Хтоны Книга Вторая Не дай ему родиться бесплатное чтение

Глава 1

Тишина, висевшая в комнате, была физически ощутима. Она удушливым облаком давила на грудь, не давая произнести слова, что рвались из горла. Ее безликая хмарь, казалось, была соткана из тревоги и дурных предчувствий. В комнату вползал сумрак майских сумерек, но никто не осмеливался подойти к выключателю. Включить свет – означало признать, что наступает ночь. Наступает ночь, а она еще не вернулась.

На столе сиротливо стояло большое посеребрённое блюдо с белеющими в полумраке розочками сливочного торта. Стопка тарелок и нож, который так и не пригодился в этот день.

Меряя поскрипывающий пол напряженными шагами, по комнате нервно ходила Майя. От окна к двери, выглядывая на улицу и прислушиваясь к каждому подозрительному шороху.

– Майя, не мельтеши, пожалуйста. Сядь! – не выдержала ее мать.

– Извини, мам. Немного нервничаю, – послушно села на диван Майя.

– А ты пробовала позвонить ей? – озабоченно спросила тетя Наташа. – Становится поздно. В котором часу она обычно возвращалась домой?

– Да, конечно. Телефон вне зоны, – Майя подняла тревожные глаза на настенные часы, висевшие на стене напротив, и добавила. – Позже девяти вечера она обычно не приходила.

Старинные ходики отмерили еще несколько секунд и пробили десять.

– Что-то случилось, – тяжело вздохнула тетя Марина. – У меня сердце ноет. На душе такая тоска…

– Мам, ну потерпи немного. Сейчас она придет. Может, автобус сломался, – Майя с беспокойством бросилась к матери.

Тетя Марина обняла дочь пухлыми руками и всхлипнула:

– Я так за нее боюсь. Она одна в этом лесу. Могло что угодно случиться.

– Марина, ну зачем ты сгущаешь краски? Она же не ребенок. Может, друзей встретила, – нахмурилась Наталья Сергеевна.

– Ладно. Я думаю, ждать больше смысла нет. Уже поздно, – сказала молчавшая до сих пор Ленка. – Нужно отдохнуть, а завтра утром поедем на поиски.

Наталья Сергеевна молча кивнула.

– А вы держите нас в курсе, тетя Наташа. Позвоните, когда она появится, хорошо? – попросила Ленка.

– Хорошо, Лена, – снова кивнула ей Наталья Сергеевна.

Трудно сказать, кто спал в ту ночь. Случилось необъяснимое – Вера не вернулась домой. Вера, которая всегда возвращалась домой до наступления темноты.

Все ждали звонка. Ждали, чтобы кто-нибудь сообщил им, что все хорошо. Чтобы снял тяжесть с души, могильной плитой давившую на грудь. Но никто не звонил, и четыре женщины томились в гнетущей неизвестности, комком застрявшей в горле.

Ночь – время страшных мыслей. И как ни гнала их от себя Майя, они ядовитым туманом проникли к ней в душу и рисовали картинки: одну чудовищнее другой.

Последние остатки дремоты и надежды на сон как рукой сняло. Нет, в такую ночь она не сможет уснуть. Сердце частило, разгоняя кровь по венам и требуя движения.

Она встала с постели и снова принялась ходить по комнате, как она это обычно делала в моменты тревоги. Как хорошо, что Дэна нет в городе. Было бы невыносимо смотреть на его довольное лицо. Он всегда радуется, когда у Веры неприятности. За что он так её невзлюбил?

В глубине души она прекрасно знала, почему Дэн терпеть не может Веру. Потому что Вера – самый дорогой и близкий ей человек. Если не считать мамы, конечно.

«Где же ты, Вера…» – с тоской прошептала Майя. Воспаленный мозг суматошно метался в поисках утешительных версий, но ни одна из них не звучала достаточно правдоподобно, чтобы успокоить Майю.

Она вспомнила, как однажды угодила ногой в яму в том лесу. Тогда они были вместе с Верой. Может быть, она подвернула ногу? Сидит там одна и ждет помощи? Боже, когда же начнет светать…

Майя в сотый раз посмотрела на экран телефона, проверяя, нет ли пропущенных звонков. Ничего. На часах без четверти три.

Она снова заметалась по комнате, как запертый в клетке зверь. Ей хотелось сесть и завыть на луну волчицей, чтобы выплеснуть свою тревогу и страх.

Дверь едва слышно скрипнула, и в проеме показалась всклокоченная голова матери.

– Майя? Не спишь? – охрипшим голосом спросила она.

– Нет, – тихо прошептала Майя, – пробовала, но не получается.

– Я тоже не могу. Извелась вся, – вздохнула мать. – Может валерьянки тебе дать? Нужно хоть немного отдохнуть.

– Хорошо. Давай. Ты тоже выпей тогда, – кивнула Майя.

На кухне тусклым светом замерцал ночник. Мать, близоруко прищурившись, склонилась над столом, отсчитывая капли пахучей жидкости. Майю передернуло от отвращения. Ей с детства не нравился запах валерьянки.

– Мам, а мне обязательно надо это пить? – она недовольно сморщила нос.

– Да. Тебе нужно поспать. Завтра тебе понадобятся силы, – как ребенку объясняла ей мать.

– Уже сегодня, – буркнула Майя.

– Да, точно. Завтра уже наступило, – тяжело вздохнула мать.

С трудом проглотив противные капли, Майя прошла в гостиную. Как робот, легла на диван, обняв бархатную подушку.

– Я посижу с тобой, пока ты не уснешь, – мать присела рядом и легко прикоснулась к плечу.

– Ма, ты тоже рядом ложись. Я не хочу, чтобы ты уходила, – попросила ее Майя.

– Ты же знаешь, что у меня спина будет болеть, если я усну на диване, – мягко отказала мать. – Я буду рядом. Спи.

Присутствие матери успокаивало, и напряжение стало отпускать ее измученное, усталое тело. Тревожные мысли теряли объем и глубину и неясными тенями уходили прочь. Мать, слегка раскачиваясь, напевала ей любимую детскую песенку про черного кота. Знакомые мотивы привычно утешали и, качаясь на зыбких волнах дремоты, Майя провалилась в глубокий сон.

Мать тихо прикрыла за собой дверь. На кухне снова загорелся свет, загремели миски. Тихо зажужжал миксер.

Сквозь сон она почувствовала, как около дивана кто-то возится, топает и шлепает по одеялу крошечными ручками.

С трудом продирая глаза, она повернула голову в сторону непонятных звуков. Сквозь щель едва приоткрытых глаз проник ослепительный луч солнечного света и Майя поспешила снова прикрыть глаза. Как же хочется спать!

Чьи-то нежные пальчики коснулись лица и стали внимательно ощупывать ее нос.

«Мирошка, что ты тут делаешь? – пробормотала она. – Где твоя мама?»

И вдруг она вспомнила. Вера. Острое чувство тревоги дернулось глубоко в груди и леденящими пальцами вцепилось в сердце.

Майя усилием воли заставила себя открыть глаза. Мирошка уже двигался дальше по дивану, и путь был свободен. Почему солнце так высоко? Как же она могла так долго спать? Вера в лесу и ждет помощи, а она дрыхнет, как сурок. Дура! Она просто непростительная дура.

Ледяная вода из-под крана возвращала привычную бодрость. По зеркалу стекали капли, рисуя на ее щеках несуществующие слезы. Бледное, осунувшееся лицо, впадины черных кругов под глазами… Ни осталось и следа привычной легкомысленной беззаботности.

Досуха протерев лицо, она бросила полотенце в сторону и решительными шагами вышла из ванной комнаты.

Мать сидела за кухонным столом, безвольно сложив руки на столе, покрытом белой скатертью. На светлом фоне особенно отчетливо были видны вспухшие вены, синеющие из-под дряблой кожи.

На подносе высилась гора румяных пирожков. Ленка сидела напротив и меланхолично откусывала кусочки пышного теста.

– Мама, ты что, всю ночь не спала? А как же валерьянка? – всплеснула руками Майя, мельком поздоровавшись с Ленкой.

На бледном, без единой кровинки лице промелькнула грустная улыбка:

– Зато пирожков вам напекла в дорогу.

Майя кусала губы. Мать никогда не пекла по ночам, только в день похорон Сережи. Что на нее нашло? Усилием воли она отогнала тяжелые мысли и ласково кивнула:

– Тебе нужно поспать. Пойдем, я отведу тебя в комнату.

Мать послушно взяла предложенную ей руку. Ее дородное тело как-то усохло за ночь, а походка стала неуверенной и шаркающей, как у древней старушки.

– Укрой меня теплым одеялом, – попросила мать, – меня что-то знобит…

Майя заботливо накрыла ее стеганным одеялом и слегка прикоснулась губами к покрытому холодной испариной лбу.

– Ты немного поспи, а мы скоро приедем, – шепнула она.

Мать покорно закрыла глаза и повернулась на бок.

Прошло еще полтора часа, прежде чем внешне невозмутимо спокойная Ленка, резко вывернув руль, съехала на проселочную дорогу.

– Лена, может быть, я за руль? – обеспокоенно спросил Мишаня. – Ты сегодня сильно нервничаешь.

– Я в порядке, – процедила сквозь зубы Ленка.

– Ты даже Мирошку не поцеловала, когда оставили его у бабушки, – с укором сказал он.

Она повернула к нему темное, словно высеченное из базальта лицо и по слогам повторила:

– Я в порядке…

Под тяжелым взглядом жены он осекся и понял, что к ней сейчас лучше не соваться. Майя сидела молча, напряженно ощупывая взглядом каждую пядь покрытой сочной зеленью земли.

Подъезжая к стоянке, они заметили бордовый Опель, припаркованный под старым тополем.

Ленка вопросительно посмотрела на Мишаню. Тот неуверенно пожал плечами:

– Похоже на машину соседа Якова Васильевича. Но точно не уверен.

– Пошли, найдем хозяина. Может быть, он что-то видел, – сказала Ленка.

– Они часто рыбачили вместе. Скорее всего, на том месте его надо искать, – кивнул Мишаня.

Густые заросли орешника на склонах балки скрывали от глаз ребят тропу, сбегающую вниз, но Мишаня уверенно вел свой маленький отряд по знакомым местам. Вскоре они скрылись из виду, и только стайки встревоженных птиц, вспархивающих на их пути, выдавали присутствие людей.

Майя напрягала слух, стараясь не пропустить ни одного необычного звука, но лес лишь шумел привычным шелестом молодой листвы, не выдавая своих секретов.

«Где же тебя искать…» – билась тоскливая мысль.

Еще издали они заметили человека в бордовой рубашке, что лежал около потухшего костра, нелепо завалившись набок. В крепко сжатом кулаке был зажат окурок сигареты, истлевший до самого фильтра. Кружка с давно остывшим чаем сиротливо стояла на чурбаке, заменявшем стол.

– Что за ерунда? – не сдержала удивленный возглас Ленка.

– Он вообще живой? – Майя внимательно вгляделась в лицо, прижатое к покрытой лесной трухой земле. Она не решалась прикоснуться к нему, чтобы получить ответ на свой вопрос.

Мишаня сел на корточки и стал ощупывать скрюченную руку, пытаясь найти пульс.

– Пульс есть, – коротко сообщил он и поднялся на ноги. – Теперь надо решить, как дальше с поисками. Его нельзя здесь оставлять в таком виде.

– Сможем дотащить его до машины? – задумчиво глянула на мужа Ленка.

– Подъем здесь не слишком крутой. Если на палатку положить, втроем должны справиться, – кивнул он на старую брезентовую палатку неподалеку.

Тело человека словно застыло в той позе, в которой они его нашли. Но когда Мишаня попробовал распрямить поджатые к животу ноги, они неожиданно поддались. Казалось, что руки и ноги его слеплены из воска или пластилина. Суставы легко сгибались и разгибались в привычных для них направлениях.

К машине шли бесконечно долго, то и дело останавливаясь, чтобы Майя могла передохнуть. Грубая ткань палатки норовила выскользнуть из ее непривычных к нагрузкам пальцев, но она старалась изо всех сил. Когда они, наконец, опустили импровизированные носилки на землю около машины, она согнулась, чтобы избавиться от боли в напряженной спине, и обессиленно села рядом.

Устроив неподвижное тело на заднем сиденье, муж с женой задумчиво переглянулись, просчитывая варианты. Затем Ленка кивнула и села за руль:

– Миш, ты эти места лучше знаешь. Я его в больницу отвезу и обратно приеду.

– Ты только сильно не гони, – он ласково сжал ее руку. – Ты должна беречь себя, помнишь? Мы с Майей пойдем вдоль реки.

Она кивнула и на секунду прижала теплую ладонь к его щеке:

– Я буду осторожна. И скоро вернусь.

Несколько секунд он стоял, с тревогой наблюдая за отъезжающей машиной, затем подал руку сидевшей на земле Майе:

– Пойдем, старушка. Не сиди на земле, простудишься.

– Сам ты старушка, – недовольно фыркнула она.

– Нет, ты ошибаешься. Я последний из могикан. Помнишь, несколько лет назад мы здесь всей компанией гуляли…– грустно вздохнул он.

– Помню, – ответила она, задумчиво глядя куда-то вдаль. – Ладно, пойдем. Нам еще весь лес обыскать нужно.

Мишаня шел впереди, показывая дорогу и внимательно осматривая землю, пытаясь найти следы или намеки на присутствие в лесу человека. Чем ближе они подходили к скальной тропе, тем сильнее билось тревожное сердце Майи. Острый взгляд заметил пачку из-под сигарет, и она нагнулась, чтобы подобрать ее. Мишаня настороженным взглядом остановил ее, сам до конца не осознавая, почему пачка должна остаться на земле.

Майя в отчаянии оглядывалась по сторонам, но ничего, кроме этой злосчастной пачки, не выдавало того, что здесь недавно проходили люди. Сосны, стройными рядами подступающие к тропе, тоже молчали, не желая выдавать свои секреты пришлым чужакам.

– Вот он. Проход на утес, – Мишаня кивнул на скальные глыбы, каменными истуканами охраняющие узкую щель прохода.

Они остановились, словно не решаясь продолжить свой путь.

– Боишься? – спросила она его.

– Да нет, но как-то не по себе, – смущенно признался он. – Как будто в чужой дом без приглашения идем.

– А мне немного страшно, – вздохнула Майя. – До сих пор никаких следов Веры…

Он по-дружески приобнял ее и повел к скалам, что высились по обе стороны прохода двумя отвесными стенами. Она нехотя переступала ногами, всем телом сопротивляясь неизбежному. Очень хотелось развернуться и бежать прочь отсюда.

Выбравшись на свет из узкой щели, она прислонилась к каменной стене и виновато посмотрела на Мишаню:

– Миш, я дальше не могу идти. Нервы сдали. Осмотри здесь все сам.

– Хорошо, – кивнул он. – Ты очень бледная. Присядь на камень.

Она покорно села на камень, не замечая потрясающие виды, что открывались с высоты утеса. Водопад, срываясь вниз, искрился сверкающей пылью водяных капель. В облаке этих капель, нежно переливаясь, цвела волшебная радуга. Но страх уже сковал все ее существо, и замерзшие глаза не в силах были увидеть красоту.

Мишаня подошел и молча сел рядом с ней. Она слегка повернула к нему бесцветное лицо и обреченно спросила:

– Ты нашел ее?

– Да, – хрипло ответил он. – Ее тело лежит внизу на камнях.

Глава 2

Она стояла, прижавшись щекой к прохладной скале, безучастно наблюдая, как альпинисты пристегивают страховочные пояса и готовятся к спуску.

Чья-то рука похлопала ее по плечу. Майя, не оборачиваясь, вздохнула:

– Я же сказала, что не хочу.

– Ты даже не позавтракала, а уже пять часов вечера, – увещевала ее Ленка.

– Ну и что. Вы с Мишей перекусите без меня, – отмахнулась Майя.

– Тогда я тоже не буду, – Ленка убрала сверток с пирожками обратно в пакет.

– Как матери сказать? – чужим голосом сказала Майя. – Она не переживет…

Ленка силой развернула Майю к себе и заглянула ей в глаза:

– Поплачь. Тебе станет легче.

– Я не могу. У меня будто душа засохла, – жалобно скривилась Майя. – Осколок торчит в сердце, но оно не кровоточит…

Они надолго замолчали, предпочитая переживать свою боль в одиночестве. Ленка кусала губы и смотрела вглубь себя, на свою опустевшую душу. Веселый смех Веры больше не звенел там серебристыми колокольчиками. Она стояла там, маленькая и одинокая, и с молчаливым укором смотрела на нее. Горло сжало спазмом подступающих слез, но Ленка удержалась. Не время показывать слабость. Дома будет время, чтобы вдоволь оплакать свое горе.

– Это я виновата. Я должна была быть рядом с ней, тогда бы этого не случилось, – опустив голову, сказала Ленка.

– Мы обе виноваты, – не стала спорить Майя.

– По-видимому, она заранее спланировала это… – задумчиво сощурилась Ленка.

– Ты думаешь, она совершила самоубийство? – подняла на нее глаза Майя.

– А какие еще варианты? – удивилась Ленка.

– Не знаю, – невнятно пробормотала Майя.

Мишаня глуховато кашлянул в стороне, привлекая внимание. Ленка мельком глянула на него, и он махнул головой, приглашая следовать за собой.

– Там Вера… – он еще раз мотнул головой в сторону обрыва.

Ленка глянула на посеревшее лицо Майи, взяла ее за руку и твердо сказала:

– Пошли.

Вера лежала на боку, пряча сломанные части тела, словно не желая показывать себя в неприглядном виде. Пушистые волосы вьющейся волной лежали на плече, обрамляя ее юное лицо, будто рама. Она спала беспробудным сном, и на лице ее застыла счастливая полуулыбка.

Майя с нежностью смотрела на родное лицо. Ей хотелось опуститься рядом и сидеть, перебирая прядки волос, как она часто делала раньше. Тут ее взгляд упал на руку Веры. Не веря своим глазам, она встала на колени и, взяв ее холодную руку, слегка повернула ладонью вниз. От самого предплечья вниз шли глубокие царапины, похожие на следы когтей.

Она подняла голову вверх и поймала изумленный взгляд Ленки.

В этот момент на утес поднялся второй альпинист. Подойдя ближе к группе, сгрудившейся вокруг тела, он спросил, похлопывая по сумке:

– У девушки был кот?

– Какой кот? – удивилась Майя.

– Рядом с телом на камнях сидел серый кот. Я его поймал, – альпинист снова похлопал по сумке, откуда послышалось возмущенное урчание.

Майя с Ленкой переглянулись и одновременно ответили:

– У нее был кот – Тишка. Но он потерялся недавно.

– Этот? – альпинист приоткрыл сумку, откуда показалась рассерженная морда дымчато-серого кота.

– Похож вроде, – неуверенно сказала Ленка, – я его только котенком видела.

Кот выпрыгнул из сумки и побежал прочь от людей, пока не нашел укрытие в расщелине под большим валуном.

Майя пошла следом и позвала его тихим ласковым шепотом: «Тишка, не бойся. Иди ко мне, Тишка».

Кот недовольно шипел и не выказывал никакого желание покидать свой укромный уголок. Она протянула к нему руку, и он слегка в качестве предупреждения ударил ее лапой, но когтей не выпустил.

«Ну чего ты дерешься, глупый. Тебе нельзя здесь оставаться, – уговаривала его Майя – Ты пойдешь с нами, и мы найдем тебе другой дом».

Тут она всхлипнула и снова села на землю. Осколок, застрявший в сердце, больно кольнул, и капельки алой крови, наконец, закапали. Как же просто это звучит. Твоя хозяйка умерла, и мы найдем тебе другой дом. Шмыгая носом, она снова неосознанно протянула руку к коту. На этот раз он не стал бить ее лапой, а ласково потерся о пальцы серой пушистой мордой. Она гладила его шерстку, а долгожданные слезы текли по ее щекам непрерывными тонкими струйками.

Он, мурча подошел ближе, чтобы запрыгнуть на ее коленки. Она взяла его на руки и, наскоро вытирая глаза, пошла назад к Вере.

Ленка встала у нее на дороге:

– Все, нам пора уходить. Там работают медики. Веру увезут в морг. Тебе не надо больше на нее смотреть, хорошо.

Майя вопросительно посмотрела на Ленку и все поняла:

– Хорошо, – сказала она. – Нам нужно теперь решить, что делать с Вериным котом.

Судя по виноватому выражению Ленкиного лица, она кота взять не могла.

– А у мамы аллергия на кошачью шерсть, – вздохнула Майя. – Может, к тете Наташе, тогда? Вера у нее жила с котом.

– Ну, не знаю. Но попробовать можно, конечно, – не стала возражать Ленка.

Она внимательно глянула на лицо Майи и грустно кивнула, проведя ладонью по мокрой щеке. Потом помогла упаковать сопротивляющегося кота в рюкзак Мишане и, взяв Майю за руку, повела ее домой.

Тетя Наташа была не в восторге от идеи приютить Тишку у нее дома. Но, увидев больные от тоски глаза Майи, она вздохнула и согласилась:

– Только у меня условие. Вы должны найти коту новый дом. Я не смогу его долго у себя держать. Вы же знаете, у меня Мося. Он не любит котов.

– Теть Наташ, миленькая, спасибо вам за помощь. Мы постараемся поскорее пристроить Тишку, вы не переживайте, – с облегчением обняла ее Майя.

– Хорошо, девочки. А сейчас идите домой. Вам нужно отдохнуть и прийти в себя. Такое горе на нас свалилось. Как ей в голову могло прийти так с собой поступить, – запричитала тетя Наташа.

Майя отвела глаза в сторону. Что-то мешало ей принять мысль о самоубийстве Веры. И эти странные царапины на руке. Боже, голова идет кругом. Надо поскорее идти домой и выпить побольше валерьянки. Она старалась не думать о том, как отреагирует на последние новости ее мать. Она знала, что все будет плохо. Вера была дорога тете Марине, как родная дочь.

В квартире было сумрачно и тихо. Свет майского вечера не мог проникнуть внутрь через плотно задернутые шторы. На кухне капала вода из крана. Нужно сказать Дэну, чтобы снова связался с хозяевами квартиры. Они уже две недели ждут, чтобы этот проклятый кран починили.

Майя осторожно прокралась мимо дверей спальни, надеясь, что мать спит и разговор можно будет отложить. В ее душе царил полнейший беспорядок. А тут еще целая куча пропущенных звонков от Дэна. Боже, у нее нет сейчас никакого желания с ним разговаривать. Даже нет сил написать ему сообщение.

– Майя, – тихо позвал ее голос матери, – это ты?

– Да, мама, – она зашла в комнату и села на кровать.

– Я что-то весь день лежу и встать не могу, – пожаловалась мать.

Майя молча погладила ее по голове.

– Вы нашли ее? – спросила мать.

– Да, – кивнула Майя, прикусив губу, чтобы не разреветься.

– А где она? – снова спросила мать и отвела глаза, боясь услышать ответ, который и так был заранее ей известен.

– Она в морге, мама, – выдавила из себя Майя.

– Я так и знала, – горестно прошептала мать. – Мы все это знали.

– Да, – кивнула Майя.

– Ее убили? – она подняла строгие глаза на Майю.

– Почему ты так думаешь? – слабо запротестовала Майя. – По всему видно, что это самоубийство.

– Майя, – слабая рука матери накрыла ее ладонь, – не скрывай от меня ничего, пожалуйста.

– Хорошо, мама. Давай дождемся результатов расследования, – твердо пообещала Майя.

Тетя Марина подавлено молчала, привыкая к мысли, что Веры больше нет. Майя тоже молчала, не находя слов, которые могли бы принести облегчение и хоть как-то утешить их осиротевшие души. Горе утраты болезненными толчками билось в ее сердце, но она уже брала себя под контроль и душила боль безжалостной логикой существования. Ей нельзя распускать нюни. Мама больна, и никто не сможет позаботиться о ней, кроме нее.

– Давай я покормлю тебя, – мать попыталась приподняться на локте и снова бессильно опустилась на подушку и грустно прошептала, – Совсем нет сил подняться.

– Мам, ты лежи. Я сама покушаю. Тебе принести что-нибудь, – встревоженно вскочила с кровати Майя.

– Нет, я ничего не хочу. Хотя, может, стакан воды, – немного подумав, кивнула мать.

Пройдя на кухню, она первым делом открыла окно, впуская в дом свежий воздух. Ей было трудно дышать. Казалось, что в квартире душно от поселившихся в ней тяжелых мыслей.

Надо заниматься похоронами, а Майя ни черта не понимает в этих делах. Первым делом, наверное, нужно связаться с дядей Петей. Сообщить, что Вера умерла. Он должен приехать. Иначе какой же он после этого отец, если не приедет.

Она долго стояла перед раковиной и тщательно перемывала стаканы. Квартира была съемная, и Майю постоянно преследовало ощущение, что посуда недостаточно чистая. Она понимала, что это не так, но все равно каждый раз, прежде чем использовать чужую посуду, Майя открывала кран и бесконечно долго лила горячую воду.

Все. Нужно взять себя в руки. Иначе Дэн будет ругаться из-за счетов за коммуналку.

Нестерпимо хотелось курить. Вообще-то Майя не курила. Так баловалась иногда с девчонками. Но сейчас желание ощутить руках тонкую трубочку сигареты и втянуть терпкий дым сводило ее с ума.

У Дэна наверняка лежит где-нибудь заначка. Нужно будет проверить кухонные шкафы.

Пошарив на верхних полках, которыми они обычно с матерью не пользовались, Майя нашла полпачки «Парламента».

Наполовину высунувшись из окна, чтобы дым, не дай бог, не проник на кухню, она втянула в себя первое облачко. С непривычки закашлялась и затушила окурок. Что за глупости? Зачем ей понадобилась сигарета?

Майя раздосадовано сплюнула неприятное послевкусие в раковину. Долго полоскала рот и мыла руки.

– Мам, вот твоя вода, – она вошла в комнату и протянула матери стакан.

– Спасибо, девочка моя, – прошептала мать и всхлипнула. – Одна ты у меня осталась.

Майя, как в детстве, залезла на кровать и легла рядом с матерью, обнимая ее застывшими от нервного напряжения руками. Они уже начинали засыпать, когда хрупкую тишину разорвала настойчивая трель дверного звонка.

Майя удивленно села на кровати. Затем перелезла через мать и побрела к двери, которая звала ее к себе глухим стуком. Кто-то нервно тарабанил по металлической поверхности и непрерывно трезвонил в звонок.

– Иду, иду, – громко сказала Майя, чтобы за дверью перестали шуметь.

Она, не глянув в глазок, открыла дверь. На пороге стоял Дэн.

– Почему ты не отвечаешь на мои звонки? – сердито спросил он с порога. – Ты видела, сколько у тебя пропущенных звонков? Ты соображаешь, что ты делаешь?

– Зачем ты шумишь? Мама отдыхает, – устало сказала Майя

– Да ты понимаешь, что я сорвался из командировки? Думал, что с тобой что-то случилось, – Дэн практически кричал.

У Майи начинала жутко болеть голова. То ли от усталости, то ли от того, что она не была готова к разборкам с Дэном. Наверное, он был последним человеком, кого она хотела сейчас видеть.

– Пожалуйста, не кричи. У меня сильно болит голова, – попыталась она уйти от скандала.

Он затих на минуту, внимательно осматривая ее лицо, которое покрывала неестественная сероватая бледность. Впадины темных кругов, синеющих под глазами. Взлохмаченные волосы, которые явно не расчесывали с самого утра.

Его Майя никогда не позволяла себе так ужасно выглядеть. А эти пыльные пятна на одежде? И еле слышный запах табака.

– Майя, ты что, курила? – удивился Дэн.

Она неопределенно мотнула головой, избегая прямого ответа.

– Что-то случилось? – шагнув к ней ближе, просил он. – Скажи мне. Ты ужасно выглядишь. Что произошло?

– Вера умерла, —севшим голосом ответила Майя. – Но я не хочу об этом с тобой говорить.

Он так и остался стоять на пороге. А она вернулась в комнату к матери, заползла на кровать и, закрыв глаза, крепко обняла теплое материнское тело в поисках защиты и утешения.

Глава 3

Тонкий, почти невесомый тюль струился на свежем утреннем ветерке, что упруго дул через приоткрытую дверь балкона. На перекрестке сигналили недовольные водители. По-видимому, снова не работает светофор. Майя потянулась, счастливо улыбаясь своим мыслям. Сегодня они проведут весь день вместе, как это и полагается любящим сестрам.

Бодро вскочив с кровати, она, напевая, направилась в ванную чистить зубы.

На кухне весело звенели чашки и тоненько пел закипающий на газу чайник.

– Вера, – высунувшись из двери ванной, крикнула Майя, – там в шкафу новый электрический чайник. Он быстрее закипает.

– Ничего, – откликнулась Вера. – Я подожду. Не люблю электрические чайники.

Вытирая лицо вафельным полотенцем, Майя прошла на кухню и уселась на стул напротив Веры. Сестра ласково кивнула ей и придвинула ближе чашку с дымящимся кофе.

– Я так рада тебя видеть, – улыбнулась Майя. – Спасибо, что пришла. Я сказала Дэну, что сегодня буду занята и мы сможем провести этот день вместе.

– Майя, извини. Я не смогу надолго остаться. Ты же знаешь, что Сережа ждет меня, – глядя на нее прозрачно синими глазами, ответила Вера.

– Сережа? Как это? – невпопад ответила удивленная Майя и заканючила, как маленькая. – Вера, ну мы же договаривались, помнишь? В торговом центре, когда выбирали тебе свадебное платье?

– Помню, сестренка, – она слегка взъерошила гладкие волосы Майи, – но сегодня не получится. Сейчас попьем с тобой кофе, и мне пора.

Майя посмотрела на нее взглядом, полным немого упрека, и отодвинула свою чашку.

– Перестань капризничать, Майя, – уговаривала ее Вера. – Мне правда нужно сейчас идти. Но я снова тебя навещу. Скоро.

Она помахала на прощанье и пошла к дверям кухни.

– Вера, подожди. Мы даже кофе не допили! – тщетно надеясь ее удержать, воскликнула Майя.

– В следующий раз, Майя. А сейчас не ходи за мной, – сказа Вера и закрыла за собой дверь.

Снова открыв глаза, Майя долго лежала, не до конца осознавая, где она. Рядом, просыпаясь, шевельнулся Дэн и обнял ее, пытаясь притянуть поближе.

– Дэн, извини, – выскальзывая из его объятий, сказала она. – Не сейчас. Мне нужно вставать.

– Да нет проблем, – недовольно буркнул он. – Я уже привык за последние дни.

– Ну что ты от меня хочешь? – устало спросила она. – У меня умерла сестра. Сегодня похороны. Я не могу, понимаешь?

– Понимаю, понимаю, – процедил он и рывком поднялся с постели.

– Дэн, подожди, – она попыталась задержать его, – Давай не будем ссориться. Нам нужно поговорить.

– Да не хочу я ни о чем говорить, – резко ответил он, – Вечно эта Вера под ногами путалась. И даже теперь, когда сдохла, продолжает нам мешать.

– Как ты можешь говорить такие слова? – в шоке посмотрела на него Майя, – За что ты ее так ненавидишь?

Он отмахнулся от ее вопроса и раздраженно вышел из комнаты. С книжной полки в прихожей, глухо шмякаясь, полетели на пол ее книги. На кухне звонко загремели передвигаемые взбешенной рукой кастрюли. С хрустальным звоном на кафельную плитку упал и разбился стеклянный стакан.

Майя легла на живот и накрыла голову подушкой. Хотелось крепко зажмурить глаза и плотно заткнуть уши, чтобы не видеть и не слышать его истерики.

Она знала, что он нарочно создает как можно больше шума, чтобы разбудить ее мать. Он знал, что мама обычно до трех часов ночи не может уснуть и потом спит до одиннадцати. А теперь он мстил ей, отыгрываясь на ее матери. Она лежала и пыталась вспомнить, когда он стал меняться? Когда из заботливого и любящего Дэна он стал превращаться в вечно раздраженную истеричку?

С громким лязгом хлопнула входная дверь и, протяжно скрипнув, снова приоткрылась.

– Майя, – позвал из соседней комнаты слабый голос матери.

– Да, мама, иду, – заторопилась Майя, накидывая халатик.

– Вы снова поссорились, да? —спросила мать, глядя на дочь печальными глазами.

– Да. Но давай не будем об этом говорить, – попросила Майя. – Ты сможешь подняться? Тебе помочь?

– Да, сегодня мне легче, – кивнула мать.

– Хорошо. Я приготовлю завтрак тогда, – улыбнулась Майя, – и поедем к тете Наташе.

– Все-таки неудобно как-то. Мы ее родня, а похороны у тети Наташи, – снова засомневалась мать.

– Ну не на съёмной же квартире мы будем устраивать поминки, мам, – увещевала ее Майя. – И потом, тетя Наташа тоже ей родня в определенном смысле.

– Да и то верно, – согласилась мать. – Народа, наверное, почти не будет. У нее, кроме нас и Лены, и не было-то никого.

– Да, будут родственники с Сережиной стороны, мы и дядя Петя, – кивнула Майя.

Мать вздохнула и, с усилием поднявшись с кровати, медленно побрела в ванную комнату. Майя пошла следом и встала в дверях, наблюдая, как она тщательно чистит зубы. Мать подняла на нее вопросительные глаза.

– Ты что-то хотела сказать, Майя? – спросила она, протягивая руку за полотенцем.

Майя замялась, не сделав над собой усилие, поделилась тем, что беспокоило ее с самого утра:

– Ты знаешь, сегодня мне приснился сон. Будто Вера пришла к нам в гости.

Мать вздохнула и задумчиво спросила:

– Вы разговаривали?

– Да. Она сказала, что еще придет.

– А ты хочешь, чтобы она пришла?

– Я не знаю. Я была очень рада ее видеть, но когда проснулась, мне стало еще больнее, – сдерживая подступающие слезы, ответила Майя.

– Я тоже не представляю, как нам пережить это горе, доченька, – горько вздыхая, сказала мать.

Он прижала к себе дочь, и та стояла, уткнувшись в материнское плечо, больше не сдерживая слез. На столике требовательно вибрируя, ездил телефон, но ей было все равно. Она знала, кто это звонит, и до этого человека ей сегодня не было никакого дела.

Неожиданно раздался привычный протяжный скрип входной двери. Майя вздрогнула и мгновенно вспомнила, что она забыла закрыть за Дэном дверь.

– Хозяева? Есть кто дома? – раздался голос Ленки.

Майя выглянула в коридор и молча помахала рукой.

– А почему у вас дверь не заперта? – удивилась Ленка.

– Дэн забыл закрыть, – соврала Майя.

– А, понятно. А почему ты на телефонные звонки не отвечаешь? – спросила подруга.

– В душе была, – снова соврала Майя, понимая, что ошиблась в своих догадках, когда звонил телефон.

– Ладно, у меня Мирошка в машине. Буду ждать вас внизу, – заторопилась Ленка.

– А мы же еще не завтракали, – сказала Майя.

– Ничего, у тети Наташи перекусите, – отмахнулась Ленка.

На столике снова раздалось сердитое жужжание вибрирующего телефона. На этот раз она подошла, чтобы посмотреть, кто звонит. Конечно, это был Дэн. Она сбросила звонок и пошла одеваться.

К машине спускались бесконечно долго. Тетя Марина все еще была очень слаба и едва передвигала ноги. Майя с тревогой смотрела на мать, которая через каждый пройденный пролет, просила ее остановиться и передохнуть. Осознание неизбежного догоняло Майю и заставляло принять необходимое решение. Маму нужно снова положить в больницу, чтобы она оставалась под наблюдением врачей.

– Я, наверное, на кладбище не поеду, – сказала тетя Марина, усаживаясь в машину. Вас в доме подожду, у Наташи.

– Плохо себя чувствуете? – сочувственно спросила Ленка.

– Да что-то совсем расклеилась, – призналась тетя Марина.

– Да, мам, лучше подожди нас у тети Наташи, – поддержала ее решение Майя и сбросила у Ленки. – Гроб уже привезли?

Та, снова темнея лицом, молча кивнула.

– Мам, ты лучше на Веру не ходи смотреть, хорошо. У тебя и так сердце расшалилось, – попросила ее Майя.

– Ну что ты такое говоришь? Как я могу с ней не попрощаться? – запротестовала мать.

Майя чувствовала, что они ступают по очень тонкому льду. Любое дополнительное потрясение может спровоцировать кризис. Маму по-хорошему нужно везти сейчас в больницу, а не на поминки. По всем признакам было очевидно, что ее состояние стремительно ухудшается. Майя знала об этом, но все еще не решалась сказать матери.

Попрощаться с Верой тете Марине так и не удалось. Еще в машине Майя заметила темную каемку синевы, контуром проступающую на губах матери. Было заметно, как трудно дается ей дыхание, когда она пыталась выбраться из салона машины. Майя тяжело вздохнула и сказала:

– Мама, тебе срочно нужно в больницу. Мы не можем больше откладывать.

– А как же Вера? – мать зашлась приступом сухого кашля.

– Я потом к ней на могилу тебя отвезу, а сейчас мы едем в больницу, – отмела все возражения дочь.

Ленка с тревогой наблюдала за переговорами, не торопясь вытаскивать ключ из замка зажигания. Услышав последние слова Майи, она молча завела машину и стала медленно выезжать с парковки. Мирошка беспокойно завозился на детском сиденье, явно намереваясь захныкать. Ленка кивнула Майе на бутылочку с молочной смесью, что стояла, плотно зажатая в подстаканнике рядом с водительским креслом. Увидев любимую бутылочку, Мирошка потянулся к ней всем тельцем, схватил ее цепкими ручками и блаженно затих. И всю дорогу до больницы больше не издал ни одного недовольного звука.

Прошло уже полтора часа томительного ожидания, когда Майя наконец-то появилась ступеньках, ведущих от дверей больницы.

– Извини, еле уговорила без документов ее оформить. После похорон завезу. Но мама здесь частый гость. Нас все уже как облупленных знают, – плюхнувшись на сиденье, выдохнула Майя и, глянув на заднее сиденье, добавила. ؅– Уморился, бедняжка.

Мирошка сладко сопел в своем кресле, смешно приоткрыв маленький ротик и сложив ручки корзинкой на животе.

– Вылитый папа, когда спит. Мишаня тоже, если сидя уснет, руки на животе складывает, – с нежностью глядя на сына, сказала Ленка.

В бардачке, мелодично тренькая, ожил забытый там с утра мобильный телефон. Ленка открыла принятые сообщения и, вздохнув, поделилась последними новостями с Майей:

– Людей мало, поэтому прощание уже закончилось. Мишаня говорит, чтобы мы сразу на кладбище ехали.

– Как же так. Мы даже и не попрощались с ней как следует, – расстроенно прошептала Майя.

– Ничего не поделаешь, Майя. Семеро одного не ждут. Если будем дальше здесь сидеть, то ее и похоронить без нас успеют, – сердито фыркнув, сказала Ленка.

– Да, конечно. Поехали быстрее, – заторопилась Майя.

Небольшая похоронная процессия была уже недалеко от въезда на кладбище, когда они, наконец, добрались до пункта назначения.

В глубине души Майя была даже отчасти рада, что ей не пришлось снова смотреть на мертвое лицо Веры. Она хотела сохранить его в памяти живым и смеющимся, а не чужим застывшим слепком.

Молчаливо кивая, здоровались с ними знакомые лица и расступались, чтобы она могла подойти ближе к могиле. Первые комья земли уже летели на крышку гроба, осыпая его мелкой сухой пылью. Глаза уже высохли, и лицо ее вместо слез припорошила эта желтовато серая пыльная пудра. Все уже начинали расходиться, а она все стояла и смотрела, как с лопат летит и крошится земля. Она заметила, что у могилы остался стоять еще один совершенно незнакомый ей человек. На первый взгляд ему было лет 35, но Майя могла ошибаться. Она исподтишка рассматривала его, недоумевая, кто же это может быть. Внимательные темные глаза заметили ее взгляд, и человек шагнул в ее сторону:

– Вы Майя? Сестра Веры, если я не ошибаюсь, – спросил он.

– Да, – коротко кивнула она.

– Меня зовут Михаил Петрович. Вера рассказывала мне о вас, – представился он и протянул ей карточку. – Вот моя визитка. Позвоните мне, пожалуйста. Я думаю, нам нужно поговорить.

Глава 4

– Нет, ты не можешь ко мне прийти, – в сотый раз терпеливо объясняла Майя.

– Почему? – не успокаивался голос в телефонной трубке.

– Потому что я пока не готова тебя видеть, – ответила Майя, наблюдая за черным котом, что, спасаясь от окрестных дворняг, забрался на дерево рядом с балконом ее квартиры. Интересно, как там поживает Тишка? Надо бы позвонить тете Наташе.

– Майя? Почему ты не отвечаешь? – сердясь, спросил Дэн.

– Извини, задумалась немного, – вздохнула Майя, мечтая о том, чтобы положить трубку.

– Ты даже по телефону со мной не хочешь разговаривать? – обиженно спросил он.

– Дэн, мне правда нужно идти. Ты же знаешь, что меня ждет в больнице мама, —попыталась ускользнуть от разборок Майя.

– Да, конечно. Сначала Вера, теперь твоя мать. Они всегда забирали тебя у меня, – злобно процедил Дэн.

– Ты еще скажи, что ты ждешь, не дождешься, когда сдохнет моя мать! – не менее злобно прошипела Майя, позволив своему гневу вырваться наружу.

– Да, именно об этом я и мечтаю! – в очередной раз плюнул он в ее душу.

– Да пошел ты знаешь куда… Урод! – в сердцах сказала Майя и бросила трубку.

Скотина! Какая же все-таки он скотина. Как она вообще могла с ним так долго встречаться и не замечать, какой он гадкий тип. Она всегда чувствовала, что мама не одобряет его кандидатуру. Да и Вера с Ленкой в последнее время не очень стремились с ним общаться. Она должна решиться и развязать этот узелок.

В душе было как-то пусто, и ни единая дельная мысль не смела прийти в ее затуманенную голову. Хотелось залечь на диван и весь день смотреть телевизор, позволяя ему забивать ее мозги всякой всячиной, только чтобы отвлечь от главного. Ее неослабевающей тревоги за мать. Уже прошло больше двух недель с того дня, когда они похоронили Веру. И боль утраты на время заслонила ее главная беда – здоровье матери. Постепенно ей становилось все хуже, несмотря на то, как бились над ней врачи. Казалась, мама устала бороться и готова принять свою участь, какой бы она ни была. Это было так несправедливо. Ее привычный мир рушился на глазах, поочередно отбирая близких ей людей. Даже Дэн, которому она так доверяла, предал ее. Она понимала, что это она ошиблась в нем, старательно не замечая красноречивых признаков, с головой выдающих его истинную суть. Но все же предпочитала расценивать эту ситуацию как предательство.

Вязкую тишину одиночества нарушила непривычная трель домашнего телефона. Майя в недоумении хмыкнула и заторопилась в прихожую, чтобы выяснить, кто же мог позвонить ей на этот номер. В последние годы все ее общение с внешним миром проходило по сотовому телефону, и она даже забыла, что существует такое понятие, как стационарная связь.

– Алло, – неуверенно ответила Майя.

– Здравствуй, Майя! Это тетя Наташа. У нас ЧП, – дрожащим голосом сказала тетя Наташа.

– Что случилось? – встревожилась Майя.

– Мося напал на Тишку, и они подрались. У Моси разодрана вся морда. Я пыталась их разнять, кот и мне расцарапал все руки, – сбивчиво объяснила ситуацию тетя Наташа и добавила. – Хотела тебе позвонить и кровью заляпала весь телефон. Хорошо, у меня был номер домашнего.

Некоторое время шокированная Майя молчала. Потом спохватившись, спросила:

– А Тишка сейчас где?

– Сидит на книжном шкафу и воет, мохнатый подлец, – ответила тетя Наташа.

– Вы на него сильно сердитесь? – расстроенно спросила Майя.

– Нет, Майя. Кот защищался, я понимаю. Но ты должна его забрать. У них тут настоящая война, – вздохнув, сказала тетя Наташа.

– Хорошо, тетя Наташа, я его заберу. Вы его не выгоняйте, пожалуйста, – попросила Майя, судорожно обдумывая дальнейший план действий. Она была в совершенном тупике, мало представляя себе, куда можно пристроить несчастного кота.

– Майя… Майя, мы сейчас с Мосей к ветеринару, а часа через три приходи и забери его, хорошо? – с трудом пробился к ней далекий голос.

– Извините, тетя Наташа. Я сегодня что-то отвлекаюсь постоянно, – виновато ответила Майя и вспомнила про свои утренние планы, – Мне тут как раз до мамы надо добежать, а из больницы я тогда сразу к вам.

– Хорошо, договорились, – немного успокоилась тетя Наташа.

В полной растерянности Майя подошла к любимому креслу, покрытому шерстяным пледом крупной вязки, и залезла на него с ногами. Что же теперь делать? Беспокойные мысли роились и жужжали в голове, как облако бестолковых мошек, не предлагая никакого внятного решения еще одной проблемы, свалившийся на ее голову. Сюда кота принести нельзя. Квартира съемная. Хозяйка четко предупредила, что не потерпит здесь никаких животных. Да и у мамы с котами не ладится совсем. Ее же выпишут рано или поздно.

Ладно, сейчас она должна ехать в больницу. Они поговорят и что-нибудь придумают, как это обычно бывало раньше. Просто нужно проговорить проблему вслух и решение обязательно найдется.

Потянувшись за телефоном, она быстро нашла знакомый номер службы такси.

Через двадцать минут Майя, постукивая каблучками, уже входила в палату, где дремала утомленная отупляющей скукой мать.

Услышав знакомый стук каблучков, она приподнялась на постели и любовно улыбнулась своей заботливой дочери:

– Ты каждый день приходишь, девочка моя. Разве у тебя нет других дел?

– Ты мое самое главное дело, мама, – ласково улыбнулась Майя. – И сегодня ведь выходной. Какие у меня могут быть дела?

– Как у вас дела с Дэном? – в бессчётный за последние дни раз спросила мать.

– Да никак. Он самая настоящая скотина, – кусая нижнюю губу, поделилась Майя.

– Снова переругались? —вздохнула мать

– Вдрызг! – кивнула Майя

– Не знаю, что тебе и посоветовать, доченька, – задумчиво наморщился материнский лоб.

–Не переживай, мам. Я сама решу это проблему, – уверенно сказала Майя, – но мне нужен твой совет по другому поводу.

Майя вкратце описала критическую ситуацию, в которую попал временно пристроенный к тете Наташе кот. Мать расстроенно слушала, тоже слабо представляя себе, что они могут сделать, чтобы помочь бедняге. И тут ей в голову пришла спасительная мысль:

– А ты давно разговаривала с дядей Петей?

– Неделю назад, наверное. А что? – ответила Майя, не вполне понимая, куда клонит мать.

– Позвони ему и спроси, как продвигаются дела с ремонтом в доме, – посоветовала она.

Майя хмыкнула и слегка покачала головой, начиная догадываться, что задумала ее мудрая мама.

– Если основной монтаж закончен, то Тишку можно временно поселить в моей комнате. Она закрывается на ключ, – пояснила она свой план.

– Идея хорошая. А кормить-то его кто будет? – спросила Майя

– Ты, конечно. А кто же еще? Хотя бы один раз вечером ты сможешь доехать туда и насыпать побольше сухого корма. Разве нет? А больше я вариантов не вижу, – развела руками мать.

Майя задумалась, взвешивая за и против. Затем, особенно тяжело вздохнув, кивнула головой:

– Да, ты права. На сегодняшний день это единственный вариант. Отвезу его туда на время. А на днях, может, договорюсь со знакомыми ребятами.

Посидев еще немного, Майя засобиралась домой:

– Ладно, мам. Я тогда побежала. Надо еще Тишку забрать и домой отвезти. Он, наверное, одну ночь у нас на квартире переночует, а завтра утром я его отвезу в наш старый дом. Ключи все равно на квартире.

Выходя из ворот больницы, Майя почувствовала знакомое вибрирование в кармане летнего платья. Мельком глянув на экран телефона, она заметила сообщение от Дэна. Боже, что ему еще надо? Ладно, сейчас не время для переписки. Она прочитает, когда придет домой. А вот тете Наташе позвонить не помешает, – подумала она, набирая номер.

– Майя, не торопись, мы задерживаемся, – протараторила трубка, не дожидаясь ее вопроса.

– А когда мне прийти? – озадаченно спросила Майя.

– Я тебе позвоню, – ответила тетя Наташа и положила трубку.

Вот те здрасте, а я к бабушке собралась, – расстроенно подумалось

Майе. Это ломало стройный план действий на оставшуюся часть дня.

Чтобы как-то убить время, она направилась к автобусной остановке, еще не зная, в какую сторону поедет ее автобус. Пусть это будет первый попавшийся маршрут.

Рассеянно рассматривая такие привычные улицы родного города, она заметила, что подъехала к знакомой остановке. На другой стороне улицы ее дом. Если строители еще на месте, у нее есть шанс зайти и осмотреть помещения. Заодно она сможет оценить обстановку и выяснить, можно ли там оставить кота.

Придется идти по этой стороне улицы, если она хочет оставаться в тени. Обеденное солнце уже вовсю раскочегарилось и нещадно поливало город ослепительными лучами, полными ультрафиолета. А Майя знала о вреде ультрафиолета больше, чем нужно. Дэн ей все уши прожужжал о том, как его тетя злоупотребляла солярием, а теперь борется с меланомой.

Ей очень захотелось выйти на солнце назло Дэну, но она сдержалась, понимая, что это глупое ребячество. Если уж так хочется позлить его, то она сделает это с пользой для себя. Например, пойдет с девчонками на пляж и будет валяться там целый день.

Мысли лениво текли своим чередом, а ноги несли Майю все ближе и ближе к пункту назначения. В глубине души она неосознанно боялась войти в этот дом. Там так много воспоминаний, связанных с Верой. А ей сейчас нельзя раскисать ни в коем случае. У нее больная мама на руках.

Опустевшая парковка, засыпанная гравием, постепенно зарастала кустиками вездесущего житняка. Сорняки, завоевывающие пространство рядом с домом, придавали ему неряшливый и заброшенный вид. Майя закусила губу от неудовольствия. Нужно найти время и заняться уборкой территории. Вот и обрывки пластиковой упаковки начинают цепляться за обломанные ветром веточки. У дверей, прислонившись к стене дома, рядком стояли мешки со строительным мусором. Это уже совсем никуда не годится. Придется пожаловаться дяде Пете на строителей. Мусор нужно вывозить вовремя, а не ставить на всеобщее обозрение. Майя почувствовала себя неловко и поспешила к двери дома, надеясь, что она не заперта. Очень не хотелось наткнуться на соседей и неудобные вопросы, на которые она еще не готова была ответить.

Ручка немного заедала, но вскоре поддалась, и дверь плавно открылась, впуская Майю в прохладное пространство осиротевшего дома.

Она поймала себя на мысли, что не была здесь несколько месяцев. А Вера была. Здесь все пропитано Верой и последними днями, которые она здесь провела. Загадочность ее смерти никак не оставляла Майю в покое. Она снова и снова думала о странных царапинах на руке Веры. В полиции сказали, что, по-видимому, она оцарапала руку о кустарник, но это объяснение никоем образом не удовлетворяло Майю.

Сердце ее гулко стучало, когда она, осторожно ступая, кралась по дому, будто преступник, нарушивший его покой. Внутри еще ощутимо пахло краской, но первый этаж уже был практически готов. Она слышала визг дрели и постукивание молотка откуда-то сверху. Звуки гулким эхом отражались от стен опустевших комнат. Всю старую мебель после пожара вывезли на свалку. Не жалко, конечно. Ее давно надо было заменить.

Бригада трудилась над самым поврежденным участком дома. Комнатка на мансарде выгорела дотла. И ничего не осталось от Вериных вещей. Там, конечно, были и ее вещи, но на это Майе было наплевать. Ей так хотелось, чтобы осталось что-то от Веры. Материальные предметы, что хранили прикосновения ее рук, как последняя связь с этим миром.

Она стала подниматься наверх по новой свежеокрашенной лестнице. Лакированные ступеньки на металлической основе больше не поскрипывали, а лишь упруго пружинили под ногами. Майя подумала, что многое бы отдала за, чтобы снова подняться по старой растрескавшейся лестницы ее детства. Подняться, открыть дверь в комнату и увидеть, как Вера поднимает голову от книги, чтобы посмотреть на нее своими лучистыми глазами цвета прекрасного синего неба.

Деликатно стукнув в дверь, она предупредила о своем приходе и слегка приоткрыла ее, чтобы заглянуть внутрь. Двое человек в строительных робах вопросительно посмотрели на нее.

– Добрый день! Я родственница хозяина дома, – представилась она.

– Скажите, а из комнат все вывезли, или остались какие-то вещи?

– Здравствуйте, – кивнул старший. – Все, что осталось, мы сложили в кладовке. Там немного. Посмотрите внизу.

– Спасибо, – кивнула она и закрыла дверь.

Вскоре она стояла перед запертой на ключ дверью и безуспешно дергала ручку. Конечно, все ключи на связке, которую передал им дядя Петя перед отъездом.

Хорошо. Она осмотрит все, когда придет сюда завтра вместе с котом.

Карман ее платья снова затревожился вибрацией ожившего телефона. На этот раз звонила тетя Наташа, чтобы сообщить, что ей пора ехать за Тишкой.

Глава 5

«Тишка, слезай оттуда, – уговаривала Майя забившегося в угол полки кота. – Мося на улице. Он не тронет тебя, я обещаю».

Кот недоверчиво смотрел на нее темными пуговицами расширенных от страха зрачков, но уже больше не рычал. Она встала на цыпочки, неустойчиво покачиваясь на стуле, и протянула руку. Он зашипел и попытался еще глубже вжаться в стенку шкафа.

«Что же мне с тобой делать? – задумалась Майя. – Тетя Наташа, наверное, уже замучалась ждать во дворе». Тут ей в голову пришла идея об операции захват. Она подошла к окну и выглянула на улицу:

– Теть Наташ, у вас толстые рукавицы есть? И куртка?

– Есть кухонные рукавицы. Куртка в гардеробе, – ответила тетя Наташа. – А тебе зачем?

– Хочу захватить кота в заложники. Рукавицы для того, чтобы не цапнул с испуга, – поделилась своим планом Майя. – Вы тоже заходите. Мне помощь понадобится.

Вдвоем они пододвинули к шкафу массивный стол и стул, чтобы Майе не пришлось спрыгивать вниз со своей добычей. Одеваясь в плотную зимнюю куртку и натягивая на руки кухонные рукавицы, Майя старалась не думать, насколько нелепо она выглядит.

– Тебе бы на лицо еще маску какую-нибудь, – обеспокоенно посоветовала тетя Наташа. – Он совершенно дикий кот, если взбесится.

– Очки есть? – спросила Майя.

– Есть где-то в прихожей. Старые, лыжные. Подойдут? – задумалась тетя Наташа.

– Да, самое то, – одобрила Майя.

Мося бегал под столом и кипятился, насколько позволяла ему его исцарапанная морда. Прыгая на ножки стула, он делал все возможное, пытаясь забраться на него и выше, чтобы добраться до своего врага. Майя вздохнула, недоумевая, почему Мосю не оставили во дворе дома.

– Тетя Наташа, вы Мосю заприте где-нибудь. Он еще больше пугает кота, – терпеливо попросила Майя.

Тетя Наташа суетливо забегала по комнате, пытаясь поймать собачку, но Мося не давался в руки, разрываясь истошным лаем.

«Боже, это какой-то дурдом» – подумала взмокшая в зимней куртке Майя и пошла на поиски очков. Очки нашлись быстро и скоро она уже осторожно подбиралась к Тишке, стараясь не обращать внимания на шумную возню под столом. Одним точным броском она захватила кота в толстые рукавицы и, обливаясь потом, осторожно спустила ноги на стул и спрыгнула на пол. Мося кинулся ей на ногу, явно намереваясь цапнуть.

– Да ты совсем взбесился, маленькая шмокодявка! – рассердилась тетя Наташа и наконец-то поймала бешено сопротивляющегося песика.

Тишка, наоборот, обмяк в руках Майя и висел тихим покорным мешочком. Она быстро сунула его в хозяйственную сумку, которую планировала использовать вместо переноски.

– Майя, я же совсем забыла. Там во дворе его переноска стоит. Еще Вера покупала, – с запозданием вспомнила тетя Наташа.

– Теть Наташ, пусть в сумке едет. Сил моих больше нет. Не будем рисковать, – застегивая сумку на молнию, пропыхтела Майя. Затем с наслаждением стянула с себя рукавицы и куртку.

– Может, чаем тебя напоить? – предложила тетя Наташа.

– Нет, спасибо. Сейчас вызываю такси. Грузим кота, переноску и домой, – отказалась Майя. – Коту еще еды надо купить, наполнителя.

– А у меня тут осталось немного, – кивнула в сторону кладовки тетя Наташа.

– Сейчас, наверное, неудобно все будет тащить, – засомневалась Майя. – Я потом заберу, хорошо.

Когда она вошла в квартиру, на часах уже было около четырех часов пополудни. Выгрузив кота на кухне и заперев дверь, Майя побежала в зоомагазин и на выходе из подъезда столкнулась с Дэном.

– Майя, нам нужно поговорить, – он преградил ей путь.

– Дэн, мне некогда. Давай потом, – отворачивая от него лицо, сказала она.

– Когда потом? Ты целый день не отвечаешь на мои сообщения и звонки, – он возмущенно развел руками.

– Я не готова с тобой сейчас разговаривать. Я позвоню сама, хорошо? – Майя заставила себя поднять на него глаза.

– Как бы поздно не было, – бросил он короткую угрозу и пошел прочь.

Она с тяжелым сердцем смотрела на его удаляющуюся спину и напряженные мышцы красивой шеи. Бежать в зоомагазин расхотелось, и она медленно опустилась на скамейку у подъезда. В голове у нее бродила масса вопросов, на которые она пока не могла найти ответов. Одна проблема наматывала на себя другую и обрастала, будто снежный ком, что неумолимо надвигался на нее, угрожая раздавить.

Нет, она не позволит себя раздавить. Нужно сесть сегодня вечером, хорошо все обдумать и начать разматывать этот клубок. А сейчас она должна идти в зоомагазин.

– Извини, Тиш, я задержалась, – сказала она в пустоту, понятия не имея, где прячется кот. Говорить с животным для нее было странно, но она знала, что Вера говорила с ним, поэтому Майя решила постараться следовать ее примеру. Возможно, коту от этого будет легче.

Она вытаскивала из пакета кошачьи принадлежности и ставила их на стол. Надо бы придумать, где все это хозяйство хранить. Затем пришел черед сумки, из которой появилась бутылка вина. Она неуверенно поморщилась. Возможно, это лишнее, но на всякий случай она решила купить вино, чтобы было легче вести с собой серьезный разговор, который она запланировала на вечер.

Пить вино в одиночку – это нонсенс и признак алкоголизма, – с упреком отозвался внутренний голос. Сложно не согласиться, – кивнула головой Майя и вытащила телефон, чтобы набрать номер Ленки.

– Лен, привет! Ты сможешь ко мне приехать? – быстро спросила она.

– Случилось что? – поинтересовалась Ленка.

– Ну да. Вроде того. Поговорить нужно, а не с кем, – ответила Майя.

– Все плохо? – понимающе спросила Ленка.

– Да, совсем плохо. Боюсь, что я не справляюсь с ситуацией, – призналась Майя.

– Хорошо. Мишаня посидит с Мирошкой. А я на машине быстро до тебя доеду, – заторопилась Ленка.

– Нет, нет. Лучше такси возьми, – смущенно попросила Майя.

– О, подруга… А с тобой-то и правда все совсем плохо, – зацокала Ленка и задумчиво добавила. – Мирошка давно в гостях у бабушки не был, вот и отправим их с папой в гости. А заодно и меня закинут.

– Спасибо, – с благодарностью прошептала Майя.

Она прошла в гостиную и опустилась в ласковую шерстяную глубину уютного кресла. Торопиться больше было некуда, и она разрешила мыслям заполнить свою голову. Они толпились перед ее мысленным взором, и каждая пыталась высказаться первой, заглушая друг друга. В открытую дверь балкона тянуло освежающим ветерком. Хотелось прилечь на диван, взять с полки интересную книгу, чтобы отвлечься от тревог и необходимости принимать сложные решения. Рядом послышалось ласковое мурчание и, распушив хвост, к ногам подошел шикарный дымчатый кот. Он уже полностью успокоился и чувствовал себя совсем как дома. По крайней мере, проблема с Тишкой временно решена, – думала Майя и рассеяно гладила кота, который запрыгнул ей на колени. Прикосновение к шелковистой мягкой шерстке успокаивало, и путанные мысли начинали выстраиваться в стройные понятные ряды. Присутствие живого существа лучилось практически осязаемым теплом, что согревало ее душу и приглушало острую до судорог тревогу.

В голову снова закралась дурацкая идея пойти и на кухню и взять сигарету. Она мысленно ударила себя по рукам. Это просто нервы. Разговор с Ленкой должен привести ее в порядок.

Лучше пойти на кухню и приготовить все к ее приезду. А еще неплохо будет покормить кота и приготовить ему лоток. Полезная деятельность всегда помогала Майе прийти в себя и перестать рефлексировать понапрасну.

Присев на корточки, она долго пыталась открыть пакетик с жидким кормом. Непривычные руки не слушались. Тогда в ход пошли сердитые зубы. «Тьфу, гадость какая, – сплевывая в раковину, поморщилась Майя, – как такое можно кушать. Кормят бедных котов чем попало. Нет, Тишка, я такой ерундой тебя кормить не буду. Куплю тебе курочки завтра, договорились?»

Тишка вовсе не возражал, чтобы поужинать желе со вкусом ягненка. Если бы ему предложили кусочек вареной курочки сверху, то и эту добавку он бы слопал с превеликим удовольствием.

Майя снова взяла в руки бутылку вина и неуверенно замерла на полпути к столу. В этот момент по квартире разнеслась трель дверного звонка. Майя заспешила к двери, молясь, чтобы это была Ленка, а не Дэн.

Увидев в глазок раскрасневшееся от подъема по лестнице лицо подруги, она с облегчением открыла дверь.

– Ну, привет, подруга! – обняла ее с порога Ленка, – Выкладывай, что еще у тебя произошло.

– Может, в дом сначала пройдешь, – улыбнулась ей Майя.

– Ну, в дом, так в дом, – скидывая летние шлепки, затопала на кухню Ленка.

– А это у нас что такое? – она укоризненно показала глазами на бутылку вина.

– Ты же сама знаешь, что это, – смущенно ответила Майя.

– А оно нам действительно надо? – вопросительно подняла брови Ленка.

– Не знаю. Думала, это поможет мне развязать язык, – неуверенно пожала плечами Майя.

На стул вспрыгнул Тишка и неодобрительно посмотрел на Майю. Ленка потрепала кота за ушками и пояснила Майе:

– Видишь? Даже кот эту идею не одобряет! Убери лучше. На праздник какой-нибудь выпьем.

Майя покорно убрала бутылку в шкаф и кивнула на чайник:

– Тогда по чашечке чая?

– Это можно. А булочки есть?

– Булочек нет, к сожалению. Но есть коржики и конфеты.

– Метай все на стол, тогда! А я чайник поставлю.

Майя подошла к окну и открыла форточку, впуская в дом прохладу и звуки вечернего летнего города. Вдохнула полной грудью и вернулась назад, накрывая стол для скромного чаепития.

Электрический чайник уже вовсю кипел, и Ленка хлопотливо возилась с заварником. Пустые стаканы наготове стояли рядом.

– Ладно, подождем, пока заварится. А ты, рассказывай давай, – бухнулась она на стул и задумчиво сплела пальцы корзинкой.

– Ты знаешь, мне часто снится Вера. Мы сидим с этой кухне и разговариваем. Иногда я помню, о чем мы говорили, иногда нет. Но она продолжает приходить.

Ленка грустно кивнула и, уточняя, спросила:

– Ты именно об этом хотела поговорить?

– Не совсем. У меня такое чувство, что на меня мчится лавина проблем, и я не в силах ее остановить, – озвучивала вслух свои ощущения Майя. – Вера умерла. Мама очень тяжело больна и Дэн.

– Дэн? – немного удивилась Ленка.

– Да, Дэн. Когда я ему рассказала о своих снах. Он был не доволен, что Вера приходит ко мне. В день похорон он вообще намекнул, что рад смерти Веры, – нехотя выдавила Майя.

– Он был рад, что она умерла? – не поверив своим ушам, переспросила Ленка.

– Он сказал, что даже когда Вера сдохла, она продолжает нам мешать, – процитировала Майя слова Дэна.

– Вот ублюдок! – не сдержалась Ленка, – Чем помешала ему наша бедная девочка?

Майя пожала плечами, не желая вдаваться в дальнейшие подробности и продолжила:

– Как ты понимаешь, после этого мы поругались.

– Я бы ему врезала с ноги за такие слова, – угрюмо пробурчала Ленка.

Майя не удержалась от улыбки, представляя себя в роли кикбоксера.

– Теперь он постоянно звонит мне. То умоляет, то угрожает, – продолжила она, – и я не знаю, как мне поступить с ним.

– Ты знаешь, Майя. Тебе не нужно спрашивать об этом у меня, – глядя ей в глаза, сказала Ленка.

– Да, ты права. Конечно, я знаю. Но это так тяжело. Безумно тяжело. Я очень любила его, хотя и знала, что он был не идеален, – прошептала Майя.

Ленка молчала, не зная, чем ей помочь.

– Лена, помоги мне. Скажи мне эти слова. Мне очень нужна твоя поддержка, – жалобно попросила Майя.

– Хорошо, – кивнула Ленка. – Ты должна расстаться с Дэном, даже если сейчас тебе тяжело принять эту мысль. И мне давно, даже до этого инцидента, было понятно, что ваши отношения токсичны.

Майя, до крови прикусив губу, молча помотала головой в знак согласия. Боль от еще не свершившегося расставания начинала захлестывать ее, но она твердо решила не поддаваться ей.

Она резко поднялась со стула, подошла к шкафчику и достала свою злополучную бутылку. Скрутив крышечку, она плеснула красную сладковатую жидкость в каждый стакан вместо чая и подняла тост:

– За развод с Дэном!

И залпом выпила свой стакан.

Глава 6

Все утро следующего дня Майя мучительно думала, как сообщить Дэну о своем решении, нервно сжимая телефон в потеющей от волнения ладони. Часть ее души отчаянно сопротивлялась, рисуя мысленные образы счастливых воспоминаний. Моменты, когда им было так хорошо друг с другом.

– Тебе просто нужно поговорить с ним, – говорил ей один из внутренних голосов. – Он изменится, вот увидишь. Он любит тебя.

– Нет. Такие люди не меняются. Он хочет контролировать тебя. Это неправильно, – возмущался другой голос.

– Помни, что он сказал о твоей сестре. О матери он думает то же самое. И ты прекрасно знаешь об этом, – гневно кричал третий.

Мысль о матери придала ей сил и, печально взглянув на его имя, впечатанное в строчку поиск, она нажала на кнопку позвонить.

В кафе ей идти не хотелось, поэтому договорились встретиться в парке. Майя неосознанно боялась встречаться с ним один на один. Несмотря на то, что они несколько лет провели вместе, она не знала его до конца. Не знала, на что он способен и как отреагирует на ее слова. Она могла бы просто послать ему сообщение по телефону, но это казалось ей несправедливым, после всего, что было между ними. Плохой или хороший, он заслуживал последней встречи и объяснения.

Дэн издали заметил ее стройную фигурку в нежно-салатовом летнем платье. Это не был его любимый цвет, но на Майе любое платье смотрелось сногсшибательно. Подозревая, что ему предстоит непростой разговор, он поклялся себе сделать все возможное, чтобы помириться с ней. Она должна быть с ним. Или она не будет ни с кем.

Дэн постарался справиться с нервным волнением и вести себя непринужденно, как будто они просто встретились для прогулки в парке.

Майя неторопливо шла, помахивая сумочкой и подставляя лицо ласковым лучам теплого утреннего солнца. Парк только начинал заполняться посетителями, и большинство скамеек было свободно. Она посматривала по сторонам, раздумывая, в каком месте ей будет удобнее ждать его. Пожалуй, не стоит оставаться на солнце слишком долго. Ей лучше выбрать местечко на тенистой стороне. Вот эта скамейка под старым коряжистым дубом выглядит очень привлекательно.

Она последний раз окинула взором все незанятые места и вдруг заметила его. Дэн сидел неподалеку и наблюдал за ней, не отрывая глаз. Несмотря на то, что он старался казаться расслабленным, его напряженный, тоскующий взгляд выдавал его с головой. Он подозревал, о чем она хочет поговорить.

Все летнее настроение, что наполняло ее существо, испарилось, как капли дождя на жарком полуденном солнце. В сердце ее вернулась привычная за последние дни грусть и тревога. Плечи сникли и сгорбились.

Замедлив шаг, она побрела к нему, судорожно обдумывая, с чего начать этот трудный разговор. Она не ожидала, что он придет так рано. Она сама пришла за час раньше назначенного времени, чтобы спокойно подготовиться к этой встрече. Однако он пришел еще раньше.

– Привет, – кивнула она, подходя к скамейке. – Ты рано.

– Привет! – улыбнулся он. – Ты тоже. Я очень рад тебя видеть. Ты такая красивая в этом платье.

– Тебе же не нравится салатовый цвет? – удивилась Майя.

– На тебе, мне нравится любой цвет, – усмехнулся он.

Майя пожала плечами, не зная, что ответить. Она подсознательно выбрала его самый нелюбимый цвет в попытке разонравиться. Ей было бы легче, если бы он бросил ее сам. Слишком доброе сердце не позволяло ей делать больно другим людям. Но логика разума была безжалостна и говорила о том, что дальше все будет только хуже. Их отношения уже прошли точку невозврата. Нельзя было повернуть вспять то, что было сделано и сказано до этого дня. Она не сможет жить с человеком, который требует тотального контроля над ее телом и душой.

– Ты позвонила мне и сказала, что хочешь поговорить, – напомнил он о своем присутствии.

– Да, извини. Снова задумалась, – кивнула Майя и присела рядом.

– Ничего страшного, – снова улыбнулся он.

Ведет себя как настоящий милаха, – подумала Майя. Жаль, что в последнее время он был совсем другим.

Вслух она сказала:

– Я долго думала, Денис, и пришла к выводу, что мы не подходим друг другу. Тебе нужна послушная домашняя девушка, которая не возражает против контроля. Я совершенно другой типаж. Мне нужна свобода. Я даже на кровати люблю спать одна, чтобы никто не мешал и не прикасался ко мне во сне. Наши отношения деградируют, и дальше будет только хуже. Давай расстанемся, пока у нас еще остались человеческие чувства друг к другу.

Ее слова словно бомбы взрывались в его напряженном мозгу. Он ждал разборок и упреков, но не ожидал, что она действительно готова так просто бросить его. Он панически боялся этого, но до самого конца надеялся, что еще не все потеряно и это лишь одна из обычных ссор, которые иногда случаются между любящими людьми.

– Это твоя мать тебя подговорила? – холодно спросил он.

Она не ожидала нападок на свою мать и на мгновение немного растерялась.

– Я знаю, она никогда не любила меня и называла меня Денис, хотя я просил ее называть меня Дэн. Но этой старой кошелке нравилось бесить меня. А теперь ты вслед за своей мамашей назвала меня Денис. Ты это сделала специально, да? – он говорил так злобно и быстро, что маленькие капельки слюны собирались в уголках его губ. Казалось, еще немного и изо рта у него пойдет пена.

– Дэн, что с тобой? Я тебя не узнаю. Зачем ты говоришь такие гадкие слова? – спросила его шокированная Майя. Он ожидала упреков, но бешенство его реакции неприятно поразило степенью своей злобы и гнева.

– А ты меня еще не знаешь, милая. Я говорю тебе то, что давно хотел сказать. Я ненавижу твою мамашу. Ненавижу твою малахольную дохлую сестру Веру. Я даже имя ее ненавижу! – бешено вращая глазами, цедил он чудовищные для слуха Майи слова.

– Я все поняла. Наконец-то я все поняла. Все это время ты просто притворялся порядочным парнем, но теперь я вижу, кто ты такой! – Майя вскочила со скамейки. – Теперь я вижу, что приняла правильное решение расстаться с тобой. И я больше не желаю слушать гадости о своей сестре и матери. Наш разговор окончен.

Он схватил ее за запястье, пытаясь удержать, но она яростно вырвала свою руку и решительными шагами пошла к выходу из парка и дальше на дорогу.

Махнув рукой, она поймала такси и, не задерживаясь больше ни минуты, помчалась в больницу к матери. В душе ее крутилась воронка из разнокалиберных эмоций. Жгучая обида переплеталась с гневом, растерянность с черной тоской и все это крутилось вместе, переплетаясь в невообразимо запутанный клубок.

Стремительными шагами она бежала по больничным коридорам в палату матери. На полпути она заметила ее лечащего врача и, стараясь успокоить дыхание, замедлила шаг. Она давно хотела поговорить с ним и узнать, каковы перспективы забрать маму домой.

– Игорь Васильевич, можно вас на минутку, – обратилась она к группе людей в белых халатах.

– Да, конечно, Майя. Я давно хотел с тобой поговорить, – приветливо кивнул пожилой доктор.

– Как состояние мамы? Когда ее можно будет забрать домой? Она жалуется, что очень устала лежать в больнице, – расспрашивала Майя.

– Майя, состояние Марины Георгиевны стабилизировалось, но ситуация очень шаткая. Любое волнение может спровоцировать кризис. Я советую избегать сообщения ей негативных и тревожных новостей, – объяснял ей Игорь Васильевич.

Майя молча кивала ему в ответ. Она слышала подобное уже не раз и, как могла, старалась оберегать мать от потрясений, но не все и не всегда было возможно удержать под контролем.

– Значит, я не могу ее пока забрать? – умоляюще посмотрела она на профессора.

– Можете, конечно. Но ей нужен покой. Иначе она не дождется пересадки сердца. Вы уже достаточно взрослая, чтобы понимать всю серьезность сложившейся ситуации, – строго сказал он.

– Хорошо, я поняла, – сказала Майя. – Я вообще ничего не буду ей рассказывать.

– Да, вы правильно понимаете, – по-отечески улыбнулся он. – Я попрошу подготовить бумаги на выписку.

– Большое спасибо, Игорь Васильевич, – хотела обнять его Майя, но смущенно спрятала свои руки за спиной. – Пойду обрадую ее тогда. До свидания.

Было очевидно, что вываливать на мать новости о расставании с Дэном больше не являлось хорошей идеей. Очень жаль, что ей не хватило собственных мозгов, чтобы осознать это на пути в больницу. Она не должна видеть в матери подружку, с которой хочется поделиться последними сплетнями и скандалами.

Подойдя к двери ее палаты, она присела на дерматиновое кресло, не решаясь войти. Нужно было заранее обдумать, когда она сможет забрать мать из больницы. Тишка все еще в квартире. Нужно тщательно все пропылесосить и протереть, чтобы ни осталось ни единого следа от кошачьего присутствия. Даже одна единственная шерстинка способна вызвать у мамы приступ жестокой аллергии.

В сумочке заерзал мобильный телефон, сигнализируя о новом сообщении. Майя нерешительно достала его из кармашка, надеясь, что это Ленка или тетя Наташа. Она ошиблась в своих надеждах. Это был Дэн:

«Надеюсь, ты не забыла, что квартиру, в которой ты живешь, снимаю я. Я уже позвонил хозяйке и попросил ее прийти за ключами. У тебя есть время до вечера, чтобы собрать свои шмотки».

Она презрительно хмыкнула, уже ничему не удивляясь. Дэн был сегодня с ней очень откровенен, открывая все новые сверкающие грани своей благородной души.

Теперь перед ней стоит еще одна проблема – найти другое жилье. В любом случае, она прекрасно понимала, что ей срочно нужно искать квартиру, однако не догадывалась, насколько срочно ей придется этим заниматься. Учитывая новые события, выписка мамы сейчас будет немного некстати. Но это все ерунда. Они всегда смогут найти временное пристанище, если сильно припечет. Тем не менее, она должна найти щадящее объяснение, чтобы не травмировать мать.

Преувеличенно бодро улыбаясь, она заглянула в палату и наткнулась на вопросительный взгляд матери. Та сидела на кровати, подперев спину подушкой. На коленях лежала раскрытая книга.

– А ты чего не заходишь? Я тебя еще десять минут назад услышала, – с удивлением спросила ее мать.

– Извини, мам. Сообщения пришли на телефон. Нужно было срочно прочитать и ответить, – не поморщившись, соврала Майя.

– У тебя все в порядке? Ты какая-то взъерошенная, – вглядываясь в нее, поинтересовалась мать.

– Все хорошо. Кота забрала. Сегодня отнесу в наш дом, – улыбаясь, ответила Майя.

– А почему на тебе это платье? Вы что, расстались с Дэном? – от наблюдательного глаза матери ничего нельзя было спрятать.

– С чего ты это взяла? – деланно удивилась Майя.

– А с того, что ты ни разу не одевала его после того, как он сказал, что терпеть не может этот цвет, – объяснила мать свои подозрения.

– Ну хорошо. Не хотела тебе сразу говорить, но ты права. Мы расстались. Я ему все объяснила. Он все понял. Сказал, что сам хотел предложить сделать паузу. Теперь мы просто друзья, – легкомысленно прощебетала она.

– Просто друзья, значит…– задумалась мать. – Тогда советую подыскать квартиру рядом с нашим домом. Надеюсь, ты не планируешь оставаться в той, что снимает он.

– Само собой разумеется. Сегодня уже начну искать. Дэн, конечно, предложил пожить там, пока я не найду ничего подходящего, но я отказалась, – продолжала она врать, стараясь не думать о последствиях.

– Жаль, конечно, что вы расстались, но, может быть, оно и к лучшему, – грустно улыбнулась мать.

– Все будет хорошо, мама. Мы не держим зла друг на друга. Просто пришло время идти по разным дорогам, – философски заметила Майя.

– А что там с выпиской? Ты не спрашивала у Игоря Васильевича? – снова затревожилась мать.

– С выпиской все хорошо. Поговорили с ним сегодня. Но давай ты потерпишь еще пару деньков здесь. Мне же ведь квартиру нужно снять сначала, понимаешь? – виновато заглядывая ей в глаза, попросила Майя.

– Потерплю, доченька. Куда же мне деваться. Ты не переживай и не торопись. Первую попавшуюся не снимай, хорошо, – ласково улыбнулась мать.

– А пойдем с тобой на улицу, а? Там уже голуби, наверное, проголодались, – взяла она мать за вспухшую венами руку.

Сидя на скамейке, они еще долго разговаривали о всякой всячине, стараясь не затрагивать чувствительные темы. Голуби, привычные завсегдатаи больничных дворов, сновали неподалеку, склевывая семечки, которые горстями бросала им мать. На душе у Майи воцарился хрупкий покой. На несколько дней вперед у нее был ясный план действий. Казалось, что, по крайней мере, один болезненный вопрос по имени Дэн был окончательно решен…

Глава 7

– Кот, пожалуйста, перестань мешаться под ногами! – возмущенно отбивалась Майя от Тишки, который не менее возмущенно требовал ласки и что-нибудь поесть.

– У нас совсем нет на это времени. Я должна быстро отвезти тебя на место. Иначе успеет прийти хозяйка квартиры, увидит тебя, и нам достанется на орехи, – пыталась она вразумить его, бросая в пакеты свои и кошачьи принадлежности.

– Так, проверяем мой пакет. Щетка на месте, расческа, полотенце, косметика. Вроде бы все на месте. Чемоданы упакованы, – говорила она самой себе вслух, оправдываясь тем, что будто разговаривает с котом.

– Полезай в переноску. Быстро. Я тебе не Вера. Со мной шутки плохи, – пригрозила она коту, который даже и не подумал испугаться ее угроз.

– Хорошо, тогда я иду за рукавицами, – сказала она, не рискуя ловить Тишку голыми руками.

Ящик кухонного стола заело, и Майя уже пять минут раздраженно дергала его за ручку. В прихожей проснулся домашний телефон. Майя оставила свои безуспешные попытки открыть ящик и бросилась к аппарату.

– Майя, вы дома? Я уже выезжаю к вам за ключами, – строгим голосом сказала хозяйка квартиры.

– Извините, а вы можете задержаться буквально минут на сорок? Мне нужно срочно отлучиться, – умоляющим голосом попросила Майя.

– Хорошо, – недовольно согласилась хозяйка. – Постарайтесь не задерживаться. Мне сегодня еще на работу в ночную смену.

– Да, конечно. Я туда и обратно, – выпалила Майя и положила трубку телефона.

Забыв про рукавицы, она резко схватила ничего не подозревающего кота и сунула его в переноску. Еще некоторое время потребовалось для того, чтобы вызвать такси и дотащить поклажу до лифта.

Через пятнадцать минут таксист уже помогал ей выгрузить скромные пожитки из багажника. Вскоре на заросшей парковке рядом с домом осталась стоять одинокая Майя, два ее чемодана, пара пакетов и переноска с истошно орущим котом.

Шел пятый час. Майя надавила на ручку, надеясь, что строители еще в доме и дверь не заперта. Так он и было. И она, отдуваясь, стала поочередно затаскивать тяжелые чемоданы внутрь. В комнатах все так же пахло краской, но уже меньше, чем в прошлый раз. Под ногами поскрипывал недорогой ламинат, а стены, покрытые жидкими обоями, радовали отсутствием застарелых пятен и потертостей. Господи, как же давно их старый дом ждал этого ремонта. Она, конечно, привыкла к старым обоям и вечно сквозящим растрескавшимся окнам, и даже немного скучала по их старенькой невзрачной мебели, но это были сентиментальные переживания. Больше связанные с ее юностью, проведенной в этих стенах, с полночными беседами на кухне. Она тосковала по временам, когда Вера еще была жива, а мама почти здорова.

Боже, чем занята ее голова? Нужно срочно устраивать кота и бежать. Дверь в комнату матери была не заперта, и, не парясь по поводу чемоданов, она принесла туда переноску и пакет с лотком, остатками наполнителя и парой мисок. Выкладывая все на пол, она растеряно шарила в пустом пакете.

«А где корм? – посмотрела она на Тишку, будто тот был в курсе. – Дубина я стоеросовая… Все собрали, а корм забыли. Кот, прости меня, пожалуйста…»

Что же теперь делать? Первую ночь она намеревалась остановиться у Ленки. Вечер планировалось потратить на обзвон арендных квартир. Теперь ей снова придется ехать сюда, чтобы покормить Тишку. Как же можно быть такой непутевой? Ладно, спокойно. Не нужно себя так ругать. Это просто нервы, спешка. Ничего с ней не случится, если она доедет сюда еще один раз.

Пообещав коту, что она очень скоро вернется, Майя молнией выскочила из дома и махнула рукой, останавливая попутную машину. На это раз повезло – мимо дома как раз проезжало такси.

Не дожидаясь лифта, она взлетела на третий этаж, надеясь, что уложилась в обещанные сорок минут. В квартире уже были слышны раздраженные трели. Это надрывался домашний телефон.

– Я на месте, – выдохнула Майя.

– Еду, – коротко ответила трубка.

Майя немного расслабилась и побрела на кухню, вытирая взмокший от непривычной беготни лоб. Плеснув себе воды из кувшина, она вспомнила про корм и сложила оставшиеся пакетики в свой рюкзак. Снова подошла к телефону. И тут ее внимание привлекла визитка, торчащая из щели между зеркалом и стеной. Это же она сунула туда эту бумажку, – вспомнила Майя. Она нерешительно потянула визитку за уголок и внимательно вгляделась в строчку напечатанных в центре слов.

Кравцов Михаил Петрович

практикующий психолог

Психолог? Что за черт? Она не знала, что Вера посещала психолога. Она вспомнила его проницательные глаза за стеклами очков. Худощавая невысокая фигура. Слегка волнистые темные волосы над невыразительным бледным лицом.

Значит, Вера решилась прибегнуть к психотерапии, а этот невзрачный на первый взгляд человек пытался помочь ей. Возможно, он действительно что-то знает о Вере. Да, точно. Он же сказал, что ему нужно поговорить с ней. А она была не в себе в тот день. Едва может вспомнить, как пришла домой, сунула визитку за зеркало и тотчас же благополучно о ней забыла.

На визитке был напечатан номер мобильного и стационарного телефонов. Рука машинально потянулась к трубке и набрала комбинацию из нескольких цифр.

Прижав трубку к уху, она вслушивалась в тягучие гудки и, гадая, о чем с ней хотел поговорить загадочный Михаил Петрович. Томительно долго никто не подходил к телефону, и Майя кинула взгляд на настенные часы. Ну, конечно. Уже без пятнадцати пять. Наверняка, он уже время покинуть рабочее место и отправиться домой. Хорошо, она ему на мобильный позвонит попозже, —решила Майя, но в эту секунду в трубке послышалось внимательное:

– Алло?

– Алло, – не зная почему, улыбнулась в трубку Майя. – Это Майя, сестра Веры. Вы дали мне свою визитку. Помните?

– Да, конечно, помню, – ровным голосом ответила трубка.

– Вы сказали, что нам нужно поговорить. Я бы хотела узнать, когда вам будет удобно, чтобы я подошла, – спросила Майя. – Хотя, наверное, вы сейчас уже уходите. Почти конец рабочего дня.

– Нет, я только что пришел. Лекции и сеансы психотерапии я провожу в вечернее время, – объяснил Михаил Петрович. – Сегодня у меня как раз есть окно в 6 вечера. Сможете подойти?

– Да, конечно, – не подумав, сказала Майя. И через минуту вспомнила, что в доме остался некормленый Тишка.

– Хорошо, тогда жду вас к шести, – кивнул он на другом конце провода.

– Хорошо, – растерянно пролепетала она, лихорадочно обдумывая, как же поступить с котом.

В дверь постучали. И проблема с Тишкой на время снова была забыта.

Хозяйка беглым взглядом осмотрела все комнаты, не потрудившись зайти на балкон. Было очевидно, что она очень торопится и немного раздражена ее внезапным решением съехать. Заглянув напоследок в ванную комнату, она сказала: «Вроде бы все в порядке. Давайте мне ключи».

Майя протянула ей оба комплекта, радуясь, что Дэн оставил свой дома, когда уходил в последний раз.

Не задерживаясь больше, они вышли из квартиры, чтобы поспешить дальше в разные стороны. Хозяйка квартиры впереди, чуть отставшая Майя, пятью ступеньками позже. Она шла с опущенной головой и мяла в руках визитку, торопливо обдумывая, как ей совместить кота и визит к психологу. Дверь подъезда приоткрылась, выпуская хозяйку. И в прямоугольнике проема, блокируя выход, возникла Ленка.

Майя подняла голову и обрадованно замахала рукой:

– Привет! Совсем забыла, что ты приедешь. Очень кстати!

– А где чемоданы? – недоуменно развела руками Ленка.

– Я уже их отвезла, – махнула рукой Майя и, убедившись, что хозяйка отошла на безопасное расстояние, пожаловалась. – Только я кота не успела покормить. Корм на квартире забыла.

– Ну, давай доедем. Покормим, – предложила Ленка.

– Есть небольшая проблема, – замялась Майя.

– Что за проблема? – поинтересовалась Ленка.

– Я позвонила психотерапевту Веры, и мы договорились о встрече. Тишка в тот момент из головы вылетел, – вздохнула Майя и спросила. – Кстати, ты знала, что она ходила к психотерапевту?

– Прошлой осенью она говорила, что посещает лекции по психологии. Про психотерапевта не знаю ничего, – пожала плечами Ленка. – А в чем проблема-то? Поехали. Покормим кота и докину тебя до места.

– Не успеем, – замотала головой Майя. – Минут сорок на кота уйдет, а уже половина шестого. Может, ты до кота доедешь, а я к психологу дойду. Тут недалеко.

– Нет проблем. Давай ключи, – улыбнулась Ленка. – Надеюсь, он меня не сожрет.

Майя просияла и чмокнула подругу в щеку. Ключи перекочевали из одного кармана в другой, и девушки, обнявшись, снова ненадолго расстались.

Майя пришла на десять минут раньше назначенного времени. Сверкающее зеркальными стеклами здание БЦ «Волга» было минутах двадцати от съёмной квартиры. Неторопливым прогулочным шагом она поднималась по лестнице, рассчитывая убить оставшееся время на поиски нужного ей кабинета.

Пиликнул телефон, и Майя нехотя вгляделась в экран: «Уже минут пять не могу открыть дверь. Что-то с замком».

Майя раздраженно цыкнула и недовольно притопнула ногой. Ну почему же ей сегодня так не везет. Дурацкий замок. К нему нужно приспособиться, конечно. Но лучше поменять. Эта мысль приходила к ней и раньше, но только теперь оформилась в твердое убеждение.

Быстро написав сообщение с адресом Бизнес-Центра, она прибавила шагу, торопливо разыскивая искомый кабинет среди рядов безликих массивных дверей. Оставалось пять минут.

Из двери его кабинета вышла полненькая девушка с напряженным лицом. Она поминутно оглядывалась, словно опасалась, что за ней следят. Майе стало не по себе от мутного страха, которым были пропитаны суетливые движения девушки. Что же с ней такое происходит? – с тревогой подумала она, подходя ближе к кабинету. Дверь была приоткрыта, и она увидела его, сидящего в черном кожаном кресле, откинувшись назад и заложив руки за голову. Бледное невыразительное лицо выражало встревоженную задумчивость. По-видимому, он переживал из-за той девушки, догадалась Майя. Она нерешительно стукнула в дверь согнутым пальцем, привлекая внимание.

Он перевел глаза на дверной проем и секунду вглядывался в Майю, которая появилась на пороге. Вопросительное выражение его глаз сменилось на проблеск узнавания, и, выпрямившись в своем кресле, он жестом руки пригласил ее войти.

Профессионально справившись с собой, он стер с лица все признаки тревоги и внимательно посмотрел на Майю, слегка улыбаясь глазами. Оживленное выражение глаз, казалось, вдохнуло жизнь в его с первого взгляда такое невзрачное лицо. Оно было некрасивым, но внутреннее обаяние заставляло собеседника забыть об этом.

– Еще раз здравствуйте, Майя. Я рад, что вы нашли время встретиться со мной, – сказал он приятным баритоном.

– Здравствуйте, Михаил Петрович, – кивнула она, – извините, что я так долго не звонила вам. Потребовалось время, чтобы прийти в себя после похорон Веры.

– Да, конечно, я понимаю, – уже знакомое выражение грусти промелькнуло и исчезло в его глазах.

– На похоронах вы сказали, что вам нужно поговорить со мной, – напомнила ему Майя.

– Да, именно так. Вера продолжительное время посещала мои лекции, а потом сеансы психотерапии. К сожалению, я не смог ей помочь, – вздохнул он. – Я знаю, что вы были очень близки и знаете некоторые подробности о странных видениях, которые мучали Веру.

– Да, – кивнула Майя.

– Вы были в полиции? Там сказали, что это было самоубийство? – спросил Михаил Петрович.

– Да. Но у меня странное ощущение, что это не так. Доказательств у меня практически нет. Это на уровне интуиции, – пробормотала Майя.

Он немного подался вперед и, внимательно заглянув в ее глаза, серьезно кивнул:

– У меня тоже есть подозрения, что это не самоубийство, Майя.

Она изумленно посмотрела на него.

– Да. Но у меня также нет никаких веских доказательств, а лишь предположения, которые относятся к области фантастики, – хмурясь, поделился он и спросил. – Вы заметили что-нибудь подозрительное, когда нашли ее тело?

– Да, рядом с ее телом нашли ее кота, которые потерялся несколько дней назад. Мы не имеем ни малейшего представления, как кот оказался на дне ущелья, – развела руками Майя и медленно добавила. – А еще на ее руке я заметила очень странные царапины, похожие на следы когтей.

– То, о чем я хотел с вами поговорить, может показаться необычным. Дело в том, что я веду лекции по психологии паранормальных явлений. Специалистов в этой области единицы. И многие относятся к нам как к шарлатанам. Считают, что мы вводим людей в заблуждение, когда пытаемся объяснить некоторые психические расстройства вмешательством потусторонних сил, – начал он, наблюдая за выражением лица Майи.

Майя смотрела на него с некоторым недоумением, не веря своим ушам. Все это звучало как полная ерунда. О чем говорит этот человек? Если к смерти Веры причастен кто-либо, то это, скорее всего, какой-нибудь маньяк или насильник, а не привидение или что там еще. Она уже сожалела, что зря потратила время на приход сюда.

Он видел всю гамму эмоций, что сменялась на ее лице подобно калейдоскопу. Понимал, что слишком рано заговорил о вещах, которые обычным людям очень нелегко понять и принять.

– Майя, – мягко сказал он. – Если мои слова кажутся вам очень необычными, не торопитесь отметать их как нечто невозможное. Давайте мы сейчас закончим наш разговор и когда вы снова будете готовы встретиться, позвоните мне, хорошо?

Она с замороженным выражением лица кивнула ему и поспешила встать, чтобы поскорее убраться из этого странного места.

– До свидания, Михаил Петрович, – выдавила она слова вежливости.

– До свидания, Майя! И помните, что кот, которого вы нашли рядом с Верой, по всем признакам непростой кот. Я надеюсь, что он остался с вашей семьей, – торопливо проговорил он, чтобы успеть до того, как она уйдет, громко хлопнув дверью.

Глава 8

Она практически летела по коридору, не чувствуя под собой ног. Испытывая неосознанный страх от близкого присутствия этого человека. Он намекал на такие вещи, о которых она даже не хотела думать. Его слова разрушали ее представление о реальности. О том, что может и не может быть. Такого не может быть, – твердила она себе под нос. Он задурил Вере голову, вместо того чтобы помочь ей. Если бы она пошла на консультации к нормальному специалисту, то, возможно, она была бы еще жива. Ее нога больше никогда не переступит порог этого ужасного кабинета. Неудивительно, что та девушка вышла от него с таким лицом, словно за ней гналась свора демонов из преисподней.

Сбегая по лестнице, она нервно шарила в кармане в поисках телефона. Наверное, нужно позвонить Ленке и узнать, где она. По-летнему высокое жаркое солнце слепило ей глаза, не давая разглядеть знакомую машину среди рядов подобных на стоянке у здания Бизнес-Центра. Давно хотелось пить. Суета и неудачи этого дня вконец доконали ее, открывая путь зарождающейся злости и раздражению.

Прямо перед ее носом, привлекая к себе внимание, громко просигналила машина. Майя сердито зыркнула глазами. В тот же момент она с облегчением улыбнулась и резко затормозила.

– Чуть мимо тебя не пролетела, – усаживаясь на переднее сиденье, сказала Майя.

– То-то я и смотрю, что несешься как ошпаренная и ничего перед собой не видишь, – хмыкнула Ленка.

– С тобой все в порядке? У тебя такое странное выражение лица. Что он тебе сказал? – минутой позднее спросила Ленка, глядя на задумчивую подругу.

– Ничего. Просто устала сегодня. И пить хочу. Сумасшедший день какой-то, – вяло отмахнулась она от расспросов.

– Ну что? Тогда ко мне? Чай пить и перекусить? – кинула она вопросительный взгляд на Майю.

– А Тишка? – скривила та недовольную мордочку.

– Блин… Точно. А меня Мишаня там уже заждался. С парнями сегодня на футбол собирается, – зацокала Ленка.

– Давай ты меня докинешь до нашего старого дома, а я потом сама до тебя доеду. Мне еще в чемодане покопаться надо. Немного одежды с собой взять, щетку зубную, расческу и все такое, – предложила Майя.

– Давай, – с облегчением согласилась Майя.

Через минут двадцать Майя уже ковырялась в замке, вспоминая, как его открывать. Неудивительно, что Ленка не справилась с ним. Тут и опытной руке он не сразу поддается. А у Ленки никогда не ладилось с тонкими манипуляциями. Она у них была человек-гиря или кувалда, но точно не мастерица из кружка кройки и шитья.

Наконец замок уступил, и Майя с облегчением вошла в дом, плотно закрывая за собой дверь. Задумавшись, она немного задержалась у порога. Затем повернулась к двери и на всякий случай задвинула засов.

Пустой дом встретил ее торжественной тишиной. Чемоданы, дожидаясь ее, стояли в коридоре. Из комнаты матери также не доносилось ни единого звука. Кот прятался где-то на подоконнике и ничем не выдавал своего присутствия. Хорошо, сначала надо дойти до кухни, – подумала Майя, надеясь, что старые шкафы с посудой все еще на месте. Дядя Петя говорил, что кухней займутся в последнюю очередь. Существовала какая-то проблема со старыми канализационными трубами и водопроводом, которая еще не была решена.

Так и есть. Шкафы пока стояли на месте, но старый стол со стульями, должно быть, уже переехал на свалку. Ничего, – подумала Майя, – надеюсь, что в шкафу найдется стакан, чтобы было из чего попить воды. На это раз ей повезло, и вся старая посуда стояла на своих привычных местах. Там же нашелся электрический чайник, несколько пакетиков чая и пачка лежалого печенья.

Выбрав себе стакан, Майя открыла кран, откуда полилась ржавая вода. По-видимому, краном редко пользовались в последнее время. Он стояла и терпеливо ждала, пока последние рыжие струйки стекут в канализацию. Затем, ополоснув стакан от накопившейся пыли, рискнула сделать несколько глотков. Обычно она старалась не пить сырую воду из-под крана, но сегодня ей было не до жиру.

Напившись, она наполнила стакан еще раз и отправилась на поиски кота. Как и ожидалось, Тишка мирно спал на подоконнике, ничуть не переживая по поводу, что его оставили в доме в полном одиночестве.

– Тишка, – тихо позвала она. – Это я пришла, молочка принесла. Вру, конечно. Молочко в другой раз. А сейчас покормим тебя кусочками ягненка в желе.

Взволнованный кот, недолго думая, спрыгнул со своего нагретого места и стремительно подбежал к Майе, всячески выражая свою радость.

– Уже соскучился, мальчишка? Голодный? – трепала она его за ушами. – Сейчас, погоди. Я тебе водички налью сначала.

Наблюдая, как кот с голодным урчанием уплетает свое желе, она почувствовала, что не хочет уходить из дома. Даже без мебели здесь ей было находиться куда приятнее, чем на съёмной чужой квартире. Сколько таких квартир ей пришлось повидать за последние два года полукочевой жизни.

Хорошо, она просто погуляет по дому, пока никого нет. Посмотрит, как тут продвигаются дела.

Первым делом она направилась к лестнице, ведущей в комнату на мансарде. Все-таки приятно, что теперь можно наступать на ступеньки, не опасаясь, что они подломятся под тобой. Старая лестница уже отслужила свое еще лет десять назад, но ей еще долго пришлось старчески скрипеть под их бойкими молодыми ногами. Жаль, что маму нельзя сюда перевезти, – думала она. Ремонт, запах краски и полное отсутствие мебели не позволят ей решиться на такой авантюрный шаг.

Она уже привычно замерла перед тем, как открыть дверь в комнату Веры. Да, конечно, она тоже прожила здесь много лет, но в ее глазах эта комната всегда была и оставалась комнатой Веры.

Приоткрыв ее ровно настолько, чтобы можно было заглянуть внутрь, она с любопытством осмотрела белые зашпаклеванные стены, безупречно ровную поверхность натяжного потолка, новое пластиковое окно и половицы чернового пола. Светлая комната без мебели казалась просторнее той, в которой Майя с Верой провели свою юность. Ничего в ней не напоминало ту прежнюю родную комнатку под крышей. Печально вздохнув, Майя закрыла двери и спустилась, направляясь к кладовке. В ней все еще теплилась надежда найти что-нибудь из вещей Веры. Мимо промчалась серая тень. Это Тишка, закончив свой ужин, принялся с энтузиазмом носиться по пустым комнатам, поскальзываясь при резких поворотах.

Из открытой комнатки кладовки потянуло далеким запахом пожара, пыли и еще чего-то тревожно знакомого. Наверное, именно так и пахнет память… Она видела связки книг, ее небольшой чемоданчик с вещами, старую матерчатую сумку, шкатулку с бижутерией, стопку каких-то тетрадей и много чего еще, не имеющего прямого отношения к Вере.

Майя нерешительно коснулась чемоданчика, потом передумала и взяла в руки небольшую стопку тетрадей. Записи ее лекций, скорее всего, – подумала Майя и открыла первую, трепетно скользя пальцем по строчкам, написанным дорогой ей рукой. Надпись на первой тетради гласила: «Лекции по психологии». Читая эту надпись, Майя скорчилась внутри, вспомнив свой визит к шарлатану. «Бедная, глупенькая Вера… Почему ты не посоветовалась со мной и связалась с первым попавшимся проходимцем…?» – прошептала она. А потом задумалась: А где была она, Майя, когда Вере требовалась поддержка и помощь? Далеко. Кто виноват в этом? Никто. Она была рядом с матерью.

Отогнав неприятные воспоминания о психотерапевте, она стала перебирать толстые тетрадки, подписанные полудетским округлым почерком. На одной из них было написано: «Дневник».

Майя положила остальные тетрадки на запыленную полку кладовки и, прижав дневник к груди, вышла из комнаты.

Поздней ночью, ворочаясь на неудобном гостевом диванчике, она долго не могла уснуть. С одной стороны, ее мучало любопытство поскорее узнать, что написала Вера в своем дневнике. Поможет ли он ей понять, что случилось с ее сестрой? С другой стороны, страшилась перевернуть первую страницу, справедливо опасаясь, что может открыть ящик Пандоры.

Ей очень хотелось рассказать о дневнике Ленке, но она удержала себя от этого опрометчивого шага. Ленка иногда была слишком резка в своих суждениях и не всегда справедлива. А ведь окружающий мир не так прост. В нем есть место оттенкам и полутонам, но Ленка предпочитала видеть все в черно-белом цвете.

Только после полуночи, свернувшись в удобный калачик, ей, наконец, удалось задремать. Однако вскоре она почувствовала, что кто-то трогает ее за плечо, пытаясь разбудить.

– Кто здесь? – испуганно прошептала Майя.

– Это я, Вера, не бойся, – ответил знакомый голос. – Извини, что потревожила. Нужно срочно поговорить.

– Вера, ну что за дурацкая привычка будить меня по ночам? – пробурчала сонная Майя. – Что-то опять с Сандором?

– Нет. С Сандором уже все хорошо, – улыбаясь в темноте, ответила Вера. – Я пришла по поводу Михаила Петровича. Ты познакомилась с ним?

– Да. Жуткий тип, – недовольно пробурчала Майя. – Больше к нему не пойду.

– Как это не пойдешь? – возмутилась Вера.

– А за каким чертом мне к нему идти? – изумилась Майя. – Чтобы он вешал мне лапшу на уши?

– Он тебе не понравился? – расстроено спросила Вера. – Я надеялась, что вы найдете с ним общий язык.

– Зачем? Это же самый обычный шарлатан, – развела руками Майя. – Такие только деньги из людей тянут, а помощи никакой.

– Неправда. Он мне очень помог. Я была на пути излечения, – грустно прошептала Вера. – Просто я не успела прочитать все книги. Кстати, ты нашла их в кладовке?

– Да, – кивнула Майя. – Там есть стопка книг. Правда, в пыли все.

– Майя, будь другом, верни одну книгу Михаилу Петровичу. Он мне ненадолго давал, а я не успела вернуть, – просительно надула губки Вера.

– Вер, честное слово, я не очень хочу снова видеть твоего Михаила Петровича, – скривилась Майя.

– Жаль. Даже не знаю, кого еще попросить, – грустно задумалась Вера.