Право первой ночи. Жар трёх сердец бесплатное чтение

Ольга Коротаева
Право первой ночи. Жар трёх сердец

Глава 1

Аромат дымно-сладких благовоний тает в остром запахе железа и крови. Безвозвратно, жестоко и беспощадно. Храм священного пламени осквернён. Коленопреклонённая, я опускаюсь грудью на мраморную ступеньку белоснежного алтаря и молюсь. Это всё, что мне остаётся.

Замок пал. Враги наполняют мой дом… и даже храм очистительного пламени.

— Помогите принцессе подняться!

Грубый голос заставляет меня вздрогнуть, но я с усилием возвращаю спокойствие. Это всё, что я могу сейчас. Жаль, что моих сил ещё недостаточно, чтобы спалить дотла проклятых завоевателей. О, как они бы корчились в муках за то, что сотворили с моим прекрасным городом! По носу, щекоча, сползает слеза, трогает губы горькой солёной улыбкой.

Но ко мне никто не прикасается. В храме звенит тишина, которую изредка нарушает лязг оружия.

Боятся!

Им известно, что я не обладаю мощью, присущей королевам Алианора, но обжечься никто не желает. И правильно! Слухи могут ошибаться. Обо мне так точно! Уголки губ ползут вниз. Увы, все свои силы я оставила за стенами этого замка. В невыгоревшей попытке остановить врага. И теперь не смогу даже свечу зажечь.

О том, что будет, когда ворвавшиеся в храм воины поймут это, стараюсь не думать. Я бы убила себя, но не могу себе позволить роскоши умереть.

Каменный пол ощутимо вибрирует под действием тяжёлых уверенных шагов, и дыхание моё обрывается. Эта давящая аура мне известна, слишком свежи воспоминания о недавней битве, в которой я проиграла больше, чем жизнь. И сейчас победитель идёт за главным трофеем.

— Это она?

От пронизывающего нутро низкого, вибрирующего голоса стынет кровь.

— Последняя из рода Имари, мой ваннор, — подобострастно отзывается тот, кто приказывал поднять меня. — Ваша будущая супруга.

Я закрываю глаза и втягиваю воздух в оплавленные ужасом лёгкие. Это конец! Я знала, что так и будет. Образ сильнейшего мага Эдхара преследует меня с момента краха. Стоит закрыть глаза, вижу вожделение в чёрной тьме его глаз, ощущаю стремление присвоить в мощи леденящей силы, что одолела моё пламя…

— Нет! — резко перебивает ваннор, и я замираю, не веря услышанному. — На принцессе женится Леорас. Немедленно проводите его в храм, и пусть начинают церемонию.

— Слушаюсь, мой…

— И ещё, Шеспиан, — обрывает тот. — Хочу видеть всех жриц Алианора. Всех до единой!

Сердце трепещет от радостной надежды. Я не узнана! Ваннор ищет девушку, обладающую магией пламени. Считает, что сражался с одной из жриц.

Когда ваннор уходит, я осторожно поднимаюсь и поправляю платье. Решимость наполняет меня надеждой, как влага живительного дождя — пепел пожарища. Всё можно исправить! Узы священного брака разорвут чудовищную связь с магом, которая неожиданно возникла.

— Принцесса? — слышу мягкий, обволакивающий мужской голос. Опуская ресницы, впитываю его сердцем. — Позвольте представиться. Леорас, младший брат ваннора Эдхара. И, надеюсь, ваш будущий супруг.

Я медленно поворачиваюсь и встречаюсь взглядом со своим спасителем. Открытое лицо, белозубая улыбка, в синих глазах плещется искренний восторг. У меня восстанавливается дыхание: братья совершенно не похожи. В отличие от ваннора, который одним своим присутствием распространяет убивающий всё живое холод, Леорас напоминает живописный, искрящийся на ярком солнце морозный узор.

— Я согласна, — отвечаю, хотя меня никто не спрашивает.

Слова — лишь вежливость. Возражая, я всё равно стану женой этого мужчины. Это приз победителю. Красивая кукла, приятный подарок к короне Алианора. Но у меня есть опасная тайна и робкая надежда на спасение. А Леорас отлично подходит для её воплощения.

— Вы невыразимо прекрасны, — разглядывая меня, искренне восхищается он.

И смотрит только на меня. И сейчас, и после — во время церемонии, которую проводит жрец ваннора. Я не настаиваю на присутствии своих жриц. Пусть это моё право, но уже ничего не изменить. А значит, надо жить дальше и сделать всё возможное, чтобы спасти своих подданных.

Когда наши с Леорасом руки стягивают традиционной алой лентой, я ощущаю, как свет священных уз брака пронизывает каждую клеточку моего тела. Невероятно сильно тревожит мою магию, заставляет кровь быстрее бежать по венам, разжигает огонь страсти, концентрируется внизу живота…

Да, это точно должно разбить магическую связь с ваннором!

Леорас влюблён, и я это не только вижу, но и чувствую всем существом. И озвучиваю свою первую и самую важную просьбу:

— Прошу милости к моему народу, дорогой супруг. Остановите бесчинства и мародёрство… — Заставляю себя улыбнуться: — Алианорийцы теперь ваши подданные.

Он кивает и, не в силах противиться разгорающемуся огню священного благословения, тут же отдаёт распоряжения. Воины мрачнеют и переглядываются, но Шеспиан низко склоняется перед будущим королём Алианора:

— Слушаюсь.

Когда он торопливо покидает храм, я облегчённо вздыхаю и закрываю глаза. Хвала очищающему пламени! Многие пострадали, но кого-то мне удалось спасти. С этого момента больше не заберут ни одной жизни, не тронут ни одной женщины…

— Что?!

От звука тёмного, будоражащего голоса меня будто пронзают тысячи ледяных иголок. Затылок стягивает от животного ужаса. Смотрю на вошедшего в храм ваннора и не смею дышать. Ярость в его давящем взгляде заставляет меня вжиматься в моего мужа, искать его защиты.

— Недоволен тем, что церемонию провели без твоего участия? — легонько сжав мою руку, смеётся Леорас. — Ты же сам приказал мне жениться немедленно.

Ваннор молча обхватывает рукоять своего меча и переводит на меня тяжёлый взгляд чёрных глаз. Я мгновенно тону в их бездонной тьме, начинаю невольно дрожать, опасаясь, что меня вот-вот сделают вдовой. Что ощутивший магическую связь мужчина не пощадит и брата. С ужасом наблюдаю, как белеют пальцы мага, а мышцы его рук обретают рельеф, пугающе заметно выделяясь под чёрной одеждой.

Но вот бледное лицо ваннора разрезает короткая, как молния, усмешка, а рука на мече расслабляется.

— Поздравляю новобрачных…

Облегчённо выдохнув, я отпускаю руку мужа. Замечаю на его коже следы от моих ногтей, но мужчина и бровью не ведёт. Леорас действительно становится моим спасением. Это маленькая, но победа. И теперь мне не страшен гнев жестокого врага, не опасна его иссушающая ледяная магия, которой так захотелось получить моё пламя. Я под защитой священных уз брака!

И тут, как гром среди ясного неба, раздаётся:

— …И требую права первой ночи.

Глава 2

За день до событий…

Опираясь о стол локтями, сжимаю побелевшие пальцы рук и пристально смотрю на Сиель. Морщинистое лицо старшей жрицы напряжено, тонкие губы поджаты.

— Нет, Искорка, — упрямо повторяет она. — Я не могу этого допустить. Ты последняя из рода, девочка моя. Пойми, если с тобой что-то случится…

— Что со мной случится? — вскочив, вскрикиваю я и подаюсь вперёд. — Сиель, что может быть хуже того, что происходит? Скажи мне! Враги на подходе! Алианор вот-вот возьмут штурмом, а ты мне говоришь беречь себя? Для чего?! Чтобы надо мной поглумились те, кто воспользовался смертью отца и поспешил первым перехватить корону?

— Тебя никто не посмеет тронуть, Искорка, — мягко возражает жрица.

— Да! — бью ладонью по столу. — Я же красивая игрушка, которая идёт вкупе с троном. А как же мои подданные? Ты хоть представляешь, что сделают разгорячённые войной мужчины с моим замком?..

— Знаю не понаслышке, — сухо обрывает она и тут же меняет тон: — Прости, девочка моя. Пойми, что люди всегда сражаются за власть. Это было и будет. Но ты важнее всего этого. Выше! К тому же наместник короля поклялся своим родом, что замок выстоит.

— Сиель! — Исчерпав аргументы, я падаю в кресло и смотрю на неё умоляюще. — Даже если мы победим, цена будет слишком высока. Нельзя терять верных людей… Я могу помочь. Сумею остановить врага ещё на подходе к замку. Спасу тысячи жизней!

— Ты ещё очень слаба, — качает она головой.

— Нет, — стискиваю кулаки и втягиваю воздух в пылающие от зарождающейся магии лёгкие. — Ты, как никто другой, знаешь, что это не так. Мой огонь с каждым днём пылает всё сильнее!

— Тс-с, — беспокойно оглядывается жрица. — Искорка, ты же знаешь, что нельзя об этом распространяться. Пока ты не стала женщиной, твой огонь опасен! Люди до сих пор боятся повторения Великого Пожара.

— Ты как король! — в сердцах заявляю я и, вспомнив об умершем отце, кусаю губы. На глаза тут же набегают слёзы, но я не могу поддаться эмоциям. Сиель права — это смертельно опасно для меня и подданных. Справившись с волной колющей боли, выдавливаю улыбку: — Ты знаешь, что духом я сильна не менее чем даром священного пламени. Я справлюсь.

Поднимаюсь и решительно направляюсь к тайному ходу. В конце концов я не обязана спрашивать разрешения. Я — будущая королева! И сделаю всё возможное, чтобы спасти алианорийцев.

Жрица спешит ко мне и тепло обнимает. Я знаю, что Сиель не станет меня останавливать или звать прислугу. Эта женщина заменила мне мать и знает меня лучше кого-либо. Мы поспорили, но каждый остался при своём мнении. Как всегда. И я позволяю себе пару мгновений понежиться в теплоте мнимой безопасности, которое мне дарит кольцо её рук.

— Я иду с тобой, — огорошивает жрица.

— Нет, — отстраняюсь. Заглядываю в её выцветшие глаза. Говорю сухо: — Ты будешь мешать.

Она вздыхает, неохотно соглашаясь. Губы Сиель дрожат, и я быстро отворачиваюсь, чтобы не заметить её слёз волнения. Мне нужна холодная уверенность и отчаянная злость. Только так моё пламя сумеет причинить врагу боль. Ни капли сомнения. Ни крошки страха.

Не оглядываясь, я ныряю в черноту тайного хода. Все повороты и ответвления знакомы мне с детства, поэтому я легко ориентируюсь в темноте. Как и снаружи, за толстыми стенами замка. Миную рощицу и забираюсь на небольшой холм.

Воздух здесь мерцает, и я протягиваю руку… Касаюсь вязкого, как кисель, тумана и вздрагиваю от пронзившего пальцы холода. Пускаю по руке искры священного пламени, и магическая завеса расползается, как сжимающаяся в костре бумага. Картина безмятежного спокойствия тает, и мне открывается леденящая кровь истина.

Я застываю в ужасе при виде далёких огней лагеря врага. Времени осталось ещё меньше, чем убеждал наместник. Нас обманули! Скорее всего, Алианор будет атакован на рассвете.

Сжав кулаки, прохожу невидимую завесу и направляюсь к кострам. Губ касается ухмылка: зря вы разожгли огонь! Будет проще вас уничтожить. Главное — вовремя остановиться и не навредить замку…

— Ты растопила мою иллюзию?

Застываю, будто примороженная к месту низким вибрирующим голосом.

— Кто ты, женщина?

Передо мной вырастает тень, обретает очертания, повергает в трепет мощью широких плеч мужчины, холодит страхом при виде обнажённого меча в его руке. Черты лица в полутьме кажутся высеченными изо льда — острые, хищные. Взгляд глаз, что чернее бархатного неба, как будто мёртвый. Словно в этом человеке не осталось ни искры любви, ни капли сострадания…

Враг!

— Та, что остановит тебя, маг, — выплевываю слова со злостью.

Он дёргает уголком рта, и от усмешки мужчины у меня по телу бегут мурашки. Слишком спокоен, чересчур уверен в своей силе. Прищуриваюсь и, готовясь к атаке, возвращаю вопрос:

— А кто ты, чужеземец?

— Ваннор Эдхар, — хладнокровно представляется он.

— Сын Ледяного короля?! — цепенею я.

Страх пробирается под кожу болезненными иглами, пронзает моё сердце, выбивает воздух из лёгких. Мне не одолеть ледяного мага! Сжимаю кулаки и упрямо смотрю мужчине прямо в его чёрные глаза: это не значит, что я не попытаюсь!

— Старший сын, — поправляет он и, разглядывая меня с явным интересом, приподнимает бровь. — Сильнейший маг Зивера. И что же ты можешь, маленькая женщина?

— Например это, — выдыхаю и выбрасываю руки в резком ударе.

Магия струится по моим запястьям, вырываясь мощной струёй пламени. Огненный столб врезается в мага и сбивает его с ног. Я раскрываю ладони, выливая ещё больше силы, чтобы мужчина не смог подняться.

— Умри, чудовище, — шевелю искусанными губами.

На моей стороне боги! Враг не успел отразить неожиданное нападение. У меня преимущество…

— Не сегодня, — слышу его хриплый смех и, отпрянув, задерживаю дыхание.

Нет! Как такое возможно?!

Он встаёт на одно колено, а от его руки, которой мужчина опирается о землю, во все стороны расползаются серебряные змеи льда. Вокруг нас вырастают белоснежные стены, смыкаются над головой, заключая меня в клетку. Эдхар поднимается и делает шаг, приближаясь ко мне.

Он убьёт меня, и тогда алианорийцы потеряют последний шанс выжить в этой войне.

— Нет! — вскрикиваю и выплёскиваю всё пламя, что жило в моём сердце.

Могучая вспышка взрывает лёд, и его осколки царапают кожу мне и ваннору, оставляют кровавые полосы. Но мы не обращаем на раны внимания. Магия огня схлестнулась и переплетается с ледяными потоками силы Эдхара, и этот огненно-белоснежный вихрь окутывает нас ослепительным коконом, отсекает от внешнего мира.

По моей коже пробегают молнии, покалывают кончики пальцев холодом, обжигают запястья очистительным пламенем. Кажется, что объединившаяся стихия огня и льда вырвалась на свободу и не подчиняется ни мне, ни ваннору.

— Что происходит? — цежу сквозь зубы, пытаясь вернуть контроль над пламенем.

Мир вокруг будто сошёл с ума. Испепеляющая лава смешалась с обжигающим холодом, и эта дикая субстанция сжималась вокруг нас, загоняя в ловушку.

— Ты… — жадно выдыхает Эдхар, когда снежно-пламенная сила прижимает нас друг к другу крепче любовных объятий. — Моя!

Глава 3

Самые страшные кошмары сбываются прямо сейчас, но я не понимаю, почему это происходит. Я в объятиях того, кого только встретила, а уже ненавижу от всего сердца и желаю ужасной гибели…

* * *

— После священного обряда между мужчиной и женщиной возникает связь. — Отец гладит меня по волосам и невидяще смотрит перед собой. — Если один из новобрачных обладает даром, то узы пропитываются магией, становятся крепче и сильнее и нежной влюблённости, и даже самой пламенной страсти.

— Так было у вас с мамой? — Накрываю ладонь короля своей и смотрю отцу в глаза. — Ты полюбил её ещё сильнее после того, как вас связала магия?

— Нас связали узы брака.

Он улыбается мне, и я любуюсь лучиками солнечных морщинок на его мужественном лице.

— Магия усилила эту связь, вдохнула в неё настоящую любовь. На всю жизнь душа в душу! Твоя мать разделила со мной дар очистительного пламени. Который передался сначала твоей сестре, а после и тебе…

Тут уголки губ короля опускаются, голос становится тише, появляются хриплые нотки:

— Помни о Тетал, Искорка. И держись подальше от мужчин, обладающих магией. Если между вами возникнет связь, то ваше объединённое пламя может погубить не только тебя и его, но и убить всё живое на многие мили вокруг.

По спине моей бегут мурашки, но я вдыхаю медленно и глубоко, прогоняя липкий страх и болезненную тоску по ушедшим родным. Киваю, обещая:

— Я запомню это.

* * *

Кажется, этот разговор был давно, но я и сейчас помню обещание. Почему же не исполнила его, самоуверенно бросив вызов врагу? Потому что пыталась предотвратить беду и спасти множество жизней!

Сейчас, глядя в чёрные глаза мага, понимаю, что пропала. Его лёд и мой огонь схлестнулись в поединке, но битва завершилась проигрышем нас обоих. Связь, о которой я до этого лишь слышала, безвозвратно завладевает мной. Проникает под кожу жаркими прикосновениями ваннора, пробирается в сердце разгорячённой кровью, втягивается в лёгкие дымно-специевым ароматом мужчины.

Моего мужчины.

Мы уже принадлежим друг другу? Так решила магия. Я вижу в чёрной тьме глаз Эдхара вожделение и боюсь, что не смогу противостоять ваннору. Прижимаюсь к каменному от напряжения мужскому телу, невольно желая большего. Смотрю на твёрдые, чётко очерченные губы и мечтаю ощутить их вкус…

Вздрагиваю и стараюсь высвободиться, но Эдхар лишь смеётся. Смотрит на меня как на собственность.

— Тебе не сбежать.

— Самоуверенность тебя погубит, — шиплю в ответ и концентрируюсь на пламени в своём сердце.

Из последних сил я пытаюсь удержать огонь в узде, пока связь не так сильна, как я боюсь. Мне удаётся ударить ваннора. Ощущаю, как слабеет кольцо его рук, слышу звук, похожий на звериное рычание:

— Придётся тебя наказать!

Он подаётся ко мне, накрывает мои губы своими, и я теряюсь. Будто перестаю существовать, растворяясь в жёстком, сладостно-болезненном поцелуе… Магия вырывается из-под контроля, вспыхивает, на миг ослепляя меня. И ваннора.

Эдхар зажмуривается и, справляясь с временной слепотой, прикладывает ладони к лицу. На коже мужчины пробегают ледяные молнии. Я же, воспользовавшись мгновением свободы, бросаюсь прочь. Бегу так, будто за мной гонится чудовище.

Так оно и есть!

Я не позволю истории повториться. Не дам пламени вырваться и поглотить невинные жизни…

Впрочем, сейчас я так выдохлась, что даже путь осветить себе не в силах. Неудивительно, что в темноте ночи спотыкаюсь и, не удержавшись, качусь по склону холма. Закрывая лицо руками, слышу, как острые ветви кустарника рвут ткань платья. Радуюсь, понимая, что случайно нашла спасение.

Скрывшись в зарослях, как можно тише пробираюсь к стенам замка и ныряю в черноту тайного хода. Магии во мне не осталось даже на то, чтобы восстановить защитный экран, поэтому жму на рычаг, который провоцирует обвал камней. Теперь отсюда не выйти. Зато и не войти!

Бегу по ступенькам вверх, чтобы поднять людей и приготовиться к битве. Нет сомнений, что осада вот-вот начнётся. И я не могу себе позволить проиграть. Выиграть жизненно необходимо не только ради моих подданных, но и ради меня.

Стоит немалых трудов убедить наместника, жрицы же встали на стены, как одна готовые излить своё пламя до последней искры. Я же ничем не могу им помочь… Свою битву я проиграла.

Но всё напрасно. Враг силён! Жрицы очистительного пламени падают одна за другой. Обессиленные и лишённые магии огня, сдаются напору смертоносного льда. Камни стен орошает кровь защитников, звенит ненасытная сталь. Не помогает и молитва. Лишь несколько минут я верю в то, что спасена, отдана в жёны воину без магии в крови, обрела защиту от магической связи, как слышу:

— Требую права первой ночи!

* * *

В настоящее время…

Качнувшись, едва не падаю без чувств, но Леорас заботливо поддерживает меня. Встаёт между мной и братом, и я слышу нарочито весёлый голос второго сына Ледяного короля:

— Неужели нашёл свою жрицу, но вблизи она тебе не приглянулась?

— Приглянулась, — холодно отвечает ваннор. — Я не узнал её из-за вуали. Женщина, которую я искал, — принцесса Алианора.

— Но теперь это моя жена, — заметно нервничает Леорас. — В замке много красивых женщин, выбери себе наложницу по вкусу.

Эдхар делает шаг, наседая на брата, пронзает его чернотой бездушного взгляда.

— Я хочу эту женщину. И требую своё право.

— Не надо, — молит Леорас и хватает ваннора за руку. — Прошу, Эдхар. Для тебя она лишь игрушка, а я полюбил её с первого взгляда.

— Осмеливаешься перечить? — выгибает бровь наследник королевства Зивер. Снова обхватывает рукоять меча и, шагнув назад, вытягивает руку. Упираясь острием в грудь младшего брата, прищуривается: — Одумайся. Или мне придётся тебя покарать.

Мгновение, наполненное мёртвой тишиной, раздирает визг вынимаемого из ножен клинка. Леорас с криком отбивает меч брата своим, но ваннор с лёгкостью обезоруживает противника. Уверенным движением расчерчивает на его груди алую полосу.

Я задыхаюсь, ощутив нестерпимую боль, будто это меня только что поранили. Прижимаю ладони к ноющему месту и сдерживаю слёзы. Понимаю, что наша с Леорасом связь становится всё сильнее, — даже тело реагирует. Значит, муж — моё истинное благословение. Раз он не обладает магией, то я смогу разделить с ним свою непростую ношу. Но если стану вдовой, не получу и малого шанса спастись от ваннора. От жестокой судьбы.

— Стой! — в ужасе кричу, когда вижу занесённый меч.

Выбегаю вперёд и раскидываю руки, закрывая Леораса собой. Эдхар замирает, а потом опускает оружие. Я делаю шаг и, глядя врагу в глаза, яростно говорю:

— Я пойду с тобой.

Глава 4

Шаги скрадывает толстый ворс ковра, свечи похищают у темноты круги света. Я замираю посредине огромной комнаты и с трудом перевожу дыхание. Здесь пахнет холодной сталью и сладковатым дымом. Сердце стучит так сильно, что болят рёбра, во рту становится сухо, и я невольно облизываю губы.

— Вина? — отрывисто предлагает ваннор.

Обходит меня кругом, рассматривая со всех сторон, затем отводит взгляд. Один взмах мечом, и у стоящей на сервировочном столике бутылки отлетает отсечённое горлышко. Я вздрагиваю от звона катящегося по полу стекла и качаю головой:

— Не хочу.

Мужчина неторопливо поворачивается ко мне, глядит пристально, будто желает прочитать мои мысли. Спрашивает с едва заметной ухмылкой:

— Помочь снять это?

Поднимает руку с мечом и, подцепив острием тесьму завязок корсета, коротким движением кисти обрезает её. Трепеща, я обхватываю себя руками и отступаю на шаг.

— Не надо. Я… сама.

При взгляде на оружие внутри меня начинает заворачиваться в спираль тёмное пламя ненависти. Ваннор, будто поняв это, отбрасывает меч и, приблизившись к кровати, садится на неё. Расставив колени, опирается на них руками и подаётся вперёд. Голос его звучит хрипло:

— Хочу посмотреть. Сними платье… медленно!

Я в ужасе от того, что придётся делать это в спальне моего отца, но Эдхар по праву старшего сына Ледяного короля занял в замке Алианора лучшие покои.

Проклинаю ваннора, неохотно стягивая с плеч платье. Эдхар пожирает жадной тьмой взгляда каждый кусочек моей кожи, будто клеймит им, не оставляет живого места. Забирает свободу, отнимает меня у себя самой.

Лиф падает, обнажая меня до самой талии, и я вижу, как ноздри Эдхара хищно подрагивают, глаза сужаются. Он как зверь — внимательно наблюдает за своей добычей, оттягивая момент, когда набросится на неё. Наслаждается напряжением, которое физически ощущается в воздухе, впитывает его всем мощным телом воина.

Я не даю себе даже малого шанса проявить слабость, не отвожу взгляда, не сутулюсь, не отворачиваюсь, не закрываю грудь руками. Поджимаю губы, чтобы не показать, как они дрожат. Тяну платье ниже, освобождая для ваннора плоский живот и беззащитный треугольник внизу. Ткань мягко скользит по бёдрам и с шорохом оседает у меня под ногами. Опускаю руки вдоль тела и, затаив дыхание, слушаю неровное биение своего сумасшедшего сердца.

Мужчина выжидает несколько секунд, рассматривая меня, затем рывком встаёт и неторопливо приближается ко мне. С каждым его шагом всё сильнее цепенеет моё тело, а по венам начинает струиться огонь. Магия Эдхара, что проникла в меня во время нашей битвы, пробуждается от близости ваннора.

И возрождает мою. Вихри огня и льда пробегают по моим конечностям, принося совершенно ошеломительные ощущения покалывающего холода и растекающегося от него тепла.

Тень на солнце.

Свет во мраке.

Я и он.

Эдхар протягивает руку ко мне, а я невольно подаюсь навстречу, торопясь ощутить прикосновение. И когда кончики длинных мужских пальцев дотрагиваются до кожи моей шеи, судорожно втягиваю воздух в плавящиеся лёгкие. Откинув голову, раскрываюсь для него, жажду большей ласки.

— Моя… — Шёпот, тихий, как дуновение ветра, наполняет меня трепетом.

Как весенняя листва, я поддаюсь ему, следую за ним…

Желаю его.

Дикая смесь пламени и льда затапливает меня, вытесняя все мысли, убивая все страхи, рассеивая все сомнения и уничтожая малейший стыд. Я повинуюсь течению магии, подчиняюсь ему. Качаю головой, чтобы потереться щекой о жёсткую ладонь ваннора, поднимаю голову и встречаюсь с ним взглядом.

Эдхар трогает большим пальцем моим губы. Кажется, что голос мужчины вибрирует у меня в животе:

— Ты чувствуешь это?

— Да, — признаю.

— Мы единое целое, — приближается он вплотную, и кожу моей груди холодит ткань его камзола.

Соски мои мгновенно сжимаются в тугие бутоны и приобретают чудовищную чувствительность. Малейшее трение вырывает из моего горла стон. При этом звуке ваннор замирает, а его широкие плечи начинают двигаться быстрее, грудь вздымается от участившегося дыхания, взгляд темнеет так, что кажется — из зрачков Эдхара на меня смотрит вечность.

— Это всё магия, — вырывается у меня. — Она связала нас… Это чувство — ненастоящее!

Мужчина сжимает огромными ладонями мою талию, и его пальцы почти соединяются. От осознания, какая я хрупкая и маленькая перед ним, темнеет в глазах. Я ощущаю себя крошечной птахой в зубах тигра. Не сбежать. Не скрыться. Не… оторваться!

Ваннор дёргает меня на себя, и я врезаюсь в его каменное тело. Запрокидываю голову и, едва дыша от обжигающего пламени, что разливается по телу, приоткрываю губы.

Эдхар не спешит. Он наклоняется неторопливо, наслаждаясь несколькими мгновениями перед тем, как погрузиться в страсть, нырнуть в неё с головой. Раствориться в желании тела. Застывает, едва не касаясь моих губ своими, а я чувствую его горячее прерывистое дыхание на своём лице.

— Значит, связь между тобой и моим братом настоящая? — В его тоне улавливаю угрозу. — Брачный ритуал объединил ваши судьбы, это правда. Но я был первым! — Голос его становится громче, в нём звенит металл. — Ты моя с момента, как нас связала магия! Я не отдам свою женщину даже брату. Эта ночь разорвёт священные узы брака, а наша связь упрочится.

— Нет… — Хочу вырваться, но ваннор лишь прижимает меня сильнее. Выдыхаю с чувством: — Невозможно объединить лёд и пламя! У нас нет ничего общего. Мы как небо и земля, как день и ночь. Полные противоположности!

— Да-а, — хрипло соглашается он и касается моих пылающих губ языком. Прежде чем углубить поцелуй, добавляет: — Совершенно разные. Как мужчина и женщина.

Глава 5

Не разрывая поцелуя, ваннор подхватывает меня на руки и несёт к кровати. Осторожно укладывает на покрывало, и ткань обжигает холодом мою разгорячённую кожу. Кажется, что моя чувствительность возросла в разы. Я почти теряю сознание от движений языка Эдхара в моём рту. Мужчина неторопливо исследует меня изнутри, завладевая знанием о том, что мне нравится больше, повторяет это.

Я и предположить не могла, что может быть так приятно.

Я и представить бы не сумела, что могу так сильно ненавидеть. Моя страсть, словно очистительное пламя, чудовищным образом сливается с диким желанием пронзить ваннора его же мечом. И это стремление напоминает его ледяную магию.

— Противоположность, — шепчу в губы мужчине. — Я твоя, а ты моя. Зима никогда не встретится с летом.

— Противоположности, — в тон мне отвечает ваннор, — сочетаются лучше всего. Это закон природы, правда жизни. И я тебе это докажу.

Он медленно отстраняется и, опираясь на кровать, скидывает камзол, стягивает рубашку. В неровном свете пламени свечей его тело кажется вырубленным из камня. На груди, плечах и животе бугрятся мышцы под переливающейся тёмным атласом кожей. У меня прерывается дыхание от источаемой мужчиной опасности и безусловной силы.

Не отрывая от меня жадного взгляда, ваннор следит за моей реакцией на его тело, и мужчине нравится то, что он видит. Это заметно по улыбке, притаившейся в уголках губ, по лёгкому прищуру чёрных глаз.

Эдхар поднимается на ноги и снимает пояс. Моё сердце пропускает сразу несколько ударов, паника подкатывается к горлу при виде обнажённых бёдер мужчины и крупного лоснящегося члена. Невольно сжимаю колени и стискиваю пальцами покрывало.

— Не бойся, — подаётся ко мне мужчина, осторожно накрывает моё тело своим, немного удерживаясь на весу.

Ощущаю его жар и возбуждение всем телом. Кусаю губы, страшась даже подумать о том, что будет дальше. Ни один мужчина не видел меня обнажённой, никто не касался меня так, как ваннор. Я мечтаю сбежать, но сильнейшее желание продолжения заставляет меня лежать без движения и трепетать в ожидании.

Эдхар переносит вес тела на одну руку, другой медленно проводит по моей груди, задевает сосок и, услышав мой всхлип, задерживает дыхание. Хочу закрыть глаза, отгородиться от ваннора темнотой, не видеть в блеске его глаз правду — мне нравится то, что мужчина со мной делает. Слишком нравится, чтобы перестать ненавидеть его за это.

Зажмурившись, проклинаю связавшую нас магию за то, что жду повторения ласки. За то, что снова хочу почувствовать покалывающую волну наслаждения, прокатывающуюся по всему телу. И пульсацию внизу живота…

— Ах! — Ощутив лёгкое прикосновение не там, где ожидалось, не сдерживаюсь я.

Распахнув глаза, изумлённо смотрю на ваннора.

— Тебе нравится? — хрипло интересуется он.

Не переставая наблюдать за моим лицом, круговым движением проводит пальцем по гладкой коже, а затем снова касается средоточия женственности, и меня будто молнией пронзает. Выгибаясь всем телом, я невольно развожу колени и приоткрываю пылающие губы.

— Да…

Замерев, смотрю на Эдхара с испугом. Я совсем не это хотела сказать! Собиралась умолять прекратить эту агонию и сделать всё быстро, но это явно не входит в планы моего мучителя. Дёрнув уголком губ, он снова поглаживает меня между ног, вырисовывая влажным пальцем замысловатые узоры вокруг пульсирующего центра женственности.

Я таю под его ласками, извиваюсь и постанываю, теряя над собой контроль. Кажется, что кровь вскипает в венах, и по рукам моим уже пробегают сверкающие искры магии. Будто от костра, они разлетаются в воздухе и тают в темноте ночи.

Некоторые касаются ваннора, и его кожа на миг начинает мерцать серебром, отзываясь на мою магию. Дыхание Эдхара становится резким и прерывистым, зрачки расширяются, а черты лица хищно заостряются. Кажется, его возбуждает моя реакция, и мужчина старается не упустить ни мгновения, наблюдая за мной.

— Кончи для меня, горячая моя.

В другое время я бы смутилась, но сейчас едва понимаю, что он говорит. Совершенно теряюсь в сжигающих ощущениях, растворяюсь в пламени, как пергамент, — без следа. Остаётся лишь пульсирующая искра и прикосновения к ней ваннора. Миг, и я будто взрываюсь, перестаю существовать и одновременно становлюсь целым миром.

Медленно, одна за другой, утекают волны прожигающей меня лавы, и я понимаю, что всё ещё жива. Едва дыша, моргаю в растерянности. Кажется, что кровать объята пламенем, но дыма не ощущаю. Это… магия?

Она коконом обнимает нас с ваннором, будто отгораживает и защищает.

Вот только стена нужна не вокруг, а между нами.

Эдхар касается моих губ, и я ощущаю терпко-сладковатый привкус.

— Это вкус твоего оргазма, — порочно улыбается он. — Теперь ты готова.

— К чему? — пугаюсь я, не желая получить ответ.

Я его и так знаю, но вопрос сорвался с распухших от поцелуев губ, и ответ не заставляет себя ждать.

— Мы совершенно разные, — напоминает он и разводит мои колени ещё шире. Устраивается между моих ног, и от этого движения леденеет затылок. — Поэтому идеально подходим друг другу.

Накрывает меня своим телом и, склонившись к уху, шепчет:

— Я проведу тебя через боль к наслаждению, моя пламенная.

Глава 6

Стук в дверь обрушивается на меня ледяным душем. Вырывает из пьянящей эйфории, бросает в жестокость реальности. Вскрикнув, я пытаюсь отпихнуть мужчину, выкручиваюсь из-под него. Паника захлёстывает меня, пламя вырывается и палящими ручейками струится по покрывалу. Но теперь огонь не пульсирует, не причиняя вреда, а жадно захватывает ткань, наполняет комнату дымом.

Эдхар шипит, обжегшись, но не отступает. Цепко сжимает мои запястья и на миг застывает, глядя мне в лицо. Я же не желаю замечать ярости его взгляда, отворачиваюсь. Вижу растекающееся, подбирающееся к балдахину кровати пламя. И как ткань покрывается инеем, поддаваясь ледяной магии, а пожар прекращается, так и не разгоревшись.

Как и наша первая ночь.

— Кто там?! — рычит Эдхар, когда стук повторяется. — Говори имя, смертник!

От его гнева воздух в комнате становится морозным, свечи гаснут как одна.

— Милости вашей прошу, мой ваннор, — раздаётся из-за двери ответ. Я узнаю подобострастный голос, именно этот воин приказывал поднять меня в храме. — Гонец от короля!

Эдхар обнажает зубы, и я снова пытаюсь вырваться. Мужчина вжимает мои запястья в кровать и, дождавшись, когда я выдохнусь и перестану сопротивляться, холодно приказывает:

— Из покоев ни шага! Я скоро вернусь и продолжим.

Застываю в ужасе и смотрю на ваннора с всё возрастающей ненавистью. Сейчас, когда магическая связь между нами немного утратила обжигающий градус, делать это становится проще. Вот только страсть, что полыхала в этой постели, кажется, кое-что сожгла во мне.

Уверенность, что я смогу пройти через право первой ночи и остаться собой.

Не получится.

И мне страшно представить, кем я стану.

Проследив, как ваннор, невероятно быстро одевшись, покидает меня, я сжимаюсь от грохота захлопнувшейся за ним двери. Снаружи доносится лязг металла и отрывистые фразы. Потом всё стихает.

Дрожа всем телом, я подтягиваю колени и обхватываю их руками. Свернувшись калачиком, тону в жалости к себе. Ночь с ваннором неизбежна, и от одной только мысли об этом кровь стынет в жилах, но внизу живота разворачивается вихрь ненасытного пламени. Зажмурившись, пытаюсь выбросить из памяти то, что Эдхар делал со мной, но упрямые картинки всплывают одна за другой, наполняя меня стыдом и сожалением.

Всхлипываю, не желала сокрушаться о том, что нас прервали, но не в силах совладать с противоречивыми эмоциями. Я желаю его сильнее, чем ненавижу, или наоборот? Это сводит с ума!

Тихий скрип двери отвлекает меня от страданий. Вздрогнув, я притягиваю покрывало и кутаюсь в него. Выдыхаю облачко пара:

— Кто там?

— Это я.

Узнаю голос и едва сдерживаюсь от подступающих рыданий облегчения. Сиель входит и тщательно прикрывает за собой дверь. Когда жрица подходит к кровати, глаза её расширяются при виде опалённых тканей.

— О боги…

Она останавливается, но я спрыгиваю с постели и бросаюсь в тёплые объятия. Слёзы душат меня, и я не могу произнести ни слова. Лишь сильнее сжимаю кольцо рук.

Жрица успокаивающе поглаживает меня и восклицает:

— Ты совсем ледяная! Здесь невероятно холодно, а ты обнажена… Я немедленно прикажу приготовить горячую ванну. — Добавляет тише: — Вода унесёт твою боль.

Я всхлипываю и мотаю головой. Мне не больно, просто очень страшно. Я боюсь своих желаний.

— Знаю, — прижимает она меня к своей груди. — Но ваннор не вернётся этой ночью в покои. Ты можешь уйти к себе. Я помогу тебе одеться и принесу меховой плащ.

Сиель отпускает меня и наклоняется к моей одежде. Хочу спросить, почему Эдхар не вернётся, ведь он приказал ждать его, но лишь стискиваю зубы и молча позволяю жрице облачить меня в наряд.

Нет, я не стану интересоваться тем, кого ненавижу всеми фибрами души. И не буду огорчаться, что не получу его жестоких ласк. Буду радоваться, что пытка завершена.

На сегодня.

Ведь право первой ночи не исполнено…

Усилием воли тушу разгорающуюся надежду.

— Схожу за накидкой, — обещает жрица и выскальзывает из покоев короля, но замирает на пороге. — Вы?!

Сердце моё пропускает несколько ударов и начинает колотиться быстрее. Ваннор вернулся? Отступаю на несколько шагов и, наткнувшись на кровать, бессильно опускаюсь на неё.

— Как она?

С трудом перевожу дыхание и зову:

— Леорас?

Муж обходит жрицу и приближается ко мне. Сиель аккуратно прикрывает за собой дверь и оставляет нас одних. Леорас опускается передо мной на колени и осторожно берёт мои ладони в свои.

— У тебя холодные руки.

— Да.

— Тебе больно? — голос его дрожит. — Ты страдаешь?

— Нет.

Он смотрит в сторону и коротко кивает, явно не веря моему ответу.

— Прости, что не смог защитить тебя, — шепчет с горечью. — Я бессилен.

— Ты жив, — отвечаю бесцветным голосом. — Этого достаточно.

На меня вдруг наваливается такая апатия, что я становлюсь равнодушна и к его мукам ревности, и к возможному гневу ваннора, если он вернётся и застанет брата в своей спальне. Как после дикой бури остаётся пустыня, так и у меня внутри — лишь опалённые иссушающим солнцем страсти пески…

Леорас вздыхает и, поднимаясь, берёт меня на руки. Несёт к выходу, безмолвно идёт по тёмному коридору до моих палат. Входит в наполненное светом и весёлыми голосами служанок помещение. Девушки затихают и, опуская глаза, быстро ретируются, а муж направляется в смежную со спальней купальню. Там нас ожидает Сиель.

— Всё готово, — кланяется она. — Я оставлю вас.

Леорас осторожно опускает меня и, убедившись, что я уверенно стою на ногах, нерешительно тянется к моему корсету. Я невольно отшатываюсь и замираю без дыхания.

— Я не трону тебя, — торопливо обещает он, заметив мой испуг. — Только помогу принять ванну и согреться. — Смотрит мне в глаза и улыбается так печально, что щемит в груди. — Мы муж и жена.

Закрываю глаза и позволяю освободить себя от одежды и погрузить в обволакивающую теплом воду. Согреваясь, нежусь в ванне, но мысли постоянно возвращаются к Эдхару. Почему Сиель намекнула, что он не вернётся? Что за послание принёс гонец? Понимая, что всё это тревожит меня сильнее, чем осторожные прикосновения мужа, в отчаянии бью ладонью по воде.

Леорас, в лицо которому летят брызги, заливисто смеётся, и я тоже улыбаюсь. Ещё не искренне, но чувствую, что с мужем мне легко и просто. Я бы сумела полюбить этого человека…

Вот только ваннор вернётся и потребует своё.

Не сегодня — так завтра.

Глава 7

«Последняя из Имари…»

Голос звучит, кажется, отовсюду. Он не мужской, не женский. Тихий, но почти оглушает. Я мотаю головой, перепуганная насмерть, не понимаю, что происходит. Вокруг меня огонь, в свете которого темнеют силуэты. Их много… Не меньше десяти. Они надвигаются, становятся больше, идут сквозь пламя, которое не причиняет им вреда.

Я кричу и в ужасе прижимаю ладони ко рту. Отступаю, но спиной упираюсь во что-то. Вздрагиваю, понимая, что это не может быть дерево или стена.

Это человек? Нет! Я уже знаю, кто это. Давящая аура моего мучителя обрушивается на меня ледяным водопадом, вымораживает душу, останавливает сердце. Я не хочу видеть ваннора, но всё же оборачиваюсь.

Он смотрит пристально, и я мгновенно тону в омутах его колдовских глаз. Само зло! Чудовище, уничтожившее множество жизней. Поработившее мой народ. Отобравшее у брата жену. Завладевшее мной. Пусть не телом, но я знаю, что Эдхар не остановится на полпути. Маг всегда идёт до конца.

Хочу закричать, ударить его, убежать, но неожиданно слышу хриплый шёпот:

— Моя…

И бросаюсь к мужчине, прежде чем понимаю, что делаю. Магическая связь крепко стянула наши судьбы и сковало моё сердце. Я не сумею отступить, не смогу отказаться от ваннора. Меня тянет к нему так, будто без него жизнь становится тусклее.

О боги, как же я его ненавижу за это!

Ваннор сжимает кольцо рук, заключая меня в тесные объятия, склоняется так, что закрывает собой страшные приближающиеся тени. Щекочет губами моё ухо.

— Они близко. Не вздумай покидать замок. Жди меня… — Отстраняется и приподнимает смоляную бровь. — Где я сказал быть?

— В твоей постели, — послушно отвечаю я.

И просыпаюсь. Резко сажусь в постели и испуганно оглядываюсь. В моей спальне никого. Я судорожно втягиваю воздух и вытираю мокрый лоб. Хвала богам, Эдхар не вернулся. И томление внизу живота вовсе не оттого, что ваннор мне приснился…

Это был настоящий кошмар! Мало мне черноглазого чудовища, так ещё тени в пламени. У меня до сих пор по коже пробегают мурашки, стоит их вспомнить.

— Проснулась?

Я смотрю на вошедшую Сиель и улыбаюсь ей. Жрица осторожно несёт к кровати поднос, на котором блестит керамический тазик, полотенце белеет на плече женщины.

— Надо бы принять тёплую ванну, — помогая мне умываться, ворчит Сиель, — но у нас мало времени…

— Что значит «мало времени»? — настораживаюсь я и замечаю, как жрица отводит взгляд. Отстраняю её руку и требую: — Говори. Что происходит?

— Хорошо. — Она ставит тазик на пол и садится рядом. Берёт мою ладонь и легонько сжимает её. — Вчера прибыл гонец короля…

— Это я знаю, — перебиваю её.

Сама же тревожусь ещё сильнее. Магическая связь с ваннором прошлым вечером едва не вывернула наизнанку моё сердце, и я радуюсь небольшой отсрочке пугающего продолжения, но случилось нечто серьёзное, раз мужчина не вернулся в свои покои.

Не пришёл ко мне.

— Ваннор покинул замок сразу, как прочитал послание, — тихо делится жрица. Так вот почему она была уверена, что Эдхара этой ночью не будет. — В чём был, в том и вскочил на коня. Уехал один, без воинов.

Я хмурюсь. Что-то беспокоит меня, и это не беспокойство за ваннора. Подумаешь, простудится! Сам ускакал лишь в рубахе и штанах. Что за весть такая, что побудила Эдхара не только отказаться от ночи (а его возбуждение только слепой бы не заметил), но заставила сильнейшего мага войска оставить только что взятый осадой замок?

— Где этот гонец? — Поднимаясь, я позволяю жрице помочь мне облачиться в платье. — Веди меня к нему.

— Это ещё не всё, — мнётся Сиель. Берёт наряд и неторопливо расправляет складки. — Наместник исчез.

— Как?! — удивляюсь я, смотрю настороженно. — Его убили? Леорас обещал пощадить его!

— Его заперли внизу, — сообщает она. Завязывает мой корсет и бормочет: — Как и всех его людей. Но утром подвалы оказались пусты.

Холодею, понимая, что кто-то помог наместнику и его воинам сбежать. Тот, кто хорошо знаком с расположением тайных ходов в Алианоре и обладает достаточной силой, чтобы обойти ловушки и развеять охранные заклинания.

Быстрый взгляд Сиель подсказывает, что подобные мысли посещают и её. Я выпрямляюсь и качаю головой. Уверенно заявляю:

— Никто из жриц очистительного пламени не предаст свою королеву.

— Но ты связана узами брака с человеком из рода Ледяного короля, — опускает она голову. Кусая губы, молчит, но всё же добавляет: — Многие предпочли бы видеть тебя мёртвой, а не рядом с Леорасом.

Замираю, примораживаясь к месту. Смотрю на жрицу с ужасом. Но всё становится на свои места. Поправляю лиф и приближаюсь к окну. Наблюдая за снующими по двору слугами, сжимаю пальцами подоконник.

— Под словом «многие» ты имеешь в виду Огненного короля?

— Иксрэль, — шепчет она и быстро оглядывается на дверь.

Бросаю на перепуганную женщину быстрый взгляд. Моё имя произносят нечасто. Считается, что это тревожит пламя в магах рода Имари. Поэтому с детства я откликаюсь на ласковое Искорка. То, что жрица произнесла его, говорит больше рыданий и криков паники.

— Сиель, не стоит бояться за меня, — подхожу к ней. — Скажи прямо. Узнав о кончине моего отца, король послал наместника вовсе не для моей защиты, а чтобы убить. И только случай помог мне сохранить жизнь. Воины ваннора напали раньше, чем ожидалось.

— Наместник не успел подготовить красивую гибель последней из Имари, — тихо соглашается со мной Сиель.

— Выходит… — Я прижимаю ладони к груди, из которой вот-вот вырвется сердце. — Мой безрассудный поступок, который спровоцировал врага, спас Алианор? Свободы мои подданные всё равно лишились, но я удержала за хвостик призрачную её тень.

— Приняв руку Леораса, — кивает жрица и порывисто обнимает меня. — Он второй сын короля и вправе надеть корону Алианора…

— Если успеет, — холодею я и в ужасе кидаюсь к двери.

— Искорка, ты куда?

Не теряя времени на объяснения, я подхватываю юбки и бегу по коридору. Не просто так наместник сбежал из замка. Крысы бегут с тонущего корабля.

Глава 8

Во дворе царит суета, снуют туда-сюда слуги. Приводя замок в порядок, они боязливо поглядывают на чистящих оружие воинов. У стены двое обнажённых по пояс мужчин сражаются на мечах, но видно, что это не настоящая схватка. Когда я пробегаю мимо них, один выпрямляется и зовёт:

— Принцесса Имари! Не меня ищете?

Узнаю грубый голос Шеспиана и, останавливаясь, поворачиваюсь к нему.

— Нет, — осаживаю наглеца. — Мне нужен мой муж. Где Леорас?

— Я передам ему, — ухмыляется он и, поигрывая мускулами на груди, подмигивает. — Вам лучше подождать его в покоях, как и полагается молодой жене. Скоро он придёт и…

— Хорошо, что в ваших руках оружие, — громко перебиваю я его намёки, — но добавьте и доспехи. Замок скоро будет атакован.

— Атакован? — смеётся он и переглядывается с воинами. — Кем? Мы уже внутри!

— Спросите королевского гонца, — цежу слова. — Почему ваннор поспешил покинуть замок? Вспомните о пленниках, которые сбежали у вас из-под носа, и, может, догадаетесь!

— Таин, — негромко приказывает один из воинов стоящему рядом пареньку, — найди Леораса. А я поднимусь на стены.

— Не трать силы, Гувил, — сердится Шеспиан и саркастично косится на меня. — Принцесса пытается обмануть нас и сбежать, пока в замке нет Эдхара.

— Я не предам алианорийцев! — в ярости цежу я. Прищуриваюсь. — Если вы боитесь сражаться, то лучше сразу бегите, как наместник.

— Что-о? — ревет мужчина и делает шаг, но между нами встаёт Леорас.

— Перед тобой моя жена и будущая королева, — тихо, но с металлом в голосе твердит он воину. — Она приказывает, ты подчиняешься… Или лишаешься головы.

— Слушаюсь, — едва не скрипя зубами от злости, неохотно склоняет он голову.

— За стенами никого! — раздаётся сверху.

Шеспиан, ухмыляясь, смотрит на меня исподлобья. Я оборачиваюсь к мужу и беру его за руку.

— Поверь, я сама не хочу, чтобы моё подозрение сбылось! Но недавно я заподозрила, что у стен замка стоит войско, и это оказалось правдой. Сейчас у меня такое же ощущение. Позволь мне проверить и убедиться, что нам ничего не угрожает.

— Нам, — с улыбкой повторяет Леорас и целует мою руку. — Мне нравится это слышать.

Я молчу в ответ, не желая разбивать его надежду на взаимность. Пока этот мужчина для меня — лишь защита для моих подданных. Всё, что живёт в моём сердце, это благодарность за то, что Леорас не позволил воинам насладиться кровавыми дарами войны. Принца слушаются, а это важно.

Как бы я ни пыталась казаться сильной, понимаю — без поддержки этих людей мы снова проиграем. И у меня уже не будет преимущества в невинности. Я не трофей, а обычная добыча. Даже если всё ещё не провела ночь с мужчиной, я замужняя принцесса. Но ещё не королева. Меня попросту убьют… Но сначала сделают то, после чего я и сама буду мечтать о смерти. И никто не спасёт алианорийцев, наше государство просто перестанет существовать — растворится в Огненном королевстве.

— Огонь не способен создавать иллюзий, — пытается образумить меня он. — Ты и сама это знаешь. Даже среди ледяных магов немного мастеров такой силы. Кроме Эдхара, я не встречал никого.

— Хочу выйти и убедиться, — заявляю, глядя на мужа.

Кроме подозрений есть ещё кое-что, что манит меня за стены. Мой сон и приказ ваннора не делать того, что я так жажду. Не задумываюсь, что сильнее гонит меня за стены: мои подозрения или желание поступить наперекор Эдхару.

— Нет. — Лицо мужа каменеет. — Если ты права, это опасно. Можешь подняться на стену.

— Только прикоснувшись к магии, я смогу её развеять, — настаиваю я и сжимаю его ладонь. — Мы будем знать правду.

— На что мне правда без тебя? — обнимает он меня.

— Я не так беззащитна, как ты думаешь, — шепчу, прижимаясь щекой к его груди. — Мне надо выйти, Леорас! Или я сойду с ума от нарастающего волнения.

— Хорошо, — целует он меня в висок. — Только для твоего спокойствия.

Приказывает всем воинам, которые находятся во дворе, сопровождать нас. Ворота приоткрываются лишь настолько, чтобы смог пройти один человек. Меня пускают только после того, как замок покидает не меньше десятка воинов, и мы получаем сигнал, что снаружи спокойно.

Вот только сердце моё стучит так сильно и неровно, будто внутри меня заключена, как в клетку, свободолюбивая птаха, которая лучше разобьётся насмерть, чем смирится с пленом. Так же было в ночь, когда я повстречала ваннора.

Нет. Сейчас я волнуюсь ещё сильнее.

Цепенею от страха, но делаю шаг, другой, третий.

Леорас держится рядом, нас плотным кольцом окружают воины. Сейчас они из наглых мужланов преображаются в опасных хищников и, ощерившись мечами, чутко прислушиваются к тишине.

— Нет тут никого, — опуская меч, ворчит Шеспиан. Косится на меня неодобрительно. — Нельзя баб слушать.

Я прохожу мимо него и протягиваю руку. Меня манит сюда, даже пальцы покалывает, а сердце заходится в сумасшедшем ритме. Едва дыша, я ощущаю холод и застываю в недоумении, когда иллюзия расползается, тая от моего огня.

— Назад! — кричит Леорас, но воины бросаются в битву.

То, что открывается мне за завесой, выбивает дух. Огромное поле заполнено воинами, кое-где пылают огненные шары, сверкают мечи, раздаются ужасающие крики. И посреди чудовищного безумия, изливая на врагов смертоносные стрелы ледяной магии, мой ваннор. Покрытый копотью, потом и кровью.

Эдхар, который, получив весть о приближении врага, бросился спасать Алианор. Окружив его иллюзией невидимости, всю ночь в одиночку защищал мой замок.

Глава 9

Я открываю глаза и, ощущая духоту, кашляю. Перед глазами всё плывёт, но я понимаю, что нахожусь в своей спальне. В безопасности… Но до сих пор чувствую жуткий запах дымной крови и раскалённого железа. Вижу образы умирающих воинов и смертоносную магию Эдхара. Затылок стягивает льдом от восхищения и ужаса.

— Искорка, — слышу взволнованный голос жрицы и поворачиваю голову. Сиель смотрит на меня с сочувствием. — Ваннор сказал, что ты лишилась чувств.

Вздрагиваю и торопливо осматриваю покои.

— Где он?

— Принёс тебя и удалился, — успокаивает жрица.

— Куда? — Сажусь резко, и голова кружится сильнее. Отмахиваюсь от дурноты и требую: — Скажи! — В груди ёкает. — Он вернулся на поле сражения?

— Нет. — Она теребит платок в руке. — Туда… незачем возвращаться.

— Хвала богам, — выдыхаю я и откидываюсь на спину.

— Нет, Искорка, — торопливо шепчет Сиель. Берёт меня за руку и хмуро продолжает: — Тебе нужно подняться! Спасаться, пока есть шанс. Я помогу дойти до покоев твоего мужа.

— Зачем? — освобождаюсь я. Прищурившись, присматриваюсь к жрице. — Ты боишься Эдхара?

— Я боюсь, что он оставит тебя своей наложницей, — признаётся она и быстро оглядывается на дверь. — Эдхар приказал слугам наполнить ванну в твоих покоях. Уже всё готово, и он скоро придёт сюда.

— Ванну? Здесь? — невольно ёжусь я и тут же замечаю: — Прошлой ночью он приказал мне посетить его спальню. Скорее всего, ваннор проявил заботу о жене своего брата…

— Нет, — мотает она головой. — Он велел Леорасу удалиться к себе. А когда твой муж воспротивился, приказал своим воинам проводить его силой.

По спине ползёт холодок, но я упрямо возражаю:

— Неразумно сбегать сейчас, когда ваннор спас жизнь мне и моим подданным. Я должна выразить признательность за то, что он сделал. Уверена, Эдхар вернётся только для того, чтобы выслушать слова благодарности. Иначе он отнёс бы меня к себе.

Уйти безумно опасно не только для меня. Ваннор придёт в ярость, если я последую за Сиель. Принцессу покорённого государства он не тронет, а жрица точно пострадает. Женщина молчит, прекрасно понимая меня без слов. Лишь пожимает мою руку и старается улыбаться.

Мне не хочется покидать спальню ещё и потому, что это единственное место, где я ощущаю себя в безопасности. И пусть моё чувство иллюзорно, оно не даёт поддаться панике. Ведь я осознаю, как хрупок установившийся в Алианоре мир.

Огненный король послал наместника, чтобы перехватить кусочек власти, но Ледяной привёл к замку войска. Мы все должны были исчезнуть, чтобы не достаться никому.

— Я не стану убегать, а воспользуюсь моментом и попрошу ваннора о скорейшей коронации Леораса, — решаюсь я. — Как только Алианор обретёт правителя, великие короли перестанут сражаться за этот клочок земли, а мы сохраним независимость.

— Призрачную независимость, — горько твердит Сиель. — Леорас — младший брат ваннора. Алианорийцы выживут, но станут зиверийцами.

— Нет, — качаю головой. — Эдхар прямой наследник по праву рождения и силе магии, корона почти у него в руках. А Леорас ни на что не претендовал, но получил шанс встать во главе пусть и маленького, но государства. Он не упустит эту возможность и не даст кому-либо поглотить Алианор. А то, что придётся прислушиваться к требованиям Зивера… — Печально улыбаюсь. — Нам не привыкать. Отец много лет мирился с давлением Огненного короля.

— Ты надеешься на защиту мужа, — вздыхает она. — Но сама признаёшь, что он слаб.

— Это исправимо, — сжимаю я кулаки. — Нас связали брачные узы, и принцу предстоит разделить мой дар.

— Так этого я и желаю! — вырывается Сиель. Она смущённо отводит взгляд и извиняется: — Прости, я понимаю, что сейчас ты не готова принять другого мужчину. Нужно несколько дней, чтобы тело зажило после первого, но этого времени у тебя может не быть. Эдхар так смотрит на тебя, что у меня леденеет кровь. Если ваннор силой заберёт тебя в Зивер, мы лишимся королевы и единственной надежды.

— Не допущу этого, — клянусь я.

— Хорошо, — сдаётся жрица и гладит меня по голове. — Я верю тебе и твоей магии. Теперь ты женщина, твой огонь будет расти и с каждым днём становиться всё сильнее. А священная связь между мужчиной и женщиной удержит его в узде. Печальная история не повторится… — Она утирает слезу и всхлипывает. — Я много лет молилась богам, чтобы горькая участь Тетал не коснулась тебя. Боялась, что ты, как сестра, попадёшься в смертельную ловушку магической связи.

Я цепенею, не в силах признаться, что так и случилось. Никто не должен знать! От меня все отвернутся. Страх будет вести людей к безумию, а меня к гибели. Больше никто не посмотрит на меня с любовью и сочувствием. Будут называть монстром и пытаться убить…

На миг поддаюсь слабости и поднимаюсь с постели. Надо сделать так, как говорит Сиель. Пойти сейчас же к мужу и разделить с ним ложе! Использовать шанс и спастись…

Но я остаюсь на месте.

Жрица права — Леорас слаб. Обрести магию в одно мгновение не удастся. Мужчине предстоит сильно обжечься полученным могуществом, смириться с ним… Поддаться ему. И лишь затем медленно и терпеливо приручить.

К тому же, если я сейчас отправлюсь в покои Леораса, ваннор придёт в ярость. Оттого, что не получил своего права, он может и убить будущего короля Алианора. Я помню острое лезвие его меча у горла моего мужа. И жёсткий беспощадный взгляд Эдхара. Смертоносный и холодный, как и его магия.

— Повиновение, — шепчу и отпускаю руку жрицы. — Всё, что от меня требуется.

И ваннор его получит. Как благодарность за спасение моих подданных.

А магическая связь…

Я справлюсь! Не позволю себе стать чудовищем. Потому что ненавижу Эдхара. Ради мира выдержу всё, что отмерила мне судьба. А потом выращу любовь с мужем и навсегда забуду о ванноре.

Сиель со вздохом уходит и прикрывает за собой дверь.

— Тетал… — неожиданно слышу за спиной низкий вибрирующий голос и застываю на месте от ужаса.

Резко оборачиваюсь и вижу ваннора. Он стоит у стены, почти полностью скрытый тенью балдахина. Но глаза мужчины светятся, как холодные бездушные звёзды в ночи. Они обжигают ледяным пламенем магической силы.

— …Кто это?

Глава 10

История моей сестры не отпускает меня ни днём, ни ночью. Это нависший над моей судьбой меч, который не даёт забыть о хрупкости жизни. Не столько моей, сколько доверившихся мне людей. И о том, что дар может обернуться проклятием. Согревающий огонь иногда превращается в уничтожающий всё и вся пожар.

В роду Имори не рождается детей, не обладающих магией священного пламени. Каждый наследует силу огня. Потому жрицы служат в Алианоре. Оттого нашему маленькому государству удавалось сохранять независимость.

Но всё меняется. Тетал погибла, мать не перенесла горя, а недавно ушёл и отец. Я последняя из Имори. Маленький уголёк, слабая искра былого пламени. И поэтому не вправе позволить ему потухнуть.

Поэтому я отметаю ужас, нахлынувший при виде ваннора. Выбрасываю мысли о том, как много он слышал, что именно узнал из нашего с Сиель разговора. Говорю то, что собиралась.

— Благодарю вас за спасение Алианора.

Слова звучат ровно, голос мой спокоен, но сердце колотится быстро и сбивчиво. Меня настораживает присутствие мужчины в моей спальне, в памяти всплывают яркие и стыдные картинки того, что происходило прошлой ночью.

Будто ощутив моё состояние, Эдхар делает шаг, и я невольно отшатываюсь. Заметив это, ваннор останавливается, губы его поджимаются, полыхающие ледяной магией глаза темнеют, усиливая пронизывающий холод. Я ёжусь, словно внезапно наступила зима. Обхватываю себя руками.

— С чего ты взяла, что я спасал твой замок? — хрипловато уточняет мужчина.

Теряюсь, не зная, что ответить. Пожимаю плечами и отвожу взгляд.

— Вы сражались с целой армией у наших стен.

— И ты решила, что это из-за тебя? — кривится он и внимательно всматривается в меня. — Мечтаешь воспользоваться магической связью, чтобы стать королевой Зивера?

— Нет! — восклицаю, ужаснувшись его предположению. Добавляю твёрдо: — Мне не надо этого.

Он приближается так мягко и бесшумно, будто хищник. Сердце пропускает удар, когда он нависает надо мной, не разрывая взгляда, заполняет собой всё свободное пространство.

— Чего же ты желаешь?

От мужчины пахнет кровью и терпким дымом, и меня начинает подташнивать. Отворачиваюсь и, борясь с собой, стараюсь говорить спокойно.

— Свободы и мира для себя и своих подданных.

— Этого не будет, — почти вжимая меня в кровать, шепчет он мне на ухо.

Я ощущаю низом живота сильное возбуждение мужчины, и паника сдавливает моё горло. Не будет же ваннор требовать продолжения ночи прямо сейчас, сразу после битвы?

— А что будет? — одними губами спрашиваю я, не в силах произвести и звука.

Вместо ответа он задирает мою юбку и касается бёдер. Вздрагиваю от ужаса, и страх отступает. В ярости цежу слова:

— Вы сделаете это сейчас? Сразу после битвы? Уподобитесь бесчинствующим захватчикам? Силой овладеете женщиной, искупавшись в крови её соотечественников? Вы настоящее чудовище!

Он дёргается, как от пощёчины, глаза Эдхара суживаются до едва заметной щёлочки, и от этого острого взгляда сердце пропускает сразу несколько ударов. Я играю с огнём! Да, я жена брата ваннора, и Леорас приказал воинам не трогать алианорийцев, но не стоит забывать, кто в замке главный. Одно слово ледяного мага, и город сровняют с землёй.

Да он и сам в силах сделать это — я видела, на что способен Эдхар!

Внутри меня начинает разворачиваться пламя, магия струится по венам, отзываясь на мой растущий гнев и страх за Алианор. С трудом произношу то, о чём хотела бы промолчать:

— Простите, ваннор. Я не должна была так говорить. Вы одолели воинов Огненного короля, и я благодарна вам за спасение Алианора…

— Мне плевать на твой замок, — перебивает он. — Не тешь себя надеждами.

— Но почему тогда вы убили их всех до единого? — в растерянности выдыхаю я.

— Так будет с каждым… — Он ведёт руку вверх по моему бедру. — Кто посягнёт на моё.

И касается чувствительной точки между ног. Дыхание моё прерывается, а по телу разбегаются молнии наслаждения. Эдхар с шумом втягивает носом воздух, словно вдыхает чарующий аромат. Я вижу, как расширяются зрачки мужчины и из радужки исчезает лёд магии. Будто тает под напором моей неумолимо пробуждающейся страсти.

Тело отзывается на каждое прикосновение мага, и от этого хочется выть в голос. Но у меня вырывается лишь сладостный стон. Дремлющая связь, что сковала нас с ваннором, разворачивается и опоясывает меня огненным змеем. Завладевает мною, обжигает лютой ненавистью, но согревает ожиданием большего…

Кажется, что всё вокруг тает в оранжевой дымке.

— Поцелуй меня, — требует Эдхар, и я тянусь к его губам, не в силах сопротивляться растущему желанию.

Касаюсь его пахнущей дымом кожи нежно и неумело. Ожидаю, что ваннор перехватит инициативу, но мужчина не шевелится. Почему-то злюсь и кусаю его за нижнюю губу, ощущаю во рту вкус крови и будто схожу с ума. Впиваюсь жадным поцелуем и, закрыв глаза, обвиваю руками его сильную шею.

Последние барьеры разума сгорают сухими ветками в пламени. Моя навязанная магией страсть распространяется лесным пожаром. Стремительно и беспощадно опустошая все чувства. Стыд, отчаяние и желание спастись растворяются без следа. Остаётся лишь дикая, всепоглощающая ненависть и непреодолимое желание.

— Я буду брать тебя когда, как и сколько захочу, — рычит мужчина мне в губы. — Потому что ты моя.

Глава 11

Стоит мне смириться с неизбежностью происходящего, как ваннор поднимается, оставляя меня на кровати: раскрытую для него, дрожащую от дикой смеси ненависти и возбуждения.

Он же кажется равнодушным, будто только что не набрасывался на меня голодным зверем. Приказывает отстранённо:

— Поможешь мне принять ванну.

— Что? — моргаю растерянно, не в силах справиться с удушающей волной чувств.

— Тебе не нравится, что я в крови. — Срывая с себя рубашку, ваннор отбрасывает её в сторону. — Поднимайся.

Пытаясь собрать себя из осколков разбитой гордости, я свожу колени и опираюсь дрожащими руками о кровать. Ватные ноги не слушаются, в животе закручивается обжигающий жгут неудовлетворённого желания. Эдхар сбрасывает брюки и поворачивается ко мне. Атласную кожу мужчины прикрывает лишь копоть и кровь. Взгляд мой поневоле приковывается к выступающей части его тела.

Какой огромный!

— Нравится? — ухмыляется ваннор, и я отступаю на шаг, но упираюсь в кровать.

Насладившись моей паникой, Эдхар неторопливо направляется к смежной комнатке. Я не в силах оторвать взгляда от широкой спины, будто завороженная любуюсь, как двигаются под кожей выделяющиеся бугры мышц. Хищник! Красивый и опасный…

Пригнувшись, чтобы не удариться головой, мужчина исчезает за дверцей. Я прижимаю ладонь к груди и стараюсь унять сумасшедшее сердце.

— Играет со мной? — шиплю сердито и, поддавшись гневу, стремительно следую за Эдхаром. — Надо сделать это и освободиться от ваннора.

Но когда я вхожу в умывальную, вся моя решимость улетучивается. Тело снова сковывает страхом, и я замираю на пороге. Эдхар медленно погружается в ванну, и прозрачная вода ласкает атласную кожу его поджарого живота, мускулистой груди, скрывая от взора всё то, что ненавижу.

— Помой меня, — не глядя в мою сторону, требует ваннор.

Замираю, не дыша. Что? Справившись с шоком, неохотно приближаюсь к небольшому уставленному бутылочками с ароматным мылом столику и беру кувшин. Осторожно наклонив его над ванной, обмываю ласковой струёй плечи мужчины. Вода золотится в свете свечей, и их подрагивающее пламя скачет безумными искрами в глазах Эдхара. Ваннор внимательно наблюдает за мной, а я всячески избегаю смотреть на его тело. Проигрывая себе, краснею и поджимаю губы.

— Ненавидишь меня? — слышу неожиданный вопрос.

Молча ставлю опустевший кувшин, хочу отойти от ванны, но ваннор хватает меня за руку.

— Ещё не всё.

Кивает, указывая на столик, и я дрожащими пальцами впиваюсь в мягкую губку. Опускаю её в тёплую воду и дотрагиваюсь до тела ваннора. Даже так связывающая нас магия пробуждается и разжигает во мне огонь. Я начинаю дышать чаще, а кожа становится невероятно чувствительной. Особенно сильно пылает там, где только что касался Эдхар. Будто горят оставленные им метки.

— Отвечай. — Голос его струится холодом, но глаза испепеляют диким желанием.

— Вы и сами знаете. — Провожу по его плечу губкой и замечаю, как напрягаются, бугрясь, мышцы.

Ваннор на миг прикрывает глаза, будто наслаждаясь, затем продолжает пытку.

— Я хочу слышать правду.

— Ненавижу, — киваю, сдерживая слова, способные показать, как сильно. — Мне незачем лгать.

— А как относишься к моему брату? — Вопрос его звенит сталью.

— К Леорасу?

Губ моих касается улыбка, а на сердце вмиг становится тепло. Связь брачных уз не жалит кожу, не выкручивает нервы. Она как свет среди туч. Поддерживает меня и вселяет веру в лучшее.

Я не успеваю ответить, как ваннор выдёргивает губку из моих рук и отбрасывает её. Лицо мужчины будто каменеет, взгляд снова колет льдом. Эдхар тянется ко мне и касается лифа платья. По коже мужчины пробегает яркая серебряная молния, и меня на миг охватывает таким холодом, что выбивает дыхание, а сердце останавливается.

А в следующее мгновение моя одежда рассыпается миллиардом снежинок, быстро тающих на полу. Я хватаю ртом воздух, пытаясь втянуть его в пылающие лёгкие. Демонстрация силы, способной опустить на колени любого мага, потрясает меня. Как самонадеянно было с моей стороны решиться бросить Эдхару вызов!

Я едва осознаю, что происходит. Перед глазами пляшут разноцветные пятна, к телу медленно возвращается чувствительность. Кончики пальцев болезненно покалывает, но тепло постепенно распространяется по моей коже. Я двигаюсь и, ощущая лёгкое сопротивление, понимаю, что нахожусь в воде. Сижу спиной к Эдхару, опираясь на его грудь.

— Теперь я тебя помою, — слышу хрипловатый шепот.

Ваннор оглаживает мои плечи, и в его широких ладонях я кажусь себе маленькой и хрупкой. Как тлеющий на глыбе льда огонёк. Потухнет он или разгорится в пламя? Это зависит от моей холодной и безжизненной опоры.

Эдхар не пользуется губкой, он проводит рукой по моей груди и задевает сосок. Тот мгновенно твердеет, а с моих губ срывается стон.

— Нравится? — Низкий голос ваннора будоражит меня, будит самые стыдные желания. Я едва сдерживаю предательское «да». — А так?

Он опускается по животу и, вырисовывая на моей коже замысловатые узоры, мучительно медленно приближается к месту, одно касание к которому воспламенило меня. Я сдерживаюсь, не позволяя связывающей нас магии стянуть ещё сильнее тела и души, но Эдхар дотрагивается до средоточия женственности, и мир будто взрывается.

Глава 12

Поверхность воды покрывается тонкой корочкой льда, и по нему расползаются серебристые молнии. Они колют кожу моих плеч, усиливая ощущения до предела. Ваннор умело ласкает меня между ног, и от каждого движения я пламенею всё сильнее, теряю контроль и над собой, и над даром. Вода нагревается, плавя лёд силы Эдхара, и вокруг нас появляются пузырьки.

— Какая горячая, — рычит мне на ухо мужчина.

Я запрокидываю руки и, обняв его за шею, извиваюсь всем телом. Я будто превращаюсь в беснующуюся стихию и растворяюсь в умопомрачительном наслаждении. Меня нет, осталось только пламя, которое, вопреки всем законам, становится всё горячее…

И достигает апогея.

Вспышка!

Когда я обретаю способность видеть, понимаю, что воды в ванне нет ни капли, а умывальню заполоняет густой туман. Я, как эта завеса, растекаюсь без сил в объятиях ваннора. То, что мне довелось только что пережить, повергает меня в шок. Я и представить не могла, что может быть так хорошо.

— Будет ещё лучше, — тихо обещает Эдхар.

Я вздрагиваю и, обернувшись, смотрю на мужчину с подозрением. Я точно не говорила вслух. Затылок леденеет, отрезвляя меня.

Неужели магическая связь настолько упрочилась? Но наша магия совершенно разная!

Ваннор поднимает руку, и туман вокруг его пальцев начинает мерцать, сгущаясь до тех пор, пока не образуется небольшой кусочек льда. Мужчина проводит им по моей пылающей коже, но холод этого прикосновения лишь усиливает жар. Капли воды катятся по плечу, пробегаются приятной щекоткой по груди.

Едва сдерживаю стон и облегчённо выдыхаю, когда лёд стремительно тает. Но Эдхар с короткой усмешкой формирует из пара ещё один… И ещё. Не выдерживаю.

— Сколько ты будешь меня мучить?

— Пока не попросишь, — отвечает он.

У меня дыхание замирает. Попросить? Он и так растоптал мою гордость, а теперь ещё предстоит худшее унижение.

— Зачем ты со мной так? — возмущаюсь.

— Ты обвинила меня в насилии, — подаётся он вперёд. Сузив глаза, дёргает уголком рта. — Смотришь с ненавистью, вздрагиваешь от каждого прикосновения и мечтаешь сбежать к мужу. Но всё это ложь! Ты меня хочешь, признай это. Скажи правду.

— Этого хочет магия, — отворачиваюсь я. — Ты мне не нравишься. Я тебя боюсь…

«И себя рядом с тобой».

— Тогда… — Он поднимается и нависает надо мной. Смотрит сверху вниз, полыхая тёмным взглядом. — Поблагодари меня.

— Ч-что? — моргаю растерянно.

— Ты говорила, что благодарна за спасение Алианора, — напоминает он и выпрямляется так, что его напряжённый член почти касается моих губ. — Я жду искренней благодарности, принцесса.

У меня на миг темнеет перед глазами. Я слышала, как служанки обсуждали такие ласки, но и представить не могла, что и мне предстоит сделать подобное.

— Но ты сказал, что и не думал защищать нас, — лепечу, с ужасом рассматривая крупную блестящую головку и рисунок вен.

— Мои намерения тебя не касаются, — жёстко обрывает он.

Звучит как пощёчина, и я вздрагиваю. Ваннор это замечает и злится ещё сильнее, я вижу, как меняется изгиб его губ. Но лучше смотреть в полные ярости глаза, чем на член. Знаю, что всё равно проиграю Эдхару, поддамся магической связи — жестокой насмешке судьбы. Но как же унизительно всё это!

Вдруг в груди возникает лёгкое ощущение, будто незримой бабочкой открывается образ меня со стороны. Не сейчас, а в объятиях Леораса. Я не могла думать о таком… Вспоминается ответ ваннора на мои мысли. Неужели мы действительно становимся настолько близки?

Вместе со страхом на меня опускается уверенность в своей привлекательности. Эдхар жаждет меня. И ведёт себя жёстко из ревности к брату. Пережив момент паники, пытаюсь принять озарение, смириться с ним.

И не допустить беды. А для этого нужна холодная голова. Пусть моё тело в огне, я должна думать здраво и на два шага вперёд. Чтобы сохранить независимость Алианора и стать настоящей королевой.

— Касаются, — твёрдо возражаю я и, пересилив слабость, осторожно прижимаюсь губами члена мужчины. Но лишь на миг, а затем снова смотрю в чёрные глаза ваннора. — Если от этого зависит судьба моего государства.

Снова опускаю глаза и, зажмурившись от отчаяния перед собственной смелостью, раскрываю губы. Обхватываю головку и провожу языком по её атласной коже. Тут же отстраняюсь и слышу тихий мужской стон. В этот миг, глядя в затуманенные страстью глаза мужчины, ощущаю себя не поверженной принцессой слабого государства, а всемогущим магом.

— Если ты позволишь завтра провести коронацию Леораса, — замирая от волнения, обещаю я, — то услышишь от меня…

Обхватываю ладонью член и нежно сжимаю.

— …Правду.

Ваннор машинально дёргает бёдрами, задавая мне ритм, а сам хрипло смеётся:

— А ты умеешь вести переговоры, принцесса.

— Я быстро учусь, — опускаю голову.

— На меня! — холодно приказывает он, и я вздрагиваю. Ругаю себя, зная, что это сильнее разозлит Эдхара. — Смотри мне в глаза!

Я подчиняюсь, надеясь на благополучный исход «переговоров», а сама прислушиваюсь к ощущениям, которые меня поражают. На ощупь член приятен, пахнет чистым телом, на вкус… Я снова целую головку, ощущая солоноватость на языке. Да, мне действительно это нравится. И сейчас не важно, магия ли тому причиной.

Словно опять прочитав мои мысли, ваннор рычит от нетерпения и двигает бёдрами. Мне ясно, что мужчина хочет погрузиться в мой рот глубже, но я отстраняюсь, не давая ему желаемое. Эдхар издаёт стон, от которого по коже пробегают мурашки.

Глава 13

Я ощущаю, как в воздухе закручивается ледяная магия ваннора, и царивший в умывальной туман превращается в снег. Белоснежный вихрь окутывает нас, обжигая разгорячённые тела, обостряя все чувства до предела, и оседает вокруг, тая от разгорающегося огня моего дара.

Лёд и пламя сталкиваются и, взаимодействуя, переплетаются в сложном узоре. Я уже не понимаю, где мои желания, а где чужие. И кто получает больше удовольствия оттого, что я ласкаю ваннора…

— Три дня, — сдаётся Эдхар, и мне кажется, что я без единой жертвы взяла штурмом неприступную крепость. — Через три дня будет коронация. А теперь я жду ответа, принцесса.

Я медленно отстраняюсь и осторожно, чтобы не поскользнуться в покрытой инеем ванне, поднимаюсь. Сейчас, когда я на волне бушующего пламени нашей обоюдной страсти, сказать правду будет намного легче. Возможно, это единственная возможность обнажиться до самых потаённых глубин души.

Это всего лишь тело. Право первой ночи. Ради мира я сумею раскрыться. Один раз.

— Мне нравится то, что я вижу. — Прикасаясь к вздымающейся груди мужчины, честно признаюсь я. — Приятно тебя трогать. Твой стон тревожит меня, я бы слушала его снова и снова…

Ваннор сжимает крупными ладонями мою талию, смотрит на мои губы с жаждой, но целовать не торопится. Желает выслушать всё, что я скажу.

А мне уже не остановиться, стоило зацепиться за слово, и правда потекла безудержной лавой.

— Когда я смотрела на тебя, сражающегося за стенами Алианора, я почти влюбилась. И это произошло бы, не будь ты…

Он бросается на меня как дикий зверь, запечатывает мне рот поцелуем, не давая сказать ту правду, которой слышать не хочет. Причину моей ненависти, которую я простить не в силах. И пусть магия нас связала, множество смертей всегда будут стоять между нами незримой, но непреодолимой стеной. Впрочем, тело моё ваннор получит.

Не прерывая поцелуя, он берёт меня на руки и аккуратно выходит из ванны. Влажную кожу холодит морозный воздух спальни, где тоже начинает идти снег. Его уколы приятны, они помогают мне не потерять голову от пожирающего изнутри пламени.

Эдхар укладывает меня на кровать и накрывает своим телом. Я послушно развожу ноги, понимая, что сейчас произойдёт. Желаю этого не меньше мужчины. Там, где он ласкал, всё горит и пульсирует.

— Пожалуйста, — шепчу в губы ваннора. — Мне кажется, что я сейчас умру, если не… Ах!

Боль пронзает всё тело, но она милосердно короткая. Я выдыхаю, ощущая её утекающую волну, и смотрю на Эдхара. По его подбородку стекает бордовая струйка. Это я укусила? В следующий миг это становится последним, что меня интересует, потому что мужчина начинает медленно и осторожно двигаться.

Он то наполняет меня, будто захватывает очередную крепость… то освобождает, покидая завоёванную территорию, чтобы снова вернуться. И эта бесконечная битва на острие меча, на сладкой грани боли пронзает каждую клеточку моего тела нестерпимым удовольствием. До дрожи, до безудержного желания нырнуть в пропасть под названием безумие страсти.

Я впиваюсь ногтями в плечи Эдхара, сама не замечаю, как раздираю его кожу в кровь, но ваннор будто не чувствует этого. Словно в пылу сражения, не обращает внимания на ранения, стремясь быстрее достичь победы.

И я хочу того же!

Сторона жизни, которую мне открывает мой первый мужчина, ошеломляет и обезоруживает меня. Я и не предполагала, что может быть… так. Что я становлюсь с другим человеком одним целым — телесно, чувственно, магически — и в то же время взаимодействую с ним.

Лёд и пламя.

Все грани наслаждения.

Все оттенки боли.

Огонь моего дара затейливо переплетается с ледяными иглами Эдхара. Эта сила разливается по комнате, заполняя пространство жалящим холодом, обжигая стены до черноты смертоносными языками. Свечи плавятся на глазах, роняя восковые слёзы на пол. Мгновенно съеживаются занавеси, исчезают мягкие ковры, разваливается стол… Пепел, что оставляет моя магия, тут же покрывается инеем.

Белое на серебристо-сером кажется прекрасным.

И в момент наивысшего пика, глядя в абсолютно чёрные, будто самая смертоносная бездна, глаза Эдхара, я понимаю, что ошиблась. Не такие мы и разные, как я утверждала. И пусть наша магия совершенно противоположна, это не спасёт меня от жестокой судьбы.

Не освободит от нависшего над нашим родом меча. Вот-вот произойдёт то, чего я так долго боялась. Магия вырвется, и тогда пламя выжжет эту землю дотла. Что не сумел достичь враг, сделаю я сама. Уничтожу свой дом и себя.

Как Тетал.

— Не надо…

По щекам текут слёзы. От бессилия отказаться от любви ледяного мага, от невозможности оттолкнуть его. От страстного желания получить без остатка то, что он мне даёт. Насладиться им…

Сгореть в нём.

— Умоляю, остановись! Я не хочу…

Эдхар замирает надо мной и, тяжело дыша, рычит:

— Снова мне лжёшь?!

— Это правда. — Смотрю в его глаза и кусаю губы. — Да, часть меня желает тебя. Но…

«Вторая готова умереть от страха перед тем, что произойдёт после. Как же я ненавижу свой дар!»

Так и не могу произнести эти слова. Но это и не требуется.

— Боишься и ненавидишь, — ледяным тоном подытоживает ваннор.

Лицо его обретает каменное выражение, будто заострённые от страсти черты мне лишь привиделись. На миг мне кажется, что Эдхар исполнит свою угрозу получать своё право где, когда и сколько хочет. Но мужчина цедит проклятие и, выходя из меня, перекатывается на спину.

Сразу становится холодно и одиноко. Я сжимаюсь в комок и подтягиваю колени, обнимая их. Меня трясёт от ужаса перед тем, что едва не случилось. А в груди ноет от разочарования, словно я отказалась от чего-то очень важного. Будто отступила от мечты.

Ваннор резко поднимается и, не глядя на меня, сдёргивает с кровати частично уцелевшую простыню. Вытирает с себя мою девственную кровь и обёртывает ткань вокруг бёдер.

— Я получил что хотел. — Голос мужчины морозит сильнее его магии. — Ступай к Леорасу. Готовьтесь к коронации.

Он быстро покидает почерневшую, перекорёженную комнату, в которой я чувствую себя таким же пеплом. Потому что, открыв правду ваннору, я увидела её и сама.

Да, я искренне ненавижу Эдхара. Но часть моего сердца навеки принадлежит ему.

Глава 14

«Я получил что хотел».

Почему даже при воспоминании об этих словах холодеет в груди? Я должна радоваться, что ваннор отступил. Молить богов, чтобы не передумал и не потребовал своё право вновь. Три дня я не могу нормально спать, ежесекундно ожидая визита Эдхара. Но с той ночи мы не встречались.

И всё же, почему он не пошёл до конца? Увидел слёзы? Нет, ваннора это бы не остановило.

«Боишься и ненавидишь».

Как приговор. Но кому? Сердце убыстряет свой бег, перед внутренним взором возникает каменное выражение лица Эдхара. Будто другой человек. Нет, не человек. Лёд!

— Искорка?

Вздрагиваю и, выныривая из воспоминаний, смотрю на жрицу. Лицо Сиель кажется безмятежным, но в глубине глаз притаилась тревога.

— Тебе дурно? — заботливо интересуется женщина.

Киваю, не в силах объяснять, что меня мучает. И это тоже угнетает. Раньше я могла рассказать Сиель всё, не заботясь о том, что подумает жрица. Но это время безвозвратно ушло. Ночь с ваннором разделила жизнь на до и после. Разбила надежду на то, что я не такая, как Тетал. На то, что лёд не усилит пламя.

То, что происходило в спальне, оставило в моей душе незаживающий след. Кровоточащую рану. Искоса смотрю на кровать. Её починили, стены выбелили, на окна повесили новые шторы. Но я будто ничего этого не вижу.

Лишь его лёд и моё пламя. Ошеломляющий вихрь невероятной силы, сметающий всё на своём пути, но не вредящий нам. Никто до сих пор не смеет и заикнуться о том, что здесь произошло.

Все знают, что Эдхар сильнейший маг Зивера. И ни для кого не секрет, что я унаследовала дар очистительного пламени. Жрица уверена, что я изливала огонь магии в свою первую брачную ночь, но лёд ваннора остановил его. И я не собираюсь разубеждать Сиель.

— Мне совсем не спится в последнее время, — жалуюсь и слабо улыбаюсь.

— Всё изменится, моя милая, — обнимает меня жрица. — Сегодня коронуют Леораса, и вы будете жить как муж и жена. Мужчина разделит твой дар, поможет обуздать его. Ты же… — Она отстраняется и смотрит пристально. — Принимала лекарство?

— Уже ничего не болит, — торопливо заверяю я, краснея. Отворачиваюсь и, предупреждая следующий вопрос, добавляю: — И не кровит. Зелье помогло.

От мысли, что эту ночь мы проведём с Леорасом, бросает в дрожь. Он не тревожил меня эти три дня, лишь справлялся о здоровье и приносил цветы. Кажется, с немагом спокойно, но сейчас я сомневаюсь даже в чувствах мужа.

— Не совсем, — вздыхает Сиель. — Раз ты так и не поспала.

— Как я могу безмятежно спать, когда мой замок заполнен врагами? — резко поднимаюсь я. Подхожу к окну и, глядя во двор, сжимаю кулаки. — Посмотри на них, Сиель! Ходят по нашей земле, распускают руки с нашими девушками… Будто у себя дома!

— Тс-с, — беспокойно оглядывается жрица. — Искорка, я понимаю, что ты напряжена. Но умоляю, держи себя в руках. Положение Алианора сейчас шатко, как никогда.

— Лучше и не скажешь, — горько шепчу, вновь скатываясь в уныние. Думаю о своём едва не вырвавшемся пламени и, решаясь на следующий шаг к свободе своего государства, оборачиваюсь. — Я готова. Зови слуг!

Вокруг становится шумно. Перед глазами мельтешат знакомые и незнакомые лица. Я не обращаю внимания, позволяю себя одевать и причёсывать. Как бессловесная кукла, когда надо, поднимаю руки, голову, взгляд… Но тот упрямо устремляется к двери. Я боюсь, что в последний момент явится Эдхар.

— Ваннор в замке? — спрашиваю с безразличием в голосе, хотя внутри всё замирает в ожидании ответа.

— Да, принцесса, — разбивает мои надежды одна из служанок. — С утра уезжал с несколькими воинами, но уже вернулся. Он в своих покоях…

— В покоях вашего батюшки, — перебивает её старшая и, оттеснив, подносит ко мне платье. — Там всё восстановили. Стало лучше, чем раньше!

Юная служанка, прижав ладонь к губам, смущённо отступает. Старшая зовёт подмогу. Вшестером женщины облачают меня в роскошный наряд, который тяжестью драгоценных камней тянет к земле. Даже один шаг сделать трудно. На шею, леденя кожу, ложится тяжёлое колье моей матери. Запястья украшают массивные браслеты.

— Вы прекрасны! — кланяются служанки, наперебой восхваляя меня. — Сияете, как звезда на ночном небе. Вашему мужу очень повезло. Наша принцесса невероятно привлекательна. Мечта любого мужчины…

Я молчу и, кусая губы, сдерживаю подступающие слёзы. Сегодня самый счастливый день в жизни, я обретаю независимость и официально становлюсь королевой Алианора. Но почему внутри растёт колкий страх? Отчего я не могу пошевелиться? На сердце будто камень, и он пригибает меня к полу сильнее тяжёлого наряда.

— Принцесса? Я могу войти?

Вздрагиваю, услышав голос Леораса. Миг паники отступает, и в груди становится тепло. Это не иссушающая лава страсти, которая затапливает меня в присутствии Эдхара. Связь с мужем иная, она не причиняет боли, не доставляет страданий, не подводит к острой грани наслаждения. Ровная и спокойная, как и его голос, дарит моему сердцу мир…

Пусть и на короткое время.

— Я рада вас видеть, супруг.

Голос мой звучит совершенно искренне, и Леорас, ощущая это через нашу связь, улыбается. Приближается ко мне и протягивает руку.

— Мне было бы приятно лично проводить вас, моя принцесса, к алтарю.

Служанки, кланяясь, отступают. Сиель кивает, позволяя мне принять руку мужа. Да, это противоречит нашим традициям, но они и так беспощадно нарушены — церемонию будет проводить жрец ваннора. Поэтому я опираюсь на руку Леораса. Чем дольше он рядом, тем спокойнее я становлюсь, а бушующее внутри меня пламя стихает до ровного горения.

Но ровно до момента, когда я, подняв голову у алтаря, встречаюсь взглядом с Эдхаром. Мужчина смотрит на меня так, будто хочет убить… Или просто хочет. Его осунувшееся лицо ещё сильнее белеет, на шее дёргается кадык, а изгиб губ становится жёстким. Сердце моё тут же совершает кульбит, пальцы впиваются в ткань рукава Леораса, а ноги будто прирастают к земле.

Почему ваннор стоит на месте жреца? Что он задумал? Неужели Сиель была права, и маг решил забрать меня в Зивер? Едва дыша, я сражаюсь с паникой. Эдхар пообещал короновать брата, и я знаю, что он сдержит слово. А вот надежда на то, что я стану королевой, тает льдом в костре.

Глава 15

Сиель рассказывала, что в мужчинах силён охотничий инстинкт. Мол, чем дольше они добиваются желаемого, тем настойчивее преследуют добычу. У меня не было намерения дразнить ваннора — это всё равно что играть с голодным зверем. Но так получилось, что первая ночь прервалась из-за донесения, и вторая не принесла Эдхару удовлетворения.

Поэтому сейчас я читаю в чёрных глазах жажду? Ответа знать не хочу, меня трясёт даже от предположения. Мужчина отступил по моей просьбе, хотя до этого заявлял, что никому не отдаст своё. Он согласился короновать Леораса, и сделает это. По закону Зивера король либо ваннор может проводить церемонию, если пожелает… Это считается честью.

Но не для меня.

Потому что в этом случае Алианор становится одним из небольших королевств в подчинении Ледяного короля. Если Леорас сейчас преклонит колени перед братом, с независимостью можно будет попрощаться. Будущий король Алианора одним движением уничтожит все мои усилия. И может потерять меня.

Эдхар будет вправе забрать жену вассала себе в наложницы.

Неужели я в ловушке?

В ужасе смотрю на мужа, лицо которого приобретает смертельную бледность. Конечно, Леорас всё это понимает.

— Я благодарен за то, что ты решил посетить церемонию, — сжимая моё запястье так, что ноет рука, цедит слова будущий король Алианора. Оборачивается и приказывает Шеспиану: — Поторопи жреца!

— Нет надобности. — Ваннор разбивает вдребезги его попытку взять ситуацию в свои руки.

Показывая, кто здесь главный, отсылает воина взглядом. Шеспиан с коротким поклоном отходит к дверям и встаёт на страже. Никто не войдёт в храм и не выйдет из него. Я начинаю дрожать, но осторожно высвобождаю кисть из хватки мужа. Делаю шаг к Эдхару и склоняюсь перед ваннором в глубоком реверансе.

— Благодарю за честь. — Поднимаю голову и встречаюсь с мужчиной взглядом. — Могу ли я просить о вашем благословении? По традиции Алианора сначала коронуют наследника крови. А затем я возложу корону на чело супруга.

Внутри всё переворачивается от страха, я будто заполнена истолчённым льдом, острые грани которого причиняют нестерпимую боль.

— Мне нет дела до ваших традиций.

Наши с Эдхаром взгляды пересекаются, будто встречаются клинки. Губы мужчины изгибаются в понимающей усмешке, а я невольно облизываю пересохшие свои. Зрачки ваннора вспыхивают тёмным огнём, плечи вздымаются с глубоким вдохом. Я знаю, что он вспоминает то, как я молила о коронации. Так же, опустившись перед ним.

Покорная, но не сломленная.

— Но вы могли бы сделать принцессе этот небольшой подарок? — вступает в опасную игру Леорас. Он склоняется в низком поклоне. — И своему младшему брату.

Всё замирает. Присутствующие, кажется, боятся и вдохнуть. Воспротивиться воле ваннора, который пожелал лично проводить церемонию, похоже на оскорбление. На щеках Эдхара дёргаются желваки, и я торопливо выкладываю свой последний козырь:

— Если провести церемонию по традиции Алианора, Огненному королю придётся смириться с новым правителем этого небольшого государства. В ином случае он может оскорбить Ледяного правителя протестом…

Многозначительно замолкаю и неотрывно слежу за выражением лица Эдхара. Конечно, ваннор и сам знает, что Огненный король не стерпит поражения. Правителю не удалось захватить мой замок и заполучить территории, он упустил свой шанс. Но не сдался.

Если Леораса коронует ваннор, то Огненный король может принять это за вызов. Тогда он поведёт свои войска на Зивер. И первым пострадает Алианор. В рядах приглашённой на церемонию знати пробегает тревожный шёпоток. Терять шаткий мир не хочется никому.

— Вы лично сумели убедиться, — холодно отвечает ваннор на мой намёк, — насколько полезно моё покровительство. Если будете настаивать на своей просьбе, вы рискуете его лишиться.

Проглатываю угрозу и опускаю голову ещё ниже. Склоняюсь перед Эдхаром едва не до земли.

— Как я смею надеяться на вашу благосклонность? — произношу тихо, чтобы услышали лишь те, кто стоит рядом. — Три дня назад вы сказали, что получили от меня всё, что хотели.

Зажмуриваюсь в отчаянии. Шаг, на который мне пришлось пойти, сродни самоубийству — посметь указать ваннору на расхождение слова и дела. В ожидании ответа молюсь богам и пытаюсь усмирить разгорающееся внутри меня очистительное пламя.

Чем дольше я нахожусь рядом с Эдхаром, тем сильнее желаю его. Связывающие меня и ваннора узы намного сильнее, чем благословение богов, объединяющее с Леорасом. Я стараюсь не думать о том, что Эдхар намекнул, что может остаться. Это слишком заманчиво и опасно. Для нас обоих… Для всех!

Услышав тяжёлые шаги, я вздрагиваю. Но ваннор проходит мимо меня.

Через несколько секунд раздаётся хлопок двери храма, и я падаю на колени. Упираюсь ладонями в холодный каменный пол и роняю одну-единственную слезинку по мужчине, которого любить нельзя.

Сжимаю губы. И не за что!

— Принцесса, — бросается ко мне Леорас. Помогает подняться и смотрит с таким восторгом, будто я розой победила меч. — Вы неподражаемы! Позвольте же позвать жреца… — Замирает на миг и улыбается шире. — И жриц Алианора.

— Спасибо, — дрожащими губами шепчу я, всё ещё не веря в свою победу.

Церемония окутывает торжественной печалью — это не только коронация нового правителя, но и прощание с прежним. Я вспоминаю об отце, и боль недавней утраты помогает мне смириться с неожиданно захлестнувшей тоской. Я бегу от этого чувства и не желаю знать его причину.

Брачные узы и благословение небес — моё лекарство от иссушающей жажды Эдхара, его тела, его магии… Леорас нежный, чуткий и понимающий. К тому же он искренне влюблён. Этого хватит на двоих. Для начала.

— Искрель из рода Имари отныне королева Алианора! — объявляет жрец.

На мою голову опускается тяжёлый, украшенный драгоценными камнями обруч. Передо мной склоняет колени Сиель. Протягивает подушечку, на которой покоится символ власти. В памяти всплывают картины, в которых я вижу отца. На его челе корона, на губах улыбка, во взгляде извечная усталость…

Ощущаю, как по щеке ползёт слеза. Дотрагиваюсь до прохладного металла и осторожно беру его в руки. Поворачиваюсь к мужу и, когда он опускается перед алтарём на колени, надеваю на непокрытую голову мужчины корону.

— Леорас из рода Стиз отныне король Алианора.

Он поднимает лицо и смотрит на меня с улыбкой, которую я невольно возвращаю мужчине. Супруг поднимается и, взяв меня за руку, оборачивается к подданным. Раздаются поздравления, радостные крики заполоняют храм.

Я улыбаюсь сквозь слёзы и стараюсь не смотреть на закрытые двери.

Мир достался мне кровью, болью и унижением. Нельзя допускать и мысли о другом мужчине. Опасном. И всё же сердце замирает, и кажется, что я снова слышу жаркий шёпот: «Так будет с каждым, кто посягнёт на моё».

Глава 16

Утро встречает меня радостным щебетом птиц. Я отдаю полотенце служанке и подхожу к распахнутому окну. Прохладный воздух тут же набрасывается на моё тело, прижимает тонкую шёлковую ткань к груди.

— Вы простудитесь! — бросается ко мне младшая жрица, но я не даю ей прикрыть створки.

— Оставь. Мне не повредит немного остудиться.

— Очистительный огонь не защитит вас от насморка, — не отступает она и помогает мне облачиться в бордовое бархатное платье. Застёгивая золочёные пуговицы, ворчит: — Извините, я не хотела оскорбить ваш дар. Но Сиель с меня три шкуры спустит, если с вами что-нибудь случится.

Я улыбаюсь ей и снова подставляю лицо лёгкому сквознячку. Так приятно ощущать разгорячённой кожей прохладу, она наполняет меня свободой… От него. Мне сегодня снова снился тот, о ком и думать нельзя. И пробуждение было приятным. И стыдным.

Да, связь между мной и Эдхаром всё ещё сильна, но расстояние позволяет мне терпеть её и скрывать в ночных видениях…

— Вы уже проснулись, моя дорогая?

В покои входит Леорас, как всегда с утра, свежий и сияющий белоснежной улыбкой. Одетый с безупречным вкусом и подтянутый, он приближается и целует меня в щёку.

— Как вы сегодня себя чувствуете?

Служанка, подхватив кувшин и тазик для умывания, бесшумно ретируется. Жрица следует за ней и тихо закрывает двери, и мы с мужем остаёмся одни.

— Я здорова, благодарю. — Опускаю на миг голову. Снова смотрю на Леораса. — Вы получили ответ на послание Огненному королю?

Улыбка его тает, и я сдерживаю вздох.

— Плохой знак. — Стараюсь, чтобы голос мой звучал ровно. — Мы выслали гонцов всем ближайшим правителям, и от многих уже получили поздравления новому королю Алианора.

Даже Ледяной король соизволил отправить свиток, в котором настаивал на покровительстве сыну. Но с юга ответа так и нет.

— Не волнуйтесь, моя дорогая, — сжимает мою ладонь Леорас. Заглядывает в глаза и проникновенно говорит: — Я слышал, прошли сильные ливни. Возможно, дорогу размыло, и гонцу потребуется больше времени, чтобы вернуться.

«Лишь бы он всё ещё был жив», — не смея произнести вслух, молюсь я за юношу.

— Мне хотелось развеселить вас, — меняет тему король и притягивает ближе к окну. — Отвлечь от повседневных забот. Если позволите.

Смотрю вниз и вздрагиваю при виде большой снежной горы. Как я не заметила её сразу? Так вот почему утро казалось таким прохладным?

— Откуда это? — Начинаю дрожать. Перед внутренним взором возникает увиденная мною битва. Ваннор и его ледяные стрелы, от которых нет спасения. — Снег поздней весной?

Пытаюсь успокоить бешено колотящееся сердце. Убедить, что Эдхара в замке нет, иначе мне бы сообщили о приезде ваннора. Скорее всего, Леорас нанял мага, чтобы создал это. Но выдыхаю с облегчением лишь после слов мужа.

— В ваших краях почти не бывает снега. Я хотел показать, какие забавы меня радовали в детстве и юности.

Он показывает взглядом на деревянные сооружения вроде небольших тележек без колёс. В каждой поместится лишь один человек, и это интригует.

— Возможно, это поможет вам лучше узнать меня.

Я благодарно сжимаю руку супруга и смотрю в его сияющие глаза. Когда он так смотрит, у меня возникает чувство, что я самая прекрасная женщина на свете. Будто вырастают крылья, и возникает уверенность, что я справлюсь со всем, за что ни возьмусь. И восстановлю замок после нападения ваннора, и сумею противостоять сильнейшим государствам, для которых этот кусочек земли как сахарная кость для голодных псов.

Потому что рядом со мной Леорас. Как же приятно ощущать себя любимой!

— Спасибо, — искренне говорю я. — Вы всегда находите способ меня развеселить.

— Вы слишком много времени и сил отдаёте своему долгу, — отвечает он. — Я лишь хочу напомнить, что вы не только королева, но и молодая женщина.

Улыбаюсь, а мужчина кладёт мне на талию горячую ладонь и наклоняется, чтобы поцеловать. Привычно подставляю щёку — Леорас ни разу не зашёл дальше этого. Не настаивал на исполнении брачных обязанностей и даже спал в покоях моего отца, позволяя мне проводить ночи в своих.

И я благодарна за его нежность и осторожность. За трепетное отношение и чуткость. За то, что даёт мне время привыкнуть к нему. Влюбиться в него…

Муж мне нравится. Порядочный и предупредительный, он протягивает мне руку, терпеливо ожидая, когда я подойду к нему.

За несколько дней Леорас показал себя достойным правителем, управляя замком твёрдой рукой. Более того, наняв новых стражников, лично обучает их. На мои тревоги о том, что на это не хватит средств, лишь улыбается и убеждает, что его доли наследства вполне достаточно, чтобы сохранить Алианор.

Супруг предусмотрительностью и благоразумием немного похож на моего отца, и под действием горячей волны нахлынувшего чувства я поворачиваю голову и немного приподнимаю подбородок.

Леорас замирает. В его синих глазах, словно в тёмном небе, вспыхивают звёзды, губы приоткрываются, голос заметно дрожит.

— Вы… уверены?

На миг я сомневаюсь, желаю использовать подаренную возможность и отступить, но останавливаю себя. Леорас мой законный муж. И рано или поздно мне придётся переступить эту грань. Не только для исполнения обязательств и продолжения рода, но и ради нас всех. Дар Имари должен быть разделён. Лишь в этом случае он принесёт гармонию и процветание стране, а не станет источником бед.

Поэтому я не двигаюсь, зная, что Леорас сильно желает меня. Он медленно склоняется, касаясь моих губ своими так, будто целует нежный цветок. Ласково проводит языком по нёбу, словно пробует сладкий нектар, и с шумом втягивает воздух в лёгкие.

Мы застываем, ощущая небесное благословение, непостижимую связь, которой связало нас на священной церемонии. Она оплетает наши судьбы так же нежно и бережно, как и забота Леораса ко мне. Обволакивает нас, а не стягивает обжигающим канатом, как в случае с ваннором. И деликатный поцелуй мужа несравним с диким захватом того, кто не стучится, а врывается в жизнь, жёстко заявляя о своём праве.

Вспомнив об Эдхаре, я вздрагиваю. В сравнении с ним Леорас тает сухой щепкой в огне, который захлёстывает меня изнутри. Я будто вижу тёмные глаза ваннора, и в лицо бросается жар. Пламя разливается по венам, страх навредить мужу сжимает сердце. С силой оттолкнув мужчину, вжимаюсь спиной в стену рядом с окном и с трудом перевожу дыхание.

— Простите, — шепчет Леорас и, опустив голову, отступает. — Я слишком нетерпелив.

— Нет, — мотаю головой и пытаюсь улыбнуться. — Вы не виноваты. Я… очень хочу узнать вас ближе, поверьте.

Проклинаю Эдхара и его власть надо мной. Упрямо выпрямившись, протягиваю руку мужу и прошу:

— Давайте начнём с игры.

Глава 17

В храме царит умиротворяющая тишина, лишь едва слышно потрескивают огоньки многочисленных свечей. Свет дрожит и переливается в кроваво-алых гранях жертвенных кристаллов, напоминая о даре рода Имари.

— Прошу, — преклоняю колени перед алтарём, — помогите забыть ваннора и открыть сердце законному мужу. Молю, помогите не навредить Леорасу…

— Искорка?

Вздрагиваю и приподнимаюсь. Сиель ставит жертвенную чашу на алтарь и опускается на колени рядом со мной. Берёт мои ладони в свои.

— Что тревожит тебя?

— Я боюсь, — отвожу взгляд. — Леорас поцеловал меня сегодня, а мой дар… Ох, Сиель! Вспомни мою спальню после той ночи. Я раньше не думала об этом, но что, если я причиню мужу боль?

— Ты стала женщиной, — вздыхает жрица и обнимает меня. — Этого не избежать, Искорка. Тебе придётся разделить своё пламя с мужчиной.

«Но что, если во мне не только пламя?» — Вопрос вертится на языке, но я не решаюсь его задать. Считается, что огонь становится неуправляемым, лишь когда соединяются два мага схожего дара, что лёд — противоположная стихия и не усилит мою магию. Но вспоминая наши ночи с Эдхаром, я дрожу от ужаса и страсти. Мне страшно потому, что я желаю и мужчину, и его магию.

— Не бойся отпустить своё пламя, милая. — Сиель гладит меня по голове. — Оно не навредит человеку, с которым тебя связала судьба.

«Но какую связь из двух можно считать судьбоносной?» — снова задаюсь я вопросом, который оставляю при себе.

Жрица не ответит мне на них. Всё, что знает она, знаю и я. Мои сомнения лишь встревожат Сиель и приведут к тому, что жрицы будут рядом со мной каждую минуту, готовые усмирить мой дар.

— Уже поздно. — Поднимаюсь и смотрю на Сиель с теплом. — Спасибо за твои слова.

— Благословение небес уже с тобой, Искорка, — тихо отвечает она. — Не сомневайся в решении небес. Иди… Я буду молиться всю ночь.

Киваю и молча покидаю храм. Сердце колотится так быстро, что ноет в груди. Я подхожу к покоям короля и замираю у дверей. Слуги с поклоном открывают двери, а я всё ещё медлю. Память мучает меня картинками из прошлого, и огонь уже струится по моим венам. Кажется, ваннор смотрит на меня из темноты. Такая же непроглядная мгла царит во взгляде Эдхара.

— Я приказал погасить свечи, — звучит тихий голос Леораса. — В надежде на то, что вы придёте.

— Я пришла, — отвечаю только для того, чтобы убедиться, что всё ещё могу говорить и дышать.

Наступает тишина, в которой лишь гулко колотится моё сердце. Я понимаю, что король не сделает и шага, ожидая моего решения. Но так сложно сделать это! Молнией пронзает мысль, что Леорасу не хватает непререкаемой решимости старшего брата, его властной настойчивости… Но я отметаю её.

Ваннор — завоеватель. Хищник, захватывающий добычу. Он не дал мне и шанса на свободу воли. Не позволил и призрачного выбора. Неотвратимый, как сама смерть. А Леорас — это жизнь. Решение быть с ним — моё! Он тот самый правильный мужчина, о котором говорил отец.

Я делаю шаг. За ним совершаю второй. Слышу, как за спиной закрываются двери, и замираю.

— Темно, — шепчу и обхватываю себя руками. — Я боюсь упасть.

— Не двигайтесь, — советует Леорас. Голос его приближается. — И ничего не бойтесь. — Горячее дыхание обжигает ухо. — Ведь я рядом.

Вздрагиваю, ощущая ладони мужчины на своей талии.

— Вы позволите? — проявляет он учтивость.

Я сама тяну за ленты, распуская шнуровку. Платье с мягким шелестом оседает на полу, а меня неожиданно подхватывают на руки и несут. Обнимаю шею Леораса и едва дышу от растущего напряжения, когда мужчина укладывает меня на кровать.

Я ничего не вижу, лишь чувствуя лёгкие влажные прикосновения его губ к шее и груди, ласкающие поглаживания на своих бёдрах. Всё это совершенно не похоже на то, что происходило между мной и ваннором. Сейчас нет обжигающей душу страсти и испепеляющего желания. Леорас настолько нежен, что я постепенно успокаиваюсь и расслабляюсь. Мне приятно…

Тревожит лишь одно.

— Вы не боитесь?

— Кого? — разрезает тишину удивлённый голос мужа.

— Меня, — выдыхаю в ответ. — То есть моего дара.

— Я не родился магом, — спокойно отвечает он. — Я как пустой сосуд.

— Вы же знаете, что произойдёт, — с трудом произношу я. — Больше вы так о себе не скажете.

— Знаю. И во мне нет страха. Я знаю, что вы не причините мне вреда, моя дорогая. Наша связь говорит мне это.

— Но…

Я замолкаю, снова не решаясь рассказать о магической связи с ваннором. Что изменится, если Леорас об этом узнает? Ничего. Муж не отступит и будет прав. Проверить, насколько сильна наша связь, можно лишь одним способом. Он же подходит для того, чтобы разорвать то, что возникло между мной и Эдхаром.

Так почему я медлю и ищу оправдания своей нерешительности? Почему провожу день за днём, принимая осторожные ухаживания супруга, но не отвечая на них? Почему так часто смотрю из северного окна на горизонт? Неужели храню верность ваннору? Тому, что завоевал мой замок, убивал моих подданных, а мою невинность взял словно приз?

«Я получил что хотел».

Ярость захлестывает меня волной, ледяной настолько, что тушит последние сомнения. Я обвиваю руками шею мужа и прижимаюсь к его губам.

Глава 18

Леорас так нежен, что трудно поверить, что он и ваннор — родные братья. Как глаза Эдхара полыхают тьмой, а у Леораса отражают чистое небо, так же сильно отличается их отношение ко мне. Один — будто буря, что обрушивается на землю, ломая деревья, сметая любые преграды, прогибает мир под себя. Другой — как ласковый летний дождик, что дарует прохладу в жаркий день… Но лишь на время, высыхая мгновенно и заставляя ждать его снова. Искать его.

Так и мой муж, к губам которого я прижимаюсь в ожидании продолжения, лишь отвечает на мой поцелуй. И только. Я медленно отстраняюсь, не зная, что сказать.

— Думаешь, я тебя не хочу?

Леорас будто мысли мои читает, и я смущённо радуюсь, что в комнате темно.

— Я жажду обладать тобой, — жарко продолжает он. — Но не хочу принуждать. Не собираюсь быть как…

Он замолкает, но продолжения не требуется. Я осторожно дотрагиваюсь до мужской груди, и Леорас накрывает мою ладонь своей, давая ощутить, как сильно бьётся его сердце. Муж говорит правду, и это одновременно успокаивает и тревожит.

— Меня тоже тянет к тебе, — признаюсь, переступив, как и Леорас, через уважительное «вы». — И я ощущаю нашу связь.

— Это всё, что ты чувствуешь? — Голос мужчины звенит напряжением.

— Я не испытываю сильных чувств, — отвечаю честно на его правду. — Но ты мне нравишься. И мы связаны небом.

— Не испытываешь чувств, — эхом повторяет он.

— Нет! — вскрикиваю я. — Не пойми неправильно. Я рада этому. Те чувства… Это больно. Я не хочу их испытывать. Не хочу гореть заживо.

— Твои слова пугают меня, — шепчет он и прижимает меня к себе. — Я боюсь за тебя, Искрель.

Я улыбаюсь, ведь муж впервые назвал меня по имени. Это будто рушит последнюю преграду между нами. Наши признания обнажают больше, чем тела. Они раскрывают сердце и душу. Я обнимаю мужчину за талию, ощущая нетерпеливый жар его тела. Его желание.

Беру руку Леораса и прикладываю ладонь к своей обнажённой груди, слышу сдавленный вздох и хриплый шёпот:

— Отступить всё труднее, Искрель. Скоро я не смогу сдерживаться.

— И не надо, — выдыхаю решительно.

Внутри меня медленно и мягко разгорается пламя, и оно не похоже на взрывную страсть, что полыхала между мной и ваннором. Словно осторожный язычок свечи, оно освещает мне путь в жизни. Самой простой и спокойной, о какой я всегда мечтала. Я, мой муж, разделяющий со мной дар, и наше маленькое государство.

Пальцы Леораса вырисовывают на моей груди замысловатые вензеля, и я закрываю глаза, впитывая осторожную ласку. Пламя внутри меня требует больше, гораздо больше. Не тонкие веточки, а целые леса, чтобы раскинуться пожаром. Но я осаживаю свой дар, позволяя ему гореть ровно так, чтобы не утратить контроль. Чтобы не излить его, как в ночи с ваннором, не оплавить стены и не превратить мебель в пепел.

С Леорасом этого не будет. Мой муж чуток и деликатен, его прикосновения приятны и не причинят боли… Даже той сладкой боли, которая возносила меня на вершины блаженства. Я забуду Эдхара. Обязательно сделаю это! Укрепив связь с его братом, разорву оковы магии.

— Хочу большего, — дрожа от собственной смелости, требую я. Говорю это потому, что понимаю — Леорас не сделает ничего, о чём бы я не попросила. — Пожалуйста, возьми меня.

Он подаётся ко мне резко, почти как ваннор, но лишь на миг. Усмирив себя, медленно разводит мои колени, и я невольно задерживаю дыхание. Знаю, что после Эдхара моё тело зажило, но всё равно страх сковывает меня, холодя кожу мурашками.

— Искрель? — тут же отзывается муж.

Он касается самой чувствительной точки между моих ног, и я не сдерживаю стон. Пламя внутри вспыхивает, сжигая боязнь, и я подаюсь бёдрами вперёд. Продолжая ласкать меня одной рукой, Леорас осторожно опускается, опираясь другой и удерживаясь на весу. Я ощущаю дрожь его тела, его горячее прерывистое дыхание и стараюсь не сравнивать с Эдхаром.

Закрываю глаза и, когда муж входит в меня, прикусываю губу. Немного саднит, но боли уже нет. Леорас двигается так же осторожно и неторопливо, как и ваннор, и я ненавижу себя за то, что думаю сейчас не о муже. Но не могу перестать вспоминать ту ночь, магическая связь будто сжимает мне грудь, сдерживает мою страсть, не даёт отдаться Леорасу полностью.

Как Эдхару.

По щекам катятся слёзы, но я упрямо целую мужа, зная, что он моё лекарство. Ведь мне хорошо с ним, и пламя внутри меня, пусть и медленно, но нарастает. Оно уже пробегается золотистыми искорками по коже, и этот лёгкий свет вырывает из темноты лицо моего мужа.

— Ты прекрасна, — выдыхает он. — Невероятна, удивительна… Как увидел тебя, так потерял себя.

Шёпот Леораса тает в разгорающемся удовольствии. Я обвиваю ногами талию мужчины, приникаю к нему. Тело будто действует само, зная, как ему будет лучше, и я отдаюсь инстинктам, плыву по реке своих желаний. И пусть эта река не такая бурная, как мне бы хотелось, зато нет страха разбиться о пороги.

Леорас стонет и закрывает глаза, и меня накрывает новой волной удовольствия. Той, что прорывает заключённый во мне огонь, и мой дар устремляется по венам мужа. Леорас застывает, не в силах даже дышать. Смотрит с долей ужаса, будто его выжигает изнутри, но мне уже не остановиться. Сладкие спазмы высшего пика пронзают меня насквозь, пробуждая опасную магию.

Как муж и сказал, он — пустой сосуд, а моему пламени уже тесно в теле королевы Алианора.

Глава 19

Я сжимаюсь на краю постели и стискиваю покрывало, закрывающее мне плечи. Прислушиваюсь к неровному дыханию мужчины и смотрю в темноту перед собой. Искры излившегося пламени медленно угасают, не повредив кровати.

Леорас выжил, и я счастлива. Значит, наша связь сильна и боги действительно соединили нас. Но в то же время нарастает смятение и стыд — я почти всё время с мужем думала о другом мужчине.

О том, кого ненавижу и не могу забыть.

О том, что украл мою невинность и ушёл, не оглянувшись.

О том, кто вопреки всему поселился в моём сердце и мыслях.

Эдхар…

— Искрель?

Вздрагиваю и резко оборачиваюсь. Почему Леорас позвал меня именно тогда, когда я думала о его брате? Неужели почувствовал это? Мы едины на магическом уровне, Сиель это предрекала, поэтому со временем можем даже общаться без слов. Читать мысли друг друга… Сколько же времени надо, чтобы так случилось? И как мне скрыть от мужа свою порочную тайну? Я не хочу тревожить Леораса, не хочу делать ему больно.

Замираю в ожидании продолжения и вижу улыбку мужа.

— Как ты?

— Как… я? — удивляюсь и качаю головой. — Я чуть не убила вас!

— Нет. — Он перебирается ближе и заключает меня в объятия. — Не «вас», а «тебя». И не убила. Я жив и здоров, в чём готов убедить тебя, моя дорогая жена, прямо сейчас… Но боюсь, что тебе будет больно или неприятно.

Дышу свободнее, понимая, что так волнует Леораса. Вовсе не мои мысли о другом, а я сама! А то, о чём я думала… Это лишь магическая связь. Я сумею избавиться от наваждения по имени Эдхар. Прижимаюсь к мужу и благодарно шепчу:

— Мне хорошо. Спокойно… Разделив своё пламя, я чувствую себя лучше. Словно бы избавилась от чего-то невыносимо тяжёлого.

— Твой дар — тяжкое бремя для женщины, — уважительно произносит он и целует меня в макушку. Раздаётся смешок. — Признаю, на миг у меня перехватило дыхание, ведь я обычный человек. Но я рад, что принял магический огонь. А ещё больше счастлив тем, что ты теперь моя.

Я опускаю голову и смущённо улыбаюсь. Так мы сидим долгое время. Леорас просто держит меня в объятиях, убеждая, что я любима и под защитой. И я ему верю. Потому что в нас течёт одна магия — очистительное пламя. Ноша, разделённая на двоих, оказалась не так и обременительна.

Я надеялась на это, но боялась. Потому что отравлена холодным влиянием ваннора? Или потому что Тетал не сумела совладать с даром? Или оттого, что жрицы день за днём внимательно наблюдают за мной, и даже Сиель стала вести себя немного отстранённо?

Причина не важна. Потому что ничего плохого не случилось.

Мой мужчина, мой супруг, стал не только спасением от Эдхара, но и от меня самой.

Проснувшись, я понимаю, что ночь позади. Нежась в объятиях Леораса, я не заметила, как погрузилась в сон. Впервые за долгое время мне не снился ваннор.

Я смотрю на безмятежное лицо своего короля и улыбаюсь. Небеса связали нас прочнее, чем магическая удавка ваннора. Я доверяю своему супругу, он не раз уже спасал меня. А теперь в нём частичка меня. Краснея, понимаю, что и во мне тоже что-то от него. То, что может даровать новую жизнь. Новое будущее. Надежду рода Имари.

— Доброе утро, — не открывая глаз, шепчет Леорас.

— Откуда ты знаешь, что я уже не сплю? — смеюсь я и целую его в нос.

— Чувствую твоё дыхание, — признаётся он. — А ещё… — Поднимает ресницы и улыбается. — Я проснулся раньше тебя, но сделал вид, что сплю. Стало интересно, что ты предпримешь.

— Вот как? — деланно изумляюсь я и шутливо отталкиваю его. — Король изволит шутить?

— Король в прекрасном настроении для… — Он замолкает в длинной паузе, за которую я успеваю покраснеть ещё сильнее. — Для того, чтобы опробовать свою магическую силу!

Я удивлённо моргаю, а затем качаю головой. Муж целует мне руку и смотрит серьёзно:

— Жители северных деревень жаловались на топь. Думаю, очистительное пламя способно иссушить её. Поеду сразу после трапезы!

Он поднимается с постели, а я в смятении кусаю губы.

— Или у тебя есть другие предложения? — надевая рубашку из тонкого белоснежного шёлка, подмигивает Леорас. — Ты выглядишь недовольной.

— Нет, — горячо возражаю я и осекаюсь. Усмехнувшись, торопливо продолжаю: — Во мне нет раздражения, это я хотела сказать. Я лишь растеряна. Понимаешь, я так привыкла всё решать сама, что мне немного трудно.

Надев брюки, мужчина опускается перед кроватью на одно колено и смотрит мне в глаза.

— Позволь мне позаботиться о тебе. Я справлюсь, не сомневайся! Я много лет мечтал о чём-то подобном. О шансе от несправедливой судьбы. И сейчас, когда ты поделилась своим даром, наконец могу больше, чем тот никчёмный червяк, которым я был до нашей встречи.

Я хочу возразить, что он не был червяком. Что благороднее человека ещё поискать, но муж просит:

— Пожалуйста, поверь мне.

Он щёлкает пальцами, и по коже мужчины пробегают золотистые молнии. Воздух вокруг его кисти вспыхивает ровным пламенем, и Леорас улыбается подчинившейся магии.

— Всю жизнь я был тенью своего одарённого брата. Впервые я ощущаю себя кем-то значимым. Увидишь, я сделаю так, что ты будешь гордиться своим мужем. Магический огонь наделил меня могуществом!

Потушив огонёк, он подаётся вперёд и крепко целует меня. Миг, и, поднявшись, муж быстро покидает покои. Я сажусь на постели и, свесив ноги, касаюсь ступнями холодного пола. Смотрю на закрывшуюся за Леорасом дверь и тяжело вздыхаю.

— Хорошо. Я верю. Могущество, разделённое на двоих, не так пугает меня.

Глава 20

Смотрю в зеркало, пока Сиель расчёсывает мне волосы. Изучаю своё лицо, подмечая малейшие изменения.

— Ты расцвела, став женщиной, — заметив это, говорит жрица. — Становишься краше день ото дня.

— Мне кажется, под глазами тени, — не соглашаюсь я.

— Для молодой супруги это простительно, — смущённо смеётся Сиель. Ловит мой взгляд в зеркале. — Король не скрывает своей любви к жене. Ничего удивительного, что тебе сложно высыпаться.

— К сожалению, у меня есть и другие причины для бессонницы, — теребя ленту, вздыхаю я. — Гонец, которого Леорас отправил к Огненному королю, так и не вернулся.

— Поэтому твой муж каждый день тренирует воинов? — хмурится она и, заплетая мои волосы в тяжёлую косу, укладывает её вокруг головы. — Ты ожидаешь нападения? Искорка, если бы Огненный король желал забрать себе земли Алианора, он давно бы сделал это.

— Он попытался, — напомнила я. — Но ваннор разбил его войско.

— Халес не пойдёт против Зивера, — уверенно заявляет Сиель. — Только не сейчас, когда королём Алианора стал сын Ледяного короля. Напасть на нас означает вызов для них.

— Хочу в это верить, — поднимаюсь я и приближаюсь к окну. Смотрю во двор, слежу за мирной суетой внизу. — На то, чтобы вернуть замок в прежнее состояние, ушло немало времени, средств и сил…

— Я прикажу жрицам приготовить успокоительное зелье, — улыбается она. — Лишь твоё беспокойство мешает порадовать подданных долгожданной вестью о будущем наследнике.

Я молча сжимаю створку распахнутого окна. Жрица утром увидела кровь на простынях, а это значит, что всем известно — я не беременна. Знаю, что в храме очистительного пламени каждый день возносятся молитвы и просьбы о скором продолжении рода Имари. И от этого становится не по себе.

— Спасибо, — благодарю её и, когда Сиель покидает покои, снова смотрю в окно.

Вижу Леораса, к которому подводят осёдланного коня. Муж в кожаных доспехах, на боку меч в ножнах. Вчера пришла весть о разбойниках, обосновавшихся в Горьком лесу. Воины короля Алианора собираются решить этот вопрос кардинально. Мой муж никогда не тянет ни с наградой, ни с наказанием — резкий и непоколебимый, он скор в решениях и не сомневается в них.

Как я.

Я прижимаю ладони к ноющему животу.

Каждый месяц, перед тем как идёт кровь, я просыпаюсь ночью от нестерпимого холода, пронзающего всё тело. Дрожу, словно в лихорадке, до самого утра. А после жрицы видят пятна на простынях. Раньше такого не было. Конечно, я чувствовала женское недомогание, но перед этим не ощущала себя так, словно меня обнажённую бросили на лёд.

И каждый раз, когда это происходит, я испытываю всепоглощающий ужас от мысли, что ночь с ваннором не прошла для меня бесследно. И дело не в том, что он забрал мою невинность. Боюсь, что взамен я что-то приняла. Не семя, но…

Леорас резко поворачивается и смотрит прямо на меня. Я сдерживаюсь, чтобы не отшатнуться, а сердце заходится в бешеном беге. В лицо бросается жар, но я заставляю себя поднять руку и с улыбкой помахать. Муж отвечает, и я выдыхаю с облегчением, наблюдая, как он, вскочив на коня, устремляется к воротам. Воины следуют за королём.

Я же ловлю себя на неприятном чувстве лёгкой радости. Будто разлука с мужем делает меня немного счастливее.

Качаю головой. Это не так! Мне хорошо с Леорасом. Приятны его объятия и поцелуи, отрадна его забота. С ним я ощущаю себя как тонкое деревце рядом с могучим дубом, который защищает от ветра и дождя. Наша связь крепнет день ото дня…

Не это ли пугает меня?

Магия очистительного пламени, циркулируя между нами ночью, растёт и усиливается. Король с лёгкостью осушает болота, превращает леса в поля, залитые пеплом, который питает землю для посевов. Даже отец не обладал подобной мощью! Лишь один человек…

Я касаюсь стекла разноцветного витража и шепчу:

— Тетал.

Мало что помню о сестре, а всё, что мне говорили, — не будь как она. Остерегайся могущества, с которым не справишься. И я боялась.

До сих пор боюсь. Глядя в горящие восторгом и энтузиазмом синие глаза мужа, содрогаюсь от растущего ужаса.

— Зачем ты внушал мне это, отец? — По щеке катится слеза, тает в складках кружев платья. — Я так привыкла не доверять себе. Так привыкла страшиться своего дара, что не могу перестать.

Ваннор обладает невероятной силой. У меня до сих пор замирает сердце, когда вспоминаю битву за нашими стенами. Он один посреди поля поверженных противников, и ледяные стрелы смертоносной магии прокатываются по телам, оставляя серебристый след инея.

Эдхар не боится своей мощи, легко и естественно использует её, не заботясь о последствиях. И лишь с ним я вела себя так же. Не боялась навредить ночью, изливаясь пламенем, превращая мебель в уголь и сея вокруг серебристый пепел своей страсти.

По пальцам прокатывается волна жара, разлетаясь золотистыми искрами, но с кончиков ногтей неожиданно срываются белесые молнии, напоминающие магию ваннора. Я бы отмахнулась, решив, что мне кажется, но стекло вдруг покрывается затейливым морозным рисунком. Цвета витража тухнут, поддаваясь зимним кружевам, в узорах которых я вижу знакомое лицо.

— Эдхар?

Глава 21

Прихожу в себя и, дрожа, с недоумением оглядываюсь. На стенах храма очистительного пламени подрагивают отсветы многочисленных свечей. Стайка молодых жриц в белоснежных одеждах толпится за алтарём, перед которым я стою на коленях. Прижимаю ледяные руки к груди и слышу странный звук.

Это мой плач?

Я с трудом размыкаю пальцы и касаюсь мокрых щёк. Что происходит?

Помню, что коснулась стекла в своих покоях. Мне показалось, что с моих рук сорвалась чужеродная магия — ледяная! А потом померещилось лицо ваннора. Наши взгляды встретились, и я погрузилась во тьму. Казалось, я лечу, но я лишь бежала. Чтобы быстрее оказаться в храме.

Под защитой…

Но от себя не убежишь. Прижимая ладони к губам, я сдерживаю рыдание. Неужели я страдаю по ледяному магу? Что, если наша связь ничуть не ослабла? Тогда и он ощущает моё состояние? Качаю головой, не желая этого. Я готова сделать что угодно, лишь бы ваннор не узнал, как много я о нём думаю.

— Искорка! — ахает влетевшая в храм так стремительно, что взметнулись белые одежды, Сиель. Жрица обнимает меня. — Милая, не плачь. Прошло всего три месяца. Это слишком мало, чтобы поддаваться отчаянию. Ты обязательно получишь благословение небес и великий дар продолжения рода. Тише, тише…

Она гладит меня по голове, а я льну к тёплой груди женщины и зажмуриваюсь, позволяя слезам скатиться по щекам, освободить меня от боли. Я ищу утешения в храме очистительного пламени, но не доверяю магическому огню. Прячусь в объятиях той, с кем давно уже не ощущаю былой близости.

Мир неотвратимо меняется и становится другим. Чужим, враждебным, холодным настолько, что магия ваннора кажется солнечным теплом. Но это лишь иллюзия, Эдхар жесток и беспощаден. Вся доброта и заботливость достались его младшему брату. Может, это плата за могущество. А может, там, где есть магия, нет места человеку…

Мотаю головой: нет! Леорас доказал, что это не так. Он получил часть моего дара и остался собой. Нежным и приветливым мужчиной, готовым поддержать и помочь слабому.

Высвобождаюсь из объятий Сиель и бросаю косой взгляд на жриц. Должно быть, я кажусь одержимой, раз они до сих пор выглядят испуганными. И я сама в ужасе от того, что произошло, — прежде всего, не ожидала подобного поведения от себя. Но я теперь не принцесса, а королеве не подобает вести себя странно. Надо дать достаточно убедительное объяснение, иначе пойдут слухи.

— Да, — цепляюсь за слова жрицы. — Я расстроена. И хочу сама вознести молитвы богам, чтобы даровали мне продолжение рода Имари.

Вижу в глазах девушек облегчённое понимание. По рядам жриц сквознячком пробегает шепоток, на лицах появляются сдержанные улыбки. Мне предлагают помощь, протягивают свечи, окуривают дымом пряных трав.

Я провожу в храме достаточно времени, чтобы убедить всех в своём искреннем желании родить ребёнка. Даже сама начинаю верить в это. А ведь до этого дня я даже не задумывалась о продолжении рода. Всё, что меня волновало, — восстановить замок, удержать в узде пламя моего опасного дара и не дать понять мужу, что я иногда думаю о другом мужчине.

Чтобы избавиться от въевшегося в одежду и волосы аромата дыма и священных трав, я прогуливаюсь по стене замка. Мне кланяются стражи, приседают в реверансе жрицы. Я иду дальше и, вдыхая полной грудью, с тоской смотрю на горизонт.

Осознав, что это вид на север, резко отворачиваюсь и спешу в другую сторону. Спускаюсь по лестнице, выхожу за пределы замка, в котором невозможно дышать. Здесь, вдали от людских глаз, мне становится чуточку легче.

И свежее.

По кончикам пальцев пробегает колкий холодок, и я вздрагиваю. Встряхнув кистью, стараюсь не замечать сорвавшейся тонкой стрелой ледяной молнии. Нет, это не так. Моя магия — огонь! Невозможно обрести силу двух противоположных стихий. Даже в природе одна из них побеждает другую, пламя не может существовать во льду, а холод отступает, когда разжигаешь костёр.

Так и мы с Эдхаром — совершенно разные люди. Я сама это говорила.

«Как мужчина и женщина», — будто снова слышу в ответ его низкий вибрирующий голос.

Останавливаюсь и сжимаю внезапно озябшие пальцы в кулаки: это сумасшествие! Я больше не в силах выносить это. Страх перед угрозой нападения днём и боязнь того, что магическая связь так и не отпустит меня, ночью.

Самое жуткое в том, что с каждым часом моё желание оборвать эту связь тает. Как бы ни нравился мне Леорас, я всё чаще испытываю беспокойство. Кажется, безосновательное, но… Наверное, Тетал тоже радовалась, что сила её растёт, и без оглядки пользовалась могуществом.

— Так ты доведёшь себя до безумия, — закрывая лицо, шепчу я. — Прекрати мучить себя. Ты же королева Алианора!

— Королева?

От звука насмешливого мужского голоса сердце пропускает удар. Я медленно опускаю руки и смотрю на троих воинов. Откуда они взялись? Дорога за стенами замка была пустынной.

— Слышали? — Незнакомец обернулся к приятелям. — Нас встречает сама королева Алианора!

Я пытаюсь успокоить участившееся дыхание, чтобы голос не выдал моего состояния. Обычные воины не ведут себя настолько нагло под стенами чужого, полного стражи замка. Требую:

— Представьтесь.

— О, разумеется, Ваше Величество! — Мужчина отвешивает мне шутовской поклон, и это настораживает ещё сильнее. — Меня зовут Стэй из рода Тидин. Я привёз вам подарок от Огненного короля.

И бросает мне в ноги мешок. Внутри нечто круглое, и спина моя покрывается мурашками. Там вовсе не кочан капусты, и лучше не стоит трогать «дар», но я, будто заворожённая, тянусь к котомке и развязываю тесёмку.

В миг, когда я смотрю в остекленевшие глаза нашего пропавшего гонца, окончательно тает надежда, что Халес смирится с поражением.

Глава 22

Муж обнимает меня со спины.

— Ты дрожишь. Испугалась?

Голос его звенит острым напряжением, но кольцо рук кажется тёплым и успокаивающим, будто я оказалась под защитой богов.

— Не настолько, чтобы поддаться на провокацию, — бросив быстрый взгляд в сторону трапезной, отвечаю я. — Если бы Огненный король действительно разозлился на новость, он убил бы нашего гонца в тот же миг. Судя по виду, смерть несчастного наступила недавно…

Сглатываю подкативший к горлу ком и хрипло заканчиваю:

— После жутких пыток.

— Правитель Халеса пытался что-то вызнать, — задумчиво тянет Леорас. — Что же, интересно? И удалось ли королю получить это?

Я разворачиваюсь и прижимаюсь щекой к сильной груди мужчины, закрываю глаза и тяжело вздыхаю. Я думала об этом до самого возвращения мужа из Горького леса.

— Не удалось, — делюсь выводами. — Именно поэтому Огненный король и послал троих магов с «подарком».

На этом слове я вздрагиваю и жмурюсь, прогоняя из памяти страшную картинку.

— Считаешь, нас пытаются запугать? — недоверчиво улыбается муж. — Будь это так, то сейчас под замком стояло бы войско.

Он берёт мою руку и целует запястье.

— Уверен, Огненный король прекрасно осведомлён, что Алианор сейчас не так беззащитен, как раньше. И больше мне не требуется поддержка ваннора, я и сам способен дать отпор врагу. Я только что уничтожил логово разбойников. Справиться с тремя посредственными магами не составит труда!

Синие глаза его блестят, квадратный подбородок приподнимается в горделивом движении. Я невольно улыбаюсь, признавая силу Леораса и мысленно благодаря за защиту наших подданных. Вслух же произношу:

— Поэтому посылать войско к замку было бы неразумно. Захват земель Алианора будет прямым вызовом Зиверу, Огненный король не смог бы на этом остановиться. Но и оставить всё как есть он не может. Эдхар разбил его войско, младший сын Ледяного короля женился на принцессе, завладев землями, которые правитель Халеса уже считал своими…

— Почему? — хмуро перебивает Леорас.

— Потому что послал к нам своего наместника сразу, как умер мой отец, — поясняю я и горько улыбаюсь. — Чтобы быть уверенным, что я приму руку выбранного им человека. Но вмешался Эдхар…

— Я не о политике, — снова останавливает меня муж и, сжимая мои руки, пытливо заглядывает в глаза. — Почему ты называешь ваннора по имени?

Я в недоумении приподнимаю брови.

— Тебе неприятно слышать имя брата?

— Не доставляет удовольствия слышать, как его произносишь ты.

В груди разливается липкий холод, и я выдёргиваю руки из его хватки. Не желая видеть, как Леорас, сузив глаза, поджимает губы, отворачиваюсь.

— Больше не упомяну его при тебе.

Леорас молчит, а я борюсь с растущим возмущением. Раньше муж со мной так не говорил, и мне совершенно не нравится вспыхнувшее в глазах мужчины пламя. Ревность растёт там, где нет веры. Так говорил отец. Сейчас эти слова причиняют мне боль.

Я верна мужу. Изо всех сил стараюсь не думать о другом мужчине. Постоянно пытаюсь искоренить из своего сердца. Вырвать из себя, уничтожить… Это тяжело, потому что тревожащее чувство, как живучий сорняк, обвивает меня, упрямо заполняя собой.

Каждый день я совершаю эту битву, одерживая сложную разрушительную победу, но ночью понимаю, что надо начинать заново, снова проигрывая освобождённые территории своих чувств… Это обессиливает меня и угнетает, но я не сдаюсь.

Ради нашей семьи и священных уз брака, которыми одарило нас небо, я сражаюсь с магической связью. Готова делать это всю жизнь, если Леорас будет верить в мою победу.

— Я пригласила послов в замок, — меняю тему и стараюсь убрать из тона голоса металл разочарования, — чтобы они лично убедились, что внутри нет зиверийцев. Правитель Халеса желает удостовериться, что Алианор — всё ещё нейтральная территория. И мы это покажем.

— Предлагаешь закрыть глаза на их жестокую выходку? — резко спрашивает Леорас.

Я останавливаю крепнущее раздражение и желание выкрикнуть, что с удовольствием бы спалила магов заживо. В мужчине всё ещё говорит вспыхнувшая ревность, и не стоит идти на поводу эмоций. Медленно выдыхаю, возвращая самообладание. Поворачиваюсь к Леорасу и нежно обнимаю его.

— Да. Нам придётся проглотить это. Только так Огненный король успокоится, убедившись, что Алианор не поддерживает Зивер.

— Ты мудра не по годам, моя любимая жена, — кривится он.

Нехотя смиряется с неизбежностью, ведь нам придётся балансировать на границе двух сильных государств. Я всё ещё вижу всполохи злости, но понимаю, что эта буря уже проходит стороной. Леорас умный мужчина, и он — король! И сильный маг. По словам мужа, он и не рассчитывал на столь щедрые подарки судьбы, поэтому сделает всё, чтобы укрепить своё положение.

Внезапно он улыбается — почти так же солнечно, как раньше — и подхватывает меня на руки. Я сдерживаю вскрик и прижимаю ладонь ко рту, а муж подмигивает.

— Стоит показать халесцам, что я поддерживаю исключительно свою жену!

Он несёт меня к лестнице, и слуги расступаются на нашем пути.

— Леорас, нет, — прошу, заливаясь краской стыда. — Не сейчас… Не сегодня. Пусти! — И едва слышно: — У меня кровотечение.

Он будто каменеет и, полоснув меня тревожным взглядом, осторожно опускает.

— Снова?

Вздрагиваю от жуткого слова как от пощёчины и поджимаю губы. Будто я виновата в том, что никак не получается зачать наследника. Понимаю, что эта новость принесла бы алианорцам надежду, обрадовала бы Леораса, но таинство зарождения жизни неподвластно даже магам. Почему же и муж, и жрицы ведут себя так, словно я сама препятствую этому?

Сдерживая обиду, опускаю голову и шепчу:

— Прости.

Когда вновь её поднимаю, вижу лишь спину быстро удаляющегося короля. Перед ним открывают двери трапезной, в которой сейчас веселятся послы Халеса.

Глава 23

Отдав все распоряжения ключнице, я иду за ней в подвалы. Надо проверить запасы и сохранность зерна. Скоро придёт время посева, и мы должны быть готовы. Битва, которую Алианору пришлось пережить, сильно ослабила нас. Смерть унесла многих достойных мужей. Но жизнь продолжается, и нужно сделать всё, чтобы наше государство оправилось и отстояло свою независимость.

Отец желал этого.

— Если бы ваш батюшка выдал вас замуж до своей гибели, — будто читая мои мысли, качает головой ключница. Эта суровая женщина потеряла пятерых детей. Двоих унесла болезнь, трое полегли на стенах, защищая замок, а что случилось с дочерью, я боюсь и спрашивать. — Зиверийцы не напали бы на наш замок.

— Отец думал, что впереди много времени, — шепчу и, смахнув слезу, добавляю ещё тише: — Никто не знает, когда закончится его век.

— Поэтому и надо было позаботиться о вашей безопасности, — сердится она.

Смотрит холодно, но во взгляде этой усталой женщины нет ни осуждения, ни ненависти. Я верю, что злость не корёжит её душу. Амера всегда говорит правду, как бы она ни ранила человека. Многие ненавидят её за это, я же безмерно уважаю эту сухую, как палка, женщину.

— Ты права, — вздыхаю.

— Раз вы это признаёте, — выше поднимая канделябр, чтобы осветить дорогу, продолжает она, — то подумайте о будущем сейчас. Не повторяйте ошибку своего отца.

У меня ёкает в груди.

— Ты о наследнике?

— Это в руках богов, — пожимает она плечами. — Но есть то, что можете вы. Алианорийцы почитают свою королеву выше матерей. Дар рода Имари послан небом. Все очень боятся лишиться тепла в очаге. Этот страх сильнее ужаса перед смертью. Помните об этом.

Я медленно опускаю голову в кивке.

— Спасибо.

Такова судьба королей и королев Алианора — быть даром и проклятием одновременно. Дарить тепло, но рождать страх. Страх перед такими, как Тетал. Вырвавшееся пламя, восставший огонь, испепеляющая стихия.

Как мне не стать такой?

Завершив дела, возвращаюсь в королевские покои. Трапезную обхожу стороной — не желаю встречаться с дерзкими посланцами. Мне не нравится, как смотрит на меня самый главный из них. Будто я ему обещана…

Вхожу в спальню, надеясь увидеть супруга.

И улыбаюсь при виде Леораса. Король раздевается сам. Мне так и не удаётся убедить мужа, чтобы он позволял слугам помочь. Вчерашний зивериец, он привык обслуживать себя сам.

— Позволь мне, — говорю, приблизившись.

И стягиваю с него жилет. Леорас качается, и я понимаю, что он нетрезв. Сдерживаю вздох и осторожно подталкиваю супруга к кровати.

— Выдался тяжёлый день. Ты устал.

— Нет, моя милая жёнушка, — излишне громко возражает он и, развернувшись, с трудом сохраняет равновесие. Берёт меня за подбородок. — Красавица! Как можно спать рядом с таким сокровищем?

Привлекает к себе порывисто и тянет завязки корсета.

Я осторожно высвобождаюсь.

— Леорас, я неважно себя чувствую. Ты и сам видел, почему…

Замолкаю в смущении и лёгком чувстве стыда. Понимаю, что моей вины в том, что я до сих пор не беременна, нет, но всё равно испытываю неловкость.

Мужчина обнимает меня со спины, прижимается бёдрами, и я ощущаю его нетерпение. Пахнет алкоголем и дымом, но я не отталкиваю супруга. Пытаюсь мягко объяснить, что сегодня не время для удовольствий.

— Пожалуйста, не надо. Я устала.

— Я вдохну в тебя силы, — жарко шепчет он.

— Сейчас всё равно не получится зачать, — снова выскальзываю я.

— Искрель… — Он подаётся ко мне и вжимает меня в стену. — Не сопротивляйся мне. Или…

Я замираю, и он смотрит мне в глаза. В синей глубине вспыхивает пламя зарождающейся ярости.

— …Или ты думаешь о другом?

Застываю в страхе, а муж кривит губы.

— Думаешь, я не знаю? — Покачнувшись, снова наваливается на меня. Голос мужчины звенит болью. — Нас связывает благословение небес и дар твоего рода. Я чувствую всё, что тебя тревожит. Ощущаю всё, что гнетёт. И если с разбойниками я могу помочь, то с твоими сомнениями — нет!

Он зло прищуривается и растягивает губы, но улыбка больше похожа на оскал. Такого Леораса я не знаю и списываю всё на вино. Мой муж не такой…

А какой?

— Пусти! — вырываюсь, но опять оказываюсь в стальном кольце объятий. — Леорас, пожалуйста!

— Ты моя, — шипит он мне на ухо и валит на кровать. Задирает подол. — Я не отдам тебя ни прихвостням Огненного короля, ни Эдхару…

Я стараюсь оттолкнуть его, но муж намного сильнее. Корсет трещит, ткань расползается по швам, а мужская ладонь сжимает мою грудь. Леорас целует жадно, и его губы причиняют мне боль. Я упираюсь ладонями в грудь мужчины и кричу:

— Прекрати! Мне больно!

— Я хочу, — обдаёт он меня ароматом вина. Глаза короля сверкают в полутьме. — Искрель, я твой муж. Это моё право. Раздвинь ноги!

— Нет, — сопротивляюсь я и задерживаю дыхание от резкой боли внизу живота.

И тут по венам разливается лёд, колко осыпается вокруг нас тонкими острыми сосульками. Леорас вскрикивает и отскакивает, будто напоролся грудью на меч. Смотрит на меня с ужасом и недоумением. Я же сжимаюсь в комок боли и, не даю вырваться стону, с трудом цежу слова:

— Ты пьян! Уходи… Не хочу тебя видеть!

— Думаешь, мне было приятно слышать глумливые речи посланцев? — восклицает он.

— Я тут при чём? — шепчу, глотая слёзы.

— Они обсуждали тебя, — выплёвывает Леорас.

Я молча кусаю губы, сдерживая рвущиеся упрёки. Даже если те люди позволили в мой адрес фривольные шуточки, я не вправе осуждать супруга в том, что он не защитил мою честь. Во-первых, это может быть не так. Во-вторых, в мужчинах говорило вино.

Поднимаюсь и, закутавшись в покрывало, направляюсь к выходу.

— Эту ночь я проведу в своих покоях.

— Искрель, — окликает меня муж.

Задерживаюсь у двери.

— С рассветом мы выезжаем в Халес.

Сердце ёкает.

— Зачем?

Прислушиваюсь в ожидании ответа, но через некоторое время раздаётся храп.

Хмурюсь: что же Леорас пообещал посланцам?

Глава 24

Тихонько возвращаюсь в спальню, которая долгое время была моей. Сейчас в комнате, где я жила как принцесса, царит лёгкая прохлада и пахнет свежестью. Несмотря на то, что я ночую в королевских покоях, как и положено супруге правителя Алианора, служанки прибираются здесь каждый день. Я им благодарна.

Опускаю покрывало, и оно оседает на полу вместе с пропитавшим его запахом вина и табака. Я же иду к умывальне и, мечтая о тёплой ароматной ванне, замираю на пороге. Прикажи я, немедленно бы получила это… Но я не хочу никого видеть.

Почти никого…

Зажмуриваюсь, прогоняя видение из прошлого, и, резко развернувшись, начинаю размышлять над неприятным визитом. Я не осуждаю Леораса — муж пошёл по простому пути. Накормить гостей, напоить так, чтобы у них развязались языки… Он и добился этого. Чему не рад.

Нельзя поддаваться эмоциям! Очень уж странно поведение этих людей. Слишком нагло даже для магов, ведь ни для кого не секрет, что король Алианора обладает силой очистительного пламени. Боюсь, что Леораса нарочно выводят из себя.

Но для чего? Что произойдёт, если послы исчезнут? На самом ли деле правитель Халеса решил использовать наше маленькое государство, чтобы бросить вызов Зиверу? Между двумя могущественными королевствами давно царит неприкрытая вражда, но до сих пор сохранялся шаткий мир.

До недавнего момента. Понятно, что Огненный король не станет закрывать глаза на две неудачи подряд, но открыто обвинять Зивер в нападении он будет — битвы происходили на нейтральной для обоих государств территории.

Я потираю ноющие виски ледяными пальцами и со вздохом устраиваюсь в холодной постели. Низ живота ноет, и я сворачиваюсь калачиком. Прижимаю ладони к телу, стремясь уменьшить боль. Может, спуститься и попросить зелья?

Нет, мне хочется побыть одной. Снова игнорирую лёгкое, как крыло бабочки, прикосновение магической связи. Стискиваю зубы и зажмуриваюсь, мысленно стараясь прогнать упрямые мысли. Вдали от Леораса труднее бороться с наваждением по имени Эдхар. Особенно сейчас, когда я ощущаю себя уязвимой и одинокой.

Хочется произнести имя вслух, насладиться его звучанием, его вкусом, но я прикусываю губу. Это желание пройдёт, как и женское недомогание. По щеке ползёт слеза.

Со временем.

Надо лишь немного потерпеть. Черты сотрутся из памяти, жаркие воспоминания утратят яркость, и связь растает…

В груди ёкает. Я резко сажусь на кровати и смотрю перед собой.

— Кто здесь?

Кровь стынет в жилах, потому что я точно чувствую чей-то пристальный взгляд. Со страхом оборачиваюсь, но у стены пусто. Кажется, что, кроме меня, в спальне никого нет, но я не могу унять бешено бьющееся сердце.

Может, это один из «гостей», вопреки страже, проник в королевские покои? Халесцы — маги, для которых одолеть простых воинов дело несложное. Дрожа, я растираю ладони и пытаюсь вызвать магию. Сейчас она особенно непредсказуема, — возможно, на силу влияет женский цикл, — и я опасаюсь не дать отпора.

Принимаю решение не кричать. Мне не нужна репутация нервной королевы, которая боится собственной тени. Чтобы противостоять более сильным государствам, нужно обладать каменным сердцем… Хотя бы показывать подданным, что это так. Иначе все будут жить в страхе.

В моих силах сделать так, чтобы боялась только я.

И я дрожу в кровати, тревожно разглядывая трепещущие тени.

«Тише, — беру себя в руки. — Ты легко убеждаешь других в своей силе и тонком чутье. Пора доказать самой себе, что это правда».

— Я знаю, что ты здесь. — Голос звучит на удивление твёрдо, но я ощущаю себя неловко. Будто разговариваю со стеной. — Зачем ты пришёл?

Слушаю тишину и своё неровно бьющееся сердце. Скорее всего, показалось. Всё же надо выпить успокоительный настой. После «подарка», зная, что в замке убийцы, трудно ожидать от себя спокойного сна.

Поднимаюсь, чтобы спуститься на кухню за зельем, как сталкиваюсь лицом к лицу с ваннором. Это пугает и радует одновременно. При взгляде в чёрные, как бездонная пропасть, глаза я словно падаю. Голова кружится, и я действительно оседаю в объятиях Эдхара.

Он подхватывает меня на руки и укладывает в кровать. Прикосновения сильных рук окончательно убеждают меня в реальности происходящего. Мне хочется обрушить на мужчину всю свою силу, спалить его дотла — пусть моя попытка и провалится. Я слабее, и от этого ещё быстрее стучит сердце.

Увы, вовсе не от страха.

— Уходи. — Всего одно слово, но чего мне стоит его произнести!

— Зачем же звала меня, если прогоняешь?

Нависнув надо мной, он дёргает уголком рта, но в чёрных глазах ни тени улыбки — лишь убийственная жажда. Или это отражение моего желания? Я начинаю дрожать и, покачав головой, шепчу:

— Я… не звала. Только не тебя.

— Каждый день, — ниже наклоняется он, обжигает меня пряным дыханием. — И ночь! Пробираешься в мои сны, мысли, желания…

— Это не я, — возражаю и невольно тянусь к его твёрдым губам.

Думаю лишь о том, какими жестокими они могут быть и сколько удовольствия приносят, если ваннор желает этого. Мечтаю снова ощутить всё это так сильно, что по телу пробегают колкие молнии, а боль растворяется без остатка.

У меня вырывается стон:

— Отпусти!

— Я не держу, — хмыкает Эдхар.

Глава 25

В непроницаемой тьме глаз ваннора отражается вечность. Я смотрю в них и не могу дышать. Эдхар будто видит меня насквозь, и для него не секрет ни мои сны, ни сомнения… И все мои желания он тоже знает. Я одновременно рада этому и невероятно зла.

Ненависть к тому, кто захватил мой замок, сжимает сердце холодом страшнее, чем магия зиверийца. А по венам струится разрастающийся огонь. Он легко плавит всё, что сдерживает меня сейчас, — я перестаю быть разумной, отметаю осторожность.

Мечтаю вцепиться ногтями в лицо мага, выцарапать ему глаза, но вместо этого обвиваю руками его шею и прижимаюсь страстным поцелуем. Закрываю глаза, и по щеке ползёт слеза. Я скорблю о своём поражении. Я сдалась ещё до боя, потому что не в силах бороться с магической связью, которая уже долгое время душит меня, выкручивает нервы, выворачивает сердце наизнанку.

С губ слетает:

— Ненавижу…

— Знаю, — шепчет мужчина.

Вдавливает меня своим телом в кровать, и я едва не теряю сознание от желанной тяжести. Обхватываю ладонями лицо ваннора, когда он вторгается горячим языком в мой рот, берёт меня поцелуем. Раскрываюсь для него и телом, и сердцем, и магией… Она струится по коже, покалывая огнём, растворяется в ледяной броне зиверийца.

Эдхар вплетается пальцами в мои волосы, стягивает их, заставляя меня откинуть голову. Я подчиняюсь, и мужчина проводит пальцами по шее, оставляя на коже тающие снежинки. Припечатывает их поцелуем, и от вихря противоречивых ощущений я едва не теряю сознание.

Опуская руки, забираюсь под рубашку ваннора, прижимаюсь к его горячему телу. Да он как огонь! От мужчины исходят волны жара, от которого у меня пылают щёки. Я зажмуриваюсь, но веду прохладные ладони ниже, поддеваю пояс штанов, чувствую напряжённое возбуждение Эдхара.

Дыхание замирает, а я распахиваю глаза и слушаю сильное биение своего сердца.

Раз, два, три…

Будто балансирую на стене замка при ураганном ветре. Одно движение, и меня не станет. Я растворюсь в ванноре. Потеряюсь в своей страсти. Умру в своей ненависти, которая отравляет мою жизнь тихим пронизывающим шёпотом. Твердит мне, что это чувство ярче, чем нежность к Леорасу.

Эдхар тоже не шевелится и, кажется, не дышит. Застыв, он смотрит на меня, будто ждёт моего решения.

— Я больше не принцесса Алианора. — Каждое слово как стрела в грудь. — Ты не можешь забрать в наложницы королеву суверенного государства.

— Могу, если ты попросишь, — одними губами отвечает он.

Сейчас, когда он рядом, когда в моей крови бурлит огонь, а низ живота ломит от нестерпимого возбуждения, от которого даже недомогание исчезает без следа, я готова умолять об этом. Кажется, что больше не вынесу пытки быть так далеко от того, кого ненавижу всем сердцем.

Не в силах смотреть в глаза ваннора, который словно читает мои мысли, видит мои чувства и знает все мои страхи, опускаю взгляд на бьющуюся жилку на его шее. Хочется прижаться к ней губами, ощутить языком пульс мужчины, проникнуть в его вены своей магией… Слиться с ним полностью!

Едва не теряя сознание от мучающегося меня желания, качаю головой.

— Я не оставлю мужа.

— Ты не хочешь его. — Жестокие слова ваннора будто режут по живому. Я захлёбываюсь правдой, но Эдхару этого мало. — И не любишь.

— Люблю, — горячо возражаю я.

— Тогда скажи это ещё раз, — цедит он и набрасывается на мои губы. Терзает их сладкой болью, доводя меня до исступления. Отрываясь, требует: — Говори!

Я едва могу дышать, голос дрожит.

— Я люблю Леораса.

Ваннор с рычанием, будто дикий зверь, снова наседает на меня. Проникает в рот горячим языком, сплетается с моим в диком танце страсти. У меня перед глазами всё плывёт, я уже не принадлежу самой себе, разливаюсь силой очистительного пламени по всей комнате. Качаюсь на волнах удовольствия. Но Эдхар оставляет меня таять льдинкой в огне, снова приказывает:

— Говори! Ещё раз!

— Я… — Припухшие от ласк губы не слушаются. — Люблю…

— Кого? — яростно прищуривается ваннор.

Я задыхаюсь, не в силах выдавить ни звука. Наша магия причудливо сплетается, образовывая изящные узоры, растекаясь вокруг нас и внутри тел, завораживает жарким холодом, наполняет льдистым теплом. Я боюсь, что не вынесу максимального удовольствия, но отчаянно хочу дойти до финала.

Только это будет конец нашего брака с Леорасом. Потому что я сдамся магии… Одна связь должна исчезнуть, и ясно, что благословение небес почти уже истончилось. Но я не могу этого допустить.

Как бы ни было сладко утонуть в страсти Эдхара, я понимаю — это неправильно. Магия, как обрушивающаяся стихия, сметает жизни, ломает судьбы.

Как у Тетал.

То, что объединяет нас с Леорасом, очень хрупкое. Как нежные всходы на плодородных полях. Их так тяжело было дождаться, и так легко уничтожить. Но в них будущее. В них рост. А после потопа или пожара остаётся одно. Пустота.

Собираю всю свою волю, всю злость на ваннора, вспоминаю, сколько боли и страданий он причинил алианорийцам… Убираю свои руки из-под его одежды и, закрывшись ими в защитном жесте, практически выплёвываю:

— Я люблю Леораса. А тебя, Эдхар, ненавижу!

Жду его гнева, новых поцелуев… Или большего. Почти жажду этого, но ваннор спокойно отвечает:

— Ты лжёшь сама себе и знаешь об этом.

— Это ты ошибаешься, Эдхар!

Вздрагиваю, услышав голос мужа. Поворачиваю голову и вижу напряжённую фигуру короля. Кулаки сжаты, на алых от гнева щеках танцуют желваки, глаза пылают магическим огнём.

Глава 26

Леорас бьёт неожиданно, и струя пламени ослепляет меня. Вскрикнув, я машинально прижимаюсь к ваннору. Он закрывает меня собой и, выставив руку, извергает лёд. Между нами и королём Алианора вырастает полупрозрачная стена, но она быстро тает. По её гладкой поверхности текут блестящие капли, а в середине алой розой распускается брешь.

Эдхар вскакивает и, расставив руки, создаёт вихрь из ледяных стрел. Я испуганно скатываюсь с кровати и забиваюсь в угол. Передо мной разворачивается чудовищная битва, от вида которой сердце останавливается, а затылок стягивает холодными пальцами ужаса.

— Прекратите! — прошу в отчаянии. — Умоляю, остановитесь!

— Ты, — изливаясь огнём, выплёвывает слова Леорас. — Посмел. Пожелать. Мою. Жену. — Лицо его искажается, он кричит: — Снова!

— Это моё право, — цедит ваннор и, увернувшись от волны пламени, отвечает ледяным потоком. — Она моя женщина.

— Не-ет! — В ярости Леорас шипит, как лёд брата на его огонь. — Это в прошлом. Ты получил своё право и убрался в Зивер. И оставался бы там. Искрель и так нелегко тебя забыть!

— Ей не удастся, — кривит губы Эдхар. — Как и тебе изменить это.

— Уже удалось! — Покачнувшись, он неожиданно смеётся. — Она уже неделю не зовёт тебя во сне. — Замолчав, он пошатывается, но стоит. Смотрит исподлобья. — Убирайся, ваннор! Я здесь король, а ты никто. Такой же гость, как и халесцы внизу. Ни им, ни тебе не позволю так смотреть на мою жену!

Эдхар опускает руки, отводит магический заслон льда. Выгибает бровь.

— Ты пьян?

— Какая тебе разница? — зажмурившись, заходится в крике Леорас. — Это мой дом. Мой замок. Моё королевство! — Открывает глаза и набычивается. — И моя жена. Она не поедет с тобой, не станет твоей наложницей, потому что ты отпустил её.

И снова хохочет. От этого звука я холодею. Будто не узнаю своего всегда милого и заботливого мужа. Злое лицо, безумные глаза, и этот каркающий смех…

— Я приехал, чтобы пригласить королеву Алианора посетить Зивер с официальным визитом. — Сталью, что звучит в голосе ваннора, можно резать дерево. — Это желание Ледяного короля.

— Я точно видел, — прищурившись, погрозил Леорас, — что это твоё желание. Можешь не прикрываться словом отца, когда тебя застают в постели с чужой женой. — Он снова переходит на крик. — Я знаю, почему ты хочешь мою женщину!

Ваннор, как ни странно, обретает ледяное спокойствие и даже присаживается на кровать. Скрестив руки на груди, кивает:

— И почему же?

— Тебе претит мысль, что твой никчёмный брат, который всегда был твоей безмолвной тенью, теперь во всём выше тебя!

Эдхар усмехается, и это выводит Леораса из себя ещё больше.

— Не смей садиться в присутствии короля!

Я перевожу взгляд, ожидая ярости ваннора, но тот поднимается и делает пару шагов к брату. Видя, как он коротко кланяется, я судорожно втягиваю воздух. Не верю своим глазам, а мой муж почти рычит, будто зверь:

— Не паясничай. Я знаю, что уважения ко мне у тебя никогда не было. Но теперь ты вынужден со мной считаться. Я всё-таки король! А ты пока лишь наследник. Ты не можешь забрать ни мою власть, ни силу, поэтому пытаешься отобрать единственную, кого я люблю. Вползаешь в её сны, мучаешь её, истязаешь своей магией. Ты жалок, Эдхар!

И, будто выбившись из сил, он тяжело опирается рукой о стену. Дыхание мужа тяжёлое, я слышу хрип и переживаю, что мощный выброс огня повредил Леорасу. Всё же король Алианора всё ещё учится быть магом. А сейчас ещё и ослаблен вином.

Хочется подойти к нему, обнять, убедить, что он прав. Что я на его стороне и никогда не покину. Но я остаюсь на месте, боясь спровоцировать в мужчинах новый всплеск ярости, который приведёт к очередному сражению.

— Значит, — нарушает ваннор звенящую тишину, — ты считаешь, что я воздействую на Искрель.

Я замираю, услышав своё имя. В устах Эдхара оно звучит слишком светло и притягательно, как внезапный луч солнца посреди тяжёлых грозовых туч. Дыхание тут же учащается, а ладонь ложится на шею, кожа на которой всё ещё горит от страстных ласк ваннора.

— Я вижу, как она страдает, — устало поясняет Леорас. — Эдхар, у тебя в Зивере десятки наложниц, которые могут ублажать тебя без остановки. Самые красивые девушки государства греют тебе постель. А Искрель у меня одна… Я действительно люблю её. Прошу, прекрати это!

— Я не в силах сделать это, — кривится ваннор и оборачивается ко мне.

Вздрогнув, я вжимаюсь спиной в холодную стену, а губы беззвучно шевелятся.

— Десятки?..

В груди будто раскалённый меч проворачивают, на языке перекатывается горечь, веки жжёт. Я задерживаю дыхание и, собравшись в тугой комок нервов, отвечаю на взгляд Эдхара вызовом.

— Не могу представить хоть что-то, что будет не в ваших силах, ваннор.

По его лицу скользит тень, уголки губ ползут вниз, брови сходятся, разрезая переносицу резкой складкой. Я не отвожу взгляда, принимая его гнев. Но в следующий миг Эдхар усмехается, — как тогда, в ванной, — и от этой гримасы мне становится не по себе.

— Ты не сказала ему? — слышу вкрадчивый вопрос.

— О чём? — Кажется, мы произносим это одновременно с мужем.

— Впрочем, Леорас и так знает. — Ваннор приваливается плечом к стене и, смерив брата презрительным взглядом, добавляет: — Но делает вид, что в неведении.

— Ты о чём? — хрипло уточняет король и повышает голос. — Немедленно отвечай!

— Ты связан с Искрель узами брака, — холодно поглядывая на меня, напоминает ваннор. — Магия значительно укрепила их, и я готов убить тебя за это.

Он замолкает, а у меня ёкает в груди. Эдхар тонко чувствует нашу с Леорасом связь, а это значит…

— Откуда тебе это известно? — Голос моего мужа звенит от напряжения.

Вцепившись в волосы, я со стоном опускаю голову и слышу тихий, как шелест замороженной листвы, смех ваннора. И жестокие слова.

— Потому что у меня с Искрель тоже связь. И она возникла раньше, чем твоя. Не по решению людей или богов. Это случилось во время битвы, когда одна отчаянная принцесса рискнула сражаться против меня, а вышло так, что нас связала магия.

Леорас застывает словно изваяние. Смотрит на меня, но будто не видит. Колени его подгибаются, и муж медленно оседает на пол.

— До коронации ты мог забрать её в наложницы, — шепчет он. — Почему же отдал мне?

Ваннор неторопливо двигается к выходу. Проходя мимо брата, он на миг замирает и, не поворачивая головы, негромко говорит:

— Она умоляла. Я не смог отказать.

— Зачем тогда вернулся? — сжимает кулаки Леорас.

— Наша связь тоже возросла, — холодно заявляет Эдхар. — Я приехал за своей женщиной.

Глава 27

Я смотрю на Леораса и дрожу всем телом. В голове сумбур, в груди боль, в коленях слабость. Преодолев её, поднимаюсь и неторопливо приближаюсь к мужу. Боюсь, что он оттолкнёт меня или будет укорять, но всё равно опускаюсь рядом с ним. Кусая мокрые от слёз губы, обнимаю мужчину.

Он кладёт мне ладонь на голову и успокаивающе гладит по волосам. Ничего не говорит, но этого и не нужно. Сейчас, когда резкие слова ваннора, будто острый меч, вскрыли давно ноющий нарыв, нам обоим плохо, но одновременно становится легче. Я тоже это чувствую.

Эдхар прав. Связывающие меня с королём узы становятся сильнее настолько, что мы можем ощущать страдание друг друга.

— Прости, — шепчу я.

— Ты не виновата…

Голос его срывается, и я зажмуриваюсь, испытывая дикую смесь облегчения и возмущения.

— Ты не должен так говорить. Я обманывала тебя. Скрывала правду!

— Ты лишь не хотела причинить мне боль, — слышу в ответ. Голос его звучит устало и печально. Хмель, что владел мужчиной, будто выгорел после магической битвы. Остался лишь тонкий дух вина. — Я бы поступил так же.

— Нет, — возражаю я и, подняв голову, смотрю в его лучистые синие глаза. — Ты бы не стал использовать того, кто искренне тебя любит, чтобы исцелиться от магической связи.

— Не важно, — он целует меня в висок. — Я хочу, чтобы ты использовала меня, Искрель. Мечтаю быть твоей стеной от любых бед. Особенно от моего брата.

Судорожно втягиваю воздух в пылающие лёгкие и пытаюсь сдержать слёзы, но они льются помимо моей воли, вымывая весь страх, который изматывал меня. Все дни и ночи, когда я страшилась, что муж узнает мою тайну.

— Надо было признаться раньше, — всхлипываю я.

— Не кори себя, — заключает он меня в кольцо рук и, положив голову мне на плечо, вздыхает. — Прошлого не изменить. Но в наших силах решать, каким будет завтрашний день.

Замолкает, а я будто учусь заново дышать. Без оглядки, что меня поймают за раздумьями о другом мужчине. Не переживая, что осудят и укорят.

— Спасибо за твою любовь, — произношу едва слышно.

Леорас обнимает меня ещё сил

© Коротаева Ольга

© ИДДК

* * *

Глава 1

Аромат дымно-сладких благовоний тает в остром запахе железа и крови. Безвозвратно, жестоко и беспощадно. Храм священного пламени осквернён. Коленопреклонённая, я опускаюсь грудью на мраморную ступеньку белоснежного алтаря и молюсь. Это всё, что мне остаётся.

Замок пал. Враги наполняют мой дом… и даже храм очистительного пламени.

– Помогите принцессе подняться!

Грубый голос заставляет меня вздрогнуть, но я с усилием возвращаю спокойствие. Это всё, что я могу сейчас. Жаль, что моих сил ещё недостаточно, чтобы спалить дотла проклятых завоевателей. О, как они бы корчились в муках за то, что сотворили с моим прекрасным городом! По носу, щекоча, сползает слеза, трогает губы горькой солёной улыбкой.

Но ко мне никто не прикасается. В храме звенит тишина, которую изредка нарушает лязг оружия.

Боятся!

Им известно, что я не обладаю мощью, присущей королевам Алианора, но обжечься никто не желает. И правильно! Слухи могут ошибаться. Обо мне так точно! Уголки губ ползут вниз. Увы, все свои силы я оставила за стенами этого замка, в бесплодной попытке остановить врага, и теперь не смогу даже зажечь свечу.

О том, что будет, когда ворвавшиеся в храм воины поймут это, стараюсь не думать. Я бы убила себя, но не могу позволить себе роскоши умереть.

Каменный пол ощутимо вибрирует под действием тяжёлых уверенных шагов, и дыхание моё обрывается. Эта давящая аура мне известна, слишком свежи воспоминания о недавней битве, в которой я проиграла больше, чем жизнь. И сейчас победитель идёт за главным трофеем.

– Это она?

От пронизывающего нутро низкого вибрирующего голоса стынет кровь.

– Последняя из рода Имари, мой ваннор, – подобострастно отзывается тот, кто приказывал поднять меня. – Ваша будущая супруга.

Я закрываю глаза и втягиваю воздух в оплавленные ужасом лёгкие. Это конец! Я знала, что так и будет. Образ сильнейшего мага Эдхара преследует меня с момента краха. Стоит закрыть глаза – вижу вожделение в чёрной тьме его глаз, ощущаю стремление обладать в мощи леденящей силы, что одолела моё пламя…

– Нет! – резко перебивает ваннор, и я замираю, не веря услышанному. – На принцессе женится Леорас. Немедленно проводите его в храм, и пусть начинают церемонию.

– Слушаюсь, мой…

– И ещё, Шеспиан, – обрывает тот. – Хочу видеть всех жриц Алианора. Всех до единой!

Сердце трепещет от радостной надежды. Я не узнана! Ваннор ищет девушку, обладающую магией пламени. Считает, что сражался с одной из жриц.

Когда ваннор уходит, я осторожно поднимаюсь и поправляю платье. Решимость наполняет меня надеждой, как влага живительного дождя напитывает пепел пожарища. Всё можно исправить! Узы священного брака разорвут чудовищную связь с магом, которая неожиданно возникла.

– Принцесса? – слышу мягкий, обволакивающий мужской голос. Опуская ресницы, впитываю его сердцем. – Позвольте представиться. Леорас, младший брат ваннора Эдхара. И, надеюсь, ваш будущий супруг.

Я медленно поворачиваюсь и встречаюсь взглядом со своим спасителем. Открытое лицо, белозубая улыбка, в синих глазах плещется искренний восторг. У меня восстанавливается дыхание: братья совершенно не похожи. В отличие от ваннора, который одним своим присутствием распространяет убивающий всё живое холод, Леорас напоминает живописный, искрящийся на ярком солнце морозный узор.

– Я согласна, – отвечаю, хотя меня никто не спрашивает.

Слова – лишь вежливость. Возражая, я всё равно стану женой этого мужчины. Это приз победителю. Красивая кукла, приятный подарок к короне Алианора. Но у меня есть опасная тайна и робкая надежда на спасение. А Леорас отлично подходит для её воплощения.

– Вы невыразимо прекрасны, – разглядывая меня, искренне восхищается он.

И смотрит только на меня. И сейчас, и после – во время церемонии, которую проводит жрец ваннора. Я не настаиваю на присутствии своих жриц. Пусть это моё право, но уже ничего не изменить. А значит надо жить дальше и сделать всё возможное, чтобы спасти своих подданных.

Когда наши с Леорасом руки стягивают традиционной алой лентой, я ощущаю, как свет священных уз брака пронизывает каждую клеточку моего тела. Невероятно сильно тревожит мою магию, заставляет кровь быстрее бежать по венам, разжигает огонь страсти, концентрируется внизу живота…

Да, это точно должно разбить магическую связь с ваннором!

Леорас влюблён, и я это не только вижу, но и чувствую всем существом. И озвучиваю свою первую и самую важную просьбу:

– Прошу милости к моему народу, дорогой супруг. Остановите бесчинства и мародёрство… – Заставляю себя улыбнуться: – Алианорийцы теперь ваши подданные.

Он кивает и, не в силах противиться разгорающемуся огню священного благословения, тут же отдаёт распоряжения. Воины мрачнеют и переглядываются, но Шеспиан низко склоняется перед будущим королём Алианора:

– Слушаюсь.

Когда он торопливо покидает храм, я облегчённо вздыхаю и закрываю глаза. Хвала очищающему пламени! Многие пострадали, но кого-то мне удалось спасти. С этого момента больше не заберут ни одной жизни, не тронут ни одной женщины…

– Что?!

От звука тёмного будоражащего голоса меня будто пронзают тысячи ледяных иголок. Затылок стягивает от животного ужаса. Смотрю на вошедшего в храм ваннора и не смею дышать. Ярость в его давящем взгляде заставляет меня вжиматься в моего мужа, искать его защиты.

– Недоволен, что церемонию провели без твоего участия? – легонько сжав мою руку, смеётся Леорас. – Ты же сам приказал мне жениться немедленно.

Ваннор молча обхватывает рукоять своего меча и переводит на меня тяжёлый взгляд чёрных глаз. Я мгновенно тону в их бездонной тьме, начинаю невольно дрожать, опасаясь, что меня вот-вот сделают вдовой. Что ощутивший магическую связь мужчина не пощадит и брата. С ужасом наблюдаю, как белеют пальцы мага, а мышцы его рук обретают рельеф, пугающе заметно выделяясь под чёрной одеждой.

Но вот бледное лицо ваннора разрезает короткая, как молния, усмешка, а рука на мече расслабляется.

– Поздравляю новобрачных…

Облегчённо выдохнув, я отпускаю руку мужа. Замечаю на его коже следы от моих ногтей, но мужчина и бровью не ведёт. Леорас действительно становится моим спасением. Это маленькая, но победа. И теперь мне не страшен гнев жестокого врага, не опасна его иссушающая ледяная магия, которой так захотелось получить моё пламя. Я под защитой священных уз брака!

И тут, как гром среди ясного неба, раздаётся:

– …И требую права первой ночи.

Глава 2

За день до событий…

Опираясь о стол локтями, сжимаю побелевшие пальцы рук и пристально смотрю на Сиель. Морщинистое лицо старшей жрицы напряжено, тонкие губы поджаты.

– Нет, Искорка, – упрямо повторяет она. – Я не могу этого допустить. Ты последняя из рода, девочка моя. Пойми, если с тобой что-то случится…

– Что со мной случится? – вскочив, вскрикиваю я и подаюсь вперёд. – Сиель, что может быть хуже того, что происходит? Скажи мне! Враги на подходе! Алианор вот-вот возьмут штурмом, а ты мне говоришь беречь себя? Для чего?! Чтобы надо мной поглумились те, кто воспользовались смертью отца и поспешили первыми перехватить корону?

– Тебя никто не посмеет тронуть, Искорка, – мягко возражает жрица.

– Да! – бью ладонью по столу. – Я же красивая игрушка, которая идёт вкупе с троном. А как же мои подданные? Ты хоть представляешь, что сделают разгорячённые войной мужчины с моим замком?..

– Знаю не понаслышке, – сухо обрывает она и тут же меняет тон: – Прости, девочка моя. Пойми, что люди всегда сражаются за власть. Это было и будет. Но ты важнее всего этого. Выше! К тому же наместник короля поклялся своим родом, что замок выстоит.

– Сиель! – Исчерпав аргументы, я падаю в кресло и смотрю на неё умоляюще. – Даже если мы победим, цена будет слишком высока. Нельзя терять верных людей… Я могу помочь. Сумею остановить врага ещё на подходе к замку. Спасу тысячи жизней!

– Ты ещё очень слаба, – качает она головой.

– Нет, – стискиваю кулаки и втягиваю воздух в пылающие от зарождающейся магии лёгкие. – Ты, как никто другой, знаешь, что это не так. Мой огонь с каждым днём пылает всё сильнее!

– Тсс, – беспокойно оглядывается жрица. – Искорка, ты же знаешь, что нельзя об этом распространяться. Пока ты не стала женщиной, твой огонь опасен! Люди до сих пор боятся повторения Великого Пожара.

– Ты как король! – в сердцах заявляю я и, вспомнив об умершем отце, кусаю губы. На глаза тут же набегают слёзы, но я не могу поддаваться эмоциям. Сиель права – это смертельно опасно для меня и подданных. Справившись с волной колющей боли, выдавливаю улыбку: – Ты знаешь, что духом я сильна не менее чем даром священного пламени. Я справлюсь.

Поднимаюсь и решительно направляюсь к тайному ходу. В конце концов, я не обязана спрашивать разрешения. Я – будущая королева! И сделаю всё возможное, чтобы спасти алианорийцев.

Жрица спешит ко мне и тепло обнимает. Я знаю, что Сиель не станет меня останавливать или звать прислугу. Эта женщина заменила мне мать и знает меня лучше, чем кого-либо. Мы поспорили, но каждый остался при своём мнении. Как всегда. И я позволяю себе пару мгновений понежиться в теплоте мнимой безопасности, которую мне дарит кольцо её рук.

– Я иду с тобой, – огорошивает жрица.

– Нет, – отстраняюсь. Заглядываю в её выцветшие глаза. Говорю сухо: – Ты будешь мешать.

Она вздыхает, неохотно соглашаясь. Губы Сиель дрожат, и я быстро отворачиваюсь, чтобы не заметить её слёз волнения. Мне нужна холодная уверенность и отчаянная злость. Только так моё пламя сумеет причинить врагу боль. Ни капли сомнения. Ни крошки страха.

Не оглядываясь, я ныряю в черноту тайного хода. Все повороты и ответвления знакомы мне с детства, поэтому я легко ориентируюсь в темноте. Как и снаружи, за толстыми стенами замка. Миную рощицу и забираюсь на небольшой холм.

Воздух здесь мерцает, и я протягиваю руку… Касаюсь вязкого, как кисель, тумана и вздрагиваю от пронзившего пальцы холода. Пускаю по руке искры священного пламени, и магическая завеса расползается, как сжимающаяся в костре бумага. Картина безмятежного спокойствия тает, и мне открывается леденящая кровь истина.

Я застываю в ужасе при виде далёких огней лагеря врага. Времени осталось ещё меньше, чем убеждал наместник. Нас обманули! Скорее всего Алианор будет атакован на рассвете.

Сжав кулаки, прохожу невидимую завесу и направляюсь к кострам. Губ касается ухмылка: зря вы разожгли огонь! Будет проще вас уничтожить. Главное – вовремя остановиться и не навредить замку…

– Ты растопила мою иллюзию?

Застываю, будто примороженная к месту низким вибрирующим голосом.

– Кто ты, женщина?

Передо мной вырастает тень, обретает очертания, повергает в трепет мощью широких плеч мужчины, холодит страхом при виде обнажённого меча в его руке. Черты лица в полутьме кажутся высеченными изо льда – острые, хищные. Взгляд глаз, что чернее бархатного неба, будто мёртвый. Словно в этом человеке не осталось ни искры любви, ни капли сострадания…

Враг!

– Та, что остановит тебя, маг, – выплёвываю слова со злостью.

Он дёргает уголком рта, и от усмешки мужчины у меня по телу бегут мурашки. Слишком спокоен, чересчур уверен в своей силе. Прищуриваюсь и, готовясь к атаке, возвращаю вопрос:

– А кто ты, чужеземец?

– Ваннор Эдхар, – хладнокровно представляется он.

– Сын Ледяного короля?! – цепенею я.

Страх пробирается под кожу болезненными иглами, пронзает моё сердце, выбивает воздух из лёгких. Мне не одолеть ледяного мага! Сжимаю кулаки и упрямо смотрю мужчине прямо в его чёрные глаза: это не значит, что я не попытаюсь!

– Старший сын, – поправляет он и, разглядывая меня с явным интересом, приподнимает бровь. – Сильнейший маг Зивера. И что же ты можешь, маленькая женщина?

– Например, это, – выдыхаю и выбрасываю руки в резком ударе.

Магия струится по моим запястьям, вырываясь мощной струёй пламени. Огненный столб врезается в мага и сбивает его с ног. Я раскрываю ладони, выливая ещё больше силы, чтобы мужчина не смог подняться.

– Умри, чудовище, – шевелю искусанными губами.

На моей стороне боги! Враг не успел отразить неожиданное нападение. У меня преимущество…

– Не сегодня, – слышу его хриплый смех и, отпрянув, задерживаю дыхание.

Нет! Как такое возможно?!

Он встаёт на одно колено, а от его руки, которой мужчина опирается о землю, во все стороны расползаются серебряные змеи льда. Вокруг нас вырастают белоснежные стены, смыкаются над головой, заключая меня в клетку. Эдхар поднимается и делает шаг, приближаясь ко мне.

Он убьёт меня, и тогда алианорийцы потеряют последний шанс выжить в этой войне.

– Нет! – вскрикиваю и выплёскиваю всё пламя, что жило в моём сердце.

Могучая вспышка взрывает лёд, и его осколки царапают кожу мне и ваннору, оставляют кровавые полосы. Но мы не обращаем на раны внимания. Магия огня схлестнулась и переплетается с ледяными потоками силы Эдхара, и этот огненно-белоснежный вихрь окутывает нас ослепительным коконом, отсекает от внешнего мира.

По моей коже пробегают молнии, покалывают холодом кончики пальцев, обжигают запястья очистительным пламенем. Кажется, что объединившаяся стихия огня и льда вырвалась на свободу и не подчиняется ни мне, ни ваннору.

– Что происходит? – цежу сквозь зубы, пытаясь вернуть контроль над пламенем.

Мир вокруг будто сошёл с ума. Испепеляющая лава смешалась с обжигающим холодом, и эта дикая субстанция сжималась вокруг нас, загоняя в ловушку.

– Ты… – жадно выдыхает Эдхар, когда снежно-пламенная сила прижимает нас друг к другу крепче любовных объятий. – Моя!

Глава 3

Самые страшные кошмары сбываются прямо сейчас, но я не понимаю, почему это происходит. Я в объятиях того, кого только встретила, а уже ненавижу от всего сердца и желаю ужасной гибели…

* * *

– После священного обряда между мужчиной и женщиной возникает связь. – Отец гладит меня по волосам и невидяще смотрит перед собой. – Если один из новобрачных обладает даром, то узы пропитываются магией, становятся крепче и сильнее и нежной влюблённости, и даже самой пламенной страсти.

– Так было у вас с мамой? – Накрываю ладонь короля своей и смотрю отцу в глаза. – Ты полюбил её ещё сильнее после того, как вас связала магия?

– Нас связали узы брака.

Он улыбается мне, и я любуюсь лучиками солнечных морщинок на его мужественном лице.

– Магия усилила эту связь, вдохнула в неё настоящую любовь. На всю жизнь душа в душу! Твоя мать разделила со мной дар очистительного пламени. Который передался сначала твоей сестре, а после и тебе…

Тут уголки губ короля опускаются, голос становится тише, появляются хриплые нотки:

– Помни о Тетал, Искорка. И держись подальше от мужчин, обладающих магией. Если между вами возникнет связь, то ваше объединённое пламя может погубить не только тебя и его, но и убить всё живое на многие мили вокруг.

По спине моей бегут мурашки, но я вдыхаю медленно и глубоко, прогоняя липкий страх и болезненную тоску по ушедшим родным. Киваю, обещая:

– Я запомню это.

* * *

Кажется, этот разговор был давно, но я и сейчас помню обещание. Почему же не исполнила его, самоуверенно бросив вызов врагу? Потому что пыталась предотвратить беду и спасти множество жизней!

Сейчас, глядя в чёрные глаза мага, понимаю, что пропала. Его лёд и мой огонь схлестнулись в поединке, но битва завершилась проигрышем нас обоих. Связь, о которой я до этого лишь слышала, безвозвратно завладевает мной. Проникает под кожу жаркими прикосновениями ваннора, пробирается в сердце разгорячённой кровью, втягивается в лёгкие дымно-специевым ароматом мужчины.

Моего мужчины.

Мы уже принадлежим друг другу? Так решила магия. Я вижу в чёрной тьме глаз Эдхара вожделение и боюсь, что не смогу противостоять ваннору. Прижимаюсь к каменному от напряжения мужскому телу, невольно желая большего. Смотрю на твёрдые, чётко очерченные губы и мечтаю ощутить их вкус…

Вздрагиваю и стараюсь высвободиться, но Эдхар лишь смеётся. Смотрит на меня как на собственность.

– Тебе не сбежать.

– Самоуверенность тебя погубит, – шиплю в ответ и концентрируюсь на пламени в своём сердце.

Из последних сил я пытаюсь удержать огонь в узде, пока связь не так сильна, как я боюсь. Мне удаётся ударить ваннора. Ощущаю, как слабеет кольцо его рук, слышу звук, похожий на звериное рычание:

– Придётся тебя наказать!

Он подаётся ко мне, накрывает мои губы своими, и я теряюсь. Будто перестаю существовать, растворяясь в жёстком, сладостно-болезненном поцелуе… Магия вырывается из-под контроля, вспыхивает, на миг ослепляя меня. И ваннора.

Эдхар зажмуривается и, справляясь с временной слепотой, прикладывает ладони к лицу. По коже мужчины пробегают ледяные молнии. Я же, воспользовавшись мгновением свободы, бросаюсь прочь. Бегу так, будто за мной гонится чудовище.

Так оно и есть!

Я не позволю истории повториться. Не дам пламени вырваться и поглотить невинные жизни…

Впрочем, сейчас я так выдохлась, что даже путь осветить себе не в силах. Неудивительно, что в темноте ночи спотыкаюсь и, не удержавшись, качусь по склону холма. Закрывая лицо руками, слышу, как острые ветви кустарника рвут ткань платья. Радуюсь, понимая, что случайно нашла спасение.

Скрывшись в зарослях, как можно тише пробираюсь к стенам замка и ныряю в черноту тайного хода. Магии во мне не осталось даже на то, чтобы восстановить защитный экран, поэтому жму на рычаг, который провоцирует обвал камней. Теперь отсюда не выйти. Зато и не войти!

Бегу по ступенькам вверх, чтобы поднять людей и приготовиться к битве. Нет сомнений, что осада вот-вот начнётся. И я не могу себе позволить проиграть. Выиграть жизненно необходимо не только ради моих подданных, но и ради меня.

Стоит немалых трудов убедить наместника, жрицы же встали на стены, как одна готовые излить своё пламя до последней искры. Я же ничем не могу им помочь… Свою битву я проиграла.

Но всё напрасно. Враг силён! Жрицы очистительного пламени падают одна за другой. Обессиленные и лишённые магии огня, сдаются напору смертоносного льда. Камни стен орошает кровь защитников, звенит ненасытная сталь. Не помогает и молитва. Лишь несколько минут я верю в то, что спасена, отдана в жёны воину без магии в крови, обрела защиту от магической связи, как слышу:

– Требую права первой ночи!

* * *

В настоящее время…

Качнувшись, едва не падаю без чувств, но Леорас заботливо поддерживает меня. Встаёт между мной и братом, и я слышу нарочито весёлый голос второго сына Ледяного короля:

– Неужели нашёл свою жрицу, но вблизи она тебе не приглянулась?

– Приглянулась, – холодно отвечает ваннор. – Я не узнал её из-за вуали. Женщина, которую я искал – принцесса Алианора.

– Но теперь это моя жена, – заметно нервничает Леорас. – В замке много красивых женщин, выбери себе наложницу по вкусу.

Эдхар делает шаг, наседая на брата, пронзает его чернотой бездушного взгляда.

– Я хочу эту женщину. И требую своё право.

– Не надо, – молит Леорас и хватает ваннора за руку. – Прошу, Эдхар. Для тебя она лишь игрушка, а я полюбил её с первого взгляда.

– Осмеливаешься перечить? – выгибает бровь наследник королевства Зивер. Снова обхватывает рукоять меча и, шагнув назад, вытягивает руку. Упираясь остриём в грудь младшего брата, прищуривается: – Одумайся. Или мне придётся тебя покарать.

Мгновение, наполненное мёртвой тишиной, раздирает визг вынимаемого из ножен клинка. Леорас с криком отбивает меч брата своим, но ваннор с лёгкостью обезоруживает противника. Уверенным движением прочерчивает на его груди алую полосу.

Я задыхаюсь, ощутив нестерпимую боль, будто это меня только что поранили. Прижимаю ладони к ноющему месту и сдерживаю слёзы. Понимаю, что наша с Леорасом связь становится всё сильнее, – даже тело реагирует. Значит, муж – моё истинное благословение. Раз он не обладает магией, то я смогу разделить с ним свою непростую ношу. Но если стану вдовой, не получу и малого шанса спастись от ваннора. От жестокой судьбы.

– Стой! – в ужасе кричу, когда вижу занесённый меч.

Выбегаю вперёд и раскидываю руки, закрывая Леораса собой. Эдхар замирает, а потом опускает оружие. Я делаю шаг и, глядя врагу в глаза, яростно говорю:

– Я пойду с тобой.

Глава 4

Шаги скрадывает толстый ворс ковра, свечи похищают у темноты круги света. Я замираю посредине огромной комнаты и с трудом перевожу дыхание. Здесь пахнет холодной сталью и сладковатым дымом. Сердце стучит так сильно, что болят рёбра, во рту становится сухо, и я невольно облизываю губы.

– Вина? – отрывисто предлагает ваннор.

Обходит меня кругом, рассматривая со всех сторон, затем отводит взгляд. Один взмах мечом, и у стоящей на сервировочном столике бутылки отлетает отсечённое горлышко. Я вздрагиваю от звона катящегося по полу стекла и качаю головой:

– Не хочу.

Мужчина неторопливо поворачивается ко мне, глядит пристально, будто желает прочитать мои мысли. Спрашивает с едва заметной ухмылкой:

– Помочь снять это?

Поднимает руку с мечом и, подцепив остриём тесьму завязок корсета, коротким движением кисти обрезает её. Трепеща, я обхватываю себя руками и отступаю на шаг.

– Не надо. Я… сама.

При взгляде на оружие внутри меня начинает сворачиваться в спираль тёмное пламя ненависти. Ваннор, будто поняв это, отбрасывает меч и, приблизившись к кровати, садится на неё. Расставив колени, опирается на них руками и подаётся вперёд. Голос его звучит хрипло:

– Хочу посмотреть. Сними платье… медленно!

Я в ужасе от того, что придётся делать это в спальне моего отца, но Эдхар по праву старшего сына Ледяного короля занял в замке Алианора лучшие покои.

Проклинаю ваннора, неохотно стягивая с плеч платье. Эдхар пожирает жадной тьмой взгляда каждый кусочек моей кожи, будто клеймит им, не оставляет живого места. Забирает свободу, отнимает меня у себя самой.

Лиф падает, обнажая меня до самой талии, и я вижу, как ноздри Эдхара хищно подрагивают, глаза сужаются. Он как зверь – внимательно наблюдает за своей добычей, оттягивая момент, когда набросится на неё. Наслаждается напряжением, которое физически ощущается в воздухе, впитывает его всем мощным телом воина.

Я не даю себе даже малого шанса проявить слабость, не отвожу взгляда, не сутулюсь, не отворачиваюсь, не закрываю грудь руками. Поджимаю губы, чтобы не показать, как они дрожат. Тяну платье ниже, освобождая для ваннора плоский живот и беззащитный треугольник внизу. Ткань мягко скользит по бёдрам и с шорохом оседает у меня под ногами. Опускаю руки вдоль тела и, затаив дыхание, слушаю неровное биение своего сумасшедшего сердца.

Мужчина выжидает несколько секунд, рассматривая меня, затем рывком встаёт и неторопливо приближается ко мне. С каждым его шагом тело моё цепенеет всё сильнее, а по венам начинает струиться огонь. Магия Эдхара, что проникла в меня во время нашей битвы, пробуждается от близости ваннора.

И возрождает мою. Вихри огня и льда пробегают по моим конечностям, принося совершенно ошеломительные ощущения покалывающего холода и растекающегося от него тепла.

Тень на солнце.

Свет во мраке.

Я и он.

Эдхар протягивает руку ко мне, а я невольно подаюсь навстречу, торопясь ощутить прикосновение. И когда кончики длинных мужских пальцев дотрагиваются до кожи моей шеи, судорожно втягиваю воздух в плавящиеся лёгкие. Откинув голову, раскрываюсь для него, жажду большей ласки.

– Моя… – Шёпот, тихий, как дуновение ветра, наполняет меня трепетом.

Как весенняя листва, я поддаюсь ему, следую за ним…

Желаю его.

Дикая смесь пламени и льда затапливает меня, вытесняя все мысли, убивая все страхи, рассеивая все сомнения и уничтожая малейший стыд. Я повинуюсь течению магии, подчиняюсь ему. Качаю головой, чтобы потереться щекой о жёсткую ладонь ваннора, поднимаю голову и встречаюсь с ним взглядом.

Эдхар трогает большим пальцем моим губы. Кажется, что голос мужчины вибрирует у меня в животе:

– Ты чувствуешь это?

– Да, – признаю.

– Мы единое целое, – он приближается вплотную, и кожу моей груди холодит ткань его камзола.

Соски мои мгновенно сжимаются в тугие бутоны и приобретают чудовищную чувствительность. Малейшее трение вырывает из моего горла стон. При этом звуке ваннор замирает, а его широкие плечи начинают двигаться быстрее, грудь вздымается от участившегося дыхания, взгляд темнеет так, что кажется, будто из зрачков Эдхара на меня смотрит вечность.

– Это всё магия, – вырывается у меня. – Она связала нас… Это чувство ненастоящее!

Мужчина сжимает огромными ладонями мою талию, и его пальцы почти соединяются. От осознания, какая я хрупкая и маленькая перед ним, темнеет в глазах. Я ощущаю себя крошечной птахой в зубах тигра. Не сбежать. Не скрыться. Не… оторваться!

Ваннор дёргает меня на себя, и я врезаюсь в его каменное тело. Запрокидываю голову и, едва дыша от обжигающего пламени, что разливается по телу, приоткрываю губы.

Эдхар не спешит. Он наклоняется неторопливо, наслаждаясь несколькими мгновениями перед тем, как погрузиться в страсть, нырнуть в неё с головой. Раствориться в желании тела. Застывает, едва не касаясь моих губ своими, а я чувствую его горячее прерывистое дыхание на своём лице.

– Значит, связь между тобой и моим братом настоящая? – В его тоне я улавливаю угрозу. – Брачный ритуал объединил ваши судьбы, это правда. Но я был первым! – Голос его становится громче, в нём звенит металл. – Ты моя с момента, как нас связала магия! Я не отдам свою женщину даже брату. Эта ночь разорвёт священные узы брака, а наша связь упрочится.

– Нет… – Хочу вырваться, но ваннор лишь прижимает меня сильнее. Выдыхаю с чувством: – Невозможно объединить лёд и пламя! У нас нет ничего общего. Мы как небо и земля, как день и ночь. Полные противоположности!

– Да-а, – хрипло соглашается он и касается моих пылающих губ языком. Прежде чем углубить поцелуй, добавляет: – Совершенно разные. Как мужчина и женщина.

Глава 5

Не разрывая поцелуя, ваннор подхватывает меня на руки и несёт к кровати. Осторожно укладывает на покрывало, и ткань обжигает холодом мою разгорячённую кожу. Кажется, что моя чувствительность возросла в разы. Я почти теряю сознание от движений языка Эдхара в моём рту. Мужчина неторопливо исследует меня изнутри, завладевая знанием о том, что мне нравится больше, повторяет это.

Я и предположить не могла, что может быть так приятно.

Я и представить бы не сумела, что могу так сильно ненавидеть. Моя страсть, словно очистительное пламя, чудовищным образом сливается с диким желанием пронзить ваннора его же мечом. И это стремление напоминает его ледяную магию.

– Противоположность, – шепчу в губы мужчине. – Я твоя, а ты моя. Зима никогда не встретится с летом.

– Противоположности, – в тон мне отвечает ваннор, – сочетаются лучше всего. Это закон природы, правда жизни. И я тебе это докажу.

Он медленно отстраняется и, опираясь на кровать, скидывает камзол, стягивает рубашку. В неровном свете пламени свечей его тело кажется вырубленным из камня. На груди, плечах и животе под переливающейся тёмным атласом кожей бугрятся мышцы. У меня прерывается дыхание от источаемой мужчиной опасности и безусловной силы.

Не отрывая от меня жадного взгляда, ваннор следит за моей реакцией на его тело, и мужчине нравится то, что он видит. Это заметно по улыбке, притаившейся в уголках губ, по лёгкому прищуру чёрных глаз.

Эдхар поднимается на ноги и снимает пояс. Моё сердце пропускает сразу несколько ударов, паника подкатывается к горлу при виде обнажённых бёдер мужчины и крупного лоснящегося члена. Невольно сжимаю колени и стискиваю пальцами покрывало.

– Не бойся, – подаётся ко мне мужчина, осторожно накрывает моё тело своим, немного удерживаясь на весу.

Ощущаю его жар и возбуждение всем телом. Кусаю губы, страшась даже подумать о том, что будет дальше. Ни один мужчина не видел меня обнажённой, никто не касался меня так, как ваннор. Я мечтаю сбежать, но сильнейшее желание продолжения заставляет меня лежать без движения и трепетать в ожидании.

Эдхар переносит вес тела на одну руку, другой медленно проводит по моей груди, задевает сосок и, услышав мой всхлип, задерживает дыхание. Хочу закрыть глаза, отгородиться от ваннора темнотой, не видеть в блеске его глаз правду – мне нравится то, что мужчина со мной делает. Слишком нравится, чтобы перестать ненавидеть его за это.

Зажмурившись, проклинаю связавшую нас магию за то, что жду повторения ласки. За то, что снова хочу почувствовать покалывающую волну наслаждения, прокатывающуюся по всему телу. И пульсацию внизу живота…

– Ах! – Ощутив лёгкое прикосновение не там, где ожидалось, не сдерживаюсь я.

Распахнув глаза, изумлённо смотрю на ваннора.

– Тебе нравится? – хрипло интересуется он.

Не переставая наблюдать за моим лицом, круговым движением проводит пальцем по гладкой коже, а затем снова касается средоточия женственности, и меня будто молнией пронзает. Выгибаясь всем телом, я невольно развожу колени и приоткрываю пылающие губы.

– Да…

Замерев, смотрю на Эдхара с испугом. Я совсем не это хотела сказать! Собиралась умолять прекратить эту агонию и сделать всё быстро, но это явно не входит в планы моего мучителя. Дёрнув уголком губ, он снова поглаживает меня между ног, вырисовывая влажным пальцем замысловатые узоры вокруг пульсирующего центра женственности.

Я таю под его ласками, извиваюсь и постанываю, теряя над собой контроль. Кажется, что кровь вскипает в венах, и по рукам моим уже пробегают сверкающие искры магии. Будто от костра, они разлетаются в воздухе и тают в темноте ночи.

Некоторые касаются ваннора, и его кожа на миг начинает мерцать серебром, отзываясь на мою магию. Дыхание Эдхара становится резким и прерывистым, зрачки расширяются, а черты лица хищно заостряются. Кажется, его возбуждает моя реакция, и мужчина старается не упустить ни мгновения, наблюдая за мной.

– Кончи для меня, горячая моя.

В другое время я бы смутилась, но сейчас едва понимаю, что он говорит. Совершенно теряюсь в сжигающих ощущениях, растворяюсь в пламени, как пергамент, – без следа. Остаётся лишь пульсирующая искра и прикосновения к ней ваннора. Миг, и я будто взрываюсь, перестаю существовать и одновременно становлюсь целым миром.

Медленно, одна за другой, утекают волны прожигающей меня лавы, и я понимаю, что всё ещё жива. Едва дыша, моргаю в растерянности. Кажется, что кровать объята пламенем, но дыма не ощущаю. Это… магия?

Она коконом обнимает нас с ваннором, будто отгораживает и защищает.

Вот только стена нужна не вокруг, а между нами.

Эдхар касается моих губ, и я ощущаю терпко-сладковатый привкус.

– Это вкус твоего оргазма, – порочно улыбается он. – Теперь ты готова.

– К чему? – пугаюсь я, не желая получить ответ.

Я его и так знаю, но вопрос сорвался с распухших от поцелуев губ, и ответ не заставляет себя ждать.

– Мы совершенно разные, – напоминает он и разводит мои колени ещё шире. Устраивается между моих ног, и от этого движения леденеет затылок. – Поэтому идеально подходим друг другу.

Накрывает меня своим телом и, склонившись к уху, шепчет:

– Я проведу тебя через боль к наслаждению, моя пламенная.

Глава 6

Стук в дверь обрушивается на меня ледяным душем. Вырывает из пьянящей эйфории, бросает в жестокость реальности. Вскрикнув, я пытаюсь отпихнуть мужчину, выкручиваюсь из-под него. Паника захлёстывает меня, пламя вырывается и палящими ручейками струится по покрывалу. Но теперь огонь не пульсирует, не причиняя вреда, а жадно захватывает ткань, наполняет комнату дымом.

Эдхар шипит, обжегшись, но не отступает. Цепко сжимает мои запястья и на миг застывает, глядя мне в лицо. Я же не желаю замечать ярости его взгляда, отворачиваюсь. Вижу растекающееся, подбирающееся к балдахину кровати пламя. И как ткань покрывается инеем, поддаваясь ледяной магии, а пожар прекращается, так и не разгоревшись.

Как и наша первая ночь.

– Кто там?! – рычит Эдхар, когда стук повторяется. – Говори имя, смертник!

От его гнева воздух в комнате становится морозным, свечи гаснут как одна.

– Милости вашей прошу, мой ваннор, – раздаётся из-за двери ответ. Я узнаю подобострастный голос, именно этот воин приказывал поднять меня в храме. – Гонец от короля!

Эдхар обнажает зубы, и я снова пытаюсь вырваться. Мужчина вжимает мои запястья в кровать и, дождавшись, когда я выдохнусь и перестану сопротивляться, холодно приказывает:

– Из покоев ни шага! Я скоро вернусь, и продолжим.

Застываю в ужасе и смотрю на ваннора с всё возрастающей ненавистью. Сейчас, когда магическая связь между нами немного утратила обжигающий градус, делать это становится проще. Вот только страсть, что полыхала в этой постели, кажется, кое-что сожгла во мне.

Уверенность, что я смогу пройти через право первой ночи и остаться собой.

Не получится.

И мне страшно представить, кем я стану.

Проследив, как ваннор, невероятно быстро одевшись, покидает меня, я сжимаюсь от грохота захлопнувшейся за ним двери. Снаружи доносится лязг металла и отрывистые фразы. Потом всё стихает.

Дрожа всем телом, я подтягиваю колени и обхватываю их руками. Свернувшись калачиком, тону в жалости к себе. Ночь с ваннором неизбежна, и от одной только мысли об этом кровь стынет в жилах, но внизу живота разворачивается вихрь ненасытного пламени. Зажмурившись, пытаюсь выбросить из памяти то, что Эдхар делал со мной, но упрямые картинки всплывают одна за другой, наполняя меня стыдом и сожалением.

Всхлипываю, не желала сокрушаться о том, что нас прервали, но не в силах совладать с противоречивыми эмоциями. Я желаю его сильнее, чем ненавижу, или наоборот? Это сводит с ума!

Тихий скрип двери отвлекает меня от страданий. Вздрогнув, я притягиваю покрывало и кутаюсь в него. Выдыхаю облачко пара:

– Кто там?

– Это я.

Узнаю голос и едва сдерживаюсь от подступающих рыданий облегчения. Сиель входит и тщательно прикрывает за собой дверь. Когда жрица подходит к кровати, глаза её расширяются при виде опалённых тканей.

– О боги…

Она останавливается, но я спрыгиваю с постели и бросаюсь в тёплые объятия. Слёзы душат меня, и я не могу произнести ни слова. Лишь сильнее сжимаю кольцо рук.

Жрица успокаивающе поглаживает меня и восклицает:

– Ты совсем ледяная! Здесь невероятно холодно, а ты обнажена… Я немедленно прикажу приготовить горячую ванну. – Добавляет тише: – Вода унесёт твою боль.

Я всхлипываю и мотаю головой. Мне не больно, просто очень страшно. Я боюсь своих желаний.

– Знаю, – прижимает она меня к своей груди. – Но ваннор не вернётся этой ночью в покои. Ты можешь уйти к себе. Я помогу тебе одеться и принесу меховой плащ.

Сиель отпускает меня и наклоняется к моей одежде. Хочу спросить, почему Эдхар не вернётся, ведь он приказал ждать его, но лишь стискиваю зубы и молча позволяю жрице облачить меня в наряд.

Нет, я не стану интересоваться тем, кого ненавижу всеми фибрами души. И не буду огорчаться, что не получу его жестоких ласк. Буду радоваться, что пытка завершена.

На сегодня.

Ведь право первой ночи не исполнено…

Усилием воли тушу разгорающуюся надежду.

– Схожу за накидкой, – обещает жрица и выскальзывает из покоев короля, но замирает на пороге. – Вы?!

Сердце моё пропускает несколько ударов и начинает колотиться быстрее. Ваннор вернулся? Отступаю на несколько шагов и, наткнувшись на кровать, бессильно опускаюсь на неё.

– Как она?

С трудом перевожу дыхание и зову:

– Леорас?

Муж обходит жрицу и приближается ко мне. Сиель аккуратно прикрывает за собой дверь и оставляет нас одних. Леорас опускается передо мной на колени и осторожно берёт мои ладони в свои.

– У тебя холодные руки.

– Да.

– Тебе больно? – голос его дрожит. – Ты страдаешь?

– Нет.

Он смотрит в сторону и коротко кивает, явно не веря моему ответу.

– Прости, что не смог защитить тебя, – шепчет с горечью. – Я бессилен.

– Ты жив, – отвечаю бесцветным голосом. – Этого достаточно.

На меня вдруг наваливается такая апатия, что я становлюсь равнодушна и к его мукам ревности, и к возможному гневу ваннора, если он вернётся и застанет брата в своей спальне. Как после дикой бури остаётся пустыня, так и у меня внутри – лишь опалённые иссушающим солнцем страсти пески…

Леорас вздыхает и, поднимаясь, берёт меня на руки. Несёт к выходу, безмолвно идёт по тёмному коридору до моих палат. Входит в наполненное светом и весёлыми голосами служанок помещение. Девушки затихают и, опуская глаза, быстро ретируются, а муж направляется в смежную со спальней купальню. Там нас ожидает Сиель.

– Всё готово, – кланяется она. – Я оставлю вас.

Леорас осторожно опускает меня и, убедившись, что я уверенно стою на ногах, нерешительно тянется к моему корсету. Я невольно отшатываюсь и замираю без дыхания.

– Я не трону тебя, – торопливо обещает он, заметив мой испуг. – Только помогу принять ванну и согреться. – Смотрит мне в глаза и улыбается так печально, что щемит в груди. – Мы муж и жена.

Закрываю глаза и позволяю освободить себя от одежды и погрузить в обволакивающую теплом воду. Согреваясь, нежусь в ванне, но мысли постоянно возвращаются к Эдхару. Почему Сиель намекнула, что он не вернётся? Что за послание принёс гонец? Понимая, что всё это тревожит меня сильнее, чем осторожные прикосновения мужа, в отчаянии бью ладонью по воде.

Леорас, в лицо которому летят брызги, заливисто смеётся, и я тоже улыбаюсь. Ещё не искренне, но чувствую, что с мужем мне легко и просто. Я бы сумела полюбить этого человека…

Вот только ваннор вернётся и потребует своё.

Не сегодня – так завтра.

Глава 7

«Последняя из Имари…»

Голос звучит, кажется, отовсюду. Он не мужской, не женский. Тихий, но почти оглушает. Я мотаю головой, перепуганная насмерть, не понимаю, что происходит. Вокруг меня огонь, в свете которого темнеют силуэты. Их много… Не меньше десяти. Они надвигаются, становятся больше, идут сквозь пламя, которое не причиняет им вреда.

Я кричу и в ужасе прижимаю ладони ко рту. Отступаю, но спиной упираюсь во что-то. Вздрагиваю, понимая, что это не может быть дерево или стена.

Это человек? Нет! Я уже знаю, кто это. Давящая аура моего мучителя обрушивается на меня ледяным водопадом, вымораживает душу, останавливает сердце. Я не хочу видеть ваннора, но всё же оборачиваюсь.

Он смотрит пристально, и я мгновенно тону в омутах его колдовских глаз. Само зло! Чудовище, уничтожившее множество жизней. Поработившее мой народ. Отобравшее у брата жену. Завладевшее мной. Пусть не телом, но я знаю, что Эдхар не остановится на полпути. Маг всегда идёт до конца.

Хочу закричать, ударить его, убежать, но неожиданно слышу хриплый шёпот:

– Моя…

И бросаюсь к мужчине, прежде чем понимаю, что делаю. Магическая связь крепко стянула наши судьбы и сковала моё сердце. Я не сумею отступить, не смогу отказаться от ваннора. Меня тянет к нему так, будто без него жизнь становится тусклее.

О, боги, как же я его ненавижу за это!

Ваннор сжимает кольцо рук, заключая меня в тесные объятия, склоняется так, что закрывает собой страшные приближающиеся тени. Щекочет губами моё ухо.

– Они близко. Не вздумай покидать замок. Жди меня… – Отстраняется и приподнимает смоляную бровь. – Где я сказал быть?

– В твоей постели, – послушно отвечаю я.

И просыпаюсь. Резко сажусь в постели и испуганно оглядываюсь. В моей спальне никого. Я судорожно втягиваю воздух и вытираю мокрый лоб. Хвала богам, Эдхар не вернулся. И томление внизу живота вовсе не оттого, что ваннор мне приснился…

Это был настоящий кошмар! Мало мне черноглазого чудовища, так ещё тени в пламени. У меня до сих пор по коже пробегают мурашки, стоит их вспомнить.

– Проснулась?

Я смотрю на вошедшую Сиель и улыбаюсь ей. Жрица осторожно несёт к кровати поднос, на котором блестит керамический тазик, полотенце белеет на плече женщины.

– Надо бы принять тёплую ванну, – помогая мне умываться, ворчит Сиель, – но у нас мало времени…

– Что значит «мало времени»? – настораживаюсь я и замечаю, как жрица отводит взгляд. Отстраняю её руку и требую: – Говори. Что происходит?

– Хорошо. – Она ставит тазик на пол и садится рядом. Берёт мою ладонь и легонько сжимает её. – Вчера прибыл гонец короля…

– Это я знаю, – перебиваю её.

Сама же тревожусь ещё сильнее. Магическая связь с ваннором прошлым вечером едва не вывернула наизнанку моё сердце, и я радуюсь небольшой отсрочке пугающего продолжения, но случилось нечто серьёзное, раз мужчина не вернулся в свои покои.

Не пришёл ко мне.

– Ваннор покинул замок сразу, как прочитал послание, – тихо делится жрица. Так вот почему она была уверена, что Эдхара этой ночью не будет. – В чём был, в том и вскочил на коня. Уехал один, без воинов.

Я хмурюсь. Что-то беспокоит меня, и это не беспокойство за ваннора. Подумаешь, простудится! Сам ускакал лишь в рубахе и штанах. Что за весть такая, что побудила Эдхара не только отказаться от ночи (а его возбуждение только слепой бы не заметил), но заставила сильнейшего мага войска оставить только что взятый осадой замок?

– Где этот гонец? – Поднимаясь, я позволяю жрице помочь мне облачиться в платье. – Веди меня к нему.

– Это ещё не всё, – мнётся Сиель. Берёт наряд и неторопливо расправляет складки. – Наместник исчез.

– Как?! – удивляюсь я, смотрю настороженно. – Его убили? Леорас обещал пощадить его!

– Его заперли внизу, – сообщает она. Завязывает мой корсет и бормочет: – Как и всех его людей. Но утром подвалы оказались пусты.

Холодею, понимая, что кто-то помог наместнику и его воинам сбежать. Тот, кто хорошо знаком с расположением тайных ходов в Алианоре и обладает достаточной силой, чтобы обойти ловушки и развеять охранные заклинания.

Быстрый взгляд Сиель подсказывает, что подобные мысли посещают и её. Я выпрямляюсь и качаю головой. Уверенно заявляю:

– Никто из жриц очистительного пламени не предаст свою королеву.

– Но ты связана узами брака с человеком из рода Ледяного короля, – опускает она голову. Кусая губы, молчит, но всё же добавляет: – Многие предпочли бы видеть тебя мёртвой, а не рядом с Леорасом.

Замираю, примораживаясь к месту. Смотрю на жрицу с ужасом. Но всё становится на свои места. Поправляю лиф и приближаюсь к окну. Наблюдая за снующими по двору слугами, сжимаю пальцами подоконник.

– Под словом «многие» ты имеешь в виду Огненного короля?

– Искрель, – шепчет она и быстро оглядывается на дверь.

Бросаю на перепуганную женщину быстрый взгляд. Моё имя произносят нечасто. Считается, что это тревожит пламя в магах рода Имари. Поэтому с детства я откликаюсь на ласковое Искорка. То, что жрица произнесла его, говорит больше рыданий и криков паники.

– Сиель, не стоит бояться за меня, – подхожу к ней. – Скажи прямо. Узнав о кончине моего отца, король послал наместника вовсе не для моей защиты, а чтобы убить. И только случай помог мне сохранить жизнь. Воины ваннора напали раньше, чем ожидалось.

– Наместник не успел подготовить красивую гибель последней из Имари, – тихо соглашается со мной Сиель.

– Выходит… – Я прижимаю ладони к груди, из которой вот-вот вырвется сердце. – Мой безрассудный поступок, который спровоцировал врага, спас Алианор? Свободы мои подданные всё равно лишились, но я удержала за хвостик призрачную её тень.

– Приняв руку Леораса, – кивает жрица и порывисто обнимает меня. – Он второй сын короля и вправе надеть корону Алианора…

– Если успеет, – холодею я и в ужасе кидаюсь к двери.

– Искорка, ты куда?

Не теряя времени на объяснения, я подхватываю юбки и бегу по коридору. Не просто так наместник сбежал из замка. Крысы бегут с тонущего корабля.

Глава 8

Во дворе царит суета, снуют туда-сюда слуги. Приводя замок в порядок, они боязливо поглядывают на чистящих оружие воинов. У стены двое обнажённых по пояс мужчин сражаются на мечах, но видно, что это не настоящая схватка. Когда я пробегаю мимо них, один выпрямляется и зовёт:

– Принцесса Имари! Не меня ищете?

Узнаю грубый голос Шеспиана и, останавливаясь, поворачиваюсь к нему.

– Нет, – осаживаю наглеца. – Мне нужен мой муж. Где Леорас?

– Я передам ему, – ухмыляется он и, поигрывая мускулами на груди, подмигивает. – Вам лучше подождать его в покоях, как и полагается молодой жене. Скоро он придёт и…

– Хорошо, что в ваших руках оружие, – громко перебиваю я его намёки, – но добавьте и доспехи. Замок скоро будет атакован.

– Атакован? – смеётся он и переглядывается с воинами. – Кем? Мы уже внутри!

– Спросите королевского гонца, – цежу я слова. – Почему ваннор поспешил покинуть замок? Вспомните о пленниках, которые сбежали у вас из-под носа и, может, догадаетесь!

– Таин, – негромко приказывает один из воинов стоящему рядом пареньку, – найди Леораса. А я поднимусь на стены.

– Не трать силы, Гувил, – сердится Шеспиан и саркастично косится на меня. – Принцесса пытается обмануть нас и сбежать, пока в замке нет Эдхара.

– Я не предам алианорийцев! – в ярости цежу я. Прищуриваюсь. – Если вы боитесь сражаться, то лучше сразу бегите, как наместник.

– Что-о? – ревёт мужчина и делает шаг, но между нами встаёт Леорас.

– Перед тобой моя жена и будущая королева, – тихо, но с металлом в голосе твердит он воину. – Она приказывает, ты подчиняешься… Или лишаешься головы.

– Слушаюсь, – едва не скрипя зубами от злости, неохотно склоняет он голову.

– За стенами никого! – раздаётся сверху.

Шеспиан, ухмыляясь, смотрит на меня исподлобья. Я оборачиваюсь к мужу и беру его за руку.

– Поверь, я сама не хочу, чтобы моё подозрение сбылось! Но недавно я заподозрила, что у стен замка стоит войско, и это оказалось правдой. Сейчас у меня такое же ощущение. Позволь мне проверить и убедиться, что нам ничего не угрожает.

– Нам, – с улыбкой повторяет Леорас и целует мою руку. – Мне нравится это слышать.

Я молчу в ответ, не желая разбивать его надежду на взаимность. Пока этот мужчина для меня – лишь защита для моих подданных. Всё, что живёт в моём сердце, это благодарность за то, что Леорас не позволил воинам насладиться кровавыми дарами войны. Принца слушаются, а это важно.

Как бы я ни пыталась казаться сильной, понимаю – без поддержки этих людей мы снова проиграем. И у меня уже не будет преимущества невинности. Я не трофей, а обычная добыча. Даже если всё ещё не провела ночь с мужчиной, я замужняя принцесса. Но ещё не королева. Меня попросту убьют… Но сначала сделают то, после чего я и сама буду мечтать о смерти. И никто не спасёт алианорийцев, наше государство просто перестанет существовать – растворится в Огненном королевстве.

– Огонь не способен создавать иллюзий, – пытается образумить меня он. – Ты и сама это знаешь. Даже среди ледяных магов немного мастеров такой силы. Кроме Эдхара я не встречал никого.

– Хочу выйти и убедиться, – заявляю я, глядя на мужа.

Кроме подозрений есть ещё кое-что, что манит меня за стены. Мой сон и приказ ваннора не делать того, что я так жажду. Не задумываюсь, что сильнее гонит меня за стены: мои подозрения или желание поступить наперекор Эдхару.

– Нет. – Лицо мужа каменеет. – Если ты права, это опасно. Можешь подняться на стену.

– Только прикоснувшись к магии, я смогу её развеять, – настаиваю я и сжимаю его ладонь. – Мы будем знать правду.

– На что мне правда без тебя? – обнимает он меня.

– Я не так беззащитна, как ты думаешь, – шепчу, прижимаясь щекой к его груди. – Мне надо выйти, Леорас! Или я сойду с ума от нарастающего волнения.

– Хорошо, – целует он меня в висок. – Только для твоего спокойствия.

Леорас приказывает всем воинам, которые находятся во дворе, сопровождать нас. Ворота приоткрываются лишь настолько, чтобы смог пройти один человек. Меня пускают только после того, как замок покидает не меньше десятка воинов, и мы получаем сигнал, что снаружи спокойно.

Вот только сердце моё стучит так сильно и неровно, будто внутри меня заключена, как в клетку, свободолюбивая птаха, которая лучше разобьётся насмерть, чем смирится с пленом. Так же было в ночь, когда я повстречала ваннора.

Нет. Сейчас я волнуюсь ещё сильнее.

Цепенею от страха, но делаю шаг, другой, третий.

Леорас держится рядом, нас плотным кольцом окружают воины. Сейчас они из наглых мужланов преображаются в опасных хищников и, ощерившись мечами, чутко прислушиваются к тишине.

– Нет тут никого, – опуская меч, ворчит Шеспиан. Косится на меня неодобрительно. – Нельзя баб слушать.

Я прохожу мимо него и протягиваю руку. Меня манит сюда, даже пальцы покалывает, а сердце заходится в сумасшедшем ритме. Едва дыша, я ощущаю холод и застываю в недоумении, когда иллюзия расползается, тая от моего огня.

– Назад! – кричит Леорас, но воины бросаются в битву.

То, что открывается мне за завесой, выбивает дух. Огромное поле заполнено воинами, кое-где пылают огненные шары, сверкают мечи, раздаются ужасающие крики. И посреди чудовищного безумия, изливая на врагов смертоносные стрелы ледяной магии – мой ваннор. Покрытый копотью, потом и кровью Эдхар, который, получив весть о приближении врага, бросился спасать Алианор. Окружив его иллюзией невидимости, он всю ночь в одиночку защищал мой замок.

Глава 9

Я открываю глаза и, ощущая духоту, кашляю. Перед глазами всё плывёт, но я понимаю, что нахожусь в своей спальне. В безопасности… Но до сих пор чувствую жуткий запах дымной крови и раскалённого железа. Вижу образы умирающих воинов и смертоносную магию Эдхара. Затылок стягивает льдом от восхищения и ужаса.

– Искорка, – слышу взволнованный голос жрицы и поворачиваю голову. Сиель смотрит на меня с сочувствием. – Ваннор сказал, что ты лишилась чувств.

Вздрагиваю и торопливо осматриваю покои.

– Где он?

– Принёс тебя и удалился, – успокаивает жрица.

– Куда? – Сажусь резко, и голова кружится сильнее. Отмахиваюсь от дурноты и требую: – Скажи! – В груди ёкает. – Он вернулся на поле сражения?

– Нет. – Она теребит платок в руке. – Туда… незачем возвращаться.

– Хвала богам, – выдыхаю я и откидываюсь на спину.

– Нет, Искорка, – торопливо шепчет Сиель. Берёт меня за руку и хмуро продолжает: – Тебе нужно подняться! Спасаться, пока есть шанс. Я помогу дойти до покоев твоего мужа.

– Зачем? – освобождаюсь я. Прищурившись, присматриваюсь к жрице. – Ты боишься Эдхара?

– Я боюсь, что он оставит тебя своей наложницей, – признаётся она и быстро оглядывается на дверь. – Эдхар приказал слугам наполнить ванну в твоих покоях. Уже всё готово, и он скоро придёт сюда.

– Ванну? Здесь? – невольно ёжусь я и тут же замечаю: – Прошлой ночью он приказал мне посетить его спальню. Скорее всего, ваннор проявил заботу о жене своего брата…

– Нет, – мотает она головой. – Он велел Леорасу удалиться к себе. А когда твой муж воспротивился, приказал своим воинам проводить его силой.

По спине ползёт холодок, но я упрямо возражаю:

– Неразумно сбегать сейчас, когда ваннор спас жизнь мне и моим подданным. Я должна выразить признательность за то, что он сделал. Уверена, Эдхар вернётся только для того, чтобы выслушать слова благодарности. Иначе он отнёс бы меня к себе.

Уйти безумно опасно не только для меня. Ваннор придёт в ярость, если я последую за Сиель. Принцессу покорённого государства он не тронет, а жрица точно пострадает. Женщина молчит, прекрасно понимая меня без слов. Лишь пожимает мою руку и старается улыбаться.

Мне не хочется покидать спальню ещё и потому, что это единственное место, где я ощущаю себя в безопасности. И пусть моё чувство иллюзорно, оно не даёт поддаться панике. Ведь я осознаю, как хрупок установившийся в Алианоре мир.

Огненный король послал наместника, чтобы перехватить кусочек власти, но Ледяной привёл к замку войска. Мы все должны были исчезнуть, чтобы не достаться никому.

– Я не стану убегать, а воспользуюсь моментом и попрошу ваннора о скорейшей коронации Леораса, – решаюсь я. – Как только Алианор обретёт правителя, великие короли перестанут сражаться за этот клочок земли, а мы сохраним независимость.

– Призрачную независимость, – горько твердит Сиель. – Леорас – младший брат ваннора. Алианорийцы выживут, но станут зиверийцами.

– Нет, – качаю я головой. – Эдхар прямой наследник по праву рождения и силе магии, корона почти у него в руках. А Леорас ни на что не претендовал, но получил шанс встать во главе пусть и маленького, но государства. Он не упустит эту возможность и не даст кому-либо поглотить Алианор. А то, что придётся прислушиваться к требованиям Зивера… – Печально улыбаюсь. – Нам не привыкать. Отец много лет мирился с давлением Огненного короля.

– Ты надеешься на защиту мужа, – вздыхает она. – Но сама признаёшь, что он слаб.

– Это исправимо, – сжимаю я кулаки. – Нас связали брачные узы, и принцу предстоит разделить мой дар.

– Так этого я и желаю! – вырывается Сиель. Она смущённо отводит взгляд и извиняется: – Прости, я понимаю, что сейчас ты не готова принять другого мужчину. Нужно несколько дней, чтобы тело зажило после первого, но этого времени у тебя может не быть. Эдхар так смотрит на тебя, что у меня леденеет кровь. Если ваннор силой заберёт тебя в Зивер, мы лишимся королевы и единственной надежды.

– Не допущу этого, – клянусь я.

– Хорошо, – сдаётся жрица и гладит меня по голове. – Я верю тебе и твоей магии. Теперь ты женщина, твой огонь будет расти и с каждым днём становиться всё сильнее. А священная связь между мужчиной и женщиной удержит его в узде. Печальная история не повторится… – Она утирает слезу и всхлипывает. – Я много лет молилась богам, чтобы горькая участь Тетал не коснулась тебя. Боялась, что ты, как сестра, попадёшься в смертельную ловушку магической связи.

Я цепенею, не в силах признаться, что так и случилось. Никто не должен знать! От меня все отвернутся. Страх будет вести людей к безумию, а меня к гибели. Больше никто не посмотрит на меня с любовью и сочувствием. Будут называть монстром и пытаться убить…

На миг поддаюсь слабости и поднимаюсь с постели. Надо сделать так, как говорит Сиель. Пойти сейчас же к мужу и разделить с ним ложе! Использовать шанс и спастись…

Но я остаюсь на месте.

Жрица права – Леорас слаб. Обрести магию в одно мгновение не удастся. Мужчине предстоит сильно обжечься полученным могуществом, смириться с ним… Поддаться ему. И лишь затем медленно и терпеливо приручить.

К тому же, если я сейчас отправлюсь в покои Леораса, ваннор придёт в ярость. Оттого, что не получил своего права, он может и убить будущего короля Алианора. Я помню острое лезвие его меча у горла моего мужа. И жёсткий беспощадный взгляд Эдхара. Смертоносный и холодный, как и его магия.

– Повиновение, – шепчу и отпускаю руку жрицы. – Всё, что от меня требуется.

И ваннор его получит. Как благодарность за спасение моих подданных.

А магическая связь…

Я справлюсь! Не позволю себе стать чудовищем. Потому что ненавижу Эдхара. Ради мира выдержу всё, что отмерила мне судьба. А потом выращу любовь с мужем и навсегда забуду о ванноре.

Сиель со вздохом уходит и прикрывает за собой дверь.

– Тетал… – неожиданно слышу за спиной низкий вибрирующий голос и застываю на месте от ужаса.

Резко оборачиваюсь и вижу ваннора. Он стоит у стены, почти полностью скрытый тенью балдахина. Но глаза мужчины светятся, как холодные бездушные звёзды в ночи. Они обжигают ледяным пламенем магической силы.

– …Кто это?

Глава 10

История моей сестры не отпускает меня ни днём, ни ночью. Это нависший над моей судьбой меч, который не даёт забыть о хрупкости жизни. Не столько моей, сколько доверившихся мне людей. И о том, что дар может обернуться проклятием. Согревающий огонь иногда превращается в уничтожающий всё и вся пожар.

В роду Имари не рождается детей, не обладающих магией священного пламени. Каждый наследует силу огня. Потому жрицы служат в Алианоре. Оттого нашему маленькому государству удавалось сохранять независимость.

Но всё меняется. Тетал погибла, мать не перенесла горя, а недавно ушёл и отец. Я последняя из Имари. Маленький уголёк, слабая искра былого пламени. И поэтому не вправе позволить ему потухнуть.

Поэтому я отметаю ужас, нахлынувший при виде ваннора. Выбрасываю мысли о том, как много он слышал, что именно узнал из нашего с Сиель разговора. Говорю то, что собиралась.

– Благодарю вас за спасение Алианора.

Слова звучат ровно, голос мой спокоен, но сердце колотится быстро и сбивчиво. Меня настораживает присутствие мужчины в моей спальне, в памяти всплывают яркие и стыдные картинки того, что происходило прошлой ночью.

Будто ощутив моё состояние, Эдхар делает шаг, и я невольно отшатываюсь. Заметив это, ваннор останавливается, губы его поджимаются, полыхающие ледяной магией глаза темнеют, усиливая пронизывающий холод. Я ёжусь, словно внезапно наступила зима. Обхватываю себя руками.

– С чего ты взяла, что я спасал твой замок? – хрипловато уточняет мужчина.

Теряюсь, не зная, что ответить. Пожимаю плечами и отвожу взгляд.

– Вы сражались с целой армией у наших стен.

– И ты решила, что это из-за тебя? – кривится он и внимательно всматривается в меня. – Мечтаешь воспользоваться магической связью, чтобы стать королевой Зивера?

– Нет! – восклицаю, ужаснувшись его предположению. Добавляю твёрдо: – Мне не надо этого.

Он приближается так мягко и бесшумно, будто хищник. Сердце пропускает удар, когда он нависает надо мной, не разрывая взгляда, заполняет собой всё свободное пространство.

– Чего же ты желаешь?

От мужчины пахнет кровью и терпким дымом, и меня начинает подташнивать. Отворачиваюсь и, борясь с собой, стараюсь говорить спокойно.

– Свободы и мира для себя и своих подданных.

– Этого не будет, – почти вжимая меня в кровать, шепчет он мне на ухо.

Я ощущаю низом живота сильное возбуждение мужчины, и паника сдавливает моё горло. Не будет же ваннор требовать продолжения ночи прямо сейчас, сразу после битвы?

– А что будет? – одними губами спрашиваю я, не в силах произвести и звука.

Вместо ответа он задирает мою юбку и касается бёдер. Вздрагиваю от ужаса, и страх отступает. В ярости цежу слова:

– Вы сделаете это сейчас? Сразу после битвы? Уподобитесь бесчинствующим захватчикам? Силой овладеете женщиной, искупавшись в крови её соотечественников? Вы настоящее чудовище!

Он дёргается, как от пощёчины, глаза Эдхара суживаются до едва заметной щёлочки, и от этого острого взгляда сердце пропускает сразу несколько ударов. Я играю с огнём! Да, я жена брата ваннора, и Леорас приказал воинам не трогать алианорийцев, но не стоит забывать, кто в замке главный. Одно слово ледяного мага, и город сровняют с землёй. Да он и сам в силах сделать это – я видела, на что способен Эдхар!

Внутри меня начинает разворачиваться пламя, магия струится по венам, отзываясь на мой растущий гнев и страх за Алианор. С трудом произношу то, о чём хотела бы промолчать:

– Простите, ваннор. Я не должна была так говорить. Вы одолели воинов Огненного короля, и я благодарна вам за спасение Алианора…

– Мне плевать на твой замок, – перебивает он. – Не тешь себя надеждами.

– Но почему тогда вы убили их всех до единого? – в растерянности выдыхаю я.

– Так будет с каждым… – Он ведёт руку вверх по моему бедру. – Кто посягнёт на моё.

И касается чувствительной точки между ног. Дыхание моё прерывается, а по телу разбегаются молнии наслаждения. Эдхар с шумом втягивает носом воздух, словно вдыхает чарующий аромат. Я вижу, как расширяются зрачки мужчины и из радужки исчезает лёд магии. Будто тает под напором моей неумолимо пробуждающейся страсти.

Тело отзывается на каждое прикосновение мага, и от этого хочется выть в голос. Но у меня вырывается лишь сладостный стон. Дремлющая связь, что сковала нас с ваннором, разворачивается и опоясывает меня огненным змеем. Завладевает мною, обжигает лютой ненавистью, но согревает ожиданием большего…

Кажется, что всё вокруг тает в оранжевой дымке.

– Поцелуй меня, – требует Эдхар, и я тянусь к его губам, не в силах сопротивляться растущему желанию.

Нежно и неумело касаюсь его пахнущей дымом кожи. Ожидаю, что ваннор перехватит инициативу, но мужчина не шевелится. Почему-то злюсь и кусаю его за нижнюю губу, ощущаю во рту вкус крови и будто схожу с ума. Впиваюсь жадным поцелуем и, закрыв глаза, обвиваю руками его сильную шею.

Последние барьеры разума сгорают сухими ветками в пламени. Моя навязанная магией страсть распространяется лесным пожаром, стремительно и беспощадно опустошая все чувства. Стыд, отчаяние и желание спастись растворяются без следа. Остаётся лишь дикая, всепоглощающая ненависть и непреодолимое желание.

– Я буду брать тебя когда, как и сколько захочу, – рычит мужчина мне в губы. – Потому что ты моя.

Глава 11

Стоит мне смириться с неизбежностью происходящего, как ваннор поднимается, оставляя меня на кровати: раскрытую для него, дрожащую от дикой смеси ненависти и возбуждения.

Он же кажется равнодушным, будто только что не набрасывался на меня голодным зверем. Приказывает отстранённо:

– Поможешь мне принять ванну.

– Что? – растерянно моргаю, не в силах справиться с удушающей волной чувств.

– Тебе не нравится, что я в крови. – Срывая с себя рубашку, ваннор отбрасывает её в сторону. – Поднимайся.

Пытаясь собрать себя из осколков разбитой гордости, я свожу колени и опираюсь дрожащими руками о кровать. Ватные ноги не слушаются, в животе скручивается обжигающий жгут неудовлетворённого желания. Эдхар сбрасывает брюки и поворачивается ко мне. Атласную кожу мужчины прикрывает лишь копоть и кровь. Взгляд мой поневоле приковывается к выступающей части его тела.

Какой огромный!

– Нравится? – ухмыляется ваннор, и я отступаю на шаг, но упираюсь в кровать.

Насладившись моей паникой, Эдхар неторопливо направляется к смежной комнатке. Я не в силах оторвать взгляда от широкой спины, будто заворожённая любуюсь, как двигаются под кожей выделяющиеся бугры мышц. Хищник! Красивый и опасный…

Пригнувшись, чтобы не удариться головой, мужчина исчезает за дверцей. Я прижимаю ладонь к груди и стараюсь унять сумасшедшее сердце.

– Играет со мной? – шиплю сердито и, поддавшись гневу, стремительно следую за Эдхаром. – Надо сделать это и освободиться от ваннора.

Но когда я вхожу в умывальную, вся моя решимость улетучивается. Тело снова сковывает страхом, и я замираю на пороге. Эдхар медленно погружается в ванну, и прозрачная вода ласкает атласную кожу его поджарого живота, мускулистой груди, скрывая от взора всё то, что ненавижу.

– Помой меня, – не глядя в мою сторону, требует ваннор.

Замираю, не дыша. Что? Справившись с шоком, неохотно приближаюсь к небольшому, уставленному бутылочками с ароматным мылом столику и беру кувшин. Осторожно наклонив его над ванной, обмываю ласковой струёй плечи мужчины. Вода золотится в свете свечей, и их подрагивающее пламя скачет безумными искрами в глазах Эдхара. Ваннор внимательно наблюдает за мной, а я всячески избегаю смотреть на его тело. Проигрывая себе, краснею и поджимаю губы.

– Ненавидишь меня? – слышу неожиданный вопрос.

Молча ставлю опустевший кувшин, хочу отойти от ванны, но ваннор хватает меня за руку.

– Ещё не всё.

Кивает, указывая на столик, и я дрожащими пальцами впиваюсь в мягкую губку. Опускаю её в тёплую воду и дотрагиваюсь до тела ваннора. Даже так связывающая нас магия пробуждается и разжигает во мне огонь. Я начинаю дышать чаще, а кожа становится невероятно чувствительной. Особенно сильно пылает там, где только что касался Эдхар. Будто горят оставленные им метки.

– Отвечай. – Голос его струится холодом, но глаза испепеляют диким желанием.

– Вы и сами знаете. – Провожу по его плечу губкой и замечаю, как напрягаются, бугрясь, мышцы.

Ваннор на миг прикрывает глаза, будто наслаждаясь, затем продолжает пытку.

– Я хочу слышать правду.

– Ненавижу, – киваю, сдерживая слова, способные показать, как сильно. – Мне незачем лгать.

– А как относишься к моему брату? – Вопрос его звенит сталью.

– К Леорасу?

Губ моих касается улыбка, а на сердце вмиг становится тепло. Связь брачных уз не жалит кожу, не выкручивает нервы. Она как свет среди туч. Поддерживает меня и вселяет веру в лучшее.

Я не успеваю ответить, как ваннор выдёргивает губку из моих рук и отбрасывает её. Лицо мужчины будто каменеет, взгляд снова колет льдом. Эдхар тянется ко мне и касается лифа платья. По коже мужчины пробегает яркая серебряная молния, и меня на миг охватывает таким холодом, что выбивает дыхание, а сердце останавливается.

А в следующее мгновение моя одежда рассыпается миллиардом снежинок, быстро тающих на полу. Я хватаю ртом воздух, пытаясь втянуть его в пылающие лёгкие. Демонстрация силы, способной опустить на колени любого мага, потрясает меня. Как самонадеянно было с моей стороны решиться бросить Эдхару вызов!

Я едва осознаю, что происходит. Перед глазами пляшут разноцветные пятна, к телу медленно возвращается чувствительность. Кончики пальцев болезненно покалывает, но тепло постепенно распространяется по моей коже. Я двигаюсь и, ощущая лёгкое сопротивление, понимаю, что нахожусь в воде. Сижу спиной к Эдхару, опираясь на его грудь.

– Теперь я тебя помою, – слышу хрипловатый шёпот.

Ваннор оглаживает мои плечи, и в его широких ладонях я кажусь себе маленькой и хрупкой, как тлеющий на глыбе льда огонёк. Потухнет он или разгорится в пламя? Это зависит от моей холодной и безжизненной опоры.

Эдхар не пользуется губкой, он проводит рукой по моей груди и задевает сосок. Тот мгновенно твердеет, а с моих губ срывается стон.

– Нравится? – Низкий голос ваннора будоражит меня, будит самые стыдные желания. Я едва сдерживаю предательское «да». – А так?

Он опускается по животу и, вырисовывая на моей коже замысловатые узоры, мучительно медленно приближается к месту, одно касание к которому воспламенило меня. Я сдерживаюсь, не позволяя связывающей нас магии стянуть ещё сильнее тела и души, но Эдхар дотрагивается до средоточия женственности, и мир будто взрывается.

Глава 12

Поверхность воды покрывается тонкой корочкой льда, по нему расползаются серебристые молнии. Они колют кожу моих плеч, усиливая ощущения до предела. Ваннор умело ласкает меня между ног, и от каждого движения я пламенею всё сильнее, теряю контроль и над собой, и над даром. Вода нагревается, плавя лёд силы Эдхара, и вокруг нас появляются пузырьки.

– Какая горячая, – рычит мне на ухо мужчина.

Я запрокидываю руки и, обняв его за шею, извиваюсь всем телом. Я будто превращаюсь в беснующуюся стихию и растворяюсь в умопомрачительном наслаждении. Меня нет, осталось только пламя, которое вопреки всем законам становится всё горячее…

И достигает апогея.

Вспышка!

Когда я обретаю способность видеть, понимаю, что воды в ванне нет ни капли, а умывальню заполоняет густой туман. Я, как эта завеса, растекаюсь без сил в объятиях ваннора. То, что мне довелось только что пережить, повергает меня в шок. Я и представить не могла, что может быть так хорошо.

– Будет ещё лучше, – тихо обещает Эдхар.

Я вздрагиваю и, обернувшись, с подозрением смотрю на мужчину. Я точно не говорила вслух. Затылок леденеет, отрезвляя меня.

Неужели магическая связь настолько упрочилась? Но наша магия совершенно разная!

Ваннор поднимает руку, и туман вокруг его пальцев начинает мерцать, сгущаясь до тех пор, пока не образуется небольшой кусочек льда. Мужчина проводит им по моей пылающей коже, но холод этого прикосновения лишь усиливает жар. Капли воды катятся по плечу, пробегают приятной щекоткой по груди.

Едва сдерживаю стон и облегчённо выдыхаю, когда лёд стремительно тает. Но Эдхар с короткой усмешкой формирует из пара ещё один… И ещё. Не выдерживаю.

– Сколько ты будешь меня мучить?

– Пока не попросишь, – отвечает он.

У меня дыхание замирает. Попросить? Он и так растоптал мою гордость, а теперь ещё предстоит худшее унижение.

– Зачем ты со мной так? – возмущаюсь.

– Ты обвинила меня в насилии, – подаётся он вперёд. Сузив глаза, дёргает уголком рта. – Смотришь с ненавистью, вздрагиваешь от каждого прикосновения и мечтаешь сбежать к мужу. Но всё это ложь! Ты меня хочешь, признай это. Скажи правду.

– Этого хочет магия, – отворачиваюсь я. – Ты мне не нравишься. Я тебя боюсь…

«И себя рядом с тобой».

– Тогда… – Он поднимается и нависает надо мной. Смотрит сверху вниз, полыхая тёмным взглядом. – Поблагодари меня.

– Ч-что? – моргаю растерянно.

– Ты говорила, что благодарна за спасение Алианора, – напоминает он и выпрямляется так, что его напряжённый член почти касается моих губ. – Я жду искренней благодарности, принцесса.

У меня на миг темнеет перед глазами. Я слышала, как служанки обсуждали такие ласки, но и представить не могла, что и мне предстоит сделать подобное.

– Но ты сказал, что и не думал защищать нас, – лепечу я, с ужасом рассматривая крупную блестящую головку и рисунок вен.

– Мои намерения тебя не касаются, – жёстко обрывает он.

Звучит как пощёчина, и я вздрагиваю. Ваннор это замечает и злится ещё сильнее, я вижу, как меняется изгиб его губ. Но лучше смотреть в полные ярости глаза, чем на член. Знаю, что всё равно проиграю Эдхару, поддамся магической связи – жестокой насмешке судьбы. Но как же унизительно всё это!

Вдруг в груди возникает лёгкое ощущение, будто порхание незримой бабочки, и я вижу себя со стороны. Не сейчас, а в объятиях Леораса. Я не могла думать о таком… Вспоминается ответ ваннора на мои мысли. Неужели мы действительно становимся настолько близки?

Вместе со страхом на меня опускается уверенность в своей привлекательности. Эдхар жаждет меня. И ведёт себя жёстко из ревности к брату. Пережив момент паники, пытаюсь принять озарение, смириться с ним. И не допустить беды. А для этого нужна холодная голова. Пусть моё тело в огне, я должна думать здраво и на два шага вперёд. Чтобы сохранить независимость Алианора и стать настоящей королевой.

– Касаются, – твёрдо возражаю я и, пересилив слабость, осторожно прижимаюсь губами к члену мужчины. Но лишь на миг, а затем снова смотрю в чёрные глаза ваннора. – Если от этого зависит судьба моего государства.

Снова опускаю глаза и, зажмурившись от отчаяния перед собственной смелостью, раскрываю губы. Обхватываю головку и провожу языком по её атласной коже. Тут же отстраняюсь и слышу тихий мужской стон. В этот миг, глядя в затуманенные страстью глаза мужчины, ощущаю себя не поверженной принцессой слабого государства, а всемогущим магом.

– Если ты позволишь завтра провести коронацию Леораса, – замирая от волнения, обещаю я, – то услышишь от меня…

Обхватываю ладонью член и нежно сжимаю.

– …Правду.

Ваннор машинально дёргает бёдрами, задавая мне ритм, а сам хрипло смеётся:

– А ты умеешь вести переговоры, принцесса.

– Я быстро учусь, – опускаю голову.

– На меня! – холодно приказывает он, и я вздрагиваю. Ругаю себя, зная, что это сильнее разозлит Эдхара. – Смотри мне в глаза!

Я подчиняюсь, надеясь на благополучный исход «переговоров», а сама прислушиваюсь к ощущениям, которые меня поражают. На ощупь член приятен, пахнет чистым телом, на вкус… Я снова целую головку, ощущая солоноватость на языке. Да, мне действительно это нравится. И сейчас не важно, магия ли тому причиной.

Словно опять прочитав мои мысли, ваннор рычит от нетерпения и двигает бёдрами. Мне ясно, что мужчина хочет погрузиться в мой рот глубже, но я отстраняюсь, не давая ему желаемое. Эдхар издаёт стон, от которого по коже пробегают мурашки.

Глава 13

Я ощущаю, как в воздухе закручивается ледяная магия ваннора, и царивший в умывальной туман превращается в снег. Белоснежный вихрь окутывает нас, обжигая разгорячённые тела, обостряя все чувства до предела, и оседает вокруг, тая от разгорающегося огня моего дара.

Лёд и пламя сталкиваются и, взаимодействуя, переплетаются в сложном узоре. Я уже не понимаю, где мои желания, а где чужие. И кто получает больше удовольствия от того, что я ласкаю ваннора…

– Три дня, – сдаётся Эдхар, и мне кажется, что я без единой жертвы взяла штурмом неприступную крепость. – Через три дня будет коронация. А теперь я жду ответа, принцесса.

Я медленно отстраняюсь и осторожно, чтобы не поскользнуться в покрытой инеем ванне, поднимаюсь. Сейчас, когда я на волне бушующего пламени нашей обоюдной страсти, сказать правду будет намного легче. Возможно, это единственная возможность обнажиться до самых потаённых глубин души.

Это всего лишь тело. Право первой ночи. Ради мира я сумею раскрыться. Один раз.

– Мне нравится то, что я вижу, – прикасаясь к вздымающейся груди мужчины, честно признаюсь я. – Тебя приятно трогать. Твой стон тревожит меня, я бы слушала его снова и снова…

Ваннор сжимает крупными ладонями мою талию, смотрит на мои губы с жаждой, но целовать не торопится. Желает выслушать всё, что я скажу.

А мне уже не остановиться. Стоило зацепиться за слово, и правда потекла безудержной лавой.

– Когда я смотрела на тебя, сражающегося за стенами Алианора, я почти влюбилась. И это произошло бы, не будь ты…

Он бросается на меня как дикий зверь, запечатывает мне рот поцелуем, не давая сказать ту правду, которую не хочет слышать. Причину моей ненависти, которую я простить не в силах. И пусть нас связала магия, множество смертей всегда будут стоять между нами незримой, но непреодолимой стеной. Впрочем, тело моё ваннор получит.

Не прерывая поцелуя, он берёт меня на руки и аккуратно выходит из ванны. Влажную кожу холодит морозный воздух спальни, где тоже начинает идти снег. Его уколы приятны, они помогают мне не потерять голову от пожирающего изнутри пламени.

Эдхар укладывает меня на кровать и накрывает своим телом. Я послушно развожу ноги, понимая, что сейчас произойдёт. Желаю этого не меньше мужчины. Там, где он ласкал, всё горит и пульсирует.

– Пожалуйста, – шепчу в губы ваннора. – Мне кажется, что я сейчас умру, если не… Ах!

Боль пронзает всё тело, но она милосердно короткая. Я выдыхаю, ощущая её утекающую волну, и смотрю на Эдхара. По его подбородку стекает бордовая струйка. Это я укусила? В следующий миг это становится последним, что меня интересует, потому что мужчина начинает медленно и осторожно двигаться.

Он то наполняет меня, будто захватывает очередную крепость… то освобождает, покидая завоёванную территорию, чтобы снова вернуться. И эта бесконечная битва на острие меча, на сладкой грани боли пронзает каждую клеточку моего тела нестерпимым удовольствием. До дрожи, до безудержного желания нырнуть в пропасть под названием безумие страсти.

Я впиваюсь ногтями в плечи Эдхара, сама не замечаю, как раздираю его кожу в кровь, но ваннор будто не чувствует этого. Словно в пылу сражения не обращает внимания на ранения, стремясь быстрее достичь победы.

И я хочу того же!

Сторона жизни, которую мне открывает мой первый мужчина, ошеломляет и обезоруживает меня. Я и не предполагала, что может быть… так. Что я становлюсь с другим человеком одним целым – телесно, чувственно, магически – и в то же время взаимодействую с ним.

Лёд и пламя.

Все грани наслаждения.

Все оттенки боли.

Огонь моего дара затейливо переплетается с ледяными иглами Эдхара. Эта сила разливается по комнате, заполняя пространство жалящим холодом, обжигая стены до черноты смертоносными языками. Свечи плавятся на глазах, роняя восковые слёзы на пол. Мгновенно съёживаются занавеси, исчезают мягкие ковры, разваливается стол… Пепел, что оставляет моя магия, тут же покрывается инеем.

Белое на серебристо-сером кажется прекрасным.

И в момент наивысшего пика, глядя в абсолютно чёрные, будто самая смертоносная бездна, глаза Эдхара, я понимаю, что ошиблась. Не такие мы и разные, как я утверждала. И пусть наша магия совершенно противоположна, это не спасёт меня от жестокой судьбы. Не освободит от нависшего над нашим родом меча. Вот-вот произойдёт то, чего я так долго боялась. Магия вырвется, и тогда пламя выжжет эту землю дотла. Что не сумел достичь враг, сделаю я сама. Уничтожу свой дом и себя.