Зачем женщине секс? Что мешает нам заниматься любовью с наслаждением бесплатное чтение

Карен Гурни
Зачем женщине секс? Что мешает нам заниматься любовью с наслаждением

Dr Karen Gurney

MIND THE GAP

Copyright © 2020 Dr Karen Gurney

© Иоффе Л., перевод на русский язык, 2020

© ООО «Издательство «Эксмо», 2020

Предисловие

Как вы отреагируете, если я скажу вам, что все, чему вы привыкли верить относительно вашей сексуальности – неправда? Что те стандарты, на которые вы равняетесь в вашей сексуальной жизни и которым, как вам часто кажется, вы не соответствуете, являются совершенно нереальными и недостижимыми для большинства из нас? Что вполне возможно редко испытывать спонтанное сексуальное желание или даже не испытывать его вовсе и при этом в течение долгого времени вести счастливую сексуальную жизнь с взаимным удовлетворением?

Да, в это нелегко поверить. На свете не так много областей знания, в которых настолько глубокие заблуждения преобладали в течение столь долгого времени, что ложные идеи проникли в коллективное сознание, и одна из таких областей – это секс. Бо́льшая часть наших представлений о сексе базируется на культуре, фольклоре, религии, слухах и журнальных публикациях, но при этом мы совсем забываем о фактах. Мы ослеплены общепринятыми культурными и социальными понятиями, вездесущими и всепроникающими, и за ними не видим реальности.

На протяжении всей моей карьеры клинического психолога и психосексолога мне приходилось учиться заново, выдавливая из себя ложные представления о сексе – иначе я не могла бы проводить терапию с людьми, которые обращались ко мне за помощью. Я провела множество сеансов с женщинами и их партнерами, работая с проблемой неудовлетворенности сексуальной жизнью, которая не отвечала требованиям самих женщин или их «половинок». Речь шла о том, что сексуальное желание, которое они испытывают друг к другу, совсем не такое, каким они хотели бы его видеть, и это несоответствие являлось серьезной угрозой для их совместной жизни.

Дело, однако, в том, что им (а также вам и нам) лгали. В последние несколько десятилетий в сексологии совершили огромное количество удивительных открытий. Наука ушла далеко вперед от первоначальных понятий о том, как работают человеческие желания, – тех понятий, которые преобладали в обществе и сформировали наши представления о сексуальной жизни. Появились новые идеи и концепции, которые совершили переворот в сексотерапии, но эти знания пока остаются уделом исследователей и медиков и еще не дошли до широкой публики, поэтому старые идеи по-прежнему доминируют и нависают над нашей сексуальной жизнью как дамоклов меч недостижимых стандартов.

Почему так происходит? Ведь если это так важно, то люди должны говорить об этом, верно? К сожалению, из истории мы знаем, что подлинным фактам из области секса и сексуальности зачастую приходится пробиваться сквозь густой туман устоявшихся моральных, социальных и культурных установок. То же происходит и в других областях сексологии. Так, в кабинетах сексологов до сих пор встречаются пациенты, убежденные в том, что от мастурбации можно ослепнуть – мнение, распространенное в начале XIX века. Постулат об «эффективности» моногамии, которая для многих является непосильным испытанием, базируется скорее на институтах культуры и религии, а не на научных доказательствах того, что люди созданы, чтобы прожить всю жизнь с одним партнером. И, наконец (возможно, для вас это наиболее важный пункт), еще живо убеждение, что сексуальное желание к вашему долговременному половому партнеру обязано возникать у вас часто и произвольно, что хороший секс должен просто «случаться» и что желание должно инициировать секс при любой возможности.

Давайте-ка поразмыслим над этим. Вот сейчас, в этот момент, вы действительно верите во все эти идеи? Например, в то, что желание секса со своим партнером должно возникать у вас произвольно и часто? Я бы удивилась, узнав, что вы в этом не вполне уверены (даже если в вашей сексуальной жизни так не бывает). Весь наш культурный опыт подводит нас к этой мысли. Ее утверждают кинофильмы, телевидение, музыка. Люди обеспокоены объемом секса в их жизни (причем его всегда недостаточно); заветная и недостижимая мечта большинства – построить отношения, которые выдержат испытание временем и останутся такими же страстными, как в начале. Парадоксально, что с этим представлением соседствует другая теория, сопровождаемая множеством шуток и намеков (особенно это касается брака), а именно: в условиях долговременного партнерства счастливая сексуальная жизнь невозможна. Партнеры, которые решили сохранять верность друг другу, вынуждены отказаться от надежды на хороший секс в долговременной перспективе, но сама длительность таких отношений должна каким-то образом компенсировать этот недостаток.

Так чего же нам ожидать: страсть длиною в жизнь или секс только в день рождения (после того как медовый месяц прошел)?

В обеих концепциях есть внутренняя ошибка. Первая рисует недостижимый идеал вечной страсти, которая волшебным образом, без видимых усилий, будет преодолевать возникающее порой недовольство друг другом, жизненные трудности, а также происходящие с нами в течение жизни физические и психологические изменения. Вторая с чувством безнадежной неизбежности сообщает нам, что наш секс обречен и от этого не уйти, как ни старайся – нашу страсть все равно поглотит черная дыра.

Дело в том, что хороший секс надо «выращивать», а чтобы его «вырастить», нам следует понять, как работает желание и какие навыки для этого нужны. А как же те выразительные образы, которые присутствуют в обеих концепциях: вечная и непоколебимая страсть, длящаяся без особых усилий, или длительные отношения, неизбежно ведущие к полному отсутствию секса? Ни то, ни другое не имеет отношения к делу.

Основная тема этой книги – разрыв между представлениями о том, какой должна быть наша сексуальная жизнь (они часто основаны на некорректных сравнениях), и тем, какова она в действительности. Кроме того, речь в книге пойдет еще об одном несоответствии: между тем, что нам необходимо знать о сексе и желании получить хороший секс, и нашими реальными знаниями. Существуют и иные различия между нашими понятиями и реальностью, которые негативно влияют на нашу сексуальную жизнь, и о них мы тоже поговорим. С некоторыми из этих понятий вы, вероятно, уже знакомы: это представления о (не) равенстве полов (да, неравенство тоже влияет на нашу сексуальную жизнь), о разнице в оргазме (женщины, особенно гетеросексуальные, часто получают меньше удовольствия от полового акта, чем мужчины, с которыми у них происходит секс). Я очень надеюсь, что моя книга поможет вам устранить эти несоответствия.

Пары, которые приходят ко мне на прием с проблемой желания, зачастую на первой же встрече дают понять, что готовы к долгой и тяжелой работе для решения проблемы. Однако, как вы скоро увидите, реальность далека от их ожиданий: порой достаточно всего одного сеанса (или одной страницы) или нескольких (нескольких глав). По-настоящему сложная работа потребуется там, где придется преодолевать жесткие установки, сформированные у людей. Ими тоже нужно заниматься, чтобы они не мешали видеть вещи по-новому. В конце каждой главы, посвященной тому или иному паттерну, я предложу вам выполнить несколько упражнений, которые помогут справиться с соответствующей проблемой.

Я надеюсь, что вы выбрали эту книгу, потому что ищете возможность улучшить свою сексуальную жизнь. На самом деле мы все можем и должны, мне кажется, стремиться к тому, чтобы наш секс со временем становился все лучше. Если вам трудно в это поверить, это значит, что вы просто находитесь во власти уже упомянутого мифа: «в длительных отношениях секс неизбежно становится хуже».

Книга написана для всех женщин (или для всех, кто считает себя женщиной) любого возраста. Это вовсе не значит, что информация, изложенная на этих страницах, не подойдет тем, кто считает себя мужчинами, или людям с небинарной идентичностью – большая часть материала универсальна. Однако мы сосредоточимся на огромном влиянии гендера на сексуальность, и в этом плане книга в большей степени обращена к женщинам. Когда я здесь пишу о них, то имею в виду всех женщин – независимо от того, с какой гендерной принадлежностью они родились. При этом есть существенные различия между сексуальным опытом у трансгендеров и небинарных людей, которые обусловлены обществом, культурой, сменой внешних половых признаков, гормонотерапией или операцией по смене пола – но их я оставляю за скобками.

Если вы состоите в отношениях с женщиной, то эта книга адресована и вам: информация о сексуальном влечении вашей партнерши поможет вам лучше понять вашу собственную сексуальность. Книга рассчитана на женщин различной ориентации: здесь вы найдете информацию о том, как гендерная идентичность вашего партнера (партнеров) может влиять на вашу сексуальную жизнь. В жизни женщин, которые живут с женщинами, и женщин, живущих с мужчинами, много общего, но есть и важные отличия, проанализировав которые, мы сможем лучше понять нашу собственную сексуальность.

Когда я пишу о сексе, то имею в виду не узкое определение одного полового акта – такого, как проникающий вагинальный секс (ведь под «сексом» в нашем обществе часто подразумевают именно это). Я не пытаюсь строить предположения о том, что секс означает именно для вас. Приглашаю вас в путешествие, чтобы понять, что такое секс, этот непрерывный жизненный процесс, и затем соотнести нашу сексуальную жизнь с этим пониманием, а не строить ее по чужим лекалам. Я также не считаю, что «хороший секс» – это просто отсутствие сексуальных проблем. Давайте будем стремиться к чему-то большему, договорились?

Надеюсь, что эта книга даст вам новое представление о том, что есть «норма». Тогда, вероятно, вы придете к выводу, что в любых длительных отношениях, которые были в вашей жизни до сих пор, вы ожидали от себя и от своей сексуальной жизни невозможного. Но при этом вы поймете, как на самом деле работает желание, и научитесь им управлять, чтобы улучшить качество вашей сексуальной жизни в дальнейшем. Вы перестанете быть пассивным получателем и превратитесь в рулевого, который сам задает направление и конечную цель путешествия.

Первая часть этой книги содержит краткий обзор социальных, культурных и политических условий, в которых мы живем. В первой главе я расскажу, как наука, религия, психология, психиатрия, средства массовой информации создавали различные фрагменты этой «окружающей среды», причем каждая сфера преследовала свои цели и привносила туда свои нюансы. Это важно для правильного понимания следующих глав. Из второй главы мы узнаем о том, что происходит в сексуальной жизни населения Великобритании и всего мира: сколько секса бывает в жизни людей на самом деле? Какой он? Сколько из этих людей недовольны своим желанием или испытывают беспокойство по его поводу? Затем в третьей главе мы поговорим об анатомии, оргазмах, половом воспитании и о том, каковы ваши личные «условия хорошего секса». Таким образом, первая часть книги призвана помочь читателю понять причины, которые привели к его нынешнему представлению о своей сексуальной жизни.

Во второй части мы обсудим некоторые важнейшие аспекты секса и желания. Мы посмотрим, как общество влияет на наше сексуальное поведение, каким образом контекст наших отношений помогает сексуальной жизни или препятствует ей, как наш мозг обрабатывает информацию и связывает секс с желанием. Я познакомлю вас с новейшими сведениями о том, как оно работает на самом деле. Благодаря этому у вас появится более четкое представление о том, как можно изменить ваши собственные отношения, чтобы добиться качественного секса и развивать желание.

В последней, третьей, части мы продолжим работу, опираясь на полученные знания. Как нам применить на практике все, что мы узнали, и внести те изменения, которые, как мы теперь понимаем, нам необходимы в отношениях с партнером? Над какими другими аспектами отношений мы должны работать, если хотим поддерживать секс на должном уровне? Как продолжать сексуальную жизнь, противодействуя внезапному натиску жизненных проблем или просто течению времени? Проще говоря, как нам гарантировать секс на протяжении всей своей жизни?

Я написала эту книгу по двум причинам.

Во-первых, я считала нужным поделиться информацией о сексе, которую, как я полагаю, должны знать все женщины.

Во-вторых, я воочию убедилась в том, что этот подход может положительно повлиять на сексуальную жизнь людей и их удовлетворенность отношениями. Хочу верить, что это именно те изменения, к которым вы стремитесь.

Готовы? Что ж, начнем революцию!

Часть первая
Распространенные заблуждения и их сдерживающее влияние

Глава 1
Краткая история секса, науки и гендерной политики

Как мы дошли до жизни такой?

Было бы невозможно написать книгу о женской сексуальности и желании, обойдя вниманием важнейшие социальные, политические и научные факторы, которые привели нас к нынешней ситуации. Читая эту книгу, вы обнаружите, что желание существует в сдерживающих рамках гендерной политики и что на современные представления о желании повлияли важнейшие достижения (а также заблуждения) из области науки, феминизма, психологии и сексологии.

Первая глава не претендует на то, чтобы дать полный и всесторонний исторический обзор – этот «подвиг» был бы за пределами моей компетенции, а кроме того, вы ведь взялись за мою книгу не ради исторических очерков. Однако с моей стороны было бы огромным упущением оставить историческое наследие за скобками: оно по-прежнему оказывает колоссальное влияние на современную сексуальную жизнь.

В этой главе я предлагаю краткий, нелинейный, выборочный исторический обзор, который поможет вам разобраться в последующих главах и взглянуть на укорененную в вашем сознании «правду о сексе» по-новому. Я хочу показать, что наши взгляды на секс почти полностью зависят от преобладающих в данное время культуры, языковых средств и политики, и поэтому отношение к сексу сильно различается на разных континентах, в различных сообществах и странах.

Я остановлюсь на некоторых важнейших институтах, которые доминировали в британском обществе и в западной науке в последние несколько столетий. Это не означает, что раньше не было других влияний и других сообществ с иными взглядами и опытом – разумеется, были. Веками доминировавшие институты и концепции – такие, как христианство и моногамия – сформировали наши взгляды на секс и женскую сексуальность. Аналогичным образом культурные сдвиги, например, женское движение, существенно повлияли на права женщин, на их сексуальность и независимость. Развитие современной науки в ХХ веке, а также появление психотерапии и сексологии сыграли существенную и даже преобладающую роль в том, как общество стало рассматривать женщин и секс. Все это заложило основы нашего сегодняшнего представления о сексе.

То, как мы видим секс, то, что считаем «нормальным» и какого отношения к сексу ожидаем от женщин – это переменная, которая зависит от культурного контекста и доминирующих взглядов своего времени. Хоть и сперва может показаться, что это не так, но ключевые моменты истории продолжают оказывать огромное влияние на нашу сегодняшнюю сексуальную жизнь.

Секс и грех

Начнем нашу хронологию с XVII века (нам же нужно с чего-то начать, а рассмотрение всей истории от первобытных времен до наших дней заняло бы слишком много времени). В то время во многих регионах западного мира моногамия была нормой, главным образом – из-за влияния религии и значения, придаваемого институту брака. Он играл большую роль, поскольку был связан с собственностью на землю и, следовательно, с финансами, но супругов для большинства девушек выбирали их отцы, а не сами невесты. Христианство оказало решающее влияние на формирование моральных ценностей. С приходом протестантской Реформации понятие о браке стало постепенно меняться, все больше подразумевая личный выбор и желание и уже не ограничиваясь исключительно деторождением. Любопытно, что до этого момента женщин было принято считать более похотливыми существами, но вскоре на смену этому убеждению пришла мысль о том, что мужская сексуальность сильнее, а женщины по своей природе менее сексуальны. Секс вне брака и с любой иной целью, кроме продолжения рода, считался грехом. Это видно из законодательства того времени: прелюбодеяние и гомосексуализм были вне закона и даже карались смертью.

В XVIII и XIX веках отношение к сексу изменилось. Секс вне брака перестал быть незаконным (хотя по-прежнему осуждался). При этом женская сексуальность считалась слабее, чем мужская, и женщины позиционировались в отношении секса как «хранительницы», а мужчинам вменялось в обязанность контролировать свои желания. Особое значение придавалось женскому оргазму, так как считалось, что он (точнее, одновременный оргазм) имеет решающее значение для наступления беременности. Секс рассматривался как важная часть брака. Мастурбация считалась опасной для физического и психологического здоровья, поэтому изобретали и распространяли устройства для предотвращения «самоприкосновения». Кроме того, люди прилагали много усилий к тому, чтобы ослабить сексуальные импульсы, особенно у женщин, для которых, при их «природном», как было принято полагать, низком интересе к сексу, любое свидетельство их сексуальности становилось проблемой.

Вы могли бы подумать, что некоторые из этих негативных представлений о сексе были просто типичны для той эпохи во всем мире, а с тех пор мы ушли далеко вперед. Но это не так. Многие из этих взглядов на секс сильно контрастируют с более либеральным отношением к сексу в Великобритании до этого периода, а также с ситуацией в остальных частях света. Секс-позитивность характерна для многочисленных исторических текстов, таких как древняя индийская «Камасутра» (составленная между 400 г. до н. э. и 200 г. н. э.) или «Энциклопедия удовольствия» (Багдад, X век н. э.). В двух этих книгах секс представлен прежде всего как удовольствие; там нет стыда, зато есть спокойное отношение к гендеру и к сексуальному разнообразию. Именно британская колонизация принесла во многие страны мира консервативные взгляды и ограничения сексуальных ценностей.

Мы также знаем, что доктрина «секс = стыд» отсутствует (и отсутствовала) во многих незападных культурах. Женщины некоторых матриархальных сообществ (например, коренные жители Папуа – Новой Гвинеи) могут свободно наслаждаться сексуальным самовыражением с разными мужчинами. Из этого можно сделать вывод, что здесь, в Великобритании, как и в других странах Запада, наше недавнее сексуальное прошлое связано с консервативными взглядами на секс, обусловленными религией, гендерным неравенством, одержимостью моногамией и – в качестве фона – явным страхом перед сексуальными потребностями.

Секс и безумие

В дальнейшем секс перешел от контроля со стороны религии («ваши желания – это грех») к контролю со стороны медицины (в частности, психиатрии): «ваши желания являются признаком безумия». «Истерия» определялась как болезнь, связанная с сексуальностью у женщин, причем мастурбация рассматривалась как один из ее симптомов. Термин «нимфомания», который был придуман в XVIII веке и быстро завоевал популярность, использовался для характеристики женщин, которые мастурбировали и хотели секса больше, чем их мужья, грезили о сексе, а также занимались им с другими женщинами.

Использование этих терминов в качестве объяснения женских переживаний четко увязывало их сексуальные побуждения с безумием. Интересно, что на рубеже XIX столетия женщин гораздо чаще, чем мужчин, отправляли в психиатрические лечебные заведения в связи с «отклонениями» в их сексуальном поведении. Да-да, в те годы женская сексуальность вызывала больше опасений, чем мужская. Женщин запирали в психиатрических лечебницах, их подвергали гистерэктомии^[1] или лоботомии^[2], ставили пиявки на гениталии, морозили в ледяных ваннах, удаляли клиторы, вводили во влагалище едкие химические вещества. Можно предположить, что подобные методы «лечения» являлись формой социального контроля над женщинами, причем во главе угла стояло подавление их сексуального желания.

Секс и подчинение

В 1914 году Британия вступила в мировую войну. Какой бы разрушительной ни была та война, она принесла с собой новые возможности и значительное изменение положения женщин в обществе. Женщины впервые взяли на себя задачи, которые в нашей патриархальной культуре традиционно выполнялись мужчинами. Изменилось представление о том, на что женщины способны. К концу Первой мировой войны количество работающих женщин увеличилось до невероятных прежде масштабов. Вдохновленные этим опытом, женщины продолжали настаивать (и вполне справедливо) на осуществлении своих прав. В 1918 году благодаря усилиям женского движения некоторые категории женщин все же получили право голоса. Однако этот небольшой, но существенный прогресс на пути к гендерному равенству вызвал в обществе негативную реакцию, поскольку рассматривался как потенциальная угроза институту брака, «семейным ценностям» и, следовательно, обществу в целом.

В то же время, это был период бурного развития науки, возникали новые методы проведения научных исследований, в том числе и в области медицины. В XVIII и XIX веках доминирующее религиозное мировоззрение постепенно начало уступать свои позиции мировоззрению научному. Сторонники этих двух противоположных систем стали бороться за признание своей правоты. Прежде было опасно придерживаться взглядов, которые хоть сколько-нибудь отличались от главенствующего мнения церкви. Довольно скоро, однако, наука получила перевес, и ее голос стал не менее авторитетным, чем религия и общественный договор; тем самым наука обрела право регулировать вопросы секса, медицины и женской сексуальности.

Создание сексуальных дисфункций

Можно утверждать, что творцом сексуальных дисфункций явилась именно психиатрия. В 1952 году Американская психиатрическая ассоциация выпустила «Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам». Предполагалось, что оно содержит полный список всех возможных диагнозов, касающихся психической сферы. Однако получалось, что если какого-либо диагноза в списке нет, то его и не существует. И наоборот: включение расстройства в перечень означало его признание. В третьем издании, вышедшем в 1980 году, секс был впервые упомянут как возможная область психического расстройства. Разумеется, у людей и прежде бывали сложности с сексом, но в третьем издании впервые появились особые термины для обозначения сексуальных проблем (например, «подавленное сексуальное желание»). Это было историческое решение, последствия которого и сейчас влияют на нашу сексуальную жизнь. До этого момента у «сексуальных дисфункций» не было ярлыков, их не рассматривали как заболевание; решения о том, какие аспекты секса следует считать «дисфункциями», не принимались на основе существовавшего тогда понятия о «нормальном сексе».

Секс и неврозы

В конце XIX – начале XX столетия стали звучать решительные голоса, которые утверждали, что религия и наука ошибались относительно сексуального самовыражения. Сексологов тогда было немного, но те, кто был, такие как Хэвлок Эллис^[3], выдвигали очень непопулярные идеи, например, что гомосексуализм – на самом деле не болезнь, а нормальное выражение сексуальных предпочтений, которое может встречаться у людей. Однако в Великобритании секс между мужчинами был декриминализован лишь в 1967 году (и даже тогда не во всех случаях), и только в 1973 году «гомосексуализм» был исключен из «Диагностического руководства» (соответственно, с него был снят гриф «психического расстройства»). Секс между людьми одного пола существовал во все времена – по крайней мере, на протяжении всей документированной истории человечества. Он не всегда рассматривался как проблема в различных культурах и сообществах. И все же негативные мнения о представителях ЛГБТ по-прежнему проявляются сегодня весьма болезненно: возьмите хотя бы недавние протесты британских родителей против включения в школьную программу сведений об ЛГБТ-идентичности.

Когда в конце XIX века свою деятельность начал австрийский невролог и психиатр Зигмунд Фрейд, которого впоследствии назвали отцом психоанализа, он охотно заговорил о сексе. Причем настолько охотно, что все так или иначе оказалось связано с сексом. Терапевтический метод Фрейда появился еще до того, как в психотерапии стали применять научный подход; его личные наблюдения и размышления над случаями, которые он изучал, были приняты как аксиомы, которые доминировали в сфере психотерапии на протяжении всего следующего столетия. Многие из предположений Фрейда о сексе и сексуальности оказались неверными; например, идея о том, что клиторальный оргазм является «незрелой» версией вагинального оргазма или что гомосексуализм – это незрелая версия гетеросексуальности. Несмотря на то, что Фрейд неосознанно и безосновательно патологизировал целые группы людей, он, по крайней мере, продвигал понятие о сексе как о приятном занятии и рассматривал его как естественное человеческое желание – в отличие от прежнего взгляда на секс только как на способ продолжения рода (а все остальное – от лукавого).

Один из поворотных пунктов в истории сексологии связан с новаторской работой Альфреда Кинси в 1940-х годах. Кинси был американским энтомологом (т. е. он занимался исследованием насекомых). Однажды он решил изучить человеческую сексуальность в лабораторных условиях, чтобы больше узнать о ней. Здесь поразительным образом совпали во времени несколько ключевых моментов. Во-первых, идея о том, что секс – это не грех, а просто одно из занятий (от которого люди получают удовольствие!). Во-вторых, представление о том, что все на свете, в том числе и секс, можно наблюдать и изучать – точно так же, как мы изучаем насекомых. А значит, именно так, в процессе изучения, мы можем доподлинно узнать, что такое секс и как люди им занимаются, не опираясь на чье-то мнение, позицию церкви или государства.

Беседуя с людьми, Кинси выяснил, что сексуальная ориентация не является бинарной и что большинство людей находятся где-то посередине, а не по краям шкалы, на концах которой располагаются гетеро– и гомосексуалы. Он обнаружил, что люди наслаждаются сексом во всех его разновидностях, и большинство людей мастурбирует. Кинси предположил, что все типы сексуального самовыражения приемлемы. Работа Кинси и его открытия настолько противоречили американским семейным ценностям, что финансирование его работ было прекращено, а сами исследования остановлены. Если Фрейд был отцом психотерапии, Кинси, безусловно, стал родоначальником сексологии.

Затем пришли Вирджиния Джонсон и Уильям Мастерс, которые захотели на основе открытий Кинси выяснить, как же на самом деле работает секс. Мастерс был гинекологом, а Джонсон сначала работала его помощником-референтом, а затем стала партнером – во всех смыслах этого слова. В своих лабораторных исследованиях 60-х и 70-х годов, наблюдая и собирая данные о сексе, они применяли научные методы. Мастерс и Джонсон впервые смогли смоделировать то, что происходит с людьми во время секса, и назвали свою модель циклом сексуальной реакции человека. Вскоре эту модель дополнили Хелен Сингер Каплан^[4] и ее коллеги, и затем ею пользовались в течение десятилетий для объяснения сексуального поведения людей.

Модель Мастерса-Джонсон-Каплан (о ней вы подробнее узнаете в главе 7) не только легла в основу описания всех сексуальных дисфункций, которые впервые были названы в «Диагностическом руководстве» и оставались там до недавнего времени. Она проникла в самые различные слои и сферы общества, от научных кругов до поп-культуры, обновив наши представления о том, что такое секс и каким он должен быть. Мастерс и Джонсон активно использовали средства массовой информации для распространения своих открытий и регулярно выступали на телевидении, что было довольно необычно для ученых того времени. Я считаю, что их вклад в сексологию огромен; полагаю, если бы они были живы сейчас, у них была бы толпа подписчиков в Instagram.

Работы Мастерса и Джонсон лежат в основе того, как мы (общество) сегодня воспринимаем «нормальный» секс. Думаю, вы даже не подозреваете, что ваше отношение к сексу сформировано ими. Так всегда и бывает: если что-то утверждает наука, мы убеждены, что это верно. Мы, не сомневаясь, воспринимаем научные идеи как истины, и они становятся частью нашего культурного контекста. Одним из ключевых постулатов Мастерса, Джонсон и Каплан была идея о том, что желание – это первая часть сексуальной реакции человека. Сегодня множество фактов опровергают эту идею; оказывается, желание действует иначе, чем это понимали в 60-е годы. Это знание еще не стало мейнстримом, но я надеюсь, что, дочитав книгу до конца, вы полностью измените свои взгляды на желание в соответствии с новой концепцией.

Взгляд на секс как на приобретенный навык, возможно, унаследован от средств массовой информации времен Мастерса и Джонсон, причем это мнение живо и сейчас, в 2020 году, и даже является преобладающим. Вопрос «хорош (-а) ли он/она в постели?» предполагает: секс – это нечто, что мы умеем делать хорошо, как будто заниматься сексом – это все равно что играть на пианино или делать что-то еще, чему мы обучились. На самом деле секс больше похож на сочинение музыкальной пьесы и ее синхронное воспроизведение вместе с другим музыкантом, создавшим свой собственный этюд, который должен гармонировать с вашим. Это умение слушать и добиваться гармонии, а не просто играть на инструменте.

Мастерс и Джонсон по праву признаны основателями сексотерапии. Они опубликовали одну из первых книг по работе с сексуальными проблемами и разработали новую форму поведенческой сексуальной терапии. Большая часть их выводов сохраняет свою актуальность и сегодня, и, хотя с тех пор сексология, стремительно развиваясь, ушла далеко вперед, их работа по-прежнему остается основополагающей. Удивительно, что исследования Мастерса и Джонсон, подобно работам Кинси, также оказались на важном перекрестке истории.

В 1960-е годы, когда они изучали секс, уже начинали формироваться парадигмы поведенческой и когнитивной терапии, а доминирующие идеи других моделей терапии, идущие еще от Фрейда, постепенно уступали место новым взглядам на мыслительные процессы и возникающие проблемы. Значительная часть работ Мастерса и Джонсон была основана на этих поведенческих и когнитивных концепциях. Например, они описали следующую ситуацию: если вы боитесь потерять эрекцию, это опасение вызывает беспокойство в вашем теле, что создает физические изменения в организме и делает сексуальное возбуждение (а значит, и эрекцию) невозможным. Следовательно, сама мысль может стать причиной сексуальной проблемы. Проекция этого события на следующую сексуальную ситуацию, в которой вы окажетесь, будет означать, что цикл продолжается, набирая новую силу. Эти открытия имели важнейшее значение для сексотерапии, поскольку они развернули нас от теории неврозов как причины сексуальных проблем к догадке, что сексуальные проблемы могут случиться со всеми нами и что их можно преодолеть с помощью нового опыта и нового понимания. Дальнейшее влияние этого подхода станет очевидным для вас по мере чтения этой книги.

Секс и лекарства. Медикализация^[5] женщин и секса

Секс-терапия как область медицины выросла из работ Мастерса и Джонсон, ее применяли все шире, ее популярность и престиж росли. Но появление в 1960-х годах противозачаточных таблеток вызвало панику по поводу сексуальности женщин: что же станет с их сексуальным поведением, если исчезнет такой сдерживающий фактор, как страх забеременеть?! К сожалению, непрекращающийся жесткий контроль телесной автономии женщин по-прежнему остается серьезной проблемой во всем мире: речь идет о праве на аборт. Сексуальная жизнь современных женщин все еще находится в зависимости от подобных ограничений.

В 1996 году, после случайного открытия виагры компанией Pfizer, сексология на некоторое время дала крен в сторону фармакологии. Виагру разработали для лечения стенокардии, но было обнаружено, что, в качестве побочного эффекта, она может вызывать сильную эрекцию. Хозяева фармацевтических компаний тут же вообразили, как на них льется благодатный дождь из фунтов стерлингов (на самом деле из долларов, поскольку виагру создали в Соединенных Штатах, но вы понимаете, о чем я). Внезапно заговорили о создании подобного продукта и для женщин. В конце концов, было «хорошо известно», что женщины гораздо меньше заинтересованы в сексе, чем мужчины, и что мужчинам якобы нужно больше секса, чем женщинам, поэтому решение проблемы казалось идеальным (на самом деле эти представления неверны, однако наберитесь терпения). Фармацевтические компании решили опередить всех в гонке за решением «проблемы» женского желания. Тем временем у ученых-феминисток и некоторых сексологов появились сомнения: правомерно ли обсуждать сексуальную жизнь женщин (особенно желания) лишь в научной и медицинской плоскости, без учета других факторов, которые формируют женскую сексуальность?

Начиная с 2015 года, Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США одобрило два препарата для лечения сниженного желания у женщин. Первым был флибансерин^[6], а в 2019 году за ним последовал бремеланотид^[7]. Оба дают значительные побочные эффекты, о которых говорилось в отчетах о предварительных испытаниях, поэтому применение этих препаратов в области сексуальной медицины вызвало много споров и дискуссий. Женщинам, принимавшим флибансерин ежедневно, он добавил один (всего один!) удовлетворительный сексуальный опыт примерно раз в два месяца, при этом противопоказаний и побочных явлений у него была масса. Суть возражений против таких лекарств заключается в опасениях перед чрезмерной медикализацией сексуальной жизни женщин. Ведь рассматривать женское желание исключительно в медицинском аспекте, не учитывая социально-политический контекст, в котором женщины существуют, по меньшей мере непродуктивно. Несмотря на доступность флибансерина и бремеланотида в других странах, в Великобритании в настоящее время нет лекарств, специально предназначенных для женщин со «слабым желанием». Ситуация может измениться в следующем десятилетии, поскольку в Европе сейчас разрабатывают несколько новых препаратов.

Секс, власть и феминизм

До 1960-х годов в сексологии (как и в большинстве отраслей науки) преобладали мужчины. И это сказалось на том, какую тогда собирали информацию, какие вопросы задавали и какие выдвигали модели. Мастерс и Джонсон изучали сексуальную реакцию у мужчин и женщин и фиксировали различия между полами. Например, они обнаружили, что женщинам не нужна рефракторная фаза (период задержки между оргазмом и новым сексуальным возбуждением, который мы наблюдаем у мужчин) и что женщина способна на множественный оргазм. Однако в итоге Мастерс и Джонсон остановились на универсальной модели сексуальной реакции человека, основанной тем не менее преимущественно на опыте мужчин (т. е. с рефракторной фазой) – свидетельство того, что наука все еще оставалась патриархальным институтом.

Для нас было понятно, что разновидности сексуальной дисфункции, включенные в «Диагностическое руководство» после 80-х годов, относились главным образом к гетеросексуальной цисгендерной^[8] мужской сексуальности и к преобладающему виду секса «пенис во влагалище». Эта предвзятость исключала адекватное отражение кого-либо или чего-либо еще. Например, «преждевременное семяизвержение» было определено в четвертом издании «Руководства» как «семяизвержение, наступающее до или сразу после проникновения во влагалище». Не было никакого эквивалентного описания преждевременной реакции у женщин (хотя теперь мы знаем, что небольшая часть женщин считает такую реакцию характерной для себя) или преждевременности для иного типа секса, такого как взаимная мастурбация или анальное проникновение.

Причина этого, как полагают многие теоретики и практики сексологии, заключается в том, что единственными сексуальными дисфункциями, включенными в справочник, были те, которые препятствовали успешному завершению «нормального» секса («нормального» в представлении широкой публики), где главное место отводится мужчинам. Ведь неважно, когда женщины кончают, поскольку секс может продолжаться и после этого, верно? Также не имеет значения, что происходит у представителей ЛГБТ, так как нормальный секс – это традиционный цисгендерный секс.

Про-феминистски настроенные сексологи и клиницисты отвергли идеи о сексуальных трудностях женщин, основанные на этой мужской модели и на патриархальном взгляде на то, что такое секс и для кого он существует, и создали специальную рабочую группу. В начале 2000-х годов, в качестве альтернативной системы, был предложен «Новый взгляд» на сексуальность женщин с целью дистанцироваться от концепции неравенства полов и гендерных предрассудков, на которые ориентировались «Диагностическое руководство» и соответствующая медицинская модель. Эта система позволила сделать больший акцент на том, как социальные, экономические и политические условия влияют на сексуальность женщин. Леонора Тифер, видный член этой рабочей группы, использовала такую аналогию: «Секс больше похож на танец, чем на пищеварение». Она считала культурный, политический, социальный и образовательный аспекты секса более важными, чем биология, которой в сексе традиционно отводили ключевую роль. Эта книга написана под влиянием данной точки зрения: я мало буду говорить здесь о биологии секса и желания и сосредоточусь на влиянии на секс со стороны общества, гендерной политики, психологии и динамики отношений.

Женщины стали играть все более важную роль в сексологии, резко возросло число женщин-исследователей, которые своими научными трудами и публикациями навсегда изменили наш взгляд на секс. Здесь следует назвать такие имена, как Синтия Грэм, Розмари Бассон, Эми Мьюз, Сара Мюррей, Робин Мильхаузен, Эмили Импетт, Лори Бротто, Мередит Чиверс, Дебби Хербеник, Кристен Марк, Карен Блэр, Кэролайн Пукалл, Джулия Хейман, Эллен Лан Марта Меана, Сари Ван Андерс, Лиза Даймонд и многие другие, чей вклад не менее важен. На их многочисленные научные труды я ссылаюсь в этой книге. Они совершили открытия и разработали теории о сексе и желании, которые напрямую повлияют на ваше понимание своей сексуальности. Запомните их имена: они войдут в историю так же, как Кинси, Мастерс и Джонсон, благодаря тому влиянию, которое они оказали на развитие сексологии. Это феминизм, сексология и талант в действии.

Пожалуй, за последние двадцать лет наибольший прогресс в сексологии был достигнут в области понимания женского желания. Новые модели сексуальной реакции были предложены в противовес теории Мастерса и Джонсон, и это были первые теории, основанные на женской сексуальности – я подробнее расскажу о них во второй части книги. Исследователи секса начали более глубоко изучать женское желание, удовольствие и оргазм и напрямую оспаривали то, как сексуальные проблемы женщин были представлены в «Диагностическом руководстве». Основываясь на результатах новых исследований, они утверждали, что существующая система классификации патологизирует нормальное проявление сексуальных функций у женщин. Ученые продвинулись в понимании взаимосвязи секса и внимания, а также влияния на секс наших мыслей и нашего восприятия отношений, в которых мы состоим.

В конце 2000-х годов, на основе новых данных, команда сексологов решила изменить концепцию женского желания, представленную в «Диагностическом руководстве». В последнем (пятом) издании «Руководства» им удалось создать новую категорию – «Женские сексуальные интересы /расстройство возбуждения». Прежний диагноз – «гипоактивное (низкое) половое влечение» – был исключен из справочника, что отразило результаты новых исследований. Они касались того, насколько женщинам бывает трудно разделить желание и возбуждение, и уделяли гораздо больше внимания субъективным аспектам возбуждения и желания, зависящим от конкретных отношений. Такие изменения являются огромным шагом вперед, поскольку мнения о том, что является нормальным или, наоборот, отклонением от нормы, господствующие в научных и медицинских кругах, влияют на то, во что верим мы сами.

Больше не считается проблемой, если женщина не испытывает спонтанного желания секса. Или если женщина не склонна к сексу без «адекватных сексуальных стимулов» (кстати, для большинства женщин реплика «Мы уже давно не общались – может, перепихнемся?» вовсе не является «адекватным стимулом»). Женской сексуальности, удовольствию и способности реагировать на секс уделяется то внимание, которого они заслуживают; ситуации, которые усиливают желание или, наоборот, гасят его, теперь более понятны. Сейчас женщины вооружены необходимой информацией и знают, что с их телами все прекрасно.

Глава 2
Секс и желание: статистические данные

Количество секса в нашей жизни

Мне встречалось немного людей, которых не заботило бы количество секса в их жизни и не волновало то, как в целом складывается их сексуальная жизнь. Вы можете предположить, что это из-за моей работы, но на самом деле подобное беспокойство выражают не только мои клиенты, но и люди, которые к моей работе отношения не имеют. Скорее всего, как только люди узнаю́т о моей профессии, они решают поделиться со мной подробностями своей личной жизни и, вероятно, рассказывают мне больше, чем другим. Если мы когда-нибудь окажемся с вами на одной и той же вечеринке, я рекомендую подсесть рядом, поскольку разговор в непосредственной близости от меня будет неизбежно вращаться вокруг секса – в той или иной форме. Для меня в этой ситуации приятно вот что: а) я люблю свою работу и никогда не устаю от нее; б) секс невероятно увлекателен, он не наскучит, даже если говорить о нем целый день.

Как правило, люди беспокоятся, потому что сверяют происходящее с ними с неким «средним» стандартом. Но они сильно заблуждаются, пытаясь таким образом оценивать сексуальную жизнь. Они также ошибаются, полагая, что частота секса – это надежный критерий оценки интимной жизни (подробнее об этом – позже). Тем не менее, мне кажется, что на данном этапе будет полезно выяснить, что же является «нормой», чтобы развеять вашу тревогу о том, что у вас, возможно, что-то не в порядке. В этой главе мы попытаемся сделать моментальный снимок нашей сексуальной жизни. Что нам известно о том, что происходит с нами на самом деле? Мы с вами выработаем критерий, который позволит вам вздохнуть с облегчением и вместе с тем покажет, насколько неточно мы, как общество, понимаем и оцениваем секс.

Итак, в этой главе я расскажу о том, что нам известно из широкомасштабных исследований секса: как часто люди занимаются сексом, с какими трудностями они сталкиваются, что случается в их жизни и отношениях, когда их сексуальная жизнь идет не так, как было запланировано. Вы узнаете, насколько широко распространена сексуальная неудовлетворенность и почему она так тяжело переносится. Если вы всерьез озабочены этими проблемами или просто хотите, чтобы ваша сексуальная жизнь стала немного лучше, чем сейчас, то знайте, что речь идет не только о вас или даже о ваших отношениях: это беспокоит множество женщин в Великобритании и в других странах.

Кто решает, что является нормальным?

Одна из проблем, связанных с сексом, заключается в следующем: если вы не используете в работе с ним научный подход, то ваш удел – это предубеждения, субъективные мнения и искаженное отражение культурных ценностей и аксиом. Причем все вышесказанное относится к сексу в большей степени, чем к любому другому предмету, поскольку о сексе мы редко говорим публично. Кроме того (как мы выяснили в предыдущей главе), на мнение общества о нем на разных этапах истории сильно влияли такие факторы, как стыд, религия, культура, медицина, политика, создавая те или иные предубеждения.

Нельзя стать хорошим сексологом, отказавшись от научного подхода к сексу (под этим я имею в виду исследование того, что именно люди делают, почему и как, анализ фактов, а не своих умозаключений). Отказ от научных методов также мешает нам, как обществу в целом, расширить свои знания о сексе. Для меня как клинического психолога идеальна практика, основанная на фактических данных. Иначе говоря, терапию надо проводить, основываясь на том, что говорит наука, а не на моей интуиции или предположениях. Конечно, это не означает, что я вообще не могу доверять интуиции: просто ее подсказки следует проверять (как всякую гипотезу), а не следовать ей вслепую. Я активно использую научные знания на своих терапевтических сеансах и надеюсь, что, читая эту книгу, вы по достоинству оцените мой подход.

Именно по этой причине, когда я впервые услышала об исследовании NATSAL (Национальное исследование сексуального поведения и образа жизни)^[9], которое отважилось вторгнуться в сферу секса много лет назад, я от радости чуть не упала со стула. Я радовалась не только потому, что знала: теперь у нас будут достоверные факты о сексуальной жизни в Великобритании, которых у нас никогда не было в таком масштабе прежде, но и потому что я абсолютный фанат исследований секса. Думаю, мы должны безмерно гордиться тем фактом, что это исследование проводится в нашей небольшой стране, тем более что в настоящее время оно является крупнейшим в мире и наиболее скрупулезным опросом населения в области секса.

Опрос NATSAL вместе проводят несколько крупных исследовательских организаций. Его цель – изучить, как взрослые британцы любого возраста, происхождения, этнической и сексуальной ориентации воспринимают секс и сексуальное здоровье, а также сексуальную функцию и удовлетворение (эти категории были добавлены в опрос недавно). Это один из лучших индикаторов, показывающих, что же на самом деле происходит в сексуальной жизни людей; без этих данных мы (и как врачи, и как люди, имеющие сексуальные отношения) будем пребывать в полном неведении относительно того, что является «нормальным»^[10], а также относительно отношения к сексу других людей и их сексуального опыта. Без таких исследований в нашем распоряжении останется только общественное мнение, основанное на ложных предпосылках и предубеждениях, и то, что нам диктуют институты, доминирующие в обществе в период опроса – а из первой главы нам уже известно, в какие дебри это завело.

Британский барометр секса

Между нашими представлениями о том, какой должна быть сексуальная жизнь («как у людей»), и нашим реальным опытом лежит огромная пропасть. Частота секса нередко является барометром, по которому мы судим о качестве сексуальной жизни – возможно, потому что этот параметр легче поддается количественной оценке, чем другие аспекты секса. Кроме того, нам навязывают миф о том, что частота – это самый важный фактор (причем это лишь один из целого ряда мифов).

По данным NATSAL, частота секса у британцев за последние несколько десятилетий сократилась. Авторы недавней публикации, основанной на результатах NATSAL, пишут, что в Великобритании человек в среднем занимается сексом чуть меньше одного раза в неделю или примерно три раза в месяц (хотя для женщин в возрасте от 35 до 44 лет этот показатель ближе к отметке «дважды в месяц»). Кроме того, повысилась доля взрослых в возрастной категории до 44 лет, у которых вообще не было секса за последний месяц (согласно данным исследования NATSAL-3, 29 % опрошенных не имели секса в предшествующий опросу месяц, этот же показатель у женщин в исследовании NATSAL-2 составлял 23 %). Из этой же публикации видно общее снижение частоты половых контактов, наблюдаемое в других странах мира, таких как Япония, Австралия, Финляндия и США, хотя в каждой из этих стран графики снижения немного отличаются.

Прежде всего не паникуйте, если вы занимаетесь сексом намного реже, чем дважды или трижды в месяц: вы скоро узна́ете, что частота секса почти ни о чем не говорит. Пусть вас успокоят эти цифры, если вы (или ваш партнер) прежде полагали, что ваша ситуация ненормальна (исходя из вашего убеждения, что вы должны заниматься сексом гораздо чаще, чем сейчас). Также нет ничего плохого в том, чтобы хотеть больше секса, чем вы практикуете сейчас (или больше, чем средний показатель по Великобритании). Данные исследования NATSAL показывают, что более 50 % женщин (доля мужчин еще выше) хотели бы иметь больше секса, чем в настоящее время, но связано ли это с опасением людей, что частота секса в их жизни не соответствует предполагаемой норме, или они действительно недовольны нынешним количеством секса, – этого мы не знаем.

Желаемая и реальная частота секса – это, конечно же, разные вещи. Как вы узна́ете из этой книги, существует множество факторов, влияющих на наше представление о сексе и на сексуальное поведение. Аналогично, частота секса и качество секса – не одно и то же. Для качества секса огромное значение имеет желание. В чатах о сексе в соцсетях люди чаще всего обсуждают, сколько у них было контактов и удалось ли им «пройти до конца» (т. е. совершить проникновение), и очень редко пишут о том, насколько этот секс оказался взаимно приятным или даже расширил их жизненный опыт. А ведь это важно. С одной стороны, есть люди, которые, занимаясь нечастым, но «жизнеутверждающим» сексом, считают, что их половая жизнь не достигает определенных стандартов; с другой стороны, мы знаем, что частый, но неудовлетворительный секс, как правило, наносит вред желанию и вовсе не является той целью, к которой стоит стремиться.

Сексуальное удовлетворение и проблемы

Программа NATSAL была создана группой женщин-ученых, работавших в области здравоохранения, социологии и эпидемиологии. Она задумывалась как ответ на начавшуюся в Великобритании в конце 1980-х годов эпидемию ВИЧ, когда стало ясно, что борьба с вирусом путем сокращения уровня заражения невозможна без четкого представления о типах секса, характерных для населения Великобритании. С тех пор команда NATSAL выполняла грандиозную работу каждые десять лет. Впервые результаты обследования были опубликованы в 1990–1991 годах, затем в 1999–2001 годах, а в последний раз – в 2010–2012 годах. На момент выхода этой книги в печать NATSAL-4 находится на стадии разработки. За прошедшие годы опросник NATSAL был существенно расширен и теперь включает в себя вопросы о сексуальной функции, а также об инфекциях, передающихся половым путем (ИППП), и о сексуальном поведении.

Благодаря исследованию NATSAL-3 удалось раскрыть важную информацию о сексуальной жизни британцев. В частности, высоким оказался процент людей, сообщающих о сексуальных проблемах. Чуть более половины женщин (51 %) и 42 % мужчин рассказали о сексуальных проблемах, которые они испытывали на протяжении трех или более месяцев в последнем прожитом ими году: отсутствие интереса к сексу, отсутствие удовольствия от секса, трудности с достижением оргазма, проблемы с эрекцией. Проблемы наблюдались в разных возрастных группах. Чтобы получить широкую картину, по всей стране было опрошено 15 000 взрослых в возрасте от 16 до 74 лет, они представляли различные географические регионы и демографические группы. Примерно половина из них сообщили, что в их сексуальной жизни что-то идет не так, как они хотели бы. Это поразительно большой процент, однако он сопоставим с данными аналогичных исследований, проведенных в США, Австралии и в других странах Европы (показатели в незападных странах еще выше), поэтому результаты в равной степени удивительны и ожидаемы.

В исследовании NATSAL-3 людей спрашивали о том, как работает их тело в сексуальном плане, как они воспринимают свою сексуальную жизнь и как обстоят дела с их сексуальными отношениями. Обнаружилось, что затруднения в сексе были связаны с депрессией и плохим состоянием здоровья, с проблемами в отношениях и с тем, что респондентам нелегко говорить о сексе со своим партнером. Когда их спросили, испытывали ли они сексуальные проблемы в течение трех и более месяцев в предшествующем году, 34 % британских женщин сообщили об отсутствии интереса к сексу, 16 % – о трудностях с оргазмом, 13 % – о сухости во влагалище, а еще 12 % пожаловались на отсутствие удовольствия от секса. Хотя в этой книге мы не рассматриваем мужской сексуальный опыт, вы удивитесь, узнав, что отсутствие интереса к сексу является самой распространенной проблемой и для мужчин (чуть менее 15 %) – это ломает распространенный миф о том, что мужчина всегда хочет секса или всегда готов к нему. Как выяснилось, боязнь преждевременной эякуляции у мужчин и тревожность во время секса у женщин снижается с возрастом, что, вероятно, отражает растущую сексуальную уверенность на протяжении человеческой жизни.

Рассмотрим эту статистику. 51 % женщин сообщают о сексуальных проблемах. Треть женщин утверждает, что в предыдущем году на протяжении значительного времени у них отсутствовал интерес к сексу. Эти цифры меня не удивляют: в моей клинике полно пациенток, обеспокоенных своим желанием, а отсутствие интереса к сексу является самой распространенной причиной, по которой люди обращаются за сексуальной терапией. Но какие выводы можно сделать из этих данных? Возьмите ваш круг друзей, коллег по работе или пассажиров, которые сейчас сидят рядом с вами в автобусе, метро, электричке. Половина этих женщин недовольны сексом, а для чуть более, чем 3 из 10, это связано с тем, насколько они (не) желают секса. Вот так обстоит дело с сексуальной жизнью у нас в Великобритании. Неудивительно, что были разработаны такие препараты, как флибансерин, обещающие «быстрое решение» проблемы. Также не приходится удивляться, что терапевтические кабинеты, подобные моему, заполняются парами, доведенными до отчаяния в попытках решить эту «проблему» в своих отношениях.

Однако важно отметить, что существует разница между сексуальной проблемой и чувством огорчения, которое она вызывает. Из всех женщин, сообщивших об отсутствии интереса к сексу, о боли или затруднениях с оргазмом, только 29 % сочли свою проблему удручающей. Это говорит о том, что значительное число женщин, сообщающих о сексуальных проблемах, вполне справляются с ними и не склонны считать неполадки в своей сексуальной жизни реальной жизненной трудностью; возможно, они нашли способ, как их обойти.

Влияние секса на отношения

Возможно, вы спросите, почему это важно. Ведь секс – это просто секс, верно? Это некое легкомысленное хобби, которым мы занимаемся, чтобы развлечься, а вовсе не вопрос жизни и смерти. Скажу вам, что это не совсем так. Для нас, людей, секс важнее, чем мы полагаем. Согласно данным исследований, люди считают счастливую сексуальную жизнь более важной, чем достойный доход или наличие общих интересов с партнером. Я бы сказала, что мы не придаем сексу должного значения отчасти потому, что не понимаем, какую функцию он выполняет в нашей жизни и в отношениях. Пока же обратимся к фактам. Что нам известно о влиянии сексуальной неудовлетворенности на жизнь людей? И еще: если в нашей сексуальной жизни все хорошо, влияет ли это на то, насколько мы счастливы?

Как показывают исследования, после секса у пар чаще улучшается настроение и удовлетворенность отношениями в тот же день, а также в следующие день-два. Есть основания полагать, что сексуальное удовлетворение более важно для удовлетворенности отношениями, чем обратная зависимость, когда удовлетворенность отношениями влечет за собой хороший секс – я вижу много свидетельств тому в своей клинической практике. Да, существует связь между неудовлетворенностью в отношениях и трудностями в сексе – вполне понятно, что вероятность хорошего секса снижается, если вы рассержены либо ощущаете отстраненность или неуважение со стороны партнера. Но я наблюдаю много пар, где все наоборот. Они описывают прекрасные отношения между собой, и единственное, что в этих отношениях работает плохо – это секс. Может быть, какое-то время они не обращали на это особого внимания, смирившись с тем, что секс – это просто один из элементов их отношений, где не все идет так же гладко, как в остальных сферах. Но со временем проблема стала заботить одного из них или обоих, и они пришли ко мне с вопросом: возможно ли одновременное существование хороших отношений и прекрасного секса или нужно признать, что секс – это та область, где они не смогут добиться больших высот? Я работала с парами, у которых все остальное в отношениях было отлично, однако неполадки с сексом со временем повлияли на их удовлетворенность отношениями и чувство уверенности.

Имеются убедительные доказательства того, что хорошая сексуальная жизнь связана с удовлетворенностью и стабильностью в отношениях; пары, поддерживающие желание, более довольны своими отношениями. Таким образом, как бы нам ни хотелось считать секс всего лишь забавным развлечением, есть несколько вполне определенных причин, которые заставят нас пересмотреть наше отношение к нему, если мы хотим сохранить длительные и счастливые отношения. Многочисленные исследования подтверждают отрицательное влияние несчастливой сексуальной жизни на психологию человека и отношения в паре. Мы знаем, что, помимо прочего, сексуальные проблемы связаны с ухудшением качества отношений, с мыслями о неверности и снижением личного благополучия. Когда женщины испытывают беспокойство по поводу своего сексуального желания, они обычно жалуются на свое эмоциональное здоровье, самооценку и отношения с партнером, причем они опасаются ухудшения отношений, если проблема не будет решена. По существу, секс (хороший секс) благотворно влияет на наше настроение и на нашу сексуальную жизнь в целом. Неудовлетворенность сексом может привести пару к обиде и чувству разобщенности или подтолкнуть одного из партнеров или обоих к идее удовлетворить свои сексуальные потребности в другом месте.

Из этого правила есть два очевидных исключения. Первое – это асексуальность, т. е. такая сексуальная ориентация, когда человек не ощущает необходимости заниматься сексом с другим человеком. Быть асексуальным – это не то же самое, что не желать много секса или желать его лишь время от времени и, соответственно, беспокоиться об этом. Люди, которые считают себя асексуальными, не испытывают никакого беспокойства по поводу своего желания (точнее, его отсутствия), и их сексуальные предпочтения, как правило, не изменяются со временем (впрочем, здесь также возможна некоторая изменчивость – как и для человека любой другой сексуальной ориентации). Отсутствие секса в данном случае не приведет к таким последствиям для психологии личности и для отношений, о которых мы говорили выше, если только этот человек не состоял в отношениях с кем-то, кто настаивал на занятии сексом, и именно это стало проблемой в данной паре.

Второе исключение: негативные последствия, связанные с сексуальной неудовлетворенностью, не следует экстраполировать на ситуации взаимного согласия на воздержание или согласованного отказа от моногамии. В последнем случае один или оба партнера могут иметь и других сексуальных партнеров или вступать в другие сексуальные отношения, которые, возможно, лишь повысят уровень сексуального счастья внутри их пары. В своей статье 2016 года Эми Мьюз и Эмили Импетт подчеркивают, что «никакая другая область отношений не предполагает большей зависимости между партнерами, чем сфера сексуальности, учитывая, что большинство долговременных союзов являются моногамными и, следовательно, их члены не могут (или им не позволено) удовлетворять свои сексуальные потребности вне их нынешних отношений». Далее авторы объясняют: при неудовлетворенности в иной сфере отношений, например, в случае неспособности обсуждать с партнером проблемы, возникшие на работе, или при несовпадении интересов, эти потребности можно удовлетворить за счет других людей в семейном или более широком круге общения, однако в сфере секса – если вы моногамны – это невозможно.

Важно отметить, что отказ от моногамии по обоюдному согласию является эффективной и здоровой структурой отношений. Он позволяет людям делать такой выбор в сфере секса и отношений, который не возлагает всю ответственность за удовлетворение всех потребностей индивида на одного значимого «другого человека». Однако из-за социальных условностей и исторического контекста, о которых мы с вами говорили в первой главе, люди часто «оказываются» моногамными, но при этом нельзя сказать, что они намеренно выбрали моногамию как наиболее подходящую для них форму отношений. Скорее, они моногамны по умолчанию, как все. Я советую подумать об этой модели по отношению к себе. Вы решили быть моногамным, потому что моногамия подходит вам как нельзя лучше? Видите ли вы для себя в этой модели какие-либо недостатки, подобные упомянутым выше? Если бы вы узнали, что согласованный отказ от моногамии популярен и востребован в обществе ничуть не меньше, есть ли вероятность, что вы захотите попробовать такую форму отношений?

Что нас беспокоит?

Несколько исследований показали, что женщины с сексуальными проблемами, такими как жалобы на слабость желания или трудности с оргазмом, больше озабочены значением этих проблем для своего партнера, чем для себя. Это явление особенно интересно, когда мы рассматриваем его в политическом контексте гендерного равенства, о котором упоминалось в главе 1. Почему мы пытаемся определить, что такое хорошая сексуальная жизнь, основываясь на удовлетворении кого-то другого, при том, что нам отказывают в праве на аналогичное отношение со стороны этого «другого»?

Мы также знаем, что женщины, как правило, тем больше беспокоятся о сексуальных затруднениях, чем «серьезнее» они их считают (не путать с реальной степенью серьезности проблемы), и это, конечно, связано с тем, как, по нашему мнению, должна происходить наша сексуальная жизнь, особенно если речь идет о желании.

В основном нас беспокоит то, что мы собой представляем в сексуальном плане (ведь это часто не соответствует нашим понятиям о «норме»), и, кроме того, мы чаще обеспокоены тем, как наша сексуальность отражается на партнере, чем ее влиянием на себя.

Каким образом желание изменяется в отношениях с течением времени?

Наше самоощущение в сексуальных отношениях проходит несколько этапов развития, начиная с фазы увлечения и страсти. Эта стадия характеризуется желанием постоянно находиться рядом друг с другом, вожделением и навязчивыми мыслями. За нею следует стадия большей эмоциональной близости и «любви-обязательства», когда дистанцирование от предмета страсти переносится легче. Важно отметить, что, как правило, люди испытывают более высокий уровень желания заниматься сексом на ранних стадиях отношений. По мере развития фазы «любви-обязательства» (примерно через один-два года) уровень желания, как правило, уменьшается.

Мои пациентки часто возлагают вину за снижение желания на самих себя. Типичный пример – Анна, она описала ситуацию так же, как и многие другие женщины до нее: «Сначала все хорошо, мне очень хочется секса, но потом, через некоторое время, секс становится рутиной. Должно быть, проблема во мне, потому что так происходило во всех долгосрочных отношениях, которые у меня были». Если бы я получала по фунту стерлингов за каждую женщину, которая приходила ко мне на консультацию, жалуясь на то, что ее нынешняя сексуальная жизнь совсем не похожа то, что было в непродолжительном начальном периоде отношений, и обвиняла в этом свое «неправильное» сексуальное влечение, я бы неплохо обогатилась. Как было бы замечательно, если б нам сразу объяснили, что это нормально и никаких проблем с нами и с нашими отношениями на самом деле нет!

Есть два важных аспекта, которые следует учитывать при изменении модели отношений с течением времени. Во-первых, хотя снижение желания спустя несколько первых месяцев или год является обычным явлением для многих пар, это снижение вовсе не обязательно приводит к сексуальной неудовлетворенности или недовольству отношениями. Во-вторых, снижение желания в ходе отношений характерно не для всех пар; хотя уменьшение желания действительно связано с длительностью отношений, это не означает, что время – это ключевой фактор, вызывающий спад. Существуют и другие факторы, которые могут повлиять на процесс на протяжении отношений, например, предсказуемость, соблюдение справедливости/разделения труда, количество времени, проведенного вместе, наличие детей, слишком большая или слишком малая степень близости. В числе виновников могут оказаться они все – об этом вы прочитаете в главе 5. Хорошая новость заключается в том, что каждую из этих сфер вы можете развивать, внося позитивные изменения – если, конечно, пожелаете. Вполне вероятно, что пары, у которых желание со временем не угасает, знают, как надо заботиться об этих сторонах своих отношений, или же делают это инстинктивно – и вы можете делать то же самое. Здесь важно подчеркнуть следующее: мы начинаем верить в то, что закономерные изменения непременно приведут к ухудшению сексуальной жизни и неизбежному упадку, и поэтому просто отказываемся от стремления к хорошему сексу. Запомните: снижение сексуального удовлетворения в долгосрочных отношениях вовсе не предопределено.

На этом этапе стоит отметить, что для желания важно физическое влечение. Некоторые исследования позволяют предположить, что более сильное влечение к партнеру в начале отношений является защитным фактором для желания в дальнейшем. Хочу также отметить, что изменения в динамике отношений могут привести к изменению влечения (в любом направлении); кроме того, когда, после некоторого перерыва, партнеры заново обнаруживают друг в друге сексуальность, это также может сказаться на желании. Оба эти явления мы рассмотрим в главе 5. Когда я провожу секс-терапию, то замечаю, что людям порой трудно оценить, чувствуют ли они еще влечение к своему партнеру, в то время как секс идет не так, как им хотелось бы. Это не обязательно означает, что их более не привлекает их партнер, скорее – они просто перестали смотреть на своего партнера таким образом. По моему опыту, бывает полезно вновь вернуться к вопросу о влечении позже, когда произойдут изменения, которые переместят сексуальные отношения на новую территорию.

Следует ожидать, что на протяжении отношений наша сексуальная жизнь и желание будут сталкиваться с различными проблемами. Изменения могут происходить с разной скоростью у каждого из партнеров, поэтому нужно быть готовыми к расхождениям, которые надо научиться обсуждать. Данные NATSAL-3 показали, что различия в степени желания в парах встречаются весьма часто: приблизительно один человек из четырех сообщает о разнице в желании секса у себя и у партнера. Другие исследователи предположили, что в сексуальных отношениях несовпадение уровня желания следует считать неизбежным. Аналогичным образом, содержание желания также изменяется с развитием отношений, и парам часто приходится разбираться, чтобы понять, что именно им нравится в сексе и как часто им нравится это делать. Ключевой момент здесь следующий: хорошая сексуальная жизнь не означает, что вы должны вечно зависать на одной и той же странице или желать такого же объема секса, как и ваш партнер. Главное – успех, с которым вы преодолеваете эти различия.

Мужчины не марсиане

Мы всегда полагали, что мужчины хотят больше секса, чем женщины, но это не всегда подтверждается исследованиями. Все зависит от того, как измерять желание: при измерении определенных типов желания мы видим между мужчинами и женщинами больше сходства, чем различий. Кроме того, наши ожидания относительно мужчин, женщин и желания формируются в процессе считывания социальной информации. Поэтому, когда мужчины сообщают о более высоком уровне желания, чем женщины, вполне вероятно, что это частично связано с выражением гендерных норм: мужчинам так положено – так же, как женщинам положено не выражать сильного желания. От мужчин традиционно ожидают, что они должны часто и произвольно желать секса и всегда быть к нему готовыми – и это ожидание влияет на них негативно. У многих мужчин есть опасения, что они недостаточно желают секса (если вы помните, по данным NATSAL, это 15 % мужчин).

Правда состоит в том, что гендерные ожидания, предъявляемые к поведению мужчин и женщин, весьма сильны, а ведь мы (женщины и мужчины) во многих отношениях не так уж сильно отличаемся друг от друга, как нас заставляют в это верить. Да, андрогены (такие, как тестостерон) играют важную роль в сексуальном желании, и, да, у мужчин, как правило, более высокий уровень андрогенов, чем у женщин (хотя разница не так велика, как вы думаете). При этом нельзя сказать, что уровень тестостерона у женщин с высоким и с низким желанием сильно отличается, поэтому неверно указывать на гормоны как на единственную причину. Как вы узнаете позже, хотя желание частично зависит от биологических процессов, оно в значительной степени является психологическим фактором, который подкреплен физиологией, а не наоборот.

Хочу сделать еще одно важное замечание, пока мы не ушли далеко от темы гендера. Гендер – это социальная концепция, и по ключевым признакам того, как биологический пол и гендер проявляются в людях (гормоны, нейробиология, хромосомы, гениталии, социальное проявление пола), не всегда можно четко определить человека в двоичной гендерной системе (например, есть люди, которые являются интерсексуалами^[11]). Это означает, что в науке не так-то легко провести отчетливую границу между категориями «мужской» и «женский». Как бы вам ни было трудно свыкнуться с этой мыслью, наши социальные категории «мужчина» и «женщина» представляют собой скорее принятые в обществе условные обозначения, а не научный факт.

Внутри групп людей, которые считают себя мужчинами или женщинами, существует множество вариаций, и, следовательно, когда речь идет о проявлении пола и желания на разных уровнях, мы находим между мужчинами и женщинами много общего. Одна из проблем, тем не менее, заключается в том, что наше социальное соглашение об использовании бинарного гендера настолько укоренилось, что большинство исследований секса проводится с «мужчинами» и «женщинами». Поэтому в этой книге и мне приходится строить свое повествование на понятии о строгой двоичности гендера, хотя теперь мы уже знаем, что понятие это весьма условно.

Как упоминалось выше, одно из интересных различий между характером изменения желания в долгосрочных отношениях у мужчин и у женщин связано с длительностью отношений. Желание женщин по отношению к одному и тому же партнеру с большей вероятностью снижается, в то время как мужчины с большей вероятностью сохраняют чувство желания к одному и тому же партнеру на протяжении многих лет. Проблему требования моногамии от женщин красноречиво описала Венсди Мартин^[12]. Мартин опирается на данные антропологии, истории и сексологии, чтобы доказать, что женское желание не является моногамным от природы, но в западной культуре оно ограничено социально-политическим климатом. Концепция долгосрочной сексуальной замкнутости, сдерживающей женское желание, была исследована и описана и другими учеными, и, разумеется, сексология рассматривает трудности, с которыми сталкиваются многие женщины, стараясь поддерживать желание в длительных моногамных отношениях.

Приведу еще один интересный факт о сексуальном удовлетворении и гендере из Глобального исследования сексуального поведения и отношения к сексу (2005 год). Различия в сексуальном удовлетворении между мужчинами и женщинами более значительны в странах с меньшим гендерным равенством. Это подчеркивает, насколько важно учитывать политические и социальные условия, в которых живут женщины, когда речь идет о сексе, как это предлагается в проекте The New View Campaign^[13].

Возможно, я сейчас выскажу очевидную мысль: желание женщин страдает, если у них нет безопасности, свободы действий, самостоятельности и равенства в удовольствии.

Правильное количество желания – это сколько?

Ранее я упоминала, что частота секса не всегда совпадает с частотой желания. Бывает, что люди занимаются сексом, когда они этого не хотят, а иногда, наоборот, им не удается заниматься сексом, когда желание есть. Итак, что нам известно о том, как часто женщины желают секса? Когда во время исследований женщин спрашивают об уровне их сексуального желания, ответы довольно большой части опрашиваемых распределяются между отметками «никогда» и «один или два раза в месяц». Подобные исследования чрезвычайно важны для понимания того, что не желать секса спонтанно – это нормально для многих женщин. Кроме того, такие данные подкрепляют некоторые новые представления о природе женского желания в долгосрочных отношениях – о них вы узнаете в последующих главах.

Но вот что интересно: при измерении желания мы сталкиваемся с концептуальными проблемами, которые затрудняют наше понимание того, что же является «нормальным». Во-первых, мы уже отошли от понимания секса как влечения, которое считалось неотъемлемым и неизменяемым свойством каждого человека. Теперь-то мы понимаем, что наше желание никогда не бывает статичным; следует помнить, что мы измеряем его только в данный, конкретный момент. Во-вторых, мы знаем, что желание зависит от контекста, и поэтому, когда мы расспрашиваем человека, мы узнаем не об уровне желания, свойственном этому респонденту вообще, а о его желании в данный момент в конкретном контексте. Оно может проявиться совершенно по-другому на следующей неделе, если обстоятельства изменятся.

Последняя проблема заключается в следующем. Нам уже известно, что женское желание лучше всего работает при стимулировании, а не просто «на ровном месте». Поэтому, когда прежде в исследованиях гендерных различий в желаниях спрашивали: «Как часто вы думаете о сексе / желаете секса / инициируете секс?», то измеряли «неправильный тип» желания женщины. Трудно измерить женское желание, не вызвав его сначала. Многие женщины скажут, что они никогда не думают о сексе или не желают его (ну, может быть – один-два раза в месяц), но если бы вы переместили этих же женщин в какой-нибудь райский уголок, избавив их от ежедневного стресса и организовав целую неделю беззаботного флирта в обществе харизматичного Идриса Эльбы^[14], то услышали бы, что они думают о сексе и желают секса несколько раз в день…

Итак, при том, что женщины во время опросов сообщают, что никогда не думают о сексе или думают о нем редко, в сексопатологии отсутствует норма, определяющая «правильный» уровень сексуального влечения. Удивительно, правда? В какой еще области науки нет нормы? Существуют же нормы роста, нормы интеллекта, нормы того, сколько времени требуется мужчинам, чтобы кончить, и т. д. Все это легко описать с помощью кривой в форме колокола: среднее значение будет посередине, а показатели большинства людей впишутся в график по обеим сторонам от центральной оси. С желанием не так. Определить норму желания невозможно, так как разброс слишком велик – даже если речь идет об одном человеке – и, кроме того, желание слишком зависит от конкретной ситуации. По сути, желание зависит от всего, что происходит вокруг. Желание у разных людей, в разных отношениях и даже у одного человека, но в разные дни, может существенно различаться.

Именно по этой причине в новом (значительно улучшенном) определении «Расстройство женского сексуального интереса/возбуждения у женщин», которое в пятом издании «Диагностического руководства» заменило диагноз «Гипоактивное (низкое) желание», о чем мы говорили ранее, нет критериев частоты желания. Кроме того, теперь предлагается оценивать сексуальный интерес как реакцию на «адекватные триггеры» желания. Одним из критериев для постановки такого диагноза является беспокойство пациентки по этому поводу. Действительно: кого волнует, что у вас нет интереса к сексу, если это не волнует лично вас? Кроме того, таким образом удается избежать патологизации асексуальности. Такое изменение диагностических критериев важно. И все же в подобной трактовке желания будет оставаться что-то от «уловки-22»^[15], пока мы – как общество – не достигнем его более глубокого понимания. Мы огорчаемся от того, что наше желание не является «нормальным» (при том, что норма нам неизвестна); вероятно, мы полагаем, что «норма» – это желание, возникающее спонтанно (мы – опять-таки как общество – пока не привыкли говорить про «адекватные триггеры» или «ответное желание», рассуждая о «низком сексуальном влечении»). Таким образом, в некотором смысле мы соответствуем критериям расстройства, по меньшей мере, в том, что не знаем, как работает желание.

Моя точка зрения такова: женщины будут продолжать сокрушаться по поводу недостаточного желания, оценивая свою ситуацию по совершенно нереальным стандартам (тогда как причиной их огорчения вовсе не обязательно является проблема именно с желанием) до тех пор, пока популярная культура не догонит научное понимание того, как действует женское желание. Именно это соображение послужило одним из мотивов для написания моей книги. Если я помогу женщинам понять, как работает их желание, чего от него можно ожидать, как сохранить его в отношениях, то это изменит жизнь многих женщин, которые обеспокоены тем, что их желание не соответствует стандартам.

Мне хотелось бы, чтобы из этой главы вы усвоили две вещи. Во-первых, сексуальная жизнь в Великобритании, по крайней мере, на бумаге, не способна пройти тест на соответствие своим же собственным правилам. Столь широко распространенные неудовлетворенность и озабоченность оказывают огромное влияние на психологию людей и отношения между ними. Во-вторых, поскольку эти трудности повсеместны, они, скорее, являются проблемой общепринятых понятий о сексе, а не проблемой, коренящейся в нас самих или в наших отношениях. Главное – это разрыв между царящими в обществе представлениями о сексе (и, соответственно, нашими ожиданиями) и реальным положением дел. Последующие главы должны помочь вам понять, как мы (общество) оказались в этой ловушке и, что еще важнее, как нам из нее выбраться.

Глава 3
Пробелы в основах

Пробелы в наших знаниях

Если ваше сексуальное образование не сильно отличалось от моего, его основными пунктами, вероятно, были следующие: не забеременеть, не заболеть ИППП, а лучше всего – вообще избегать секса. Более того, если вы ходили в очень религиозную школу (как я), вы, вероятно, усвоили некоторые другие бесполезные ценности, например: «аборты делают только плохие женщины» или «контрацепция – это грех». Что ж, это прямо-таки прямой путь к сексуальному удовольствию…

Фактически у многих из нас раннее половое воспитание являлось мешаниной из запугивания, упреков и разговоров о надвигающейся катастрофе. Мало того, что почти не встречалось позитивных упоминаний о сексе – о множестве его положительных аспектов, но и нейтральных разговоров тоже было немного: о том, что секс – это, в общем-то, нормально. Во главе угла находился «секс-негатив», и его эффект усиливался отсутствием темы секса в семье. От наших родителей мы не получали даже намека на информацию о сексе; взрослые, с выражением неловкости на лице, в определенный момент выключали телевизоры – и все. Многим из нас этот бесполезный опыт (точнее, отсутствие опыта) испортил сексуальную жизнь с самого начала: мы отправились в путешествие, будучи зацикленными на том, чтобы избежать всего, что могло пойти «не так». При этом мы не имели ни малейшего понятия о том, как же это выглядит, когда дело идет «так». Особенно это касается девушек и женщин. Наше знакомство с сексом начиналось с таких формулировок: «это опасно», «вы не должны этого делать», «хорошие девушки этим не занимаются» и, наконец, «вы испортите свою репутацию». Если же в подростковом возрасте или в ранней юности вы не заявляли о своей гетеросексуальности, то получали за это дополнительный бонус: «и вы сами, и ваши мысли о сексе ненормальны».

Способ получения информации о сексе и ее характер формирует наше восприятие. Многие женщины психологически до сих пор находятся в плену первоначально представленной им концепции секса как чего-то постыдного, грязного и недостойного восхищения. Нас запрограммировали обращать внимание во время секса на всевозможные срывы и недостатки, а не на достоинства. Мы привыкли игнорировать удовольствие, по которому как раз и можно судить, насколько хорошо все было. Вместо этого в качестве индикаторов «хорошего секса» нас приучили искать признаки того, что «все прошло как надо» и «по мнению партнера, я была в норме». Во второй части книги вы увидите, насколько глубоко эти впитанные в юности идеи внедрились в наши умы, отношения и в общество в целом и как они влияют на нашу сексуальную жизнь здесь и сейчас. Именно от этого я хотела бы вас избавить, чтобы помочь вам найти свой путь к отличной сексуальной жизни.

Возможно, ваш опыт был несколько иным: в вашем доме о сексе говорили свободно и легко, тел не стеснялись, а как только вы сообщили родителям о своей сексуальной активности, они с радостью предложили вам противозачаточную таблетку. Надеюсь, что это было так. Исследования показали, что молодые люди, «сексуальная компетентность» которых выше, имеют, как правило, более позитивный интимный опыт и откладывают свой первый сексуальный контакт. Важно отметить, что положительные впечатления от полового воспитания в юности обусловливают более качественную сексуальную жизнь в дальнейшем. «Сексуальная компетентность» – это термин, который впервые был выдвинут в статье Кей Веллингс и ее соавторов в 2001 году, чтобы уйти от представления о возрасте как о маркере готовности к первому сексуальному опыту. Во-первых, возраст – понятие ненадежное (два 16-летних подростка могут быть очень разными), а во-вторых, социальные определения «возраста согласия» субъективны и меняются с течением времени. Веллингс и ее коллеги предположили, что было бы полезно отказаться от определений и исследований «раннего секса», основанных только на возрасте, и перейти к определениям сроков сексуального дебюта, которые лучше согласуются с холистическими концепциями сексуального здоровья и благополучия. С этой целью они определили «сексуальную компетентность» как способность самостоятельно принимать решение о сексе (например, потому, что вы так захотели, а не под давлением мнения сверстников), который будет происходить в условиях взаимного согласия, «правильно» выбранной ситуации и адекватной защиты от ИППП и нежелательной беременности.

Насколько позитивным было ваше половое воспитание?

Теперь мы знаем, что мы – как общество в целом, как родители или воспитатели молодых людей – должны стремиться не только к нейтральному информированию сексе, но и к позитивному. Да, это замечательно, если вы не взрываетесь в ответ на сообщение юноши или девушки о том, что они сексуально активны, и даже помогаете им продумать варианты поведения в отношении их сексуального здоровья; это куда лучше, чем тот негативный опыт, который был у многих из нас. Но будет просто прекрасно, если в открытых, откровенных беседах вы отдадите должное сексу и удовольствию от него, объясните, как работать со своим телом и с отношениями, чтобы извлечь максимум пользы. Представьте только, какое место занимал бы секс в вашей жизни сегодня, если бы вам иначе рассказали о нем, когда вы были ребенком или подростком. Если бы вам сообщили, что мастурбация – это замечательно, что секс – отличная штука (когда для него правильно выбрано время); если б вы узнали о роли клитора в получении удовольствия, о важности уважения и согласия со стороны партнера… Если бы вас подготовили к тому, что секс – это нечто прекрасное, а не опасное и аморальное…

Многим из нас приходится прилагать большие усилия, чтобы компенсировать ущерб, который нанес нашей взрослой сексуальной жизни этот полученный в юности негатив. Мы, уже будучи взрослыми, можем отказаться от подобных негативных идей и понять, что имеем право на хороший секс, что он благотворно влияет на работу нашего организма. Что для этого нужно? Во-первых, собирать всю позитивную информацию о сексе и, во-вторых, вовремя заметить присутствие в нашем сознании негативных мыслей о сексе и – сразу же их отвергнуть. Это действительно возможно, и позже я расскажу вам, как это сделать. Кроме того, многие из нас являются родителями или опекунами детей и подростков, значимыми членами их семьи или примерами для подражания. Так вот: у нас есть прекрасная возможность изменить ситуацию для следующего поколения. Как мы узнали из предыдущей главы, польза от хорошего секса для качества жизни и достижения удовлетворенности в отношениях не вызывает сомнений, но хороший секс может оказаться труднодостижимым, если у человека заложено отрицательное отношение к нему как к явлению. Если вы хоть в какой-то степени можете повлиять на половое воспитание ребенка или подростка, я призываю вас подумать о том, насколько важно для его будущей взрослой сексуальной жизни усвоить следующие правила:

• Знать правильные слова для обозначения своих гениталий и не стыдиться произносить их с самого раннего возраста.

• Знать, что мое тело может доставлять мне удовольствие (а также каким образом оно может это делать) и что это – замечательно.

• Понимать, что мое тело принадлежит мне и я могу делать с ним все, что мне угодно, в том числе говорить «нет» другим (то есть дядя Боб не может заставить меня обниматься с ним только потому, что он хочет этого).

• Понимать, что разнообразие сексуального и гендерного самовыражения – это вполне нормально; не считать свою сексуальную идентичность предопределенной (иначе говоря, цисгендерной – то есть когда мой пол определен уже при рождении); не считать себя заведомо гетеросексуальным.

• Знать, что такое секс, а также понимать, чем он не является; знать, каким он может быть удивительным (понимая при этом, что секс – это не только про любовь и обязательства).

• Понимать разницу между порнографией и реальной сексуальной жизнью.

• Знать, какие средства существуют, чтобы избежать беременности и ИППП, и что при соответствующих мерах защиты секса не нужно бояться.

Конечно, важно, чтобы в школьную программу включались хорошие курсы по вопросам секса и отношений; за один лишь последний год в Великобритании удалось добиться больших успехов в этой области. Но я твердо верю, что ответственность за половое воспитание лежит прежде всего на родителях и опекунах, а не только на школах. Хорошее половое воспитание – проект длиною в жизнь: в детстве это необходимые беседы о теле, гендере, о личном согласии и личных границах, а во взрослом возрасте – о порнографии и контрацепции. Половое воспитание достигает успеха, когда оно является холистическим, последовательным, содержательным, включает систематические беседы и примеры. Существуют посвященные этой теме странички в соцсетях и веб-сайты (например, инстаграм и веб-сайт «секс-позитивных семей»^[16]), которые предлагают методическую помощь и ресурсы в помощь родителям или другим лицам, на чьем попечении находятся дети и которые сами никогда не получали такого образования, а теперь прилагают огромные усилия, чтобы узнать, что в данной области приемлемо, как это организовать и о чем, собственно, надо говорить. Если вы тоже хотите узнать об этом побольше, разберитесь в этом вопросе, помня о влиянии, которое вы можете оказать на будущую сексуальную жизнь детей, на их удовлетворенность отношениями, закладывая у них прочную основу позитивного отношения к сексу.

Анатомия и удовольствие

Для женщин (а также для трансгендеров и небинарных людей с клиторами) клитор является источником сексуального удовольствия; у него есть структура и нервные окончания, аналогичные пенису. Мы не очень-то хорошо знакомы с этим участком нашего тела: нам, как правило, не рассказывают о нем в семье или в школе, поэтому многие удивляются, когда узнаю́т, что кончик клитора (головка размером с горошину, которую можно увидеть под клиторальным капюшоном) является лишь верхушкой айсберга. Фактическая длина клитора под кожей составляет примерно 9 см, ширина – 6 см, а его строение выглядит примерно так:

ПОЛНОЕ СТРОЕНИЕ КЛИТОРА

По своей структуре и функции клитор похож на пенис: он наполняется кровью при возбуждении и является основным источником сексуального удовольствия при стимуляции. Его единственная функция – доставлять удовольствие.

Вас может удивить тот факт, что строение клитора было изучено и описано, как полагают, только в 2005 году, уже после того, как были найдены лекарства, которые позволяют не умереть от ВИЧ, и определены все гены в геноме человека. Однако вы будете шокированы, узнав, что полное строение клитора на самом деле открыл еще в 1844 году немецкий анатом Георг Людвиг Кобельт; просто научное сообщество решило не включать это открытие в большинство анатомических атласов, учебников по анатомии или схем женского таза в течение следующих полутора столетий. Марк Блехнер^[17] написал отличную статью об этом: как это возможно, спрашивает он, что строение клитора неоднократно описывали, а затем снова забывали – и так на протяжении более чем ста лет? Он также пишет о том, что, возможно, не случайно большинство анатомов были мужчинами – что перекликается с нашими замечаниями в главе 1 о предвзятости мужчин в сексологии.

Итак, полное строение клитора вновь всплыло в 2005 году – когда хирург Хелен О’Коннелл и ее коллеги представили его МРТ-изображение; с тех пор клитору стали уделять больше внимания, чем прежде. Все-таки поразительно, что люди, умеющие создавать трехмерную анимацию, делать 3D-визуализацию ювелирных изделий, предметов искусства и даже маскарадных костюмов (потрясающе!), удивляются, увидев 3D-модель клитора, причем как женщины, так и их партнеры. Учитывая его огромную роль в получении удовольствия, парадоксально, что его так часто исключают из обсуждения женской анатомии в пользу других наших половых органов, таких как влагалище, матка и яичники. В разговоре о сексуальной анатомии женщины, по сути, предпочтение отдают тем органам, которые могут сделать женщину полезной для кого-то другого или являются источником какой-либо проблемы. Так происходит, потому что наши познания строятся на неверной основе.

Возможно, если бы мастурбация была более популярной темой, мы бы лучше понимали роль клитора – во всем его величии в той ключевой роли, которую он должен играть в сексе, если мы говорим об удовольствии. Например, мы знаем, что большинство женщин, которые мастурбируют, делают это путем стимуляции клитора (пальцами, секс-игрушками, каким-либо предметом) – это наиболее надежный путь к оргазму, так как при этом стимулируется головка клитора, а также другие внутренние структуры, которые располагаются за ним. Кроме того, некоторые женщины дополнительно используют вагинальное проникновение, чтобы получить другие ощущения, и, поскольку луковицы и ножки клитора находятся по обе стороны от стенок влагалища, проникновение также стимулирует клитор, хотя и опосредованно. Очень немногие используют проникновение в качестве единственного акта мастурбации, без дополнительной стимуляции клитора (это практикуют менее 5 % женщин). Статистика того, что женщины делают в сексуальном плане, когда остаются наедине с собой, красноречиво говорит о том, что нужно женскому телу и на какие стимулы оно отзывается.

Разрыв в оргазме

Нигде гендерное неравенство не проявляется ярче, чем в наших представлениях об оргазме мужчины и женщины в процессе их совместного занятия сексом. По степени несправедливости этот феномен сравним с принципом неравной оплаты для мужчин и женщин, участвующих в одном и том же шоу, который когда-то практиковала BBC. Разрыв в понятиях об оргазме переводит эту проблему сексуального неравноправия в плоскость феминизма. Благодаря нескольким важным исследованиям, проведенным за последние два десятилетия, удалось выяснить следующие факты:

• Несмотря на то, что нам традиционно внушали, женские тела не «хитрее», чем мужские. Женщины и мужчины способны испытывать оргазм от мастурбации примерно на одинаковом уровне (более 95 % мужчин и женщин достигают таким образом оргазма всего за несколько минут).

• Когда женщины и мужчины занимаются сексом друг с другом, частота оргазма у мужчин, как правило, остается на уровне 95 %, а у женщин снижается до 65 %, причем женщины сообщают о гораздо более низких показателях для ситуаций случайного секса: только 18 % (удручающая цифра) женщин могут испытывать оргазм во время случайного секса.

• У женщин, имеющих половые контакты с женщинами, не наблюдается такого значительного снижения (уровень оргазма у женщины во время секса с женщиной составляет 85 %).

• Частота, с которой женщины достигают оргазма в одиночку или во время секса с другими женщинами, свидетельствует о том, что женщины обладают такой же оргастической способностью, что и мужчины.

• Напрашивается вывод: причина того, что женщины кончают реже, чем мужчины, при совместном занятии сексом, заключается не в особенностях сексуальности женщины или ее анатомии, не в ее способности к получению удовольствия, а в том, как происходит секс и чье удовольствие является при этом приоритетным.

Чтобы объяснить этот оргазмический разрыв, нам нужно понять, какие виды секса более всего связаны с сексуальным удовольствием и оргазмом у женщин и как они соотносятся с типами секса, которым обычно занимаются гетеросексуальные женщины.

Я уже упоминала, что сексуальной деятельностью номер один для достижения оргазма является мастурбация. Хотя некоторым (очень немногим) женщинам не всегда удается достичь оргазма в одиночку, большинство женщин гарантированно испытывают оргазм от мастурбации, даже если они не достигают его при других видах секса. Второе место занимает стимуляция клитора руками партнера, затем следует оральный секс и на последнем месте стоит проникающий вагинальный секс. Интересно, что для гетеросексуальных мужчин действия, «обычно» или «всегда» приводящие к оргазму, следуют в другом порядке. Проникающий секс стоит на первом месте, наряду с мастурбацией, и, в среднем, мужчины предпочитают проникающий секс любым другим половым актам, таким как принятие орального секса или стимуляция руками партнера. Несмотря на это гендерное различие в удовольствии, получаемом от проникающего секса, в сценариях гетеросексуального секса оно встречается гораздо чаще, чем в однополых отношениях. Одним из ключевых отличий в сексуальной жизни женщин, имеющих половые контакты с женщинами, является то, что для них характерна бо́льшая частота половых актов и их разнообразие: получение орального секса и стимуляции клитора наряду с проникающим сексом. Соответственно, у них чаще наблюдается оргазм (а также общее сексуальное удовлетворение), чем у женщин, имеющих половые контакты с мужчинами. Женщины, которые занимаются сексом друг с другом, испытывают оргазм в три раза чаще, чем гетеросексуальные женщины при сексе с партнером; множественный оргазм у них тоже случается чаще.

Снижение частоты оргазма у женщин при сексе с мужчинами объясняется тем, какой именно вид секса мужчины и женщины практикуют чаще всего, а не неспособностью женщин к оргазму. Вот что в этой ситуации меня удручает: женщины, у которых меньше оргазмов, склонны винить в этом себя, а не внешние факторы, т. е. тип секса, которым они занимаются, или влияние социальных норм. Но почему? А это как раз результат влияния общества на наши представления о «норме» и о сексуальных сценариях, согласно которым, как нам кажется, мы должны действовать.

«Сексуальные сценарии» – это созданные обществом нормы поведения во время секса. Как и прочие подобные им ложные идеи, они заставляют нас полагать, что женские оргазмы – недостижимая иллюзия, что сексуальное наслаждение мужчин более важно (особенно когда речь идет о случайном сексе) и что «настоящий секс» – это секс с проникновением во влагалище, так как он лучше всего соответствует мужской анатомии и является наиболее надежным путем к оргазму (не для женщины).

Хотя, безусловно, дело еще и в том, что не всем людям известно значение клитора для женского сексуального удовольствия или тот факт, что женщины редко испытывают оргазм только при вагинальном проникновении, без сочетания с другими видами секса. В тех случаях, когда женщины владеют этой информацией, у них отмечаются более высокие показатели оргазма от мастурбации, однако повышение показателей не касается секса с партнером-мужчиной.

Таким образом, разрыв в оргазме – это не только отсутствие знаний о том, что именно женщинам нравится в сексуальном плане; существует целый ряд других стереотипов поведения: не быть «слишком напористой», не ставить свое удовольствие на первый план, если оно как-то влияет на удовольствие партнера, не идти вопреки тому, чего от нас (как нам кажется) ожидают в сексе. Мы еще вернемся к сексуальным сценариям и их влиянию на нас в главе 4, но уже сейчас можно сказать, что согласие с «разрывом в оргазме» и придание первостепенного значения мужскому удовольствию в гетеросексуальном сексе со всей очевидностью свидетельствует о патриархате в действии.

При этом важно отметить вот что: если мы сейчас уберем гендерное неравенство (различная частота оргазма у женщин и мужчин), то это еще не все, поскольку оргазм – вовсе не единственный показатель хорошего секса. Есть много других позитивных моментов, связанных с отношениями, с эмоциональной и физической сферой, которые может принести секс, и мы должны к ним стремиться, включая их в наш сексуальный опыт. Тем не менее исследования показывают, что женщины более удовлетворены своей сексуальной жизнью и отношениями в целом, когда у них больше оргазмов. Поэтому, хотя нам не следует считать оргазмы единственной целью секса, мы не должны игнорировать их роль в общем сексуальном удовлетворении, особенно при наличии столь значительного разрыва между мужчинами и женщинами и учитывая то влияние, которое желание оказывает на удовольствие от секса.

«Поменяйте меня, а не мою сексуальную жизнь!»

Ко мне на прием часто приходят женщины, обеспокоенные тем, что не могут испытывать оргазм. Однако в процессе разговора нередко выясняется, что в действительности у них бывают оргазмы, но не от проникающего вагинального секса. Женщина объясняет, что может испытывать оргазм от мастурбации и/или от орального секса с партнером, но ей кажется, что этого недостаточно для нее или для ее партнера. Новость о том, что это нормально для женщин и что большинство женщин не могут получить оргазм от влагалищного проникновения, сначала приводит моих посетительниц в шок, но затем они успокаиваются. На самом деле большинство женщин не способно прийти к оргазму от одного только вагинального проникновения, без дополнительной прямой или косвенной стимуляции клитора.

Женщины принимают эту информацию, но затем спрашивают меня, как я могу помочь им измениться, чтобы они начали испытывать оргазм от вагинального секса. Я объясняю, что ожидать оргазма у женщины без стимуляции клитора – все равно что надеяться на мужской оргазм без прикосновения к пенису и без его стимуляции. Иногда я спрашиваю: как, по их мнению, отнесутся к этой идее мужчины? В ответ они могут немного посмеяться над нелепостью вопроса, но в основе непонимания лежит важная политическая тема – сексуальное удовольствие женщин. Как общество, мы все еще не считаем его таким же ценным, как и мужское. Мы, женщины, были бы рады получить удовольствие, но только если способ его достижения не мешает кому-то другому («кто-то другой» – это, как правило, мужчина, поскольку, как я знаю из моего клинического опыта, женщины, занимающиеся сексом с женщинами, не так зациклены на необходимости изменить свое тело для достижения вагинальных оргазмов). Представляете: в 2020 году женщины все еще ходят к сексологам в надежде найти способ обойти собственные анатомические потребности, чтобы угодить мужчине.

Олимпиада по оргазму

Как психологу, который работает с людьми, помогая им добиться такой сексуальной жизни, которую они хотят, мне совершенно неинтересны публикации в современных СМИ, посвященные поиску Святого Грааля женского удовольствия, например, такие статьи как «14 различных типов оргазма» или «Вперед, к женской эякуляции». Секс – это не соревнование, где ваше тело нужно тренировать, чтобы добиваться все больших результатов. Удовольствие – это удовольствие, оргазмы – это оргазмы, и кого волнует, как мы их достигаем, если мы обладаем знаниями о себе, которые ведут нас к заветной цели. Когда речь идет о сексуальном удовлетворении, предложения овладеть различными типами оргазмов или научиться получать удовольствие от стимуляции «эрогенной точки внутри вагины» совершенно не помогут. Да, конечно, исследуйте свое тело так, как вам нравится, и в процессе узнавайте о себе что-то новое. Это, безусловно, важно. Но хороший секс – это гораздо больше, чем просто техника, и намного больше, чем физический акт. По этой причине вы не найдете в этой книге «практического руководства», советов или описания определенных приемов – все они упускают то, что действительно важно: как вы относитесь к своему телу, своему полу, своим отношениям и к себе как сексуальному существу и как это способствует или препятствует вашей сексуальной жизни. Именно эти вещи делают секс благодатным, а сексуальное желание и удовлетворение – продолжительными.

Пробелы в языке

Еще одна проблема, с которой мы сталкиваемся при осмыслении секса, заключается в неточности языка, который мы используем для описания женских гениталий. Мы не только воспитаны с огромными пробелами в знании лексики, обозначающей наши половые органы, мы даже не подозреваем, для чего предназначены некоторые части нашего тела или вообще не знаем об их существовании. Недавняя кампания фонда Eve Appeal^[18], проведенная в рамках Месяца осведомленности о гинекологическом раке, показала, что 44 % опрошенных женщин не смогли показать на анатомической схеме влагалище, а 60 % не смогли идентифицировать вульву. Предполагаю, что процент незнающих полную анатомию клитора был бы еще выше.

В течение десятилетий используя слово «влагалище» («вагина»), мы фактически имели в виду вульву; мы неправильно определяли важные органы сексуальной анатомии женщины и неверно представляли себе, где они расположены. Употребляя слово «вагина» (канал, ведущий к шейке матки и к самой матке), люди, как правило, считали, что называют самый главный орган женского секса, а ведь эта языковая неточность лишь укрепила неверные представления о женских предпочтениях в сексе.

Я твердо уверена, что корректное словоупотребление внесло бы колоссальные изменения в нашу сексуальную жизнь, а знания помогли бы нам построить такие отношения, которые дают полноценное удовлетворение.

Что такое секс?

Что именно мы считаем сексом? Отвечая на этот вопрос, мы, как правило, демонстрируем одно из наиболее распространенных заблуждений. Думаю, если бы мы спросили у 100 человек на улице, что такое «секс», они все описали бы его как физический акт. Разумеется, секс – это физический акт, поскольку он часто (но не всегда!) связан с тем, что мы делаем с нашим телом, и с теми ощущениями, которые эти действия вызывают. Реже секс определяют как психологический феномен (поскольку в нашем сознании во время секса происходят некие процессы) или феномен взаимодействия (так как мы выстраиваем отношения с другим человеком). Еще меньше, как я полагаю, будет доля тех, кто скажет, что секс – это реализация общественных и культурных норм.

Истина состоит в том, что все эти определения верны. В сексологии распространено понятие о сексе как о биопсихосоциальном феномене. Это значит, что вы не можете отделить то, что происходит в вашем теле, от того, что происходит у вас в голове, или от отношений между вами, другим человеком и обществом. Каждый из этих аспектов имеет важнейшее значение для общей картины, когда мы говорим о «хорошей» долговременной сексуальной жизни и особенно о поддержании желания. Вот вам еще одна причина, почему обучение методике «оргазм от прикосновений к ногам» не спасет вашу сексуальную жизнь и не защитит желание от истощения.

Наши условия хорошего секса

Важная часть познания своей сексуальности для получения максимальной отдачи от сексуального опыта – это понимание того, что я называю «условиями хорошего секса». Вы можете представить себе эти условия в виде треугольника, все три вершины которого незаменимы.

Вот эти три вершины:

Психологическое возбуждение. Что из того, что происходит вокруг вас и с вами, включает в себя переживания или контексты, которые вы находите эротичными? Насколько ваша связь с партнером отвечает этому критерию? На психологическое возбуждение влияет окружающая вас обстановка, уровень доверия и безопасности, любовь, игра в господство и подчинение, привлекательность для вас различных сексуальных действий, визуальные стимулы, динамика связи между вами, разговоры, влечение, страсть, предметы вокруг вас, чувственность, расстояние между вами и партнером, зрительный контакт, роль, которую вы играете в этом дуэте, и многое другое. А теперь подумайте вот о чем: насколько близка эта реальная сексуальная ситуация к той, которую вы рисуете себе мысленно, когда думаете о максимальном возбуждении?

Вторая вершина треугольника – это физическое прикосновение. Насколько применяемая физическая стимуляция близка к тому типу стимуляции, которая приятна вашему телу? Это может быть что угодно: тип поцелуя, который вы предпочитаете, особенности проникновения (и вообще: нравится ли вам проникновение, и если да, то куда), приятная для вашей кожи сила давления, скорость и место прикосновения к вашим гениталиям. Это может быть сдерживание прикосновения, ощущение волосяного покрова партнера, ощущение его тела. Здесь есть некоторое совпадение с психологическим возбуждением, поскольку сексуальная позиция, которой вы наслаждаетесь, включает не только физическое прикосновение (в этой позе вы чувствуете наибольшее удовольствие от контакта между вашими телами), но и психологическое возбуждение (то есть вы находите это положение возбуждающим).

Третья вершина – это ваша вовлеченность. Вы действительно находитесь «здесь и сейчас» или вы пребываете во власти своих мыслей и отвлекающих факторов? Они могут быть самыми разными: от чувства беспокойства, застенчивости, тревоги до какой-то мелочи, которая отвлекает ваше внимание. Можно сказать, что есть шкала, на одном конце которой – полная включенность, а на другом – полная поглощенность посторонними заботами. В реальности мы можем находиться где-то между этими двумя полюсами, но чем ближе мы к точке включенности, тем лучше.

В своей работе 2007 года ученые Пегги Кляйнплатц и Дана Менар исследуют критерии хорошего секса. Авторы утверждают, что «характерным признаком отличного секса является чисто телесное существование, без какого бы то ни было умственного вмешательства». Опрошенные ими люди описывают это состояние так: «Я достигаю точки, когда возбуждение берет верх над мышлением», «Мое сознание прекращает комментировать мои действия… Мне не нужно думать о том, куда направить свою руку – она сама идет куда надо». Противоположностью этому является непрерывное комментирование в уме: «Ой, он увидит, что я не побрила ноги!», или «Вряд ли смогу кончить… сказать ему об этом?», или «Это, кажется, соседский кот мяукает?».

Каждый из описанных выше трех компонентов должен быть как можно ближе к нашим идеальным условиям: максимальный эротизм, обусловленный высоким уровнем психологического возбуждения, наиболее приятное для нас физическое прикосновение, предельная включенность. Содержание каждого из этих трех аспектов будет различным для разных людей, и по этой причине невозможно «быть мастером» секса, поскольку вы не узнаете, каковы условия хорошего секса у другого человека, пока не спросите его или пока вам об этом не скажут. Вы можете уметь хорошо рассказывать о сексе или прекрасно реагировать на обратную связь со стороны партнера – как мы узнаем позже, оба эти навыка для секса весьма полезны. Однако выражение «он (она) хорош (-а) в постели» – это социальный термин, который подразумевает, что существует некий «правильный» способ заниматься сексом, пригодный для большинства людей, а ведь это неверно.

Если мы действительно чувствуем себя возбужденными (испытываем сильное психологическое возбуждение), получаем удовольствие от физических прикосновений и мало отвлекаемся или беспокоимся о чем-либо, то тем самым мы выполняем наши «условия хорошего секса», и, скорее всего, этот секс будет для нас приятным. Конечно, «условия хорошего секса» не существуют в вакууме, есть дополнительные внешние факторы, которые влияют на него: понимание того, какие наши потребности удовлетворяет секс в данный момент, способность дать понять партнеру, чего мы хотим, насколько наши личные условия хорошего секса одобряются или осуждаются обществом. Обо всех этих факторах мы поговорим позже. Однако, не зная своих основных условий, мы ставим себя в заведомо невыгодную позицию, когда пытаемся договориться о хорошем сексе с партнерами.

«Условия хорошего секса» и сохранение желания

Позже мы с вами обсудим механизмы, которые заставляют нас желать повторения опыта, если он был удачным – это очень важно для желания. Вы также узнаете о последних достижениях сексологии, которые позволяют поддерживать сексуальное удовлетворение и желание на протяжении всей жизни. Чтобы понять свою собственную сексуальность, необходимо признать, что нет какого-то одного «секса»; для сексуального удовлетворения и желания важно все: различные виды секса, ваш способ занятия сексом, его влияние на ваше самоощущение и на восприятие ваших отношений. «Секс» может подразумевать любое количество эпизодов, в зависимости от конкретного дня, года или отношений, и нужно понимать, какие виды «секса» и в каких контекстах хороши именно для вас. Прежде чем определять, как ваша сексуальность соотносится с чьей-либо еще, необходимо четко понять, какая она – ваша сексуальность и как она работает; не стоит ожидать, что она идеально совпадет с сексуальностью партнера, пока вы не разберетесь в себе.

Я часто использую эту схему-треугольник в качестве отправной точки в терапии, чтобы помочь людям получить общее представление о том, какие элементы их сексуальной жизни благополучны, а какие требуют дополнительного внимания. Сначала мы записываем те условия, которые, по мнению клиента, важны в сфере психологического возбуждения и физических прикосновений; затем оцениваем их по степени близости к идеалу (то есть к той точке, где пациент хотел бы видеть их во время своих последних сексуальных контактов). Далее мы рассматриваем степень включенности в процесс – от чувства непричастности до настолько полного погружения в переживания, в ощущение тела партнера, что все остальное исчезает; вспоминаем навязчивые посторонние мысли или отвлекающие факторы, которые мешали клиентам в их предыдущем опыте.

После этого мы стараемся выяснить, как элементы треугольника влияют друг на друга (о том, как именно происходят эти процессы, вы узнаете несколько позже). Например, отвлекающие факторы снижают нашу способность испытывать сексуальные ощущения. Более сильное психологическое возбуждение повышает вероятность того, что мы будем полностью поглощены моментом. Высокий уровень психологического возбуждения – это отлично, но не в том случае, если прикосновения вам неприятны – тогда возбуждение снизится. Сильное психологическое возбуждение и приятные физические прикосновения бесполезны, если все, о чем мы можем думать в этот момент – это как выглядят наши бедра или вспоминает ли сейчас наш партнер о своей бывшей.

УСЛОВИЯ ХОРОШЕГО СЕКСА

Этот треугольник помогает людям поразмышлять над своей нынешней сексуальной жизнью и понять ее. Иногда они обнаруживают, что их физические потребности не удовлетворяются, так как их партнер не знает, что им нравится (или знает, но просто не делает этого). Порой они не чувствуют себя в безопасности со своим партнером. Бывает, что обстановка, в которой они занимаются сексом, совершенно неэротична или в ней есть различные отвлекающие факторы. Часто их сознание находится где-то в другом месте, а ведь без участия мозга секс оказывается просто набором определенных движений.

Составление «треугольника условий» как для партнерского секса, так и для мастурбации способно натолкнуть вас на потрясающие открытия. Может оказаться, что вам трудно сосредоточиться или получить желаемое прикосновение только в ситуации секса с партнерами. Возможно, так происходит потому, что в партнерском сексе вы все время думаете о том, что вас оценивают. Или, может быть, психологическое возбуждение достигает наивысшего уровня при сексе с партнером, а не при мастурбации, когда вы в одиночку трудитесь над тем, чтобы генерировать фантазии или вызвать в памяти возбуждающие воспоминания – возможно, для настоящего возбуждения вам нужно присутствие партнера?

В области сексуальных предпочтений нет верных и неверных вариантов: допустимо все, что происходит по обоюдному согласию. Кроме того, «треугольник условий хорошего секса» следует рассматривать как моментальный снимок, а не как неизменную схему на всю жизнь, поскольку наши сексуальные предпочтения, желания, потребности, самоощущение постоянно меняются. По этой причине, если вы хотите сделать такую схему для себя, я бы советовала вам периодически повторять это упражнение, так как ваши потребности и желания будут со временем изменяться. Составляя схему, вы можете сравнить, в какой степени ваши условия хорошего секса совпадают в ситуациях соло секса и секса с партнером. В конце этой главы вы найдете руководство по составлению схемы.

ЛЮСИ: УСЛОВИЯ ДЛЯ ХОРОШЕГО СЕКСА С ПАРТНЕРОМ

Физическое прикосновение. Люси любит целоваться. Предпочитает начинать с нежных, чувственных поцелуев, с переходом к глубоким, страстным поцелуям, которые сопровождаются мягкими, нежными прикосновениями к телу, без надавливания и резких захватов; любит непрямой массаж клитора через нижнее белье или путем надавливания на лобковый бугорок; не любит прямого прикосновения, особенно если клитор обнажен. Любит быть в позиции «сверху», поскольку в ней происходит косвенная стимуляция клитора.

Психологическое возбуждение. Любит случайный секс, где она получает возможность исследовать новые тела и быть собой с кем-то незнакомым; любит новизну нового партнера, предпочитает секс с элементами игры в господство и подчинение. Любит рассматривать грудь и плечи партнера – это ее возбуждает; любит заниматься сексом в роскошной обстановке, любит рисковать; ей нравится видеть желание на лице партнера, разговаривать во время секса о том, что происходит и чего они оба хотят; любит секс, где она может свободно просить о том, чего она хочет, любит контролировать ситуацию.

Включенность. Чаще всего Люси чувствует полную поглощенность, но иногда отвлекается на мысли об окружающей обстановке, о том, как они в нее вписываются, как выглядит ее живот и соответствует ли это ожиданиям партнера.

Наши знания о сексе – с точки зрения получаемых нами позитивных, нейтральных или негативных заявлений о сексе, а также наше понимание своей собственной анатомии и сексуальных реакций – являются залогом получения сексуального удовлетворения на протяжении всей жизни. У многих из нас недостаточно знаний об анатомии, удовольствии и других факторах, которые определяют секс и делают его приятным. Этот недостаток знаний коренится в гендерном неравенстве и проявляется в том, что женщины при половых контактах с мужчинами часто получают меньше удовольствия (в виде оргазма).

Хорошее понимание психологических и физиологических аспектов того, что делает секс полезным для нас, а также включенность в процесс – это отправная точка для хорошего секса с партнером. «Условия хорошего секса» отражают тот факт, что секс – это не просто физический опыт, который мы получаем посредством нашего тела: у нас у всех есть свои индивидуальные (и меняющиеся) предпочтения. Осознав это, мы можем повлиять на наши занятия сексом таким образом, чтобы в результате получить значимый опыт и сексуальное удовлетворение. У многих из нас существует разрыв между сексуально нейтральной или позитивной отправной точкой, с которой желательно начинать наш очередной сексуальный опыт, и нашими реальными чувствами по поводу секса. В первой части нашего с вами путешествия мы постараемся ликвидировать это несоответствие.

Упражнение. Ваши собственные «условия хорошего секса» – какие они?

На большом листе бумаги нарисуйте треугольник и подпишите три его вершины: «психологическое возбуждение», «физическое прикосновение» и «включенность». Вспомните три лучших и три худших сексуальных опыта, которые у вас когда-либо были с кем-либо из ваших партнеров; постарайтесь вспомнить все особенности этих эпизодов, которые сделали их хорошим (или негативным) опытом для вас – это поможет вам заполнить каждый из разделов.

После этого добавьте в треугольник все то, что вы не испытывали в реальной жизни, но хотели бы испытать, а также (по этой же схеме) все, что вы чувствуете во время мастурбации, но иначе, чем в сексе с партнером. В итоге под каждым заголовком у вас должен получиться весьма обширный список. Ниже есть подсказки, которые помогут вам в этом упражнении, хотя «условия хорошего секса» настолько разнообразны и индивидуальны, что не стоит ограничиваться этим списком при создании своего собственного.

• Ощущение себя «на одной волне» с партнером.

• Возможность высказывать партнеру свои просьбы.

• Напряжение/нарастание/эротическое возбуждение/задержка кульминации.

• Шумы (как создаваемые в процессе акта, так и посторонние).

• Разговоры на тему секса.

• Визуальные подсказки: наблюдение за ритмичным движением бедер и бицепсов, за появлением влаги, за привлекательными для вас частями тела и т. д.

• Зрительный контакт.

• Окружающая обстановка: освещение, музыка, предметы, фактура материалов.

• Уверенное владение своим телом.

• Близость.

• Секс с несколькими людьми.

• Игра в доминирование и подчинение.

• Игра, включающая сдерживание или боль.

• Покусывание.

• Расширение границ.

• Типы прикосновения: нежное/твердое, захват, похлопывание, поглаживание.

• Виды поцелуев и места, куда вы предпочитаете, чтобы вас целовали.

• Принятие роли ведущего/ведомого.

• Позы (причем не только для полового акта; позы, которые вы предпочитаете, например, для поцелуев).

• Половые акты (активный или пассивный оральный секс, пальцы партнера во влагалище/анусе, анилингус (стимулирование ануса языком), проникающий вагинальный/анальный секс, трение тел друг о друга и т. д.).

• Как вам нравится чувствовать себя/воспринимать себя во время секса.

• Как вам нравится ощущать партнера и его действия во время секса.

• Влечение к партнеру.

• «Звериный»/страстный секс.

• Ощущение себя свободной/живой/одухотворенной.

Сделайте сами, поделитесь с партнером

Если вы составили такой список и при этом находитесь в отношениях, то советую поделиться им с партнером. При идеальном раскладе вы можете попросить партнера прочитать этот раздел книги и сделать подобный перечень для себя. Затем, когда у вас будут время и желание, можно сесть вместе и сравнить ваши списки. При этом рекомендуется следовать таким принципам:

• Внимательно слушать и задавать уточняющие вопросы (например, «Что ты подразумеваешь под этим?»).

• Не высмеивать и не оценивать условия партнера.

• Не вставать в позицию защиты и не спорить об условиях.

• Тщательно подбирать слова при обсуждении, быть тактичными.

После того как вы сравните ваши списки (и помните: они являются моментальным снимком, а не программой вашей сексуальной жизни до конца дней), обсудите следующее:

1) Есть ли в «треугольнике условий» вашего партнера что-то, о чем вы раньше не знали? Если да – расспросите его об этом. Согласны ли вы попробовать это на практике?

2) Те пункты списка, о которых вы знали: как часто они фигурируют в вашей сексуальной жизни? Если нечасто, то что мешает?

3) Ваши «треугольники условий» будут различаться. Это нормально и вовсе не говорит о вашей сексуальной несовместимости. Будут и отрицательные совпадения, то есть вещи, к которым не готовы ни вы, ни ваш партнер, и это тоже нормально. Но есть ли в списке партнера какие-то пункты, которые (пусть с некоторыми изменениями) вы могли бы рассмотреть в дальнейшем? Например, вам могут не нравиться поцелуи с языком, а ваш партнер как раз не против таких поцелуев. Спросите его, почему он любит так целоваться. Может быть, в этом типе физического контакта для него воплощается страсть? Если так, то, возможно, для него сработает другой тип поцелуя – грубый или глубокий? Или вы придете к решению, что хотя поцелуи с языком – не ваш стиль, но вы будете рады практиковать их время от времени, особенно если это имеет большое значение для партнера. Позже мы с вами поговорим о понятии «сексуальной отдачи» – это про умение щедро отдавать и его влияние на долгосрочное сексуальное удовлетворение.

Часть вторая
Вся правда о сексе и желании

Глава 4
Секс в нашем обществе

Секс как биопсихосоциальный феномен

В предыдущей главе я писала, что мы часто думаем о сексе как о биологическом явлении или в контексте отношений: ведь секс – это процесс, происходящий с нашим телом и/или между нами и другими людьми. По моему опыту общения с тысячами людей, которые разговаривали со мной о своей сексуальной жизни, о том, какие ее факторы работают для каждого их них, а какие – нет, могу сказать, что нам всем чрезвычайно трудно признать влияние семьи, культуры, общества, языка на наш секс. Влияние этих факторов на нашу сексуальную жизнь столь велико, оно так далеко выходит за рамки нашего поля зрения, что нам трудно оценить его реалистично.

Например, Кара. Она пришла ко мне на прием и описала некоторые неприятные эпизоды из своего сексуального опыта, включая болезненный секс, трудности с оргазмом, а также способность легко отказаться от секса, что само по себе свидетельствует об очень слабом чувстве желания. Каре 20 с чем-то лет, она белая гетеросексуальная жительница Великобритании; сексом она начала заниматься в университете, поначалу без проникновения, потому что считала для себя правильным сохранять девственность. Это было связано с тем, что она выросла в семье, где о сексе не говорили, а части тела, являющиеся источником удовольствия, такие как клитор, вообще не назывались. Когда же секс все-таки упоминался, то подразумевалось, что «хорошие девочки этого не делают» или должны бояться – ведь так «можно испортить себе жизнь».

Чтобы отложить потерю девственности, Кара решила, что ей нужно избегать любых сексуальных контактов с мужчинами. Она объяснила мне свою позицию: «Нечестно заводить мужчин», «Они же увлекаются», «Неправильно заставлять их делать все остальное, кроме проникающего секса». Из-за этого, а также из-за своего негативного отношения к мастурбации она впервые вступила в сексуальный контакт в возрасте 20 лет, имея при этом весьма скромные знания о своей анатомии и сексуальных потребностях; она считала, что ей уже пора расстаться с девственностью, и была уверена, что мужчинам нужно именно это, и только это. Кара рассказала, что до сих пор ее сексуальный опыт был довольно унылым и неприятным, иногда ей даже хотелось, чтобы партнер прекратил половой акт, но – «мы же начали, поэтому я дам ему закончить». Таким образом, до ее визита в мою клинику опыт Кары был в основном негативным или нейтральным, при этом она была внутренне убеждена в следующем:

• желать секса или получать от него удовольствие стыдно, особенно для женщин;

• секс важнее для мужчин, чем для женщин;

• женщины являются «хранительницами», а не инициаторами сексуальной активности;

• для женщин сексуальное удовольствие менее важно, чем для мужчин, особенно когда дело касается случайного секса;

• выглядеть хорошо и удовлетворить партнера для женщин важнее, чем получить удовлетворение самой;

• женщинам не стоит стараться соотносить сексуальный опыт со своими желаниями и потребностями;

• если вы уже начали движение по определенному маршруту, будет невежливо остановиться.

Кара не подозревала, что все эти идеи (которые полностью основаны на социальных нормах и сценариях, касающихся секса, гендерной политики и традиционных британских ценностей) и были причиной ее нынешних трудностей. Она ведь пришла ко мне с жалобами на проблемы с оргазмом, на болезненный секс и сниженное желание. Но они вовсе не были ее внутренними проблемами. У Кары не было бы аналогичных трудностей в ином контексте (например, если бы она была мужчиной или если бы она идентифицировала себя как лесбиянку), потому что они в основном касаются гетеросексуальных сценариев и того, как эти сценарии реализуются в жизни. Это не значит, что у Кары совсем не было бы проблем с сексом – просто вряд ли они были бы такими же. Перечитайте пункты, перечисленные выше, и представьте, что Кара – мужчина. А теперь подумайте, как бы в этом случае ее воспринимали – с таким отношением к удовольствию и к желанию.

Но откуда взялись эти усвоенные Карой представления о сексе? И почему она видит причину своих сексуальных проблем в себе – вместо того чтобы отвергнуть эти навязанные обществом вредные идеи и отказаться от такой неприятной практики?

Роль социальных норм в формировании нашей сексуальной жизни

Социальные психологи объясняют, как мы ведем себя по отношению к другим и почему. Чтобы объяснить (на социальном уровне), почему мы поступаем именно так, а не иначе, они используют такие фундаментальные психологические понятия, как следование правилам, послушание, социальное научение, теория идентичности. Мы желаем соответствовать стандартам, принадлежать какой-либо социальной группе, учиться на том, что мы видим, классифицировать себя и других, мы даем характеристики определенным группам (например, «женщины», «жители Запада», «мусульмане», «молодежь»). Затем мы делаем усилия, чтобы соответствовать характеристикам тех групп, с которыми мы себя ассоциируем, чтобы быть принятыми. Никто из нас не существует в вакууме, и, нравится нам это или нет, мы живем под действием сил притяжения, которые заставляют нас поступать так, как от нас ожидают, придерживаться социальных норм и вести себя определенным образом.

Теории социальной психологии также объясняют, как социальные группы взаимодействуют между собой и каким образом это взаимодействие может привести к созданию стереотипов, к дискриминации и несправедливости. Если мы не соблюдаем заданные социальные правила и сценарии, то рискуем заслужить неодобрение со стороны других членов группы или даже быть исключенными из нее. Мы берем образцы поведения из окружающего нас мира, из средств массовой информации, из наблюдений за другими людьми. По существу, мы учимся на том, что видим, и таким образом узнаем, что именно считается приемлемым для нашей идентичности.

Рассмотрим в качестве примера понятие мужественности. «Будь парнем», «будь мужчиной» – так говорят человеку в ответ на проявление эмоций или чувствительности. Это один из видов реакции со стороны тех, кто составляет социальную группу «мужчины», на другого члена группы, поведение которого, по их мнению, угрожает статусу или целостности этой группы, поскольку основной характеристикой этой группы всегда считалась «твердость». Так исторически сложилось, что социальная группа «мужчины» имеет повышенный, привилегированный социальный статус, основанный на тезисе, что «мужественность (т. е. твердость) изначально лучше», и группа не хочет терять этот статус.

Вне концепций социальной психологии невозможно понять секс и объяснить, почему мы делаем то, что делаем. Хотя представления о сексе, которые мы получаем из окружающего мира, не являются «истинами», они обладают такой социальной силой, что кажутся нам таковыми, поэтому мы редко ставим их под сомнение или замечаем их влияние. Далее: мы черпаем сведения о природе секса из нашей семьи и из окружающей среды и на этой основе развиваем наше представление о том, каким должен быть секс и какое поведение считается приемлемым для нашего возраста, гендера, расы, религиозно-культурной группы. Все это обучение закладывает основы нашего сексуального поведения, помогая нам или мешая, причем мы этого, чаще всего, даже не осознаем. Данная глава посвящена освобождению от навязанных догм. Моя цель – повысить вашу осведомленность о влиянии социальных идей и норм на вашу сексуальную жизнь и затем побудить вас отвергнуть любое влияние, которое вас не устраивает.

Как мы узнаем о сексе

В семье мы знакомимся с сексом сразу после рождения. В главе 3 мы говорили о том, как старшие рассказывают нам (или, скорее, не рассказывают) об удовольствии, анатомии половых органов, сексе. Например, нам сообщают, что наше право на телесную автономию ограничено: мы не всегда можем сказать «нет», даже если не хотим делать то, что нас просят, например, поцеловать родственника или доесть всю еду, которую нам положили в тарелку. Нас учат, что социальные традиции и правила вежливости предписывают нам поступаться своим физическим или психологическим комфортом в пользу кого-то другого.

С помощью постоянных положительных (или отрицательных) замечаний о нашей внешности мы узнаем от членов семьи, как важно, чтобы девочки «хорошо выглядели», причем внешности порой придается первостепенное значение – в ущерб другим ценностям, интересам и взглядам. Из лексики, описывающей те или иные свойства личности относительно гендера (например, слово «властный»), мы узнаем, что настойчивость не считается желательной для людей, идентифицирующих себя как женщин, а когда дело доходит до секса, то она просто превращается в недостаток. Теория социального научения (обучение через наблюдение и подражание) показывает: наши наблюдения за тем, как взрослые строят отношения между собой и обозначают свою сексуальность, существенно влияют на нашу будущую сексуальную жизнь.

Мы знаем, что уже в младшем школьном возрасте у детей выработано понятие о гендере. У девочек сформированы ложные представления о себе как о физически более слабых и менее успешных существах, при этом им нужно быть «симпатичными» гораздо больше, чем мальчикам. На первый взгляд может показаться, что здесь нет прямой связи с нашей дальнейшей сексуальной жизнью, но это неверно. Такое представление об «ущербности» женщин поддерживает устои патриархального общества, в котором мы живем, и угрожает их будущей сексуальной жизни, когда эти девочки вырастут.

Не требуется специального образования, чтобы понять: подобные знания, усвоенные в детстве, могут в дальнейшем сыграть отрицательную роль в различных сексуальных ситуациях. В юные годы мы узнаем, что секс – это стыдно, что секс – это плохо, что наша роль в сексе состоит в том, чтобы доставлять удовольствие другим, хорошо выглядеть и справляться с внутренним дискомфортом. Чтобы нейтрализовать весь негатив, впитанный из подобных уроков, необходимо последовательное позитивное половое воспитание, особенно для женщин.

Если мы поймем роль социального научения в области секса и гендера (включая и другие контексты, такие как расовый), то нам удастся понять и наши отношения с желанием. Позвольте мне объяснить, что я имею в виду.

Теория сексуального сценария описывает, каким образом социальные и культурные ожидания в отношении секса определяют наше поведение и взаимодействие с другими людьми, формируя наши ожидания и задавая четкие границы, которых необходимо придерживаться. Эти ожидания в громадной степени обусловлены гендерными факторами и создаются на основе СМИ, языка, наших контактов с другими членами социума. Теория сексуального сценария демонстрирует реализацию социально-психологических сценариев в половой жизни. Хотя слово «сценарий» подразумевает, что его идеи четко выражены (бывает и так, что они действительно имеют вполне определенное словесное обозначение), однако чаще они всего лишь подразумеваются, существуют в виде аллюзий в средствах массовой информации, фольклоре и общепринятых нормах.

Распространенность и влияние сексуальных сценариев тщательно исследованы – как с точки зрения того, насколько часто они встречаются в средствах массовой информации и в культурном поле, так и с точки зрения реакции на них людей любого пола. Вот несколько преобладающих в западных обществах сексуальных сценариев, широкое распространение и влияние которых на поведение людей подтверждено:

• Мужчины – это сексуальные субъекты с желаниями, которые нужно удовлетворять, а женщины – это сексуальные объекты, которые получают удовлетворение от того, что они желанны.

• Мужчины имеют более высокий уровень сексуального влечения, а также для них характерны «неконтролируемые» сексуальные импульсы.

• Очень важно, чтобы мужчина при гетеросексуальном сексе испытывал оргазм.

• Проникающий вагинальный секс – наиболее важный половой акт в гетеросексуальном сексе.

• Материнство и старение означает для женщины, что она становится менее сексуальной.

• Мужчины проявляют свою мужественность, имея высокий уровень желания и много партнерш, а женщины проявляют свою женственность посредством сексуальной сдержанности.

• Женщины должны быть менее напористыми и реже становиться инициаторами секса.

• Во время секса женщины должны выполнять свои функции таким образом, чтобы повысить влечение к ним мужчин, ставя на первое место мужское сексуальное удовольствие.

• Гетеросексуальный половой акт заканчивается, когда мужчина кончает.

• В сексе для женщины важнее подтверждение прочности и близости отношений, чем удовольствие.

• Женщины обязаны отвечать потребностям своих партнеров в сексе, чтобы поддерживать удовлетворенность в отношениях.

• Женского оргазма труднее достичь, чем мужского.

И так далее, включая некоторые особенно интересные пункты, касающиеся взаимности при оральном сексе, а также другие – для женщин, имеющих половые контакты с женщинами. Все это мы тоже обсудим.

Теория сексуального сценария предполагает, что если женщина отважится пойти против этих негласных социальных «правил», то нарушительницу ожидают санкции в виде неодобрения со стороны окружающих и риска получить клеймо проблемной и менее желанной. Это подтверждается исследованиями: людям давали сценарии, подобные приведенным выше, а затем просили дать оценку тем, кто отклоняется от них. Люди, поведение которых нарушало эти сценарии, оценивались более резко и характеризовались как менее желанные – например, сексуально агрессивные женщины. Есть основания полагать, что эти сценарии более характерны при случайных сексуальных контактах или в начале отношений, чем в долгосрочных отношениях, но мы все находимся под их влиянием независимо от того, ощущаем ли мы в данный момент их ограничения или нет.

Возможно, вы знаете об этих сценариях, но не верите в них и не следуете им в своей сексуальной жизни. Что ж, отлично! Осознав влияние заданных сценариев на свою жизнь, человек может сопротивляться их вредному воздействию, однако это не так просто сделать. Как я уже упоминала, социальные нормы очень мешают нам освободиться от «правил», которые нам навязаны: за непослушание мы подвергаемся санкциям. Возьмите хотя бы движение #MeToo^[19] – и вы увидите, какое множество женщин рассматриваются всего лишь как объекты для удовлетворения желаний другого человека. Мы слышим чудовищные истории про женщин, обвиняемых в том, что они «завлекли мужчин», одевшись определенным образом, а затем передумали идти на контакт или просто перестали демонстрировать энтузиазм по поводу предстоящего секса. Многие из тех, кто совершил преступления против этих женщин, так и не были привлечены к ответственности: их оправдывают, ссылаясь на то, что «парни всегда остаются парнями» или «это же просто разговор в раздевалке». Эти сексуальные сценарии, в той или иной форме, доминируют, они широко распространены, опасны и, к сожалению, затрагивают многих из нас независимо от того, согласны мы с ними (верим мы им) или нет.

Осуществление права на неприкосновенность и свободу действий имеет для женщин решающее значение. Конечно, не все женщины пользуются равными правами и ресурсами – в этом надо отдавать себе отчет. Раса, религия, культура, экономика – все это играет роль в том, как женщин воспринимают в сексуальном плане, а также в том, насколько свободно и безопасно чувствует себя женщина, решив открыто отказаться от общепринятых сценариев. Сексуальные сценарии могут быть очень гендерно-ориентированными, но их влияние на женщин накладывается на другие контексты.

Сексуальные сценарии для женщин, имеющих половые контакты с женщинами, предоставляют, в каком-то отношении, больше сексуальной свободы. Например, нет стандартного сценария того, как должен происходить лесбийский секс, кто что должен делать и в каком порядке. В этом кардинальное отличие от сценариев гетеросексуального секса: часто они дают подробнейшее, протокольное описание того, каким должен быть половой акт. Здесь кроется одна из причин того, что женщины, имеющие половые контакты с женщинами, обычно получают больше удовлетворения; но, с другой стороны, если вы впервые собираетесь заняться сексом с другой женщиной, то отсутствие сценария может вас смутить или испугать. Одно из объяснений (хотя и не очень убедительных) необходимости социальных сценариев заключается в том, что они снижают уровень беспокойства, давая нам информацию о том, как следует вести себя в различных социальных ситуациях.

Кроме того, жизнь в гетеронормативном^[20] мире означает, что, как бы вы ни определяли свою сексуальную ориентацию, от вас в любом случае будут ожидать следования гетеросексуальным сценариям. Для женщин, имеющих половые связи с женщинами, это представляет определенные трудности. Во-первых, они вынуждены жить, сознавая, что их вид секса не вписывается в общепринятые стандарты, они опасаются держаться за руки в общественных местах, боятся неуместных вопросов о подробностях их сексуальной жизни. Во-вторых, как же строить отношения с другой женщиной, если сексуальные сценарии позиционируют мужчин как инициаторов и активных исполнителей секса, обладающих высоким уровнем желания, а женщин – как пассивных получателей?..

Влияние этих сценариев никогда не было более очевидным, чем в эпоху «смерти лесбийской любви». Этот термин использовался в 80-х годах в разговорной речи и в научном сообществе для обозначения предполагаемого снижения сексуальной активности (до полного прекращения) в постоянных женских парах. Предположение строилось на сценарии, подразумевавшем, что женщины по своей природе менее сексуальны, имеют слабое желание и пассивны в сексуальном плане.

Конечно, теперь мы знаем, что это не так. Желание у женщин в однополых отношениях работает так же, как и у гетеросексуальных женщин. Многие женщины в долгосрочных отношениях могут сообщать о низком спонтанном желании – если вы спросите их, часто ли им в голову приходит внезапная мысль о сексе. Само по себе это не проблема. Недавние исследования, сравнивающие сексуальную жизнь женщин в однополых и в смешанных отношениях, раз и навсегда положили конец мифу о «смерти лесбийской любви». Но, несмотря на то что «смерть лесбийской любви» развенчана как явление, она все еще существует как сценарий для женщин, состоящих в однополых отношениях. К сожалению, иногда это может помешать таким женщинам попробовать что-то изменить в том случае, если секс перестает их удовлетворять, поскольку они (безосновательно) опасаются, что это просто начало неизбежного угасания отношений.

А вот что нам известно наверняка, так это то, что на желание женщин в однополых отношениях негативно влияет общество с его гетеросексизмом и «стрессом меньшинства», который он вызывает. «Стресс меньшинства» – это стресс, переживаемый членами маргинализированной группы общества, страх совершить каминг-аут, стать заметным, наряду с психологическим ущербом от попыток скрыть свою идентичность. Это означает, что для женщин, которые идентифицируют себя как лесбиянки или бисексуалки, общение с более широким сообществом ЛГБТ, каминг-аут перед людьми, которым они доверяют, доступность мест для общения в безопасной обстановке являются залогом не только психического здоровья, но и сексуального удовлетворения, а также здорового желания.

Наше гетеронормативное общество несет ответственность и за сценарий, который гласит: «быть гетеросексуальным – это норма, и это лучше всего». Эта идея находит выражение в языке, в социальных нормах и институтах. Провоцируя «стресс меньшинства» для тех, кто не относится к гетеросексуалам, этот сценарий наносит ущерб гораздо более широкому кругу людей, а не только тем, кто идентифицирует себя с ЛГБТ. Почему же? Научные данные говорят о том, что сексуальная ориентация у людей редко бывает строго бинарной (то есть либо гетеро, либо гомо) и что большинство людей находятся где-то посередине (помните Кинси?). Именно сценарий «гетеросексуальный – значит лучший», а также гомофобия (как результат нарушения этой якобы нормы) не позволяет множеству людей исследовать эту сторону своего сексуального «я», а ведь такое исследование могло бы привести к более высокому уровню осознания свой сексуальной природы, к более полному удовлетворению и сильному желанию. Задумайтесь: если бы вы жили в обществе, которое не было бы столь гомофобным/бифобным^[21], как бы вы тогда оценили свой сексуальный опыт или самовыражение? Некоторые из вас, читающих эти строки, возможно, почувствовали бы в себе смелость, чтобы исследовать ту свою грань, которой вы пока не осмеливались касаться, так как это противоречило бы общественному мнению и поставило бы под угрозу ваше членство в социальной группе гетеросексуалов. Важно помнить то, о чем мы говорили в главе 1: маргинализация однополых отношений не всегда существовала в Великобритании, и, конечно, она характерна далеко не для всех культур и сообществ мира. Определение «гомосексуальности» как психического расстройства, которое к тому же признавалось нарушением закона – это печальный эпизод из нашего недавнего прошлого.

«Настоящий секс – это пенис в вагине». Один крайне неконструктивный гетеросексуальный сценарий

Если бы я спросила Кару, почему она решила включить проникающий секс в свою половую жизнь, несмотря на то что она не получает от него никакого удовлетворения и, более того, он ей неприятен, то она посмотрела бы на меня как на инопланетянку. Гетеросексуальный секс настолько прочно ассоциируется лишь с одним сценарием – «пенис в вагине» – что члены пары просто не могут представить себе свои отношения без него или воображают, что партнеры бросили бы их, предложи они отказаться от этой программы. Я ни в коем случае не предлагаю обойтись без сценария «пенис + вагина», просто я хочу показать, что некоторые из сексуальных сценариев настолько распространены и доминантны, что сама мысль об отклонении от них кажется абсурдной, и именно это не дает нам вырваться из оков социальных условностей.

Влияние СМИ на наше восприятие секса

В Великобритании люди проводят в среднем около девяти часов в день, взаимодействуя с цифровыми медиа, примерно половина этого времени приходится на телевидение, а другая половина – на цифровой контент в интернете и социальные сети. Известно, что то, что мы видим и читаем в средствах массовой информации, влияет на наши убеждения, мировоззрение и поведение (включая и сексуальные сценарии). В огромном информационном потоке есть сообщения о том, как должны выглядеть наши тела, о том, что о менструациях нельзя говорить вслух, о важности размера полового члена; есть сообщения, осуждающие людей, которые неверны в моногамных отношениях, или предписывающие нам, как часто мы должны заниматься сексом и т. д., и т. п.

Все эти сообщения влияют на наши взгляды и поведение, заставляя нас бояться осуждения со стороны нашей социальной группы, если мы нарушим принятые в ней правила. Так происходит со всеми претендующими на истину сообщениями, с которыми мы сталкиваемся в СМИ – например, с информацией о еде. Но в медиа-информации о сексе есть нечто уникальное. Если речь идет о пище и диете, то вполне вероятно, что вы часто видите телевизионную рекламу, показывающую вкусную еду, например, пиццу или мороженое, а также сталкиваетесь с противоречивыми сообщениями о том, как должно выглядеть ваше тело. Однако любую информацию о еде вы можете сравнить с «первоисточником»: вы с детства наблюдали за тем, что и как едят у вас в семье, вы слышали разговоры взрослых о еде; более того, вы спокойно можете сейчас спросить у родных, какую пищу они употребляют и почему.

С сексом ситуация совсем иная, так как в нашей повседневной жизни о сексе не говорят. И так как о нем не говорят честно и открыто, то, когда мы в один прекрасный день видим секс по телевизору, мы видим его впервые, и это, пожалуй, единственная возможность посмотреть, как кто-то, а не мы сами, занимается сексом. Таким образом, поскольку других источников нет, мы воспринимаем эти единственно доступные нам сообщения как образец – «вот таким и должен быть секс». Отсутствие разговоров о настоящем сексе в семье, школе, в обществе в целом придает еще больший вес «стандартам» секса, с которыми нас знакомят СМИ.

Вспомните о последней сцене секса, которую вы видели по телевизору или в кино. Вероятно, участниками были цисгендерные мужчина и женщина, и, скорее всего, изображаемый половой акт строился по предопределенному сексуальному сценарию (в основном это поцелуи и проникающий вагинальный секс); вряд ли сцена включала что-то еще.

Возможно также, что эпизод содержал сексуальную сцену с внезапно вспыхнувшей страстью, где оба партнера спонтанно почувствовали желание совершить половой акт, причем одновременно и одним и тем же образом. Именно таким мы привыкли видеть желание в теле– и кинофильмах: спонтанная, взаимная, синхронная страсть. Неудивительно, что мы удручены, когда наша сексуальная жизнь не отвечает этому стандарту. Скажите, вы видели когда-нибудь фильм, где члены пары сначала ведут переговоры, потому что один из них в данный момент хочет секса, а другой нет? Где сцена начинается с того, что кто-то из пары не особенно готов к сексу, но затем возникает и нарастает возбуждение, которое рождает страсть? Или так: они смотрят друг на друга и говорят: «Мы потом пожалеем, если плюнем на работу по дому и вместо нее займемся сексом»? Мне приходилось видеть подобные передачи по телевизору, но для зрителя они чаще выступают в качестве индикатора сексуальных проблем, а не примера нормальных, хорошо отлаженных долгосрочных сексуальных отношений.

Конечно, есть много пар, которые, прожив вместе очень долго, все еще смотрят друг на друга с неистовым вожделением и могут переживать моменты идеально синхронной спонтанной страсти. Я не хотела бы распространять миф о том, что в долгосрочных отношениях это невозможно, поскольку это как раз возможно. Но у этой же пары могут быть моменты, когда в их сексе меньше эротики и огня, когда больше времени уходит на предварительные переговоры. Их можно простить за беспокойство о том, что они практикуют какой-то неправильный тип секса, учитывая отсутствие подходящего общепринятого сценария.

Секс, который мы обычно видим по телевизору, включает немного поцелуев, за которыми тут же следует влагалищное проникновение и быстрый взаимный оргазм в таких позах, где любой вид стимуляции клитора маловероятен. Это многократное предъявление «образцового» секса является разновидностью полового просвещения и одним из важных способов утверждения наших сексуальных сценариев. В результате мы начинаем считать то, что видим на экране, нормой, а нашу неспособность достичь оргазма так же быстро и легко, как в кино – несоответствием стандарту (а значит, придется притворяться – очевидное и популярное решение).

У меня часто бывают женщины, которые приходят ко мне с проблемами с оргазмом, но потом выясняется, что они могут замечательно испытывать оргазм от орального секса или мастурбации, но не от проникающего секса. Эта уверенность в том, что женский оргазм невозможен (от двухминутного проникающего секса и практически без подготовки), создает ощущение, что женские тела дефектны – разумеется, раз они не способны выполнить нормативы! А ведь большинство женщин действительно не могут получить оргазм таким путем.

Порнография и сексуальные сценарии

По поводу порно у меня есть два твердых убеждения. Во-первых, неверно представление о том, что порно – это вредно, плохо и всегда унижает женщин. Порно как отрасль не меньше, чем телевизионная индустрия. На телевидении есть передачи самого разного качества – от плохих, неэтичных или унижающих человеческое достоинство шоу до прекрасных, высококачественных, основанных на уважении к личности программ. Продукция порно имеет столь же широкий диапазон. Проблема в том, что когда мы говорим о порнографии, мы, как правило, имеем в виду господствующий пласт бесплатной порно-продукции, которая составляет лишь часть порно-рынка. Несомненно, и в этой сфере встречаются терминология, практики, сюжеты, которые унижают женщин, навязывают образцы секса и отличаются сомнительной этикой. Но многие порно-производители создают контент высоких этических стандартов, где пропагандируется разнообразие, независимость, взаимное удовольствие и согласие.

Несмотря на царящее в порно-мире разнообразие, доминирующая бесплатная порно-продукция легко доступна, ее активно смотрят люди любого пола, а индустрия развлечений для взрослых растет чрезвычайно высокими темпами. Нам также известно, что большая часть молодых жителей Великобритании видели порно уже в раннем подростковом возрасте, и, скорее всего, это был порно-мейнстрим (массовое порно). Как мы говорили, при отсутствии хорошего полового воспитания основным источником сведений о сексе для молодых людей является телевидение в целом и порнофильмы в частности. Однако каким образом растущая доступность порно-продукции формирует наши сексуальные сценарии и есть ли здесь повод для беспокойства?

Одно из изменений в сексуальном поведении, выявленном в исследовании NATSAL-3, заключается в следующем: все больше молодых гетеросексуалов по сравнению со старшими поколениями склонны включать анальный секс в свою сексуальную практику (год назад 17 % женщин в возрасте 16–24 лет практиковали анальный секс, а в возрастной категории 45–55 лет им занимались 8 %). Можно объяснить эту тенденцию тем, что молодые британцы более открыты и либеральны в отношении секса, что означает, что они с большей вероятностью захотят попробовать сексуальную практику, вокруг которой исторически было больше запретов. Не исключено также, что наши сексуальные сценарии изменяются под влиянием массового порно, где все чаще демонстрируют анальное проникновение как элемент гетеросексуального секса. Растущий выбор практики анального секса может быть обусловлен тем, что теперь мы включаем его в стандарт «нормального секса» – того, какого ожидают от нас партнеры. Разумеется, в анальном сексе нет ничего плохого, но я здесь хочу подчеркнуть, что сдвиги в сексуальных сценариях зависят от получаемой нами информации извне, будь то мнения наших сверстников или новые сюжеты в порнофильмах.

Одна из тенденций массового порно, вызывающая беспокойство – недостаток внимания к сексуальному удовольствию женщин. В 2017 году в «Журнале исследований секса»^[22] Лея Сегин и ее коллеги опубликовали результаты проведенного ими исследования. Они просмотрели 50 видеороликов на сайте Pornhub с наибольшим количеством просмотров и проанализировали их с точки зрения вызывающих оргазм половых актов (таких, как стимуляция клитора), обращая внимание на то, как часто они демонстрировали – визуально и словесно – женское сексуальное удовольствие. Из этих пятидесяти видео только 18 % содержали визуальные или словесные указания на женский оргазм, тогда как мужской оргазм фигурировал в 78 % роликов. В этих видеороликах присутствовали доминирующие сценарии, где большинство женщин оргазмировали в результате проникающего секса (что неверно); женское сексуальное удовольствие позиционировалось как необязательный «бонус»; акцентировался, как правило, мужской оргазм – как более важный и знаменующий окончание полового акта.

Порно не является источником нашей сексуальной неудовлетворенности, но, пока мы не станем более грамотными в этой области (и не научим этой грамоте наших детей) или до тех пор, пока порно-продукция, построенная на высоких этических принципах, не станет более массовой, порнография продолжит занимать центральное место в нашем сексуальном образовании и, возможно, со временем внесет свой вклад в развитие сексуальных сценариев.

Так почему же это важно?

Признание того, что социальные и культурные факторы определяют нашу сексуальную жизнь в той же степени (а возможно, и в большей), что и наши тела и отношения с партнерами, открывает огромные возможности для получения удовольствия от секса и работы с нашим желанием. Кроме того, расширение поля зрения и отслеживание влияния общества перемещает проблемы с желанием в другую плоскость. Давайте вспомним, что 34 % женщин в Великобритании за год, предшествующий опросу, не проявляли интереса к сексу; что женщины часто лишены удовольствия от секса (как нам известно из разрыва в показателях оргазма); что женщин учат не проявлять настойчивость в сексе, отодвигать свои потребности на второй план и заботиться прежде всего о своем внешнем виде. Как можно игнорировать все эти факторы, формирующие желание? В этих условиях желание трудно культивировать и поддерживать. Как можно не заметить здесь корни хотя бы некоторых наших проблем с сексом?

Кстати, должна сказать, что мужчины тоже сильно проигрывают из-за распространенности этих доминирующих сексуальных сценариев, поскольку в них «настоящий» мужчина выглядит так: он «повернут» на сексе, не склонен к задушевности, всегда смело инициирует секс, не умеет контролировать себя. Помимо того, что все эти характеристики не соответствуют действительности, они провоцируют проблемы в интимной жизни мужчин. Впрочем, это не является темой нашей книги. Когда дело доходит до секса, то женщины, особенно гетеросексуальные, оказываются в самом невыгодном положении из-за принятых в обществе норм.

Давайте вернемся на минутку к Каре. Каким мог бы быть ее сексуальный опыт, если бы у нее было больше информации о своем собственном удовольствии? Если бы она поняла, что имеет право заниматься любым типом секса на своих условиях? Если бы она знала, что ей больше никогда не придется заниматься проникающим сексом и что это никак не ущемляет интересы ее сексуальных партнеров? Если бы она осознавала, что ее желание и потребность в сексе столь же сильны, как и желание мужчины (или даже сильнее)? Если бы она могла доминировать в сексуальном акте и таким образом полностью сосредоточиться на своих желаниях? Могу ответить вам, если вы еще не пришли к ответу сами: Кара не сидела бы у меня в кабинете, надеясь, что я смогу ей помочь.

А теперь представьте, что Кара выросла в семье, где ее поощряли в стремлении к удовольствию, учили наслаждаться своим телом и не стыдиться этого. Возможно, на ранних этапах сексуального опыта ей нравилось мастурбировать, и в результате она узнала, какие именно прикосновения ей нравятся. Отсутствие стыда в разговорах о сексе, культурная норма, позволяющая женщинам сообщать партнеру о том, чего они хотят в сексуальном плане, могли бы побудить ее к поискам сексуального опыта с кем-то еще, и в этих отношениях она могла бы обрести то, что нравится ей. В этом опыте она была бы настойчивой и выражалась бы ясно и недвусмысленно, например: «Я хочу, чтобы, перед тем как я кончу, ты сделал мне куннилингус, а затем проник в меня пальцами». Она не укоряла бы себя за отсутствие проникающего секса, за то, что «ограничила» удовольствие партнера в пользу своего, не мучилась бы вопросом «что он обо мне подумает?», так как спросила бы его об этом напрямую. Если бы у них был проникающий секс, то вполне вероятно, что она бы не ощутила боли благодаря своему возбуждению (это прямое следствие возможности быть настойчивой в сексе и сообщать о своих потребностях), она бы чувствовала себя уверенно и контролировала ритм и скорость проникновения. При этом, почувствовав усталость или дискомфорт от проникающего секса, она могла бы сказать: «Пожалуйста, остановись»; она сказала бы это, не волнуясь о том, как партнер воспримет ее слова, будучи уверенной, что это не поставит под угрозу их отношения. А еще ей было бы не обязательно останавливаться даже после того, как ее партнер достиг оргазма.

Итак… Вот в чем проблема. Из исследований мы знаем, что сексуальная уверенность в себе и самостоятельность связаны с более высоким уровнем удовлетворения в отношениях и сексуального благополучия. Нам также известно, что, напротив, сексуальное подчинение и чрезмерная концентрация на удовольствии партнера в ущерб своему ведут к снижению уровня сексуального удовлетворения и ухудшают сексуальную жизнь в целом. Я нечасто видела гетеросексуальные пары, чья сексуальная жизнь не подверглась бы негативному воздействию сценариев, которые мы обсуждали в этой главе. Мне также редко встречались гетеросексуальные пары, которые перед приходом ко мне на первый сеанс по-настоящему задумались бы о том, как происходит секс и, что важно, потребности какого из партнеров удовлетворяются лучше всего на фоне их сексуальных пр�

Dr Karen Gurney

MIND THE GAP

Copyright © 2020 Dr Karen Gurney

© Иоффе Л., перевод на русский язык, 2020

© ООО «Издательство «Эксмо», 2020

Предисловие

Как вы отреагируете, если я скажу вам, что все, чему вы привыкли верить относительно вашей сексуальности – неправда? Что те стандарты, на которые вы равняетесь в вашей сексуальной жизни и которым, как вам часто кажется, вы не соответствуете, являются совершенно нереальными и недостижимыми для большинства из нас? Что вполне возможно редко испытывать спонтанное сексуальное желание или даже не испытывать его вовсе и при этом в течение долгого времени вести счастливую сексуальную жизнь с взаимным удовлетворением?

Да, в это нелегко поверить. На свете не так много областей знания, в которых настолько глубокие заблуждения преобладали в течение столь долгого времени, что ложные идеи проникли в коллективное сознание, и одна из таких областей – это секс. Бо́льшая часть наших представлений о сексе базируется на культуре, фольклоре, религии, слухах и журнальных публикациях, но при этом мы совсем забываем о фактах. Мы ослеплены общепринятыми культурными и социальными понятиями, вездесущими и всепроникающими, и за ними не видим реальности.

На протяжении всей моей карьеры клинического психолога и психосексолога мне приходилось учиться заново, выдавливая из себя ложные представления о сексе – иначе я не могла бы проводить терапию с людьми, которые обращались ко мне за помощью. Я провела множество сеансов с женщинами и их партнерами, работая с проблемой неудовлетворенности сексуальной жизнью, которая не отвечала требованиям самих женщин или их «половинок». Речь шла о том, что сексуальное желание, которое они испытывают друг к другу, совсем не такое, каким они хотели бы его видеть, и это несоответствие являлось серьезной угрозой для их совместной жизни.

Дело, однако, в том, что им (а также вам и нам) лгали. В последние несколько десятилетий в сексологии совершили огромное количество удивительных открытий. Наука ушла далеко вперед от первоначальных понятий о том, как работают человеческие желания, – тех понятий, которые преобладали в обществе и сформировали наши представления о сексуальной жизни. Появились новые идеи и концепции, которые совершили переворот в сексотерапии, но эти знания пока остаются уделом исследователей и медиков и еще не дошли до широкой публики, поэтому старые идеи по-прежнему доминируют и нависают над нашей сексуальной жизнью как дамоклов меч недостижимых стандартов.

Почему так происходит? Ведь если это так важно, то люди должны говорить об этом, верно? К сожалению, из истории мы знаем, что подлинным фактам из области секса и сексуальности зачастую приходится пробиваться сквозь густой туман устоявшихся моральных, социальных и культурных установок. То же происходит и в других областях сексологии. Так, в кабинетах сексологов до сих пор встречаются пациенты, убежденные в том, что от мастурбации можно ослепнуть – мнение, распространенное в начале XIX века. Постулат об «эффективности» моногамии, которая для многих является непосильным испытанием, базируется скорее на институтах культуры и религии, а не на научных доказательствах того, что люди созданы, чтобы прожить всю жизнь с одним партнером. И, наконец (возможно, для вас это наиболее важный пункт), еще живо убеждение, что сексуальное желание к вашему долговременному половому партнеру обязано возникать у вас часто и произвольно, что хороший секс должен просто «случаться» и что желание должно инициировать секс при любой возможности.

Давайте-ка поразмыслим над этим. Вот сейчас, в этот момент, вы действительно верите во все эти идеи? Например, в то, что желание секса со своим партнером должно возникать у вас произвольно и часто? Я бы удивилась, узнав, что вы в этом не вполне уверены (даже если в вашей сексуальной жизни так не бывает). Весь наш культурный опыт подводит нас к этой мысли. Ее утверждают кинофильмы, телевидение, музыка. Люди обеспокоены объемом секса в их жизни (причем его всегда недостаточно); заветная и недостижимая мечта большинства – построить отношения, которые выдержат испытание временем и останутся такими же страстными, как в начале. Парадоксально, что с этим представлением соседствует другая теория, сопровождаемая множеством шуток и намеков (особенно это касается брака), а именно: в условиях долговременного партнерства счастливая сексуальная жизнь невозможна. Партнеры, которые решили сохранять верность друг другу, вынуждены отказаться от надежды на хороший секс в долговременной перспективе, но сама длительность таких отношений должна каким-то образом компенсировать этот недостаток.

Так чего же нам ожидать: страсть длиною в жизнь или секс только в день рождения (после того как медовый месяц прошел)?

В обеих концепциях есть внутренняя ошибка. Первая рисует недостижимый идеал вечной страсти, которая волшебным образом, без видимых усилий, будет преодолевать возникающее порой недовольство друг другом, жизненные трудности, а также происходящие с нами в течение жизни физические и психологические изменения. Вторая с чувством безнадежной неизбежности сообщает нам, что наш секс обречен и от этого не уйти, как ни старайся – нашу страсть все равно поглотит черная дыра.

Дело в том, что хороший секс надо «выращивать», а чтобы его «вырастить», нам следует понять, как работает желание и какие навыки для этого нужны. А как же те выразительные образы, которые присутствуют в обеих концепциях: вечная и непоколебимая страсть, длящаяся без особых усилий, или длительные отношения, неизбежно ведущие к полному отсутствию секса? Ни то, ни другое не имеет отношения к делу.

Основная тема этой книги – разрыв между представлениями о том, какой должна быть наша сексуальная жизнь (они часто основаны на некорректных сравнениях), и тем, какова она в действительности. Кроме того, речь в книге пойдет еще об одном несоответствии: между тем, что нам необходимо знать о сексе и желании получить хороший секс, и нашими реальными знаниями. Существуют и иные различия между нашими понятиями и реальностью, которые негативно влияют на нашу сексуальную жизнь, и о них мы тоже поговорим. С некоторыми из этих понятий вы, вероятно, уже знакомы: это представления о (не) равенстве полов (да, неравенство тоже влияет на нашу сексуальную жизнь), о разнице в оргазме (женщины, особенно гетеросексуальные, часто получают меньше удовольствия от полового акта, чем мужчины, с которыми у них происходит секс). Я очень надеюсь, что моя книга поможет вам устранить эти несоответствия.

Пары, которые приходят ко мне на прием с проблемой желания, зачастую на первой же встрече дают понять, что готовы к долгой и тяжелой работе для решения проблемы. Однако, как вы скоро увидите, реальность далека от их ожиданий: порой достаточно всего одного сеанса (или одной страницы) или нескольких (нескольких глав). По-настоящему сложная работа потребуется там, где придется преодолевать жесткие установки, сформированные у людей. Ими тоже нужно заниматься, чтобы они не мешали видеть вещи по-новому. В конце каждой главы, посвященной тому или иному паттерну, я предложу вам выполнить несколько упражнений, которые помогут справиться с соответствующей проблемой.

Я надеюсь, что вы выбрали эту книгу, потому что ищете возможность улучшить свою сексуальную жизнь. На самом деле мы все можем и должны, мне кажется, стремиться к тому, чтобы наш секс со временем становился все лучше. Если вам трудно в это поверить, это значит, что вы просто находитесь во власти уже упомянутого мифа: «в длительных отношениях секс неизбежно становится хуже».

Книга написана для всех женщин (или для всех, кто считает себя женщиной) любого возраста. Это вовсе не значит, что информация, изложенная на этих страницах, не подойдет тем, кто считает себя мужчинами, или людям с небинарной идентичностью – большая часть материала универсальна. Однако мы сосредоточимся на огромном влиянии гендера на сексуальность, и в этом плане книга в большей степени обращена к женщинам. Когда я здесь пишу о них, то имею в виду всех женщин – независимо от того, с какой гендерной принадлежностью они родились. При этом есть существенные различия между сексуальным опытом у трансгендеров и небинарных людей, которые обусловлены обществом, культурой, сменой внешних половых признаков, гормонотерапией или операцией по смене пола – но их я оставляю за скобками.

Если вы состоите в отношениях с женщиной, то эта книга адресована и вам: информация о сексуальном влечении вашей партнерши поможет вам лучше понять вашу собственную сексуальность. Книга рассчитана на женщин различной ориентации: здесь вы найдете информацию о том, как гендерная идентичность вашего партнера (партнеров) может влиять на вашу сексуальную жизнь. В жизни женщин, которые живут с женщинами, и женщин, живущих с мужчинами, много общего, но есть и важные отличия, проанализировав которые, мы сможем лучше понять нашу собственную сексуальность.

Когда я пишу о сексе, то имею в виду не узкое определение одного полового акта – такого, как проникающий вагинальный секс (ведь под «сексом» в нашем обществе часто подразумевают именно это). Я не пытаюсь строить предположения о том, что секс означает именно для вас. Приглашаю вас в путешествие, чтобы понять, что такое секс, этот непрерывный жизненный процесс, и затем соотнести нашу сексуальную жизнь с этим пониманием, а не строить ее по чужим лекалам. Я также не считаю, что «хороший секс» – это просто отсутствие сексуальных проблем. Давайте будем стремиться к чему-то большему, договорились?

Надеюсь, что эта книга даст вам новое представление о том, что есть «норма». Тогда, вероятно, вы придете к выводу, что в любых длительных отношениях, которые были в вашей жизни до сих пор, вы ожидали от себя и от своей сексуальной жизни невозможного. Но при этом вы поймете, как на самом деле работает желание, и научитесь им управлять, чтобы улучшить качество вашей сексуальной жизни в дальнейшем. Вы перестанете быть пассивным получателем и превратитесь в рулевого, который сам задает направление и конечную цель путешествия.

Первая часть этой книги содержит краткий обзор социальных, культурных и политических условий, в которых мы живем. В первой главе я расскажу, как наука, религия, психология, психиатрия, средства массовой информации создавали различные фрагменты этой «окружающей среды», причем каждая сфера преследовала свои цели и привносила туда свои нюансы. Это важно для правильного понимания следующих глав. Из второй главы мы узнаем о том, что происходит в сексуальной жизни населения Великобритании и всего мира: сколько секса бывает в жизни людей на самом деле? Какой он? Сколько из этих людей недовольны своим желанием или испытывают беспокойство по его поводу? Затем в третьей главе мы поговорим об анатомии, оргазмах, половом воспитании и о том, каковы ваши личные «условия хорошего секса». Таким образом, первая часть книги призвана помочь читателю понять причины, которые привели к его нынешнему представлению о своей сексуальной жизни.

Во второй части мы обсудим некоторые важнейшие аспекты секса и желания. Мы посмотрим, как общество влияет на наше сексуальное поведение, каким образом контекст наших отношений помогает сексуальной жизни или препятствует ей, как наш мозг обрабатывает информацию и связывает секс с желанием. Я познакомлю вас с новейшими сведениями о том, как оно работает на самом деле. Благодаря этому у вас появится более четкое представление о том, как можно изменить ваши собственные отношения, чтобы добиться качественного секса и развивать желание.

В последней, третьей, части мы продолжим работу, опираясь на полученные знания. Как нам применить на практике все, что мы узнали, и внести те изменения, которые, как мы теперь понимаем, нам необходимы в отношениях с партнером? Над какими другими аспектами отношений мы должны работать, если хотим поддерживать секс на должном уровне? Как продолжать сексуальную жизнь, противодействуя внезапному натиску жизненных проблем или просто течению времени? Проще говоря, как нам гарантировать секс на протяжении всей своей жизни?

Я написала эту книгу по двум причинам.

Во-первых, я считала нужным поделиться информацией о сексе, которую, как я полагаю, должны знать все женщины.

Во-вторых, я воочию убедилась в том, что этот подход может положительно повлиять на сексуальную жизнь людей и их удовлетворенность отношениями. Хочу верить, что это именно те изменения, к которым вы стремитесь.

Готовы? Что ж, начнем революцию!

Часть первая

Распространенные заблуждения и их сдерживающее влияние

Глава 1

Краткая история секса, науки и гендерной политики

Как мы дошли до жизни такой?

Было бы невозможно написать книгу о женской сексуальности и желании, обойдя вниманием важнейшие социальные, политические и научные факторы, которые привели нас к нынешней ситуации. Читая эту книгу, вы обнаружите, что желание существует в сдерживающих рамках гендерной политики и что на современные представления о желании повлияли важнейшие достижения (а также заблуждения) из области науки, феминизма, психологии и сексологии.

Первая глава не претендует на то, чтобы дать полный и всесторонний исторический обзор – этот «подвиг» был бы за пределами моей компетенции, а кроме того, вы ведь взялись за мою книгу не ради исторических очерков. Однако с моей стороны было бы огромным упущением оставить историческое наследие за скобками: оно по-прежнему оказывает колоссальное влияние на современную сексуальную жизнь.

В этой главе я предлагаю краткий, нелинейный, выборочный исторический обзор, который поможет вам разобраться в последующих главах и взглянуть на укорененную в вашем сознании «правду о сексе» по-новому. Я хочу показать, что наши взгляды на секс почти полностью зависят от преобладающих в данное время культуры, языковых средств и политики, и поэтому отношение к сексу сильно различается на разных континентах, в различных сообществах и странах.

Я остановлюсь на некоторых важнейших институтах, которые доминировали в британском обществе и в западной науке в последние несколько столетий. Это не означает, что раньше не было других влияний и других сообществ с иными взглядами и опытом – разумеется, были. Веками доминировавшие институты и концепции – такие, как христианство и моногамия – сформировали наши взгляды на секс и женскую сексуальность. Аналогичным образом культурные сдвиги, например, женское движение, существенно повлияли на права женщин, на их сексуальность и независимость. Развитие современной науки в ХХ веке, а также появление психотерапии и сексологии сыграли существенную и даже преобладающую роль в том, как общество стало рассматривать женщин и секс. Все это заложило основы нашего сегодняшнего представления о сексе.

То, как мы видим секс, то, что считаем «нормальным» и какого отношения к сексу ожидаем от женщин – это переменная, которая зависит от культурного контекста и доминирующих взглядов своего времени. Хоть и сперва может показаться, что это не так, но ключевые моменты истории продолжают оказывать огромное влияние на нашу сегодняшнюю сексуальную жизнь.

Секс и грех

Начнем нашу хронологию с XVII века (нам же нужно с чего-то начать, а рассмотрение всей истории от первобытных времен до наших дней заняло бы слишком много времени). В то время во многих регионах западного мира моногамия была нормой, главным образом – из-за влияния религии и значения, придаваемого институту брака. Он играл большую роль, поскольку был связан с собственностью на землю и, следовательно, с финансами, но супругов для большинства девушек выбирали их отцы, а не сами невесты. Христианство оказало решающее влияние на формирование моральных ценностей. С приходом протестантской Реформации понятие о браке стало постепенно меняться, все больше подразумевая личный выбор и желание и уже не ограничиваясь исключительно деторождением. Любопытно, что до этого момента женщин было принято считать более похотливыми существами, но вскоре на смену этому убеждению пришла мысль о том, что мужская сексуальность сильнее, а женщины по своей природе менее сексуальны. Секс вне брака и с любой иной целью, кроме продолжения рода, считался грехом. Это видно из законодательства того времени: прелюбодеяние и гомосексуализм были вне закона и даже карались смертью.

В XVIII и XIX веках отношение к сексу изменилось. Секс вне брака перестал быть незаконным (хотя по-прежнему осуждался). При этом женская сексуальность считалась слабее, чем мужская, и женщины позиционировались в отношении секса как «хранительницы», а мужчинам вменялось в обязанность контролировать свои желания. Особое значение придавалось женскому оргазму, так как считалось, что он (точнее, одновременный оргазм) имеет решающее значение для наступления беременности. Секс рассматривался как важная часть брака. Мастурбация считалась опасной для физического и психологического здоровья, поэтому изобретали и распространяли устройства для предотвращения «самоприкосновения». Кроме того, люди прилагали много усилий к тому, чтобы ослабить сексуальные импульсы, особенно у женщин, для которых, при их «природном», как было принято полагать, низком интересе к сексу, любое свидетельство их сексуальности становилось проблемой.

Вы могли бы подумать, что некоторые из этих негативных представлений о сексе были просто типичны для той эпохи во всем мире, а с тех пор мы ушли далеко вперед. Но это не так. Многие из этих взглядов на секс сильно контрастируют с более либеральным отношением к сексу в Великобритании до этого периода, а также с ситуацией в остальных частях света. Секс-позитивность характерна для многочисленных исторических текстов, таких как древняя индийская «Камасутра» (составленная между 400 г. до н. э. и 200 г. н. э.) или «Энциклопедия удовольствия» (Багдад, X век н. э.). В двух этих книгах секс представлен прежде всего как удовольствие; там нет стыда, зато есть спокойное отношение к гендеру и к сексуальному разнообразию. Именно британская колонизация принесла во многие страны мира консервативные взгляды и ограничения сексуальных ценностей.

Мы также знаем, что доктрина «секс = стыд» отсутствует (и отсутствовала) во многих незападных культурах. Женщины некоторых матриархальных сообществ (например, коренные жители Папуа – Новой Гвинеи) могут свободно наслаждаться сексуальным самовыражением с разными мужчинами. Из этого можно сделать вывод, что здесь, в Великобритании, как и в других странах Запада, наше недавнее сексуальное прошлое связано с консервативными взглядами на секс, обусловленными религией, гендерным неравенством, одержимостью моногамией и – в качестве фона – явным страхом перед сексуальными потребностями.

Секс и безумие

В дальнейшем секс перешел от контроля со стороны религии («ваши желания – это грех») к контролю со стороны медицины (в частности, психиатрии): «ваши желания являются признаком безумия». «Истерия» определялась как болезнь, связанная с сексуальностью у женщин, причем мастурбация рассматривалась как один из ее симптомов. Термин «нимфомания», который был придуман в XVIII веке и быстро завоевал популярность, использовался для характеристики женщин, которые мастурбировали и хотели секса больше, чем их мужья, грезили о сексе, а также занимались им с другими женщинами.

Использование этих терминов в качестве объяснения женских переживаний четко увязывало их сексуальные побуждения с безумием. Интересно, что на рубеже XIX столетия женщин гораздо чаще, чем мужчин, отправляли в психиатрические лечебные заведения в связи с «отклонениями» в их сексуальном поведении. Да-да, в те годы женская сексуальность вызывала больше опасений, чем мужская. Женщин запирали в психиатрических лечебницах, их подвергали гистерэктомии[1] или лоботомии[2], ставили пиявки на гениталии, морозили в ледяных ваннах, удаляли клиторы, вводили во влагалище едкие химические вещества. Можно предположить, что подобные методы «лечения» являлись формой социального контроля над женщинами, причем во главе угла стояло подавление их сексуального желания.

Секс и подчинение

В 1914 году Британия вступила в мировую войну. Какой бы разрушительной ни была та война, она принесла с собой новые возможности и значительное изменение положения женщин в обществе. Женщины впервые взяли на себя задачи, которые в нашей патриархальной культуре традиционно выполнялись мужчинами. Изменилось представление о том, на что женщины способны. К концу Первой мировой войны количество работающих женщин увеличилось до невероятных прежде масштабов. Вдохновленные этим опытом, женщины продолжали настаивать (и вполне справедливо) на осуществлении своих прав. В 1918 году благодаря усилиям женского движения некоторые категории женщин все же получили право голоса. Однако этот небольшой, но существенный прогресс на пути к гендерному равенству вызвал в обществе негативную реакцию, поскольку рассматривался как потенциальная угроза институту брака, «семейным ценностям» и, следовательно, обществу в целом.

В то же время, это был период бурного развития науки, возникали новые методы проведения научных исследований, в том числе и в области медицины. В XVIII и XIX веках доминирующее религиозное мировоззрение постепенно начало уступать свои позиции мировоззрению научному. Сторонники этих двух противоположных систем стали бороться за признание своей правоты. Прежде было опасно придерживаться взглядов, которые хоть сколько-нибудь отличались от главенствующего мнения церкви. Довольно скоро, однако, наука получила перевес, и ее голос стал не менее авторитетным, чем религия и общественный договор; тем самым наука обрела право регулировать вопросы секса, медицины и женской сексуальности.

Создание сексуальных дисфункций

Можно утверждать, что творцом сексуальных дисфункций явилась именно психиатрия. В 1952 году Американская психиатрическая ассоциация выпустила «Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам». Предполагалось, что оно содержит полный список всех возможных диагнозов, касающихся психической сферы. Однако получалось, что если какого-либо диагноза в списке нет, то его и не существует. И наоборот: включение расстройства в перечень означало его признание. В третьем издании, вышедшем в 1980 году, секс был впервые упомянут как возможная область психического расстройства. Разумеется, у людей и прежде бывали сложности с сексом, но в третьем издании впервые появились особые термины для обозначения сексуальных проблем (например, «подавленное сексуальное желание»). Это было историческое решение, последствия которого и сейчас влияют на нашу сексуальную жизнь. До этого момента у «сексуальных дисфункций» не было ярлыков, их не рассматривали как заболевание; решения о том, какие аспекты секса следует считать «дисфункциями», не принимались на основе существовавшего тогда понятия о «нормальном сексе».

Секс и неврозы

В конце XIX – начале XX столетия стали звучать решительные голоса, которые утверждали, что религия и наука ошибались относительно сексуального самовыражения. Сексологов тогда было немного, но те, кто был, такие как Хэвлок Эллис[3], выдвигали очень непопулярные идеи, например, что гомосексуализм – на самом деле не болезнь, а нормальное выражение сексуальных предпочтений, которое может встречаться у людей. Однако в Великобритании секс между мужчинами был декриминализован лишь в 1967 году (и даже тогда не во всех случаях), и только в 1973 году «гомосексуализм» был исключен из «Диагностического руководства» (соответственно, с него был снят гриф «психического расстройства»). Секс между людьми одного пола существовал во все времена – по крайней мере, на протяжении всей документированной истории человечества. Он не всегда рассматривался как проблема в различных культурах и сообществах. И все же негативные мнения о представителях ЛГБТ по-прежнему проявляются сегодня весьма болезненно: возьмите хотя бы недавние протесты британских родителей против включения в школьную программу сведений об ЛГБТ-идентичности.

Когда в конце XIX века свою деятельность начал австрийский невролог и психиатр Зигмунд Фрейд, которого впоследствии назвали отцом психоанализа, он охотно заговорил о сексе. Причем настолько охотно, что все так или иначе оказалось связано с сексом. Терапевтический метод Фрейда появился еще до того, как в психотерапии стали применять научный подход; его личные наблюдения и размышления над случаями, которые он изучал, были приняты как аксиомы, которые доминировали в сфере психотерапии на протяжении всего следующего столетия. Многие из предположений Фрейда о сексе и сексуальности оказались неверными; например, идея о том, что клиторальный оргазм является «незрелой» версией вагинального оргазма или что гомосексуализм – это незрелая версия гетеросексуальности. Несмотря на то, что Фрейд неосознанно и безосновательно патологизировал целые группы людей, он, по крайней мере, продвигал понятие о сексе как о приятном занятии и рассматривал его как естественное человеческое желание – в отличие от прежнего взгляда на секс только как на способ продолжения рода (а все остальное – от лукавого).

Один из поворотных пунктов в истории сексологии связан с новаторской работой Альфреда Кинси в 1940-х годах. Кинси был американским энтомологом (т. е. он занимался исследованием насекомых). Однажды он решил изучить человеческую сексуальность в лабораторных условиях, чтобы больше узнать о ней. Здесь поразительным образом совпали во времени несколько ключевых моментов. Во-первых, идея о том, что секс – это не грех, а просто одно из занятий (от которого люди получают удовольствие!). Во-вторых, представление о том, что все на свете, в том числе и секс, можно наблюдать и изучать – точно так же, как мы изучаем насекомых. А значит, именно так, в процессе изучения, мы можем доподлинно узнать, что такое секс и как люди им занимаются, не опираясь на чье-то мнение, позицию церкви или государства.

Беседуя с людьми, Кинси выяснил, что сексуальная ориентация не является бинарной и что большинство людей находятся где-то посередине, а не по краям шкалы, на концах которой располагаются гетеро- и гомосексуалы. Он обнаружил, что люди наслаждаются сексом во всех его разновидностях, и большинство людей мастурбирует. Кинси предположил, что все типы сексуального самовыражения приемлемы. Работа Кинси и его открытия настолько противоречили американским семейным ценностям, что финансирование его работ было прекращено, а сами исследования остановлены. Если Фрейд был отцом психотерапии, Кинси, безусловно, стал родоначальником сексологии.

Затем пришли Вирджиния Джонсон и Уильям Мастерс, которые захотели на основе открытий Кинси выяснить, как же на самом деле работает секс. Мастерс был гинекологом, а Джонсон сначала работала его помощником-референтом, а затем стала партнером – во всех смыслах этого слова. В своих лабораторных исследованиях 60-х и 70-х годов, наблюдая и собирая данные о сексе, они применяли научные методы. Мастерс и Джонсон впервые смогли смоделировать то, что происходит с людьми во время секса, и назвали свою модель циклом сексуальной реакции человека. Вскоре эту модель дополнили Хелен Сингер Каплан[4] и ее коллеги, и затем ею пользовались в течение десятилетий для объяснения сексуального поведения людей.

Модель Мастерса-Джонсон-Каплан (о ней вы подробнее узнаете в главе 7) не только легла в основу описания всех сексуальных дисфункций, которые впервые были названы в «Диагностическом руководстве» и оставались там до недавнего времени. Она проникла в самые различные слои и сферы общества, от научных кругов до поп-культуры, обновив наши представления о том, что такое секс и каким он должен быть. Мастерс и Джонсон активно использовали средства массовой информации для распространения своих открытий и регулярно выступали на телевидении, что было довольно необычно для ученых того времени. Я считаю, что их вклад в сексологию огромен; полагаю, если бы они были живы сейчас, у них была бы толпа подписчиков в Instagram.

Работы Мастерса и Джонсон лежат в основе того, как мы (общество) сегодня воспринимаем «нормальный» секс. Думаю, вы даже не подозреваете, что ваше отношение к сексу сформировано ими. Так всегда и бывает: если что-то утверждает наука, мы убеждены, что это верно. Мы, не сомневаясь, воспринимаем научные идеи как истины, и они становятся частью нашего культурного контекста. Одним из ключевых постулатов Мастерса, Джонсон и Каплан была идея о том, что желание – это первая часть сексуальной реакции человека. Сегодня множество фактов опровергают эту идею; оказывается, желание действует иначе, чем это понимали в 60-е годы. Это знание еще не стало мейнстримом, но я надеюсь, что, дочитав книгу до конца, вы полностью измените свои взгляды на желание в соответствии с новой концепцией.

Взгляд на секс как на приобретенный навык, возможно, унаследован от средств массовой информации времен Мастерса и Джонсон, причем это мнение живо и сейчас, в 2020 году, и даже является преобладающим. Вопрос «хорош (-а) ли он/она в постели?» предполагает: секс – это нечто, что мы умеем делать хорошо, как будто заниматься сексом – это все равно что играть на пианино или делать что-то еще, чему мы обучились. На самом деле секс больше похож на сочинение музыкальной пьесы и ее синхронное воспроизведение вместе с другим музыкантом, создавшим свой собственный этюд, который должен гармонировать с вашим. Это умение слушать и добиваться гармонии, а не просто играть на инструменте.

Мастерс и Джонсон по праву признаны основателями сексотерапии. Они опубликовали одну из первых книг по работе с сексуальными проблемами и разработали новую форму поведенческой сексуальной терапии. Большая часть их выводов сохраняет свою актуальность и сегодня, и, хотя с тех пор сексология, стремительно развиваясь, ушла далеко вперед, их работа по-прежнему остается основополагающей. Удивительно, что исследования Мастерса и Джонсон, подобно работам Кинси, также оказались на важном перекрестке истории.

В 1960-е годы, когда они изучали секс, уже начинали формироваться парадигмы поведенческой и когнитивной терапии, а доминирующие идеи других моделей терапии, идущие еще от Фрейда, постепенно уступали место новым взглядам на мыслительные процессы и возникающие проблемы. Значительная часть работ Мастерса и Джонсон была основана на этих поведенческих и когнитивных концепциях. Например, они описали следующую ситуацию: если вы боитесь потерять эрекцию, это опасение вызывает беспокойство в вашем теле, что создает физические изменения в организме и делает сексуальное возбуждение (а значит, и эрекцию) невозможным. Следовательно, сама мысль может стать причиной сексуальной проблемы. Проекция этого события на следующую сексуальную ситуацию, в которой вы окажетесь, будет означать, что цикл продолжается, набирая новую силу. Эти открытия имели важнейшее значение для сексотерапии, поскольку они развернули нас от теории неврозов как причины сексуальных проблем к догадке, что сексуальные проблемы могут случиться со всеми нами и что их можно преодолеть с помощью нового опыта и нового понимания. Дальнейшее влияние этого подхода станет очевидным для вас по мере чтения этой книги.

Секс и лекарства. Медикализация[5] женщин и секса

Секс-терапия как область медицины выросла из работ Мастерса и Джонсон, ее применяли все шире, ее популярность и престиж росли. Но появление в 1960-х годах противозачаточных таблеток вызвало панику по поводу сексуальности женщин: что же станет с их сексуальным поведением, если исчезнет такой сдерживающий фактор, как страх забеременеть?! К сожалению, непрекращающийся жесткий контроль телесной автономии женщин по-прежнему остается серьезной проблемой во всем мире: речь идет о праве на аборт. Сексуальная жизнь современных женщин все еще находится в зависимости от подобных ограничений.

В 1996 году, после случайного открытия виагры компанией Pfizer, сексология на некоторое время дала крен в сторону фармакологии. Виагру разработали для лечения стенокардии, но было обнаружено, что, в качестве побочного эффекта, она может вызывать сильную эрекцию. Хозяева фармацевтических компаний тут же вообразили, как на них льется благодатный дождь из фунтов стерлингов (на самом деле из долларов, поскольку виагру создали в Соединенных Штатах, но вы понимаете, о чем я). Внезапно заговорили о создании подобного продукта и для женщин. В конце концов, было «хорошо известно», что женщины гораздо меньше заинтересованы в сексе, чем мужчины, и что мужчинам якобы нужно больше секса, чем женщинам, поэтому решение проблемы казалось идеальным (на самом деле эти представления неверны, однако наберитесь терпения). Фармацевтические компании решили опередить всех в гонке за решением «проблемы» женского желания. Тем временем у ученых-феминисток и некоторых сексологов появились сомнения: правомерно ли обсуждать сексуальную жизнь женщин (особенно желания) лишь в научной и медицинской плоскости, без учета других факторов, которые формируют женскую сексуальность?

Начиная с 2015 года, Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США одобрило два препарата для лечения сниженного желания у женщин. Первым был флибансерин[6], а в 2019 году за ним последовал бремеланотид[7]. Оба дают значительные побочные эффекты, о которых говорилось в отчетах о предварительных испытаниях, поэтому применение этих препаратов в области сексуальной медицины вызвало много споров и дискуссий. Женщинам, принимавшим флибансерин ежедневно, он добавил один (всего один!) удовлетворительный сексуальный опыт примерно раз в два месяца, при этом противопоказаний и побочных явлений у него была масса. Суть возражений против таких лекарств заключается в опасениях перед чрезмерной медикализацией сексуальной жизни женщин. Ведь рассматривать женское желание исключительно в медицинском аспекте, не учитывая социально-политический контекст, в котором женщины существуют, по меньшей мере непродуктивно. Несмотря на доступность флибансерина и бремеланотида в других странах, в Великобритании в настоящее время нет лекарств, специально предназначенных для женщин со «слабым желанием». Ситуация может измениться в следующем десятилетии, поскольку в Европе сейчас разрабатывают несколько новых препаратов.

Секс, власть и феминизм

До 1960-х годов в сексологии (как и в большинстве отраслей науки) преобладали мужчины. И это сказалось на том, какую тогда собирали информацию, какие вопросы задавали и какие выдвигали модели. Мастерс и Джонсон изучали сексуальную реакцию у мужчин и женщин и фиксировали различия между полами. Например, они обнаружили, что женщинам не нужна рефракторная фаза (период задержки между оргазмом и новым сексуальным возбуждением, который мы наблюдаем у мужчин) и что женщина способна на множественный оргазм. Однако в итоге Мастерс и Джонсон остановились на универсальной модели сексуальной реакции человека, основанной тем не менее преимущественно на опыте мужчин (т. е. с рефракторной фазой) – свидетельство того, что наука все еще оставалась патриархальным институтом.

Для нас было понятно, что разновидности сексуальной дисфункции, включенные в «Диагностическое руководство» после 80-х годов, относились главным образом к гетеросексуальной цисгендерной[8] мужской сексуальности и к преобладающему виду секса «пенис во влагалище». Эта предвзятость исключала адекватное отражение кого-либо или чего-либо еще. Например, «преждевременное семяизвержение» было определено в четвертом издании «Руководства» как «семяизвержение, наступающее до или сразу после проникновения во влагалище». Не было никакого эквивалентного описания преждевременной реакции у женщин (хотя теперь мы знаем, что небольшая часть женщин считает такую реакцию характерной для себя) или преждевременности для иного типа секса, такого как взаимная мастурбация или анальное проникновение.

Причина этого, как полагают многие теоретики и практики сексологии, заключается в том, что единственными сексуальными дисфункциями, включенными в справочник, были те, которые препятствовали успешному завершению «нормального» секса («нормального» в представлении широкой публики), где главное место отводится мужчинам. Ведь неважно, когда женщины кончают, поскольку секс может продолжаться и после этого, верно? Также не имеет значения, что происходит у представителей ЛГБТ, так как нормальный секс – это традиционный цисгендерный секс.

Про-феминистски настроенные сексологи и клиницисты отвергли идеи о сексуальных трудностях женщин, основанные на этой мужской модели и на патриархальном взгляде на то, что такое секс и для кого он существует, и создали специальную рабочую группу. В начале 2000-х годов, в качестве альтернативной системы, был предложен «Новый взгляд» на сексуальность женщин с целью дистанцироваться от концепции неравенства полов и гендерных предрассудков, на которые ориентировались «Диагностическое руководство» и соответствующая медицинская модель. Эта система позволила сделать больший акцент на том, как социальные, экономические и политические условия влияют на сексуальность женщин. Леонора Тифер, видный член этой рабочей группы, использовала такую аналогию: «Секс больше похож на танец, чем на пищеварение». Она считала культурный, политический, социальный и образовательный аспекты секса более важными, чем биология, которой в сексе традиционно отводили ключевую роль. Эта книга написана под влиянием данной точки зрения: я мало буду говорить здесь о биологии секса и желания и сосредоточусь на влиянии на секс со стороны общества, гендерной политики, психологии и динамики отношений.

Женщины стали играть все более важную роль в сексологии, резко возросло число женщин-исследователей, которые своими научными трудами и публикациями навсегда изменили наш взгляд на секс. Здесь следует назвать такие имена, как Синтия Грэм, Розмари Бассон, Эми Мьюз, Сара Мюррей, Робин Мильхаузен, Эмили Импетт, Лори Бротто, Мередит Чиверс, Дебби Хербеник, Кристен Марк, Карен Блэр, Кэролайн Пукалл, Джулия Хейман, Эллен Лан Марта Меана, Сари Ван Андерс, Лиза Даймонд и многие другие, чей вклад не менее важен. На их многочисленные научные труды я ссылаюсь в этой книге. Они совершили открытия и разработали теории о сексе и желании, которые напрямую повлияют на ваше понимание своей сексуальности. Запомните их имена: они войдут в историю так же, как Кинси, Мастерс и Джонсон, благодаря тому влиянию, которое они оказали на развитие сексологии. Это феминизм, сексология и талант в действии.

Пожалуй, за последние двадцать лет наибольший прогресс в сексологии был достигнут в области понимания женского желания. Новые модели сексуальной реакции были предложены в противовес теории Мастерса и Джонсон, и это были первые теории, основанные на женской сексуальности – я подробнее расскажу о них во второй части книги. Исследователи секса начали более глубоко изучать женское желание, удовольствие и оргазм и напрямую оспаривали то, как сексуальные проблемы женщин были представлены в «Диагностическом руководстве». Основываясь на результатах новых исследований, они утверждали, что существующая система классификации патологизирует нормальное проявление сексуальных функций у женщин. Ученые продвинулись в понимании взаимосвязи секса и внимания, а также влияния на секс наших мыслей и нашего восприятия отношений, в которых мы состоим.

В конце 2000-х годов, на основе новых данных, команда сексологов решила изменить концепцию женского желания, представленную в «Диагностическом руководстве». В последнем (пятом) издании «Руководства» им удалось создать новую категорию – «Женские сексуальные интересы /расстройство возбуждения». Прежний диагноз – «гипоактивное (низкое) половое влечение» – был исключен из справочника, что отразило результаты новых исследований. Они касались того, насколько женщинам бывает трудно разделить желание и возбуждение, и уделяли гораздо больше внимания субъективным аспектам возбуждения и желания, зависящим от конкретных отношений. Такие изменения являются огромным шагом вперед, поскольку мнения о том, что является нормальным или, наоборот, отклонением от нормы, господствующие в научных и медицинских кругах, влияют на то, во что верим мы сами.

Больше не считается проблемой, если женщина не испытывает спонтанного желания секса. Или если женщина не склонна к сексу без «адекватных сексуальных стимулов» (кстати, для большинства женщин реплика «Мы уже давно не общались – может, перепихнемся?» вовсе не является «адекватным стимулом»). Женской сексуальности, удовольствию и способности реагировать на секс уделяется то внимание, которого они заслуживают; ситуации, которые усиливают желание или, наоборот, гасят его, теперь более понятны. Сейчас женщины вооружены необходимой информацией и знают, что с их телами все прекрасно.

Глава 2

Секс и желание: статистические данные

Количество секса в нашей жизни

Мне встречалось немного людей, которых не заботило бы количество секса в их жизни и не волновало то, как в целом складывается их сексуальная жизнь. Вы можете предположить, что это из-за моей работы, но на самом деле подобное беспокойство выражают не только мои клиенты, но и люди, которые к моей работе отношения не имеют. Скорее всего, как только люди узнаю́т о моей профессии, они решают поделиться со мной подробностями своей личной жизни и, вероятно, рассказывают мне больше, чем другим. Если мы когда-нибудь окажемся с вами на одной и той же вечеринке, я рекомендую подсесть рядом, поскольку разговор в непосредственной близости от меня будет неизбежно вращаться вокруг секса – в той или иной форме. Для меня в этой ситуации приятно вот что: а) я люблю свою работу и никогда не устаю от нее; б) секс невероятно увлекателен, он не наскучит, даже если говорить о нем целый день.

Как правило, люди беспокоятся, потому что сверяют происходящее с ними с неким «средним» стандартом. Но они сильно заблуждаются, пытаясь таким образом оценивать сексуальную жизнь. Они также ошибаются, полагая, что частота секса – это надежный критерий оценки интимной жизни (подробнее об этом – позже). Тем не менее, мне кажется, что на данном этапе будет полезно выяснить, что же является «нормой», чтобы развеять вашу тревогу о том, что у вас, возможно, что-то не в порядке. В этой главе мы попытаемся сделать моментальный снимок нашей сексуальной жизни. Что нам известно о том, что происходит с нами на самом деле? Мы с вами выработаем критерий, который позволит вам вздохнуть с облегчением и вместе с тем покажет, насколько неточно мы, как общество, понимаем и оцениваем секс.

Итак, в этой главе я расскажу о том, что нам известно из широкомасштабных исследований секса: как часто люди занимаются сексом, с какими трудностями они сталкиваются, что случается в их жизни и отношениях, когда их сексуальная жизнь идет не так, как было запланировано. Вы узнаете, насколько широко распространена сексуальная неудовлетворенность и почему она так тяжело переносится. Если вы всерьез озабочены этими проблемами или просто хотите, чтобы ваша сексуальная жизнь стала немного лучше, чем сейчас, то знайте, что речь идет не только о вас или даже о ваших отношениях: это беспокоит множество женщин в Великобритании и в других странах.

Кто решает, что является нормальным?

Одна из проблем, связанных с сексом, заключается в следующем: если вы не используете в работе с ним научный подход, то ваш удел – это предубеждения, субъективные мнения и искаженное отражение культурных ценностей и аксиом. Причем все вышесказанное относится к сексу в большей степени, чем к любому другому предмету, поскольку о сексе мы редко говорим публично. Кроме того (как мы выяснили в предыдущей главе), на мнение общества о нем на разных этапах истории сильно влияли такие факторы, как стыд, религия, культура, медицина, политика, создавая те или иные предубеждения.

Нельзя стать хорошим сексологом, отказавшись от научного подхода к сексу (под этим я имею в виду исследование того, что именно люди делают, почему и как, анализ фактов, а не своих умозаключений). Отказ от научных методов также мешает нам, как обществу в целом, расширить свои знания о сексе. Для меня как клинического психолога идеальна практика, основанная на фактических данных. Иначе говоря, терапию надо проводить, основываясь на том, что говорит наука, а не на моей интуиции или предположениях. Конечно, это не означает, что я вообще не могу доверять интуиции: просто ее подсказки следует проверять (как всякую гипотезу), а не следовать ей вслепую. Я активно использую научные знания на своих терапевтических сеансах и надеюсь, что, читая эту книгу, вы по достоинству оцените мой подход.

Именно по этой причине, когда я впервые услышала об исследовании NATSAL (Национальное исследование сексуального поведения и образа жизни)[9], которое отважилось вторгнуться в сферу секса много лет назад, я от радости чуть не упала со стула. Я радовалась не только потому, что знала: теперь у нас будут достоверные факты о сексуальной жизни в Великобритании, которых у нас никогда не было в таком масштабе прежде, но и потому что я абсолютный фанат исследований секса. Думаю, мы должны безмерно гордиться тем фактом, что это исследование проводится в нашей небольшой стране, тем более что в настоящее время оно является крупнейшим в мире и наиболее скрупулезным опросом населения в области секса.

Опрос NATSAL вместе проводят несколько крупных исследовательских организаций. Его цель – изучить, как взрослые британцы любого возраста, происхождения, этнической и сексуальной ориентации воспринимают секс и сексуальное здоровье, а также сексуальную функцию и удовлетворение (эти категории были добавлены в опрос недавно). Это один из лучших индикаторов, показывающих, что же на самом деле происходит в сексуальной жизни людей; без этих данных мы (и как врачи, и как люди, имеющие сексуальные отношения) будем пребывать в полном неведении относительно того, что является «нормальным»[10], а также относительно отношения к сексу других людей и их сексуального опыта. Без таких исследований в нашем распоряжении останется только общественное мнение, основанное на ложных предпосылках и предубеждениях, и то, что нам диктуют институты, доминирующие в обществе в период опроса – а из первой главы нам уже известно, в какие дебри это завело.

Британский барометр секса

Между нашими представлениями о том, какой должна быть сексуальная жизнь («как у людей»), и нашим реальным опытом лежит огромная пропасть. Частота секса нередко является барометром, по которому мы судим о качестве сексуальной жизни – возможно, потому что этот параметр легче поддается количественной оценке, чем другие аспекты секса. Кроме того, нам навязывают миф о том, что частота – это самый важный фактор (причем это лишь один из целого ряда мифов).

По данным NATSAL, частота секса у британцев за последние несколько десятилетий сократилась. Авторы недавней публикации, основанной на результатах NATSAL, пишут, что в Великобритании человек в среднем занимается сексом чуть меньше одного раза в неделю или примерно три раза в месяц (хотя для женщин в возрасте от 35 до 44 лет этот показатель ближе к отметке «дважды в месяц»). Кроме того, повысилась доля взрослых в возрастной категории до 44 лет, у которых вообще не было секса за последний месяц (согласно данным исследования NATSAL-3, 29 % опрошенных не имели секса в предшествующий опросу месяц, этот же показатель у женщин в исследовании NATSAL-2 составлял 23 %). Из этой же публикации видно общее снижение частоты половых контактов, наблюдаемое в других странах мира, таких как Япония, Австралия, Финляндия и США, хотя в каждой из этих стран графики снижения немного отличаются.

Прежде всего не паникуйте, если вы занимаетесь сексом намного реже, чем дважды или трижды в месяц: вы скоро узна́ете, что частота секса почти ни о чем не говорит. Пусть вас успокоят эти цифры, если вы (или ваш партнер) прежде полагали, что ваша ситуация ненормальна (исходя из вашего убеждения, что вы должны заниматься сексом гораздо чаще, чем сейчас). Также нет ничего плохого в том, чтобы хотеть больше секса, чем вы практикуете сейчас (или больше, чем средний показатель по Великобритании). Данные исследования NATSAL показывают, что более 50 % женщин (доля мужчин еще выше) хотели бы иметь больше секса, чем в настоящее время, но связано ли это с опасением людей, что частота секса в их жизни не соответствует предполагаемой норме, или они действительно недовольны нынешним количеством секса, – этого мы не знаем.

Желаемая и реальная частота секса – это, конечно же, разные вещи. Как вы узна́ете из этой книги, существует множество факторов, влияющих на наше представление о сексе и на сексуальное поведение. Аналогично, частота секса и качество секса – не одно и то же. Для качества секса огромное значение имеет желание. В чатах о сексе в соцсетях люди чаще всего обсуждают, сколько у них было контактов и удалось ли им «пройти до конца» (т. е. совершить проникновение), и очень редко пишут о том, насколько этот секс оказался взаимно приятным или даже расширил их жизненный опыт. А ведь это важно. С одной стороны, есть люди, которые, занимаясь нечастым, но «жизнеутверждающим» сексом, считают, что их половая жизнь не достигает определенных стандартов; с другой стороны, мы знаем, что частый, но неудовлетворительный секс, как правило, наносит вред желанию и вовсе не является той целью, к которой стоит стремиться.

Сексуальное удовлетворение и проблемы

Программа NATSAL была создана группой женщин-ученых, работавших в области здравоохранения, социологии и эпидемиологии. Она задумывалась как ответ на начавшуюся в Великобритании в конце 1980-х годов эпидемию ВИЧ, когда стало ясно, что борьба с вирусом путем сокращения уровня заражения невозможна без четкого представления о типах секса, характерных для населения Великобритании. С тех пор команда NATSAL выполняла грандиозную работу каждые десять лет. Впервые результаты обследования были опубликованы в 1990–1991 годах, затем в 1999–2001 годах, а в последний раз – в 2010–2012 годах. На момент выхода этой книги в печать NATSAL-4 находится на стадии разработки. За прошедшие годы опросник NATSAL был существенно расширен и теперь включает в себя вопросы о сексуальной функции, а также об инфекциях, передающихся половым путем (ИППП), и о сексуальном поведении.