Измена бесплатное чтение

Измена
Полина Рей

Часть 1.1

 Элитный клуб «Time out» только на первый взгляд казался местом, куда было почти невозможно попасть. Вход сюда открывался даже не благодаря деньгам, которые имели для посетителей заведения не такое уж первостепенное значение. Главным аспектом, который позволял распахнуть перед собой двери клуба, являлись связи. И те, у кого они были, мог в любое время дня и ночи беспрепятственно посетить это место.

   Владислав лениво пил дорогой коллекционный коньяк, прищуриваясь от дыма сигары, излюбленного атрибута его друга — Степана. Это было его обычное состояние — ленивая апатия, но те, кто знал Влада достаточно долго, с уверенностью могли сказать, что хватит доли секунды, чтобы эта апатия исчезла, будто по мановению волшебной палочки. А потом из «режима» ленивой апатии включался «режим» опасного хищника, и Влад становился тем Владом, которым его привыкли видеть окружающие.

   — Стёп, ещё немного, и я твою сигару во сне буду видеть. Страшном, — пошутил Владислав, отмахиваясь от надоедливого дыма.

   — Ну, должен же ты видеть во сне хоть что-то приятное, — без тени улыбки ответил Степан, прихлёбывая коньяк. — Я не прочь помочь другу с этим. Тем более, если мой друг хозяин этого клуба. А где я ещё смогу пить такой коньяк?

   — Стёп, наверное, ты помнишь, что он идёт по полторашке* за бутылку? — Влад вскинул левую бровь, стараясь изо всех сил сохранить невозмутимый вид.

   — Я попробую сэкономить на школьных завтраках, — всё таким же серьёзным тоном ответил Степан, снова делая затяжку.

   Владислав не выдержал и рассмеялся, позволяя улыбке осветить его казавшиеся безжизненными серые глаза, и Степан улыбнулся в ответ, потому что любил видеть друга вот таким: искренним и открытым. Что бывало очень и очень нечасто.

   — Да я шучу. — Влад хлопнул Стёпу по плечу, и снова откинулся на спинку дивана. — Слушай, а чего мы никогда стрип у меня не смотрим? Вроде я хозяин клуба, а все прелести мимо меня проходят? — Влад достал сигареты и прикурил, бросая на Стёпу вопросительный взгляд.

   — Почему ты не смотришь — хочешь сказать? — тихо рассмеялся Степан, давая знак официантке, чтобы та наполнила его бокал. — Я очень даже не прочь воспользоваться тем, что само течёт в руки.

   Дождавшись, пока девушка нальёт коньяк в бокал, Стёпа перегнулся к Владу и произнёс заговорщическим тоном.

   — Тут такая девушка стрип танцует, Славой зовут. Увидишь, с ума сойдёшь. Я пытался к ней после привата подкатить, послала так, что до сих пор её хочу.

   Влад стряхнул пепел с сигареты и положил ногу на ногу. Он бы и сам хотел ту, что посмела бы послать его, и сделал бы всё, чтобы она легла под него, просто для удовлетворения своего желания показать, кто хозяин положения. Его всегда манило вот такое: недоступное, которое хотелось сломать, и показать, кто есть кто. И сейчас, даже учитывая то, что Влад никогда не видел эту самую Славу, и, беря во внимание тот факт, что дома ждала любящая и любимая жена, его охватило желание хотя бы увидеть, так ли хороша эта танцовщица. Ну, а если удастся покорить её, заставить метаться под ним в оргазме, которые подарит ей только он, это будет его маленькая победа. Которая завтра не будет иметь для него никакого значения.

   — Слава, говоришь? — Влад потёр ладонью щёку, делая вид, что раздумывает, — А давай-ка мы сейчас посмотрим на эту Славу, если, конечно, она сегодня работает.

   Стёпа отставил бокал в сторону и жестом подозвал охранника.

   — Работает. Не поверишь, у неё для меня приват через пару часов. — Он отдал распоряжение пригласить девушку в их chillout, и охранник тут же ретировался.

   — Почему не поверю? — ухмыльнулся Влад, устраиваясь поудобнее и ослабляя галстук. — Поверю, сам такой. Но не факт, что через два часа она освободится для привата с тобой.

   Стёпа вздёрнул брови, — слишком редко ему приходилось соперничать с Владом. Тем более, соперничать в таких вот вещах. Однако, хотелось понять, пойдёт ли Влад и дальше.

   — Ничего не знаю, приват заказан, поэтому успеете ли вы с ней до этого времени или нет, меня не волнует. Хотя, я думаю, что она вряд ли позволит тебе прикоснуться к своим прелестям. Разве что ты пригрозишь ей увольнением. — Стёпа цинично рассмеялся, бросая незатушенную сигару в металлическую пепельницу и ослабляя галстук, по примеру друга и тоже удобнее устроился в массивном кресле.

   Влад хмыкнул, правда, абсолютно без какой-либо весёлости. Пожалуй, Степан был тем человеком, которому он мог позволить чуть большее в свою сторону, чем остальным. И Стёпа знал это, но так же знал и грани, через которые не стоило переступать. А вот то, что он сказал сейчас, походило на вызов, не принять который для Влада было смерти подобно.

   — Послушай, может, прозвучит глупо, но я готов с тобой биться об заклад, что эта фифа через полчаса после прихода будет лежать подо мной вот на этом диване. — Влад кивком головы указал на широкий диван в противоположном углу и отхлебнул коньяка, всем своим видом показывая, что он говорит абсолютно обыденные вещи, — А после того, как я трахну её пару раз, будет умолять взять её ещё.

   — А давай замажемся? — протянул ладонь другу Стёпа.

   — Давай, — кивнул Влад, нагибаясь вперёд и пожимая протянутую руку. — На что?

   — Да ни на что. — Стёпа вытащил руку из пальцев Владислава и снова принялся за коньяк. — Мне хватит того, что ты сегодня продуешь.

Часть 1.2

 Он ухмыльнулся и потёр подбородок ладонью.

   — Слушай, я тут на рыбалку собрался на этот как его, на Барбадос что ли. Не хочешь?

   Влад вскинул брови, затягиваясь ароматной сигариллой.

   — На Барбадос на рыбалку? А с каких пор мы туда ездим на рыбалку, а не на е**алку?

   В чилауте зазвучала медленная музыка, и Стёпа отставил коньяк на столик и повернулся ко входу.

   — Давай после решим, кого и куда повезём, сейчас мне не терпится посмотреть, как ты проспоришь. — Он громко рассмеялся, а Влад вцепился взглядом в девушку, вошедшую в чилаут. Она тоже застыла на пороге, глядя только на Влада и перед мысленными взорами обоих пронеслось лето 2001 года…

   Солнечный лучик пробежал по лицу Станиславы, и она зажмурилась, пытаясь остаться в сладком сновидении и не дать себе проснуться. Где-то совсем рядом пел соловей, а сквозь неплотно пригнанные друг к другу доски прорывался тёплый летний ветерок, лаская кожу своим дыханием.

   Стася плотнее закуталась в мягкий плед и прижалась щекой к горячей груди лежащего рядом мужчины. От него исходил такой родной, сладкий запах, что хотелось дышать им всегда, лежать вот так вечно и чувствовать только его тепло рядом.

   — Мы опять уснули на сеновале, — пробормотала она сонным голосом, и руки Влада прижали её ещё крепче.

   — Похоже, так всё и есть, — ответил он, приоткрывая один глаз и осматриваясь. — Точно, мы уснули на сеновале.

   Он снова крепко зажмурился и Стася хихикнула.

   — А мне здесь нравится, — заявила она, скидывая с себя его руки и садясь ровно. Золотистые волосы каскадом рассыпались по её обнажённым плечам и спине, и Влад, заложив руки за спину, невольно залюбовался этим шикарным водопадом.

   — Мне тоже, — прошептал он, поднимаясь и подтащив девушку к себе, чтобы снова уложить в свои объятия.

   — Ай, Влад, — снова рассмеялась Станислава, упираясь ему в грудь, пока он навис над ней. — Нужно домой бежать скорее, пока мама не спохватилась.

   Влад улыбнулся, проводя ладонью по её щеке, которая была на ощупь словно бархат.

   — Ты же уже большая девочка. — Он легонько прикоснулся губами к её губам, ломая хрупкое сопротивление нежных рук. — К тому же, твоя мама знает, что ты со мной, а я сдохну, но не дам тебя в обиду.

   Влад углубил поцелуй, искренне наслаждаясь его вкусом и мягкостью и влажностью Стасиных губ, и низко простонал, когда она ласково обняла его, прижимая к себе и зарываясь пальцами в волосы на затылке.

   — А то, что у тебя занятия скоро, это ничего? — прошептала она ему в губы.

   — Чёрт! — Владислав вскочил на ноги и заметался по небольшому помещению, пытаясь найти одежду, в то время, как Стася заливисто хохотала, наблюдая за ним.

   — Вла-ад. — Стася стёрла с лица слезинку, выступившую от смеха и откинулась назад, призывно выставляя обнажённую грудь взгляду своего мужчины. — Сегодня воскресенье, занятий нет.

Владислав, который так и застыл, натягивая через голову футболку, снова чертыхнулся и, отбросив одежду, с угрожающим рыком бросился к Станиславе.

   Прошло целых десять лет… Нет, прошло каких-то десять лет, но он помнил каждую чёрточку Стасиных лица и фигуры. То, что перед ним стояла она, было абсолютно точно. Несмотря на раскрашенную мордашку и ладно сидящий откровенный костюм, это была она. Та, которую он любил слишком давно. И до одури недавно. Десять лет назад.

Та, которую он продолжал любить по сей день.

   — Оставьте нас одних, — прозвучал его хриплый голос, и все повиновались. Только Стёпа не смог удержаться хоть от какого-то комментария и присвистнул. Но больше ничего не добавил, подхватывая свой бокал и покидая помещение.

   — Ну, иди сюда, Стася, — прошептал Влад, которого вдруг охватила злость. Она была сродни цунами, который расползся по венам, сметая всё на своём пути. Это была его Станислава. Его, чёрт бы всё побрал!

Влад откинулся на спину и принялся с мрачным удовлетворением наблюдать, как Станислава приближается к нему.

Часть 1.3

Он не слышал музыку, звучащую в чилауте, не видел ничего кругом, сосредоточив свой взгляд на девушке, которая подходила всё ближе, покачивая бёдрами. Он хотел её, хотел до какого-то зуда в ладонях, которыми ему было просто необходимо почувствовать её кожу. Ему хотелось вспомнить, каково это, — держать её в объятиях. Каково брать её сильно и грубо и нежно и медленно. Сейчас ему хотелось лишь одного: сначала распять её на коже дивана, чтобы вбиваться и вбиваться в податливую плоть и попробовать выплеснуть хотя бы каплю той злости, что бушевала внутри, а потом усадить сверху и лениво наблюдать, как она будет доставлять ему и себе наслаждение. А он будет поглаживать её тело, прикасаться к напряжённым соскам, наблюдать за тем, как она насаживается на него…

   — Влад, — его имя, сорвавшееся с губ Стаси хриплым выдохом, обожгло слух, усиливая желание слышать такие же хриплые стоны.

   — Тс-с, ты ведь здесь на работе, Слава, — он будто выплюнул её новое имя, которое было таким грубым по сравнению с той нежной Стасей, которую он помнил. — Вот и работай.

   Его неприкрытое желание было абсолютно очевидным. Налившемуся члену было тесно в плену джинсов, но Влад не стремился скрыть то, что он хочет Стасю. Сегодня он будет брать её столько, сколько пожелает, и она отдастся ему. И он, и она знали это. Но сейчас был такой сладостный и одновременно мучительный момент, которым Влад открыто наслаждался, с каким-то садо-мазохистским настроем.

   — Ты хочешь, чтобы я танцевала? — хрипло прошептала Слава, не зная, куда деть руки. Несмотря на то, что она стояла перед ним и смотрела на него сверху вниз, именно он был сейчас хозяином положения, и это возбуждало Стасю как ничто другое. Её всегда влекло к такого рода мужчинам, а если принять во внимание то, что она знала Влада и он был её первой любовью… Пожалуй, вновь заполучить его в свою постель будет довольно весомым трофеем.

   Слава позволила порочной ухмылке расцвести на накрашенных губах, и с этой минуты превратилась в ту самую недоступную обольстительницу, которую хотел каждый мужчина, увидевший хотя бы раз. Она изогнулась, как кошка, грациозно опустившись на Влада и начиная выделывать на нём различные пируэты. Она тёрлась об него своим шикарным телом, заставляя хотеть ещё больше, она поворачивалась, чтобы выставить на обозрение аппетитную попку, и Влад сходил с ума от желания. Сейчас для него существовала только эта женщина, которая пришла сюда из прошлого, и от этого осознания, от предвкушения того момента, когда он снова станет брать её, сносило крышу.

   — Начинай, — вольготнее располагаясь в чертовски удобном кресле, скомандовал Влад, и Стася порочно усмехнулась, понимая, какое влияние способна оказывать. Она медленно опустилась на колени, одновременно пробегая губами по его подбородку, шее, груди… Расстегнула одежду, добираясь до горячей, едва ли не раскалённой от возбуждения кожи. Обвела языком соски, чуть прикусывая их и чувствуя, как мускулистое тело подрагивает, проложила невесомую дорожку поцелуев по животу, а когда её руки проворно расстегнули ремень на джинсах, и она освободила его напряжённый член, с губ Влада сорвался вздох облегчения.

   Взяв твёрдый горячий пенис в руку, Стася нарочито медленно наклонилась к нему и лизнула набухшую головку, так же медленно погружая её в рот. Это была своего рода игра, когда она растягивала его удовольствие и нетерпение до немыслимых пределов.

   — Ты трахалась до этого с клиентами? — неожиданно спросил Влад, впиваясь пальцами в подлокотники кресла.

   Стася не спеша выпустила член изо рта, напоследок обведя головку языком, и посмотрела прямо в глаза Владу.

   — Я трахала их, они меня — нет, — с вызовом бросила она в лицо мужчине.

   Вместо ответа Влад ухмыльнулся и, обхватив затылок Стаси одной рукой, подтолкнул её голову к члену, насаживая её ртом на полную глубину. Стася смотрела только в его глаза, ублажая его ртом и наблюдая за тем, как в глубине взгляда разливается еле сдерживаемое удовольствие.

   В ушах Влада всё ещё отдавались слова девушки: «Я трахала их». Даже сейчас, сквозь пелену удовольствия, которое Стася дарила ему, он злился. Ничего, сегодня он покажет ей, что в случае с ним -только он берёт того, кого пожелает, и никак иначе.

   Резко вздёрнув Стасю вверх, он поднялся на ноги и, не успела она сказать ни слова, как Влад подхватил её под попку и понёс к дивану. Дорогой костюм танцовщицы очень быстро превратился в клочья, и теперь Станислава была абсолютно обнажена, а единственным предметом гардероба были лакированные высокие сапоги. Влад мгновенно сорвал с себя пиджак, галстук и рубашку и, уложив Стасю на диван, устроился между её ног и одним мощным движением бёдер ворвался в податливое тело. Зрачки Стаси то ли от лёгкой боли, то ли от наслаждения потемнели, а с губ сорвался вскрик. Он не дал ей привыкнуть к себе, тут же выходя на полную и входя снова. А Стася стонала под ним, впиваясь взглядом в его лицо. Влад привык отдаваться своим ощущениям во время секса, но сейчас ничего не мог с собой поделать, он в большей степени думал, а не ощущал. Думал над тем, насколько кайфово снова брать Стасю, ведь он уже давно привык к мысли, что она исчезла из его жизни навсегда.

   Её ногти царапали кожу на спине до приятной боли, и сейчас Влад совершенно не задумывался о том, как же станет объяснять жене эти отметины. Пожалуй, всё же придётся улететь со Стёпой на Барбадос, или куда там ему черти нашептали.

   Влад остановился и, легко подняв Стасю, уселся на диване и устроил её сверху. Вот теперь он сможет только лениво наблюдать за ней, получая наслаждение, пока она трудится.

   — Продолжай, — слегка растянуто произнёс он, усаживаясь удобнее и наслаждаясь её горячей плотью, которая так нежно и в то же время сильно обхватывала член.

   Стася обхватила его за затылок, устроилась над ним на корточках, уперев каблуки в дорогую обивку дивана, и стала ритмично двигаться. Её движения были резкими и частыми, от них Влад сводил зубы, чтобы не кончить раньше времени, но после она сменяла их тягучими и медленными и этим сводила его с ума. И прекрасно знала это — один взгляд устремлённых на него глаз говорил о многом.

   Наконец, Стася участила движения, насаживаясь на него до предела и с протяжным стоном кончила, останавливаясь.

   — Эй, детка, так дело не пойдёт, — постановил Влад, и, снова заняв позицию сверху, продолжил вбиваться в расслабленное тело.

Часть 2.1

Влад застегнул пуговицу на джинсах и, поморщившись, принялся натягивать рубашку. Спину саднило, и одному Богу было известно, какой рисунок оставила на ней после себя Станислава. Но это была приятная боль, которая послужит воспоминанием о том, что всё, произошедшее сегодня, — не сон.

   Совершенно обессилевшая Стася лежала на диване, тяжело дыша и бесстыдно раскинув ноги. Сегодня Влад превзошёл самого себя, с какой-то странной яростью беря её снова и снова. Он потерял счёт времени и не жалел об этом. Сейчас, когда был удовлетворён во всех смыслах этого слова, Влад старался не смотреть на Стасю, потому что на краю сознания мелькала мысль, что он ещё пожалеет о своём порыве. И дело было даже не в жене, которая ждала дома, дело было в тех чувствах, что снова подняли голову где-то в окаменевшем сердце и заявили о себе.

   Влад надел пиджак, а галстук оставил в одном из кресел, потом вынул из бумажника несколько сотенных купюр в долларовом эквиваленте и бросил на низенький столик, на котором так и дымилась в пепельнице сигара Стёпы.

   «А спор я всё-таки выиграл», — хмыкнул про себя Влад.

   Он покинул чилаут, не слова не говоря Стасе… А после вернулся и произнёс непререкаемым тоном:

   — На работу больше не выходи, сиди дома. Я сам тебя найду.

   И, не прибавив больше ни слова, оставил её одну и вышел из помещения.

   Злата сидела возле ноутбука и что-то внимательно изучала в интернете. Влад застыл в дверном проёме, некоторое время наблюдая за женой. Она нагибалась вперёд, усиленно что-то рассматривая в компьютере, потом быстрым движением поправляла очки в тонкой оправе и записывала одной ей известную информацию в блокнот. Где-то внутри шевельнулось раскаяние, которое Влад тут же загнал подальше, говоря себе, что нет смысла винить себя за то, что уже сделано. Тем более, что это будет сделано снова и снова. Влад знал это. Он мог быть верным мужем, если бы захотел этого. Но он не хотел, потому что пережил предательство раз, и сейчас жил по принципу: «Не жди, пока судьба ударит тебя. Ударь первым». И пусть Злата ни в чём не была виновата перед ним и всегда была верной и заботливой женой, он собирался и впредь придерживаться этого нехитрого правила.

   — И долго ты собираешь на меня любоваться? — улыбнулась Злата, откладывая ручку и снимая очки.

   Влад вошёл в комнату и уселся позади жены на диван, расставив ноги по обеим сторонам. Несмотря на то, что совсем недавно он удовлетворил свои физические потребности, вид упругой попки, обтянутой лосинами, пробудил в нём новую волну желания. Злата откинулась назад, щекоча пышными волнистыми волосами лицо Владу. Тот убрал щекочущие пряди от лица и всмотрелся в экран ноутбука. Какие-то медицинские центры, всё как обычно.

   — Нашла что-то стоящее внимания? — шепнул он на ухо жене, чуть прикусывая мочку и с удовольствием наблюдая, как на тонких руках Златы появляются мурашки.

   — Пара центров предлагают какие-то интересные методы обследования, — ответила та, тая от прикосновений мужа.

   — Я завтра улетаю в командировку, — соврал он недрогнувшим голосом. — Буду дней через пять, и пойдём на обследование.

   Злата повернулась к мужу и открыто, искренне улыбнулась. Она мечтала о детях с самого первого дня их семейной жизни, но прошло уже три года, а дети всё не появлялись. Влад считал, что у них всё ещё впереди. Ему тридцать, Злате двадцать четыре, и вряд ли есть повод беспокоиться о том, что у них пока нет наследника. Но раз жене было так важно завести детей именно сейчас, он был не против.

   — Хорошо, спасибо тебе. — Она легко прикоснулась губами к его губам, но как только попыталась углубить поцелуй, Влад решительно поднялся на ноги, несмотря на то, что сам был не прочь заняться сексом. Однако, вопросы о царапинах на спине явно не заставят себя ждать, или же придётся любить жену советским способом, в полной темноте.

   — Я пойду, душ приму, — подмигнул он ей, направляясь к выходу из комнаты, и не заметил, как Злата сжала руки в кулаки до боли в костяшках пальцев.

   Стася ликовала, хотя сейчас, лёжа под Владом и ощущая его огромную силу и мощь, её охватила ещё и оторопь. Так бывает, когда вдруг что-то привычное принимает чужеродную форму. Если бы вдруг безобидная бабочка оказалась монстром с тремя рядами зубов, которые бы оставили на теле Станиславы множество укусов, она бы, пожалуй, удивилась меньше, чем при виде этого знакомого и одновременно незнакомого Влада.

   Много лет назад они были вместе, и тогда Стасе казалось, что она любит Влада. Но, тем не менее, её интересы простирались куда дальше поцелуев и прогулок под луной. Стася всегда считала себя девушкой, твёрдо стоящей на ногах и желающей иметь рядом с собой точно такого же мужчину. А тот Влад, которым она знала его десять лет назад, совсем не был человеком, способным воплотить её мечты в реальность.

Этому не способствовали ни географические координаты их посёлка, который стоял на отшибе большого города, ни амбиции Влада, которых, мягко говоря, было недостаточно. И в один прекрасный момент, когда Стасе выпал шанс покинуть это богом забытое место и попробовать построить карьеру в мегаполисе, она без раздумий согласилась с неожиданным предложением.

   Игорь был мечтой каждой девушки. Высокий, красивый, богатый. Он приехал погостить к своему другу, а когда уезжал, позвал Стасю с собой. Как же она могла отказаться, когда те возможности, о которых мечтала всю жизнь, сами плыли к ней в руки? С этого момента Влад и его любовь стали для Станиславы помехой, от которой она вполне успешно избавилась, ни слова не говоря теперь уже бывшему любимому о том, куда уезжает.

   Сейчас же, наблюдая за лицом Влада из-под полуопущенных ресниц, когда он резко входил в её готовое на любые безумства тело, Стася ощущала своё превосходство. Прошло десять лет, Влад был обманутой стороной, и всё же он, не задумываясь, бросился в водоворот ощущений, которые ему была способна подарить только она. И это была её маленькая победа. Она никогда не предполагала, что Влад станет тем, кем он стал, и это сейчас возбуждало в первую очередь. Её всегда влекли такие мужчины, сильные и богатые. Властные и источающие физически ощутимую мощь. Правда, она была для них лишь девушкой на ночь, но Стася не останавливалась в своих поисках и попытках. Сегодня она сорвала Джек Пот. Да, Влад несомненно был зол на неё, что он и показал, устроив этот своеобразный секс-марафон, но у него всё ещё были чувства к ней, это было очевидно.

   Стася почти не помнила того, каким был Влад тогда, десять лет назад. Всё то, что происходило с ней в течение десяти лет с момента их расставания, затмило не только чувства Стаси, но даже воспоминания о Владе. Этот парень из прошлого был своего рода неудачником, которого она забыла, едва попала в круговорот «взрослой» жизни. Да, эта жизнь удалась совершенно не так, как то предполагала Станислава, но факт оставался фактом — о возвращении в родные пенаты или о возобновлении отношений с Владом она думала в самую последнюю очередь даже в самые тяжёлые времена.

   Сейчас, когда он усадил её сверху, а она обняла его за шею и стала дразнить своими движениями, она ощущала, как миллиметр за миллиметром отвоёвывает проигранные ранее позиции. Да, она совершила ошибку тогда, когда оставила его, ведь Влад оказался весьма перспективным, но сейчас у неё был второй шанс, терять который Стася была не намерена.

   А потом Влад продолжил неистово брать её, будто пытался насытиться за все те годы, что они были врозь. Он был великолепен во всём, а то, как трахал её, понуждало её чувствовать болезненную сладость. Ту самую, острые грани которой способны были свести с ума. Вот он - Влад. Стоит только руку протянуть, она получит его со всеми потрохами. И с тем, что он даст ей. Даст совершенно заслуженно, раз уж она способна до сих пор вызывать в нём те чувства, что и раньше.

  Стася лежала, бесстыдно раскинув ноги, пытаясь отдышаться и наблюдая за тем, как Влад надевает рубашку и пиджак. Он чуть заметно поморщился, когда ткань сорочки коснулась спины, и Стася улыбнулась. На его спине стояли её метки, которые будут говорить остальным женщинам о том, что этот мужчина имеет свою укротительницу. Впрочем, наличие других девушек рядом с Владом её особо не волновало. Ей было важно лишь снова подцепить Влада на крючок, а в том, что он уже болтается на удочке, она не сомневалась.

 Он вытащил из портмоне деньги и, бросив их на столик, вышел из чилаута. Стася резко села на диване, не веря в происходящее. Этого просто не могло быть! Он не мог уйти просто так и заплатить ей, как какой-то шлюхе!

Она закусила губу, пытаясь понять, что же ей делать дальше. Уверенность, которая разлилась по телу совсем недавно, заменилась осознанием, что для этого придётся постараться. И словно в ответ на все её опасения, дверь чилаута распахнулась, и на пороге возник Влад. Он совершенно спокойным, но не терпящим возражений тоном сообщил, что с этого момента она не должна работать. По факту дал понять - она принадлежит ему по праву. И это тоже будоражило. Звериные повадки, животная страсть. Вкупе со внушительным счётом в банке, к которому она рано или поздно будет иметь доступ, это удовлетворит её полностью.

Едва за вышедшим из чилаута Владом закрылась дверь, на губах Стаси расцвела победная ухмылка.

Это даже лучше, чем Джек пот. Это абсолютная и безоговорочная победа.

Часть 2.2

 Кое-как прикрывшись тем, что осталось от её костюма, Стася вышла из чилаута и направилась в сторону гримёрной, чтобы переодеться и отправляться домой. Если Влад дал ей чётко понять, чего именно он желает, глупо будет сделать всё с точностью до наоборот. Она, конечно, могла бы остаться в клубе и дождаться утра, чтобы поехать домой, но почему-то находиться среди коллег «по цеху» совершенно не хотелось. Да и ловить на себе вопросительные взгляды относительно того, почему она не работает — тоже.

   На улице было морозно и свежо, но воздух был влажным, несмотря на минусовую температуру. Стася зябко поёжилась, доставая из кармана пуховика сигареты и с наслаждением закуривая. Теперь предстояло решить, как добираться до дома. Рисковать почти тысячей долларов, которые сейчас так приятно грели карман, совершенно не хотелось. И словно в ответ на её немой вопрос, к ней лихо подкатила дорогая машина, и из неё вышел мужчина. Это был друг Влада, который был в чилауте вместе с ним до того, как она пришла туда.

   — Влад попросил меня подвезти тебя до дома, — приглушённо проговорил он, окидывая изучающим взглядом фигуру Стаси, словно пытался понять, почему Влад так неожиданно заинтересовался ей.

   — Попросил, вези, — пожала плечами Стася, отбрасывая окурок и садясь в машину безо всяких церемоний.

   Её тут же окутали тепло и аромат дорогого салона. Кожа, дорогой табак и сандал — вот три основных ноты, которые составляли этот запах.

   Друг Влада сел на место водителя и, снова окинув девушку долгим взглядом, представился.

   — Степан.

   Он был не из тех людей, которые с первого взгляда производили впечатления хозяина жизни, но то, как цепко осматривал собеседника, как вроде бы холодно и в то же время с затаённым интересом наблюдал за своим визави, говорило о многом. Пожалуй, такого человека лучше иметь в стане друзей, нежели врагов. Или лучше его просто иметь.

   От этой мысли Стася задорно улыбнулась и протянула мужчине узкую ладонь с идеальным маникюром, которую тот с готовностью пожал.

   — Станислава, — назвала она своё настоящее имя, справедливо решив, что нет смысла скрывать его от Стёпы. Но всё же не удержалась, окрасила тон нотками хрипотцы.

   Между ними больше не было произнесено ни слова. Стоило только Стасе назвать свой адрес, как Степан медленно отъехал от клуба и молчал всю дорогу. Но Станиславе, по большом счёту, было всё равно — ей очень многое говорила эта просьба Влада доставить её до дома. Потому на губах, помимо воли, загорелась улыбка победительницы.

   Стася распахнула дверь в квартиру, стараясь не шуметь, хотя была уверена на сто процентов, что Женя ещё не спит. И точно, только она присела, чтобы снять сапоги, из дверного проёма, что располагался справа вышла рыжая кошка Леся, а следом за ней - муж Стаси.

   — Ты сегодня рано, — констатировал Евгений, подходя к жене и целуя её в щёку. Он всегда делал именно так, не выказывая более тёплых чувств. А Стасе они были и не нужны. Она нагнулась и взяла Лесю на руки. Животное тут же заурчало и прикрыло глаза, наслаждаясь лаской хозяйки.

   — Ты снова не спишь, — ответила любезностью на любезность Станислава, окидывая быстрым взглядом мужа. Под красными от вечного недосыпа и просиживания за компьютером глазами синяки, волосы взъерошены, на переносице след от очков. Явно снова изобретал что-то, сидя за своим стареньким ноутбуком, и просидел бы ещё неизвестно сколько, если бы она не вернулась так рано.

   — Я работал, — лаконично ответил Женя, проходя на кухню и начиная там чем-то шебуршать. — Есть суп и котлеты. Разогреть? — раздался через некоторое время его приглушённый голос.

   Стася поморщилась. Сейчас точно пристанет с пространной лекцией о том, что нужно правильно питаться домашней пищей. Крикнув мужу, что она не голодна, Стася прошла в единственную комнату и стала готовиться ко сну. Во всём теле образовалась приятная усталость — результат ласк Влада. Сейчас хотелось только одного — лечь спать и чтобы её никто не трогал до утра. Но через пару минут на пороге, как и предполагала Стася, нарисовался Женя.

   — Я же просил тебя начать нормально питаться, — раздался от дверей его голос.

   Стася прикусила нижнюю губу, сосредоточенно расчёсывая длинные светлые волосы.

   — Жень, отстань, а? Дай мне отдохнуть хоть немного, не зуди.

   Муж собирался сказать что-то ещё, но Стася обожгла его суровым взглядом, и тот поплёлся к компьютеру, чтобы отключить его. Стася сделала глубокий вдох и улыбнулась своему отражению в зеркале. Если всё пойдёт так же хорошо, как это было сегодня, совсем скоро она избавится от этой невыносимой жизни, которая ей так опостылела. Радуясь этой мысли, Стася направилась в душ, всё ещё помня о Владе и о том, какие возможности он сможет открыть перед ней. И это было так невыносимо притягательно и приятно…

  ***

     А ты всё равно в моей душе,

     Пылаешь бессонностью ночей.

     Впиваешься в сердце без ножей,

     Замки открываешь без ключей.

     Шагаешь хозяйкой по нутру,

     Под кожей живёшь без спроса ты,

     Выходишь из жизни по утру,

     Отбросив меня в мир пустоты…

   Август был на удивление сухим, хоть и прохладным. Листва на деревьях уже начинала желтеть, каждым листочком-маячком напоминая окружающим, что совсем скоро на землю придёт царица-осень. И хоть птицы вовсю старались, прося лето повернуть вспять, дыхание осенней прохлады было всё ощутимее с каждым днём.

   Влад бодро шагал по одной из так называемых «главных» улочек посёлка, насвистывая какую-то мелодию. Настроение было прекрасным, а всё потому, что Юрий Владимирович, преподаватель местной школы, который занимался с ним всё лето, дал ему самые лестные характеристики. Влад всегда считал, что важнее обучения и диплома нет ничего на свете. Быть может, он находился в плену собственных иллюзий, ведь в конечном итоге, всё могли решить деньги, и даже самый безнадёжный из остолопов мог обрести заветные «корочки», но Влад решил, что в этом вопросе он станет полагаться только на себя.

   Сначала хотел поступить в местный ПТУ, чтобы по окончании устроиться в городе и попробовать поступить в престижный ВУЗ, но сейчас решил, что сразу же попытает счастья и отправится в город. К тому же, престарелая тётя давно звала его жить у неё, и теперь Влад решился. Расстраивало только одно: пока придётся оставить Стасю здесь, а позже, когда он более-менее устроится в городе, перевезёт её к себе. Тётя Тома разузнала для племянника, что в сентябре будут принимать вступительные экзамены в престижную академию, и Влад, теперь уже точно готовый попытать счастья, решился. В принципе, он уже давно мог уехать к тёте и попробовать поступить в ВУЗ, но у него была Стася, которая только-только окончила школу. О своих планах он ей пока не говорил, но времени было всё меньше, потому именно сегодня собирался поставить её в известность.

   Конечно, реакция Стаси, скорее всего, будет отрицательной, ведь она уже не раз давала ему понять, что мечтает о другой жизни. Но Влад и собирался ей обеспечить такую жизнь, пусть не сразу, но у них всё обязательно должно получиться.

   — Мам, я к Стасе, — крикнул Влад в сторону спальни родителей, бросая сумку на пол и хватая со стола пирожок. — А вечером приду, надо поговорить будет.

   Услышав от мамы, что она не отпускает его никуда без обеда, Влад рассмеялся, крикнул в ответ, что очень её любит, и вышел на улицу.

Он шагал по посёлку, с каким-то радостным предвкушением оглядывая всё вокруг. Сейчас ему всё казалось таким приятным глазу, что хотелось радоваться любой мелочи. Вот соседская кошка Груша прыгнула на забор, осторожно неся в зубах маленького котёнка. Явно окотилась где-то, а теперь таскает потомство домой. А вот со скамейки ему помахала сухонькая старушка, баба Нюра, которую Влад знал с самого детства. Махнув ей в ответ, Влад ещё быстрее зашагал к Стасиному дому, предвкушая её реакцию. Сейчас ему всё казалось таким простым и ясным. Он словно стоял на пороге изменений, которые приготовила ему жизнь, и был уверен, что они будут прекрасными. Ведь рядом - Стася, которую он любит, а, значит, ему есть ради кого стараться. Что такое три-четыре месяца разлуки, если впереди у них вся жизнь? К тому же, он будет приезжать к любимой так часто, как это будет возможно.

   — Елена Викторовна, добрый день! А я к Стасе, она дома? — спросил Влад, открывая калитку и шагая во двор, где к нему тут же подбежал большой пёс с эстетичным именем Нерон.

  Возможно, ему показалось, но мама Стаси отвела взгляд, после чего нехотя ответила:

   — Стаси нет.

   Странно, ещё вчера они договаривались о том, что Влад придёт к ней сразу после занятий. Может, в магазин вышла?

   — А когда она придёт, не говорила?

   В ответ снова раздалось странное молчание. Обычно такая приветливая тётя Лена, поджала губы и, прежде, чем начать подниматься на крыльцо, ответила.

   — Уехала твоя Стася в город с Игорем. Просила не говорить тебе адрес, где они будут жить. И ни записки, ничего не оставила.

   И вошла в дом.

   Первое время Влад смог только отметить, что сегодня синичка поёт как-то особенно громко. Потом он обратил внимание на то, что небо на востоке, кажется, светлеет. А потом весь мир вокруг стал каким-то тусклым и беззвучным. Только в ушах с огромной скоростью стучало что-то большое и сильное. Влад не сразу понял, что это неистово колотится его сердце, вдруг выросшее до огромных размеров. Его Стася уехала.

Нет, мать его! Не так!

Как там сказала тётя Лена?

   «…где они будут жить…»

   Влад развернулся на месте, вдруг понимая, что это правда. Стася могла уехать, ни слова не сказав никому, в это верилось и не верилось одновременно. Да… Его Стася могла так поступить. Его, бл*дь! Никакая не его! Чужая Стася, которая теперь будет жить с Игорем.

И именно этого Влад подсознательно боялся, торопясь поскорее начать исполнять её мечту…

Стася могла…

Часть 3.1

«Уехала твоя Стася в город с Игорем…»

   Влад вздрогнул и проснулся. Это сновидение преследовало его, словно охотник - ослабевшую добычу. Особенно в последнее время. Как будто он чувствовал, что им со Станиславой снова суждено встретиться. Влад приподнялся на локте, некоторое время глядя на жену. Она спала, подложив под щёку ладонь и разметав волосы по подушке. Настоящий ангел, которого он не заслужил. Да и не хотел заслуживать, честно говоря, потому что его всегда влекли женщины с чертовщинкой.

   Осторожно спустив ноги с постели, Влад взял с прикроватной тумбочки мобильный и направился в кухню.

   — Бодрой ночи, Стёп, —  поздоровался с другом, включая кофеварку.

   — Ну, это у тебя ночь, у нормальных людей утро уже давно.

   Выслушав порцию ворчаний, Влад сообщил, что решил слетать отдохнуть и приглашает Стёпу с собой. Потом, взяв небольшую паузу, попросил:

   — Та девица, которую ты вчера до дома подвозил… В общем, мне нужен её номер телефона.

   Договорив со Степаном и получив заверения, что минут через пять искомый номер будет найден, Влад налил себе кофе и некоторое время размышлял о том, стоит ли звонить Стасе. В голове всё ещё крутились обрывки воспоминаний, которые он видел во сне, но чёрт побери… Эта женщина, похоже, имела на него какое-то влияние, потому что Влад априори знал, что позвонит ей. Это сейчас он делал вид, что раздумывает. Как только у него будет номер Станиславы, он наберёт его, не тратя ни секунды.

   Мобильный коротко пикнул, возвещая о том, что пришло сообщение, и Влад открыл его. Там были десять цифр и приписка от Стёпы: «Развлекайся, детка». Коротко хмыкнув, Влад набил в сотовом заветные цифры и, дождавшись, когда ему ответит до боли знакомый голос, произнёс.

   — Не хочешь сегодня прокатиться до Барбадоса?

   Сквозь приятное сновидение настойчиво прорывался какой-то противный посторонний звук. Стася поморщилась, стараясь изо всех сил остаться в сладкой дрёме. Там были мужские руки и губы, и аромат роскоши и шикарной жизни. Дорогой коньяк, сигары, поскрипывание кожи дивана… Это всё отдалялось с каждой секундой, и Стасе пришлось открыть глаза. Она не сразу поняла, где находится. Дешёвые обои на стенах, простенькие занавески, тусклый рассеянный свет от бра… А вот и мобильный телефон, который продолжал настойчиво трезвонить.

   — Да возьми ты уже трубку, — сонно пробурчал Женя, накрываясь подушкой с головой.

   Стася спустила ноги с кровати и, подхватив мобильный, направилась в кухню. Номер был незнакомый, и она некоторое время раздумывала, стоит ли брать трубку. Однако звонил кто-то явно чересчур настойчивый, или тот, кому Стася была очень нужна.

   — Алло, — хриплым ото сна голосом ответила она на звонок, вытаскивая из пачки сигарету и прикуривая. И через секунду чуть не поперхнулась дымом, услышав голос Влада.

В том, что рано или поздно он бы нашёл её, сомневаться не приходилось. И это было не столь важным. А вот то, что он предложил… Полететь с ним на Барбадос? Он ведь не шутит? Или шутит? Стася почувствовала, как сердце начинает стучать где-то в висках. Она боялась, что Влад сию минуту передумает и скажет, что это розыгрыш, на который она повелась, как последняя дура. И всё же стоило изобразить спокойствие и не выказать того, что именно владеет ею в этот момент.

Она кашлянула, отложила сигарету и уточнила:

- Прямо сегодня?

И тут же услышала:

- Да. Или ты не можешь?

- Могу. Тем более, что с работы я теперь уволена.

Дождавшись, пока Влад заверит её, что своё место она и вправду потеряла, и договорившись с ним о месте и времени встречи, Стася отключила мобильный. Потом прикрыла глаза и досчитала до десяти, пытаясь унять отчаянно колотившееся сердце. Вот её шанс из всех шансов, упустить который было ни в коем случае нельзя.

   Быстро вытащив все свои сбережения, Стася пересчитала их и осталась более-менее довольна. Самое выгодное капиталовложение — это капиталовложение в собственную внешность, тем более, когда впереди такая возможность показать себя. С этими мыслями Стася принялась собираться, чтобы отправиться по магазинам. Предстать перед Владом она была просто обязана во всём своём блеске.

   Влад давно научился относиться к сексу только как к физическому удовлетворению. Даже со Златой это было просто наслаждение и ничего большего. Быть может, он помнил досконально каково это — быть именно со Стасей, и подсознательно искал тех же ощущений, а когда не находил, — воспринимал занятия любовью только как физику. В любом случае, именно сейчас, когда он находился в плену своих прошлых ощущений, он был счастлив. Возможно, это было примитивно, — хотеть именно этого, но он страстно желал, чтобы экстаз от горячих бархатных объятий лона Стаси не оканчивался никогда.

   Станислава была прекрасна: раскрасневшиеся щёки, припухшие от поцелуев губы, с которых то и дело срывались стоны и которыми она тянулась к губам Влада… Это было настоящее великолепие, и Влад открыто наслаждался им. В первый раз, тогда в клубе, всё произошло слишком отстранённо что ли. Он просто брал её, выплёскивая свою злость, и не успел прочувствовать и сотой доли того, что чувствовал обычно рядом со Стасей. И только с ней. Он не забыл ни на йоту эти ощущения, и вряд ли уже когда-нибудь забудет.

   — Вла-а-ад, — глухо застонала Стася, собирая волосы в горсть на его затылке и оттягивая голову назад. В её широко распахнутых глазах плескалось такое очевидное удовольствие, что Влад не выдержал. Ещё несколько мощных ударов бёдрами и он сам взорвался оргазмом в пульсирующем лоне.

   — Ты живая? — усмехнулся, ложась рядом и откидывая локоны с её раскрасневшегося лица. Грудь Стаси бурно вздымалась, пока она безуспешно пыталась восстановить дыхание. Она была прекрасна, такая доступная и такая недоступная одновременно. Быть может, эта недоступность была только в голове у Влада, но, тем не менее, сейчас он яростно хотел Стасю в полном смысле этого слова, и эта её отстранённость была самым мощным стимулом.

   — Почти жива, — выдохнула та, прикрывая глаза и ложась на грудь Влада.

 Он взял сигареты, лежащие на тумбочке рядом с кроватью, и медленно прикурил, тоже закрывая глаза и наслаждаясь удивительным спокойствием, которое разлилось по телу. Послать бы сейчас всё ко всем чертям и больше никогда никуда не возвращаться. Не решать бесконечные вопросы по работе, не смотреть в глаза своей жене, о существовании которой почти забыл. И чтобы были только он и Стася…

   Влад прижал её к себе, медленно уничтожая сигарету. Он ничего не говорил, да и не нужно было слов. Завтра они со Стасей, Стёпой и его нынешней девушкой Ланой возвращались обратно, и Влад уже знал, что именно будет делать по возвращении. Его настойчиво грыз какой-то червячок сомнения, но он старался не обращать на него внимания. Зачем сомневаться, если ты уже решил что-то, причём в тот самый момент, когда встретился глазами со Стасей в клубе? Это ни к чему…

   Влад затушил сигарету в пепельнице и прикрыл глаза, воскрешая в памяти один из прошлых вечеров.

   Волны лениво лизали борт небольшой яхты, взятой напрокат в Бриджтауне. Влад вглядывался в бескрайний горизонт, состоящий из неба и воды. Это помогало выстроить мысли в относительно ровном порядке, потому что именно сейчас с Владом происходило то, чего он терпеть не мог. Он был в растерянности, и виной всему были так не вовремя проснувшиеся чувства. Они проснулись ещё в ту ночь в клубе, когда двери чилаута распахнулись, и в них вошла Стася, но тогда они были щедро замешаны на злости. А сейчас они были такими ясными и чёткими, будто кто-то сдёрнул невидимую глазу пелену. Он любил Стасю всё это время, и всех остальных женщин для него просто не существовало.

   — Вопрос можно? Личный? — Степан подошёл к Владу и встал рядом, ставя одну ногу, обутую во вьетнамку на парапет, и прикуривая неизменную сигару.

   — Можно, — пожал плечами Влад, снова переводя взгляд на горизонт.

   Степан немного помедлил, выпуская изо рта колечки ароматного дыма.

   — У тебя как со Станиславой? Серьёзно?

   Влад медленно перевёл взгляд на друга, потом снова на тонкую полоску горизонта.

   — Серьёзно, — глухо ответил, сжимая сильнее пальцы на перилах. Он и хотел и не хотел этого разговора. Влад учился решать и переживать всё наедине с собой, но в то же время, именно Стёпе можно было сказать чуть больше, чем он мог сказать кому бы то ни было. — Я знаю Стасю с самого детства.

   Стёпа кивнул, как будто эта фраза ему всё объясняла, и между ними снова повисло молчание.

   — А как же Злата? — наконец, нарушил тишину Степан.

   Влад поморщился. Ему совершенно не хотелось думать сейчас о Злате. То чувство вины, которое возникало у него, когда перед его мысленным взором всплывало ангельское личико жены, было довольно слабым, потому что он усиленно гнал его прочь. Но он было, и с этим поделать он ничего не мог. Сейчас не хотелось думать ни о чём, потому что впереди было ещё несколько дней отдыха, однако, Влад понимал, что ему придётся решать что-то по приезде.

   — Злата — моя жена, — словно уговаривая самого себя, с нажимом сказал он. — Пока это останется так.

   — Пока? — Стёпа вздёрнул бровь, так и не донеся сигару до рта. — Интересно девки пляшут. Она любит тебя.

   — Стёпа! — Влад взмахнул рукой и цинично рассмеялся. — Любит, не любит. Сегодня любит, завтра разлюбит. А я хочу делать только то, чего желаю именно я.

   — Хм. — Стёпа позволил холодноватой усмешке скользнуть по губам и очень серьёзно посмотрел на друга. Эта внешность балагура и весельчака была лишь прикрытием, Влад знал, что в одночасье Стёпа может стать тем, кто будет способен выписать ему морального пинка. — Дело твоё, Влад. Только… Такие моменты обычно оборачиваются против «хотельщиков». Попомни мои слова…

   Он быстро обернулся, наблюдая, как к ним приближается Стася на неверных ногах. В руке — извечный бокал шампанского, на губах — призывная улыбка. Она покачнулась, и Влад кинулся к ней, подхватывая на руки, а Стёпа отбросил сигару за борт и отправился в свою каюту.

Часть 3.2

 — Ну, девочка моя, ты что так у меня напилась? — прошептал Влад, укладывая Стасю на кровать в каюте, пока та поминутно хихикала и пыталась в него вцепиться.

   — Я отмечала начало но-о-овой жи-изни, — ответила она, растягивая слова и глупо улыбаясь. — Знаешь, какая чёртова жизнь у меня была?

   Влад прилёг рядом, опираясь на согнутую в локте руку, а Стася уткнулась ему в грудь, прижимая его к себе обеими руками, будто он был самым дорогим призом на свете. Он не хотел знать, что за жизнь у неё была. Явно ничего приятного он для себя не услышит. Но произнесённое имя Игоря, заставило его прислушаться к несвязному бормотанию.

   — Игорь меня обманул, — приглушённо рассказывала Стася, продолжая прижиматься к Владу. — Сто-о-лько всего обещал, а я, дура, поверила. Привёз к себе-е-е… Первое время всё было хорошо, потом стали ругаться, там всякое такое… А потом он меня выгнал. А я ведь го-о-ордая, не могла я к тебе вернуться, понимаешь?

   Она всхлипнула, то ли раскаиваясь в содеянном, то ли жалея саму себя, а потом икнула.

   — О-о-ой, — снова пьяно хихикнула Стася. — А потом я поняла, что могу не выжить сама в городе, тогда у меня появился Женя, и я… он хороший, честно, и Лесю я люблю тоже, они оба хорошие…

   Она не договорила, просто замолчала и больше не прибавила ни слова. Видимо, заснула, потеряв нить повествования. А Влад замер. Ему было неприятно слушать о том, что именно было в жизни Стаси, хотя, видит Бог, он понимал, что жизнь её наверняка не была радужной и безоблачной. Взять хотя бы работу, на которой она виляла задницей под сальными взглядами мужиков.

Впрочем, и сам он ангелом не был. Вот только сейчас у них был новый шанс начать всё сначала, и оставалось решить, стоит ли входить в одну реку дважды. Влад удобнее устроил Стасю, долгое время всматриваясь в её лицо и пытаясь понять, видит ли он в ней ту самую девчонку, которую знал давно, или теперь она изменилась и от прошлой Стаси не осталось и следа? Но как бы то ни было, уже сейчас понимал, что он не отпустит её от себя, когда они вернутся обратно.

      Он долго любовался ею, вспоминая, вспоминая и вспоминая. Вот они ещё совсем малыши, бегут под дождём по саду, взявшись за руки и пытаясь успеть добраться до дома, пока не началась гроза. Вот их первый неумелый поцелуй после танцев в клубе, когда он вдруг понял, что нежнее и слаще Стаси нет ничего на свете. Она пахла карамелью, и на вкус была такая же сладкая. А вот их первые занятия любовью, его осторожные движения и её огромные глаза, светящиеся в полумраке комнаты.

   Все эти воспоминания пролетали перед Владом цветным калейдоскопом, воскрешаемые его памятью. Он дорожил ими, всегда втайне мечтая пережить снова. И теперь эта возможность у него была. Оставалось только решить, в каком именно виде он представляет свои будущие отношения со Стасей. Ведь у него есть Злата, которая не заслужила того, чтобы он от неё отказался.

   Влад поднялся, потёр рукой подбородок, снова закуривая и направляясь из каюты, чтобы побыть в одиночестве на палубе, правда, его обычное место было занято. Там стоял Стёпа, которому тоже не спалось. Но Влад был сейчас рад такой компании.

   — Переходим на ночной образ жизни? — улыбнулся Степан одними губами, наливая другу коньяк в бокал.

   — Что-то вроде того, — Влад кивнул, принимая напиток и делая большой глоток. — А ты что тут делаешь?

   Стёпа пожал плечами, отпивая янтарной жидкости и опираясь локтем о перила яхты.

   — Да так, на философию потянуло. Историю одну вспомнил, поучительную.

   Влад хмыкнул.

   — Интересно, какого лешего тебя тянет на философию в такие моменты?

   — Ну, должно же хоть кого-то из нас тянуть к прекрасному, — с ленцой ответил Степан.

   — Расскажешь?

   — Почему бы и нет? - Стёпа пожал плечами: — Жил-был один очень богатый человек и было у него всё. Алмазы, рубины, изумруды. Всё, чего душа пожелает, — начал без лишних предисловий, вглядываясь в темноту перед собой.

   — Какой-нибудь шейх, что ли? — усмехнулся Влад.

   — Можно и так сказать, — серьёзно ответил Стёпа. — Так вот этот самый шейх, — он бросил быстрый взгляд на Влада, — решил, что он непременно хочет, чтобы у него было ещё и золото. Оно манило его своим внешним видом. Блестящее, кажущееся привлекательным. И продавец золота оказался настолько хитрым, что решил предложить шейху сделку. Все его драгоценности в обмен на этот кусок золота. И шейх решился — отдал продавцу все камни в обмен на слиток.

   Он сделал паузу и всмотрелся в темноту, попивая коньяк.

   — И что шейх? — приглушённо спросил Влад, делая вид, что ему безразлично.

   Стёпа повернулся к другу, окинул его долгим взглядом, а потом направился в сторону своей каюты, по пути развернувшись и проговорив:

   — А шейх расстался со своим истинным богатством, а когда получил слиток, понял, что это подделка. Потому что позолота имеет обыкновение стираться… Правда, она остаётся на пальцах. Пылью.

  ***

     Я целиком была твоей, а ты не понял,

     И мимо проходил сто тысяч раз.

     Дарил мне вместо роз букеты боли,

     Которую я помню по сей час.

     Ты уходил легко, без сожалений,

     Оставив позади мои осколки.

     Я твой аксессуар под настроенье,

     Который ты порою клал на полку.

     Захлопывал ты за собою двери,

     И оставалась я в безумстве ночи,

     И говорила я себе: «Не верю!»

     Хотя читать умею между строчек.

     Ты уходил не раз, не три, не десять,

     Не видя, как тобою я болею,

     Теперь я стала боли лёгкой песнью,

     А раньше целиком была твоею…

   Несколько лет назад

  — Девушка, у вас сейчас пепельница сгорит, — раздался возле уха приятный мужской голос, и Злата вынырнула из блаженного состояния и заозиралась кругом.

   — Господи! — вскрикнула она, глядя, как клочок бумаги в пепельнице начинает дымиться, распространяя вокруг себя прогорклый запах.

   А вот незнакомец, который обратил внимание на этот микро-пожар, не растерялся, схватив её стакан с соком и выплеснув приличную порцию в пепельницу.

   — Говорят, курить вредно, — усмехнулся он, делая знак официанту, чтобы тот подошёл. — Два… — он взял стакан Златы, самым наглым образом отхлебнув из него, и снова повернулся к официанту, — апельсиновых сока. И пепельницу замените, пожалуйста.

   Злата фыркнула, глядя на то, как незнакомец садится рядом с ней, совершенно не спросив разрешения. Но, что странно, ей это даже нравилось.

   — Вообще-то, я не курю, — пояснила она, поспешно пряча в сумочку блокнот и ручку, которые неизменно носила с собой. — Просто мне захотелось попробовать писать именно так, с сигаретой и бокалом виски. Но пить виски в полдень, сидя в летнем кафе, мне показалось дурным тоном, поэтому я ограничилась сигаретой. Глупо, правда?

   Она рассмеялась, вешая сумочку на спинку стула, и вгляделась в лицо мужчины, положив подбородок на согнутую в локте руку. Он был чертовски привлекательным: тёмные волосы, тёмные глаза с чертовщинкой, плещущейся на самом дне. Полные красиво очерченные губы… Злата вздрогнула, отводя взгляд, потому что всё это время незнакомец безотрывно наблюдал за ней.

   — Да нет, почему глупо? — улыбнулся он, обнажая два ряда белоснежных зубов. Интересно, есть ли в нём что-то неидеальное? — А что, кстати, пишете?

   Злата покраснела, потому что ей вдруг стало неудобно. А вдруг он сейчас попросит её прочесть что-нибудь?

   — Ничего особенного, — как можно равнодушнее произнесла она. — Обычные стихи.

   Незнакомец поднял бровь, как будто скептически отнёсся к её словам, а потом вдруг улыбнулся открытой улыбкой.

   — Прочитайте мне, пожалуйста, свои стихи, — попросил он, подтверждая самые худшие её опасения.

   Злата закусила губу, раздумывая, стоит ли и дальше продолжать это знакомство, тем более, что в глазах мужчины черти танцевали канкан. Но это так притягивало и манило.

   — Влад, — словно прочитав её мысли, в которых желания метались с одного на другое, произнёс тот, протягивая ей широкую крепкую ладонь.

   — Злата, — тихо ответила она, отвечая на рукопожатие.

   — Злата, — эхом повторил Влад, будто смакуя её имя. — Так что там, насчёт стихотворения?

   Она улыбнулась мужчине, и тот замер. Злата буквально на глазах преобразилась, а голос, с лёгкой хрипотцой, который разнёсся под сводами кафе, уносил воображение далеко-далеко. В тот мир, который был создан её словами, так искусно переплетёнными с ритмом…

     Шахматы, плед, терпкость виски в бокале,

     Звёзд мириады хрустально звенят.

     Долго с тобой мы друг друга искали,

     Долго пытались друг друга понять.

     Бархатность слов, вкус твоих поцелуев,

     И баритонность любимого смеха.

     Рядом с тобою душа торжествует,

     Перекликаясь с душой твоей эхом.

     Я, подперев кулачком подбородок,

     Нежно смотрю на тебя, изучая.

     Быть с тобой рядом — вот это свобода,

     Взгляд твой ловить, цвета крепкого чая.

     Перехотеть уходить в неизвестность,

     Быть лишь твоей, подойдя слишком близко,

     Снова влюбиться в твою «интересность»,

     Шахматы, плед, вкус Шотландского виски…

   Возникла пауза, но слов было и не нужно. Это была какая-то странная тягуче-волшебная атмосфера. И в ней были только Влад и Злата, и это нравилось им обоим так сильно, что разрушать её не хотелось ни единым звуком. Только сидеть вот так, вроде бы обыденно, но в то же время чувствуя нотки чего-то чудесного, что только что зародилось между двумя совершенно незнакомыми людьми.

Часть 4.1

Злата читала, сидя на диване и иногда бросая быстрые взгляды в сторону мужа, который устроился в массивном кожаном кресле за офисным столом. Он хмурился, что-то просматривая в ноутбуке и иногда замирал, глядя на лежащий на столе телефон. Злата не видела того, что было написано в книге, её всю словно охватило какое-то странное оцепенение. Да, она понимала и раньше, что муж не верен ей, но всё это было несерьёзно. И хоть такие измены оставляли в душе следы боли, она со временем научилась с ними жить. Кто-то бы сказал, что она просто была бесхребетным существом, которое не могло поставить свои условия или просто, в конце концов, уйти от неверного супруга. Кто-то бы посоветовал ей удерживать мужчину всеми возможными способами.

Но Злата слишком любила Влада, и ему всё сходило с рук. Хотя, понятия «слишком любить» для неё в принципе не существовало. Можно было просто любить, а потому прощать, а слишком любить было невозможно. Ты либо любишь, либо нет. Злата даже часто ловила себя на мысли о том, что если Влад встретит кого-то, кого будет любить больше, чем её, с кем будет более счастлив, она отпустит его безо всякой борьбы. Возможно, и это характеризовало её как слабую женщину, но Злата любила именно так, по-другому не умела, да и не хотела уметь.

   Но сейчас Влад увлёкся по-настоящему, она понимала это, хоть муж и старался вести себя, как ни в чём не бывало. И что же она ощущала? Только жуткую пустоту, которая вдруг заместила собой всё её существование. Эта пустота и была Златой, а Злата и была этой пустотой. Как бы ни уговаривала она себя, что должна отпустить Влада в таком случае, она поняла, что была не готова к этому. И дело здесь было даже не в том, что она считала себя лучшей или более достойной, чем кто-то другой. Она просто представить не могла, что останется от неё, если она потеряет мужа. А мужа она теряла, это было ясно, как Божий день…

   — Малыш, мне нужно уехать, не знаю, когда я буду, и не жди меня, — тихо произнёс Влад, и Злата вздрогнула, выходя из состояния тревожной задумчивости. На её лице появилась кривоватая улыбка, и она кивнула, молчаливо принимая поцелуй от мужа и провожая его взглядом. В груди разлилось какое-то жгучее чувство, то ли обиды, то ли горечи, которое подталкивало сделать хоть что-то. Злата потянулась к мобильному и взяла его в ладонь, прижимая к губам и словно раздумывая, стоит ли звонить. Из прихожей раздался звук захлопнувшейся двери, и Злата решилась. Она набрала номер на мобильном, дождалась, пока ей ответят и уверенно проговорила:

   — Алло, Степан? Это Злата, жена Влада. Я бы хотела встретиться с тобой…

   Стёпа, наверное, и сам не мог с уверенностью сказать, когда его отношение к Злате только как к жене друга, переросло во что-то большее. Поначалу это тревожило, иногда он злился, если речь заходила о Злате, и сразу же сворачивал разговор. Потом понял, что такое поведение может выдать его с головой, а потому просто молчал и слушал Влада, если тот вдруг заводил беседу о жене. Слушать о том, что они собираются завести детей, было как-то странно больно. Стёпа говорил себе, что он просто козёл, который захотел жену друга, но ничего не мог с собой поделать. Причём, если учитывать, что Злата ни намёком, ни взглядом не дала понять ему, что он может на что-то рассчитывать, картина вырисовывалась самая, что ни на есть, мерзкая. Но, как впоследствии понял Степан, он уже ничего не мог поделать с этими чувствами. Оставалось только научиться как-то с ними жить, что он и сделал.

   И всё же сейчас, когда на горизонте у друга так внезапно появилась Станислава, Стёпа не был рад этому обстоятельству, хотя, по сути, мог бы воспринять это как повод добиться Злату. Впрочем, стоило признаться самому себе - на первый план вылезли переживания. За Влада, за его жену и за то, какую боль этот непроходимый тупица может причинить ей, если вдруг выберет свою так называемую «детскую любовь».

На взгляд Степана, любовью там даже и не пахло, ни с одной из сторон. Влад был слишком увлечён воспоминаниями, Стася — деньгами Влада. Но помогать другу, вмешиваясь и указывая на что-то, Степан не мог. Пару раз попробовал намекнуть, что он обо всём этом думает, да и только. В любом случае ошибки человека — это только его ошибки, и лишать Влада всей прелести понять что-то на собственном опыте он не имел никакого морального права. Да и желания, честно говоря, не имел тоже.

   Вот только… Как бы намекнуть Злате на то, что в жизни её мужа появилась та, которую он по каким-то своим глупым соображениям стал чуть ли не боготворить? Ведь не приедешь же к ней и не скажешь:

   — Твой муж трахает другую, похоже, у них всё серьёзно, и он может от тебя уйти.

   Бред. В лучшем случае он получит истерику от Златы, и совершенно справедливое мордобитие от Влада за то, что влез туда, куда не следует. Но и наблюдать за происходящим было невыносимо. Стася вцепилась во Влада руками и ногами, и Стёпа был уверен, — совсем не далёк тот час, когда новообретённая старая любовь поставит Владу свои условия. А в этом случае удача - сиречь глупость Влада - сыграют явно не на стороне его законной супруги.

   Степан как раз решал эту моральную дилемму, куря свою любимую сигару, когда телефон в его руках ожил, и он с удивлением обнаружил, что ему звонит Злата.

   — Алло, — произнёс он неверным голосом, гадая, зачем он мог понадобиться ей.

   А уже через пять минут мчался в сторону выхода из клуба. На встречу со Златой.

   Степан понял, что, скорее всего, речь пойдёт о Владе. И это волновало его, пожалуй, даже больше предстоящей встречи. Ведь Влад друг и другом и останется, но в то же время есть ещё и Злата, которой нужно всё же как-то намекнуть на то, что в жизни ей мужа появился кто-то серьёзнее прошлых «бабочек-однодневок». Или не нужно? Что если его вмешательство только всё испортит?

   Стёпа отпил вполне приличного кофе, размышляя о том, что именно будет говорить Злате, если та спросит его о Владе и его увлечениях напрямую. А говорить было нужно, не зря же он сегодня согласился на эту встречу.

   Это был такой знакомый и в то же время каждый раз новый аромат её духов, которые он успел запомнить досконально, несмотря на то, что Злата не была его женщиной. Вот и сейчас он окутал его ещё до того, как Степан нашёл её взглядом. Невесомым облачком опустился на пиджак и так и остался там. Должно быть, ровно до того момента, когда Злата уйдёт.

   — Привет, — чуть хрипловатым голосом поздоровался Стёпа с женой друга, поднимаясь ей навстречу.

   Она приветливо улыбнулась, отчего на щеках появились две ямочки, и уселась напротив.

   — Кофе, чай… — Степан замешкался, подзывая официанта. Кажется, именно сегодня ему будет трудно даваться общение со Златой, ведь они никогда ещё не встречались вот так — тет-а-тет. От этого осознания в крови бурлил какой-то странный коктейль, состоящий из совсем уж неординарных чувств. От предвкушения чего-то запретного до желания немедленно встать и уйти, потому что то самое запретное было невозможным. Его просто не должно было быть.

   — Кофе, чёрный, без сахара, — быстро продиктовала официанту заказ Злата и в нетерпении повернулась к Степану. В том, что ей что-то было нужно, причём ждать она не намеревалась, сомневаться не приходилось.

   — Стёпа, я пришла сегодня на встречу с тобой не просто выпить кофе и поболтать. Мне нужно, чтобы ты кое-что поведал мне о моём муже, — сделав ударение на слове «моём», сразу расставила все акценты Злата.

   А Стёпа вдруг понял, что испытывает разочарование. Оно было лёгким и невесомым, но игнорировать его он не мог. А может, степень этого разочарования варьировалась от внутреннего понимания, что и не могло быть другой темы для беседы?

   — Что-то случилось? — осторожно спросил Степан, всё ещё судорожно подбирая слова для разговора, если вдруг он зайдёт в опасные дебри. И тем неожиданнее было то, что совершенно уверенным голосом произнесла Злата:

   — Я всё знаю.

   Совершенно автоматически Стёпа уточнил:

   — Про Стасю?

   И тут же прикусил язык, понимая, что проболтался.

   Злата на секунду прикрыла глаза, а по губам её скользнула горькая усмешка. Одно дело понимать, что что-то происходит, знать это где-то внутри себя. И совсем другое, когда это внутреннее знание подтверждает человек, должно быть, единственный, кто и мог это подтвердить. От осознания того, что её горячо любимый муж занимается с кем-то сексом, кого-то желает видеть рядом, помимо неё, по телу прошла мерзкая дрожь. Глаза нашли взгляд сидящего напротив мужчины. В нём была странная смесь эмоций, но, слава Богу, жалости не было. Это бы Злату просто добило.

   — Значит, Стася, — прошептала она, сжимая пальцы на горячей чашке только что принесённого кофе.

   Она заметила, как Стёпа едва заметно дёрнулся, словно пытался что-то сказать, и тут же добавила:

   — Я знала это давно, — её голос стал тише. Злата судорожно мяла в тонких пальцах салфетку. — Когда живёшь с человеком бок о бок не один год, учишься понимать какие-то только одной тебе заметные вещи. Так что ты здесь не при чём. Я знала о том, что у Влада кто-то есть. Ты лишь подтвердил мои знания…

   Стёпа не понимал, что ему делать. Ощущение, что он делает Злате больно, тесно переплелось с осознанием, что ему легче. Легче от того, что не пришлось держать всё в себе и придумывать, как преподнести всё Злате.

   — Ты знаешь, а я почему-то совсем не удивлена и мне даже почти не больно, — с кривой усмешкой произнесла Злата, продолжая комкать салфетку в руках. Она лукавила — Стёпа видел это. То ли пыталась держаться, то ли уговаривала сама себя, что ей действительно не больно. — Стася, Лена или Маша, какая, по сути, разница? Всё равно это нечто большее, чем то, что было раньше.

   Она бросила на Стёпу быстрый взгляд, словно пыталась найти в нём уверения в том, что она ошиблась, но тот только поджал губы и опустил взгляд в чашку с остывшим кофе. Значит, она не ошиблась — её муж увлёкся по-серьёзному.

   За столиком установилось тяжёлое для обоих молчание. Степан боялся расспросов со стороны Златы, а она, в свою очередь, размышляла о том, что же ей делать дальше.

   Раздавшийся звонок заставил Стёпу испуганно подпрыгнуть на месте. Судя по мелодии на мобильном, звонил Влад. Он даже некоторое время сидел, осматриваясь, потому что ему казалось, что муж Златы знает что-то об их встрече. А потом Стёпа извинился и отошёл поговорить.

   — Стёпа, тебя где черти носят, мать твою? — проорал в трубку Влад, явно пребывая в состоянии ярости.

   — Я отошёл… Выпить кофе, — приглушённо ответил Стёпа, понимая, как нелепо звучит это объяснение.

   В клубе всегда можно было выпить отличного кофе, гораздо более качественного, чем в забегаловках рядом. Но Влад, то ли неистово злясь, то ли по какой-то другой причине, не заметил этой нелепости.

   — Езжай в клуб, срочно, — процедил Влад и отключил связь.

   В любое другое время Стёпа бы возмутился, что совершенно не обязан выполнять приказания Влада, по той простой причине, что он на него не работает. Но сейчас, когда он чувствовал себя виноватым за эту встречу со Златой, решил, что поедет. К тому же, похоже, в клубе случилось что-то из ряда вон выходящее, что требовало и его присутствия тоже.

   Стёпа вернулся к Злате и присел на своё место, вертя в руках мобильный.

   — Мне нужно срочно уезжать. Если это всё, что ты хотела…

   Он не договорил, не зная, как закончить. Хотела узнать, хотела спросить?

   — Нет, у меня к тебе будет одна большая просьба. — Злата сглотнула и поспешно спрятала неловкость за глотком кофе. — В долгу не останусь. — Её губы опалила кривоватая ухмылка. — Я хочу встретиться с этой самой Стасей. Поможешь?

Часть 4.2

Стёпа ни разу не видел Влада в состоянии такой ярости. Как правило, это была холодная злость, не больше. И то, эта злость, направленная на неугодных, оказывала своё действие на раз-два. Здесь же Влад находился просто в бешенстве. Он рвал и метал, только Стёпа не мог понять причину. Все рабочие проблемы решались методом переговоров или каким-то другим способом, но решались же!

   Правда, почти сразу всё стало ясным как божий день.

   — Ты в курсе, что Стася продолжает… «работать»? — проорал Влад, не успел Стёпа войти в его кабинет.

Тот пожал плечами, засовывая руки в карманы брюк и подходя к столу, возле которого стоял Влад, поза которого говорила о том, что он еле сдерживает себя в руках. Влад обхватил себя за плечи, при этом устроившись на краю стола. Словно боялся не выдержать и кинуться куда-то, сломя голову.

   — Знал, а что тут такого? — пожал плечами Стёпа, наливая себе в бокал коньяка и присаживаясь на подлокотник одного из кресел. — Не понимаю, почему она должна была перестать работать.

   Влад сверкнул глазами, говоря всем своим видом, что он решительно не согласен с тем, что Стёпа не видит в работе Стаси ничего предосудительного.

   — Потому что я ей запретил, — процедил он, резко оттолкнувшись от стола и, обойдя его, присел в кресло. — А она меня ослушалась.

   Степан вздёрнул бровь, но ничего не сказал. Попадать под горячую руку друга, прокомментировав эту ситуацию, совершенно не хотелось.

   — Ну, это ваши дела уже, я в них как не лез, так лезть и не собираюсь, — проговорил он спокойно, хотя на душе скребли кошки. Ведь вмешался, так или иначе, и обратного хода уже не было. — Ты меня зачем звал? Что-то срочное?

   Влад поморщился, подхватывая со стола карандаш, и вертя его в пальцах.

   — Ты прости, я просто жутко разозлился сегодня. Я хочу уехать сейчас и увезти с собой Стасю, присмотришь тут за клубом, сегодня у нас важный гость, помнишь?

   Степан кивнул, внимательно глядя на Влада. Ему одновременно хотелось расспросить его о том, что произошло у них со Стасей, и в то же время, он предпочитал держаться ото всего этого подальше.

   — Хорошо, я тогда пойду в зал. — Он поднялся с кресла, отставляя пустой бокал на стол.

   — Погоди, Стёп, я с тобой всё проверю, потом Стасю заберу и поедем с ней.

   — А где она сейчас?

   — Она в гримёрной, под замком почти что, — рассмеялся Влад невесёлым смехом.

   А Степану вдруг стало мерзко. Вместо того, чтобы быть сейчас рядом со своей женой, которую наизнанку выворачивало от всего происходящего, Влад запирал в гримёрных каких-то малоприятных стриптизёрш, да ещё и злился при этом. Правда, говорить о своих ощущения другу он не стал.

     Прокляв свою любовь, живу которой,

     Бросался снова в омут с головою.

     Я не готов опять к разлуке скорой,

     Я жить опять хочу одной тобою.

     И где-то в глубине души застывшей,

     Твой образ не забытый повстречаю.

     Из будущей ты станешь снова бывшей…

     Тебя себе любить я запрещаю…

   Влад где-то внутри себя ожидал, что рано или поздно Стася поставит ему какие-то условия. Но, он считал, что услышит их многим позже, потому озвученные требования стали для него полной неожиданностью. А неожиданностей Влад не любил — сказывался плачевный опыт молодости. Правда, Стасю это, похоже, нисколько не останавливало и первое, чего она потребовала, узнав о наличии Златы — совместное проживание. Она с какой-то маниакальной настойчивостью повторяла ему, что они должны жить вместе, и другого варианта развития событий она для себя не приемлет.

   А вот Влада это очень сильно оттолкнуло. Он пытался уговорить себя, что сам этого хотел, что любит Стасю и хочет с ней жить, но, как ни странно, перед мысленным взором вставала Злата и осознание, что ему с женой хорошо. И он не хочет никуда от неё переезжать. Это, разумеется, было очень эгоистично, он не думал в этот момент ни об одной из своих женщин, но, чёрт побери! Одно дело — уговаривать себя, выбирая, что будет лучше для него, и другое дело — чувствовать и хотеть чего-то иного в глубине души. Так или иначе, эти чувства и желания прорывались из недр подсознания, властвовали над разумом и становились главными.

   Стася же, видя, что Влад колеблется, избрала иную тактику. И, надо сказать, тактика эта возымела отличное действие. Стоило только ей спуститься к клиентам и начать работать, как Влад нарисовался возле неё и буквально силой утащил её в гримёрку. Ей такое проявление эмоций было очень по нраву, ведь сразу становилось ясно, что Владу она была небезразлична. Это была своего рода её власть над ним, и это так манило и притягивало, заставляло голову кружиться от этого осознания.

   Вот и теперь, когда она не стала дожидаться его в гримёрной и спустилась к клиентам, Влад оказался рядом во мгновение ока и, не обращая внимания на опешивших во второй раз клиентов, утащил её к лестнице. На руке до боли сжимались его пальцы, со стороны это, должно быть, выглядело ужасно, да и выражение отвращения на лице Степана, который повстречался им на пути, говорило о многом, но Стася ликовала.

   — Какого чёрта, мать твою, ты снова вытворяешь? — процедил Влад, запирая за собой дверь кабинета и поворачиваясь к Стасе, которая прошла в сторону его рабочего стола и уселась на краешек. Она вынула из пачки, лежащей на столе, сигарету, не торопясь отвечать, так же медленно прикурила, выпуская дым вверх.

   — Ты дал мне понять, что у нас нет обязательств по отношению друг к другу, почему я должна теперь отчитываться перед тобой? — пожала она плечами, словно речь шла о чём-то само собой разумеющемся.

   Влад сложил руки на груди и направился к ней. Медленно, но уверенно, прожигая взглядом насквозь. И от этого взгляда Стасе стало не по себе. Она даже на секунду испугалась, поняв, что, скорее всего, перестаралась. Но Влад только подошёл к ней вплотную, забрал сигарету, медленно затянулся, не спеша выпустил изо рта дым. Потом затушил окурок в пепельнице и легонько стукнул её по ногам, давая понять, чтобы она раздвинула их. А когда Стася подчинилась, устроился между ними, установив ладони по обеим сторонам от её тела. Их губы, которые были на расстоянии вдоха друг от друга, опалялись дыханием и еле сдерживаемыми страстью и злостью.

   Внутри Влада тут же вскипел просто адский коктейль похоти и желания показать всю степень злости на Стасю.

   — Не советую тебе играть с огнём, маленькая, — выдохнул он в её губы, наслаждаясь ароматом её духов и сигарет. Терпкий, лёгкий и в то же время запоминающийся, как и сама Станислава.

   — Ничего нового ты не услышишь, — таким же выдохом произнесла она в ответ, стирая последние границы между ними и ещё ближе подаваясь к Владу. — Я считаю себя свободной от обязательств перед тобой. С таким же успехом ты можешь трахать любую стриптизёршу в своём чёртовом клубе.

   — Ты не любая. — Влад скользнул губами по её губами, провёл ими по щеке Стаси, остановился на мочке уха и ощутимо прикусил её, тут же зализывая укус языком. От этого касания Стася вздрогнула, а когда горячий язык скользнул в раковину, по её телу прошла дрожь возбуждения. Что и говорить, помимо того, какие перспективы перед ней открывал Влад, спать с ним было не в пример приятнее, чем с теми, кто был до этой встречи.

   — Я выполню твоё желание, — шепнул он, рывком придвигая её к себе, и молниеносно разрывая на Стасе очередной костюм.

   — Чёрт, Влад, так мне придётся работать голой, — произнесла она, тут же улавливая опасный огонь на самом дне его глаз.

   — Тебе вообще не придётся работать. Я запрещаю. — Он резко рванул ремень на джинсах, и через мгновение с облегчением выдохнул, когда набухший до предела член вырвался на свободу. — Я запрещаю тебе, слышишь? — Ещё одно движение, и Стася вскрикнула, когда Влад рванул пальцами тонкую полоску её трусиков, так, что ткань не выдержала и порвалась, предварительно до боли впившись в кожу на бедре.

   Он упёрся головкой члена в её горячее и влажное лоно, обхватил пальцами подбородок, поворачивая голову к себе и находя взглядом её глаза, и, не медля больше ни секунды, вошёл на полную глубину. Влад наслаждался тем, как зрачки Стаси расширились — то ли от боли, то ли от наслаждения, а потом стал резко насаживать её на себя. Это было то, чего ему так сильно хотелось: чувствовать её тело перед собой и вокруг себя, упиваться звуками, которые он сам извлекал из её тела, а ещё видеть своё отражение в тёмных омутах её глаз. Это был необузданный и животный секс. Секс ради того, чтобы доказать самому себе, кто именно мужчина этой женщины, и от этого осознания какой-то грубости на грани с животностью все тормоза сносило напрочь.

   Стася уже лежала на спине, расположившись прямо на его бумагах, контрактах и прочих совершенно не нужных сейчас вещах. Она выгнулась, судорожно хватаясь пальцами за края стола, смахивая с него всё, что на нём лежало, и без остановки стонала, уже ни мало не заботясь о том, что их могу услышать. И когда  сжалась в оргазме вокруг до боли напряжённого члена, когда она практически закричала от охватившего её удовольствия, Влад больше не смог терпеть и с громким рыком излился следом.

Часть 5.1

Ты заменил любовь своей утехой,

     А я тебе себя одну дарила.

     Ты был моим родным и долгим эхом,

     Тебя я одного боготворила.

     Кричу издалека, но ты не слышишь,

     И чувствую — теперь совсем отчаюсь…

     Попробую я быть сегодня выше:

     Тебя себе любить я запрещаю.

   Так плохо и странно Злате не было уже давно. И никто не мог ей помочь, по той простой причине, что вроде бы кругом было всё тем же, с той лишь огромной разницей, что внутри неё было жуткое знание, подтверждённое извне. И всё же, она смогла уговорить себя, что так лучше. Правильнее знать что-то, чтобы потом случившееся не стало слишком болезненным ударом. Так вроде бы становишься более подготовленным ко всему, что ждёт впоследствии. Вроде бы…

 Сейчас она жила только одной мыслью: увидеть эту самую Стасю. Что именно она собиралась вынести из этой встречи, и сама, пожалуй, не знала. Увидеть, заметить, понять, что именно есть в сопернице, чего нет у неё? Возможно. А может, просто надеялась, что именно во время встречи придёт какое-то спасительное решение, и всё встанет на свои места. А ещё ей очень хотелось понять, сможет ли она отпустить Влада, если вдруг поймёт, что перед ней — достойная кандидатка на то, чтобы Влад ушёл к другой. Хотя, когда любишь, разве мыслишь здраво? Злата всегда считала, что любовь — это, прежде всего, разум, а потом уже чувства, но то, что сейчас творилось в её душе, было невозможно вогнать в рамки разумного. Она пыталась бороться с эмоциями, но выходило как-то жалко. Для себя самой в первую очередь, ведь раз за разом её ждал неизменный провал.

   Теперь Влад стал всё чаще ночевать в клубе, хотя, Злате слабо верилось в это. За последние несколько дней он был дома ночью только один раз, и то приехал часам к двум ночи, при этом был жутко раздражённый и злой. На все попытки Златы выяснить, что случилось, отвечал молчанием, при этом она видела, что он еле сдерживает себя, чтобы не сорвать на ней злость.

   После этого терпеть больше сил не осталось, но Злата всё равно почему-то находила причины отложить звонок Степану, чтобы тот договорился со Стасей о встрече. Наверное, просто боялась, что после этого назад пути уже не будет.

   — Хей, котёнок, о чём задумалась? — Влад подошёл к дивану, на котором сидела Злата, и присел перед ним на корточки.

   Злата перевела взгляд на лицо мужа и задержалась так, рассматривая такие знакомые черты, словно силилась запомнить его досконально. Внутри жгло, хотелось рыдать, устроить истерику, кричать, чтобы только весь этот жуткий пожар потух, чтобы не было так больно, но она только улыбнулась, протягивая руку и убирая прядку волос с его лба.

   — Да вроде ни о чём, — как можно спокойнее ответила она, наблюдая, как Влад поднимается на ноги и направляется к выходу из гостиной.

   — Я в клубе переночую, — безразличным тоном сообщил он, и Злата закусила губу, чтоб не закричать. А когда за мужем в очередной раз бездушно захлопнулась дверь, Злата решительно набрала номер Степана.

   — Стёпа, — дождавшись, пока в ответ прекратят раздаваться такие же бездушные гудки, произнесла она. — Договорись со Стасей о встрече и как можно скорее. Перезвони.

   Не дожидаясь ответа, Злата отбросила мобильный в сторону, закрыла лицо руками и разрыдалась.

  Направляясь на встречу со Станиславой, Злата совершенно отчётливо понимала две вещи. Во-первых, она ощущала, что эта самая встреча станет ключевой, после которой произойдут изменения. Пусть не сразу, пусть ей придётся переступить внутри себя какой-то определённый рубеж, но они будут. И, во-вторых, такой роскоши, как сомнения, у неё больше не останется.

   Сотни, а может, тысячи раз, Злата представляла себе эту встречу, и пыталась представить саму Стасю. И воображение рисовало ей то полненькую брюнетку, то худенькую шатенку. То дорисовывало сопернице рыжий цвет волос, то зелёные глаза. И в конце концов, образ Стаси стал чем-то размытым, расплывчатым, но всё же таким ясным… Потому что Злата понимала — именно этот самый образ и привлёк её мужа гораздо сильнее, чем она, его собственная жена.

   Она пришла в кафе, в котором они со Стасей договорились встретиться, за полчаса до назначенного времени. И при этом находилась в очень странном состоянии, попеременно впадая то в тихую истерику, то в состояние полнейшего спокойствия. Она то выпивала кофе залпом, тут же делая официанту новый заказ, то выхватывала из пачки сигарету, прикуривая трясущимися руками и тут же отбрасывая её в сторону, потому что ненавидела запах сигаретного дыма. Через пятьдесят минут таких мучений стало ясно одно: Стася на эту встречу не придёт. Оно и понятно, зачем идти на какой-то там разговор с женой своего любовника, если у тебя этот самый любовник в полном распоряжении? Это осознание вдруг отрезвило Злату, и она даже рассмеялась беззвучным смехом. Смеялась, прежде всего, над самой собой, представляя, как это выглядит со стороны. Девушка сидит в углу зала кафе, при этом нервничая и ожидая того, кто на встречу не придёт. Причём если учесть, что этот самый не пришедший человек — любовница её мужа… картина вырисовывалась самая, что ни на есть, мерзкая и неприятная. В общем, теперь хотя бы становилось ясным одно: ей придётся вернуться домой и теперь уже думать о том, что же делать дальше.

   Охваченная этими размышлениями, Злата уже было собралась подняться из-за столика, когда напротив неё устроилась крашеная блондинка, и с самым невозмутимым видом заявила:

   — Ты ведь Злата. Я Стася, слушаю тебя.

   Если Злата и считала, что она готова к этой встрече, если и рассчитывала на то, что смогла приготовиться, проиграв в голове все возможные варианты, то теперь поняла, что пребывает в состоянии полнейшей растерянности. Слух резануло обращение «ты» и то, что Станислава, похоже, собиралась ставить свои условия с самого начала встречи. Но не это было главным. Во-первых, Злата не думала, что на месте любовницы Влада окажется блондинка. Почему-то ей казалось, что она должна кардинально отличаться от неё, законной жены. А, во-вторых, Стася была довольно наглой, ведь порой эта самая наглость видна не по тому, как себя ведёт или что говорит человек, а даже по самому внешнему виду. Ко всему прочему, ухоженность Станиславы носила какой-то временный что ли характер, или, быть может, Злата придиралась…

   — Я просто решила поближе познакомиться с любовницей моего мужа, — удивляясь самой себе и взявшейся откуда-то смелости, произнесла Злата, протягивая Стасе ладонь.

   Слово «любовница», похоже, нисколько не смутило Стасю. Она пожала плечами, достала из Златиной пачки сигарету, прикурила и только тогда едва пожала протянутую руку.

   — Как будем знакомиться? Ты что-то хочешь у меня узнать?

   Злата неспешно отпила из чашки кофе, обдумывая, что же спросить у Станиславы. Ей следовало  в первую очередь успокоиться и взять себя в руки, потому что эмоции хлестали через край. Почему же Влад выбрал эту девушку? Чем она смогла его заинтересовать? С каких пор ему нравятся такие наглые и вызывающе ведущие себя создания? Ну, ладно, просто нравились бы для постели, но ведь он был ею серьёзно увлечён!

   — Почему Влад? — спросила она, не особенно задумываясь над тем, как именно звучит вопрос.

   А почему бы и нет, собственно? Ведь он красив, богат, умён… Да и сама же Злата выбрала его, а не кого-то иного. И, тем не менее, вопрос был уже задан, а вот ответ Злату удивил и даже обрадовал.

   — Влад — моя первая любовь. Впрочем, как и я его первая любовь тоже. Некоторые, — Стася замялась, подыскивая нужное слово, — обстоятельства разлучили нас десять лет назад. И вот мы снова встретились.

   Что именно следовало из этой встречи, Стася не пояснила, да всё было ясно и так. Старые, не прожитые чувства, подпитанные новыми ярчайшими эмоциями… И вот случилось то, что случилось. Вот только наряду с радостью, мелькнувшей где-то на краю разума, по телу разлилась ещё и тупая боль. А что, если Влад и не захочет прожить до конца эту самую любовь, не захочет, чтобы она заканчивалась?

   — Ясно, — только и ответила Злата, уже жалея о том, что пришла сюда. Эта встреча была верхом глупости, тем более было ясно одно: Влад о ней узнает, а это значит… А что это значит, Злата даже представить себе пока не могла.

   — К тому же Влад хорош собой, у него своё дело, он обеспечен, — продолжала Станислава свой монолог, глядя куда-то в сторону мечтательным взглядом.

  Злата буквально вцепилась взглядом в её лицо. Быть может, всё дело как раз в этом? В обеспеченности её мужа?

   — Сколько? — неожиданно для самой себя произнесла Злата. И откуда, интересно, в ней появилась эта смелость? — Сколько нужно, чтобы ты исчезла из наших жизней? — потребовала она ответа у Стаси.

   И плевать было на то, что руки до боли в суставах пальцев сжимают чашку с кофе. Плевать на то, что ярость Влада может быть ужасающей по своей силе. Сейчас важно лишь одно — это может быть шансом для того, чтобы спасти её брак.

   Злата уже прикидывала в уме, сколько она сможет предложить Станиславе, вспоминала, что именно у неё есть и что можно продать, не вызвав у Влада вопросов. Пусть они возникнут потом, когда Станислава пропадёт из поля его зрения.

   Стасю, похоже, это предложение заинтересовало, по крайней мере, огонёк, мелькнувший в её глазах, не погас.

   — А ты можешь мне многое предложить? — вскинув одну бровь, поинтересовалась Станислава, затушив окурок в пепельнице.

   — Ну, не так, чтобы очень, — опустила глаза на свои руки Злата. Взгляд упал на простое, но дорогое кольцо из платины. Точно! Ведь у неё ещё есть и украшения, подаренные Владом. И пусть расстаться с ними будет очень болезненно, но оно того стоит! — У меня хорошая машина, — обдумывая то, как можно продать свой Крузер, начала перечислять Злата. — Есть небольшая квартира, которую мне купили родители. И ещё у меня есть много украшений, подаренных… мужем, — закончила она перечислять, поднимая глаза на Стасю.

   Та же, в свою очередь, видимо прикидывала что-то в уме, решая, стоит ли ей соглашаться. Потом резко отодвинула стул и поднялась на ноги.

   — Нет, меня не интересует твоё предложение. — Она подхватила со столика сумочку, открывая её и доставая пудреницу. Быстренько прихорошилась и развернулась, направляясь к выходу. И когда отошла на пару шагов, обернулась к застывшей Злате и коротко бросила.

   — И, кстати, мы с Владом живём вместе.

   Злата не видела того, как Стася покинула кафе, как и не замечала всего, что творилось кругом. Она сидела, словно пригвождённая к месту, не зная, что ей делать дальше. То ли пойти домой, то ли уехать из города, чтобы её никто не смог найти. А в голове угнездились только два слова: это конец…

Часть 5.2

  — Стася, я же просил тебя не курить в доме. Он принадлежит не нам! — раздражённо воскликнул Влад, входя в гостиную и тут же направляясь к окну, чтобы распахнуть его. — Хозяин отдельным пунктом прописал это в договоре найма.

   Стася сидела на диване, поджав под себя ноги, и как ни в чём не бывало курила, порой даже не заботясь о том, чтобы стряхнуть пепел в пепельницу, а не на ковёр.

   Честно говоря, проживание со Стасей оказалось не таким уж радужным, как Влад представлял его себе раньше. Очень многое в ней раздражало, порой выводя на эмоции так сильно, что хотелось только одного: убежать и вернуться домой. К Злате. Вот и теперь вид Стаси, которая никак не отреагировала на его слова и продолжала методично уничтожать сигарету, вызвал волну негодования.

   — Сегодня я встречалась с твоей женой, — будничным тоном заявила Стася, когда Влад вытащил сигарету из её пальцев и затушил.

   — Что? — Он так и замер на месте, отказываясь верить услышанному. Хоровод мыслей пронёсся в голове со скоростью света. Причём мысли были самые противоречивые.

   — Она назначила мне встречу, чтобы предложить денег. Она хотела, чтобы я отказалась от тебя.

   — Кто? — тупо спросил Влад, ощущая, как эти слова привели его в состояние оцепенения, — Злата?

   — А у тебя есть другая жена? — съязвила Стася, поднимаясь с дивана и закуривая новую сигарету. — Именно Злата.

   — Это невозможно, — прошептал Влад, не веря тому, что услышал.

   Его тихая, спокойная, никогда не требующая ничего Злата, встретилась со Стасей, и при этом предлагала ей деньги…

   — Ты лжёшь. — Он обернулся к Станиславе, наблюдая за тем, как насмешливое выражение её лица становится озлобленным.

   — Ну-ну, наверное, мне приснилось, что она предлагала мне машину, квартиру от родителей и украшения, которые ты дарил ей.

   Брови Влада поползли вверх. Откуда Стася могла знать об имуществе его супруги, если не от неё самой?

   — И? — тихим голосом спросил он, взъерошивая волосы пальцами.

   — Я отказалась, — передёрнула плечами Стася, снова делая глубокую затяжку.

   — Понял, — уронил Влад, проверяя на месте ли документы и шагая в сторону выхода из гостиной.

   — Эй, ты куда? — Стася бросила окурок в пепельницу и устремилась за ним.

   — У меня разговор. Серьёзный. С женой.

   Эти слова сопроводились звуком захлопнувшейся двери, на которую теперь и уставилась Стася, на губах которой играла победная улыбка.

   За окном машины проплывал уныло-однообразный пейзаж ранней зимы. Но казалось, что осень отказывается сдаваться на волю нового времени года и продолжает раскрашивать улицы и дороги своими грязноватыми цветами. Вот она прошлась своей огромной кистью по проспекту Энгельса, и сбоку от дороги вырос небольшой серо-мрачный холмик.

   Такое же странное ощущение грязи охватило теперь и Влада, первые эмоции которого в виде злости схлынули, оставляя место более обдуманным чувствам. И да, ему сейчас казалось, что внутри него осень тоже мазнула своей кистью, оставляя грязный отпечаток. Он никогда не был в такой ситуации, когда две важные для него женщины устроили бы за него своего рода войну. И это злило неимоверно, потому что было новым, неопознанным до конца чувством. А от осознания того, что он сам и явился причиной этой самой «войны», злость перетекала в холодную ярость. И если уж говорить о цветах, то из ярко-алой она превратилась в матово-стальную.

   С другой стороны, Влад и сам не мог понять, какой оттенок носит удивление от того, как именно поступила сегодня Злата. То ли его это безудержно злило, то ли наоборот, вызывало скорее приятные эмоции, ведь именно от своей жены он этого совсем не ожидал. И, тем не менее, именно такие действия с её стороны он склонен был расценивать как те, что вызвали в нём отклик. Живой и настоящий отклик.

   Он припарковал машину возле ворот, не заезжая на территорию. Уже заранее зная, что сегодня дома не останется. Хотя, если быть честным перед самим собой, пока ему никуда не хотелось. Ни возвращаться домой к жене, от которой он, собственно говоря, и не уходил, ни оказаться снова в арендованном доме рядом со Стасей. Ибо вся та жизнь тоже начинала казаться ему «арендованной».

   Тяжело вздохнув и затянувшись только что прикуренной сигаретой, Влад вышел из машины и направился к дому. «Крузер» Златы стоял возле подземного гаража. Это означало, что его жена дома и того разговора, на который он так быстро настроился и который уже не хотелось заводить, не избежать.

   Влад вошёл в дом и первое, что услышал - его несказанно удивило. Это была громкая музыка, которая лилась откуда-то сверху. Неужели его Злата решила устроить в отсутствие мужа вечеринку? Поистине, сегодня просто день сюрпризов!

   Влад скинул обувь, небрежно бросил ключи от машины на небольшой столик в прихожей и направился к лестнице, ведущей на второй этаж. С каждым его шагом внутри крепло ощущение, что он сейчас попадёт на вечеринку, на которой его не ждали. Он даже цинично ухмыльнулся, когда внутри разлилась горечь от осознания того, во что превратился их брак. И что странно, — когда он делал что-то подобное, этого ощущения не возникало, но стоило так поступить его супруге… Да нет! Так поступить его Злата не могла.

   В голове уже рисовались отвратительные картины того, как его собственная жена занимается сексом в его же собственном доме, на его же собственной постели. Влад толкнул дверь, ведущую в их со Златой спальню, страстно желая поскорее или удостовериться в том, что он сам себе напридумывал, или уже понять, что его воображение чересчур разыгралось. Второе, разумеется, было предпочтительнее.

   Картина, открывшаяся взору Влада, пожалуй, удивила его ещё больше, чем если бы он увидел переплетённые в экстазе тела на своей постели.

   Злата, держа в левой руке бутылку коньяка и зажав в зубах сигарету, расхаживала по комнате и кидала свои вещи в два огромных чемодана, стоящих в раскрытом виде на постели. Вещи, совершая самые разнообразные траектории полёта, приземлялись куда ни попадя, но его жену это, похоже, нисколько не волновало.

   — А! Явился, — заметив застывшего в дверях Влада, с язвительным смешком произнесла Злата, отправляя в «полёт» по комнате что-то ажурное и чёрное.

   — Далеко собралась? — тихо спросил Влад, не комментируя приветствие жены. Он подошёл к ней, мягко, но настойчиво забрал бутылку коньяка и, вынув сигарету из её рта, затянулся. — И с каких пор ты куришь и хлещешь коньяк из горла?

   — С тех пор, как тебе стало это нравиться в женщинах, — огрызнулась Злата, подходя к чемоданам и принимаясь застёгивать их.

   Влад поморщился. От осознания, что жена бьёт метко и довольно ощутимо, ибо её слова почему-то отозвались внутри него странными чувствами. С каких пор, интересно, Злата начала дерзить и огрызаться?

   — Отвечай по существу, — как можно спокойнее произнёс он, наблюдая за бесплодными попытками жены застегнуть переполненный чемодан. — Куда ты собралась?

   — А тебе какое дело? — Она распахнула чемодан и стала вышвыривать из него вещи, снова не заботясь о том, куда они в итоге приземлятся.

   А Влад вдруг понял, что внутри него горит просто адский огонь из смешанных чувств. Всё происходящее его забавляло, удивляло и злило. Хотелось встряхнуть эту незнакомку и трясти её до тех пор, пока к нему не вернётся его Злата. И в то же время хотелось, чтобы эта незнакомка осталась таковой, но при этом обратила на него не только свой гнев, но и внимание.

   — Ну, допустим, мне есть до этого дело потому, что ты моя жена, — всё тем же спокойным голосом произнёс Влад, теперь уже с тревогой глядя на то, как Злата застёгивает злосчастный чемодан, и у неё на сей раз это получается.

   — Ха, вспомнил наконец-то! — так же огрызнулась Злата, потащив свои вещи в сторону выхода из комнаты.

   Этого Влад больше терпеть не мог. Он подскочил к Злате, вырывая из её рук чемоданы и отшвыривая их в стороны, резко притянул её лицо к себе, зарываясь пальцами в золотистые локоны. Не больно, но довольно ощутимо. И шагнул вперёд к закрытой двери, вжимая Злату в неё собственным телом. В паху мгновенно потяжелело, потому что сейчас хотелось только одного: разорвать всю одежду на Злате, войти в неё и выбивать из неё крики ударами бёдер. Сначала это будут крики лёгкой боли, а потом — острейшего наслаждения.

   Злата же упёрлась руками в его плечи, держа его на расстоянии, хотя он мог сломать эту хрупкую преграду одним движением, если бы захотел. В её тёмно-серых глазах полыхала сумасшедшая тьма, составляя поразительный контраст с тем, что он обычно привык видеть, и Влад даже на мгновение задержал дыхание, любуясь женой. Полные, аппетитные губы были приоткрыты, изо рта вырывалось тяжёлое дыхание, и в этот момент, такая испуганная, но в то же время воинственная и раскрасневшаяся, она была до одури притягательна.

   От жены пахло духами, а ещё дорогим коньяком и сигаретами, и это аромат срывал все тормоза, заставляя похоть внутри разрастаться до немыслимых пределов.

   — Я запрещаю тебе уходить куда бы то ни было, — прошептал Влад, выдыхая эти слова в губы Златы. — И я никогда не забывал о том, что у меня есть жена.

   Злата хмыкнула, а на её лице появилось скептическое выражение.

   — С каких пор ты имеешь право мне указывать или запрещать? — так же тихо, но угрожающе выдохнула она ему в ответ. — Даже если учесть тот неправдоподобный факт, что ты про меня якобы не забыл.

   — Ты нетрезва, ты не понимаешь, что творишь, — начиная закипать, произнёс Влад, всё ещё наслаждаясь этой неукрощённой тьмой в глазах Златы. Такой новой, неизведанной и манящей. — Я никуда тебя не отпускаю.

   — А мне плевать, отпускаешь ты меня или нет, — процедила Злата, тщетно пытаясь вырваться из захвата Влада. — Я от тебя ухожу.

   Эти слова полоснули по сердцу острее, чем это сделал бы кинжал. Быть может, всему виной было осознание, что от него снова уходят, вот только с той лишь разницей, что в этот раз виноват во всём происходящем только он сам и больше никто. А ещё Влад понимал, что просто немыслимо и недопустимо отпускать сейчас от себя Злату. Да и не хотел он этого всем своим существом.

   — Я тебя не отпускаю, — повторил Влад, однако в этот раз вышло совсем неубедительно и от своего бессилия стало тошно самому.

   — А мне плевать и на это, — зашипела Злата, кипя ненавистью. — Я знаю о каждой твоей чёртовой бабе, которую ты имел, уже будучи со мной. Женой, о которой ты не забывал.

   Слова слетали с губ Златы против воли. То ли от горечи, которой было так много, что она захлёбывалась ею, то ли от спиртного, которое придало сил.

   — И я ненавижу тебя за это, слышишь? Ненавижу…

   Последние слова произносить, пожалуй, не стоило. Злата поняла это, когда Влад отступил, давая ей возможность выйти за дверь. Но бросаться сейчас к мужу и уверять его, что она вовсе так не думает, было бы верхом глупости. Это была маленькая битва. Битва, в которой она всё уже решила и в которой должна была отступить, уйти, понимая, что это отступление может быть концом её брака. А ещё лучше принять это как данность, чтобы потом не было больно от несбывшихся надежд.

   — Тогда уходи, — бросил Влад, отступая ещё на несколько шагов.

   Злата снова подхватила чемоданы, борясь с искушением разрыдаться и показать этому невыносимому, но любимому мужчине всю ту боль, которая была так огромна, что угрожала захлестнуть с головой.

   — И, кстати, коньяк ты любишь дорогой. Коллекционный, — язвительно бросил Влад, чувствуя сам к себе отвращение от того, что он говорил довольно мерзкие вещи.

   Злата приостановилась около двери, постояла так пару минут, потом повернулась, расстегнула сумочку и вынула из неё несколько сотенных бумажек в долларовом эквиваленте.

   — За коньяк, — шепнула Злата, кидая деньги на постель. Её губы искривила болезненная улыбка, но она поспешно взяла себя в руки и теперь уже вышла из комнаты.

   Влад видел в окно, как Злата пересекает двор, шагая по нему уверенно и гордо, несмотря на пятидюймовые шпильки. А когда за ней захлопнулись ворота и мотор такси возвестил о том, что она покинула их дом, Влад присел прямо на пол и запустил пальцы в волосы. Что ему делать дальше, он попросту не знал…

Часть 6.1

Рассеянный полумрак комнаты ударил по глазам, создавая ощущение, что в лицо светят настольной лампой. Злата поморщилась, поспешно закрывая глаза и пытаясь понять, что с ней происходит, и почему кажется, что на том месте, где раньше был рот, теперь какая-то пустыня.

   — Дина, — шёпотом позвала Злата, принимая спасительную мысль, что она находится в квартире у подруги.

   Потом она поняла, что подруга, скорее всего, на работе. А когда вспомнила, что Дина в декретном отпуске, снова попыталась позвать:

   — Дина! — вышло как-то жалобно и хрипло, но на большее она явно была не способна. Правда, Дина её всё же услышала, потому что минуты через две дверь в спальню распахнулась и вошла хозяйка дома — невысокая, худая женщина, с аккуратным животом. Она несла перед собой поднос, от расставленных блюд на котором сразу повеяло ароматом грейпфрута.

   — О, ты ещё жива, моя старушка? — деловито спросила Дина, устанавливая поднос на прикроватный столик. — Как жизнь? Полное дерьмо?

   Злата с благодарностью приняла из рук подруги стакан с растворимым аспирином и с нескрываемым наслаждением выпила.

   — Не то, чтобы очень, — возвращая стакан подруге и откидываясь обратно на подушки, произнесла Злата. — Но бывало и получше.

   — Нужно поесть, — заявила Дина, снова беря поднос в руки и усаживаясь рядом со Златой. — Тут грейпфрут есть, круассаны, кофе… Что будешь?

   — М-м-м, я вообще на еду смотреть не могу, — простонала Злата, прикрывая глаза.

   — А чего тебе на неё смотреть? Ешь с закрытыми глазами. Или боишься промахнуться мимо рта? — Она взяла половинку грейпфрута, посыпанную сахаром. — Может, чего другого хочешь?

   От аромата кофе Злату подташнивало, но она стойко держалась, надеясь на то, что аспирин вот-вот подействует. Вчера вечером она оказалась у подруги дома вместе с чемоданами, и Дина, ни слова не говоря, отступила в сторону, давая ей войти. Ни вопросов, ни каких-либо разговоров не было. Дина знала, что если подруга решит поделиться с ней, она поделится. А нет — значит так нужно.

   В общем, что бы там вчера ни было, было ясно одно — Злата накануне сильно перебрала…

   — Нет, хочу умереть, — подытожила она ощущения от своего состояния. — Что я вчера вытворяла?

   Дина усмехнулась, принимаясь за грейпфрут.

   — Да ничего такого, но, кстати, у тебя отличный голос, зря ты его скрываешь.

   — Голос? — Злата приоткрыла один глаз, не понимая, шутит Дина или нет.

   — Ну, да. Ты вчера с таким чувством пела что-то вроде: «Завтра будет праздник — первый день моей свободы, о, майн Гот! Завтра будут танцы в гордом одиночестве и полный джа-а-а-аз».

   — О, Боже! — Злата прикрыла лицо краем одеяла, мечтая провалиться сквозь землю. А потом ей на память пришла сцена, которая произошла у них с Владом, и ей стало ещё хуже, а желание умереть выросло до огромных размеров. Это было мерзко и жутко неприятно. А ещё очень больно, потому что только сейчас, наверное, Злата поняла, что всему пришёл конец… Всему её самообману пришёл конец, но почему же даже сейчас, когда понимала, что это была ложь самой себе, внутри так невыносимо жгло от боли? Это вчера она была такая гордая, и её эмоции были подпитаны алкоголем и лже-смелостью. А сегодня все обстоятельства разговора с мужем предстали перед Златой во всей своей жестокой и пугающей простоте. Это конец. Нужно принять это и смириться, потому что если сейчас что-то делать, если бросаться на колени, умолять, уговаривать… Если сейчас добиться того, чтобы эта агония была продлена, дальше будет только хуже. На смену судорожному, отчаянному, суррогатному и болезненному лже-счастью придёт полный крах. И новая боль, должно быть, гораздо большая, чем та, что у неё имеется сейчас. Потому нужно, во-первых, привыкнуть к тому, что внутри жжёт, во-вторых, попытаться это жжение хоть как-то унять, и, в-третьих, поняв, что унять его невозможно, быть готовой к тому, что дальше будет трудно.

   — А я от Влада ушла, — выныривая из своих мыслей и откидывая в сторону одеяло, сообщила Злата Дине.

   — И правильно! — Дина подняла вверх ложку, как будто дирижёр, управляющий оркестром. — Завтра будет праздник — первый день моей свободы… — пропела она.

   — Не напоминай, — Злата поморщилась, принимаясь за тёплый круассан. — Думаешь, правильно?

   — Ну, ты же знаешь, что я всегда поддержу любое твоё решение, — пожала плечами Дина. — Так что можешь рассчитывать на мою помощь.

   Злата слабо улыбнулась, давая себе слово как можно раньше найти собственное жильё и не стеснять подругу. Она могла, конечно, пожить пока в той квартире, что подарили ей родители, но туда часто приезжала мама, чтобы ухаживать за цветами. Хотя, зачем цветы в квартире, в которой никто не живёт, было до сих пор не ясно. А пойти к родителям Злата не могла, — слишком многое бы пришлось рассказывать отцу с матерью, чего делать совершенно не хотелось.

   — Я в Оби хочу за семенами съездить, поедешь со мной? — Дина поднялась с кровати, забирая с собой кожуру от половинки грейпфрута.

   — Уже? Но сейчас только начало декабря, — удивилась Злата.

   Впрочем, чему она, собственно говоря, удивлялась? Дина всегда была заядлым цветоводом-любителем, и для неё посадочная пора начиналась ещё зимой, а заканчивалась… тоже зимой.

   — Ну, потом мне не совсем удобно будет. Малыш и всё такое, — подмигнула Дина подруге. — Давай в душ и собирайся.

   «Вот командирша!» — подумала Злата, удобнее располагаясь на подушках. Ехать никуда не хотелось, потому что до сих пор было тошно, да и вообще плен этой комнаты казался спасительным. Но стоило только двери захлопнуться за Диной, как в мыслях снова замелькала вчерашняя сцена.

   «Я тебя ненавижу!» — эти слова всплыли в памяти, срывая с губ мучительный стон. Ведь соврала, хотела сделать больно…

   Понимая, что так нельзя, что она сама себя загонит в угол, размышляя о случившемся, Злата осторожно спустила ноги с кровати и решила, что развеяться ей и вправду просто необходимо…

     А ты обворуешь себя сам,

     Позволив другим разрушить, что есть,

     Доверив судьбу не реальности — снам,

     Которых так много, что их не счесть.

     И только ты в силах обоим помочь,

     И только ты в силах нас защитить,

     И только ты в силах прогнать эту ночь.

     Одна я бессильна. Люблю. Прости.

   Жуткое подозрение, что Влад перенёсся на десять лет назад, укреплялось с каждым днём. Ему казалось, что он каждую секунду может снова остаться без Стаси, не потому что подозревал её в чём-то, а потому, что она своим поведением и действиями преподносила ему это ощущение, как на блюде. Сначала он услышал обрывок её разговора, в котором она договаривалась встретиться с кем-то, потом — увидел, как её подвозит к дому какой-то мужчина на дорогой машине. А Влад не мог понять сам себя. То ли злился на происходящее, то ли чувствовал облегчение. То ли ему хотелось расставить все точки над «i» со Стасей, то ли она просто его раздражала…

А быть может, он всегда хотел увидеть, прочувствовать в ней ту самую Станиславу, которая жила в его воспоминаниях? Порой Влад ловил себя на мысли, что он жутко раздражён какой-то мелочью, которую раньше просто не замечал. Он злился на то, что Стася по несколько часов проводит во всякого рода салонах и прочих подобных местах, а следом его охватывало облегчение, как раз от того, что она пропадает там, потому что вдруг осознавал, что не хочет её видеть.

   И вот вчера Стася завела разговор о том, что им бы не помешало узаконить свои отношения. Чувство оторопи, которое охватило Влада от этого предложения, трудно было описать словами. Оно очень быстро сменилось гневом за то, что она предлагает ему такое, ведь он был женат на Злате. А ещё ему до боли в сжавшихся челюстях захотелось защищать своё.

   Да, именно чувство, что у него пытаются отобрать «его личное» стало тем, что по-хозяйски поселилось по соседству со страхом вернуться в прошлое. Мало того, он понимал, что обокрал себя сам. Ведь именно он лишил себя семьи, понять всю важность которой смог только тогда, когда потерял. Он не видел Злату три недели, безуспешно пытаясь разыскать жену. Хотя, ради справедливости нужно сказать, что первая неделя без неё прошла под лозунгом «Уходишь? Уходи!», и этим лозунгом Влад упивался, прикрывал им истинные чувства. Им же и жил, совершенно не желая впускать в себя какие-либо эмоции, связанные с уходом Златы. Он занимался самообманом, потому что эти эмоции и нельзя было впустить — они были в нём априори, поселившись в тот самый момент, когда он наблюдал в окно как от него уходит жена. А ещё Влад совершенно отчётливо понял, что совершенно ничего не знал о Злате. Ни того, с кем она дружит, ни того, чем интересуется. Помнил только, что Злата рассказывала ему что-то. О какой-то Диане и Ярославе. Или о ком-то подобном. А он слушал, но не слышал…

   — Эй, Влад, не спать!

   Влад вздрогнул, выходя из задумчивости и отбрасывая в сторону карандаш. И не сразу понял, кто его зовёт.

   — Стёп, прости, я задумался, — ответил он, наконец, переводя взгляд на друга. — Что-то случилось?

   — Да я по твоему вопросу, — равнодушно проговорил Степан, доставая неизменную сигару и с наслаждением вдыхая её аромат. — Ты просил пробить номера той тачки. Её хозяин какой-то Бирюков Александр Борисыч, если тебе это о чём-то говорит.

   Он сделал паузу, наблюдая за тем, как брови Влада хмурятся, словно он пытается что-то припомнить, а потом, быстро выпалил, словно боялся передумать:

   — А ты в курсе, что Стася замужем?

Часть 6.2

Острое чувство растерянности стало теперь постоянным спутником Влада. И оно было не связано с тем, что он не знал, что ему делать. Он был растерян в своих чувствах, а не действиях, пытаясь собрать их по кусочкам, выстроить в хоть какое-то подобие разумного уклада. Влад понимал, что никогда, ни разу за всю свою жизнь, он не испытывал ничего подобного. Даже тогда, когда Стася уехала, ничего ему не сказав, он не находился в таком дисбалансе. Тогда всё было просто: он знал, что именно ощущает и знал, к кому и что чувствует. Но сейчас, когда всё смешалось в такой калейдоскоп, Влад даже и не старался разобраться в нём, хотя ему и было дискомфортно. Просто потому что не понимал, что ему делать и с чего начинать.

   Узнав о том, что Станислава замужем, он понял, что первым чувством, которое испытал, было облегчение. Это был повод к тому, чтобы расстаться с ней, потому что тот миф, который он сам себе придумал и в который так быстро поверил, таял с каждым днём. Владу снились сны, но в них никогда не бывало этой Стаси. Был какой-то размытый образ, в котором он угадывал то ли ту девчонку, какой она была десять лет назад, то ли Злату. Но это была не та Стася, которая была рядом с ним.

   Сидя вчера рядом с ней на диване, когда они оба усиленно изображали из себя счастливую пару и смотрели кино в непринуждённо обстановке, Влад вдруг понял, что эта женщина ему чужая. Что связывало их со Стасей? Что, кроме классного секса и тяги к телам друг друга? Она была иной, не из его мира. И речь шла совсем не о её статусе. Просто она не соприкасалась с его внутренним миром ни на йоту. И была ему совсем чужой.

   Что он знал о Злате, что чувствовал к ней? Несомненно, за все годы их брака и она не стала ему родной женщиной, но… с ней было так тепло. И эти тепло и свет, которые она излучала, оказывается, были ему нужны и важны. Что осталось после того, как она ушла? Только холод и пустота, которых не смогла заполнить Стася.

   Сидя вчера рядом с ней, Влад понимал, что ничего не скажет ей о том, что знает про мужа. Ему не хотелось как-то встряхнуть её, накричать… не хотелось сделать ничего из того, что он стал бы делать три недели назад. На этом месте, оказывается, тоже была пустота…

   Что есть мой мир, в котором нет тебя?

   Осколки безнадёжного дыханья.

   Уйти вот так, поверь, нельзя любя.

   Ведь для меня лишь смерть в твоём прощаньи… 

   Удивительно звучащий и наполненный искренними эмоциями голос Златы, сплёлся с плеском волн Финского залива и растаял. Влад некоторое время молчал, идя с ней рука об руку, пытаясь совладать со странными чувствами, которые родились в душе от этих строк.

   — Ты думаешь, прощание с кем-то может стать смертью? — задал он вопрос, чтобы только не слушать внутри себя этих эмоций, которые, казалось, уже перестали быть живыми.

   — О, конечно! — горячо откликнулась Злата, глядя на бушующие волны залива.

   С неба накрапывал мельчайший дождик, скорее похожий на тёплую морось, но, что странно, он не был неприятным. Он наполнял пространство вокруг, становясь его неотъемлемой частью, и становился частью самих Влада и Златы, которые бесцельно брели по берегу.

   — Бывает так, что человек становится тобой. Просто ты и другой человек — это один организм. Ему больно и тебе больно. Ему грустно, а ты тянешься к нему через расстояние, даже если он далеко и тебе грустно тоже. И сердца бьются одинаково, с точностью до единого стука. Что значит потерять такого человека?

   Злата на мгновение остановилась, всматриваясь в серо-стальной горизонт, состоящий из неба и воды, по цвету почти идентичных, а потом, словно очнувшись, грустно улыбнулась.

   — Это то же самое, что умереть, потому что дыхание было одно на двоих… И его больше нет.

   Влад вдруг понял, что его бьёт крупной дрожью, но не прохлада была тому виной. Всё это он уже испытывал, а сейчас Злата просто облекла в слова все те чувства, что ему довелось испытать, и от этой пронзительной ясности, в груди жгло, а тело било в ознобе.

   — Ты бы хотела так любить? — вопрос сорвался с губ помимо воли, потому что нужно было хоть что-то говорить, чтобы скрыть своё странное состояние.

   — Я хочу и могу… Я хотела бы и могла так любить, — шепнула Злата после паузы, бросая быстрый взгляд на Влада.

   Влад вскинул брови, потому что её ответ был неожиданным. Она казалась ему тихой и спокойной, какой-то домашней, что ли. А то, чего она хотела — было просто бурей эмоций.

   — Ты бы хотела так любить? — снова спросил Влад, обнимая Злату и вглядываясь в её огромные, широко распахнутые глаза. — Честно?

   — Честно. Если не так, то как?..

   Влад с силой растёр лицо, пытаясь прогнать ненароком всплывшее воспоминание, и перевёл взгляд на переговорное устройство. Читай книги на Книгочей.нет. Поддержи сайт - подпишись на страничку в VK. Совершенно не хотелось заниматься какими-либо делами, но впереди был проект, в который Влад и вся его команда вложили очень много сил. В клуб «Time out» на день Святого Валентина была приглашена очень известная музыкальная группа. Несмотря на то, что Влад был уверен в профессионализме своих людей, его постоянно что-то не устраивало. В данный момент просто необходимо было решить вопрос с афишами, очередная партия которых его совершенно не устраивала.

   — Мария, найди мне телефон Леонидова Сергея, он владелец одного из издательств Питерских… Не помню названия. Да, и ещё кофе принеси, пожалуйста, — нажав кнопку на переговорном устройстве, отдал распоряжение Влад и, дождавшись ответа, отключил связь.

   Нужно было выкинуть все мысли из головы и вплотную заняться работой, только это было способно отвлечь от всего того хаоса, что сейчас царил в голове.

   Приехав на встречу с Сергеем, который с радостью согласился помочь и обещал дать Владу лучшего дизайнера, он совершенно забыл о том, что с Сергеем его познакомила Злата. И уж тем более, он совершенно не ожидал, что встретит там свою жену.

   Такой родной аромат заставил Влада вздрогнуть, когда он направлялся к приоткрытой двери, в проёме которой застыла хрупкая фигурка Златы. Она что-то говорила тому, кто находился в кабинете, и Влад замедлил шаги, приближаясь к ней не спеша, словно боялся спугнуть.

   — Давай, Серёж, мне пора, — послышался её голос. Она обернулась, чтобы выйти и столкнулась лицом к лицу с Владом. Губы жены приоткрылись, словно ей не хватало в этот момент кислорода, лицо стало бледным, а потом на щеках заиграл пунцовый румянец, от чего она стала какой-то по-детски трогательной. В огромных глазах светилась растерянность, а расширившиеся зрачки были почти чёрными.

   — Привет, — хрипло поздоровался Влад, не зная, что ему ещё сказать. Действовала ли на него когда-то близость жены? На этот вопрос у Влада не было ответа.

   — Привет, — шёпотом ответила Злата и попыталась обойти его, направляясь к выходу, но он быстро перехватил её за руку, чуть повыше локтя.

   — Пусти! — мгновенно ощетинившись, воскликнула Злата, пытаясь вырвать руку из плена его пальцев.

   — Давай поговорим, — спокойно ответил Влад, отчаянно ругая себя за то, что ему пришлось устроить эту сцену при свидетелях, однако, по-другому он не мог.

   — Не о чем, — отрезала Злата, снова предпринимая бесплодную попытку высвободиться.

   — Что здесь происходит?

   Этот голос принадлежал какому-то мужчине, и Влад, на мгновение оторопев, обернулся, попутно выпуская Злату, чем та и воспользовалась, проскользнув мимо и подхватывая незнакомца под локоть. После чего оба вышли, оставив его в полной растерянности. А ещё с пониманием, что его охватывает ярость. Безудержная и безумная, и Влад даже не знал, на кого именно она направлена: то ли на этого внезапно нарисовавшегося мужика, который был с его женой, то ли на Злату, которая дала понять, что он с ней. То ли вообще на самого себя, за то, что он так остро отреагировал.

   — Влад, всё в порядке?

   Это уже был Сергей, который наблюдал за этой сценой из своего кабинета, и теперь подошёл узнать, что случилось.

   — Кто это был? — вместо ответа процедил Влад.

   — Твоя жена, — удивлённо отозвался Сергей.

   — Я в курсе, что это была моя жена, Капитан Очевидность, — рявкнул Влад, теряя остатки самоконтроля. — Что за чёртов гусь с ней был?

   — Боже мой, Влад, ну откуда же я знаю, кто с ней был? — Сергей вернулся на своё место за столом и устроился в кресле. — Злата не имеет обыкновения докладывать мне, с кем и куда она приезжает.

   — Что она хотела от тебя?

   Сергей вскинул брови, поставив руки на стол перед собой и сложив пальцы на манер домика. Было видно, что вся эта ситуация его не только удивляла, но и забавляла. Хотя, он наверняка был не в курсе того, в каких недоотношениях Влад был сейчас со Златой.

   — Твоя жена приезжала ко мне, чтобы заказать у меня макет своей будущей книги. Вот и всё, — сразу расставил Сергей все акценты.

   — Моя жена пишет книгу? - Удивление, сквозящее в голосе Влада, скрыть было невозможно, да он и не старался. Тем сильнее его ошарашило следующее известие.

   — Нет. Твоя жена уже её написала, — Сергей улыбнулся в усы, пытаясь спрятать веселье, и откашлялся, чтобы не рассмеяться. — Что там у тебя ко мне за дело?

Часть 7.1

 — Дина, ты просто сама не понимаешь, на что меня толкаешь! — Злата провела по щекам большой пуховкой и посмотрела на отражение подруги в зеркале.

   Та усиленно колдовала над причёской Златы, сосредоточенно нахмурившись и зажав в зубах несколько шпилек.

   — О, да! — Дина вынула изо рта шпильки и принялась закреплять волосы Златы в высокую причёску. — Это огромное преступление, поехать к друзьям и показать всем, что ты никакая не затворница. А очень даже успешная и шикарная женщина.

   Злата поморщилась, хотя, несомненно, слышать из уст подруги такие определения в свой адрес было довольно приятно и лестно.

   — А вдруг там Влад будет? — шепнула она, поворачиваясь так и этак, чтобы рассмотреть свою причёску. — Я тогда-то в издательстве еле смогла взять себя в руки, а что теперь будет, не представляю.

   — Вот и не представляй! Нервы целее будут. И вообще, что это за привычка, напридумывать себе чёрт-те чего, заранее готовясь к худшему? Может, он туда вообще не явится?

   — А вдруг он там будет с ней? — Злата глубоко вздохнула, каждую секунду борясь с искушением стащить с себя шикарное чёрное платье-футляр и заявить, что она остаётся дома.

   После той самой встречи в издательстве она неоднократно ловила себя на мысли, что сожалеет о том, что не стала говорить с Владом. И несколько раз даже приходилось останавливать себя, когда рука непроизвольно тянулась в сторону мобильного телефона. И вот теперь, когда ей снова давалась возможность увидеться с мужем на празднике у общих друзей, она боялась. Боялась увидеть там его со Стасей, хотя, надо признаться, очень надеялась, что ему хватит ума не приводить любовницу к общим знакомым.

   — Ну, значит, он без царя в голове, — вынесла приговор Дина, в последний раз оглядывая Злату и убеждаясь, что всё идеально, — Если он начнёт выводить эту мымру в свет, завтра же лично отвезу тебя в ЗАГС подавать на развод. И точка!

   — Девочки, ЗАГС и развод, это, конечно же, прекрасно, но я уже заждался.

   В комнату, предварительно постучав, зашёл муж Дины, Иван, и Злата сделала ещё один глубокий вдох. Теперь точно нужно ехать, время пришло.

   Дина, огромными усилиями уговорившая Злату отправиться на это празднование, незаметно подмигнула Ване, и тот подал руку подруге жены.

   — Ты сегодня само совершенство, — улыбнулся он Злате, ведя её к выходу.

   — Эй, не заставляйте меня жалеть о том, что я отпускаю вас туда одних, — притворно разозлилась Дина, хотя на лице её была написана скорее тревога…

   Большой особняк, выстроенный в стиле эклектика и подсвеченный тысячами огоньков, принадлежал давним друзьям Влада и Златы. Влад даже не мог точно припомнить, как давно он знает Бориса и Надю, однако, именно сейчас почему-то вспомнил о том, что они всегда были в восторге от Златы. Это означало то, что сегодня вероятность встретить на празднике собственную жену будет довольно высока.

   Влад ухмыльнулся, припарковав машину около дома и затянувшись сигаретой. Выходить на улицу не торопился, потому что ему совершенно не хотелось оказываться в водовороте веселья, улыбок и смеха. Собственно говоря, он и приехал-то сюда сегодня с тщательно скрываемой надеждой поговорить со Златой.

   Вот так вот. Докатился, мать его! Теперь приходится изобретать какие-то способы, чтобы увидеться с собственной супругой. Разумеется, брать с собой Стасю он не стал. Быть может, месяц назад он бы не раздумывая пошёл на такой абсурдный шаг и вывел бы её в свет, но сейчас всё просто кардинально изменилось. Кстати, а почему всё так кардинально изменилось? И изменилось ли? А может, всё просто вошло в своё закономерное русло и теперь взяло правильный курс?

   Правда, размышлять об этом долго не получилось: рядом с автомобилем Влада остановилась серебристая Тойота, и из неё вылез «издательский» хлыщ, который распахнул пассажирскую дверцу и помог выйти из машины… Злате…

   Что и говорить, а выглядела она великолепно. Не броская, но такая яркая одновременно внешность, ухоженность, грациозность. И почему раньше он не замечал того, как Злата двигается. Плавно, словно кошка, переступающая мягко и неспешно?

   Начиная злиться, Влад вышел из машины, яростно отбрасывая недокуренную сигарету в снег и направляясь за парочкой, которая уже шла в сторону ярко освещённого крыльца.

   Устраивать дебош по заявлению прав на свою супругу в начале вечера было явным моветоном, поэтому Владу пришлось сцепить зубы и просто делать вид, что всё в порядке.

   Но где, между прочим, голова у Златы?! Неужели она рассчитывает на то, что никто не заметит, что на празднике они порознь, а её сопровождает совершенно чужой мужчина?

   Злость внутри Влада медленно перерастала в ярость, которую он про себя окрестил «праведным гневом». Он имеет полное право на эту женщину, попка которой, обтянутая чёрной тканью, так призывно покачивалась перед его взором. А вместо того, чтобы это самое право заявить, он вынужден тащиться за ней, наблюдая, как она идёт под руку с каким-то товарищем, имени которого он не знал, но от того зуд в кулаках меньше не становился.

   И тут, словно прочитав его мысли, Злата на ходу обернулась, окинула Влада быстрым взглядом, кивнула, словно обычному знакомому, и вошла в дом!

   Влад притормозил у дверей, в расчёте на то, что если он сейчас останется на улице, температура пожара внутри хотя бы немного упадёт, и ему станет легче держать себя в руках. Стараясь не замечать тот ураган страстей, что бушевал внутри, Влад кивал знакомым, направляющимся ко входу, при этом стараясь улыбаться и делать вид, что всё хорошо. А потом, не в силах больше ждать, шагнул к дверям, потому что осознание того, что она там с этим парнем одна, без его присмотра, было гораздо острее его «праведного гнева».

   — М-да, выглядишь ты ой как херово.

   Подошедший Степан вручил Владу очередной бокал виски и устроился рядом с другом на подлокотнике дивана.

   Влад и вправду выглядел необычно: на лице написана растерянность, которую видно невооружённым взглядом, однако, Стёпа, кажется, прекрасно понимал чувства друга. Всё это явно происходило из-за того, что Влад начал разочаровываться в своём «золотом идоле», при этом начал разочаровываться тогда, когда появилась опасность потерять навсегда Злату. Иначе, как назовёшь то, что Злата сейчас находилась в компании незнакомого мужчины и прекрасно проводила с ним время? Не то, чтобы Стёпа ревновал, нет. Скорее, он был даже рад за Злату, потому что она сейчас находилась в выигрышной ситуации. Но Стёпе было немного жаль, что на месте того парня не он. Разумеется, быть вместе со Златой он бы не мог, но…желание такая зараза! Проникает внутрь, распространяется по телу, гнездится в самых потаённых уголках разума. И не может сбыться…

   — А, по херу, — махнул рукой Влад, залпом выпивая содержимое бокала.

   Стёпа поднял брови, отпивая виски мелкими глотками. Определение «по херу» совершенно не подходило к тому, что он видел перед собой. А видел он, что его друг был в странном и новом состоянии.

   — Ну, по херу или нет, однако настроение у тебя явно не праздничное. — Стёпа вынул из кармана сигару и повертел в пальцах. Создавалось впечатление, что этот атрибут помогал ему привести мысли в порядок. — А вот твоя жена веселится. Она шикарно танцует!

   Влад даже закашлялся и чуть не выронил бокал из рук, услышав то, что ему говорил Степан.

   — Моя жена — что?

   — Э-э-э, Злата танцует хорошо. А что такое? Сейчас в гостиной танцы, там все веселятся.

   Дальнейшее слушать Влад не стал. Он сорвался с места и помчался в сторону гостиной.

Сначала появилась мысль, что это будет чудесный повод пригласить на танец свою жену и уже поговорить с ней обо всём случившемся. Конечно, она имеет полное право злиться на него, но он может вполне пообещать ей, что разберётся со Стасей в самое ближайшее время, а потом вернётся домой. Окрылённый этой чудесной идеей, Влад достиг гостиной и распахнул перед собой двери, за которыми вовсю веселились мужчины и женщины. И замер на пороге от того, что увидел перед собой: прямо в центре танцевала Злата. Причём танцевала не одна, а всё с тем же неизменным му… жчиной, которого Влад уже ненавидел всеми фибрами своей души. И надо сказать, что эта танцующая парочка вызывала восторг своими пируэтами. Злата то отступала прочь, отстраняясь на расстояние вытянутой руки, то приближалась к мужику, когда он кружил её. А потом она приседала, поворачиваясь спиной и скользя по нему всем своим роскошным телом. Улыбки, лукавый взгляд, страсть двух танцоров так и мелькали между ними, вспыхивая искрами.

   Кулаки зачесались просто невыносимо, но ещё больше было желание схватить Злату в охапку и утащить куда-нибудь, чтобы она теперь тёрлась своими формами только о законного мужа. Да, чёрт подери! Только он имеет право на то, чтобы держать в объятиях эту женщину!

   Однако, Влад продолжал наблюдать за происходящим с каким-то мазохистским удовлетворением. Представляя себе, что именно сделает с этим мудаком и с задницей жены, что так отчётливо вставала перед глазами.

   И, наконец, когда этот самый хер совершил какое-то совершенно неудобоваримое па, нагнув его жену почти к самому полу, Влад решился. Он подошёл к танцующим решительным шагом и схватил Злату за руку, не обращая внимания на её протесты и удивление гостей. Ему сейчас было всё равно, что о нём подумают.

   — Немедленно пусти меня! — зашипела Злата ему в ухо, когда он тащил её к выходу.

   — И не подумаю, — процедил он, ногой открывая перед собой двери и ведя жену в сторону спальни на втором этаже, которую обычно выделяли ему для ночёвки, если он оставался у Бори и Нади.

   — Не смей со мной так обращаться! — Злата совершила попытку выдернуть руку из хватки Влада, но ей это не удалось.

   А Влад, тем временем, достиг спальни, так же варварски раскрыл перед собой дверь, втолкнул в помещение жену и запер дверь за собой. Он не произнёс больше ни слова, только удовлетворённо ухмыльнулся и направился к той, на которую, как он считал, у него есть полное право…

Часть 7.2

Как ни уговаривай себя, что ты равнодушен, невозможно стать равнодушным, когда любишь. Это два совершенно противоположных чувства, которые несовместимы. Как мороз и жара, как добро и зло, как свет и тьма. Они полярны, и не могут существовать в одной плоскости.

   И невозможно уговорить себя, что ты стал быстро безразличен к человеку, которого любил всей душой. Можно просто войти в стадию самообмана, на время придумать персональную иллюзию, в которой ты якобы будешь равнодушен, но на деле всё будет совсем иначе. Один единственный взгляд, один крошечный глоток родного аромата, и эту плотину сносит прочь сплошным потоком. И имя этому потоку — любовь.

   Злата поняла, что все лже-барьеры, которые она попыталась выстроить по отношению к мужу, рухнули, когда она почувствовала внутри себя каким-то чутьём, что он идёт следом. Она на мгновение замерла и задержала дыхание, понимая, что если сейчас обернётся, то увидит Влада. И точно… Стоило ей только повернуть голову вправо, как она увидела до боли знакомую фигуру мужа.

   И с этого момента более-менее привычный мир, в котором она научилась существовать одна, разлетелся на миллиарды осколков. Снова чувство, что должна быть рядом с ним, что всё готова ему простить и принять его обратно, охватило Злату целиком, и ей пришлось сжать пальцы до боли в побелевших костяшках, чтобы только не развернуться и не броситься к Владу. Она ругала себя за то, что пошла на поводу у Дины, что дала возможность уговорить себя. Каждую секунду искала глазами в толпе мужа, и, не находя, понимала, что чувствует облегчение вперемежку с разочарованием. И только когда выпила пару бокалов коньяка и почувствовала себя более-менее расслабленно, дала себе возможность хоть немного повеселиться.

   Злата любила танцевать, чувствовать ритм и отдаваться ему целиком. Кружиться под звуки музыки и ощущать себя свободной. Ваня оказался удивительным партнёром: чутким, понимающим, угадывающим каждое следующее движение, которое хотела сделать Злата, и она окончательно расслабилась. Позволила себе и музыке стать единым целым, чтобы проникнуться атмосферой танца.

   А потом и этот крошечный мирок распался на части, когда в него грубо и бесцеремонно ворвался Влад… И вот она уже стоит напротив него в комнате, затравленно наблюдая, как он приближается, предварительно заперев дверь. Дыхание сбилось, когда Влад окинул фигуру Златы удовлетворённым взглядом. Так, словно хотел сказать: ты моя и точка. И в этот момент, когда она уловила во взгляде мужа этот новый оттенок чувств, внутри зародилось какое-то совершенно неведомое чувство, понять которое она была не в силах.

   — То, что происходило внизу, это как называется? — тихим голосом поинтересовался Влад, подходя к Злате ближе, но при этом не торопясь, словно хотел прочувствовать каждый свой шаг. А может, хотел дать прочувствовать Злате всю неотвратимость себя в её жизни.

   — Это называется танцы. — Этой новой Злате хотелось дерзить, и сама она не могла понять, виной тому является алкоголь или она и вправду обрела смелость.

   Влад склонил голову набок, и ухмылка опалила его красиво очерченные губы.

   — Когда ты трёшься всем своим телом о кого-то левого мужика, пожирающего тебя взглядом и руками, у тебя это называется танцами?

   Злата физически чувствовала злость и ревность в каждом жесте и слове мужа. Как иначе было назвать то, как именно он интерпретировал обычный танец? И, надо было быть честной перед самой собой, эти чувства ей нравились. Мало того, от них внутри с каждой секундой становилась сильнее та новая Злата. И этой новой Злате хотелось творить какие-то безумства.

   — С чего ты взял, что этот самый мужик — левый? Кажется, когда ты пришёл в гостиную, он был справа от меня. — Злате хотелось показать только одно: она не боится своего мужа и его «грозного взгляда». И, кажется, ей это удалось.

   — Не дерзи, — моргнув от неожиданности, произнёс Влад, и Злата решилась. Она подошла к нему вплотную, в пару шагов стирая остававшееся между ними расстояние, приподнялась на цыпочки и выдохнула в губы мужа:

   — А то что?

   Должно быть, так себя чувствует человек, перед которым сидящий котёнок вдруг превращается в льва. Оторопь и растерянность, а ещё непонимание, что делать и куда бежать. И стоит ли бежать от такого чуда?

   Влад некоторое время пытался понять и принять эту женщину, которая стояла сейчас перед ним, и чёрт подери, у него это совершенно не получалось! Не зря ему на ум пришло как раз такое сравнение — со львом. Точнее, в этом случае, уместнее было бы говорить о львице. А когда Злата шагнула к нему вплотную и, обдав чудесным ароматом возбуждения, духов и коньяка, шепнула всего три слова, Влад вдруг понял, что держится из последних сил. Все мысли о том, что он зол на эту Злату, что он должен показать ей всю степень злости, которую она разожгла в нём своими действиями, вылетели у него из головы. Осталось только одно желание, даже потребность, ставшая вдруг сродни потребности дышать: он должен был взять свою жену здесь и сейчас. И это будет тот самый секс, в котором не останется места нежности и ласке. Он станет почти животным, тем, который будет способен утолить эту жажду. А жажда была самая, что ни на есть новая. Влад был просто обязан предъявить на свою жену права таким образом. И Злата, похоже, была совершенно не против.

   Пока этот калейдоскоп мыслей проносился в его голове, Злата шагнула к двери, напоследок обжигая Влада потемневшим взглядом, и он понял, что последнее, чего он хочет - отпускать её от себя.

   — А вот что, — догнав жену в два больших шага, шепнул он в её приоткрывшиеся от удивления губы, развернув к себе лицом. Он впился в её рот с какой-то жадной и терзающей страстью, сминая их в поцелуе, тут же врываясь в него языком, и вот что странно: Злата ответила с не меньшим пылом. У неё всегда была какая-то чуть ленивая манера любить, которую Влад за совместно прожитые годы стал воспринимать, как данность. И теперь эта новая львица-Злата удивляла и поражала его каждым своим действием. Вот она рванула в стороны полы пиджака, а следом — рубашку, пуговицы от которой с весёлым стуком рассыпались по полу, отлетая прочь. Её пальцы впились в его обнажённые плечи, оставляя на них глубокие следы от острых ногтей. Но Влад не замечал боли, его охватил какой-то пьянящий восторг от того, что творилось сейчас в спальне.

   Руки Златы легли на его ремень, ловко расправляясь с застёжкой, а в это время Влад сминал, сжимал в своих ладонях тело жены, по которому, оказывается, так истосковался. Он опустил лямки её платья вниз, сдёрнул бюстгальтер, отбрасывая его в сторону, и жадно припал к обнажённой груди ртом. Влад покусывал, посасывал напряжённые соски, наслаждаясь стонами, которые исторгал из груди Златы. Она была такой родной и нежной на вкус, её кожа была такой сладкой и нужной, такой неповторимой и гладкой на ощупь.

   — Сними пиджак, — хрипло выдохнула Злата, безуспешно пытаясь стянуть с плеч мужа одежду, и Влад повиновался, потому что внутри разлилось ликование. Всё было не зря. Всё то, что происходило, было не зря. Ради того, чтобы увидеть в Злате вот эту женщину, стоило пройти весь этот путь ошибок. И пусть, проходя его, он меньше всего задумывался именно о таком результате, пусть этот путь был направлен прежде всего на удовлетворение его желаний, результат того стоил. Сейчас перед ним была та женщина, которая стоила всех остальных вместе взятых.

   От этой мысли в голове зашумело, и Влад вдруг с новой силой ощутил жгучую потребность заняться со Златой любовью.

   Пиджак и рубашка валялись на полу, брюки были тоже сдёрнуты вниз, и вообще вся картина скорее напоминала секс двух любовников, у которых в запасе было очень мало времени на то, чтобы постараться хоть как-то затушить пожар страсти, бушующий внутри. Но сейчас это было правильно и по-другому быть не могло.

   Влад подхватил Злату под попу, прижимая её спиной к закрытой двери, а потом, удерживая её одной рукой, второй убрал тонкую полоску трусиков в сторону и одним мощным движением бёдер заполнил её до предела. И в этот миг ощутил, что та самая потребность стать с женой единым целым, наконец, утолена. Он замер на мгновение, вглядываясь в тёмные омуты глаз Златы, наблюдая за её реакцией. Она тяжело дышала, к приоткрытым губам прилипла тонкая прядка волос. На щеках играл румянец, а глаза заволокло дымкой похоти, и в этот самый момент не было женщины притягательнее.

   — Хочу тебя, — выдохнула львица-Злата, окончательно разрушая все тормоза, которые у Влада и так держались на честном слове, и он начал яростно вбиваться в податливое тело жены. Она стонала, извиваясь в его руках. Запрокидывала голову назад, прикрывая глаза, и иногда крик замирал на её припухших губах. Она сама набрасывалась на Влада с поцелуями, в которых не было места и капли нежности, лишь только яростная потребность целовать жадно и глубоко. Она раздирала до крови его плечи и ягодицы, впиваясь в них острыми ногтями, притягивая, командуя его движениями, и Владу даже порой казалось, что ей его мало.

   — Ну же, давай, — простонала Злата в тот момент, когда Влад понял, что больше не в силах сдерживаться, и он последовал её просьбе, делая несколько резких ударов бёдрами и с восторгом ощущая, как плотно охватывает член её судорожно сжимающееся лоно. Сил на то, чтобы и дальше продолжать этот марафон животного секса больше не было. Позже он подарит ей и нежность и ласку. Позже он покажет ей, как хочет её любить: неспешно, медленно, сладко. А сейчас утробно рыча от того наслаждения, которое он испытывал, изливаясь в Злату, Влад думал только о том, что такого секса у него не было уже очень давно. Если вообще такой секс у него когда-либо был.

   Он постоял так немного, а потом не торопясь опустил жену на пол, не зная, что сказать ей, да и не зная, следует ли что-то говорить. И опять эта новая Злата поступила по-своему.

   Стоило только Владу отойти, чтобы отправиться на поиски своих вещей, разбросанных по полу, как она, быстро вернув лямки платья на место, позвала его, открывая дверь.

   — Влад!

   Она дождалась, пока он обернётся к ней и произнесла наполненным хрипотцой голосом:

   — Спасибо, это было приятно.

   Все ругательства, которые едва не сорвались с губ Влада, так и остались на месте, потому что дополнением к благодарности стала захлопнувшаяся за Златой дверь…

Часть 8.1

Стася никогда не воспринимала любовь, как что-то, без чего невозможно существование в этом мире. Выжить в нём можно было и без неё, и эту аксиому она раз за разом доказывала сама себе, да и окружающим, беря у жизни по максимуму. Разумеется, этот максимум был ограничен обстоятельствами, но всё равно, она неизменно извлекала пользу из ситуации. И этому чувству, которое многие воспевали в стихах, поэмах и прочей ерунде, была отведена крошечная часть её сердца.

   Когда-то давно она любила Влада, но любила скорее разумом, а не всем своим существом, потому что когда ей пришлось сделать выбор, она без раздумий выбрала своё будущее, а не его любовь.

   «Сочинили себе красивую сказочку о любви и утешаются». Часто вспоминались Стасе слова одной героини из советского фильма. И она искренне в эти слова верила. Ну, или делала вид, что верит. Именно поэтому странное чувство, возникшее по отношению к Владу, было новым и таким щемяще-острым, что от него хотелось закрыться и никогда больше не пускать его к себе в душу и сердце. Было ли это любовью, Стася и сама не могла понять, но она часто ловила себя на мысли, что думает о Владе со странным чувством всепоглощающей нежности. Да, прежде всего он был для неё источником безбедной жизни, но сейчас всё вдруг стало иначе, и Влад неожиданно вышел на первый план. Что же изменилось за это время? Возможно, в ней постепенно стала просыпаться та самая прошлая Стася, которую он так сильно любил. Впрочем, это было ей только на руку, тем более, что она уже давно стала замечать, что Влад начал к ней охладевать.

   Хлопнула входная дверь, и в кухню буквально влетел источник её размышлений, при этом вид у него был самый что ни на есть взбудораженный.

   — Что-то случилось? — Стася поднялась навстречу Владу, но тот только окинул её невидящим взглядом и ничего не ответил. — Влад! — позвала она громче, и он вопросительно вздёрнул брови. — Что-то случилось? — повторила Стася.

   — У кого?

   — У тебя, очевидно, — пожала она плечами, искренне недоумевая, что стряслось с обычно таким спокойным Владом.

   — О! У меня вообще всё отлично! — заявил он с плотоядной усмешкой на губах и развернулся в сторону выхода из кухни. — Я иду спать.

   И вышел. Стася некоторое время смотрела ему вслед, пытаясь привести мысли в порядок. Всё это поведение, которое заключалось в охлаждении к ней и вот в таких мелких странностях, которые происходили с Владом, озадачивали и заставляли мозг лихорадочно работать, чтобы изобрести хоть какой-то план действий. Наивно было полагать, что Влад так быстро, как ей хотелось бы, избавится от Златы. Но и сдавать свои позиции было бы верхом глупости. А уж глупой Стасю назвать было никак нельзя. Оставалось только одно: продолжать разжигать во Владе ревность, потому что эта тактика действовала безотказно. У него сразу же включался инстинкт собственника, который играл на её стороне. А потом, потихоньку-полегоньку, она сможет добиться того, чтобы получить Влада всего без остатка. Вот только ирония судьбы: теперь он нужен ей не только из-за денег…

   В таком положении Влад не был никогда. И даже в самых страшных снах не видел и малейшей возможности в нём оказаться. А теперь, стоя посреди чужой спальни в спущенных до лодыжек штанах и глядя на закрывшуюся за Златой дверь, он вдруг осознал всю глупость своего положения. М-да… докатился, чёрт бы побрал этих строптивых жён, которые вытворяют такие вещи в самый неожиданный момент!

   Влад рывком вернул штаны на место, чертыхаясь сквозь зубы и представляя себе в красках то, что он сделает со своей супругой, когда снова встретит её. Но это ж надо, какая страсть была в ней скрыта! Плечи и спина до сих пор саднило, принося Владу сладкое напоминание о том, что вытворяла Злата во время секса. Да-да, непременно найти её и оттрахать так, что она вообще забудет о своей так некстати - или всё же кстати? -  проснувшейся дерзости.

   С этими мыслями Влад надел одежду, которой был лишён при помощи златогривой львицы, а потом вдруг запрокинул голову и расхохотался.

   «Спасибо, это было приятно!» — вспомнились ему её последние слова. Вот же чертовка! И откуда в его привычной и такой знакомой жене проснулась эта бунтарка?

   Распахнув перед собой дверь, Влад на мгновение замер на пороге, оборачиваясь и обозревая спальню, в которой некоторое время назад творилось столь страстное безумство, а потом направился вниз, чтобы разыскать Злату.

   В гостиной веселье шло полным ходом, разве что Стёпа не участвовал в нём, примостившись на диване в дальнем углу просторной комнаты. Знакомые бросали на Влада быстрые взгляды, в которых сквозили интерес и улыбка, но никто не спешил расспрашивать его о сцене, свидетелями которой они стали. Ну и чёрт с ними, он не обязан ни перед кем оправдываться, тем паче, что сейчас его интересует только Злата и никто больше.

   При ближайшем рассмотрении Степан оказался не только мрачным, но ещё и потерявшим где-то рукав своего пиджака.

   — Стёпка, — присвистнул Влад, устраиваясь напротив и ловя в ответ только суровый взгляд. — А ты где так умудрился-то?

   Влад кивнул на отсутствующий рукав, потом вернулся глазами к лицу Степана, который явно был совсем не рад своей потере.

   — А я, мать его, сегодня защитник униженных и оскорблённых мужей, который утаскивают своих жён наверх на глазах у изумлённой публики. — Он опрокинул в себя бокал коньяка и протянул его Владу, чтобы тот налил ещё. — Тебе, кстати, такого рода услуги не нужны? — осведомился издевательским тоном.

   — Нет, уже не нужны, — пытаясь скрыть тревогу и веселье за серьёзным тоном, ответил Влад, наполняя два бокала и окидывая гостиную изучающим взглядом. Неужели Злата уже уехала?

   — Твоя жена и этот её мужик отбыли домой, — подтверждая опасения Влада, прокомментировал взгляд друга, брошенный в зал, Степан. — И с тебя причитается, кстати. Пиджак был довольно дорогим.

   Влад махнул рукой на претензию, всем своим видом говоря, что это вообще несущественный разговор, а потом лицо его снова стало серьёзным, а взгляд суровым и цепким.

   — Разузнай мне к завтрашнему дню всё, что сможешь, об этом самом типе. Где живёт, чем дышит, кто такой, и почему моя жена второй раз за несколько дней попадает в поле моего зрения в его компании.

   Быстро поднявшись с дивана, он отставил нетронутый бокал коньяка на столик и направился в сторону выхода, не прибавив больше ни слова. Оставаться среди веселья было просто невыносимо.

   Бежать, бежать и ещё раз бежать! От своего мужа, от того безумства, которое ещё бурлило в крови и, главное, от желания вернуться в спальню и предложить остаться с Владом навсегда, которое стало спутником проносящегося по венам безумства. Только не это, это будет конец всего, к чему она шла, пусть и не очень долго, но болезненно и трудно. И если сейчас вернуться, то когда выходки Влада повторятся, она уже просто не сможет так быстро прийти в норму. Если вообще сможет. Сейчас важно не только окончательно встать на ноги, но ещё устоять на них, как бы тяжело это ни было. И, тем не менее, она чувствовала себя такой свободной! Даже несмотря на то, что такое поведение ей было несвойственно, именно оно подарило ей ощущение крыльев за спиной.

   Возможно, завтра она пожалеет о том, что натворила. Возможно, совсем скоро она ужаснётся от самой себя, но сейчас было так легко и хорошо. Не хотелось думать ни о чём: ни о том, вернётся ли к ней Влад, ни о том, что он успел о ней подумать, увидев в такой новой и непривычной ипостаси. Она подумает обо всём этом позже, а пока… Бежать, бежать и ещё раз бежать!

   Ваня ждал её возле лестницы, стоя рядом со Степаном, и вид у обоих был довольно странный: у Стёпы отсутствовал рукав пиджака, у Вани — несколько верхних пуговиц на рубашке. Дрались? Какой ужас!

   — Всё в порядке? — обеспокоенно спросил Ваня, подходя к Злате и бросая на Стёпу враждебный взгляд.

   Тут уж скорее стоило спрашивать у него, всё ли в порядке, но Злата не стала акцентировать внимание на потрёпанном виде мужчин, только кивнула и взяла Ивана под руку.

   — Да, всё хорошо, но я бы хотела уехать отсюда. — Она улыбнулась Стёпе и направилась к выходу. В крови бурлил адреналин, и Залата едва сдерживалась, чтобы не сорваться с места и не побежать изо всех сил.

   И всё же в глубине души надеялась, что Влад догонит её и… Чего она ожидала от этого, и сама не знала, но так хотелось снова увидеть мужа.

   Состояние свободы и лёгкости не исчезло даже тогда, когда они с Ваней уехали с вечеринки и добрались до дома. Злата в основном молчала, да Иван и не расспрашивал её ни о чём. А вот Дине придётся всё рассказать, потому что подруга явно заметит перемены в настроении Златы. И точно… Не успела она перешагнуть порог квартиры, как Дина потащила её в спальню, должно быть, увидев улыбку, которую она и не пыталась спрятать.

   — Ну, рассказывай! — заявила тут же не терпящим возражения тоном, усаживая Злату на кровать и вставая прямо перед ней.

   Вместо ответа Злата только закрыла лицо руками и расхохоталась. Она смеялась и смеялась, повалившись на кровать и стирая слёзы. Дина переглянулась с вошедшим Иваном, но тот только пожал плечами, давая понять, что он не в курсе причины этого веселья. А когда Злата наконец, успокоилась, она села на постели, отняла руки от лица и проговорила:

   — Динка… Я такая зараза!

   Злата всегда любила Старый новый год. Сначала, в детстве, словосочетание «старый новый» вызывало у неё какое-то странное ощущение того, что она попала в прошлое. В то время, когда люди праздновали наступление нового года именно четырнадцатого января. В этот день её всю окутывало необычное, но чудесное чувство, и она ничего не могла с собой поделать. Может, это было глупо, но именно Старый новый год казался ей волшебным праздником.

   Чего она ждала теперь, когда подошла к этому дню одна, а все её прошлые надежды и устои рухнули в одночасье, как карточный домик? Наверное, как раз волшебства и ждала, вот только не знала, в чём именно оно будет заключаться. Как бы гостеприимны ни были Ваня и Дина, но злоупотреблять их добротой и радушием не стоило. Нужно было принять ещё одно важное решение в своей жизни, и переехать в свою пустующую квартиру, несмотря на то, что это повлечёт за собой расспросы со стороны родителей. Но ведь она уже не маленькая девочка, которая обязана отчитываться перед мамой и папой, и у неё теперь своя жизнь. Самостоятельная. Самостоятельная настолько, что в ней нет даже мужа, и хоть это трудно и больно, но другого пути нет. Хотя… он есть, но он теперь не для Златы.

   Зиме, наконец, удалось отвоевать законные позиции, и на смену слякоти и грязи пришла белоснежная пушистая красавица, устлавшая всё кругом кружевным покрывалом. Крупные, мягкие снежные хлопья падали с неба цвета индиго, кружились в свете оранжевых фонарей, приземлялись, становясь частью лежащего на газонах и дорогах покрывала. А зима продолжала ткать своё полотно, неспешно вплетая в него всё новые узоры. Словно собиралась взять своё сторицей у припозднившейся осени.

   — Как ты? — тихо спросила Дина, подходя к застывшей у окна Злате, которая зябко обнимала себя за плечи.

   — Уже лучше, но похоже на грипп, ты бы так не рисковала, — покачала она головой, бросая тёплый взгляд на аккуратный живот подруги.

   Та в ответ только прищурилась, но ничего говорить не стала, становясь рядом и тоже начиная созерцать лениво кружащиеся в воздухе снежинки.

   — Точно решила уехать? Ты нас не стесняешь, правда, — наконец, произнесла Дина, зачарованно глядя на снегопад за окном.

   — Точно. Раньше я чего-то боялась, — пожала плечами Злата. — То ли остаться одна, то ли объяснения с родителями. Но сейчас я приняла своё… хотела сказать поражение, но не буду. Я приняла то, что у меня есть, и больше уговаривать себя, что всё вернётся на круги своя, не стану.

   Она прикусила губу, стараясь, чтобы голос не выдал её волнения. И почему вдруг стала такой эмоциональной? Ведь получалось же всё это время держать себя в руках. Однако, каждый день, который отделял её от того последнего свидания с собственным мужем, был ещё горше предыдущего, словно насмешка над тем, как она праздновала тогда свою маленькую победу. Ему всё равно. Всё это время он там со своей этой распрекрасной Стасей, даже не позвонил ни разу, а ведь ей уже начинало казаться, что он ею заинтересуется…

   Злата ещё крепче обхватила себя за плечи, будто ей и вправду в буквальном смысле слова приходилось держать себя в руках.

   — Ну, вот куда ты сейчас поедешь? Ночь на дворе, да и я попросить тебя хотела завтра с Яшей посидеть, пока мне нужно будет в консультацию, — попыталась в очередной раз воззвать к подруге Дина.

   — Ну, завтра приеду и посижу, ты не против? — Злата улыбнулась сама себе, искренне радуясь тому, что рядом с ней есть такие люди, как Дина и её муж, и тут же вздрогнула. В дверь настойчиво и долго позвонили. Почему-то возникло дурацкое предположение, что это Влад, которое здравый рассудок тут же загнал подальше в угол, потому что этим нежданным визитёром он быть уж точно не мог.

   Дина нахмурилась и, пробурчав что-то вроде «кого это принесло на ночь глядя», отправилась открывать дверь.

   Когда любишь человека, то его запах кажется настолько родным, что его можно узнать среди тысяч ароматов. Когда любишь человека, его голос даже приглушённый и искажённый, возможно узнать из тысячи голосов. Когда любишь человека, ты чувствуешь его на расстоянии, и кажется, что он живёт у тебя под кожей, потому что ты интуитивно угадываешь и его аромат, и его голос, и то, что он вот-вот придёт.

   Сердце Златы пустилось вскачь, когда из прихожей донёсся родной голос мужа. Ей пришлось призвать на помощь всю свою выдержку, чтобы уверить себя, что это просто обман слуха, потому что она, не переставая, думала о Владе. Однако, уже через несколько секунд, Дина вернулась и развеяла все сомнения Златы.

   — К тебе. Влад, — шепнула она, очевидно, не желая, чтобы её услышал сам источник отчаянно колотящегося сердца Златы. — Я сказала, что ты дома…

   Злата сделала глубокий вдох, не глядя на подругу и направляясь в сторону прихожей. По крайней мере, не этого ли она хотела всё то время, что они не виделись с мужем? Тогда чего же опасаться теперь? Подняв подбородок выше, она шагнула вперёд, и тут же встретилась глазами со взглядом Влада.

Часть 8.2

Пожалуй, то состояние, в котором, как казалось Владу, он не бывал никогда, повинуясь каким-то своим законам, так быстро охватило его всего, что оставалось только понять, что он ничего не может поделать. Понять и принять его и наслаждаться всем тем спектром эмоций, которые ему смогла подарить - кто бы мог подумать! - собственная жена, которую, как считал, он знал досконально. Именно сейчас оказалось, что он её совершенно не знал, и эта новая женщина была не только манящей и вызывающей желание вязать её по рукам и ногам, но ещё и опасной. Да-да, именно опасной, по нескольким причинам. Она, во-первых, могла быть той, кто будет способен сказать ему твёрдое «нет». И, во-вторых, похоже, именно она сможет пробудить в нём те чувства, которые он так усиленно хоронил в себе. Не Стася, тот самый золотой идол, на которую, как считал Влад, он растратил всю свою любовь. А его жена. Да и чувства его оказались на поверку совсем не растраченными.

   Влад стоял возле окна в офисе, и любовался торжеством зимы. Сегодня был Старый новый год, и именно сегодня желание увидеть Злату превратилось просто в навязчивую идею. Ожидая того, когда Стёпа всё же добудет ему адрес Ивана Константинова, которым оказался спутник его жены, он размышлял о том, что он чувствует.

   Итак, опасность. Если бы это самое «нет» он услышал от кого-то другого, то он бы, наверное, попробовал добиться желаемого, а если бы не вышло, плюнул бы на это дело. Но Злата, чёрт подери, была его женой! Той, на которую он имел право! Снова начиная злиться, Влад отбросил эти мысли а-ля «домострой» и попытался подумать о втором аспекте нависшей опасности. Любовь… Такое знакомое и в то же время давно забытое чувство. Чувство, которое принесло ему только разочарование и боль, и больше ничего. Чувство, которому не было места в его жизни на протяжении последних десяти лет.

   Он помнил ещё, что означает полюбить или влюбиться: эта дрожь по телу, когда видишь ту, в которую влюблён. Эти неотступные мысли, когда в сердце живёт надежда, что ты обрёл свой личный свет на всю жизнь.

   Было ли так со Стасей? Было, но не с той, что находилась сейчас рядом. Наверное, он обманул сам себя, когда поверил в то, что его любовь к Станиславе проснулась или воскресла. А сейчас, когда перед глазами вставал облик Златы, в груди всё переворачивалось, вот только она теперь не была той самой Златой, которую он привык видеть рядом.

   В Рождество он переехал жить обратно в их с женой дом, в котором теперь было так уныло и пусто, что хотелось отдать всё, лишь бы вернуться в то время, когда он жил здесь со Златой. Но, понимая, что сам стал виновником появления в своей жизни Стаси, Влад не мог просто выкинуть эту женщину из своей жизни. Не мог указать ей на дверь, и просто сказать, что теперь она не будет жить там, где жила последний месяц. Вот такая дилемма встала перед Владом, и он ещё сам не мог понять, как решить её.

   — Влад, ты уснул что ли? — раздался голос Степана, который вырвал его из плена размышлений.

   — Нет, задумался просто, — покачал он головой, отрывая взгляд от окна и поворачиваясь к другу. — Что-то срочное?

   — Да нет. Просто ты просил узнать адрес того самого мужика, я узнал. — Он протянул Владу бумажку с написанными на ней несколькими словами и цифрами, и присел на краешек дивана. — Что будешь делать?

   Влад пробежал глазами адрес, отмечая про себя, что ехать не так уж и далеко, и машинально положил бумажку в карман.

   — Что вообще буду делать, не знаю. А вот сейчас я планирую поехать к этому самому Ивану и узнать, где моя жена, потому что ты знаешь… чертовски хочется её увидеть.

   Стёпа хмыкнул, но комментировать слова друга никак не стал, молчаливо наблюдая за тем, как Влад надевает пальто, и проверяет на месте ли документы на машину.

   — Вот и правильно, — наконец, резюмировал он, глядя в удаляющуюся спину Влада. — Праздник, всё же.

   Стоя перед дверью в квартиру этого самого Ивана, Влад боялся только одного. Вот сейчас ему откроет дверь его жена, в каком-нибудь сексуальном халатике, и окажется, что у неё другой… И она его любит и больше не видит Влада частью своей жизни. Что останется тогда? Принять это, понять, что виноват только он сам и…

   Что следовало бы за этим самым «и», он решить не успел, или просто не стал решать, вместо этого нажав кнопку звонка.

   Ждать долго не пришлось — уже через пару минут дверь распахнулась и на пороге возникла стройная невысокая женщина с короткой стрижкой.

   — Добрый вечер, мне нужен Иван Константинов, — сразу взял с места в карьер Влад, надеясь на то, что эта женщина окажется хозяйкой дома.

   — Добрый. А Вани нет.

   Владислав ненадолго замялся, а потом всё же решился. По крайней мере, будет знать хоть что-то о Злате. Например, знакома ли эта женщина с ней.

   — А Злата? — снова выпалил он и замер.

   — А Злата дома, — как ни в чём не бывало, пожала плечами незнакомка. — А вы ведь Влад?

   — Влад, — выдохнул он, мгновенно успокаиваясь.

   — Сейчас, — вздохнула женщина и отвернулась. — Проходите.

Он прошёл в прихожую, не решаясь пойти дальше, просто стоял осматриваясь, но не видя того, что его окружало. Значит, его жена живёт здесь, скорее всего, у своих друзей, и совсем скоро он её увидит. От этой мысли сердце неожиданно пропустило удар, а мозг начал лихорадочно придумывать слова, которые просто необходимо было сказать Злате.

   И всё равно, когда он, наконец, встретился взглядом с глазами своей Златы, все слова куда-то растерялись…

   — Привет, — наконец, поздоровался с женой Влад, пытаясь понять по выражению её лица, что его ждёт. Если учитывать их последнюю встречу, и то, что произошло у них в тот момент, можно было ожидать любой реакции с её стороны. Однако, то, что ему не расцарапают лицо и не «попросят» удалиться, было ясно, как Божий день. Злата глубоко вздохнула, складывая руки на груди и проведя языком по губам, словно они пересохли и не давали словам вырваться наружу.

   — Привет, — просто ответила она, давая возможность Владу изъясняться дальше.

   А он стоял, не зная, что ему сказать собственной жене. Вся злость и уверенность в своей правоте вдруг испарились куда-то, будто их и не было, а на смену пришла какая-то смутная тревога. Что если он больше не нужен ей вообще ни в каком виде? Ни как муж, ни даже как бывший муж? Она не подала на развод? Ну и что же… Это лишь бюрократическая составляющая, которая, по сути, не имеет никакого касательства к отношениям людей. Бумажка, где написано, что они состоят в браке… И только.

   — А я обратно домой переехал, — вдруг выпалил Влад, тут же сожалея о �

Элитный клуб «Time out» только на первый взгляд казался местом, куда было почти невозможно попасть. Вход сюда открывался даже не благодаря деньгам, которые имели для посетителей заведения не такое уж первостепенное значение. Главным аспектом, который позволял распахнуть перед собой двери клуба, являлись связи. И те, у кого они были, мог в любое время дня и ночи беспрепятственно посетить это место.

Владислав лениво пил дорогой коллекционный коньяк, прищуриваясь от дыма сигары, излюбленного атрибута его друга – Степана. Это было его обычное состояние – ленивая апатия, но те, кто знал Влада достаточно долго, с уверенностью могли сказать, что хватит доли секунды, чтобы эта апатия исчезла, будто по мановению волшебной палочки. А потом из «режима» ленивой апатии включался «режим» опасного хищника, и Влад становился тем Владом, которым его привыкли видеть окружающие.

– Стёп, ещё немного, и я твою сигару во сне буду видеть. Страшном, – пошутил Владислав, отмахиваясь от надоедливого дыма.

– Ну, должен же ты видеть во сне хоть что-то приятное, – без тени улыбки ответил Степан, прихлёбывая коньяк. – Я не прочь помочь другу с этим. Тем более, если мой друг хозяин этого клуба. А где я ещё смогу пить такой коньяк?

– Стёп, наверное, ты помнишь, что он идёт по полторашке* за бутылку? – Влад вскинул левую бровь, стараясь изо всех сил сохранить невозмутимый вид.

– Я попробую сэкономить на школьных завтраках, – всё таким же серьёзным тоном ответил Степан, снова делая затяжку.

Владислав не выдержал и рассмеялся, позволяя улыбке осветить его казавшиеся безжизненными серые глаза, и Степан улыбнулся в ответ, потому что любил видеть друга вот таким: искренним и открытым. Что бывало очень и очень нечасто.

– Да я шучу. – Влад хлопнул Стёпу по плечу, и снова откинулся на спинку дивана. – Слушай, а чего мы никогда стрип у меня не смотрим? Вроде я хозяин клуба, а все прелести мимо меня проходят? – Влад достал сигареты и прикурил, бросая на Стёпу вопросительный взгляд.

– Почему ты не смотришь – хочешь сказать? – тихо рассмеялся Степан, давая знак официантке, чтобы та наполнила его бокал. – Я очень даже не прочь воспользоваться тем, что само течёт в руки.

Дождавшись, пока девушка нальёт коньяк в бокал, Стёпа перегнулся к Владу и произнёс заговорщическим тоном.

– Тут такая девушка стрип танцует, Славой зовут. Увидишь, с ума сойдёшь. Я пытался к ней после привата подкатить, послала так, что до сих пор её хочу.

Влад стряхнул пепел с сигареты и положил ногу на ногу. Он бы и сам хотел ту, что посмела бы послать его, и сделал бы всё, чтобы она легла под него, просто для удовлетворения своего желания показать, кто хозяин положения. Его всегда манило вот такое: недоступное, которое хотелось сломать, и показать, кто есть кто. И сейчас, даже учитывая то, что Влад никогда не видел эту самую Славу, и, беря во внимание тот факт, что дома ждала любящая и любимая жена, его охватило желание хотя бы увидеть, так ли хороша эта танцовщица. Ну, а если удастся покорить её, заставить метаться под ним в оргазме, которые подарит ей только он, это будет его маленькая победа. Которая завтра не будет иметь для него никакого значения.

– Слава, говоришь? – Влад потёр ладонью щёку, делая вид, что раздумывает, – А давай-ка мы сейчас посмотрим на эту Славу, если, конечно, она сегодня работает.

Стёпа отставил бокал в сторону и жестом подозвал охранника.

– Работает. Не поверишь, у неё для меня приват через пару часов. – Он отдал распоряжение пригласить девушку в их chillout, и охранник тут же ретировался.

– Почему не поверю? – ухмыльнулся Влад, устраиваясь поудобнее и ослабляя галстук. – Поверю, сам такой. Но не факт, что через два часа она освободится для привата с тобой.

Стёпа вздёрнул брови, – слишком редко ему приходилось соперничать с Владом. Тем более, соперничать в таких вот вещах. Однако, хотелось понять, пойдёт ли Влад и дальше.

– Ничего не знаю, приват заказан, поэтому успеете ли вы с ней до этого времени или нет, меня не волнует. Хотя, я думаю, что она вряд ли позволит тебе прикоснуться к своим прелестям. Разве что ты пригрозишь ей увольнением. – Стёпа цинично рассмеялся, бросая незатушенную сигару в металлическую пепельницу и ослабляя галстук, по примеру друга и тоже удобнее устроился в массивном кресле.

Влад хмыкнул, правда, абсолютно без какой-либо весёлости. Пожалуй, Степан был тем человеком, которому он мог позволить чуть большее в свою сторону, чем остальным. И Стёпа знал это, но так же знал и грани, через которые не стоило переступать. А вот то, что он сказал сейчас, походило на вызов, не принять который для Влада было смерти подобно.

– Послушай, может, прозвучит глупо, но я готов с тобой биться об заклад, что эта фифа через полчаса после прихода будет лежать подо мной вот на этом диване. – Влад кивком головы указал на широкий диван в противоположном углу и отхлебнул коньяка, всем своим видом показывая, что он говорит абсолютно обыденные вещи, – А после того, как я трахну её пару раз, будет умолять взять её ещё.

– А давай замажемся? – протянул ладонь другу Стёпа.

– Давай, – кивнул Влад, нагибаясь вперёд и пожимая протянутую руку. – На что?

– Да ни на что. – Стёпа вытащил руку из пальцев Владислава и снова принялся за коньяк. – Мне хватит того, что ты сегодня продуешь.

Он ухмыльнулся и потёр подбородок ладонью.

– Слушай, я тут на рыбалку собрался на этот как его, на Барбадос что ли. Не хочешь?

Влад вскинул брови, затягиваясь ароматной сигариллой.

– На Барбадос на рыбалку? А с каких пор мы туда ездим на рыбалку, а не на е**алку?

В чилауте зазвучала медленная музыка, и Стёпа отставил коньяк на столик и повернулся ко входу.

– Давай после решим, кого и куда повезём, сейчас мне не терпится посмотреть, как ты проспоришь. – Он громко рассмеялся, а Влад вцепился взглядом в девушку, вошедшую в чилаут. Она тоже застыла на пороге, глядя только на Влада и перед мысленными взорами обоих пронеслось лето 2001 года…

Солнечный лучик пробежал по лицу Станиславы, и она зажмурилась, пытаясь остаться в сладком сновидении и не дать себе проснуться. Где-то совсем рядом пел соловей, а сквозь неплотно пригнанные друг к другу доски прорывался тёплый летний ветерок, лаская кожу своим дыханием.

Стася плотнее закуталась в мягкий плед и прижалась щекой к горячей груди лежащего рядом мужчины. От него исходил такой родной, сладкий запах, что хотелось дышать им всегда, лежать вот так вечно и чувствовать только его тепло рядом.

– Мы опять уснули на сеновале, – пробормотала она сонным голосом, и руки Влада прижали её ещё крепче.

– Похоже, так всё и есть, – ответил он, приоткрывая один глаз и осматриваясь. – Точно, мы уснули на сеновале.

Он снова крепко зажмурился и Стася хихикнула.

– А мне здесь нравится, – заявила она, скидывая с себя его руки и садясь ровно. Золотистые волосы каскадом рассыпались по её обнажённым плечам и спине, и Влад, заложив руки за спину, невольно залюбовался этим шикарным водопадом.

– Мне тоже, – прошептал он, поднимаясь и подтащив девушку к себе, чтобы снова уложить в свои объятия.

– Ай, Влад, – снова рассмеялась Станислава, упираясь ему в грудь, пока он навис над ней. – Нужно домой бежать скорее, пока мама не спохватилась.

Влад улыбнулся, проводя ладонью по её щеке, которая была на ощупь словно бархат.

– Ты же уже большая девочка. – Он легонько прикоснулся губами к её губам, ломая хрупкое сопротивление нежных рук. – К тому же, твоя мама знает, что ты со мной, а я сдохну, но не дам тебя в обиду.

Влад углубил поцелуй, искренне наслаждаясь его вкусом и мягкостью и влажностью Стасиных губ, и низко простонал, когда она ласково обняла его, прижимая к себе и зарываясь пальцами в волосы на затылке.

– А то, что у тебя занятия скоро, это ничего? – прошептала она ему в губы.

– Чёрт! – Владислав вскочил на ноги и заметался по небольшому помещению, пытаясь найти одежду, в то время, как Стася заливисто хохотала, наблюдая за ним.

– Вла-ад. – Стася стёрла с лица слезинку, выступившую от смеха и откинулась назад, призывно выставляя обнажённую грудь взгляду своего мужчины. – Сегодня воскресенье, занятий нет.

Владислав, который так и застыл, натягивая через голову футболку, снова чертыхнулся и, отбросив одежду, с угрожающим рыком бросился к Станиславе.

Прошло целых десять лет… Нет, прошло каких-то десять лет, но он помнил каждую чёрточку Стасиных лица и фигуры. То, что перед ним стояла она, было абсолютно точно. Несмотря на раскрашенную мордашку и ладно сидящий откровенный костюм, это была она. Та, которую он любил слишком давно. И до одури недавно. Десять лет назад.

Та, которую он продолжал любить по сей день.

– Оставьте нас одних, – прозвучал его хриплый голос, и все повиновались. Только Стёпа не смог удержаться хоть от какого-то комментария и присвистнул. Но больше ничего не добавил, подхватывая свой бокал и покидая помещение.

– Ну, иди сюда, Стася, – прошептал Влад, которого вдруг охватила злость. Она была сродни цунами, который расползся по венам, сметая всё на своём пути. Это была его Станислава. Его, чёрт бы всё побрал!

Влад откинулся на спину и принялся с мрачным удовлетворением наблюдать, как Станислава приближается к нему.

Он не слышал музыку, звучащую в чилауте, не видел ничего кругом, сосредоточив свой взгляд на девушке, которая подходила всё ближе, покачивая бёдрами. Он хотел её, хотел до какого-то зуда в ладонях, которыми ему было просто необходимо почувствовать её кожу. Ему хотелось вспомнить, каково это, – держать её в объятиях. Каково брать её сильно и грубо и нежно и медленно. Сейчас ему хотелось лишь одного: сначала распять её на коже дивана, чтобы вбиваться и вбиваться в податливую плоть и попробовать выплеснуть хотя бы каплю той злости, что бушевала внутри, а потом усадить сверху и лениво наблюдать, как она будет доставлять ему и себе наслаждение. А он будет поглаживать её тело, прикасаться к напряжённым соскам, наблюдать за тем, как она насаживается на него…

– Влад, – его имя, сорвавшееся с губ Стаси хриплым выдохом, обожгло слух, усиливая желание слышать такие же хриплые стоны.

– Тс-с, ты ведь здесь на работе, Слава, – он будто выплюнул её новое имя, которое было таким грубым по сравнению с той нежной Стасей, которую он помнил. – Вот и работай.

Его неприкрытое желание было абсолютно очевидным. Налившемуся члену было тесно в плену джинсов, но Влад не стремился скрыть то, что он хочет Стасю. Сегодня он будет брать её столько, сколько пожелает, и она отдастся ему. И он, и она знали это. Но сейчас был такой сладостный и одновременно мучительный момент, которым Влад открыто наслаждался, с каким-то садо-мазохистским настроем.

– Ты хочешь, чтобы я танцевала? – хрипло прошептала Слава, не зная, куда деть руки. Несмотря на то, что она стояла перед ним и смотрела на него сверху вниз, именно он был сейчас хозяином положения, и это возбуждало Стасю как ничто другое. Её всегда влекло к такого рода мужчинам, а если принять во внимание то, что она знала Влада и он был её первой любовью… Пожалуй, вновь заполучить его в свою постель будет довольно весомым трофеем.

Слава позволила порочной ухмылке расцвести на накрашенных губах, и с этой минуты превратилась в ту самую недоступную обольстительницу, которую хотел каждый мужчина, увидевший хотя бы раз. Она изогнулась, как кошка, грациозно опустившись на Влада и начиная выделывать на нём различные пируэты. Она тёрлась об него своим шикарным телом, заставляя хотеть ещё больше, она поворачивалась, чтобы выставить на обозрение аппетитную попку, и Влад сходил с ума от желания. Сейчас для него существовала только эта женщина, которая пришла сюда из прошлого, и от этого осознания, от предвкушения того момента, когда он снова станет брать её, сносило крышу.

– Начинай, – вольготнее располагаясь в чертовски удобном кресле, скомандовал Влад, и Стася порочно усмехнулась, понимая, какое влияние способна оказывать. Она медленно опустилась на колени, одновременно пробегая губами по его подбородку, шее, груди… Расстегнула одежду, добираясь до горячей, едва ли не раскалённой от возбуждения кожи. Обвела языком соски, чуть прикусывая их и чувствуя, как мускулистое тело подрагивает, проложила невесомую дорожку поцелуев по животу, а когда её руки проворно расстегнули ремень на джинсах, и она освободила его напряжённый член, с губ Влада сорвался вздох облегчения.

Взяв твёрдый горячий пенис в руку, Стася нарочито медленно наклонилась к нему и лизнула набухшую головку, так же медленно погружая её в рот. Это была своего рода игра, когда она растягивала его удовольствие и нетерпение до немыслимых пределов.

– Ты трахалась до этого с клиентами? – неожиданно спросил Влад, впиваясь пальцами в подлокотники кресла.

Стася не спеша выпустила член изо рта, напоследок обведя головку языком, и посмотрела прямо в глаза Владу.

– Я трахала их, они меня – нет, – с вызовом бросила она в лицо мужчине.

Вместо ответа Влад ухмыльнулся и, обхватив затылок Стаси одной рукой, подтолкнул её голову к члену, насаживая её ртом на полную глубину. Стася смотрела только в его глаза, ублажая его ртом и наблюдая за тем, как в глубине взгляда разливается еле сдерживаемое удовольствие.

В ушах Влада всё ещё отдавались слова девушки: «Я трахала их». Даже сейчас, сквозь пелену удовольствия, которое Стася дарила ему, он злился. Ничего, сегодня он покажет ей, что в случае с ним -только он берёт того, кого пожелает, и никак иначе.

Резко вздёрнув Стасю вверх, он поднялся на ноги и, не успела она сказать ни слова, как Влад подхватил её под попку и понёс к дивану. Дорогой костюм танцовщицы очень быстро превратился в клочья, и теперь Станислава была абсолютно обнажена, а единственным предметом гардероба были лакированные высокие сапоги. Влад мгновенно сорвал с себя пиджак, галстук и рубашку и, уложив Стасю на диван, устроился между её ног и одним мощным движением бёдер ворвался в податливое тело. Зрачки Стаси то ли от лёгкой боли, то ли от наслаждения потемнели, а с губ сорвался вскрик. Он не дал ей привыкнуть к себе, тут же выходя на полную и входя снова. А Стася стонала под ним, впиваясь взглядом в его лицо. Влад привык отдаваться своим ощущениям во время секса, но сейчас ничего не мог с собой поделать, он в большей степени думал, а не ощущал. Думал над тем, насколько кайфово снова брать Стасю, ведь он уже давно привык к мысли, что она исчезла из его жизни навсегда.

Её ногти царапали кожу на спине до приятной боли, и сейчас Влад совершенно не задумывался о том, как же станет объяснять жене эти отметины. Пожалуй, всё же придётся улететь со Стёпой на Барбадос, или куда там ему черти нашептали.

Влад остановился и, легко подняв Стасю, уселся на диване и устроил её сверху. Вот теперь он сможет только лениво наблюдать за ней, получая наслаждение, пока она трудится.

– Продолжай, – слегка растянуто произнёс он, усаживаясь удобнее и наслаждаясь её горячей плотью, которая так нежно и в то же время сильно обхватывала член.

Стася обхватила его за затылок, устроилась над ним на корточках, уперев каблуки в дорогую обивку дивана, и стала ритмично двигаться. Её движения были резкими и частыми, от них Влад сводил зубы, чтобы не кончить раньше времени, но после она сменяла их тягучими и медленными и этим сводила его с ума. И прекрасно знала это – один взгляд устремлённых на него глаз говорил о многом.

Наконец, Стася участила движения, насаживаясь на него до предела и с протяжным стоном кончила, останавливаясь.

– Эй, детка, так дело не пойдёт, – постановил Влад, и, снова заняв позицию сверху, продолжил вбиваться в расслабленное тело.

Влад застегнул пуговицу на джинсах и, поморщившись, принялся натягивать рубашку. Спину саднило, и одному Богу было известно, какой рисунок оставила на ней после себя Станислава. Но это была приятная боль, которая послужит воспоминанием о том, что всё, произошедшее сегодня, – не сон.

Совершенно обессилевшая Стася лежала на диване, тяжело дыша и бесстыдно раскинув ноги. Сегодня Влад превзошёл самого себя, с какой-то странной яростью беря её снова и снова. Он потерял счёт времени и не жалел об этом. Сейчас, когда был удовлетворён во всех смыслах этого слова, Влад старался не смотреть на Стасю, потому что на краю сознания мелькала мысль, что он ещё пожалеет о своём порыве. И дело было даже не в жене, которая ждала дома, дело было в тех чувствах, что снова подняли голову где-то в окаменевшем сердце и заявили о себе.

Влад надел пиджак, а галстук оставил в одном из кресел, потом вынул из бумажника несколько сотенных купюр в долларовом эквиваленте и бросил на низенький столик, на котором так и дымилась в пепельнице сигара Стёпы.

«А спор я всё-таки выиграл», – хмыкнул про себя Влад.

Он покинул чилаут, не слова не говоря Стасе… А после вернулся и произнёс непререкаемым тоном:

– На работу больше не выходи, сиди дома. Я сама тебя найду.

И, не прибавив больше ни слова, оставил её одну и вышел из помещения.

Злата сидела возле ноутбука и что-то внимательно изучала в интернете. Влад застыл в дверном проёме, некоторое время наблюдая за женой. Она нагибалась вперёд, усиленно что-то рассматривая в компьютере, потом быстрым движением поправляла очки в тонкой оправе и записывала одной ей известную информацию в блокнот. Где-то внутри шевельнулось раскаяние, которое Влад тут же загнал подальше, говоря себе, что нет смысла винить себя за то, что уже сделано. Тем более, что это будет сделано снова и снова. Влад знал это. Он мог быть верным мужем, если бы захотел этого. Но он не хотел, потому что пережил предательство раз, и сейчас жил по принципу: «Не жди, пока судьба ударит тебя. Ударь первым». И пусть Злата ни в чём не была виновата перед ним и всегда была верной и заботливой женой, он собирался и впредь придерживаться этого нехитрого правила.

– И долго ты собираешь на меня любоваться? – улыбнулась Злата, откладывая ручку и снимая очки.

Влад вошёл в комнату и уселся позади жены на диван, расставив ноги по обеим сторонам. Несмотря на то, что совсем недавно он удовлетворил свои физические потребности, вид упругой попки, обтянутой лосинами, пробудил в нём новую волну желания. Злата откинулась назад, щекоча пышными волнистыми волосами лицо Владу. Тот убрал щекочущие пряди от лица и всмотрелся в экран ноутбука. Какие-то медицинские центры, всё как обычно.

– Нашла что-то стоящее внимания? – шепнул он на ухо жене, чуть прикусывая мочку и с удовольствием наблюдая, как на тонких руках Златы появляются мурашки.

– Пара центров предлагают какие-то интересные методы обследования, – ответила та, тая от прикосновений мужа.

– Я завтра улетаю в командировку, – соврал он недрогнувшим голосом. – Буду дней через пять, и пойдём на обследование.

Злата повернулась к мужу и открыто, искренне улыбнулась. Она мечтала о детях с самого первого дня их семейной жизни, но прошло уже три года, а дети всё не появлялись. Влад считал, что у них всё ещё впереди. Ему тридцать, Злате двадцать четыре, и вряд ли есть повод беспокоиться о том, что у них пока нет наследника. Но раз жене было так важно завести детей именно сейчас, он был не против.

– Хорошо, спасибо тебе. – Она легко прикоснулась губами к его губам, но как только попыталась углубить поцелуй, Влад решительно поднялся на ноги, несмотря на то, что сам был не прочь заняться сексом. Однако, вопросы о царапинах на спине явно не заставят себя ждать, или же придётся любить жену советским способом, в полной темноте.

– Я пойду, душ приму, – подмигнул он ей, направляясь к выходу из комнаты, и не заметил, как Злата сжала руки в кулаки до боли в костяшках пальцев.

Стася ликовала, хотя сейчас, лёжа под Владом и ощущая его огромную силу и мощь, её охватила ещё и оторопь. Так бывает, когда вдруг что-то привычное принимает чужеродную форму. Если бы вдруг безобидная бабочка оказалась монстром с тремя рядами зубов, которые бы оставили на теле Станиславы множество укусов, она бы, пожалуй, удивилась меньше, чем при виде этого знакомого и одновременно незнакомого Влада.

Много лет назад они были вместе, и тогда Стасе казалось, что она любит Влада. Но, тем не менее, её интересы простирались куда дальше поцелуев и прогулок под луной. Стася всегда считала себя девушкой, твёрдо стоящей на ногах и желающей иметь рядом с собой точно такого же мужчину. А тот Влад, которым она знала его десять лет назад, совсем не был человеком, способным воплотить её мечты в реальность.

Этому не способствовали ни географические координаты их посёлка, который стоял на отшибе большого города, ни амбиции Влада, которых, мягко говоря, было недостаточно. И в один прекрасный момент, когда Стасе выпал шанс покинуть это богом забытое место и попробовать построить карьеру в мегаполисе, она без раздумий согласилась с неожиданным предложением.

Игорь был мечтой каждой девушки. Высокий, красивый, богатый. Он приехал погостить к своему другу, а когда уезжал, позвал Стасю с собой. Как же она могла отказаться, когда те возможности, о которых мечтала всю жизнь, сами плыли к ней в руки? С этого момента Влад и его любовь стали для Станиславы помехой, от которой она вполне успешно избавилась, ни слова не говоря теперь уже бывшему любимому о том, куда уезжает.

Сейчас же, наблюдая за лицом Влада из-под полуопущенных ресниц, когда он резко входил в её готовое на любые безумства тело, Стася ощущала своё превосходство. Прошло десять лет, Влад был обманутой стороной, и всё же он, не задумываясь, бросился в водоворот ощущений, которые ему была способна подарить только она. И это была её маленькая победа. Она никогда не предполагала, что Влад станет тем, кем он стал, и это сейчас возбуждало в первую очередь. Её всегда влекли такие мужчины, сильные и богатые. Властные и источающие физически ощутимую мощь. Правда, она была для них лишь девушкой на ночь, но Стася не останавливалась в своих поисках и попытках. Сегодня она сорвала Джек Пот. Да, Влад несомненно был зол на неё, что он и показал, устроив этот своеобразный секс-марафон, но у него всё ещё были чувства к ней, это было очевидно.

Стася почти не помнила того, каким был Влад тогда, десять лет назад. Всё то, что происходило с ней в течение десяти лет с момента их расставания, затмило не только чувства Стаси, но даже воспоминания о Владе. Этот парень из прошлого был своего рода неудачником, которого она забыла, едва попала в круговорот «взрослой» жизни. Да, эта жизнь удалась совершенно не так, как то предполагала Станислава, но факт оставался фактом – о возвращении в родные пенаты или о возобновлении отношений с Владом она думала в самую последнюю очередь даже в самые тяжёлые времена.

Сейчас, когда он усадил её сверху, а она обняла его за шею и стала дразнить своими движениями, она ощущала, как миллиметр за миллиметром отвоёвывает проигранные ранее позиции. Да, она совершила ошибку тогда, когда оставила его, ведь Влад оказался весьма перспективным, но сейчас у неё был второй шанс, терять который Стася была не намерена.

А потом Влад продолжил неистово брать её, будто пытался насытиться за все те годы, что они были врозь. Он был великолепен во всём, а то, как трахал её, понуждало её чувствовать болезненную сладость. Ту самую, острые грани которой способны были свести с ума. Вот он – Влад. Стоит только руку протянуть, она получит его со всеми потрохами. И с тем, что он даст ей. Даст совершенно заслуженно, раз уж она способна до сих пор вызывать в нём те чувства, что и раньше.

Стася лежала, бесстыдно раскинув ноги, пытаясь отдышаться и наблюдая за тем, как Влад надевает рубашку и пиджак. Он чуть заметно поморщился, когда ткань сорочки коснулась спины, и Стася улыбнулась. На его спине стояли её метки, которые будут говорить остальным женщинам о том, что этот мужчина имеет свою укротительницу. Впрочем, наличие других девушек рядом с Владом её особо не волновало. Ей было важно лишь снова подцепить Влада на крючок, а в том, что он уже болтается на удочке, она не сомневалась.

Он вытащил из портмоне деньги и, бросив их на столик, вышел из чилаута. Стася резко села на диване, не веря в происходящее. Этого просто не могло быть! Он не мог уйти просто так и заплатить ей, как какой-то шлюхе!

Она закусила губу, пытаясь понять, что же ей делать дальше. Уверенность, которая разлилась по телу совсем недавно, заменилась осознанием, что для этого придётся постараться. И словно в ответ на все её опасения, дверь чилаута распахнулась, и на пороге возник Влад. Он совершенно спокойным, но не терпящим возражений тоном сообщил, что с этого момента она не должна работать. По факту дал понять – она принадлежит ему по праву. И это тоже будоражило. Звериные повадки, животная страсть. Вкупе со внушительным счётом в банке, к которому она рано или поздно будет иметь доступ, это удовлетворит её полностью.

Едва за вышедшим из чилаута Владом закрылась дверь, на губах Стаси расцвела победная ухмылка.

Это даже лучше, чем Джек пот. Это абсолютная и безоговорочная победа.

Кое-как прикрывшись тем, что осталось от её костюма, Стася вышла из чилаута и направилась в сторону гримёрной, чтобы переодеться и отправляться домой. Если Влад дал ей чётко понять, чего именно он желает, глупо будет сделать всё с точностью до наоборот. Она, конечно, могла бы остаться в клубе и дождаться утра, чтобы поехать домой, но почему-то находиться среди коллег «по цеху» совершенно не хотелось. Да и ловить на себе вопросительные взгляды относительно того, почему она не работает – тоже.

На улице было морозно и свежо, но воздух был влажным, несмотря на минусовую температуру. Стася зябко поёжилась, доставая из кармана пуховика сигареты и с наслаждением закуривая. Теперь предстояло решить, как добираться до дома. Рисковать почти тысячей долларов, которые сейчас так приятно грели карман, совершенно не хотелось. И словно в ответ на её немой вопрос, к ней лихо подкатила дорогая машина, и из неё вышел мужчина. Это был друг Влада, который был в чилауте вместе с ним до того, как она пришла туда.

– Влад попросил меня подвезти тебя до дома, – приглушённо проговорил он, окидывая изучающим взглядом фигуру Стаси, словно пытался понять, почему Влад так неожиданно заинтересовался ей.

– Попросил, вези, – пожала плечами Стася, отбрасывая окурок и садясь в машину безо всяких церемоний.

Её тут же окутали тепло и аромат дорогого салона. Кожа, дорогой табак и сандал – вот три основных ноты, которые составляли этот запах.

Друг Влада сел на место водителя и, снова окинув девушку долгим взглядом, представился.

– Степан.

Он был не из тех людей, которые с первого взгляда производили впечатления хозяина жизни, но то, как цепко осматривал собеседника, как вроде бы холодно и в то же время с затаённым интересом наблюдал за своим визави, говорило о многом. Пожалуй, такого человека лучше иметь в стане друзей, нежели врагов. Или лучше его просто иметь.

От этой мысли Стася задорно улыбнулась и протянула мужчине узкую ладонь с идеальным маникюром, которую тот с готовностью пожал.

– Станислава, – назвала она своё настоящее имя, справедливо решив, что нет смысла скрывать его от Стёпы. Но всё же не удержалась, окрасила тон нотками хрипотцы.

Между ними больше не было произнесено ни слова. Стоило только Стасе назвать свой адрес, как Степан медленно отъехал от клуба и молчал всю дорогу. Но Станиславе, по большом счёту, было всё равно – ей очень многое говорила эта просьба Влада доставить её до дома. Потому на губах, помимо воли, загорелась улыбка победительницы.

Стася распахнула дверь в квартиру, стараясь не шуметь, хотя была уверена на сто процентов, что Женя ещё не спит. И точно, только она присела, чтобы снять сапоги, из дверного проёма, что располагался справа вышла рыжая кошка Леся, а следом за ней – муж Стаси.

– Ты сегодня рано, – констатировал Евгений, подходя к жене и целуя её в щёку. Он всегда делал именно так, не выказывая более тёплых чувств. А Стасе они были и не нужны. Она нагнулась и взяла Лесю на руки. Животное тут же заурчало и прикрыло глаза, наслаждаясь лаской хозяйки.

– Ты снова не спишь, – ответила любезностью на любезность Станислава, окидывая быстрым взглядом мужа. Под красными от вечного недосыпа и просиживания за компьютером глазами синяки, волосы взъерошены, на переносице след от очков. Явно снова изобретал что-то, сидя за своим стареньким ноутбуком, и просидел бы ещё неизвестно сколько, если бы она не вернулась так рано.

– Я работал, – лаконично ответил Женя, проходя на кухню и начиная там чем-то шебуршать. – Есть суп и котлеты. Разогреть? – раздался через некоторое время его приглушённый голос.

Стася поморщилась. Сейчас точно пристанет с пространной лекцией о том, что нужно правильно питаться домашней пищей. Крикнув мужу, что она не голодна, Стася прошла в единственную комнату и стала готовиться ко сну. Во всём теле образовалась приятная усталость – результат ласк Влада. Сейчас хотелось только одного – лечь спать и чтобы её никто не трогал до утра. Но через пару минут на пороге, как и предполагала Стася, нарисовался Женя.

– Я же просил тебя начать нормально питаться, – раздался от дверей его голос.

Стася прикусила нижнюю губу, сосредоточенно расчёсывая длинные светлые волосы.

– Жень, отстань, а? Дай мне отдохнуть хоть немного, не зуди.

Муж собирался сказать что-то ещё, но Стася обожгла его суровым взглядом, и тот поплёлся к компьютеру, чтобы отключить его. Стася сделала глубокий вдох и улыбнулась своему отражению в зеркале. Если всё пойдёт так же хорошо, как это было сегодня, совсем скоро она избавится от этой невыносимой жизни, которая ей так опостылела. Радуясь этой мысли, Стася направилась в душ, всё ещё помня о Владе и о том, какие возможности он сможет открыть перед ней. И это было так невыносимо притягательно и приятно…

***

А ты всё равно в моей душе,

Пылаешь бессонностью ночей.

Впиваешься в сердце без ножей,

Замки открываешь без ключей.

Шагаешь хозяйкой по нутру,

Под кожей живёшь без спроса ты,

Выходишь из жизни по утру,

Отбросив меня в мир пустоты…

Август был на удивление сухим, хоть и прохладным. Листва на деревьях уже начинала желтеть, каждым листочком-маячком напоминая окружающим, что совсем скоро на землю придёт царица-осень. И хоть птицы вовсю старались, прося лето повернуть вспять, дыхание осенней прохлады было всё ощутимее с каждым днём.

Влад бодро шагал по одной из так называемых «главных» улочек посёлка, насвистывая какую-то мелодию. Настроение было прекрасным, а всё потому, что Юрий Владимирович, преподаватель местной школы, который занимался с ним всё лето, дал ему самые лестные характеристики. Влад всегда считал, что важнее обучения и диплома нет ничего на свете. Быть может, он находился в плену собственных иллюзий, ведь в конечном итоге, всё могли решить деньги, и даже самый безнадёжный из остолопов мог обрести заветные «корочки», но Влад решил, что в этом вопросе он станет полагаться только на себя.

Сначала хотел поступить в местный ПТУ, чтобы по окончании устроиться в городе и попробовать поступить в престижный ВУЗ, но сейчас решил, что сразу же попытает счастья и отправится в город. К тому же, престарелая тётя давно звала его жить у неё, и теперь Влад решился. Расстраивало только одно: пока придётся оставить Стасю здесь, а позже, когда он более-менее устроится в городе, перевезёт её к себе. Тётя Тома разузнала для племянника, что в сентябре будут принимать вступительные экзамены в престижную академию, и Влад, теперь уже точно готовый попытать счастья, решился. В принципе, он уже давно мог уехать к тёте и попробовать поступить в ВУЗ, но у него была Стася, которая только-только окончила школу. О своих планах он ей пока не говорил, но времени было всё меньше, потому именно сегодня собирался поставить её в известность.

Конечно, реакция Стаси, скорее всего, будет отрицательной, ведь она уже не раз давала ему понять, что мечтает о другой жизни. Но Влад и собирался ей обеспечить такую жизнь, пусть не сразу, но у них всё обязательно должно получиться.

– Мам, я к Стасе, – крикнул Влад в сторону спальни родителей, бросая сумку на пол и хватая со стола пирожок. – А вечером приду, надо поговорить будет.

Услышав от мамы, что она не отпускает его никуда без обеда, Влад рассмеялся, крикнул в ответ, что очень её любит, и вышел на улицу.

Он шагал по посёлку, с каким-то радостным предвкушением оглядывая всё вокруг. Сейчас ему всё казалось таким приятным глазу, что хотелось радоваться любой мелочи. Вот соседская кошка Груша прыгнула на забор, осторожно неся в зубах маленького котёнка. Явно окотилась где-то, а теперь таскает потомство домой. А вот со скамейки ему помахала сухонькая старушка, баба Нюра, которую Влад знал с самого детства. Махнув ей в ответ, Влад ещё быстрее зашагал к Стасиному дому, предвкушая её реакцию. Сейчас ему всё казалось таким простым и ясным. Он словно стоял на пороге изменений, которые приготовила ему жизнь, и был уверен, что они будут прекрасными. Ведь рядом – Стася, которую он любит, а, значит, ему есть ради кого стараться. Что такое три-четыре месяца разлуки, если впереди у них вся жизнь? К тому же, он будет приезжать к любимой так часто, как это будет возможно.

– Елена Викторовна, добрый день! А я к Стасе, она дома? – спросил Влад, открывая калитку и шагая во двор, где к нему тут же подбежал большой пёс с эстетичным именем Нерон.

Возможно, ему показалось, но мама Стаси отвела взгляд, после чего нехотя ответила:

– Стаси нет.

Странно, ещё вчера они договаривались о том, что Влад придёт к ней сразу после занятий. Может, в магазин вышла?

– А когда она придёт, не говорила?

В ответ снова раздалось странное молчание. Обычно такая приветливая тётя Лена, поджала губы и, прежде, чем начать подниматься на крыльцо, ответила.

– Уехала твоя Стася в город с Игорем. Просила не говорить тебе адрес, где они будут жить. И ни записки, ничего не оставила.

И вошла в дом.

Первое время Влад смог только отметить, что сегодня синичка поёт как-то особенно громко. Потом он обратил внимание на то, что небо на востоке, кажется, светлеет. А потом весь мир вокруг стал каким-то тусклым и беззвучным. Только в ушах с огромной скоростью стучало что-то большое и сильное. Влад не сразу понял, что это неистово колотится его сердце, вдруг выросшее до огромных размеров. Его Стася уехала.

Нет, мать его! Не так!

Как там сказала тётя Лена?

«…где они будут жить…»

Влад развернулся на месте, вдруг понимая, что это правда. Стася могла уехать, ни слова не сказав никому, в это верилось и не верилось одновременно. Да… Его Стася могла так поступить. Его, бл*дь! Никакая не его! Чужая Стася, которая теперь будет жить с Игорем.

И именно этого Влад подсознательно боялся, торопясь поскорее начать исполнять её мечту…

Стася могла…

«Уехала твоя Стася в город с Игорем…»

Влад вздрогнул и проснулся. Это сновидение преследовало его, словно охотник – ослабевшую добычу. Особенно в последнее время. Как будто он чувствовал, что им со Станиславой снова суждено встретиться. Влад приподнялся на локте, некоторое время глядя на жену. Она спала, подложив под щёку ладонь и разметав волосы по подушке. Настоящий ангел, которого он не заслужил. Да и не хотел заслуживать, честно говоря, потому что его всегда влекли женщины с чертовщинкой.

Осторожно спустив ноги с постели, Влад взял с прикроватной тумбочки мобильный и направился в кухню.

– Бодрой ночи, Стёп, – поздоровался с другом, включая кофеварку.

– Ну, это у тебя ночь, у нормальных людей утро уже давно.

Выслушав порцию ворчаний, Влад сообщил, что решил слетать отдохнуть и приглашает Стёпу с собой. Потом, взяв небольшую паузу, попросил:

– Та девица, которую ты вчера до дома подвозил… В общем, мне нужен её номер телефона.

Договорив со Степаном и получив заверения, что минут через пять искомый номер будет найден, Влад налил себе кофе и некоторое время размышлял о том, стоит ли звонить Стасе. В голове всё ещё крутились обрывки воспоминаний, которые он видел во сне, но чёрт побери… Эта женщина, похоже, имела на него какое-то влияние, потому что Влад априори знал, что позвонит ей. Это сейчас он делал вид, что раздумывает. Как только у него будет номер Станиславы, он наберёт его, не тратя ни секунды.

Мобильный коротко пикнул, возвещая о том, что пришло сообщение, и Влад открыл его. Там были десять цифр и приписка от Стёпы: «Развлекайся, детка». Коротко хмыкнув, Влад набил в сотовом заветные цифры и, дождавшись, когда ему ответит до боли знакомый голос, произнёс.

– Не хочешь сегодня прокатиться до Барбадоса?

Сквозь приятное сновидение настойчиво прорывался какой-то противный посторонний звук. Стася поморщилась, стараясь изо всех сил остаться в сладкой дрёме. Там были мужские руки и губы, и аромат роскоши и шикарной жизни. Дорогой коньяк, сигары, поскрипывание кожи дивана… Это всё отдалялось с каждой секундой, и Стасе пришлось открыть глаза. Она не сразу поняла, где находится. Дешёвые обои на стенах, простенькие занавески, тусклый рассеянный свет от бра… А вот и мобильный телефон, который продолжал настойчиво трезвонить.

– Да возьми ты уже трубку, – сонно пробурчал Женя, накрываясь подушкой с головой.

Стася спустила ноги с кровати и, подхватив мобильный, направилась в кухню. Номер был незнакомый, и она некоторое время раздумывала, стоит ли брать трубку. Однако звонил кто-то явно чересчур настойчивый, или тот, кому Стася была очень нужна.

– Алло, – хриплым ото сна голосом ответила она на звонок, вытаскивая из пачки сигарету и прикуривая. И через секунду чуть не поперхнулась дымом, услышав голос Влада.

В том, что рано или поздно он бы нашёл её, сомневаться не приходилось. И это было не столь важным. А вот то, что он предложил… Полететь с ним на Барбадос? Он ведь не шутит? Или шутит? Стася почувствовала, как сердце начинает стучать где-то в висках. Она боялась, что Влад сию минуту передумает и скажет, что это розыгрыш, на который она повелась, как последняя дура. И всё же стоило изобразить спокойствие и не выказать того, что именно владеет ею в этот момент.

Она кашлянула, отложила сигарету и уточнила:

– Прямо сегодня?

И тут же услышала:

– Да. Или ты не можешь?

– Могу. Тем более, что с работы я теперь уволена.

Дождавшись, пока Влад заверит её, что своё место она и вправду потеряла, и договорившись с ним о месте и времени встречи, Стася отключила мобильный. Потом прикрыла глаза и досчитала до десяти, пытаясь унять отчаянно колотившееся сердце. Вот её шанс из всех шансов, упустить который было ни в коем случае нельзя.

Быстро вытащив все свои сбережения, Стася пересчитала их и осталась более-менее довольна. Самое выгодное капиталовложение – это капиталовложение в собственную внешность, тем более, когда впереди такая возможность показать себя. С этими мыслями Стася принялась собираться, чтобы отправиться по магазинам. Предстать перед Владом она была просто обязана во всём своём блеске.

Влад давно научился относиться к сексу только как к физическому удовлетворению. Даже со Златой это было просто наслаждение и ничего большего. Быть может, он помнил досконально каково это – быть именно со Стасей, и подсознательно искал тех же ощущений, а когда не находил, – воспринимал занятия любовью только как физику. В любом случае, именно сейчас, когда он находился в плену своих прошлых ощущений, он был счастлив. Возможно, это было примитивно, – хотеть именно этого, но он страстно желал, чтобы экстаз от горячих бархатных объятий лона Стаси не оканчивался никогда.

Станислава была прекрасна: раскрасневшиеся щёки, припухшие от поцелуев губы, с которых то и дело срывались стоны и которыми она тянулась к губам Влада… Это было настоящее великолепие, и Влад открыто наслаждался им. В первый раз, тогда в клубе, всё произошло слишком отстранённо что ли. Он просто брал её, выплёскивая свою злость, и не успел прочувствовать и сотой доли того, что чувствовал обычно рядом со Стасей. И только с ней. Он не забыл ни на йоту эти ощущения, и вряд ли уже когда-нибудь забудет.

– Вла-а-ад, – глухо застонала Стася, собирая волосы в горсть на его затылке и оттягивая голову назад. В её широко распахнутых глазах плескалось такое очевидное удовольствие, что Влад не выдержал. Ещё несколько мощных ударов бёдрами и он сам взорвался оргазмом в пульсирующем лоне.

– Ты живая? – усмехнулся, ложась рядом и откидывая локоны с её раскрасневшегося лица. Грудь Стаси бурно вздымалась, пока она безуспешно пыталась восстановить дыхание. Она была прекрасна, такая доступная и такая недоступная одновременно. Быть может, эта недоступность была только в голове у Влада, но, тем не менее, сейчас он яростно хотел Стасю в полном смысле этого слова, и эта её отстранённость была самым мощным стимулом.

– Почти жива, – выдохнула та, прикрывая глаза и ложась на грудь Влад.

Он взял сигареты, лежащие на тумбочке рядом с кроватью, и медленно прикурил, тоже закрывая глаза и наслаждаясь удивительным спокойствием, которое разлилось по телу. Послать бы сейчас всё ко всем чертям и больше никогда никуда не возвращаться. Не решать бесконечные вопросы по работе, не смотреть в глаза своей жене, о существовании которой почти забыл. И чтобы были только он и Стася…

Влад прижал её к себе, медленно уничтожая сигарету. Он ничего не говорил, да и не нужно было слов. Завтра они со Стасей, Стёпой и его нынешней девушкой Ланой возвращались обратно, и Влад уже знал, что именно будет делать по возвращении. Его настойчиво грыз какой-то червячок сомнения, но он старался не обращать на него внимания. Зачем сомневаться, если ты уже решил что-то, причём в тот самый момент, когда встретился глазами со Стасей в клубе? Это ни к чему…

Влад затушил сигарету в пепельнице и прикрыл глаза, воскрешая в памяти один из прошлых вечеров.

Волны лениво лизали борт небольшой яхты, взятой напрокат в Бриджтауне. Влад вглядывался в бескрайний горизонт, состоящий из неба и воды. Это помогало выстроить мысли в относительно ровном порядке, потому что именно сейчас с Владом происходило то, чего он терпеть не мог. Он был в растерянности, и виной всему были так не вовремя проснувшиеся чувства. Они проснулись ещё в ту ночь в клубе, когда двери чилаута распахнулись, и в них вошла Стася, но тогда они были щедро замешаны на злости. А сейчас они были такими ясными и чёткими, будто кто-то сдёрнул невидимую глазу пелену. Он любил Стасю всё это время, и всех остальных женщин для него просто не существовало.

– Вопрос можно? Личный? – Степан подошёл к Владу и встал рядом, ставя одну ногу, обутую во вьетнамку на парапет, и прикуривая неизменную сигару.

– Можно, – пожал плечами Влад, снова переводя взгляд на горизонт.

Степан немного помедлил, выпуская изо рта колечки ароматного дыма.

– У тебя как со Станиславой? Серьёзно?

Влад медленно перевёл взгляд на друга, потом снова на тонкую полоску горизонта.

– Серьёзно, – глухо ответил, сжимая сильнее пальцы на перилах. Он и хотел и не хотел этого разговора. Влад учился решать и переживать всё наедине с собой, но в то же время, именно Стёпе можно было сказать чуть больше, чем он мог сказать кому бы то ни было. – Я знаю Стасю с самого детства.

Стёпа кивнул, как будто эта фраза ему всё объясняла, и между ними снова повисло молчание.

– А как же Злата? – наконец, нарушил тишину Степан.

Влад поморщился. Ему совершенно не хотелось думать сейчас о Злате. То чувство вины, которое возникало у него, когда перед его мысленным взором всплывало ангельское личико жены, было довольно слабым, потому что он усиленно гнал его прочь. Но он было, и с этим поделать он ничего не мог. Сейчас не хотелось думать ни о чём, потому что впереди было ещё несколько дней отдыха, однако, Влад понимал, что ему придётся решать что-то по приезде.

– Злата – моя жена, – словно уговаривая самого себя, с нажимом сказал он. – Пока это останется так.

– Пока? – Стёпа вздёрнул бровь, так и не донеся сигару до рта. – Интересно девки пляшут. Она любит тебя.

– Стёпа! – Влад взмахнул рукой и цинично рассмеялся. – Любит, не любит. Сегодня любит, завтра разлюбит. А я хочу делать только то, чего желаю именно я.

– Хм. – Стёпа позволил холодноватой усмешке скользнуть по губам и очень серьёзно посмотрел на друга. Эта внешность балагура и весельчака была лишь прикрытием, Влад знал, что в одночасье Стёпа может стать тем, кто будет способен выписать ему морального пинка. – Дело твоё, Влад. Только… Такие моменты обычно оборачиваются против «хотельщиков». Попомни мои слова…

Он быстро обернулся, наблюдая, как к ним приближается Стася на неверных ногах. В руке – извечный бокал шампанского, на губах – призывная улыбка. Она покачнулась, и Влад кинулся к ней, подхватывая на руки, а Стёпа отбросил сигару за борт и отправился в свою каюту.

– Ну, девочка моя, ты что так у меня напилась? – прошептал Влад, укладывая Стасю на кровать в каюте, пока та поминутно хихикала и пыталась в него вцепиться.

– Я отмечала начало но-о-овой жи-изни, – ответила она, растягивая слова и глупо улыбаясь. – Знаешь, какая чёртова жизнь у меня была?

Влад прилёг рядом, опираясь на согнутую в локте руку, а Стася уткнулась ему в грудь, прижимая его к себе обеими руками, будто он был самым дорогим призом на свете. Он не хотел знать, что за жизнь у неё была. Явно ничего приятного он для себя не услышит. Но произнесённое имя Игоря, заставило его прислушаться к несвязному бормотанию.

– Игорь меня обманул, – приглушённо рассказывала Стася, продолжая прижиматься к Владу. – Сто-о-лько всего обещал, а я, дура, поверила. Привёз к себе-е-е… Первое время всё было хорошо, потом стали ругаться, там всякое такое… А потом он меня выгнал. А я ведь го-о-ордая, не могла я к тебе вернуться, понимаешь?

Она всхлипнула, то ли раскаиваясь в содеянном, то ли жалея саму себя, а потом икнула.

– О-о-ой, – снова пьяно хихикнула Стася. – А потом я поняла, что могу не выжить сама в городе, тогда у меня появился Женя, и я… он хороший, честно, и Лесю я люблю тоже, они оба хорошие…

Она не договорила, просто замолчала и больше не прибавила ни слова. Видимо, заснула, потеряв нить повествования. А Влад замер. Ему было неприятно слушать о том, что именно было в жизни Стаси, хотя, видит Бог, он понимал, что жизнь её наверняка не была радужной и безоблачной. Взять хотя бы работу, на которой она виляла задницей под сальными взглядами мужиков.

Впрочем, и сам он ангелом не был. Вот только сейчас у них был новый шанс начать всё сначала, и оставалось решить, стоит ли входить в одну реку дважды. Влад удобнее устроил Стасю, долгое время всматриваясь в её лицо и пытаясь понять, видит ли он в ней ту самую девчонку, которую знал давно, или теперь она изменилась и от прошлой Стаси не осталось и следа? Но как бы то ни было, уже сейчас понимал, что он не отпустит её от себя, когда они вернутся обратно.

Он долго любовался ею, вспоминая, вспоминая и вспоминая. Вот они ещё совсем малыши, бегут под дождём по саду, взявшись за руки и пытаясь успеть добраться до дома, пока не началась гроза. Вот их первый неумелый поцелуй после танцев в клубе, когда он вдруг понял, что нежнее и слаще Стаси нет ничего на свете. Она пахла карамелью, и на вкус была такая же сладкая. А вот их первые занятия любовью, его осторожные движения и её огромные глаза, светящиеся в полумраке комнаты.

Все эти воспоминания пролетали перед Владом цветным калейдоскопом, воскрешаемые его памятью. Он дорожил ими, всегда втайне мечтая пережить снова. И теперь эта возможность у него была. Оставалось только решить, в каком именно виде он представляет свои будущие отношения со Стасей. Ведь у него есть Злата, которая не заслужила того, чтобы он от неё отказался.

Влад поднялся, потёр рукой подбородок, снова закуривая и направляясь из каюты, чтобы побыть в одиночестве на палубе, правда, его обычное место было занято. Там стоял Стёпа, которому тоже не спалось. Но Влад был сейчас рад такой компании.

– Переходим на ночной образ жизни? – улыбнулся Степан одними губами, наливая другу коньяк в бокал.

– Что-то вроде того, – Влад кивнул, принимая напиток и делая большой глоток. – А ты что тут делаешь?

Стёпа пожал плечами, отпивая янтарной жидкости и опираясь локтем о перила яхты.

– Да так, на философию потянуло. Историю одну вспомнил, поучительную.

Влад хмыкнул.

– Интересно, какого лешего тебя тянет на философию в такие моменты?

– Ну, должно же хоть кого-то из нас тянуть к прекрасному, – с ленцой ответил Степан.

– Расскажешь?

– Почему бы и нет? – Стёпа пожал плечами: – Жил-был один очень богатый человек и было у него всё. Алмазы, рубины, изумруды. Всё, чего душа пожелает, – начал без лишних предисловий, вглядываясь в темноту перед собой.

– Какой-нибудь шейх, что ли? – усмехнулся Влад.

– Можно и так сказать, – серьёзно ответил Стёпа. – Так вот этот самый шейх, – он бросил быстрый взгляд на Влада, – решил, что он непременно хочет, чтобы у него было ещё и золото. Оно манило его своим внешним видом. Блестящее, кажущееся привлекательным. И продавец золота оказался настолько хитрым, что решил предложить шейху сделку. Все его драгоценности в обмен на этот кусок золота. И шейх решился – отдал продавцу все камни в обмен на слиток.

Он сделал паузу и всмотрелся в темноту, попивая коньяк.

– И что шейх? – приглушённо спросил Влад, делая вид, что ему безразлично.

Стёпа повернулся к другу, окинул его долгим взглядом, а потом направился в сторону своей каюты, по пути развернувшись и проговорив:

– А шейх расстался со своим истинным богатством, а когда получил слиток, понял, что это подделка. Потому что позолота имеет обыкновение стираться… Правда, она остаётся на пальцах. Пылью.

***

Я целиком была твоей, а ты не понял,

И мимо проходил сто тысяч раз.

Дарил мне вместо роз букеты боли,

Которую я помню по сей час.

Ты уходил легко, без сожалений,

Оставив позади мои осколки.

Я твой аксессуар под настроенье,

Который ты порою клал на полку.

Захлопывал ты за собою двери,

И оставалась я в безумстве ночи,

И говорила я себе: «Не верю!»

Хотя читать умею между строчек.

Ты уходил не раз, не три, не десять,

Не видя, как тобою я болею,

Теперь я стала боли лёгкой песнью,

А раньше целиком была твоею…

Несколько лет назад

– Девушка, у вас сейчас пепельница сгорит, – раздался возле уха приятный мужской голос, и Злата вынырнула из блаженного состояния и заозиралась кругом.

– Господи! – вскрикнула она, глядя, как клочок бумаги в пепельнице начинает дымиться, распространяя вокруг себя прогорклый запах.

А вот незнакомец, который обратил внимание на этот микро-пожар, не растерялся, схватив её стакан с соком и выплеснув приличную порцию в пепельницу.

– Говорят, курить вредно, – усмехнулся он, делая знак официанту, чтобы тот подошёл. – Два… – он взял стакан Златы, самым наглым образом отхлебнув из него, и снова повернулся к официанту, – апельсиновых сока. И пепельницу замените, пожалуйста.

Злата фыркнула, глядя на то, как незнакомец садится рядом с ней, совершенно не спросив разрешения. Но, что странно, ей это даже нравилось.

– Вообще-то, я не курю, – пояснила она, поспешно пряча в сумочку блокнот и ручку, которые неизменно носила с собой. – Просто мне захотелось попробовать писать именно так, с сигаретой и бокалом виски. Но пить виски в полдень, сидя в летнем кафе, мне показалось дурным тоном, поэтому я ограничилась сигаретой. Глупо, правда?

Она рассмеялась, вешая сумочку на спинку стула, и вгляделась в лицо мужчины, положив подбородок на согнутую в локте руку. Он был чертовски привлекательным: тёмные волосы, тёмные глаза с чертовщинкой, плещущейся на самом дне. Полные красиво очерченные губы… Злата вздрогнула, отводя взгляд, потому что всё это время незнакомец безотрывно наблюдал за ней.

– Да нет, почему глупо? – улыбнулся он, обнажая два ряда белоснежных зубов. Интересно, есть ли в нём что-то неидеальное? – А что, кстати, пишете?

Злата покраснела, потому что ей вдруг стало неудобно. А вдруг он сейчас попросит её прочесть что-нибудь?

– Ничего особенного, – как можно равнодушнее произнесла она. – Обычные стихи.

Незнакомец поднял бровь, как будто скептически отнёсся к её словам, а потом вдруг улыбнулся открытой улыбкой.

– Прочитайте мне, пожалуйста, свои стихи, – попросил он, подтверждая самые худшие её опасения.

Злата закусила губу, раздумывая, стоит ли и дальше продолжать это знакомство, тем более, что в глазах мужчины черти танцевали канкан. Но это так притягивало и манило.

– Влад, – словно прочитав её мысли, в которых желания метались с одного на другое, произнёс тот, протягивая ей широкую крепкую ладонь.

– Злата, – тихо ответила она, отвечая на рукопожатие.

– Злата, – эхом повторил Влад, будто смакуя её имя. – Так что там, насчёт стихотворения?

Она улыбнулась мужчине, и тот замер. Злата буквально на глазах преобразилась, а голос, с лёгкой хрипотцой, который разнёсся под сводами кафе, уносил воображение далеко-далеко. В тот мир, который был создан её словами, так искусно переплетёнными с ритмом…

Шахматы, плед, терпкость виски в бокале,

Звёзд мириады хрустально звенят.

Долго с тобой мы друг друга искали,

Долго пытались друг друга понять.

Бархатность слов, вкус твоих поцелуев,

И баритонность любимого смеха.

Рядом с тобою душа торжествует,

Перекликаясь с душой твоей эхом.

Я, подперев кулачком подбородок,

Нежно смотрю на тебя, изучая.

Быть с тобой рядом – вот это свобода,

Взгляд твой ловить, цвета крепкого чая.

Перехотеть уходить в неизвестность,

Быть лишь твоей, подойдя слишком близко,

Снова влюбиться в твою «интересность»,

Шахматы, плед, вкус Шотландского виски…

Возникла пауза, но слов было и не нужно. Это была какая-то странная тягуче-волшебная атмосфера. И в ней были только Влад и Злата, и это нравилось им обоим так сильно, что разрушать её не хотелось ни единым звуком. Только сидеть вот так, вроде бы обыденно, но в то же время чувствуя нотки чего-то чудесного, что только что зародилось между двумя совершенно незнакомыми людьми.

Злата читала, сидя на диване и иногда бросая быстрые взгляды в сторону мужа, который устроился в массивном кожаном кресле за офисным столом. Он хмурился, что-то просматривая в ноутбуке и иногда замирал, глядя на лежащий на столе телефон. Злата не видела того, что было написано в книге, её всю словно охватило какое-то странное оцепенение. Да, она понимала и раньше, что муж не верен ей, но всё это было несерьёзно. И хоть такие измены оставляли в душе следы боли, она со временем научилась с ними жить. Кто-то бы сказал, что она просто была бесхребетным существом, которое не могло поставить свои условия или просто, в конце концов, уйти от неверного супруга. Кто-то бы посоветовал ей удерживать мужчину всеми возможными способами.

Но Злата слишком любила Влада, и ему всё сходило с рук. Хотя, понятия «слишком любить» для неё в принципе не существовало. Можно было просто любить, а потому прощать, а слишком любить было невозможно. Ты либо любишь, либо нет. Злата даже часто ловила себя на мысли о том, что если Влад встретит кого-то, кого будет любить больше, чем её, с кем будет более счастлив, она отпустит его безо всякой борьбы. Возможно, и это характеризовало её как слабую женщину, но Злата любила именно так, по-другому не умела, да и не хотела уметь.

Но сейчас Влад увлёкся по-настоящему, она понимала это, хоть муж и старался вести себя, как ни в чём не бывало. И что же она ощущала? Только жуткую пустоту, которая вдруг заместила собой всё её существование. Эта пустота и была Златой, а Злата и была этой пустотой. Как бы ни уговаривала она себя, что должна отпустить Влада в таком случае, она поняла, что была не готова к этому. И дело здесь было даже не в том, что она считала себя лучшей или более достойной, чем кто-то другой. Она просто представить не могла, что останется от неё, если она потеряет мужа. А мужа она теряла, это было ясно, как Божий день…

– Малыш, мне нужно уехать, не знаю, когда я буду, и не жди меня, – тихо произнёс Влад, и Злата вздрогнула, выходя из состояния тревожной задумчивости. На её лице появилась кривоватая улыбка, и она кивнула, молчаливо принимая поцелуй от мужа и провожая его взглядом. В груди разлилось какое-то жгучее чувство, то ли обиды, то ли горечи, которое подталкивало сделать хоть что-то. Злата потянулась к мобильному и взяла его в ладонь, прижимая к губам и словно раздумывая, стоит ли звонить. Из прихожей раздался звук захлопнувшейся двери, и Злата решилась. Она набрала номер на мобильном, дождалась, пока ей ответят и уверенно проговорила:

– Алло, Степан? Это Злата, жена Влада. Я бы хотела встретиться с тобой…

Стёпа, наверное, и сам не мог с уверенностью сказать, когда его отношение к Злате только как к жене друга, переросло во что-то большее. Поначалу это тревожило, иногда он злился, если речь заходила о Злате, и сразу же сворачивал разговор. Потом понял, что такое поведение может выдать его с головой, а потому просто молчал и слушал Влада, если тот вдруг заводил беседу о жене. Слушать о том, что они собираются завести детей, было как-то странно больно. Стёпа говорил себе, что он просто козёл, который захотел жену друга, но ничего не мог с собой поделать. Причём, если учитывать, что Злата ни намёком, ни взглядом не дала понять ему, что он может на что-то рассчитывать, картина вырисовывалась самая, что ни на есть, мерзкая. Но, как впоследствии понял Степан, он уже ничего не мог поделать с этими чувствами. Оставалось только научиться как-то с ними жить, что он и сделал.

И всё же сейчас, когда на горизонте у друга так внезапно появилась Станислава, Стёпа не был рад этому обстоятельству, хотя, по сути, мог бы воспринять это как повод добиться Злату. Впрочем, стоило признаться самому себе – на первый план вылезли переживания. За Влада, за его жену и за то, какую боль этот непроходимый тупица может причинить ей, если вдруг выберет свою так называемую «детскую любовь».

На взгляд Степана, любовью там даже и не пахло, ни с одной из сторон. Влад был слишком увлечён воспоминаниями, Стася – деньгами Влада. Но помогать другу, вмешиваясь и указывая на что-то, Степан не мог. Пару раз попробовал намекнуть, что он обо всём этом думает, да и только. В любом случае ошибки человека – это только его ошибки, и лишать Влада всей прелести понять что-то на собственном опыте он не имел никакого морального права. Да и желания, честно говоря, не имел тоже.

Вот только… Как бы намекнуть Злате на то, что в жизни её мужа появилась та, которую он по каким-то своим глупым соображениям стал чуть ли не боготворить? Ведь не приедешь же к ней и не скажешь:

– Твой муж трахает другую, похоже, у них всё серьёзно, и он может от тебя уйти.

Бред. В лучшем случае он получит истерику от Златы, и совершенно справедливое мордобитие от Влада за то, что влез туда, куда не следует. Но и наблюдать за происходящим было невыносимо. Стася вцепилась во Влада руками и ногами, и Стёпа был уверен, – совсем не далёк тот час, когда новообретённая старая любовь поставит Владу свои условия. А в этом случае удача – сиречь глупость Влада – сыграют явно не на стороне его законной супруги.

Степан как раз решал эту моральную дилемму, куря свою любимую сигару, когда телефон в его руках ожил, и он с удивлением обнаружил, что ему звонит Злата.

– Алло, – произнёс он неверным голосом, гадая, зачем он мог понадобиться ей.

А уже через пять минут мчался в сторону выхода из клуба. На встречу со Златой.