Уверенность. Внятное руководство по избавлению от страхов, комплексов и тревог бесплатное чтение

Кэролайн Форен
Уверенность
Внятное руководство по избавлению от страхов, комплексов и тревог

Переводчик Елизавета Рыбакова

Редактор Ирина Беличева

Главный редактор С. Турко

Руководитель проекта О. Равданис

Корректоры Е. Аксёнова, М. Смирнова

Компьютерная верстка А. Абрамов

Дизайн обложки Ю. Буга

Иллюстрация на обложке Alice Potter/Ikon images/Photononstop

© 2018 Caroline Foran

First published in Ireland in 2018 by HACHETTE BOOKS IRELAND

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина Паблишер», 2019

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

* * *

Медведю, который составляет мне компанию, когда я пишу, и обнимает, когда мне страшно

Предисловие
Чем вам поможет эта книга

Предварительное замечание. Эту книгу следует читать не для того, чтобы обрести полное «бесстрашие». К сожалению, я не владею особым секретом, который навсегда избавит вас от фобий, внушит уверенность льва, гордо расхаживающего по африканской саванне, и научит бесцеремонности Канье Уэста^[1].

Безбоязненность – не самоцель.

Бороться со способностью испытывать страх так же бессмысленно, как и ожидать, что проживешь жизнь без стрессов. Если вы стремитесь к этому, желаю удачи, но ничем помочь не могу. Но я могу помочь вам научиться управлять страхом и вырабатывать уверенность в себе. Я знаю, как применить особые методики, позволяющие обратить тревоги нам на пользу, а не во вред. А глупости оставим в стороне.

ЕЩЕ ОДНО ЗАМЕЧАНИЕ. Открывая книгу под названием «Уверенность», вы, вероятно, полагаете, что у автора самоуверенность хлещет через край, что этот человек выпрыгивает из самолета с той же легкостью, с какой вы заказываете американо по утрам. Верно? А вот и нет. Но погодите. Не спешите захлопывать книгу.

Позвольте внести ясность: в данном случае я сфокусировала внимание не на реальном страхе, который человек испытывает в минуту опасности, если за ним гонится убийца с топором, – никому и в голову не придет избавляться от такого страха, – а на надуманных тревогах вроде боязни неудачи, удерживающих нас от осуществления цели и не позволяющих обрести уверенность в себе.

Так вот, давайте проясним ситуацию: я ощущаю страх – если точнее, то воображаемый страх неудачи – с безумной силой. Во многих случаях у меня душа уходит в пятки, чем, по-видимому, объясняются мои вечные отеки на лодыжках.

Но давайте поразмыслим: предположим, вы взяли в руки это пособие, потому что хотите стать более уверенным и смелым человеком. Вам до смерти надоели фобии, которые препятствуют вашему развитию. Ну и как же вы можете ожидать, что человек, не обладающий ни малейшей самоуверенностью, обучит вас управлять страхами – личными, социальными или профессиональными? Это все равно что учиться водить самолет у того, кто прочитал инструкцию, но никогда не поднимал машину в воздух. Однако не волнуйтесь: я сижу рядом с вами в кабине. Знакомство со страхом – это первый шаг на пути к достижению уверенности.

И еще вам стоит узнать, что это моя вторая книга. Возможно, первая, «Как обуздать тревогу. Небредовые советы» (Owning It: Your Bullsh*t-Free Guide To Living With Anxiety), стала для вас настольной. А может быть, вы никогда о ней даже не слышали – так же как и обо мне, – а в данное сочинение решили заглянуть, потому что вам понравился цвет обложки. (И я вас не виню. Кто сказал, что нельзя судить о содержании по обложке?) Как бы вы ни пришли к этому изданию, позвольте мне еще немного побродить вокруг да около, чтобы убедиться, что мы с вами смотрим в книгу и видим не то, что в поговорке.

Моя первая вылазка в качестве автора была адресована напрямую тем, кто борется с тревогой во всех ее проявлениях – от мягкой формы, когда человек подвержен приступам необъяснимого беспокойства, до острой стадии, когда он временно выпадет из жизни. Когда-то я сама перенесла серьезное тревожное расстройство, и именно способ преодоления этого недуга лег в основу первой книги. Отражая подход (который является для меня величайшим источником вдохновения), выдвинутый мотивационным оратором Зигом Зигларом в книге «До встречи на вершине»^[2], «Как обуздать тревогу» ведет летопись моего пути от выживания к стабильности – или, если точнее, от жалкого существования между приступами паники к ежедневному хорошему самочувствию.

Эта книга – следующий естественный шаг, опять же основанный на собственном опыте. Достигнув стабильности – твердой почвы для моей зоны комфорта, я знала, что истинный успех, который может проявиться в различных формах, находится на достаточно зыбкой почве и далеко за границами этой самой зоны. Хотя я научилась крепко держать в узде острую тревогу, которая так долго владела мной, но над достижением уверенности в себе как личности, свободно контактирующей с миром и желающей добиться большего, еще требовалось работать.

Развиваясь, как и я, мое пособие раскинуло свои сети немного шире и вышло за рамки темы, связанной с тревожным состоянием. Оно обращено к людям, столкнувшимся лицом к лицу с таким малоприятным переживанием, как страх. И если только кому-то не удалили из мозга миндалевидное тело, то это касается всех и каждого.

Я расскажу читателям, как добиться процветания, невзирая на страх, потому что страх и тревога – неотъемлемые части нашей жизни, такова уж человеческая природа. Однако вам предстоит узнать, что страх и уверенность – две стороны одной медали и лишь от вас зависит, какое из этих состояний возьмет верх.

Путь от выживания к процветанию невероятно тернист и у многих сопровождается нерешительностью, неверием в собственные силы и страхом. В соответствии с учением Зиглара этот путь ведет нас от стабильности к успеху.

А что же насчет прыжка от успеха к обретению смысла?

Позвольте мне вернуться к этому позже.

Прежде всего следует сказать, что для чтения данной книги вам необязательно ни знакомиться с предыдущей – это не второй том эпопеи, – ни страдать тревожным расстройством. Ну а если вы уже читали «Как обуздать тревогу», овладели искусством изо дня в день сдерживать беспокойство и уютно чувствуете себя в состоянии стабильности, то в «Уверенности» вы найдете возможности расширить зону комфорта и улучшить свои навыки, так чтобы вашу жизнь определяло не отсутствие тревоги или других удручающих переживаний, а способность преуспевать и наслаждаться успехом. Точно так же хорошее здоровье обусловлено не отсутствием хворей и немощи, а высоким жизненным тонусом и полнейшим психическим, физическим и социальным благополучием: необходимо хорошо есть и заниматься физкультурой, питая тело и ум, чтобы жить в полную силу. Той же самой логике я следую и в вопросах личностного роста.

Каким бы ни был ваш опыт, единственные условия – относительная стабильность и жадное стремление двигаться к успеху, в чем бы он для вас ни выражался, – может быть, вы мечтаете выступить с речью на свадьбе друзей, а может, хотите получить давно желанное повышение по службе. Всем нам не хватает уверенности в себе, чтобы гнаться за успехом в нашем понимании, а на дороге у нас стоят страхи и показывают средний палец. Вот ведь погань!

Я бы хотела, чтобы, прежде чем окунуться в полезные рекомендации, которые дает эта книга, вы прочли описание краткого экскурса в историю – как я дошла до жизни такой.

В 2014 г., когда я начинала писать «Как обуздать тревогу», несмотря на то что у меня было «все, что душе угодно», меня свалило с ног (в прямом и переносном смысле) тревожное состояние. У меня случился ощутимый срыв, вызванный незначительными событиями и продолжавшийся несколько томительных месяцев, – он оказал колоссальное влияние на мой образ жизни и навсегда оставил шрамы, среди которых склонность к почти постоянным ужасающим мыслям (что плохо) и желание написать бестселлер (что не так уж и плохо). Моей задачей в то время было выкарабкаться из депрессии, начать жить как «нормальный» человек, выполнять побольше будничных действий, например выходить из дома без всепоглощающего страха перед очередным приступом паники. Я хотела изменить свои отношения с тревогой, чтобы она больше не руководила моей жизнью. Цель была проста: начать с основ, умерить физические и эмоциональные проявления тревоги, непрестанно мучившие меня, снова обрести сон, привыкнуть общаться с людьми, не испытывая побуждения сбежать, и в конце концов научиться не бояться, а понимать реакцию своего организма на стресс.

Когда я достигла стабильности и могла уже с относительной легкостью вернуться к нормальной повседневной жизни – одна крупная помеха была преодолена, – мне сделали судьбоносное предложение: заключить договор на книгу. Меня поманил прыжок от стабильности к успеху. Поначалу я не верила своему счастью и порхала от радости, отмечая удачу большим количеством шампанского, но, когда возбуждение и хмель выветрились, мне пришлось столкнуться с очередными тревогами, включая следующие:

• О, черт! Во что я ввязалась? Проклятье, проклятье, проклятье! С чего это я взяла, что способна написать книгу?

• Могу ли я вообще внятно излагать свои мысли?

• Как я сумею написать такую книгу, если иногда все еще испытываю тревогу?

• Я не профессиональный психолог, с какой стати я буду рассказывать людям, как справиться с тревогой?

• Не лучше ли просто жить и не ворошить прошлое?

• Не стану ли я снова зависеть от тревоги?

• Что из этого выйдет?

• А вдруг получится полное дерьмо? (Ну да, скорее всего, так оно и будет.)

• Что обо мне люди подумают?

• Как быть, если тревога снова возьмет верх?

И это еще далеко не все.

Подобные внутренние терзания продолжались снова и снова, завладевая моим вниманием чаще всего между двумя и четырьмя часами ночи, когда мое здравомыслие и блестящий ум отдыхали, а иррациональность и инфантильность расцветали буйным цветом.

Если коротко, я решила рискнуть и написала книгу. Мне пришлось тяжело, меня одолевали сомнения в собственных силах, но я это сделала. Готовая книга стала ни с чем не сравнимой наградой. Тем не менее я осталась собой, и мои тревоги на этом не закончились. Я осознала, что мне нужно еще многое изучить и отточить новые навыки, и это плавно привело меня ко второй книге.

Вместе с успехом «Небредовых советов» пришли и новые ожидания, опять вызвавшие во мне беспокойство. Мне предстояло выступать по телевидению и радио в прямом эфире, произносить речи перед сотнями людей, а в моем взволнованном мозгу гремело: «Но ведь я страдаю от тревоги. Разве вы не читали мою книгу? Я скорее сгрызу свою руку, чем соглашусь выйти на публику!»

Еще недавно я страдала от приступов паники сидя на диване и страшилась выйти из дома, а теперь вынуждена была решиться на то, чего, подобно многим, боялась больше смерти: публичные выступления. Способна ли я была на это? Хороший вопрос. Я не говорю уже о страхах и сомнениях, сопровождавших написание следующей книги – той, что вы читаете сейчас, – в процессе которого я убедилась, что так называемый синдром второго альбома – явление совсем не вымышленное. (Для вашего сведения, жуткий страх перед написанием книги о страхе меня тоже не миновал. Вот ведь ирония!)

Но по мере того, как я справлялась с каждым из этих вызовов, я изобретала и развивала методики и приемы, которые помогли мне невероятно. Чем больше я давала интервью, участвовала в презентациях и произносила речи, тем больше съеживались мои воображаемые страхи. Не поймите меня неправильно: в определенных ситуациях меня еще иногда тошнит от мысли об интервью на радио или телевидении или о выходе на трибуну, но теперь у меня сформировалось к этому определенное отношение, понимание того, почему мой организм реагирует таким образом, и, самое главное, появился опыт.

В этой книге я поделюсь с вами теми приемами, которые использую сама, чтобы не бояться смело встречать трудности; иногда они чрезвычайно помогают мне обрести уверенность. В то же время бывает, что я не боюсь и отвернуться от испытаний, что тоже немаловажно. Здесь следует заметить, что лично для меня огромную сложность представляют публичные выступления, хотя другие, разумеется, могут испытывать затруднения в чем угодно – от посещения вечеринки до приглашения на свидание. Дело в том, что все относительно. Надеюсь, что эта книга даст вам знания, которые позволят расширить границы вашей зоны комфорта и выйти к успеху.

До публикации первой книги я сформировала навыки, необходимые, чтобы обуздать тревогу, но над навыками, нужными для процветания за пределами моей зоны комфорта и приобретения уверенности во многих областях, требовалось еще работать. В любой ситуации у меня был выбор. Я могла поддаться страху и уютно нежиться в коконе стабильности, отвечая отказом на предложение написать вторую книгу и на приглашения на презентации и передачи. Это было бы просто и безболезненно. А могла собраться с силами, взять себя в руки и изобрести практическую методику преодоления страха, которая позволила бы мне приблизиться к успеху. Я могла спасовать перед ментальными блоками или сразиться с ними. Я выбрала последнее и подозреваю, что вы тоже так поступите.

Этот выбор привел к выработке инструментария, который продолжает верно служить мне, и весь он собран в этой книге. «Уверенность» превращает ментальные блоки, знакомые многим из нас, в кирпичики, с помощью которых можно выстраивать дорогу к успеху, как вы его понимаете (все зависит от ваших критериев, ценностей и убеждений).

Дело в том, что страх, хотим мы того или нет, естественная реакция человеческой психики. Некоторые никак не могут управлять им, просто хоть караул кричи, но, дочитав книгу до конца, вы убедитесь, что это лишь этап на пути к успеху, – так что очень важно распознать страх, оседлать его и направить в нужное русло.

По этой причине я прошу вас лишь об одном: бросьте попытки стать бесстрашными. Поиски бесстрашия – ложный маршрут. Вместо этого воспринимайте страх как составную часть уверенности. В противоположность расхожему мнению и физическому воздействию, которое оказывает сам страх, его наличие не исключает смелости. Так же как и уверенности в себе. Наоборот, он привлекает эти качества. Вопрос в том, позволите ли вы страху парализовать вашу волю или обратите его себе на пользу? Сможете ли взнуздать его?

А теперь несколько слов о структуре этой книги. «Уверенность» разделена на три части.

Первая часть посвящена изучению вопроса, что есть страх. Например, показана разница между надуманным страхом и испугом в опасной ситуации, объясняется, почему мы боимся неудачи и что при этом происходит у нас в мозгу. Наши фобии никуда от нас не денутся, поэтому, чтобы выработать уверенность в себе, нужно принять их и научиться ими управлять.

Кроме того, помимо прочего я рассматриваю такие важные вопросы, как что такое уверенность – а также смелость – и почему перфекционизм может стать главным препятствием на пути достижения уверенности. Я разбираюсь в нюансах понятия «зона комфорта» и других состояний, которые помогают или мешают нам. Я обнажаю суть научных и психологических теорий, облекая их по возможности в наиболее удобоваримые выражения, и для пущей ясности добавляю мнения некоторых авторитетных специалистов в данной области. Понимание основополагающих принципов обязательно и почти так же важно, как специальные инструменты для выработки уверенности. Почему? Потому что четкое осознание того, как возникает явление, с которым мы будем бороться, и почему оно представляет собой естественную часть человеческой натуры, избавит нас от многих факторов страха. Лично мне всегда труднее разобраться с проблемой, когда я не понимаю ее происхождения. Эти знания позволят вам контролировать ситуацию; они наделят вас силой и дадут в руки полезные инструменты.

Во второй части мы перейдем непосредственно к работе с методиками, которые я использую, когда мне необходимо овладеть и управлять страхом. Здесь я рассматриваю такие инструменты, как «взлом страха», «обход страха», и другие, известные нам по учению стоиков и иных мыслителей. Я построила эту часть таким образом, чтобы инструменты перечислялись последовательно. Можете использовать их в том же самом порядке – начиная с «целеполагания», продолжая «повторением» и сопротивлением «ночным гремлинам», – но когда вы уясните суть, то будете применять методики так, как это больше подходит лично вам. Никаких правил здесь нет, и вам никогда не придется прибегать ко всему арсеналу инструментов сразу. Тем не менее я настоятельно советую сначала тщательно изучить «что и почему» из первой части, прежде чем браться за набор приемов, изложенных во второй.

Приготовьте для работы бумагу и ручку (выскочите в магазин прямо сейчас и купите себе новомодный блокнот) и настройтесь предпринимать необходимые действия, чтобы усилить уверенность в себе в определенных сферах жизни. Можно прочитать сколько угодно книг, но, пока вы не повернетесь к страху лицом, ничего не изменится.

Часть третья подводит итог всему сказанному и по структуре своей напоминает ключевые положения для дальнейшей работы над собой. А вдруг вас постигнет неудача? Что делать в таком случае? Как вырулить из подобной ситуации? А если вы, наоборот, преуспеете? Успех – конечная цель, но, достигнув его, многие из нас плохо представляют, как быть дальше.

Взгляните на содержание книги – оно может показаться безразмерным. Однако не волнуйтесь: все эти задачи вполне осуществимы.

Ну что, готовы приступить к делу?

Часть первая. Строительство фундамента

Глава 1
Зона комфорта

Ох уж эта зона комфорта – выражение, знакомое каждому из нас. Говорят, она не может меняться. Ничего подобного. Однако многие, к сожалению, придерживаются этого распространенного заблуждения. А вообще зона комфорта – это хорошо или плохо? Да ни то ни другое.

Ничего нового в этом понятии нет, но его необходимо осмыслить, если вы хотите разработать план, как из нее выйти или даже ее обойти. Термин «зона комфорта» предложили в 1908 г. психологи Роберт Йеркс и Джон Додсон после эксперимента, во время которого они наблюдали, как состояние относительного комфорта может создавать устойчивый уровень результативности действий.

Понятие было определено как психологическое и поведенческое состояние, при котором человек испытывает эмоциональную защищенность и спокойствие. В зоне комфорта мы не ощущаем тревоги, там нет страха, риска, стресса, там все знакомо.

Разумеется, все это не относится к любителям острых ощущений, но могу смело предположить, что они не станут читать эту книгу. Остальные из нас по большей части ведут довольно мирное существование в своей зоне комфорта, и легко понять почему: внутри нее живешь как у Христа за пазухой.

Эксперимент Йеркса – Додсона

Самый знаменитый эксперимент, изучающий зону комфорта, был поставлен в 1908 г., когда Роберт Йеркс и Джон Додсон исследовали поведение мышей. Мышей помещали в маленький ящик и предоставляли им выбор – войти в белый или черный коридор. Ученые хотели направить подопытных особей по белому коридору, поэтому, если они шли по черному, через их тела пропускали небольшие разряды тока, заставлявшие животных возвращаться и выбирать белый коридор. Йеркс и Додсон заметили, что с помощью слабых разрядов можно добиться лучших результатов – способность мышей делать правильный выбор обострялась. Некоторое усиление разряда повышало эффективность, но только до определенного момента, после которого деятельность ухудшалась. График соотношения силы электрического разряда и эффективности действий имеет форму перевернутой буквы U. Это стало стандартной – и до некоторой степени упрощенной – моделью результативности действий (не только мышей, но и человека) в условиях стресса. В наши дни общепризнано, что в отсутствие стресса (то есть в зоне комфорта) эффективность, вообще говоря, равномерна. При возникновении малейшего стресса результативность растет. Однако, если уровень стресса слишком повышается, данный показатель страдает. Мы еще вернемся к этому^[3].

Развиваясь с момента нашего рождения – приобретая форму и меняя ее, – расширяясь и даже сокращаясь со временем и с опытом, зона комфорта всецело зависит от нас и наших представлений, поведения и образа жизни. В этой области мы действуем в границах навыков и способностей, которые уже приобрели, и делаем это практически без усилий. Иными словами, зону комфорта можно определить как нашу «норму». Для одного человека публичные выступления или серфинг на шестиметровых волнах вполне вписываются в зону комфорта, в то время как для другого даже самое элементарное общение находится за ее пределами (к последним когда-то относилась и я).

Помимо чувства безопасности и знакомой обстановки, одной из ключевых характеристик зоны комфорта является то, что, пребывая в ней, вы уверены, что все контролируете: свои эмоции, стрессовые реакции, поведение организма. Вы не смущаетесь, действуете в медленном равномерном темпе, не утомляющем ум или тело. Если представить зону комфорта как кривую на графике, то ее колебания будут ровными и устойчивыми, а амплитуда – незначительной, без резких всплесков и падений.

Хотя большинство описаний зоны комфорта звучат довольно мило, люди не всегда счастливы в ней, и потому ее иногда называют «зона знакомой обстановки». Когда мы переживаем что-то вновь и вновь, то привыкаем к этому явлению, однако опыт может быть необязательно позитивным. Например, вы можете сжиться с чувством одиночества, разочарования или смириться с тем, что вас недооценивают. Не вызывает сомнения, что вам надо вырваться из этой зоны, чтобы начать дышать полной грудью, но иногда это состояние становится таким привычным – и даже комфортным, что вы и не догадываетесь, как сильно оно подрывает ваше благополучие. Такая проблема часто возникает в затянувшихся романтических отношениях, которые больше нас не радуют, и вот мы смотрим со стороны на друга, который не может порвать уже мучительную связь, и удивляемся, как это он не замечает очевидного. А сам человек очень часто начинает воспринимать такое положение как норму.

В большинстве своем мы все хотим оставаться в границах собственной зоны комфорта. Кому охота что-либо менять? Ведь там легко и безопасно. Но у этого уютного кокона есть и изнанка. Как отметил в 2007 г. в статье «Краеугольные камни приключенческого образования» (Cornerstones of Adventure Education) Паникуччи, «без нарушения равновесия в мировоззрении или чувствах человека интеллектуального развития и личностного роста не происходит». Другими словами, вам никогда не добиться существенного успеха, если вы проводите жизнь в комфорте под теплым одеялом. Как доказал эксперимент Йеркса и Додсона, при незначительном дискомфорте мы действуем лучше. Вот почему многие программы занятости и приключенческого образования ставят своей целью вытолкнуть вас за пределы зоны комфорта. Я использую слово «вытолкнуть», потому что, как вы увидите, именно это и требуется сделать. Никто не выпадет из зоны комфорта неосознанно; это требует усилий, которые для большинства из нас сопряжены с трудностями. Но если мы живем так, словно наша привычная среда высечена из камня, то ограничиваем свою жизнь, и перейти эти границы никогда не удастся.

Почему нам нравится держать все под контролем

Если спросить у людей, что они предпочтут – контролировать ситуацию или пустить все на самотек, – большинство выберут первое. Почему? Трудно сказать, ведь дело не только в том, что человеку нравится идея личной независимости или такой роскоши, как возможность выбора. В статье «Рожденные выбирать: Происхождение и значимость потребности в контроле» (Born to Choose: The Origins and Value of the Need for Control) исследователи Леотти, Айенгар и Ошнер приходят к выводу, что наша потребность в контроле, вероятнее всего, представляет собой «биологический императив для выживания». Хотя этот механизм действует на более глубоком, подсознательном уровне, контроль над ситуацией с наибольшей вероятностью обеспечивает выживание. Мы тренируем способность к контролю, принимая решения, и каждый сделанный нами выбор упрочивает ощущение, что все на своих местах, и укрепляет уверенность в себе, а это, как считают авторы статьи, необходимо человеку для благополучия. Имея власть над окружающим – и над собственными эмоциями – и не видя угрозы для своей жизни, я чувствую себя более уверенно. Разумно, не так ли?

Зона обучения

«Толчок» за пределы зоны комфорта приводит нас в область, которую теоретики называют «зона обучения» или иногда «зона успеха», и именно здесь начинается «волшебство». В данной сфере мы развиваем и укрепляем имеющиеся у нас способности, но этот процесс может быть весьма напряженным. Почему?

Потому что здесь существует риск. По большей части мы сталкиваемся с риском эмоциональным или социальным, но, как известно, наши тело и мозг развиваются из-за стрессовых реакций, которые включаются при малейшем намеке на опасность (физическую или эмоциональную). То есть напряжение и тревога – это предупредительные сигналы. Как объясняет доктор Эшлинг Ленард-Кёртин, дипломированный психолог и один из авторов книги «Сила малого» (The Power of Small), вхождение в зону обучения «предполагает готовность испытывать тревогу», в чем, как вы понимаете, мало кто из нас находит удовольствие. В зоне обучения мы оказываемся на неизведанной территории, где возможны ситуации, выходящие за пределы ежедневной рутины. Мы сомневаемся, что у нас есть необходимый набор навыков, чтобы справиться с ними, и ощущаем утрату контроля (что не по вкусу нашему инстинкту самосохранения). Когда мы находимся в незнакомой обстановке, то из-за надуманных страхов наш организм выделяет адреналин, чтобы помочь нам освоиться и обеспечить выживание. Опять же, мы не обязательно стоим перед лицом настоящей опасности, это может быть любая ситуация, в которой вы чувствуете себя неуютно, – публичное мероприятие, встреча, неожиданный телефонный звонок – любое незнакомое человеку и пугающее событие, когда он не в состоянии контролировать ход вещей.

Почему нас пугает незнакомое

Доктор Шинейд Линч, психолог-консультант и психотерапевт, объяснил мне, что, когда мы беспокоимся о каких-то «незнакомых» вещах, активизируется связь между эмоциональной и когнитивной частями мозга. Неврологи обнаружили, что эта связь сильнее в направлении эмоции – осознание. Это значит, что чувства по самой природе своей обгоняют здравый смысл, в результате чего и возникает волнение. Более того, когда дело касается «неизведанного», на сцену выходят три главные эмоции: одиночество, стыд и страх. Мы боимся неизвестного, когда оно эмоционально ранит нас.

«Мы стараемся избегать таких ситуаций, потому что они эмоционально болезненны, – рассказывает доктор Линч. – Если, например, отправиться на вечеринку означает выйти из зоны комфорта, вас могут одолевать тревожные сомнения вроде: “Со мной никто не станет разговаривать”. На более глубоком уровне эти мысли способны происходить из чувства стыда (за себя), а также ощущения одиночества или потерянности (на основе предыдущего опыта), смешанного со страхом, что вы будете стоять в стороне и испытывать из-за этого унижение. Таким образом, идея пойти на вечеринку будет вас нервировать, и вы, скорее всего, захотите остаться в безопасности своей зоны комфорта. Очень важно принимать во внимание собственные эмоции, поскольку они дают нам важную информацию, к которой мы можем отнестись бережно, а не заставлять себя буквально выламываться из зоны комфорта, не понимая, чего именно боимся».

На мой взгляд, страх неизвестного в основном проистекает из невозможности контролировать события, которая, как мы знаем, приводит наш инстинкт самосохранения в полную боевую готовность.

Так зачем же нам входить в зону обучения?

Доктор Эшлинг Ленард-Кёртин отвечает: «Оставаясь в зоне комфорта, мы не сможем существенно, да и в малой степени тоже, изменить свою жизнь». Когда вы вырветесь оттуда в зону обучения, то в конце концов незнакомое станет знакомым и тревога сойдет на нет. Примером может служить приступ социофобии перед многолюдной встречей. Когда первые несколько минут неловкого обмена любезностями остаются позади, окружение становится более привычным, и беспокойство приглушается. Незнакомое делается знакомым. То, что поначалу кажется непреодолимым, или пугающим, или выше ваших сил, теряет угрожающий характер. Вы чувствуете, как снова обретаете контроль над ситуацией. Это называется «расширение зоны». Мы окунаемся в зону обучения, чтобы расширить зону комфорта.

Оптимальная тревога

Расширение зоны комфорта формирует так называемую оптимальную тревогу – два слова, которые я долго отказывалась ставить рядом. Помните эксперимент Йеркса и Додсона? Когда мыши подвергались легкому стрессу, результативность их деятельности улучшалась. Это и есть оптимальная тревога в действии. Когда мы в течение некоторого времени испытываем стресс или беспокойство чуть выше среднего уровня и позволяем ему утихнуть, тревога нейтрализуется. При оптимальном уровне тревоги мы управляем событиями и принимаем решения, чтобы оказаться в ситуации, которая внушает нам чувство, что все под контролем.

По словам доктора Эшлинга Ленарда-Кёртина, «секрет состоит в том, чтобы вырваться достаточно далеко за пределы зоны комфорта, чтобы испытывать оптимальную тревогу, – это, собственно, хороший знак. Оказавшись в данной зоне, мы заинтересованы в том, чтобы стремиться к более благополучной, насыщенной, осмысленной жизни. Такой тип тревоги очень важен с эволюционной точки зрения: чтобы побуждать человека к действиям и давать мозгу сигнал, что он занят каким-то новым делом, связанным с высоким риском, но способным принести существенные плоды. В результате при таком – оптимальном – уровне тревоги мы более внимательны и более сосредоточены на текущей задаче, что развивает наши общие навыки и внимание к деталям».

Ограничение времени

Чрезвычайно важно понимать, что мы можем расширить зону комфорта только в пределах определенного отрезка времени. «Нужно быть осторожным и не увеличивать зону комфорта слишком сильно в любой момент, так чтобы прочно оставаться в зоне самопомощи, – говорит доктор Ленард-Кёртин. – Зона самопомощи – это среда, где вы испытываете некоторое неприятное беспокойство, которое тем не менее служит признаком того, что вы делаете нечто важное. Однако если вы вышли так далеко за пределы зоны комфорта, что оказались также и вне зоны самопомощи, то находитесь на опасной территории».

Человек стремится выпрыгнуть из зоны комфорта в зону обучения, потому что там он растет как личность. В то же время, поскольку этот прыжок переносит нас из спокойной среды в тревожную обстановку (где мы испытываем страх, нерешительность и неловкость), он требует осторожности. Если переборщить со стрессом или беспокойством, уровень тревоги повысится от оптимального до чрезмерного. Похоже, мы не можем долго мириться с утратой контроля и сразу хотим вернуть его. Вспомним эксперимент Йеркса и Додсона: когда мышей подвергали чрезмерно сильному стрессу, их способность выполнить задание ухудшалась. Углубление слишком далеко в зону успеха влечет за собой опасность повышенного уровня стресса и тревоги в ежедневной жизни, что вскоре толкнет вас на край другого состояния: зоны паники.

Доктор Шахрам Хешмат, доцент Иллинойсского университета и автор работы «Наука выбора» (Science of Choice), утверждает: «Когда уровень активации слишком низок (скука) или слишком высок (тревога или страх), эффективность деятельности, скорее всего, пострадает. Волнение по поводу экзамена может негативно сказываться на его результатах. В ситуациях пониженной активации мышление рассеянно. Напротив, в ситуациях завышенной стимуляции фокус внимания очень узок и важная информация может быть потеряна. Оптимальное решение – умеренная активация».

А как еще назвать умеренную активацию? Правильно: оптимальная тревога.

Зона паники

Если надолго задержаться в зоне обучения, вы начнете замечать признаки психического и эмоционального истощения, которое постепенно будет приближать вас к зоне паники. Это, как вы сами знаете по тем случаям, когда заходили слишком далеко или испытывали сильный стресс в течение долгого периода времени, будет оказывать больше негативного влияния на ваше благополучие, чем позитивного.

Люди, проводящие все время в зоне успеха, где неминуем ежедневный высокий уровень стресса, чаще всего нездоровы. Они исчерпывают свои психические и физические ресурсы, которые вообще-то существуют, чтобы помочь им достигнуть цели. Мне это известно не понаслышке. Чудовищная тревога впервые настигла меня, когда я упорно заставляла себя заниматься нелюбимой работой, – я становилась все более нервной, надрывала здоровье и в погоне за тем, что сама заранее определила как успех, пыталась игнорировать то, что считала правильным. Даже не осознавая этого, я жила в зоне паники, и прошло много времени, прежде чем я смогла вернуться хотя бы к подобию комфорта.

Если вы работаете по 70 часов в неделю, прикованные к столу, вы, возможно, привыкаете к этому. Никто сам такого не хочет, но это легко может случиться, если вы позволите себе зайти настолько далеко. Хотя когда-то работа до потери пульса рассматривалась как предмет гордости, таким образом ничему научиться нельзя. Подобный образ жизни непродуктивен и, скорее всего, не дает вам контроля над ситуацией. И это мы еще не говорим о негативных побочных эффектах, касающихся воздействия стресса на ваш сон, недостаток которого может в свою очередь повлиять на результативность вашей деятельности и психическое здоровье. В таком состоянии ваши мозг и тело слишком заняты – они пытаются справляться с тревогой и удерживать вас на плаву, – так что выполнить стоящую перед ними задачу уже не могут.

Доктор Эшлинг Ленард-Кёртин свидетельствует: «По моему опыту работы психологом, вхождение в опасную зону паники ошеломляет и приносит один лишь вред. Вместо того чтобы наладить более благополучную, богатую событиями жизнь, человек переживает ужасный, иногда травмирующий опыт и снова отступает в зону комфорта, а после этого уже с меньшей вероятностью решится вновь выйти за ее пределы».

Сегодня я могу повернуть к бесполезной стороне зоны успеха, если постоянно буду ввязываться в ситуации, вызывающие чувство неловкости, без перерывов, позволяющих вернуться к центру, к моей зоне комфорта. К сожалению, если мы доводим себя до изнурения, не распознавая предупредительные знаки по пути, границы зоны комфорта могут сжаться, и тогда мы снова окажемся в начале пути, окружив себя тесными и вроде бы раз и навсегда заданными рамками, и опять будем бояться высунуть нос наружу. Я знаю это по собственному опыту.

Как бы это выразиться, дерьмовая зона

Есть еще одна зона, часто остающаяся за пределами описания данной модели, и это дерьмовая зона. (Нет, я не жду с замиранием сердца Нобелевской премии за изобретение нового термина.) Это место находится гораздо ниже зоны комфорта; здесь мы страдаем и чахнем, здесь мы всего лишь пытаемся выжить. На графике это не пик, а провал. Мы можем быть физически нездоровы, или эмоционально опустошены, или и то и другое вместе – но нам совершенно точно некомфортно. В этой яме я очутилась после блужданий вслепую в зоне паники, когда принуждала себя вкалывать на ненавистной работе и сопротивлялась стрессу, с помощью которого организм намекал мне, что надо уносить оттуда ноги как можно скорее. К тому времени, как я попала в дерьмовую зону, я только и делала, что пыталась протянуть день за днем. Мой долгий путь назад, к некоему подобию зоны комфорта – которая на том этапе уже скукожилась донельзя, – описан во всех подробностях в книге «Как обуздать тревогу» (н-да, бессовестная реклама).

Признаки дерьмовой зоны

Дерьмовую зону трудно не распознать, если вы ступили в нее, – она проявляет себя так же деликатно, как слон в посудной лавке, – однако я привожу перечень отвратительных тревожных симптомов, чтобы вы присмотрелись к себе:

• полная неспособность принять решение;

• раздувание трагедии из всего на свете;

• чувство утраты контроля над окружающим;

• плохой сон;

• повышенный уровень тревоги;

• повторяющиеся приступы паники;

• неспособность выполнить элементарные действия;

• слезы в три ручья;

• ощущение, что земля уходит из-под ног.

Петля

По моему опыту (и, пожалуйста, не забывайте: бо́льшая часть того, что вы читаете, – это мое личное восприятие проблемы), все эти душевные состояния необязательно следуют друг за другом или громоздятся одно на другое – дерьмовая зона в самом низу, зона паники в самом верху. По мне, так они завязываются в петлю.

Вот смотрите.

Мы проводим львиную долю времени в зоне комфорта. Набираемся смелости перейти в зону обучения и здесь делаем выбор: действовать не торопясь, учиться и развиваться, чтобы наконец создать новую зону комфорта, или насильно загонять себя на высшие ступени зоны обучения. Если мы переусердствуем, то в конце концов окажемся в зоне паники – вспомните, что стало с Икаром, когда он поднялся к самому солнцу.

Именно так со мной и произошло, и именно поэтому я погрузилась в глубокую депрессию в дерьмовой зоне, после чего пришлось начинать все сначала. Я, если можно так выразиться, совершила полный круг.

Стоит иметь в виду, что вы можете легко перейти из зоны обучения в зону паники, а оттуда неожиданно попасть в дерьмовую зону, и потому надо отдавать себе отчет в том, что существует такая вероятность. Переход из зоны комфорта в зону обучения – единственный скачок, который требует осознанных усилий.

Идеал

Итак, теперь, когда вы научились распознавать каждое из вышеперечисленных состояний, я поделюсь с вами тем, что сама считаю идеальным сценарием для полноценной жизни, не слишком напряженной, но и не слишком скучной.

Для начала мы не должны (и не следует к этому стремиться) проводить жизнь в зоне обучения. Не совершайте подобную ошибку. Вместо этого мы должны тяготеть к ней, медленно, но верно расширяя зону комфорта. Понимание того, что ваша зона комфорта легко меняется, – один из первых шагов, необходимых, чтобы обратиться лицом к собственным страхам и со временем укрепить уверенность в себе. Рассматривайте свою зону комфорта как средоточие стабильности, но не забывайте, что ее можно и должно расширять, и это ваша цель. Это ваш дом, а зона обучения – увлекательная заграница. Предпринимайте короткие путешествия в зону обучения, чтобы расширить свои горизонты. Таким образом вы раздвигаете рамки зоны комфорта, и это уже само по себе успех. Опыт расширения зоны комфорта приводит к формированию оптимальной тревоги. Суть, однако, в том, чтобы действовать поступательно, а не нырять головой вперед на самое дно, чтобы потом с трудом выбираться на поверхность. Погружаясь постепенно, вы сохраняете необходимое для нашего благополучия чувство, что все под контролем.

Нельзя надолго задерживаться в зоне обучения, иначе вы измотаете себя и, не исключено, окажетесь в зоне паники, где тревога приобретет угрожающую силу, а из-за нервного истощения вы резко лишитесь возможности что-либо предпринимать. Подобное случается, если тревога выходит за рамки оптимальной. В таком состоянии мозг начинает производить избыток гормонов стресса, с которым просто не может справиться. Если это происходит, вы рискуете сократить зону комфорта. Она способна не только расширяться, но и сужаться, если вы постоянно пытаетесь превысить свои возможности. В таких случаях вы можете укрепиться в мысли, что не стоит менять себя. Поэтому разумнее время от времени посещать зону обучения, смакуя преимущества оптимальной тревоги, а затем снова возвращаться в зону комфорта, принося с собой новый опыт и пополняя новообретенными навыками и способностями арсенал инструментов. Так вы расширите сферу контроля.

Доктора Эшлинг и Триш Ленард-Кёртин пишут: «При поддержании задачно-ориентированного внимания в то время, как вы испытываете оптимальную тревогу, важно, насколько активно вы вовлечены в выбранную деятельность. Если вы переключаете все внимание на себя, пытаясь сдерживать тревогу или управлять ею, то, скорее всего, отвлечетесь от задачи и всецело сосредоточитесь на своей тревоге. Разумеется, это не принесет вам пользы. Секрет в том, чтобы найти свою зону самопомощи вне зоны комфорта, где с наибольшей вероятностью можно поддерживать оптимальную тревогу и задачно-ориентированное внимание. Здесь вы имеете наилучшие шансы внести в жизнь прочные и долговременные изменения».

Привожу простой шаблон, разработанный доктором Триш Ленард-Кёртин. Обязательно записывайте свои ощущения в блокнот.

1. Подумайте о том, чего бы вы хотели достичь и какие действия собираетесь предпринять за пределами вашей зоны комфорта, то есть проанализируйте, почему это так важно, что вы готовы испытывать тревогу.

2. В зависимости от того, насколько важно для вас желаемое, оцените по шкале от 1 до 10 уровень тревоги, которому вы готовы подвергнуться, предпринимая эти действия.

3. Сосредоточьтесь на действии, вовлекая в него как можно полнее все пять чувств.

4. Если тревога превышает уровень, на который вы рассчитывали изначально, постарайтесь вернуть себе самообладание и оцените, снизило ли это интенсивность тревоги.

5. Когда действие будет закончено, проанализируйте, какой уровень тревоги вы испытывали бóльшую часть времени – оптимальный или повышенный. Если оптимальный, то в следующий раз вы можете выйти из зоны комфорта немного дальше. Если повышенный, то лучше в другой раз предпринять менее значительные шаги и постепенно прокладывать свой путь к желаемой деятельности.

Многие люди, так же как довольно долгое время делала и я, сосредотачивают всю энергию на стараниях избавиться от тревоги, страха или смущения, которыми сопровождается выход из зоны комфорта. Но помните: не это наша цель. Тревога никуда не денется, и попытки избежать ее только усугубят ваше состояние; или же вы понадеетесь быть невозмутимыми как сфинкс, а потом выяснится, что это просто невозможно, и вы скатитесь к самообвинениям. Мы не пытаемся побороть все чувства и жить как неземные могущественные существа (но, если вы вдруг узнаете, как это сделать, обязательно сообщите мне). Нет, мы собираемся управлять ими, выработать эффективную стратегию и научиться жить со страхом перед неудачей, который сам по себе запускает процесс вселения в нас уверенности. И не забудьте, что то самое чувство страха оказывает вам добрую услугу в ситуации с оптимальной тревогой. Без него вы не добьетесь успеха или не получите желаемого результата. Так что, пока страх не препятствует нам, избавляться от него необязательно. Все мы боимся, и большинство из нас настолько сомневаются в себе, что бросают начатое или, с трепетом предпринимая что-либо новое, надеются, что земля разверзнется и поглотит их, но, если мы, несмотря на это, проявляем упорство, последующий успех становится только слаще.

Тех, кто добился успеха (еще раз повторю, что представление о нем у всех разное), и тех, кто предпочитает сохранять существующее положение дел, отличает отношение к чувству страха: то, что они в связи с этим делают, какие решения принимают и как истолковывают свою тревогу. Не сомневайтесь, что почти каждый из нас сможет преуспеть, если захочет. И не забудьте, что сам факт принятия решения – даже если оно пугает вас – уже говорит о том, что вы сохраняете контроль над ситуацией.

Мы все живем в зоне комфорта, но у каждого она отличается размерами и свойствами. Какова ваша зона – маленькая и незыблемая или большая и подвижная, открытая для перемен, – зависит от вас.

Как важно быть реалистом

Раньше мы часто слышали выражение: «Каждый день совершай смелый поступок». Для большинства из нас это нереально или даже пагубно. Невозможно совершать один отважный шаг за другим, двигаться в определенном направлении, не останавливаясь, чтобы оценить выгоды и вернуться к бестревожному состоянию. Вы, конечно, вольны так поступать, если хотите, но это вас попросту вымотает. Вместо этого сосредоточьтесь на более реалистичном сценарии постепенных малых изменений, которые со временем приведут к значительным улучшениям.

Маленькие шаги → большие улучшения

Суть в том, что небольшие изменения накапливаются и каждое следующее опирается на предыдущее, медленно, но верно выстраивая вашу уверенность в себе. Расширение зоны комфорта – процесс длительный. Невозможно пройти путь от начала до конца без передышки. Также следует помнить, что трудные задачи, с которыми вы сталкиваетесь или которые сами ставите себе, не должны быть одна другой сложнее, а интенсивность страха не должна расти в геометрической прогрессии. Поэтому, вместо того чтобы строить наполеоновские планы: сегодня для начала произнесу речь перед десятком слушателей, завтра перед сотней, а послезавтра уже перед стотысячной аудиторией, – начните с десяти человек, а потом дайте себе время обдумать результат и осознать сделанный рывок. Если, получив повышение по службе, о котором давно мечтали, вы тут же говорите «Теперь я хочу большего», то этим толкаете себя на край пропасти. Конечно, хорошо, когда у вас есть кураж, но иногда нужно позволить себе насладиться спокойствием. Помните: вы нацелены на обретение оптимальной тревоги, но и этого вполне достаточно. Более того, если вы слишком резво скачете через ступеньку, то не только рискуете переусердствовать, но и преуменьшаете значимость своей изначальной смелости.

Важно осознать, что можно предпринять шаги из зоны комфорта также и в другом направлении. На гору можно взбираться не только строго вертикально, а, допустим, зигзагами. Выполните не спеша одну задачу, а потом чуть подвиньте границы зоны комфорта с другой стороны, например попробуйте еду, которую никогда в рот не брали, но всегда считали невкусной, или займитесь десятиминутной медитацией (некоторых людей это раздражает), или запишитесь на курсы, отвечающие вашим интересам. Расширение зоны комфорта не всегда предполагает действия, способные повергнуть вас в ступор, есть масса возможностей слегка раздвинуть границы, что не менее важно для общей задачи формирования уверенности.

Не все так плохо

Вы, наверно, думаете, что на несчастную зону комфорта сваливают все грехи. Мы виним ее за то, что она сдерживает наше развитие. Мы ставим ей в укор, что она, подобно завалу на дороге, стоит между нами и успехом. Но, в моем представлении, очень важно возвращаться в зону комфорта, уважать ее и принимать как часть нашей личности. В противном случае мы всегда будем на пределе сил или в болезненном состоянии. В нашей жизни должно быть место и для обучения, и для спокойного времяпрепровождения. Зона комфорта – это состояние уравновешенности, когда мы отдыхаем, осмысляем сделанное, подводим итоги, встаем на ноги.

Если все пойдет хорошо, границы вашей зоны комфорта откроются, распахивая двери для личностного роста, возросшей уверенности в себе и разрушения надуманных страхов.

Глава 2
Что такое страх

Эта глава рассказывает о том, как наш мозг реагирует на страх. К сожалению, в разговоре о человеческом мозге не избежать специальной терминологии, поэтому вам придется набраться терпения. Тем не менее я считаю, что для пользы дела совершенно необходимо копнуть поглубже и не только разобраться, что такое страх, но и выяснить, как и почему он возникает. Таким образом мы придем к всестороннему пониманию природы данного феномена, что, надеюсь, в конце концов позволит нам управлять им. Так что перечитывайте эту главу, если вам понадобится напоминание о том, как работает миндалевидное тело и что означает вся остальная замысловатая терминология.

Откуда берется страх?

В сущности, страх – это физиологическая реакция организма на приближающуюся опасность. Его вызывают в нашем сознании специфические раздражители: например, когда вы видите паука-птицееда, ползущего по стене вашего дома (если только вы не относитесь к тем чудакам, которых умиляют эти мохнатые восьминогие создания), или когда где-нибудь в лесу за вами гонится хищник. Страх возникает мгновенно, как только мы чувствуем угрозу для жизни. Первостепенная его роль – сохранить нам жизнь.

Хотя выразить это трудно, всем нам хорошо известно, как проявляется чувство страха. Оно помогает нам сосредоточиться и справиться с опасностью в оперативном порядке. По большей части ощущения такие, будто наши внутренности – сердце, органы брюшной полости и все остальное – так и рвутся наружу. Симптомы страха появляются в результате выделения гормонов (а именно адреналина и кортизола, причем последний выделяется медленно): мозг дает специальный сигнал, когда чувствует опасность, будь то ощутимую и реальную (например, когда прямо на нас плывет акула с блестящими глазами и открытой пастью) или надуманную (например, когда мы боимся, что на нас нападут акулы там, где они не водятся). Мы начинаем потеть, дрожим, сердце бешено колотится, зрачки расширяются, будто бы мы от кого-то убегаем, во рту пересыхает, дышать становится трудно, давление подскакивает, пищеварительная система дает сбой. Одним словом, эти физиологические явления можно определить как стрессовую реакцию или механизм «бей или беги». Хотя стрессовая реакция необходима в некоторых ситуациях (когда от нее зависит наше выживание), в нынешней повседневной жизни в ней часто нет нужды.

Нередко эта ложная тревога весьма обременительна. Например, мой мозг считает, что если я пойду на прямой эфир на телевидении, то могу умереть, а если поеду в Индию, то две недели проведу на унитазе. Но вот что надо запомнить: страх работает в вашем уме и теле независимо от того, реален риск чего-либо или же опасности вам только мнятся. Для нейронных связей мозга тот факт, что опасность вымышленна, не имеет значения; когда они улавливают угрозу, то посылают на борьбу с ней армию. Только подумайте: в XXI веке наша жизнь редко оказывается под угрозой (не то что в первобытные времена), и все же наш мозг реагирует тем же самым образом, что и в древности. В процессе эволюции он научился защищать нас – скажем, инстинкт предупреждает нас, когда мы подходим слишком близко к краю скалы и можем упасть и разбиться; но сегодня этот защитный механизм часто только мешает – допустим, когда мы испытываем страх, приходя на многолюдную вечеринку, где никого не знаем, – и это, в свою очередь, препятствует развитию уверенности в себе. Сердце начинает скакать в груди, чтобы мы могли «бить или бежать», но в большинстве случаев нам не с кем драться и не от кого спасаться бегством. В отсутствие настоящей опасности гормоны мечутся по нашему организму, не имея выхода, и порождают чувство, как будто нас сейчас разорвут на куски, в то время как ничего такого в действительности произойти не может. Это утомительно. Частенько подобные повторяющиеся ситуации нарушают наш хрупкий гормональный баланс. Дело в том, что мы существенно изменились с тех пор, когда жили охотой и собирательством, а та часть нашего мозга, что отвечает за страх, – нет. Она только развивается, и людям предстоит еще долго ждать, пока этот не слишком полезный пережиток прошлого отомрет.

Надуманные страхи

Именно из-за спасительной природы страха стремиться к полному бесстрашию глупо. Лишившись этого чувства, мы долго не протянем. Оно защищает нас, когда опасность ощутима и реальна. Работать же следует над мнимыми страхами.

Надуманные страхи, или тревога, – это ощущение опасности, возникающее, когда на самом деле никакой угрозы не наблюдается. Это психологическая реакция на предположение о потенциальном риске. Как правило, она появляется в ожидании каких-то событий, например когда по воскресеньям боишься того, что принесет утро понедельника.

Доктор Шахрам Хешмат рассказал мне, что такой страх имеет тенденцию замыкаться сам на себе. Психолог описывает это явление как «беспредметное опасение» и «безымянный страх». Надуманные страхи, например боязнь неудачи, могут препятствовать нашим действиям, в то время как реальные, скажем страх перед голодным тигром, спасают нам жизнь.

Интересно, что из всех эмоций, которые человек может испытывать, для страха в нашем мозгу выделено наибольшее место и наибольшее количество энергии. Исследования механизма страха активно ведутся в данный момент; загадка головного мозга находится еще только в процессе изучения, и вполне возможно, что к тому времени, когда вы станете читать эту книгу, появятся новые открытия.

Лимбическая система

Лимбическая система может быть описана как широкая сеть структур головного мозга, каждая из которых выполняет собственную функцию. Многие считают, что лимбическая система и все ее составляющие, включая миндалевидное тело, гипоталамус и гиппокамп, отвечают за чувства и реакции. Здесь гнездится наша эмоциональная жизнь. Эта унаследованная нами от далеких предков мозговая сеть регулирует настроение (теперь, когда в следующий раз вам заметят, что вы съехали с катушек, вы знаете виновника). Более того, задача этой сети в том, чтобы обеспечивать не только ваше выживание изо дня в день, но и выживание человека как вида вообще, – так что расслабьтесь.

Миндалевидное тело

На сегодняшний день известно, что самое непосредственное отношение к страху имеет миндалевидное тело (мозговая миндалина). Эта область мозга понятной из названия формы, представляющая собой сеть нейронов, располагается позади каждого уха (это парное образование) и играет важную роль в формировании эмоций, эмоционального поведения и мотивации. Именно здесь находится аварийная сигнализация нашего организма. По словам нейробиолога из Нью-Йоркского университета Джозефа Леду (который считается ведущим специалистом по физиологии страха), когда миндалевидное тело получает негативный стимул (например, если в вашем доме разбито стекло), «сигнализация» срабатывает и мы испытываем страх.

Миндалевидное тело – ведущий игрок лимбической системы; оно получает сенсорную информацию о внешнем мире от другой части мозга – таламуса и реагирует мгновенно. Это происходит еще до того, как наш ум понимает, в чем заключается потенциальная опасность. Миндалина включается в работу, основываясь на восприятии, прежде чем выявлены все подробности ситуации. Получив сигнал, что в окружающей среде существует опасность, она рассылает собственные сообщения частям организма, связанным с эмоциональной реактивностью (таким, как кора надпочечников, где вырабатываются гормоны стресса), и сердцебиение учащается, чтобы человек мог предпринять необходимые меры для спасения или защиты – замереть на месте, убежать и прочее. И все это происходит автоматически.

Довольно трудно отделить страх, вызванный подлинной опасностью, от страха, который мы вообразили (тревоги). Оба они являются реакцией на внешнюю угрозу и оказывают на организм одинаковое влияние (хотя тревога длится дольше). Тем не менее одно важное отличие есть. Как объясняет Майкл Дэвис, нейробиолог-бихевиорист из Университета Эмори, страх и тревога исходят из разных частей миндалевидного тела. Страх, утверждает он, формируется в области, отвечающей за связанные с ним системные реакции (помните: это физиологическая реакция, призванная сохранить вам жизнь). Тревога же, как считается, образуется в другой области миндалевидного тела, ответственной за эмоции, и эта область способствует более медленному зарождению поведенческих реакций, но они более долговечны и могут проявляться еще долгое время после того, как мнимая угроза миновала. Когда мы говорим о неуверенности в себе и страхе перед неудачей, мы рассматриваем именно эти поведенческие реакции^[4].

Стресс

Хотя миндалевидное тело – важнейшая часть нашего мозга, если оно работает слишком активно, тут-то и наступает тихий ужас (мое так просто никак не угомонится). Я всегда сравниваю его с чересчур заботливыми родителями, доходящими до абсурда в попытках защитить ребенка от потенциальной опасности, когда отпрыск уже запеленат в теплое одеяло и живет в Форт-Ноксе. Если мы подвергаемся сильному стрессу, миндалевидное тело может часто получать импульсы и без необходимости.

Стресс отличается от страха и тревоги, и этот термин тоже надо прояснить. Вот что говорит клинический психолог доктор Иэн Гарган: «Стресс возникает, когда ваших внутренних ресурсов недостает, чтобы справиться с условиями окружающей среды. По существу, вы осознаете, что у вас нет сил, чтобы принять нужные меры или контролировать происходящее».

Мы не должны при этом испытывать страх, но, когда стресс случается часто, та часть мозга, что отвечает за ясное, рациональное мышление, отключается и бросает миндалевидное тело на произвол судьбы. Если подобное произойдет, миндалина, вероятнее всего, ошибочно распознает угрозу там, где ее нет, и разошлет реакции страха, которые должны защищать нас, но на самом деле вселяют в нас чувство, будто мы привязаны к железнодорожным путям. Таким образом – и здесь я говорю по собственному опыту – хронический стресс приводит к тревоге, и по этой причине человек может страдать от приступов паники, когда для этого нет ни малейшего повода. (Помню, паника вдруг с вулканической силой поднялась у меня в душе, когда я преспокойно сидела у себя дома на диване; пребывая в безмятежном состоянии, такого никогда не ждешь.)

Обусловливание страха и гиппокамп

Погодите, это еще не все (потерпите немного). Миндалевидное тело также играет немаловажную роль в механизме, который в научных кругах называется «обусловливание страха» или «обучение страху». Как ни удивительно, но от рождения мы боимся лишь двух вещей: падения и громкого шума – изначально у нас нет страха перед пауками, авиаперелетами, фильмами ужасов и уж точно нет боязни понедельника. То есть все остальные страхи приобретенные, или «обусловленные».

Чтобы постигнуть смысл термина «обусловливание страха», предлагаю сначала вникнуть в суть классического обусловливания – выработки условного рефлекса.

Учение об условных рефлексах было создано в 1920-х гг. Иваном Павловым (к сожалению, торт-безе «Анна Павлова» здесь ни при чем).

Во время эксперимента Павлов звонил в колокольчик и давал собаке угощение. Было известно, что слюна у собак выделяется рефлекторно, когда им дают пищу. Это происходит с первых минут жизни, на уровне инстинкта, потому что щенки нуждаются в питании, чтобы выжить. Однако Павлов заметил, что, когда он использовал стимул, такой как звук колокольчика во время питания собаки, у животного возникала ассоциация между этим звуком и едой. После нескольких кормлений под звон колокольчика одного лишь этого звука – не вида еды и не ее запаха – было достаточно, чтобы у собаки начала выделяться слюна. Та же самая физиологическая реакция наблюдалась, когда еду не предлагали (бедная псина!). Короче говоря, мозг собаки научился выдавать один и тот же поведенческий ответ на нейтральный стимул.

Теперь вернемся к обусловливанию страха, ведь он тоже может стать условным рефлексом.

Это вид классического обусловливания, при котором мы ассоциируем отвратительный опыт страха с нейтральными условиями или стимулом, таким как помещение, звук или даже человек. Здесь учение Павлова тоже применимо, но вот реакция в данном случае возникает не положительная, а явно отрицательная. Если говорить о происходящих в мозгу процессах, то обусловливание страха предполагает сообщение между миндалевидным телом и другой частью мозга, тоже принадлежащей к лимбической системе, – гиппокампом.

Гиппокамп

Гиппокамп играет не меньшую роль в образовании надуманных страхов, чем миндалевидное тело. Он считается важнейшим центром памяти в мозгу, и именно с его помощью мы узнаем прежде пережитые или знакомые нам события.

Что касается страха, то гиппокамп передает контекстную информацию (например, обстоятельства, сопровождающие вспоминаемое событие или определенную ассоциацию) напрямую миндалевидному телу, чтобы помочь сообщить его реакцию на мнимую опасность. Более того, гиппокамп не просто выуживает из памяти голые факты, он воссоздает также и эмоциональную подоплеку события. Миндалевидное тело и гиппокамп работают в одной упряжке, и между ними наличествует двусторонняя связь. Миндалевидное тело воздействует на воспоминания о страхе, которые хранятся в гиппокампе, если существовал подобный опыт, и, ежели подобные события случатся в будущем, гиппокамп будет снова передавать миндалине эти воспоминания (и связанные с ними эмоции).

С помощью обусловливания страха мозг может изобрести ассоциации гораздо быстрее, чем в случае с собакой Павлова. Павлов несколько раз сопровождал угощение звуком колокольчика, прежде чем у собаки начала выделяться слюна, но иногда достаточно лишь одного неудачного опыта, чтобы вызвать ассоциации со страхом, которые в подобных ситуациях будут подрывать вашу уверенность в себе. Кроме того, воспоминания, изначально вызвавшие чувство страха, еще прочнее обоснуются в хранилище памяти вашего мозга (гиппокампе) и станут более яркими и долговечными. К сожалению, это означает, что от них будет сложнее избавиться.

Вспомните свое детство. Скорее всего, вы живо сохранили в памяти какой-нибудь страшный случай, в то время как восстановить подробности более приятного события, произошедшего в том же возрасте, вам может быть трудно.

Самый известный (и, замечу в скобках, чудовищно жестокий) пример обусловливания человеческого страха – эксперимент, вошедший в историю под названием «Маленький Альберт»^[5]. Альбертом звали одиннадцатимесячного ребенка, участвовавшего в опыте, который проводили в 1920 г. Джон Уотсон и Розали Рейнер. Как все младенцы, Альберт пугался очень громкого шума, но совсем не боялся белых крыс. Этот страх никогда не является врожденным. Поэтому Уотсон и Рейнер поднесли к мальчику белую крысу и, когда он потянулся, чтобы коснуться ее, стали стучать молотком по железной перекладине прямо над ухом у ребенка (неудивительно, что вы содрогнулись). После этого Альберт заливался слезами, едва увидев крысу. Кроме того, он плакал и при виде вещей и животных, напоминавших ее, например белой собаки или белой шубы.

В вашей жизни наверняка тоже случалось нечто подобное (только не с подачи аморальных ученых): например, вы в детстве упали в воду и до сих пор боретесь со страхом, заплывая на глубину. Такое произошло со мной. Мне было три года, я стояла на краю бассейна, завернутая с руками в полотенце, и вдруг поскользнулась на влажной плитке и плюхнулась в воду. Прошло 27 лет, а я все еще вижу пузыри, забулькавшие в тот миг, когда я поняла, что происходит. Надо ли говорить, что страх воды – одна из моих фобий, над которыми я работаю?

Даже если уже изведанная опасность снова появится через много лет, мозг распознает знакомый сценарий и немедленно вызовет воспоминания о страшном испытании. Это раздражает, но он выдает ту же реакцию страха, как в первый раз, чтобы такое не повторилось. Если в прошлом с вами уже случалось нечто подобное – скажем, приступ паники в ресторане или неудачное выступление перед классом, – в нынешней ситуации вы чувствуете повышенный уровень тревоги. Снова начинаете паниковать, если приходите в тот самый ресторан, хотя он тут совсем ни при чем. Это напоминает возвращение на место преступления. Задача мозга – выстроить четкую ассоциацию, чтобы защитить вас от неприятностей. Хотя, повторяю, иногда это необходимо, данная функция мозга осложняет нашу жизнь и сдерживает наше развитие.

Когда в 2014 г. моя тревога зашкаливала как никогда, я на несколько дней уехала с родителями в их дом в сельской местности. Мама и папа не хотели оставлять меня одну и желали помочь мне расслабиться – я чувствовала себя так паршиво, что они даже взяли на работе отгулы. Мне очень нравились сам дом и местность, где он находился, там я пережила много счастливых событий, так что мне определенно должно было полегчать. Тем не менее из-за жестокой тревоги и воспоминаний о сильных приступах паники, которые со мной случались раньше в этом доме, в моем мозгу протянулась связующая ниточка – хотя в то время я этого не понимала – между мучительной тревогой и этим местом, ставшим нейтральным, невинным раздражителем.

Я вернулась в город и стала активно бороться с тревогой. Через несколько месяцев я снова поехала в сельский дом родителей. И хотя я уже не испытывала такого сильного беспокойства, но, как только оказалась в тех четырех стенах, воспоминания о неудачной предыдущей поездке захватили меня, и я начала испытывать физические проявления тревоги, словно и не уезжала отсюда и не добилась никакого улучшения. Мне невероятно тяжело было находиться там (не говоря уже о том, что я чувствовала себя полной дурой). Меня словно придавило чем-то тяжелым, и никакие разумные доводы о том, что дом не может быть причиной моей тревоги, не помогали. Бесконечные чаепития тоже. В течение всего одной поездки у меня выработался условный рефлекс – я связывала опыт страха с нейтральным стимулом. Как же тут с ним справишься?

Необходимо отметить, что не любые страх или отвращение вызываются неблагоприятным опытом. Мы также набираемся опасений у тех, кто окружает нас, когда растем, особенно у родителей, и впитываем предрассудки общества, считающего то или иное явление пугающим. Меня никогда не заталкивали в клетку с удавом, но, узнай я, что он находится где-то в радиусе 100 километров, рванула бы прочь быстрее спринтера.

Угасание страха

Обусловливание страха может подрывать уверенность в себе, но его угасание способно исправить положение. Угасание рефлекса страха – это общепризнанная теория о том, что обусловленный страх может значительно ослабеть или вовсе сойти на нет, если постоянно погружаться в вызывающие его условия и приходить к осознанию, что никакой реальной опасности они не несут.

В научной терминологии это понятие предполагает создание условного рефлекса для нейтрализации условного рефлекса страха.

Обратимся к примеру с рестораном, где у человека случился приступ паники. Если позже опять вернуться в это место, то есть к нейтральному стимулу, то ваш организм, скорее всего, выдаст реакцию в виде страха. Однако, если вновь и вновь приходить в то же самое заведение и приобретать здесь новый опыт, реакция страха в конце концов иссякнет и связи между стимулом и паникой порвутся.

Не так давно исследователь Марк Барад провел в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе серию экспериментов над крысами (бедные грызуны, несладко им пришлось) с использованием определенного звука и электрического разряда. Крысы привыкли, что определенный звук сопровождается ударом тока, и пугались его. В основе угасания страха лежит механизм, противоположный его обусловливанию. Когда крысы несколько раз слышали звук без удара током, их реакция страха уменьшалась – со временем ассоциация звука с болью ослабевала, и в конце концов звук вообще не вызывал никакого страха. Больше они его не боялись. Ученые высказали предположение, что, в то время как воспоминания, связанные со страхом, живут в миндалевидном теле, при угасании страха они передаются из миндалины в префронтальную кору, которая располагается в отделе больших полушарий, отвечающем за логическое мышление. То есть теперь новые воспоминания, поселившиеся в префронтальной коре, будут подавлять реакцию страха из миндалевидного тела на те же самые условия или стимулы.

Хотя это было нелегко, именно такой подход в конце концов помог мне искоренить условный рефлекс страха по отношению к дому родителей в сельской местности. Мне пришлось вернуться туда и погрузиться в ту среду, но на этот раз я ожидала, что буду бояться, и меня это не ошарашило. Я должна была продержаться короткое время, чтобы надолго преодолеть страх, – и поначалу, поверьте, это было ужасно. Я оставалась там как можно дольше, чтобы физические проявления тревоги окончательно улеглись. После этого я могла создать новые, позитивные ассоциации, которые наконец успокоили мой мозг, в итоге осознавший, что никакой опасности для меня там не наблюдается и нет необходимости впадать в панику, а то, что случилось со мной в первый раз, связано не с тем домом, а с тогдашними событиями в моей жизни. До сего дня, приезжая туда, я еще ожидаю, что те воспоминания вкрадутся в мой мозг, а потому меня не пугает, что поначалу я чувствую себя немного не в своей тарелке. Но теперь я во всеоружии и готова встретиться с тем, что прежде вызывало во мне реакцию страха, а потому уже не испытываю паники.

Эффект негативности

Мы уже рассматривали, каким образом ассоциации страха укореняются в мозгу быстрее и на более длительное время, чем позитивные ассоциации. Причина этого – эффект негативности. Как показывают многочисленные исследования, мы инстинктивно уделяем гораздо больше внимания негативу, чем положительным явлениям (только это не пессимистический взгляд на жизнь, а другое), и, опять же, подобный дисбаланс развился у человека как механизм выживания. Мы реагируем намного быстрее и сильнее на отрицательные события. На самом деле мы придаем им втрое большее значение, чем позитивным. Почему? Потому что в те незапамятные времена, когда в человеческом мозгу формировалась сложнейшая система нейронных связей, наши предки вынуждены были отзываться на опасность – или любые другие неблагоприятные стимулы – мгновенно, иначе существа, стоявшие выше людей в пищевой цепи, проглотили бы их в один присест. В молниеносной и эффективной реакции на благоприятные события необходимости не было, потому что они не представляют собой вопрос жизни и смерти. Так что не старайтесь воображать наихудший вариант сценария – ваш мозг и так работает сверхурочно, стоя на стреме^[6].

Префронтальная кора

На основе всего вышесказанного у вас может создаться впечатление, что, когда дело касается страха, мы в полной заднице. Однако не все так безнадежно: у каждого из нас есть спасательный круг – префронтальная кора. Это отдел головного мозга, отвечающий за высокоорганизованное мышление, за самые сложные аспекты мыслительной деятельности. Миндалевидное тело получает сигналы в том числе и оттуда. Считается, что эта часть мозга развивалась позже других. В то время как лимбическая система участвует в формировании реакций и чувств, основной функцией префронтальной коры является управление мышлением. Чаще всего мы хотим, чтобы префронтальная кора оставалась за старшего. Именно она принимает решения. В нормальном состоянии, если нет никакой реальной угрозы, префронтальная кора сдерживает реакцию страха из миндалевидного тела, но, если мы жжем свечи с обоих концов или непрерывно подвергаемся стрессу, это не всегда ей удается. Миндалина побеждает и захватывает рассудочную часть мозга. Поэтому человеку необходимы отдых, передышки от трудов, возвращение в зону комфорта.

Взаимодействие между префронтальной корой и миндалевидным телом происходит несколько медленнее, чем прямое сообщение с таламусом (частью мозга, передающей информацию миндалине). Префронтальная кора должна сначала связаться с таламусом, который затем пересылает сведения миндалине. К тому моменту, когда начинает действовать префронтальная кора, мозг обладает полноценной картиной происходящего. Он в курсе дела. Префронтальная кора подключается на последних этапах обработки страха. Если реальной опасности нет, префронтальная кора изыскивает возможности успокоить миндалевидное тело, и мы возвращаемся в нормальное состояние. Вы поймете это, когда оправитесь от испуга (например, если убийца в кино еще не умер). Если же угроза реальная, миндалевидное тело получает зеленый свет на автоматическую реакцию страха.

Таким образом, наш мозг приходит к выводу, что жизни ничто не угрожает, после того как префронтальная кора оценит ситуацию. Так что можете себе представить, насколько важна роль этого отдела мозга в том, чтобы наша жизнь протекала без лишних страхов. В то время как миндалевидное тело – ядро древней лимбической системы, префронтальная кора – стержень вашего сознания. И когда вопрос касается надуманных страхов, стоящих на пути к уверенности, мы можем использовать ее себе во благо.

Так что в поисках самоуверенности мы не блуждаем в потемках. Здесь нам пригодится инструментарий, описанный во второй части книги. Исследуя способы, с помощью которых можно укрепить веру в себя, мы бросаем вызов страхам и лучше понимаем их, и все это помогает запустить префронтальную кору в работу.

Глава 3
Почему мы боимся неудачи

Теперь, когда мы имеем общее представление о страхе и знаем, как он образуется в нашем мозге и теле, можно перейти к рассмотрению одного конкретного мнимого страха: боязни неудачи. Этот страх существенно влияет на нашу ежедневную жизнь, вставляя палки в колеса при выработке уверенности в себе. Но какова его природа?

Как объясняет доктор Эшлинг Ленард-Кёртин, «страх неудачи проистекает из боязни не достичь каких-то высот, которые мы сами задали себе или кто-то нам навязал».

Мы переживаем страх неудачи, когда сомневаемся в своих способностях добиться успеха в деле, за которое беремся. Это весьма распространенное сомнение. В особо острых случаях его называют атихифобией, но я боюсь (это фигура речи), что если мы навесим на себя такие ярлыки, то будем воспринимать их как данность – как наше естественное и неистребимое качество, избавиться от которого нельзя. А между тем еще как можно.

Боязнь неудачи трудно определить, и, вероятно, лучше рассмотреть ее на примерах. У Мэри волшебный певческий голос, но она отказывается от попыток стать певицей, хотя такая возможность сама плывет ей в руки, поскольку считает, будто это пустой номер. Она вообразила, что ничего не выйдет, и не предпринимает никаких действий. Она страшится не только провала, но и связанных с ним переживаний: разочарования, грусти, досады, низкой самооценки и т. д. Если Мэри не станет ничего делать, то сможет убеждать себя, что это могло случиться; но, если она попробует, есть вероятность, что карьера певицы не сложится, – и при таком раскладе она станет воспринимать это как неудачу.

Пример из собственной жизни? Их не счесть, но давайте начнем со страха неудачи, который преследует меня в процессе написания этой самой книги. Если коротко – а то я часами могу бубнить об этом, – я боюсь, что не успею справиться хорошо и вовремя. Боюсь, что меня обругают критики и книгу не станут покупать. Боюсь, что это заставит меня усомниться в своих способностях. Боюсь того, что обо мне подумают люди. Поэтому, не подпиши я договор, по которому обязана в срок сдать готовую книгу в издательство, я могла бы сбежать за тридевять земель, позволив своей поведенческой реакции на страх править балом. Но страх неудачи, который испытываем мы с Мэри, не основывается на фактах. Он надуманный. Подсознательно мы обе считаем, что не добьемся успеха, а это вызывает поведенческую реакцию, которая инстинктивно стремится оградить нас от определенных действий. Страх заставляет нас сказать «нет» и выполнять только те дела, которые, как нам кажется, нам всегда удаются, с которыми мы легко можем справиться в пределах своей зоны комфорта.

Когда мы опасаемся неудачи, то боимся предпринимать какие-либо действия. Легче вообще ничего не делать, потому что тогда мы не потерпим фиаско – вернее, мы так думаем. Страх провала, как вы, наверно, заметили, парализует.

Откуда проистекает этот страх? Для начала, он может уходить корнями в те далекие времена, когда избежать неудачи в прямом смысле слова значило избежать смерти, например если вы сумели одолеть хищника. Сегодня же ситуации, в которые мы попадаем, допустим презентация на работе или приглашение кого-то на свидание, не являются вопросом жизни или смерти (хотя иногда нам и кажется, что легче умереть, чем решиться на какой-то поступок). Но помните: наш ум реагирует на страх точно так же, как и в древности, даже если опасность воображаемая.

Интернет-ресурс Mind Tools, дающий советы по улучшению качества жизни, объясняет, что причиной страха перед неудачей у многих людей являются строгие и требовательные родители, поскольку они систематически унижают ребенка или подрывают его самоуважение и эти чувства человек несет с собой во взрослую жизнь. Кроме того, авторы портала предполагают, что другим основанием может быть пережитое ранее драматическое событие. «Например, несколько лет назад вы выступали на важной презентации перед большим количеством людей и опозорились. Провал был таким ужасным, что вы начали бояться оплошать и в других начинаниях. И даже сейчас, годы спустя, вы все еще носите этот страх в себе»^[7].

На мой взгляд, есть еще две причины того, что такое огромное количество людей боится сплоховать. Первая снова уносит нас к закономерностям эволюции.

Довольно долгое время человек не был замыкающим звеном пищевой цепи. Я полагаю, в природе властвовали львы, но я не Дэвид Аттенборо^[8] и сведения эти получила из мультфильма «Король Лев» – источника, согласитесь, заслуживающего полного доверия. По моему мнению, все страхи, о которых мы говорим, легко соотносятся с нашим положением в пищевой цепи тогда и сейчас. Это может показаться малоубедительным, но подумайте: до самого последнего времени мы находились в этом ряду аккурат посередине. По утверждению Юваля Ноя Харари (автора книги «Sapiens. Краткая история человечества»^[9] и легенды конференций TED), в древности люди охотились на животных поменьше, которые были им по зубам, а на самих людей, в свою очередь, охотились крупные хищники. Такой порядок царствовал в мире миллионы лет, и хотя нам трудно представить себе, что человек не всегда был царем природы, однако мы прыгнули на вершину пищевой цепи и завоевали власть над миром всего 100 000 лет назад. В истории планеты это лишь мгновение. В логике эволюции то был поспешный и преждевременный скачок, и с физической точки зрения он вообще не должен был произойти. Стали бы мы когда-нибудь крупнее и сильнее львов? Едва ли. Но благодаря увеличившемуся мозгу, с преимуществами, даваемыми префронтальной корой, мы оказались способны переиграть больших хищников, научившись пользоваться огнем и изобретя инструменты, при помощи которых стали охотиться с большим успехом, чем позволяли наши физические возможности, что в конце концов привело к когнитивной революции, потом к аграрной, а затем к промышленной, и так вплоть до наших дней. (Да, это всего лишь краткая выжимка из истории человечества. Я настоятельно советую всем прочитать книгу Sapiens, чтобы более подробно узнать об эволюции человека.)

Интеллектуально мы были сильнее, а физически – нет, и я считаю, что здесь не обошлось без коллективного страха, который мы все еще несем в себе сегодня. Лев на суше или акула в море, безусловно, уверены в себе. Они разгуливают по земле или рассекают воды, ни о чем не беспокоясь. Они не думают о возможных опасностях или о том, что все вдруг может пойти кувырком. По мнению Харари, дело в том, что их подъем к вершине пищевой цепи происходил медленно, в течение миллионов лет, и по этой причине они уверены в себе от природы. Они, можно сказать, сколачивали уверенность веками и уж точно не сомневаются в себе так, как мы.

У нас же, людей, подъем на вершину произошел настолько стремительно, что мы не успели вжиться в новую роль. Мы прыгнули от стажера до генерального директора, не пройдя всех ступеней служебной лестницы. У нас не было опыта, и потому мы остались с неуверенностью, годимся ли для этой работы. По словам Харари, «большинство самых сильных хищников планеты – величественные создания. Миллионы лет владычества наполнили их чувством уверенности в себе. Sapiens (это мы), напротив, еще совсем недавно считались в саванне легкой добычей, и потому нас одолевают страхи и тревога за наше положение». Тот факт, что мы поднялись на вершину так быстро (с помощью социальных процессов, а не генетических и не физических), – вероятная подоплека нашей всеобщей одержимости сомнениями в себе. Идя к нынешней ступени развития миллионы лет, мы бы не испытывали никаких страхов. Возможно, когда-то так и будет, но мы с вами точно этого не увидим. Если сегодня сравнивать людей и крупных хищников, то благодаря превосходным мыслительным способностям человек может выиграть спор с обезьяной, однако она способна без всяких усилий оторвать ему голову – и, спрашивается, как в данном случае поможет наша пресловутая риторика?

По моему мнению, еще одна причина всеобщего страха перед неудачей уходит корнями в детство. Опять же, научно это не подтверждено, но для меня объясняет многое. Вспомните, как нас воспитывали: в основном учили в школе быть прилежными и старательными, проявлять осторожность, не рисковать, рисовать, не заезжая за контуры, выполнять домашние задания, не ввязываться в подозрительные авантюры, ходить по струнке и, наконец, стремиться к успеху. Рискованные поступки не поощрялись, что частично служило для нашей безопасности (например, нельзя переходить дорогу на красный свет), а частично имело целью обеспечить нам благополучное будущее (например, никак нельзя провалиться на экзамене). Неудача в школе приводила к тому, что ты отставал в учебе и не мог должным образом продолжить обучение, то есть делать то, чего от тебя ожидали. Словом, один сплошной негатив. Возможно, я утрирую, но все детство и юность родители и учителя внушают нам, что следует избегать неудач и стремиться к успеху, и это, как я полагаю, заставляет нас бояться промахов и когда мы вырастаем.

В этом нет ничего плохого, и учителя определенно желают детям добра, но остаточное отвращение к неудачам может отозваться серьезными проблемами во взрослой жизни, где неудачи неизбежны – особенно если вы ставите перед собой масштабные цели.

Теперь подумайте о том, что сегодня тех, кто поднялся на вершину служебной лестницы, воспринимают как авантюристов и революционеров; эти люди привыкли выходить за рамки и ломать устои. Для взрослого подобное поведение похвально и приносит хорошие плоды, но в детстве, когда риска следует избегать во что бы то ни стало, оно не приветствуется (в школе такой ученик считается баламутом, и на него сердито косятся). Здесь есть явная нестыковка. Что же меняется за то время, пока мы переходим из школы во взрослую жизнь? Когда мы должны совершить кувырок и превратиться из чрезмерно осторожного человека в разрушителя традиций? С большинством из нас такого не случается, и мы продолжим жить и работать, не извлекая уроков из своих ошибок, следуя правилам и ходя по струнке. Мы занимаемся этим до последнего дыхания, и, естественно, нас не прельщает перспектива в чем-нибудь напортачить.

В детстве я была пай-девочкой и примерной ученицей. В школе меня ни разу не наказывали. Я неизменно выполняла домашние задания, а если почему-либо не получалось, у меня всегда была уважительная причина и я в тихой панике торопилась скорее объяснить ее учителю, пока меня не отчитали перед классом. Я аккуратно вела тетради, заполняла дневник и вообще делала, что велят. Тем временем кое-кто из других учеников беспечно порхал из класса в класс и жил в свое удовольствие. Попадая в переделку, они не расстраивались. Плохо написав контрольную, не волновались. За что бы я ни бралась, я подходила к делу серьезно, усердно трудилась и тщательно готовилась, так что всегда получала хорошие отметки. Правда, круглой отличницей не была, но за 18 лет учебы ни разу не провалила экзамен.

Вы, наверно, думаете, что у меня были суровые родители, которые затюкали дочь, и это было бы логичным объяснением моего усердия, – но ничего подобного. Вероятно, я вела себя как паинька по собственной инициативе, и им не требовалось стоять надо мной с палкой. Мама и папа всегда были ко мне добры и считали, что ко всему нужно подходить ответственно. Не знаю, почему я боялась допустить промах. Возможно, потому, что мой старший брат в детстве был до безобразия умным (из тех детей, кто отлично успевает и в гуманитарных, и в технических предметах, в то время как остальным редко дается и то и другое; вот зануда!). Видимо, имея такого брата, я подсознательно установила для себя высокую планку. В то время как он все схватывал на лету, мне приходилось прикладывать усилия (но не думайте, будто я ропщу), и, глядя на него, я не жалела стараний. Я следовала примеру брата. Вы можете сказать, что я просто была прилежной ученицей, но моими поступками руководил скорее страх неудачи.

Было это в 1990-х, еще до появления соцсетей, когда мало кто, кроме членов семьи, знал о моих победах и поражениях. Тогда твои достижения оценивали лишь родители и учителя, теперь же – весь мир. И не нужны никакие особые исследования (хотя этого добра навалом), чтобы выяснить, что тревога, и в частности страх неудачи, в сегодняшнем мире гораздо более распространенная проблема. Взять, например, LinkedIn: наши дипломы, достижения и успехи – или отсутствие таковых – выставлены там на обозрение всему миру. Тем временем в Instagram и даже Snapchat мы пристрастились к социальному сравнению. Вы можете даже не осознавать этого, но если активно пользуетесь соцсетями, то, скорее всего, постоянно сравниваете себя с другими; мы невольно сопоставляем наши удачи и осечки с чужими успехами. И касается это не только профессиональной сферы, но и личной. Однако, разумеется, все это надуманно. «Она выглядит более успешной, чем я». Конечно, раз все теперь выносится на публику и все оценивается, кому захочется афишировать свои промахи? Подобное новшество, безусловно, ослабило мою уверенность в себе. А что может быть более публичным действием, чем написать книгу, которую прочтет весь мир (или по крайней мере кто-нибудь кроме моей мамы)?

В то же время интересно заметить, что самые успешные люди мира, рассказывая о своих далеко не блестящих оценках в школе (Саймон Коуэлл^[10]) или отсутствии склонности подчиняться (Ричард Брэнсон^[11] бросил школу в 16 лет) или о том, как в трудные времена они падают духом (здесь приходит на ум Джоанн Роулинг), меняют ситуацию. Мы осознаем, что есть несколько путей к успеху и они не имеют отношения к тому, чему нас учили в школе. Это не значит, что мы должны на все наплевать и пойти вразнос, прохлаждаться и надеяться, что когда-нибудь встанем на ноги. Помните, что люди, добившиеся огромного успеха, не обязательно академически образованны, но верят в себя и обладают другими необходимыми качествами, чтобы преуспеть по-крупному.

Возможно, нам следует изменить восприятие неудачи или хотя бы смягчить неприязнь к ней. Это относительно новая идея. Довольно долгое время в неудачах не видели ничего хорошего, и неудивительно, что мы боимся их. Но уже на моей памяти началась ломка стереотипов, и, может быть, будущие поколения вырастут без прежнего отвращения к провалу. Определенно, мы уже далеко ушли от тех дней, когда неуспеваемость в школе приводила к физическим наказаниям. Правда, мы еще совсем недавно начали смотреть на промахи в более позитивном свете – как на ступень к лучшим свершениям и поучительный вираж судьбы, необходимый для полноценной самореализации.

Как современная жизнь согласуется со страхом неудачи

По словам доктора Эшлинга Ленарда-Кёртина, «тот факт, что сегодня наши удачи и провалы становятся достоянием общественности, для многих людей повышает ставки. Теперь свидетельства успеха или фиаско могут быть выложены на многочисленных медиаплатформах, что дает нам возможность пережить события заново, хотим мы того или нет. Многих из нас мало привлекает мысль публично попасть впросак. Скорее активируется наша система предупреждения об опасности. Если мы потерпели неудачу в прошлом, то можем переживать этот опыт снова, и снова, и снова.

Из психологических исследований мы знаем, что в интернете люди ведут себя намного свободнее, чем в реальной жизни. Вероятность того, что кто-то скажет вам нечто нетактичное по поводу вашего промаха в лицо, относительно мала. В Сети же каждый чувствует себя вправе безапелляционно выразить свое мнение по поводу любой удачи или провала. Видимо, люди следуют приблизительно такой логике: “Если это здесь разместили, я могу говорить что хочу”. А раз так, то они часто пишут гораздо более оскорбительные комментарии, чем позволяют себе высказывать при личном общении. Из-за подобных ядовитых замечаний человек и так тяжело переживающий свое фиаско, может еще сильнее страдать от позора, а это приведет к тому, что он станет воспринимать себя безнадежным неудачником и ему окажется сложнее снова приступить к действиям, необходимым для успеха в будущем.

Хотя существует и другой феномен, связанный с успехом: в этом случае все происходит очень похожим образом. В интернете некоторые люди пытаются сбить спесь с тех, кто считается успешным. С другой стороны, если отзывы чрезвычайно положительные и доброжелательные, это тоже может психологически плохо повлиять на человека, поскольку он станет думать, что нужно во что бы то ни стало поддерживать планку.

Совет психолога: полезно подмечать, какие мысли, чувства и телесные ощущения возникают у вас, когда вы читаете отзывы на свою деятельность в интернете, независимо от того, положительные они или отрицательные. Приложите максимум усилий к тому, чтобы воспринимать их просто как комментарии, не позволяйте им влиять на свое психологическое состояние. Вам могут польстить хвалебные отклики; однако, если ваша самооценка зависит от чужого мнения, появление менее благоприятных комментариев в будущем способно привести вас в уныние. Точно так же, если вы остро реагируете на неблагосклонные реплики в свой адрес, вы будете уклоняться от весьма полезных для себя действий.

Таким образом, стоит анализировать собственные ощущения, придерживаться своих целей и использовать в качестве ориентира их, а не стремление вызвать определенную реакцию у окружающих и избежать отрицательных отзывов».

Глава 4
Осмысление уверенности

Что такое уверенность?

Хотя это одна из первых глав книги, я долго откладывала ее написание, поскольку дать определение уверенности – дело нелегкое. Чтобы глубоко вникнуть в это понятие, необходимо также раскрыть сущность самооценки и смелости (и даже компетентности), а потому тут легко запутаться. В то время как эти слова часто взаимозаменяемы, на самом деле они представляют разные качества, и важно установить различие между ними. Чаще всего понятие «уверенность» включает в себя все три аспекта, но в этой главе я подробно рассмотрю само его значение, чтобы оно стало совершенно понятным.

В самых простых выражениях, это состояние, когда вы не сомневаетесь в себе и своих способностях в определенной области (в психологических терминах, уверенность «зависит от предметной области» и связана со специфическими явлениями или действиями). Я выделила «в себе», потому что самоощущение, о котором мы говорим, существенно отличается от уверенности в результате (которая невозможна, если только вы не ясновидец).

Быть уверенным в себе независимо от результата более осуществимо, чем предвидеть будущее. Это качество формируется прежде всего и главным образом с помощью практического опыта. Но, возможно, еще важнее то, что уверенность в себе развивается благодаря тренировке мысленной установки. Я имею в виду, что она частично порождается опытом (то есть основывается на фактах, например, вы уже десять раз выступали с докладом и, зная, как прошли те выступления, убеждены, что в следующий раз будете более чем уверены в себе), а частично верой в свои силы, позволяющей совершить смелый поступок, не имея никакого опыта (вы никогда раньше такого не делали, но верите, что у вас все получится). И это самый что ни на есть решающий фактор. Он означает, что вы готовы к любому исходу – хоть плохому, хоть хорошему. Психотерапевт Марк Тиррелл называет это «комфортная нейтральность».

С точки зрения Тиррелла, когда мы делаем что-то в первый раз, нам не следует стремиться к полной уверенности. Иногда действия вопреки страху требуют мужества, но с комфортной нейтральностью мы можем скорее достичь уверенности. На взгляд психолога, комфортная нейтральность (то есть способность расслабиться, осознавая, что результат неизвестен, и готовясь принять любой исход) в совокупности с опытом дает уверенность. Давайте для лучшего усвоения запишем это в виде формулы:

комфортная нейтральность + опыт = уверенность в себе

Такой тип практического мышления мне нравится, не то что вычурные сентенции вроде «Позитивное мышление равноценно успеху».

Теперь давайте выясним, что не является уверенностью, – вернее, как я смотрю на этот вопрос. Поскольку понятие уверенности окружено множеством мифов, мне представляется важным развенчать некоторые из них.

1. Уверенность не зависит от типа личности

Быть уверенным – это вовсе не значит быть экстравертом, или компанейским человеком, или развязным субъектом, или всеобщим любимцем. Даже относясь к какому-либо из вышеперечисленных типов, вы можете мучительно сомневаться в себе. И наоборот, не исключено, что вы невероятно уверены в себе и при этом остаетесь интровертом и не отличаетесь общительностью. Я знаю множество сомневающихся в себе экстравертов и уверенных интровертов. Уверенностью обладают люди самых разных характеров. Вы совершенно определенно можете повысить ее, не меняя коренным образом собственной личности, так что лоботомию оставим на другой случай.

2. Уверенный человек ничем не лучше других

Наличие уверенности не означает, что вы самый сведущий из присутствующих, – просто обладаете неким тайным знанием. Как объясняет психотерапевт Марк Тиррелл, по-настоящему уверенные в себе люди не считают, будто они лучше других, и не проводят массу времени в самокопаниях. Обычно они больше сосредоточены на своих действиях, чем на догадках, что о них думают окружающие. «Социально уверенный человек, например, больше обращен вовне, к другим людям, чем внутрь (он даже не имеет привычки замечать про себя “Какой я молодец”)». Так что, если кто-то подолгу любуется собой в зеркале, это еще не значит, что он уверен в себе.

3. Уверенность в себе – не то же самое, что тщеславие

Точно так же вы ошибаетесь, если думаете, что больше всего уверен в себе тот, кто привлекает наибольшее внимание, расхаживая по жизни горделивой походкой. Так что выкиньте этот стереотип из головы. Подобная извращенная идея – и все связанные с ней заблуждения – сегодня лезет из всех щелей медийного мира. В действительности самым уверенным человеком в компании может оказаться тот, кто тихонько сидит в углу, сосредоточившись на своих делах.

4. Уверенность не является непоколебимым и неизменным качеством

Мы не рождаемся с этим свойством (в отличие от того, что может предположить Maybelline). Наоборот, мы развиваем его с опытом. Это результат, а не данность. Если вы считаете себя неуверенным человеком, это никак не определяет вас как личность. Возможно, вы так ощущаете себя в данный момент, но это не значит, что вы таким и останетесь навсегда (если, конечно, готовы изменить образ действий и окружение). Так что перестаньте навешивать на себя пагубные ярлыки. Такое поведение непродуктивно и будет лишь препятствовать достижению успеха.

5. Даже если мы обладаем уверенностью, она может нас покинуть

По моему опыту, уверенность в себе может прибывать и убывать. Иногда мне кажется, что я могу горы свернуть, и, если действительно поставить себе такую цель, можно преисполниться решимости к следующей неделе стать мультимиллионершей. Когда я настраиваюсь на определенные события, мне многое удается (хотя миллионов я так и не заработала). В другое время мне жаль, что моя мама не кенгуру и я не могу спрятаться в сумке у нее на животе. Даже самые уверенные люди на земле не испытывают уверенности непрерывно, им тоже приходится бороться со своей долей сомнений. Они не всегда убеждены, что все сладится, однако, несмотря на страх, движутся вперед.

6. Уверенность в себе не является всенепременным условием

В какой-то момент вы не вполне уверены в себе или полностью лишены уверенности, вы можете быть убеждены в своих возможностях в одной сфере жизни, но жутко сомневаться в себе в другой, и это характерно для большинства из нас. Если подумать, вряд ли есть хоть один человек, который всегда уверен во всех отраслях жизни. Если таковой и сыщется, он, бедняга, наверно, подыхает от скуки. Ему нечему учиться и некуда расти – так что давайте не будем на него ориентироваться. Так же как не существует всецело уверенных в каждом своем поступке людей, так не бывает и во всем без исключения сомневающихся (помните, у каждого есть своя зона комфорта).

7. Не нужно быть успешным, чтобы стать уверенным

Все может произойти совсем наоборот – мы скорее добиваемся успеха, укрепляя уверенность в себе, что требует смелости, и веря, что имеем все необходимое для его достижения. В противном случае зачем вообще напрягаться?

8. Ни уверенность, ни смелость не являются синонимами бесстрашия

Вероятно, самый важный и первостепенный для этой книги – миф о бесстрашии. С начала времен и до наших дней человеческая жизнь сопровождается страхом (он может спасти нас от гибели), и все же среди нас есть очень уверенные в большинстве случаев люди. Так вот, знайте: страх и уверенность в себе сосуществуют. За последние несколько лет я усвоила, что страх есть необходимое условие для достижения уверенности, которая, в свою очередь, приносит нам успех.

Более того, уверенность не только не означает жизни без страха, но и не предполагает отсутствия неудачи. Подлинная уверенность требует готовности к тому, что придется потерпеть фиаско, пережить колоссальный срыв планов, новые и новые осечки, пока задуманное не свершится. Уверенный в себе человек не пасует перед неопределенностью и встречает провалы как нечто само собой разумеющееся.

Смелость

Мы знаем, что значит идти вперед, презрев страх. Мы называем это уверенностью в себе, но, если точнее, это называется смелостью, и она, пожалуй, важнее уверенности. Почему? Потому что это качество первично. Смелость необходима, чтобы приступить к действиям. Другими словами, она нужна нам, пока у нас нет уверенности в себе. Уверенность и смелость взаимосвязаны, и хотя мы часто их не различаем, но призываем на помощь смелость при отсутствии уверенности, когда испытываем страх и сомнения. Тогда это качество выступает на сцену и берет бразды правления.

Обычно нам всем нужна некоторая смелость, чтобы начать что-либо новое – когда мы сталкиваемся с чем-то за пределами собственной зоны комфорта, – поскольку наш мозг отвечает на неизвестность страхом. С другой стороны, уверенность мы получаем как результат смелости.

В сущности говоря, чем бо́льшую уверенность мы приобретаем, тем меньше нам нужно прибегать к смелости.

Чтобы я лучше поняла разницу между двумя этими качествами – она для меня не всегда очевидна, – мне рассказали притчу о двоих мужчинах, прыгнувших в реку, чтобы спасти друга. Один был смелым, а другой – уверенным в себе. Первый очень боялся плавать, но все равно сиганул в воду. Второй был умелым пловцом, но недооценил течение. Оба утонули (далеко не обнадеживающая история, которую вы ожидали, и, кстати, я так и не узнала, что случилось с тем, кого они спасали, – но разница налицо). В отличие от уверенности для смелости требуется сила воли, и, если вы вырабатываете в себе смелость (то есть способность не отступать перед страхом), ваша уверенность возрастет и в результате от страха неудачи останется лишь фоновый шум.

Вы можете считать, что вам не свойственна уверенность в себе, но это необязательно значит, что вы лишены смелости. Во второй части мы рассмотрим, из каких кирпичиков строится уверенность, для которой смелость иногда является непременным условием.

Илон Маск – один из самых влиятельных бизнесменов в мире (может быть, вы о нем слышали: он возглавляет компанию Tesla и намеревается в ближайшие десять лет построить колонию на Марсе – всего ничего). Сталкиваясь ежедневно с решениями, предполагающими многомиллионные затраты (то есть со стрессом, который у подобных мне вызвал бы грыжу), Маск мог бы стать олицетворением бесстрашия. За что только он не готов взяться, чем только не готов рискнуть в своих разнообразных профессиональных дерзаниях. Но в действительности никаким бесстрашием этот человек не обладает. Он откровенно говорит о том, как борется со страхом неудачи – не посыпая голову пеплом, а отдавая себе отчет, что такова жизнь; куда деваться – с этим ничего не поделаешь. «Я ужасно боюсь», – признается Маск в интервью Сэму Альтману из венчурного фонда Y Combinator^[12]. Уверенность, которую он выработал, происходит частично из опыта, убежденности, что он занимается замечательным делом, и в то же время из понимания, что иногда в жизни не все идет гладко. Прежде всего Маска не смущает неопределенность (комфортная нейтральность), он достаточно верит в себя и знает: что бы ни случилось, он справится. Вот что такое настоящая уверенность.

Маск говорит: «Бывают времена, когда на первый план выходит нечто настолько важное и ты веришь в это настолько сильно, что действуешь невзирая на страх».

Это напоминает мне одно из моих любимых изречений, которое я всегда повторяю про себя, если ощущаю неуверенность и собираюсь прыгнуть в неизвестность: «Пусть вера твоя будет больше страха». Имеется в виду не религиозная вера, а вера в себя.

Маск вдохновил меня на создание одного из самых важных инструментов в арсенале уверенности, который вы найдете во второй части книги: взлом страха (или фатализм). Если кратко, то он заключается в готовности принять самый неблагоприятный поворот событий. Все не так мрачно, как кажется, это очень даже действенный инструмент. Маск убежден: «Готовность к любым последствиям уменьшает страх». Для него ни уверенность, ни смелость не заключаются в бесстрашии или экзальтации; эти качества приходят, когда человек испытывает страх, но использует для его обуздания нужную стратегию (вы познакомитесь с ней во второй части книги) и не отступает от задуманного.

Уверенность – это навык, который может развить каждый.

Надеюсь, я убедила вас, что уверенность не является качеством, доступным лишь избранным. Подобный навык способен выработать любой из нас. Иногда мы полагаемся больше на смелость, чем на уверенность, – и, возможно, вы считаете смелость более благородным свойством, – но оба они ведут нас к успеху (к определению этого понятия мы вот-вот приступим). Конечно, некоторым людям, исходя из своего характера, проще обрести уверенность и проявить смелость, чем другим, – может быть, они с легкостью бросаются в бой и чаще терпят неудачи, – но при желании мы все можем научиться этому. Кроме всего прочего, я горячо призываю вас осознать: уверенность не предполагает полного избавления от страха, вы просто должны смириться с его наличием и вероятностью на каком-то этапе проиграть. Поэтому пытаться отделаться от страха – занятие совершенно бессмысленное; бросайте его прямо сейчас.

Теперь, прежде чем начать незнакомое дело, связанное с нервотрепкой, я использую свой страх как сильный мотивирующий фактор. Боязнь нового стала привычной частью моей жизни, и, если вдруг у меня не подводят кишки, я чувствую, будто чего-то не хватает. Я этого ожидаю, я это осознаю, стараюсь использовать по максимуму запасы смелости, и в результате моя уверенность возрастает. И я уверена, что предварительный страх помогает мне лучше выполнить задуманное. Когда я приближаюсь к какому-то событию, которое заставляет миндалевидное тело трепетать, мама сравнивает меня с акулой (хотя я ощущаю себя планктоном), кружащей вокруг желанной добычи, прежде чем броситься вперед и расправиться с ней. Хороша акула, которая сочувствует будущему обеду, но, думаю, суть вы уловили.

Уверенность против компетентности

Итак, мы узнали, что уверенности можно научиться, но возникает другой вопрос: можем ли мы ее симулировать? И правдиво ли утверждение, что, если долго носить маску, она прирастает к лицу?

Одни люди считают, что уверенность не может быть наигранной, другие же с ними не согласны. Вообще-то я полагаю, что истинная и долговременная уверенность достигается путем опыта и повторения, но, прибегнув к нескольким простым уловкам, вы можете создать ее видимость. Например, Эмми Кади (чей доклад на конференции TED 2012 г. всем надо обязательно посмотреть) и ее коллеги-исследователи из Гарварда обнаружили, что, если принимать «сильные» позы и надувать грудь в течение двух минут (вместо того, чтобы съежиться и постараться сделаться как можно меньше), то уровень тестостерона, который, как считается, придает нам силу, повышается, а количество гормона стресса кортизола падает – таким простейшим образом организм вырабатывает порцию самонадеянности. В этом смысле уверенность может значить даже больше, чем компетентность. Такая ситуация часто возникает во время интервью и на важных деловых совещаниях. Оглянитесь вокруг: получают выигрышные роли и поднимаются по служебной лестнице не всегда те люди, которые обладают богатым опытом и обширными знаниями, а скорее те, кто кажется безгранично уверенным в себе, даже если это только видимость.

Разумеется, если вы летчик или хирург, вам необходимо быть столь же компетентным, сколько и уверенным в себе. Я не хочу, чтобы человек, оперирующий мне мозг, испытывал свои силы в новом виде деятельности или говорил: «Думаю, я справлюсь». Но в ряде ситуаций, например во время собеседования при приеме на работу или общении с людьми, на которых хочется произвести впечатление, уверенность может иметь первостепенное значение.

В соответствии с исследованиями, проведенными в лаборатории Hewlett-Packard и в 2008 г. опубликованными в The McKinsey Quarterly^[13], испытуемые мужчины претендовали на повышение, имея всего 60 % требуемых для новой должности качеств. Они были уверенными в себе по природе. Женщины же предлагали свою кандидатуру, если отвечали всем без исключения критериям и знали, что идеально подходят для новой роли, или по крайней мере так заявляли. Они отдавали предпочтение компетенции и чувствовали себя уверенно, только если обладали ею. У кого было больше шансов получить повышение? Конечно, у представителей сильного пола. Здесь открывается очередная банка с червяками: существенный разрыв между мужчинами и женщинами в плане самоуверенности. Это очень даже реальная проблема, и необходимо рассмотреть ее подробнее. (Я уделяю ей внимание в главе 7.)

Что важнее – уверенность или компетенция, каждый человек решает для себя сам, но на основании того, что я прочла, мне кажется, они связаны, как курица и яйцо. Среди психологов это называется «петля уверенности – компетентности» (язык сломаешь!).

Собственную уверенность, так же как и компетентность, мы повышаем, приобретая знания в определенной области и развивая свои навыки. Это дает нам так называемую «уверенность за счет компетентности». (Если, однако, мы не достигаем такого состояния, то можем стать дезадаптивными перфекционистами – а это совсем другой разговор, и мы продолжим его в главе 6.) Женщины из исследования Hewlett-Packard (и это распространяется на всех представительниц прекрасного пола) ждали, когда обретут такой тип уверенности. Но мы также преумножаем свою компетентность (которая определяется просто как способность к какой-либо эффективной деятельности), когда повышаем уверенность в себе. Мужчины в экспериментах Hewlett-Packard ставили компетентность на второе место.

Уверенность в себе и уверенность за счет компетентности – не одно и то же, хотя эти понятия тоже для удобства частенько объединяют. Обладая первым из упомянутых качеств, вы убеждены, что способны выполнять какую-то работу, даже если не имеете соответствующих навыков; вы знаете, что получите эти навыки на практике. Это вера в себя. Меж тем как второе качество мы получаем только с опытом. По-настоящему уверенный в себе человек спокойно относится к тому, что не имеет каких-то навыков или не знает результата.

Вы еще следите за моей мыслью?

Так вот, если же вы воспринимаете недостаток умений как свидетельство собственной неполноценности, то дело обстоит гораздо хуже.

Глава 5
Самооценка и успех

Давайте поговорим о самооценке, потому что это очень важно. Если после всех разглагольствований насчет уверенности, смелости и компетенции вы чувствуете, что голова набита цветной капустой, сделайте перерыв, и я тоже пока передохну. А потом с новыми силами продолжим. Это глава заслуживает вашего безраздельного внимания.

…

Ита-а-ак, мы вернулись. Поехали.

От того, как мы себя оцениваем и какими себя видим, зависит все, о чем говорится в этой книге, – уверенность, смелость, страх неудачи, успех – абсолютно все. Для меня уверенность человека в себе и способность храбро действовать в любой момент обусловлены тем, что он думает и о себе, и о своем характере.

Обратите внимание: самооценка – не то же самое, что уверенность в себе, это чувство собственной значимости.

Уверенность в себе связана с действием. Даже можно сказать, что она вся держится на действии (помните, мы упоминали выражение «зависит от предметной области»?), в то время как самооценка – явление более широкое. Она отражает, как вы рассматриваете себя в мире – стоящий ли вы человек? Это ваше мнение о себе, и оно находится где-то на задворках сознания. Вы не думаете об этом каждый день и не склонны менять свою точку зрения без сознательной работы, но это вовсе не значит, что она неколебима. По определению доктора Нила Бёртона, автора книги «Рай и ад: Психология эмоций» (Heaven and Hell: The Psychology of the Emotions), самооценка – это сознательная и эмоциональная оценка своей значимости в мире, подоплека которой у всех разная.

У одного человека она основывается на чужом одобрении. Для других – на их собственной работе. У третьих – на личной жизни. Развивая уверенность в себе, полезно обратить внимание также и на самооценку. Если у вас здоровая самооценка (то есть вы считаете себя стоящим человеком и любите себя независимо от своих достижений), выработать уверенность будет проще.

В чем разница между здоровой и низкой самооценкой? Психотерапевт Марк Тиррелл утверждает: если у вас здоровая самооценка, вы относите поражение (провал на собеседовании или неудавшийся роман) на счет обстоятельств (например, «Наши отношения себя исчерпали» или «У меня мало навыков для данной работы») и эти выводы не затрагивают вашей личности. С другой стороны, при низкой самооценке вы придаете этим событиям вселенский масштаб (например, «Что со мной не так?», «Жизнь не удалась», «Я ни на что не гожусь», «Мне не суждено быть счастливым», «У меня ничего не получается» и т. д.). «В таком случае, – говорит Тиррелл, – мы имеем дело с разновидностью максимализма, типом мышления, признающим только черное или белое, всё или ничего, а это занижает самооценку».

Я и сама замечала, что после каких-то неудач (когда события поворачивались не так, как я надеялась) ставила под сомнение ценность собственной личности. Это очень плохо.

В то же время обратите внимание на формулировку «здоровая самооценка», в противоположность «высокой самооценке». Тиррелл объясняет, что самооценка не должна быть завышенной, поскольку тогда она чаще всего сочетается с низким самоконтролем, что можно часто наблюдать у психопатов. «Если вы полагаете, что независимо ни от чего безупречны (и, соответственно, виноват всегда кто-то другой), такая фантазия ничуть не лучше низкой самооценки».

Это так же бесплодно, как и самоуничижение. Тиррелл продолжает: «Самооценка – побочный продукт удовлетворения эмоциональных потребностей и здоровой привычки к самонаблюдению и самоанализу, спокойному и трезвому». Поэтому если после неблагоприятного поворота событий вы оцениваете себя, то, скорее всего, не будете к себе слишком добры. Так что вместо этого лучше сосредоточьтесь на обстоятельствах. Безусловно, есть люди уверенные в себе, но с низкой самооценкой (вспомните какую-нибудь знаменитость), однако чаще всего уверенность приходит гораздо легче, если вы обладаете здоровой самооценкой. Более того, если в этом направлении вы все делаете верно, страх неудачи не превратится для вас в колоссальную проблему.

Спросите себя

Если я провалюсь или преуспею, связано ли это с моим чувством собственной значимости?

В конечном счете вам нужно выяснить, связан ли успех или провал в каком-то деле с вашим восприятием собственной значимости. Знайте: так же, как и неопределенность в отношениях, страх неудачи возрастает, когда мы чувствуем, что фиаско – это отражение наших личностных качеств. Некоторые люди, рассказывает Тиррелл, рассматривают все, что с ними случается в жизни, через призму собственной ценности. Вы такой человек? Не волнуйтесь, я тоже пытаюсь убедить себя, что не такая. Это тяжело. Избавление от данной привычки требует своего рода искусства.

Выгорело у вас конкретное дело или нет – это не повод менять отношение к себе. Чтобы получить представление о своей самооценке, о том, как вы воспринимаете собственную значимость, спросите себя, что для вас важнее всего и как вы определяете успех. Если ответ лежит в области профессиональных достижений, то все очень запущенно. Если вы чувствуете, что счастливы и жизнь имеет смысл, только когда вы добиваетесь успеха, а без этого ощущаете себя никчемным человеком, то вам нужно пересмотреть свои ценности. Потому что жизнь состоит из неизбежных взлетов и падений с долгими нейтральными периодами в промежутках. Это будет для вас постоянным препятствием. (Перейдите к главе 20, где мы более подробно рассматриваем, как справиться с неудачей.) Я не говорю, что профессиональные цели не имеют значения – для меня, например, они много значат, – но не они делают меня по природе хорошим (надеюсь) и стоящим человеком. Если независимо от того, как идут дела, вы цените себя одинаково, то пережить неудачу становится гораздо легче, поскольку уверенность делается менее туманной материей и приобретает ощутимые черты.

Это упражнение помогает мне здраво подойти к самооценке. Я выполняю его, когда надо обрести эмоциональное равновесие.

Я представляю вокруг себя ограждение. Внутри находится сердцевина – моя самооценка, – и она под защитой. Здесь я верю, что небесполезна для мира и имею определенную значимость. Здесь вы также найдете мои базовые ценности – движущую силу моей жизни. Это основополагающие решения – кем я хочу быть и как себя вижу. Они могут включать серьезные личные отношения, глубокое сочувствие к людям и честность во всех поступках. Эти вещи я могу контролировать.

Сегодня для меня важнее всего здоровье. Пережив период чудовищной тревоги, когда уже ничего меня не радовало, я обрела новое представление о том, что на самом деле имеет значение, и это приятное открытие. Когда я не осознавала важности здоровья, то отдавала предпочтение работе, которая не приносила удовлетворения, но со стороны выглядела прилично. Если такая идея оказывается внутри меня, то я стою на зыбкой почве. Но вернемся к ограде! Это совершенство. С внешней стороны я могу испытывать удачи и провалы, но и то и другое должно отскакивать от ограждения и никогда не проникать внутрь, не откалывать куски от моей самооценки (в случае неудачи) и не поддерживать ее (в случае успеха). Если же я оцениваю себя в соответствии с профессиональными достижениями и позволяю такому подходу стать главной своей ценностью, то возвращаюсь к завалу на дороге. Это внешнее событие моей жизни, и его я не способна контролировать. А базовые ценности не должны заключаться в том, что вы не можете контролировать.

Что такое успех?

Итак, внимание. Мы уже много говорили об успехе, а я еще только собираюсь дать ему определение. Думаю, у успеха есть два пласта. Иногда его определяют как благополучный исход предпринятого дела. На масштабном уровне мы оцениваем все наше существование с точки зрения успеха, имея в виду, что жизнь – одно большое предприятие. Ведем ли мы успешную жизнь? Хорошо ли живем? Достигли ли тех целей, которые ставили перед собой? Далее, существует уровень ежедневных дел, некоторые из них значительные, другие не слишком. Например, пойти в спортзал и эффективно позаниматься – это успех. Выступить с речью, не ударив в грязь лицом и преисполнившись гордостью за хорошо выполненную работу, – это успех. В этом смысле успех – это удачное осуществление задачи.

За пределами этих двух критериев успех можно толковать как угодно. Его все понимают по-разному. Большинство людей связывает его с конкретными достижениями: например, повышение по службе, состоявшаяся карьера, солидный заработок, подъем по социальной лестнице, явственные результаты приложенных усилий. Деньги и власть – традиционные мерила успеха: этому учат в школе, такое понимание внушает устройство общества, а также насаждают средства массовой информации. Иначе говоря, большинство считает, что успешен тот, кто богат. Если для вас успех связан с деньгами, хорошим резюме и длинным списком достижений, в этом нет ничего предосудительного. Мы все получили такое представление из окружающей жизни, так что не будьте к себе слишком строги.

Я бы покривила душой, сказав, что мысль о большой сумме денег на банковском счете не ассоциируется у меня с успехом. Однако для некоторых людей успех не определяется тем, что можно подержать в руках. Для них он предполагает удовлетворение. (Заметьте: я не использую слово «счастье», поскольку считаю, что удовлетворение – достаточно высокая цель, в то время как счастье – понятие несколько размытое.)

Успех может выражаться в совсем простых вещах: когда ты доволен собой, окружен хорошими людьми, любимыми и любящими тебя, наслаждаешься тем, чем занимаешься изо дня в день, замечаешь и ценишь маленькие радости жизни, может быть, чувствуешь, что вносишь свой вклад в общее дело, обладаешь крепким здоровьем, спишь спокойно, физически и психологически благополучен. Для некоторых это подлинные достижения, и, если вас они удовлетворяют, вы чувствуете себя состоявшимся человеком. Ежедневные удачи и неудачи приходят и уходят, но картину подлинного успеха рисуют именно эти мерила.

Есть и другое, менее спорное толкование успеха, которое очень важно для меня, и в первую очередь именно такое понимание вдохновляет меня на написание этой книги: личностное развитие.

С одной стороны, личностный рост необходим для успеха – потому вы и читаете эту книгу; но, с другой стороны, он и сам по себе является успехом. Да, удовлетворение – корень любого успеха, но столкновение с вызовами повседневности, не важно, связаны ли они с деньгами, карьерой или чем-то другим, способствует развитию личности. В конце концов, вы можете быть довольным жизнью, никогда не ставя перед собой трудных задач и не развиваясь, так что, насколько я понимаю, удовлетворение не уступает личностному росту.

По словам Арианны Хаффингтон, главного редактора The Huffington Post и автора бестселлера «Процветай» (Thrive), «нам нужно другое мерило успеха, кроме денег и власти, стоящее на четырех столпах: мудрость, благополучие, удивление и пожертвование».

По мне, так эти столпы стоят под крышей личностного роста и (о деньгах не говорим) мотивируют нас на все наши начинания.

Самый простой способ выяснить, что значит для вас настоящий успех, – спросить себя: «Что приносит мне радость?» Ставите ли вы перед собой задачу заработать больше денег? Или эта цель вас нервирует? Вдохновляет ли вас осознание того, что вы преодолели страх или узнали что-то новое? Меня – да. Радует ли вас то, что вы ставите во главу угла здоровье? Для меня оно всегда будет на первом месте. А может быть, вам приносит удовольствие та роль, которую вы играете в чьей-то жизни? Что вам приятнее – приобретать или меняться? К успеху ведет много путей. Еще один способ прояснить этот вопрос предлагает Стивен Кови, автор книги «Семь навыков высокоэффективных людей»^[14]: «Если вы задумаетесь, что вы хотите, что бы о вас сказали на похоронах, то определите свое понимание успеха». Хотя это и грустно, но все-таки подумайте.

Когда вы ухватите макросмысл «подлинного успеха», у вас останется место и для наслаждения ежедневными задачами, которые побуждают к действию и мотивируют, для выполнения которых нам необходима уверенность в себе. Если вы вдруг утратили аппетит к такого рода успеху, что ж, значит, можете дальше не читать, оставшаяся часть книги вам не нужна.

Помните: макро – это крупная картина. Вы можете достичь микроуспехов, не нанося урон своему глобальному успеху. Все зависит от того, как вы распределяете шаги на пути к максимальному успеху. Важна ли эта конкретная задача для достижения большой цели? Будет ли она иметь значение через пять лет?

Как измерить свою самооценку

Ниже приводится список факторов, которые можно использовать для измерения своей самооценки и которыми в идеале вы вообще не должны пользоваться. Тем не менее мы все время от времени обращаемся к ним. Уж я-то сама точно. Здесь мы легко можем попасть в ловушку, если станем оценивать себя по внешности, ну а если узнаем, что кто-то зарабатывает больше денег, почва и вовсе может уйти из-под ног. Это все равно что прицеливаться в движущуюся мишень, поскольку ничто не стоит на месте. Если, допустим, ваша самооценка связана с деньгами и вы сравниваете себя с другими, считая себя выше малообеспеченного человека, то что, интересно, вы скажете, если этот бедняк невзначай станет миллионером? Видите, как быстро и кардинально может измениться ваше представление о себе?

Это важно. Цель не в том, чтобы заниматься самобичеванием – «это все потому, что я что-то делаю не так». Такой подход ни к чему хорошему не приведет. Вместо этого понаблюдайте, в какие ловушки вы можете угодить, и не относитесь к себе слишком строго. Вы способны перепрограммировать свои мысли так, что предлагаемый ниже список вам поможет, но не станет движущей силой вашей жизни. Это все внешние факторы. При здоровой самооценке им не следует определять вашу личную значимость или успех. Если какие-то из этих критериев завтра вдруг изменятся, это не должно повлиять на вашу самооценку. Станут ли они мерилом вашей личной ценности – вопрос выбора.

1. Внешность

К сожалению, красота долгое время была связана с самооценкой. От нее всецело зависят индустрия моды и косметическая промышленность, а порой и фармацевтическая. По всему миру людям внушают: мы хороши, только если привлекательно выглядим. Внешняя привлекательность, безусловно, может укрепить уверенность в себе в определенных ситуациях и где-то даже стать преимуществом, но должна ли самооценка зависеть от прически?

Если это единственное мерило, на котором мы основываем самооценку, и только оно обусловливает наше настроение, распутать такой клубок будет нелегко. Это тем более трудно, что наш мир оказывает красоте предпочтение, и соцсети здесь совсем не помогают (я уже писала о подавленности после просмотра тщательно отфильтрованных селфи накачанных полуголых девиц). Очень важно не смешивать краткосрочный взлет самоуверенности из-за того, например, что вы надели любимые джинсы, с отношением к себе в целом.

Как лучше всего отучить себя от данной привычки? Лично я стараюсь поменьше листать страницы в соцсетях, и это очень помогает. Вместо того чтобы слушать чужие мнения, решите сами, что для вас красота, что красиво в вашем теле. Вы ничего не можете с ним сделать, если только не отважитесь на пластическую операцию (и, кстати, это не обязательно повысит вашу самооценку). Я понимаю, что нельзя мгновенно изменить характер мышления – и у меня тоже бывали дни, когда прыщик размером с вулкан Кракатау заставлял меня чувствовать себя ничтожной личностью, – но решите для себя вот что: так ли принципиально иметь золотой загар? Или идеальную кожу? Или важно иметь какую-то «изюминку», а также заботиться о себе и быть здоровым? Это самый полезный взгляд на вещи, потому что так вы сосредотачиваетесь на себе, а не сравниваете себя с другими, что почти никогда не ведет ни к чему хорошему.

Запишите:

«Моя самооценка не связана с внешностью».

2. Благосостояние

Ваша значимость не зависит от размера счета в банке, хотя, опять же, нас и научили увязывать финансовое благополучие с масштабом личности. Бедный человек может иметь такую же самооценку и чувство собственного достоинства, что и мультимиллионер. Если ваша ценность определяется количеством денег, то будет ли вам когда-нибудь их достаточно? Чем больше денег, тем больше собственности мы приобретаем, но любой, кто выигрывал в лотерею, знает: сначала испытываешь кратковременный восторг, а потом к этому просто привыкаешь. Те же самые проблемы (конечно, не финансовые) возникают, если у вас тугой кошелек. Но если вы завтра лишитесь всех своих денег, то не станете от этого никчемным человеком.

Запишите:

«Моя самооценка не определяется благосостоянием».

3. Мнение окружающих

Это худшее из зол. На тему, как перестать волноваться о том, что думают о вас люди, написано море статей. Но факт остается фактом: большинство из нас не может переломить себя – и тому есть несколько весомых причин.

В первую очередь мы рождаемся без чувства своего «Я» или собственного достоинства, их мы приобретаем позже (когда развиваются познавательные способности – одно исследование утверждает, что мы начинаем осознавать себя с пяти лет^[15]) и потому создаем картину своей личности, глядя на других людей – родителей, братьев и сестер, друзей, учителей. В известном смысле наше представление о том, кто мы такие и на что похожи, основывается на предположении, как воспринимают нас другие. Если бы мы вообще не заботились о том, что думают о нас окружающие, то не смогли бы быть внимательными и доброжелательными по отношению к ним. Человек по природе своей общественное животное, поэтому столь важно получать ответную реакцию в тех случаях, например, когда мы обижаем кого-то. Это помогает обществу развиваться, особенно если касается людей, которые нам небезразличны. Забота о близких естественным образом включает внимание к тому, что они думают, и это в порядке вещей. Собственно, это до некоторой степени делает нас лучше.

Суть в том, чтобы принимать во внимание мнения окружающих, то есть не быть говнюком, но при этом не позволять чужим оценкам преобладать в вашем самовосприятии (что легче сделать, если пересмотреть свои ценности и критерии своей значимости, о чем мы еще поговорим). Вот почему важно не спеша всмотреться в себя, оценить себя и сформулировать собственное мнение. В противном случае мы так и будем пытаться угодить остальным, чтобы придать себе веса, и позволять другим людям руководить нашими поступками.

Когда мы слишком волнуемся о чужом мнении, все идет наперекосяк, и если вы действительно похожи на меня, то явно переоцениваете, сколько времени люди думают о вас. Когда мои друзья переживают относительно того, что скажут другие, и потому отказываются от полезных возможностей – а я-то знаю, что всегда легче дать совет, чем воспользоваться им, – я, хоть это и звучит нетактично, стараюсь мягко напомнить приятелям, что никому до них нет дела, в лучшем случае люди выразят свое суждение и вернутся к собственным делам. Наши поступки редко задевают окружающих так сильно, как нам кажется, – но страх перед чужим мнением действует на нас чрезвычайно.

Вот смотрите: вы читаете сейчас эти строки, размышляя, что думают о вас люди и правда ли вас это беспокоит. Но вы же не размышляете о том, что сами думаете о других. Слишком волноваться о чужой точке зрения, связывать ее с самооценкой и переоценивать других – все это вредно. Если ваше чувство собственной значимости возрастает и убывает в зависимости от посторонних взглядов – а это внешний фактор, – вы встали на скользкий путь. Совсем недавно я узнала, что по непонятной причине совершенно не нравлюсь одному человеку, с которым лично незнакома. Я очень старалась не придавать этому значения, говоря себе «Но я ведь хорошая!», однако в конце концов напомнила себе, что именно для меня важно, и махнула на проблему рукой.

До известной степени я всегда прислушиваюсь к тому, что говорят обо мне близкие, но меня не интересует мнение широкой публики (читай: случайных людей). Только будьте осторожны: это не значит, что надо совсем уж плевать на окружающих. Не обязательно хорошо знать человека, чтобы проявлять к нему уважение как к личности. Я лишь призываю не придавать большого значения тому, что говорят о вас люди. Так, например, нет ничего зазорного в том, чтобы желать одобрения со стороны друзей и родных, при условии, что вы независимый человек. Это осложняет жизнь, только если вы, допустим, боитесь мнения незнакомых людей и поэтому воздерживаетесь от каких-либо действий, или не решаетесь связать судьбу с любовью всей вашей жизни, потому что кто-то может подумать, будто вы ему/ей не пара. Спросите себя, как бы вы поступили, сбросив чужое мнение со счетов, если, конечно, при этом не раните ничьи чувства.

У каждого из нас есть человек, кому мы говорим: «Твое мнение для меня важнее всего». Попытайтесь произнести эту фразу перед зеркалом. Если вы склонны во вред себе угождать людям – как я! – пора укрепить чувство собственного достоинства.

Признаки угодника:

• вы часто соглашаетесь (или по крайней мере делаете вид, что соглашаетесь) с другими;

• вы много извиняетесь, когда не сделали ничего дурного;

• вам трудно ответить «нет»;

• вы заботитесь о чужих чувствах, как будто ответственны за них;

• чужие нужды и желания вы ставите выше своих;

• вам тяжело решиться на открытую конфронтацию – например, на спор с другом;

• если вас обидели, вы не говорите об этом, потому что не хотите, чтобы другому было еще хуже.

То же самое относится и к вашему кругу общения. Вы не должны думать о себе лучше из-за того, что оказались в престижном окружении; это главная беда подростков, достоверно отраженная в кинематографе: ребенка принимают в «прикольную» компанию, и он считает, что жизнь наконец-то наладилась, а те, кто не с нами, – те лузеры. Для взрослых это уже не такая проблема, и черное и белое уже не единственные цвета, но мы легко можем угодить в подобную ловушку другими, более замысловатыми путями. Люди, чья самооценка зависит от чужого мнения, лишены уверенности в себе, потому что нельзя контролировать то, что думают о нас окружающие.

Запишите:

«Ценность моей личности определяют не другие люди, а я сам».

4. Ваши достижения

Многие разговоры начинаются с рассказа о том, чего мы достигли за последнее время, – это одна из дежурных тем, вроде беседы о погоде. Но оценивать себя в соответствии со своими достижениями – все равно что строить дом на зыбучих песках. Представление, будто мы что-то значим лишь при наличии каких-либо свершений, тоже застыло в нашем сознании с детских лет, когда нас хвалили за успехи в школе. Родители говорили, что гордятся нами, и, конечно, такие слова приятно слышать, они побуждают к новым подвигам – но именно здесь устанавливается связь между достижениями и самооценкой.

Разумеется, родители просто пытаются мотивировать детей, и, если бы успех не сопровождался наградой, мы бы не рвались к нему. Но мамам и папам не мешало бы также говорить своим отпрыскам, что они испытывают гордость за их человеческие качества, за попытки и усилия, а не только за хороший результат. Детям надо знать, что их любят и ценят, особенно когда у них ничего не вышло или они получили плохую отметку. Иначе неудивительно, что у нас развивается сильный страх неудачи. И, естественно, когда мы взрослеем, масштаб начинаний, на которых мы можем погореть, становится больше. Просто теперь на кону не оценка за знание таблицы умножения, а ваша работа, которая приносит деньги, кормит и т. д. и т. п.

Люди, которым хронически не везет, ничем не хуже тех, кому все удается, – но в это трудно поверить, когда нас крепко убедили в обратном. Если вы относитесь к себе с уважением, только когда стяжаете непрерывный успех в подобного рода внешней деятельности, то при первой же неудаче наверняка испытаете горькое разочарование. Что здесь можно сделать? Ради бога, гордитесь и наслаждайтесь своими свершениями, но помните, что это временный взлет и в идеале вы должны вернуться к нормальному состоянию, когда довольны собой независимо от наличия достижений или их отсутствия.

Запишите:

«Моя самооценка не зависит от медалей, наград и красных дипломов. Неудачи не умаляют ценности моей личности».

5. Личная жизнь

На эту тему можно написать целую книгу – так велика моя ярость по поводу того, что навязывает нам общество. Вопрос сложный (в основном для женщин), потому что для большинства из нас любовь важнее всего на свете – стоит ли удивляться, что она так существенно на нас влияет? И возможно ли вообще не придавать такого значения отношениям, если незамужнюю женщину постоянно спрашивают, не нашла ли она еще единственного и неповторимого? Черт возьми, да каждая женщина и сама единственная и неповторимая!

Если в 30 лет вы еще не замужем, все убеждают вас не волноваться, потому что «время еще есть». Время приобрести решающий показатель своей ценности, пока ты не зачахнешь и не умрешь. Как бы я хотела, чтобы люди перестали говорить подобную ерунду! Возможно, к тому моменту, когда у меня появятся внуки (что, опять же, не будет определять моей ценности), к таким вещам станут относиться проще. Женщины далеко продвинулись с тех пор, как находились на содержании у мужчин, но общество продолжает вбивать нам в голову эту мысль палкой. Пока не приживутся более прогрессивные идеи, мы можем работать над нашим внутренним монологом. Это по крайней мере мы в силах изменить. Гармоничные отношения могут украсить вашу жизнь, добавить в нее радость, и все мы хотели бы обрести спутника жизни, но это не должно становиться фундаментом вашего счастья. Это еще один стереотип, глубоко укоренившийся в нашем подсознании. Если ваш роман завтра закончится, станете ли вы от этого менее ценной личностью?

Считаете ли вы, что найти партнера – главная цель жизни? Может, вы просто слишком много смотрели «Секс в большом городе» и уверились, что участь свободной женщины незавидна?

Пусть это звучит как избитая фраза, но вы должны принять и полюбить себя до того, как вступите в серьезные отношения. Надо напоминать себе, что вы абсолютно независимы и не нуждаетесь в опеке. Проще некуда.

Мне понадобилось долгое время, чтобы перестать рассматривать наличие партнера как критерий собственной ценности. В подростковом возрасте я чувствовала себя ничтожеством, пока не завела бойфренда (слишком много кинофильмов, мнение сверстников). Порвав отношения с предметом первой любви после шести лет неистовства гормонов, я была безутешна (как и любой еще зеленый полудемон). Переживания и наплыв эмоций в 20 лет могут быть нестерпимыми, хотя сейчас я смотрю на те события более спокойно. В то же время моя самооценка так крепко срослась с этим парнем, что без него я ощущала себя разбитой (дайте мне, пожалуйста, самую нежную в мире скрипку). Было бы вполне естественно и целительно заполнить эту пустоту кем-то другим, но я боялась снова испытать боль и начала осознавать (не знаю, с чего это пришло мне в голову), что нельзя придавать такое большое значение бойфренду. Так я всегда буду несчастной – и в любви, и без любви. Я долго работала над собой, пока не нашла удовлетворения в одиночестве. Только собрав себя по кускам, я смогла впустить в свою жизнь другого мужчину. Я собираюсь за него замуж и люблю его всеми фибрами души. Так что прости, Джерри Магуайер, но я уже занята.

Запишите:

«Моя ценность не связана с наличием или отсутствием партнера».

Составьте список фраз, которыми вы утешаете друзей. Например, «У тебя все прекрасно получается», или «Мы будем любить тебя, несмотря ни на что», или «Поверь в себя». А теперь перечитайте их так, словно они обращены не к друзьям, а к вам.

6. Популярность в соцсетях

Это звучит тривиально, но я не сомневаюсь, что миллионы молодых женщин (и мужчин, возможно, тоже) позволяют социальным сетям влиять на их самооценку. Наше поколение активно участвует в интернет-сообществе, и это новый способ сравнивать себя с другими и подпадать под воздействие чужих мнений о себе.

Сколько лайков получил ваш последний пост? Сколько людей прочитали вашу историю? Как много подписчиков вы собрали? Потеряли ли вы кого-то из них? Случалось ли, что пост не пользовался таким успехом, на который вы рассчитывали? Чувствуете ли вы себя менее значимым, чем человек, у которого тысячи подписчиков?

Сегодня это стало настоящей проблемой. Вас может рассмешить упоминание о том, что лайки влияют на наше отношение к себе, но привычка следить за их количеством так въелась в нашу повседневность, что способна поднять или испортить нам настроение. У моего партнера наилучший подход к соцсетям: он просто ими не пользуется – и ничуть от этого не страдает. С друзьями мой жених общается по телефону, а на одобрение сотен людей, которых он сроду не видел и никогда не увидит, ему ровным счетом наплевать. Я не предлагаю вам такую крайность – сама я, например, обожаю Instagram, – но следите за тем, чтобы все это не проникло через трещины вашего щита к самооценке. Используйте соцсети по назначению – если вы заметили, что приходите в экстаз от популярности поста или приуныли из-за того, что пять человек загадочным образом вывалились из числа ваших подписчиков, вернитесь к списку действительно важных для вас вещей.

Запишите:

Запишите: «Соцсети – это здорово, но к моей самооценке они не имеют никакого отношения».

Если вы обнаружили, что измеряете важность своей личности по успеху в социальных сетях, попробуйте сделать следующее. Сбросьте приложения с соцсетями на неделю в корзину и понаблюдайте, какие перемены это принесет в вашу жизнь. Чувствуете ли вы, что теперь больше контролируете происходящее и счастливы без непрерывных просмотров того, что люди покупают, носят, едят? Испытываете ли вы облегчение? В самом деле, что вы потеряли?

Если есть еще какие-то влияющие на вашу самооценку факторы, запишите их и трезво проанализируйте свое нынешнее положение. Как вы смотрите на собственные достоинства и как определяли успех до сего дня? Каким образом оценивали результаты своих трудов? Привыкли ли вы сравнивать их с достижениями других людей? Не является ли все это наносным? Будьте с собой предельно честны.

Если ваша самооценка страдает, например, от того, что сказал вам начальник, подумайте, а вдруг у босса выдался неудачный день или у него просто скверное настроение – как и у любого человека на планете. Может, перед тем как вы вошли, ему сообщили дурную новость. А может, он просто сукин сын, который считает, что понукать сотрудниками – лучший способ управления. Кто знает? Как бы то ни было, это показывает, что, придавая так много значения высказываниям других людей, мы отдаем им в руки контроль над собой. Верните его себе. Станьте хозяином положения.

Как оценить достоинства своей личности

Теперь, когда мы рассмотрели основные негативные факторы, часто влияющие на самооценку, давайте подумаем, что нам может быть полезно в этом смысле. Если вы воспользуетесь приведенными ниже рекомендациями для оценки собственной личности, то вам окажется легче обрести уверенность в себе.

Эти критерии останутся по-прежнему актуальными, даже когда вы поседеете, состаритесь и будете оглядываться на прожитую жизнь. Такие явления вы можете контролировать – это внутренние факторы, управляемые вами, – и они гораздо более устойчивы, чем те, что мы упоминали выше. Например, когда ценность вашей личности частично состоит в способности любить, то, если ваши отношения закончились или даже еще не начинались, это ничего в вас не меняет. Понятно?

Вот несколько критериев, по которым можно оценивать себя гораздо более позитивным способом:

• как вы относитесь к окружающим;

• ваша способность заботиться о других;

• способность к сочувствию;

• как вы переживаете тяжелые времена;

• как сильно вы способны любить;

• насколько вы отзывчивый человек;

• можно ли на вас положиться;

• честный ли вы человек;

• верный ли вы человек;

• насколько вы цельная и самобытная натура;

• имеете ли вы представление о том, что такое хорошо и что такое плохо;

• дорожите ли вы справедливостью и имеете ли четкие моральные принципы;

• есть ли у вас чувство собственного достоинства;

• обладаете ли вы чувством юмора;

• благодарный ли вы человек;

• честны ли с собой;

• прислушиваетесь ли к своим чувствам;

• умеете ли держать себя в руках независимо от ситуации.

Постарайтесь составить список, хотя бы на один день, каким образом вы можете реализовать некоторые из этих здоровых критериев самооценки. Если я что-то пропустила, добавьте несколько пунктов от себя.

Чтобы эта рекомендация оказалась полезной, вы должны определиться с собственными ценностями, так что отправляйтесь за бумагой и ручкой. Что вы цените в жизни?

Хоть и не следует привыкать сравнивать себя с другими, возможно, проще будет начать с вопросов: «Какие качества вы цените в людях?», «Чем восхищаетесь, а чему завидуете?». Постарайтесь найти нечто менее поверхностное, чем «способность приготовить вкусный ужин» (хотя это тоже похвальное качество).

Перечислите пять достоинств, которые цените больше всего, и подумайте над ними – только отнеситесь к этому серьезно. Закончив, запишите свое собственное новое определение успеха – или по крайней мере каким бы вы хотели его видеть. Он все еще связан с внешними проявлениями – деньгами, модной одеждой и т. п.? Или все-таки успех – это чувство удовлетворения, спокойный сон и довольство собой (кроме прочего)? Отражает ли он ваше подлинное «Я» или то, как вас воспринимают другие? Как вы собираетесь оценивать результат своих действий? Это будет трудно. У каждого из нас несколько искаженное представление об успехе, которое обычно сосредоточено на всякой мишуре, и, как следствие, мы имеем искаженное представление о собственных достоинствах. Но стоит приложить усилия для работы над собой.

Сравните внутреннее и внешнее мерила – какое из них вы предпочтете? Что вам больше нравится? С помощью которого из них можно достичь цели? Что более надежно? Что приносит вам удовлетворение?

Еще одно важное замечание: это не тот случай, когда нужно выбирать «или то, или другое». Я не призываю вас внезапно перестать заботиться о внешнем виде или наплевать на карьеру и слиться с природой, потому что материальные блага не имеют подлинной ценности.

Это уже слишком. Вас, конечно, может привлекать внешний успех, и вы хотите зарабатывать деньги (я, например, хочу), красиво одеваться, но это вопрос выбора. Один список ценностей определяет вас (например, верность), другой (где важны деньги) – это просто часть жизни, которая никак не влияет на вашу самооценку ни в ту, ни в другую сторону. И тогда вам не нужно будет получать повышение, чтобы доказать себе, что вы чего-то стоите; вы стремитесь к продвижению по службе просто потому, что этого хотите, и независимо от результата являетесь ценной личностью. Если вы отчетливо все это уясните, то следующий этап пойдет как по маслу.

Вся эта работа повышает вашу самооценку, а здоровая самооценка укрепляет уверенность в себе, что увеличивает ваши шансы на успех, будь то незначительные, внешние успехи, которые вы выбрали, или крупные, внутренние, которые определяют вас как личность и, в свою очередь, поддерживают самооценку. Формирование адекватной самооценки принципиально важно для достижения настоящего успеха в жизни, так что именно с этого надо начинать.

Глава 6
Перфекционизм

Помимо того, как мы выглядим и сколько денег храним на банковском счете, есть и еще один аспект, который оказывает очень широкое и весьма существенное влияние на нашу самооценку и мешает нам выработать уверенность в себе: это явление называется перфекционизм.

Перфекционизм может пронизывать все сферы и затрагивать факторы, которые мы уже обсуждали (идеальные отношения, великолепная карьера, безукоризненное телосложение, безупречная репутация, превосходное настроение и т. п.). Тем не менее есть два вида перфекционизма.

1. Адаптивный перфекционизм

Этот вид перфекционизма можно, по крайней мере на первый взгляд, считать сильным стимулом. Многие спортсмены, включая знаменитую теннисистку Серену Уильямс, воспринимают перфекционизм как подарок судьбы, без которого они не добились бы такого успеха. «Адаптивный», то есть способный приспосабливаться, – удачное определение для такого качества, которое облегчает жизнь. Оно продвигает целеустремленных людей к их ориентирам и не является проблемой^[16].

2. Дезадаптивный перфекционизм

Для других, однако, это качество может стать ведущим фактором, влияющим на самооценку, и корнем многих психологических и поведенческих проблем. Если перфекционизм приобретает невротическую форму, он, как объясняет психотерапевт Марк Тиррелл, называется дезадаптивным. Эта разновидность препятствует нам добиваться цели, так что подобного состояния следует избегать.

Нельзя говорить о самоуверенности или работать над ней, не уделяя внимания перфекционизму – будь то адаптивному (который служит нашему благу) или дезадаптивному (который приносит нам вред) – и не распознавая его внутри себя. Раз вы взяли в руки эту книгу, то, вполне вероятно, находитесь где-то на границе первого и второго вида. Если стремление к идеалу не является для вас проблемой в какой-то сфере жизни, скорее всего, от неуверенности в себе вы тоже не страдаете. Точно так же мы не можем разговаривать о том, как преодолеть страх неудачи, не изучив данный вопрос.

Нездоровая жажда совершенства опять же может корениться в нашем воспитании – ведь мы росли в обществе, где успех приветствовался, а промахи не просто не одобрялись, за них могли и наказать; но иногда это качество может быть вызвано самой природой – особенностями личности.

В соответствии с исследованием, проведенным в Университете штата Мичиган, гены перфекционизма могут играть довольно значительную роль в передаче личностных качеств. Ученые изучали 146 пар однояйцевых и двуяйцевых близнецов женского пола в возрасте от 20 до 22 лет. Во время опытов, измеряющих уровень перфекционизма и тревоги, однояйцевые близнецы, имеющие стопроцентное совпадение генов, демонстрировали одинаковые результаты, тогда как у двуяйцевых, чей набор генов совпадает лишь на 50 %, эти показатели несколько разнились. Ведущий исследователь Джейсон Мозер утверждает, что «в формировании перфекционизма важную роль играет биологический компонент, который необходимо изучать»^[17].

Я пришла к выводу, что дезадаптивный перфекционизм – одна из самых серьезных помех, с которыми мы можем столкнуться, – до такой степени, что даже если вы преуспели, то все равно считаете, будто ничего не добились. Эта лабуда может стать порочным кругом. Только подумайте, что получается, учитывая, что успех повышает уверенность в себе: успех пришел, а мы не воспринимаем его как некое достижение, потому что тут же думаем: «Ну нет, это какое-то дерьмо» или «Могло быть лучше» – и таким образом бесконечно ходим по кругу, жаждая успеха и вкладывая в него все силы до последней капли, но не признаем его, когда достигаем цели.

С одной стороны, вы достаточно уверены в своих возможностях, чтобы ожидать самых высоких результатов, но, когда они остаются только в мечтах и достичь их немыслимо, это не способствует росту уверенности в себе. А растет, наоборот, страх неудачи.

Проще говоря, перфекционист – это человек, который не желает принимать несовершенный результат. Тут присоединяются и чрезмерная самокритика, и беспокойство по поводу того, как вас оценят другие. В книге «Не пытайтесь сделать все идеально: Стратегии борьбы с перфекционизмом»^[18] Мартин Энтони и Ричард Свинсон цитируют психиатра Дэвида Бёрнса, который в 1980 г. сказал, что перфекционист – это тот, «чьи стандарты находятся за пределами досягаемости и здравого смысла». По его словам, такой человек «маниакально и неустанно тянется к недостижимым целям и рассматривает собственную ценность исключительно сквозь призму продуктивности и успеха».

Знакомо? Мне тоже.

Перфекционист может ожидать наилучших достижений от других – скажем, от подчиненных или своих детей, – но по большей части его отказ принять неидеальный результат касается собственной деятельности. Например, я не стану строго судить людей за то, что они не добились желаемого итога или подвели меня, но вот к себе предъявляю самые высокие требования, и, если их не удалось выполнить, все сочувствие, с которым я бы отнеслась к другим, немедленно испаряется. Я представляю собой такой тип перфекциониста, который направляет все свое стремление к совершенству внутрь себя, становясь собственным худшим врагом. Его запас самосострадания быстро иссякает, но сочувствия к окружающим ему не занимать. Такой человек, как никто другой, болезненно воспринимает любую неудачу, а связь между стремлением к совершенству и чувством собственной значимости обострена у него до предела – и это самая большая проблема.

Но, как я сказала, не все так плохо. Как следует из характеристики, перфекционизм определенно обоюдоострый меч. Перфекционист высоко поднимает планку и, принимаясь за дело, усердно трудится, пока не достигает финишной черты (но никогда не доволен тем, что сделал). Он влюблен в свою работу и обычно пашет, не разгибая спины (что может принести вред, особенно здоровью), у него вагон стимулов и целеустремленности, и он не жалеет ни времени, ни усилий. Однако заметьте: подобное обычно происходит, только если перфекционист уже принялся за дело; но иногда страх неудачи так отпугивает его, что он вообще не начинает действовать. Прокрастинация – обычный спутник перфекционизма.

Человек, жаждущий совершенства, быстро замечает и исправляет ошибки и в целом справляется с задачей хорошо (хотя сам так не считает и находит недостатки там, где их нет). На такого человека смело можно положиться, а это значит, что он стремительно поднимается по карьерной лестнице.

Перфекционизм совершенно необходим в тех областях деятельности, где ошибки недопустимы. Например, это обязательное качество для врачей и вообще медработников; он требуется в науке и поощряется в среде честолюбивых спортсменов. Еще мне кажется, перфекционизм нужен авиадиспетчеру (уверена, что имеется еще море ответственных профессий, где нет возможности для маневра и нельзя сказать: «Ну что ж, самолет разбился, однако я сделал все, что от меня зависит»). Но в более личной и творческой сфере, а также когда мы смотрим на себя как на личность, а не оцениваем свою деятельность, перфекционизм способен заставить нас лезть на стену. Если нет четких критериев результата, как можно определить, хорош он или идеален? И если все дело не в том, как ты себя ощущаешь, а в том, как выглядишь (то есть другим ты кажешься успешным и имеешь самый завидный профиль в LinkedIn, но при этом чувствуешь себя пигмеем), то правда ли это приносит тебе пользу?

Психолог Мартин Энтони выделил следующие сферы, в которых может обнаруживаться перфекционизм:

• в школе и на работе – и для меня это основное поле деятельности перфекциониста, потому что здесь нас всегда последовательно и систематически оценивают;

• любовные отношения, дружба, семейная жизнь;

• отдых и развлечения – хотя многие перфекционисты совсем не уделяют времени отдыху, потому что всецело сосредоточены на работе;

• стремление к чистоплотности, аккуратности и эстетике;

• стремление к порядку – для такой неряхи, как я, это вообще не проблема;

• общение (например, переписка, беседа);

• внешний вид – еще одна обширная территория;

• здоровье (например, диеты или спортивные тренировки).

В некоторых из этих областей перфекционизм в разумных пределах может оказаться нелишним. Дезадаптивный же перфекционизм проявляется, когда жажда совершенства выходит за рамки, распространяется на многие сферы жизни и берет верх над здравым смыслом.

Проблема в том, что такой подход способен завести гораздо дальше выполнения некой задачи во внешнем мире, он может пронизывать каждый уголок внутреннего мира. В таком случае мы не просто ожидаем отличного результата в каком-либо деле, а требуем от себя совершенства во всем: стремимся быть идеальным другом, сыном или дочерью, братом или сестрой, мужем или женой, любовником, коллегой, хозяином – список можно продолжать. Иногда мы даже не можем смириться с несовершенством в собственных мыслях (что, вероятно, объясняет, почему мне так чертовски трудно медитировать).

Некоторым людям это кажется качеством, достойным восхищения, – я раньше представляла его как знак отличия, свидетельствующий о том, что я невероятно добросовестна, – но для тех, кто заражен перфекционистским мышлением, это может стать не столько механизмом самомотивации, сколько разрушительным психологическим изъяном.

Как это влияет на меня? Когда в прошлом я испытывала тревогу, то расстраивалась и злилась на себя. Хотя я приходила к этому заключению бессознательно, моя склонность к тревожности доказывала мне, что я не безукоризненна. Если я выплескивала эмоции на членов семьи или на партнера, то сокрушалась, что не могу в совершенстве владеть собой. Если замечала хоть малейшие признаки «апельсиновой корки» на бедрах – кстати, напомните мне пнуть человека, придумавшего, что целлюлит – недостаток, в то время как он есть почти у каждой женщины и это абсолютно нормально, – то говорила себе: «Нужно во что бы то ни стало избавиться от этого». Но есть и продолжение этого предложения: «Чтобы я стала безупречной, чтобы я была уверена в себе». Я даже раздражалась сама на себя, когда простужалась (хотя данный процесс не в моей власти), ведь это значило, что мое здоровье несовершенно. И поскольку я всегда ожидаю лучшего, то у меня выработалась аллергия на промахи. Если дела не идут как по маслу, значит, я растяпа – но так не должно быть.

Ожидать от себя безупречности – самая бессмысленная затея на свете и, несомненно, весьма изматывающее занятие. Если вы страдаете дезадаптивным перфекционизмом, то крутитесь как белка в колесе, всегда стремясь к стопроцентно идеальному результату и никогда не удовлетворяясь меньшим; вам это необходимо, чтобы чувствовать себя уверенным и ценным для общества человеком. С тем же успехом можно ждать, когда придет Годо́^[19]. (Спойлер: он так и не явился.)

Почему же перфекционист не может быть уверенным в себе, когда выполняет работу просто хорошо? Потому что всегда есть что-то, что он мог сделать лучше, – уровень совершенства, которого нельзя достичь.

Хотя порой кажется, что перфекционист очень высокого о себе мнения и считает себя чрезвычайно талантливым, на самом деле все обстоит как раз наоборот. Он требует от себя безупречных деятельности и поведения в тех сферах, которые для него важны. Перфекционисты невероятно строги к себе, им очень тяжело видеть маленькие победы или признавать частичный успех.

Если у вас есть склонность к перфекционизму, задайте себе вопросы: «Допустим, все должно быть безукоризненно, но можно ли вообще в чем-то достичь идеала? А если нет, поскольку полнейшее совершенство несбыточно в большинстве областей жизни, можно ли чем-то наслаждаться? Если сам по себе успех отягощен самокритикой (“Я справился, но мог бы сделать это лучше”), стоит ли в принципе стремиться к нему? Да, вы способны получить повышение и возможность сорить деньгами, но станет ли из-за этого ваша повседневная жизнь лучше? Неужели вы так озабочены тем, чтобы привести все к идеалу, что в конце концов зацикливаетесь на обстоятельствах, при которых промахнулись мимо него?»

Не уверены, что относитесь к этой категории? Вот несколько признаков дезадаптивного перфекционизма. Это может звучать пафосно, но приобрести подобные замашки очень легко (уж я-то знаю):

• жесткие и недостижимые высокие стандарты;

• установка вроде «все или ничего», «черное или белое», «это правильно, а это точно нет» – и никаких промежуточных стадий;

• прокрастинация;

• выговоры самому себе («Я должен был справиться лучше»);

• жестокая самокритика;

• обостренное восприятие критики со стороны других людей, потому что она ставит под сомнение ваш перфекционизм;

• концентрация исключительно на конечном результате;

• неприятие частичного успеха;

• непонимание необходимости досуга – «К чему отдыхать?»;

• обнаружение в своей работе ошибок, которых другие не заметили;

• убежденность, что ошибки – отражение личных изъянов;

• неспособность принимать похвалу;

• самоуничижение;

• видение успеха как цели, но полученные результаты никогда не соответствуют представлению об успехе;

• подавленность и самообвинения в случае, если что-то идет не по плану;

• искаженный взгляд на ход событий, сосредоточенность на негативе;

• сильный страх перед несовершенным результатом и неуспехом;

• переоценка вероятности нежелательного поворота событий;

• недооценка своих возможностей справиться с неблагоприятной ситуацией;

• жажда контроля и отвращение к неопределенности.

Обнаружили какие-то симптомы у себя? Как всегда, это только для вашей пользы, так что не лукавьте. Если какие-то из перечисленных признаков вам знакомы, значит, ваша уверенность в себе под угрозой.

Психолог Мартин Энтони, один из авторов книги «Не пытайтесь сделать все идеально»^[20], определяя, не слишком ли завышены стандарты у его клиентов и пациентов, просит их задать себе следующие вопросы (возьмите бумагу и ручку):

1. Выше ли мои стандарты, чем у других?

2. Способен ли я соответствовать своим стандартам?

3. Расстраиваюсь ли я, если мне это не удается?

4. Помогают ли мне мои стандарты достичь цели или мешают?

Переводчик Елизавета Рыбакова

Редактор Ирина Беличева

Главный редактор С. Турко

Руководитель проекта О. Равданис

Корректоры Е. Аксёнова, М. Смирнова

Компьютерная верстка А. Абрамов

Дизайн обложки Ю. Буга

Иллюстрация на обложке Alice Potter/Ikon is/Photononstop

© 2018 Caroline Foran

First published in Ireland in 2018 by HACHETTE BOOKS IRELAND

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина Паблишер», 2019

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Медведю, который составляет мне компанию, когда я пишу, и обнимает, когда мне страшно

Предисловие

Чем вам поможет эта книга

Предварительное замечание. Эту книгу следует читать не для того, чтобы обрести полное «бесстрашие». К сожалению, я не владею особым секретом, который навсегда избавит вас от фобий, внушит уверенность льва, гордо расхаживающего по африканской саванне, и научит бесцеремонности Канье Уэста[1].

Безбоязненность – не самоцель.

Бороться со способностью испытывать страх так же бессмысленно, как и ожидать, что проживешь жизнь без стрессов. Если вы стремитесь к этому, желаю удачи, но ничем помочь не могу. Но я могу помочь вам научиться управлять страхом и вырабатывать уверенность в себе. Я знаю, как применить особые методики, позволяющие обратить тревоги нам на пользу, а не во вред. А глупости оставим в стороне.

ЕЩЕ ОДНО ЗАМЕЧАНИЕ. Открывая книгу под названием «Уверенность», вы, вероятно, полагаете, что у автора самоуверенность хлещет через край, что этот человек выпрыгивает из самолета с той же легкостью, с какой вы заказываете американо по утрам. Верно? А вот и нет. Но погодите. Не спешите захлопывать книгу.

Позвольте внести ясность: в данном случае я сфокусировала внимание не на реальном страхе, который человек испытывает в минуту опасности, если за ним гонится убийца с топором, – никому и в голову не придет избавляться от такого страха, – а на надуманных тревогах вроде боязни неудачи, удерживающих нас от осуществления цели и не позволяющих обрести уверенность в себе.

Так вот, давайте проясним ситуацию: я ощущаю страх – если точнее, то воображаемый страх неудачи – с безумной силой. Во многих случаях у меня душа уходит в пятки, чем, по-видимому, объясняются мои вечные отеки на лодыжках.

Но давайте поразмыслим: предположим, вы взяли в руки это пособие, потому что хотите стать более уверенным и смелым человеком. Вам до смерти надоели фобии, которые препятствуют вашему развитию. Ну и как же вы можете ожидать, что человек, не обладающий ни малейшей самоуверенностью, обучит вас управлять страхами – личными, социальными или профессиональными? Это все равно что учиться водить самолет у того, кто прочитал инструкцию, но никогда не поднимал машину в воздух. Однако не волнуйтесь: я сижу рядом с вами в кабине. Знакомство со страхом – это первый шаг на пути к достижению уверенности.

И еще вам стоит узнать, что это моя вторая книга. Возможно, первая, «Как обуздать тревогу. Небредовые советы» (Owning It: Your Bullsh*t-Free Guide To Living With Anxiety), стала для вас настольной. А может быть, вы никогда о ней даже не слышали – так же как и обо мне, – а в данное сочинение решили заглянуть, потому что вам понравился цвет обложки. (И я вас не виню. Кто сказал, что нельзя судить о содержании по обложке?) Как бы вы ни пришли к этому изданию, позвольте мне еще немного побродить вокруг да около, чтобы убедиться, что мы с вами смотрим в книгу и видим не то, что в поговорке.

Моя первая вылазка в качестве автора была адресована напрямую тем, кто борется с тревогой во всех ее проявлениях – от мягкой формы, когда человек подвержен приступам необъяснимого беспокойства, до острой стадии, когда он временно выпадет из жизни. Когда-то я сама перенесла серьезное тревожное расстройство, и именно способ преодоления этого недуга лег в основу первой книги. Отражая подход (который является для меня величайшим источником вдохновения), выдвинутый мотивационным оратором Зигом Зигларом в книге «До встречи на вершине»[2], «Как обуздать тревогу» ведет летопись моего пути от выживания к стабильности – или, если точнее, от жалкого существования между приступами паники к ежедневному хорошему самочувствию.

Эта книга – следующий естественный шаг, опять же основанный на собственном опыте. Достигнув стабильности – твердой почвы для моей зоны комфорта, я знала, что истинный успех, который может проявиться в различных формах, находится на достаточно зыбкой почве и далеко за границами этой самой зоны. Хотя я научилась крепко держать в узде острую тревогу, которая так долго владела мной, но над достижением уверенности в себе как личности, свободно контактирующей с миром и желающей добиться большего, еще требовалось работать.

Развиваясь, как и я, мое пособие раскинуло свои сети немного шире и вышло за рамки темы, связанной с тревожным состоянием. Оно обращено к людям, столкнувшимся лицом к лицу с таким малоприятным переживанием, как страх. И если только кому-то не удалили из мозга миндалевидное тело, то это касается всех и каждого.

Я расскажу читателям, как добиться процветания, невзирая на страх, потому что страх и тревога – неотъемлемые части нашей жизни, такова уж человеческая природа. Однако вам предстоит узнать, что страх и уверенность – две стороны одной медали и лишь от вас зависит, какое из этих состояний возьмет верх.

Путь от выживания к процветанию невероятно тернист и у многих сопровождается нерешительностью, неверием в собственные силы и страхом. В соответствии с учением Зиглара этот путь ведет нас от стабильности к успеху.

А что же насчет прыжка от успеха к обретению смысла?

Позвольте мне вернуться к этому позже.

Прежде всего следует сказать, что для чтения данной книги вам необязательно ни знакомиться с предыдущей – это не второй том эпопеи, – ни страдать тревожным расстройством. Ну а если вы уже читали «Как обуздать тревогу», овладели искусством изо дня в день сдерживать беспокойство и уютно чувствуете себя в состоянии стабильности, то в «Уверенности» вы найдете возможности расширить зону комфорта и улучшить свои навыки, так чтобы вашу жизнь определяло не отсутствие тревоги или других удручающих переживаний, а способность преуспевать и наслаждаться успехом. Точно так же хорошее здоровье обусловлено не отсутствием хворей и немощи, а высоким жизненным тонусом и полнейшим психическим, физическим и социальным благополучием: необходимо хорошо есть и заниматься физкультурой, питая тело и ум, чтобы жить в полную силу. Той же самой логике я следую и в вопросах личностного роста.

Каким бы ни был ваш опыт, единственные условия – относительная стабильность и жадное стремление двигаться к успеху, в чем бы он для вас ни выражался, – может быть, вы мечтаете выступить с речью на свадьбе друзей, а может, хотите получить давно желанное повышение по службе. Всем нам не хватает уверенности в себе, чтобы гнаться за успехом в нашем понимании, а на дороге у нас стоят страхи и показывают средний палец. Вот ведь погань!

Я бы хотела, чтобы, прежде чем окунуться в полезные рекомендации, которые дает эта книга, вы прочли описание краткого экскурса в историю – как я дошла до жизни такой.

В 2014 г., когда я начинала писать «Как обуздать тревогу», несмотря на то что у меня было «все, что душе угодно», меня свалило с ног (в прямом и переносном смысле) тревожное состояние. У меня случился ощутимый срыв, вызванный незначительными событиями и продолжавшийся несколько томительных месяцев, – он оказал колоссальное влияние на мой образ жизни и навсегда оставил шрамы, среди которых склонность к почти постоянным ужасающим мыслям (что плохо) и желание написать бестселлер (что не так уж и плохо). Моей задачей в то время было выкарабкаться из депрессии, начать жить как «нормальный» человек, выполнять побольше будничных действий, например выходить из дома без всепоглощающего страха перед очередным приступом паники. Я хотела изменить свои отношения с тревогой, чтобы она больше не руководила моей жизнью. Цель была проста: начать с основ, умерить физические и эмоциональные проявления тревоги, непрестанно мучившие меня, снова обрести сон, привыкнуть общаться с людьми, не испытывая побуждения сбежать, и в конце концов научиться не бояться, а понимать реакцию своего организма на стресс.

Когда я достигла стабильности и могла уже с относительной легкостью вернуться к нормальной повседневной жизни – одна крупная помеха была преодолена, – мне сделали судьбоносное предложение: заключить договор на книгу. Меня поманил прыжок от стабильности к успеху. Поначалу я не верила своему счастью и порхала от радости, отмечая удачу большим количеством шампанского, но, когда возбуждение и хмель выветрились, мне пришлось столкнуться с очередными тревогами, включая следующие:

• О, черт! Во что я ввязалась? Проклятье, проклятье, проклятье! С чего это я взяла, что способна написать книгу?

• Могу ли я вообще внятно излагать свои мысли?

• Как я сумею написать такую книгу, если иногда все еще испытываю тревогу?

• Я не профессиональный психолог, с какой стати я буду рассказывать людям, как справиться с тревогой?

• Не лучше ли просто жить и не ворошить прошлое?

• Не стану ли я снова зависеть от тревоги?

• Что из этого выйдет?

• А вдруг получится полное дерьмо? (Ну да, скорее всего, так оно и будет.)

• Что обо мне люди подумают?

• Как быть, если тревога снова возьмет верх?

И это еще далеко не все.

Подобные внутренние терзания продолжались снова и снова, завладевая моим вниманием чаще всего между двумя и четырьмя часами ночи, когда мое здравомыслие и блестящий ум отдыхали, а иррациональность и инфантильность расцветали буйным цветом.

Если коротко, я решила рискнуть и написала книгу. Мне пришлось тяжело, меня одолевали сомнения в собственных силах, но я это сделала. Готовая книга стала ни с чем не сравнимой наградой. Тем не менее я осталась собой, и мои тревоги на этом не закончились. Я осознала, что мне нужно еще многое изучить и отточить новые навыки, и это плавно привело меня ко второй книге.

Вместе с успехом «Небредовых советов» пришли и новые ожидания, опять вызвавшие во мне беспокойство. Мне предстояло выступать по телевидению и радио в прямом эфире, произносить речи перед сотнями людей, а в моем взволнованном мозгу гремело: «Но ведь я страдаю от тревоги. Разве вы не читали мою книгу? Я скорее сгрызу свою руку, чем соглашусь выйти на публику!»

Еще недавно я страдала от приступов паники сидя на диване и страшилась выйти из дома, а теперь вынуждена была решиться на то, чего, подобно многим, боялась больше смерти: публичные выступления. Способна ли я была на это? Хороший вопрос. Я не говорю уже о страхах и сомнениях, сопровождавших написание следующей книги – той, что вы читаете сейчас, – в процессе которого я убедилась, что так называемый синдром второго альбома – явление совсем не вымышленное. (Для вашего сведения, жуткий страх перед написанием книги о страхе меня тоже не миновал. Вот ведь ирония!)

Но по мере того, как я справлялась с каждым из этих вызовов, я изобретала и развивала методики и приемы, которые помогли мне невероятно. Чем больше я давала интервью, участвовала в презентациях и произносила речи, тем больше съеживались мои воображаемые страхи. Не поймите меня неправильно: в определенных ситуациях меня еще иногда тошнит от мысли об интервью на радио или телевидении или о выходе на трибуну, но теперь у меня сформировалось к этому определенное отношение, понимание того, почему мой организм реагирует таким образом, и, самое главное, появился опыт.

В этой книге я поделюсь с вами теми приемами, которые использую сама, чтобы не бояться смело встречать трудности; иногда они чрезвычайно помогают мне обрести уверенность. В то же время бывает, что я не боюсь и отвернуться от испытаний, что тоже немаловажно. Здесь следует заметить, что лично для меня огромную сложность представляют публичные выступления, хотя другие, разумеется, могут испытывать затруднения в чем угодно – от посещения вечеринки до приглашения на свидание. Дело в том, что все относительно. Надеюсь, что эта книга даст вам знания, которые позволят расширить границы вашей зоны комфорта и выйти к успеху.

До публикации первой книги я сформировала навыки, необходимые, чтобы обуздать тревогу, но над навыками, нужными для процветания за пределами моей зоны комфорта и приобретения уверенности во многих областях, требовалось еще работать. В любой ситуации у меня был выбор. Я могла поддаться страху и уютно нежиться в коконе стабильности, отвечая отказом на предложение написать вторую книгу и на приглашения на презентации и передачи. Это было бы просто и безболезненно. А могла собраться с силами, взять себя в руки и изобрести практическую методику преодоления страха, которая позволила бы мне приблизиться к успеху. Я могла спасовать перед ментальными блоками или сразиться с ними. Я выбрала последнее и подозреваю, что вы тоже так поступите.

Этот выбор привел к выработке инструментария, который продолжает верно служить мне, и весь он собран в этой книге. «Уверенность» превращает ментальные блоки, знакомые многим из нас, в кирпичики, с помощью которых можно выстраивать дорогу к успеху, как вы его понимаете (все зависит от ваших критериев, ценностей и убеждений).

Дело в том, что страх, хотим мы того или нет, естественная реакция человеческой психики. Некоторые никак не могут управлять им, просто хоть караул кричи, но, дочитав книгу до конца, вы убедитесь, что это лишь этап на пути к успеху, – так что очень важно распознать страх, оседлать его и направить в нужное русло.

По этой причине я прошу вас лишь об одном: бросьте попытки стать бесстрашными. Поиски бесстрашия – ложный маршрут. Вместо этого воспринимайте страх как составную часть уверенности. В противоположность расхожему мнению и физическому воздействию, которое оказывает сам страх, его наличие не исключает смелости. Так же как и уверенности в себе. Наоборот, он привлекает эти качества. Вопрос в том, позволите ли вы страху парализовать вашу волю или обратите его себе на пользу? Сможете ли взнуздать его?

А теперь несколько слов о структуре этой книги. «Уверенность» разделена на три части.

Первая часть посвящена изучению вопроса, что есть страх. Например, показана разница между надуманным страхом и испугом в опасной ситуации, объясняется, почему мы боимся неудачи и что при этом происходит у нас в мозгу. Наши фобии никуда от нас не денутся, поэтому, чтобы выработать уверенность в себе, нужно принять их и научиться ими управлять.

Кроме того, помимо прочего я рассматриваю такие важные вопросы, как что такое уверенность – а также смелость – и почему перфекционизм может стать главным препятствием на пути достижения уверенности. Я разбираюсь в нюансах понятия «зона комфорта» и других состояний, которые помогают или мешают нам. Я обнажаю суть научных и психологических теорий, облекая их по возможности в наиболее удобоваримые выражения, и для пущей ясности добавляю мнения некоторых авторитетных специалистов в данной области. Понимание основополагающих принципов обязательно и почти так же важно, как специальные инструменты для выработки уверенности. Почему? Потому что четкое осознание того, как возникает явление, с которым мы будем бороться, и почему оно представляет собой естественную часть человеческой натуры, избавит нас от многих факторов страха. Лично мне всегда труднее разобраться с проблемой, когда я не понимаю ее происхождения. Эти знания позволят вам контролировать ситуацию; они наделят вас силой и дадут в руки полезные инструменты.

Во второй части мы перейдем непосредственно к работе с методиками, которые я использую, когда мне необходимо овладеть и управлять страхом. Здесь я рассматриваю такие инструменты, как «взлом страха», «обход страха», и другие, известные нам по учению стоиков и иных мыслителей. Я построила эту часть таким образом, чтобы инструменты перечислялись последовательно. Можете использовать их в том же самом порядке – начиная с «целеполагания», продолжая «повторением» и сопротивлением «ночным гремлинам», – но когда вы уясните суть, то будете применять методики так, как это больше подходит лично вам. Никаких правил здесь нет, и вам никогда не придется прибегать ко всему арсеналу инструментов сразу. Тем не менее я настоятельно советую сначала тщательно изучить «что и почему» из первой части, прежде чем браться за набор приемов, изложенных во второй.

Приготовьте для работы бумагу и ручку (выскочите в магазин прямо сейчас и купите себе новомодный блокнот) и настройтесь предпринимать необходимые действия, чтобы усилить уверенность в себе в определенных сферах жизни. Можно прочитать сколько угодно книг, но, пока вы не повернетесь к страху лицом, ничего не изменится.

Часть третья подводит итог всему сказанному и по структуре своей напоминает ключевые положения для дальнейшей работы над собой. А вдруг вас постигнет неудача? Что делать в таком случае? Как вырулить из подобной ситуации? А если вы, наоборот, преуспеете? Успех – конечная цель, но, достигнув его, многие из нас плохо представляют, как быть дальше.

Взгляните на содержание книги – оно может показаться безразмерным. Однако не волнуйтесь: все эти задачи вполне осуществимы.

Ну что, готовы приступить к делу?

Часть первая. Строительство фундамента

Глава 1

Зона комфорта

Ох уж эта зона комфорта – выражение, знакомое каждому из нас. Говорят, она не может меняться. Ничего подобного. Однако многие, к сожалению, придерживаются этого распространенного заблуждения. А вообще зона комфорта – это хорошо или плохо? Да ни то ни другое.

Ничего нового в этом понятии нет, но его необходимо осмыслить, если вы хотите разработать план, как из нее выйти или даже ее обойти. Термин «зона комфорта» предложили в 1908 г. психологи Роберт Йеркс и Джон Додсон после эксперимента, во время которого они наблюдали, как состояние относительного комфорта может создавать устойчивый уровень результативности действий.

Понятие было определено как психологическое и поведенческое состояние, при котором человек испытывает эмоциональную защищенность и спокойствие. В зоне комфорта мы не ощущаем тревоги, там нет страха, риска, стресса, там все знакомо.

Разумеется, все это не относится к любителям острых ощущений, но могу смело предположить, что они не станут читать эту книгу. Остальные из нас по большей части ведут довольно мирное существование в своей зоне комфорта, и легко понять почему: внутри нее живешь как у Христа за пазухой.

Эксперимент Йеркса – Додсона

Самый знаменитый эксперимент, изучающий зону комфорта, был поставлен в 1908 г., когда Роберт Йеркс и Джон Додсон исследовали поведение мышей. Мышей помещали в маленький ящик и предоставляли им выбор – войти в белый или черный коридор. Ученые хотели направить подопытных особей по белому коридору, поэтому, если они шли по черному, через их тела пропускали небольшие разряды тока, заставлявшие животных возвращаться и выбирать белый коридор. Йеркс и Додсон заметили, что с помощью слабых разрядов можно добиться лучших результатов – способность мышей делать правильный выбор обострялась. Некоторое усиление разряда повышало эффективность, но только до определенного момента, после которого деятельность ухудшалась. График соотношения силы электрического разряда и эффективности действий имеет форму перевернутой буквы U. Это стало стандартной – и до некоторой степени упрощенной – моделью результативности действий (не только мышей, но и человека) в условиях стресса. В наши дни общепризнано, что в отсутствие стресса (то есть в зоне комфорта) эффективность, вообще говоря, равномерна. При возникновении малейшего стресса результативность растет. Однако, если уровень стресса слишком повышается, данный показатель страдает. Мы еще вернемся к этому[3].

Развиваясь с момента нашего рождения – приобретая форму и меняя ее, – расширяясь и даже сокращаясь со временем и с опытом, зона комфорта всецело зависит от нас и наших представлений, поведения и образа жизни. В этой области мы действуем в границах навыков и способностей, которые уже приобрели, и делаем это практически без усилий. Иными словами, зону комфорта можно определить как нашу «норму». Для одного человека публичные выступления или серфинг на шестиметровых волнах вполне вписываются в зону комфорта, в то время как для другого даже самое элементарное общение находится за ее пределами (к последним когда-то относилась и я).

Помимо чувства безопасности и знакомой обстановки, одной из ключевых характеристик зоны комфорта является то, что, пребывая в ней, вы уверены, что все контролируете: свои эмоции, стрессовые реакции, поведение организма. Вы не смущаетесь, действуете в медленном равномерном темпе, не утомляющем ум или тело. Если представить зону комфорта как кривую на графике, то ее колебания будут ровными и устойчивыми, а амплитуда – незначительной, без резких всплесков и падений.

Хотя большинство описаний зоны комфорта звучат довольно мило, люди не всегда счастливы в ней, и потому ее иногда называют «зона знакомой обстановки». Когда мы переживаем что-то вновь и вновь, то привыкаем к этому явлению, однако опыт может быть необязательно позитивным. Например, вы можете сжиться с чувством одиночества, разочарования или смириться с тем, что вас недооценивают. Не вызывает сомнения, что вам надо вырваться из этой зоны, чтобы начать дышать полной грудью, но иногда это состояние становится таким привычным – и даже комфортным, что вы и не догадываетесь, как сильно оно подрывает ваше благополучие. Такая проблема часто возникает в затянувшихся романтических отношениях, которые больше нас не радуют, и вот мы смотрим со стороны на друга, который не может порвать уже мучительную связь, и удивляемся, как это он не замечает очевидного. А сам человек очень часто начинает воспринимать такое положение как норму.

В большинстве своем мы все хотим оставаться в границах собственной зоны комфорта. Кому охота что-либо менять? Ведь там легко и безопасно. Но у этого уютного кокона есть и изнанка. Как отметил в 2007 г. в статье «Краеугольные камни приключенческого образования» (Cornerstones of Adventure Education) Паникуччи, «без нарушения равновесия в мировоззрении или чувствах человека интеллектуального развития и личностного роста не происходит». Другими словами, вам никогда не добиться существенного успеха, если вы проводите жизнь в комфорте под теплым одеялом. Как доказал эксперимент Йеркса и Додсона, при незначительном дискомфорте мы действуем лучше. Вот почему многие программы занятости и приключенческого образования ставят своей целью вытолкнуть вас за пределы зоны комфорта. Я использую слово «вытолкнуть», потому что, как вы увидите, именно это и требуется сделать. Никто не выпадет из зоны комфорта неосознанно; это требует усилий, которые для большинства из нас сопряжены с трудностями. Но если мы живем так, словно наша привычная среда высечена из камня, то ограничиваем свою жизнь, и перейти эти границы никогда не удастся.

Почему нам нравится держать все под контролем

Если спросить у людей, что они предпочтут – контролировать ситуацию или пустить все на самотек, – большинство выберут первое. Почему? Трудно сказать, ведь дело не только в том, что человеку нравится идея личной независимости или такой роскоши, как возможность выбора. В статье «Рожденные выбирать: Происхождение и значимость потребности в контроле» (Born to Choose: The Origins and Value of the Need for Control) исследователи Леотти, Айенгар и Ошнер приходят к выводу, что наша потребность в контроле, вероятнее всего, представляет собой «биологический императив для выживания». Хотя этот механизм действует на более глубоком, подсознательном уровне, контроль над ситуацией с наибольшей вероятностью обеспечивает выживание. Мы тренируем способность к контролю, принимая решения, и каждый сделанный нами выбор упрочивает ощущение, что все на своих местах, и укрепляет уверенность в себе, а это, как считают авторы статьи, необходимо человеку для благополучия. Имея власть над окружающим – и над собственными эмоциями – и не видя угрозы для своей жизни, я чувствую себя более уверенно. Разумно, не так ли?

Зона обучения

«Толчок» за пределы зоны комфорта приводит нас в область, которую теоретики называют «зона обучения» или иногда «зона успеха», и именно здесь начинается «волшебство». В данной сфере мы развиваем и укрепляем имеющиеся у нас способности, но этот процесс может быть весьма напряженным. Почему?

Потому что здесь существует риск. По большей части мы сталкиваемся с риском эмоциональным или социальным, но, как известно, наши тело и мозг развиваются из-за стрессовых реакций, которые включаются при малейшем намеке на опасность (физическую или эмоциональную). То есть напряжение и тревога – это предупредительные сигналы. Как объясняет доктор Эшлинг Ленард-Кёртин, дипломированный психолог и один из авторов книги «Сила малого» (The Power of Small), вхождение в зону обучения «предполагает готовность испытывать тревогу», в чем, как вы понимаете, мало кто из нас находит удовольствие. В зоне обучения мы оказываемся на неизведанной территории, где возможны ситуации, выходящие за пределы ежедневной рутины. Мы сомневаемся, что у нас есть необходимый набор навыков, чтобы справиться с ними, и ощущаем утрату контроля (что не по вкусу нашему инстинкту самосохранения). Когда мы находимся в незнакомой обстановке, то из-за надуманных страхов наш организм выделяет адреналин, чтобы помочь нам освоиться и обеспечить выживание. Опять же, мы не обязательно стоим перед лицом настоящей опасности, это может быть любая ситуация, в которой вы чувствуете себя неуютно, – публичное мероприятие, встреча, неожиданный телефонный звонок – любое незнакомое человеку и пугающее событие, когда он не в состоянии контролировать ход вещей.

Почему нас пугает незнакомое

Доктор Шинейд Линч, психолог-консультант и психотерапевт, объяснил мне, что, когда мы беспокоимся о каких-то «незнакомых» вещах, активизируется связь между эмоциональной и когнитивной частями мозга. Неврологи обнаружили, что эта связь сильнее в направлении эмоции – осознание. Это значит, что чувства по самой природе своей обгоняют здравый смысл, в результате чего и возникает волнение. Более того, когда дело касается «неизведанного», на сцену выходят три главные эмоции: одиночество, стыд и страх. Мы боимся неизвестного, когда оно эмоционально ранит нас.

«Мы стараемся избегать таких ситуаций, потому что они эмоционально болезненны, – рассказывает доктор Линч. – Если, например, отправиться на вечеринку означает выйти из зоны комфорта, вас могут одолевать тревожные сомнения вроде: “Со мной никто не станет разговаривать”. На более глубоком уровне эти мысли способны происходить из чувства стыда (за себя), а также ощущения одиночества или потерянности (на основе предыдущего опыта), смешанного со страхом, что вы будете стоять в стороне и испытывать из-за этого унижение. Таким образом, идея пойти на вечеринку будет вас нервировать, и вы, скорее всего, захотите остаться в безопасности своей зоны комфорта. Очень важно принимать во внимание собственные эмоции, поскольку они дают нам важную информацию, к которой мы можем отнестись бережно, а не заставлять себя буквально выламываться из зоны комфорта, не понимая, чего именно боимся».

На мой взгляд, страх неизвестного в основном проистекает из невозможности контролировать события, которая, как мы знаем, приводит наш инстинкт самосохранения в полную боевую готовность.

Так зачем же нам входить в зону обучения?

Доктор Эшлинг Ленард-Кёртин отвечает: «Оставаясь в зоне комфорта, мы не сможем существенно, да и в малой степени тоже, изменить свою жизнь». Когда вы вырветесь оттуда в зону обучения, то в конце концов незнакомое станет знакомым и тревога сойдет на нет. Примером может служить приступ социофобии перед многолюдной встречей. Когда первые несколько минут неловкого обмена любезностями остаются позади, окружение становится более привычным, и беспокойство приглушается. Незнакомое делается знакомым. То, что поначалу кажется непреодолимым, или пугающим, или выше ваших сил, теряет угрожающий характер. Вы чувствуете, как снова обретаете контроль над ситуацией. Это называется «расширение зоны». Мы окунаемся в зону обучения, чтобы расширить зону комфорта.

Оптимальная тревога

Расширение зоны комфорта формирует так называемую оптимальную тревогу – два слова, которые я долго отказывалась ставить рядом. Помните эксперимент Йеркса и Додсона? Когда мыши подвергались легкому стрессу, результативность их деятельности улучшалась. Это и есть оптимальная тревога в действии. Когда мы в течение некоторого времени испытываем стресс или беспокойство чуть выше среднего уровня и позволяем ему утихнуть, тревога нейтрализуется. При оптимальном уровне тревоги мы управляем событиями и принимаем решения, чтобы оказаться в ситуации, которая внушает нам чувство, что все под контролем.

По словам доктора Эшлинга Ленарда-Кёртина, «секрет состоит в том, чтобы вырваться достаточно далеко за пределы зоны комфорта, чтобы испытывать оптимальную тревогу, – это, собственно, хороший знак. Оказавшись в данной зоне, мы заинтересованы в том, чтобы стремиться к более благополучной, насыщенной, осмысленной жизни. Такой тип тревоги очень важен с эволюционной точки зрения: чтобы побуждать человека к действиям и давать мозгу сигнал, что он занят каким-то новым делом, связанным с высоким риском, но способным принести существенные плоды. В результате при таком – оптимальном – уровне тревоги мы более внимательны и более сосредоточены на текущей задаче, что развивает наши общие навыки и внимание к деталям».

Ограничение времени

Чрезвычайно важно понимать, что мы можем расширить зону комфорта только в пределах определенного отрезка времени. «Нужно быть осторожным и не увеличивать зону комфорта слишком сильно в любой момент, так чтобы прочно оставаться в зоне самопомощи, – говорит доктор Ленард-Кёртин. – Зона самопомощи – это среда, где вы испытываете некоторое неприятное беспокойство, которое тем не менее служит признаком того, что вы делаете нечто важное. Однако если вы вышли так далеко за пределы зоны комфорта, что оказались также и вне зоны самопомощи, то находитесь на опасной территории».

Человек стремится выпрыгнуть из зоны комфорта в зону обучения, потому что там он растет как личность. В то же время, поскольку этот прыжок переносит нас из спокойной среды в тревожную обстановку (где мы испытываем страх, нерешительность и неловкость), он требует осторожности. Если переборщить со стрессом или беспокойством, уровень тревоги повысится от оптимального до чрезмерного. Похоже, мы не можем долго мириться с утратой контроля и сразу хотим вернуть его. Вспомним эксперимент Йеркса и Додсона: когда мышей подвергали чрезмерно сильному стрессу, их способность выполнить задание ухудшалась. Углубление слишком далеко в зону успеха влечет за собой опасность повышенного уровня стресса и тревоги в ежедневной жизни, что вскоре толкнет вас на край другого состояния: зоны паники.

Доктор Шахрам Хешмат, доцент Иллинойсского университета и автор работы «Наука выбора» (Science of Choice), утверждает: «Когда уровень активации слишком низок (скука) или слишком высок (тревога или страх), эффективность деятельности, скорее всего, пострадает. Волнение по поводу экзамена может негативно сказываться на его результатах. В ситуациях пониженной активации мышление рассеянно. Напротив, в ситуациях завышенной стимуляции фокус внимания очень узок и важная информация может быть потеряна. Оптимальное решение – умеренная активация».

А как еще назвать умеренную активацию? Правильно: оптимальная тревога.

Зона паники

Если надолго задержаться в зоне обучения, вы начнете замечать признаки психического и эмоционального истощения, которое постепенно будет приближать вас к зоне паники. Это, как вы сами знаете по тем случаям, когда заходили слишком далеко или испытывали сильный стресс в течение долгого периода времени, будет оказывать больше негативного влияния на ваше благополучие, чем позитивного.

Люди, проводящие все время в зоне успеха, где неминуем ежедневный высокий уровень стресса, чаще всего нездоровы. Они исчерпывают свои психические и физические ресурсы, которые вообще-то существуют, чтобы помочь им достигнуть цели. Мне это известно не понаслышке. Чудовищная тревога впервые настигла меня, когда я упорно заставляла себя заниматься нелюбимой работой, – я становилась все более нервной, надрывала здоровье и в погоне за тем, что сама заранее определила как успех, пыталась игнорировать то, что считала правильным. Даже не осознавая этого, я жила в зоне паники, и прошло много времени, прежде чем я смогла вернуться хотя бы к подобию комфорта.

Если вы работаете по 70 часов в неделю, прикованные к столу, вы, возможно, привыкаете к этому. Никто сам такого не хочет, но это легко может случиться, если вы позволите себе зайти настолько далеко. Хотя когда-то работа до потери пульса рассматривалась как предмет гордости, таким образом ничему научиться нельзя. Подобный образ жизни непродуктивен и, скорее всего, не дает вам контроля над ситуацией. И это мы еще не говорим о негативных побочных эффектах, касающихся воздействия стресса на ваш сон, недостаток которого может в свою очередь повлиять на результативность вашей деятельности и психическое здоровье. В таком состоянии ваши мозг и тело слишком заняты – они пытаются справляться с тревогой и удерживать вас на плаву, – так что выполнить стоящую перед ними задачу уже не могут.

Доктор Эшлинг Ленард-Кёртин свидетельствует: «По моему опыту работы психологом, вхождение в опасную зону паники ошеломляет и приносит один лишь вред. Вместо того чтобы наладить более благополучную, богатую событиями жизнь, человек переживает ужасный, иногда травмирующий опыт и снова отступает в зону комфорта, а после этого уже с меньшей вероятностью решится вновь выйти за ее пределы».

Сегодня я могу повернуть к бесполезной стороне зоны успеха, если постоянно буду ввязываться в ситуации, вызывающие чувство неловкости, без перерывов, позволяющих вернуться к центру, к моей зоне комфорта. К сожалению, если мы доводим себя до изнурения, не распознавая предупредительные знаки по пути, границы зоны комфорта могут сжаться, и тогда мы снова окажемся в начале пути, окружив себя тесными и вроде бы раз и навсегда заданными рамками, и опять будем бояться высунуть нос наружу. Я знаю это по собственному опыту.

Как бы это выразиться, дерьмовая зона

Есть еще одна зона, часто остающаяся за пределами описания данной модели, и это дерьмовая зона. (Нет, я не жду с замиранием сердца Нобелевской премии за изобретение нового термина.) Это место находится гораздо ниже зоны комфорта; здесь мы страдаем и чахнем, здесь мы всего лишь пытаемся выжить. На графике это не пик, а провал. Мы можем быть физически нездоровы, или эмоционально опустошены, или и то и другое вместе – но нам совершенно точно некомфортно. В этой яме я очутилась после блужданий вслепую в зоне паники, когда принуждала себя вкалывать на ненавистной работе и сопротивлялась стрессу, с помощью которого организм намекал мне, что надо уносить оттуда ноги как можно скорее. К тому времени, как я попала в дерьмовую зону, я только и делала, что пыталась протянуть день за днем. Мой долгий путь назад, к некоему подобию зоны комфорта – которая на том этапе уже скукожилась донельзя, – описан во всех подробностях в книге «Как обуздать тревогу» (н-да, бессовестная реклама).