Следы на снегу бесплатное чтение

Мария Мерлот
Следы на Снегу

1. Утро

Стена была приятной текстуры. Эмбер понравилось ощущение в подушечках её пальцев. Похоже на то, когда вы включаете Снапинг в какой-нибудь программе графического дизайна — пальцы приятно “прилипали” к стене. Эти пальцы были сильные, и они без усилий несли её лёгкое и ловкое тело вверх по стене.

Она достигла потолка. Он был более неровным и создавал другие ощущения в её пальцах. Тоже приятные.

Эмбер рассматривала причудливую люстру, которая с её точки зрения выглядела как группа экзотических грибов. Она решила подойти поближе. Шляпки грибов были образованы чашечками из матового стекла с изящной, ажурной гравировкой. Красиво! И ещё кое-что… Да! Заманчиво пахло тёплыми и хрустящими, вкусными насекомыми. Запах напомнил ей жареные тыквенные семечки. “Надеюсь, никто не решит включить свет, — подумала Эмбер, медленно приближаясь к светильнику. — А то будет слишком ярко.”

— Подъём!! — резко закричал злой и скрипучий голос. — Вставайте, ленивые лежебоки! Завтрак через 20 минут!

“Почему люди так любят кричать?” — подумала Эмбер с привычной досадой. Голос вырвал её из сна, где она была чудесным, ловким гекконом. Сон всё ещё был ярок в её сознании. Девушка потянулась в своей постели и с удовольствием впитала в себя последние клочки сна.

Эмбер любила сны, в которых она была животным. Они случались не так часто, как хотелось бы, но довольно регулярно. Чаще всего она была кошкой. Она всегда любила кошек и легко могла представить себя одной из них. В нескольких снах она была птицей и летала на огромные расстояния. Эмбер никогда не смотрела на себя во сне. Так что она не знала, что это за птица, но это было что-то большое. Она помнила, что у неё были большие сильные крылья. Сегодня она впервые была гекконом. Прогулка по потолку это что-то! Эмбер улыбнулась.

Она улыбнулась, несмотря на кричащий голос, несмотря на пасмурное небо за окном, несмотря на свою узкую и жёсткую кровать и несмотря на тонкое и не очень тёплое одеяло неопределённого цвета после слишком многих стирок. Она улыбнулась, несмотря на то, что проснулась в этой унылой комнате сиротского приюта, который она называла домом.

Всё вышеперечисленное было нормой, было её жизнью. Но гекконовый сон был особенным. Это была жемчужина, крупица счастья. А пробудиться от такого сна в субботнее утро, когда впереди ещё все выходные, было вдвойне приятно.

— Эмбер! Мне приснился такой сон! — воскликнула Маргарет с соседней кровати, увидев, что её подруга проснулась.

У Маргарет было открытое, доброе лицо, и она вызывала ощущение тёплого оранжевого цвета и плюшевости. (Некоторые люди утверждают, что видят ауру. Эмбер ничего такого не видела глазами, но вблизи любого человека испытывала некое ощущение, которое обычно ассоциировалось у неё с цветом и/или текстурой.)

— О чём был сон? — спросила Эмбер, больше думая о собственном сне.

— Я танцевала с Гари, — мечтательно проговорила Маргарет.

— Он был приятным или таким же высокомерным, как в реальной жизни?

— Он был приятным и очень… джентльменом.

— Тогда это был не Гари, — засмеялась Эмбер. — Это был кто-то другой.

Маргарет только вздохнула, продолжая улыбаться. Они вместе пошли завтракать. Эмбер не особенно радовалась завтраку в то утро — по субботам у них была овсянка. Она предпочла бы вообще его пропустить, но правила требовали, чтобы все присутствовали на каждом приёме пищи. Она плюхнула на свою тарелку ложку овсянки и компенсировала это огромным тостом, фруктами и гигантской кружкой чая.

…

Субботы в приюте были предназначены для стирки, уборки, ремонта и всяческого обслуживания. В этих мероприятиях в обязательном порядке участвовали дети всех возрастов. Но дети, у которых была своя работа, освобождались от уборки на время этой работы. По закону, сидеть с детьми или ухаживать за домашними животными можно было с 12 лет, а с 16 лет брали на любую работу. Соответственно, каждый подросток в приюте стремился трудоустроиться — и ради денег, и ради поблажки в уборке.

Например, Элли и Эмма — девочки из комнаты напротив — бросили школу после девятого класса, когда им исполнилось 16 лет, и начали работать в парикмахерской. Большинство 16-летних в приюте делали то же самое (не парикмахерское дело, конечно, а бросание школы).

У Эмбер, с другой стороны, был амбициозный план закончить школу и поступить в колледж. Она убедила Маргарет тоже продолжить образование. Для карманных денег Эмбер ухаживала за животными. Она удивительно хорошо находила с ними общий язык. С детьми тоже, если на то пошло, но люди обычно охотнее доверяют подросткам своих питомцев, чем детей. Как бы то ни было, она заработала репутацию человека, который может найти подход к любому животному, и у неё было много постоянных клиентов.

…

В эту субботу у неё было 3 собаки для утренней прогулки. Сначала Эмбер зашла к миссис Раппорт. Миссис Раппорт была преуспевающей деловой женщиной, и она создавала у Эмбер ощущение шёлка и цвета бордо. Дункан (её немецкая овчарка) не любил её уборщицу. На самом деле, он вообще не любил никаких уборщиц. Так что нужно было увести его на прогулку ровно в 9:30, чтобы в доме спокойно убрались.

Дункан любил Эмбер и их совместные прогулки. Он был уже в прихожей, ожидая её. Он вёл себя с большим достоинством, но, судя по размаху виляния его хвоста, он был счастлив и радовался, как щенок. Эмбер улыбнулась ему и почесала его под подбородком:

— Да, Дункан, я тоже рада тебя видеть. Пойдём гулять.

Следующий заход был к мистеру Катбро (тёплое голубовато-серое ощущение), где к компании присоединился Бакстер, золотистый ретривер с шелковистой шерстью. Бакстер выразил свою радость лаем и несколькими прыжками вокруг Эмбер и Дункана. Он был на убирающемся поводке, который он использовал на полную длину всю дорогу до их следующей остановки, дома миссис Малберри, в то время как Дункан сохранял свой благородный нрав и важно шагал слева от Эмбер.

Там они забрали очень энергичного шпица по имени Альберт. Альберт бегал вокруг, лаял и обнюхивал обеих собак, Эмбер, свою хозяйку и всё, что было на крыльце. За ту минуту, пока миссис Малберри давала Эмбер его поводок и пакет собачьих лакомств, Альберт успел дважды запутать поводок вокруг людей.

— Ах, разве это не удивительно, Эмбер? Альберта обычно пугают большие собаки, но с тобой он так уверен в себе.

— Собаки любят компанию, а Дункан и Бакстер очень дружелюбные.

У Эмбер было мнение, что собаки обычно копируют поведение своих хозяев. Это миссис Малберри боялась больших собак, и Альберт подражал этому. Но сам по себе он был очень игривым и любопытным к другим собакам любого размера. Самое удивительное, что миссис Малберри разрешила ей выгуливать своего Альберта с другими собаками. Такое уж было у Эмбер свойство — собаки вели себя замечательно и дружелюбно под её руководством.

…

Они направились в сторону Ивового парка, где была выделена большая секция для собак. В присутствии Альберта Бакстер становился более чинным и шёл в основном рядом с Дунканом.

В парке Эмбер спустила собак с поводков. Они тут же убежали, чтобы поприветствовать других собак. Позже они вернутся, чтобы поиграть с ней.

Альберт больше всего любил приносить Эмбер маленькие предметы. Он мог делать это всё время. Бакстеру нравилось пробовать все доступные виды деятельности в парке. Он бегал, приносил предметы, преодолевал препятствия и играл с другими собаками. Что касается Дункана, Эмбер давала ему самые сложные задания, включая преодоление препятствий и поиск спрятанных предметов. Это был её способ показать ему, что она знает, насколько он умён. Дункан это очень ценил.

— Привет, Эмбер! — окликнул её знакомый голос. Она повернулась и увидела Дилана Джонсона, своего одноклассника, и его ротвейлера Шарпа. Парень ощущался в цвете морской волны с текстурой наждачной бумаги.

— Привет, Дилан.

— Сколько ты получила на последнем тесте по математике? — Дилан отстегнул поводок своего пса, и Шарп осторожно потрусил к другим собакам.

— 29 из 30, — сказала Эмбер.

— Хорошо! У меня 28.

— Мне повезло. Две задачи были точно такими же, как моя группа решала во время урока, — поспешила добавить она, потому что Дилан очень щепетильно относился к получению (или не получению) лучшей оценки в классе. Эмбер не заботила оценка, она просто любила заниматься математикой.

— Ты знаешь оценку Гари?

— Неа.

— Как ты думаешь, мог он получить 30?

— Мог, я думаю, — Эмбер пожала плечами. — Ты же знаешь, что отчасти это удача. Поэтому “5” это любой бал от 27 и выше.

— Ты права.

Шарп вернулся к своему хозяину. Эмбер казалось, что он очень похож на Дилана в том, что не очень уверенно чувствует себя среди своих собратьев и нуждается в постоянной поддержке от своего человека.

Дункан закончил полосу препятствий и пришёл к Эмбер. Она налила ему воды для питья. Пёс сначала приветственно понюхал Шарпа, а затем попил. После этого он сел отдохнуть рядом с Эмбер с чрезвычайно благородным видом.

Бакстер тоже пришёл попить и проверить новую собаку. Шарп старался выглядеть так же благородно, как Дункан. Ещё через несколько секунд появился взволнованный пушистый шар по имени Альберт с теннисным мячом, за которым его посылала Эмбер. Внезапно Шарп начал лаять на него. Бедняга Альберт аж шарахнулся в сторону от такой словесной атаки. Дункан встал и расправил плечи. Он не зарычал, а просто показал Шарпу кончики своих клыков. Бакстер сделал то же самое. Шарп перестал лаять и отошёл ближе к Дилану. Альберт положил мяч Эмбер под ноги и радостно залаял.

— Молодец! — Эмбер ласково потрепала его. — Принеси! — Она снова бросила мяч, и Альберт бросился за ним. Дункан снова сел, и напряжение спало.

…

После парка Эмбер отвела собак по домам и собрала свою плату. Миссис Малберри также дала ей свежее, ещё тёплое после духовки, печенье, а миссис Раппорт добавила хорошие чаевые.

“Пожалуй, можно купаты купить,” — подумала Эмбер и остановилась у маленького магазинчика с большой вывеской “Мясо”. Этот магазин специализировался на всевозможных сортах мяса, в том числе и дичи, и особенно хороши были у них купаты.

Эмбер купила 4 штуки. Продавщица была светловолосой и пухленькой и добродушно улыбалась, она создавала ощущение тёплого песка на пляже.

На выходе Эмбер пришлось шагнуть в сторону, чтобы пропустить мужчину, который загонял внутрь пустые магазинные тележки.

— Извините, — сказал он и вежливо улыбнулся.

— Ничего, — улыбнулась она в ответ.

Она не знала его имени, но лицо было знакомо, — он работал в этом магазине уже много лет. Ему было под сорок, без каких-либо примечательных черт, за исключением лёгкой хромоты. Эмбер где-то слышала, что он был военным ветераном и был ранен во время службы. В тех редких случаях, когда их пути пересекались, она испытывала от него “затхлое” ощущение. Она чувствовала жалость к нему и всегда старалась быть с ним дружелюбной.

2. Мистер Кэмп

В приюте все были заняты под строгим присмотром госпожи Симпсон, директрисы.

— Эмбер! Я рада, что ты вернулась, — поприветствовала она девушку. — Иди помогать мистеру Кэмпу. Он ждёт тебя.

— Хорошо.

…

Адам Кэмп был их хозяйственником. Ему было около 60, но выглядел он старше. Его волосы и борода были то, что называется “соль с перцем”, причём в них было гораздо больше “соли”, чем “перца”. Он начал работать в приюте два года назад, и миссис Симпсон нашла в его лице ценное приобретение. Он мог починить что угодно, отлично справлялся в огороде и довольствовался минимальной заработной платой и жильём с питанием. Живя в приюте, он был доступен для срочного ремонта. Но самым ценным было его влияние на хулиганов приюта. За эти два года он нашёл контакт и завоевал уважение самых трудных подростков. С ними не справлялись никакие правила или дисциплинарные методы, но в мастерской мистера Кэмпа они нашли для себя занятие и хорошую компанию. Его двери всегда были открыты для них, он обучал своему ремеслу всех, кто хотел учиться, и он слушал и разговаривал с детьми как с равными. Это производило сильный эффект. Он настоял на том, чтобы дети называли его Адамом. И он никогда не повышал голос.

Между мистером Кэмпом и директрисой была договорённость, что все нарушители спокойствия будут делать с ним свои субботние обязанности. Это было всем выгодно.

Эмбер была одним из трудных детей. Она была покинута матерью при рождении и всю жизнь провела в детских домах. Когда она была маленькой, было несколько попыток её удочерения, но все они потерпели неудачу. Её либо возвращали как очень трудного ребёнка, либо она сбегала сама. В 13 лет она попала в этот приют и, видимо, останется в нём до своего 18-летия.

Свойство “никогда не повышать голос” имело огромную ценность в глазах Эмбер. Именно это привлекло её к Адаму Кэмпу в первую очередь. Вскоре она узнала все его секреты садоводства и научилась работать со всеми инструментами в его мастерской.

…

Когда Эмбер прибыла в мастерскую, Адам и трое парней чинили сломанную мебель.

— Это я! — она помахала им. — И я принесла купаты и печенье.

— Ура! Еда! — воскликнули парни. Они всегда были голодными.

— Это хорошие купаты! К ним требуется свежий салат, — одобрил мистер Кэмп, рассмотрев её покупку. — Ребята, давайте закончим этот стул, а потом перекусим.

Эмбер присоединилась и помогла со стулом.

— Кто сегодня жарит купаты? — спросил Адам, когда они мыли руки.

— Эмбер, — предложил один из парней.

— Я жарила в прошлый раз, — сказала она.

— Да, но лучше тебя купаты никто не готовит.

— Разве это не значит, что вам нужно больше практики? — ухмыльнулась Эмбер. — Кроме того, Адам готовит лучше всех.

— Но это хорошие купаты, они из того спецмагазина, — возразил другой парень. — Мы же не хотим испортить их неидеальной готовкой.

— Ха-ха, — она саркастически улыбнулась.

— Знаешь, Эмбер, — сказал Адам, — я не уверен, что выиграл бы у тебя кулинарное соревнование, по крайней мере, когда дело касается купат. Но я не такой пугливый, как некоторые из нас, — он подмигнул парням. — Я могу их зажарить, если остальные приготовят салат.

— Хорошо, — согласились подростки. Они бросились делать салат, потому что купаты жарились быстро.

Вскоре мастерскую наполнил запах купат, шкворчащих в масле со свежими ароматными травами. Результат был восхитительным — они получились идеально сочными внутри и имели правильную хрустящую корочку снаружи.

После еды они вместе починили ещё два стула, после чего парни ушли.

— Ты тоже можешь идти, — сказал Адам Эмбер.

— Я хотела бы ещё помочь.

— Хорошо, тогда давай копать картошку.

…

Следующий час они работали на картофельной грядке. Они работали молча, за исключением редких “проверь то место” или “эта картошка похожа на лошадиную голову”. Но это молчание было очень уютным, оно скорее объединяло их.

— Мы проделали отличную работу, — с удовлетворением сказал Адам, когда они закончили всю грядку. — Давай попьём чаю.

— Ага!

Они почистили лопаты, сложили их в сарай с инструментами и пошли в мастерскую готовить чай.

— Как сегодня твои собаки? — спросил мистер Кэмп.

— Хорошо. Мы приятно провели время в парке, и чаевые были хорошие. Собаки интересные звери. Они разделяют настроение своей компании — их владельцев, когда они дома, и их друзей, когда они с другими собаками и вдали от владельцев, — Эмбер рассказала Адаму о шпице Альберте и товариществе между её собаками. — Но мне больше нравятся кошки. Жаль, что редко приходится сидеть с кошками.

— Да, они самодостаточны. Я тоже больше кошек люблю. Мне нравятся все животные, но кошки особенно.

— О! Мне сегодня приснился классный сон. Я была гекконом! Я ходила по потолку, и это было потрясающе.

— Ух ты. Звучит заманчиво! У меня никогда не было такого сна. В молодости я иногда летал во сне.

— Вы были птицей в этих снах?

— Нет, я всегда был человеком. Но во сне я взмахивал руками и летел, как птица.

— А Вы когда-нибудь были во сне животным?

— Нет. А ты?

— Да, много раз. Чаще всего мне снится, что я кошка. Никогда раньше не была гекконом.

— Должно быть, очень интересные сны!

— Адам, — внезапно спросила Эмбер, — почему Вы живёте и работаете здесь?

— Ты имеешь в виду приют?

— Да.

— Почему бы и нет?

— Вы очень отличаетесь от любого другого взрослого, работающего здесь.

Мистер Кэмп задумался.

— А как насчёт детей? Я отличаюсь от них?

— Конечно. Вы взрослый. Вы можете жить, где хотите, а у детей нет прав. Мы застряли здесь до тех пор, пока нам не исполнится 18 лет. Никто из нас не останется здесь после 18-ти.

— Понимаю, — он кивнул, глядя на Эмбер поверх своей кружки с чаем. — Но позволь мне спросить: ты всё ещё учишься в старшей школе, верно?

— Да.

— Как ты чувствуешь, ты такая же, как и другие дети?

— Конечно, нет.

— В чём разница?

— Вы знаете, какая разница! У них есть родители, они живут в семье, своей семье. Они понятия не имеют, что значит быть сиротой.

— Как будто у них есть хвост в психологическом смысле, и которого тебе не хватает?

— Да, я психологический ампутант, а они целые.

— Ампутант. Это правильное слово! Я не смог бы сказать это лучше. Дело в том, что я тоже ампутант. Мой сын погиб во время последнего военного конфликта. Ему было 18, ненамного старше тебя… Горе — очень жестокая вещь, Эмбер. Все скорбят по-разному. Мы с женой тоже горевали по-разному. И нам было так больно, что каждый из нас был не в состоянии видеть дальше своей боли. Каждый из нас просто залез в личную скорлупу и там закрылся. Когда я нуждался в ней больше всего, её не было рядом со мной. И я не был рядом с ней для неё. Горе разлучило нас.

— Одиночество было невыносимым, — продолжал Адам. — Я пытался убить его алкоголем, но от этого стало намного хуже. Алкоголь только усиливает настроение, поэтому он усиливал моё горе и одиночество. Я бросил пить и нашёл хорошую работу, но не мог общаться с людьми. Как ты очень правильно выразилась, я ампутант, а они целые. Мы как пришельцы с разных планет. Потом здесь, в приюте, я нашёл таких же ампутантов, как и я. Других людей — детей — которые потеряли свои семьи, как и я. Здесь я чувствую себя своим. Понятым. Равным. Мы не можем заполнить пробелы в душе друг друга, но мы понимаем друг друга. Это неимоверно много. Я больше не одинок.

— Это ужасно. Мне очень жаль.

— Да, жизнь иногда бывает очень жестокой.

— По крайней мере, у Вас были эти 18 лет счастья. Восемнадцать лет, когда Вы любили и были любимы. Никто не может отнять это у Вас.

— Это верно, — мистер Кэмп улыбнулся.

— Но, должно быть, очень больно это счастье потерять. Маргарет потеряла родителей всего 3 года назад. Она до сих пор в шоке. Иногда я слышу, как она плачет по ночам. Потом я лежу в своей постели и думаю, что хуже: испытать любовь и потом мучительно её потерять или никогда не испытывать ни боли, ни любви?

— Ты нашла ответ?

— Оба варианта полный отстой.

— Думаю, что да, — Адам кивнул.

— Просто иногда так больно осознавать, что меня никто никогда не любил. У Вас есть Ваши 18 лет, и у Маргарет её 13. А у меня ничего, ноль. Моя собственная мать отказалась от меня при моём рождении. Должно быть, она ненавидела меня все 9 месяцев своей беременности.

— Не думай об этом, — он вздохнул. — Ты не знаешь наверняка.

— Её поступки говорят за неё!

— Что, если это была ситуация жизни или смерти? Что, если она сделала это, чтобы спасти тебя? Я знаю, я знаю, это очень маловероятно в современном обществе, но всё же возможно. Что, если?

— Это не помогает. Я так одинока. У меня нет даже воспоминаний о любви.

Они немного помолчали и выпили ещё чаю.

— Знаешь, Эмбер, — наконец сказал Адам, — мы не можем выбирать родителей, но можем выбирать друзей. Мы не можем выбрать быть любимыми, но мы можем выбрать любовь. Мы не можем изменить прошлое, но мы можем решить, как жить в настоящем. Все люди одиноки, даже целые. И степень одиночества зависит от самого человека.

…

Когда Эмбер вернулась в общий зал, первое, что она услышала, было радостное “Эмбер!” Маргарет закрыла книгу и помахала ей с углового дивана. Она явно была рада её видеть.

“Адам прав, — подумала Эмбер, — я одна и не одна.”

— Привет! — она улыбнулась в ответ и села рядом с подругой. — Ты желаешь делать школьные домашние задания или лениться?

— Лениться, конечно. Сегодня суббота, ради всего святого!

Эмбер рассмеялась.

— Пазл это достаточно лениво? — она знала, что Маргарет любит собирать пазлы.

— А ты будешь его со мной делать?

— Буду, я как раз в пазловом настроении.

Они выбрали пазл и начали его собирать.

— Ты так долго была в мастерской, — сказала Маргарет.

— Извини. Адам предложил мне чай, и я не смогла устоять. И мы хорошо поболтали.

— Он очень хороший, правда? Мне он нравится.

— Да, он особенный. А как твоя уборка прошла?

— Неплохо. Я сегодня была в прачечной, складывала чистые простыни. Мне нравится запах чистого белья. А что вы делали с Адамом?

— Чинили стулья и выкапывали картошку. Ты хочешь тоже быть в его группе? Я уверена, что он сможет это устроить.

— Нет, спасибо, меня всё устраивает. Ты-то хорошая, но все остальные в этой группе — брр. Я не могу представить себя в одной мастерской с Саймоном и Кирком.

Эмбер усмехнулась:

— Ты можешь хранить секрет?

— Конечно.

— Они вполне нормальные во время работы в мастерской. Они даже хорошо работают вместе.

— Не может быть! — Маргарет недоверчиво посмотрела на Эмбер.

— Это большой секрет. Не выдавай его никому. Они будут яростно отрицать это, и ты станешь их врагом № 1.

— Не волнуйся, жизнь мне ещё не надоела.

…

После ужина все как обычно смотрели вечерние новости, довольно скучные: погода, спорт, трафик.

3. Спорт

Младшие дети из приюта ходили в школу Рэд Ридж, которая объединяла начальные и средние классы. Эта школа предоставляла им школьный автобус. Старшие дети посещали школу Саузерн Хиллс для старших классов. Она находилась в пешей доступности, поэтому транспорта не было. Путь проходил через парк, и в хорошую погоду Эмбер наслаждалась прогулкой.

Они с Маргарет, обе по 16-ти лет, были единственными 10-классниками из приюта. У них все предметы были вместе, кроме математики: Маргарет брала геометрию, а Эмбер — матанализ.

Эмбер нравилось учиться, и ей нравились все предметы, кроме физкультуры. Тренер Сид был единственным учителем физкультуры в школе и тренировал все классы. Он и Эмбер невзлюбили друг друга с самого её первого урока. Не то чтобы она была совсем неспортивной. Ей нравилось время от времени лазить по скалам или играть в теннис, она могла бегать на короткие дистанции и делала достаточное количество приседаний и отжиманий, но не выражала энтузиазма. Она считала бег на беговой дорожке и поднятие тяжестей чрезвычайно скучными. Эти два занятия оказались любимыми у тренера Сида.

…

Сегодня был дождь, поэтому урок физкультуры был внутри, в фитнес-зале. Они начали с разминки.

— Глубже! Быстрее! Выше! — зычный голос тренера Сида легко перекрывал обычный шум спортзала во время урока физкультуры. Предполагалось, что эти слова побудят учеников раздвинуть границы своих возможностей.

Эмбер добросовестно делала приседания, когда массивная фигура тренера остановилась перед ней.

— Ты что, переваренная макаронина? — пророкотал он. Он требовал полного внимания, когда разговаривал с учениками, поэтому девушка перестала приседать и встала прямо. — Приседай глубже и поднимайся быстрее! — голос остался той же громкости, и на полуметровой дистанции он был оглушающим.

“Почему люди любят кричать?” — подумала она.

— Не делай вид, что я тебя пугаю, — те же децибелы. — Я на твоей стороне. Я учу тебя быть сильной и здоровой.

— Я не пугаюсь, — мягко сказала Эмбер, может быть, даже слишком мягко. “Мечтать не вредно!” добавила она мысленно. — Я слушаю Ваши инструкции.

— Хорошо! — тренер пошёл дальше, чтобы покричать на кого-нибудь ещё.

За спиной Эмбер раздалось хихиканье. Она оглянулась через плечо и увидела Боба Бейкера с широкой наглой ухмылкой на лице.

Квотербек и капитан сборной команды 10-ых классов по американскому футболу, Боб был любимцем тренера Сида. Кроме футбола и других видов спорта, никаких интеллектуальных, артистических или социальных достижений он не демонстрировал.

Обычно он был рад занять свою нишу и не мешал людям из других кругов. Но год назад с ним подружился самовлюблённый школьный гений Гари Моррис. Эта дружба не улучшила оценки Боба, но сделала его очень самодовольным и высокомерным. Не таким высокомерным, как Гари (никто не мог переплюнуть Гари в этом), но достаточно, чтобы раздражать нормальных людей. Эмбер ощущала его в тёмно-зелёном цвете.

Она проигнорировала его и продолжила приседать, как и раньше. Она не представляла, как можно присесть глубже, не упав на пол, а скорость её подъёма как раз подходила для её разминки.

…

После разминки каждый мог использовать то оборудование для фитнеса, которое хотел. Эмбер и Маргарет заняли велосипедные тренажёры рядом друг с другом, чтобы поболтать.

— Что не так с твоими приседаниями? — спроси- ла Маргарет у Эмбер.

— Ничего.

— Тренер Сид так несправедлив к тебе.

— Да, такова жизнь.

— Эмбер, давай останемся и посмотрим волей- больный матч сегодня после школы.

— Кто сегодня играет?

— Сборная 10-ых классов против Пайн Брук.

— Ясно, — Эмбер понимающе улыбнулась, — Гари будет играть.

— Ну да. Но в любом случае, это будет интересная игра.

— Да, у Пайн Брука сильная команда. Гари Моррису полезно иногда проигрывать. Ладно, давай останемся.

…

Позже, на уроке физики, они решали простые задачи с электрическими цепями, и учитель позвал Боба к доске с одной из них. Боб понятия не имел, как её решать, и безнадёжно застрял. Гари, сидевший в заднем ряду, не мог ему помочь.

“Где теперь твоя самодовольная ухмылка?” — подумала Эмбер. Они с Маргарет сидели перед доской, но она не собиралась помогать Бобу. Но и ухмыляться ему она тоже не стала. Она была выше этого.

…

После школы зал был полон в предвкушении волейбольного матча. Команда Пайн Брук была лучшей в их школьном округе, и игра обещала быть интересной. Девушки заняли места в одном из задних рядов, зато посередине, чтобы им было хорошо видно всё поле.

— Надеюсь, ты не будешь болеть за Пайн Брук только для того, чтобы насолить Гари, — сказала Маргарет.

— Нет, это было бы непатриотично, — торжест- венно ответила Эмбер. Они с Маргарет переглянулись и расхохотались. — Конечно, я хочу, чтобы мы победили, — добавила она, — но приятно иметь утешение на случай проигрыша.

Сначала на поле вышла команда гостей во главе со своим высоким и несколько устрашающим капитаном. Их группа поддержки приветствовала их с большим энтузиазмом. Зрители Саузерн Хиллс вежливо аплодировали.

Затем появилась принимающая команда, и толпа Саузерн Хиллс приветствовала их оглушительным рёвом. Гари Моррис, капитан команды Саузерн Хиллс, улыбнулся и помахал рукой. На первый взгляд он выглядел непримечательно, как обычный 16-летний парень. Стройного, умеренно спортивного телосложения, среднего роста. Не самый большой и высокий в команде, но с явным “капитанским” ореолом вокруг него. Девчонки на скамейках завизжали. Маргарет вздохнула.

Капитаны пожали друг другу руки. Рядом с высоким капитаном Пайн Брука Гари выглядел почти как ученик средних классов. Игра началась, капитан гостей подавал первым. Его подача была настолько мощной, что он забил первые два мяча. Затем игрок Саузерн Хиллс принял мяч, другой высоко подвесил его, и Гари прыгнул. Какой это был прыжок! Он подпрыгнул невероятно высоко. Не невозможно высоко, но на уровне Олимпийских Игр или Чемпионата Мира. В его прыжке была какая-то животная грация. Это напомнило Эмбер кошку. “Хвост бы ему сейчас не помешал,” — подумала она. Публика была в восторге. Гари ударил по мячу на пути вниз и пробил до пола.

Теперь подача перешла к Саузерн Хиллс. Гари подал в прыжке. Недостаток в росте и массе он легко компенсировал своими необыкновенными прыжками. Он подал несколько эйсов, и Саузерн Хиллс вышел вперёд. Они выиграли первый сет.

Пайн-Бруковцы собрали всё своё мастерство и выиграли следующие два сета. Перед четвёртым сетом тренер Сид собрал команду и постарался накачать их подбадриваниями типа “Мобилизуйтесь!”, “Сосредоточьтесь!”, “Мы должны вырвать у них победу” и “Победа и только победа!”

Когда тренер отошёл к скамейкам и команда окружила Гари, чтобы получить последний стратегический совет, он сказал им: “Не обращайте на него внимания. Кого волнует счёт? Давайте просто покажем им высококлассный волейбол”.

Саузерн Хиллс выиграли четвёртый сет. Теперь у них появился шанс победить знаменитый Пайн Брук! У девочек в зале началась истерика, парни дружно охрипли.

Финальный, пятый, сет довёл накал страстей до точки кипения. Обе команды боролись изо всех сил за каждое очко. Он длился в два раза дольше среднего сета, и все игроки были измотаны. Даже Гари тяжело дышал между впечатляющими прыжками и быстрыми рывками по площадке.

В то же время настроение команды Саузерн Хиллс было раскрепощённое. Они шли на рискованные шаги и пробовали новые манёвры. В итоге они продемонстрировали несколько фантастических подныров и блинов (это когда рука подставляется между полом и мячом в последний момент). И победили со счётом 31:29!

Гари забил победный гол. Из-за его высоких прыжков у него было дополнительное время в воздухе, и он помедлил долю секунды, прежде чем ударить по мячу. Половина противников прыгнули, чтобы блокировать его атаку. Он нанёс удар, когда они были уже на пути вниз и не могли действовать эффективно. Публика восторженно взревела.

Команда Пайн Брук выглядела одновременно разочарованной из-за поражения и обрадованной тем, что игра, наконец, закончилась. Команды обменялись рукопожатиями.

— Отличная игра, — сказал капитан Пайн Брук, пожимая Гари руку, — мне понравилось.

— Взаимно, — ответил тот.

Как только официальная часть закончилась, поклонники из обеих школ обступили Гари, прося автографы.

— Давай мы тоже возьмём его автограф, — умоляюще попросила Маргарет. — Пожалуйста?

Эмбер закатила глаза, но улыбнулась:

— Вперёд. Я подожду тебя здесь.

…

— Разве Гари не великолепен? — спросила Маргарет подругу по дороге домой. Она нежно погладила его подпись на своей футболке.

— Я признаю, что он умеет играть в волейбол, — согласилась та. — Я рада, что мы посмотрели игру.

— Значит, ты не возражаешь, что Гари выиграл? — спросила Маргарет, подтрунивая над ней.

— Нет, я в порядке, — улыбнулась Эмбер. — Он выиграл честно. Вся команда играла прекрасно.

— Ах, Гари идеален, — мечтательно сказала Маргарет. — Он такой умный. Он преуспевает в каждом предмете. Ты сама говорила мне, что он лучший в твоей группе по математике.

— Это верно.

— И он симпатичный!

— Вполне ничего.

— Эмбер, как ты умудряешься не влюбиться в него?

— Маргарет, человек это больше, чем его достижения в спорте и учебе. А как насчёт его человеческих качеств? Или лучше сказать “их отсутствия”? Он высокомерный и хвастливый сноб. Он смотрит на всех свысока. Тебя это не раздражает? Как ты умудрилась влюбиться в него?

— Ну, он как бы имеет право смотреть на всех свысока. Он удивительно хорош во всех областях.

— Глупости! Если кто-то лучше других в какой-то области, он обязан быть ответственным и внимательным к другим.

— Я думаю, что в глубине души он очень хороший.

— О, Маргарет, это говорит твоя влюблённость, а не ты.

…

Они добрались до приюта как раз вовремя, чтобы успеть к концу ужина и посмотреть новости.

“Сегодня у нас есть срочные новости,” — сказал репортёр с экрана.

“Полиция просит помощи у населения в связи с исчезновением подростка. 14-летняя Анна Белл пропала без вести вчера в 17:30.

В последний раз её видели родители дома в 13:15, когда она выходила на пробежку в Ивовом парке. Когда к 15 часам девочка не вернулась домой, родители обзвонили её друзей и выяснили, что Анна ни с кем не контактировала после выхода из дома. Это очень на неё не похоже, сказали мистер и миссис Белл, которые забеспокоились и вызвали полицию в 17:30.

После разговоров с людьми, которые хорошо знали Анну, полиция рассматривает возможность похищения. Учитывая все обстоятельства, побег из дома считается маловероятным.

Родители Анны дали согласие на отслеживание её мобильного телефона. Ближе к вечеру телефон был найден на территории парка среди мусора, собранного в парке. Несмотря на тёмное время суток, полицейский отряд с собаками провёл обыск в парке, но ничего не нашёл.

Этим утром ещё больше полицейских с помощью семьи, друзей и соседей снова прочесали парк. И снова не было найдено ни одного предмета, связанного с пропавшей девушкой.

На данный момент полиция трактует это дело как похищение человека. Девушка считается в опасности, и полиция просит всех, кто видел Анну или что-либо знает о её местонахождении, позвонить по номеру, указанному на экране. Звонок может быть анонимным. Вознаграждение за полезную информацию — 5000 долларов.”

На экране появилась фотография улыбающейся белокурой девушки и номер полиции.

Далее последовал прогноз погоды.

4. Коты и кошачьи сны

В ту ночь Эмбер приснилось, что она была кошкой. Она была в саду приюта сразу после того, как выпал первый снег. На земле лежало около сантиметра свежего снега. Она не видела, как падали снежинки, но чувствовала их остаточный запах в воздухе и слышала, как они оседают и укладываются на поверхностях. Только самый верхний, тонкий слой земли был заморожен, поэтому запах почвы был сильным.

Уши Эмбер уловили новый звук немного правее. Мышь, может быть? Эмбер подвигала правым ухом, как радаром, пытаясь точно определить местонахождение источника звука. Ух ты! Это было круто — то, как двигались её уши, и их чувствительность! Точно, по морковной грядке пробиралась мышь.

Каково это ходить по снегу? Будет ли это холодно? Влажно? Мягко? Громко? Эмбер сделала пробный шаг. Было не так холодно, как она ожидала, просто прохладно. Снег мягко поддавался под её лапой, почти неслышно и довольно приятно. Так или иначе, мышь что-то почувствовала и перестала двигаться. Эмбер попыталась тихо двинуться в её направлении.

Она подошла очень близко к мыши, когда та внезапно отскочила. Эмбер прыгнула на неё, но промахнулась, и мышь скрылась в куче наколотых дров. Эмбер зашипела в отверстие, куда сбежала мышь, а затем прыгнула на вершину кучи, чтобы ещё больше напугать её. “Не ешь нашу морковь!” — подумала она. Затем она спрыгнула на землю и пошла исследовать сад.

— Подъём! Пора вставать! — разбудил её резкий голос няни. Эмбер потянулась в постели, вспоминая свой сон и особенно ощущение снега под лапами и лёгкость и грацию прыжков на высокие предметы. “Совсем как Гари,” — вспомнила она игру в волейбол. Тогда другая её часть, та часть, которая всё ещё была кошкой, возмущённо возразила: “Нет, это Гари прыгает, как кошка. А не наоборот.”

Сон был настолько реалистичным, что Эмбер была почти уверена, что ночью шёл снег. Она села на своей кровати, чтобы посмотреть в окно. Нет, снега на улице не было.

Её движение разбудило приютскую чёрно-белую кошку Маркизу. Судя по всему, кошка спала у неё в ногах, а теперь встала и потянулась. Эмбер погладила её густую шерсть.

— Доброе утро, Маркиза. Мне только что приснился самый чудесный сон, — сказала она кошке. — Это было твоё влияние?

— Эмбер! — громко воскликнула няня. — Я же говорила тебе не брать кошку на кровать! Это же грязное животное!

“Сама ты грязное животное, — подумала Эмбер. — Кошки это самые чистые животные на Земле.”

— Я ничего не делала, — сказала она вслух. — Я только сейчас заметила, что она спала здесь.

— Больше так не делай. Она линяет повсюду.

“Ха-ха. Как будто можно скомандовать кошке, что делать и чего не делать. Кроме того, я не против её меха на моём одеяле, может, оно так теплее станет.”

Эмбер ничего не ответила. Она прекрасно знала, что всё, что делала Маркиза, она делала по собственному желанию. Как и у всякой кошки, у неё было здоровое пренебрежение к человеческим правилам и мнениям.

Маркиза отлично ловила мышей, поэтому ей было разрешено находиться в любой части здания и на территории. Все внутренние двери имели вырез внизу, чтобы она могла свободно ходить и держать мышей под контролем. На наружные двери для неё были установлены специальные кошачьи дверцы. Адам и повар обожали эту кошку.

У неё было верное чутьё на окружающих её людей, и она знала, кого следует избегать, а с кем можно расслабиться. Да, она довольно часто спала на кровати Эмбер, но только потому, что Эмбер ей нравилась. Что было взаимно.

…

Эмбер быстро умылась и оделась, и перед завтраком успела сбегать в сад. Она нашла Адама работающим там.

— Привет, Адам!

— Доброе утро, Эмбер!

— Был ли ночью снег? Мне приснился сон, что у нас выпал сантиметр снега.

— Хорошо бы! Почва совсем сухая. Немного влаги не помешало бы.

— Нужна помощь?

— Нет, всё в порядке. Спасибо за предложение. Кроме того, пора завтракать.

Адам зашёл в мастерскую, чтобы вымыть руки. Потом они вместе пришли в столовую.

…

На Хэллоуин приют был украшен традиционными резными тыквами и бумажными летучими мышами, а на ужин был тыквенный пирог. Но самое интересное происходило ночью. У младших детей была традиция пробираться в комнаты друг к другу и мазать лица спящих детей зубной пастой. Няни ворчали, что впустую расходуется отличная зубная паста, и каждый год пытались отговорить детей от этой забавы, но безрезультатно. Для детей было делом чести успешно измазать других и не допустить, чтобы это случилось с ними самими. На протяжении многих лет этой традиции была продемонстрирована замечательная изобретательность.

Дети постарше — подростки — часто заменяли пасту на похищение предметов одежды. Мальчики похищали у девочек, а девочки у мальчиков. На следующее утро трофеи с гордостью демонстрировались, и владельцы могли получить свои вещи обратно в обмен на поцелуй.

Эмбер очень хорошо умела прокрадываться незаметно и ещё лучше устанавливала систему сигнализации. Её комната считалась самой безопасной в ночь после Хэллоуина, и многие девушки приносили к ней свои самые ценные вещи на ночь.

В этом году она не планировала ходить в другие комнаты, только установила сложную систему безопасности в своей: при открытии двери рвалась нить, которая звонила в колокольчик, и деревяшка падала на выключатель. Низкотехнологичное решение, но работало как по маслу.

Перед ужином пошёл снег. Ожидалось, что он будет идти всю ночь. Эмбер любила, когда на Хэллоуин выпадал первый снег. Тыквы на крыльце выглядели особенно празднично со снегом.

Готовясь ко сну, Эмбер переоделась в пижаму и открыла окно. Комната была на первом этаже, и окно выходило на веранду перед крыльцом. В воздухе не было ни малейшего движения. В абсолютной тишине грациозно падали большие пушистые снежинки. Крыльцо и тыквы уже покрылись тонким слоем снега. К утру он может легко увеличиться на несколько сантиметров.

— Маргарет, ты не против, если я оставлю окно открытым? — спросила она свою подругу. — Так хорошо пахнет!

— Да, приятно пахнет. Но что, если кто-то прокрадётся к нам через окно?

— Я открою его всего на несколько сантиметров и тоже добавлю сигнальную нитку.

— Хорошо.

…

Той ночью Эмбер снова приснился кошачий сон. Во сне снег прекратился, покрыв всё 5-сантиметровым одеялом. Ей приснилось, что у кошек тоже есть особая традиция на ночь после Хэллоуина. Они посещали тыквы, выставленные возле домов, и рассматривали резьбу на них, как если бы улицы были художественной галереей.

Эмбер наслаждалась мягкостью свежего снега под её лапами. Она посетила несколько домов вдоль улицы и, наконец, подошла к крыльцу приюта. На веранде снега было меньше, всего пара сантиметров. Не торопясь, она останавливалась у каждой тыквы, рассматривала резьбу и нюхала снег на макушке.

Почему-то на каждой тыкве снег пах по-разному. Пахло в основном снегом, но ещё и тыквенной мякотью и зажжёнными свечами. И ещё что-то было в запахе. Это озадачило Эмбер, и она ходила туда-сюда между тыквами, пытаясь понять, в чём причина разницы. Наконец она поняла, что это была резьба. Снег на тыквах с одинаковым рисунком пах одинаково, но по-разному на разных рисунках.

“Вот как!” — подумала Эмбер-кошка. И тут она поняла, что то, что она ощущала, было не совсем запахом, а чем-то более глубоким, более сложным, может быть, даже из другого измерения. Чем-то, для чего у неё не было слов.

Одно из окон, выходящих на веранду, было приоткрыто на несколько сантиметров. Заинтересовавшись, она подошла к окну и прыгнула на подоконник.

В этот момент зазвенел звонок, и в комнате зажёгся свет. Эмбер проснулась в своей кровати. Она увидела, как закрылась дверь, и услышала, как кто-то убегает по коридору.

— Сработала твоя сигнализация! — сказала Маргарет с соседней кровати. — Как всегда, — она улыбнулась подруге. — Я спала чутко и проснулась от поскрёбывания за дверью. А потом, бум, они оборвали нить.

— Хорошо. Я заменю нить и снова настрою сигнализацию.

Эмбер встала с кровати и посмотрела на окно. Его нить была цела. Воздух был вкусным. Она выглянула наружу.

Снег прекратился. Крыльцо было покрыто парой сантиметров снега, который был прорезан полосой кошачьих следов. Прямая линия следов шла через крыльцо прямо к её окну. Никаких отпечатков вокруг тыкв. Эмбер заметила несколько капель воды на подоконнике. Её сердце ёкнуло.

Она обернулась и заметила Маркизу, свернувшуюся в изножье её кровати. Кошка крепко спала и даже не пошевелилась, когда сработала сигнализация. “Конечно, это твои отпечатки,” — подумала Эмбер и погладила Маркизу, которая в ответ мурлыкнула, не просыпаясь.

Эмбер восстановила сигнализацию, выключила свет и забралась обратно в постель. Спать совсем не хотелось, и ей было досадно, что её сон прервали. В прошлом году никто не пытался проникнуть в её комнату — у неё была достаточно прочная репутация. И почему только они решили сделать это в этом году?!

Она лежала в темноте и думала о сне, особенно о той неописуемой связи между запахом снега и резьбой на тыкве. Это было отдалённо похоже на чувство цвета и текстуры, которое Эмбер испытывала рядом с людьми.

5. Математика

Эмбер нравился её курс матанализа. Это был продвинутый курс, материал унивеситетского уровня. Класс был маленький, всего 16 человек, и все любили математику, что создавало очень зажигательную атмосферу. И все любили мисс Магнум, учительницу математики.

Несмотря на свою фамилию, мисс Магнум была миниатюрной, но её энергия и энтузиазм в преподавании были поистине огромными, так что фамилия подходила ей. Что особенно нравилось Эмбер в мисс Магнум, так это её уважение к каждому ученику. В классе не было ни учеников, ни учителей, а только коллеги-математики.

Например, два дня назад Гари Моррис первым решил одну из задач. Он вышел к доске, чтобы объяснить своё решение. Он сделал большой логический скачок от утверждения А к утверждению Б.

— А почему ты перешёл от А к Б? — прервал его Дилан. — Они не эквивалентны.

— Эквивалентны, — отмахнулся Гари своим обычным “Гариевым” тоном, как если бы это было что-то тривиальное.

— Да? Почему это ты так уверен? — в голосе Дилана появился намёк на сарказм.

— Потому что я умный, — это был типичный ответ Гари на подобный вопрос.

— Да, это так, — с улыбкой вмешалась мисс Магнум. — Но быть умным недостаточно. От тебя, Гари, я бы ожидала, чтобы ты был очень умным.

Гари посмотрел на неё с выражением “конечно я очень умный”.

— Разница в том, — продолжила учительница, — что умный математик знает и понимает, но очень умный может ещё и объяснить это другим умным математикам. Можешь ли ты объяснить, что А эквивалентно Б?

Гари принял вызов, подошёл к маленькой боковой доске и доказал своё утверждение.

— Замечательно! — сказала учительница. — Теперь мы можем использовать эту теорему в нашем классе.

Работая над сегодняшней задачей, Эмбер заметила, что может использовать теорему Гари для её быстрого решения. Она закончила задачу первой, и мисс Магнум вызвала её к доске.

— Мы можем преобразовать это выражение в такую форму, — Эмбер записала свои шаги и соединила их стрелками, чтобы показать ход своей логики. — Затем, поскольку “Гари Умный”, мы можем упростить вот эту часть, — она написала “ГУ” над стрелкой, ведущей к более простому выражению. — А дальше простая алгебра.

— Поправка! — провозгласил Гари со своего обычного места в заднем ряду. — Поскольку Гари очень умный.

— Верно! — согласилась Эмбер и изменила ГУ на ГОУ рядом со стрелкой.

…

Вечером по телевизору опять были криминальные новости:

“Ещё один пропавший подросток в нашем городе. Джеки Спрингфилд, мать-одиночка, заявила в розыск свою дочь, 16-летнюю Кэти Спрингфилд. Накануне мать и дочь сильно поссорились. Это была не первая ссора в семье, и ничто не указывало на намерение Кэти сбежать из дома, но полиция считает сценарий побега наиболее вероятным.

Мать была последней, кто видел Кэти в их доме в 8:30 утра, прежде чем Джеки ушла на работу.

Подруга Кэти, Тэмми, получила от неё сообщение в 9:03 утра, в котором говорилось, что работа Кэти по присмотру за детьми на сегодня отменилась, и не хочет ли Тэмми потусоваться у Кэти. Тэмми ответила, что занята до полудня. После этого сообщения связи с Кэти больше не было. Когда Тэмми написала своей подруге около полудня, Кэти не ответила.

Полиция не смогла отследить телефон Кэти, что может свидетельствовать о том, что в нём разрядился аккумулятор или он просто выключен.

Все, у кого есть информация о Кэти, пожалуйста, позвоните по номеру на экране. Звонок может быть анонимным.”

Судя по фотографии на экране, у Кэти были чёрные волосы с синими прядями, яркий макияж в стиле вамп, а также проколотые нос и нижняя губа.

— Интересно, больно ли прокалывать губу? — спросила Элли Эмму.

— Наверняка это чертовски больно, — ответила Эмма.

— Кто убегает из дома, от родной матери?! — спросила Маргарет у Эмбер позже.

— Я четыре раза сбегала из приёмных семей, — пожала плечами Эмбер.

— Наверное, приёмные семьи бывают разные, — подумала Маргарет вслух, — но всё же, почему ты сбегала?

Маргарет потеряла родителей в автокатастрофе три года назад. Люди редко берут на воспитание подростков, поэтому она попала в приют и никогда не была в приёмной семье.

— Потому что я не могла их терпеть. Здесь лучше.

— Ты шутишь? — Маргарет недоверчиво посмотрела на Эмбер.

— Нет. Здесь честнее. Никто не делает вид, что я им нравлюсь. Они делают свою работу, и я стараюсь не усложнять им жизнь.

— Ну как же! Мистер Кэмп очень хороший. Он действительно любит детей, а тебя особенно.

— Да, это правда. Поэтому он не притворяется. Он просто любит, без претензий. Но те приёмные семьи, они основательно притворялись. Они старательно играли роли “заботливых взрослых”. Это было так фальшиво, что противно.

— Но зачем тогда они усыновляют?

— Из-за денег и праведности.

— Я уверена, что есть хорошие приёмные семьи.

— Может быть. Но мне такие не попались.

— Это грустно, — призналась Маргарет, а затем вернулась к пропавшей девушке. — Но эта Кэти… Она сбежала от своей настоящей мамы!

— Люди разные, — с горечью сказала Эмбер, — и мамы тоже разные.

“Некоторые даже сбегают от своих детей,” — добавила она про себя.

6. Проблемы в школе

— Плохо! Это плохо! — кричал тренер Сид на Эмбер во время физкультуры. — Ты ужасно ленивая! У тебя нет никакого прогресса. Не потому, что ты не можешь этого сделать, а потому, что ты отвратительно ленива. Твой результат теста такой же, как и в предыдущие два года. Довольно! Ты не сдашь мой класс в этом году, если не покажешь улучшения. Скажи, хоть в какой-нибудь области у тебя есть прогресс?

Вопрос не был риторическим, Эмбер видела, что тренер ждёт ответа.

— Я улучшила стабильность моего результата, — сказала она. Она знала, что это был неправильный ответ, но несправедливость тренера и его крики ей надоели.

Тренер Сид покраснел, как свёкла, и впервые за три года обратился к ней более тихим голосом:

— Вы не получите диплом, юная леди, пока я не увижу улучшения в Ваших спортивных навыках.

“Плохи мои дела.” Радость от восстания против тренера быстро сменилась унынием от перспективы никогда не получить диплом.

…

— Он не может этого сделать! — возмутилась Маргарет. — У тебя всё нормально по физкультуре.

— Да? А что его остановит? Он меня ненавидит. Если он скажет, что я провалила физкультуру, значит, я провалила физкультуру.

— Поговори с директрисой и объясни ситуацию.

— Маргарет, это моё слово против его. Кого, по-твоему, она послушает?

— Хорошо, поговори с учителями математики или естественных наук. Они поддержат тебя.

— Не знаю… — Эмбер вздохнула.

Маргарет проявила редкую настойчивость, она пошла с Эмбер на урок математики и рассказала мисс Магнум о физкультурной проблеме.

— Это просто смешно! — такова была реакция мисс Магнум. Она потянулась к своему компьютеру, чтобы проверить расписание директора. — Не волнуйся, Эмбер. Мы сходим к миссис Пеббл завтра в обеденный перерыв и всё уладим.

— Спасибо, мисс Магнум.

…

Кабинет миссис Пеббл, директора школы Саузерн Хилс, располагался в тихом и уютном уголке на втором этаже.

Прежде чем стать директором, она работала школьным психологом в различных школах района. Её дверь украшала бронзовая табличка со словами “Кстати-комната”. На стенах внутри были изображены ободряющие и вдохновляющие лозунги. Полки были забиты книгами по подростковой психологии. Стульев не было, только мягкие и удобные кресла.

Её стол из красного дерева был воплощением порядка и эффективности. На нём располагалось всего несколько хорошо продуманных вещей. Одной из них была знаменитая Алая Коробка — роскошная коробка из красного бархата с изысканными шоколадными конфетами. Ходили слухи, что существовали счастливчики, которых осенила благосклонность миссис Пеббл в виде одной или двух шоколадок. Но никто не знал таких людей лично.

Мисс Магнум объяснила ситуацию Эмбер.

— Это бесмысленно, — заключила она. — Мы имеем очень способную ученицу, блестящую по большинству предметов и нормально справляющуюся с физкультурой. Может, она и не олимпийская чемпионка, но это не должно быть причиной её провала по физкультуре.

— О, милая, — сказала миссис Пеббл тёплым и сердечным голосом, — я вижу, это ощущается как несправедливость.

Эмбер почувствовала надежду.

— Но ты знаешь, ты не одинока, — любезно добавила миссис Пеббл. — Другие люди проходят через аналогичные испытания. Разве не было бы прекрасно протянуть руки и поддержать друг друга?

“Что?!”

— Буквально вчера в этом же кабинете, — продолжала миссис Пеббл самым мягким и дружелюбным голосом, какой только можно вообразить, — у меня был другой ученик, выдающийся спортсмен, у которого небольшие трудности по физике. И знаешь, что? У меня есть блестящая идея. Давайте объединим вас двоих, таких умных и замечательных учеников! Позволим вам поддержать друг друга и преодолеть жизненные препятствия вместе. Он может помочь тебе со спортом, а ты ему с наукой. Все в выигрыше! — она счастливо улыбнулась.

— Какой ученик? — мисс Магнум была сбита с толку. — О ком Вы говорите?

— Роберт Бейкер, — директриса повернулась к Эмбер. — Он с твоего потока, 10-й класс, верно?

— Да, — Эмбер машинально кивнула, она не верила своим ушам.

— Замечательно. Вы двое можете использовать малый спортивный зал после занятий. Я попрошу принести туда стол.

— Подождите, — вмешалась мисс Магнум, — дело не в этом. Эмбер отлично справляется с физкультурой. Несдача или сдача курса должны основываться на объективных критериях, а не на прихоти учителя. Если мистеру Бейкеру нужна помощь с физикой, он может получить её от учителей, книг, репетиторов и т. д. Учить его — это не место и не обязанность Эмбер.

— Теперь её, — миссис Пеббл мило улыбнулась. — Мы учим детей не просто отдельным предметам, а сотрудничеству и умению решать проблемы. Это прекрасная возможность научиться сотрудничеству. Это повысит их выносливость и уверенность в себе, — она что-то быстро набрала в своём компьютере.

— Я забронировала малый спортзал для вас и мистера Бейкера, — сказала она Эмбер, — на час каждый день после уроков до конца учебного года. Этот зал ваш до тех пор, пока вы не улучшите свои предметы.

— Это несправедливо! — воскликнула мисс Магнум.

— Конечно, нет, моя дорогая, — миссис Пеббл превзошла саму себя сладостью и задушевностью своего голоса. — Это одна из прекрасных возможностей получить жизненный урок. Мы все должны приветствовать это.

Она собрала бумаги на своём столе и посмотрела на посетителей с бесконечной добротой:

— Разговор с вами был сплошным удовольствием. Пожалуйста, извините меня сейчас, меня ждут другие дела.

Аудиенция закончилась.

…

— Почему у меня такое ощущение, что я получила наказание за дурацкое поведение тренера Сида?! — возмущалась за ужином Эмбер.

— Это ни в какие ворота не лезет! — возмущалась вместе с подругой Маргарет.

Кто-то включил телевизор. Наступило время вечерних новостей.

На экране появился заголовок “Срочные новости”. Женщина-репортёр сказала:

“Ещё один случай пропавшего ребёнка. Кармелита Родригез, 13 лет. Последней её видела её подруга Оливия в 15:15 в пятницу. Они вышли из школы и прошли вместе половину пути домой. На пересечении 9-й авеню и Георгиновой улицы они разошлись, чтобы пойти по своим домам.

Кармелита обычно ходила по велосипедной дорожке в узком парке, идущем параллельно Георгиновой улице. Она так и не вернулась домой. В 16:00 её бабушка забеспокоилась и позвонила в школу, всем друзьям Кармелиты, а потом и в полицию.

Полиция отследила смарт-часы Кармелиты и нашла их в мусорном баке в 30 метрах от перекрёстка, где Кармелита рассталась со своей подругой.”

На снимке была изображена пухлая и довольно фигуристая девушка, которая выглядела старше своих 13 лет, с пухлыми губами, чёрными глазами и шапкой тёмно-каштановых локонов вокруг круглого лица.

Мужчина-репортёр продолжил:

— Это исчезновение слишком похоже на исчезновение другой девушки, Анны Белл, 7 недель назад. И которая до сих пор не найдена. Могут ли эти случаи быть связаны?

— Да, это особенно тревожно, — согласилась репортёрша. — Полиция не исключает такой возможности.

Затем последовало подробное описание девушки и её одежды, а также номер телефона полиции.

7. Наказание

— Ты сейчас идёшь отбывать наказание? — Маргарет спросила Эмбер, когда они покидали физическую лабораторию после последнего урока.

— Ага. Веселье, веселье, — мрачно ответила Эмбер.

— Надеюсь, это скоро закончится.

— Я не надеюсь.

Маргарет издала разочарованный звук. Эмбер проследила за её взглядом и увидела, что Гари и Милли, его нынешняя девушка, идут в нескольких метрах впереди них. Рука Гари лежала на плече Милли.

— Думаю, ты права, Эмбер, — вздохнула Маргарет. — Ни один хороший внутри человек не стал бы встречаться с такой пустой и глупой девушкой, как Милли.

— Ура! Процесс выздоровления начался! Я рада, — улыбнулась Эмбер. — Справедливости ради, я не думаю, что он трепетно к ней относится. Или она к нему. Они “статусная” пара.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, она популярна, и он популярен. Ожидается, что они будут ходить вместе. Это повышает популярность обоих.

— Фу.

— Да, парень, который заботится только о своём имидже, ещё менее привлекателен, чем тот, кто заботится о неправильной девушке. Разве нет?

— Ага, — Маргарет звучала разочарованной во всём человечестве.

— Хорошая новость заключается в том, что выздоровление началось, и довольно скоро ты начнёшь обращать внимание на хороших парней.

…

“Час поддержки друг друга” действительно напоминал наказание. Эмбер и Боб должны были отмечаться в журнале посещаемости и записывать свои имена и время прихода и ухода. Как и обещала директор, в углу спортзала стоял стол. На нём были аккуратно разложены два карандаша и небольшая стопка бумаги. Боб хмуро посмотрел на них.

— Окей. Десять кругов бега для разминки, — проворчал он.

— Остынь, начальник. Я не в настроении бегать.

— Кому какое дело до твоего настроения? Я не хочу провести здесь остаток года.

— Зачем тебе тогда моя физкультура? Сделай свою физику и будь свободен!

— Она сказала, что мы оба провалимся, если кто-то из нас провалится, — Боба это явно не радовало.

Как и Эмбер. Она произнесла слово, которое её родители не одобрили бы, если бы они у неё были.

— Ну, начинай бежать, — гавкнул Боб.

— Боб, — прорычала Эмбер, — сосредоточься. Потому что я не буду повторять. Я очень зла. Я близка к точке кипения. Если ты немедленно не оставишь меня в покое, я взорвусь. В твоём направлении.

Боб нахмурился, но ничего не сказал. Они провели час, игнорируя друг друга и занимаясь своими делами.

В том же духе прошли ещё два дня. На четвёртый день Боб решил, что у Эмбер было достаточно времени, чтобы остыть.

— Ты ленивая, — упрекнул он, — и ты подводишь нас обоих, чёрт возьми.

Эмбер вздохнула.

— Боб, ты виноват, что у меня проблемы с тренером Сидом?

— Нет! — сердито ответил он.

— А я виновата, что у тебя проблемы с мистером Стоком в физике?

— Нет, — спокойнее.

— Я не знаю, в чём у тебя проблема с мистером Стоком, но тренер Сид просто неразумен. У меня всё нормально с физкультурой. Я даже не худшая в классе. Он просто не любит меня. Он хочет завалить меня не потому, что я плоха в спорте, а потому, что я ему не нравлюсь. Адекватный это способ обучения? Нет! Так что, это он не справился быть разумным и адекватным учителем. А когда вопрос был доведён до миссис Пеббл, что она сделала?

Боб не ответил.

— Она тоже не справилась. Она не остановила неразумное и неадекватное обучение. Она даже не попыталась решить проблему. Она умыла руки. “Идите, дети, решайте проблему, которую ни я, ни ваши учителя решить не могут и не хотят. А если не получится — ха-ха, это ваши проблемы”. Разве ты не видишь этого, Боб?

— Да, но что мы можем сделать?

— Для начала мы можем перестать ненавидеть друг друга и направить свой гнев на тех, кто этого заслуживает. Особенно на эту гнусную директрису.

Это была необычная мысль для Боба, но в глубине души он согласился.

— Как это поможет нам получить диплом? — спросил он уже спокойно.

— Пока не знаю. Но мы подумаем и что-нибудь придумаем.

Они некоторое время помолчали.

— В чём твоё “преступление”? — спросила Эмбер.

— Сток говорит, что мне плевать на физику.

— А тебе не плевать?

— Конечно, плевать. Физика это не моё. У меня хорошо получается американский футбол. Это то, чем я хочу заниматься в своей жизни. На кой мне сдалась физика?

Эмбер с любопытством посмотрела на него и сказала:

— Физика это предмет, наиболее актуальный для спорта, потому что она о том, как устроен мир. Любой спортсмен должен интересоваться физикой.

— Да, да. Ты говоришь как Сток.

— Потому что это правда.

— Почему бы тебе немного не поработать и не улучшить свою физкультуру? — Боб перенаправил разговор на Эмбер.

— Я её уже улучшила. В первый год я была наивная и постаралась выйти за пределы своих возможностей во время теста, согласно инструкциям. Я чуть не умерла после этого. Мне было ужасно плохо. Я больше никогда не хочу так себя чувствовать. В следующем году я знала, что тренер убьёт меня, если мои результаты будут ниже. Поэтому я усердно тренировалась, чтобы иметь такой же результат, но меньше умирать. В этом году я успешно поддерживаю себя в этом состоянии неумирания. Я занимаюсь другими видами спорта. Я улучшила свой теннис и скалолазание. Я не на том уровне, чтобы выигрывать чемпионаты, но я стала лучше по сравнению с собой год назад. Но нет, тренеру это не нравится. Ему нравится лёгкая атлетика и командные виды спорта. Для него свет клином сошёлся на этом дурацком тесте. Но, как ты сказал, “это не моё.”

— Каждый может стать лучше в спорте, если немного больше поработает.

— Не после того, как он достиг своих 80 %.

Боб нахмурился, сбитый с толку.

— Ты слышал о правиле 80–20? — спросила Эмбер.

— Нет.

— Универсальный закон мироздания: ты тратишь 20 % своего времени и усилий на получение первых 80 % результата, а затем 80 % времени и усилий на достижение остальных 20 % своего результата, — Эмбер даже нарисовала картинку, чтобы проиллюстрировать свои слова, но Боб всё ещё выглядел сбитым с толку.

— Возьми, к примеру, твоего друга Гари, — она попробовала подойти с области, знакомой Бобу. — Он прыгает очень высоко.

— Да! Это совершенно круто, — Боб почувствовал знакомую почву под ногами и улыбнулся.

— Ты умеешь прыгать, как он?

— Не прямо сейчас.

— Сможешь ли ты прыгать, как он, после недели упорных тренировок?

— Не знаю.

— Сможешь ли ты прыгать, как он, если посвятишь этому всю свою жизнь?

— Может быть, — он звучал не очень уверенно.

— А может и нет. Но Гари так прыгает прямо сейчас, почти без усилий.

— Люди разные. Одни лучше прыгают, другие бегают. Я побью его в беге на длинные дистанции в любое время.

— Замечательно. Физика могла бы объяснить, почему он лучше прыгает, а ты лучше бегаешь. Но мы сейчас не о физике говорим. Дело в том, что люди разные. И у каждого человека есть свой естественный предел. Например, даже Гари не может прыгнуть на высоту школьного здания. Даже ты не можешь бежать со скоростью 60 километров в час.

— Окей. И что с того?

— Каждый может легко достичь 80 % своего лимита, но после этого прогресс резко замедляется. Может быть, ты и сможешь прыгать, как Гари, но тебе придётся всю свою жизнь на это положить. Отказавшись от американского футбола и всего остального. Ты хочешь этого?

— Нет.

— Так вот, я достигла своих 80 %, и я довольна. Дальнейшее улучшение моего результата в тесте потребовало бы пожертвовать другими вещами в моей жизни, вещами, которые мне нравятся гораздо больше, чем бег по кругу и умирание от этого.

Боб переварил слова Эмбер.

— Мистер Сток довольно разумный, — продолжила Эмбер. — Если ты перестанешь пропускать его уроки и мешать им, когда ты присутствуешь, он, скорее всего, зачтёт тебе курс. А если ты попросишь его объяснить, почему Гари хорошо прыгает, а ты хорошо бегаешь, то он будет просто счастлив.

— Когда он узнал об этом наказании “помощь друг другу”, он, на самом деле, попытался откатить назад, — вставил Боб. — Он предложил позаниматься со мной, чтобы я смог сдать экзамен. Но Пеббл упёрлась. Мы должны сделать это вместе и без посторонней помощи. А не то…

— Она чудовище. Но даже ей будет трудно выпнуть тебя, если ты сдашь все предметы.

— А ты?

— Может быть, я что-нибудь придумаю, — Эмбер пожала плечами. — В худшем случае меня выгонят. Но зато я буду живая.

Во время этого разговора они были рядом, и Эмбер почувствовала, что Боба такой исход не устраивает, как будто ему не безразлично и её благополучие.

— Знаешь, — попыталась она пошутить, — если бы тренер был немного изобретательнее, он мог бы найти мне применение. Например, пугать мною зелёных новичков сборной: “Делай, как я сказал, а не то станешь как Эмбер!”

Боб посмотрел на неё странно.

— Он так говорит.

— Правда?! — Эмбер начала смеяться и не могла остановиться несколько минут.

— О, — сказала она наконец, держась за бок, — он заслуживает большего уважения, чем я думала. Тогда я в порядке. Он может зачесть мне физкультуру, просто чтобы сохранить своё пугало ещё на один год.

Эмбер хихикала всю дорогу в приют. Она пересказала эту историю Маргарет, пока они делали домашнее задание перед ужином.

— Ой, ужас, — сказала Маргарет, но тоже хихикнула.

…

Вечерние новости принесли новый поворот в деле о пропавших подростках. Ведущая новостей сообщила:

“Два мальчика играли в Быстром ручье и нашли в воде сотовый телефон. Они попытались заставить его работать, но электроника была разрушена водой. Они принесли его показать своему другу, который оказался сыном детектива Марлоу. Детектив увидел телефон и узнал его чехол. Он был похож на описание чехла для телефона Кэти Спрингфилд.

Детектив Марлоу принёс телефон в лабораторию судебной электроники. Специалистам не удалось получить доступ к каким-либо данным на телефоне, но они восстановили серийный номер телефона. Этот номер зарегистрирован на имя Кэти Спрингфилд.

Эта находка поставила дело Кэти в один ряд с двумя другими исчезновениями — Анны Белл и Кармелиты Родригез. Это три пропавшие девушки менее чем за два месяца.

На данный момент полиция расследует все три дела вместе как серийное похищение. Преступник, похоже, нападает на девочек-подростков и выбрасывает отслеживаемую электронику рядом с местом похищения.

Полиция призывает всех людей, особенно подростков и особенно девушек, с подозрением относиться к незнакомцам. Не ходите с незнакомцами! Не садитесь в машину к незнакомцам! И немедленно сообщайте в полицию о любых подобных попытках и любом подозрительном поведении!”

…

— Ясное дело! Не ходи с незнакомцем! — Элли закатила глаза.

— Первая и третья девушки выглядят доверчивыми, — заметила Эмма. — Наверняка, они из семей, которые учат своих детей тому, что все люди друзья и любят их. Но эта Кэти, она выглядит разумно. Бьюсь об заклад, он заманил её чем-то очень ценным.

— Ты бы согласилась пойти за миллион баксов? — спросила Маргарет у Эмбер.

— Нет, я бы не пошла ни за какую сумму. А ты пошла бы?

Маргарет задумалась.

— Это было бы заманчиво, — сказала она. — С другой стороны, это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой. Зачем незнакомцу давать мне миллион?

— Вот именно.

Немного подумав, Эмбер добавила:

— Возможно, Кэти не повезло. Может быть, она путешествовала автостопом и остановила плохого парня.

8. Осенние каникулы

Эмбер была рада, когда начались осенние каникулы. Никакой физкультуры и “помощи друг другу” на всю неделю! Больше времени для присмотра за домашними животными и зарабатывания денег. Многие семьи путешествовали в это время и пользовались услугами Эмбер для таких повседневных дел как полить растения и покормить рыб.

В субботу утром у Эмбер было всего две собаки на прогулке: немецкая овчарка Дункан и шпиц Альберт. Она привела их в собачий парк.

Дункана интересовала сложная полоса препятствий, требующая активного взаимодействия с Эмбер. Альберт решил присоединиться к ним. Они составили интересную команду. Дункан хорошо понимал Эмбер и выполнял даже самые сложные приказания. Альберт просто следовал за ним. Это было нелегко с его гораздо более короткими ногами. Альберт иногда спотыкался и катился кубарем, но ему удавалось не отставать от Дункана. Он был похож на катящийся пушистый шар. Счастливый катящийся пушистый шар.

Выгуляв собак, Эмбер полила растения в трёх домах и к полудню закончила.

Заработок был хороший. Если работа продолжится в таком темпе все каникулы и не будет никаких отмен в декабре, то она сможет купить новый сотовый телефон к Рождеству. Телефонные компании обычно устраивали большие распродажи прямо перед Рождеством.

Было около полудня, когда Эмбер шла по парку. Было относительно тепло для конца ноября, но пасмурно и ветрено. Она попыталась послать Маргарет сообщение, что она закончила свою работу на сегодня, но мобильник снова барахлил.

“Вот развалюха, — Эмбер вздохнула. — Ладно, я буду там через 20 минут.”

— Простите, вы не скажете сколько времени? Кажется, мои часы остановились, — спросил её мужчина с вежливой улыбкой. Эмбер узнала хромого работника из мясного магазина, где она покупала купаты.

— Конечно, — она улыбнулась в ответ. — Сейчас 12:23, — она показала ему свой телефон. По крайней мере, время он показывал точное.

В следующий момент кто-то схватил Эмбер сзади и накрыл её лицо мокрой тканью. В нос ударил резкий и сладкий запах. Она попыталась вырваться, но хватка была сильной, и через секунду мир потемнел, и Эмбер упала в бездонный колодец пустоты.

— Спасибо, — сказал вежливый голос с вершины колодца, далеко-далеко.

А потом ничего не стало.

9. Безумный день, часть 1

Первое, что почувствовала Эмбер, был холод. Было холодно и жёстко. И ещё светло. Её глаза были закрыты — веки были такими тяжёлыми, что она не могла их открыть, — но она чувствовала свет даже сквозь веки.

Медленно вернулось чувство собственного тела. Она лежала горизонтально на какой-то холодной и твёрдой поверхности. Эмбер попыталась пошевелиться и поняла, что её руки и ноги плотно прижаты к поверхности. Ужас накрыл её и вызвал прилив адреналина. Она открыла глаза.

Первой идеей, которая пришла ей в голову, была “операционная”. “Что-то случилось со мной? Я в больнице?”

Эмбер попыталась пошевелить головой. Она не была зафиксирована, но каждое малейшее движение вызывало сильное головокружение. Борясь с дурнотой, Эмбер как могла осмотрелась. Потолок и стены, насколько она могла видеть, были из грубого бетона. На стенах висели инструменты, их было много. Помещение больше походило на гараж, чем на больницу. Тут и пахло гаражом — тёплым мотором, чуть-чуть бензином, машинным маслом и выхлопом. Но было и что-то ещё. Что-то тёмное и липкое, похожее на страх. Да, Эмбер была уверена, что это запах страха.

Одежда Эмбер была на ней, за исключением куртки. Холодный воздух дул из-за её головы устойчивым бризом. Как будто там была открытая дверь, невидимая для неё.

Головокружение прошло, голова прояснилась. Эмбер пошевелила пальцами рук и ног и прислушалась к своему телу. Она не нашла в нём никаких отклонений. Она снова попыталась освободить руки и ноги, но безуспешно. Поверхность, на которой она находилась, напоминала металлический стол.

Потом она услышала шаги. Кто-то вошёл в комнату через дверь, которую она не могла видеть.

— А! Мы проснулись! — сказал хриплый голос, и в поле её зрения появился мужчина. Эмбер никогда раньше его не видела. Ему было около 50 лет, крепкого телосложения, с редкими волосами, собранными в хвост. Он был чисто выбрит, и от него слабо пахло мылом или шампунем. Несмотря на свой чистый и опрятный вид, от него исходило ощущение плесени и гнили. Сочетание было ужасающим.

— Можно начинать бояться, — жизнерадостно добавил мужчина. — Ты, наверное, думаешь: “Я умру?” И ответ: “Да, ты умрёшь”. Я это гарантирую.

Он прошёлся по помещению, собирая какие-то инструменты и продолжил почти дружескую беседу о том, что он сделает с Эмбер и какой инструмент будет использовать. Эмбер изо всех сил пыталась сдержать панику и отчаянно пыталась освободиться. Ремни, державшие её, были туго затянуты. Её руки просто физически не могли протиснуться сквозь петли. Ни один человек не смог бы это сделать.

— А теперь ты хочешь, чтобы ты всё ещё была без сознания. Но подумай немного: конечно, я бы ждал столько, сколько нужно, чтобы ты проснулась. В этом вся прелесть!

Нет, это не то, чего хотела Эмбер. Она ясно понимала, что умрёт. Она теперь знала это с абсолютной уверенностью, так же как и тот факт, что пропавшие девушки умерли до неё на этом самом столе в этой самой комнате. Ужас пронзил её до костей, логика перестала существовать.

Единственное, чего ей хотелось, так это сжаться меньше, чем её путы, или раствориться в воздухе, как облако дыма, или превратиться в существо без конечностей, которое невозможно связать.

— Чуть не забыл! Ведро для крови, — мужчина наклонился около стола Эмбер и порылся под ним. — Иначе трудно всё отмывать потом.

…

Мир дрогнул и замерцал. Всё внутри Эмбер тоже замерцало. Она потеряла чувство времени, но какое-то его количество прошло. И потом она была свободна. Она всё ещё лежала на столе, но могла свободно двигаться, ни одна часть её тела не была связана. Потому что у неё не было конечностей. Она была змеёй. Змеёй на столе.

Это было похоже на сон. И, как это бывает во сне, она сразу поняла, что она ядовитая змея.

Эмбер выскользнула из одежды и увидела спину ненавистного мужчины. Инстинктивно она собрала своё длинное тело в пружину и прыгнула на эту спину. Всё ещё полная страха, змея вонзила клыки в основание шеи. Её тело знало, как ввести яд, но она понятия не имела, сколько нужно, поэтому запаниковала и впрыснула всё, что у неё было.

Мужчина вскрикнул от удивления и подпрыгнул. Змея Эмбер упала на пол и бросилась в открытую дверь. Она отталкивалась от пола всем телом очень эффективно и двигалась быстро. “Кому нужны ноги!”

Мужчина увидел змею и снова закричал, на этот раз со страхом и ненавистью. Он начал хватать всё, что попадалось под руку, и бросать в Эмбер. Некоторые предметы были острыми и тяжёлыми.

Снаружи комнаты был настоящий гараж. Его дверь была закрыта. К сожалению, гараж был в идеальном порядке, и дверь аккуратно упиралась в пол — ни одной щели, чтобы проскользнуть. Эмбер искала в воздухе запах мыши или, ещё лучше, крысы, надеясь выбраться через её нору. Не повезло — гараж был слишком чистым и все щели тщательно промазаны.

В дверях комнаты появился мужчина с топором в руке. Он боялся подойти слишком близко, но был полон решимости убить змею. Эмбер спряталась за стопкой кирпичей в углу. Она чувствовала себя в ловушке.

В этот момент дверь гаража загудела и начала двигаться вверх.

— Надеюсь, ты не начал без меня! — послышался весёлый голос с другой стороны.

Эмбер воспользовалась своим шансом и выскользнула под дверь. Тяжёлый топор с громким стуком ударился о бетонную стену над её головой и упал на пол.

Эмбер увидела пикап перед гаражом. Слева от себя она заметила большое дерево и густые кусты под ним. Также слева от неё была огромная собака, лающая как сумасшедшая. Собака была на цепи, так что Эмбер бросился к дереву и кусту.

Из пикапа вылез мужчина. Он увидел змею, выругался и резко прыгнул в багажник.

Эмбер спряталась в кустах и попыталась придумать, что делать дальше. Теперь она сожалела, что использовала весь свой яд. Она искала какую-нибудь нору, но земля промёрзла. На улице было очень холодно, она тоже быстро замерзала, даже её мысли замедлились. Её зрение, изначально не очень хорошее, стало ещё более размытым. “Я хладнокровная. Нехорошо.” Из последних сил Эмбер закрыла глаза и вспомнила, как была кошкой — маленьким, пушистым, теплокровным животным. Всё замерцало.

Затем Эмбер почувствовала блаженное тепло. Она открыла глаза, и первое, что она увидела, были её лапы. Красивые, тёплые, пушистые, полосато-коричневые лапы. Она обошла дерево и забралась на него со стороны, скрытой от дома. Она нашла толстую ветку с хорошим видом на подъездную дорожку и гараж. Своим острым кошачьим зрением она узнала второго человека. Это был хромой мужчина, который спросил у неё время. Они работали вместе!

— Змея! — воскликнули оба мужчины почти в унисон.

— Ты видел, куда она делась? — спросил первый мужчина.

— В тот куст, — указал второй.

Эмбер могла видеть, что в своём побеге она пересекла песчаную тропу, волнистый змеевидный след был ясно виден на песке. Второй мужчина осторожно подошёл к кусту и потыкал в него длинной палкой.

— Если мои глаза меня не обманули, она ядовитая. Как она попала в гараж?

— Не знаю, — ответил большой человек. — Она прыгнула на меня ни с того ни с сего и укусила, — он выругался.

— Она укусила тебя?! Ты уверен?

— Да, горит как в аду.

— Куда она тебя укусила?

— В спину, — указал первый человек.

Другой посмотрел на место укуса и выругался.

— Тебя нужно срочно доставить в неотложку. Давай убьём девчонку и поедем, — он зашёл в гараж и спросил: — Где она?

— На столе, конечно.

— Её здесь нет. Где девчонка, чёрт возьми?

— На столе! — первый мужчина тоже вошёл внутрь. — Я привязал её здесь. Вот её одежда.

— Вижу, чёрт возьми. Но одежда не девчонка! Она сбежала!

— Это невозможно!

Последовало много ругательств. Затем хромой выбежал на улицу и начал искать “девчонку”. Почти вся земля была покрыта снегом, поэтому он надеялся найти её следы. Собака (она была похожа на питбуля или помесь питбуля) то и дело лаяла, глядя на дерево неподалеку.

— Заткнись, идиотка! — закричал мужчина.

Собака проигнорировала его. Тогда хромой бросил в неё камень. Собака перестала лаять и начала грызть какую-то кость. Первый человек тоже вышел наружу, но споткнулся и вынужден был ухватиться за стену.

Эмбер была поражена разницей между восприятием кошки и человека. Кошки могли чувствовать вещи, для которых у людей просто не было сенсоров. В облике кошки Эмбер “увидела” обоих мужчин как бы глубже и с большим количеством характеристик. У неё не было слов, чтобы описать это. Поэтому в уме она назвала это “дополнительными измерениями”. То, что она смутно ощущала в людях в человеческом обличье и пыталась выразить в цвете и текстуре, теперь она могла “видеть” ясно и на расстоянии. Она видела, какими уродливыми, кривыми и гнилыми были оба мужчины в этих “дополнительных измерениях”.

…

Второй бегал вокруг дома, искал следы, но ничего не нашёл и вернулся к своему другу. Тот выглядел нехорошо. Он сидел на полу, прислонившись к стене, и выглядел контуженным.

— Никаких следов. Она может быть всё ещё в доме, — сказал второй мужчина своему другу, затем посмотрел на него и добавил, — Я звоню в скорую.

Он вошёл в дом.

Эмбер решила, что пора уходить. Она нашла ветку, раскинувшуюся в направлении от дома над большим участком снега. Она ползла по этой ветке, пока та выдерживала её вес, потом прыгнула на голый камень и с камня на свободную от снега землю под другим деревом. После этого она просто пошла, надеясь, что кошачьи следы вдали от дома не вызовут никаких подозрений.

Каким-то образом Эмбер знала правильное направление и продолжала идти. Сначала она залезала на дерево каждый раз, когда слышала громкий звук. Вскоре она осознала, что её слух намного острее человеческого, и большинство звуков издавали маленькие существа вроде птиц и грызунов, которые, скорее всего, разбегались от неё.

Она была на открытой поляне, когда услышала тяжёлые медленные шаги. Высоких деревьев вокруг не было, поэтому она спряталась в густых зарослях сухой травы и замерла, не шевелясь. Затем на поляну вышел олень и начал пастись. Эмбер логически понимала, что опасности нет, но животное было огромным с точки зрения кошки и, следовательно, страшным. Олень подошёл ближе. Эмбер решила оставить свой пучок травы до того, как он привлечёт зверя. Олень заметил движение и нервно бросился прочь. “Да, бойтесь меня. Я дикий хищник!” Эта мысль взбодрила её.

10. Безумный день, часть 2

Эмбер очень устала, когда наконец добралась до городского парка, где её похитили. Были ещё сумерки, так что, должно быть, был ранний вечер. Хотя в парке было непривычно мало народу. Место, где всё началось, притягивало её, как магнит. Она пришла прямо на место. Она живо вспомнила все детали — лицо человека, спрашивавшего у неё время, запах хлороформа и ощущение ткани на лице. Она содрогнулась от этих воспоминаний.

Эмбер заметила что-то похожее на сотовый телефон в ближайшем кусте. “Может ли это быть мой? — подумала она. — Они обычно выбрасывали электронику на месте.”

Эмбер потрясла куст, пока телефон не упал на землю. Да, это был её телефон. И он всё ещё показывал время. “20:13” было на экране.

“Что? Этого не может быть. Слишком светло для 20:13. Совсем дурной телефон. Теперь даже время неправильное.”

Эмбер затолкала телефон глубоко в куст и медленно пошла к более густой еловой рощице. “Мне нужно дождаться темноты, прежде чем я смогу вернуться домой,” — подумала она.

Вдруг из рощицы выбежало что-то пушистое и приблизилось к ней.

— Ой! Привет! Как тебя зовут? Я Тигр! — это был красивый серебристо-полосатый котёнок. Около 12 лет в человеческом эквиваленте. Эмбер не очень хорошо разбиралась в породах кошек, но он выглядел породистым. Сибирский, может быть?

Эмбер замерла. У неё галлюцинации? Могут ли кошки разговаривать?

— Хочешь поиграть со мной? Смотри, как высоко я прыгаю! — игривый котёнок прыгнул, чтобы продемонстрировать.

— Тигр, где твои манеры? — сказал мягкий, мурлыкающий голос, и Эмбер увидела, как из той же рощи вышла большая трёхцветная кошка. Это была взрослая кошка, приближающаяся к 60, если бы она была человеком, на её оранжевом мехе были видны седые пятна.

— Разве ты не видишь? Она устала и голодна, — кошка подошла с большим достоинством. — Я Пуриэль. Рада встрече. Ты не местная. Ты, должно быть, прошла большое расстояние. У нас есть еда. Мы будем рады поделиться ею с тобой.

Конечно, кошки могли разговаривать. Они просто использовали “дополнительные измерения” для общения. Их общение оставляло небольшой след в измерениях, доступных человеку, — всего несколько звуков и жестов, но было богато в других. Все живые существа и большинство вещей обладали “дополнительными измерениями”, но из змей, людей и кошек активно ими пользовались только кошки.

— Спасибо, — попыталась ответить Эмбер, используя свои новые способности. Получилось неуклюже.

— О, дорогая, ты очень устала, — мягко сказал Пуриэль. — Пойдём. Это недалеко, — она повела Эмбер в рощу.

— Я тебе мышку поймаю! — воскликнул Тигр и убежал. Эмбер была очень голодна. Она подумала, что вполне сможет съесть только что убитую мышь.

В роще Пуриэль показала Эмбер одноразовую тарелку с кусочками жареной рыбы. Запах был изумительный! “Форель? Какая разница!”

— Угощайся, — промурлыкала Пуриэль. Она деликатно взяла кусок рыбы, отошла в сторону и начала есть.

Эмбер сделала то же самое. Она положила свою рыбу на большой сухой лист и мгновенно съела её.

— М-м-м! Так вкусно. Большое спасибо! — сказала Эмбер. Вкусная еда на голодный желудок сделала её довольной, от этого было очень легко мурлыкать, а мурлыканье позволяло легко общаться по-кошачьи.

— Пожалуйста! Можешь съедать всё, если хочешь. Я насытилась. А мальчики уже поели, — Пуриэль начала умываться.

“Мальчики? Во множественном числе?” — смутно заметила про себя Эмбер, но тут же забыла об этой мысли. Форель захватила всё её внимание. Доев последний кусок, она поняла, как устала. Она легла на сухой участок земли рядом с Пуриэль. Пуриэль подошла ближе и стала вылизывать Эмбер за ушами. Это было неописуемо приятно и расслабляюще. Кроме того, от Пуриэль исходило сильное ощущение шёлка и тёплых сливок. Она была такой уютной. Эмбер закрыла глаза и благодарно замурлыкала.

…

— Она не назвала своего имени. Она очень красивая. Она выглядит искрящейся. Может быть, её зовут Искра? — Тигр приближался с кем-то ещё.

Эмбер открыла глаза и увидела котёнка в компании молодого кота. Может быть, она и заснула, но ненадолго — всё ещё были сумерки. Эмбер не смогла определить породу нового кота. Он был стройный и грациозный и имел необычный мех — чёрный со светло-серым подшёрстком, как грозовая туча. Но не это было самым примечательным в нём. Он был намного глубже в “дополнительных измерениях”, чем кто-либо или что-либо, что Эмбер наблюдала до сих пор. И не просто глубже… как бы подобрать правильное слово? … более интенсивный.

Эмбер села и посмотрела на приближающихся котов. Чёрный дал ей яркое “видение” тёмно-янтарного цвета, как свежезаваренный крепкий чёрный чай, и запаха кедра. И желание быть начеку. А Тигр прочно ассоциировался с… тигрёнком. Это имя ему очень подходило.

— Дай мне угадать твоё имя! Искра, верно? — с нетерпением спросил он у Эмбер.

Она улыбнулась и поняла, что он был абсолютно прав.

— Ух ты. Действительно. Я Искра.

— Хорошее имя, — сказал чёрный кот и добавил: — Я Шторм.

“Действительно,” — подумала Эмбер-Искра. Имя подходило ему. Шторм казался дружелюбным и любопытным. На вид он был примерно того же возраста, что и Искра, но точнее было трудно судить из-за его интенсивности.

Весь разговор происходил в дополнительных измерениях — у обоих “мальчиков” во рту были мыши. Тигр положил свою и гордо сказал:

— Это для тебя.

Шторм ничего не сказал, но положил свою мышь рядом с мышью Тигра.

— Спасибо! Вы оба очень добры, — сказала Искра, — но я была так голодна, что съела всю рыбу. А теперь я сытая.

— Ничего, если я съем? — нерешительно спросил Тигр.

— Да! Я уверена, что ты проголодался после охоты.

— Можешь съесть обе, — сказал Шторм. — Я тоже сытый.

Тигр быстро умял обеих мышей.

— Ты не местная, — Шторм просто констатировал факт. — Ты останешься в этих краях или просто проездом?

Искра чувствовала, что всем троим очень любопытно, что с ней случилось — не каждый день можно увидеть кошку в таком взъерошенном состоянии, — но спрашивать прямо среди кошек считалось грубым.

— Я недавно поселилась в этих местах и ещё не была в этом парке, — эта история пришла к ней сама собой. — Я приручила людей на окраине города. Они очень славные.

Шторм рассмеялся:

— Забавно, что люди думают, что это они приручают кошек, правда?

— Да, — она улыбнулась. “Это точно.” — Но сегодня меня похитили плохие люди и увезли на машине. Я сбежала и прошла всю обратную дорогу через лес.

— Молодец! — сказал Шторм.

— Бедняжка, — промурлыкала Пуриэль.

— Ты крутая! — добавил Тигр.

— Между прочим, Тигр, — сказала Пуриэль, — уже поздно. Тебе пора домой. Он живёт с очень хорошими людьми, — добавила она для Искры.

— Ой! Но я не хочу! — возмутился Тигр. — Ты придёшь ещё? — спросил он у Искры.

— Да, приду.

— Завтра?

— Хорошо, я постараюсь прийти завтра.

— Обещаешь?

— Я обещаю постараться изо всех сил.

— Нет, обещай прийти!

— Тигр, я хочу прийти завтра. Мне очень хочется. Но после сегодняшнего дня я слишком хорошо знаю, что есть вещи, которые я не могу контролировать.

— Ладно.

— Пу-уш! Кис-кис! Пушок, Пушок! — человеческий женский голос донёсся из одного из домов на окраине парка.

— Ох! — Тигр вздохнул. — Человеческие глаза ночью перестают работать, и они думают, что никто не видит!

— Люди глупые, — согласился Шторм.

— Думаю, мне пора, — Тигр сделал прощальный жест хвостом и направился к своим людям. Затем он посмотрел на Искру через плечо и сказал: — Я буду ждать тебя завтра.

— Хорошо. — Искра улыбнулась ему.

Тигр снова махнул хвостом и побежал домой.

— Можешь себе представить, его люди называют его Пушком! — сказал Шторм.

— Серьёзно? О, это неправильно! — воскликнула Искра.

— Люди дествително глупые, — сказала Пуриэль. — Но это приятные люди. Они любят Тигра и очень беспокоятся о нём, когда темнеет.

— Мне тоже нужно идти, — сказал Шторм. — Спокойной ночи вам обеим.

— Спокойной ночи, — ответили Пуриэль и Искра.

“О боже, я совсем забыла, что кошки хорошо видят в темноте! Время на моём сотовом вполне могло быть правильным. Мне, наверное, пора домой.”

— Ты тоже живешь с людьми? — спросила она Пуриэль.

— Нет, я родилась и всю жизнь прожила в этих лесах. Мне нравится моя независимость. Правда, в моём возрасте становится всё труднее охотиться, но Шторм и Тигр хорошо обо мне заботятся.

— Они очень славные.

— Ты тоже пойдёшь?

— Да, я думаю, мне пора. Спокойной ночи, Пуриэль.

— Спокойной ночи, Искра.

…

Сотовый телефон всё ещё был в кустах. Он показывал “23:48”.

“Я доберусь до приюта после полуночи, — подумала Эмбер. — Надеюсь, Маргарет будет спать. Что она подумала о моём исчезновении?”

Знакомый путь из школы в приют с высоты кошачьего роста казался незнакомым и занял больше времени, чем обычно. Эмбер использовала это время для размышлений.

События этого долгого дня были невероятными и, откровенно говоря, невозможными. За исключением того факта, что они произошли.

Сможет ли она снова превратиться в человека? Было заманчиво попробовать это прямо сейчас, но Эмбер отвергла эту идею. Голая девушка, идущая по парку посреди ночи, выглядела бы подозрительно. Кроме того, она замёрзнет. И пробраться в приют кошке будет проще — она могла бы использовать кошачьи дверцы Маркизы. Если она превратится в человека просто для проверки, сможет ли она снова стать кошкой? “Я попробую это в безопасности моей комнаты.”

Эмбер задумалась о своём кошачьем имени — Искра. Оно было так близко к её настоящему имени. “А какое моё настоящее имя? Возможно, оба.” Ей всегда нравилось её имя. Но ей нравилась и Искра. “Они оба подходят. Эмбер по-английски это Тлеющий Уголь. Уголь светятся не ярко, но жарко, с большим огненным потенциалом. Искра это проявление горящего огня. Мне нравится.”

“Завтра будет большой шум из-за того, что я пропустила уборку и весь вечер. Что мне им сказать?” — Эмбер думала об этом дольше всего. Она придумала историю, что пошла полазить по скалам и на обратном пути заблудилась в лесу. Это была правдоподобная история, потому что Эмбер делала уже это раньше. Не заблуждательную часть, а лазание по скалам.

Что делать с её знаниями про преступления? Позвонить в полицию по анонимной горячей линии? И что сказать? После всего пережитого голова плохо соображала. Ладно, время подумать у неё есть. Одного преступника она уже остановила, по крайней мере, на время. Второй тоже в одиночку действовать не будет, значит и он приостановлен.

…

Когда Эмбер добралась до приюта, там было тихо. Свет был везде выключен, кроме входной двери и крыльца. Сначала она проверила крыльцо и окно своей комнаты. Окно было закрыто, и в комнате было совершенно темно и тихо.

Одна из нянек обычно спала в большом холле и могла услышать, как хлопает кошачья дверца. Эмбер решила пройти через чёрный ход. Он был рядом с кухней, которая в это время должна была быть пустой.

Внутри здания она двигалась бесшумно и быстро, благодаря Маркизовым вырезам во всех дверях. Она проскользнула в свою комнату, никого не встретив. Внутри она запрыгнула на свою пустую кровать и огляделась.

Маргарет крепко спала. Эмбер, всё ещё в теле кошки, могла видеть, что её веки были красными и опухшими. “Она плакала из-за меня или родителей? Не важно. И то, и другое. Она плакала от одиночества. Маргарет, ты не одна, — тепло подумала Эмбер, — у тебя есть я. Я вернулась.”

“По крайней мере, я надеюсь, что вернулась.” Она зашла в самый тёмный угол и представила себя девушкой. Это не сработало. Казалось, будто невидимая и непроницаемая эластичная стена разделяла её образы кошки и девушки. Она почти запаниковала. Если бы она была человеком, она бы точно запаниковала, но кошки видят и чувствуют гораздо больше. Теперь Искра почувствовала, что может обойти стену через другие измерения. Она вообразила, что делает это.

Мир замерцал и потемнел. Эмбер потрогала себя. Да, она снова была девушкой. В комнате стало намного темнее, и Эмбер пришлось держаться за стену, чтобы добраться до шкафа. Её глаза немного привыкли к темноте, и она смогла найти свою пижаму. Но прежде чем надеть её, она превратилась в кошку, а затем обратно в девушку. Ключ был в том, чтобы представить себя кошкой или человеком и влиться в этот образ боком, вокруг разделяющей их стены. Эмбер больше ничего не пробовала — она слишком устала. “В другой раз,” — подумала она.

Она надела пижаму, подоткнула одеяло Маргарет и прошептала ей: “Я вернулась”. Маргарет не пошевелилась.

Эмбер легла в постель и подумала, что сейчас же заснёт. Вместо этого она лежала и думала. Должна ли она рассказать правду о том, что произошло, и о своей новой способности? И кому? Было бы неплохо обсудить это с кем-нибудь.

Ей на ум пришли только два человека — Маргарет и Адам. Адам был старой гвардией. Он увидит множество возможных осложнений и будет настаивать на том, чтобы рассказать об этом учёным и “соответствующим экспертам”. Перспектива стать лабораторной морской свинкой для “экспертов” заставила её похолодеть. “Только через мой труп,” — подумала она.

Маргарет умела хранить секреты, и ей можно было полностью доверять. Однако, была большая проблема. В прошлом году группа детей из приюта собиралась посмотреть фильм про оборотня. Маргарет отказалась его смотреть и позже призналась Эмбер, что смертельно боится оборотней.

— Но ты же знаешь, что это невозможно, — пыталась убедить её Эмбер, — это всего лишь фантазия.

— Это утешает, но не делает фильм приятным.

Страх Маргарет перед оборотнями был серьёзным, как фобия. Она бы запаниковала, если бы ей сказали, что это возможно. Трансформации Эмбер были другими — она сохраняла свой человеческий разум даже в змеиной форме. Но фобии не были логичны. “Лучше ей не говорить,” — вздохнула Эмбер.

11. Следующий день

— Это было эгоистично и безответственно! — голос миссис Симпсон звенел, и её щёки покрылись красными пятнами.

“Почему люди любят быть такими громкими?” — подумала Эмбер, глядя в пол.

— Почему ты никому не позвонила? Хоть кому-нибудь! — сердито продолжала директриса.

— Мой телефон сломался. Последние две недели он работал ненадёжно.

— Верно, — подтвердила Маргарет из угла комнаты. Она была испугана реакцией миссис Симпсон и в то же время рада возвращению Эмбер.

“Нет, не все любят кричать,” — поправила себя Эмбер, вспомнив реакцию своей лучшей подруги этим утром. Проснувшись и обнаружив, что Эмбер спит в своей постели, Маргарет подошла, обняла её и счастливо прошептала:

— О, Эмбер! Ты вернулась!

— Привет, — Эмбер проснулась и обняла Маргарет в ответ. — Извини, что заставила тебя беспокоиться. Я пыталась написать тебе, но мой телефон отказался работать. Я думала, что это будет быстрая вылазка. — Она рассказала придуманную историю о том, как заблудилась после лазания по скалам.

— Я так за тебя испугалась, — сказала Маргарет.

— Я тоже немного испугалась. Эти дурацкие перекрестки троп выглядели так похоже друг на друга. Я никогда не думала, что смогу заблудиться в нашем лесу.

Позже она повторила свою историю миссис Симпсон, и теперь директор была в ярости. На самом деле Эмбер понимала её. У неё, должно быть, была напряжённая ночь, и теперь она выпускала пар. Хотя Эмбер и не была в праве спорить, она всё же предпочла бы громкость на несколько децибел меньше.

Наконец, буря миновала.

— Идите завтракать, — проворчала миссис Симпсон.

Эмбер пришлось повторить своё объяснение Адаму после завтрака.

— Хорошо, что ты нашла путь. Молодец, — сказал он. — Я всегда думал, что навыки выживания в дикой природе полезны. Но ты дала нам всем встряску. Учитывая всех пропавших без вести в последнее время.

— Извиняюсь.

— Вчера я склонялся к тому, чтобы сообщить в полицию. Но миссис Симпсон настояла на том, чтоб подождать до утра. Она верила в тебя. Она сказала, что у тебя и раньше были “скитания”, но ты крутая и ответственная и скоро либо вернешься, либо свяжешься с нами.

“Кто бы мог подумать? Я уверена, она думала, что я сбежала. Но она дала мне шанс вернуться без последствий. В любом случае, хорошо, что полиция не вмешалась.”

— Я рада, — сказала Эмбер вслух.

…

В тот день у Эмбер было всего две собаки, и к полудню она закончила свою работу. Она также достала из кустов свой мобильный телефон. Батарея в нём была разряжена, и в любом случае он был бесполезен, но магазин по продаже электроники поощрял переработку вторсырья и давал хорошие скидки на новые телефоны для клиентов, которые приносили свои старые аппараты.

В приюте её ждали к 14:00, поэтому у Эмбер было время сдержать своё обещание, данное Тигру, и навестить своих новых друзей-котов.

Она нервничала, хотя и подготовилась. Сегодня на ней было пончо, сшитое из старого тонкого одеяла, и она взяла с собой сумку, достаточно большую, чтобы вместить её одежду. Она нашла укромное местечко за густыми кустами в лесу, убедилась, что вокруг никого нет, и проползла сквозь заросли.

За живой изгородью Эмбер сняла всю одежду, кроме пончо, и упаковала её в сумку. Затем она встала на четвереньки, расправила вокруг себя пончо на земле и глубоко вздохнула. “Так, я залезу под пончо, прежде чем превращаться в человека. Это должно быть безопасно и тепло.” Ещё один глубокий вдох. “Поехали.”

Часть её очень хотела снова почувствовать себя кошкой, но другая часть боялась, что у неё не получится. Ведь это было так невероятно. Может быть, для превращения нужно быть на грани смерти. Она закрыла глаза и почувствовала, какое огромное у неё тело — намного больше кошачьего. Она никак не могла поместиться в такую компактную форму.

Затем Эмбер вспомнила прошлую ночь и заставила себя стать текучей и течь в другие измерения. Она очень, очень хотела это сделать. Её тело замерцало, как и мир вокруг неё, а затем она отчётливо представила себя кошкой. Мерцание прекратилось. Она чувствовала себя маленькой, ей стало тепло и довольно удобно на четвереньках. Она открыла глаза. Её тело было скрыто под пончо, но её чувства изменились. Она была кошкой.

Искра грациозно вышла из горловины пончо, легко прошла под кустом и направилась к еловой роще в парке.

В парке было много людей, и все они игнорировали коричневую полосатую кошку, неторопливо идущую по своим делам. Искра наслаждалась своими кошачьими чувствами. Слух и обоняние у неё были превосходные. Цвета были менее яркими, но она могла видеть в других измерениях. Бедные люди с их “плоским” зрением!

Она приближалась к роще Пуриэль, когда Тигр прыгнул на неё с дерева.

— Искра! Ты пришла! Я так рад!

— Я тоже рада тебя видеть, — сказала Искра пушистому хвосту котёнка, потому что тот уже развернулся и побежал в сторону рощицы.

— Искра здесь! Искра здесь! — радостно провозгласил он, оказавшись внутри.

— Я же говорила тебе! — мягким голосом промурлыкала Пуриэль.

Шторм тоже был там. Опять же, его яркость и интенсивность в других измерениях были шокирующими. “Интересно, все взрослые коты такие?” — задумалась Искра.

— Привет! — сказал он. Он был рад её видеть.

— Привет, Шторм. Привет, Пуриэль.

— Так приятно снова видеть тебя, Искра, — сказала Пуриэль.

— Давай покажем Искре гнездо! — предложил Тигр.

— Тигр нашёл птичье гнездо, — прокомментировал Шторм для Искры. — Сейчас оно, конечно, пустое, но посмотреть на него классно.

— Да, я хотела бы посмотреть, — Искра видела, как горд своей находкой котёнок.

Пуриэль сказала, что хочет вздремнуть, поэтому они втроём ушли, и Тигр показывал дорогу. Это было недалеко — на опушке рощи. Залезли на старый тополь (какие удобные приспособления для лазания — кошачьи когти!), а там — маленькое аккуратное гнездо. Даже кусочки пуха всё ещё выстилали его.

— Шторм говорит, что птицы могут снова отложить здесь яйца. Верно, Шторм? — Тигр повернулся к Шторму.

— Да, — подтвердил тот, — птицы часто используют гнезда повторно.

— Надо будет проверить его весной!

— Хорошая идея, — согласилась Искра.

Потом они просто сидели на ветке, довольные собой и миром, как только коты и кошки умеют.

…

В тот день после ужина по телевизору показывали последние новости.

“Экзотическая змея в Вайоминге” — гласил заголовок на красном баннере внизу экрана.

— Вчера местный житель Стэн Ликман был укушен пустынным тайпаном, самой ядовитой змеёй в мире. Он госпитализирован в критическом состоянии, — драматично сказал репортёр. — У нас на связи доктор Дренкель. Он специалист по ядовитым змеям.

Экран телевизора разделился на два изображения, и справа появился мужчина, вполне профессорского вида.

— Доктор Дренкель, — обратился к нему репортёр. — Когда я слышу слова “самая смертоносная змея”, я представляю себе кобру, гадюку или чёрную мамбу. Я никогда раньше не слышал о пустынном тайпане. Что Вы можете рассказать нам об этой змее?

— Пустынный тайпан обитает в полузасушливых районах центральной и восточной Австралии, — ответил учёный. — Это редкий вид. Вы правы, от укусов других видов змей умирает больше людей, и Вы назвали самые известные из них. Это потому, что люди чаще сталкиваются с кобрами и гадюками. Пустынный тайпан обычно довольно скрытен и предпочитает избегать конфликты. Поэтому он редко кусает людей. Но он будет защищаться, если ему угрожают или с ним плохо обращаются, как и любое дикое животное. Пустынный тайпан — самая смертоносная ядовитая змея. Его яд содержит коктейль из нескольких смертельных токсинов и является самым убийственным змеиным ядом на Земле.

— То есть кусает он редко, но если кусает, то это смертный приговор?

— Если вовремя не предпринять меры, то да. Но с правильным противоядием его укус вполне излечим.

— Спасибо, доктор Дренкель. Вот так выглядит пустынный тайпан.

Экран телевизора изобразил неприметную песочно-коричневую мелкочешуйчатую змею без каких-либо драматических отметин. “Вот как я выгляжу,” — подумала Эмбер. У неё не было времени наблюдать за собой во время похищения.

— К счастью для Стэна Ликмана, — продолжил репортёр, — его друг Дуглас Корроуэй приехал навестить его как раз во время инцидента. К счастью для мистера Ликмана, его друг является экспертом по змеям. В юности Дуглас Корроуэй работал ловцом змей во многих регионах мира и знаком с самыми ядовитыми из них. Он увидел, как змея выползла из гаража его друга. Он узнал смертоносного пустынного тайпана и предоставил эту важную информацию в своём звонке в службу скорой помощи. Таким образом, спасатели смогли привезти правильное противоядие, которое, мы надеемся, спасло жизнь.

— Сейчас власти расследуют критический вопрос: как редкая и чрезвычайно ядовитая австралийская змея попала в гараж жилого дома в Вайоминге?

— За пределами своей естественной среды обитания в Австралии несколько пустынных тайпанов содержатся в неволе в крупных зоопарках по всему миру, но в большинстве стран, включая США, незаконно содержать их в качестве домашних животных без специальной лицензии.

— В дом мистера Ликмана вызвали группу по отлову животных. Они прочесали окружающий лес, но змею не нашли. Так что чрезвычайно ядовитая змея всё ещё на свободе. Эксперты считают, что она нашла убежище в относительно тёплом гараже и напала на Стэна Ликмана, когда её потревожили. Но в холодных условиях снаружи дома хладнокровная рептилия должна быстро впасть в спячку. Так что, скорее всего, змея забралась в нору мыши или бурундука на зимовку, и до лета мы её не увидим.

— В любом случае, будьте предельно осторожны и по возможности избегайте посещения лесов на юге города.

12. Боб

На следующее утро они узнали, что Стэн Ликман не выжил. Он скончался в реанимационном отделении больницы, не приходя в сознание.

“Я убийца,” — осознала Эмбер. Никакого раскаяния она не чувствовала. Как бы там ни было, она почувствовала облегчение. Стэн Ликман был воплощением зла. Она была рада, что его больше нет.

…

Оставшуюся часть каникул Эмбер каждый день находила время навещать своих кошачьих друзей в парке. Она обнаружила дупло в дереве рядом с кустами, где трансформировалась, и стала складывать туда сумку со своим пончо.

Шторм, Пуриэль и Тигр всегда были в парке, но иногда к ним присоединялись и другие коты и кошки. Однажды она слушала серенаду, которую пел для Пуриэль весьма величественный кот. Его звали Мурмордум Ромеро, и это имя идеально подходило ему. Он был ровесником Пуриэль, крупный и импозантный, с роскошной ярко-оранжевой шерстью и невероятно глубоким и красивым голосом. Искра осознала, что большая часть пения происходила в других измерениях. Неудивительно, что люди не могли этого оценить. К слову о котах, их яркость была похожа на яркость кошек, никто из них не был даже близок к Шторму.

Искра также любила наблюдать за людьми. Дети были малы во всех измерениях (всё же крупнее других животных, даже кошек, но меньше взрослых людей), но ярче и пропорциональнее взрослых. У взрослых были большие “плоские” трёхмерные фасады, довольно детально проработанные, и гораздо более простые и менее развитые другие измерения. Эмбер размышляла о том, что люди должно быть видят только фасады друг друга. Кошки, с другой стороны, могли легко видеть вокруг и за фасадами.

Однажды Искра увидела Дилана со своей собакой, идущего из собачьего парка. Как Эмбер, она знала, что Дилан был неуверенным внутри и мечтал быть самым умным в своём классе. Но теперь, как Искра, она ясно видела, насколько он неуверен. И она увидела его интеллектуальное измерение, он был большой, крупнее многих, но какой-то углаватый и хрупкий в том измерении. “Интересно.” Она также заметила, насколько он был зациклен на своей умности. Настолько, что во рту появлялся горький и противный привкус. Ей совсем не понравился этот вкус.

В другой раз в парк пришла группа парней из школы Саузерн Хилс. Искра узнала их, большинство из них были из команды американского футбола, и с ними был квотербек Боб. Пока остальные готовились к игре, Боб подошёл к роще и тихонько позвал: “Дымок! Дымок! Кис-кис!"

Шторм промурлыкал: “Я скоро вернусь“ — и слез с дерева, где он, Тигр и Искра отдыхали и наблюдали за жизнью в парке. Кот подошёл прямо к Бобу и потёрся о его ноги.

Удивление Искры было очевидным, и Тигр объяснил ей:

— Однажды этот простак спас жизнь Шторму.

Эмбер посмотрела на Боба более внимательно и обнаружила, что характеристика Тигра была верной. Боб был очень скромным в интеллектуальной сфере, но очень большим в доброте и заботе. “Вау, кто бы мог подумать?” То, что Эмбер смутно ощущала как его тёмно-зелёный внутренний цвет, Искра “увидела” как сочный, приятный, глубокий цвет хвойного леса с бархатистой текстурой.

Боб был рад коту.

— Привет, Дымок, — проворковал он, поглаживая Шторма. — У тебя всё хорошо? Я рад тебя видеть. Сейчас мы будем играть в мяч, так что заберись на дерево или что-то в этом роде и держись подальше, ладно?

— Ладно, — промурлыкал Шторм, но Боб, конечно, не понял.

— Дымок не такое уж плохое имя, — извинился Тигр перед Искрой от имени Боба. — На поверхностный взгляд Шторм выглядит слегка как дым.

— Да, — согласилась Искра, — пожалуй.

Тем временем Шторм забрался к ним и удобно устроился на ветке:

— Людям нравится играть с мячом. Сейчас они будут играть.

— Прямо как котята! — Тигр устроился поудобнее, предвкушая предстоящее зрелище.

Они некоторое время наблюдали за игрой. Искра заметила, что лучшие игроки неосознанно использовали свои другие измерения, чтобы ориентироваться на поле. Даже после столкновений и кувырков у них было чёткое представление о том, где находятся ворота, границы и другие игроки. Боб даже был способен в некоторой степени предугадывать действия игроков рядом с ним. “Неудивительно, что он квотербек,” — мысленно одобрила Искра.

— Откуда ты знаешь человека, с которым поздоровался перед игрой? — спросила она Шторма.

— Он спас мне жизнь год назад.

“Он сказал год? Этого не может быть. Если бы Шторм был старше года, он был бы взрослым. Но он явно подросток. Наверное, я неправильно поняла термин времени, который он использовал.”

— Что произошло?

— Я охотился на том большом поле. В тот вечер там было пусто, — Шторм кивнул на футбольное поле. — На меня напала стая собак. Я был слишком далеко от деревьев. У нас тут бывают мерзкие собаки. Они не хотели играть, они хотели убивать. Этот человек пытался отогнать их, но собаки уже настроились на убийство. Ты знаешь, как это бывает с собаками в стае.

Искра кивнула.

— Этот человек взял меня на руки. Он стал моим деревом, а также пинал моих врагов. Его покусали, но не слишком сильно, потому что, когда в дело вмешивается человек, владельцы собак внезапно хотят, чтобы их собаки вели себя хорошо.

— Это были не дикие собаки?

— Нет, у всех были хозяева. Один из хозяев даже натравливал их на меня. Остальные просто смеялись.

— Ужасно. Некоторые люди хуже собак.

— Это точно.

…

Некоторое время они наблюдали за человеческой игрой.

— Слишком много бега и столкновений, — Тигр быстро заскучал. — Мне больше нравится другая игра. Та, где мяч перебрасывают через сетку.

— Согласен, — зевнул Шторм.

— Это было интересно, — сказала Искра. — Я никогда не видела эту игру раньше, — это было правдой, Эмбер никогда раньше не интересовалась американским футболом настолько, чтобы смотреть игры. — Но мне пора идти.

Все трое спустились вниз и попрощались под деревом. Тигр на прощание помахал хвостом особым способом, который он использовал только со своими лучшими друзьями. Искра была тронута и изо всех сил постаралась повторить движение. Она не была уверена, что сделала всё правильно, но котёнок был в восторге.

Шторм тоже помахал хвостом и добавил в конце росчерк, который Искра никогда бы не смогла повторить. Так что она лишь улыбнулась в ответ. О, это была кошачья улыбка. Она хорошо выразила то, как ей нравится проводить время вместе, как она будет скучать по ним и как она будет счастлива увидеть их снова.

Проводив Искру, Тигр и Шторм отправились на охоту для Пуриэль и принесли в рощу трёх мышей.

— Спасибо, мальчики, — сказал Пуриэль. — Это слишком много для меня. Сами не хотите?

— Я помогу! — Тигр с удовольствием проглотил одну из мышей.

Пуриэль съела двух других и посмотрела на Шторма.

— Тебя что-то беспокоит, — сказала она. — Что?

— Искра сильно другая, — задумчиво сказал тот.

— Все кошки и коты разные. Искра очень хорошая. Она мне нравится.

— Мне тоже! — Тигр добавил своё мнение. — Она красивая.

— Она необычно другая, — настаивал Шторм. — Я не могу ясно видеть её. Она прячется в коконе. Люди делают это всё время. Только они прячутся за щитом, а мы, коты, видим вокруг него. Искра прячется во всех измерениях.

— Конечно, — промурлыкал Пуриэль, — она же кошка.

— Я никогда не видел кошку со щитом.

— Дорогой, ты не всех кошек видел.

— Кошкам не нужно ничего скрывать. Это не имеет смысла.

— До тех пор, пока не начинает иметь. Если Искра это делает, значит для неё это имеет смысл. Она хорошая и очень яркая. Её яркость просачивается даже сквозь её кокон.

— Да! — с энтузиазмом добавил Тигр. — Это делает её сверкающей.

— Ты чувствуешь в ней что-то плохое или беспокоящее? — спросила Пуриэль Шторма.

— Нет, она мне тоже нравится. Но я нахожу её очень необычной.

Пуриэль в ответ улыбнулась и зевнула.

…

В тот вечер Эмбер и Маргарет помогали убирать со столов после ужина, когда вечернее телешоу было прервано срочными новостями.

Репортёрша выглядела слегка ошарашенной:

“Стэн Ликман, человек, умерший три дня назад от яда самой ядовитой змеи, сам был смертоносной змеёй. Он был тем таинственным похитителем, который терроризировал наш город в последние месяцы.

Расследование продолжается, и полиция не предоставила пока подробностей, но подтвердила, что останки трёх пропавших без вести девушек были найдены на территории около его дома. Они также сказали, что нашли в его грузовике, доме и на земле несколько улик, которые указывают на то, что Стэн Ликман был человеком, который похитил и убил девушек.

Какой поворот событий! Мы поделимся дополнительной информацией с нашими зрителями, как только она будет опубликована полицейским управлением. Следите за выпусками новостей.”

…

Новости произвели эффект разорвавшейся бомбы. Приют загудел, как растревоженный улей.

“Почему они обыскали его имущество? — подумала Эмбер. — Просто искали змею?”

Она была рада, что правда вышла наружу, и теперь люди узнают, что Стэн Ликман был чудовищем, и семьи жертв получат хоть какое-то облегчение.

Все провели вечер перед телевизором в надежде на дополнительные новости, но больше никаких подробностей не было. Репортёр только подтвердил, что поиски начались как поиски пустынного тайпана, змею не нашли, а вместо неё полиция обнаружила останки девушек.

13. Баскетбол и физика

Вместе со школой после каникул возобновились занятия Эмбер с Бобом. Тренер Сид пытался отодвинуть эти пытки до следующей недели, чтобы Боб не пропускал тренировки перед важным футбольным матчем в пятницу. Но миссис Пеббл отказала. Она сказала, что “сбалансированное обучение каждого ученика важнее, чем победа в спортивной игре”.

Однако для пятницы она сделала исключение.

— Игра это общественное мероприятие. Конечно, Бейкер должен играть, — сказала она с милой улыбкой.

Тренер был в ярости и сорвал свой гнев, наорав на Эмбер. Она выдержала взрыв в полном молчании в надежде, что он пересмотрит своё отношение к ней. Он этого не сделал. Он перенёс футбольные тренировки на более позднее время, когда было темно и холодно.

Когда Эмбер пришла в спортзал после занятий, она застала Боба, отрабатывающего свои баскетбольные броски.

— Привет, Роберт, — сказала она.

Он промахнулся и повернулся к ней.

— Как ты меня назвала?

— Роберт. Разве это не твоё имя? Я слышала, Гари называет тебя Робертом.

— Гари единственный, кто меня так называет, — Боб настороженно посмотрел на неё.

— Ты предпочитаешь “Боб”?

— Нет. Мне больше нравится Роберт. Но все зовут меня Боб. Ты тоже.

— Извини, я просто плыла по течению, но я думаю, что Роберт подходит тебе больше. Я бы даже сказала, Боб совершенно не подходит.

— Ты сегодня странная.

— Я всегда странная.

— Сегодня ты особенно странная.

— Может быть.

Эмбер села в углу со своим домашним заданием, Роберт продолжал играть в сольный баскетбол. Она быстро закончила свою математику и посмотрела на Роберта, который вёл мяч на большой площади перед кольцом, резко меняя направление движения, и бросая мяч с разных позиций и углов. Он не останавливался и не целился, он просто бросал мяч, иногда даже через плечо. Он редко промахивался.

— У тебя хорошее восприятие пространства, — прокомментировала она.

— Что? — он посмотрел на неё подозрительно.

— Ты всегда знаешь, где кольцо.

— Ну, да.

— Ты удивишься, как мало людей могут это сделать.

Роберт пожал плечами, но остался доволен.

— Ты начинаешь бросать, не глядя на кольцо. Ты можешь делать это с закрытыми глазами? — спросила Эмбер.

Роберт попытался, но в последний момент засомневался в себе.

— Это невозможно, — он открыл глаза и бросил мяч прямо в кольцо.

— Ты просто не веришь в себя.

— Ты попробуй бросить!

— Я не смогу добросить мяч, даже если бы знала правильное направление. Но я могу попытаться указать на кольцо!

Эмбер загорелась этой идеей. Ей всегда нравилась трёхмерная геометрия, и у неё было хорошее пространственное воображение. Теперь она хотела проверить, может ли она так же хорошо ориентироваться на поле, как Роберт.

— Хорошо, давай сыграем вместе, просто веди и пасуй. В любой момент скажи “замри”. Я замру, закрою глаза и попытаюсь указать на кольцо.

Роберт посмотрел на неё с сомнением, но согласился. Они играли несколько минут. Эмбер была на удивление точна в своих указаниях.

— А ты ничего, — бросил небрежно Роберт.

В игре они бывали относительно близко друг к другу, так что Эмбер могла его почувствовать. Видимо, часы, проведённые в кошачьем теле, изменили её, её чувства теперь были острее, как будто остатки её кошачьих способностей сохранились даже в человеческом обличье. Она чувствовала его доброту за жёстким фасадом, а также его осторожность по отношению к ней, как будто он немного её боялся. “Надо же!”

— Теперь ты попробуй, — сказала она.

Они поменялись ролями. Точность Роберта была ещё лучше. Он каждый раз показывал правильно. Эмбер почувствовала, как возросла его уверенность.

— А теперь бросай мяч. С закрытыми глазами, — сказала она. Роберт попробовал и попал в кольцо.

— Есть! — Он триумфально потряс кулаком.

Эмбер зааплодировала:

— Круто! Молодец!

Роберт улыбнулся заметно теплее, чем обычно.

— Знаешь, тебе стоит играть в баскетбол, — сказал он.

— Неа. Слишком много бега. И даже зная, где находится кольцо, я не могу бросать мяч так далеко. У меня недостаточно мышц для этого.

— Почему нет? У Салли Адамс мускулов не больше, чем у тебя. — (Салли была капитаном женской баскетбольной команды.)

— Салли не нужно больше мышц. Она на голову выше меня.

— Ну и что?

— Ты знаешь, что мяч движется по параболе после того, как его выпускает игрок?

— Да, — Роберт прозвучал не очень уверенно.

Внезапно Эмбер осознала, что Роберт стыдится своей неуспеваемости и боится, что она будет смеяться над ним.

— По крайней мере, мы знаем, что он летит по какой-то дуге. Когда ты пройдёшь матанализ, ты легко сможешь доказать, что это именно парабола, но это не важно. Форма этой дуги — её высота и ширина — зависят только от начальной скорости мяча, — Эмбер взяла ручку и лист бумаги и нарисовала параболу, точку на её левом склоне и маленький вектор начальной скорости. Затем она добавила фигурку человека.

— Это Салли, а это кольцо, — овал окружил параболу с другой стороны.

— Это я, — Эмбер добавила более короткую фигурку рядом с первой. — Если я брошу мяч с той же скоростью, но с такой высоты, что произойдёт?

— Это будет та же дуга, но ниже?

— Точно, — Эмбер нарисовала аналогичную кривую под параболой. — Как видишь, я промахнулась.

— Нужно бросать выше, — согласился Роберт.

— Если я брошу выше с той же скоростью, мяч полетит вот так, — она нарисовала другую дугу, выше, но уже, — и снова не попадает в кольцо. Так что мне нужно бросать не только выше, но и сильнее. Поэтому мне нужно больше мышц.

— Ха! Вот почему большинство баскетболистов высокие!

— Ага. Физика.

Дверь спортзала открылась, в ней появилась голова какого-то парня и сказала:

— Боб, тренировка начинается через 5 минут.

— О. Иду! — ответил Роберт. — Мне пора идти, — добавил он Эмбер.

— До завтра, — кивнула она.

Роберт стоял рядом с ней, и Эмбер отчётливо чувствовала его радость от того, что он забил гол вслепую и понял траекторию полёта мяча.

Она улыбнулась.

Роберт ушёл, и Эмбер за ним. У неё было около получаса свободного времени, которое она провела в образе Искры со своими кошачьими друзьями.

…

— Новый поворот в криминальной истории! — воскликнул репортёр с экрана телевизора.

Все в приюте собрались в холле, чтобы посмотреть вечерние новости.

“Дуглас Корроуэй, друг известного похитителя и убийцы Стэна Ликмана, был арестован в эти выходные. Ему предъявлено обвинение в преднамеренном убийстве Стэна Ликмана.

Это звучит как разворот на 180 градусов по сравнению с предыдущими сообщениями о том, что Дуглас Корроуэй пытался спасти своего друга, используя свои экспертные знания о ядовитых змеях. Теперь его обвиняют в том, что он использовал эти знания, чтобы убить Стэна Ликмана.

Вот что мы знаем об этом деле на данный момент.

Дуглас Корроуэй позвонил в скорую помощь из дома Стэна Ликмана и сообщил, что его друга укусила змея. Он видел, как змея выскользнула из гаража в густые кусты под ближайшими деревьями. По словам Корроуэя, он узнал смертельно ядовитого пустынного тайпана и был удивлён, увидев его в этом районе. В доме Ликман сказал ему, что его укусила змея. Корроуэй осмотрел рану в верхней части спины Стэна и подтвердил укус змеи.

Корроуэй сообщил всю эту информацию диспетчеру скорой помощи и настоял на том, чтобы они привезли специальное противоядие, если таковое имеется.

У ближайших к месту парамедиков было только универсальное поливалентное противоядие, поэтому диспетчер связался с организацией по контролю за экзотическими животными, которая отправила своего сотрудника Стивена Шэктона срочно доставить моновалентное противоядие, специфичное для пустынного тайпана.

Парамедики прибыли первыми, обнаружили, что Ликман находится в тяжёлом состоянии и уже не может отвечать на вопросы, ввели универсальное противоядие и стабилизировали пострадавшего. Стивен Шэктон прибыл через 15 минут, и Ликману дополнительно ввели специфическое противоядие.

Стивен Шэктон — известный специалист по многим животным, в том числе экзотическим, он неоднократно помогал судебно-медицинским экспертам. Он подтвердил, что рана соответствует укусу змеи, а на песке возле гаража видны соответствующие следы. Он провёл поиски змеи вокруг дома, но не нашёл её.

Во время этих поисков Стивен сделал шокирующее открытие. Он успокаивал очень взбудораженную собаку, прикованную на цепи возле дома, когда заметил необычного вида кость рядом с собачьей миской. Все собаки любят грызть кости, но эта кость показалась Стивену человеческой. Он забрал её и принес в криминалистическую лабораторию для анализа.

Через несколько часов Стэн Ликман скончался в больнице.

Анализ ДНК кости показал совпадение с Кармелитой Родригез, последней пропавшей девушкой. Этого было достаточно, чтобы выдать ордер на обыск имущества Стэна Ликмана. При обыске была обнаружена часть гаража, как бы внутреннее помещение внутри гаража, оборудованное как операционная. В нём был металлический стол с кожаными захватами для рук и ног, набор хирургических инструментов и значительное количество хлороформа, следы которого также были обнаружены во внедорожнике Ликмана.

В спальне было найдено несколько вещей, принадлежавших пропавшим девушкам. Снаружи дома, в месте, доступном для цепной собаки Ликмана, следователи обнаружили несколько фрагментов костей, по-видимому, закопанных собакой. Почти все фрагменты были человеческими и принадлежали Анне Белл, Кэти Спрингфилд и Кармелите Родригез.

Ужасное открытие вызвало много вопросов к другу Ликмана — Дугласу Корроуэю. Они были достаточно близкие друзья, настолько, что у Корроуэя был второй ключ от двери Ликмановского гаража.

Корроуэй отрицал, что он знал о похищениях и убийствах. Он объяснил, что Ликман был заядлым охотником, и, по его мнению, специальная комната использовалась для снятия шкур и разделки дичи. Но после первоначального заявления Дуглас Корроуэй перестал отвечать на вопросы и отказался от сотрудничества с полицией. Теперь его обвиняют в преднамеренном убийстве своего друга. Прокурор считает, что у них есть веские улики против Корроуэя. Обладая обширными знаниями и практическим опытом, он единственный человек во всем Вайоминге, способный справиться с пустынным тайпаном. Скорее всего, он незаконно держал змею в качестве домашнего животного и уничтожил её после убийства Стэна Ликмана.”

— Вау, — сказал один из мальчиков, — это круто. Но каков мотив? Зачем ему убивать своего друга?

— Может быть, он случайно застал Ликмана за чем-то нехорошим, — предположил кто-то, — и боялся, что Ликман его убьёт.

— А может быть, он тоже участвовал в похищениях, — была ещё одна идея, — и когда Ликман зашёл слишком далеко, захотел выбраться, но боялся другого парня.

Дети выдвинули ещё несколько гипотез, которые сводились к основной идее, что Ликман был сумасшедший, а Корроуэй боялся за свою жизнь.

14. Американский футбол

— Ты сегодня в зале торчишь? — спросила Маргарет у Эмбер в пятницу.

— Нет, Роберт играет ради общего счастья.

— Ты имеешь в виду Боба?

— Ты знаешь, что ему не нравится, когда его называют Бобом? Кроме того, я думаю, что Роберт подходит ему больше.

— Хм, интересно. Мне тоже больше нравится "Роберт". Давай останемся на игру?

— Да, давай посмотрим.

…

Эмбер ещё не знала всех тонкостей американского футбола, поэтому Маргарет ей комментировала. Эта игра была заметно жёстче и агрессивнее, чем то, что Искра наблюдала в парке.

Игроки выглядели по-разному и играли разные роли. Более крупные в основном яростно сшибались с противниками, стараясь их остановить. Другие, лёгкие и быстрые, бежали с мячом. Но все они бегали, сталкивались и много падали.

Настроение зрителей было заразительным. Вскоре Эмбер и Маргарет уже прыгали и кричали во всё горло.

Команда Саузерн Хилс была сильнее и хорошо скоординирована. Они лидировали. Роберт был в своей стихии. Наблюдать за ним было одно удовольствие. Эмбер заметила, что сейчас он доверяет своему чувству поля даже больше, чем раньше.

Эмбер начала узнавать отдельных игроков своей школы. Итан был самым быстрым и приносил больше всего очков. Вся команда играла вокруг него, чтобы он мог бегать с мячом. В третьей четверти соперники практически перестали заботиться о своих очках и сосредоточились на безжалостной атаке Итана. Роберт ответил тем, что стал направлять мяч другим нападающим. Они были не такими быстрыми и зарабатывали очки медленнее, но всё же зарабатывали.

Вскоре у Итана появилась хорошая возможность, — полоса поля перед ним была почти чистая от игроков, — и Роберт отпасовал ему мяч. На Итана бросились сразу четыре противника, и все пятеро столкнулись в одну большую кучу, повалившись на землю. Когда куча распалась на отдельных игроков, Итан медленно поднялся с земли, держась за бок. Объявили паузу, и пострадавшего осмотрела школьная медсестра. Когда игра возобновилась, его заменил другой игрок.

— Сломанное ребро, скорее всего, — авторитетно заявил кто-то из зрителей.

Команда Саузерн Хилс беспокоилась за Итана, в то время как противники воспользовались ситуацией, чтобы усилить свои атаки. Они набрали несколько очков. К четвёртой четверти Саузерн Хилс по-прежнему лидировала, но с небольшим отрывом.

Большую часть последней четверти команда Саузерн Хилс играла в обороне, а соперники яростно атаковали. В последние 5 минут Роберт получил мяч и огляделся, оценивая, у кого лучшая позиция для атаки. Он понял, что у него самого больше всего шансов, и помчался к концу поля.

Он выглядел так, будто забыл об усталости, его ноги молотили по земле, его спортивное тело работало как мощный механизм. Два массивных защитника соперника бросились его догонять. Один из них первым достиг его и нырнул под ноги, чтобы уронить. Роберт, крепко обняв мяч, перекувыркнулся через спину защитника и продолжил бег. Второй защитник рванул быстрее, но Роберт был уже слишком близко к очковой зоне. Тачдаун!

Стадион ахнул, как единый организм. Эмбер и Маргарет не могли усидеть на месте и бросились обнимать друг друга.

Теперь Саузерн Хилс лидировала с большим отрывом. Оставшиеся полторы минуты они просто хорошо защищались и выиграли игру.

— Правда, Роберт лучше всех? — глаза Маргарет блестели.

— Да, он великолепен, — серьёзно согласилась Эмбер.

Команда, ликуя, кричала и прыгала. Черлидерши исполнили особенный победный танец. На поле выплеснулась с поздравлениями волна зрителей во главе с Гари и другими волейболистами. Только через некоторое время Роберт и его команда смогли добраться до своих сумок и вещей.

…

Маргарет не могла оторвать глаз от Роберта.

— Ты определённо питаешь слабость к спортивным парням, — поддразнила Эмбер свою подругу.

Та только вздохнула в ответ.

— Ты не собираешься просить у него автограф?

— Думаешь, я могу?

— Почему нет?

— Больше никто не спрашивает. Что он подумает?

— Он подумает, что тебе понравился матч и его игра.

— Ты уверена?

— Да, я уверена.

Маргарет глубоко вздохнула, сделала храброе лицо и подошла к Роберту. Она вернулась с подписью “Роберт Бейкер” на футболке и широкой счастливой улыбкой.

— Посмотри, что ты наделала, — Эмбер кивнула в сторону Роберта. Длинный ручеёк фанатов потянулся к квотербеку и другим членам команды за автографами.

— Он заслужил это, — улыбнулась Маргарет.

— Согласна.

…

— Ну, кто теперь знаменитость? — Гари пихнул Роберта локтём, когда тот, наконец, закончил с автографами и они шли к раздевалке.

— Ох, у меня рука устала, — пожаловался Роберт, улыбаясь от уха до уха.

— Я же говорил тебе раньше, это не так весело, как кажется.

— Она славная, — сказал Роберт, всё ещё улыбаясь.

— Кто? — Гари не ожидал такого поворота разговора.

— Маргарет.

— Да ладно тебе. Просто девчонки любят спортивных победителей. И они любят получать автографы. Не дай этому вскружить твою голову.

— Она другая, — Роберт продолжал упрямо улыбаться.

— Каким образом? — Гари закатил глаза.

— Она подошла первой. И то, как она попросила автограф, было… по-хорошему… искренне. Я спросил её, что писать. Знаешь, что она мне сказала?

— Нет. Что?

— Она сказала: “Просто напиши своё имя — Роберт Бейкер”. Понимаешь, она назвала меня Робертом!

— Ну и что? Я тоже зову тебя Робертом. Надеюсь, ты не растаешь из-за этого?

— Она не из легкомысленных и вечно хихикающих девиц, — продолжил Роберт, полностью игнорируя последние слова друга.

Гари начал беспокоиться. Одно дело завести подружку — это хорошо, полезно для здоровья и всё такое. Совсем другое дело — потерять голову из-за девушки.

— Да? Откуда ты знаешь? — он постарался, чтобы скепсис сочился из его голоса.

— Она подруга Эмбер. Эмбер бы не стала дружить с легкомысленным человеком.

— Интересно. Значит, Эмбер теперь классная? И эксперт по человеческим качествам? — сочение превратилось в поток.

— Да, она классная.

— Хм. Неожиданный поворот. Почему бы тебе тогда не влюбиться в Эмбер? — “Может быть, поддразнивание поможет?”

— Нет, она классная не в романтическом смысле.

— Почему нет?

— Ну… как бы это сказать… не смейся, ладно?

— Я постараюсь.

— Правильная девушка должна быть чуть-чуть слабой и уязвимой, чтобы ты мог быть для неё сильным. Чтобы защищать её. Поддерживать.

— Так. — Гари не смеялся.

— Ну, а Эмбер крутая и сильная. Она прекрасно справляется со всеми своими проблемами.

— Ясно.

15. Дело о Змеином Убийстве

— Как вы все знаете, слушание по делу о Змеином Убийстве происходит прямо сейчас, — начал свой урок учитель обществознания, мистер Кирксон. — Все мы мысленно там. Поэтому я предлагаю посвятить сегодняшний урок нашей системе правосудия. Мы посмотрим прямую трансляцию слушаний по телевидению и обсудим.

— Ура! — в тот день урок обществознания привлёк всеобщее внимание.

…

Дело строилось на косвенных уликах. Дуглас Корроуэй сначала отрицал свою причастность к убийству своего друга, но вскоре перестал сотрудничать и предоставлять какую-либо информацию, даже своему адвокату.

Когда начался урок, суд только что вернулся с короткого перерыва, и судья говорил:

— Дамы и господа, мы установили хронологию событий. Вы можете увидеть её на большом экране. Есть возражения или исправления?

— Нет, Ваша Честь, — ответили и защита, и обвинение.

— Хорошо, пусть остаётся на экране для справки, — продолжил судья. — Обвинение может продолжать.

Прокурор начал с ключевых событий в жизни Дугласа Корроуэя и описания его личности. Акцент был сделан на глубоких знаниях подсудимого и его большом опыте обращения с ядовитыми змеями.

Дуглас Корроуэй с детства увлекался всевозможными рептилиями. Особенно он любил змей и особенно ядовитых. Почти всю свою взрослую жизнь он держал ядовитых змей в качестве домашних животных. Несколько лет работал ловцом диких змей для зоопарков и научно-исследовательских компаний. Он охромел от жестокого укуса кобры, который едва не стоил ему жизни. Потеряв ловкость, Дуглас Корроуэй год работал хранителем террариума в фармацевтическом исследовательском центре.

Затем он записался в армию и участвовал в последнем военном конфликте. Он был в нескольких боях, но конфликт вскоре закончился, и Дуглас вернулся домой. По словам его друзей и родственников, война изменила его. Дуглас замкнулся в своей раковине и стал легко-раздражимым. Затем он переехал в Вайоминг, в этот маленький городок, и нашёл своё новое увлечение в охоте. Стэн Ликман был его партнёром по охоте и быстро стал близким другом. Дуглас Корроуэй также подрабатывал в специализированном мясном магазине.

— В его доме есть террариум с полной средой обитания для пустынных змей, — прокурор продемонстрировал фотографии террариума. — Сейчас там никого нет, — он сделал драматическую паузу. — Мы все были озадачены тем, как редкая австралийская змея попала в наш город. Вот откуда взялся пустынный тайпан, — решительно закончил он, указывая на фотографию.

Адвокат защиты настаивал на том, что любовь к ядовитым змеям не является преступлением.

— Да, Дуглас Корроуэй любит змей и держит их в качестве домашних животных. Но он держит их законно и ответственно. У него есть действующая лицензия штата Вайоминг на работу с ядовитыми змеями. Он специалист и знает, как с ними обращаться. Террариум на фотографии раньше был домом для последнего питомца Дугласа Корроуэя, гремучей змеи, которая умерла естественной смертью около года назад.

Команда обвинения вызвала в качестве свидетеля эксперта по змеям из местного зоопарка.

— Подходит ли эта среда обитания для гремучей змеи? — спросил прокурор.

— Да, подходит, — сказал свидетель.

— Можно ли использовать эту среду обитания для пустынного тайпана?

— Да. И гремучая змея, и пустынный тайпан пустынные змеи, поэтому им нужны очень похожие условия жизни.

— Возражаю, Ваша Честь! — прервала команда защиты. — Среда обитания может быть подходящей, но нет никаких доказательств того, что в этом террариуме когда-либо обитал пустынный тайпан, убивший Стэна Ликмана.

— Это правда, — ответил прокурор, — и если бы у нас была сама змея, мы могли бы провести ряд экспериментов, чтобы определить, знакома ли эта змея с этим террариумом. Но змея исчезла. Очень удобно. В тот день было холодно. Хладнокровная рептилия не могла далеко уйти самостоятельно. Полиция тщательно обыскала достаточно большую территорию вокруг дома Стэна Ликмана с помощью специальных собак и высокотехнологичного оборудования. Змею так и не нашли. Удивительно? Нет, если кто-то намеренно избавился от неё.

“Ух ты, у них есть серьёзное дело против него,” — подумала Эмбер.

Защита продолжала придумывать другие объяснения того, откуда взялась змея и почему её не нашли. Объяснения были слабыми, но всё же возможными.

Дуглас Корроуэй не сказал ни слова.

…

— Итак, что вы думаете? — спросил учитель учеников, когда у суда начался перерыв. — Убил ли Дуглас Корроуэй Стэна Ликмана? Если бы вы были в этом жюри, каков был бы ваш вердикт? Виноват или нет? — начал он опрашивать всех учеников по очереди.

Два-три ученика ответили “не знаю” или “не уверен”, на что учитель сказал:

— Тогда ваш вердикт должен быть “Невиновен”. Помните: невиновен, пока не доказано обратное.

— Эмбер? — учитель указал на неё следующей.

— Виновен, — без колебаний ответила она.

— Хм, — раздалось надменно с заднего ряда, и саркастический голос Гари спросил, — Почему ты так в этом уверена?

Это было слишком заманчиво. Прежде чем она смогла остановиться, Эмбер сказала:

— Потому что я умная?

Был только намёк на насмешку, но все поняли. По поклонникам Гари пробежала волна возмущённого вздоха, за которой последовал ехидный смешок Дилана. Через мгновение Гари от души рассмеялся.

— Хороший аргумент! — сказал он, с интересом глядя на Эмбер. Никакого сарказма.

— Не могла бы ты поделиться с нами своими рассуждениями? — спросил учитель, скрывая улыбку.

— Только пожалуйста, не повторяй разглагольствования про змею, — в голос Гари вернулась надменность, но его глаза с большим интересом были прикованы к Эмбер. — Хоть и маловероятно, но всё же возможно, что он не приносил змею.

— Хорошо, не буду, — Эмбер встретила его взгляд, — раз ты вежливо попросил.

На заднем плане прозвучал ещё один смешок Дилана.

— Независимо от того, как змея туда попала, — продолжила она, — мы знаем, что Стэн Ликман умер от её яда.

— Да, — подтвердил Гари.

— Дуглас Корроуэй тоже это знал. Он увидел змею и правильно её опознал. Он также знал, насколько серьёзным был её укус.

— Да.

— Но он пропустил по меньшей мере полчаса, прежде чем позвонил в скорую. Почему?

— Это так? — Гари повернулся к мистеру Кирксону.

— Давайте проверим, — сказал учитель и прокрутил видео назад до того места, где на экране была видна временная шкала событий. — Да всё верно. Согласно камерам наблюдения на доме Ликмана, мистер Корроуэй прибыл в 15:30. Патологоанатом определил время укуса примерно в то же время плюс-минус 15 минут. Звонок в скорую помощь был сделан в 16:11.

— Да, это странно, — согласился Гари с Эмбер. — Он должен был позвонить сразу.

— Он бы так сделал, если бы хотел спасти жизнь. Но он бы этого не сделал, если бы хотел убедиться, что помощь прибудет слишком поздно, — сказала она.

— Может быть, он пытался, но его звонок не прошёл? Это было в глухой лесной местности. Возможен ненадёжный сигнал.

— Именно поэтому он использовал стационарный телефон, когда наконец позвонил.

— Это очень сильный аргумент, — Гари кивнул. — Интересно, что скажут по этому поводу его адвокаты.

…

Вскоре перерыв в зале суда закончился, и слушания возобновились. Прокурор указал на временной разрыв и задал тот же вопрос, что и Эмбер.

— Ситуация была экстраординарной. Естественно, что мистер Корроуэй был шокирован и растерян, — ответила защита.

— Это не серьёзно! — воскликнуло несколько голосов в классе.

Судя по лицам присяжных, у них были такие же мысли.

…

Урок закончился, и начался следующий, но никто даже не заметил. Во всех классах ученики и учителя были прикованы к своим мониторам.

Эмбер внимательно наблюдала за Дугласом Корроуэем. Во время слушания он был молчалив и почти неподвижен. Он лишь время от времени прикасался к маленькому крестику на груди. Эмбер подумала, что он выглядел ошеломлённым и потерянным.

“Он, наверное, до сих пор пытается осмыслить то, что произошло с “девушкой”, и ожидает, что она в любой момент появится на свидетельском месте. И ведь появится, если будет хоть малейший шанс, что он выйдет на волю. Какая ирония, что его судят за преступление, которого он не совершал. На самом-то деле, он пытался спасти своего друга, может быть, единственного друга. Но единственный способ доказать невиновность — это признаться в более отвратительных преступлениях и приговорить себя к смертной казни. На данный момент ему грозит максимум пожизненное заключение. Надеюсь, он его получит. Тогда мне не придётся вмешиваться.”

16 Источник пищи

У кошек в роще всегда была человеческая еда, довольно вкусная. В воскресенье у них был замечательный ростбиф, и Искра спросила:

— Кто приносит эту вкуснятину?

Пуриэль и Тигр посмотрели друг на друга, а затем на Шторма. Он не торопился, вымыл свои щёки и сказал:

— Я.

Искра посмотрела на бумажную тарелку с крошками и пятнами мясного сока.

— Как ты это делаешь? — спросила она Шторма.

— Я морф, — гордо сказал он.

— Ты что?

— Морф. Я кот, который может превращаться в человека.

Эмбер совершенно потеряла дар речи.

— Шторм, покажи ей! — взволнованно попросил Тигр.

Шторм закончил вылизывать лапу и потянулся.

— Люди начали играть в мяч через сетку, — ободряюще сказала Пуриэль. — Ты можешь присоединиться к ним.

— И ты хотела бы на это посмотреть? — спросил её Шторм.

— Да, — промурлыкала она.

Было ясно, что и Тигр, и Пуриэль очень гордились способностями Шторма.

— Хорошо, — согласился Шторм.

…

Все они подошли к большому “зрительскому” дереву, их любимому месту, где можно было наблюдать за человеческими спортивными состязаниями вдали от летающих мячей.

Маленькие дети играли в футбол на футбольном поле, а группа подростков играла в волейбол на соседней площадке. Искра узнала троих парней из своей школы. Она последовала за Тигром и Пуриэль вверх по дереву к толстой удобной ветке, тянувшейся к волейбольному полю. Шторм прошёл ещё немного и залез на другое дерево. Искра с удивлением заметила там домик на дереве. Она думала, что хорошо знает этот парк, но никогда не знала об этом домике. Он был построен выше обычного, хорошо замаскирован, а самая нижняя ветка, на которую можно было взобраться, находилась достаточно высоко над землей, чтобы маленькие дети не могли до неё дотянуться. Искра подумала, что Эмбер пришлось бы прыгать, чтобы схватить её. Шторм забрался прямо в домик.

— Он держит там человеческую одежду, — гордо сказал Тигр рядом с ней.

— Это удобно, — ответила она, чтобы поддержать разговор, но всё её внимание было приковано к маленькому деревянному сооружению.

Ничего не произошло, по крайней мере, ни мерцания, ни других заметных эффектов. Через несколько долгих секунд из нижнего отверстия домика показались человеческие ноги. Оттуда спускался подросток, осторожно, но уверенно. Он явно был хорошо знаком с маршрутом. Достигнув земли, он повернулся к кошкам, улыбнулся и помахал им. Лишь инстинктивное схватывание ветки всеми когтями спасло Искру от падения с неё.

Это был Гари Моррис! Он был самодовольным и самоувереннымным, как обычно, но теперь Искра могла видеть все его измерения. В человеческом обличии он был ещё больше и интенсивнее, чем в кошачьем. И он был намного крупнее и ярче, чем все остальные люди, которых Искра до сих пор наблюдала.

У него был трёхмерный фасад, как у всех взрослых людей. Фасад был похож на рекламный щит, искусно изображающий грязную бетонную стену со всеми её деталями: трещинами, грязными пятнами, граффити и ненормативной лексикой. И если чужие фасады были самой яркой и детальной их частью, то “щит” Гари выглядел незначительным рядом с его огромными и сложными другими измерениями. Для кошачьих глаз это выглядело почти комично.

— Правда, круто? — с нетерпением спросил Тигр.

— Правда, — пробормотала Искра.

— Это называется морфинг, — с гордостью добавила Пуриэль.

— А вы тоже можете трансформироваться?

— Нет, Шторм единственный, — сказала Пуриэль.

— Возможно, я смогу это делать, когда вырасту, — мечтательно сказал Тигр.

— Я думаю, тебе нужно быть таким же большим и сложным, как Шторм, — предупредила его Пуриэль.

— Может быть, я таким и буду, — настаивал Тигр.

— Возможно, — уступила Пуриэль.

Тем временем Гари подошёл к волейболистам. Они играли четыре на четыре, и ещё один парень был зрителем.

— Гари! Присоединяйся к нам! — ученики Саузерн Хилс приветствовали его с энтузиазмом.

— Хорошо, — Гари присоединился к этой команде, а зритель присоединился к другой.

Гари играл как… Гари Моррис. Его команда начала быстро выигрывать.

— Видишь, как он прыгает? — восхищённо спросил Тигр у Искры. — Люди не могут так прыгать.

— Ну конечно, — промурлыкала Пуриэль, — он кот.

— Потрясающе, — признала Искра. — Могут ли люди превращаться в кошек? — спросила она.

— Нет. Шторм сказал, что морфинг происходит через другие измерения, — объяснила Пуриэль, — а люди их не видят.

“Значит, Гари — кот. И морф. Ничего себе. Значит ли это, что я тоже кошка? Это может объяснить, почему меня бросили. Если я родилась котёнком и из-за стресса, вызванного рождением, превратилась в человеческого ребёнка, что моя мама могла с этим поделать? Только громко мяукать, чтобы привлечь внимание людей. Для людей это выглядело бы как брошенный ребенок в лесу!” Впервые в жизни Эмбер не злилась на то, что её бросили. “Возможно, Адам не так уж неправ.”

Искра некоторое время наблюдала за Гари. Она не обращала внимания на игру, но была очарована его истинным образом. Он был очень умным, добрым и заботливым. Он обладал всеми качествами, которые ей так нравились в Шторме. Ну, по сути, он был человеческим воплощением Шторма. Единственное, что сильно удивило Искру, так это его бездонное одиночество.

“Как так получилось, что я ничего в нём не чувствовала? Ни цвета, ни текстуры, ничего. Я всегда видела только его фасад.” Она осознала, что у Эмбер просто никогда не было шанса. Гари предпочитал задний ряд на всех уроках, а ей нравилось сидеть ближе к доске. В остальных случаях он всегда был окружен кликой своих поклонников, которых Эмбер инстинктивно избегала.

Игра закончилась победой команды Гари, и ребята начали ещё одну.

— Это просто потрясающе, — сказала Искра Тигру и Пуриэль, — но мне пора домой.

…

Эмбер не могла заснуть этой ночью. Она продолжала думать о морфинге, Гари-Шторме и своём рождении. “В приюте должны быть документы на всех детей, — подумала она. — Мне нужно увидеть моё свидетельство о рождении.”

Эмбер решила превратиться в кошку и попасть в кабинет миссис Симпсон. Она подождала, пока в здании стихли все звуки. Маргарет крепко спала и не пошевелилась, когда подруга позвала её по имени.

Эмбер подумала, что было бы неплохо выглядеть как Маркиза, на случай, если она встретит кого-нибудь. Она несколько раз пыталась трансформироваться, но каждый раз выглядела как Искра — тёмно-коричневая полосатая с ярко-оранжевыми отметинами. “Ладно, так сойдёт. В худшем случае они подумают, что я бездомная кошка, которая забрела погреться.”

…

Уши Искры улавливали гораздо больше звуков, но все они были звуками спящего приюта. Она бесшумно вышла в коридор и направилась в кабинет директора, по возможности держась в тени. Это было легко благодаря отверстиям в дверях для Маркизы.

В кабинете миссис Симпсон она превратилась в человека и попробовала открыть большой картотечный шкаф. Он был заперт. Эмбер обнаружила несколько ключей в одном из маленьких ящиков стола. Первый, который она попробовала, подошёл.

Она нашла свою папку, довольно толстую, и раскрыла её на столе. Самые последние бумаги были наверху. Было бы интересно прочитать всю папку, но Эмбер пролистала её всю, чтобы добраться до первых документов. Она хотела прочитать о своём рождении. Вот они — её свидетельство о рождении и сопроводительная выписка из роддома. Проблема была в том, что она не могла прочитать их в темноте офиса. Включать свет было слишком рискованно. “Сможет ли кошка прочитать?”

Эмбер трансформировалась в Искру и прыгнула на стол. Да, она могла прочитать текст.

В свидетельстве просто указывалось её имя, дата и место рождения. В разделах об обоих родителях стояло “неизвестно”. Искра взялась за другой документ. Она прочитала:

“В день <дата> в приемный покой роддома обратилась беременная женщина с заявлением о том, что у неё отошли воды и она собирается рожать.

У женщины не было при себе удостоверения личности, и она отказалась предоставить какую-либо личную информацию. Она выглядела молодой и здоровой, медсестра оценила её возраст от 16 до 19 лет. Пациентка была зарегистрирована просто под номером 3948.

Она сразу сказала, что отказывается от ребёнка. Она знала, что это девочка, и попросила назвать её Эмбер, если это возможно. Согласно стандартной процедуре ей сказали, что ребёнку будет присвоено произвольно выбраное имя в целях защиты личности ребёнка.

Роды прошли без осложнений. Здоровая девочка родилась в 19:15. Вес 2 кг 350 г, рост 49 см. Мать быстро восстановилась и была выписана из роддома в 8 часов утра следующего дня.

Младенца выписали <дата и время> и передали в приют Святой Марии с приложенным свидетельством о рождении.”

Внизу документа была приписка от руки:

“Имя Эмбер идеально подходит девочке. Она очень живая и полна энергии.”

…

Это всё. Искра превратилась в Эмбер, положила файл на место, заперла шкаф и вернула ключ в ящик. Затем она снова превратилась в Искру и незаметно вернулась в свою комнату.

“Я родилась человеком, и у меня была человеческая мать, — думала Эмбер в своей постели. — Сколько себя помню, я всегда была человеком. Думаю, Пуриэль ошибается, люди тоже могут трансформироваться.”

Она была немного разочарованной. Горечь отказа вернулась, но теперь она была мягче. Эмбер очень нравилось её имя, она считала, что это правильное имя для неё. Идеальное, на самом деле. Сознание того, что мать дала ей это имя, согрело её сердце. Невозможно случайно так угадать. Значит, её понимали и любили. Хотя бы те 9 месяцев.

17. Наука бега

На следующий день в школе Гари был таким же самодовольным и высокомерным Гари Моррисом, как обычно, но Эмбер не могла перестать видеть то, что увидела в нём накануне. Теперь она знала, что это всего лишь маска.

Она осознала, что он никогда не был злым или грубым. В своём высокомерии он с удовольствием хвалил себя, но никогда никого не ругал. Этого было достаточно, чтобы такие люди, как Дилан Джонсон, ненавидели Гари. Эмбер тоже раздражали манеры Гари, пока она не увидела его истинную сущность.

Противоречивые мысли разрывали Эмбер на части. Она не знала, что делать.

Стоит ли ей поговорить с ним и сказать, что она тоже морф? Но он никогда не был один, всегда в окружении друзей, поклонников или девушек. “‘Привет, Гари. Могу я с тобой поговорить? Наедине.’ … Да, очень смешно.”

Как он отнесётся к тому, что она Искра и знает его секрет? Она всегда относилась к нему холодно-нейтрально, и он платил ей тем же. А что, если она ему неприятна?

Может быть, ей стоит поговорить со Штормом, а не с Гари.

В поведении Гари ничего не изменилось. Очевидно, он понятия не имел, что Эмбер и Искра — одно и то же. Он, должно быть, ограничен человеческими чувствами, как и Эмбер. Она решила держаться от Гари на безопасном расстоянии, что было достаточно просто.

…

После занятий Маргарет проводила Эмбер до спортзала. Роберт уже был там, играя в одиночку в баскетбол, как обычно.

— Привет, Роберт, — сказала Маргарет и улыбнулась. — Игра в пятницу была потрясающей.

Роберт промахнулся.

— Привет! Спасибо.

— Маргарет, — тихо сказала Эмбер, — собаки ждут.

Из-за “помоги друг другу” наказания Маргарет иногда выгуливала собак вместо Эмбер. Понедельник был одним из таких дней.

— Да. Я должна идти. Увидимся позже! — Маргарет тепло улыбнулась и бросила взгляд на Роберта.

— Увидимся, — одновременно ответили Эмбер и Роберт.

— Верно, пятничная игра была впечатляющей, — сказала Эмбер, когда её подруга ушла. — Я тут подумала… В американском футболе много бега, особенно много коротких интенсивных пробежек, — заметила она как бы между прочим.

— Да уж!

— Могу ли я поделиться идеей более эффективных пробежек?

— Ты? — Роберт поглядел скептически, но он был в хорошем настроении. — Ну, давай.

— Когда мы идём или бежим, наше тело перемещается не только горизонтально, но и вверх-вниз, потому что мы используем ноги, а не колёса. Чем больше наш центр масс отклоняется от горизонтальной линии, тем больше работы мы совершаем.

— А, вот почему ездить на велосипеде легче, чем бегать!

— Именно, — Эмбер улыбнулась и продолжила, — Невозможно добиться нулевого отклонения, но чем оно меньше, тем лучше.

— Разве это не происходит автоматически?

— У лучших бегунов, наверное. Давай найдём видео бегунов мирового уровня.

Эмбер нашла на своём компьютере официальный сайт последних Олимпийских игр. Они вместе посмотрели пару соревнований на короткие дистанции.

— Да, туловище движется горизонтально, — отметил Роберт. — Ну и я так же бегаю.

— Давай проверим! — предложила Эмбер. — Я могу записать видео твоего бега на свой компьютер.

— Давай.

Им потребовалось несколько забегов, чтобы получить хорошее видео с бегом Роберта. В замедленной прокрутке было очевидно, что он заметно двигался вверх и вниз.

— Я этого не чувствую, — нахмурился Роберт. — Как я могу улучшить свой бег, если я не знаю, что изменить? Знаешь, что было бы классно? Костюм виртуальной реальности и программа, которая анализирует движение.

— У меня есть идея! — глаза Эмбер заблестели. — Я могу написать программу, которая отслеживает яркую точку уникального цвета. Скажем, зелёный светодиод. Ты прикрепляешь его на одежде, на пояснице. Ты бежишь от камеры… Нет, не от камеры. Расстояние от камеры должно быть одинаковым…

— Я могу бежать на беговой дорожке, — предложил Роберт.

— Это отличная идея! Программа будет отслеживать точку и рассчитывать её отклонения от горизонтали. Ты попробуешь бежать по-разному. Если отклонения уменьшаются, программа покажет зелёный свет, если увеличиваются, — красный. Что ты думаешь?

— Думаешь, мы сможем это сделать?

— Да.

— Было бы супер.

Остаток часа Роберт вслепую бросал баскетбольный мяч, а Эмбер писала алгоритм отслеживания точки.

18. Собаки

Искра нервничала, когда в следующий раз пришла в парк. Увидит ли Шторм её сразу насквозь? Перестанет ли он дружить с ней, узнав, что она Эмбер? Во всяком случае, она чувствовала, что должна сказать ему. И она должна сказать ему, что она человек. Какой будет его реакция? Ей лучше сделать это без других кошек. Тигр обычно уходил первым. После этого будет легче найти минутку наедине со Штормом.

Снега на земле не было, но день был холодный, а к вечеру усилился ветер. Все в роще были рады видеть её, как обычно. Тигр изобрел новую игру — ловить сухие листья и комочки травы, которые ветер кружил в воздухе. Это было весело и согревало их. Даже Пуриэль присоединилась к игре.

Они быстро обнаружили, что лучшие порывы ветра были на открытых местах. Шторм настоял на том, чтобы остаться на прогалине рядом с лесом, потому что посреди неё росло большое дерево. Он слишком хорошо помнил, насколько опасным может быть открытое пространство. Дерево немного замедляло ветер, но в то же время создавало интересные непредсказуемые завихрения.

И Шторм оказался прав. В разгар игры они услышали лай и увидели, как к ним бросились три собаки. Два ротвейлера и помесь немецкой овчарки.

Собакам, похоже, понравилась игра, и они тоже захотели к ней присоединиться. Ну а когда ты кот, то не хочется играть с большими собаками, способными тебя затоптать. Все коты побежали к дереву. Инстинкт преследования у собак включился мгновенно. Они забыли о листьях и окружили дерево. Они прыгали вокруг и лаяли.

— Глупые собаки, — почти сочувственно сказала Пуриэль. Она нашла относительно прочную ветку и устроилась поудобнее. — Тут хорошая ветка. Идите сюда, котята.

Эта ветка была недостаточно большой для всех четверых, но рядом были и другие удобные места. Это была первая стычка Тигра с собаками, поэтому он был напуган и взволнован одновременно.

— Им скоро надоест, — заверила его Пуриэль.

Искра узнала собаку Дилана Шарпа в одном из ротвейлеров. Второй тоже был знакомым. Эмбер определённо видела его в собачьем парке, хотя не знала ни его имени, ни его владельца.

Беспородный пёс с большой примесью немецкой овчарки в его генах не имел имени. Он был бродячим псом и жил в близлежащем лесу. Он был достаточно умён, чтобы не ввязываться в конфликты с людьми, но сейчас он был явно настроен агрессивно. Искре он сильно не понравился. Он был очевидным лидером этой небольшой группы.

…

Ледяной ветер был сильнее на дереве и проникал сквозь мех. Искра понимала, что главной их проблемой будет холод. Ей хотелось, чтобы собаки поскорее потеряли к ним интерес.

— Молодец! — услышала она знакомый голос и увидела Дилана на краю поляны. Его собственная агрессия ярко сияла. — Хватай их, Шарп! Фас!

Поощрение человека активизировало атаку. Собаки удвоили рычание и лай и начали прыгать на дерево. Дерево заметно качалось.

— Опять ты, гад, — зашипел Шторм. Его ненависть к Дилану была ощутима.

Искра заметила, что Тигр дрожит. Пуриэль была на той же ветке �

1. Утро

Стена была приятной текстуры. Эмбер понравилось ощущение в подушечках её пальцев. Похоже на то, когда вы включаете Снапинг в какой-нибудь программе графического дизайна – пальцы приятно “прилипали” к стене. Эти пальцы были сильные, и они без усилий несли её лёгкое и ловкое тело вверх по стене.

Она достигла потолка. Он был более неровным и создавал другие ощущения в её пальцах. Тоже приятные.

Эмбер рассматривала причудливую люстру, которая с её точки зрения выглядела как группа экзотических грибов. Она решила подойти поближе. Шляпки грибов были образованы чашечками из матового стекла с изящной, ажурной гравировкой. Красиво! И ещё кое-что… Да! Заманчиво пахло тёплыми и хрустящими, вкусными насекомыми. Запах напомнил ей жареные тыквенные семечки. “Надеюсь, никто не решит включить свет, – подумала Эмбер, медленно приближаясь к светильнику. – А то будет слишком ярко.”

– Подъём!! – резко закричал злой и скрипучий голос. – Вставайте, ленивые лежебоки! Завтрак через 20 минут!

“Почему люди так любят кричать?” – подумала Эмбер с привычной досадой. Голос вырвал её из сна, где она была чудесным, ловким гекконом. Сон всё ещё был ярок в её сознании. Девушка потянулась в своей постели и с удовольствием впитала в себя последние клочки сна.

Эмбер любила сны, в которых она была животным. Они случались не так часто, как хотелось бы, но довольно регулярно. Чаще всего она была кошкой. Она всегда любила кошек и легко могла представить себя одной из них. В нескольких снах она была птицей и летала на огромные расстояния. Эмбер никогда не смотрела на себя во сне. Так что она не знала, что это за птица, но это было что-то большое. Она помнила, что у неё были большие сильные крылья. Сегодня она впервые была гекконом. Прогулка по потолку это что-то! Эмбер улыбнулась.

Она улыбнулась, несмотря на кричащий голос, несмотря на пасмурное небо за окном, несмотря на свою узкую и жёсткую кровать и несмотря на тонкое и не очень тёплое одеяло неопределённого цвета после слишком многих стирок. Она улыбнулась, несмотря на то, что проснулась в этой унылой комнате сиротского приюта, который она называла домом.

Всё вышеперечисленное было нормой, было её жизнью. Но гекконовый сон был особенным. Это была жемчужина, крупица счастья. А пробудиться от такого сна в субботнее утро, когда впереди ещё все выходные, было вдвойне приятно.

– Эмбер! Мне приснился такой сон! – воскликнула Маргарет с соседней кровати, увидев, что её подруга проснулась.

У Маргарет было открытое, доброе лицо, и она вызывала ощущение тёплого оранжевого цвета и плюшевости. (Некоторые люди утверждают, что видят ауру. Эмбер ничего такого не видела глазами, но вблизи любого человека испытывала некое ощущение, которое обычно ассоциировалось у неё с цветом и/или текстурой.)

– О чём был сон? – спросила Эмбер, больше думая о собственном сне.

– Я танцевала с Гари, – мечтательно проговорила Маргарет.

– Он был приятным или таким же высокомерным, как в реальной жизни?

– Он был приятным и очень… джентльменом.

– Тогда это был не Гари, – засмеялась Эмбер. – Это был кто-то другой.

Маргарет только вздохнула, продолжая улыбаться. Они вместе пошли завтракать. Эмбер не особенно радовалась завтраку в то утро – по субботам у них была овсянка. Она предпочла бы вообще его пропустить, но правила требовали, чтобы все присутствовали на каждом приёме пищи. Она плюхнула на свою тарелку ложку овсянки и компенсировала это огромным тостом, фруктами и гигантской кружкой чая.

…

Субботы в приюте были предназначены для стирки, уборки, ремонта и всяческого обслуживания. В этих мероприятиях в обязательном порядке участвовали дети всех возрастов. Но дети, у которых была своя работа, освобождались от уборки на время этой работы. По закону, сидеть с детьми или ухаживать за домашними животными можно было с 12 лет, а с 16 лет брали на любую работу. Соответственно, каждый подросток в приюте стремился трудоустроиться – и ради денег, и ради поблажки в уборке.

Например, Элли и Эмма – девочки из комнаты напротив – бросили школу после девятого класса, когда им исполнилось 16 лет, и начали работать в парикмахерской. Большинство 16-летних в приюте делали то же самое (не парикмахерское дело, конечно, а бросание школы).

У Эмбер, с другой стороны, был амбициозный план закончить школу и поступить в колледж. Она убедила Маргарет тоже продолжить образование. Для карманных денег Эмбер ухаживала за животными. Она удивительно хорошо находила с ними общий язык. С детьми тоже, если на то пошло, но люди обычно охотнее доверяют подросткам своих питомцев, чем детей. Как бы то ни было, она заработала репутацию человека, который может найти подход к любому животному, и у неё было много постоянных клиентов.

…

В эту субботу у неё было 3 собаки для утренней прогулки. Сначала Эмбер зашла к миссис Раппорт. Миссис Раппорт была преуспевающей деловой женщиной, и она создавала у Эмбер ощущение шёлка и цвета бордо. Дункан (её немецкая овчарка) не любил её уборщицу. На самом деле, он вообще не любил никаких уборщиц. Так что нужно было увести его на прогулку ровно в 9:30, чтобы в доме спокойно убрались.

Дункан любил Эмбер и их совместные прогулки. Он был уже в прихожей, ожидая её. Он вёл себя с большим достоинством, но, судя по размаху виляния его хвоста, он был счастлив и радовался, как щенок. Эмбер улыбнулась ему и почесала его под подбородком:

– Да, Дункан, я тоже рада тебя видеть. Пойдём гулять.

Следующий заход был к мистеру Катбро (тёплое голубовато-серое ощущение), где к компании присоединился Бакстер, золотистый ретривер с шелковистой шерстью. Бакстер выразил свою радость лаем и несколькими прыжками вокруг Эмбер и Дункана. Он был на убирающемся поводке, который он использовал на полную длину всю дорогу до их следующей остановки, дома миссис Малберри, в то время как Дункан сохранял свой благородный нрав и важно шагал слева от Эмбер.

Там они забрали очень энергичного шпица по имени Альберт. Альберт бегал вокруг, лаял и обнюхивал обеих собак, Эмбер, свою хозяйку и всё, что было на крыльце. За ту минуту, пока миссис Малберри давала Эмбер его поводок и пакет собачьих лакомств, Альберт успел дважды запутать поводок вокруг людей.

– Ах, разве это не удивительно, Эмбер? Альберта обычно пугают большие собаки, но с тобой он так уверен в себе.

– Собаки любят компанию, а Дункан и Бакстер очень дружелюбные.

У Эмбер было мнение, что собаки обычно копируют поведение своих хозяев. Это миссис Малберри боялась больших собак, и Альберт подражал этому. Но сам по себе он был очень игривым и любопытным к другим собакам любого размера. Самое удивительное, что миссис Малберри разрешила ей выгуливать своего Альберта с другими собаками. Такое уж было у Эмбер свойство – собаки вели себя замечательно и дружелюбно под её руководством.

…

Они направились в сторону Ивового парка, где была выделена большая секция для собак. В присутствии Альберта Бакстер становился более чинным и шёл в основном рядом с Дунканом.

В парке Эмбер спустила собак с поводков. Они тут же убежали, чтобы поприветствовать других собак. Позже они вернутся, чтобы поиграть с ней.

Альберт больше всего любил приносить Эмбер маленькие предметы. Он мог делать это всё время. Бакстеру нравилось пробовать все доступные виды деятельности в парке. Он бегал, приносил предметы, преодолевал препятствия и играл с другими собаками. Что касается Дункана, Эмбер давала ему самые сложные задания, включая преодоление препятствий и поиск спрятанных предметов. Это был её способ показать ему, что она знает, насколько он умён. Дункан это очень ценил.

– Привет, Эмбер! – окликнул её знакомый голос. Она повернулась и увидела Дилана Джонсона, своего одноклассника, и его ротвейлера Шарпа. Парень ощущался в цвете морской волны с текстурой наждачной бумаги.

– Привет, Дилан.

– Сколько ты получила на последнем тесте по математике? – Дилан отстегнул поводок своего пса, и Шарп осторожно потрусил к другим собакам.

– 29 из 30, – сказала Эмбер.

– Хорошо! У меня 28.

– Мне повезло. Две задачи были точно такими же, как моя группа решала во время урока, – поспешила добавить она, потому что Дилан очень щепетильно относился к получению (или не получению) лучшей оценки в классе. Эмбер не заботила оценка, она просто любила заниматься математикой.

– Ты знаешь оценку Гари?

– Неа.

– Как ты думаешь, мог он получить 30?

– Мог, я думаю, – Эмбер пожала плечами. – Ты же знаешь, что отчасти это удача. Поэтому “5” это любой бал от 27 и выше.

– Ты права.

Шарп вернулся к своему хозяину. Эмбер казалось, что он очень похож на Дилана в том, что не очень уверенно чувствует себя среди своих собратьев и нуждается в постоянной поддержке от своего человека.

Дункан закончил полосу препятствий и пришёл к Эмбер. Она налила ему воды для питья. Пёс сначала приветственно понюхал Шарпа, а затем попил. После этого он сел отдохнуть рядом с Эмбер с чрезвычайно благородным видом.

Бакстер тоже пришёл попить и проверить новую собаку. Шарп старался выглядеть так же благородно, как Дункан. Ещё через несколько секунд появился взволнованный пушистый шар по имени Альберт с теннисным мячом, за которым его посылала Эмбер. Внезапно Шарп начал лаять на него. Бедняга Альберт аж шарахнулся в сторону от такой словесной атаки. Дункан встал и расправил плечи. Он не зарычал, а просто показал Шарпу кончики своих клыков. Бакстер сделал то же самое. Шарп перестал лаять и отошёл ближе к Дилану. Альберт положил мяч Эмбер под ноги и радостно залаял.

– Молодец! – Эмбер ласково потрепала его. – Принеси! – Она снова бросила мяч, и Альберт бросился за ним. Дункан снова сел, и напряжение спало.

…

После парка Эмбер отвела собак по домам и собрала свою плату. Миссис Малберри также дала ей свежее, ещё тёплое после духовки, печенье, а миссис Раппорт добавила хорошие чаевые.

“Пожалуй, можно купаты купить,” – подумала Эмбер и остановилась у маленького магазинчика с большой вывеской “Мясо”. Этот магазин специализировался на всевозможных сортах мяса, в том числе и дичи, и особенно хороши были у них купаты.

Эмбер купила 4 штуки. Продавщица была светловолосой и пухленькой и добродушно улыбалась, она создавала ощущение тёплого песка на пляже.

На выходе Эмбер пришлось шагнуть в сторону, чтобы пропустить мужчину, который загонял внутрь пустые магазинные тележки.

– Извините, – сказал он и вежливо улыбнулся.

– Ничего, – улыбнулась она в ответ.

Она не знала его имени, но лицо было знакомо, – он работал в этом магазине уже много лет. Ему было под сорок, без каких-либо примечательных черт, за исключением лёгкой хромоты. Эмбер где-то слышала, что он был военным ветераном и был ранен во время службы. В тех редких случаях, когда их пути пересекались, она испытывала от него “затхлое” ощущение. Она чувствовала жалость к нему и всегда старалась быть с ним дружелюбной.

2. Мистер Кэмп

В приюте все были заняты под строгим присмотром госпожи Симпсон, директрисы.

– Эмбер! Я рада, что ты вернулась, – поприветствовала она девушку. – Иди помогать мистеру Кэмпу. Он ждёт тебя.

– Хорошо.

…

Адам Кэмп был их хозяйственником. Ему было около 60, но выглядел он старше. Его волосы и борода были то, что называется “соль с перцем”, причём в них было гораздо больше “соли”, чем “перца”. Он начал работать в приюте два года назад, и миссис Симпсон нашла в его лице ценное приобретение. Он мог починить что угодно, отлично справлялся в огороде и довольствовался минимальной заработной платой и жильём с питанием. Живя в приюте, он был доступен для срочного ремонта. Но самым ценным было его влияние на хулиганов приюта. За эти два года он нашёл контакт и завоевал уважение самых трудных подростков. С ними не справлялись никакие правила или дисциплинарные методы, но в мастерской мистера Кэмпа они нашли для себя занятие и хорошую компанию. Его двери всегда были открыты для них, он обучал своему ремеслу всех, кто хотел учиться, и он слушал и разговаривал с детьми как с равными. Это производило сильный эффект. Он настоял на том, чтобы дети называли его Адамом. И он никогда не повышал голос.

Между мистером Кэмпом и директрисой была договорённость, что все нарушители спокойствия будут делать с ним свои субботние обязанности. Это было всем выгодно.

Эмбер была одним из трудных детей. Она была покинута матерью при рождении и всю жизнь провела в детских домах. Когда она была маленькой, было несколько попыток её удочерения, но все они потерпели неудачу. Её либо возвращали как очень трудного ребёнка, либо она сбегала сама. В 13 лет она попала в этот приют и, видимо, останется в нём до своего 18-летия.

Свойство “никогда не повышать голос” имело огромную ценность в глазах Эмбер. Именно это привлекло её к Адаму Кэмпу в первую очередь. Вскоре она узнала все его секреты садоводства и научилась работать со всеми инструментами в его мастерской.

…

Когда Эмбер прибыла в мастерскую, Адам и трое парней чинили сломанную мебель.

– Это я! – она помахала им. – И я принесла купаты и печенье.

– Ура! Еда! – воскликнули парни. Они всегда были голодными.

– Это хорошие купаты! К ним требуется свежий салат, – одобрил мистер Кэмп, рассмотрев её покупку. – Ребята, давайте закончим этот стул, а потом перекусим.

Эмбер присоединилась и помогла со стулом.

– Кто сегодня жарит купаты? – спросил Адам, когда они мыли руки.

– Эмбер, – предложил один из парней.

– Я жарила в прошлый раз, – сказала она.

– Да, но лучше тебя купаты никто не готовит.

– Разве это не значит, что вам нужно больше практики? – ухмыльнулась Эмбер. – Кроме того, Адам готовит лучше всех.

– Но это хорошие купаты, они из того спецмагазина, – возразил другой парень. – Мы же не хотим испортить их неидеальной готовкой.

– Ха-ха, – она саркастически улыбнулась.

– Знаешь, Эмбер, – сказал Адам, – я не уверен, что выиграл бы у тебя кулинарное соревнование, по крайней мере, когда дело касается купат. Но я не такой пугливый, как некоторые из нас, – он подмигнул парням. – Я могу их зажарить, если остальные приготовят салат.

– Хорошо, – согласились подростки. Они бросились делать салат, потому что купаты жарились быстро.

Вскоре мастерскую наполнил запах купат, шкворчащих в масле со свежими ароматными травами. Результат был восхитительным – они получились идеально сочными внутри и имели правильную хрустящую корочку снаружи.

После еды они вместе починили ещё два стула, после чего парни ушли.

– Ты тоже можешь идти, – сказал Адам Эмбер.

– Я хотела бы ещё помочь.

– Хорошо, тогда давай копать картошку.

…

Следующий час они работали на картофельной грядке. Они работали молча, за исключением редких “проверь то место” или “эта картошка похожа на лошадиную голову”. Но это молчание было очень уютным, оно скорее объединяло их.

– Мы проделали отличную работу, – с удовлетворением сказал Адам, когда они закончили всю грядку. – Давай попьём чаю.

– Ага!

Они почистили лопаты, сложили их в сарай с инструментами и пошли в мастерскую готовить чай.

– Как сегодня твои собаки? – спросил мистер Кэмп.

– Хорошо. Мы приятно провели время в парке, и чаевые были хорошие. Собаки интересные звери. Они разделяют настроение своей компании – их владельцев, когда они дома, и их друзей, когда они с другими собаками и вдали от владельцев, – Эмбер рассказала Адаму о шпице Альберте и товариществе между её собаками. – Но мне больше нравятся кошки. Жаль, что редко приходится сидеть с кошками.

– Да, они самодостаточны. Я тоже больше кошек люблю. Мне нравятся все животные, но кошки особенно.

– О! Мне сегодня приснился классный сон. Я была гекконом! Я ходила по потолку, и это было потрясающе.

– Ух ты. Звучит заманчиво! У меня никогда не было такого сна. В молодости я иногда летал во сне.

– Вы были птицей в этих снах?

– Нет, я всегда был человеком. Но во сне я взмахивал руками и летел, как птица.

– А Вы когда-нибудь были во сне животным?

– Нет. А ты?

– Да, много раз. Чаще всего мне снится, что я кошка. Никогда раньше не была гекконом.

– Должно быть, очень интересные сны!

– Адам, – внезапно спросила Эмбер, – почему Вы живёте и работаете здесь?

– Ты имеешь в виду приют?

– Да.

– Почему бы и нет?

– Вы очень отличаетесь от любого другого взрослого, работающего здесь.

Мистер Кэмп задумался.

– А как насчёт детей? Я отличаюсь от них?

– Конечно. Вы взрослый. Вы можете жить, где хотите, а у детей нет прав. Мы застряли здесь до тех пор, пока нам не исполнится 18 лет. Никто из нас не останется здесь после 18-ти.

– Понимаю, – он кивнул, глядя на Эмбер поверх своей кружки с чаем. – Но позволь мне спросить: ты всё ещё учишься в старшей школе, верно?

– Да.

– Как ты чувствуешь, ты такая же, как и другие дети?

– Конечно, нет.

– В чём разница?

– Вы знаете, какая разница! У них есть родители, они живут в семье, своей семье. Они понятия не имеют, что значит быть сиротой.

– Как будто у них есть хвост в психологическом смысле, и которого тебе не хватает?

– Да, я психологический ампутант, а они целые.

– Ампутант. Это правильное слово! Я не смог бы сказать это лучше. Дело в том, что я тоже ампутант. Мой сын погиб во время последнего военного конфликта. Ему было 18, ненамного старше тебя… Горе – очень жестокая вещь, Эмбер. Все скорбят по-разному. Мы с женой тоже горевали по-разному. И нам было так больно, что каждый из нас был не в состоянии видеть дальше своей боли. Каждый из нас просто залез в личную скорлупу и там закрылся. Когда я нуждался в ней больше всего, её не было рядом со мной. И я не был рядом с ней для неё. Горе разлучило нас.

– Одиночество было невыносимым, – продолжал Адам. – Я пытался убить его алкоголем, но от этого стало намного хуже. Алкоголь только усиливает настроение, поэтому он усиливал моё горе и одиночество. Я бросил пить и нашёл хорошую работу, но не мог общаться с людьми. Как ты очень правильно выразилась, я ампутант, а они целые. Мы как пришельцы с разных планет. Потом здесь, в приюте, я нашёл таких же ампутантов, как и я. Других людей – детей – которые потеряли свои семьи, как и я. Здесь я чувствую себя своим. Понятым. Равным. Мы не можем заполнить пробелы в душе друг друга, но мы понимаем друг друга. Это неимоверно много. Я больше не одинок.

– Это ужасно. Мне очень жаль.

– Да, жизнь иногда бывает очень жестокой.

– По крайней мере, у Вас были эти 18 лет счастья. Восемнадцать лет, когда Вы любили и были любимы. Никто не может отнять это у Вас.

– Это верно, – мистер Кэмп улыбнулся.

– Но, должно быть, очень больно это счастье потерять. Маргарет потеряла родителей всего 3 года назад. Она до сих пор в шоке. Иногда я слышу, как она плачет по ночам. Потом я лежу в своей постели и думаю, что хуже: испытать любовь и потом мучительно её потерять или никогда не испытывать ни боли, ни любви?

– Ты нашла ответ?

– Оба варианта полный отстой.

– Думаю, что да, – Адам кивнул.

– Просто иногда так больно осознавать, что меня никто никогда не любил. У Вас есть Ваши 18 лет, и у Маргарет её 13. А у меня ничего, ноль. Моя собственная мать отказалась от меня при моём рождении. Должно быть, она ненавидела меня все 9 месяцев своей беременности.

– Не думай об этом, – он вздохнул. – Ты не знаешь наверняка.

– Её поступки говорят за неё!

– Что, если это была ситуация жизни или смерти? Что, если она сделала это, чтобы спасти тебя? Я знаю, я знаю, это очень маловероятно в современном обществе, но всё же возможно. Что, если?

– Это не помогает. Я так одинока. У меня нет даже воспоминаний о любви.

Они немного помолчали и выпили ещё чаю.

– Знаешь, Эмбер, – наконец сказал Адам, – мы не можем выбирать родителей, но можем выбирать друзей. Мы не можем выбрать быть любимыми, но мы можем выбрать любовь. Мы не можем изменить прошлое, но мы можем решить, как жить в настоящем. Все люди одиноки, даже целые. И степень одиночества зависит от самого человека.

…

Когда Эмбер вернулась в общий зал, первое, что она услышала, было радостное “Эмбер!” Маргарет закрыла книгу и помахала ей с углового дивана. Она явно была рада её видеть.

“Адам прав, – подумала Эмбер, – я одна и не одна.”

– Привет! – она улыбнулась в ответ и села рядом с подругой. – Ты желаешь делать школьные домашние задания или лениться?

– Лениться, конечно. Сегодня суббота, ради всего святого!

Эмбер рассмеялась.

– Пазл это достаточно лениво? – она знала, что Маргарет любит собирать пазлы.

– А ты будешь его со мной делать?

– Буду, я как раз в пазловом настроении.

Они выбрали пазл и начали его собирать.

– Ты так долго была в мастерской, – сказала Маргарет.

– Извини. Адам предложил мне чай, и я не смогла устоять. И мы хорошо поболтали.

– Он очень хороший, правда? Мне он нравится.

– Да, он особенный. А как твоя уборка прошла?

– Неплохо. Я сегодня была в прачечной, складывала чистые простыни. Мне нравится запах чистого белья. А что вы делали с Адамом?

– Чинили стулья и выкапывали картошку. Ты хочешь тоже быть в его группе? Я уверена, что он сможет это устроить.

– Нет, спасибо, меня всё устраивает. Ты-то хорошая, но все остальные в этой группе – брр. Я не могу представить себя в одной мастерской с Саймоном и Кирком.

Эмбер усмехнулась:

– Ты можешь хранить секрет?

– Конечно.

– Они вполне нормальные во время работы в мастерской. Они даже хорошо работают вместе.

– Не может быть! – Маргарет недоверчиво посмотрела на Эмбер.

– Это большой секрет. Не выдавай его никому. Они будут яростно отрицать это, и ты станешь их врагом №1.

– Не волнуйся, жизнь мне ещё не надоела.

…

После ужина все как обычно смотрели вечерние новости, довольно скучные: погода, спорт, трафик.

3. Спорт

Младшие дети из приюта ходили в школу Рэд Ридж, которая объединяла начальные и средние классы. Эта школа предоставляла им школьный автобус. Старшие дети посещали школу Саузерн Хиллс для старших классов. Она находилась в пешей доступности, поэтому транспорта не было. Путь проходил через парк, и в хорошую погоду Эмбер наслаждалась прогулкой.

Они с Маргарет, обе по 16-ти лет, были единственными 10-классниками из приюта. У них все предметы были вместе, кроме математики: Маргарет брала геометрию, а Эмбер – матанализ.

Эмбер нравилось учиться, и ей нравились все предметы, кроме физкультуры. Тренер Сид был единственным учителем физкультуры в школе и тренировал все классы. Он и Эмбер невзлюбили друг друга с самого её первого урока. Не то чтобы она была совсем неспортивной. Ей нравилось время от времени лазить по скалам или играть в теннис, она могла бегать на короткие дистанции и делала достаточное количество приседаний и отжиманий, но не выражала энтузиазма. Она считала бег на беговой дорожке и поднятие тяжестей чрезвычайно скучными. Эти два занятия оказались любимыми у тренера Сида.

…

Сегодня был дождь, поэтому урок физкультуры был внутри, в фитнес-зале. Они начали с разминки.

– Глубже! Быстрее! Выше! – зычный голос тренера Сида легко перекрывал обычный шум спортзала во время урока физкультуры. Предполагалось, что эти слова побудят учеников раздвинуть границы своих возможностей.

Эмбер добросовестно делала приседания, когда массивная фигура тренера остановилась перед ней.

– Ты что, переваренная макаронина? – пророкотал он. Он требовал полного внимания, когда разговаривал с учениками, поэтому девушка перестала приседать и встала прямо. – Приседай глубже и поднимайся быстрее! – голос остался той же громкости, и на полуметровой дистанции он был оглушающим.

“Почему люди любят кричать?” – подумала она.

– Не делай вид, что я тебя пугаю, – те же децибелы. – Я на твоей стороне. Я учу тебя быть сильной и здоровой.

– Я не пугаюсь, – мягко сказала Эмбер, может быть, даже слишком мягко. “Мечтать не вредно!” добавила она мысленно. – Я слушаю Ваши инструкции.

– Хорошо! – тренер пошёл дальше, чтобы покричать на кого-нибудь ещё.

За спиной Эмбер раздалось хихиканье. Она оглянулась через плечо и увидела Боба Бейкера с широкой наглой ухмылкой на лице.

Квотербек и капитан сборной команды 10-ых классов по американскому футболу, Боб был любимцем тренера Сида. Кроме футбола и других видов спорта, никаких интеллектуальных, артистических или социальных достижений он не демонстрировал.

Обычно он был рад занять свою нишу и не мешал людям из других кругов. Но год назад с ним подружился самовлюблённый школьный гений Гари Моррис. Эта дружба не улучшила оценки Боба, но сделала его очень самодовольным и высокомерным. Не таким высокомерным, как Гари (никто не мог переплюнуть Гари в этом), но достаточно, чтобы раздражать нормальных людей. Эмбер ощущала его в тёмно-зелёном цвете.

Она проигнорировала его и продолжила приседать, как и раньше. Она не представляла, как можно присесть глубже, не упав на пол, а скорость её подъёма как раз подходила для её разминки.

…

После разминки каждый мог использовать то оборудование для фитнеса, которое хотел. Эмбер и Маргарет заняли велосипедные тренажёры рядом друг с другом, чтобы поболтать.

– Что не так с твоими приседаниями? – спроси- ла Маргарет у Эмбер.

– Ничего.

– Тренер Сид так несправедлив к тебе.

– Да, такова жизнь.

– Эмбер, давай останемся и посмотрим волей- больный матч сегодня после школы.

– Кто сегодня играет?

– Сборная 10-ых классов против Пайн Брук.

– Ясно, – Эмбер понимающе улыбнулась, – Гари будет играть.

– Ну да. Но в любом случае, это будет интересная игра.

– Да, у Пайн Брука сильная команда. Гари Моррису полезно иногда проигрывать. Ладно, давай останемся.

…

Позже, на уроке физики, они решали простые задачи с электрическими цепями, и учитель позвал Боба к доске с одной из них. Боб понятия не имел, как её решать, и безнадёжно застрял. Гари, сидевший в заднем ряду, не мог ему помочь.

“Где теперь твоя самодовольная ухмылка?” – подумала Эмбер. Они с Маргарет сидели перед доской, но она не собиралась помогать Бобу. Но и ухмыляться ему она тоже не стала. Она была выше этого.

…

После школы зал был полон в предвкушении волейбольного матча. Команда Пайн Брук была лучшей в их школьном округе, и игра обещала быть интересной. Девушки заняли места в одном из задних рядов, зато посередине, чтобы им было хорошо видно всё поле.

– Надеюсь, ты не будешь болеть за Пайн Брук только для того, чтобы насолить Гари, – сказала Маргарет.

– Нет, это было бы непатриотично, – торжест- венно ответила Эмбер. Они с Маргарет переглянулись и расхохотались. – Конечно, я хочу, чтобы мы победили, – добавила она, – но приятно иметь утешение на случай проигрыша.

Сначала на поле вышла команда гостей во главе со своим высоким и несколько устрашающим капитаном. Их группа поддержки приветствовала их с большим энтузиазмом. Зрители Саузерн Хиллс вежливо аплодировали.

Затем появилась принимающая команда, и толпа Саузерн Хиллс приветствовала их оглушительным рёвом. Гари Моррис, капитан команды Саузерн Хиллс, улыбнулся и помахал рукой. На первый взгляд он выглядел непримечательно, как обычный 16-летний парень. Стройного, умеренно спортивного телосложения, среднего роста. Не самый большой и высокий в команде, но с явным “капитанским” ореолом вокруг него. Девчонки на скамейках завизжали. Маргарет вздохнула.

Капитаны пожали друг другу руки. Рядом с высоким капитаном Пайн Брука Гари выглядел почти как ученик средних классов. Игра началась, капитан гостей подавал первым. Его подача была настолько мощной, что он забил первые два мяча. Затем игрок Саузерн Хиллс принял мяч, другой высоко подвесил его, и Гари прыгнул. Какой это был прыжок! Он подпрыгнул невероятно высоко. Не невозможно высоко, но на уровне Олимпийских Игр или Чемпионата Мира. В его прыжке была какая-то животная грация. Это напомнило Эмбер кошку. “Хвост бы ему сейчас не помешал,” – подумала она. Публика была в восторге. Гари ударил по мячу на пути вниз и пробил до пола.

Теперь подача перешла к Саузерн Хиллс. Гари подал в прыжке. Недостаток в росте и массе он легко компенсировал своими необыкновенными прыжками. Он подал несколько эйсов, и Саузерн Хиллс вышел вперёд. Они выиграли первый сет.

Пайн-Бруковцы собрали всё своё мастерство и выиграли следующие два сета. Перед четвёртым сетом тренер Сид собрал команду и постарался накачать их подбадриваниями типа “Мобилизуйтесь!”, “Сосредоточьтесь!”, “Мы должны вырвать у них победу” и “Победа и только победа!”

Когда тренер отошёл к скамейкам и команда окружила Гари, чтобы получить последний стратегический совет, он сказал им: “Не обращайте на него внимания. Кого волнует счёт? Давайте просто покажем им высококлассный волейбол”.

Саузерн Хиллс выиграли четвёртый сет. Теперь у них появился шанс победить знаменитый Пайн Брук! У девочек в зале началась истерика, парни дружно охрипли.

Финальный, пятый, сет довёл накал страстей до точки кипения. Обе команды боролись изо всех сил за каждое очко. Он длился в два раза дольше среднего сета, и все игроки были измотаны. Даже Гари тяжело дышал между впечатляющими прыжками и быстрыми рывками по площадке.

В то же время настроение команды Саузерн Хиллс было раскрепощённое. Они шли на рискованные шаги и пробовали новые манёвры. В итоге они продемонстрировали несколько фантастических подныров и блинов (это когда рука подставляется между полом и мячом в последний момент). И победили со счётом 31:29!

Гари забил победный гол. Из-за его высоких прыжков у него было дополнительное время в воздухе, и он помедлил долю секунды, прежде чем ударить по мячу. Половина противников прыгнули, чтобы блокировать его атаку. Он нанёс удар, когда они были уже на пути вниз и не могли действовать эффективно. Публика восторженно взревела.

Команда Пайн Брук выглядела одновременно разочарованной из-за поражения и обрадованной тем, что игра, наконец, закончилась. Команды обменялись рукопожатиями.

– Отличная игра, – сказал капитан Пайн Брук, пожимая Гари руку, – мне понравилось.

– Взаимно, – ответил тот.

Как только официальная часть закончилась, поклонники из обеих школ обступили Гари, прося автографы.

– Давай мы тоже возьмём его автограф, – умоляюще попросила Маргарет. – Пожалуйста?

Эмбер закатила глаза, но улыбнулась:

– Вперёд. Я подожду тебя здесь.

…

– Разве Гари не великолепен? – спросила Маргарет подругу по дороге домой. Она нежно погладила его подпись на своей футболке.

– Я признаю, что он умеет играть в волейбол, – согласилась та. – Я рада, что мы посмотрели игру.

– Значит, ты не возражаешь, что Гари выиграл? – спросила Маргарет, подтрунивая над ней.

– Нет, я в порядке, – улыбнулась Эмбер. – Он выиграл честно. Вся команда играла прекрасно.

– Ах, Гари идеален, – мечтательно сказала Маргарет. – Он такой умный. Он преуспевает в каждом предмете. Ты сама говорила мне, что он лучший в твоей группе по математике.

– Это верно.

– И он симпатичный!

– Вполне ничего.

– Эмбер, как ты умудряешься не влюбиться в него?

– Маргарет, человек это больше, чем его достижения в спорте и учебе. А как насчёт его человеческих качеств? Или лучше сказать “их отсутствия”? Он высокомерный и хвастливый сноб. Он смотрит на всех свысока. Тебя это не раздражает? Как ты умудрилась влюбиться в него?

– Ну, он как бы имеет право смотреть на всех свысока. Он удивительно хорош во всех областях.

– Глупости! Если кто-то лучше других в какой-то области, он обязан быть ответственным и внимательным к другим.

– Я думаю, что в глубине души он очень хороший.

– О, Маргарет, это говорит твоя влюблённость, а не ты.

…

Они добрались до приюта как раз вовремя, чтобы успеть к концу ужина и посмотреть новости.

“Сегодня у нас есть срочные новости,” – сказал репортёр с экрана.

“Полиция просит помощи у населения в связи с исчезновением подростка. 14-летняя Анна Белл пропала без вести вчера в 17:30.

В последний раз её видели родители дома в 13:15, когда она выходила на пробежку в Ивовом парке. Когда к 15 часам девочка не вернулась домой, родители обзвонили её друзей и выяснили, что Анна ни с кем не контактировала после выхода из дома. Это очень на неё не похоже, сказали мистер и миссис Белл, которые забеспокоились и вызвали полицию в 17:30.

После разговоров с людьми, которые хорошо знали Анну, полиция рассматривает возможность похищения. Учитывая все обстоятельства, побег из дома считается маловероятным.

Родители Анны дали согласие на отслеживание её мобильного телефона. Ближе к вечеру телефон был найден на территории парка среди мусора, собранного в парке. Несмотря на тёмное время суток, полицейский отряд с собаками провёл обыск в парке, но ничего не нашёл.

Этим утром ещё больше полицейских с помощью семьи, друзей и соседей снова прочесали парк. И снова не было найдено ни одного предмета, связанного с пропавшей девушкой.

На данный момент полиция трактует это дело как похищение человека. Девушка считается в опасности, и полиция просит всех, кто видел Анну или что-либо знает о её местонахождении, позвонить по номеру, указанному на экране. Звонок может быть анонимным. Вознаграждение за полезную информацию – 5000 долларов.”

На экране появилась фотография улыбающейся белокурой девушки и номер полиции.

Далее последовал прогноз погоды.

4. Коты и кошачьи сны

В ту ночь Эмбер приснилось, что она была кошкой. Она была в саду приюта сразу после того, как выпал первый снег. На земле лежало около сантиметра свежего снега. Она не видела, как падали снежинки, но чувствовала их остаточный запах в воздухе и слышала, как они оседают и укладываются на поверхностях. Только самый верхний, тонкий слой земли был заморожен, поэтому запах почвы был сильным.

Уши Эмбер уловили новый звук немного правее. Мышь, может быть? Эмбер подвигала правым ухом, как радаром, пытаясь точно определить местонахождение источника звука. Ух ты! Это было круто – то, как двигались её уши, и их чувствительность! Точно, по морковной грядке пробиралась мышь.

Каково это ходить по снегу? Будет ли это холодно? Влажно? Мягко? Громко? Эмбер сделала пробный шаг. Было не так холодно, как она ожидала, просто прохладно. Снег мягко поддавался под её лапой, почти неслышно и довольно приятно. Так или иначе, мышь что-то почувствовала и перестала двигаться. Эмбер попыталась тихо двинуться в её направлении.

Она подошла очень близко к мыши, когда та внезапно отскочила. Эмбер прыгнула на неё, но промахнулась, и мышь скрылась в куче наколотых дров. Эмбер зашипела в отверстие, куда сбежала мышь, а затем прыгнула на вершину кучи, чтобы ещё больше напугать её. “Не ешь нашу морковь!” – подумала она. Затем она спрыгнула на землю и пошла исследовать сад.

– Подъём! Пора вставать! – разбудил её резкий голос няни. Эмбер потянулась в постели, вспоминая свой сон и особенно ощущение снега под лапами и лёгкость и грацию прыжков на высокие предметы. “Совсем как Гари,” – вспомнила она игру в волейбол. Тогда другая её часть, та часть, которая всё ещё была кошкой, возмущённо возразила: “Нет, это Гари прыгает, как кошка. А не наоборот.”

Сон был настолько реалистичным, что Эмбер была почти уверена, что ночью шёл снег. Она села на своей кровати, чтобы посмотреть в окно. Нет, снега на улице не было.

Её движение разбудило приютскую чёрно-белую кошку Маркизу. Судя по всему, кошка спала у неё в ногах, а теперь встала и потянулась. Эмбер погладила её густую шерсть.

– Доброе утро, Маркиза. Мне только что приснился самый чудесный сон, – сказала она кошке. – Это было твоё влияние?

– Эмбер! – громко воскликнула няня. – Я же говорила тебе не брать кошку на кровать! Это же грязное животное!

“Сама ты грязное животное, – подумала Эмбер. – Кошки это самые чистые животные на Земле.”

– Я ничего не делала, – сказала она вслух. – Я только сейчас заметила, что она спала здесь.

– Больше так не делай. Она линяет повсюду.

“Ха-ха. Как будто можно скомандовать кошке, что делать и чего не делать. Кроме того, я не против её меха на моём одеяле, может, оно так теплее станет.”

Эмбер ничего не ответила. Она прекрасно знала, что всё, что делала Маркиза, она делала по собственному желанию. Как и у всякой кошки, у неё было здоровое пренебрежение к человеческим правилам и мнениям.

Маркиза отлично ловила мышей, поэтому ей было разрешено находиться в любой части здания и на территории. Все внутренние двери имели вырез внизу, чтобы она могла свободно ходить и держать мышей под контролем. На наружные двери для неё были установлены специальные кошачьи дверцы. Адам и повар обожали эту кошку.

У неё было верное чутьё на окружающих её людей, и она знала, кого следует избегать, а с кем можно расслабиться. Да, она довольно часто спала на кровати Эмбер, но только потому, что Эмбер ей нравилась. Что было взаимно.

…

Эмбер быстро умылась и оделась, и перед завтраком успела сбегать в сад. Она нашла Адама работающим там.

– Привет, Адам!

– Доброе утро, Эмбер!

– Был ли ночью снег? Мне приснился сон, что у нас выпал сантиметр снега.

– Хорошо бы! Почва совсем сухая. Немного влаги не помешало бы.

– Нужна помощь?

– Нет, всё в порядке. Спасибо за предложение. Кроме того, пора завтракать.

Адам зашёл в мастерскую, чтобы вымыть руки. Потом они вместе пришли в столовую.

…

На Хэллоуин приют был украшен традиционными резными тыквами и бумажными летучими мышами, а на ужин был тыквенный пирог. Но самое интересное происходило ночью. У младших детей была традиция пробираться в комнаты друг к другу и мазать лица спящих детей зубной пастой. Няни ворчали, что впустую расходуется отличная зубная паста, и каждый год пытались отговорить детей от этой забавы, но безрезультатно. Для детей было делом чести успешно измазать других и не допустить, чтобы это случилось с ними самими. На протяжении многих лет этой традиции была продемонстрирована замечательная изобретательность.

Дети постарше – подростки – часто заменяли пасту на похищение предметов одежды. Мальчики похищали у девочек, а девочки у мальчиков. На следующее утро трофеи с гордостью демонстрировались, и владельцы могли получить свои вещи обратно в обмен на поцелуй.

Эмбер очень хорошо умела прокрадываться незаметно и ещё лучше устанавливала систему сигнализации. Её комната считалась самой безопасной в ночь после Хэллоуина, и многие девушки приносили к ней свои самые ценные вещи на ночь.

В этом году она не планировала ходить в другие комнаты, только установила сложную систему безопасности в своей: при открытии двери рвалась нить, которая звонила в колокольчик, и деревяшка падала на выключатель. Низкотехнологичное решение, но работало как по маслу.

Перед ужином пошёл снег. Ожидалось, что он будет идти всю ночь. Эмбер любила, когда на Хэллоуин выпадал первый снег. Тыквы на крыльце выглядели особенно празднично со снегом.

Готовясь ко сну, Эмбер переоделась в пижаму и открыла окно. Комната была на первом этаже, и окно выходило на веранду перед крыльцом. В воздухе не было ни малейшего движения. В абсолютной тишине грациозно падали большие пушистые снежинки. Крыльцо и тыквы уже покрылись тонким слоем снега. К утру он может легко увеличиться на несколько сантиметров.

– Маргарет, ты не против, если я оставлю окно открытым? – спросила она свою подругу. – Так хорошо пахнет!

– Да, приятно пахнет. Но что, если кто-то прокрадётся к нам через окно?

– Я открою его всего на несколько сантиметров и тоже добавлю сигнальную нитку.

– Хорошо.

…

Той ночью Эмбер снова приснился кошачий сон. Во сне снег прекратился, покрыв всё 5-сантиметровым одеялом. Ей приснилось, что у кошек тоже есть особая традиция на ночь после Хэллоуина. Они посещали тыквы, выставленные возле домов, и рассматривали резьбу на них, как если бы улицы были художественной галереей.

Эмбер наслаждалась мягкостью свежего снега под её лапами. Она посетила несколько домов вдоль улицы и, наконец, подошла к крыльцу приюта. На веранде снега было меньше, всего пара сантиметров. Не торопясь, она останавливалась у каждой тыквы, рассматривала резьбу и нюхала снег на макушке.

Почему-то на каждой тыкве снег пах по-разному. Пахло в основном снегом, но ещё и тыквенной мякотью и зажжёнными свечами. И ещё что-то было в запахе. Это озадачило Эмбер, и она ходила туда-сюда между тыквами, пытаясь понять, в чём причина разницы. Наконец она поняла, что это была резьба. Снег на тыквах с одинаковым рисунком пах одинаково, но по-разному на разных рисунках.

“Вот как!” – подумала Эмбер-кошка. И тут она поняла, что то, что она ощущала, было не совсем запахом, а чем-то более глубоким, более сложным, может быть, даже из другого измерения. Чем-то, для чего у неё не было слов.

Одно из окон, выходящих на веранду, было приоткрыто на несколько сантиметров. Заинтересовавшись, она подошла к окну и прыгнула на подоконник.

В этот момент зазвенел звонок, и в комнате зажёгся свет. Эмбер проснулась в своей кровати. Она увидела, как закрылась дверь, и услышала, как кто-то убегает по коридору.

– Сработала твоя сигнализация! – сказала Маргарет с соседней кровати. – Как всегда, – она улыбнулась подруге. – Я спала чутко и проснулась от поскрёбывания за дверью. А потом, бум, они оборвали нить.

– Хорошо. Я заменю нить и снова настрою сигнализацию.

Эмбер встала с кровати и посмотрела на окно. Его нить была цела. Воздух был вкусным. Она выглянула наружу.

Снег прекратился. Крыльцо было покрыто парой сантиметров снега, который был прорезан полосой кошачьих следов. Прямая линия следов шла через крыльцо прямо к её окну. Никаких отпечатков вокруг тыкв. Эмбер заметила несколько капель воды на подоконнике. Её сердце ёкнуло.

Она обернулась и заметила Маркизу, свернувшуюся в изножье её кровати. Кошка крепко спала и даже не пошевелилась, когда сработала сигнализация. “Конечно, это твои отпечатки,” – подумала Эмбер и погладила Маркизу, которая в ответ мурлыкнула, не просыпаясь.

Эмбер восстановила сигнализацию, выключила свет и забралась обратно в постель. Спать совсем не хотелось, и ей было досадно, что её сон прервали. В прошлом году никто не пытался проникнуть в её комнату – у неё была достаточно прочная репутация. И почему только они решили сделать это в этом году?!

Она лежала в темноте и думала о сне, особенно о той неописуемой связи между запахом снега и резьбой на тыкве. Это было отдалённо похоже на чувство цвета и текстуры, которое Эмбер испытывала рядом с людьми.

5. Математика

Эмбер нравился её курс матанализа. Это был продвинутый курс, материал унивеситетского уровня. Класс был маленький, всего 16 человек, и все любили математику, что создавало очень зажигательную атмосферу. И все любили мисс Магнум, учительницу математики.

Несмотря на свою фамилию, мисс Магнум была миниатюрной, но её энергия и энтузиазм в преподавании были поистине огромными, так что фамилия подходила ей. Что особенно нравилось Эмбер в мисс Магнум, так это её уважение к каждому ученику. В классе не было ни учеников, ни учителей, а только коллеги-математики.

Например, два дня назад Гари Моррис первым решил одну из задач. Он вышел к доске, чтобы объяснить своё решение. Он сделал большой логический скачок от утверждения А к утверждению Б.

– А почему ты перешёл от А к Б? – прервал его Дилан. – Они не эквивалентны.

– Эквивалентны, – отмахнулся Гари своим обычным “Гариевым” тоном, как если бы это было что-то тривиальное.

– Да? Почему это ты так уверен? – в голосе Дилана появился намёк на сарказм.

– Потому что я умный, – это был типичный ответ Гари на подобный вопрос.

– Да, это так, – с улыбкой вмешалась мисс Магнум. – Но быть умным недостаточно. От тебя, Гари, я бы ожидала, чтобы ты был очень умным.

Гари посмотрел на неё с выражением “конечно я очень умный”.

– Разница в том, – продолжила учительница, – что умный математик знает и понимает, но очень умный может ещё и объяснить это другим умным математикам. Можешь ли ты объяснить, что А эквивалентно Б?

Гари принял вызов, подошёл к маленькой боковой доске и доказал своё утверждение.

– Замечательно! – сказала учительница. – Теперь мы можем использовать эту теорему в нашем классе.

Работая над сегодняшней задачей, Эмбер заметила, что может использовать теорему Гари для её быстрого решения. Она закончила задачу первой, и мисс Магнум вызвала её к доске.

– Мы можем преобразовать это выражение в такую форму, – Эмбер записала свои шаги и соединила их стрелками, чтобы показать ход своей логики. – Затем, поскольку “Гари Умный”, мы можем упростить вот эту часть, – она написала “ГУ” над стрелкой, ведущей к более простому выражению. – А дальше простая алгебра.

– Поправка! – провозгласил Гари со своего обычного места в заднем ряду. – Поскольку Гари очень умный.

– Верно! – согласилась Эмбер и изменила ГУ на ГОУ рядом со стрелкой.

…

Вечером по телевизору опять были криминальные новости:

“Ещё один пропавший подросток в нашем городе. Джеки Спрингфилд, мать-одиночка, заявила в розыск свою дочь, 16-летнюю Кэти Спрингфилд. Накануне мать и дочь сильно поссорились. Это была не первая ссора в семье, и ничто не указывало на намерение Кэти сбежать из дома, но полиция считает сценарий побега наиболее вероятным.

Мать была последней, кто видел Кэти в их доме в 8:30 утра, прежде чем Джеки ушла на работу.

Подруга Кэти, Тэмми, получила от неё сообщение в 9:03 утра, в котором говорилось, что работа Кэти по присмотру за детьми на сегодня отменилась, и не хочет ли Тэмми потусоваться у Кэти. Тэмми ответила, что занята до полудня. После этого сообщения связи с Кэти больше не было. Когда Тэмми написала своей подруге около полудня, Кэти не ответила.

Полиция не смогла отследить телефон Кэти, что может свидетельствовать о том, что в нём разрядился аккумулятор или он просто выключен.

Все, у кого есть информация о Кэти, пожалуйста, позвоните по номеру на экране. Звонок может быть анонимным.”

Судя по фотографии на экране, у Кэти были чёрные волосы с синими прядями, яркий макияж в стиле вамп, а также проколотые нос и нижняя губа.

– Интересно, больно ли прокалывать губу? – спросила Элли Эмму.

– Наверняка это чертовски больно, – ответила Эмма.

– Кто убегает из дома, от родной матери?! – спросила Маргарет у Эмбер позже.

– Я четыре раза сбегала из приёмных семей, – пожала плечами Эмбер.

– Наверное, приёмные семьи бывают разные, – подумала Маргарет вслух, – но всё же, почему ты сбегала?

Маргарет потеряла родителей в автокатастрофе три года назад. Люди редко берут на воспитание подростков, поэтому она попала в приют и никогда не была в приёмной семье.

– Потому что я не могла их терпеть. Здесь лучше.

– Ты шутишь? – Маргарет недоверчиво посмотрела на Эмбер.

– Нет. Здесь честнее. Никто не делает вид, что я им нравлюсь. Они делают свою работу, и я стараюсь не усложнять им жизнь.

– Ну как же! Мистер Кэмп очень хороший. Он действительно любит детей, а тебя особенно.

– Да, это правда. Поэтому он не притворяется. Он просто любит, без претензий. Но те приёмные семьи, они основательно притворялись. Они старательно играли роли “заботливых взрослых”. Это было так фальшиво, что противно.

– Но зачем тогда они усыновляют?

– Из-за денег и праведности.

– Я уверена, что есть хорошие приёмные семьи.

– Может быть. Но мне такие не попались.

– Это грустно, – призналась Маргарет, а затем вернулась к пропавшей девушке. – Но эта Кэти… Она сбежала от своей настоящей мамы!

– Люди разные, – с горечью сказала Эмбер, – и мамы тоже разные.

“Некоторые даже сбегают от своих детей,” – добавила она про себя.

6. Проблемы в школе

– Плохо! Это плохо! – кричал тренер Сид на Эмбер во время физкультуры. – Ты ужасно ленивая! У тебя нет никакого прогресса. Не потому, что ты не можешь этого сделать, а потому, что ты отвратительно ленива. Твой результат теста такой же, как и в предыдущие два года. Довольно! Ты не сдашь мой класс в этом году, если не покажешь улучшения. Скажи, хоть в какой-нибудь области у тебя есть прогресс?

Вопрос не был риторическим, Эмбер видела, что тренер ждёт ответа.

– Я улучшила стабильность моего результата, – сказала она. Она знала, что это был неправильный ответ, но несправедливость тренера и его крики ей надоели.

Тренер Сид покраснел, как свёкла, и впервые за три года обратился к ней более тихим голосом:

– Вы не получите диплом, юная леди, пока я не увижу улучшения в Ваших спортивных навыках.

“Плохи мои дела.” Радость от восстания против тренера быстро сменилась унынием от перспективы никогда не получить диплом.

…

– Он не может этого сделать! – возмутилась Маргарет. – У тебя всё нормально по физкультуре.

– Да? А что его остановит? Он меня ненавидит. Если он скажет, что я провалила физкультуру, значит, я провалила физкультуру.

– Поговори с директрисой и объясни ситуацию.

– Маргарет, это моё слово против его. Кого, по-твоему, она послушает?

– Хорошо, поговори с учителями математики или естественных наук. Они поддержат тебя.

– Не знаю… – Эмбер вздохнула.

Маргарет проявила редкую настойчивость, она пошла с Эмбер на урок математики и рассказала мисс Магнум о физкультурной проблеме.

– Это просто смешно! – такова была реакция мисс Магнум. Она потянулась к своему компьютеру, чтобы проверить расписание директора. – Не волнуйся, Эмбер. Мы сходим к миссис Пеббл завтра в обеденный перерыв и всё уладим.

– Спасибо, мисс Магнум.

…

Кабинет миссис Пеббл, директора школы Саузерн Хилс, располагался в тихом и уютном уголке на втором этаже.

Прежде чем стать директором, она работала школьным психологом в различных школах района. Её дверь украшала бронзовая табличка со словами “Кстати-комната”. На стенах внутри были изображены ободряющие и вдохновляющие лозунги. Полки были забиты книгами по подростковой психологии. Стульев не было, только мягкие и удобные кресла.

Её стол из красного дерева был воплощением порядка и эффективности. На нём располагалось всего несколько хорошо продуманных вещей. Одной из них была знаменитая Алая Коробка – роскошная коробка из красного бархата с изысканными шоколадными конфетами. Ходили слухи, что существовали счастливчики, которых осенила благосклонность миссис Пеббл в виде одной или двух шоколадок. Но никто не знал таких людей лично.

Мисс Магнум объяснила ситуацию Эмбер.

– Это бесмысленно, – заключила она. – Мы имеем очень способную ученицу, блестящую по большинству предметов и нормально справляющуюся с физкультурой. Может, она и не олимпийская чемпионка, но это не должно быть причиной её провала по физкультуре.

– О, милая, – сказала миссис Пеббл тёплым и сердечным голосом, – я вижу, это ощущается как несправедливость.

Эмбер почувствовала надежду.

– Но ты знаешь, ты не одинока, – любезно добавила миссис Пеббл. – Другие люди проходят через аналогичные испытания. Разве не было бы прекрасно протянуть руки и поддержать друг друга?

“Что?!”

– Буквально вчера в этом же кабинете, – продолжала миссис Пеббл самым мягким и дружелюбным голосом, какой только можно вообразить, – у меня был другой ученик, выдающийся спортсмен, у которого небольшие трудности по физике. И знаешь, что? У меня есть блестящая идея. Давайте объединим вас двоих, таких умных и замечательных учеников! Позволим вам поддержать друг друга и преодолеть жизненные препятствия вместе. Он может помочь тебе со спортом, а ты ему с наукой. Все в выигрыше! – она счастливо улыбнулась.

– Какой ученик? – мисс Магнум была сбита с толку. – О ком Вы говорите?

– Роберт Бейкер, – директриса повернулась к Эмбер. – Он с твоего потока, 10-й класс, верно?

– Да, – Эмбер машинально кивнула, она не верила своим ушам.

– Замечательно. Вы двое можете использовать малый спортивный зал после занятий. Я попрошу принести туда стол.

– Подождите, – вмешалась мисс Магнум, – дело не в этом. Эмбер отлично справляется с физкультурой. Несдача или сдача курса должны основываться на объективных критериях, а не на прихоти учителя. Если мистеру Бейкеру нужна помощь с физикой, он может получить её от учителей, книг, репетиторов и т. д. Учить его – это не место и не обязанность Эмбер.

– Теперь её, – миссис Пеббл мило улыбнулась. – Мы учим детей не просто отдельным предметам, а сотрудничеству и умению решать проблемы. Это прекрасная возможность научиться сотрудничеству. Это повысит их выносливость и уверенность в себе, – она что-то быстро набрала в своём компьютере.

– Я забронировала малый спортзал для вас и мистера Бейкера, – сказала она Эмбер, – на час каждый день после уроков до конца учебного года. Этот зал ваш до тех пор, пока вы не улучшите свои предметы.

– Это несправедливо! – воскликнула мисс Магнум.

– Конечно, нет, моя дорогая, – миссис Пеббл превзошла саму себя сладостью и задушевностью своего голоса. – Это одна из прекрасных возможностей получить жизненный урок. Мы все должны приветствовать это.

Она собрала бумаги на своём столе и посмотрела на посетителей с бесконечной добротой:

– Разговор с вами был сплошным удовольствием. Пожалуйста, извините меня сейчас, меня ждут другие дела.

Аудиенция закончилась.

…

– Почему у меня такое ощущение, что я получила наказание за дурацкое поведение тренера Сида?! – возмущалась за ужином Эмбер.

– Это ни в какие ворота не лезет! – возмущалась вместе с подругой Маргарет.

Кто-то включил телевизор. Наступило время вечерних новостей.

На экране появился заголовок “Срочные новости”. Женщина-репортёр сказала:

“Ещё один случай пропавшего ребёнка. Кармелита Родригез, 13 лет. Последней её видела её подруга Оливия в 15:15 в пятницу. Они вышли из школы и прошли вместе половину пути домой. На пересечении 9-й авеню и Георгиновой улицы они разошлись, чтобы пойти по своим домам.

Кармелита обычно ходила по велосипедной дорожке в узком парке, идущем параллельно Георгиновой улице. Она так и не вернулась домой. В 16:00 её бабушка забеспокоилась и позвонила в школу, всем друзьям Кармелиты, а потом и в полицию.