Предвестник Бури бесплатное чтение

10 июня 1986

Ближайшее Подмосковье

Северо-западное направление

Все игры одинаково опасны

Перрон был переполнен людьми. Все толкались и ворчали, пытаясь протиснуться к самому краю. Электричка уже на подходе. Достаточно выстоять под натиском пару минут, и, считай, победил – место в вагоне или даже на скамье тебе обеспечено.

Короткий бой за место под солнцем окончится маленькой, но очень важной победой. Вот когда можно расслабиться и вздремнуть, до самой работы. А вечером, по дороге домой, совершить еще один маленький, но очень важный подвиг. Главное активнее работать плечами и не забывать пускать вход каблуки.

На войне все средства хороши, тем более, когда твой противник в старых стоптанных сандалиях. Вот где слабое место. Достаточно хорошенько припечатать его к земле и считай дело в шляпе. Еще двух-трех соперников можно нагло отодвинуть в сторону, ловко потянув за рукав. Все – ты царь горы! Великий воитель, шестой когорты пятой манипулы.

Впрочем, римская техника боя здесь вряд ли уместна. Тут нужна сноровка и ненависть к ближнему. Второе даже поважнее. Именно злость придает силы, когда оказавшись в людском потоке, ты пытаешься вырваться в абсолютные лидеры.

Как все-таки человеку мало надо для счастья. Влезть без очереди – все равно, что вытащить счастливый билет. И не важно, нужно тебе это или нет. Главное ты сумел оставить в дураках остальных – тех, кто также как и ты, изо дня в день, отбывают приговор жалкого существования. Дом-работа, работа-дом.

Будто стрелки часов – всегда в одном и том же направлении, по одному и тому же кругу. Недели несутся как гнедые на ипподроме, и ты вместе с ними. С пеной у рта все пытаешься кому-то что-то доказать. А потом ходики совершают новый завод. Грузик поднимается вверх, и забег в колесе начинается сначала.

Бесполезная жизненная чехарда, в которой и есть-то крохотная радость – первым успеть заскочить в скрипучие двери электрички и занять деревянную скамью, королевское местечко у самого окна. Дело сделано. И все вокруг как-то сразу приобретает особый смысл. И ты, внезапно, начинаешь замечать зелень за окном, а утреннее солнце приветливо выглядывает из-за тучных облаков, награждая победителя летней теплотой.

Николай Иванович нахмурил лоб и улыбнулся в предвкушении предстоящего «сражения». За двадцать лет он изучил своих противников более чем досконально. Еще одно развлечение в этой унылой рабочей круговерти. Он даже название придумал: Персонажи. Не работники или, к примеру, братья по несчастью, а именно Персонажи.

Поднявшись по лестнице на перрон, Николай Иванович снял очки, хорошенько протер их и решительным шагом направился в конец платформы. Сегодня можно было немного расслабиться: его основные оппоненты, по непонятным причинам, отсутствовали. Возможно, уехали чуть раньше. Но Николай Иванович надеялся, что причина крылась в страшном недуге, который, по счастливой случайности, свалил их с ног.

– Куда прешь! Не видишь, люди стоят! – недовольно промычал один из новичков, высокий тощий гражданин.

– Извините, но мне очень надо, – застенчиво промямлил Николай Иванович. Это была его излюбленная тактика: ввести противника в заблуждение, а когда тот слегка расслабится, невзначай подвинуть его плечом. Пока ты в самом начале битвы за место у окна, тратить силы попусту не имеет никакого смысла.

Хитрый маневр прошел как по маслу. Долговязый что-то пробурчал в ответ, но препятствовать не стал. Также поступило и большинство других пассажиров. Буднично посторонившись, они не решились теснить плюгавенького интеллигента в костюмчике цвета асфальт и старых очках, душка которых была скреплена синей изолентой.

– Премного благодарен… мое почтение…

Прием бедного-родственника – название Николай Иванович опять же придумал самолично, – сработал безукоризненно.

Почти рекордный результат – меньше минуты, а он уже во втором ряду. Еще чуть-чуть и вовсе окажется на «передовой». Впрочем, радоваться рано: тут-то и должно начаться самое интересное. И хитрому инженеру придется проявить всю сноровку и упорство. Ведь устоять на краю перрона хотя бы пять минут сравни подвигу.

Но до «передовой» еще нужно было добраться. Три коротких шага.

– Чего толкаешься?! – возмутился необъятных размеров пузан и недовольно покосился на интеллигента.

– Позвольте, – осторожно сказала Николай Иванович.

– Куда прешь? – с бычьим непониманием уточнил противник.

– Вперед.

Пузан нахмурился и грозно свел брови.

– Обойдетесь, гражданин, – и слегка толкнул инженера локтем в живот.

Тот виновато улыбнулся и попятился назад. Снял очки, протер запотевшие стекла и приступил к плану «Б». Развернув портфель боком, прижал острый угол к ноге противника. Произошел случайный толчок. Очень неприятно – а если под коленку, то и весьма болезненно.

– Эй, ты чего?! – возмутился пузан.

– Тысяча извинений, – прижав руку груди, интеллигент изобразил искреннее раскаянье.

Но буквально через секунду толчок повторился.

Это был не самый действенный метод из арсенала Николая Ивановича, который мысленно окрестил себя не иначе как платформенный генерал.

В данном случае прием сработал безукоризненно. Уже на пятой попытке недовольный пузач сместился в бок, давая возможность плюгавенькому очкарику занять лучшее место.

Расслаблено выдохнув, Николай Иванович прижал портфель к груди и ехидно улыбнулся. Еще один выигранный бой в его копилке самоутверждения. Легко и не принужденно. Теперь-то уж выдержать все невзгоды, что уготовил ему сегодняшний день, будет гораздо легче. Пусть шеф волком воет о загубленном плане, и жена пилит за все подряд, главное, сейчас он царь-горы. Великий и изворотливый бог перронного боя.

Из-за лесного массива послышался протяжный вой электрички. Показалось жирное пятно над рельсами. Приближается родимая. И в этот самый момент Николай Иванович почувствовал достаточно неприятный удар в спину. Тут же похолодели руки и сердце забилось в неприятном предвкушение чего-то нехорошего.

– Не напирайте граждане, – развернувшись в пол-оборота рявкнул интеллигент. – Все влезем.

Равнодушные лица, стеклянные глаза – казалось люди смотрели не на него, а сквозь. Такой реакции мужчина явно не ожидал. Растерянно заозиравшись в поисках возмутителя спокойствия, он машинально поправил очки. Только это мало чем помогло: окружавшие его пассажиры выглядели отрешенно, будто фарфоровые статуэтки. Ровные ряды лишенных эмоций людей намеренно избегающих прямого взгляда.

Николай Иванович сглотнул ставший в горле ком и спешно отвернулся. Но навязчивое ощущение некой опасности никуда не делось. Уставившись вдаль, он нашел крохотную точку, которая как назло зависла на месте.

Протяжный свист повторился. А вместе с ним повторился и неприятный тычок в спину. Но на этот раз гораздо острее.

– Да что вы себе позволяете! – дернув портфелем, прорычал интеллигент.

Развернувшись на месте, он хотел произнести еще несколько заученных на подобный случай фраз, но слова внезапно застряли в глотке. Слишком уж сильно его нынешний противник отличался от серой людской массы.

Подросток, судя по фигуре, лет четырнадцати, не больше. Кеды, джинсы и странная куртка с глубоким капюшоном – в таком даже лица не разглядишь.

– Молодой человек… – осторожно произнес Николай Иванович. И вновь слова и мысли перемешались в голове. Он не мог поверить своим глазам. Рукава были пусты. Толи его обидчик не имел рук, толи специально спрятал их под куртку, чтобы напугать. – Осторожнее!

Ответа не последовало. Лишь капюшон слегка приподнялся – из мрачного пространства показалась зловещая улыбка. Но не человека. Она могла принадлежать кому угодно – зверю, киношному монстру, но только не человеку. Эта мысль стала для инженера последней. Губы подростка растянулись настолько сильно, что заняли все пространство под капюшоном. А потом раздалось нечто напоминающее собачий рык.

Дернувшись, Николай Иванович оступился и сделал крохотный шаг назад. Удар о рельсы был резким и болезненным. И в такт этому удару протяжный свист, проходящий мимо «кукушки» поставил в этой истории смертельную точку.

19 сентября 1996

Один из спальных районов Москвы. Школьная дискотека

Молодость правит балом

Возле дверей толпилась молодежь. Одни курили, другие громко разговаривали, не стесняясь прилюдно материться, – но когда к дверям приблизился невысокий, слегка полноватый человек в милицейской форме, все сразу притихли. Недолгое молчание прекратилось – представитель власти зашел внутрь.

– Привет, Петрович, ну как тут у нас обстановка? – Склонившись над журналом проверок, участковый оставил в нужной графе неразборчивую подпись.

– Все под контролем, товарищ лейтенант, – отрапортовал охранник. – Двое пытались водку пронести, так я их враз расколол. Вон пакет изъятый валяется.

Участковый дежурно кивнул и, сняв фуражку, протер вспотевший лоб. Редкие волосы слиплись и напоминали паклю.

– А в остальном как? – устало оглядел он пустой коридор.

– Так знамо как, – пожал плечами Петрович. – За школой пьют, в туалетах сосутся, а в актовом зале шум такой, что того и гляди перепонки полопаются.

– В общем, все как всегда, – улыбнулся участковый. – Ладно, ты тут смотри в оба, а я на верх к завучу, на глаза покажусь, а то мало-ли что…

– Да начальство оно такое, лучше лишний раз светонуться, – философски изрек охранник, и погрузившись в перекошенное офисное кресло, вернулся к гаданию сканвордов.

Добраться до второго этажа участковый так и не успел: завуч возникла на его пути в пролете этажей и с присущей ей деловитостью принялась жаловаться на всех подряд.

– Как же они меня достали! Представляешь, 11 «А» поголовно контрольную по математике провалил. На городскую олимпиаду посылать некого. А еще Сидоровы как всегда жалобу накатали. Ты кстати на комиссии в среду будешь? Хорошо, если бы пришел, а то Варенкова из ПДН1 ну, никакая. Сколько ее к нам не приглашала, на аркане не затащишь. Дел по горло, говорит. А у кого их нету, ну ответь, Валер… Все мы загружены под завязку.

– Верно, дел мало не бывает, – согласился участковый. – Во вторник обязательно постараюсь поприсутствовать.

– Вот и хорошо, – облегченно выдохнула завуч.

– Кстати, как у вас дискотека, все нормально, без происшествий?

Завуч только отмахнулась:

– Сплюнь три раза! Будь моя воля, я бы давно эти трясучки прикрыла. Помнишь, как в прошлом году… как же прекрасно без них было. Тишина и спокойствие. А сейчас опять! И ведь во всем родительский комитет виноват. Настояли на своем ироды. Мол, детишкам надо отдыхать, развлекаться. Представляешь. Видели бы они, как они развлекаются со стаканами в руках. Про сигареты я вообще молчу.

– Разберемся, – безынициативно ответил участковый.

– Да уж, ты разберись, разберись, Валер.

Актовый зал напоминал готовящийся к извержению вулкан. Мелькали огни статоскопов, школьники пытались перекричать знаменитого певца, голос которого с перебоями вырывался из старых динамиков.

– И как они могут от этого тащиться? – задал сами себе вопрос Валера, и недовольно сплюнул, угодив аккурат в самый угол.

Следующим по счету шел так называемый медляк. Все вокруг мгновенно затихло. Послышались переливчатые гитарные переходы, и пронзительный голос скорпов окончательно успокоил собравшихся. Зал погрузился в приятный свист «Wind of change».

– Ну, вроде все спокойно, – окинув взором зал, участковый уже направился к выходу, когда чей-то голос шепнул ему в самое ухо: «После дискача забили стрелку левобережным».

– Где? – уточнил Валера.

– Прямо за школой, возле площадки.

– Понял.

Стукачи были, есть и будут всегда. Даже когда на земле не останется ни одного слушателя, они все одно продолжат свой постыдный труд. Впрочем, что касаемо милицейской работы, без осведомителей никуда.

Валера коротко кивнул, поблагодарив докладчика и быстро спустился вниз по лестнице, пытаясь прикинуть стоит ли сообщать в отдел, чтобы прислали в помощь наряд.

Сложив все «за» и «против» от поддержки Валера все-таки отказался. Рация под рукой, возникнет необходимость, сообщит. А пока стоит подождать и понаблюдать – вдруг информация ложная. Или передумают махаться. Молодёжь, она такая, быстро вспыхивает, и также быстро перегорает. Да и с какой стати левобережным тащиться сюда, в спальный район, за три километра? Неужели у себя кулаки почесать негде?

Но на всякий пожарный Петровича участковый предупредил. А вот руководство школы опять же беспокоить не стал.

Дискотека благополучно подошла к концу. Уставшие, но счастливые старшеклассники не спеша покидали школу.

Выкурив третью по счету сигарету, Валера облегченно выдохнул – кажется, пронесло. Попрощавшись с Петровичем, он медленным шагом направился в сторону отдела. Но не успел покинуть территорию, как за спиной послышался отчаянный мальчишечий крик.

Обернувшись, Валера мгновенно оценил ситуацию: дрались четверо, а собравшаяся вокруг толпа являлась лишь случайными зрителями, при этом выполняя еще и роль своеобразного щита скрывающего кулачную разборку.

Растолкав ребят, Валера мастерски вклинился в толпу и ловко ухватил за шкирку одного из подростков. Дернул того на себя. Также поступил еще с одним. Третий отошел в сторону сам. Жертва лежал на земле в позе эмбриона. Видимо, крепко ему досталось.

– Менты!!! – после короткой паузы заорал кто-то в толпе, и школьники мгновенно кинулись врассыпную.

Испуганные лица, словно мотыльки на свету, замелькали в свете одинокого фонаря. Участковый лишь чертыхнулся и, склонившись над парнишкой, быстро спросил:

– Ты как?

– Норма-а-ально, – протянул тот, вытирая окровавленное лицо.

– Вот и замечательно, мысленно произнес Валера. Его взгляд быстро метнулся вдаль, куда побежал последний подросток – тот, что яростнее всех пинал лежащего на земле бедолагу. Он то ему и нужен. Остальные обычные шестерки, такие без команды в драку не полезут. А вот идейный вдохновитель сейчас улепетывал, причем так резво, что Валера даже присвистнул от удивления.

Перемахнув через забор, участковый устремился в направлении панельных высоток, стоящих на самом краю микрорайона. А дальше гаражный кооператив и поляна. Открытая территория – никуда беглец не денется. Впрочем, с подобными выводами Валера явно поспешил. Вырвавшись на луг, парнишка проявил себя настоящим спринтером. Ускорился и свернул на тропинку, стараясь быстрее скрыться в лесу.

Хотя Валера, после службы в армии, старался держать себя в форме, но за юным бегуном ему было не угнаться. Дыхалка подвела в самый неподходящий момент. А потом еще что-то закололо в правом боку, заставив участкового окончательно снизить темп. И вскоре окончательно остановиться.

– Вот же, прыткий сукин сын, – согнувшись пополам, прохрипел Валера. – И где же тебя теперь искать?!

В этот самый момент за спиной раздался короткий свист. Участковый резко обернулся, инстинктивно потянувшись к кобуре. Но извлекать пистолет не стал. Юноша, по всем признакам, не представлял для него никакой опасности. Просто стоял у дерева, сложив руки на груди.

– Вот ты где, – выдохнул Валера. – А я уж решил в розыск тебя подавать.

В ответ короткий кивок. Правда, лица не видно – глубокий капюшон спортивной толстовки лучше всякой маски, даже очертаний не разглядишь.

Решил повыпендриваться, – предположил участковый. У подростков это нормальное явление. Но до той поры, пока их не прижмешь к ногтю. Вот тогда и начинают звать маму и папу, да пугать проблемами вселенского масштаба. Хотя чему тут удивляться, когда в стране такой бардак.

– Значит, решил поиграть? – немного разрядил обстановку Валера.

Юноша пожал плечами, оставшись все в той же позе.

– Ну что ж, давай поиграем, – не стал противиться Валера. И принялся неспешно рассуждать вслух:– Бежать, стало быть, ты не собираешься…, – короткий кивок. – Говорить, по всей видимости, тоже, – опять кивок. – Тогда чего здесь забыл? Я тебя не держу. Можешь идти.

Парень опять пожал плечами, а потом указал куда-то влево, где начиналась небольшая впадина. Валера повернул голову. Сначала ничего не увидел, но вскоре, сумел разглядеть на возвышенности одиноко болтающуюся тарзанку.

В голове возникли сбивчивые предположения, граничащее с безумием.

– Хочешь прыгнуть? – как-то само по себе вырвалось у участкового.

Утвердительный кивок и юноша быстро рванул вверх по тропинке.

– Да ты явно издеваешься, – хотел добавить Валера, но беглец уже был на вершине, проверяя надежность хлипкой на вид конструкции. – Повеселились и хватит! Давай, слазь. – Добравшись до тарзанки, повысил голос участковый.

Но юноша как будто его не слышал: усевшись прямо на палку, он словно раскачивался на качелях, опасно отклонив голову назад. Изо рта вырывались какие-то странные, клокочущие звуки.

– Прекрати, кому говорю! – раздраженно рявкнул Валера.

Тарзанка принялась раскачиваться еще сильнее. Причем происходило это без всяких амплитудных движений, словно юноша одним желанием подчинил себе незыблемые законы физики.

Терпение участкового подходило к концу. Сделав несколько шагов вперед, он уперся ногой в корягу, чтобы не упасть вниз, и протянул руку.

– Сейчас ты у меня допрыгаешься, – сквозь зубы процедил Валера.

Несколько попыток ухватить наглеца за одежду не увенчались успехом. Зато третья оказалось удачной. Дотянувшись до капюшона, Валера неумело дернул парнишку на себя. Тот не удержался и, сорвавшись, кубарем покатился вниз. У Валеры все похолодело внутри.

А буквально через пару секунд, юноша безжизненно распластался на пожухлой траве, и участковый ощутил, как что-то внутри оборвалось. Жив или нет? Что делать?! Как поступить с телом?! Нелепые вопросы лезли в голову, будто мерзкие черви.

Валера уже начал спускаться вниз, когда парень дернулся и медленно встал. Участковый замер, наблюдая, как беглец отряхивает одежду. От сердца отлегло – жив. Но облегчение длилось недолго. Обернувшись, юноша уставился на своего обидчика. В ночи, глаза – или что-то находившееся на их месте – полыхали дьявольским огнем. А вместо лица была жуткая восковая маска. Нет, не маска, череп. Или все-таки маска? Растерявшись, Валера так и не смог точно определиться.

Оскалившись, парень резко подпрыгнул. Высоко, метров на двадцать, а то и выше. Вцепившись в кору дерева, словно кошка, он обернулся, ища взглядом участкового.

Перед глазами все помутнело. Валера не стал строить предположения. Все равно найти рациональное объяснение происходящему было невозможно. Рука сама потянулась к кобуре. Сняв с предохранителя ПМ, Валера передернул затвор, и приготовился стрелять. Но цель резко ушла в сторону. Как парнишке удалось оказаться на другом дереве, думать не хотелось. Тишину леса нарушили два коротких хлопка.

Страх заставил Валеру зажмуриться, прислушавшись к бешенному сердечному ритму. Учащенное дыхание немного стихло. Открыв глаза, участковый уставился на кошмарное создание, которое с интересом изучало его с расстояния одного метра.

Руки безвольно опустились вниз. Страшась сделать хотя бы один неосторожный вдох, Валера опустил голову и посмотрел на собственную грудь. Серая рубашка стала темной от крови. Больше бояться было нечего. Самое страшное, что могло с ним случиться, уже произошло. Валера улыбнулся, и паренек с лицом монстра оскалился в ответ. А затем пришла тьма.

10 июня 2007

Ближайшее Подмосковье, торгово-развлекательный центр «Мега»

Вся наша жизнь – кино

Рита практически визжала от удовольствия – безумные скидки, да еще и на новую коллекцию. Остановившись возле огромной витрины со странными манекенами больше похожими на заточенные карандаши, она сделал глоток кофе, и весело подмигнула подруге.

– Ты была права, это какое-то сумасшествие. Я таких распродаж сроду не видела.

– А я тебе что говорила, – хихикнула Натусик. – Одним словом: халява.

– Еще какая. Пятьдесят процентов на желтое платье с пояском меня вообще убило.

– А главное ведь – бренд, ни какой-то там Китай.

– Ну что, может быть, еще по второму этажу быстренько пробежимся?

– Слушай, я бы с радостью, но финансы не позволяют. Кредитка почти на нуле.

– Бывает, – с грустью согласилась подруга.

– А может в кино?

– Идея! Давай метнемся, я не против.

– Они поднялись на эскалаторе и подошли к кассам.

–Итак, что будем смотреть? Может быть что-нибудь про любовь? – предложила Натусик.

Рита задрала голову, уставившись на застывшее в мониторе расписание. Незнакомые названия сменяли друг дружку – ничего не разберешь, сплошные «смертельные» и «опасные».

– Слушай, а может ужастик? – выдала подруга.

Приложив палец к губам, Рита задумчиво протянула:

– Даже не знаю. У тебя есть особые предпочтения?

– Да мне если честно – пофиг. Все что угодно лишь бы не мордобой. Выбирай сама.

Рита кивнула и подошла к информационному стенду, где можно было ознакомиться с аннотацией к фильмам.

– Ну, ты, в общем, тут изучай, а я пока за попкорном схожу. Тебе какой брать?

– Давай карамельный, – ответила Рита, перелистнув пластиковую страницу.

Описание были прямо скажем туманные, либо занудные истории о неразделенной любви, либо о разделенной, но по всей видимости с весьма печальным финалом.

– Так, а что у нас на счет ужасов? – поинтересовалась у самой себя Рита и принялась вслух перечислять названия: – Мертвая тишина, Заброшенный дом, Девушка по соседству. Монстры, приведения, демоны и прочая ерунда. – Что-то Голливуд совсем обленился, ничего стоящего, – она уставилась на очередную страницу.

Внезапно, её привлекла одна очень мрачная, но в тоже время, странная картинка. Небывалый минимализм. В центре огромный белый экран и всего два зрителя среди множества пустых кресел. Ни кровавых тел, ни кошмарных глаз выглядывающих из мрака. Рита с интересом присмотрелась к силуэтам девушек. Длинные темные волосы, прям как у них с Натусей. – А это что-то интересное, – Рита с придыханием прочла описание: «Две юные особы решают посетить новый кинотеатр, что открылся в их маленьком городке. Они выбирают фильм. Садятся в первый ряд, и тут начинают происходить ужасные события. Они слышат Зов. Ужасный шепот, что призывает их в свои кровавые объятия…»

Читать дальше Рита не стала. – Бред какой-то. – Она перешла к следующему фильму, но там вновь оказался все тот же низкопробный «Зов».

– Не поняла, это что же вторая часть? – Рита перелистнула страницу обратно и снова вперед. Рисунки оказались идентичными. – Наверное, случайно вставили один и тот же лист, – предположила она. Но перейдя к остальным фильмам, оказалось, что все оставшиеся страницы посвящены все тому же дурацкому ужастику.

Вот это уже действительно выглядело странно. Даже если выбора больше нет, зачем дублировать информацию в таком количестве? Проще оставить файлы пустыми, – подумала Рита и решила ознакомиться со всем перечнем заново. Но когда она начала просмотр с первой страницы, то едва не охнула от удивления. Вместо Мертвой тишины, красовался белый киношный экран все с теми же жертвами-зрительницами.

– Что за фигня! – фыркнула Рита. – А где же остальные фильмы?

Она принялась судорожно листать каталог, но не нашла ничего кроме одного и того же постера. Ощущая, как на лбу выступает испарина, Рита будто провалилась в ночной кошмар. Не веря собственным глазам, она уже сама не понимала, что пытается найти. В этот самый момент рядом раздался задорный голос подруги.

– Слушай, ну у них здесь и ведерки. Нам за сеанс точно не осилить.

– А?! Что? – встрепенулась Рита.

– Ну как, выбрала? Только давай без этих кровавых соплей, лады!

Рита кивнула и вновь опустила взгляд на страницу. Рядом с текстом виднелось фото темного подвала и раскрытая дверь, на фоне которой застыла девушка и маленький мальчик. Фильм назывался «Посланники».

Возле дверей, ведущих в кинозал, было людно. Контролер, молодая девушка в красной униформе, пыталась организовать присутствующих, выстроив их в очередь. Получалось у нее не очень.

Когда Рита с подругой все-таки протиснулись внутрь и стали подниматься по ступенькам, произошел один весьма неприятный момент. Какой-то худощавый паренек резко устремился к выходу и, пробегая мимо, грубо задел плечом Риту. Попкорн из ведерка фонтаном брызнул наружу.

– Осторожнее! Совсем офонарел! – возмутилась Натусик.

– Да ладно, брось, – успокоила подругу Рита, – бывает.

– Ага, бывает. Бухарик чертов! Зальет зенки и по киношкам отлеживаться шастает, – не унималась Натусик.

– С чего это ты взяла что он бухарик?

– А кто же еще?! – нахмурилась подруга. – Капюшон надвинул, чтобы рожу свою ото всех скрыть и носится как угорелый. Сто пудов пива натрескался, а когда мочевой пузырь на мозги начал давить, рванул в туалет.

– Очень может быть, – согласилась Рита, усаживаясь в удобное кресло.

Реклама длилась целую вечность, а потом резко оборвалась, и начался фильм. Слегка мрачноватый, но достаточно динамичный, без всяких резких звуков и выскакивающих из темноты монстров. Ближе к финалу стало совсем интересно. И вот когда главные герои осмелились спуститься в таинственный подвал, в зале раздался глухой женский голос:

«В связи со сложившейся ситуацией, просим всех посетителей торгового центра в срочном порядке покинуть кинотеатр. Информация для родителей: все дети с игровой площадки уже находятся на улице в безопасном месте, расположенном в северном крыле торгового центра. В случае необходимости просим вас обратиться к сотрудникам охраны или администрации. Спасибо за понимание».

– Ну вот, такой облом! – надула губки Натуся.

Рита напряжено огляделась по сторонам: никакой паники, все чинно и благородно. Люди не спеша спускались по ступенькам в направлении зеленых букв «EXIT» – спокойные голоса, расслабленные лица.

– Надоели эти телефонные террористы, – нахмурилась подруга.

– Так это что из-за бомбы? – не поверила Рита.

– А из-за чего же еще.

– Только бы ложная оказалась.

– Не бойся. Конечно ложная, – безапелляционно заявила подруга. – Нас на прошлой неделе точно также с «Щуки» эвакуировали. Я в новостях читала – по всей стране хулиганят. Позвонят, повеселятся, а мы страдаем.

Они вышли в коридор и уже направились вниз, на первый этаж, когда Рита внезапно спохватилась:

– Постой, кажется, я пакет забыла, маленький такой, с косметикой.

– Не переживай, кто его впотьмах возьмет. Давай скорее. Буду ждать тебя у эскалатора, – быстро сориентировалась Натусик.

Пустой кинозал, в котором так и не удосужились зажечь свет, заставил Риту немного напрячься. Она поднялась в пролет нужного ей ряда, подобрала пакет и быстрым шагом направилась вниз. В этот самый момент, боковым зрением, она заметила сидящего во втором ряду юношу в спортивной толстовке. Запрокинув ноги на переднее сидение, он спокойно поглощал попкорн, уставившись в абсолютно пустой экран. Лицо его, как и прежде, скрывал глубокий капюшон.

– Молодой человек, фильма не будет, эвакуацию объявили, – буднично произнесла Рита и уже собиралась уходит, но не сделав и шага, остановилась. Обернулась.

Парень сидел в той же позе, не замечая никого вокруг.

– Вы меня слышали? Эвакуация! Опасность! Всех просят покинуть торговый центр, – с неким драматизмом в голосе, добавила Рита.

В ответ парень дернул головой, то ли соглашаясь, то ли наоборот, не желая принимать услышанное к сведенью.

– Дело ваше, – не стала спорить Рита. Она спустилась по коридору, зашла за занавес и потянула на себя ручку массивной двери. Только вместо выхода – непонятно как, вновь оказалась в зрительном зале.

Раз! И все сначала.

Наваждение. Натусик была рядом и, подслеповато уставившись в билет, пыталась разглядеть номер ряда и места. А вот остальные зрители показались Рите какими-то странными. Неживыми что ли. Вроде проходят мимо, а вроде, как и нет.

Остановившись возле второго ряда, Рита повернула голову и опять обнаружила молодого человека в спортивной толстовке. Он был на своем привычном месте: уткнувшись в экран, с жадностью пожирал попкорн.

Поставив сумки на пол, Рита устало потерла глаза. Какое-то безумие. Этого просто не может быть!

Убрав руки от лица, девушка вздрогнула. Молодой человек в толстовке оказался прямо напротив нее. Слишком близко, как говорят в таких случаях – нарушив зону комфорта.

– Что вам от меня надо? – едва слышно прошептала Рита.

В ответ он лишь покачал головой. Странная реакция, неужели его не устроил вопрос? – судорожно подумала девушка. А в следующую минуту ее охватил страх. Неосознанный, дикий страх, на смену которому пришла банальная обреченность. Словно разум открыл для себя одну простую истину. Сейчас случится беда!

– За что?! Что я вам сделала?! – дрожащими губами спросила Рита.

Окруженная безликими тенями равнодушных зрителей, она замерла, ожидая ответа.

И дождалась. Он прозвучал прямо в ее голове.

Из глубины капюшона показалась надменная ухмылка. Тонкие, неестественные губы, растянулись полукругом.

«Приготовься к смерти!»

– Я не хочу! – Рита почувствовала, как из глаз брызнули слезы.

Она пыталась сдвинуться с места, вырваться из этого душного, давящего зала. Но была не в силах даже пошевелить кончиками пальцев.

Капюшон безликого палача опустился. Он смотрел куда-то вниз. Девушка, всхлипывая, последовала его примеру. И быстро поняла, что привлекло внимание. Развернув ладонь к себе, юноша наблюдал за тем, как его кожа быстро покрывается серебром, обретая форму клинка. Секунда, и вместо руки уже было лезвие – странное трехгранное оружие, предназначенное привести в исполнение ужасный приговор.

– Прошу вас, не надо, не убивайте меня, – предприняла последнюю попытку жертва.

Но палач не собирался слушать ее мольбы. Лезвие легко вошло в живот, девушка сделала свой последний вдох, и наступила тьма.

03 июля 2018

Москва-сити. Башня Федерации

Одно из офисных помещений коммерческого холдинга

Весть с другой стороны

Основная часть внепланового совещания закончилась довольно быстро. Обсудили стратегию развития на новый квартал, пробежались по затратной части и признали работу корпорации в целом удовлетворительной. Поблагодарив присутствующих, коммерческий директор попросил всех вернуться на рабочие места.

В зале для переговоров осталось лишь двое. Оба мужчины. Примерно одного возраста – двадцать пять, максимум тридцать. Один в дорогом твидовом костюме-тройке, другой – в потертой кожаной жилетке, темной футболке с изображением скалящегося черепа и джинсах. Но главное особенностью являлась их внешность. Они были похожи друг на дружку, словно две капли воды. Даже близнецы не имели такого поразительного сходства.

– Скажи, и не надоело тебе копаться в этой торговой рутине?

Одетый с иголочки недовольно хмыкнул:

– Если бы ты знал на пороге каких открытий мы стоим, так бы не говорил.

– И что же на этот раз? – поинтересовался собеседник.

–Сделка с безумным количеством нулей. Мы почти дожали эту гребанную корпорацию.

Байкер задумчиво улыбнулся:

– Медные трубы не дают покоя?

– К черту эти трубы! Дело в другом. Это нечто вроде адреналиновой иглы. Согласись, у каждого возрожденного она своя. У тебя скорость, у меня – финансовый риск, возможность в один миг лишиться всего. Если меня переиграют, так и знай, пущу пулю в лоб.

– Так просто?

– А иначе мое пятое пребывание в этом тухлом мире потеряет всякий смысл.

– Почувствовал себя бессмертным? – поинтересовался Блуд.

– Не совсем так. Просто по другому не могу, – и немного подумав, собеседник добавил: – А тебя что-то не устраивает?

– Безусловно.

–Что именно?

– Ну например неоправданный риск, – заявил байкер. – Вместо слепого азарта лучше бы внимательно огляделся по сторонам. Мы все-таки не простые смертные, если ты не забыл.

–О чем это ты?

– Вот полюбуйся.

Блуд небрежно извлек из-за пазухи свернутый в трубочку синий непроницаемый файл и кинул его на дорогой стеклянный стол. Наружу выскользнули папки в виде грубых картонных конвертах.

– И что это? – поинтересовался Велислав.

– Дело, которое не требует отлагательств.

– Даже так?

– Именно, – кивнул Блуд. – Будь добр, ознакомься. А я пока, с твоего позволения, немного наслажусь тишиной.

Пока Велислав изучал документы, байкер застыв у окна, любовался городом с восьмидесятого этажа высотки.

Столица была как на ладони: букашки-машины ползли по извилистым трассам самого медленного из всех транспортных колец, немного в стороне скользили по рельсам стальные черви электричек. Блуд усмехнулся. Прямо божий форт-пост, не иначе. Неужели все дело в высоте: чем ближе к небесам, тем отчётливее ощущаешь себя всемогущим творцом?

– Прочитал? – не оборачиваясь, спросил байкер.

– Прочитал.

– Что скажешь?..

– Зря нагнетал, не впечатлило.

– Вот как? – удивился Блуд.

–В мире каждую секунду умирают миллионы или даже сотни миллионов. Голод, болезнь, военные конфликты. Причин хватает. Поэтому хватит морочить мне голову своими детективными изысканиями. Я не для этого назначил тебя начальником безопасности. А если скучно, займись делом!

Блуд обернулся: на его лице застыла загадочная улыбка.

– Уверен, что не хочешь разгадать этот ребус самостоятельно?

– У меня нет на это времени, – недовольно огрызнулся Велислав.

– Хорошо, так и быть, дам подсказку. Три досье … три человека. Уточнение – мертвых человека. Несчастные случаи, правда, довольно сомнительные. Продолжать?..

– А если я скажу – нет?

– Меня это не остановит.

– Тогда зачем спрашиваешь?

На лице байкера возникла хищная улыбка:

– Сейчас сам поймешь, что не зря платишь мне зарплату.

– Заметь, огромную зарплату, – уточнил Велислав.

Блуд только кивнул.

– Так вот, один, вернее одна из этих мертвецов удивительнейшим образом воскресла и заявилась к нам в гости.

Брови менеджера сошлись у переносицы, а на лице возникло явное напряжение:

– Продолжай.

– Она была в группе соискательниц на место делопроизводителя. Но на собеседование не пошла. Осталась в холле. А потом удачным образом проникла внутрь здания. Судя по видеозаписям, ее интересовал исключительно наш архив. К сожалению, камеры зафиксировали лишь время прихода и ухода, а не сам процесс – поиск информации занял у нее минут двадцать. После чего она благополучно покинула башню.

– Почему не поймали?

– Поздно спохватились, – честно признался Блуд.

– Ты уверил меня, что я не зря плачу деньги.

–Доклад еще не закончен. – Мастерски выдержав паузу, байкер продолжил. – Среагировал я довольно оперативно. Проследить ее маршрут не составило большого труда.

– И куда же привел след?

– На Патриаршие.

– Сумеречный портал, – на выдохе произнес Велислав.

– Именно. Там-то мы и обнаружили еще двоих. Мужчины, один бывший сотрудник милиции, второй – инженер с Красногорского авиационного завода. Разница в смерти десять лет. Ни родственных связей, ни общих знакомых не выявлено. Что еще… ах, да. Ведут себя, как и положено мертвякам. Пришли сели, и замерли, будто изваяния. До тех пор пока не прибыл их хозяин.

Молча покинув свое место, менеджер приблизился к брату. В глаза глядеть не стал. Просто уткнулся в стекло, бросив взгляд на призрачное отражение.

– И кто же подослал к нам эту Навь?

– А для этого я подготовил четвертую папку.

– Но она пустая.

– Я знаю. Мы сейчас как раз работаем в этом направление.

– Есть предположения? – заиграв скулами Велислав отвернулся. Ужасно хотелось выпить. Может быть так услышанное будет восприниматься немного легче.

– За сутки, что я установил слежку, в квартиру кроме этих троих никто не заходил и не выходил.

– А что если хозяин использует Занавес?

– Маловероятно. Восьмой этаж, замкнутое пространство.

Велислав вздохнул:

– Может нам все-таки стоит обратиться в Культ?

– Я бы пока не торопил события. – Дыхнув на стекло, Блуд осторожно вывел пальцем на запотевшей части охранительный символ. – Ситуация не столь критична. Поэтому предлагаю немного повременить, запастись терпением, но при этом не терять бдительности.

– Главное, что бы когда нам понадобилась поддержка, не оказалось слишком поздно.

– Не переживай, не окажется, – уверил Велислава байкер. – Есть кое-какие мысли на этот счет. А пока я проинструктирую безопасников и твою личную охрану. Возможно хозяин этих мертвяков объявится уже сегодня. Мы работаем сразу во всех направлениях.

Остановившись возле аппарата с селекторной связью, Велислав потянулся к кнопке, чтобы вызвать секретаршу, но в последний миг одернул руку. Обернулся в сторону брата. Его взгляд приобрел привычную требовательность.

– Твои туманные уверения, что контролируешь ситуацию меня совершенно не устраивают. Я первый раз вижу разумную Навь способную не только совершать последовательные действия, но и вести себя как абсолютно живой человек. Не хочешь убедить меня в обратном?

Блуд обернулся и медленным шагом вернулся обратно к широкому столу для переговоров. Присев, он скрестил руки перед собой и только сейчас соизволил ответить:

– Разумный мертвец не такая уж редкость. Я уже нашел некоторый материал на этот счет.

– Где? В летописях Культа?! – просветлел Велислав.

– В интернете, брат. В обычном интернете.

– Ты разыгрываешь меня?

– Вовсе нет. В открытом доступе имеется несколько научных работ одного профессора. Бывший глава кафедры РГГУ. Он описал этот феномен еще двадцать лет назад. Но в конце девяностых, в период очередного денежного кризиса, было не до теологических откровений.

Недовольно скривившись, Велислав устало потёр переносицу:

– Думаешь, он сможет нам помочь?

– Я уже связался с одним из искусников. Он обещал нам помочь.

– Но они же напрямую подчиняются Культу, – заметил менеджер.

– Не будем заранее беспокоить совет старейшин. Искусник окажет нам содействие неофициально. – Сложив папки обратно в файл, Блуд засунул их под куртку, и молча направился к выходу.

– Держи меня в курсе дела, – бросил ему в спину Велислав.

– Не сомневайся, – ответил Блуд. Только сейчас на его лице промелькнула едва уловимая тень неуверенности. Но его наниматель, к счастью, этого не увидел.

03 июля 2018. 19 часов 10 минут.

На углу у Патриарших

Когда прошлое встречается с настоящим

В теплый летний вечер Москва буквально трещит по швам от всевозможных наваждений. Случайный прохожий, спешащий по своим делам, и не заметит; а тот, кто повнимательнее, да к тому же не отягощен привычными заботами, способен уловить легкое дуновение необъяснимого беспокойства. Это город, избавившись от назойливой духоты, выглядывает из подворотни, чтобы совершить вечерний променад. Облачившись в старый сюртук, он небрежно подхватит цилиндр и трость с набалдашником в виде ключа, и недовольно кряхтя, выберется из задворок на широкую мостовую. Как бы не украшали первопрестольную цветами, меняя брусчатку и освежая фасады, скрыть мрачного, мертвенного налета невозможно.

Слегка прихрамывая в районе Хитровки и шмыгая носом от неприятного ветра Воробьевых, город пройдется по своим центральным районам. Немного потопчется на Лобном месте, взгрустнёт возле Новодевичьего и завершит свой круг где-то на Чистопрудном.

На Сухаревскую идти не станет: не стоит смешивать грусть с неприятным волнением, ведь башня старины Брюса никуда не делась. Она все также стоит на своем привычном месте. Главное уметь слегка приоткрыть призрачный Занавес, за которым не существует времени, и прошлое неразрывно связано с настоящим.

Там, за пределами привычного мира существуют и бывшие обитатели. Вместе со своим каменным повелителем, повинуясь его воле, они выбираются на прогулку. Раскинувшись на мостовой иглами теней, призраки торопливо поползли вверх по улицам и переулкам, наслаждаясь возможностью хотя бы ненадолго прикоснуться к мирской суете.

Наташа отвела сынишку в Макдональдс – тот что на Пушкинской, – а оттуда, они неспешным шагом направились вниз по Бронной к Патриаршим. Дальше в планах был Зоопарк и, возможно, Планетарий.

Остановившись возле скульптур у памятника баснописцу Крылову, тех, что уютно расположились в сквере у пруда, женщина кинула мимолетный взгляд на прохожих, и внезапно обомлела. Прямо у воды, словно воспоминание со старой фотографии, стояла Рита.

Первое о чем подумала Наташа, что память сыграла с ней злую шутку. Девушка действительно сильно похожа на ее бывшую подругу, которая погибла одиннадцать лет назад. А с другой стороны, ведь встречаются же двойники. Просто похожая форма лица, глаз и губ. Манера поправлять волосы, неуклюже переминаться с ноги на ногу. Мысли сбивчиво закружились, ища подтверждения догадкам. Но развеять все сомнения можно было лишь одним простым способом.

– Коля, поиграй пока здесь, сынок, – отрешенно пролепетала Наташа, и на ватных ногах направилась к Рите.

Развернувшись в пол-оборота ее подруга – а сомнений в этом оставалось все меньше и меньше, – уставилась на женщину туманным взглядом.

– Рита, это ты? – не в силах унять волнение, тихо спросила Наташа.

– Я…

– Но как такое возможно… – остальные слова застряли где-то в груди, так и не вырвавшись наружу.

– И что же тебя удивляет?

Вопрос поверг женщину в шок. Она готова была услышать все что угодно: историю о таинственном воскрешение, медицинской ошибке и даже существовании загробной жизни, – но только не заданный ей вопрос.

– Ты же умерла, тогда в кинотеатре. Тот алкоголик, в толстовке, помнишь? Он ведь ударил тебя ножом! Просто так, беспричинно. И ты упала, а потом был какой-то кошмар…

– Верно, все так и было, – согласилась Рита.

– Так и было?! – не поняла женщина. – И ты так просто об этом говоришь?

Безумие! Просто невозможно! Она ведь лежала в гробу! По-настоящему, взаправду. А теперь стоит здесь и говорит, что все так и было. Разум как назло упрямился, не желая воспринимать слова как правду.

– Скажи… как там мама? У нее ведь давление и сердце, – все тем же механическим голосом поинтересовалась Рита.

Шок немного спал. А вот осознание реальности так и не наступило. Наташа продолжала пребывать в странном полусне, где все кажется настолько иллюзорным, что хочется ущипнуть себя посильнее и избавиться от навязчивого непонимания.

– Ты что же у нее так и не побывала после своего … возвращения? – Вопрос показался самой Наташе каким-то корявым. Впрочем, мысли по этому поводу были еще хуже.

– Нет, я ее не навещала, – с некой грустью произнесла Рита, и чуть тише добавила: – Мне нельзя.

Внезапный ветер закружил на дорожке пыльную воронку. А усилившись, заставил деревья взволновано склонить кроны. Девушка резко обернулась и уставилась в дальнюю часть аллеи, что опоясывала пруд. В самом конце, у поворота, стоял молодой человек в джинсах и спортивной толстовке.

– Кажется мне пора, – засуетилась Рита. – Рада была повидаться.

Наташа растерянно протянула руку даже не пытаясь ее остановить. Просто хотела проверить одну догадку.

– Постой, а что передать твоей маме?

Подруга обернулась, приложила указательный палец к губам – знак молчания.

Уже через минуту она бесследно растворилась среди случайных прохожих. Наваждение, которое в этот вечер царило в городе, исчезло также внезапно, как и появилось. Такой уж удел прошлого – ворваться в нашу жизнь мимолетной тенью, оставить после себя множество вопросов, и неприятное послевкусие недосказанности.

Рублево-Успенское шоссе. 03 июля 2018. День.

Загородный дом Блуда

Мрачные мысли хуже самой неизбежности

Щелк-щелк-щелк…

Уставившись в монитор стеклянным взглядом Блуд упорно мучал «мышку». Раньше, однообразный звук помогал сосредоточиться не отвлекаясь по мелочам. Будто метроном он задавал ритм, вынуждая быстрее шевелить извилинами. Предлагать версии, всесторонне их анализировать и делать правильный выбор. Подобный метод никогда не давал сбоев. До сегодняшнего дня. Сейчас же он лишь раздражал. В голове была сплошная каша, ни одной светлой мысли. Сплошные догадки и сомнения.

Блуд убрал палец с кнопки – звук прекратился. Монитор еще какое-то время горел, а затем погас, перейдя в спящий режим. Устало отклонившись на спинку удобного компьютерного кресла из белой кожи, байкер обреченно уставился в потолок.

Еще вчера он был уверен, что воскресшие из мертвых соглядатаев всего лишь чья-та насмешка. Недоразумение, причиной которого стала некомпетентность его сотрудников. Так сказать, стечение странных, но вполне объяснимых обстоятельств. Но теперь все выглядело менее радужно.

Наружка – двое сообразительных парней, так называемые бывшие сотрудники, зря времени не теряли. Когда Блуд подкатил лично на своем байке, им было что рассказать своему шефу.

Злополучную квартиру, где укрылись три нави, так никто и не посетил. Зато произошел другой, весьма примечательный случай. Девушка, что умудрилась безнаказанно порыться в информационном архиве, решила немного прогуляться. Правда, недалеко – пару кругов вокруг Патриарших. Именно здесь и произошло самое интересное.

Разговор с женщиной, ребята описали довольно скупо. Встретились, ранее, судя по всему, были знакомы, перебросились всего парой фраз, и все… Зато потом началась настоящая чертовщина. Девушка внезапно устремилась прочь. Соглядатаи кинулись за ней. В конце улицы разделились. Но ни один, ни второй ее так и не догнал. Зато Объект обнаружил водитель, который находился в двух километрах от зоны поиска. Как она туда попала, никто так и не понял. Потому и предположений высказывать не стали. Но самое интересное, что девушка была не одна, а в компании молодого человека. Описание было довольно скупым: синие джинсы, толстовка, обычный подросток, и главное, никаких особых примет. Даже лица и того не разглядели из-за капюшона.

Блуд слушал и мрачнел на глазах. А когда узнал окончание истории, взорвался и спустил на подчиненных собаку.

Девушку довели обратно до Патриарших, а вот парню удалось уйти. Вернее, водитель описал эту оплошность так: перешагнув небольшую лужу, второй объект просто провалился туда, как сквозь землю.

Такого раньше Блуд не слышал, но сомневаться не приходилось – спец видел то, что видел, никаких иллюзий или обмана. Поэтому из всего услышанного можно было сделать один неутешительный вывод: нечисть тут не причем. Ситуация куда серьезнее…

Быть непохожим на других тяжкое бремя – что может быть хуже, чем белая ворона среди черной галдящей массы. Впрочем, речь не о внешнем, а о внутреннем отличии. И ладно бы ты привык к этому с детства и смирился со своей участью. Но ведь, как правило, перемены приходят внезапно. К такому уж точно нельзя подготовиться. Нечто жуткое, неизведанное, просто обрушивается на тебя как снежный ком, придавливая своей безысходностью. В таких случаях остается смириться и привыкать к новым обстоятельствам. Именно так и никак иначе начитается пробуждения Бессмертных. Но первым признаком являются ночные кошмары. У Блуда пробуждение наступило лет в двенадцать. У других случалось и раньше.

Но это был лишь первый этап.

Процесс взросления был долгим и постепенно приоткрывал завесу тайны возрождения. Длился он долго – целых семь лет, сопровождаясь видениями и нервными срывами. Правда, для подобной активности был необходим некий катализатор: старая усадьба, блошиный рынок или обычная серебряная ложка, – что угодно связывающее настоящее и прошлое тугим узлом забытых воспоминаний.

Блуд никогда не забудет как в первый раз увидел Тень прошлого. Странную субстанцию, которую современные мистики, не разобравшись, окрестили бы призраком. Было это в Кусково, где юный Блуд, именовавший себя Николаем, прогуливался со своей институтской пассией. Удивительное дело – в тот миг, он не испугался, а почувствовал некое приятное волнение, словно прикасался к чему-то неизведанному. Через пару месяцев Тени стали являться к нему не во снах, а уже наяву практически каждый день.

Следующая фаза Пробуждения называлась Переходом.

Удивительное по своему предназначению число 19 заставляло несмышлёных птенцов, наконец покинуть свои гнезда. Именно в этом возрасте им открывался новый мир, где слово смерть приобретало несколько иное значение.

Отпраздновав день рождения, Перерожденные, на утро, просыпались иными. Теперь они помнили все свои прежние жизни. И это было великое знание! Все то что до этой минуты казалось всего лишь странным наваждением, приобретало особый смысл.

Блуд хорошо помнил, как у него перед глазами возник образ Кавказа и страшной перестрелки с адыгами. В той жизни ему было не суждено пережить усмирение Большой Кабарды. Вместе с осознанием, что все воспоминания, а главное – знания, не симптомы неведомой болезни, а истинная правда, сделали его сильнее.

Прежних жизней он насчитал двенадцать. И все отличались яркостью и насыщенностью.

Осознать свое новое прошлое оказалось не так просто. Вначале Блуд сильно испугался, но потом, немного отойдя от шока, стал усиленно копаться в своей памяти. Сделать это оказалось не так уж сложно: просто закрываешь глаза, и прошлое бесцеремонно врывается в твою жизнь. Образы, умения, мысли. Таким нехитрым способом Блуд добрался до самой первой и, по его мнению, главной жизни.

Определить год и место было практически невозможно. Зато все остальное виделось так отчетливо, будто произошло вчера.

Он жил на берегу большого озера и охотился в дремучих лесах. Тогда его звали Блудо, что означало распутный и неоседланный или лучше сказать – бессемейный. И теперь, пронеся это имя через века, он вернул себя.

В Культ его приняли гораздо позже. И когда Блуд произнес клятву, Перерождение вошло в завершающую стадию. Он оказался среди таких же как он, людей с невероятными знаниями и силой. Всю жизнь он считал себя человеком с больным сознанием, но теперь все встало на свои места.

Перейдя по ссылке «Кладезь», Блуд ввел пароль и попал в хранилище истинных ценностей. Здесь содержалась только проверенная информация, никакой сетевой шелухи, вранья и рекламного мусора. Эта сеть принадлежала тайно организации именуемой Культом.

Вбил в поисковике – Духи, безликие создания… Существа… Связь с событиями: возвращение мертвецов… оживление… Навь.

Поиск не занял много времени. Буквально через пару секунд экран выдал отсутствие каких-либо совпадений. Тогда Блуд решил слегка скорректировать запрос.

Мифы и легенды… Подтвержденные домыслы…

Компьютер снова взял паузу на обработку, – и вскоре на экране появилось множество ссылок на папки Летописцев.

Битый час Блуд пытался нащупать хоть что-то, что могло подтвердить его смелую теорию происхождения разумной Нави. Но все попытки были тщетны. База данных не содержала ничего похожего. Отчаявшись, байкер устало покинул кожаное кресло, сделал себе кофе и вернулся к поискам. В голове крутилось нечто неуловимое, некая ниточка, способная вывести прямиком к необходимой информации. Однако поисковик продолжал выдавать лишь многочисленные пустые папки.

Отставив пустую чашку в сторону и, пытаясь унять нарастающее раздражение, Блуд просто напечатал:

Архивы отголосков …прочее…

Закрутился значок ожидания – щит с драконом внутри. На экране возникли две папки. Блуд ощутил, как трепетно заколотилось сердце: первая папка содержала странную, но в тоже время, притягательную метку « Неучтенные показания. Приостановленные дела».

Неужели это то, что нужно, подумал Блуд, и быстро прикоснулся к экрану.

Среди сканированных записей возникло ужасающее своим видом существо. Всего лишь карандашный набросок, но выполненный настолько искусно, что казалось, прикоснись к нему, и он оттяпает твой палец.

Перед тем как приступить к изучению данных: описаниям, свидетельским показаниям и прочему – Блуд пригляделся к лысому черепу переплетенному нитями огромных жил. Вместо рук длинные тонкие лапища с кривыми когтями. Тело – тщедушный комок мышц и сосудов, словно с человека взяли и содрали кожу.

Закрыв глаза Блуд ощутил как его бросило в холодный пот. Он уже видел это существо – в другом обличие, в другом веке, но это все равно было оно.

В очередной раз окунувшись в прошлое, байкер почувствовал непреодолимое приближение смерти, которое шлейфом тянулось через все его реинкарнации.

– Ты уже являлся в этот мир, и не раз, – с интонацией обреченного на казнь, произнес Блуд.

Он хотел услышать ответ. Но тварь, замерев в угрожающей позе, так и осталась обычным рисунком.

Средний палец крутанул колесико мышки. Картинка поползла вверх, экран заполнил мелкий, убористый подчерк.

Из воспоминаний старца Гермогена. «…Страшилище явилось ко мне сразу после вечерней молитвы. Запрыгнуло в окно кельи и замерло, будто ворон в ожидании скорой сечи. Не дать, ни взять – дьявол во плоти. Я же не собирался заводить разговор первым, а лишь принялся страстно молиться, дабы словом божьим изгнать мерзкое создание из своих покоев. Только как не старался ничего у меня не вышло.

Дочитав Молитву честному кресту, я как и полагается, поднял очи. Но ничего не изменилось. Существо продолжало сидеть на окне, поскрипывая клыками, и даже, как мне показалось, улыбалось. Тогда я решил продолжить свою борьбу, когда услышал низкий, скрипучий голос. «Не по тебе мой долг. Помоги, и я покину этот мир!» Не хотел я, а все же спросил: «Кто тебе нужен?» И был дан мне ответ: « Нужен мне Чужак. Тот, кто отступил от закона иерархии. Ищу я подобные души для того, чтобы исправить изначальную ошибку!»

Чудны оказались слова его. Непонятны.

Но главное, не поддался я на его уговоры. Устоял от искушения».

Блуд, пролистал страницу ниже. Здесь шли еще одни показания с промежутком в более чем двести лет.

Из предсмертной записки Федора Николаевича Волошского, адъютант первого ранга «… Он преследует меня месяц или около того. Жуткий тип для которого не существует границ, ни физических, ни духовных. Описать его подробно, к сожалению, не представляется никакой возможности. Но я знаю – Он и есть истинное, вселенское зло.

Все началось с кошмарных ведений наяву и во сне, а потом Он явился ко мне во плоти. И принялся следовать тенью. Незримый соглядатай, он умеет примерять на себя всевозможные обличия: разносчика газет, дородной товарки или заспанного кучера. Впрочем, есть у него и истинный образ – юноша, по одежде и повадкам, весьма благородных кровей.

Одет всегда одинаково: длинный плащ напоминает змеиную шкуру, и трость с навершием в виде головы какой-то жуткой птицы, которой он умело отбивает ритм знакомой мне песни, ударяя о каменные бока брусчатки.

Что же на счет лица, то вряд ли я смогу описать его столь же подробно. Дело в том, что его просто не существует. Вместо него лишь странные тени, не более. Также я никогда не слышал его голоса, поскольку за все время этой странной игры в охотника и жертву, он не произнес ни слова…»

Прервавшись, Блуд облизнул пересохшие губы. Именно этого человека он видел в своем первом виденье. В том самом кошмаре, заставившем его проснуться в холодном поту. А на следующий день явился начальник охраны и принес флешку на которой была видео запись о проникновении в архив Нави.

«… Сегодня утром я получил от него письмо. Святые заступники! Он знает обо мне абсолютно все. Мои предыдущие жизни. Ему известно даже имя моей первой возлюбленной. Но самое страшное не это…. В этом письме Он называет меня Ошибкой. И утверждает, что я нарушил какую-то Традицию. Именно так, с большой буквы. И общение его сквозит пренебрежением, словно я подзаборный пес незаслуживающий даже малого снисхождения.

Я поделился этим письмо с Культом. Но волхвы мне не поверили. Можете себе представить – ни одного голоса в мою защиту. А ведь это напрямую касается таких как мы и нашего тайного общества. Впрочем, все пустое. Наши волхвы слишком заняты сохранением ореола скрытности и не хотят замечать очевидных вещей.

Наше присутствие на земле раскрыто. И в скором времени на каждого Перерожденного начнется охота. А первой жертвой, увы, станет ваш покорный слуга.

Что ж, настал черед дать отпор моему опасному соглядатаю. Уж не знаю, есть ли у меня шанс выйти из этой дуэли победителем или нет, но я обязательно попытаю шанс. Для приличия взял два пистоля и армейский нож. Как говорится: пан или пропал. Мне известно время и место нашей встречи, этого вполне достаточно.

Чего же еще требуется, сударь? Пожалуй, только немного храбрости в виде согревающего бокала на дорожку… Только знаете что, все это время меня не покидает одна очень странная и пугающая мысль: а что если мой противник соткан не из плоти и крови? Что если его природа таится за пределами нашего земного бытия? Что тогда? Какая участь ждет меня при таком раскладе?

Перерождение или вечное забвение…»

Ниже, канцелярским почерком шла приписка датированная следующим веком:

«… Пропал без вести, новых перерождений не выявлено».

Затаив дыхание, Блуд отстранился от монитора и, запустив руки в длинные волосы, так и замер, стараясь переварить полученную информацию. Миф, который долгие столетия напоминал призрачную дымку, начал приобретать вполне реальные очертания.

03 июля 2018. Незадолго до полночи

Экскурсия «По следам Московских приведений»

Улочка рядом с особняком Морозовых на Спиридоновке

Человек тянется к тайнам, упорно отрицая их реальность

Виктор Иванович дождался пока люди выгрузятся из автобуса, попросил слушателей расположиться полукругом и глотнул из бутылочки на которой красовалась красная этикетка «Coca-cola». Внутри стразу стало теплее. Коньяк в пропорции один к одному со сладким напитком сделал свое дело – мгновенно поднял настроение.

Дом Морозовых был местом не столько мистическим, сколько трагическим. Но кто пожелает слушать о предательстве и легкомыслие, которое мы часто выдаем за превратности судьбы? Людям нужна была загадка без ответа, кошмар приправленный щепоткой ужаса. А не банальная жизненная история. Поэтому Виктор Иванович и принял решение применить допинг.

В обычные дни профессор старейшего в столице вуза, сегодня выступал в роли простого балагура. И основной его задача учить и просвещать, преобрела низменную форму развлечения. А в таких вещах правда совершенно ни к чему. Эффект салюта, вот что сейчас интересует серую массу. Поразительно! Ослепительно! Блестяще! – и ни слова про истину, которая скрывается за яркой ширмой изумительной лжи.

– Итак, начнем. Мы с вами находимся возле особняка одного из самых богатейших людей России Саввы Тимофеевича Морозова. Его жизнь наполнена всевозможными тайнами, над которыми до сих пор ломают голову историки. Но сегодня я поведаю вам не о его жизни, а о последних днях этого великого человека. Слишком уж много мистических событий связанно именно с ней…

Дальше рассказчик погрузился в шаблонные описание исторических фактов, а в конце, все-таки выдал парочку туманных предположений что во всем виновато некое проклятие.

– Скажите, а призраки здесь водятся? – поинтересовался кто-то из толпы.

Лица лектор не разобрал, в переулке как всегда отсутствовало нормальное освещение, лишь подсветка исторического монумента разгоняла неприятный сумрак.

– Очень может быть, – уклончиво ответил Виктор Иванович.

Но слушателя такой ответ не устроил:

– Это значит «да» или «нет»?

– Молодой человек, – определив по голосу, нехотя протянул лектор. – Лично я призраков здесь никогда не видел. Но ночные сторожа рассказывают, что… – мастерская пауза заставила слушателей напряженно затаить дыхание, – в полнолуние, из дальних комнат доносятся странные, пугающие вздохи. Хотя ночью там никого нет и быть может. Но это еще не все. Случается, что в коридорах слышатся медленные, шаркающие шаги. В основном, вон в той, дальней части особняка. – Лектор указал на левую половину парковой зоны.

– Хотите сказать, что из городу Парижу вернулся бывший владелец? – раздался нервный смешок.

– Возможен и такой вариант, – не стал спорить Виктор Иванович. – Давайте-ка перейдем улицу и внимательно прислушаемся к тишине, кто знает, может быть он и сегодня почтит нас своим присутствием.

Люди замешкались, но подчинились. Подойдя к ограде, лектор сделал еще один глоток из пластиковой бутылочки. Не для храбрости, а куража ради.

Люди притихли. Прислушались.

– Смотрите. – Виктор Иванович указал на крайнее окно второго этажа. – Всем видно? Там расположена комната, в которой, со слов смотрителей, чаще всего творятся странные вещи.

– Например?

– Ну-у, – протянул лектор, выбирая из своего арсенала лучший материл: – Например – мебель. Когда утром сторожа совершают обход: стулья и столы находятся не на своих местах. А вечером, бывает, в окне, сам собой загорается свет. Только не электрический, а такой знаете ли приглушенный, словно кто-то зажег старую масляную лампу. Так, что же еще? – задумчиво почесал затылок лектор.

– Про голоса я, кажется, уже говорил. Ах да, еще Тень. Знаменитая Морозовская тень. Обычно это случается в полнолуние, такое как сегодня. Именно при свете полной луны здесь случается одно поразительное по своей природе действо, – театральная пауза была недолгой. – После того, как в окне гаснет непонятно откуда взявшийся свет, по стене начинает тянуться длинная, будто змея, тень. Медленно она ползет по стене, огибая каменные узоры, а затем падает на землю и, шипя, исчезает в траве…

Слушатели приникли к ограде, пытаясь разглядеть вымышленного призрака. Воспользовавшись этим, Виктор Иванович совершил третий глоток и, достав из кармана небольшой, заготовленный заранее камень, швырнул его за забор.

Эффект был ошеломляющий. Даже высокие, плечистые мужики испуганно взвизгнули и быстро попятились назад. А если бы лектор умудрился еще изобразить невнятное бормотание, как ему это удалось в прошлый раз, то все уж точно кинулись в рассыпную.

– Кто там?

– Что там такое?!

– Я что-то слышал!

– Вы это видели… Видели?

На лице Виктор Ивановича возникла злорадная ухмылка, которой позавидовал бы сам Мефистофель.

– Не надо паниковать. Даже если это был дух самого Саввы Морозова или кого-то из его родни, вам совершенно нечего бояться. Мы все под надежной защитой! На случай, если на нашем пути повстречается недружелюбно настроенный призрак, я приготовил вот такой вот специальный оберег. – Лектор извлек из внутреннего кармана джинсовой жилетки некое подобие кроличьей лапки, обмотанный пожелтевшей бечевкой.

Смастерил он его накануне, как говорится, по пьяному делу. Но даже такая нехитрая поделка, в нынешних обстоятельствах произвела настоящий фурор. Прилипнув глазами к непонятной вещице, слушатели начали придвигаться ближе, словно пытались поскорее попасть в поле таинственного, защитного круга, как это сделал Хома Брут.

В такие моменты Виктору Ивановичу, готов был скулить от удовольствия.

Слегка отстранившись, он заметил, как люди повинуясь какому-то внутреннему чутью, двинулись за ним следом.

– Итак, давайте не будем терять время и направимся к следующей точке. Еще одно мистическое место в нашей столице находится на Чистопрудном бульваре, – объявил лектор.

Возражений не последовало.

Приблизившись к автобусу, Виктор Иванович дождался последнего слушателя, и уже собирался забраться внутрь, когда услышал низкий, спокойный голос.

– Профессор Краснов.

– Простите? – обернулся лектор.

Перед ним стоял плотный, лысеющий мужчина. На вид, лет пятьдесят или чуточку старше. Вот только одет он был как-то странновато, так сказать, не по погоде: длинный черный плащ – хотя город еще не остыл от дневного зноя, в руке зонт – а на небе не облачка. А еще в глаза бросилась невероятная усталость. Складывалось впечатление, что мужчина едва держится на ногах.

– Вы ведь профессор Краснов, верно? – уточнил незнакомец.

– Само собой, – инстинктивно кивнул Виктор Иванович. – А вы простите кто? С кем имею честь, как говорят в таких случаях?

– Мое имя вам ничего не скажет. Впрочем, вы правы, куда подевалась моя вежливость. Первуш Остромысл.

– Как-как? – профессор едва подавил внезапный смешок. – Простите, я наверное ослышался.

– Не думаю. Я произнес его достаточно громко и четко. Остромысл. Не Крысыл, Осыл или Ромысл. И не стоит удивляться, в мою бытность подобные имена были, если можно так выразиться, в моде. Особенно если ребенок проявляет излишнюю пытливость в познание мира.

– В вашу бытность? – задумчиво повторил Виктор Иванович.

Мужчина кивнул.

– Но я все-таки хотел вернуться к интересующей меня теме.

– Я весь во внимании.

– В девяносто восьмом году вы опубликовали одну очень интересную статью. Название точно не скажу, а вот содержание весьма примечательное: воскрешение людей и их возращение в родные семьи.

– Да, что-то такое припоминаю, – сказал профессор, отстранившись к автобусу. Ему ужасно не понравился этот вежливый, но в тоже время, назойливый тип. – Простите, дело в том, что я сейчас на работе. Провожу ночную экскурсию…А знаете, что… приходите ко мне на кафедру, завтра, после четырех. Я дам вам свой номер и вы наберете мне. И тогда мы поговорим более предметно обо всех моих научных изысканиях. – Нервно теребя найденный в кармане клочок бумаги, профессор принялся выводить на нем цифры.

Но мужчина лишь слегка улыбнулся и покачал головой:

– В этом нет необходимости. Мы поговорим здесь и сейчас, а за экскурсию не беспокойтесь – вопрос решаемый. Нас выручит мой коллега. Уверен, он прекрасно справится с вашей ролью, никто и не заметит подмены.

Не успел профессор что-либо возразить, а здоровый детина уже запрыгнул в автобус, заслонив собой водителя.

– Позвольте, но как же так?.. – растерялся лектор.

Мужчина еще раз улыбнулся. На этот раз как-то фальшиво, и подхватив профессора под руку, потянул за собой.

– Думаю, часа нам вполне хватит.

Когда автобус, ревя дизельным мотором, исчез за поворотом, оцепенение сменил праведный гнев.

– Да кто вы такой?! Что вы себе позволяете! – возмутился профессор.

– А об этом я расскажу вам по дороге. Время дорого, мой уважаемый осведомитель.

04 июля 2018. 00.10

Неподалеку от Патриарших

Малый Козихинский переулок

Потеряв бдительность – жди беды

Остромысл продолжал придерживать профессора за локоток – ненавязчиво и можно сказать, осторожно. Но это была лишь видимость. Стоило Виктор Ивановичу слегка отстраниться, как толстые пальцы сжимали его руку в тиски и возвращали обратно на свое место.

Разговор начался не сразу: они немного покружили по ночным пустынным улицам, а когда совершенно внезапно начался дождь, мужчина раскрыл свой огромный зонт-трость, и осторожно поинтересовался:

– Скажите, что вы думаете о нашем существовании?

– В каком смысле? – словно плохой студент вопросом на вопрос ответил профессор.

– В смысле – что нас ждет после смерти? – пояснил мужчина. Голос его прозвучал как-то сдержано и устало, словно ему надоело в сотый раз повторять одно и тоже.

– Ах вот вы о чем, – дернул головой профессор. – Ну, на этот счет существует множество теорий. Одни утверждают, что никакой жизни после смерти не существуют, другие – верят, что нас ожидают райские кущи. Вариантов много, а вот какой верный не знает никто.

Остромысл недовольно поморщился.

– Допустим. А какой ваш взгляд на эту величайшую тайну человечества?

Дождь мирно барабанил по грубому материалу зонта, успокаивая и настраивая на философскую беседу. Но Виктор Иванович, в эпоху советского режима, слишком часто получал нагоняй за свои смелые взгляды, поэтому откровенничать с незнакомцем не торопился.

– Хочу заметить, вы задаете весьма опасные вопросы.

– Правда, и в чем же опасность? – удивился собеседник. – Насколько мне известно, наука сейчас едва ли не каждый второй стремится постичь кто и зачем нас создал. А жечь на костре за ересь перестали уже лет так триста.

– Если быть точным, то последняя казнь в России состоялась 29 ноября 1714 года на Лобном месте. Что удивительно, в Европе последний приговор был приведен в исполнение в 1804. И кто из нас цивилизованнее? Простите, дурная привычка, – тут же осекся профессор.

– Ничего страшного. Это было познавательно, – снисходительно ответил Остромысл. – Но постарайтесь впредь не отвлекаться от основной темы. К сожалению, я слишком сильно ограничен по времени, – и дождавшись согласия, продолжил: – Так почему вы прервали исследование? Что послужило причиной? Неужели страх за собственную жизнь?

Виктор Иванович протяжно вздохнул:

Знаете, во времена рассвета нашей нерушимой империи я пережил слишком многое: и угрозы, и гонения, моральные и физические издевательства. Все вышеперечисленное можно вытерпеть. По крайне мере, во имя науки. Но потом началось невероятно, вы когда-нибудь сталкивались с чем-то что не в силах воспринять человеческий мозг?..

– Думаю, вопрос с защитой мы как-нибудь решим.

Резко остановившись, профессор почувствовал, как собеседник ослабил хватку. Внимательный взгляд коснулся Остромысла.

– Ответьте, кто вы такой? В противном случае, я не намерен продолжать наш престранный разговор.

Задумчиво кивнув, мужчина свободной рукой потер красные от усталости глаза. Складывалось впечатление, что он пытается подобрать нужный ответ, – тот который был бы понятен собеседнику и не вызывал новой волны недоверия.

– Скажем так: я возглавляю одну весьма влиятельную корпорацию занимающуюся изучением тайн мирозданья. Не слишком пафосно? – Такое объяснение как не странно удовлетворило профессора. – Не так давно, к нам попала ваша научная монография « Вернувшиеся с того света». Мы внимательно изучили ее. Подняли исторические архивы и пришли к выводу, что подобные случаи действительно имеют место быть.

– Вот как! – Виктор Иванович нахмурился. – И могу я поинтересоваться, как вам это удалось? Неужели экспериментальным методом? Вскрыли могилу, а там пусто.

– Не нужно ерничать, – предупредил Остромысл. – Вы получите все необходимую информацию, но для начала необходимо урегулировать кое-какие юридические тонкости. Например, договор о сотрудничестве. И тогда мы сможем более детально обсудить, что из вашей работы нашло реальное подтверждение, а что нет… Знания нынче стоят слишком дорого… Но поверьте – оно того стоит.

Профессор замедлил шаг. Если в начале разговора он немного опасался незнакомца, то сейчас слегка осмелев, принял происходящее за некий розыгрыш. Ну не могла частная организация просто так, на основании какой-то монографии, вбухать миллионы в довольно сомнительное исследование. Поэтому, как не крути, все происходящее виделось Виктору Ивановичу неким фарсом не имеющим под собой ничего серьезного.

– Знаете, вынужден вас огорчить. Какое бы интригующее предложение вы не сделали, я пожалуй отка…

– Не торопитесь, – остановил его на полуслове собеседник. – Любое решение должно быть взвешенным. Поэтому у вас есть ровно сутки для его принятия. Вот вам мои координаты, – он протянул профессору белоснежную визитку, на которой кроме телефона, в правом верхнем углу, виднелся странный рунический символ вроде переплетенной змеи. И больше ничего, никакой дополнительной информации. – Подумайте. Так сказать – переспите с этой мыслью, а завтра свяжетесь со мной и озвучите свое решение.

Протянув руку, Виктор Иванович взял визитку – чисто из вежливости. И уже собирался попрощаться со странным знакомым, когда заметил на его лице некое беспокойство. Развернувшись на месте, тот кажется, только сейчас понял, что они вышли прямиком к Патриаршим.

– Бывает же такое, – хмыкнул мужчина. – Мы ведь направлялись в сторону Тверской.

Возле пруда было шумно. Московские кварталы страдали пьяной бессонницей. Возле ночных клубов кружили дорогие машины и сияющая блеском молодежь. А те, чьи скромные средства позволяли лишь баклажку пива и сомнительный закусон, толпились у скамейки. Окружив гитариста, подростки, перейдя на крик, орали песни своих бессмертных кумиров.

– Ну что же, мне пора, – поспешил откланяться профессор.

– Мой водитель может вас отвезти, – предложил мужчина.

– Не стоит беспокоиться, мне недалеко. Немного прогуляюсь по ночному городу.

Короткий летний дождь почти прекратился, и от пруда потянуло приятной прохладой.

Но собеседник продолжил настаивать:

– Поверьте мне, ночь в мегаполисе не лучшее время для прогулок. Особенно после полуночи.

– И что же со мной может случиться? – шуточно изогнув бровь, поинтересовался профессор.

В этот самый момент послышались пьяные возгласы: толи крики, то ли обычное дурачество.

– Может и ничего, но риски лучше минимизировать, – расплывчато ответил Остромысл.

Улыбнувшись, профессор сделал шаг в сторону:

– Я коренной москвич. И знаете, за семьдесят лет, у меня никто даже не попросили закурить. Уверяю вас, в Белгравии2 не так безопасно, как на Бронной или Никитской.

Пьяный рев повторился. Но у профессора он вызвали лишь очередную улыбку. А вот его собеседник напротив, напряженно уставился на скамейку, где расположились подвыпившие подростки. Один из них, словно заметив этот взгляд, что-то сказал своим приятелям. Затем, покинул скамейку, и неспешным шагом направился к ним навстречу.

Остромысл выступил вперед, пытаясь заслонить собой профессора. Но не успел. Молодой человек в спортивной толстовке и джинсах прошел мимо, стремительно, словно метеор. Мужчина был уверен, что юноша даже не коснулся профессора. Только вот последствие наступило незамедлительно. Старик схватился за сердце и, захрипев, повалился на землю.

Подхватив профессора, Остромысл резко обернулся. Подростка в толстовке нигде не было. Видение, мираж или спланированное нападение? Можно было сколько угодно теряться в догадках, только на это не осталось времени. Подхватив старика, Остромысл рванул вдоль аллеи. Ему на встречу уже спешил водитель.

Возможно, они успеют помочь. Впрочем, вероятность эта столь ничтожна, что Остромысл лишь злобно выругался, и, передав тело своему помощнику, принялся нервно набирать телефонный номер.

Время и дата не установлены.

Республика Карелия, остров Тулос

Переступив порог, мы сразу начинаем стремиться обратно

Олег сидел у костра и усилено пытался припомнить давно забытые аккорды. Но как не старался, звук, который издавала вконец измученная гитара, больше напоминал свист затупившейся пилы.

– Да хватит ее мучить, – первым не выдержал Виталик. И недовольно сплюнув, подхватил палку и принялся копаться в углях, пытаясь отыскать последнюю картошину.

Отложив гитару в сторону, Олег с досадой выдохнул:

– Эх, а ведь раньше получалось.

– Раньше это когда? Лет пятнадцать-двадцать назад? – хихикнул Артем.

– Да я если хочешь знать, мог на слух любую мелодию подобрать и сбацать. Помню, за один вечер всего Антонова перебрал. Девки во дворе вокруг меня пчелами вились, – обиделся Олег.

В ответ приятели переглянулись. На их лицах застыла сочувственная улыбка.

– Видели бы они тебя теперь, – прищурившись, произнес Виталик. – Брюхо обвисшее, третий подбородок из-под щетины проступает. Да тобой сейчас даже шмель бы не заинтересовался.

Артему шутка понравилась, но он не стал развивать тему и деликатно отвернулся. Впрочем, Олег не обиделся. Зато впал в непонятную хандру.

– Как все-таки раньше здорово было.

– Раньше, это когда? – не понял Виталик.

– В детстве. Или нет, в юношестве. В общем, в прошлой жизни. И ведь ничего особенного, все как у всех. А вспоминаешь, и слезы наворачиваются, – глубоко вздохнув, Олег продолжил свои рассуждения:

– Вот интересно: почему так? Бывало, смастеришь автомат из досок или лук из орешника и носишься до заката на седьмом небе от счастья. А сейчас вроде и дом загородный, и машина дорогая, а ничего не радует. Даже еда в ресторанах вся какая-то пресная, не чета той, что бабушка готовила.

В след за приятелем погрузился в воспоминания и Артем.

– Верно говоришь: в детстве даже солнце светило ярче. Помню, когда первый снег выпадет, так ведь мать домой не загонит. А сейчас…

– А что сейчас? – вмешался в разговор Виталик. Внезапная меланхолия друзей ему явно пришлась не по душе.

Пригладив непослушные кудрявые волосы, Артем только отмахнулся:

– Сейчас только материшься при любой погоде – жарко ли, холодно. Вроде как в другом мире живешь. Тогда, в детстве, в одном – где все тебе в радость. А теперь в другом – когда все гадость. И хочется вырваться, а не получается. Как бы не пыжился – все без толку. Ничего не помогает.

– А как же семья? – поинтересовался Виталик.

– А что семья? – не понял Артем. – Семья-то как раз счастлива. Ну, или по крайне мере делает вид, притворяется одним словом. Да и какая разница. Это только так звучит гордо: «Добытчик», «Глава семейства». Потребители они все, а ты их снабженец. Все чего-то прешь в дом, прешь, а каков итог? Никакого! Еще один бесполезно прожитый день. А все потому что делаешь не то что хочешь, а главное – вечно не так.

Слова Артема заставили друзей призадуматься. Виталик недовольно свел брови, уставившись на костер – сонм искр резко взмыл вверх и растворился среди звездного неба.

– Это у тебя кризис среднего возраста. Просто он теперь не в тридцать, а в сорок приходит, – уныло заметил Олег.

Виталик улыбнулся:

– Приходит обычно белочка, а возраст – наступает.

– Может прекратишь хохмить, – не сдержался Олег. – Серьезный ведь разговор.

– Да ладно, брось ты, – отмахнулся Виталик. – Ерунда все это. У меня пару лет назад тоже был этот самый крииизиис… Знаешь как замучил: я неделю из запоя не выходил. Так страдал, что весь запас коньяка изничтожил. Короче, когда очухался, понял одну простую истину: надо себя в памяти увековечить, и дело с концом.

– И что, получилось? – поинтересовался Артем.

– А ты как думаешь, – задорно подмигнул Виталик. – За неделю объехал всех своих бывших, настоящих и заделал каждой по ребенку. Сразу полегчало.

Олег нахмурился:

– И в чем смысл? Помогать ведь не собираешься, я тебя знаю.

– Конечно не собираюсь, – согласился Виталик.

– Проклянут! – сухо констатировал Артем. – И детей настроят против отца. Уж я-то знаю, бабы они такие. В церкви в записки за упокой тебя писать будут.

Улыбка Виталика стала еще шире, приобретя противный, желчный вид.

– Пускай пишут, мне не жалко. Злость она ведь дольше, чем добро помниться. Так что на мой век хватит. Еще внуки недобрым словом помят несносного деда! – неприятный смех разнесся по лесной округе.

– Дурак ты, – покачал головой Олег, – и не лечишься. А как же на счет небесной кары? Говорят, за все расплата настанет.

– Уверен? – захлебываясь от собственной исключительности, спросил Виталик. – Лично я – нет. Помнишь, нас еще в школе учили: бога нет, а остальное от лукавого, разве не так?

Отвечать никто не стал. Артем устало посмотрел по сторонам, подобрал пустую бутылку пива и, изучив ее на свет, вздохнул:

– А у нас точно выпить больше ничего?

– Да откуда? Мы еще вчера последнюю уговорили, – припомнил Виталик. – Эх, хорошо она под уху пошла, ой как хорошо.

Олег хлопнул себя по коленкам и резко поднялся:

– Ладно, хватит лясы точить, надо двигаться.

– Куда это? – не понял Артем. У Виталика тоже на лице возникло явное недоумение.

– Ну для начала хотя бы остров полностью осмотреть, изучить что здесь и как. Так сказать: сориентироваться на местности, -неуверенно протянул Олег.

Виталик лишь пожал плечами:

– Чего изучать-то, когда ночь на дворе. Лучше вон, в палатку ныряй и выспись хорошенько. Утро вечера мудренее, как гласит народная мудрость… – Речь прервалась, послышался протяжный зевок. – Проснемся, может к тому времени и идти никуда не надо будет. Спасут нас, и дело с концом. Да и чего тут смотреть, одни елки-палки, мать их не так.

Но Олег не стал слушать. Нахмурился и резко рванул в чащу. Ну не любил он подобных заунывных разговоров, предпочитая действие, вместо праздной болтовни. Именно за это упрямство многие его и недолюбливали, потому как не переубедишь. А темп в любом деле Олег задавал, прямо скажем, недетский. Пока все раскачиваются, он уже успеет десять раз уехать и вернуться. Неотложные дела.

Правда, в большинстве случаев, подобные действия совершались исключительно ради самого действия, а не с целью получения результата. В любом случае переделывать Олега никто не пытался, поэтому и приходилось мириться с его постоянной гиперактивностью.

Сейчас кстати произошло тоже самое. Кто спрашивается сорвал его с насиженного места? Причин то особых не было.

Ну попали в шторм, ну потеряли лодку… Так ведь провиант спасли – пускай и не весь… и на Большую землю сообщить о бедствии успели. Все как положено: описали ситуацию, местоположение, личные данные. Сделали так сказать максимум из возможного. Чего суетится? Сиди, корми комаров и жди пока за тобой дядьки в не промокающих костюмах явятся. Так ведь нет, надо ему, понимаете ли, по ночному ельнику пошляться, осмотреться.

«Нет, все-таки прав Виталик. Видимо мне в детстве жопу кочергой прижгли. Куда прусь?! А главное, зачем? », – мысленно поругал себя Олег. Впрочем, самобичевание мгновенно закончилось.

Не успел он чертыхнуться, как земля резко ушла из-под ног, и мир вокруг покатился кубарем. Вернее, мир-то как раз остался стоять на месте, а покатился сам Олег. Хорошо хоть не так далеко.

Потерев ушибленное плечо, он разродился острым словцом.

– Что б тебя!.. И… понесла меня… нелегкая! – Слегка приподнявшись, бедолага осмотрел место падения.

Кругом возвышался настоящий бурьян, и понять, откуда именно он свалился, было совершенно невозможно. Попытавшись сориентироваться, Олег решил идти обратно, вверх на пригорок. Затем немного правее, но почему-то вернулся к месту «приземления».

Через полчаса блуждания, он понял, что окончательно заблудился.

– Эге-ге-ей! – прокричал Олег.

Сработал банальный инстинкт спасения. Потерялся – кричи. А если никто не отозвался – сядь, и подумай, что делать дальше?

Так, собственно говоря, Олег и поступил. Немного потоптался на месте, пытаясь припомнить, далеко ли ушел от лагеря. В голову лезли странные, ничем не подкрепленные величины: километр, полтора, нет, все таки чуточку больше… хотя почему больше? Может как раз меньше.

В конце концов, Олег сдался.

Спустившись еще ниже по склону, он, вот счастье-то, выбрался из травяных зарослей. Толстые высокие стебли тянулись вдоль чащи, словно преграждающий частокол, а потом резко взяли и закончились.

Ну, уж дудки, тут да я больше не полезу, – словно предупреждая самого себя, произнес Олег.

Единственное верное решение пришло откуда-то из далекого детства, когда они пацанами бегали в лес за орехами и, однажды, случайно заблудились. Знакомые тропы вдруг стали чужими. Будто кто-то специально решил увести ребят подальше от поляны и широкой реки Угры.

«Мы ведь тогда здорово перепугались», – вспомнил Олег, ощущая пробежавший по спине холодок. «Сколько мы тогда скитались – час, два, а может и весь день до заката. Хорошо, что Митяй предложил искать не обратную дорогу, а другой ориентир. Речку. От нее-то уж точно будет легче добраться до деревни».

– Вот же ты голова Митяй! – хлопнул себя по лбу Олег. – Спасибо тебе, братан.

Последние слова вырвались с надрывом. Действительно сообразительный был парень, жаль ушел так рано.

Олег хорошо помнил эту историю. Митяю тогда было пятнадцать. Полез на крышу, отцу подсобить, да сорвался. До больницы не довезли. По таким ухабам вообще мало кого довозили, даже с простым аппендицитом. Вот и получалось, что даже после смерти помог Митяй своему старому другу.

Идти пришлось недолго: пару километров. Потом среди редких сосен забрезжил рассвет. Тьма покорно отступила, растворившись в утренней серости.

Остановившись на самом краю обрыва, Олег с горечью осмотрел открывшийся ему вид. Впереди раскинулось непокорное озеро Тулос, а внизу виднелись торчащие из мокрого песка, словно волдыри, огромные камни.

Место было совершенно незнакомым.

Олег нахмурился, пытаясь хорошенько разглядеть ускользающий берег. Там, где им посчастливилось спастись, все выглядело иначе. Спокойней что ли.

Не обнаружив ничего примечательного, следопыт перешел к осмотру противоположной части острова. Но и там оказалось пустынно, глазу зацепиться не за что. Обычная утренняя серость. И тут Олега привлекло небольшое темное пятно: прямо над самой отвесной частью, где торчало несколько кривых деревьев.

Бывает же такое… – завороженно пробубнил Олег.

Волнение отступило как-то само по себе, уступив место банальному любопытству. Тяжело пыхтя, будто оголодавший зверь, Олег устремился на встречу неизведанному.

Оказавшись ближе к цели, он смог разглядеть лишь расползшееся в стороны и вверх очертания чего-то большого. И только добравшись до выступа, Олег понял, в чем тут дело. Виной всему оказалась обычная игра света и тени. Низкая, покосившаяся от времени избушка так удачно расположилась среди огромных пузатых дубов, что заметить ее с воды было практически невозможно. Поэтому и получалось – она вроде как есть, а, попробуй, найди.

Остановившись шагах в тридцати, Олег перевел дыхание. Осторожно прислушался к тишине. Лес добродушно скрипел стволами. Где-то вдалеке несколько раз недовольно ухнул филин.

Неспеша обойдя вросшее в землю жилище, Олег пришел к выводу, что здесь уже долгие годы никто не живет. Даже прямоугольные пропилы в бревнах, которые, по всей видимости, выполняли роль окон, были забиты серым мхом. А еще, удивительное дело, дом не источал никаких запахов. Ни старой, сырой древесины, ни сгнившего ельника.

Приблизившись к двери, больше напоминавшей крохотный лаз, Олег медленно прикоснулся к широкой резной ручке. Дернул на себя. Закрыто. Хотя никакого замка или засова не видно. Возможно, какое-то устройство держит ее изнутри, – предположил Олег. И чтобы подтвердить свою догадку, достал зажигалку и посветив, заглянул в щель между стеной и дверью.

Тьма немного отступила, но секрет так и остался не раскрытым. Никаких задвижек, бревен или на худой конец шпингалетов он не разглядел.

– Странно, странно, – пробубнил себе под нос Олег. Но попытки проникнуть внутрь все же прекратил, решив, что обязательно вернется сюда днем, вместе с друзьями.

Внезапно над головой раздался странный клекот. Совсем не привычный звук для утренних сумерек. Олег резко обернулся. Сердце невольно забарабанило, заставив пульсировать в висках. Звук повторился, но на этот раз как-то более растянуто, словно с издевкой.

– Твою ж мать, что за чертовщина? – ругнулся Олег. В лесные походы он, конечно, хаживал довольно часто, да и деревенское прошлое никуда не денешь. Но птиц с таким странным, отталкивающим голосом ему слышать не приходилось.

Ладно, пора к костру, – мысленно задал себе направление следопыт, и уже собирался двинуться вдоль берега, когда ему на глаза попалась узкая тропка, выложенная гладким широким камнем. Очень ровным, отполированным, не хуже московской брусчатки.

Сначала Олегу показалось, что он ошибся, и подобная идеальность ему просто почудилась. Подошел ближе. Но оказалось, что глаза не подвели.

Прикоснувшись к гладкому камню пальцами, он ущипнул себя – не сон ли всему виной.

– Чудеса да и только, – вырвалось удивление.

Извилистая тропка уходила вглубь леса. Прямо как в детской сказке с плохим концом. Впрочем, в сорок лет, история мальчика и девочки заплутавших в лесу практически забылась. По крайне мере, неутешительный финал точно.

– Интересно, и куда-то ты меня приведешь? – Олег был уверен, что всему увиденному обязательно найдется рациональное объяснение. Поэтому отринув все сомнения, устремился по узкой каменной дорожке, даже не предполагая, чем обернется для него этот безобидный поступок.

04 июля 2018, Утро. Октябрьское поле. Ул. Маршала Рыбалко

Окружное управление полиции.

Старые связи прочнее кованых цепей

На КПП его пропустили без особых вопросов. Только вот паспорт попросили. А когда записали в книгу посещений, напомнили, что не мешало бы поменять – предельный возраст давно наступил, да и фотография заметно поистрепалась. Валера клятвенно пообещал, что займется этим в самое ближайшее время, и прошел на территорию управления.

Возле входа он остановился и тяжело вздохнув осмотрел ухоженные клумбы и белые метки на асфальте. За долгие годы его отсутствия ровным счетом ничего не изменилось. Разве что появилась колючая проволока на заборе, да бетонные блоки перед воротами – одним словом режимный объект.

Раньше стражи порядки ни от кого не прятались за высокими стенами и массивными препятствиями. Но время как фокусник, умеет удивлять. Теперь милиция-полиция в своем новом, по-западному холеном обличие, окружала себя завесой секретности. Понадобится помощь – не прорвешься. Тем более если без документа. Вот совершишь правонарушение – быстро проводят под белые рученьки. А если что спросить или проконсультироваться – пошлют куда подальше и дело с концом. Да оно и понятно, полицейские люди занятые – каждый день сколько бумаг заполнять приходится, только и успевая отписываться. Не страж закона, а настоящий почтальон.

Выкурив сигарету, Валера недовольно сплюнул. Даже от табака пресно, будто наелся супа без соли.

Подойдя к дежурному, он протянул бланк заявления. Немного подождал, пока тот ознакомится с содержанием, и направился на третий этаж давать объяснение.

– Проходите, присаживайтесь, – сухо произнес опер, не отрывая глаз от протокола. – Что у вас?

– Я заявление написал, дежурный зарегистрировал и к вам направил, видимо, что бы показания дать.

– Не первый раз у нас? – поинтересовался опер и поднял голову, чтобы изучить посетителя.

Подслеповатый взгляд правоохранителя внимательно уставился на мужчину средних лет: темные редкие волосы, скуластое, выразительное лицо, ярко-голубые, но скорее, бесцветные глаза.

– Что-то не так? – поинтересовался заявитель.

– Нет, все в порядке, – задумчиво протянул опер. Все остальное читалось на его лице. Сказать, что это было удивление, значит не сказать ничего. Потрясенно выпучив глаза, служитель закона впал в некий ступор. – Скажите, а вы не были… впрочем, нет, видимо я ошибся. Извините, так что у вас, говорите, стряслось?..

– Ничего особенно, Илюх. Просто заглянул повидаться, к вам ведь теперь просто так хрен сунешься, – сказал мужчина и улыбнулся.

Глаза опера расширились еще сильнее. Рука сама потянулась к рубашке, чтобы расстегнуть неудобный ворот.

– Неужели не узнал?

Осторожный кивок.

– Узна… – слово застряло где-то в гортани. Поэтому кивок повторился, но на этот раз более уверенный. – Блин, неужели это ты?

– Валера Мещеряков, собственной персоной, – представился посетитель.

– Но как такое возможно? Ведь ты же, ты … мы ведь еще всем отделом скидывались… потом похороны… блин, лучше скажи что я сплю… а то все равно не поверю… – заговорил опер рубленными фразами.

– Стало быть, дрыхнешь, – не стал спорить Валера. – Сопи дальше, я не против.

Опер все-таки смог расстегнуть пуговицу и потянулся за сигаретой. Засунул ее в рот, поднес зажигалку, но вовремя опомнился. Прямо над ним красовалась белая блямба пожарной сигнализации.

– Может на улицу, покурим? – предложил он заявителю.

– Как всегда к ФОКу? – уточнил Валера.

Улыбка окончательно сползла с лица. Уголки рта опустились, получилась довольно глупая гримаса. Шутка ли, среди бела дня повстречать ожившего мертвеца.

Через пару минут они стояли возле урны, выпуская в небо сизые клубы дыма.

– Ну как, немного отпустило? – поинтересовался Валера.

Илья недоверчиво покосился в его сторону:

– Пока не объяснишь, каким макаром воскрес, буду считать, что брежу.

– Не переживай, ты тут не при чем, – попытался успокоить его бывший коллега. – Просто заказали меня…

– Как это? – не понял Илья. – Ты это сейчас серьезно?

– Серьезнее некуда. – Лицо Валеры сохранило каменную невозмутимость. – Помнишь же девяностые, непростое время было. Нашего брата тогда не жаловали. А уж после смены власти, так и подавно.

– Это верно, – выдохнул Илья. – Но что бы заказать веская причина требуется… ты ведь обычным участковым был. Кому помешал-то?

– А какая теперь разница? Было и было, сколько уж времени прошло.

– Это верно. – Илья потушил одну сигарету и сразу достал из пачки новую. – Слушай, а как же похороны, поминки потом?..

– Помогли мне, Илюх. Сильно помогли. Под охрану взяли и стерли всю жизнь, будто ластиком.

– Чекисты?

– Они самые.

– Блин, как же ты в такое вляпался? – сочувственным голосом поинтересовался Илья.

Валера только пожал плечами: