Моя география. Сборник стихов бесплатное чтение

© Марк Шабашкевич, 2022

ISBN 978-5-0055-9982-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

На лётном поле Шереметьево

Закрылись двери в самолёт,

Открыв нам паспортной отметиной

В свободный мир свободный вход.

Открыв нам горы Калифорнии,

Ванкувер, Вену и Париж,

Волчицу Рима с римским Форумом

И многорядье пражских крыш.

И дав нам раньше невозможную

Причастность к жизни разных стран.

И радость с сумкою дорожную

Взять, и махнуть за океан.

Афин архитектура строгая,

Брюссель и рейнские леса

Не раз манили нас в дорогу,

Нам обещая чудеса.

Но главное, что нас отметила

Судьба вниманием своим,

Помимо всех подарков этих

Нам подарив Иерусалим.

Амстердам-БрюссельИюнь 2001 г.

* * *

Я брожу по улицам пустынным,

Фонари разлили свет лимонный.

Где-то за углом ворчит машина.

Тень за мной ползёт в унынье сонном.

Город спит в молчание погружен.

Отражаем мокрыми камнями

Свет реклам рассыпался по лужам

Красными дрожащими огнями.

* * *

Япония, Япония – далёкая страна

У самой кромки солнечной находится она.

Я много о Японии и слышал и читал,

Она по территории России не чета.

И, несмотря на разницу объёмов и культур

Упал к ногам Японии когда-то Порт-Артур.

Я знаю, отличается японский Новый год

И что весной там сакура красивая цветёт,

Что добавляют к имени японцы слово «сан»

И проиграли бой они у озера Хасан,

Что гордый и талантливый в Японии народ

И далеко технически она ушла вперёд.

И хоть язык неведомый порою режет слух

Ценю я их обычаи и самурайский дух.

На знамени Японии огромный красный круг

И, уж, давно в Японии живёт мой старший внук

А потому далёкая восточная страна

Теперь такая близкая, и прелести полна.

21—29. 04. 2010

* * *

У моря в Поморье

Взамен надоевших Италий и Греций

Французов, китайцев, британцев и немцев

Задумали мы посетить Лукоморье —

Болгарский курорт под названьем Поморье.

Поморье находится прямо у моря.

Отели друг с другом удобствами спорят

И стройный вдоль берега выстроив ряд

Красивые здания в воду глядят.

Там славный спокойный и гордый народ

У самого синего моря живёт,

В войну он не выдал нацистам евреев

И это, конечно же, душу мне греет.

Там роскошь не лезет нахально в глаза,

Но всё-таки есть и о чём рассказать.

Там зелени много и много воды,

И много они натерпелись беды.

Я рад, что на землю, на эту ступил,

Как «Терра Инкогнита», вроде, открыл.

И новые эти открывши края.

Колумбом себя вдруг почувствовал я.

21—29. 04. 2010

* * *

Двенадцать лет, как мы в стране,

Двенадцать лет уже прошло

С тех пор, как озеро огней

Вдруг появилось под крылом.

И кто-то крикнул – Тель-Авив,

И кто-то шапку мял в руках,

И все захлопали решив

Восторг свой выразить в хлопках.

И с трапа первые шаги,

Как будто с вышки головой,

И пожеланий хор благих,

И чувство, что теперь ты свой.

А в воздухе теплынь стоит

Ноябрь превращая в май,

И у компьютера пакид* —

Апостол Пётр с ключами в рай…

*пакид – (иврит) – чиновник

23.11. 2001

* * *

Таллин

Я люблю этот город. Эти серые стены.

Эти старые башни под крышами острыми.

И остатки былых укреплений военных,

И разрушенных замков заросшие остовы

И цепочки огней в бесконечном узоре.

Вниз под гору бегущие узкие улицы,

И Балтийское серое небо и море,

Что сливаясь вдали, одинаково хмурятся.

Островерхие кирхи, их медные шлемы

И нехитрый модерн довоенной Европы,

И каштанов, от долгой проснувшихся дремы,

Неразгаданный нами таинственный шепот.

Я люблю этот город, люблю бескорыстно.

Мне не нужно отцовство чужого народа.

Он останется в сердце навеки и присно*

Чувством первой любви. Без конца. Без исхода.

1954 г.

* Присно – незабываемо

* * *

Туда и сюда головою верчу

Крутою дорогою горною,

Слова благодарности Богу шепчу

В восторге от гор Калифорнии.

И трудно поверить, что множество лет

На просьбу куда-нибудь выехать

Всегда отрицательный ждал я ответ

С клеймом «буржуазного вывиха».

Я накрепко к Родине был пригвождён.

И пуще невинности девичьей

Был ею храним я. И был принуждён

Мир видеть глазами Сенкевича.

И вот я теперь на автобусе мчусь,

Забыв всё плохое и вздорное.

Слова благодарности Богу шепчу

За то, что я здесь в Калифорнии…

Июль 1997

* * *

Про Лиепаю

Я помню годы сороковые,

Послевоенный победный гром,

И вижу город, каким впервые

Его увидел в сорок шестом.

В своём кургузом смешном пальтишке

С открытого кузова грузовика

Смотрел я жадным взором мальчишки

Сюда попавшего издалека.

Совсем, совсем из другого мира,

Где двадцать метров на восьмерых,

Где двор немощённый с вонью сортиров

И вкусный пряник – коровий жмых.

А тут в квартирах ванны и души,

В подъездах – хоть пыль проверяй платком,

А на базаре, радуя душу,

В густой сметане ложка торчком.

А в центре города на канале

Словно бы выросли из земли

И меж домов и деревьев застряли

Большие ржавые корабли.

Ходил трамвай похожий на конку

И лошади фурманов мимо неслись

О мостовые цокая звонко,

И на работу пленных вели.

А сколько было вокруг развалин,

Шашек толовых и гранат.

Даже в каком-то одном подвале

Нашёл я сломанный автомат.

Пожар войны ещё тлел догорая,

И не был страх бомбёжек забыт,

А мне, мальчишке, казался раем

Вновь обретённый невиданный быт.

И было всё впервые и внове,

И всё интересно было вокруг.

Я был уверен, что жизнь готовит

Мне подарки, как лучший друг.

А понеслась эта жизнь кометой

Хвост лет на землю пролив дождём.

В ней есть, конечно, и то и это,

И то, что ждём мы и, что не ждём.

Есть дни везенья и дни ненастья.

И всё же, вроде, важней всего,

Что в жизни есть ощущение счастья.

И жизнь порою дарит его.

Ноябрь 1997

* * *

Иерусалим

Солнце взошло из-за гор Иудейских,

Плавленым золотом брызнув в глаза.

И переполненный чувством еврейства

С Иерусалимом я солнце связал.

С давних времён средь мучений и стонов

В пытках терзающих душу и плоть

Он, как и солнце, давал миллионам

Силу и свет и надежды тепло.

Ведь не случайно евреи шептали

В лагерном страшном немецком аду

С робкой надеждой, в тоске и печали:

«В Иерусалиме в грядущем году!»

Выжил народ мой в погромах и гетто.

Вновь государство евреев создал.

И отстояв своё право на это,

Иерусалим никому не отдал…

Февраль 2000

* * *

Я шагаю по Парижу,

Как когда-то по Москве.

Восхищаюсь всем, что вижу

Посещаю каждый сквер.

Мне знакомы эти стены,

Эти парки и сады,

Букинисты возле Сены

И каштаны у воды.

Здесь я дрался на дуэли,

Тут влюблялся «без ума»,

Мчался к стенам Ла Рошели

За героями Дюма.

Бильбоке «ловя ретиво

Побеждал я всех в игре

И в бистро» за кружкой пива

Иногда болтал с Мегре.

Здесь на улице тенистой

Я давно когда-то жил,

И для импрессионистов

Я натурщиком служил.

И дома запомнил эти

От фундаментов до крыш.

Ты меня, как друга встретил,

Я твой верный друг, Париж…

Август 1998