запах пота, запах моих испражнений и затхлость одежды. Меня замутило. Пытаясь убрать наваждение запахов, я резко сел. Быстро окинул помещение взглядом. Решением оказался пистолет. Запах пороха был сильнее, если поднести патроны к носу. Так, с импровизированным дыхательным аппаратом у носа в виде магазина от пистолета, я резко встал на ноги. Не обращая внимания на прохладу, что оказалась приятнее тепла постели, скинул всю одежду и сгреб ее свободной рукой, сунув часть себе подмышку, отведя лицо от всего этого.

Я ринулся в санузел, не думая ни о чем другом, кроме как о желании вымыться. В помещении я сбросил одежду в бокс для грязной одежды со знаком биологической угрозы. Такие ящики после шли в утиль там внизу, в генераторной. После отставил магазин, с отвращением фыркая на свой запах. Сейчас не было удивительно, что даже в метель пустошей меня нашли те твари, если у них вообще было обоняние.

Не менее двух часов я приводил себя в порядок. Вымылся два раза, сбрил ножом щетину и всю лишнюю растительность в паху и подмышками, где смог, не боясь навредить себе. Еще час убил на приведение одежды в порядок. Новая, расконсервированная одежда, отдававшая залежавшейся ветошью со спиртом, злила меня своей настойчивостью. Выстирал ее два раза в агрегате, после вручную вымочил в мыле и высушил на охладителях генератора, только после этого вновь глубоко вдохнув запах. После всех манипуляций одежда пахла хозяйственным мылом и насыщенной минералами водой. Решив, что это приемлемо, я наконец оделся.

Мысль как-то автоматически переключилась на пропитание. И организм тут же ответил чувством голода, подтягивая желудок к позвоночнику. Как ни странно, живот впал. Еще один раздражитель, решил я, отправляясь на склад. Там я взял паек, но полез дальше, ища приправы и что-нибудь еще. В итоге, я добрался до офицерской полки, где были и фрукты в собственном соку, а также настоящие специи. Собрав все в коробку из-под тушенки. Нос щекотал запах затхлости, но я игнорировал его. Так, уже на небольшой кухоньке бункера я принялся готовить. По запаху и вкусу добавил в паек специи, вскрыл банки и отставил их, чтобы слегка выдохлись от запаха консервантов. Так же выветрил хлеб и заварил найденный на складе кофе.

Я ел быстро, поглощая массу, запивая и вновь напихивая в рот еду. Так, пока не почувствовал, что желудок заполнился. После лениво убрал все в тот же ящик, что и одежду. Костюм, как ни странно, я решил не трогать не смотря на вонь, исходящую от него. Он был нужен. Но тут моя голова как будто расслабилась. Я вспомнил.

Вспомнил тварей, как я добирался в это место, вспомнил тварь и укус в ногу. После чего осторожно задрал штанину. Ранки затягивались. Даже корочка уже начала отходить с краев. После, все еще не опомнившись, я сел на свою постель. Перечитал отчет. Ответа на него не было. Я отвел взгляд от слепящего экрана в сторону. В полумраке, где я отлично различал все объекты, было приятнее. В голове, наконец, возникли вопросы.

Первым – как мрак, в котором я уснул, стал полумраком? Ответа я не нашел. Все время бодрствования я не включал освещение. Однако отлично ориентировался в бункере, как будто чуть ли не строил или даже проектировал его. Так же было знание того, что есть на складах и как устроено функционирование оборудования. В голове это не укладывалось.

Не понимая до конца, что со мной, я решил интуитивно обратиться к тому, что знаю. Я взял свой костюм, отправился вниз, в мастерскую. Туда же вытащил два короба со склада – в одном был костюм старого образца, во втором – инструменты. Разложив все под руку, начал перебирать электронику, занялся тем, что переносил на новенький, с короба, костюм электронику и укреплял его военными обвесами, усиливая крепления и внешнюю обшивку костюма.

В это же время, пока руки занимались тем, что я знаю, голова занялась не меньшей работой. Я пытался сообразить, откуда возникло понимание устройств и происходящего. Еще вчера я не понимал этого. Не видел так хорошо, не чувствовал запахи. В голове начал перебирать, от чего возникли перемены. Еда была исключена, как и остальные явления человеческого существования. И до меня дошло.

Твари.

За прошедшее время я уже наблюдал изменения в человеке, что были столь кардинальными, что нельзя было не запомнить. Тот солдат. Он изменился в считанные сутки, после чего расстрелял своего же офицера, что относился к нему крайне хорошо, в сравнении с добровольцами. И изменения произошли, очевидно, после стычки с тварей. Очевидно, военный костюм принял столько урона, сколько смог. А после попустил через себя клыки твари, что достали до него, до мягкой плоти человека.

Значит и я был заражен. Сколько нужно будет времени, чтобы я тоже спятил? Трое суток, может, неделя. То, что будет после мне не известно, обычно люди доходили до края и происходила ассимиляция. Больной терял волю и поглощался. Кем, я еще не понимал, но знание того, что меня могло ожидать, не напугало меня. Я пришел в бешенство. И первым делом достал из короба пистолет, старый револьвер с тяжелым стволом. Медленно начал заряжать. После подставил ствол к виску.

Не к подбородку – так можно и выжить. А регенерация у меня явно повышена, слыть уродом не хотелось даже после смерти сознания. Пусть лучше я умру окончательно, нежели стану пародией на существ с жижей вместо крови. Однако возникла еще одна мысль перед нажатием курка. И идея заключалась в том, что можно было бы добиться симбиоза или его аналога. Подавить заразу до максимума, чтобы иммунная система научилась бороться. Вроде, по внутренним ощущениям, было еще не поздно.

Однако, палец с курка еще не сошел. Решение не было принято. И тут к глотке подкатил ком. Появилось дикое желание жить. Согласие на любой результат, при котором сознание не погибнет, и я смогу сделать еще сотню вдохов. Любой исход, лишь бы остаться живым. Так палец отнялся от гашетки, так я положил пистолет перед собой, не убирая далеко. Далее путь был вновь на склад.

Там я долго ходил между полками, пока не зацепился взглядом за особую полку, закрытую стеклом, покрытым пылью. Открыв ее, я достал колбочки и несколько бутыльков с таблетками. Вернулся к постели и сходил за водой. Я знал, что делать. Откуда, впрочем, я не имел представления. Но нужно было закончить с этим прямо в этот же день. Иначе будет поздно. Иначе я погибну тем или иным образом. Решений было два, но пока выигрывало обостренное чувство самосохранения.

Вначале я принял иммуностимуляторы повышенной концентрации. Несколько таблеток. После добавил в физраствор противовирусные препараты и соорудил себе капельницу. С четвертого раза попав в вену, попортив пару катетеров. Лег в кровать и проверил свободной рукой пистолет под боком. Меня ждало волнительное ожидание.

Я пробудился, сжав пистолет. Не открывая глаз, поднес его к голове. Не было сомнений, что физраствор вошел полностью. Не было сомнений, что запахи никуда не ушли. Однако было вновь раздражающее знание того, что будет дальше. Нужна проверка. Однако это было мое понимание, осознание этого вселило надежду.

Медленно открыв глаза, я сел, оглядев уже знакомый полумрак, почуяв очищенный воздух помещений. После медленно поднял штанину. Раны на ноге не были воспалены, однако от них исходило слабое голубоватое свечение, которое было хорошо видно через кожу. Свечение было и в венах на руках и теле, что я обнаружил во время осмотра. Я не изгнал из себя заразу. Но я чувствовал себя иначе. Выживание перестало быть панацеей. Хорошо помнилась задача, которая вчера меня не волновала. Однако и новые знания тоже никуда не делись.

Мысль о том, что все удалось пришла спокойно, как будто со стороны. Так приходит мысль пойти в армию после агитаций. Согласие с этим было навязанным. Что-то внутри меня сдалось и выразило свое согласие. Я лишь сглотнул и убрал от виска пистолет. Все же захотелось перекусить. Однако я откинул эту мысль и что-то внутри меня расстроилось, ведь низменное желание, напрямую влияющее на выживание, поставлено на второй план.

Первым делом я включил свет, щурясь от режущего света, к которому, все-таки, я быстро приспособился. После спустился в мастерскую, оглядев сделанное за вчера. Револьвер, переделанный шлем и перенесенный в костюм старого образца компьютер, укрепленные штаны и комбинезон. Я сел за верстак и продолжил, позволив голове отдохнуть.

Перво-наперво мы вернемся к выполнению поставленной задачи. Плевать, что это угроза для меня. Плевать, что многое должно быть известно и без подобной разведки. Да, колонии знают. Однако, дезертирство точно приведет к смерти рано или поздно. А значит, я пойду дальше, пойду в отмеченный бункер исследовательской станции. Буду писать отчеты и отправлять их по старой сети. Но нужно озаботиться своей безопасностью.

А именно – подготовка и изучение. Что-то внутри одобрило, подкинуло несколько мыслей. К этому нужно будет привыкнуть. А сейчас было бы неплохо перекусить. Так я отложил готовые части костюма, проверил аккумуляторы, но все же поставил их на зарядку в генераторной. Да, теперь именно этот бункер будет моим. А значит, нужно будет немного поработать над ним до того, как я отправлюсь дальше.

Предстояло немало работы.

Глава 3. Особая метка на карте

Я стоял в коридоре, проверяя свое снаряжение. Я доделал костюм, еще раз пересобрав его. Все время работы в голову приходили мысли о том, как он работает, что можно изменять, а к чему лучше не притрагиваться. Так пришлось оставить аккумуляторное питание в исходном виде, тогда как новые костюмы уже имели новый блок, который вырабатывал энергию за счет химических реакций. Однако, его мне прокусила тварь, ведь расположение энергоузла в костюме не поменялся за несколько поколений костюмов. Теперь я отчетливо понимал, что идеи и знания мне подкидывало синие свечение внутри меня.

Так же я достал себе автоматическую винтовку со склада, забрав дополнительные аккумуляторы и магазины к оружию. Она была явно большего калибра, чем у того оружия, коим были снаряжены военные из колонии. Так же я пристроил на него прицел и целеуказатель. А на свой шлем добавил еще одно забрало из прозрачного материала с затемнением, от света, что теперь резал глаза и мешал сосредоточиться. Удалось добиться того, что, если шлем улавливал сильный свет, забрало само опускалось, закрывая лицевой щиток от подбородка и до лба. Под ним же был старый военный шлем с довольно широким обзором и специальными щечками. Т-образная прорезь ими справа и слева образовывалась, но на щитках выводились данные костюма и датчиков, как света и шума, так и датчика движения. Это было очень удобно.

Помимо оснащения, в котором так же была и разгрузка, в которую я поместил магазины и полезные девайсы. Так же достал парочку старых аптечек, хоть некоторые материалы там уже вышли за срок годности. Их я заменил из набора, что был в моем костюме. В компьютер костюма я залил все, что было в моем костюме. За плечами же был вещмешок, в который я накидал все, что могло пригодиться, от ламп и инструментов, до еды. К нему же пристегнул большой утепленный спальник, в котором можно будет спрятаться в пещере, при необходимости.

В итоге я огляделся на свой бункер. Было забавно его считать полностью своим, но это уже настоящее убежище для меня. Энергопитание с генераторов я отключил, оставив лишь те резервы, что контролируют входную заслонку. Стоя в темноте, я отчетливо видел вытащенные мной койки и короб с мусором, что скопился за время моего пребывания в бункере. Повернулся к выходу, нажал код открытия.

Створка медленно отъехала в сторону, освобождая потокам согретого воздуха выход наружу. Вскинув оружие, я вышел, проверяя, не появилось ли кого у моего убежища гостей. Только после того, как я уверился в том, что никого в пещере нет, нажал на кнопку закрытия, створка вернулась на свое место. Я же перепроверил геоотметку, убрал ее и поставил повторно. Двинулся к выходу.

По пути я вновь наткнулся на окоченевший труп твари, не забыв пнуть ее злобно, от чего в голове появилась мысль так больше не делать, но я в душах послал ее. Держа оружие наготове, я дошел до выхода из пещеры. Еще за десяток метров до него стал слышен вой вечного ветра. Подойдя к выходу, вой вначале ударил в уши, но был приглушен запоздало костюмом. Я удовлетворенно осмотрелся, после нажал кнопочку на предплечье, появился указатель цели на левой щечке. Там теперь был небольшой кружек, центром которого был я.

Вздохнув в последний раз, я подался к цели, неспешно ступая по снегу. Теперь я отчетливо видел потоки снега, темнота пустошей больше не была для меня преградой. Однако свечение от глаз голубым маячком отсвечивало от стекла защитной маски. По первости это мешало, я отвлекался на него, несколько раз, засмотревшись, отходя от направления. Но замечал это и возвращался на путь, наблюдая за направлением пролетающего снега.

Переход занял полные сутки, в ходе которых я один раз останавливался на отдых. Выкопав себе подобие норы, я хорошо поел и отдохнул, подремав в костюме несколько часов. После вышел и побрел дальше, пока, в один из моментов, метка повернулась на больше, чем девяносто градусов, от чего я встал в ступоре. Осмотревшись вновь, я пошел на метку, и она сделала поворот мне за спину. Я был на месте. Однако оно представляло собой ровный пустырь.

Подумав еще раз, я начал ходить кругами, пока не провалился по пояс в снег. Испугавшись, я первым делом выбрался, тяжело дыша от адреналина, подстегнувшего меня. Прицелился в яму, откуда выскочил мгновение назад. От нее по спирали заметало мои следы. После до меня дошло, наконец, что это и был нужный мне вход. Повесив на ремень оружие, я начал вкапываться с помощью лопатки. Так, через пол часа, я пробил наледь в пещеру, что даже от входа заметно расширялась в широкий проход, где, пожалуй, мог бы даже проехать гусеничный вездеход.

Я же пошел по правой стене снега, и, вскоре, остановился, поскольку в отдалении было отлично видно следы от попаданий. И, по мере того как я продолжил движение вглубь, все явнее было видно старое побоище, что тут происходило. Вначале это были странные заледеневшие тела, где-то я видел собак, что встречались прежде, где-то были непонятные гуманоидные создания, внешний вид которых мало того, что не угадывался, так еще и у них обильно отсутствовали части тел. Так же многое было просто превращено в месиво, а массив тел постепенно стал застилать пол пещеры. Все было испещрено попаданиями, снег был оплавлен, замерзнув коркой, что стекала и на окраины побоища.

Перебираться через старое побоище мне помогали шипы на обуви, вгрызающиеся в звенящий лед. Это замедляло меня, хотя мне приходилось только поражаться масштабом обороны, ведь я довольно долго пробирался ко входу в бункер исследовательского центра. Точнее, то, что это вход, мне говорили прямые углы под слоем льда слева и справа. Он был таким же широким, как и проход пещеры. И так же, на половину его высоты был завален тушами тварей и, теперь уже, и людей, старые костюмы которых, мало того, что были раздроблены, так еще и прошиты пулевыми попаданиями. Очевидно, обороняющиеся не питали иллюзий, заполняя проход потоком свинца и титана из своих орудий.

Там, через сотни тел, я увидел и первые укрепления. О переборках говорить не приходилось, они были смяты, выгнуты во внутрь и прижаты к стенам. Сделало это, очевидно, огромная тварь, чей остов лежал близь первых укреплений. Если были сооружения вне бункера, то их не было видно под слоем тел. Внутри же, я все-таки включил прожектор на костюме, поскольку стены и потолок были так закопчены, что было сложно ориентироваться. Вскоре я спустился на пол, луч света все так же выхватывал тела и остатки сооружений. То тут, то там были небольшие баррикады, кое где были круги от взрывов, очевидно, мин, учитывая то, как они покрывали широкий коридор.

Позади же остался торчащий из толпы ствол нескольких орудий – два пулемета и что-то более серьезное, большого калибра, судя по стволу. Далее было разветвление. Справа уходил все столь же широкий проход, а слева – узкий проход в человека, заваленный телами, туда было не пройти.

Повинуясь внутреннему рельефу, я пошел вправо, лишь направляя ствол оружия, лишь недоумевая тому, что тут творилось. Как ни странно, никаких посторонних мыслей мне в голову не приходило, мне не мешали изучать это место. Тем временем, я дошел до второй огромной твари, чья туша завалилась на бок, а брюхо и лапы были оторваны. Весь проход в этом месте был окрашен в бледно-оранжевый. Обойдя ее, я увидел ангар, где стояла техника.

Посреди входа, почти полностью перекрывая его, стоял танк, чье зенитное оружие в виде восьми спаренных пулеметов был направлено в проход, а бок и гусеницы были вжаты в корпус машины. Я осторожно заглянул за него, выхватывая лучом света картины обороны ангара. Из разного рода техники был сформирован коридор, что петлял из стороны в сторону, а поверх техники были установлены огневые точки и шипы. Последние, похоже, покрывали всю технику со стороны этого коридора, однако понять это можно было лишь по верхнему краю, поскольку ниже все было покрыто оранжево-черным месивом. Пол так же был покрыт тварями, формируя собственный рельеф. Проходя по коридорчику, я ткнул стволом одно из острых лезвий что со звоном откололось и скатилось на пол. Все было проморожено уже давно.

Зайдя за технику, я увидел с полсотни трупов людей, что оборонялись тут. Похоже, это была последняя линия обороны. Из ангара шел всего один не заваренный выход. Он вел в коридор, похоже, технического назначения. И тут и там были закрытые переборки, заваренные вкруг. Кое-где были следы от когтей и выстрелов, по пути встретилось несколько тел.

Вывел он меня в основной коридор бункера, вход в который со стороны огромного входа был перекрыт оборонительными сооружениями. Очевидно, это он был завален телами с той стороны на столько, что было не подойти. Я же подобрался ближе к оборонительным сооружениям, тут было несколько человеческих тел. Солдаты, что держали оборону, были застрелены в спину. Однако они успели отбить атаку, что завалила вход. Я повернулся в коридоре.

Я вновь вернулся в коридор, заглядывая в некогда жилые помещения. Каждое из них представляло собой небольшую укрепленную позицию. В некоторых дверях были сделаны бойницы, где-то были завалы. Но все они имели одно и тоже содержимое – тела тварей и людей, загнанных в угол. И вновь коридор имел разветвление. Одно из них было заварено, оставляя лишь спуск вниз.

Впервые мне пришла мысль в голову. Там, внизу, были генератор, склад и генераторная. Я же так и не попал в крыло, где проводились исследования и находилось руководство. Направление атаки направлялось вниз намерено. Похоже, там было еще одно укрепление последней обороны.

Помимо того, я не нашел и мед отсека, что тоже был отрезан от этих коридоров. Я пошел по лестнице вниз, переступая через трупы и наледь. После прошелся по коридору до склада, где и был тупик с последним оборонительным пунктом. Там я и нашел тело офицера. Первого, и единственного, которого не задавило массой тел. Но, перед тем как я до него дошел, я все же положил баллончик аккумулятора на правое плечо, в захват, что сам убрал его мне за спину, подключил к сети и выплюнул использованный ранее, что с шипением упал на лед, покрывающий пол.

У офицера же нашелся его жетон, а еще пластиночка планшетного накопителя, что он сжимал в заледеневшей руке. Руку пришлось раздробить прикладом, а пластиночку я спрятал в карман разгрузки. Повернувшись к выходу, я вновь проверил все створки. Только одна из них не была заварена с этой стороны. Очевидно, она и вела в остальное крыло. Возможно, атака туда не добралась, и я смогу найти хоть что-то полезное.

Решив исследовать все, до последней комнаты, я снял рюкзак, поставил его рядом со створкой и принялся копаться, ища фомку. Я трижды пробовал поддеть дверь, загоняя фомку между створкой и косяком из стали, но ничего не вышло. После вновь начал осматривать створку. Дошла мысль, что должно быть некое отверстие, чтобы открывать створки в случае отключения энергии. Оно было в двух местах в верхней части створки – справа и слева, унифицировано под установку в любой проем.

Отверстия были закрыты стальными крышечками, но они нехотя отошли в сторону, если поддеть. Так я вначале тянул в одну сторону, пока меня не осенило, что створка открывается в другую. И вот, она поддалась, шурша механизмами. Створка отъехала, освободив проход на две третьи. После я навалился на нее плечом и вдавил в поем. Открылся новый коридор.

Далее я обошел весь научный центр. Как ни странно, оборудования и компьютеры из него были вывезены еще до побоища, а тут и там были немногочисленные тела с пулевыми ранениями. Ни одного задранного насмерть человека. Это вводило в ступор, поскольку всего за пятью сантиметрами переборки от них было побоище. Однако, все они были все так же заморожены долгие годы назад, ведь в то же время и перестали работать генераторы. Однако, мне удалось найти остатки командного центра комплекса. Несколько тел в креслах, пара компьютеров, из которых я вытащил блоки памяти. Так же покопался в журналах, но забросил это, поняв, что время их не сохранило.

Еще в коридорах меня оставила настороженность, поскольку я понял, что тут уже давно никого и ничего не осталось. Но информация могла бы пригодиться мне, как никогда. Покинув командный центр, я прошелся до генераторной – старая машинерия была остановлена, а после и вовсе на половину разобрана. А вот в медотсеке нашлись тела на кушетках. У каждого из них было перерезано горло, а в кабинете был некто в уже посеревших одеждах. Он пустил себе пулю в висок. Бывший медперсонал.

Добраться мне не удалось всего до одной комнаты. Точнее, когда я подошел к заблокированной створке, что была заварена отсюда, там что-то зашумело. Напрягшись, подпрыгнув от неожиданности, я направил на створку оружие. Шуршание повторилось, после в створку что-то глухо ударилось.

Набравшись решительности, я отошел от стали и нашел стальной прут, с которым вернулся и, поддев крышку отверстия, вогнал прут в него, чтобы, если даже сварка подведет, он задержал то, что внутри. Проверять, кто там шевелится спустя столько времени запустения, никакого желания не было.

В еще одной комнате, очевидно, в личной комнате кого-то из руководства, я нашел еще одно тело. Он скончался от холода, лежа на кровати с пистолетом в руке. У входя стояла винтовка. На столике, помимо старой бумаги, стоял и личный планшет. Я взял его целиком, бросив в рюкзак, оставив тело нетронутым, лишь раз заглянув в рыжие тусклые глаза. На руке красовалась рваная рана, что не была забинтована.

Обратный путь занял меньше времени, только гулкий стук в закрытую створку подгонял меня, заставляя вздрагивать и поглядывать назад. Так же, к нему добавился скрежет, что раздавался даже у входа в комплекс. Пустые помещения быстро доносили звуки до каждого закутка комплекса. Это заставило меня побыстрее выбраться наружу и направиться в обратном пути, прожав клавишу направления на геолокацию, что я отмечал перед тем, как выйти.

Дорога оказалась успокаивающей. Вой ветра, пустота и одиночество позволяло избавиться от тревожности и кучи очень плохих мыслей, пока я бродил по следам побоища. Все время, что я был там, было ощущение, что из льда сейчас что-нибудь вырвется и нападет, а после та тварь в закрытой комнате. Все это тревожило, но не теперь.

Вновь сорок восемь часов перехода, даже удалось найти свою нору и вновь в ней отдохнуть. К бункеру я вернулся чертовски уставшим, наконец додумался отключить прожектор, что почти доел аккумулятор. Уже войдя внутрь и закрыв за собой створку, что больше не казалась такой надежной, я дважды проверил все помещения. Первый раз до включения энергии, второй раз – после. В итоге я сел на свою постель, уже сняв снаряжение, начав обдумывать то, что видел. По всей видимости, отметка, что стояла на карте, показывала уже уничтоженные бункеры, тогда как иные до сих пор оставались непонятными мне, а идеи со стороны никак не подсказывали мне.

В итоге, я решил все же изучить то, что было на накопителях, собранных мной в комплексе. Может, хоть там найдутся новые ответы, а не вопросы.

Незваный гость и горькая правда

Я уже почти дошел из санузла до своей постели, когда меня заморозило от звука, раздавшегося столь неожиданно в полумраке моего убежища. Аккуратный, но уверенный удар по створке входа, как будто кто-то проверил прочность. Я замер, стоял так, вслушиваясь. И стук повторился, но уже увереннее, что заставило меня сорваться с места.

Быстро, рыча под нос от страха и собственной, вдруг ставшей такой явной, неуклюжей манере одеваться, я натягивал костюм поверх одежды. Не особо задумываясь, я закинул за плечо новую батарею, хотя был уверен, что уже менял ее на подходе к бункеру. После схватил винтовку и проверил патрон в патроннике, оттянув затвор. Помня о том, как мне резал глаза свет, врубил все освещение и прожекторы костюма, щиток с тонировкой шлепнулся на мою маску, а я после подошел к створке, прожал код открытия и, сделав несколько шагов назад, сев на одно колено и вжав оружие в плечо.

Как только створка отошла, впуская холод, что тут же образовывал пар, застилающий обзор на столь низком уровне. Не дожидаясь чего-либо, я нажал на гашетку, заливая трассерами и грохотом пещеру впереди. Несколько раз выстрелил в пол пещеры и стены, решив, что тварь может закопаться. После, не проверяя, отщелкнул магазин на бул-пап винтовке и вставил новый, проверил патрон в патроннике. Поднявшись, я, не отжимая приклад от плеча, пошел в глубь пещеры, к выходу.

По пути я приметил следы твари – четырех конечная, видимо, задняя лапа и ямки от лезвий передних лап. Пока не было понятно, какого оно размера. Я подошел к выходу из пещеры, остановился в трех метрах от него, если точнее. Осмотрев проем, в который бил луч моего прожектора. Усмехнувшись в эту пустоту, я прошелся очередью вначале по одной стороне снежной стены, прошивая ее, после по другой. Продырявил я так же потолок и пол выхода, проверяя, не ждет ли меня ублюдок снаружи. Ответом же мне был громкий визг твари.

Я выпрыгнул наружу, на развороте прыгнув спиной вперед, повалившись на нее и прокатившись на ней. Предо мной же на снег рухнула тварь, вонзая в снег большие когти передних лап, после подняло на меня уродливую морду, что состояла из четырех челюстей, разрез рта шел по двум диагоналям. Создание же некогда было человеком, и сейчас я видел то, что с ним стало: голова превратилась в челюсти, при том, разрез шел с теменной доли вниз, к горлу, лицо теперь уже урода смотрело вниз, из носа капала рыжая светящаяся слюна. Руки обзавелись еще одними локтями, а кисти расходились когтями, каждый второй палец превратился в длинное костяное лезвие. Ноги же переродились в лапы, окончательно порвав штанины, длинный носок кончался четырьмя когтистыми пальцами, вгрызающимися в снег.

Некогда военная форма говорила, что предо мной старшее руководство, об этом говорили остатки шеврона на груди. Из его бедер же выходили дополнительные лапки, по две с каждой стороны, заканчиваясь так же лезвиями. Тут и там было видно оранжевое свечение, что тварь могла прикрывать щитками на суставах, что теперь ощетинились угрожающе. Тварь потряхивала ими, раскрывая пасть в то мгновение, что я ее рассматривал.

Пока существо интуитивно поднимало руки, чтобы прикрыться от света, я вновь нажал на гашетку, однако ствол задрало вверх и почти вырвало из рук от отдачи. В существо попало всего пара пуль. Оно взвыло, ринулось в сторону, после ко мне по дуге. Я же ногами начал отталкиваться от снега, покатившись от нее, благо шиповка позволяла. Вернул власть над оружием, постарался хоть как-то прицелиться и выпустил очередь, когда создание прыгнуло на меня.

Туша налетела на меня, один коготь угодил мне в плечо, вонзаясь в кожу. Ствол же прижало к животу твари, а рука не разжалась, выпуская остатки магазина в опасной близости от моего тела. Так, по касательной пуля прошлась по ноге, оцарапав и обжигая ее, сделав вертикальный разрез.

Тут же холод ринулся к телу. Это слегка помогало стерпеть боль, а после в предплечье вонзились иглы, вкачивая в меня обезболивающее и стимуляторы. Тварь же напоследок щелкнула пастью, пройдясь по тонированному забралу зубами, кроша его. Но челюсти остановились, заливая вторую маску оранжевой слизью, а на мое лицо смотрело искаженное ненавистью лицо офицера.

Я еле успел сбросить тварь с себя, как ее начало трясти в агонии, она щелкала челюстями и дергала конечностями, рассекая воздух и вонзая когти в снег. Рыжая слизь изливалась из распотрошенного живота и пасти, углубляясь в снег, а после застывая. Я же перезарядился и осмотрелся, сделав два круга, вглядываясь через трещины маски. После направил ствол на тварь и разрядил оружие до нуля.