Проклятый дар бесплатное чтение

Проклятый Дар

Глава 1

Трудно быть принцессой, если ты способна уложить на лопатки мужика вдвое больше тебя, а твой дар может взрывать головы, как арбузы. Именно об этом я думаю, стоя перед входом в Высший колледж магии, где учатся богатые мажоры, и куда волей нелепого случая попала я. Потому что я, мать вашу, одаренная спортсменка и менталистка с редкой магией, а это учебное заведение — путевка в будущее для таких, как я. У кого нет связей, денег и поддержки семьи. А я не привыкла отказываться от шансов, пусть перспектива учиться тут и не вызывает у меня восторга.

Ну что золотые девочки и мальчики вы готовы к приходу монстра в белых гольфах и несуразной юбке до колена, такой узкой, что вся моя растяжка совершенно ни к чему? Ах да, тут же хотят на каблуках, шипят сквозь зубы, а не бьют обидчику в голову пяткой. Главное, не забыться. Каро, всего четыре года и ты сможешь стать свободной и успешной. Всего четыре года, когда нужно днем изображать хорошую девочку. Ночью тоже, но останутся вечера и тренировки, на которых можно выпустить внутренних демонов.

И все же идти в распахнутые двери колледжа страшно. Сжимаю на плече ручку сумки и жду, сама не знаю чего. Как перед выходом на бой изучаю противников. Дорогие магмобили, которые паркуются нередко прямо на площадке перед зданием колледжа. Парней, скользящих по мне равнодушными взглядами. Девчонок, сумочки которых стоят, как мой годовой бюджет, и хочу бежать отсюда куда подальше. Правда, мое «куда подальше» такое не радужное, что я стою на месте и уже решаюсь сделать шаг в сторону открытых дверей.

Рядом со мной тормозит высокий черный магмобиль. Весь его облик буквально кричит 'Эй, смотри, я стою как три квартиры, о которых ты мечтаешь и которые никогда не сможешь себе купить!

Из магмобиля выходит водитель, и мне приходится отступать, когда мужчина открывает заднюю дверь.

Ожидаю увидеть очередную золотоволосую цацу на огромных шпильках, которая сама не способна выбраться из машины. Презираю таких девиц и бешусь от того, что тут с ними придется сталкиваться на каждом шагу.

Но водитель подает руку парню, который раздраженно от нее отмахивается.

Что-то странное в его облике. Замечаю сверкнувшие на солнце золотые тонкие пруты, впивающиеся в скулы и шею. Заинтересованно останавливаюсь на блондине взглядом. Симпатичный, высокий и закованный в экзоскелет, словно на спину ему приземлился огромный скорпион. Тонкие, удерживающие проволоки видны на открытых участках кожи. Они блестят даже под манжетами рубашки, обвивая запястья и спускаясь по пальцам рук.

— Сам, говорю же! — зло шипит блондин и раздражённо отмахивается от поддерживающей его руки. — Ты меня вообще в следующий раз вынеси!

Водитель торопливо отступает, а парень, распрямившись, делает осторожный первый шаг, и я замираю. Блондин двигается легко и грациозно, и это поражает.

Он маскирует боль в каждом движенье мягкой кошачьей походкой. Боги, я знаю, что такое эти экзоскелеты! Носила однажды после травмы, но вспоминаю с ужасом. Я стоять едва могла в нем, а вот так идти без поддержки и еще пытаться улыбаться получалось, конечно, но чего мне это стоило. Парень, да ты мой герой, несмотря на то, что хамло.

Не сразу замечаю, что из другой двери магмобиля резво выскакивает второй парень — точная копия блондина, только без экзоскелета.

Он ведет себя более естественно, чем водитель, и к брату с ненужной помощью не лезет. Интересно, эти красавчики будут учиться со мной или они старше? Впрочем, зачем мне эта информация? Парни меня интересуют в последнюю очередь, а уж богатые и избалованные мажоры и тем более, а других тут нет.

Решив, что дальше стоять не имеет смысла, двигаюсь в сторону колледжа, когда мимо меня проносятся несколько парней — вроде бы взрослые, а такие же идиоты, как и младшая группа спортсменов у нас в клубе. Я успеваю отскочить, а вот блондин в экзоскелете — нет. Он теряет равновесие.

Я успеваю подхватить парня раньше, чем это делает его брат, и полный ненависти, горящий пламенем взгляд достается мне. Хотя магия у него совсем другая — холодная. Тогда какого?.. Я перевожу взгляд и понимаю — огненный второй близнец. Как они вообще это делают? Меняются магией или просто заимствуют чуть-чуть друг у друга? Бред! И здесь у всех такой уровень силы? Обычно экзоскелет полностью блокирует магию. А у блондинчика еще остался свободный резерв. Это невероятно.

— Тебя не просили… — раздраженно шипит он. А глаза у парня синие. Невероятного оттенка летнего неба. Стараюсь не утонуть в них и первая отвожу взгляд.

— Но ты… — начинаю я.

— Что? Думаешь не смогу удержаться на ногах? — презрительно выплевывает он, а я начинаю закипать. — Мне не нужна твоя жалость, пигалица.

— Устоял бы,— шиплю я в ответ. — Но какой ценой? Корчился бы потом от боли пару часов и прятал под пиджаком кровь на рубашке? Отличное начало учебного года!

— Откуда ты знаешь? — угрожающе спрашивает он.

Я отворачиваюсь и молча двигаюсь в сторону двери. Не привыкла выворачивать душу наизнанку перед незнакомцами.

— Откуда знаешь? — шипит он и вцепляется в руку, а я действую на автомате. Сначала резко разворачиваюсь, перехватываю руку, а потом с ужасом вижу, как парень летит навзничь. Красивое лицо искажается от боли, а его брат, кажется, готов убить меня на месте. Я испуганно замираю, вспоминая слова тренера, который просил никого не покалечить в первый же день и понимаю — я все провалила. Не зря меня называют «Кара господня»! Только сегодня я покарала не того. Становится так стыдно, что щеки горят!

— Дар! — Здоровый близнец кидается к брату, видимо решив, что я подожду, а я срываюсь с места и бегу в здание под тяжелыми и ненавидящими взглядами собравшихся на площадке перед колледжем студентов. Слишком многие видели наш конфликт, и сомневаюсь, что встанут на мою сторону. Я бы сама не встала. Как-то не так я начала первый учебный день. Ой, не так.

Ускоряю шаг до тех пор, пока не оказываюсь в холле. Стыдно, неловко. Почему со мной всегда так? Неужели я не могу просто спокойно и незаметно начать учиться?

Тут спокойнее, инцидента никто не видел. На меня не обращают внимания, и это позволяет выдохнуть. Но чую, так просто выходку мне не простят. Тот парень Дар… я знаю таких, для них жалость — это самое худшее. Он непременно будет мне за нее мстить и не докажешь, что я не жалела, просто действовала на рефлексах. Рядом с ним брат, значит, он просто не в курсе того, что такое, когда ты падаешь, а тебя не ловит никто! Это хуже жалости!

Я уже заселилась в общагу, поэтому сейчас просто перехожу от стенда к стенду и ищу списки групп. У меня «1-ф», первое занятие стоит в аудитории третьего этажа седьмого корпуса. Блин! Я никого не знаю, и это название мне ни о чем не говорит. Терпеть не могу быть новенькой! Кого-то спрашивать, первой идти на контакт. Контакт у меня хорошо получается только полный… как с Даром! До сих пор неловко!

— Потерялась, милашка? — спрашивает кто-то за спиной и мне хочется ударить, даже не разговаривая. Но я сдерживаюсь, просто потому что мне нужно найти эту демонову аудиторию. А если я буду бить всех, кто может потенциально мне помочь, я до нее не дойду.

Медленно оборачиваюсь и пытаюсь улыбаться. Надеюсь, у меня на лице именно улыбка, а не оскал. Правда, продолжить разговор худощавый русоволосый парень чуть старше меня не успевает. За его спиной близнецы.

— Она с нами, — спокойно говорит здоровый и выжидающе смотрит на парня. Тот собирается возмутиться, но почему-то тушуется под холодным взглядом и отступает. Замечаю в его руках ящик с инструментами, значит, парень не студент? К близнецам я демонстративно поворачиваюсь спиной, буркнув через плечо:

— Надеюсь, никто прошлую ошибку повторять не будет? Я неадекватно реагирую, когда меня хватают за руки.

Знаю, что двигаюсь намного быстрее Дара, а его брат вряд ли кинется меня ловить, бросив близнеца. Поэтому пользуясь преимуществом. По-хорошему, надо извиниться, но как-то они ведут себя слишком агрессивно и напористо, я не умею так извиняться. Я вообще не очень с извинениями дружу, а уж если на меня давят, не могу заставить себя проронить ни слова.

В общем, я снова сбегаю. Сначала на второй этаж, потом на третий. Аудиторию нахожу не сразу и понимаю, что пришла первая, поэтому отправляюсь гулять. Не хочу стоять и ждать, пока будут собираться те, с кем предстоит учиться четыре года. Это придется с каждым здороваться и знакомиться? Ну, нет. Лучше я приду последняя.

Впрочем, сидеть одной у окна оказывается не лучшей идеей. Как ни странно, обычному близнецу удается подойти ко мне бесшумно. Он останавливается прямо напротив и нависает, упираясь рукой в стену у моей головы. Он намного крупнее и меня, наверное, такая поза должна подавлять, но мне все равно.

— Не хочешь извиниться? — спрашивает он, наклоняясь ниже, и светлая челка падает ему на глаза.

— Перед тобой нет…

— Ты знаешь, что не передо мной…

— Не стоило ему меня трогать. — Упрямо пожимаю плечами.

— Ты не представляешь, — Шипит парень на меня. — Какую боль при каждом движении ему доставляет «скорпион». А ты сделала ему очень больно.

— Это ты не представляешь! — хмыкаю я, тыкая пальцем ему в грудь. — Потому что не знаешь, что такое боль. В принципе. Ты ходил в экзоскелете? Нет, конечно же… а я ходила. Поэтому давай не будем рассказывать про боль и страдания.

— Ты все равно извинишься!

Парень ловит меня за запястье, повторяя ошибку брата, и я готова снова ударить, но тут действую неспеша, и близнец успевает разгадать мои намерения.

— Драки в стенах колледжа строго запрещены. Хочешь ударить? Давай! Вылетишь отсюда, не успев начать учиться! Собираешься рискнуть?

— Мне не всегда надо бить, чтобы поставить кого-то на место, — говорю я, склонившись к его уху, и начинаю тихо давить своим ментальным даром. Неприятно. Знаю. Парень зло шипит, и его рука разжимается.

— И все же извиниться придется, — хрипло замечает он мне в спину, когда я спрыгиваю с подоконника и отхожу на несколько шагов.

— Возможно.

— И теперь не только перед Даром, но и передо мной, — наглеет он. — Ты как-то удивительно быстро заводишь себе врагов.

Оборачиваюсь и вижу, что парень привалился спиной к стене, а из носа у него тонкой струйкой стекает кровь на воротник белоснежной рубашки. Близнец даже не пытается ее вытереть. Смотрит на меня с наглой ленцой, и этот взгляд пробирает до костей. Пожалуй, учиться тут будет сложнее, чем я думала.

Сохранить спокойствие тяжело, но я все же гордо разворачиваюсь спиной и направляюсь в аудиторию. Сейчас дверь открыта и почти вся наша группа «1-ф» в сборе. Человек двадцать пять.

И если сначала я думала, что стоять первой и всех встречать не лучшая затея, то сейчас, пожалуй, еще хуже. Иду между парт, а за мной следует близнец, обернувшись, вижу, как он с усмешкой демонстративно вытирает кровь под носом. Позер. На нас смотрят настороженно. Замечаю несколько злых девчоночьих взглядов. Не могу их осуждать: парень — красавчик, но козел. Как и его брат.

Дар, который сидит на среднем ряду, вопросительно вскидывает бровь, но ничего не говорит. Меня окидывает холодным и изучающим взглядом. Если он попросит меня извиниться сейчас, то снова получит. И на этот раз, мне даже стыдно не будет. То ли у Дара таких планов нет, то ли выражение моего лица слишком красноречиво.

Прохожу мимо парня и сажусь на свободное место. Как назло, осталось одно из последних, как раз сзади парты близнецов. Есть еще несколько, но на последних рядах. Там я сидеть не хочу.

Рядом со мной кукла. Я даже не обращаю на нее внимание. Тут все такие — блондинка, длинные ноги, папины деньги. Неинтересно.

— Меня родители учили, что хорошо бы здороваться, — говорит она и с любопытством смотрит на меня. Как на неведомую зверюшку. Я не могу разгадать, что кроется за ее взглядом. Вежливое любопытство, насмешка или презрение.

— У меня нет родителей, — вру я не краснея. Это уже привычная ложь для незнакомцев. — Поэтому меня не научили.

— Не проблема. — Она пожимает плечами. — Я тебе все расскажу. Привет, — Девушка протягивает мне узкую ладонь с ярким маникюром. — Мара.

Настороженно замираю, но потом принимаю руку и отвечаю, так и не поняв, в чем подвох.

— Каро.

— Видишь, это несложно.

— Мара, таких как она невозможно обучить вежливости, — презрительно выдает близнец и падает на стул рядом с братом.

— Кит, не будь букой. — Я, наконец-то, узнаю его имя. — Тебя же мирс Амелия как-то воспитала?

— Ты сравниваешь себя с бабушкой? — фыркает Дар, не поворачиваясь.

— Не ну тут, конечно, я перегнула, — хмыкает девушка, а я понимаю, что ошиблась с местом. Эта троица слишком хорошо друг друга знает. Правда, хватает десяти минут, чтобы осознать — я не место неправильно выбрала, а колледж. Здесь реально все друг друга знают. Я же чужачка — непонятная, странная и не подходящая этому месту. Кто-то учился вместе, кто-то живет по соседству. Близнецы и Мара старше всех на год. Мара училась заграницей, Дар год восстанавливался после травмы, а Кит не стал учиться без него.

Я не принимаю участие в общих разговорах, но внимательно слушаю, пытаясь понять, кто и что из себя представляет. Все мои однокурсники — дети местной элиты. Я одна учусь по гранду. Как ни странно, это не вызывает ни у кого раздражения или презрения. Скорее, им просто все рано. Я недостойна их внимания. И на меня смотрят лишь потому, что всем интересно, как будет развиваться мой конфликт с братьями. Ну и Мара почему-то пытается поддерживать общение. Но с ней все странно. Я реально чувствую себя диковинным питомцем в клетке.

Близнецы на меня всерьез злы, я постоянно ловлю на себе взгляд Кита — тяжелый изучающий. Словно парень решает, что со мной делать. Выжидает момент, чтобы нанести ответный удар. И что-то мне подсказывает — Кит достаточно упрям, чтобы дождаться. Дар на меня не смотрит. Но это и понятно, я знаю, что такое поворот назад в полном фиксирующем экзоскелете. Передо мной его прямая спина.

— Чем ты занимаешься? — спрашивает Мара. — А бы кому гранты не дают. Значит, в чем-то ты особенная.

— Цеуньши, — нехотя говорю я, понимая, что дальше последуют вопросы, как правило, раздражающие. Люди не знают, что это, не понимают, зачем девчонке сложный и травмоопасный спорт. Парни начинают показывать свою крутость. А мне неловко. Я посвятила цеуньши десять лет своей жизни. Это боевое искусство, сочетающее в себе ударную технику, акробатику и умение управлять своей магией — вытащило меня в самый сложный период моей жизни. И я действительно в нем хороша.

Но Мара удивительно осведомлена. Она со смехом признается, что никогда не пробовала ничего подобного, но это не мешает ей знать основные понятия и историю.

— Банальная эрудиция, — сообщает девушка.

Парни, сидящие от нас через проход, ожидаемо оживляются.

— Поспаррингуем после занятий, — спрашивает один, а я теряюсь. Предложение бредово, но его бредовость донести очень сложно. Почему-то многие мужчины считают себя сильнее, только потому, что они мужчины. Не понимая, что в цеуньши вообще не имеет значения рост, вес, мышечная масса. Лишь координация движений и умение свои физические возможности сочетать с магической силой. Это сложный симбиоз, но если ты научишься интеграции, тебе не нужно быть здоровым мужиком, чтобы одерживать победы. Пока я размышляю, Дар презрительно хмыкает, и я не могу понять, его смешок адресован мне или спросившему? Впрочем, я быстро получаю ответ на свой вопрос.

— Ты всегда талантливо выбираешь противников Вик…

— О чем ты? — Парень напрягается и смотрит исподлобья.

— Ну того, кто не может надрать тебе задницу… — Нагло ухмыляется Дар, откровенно нарываясь.

И он совершенно неправ. Я могу и в целом хочу, и даже готова об этом сказать, но Мара сжимает мою руку.

— Ты сейчас зато никому ничего не надерешь, Дар! — парирует Вик. — Так и будешь за своим братом прятаться?

— От тебя?— хмыкает парень, и Вик понимается, зверея. Надо признать, выводить людей из себя Дар умеет виртуозно. Вопрос, зачем это делает? Ведь, правда, в экзоскелете он очень уязвим. Любой удар, любое падение — это перерасход магических сил и адская боль. Я напрягаюсь и слежу за происходящим, не понимая, почему я беспокоюсь о нахальном и хамоватом мажоре.

Вик сжимает кулаки и наклоняется. Я чувствую, как подбирается Кит, готовый кинуться на защиту брата, и только Дар расслаблено-спокоен. Я вижу это по его спине, по мышцам, которые заметны под рубашкой.

— Ударишь? — с каким-то удовольствием спрашивает Дар, и у меня по спине бежит холодок. Я знаю такой типаж людей. Иногда они приходят к нам. Иногда даже задерживаются. Им нравится ходить по краю и на самом деле это страшно, потому что нет тормозов. Вик ведется и делает шаг вперед. А Дар с удовольствием припечатывает.

— Ну, что я и говорил, ты всегда выбираешь того, кого, как ты считаешь, можешь без ущерба для себя победить… и всегда ошибаешься.

Вик кидается через проход на Дара, задевает меня и дальше туман, ментальный кулак, полет здоровяка через парту. А следом два разгневанных, обращенных ко мне лица.

Да демоны забери! Когда я научусь сдерживаться?

— Ты снова лезешь туда, куда тебя не просят, — шипит Дар. В его глазах холодная ярость.

Сглатываю и понимаю, что вот он шанс извиниться сразу и за все.

— Прости, я не специально…

Но Дар уже недовольно дергает плечом и выходит из аудитории под пристальными взглядами однокурсников.

— Если цель была оскорбить моего брата, ты справилась на все сто процентов, — огрызается Кит.

— Говорю же, я не специально!

Вскакиваю и направляюсь следом за Даром. Может, и правда, стоит извиниться?

Глава 2

Зачем я пошла за ним? Я ведь не умею просить прощения. А у Дара и не хочется. Он контролирует себя не лучше, чем я. А если рядом два неуравновешенных магических элемента, взрыв неминуем.

Коридор пуст. Занятия уже начались, и мне стоит вернуться.

К тому же, Дара тут нет.

— Да и демоны с тобой! Только я еще за богатыми идиотами не бегала, — шиплю я и разворачиваюсь в сторону кабинета, едва не столкнувшись с высоким грузным мужчиной.

Мы с ним нелепо толкаемся в дверях, только в этот момент до меня доходит, что, скорее всего, он наш преподаватель.

— Не стоит опаздывать на лекцию в первый же учебный день! — поджав полные губы, говорит он с укором.

— Полностью согласна с вами, особенно когда собрались уже все студенты и ждут только преподавателя… — отвечаю я, как всегда, не подумав.

От возмущения он открывает рот и хлопает им, как выброшенная на берег рыба, а я, пользуясь моментом, проскальзываю на свое место.

Боги, что я несу и зачем? Нахамить преподавателю в первый же день — это недальновидно! Вообще, хамить преподавателям недальновидно.

Но дальновидность и я плохо сочетаются.

— Меня зовут мирс Чамблен, — представляется мужчина. — Я не первый год преподаю в высшем колледже магии Горскейра и ненавижу необязательность и хамство. Вы все здесь считаете себя центром вселенной, но правда в том, кем бы ни были ваши родители, пока вы на моих парах — я ваш центр вселенной. А не вы — мой. Все ясно?

Выдавая эту пафосную речь, преподаватель смотрит на меня, а я даже ответить ничего не могу, потому что богатые и влиятельные родители — это не про меня. Видимо, простые смертные мирсу Чамблену еще не хамили. Что же, нас с ним ждет много всего увлекательного, с первого раза я его предмет не сдам, совершенно точно.

Тренировки, соревнования, тяжелое детство… короче, знаний у меня ноль. Магический колледж Горскейра ни за что бы ни опустился до меня, но я чертовски одаренная. Мое лицо можно повесить на стену почета в раздел спортивных достижений, но на этом, пожалуй, все. Я смотрю на преподавателя и понимаю — мне придется учиться учить, иначе я вылечу отсюда, как пробка из бутылки игристого прямиком на помойку.

Грохает дверь, и в аудиторию входит невозмутимый Дар. Я в очередной раз поражаюсь его мягкой, кошачьей походке. Определенно до травмы в жизни парня был спорт. Много спорта. И это делает Дара интереснее в моих глазах. Хотя парень, конечно, полный придурок.

— Молодой человек! — возмущенно окрикивает его мирс Чемблен. — Никто не может заходить в аудиторию после меня!

— Простите, — голос Дара ровный. — Мне сложно передвигаться быстро. Не рассчитал время!

Он нагло врет, но с невозмутимым выражением лица. Разворачивается к преподавателю, намеренно демонстрируя всю красоту имплантов. Проверяет реакцию. Многие люди шарахаются. Наш преподаватель не исключение.

Имплантов так много, что видно над воротником рубашки там, где заканчиваются рукава. Я с ужасом представляю, что у него под одеждой!

Впрочем, демонстрация не производит на мирса Чемблена впечатления. Точнее, производит, он сереет, но упрямо говорит:

— Думаю, вам нужно учиться рассчитывать время, и ничего страшного с вами не случится, если вы поспешите.

— Безусловно, кроме этого. — Дар делает резкое движение плечом назад, оставляя остальной корпус неподвижным, как если бы уклонялся от летящего дротика. Идиот!

Я вижу, как бледнеет преподаватель, а на его лбу появляются капельки пота. Видеть чужую боль неприятно. А Дар разворачивается к нам. На белоснежной рубашке кровь. Он с собой взял целую упаковку свежих рубашек и будет менять каждую перемену? Если он так часто себя калечит, разумнее было бы остановиться на черных. На них кровь так не видна.

— Ты рехнулся? — цедит его брат едва слышно. — Если будешь вести себя, как придурок, бабушка посадит тебя на домашнее обучение!

— Думаешь, я не придумаю, как доказать ей, что она неправа? — спрашивает Дар, буквально падая на свой стул.

— Ты просто шибанутый!

Мысленно соглашаюсь с Китом. Я и представить себе не могла, что на моем пути попадется кто-то еще более двинутый, чем я.

Преподаватель, видимо, делает такой же вывод и больше тему опозданий не поднимает. Но я уверена, он запомнил нас с Даром.

В конце занятия я ухожу одной из первых. Хочу есть. И если меня в этом месте не покормят, боюсь, я откушу кому-нибудь голову. Я и так плохо себя контролирую, а уж когда хочу есть, и подавно.

Пока ищу столовую, на магфон приходит сообщение от незнакомого адресата. «И все же стоит извиниться. Через десять минут, бассейн минус первого этажа».

— Может, и стоит, — бормочу себе под нос и прячу потертый и не раз уроненный магфон в карман. Не сомневаюсь, близнецы задумали какую-нибудь месть, но я не боюсь. Я тоже умею и люблю играть в игры, но только не на голодный желудок.

Столовая тут не для простых смертных. Впрочем, как и сам колледж. И если обучение оплачено, то еда — нет. Это может стать проблемой, но не сейчас. Сейчас у меня еще прилично денег с прошлых соревнований, но я не привыкла их проедать. А мой режим не позволяет взять булку и сладкий кофе с молочной пенкой. Чтобы хорошо двигаться, быть выносливой и не набирать вес, мне нужен травяной чай, много белка и овощи. Это не значит, что я не позволяю себе есть вкусное и сладкое или как-то ограничиваю порции, на самом деле я ем как здоровый мужик, просто я всю жизнь привыкла питаться так. И сейчас хочу не булку, которая уже к середине следующей пары перегорит, а еды, которая позволит продержаться до обеда.

Для меня это норма. Единственный плюс — найти здесь можно все, что душе угодно, пусть и по конской для меня цене. Беру скрембл из двух яиц, кальмары на пару, крупные креветки, салат из руколы с моцареллой и черри, свежевыжатый грейпфрутовый сок и тонизирующий чай на травах. Грустно плачу, когда с перстня улетает приличная сума, и иду выбирать столик.

— Ильяс, — слышу голос над ухом и поднимаю взгляд. Тот самый парень, который пытался завязать знакомство у расписания. Но мне не интересно. Во-первых, не люблю слабаков. Во-вторых, просто неинтересно.

— Рада за тебя.

— Присяду? — спрашивает он. Я сначала хочу кивнуть, но потом решаю, что знакомств с меня достаточно.

— В одиночестве у меня усваивает лучше.

Во взгляде парня мелькает едва заметная злость и я внутренне готовлюсь к новому скандалу, но Ильяс выдавливает из себя улыбку и уходит, устроившись за соседним столиком, раздражая меня тем, что маячит перед глазами. Впрочем, я умею отвлекаться от раздражителей, а к парню скоро присоединяются друзья и он перестает обращать на меня внимание.

Наверное, зря я катила баллон на колледж. Здесь реально здорово. Столовая похожа на ресторан, панорамные окна, столики, за которыми не чувствуешь себя неловко. Есть под большую компанию, на двоих или такие, как выбрала я — для интровертов. В углу за пальмой всего с двумя стульями (так и тут на мое личное пространство пытались посягнуть). Для меня сегодня и так лишку общения с людьми. Я не хочу поругаться еще с кем-то, а с моим отвратительным характером возможно все. Я не умею держать язык за зубами, могу за себя постоять и не хочу ни под кого прогибаться — убийственное сочетание.

Определенные спортивные успехи дают уверенность в себе и возможность быть свободной. И я этой возможностью пользуюсь просто потому, что очень хорошо помню, каково это — когда ты не влияешь ни на что. Для меня самый большой страх попасть в такую зависимость. Уж лучше я буду Карой господней, к которой боятся подойти.

Вижу Мару — единственную, с кем я познакомилась, не считая близнецов. Она решительно заходит в столовую, останавливается, и также решительно выходит, словно что-то вспомнив. Мне кажется, она всегда такая, порывистая, уверенная в себе, непосредственная. Близнецов нет. Остальные однокурсники разбиваются по группам. Кто-то не обращает на меня внимания, кто-то смотрит с интересом. Вик разглядывает зло и исподлобья. Он сидит в центре зала среди еще нескольких парней. Двое мне знакомы, еще трое нет.

Но когда я прохожу мимо, парень не делает попыток прицепиться. Это правильно. Если меня не трогать, я не трону в ответ. Наверное, стоит познакомиться и с остальными, но я решаю оставить это на потом. После завтрака я всяко подобрею.

Готовят тут божественно, и оно стоит каждой монеты, которую я заплатила. Еще бы монет было больше. Доедая кальмара, я понимаю, что, наверное, не буду идти на поводу у Дара и не стану просить прощения там, где нужно ему. Правда, так думаю ровно до тех пор, пока перед моим столиком не возникает рыжая фигуристая девица с презрительным выражением лица.

— Я пришла тебе сказать, новенькая…

— Я такая же новенькая, как и ты, — прерываю ее на полуслове и любуюсь скривившимся лицом. — Но сказать можешь… — Делаю глоток сока и не мигая смотрю ей прямо в глаза. Люди всегда теряются от подобного. Девушка не исключение. Но она собирается с духом и произносит.

— Не трогай близнецов…

— Постараюсь. — Я пожимаю плечами. — Но иногда я сначала трогаю, потом думаю. Увы.

— Ты не поняла. — Она поджимает полные накрашенные губы. — Не подходи к ним, не общайся с ними, держись от них подальше… на тебя не должен запасть ни один из них. Это понятно?

— Иначе что? — я просто не могу не задать этот вопрос. Хотя, в общем-то, я и не собиралась строить глазки ни одному из наглых мажоров. Мне оно зачем? Да и наше знакомство началось не очень хорошо. Так что волнуется рыжуля зря.

— Мы устроим тебе веселую жизнь. Пойми одну вещь, братья уже поделены очень давно…

Вот зачем она машет красной тряпкой перед мордой быка? Последний раз веселую жизнь мне пытались устраивать лет в четырнадцать, а тогда я была еще до сеансов с магом психотерапевтом. Я не умела контролировать ни эмоции, ни магию, ни силу. Тогда все закончилось большим скандалом и переводом в новую школу. Я уходить не хотела, но пришлось, потому что не я оказалась пострадавшей стороной. А за свои поступки нужно отвечать.

— Мне неинтересна эта мышиная возня с целью повыгоднее себя продать, — сообщаю я и встаю, чтобы обойти девицу. Она оказывается достаточно умной, чтобы не пытаться меня остановить.

— Ты ведь понимаешь, что они не твой уровень? — спрашивает она.

— Ты выступаешь как заинтересованная сторона или просто по душам поговорить? Кого, интересно, выбрала ты?

Она прячет глаза и, поджав губы, выплевывает «Дар», и я чувствую, что она недовольна.

— И почему же?

Она молчит, а мне не нужен ответ. Я и так его вижу. Рыжая просто считает Дара более легкой добычей. Ну, удачи. Что я могу сказать? Фыркаю и обхожу девушку стороной. Замечаю, что с соседнего столика на меня зло и заинтересованно смотрит группа поддержки моей собеседницы. Нет, все же, пожалуй, я схожу в бассейн. Терпеть не могу, когда мне что-то запрещают.

Я зла. Несмотря на мой взрывной характер, количество конфликтов даже для меня излишне велико. Выхожу из столовой и направляюсь на минус первый искать бассейн. Наверное, это глупость. Но я не привыкла отступать. И я действительно чувствую себя виноватой перед Даром. Этот колючий, словно еж, парень… пожалуй, я его очень хорошо понимаю. И его поведение, манера вести себя — это все вызывает восхищение. Даже жаль, что наше знакомство началось неправильно. Но не могу перестать думать о том, как он делает все через боль, но при этом со стороны смотрится гармонично. Вряд ли даже его брат понимает, каково это — ходить, садиться, поднимать руки в экзоскелете, когда каждый миг инородные тела двигаются внутри мышц, врезаются в сухожилия и цепляются за кости. Это адски неприятно.

Пожалуй, попросить прощения стоит. А в бассейне, скорее всего, не будет народа. И это тоже плюс. Я не боюсь идти одна на встречу. Со мной не может случиться ничего критичного здесь в колледже. Я давно разучилась испытывать страх. Точнее, меня пугают определенные вещи, но это точно не встреча в бассейне колледжа с двумя обиженными мальчишками. К тому же, близнецы, во-первых, не будут ничего мне делать, они не идиоты. Во-вторых, не смогут. За последние шесть лет жизни, которые тесно связаны со спортом, я научилась защищать себя — это то, что я делаю на автомате. Собственно, сегодня я три раза это доказала. Идиотка. Контроль всегда был моей слабой стороной.

Чтобы узнать, где бассейн приходится немного поплутать и уточнить у пары человек, но мне все же указывают путь, сказав, что сегодня санитарный день. Это мне сообщает парень из технического персонала. Он выходит из неприметной серой двери с надписью «Служебное помещение». Откроется бассейн завтра. Наплевать. Отказываюсь от предложения проводить, которое поступает от другого симпатичного парня и уверенно спускаюсь по ступеням к прозрачной двери. Дергаю ручку и захожу внутрь.

Тут темно, тихо и безлюдно. Пахнет свежестью и озоном. Практически прямо передо мной начинается черная поверхность воды. Здесь определенно никого нет.

— Эй! — зову я, но не получаю ответа. Играть в прятки совершенно точно не хочу.

Обхожу по периметру бассейн. По полу раздается гулкое эхо шагов. Я делаю почти полный круг и собираюсь уходить. Шутка идиотская. Я ее не поняла. Смысл звать и не прийти? Я не понимаю. Додумать мысль не успеваю. Меня в спину ударяет резкий порыв ледяного ветра. Создается впечатление, будто я вышла без куртки на мороз. Причем не в Горскейре, который славится мягким климатом, а в какой-нибудь Борсландии, где снег не тает даже летом. Вместе с порывом ветра я ощущаю толчок в спину и лечу в воду, мигом покрывшуюся ледяной коркой. И это чертовски неприятно! Не знаю, кто как, но я совершенно точно не фанат ледяной воды! Дыхание мигом перехватывает от неожиданности, руки и ноги сводит! А самое обидное, что все происходит настолько быстро, что я ничего не успеваю сделать!

Глотаю холодную воду и выныриваю, пробивая тонкую, ледяную корку над головой. Отплевываясь, жадно хватаю воздух и чувствую, что готова убивать! И я еще восхищалась этим упырем? Я просто не знаю, что я с ним сотворю за эту идиотскую выходку!

Вокруг никого. Меня столкнули с бортика подло и мелко. Мои извинения слушать не собирались — это была низкая и обидная месть. Я вся мокрая, свидетелей нет, и предполагается, что я вынуждена буду униженно сбежать! Какой нормальный человек отправится на ленты в таком виде? Но кто сказал, что я нормальная? Дар думает, меня так просто победить? Не дождется!

Я вылезаю из бассейна, чувствуя, как зубы выбивают дробь. Как же холодно! Идиот! Не просто ведь скинул, еще и воду остудил мерзавец! Если заболею перед соревнованиями, уничтожу! Мой организм так обычно меня не подставляет, но и у меня нет привычки совершать заплывы в ледяной воде!

Даже не пытаюсь снять одежду и отжать, или как-то иначе привести ее в порядок. Нет уж! Страдать, так не мне одной. С меня течет на пол, с длинных, забранных в хвост волос вода капает на плечи, блузка облепила, как вторая кожа, юбка не лучше, в сумке лужа, а магфон, подозреваю, пришел в негодность, и это большая проблема. Впрочем, возможно, мальчишки из клуба посмотрят, но тогда им придется объяснять, что со мной произошло, а это чревато. У нас сильна взаимная поддержка. Боюсь, они наделают глупостей. Не хватало еще, чтобы эти борцы за справедливость примчались разбираться в колледж.

Толкаю дверь, серьезно переживая, как бы меня тут не заперли, но она спокойно поддается, и топаю по коридорам в аудиторию, где проходят занятия. Идти мокрой, в облепившей тело одежде — это еще то испытание! Стараюсь не думать, что белая блузка просвечивает. Под ней на мне, конечно, лифчик, но, подозреваю, и он, намокнув, стал несколько более прозрачен. На меня смотрят. Пытаюсь представить, что я на ринге. Отрешаюсь от толпы и сосредотачиваюсь на цели. И тогда, и сейчас она одинаковая. Во что бы то ни стало одержать победу. Там противника необходимо вымотать, а тут до него дойти. И я непременно справлюсь с этой задачей. За спиной раздаются шепотки, но иду, гордо задрав голову, словно не происходит ничего необычного. Подумаешь абсолютно мокрая девица в коридоре элитного колледжа. Рядовое же событие! Зубы стучат, руки дрожат, но зато изнутри греет ослепляющая ярость. И я непременно не оставлю без ответа дурацкую выходку близнецов. Точнее, одного, конкретного близнеца! Я бы, конечно, ставила на Кита, но тот огненный. Холод северного ветра у нас Дар. Мальчик-мороз! Ничего, недолго ему праздновать свою победу!

— Что произошло? — спрашивает меня какая-то испуганная рыжеволосая девчонка в коридоре, и я невозмутимо отвечаю.

— Остужалась.

— Эй, малышка, иди сюда, я помогу тебе переодеться? — предлагает кто-то из парней. Его друзья ржут, показываю компании неприличный жест. Они ржут еще громче, и я двигаюсь дальше. Придурки, они везде придурки. Нет, я бы и сама поржала над ситуацией, но мне холодно и мокро! И зло!

— У вас что-то случилось? — ко мне подбегает строгая женщина в узкой юбке, которая не позволяет ей успевать за моим размашистым шагом. — В таком виде нельзя находиться в учебном заведении. Вам стоит переодеться…

— Другого вида у меня нет, — зло замечаю я. — Переодеться не успела, но непременно переоденусь. Еще вопросы?

— У вас точно все в порядке?

— Все хорошо, — отвечаю, надеясь, что она отступит. Но женщина следует за мной, нудно вещая что-то в ухо. Про директора, сухую одежду, правила поведения и удивляясь, как я могла найти воду. Не отвечаю. Не хватает еще, чтобы мне испортили маленькую, но эмоциональную месть! Я не просто же так не сразу отправилась переодеваться!

Приходится ускорить шаг, и в аудиторию мы влетаем вдвоем. Хлопаю дверью и замираю на пороге. Пара уже началась. И, наверное, так делать не стоит. Но меня уже не остановить. Не то что бы я хочу конфликтовать с еще одним преподавателем, но проклятый Дар не оставил мне выбора!

— Что происходит? — Тонкая, как трость преподавательница неопределенного возраста подскакивает со своего места и смотрит на меня с недоумением и злостью. — Кто вы? И что произошло? Почему вы на моей паре в таком виде? Вы же понимаете, так нельзя разгуливать в приличном обществе.

— Каро Девелин, — представляюсь я. — Ничего не произошло. Просто кому-то надо остудиться!

С этими словами я направляюсь к парте ошарашенных близнецов. Кит ржет, Дар скорее удивлен. Мара пытается что-то сказать. Да вообще вся аудитория вместе с преподавательницей находится в шоке, поэтому мне удается моя шутка. В любом бою очень важен эффект неожиданности. Иногда именно он позволяет победить более сильного противника. Я подхожу прямо к Дару и заявляю, глядя в невозмутимые холодные глаза цвета весеннего льда.

— Ты потерял берега! Идиот!

Парень удивленно хмурится, а я мстительно отжимаю над его головой свой хвост, а потом сумку. Вода течет на идеальную укладку блондина, на рубашку и раскрытый конспект. В аудитории воцаряется полнейшая тишина.

Глава 3

— Ты совсем шизанутая! — наконец отмирает он и вскакивает. Снова слишком резко. На рубашке опять кровь. Это служит сигналом. В аудитории начинается гвалт.

Преподавательница возмущено кричит.

— Каро Девелин, немедленно выйди из аудитории! Это неприемлемо! У тебя совесть есть⁈ Ты в приличном учебном заведении! Наберут по льготам, не пойми кого! Быстро к директору!

— Я не могу к директору, как видите, я вся мокрая! Мне нужно переодеться!

— Я буду настаивать на отчислении!

— Да, пожалуйста! — фыркаю я. — Только это сильно вряд ли! Пока я получаю первые места, то учусь здесь.

Разворачиваюсь и несусь на выход. Я, конечно, лукавлю и вылететь отсюда могу быстро и далеко, но все же надеюсь, выставить меня в первый учебный день за недостойное поведение не получится. Но от тренера, которому непременно донесут, я, пожалуй, получу по первое число! А я ведь обещала вести себя прилично! Что за день такой!

— Но это не дает тебе право вести себя подобным образом! — отмирает преподавательница, видимо, переварив мое смелое заявление. — Измываться над людьми с ограниченными возможностями недостойно!

— Сама вы с ограниченными возможностями! — огрызается Дар и выскакивает за мной из аудитории. Вид у парня такой, что мне даже становится страшно. Похоже, я сумела окончательно его вывести из себя. Но нечего быть таким идиотом. Я не виновата, я даже готова была извиниться! И до сих пор готова. Не за все, правда! И жду извинений в ответ.

Я припускаю по коридору и совершенно не ожидаю, что парень догонит и резко швырнет меня к стене. Влетаю в нее лопатками и испуганно хлопаю глазами. Дар смотрит на меня с яростью и молниеносно впечатывает кулак над моей головой. Ловлю траекторию движения и понимаю — угрозы нет. Он не целился в меня — пострадала стена и, подозреваю, его имплантаты. Все же сумасшедший идиот!

Но в первый момент тело реагирует молниеносно. Услышав звук удара и увидев пылающую ярость во взгляде, почти наношу удар, но Дар перехватывает мою руку и вдавливает ее в стену над головой, фиксируя запястье крепкой, уверенной хваткой.

От него пахнет адреналином, кровью и дорогим терпким парфюмом. И это такое сочетание, от которого в один момент сносит крышу. Парень злой, напряженный и с трудом сдерживает ярость. Не знаю, чего ему стоило не попытаться меня ударить. Но ведь сразу бил в стену, а мог бы меня… Порядочный? Не верю, что такие остались.

Я могу вырваться. Мысленно провожу прием, который позволит откинуть соперника, но первый инстинктивный порыв прошел, и я понимаю — нельзя. Я не имею права калечить людей. Этого парня тем более. Его существование и так состоит из одной только боли. Я тоже порядочная. В какой-то мере.

Пока я думаю, он смотрит на меня пылающим от гнева взглядом. Глаза в глаза. Сейчас они синие, как грозовое небо. Черные жесткие ресницы, что удивительно при светлых, будто выгоревших на солнце волосах. Четкая линия рта, красивые губы, нахмуренные брови и впивающиеся под скулы золотые лапки скорпиона — такие натуральные и искусно сделанные, что смотрятся не частью экзоскелета, а изысканным украшением. Красивый, настолько, что я тупею, когда он так близко. А еще этот запах, от которого кружится голова, и сильная хватка. Дар сильный, тренированный — я вижу загорелую кожу шеи, развитые мышцы груди. Несколько пуговиц на рубашке расстегнуты, и я могу оценить сложение парня. Тем более, он стоит почти вплотную ко мне. Высокий, гибкий и жилистый. Что же с тобой произошло, красавчик, как ты оказался в своей «золотой клетке»?

— Ты меня достала, — цедит он сквозь зубы, даже не догадываясь о моих мыслях. — Неуправляемая идиотка, которая считает, будто ей можно все! Я не знаю, где ты была до этого, но здесь себя так не ведут!

— А ты нормальный? — огрызаюсь я, и он вздрагивает, как от удара. Ярость на лице сменяется холодной отстраненностью.

— Нет. Я не нормальный, ты же слышала, что обо мне сказали? С ограниченными возможностями.

— Да! — Я даже не спорю. Он говорит такую откровенную фигню, что даже спорить не хочется. — Умственными, так точно! Ты и твой братик! Два избалованных придурка, который считают, будто им все должны!

— Ты невыносимая, бесишь! — припечатывает он, презрительно меня разглядывая, а я залипаю на его губы. Кажется, парень это понимает и усмехается. Становится стыдно, и я дергаюсь, собираясь вырваться, но не выходит. Этот парень обезоруживает меня одним взглядом и, кажется, я ненавижу его за это. У Дара очень пристальный взгляд, под которым я чувствую себя практически голой. Я не могу понять, что между нами происходит. Воздух настолько наэлектризован, и мне кажется, магия бурлит и в моих, и в его венах. По спине пробегают мурашки, и я дрожу. И совершенно не уверена, что это происходит из-за того, что я замерзла. Это Дар оказывает на меня подобное воздействие. Невозможный, красивый, опасный и невероятно раздражающий!

Дыхание сбивается, и я чувствую, как кровь приливает к щекам. Слишком волнующий взгляд дерзкий, голодный — я не привыкла к таким. Обычно я знаю, что делать, как ответить. А тут… в коридоре ходят люди, на нас смотрят, но мир замирает, словно, вокруг никого нет. Только этот парень, который ничего не делает, но при этом умудряется побеждать в нашей схватке. Как он, демоны забери, это делает?

— Ты сам невыносимый… — парирую я неуверенно, а Дар качается в мою сторону, практически касаясь меня грудью и опаляя губы горячим дыханием. Передо мной сейчас какая-то другая ипостась парня, это пугает меня до чертиков. Он настолько притягательно-опасен, что кружится голова. Совершенно очевидно, в один прекрасный момент мы переместились на поле боя, на котором он играет давно, а вот мне оно незнакомо, и я чувствую себя потеряно.

— И ты так и не попросила у меня прощения… — тихо и хрипло говорит он. Волнующий шепот заставляет меня окончательно растеряться.

— Прости… — выдавливаю я просто потому, что сейчас нет сил спорить. Из нас двоих словно менталист он, а не я. — Хотя ты уже мне отомстил, из-за тебя я мокрая…

— Мне нравится, когда девушки мокрые из-за меня… — Дар улыбается холодной дерзкой улыбкой, от которой сердце подпрыгивает к горлу, а бархатный голос пробирает насквозь. Его намеки настолько откровенны, что щеки пылают, а я чувствую себя не в своей тарелке. Ему удалось меня смутить. — И ты не так просишь прощения…

Я не успеваю спросить как нужно. Дар наклоняется ниже и неожиданно жадно меня целует, наплевав на то, что в коридоре мы не одни.

Я не давала разрешения и все это просто неправильно. И, вообще, я представляла, что мой первый поцелуй будет, если не по любви, то хотя бы по взаимной симпатии. Я не интересовалась парнями. Никогда. В моей жизни был спорт и фобии. Парни, проявляющие ко мне интерес, автоматически попадали во вторую категорию. Но Дар! Дар не проявлял интерес, он не оказывал знаки внимания, пытаясь вызвать мою симпатию, он просто брал то, что ему хочется, а я по какой-то непонятной причине даже не пыталась сопротивляться.

Его поцелуй жесткий, жадный и сбивающий с толку. Парень целуется так, что подкашиваются ноги. Он распинает меня на стене, прижимаясь всем телом. Он горячий, особенно на контрасте с мокрой, облепившей меня одеждой. Его сердце стучит во мне. Чувствую биение всем телом и сама начинаю рвано дышать ему в такт. Я словно провела три поединка подряд, пульс шкалит, а воздуха в легких не хватает.

Парень перехватывает мои руки и заводит их над головой. Проталкивает язык в открывшийся от изумления рот и углубляет напор. Толкается в меня всем телом, вжимая в стену. Между нами нет ни миллиметра свободного пространства, а весь остальной мир перестает существовать. Это так… просто невероятно, я ни разу не оказывалась в подобной унизительно волнующей ситуации. Меня никогда в жизни не целовали. И я не думала, что это случится в наказание и без спроса. Я могу его оттолкнуть, мне ничего не стоит вырваться. Я могу устроить ментальную атаку, но вместо этого, позволяю терзать свои губы, словно у него есть на это право.

Дар отрывается от меня первым. Рвано дышит, отступая на шаг, и смотрит ошалело-пьяным взглядом. А я не могу даже пошевелиться. Губы пылают от поцелуев, а щеки горят от смущения.

— Ну… если потренируешься получше, — холодно говорит он, и сейчас его голос звучит так спокойно, что я снова словно падаю в ледяной бассейн. — То, возможно, я тебя прощу…

Со стороны раздается свист, кто-то ржет и кричит: «Дар-красавчик!», а я чувствую себя настолько отвратительно, что с удивлением ощущаю холод на щеке. Слеза? Я же никогда не плачу.

— Какой же ты мудак… — шепчу я, а Дар только зло, улыбается мне, салютует и развернувшись невозмутимо уходит, под ободряющие крики парней, а я снова делаю то, чего никогда не делала — позорно сбегаю, под свист, улюлюканье и сочувствующие взгляды. Дар сумел унизить меня так, как никто и никогда не унижал, и это просто невыносимо. Я привыкла всегда и везде выходить победительницей, поэтому разучилась проигрывать и забыла, что никогда не стоит сражаться с противником, которого не изучила.

Реву в туалете, как идиотка. Я даже не помню, когда последний раз рыдала. Думала, эта функция у меня атрофировалась еще в детстве. Меня мало что может задеть. Но этот проклятый Дар сумел вывернуть меня наизнанку. Из-за него я мокрая, униженная и разбитая. А после занятий на тренировку. Мне нужно переодеться, добраться до спорткомплекса, и получить заслуженных люлей. Думаю, тренеру уже доложили, что тут произошло, и меня будут ругать.

Я попала в колледж нечестно. Вся наша группа училась за меня. Сама бы я не смогла получить гранд, одних спортивных заслуг было недостаточно. Это стыдно, но у меня был небольшой выбор или я доказываю, что ценный кадр не только в спорте, или прощаюсь со спортивной карьерой и с мечтами о благополучной жизнью. Так как мне нужно на что-то жить. Гранд, который для меня выиграла, по сути, вся наша команда позволит получить хорошее образование, построить спортивную карьеру и достойно жить. Я не могу все это угробить из-за своего поганого характера и нахального мажора. Я должна вписаться в элиту Горскейра, чтобы не скатиться на самое дно. Чтобы я получила этот шанс, один человек отказался от своей мечты. И вот перед ним мне больше всего стыдно. А значит, нужно брать себя в руки и бороться. Я ведь всегда поступаю именно так.

Умываюсь холодной водой и выхожу из своего убежища. Естественно, на меня смотрят, снова пытаются задавать вопросы, кто-то ржет и комментирует наш поцелуй с Даром, но фишка в том — пока меня не трогают, я могу сдержаться. Я бью в ответ, только если чувствую физическую угрозу. Точнее, мой организм чувствует, сама я в этот момент не думаю.

Поэтому, ни с кем не подравшись, выхожу на улицу и направляюсь в общагу. Свою соседку я еще не видела. Но сейчас на полу возле свободной кровати сумка, на спинке стула розовая кофточка. Значит, она заехала. Судя по размеру баула, девчонке не из самых верхов. Мажоры типа Дара и Кита в общаге остаются ночевать лишь изредка, предпочитая мотаться в город.

Переодеваюсь в привычную одежду — штаны с множеством карманов, низко сидящие на талии, свободная кофта с капюшоном, массивные ботинки и в таком виде выхожу из комнаты. Да уж в местную тусовку я совершенно не вписываюсь. Сейчас это чувствуется особенно остро.

Я в первый день была на одном занятии, потом скандалила, потом рыдала в туалете, и в итоге до тренировки остается не так много времени, как я думала. А еще необходимо добраться до города. Это основная проблема. А тренировки у меня каждый день. Частично я могу тренироваться сама — это общая физически и магическая подготовка, работа с собственным весом, оттачивание приемов — для этого в колледже есть зал, но спаринги я пропускать не могу. И это может стать проблемой, которую нужно придумать, как решить. Ни магмобиль, ни оса мне не светит. У меня есть тот, кто может подкинуть, но он и так сделал для меня слишком много. Не хочу напрягать его еще и по этому поводу.

За воротами академии людно. Иду по обочине дороги, пропуская мимо себя магмобили, с утра меня подбросил друг, тот самый, которого лишний раз не хочется напрягать, но обратно приходится добираться самой. А я не представляю, где тут остановка и есть ли она вообще. Богатые девочки и мальчики вряд ли пользуются общественным транспортом.

— Давай подброшу!

Вздрагиваю и поворачиваюсь к магмобилю, который едет медленно рядом со мной. На переднем сидении Кит с безмятежной улыбкой. Он что совсем охренел? Этот вопрос я задаю ему в лицо, и парень улыбается белозубо и ржет. Красивый зараза, как и его брат.

— Не бесись! — вполне миролюбиво говорит парень. — Дар — придурок! А мне все равно в сторону дома. Заодно у тебя будет возможность передо мной извиниться. Причем, оцени мое различие с братом. Меня можно не целовать. Если ты, конечно, сама не захочешь.

Раздраженно фыркаю на это предложение и выдаю свою основную претензию:

— Твой придурок-брат прилюдно меня унизил!

— А ты его нет? Причем не один раз. Нафига ты на него вылила воду?

— Нафига он меня кинул в бассейн? — парирую я.

— Не-не! Это не он. Дар — придурок и выходка в коридоре в его духе… но скинуть в бассейн? Это сделал кое-кто другой…

— Кто? — сразу же настораживаюсь я и даже ускоряю шаг, чтобы идти вровень с магмобилем Кита.

— Садись. — Парень кивает в сторону пассажирского сидения. — Тогда расскажу…

Я зло смотрю на этого улыбающегося нахала и очень хочу показать ему неприличный жест, но вместо этого обхожу магмобиль и плюхаюсь на переднее сиденье. Наказать реального виновника моего купания хочется больше, чем еще раз поругаться с одним из близнецов.

— А где твой брат-придурок?

— Ты не поверишь, но мы не проводим вместе все время. Я за ним не слежу. А Дар в говняном настроении вообще не подарок. Ты его порядком вывела. Подозреваю, он у нас в комнате.

— Я его? — возмущаюсь, а Кит снова ржет. Он вообще бывает серьезным?

Из магмобиля Кита я вылезаю за квартал до спортивного клуба. Здесь узкая тенистая улица в одном из деловых кварталов города. Парень удивлен, но не показывает вида. Рядом нет жилых домов. Несколько офисных зданий, музей, театральная студия, гончарная школа, студия иллюзионистов и еще что-то такое же. Клуб не пропустишь. Он большой, двухэтажный и за углом. Это принципиально. Не хочу, чтобы меня видели с мажором. А еще после нашей поездки, а гоняет близнец так, словно несется на тот свет, я знаю, кто меня столкнул в бассейн. И поэтому чувствую себя очень странно, так как Дар не виноват. Пока иду знакомой с детства дорогой, размышляю над сегодняшним днем. Я даже одну расколотую года три назад плитку перешагиваю, не задумываясь и не опуская глаз. Мне не нужно смотреть под ноги, чтобы не споткнуться. Я чувствую дорогу интуитивно.

Глава 4

Я очень зла на Дара из-за поцелуя, который перевернул внутри меня все. Это квинтэссенция ярости, страсти и унижения. Такие сильные эмоции, которые встретишь нечасто. Как менталист я ощущаю их особенно ярко. И даже не могу сказать, чьи они. Мои или отголосок чувств, которые испытывал парень. Я не сильна в таком. Моя сильная сторона — разрушение, а не эмпатия.

Но в то же время мне стыдно за свое поведение. Ведь я ни секунды не сомневалась в том, что выходка в бассейне, дело рук братьев. И отомстила, тоже не размышляя ни минуты. В итоге в моем арсенале несколько обиженных людей, два преподавателя, с кем я испортила отношения, и один, на занятия к которому я не явилась.

Дара до сих пор иррационально хочется подозревать. Но Кит был убедителен, и отправляюсь на тренировку я в разобранных чувствах, а еще с планом мести, который придумала не я, и который мне не нравится. Но опять же. Кит был убедителен.

Поднимаюсь по широким ступеням. Тут все родное. Я в этом клубе с двенадцати лет. На самом деле с восьми, но период с десяти до одиннадцати и сложный год после я не люблю вспоминать. Очень давно я решила — моя жизнь началась в двенадцать, когда я робко переступила этот порог, морщась от боли, который причинял экзоскелет. Нет, я занималась и раньше, до событий, перевернувших мою жизнь. Но тот заход длиною в два года, я не учитываю. Он был до того как…

— Хочешь не чувствовать боль при движении? — спросил тренер, и я кивнула. Он тактично умолчал, что боль будет на тренировках. Ходить после этого и, правда, оказалось совсем несложно. Экзоскелет я сняла в четырнадцать, поэтому Дара понимаю отлично. У меня магический скелет был не на все тело и не на всю жизнь. Случай парня, похоже, намного сложнее.

— Привет, Каро!

Ко мне несутся три девчонки-первогодки. Им по восемь. Волосы забраны так, что налицо не падает ни одной прядки. Свободные белоснежные шаровары и кофточки отглажены — у меня никогда не было такой идеальной формы.

— Привет стрекозы!

Это название их группы, но и по характеру подходит. Иногда я веду у них общую спортивную подготовку. Мой золотой уровень это позволяет. И тренер просит подменить его. Это честь и дополнительные деньги, которые мне нужны всегда.

Обнимаюсь с девчонкам и иду дальше. По дороге разнимаю трех пацанов, которые в шутку дерутся в коридоре. Тут все серьезнее — в воздухе грозовой вихрь, и висит, раскинув руки Девид, а Вентор, пытается сместить вихрь порывам ветра и перейти в контратаку, сделав сальто. К несчастью, любителей повыпендриваться вне зала, сальто заканчивается прямо перед моим носом.

Мне даже делать ничего не приходится, просто посмотреть.

— Кара Господня! — орет Вентор и парни, как стадо молодых горных козлов, с топотом уносятся по коридору, а я кричу им вслед.

— Для боев есть татами!

— Каро!

Слышу грозное. В конце коридора открывается дверь тренерской, вздыхаю и отзываюсь.

— Иду!

Ну, что же. Настал час великого заездюля. Ни разу еще тренер не звал к себе, чтобы похвалить. Да и не за что. Правило клуба гласит — хвалим прилюдно, ругаем тет-а-тет.

Выдыхаю и захожу получать порцию заслуженных нотаций. Мой тренер шэх Картер Вайс — высокий, с хмурым взглядом и черной щетиной на лице с грубыми чертами. Он пугает, когда не знаешь, насколько он клевый, и как много детей прошло через его руки. Спортивный клуб «Феникс» дал в возможность сотням таких, как я.

У шэха Картера всегда есть места для тех, кому идти больше некуда, но кто готов пахать. Поэтому я захожу в его кабинет, как провинившаяся первоклашка. Мне стыдно, что я подвела единственного, кого могу называть отцом, хоть он таковым и не является. Он мой опекун, а также опекун еще пары десятков ребят в клубе, но мне уже восемнадцать, и теперь я сама по себе, он не может отвечать за меня, защищать и страховать, только помогать советом, бесплатными тренировками и подработками. Шэх Картер приложил все усилия, чтобы у меня был шанс на будущее. Общага, хорошее образование и возможность тренироваться дальше. Вопрос: «Что пошло не так, Каро?» заставляет окончательно поникнуть. Не так пошла я. Это и пытаюсь объяснить своему шэху. Под конец разговора рыдаю, потому что общение с ним это всегда на разрыв. Он знает, какие вопросы задать. Ни один маг-менталист не способен так качественно вытащить твои страхи.

— Каро, там обычные люди. Они не угрожают тебе. Постарайся держать это в голове каждый день. Горскерский колледж магии очень печется о своей репутации. Ты теперь тоже часть их репутации. Сейчас они тебе нужны больше, чем ты им…

— Я понимаю…

— Тогда какого?

— Они меня вывели! Эти демоновы близнецы.

— Каро, ты одна из ведущих спортсменок клуба. Ты показываешь отличные результаты еще и потому, что можешь направить агрессию в нужное русло, умеешь сдержаться, когда того требует ситуация во время боя…

— Там не бой.

— А вот в этом ты сильно ошибаешься. Вся жизнь — бой. И веди себя соответствующе. Ты или выиграешь, или даже я не смогу тебе помочь.

— Я поняла, учитель.

— Не сомневаюсь. Теперь, главное, прими. Твоя проблема не в понимании, а в приятии. Не дай сиюминутным эмоциям испортить твою жизнь.

Киваю и выхожу. До начала тренировки остается пять минут. В раздевалку захожу последней, девчонки уже в зале. У нас смешанная группа, девушек всего три и я сама старшая. Элине четырнадцать — она с нами первый год, Вэл — пятнадцать, поэтому я для них не подруга, скорее, старшая сестра. Я тренируюсь преимущественно с парнями, и с ними меня связывают более тесные, дружеские отношения.

Когда босиком выхожу в мягкий зал, меня отпускает, я выдыхаю и чувствую, как отступает напряжение.

— Как дела, Каро? — Первым ко мне подходит парень, с падающими на нос пшеничными волосами и яркими, зелеными глазами — Волк. Буквально. Кристиан Волаф — лучший друг и соратник. Мы с ним знакомы очень давно, и именно он должен был в этом году начать учиться в колледже магии.

— Чувствовала себя не на своем месте… — фыркаю я, а он ржет и стискивает в объятиях. Выворачиваюсь и смотрю ему в лицо. Свезенная скула, разбитый уголок губы. Недовольно качаю головой. Мне не нравится, что я вижу, но его секрет не выдам. Хотя влетит Кристу сильнее, чем мне, если тренер узнает.

Прохожу дальше и здороваюсь со всей нашей компанией. Эрик — богатый нахал с обаятельной улыбкой и кольцом с неограниченным лимитом. Мы думали, он сдуется через три занятия, но три года он с нами и давно стал частью семьи. Его кузен Питер лэ Лайом — пятнадцать лет, а уже «машина», которая через раз умудряется заваливать меня. Форс — пожалуй, единственный, кто занимается давно, но так и не прижился в нашей «семье» — он почему-то считает, что у него есть права на меня. Улыбается слишком вызывающе, пытается заигрывать, я игнорирую. Здесь все братишки, я не рассматриваю их как парней. А кого рассматриваю? Почему-то перед глазами возникает вполне конкретное лицо, а на губах вкус вполне конкретного поцелуя.

Всю тренировку я несобранна. Вижу, что тренеру это не нравится. Пытаюсь взять себя в руки, ловлю настороженный взгляд Криста, пропускаю удар. Самый обычный, даже немагический и удивленно промокаю рукой губу. Кровь. Просто отличный финал этого дня! Мой соперник — рыжий и худощавый Трисс испуганно смотрит на меня, но я отмахиваюсь. Рабочий момент. Парень — молодец, подловил. Я не молодец — подставилась.

— Так, Каро! — командует шэх. — На сегодня все. Иди переодевайся. И, давай уже, соберись. Жду тебе завтра вечером. Надеюсь, к этому времени ты сможешь настроиться на рабочий лад.

Стыдно. И я поспешно сбегаю. Нет, ну всякое бывает. Иногда лучшие допускают ошибки, и пусть это случится на тренировке, чем в бою. Но я-то прекрасно знаю, из-за чего не могу сосредоточиться, и это злит. Я вообще не хотела никакой вовлеченности в учебу и жизнь элиты Горскейра. Мне это не нужно. Цель была такова: я прихожу, тихо сижу на занятиях, и также тихо потом уезжаю на тренировку, и так до конца обучения. Еще вчера казалось, что в этом плане нет ничего сложного.

Иду в душ, смываю с себя пот и кровь. Губа припухла, но завтра, скорее всего, будет незаметно. Сушу волосы и подхожу к своему шкафчику. Тренировка еще не закончилась, поэтому в раздевалке я одна. Тут в кой-то веки тихо и свободно. Открываю дверцу шкафа, и к моим ногам плавно вылетает цветок… засушенный ирис, который выглядит так, будто его бережно хранили много лет между листов старой книги. В общем-то, безобидная вещь, но меня прошибает холодный пот, и начинают мелко дрожать руки. Это привет из такого далекого прошлого, что оно почти стерлось из памяти. Привет от того, кто никак не мог его прислать. От того, кого я боюсь сильнее всего.

Когда в раздевалку с шумом забегают девчонки — не только наша группа, но и средняя, которых тоже, только что отпустили, я так и стою у своего шкафчика с зажатым в руках цветком ириса. На пол с волос накапала лужица воды, а я словно потерялась во времени.

— Каро, у тебя все в порядке? — спрашивает меня раскрасневшаяся после тренировки Вэл, я сминаю цветок в кулаке и киваю.

— Да, все хорошо…

Вижу по ее глазам, она мне не верит, но вопросов больше не задает, а я на автомате одеваюсь и выхожу в холл. Надо придумать, как добраться до академии, а мне на улицу выйти страшно. Дурацкий цветок! Кто мог его подложить в мой шкафчик? А главное, зачем? Я давно перестала бояться цветов, темноты и передвигаться одна — однажды это очень плохо закончилось. Но та история в прошлом, я пережила ее.

— Что спишь, Каро? — сзади за плечи меня обнимает Волк. Вообще, он нелюдимый и холодный, такие вольности позволяет только со мной.

— Да так… — вяло отмахиваюсь я. Настроения никакого. Мне нужно остаться наедине с собой и хорошенько все обдумать.

— Пойдем, отвезу тебя в колледж.

— Далеко… — Я не очень активно сопротивляюсь, но Волк уже утаскивает меня по направлению к своей неновой, припаркованной перед входом осе. При условии, что мне страшно, я устала, а до лицея добираться долго, от такого предложения отказаться не могу.

Остановившись тихо говорю слезливым голосом. Я только с этим парнем могу позволить себе слабость.

— Крист…

— Что случилось Каро?

— Кажется, он вернулся…

Парень сразу поворачивается ко мне. На его лице испуг, который он пытается скрыть.

— Но это невозможно…

— Я тоже так считала, но… — Я разжимаю руку и демонстрирую смятый цветок, который все еще держу в кулаке.

— Каро, успокойся, — говорит Крист, но в его глазах страх. — Это просто чья-то дурная шутка.

Я благодарна, что он пытается меня утешить. Именно за этим я ему и рассказала. Происходящее настолько нереально, что мне нужно с кем-то поделиться, иначе меня захлестнет иррациональная паника.

— Чья? — сглатывая, спрашиваю я. — В курсе случившегося ты, я и тренер. Ну и мать… остальные представления не имеют, и, тем более, не могут знать про цветы. Я никогда и никому не рассказывала. Ты единственный. Ну и шэх только после этого того, как я поделилась, согласился взять меня к себе.

Крист кивает. Он всего на полтора года меня старше, но в тот момент, когда я появилась в экзоскелете на пороге тренажерного зала, помнит очень хорошо. Мне кажется, из того старого состава мы с ним остались вдвоем, все «наши» пришли чуть позже или вместе со мной.

— А в колледже? Твои документы передавали туда.

— Там нет подробностей… — Я с сомнением качаю головой. Да и кому это надо? Вытаскивать историю, которая случилась семь лет назад.

— Кто-то мог сопоставить факты и докопаться до той истории, — высказывает предположение парень. — Например, близнецы, с которыми ты поругалась. Они могли устроить такое типа в шутку?

— Представления не имею… — Я качаю головой. — Слишком плохо их знаю. И поругалась я с ними с утра… никто не успел бы так быстро раскопать детали. Крист, я полного дня в колледже не отучилась… это кто-то связанный с прошлым. Наверное…

Я ничего не понимаю, поэтому мне изрядно не по себе.

— Нужно рассказать шэху, — замечает друг.

Мне самой приходила в голову эта мысль, но я не хочу его дергать. Тем более, может быть, это, действительно, чей-то идиотский розыгрыш. Я думаю какое-то время, а потом отвечаю.

— Нет. Возможно, цветок ничего не значит…

— А если значит? Я волнуюсь, Каро.

— Я уже не наивный беззащитный ребенок, Крист, я боюсь иррационально, но могу за себя постоять. Да и его уже нет в живых.

— Это точно известно?

Пожимаю плечами. Я знаю о смерти самого страшного детского кошмара из письма мамы, которое пришло пару лет назад. Я не стала писать ответ. В двух годах ада она виновата не меньше, чем он.

— Все равно, будь осторожна, Каро. Если вдруг снова произойдет что-то странное, не скрывай.

— Хорошо.

Благодарно киваю и прижимаюсь к широкой груди Криста, он обнимает меня и кладет подбородок на макушку, даже не пытаясь отстраниться. Мне приятна эта близость, она успокаивает. Страх отступает, поделившись с кем-то, я начинаю мыслить рационально. Я действительно старше, сильнее, и ни за что не позволю утянуть себя в ад. Но вопрос, почему мне кто-то упорно пытается про него напомнить, остается открытым.

Крист подвозит меня до академии, проскальзывает в узкую открытую калитку и, презрев все правила, тормозит прямо во дворе колледжа. Позер. На нас тут же оборачиваются.

— Ты знаешь, что подставляешь меня? — спрашиваю раздраженно. Здесь свой маленький мирок — и сплетни играют не последнюю роль. А я и так стала причиной обсуждений с утра.

Парень белозубо улыбается, и я отчаиваюсь понять, что это значит. Он пытается заявить права на меня? Но это глупо. Мы дружим очень давно, и я точно не в его вкусе. Впрочем, Крист не из тех парней, вкус которых сразу разгадаешь. Я не видела его в компании девушек. Поэтому, какие ему нравятся, сказать не могу, а вот какие нет — однозначно. Те, которых можно встретить в элитном колледже Горскейра — не знаю, что за история у него связана с богатыми и красивыми девочками, но однозначно нехорошая. Он не рассказал, хотя происходило все в то время, когда мы уже были знакомы. Просто на тот момент у каждого из нас были свои боли. Мне нужно было кому-то рассказать, а Крист молчал.

Друг машет мне рукой, его оса с места, снова нырнув в узкую калитку, а я чувствую на спине тяжелый взгляд. Он ощущается легким покалыванием между лопатками. Поворачиваюсь и вижу Дара. Рядом с ним несколько девушек и пара парней. Кита нет. Та девица, которая делала мне предостережение, обвила парня, как лиана ее рука блуждает по его прессу, бесстыдно, занырнув под свободную белую майку. Ее губы периодически касаются его шеи. Мне кажется, что она готова снять трусики прямо тут. Противно и иррационально бесит.

Только вот парень на нее не обращает внимания, не отрываясь, смотрит на меня. Когда ловит ответный взгляд, наклоняется к своей подружке, обнимает рукой за талию и, грубо притянув к себе, жадно целует. Меня окатывает волна жара. Кровь приливает к щекам. Парень повторяет наш поцелуй. Девица послушно льнет к нему и в душе, похоже, празднует победу, только вот представление для меня. Дар даже не пытается это скрыть. Глаза в глаза, с темной пылающей страстью под черными ресницами. Я только презрительно качаю головой, а парень демонстрирует мне неприличный жест за спиной своей девушки. Придурок. Отвечаю ему тем же и ухожу в сторону общаги. Когда-нибудь этот дерьмовый день закончится?

Глава 5

Видимо, нет. Лучший способ завершить отвратительный день — лечь спать, но не могу. Потому что в комнате я понимаю, что дико голодна. Спать на голодный желудок не умею. Я вообще ничего не могу на голодный желудок. И готова стонать от отчаяния. Кровать так и манит, в мышцах после тренировки приятная тяжесть.

Моя соседка — симпатичная рыжая девчонка с кудряшками сидит на стуле, подогнув под себя ногу и, беззвучно шевеля губами, читает раскрытую книгу. Вижу, что это учебник «Социология в ментальной магии». Девушка мне незнакома, видимо, мы учимся с ней в разных группах. Да и такого предмета в нашем расписании я не видела.

— Ой, привет! — Она вскидывает свои васильковые глаза, и я на минуту залипаю. Такой неестественный и яркий у них цвет. — Я не заметила, как ты вошла. Я — Энси.

— Каро, — отвечаю я. — Подскажи, столовая еще работает. Не в курсе?

— Ну-у-у… — Она достает магфон и пару секунд изучает мерцающий экран. — У тебя еще двадцать минут до закрытия. Но в это время там обычно выбор небольшой.

— Наплевать. У меня сегодня был только… — силюсь понять, как обозвать прием пищи между завтраком и обедом. В итоге решаю не заморачиваться и сообщаю: — Короче, ела я очень давно.

— Тогда поспеши, — отвечает синеглазка и снова утыкается в учебник.

Следую ее совету. В столовой, и правда, все по-прежнему изыскано, но печально. Беру куриную грудку и салат, состоящий из разной травы и помидор. Не самый плохой вариант для позднего ужина. И устраиваюсь у окна. Кроме меня, в столовой всего несколько человек, и это прекрасно. Мне нужно переварить сегодняшний день. Но в голову лезут только отвратительные мысли. Одна хуже другой, поэтому я съедаю все быстро, без удовольствия и раздраженная выхожу. Сна ни в одном глазу, а значит, ложиться бесполезно. Возвращать в комнату, где я не одна, не хочется. Пусть соседка с виду вполне милая, мне нужно немного времени наедине с собой, поэтому решаю прогуляться по кампусу. Заодно изучу, раз не хватило времени сделать это днем.

Несмотря на вечер, тут людно и достаточно шумно. Кажется, в нескольких местах вечеринки. Интересно, куда смотрит администрация. Впрочем, все в пределах дозволенного — просто смех, негромкая музыка и, возможно, немного алкоголя. Народ радуется встрече после каникул. Возможно, где-то отмечает и наша группа, но я все пропустила и не уверена, что печалюсь по этому поводу.

Мне нравится здесь. Хорошо освещенные тропинки, несколько кафе, магазинчики, сейчас закрытые, в темноте парка сцена и раскиданные по идеально стриженному газону кресла-мешки. Сейчас почти все занятые парнями и девушками. Кампус, как небольшой город, населенный исключительно студентам. Парочки зажимаются в саду между деревьями, куда не достает свет фонарей, компании прогуливаются по тропинкам и никому, ни до кого нет дела. Тут особая атмосфера, которую я пытаюсь изучить и применить к себе. Даже жаль, что после сегодняшнего выступления мне вряд ли удастся вписаться в здешнюю среду.

Я довольно долго неспешно прогуливаюсь, не перекинувшись ни с кем даже парой слов. Пока снова не натыкаюсь на него. Этот демон меня преследует, что ли?

Здесь на дорожке темно, поэтому я издалека вижу силуэт, но разобрать, кто это, могу только приблизившись. Черный силуэт обретает знакомые черты.

Дар стоит, привалившись спиной к стене нашего общежития, и курит. На островке света, словно демонстрирую всему миру свою пагубную привычку. Делает глубокую и медленную затяжку, сжимая сигарету в длинных пальцах. Под фонарем блестят тонкие проволоки экзоскелета. Глаза парня прикрыты, темные тени от ресниц падают на щеки. Четкая линия профиля — прямой нос, идеальные губы, резкая линия скул. Голова слегка запрокинута, и я вижу, как при затяжке дергается кадык. Не хочу смотреть, но почему-то это зрелище завораживает. Дар полностью погружен в себя, и я надеюсь пройти мимо, но, поравнявшись с ним, слышу тихое:

— Знаешь, как называют девушек, которые уезжают с одним парнем, а возвращаются с другим? — У него красивый низкий с хрипотцой голос, который говорит гадкие вещи. Дар будто бы наслаждается попытками унизить меня. Намек очевиден.

— Знаешь, как называют парней, которые сначала целуют одну девушку, чтобы наказать, а потом другую, чтобы непонятно что продемонстрировать? — парирую я, и парень резко распахивает глаза. Я оказываюсь не готова к их пронзительному льду.

— И как же? — спрашивает он. На губах кривая ухмылка, от которой становится не по себе. Хочется сбежать, несмотря на здравый смысл и понимание — я справлюсь с Даром. Физически. Мне всегда было достаточно этого понимания, чтобы чувствовать себя комфортно. Почему же с ним это дает сбой?

— Идиот, — фыркаю я, стремясь скрыть неуверенность.

— А я думал, ты что-то придумала поинтереснее, — разочарованно тянет он и закусывает губу. Жест, от которого сердце совершает в груди кульбит.

По-кошачьи плавно Дар отделяется от стены и делает шаг мне навстречу. Его грация завораживает, хотя мне известна ее причина, и она прозаична. Чем более плавные движения, тем меньше боли доставляет экзоскелет. Если Дар изучил это, приспособился, значит, носит его достаточно давно. Больше полугода.

Парень замирает передо мной и делает то, чего я никак от него не ожидаю. Не выпуская сигарету, зажатую между указательным и средним пальцем, большим с легким нажимом проводит по моей нижней губе.

От неожиданно-болезненного ощущения шиплю и отшатываюсь. Я забыла, что губа разбита. Обычно не обращаю внимания на такие мелочи.

— Это сделал он… тот парень? — тихо спрашивает Дар и мне чудится в его голосе одно холодное любопытство.

— Не он, хотя мог… — отзываюсь я, понимая, что дразню парня намеренно. Его глаза темнеют, а челюсти напряженно сжимаются. Я вижу, как перекатываются желваки, делая лицо Дара старше.

— Это в твоем понимании нормально?

— Это в моем понимании тренировка, — усмехаюсь я и отступаю. — Там иногда бьют. И бывает по лицу. Ненормально, в моем понимании, использовать поцелуй как наказание. Эффект как от удара, только без применения силы. Метод того, у кого силы недостаточно!

Я понимаю, что своими словами задеваю его, но не согласна молчать, потому что Дар напросился сам. Парень замирает с поднятой рукой, в которой тлеет сигарета, а я обхожу его по дуге и, гордо выпрямив спину, удаляюсь. Он больше ничего мне не говорит. И это прекрасно. Я до сих пор чувствую запах дорого табака и теплые пальцы на своих губах. Этот парень, действительно сущий демон. Проклятый Дар! Он настолько сильно меня раздражает, что я не могу перестать о нем думать. Такого со мной не случалось никогда.

Дар

Не знаю, зачем я с ней заговорил. Вообще, не понимаю, почему я веду себя рядом с Каро, как последний идиот. Зачем мне эти проблемы и встряски? Даже пытался связаться с Китом в надежде, узнать, что у него с новенькой. Но брат не ответил, и меня порвало. Почему-то я сразу решил, что они вместе. Казалось бы, какое мне дело? Но крышу унесло.

Поэтому и поцеловал приторно-сладкую блондинку, у которой в глазах смешались жадность и жалость. Страсть она играла, причем, не очень талантливо. Кроме брезгливости этот поцелуй ничего не принес. Повторять точно не хочется.

А вот Каро мне целовать нравилось. Пожалуй, в тот момент, мне на миг показалось, что я победил. Ощущение было недолгим. Я поступил как мудак, она мне об этом сказала. Точка. Больше никаких поцелуев. И история закончена. Она унизила меня, я унизил ее. Зуб за зуб. Не осталось даже обиды.

Медленно иду по аллее к воротам колледжа, начинает крапать дождь. Весь день на ногах, несколько испорченных рубашек, общая усталость, боль, которая стала частью существования, и огромная бездна внутри. Ни цели, ни желания жить — пустота. Надо бы идти ложиться спать. Завтрашний день не будет проще. Простых дней меня вообще не привидится, но я упрямо заставляю себе переставлять ноги и за углом сажусь на осу. Ее пригнали еще днем. Втайне от Кита, и, естественно, бабушки. Этот аппарат не такой навороченный, как был у меня раньше или на котором иногда гоняет брат, но зато о ее существовании никто не знает. Мне запрещено даже приближаться к осам, если я упаду снова, меня не соберут. Даже если падение будет лайтовым.

Но я упрямый и совсем не уверен, что расстроюсь, если меня не соберут. Моя жизнь вряд ли имеет цену.

Сажусь на новенькую осу и провожу руками по металлическим усам. Вспыхивают кристаллы, зажигаются глаза, освещая дорогу. И я медленно трогаюсь, чувствуя, как впиваются импланты. Боль становится сильнее, зато я чувствую себя живым. Впереди дорога и попытка восстановить утраченные навыки. Или закончить бессмысленное существование. Мне самому сложно понять, почему я раз за разом испытываю жизнь на прочность. Ведь ясно, что это испытание я не прошел еще год назад.

Возвращаюсь домой через два часа, мокрый насквозь из-за начавшегося дождя, радуюсь, что на территории кампуса погасли фонари и народ уже разбрелся по своим комнатам. Потому что я еле иду. Все мышцы в напряжении, ноги и руки дрожат. И хорошо, что мою слабость никто не видит. Вваливаюсь к себе в комнату и навзничь падаю на кровать, но понимаю — она не пуста. Матерюсь, щелчком пальцев включаю свет и вижу перед собой испуганное лицо ванильной блондинки, которую целовал сегодня вечером. Что эта дура тут делает? Впрочем, определенные мысли по этому поводу у меня есть. Только вот мне неинтересно даже спать с ней. К счастью, даже объяснять это, скорее всего, не придется. Блондиночка явно переоценила свои силы. Даже ради моих денег, связей и статуса, она все еще не готова спать с парнем, закованным в экзоскелет… многие не столь разборчивы. Блондиночку же я пугаю. Так зачем ей все это? Я не единственный парень в колледже.

Судя по ужасу в широко распахнутых глазах, видок у меня еще тот. А девица, ее имя не помню в нежно-розовом кружевном белье, на котором у же появились пара капель крови. Все же снова травмы. Сейчас все не так критично, но люди пугаются. И это явно не то, чего ожидала моя гостья.

— П-прости… — дрожащим голосом шепчет она, пытаясь от меня сбежать. — Я пойду.

— А зачем приходила? — спрашиваю я, переваливаясь на спину и демонстративно вытирая кровь со щеки.

— Я… я… — заикается она и пятится к двери. Прекрасно, я напугал ее настолько, что даже явившись меня соблазнять, она не готова остаться… «Интересно, а Каро бы осталась? — мелькает шальная мысль, и я тут же отвечаю на нее. — Каро бы никогда не пришла».

Каро

Я прихожу в комнату и сразу иду в душ. Моя милая рыженькая соседка уже спит, трогательно положив ладошку под щеку, и я стараюсь не шуметь. Я эмоционально вымотана и единственное, чего хочется — спать. Точнее, отключиться от этого дня и всех неприятных событий, которые произошли.

Понимаю, что не усну самостоятельно, поэтому специально использую гель для душа с запахом бергамота и цитруса, он всегда действует на меня успокаивающе. Ну и ментальный дар помогает. У меня получается, завернувшись с головой в одеяло, отрешиться от реальности. Всего несколько дыхательных упражнений и наступает умиротворение. Я хорошо «взрываю» головы, и очень плохо чувствую чужие эмоции. Ментальная магия очень разная. Кто-то чувствует других людей, кто-то может проникнуть в голову соседу, я умею воздействовать на мысли и эмоции подавлять их, захватывать в плен и рождать волну боли или отчаяние. В эмпатии я не сильна, но умиротворение, идущее от посапывающей на соседней кровати соседки, ощущаю остро. Таких людей очень мало. У нее действительно все хорошо. Ни тревог, ни волнений, ни злобы и зависти. Ни одной отрицательной эмоции — это странно и редко встречается. В нас всех сидит своя в боль. У всех есть страхи, и мы часто испытываем злость. Я немного открываюсь для чужих эмоций и плавно засыпаю, правда, если бы я знала, что ждет меня во сне, пожалуй, предпочла бы провести эту ночь за учебниками. Сон в моей голове явно не следствие позитивного настроя соседки.

Во сне холодно и темно. Мне достаточно давно темно и холодно. Пока Его нет, я должна сидеть в шкафу. Старые, пахнущие нафталином платья, поджатые замерзшие ступни и красивая кукла, которую я не трогаю. Она сидит рядом со мной, и я до мелочей знаю, как она выглядит, хотя сейчас, как и я, полностью погружена в темноту. Ярко-зеленые травяные глаза в обрамлении черных ресниц, пухлые губы, лицо-сердечко и длинные черные локоны. На кукле розовое платье с оборками — рукава-фонарики, пышная двухслойная юбка — нижний слой — атлас, а верхний — шифон. Кукла очень красивая и какая-то мертвая. А я не очень красивая и живая. Это важно.

Я постоянно сравниваю себя с куклой и панический боюсь, потому что Он пытается сделать меня похожей на нее, но пока ему что-то мешает. Я неидеальна и радуюсь этому.

Вчера он завил мои волосы, но они еще недостаточно длинные. Кудри едва касаются лопаток, а у куклы спускаются почти до поясницы. И это меня спасает, я бы обрезала их, но нечем. Я твердо уверена, как только я стану такой же красивой, как эта кукла, то умру. Все куклы умирают… на его полке в гостиной с камином сидят куклы… их пять. Моя — шестая. А вот маленьких испуганных девочек в доме нет. Он говорит, что я неидеальная и это проблема, но он обязательно ее решит, и я займу свое место…. В этот момент он смотрит на полку и смеется, а мне становится очень страшно. Место на каминной полке оно не для меня, оно для куклы, а что будет со мной? Точного ответа на этот вопрос нет, но я знаю — ничего хорошего.

Никогда раньше не думала, что человек, напрочь лишенный магии, может быть таким пугающим. У меня есть сила. Мне говорили об этом… но я не понимаю, как ее использовать. Я вообще не понимаю, что делать, поэтому просто сижу в шкафу, грею руками замерзшие ступни и считаю минуты. Я боюсь, он придет за мной… но еще больше боюсь, что не придет вообще, тогда я останусь в шкафу навсегда без еды и воды. И это страшнее, чем день за днем превращаться в куклу.

Я начинаю, клевать носом, и, устроившись в позе эмбриона между старой одеждой, засыпаю, чтобы с криком ужаса проснуться от хлопка двери.

Не сразу понимаю, что ору я в реале. Подскакиваю на кровати, чувствуя сгущающийся вокруг магический кокон. Еще секунда и вокруг всех накрыло бы ментальной волной. Сдерживаюсь в последний миг. Светает. У двери в душевую вижу очень смущенную, покрасневшую рыжеволосую соседку в полотенце.

— П-прости… — испуганно бормочет она. — Я тебя напугала… я, правда, не хотела. Дверь случайно хлопнула. Вечно моя привычка вставать ни свет, ни заря мешает людям…

— Ничего страшного, — хриплю я, все еще пытаясь отойти от кошмарного сна. Давно мне не снилось ничего подобного, хотя первое время кошмары были частью моей жизни. — Сон все равно был отвратительный. Поэтому спасибо, что выдернула меня из него в реальность. Она мне нравится несколько больше. Интересно, в этом месте можно где-то попить кофе?

— Можно. — Она улыбается и пожимает плечами. — У меня.

Подходит к шкафу и достает оттуда жестяную банку с отличным кофе и две чашки, которые сами могут нагревать воду до нужной температуры. Я давно облизываюсь на такой набор, но руки не доходят купить.

— Ты моя героиня… — бормочу я, понимая, что день, начавшийся с чашки ароматного кофе, просто не может быть плохим. Я даже решаю пожертвовать своей пробежкой, на которую хожу обычно до завтрака. Но сегодня бегать нет желания. Так как подобное случается нечасто, даю себе эту небольшую поблажку. Забираю чашку с ароматным напитком и устраиваюсь на подоконнике. Почти идеально, если не вспоминать про сон.

Соседка тоже залезает и садится напротив, благо он достаточно большой и нам хватает места. Я прислоняюсь спиной к одному оконному откосу, а она к другому. Удобно и не мешаем друг другу. Пьем кофе и молчим, уставившись в окно. Идеально. Хотя бы с соседкой мне повезло. Мы с ней совпадаем, и я гадаю, кто она.

Дорогая пижама, хороший кофе, отличные вещи. Не стипендиатка, как я. Явно домашняя девочка из обеспеченной семьи, но, похоже, не настолько, чтобы входить в число элиты. Иначе бы не жила в общежитии… или жила? Но одна ночь вместе на соседних кроватях — слишком мало для вопросов о личной жизни и социальном положении. Сама я отвечать на такие точно не готова.

Поэтому допиваем кофе молча, наблюдая, как медленно просыпает мир за окном. На дорожке перед общежитием сначала появляется дворник, потом куда-то бредут сонные студенты, разминаются бегуны в ярких, спортивных костюмах, мир начинает новый день. Мне хочется верить, что сегодня будет лучше, чем вчера, но цветок и сон не дают покоя. Они отравляют чудесное осеннее утро. Когда солнышко еще светит так же ярко, как и летом, но в кронах деревьев уже появляется золото, а утром чувствуется прохлада. Осень — пора ожидания медленного увядания природы.

Мне кажется, в моей жизни тоже наступила осень. Пока ничего не происходит серьезного, но это временно. Точнее, просто, я, может быть, не до конца осознаю, что все вокруг меня изменилось. Как и желтый листок не понимает, что уже умер, несмотря на то, что еще висит на ветке.

С этими мыслями я собираюсь и выхожу из комнаты. Следом за мной закрывает дверь моя новая соседка. Завтракаем мы вместе, а вот потом наши пути расходятся — у нас совершенно разное расписание. И, с исчезновением ярко-рыжей макушки, заканчивается все хорошее, что случилось сегодняшним утром. Я захожу в аудиторию и то, что вижу на своем столе, заставляет сердце рухнуть в желудок. Голова кружится, а меня начинает тошнить, но мне нужно держать себя в руках. Я обещала, что больше не потеряю контроль.

На пустом столе рядом с Марой, уткнувшейся в конспект, лежит простой черный гребень. Несколько красных камней, как декор, один отсутствует… обычная вещь, но я не могу заставить себя сделать ни шагу. Руки дрожат, и на лбу выступает холодный пот. Голова кружится, и я не в силах сдвинуться с места, потому что узнаю этот предмет. Он, как и цветок, символ моего кошмара. Яркая его часть, о которой, как я думала, не знает никто.

— Ну что замерла? — шипят в спину, и я делаю шаг в сторону, пропуская нахальную рыжую и ее подружку, которые усаживаются на свободное место перед партой близнецов. Я даже злиться не могу, страх вытеснил другие чувства.

Дар пока один. Он, усевшись вполоборота, болтает с кем-то из парней, а я медленно иду к парте с гребнем.

— Это что?— спрашиваю Мару, стараясь, чтобы голос звучал ровно. Я сумею, я справлюсь… это всего лишь вещь. Она ничего не значит. Нет, значит. Бесполезно убеждать себя в обратном. Я слишком хорошо знаю этот гребень. Между третьим и четвертым зубом выщербинка, один камень отсутствует. Я помню его до мельчайших деталей, потому что Он два года расчесывал мне волосы этим гребнем и расстраивался, что они слишком медленно растут.

— Представления не имею, — отмахивается Мара. — Мы пришли, он был уже тут… Может, вчера кто-то забыл?

— Может… — тяну я и замираю рядом со столом, осознавая, сидеть тут я однозначно не смогу. Решение, совершенно неизящное, приходит в голову мгновенно, и я сажусь рядом с Даром, проигнорировав возмущенное: «Э-э-э…» — за спиной. Это Кит не успел и теперь порывается призвать меня к порядку и совести.

— Я рад, что так сильно вчера тебя впечатлил… но посредственный поцелуй — не повод занимать место моего брата, — с нахальной улыбкой говорит Дар, и мне очень хочется ему вмазать, но гребень страшнее.

Слова тренера имеют для меня магическую силу, поэтому сдерживаюсь, приклеиваю на лицо улыбку, напоминающую оскал, и шиплю:.

— Рада, что ты самокритичен. Поцелуй, и правда, был посредственный!

Мы оба врем. И оба слишком злы и горды, чтобы признать это.

— Ну, со стороны смотрелось очень горячо! — усмехается Мара и шутливо машет на себя тетрадью. Рыжая шипит, блондинка, которую Дар целовал вчера после меня, наоборот, прячет глаза. Интересно, я думала, она от него не отлипнет.

— Не, ну а мне-то где сидеть? — возмущается Кит.

— Конечно, со мной! — отвечает Мара, поигрывая бровями. Она мне нравится все больше. Красивая, уверенная в себе, непосредственная.

— А это? — Парень указывает на гребень. — Берет его и протягивает мне.

Сглатываю и слишком поспешно трясу головой.

— Это не мое, выброси!

— Я нанимался, что ли? — бухтит Кит.

— Ну, себе оставь…

Я очень боюсь, что Киту придет идиотская идея положить гребень на мою парту и тогда, пожалуй, я сбегу. Но спор прекращает Мара. Она забирает «камень преткновения» из рук Кита и одним движением отправляет в урну.

— Как дети, ей богу! — Она закатывает глаза, Кит, наконец, садится, а я шумно выдыхаю.

— То есть… — тихо мне на ухо говорит Дар. — Бесстрашная Каро боится расчески?

— Я не бесстрашная Каро.

— Да, а кто ты?

Смотрю прямо ему в глаза, в которых мне чудится весенний лед и отвечаю:

— Я Кара Господня…

Дар внимательно изучает меня в ответ, хмыкает и говорит:

— Ну что… похоже. А я Дар богов.

Теперь уже я хрюкаю от смеха.

— Ты проклЯтый Дар!

— Ну да… — Парень задумчиво закусывает губу и добавляет. — Или прОклятый. Иногда, мне кажется, второе.

Ответить не успеваю, в аудиторию входит преподаватель, и я готовлюсь внимать. Боже, я и забыла, что это такое.

Сегодня я учусь. Старательно, игнорируя попытки меня задеть, хотя иногда это сложно. Вчерашний поцелуй не забыли, и периодически я слышу то глумливые смешки, то злобное шипение, но сегодня я держусь изо всех сил. И это дает результаты. От меня отстает даже Дар, к тому же сижу я с ним только первую пару, а потом пересаживаюсь к Маре, поборов свой страх.

— Что тебя напугало? — спрашивает она меня с ходу. Ей вообще известно понятие личного пространства?

— Старая история. Не хочу об этом, — говорю я достаточно жестко, надеясь, что это раз и навсегда закроет неприятную для меня тему. Но Мара смотрит задумчиво, явно не желая сворачивать разговор. Но я не готова рассказывать такое посторонним людям. Я вообще предпочитаю не вспоминать. А придется. Я не имею права скрывать от тренера. Возможно, нам повезет, и меня просто пытаются вывести из себя конкуренты. Скоро крупные соревнования, на которых я собираюсь победить.

Глава 6

В общем-то, я мысленно успеваю поставить себе пять за отлично проведенный день, но последней парой у нас юрмагия у мирс Чемблена. Я иду на нее, прекрасно понимая, что ничего хорошего меня не ждет, но стараюсь вести себя максимально незаметно, скриплю ручкой и не поднимаю глаз. Дар тоже делает вид, что примерно записывает лекции, по крайней мере, его светлая голова склонена над тетрадью.

Но последствия отвратительного поведения накануне настигают и меня, и Дара. Мирс Чемблен ничего не забыл. Как в младшей школе, нас оставляют на отработку. Я смотрю в немом изумлении, Кит, убирая тетради в рюкзак, откровенно ржет, а Дар, кажется, потерял способность говорить.

— Я не буду убираться в ваших залежах хлама! — возмущаюсь я.

— Да? — Преподаватель изгибает бровь и кривит в нехорошей усмешке крупные губы. — А ваш тренер сказал, что физическая дисциплина пойдет на пользу. Или вы остаетесь сегодня или не получаете ни одного отгула во время соревнований. Вы ни за что не сдадите у меня ни одно задание. Наверное, если ваши успехи в спорте так велики, как говорят, выгнать вас не получится, но крови я попорчу вам изрядно. Ну, так трудотерапия или проблемы?

Я мрачно соплю, а Дар демонстративно берет со стола тетрадь и двигается к выходу.

— А вы молодой человек куда?

— А мне соревнования по известным причинам не светят, поэтому не могу представить, какой вы можете найти рычаг давления…

— Поверьте, я на всех могу найти рычаг давления, — самодовольно говорит мирс Чемблен. — Мы с мирс Амелией обсуждали, что долго сидеть на занятиях для вас непосильный труд… — На этих словах Дар резко разворачивается, я аж морщусь от фантомной боли. Нельзя же так.

— Ты не посмеешь…

— Вы…— припечатывает мирс Чемблен. — И посмею. Или вы учитесь на общих основаниях, или вы не можете учиться, и тогда ваш путь — домашнее обучение. Решать вам.

Преподаватель выходит из аудитории, обыграв нас всухую, а мы остаемся наедине, жутко злые и готовые взорваться. Наверное, нам просто лучше молча сделать работу, не приближаясь, иначе велик шанс убить друг друга.

— А что делать-то надо? — шипит Дар раздраженно, а я пожимаю плечами.

— Я все вам объясню! — В дверях появляется полная женщина неопределенного возраста. — Я помощница мирса Чемблена. Ничего серьезного вам не предстоит: полить цветы и разобраться в подсобке. Расставить работы, которые принесли и не успели разобрать, ну и протереть пыль. Там небольшая библиотека, она запирается на ключ — есть редкие книги с ними, пожалуйста, будьте аккуратнее, но они за стеклом. Туда не суйтесь, сработает защитная магия, не смертельно, но неприятно.

— Прекрасно… — цедит Дар сквозь зубы, а я смотрю в сторону неприметной двери в углу кабинета и понимаю. Я туда не пойду…

— А свет там есть?

— С этим не очень хорошо, лампочка слабенькая, но все должно быть видно. Да что там смотреть-то? Вам же лучше, мирс Чемблен не сможет проверить, насколько тщательно вы убрали. Предполагаю, освещение испортил предыдущий курс. Не думаете же вы, что первые попали к нему на отработку!

— Ну, блин прекрасно… — шиплю я себе под нос, и хочу сдохнуть. Все же шло нормально! Я продержалась целый долбаный день без приключений. Этот чертов колледж решил испытать меня всем моими фобиями? Маленькие темные помещения — это самый большой кошмар. Но я буду ведь не одна? И дверь можно не закрывать.

Болтливая помощница убегает, и мы снова остаемся одни.

— Сколько тебе заплатить, чтобы ты убралась тут сама, — лениво спрашивает Дар, и я, даже не задумываясь, показываю ему неприличный жест.

— Не надейся!

— А я рассчитывал. Но ты можешь просто убраться сама и бесплатно. Я не собираюсь.— Сказав это, парень ложится на преподавательский стол, растянувшись, как наглый кот, и закинув руки за голову.

— Ты совсем обнаглел? — возмущаюсь я, но Дар закрывает глаза. Его лицо приобретает расслабленное выражение. И совершенно ясно, что этот нахал не собирается ничего делать. Ну а я что?

Подхожу к преподавательскому столу и тоже нагло ложусь на другой его край, благо стол длинный и широкий — на нас с Даром хватает места. Вытягиваю ноги в массивных ботинках — это единственное отступление от формы лицея, и тоже прикрываю глаза. Я точно не собираюсь выполнять роль уборщицы в одиночку.

— Ты же слышала, что у тебя будут проблемы? — спрашивает меня Дар.

— Ага… — уныло тяну я, не открывая глаз. — А у тебя домашнее обучение. Это со скуки можно сдохнуть в четырех стенах…

— Зато тебе скучно не будет, тебе придется зубрить юрмагию круглосуточно.

— Зато в людях… а не изучая мир из-за окошка комнаты…

Мы еще препираемся какое-то время, но с каждой минутой все более лениво, и в итоге оба поднимаемся почти одновременно, понимая, что этап неприятия прошел и наступил торг. Правда, мы с Даром оба упрямы, и свалить работу друга на друга не получается даже в мелочах. Мы приводим в порядок кабинет. Причем, парень явно первый раз занимается уборкой, поэтому бесится больше, чем помогает, а потом наступает время кладовки.

Я замираю перед дверью и пытаюсь прийти в себя. Мне очень страшно. Настолько, что перехватывает дыхание, а руки дрожат. Но я согласна умереть от остановки сердца, лишь бы не показать Дару, как я боюсь.

В итоге я туплю, а парень открывает дверь и со словами:

— Ну что ты застыла, Каро! Не знаю, как ты, а я уже хочу жрать и свалить отсюда, — заталкивает меня в темное помещение, пока я, оцепенев от ужаса, замираю, заходит сам, а дальше случается непредвиденное. Дверь за нашими спинами захлопывается и щелкает замок. От этих звуков у меня все холодеет внутри, кажется, я просто сейчас отключусь.

— Что за демоны? — возмущается Дар, даже не подозревая, что со мной происходит.

Я слышу щелчок пальцев, но свет не зажигается, и на меня накатывает настоящая паника. Я кидаюсь к выходу, задев парня плечом, и врезаюсь в запертую дверь. Она не поддается. Кошмар прошлого врывается в мое сознание, и накатывает черное отчаяние. Я больше не могу контролировать, охвативший меня ужас.

Дар

Демоны, что вообще происходит? Темно, как в заднице, а еще Каро ведет себя даже более странно, чем всегда! Когда эта сумасшедшая сносит меня и кидается на дверь, не успеваю удержать равновесие и с шипением врезаюсь в стену. Идиотка. По имплантам расползается боль! Ударился спиной, но острые вспышки возникают под ребрами, в районе ключиц и скул! Когда-нибудь я привыкну к этим адским ощущениям? Или так и придется вести жизнь фарфоровой куклы. Все говорят, что и за это я должен благодарить свою природную силу. А если я не хочу благодарить? Если я хочу большего? Если я всегда хочу большего?

Каро бессмысленно лупит кулаками и орет. Нет, конечно, может, кто и услышит, но сомневаюсь. И, вообще, смысл долбиться в крепкую, запертую дверь? Не знаю, какой идиот запер нас тут? Найду и прибью. Это нефига не смешно. Пытаюсь, в темноте достать магфон в кармане, а Каро истерично бьется в дверь. Не сразу соображаю, что ее поведение слишком странное. Она, конечно, двинутая, но не истеричка. Это ненормально.

С тихим стоном отскребаю себя от стены, проклиная свою беспомощность.

— Эй… — зову ее, пытаясь поймать за руку в темноте. Удар следует сразу же, я жду его, поэтому успеваю увернуться, но расплачиваюсь, конечно же. Боль в районе ключицы такая острая, что не получается удержать сдавленное ругательство, но оно отрезвляет Каро.

— Демоны! — тянет она, виновато. В темноте можно различить только тени и лихорадочный блеск глаз. — Прости! Прости! Но мне нужно отсюда выйти! — голос срывается. Новый виток истерики не за горами.

— Ты же понимаешь, что нас заперли? — стараюсь говорить спокойно, мне нужно, чтобы она зацепилась за мой голос и снова не нырнула в собственные страхи. Да что, демоны, с ней произошло? — Мы не можем отсюда выйти прямо сейчас. Меня тоже не вдохновляет обстановка, да и ты рядом… — вроде бы слушает, поэтому добавляю немного сарказма. Если я правильно понял Каро, она на это ведется. — Я, может, боюсь тебя. Ты невменяемая!

— Это я еще тут нахожусь всего пять минут! — ответный тихий смешок.

Отлично. Она все еще меня бесит, но когда не бьется в стену, все же чуть меньше, поэтому и стараюсь ее немного успокоить. Глаза привыкают к темноте, и я вижу, как Каро обхватывает себя руками. Девушку начинает бить крупная дрожь, и я понимаю, что ей действительно страшно.

Каро бормочет себе под нос:

— Нет-нет-нет! — И начинает остервенело снова биться в дверь. Ругаюсь и подскакиваю к ней сзади, обнимая и пытаясь оттащить. В моих объятиях она невероятно худенькая и хрупкая, но при этом сильная.

— Тихо ты, сумасшедшая, — шепчу ей на ухо, чувствуя, как заполошно бьется ее сердце. Почему-то совершенно не хочется выпускать девушку из объятий, но я ставлю Каро подальше от двери в угол. — Не нужно. Ты поранишься. Ты понимаешь меня?

Каро закусывает губу и кивает.

— Умом, да. Но сейчас… мозг не способен меня удержать, увы. Я… я просто не могу тут находиться. Не могу!

Она снова начинается вырываться, а я пытаюсь сдержать этот ураган, понимая, что мои имплатны на такое не рассчитаны. Каро — не нежная фиалка, а я не так силен как раньше. И это злит, мне жизненно необходимо ее удержать, чтобы не потерять самоуважение. Впрочем, остатков самоуважения Каро лишила меня при нашей первой встрече. Где-то в глубине души я до сих пор на лопатках, на асфальте.

Стискиваю ее в объятиях, улавливая едва заметный запах жасмина, а пахнет она не словно оторва.

— Дыши глубже и держись за меня, — тихо говорю ей. — Не вырывайся всех богов ради! Не заставляй пытаться удержать себя! Просто дыши.

— Не могу! — Она трясёт головой. У Каро настоящая истерика, но почему-то без слез.

— Можешь! — жестко говорю я, и она, вздрогнув, на секунду замирает.

— Я боюсь, мы никогда отсюда не выйдем! Я боюсь замкнутых пространств и не хочу тут оставаться!

— Перестань, максимум, мы тут заостряем до утра, — говорю и тут же прикусываю язык. Мои слова не делают лучше, и Каро начинает дрожать сильнее. — Да успокойся же ты! Я из-за тебя не могу достать магофон и связаться с Китом.

— С Китом? — чуть более осмысленно уточняет она.

— Да, с братом. Даже если он уехал в город, он вернется и вытащит нас. Ты можешь не дергаться и не впадать в истерику, пока я ему звоню?

— Не знаю! — Она трясет головой. — Здесь темно и тесно. Это сильнее меня.

— Просто дыши. Хорошо?

Чувствую судорожный вдох и все же достаю магофон. Похоже, шизанутый в этом колледже не один я. Каро мне даст сто очков форы. Никогда не испытывал такой неконтролируемый страх, в каком она находится сейчас.

Каро

Мне стыдно. Ужасно стыдно. И еще страшно. Страшно, сильнее, чем стыдно. В голове туман и паника. Я не в силах контролировать свои эмоции и сосредоточиться на голосе Дара получается с трудом. Я несколько раз срываюсь и, кажется, его раню. Ломлюсь в дверь, которую, очевидно, не получится выбить, но я не способна действовать адекватно, перед глазами темнота. Вокруг меня тесное помещение, и мне физически плохо. Кажется, если прямо сейчас отсюда не выберусь, то задохнусь.

В мыслях меня бросает от «Боги, почему именно Дар стал свидетелем моей позорной слабости?», до «Слава всем жрецам, я взаперти не одна». Я почти на сто процентов уверена, что меня тут закрыл тот же, кто прислал цветок и оставил гребень. И от этого становится еще страшнее. Я снова в темном замкнутом помещении и могу остаться здесь навечно.

Когда подкатывает очередная волна паники, я забываю, что со мной Дар. Сердце стучит набатом и я, прикрыв голову руками, тихо поскуливая, сползаю по стене на пол.

Тихий голос парня выводит из оцепенения. Я открываю глаза и вижу перед собой темный силуэт. На миг мне кажется, что это мой оживший кошмар, и глотаю крик, так как голос другой.

Дар говорит по магфону. Светящий экран — это наша связь с реальностью. Магфон означает, что есть шанс. В моих кошмарах я всегда одна и без связи с внешним миром. Начинаю дышать чуть свободнее и ровнее, вытаскивая себя из бездны отчаяния, но. понимая, что вернуться туда могу в любой момент. Этот страх мне никогда не победить окончательно.

— Да, какой-то мудак нас тут запер… — раздраженно выговаривает парень. — Да уж, постарайся…

Слышу смешок, и чужая спокойная уверенность передается мне. Не полностью, но чуть-чуть. Я даже могу заставить себя подняться, правда, все равно стою, привалившись к стене, и дрожу.

Дар заканчивает говорить, и разворачивается ко мне.

— Кит за нами приедет. Но надо продержаться около получаса… ты сможешь?

Нет. Полчаса очень долго. Полчаса это тридцать минут, это восемнадцать тысяч секунд. Ужас снова накрывает с головой. Дар чувствует мое состояние и делает шаг ближе, ловит мои руки и заводит над головой, чтобы я снова не начала брыкаться, но делает только хуже. Мое тело начинает воспринимать его, как врага.

— Если ты будешь вырываться, то покалечишь меня, Каро… и себя тоже. Ты хочешь этого?

От его низкого спокойного голоса по спине пробегают мурашки, и в голове немного проясняется.

— Отпусти.

Он беспрекословно отпускает мои запястья, и руки падают безвольными плетьми, а Дар все также нависает надо мной, упираясь в стену и сосредоточенно изучает мое лицо. Кусаю губы, чтобы не разревется. Я на грани. Смешно, за последние шесть лет я плакала один раз, и второй может случиться сейчас, оба раза при Даре. Это определенно не тот парень, рядом с которым стоит находиться. Но именно его присутствие удерживает меня от срыва.

Я вижу мерцающие в темноте глаза и чувствую, как бьется его сердце. Прикрываю глаза, пытаясь отрешится от того, что мы заперты в маленьком темном помещении. То, что я не одна, помогает, но паника где-то рядом, и дыхание над ухом теперь кажется пугающим. В моих кошмарах рядом не Дар, а тот, кто стал моим самым большим страхом. Начинаю дрожать и цепляюсь за реальность, которая упрямо от меня ускользает.

Даже открытые глаза не помогают. Я вижу нависающую над собой фигуру, и это пугает, но запах… запах Дара совсем другой — яблоко, цитрус и морская свежесть. Он удерживает меня на грани. Только вот боюсь, что скоро одного запаха будет очень мало. Мой кошмар ожил и утягивает меня за собой в бездну.

— Ты как? — тихо спрашивает меня парень. Он так близко, что я могу провести руками по его груди, почувствовать, как под ладонью бьется сердце, и это вернет меня в реальность, но я не решаюсь. Между нами уже слишком много недомолвок. Если бы на его месте был Волк, я бы не стала упускать шанс избавиться от панической атаки. Но Дар не друг. Он воспользуется моей слабостью. Поэтому я просто стою и упрямо цепляюсь за запах.

— Не знаю, — признаюсь я. — Плохо понимаю, где реальность, а где нет.

Сглатываю, и чернота захлестывает с головой. Мне страшно, нечем дышать и темно. В голове перемешались образы прошлого, настоящего. Я перестаю понимать, где я, и мужская фигура перед собой пугает. Мне нужно выбраться отсюда, ударяю парня в грудь, но он монументален, как скала. Свой кошмар я тоже никогда не могла сдвинуть с места. Он всегда был сильнее меня. Физически я бы никогда его не одолела, поэтому я делаю единственное, что способно меня спасти — собираю силу для ментального удара.

Глава 7

Дар

Маленькая, нежная и напуганная. Только сейчас понимаю, что она достает мне едва ли до подбородка. Странно, но она казалась мне выше. Такая Каро почти мне нравится. Но в ней все равно внутренний стержень. Ее штормит не по-детски и то, что кошмар берет над ней верх, я чувствую по резкой линии скул, плотно сжатым губам и подернутому магической дымкой взгляду. Это плохо.

— Не понимаю, где реальность, а где нет, — говорит она и готовится ударить. Плечи напряжены, сама как сжатая пружина, а я очень не хочу получать. Маленькая сломанная девочка, мне ее жаль. Только вот и я не сказать, чтобы целый, и мне совершенно не хочется, чтобы меня доломали. А Каро может.

Она пахнет нежностью. Это обескураживает, и даже сейчас иррационально хочется ее защитить. Только вот кого я могу защитить. Даже себя не всегда. Каро дрожит и рвано дышит.

— А так?.. — Медленно наклоняюсь к приоткрытым губам и провожу тыльной стороной ладони по ее щеке. Как бархат. Судорожно выдыхает, чуть расслабляясь, но я чувствую, кризис не миновал. Разве что немного отступил. У меня получается выдернуть ее из кошмара ненадолго. Вряд ли мы так продержимся до приезда Кита. Я заперт с магической взрывчаткой, когда детонирует непонятно, но взрыв может кого-нибудь уничтожить. Например, меня.

Каро снова дергается, и я успеваю перехватить ее руки и завести над головой, сдерживая натиск, она даже не успевает пикнуть, но я осознаю, если попытается вырваться, будет больно нам обоим. А еще эта ее магия! Против ментального удара я сейчас вряд ли что могу предпринять. Разве только ледяной душ — но он окатит нас обоих. Оставляю его напоследок. Если не сработает ничего другое.

Например, это… качаюсь навстречу приоткрытым манящим губам резко. Четко знаю, если Каро просечет, что я собираюсь сделать, то я получу, и это будет справедливо, но я готов рискнуть. На моей стороне эффект неожиданности. Меня так ведет от ее присутствия рядом, что если она испытывает хоть десятую долю моих ощущений я, прижимаясь к ней в этой темной кладовке, может сработать, а если нет… что же, тогда ледяной душ. Мне он точно будет необходим.

Каро

Он снова ловит мои руки, и тьма отступает. Горячие тиски на запястьях. Заводит их над головой и жадно целует, прежде чем я успеваю пикнуть и вырваться. Его поцелуй снова жесткий, такой, что я не успеваю ничего сделать. Пытаюсь освободиться, но парень легонько прикусывает мою губу и тут же горячо обводит ее языком, заставляя задыхаться от совершенно новых и ярких ощущений, которые затмевают и страх, и болезненные воспоминания. Теперь темнота и замкнутое пространство будут у меня ассоциироваться не только с двухлетним адом, но и с поцелуем со вкусом ментола.

Дар, как и первый раз, целует меня без спроса. Вжимает сильным телом в стену и проталкивает колено между ногами. Это так невозможно порочно, что кружится голова и внутри все горит. Мне совершенно не нравится, что подобные чувства разжигает во мне этот невозможный мажор с отвратительным характером, но я благодарна ему за то, что выдернул меня из состояния, в котором я не способна себя контролировать. Ага. Будто сейчас способна, я похожа на пластилин в его куках — такая же податливая.

Я не понимаю, что со мной, но не сопротивляюсь и, когда Дар, убедившись, что я больше не планирую никого убивать, отпускает мои руки, сама обнимаю его за шею, веду ладонями вверх и ерошу волосы на затылке. Тонкие металлические проволоки под руками, как корона. Когда касаюсь их, Дар вздрагивает, и мне кажется, парень сейчас отстранится, а меня снова накроет панической атакой — я не согласна, поэтому возвращаю поцелуй-укус и слышу сдавленное ругательство.

Его руки сжимают мою талию, и мы сейчас так близко друг к другу, что сносит крышу. Я плыву от него и это плохо, но мне не страшно — это хорошо. Гулко бьющееся сердце, прерывистое дыхание, обжигающее даже сквозь рубашку, тело. Мне нравится чувствовать его тяжесть. Контраст прохладной стены под лопатками и горячий — торса, к которому я прижимаюсь грудью. Мне хочется прикасаться к нему, но разум еще не совсем покинул меня. И так наш поцелуй перерос во что-то большее, слишком интимное. Я чувствую, об этой близости еще пожалею, мы ведь даже не нравимся друг другу. Чуть отстраняюсь, упираясь ладонями ему в грудь. Слышу, как отрывисто бьется его сердце, и мой собственный пульс тут же подхватывает этот ритм. Мы оба на пределе и на краю большой ошибки. Возбуждение игнорировать очень сложно, оно заставляет совершать глупости, а я и так перешла черту.

— Хватит… — шепчу тихо я ему в губы. Дар не спорит и отстраняется. Сразу же вокруг сгущается темнота, и начинает возвращаться страх, но он далеко. Я могу его контролировать. Пока.

— Ты ведь понимаешь, что это ничего не значит? — осторожно интересуется парень. От его слов иррациональная боль за ребрами. Я закусываю губу, понимая, что опять рискую разрыдаться.

— Ничего не значит, — вторю ему я.

— Хорошо. Просто я не хотел, чтобы ты меня убила… — Дар хмыкает. — Никогда не думал, что это будет иметь для меня принципиальное значение.

— Спасибо, — шепчу я.

— Теперь все хорошо? Я не буду больше тебя целовать. Надеюсь, ты понимаешь почему?

— Понимаю…

Перед внутренним взором подернутый дымкой желания взгляд, губы покалывает от поцелуев парня, а внизу живота тянущее ощущение желания. Я прекрасно понимаю Дара. Нам определенно нельзя больше целоваться.

— Ты сможешь продержаться до приезда Кита?

— Не знаю, — честно отвечаю я. — Если не получится, что будем делать?

— То, что сейчас нужно нам обоим… — загадочно говорит Дар, и я хмурюсь.

Что он имел в виду, понимаю позже, когда меня снова начинает накрывать. Ледяной душ, гораздо менее приятен, чем поцелуй, но по эффективности не хуже. В итоге, когда Кит и мирс Чемблен освобождают нас из кладовки, мы с Даром промокшие до нитки, замерзшие и немного злые. Зато вопрос с отработкой с повестки дня снимается. И я второй раз иду мокрая по коридорам колледжа. В этот раз, хотя бы не одна.

Кажется, сушить форму после учебного дня входит у меня в привычку. Но сегодня я никого не побила и отсидела все пары — прогресс. А то, что зуб на зуб не попадает и юбка липнет к бедрам — это небольшой побочный эффект. Холодный душ действительно был нужен и мне, и Дару.

— Каро! Что произошло? — интересуется моя соседка, которая смотрит с таким искренним сочувствием, что я изменяю себе и рассказываю ей случившееся, конечно, избегая подробностей. Про свою фобию, про чью-то дурацкую шутку и холодный душ от Дара, а она так искренне сочувствует, что на душе становится теплее. По крайней мере, рыдать уже не хочется. Хочется действовать.

Сушу волосы, заныриваю в шкаф и достаю привычную одежду. Выбираю кофту потеплее, так как замерзла. На тренировку я уже опоздала, но ехать в город все равно придется. Нельзя оставлять втайне случившееся. Я должна все рассказать тренеру, хотя не хочется. Я знаю, что снова придется погрузиться в кошмар. Шэх вызовет отдел по магпреступлениям, мне придется вспоминать детали произошедшего, а я только начала забывать. Представления не имею, кому потребовалось снова окунуть меня в ад. Идея с соперниками хороша, только вот даже я сама верю в нее очень слабо.

Энси все еще сочувственно ахает, а я уже завязываю тугой хвост на макушке, чтобы наспех подсушенные волосы не лезли в лицо. Сейчас они вьются крупными локонами и напоминают хвост пони. Обычно я заплетаю тугую косу или убираю в высокую прическу. По-хорошему надо бы подстричь, но длинные волосы для меня символичны. Они спускаются ниже поясницы, но я еще жива. В моей жизни вообще много символов, за которые я цепляюсь. Наверное, это не совсем нормально, но так мне легче.

После занятий на территории кампуса людно. Кажется, что попала на оживленную ярмарочную площадь. Сегодня еще погода удалась, солнечно, почти по-летнему тепло. Многие со стаканчиками кофе устроились прямо на газонах и готовятся к занятиям там. Я привлекаю внимание, мне кажется, я и Дар — это сплетня номер один, я даже вижу рыжую, с которой вчера у нас вышел скандал. Она поворачивается в мою сторону, но мне некогда встревать в разборки, поэтому я ускоряюсь и иду к воротам. Она направляется за мной, но как-то резко замирает. Впереди близнецы. Понятно, что скандалить при них девица не будет. Парни достаточно далеко, но даже отсюда я могу разобрать, что они ругаются. Точнее, ругается Кит, а Дар стоит, привалившись к капоту магмобиля и сложив на груди руки. На нем снова белая рубашка и рукава закатаны почти до локтя.

Высокий, гибкий, красивый. Ловлю себя на мысли, что даже золотой экзоскелет не портит его, скорее, придает изюминку. Знаю, многие рассматривают его как слабость, для меня наоборот. В нем Дар сильнее. Все простые бытовые вещи даются ему намного сложнее, чем любому другому человеку. Чтобы быть наравне с окружающими его людьми, Дару приходится прикладывать в три раза больше усилий, и я не могу его за это не уважать. А еще он круто целуется и это проблема. Потому что мне стоит держаться подальше от таких парней. Они слишком глубоко забираются в сердце, а моя жизнь — это проблемы, старые психологические травмы и спорт. Явно же, что я не могу составить пару одному из «золотых мальчиков Горскейра».

После того, как у Кита, видимо, не получается чего-то доказать брату. Он, раздраженно хлопнув дверью, садится в магмобиль, хлопает дверью и срывается с места. Этот придуорк даже не пытается убедиться, что Дар отошел. Они оба двинутые. Замираю на месте, испуганно наблюдая за разворачивающимися передо мной событиями. Но, Дар, однозначно знает своего брата лучше, чем я, и плавно отступает ровно в тот момент, когда магмобиль срывается с места.

Дар не возмущен поведением близнеца, не напуган. На его лице, наоборот, мелькает холодная и ехидная улыбка победителя, когда он смотрит вслед уносящемуся магмобилю. Словно, все так и было задумано. Неужели, он хотел довести Кита, чтобы тот уехал? Похоже, так. Интересно зачем?

А я испытываю непонятную печаль. Кит явно поехал в город. Не факт, что он бы меня отвез, но можно было бы попытаться. С Даром вообще без шансов. Парень без магмобиля. Да и отношения у нас настолько неоднозначные, что лучше лишний раз не пересекаться.

Мы целовались полчаса назад в подсобке, он видел меня растерянной и слабой, я видела растерянным и слабым его, стала свидетелем их скандала с братом, теперь Дар стоит вполоборота на дороге перед колледжем, и мне предстоит пройти мимо. А я не знаю, как себя вести — поблагодарить за то, что помог преодолеть панический приступ? С одной стороны логично, с другой… вдруг он подумает, будто я жду продолжение того поцелуя? Сделать вид, будто мы незнакомы? Тоже не особенно умный вариант. Мы знакомы, причем теснее, чем мне бы хотелось. Еще раз сказать, что понимаю, и поцелуй ничего не значит? Боги — это мой второй поцелуй, он не может ничего для меня не значить! Я думаю о нем, как идиотка! Не хочу, но раз за разом вспоминаю горячие и смелые губы. И я определенно ни разу в жизни не попадала в такую идиотскую ситуацию.

В итоге так и не соображаю, как себя вести. Просто не успеваю. Дар замечает меня и делает шаг навстречу. Спокойно и расслабленно, будто мы старые знакомые, которые не целовались, как сумасшедшие меньше часа назад.

— Ничего не хочешь рассказать? — тихо спрашивает он, изучая меня холодным взглядом. На его лице застыло жесткое выражение, но поза обманчиво расслаблена. Сколько он тренировал ее? С имплатнтами даже изобразить расслабленность непросто.

— Нет! — честно говорю я, инстинктивно делая шаг назад, чтобы разорвать расстояние между нами.

— А придется.

Улыбка Дара холодная, в глазах сейчас лед и что-то мне подсказывает, парень сумеет добиться ответа на свой вопрос. Но я не хочу об этом говорить.

— Не могу, очень тороплюсь в город…

— Хорошо. Пошли, — без вопросов соглашается парень и, отступив, ждет, когда я соглашусь. Холодный прищур, ветер, который треплет непослушную светлую челку и руки в карманах брюк. Да какого демона он такой засранец, такой уверенный⁈

— Куда? — уточняю я подозрительно.

— Я тебя отвезу, а ты мне расскажешь, — припечатывает он. Предложение подбросить до города соблазнительно, но вот разговор… разговор нет. Я вообще, предпочла бы сделать вид, что ничего не происходит. Так проще. Только вот я очень хорошо знаю, иногда «проще» здесь и сейчас ведет к тому, что ком проблем нарастает незаметно, и в один прекрасный момент тебя просто погребет под лавиной.

— Что именно я должна тебе рассказать? — уточняю недовольно не потому, что не понимаю, просто рассчитываю тянуть время, как можно дольше.

— Это ведь из-за тебя нас заперли в кладовке? — к счастью, Дар начинает с простых и очевидных вопросов, и не лезет в предпосылки.

— Я не знаю.

И это правда. Я могу лишь догадываться.

— Каро, не ври мне. Ты испугалась гребня. — А вот это хуже. Надеялась, Дар не заметил или не свяжет эти два эпизода. — Ты боишься темноты, продолжает он. — Не просто боишься, ты впадаешь в панику. Как ты вообще спишь? Со светом.

Раньше да, но ему об этом знать не обязательно.

— Я боюсь не темноты, а маленьких темных помещений, из которых не могу выбраться сама. Это большая разница. И я не буду ничего тебе рассказывать. Мы с тобой почти не знакомы…

— А мне кажется… — Дар делает шаг вперед и нависает надо мной. Я снова вижу пламя, вспыхнувшее в его глазах и холодную улыбку на красивых чувственных губах. — Мы знаем достаточно хорошо друг друга…

Теплое дыхание опаляет губы, вмиг возвращая меня в наш поцелуй. По телу пробегает разряд. Да что этот парень со мной творит!

— Ты сам сказал, что поцелуй ничего не значит… — потерянно бормочу я, пытаясь игнорировать жар, опаливший щеки.

— Возможно, — соглашается он, но вот глаза говорят совсем другое, и я теряюсь окончательно. Наверное, мне стоит сбежать, только вот Дар так просто не отпустит.

— Давай будем придерживаться изначального плана.

— Неважно, какого плана мы будем придерживаться, но… — Парень делает паузу и закусывает губу. — Кладовка нас определенно сблизила. И я хочу найти того, кто нас там запер, даже если я попался в ловушку, так, за компанию.

Время идет, а мне нужно застать тренера, поговорить с ним, а потом вернуться. Без помощи Дара, это сделать будет определенно сложнее. Поэтому я закатываю глаза и напоминаю:

— Ты обещал отвезти меня. Вот и вези. Я расскажу по дороге.

Большего он от меня не добьется.

— По дороге вряд ли получится, — задумчиво замечает Дар и заворачивает за угол. Здесь паркуются те, кому не досталось места перед колледжем.

— Поче… — начинаю я, но замолкаю на полуслове. Мы останавливаемся у новой ярко-красной осы с хромированным баком-брюхом и усами. — Ты предлагаешь ехать на этом? — Похоже, в моем голосе прорезались позорные истеричные нотки. — С тобой?

— Ты тоже считаешь, что я не способен управлять осой, потому что… — Дар зло хмыкает. — Я как это толерантно… с ограниченными возможностями?

Похоже, я снова его задела.

— Я считаю, что ты не можешь управлять осой, потому что это адски больно в экзоскелете, — начинаю я, осторожно подбирая слова. — То напряжение, которое испытают мышцы, сама поза… все это, прости, но не рассчитано под почти полный экзоскелет, когда металлические прутья тыкаются тебе в мышцы, сухожилия и кости. Осознанно подвергать себя таким пыткам, может только законченный мазохист.

— Ну, значит, считай меня таким. — Парень пожимает плечами и перекидывает ногу, устроившись на кожаном сидении. — Что-то еще?

— Да. — Я намерена стоять на своем. — Если ты урвешься, тебя не соберут.

— Я хорошо вожу, Каро. Не переживай… обещаю не гнать.

— Я переживаю не за себя…

— За меня? — Он усмехается, запрокинув голову и демонстрируя сильную, красивую шею.

— За тех людей, которым ты дорог. Они уже раз пережили трагедию…

Дар мрачнеет и смотрит на меня таким пустым взглядом, что становится не по себе.

— Ну так, может быть, просто надо восстановить справедливость, чтобы никто не питал ложных надежд? Может быть, меня не должны были собрать и оживить, когда я упорно стремился на тот свет? Однажды все встанет на свои места…

— Этот экзоскелет, он после аварии на осе, да? — тихо спрашиваю я, а на лице Дара появляется оскал. — Э, нет. Я везу — с тебя откровенность. Ты мне окажешь услугу — откровенность с меня. Или ты передумала ехать?

— Ты знаешь, что идиот? — Я вздыхаю и устраиваюсь за спиной у парня.

— Знаю. С момента знакомства с тобой ты мне это сказала раз пять. А мы знакомы меньше двух дней.

Глава 8

Вот странно. Я спокойно катаюсь с Волком, не испытывая дискомфорта и смущения. А необходимость обнять за талию Дара вызывает у меня неоднозначные эмоции, поэтому медлю, изучая его широкую спину.

— Ты же понимаешь, если не будешь держаться, то когда я тронусь с места, можешь упасть. Ты же каталась на осе. Я вчера видел и этого своего парня, ты обнимала за талию. Как, кстати, он отнесется к тому, что ты целовалась с другим?

— Никак! Мы не встречаемся! — огрызаюсь я.

— Как и со мной? — хмыкает Дар. — Ты со всеми так не встречаешься?

Замечание злит, и я стискиваю талию парня сильнее, чем стоило бы. В ответ слышу закономерное шипение. Дар в кожаной куртке, и через нее экзоскелет не проступает, но я знаю, он там есть. Золотые проволоки, идущие по позвоночнику и расходящиеся лучами к ребрам.

— Прости… — шепчу я и немного ослабляю хватку, понимая, что снова невольно сделала парню больно.

— Ты слишком часто просишь прощения, Каро…

— Больше не буду, — бухчу я, а Дар в ответ срывается с места, закладывая крутой вираж. Даже у меня мышцы сводит, а как интересно себя чувствует он? Рефлекторно прижимаюсь ближе к его спине и снова стискиваю сильнее руки, сжимая их в замок на его животе. Мягкая кожа его куртки у моей щеки. Я сама не замечаю, как прислоняюсь к спине Дара. Мне просто так удобнее. Парень значительно меня выше и поэтому выглядывать ему из-за плеча не получается.

Ездить с ним совершенно не так, как с Волком. Ощущения совсем другие. Обычно для меня оса — это средство передвижения. А с Даром — это аттракцион. Волк уверенно-осторожен, а Дар… это Дар, молния, скорость. Парень совершенно сумасшедший и двинутый на голову, но при этом обладающий удивительной плавностью и реакцией за гранью человеческих возможностей. Мир вокруг сливается в единую разноцветную полосу, мимо мелькают другие осы, магмобили, здания. Мы несемся по трассе, играя в шашечки, оставляя всех у себя за спиной. В этом сумасшедшем полете на предельной скорости, безусловно, есть что-то невероятно захватывающее. Адреналин шкалит, пульс стучит в висках, но мне не страшно, потому что я чувствую, Дар полностью контролирует ситуацию. Он подрезает чью-то серую осу, которая кажется смутно знакомой, обгоняет черный степенный магмобиль и закладывает очередной вираж, уходя в поворот с наклоном почти под сорок пять градусов. Сказать, чтобы Дар остановился раньше, я не успеваю, и яркая оса тормозит прямо перед входом в клуб. Откуда парень вообще знает, где я занимаюсь. Он, что, следил за мной?

Спросить не успеваю. Так как следом за нами у входа тормозит Волк. Слетает со своей осы и идет к Дару. А я внезапно понимаю, кого именно мы подрезали несколько минут назад. Ой-ой! Кажется, приятель зол.

— Ты совсем края потерял, придурок! — выплевывает мой всегда уравновешенный друг и замахивается. Я знаю удар Волка, поэтому как вода втекаю между ним и Даром, затормозив кулак своей ладонью. А Дар, действительно придурок, так как демонстративно не сопротивляется!

Передо мной разгневанное лицо, холодные серые глаза, а сзади изрядно напряженный Дар. Я понимаю, почему, и это крайне опасная ситуация. Один придурок, другой почему-то возомнил себя бессмертным или просто очень торопится на тот свет.

Напряжение достигает предела. Кажется, даже воздух дрожит.

— Не стоит защищать меня, Каро… — шепчет мне Дар на ухо, опалив мочку дыханием. Представляю, как интимно в данный момент мы смотримся со стороны. И я готова поклясться, сейчас он смотрит прямо в глаза Волку. Дразнит. Только зря. Мы с Волком почти, как брат и сестра. На него эта фигня не действует. Или действует… потому, что Волк злится. Сжимает руки в кулаки, раздувает ноздри. Да ладно?

— Ты совсем? Чего ты завелся? — спрашиваю я у разгневанного приятеля.

— Твой дружок — идиот. Он носится, как самоубийца. И ты недалеко ушла, если села на осу с адреналинщиком! Каро ты, вообще, в своем уме?

— А может быть, я и есть самоубийца? — нагло спрашивает Дар, каким-то образом умудрившись обогнуть меня. Но я торопливо смещаюсь и снова закрываю его от Волка. В ответ слышу раздраженное шипение.

— Не тогда, когда с ней… Сам можешь делать, что хочешь! — бросает Волк и смотрит на меня. В его взгляде разочарование, от которого больно. — А ты… я думал, ты другая.

— Какая другая? — с вызовом спрашиваю я. Мне совершенно не нравятся эти намеки. Я знаю, что Волк не терпит элиту Горскейра, но переносить свое отношение на меня — это слишком.

— Разборчивая… деньги. Смазливая рожа и все…

— Идиот, он просто меня привез! — взрываюсь я

— Да. — Дар все же уверенно отодвигает меня от себя, отстраняется от осы и откидывает со лба волосы. — Разве не видно, что ни на что другое я не гожусь?

Я вижу, как меняется выражение лица Волка. Готова поклясться, он не заметил экзоскелет на Даре, иначе не стал бы пытаться ударить. А вот то, как Дар трактовал мои слова, бесит! Сам же сказал, что между нами ничего нет. Он богатый, избалованный говнюк. Именно поэтому я не хочу, чтобы Волк подумал, будто мы вместе. При чем тут экзоскелет. Прибила бы обоих.

— Ну да, главное, выйти из-за спины девчонки. Инвалида я, конечно, бить не буду… — выплевывает Волк. Я собираюсь возмутиться, но не успеваю. Потому что Дар бьет.

Это неожиданно даже для меня. Резкий, короткий удар, который Волк блокировать не успевает. И летит на землю. Правда сразу же вскакивает и резко бьет в ответ, невзирая на мою попытку помешать. Дар блокирует, но разные весовые категории, экзоскелет… нереально. Парень летит на землю, а я слышу неприятный треск. Наверное, именно так ломается экзоскелет.

— Волк, ты сам идиот! — ору я и кидаюсь к Дару, который с вызовом смотрит на нас из-под падающей на глаза челки. На губе парня кровь, подозреваю, это не самое серьезное повреждение.

— Ну вот… — Дар смотрит сквозь меня. — А говоришь, что не бьешь инвалидов.

— Да пошел ты! — бросает Волк и показывает неприличный жест. Разворачивается и направляется к входу, а я закатываю глаза. Хорошо хоть тренировка уже началась. И свидетелями некрасивой стычки стали лишь несколько случайных прохожих.

— Ты — идиот, — сообщаю я и понимаю, что Дар не просто так лежит на асфальте, опираясь на локти. Он просто не может встать. — Я тебя пришибу, идиота!

— В твоей речи слишком много этого слова.

— Конечно, много! Тебя тоже много в моей жизни. Хочешь сказать, ты не идиот? Так вставай. Или тебе так удобно?

В глазах Дара лед. Кажется, синее сияние разгорается ярче, и парень поднимается. Я смотрю на него с ужасом. Вижу, как золотые проволоки экзоскелета начинают светиться голубоватым светом, который проникает в тело парня и разбегается под кожей голубыми, похожими на вены ручейками.

— Что это? — шепчу я, разглядывая то, что происходит с парнем.

— Твой друг — придурок! — шипит Волк, который, оказывает, не ушел. На его скуле наливается синяк, нос, как и у Дара разбит. — Как он с его характером еще жив остался. — Он сейчас отключится!

— Не дождешься, — зло огрызается Дар и оседает, закатив глаза.

— Ну, я же говорил! — рычит Волк, но успевает подставить плечо.

— Зачем ты его ударил! — шиплю я, подхватывая Дара с другой стороны. Не хочу признаваться себе, что переживаю за парня. Волк, конечно, перешел все границы! Я знаю, что богатенькие детки его выводят из себя, но и головой думать надо.

— Потому что он ездит, как придурок, — огрызается Волк неуверенно. — Я знаю таких! И экзоскелет подтверждение того, что однажды его уже собирали по частям. Но не собрали. Поспорим, что свои украшения он получил, разбившись на осе?

— Я все слышу, — тихо говорит Дар. В его голосе сарказм. — Но в городе не трек. Даже в экзоскелете я способен объехать еле ползущую осу.

— Ты меня подрезал!

— Я тебя объехал. И прекрати меня уже так трогательно прижимать к себе.

Волк задыхается от возмущения, но возразить ничего не успевает. Так как на ступенях академии появляется шэх. Все представление происходило под окнами тренерской. Демоны! Я надеялась он на тренировке! Сейчас нам влетит.

— Какого… у вас тут творится?

Шэх пружинящей походкой спускается со ступенек. Свободные спортивные штаны, традиционная туника со знаками отличия — переливающимся золотом фениксом. Мой феникс пока черный. Золотые у него только глаза. На фоне Дара, да и более массивного Волка, шэх смотрится крупнее — выше и шире в плечах и от него волнами исходит угроза. Мужчина обходит нас. и его взгляд замирает на Даре, который уже пришел в себя и даже стоит. Если не присматриваться, можно подумать, практически сам.

— Волк, ты ударил парня в экзоскелете? — спрашивает шэх. В голосе лед, и у меня сжимается желудок. Волк сглатывает и молчит, за него отвечает Дар.

— И что? Я сам спровоцировал. Не нужно делать меня ущербным… Я не хрустальный.

— Ты — нет, — ровно отвечает учитель. — Скелет да. Сломана третья, седьмая и пятнадцатая оси. Так ведь?

— Я не такой хороший математик. Представление не имею.

Дар бравирует, но я вижу, как меняется выражение его лица. Шэх попал в точку. Он подходит ближе и тыкает пальцем Дара в плечо. Тот не пытается сдерживаться и выдает весьма забористое ругательство, которое учитель игнорирует, но удовлетворенно добавляет.

— Четвертая тоже, но ты силен… как научился сращивать проволоки?

— Бабушка научила, — выплевывает Дар с вызовом.

— Сильна твоя бабушка… и ты силен…

— Она сказала, что с моим характером — это первый навык, который я должен освоить, прежде чем она выпустит меня из дома.

— Целеустремленный, значит.

Шэх рассматривает парня с интересом. А на нас с Волком не смотрит. Это плохо. Значит, сильно злится. За что на Волка — понятно. А я-то в чем успела провиниться?

— Просто, у меня не было выбора.

— Выбор есть всегда. Мне кажется, ты об этом прекрасно знаешь. А сейчас все быстро ко мне в кабинет. Расскажите, что случилось. Почему один ударил того, кто заведомо слабее…

Дар пытается возмутиться, но шэх его прерывает.

— Другой, зная свою уязвимость, позволил ударить, хотя мог избежать конфликта, не ударив первым. А Каро просто смотрела.

— Да я ничего не успела сделать!

— Вот и расскажешь мне об этом. В кабинете, — припечатывает учитель, а я закатываю глаза. Да демоны! Я не хочу снова слушать выговор. Мы вообще приехали не за этим.

— А если я не пойду? — с вызовом спрашивает Дар, а шэх оборачивается и смотрит на него со смешинками в черных глазах. Шэх некромант, но никогда не пользовался своей силой по назначению. Он чувствует смерть и может темные силы превратить в чистую энергию, что делает его непревзойденным бойцом. Дар некроманта ощущается с ним рядом лишь как едва заметное беспокойство и желание уйти. Мелкие привыкают не сразу, но потом влюбляются в силу духа и справедливость шэха. Это происходит со всеми без исключения.

— И что делать будешь? — спрашивает шэх у Дара, который пытается сопротивляться авторитету. — На бордюре лежать? Сам ты никуда не уйдешь и не уедешь. Не думай, будто я не понимаю, что происходит с тобой сейчас. Ты стоишь — молодец. Достойно уважения, но в данный момент это предел.

— Я вызову магмобиль и личного водителя.

— А до этого на бордюре будешь лежать? — учитель повторяет свою фразу почти дословно, лишь немного меняя акценты. — Ну… может, доползешь до крыльца. Тебе парень нужно хотя бы час на восстановление. Логично сделать это в здании.

Шэх уходит, совершенно не сомневаясь, что мы последуем за ним. Все мы. Дар, кажется, даже рычит от бессильной злости. Ничем не могу помочь, на фоне шэха мы все просто дети. Попытка отвоевать свое право голоса выглядит смешно. Примерно так же щенок висит на хвосте матерого пса и пытается доказать, что тоже чего-то стоит. Пес же в лучшем случае лишь раздраженно рыкнет, а, вероятно, просто дернет хвостом и сбросит мелочь. И это не обидно. Не стоит воспринимать, как личное оскорбление, если просто до кого-то не дорос. Все впереди.

После того как шэх скрывается за дверью, повисает напряженное молчание. Совершенно ясно, что Дар идти никуда не хочет, но стоять дольше тут не может. И просить о помощи никого не будет. Волк злой, как черт. И только я, пожалуй, понимаю, что эта злость на себя. Он не сдержался и сейчас корит себя за это. А Дар с удовольствием бы спровоцировал Волка снова, но, к счастью, все его силы уходят на то, чтобы просто стоять.

— Прости, — выдавливает из себя Волк, обращаясь к Дару. Слова ему даются непросто. — Я действительно сломал эту штуку? Я возмещу.

— Ну, вообще, я знал, на что шел, — безразлично отвечает Дар. — И ты не сломал эту штуку. Она самовостанавливающаяся. А если бы ты ее сломал совсем, ну, или я обладал бы чуть меньшим магическим резервом, прости, ты все равно не смог возместить, даже если бы продался в рабство до конца дней.

— Самовлюбленный идиот, — шипит Волк, а Дар ржет. Мне самой хочется его ударить. Сегодня он превзошел сам себя. Уровень мерзотности шкалит.

Дар ведет себя, и правда, как избалованный богатый говнюк, даже когда едва стоит на ногах. Или как раз поэтому. Знает, что ни я, ни Волк его тут не бросим. Пока идет к входу, навстречу начинают вываливаться наши. Никого не хочу видеть, но приходится останавливать здороваться, отбиваться от сотни вопросов.

— Я урвался с осы, — равнодушно отвечает Дар, когда становится понятно, что без объяснений нам не уйти, а я представления не имею, что сказать.

— Ну не стоит в твоих цацках на нее садиться, — с превосходством говорит Форс. Он недавно начал гонять на треке, и теперь считает себя асом.

— Тебя забыл спросить, чего мне стоит делать, а чего нет… — привычно огрызается Дар.

Форс хмыкает, одаривает меня обжигающим взглядом, трактовать который я совершенно не хочу и уходит. От него сквозит пренебрежением. Дар ожидаемо напрягается, но мы с Волком его утаскиваем. Если он что-нибудь ляпнет, а Дар непременно что-нибудь ляпнет, если оставить его с Форсом хотя бы ненадолго, будет еще одна драка, а этого нам не надо. Более того, этого не надо самому Дару.

А вот наши девчонки смотрят на Дара с восторгом. Еще бы! Красивый парень с небесно-голубыми глазами, в модной кожанке, явно купленной не в ближайшем супермаркете. Да еще и с травмой! Мечта романтической особы — пожалеть, вылечить и одарить любовью! Это все читается в глазах Элины и Вэл. Но они слишком мелкие. От них его тоже утаскиваем и доставляем в кабинет шэха.

Второй раз за два дня я тут. И второй раз меня буду ругать. Мне это категорически не нравится.

А вот Дару нравится кресло. Он освобождается от нашей с Волком поддержки и со стоном падает в него.

— Кайф! — заявляет он, прикрывая глаза. Сморю на его профиль — красивый, на скуле подсохшая дорожка крови. Парень даже не обращает на нее внимание. Я привыкла игнорировать подобные вещи. Что мне до чужой боли? Если занимаешься боевым искусством, боль становится частью жизни. Но за Дара почему-то больно. Может, потому что он сам другой. Он не привык себе отказывать. Его бравада, язвительность — это попытка смириться с новой жизнью.

— Что, демоны побери, творится? Волк? — спрашивает шэх. — Ты в своем уме?

— Он чуть не угробил, Каро! — шипит Волк. Это вранье. С Даром мне ничего не угрожало. Шэх Картер переводит взгляд на Дара. Парень сидит с закрытыми глазами в расслабленной позе. Кожанку он не снял, подозреваю, потому что под ней у него снова кровь. На губах дерзкая улыбка. Позер.

— Я не виноват, что кто-то не умеет ездить на осе и ссыт. — Наконец, заявляет Дар лениво. У меня создается впечатление, что он специально подбирает слова так, чтобы Волку снова захотелось ударить. Испытывает его терпение и свою прочность.

— Каро ты ездила на осе? — возмущается шэх, глядя на меня. Ну вот! Так и знала, что всем прилетит!

— А что, ей запрещено? — Дар даже с интересом открывает глаз. Один. И мстительно уточняет. — Если что, вчера она тоже приехала на осе. С Волком.

— Ей нельзя самой ездить на осе, — с нажимом замечает шэх. С каждой фразой он все с большим интересом взирает на Дара. Кажется, парень его забавляет. — У нее нет опыта и скоро соревнования, на которых она должна победить, если хочет продолжить учиться и дальше.

— Ну, так она и не ездила. Я ее привез на своей.

Дар пожимает плечами. Отвечает вроде бы шэху, но смотрит прямиком на Волка. Да что за игры!

— А какого демона ты вообще ее привез? Тебе же положено в твоих украшениях ходить пешком! — вызверяется Волк, а Дар даже меняет позу, и улыбка его становится более мерзкой. Чую мне совершенно не понравится то, что парень сейчас будет говорить.

Но Дар снова меня удивляет. Он становится серьезным и снова смотрит на Волка со снисходительной улыбкой.

— Твою подружку заперли сегодня в кладовке, — охотно отвечает Дар. И Волк бледнеет. Он в курсе моих страхов. Дар это понимает и добавляет. — Со мной. Я думал, она меня прибьет. Мне не понравилось. Ты что-нибудь об этом знаешь? — интересуется он у Волка. Тот смотрит на него исподлобья, но ничего не отвечает. Обращается ко мне.

— С тобой все хорошо?

— Как видишь. — Пожимаю плечами и засовываю руки в карманы. Шэх молчит. Позволяет нам выговориться. Он сам будет говорить потом. — Он объявился… еще вчера.

— Я правильно понимаю, о чем ты Каро? — осторожно спрашивает шэх. Подходит к своему столу и опирается на него пятой точкой. — Еще вчера ты получила какое-то свидетельство, но промолчала?

— Я надеялась, что все рассосется… — отмахиваюсь и закрываю глаза руками.

— А в прошлый раз рассосалась? — рычит шэх, и тут подпрыгивает на кресле даже Дар, но морщится от боли.

— А мне кто-нибудь объяснит, что тут происходит? — встряет он.

— Нет! — огрызаемся мы все втроем.

— Выйди, — просит его шэх.

— Не могу. Он… — Дар указывает на Волка. — Меня ударил. У меня слабость, я не могу встать и уйти. Сами же сказали, мне нужен отдых. Я не способен на многие вещи и у меня кровь.

Он распахивает полу куртки, показывая пятна крови на майке. Но в этих стенах кровью никого не удивишь, и спектакль остается без внимания.

— Тогда мы уйдем сами. — Волк подрывается, но я его торможу.

— Нет, подожди. Он имеет право знать. Я действительно могла его покалечить. Он помог мне побороть паническую атаку.

— Правда, что ли? — Волк прищуривает. — И как же? У меня ни разу не получилось. Так там ты всегда знала, что понарошку.

Вспыхиваю. Но, надеюсь, никто этого не заметит. Шэху и Волку не до моих покрасневших щек. А вот Дар смотрит на меня и задумчиво прикусывает кончик большого пальца. Всего на секунду, потом с усмешкой убирает, но я снова залипаю на его губы. Проклятый Дар!

— Неважно как, — отмахиваюсь я. — Важно, что вчера мне прислали цветок, а сегодня гребень, а потом закрыли в кладовке. И я точно знаю, что это Он.

— Да кто он? — спрашивает Дар.

— Тот, у кого я не по своей воле провела два года. И если ты не будешь перебивать, я расскажу. Но, прости, то, что посчитаю нужным.

— Ты уверена? — Шэх внимательно на меня смотрит. Я киваю. Хотя совершенно, абсолютно ни в чем не уверена. Но мне кажется, так будет правильно.

Глава 9

Говорить сложно. Мне всегда сложно об этом говорить. Сухие короткие фразы. Выжимка всего самого важного. Я даже смотреть ни на кого не могу, уныло таращусь на собственные руки. Длинные подрагивающие пальцы, короткий, темный маникюр.

— То есть… — резюмирует Дар после того, как я замолкаю. — В детстве ты два года провела в плену у долбанного маньяка, который хотел сделать из тебя идеальную куклу и убить?

Пожимаю плечами, а что тут добавить. На парня стараюсь не смотреть, потому что мне стыдно. Этот стыд иррациональный. Словно в случившемся виновата я. Думала, это чувство осталось давно в прошлом, но иногда оно вылезает наружу в самый неподходящий момент.

— А теперь кто-то тебе присылает вещи-напоминания из того времени? И кладовка — это тоже напоминание? — продолжает уточнять Дар. У него холодный и сосредоточенный голос. Волк и шэх молчат, позволяя парню все выяснить. Они знают подробности. Не все, конечно, всех не знает никто, кроме меня. И, как выяснилось, еще кого-то.

— Когда он уходил, он запирал меня в шкафу, — продолжаю я, стараясь отогнать воспоминания, но понимаю, они сегодня не дадут мне уснуть. — Долгие часы ожидания в темноте и страх. Один — что он придет и сочтет меня достаточно идеальной, другой… что не придет никогда и я умру в темноте и одиночестве.

— Как ты сбежала? — спрашивает Дар, но я вскидываю на него глаза и мотаю головой.

— Не в это раз.

Дар внимательно смотрит на меня, видимо, читает что-то на лице и медленно кивает.

— То есть в целом даже удачно, что нас заперли вдвоем? Одной тебе бы было страшнее.

— А вдвоем она могла бы тебя убить или покалечить, — отвечает Волк. — Как ты думаешь, какие бы последствия были у этого поступка Каро?

— Я уже, если ты не заметил… — парирует Дар.

— Поэтому и сломать проще. Думаю, Каро хотели подставить. А ты должен был в этом помочь.

— Как видишь, она меня не сломала…

— Не прекратите пререкаться, отправитесь на татами отжиматься, — отрезает шэх. Волк замолкает, а Дар упрямо отвечает.

— Я не могу. У меня экзоскелет.

— В этом зале такие мелочи никому еще не мешали. Будешь отжиматься медленнее. Вот и все.

Холодный прищуренный взгляд Дара схлестывается с горящим шэха, на губах которого вызывающая улыбка. Удивительно, но Дар затыкается, точнее, меняет тему.

— Значит, надо вызывать кого-то из отдела по магпреступлениям? Не сами же собираетесь этот вопрос решать? Совершенно очевидно, что урод вернулся.

— Урод мертв… — задумчиво тянет шэх. — Ну, или мы так думаем…

— Мертв, — уверенно говорю я, потому что, если иначе, значит, кошмар вернулся. А я этого боюсь.

— Неважно, важно, что тебе сейчас нужно собраться. Нельзя все пускать на самотек, — уверенно говорит шэх.

— Не хочу шума. — Качаю головой. — Они придут в колледж, будут всех расспрашивать. Задавать вопросы. И не один раз, мне придется вспоминать и все это на глазах кучи народа. Я хочу просто нормально жить, и желательно, чтобы при этом меня не выперли из колледжа.

— Я могу… — начинает Дар, но шэх его прерывает.

— Я по своим каналам пробью, но не сегодня. Завтра с утра. В колледж мой человек приедет, но действовать будет осторожно и скрытно. Но он нужен. Ты слышишь меня, Каро.

Закусываю губу и киваю. Понимаю, что нет выбора.

— А он кто? — уточняет Дар, будто моя жизнь его касается.

— Не переживайте, он тоже из управления. Мы с ним когда-то учились вместе. Одинаковый дар. Только я остался в спорте, а он пошел по профессии. Но он не откажет мне. Каро, ты, возможно, его помнишь.

— Он вел мое дело?

— Нет, тогда он был в управлении всего пару лет, твое дело вел другой человек, но именно мой знакомый привез тебя сюда.

— Ты начала занимать уже после того…?

— Не совсем. — Я вздыхаю. — Заниматься я начала с восьми лет. С другим тренером в другом городе, а потом, после всего случившегося мне нужно было что-то стабильное, и когда меня спросили, чего хочу, я сказала, что хочу продолжить занятия и стать сильной. Шэх меня взял к себе, хотя не должен был бы.

— Почему?

Молчу, думая, стоит говорить или нет, но потом отвечаю. Возможно, мое откровение Дару поможет.

— Тогда на мне тоже был экзоскелет. Не такой, как у тебя только на часть тела, да и надели мне его на определенное время. Мне было проще.

— Но справедливости ради, — вмешивается шех. — Твой не был таким, как у него…

— Каким? — уточняет Дар. В его голосе мне снова чудится вызов.

— Удобным. Я вижу руку мастера, который его делал, вижу руку мага, которые переплетал нити силы. Все это недоступно, девочке, которая осталась совсем одна. Экзоскелет Каро был тяжелее в три раза, менее маневренный и более травмоопасный.

— А родители?

— Все сложно. Считай, что их нет, — отрезаю я, и Дар понимает, лучше вопросов больше не задавать. — Давайте, уже заканчивать этот разговор. Я все рассказала. Тренировка закончилась, ничего не успели, а мне еще возвращаться в колледж.

— Я отвезу, — хором отвечают оба парня, а я лишь раздраженно отмахиваюсь. Я предпочла бы добираться одна, но колледж далеко и придется делать выбор. Правда, когда мы выходим из здания, оказывается, что не между двумя, а между тремя водителями.

Кит стоит, подпирая блестящий бок черной, отделанной хромом осы. Едва заметные сгущающихся сумерках крылья подрагивают, оса готова к взлету. Она изящнее, чем та, на которой приехал Дар. Явно модель, предназначенная для участия в гонках. Красивая, хищная, неприлично дорогая.

Мне кажется, Волк какое-то время, кроме осы ничего не видит, но потом поднимает взгляд и, нахмурившись, смотрит на Кита.

— Каро, серьезно? — говорит друг с издевкой. — Их два? И этот пока еще не сломанный!

— А что хочешь поспособствовать? — шипит Кит сквозь зубы — такой же дикий, как и его брат.

Я начинаю переживать, что снова будет драка, но Волк в этот раз держит себя в руках. Внушение шэха не прошло даром. Да и в целом случайные конфликты другу несвойственны. Это с Даром они почему-то зацепились. Впрочем, я заметила по умению вывести из себя, Дар даст Киту сто очков форы.

Волк раздраженно дергает плечом и направляется к своей осе, которая смотрится весьма уныло на фоне ярко-красной мощной, принадлежащей Дару, и изящной красавицы Кита — легкой и маневренной.

— Да пошли вы оба! — выплевывает Волк раздраженно, садится на осу и срывается с места. В этом есть плюс, как бы Волка ни раздражал Дар, но, похоже, мой друг не боится меня с ним оставить. Это интересно.

Я остаюсь на парковке между двух парней.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает Дар у брата. Кит пожимает плечами и не сводит взгляд с меня.

— Ну а сам, как думаешь? У нас с Каро договоренность.

Я хочу возмутиться, потому что не договаривалась о встрече с Китом, но вовремя вспоминаю, что договаривалась кое о чем другом. Точно ведь! И не отступишь, потому что месть — дело святое. Только я не очень понимаю, как донести Дару, что сегодня я уезжаю не с ним. Почему-то иррационально не хочется его обижать.

Впрочем, он сам догадывается, и почему-то не спорит. Такого холода в его глазах я не видела никогда. Кажется, радужка подернулась морозной коркой.

— Даже так… — бросает он брату и садится на осу. На меня даже не смотрит. — Следи за ней… она девочка проблемная.

— Дар… — начинает Кит, но парень срывается с места. — Идиот… — заканчивает Кит, с тоской уставившись вслед умчавшейся осе.

— Ну-у… тяну я. — А разве ты не хотел его потравить? Мне кажется, именно этого ты и добивался.

— Я хотел заехать за тобой и выполнить данное тебе обещание. Ты же собиралась отомстить за бассейн?

— Ну…

— Я знаю, где сегодня вечером будет нужный нам человек, и что делать. Поехали?

— Так как других желающий меня отвезти ты разогнал. Поехали. Но с Даром ты так зря…

— Дар не маленький, а ведет себя иногда, как капризный ребенок. Если ты думаешь, что экзоскелет сделал его меньшим говнюком, то нет. И потравить братца… да, мне давно хотелось, но в нашем тандеме обычно у него получается выводить меня из равновесия. Так что не загружайся, проблемная девочка, и поехали совершать акт мести. Кстати, в чем заключается твоя проблемность? В кладовке? Тебя не просто так там заперли?

— А о чем ты спорил с Даром перед воротами колледжа? — парирую я, возвращая Киту неудобный вопрос. Честно, не ожидаю, что парень так быстро сдастся, а я не готова еще раз пересказывать свою историю. Но парень усмехается, говорит: «Уделала!», — и садится на осу, ожидая, когда я устроюсь у него за спиной, а мне становится интересно, о чем же был спор между братьями.

— Ну что готова умчатся со мной на облака? — спрашивает Кит, пока я перевариваю двусмысленность фразы, оса срывается, и уже в полете до меня доходит. «Облака» — самый крутой ночной клуб Горскейра. Место, где собираются богатые детки. Не думала, что когда-нибудь попаду туда.

Кит резкий. Ему не хватает плавности Дара, но на осе держится уверенно. И чувствуется, он, как и брат, на треке бывает часто. Точнее, Дар бывал раньше. А Кит?

— Гоняешь? — спрашиваю, стараясь перекричать ветер. Для этого приходится теснее прижаться к спине Кита.

— Давно нет, — отвечает он достаточно категорично. Хочу спросить, связано ли это с травмой Дара, но Кит ускоряется, и свистящий между крыльями осы ветер не дает продолжить разговор, что служит лучшим ответом.

Дальше парень не снижает скорость, видимо, боится продолжения неприятной для него темы. Мы несемся по улицам Горскейра. То тут, то там вспыхивают фонари, зажигаются неоновые вывески, город плавно переходит в ночной режим, теряет свою утреннюю и дневную плавность. Ритм жизни быстрее, тени четче.

Мы паркуемся на открытой площадке, заполненной дорогими магмобилями и навороченными осами. Народу тьма, орет музыка, и все скрыто в белом, плотном тумане. Я даже не понимаю, где именно вход в клуб.

— Это что еще за фигня? — спрашиваю я, вцепляясь в рукав куртки Кита, чтобы меня от него никто не оттеснил. Не хочу тут потеряться. — Я как-то иначе представляла «Облака»

— Это еще не они. Преддверье, — отрезается парень и уверенно двигается дальше, игнорируя попытки двух попавшихся по пути девчонок заговорить, а худощавого, татуированного парня — сунуть в руки пакетик с чем-то подозрительным.

— Вообще, не стало понятнее, — отзываюсь я и послушно иду следом за Китом, пытаясь ни в кого не врезаться. Он не отвечает, мы полностью скрываемся в похожем на молоко тумане или дыме, или облаке. Кит продолжает разговор, когда белое марево становится таким плотным, что заглушает вопли, музыку, и мы оказываемся в одиночестве. А точнее, в иллюзии одиночества.

— Тут собираются те, кто не может попасть на «Облака», но очень хочет. Девчонки рассчитывают хотя бы на вечер подцепить богатого парня, парни приторговывают запретными зельями и тоже пытаются познакомиться с девчонками. Многие в этом городе считают, что где-то тут располагается лифт наверх.

— А разве это не так? — Я указываю на мерцающий рядом с нами туман. Кит хмыкает, оценив мою шутку.

— Сама же понимаешь, они рассчитывают на немного другой лифт. На этом можно подняться на облака, только вот сложнее всего там удержаться. Они летят как мотыльки и иногда забывают, что правила игры там устанавливают другие.

— Таким как я на облаках не место. Я правильно поняла посыл?

— Нет. — Кит пожимает плечами. — Не стоит пытаться куда-то пробраться любой ценой, особенно если толком не знаешь, за что платишь.

— Разумно, — соглашаюсь я.

Кит делает пасс, и пространство перед нами расступается, парень шагает вперед, поманив меня за собой, но тут раздается звук входящего с магфона. Кит утыкается в аппарат и мрачнеет.

— Прости, Каро, но мне срочно нужно уехать.

— Серьезно? — возмущаюсь я. — И ты бросишь меня тут?

— Ну… я запущу внутрь и скажу, где найти…

— Не-не… — машу руками. — Я с тобой. Или у тебя свидание? Тогда просто докинь меня до какой-нибудь остановки общественного транспорта. И в следующий раз, я тебя умоляю, не тащи меня непонятно куда, чтобы в последний момент изменить планы. Планы, знаешь ли, не только у тебя.

— Нет. — Кит вздыхает. — У меня не свидание. У меня Дар. И Дар совершенно не тот человек, которого волнуют чьи-либо планы.

— А что с Даром? У него неприятности? Ему нужна помощь? — взволнованно уточняю я, Кит морщится и говорит.

— Поверь, ты не хочешь этого знать. А касаемо неприятностей… нет таких неприятностей, которые бы Дар не мог создать себе сам. Сегодня ему просто нужно было сделать так, чтобы я бросил все (считай — тебя) и примчался. Что же, я думаю, будет справедливо, если ты поедешь со мной. Возможно, к идиоту вернутся остатки разума.

— Да, что демоны забери, он задумал?

Кит не отвечает, просто уверенно идет к своей осе. Кажется, даже не проверяя следую ли я за ним. Но я следую, я же не мажорка на высоченных шпильках и узкой юбке. Когда мне надо, я могу носиться быстрее любого парня. А сейчас, мне почему-то очень надо. Я не понимаю, почему Кит не считает нужным мне что-либо объяснить. Полагает, что я откажусь ехать? Не думаю, что Дар настолько отбитый, что может меня шокировать.

Удивляет меня то, что мы приезжаем на стрелку. Долетаем на такой скорости, что кажется, будто я уже побывала на треке. Я не была тут еще ни разу, но много слышала от парней. Волк — здесь частый гость, он не гоняет — его оса просто не приспособлена для таких соревнований, а вот Форс увлекается уже около года, и, говорят, даже берет первые места. Правда, я слышала, как парни шутили, что это у него выходит лишь потому, что «старая гвардия» отошла от дел.

Куча ос, разномастных, красивых. Многие выглядят, как произведение искусства. Припаркованные у обочины магмобили. И люди. Просто море людей. Оказывается, стрелка очень оживленное место, куда стягивается очень разный контингент. В основном, конечно, элита Горскейра, но есть и средний класс, и откровенно маргинальные элементы. Место, которое уравнивает всех.

Я слышу свист и шум толпы. На перилах у воды танцуют огненные элементали, в небе магические вспышки, имитирующие северное сияние, грохочет музыка, от басов земля под ногами вибрирует. В воздухе мерцает призрачная трасса. Кажется, готовится новый заезд.

На душе неспокойно. Как мы тут будем искать Дара? Подозрения становятся такими сильными, что я не могу их удержать в себе.

— Он что собрался?.. — с ужасом спрашиваю я, понимая, что если Дар просто решил потусить на стрелке, вряд ли Кит сорвался бы за ним. Значит, все серьезнее и мне это совершенно не нравится. Он ведь не такой дурак? Или такой?

Сомнения развеивает Кит.

— Да, — отрывисто выдыхает парень, бросает осу и устремляется в толпу. Я устремляюсь за ним.

Навстречу выбегает обеспокоенная девушка — каштановые волосы, испуганные глаза. Я смотрю на нее, и мне хочется прикрыться. Она красивая, ухоженная и изящная. Настоящая аристократка, не то что я. На меня она не смотрит, что не удивительно. И даже почти не обидно. Я не страшная, но всегда была скорее своим парнем, чем красоткой.

— Агния, где он? — отрывисто спрашивает мой спутник.

— Кит… — Она осторожно берет его за рукав, но парень раздраженно смахивает ее ладонь. — Он уже на треке? Так ведь?

Девушка закусывает губы и медлит, но ответ ясен и без слов. Дар — идиот. Это неоспоримо.

— Прости, друг! — Сзади девушки появляется высокий, черноволосый парень и пожимает плечами. — Он хотел закуситься со мной, я отказал, хотя Дар вел себя… — Парень замолкает. — Ну, как Дар не в духе. — Наши все тоже его послали. Но ты же знаешь своего брата…Нашлись новички, для которых нет никаких моральных запретов. Дар постарался…

— Я знаю, мой брат умеет снять все моральные запреты.

— Он был зол. — Та, что Кит назвал Агнией, кивает, подтверждая слова своего парня. — Вел себя… ну как в Монарко, когда понял, что экзоскелет с ним навсегда.

— Он сейчас на старте? Да, ведь? — отрывисто интересуется Кит и его лицо превращается в маску.

— Готовится к заезду. Остановить его не получилось, хотя мы старались.

— Не вырубать же его? — мрачно замечает черноволосый парень.

Что-то мне подсказывает, этот мог бы. Так почему не вырубил? Я бы вырубила, если бы успела.

— Демоны! — Кит срывается с места. — На его «двуцикле» нельзя на трассу. У него же оса не приспособлена. На ней здоровый человек вылетит на повороте! Он ее

Глава 1

Трудно быть принцессой, если ты способна уложить на лопатки мужика вдвое больше тебя, а твой дар может взрывать головы, как арбузы. Именно об этом я думаю, стоя перед входом в Высший колледж магии, где учатся богатые мажоры, и куда волей нелепого случая попала я. Потому что я, мать вашу, одаренная спортсменка и менталистка с редкой магией, а это учебное заведение  –  путевка в будущее для таких, как я. У кого нет связей, денег и поддержки семьи. А я не привыкла отказываться от шансов, пусть  перспектива учиться тут и не вызывает у меня восторга.

 Ну что золотые девочки и мальчики вы готовы к приходу монстра в белых гольфах и несуразной юбке до колена, такой узкой, что  вся моя растяжка совершенно ни к чему? Ах да, тут же хотят на каблуках, шипят сквозь зубы, а не бьют обидчику в голову пяткой. Главное, не забыться. Каро, всего четыре года и ты сможешь стать свободной и успешной. Всего четыре года, когда нужно днем изображать хорошую девочку. Ночью тоже, но останутся вечера и тренировки, на которых можно выпустить внутренних демонов.

И все же идти в распахнутые двери колледжа страшно. Сжимаю на плече ручку сумки и жду, сама не знаю чего. Как перед выходом на бой изучаю противников. Дорогие магмобили, которые паркуются нередко прямо на площадке перед зданием колледжа. Парней, скользящих по мне равнодушными взглядами. Девчонок, сумочки которых стоят, как мой годовой бюджет, и хочу бежать отсюда куда подальше. Правда, мое «куда подальше» такое не радужное, что я стою на месте и уже решаюсь  сделать шаг в сторону открытых дверей.

Рядом со мной тормозит высокий черный магмобиль. Весь его облик буквально кричит «Эй, смотри, я стою как три квартиры, о которых ты мечтаешь и которые никогда не сможешь себе купить!

Из магмобиля выходит водитель, и мне приходится отступать, когда мужчина открывает заднюю дверь.

Ожидаю увидеть очередную золотоволосую цацу на огромных шпильках, которая сама не способна выбраться из машины. Презираю таких девиц и бешусь от того, что тут с ними придется сталкиваться на каждом шагу.

Но водитель подает руку парню, который раздраженно от нее отмахивается.

Что-то странное в его облике. Замечаю сверкнувшие на солнце золотые тонкие пруты, впивающиеся в скулы и шею. Заинтересованно останавливаюсь на блондине взглядом. Симпатичный, высокий и закованный в экзоскелет, словно на спину ему приземлился огромный скорпион. Тонкие, удерживающие проволоки видны на открытых участках кожи. Они  блестят даже под манжетами рубашки, обвивая запястья и спускаясь по пальцам рук.

– Сам, говорю же! – зло шипит блондин и раздражённо отмахивается от поддерживающей его руки. – Ты меня вообще в следующий раз вынеси!

Водитель торопливо отступает, а парень, распрямившись, делает осторожный первый шаг, и я замираю. Блондин двигается легко и грациозно, и это поражает.

Он маскирует боль в каждом движенье мягкой кошачьей походкой. Боги, я знаю, что такое эти экзоскелеты! Носила однажды  после травмы, но вспоминаю с ужасом. Я стоять едва могла в нем, а вот так идти без поддержки и еще пытаться улыбаться получалось, конечно,  но чего мне это стоило. Парень, да ты мой герой, несмотря на то, что хамло.

Не сразу замечаю, что из другой двери магмобиля резво выскакивает второй парень –  точная копия  блондина, только без экзоскелета.

Он  ведет себя более естественно, чем водитель, и к брату с ненужной помощью не лезет. Интересно,  эти красавчики будут учиться со мной или они старше? Впрочем, зачем мне эта информация? Парни меня интересуют в последнюю очередь, а уж богатые и избалованные мажоры и тем более, а других тут нет.

Решив, что  дальше стоять не имеет смысла, двигаюсь в сторону колледжа, когда мимо меня проносятся несколько парней – вроде бы взрослые, а такие же идиоты, как и младшая группа спортсменов у нас в клубе. Я успеваю отскочить, а вот блондин в экзоскелете – нет. Он теряет равновесие.

Я успеваю подхватить парня раньше, чем это делает его брат, и полный ненависти, горящий пламенем взгляд достается мне. Хотя магия у него совсем другая – холодная. Тогда какого?.. Я перевожу взгляд и понимаю – огненный второй близнец. Как они вообще это делают? Меняются магией или просто заимствуют чуть-чуть друг у друга? Бред! И здесь у всех такой уровень силы? Обычно экзоскелет полностью блокирует магию. А у блондинчика еще остался свободный резерв. Это невероятно.

– Тебя не просили… – раздраженно шипит он. А глаза у парня синие. Невероятного оттенка летнего неба. Стараюсь не утонуть в них и первая отвожу взгляд.

– Но ты… – начинаю я.

– Что? Думаешь не смогу удержаться на ногах? – презрительно выплевывает он, а я начинаю закипать. – Мне не нужна твоя жалость, пигалица.

– Устоял бы,– шиплю я в ответ. – Но какой ценой? Корчился бы потом от боли  пару часов и прятал под пиджаком кровь на рубашке? Отличное начало учебного года!

– Откуда ты знаешь? – угрожающе спрашивает он.

Я отворачиваюсь и молча двигаюсь в сторону двери. Не привыкла выворачивать душу наизнанку перед незнакомцами.

– Откуда знаешь? – шипит он и вцепляется в руку, а я действую на автомате. Сначала резко разворачиваюсь, перехватываю руку, а потом с ужасом вижу, как парень летит навзничь. Красивое лицо искажается от боли, а его брат, кажется, готов убить меня на месте. Я испуганно замираю, вспоминая слова тренера, который просил никого не покалечить в первый же день и понимаю – я все провалила. Не зря меня называют «Кара господня»! Только сегодня я покарала не того. Становится так стыдно, что щеки горят!

– Дар! – Здоровый близнец кидается к брату, видимо решив, что я подожду, а я срываюсь с места и бегу в здание под тяжелыми и ненавидящими взглядами собравшихся  на площадке перед колледжем студентов. Слишком многие видели наш конфликт, и сомневаюсь, что встанут на мою сторону. Я бы сама не встала. Как-то не так я начала первый учебный день. Ой, не так.

Ускоряю шаг до тех пор, пока не оказываюсь в холле. Стыдно, неловко. Почему со мной всегда так? Неужели я не могу просто спокойно и незаметно начать учиться?

Тут спокойнее, инцидента никто не видел. На меня не обращают внимания, и это позволяет выдохнуть. Но чую, так просто выходку мне не простят. Тот парень Дар… я знаю таких, для них жалость – это самое худшее. Он непременно будет мне за нее мстить и не докажешь, что я не жалела, просто действовала на рефлексах. Рядом с ним брат, значит, он просто не в курсе того, что такое, когда ты падаешь, а тебя не ловит никто! Это хуже жалости!

Я уже заселилась в общагу, поэтому сейчас просто перехожу от стенда к стенду и ищу списки групп. У меня «1-ф», первое занятие стоит в аудитории третьего этажа седьмого корпуса. Блин! Я никого не знаю, и это название мне ни о чем не говорит. Терпеть не могу быть новенькой! Кого-то спрашивать, первой идти на контакт. Контакт у меня хорошо получается только полный… как с Даром! До сих пор неловко!

– Потерялась, милашка? – спрашивает кто-то за спиной и мне хочется ударить, даже не разговаривая. Но я сдерживаюсь, просто потому что мне нужно найти эту демонову аудиторию. А если я буду бить всех, кто может потенциально мне помочь, я до нее не дойду.

Медленно оборачиваюсь и пытаюсь улыбаться. Надеюсь, у меня на лице именно улыбка, а не оскал. Правда, продолжить разговор худощавый русоволосый парень чуть старше меня не успевает. За его спиной близнецы.

– Она с нами, – спокойно говорит здоровый и выжидающе смотрит на парня. Тот собирается возмутиться, но почему-то тушуется под холодным взглядом и отступает. Замечаю в его руках  ящик с инструментами,  значит, парень не студент? К близнецам я демонстративно поворачиваюсь спиной, буркнув через плечо:

– Надеюсь, никто прошлую ошибку повторять не будет? Я неадекватно реагирую, когда меня хватают за руки.

Знаю, что двигаюсь намного быстрее Дара, а его брат вряд ли кинется меня ловить, бросив близнеца. Поэтому пользуясь преимуществом. По-хорошему, надо извиниться, но как-то они ведут себя слишком агрессивно и напористо, я не умею так извиняться. Я вообще не очень с извинениями дружу, а уж если на меня давят, не могу заставить себя проронить ни слова.

В общем, я снова сбегаю. Сначала на второй этаж, потом на третий. Аудиторию нахожу не сразу и понимаю, что пришла первая, поэтому отправляюсь гулять. Не хочу стоять и ждать, пока будут собираться те, с кем предстоит учиться четыре года. Это придется с каждым здороваться и знакомиться? Ну, нет. Лучше я приду последняя.

Впрочем, сидеть одной у окна оказывается не лучшей идеей. Как ни странно, обычному близнецу удается подойти ко мне бесшумно. Он останавливается прямо напротив и нависает, упираясь  рукой в стену у моей головы. Он намного крупнее и меня, наверное, такая поза должна подавлять, но мне все равно.

– Не хочешь извиниться? – спрашивает он, наклоняясь ниже, и светлая челка падает ему на глаза.

– Перед тобой нет…

– Ты знаешь, что не передо мной…

– Не стоило ему меня трогать. – Упрямо пожимаю плечами.

– Ты не представляешь, – Шипит парень на меня. – Какую боль при каждом движении ему доставляет «скорпион». А ты сделала ему очень больно.

– Это ты не представляешь! – хмыкаю я, тыкая пальцем ему в грудь. – Потому что не знаешь, что такое боль. В принципе. Ты ходил в экзоскелете? Нет, конечно же… а я ходила. Поэтому давай не будем рассказывать про боль и страдания.

– Ты все равно извинишься!

Парень ловит меня за запястье, повторяя ошибку брата, и я готова снова ударить, но тут действую неспеша, и близнец успевает разгадать мои намерения.

– Драки в стенах колледжа строго запрещены. Хочешь ударить? Давай! Вылетишь отсюда, не успев начать учиться! Собираешься рискнуть?

– Мне не всегда надо бить, чтобы поставить кого-то на место, – говорю я, склонившись к его уху, и начинаю тихо давить своим ментальным даром. Неприятно. Знаю. Парень зло шипит, и его рука разжимается.

– И все же извиниться придется, – хрипло замечает он мне в спину, когда я спрыгиваю с подоконника и отхожу на несколько шагов.

– Возможно.

– И теперь не только перед Даром, но и передо мной, – наглеет он. – Ты как-то удивительно быстро заводишь себе врагов.

Оборачиваюсь и вижу, что парень привалился спиной к стене, а из носа у него тонкой струйкой стекает кровь на воротник белоснежной рубашки. Близнец даже не пытается ее вытереть. Смотрит на меня с наглой ленцой, и этот взгляд пробирает до костей. Пожалуй, учиться тут будет сложнее, чем я думала.

Сохранить спокойствие тяжело, но я все же гордо разворачиваюсь спиной и направляюсь в аудиторию. Сейчас дверь открыта и почти вся наша группа «1-ф» в сборе. Человек двадцать пять.

И если сначала я думала, что стоять первой и всех встречать не лучшая затея, то сейчас, пожалуй, еще хуже. Иду между парт, а за мной следует близнец, обернувшись, вижу, как он с усмешкой демонстративно вытирает кровь под носом. Позер. На нас смотрят настороженно. Замечаю несколько злых девчоночьих взглядов. Не могу их осуждать: парень – красавчик, но козел. Как и его брат.

Дар, который сидит на среднем ряду, вопросительно вскидывает бровь, но ничего не говорит. Меня окидывает холодным и изучающим взглядом. Если он попросит меня извиниться сейчас, то снова получит. И на этот раз, мне даже стыдно не будет. То ли у Дара таких планов нет, то ли выражение моего лица слишком красноречиво.

Прохожу мимо парня и сажусь на свободное место. Как назло, осталось одно из последних, как раз сзади парты близнецов. Есть еще несколько, но на последних рядах. Там я сидеть не хочу.

Рядом со мной кукла. Я даже не обращаю на нее внимание. Тут все такие – блондинка, длинные ноги, папины деньги. Неинтересно.

– Меня родители учили, что хорошо бы здороваться, – говорит она и с любопытством смотрит на меня. Как на неведомую зверюшку. Я не могу разгадать, что кроется за ее взглядом. Вежливое любопытство, насмешка или презрение.

– У меня нет родителей, – вру я не краснея. Это уже привычная ложь для незнакомцев. – Поэтому меня не научили.

– Не проблема. – Она пожимает плечами. – Я тебе все расскажу. Привет, – Девушка протягивает мне узкую ладонь с ярким маникюром. – Мара.

Настороженно замираю, но потом принимаю руку и отвечаю, так и не поняв, в чем подвох.

– Каро.

– Видишь, это несложно.

– Мара, таких как она невозможно обучить вежливости, – презрительно выдает близнец и падает на стул рядом с братом.

– Кит, не будь букой. – Я, наконец-то, узнаю его имя. – Тебя же мирс Амелия как-то воспитала?

– Ты сравниваешь себя с бабушкой? – фыркает Дар, не поворачиваясь.

– Не ну тут, конечно, я перегнула, – хмыкает девушка, а я понимаю, что ошиблась с местом. Эта троица слишком хорошо друг друга знает. Правда, хватает десяти минут, чтобы осознать – я не место неправильно выбрала, а колледж. Здесь реально все друг друга знают. Я же чужачка – непонятная, странная и не подходящая этому месту. Кто-то учился вместе, кто-то живет по соседству. Близнецы и Мара старше всех на год. Мара училась заграницей, Дар год восстанавливался после травмы, а Кит не стал учиться без него.

Я не принимаю участие в общих разговорах, но внимательно слушаю, пытаясь понять, кто и что из себя представляет. Все мои однокурсники – дети местной элиты. Я одна учусь по гранду. Как ни странно, это не вызывает ни у кого раздражения или презрения. Скорее, им просто все рано. Я недостойна их внимания. И на меня смотрят лишь потому, что всем интересно, как будет развиваться мой конфликт с братьями. Ну и Мара почему-то пытается поддерживать общение. Но с ней все странно. Я реально чувствую себя диковинным питомцем в клетке.

Близнецы на меня всерьез злы, я постоянно ловлю на себе взгляд Кита – тяжелый изучающий. Словно парень решает, что со мной делать. Выжидает момент, чтобы нанести ответный удар. И что-то мне подсказывает – Кит достаточно упрям, чтобы дождаться. Дар на меня не смотрит. Но это и понятно, я знаю, что такое поворот назад в полном фиксирующем экзоскелете. Передо мной его прямая спина.

– Чем ты занимаешься? – спрашивает Мара. – А бы кому гранты не дают. Значит, в чем-то ты особенная.

– Цеуньши, – нехотя говорю я, понимая, что дальше последуют вопросы, как правило, раздражающие. Люди не знают, что это, не понимают, зачем девчонке сложный и травмоопасный спорт. Парни начинают показывать свою крутость. А мне неловко. Я посвятила цеуньши десять лет своей жизни. Это боевое искусство, сочетающее в себе ударную технику, акробатику и умение управлять своей магией – вытащило меня в самый сложный период моей жизни. И я действительно в нем хороша.

Но Мара удивительно осведомлена. Она со смехом признается, что никогда не пробовала ничего подобного, но это не мешает ей знать основные понятия и историю.

– Банальная эрудиция, – сообщает девушка.

Парни, сидящие от нас через проход, ожидаемо оживляются.

– Поспаррингуем после занятий, – спрашивает один, а я теряюсь. Предложение бредово, но его бредовость донести очень сложно. Почему-то многие мужчины считают себя сильнее, только потому, что они мужчины. Не понимая, что в цеуньши вообще не имеет значения рост, вес, мышечная масса. Лишь координация движений и умение свои физические возможности сочетать с магической силой. Это сложный симбиоз, но если ты научишься интеграции, тебе не нужно быть здоровым мужиком, чтобы одерживать победы. Пока я размышляю, Дар презрительно хмыкает, и я не могу понять, его смешок адресован мне или спросившему? Впрочем, я быстро получаю ответ на свой вопрос.

– Ты всегда талантливо выбираешь противников Вик…

– О чем ты? – Парень напрягается и смотрит исподлобья.

– Ну того, кто не может надрать тебе задницу… – Нагло ухмыляется Дар, откровенно нарываясь.

И он совершенно неправ. Я могу и в целом хочу, и даже готова об этом сказать, но Мара сжимает мою руку.

– Ты сейчас зато никому ничего не надерешь, Дар! – парирует Вик. – Так и будешь за своим братом прятаться?

– От тебя?– хмыкает парень, и Вик понимается, зверея. Надо признать, выводить людей из себя Дар умеет виртуозно. Вопрос, зачем это делает? Ведь, правда, в экзоскелете он очень уязвим. Любой удар, любое падение – это перерасход магических сил и адская боль. Я напрягаюсь и слежу за происходящим, не понимая, почему я беспокоюсь о нахальном и хамоватом мажоре.

Вик сжимает кулаки и наклоняется. Я чувствую, как подбирается Кит, готовый кинуться на защиту брата, и только Дар расслаблено-спокоен. Я вижу это по его спине, по мышцам, которые заметны под рубашкой.

– Ударишь? – с каким-то удовольствием спрашивает Дар, и у меня по спине бежит холодок. Я знаю такой типаж людей. Иногда они приходят к нам. Иногда даже задерживаются. Им нравится ходить по краю и на самом деле это страшно, потому что нет тормозов. Вик ведется и делает шаг вперед. А Дар с удовольствием припечатывает.

– Ну, что я и говорил, ты всегда выбираешь того, кого, как ты считаешь, можешь без ущерба для себя победить… и всегда ошибаешься.

Вик кидается через проход на Дара, задевает меня и дальше туман, ментальный кулак, полет здоровяка через парту. А следом два разгневанных, обращенных ко мне лица.

Да демоны забери! Когда я научусь сдерживаться?

– Ты снова лезешь туда, куда тебя не просят, – шипит Дар. В его глазах холодная ярость.

Сглатываю и понимаю, что вот он шанс извиниться сразу и за все.

– Прости, я не специально…

Но Дар уже недовольно дергает плечом и выходит из аудитории под пристальными взглядами однокурсников.

– Если цель была оскорбить моего брата, ты справилась на все сто процентов, – огрызается Кит.

– Говорю же, я не специально!

Вскакиваю и направляюсь следом за Даром. Может, и правда, стоит извиниться?

Глава 2

Зачем я пошла за ним? Я ведь не умею просить прощения. А у Дара и не хочется. Он контролирует себя не лучше, чем я. А если рядом два неуравновешенных магических  элемента, взрыв неминуем.

Коридор пуст. Занятия уже начались, и мне стоит вернуться.

К тому же, Дара тут нет.

– Да и демоны с тобой! Только я еще за богатыми идиотами не бегала, – шиплю я и разворачиваюсь в сторону кабинета, едва не столкнувшись с высоким грузным мужчиной.

Мы с ним нелепо толкаемся в дверях, только в этот момент до меня доходит, что, скорее всего, он наш преподаватель.

– Не стоит опаздывать на лекцию в первый же учебный день! – поджав полные губы, говорит он с укором.

– Полностью согласна с вами, особенно когда собрались уже все студенты и ждут только преподавателя… – отвечаю я, как всегда, не подумав.

От возмущения он открывает рот и хлопает им, как выброшенная на берег рыба, а я, пользуясь моментом, проскальзываю на свое место.

Боги, что я несу и зачем? Нахамить преподавателю в первый же день – это недальновидно! Вообще, хамить преподавателям недальновидно.

Но дальновидность и я плохо сочетаются.

– Меня зовут мирс Чамблен, – представляется мужчина. – Я не первый год преподаю в высшем колледже магии Горскейра и ненавижу необязательность и хамство. Вы все здесь считаете себя центром вселенной, но правда в том, кем бы ни были ваши родители, пока вы на моих парах – я ваш центр вселенной. А не вы – мой. Все ясно?

Выдавая эту пафосную речь, преподаватель смотрит на меня, а я даже ответить ничего не могу, потому что богатые и влиятельные родители  – это не про меня. Видимо, простые смертные мирсу Чамблену еще не хамили. Что же, нас с ним ждет много всего увлекательного, с первого раза я его предмет не сдам, совершенно точно.

Тренировки, соревнования,  тяжелое детство… короче, знаний у меня ноль. Магический колледж Горскейра ни за что бы ни опустился до меня, но я чертовски одаренная. Мое лицо можно повесить на стену почета в раздел спортивных достижений, но на этом, пожалуй, все. Я смотрю на преподавателя и понимаю – мне придется учиться учить, иначе я вылечу отсюда, как пробка из бутылки игристого прямиком на помойку.

Грохает дверь, и в аудиторию входит невозмутимый Дар. Я в очередной раз поражаюсь его мягкой, кошачьей походке. Определенно до травмы в  жизни парня был спорт. Много спорта. И это делает Дара интереснее в моих глазах. Хотя парень, конечно, полный придурок.

– Молодой человек! – возмущенно окрикивает его мирс Чемблен. – Никто не может заходить в аудиторию после меня!

– Простите, – голос Дара ровный. – Мне сложно передвигаться быстро. Не рассчитал время!

Он нагло врет, но с невозмутимым выражением лица. Разворачивается к преподавателю, намеренно демонстрируя всю красоту имплантов. Проверяет реакцию. Многие люди шарахаются. Наш преподаватель не исключение.

 Имплантов так много, что видно над воротником рубашки там, где заканчиваются рукава. Я с ужасом представляю, что у него под одеждой!

Впрочем, демонстрация не производит на мирса Чемблена впечатления. Точнее, производит, он сереет, но упрямо говорит:

– Думаю, вам нужно учиться рассчитывать время, и ничего страшного с вами не случится, если вы поспешите.

– Безусловно, кроме этого. – Дар делает резкое движение плечом назад, оставляя остальной корпус неподвижным, как если бы уклонялся от летящего дротика. Идиот!

Я вижу, как бледнеет преподаватель, а на его лбу появляются капельки пота. Видеть чужую боль неприятно. А Дар разворачивается к нам. На белоснежной рубашке кровь. Он с собой взял целую упаковку свежих рубашек и будет менять каждую перемену? Если он так часто себя калечит, разумнее было бы остановиться на черных. На них кровь так не видна.

– Ты рехнулся? – цедит его брат едва слышно. – Если будешь вести себя, как придурок, бабушка посадит тебя на домашнее обучение!

– Думаешь, я не придумаю, как доказать ей, что она неправа? – спрашивает Дар, буквально падая на свой стул.

– Ты просто шибанутый!

Мысленно соглашаюсь с Китом. Я и представить себе не могла, что на моем пути попадется кто-то  еще более двинутый, чем я.

Преподаватель, видимо, делает такой же вывод и больше тему опозданий не поднимает. Но я уверена, он запомнил нас с Даром.

В конце занятия я ухожу одной из первых. Хочу есть. И если меня в этом месте не покормят, боюсь, я откушу кому-нибудь голову. Я и так плохо себя контролирую, а уж когда хочу есть, и подавно.

Пока ищу столовую, на магфон приходит сообщение от незнакомого адресата. «И все же стоит извиниться. Через десять минут, бассейн минус первого этажа».

– Может, и стоит, – бормочу себе под нос и прячу потертый и не раз уроненный магфон в карман.  Не сомневаюсь, близнецы задумали какую-нибудь месть, но я не боюсь. Я тоже умею и люблю играть в игры, но только не на голодный желудок.

Столовая тут не для простых смертных. Впрочем, как и сам колледж. И если обучение оплачено, то еда – нет. Это может стать проблемой, но не сейчас. Сейчас у меня еще прилично денег с прошлых соревнований, но я не привыкла их проедать. А мой режим не позволяет взять булку и сладкий кофе с молочной пенкой. Чтобы хорошо двигаться, быть выносливой и не набирать вес, мне нужен травяной чай, много белка и овощи. Это не значит, что я не  позволяю себе есть вкусное и сладкое или как-то ограничиваю порции, на самом деле я ем как здоровый мужик, просто я всю жизнь привыкла питаться так. И сейчас хочу не булку, которая уже к середине следующей пары перегорит, а еды, которая позволит продержаться до обеда.

Для меня это норма. Единственный плюс – найти здесь можно все, что душе угодно, пусть и по конской для меня цене. Беру скрембл из двух яиц, кальмары на пару, крупные креветки, салат из руколы с моцареллой и черри, свежевыжатый грейпфрутовый сок и тонизирующий чай на травах. Грустно плачу, когда с перстня улетает приличная сума, и иду выбирать столик.

– Ильяс, – слышу голос над ухом и поднимаю взгляд. Тот самый парень, который пытался завязать знакомство у расписания. Но мне не интересно. Во-первых, не люблю слабаков. Во-вторых, просто неинтересно.

– Рада за тебя.

– Присяду? – спрашивает он. Я сначала хочу кивнуть, но потом решаю, что знакомств с меня достаточно.

– В одиночестве у меня усваивает лучше.

Во взгляде парня мелькает едва заметная злость и я внутренне готовлюсь к новому скандалу,  но Ильяс выдавливает из себя улыбку и уходит, устроившись за соседним столиком, раздражая меня тем, что  маячит перед глазами. Впрочем, я умею отвлекаться от раздражителей, а к парню скоро присоединяются друзья и он перестает обращать на меня внимание.

Наверное, зря я катила баллон на колледж. Здесь реально здорово. Столовая похожа на ресторан, панорамные окна, столики, за которыми не чувствуешь себя неловко. Есть под большую компанию, на двоих или такие, как выбрала я – для интровертов. В углу за пальмой всего с двумя стульями (так и тут на мое личное пространство пытались посягнуть). Для меня сегодня и так лишку общения с людьми. Я не хочу поругаться еще с кем-то, а с моим отвратительным характером возможно все. Я не умею держать язык за зубами, могу за себя постоять и не хочу ни под кого прогибаться – убийственное сочетание.

Определенные спортивные успехи дают уверенность в себе и возможность быть свободной. И я этой возможностью пользуюсь просто потому, что очень хорошо помню, каково это – когда ты не влияешь ни на что. Для меня самый большой страх попасть в такую зависимость. Уж лучше я буду Карой господней, к которой боятся подойти.

Вижу Мару – единственную, с кем я познакомилась, не считая близнецов. Она решительно заходит в столовую, останавливается, и также решительно выходит, словно что-то вспомнив. Мне кажется, она всегда такая, порывистая, уверенная в себе, непосредственная. Близнецов нет. Остальные однокурсники разбиваются по группам. Кто-то не обращает на меня внимания, кто-то смотрит с интересом. Вик разглядывает зло и исподлобья. Он сидит в центре зала среди еще нескольких парней. Двое мне знакомы, еще трое нет.

Но когда я прохожу мимо, парень не делает попыток прицепиться. Это правильно. Если меня не трогать, я не трону в ответ. Наверное, стоит познакомиться и с остальными, но я решаю оставить это на потом. После завтрака я всяко подобрею.

Готовят тут божественно, и оно стоит каждой монеты, которую я заплатила. Еще бы монет было больше. Доедая кальмара, я понимаю, что, наверное, не буду идти на поводу у Дара и не стану просить прощения там, где нужно ему. Правда, так думаю ровно до тех пор, пока перед моим столиком не возникает рыжая фигуристая девица с презрительным выражением лица.

– Я пришла тебе сказать, новенькая…

– Я такая же новенькая, как и ты, – прерываю ее на полуслове и любуюсь скривившимся лицом. – Но сказать можешь… – Делаю глоток сока и не мигая смотрю ей прямо в глаза. Люди всегда теряются от подобного. Девушка не исключение. Но она собирается с духом и произносит.

– Не трогай близнецов…

– Постараюсь. – Я пожимаю плечами. – Но иногда я сначала трогаю, потом думаю. Увы.

– Ты не поняла. – Она поджимает полные накрашенные губы. – Не подходи к ним, не общайся с ними, держись от них подальше… на тебя не должен запасть ни один из них. Это понятно?

– Иначе что? – я просто не могу не задать этот вопрос. Хотя, в общем-то, я и не собиралась строить глазки ни одному из наглых мажоров. Мне оно зачем? Да и наше знакомство началось не очень хорошо. Так что волнуется рыжуля зря.

– Мы устроим тебе веселую жизнь. Пойми одну вещь, братья уже поделены очень давно…

Вот зачем она машет красной тряпкой перед мордой быка? Последний раз веселую жизнь мне пытались устраивать лет в четырнадцать, а тогда я была еще до сеансов с магом психотерапевтом. Я не умела контролировать ни эмоции, ни магию, ни силу. Тогда все закончилось большим скандалом и переводом в новую школу. Я уходить не хотела, но пришлось, потому что не я оказалась пострадавшей стороной. А за свои поступки нужно отвечать.

– Мне неинтересна эта мышиная возня с целью повыгоднее себя продать, – сообщаю я и встаю, чтобы обойти девицу. Она оказывается достаточно умной, чтобы не пытаться меня остановить.

– Ты ведь понимаешь, что они не твой уровень? – спрашивает она.

– Ты выступаешь как заинтересованная сторона или просто по душам поговорить? Кого, интересно, выбрала ты?

Она прячет глаза и, поджав губы, выплевывает «Дар», и я чувствую, что она недовольна.

– И почему же?

Она молчит, а мне не нужен ответ. Я и так его вижу. Рыжая просто считает Дара более легкой добычей. Ну, удачи. Что я могу сказать? Фыркаю и обхожу девушку стороной. Замечаю, что с соседнего столика на меня зло и заинтересованно смотрит группа поддержки моей собеседницы. Нет, все же, пожалуй, я схожу в бассейн. Терпеть не могу, когда мне что-то запрещают.

 Я зла. Несмотря на мой взрывной характер, количество конфликтов даже для меня излишне велико. Выхожу из столовой и направляюсь на минус первый искать бассейн. Наверное, это глупость. Но я не привыкла отступать. И я действительно чувствую себя виноватой перед Даром. Этот колючий, словно еж, парень… пожалуй, я его очень хорошо понимаю. И его поведение, манера вести себя – это все вызывает восхищение. Даже жаль, что наше знакомство началось неправильно. Но не могу перестать думать о том, как он делает все через боль, но при этом со стороны смотрится гармонично. Вряд ли даже его брат понимает, каково это – ходить, садиться, поднимать руки в экзоскелете, когда каждый миг инородные тела двигаются внутри мышц, врезаются в сухожилия и цепляются за кости. Это адски неприятно.

Пожалуй, попросить прощения стоит. А в бассейне, скорее всего, не будет народа. И это тоже плюс. Я не боюсь идти одна на встречу. Со мной не может случиться ничего критичного здесь в колледже. Я давно разучилась испытывать страх. Точнее, меня пугают определенные вещи, но это точно не встреча в бассейне колледжа с двумя обиженными мальчишками. К тому же, близнецы, во-первых, не будут ничего мне делать, они не идиоты. Во-вторых, не смогут. За последние шесть лет жизни, которые тесно связаны со спортом, я научилась защищать себя – это то, что я делаю на автомате. Собственно, сегодня я три раза это доказала. Идиотка. Контроль всегда был моей слабой стороной.

Чтобы узнать, где бассейн приходится немного поплутать и уточнить у пары человек, но мне все же указывают путь, сказав, что сегодня санитарный день. Это мне сообщает парень из технического персонала. Он выходит из неприметной серой двери с надписью «Служебное помещение». Откроется бассейн завтра. Наплевать. Отказываюсь от предложения проводить, которое поступает от другого симпатичного парня и уверенно спускаюсь по ступеням к прозрачной двери. Дергаю ручку и захожу внутрь.

Тут темно, тихо и безлюдно. Пахнет свежестью и озоном. Практически прямо передо мной начинается черная поверхность воды. Здесь определенно никого нет.

– Эй! – зову я, но не получаю ответа. Играть в прятки совершенно точно не хочу.

Обхожу по периметру бассейн. По полу раздается гулкое эхо шагов. Я делаю почти полный круг и собираюсь уходить. Шутка идиотская. Я ее не поняла. Смысл звать и не прийти? Я не понимаю. Додумать мысль не успеваю. Меня в спину ударяет резкий порыв ледяного ветра. Создается впечатление, будто я вышла без куртки на мороз. Причем не в Горскейре, который славится мягким климатом, а в какой-нибудь Борсландии, где снег не тает даже летом. Вместе с порывом ветра я ощущаю толчок в спину и лечу в воду, мигом покрывшуюся ледяной коркой. И это чертовски неприятно! Не знаю, кто как, но я совершенно точно не фанат ледяной воды! Дыхание мигом перехватывает от неожиданности, руки и ноги сводит! А самое обидное, что все происходит настолько быстро, что я ничего не успеваю сделать!

Глотаю холодную воду и выныриваю, пробивая тонкую, ледяную корку над головой. Отплевываясь, жадно хватаю воздух и чувствую, что готова убивать! И я еще восхищалась этим упырем? Я просто не знаю, что я с ним сотворю за эту идиотскую выходку!

Вокруг никого. Меня столкнули с бортика подло и мелко. Мои извинения слушать не собирались – это была низкая и обидная месть. Я вся мокрая, свидетелей нет, и предполагается, что я вынуждена буду униженно сбежать! Какой нормальный человек отправится на ленты в таком виде? Но кто сказал, что я нормальная? Дар думает, меня так просто победить? Не дождется!

Я вылезаю из бассейна, чувствуя, как зубы выбивают дробь. Как же холодно! Идиот! Не просто ведь скинул, еще и воду остудил мерзавец! Если заболею перед соревнованиями, уничтожу! Мой организм так обычно меня не подставляет, но и у меня нет привычки совершать заплывы в ледяной воде!

Даже не пытаюсь снять одежду и отжать, или как-то иначе привести ее в порядок. Нет уж! Страдать, так не мне одной. С меня течет на пол, с длинных, забранных в хвост волос вода капает на плечи, блузка облепила, как вторая кожа, юбка не лучше, в сумке лужа, а магфон, подозреваю, пришел в негодность, и это большая проблема. Впрочем, возможно, мальчишки из клуба посмотрят, но тогда им придется объяснять, что со мной произошло, а это чревато. У нас сильна взаимная поддержка. Боюсь, они наделают глупостей. Не хватало еще, чтобы эти борцы за справедливость примчались разбираться в колледж.

Толкаю дверь, серьезно переживая, как бы меня тут не заперли, но она спокойно поддается, и топаю по коридорам в аудиторию, где проходят занятия. Идти мокрой, в облепившей тело одежде – это еще то испытание! Стараюсь не думать, что белая блузка просвечивает. Под ней на мне, конечно, лифчик, но, подозреваю, и он, намокнув, стал несколько более прозрачен. На меня смотрят. Пытаюсь представить, что я на ринге. Отрешаюсь от толпы и сосредотачиваюсь на цели. И тогда, и сейчас она одинаковая. Во что бы то ни стало одержать победу. Там противника необходимо вымотать, а тут до него дойти. И я непременно справлюсь с этой задачей. За спиной раздаются шепотки, но иду, гордо задрав голову, словно не происходит ничего необычного. Подумаешь абсолютно мокрая девица в коридоре элитного колледжа. Рядовое же событие! Зубы стучат, руки дрожат, но зато изнутри греет ослепляющая ярость. И я непременно не оставлю без ответа дурацкую выходку близнецов. Точнее, одного, конкретного близнеца! Я бы, конечно, ставила на Кита, но тот огненный. Холод северного ветра у нас Дар. Мальчик-мороз! Ничего, недолго ему праздновать свою победу!

– Что произошло? – спрашивает меня какая-то испуганная рыжеволосая девчонка в коридоре, и я невозмутимо отвечаю.

– Остужалась.

– Эй, малышка, иди сюда, я помогу тебе переодеться? – предлагает кто-то из парней. Его друзья ржут, показываю компании неприличный жест. Они ржут еще громче, и я двигаюсь дальше. Придурки, они везде придурки. Нет, я бы и сама поржала над ситуацией, но мне холодно и мокро! И зло!

– У вас что-то случилось? – ко мне подбегает строгая женщина в узкой юбке, которая не позволяет ей успевать за моим размашистым шагом. – В таком виде нельзя находиться в учебном заведении. Вам стоит переодеться…

– Другого вида у меня нет, – зло замечаю я. – Переодеться не успела, но непременно переоденусь. Еще вопросы?

– У вас точно все в порядке?

– Все хорошо, – отвечаю, надеясь, что она отступит. Но женщина следует за мной, нудно вещая что-то в ухо. Про директора, сухую одежду, правила поведения и удивляясь, как я могла найти воду. Не отвечаю. Не хватает еще, чтобы мне испортили маленькую, но эмоциональную месть! Я не просто же так не сразу отправилась переодеваться!

Приходится ускорить шаг, и в аудиторию мы влетаем вдвоем. Хлопаю дверью и замираю на пороге. Пара уже началась. И, наверное, так делать не стоит. Но меня уже не остановить. Не то что бы я хочу конфликтовать с еще одним преподавателем, но проклятый Дар не оставил мне выбора!

– Что происходит? – Тонкая, как трость преподавательница неопределенного возраста подскакивает со своего места и смотрит на меня с недоумением и злостью. – Кто вы? И что произошло? Почему вы на моей паре в таком виде? Вы же понимаете, так нельзя разгуливать в приличном обществе.

– Каро Девелин, – представляюсь я. – Ничего не произошло. Просто кому-то надо остудиться!

С этими словами я направляюсь к парте ошарашенных близнецов. Кит ржет, Дар скорее удивлен. Мара пытается что-то сказать. Да вообще вся аудитория вместе с преподавательницей находится в шоке, поэтому мне удается моя шутка. В любом бою очень важен эффект неожиданности. Иногда именно он позволяет победить более сильного противника. Я подхожу прямо к Дару и заявляю, глядя в невозмутимые холодные глаза цвета весеннего льда.

– Ты потерял берега! Идиот!

Парень удивленно хмурится, а я мстительно отжимаю над его головой свой хвост, а потом сумку. Вода течет на идеальную укладку блондина, на рубашку и раскрытый конспект. В аудитории воцаряется полнейшая тишина.

Глава 3

– Ты совсем шизанутая! – наконец отмирает он и вскакивает. Снова слишком резко. На рубашке опять кровь. Это служит сигналом. В аудитории начинается гвалт.

Преподавательница возмущено кричит.

– Каро Девелин, немедленно выйди из аудитории! Это неприемлемо! У тебя совесть есть?! Ты в приличном учебном заведении! Наберут по льготам, не пойми кого! Быстро к директору!

– Я не могу к директору, как видите, я вся мокрая! Мне нужно переодеться!

– Я буду настаивать на отчислении!

– Да, пожалуйста! – фыркаю я. – Только это сильно вряд ли! Пока я получаю первые места, то учусь здесь.

Разворачиваюсь и несусь на выход. Я, конечно, лукавлю и вылететь отсюда могу быстро и далеко, но все же надеюсь, выставить меня в первый учебный день за недостойное поведение не получится. Но от тренера, которому непременно донесут, я, пожалуй, получу по первое число! А я ведь обещала вести себя прилично! Что за день такой!

– Но это не дает тебе право вести себя подобным образом! – отмирает преподавательница, видимо, переварив мое смелое заявление. – Измываться над людьми с ограниченными возможностями недостойно!

– Сама вы с ограниченными возможностями! – огрызается Дар и выскакивает за мной из аудитории. Вид у парня такой, что мне даже становится страшно. Похоже, я сумела окончательно его вывести из себя. Но нечего быть таким идиотом. Я не виновата, я даже готова была извиниться! И до сих пор готова. Не за все, правда! И жду извинений в ответ.

Я припускаю по коридору и совершенно не ожидаю, что парень догонит и резко швырнет меня к стене. Влетаю в нее лопатками и испуганно хлопаю глазами. Дар смотрит на меня с яростью и молниеносно впечатывает кулак над моей головой. Ловлю траекторию движения и понимаю – угрозы нет. Он не целился в меня – пострадала стена и, подозреваю, его имплантаты. Все же сумасшедший идиот!

Но в первый момент тело реагирует молниеносно. Услышав звук удара и увидев пылающую ярость во взгляде, почти наношу удар, но Дар перехватывает мою руку и вдавливает ее в стену над головой, фиксируя запястье крепкой, уверенной хваткой.

 От него пахнет адреналином, кровью и дорогим терпким парфюмом. И это такое сочетание, от которого в один момент сносит крышу. Парень злой, напряженный и с трудом сдерживает ярость. Не знаю, чего ему стоило не попытаться меня ударить. Но ведь сразу бил в стену, а мог бы меня… Порядочный? Не верю, что такие остались.

Я могу вырваться. Мысленно провожу прием, который позволит откинуть соперника, но первый инстинктивный порыв прошел, и я понимаю – нельзя. Я не имею права калечить людей. Этого парня тем более. Его существование и так состоит из одной только боли. Я тоже порядочная. В какой-то мере.

Пока я думаю, он смотрит на меня пылающим от гнева взглядом. Глаза в глаза. Сейчас они синие, как грозовое небо. Черные жесткие ресницы, что удивительно при светлых, будто выгоревших на солнце волосах. Четкая линия рта, красивые губы, нахмуренные брови и впивающиеся под скулы золотые лапки скорпиона – такие натуральные и искусно сделанные, что смотрятся не частью экзоскелета, а изысканным украшением. Красивый, настолько, что я тупею, когда он так близко. А еще этот запах, от которого кружится голова, и сильная хватка. Дар сильный, тренированный – я вижу загорелую кожу шеи, развитые мышцы груди. Несколько пуговиц на рубашке расстегнуты, и я могу оценить сложение парня. Тем более, он стоит почти вплотную ко мне. Высокий, гибкий и жилистый. Что же с тобой произошло, красавчик, как ты оказался в своей «золотой клетке»?

– Ты меня достала, – цедит он сквозь зубы, даже не догадываясь о моих мыслях. – Неуправляемая идиотка, которая считает, будто ей можно все! Я не знаю, где ты была до этого, но здесь себя так не ведут!

– А ты нормальный? – огрызаюсь я, и он вздрагивает, как от удара. Ярость на лице сменяется холодной отстраненностью.

– Нет. Я не нормальный, ты же слышала, что обо мне сказали? С ограниченными возможностями.

– Да! – Я даже не спорю. Он говорит такую откровенную фигню, что даже спорить не хочется. – Умственными, так точно! Ты и твой братик! Два избалованных придурка, который считают, будто им все должны!

– Ты невыносимая, бесишь! – припечатывает он, презрительно меня разглядывая, а я залипаю на его губы. Кажется, парень это понимает и усмехается. Становится стыдно, и я дергаюсь, собираясь вырваться, но не выходит. Этот парень обезоруживает меня одним взглядом и, кажется, я ненавижу его за это. У Дара очень пристальный взгляд, под которым я чувствую себя практически голой. Я не могу понять, что между нами происходит. Воздух настолько наэлектризован, и мне кажется, магия бурлит и в моих, и в его венах. По спине пробегают мурашки, и я дрожу. И совершенно не уверена, что это происходит из-за того, что я замерзла. Это Дар оказывает на меня подобное воздействие. Невозможный, красивый, опасный и невероятно раздражающий!

Дыхание сбивается, и я чувствую, как кровь приливает к щекам. Слишком волнующий взгляд дерзкий, голодный – я не привыкла к таким. Обычно я знаю, что делать, как ответить. А тут… в коридоре ходят люди, на нас смотрят, но мир замирает, словно, вокруг никого нет. Только этот парень, который ничего не делает, но при этом умудряется побеждать в нашей схватке. Как он, демоны забери, это делает?

– Ты сам невыносимый… – парирую я неуверенно, а Дар качается в мою сторону, практически касаясь меня грудью и опаляя губы горячим дыханием. Передо мной сейчас какая-то другая ипостась парня,  это пугает меня до чертиков. Он настолько притягательно-опасен, что кружится голова. Совершенно очевидно, в один прекрасный момент мы переместились на поле боя, на котором он играет давно, а вот мне оно незнакомо, и я чувствую себя потеряно.

– И ты так и не попросила у меня прощения… – тихо и хрипло говорит он. Волнующий шепот заставляет меня окончательно растеряться.

– Прости… – выдавливаю я просто потому, что сейчас нет сил спорить. Из нас двоих словно менталист он, а не я. – Хотя ты уже мне отомстил, из-за тебя я мокрая…

– Мне нравится, когда девушки мокрые из-за меня… – Дар улыбается холодной дерзкой улыбкой, от которой сердце подпрыгивает к горлу, а бархатный голос пробирает насквозь. Его намеки настолько откровенны, что щеки пылают, а я чувствую себя не в своей тарелке. Ему удалось меня смутить. – И ты не так просишь прощения…

Я не успеваю спросить как нужно. Дар наклоняется ниже и неожиданно жадно меня целует, наплевав на то, что в коридоре мы не одни.

Я не давала разрешения и  все это просто неправильно. И, вообще, я представляла, что мой первый поцелуй будет, если не по любви, то хотя бы по взаимной симпатии. Я не интересовалась парнями. Никогда. В моей жизни был спорт и фобии. Парни, проявляющие ко мне интерес, автоматически попадали во вторую категорию. Но Дар! Дар не проявлял интерес, он не оказывал знаки внимания, пытаясь вызвать мою симпатию, он просто брал то, что ему хочется, а я по какой-то непонятной причине даже не пыталась сопротивляться.

Его поцелуй жесткий, жадный и сбивающий с толку. Парень целуется так, что подкашиваются ноги. Он распинает меня на стене, прижимаясь всем телом. Он горячий, особенно на контрасте с мокрой, облепившей меня одеждой. Его сердце стучит во мне. Чувствую биение всем телом и сама начинаю рвано дышать ему в такт. Я словно провела три поединка подряд, пульс шкалит, а воздуха в легких не хватает.

Парень перехватывает мои руки и заводит их над головой. Проталкивает язык в открывшийся от изумления рот и углубляет напор. Толкается в меня всем телом, вжимая в стену. Между нами нет ни миллиметра свободного пространства, а весь остальной мир перестает существовать. Это так… просто невероятно, я ни разу не оказывалась в подобной унизительно волнующей ситуации. Меня никогда в жизни не целовали. И я не думала, что это случится в наказание и без спроса. Я могу его оттолкнуть, мне ничего не стоит вырваться. Я могу устроить ментальную атаку, но вместо этого, позволяю терзать свои губы, словно у него есть на это право.

Дар отрывается от меня первым. Рвано дышит, отступая на шаг, и смотрит  ошалело-пьяным взглядом. А я не могу даже пошевелиться. Губы пылают от поцелуев, а щеки горят от смущения.

– Ну… если потренируешься получше, – холодно говорит он, и сейчас его голос звучит так спокойно, что я снова словно падаю в ледяной бассейн. – То, возможно, я тебя прощу…

Со стороны раздается свист, кто-то ржет и кричит: «Дар-красавчик!», а я чувствую себя настолько отвратительно, что с удивлением ощущаю холод на щеке. Слеза? Я же никогда не плачу.

– Какой же ты мудак… – шепчу я, а Дар только зло, улыбается мне, салютует и развернувшись невозмутимо уходит, под ободряющие крики парней, а я снова делаю то, чего никогда не делала – позорно сбегаю, под свист, улюлюканье и сочувствующие взгляды. Дар сумел унизить меня так, как никто и никогда не унижал, и это просто невыносимо. Я привыкла всегда и везде выходить победительницей, поэтому разучилась проигрывать и забыла, что никогда не стоит сражаться с противником, которого не изучила.

 Реву в туалете, как идиотка. Я даже не помню, когда последний раз рыдала. Думала,  эта функция у меня атрофировалась еще в детстве. Меня мало что может задеть. Но этот проклятый Дар сумел вывернуть меня наизнанку. Из-за него я мокрая, униженная и разбитая. А после занятий на тренировку. Мне нужно переодеться, добраться до спорткомплекса, и получить  заслуженных люлей. Думаю, тренеру уже доложили, что тут  произошло, и меня будут ругать.

Я попала в колледж нечестно. Вся наша группа училась за меня. Сама бы я не смогла получить гранд,  одних спортивных  заслуг было недостаточно. Это стыдно, но  у меня был небольшой выбор или я доказываю, что ценный кадр не только в спорте, или прощаюсь со спортивной карьерой и с мечтами о благополучной жизнью. Так как мне нужно на что-то жить. Гранд, который для меня выиграла, по сути, вся наша команда позволит получить  хорошее образование,  построить спортивную карьеру и достойно жить. Я не могу все это  угробить из-за своего поганого характера и нахального мажора. Я должна вписаться в элиту Горскейра, чтобы не скатиться на самое дно.  Чтобы я получила этот шанс, один человек отказался от своей мечты. И вот перед ним мне больше всего стыдно. А значит, нужно брать себя  в руки и бороться. Я ведь всегда поступаю именно так.

Умываюсь холодной водой и выхожу из своего убежища. Естественно, на меня смотрят, снова пытаются задавать вопросы,  кто-то ржет и комментирует наш поцелуй с Даром,  но фишка в том – пока меня не трогают, я могу сдержаться. Я бью в ответ, только если чувствую физическую угрозу. Точнее, мой организм чувствует, сама я в этот момент не думаю.

Поэтому, ни с кем не подравшись, выхожу на улицу и направляюсь в общагу. Свою соседку я еще не видела. Но сейчас на полу возле свободной кровати сумка, на спинке стула розовая кофточка. Значит, она заехала. Судя по размеру баула,  девчонке не из самых верхов. Мажоры типа Дара и Кита в общаге остаются ночевать лишь изредка, предпочитая мотаться в город.

Переодеваюсь в привычную одежду – штаны с множеством карманов, низко сидящие на талии,  свободная кофта с капюшоном, массивные ботинки и в таком виде выхожу из комнаты.  Да уж в местную тусовку я совершенно не вписываюсь. Сейчас это чувствуется особенно остро.

Я в первый день была на одном занятии, потом скандалила, потом рыдала в туалете, и в итоге до тренировки остается не так много времени, как я думала. А еще необходимо добраться до города. Это  основная проблема.  А тренировки у меня каждый день. Частично я могу тренироваться сама – это общая физически и магическая подготовка,  работа с собственным весом,  оттачивание приемов – для этого в колледже есть зал, но спаринги я пропускать не могу. И  это может стать проблемой, которую нужно придумать, как решить. Ни магмобиль, ни оса мне не светит. У меня есть тот, кто может подкинуть, но он и так сделал для меня слишком много. Не хочу напрягать его еще и по этому поводу.

За воротами академии людно. Иду по обочине дороги, пропуская мимо себя магмобили,  с утра меня подбросил друг, тот самый, которого  лишний раз не хочется напрягать, но обратно приходится добираться самой. А я не представляю, где тут остановка и есть ли она вообще. Богатые девочки и мальчики вряд ли пользуются общественным транспортом.

– Давай подброшу!

Вздрагиваю и поворачиваюсь к магмобилю, который едет медленно рядом со мной. На переднем сидении Кит с безмятежной улыбкой. Он что совсем охренел? Этот вопрос я задаю ему в лицо, и парень улыбается белозубо и ржет. Красивый зараза, как и его брат.

– Не  бесись! – вполне миролюбиво говорит парень. – Дар – придурок! А мне все равно в сторону дома. Заодно у тебя будет возможность передо мной извиниться.  Причем,  оцени мое различие с братом. Меня можно не целовать. Если ты, конечно,  сама не захочешь.

Раздраженно фыркаю на это предложение и выдаю свою основную претензию:

– Твой придурок-брат прилюдно меня унизил!

– А ты его нет? Причем не один раз. Нафига ты на него вылила воду?

– Нафига он меня кинул в бассейн? – парирую я.

– Не-не! Это не он. Дар – придурок и выходка в коридоре в его духе… но скинуть в бассейн? Это сделал кое-кто другой…

– Кто? – сразу же настораживаюсь я и даже ускоряю шаг, чтобы идти вровень с магмобилем Кита.

– Садись. – Парень кивает в сторону пассажирского  сидения.  – Тогда расскажу…

Я зло смотрю на этого улыбающегося нахала и очень хочу показать ему неприличный жест, но вместо этого обхожу магмобиль и плюхаюсь на переднее сиденье. Наказать реального виновника моего купания хочется больше, чем еще раз поругаться с одним из близнецов.

– А где твой брат-придурок?

– Ты не поверишь, но мы не проводим вместе все время. Я за ним не слежу. А Дар в говняном настроении вообще не подарок. Ты его порядком вывела. Подозреваю,  он  у нас в комнате.

– Я его? – возмущаюсь, а Кит снова ржет. Он вообще бывает  серьезным?

Из магмобиля Кита я вылезаю за квартал до спортивного клуба. Здесь узкая тенистая улица в одном из деловых кварталов города. Парень удивлен, но не показывает вида. Рядом нет жилых домов. Несколько офисных зданий, музей, театральная студия, гончарная школа, студия иллюзионистов и еще что-то такое же. Клуб не пропустишь. Он большой, двухэтажный и за углом. Это принципиально. Не хочу, чтобы меня видели с мажором. А еще после нашей поездки, а гоняет близнец так, словно несется на тот свет, я знаю, кто меня столкнул в бассейн. И поэтому чувствую себя очень странно, так как Дар не виноват. Пока иду знакомой с детства дорогой, размышляю над сегодняшним днем. Я даже одну расколотую года три назад плитку перешагиваю, не задумываясь и не опуская глаз. Мне не нужно смотреть под ноги, чтобы не споткнуться. Я чувствую дорогу интуитивно.

Глава 4

 Я очень зла на Дара из-за поцелуя, который перевернул внутри меня все. Это квинтэссенция ярости, страсти и унижения. Такие сильные эмоции, которые встретишь нечасто. Как менталист я ощущаю их особенно ярко. И даже не могу сказать, чьи они. Мои или отголосок чувств, которые испытывал парень. Я не сильна в таком. Моя сильная сторона – разрушение, а не эмпатия.

 Но в то же время мне стыдно за свое поведение. Ведь я ни секунды не сомневалась в том, что выходка в бассейне, дело рук братьев. И отомстила, тоже не размышляя ни минуты. В итоге в моем арсенале несколько обиженных людей, два преподавателя, с кем я испортила отношения, и один, на занятия к которому я не явилась.

Дара до сих пор иррационально хочется подозревать. Но Кит был убедителен, и отправляюсь на тренировку я в разобранных чувствах, а еще с планом мести, который придумала не я, и который мне не нравится. Но опять же. Кит был убедителен.

Поднимаюсь по широким ступеням. Тут все родное. Я в этом клубе с двенадцати лет. На самом деле с восьми, но период с десяти до одиннадцати и сложный год после я не люблю вспоминать. Очень давно я решила – моя жизнь началась в двенадцать, когда я робко переступила этот порог, морщась от боли, который причинял экзоскелет. Нет, я занималась и раньше, до событий, перевернувших мою жизнь. Но тот заход длиною в два года, я не учитываю. Он был до того как…

– Хочешь не чувствовать боль при движении? – спросил тренер, и я кивнула. Он тактично умолчал, что боль будет на тренировках. Ходить после этого и, правда, оказалось совсем несложно. Экзоскелет я сняла в четырнадцать, поэтому Дара понимаю отлично. У меня магический скелет был не на все тело и не на всю жизнь. Случай парня, похоже, намного сложнее.

– Привет, Каро!

Ко мне несутся три девчонки-первогодки. Им по восемь. Волосы забраны так, что налицо не падает ни одной прядки. Свободные белоснежные шаровары и кофточки отглажены – у меня никогда не было такой идеальной формы.

– Привет стрекозы!

Это название их группы, но и по характеру подходит. Иногда я веду у них общую спортивную подготовку. Мой золотой уровень это позволяет. И тренер просит подменить его. Это честь и дополнительные деньги, которые мне нужны всегда.

Обнимаюсь с девчонкам и иду дальше. По дороге разнимаю трех пацанов, которые в шутку дерутся в коридоре. Тут все серьезнее – в воздухе грозовой вихрь, и висит, раскинув руки Девид, а Вентор, пытается сместить вихрь порывам ветра и перейти в контратаку, сделав сальто. К несчастью, любителей повыпендриваться вне зала, сальто заканчивается прямо перед моим носом.

Мне даже делать ничего не приходится, просто посмотреть.

– Кара Господня! – орет Вентор и парни, как стадо молодых горных козлов, с топотом уносятся по коридору, а я кричу им вслед.

– Для боев есть татами!

– Каро!

Слышу грозное. В конце коридора открывается дверь тренерской, вздыхаю и отзываюсь.

– Иду!

Ну, что же. Настал час великого заездюля. Ни разу еще тренер не звал к себе, чтобы похвалить. Да и не за что. Правило клуба гласит – хвалим прилюдно, ругаем тет-а-тет.

Выдыхаю и захожу получать порцию заслуженных нотаций. Мой тренер шэх Картер Вайс – высокий, с хмурым взглядом и черной щетиной на лице с грубыми чертами. Он пугает, когда не знаешь, насколько он клевый, и как много детей прошло через его руки. Спортивный клуб «Феникс» дал в возможность сотням таких, как я.

У шэха Картера всегда есть места для тех, кому идти больше некуда, но кто готов пахать. Поэтому я захожу в его кабинет, как провинившаяся первоклашка. Мне стыдно, что я подвела единственного, кого могу называть отцом, хоть он таковым и не является. Он мой опекун, а также опекун еще пары десятков ребят в клубе, но мне уже восемнадцать, и теперь я сама по себе, он не может отвечать за меня, защищать и страховать, только помогать советом, бесплатными тренировками и подработками. Шэх Картер приложил все усилия, чтобы у меня был шанс на будущее. Общага, хорошее образование и возможность тренироваться дальше. Вопрос: «Что пошло не так, Каро?» заставляет окончательно поникнуть. Не так пошла я. Это и пытаюсь объяснить своему шэху. Под конец разговора рыдаю, потому что общение с ним это всегда на разрыв. Он знает, какие вопросы задать. Ни один маг-менталист не способен так качественно вытащить твои страхи.

– Каро, там обычные люди. Они не угрожают тебе. Постарайся держать это в голове каждый день. Горскерский колледж магии очень печется о своей репутации. Ты теперь тоже часть их репутации. Сейчас они тебе нужны больше, чем ты им…

– Я понимаю…

– Тогда какого?

– Они меня вывели! Эти демоновы близнецы.

– Каро, ты одна из ведущих спортсменок клуба. Ты показываешь отличные результаты еще и потому, что можешь направить агрессию в нужное русло, умеешь сдержаться, когда того требует ситуация во время боя…

– Там не бой.

– А вот в этом ты сильно ошибаешься. Вся жизнь – бой. И веди себя соответствующе. Ты или выиграешь, или даже я не смогу тебе помочь.

– Я поняла, учитель.

– Не сомневаюсь. Теперь, главное, прими. Твоя проблема не в понимании, а в приятии. Не дай сиюминутным эмоциям испортить твою жизнь.

Киваю и выхожу. До начала тренировки остается пять минут. В раздевалку захожу последней, девчонки уже в зале. У нас смешанная группа, девушек всего три и я сама старшая. Элине четырнадцать – она с нами первый год, Вэл – пятнадцать, поэтому я для них не подруга, скорее, старшая сестра. Я тренируюсь преимущественно с парнями, и с ними меня связывают более тесные, дружеские отношения.

Когда босиком выхожу в мягкий зал, меня отпускает, я выдыхаю и чувствую, как отступает напряжение.

– Как дела, Каро? – Первым ко мне подходит парень, с падающими на нос пшеничными волосами и яркими, зелеными глазами – Волк. Буквально. Кристиан Волаф – лучший друг и соратник. Мы с ним знакомы очень давно, и именно он должен был в этом году начать учиться в колледже магии.

– Чувствовала себя не на своем месте… – фыркаю я, а он ржет и стискивает в объятиях. Выворачиваюсь и смотрю ему в лицо. Свезенная скула, разбитый уголок губы. Недовольно качаю головой. Мне не нравится, что я вижу, но его секрет не выдам. Хотя влетит Кристу сильнее, чем мне, если тренер узнает.

Прохожу дальше и здороваюсь со всей нашей компанией. Эрик – богатый нахал с обаятельной улыбкой и кольцом с неограниченным лимитом. Мы думали, он сдуется через три занятия, но три года он с нами и давно стал частью семьи. Его кузен Питер лэ Лайом – пятнадцать лет, а уже «машина», которая через раз умудряется заваливать меня. Форс – пожалуй, единственный, кто занимается давно, но так и не прижился в нашей «семье» – он почему-то считает, что у него есть права на меня. Улыбается слишком вызывающе, пытается заигрывать, я игнорирую. Здесь все братишки, я не рассматриваю их как парней. А кого рассматриваю? Почему-то перед глазами возникает вполне конкретное лицо, а на губах вкус вполне конкретного поцелуя.

Всю тренировку я несобранна. Вижу, что тренеру это не нравится. Пытаюсь взять себя в руки, ловлю настороженный взгляд Криста, пропускаю удар. Самый обычный, даже немагический и удивленно промокаю рукой губу. Кровь. Просто отличный финал этого дня! Мой соперник – рыжий и худощавый Трисс испуганно смотрит на меня, но я отмахиваюсь. Рабочий момент. Парень – молодец, подловил. Я не молодец  – подставилась.

– Так, Каро! – командует шэх. – На сегодня все. Иди переодевайся. И, давай уже, соберись. Жду тебе завтра вечером. Надеюсь, к этому времени ты сможешь настроиться на рабочий лад.

Стыдно. И я поспешно сбегаю. Нет, ну всякое бывает. Иногда лучшие допускают ошибки, и  пусть это случится на тренировке, чем в бою. Но я-то прекрасно знаю, из-за чего не могу сосредоточиться, и это злит. Я вообще не хотела никакой вовлеченности в учебу и жизнь элиты Горскейра. Мне это не нужно. Цель была такова: я прихожу, тихо сижу на занятиях, и также тихо потом уезжаю на тренировку, и так до конца обучения. Еще вчера казалось, что в этом плане нет ничего сложного.

Иду в душ, смываю с себя пот и кровь. Губа припухла, но завтра, скорее всего, будет незаметно. Сушу волосы и подхожу к своему шкафчику. Тренировка еще не закончилась, поэтому в раздевалке я одна. Тут в кой-то веки тихо и свободно. Открываю дверцу шкафа, и к моим ногам плавно вылетает цветок… засушенный ирис, который выглядит так, будто его бережно хранили много лет между листов старой книги. В общем-то, безобидная вещь, но меня прошибает холодный пот, и начинают мелко дрожать руки. Это привет из такого далекого прошлого, что оно почти стерлось из памяти. Привет от того, кто никак не мог его прислать. От того, кого я боюсь сильнее всего.

Когда в раздевалку с шумом забегают девчонки – не только наша группа, но и средняя, которых тоже, только что отпустили, я так и стою у своего шкафчика с зажатым в руках цветком ириса. На пол с волос накапала лужица воды, а я словно потерялась во времени.

– Каро, у тебя все в порядке? – спрашивает меня раскрасневшаяся после тренировки Вэл, я сминаю цветок в кулаке и киваю.

– Да, все хорошо…

Вижу по ее глазам, она мне не верит, но вопросов больше не задает, а я на автомате одеваюсь и выхожу в холл. Надо придумать, как добраться до академии, а мне на улицу выйти страшно. Дурацкий цветок! Кто мог его подложить в мой шкафчик? А  главное, зачем? Я давно перестала бояться цветов, темноты и передвигаться одна – однажды это очень плохо закончилось. Но та история в прошлом, я пережила ее.

– Что спишь, Каро? – сзади за плечи меня обнимает Волк. Вообще, он нелюдимый и холодный, такие вольности позволяет только со мной.

– Да так… – вяло отмахиваюсь я. Настроения никакого. Мне нужно остаться наедине с собой и хорошенько все обдумать.

– Пойдем, отвезу тебя в колледж.

– Далеко… – Я не очень активно сопротивляюсь, но Волк уже утаскивает меня по направлению к своей неновой, припаркованной перед входом осе. При условии, что мне страшно, я устала, а до лицея добираться долго, от такого предложения отказаться не могу.

Остановившись тихо говорю слезливым голосом. Я только с этим парнем могу позволить себе слабость.

– Крист…

– Что случилось Каро?

– Кажется, он вернулся…

Парень сразу поворачивается ко мне. На его лице испуг, который он пытается скрыть.

– Но это невозможно…

– Я тоже так считала, но… – Я разжимаю руку и демонстрирую смятый цветок, который все еще держу в кулаке.

– Каро, успокойся, – говорит Крист, но в его глазах страх. – Это просто чья-то дурная шутка.

Я благодарна, что он пытается меня утешить. Именно за этим я ему и рассказала. Происходящее настолько нереально, что мне нужно с кем-то поделиться, иначе меня захлестнет иррациональная паника.

– Чья? – сглатывая, спрашиваю я. – В курсе случившегося ты, я и тренер. Ну и мать… остальные представления не имеют, и, тем более, не могут знать про цветы. Я никогда и никому не рассказывала. Ты единственный. Ну и шэх только после этого того, как я поделилась, согласился взять меня к себе.

Крист кивает. Он всего на полтора года меня старше, но в тот момент, когда я появилась в экзоскелете на пороге тренажерного зала, помнит очень хорошо. Мне кажется, из того старого состава мы с ним остались вдвоем, все «наши» пришли чуть позже или вместе со мной.

– А в колледже? Твои документы передавали туда.

– Там нет подробностей… – Я с сомнением качаю головой. Да и кому это надо? Вытаскивать историю, которая случилась семь лет назад.

– Кто-то мог сопоставить факты и докопаться до той истории, – высказывает предположение парень. – Например, близнецы, с которыми ты поругалась. Они могли устроить такое типа в шутку?

– Представления не имею… – Я качаю головой. – Слишком плохо их знаю. И поругалась я с ними с утра… никто не успел бы так быстро раскопать детали. Крист, я полного дня в колледже не отучилась… это кто-то связанный с прошлым. Наверное…

Я ничего не понимаю, поэтому мне изрядно не по себе.

– Нужно рассказать шэху, – замечает друг.

Мне самой приходила в голову эта мысль, но я не хочу его дергать. Тем более, может быть, это, действительно, чей-то идиотский розыгрыш. Я думаю какое-то время, а потом отвечаю.

– Нет. Возможно, цветок ничего не значит…

– А если значит? Я волнуюсь, Каро.

– Я уже не наивный беззащитный ребенок, Крист, я боюсь иррационально, но могу за себя постоять. Да и его уже нет в живых.

– Это точно известно?

Пожимаю плечами. Я знаю о смерти самого страшного детского кошмара из письма мамы, которое пришло пару лет назад. Я не стала писать ответ. В двух годах ада она виновата не меньше, чем он.

– Все равно, будь осторожна, Каро. Если вдруг снова произойдет что-то странное, не скрывай.

– Хорошо.

Благодарно киваю и прижимаюсь к широкой груди Криста, он обнимает меня и кладет подбородок на макушку, даже не пытаясь отстраниться. Мне приятна эта близость, она успокаивает. Страх отступает, поделившись с кем-то, я начинаю мыслить рационально. Я действительно старше, сильнее, и ни за что не позволю утянуть себя в ад. Но вопрос, почему мне кто-то упорно пытается про него напомнить, остается открытым.

Крист подвозит меня до академии, проскальзывает в узкую открытую калитку и, презрев все правила, тормозит прямо во дворе колледжа. Позер. На нас тут же оборачиваются.

– Ты знаешь, что подставляешь меня? – спрашиваю раздраженно. Здесь свой маленький мирок – и сплетни играют не последнюю роль. А я и так стала причиной обсуждений с утра.

Парень белозубо улыбается, и я отчаиваюсь понять, что это значит. Он пытается заявить права на меня? Но это глупо. Мы дружим очень давно, и я точно не в его вкусе. Впрочем, Крист не из тех парней, вкус которых сразу разгадаешь. Я не видела его в компании девушек. Поэтому, какие ему нравятся, сказать не могу, а вот какие нет – однозначно. Те, которых можно встретить в элитном колледже Горскейра – не знаю, что за история у него связана с богатыми и красивыми девочками, но однозначно нехорошая. Он не рассказал, хотя происходило все в то время, когда мы уже были знакомы. Просто на тот момент у каждого из нас были свои боли. Мне нужно было кому-то рассказать, а Крист молчал.

Друг машет мне рукой, его оса с места, снова нырнув в узкую калитку, а я чувствую на спине тяжелый взгляд. Он ощущается легким покалыванием между лопатками. Поворачиваюсь и вижу Дара. Рядом с ним несколько девушек и пара парней. Кита нет. Та девица, которая делала мне предостережение, обвила парня, как лиана ее рука блуждает по его прессу, бесстыдно, занырнув под свободную белую майку. Ее губы периодически касаются его шеи. Мне кажется, что она готова снять трусики прямо тут. Противно и иррационально бесит.

Только вот парень на нее не обращает внимания, не отрываясь, смотрит на меня. Когда ловит ответный взгляд, наклоняется к своей подружке, обнимает рукой за талию и, грубо притянув к себе, жадно целует. Меня окатывает волна жара. Кровь приливает к щекам. Парень повторяет наш поцелуй. Девица послушно льнет к нему и в душе, похоже, празднует победу, только вот представление для меня. Дар даже не пытается это скрыть. Глаза в глаза, с темной пылающей страстью под черными ресницами. Я только презрительно качаю головой, а парень демонстрирует мне неприличный жест за спиной своей девушки. Придурок. Отвечаю ему тем же и ухожу в сторону общаги. Когда-нибудь этот дерьмовый день закончится?

Глава 5

Видимо, нет. Лучший способ завершить отвратительный день – лечь спать, но  не могу. Потому что в комнате я понимаю, что дико голодна. Спать на голодный желудок не умею. Я вообще ничего не могу на голодный желудок. И  готова стонать от отчаяния. Кровать так и манит, в мышцах после тренировки приятная тяжесть.

Моя соседка – симпатичная рыжая девчонка с кудряшками сидит на стуле, подогнув под себя ногу и, беззвучно шевеля губами, читает раскрытую книгу. Вижу, что это учебник «Социология в ментальной магии». Девушка мне незнакома, видимо, мы учимся с ней в разных группах. Да и такого предмета в нашем расписании я не видела.

– Ой, привет! – Она вскидывает свои васильковые глаза, и я на минуту залипаю. Такой неестественный и яркий у них цвет. – Я не заметила, как ты вошла. Я – Энси.

– Каро, – отвечаю я. – Подскажи, столовая еще работает. Не в курсе?

– Ну-у-у… – Она достает магфон и пару секунд изучает мерцающий экран. – У тебя еще двадцать минут до закрытия. Но в это время там обычно выбор небольшой.

– Наплевать. У меня сегодня был только… – силюсь понять, как обозвать прием пищи между завтраком и обедом. В итоге решаю не заморачиваться и сообщаю: – Короче, ела я очень давно.

– Тогда поспеши, – отвечает синеглазка и снова утыкается в учебник.

Следую ее совету. В столовой, и правда, все по-прежнему изыскано, но печально. Беру куриную грудку и салат, состоящий из разной травы и помидор. Не самый плохой вариант для позднего ужина. И устраиваюсь у окна. Кроме меня, в столовой всего несколько человек, и это прекрасно. Мне нужно переварить сегодняшний день. Но в голову лезут только отвратительные мысли. Одна хуже другой, поэтому я съедаю все быстро, без удовольствия и раздраженная выхожу. Сна ни в одном глазу, а значит, ложиться бесполезно. Возвращать в комнату, где я не одна, не хочется. Пусть соседка с виду вполне милая, мне нужно немного времени наедине с собой, поэтому решаю прогуляться по кампусу. Заодно изучу, раз не хватило времени сделать это днем.

Несмотря на вечер, тут людно и достаточно шумно. Кажется, в нескольких местах вечеринки. Интересно, куда смотрит администрация. Впрочем, все в пределах дозволенного – просто смех, негромкая музыка и, возможно, немного алкоголя. Народ радуется встрече после каникул. Возможно, где-то отмечает и наша группа, но я все пропустила и не уверена, что печалюсь по этому поводу.

Мне нравится здесь. Хорошо освещенные тропинки, несколько кафе, магазинчики, сейчас закрытые, в темноте парка сцена и раскиданные по идеально стриженному газону кресла-мешки. Сейчас почти все занятые парнями и девушками. Кампус, как небольшой город, населенный исключительно студентам. Парочки зажимаются в саду между деревьями, куда не достает свет фонарей, компании прогуливаются по тропинкам и никому, ни до кого нет дела. Тут особая атмосфера, которую я пытаюсь изучить и применить к себе. Даже жаль, что после сегодняшнего выступления мне вряд ли удастся вписаться в здешнюю среду.

Я довольно долго неспешно прогуливаюсь, не перекинувшись ни с кем даже парой слов. Пока снова не натыкаюсь на него. Этот демон меня преследует, что ли?

 Здесь на дорожке темно, поэтому я издалека вижу силуэт, но разобрать, кто это, могу только приблизившись. Черный силуэт обретает знакомые черты.

Дар стоит, привалившись спиной к стене нашего общежития, и курит. На островке света, словно демонстрирую всему миру свою пагубную привычку. Делает глубокую и медленную затяжку, сжимая сигарету в длинных пальцах. Под фонарем блестят тонкие проволоки экзоскелета. Глаза парня прикрыты, темные тени от ресниц падают на щеки. Четкая линия профиля – прямой нос, идеальные губы, резкая линия скул. Голова слегка запрокинута, и я вижу, как при затяжке дергается кадык. Не хочу смотреть, но почему-то это зрелище завораживает. Дар полностью погружен в себя, и я надеюсь пройти мимо, но, поравнявшись с ним, слышу тихое:

– Знаешь, как называют девушек, которые уезжают с одним парнем, а возвращаются с другим? – У него красивый низкий с хрипотцой голос, который говорит гадкие вещи. Дар будто бы наслаждается попытками унизить меня. Намек очевиден.

– Знаешь, как называют парней, которые сначала целуют одну девушку, чтобы наказать, а потом другую, чтобы непонятно что продемонстрировать? – парирую я, и парень резко распахивает глаза. Я оказываюсь не готова к их пронзительному льду.

– И как же? – спрашивает он. На губах кривая ухмылка, от которой становится не по себе. Хочется сбежать, несмотря на здравый смысл и понимание – я справлюсь с Даром. Физически. Мне всегда было достаточно этого понимания, чтобы чувствовать себя комфортно. Почему же с ним это дает сбой?

– Идиот, – фыркаю я, стремясь скрыть неуверенность.

– А я думал, ты что-то придумала поинтереснее, – разочарованно тянет он и закусывает губу. Жест, от которого сердце совершает в груди кульбит.

По-кошачьи плавно Дар отделяется от стены и делает шаг мне навстречу. Его  грация завораживает, хотя мне известна ее причина, и она прозаична. Чем более плавные движения, тем меньше боли доставляет экзоскелет. Если Дар изучил это, приспособился, значит, носит его достаточно давно. Больше полугода.

Парень замирает передо мной и делает то, чего я никак от него не ожидаю. Не выпуская сигарету, зажатую между указательным и средним пальцем, большим с легким нажимом проводит по моей нижней губе.

От неожиданно-болезненного ощущения шиплю и отшатываюсь. Я забыла, что губа разбита. Обычно не обращаю внимания на такие мелочи.

– Это сделал он… тот парень? – тихо спрашивает Дар и мне чудится в его голосе одно холодное любопытство.

– Не он, хотя мог… – отзываюсь я, понимая, что дразню парня намеренно. Его глаза темнеют, а челюсти напряженно сжимаются. Я вижу, как перекатываются желваки, делая лицо Дара старше.

– Это в твоем понимании нормально?

– Это в моем понимании тренировка, – усмехаюсь я и отступаю. – Там иногда бьют. И бывает по лицу. Ненормально, в моем понимании, использовать поцелуй как наказание. Эффект как от удара, только без применения силы. Метод того, у кого силы недостаточно!

Я понимаю, что своими словами задеваю его, но не согласна молчать, потому что Дар напросился сам. Парень замирает с поднятой рукой, в которой тлеет сигарета, а я обхожу его по дуге и, гордо выпрямив спину, удаляюсь. Он больше ничего мне не говорит. И это прекрасно. Я до сих пор чувствую запах дорого табака и теплые пальцы на своих губах. Этот парень, действительно сущий демон. Проклятый Дар! Он настолько сильно меня раздражает, что я не могу перестать о нем думать. Такого со мной не случалось никогда.

Дар

Не знаю, зачем я с ней заговорил.  Вообще, не понимаю, почему я веду себя рядом с Каро, как последний идиот. Зачем мне эти  проблемы и встряски? Даже пытался  связаться с Китом в надежде, узнать, что у него с  новенькой. Но брат не  ответил, и меня порвало. Почему-то я сразу решил, что они вместе. Казалось бы, какое мне дело? Но крышу унесло.

Поэтому и поцеловал приторно-сладкую блондинку, у которой в глазах смешались жадность и жалость. Страсть она  играла, причем, не очень талантливо. Кроме брезгливости этот поцелуй ничего не принес. Повторять точно не хочется.

 А вот Каро мне целовать нравилось. Пожалуй, в тот момент, мне на миг показалось, что я победил. Ощущение было недолгим. Я поступил как мудак,  она мне об этом сказала. Точка. Больше никаких поцелуев. И история закончена. Она унизила меня, я унизил ее. Зуб за зуб. Не осталось даже обиды.

Медленно иду по аллее к воротам колледжа, начинает крапать дождь. Весь день на ногах, несколько испорченных рубашек,  общая усталость,  боль, которая стала частью существования, и огромная бездна внутри. Ни цели, ни желания жить – пустота. Надо бы идти ложиться спать. Завтрашний день не будет проще. Простых дней меня вообще не привидится, но я упрямо  заставляю себе переставлять ноги и за углом сажусь на осу. Ее пригнали еще днем. Втайне от Кита,  и, естественно, бабушки. Этот аппарат не такой навороченный, как был у меня раньше или на котором иногда гоняет брат,  но зато о ее существовании никто не знает.  Мне запрещено даже приближаться к осам, если я упаду снова, меня не соберут. Даже если падение будет лайтовым.

Но я упрямый и совсем не уверен, что расстроюсь, если меня не соберут. Моя жизнь вряд ли имеет цену.

Сажусь на новенькую осу и провожу руками по металлическим усам. Вспыхивают  кристаллы, зажигаются глаза,  освещая дорогу.  И я медленно трогаюсь, чувствуя, как впиваются импланты. Боль становится сильнее,  зато я чувствую себя живым. Впереди дорога и попытка восстановить  утраченные навыки. Или закончить бессмысленное существование.  Мне самому сложно понять, почему я раз за разом испытываю  жизнь на прочность. Ведь ясно, что  это испытание я не прошел еще год назад.

Возвращаюсь домой через два часа,  мокрый насквозь из-за начавшегося дождя, радуюсь, что на территории кампуса погасли фонари и народ уже разбрелся по своим комнатам. Потому что я еле иду. Все мышцы в  напряжении,  ноги и руки дрожат. И хорошо, что мою слабость никто не видит. Вваливаюсь к себе в комнату и навзничь падаю на кровать, но понимаю – она не пуста. Матерюсь, щелчком пальцев включаю свет и вижу перед собой испуганное лицо ванильной блондинки, которую целовал сегодня вечером. Что эта дура тут делает? Впрочем, определенные мысли по этому поводу у меня есть. Только вот мне неинтересно даже спать с ней. К счастью,  даже объяснять это, скорее всего, не придется. Блондиночка явно переоценила свои силы.  Даже ради моих денег, связей и статуса, она все еще не готова  спать с парнем, закованным в экзоскелет… многие не столь разборчивы. Блондиночку же я пугаю. Так зачем ей все это? Я не единственный парень в колледже.

Судя по ужасу в широко распахнутых глазах, видок у меня еще  тот. А  девица,  ее имя не помню в нежно-розовом кружевном белье,  на котором у  же появились пара капель крови. Все же снова травмы. Сейчас все не так критично, но люди пугаются. И это явно не то, чего ожидала моя гостья.

– П-прости… –  дрожащим голосом шепчет она, пытаясь от меня сбежать. – Я пойду.

– А зачем приходила?  – спрашиваю я, переваливаясь на спину и демонстративно вытирая кровь со щеки.

– Я… я… – заикается она  и пятится к двери. Прекрасно, я напугал ее настолько, что даже явившись меня соблазнять,  она не готова остаться…  «Интересно, а Каро бы осталась? – мелькает шальная мысль,  и я тут же  отвечаю на нее. – Каро бы никогда не пришла».

Каро

Я прихожу в комнату и сразу иду в душ. Моя милая рыженькая соседка уже спит, трогательно положив ладошку под щеку, и я стараюсь не шуметь. Я эмоционально вымотана и единственное, чего хочется – спать. Точнее, отключиться от этого дня и всех неприятных событий, которые произошли.

Понимаю, что не усну самостоятельно, поэтому специально использую гель для душа с запахом бергамота и цитруса, он всегда действует на меня успокаивающе. Ну и ментальный дар помогает. У меня получается, завернувшись с головой в одеяло, отрешиться от реальности. Всего несколько дыхательных упражнений и наступает умиротворение. Я хорошо «взрываю» головы, и очень плохо чувствую чужие эмоции. Ментальная магия очень разная. Кто-то чувствует других людей, кто-то может проникнуть в голову соседу, я умею воздействовать на мысли и эмоции подавлять их, захватывать в плен и рождать волну боли или отчаяние. В эмпатии я не сильна, но умиротворение, идущее от посапывающей на соседней кровати соседки, ощущаю остро. Таких людей очень мало. У нее действительно все хорошо. Ни тревог, ни волнений, ни злобы и зависти. Ни одной отрицательной эмоции – это странно и редко встречается. В нас всех сидит своя в боль. У всех есть страхи, и мы часто испытываем злость. Я немного открываюсь для чужих эмоций и плавно засыпаю, правда, если бы я знала, что ждет меня во сне, пожалуй, предпочла бы провести эту ночь за учебниками. Сон в моей голове явно не следствие позитивного настроя соседки.

Во сне холодно и темно. Мне достаточно давно темно и холодно. Пока Его нет, я должна сидеть в шкафу. Старые, пахнущие нафталином платья, поджатые замерзшие ступни и красивая кукла, которую я не трогаю. Она сидит рядом со мной, и я до мелочей знаю, как она выглядит, хотя сейчас, как и я, полностью погружена в темноту. Ярко-зеленые травяные глаза в обрамлении черных ресниц, пухлые губы, лицо-сердечко и длинные черные локоны. На кукле розовое платье с оборками – рукава-фонарики, пышная двухслойная юбка – нижний слой – атлас, а верхний – шифон. Кукла очень красивая и какая-то мертвая. А я не очень красивая и живая. Это важно.

Я постоянно сравниваю себя с куклой и панический боюсь, потому что Он пытается сделать меня похожей на нее, но пока ему что-то мешает. Я неидеальна и радуюсь этому.

Вчера он завил мои волосы, но они еще недостаточно длинные. Кудри едва касаются лопаток, а у куклы спускаются почти до поясницы. И это меня спасает, я бы обрезала их, но нечем. Я твердо уверена, как только я стану такой же красивой, как эта кукла, то умру. Все куклы умирают… на его полке в гостиной с камином сидят куклы… их пять. Моя – шестая. А вот маленьких испуганных девочек в доме нет. Он говорит, что я неидеальная и это проблема, но он обязательно ее решит, и я займу свое место…. В этот момент он смотрит на полку и смеется, а мне становится очень страшно. Место на каминной полке оно не для меня, оно для куклы, а что будет со мной? Точного ответа на этот вопрос нет, но я знаю – ничего хорошего.

Никогда раньше не думала, что человек, напрочь лишенный магии, может быть таким пугающим. У меня есть сила. Мне говорили об этом… но я не понимаю, как ее использовать. Я вообще не понимаю, что делать, поэтому просто сижу в шкафу, грею руками замерзшие ступни и считаю минуты. Я боюсь, он придет за мной… но еще больше боюсь, что не придет вообще, тогда я останусь в шкафу навсегда без еды и воды. И это страшнее, чем день за днем превращаться в куклу.

Я начинаю, клевать носом, и, устроившись в позе эмбриона между старой одеждой, засыпаю, чтобы с криком ужаса проснуться от хлопка двери.

Не сразу понимаю, что ору я в реале. Подскакиваю на кровати, чувствуя сгущающийся вокруг магический кокон. Еще секунда и вокруг всех накрыло бы ментальной волной. Сдерживаюсь в последний миг. Светает. У двери в душевую вижу очень смущенную, покрасневшую рыжеволосую соседку в полотенце.

– П-прости… – испуганно бормочет она. – Я тебя напугала… я, правда, не хотела. Дверь случайно хлопнула. Вечно моя привычка вставать ни свет, ни заря мешает людям…

– Ничего страшного, – хриплю я, все еще пытаясь отойти от кошмарного сна. Давно мне не снилось ничего подобного, хотя первое время кошмары были частью моей жизни. – Сон все равно был отвратительный. Поэтому спасибо, что выдернула меня из него в реальность. Она мне нравится несколько больше. Интересно, в этом месте можно где-то попить кофе?

– Можно. – Она улыбается и пожимает плечами. – У меня.

Подходит к шкафу и достает оттуда жестяную банку с отличным кофе и две чашки, которые сами могут нагревать воду до нужной температуры. Я давно облизываюсь на такой набор, но руки не доходят купить.

– Ты моя героиня… – бормочу я, понимая, что день, начавшийся с чашки ароматного кофе, просто не может быть плохим. Я даже решаю пожертвовать своей пробежкой, на которую хожу обычно до завтрака. Но сегодня бегать нет желания. Так как подобное случается нечасто, даю себе эту небольшую поблажку. Забираю чашку с ароматным напитком и устраиваюсь на подоконнике. Почти идеально, если не вспоминать про сон.

Соседка тоже залезает и садится напротив, благо он достаточно большой и нам хватает места. Я прислоняюсь спиной к одному оконному откосу, а она к другому. Удобно и не мешаем друг другу. Пьем кофе и молчим, уставившись в окно. Идеально. Хотя бы с соседкой мне повезло. Мы с ней совпадаем, и я гадаю, кто она.

Дорогая пижама, хороший кофе, отличные вещи. Не стипендиатка, как я. Явно домашняя девочка из обеспеченной семьи, но, похоже, не настолько, чтобы входить в число элиты. Иначе бы не жила в общежитии… или жила? Но одна ночь вместе на соседних кроватях – слишком мало для вопросов о личной жизни и социальном положении. Сама я отвечать на такие точно не готова.

Поэтому допиваем кофе молча, наблюдая, как медленно просыпает мир за окном. На дорожке перед общежитием сначала появляется дворник, потом куда-то бредут сонные студенты, разминаются бегуны в ярких, спортивных костюмах, мир начинает новый день. Мне хочется верить, что сегодня будет лучше, чем вчера, но цветок и сон не дают покоя. Они отравляют чудесное осеннее утро. Когда солнышко еще светит так же ярко, как и летом, но в кронах деревьев уже появляется золото, а утром чувствуется прохлада. Осень – пора ожидания медленного увядания природы.

Мне кажется, в моей жизни тоже наступила осень. Пока ничего не происходит серьезного, но это временно. Точнее, просто, я, может быть, не до конца осознаю, что все вокруг меня изменилось. Как и желтый листок не понимает, что уже умер, несмотря на то, что еще висит на ветке.