Освободи меня бесплатное чтение

Нетта Хайд
Освободи меня

ПРОЛОГ

— Здравствуйте, мистер Браун, — неуверенно начинаю. — Сегодня ровно неделя, как я здесь работаю. Вы позвали меня для того, чтобы выдать зарплату, верно?

— Можешь называть это так, детка! — моих ушей касается голос человека, которого я меньше всего хотела бы здесь видеть. — Такую зарплату ты еще никогда не получала.

Он поворачивается на кресле, складывая ладони вместе, и стучит пальцами одной руки о другую, выражая нетерпение, а на его лице играет зловещая и, не предвещающая ничего хорошего, улыбка.

Что происходит? Зачем он меня позвал сюда?

«Дурочкой не прикидывайся, а уходи отсюда», — подсказывает мне мой инстинкт самосохранения.

Я резко разворачиваюсь, мчусь к двери и пытаюсь ее открыть, но она не поддается моим попыткам. Она заперта.

«Кто-то закрыл нас снаружи? Что за черт?»

Слышу скрип кресла и напрягаюсь, чувствуя, как он идет ко мне.

— Тише, тише, не торопись ты так, мы всего лишь поболтаем с тобой, — шепчет на ухо.

Я поворачиваюсь и выставляю руку вперед в попытке отстраниться от него.

— Марк, что вы хотите от меня?

— Ох, я думаю, ты догадываешься, чего я хочу.

Он улыбается на одну сторону, с силой хватает меня за запястье и тянет к столу, как тряпичную куклу, другой рукой скидывает с него все бумаги, папки и гаджеты. Я пытаюсь вырваться из его цепкой хватки, но он бьет меня по лицу, и моя кожа мгновенно загорается от нетерпимой боли.

Марк сажает меня на стол, раздвигает ноги и становится между ними. Я хочу сдвинуть или поднять их, но он блокирует мои попытки, толкает и я падаю на лопатки, ударяясь головой о деревянный стол. Он удерживает мои руки, а другой рукой начинает нагло и неприятно трогать тело: сжимает до боли грудь, надавливает на шею так, что в глазах начинает темнеть.

— Не надо, прошу, остановитесь! — прерывисто произношу, когда он отпускает мое горло.

Марк лишь шире улыбается, а его глаза чернеют настолько, что, кажется, на меня смотрит сам дьявол. Он резко разрывает мой топ, наполовину оголяя грудь и довольно облизывает губы, изучая голые участки моего тела. С силой сжимает грудь обеими руками, пока я тщетно кричу, вырываюсь, бью его кулаками и умоляю, чтобы он оставил меня в покое.

Слезы заливают мое и без того мокрое лицо. Глаза настолько сильно болят, будто наполнены аммиаком.

— Пожалуйста, отпустите меня! Я не хочу этого, вы делаете мне больно! — я делаю еще одну попытку вырваться из рук этого злодея, но все безуспешно — я нахожусь в капкане, из которого невозможно выбраться.

— Продолжай, детка, меня возбуждает, когда ты пытаешься дать отпор.

Он наклоняется и зарывается носом в моих волосах, опускается ниже к моему уху и прокусывает мочку до крови, вызывая из моего горла очередной крик.

— Сейчас я трахну тебя, а ты, как хорошая маленькая девочка, будешь кричать от удовольствия подо мной, — шепчет, скользит к шее и оставляет болезненный след своим мерзким поцелуем. — Тебе понравится, расслабься. Я очень опытен в этом. Наслаждайся каждой секундой, проведенной рядом со мной.

Я чувствую, как его правая рука скользит все ниже по моему телу, опускается между моих бедер, и он закатывает от удовольствия глаза.

Когда он тянется к бляшке ремня на своих джинсах, я, пользуясь моментом, освобождаюсь от его хватки и бью его по щеке с такой силой, что моя ладонь начинает пылать от боли.

— Ты, сука, совсем рехнулась?! — он замахивается и бьет меня в висок так, что если бы я не лежала под ним на столе, я отлетела бы на несколько метров. — Я не разрешал тебе распускать свои ручонки, дрянь! Лежи смирно и просто получай удовольствие, вряд ли тебя когда-либо трахали так, как это сделаю я.

— Отпусти меня, пожалуйста, — снова умоляю его, — Я не могу… я не хоч… — не успеваю договорить чувствую, что могу вдохнуть полной грудью.

Он поднимается с меня и отходит в сторону.

— Ну, раз ты так просишь, то конечно, — спокойно отвечает и скрещивает руки на груди.

Я удивленно смотрю на него, но решив не упускать свой шанс, на ватных ногах поднимаюсь со стола, прикрывая грудь, оборванной тряпкой в виде своего сценического топа, подбегаю к двери и отчаянно дергаю ручку, стучу по двери и зову на помощь.

— Ты серьезно думаешь, что я трахал бы тебя в месте, в котором к тебе кто-то сможет прийти на помощь? — громко смеется, стоя прямо у меня за спиной, опаляет своим горячим дыханием мою шею и каждый дюйм моего тела замирает.

Последнее, что я чувствую — острое проникновение иглы в свою шею. Я не успеваю его остановить. Приложив руку к месту укола, я ощущаю неприятную пульсацию, растекающуюся по всему телу, и твердое напольное покрытие вмиг пропадает под моими ногами. Мое тело парализовано. Я падаю.

— Теперь ты будешь паинькой.

Он тянет меня по полу за онемевшую руку, поднимает и укладывает на стол, разворачивая к себе спиной так, что моя грудь, живот и лицо падают на белые листы некогда важных документов.

В этот момент я понимаю, что у меня больше нет ни выхода, ни помощи, ни единого шанса спастись.

Я виновата в том, что оказалась здесь. Я виновата, что согласилась на эту работу. Я виновата, что зашла в этот кабинет. Я виновата, что попала в лапы зверя и мне теперь не удастся сбежать…

* * *

Широко раскрыв глаза, я выныриваю из своих воспоминаний. Это он. Здесь. Стоит напротив меня. Я сама пришла в логово хищника. Снова.

Я стою и не могу отвести взгляд от человека, разрушившего мою жизнь. Прямо сейчас я держу его на мушке и, в любую секунду, могу нажать на курок — освободиться от оков своих кошмаров и стать свободной, расплатиться с ним и попрощаться со своей болью. Но почему я не делаю это? Почему я просто не выстрелю? Мне же станет легче, так ведь? Или нет?

Почему я смотрю в его глаза и не могу ничего сделать? Почему я вижу в его глазах чистоту, спокойствие и в тоже время уверенность и силу? С ним что-то не так? Он не узнает меня? Он не помнит, что он со мной сделал?

— Ты не ошиблась с гнездышком, птичка? — приподняв одну бровь, спрашивает мужчина низким, властным и хриплым голосом.

ЧАСТЬ I

6 ЛЕТ НАЗАД

Глава 1

ДЖОСЕЛИН

Остался ровно месяц до исполнения моей долгожданной мечты: переезда в Нью Йорк и поступления в Бронкскую академию искусств и танца¹.

Каждое утро я просыпаюсь с мыслью о том, что осталось совсем немного, и я наконец-то освобожусь от оков этого города и своего красивого снаружи, но такого пустого внутри дома. Еще совсем чуть-чуть, и я буду свободна.

Я стою на автобусной остановке, пинаю носком, уже хорошенько изношенных кроссовок Nike, камушки на дороге, пока в моих наушниках звучат дерзкие ноты трека группы «Chase Atlantic».

Заметив в сумраке вечернего города свет фар, я схватила подарочный пакет с лавочки и, подбежав ближе к краю дороги, зашла в автобус. Я занимаю свободное сидение в конце транспорта и мои размышления о будущем прерывает входящий звонок. Кайл.

— Привет, Блуми, ну, где ты? Мы ждём тебя на входе. Ты приедешь или уже передумала? — ехидно спрашивает мой друг, и я представляю выражение его лица, когда он это произносит.

Да, я та самая послушная девочка, которая никогда не ввязывается в неприятности и не соглашается на сомнительные предложения. Никогда не перечит своим родителям и делает все для того, чтобы они ею гордились. Но сегодняшний день я проведу как «плохая девчонка», ведь моя лучшая подруга решила отметить свой день рождения слегка необычно.

— Только села в автобус. Буду через 10 минут, — взглянув на наручные часы, прикидываю, сколько мне потребуется времени, чтобы добраться до места назначения.

— Ждём. А то Эшли уже не терпится что-то испортить, — я закатываю глаза так, что кажется могу увидеть часть своего мозга.

— Я в этом не сомневаюсь, отбери у нее орудие, а то все веселье закончится так и не начавшись. — возмущаюсь я, разглядывая за окном блики, отражающиеся в лужах после летнего дождя.

— Джо, давай быстрее! — слышу, как полупьяным голосом кричит подруга.

— Скоро буду, — коротко отвечаю и сбрасываю звонок.

Оплатив проезд, я выхожу на нужной остановке и направляюсь в сторону клуба, где работает Эшли.

— А вот и наша главная «бунтарка», — девушка крепко обнимает меня, и мы обмениваемся искренними улыбками.

— Заждались? С Днём рождения, Эшли! Вот, держи, это твой подарок! — отстранившись, протягиваю ей блестящий пакет.

— Да ладно, ты серьезно? — смеется подруга, заглядывая внутрь. — Это то, о чем я думаю?

— Посмотри, — улыбнувшись ей в ответ, я указываю глазами на пакет.

— УНАГИ², о мой бог, Джо-Джо, это же УНАГИИИ! — развернув толстовку с культовой надписью из сериала «Друзья», кричит Эшли и подбегает ко мне с очередной порцией объятий.

— Да тише ты, главная фанатка Росса! — шипит Кайл, легонько толкая в бок свою девушку, — Так, раз с этим разобрались, может уже войдем внутрь?

Кивнув друг другу, мы входим в большое помещение. Мои глаза постепенно привыкают к мерцанию ярких лучей стробоскопа. В нос моментально проникает едкий запах алкоголя, исходящий практически от каждого находящегося там человека. Музыка гудит так, что, кажется, внутри мои пять базовых эмоций³ устраивают настоящий челлендж под названием: «Кто сильнее раструсит хозяйку?»

Дойдя до барной стойки, мы с Кайлом садимся на свободные места, а Эшли уходит в подсобку, чтобы убрать подарок.

— Чего желаете, господа? — вернувшись, спрашивает подруга, складывая локти на противоположной от нас стороне.

— Я ничего не буду. Я согласна оторваться с вами, но пить — нет, — поднимаю руки вверх.

— ЗА-НУ-ДА! — повернувшись ко мне и скривив гримасу разочарования, протягивает по слогам Кайл, — Ром, пожалуйста, а моей девушке маргариту.

— О, Кайл, ты такой милый, — погладив его по руке, говорит Эшли и обходит стол, чтобы сесть на колени своего парня.

— Боб, сделай, пожалуйста, — просит своего сменщика и поворачивается ко мне, прожигая взглядом, пытается сломать мою оборону.

— Ну что? Ты прекрасно знаешь, что, если я вернусь домой и мама услышит запах алкоголя, она меня убьет.

— Да знаем мы все. Когда ты наконец-то станешь свободной? — спрашивает Кайл, залпом выпивая шот.

— Остался ровно месяц, и я уеду. Через это время у меня будет нужная сумма и я смогу спокойно уехать из этого города.

— Почему ты не хочешь поработать здесь? Ты прекрасно танцуешь и, я думаю, для тебя это будет хорошей практикой перед академией? Да и платят здесь гораздо больше, чем на твоей автомойке. Ты за неделю здесь заработаешь, как за два месяца там, — настаивает на своем девушка, допивая коктейль и заказывает еще один.

— Это слишком. Я не смогу танцевать, как эти девушки. Да и как я объясню это маме?

— Никак. Вот, посмотри туда, — Эшли разворачивается и указывает в сторону, где девушка в маске и розовом парике грациозно двигается вокруг пилона. — Здесь ты можешь быть кем угодно, милая.

— Все равно не могу. Я лучше буду проводить время с водой, пеной и машинами, — отрицательно качаю головой.

Закончив «набираться храбрости» в клубе, мы направляемся исполнять мечту Эшли: раскрашивать стены ее родного района, чтобы он стал красочнее, живее и веселее.

Она выросла в месте, где каждый день был серым, скучным и грустным. И сейчас она хочет подарить радость людям, чтобы они, по пути на работу, видели и понимали, что даже в самом тусклом месте есть крошечный намек на свет. Поэтому мы здесь — одеты во все черное, с кепками на головах, с темными масками, которые скрывают нижнюю часть наших лиц и с рюкзаками, наполненными баллончиками с краской.

— Ну что, ребятки, готовы? — скорчив рожицу, спрашивает Эшли, потирая руки друг о дружку.

— Да, обезьянка, готовы, — поправляет капюшон на голове девушки и протягивает инструменты.

Отойдя на небольшое расстояние, я приступаю к работе, взмахивая баллончиком по поверхности стены, я настолько вживаюсь в роль художницы, что не замечаю, как летит время. Использовав 5 балкончиков краски, я заканчиваю свой рисунок и оцениваю свое творение.

Нет, я, конечно, не художник, как Эшли, но в школе рисовала неплохо. Со стены на меня смотрит птица с перевязанным, яркими и разноцветными бинтами, крылом. Птица, которая выбирается из клетки и направляется к долгожданной свободе, пусть и с потерями, но она обязательно достигнет своей цели. Рядом с птицей идет девушка, с яркими лентами в волосах. Девушка, которая является точным олицетворением птицы и направляется навстречу своей мечте.

— Джо, ты точно в танцевальную академию собралась? — подходит и спрашивает Кайл, открывая рот от восторга.

— Ты, я смотрю, тоже в художественную захотел? — поворачиваю голову в сторону рисунка Кайла. — Нет, Кайл, нам там точно делать нечего, — скрещиваю руки на груди и качаю головой, когда мы подходим к картине, которую сотворила подруга.

Мы стоим и рассматриваем творчество Эшли. Она сделала этот район ярче: на стене изображен зеленый, спокойный и красочный лес, высокие деревья, между которых стоит одинокий, потерянный олененок, сзади которого яркими бликами проскальзывают солнечные лучи, намекая на то, что каждый его день, не взирая ни на что будет солнечным и ярким.

— Ребята, нужно уходить, — кричит Эшли, указывая на противоположную сторону, откуда исходит гул сирены приближающейся полицейской машины.

Мы переглядываемся, и закинув на плечи рюкзаки, разбегаемся в разные стороны изо всех сил. Я чувствую, как пыль поднимается под ногами, оседая на моих джинсах, а легкие наполняются чувством тревоги и опасности. Адреналин бьет в ушах и разливается по венам холодной струйкой.

Почти добираюсь до поворота на улицу, где находится дом Эшли, и спотыкаюсь о развязавшийся раннее шнурок. Наклоняюсь и быстро убираю его во внутреннюю сторону кроссовка. Я оборачиваюсь и замечаю, что машина едет в 20 метрах от меня, а впереди я не нахожу своих друзей. Поднявшись, я заворачиваю на улицу и бросаю взгляд на припаркованную около аптеки машину. Недолго думая, я перебегаю через дорогу и, замедлив шаг, осторожно пробираюсь к пассажирской двери, стараясь привлекать поменьше внимания.

«Хоть бы была открыта», — мысленно прошу, закрыв глаза и прикусив нижнюю губу.

Дергаю ручку двери и, облегченно вздохнув, забираюсь на пассажирское сидение и наклоняю голову максимально низко к бардачку.

— Да, детка, через 5 минут буду, — слышу я низкий голос человека, который тянется за ручкой водительской двери, он проникает внутрь и бросает в мою сторону несколько коробочек, которые бьются о меня и вместо сидения приземляются на пол.

«Ну, конечно, презервативы, что еще можно купить в аптеке парню, не таблетки от кашля ведь, правда?»

— Твою мать! — рычит парень, глядя в мою сторону и убирает телефон в карман толстовки. — Ты еще кто такой? Что ты забыл в моей машине? Ты что-то украл? Показывай! — кричит и грубо поднимает меня за рукав.

Я поднимаю на него испуганный взгляд и пробегаюсь глазами по его лицу: на меня смотрит красивый парень с полными губами, в прозрачных очках, а его взъерошенные волосы небрежно падают на лоб, еле прикрывая морщинку между его густыми бровями.

«Вот и всё. Надо будет сказать Эшли, чтобы приносила мне передачки в тюрьму»

— Что ты молчишь? Немой что ли? — возмущается парень, вглядываясь в мое лицо.

«Немой? То есть он думает, что я парень? Джо, ну конечно, ты себя видела: вся в черном и с маской на лице»

Я отвожу от него взгляд и утвердительно качаю головой. Взглянув в окно со стороны водительского сидения, я замечаю мигающие красно-синие огни и рефлекторно наклоняюсь в сторону бедер парня.

— Ты что совсем спятил!? — орет парень и пытается оттолкнуть меня, а я поднимаю к нему голову и киваю в сторону удаляющейся полицейской машины. Скрещиваю руки в молящем знаке, отворачиваюсь обратно и мечусь между рулем и его джинсами. — Вылезай! Они уехали!

Я слегка приподнимаюсь и аккуратно осматриваюсь по сторонам. Он прав, теперь можно выдохнуть. Обрадовавшись, я тянусь к ручке двери и собираюсь выйти из машины, но он хватает меня за руку и на удивление спокойно спрашивает:

— Что ты натворил? Я надеюсь мне не придется остаток жизни жалеть о своем решении?

Я качаю головой и показываю руками отрицательный жест, а следом киваю на дом с его стороны, чтобы он отвернулся. Пользуясь моментом, пока он с хмурым лицом разглядывает здания, я возвращаюсь к ручке двери и мигом выбираюсь из транспорта.

Убегая от машины и неизвестного, я мысленно благодарю его за временное укрытие и, как мне казалось, со скоростью рыси, заворачиваю за угол здания. Прислоняюсь к стене, чтобы перевести дыхание, я слышу поблизости рев мотора и думаю, какой же «прекрасный» день сегодня выдался.

Не знаю, что мной движет, может адреналин в крови, а может пары алкоголя, исходившие от посетителей раннее посещенного клуба, но я решаюсь на то, что не сделала бы в обычное время: сбрасываю с себя толстовку, кепку и маску и быстро убираю все в рюкзак. Оставшись в коротком топе и узких черных джинсах, распускаю и кое как причесываю пальцами волосы, направляюсь в сторону дома Эшли невесомой, легкой и совсем непримечательной походкой.

Я оборачиваюсь и замечаю, что мой «защитник», глядя из стороны в сторону, разыскивает сбежавшего «преступника». Когда я перехожу дорогу на перекрестке он резко тормозит прямо передо мной, и я, широко раскрыв глаза, встречаюсь с его угрюмым взглядом через лобовое стекло. Это напоминает столкновение двух самолетов в открытом небе. Последствия могут стать плачевными, но они неизбежны. Встряхнув головой, я прихожу в себя, отворачиваюсь и быстрым шагом направляюсь к подруге.

«Ну и денек. Отметили день рождения».

Глава 2

КСАВЬЕР

Откинувшись на спинку пассажирского сидения машины своего лучшего друга, я стягиваю на переносицу очки, протираю указательными пальцами глаза и прикрываю их, наслаждаясь успокаивающей тишиной автомобиля.

Услышав звук открывающейся двери, я смотрю на водителя.

— Ты выглядишь не очень, парень! — говорит Шон и протягивает мне банку с энергетическим напитком.

— Ты себя видел? — возмущаюсь, приподняв брови. — Как будто ты всю ночь провел в аквариуме с алкогольными «рыбками».

— Да ладно тебе, все настолько плохо? — резко поворачивает к себе зеркало заднего вида и рассматривает в нем свое отражение.

— И не был я ни с какими рыбами. Ты знаешь, что мы с Элизой просто немного поругались и я ушел в себя. Я верен твоей сестре и себе в первую очередь, так что заканчивай нести чушь. А вот чем ты вчера занимался — это уже интересно, — кивает в мою сторону и заводит двигатель автомобиля.

— 10 из 10, Шон! — хлопаю в ладоши, выражая свою похвалу. — Я верю тебе. А что касается меня, то я неплохо провел время с Мелиссой.

— Ты же не любишь ее.

— У нас это взаимно. Мы просто друг другу немного помогаем, когда нет других вариантов, — улыбаюсь и делаю глоток напитка.

— Удобно устроился! — посмеиваясь подмечает Шон. — Смотри, — мы проезжаем вдоль старых зданий, и он поворачивает голову в сторону одного из них. — Кажется, вчера днем этого не было, неплохо постарались!

Я разворачиваюсь и смотрю на здание, замечая три художественные работы. Мое внимание привлекает самый дальний: покинувшая клетку птица и символично идущая рядом девушка — выглядит красиво и в этом есть смысл.

Я задумываюсь и вспоминаю о вчерашней случайной встрече с худощавым пацаном, который пробрался в мою машину. Я видел на его толстовке и маске пятна краски, но не предал этому особого значения. Это должно быть был он. Он автор этого творчества.

«Что же… Неплохо.»

— Я, кажется знаю человека, который мог это нарисовать, — задумчиво произношу, продолжая рассматривать рисунки.

— У тебя есть знакомые райтеры⁴?

— Нет, видел его вчера.

— Где? На вечеринке?

— Нет, у себя в машине.

— Что? — поперхнувшись напитком, спрашивает друг, резко затормозив на красный сигнал светофора.

— Это случайность. Но теперь все сходится. Он прятался от копов и, видимо, заметив мою тачку решил, что варианта лучше он не найдет, поэтому и залез внутрь.

— А ты как обычно не закрыл ее? — вопрос звучит риторически.

— Какой в этом смысл, если я отошел всего на 2 минуты? — Шон пожимает плечами и оставшееся время мы проводим в тишине.

Я захожу в дом и сразу направляюсь в ванную комнату. Сбросив с себя одежду, я становлюсь под прохладный душ и прислоняюсь к стене кабины, в попытке охладиться и освежить голову. Когда я закрываю глаза и начинаю расслабляться, слышу пронзительный крик младшей сестры за дверью:

— Кставииии! Выходи! Хватит тратить воду! — возмущается Элиза и стучит по двери.

Я глубоко вздыхаю и, выключив воду, вытираю мокрые капли с тела и оборачиваю полотенце вокруг своих бедер. Захожу в комнату и замечаю, что на моей кровати сидит раздраженная сестра, покачивая ногами вперед и назад. Она морщит свой носик и скрещивает руки на груди — так похожа на маму из моих воспоминаний. Я искренне улыбаюсь ей и иду в гардеробную, чтобы надеть на себя шорты и футболку.

— Ксав, что там произошло? Он мне изменил, да?

Слышу, как Элиза поднимается на ноги и нервно ходит из стороны в сторону. Я подхожу к ней и, протирая влажные волосы полотенцем, останавливаюсь напротив неё.

— Малышка, успокойся! Я знаю Шона больше 10 лет и доверяю ему как себе. Он не поступит так с тобой, он тебя очень любит.

И, я думаю, что он не просто так долго добивался тебя, чтобы в момент ссоры спустить все дерьмо в унитаз, — я успокаиваю сестру и легонько обхватываю обеими руками ее плечи, заставляя посмотреть в мое лицо. — Тем более я там был и видел, как твой парень не подпускал к себе никого, кроме меня и тонул в алкоголе, пытаясь забыться.

— Ты же был с Мелиссой.

— В тот момент, когда я ушел с ней, Шон уже вырубился на диване в объятиях подушки, пуская на нее слюни. Если это считается за измену, то я помню, как она выглядит и, если что, помогу тебе найти и выпустить из нее внутренности.

Элиза улыбается и обнимает меня, уткнувшись носом в мое плечо. Мы отстраняемся друг от друга, когда слышим, как дверь моей комнаты с грохотом бьется о стену.

— Ты посмотри, какая идиллия! — поставив одну руку на стену, говорит наш брат. — Братик утешает бедную сестренку, — корчит гримасу умиления и жалости, и подходит немного ближе к нам. Я отправляю за спину Элизу и выхожу вперед. — О, так ты у нас герой, оказывается? Брат, что же ты ее не защитил вчера, пока трахал Мелиссу? — он кивает в сторону сестры.

Я оборачиваюсь и смотрю на Элизу, которая нервно дергает края рукавов своей толстовки и опускает их максимально низко.

— Что он сделал? — спрашиваю я, стараясь не звучать слишком беспокойно.

— Ничего, — по испуганному взгляду и резкому ответу я понимаю, что она лжет.

— Да, ничего я не делал, она все сделала сама, правда, сестренка? — невозмутимо произносит брат.

Я разворачиваюсь и смотрю на него с такой яростью, что, кажется, еще немного и мои уши начнут дымиться.

— Еще раз спрашиваю, что ты сделал!? — беру за грудки брата и трясу его.

— Эй, брат осторожнее, тебе ведь не нужны проблемы. Убери руки от меня! — брезгливо выставляет руки вперед, пытается оттолкнуть.

— Ты же знаешь, если тебе что-то нужно, ты должен обращаться ко мне! Какого хрена ты полез к ней?! — возмущаюсь и киваю в сторону сестры.

— Она сидела дома и ничего не делала, поэтому я послал ее, вместо тебя. Она отказалась. А ты ведь знаешь — отказы я не принимаю, поэтому она и расплатилась. Скажи спасибо, что ее никто не трахнул вче…! — он не успевает договорить.

Я замахиваюсь и бью его в лицо, один, два, три раза. Понимаю, что пути назад уже нет.

— Ксави, прекрати! Ничего не было, я в порядке! — умоляет со слезами на глазах сестра, вцепившись в мою руку.

— Да, Ксави, прекрати, а то отец узнает, что его дочь такая же шлюха, как и ее мать и выгонит ее.

Ну все. Это последняя капля.

Я замахиваюсь и бью его прямо в нос, очевидно, ломая его, но брату все равно, из-за дряни, которую он употребляет, он ничего не чувствует, а лишь широко улыбается.

— Проваливай из моей комнаты! Не смей приближаться ни на шаг к Элизе! И дружкам своим передай, чтобы даже не смотрели в ее сторону, иначе будут иметь дело со мной, — толкаю его в сторону двери, но он падает.

— Завтра, в семь вечера в том же месте, что и прошлый раз заберёшь то, что мне нужно, защитничек, — бросает в меня последнюю фразу и, поднявшись с пола, плетется к выходу.

— Ксави, зачем ты это сделал? — спрашивает Элиза, часто моргая и шмыгая носом.

Она вытирает рукавом толстовки свои щеки, подходит ко мне и садится рядом на пол, прислоняясь спиной к кровати.

— Элиза, я его предупреждал.

— Но ты же почти с ним рассчитался, зачем снова в эту яму лезешь? Ты же знаешь, что это опасно!

— Знаю, — коротко отвечаю и притягиваю ее к себе, укладывая голову на свое плечо. — Но скоро все закончится, я тебе обещаю.

— Ксави, как вы можете быть такими одинаковыми снаружи и такими разными внутри? — спрашивает сестра и крепко сжимает мою ладонь.

— Не знаю, малышка, не знаю.

— Я так тебя люблю, Ксави, — тихо произносит Элиза и я, чмокнув ее в макушку, отвечаю тем же.

Следующим вечером я отправляюсь на встречу с дилером, чтобы забрать очередное дерьмо для брата — гарантия того, что он оставит в покое Элизу. Я рискую быть пойманным, но ради сестры, я готов сделать все возможное и невозможное. Она для меня самый родной и близкий человек, от которого веет теплом, заботой и любовью.

Все свое детство я старался оберегать ее и всюду брал с собой, пока отец занимался развитием своего бизнеса, ездил по командировкам и сделкам.

Когда ей исполнилось 16, она впервые пошла со мной на вечеринку, на которой я увидел интересную картину: моя младшая сестра сидела на диване и целовалась с моим лучшим другом. Тогда мы с ней впервые по-крупному поссорились, а Шон остался с разбитым лицом лежать на том же диване. Элиза утверждала, что давно влюблена в парня, а тот, в свою очередь, говорил, что добивался ее внимания целый год и ему в конце концов это удалось. Он все это время любил ее по-настоящему.

Услышав их историю, я понял, что хочу, чтобы моя сестра была счастлива и, если она испытывает это чувство рядом с Шоном, то я буду только рад этому.

С того момента они проводили много времени вместе, но, к сожалению, из-за мнения отца о том, что до 21 года она должна находиться под крышей нашего дома, она не может никуда переехать.

Это правило придумал отец для всех своих детей и только, когда мы станем совершеннолетними, мы сможем сами распоряжаться своей жизнью, но до тех пор должны следовать выдуманным законам отца. Мне и Марку осталось ждать всего три месяца. Но я не смогу оставить свою сестру одну, поэтому до ее совершеннолетия буду работать в компании отца; это было его очередное условие.

Я подъезжаю к месту назначения и замечаю, что на парковке стоит тонированный крузак. Я выхожу из машины и быстрым шагом направляюсь к нему, сажусь на заднее сидение.

— Марк снова отправил тебя? — интересуется парень, выпуская клубы дыма из легких и глядя в зеркало на меня.

— Как видишь. Принёс? — я решаю закончить все быстро.

— Таким как Марк, этого хватит всего на пару дней, — человек протягивает мне небольшую коробку, и, открыв ее, я вижу 3 пакетика дряни. Достаю из внутреннего кармана спортивной куртки конверт и протягиваю ему необходимую сумму. Я тянусь к дверной ручке, чтобы убраться отсюда.

— Слушай, ты не хочешь поработать на меня? Как там тебя? Ксавьер, правильно? — поворачивается вполоборота и я вижу на его щеке рваные порезы.

— Нет, это последний раз, когда мы видимся, поэтому нет смысла знакомиться ближе и сотрудничать, — сжимаю зубы и выхожу.

Оглядываюсь по сторонам и, не заметив никого подозрительного, иду к своей машине. Завожу двигатель и еду в тишине в сторону дома.

Громко хлопнув входной дверью, я иду в комнату брата и бросаю коробку на его кровать, где он отсыпается после "бурной" ночи. Закатив глаза и сжав руки в кулаки, я захожу к себе и быстро собираю сумку, чтобы отправиться в зал. Мне срочно нужно отвлечься.

Я звоню сестре, сообщаю, что меня некоторое время не будет и, если что, пусть звонит мне. Но оказывается, они помирились с Шоном и сегодня у них свидание. Меня это успокаивает. Если Элиза рядом с ним, я могу не беспокоиться, что с ней что-то может произойти.

Когда я вхожу в спортивный зал, сразу же чувствую запах пота и медицинских препаратов. Я переодеваюсь, перевязываю кисти и делаю легкую разминку перед началом занятий. Стоя напротив боксерской груши, представляю, что ударяю того, кого хочу наказать. Постепенно отпуская злость, становится легче и спокойнее.

— Не завидую человеку, который осмелится перейти тебе дорогу, — протягивая мне бутылку с водой, говорит высокий парень с коротко стриженными волосами.

— Не завидуй, — огрызаюсь я, но забираю предложенный напиток и делаю несколько жадных глотков. — Кто ты такой?

— Хм, я здесь новенький. Зал, в котором я тренировался раньше, закрыли и мой тренер сказал, что я могу приходить сюда по вечерам и заниматься. В этом году я собираюсь в армию, поэтому мне нужна хорошая физическая подготовка, — объясняет парень и подходит ближе, бросая сумку на пол.

— Как зовут?

— Кайл Холмс, — протягивает руку парень.

— Ксавьер Элфорд, — пожимаю в ответ предложенную им руку.

— Мне сказали, что в это время здесь никто не занимается и я не ожидал здесь никого встретить. Я люблю тренироваться в одиночестве.

— Я уже ухожу. Можешь спокойно готовится к армии. Удачи! — отсалютовав ему двумя пальцами у виска, я разворачиваюсь и, прихватив сумку с вещами, направляюсь в раздевалку.

После тренировки я езжу по городу, и автомобиль сам привозит меня к зданию с граффити, которое мы вчера видели с Шоном. Я включаю на телефоне беззвучный режим и выхожу из машины. Под звуки расслабляющей музыки, сажусь на капот и пью кофе. При свете фонарей, этот рисунок выглядит еще интереснее, я рассматриваю его детали почти час и не замечаю, как пролетает время. Есть в этом творении что-то завораживающее и успокаивающее.

Я возвращаюсь домой, когда все уже спят. Захожу в комнату Элизы и, убедившись, что с ней все в порядке, целую ее в лоб и иду в свою комнату. Стягиваю с себя толстовку и бросаю ее на стул, следом летит футболка и я чувствую назойливую вибрацию телефона в заднем кармане джинсов.

— Ксав, дорогой, на завтра ничего не планируй! Мы идем на вечеринку в честь дня рождения моей подружки! — тонким голоском произносит Мелисса, явно прикусывая губу и перебирая прядь волос на той стороне разговора, как обычно любит делать эта девушка.

— У меня завтра тренировка вечером, — я решаю отказаться.

— Я пригласила Элизу и Шона. И они уже согласились. Ты просто обязан прийти!

«Блядь, неужели Шон не мог меня предупредить!?»

Я слышу входящее сообщение и отрываю телефон от уха, смотрю на экран.

«Все-таки предупредил.»

— Мелисса, ты сейчас серьезно пытаешься манипулировать мной через сестру и друга? — раздраженно спрашиваю ее.

— Все знают, как ты ее оберегаешь, и ты не позволил бы ей быть там без тебя! — давит на жалость. — А я вообще-то скучаю по тебе и именно поэтому мне ничего не остается делать, кроме как звать сначала их, а потом тебя, и быть уверенной в том, что ты не откажешь! Увидимся завтра, любимый, целую! — быстро произносит Мелисса и бросает трубку, так и не услышав от меня очередную порцию отрицания.

— Твою мать! — говорю сам себе, закрывая разгоряченное от раздражения лицо ладонями и обессилено падаю на кровать.

Я решаю, что следует напомнить Мелиссе о характере наших «отношений», а то она уже слишком заигралась. С этими мыслями я закрываю глаза и вырубаюсь так и не сняв с себя джинсы.

Утром, как обычно, я иду на пробежку. В наушниках играет громкая музыка, а вокруг меня ни души, кажется, что даже птицы и животные все еще спят. Останавливаюсь около озера и рассматриваю окружающую меня природу, позволяю свежему и прохладному воздуху проникать в мои легкие.

Когда я возвращаюсь домой, меня уже ждет завтрак: омлет и чашка крепкого черного кофе. Только Элиза знает, что нужно мне по утрам, чтобы чувствовать себя бодрым и наполненным. Я быстро принимаю душ и спускаюсь обратно, целую сестру в макушку и сажусь рядом с ней.

— Ты сегодня раньше, чем обычно, — задумчиво произносит Элиза, поглядывая в экран своего телефона и даже не пытается скрыть улыбку. Судя по всему, общается с Шоном.

— Да, спал не очень хорошо и решил избавиться от навязчивых мыслей. Спасибо за завтрак, сестренка, — отрезаю кусочек омлета и отправляю его в рот.

— Ты знаешь о сегодняшней вечеринке? Мы ведь пойдем? Я очень хочу развеяться, — Элиза убирает телефон в сторону и опускает взгляд на мои руки.

— Если ты очень хочешь, то пойдем. Только ты поедешь на машине Шона, а мы с ним после тренировки приедем на моей, договорились?

— Конечно, братик! — вскакивает на ноги и радостно хлопает в ладоши. Подходит ко мне, быстро обнимает со спины и бежит вверх по лестнице в свою комнату, вероятно, выбирать себе наряд на вечер.

Когда мы приезжаем на тренировку, нас ставят в спарринг друг против друга. И мы, уже по привычке, договариваемся о пари: кто проиграет, выполняет задание победителя.

Так, однажды, в середине осени, Шон прогуливался по улице в костюме Бэтмена и раздавал подарки. Он привлек к себе внимание всех прохожих и прославился в местных новостях как "супергерой". А когда проиграл я, то устроился на должность курьера в службу доставки еды на неделю, заказывал еду за свой счет и раздавал ее бедным. Эдакий современный Робин Гуд.

У каждого из нас всегда есть стимул стать победителем: никто из нас не поддается, и никто не провоцирует. Но ближе к концу боя, я чувствую ноющую боль в плече, видимо вчерашняя тренировка все-таки оставила неприятный сюрприз в виде растяжения.

— Ксав, ты точно не поддавался? — спрашивает меня Шон в раздевалке, снимая бинты с рук и вытирая ими выступающий пот на лице.

— Нет, не поддавался.

— Тогда ты помнишь уговор?

— У тебя уже приготовлено задание, признайся? — закрывая шкафчик с вещами, спрашиваю его.

— Нууу, прежде чем его озвучить, я хочу, чтобы ты знал, что желаю тебе только самого лучшего, — Шон поднимает руки вверх и отступает на несколько шагов назад.

— Говори.

— В общем… Ты и Мелисса. Ты же понимаешь, что тебе надо это заканчивать? Она…, — он прерывается и руками показывает «взрыв» мозга. — С ней даже не о чем разговаривать. Она все время проводит в телефоне или в магазинах одежды. Все видят, что ей важны только деньги и твоя внешность, ведь ты так хорошо смотришься на фотографиях для ее блога, ты ведь это знаешь? — он делает паузу и смотрит на мою безразличную реакцию. — Да, может секс с ней хорош, но на нем далеко не уедешь. Ты ведь понимаешь, что тебе не нужна такая, да? Ты другой.

— Ты хочешь, чтобы я ее бросил? — выгнув бровь, интересуюсь я.

— Вообще я хочу, чтобы ты нашел себе кого-то адекватного, — быстро отвечает Шон. — Но сейчас у меня есть для тебя интересное задание и оно с небольшим подвохом, — он коварно кривит улыбку и в его глазах появляется озорство. — Ты должен познакомиться с первой попавшейся девушкой и сделать так, как это обычно делает твой брат.

— Что за хрень, Шон? — возмущаюсь, сдвинув брови, и смотрю прямо в его глаза.

— Это просто пари! — успокаивает он, выставляю руки в оборонительную позу. — Ты ничем не будешь обязан этой девушке. Я просто хочу доказать тебе, что любая будет рада быть на месте Мелиссы, и чтобы ты не чувствовал себя уродом, притворись своим братом, — продолжает настаивать на своем.

— Я не он. Я не такой как мой брат, Шон.

— Я знаю. Поэтому я и предупредил тебя, что хочу для тебя только лучшего. Но я думаю, что будет весело, если мы сделаем небольшое усложнение.

Я стою и смотрю в одну точку, переваривая его предложение. Это задание — не один из тех добрых поступков, которыми мы обменивались раньше. Это какой-то бред, и зачем мне это делать, я до сих пор не понимаю.

— Ксав, ты знаешь, что я тебя люблю, — Шон подходит ко мне, — и, если ты не хочешь, я придумаю что-то другое, — я смотрю на лицо своего друга и думаю, что я потеряю, выполнив это задание? Это даже кажется забавным.

— Ладно, поехали. Но знай, я думаю, что это бред и это ни хрена не сработает, — улыбаюсь на одну сторону и машу головой из стороны в сторону. — Главное, чтобы первая встречная не оказалась старушкой с тринадцатью котами. На такой расклад я не согласен.

— Я выберу хорошенькую, не переживай, — смеется Шон и, схватив спортивные сумки, мы выходим на парковку, обговаривая дальнейший план действий.

— Блядь, что за хрень!? — возмущаюсь, глядя на стекающую темную жидкость с лобового стекла на капот моего матового автомобиля Aston Martin.

— Это похоже на кофе, — друг наклоняется к капоту. — По пути заедем на автомойку, я знаю хорошую, нас там быстро обслужат и поедем на вечеринку, — друг кладет руку на плечо и, хлопнув по нему дважды, идет к пассажирской двери.

Проехав два квартала, мы сворачиваем на перекрестке, и я вижу вывеску «Josh-car wash» (Мойка Джоша). Мы стоим там 10 минут, а после нас жестом приглашают проехать внутрь помещения с высоким потолком, на котором размещены яркие лампочки, в стенах встроены специальное оборудование для чистки машин, а в самом конце зала стоит барный стол, сзади которого располагаются автоматы с напитками и легким перекусом.

— Я нашел, — задумчиво произносит Шон, глядя и кивая подбородком в сторону. — Давай ее? Вроде симпатичная. Так, ну, ты тут занимайся, а я пойду пока кофейку выпью. Удачи, друг! — говорит Шон и, улыбаясь и насвистывая себе под нос, выходит из машины.

Я следую за его взглядом и замечаю стройную девушку невысокого роста в оранжевом комбинезоне, на котором уже успели образоваться небольшие пятна, вероятно, от средств по уходу за автомобилем. На ее ногах поношенные кроссовки популярного бренда, по бокам которых красуется белый бумеранг. На голове черная кепка с тем же логотипом и завязанные в хвост волосы насыщенного цвета горячего шоколада. Она стоит и держит бумажный стаканчик в руках, задумчиво и, кажется, немного напряженно глядя на мою машину.

«Конечно, она у меня красотка».

Выходя из машины, я легонько прикрываю дверь и походкой хищника направляюсь к девушке.

«Ну что же, играем роль бэдбоя и влюбляем в себя девчонку? Отличный план, Шон. Но что-то мне он уже не очень нравится. Прости, птичка, но сегодня не твой день.»

Глава 3

ДЖОСЕЛИН

«Нет, этого не может быть.»

Дрожащими руками я держу стакан крепкого кофе в руках и смотрю на лобовое стекло того самого автомобиля, в котором пряталась пару дней назад.

Серьезно, если бы выдавали премию за попадание в нелепые ситуации, я бы точно стала ее призером.

Сегодняшний день — одно сплошное расстройство. Мало того, что с утра мне хорошенько досталось, ведь мама была настолько нестабильной, что обвинила меня в том, что она приготовила пересоленную кашу на завтрак. В том, что ее машина сломалась тоже оказалась я виновата, ведь не напомнила ей вчера отвезти ее в сервис. К слову, я сказала ей об этом трижды, но она была слишком занята своими документами, чтобы слушать меня. И моя вина, что ее костюм на сегодняшнее мероприятие был в химчистке, а я его не забрала, хотя даже не знала об этом. Так еще и на работе меня ожидает вот такой сюрприз.

Это должно быть шутка? Что-то мне совсем невесело…

Из машины выходит пассажир: высокий, смуглый, симпатичный парень моего возраста, на нем белая футболка и синие джинсы, его волосы скрывает белая кепка с логотипом популярного бренда. Когда он подходит немного ближе, я рассматриваю его лицо: его улыбка выглядит загадочной, а глаза блестят, выражая интригу. Мой взгляд опускается ниже, и я обращаю внимание на его татуировку, которая полностью перекрывает правую руку — красиво, но вряд ли я смогу сделать себе что-то подобное, как бы сильно мне этого хотелось.

— У меня есть девушка, но мне приятно твое внимание, — улыбается парень, взглянул через плечо на автомобиль и, подойдя к автомату, заказывает себе напиток.

— Я на вас и не претендую, — отвечаю, допивая свой уже остывший кофе.

— Значит мы можем подружится, я Шон, — протягивает мне руку парень и я смотрю на него исподлобья, показывая своим выражением лица, что абсолютно не заинтересована в знакомстве. Выбрасываю пустой стаканчик в мусорное ведро и прохожу мимо парня, приближаясь к машине.

Глубоко вдохнув, я собираю все силы в кулак, и натягиваю самую привлекательную из всех возможных улыбок на лицо, пряча внутри себя образовавшуюся бурю эмоций.

«Нет, он же не может меня узнать, так ведь? Я была в маске, и он подумал, что я парень. Вдох и выдох, Джоселин, ничего страшного не произойдет! Ну что, поехали!»

— Здравствуйте! Какими услугами вы желаете воспользоваться?

Я смотрю на водителя этого шикарного автомобиля, и при ярком освещении, я могу лучше изучить своего недавнего «спасителя»: парень выше меня, из-за чего мне приходится поднимать голову вверх, чтобы посмотреть в его лицо. Сегодня он без очков, и я могу рассмотреть его большие глаза, цвета мокрого асфальта, его темные непослушные волосы ниспадают на лоб и прикрывают густые брови. Он облизывает губы, и они покрываются влажным блеском, словно жидкая карамель.

«С таким лицом у него явно весь мир на ладони и все достается по щелчку пальцев. Я не удивлюсь если у него дома есть аквариумная золотая рыбка, исполняющая все его желания.»

У него широкие плечи и на вид крепкие мышцы рук и ног, наверное, занимается каким-то популярным видом спорта. А судя по одежде, он явно следит за последними трендами в мире моды.

— О, детка, смотря, что ты можешь мне предложить, — улыбнувшись на одну сторону, он скрещивает руки на груди и подходит ко мне практически вплотную. Я делаю шаг назад.

— Мойка автомобиля снаружи, уборка внутри, мойка под капотом, полировка фар и стекол, чистка ковриков, — перечисляю услуги, которые мы предоставляем, продолжая улыбаться, пока в моей голове крутятся мысли:

«Идиот, никакая я тебе не детка, лучше бы ты молчал, хотя это в очередной раз доказывает, что красивая обложка всегда пустая внутри.».

— Для начала снаружи, — хриплым голосом произносит незнакомец, жадно разглядывая меня снизу-вверх своими глубокими глазами, будто оценивает товар.

— Можете выпить кофе или чай вместе со своим другом, — указываю рукой в сторону, где стоит парень в кепке и машет нам рукой.

Я разворачиваюсь к стене, беру первый шланг, и начинаю выполнять свою работу, обливая машину водой.

Почувствовав на себя тяжелый взгляд, я замечаю, что парень стоит на том же месте и так же нагло разглядывает меня, странно улыбаясь. Я снова киваю в сторону автоматов. Может он правда идиот и не понимает, что ему нужно уйти отсюда, если не хочет намочить свои модные штаны и белые кроссовки.

— Не хочешь после работы провести со мной время в моем автомобиле? — наклонившись к моему уху, шепотом произносит парень, когда я подхожу сменить шланг с водой на пену.

— Извините, я не ослышалась? Или может быть неправильно вас поняла, — пытаюсь выкрутиться из сложившейся ситуации и отхожу в сторону.

Я из последних сдерживаюсь, чтобы не выйти из себя.

«Он только что намекнул на секс со мной? Да он издевается?!»

— Да, ты все так поняла, детка. Я заплачу тебе, как за твою смену здесь.

«А где же та для которой ты покупал презервативы в тот раз?»

Так стоп, о чем я думаю? Почему меня вообще это интересует? Я вижу его второй раз в своей жизни, и надеюсь, последний.

Он продолжает наступать на меня, забираясь в мое личное пространство. От него исходит приятный аромат древесного парфюма, с нотками миндаля, но вкупе с его поведением это начинает не на шутку пугать.

Парень наклоняется ниже и, смочив нижнюю губу, тянется к моему уху, в попытке что-то сказать.

Растеряно посмотрев по сторонам, я нигде не нахожу Джоша — владельца автомойки. И как на зло в вечернюю смену здесь только один мойщик — то есть я.

Кажется, я в западне и мне стоит что-то предпринять как можно скорее. Недолго думая, я хватаюсь за непонятно откуда возникнувшую храбрость, толкаю парня в грудь, и произношу то, чего сама от себя не ожидала:

— Ты не в моем вкусе, дорогой! Я люблю мальчиков помокрее, — улыбаюсь и отхожу на два шага назад.

Нажимаю на кнопку подачи пены и поворачиваю шланг на него, обливая его одежду белыми мыльными пузырями.

— О, и знаешь, милый, я сажусь только в чистые машины. Но ты не переживай, сейчас мы это исправим.

Подхожу к его автомобилю, открываю водительскую дверь и обливаю пеной сидение. Он ошарашено стоит и не сводит с меня глаз, просто смотрит, но не предпринимает никаких попыток меня остановить. Громко хлопаю дверью и отхожу, бросив шланг на пол. Сбрасываю с себя кепку, распускаю волосы, путаясь в локонах мокрыми пальцами, и расстегиваю верхнюю часть комбинезона, открывая ему вид на свою белую маечку, которая плотно обтягивает грудь.

— Ну, все, малыш, теперь я готова! К тебе поедем или ко мне? — подхожу ближе и раскидываю руки в стороны.

А в следующую секунду, пока он удивленно смотрит то на меня, то на машину, вероятно, представляя, как расчленяет мое тело и прячет его в багажник, я сжимаю руку в кулак и бью его в челюсть.

— Ты не имеешь никакого права, вести себя так с девушками! Тем более с теми, которых видишь впервые в жизни! Если на твоем пути встречаются девушки готовые с легкостью прыгнуть в твою кровать, то посмотри на свое отражение — мы часто ищем людей похожих на себя! Так, если ты видишь в женщинах шлюх, может шлюха — это ты!? — бросаю на него последний гневный взгляд и вижу, что его глаза странно блестят, а уголки губ приподнимаются.

«Точно идиот!»

Я разворачивают и иду в сторону подсобки.

«Все, сейчас буря моих эмоций стихнет, и я буду жалеть о том, что только что натворила.»

— Что ты только что сделала?! — хлопает дверью и, будто прочитав мои мысленные возмущения, гневно произносит Джош. — Ты вообще понимаешь, кто это был? — он хватает седые волосы обеими руками и машет головой из стороны в сторону, отрицая происходящее.

— Тот, кто принял меня за шлюху и предложил заработать денег на заднем сидении? — в моих венах адреналин достигает предела, и я уже не вижу смысла вести себя тихо и как-то оправдываться. Очевидно, что на таких машинах абы кто не ездит. Но это не дает ему право так себя вести.

— Ты понимаешь, что тебя ждёт за твой поступок? — проигнорировав мои слова, говорит начальник, указывая на меня указательным пальцем.

Я прекрасно понимаю, что по голове меня никто не погладит за это, поэтому отвечаю коротким кивком.

— За то, что ты хорошо и качественно выполняла свою работу все это время, я готов помочь тебе, — нарушив минутное молчание, сообщает мужчина. — Я предлагаю тебе уйти прямо сейчас и больше не появляться здесь.

— Что насчет оплаты за отработанный месяц? — поднимаю глаза на разгневанного начальника.

— Твоя зарплата уйдет на моральную компенсацию человеку и оплату чистки салона его автомобиля.

— Но… — я хочу возмутиться, но Джош перебивает меня.

— Чего ты ожидала, Джо? Это порча имущества, он может заявить на тебя. Я думаю, что тебе это не нужно, поэтому предлагаю вот так решить эту проблему. Собирай вещи и уходи. — разворачивается и слегка прихрамывая выходит из комнаты.

Глубоко вздохнув, я сажусь на край старого дивана и закрываю лицо дрожащими руками.

Мне оставалось доработать всего две недели, чтобы я смогла уехать и строить новую жизнь в городе моей мечты. Но как только я решила постоять за себя, все пошло прахом.

Я солгу, если скажу, что мне это не понравилось: я смогла защитить себя и утереть нос какому-то мажору.

Нервно улыбнувшись своим мыслям и поднимаюсь с дивана. Скидываю с себя комбинезон, переодеваюсь в джинсовые шорты и короткую толстовку, накидывая капюшон на растрепанные волосы. Беру свой рюкзак, бросаю в него сменную одежду, контейнеры из-под еды, зарядное и покидаю это место.

Графитовый Aston Martin стоит на том же месте.

«Неужто парень купил машину под цвет своих глаз? Какой самовлюбленный мудак.»

Вставив в уши наушники, я включаю трек своей любимой группы и шагаю в сторону выхода, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания. Я чувствую на коже обжигающий взгляд со стороны, но решаю не останавливаться, а идти дальше.

Сейчас главное не думать, что моя жизнь разрушена. Это всего лишь очередное испытание, я с ним справлюсь, и работу я себе тоже найду.

Когда я прихожу домой я сразу же поднимаюсь в свою комнату и, включив ноутбук, открываю видеочат и набираю своих друзей, чтобы рассказать о сегодняшнем происшествии.

— Да ладно, Джо-Джо, ты вышла из зоны своего комфорта? — Эшли выпучивает глаза и прикрывает рот ладонью и, отстранившись от Кайла, приближает лицо к экрану.

— Тебя только это волнует, обезьянка? — Кайл приподнимает девушку за плечи и выглядывает из-за ее спины. — То есть тебя уволили за то, что ты постояла за себя??

— Ну, фактически, Джон дал мне поблажку, ведь этот парень мог заявить на меня за порчу имущества, — потираю ногтем указательный палец.

— Но ты ведь защищалась, правильно?

— Я ведь могла просто закричать и позвать на помощь, но я почувствовала какой-то прилив энергии и сделала так, как сделала. Я не знаю, что на меня нашло и я этим не горжусь, но… — я не успеваю договорить.

— Дорогая, ты сделала все правильно, ты отстояла свои права, я бы на твоем месте ему еще в кадык и по яйцам зарядила.

— Эшли! — останавливает ее парень.

— Нет, ну а что? Ты спокойно выполняешь свою работу, и в один вечер какой-то элитный мудак приходит и всё портит, — возмущается подруга.

— Самое неприятное, это то, что Джош не выплатил мне зарплату, и теперь мне надо искать место, где я смогу заработать за две недели недостающую сумму, — расстроено произношу, после чего в воздухе повисает комфортная для всех тишина.

— Джо-Джо, ты помнишь, что я тебе предлагала на свой день рождения? — спрашивает девушка по ту сторону экрана.

Прикусив внутреннюю сторону щеки, я вспоминаю события того вечера, и в голове снова всплывает образ этого парня.

«Какого черта со дня рождения Эшли, я в первую очередь вспоминаю свою встречу с ним?»

— Что ты имеешь в виду?

— Блуми, Эш говорит о работе танцовщицей, — заметив хмурый взгляд на моем лице, спокойно объясняет Кайл.

— Нет, я уже говорила, как отношусь к этому.

— Джо, ты только подумай: ты будешь работать там три часа в день, по вечерам, оплата стабильная раз в неделю наличными, за две недели ты заработаешь недостающую сумму и еще сверху на кино и Макдональдс останется. Другую работу ты вряд ли найдешь на это время и за такие деньги, — продолжает уговаривать меня подруга.

— Я не знаю, дай мне время все взвесить и принять решение.

— Хорошо, но если что, у меня уже есть для тебя парик, красивые наряды и переводные тату, с макияжем я готова помогать тебе каждый вечер! Все будет хорошо, и никто не узнает. Я могу даже договорится с хозяином клуба, и там не будут фигурировать твои настоящие данные.

— Стоп. Откуда у тебя парик? — поворачивается к своей девушке и вопросительно приподнимает бровь Кайл. — То есть у тебя есть парик, а мы еще не использовали?

— Кайл! — она легонько бьет его по руке, заставляя меня засмеяться, — Остался с Хэллоуина прошлого года. Разве ты не помнишь свою Матильду⁵, Леон? — подруга, подмигивает своему парню и, прикусив нижнюю губу, кладет свои ладони ему на плечи, плавно поглаживая его мышцы.

— Так, дальше без меня, ребята! Я подумаю и завтра тебе скажу о своем решении. А сейчас я оставлю вас наедине, потому что в моих планах не было заниматься сексом втроем по видео. Активного и продуктивного вам вечера, друзья! — я посылаю им воздушный поцелуй и собираюсь закрыть крышку ноутбука, как на экране всплывает уведомление о входящем видеозвонке. Тётя Джулия.

Сегодня был паршивый день, и есть всего три человека способные его хоть немного улучшить, с двумя, я только что попрощалась, а третья — моя тётя, родная сестра моего отца. Человек, который чувствует меня на каком-то потустороннем уровне.

Она была неотъемлемой частью нашей семьи сколько я себя помню, в те моменты, когда рядом должны быть мама и папа, со мной была тётя, когда мне было больно, она помогала залечивать мои раны, когда мне было грустно, она всеми способами пыталась меня развеселить.

Однажды, возвращаясь со школы на улице пошел сильнейший дождь, я насквозь промокла и испортила свои кроссовки. Я так боялась рассказать об этом маме и в очередной раз расстроить ее.

В этот день к нам приехала тётя, и заметив промокшую меня, позаботилась обо мне и прикрыла перед мамой, а на следующий день, рядом с моей кроватью стояла новенькая пара точно такой же обуви, которые я до сих пор ношу. Я была настолько ей благодарна за этот поступок, что была готова разрыдаться от радости. В тот день, мы с тетей провести весь день вместе, гуляли и ели мороженое в парке, и я задумалась, почему у такой прекрасной женщины, как она нет детей, почему я не ее дочь?

— Привет, Джулс! — я отвечаю на звонок и натягиваю на лицо счастливую улыбку.

— Привет, милая! Как твои дела? — вглядывается в мое лицо и сканирует эмоции.

— Все в порядке, как ты?

— Джоселин Блумфилд, ты ведь знаешь, что я не тот человек, которого ты можешь обмануть? — скорчив грозную гримасу говорит тётя, убеждая меня в том, что, если я ей сейчас же не расскажу все, она пролетит и будет выпытывать из меня информацию конфетами.

— Меня уволили, — закрываю руками лицо и прикусываю внутреннюю сторону щеки.

— Это причина твоего расстроенного состояния? Я могу тебе выслать деньги, если нужно.

— Нет, я справлюсь со всем сама, не переживай. Я уже нашла себе другую работу.

Этого еще не хватало. Брать у тети деньги для меня — табу.

— Почему ты не позволяешь мне помочь?

— Потому что я знаю, что могу справиться сама. Правда, Джулс, все под контролем. Если мне понадобится помощь, ты ведь знаешь, что первая в списке моих спасателей?

— Конечно, дорогая. Я верю, что у тебя все получится. И помни: пусть между нами и расстояние, мысленно я всегда рядом с тобой! — подбадривает меня тётя.

— Как твои дела с кофейней? Мандариновые кексы пользуются спросом? — спрашиваю, разворачивая разговор в ее сторону.

Джулия живет в Бостоне, где у нее своя сеть кофеен, где коронным блюдом являются мои любимые мандариновые маффины, рецепт которых мы придумали с ней вместе, когда остались одни на Рождество.

Если бы не Джулия, я никогда бы не узнала, что семейный праздник можно отмечать с улыбкой на лице и согревающей теплотой в груди, ведь мама была на ежегодном корпоративе, а отец к тому времени вообще забыл о моем существовании.

После свадьбы со своей любовницей он кардинально изменился: первый год поздравлял меня по телефону с праздниками, затем изредка отвечал на мои звонки, переадресовывая вызов на голосовую почту, а через два года и вовсе сменил номер телефона, тем самым вычеркнув меня из своей жизни. Для него я — это прошлое, от которого он удачно сбежал.

Услышав, как на первом этаже хлопнула входная дверь, я напрягаюсь и пожелав тете доброй ночи, прячу ноутбук под кровать, и спускаюсь к маме.

— Селин, опять ты разбросала свою обувь, несносная девчонка, почему в тебе доминируют гены твоего отца! — начинает отчитывать меня, не успев снять с себя верхнюю одежду.

К слову, мама, единственная, кто использует эту форму моего имени.

«Я не выбирала себе отца! Не выбирала от кого ты меня родишь!», — мысленно кричу, а наяву не выражаю никаких эмоций.

— Что ты стоишь и смотришь на меня!? Ты приготовила еду? Или опять весь день занималась бесполезными делами? — скрестив руки на груди, проходит мимо меня и бросает на обеденный стол свою маленькую сумочку.

— Я только полчаса назад вернулась с работы и не успела ничего сделать.

— За это время ты могла бы приготовить матери поесть! — кричит она, открывая переполненный едой холодильник. — Или ты считаешь, что раз я тебя родила, то обязана заботится о тебе всю жизнь? Ты уже большая девочка и должна все делать сама! В том числе и выполнять домашнюю работу, пока меня нет, — продолжает зачитывать мне мои права, достает салат и садится за стол.

— Прости, в следующий раз, я исправлю свои ошибки.

— Все сказала? Теперь уходи, мне не нужна твоя компания!

— Доброй ночи! — прощаюсь и поднимаюсь наверх.

Захожу в свою комнату и подбегаю к шкафу. Сажусь на пол и поднимаю большую потрепанную временем коробку в руки. Откладываю старые фотографии и добираюсь до своего тайника.

Пересчитываю все, что накопила и понимаю, что мне не хватает трети суммы, а времени, чтобы их заработать очень мало. Посидев около открытого шкафа еще некоторое время, я решаюсь на то, от чего так отчаянно отказывалась еще несколько дней назад.

«Две недели. Это всего лишь на две недели. Никто не узнает об этом. А если и узнает, я скоро уеду отсюда навсегда».

С этими мыслями я беру в руки телефон и пишу короткое сообщение Эшли:

«Я согласна».

Глава 4

КСАВЬЕР

Все мое тело пронзает адская, невыносимая боль. Я не могу вздохнуть, во рту настолько сухо, будто я не пил уже несколько дней. Мне кажется, я нахожусь во сне и не могу пошевелить даже кончиками пальцев.

Мои глаза ослепляет луч яркого света. Я пытаюсь моргнуть, но мои веки не поддаются.

— Ксавьер…, — сквозь громкий гул своего сердца, я слышу обрывки фраз. — Приди в себя, — кажется, это отец.

Я пытаюсь взглянуть на собеседника, но у меня ничего не получается. Все, что я вижу, это густая пелена. Я чувствую, как кто-то сдерживает мои руки и ноги, и что-то протыкает мое горло.

— Сейчас станет легче, ты будешь дышать, парень, — звучит незнакомый голос и делаю первый глубокий вдох. — Тебе крупно повезло, должно быть, ты родился в рубашке.

— Мистер Кейн, давление падает! — кричит кто-то сбоку.

— Операционную! Готовьте операционную! Сейчас же! — я чувствую, как что-то горячее растекается по моим венам и погружаюсь в вынужденный, мрачный, глубокий сон.

*7 часов назад*

— Да ладно, Ксав, это было весело, — сквозь смех говорит Шон, вытирая уголки глаз от выступивших слез, и протягивает мне бумажное полотенце.

— Серьезно, Шон? Ты видел, что эта чокнутая сделала с моей машиной?! — возмущаюсь, вытирая остатки пены со своего тела.

Шон кивает, продолжая смеяться.

— Эта девчонка — сумасшедшая! Я не успел ничего такого сделать, чтобы она могла обидеться. Но то, как она себя повела, признаюсь, немного позабавило меня — это было неожиданно. С виду такая маленькая, хрупкая и безобидная, но внутри скрывается настоящий чертенок.

— Я тебе об этом же говорил. Вот, что тебе нужно: свежая кровь с прочным характером, которая будет давать тебе настоящие эмоции. В ней явно что-то есть! — дает мне еще один лист бумажного полотенца.

— Это правда может быть интересно. Теперь мне хочется вывести эту ненормальную на настоящие эмоции. Я хочу, чтобы она ответила за то, что сделала.

— Я сейчас, — друг смотрит в сторону и отходит от меня.

Я слежу за ним, он о чем-то недолго разговаривает с хозяином мойки, прежде чем оба подходят ко мне.

— Мистер Элфорд, я бы хотел принести вам искренние извинения за неподобающее обращение со стороны нашего сотрудника! Вы можете не беспокоиться, виновная уже отчитана и наказана за свой проступок. Я хотел бы предложить вам сертификат на совершенно бесплатное месячное посещение нашей автомойки, а также компенсировать нанесенный вам моральный ущерб, — Джош протягивает мне в руки крафтовый пакет, в котором лежит бумажный конверт и ламинированный сертификат.

— Что это значит? — хмурю брови. — Вы серьезно?

— Этого должно быть достаточно, чтобы расплатиться за то, что вытворила эта негодяйка, — отвечает мужчина. — Вы можете не беспокоиться, с сегодняшнего дня она здесь больше не работает.

— Что? — спрашиваю, не скрывая своего удивления.

Мы обмениваемся с Шоном взглядами и поворачиваемся к хозяину автомойки.

— Вы ее уволили? — спрашивает друг.

— Да. На моей автомойке должны работать только компетентные и неконфликтные люди. Она нарушила правила и поплатилась за это.

— Не стоило этого делать. Где я могу ее найти?

— Я не имею права разглашать информацию, даже об ушедшем сотруднике.

— Давайте так, — протягиваю ему пакет обратно, — Я возвращаю вам это и доплачиваю столько же, а вы говорите мне адрес, где я могу ее найти.

— Но… — пытается возмутиться мужчина и на секунду задумывается, выгоден ли для него этот обмен.

— Не беспокойтесь, я не причиню ей вред. Мне просто нужно получить ответ на свой вопрос.

— Хорошо, пройдемте в мой кабинет, — Джош разворачивается, и я следую за ним.

Получив номер телефона и адрес девушки, я выхожу из кабинета и, по пути к машине, набираю номер своей сестры.

— Ксави, я уже собираюсь выезжать, скоро буду, не переживай, — тараторит младшая сестра.

— Элиза, можешь заехать за нами, с моей машиной кое-что произошло, — открыв водительскую дверь, смотрю на мокрое сидение и другой рукой хватаюсь за голову.

— Что-то сломалось? Вы в порядке? — беспокойным тоном интересуется девушка.

— С нами все хорошо. Я вышлю тебе адрес. И захвати мне черные джинсы и футболку, — добавляю, прежде чем отключиться.

Закончив разговор с сестрой, я подхожу к автомату и заказываю себе черный кофе, а Шону карамельный латте.

Подъезжая к дому, где проходит вечеринка, у нас с трудом получается найти место для парковки. Машины стоят на каждом углу, словно день рождение у самого губернатора.

Когда мы входим внутрь, нас встречает громкая музыка, удушающие басы которой растекаются по всему телу. Со всех сторон слышны разговоры и смех, переплетающиеся со звуками популярных треков.

Слева на кухне, рядом с лакированным столом, стоит компания людей, играющих в бирпонг; недалеко от них стоят парочки, готовые устроить оргию прямо на ступеньках.

Справа в гостиной, на мягких диванах, обтянутых шелковой тканью, сидит группа людей и играет в бутылочку на раздевание, судя по полураздетым девушкам.

Из гостиной открываются французские двери, ведущие на задний двор, где находится бассейн с неоновой подсветкой. Большая часть людей развлекаются там, и Шон с Элизой отправляются туда, а я останавливаюсь, рассматривая обстановку.

— Ксавьер! — не успеваю сконцентрироваться на человеке, которому принадлежал этот крик, как чувствую разгоряченные губы девушки на своих.

Она кладет свои руки мне на шею, а я подхватываю ее за бедра, усаживая на свой торс и углубляю поцелуй. От нее пахнет алкоголем с нотами вишни.

— Как же я скучала по тебе, — закатив глаза от удовольствия, добавляет блондинка.

— Мелисса, я же не должен тебе напомнить, что мы не состоим в отношениях? — возвращаю ее на пол.

— Не должен, — схватив меня за указательный палец, ведет меня вверх по лестнице.

Я следую за ней и, прежде чем подняться по ступенькам, поднимаю глаза на балкон и вижу среди гостей человека, которого хотел бы видеть здесь меньше всего. Он стоит в окружении своей свиты, смотрит на меня и криво усмехается.

— Что он здесь делает? — спрашиваю, отстраняясь от девушки.

— Кто? — она непонимающе смотрит на меня и следует за моим взглядом. — А, Марк? Он ведь встречается с Джессикой, у которой сегодня день рождения.

— И ты меня не предупредила? — сдавливаю зубы до треска.

— Дорогой, я забыла об этом, — она подходит и кладет ладонь мне на грудь, — Ты ведь не сердишься? Может быть ты хочешь расслабиться или выпить? — она продолжает гладить мой торс, опуская руку ниже и ниже к ширинке.

— Нет, — перехватываю ее руку — Теперь ничего не хочу. Пойду к бассейну посижу, а ты развлекайся.

Я иду и чувствую на себе неприятный взгляд со стороны. Внутри меня зарождается какое-то необъяснимое чувство тревоги, будто должно произойти что-то ужасное. Я принимаю решение не пить ничего крепкого, чтобы отвезти домой Шона и Элизу, поэтому беру с собой бутылку воды.

Сажусь рядом с сестрой, достаю телефон из кармана и, вспомнив о девушке с автомойки, решаю найти ее в соцсетях. Джоселин Блумфилд. Так сказал Джош.

Я ввожу ее имя в поиске, но запрос выдает около сотни девушек с таким именем. Пропустив половину, я натыкаюсь на ту, которая мне нужна. Это она. Открыв ее профиль, я пролистываю несколько фотографий — красивая, с необыкновенными, но печальными глазами и яркой, искренней улыбкой.

Листаю еще ниже и вижу снимок стены того самого дома, где изображены птица и девушка, с подписью:

«Неважно сколько у тебя было неудачных попыток сбежать, помни, что скоро ты все равно станешь свободным».

Следующий снимок: парень и две девушки, одеты в черное, а нижняя часть их лиц закрыта масками.

"Сегодня мы исполнили мечту Эшли".

Да ладно?! То есть, немой парень, который прятался в моей машине — это Джоселин Блумфилд?

Я начинаю громко смеяться, глядя на экран телефона, привлекая к себе внимание со стороны.

— Ксави, что-то случилось? — обеспокоено спрашивает Элиза, поправляя выбившийся локон за ухо.

— Нет, все в порядке, — продолжаю улыбаться и блокирую телефон. — Просто нашел кое-что интересное, что сможет поднять мне настроение, — приобнимаю свою сестру за плечи.

— Что-то или кого-то? — спрашивает сестра, делая несколько глотков пива из бутылки.

— Все тебе нужно знать, Шерлок, — щелкаю по носу Элизу и смотрю на плавающего в бассейне Шона.

— Я серьезно, Ксави! Я хочу, чтобы ты нашел кого-то, кто будет достоин тебя. Кого-то, кто сможет искренне улыбаться тебе и любить всем сердцем, — намекает на то, что Мелисса — это не вариант.

— Я знаю, малышка, все будет хорошо у меня, не беспокойся.

— Пообещай, что будешь счастлив, — серьезно требует сестра, вглядываясь в мои глаза.

— Обещаю, — кладу руку на сердце.

Когда большая часть людей уже лежат в пьяном состоянии на газоне около дома, а другая часть закрылась в комнатах на втором этаже, я понимаю, что нам пора выдвигаться домой.

На выходе из помещения, я снова чувствую на себе неприятный взгляд. Обернувшись, я вижу брата, который в одиночестве сидит за столом и странно смотрит и улыбается, глядя в мою сторону.

Развернувшись, я иду за ребятами к машине. Шон сидит рядом со мной, а Элиза уже практически спит на заднем сидении. Включив зажигание, я выезжаю на проезжую часть и неспешно направляюсь в сторону дома Шона.

Когда я выруливаю на трассу, в зеркале заднего вида, я замечаю подозрительную тонированную машину, следовавшую за нами с того момента, как мы отъехали от дома. Я нажимаю на педаль газа, ускоряя наше движение.

Но когда я вижу, что на поворотах они зеркально повторяют каждое движение нашего автомобиля, я громко ругаюсь, а Шон поворачивается ко мне и обеспокоенно спрашивает:

— Что происходит?

— Кажется за нами слежка, — поворачиваюсь и смотрю спящую Элизу, и убедившись, что она пристегнута, еду еще быстрее.

— Кто это может быть? — вмиг протрезвев, спрашивает Шон.

— Я не знаю, друг, но он явно едет не с добрыми намерениями по отношению к нам, — резко выкручивать руль в сторону.

— Ребята, что случилось? — приходит в себя Элиза и хватается за спинку переднего сидения.

— У нас проблемы, — коротко отвечает Шон и смотрит в заднее стекло. — Ксав, сейчас на перекрестке поворачивай налево, там через несколько миль будет съезд на парковку, давай попробуем их запутать, — предлагает друг.

— Хорошо, — переключаю передачу и еду еще быстрее.

Машина, преследовавшая нас, не отстает. Они приближаются к нам почти в плотную и жестко врезаются в задний бампер.

— Блядь, — кричу, наклоняясь вперед от сильного толчка.

Поворачиваю налево и проезжаю на красный свет светофора. На приборной панели звучит сигнал о критически низком уровне топлива. Это значит, что у нас мало времени, чтобы оторваться от них.

Проехав подземную парковку, мы возвращаемся на трассу. Мои руки трясутся, а сердце бешено стучит в груди.

«Кто это и что им нужно?!»

Я поглядываю в зеркало заднего вида и боковые зеркала, чтобы убедится в отсутствии преследователей. И когда понимаю, что никого нет, облегченно выдыхаю и решаю продолжить движение к дому Шона, не возвращаясь, проехать через узкий мост.

— Кажется оторвались, — с улыбкой на лице произносит Шон, развернувшись к Элизе.

А в следующее мгновение все вокруг, как будто, замирает. Все происходит как в замедленной съемке, словно в режиме слоумо.

В одну секунду я смотрю в зеркало на улыбающуюся, прекрасную Элизу, которая глядит на меня своими чистыми, невинными и наполненными добротой глазами, а в следующую — вижу радостного и успокоившегося друга, который тянется к руке своей девушки, чтобы поцеловать ее. А затем в окне, со стороны Шона, — яркий свет черного тонированного внедорожника, движущегося на бешеной скорости прямо на нас.

Я не успеваю среагировать. Не могу остановиться. Тормоза не поддаются. Я пытаюсь выкрутить руль и увернуться от столкновения, но у меня ничего не получается.

Удар.

Машина переворачивается несколько раз. Я пытаюсь повернуть голову к Шону, но меня сначала с силой бросает вперед, и мое лицо впечатывается в подушку безопасности, следом возвращая обратно на сидение. После этого я снова подаюсь вперед, и невыносимая боль от колючих, острых и стеклянных лезвий пронзает все мое тело.

Я ощущаю запах крови, ее ядовитый вкус во рту. Все вокруг становится красным, мокрым и безжизненным. Пытаюсь поднять руку, чтобы на ощупь найти Шона и Элизу, но у меня ничего не выходит. Я не могу пошевелиться. Все мое тело такое тяжелое, парализованное, будто на меня упала неподъемная скала или залили бетонном.

Я умираю? Холод. Все, что я чувствую — ужасный холод во всем теле. Я пытаюсь открыть глаза, но все, что я вижу — темнота. Я хочу что-то сказать, закричать о помощи, найти семью, но открываю рот, а воспроизвести ничего не могу. Или мне кажется, что я это делаю. Я не знаю…

И в следующее мгновение я просто исчезаю…

* * *

— Ксавьер, очнись! — звоном в ушах отдастся напористый голос отца, и я пробую приоткрыть глаза.

Один…

Два…

Три… Получилось.

С третьей попытки у меня выходит, и я пробую сфокусировать взгляд на своем отце. Я хочу заговорить, но мне мешает к кислородная маска. Тянусь рукой вверх, чтобы убрать ее, но моя рука такая тяжелая, что я не могу оторвать ее от постели.

— Не надо, Ксавьер, тебе нельзя разговаривать и двигаться. Ты слишком слаб, — отец смотрит сторонам и облизывает пересохшие от волнения губы.

— У нас не так много времени, сын, — садится рядом на стул и складывает ладони вместе, — Ты попал в аварию. Если ты помнишь это, моргни.

Я выполняю его просьбу.

— И…, — он останавливается и заглядывает в мои глаза.

Отец выглядит очень уставшим и немного потерянным. Кажется, что за время, которое я его не видел он постарел лет на 10.

— Ты был не один, помнишь?

Я на секунду задумался и пытался вспомнить произошедшее. Элиза. Шон. Я снова моргаю и чувствую, как повышается напряжение в комнате.

Нет! Этого не может быть. Нет. Нет. Нет. Я не хочу этого слышать!

Мой пульс начинает учащаться, в ушах раздается резкий и оглашающий звон, заставляющий меня крепко сжать глаза и громко закричать, избавиться от этих мыслей. Я хочу сделать вид, что ничего не слышал.

— Ксавьер, сын, — отец берет меня за руку и с на меня. — Сейчас придут врачи, им еще не разрешают пускать к тебе никого. Ответь на мой вопрос: ты помнишь, как произошла авария? Видел кого-то подозрительного?

Пелена слез застилает мои глаза, я, моргаю, утвердительно отвечаю на вопросы отца, и тонкий, соленый ручей стекает вниз по моим щекам.

Я не хочу в это верить.

Элиза — моя маленькая смелая девочка, которую я должен был оберегать.

Шон — мой лучший друг, который стал мне роднее, чем брат.

Их больше нет. Никого больше нет. Я не услышу счастливый смех своей сестры, не обниму ее и не увижу больше довольное лицо своего друга, когда он оказывается прав, я не пожму его руку. Никогда. Я задыхаюсь. Мне не хватает кислорода. Я часто моргаю, пытаясь совладать с собой.

Я остался один…

— Ксавьер, а теперь послушай меня, — он поднимается и наклоняется ко мне, хватает горячими ладонями мое лицо, призывая посмотреть на него. — Тебе нужно уехать! И уехать далеко. Тот, кто это сделал — не остановится на этом. Если ему нужна была смерть всех пассажиров — он вернется за тобой. Я говорил с врачом. Он сказал, что тебе повезло, так как удар пришелся на сторону Шона.

Я напрягаюсь, услышав имя своего друга.

— Нашу Элизу не удалось спасти, ее травмы оказались не совместимы с жизнью. Парадокс, но, если бы она не пристегнулась, был бы шанс на спасение.

Мое сердце перестает биться.

— На твое восстановление уйдет несколько месяцев. Я договорюсь с лечащим врачом о твоем переводе в больницу Нью-Йорка через неделю. Я организую перелет и лично буду сопровождать тебя. Я достану для тебя документы на новое имя, ты станешь для всех другим человеком. После реабилитации ты начнешь новую жизнь. Станешь свободным. — трясет меня и улыбается.

Я смотрю в его лицо и не понимаю, серьезно ли он сейчас все это говорит? Свобода? Такой ценой? Я потерял двоих самых близких мне людей! И это моя вина.

Если бы мы не поехали на вечеринку — ничего не произошло бы. Если бы я выпил — мы бы остались в том доме и не поехали никуда. Если бы Элиза не пристегнулась, у нее был бы шанс выжить. И еще тысяча таких если бы, но ничего нельзя исправить. Теперь я абсолютно пустой внутри. Из меня вырезали все хорошее, что было во мне, все что сдерживало меня.

Я мертв. Я лежу в машине рядом с ними.

— Что вы здесь делаете?! Немедленно покиньте палату, пациенту нужен покой, — заходит пожилой мужчина в белом халате.

— Ксавьер, я надеюсь, ты меня услышал. Выздоравливай, сын, — понизив голос, говорит отец и выходит в коридор.

— Мистер Элфорд, меня зовут Мистер Кейн. Я ваш лечащий врач. Сейчас я сниму с вас это и, если вы будете чувствовать себя хорошо, проведу осмотр, — мужчина подходит ко мне и, наклонившись, убирает со рта кислородную маску.

Я делаю глубокий вдох, наполняя свои легкие воздухом, и в нос мгновенно бьет запах больницы и медикаментов. Врач дает мне привыкнуть и, когда я киваю, он светит в мои глаза фонариком, затем водит ручкой по сторонам. Когда я пытаюсь что-то произнести, он останавливает меня.

— Если вы хотите что-то сказать, делайте это медленно, по одному слову, как будто только учитесь говорить. Вам пока что нежелательно напрягать голосовые связки. Сейчас я постучу по суставам, чтобы проверить ваши рефлексы, — он отходит и выполняет то, что сказал, — Все даже лучше, чем я предполагал. Вам очень повезло, мистер Элфорд, — мужчина обходит кровать и, взяв со стола воду, предлагает ее мне.

— Какой… день…? — я делаю маленький глоток.

— Сегодня 3 августа. После аварии, из-за полученных травм, было принято решение поместить вас в искусственную кому. Вы пробыли без сознания 11 дней и 16 часов. Сейчас к вам будет постепенно возвращаться чувствительность.

— Элиза… Шон… похороны? — говорю набор слов, а врач смотрит на меня с нескрываемым сожалением.

— Мне искренне жаль. Примите мои соболезнования. Но, увы, я не могу ответить на ваш вопрос. Завтра вас могут навестить ваши родственники и друзья и у них вы можете узнать все, что вас интересует. А сейчас вам нужно отдыхать и набираться сил. Если вам нужно обезболивающее, нажмите на вот эту кнопку, она у вас около правой руки и к вам подойдет медсестра, — указывает в сторону пульта и выходит из палаты.

Прошло 11 дней со дня аварии. 11 дней с момента, когда все разрушилось. Что мне теперь делать? Как мне с этим дальше жить?

Элиза и Шон хотели, чтобы я был счастлив? Но теперь я никогда не смогу им стать. Сейчас все, о чем я думаю: Кто это сделал? Зачем он это сделал? И если он жив, то совсем скоро я это исправлю! Он обязан ответить за смерть троих людей, ведь вместе с сестрой и «братом» умер и я.

Теперь, как сказал отец, я стану другим человеком, и я сделаю все, чтобы найти виновного и заставить его ответить за то, что он сделал.

Я клянусь.

— Элиза… Шон… я обещаю! — проглотив ком в горле, еле слышно произношу, глядя в окно на хмурое, грозовое небо.

Глава 5

ДЖОСЕЛИН

Яркие искусственные лучи освещают мое тело, подчеркивая все необходимые взору изгибы. Я медленно двигаюсь под громкую, но расслабляющую музыку, растворяясь в моменте. От каждого нового движения мое тело покрывается влажными капельками пота. Я чувствую и слышу только свое тело и танцую так, будто это последний раз, когда я могу это сделать.

Танец — это мой способ забыться и восстановиться. Люди смотрят на меня и наслаждаются, им нравится то, что они видят. Когда доигрывают последние ноты, я, поклонившись, ухожу со сцены под гулкие аплодисменты и отправляюсь в раздевалку.

Я и подумать не могла, что буду чувствовать приятную эйфорию, растекающуюся снизу-вверх и обратно по моему телу от такой публики. Мне хорошо от того, что я чувствую себя особенной и интересной для них, я будто долгожданный десерт после пресного ужина.

Когда я вхожу в раздевалку, я первым делом снимаю с себя туфли на высоком каблуке(стрипы). Подхожу ближе к туалетному столику с лампочками и улыбаюсь, глядя на свое отражение. Убираю с головы черный короткий парик и, присев на стул, беру ватный тампон и мицеллярную воду, чтобы смыть с себя «боевой раскрас», сделанный Эшли на скорую руку. Она определенно талантлива во всем, что связано с творчеством. Я бы потратила несколько часов, чтобы нарисовать себе такие ровные стрелки на веках.

— Привет, моя Матильда, — мое одиночество нарушает веселая подруга.

— Привет, Эш. Я не знаю, что это за место такое, но работая здесь всего 3 дня, я чувствую, будто провела здесь 3 года, — разворачиваюсь лицом к девушке и не прекращаю улыбаться.

— А я говорила тебе, что это хорошая работа, и зарплата здесь то, что надо.

— Этого я еще не знаю. Я делаю выводы из-за людей, с которыми здесь познакомилась.

— Ты еще не видела хозяина клуба, он такой красавчик, — она закатывает глаза к потолку, изображая восхищение. — И между прочим, не сильно старше нас, — указывает пальцем в мою сторону, делая намек, что это то, что мне нужно.

— Я не вижу смысла заводить отношения здесь, если совсем скоро уеду отсюда.

— Но ты могла бы здесь оставить кое-что, — поиграв бровями, говорит Эшли, намекая на мою девственность.

Да, мне 18 лет, и я все еще девственница. Странно, правда? С каких пор этот возраст считается поздним?

Нет, у меня было несколько отношений в старшей школе, но все они были настолько невинными, что кроме прогулок, на которых мы держались за руки и легких поцелуев без проникновения — ничего не было. Никто из них не переступал черту, а когда я понимала, что им нужно нечто большее — просто сливалась. Я была не готова, как и сейчас.

И нет, я не берегу себя для мужа, я просто хочу, чтобы мой первый раз был осознанным, с особенным для меня человеком.

— Эш, прекращай делать вид, что не знаешь меня и предлагать мне то, что мне не нужно.

— А я ничего такого и не говорила, — улыбается девушка, держа в руках парик и поглаживая растрепанные пряди.

— Ты уже закончила?

— Да, Кайл сейчас подъедет после тренировки, и можем идти. Ты же пойдешь с нами, правда? — с надеждой смотрит на меня подруга.

Сегодня они пригласили меня на вечеринку в честь переезда тренера Кайла.

— К слову, Тренту 25 лет и у него нет девушки. Может рассмотрим его, как вариант того, кому мы отдадим твою девственность?

Я приподнимаюсь со стула и бью подругу по плечу, отчего она смеется еще громче.

— Так что, пойдем?

— Я не уверена, что это хорошая идея.

— Ну же, не будь занудой. Я буду все время рядом с тобой, потому что Кайл явно собирается сегодня повеселиться, как в последний раз. Тем более твоя мама уехала на две недели в командировку. И в конце концов, что ты будешь делать в пятницу одна дома? — она складывает руки на груди и пристально смотрит на меня.

— Спать, например, на часах 10 вечера: пока я доберусь домой, приму душ и поем — я буду в полусонном состоянии. И я вообще-то каждый вечер провожу одна дома, ты забыла?

— Это же скучно! Тем более ты еще не успела смыть до конца макияж, — подруга забирает из моих рук средство для снятия макияжа. — Сейчас только немного подправлю брови, — она достает помадку для бровей и смотрит с мольбой. — Ну же, поехали ради меня!

— Это уже шантаж! — мы молчим и глядим друг на друга. — Ладно, но ты будешь мне должна, — сдаюсь, указывая пальцем на Эшли, и закрываю глаза, позволяя ей колдовать над моим лицом.

— Договорились, — она хлопает в ладоши и, пританцовывая, подходит ближе.

Мы едем к месту проведения вечеринки около получаса, и когда останавливаемся напротив роскошного дома, я удивляюсь от количества находившихся там людей.

«Видимо, Трент — очень востребованный и популярный тренер».

На входе Кайл приветствует своего друга крепким рукопожатием, знакомит нас с ним, и Трент коротко рассказывает нам где что находиться.

Кайл целует Эшли в щеку и уходит с Трентом на задний двор за выпивкой. Мы с подругой переглядываемся, пожимаем плечами, и начинаем смеяться, ведь никто из нас ничего не запомнил, поэтому мы решаем сами устроить себе экскурсию.

Двухэтажный дом изнутри кажется еще больше, чем снаружи. Интерьер дома выполнен в стиле минимализма: чистый, светлый и простой.

В гостиной стоит огромный серый диван, на котором сидят несколько человек и играют в футбол на игровой консоли, а слева располагается просторная кухня с большим количеством разнообразной еды и безалкогольных напитков на столе. На втором этаже, скорее всего, королевские спальни.

Я оборачиваюсь и смотрю на шикарный вид на большой бассейн, джакузи и зону для отдыха открывающийся из панорамных окон.

— Девушки, что будете пить?

На мои плечи опускается тяжелая рука и в нос бьет резкий запах приторно-сладкого парфюма.

— Если ты сейчас не уберешь свои руки, то твою кровь, — едко произношу и выбираюсь из его нежелательных объятий, складывая руки на груди.

Эшли поворачивается к неизвестному собеседнику и выражение ее лица меняется. Она выглядит так, будто знает его.

— Мистер Браун? Что вы здесь делаете?

— Эшли, рад тебя видеть! То же, что и ты — развлекаюсь.

Он шлепает по заднице проходящую мимо девушку, она оборачивается и подмигивает ему.

— Трент — друг детства, — объясняет парень, — А кто эта доброжелательная особа? — спрашивает он, оценивающим взглядом осматривая меня.

— Мистер Браун, это наша новая танцовщица в клубе, Джоселин, — представляет меня подруга. — А это мистер Браун — хозяин клуба, в котором мы работаем.

Эшли толкает меня локтем, призывая вести себя нормально, и я закатываю глаза и выдавливаю из себя самую дружелюбную улыбку из возможных.

— О, здравствуйте, Мистер Браун! Я не думала, что хозяин клуба будет настолько молодым! Очень приятно с вами познакомиться, — протягиваю ему ладонь и жду, когда он ее пожмет.

— Называйте меня просто Майкл, — не отрывая взгляда от моих глаз, опускает голову и целует мою руку.

— Майкл, ну где ты ходишь? Девочки уже готовы.

Подбегает парень и останавливается позади меня. Обернувшись, я узнаю в нем того самого с автомойки, но он смотрит на меня так, будто видит впервые.

— Оу, я смотрю, ты тоже зря время не терял. Здравствуйте, дамы, — наклоняет голову, прикладывая ладонь к груди, мельком смотрит на Эшли и задерживает взгляд на мне. — Вы к нам присоединитесь?

— Девочки, это мой друг — Марк. Извините его за такое поведение, мы пойдем, а вы продолжайте.

Майкл поторапливает своего друга к лестнице, но Марк не сдвигается с места, продолжая смотреть на меня. И даже когда они оставляют нас, я все еще чувствую на своей коже его обжигающий взгляд.

Я поворачиваюсь, чтобы убедится в своей паранойе, что мне все это кажется, и это все в моей голове, но убеждаюсь в обратном: он спиной поднимается по лестнице, подмигивает и показывает пальцами, что следит за мной. Брр.

«Значит его зовут Марк… Теперь я ненавижу это имя».

— Эшли, это тот урод с автомойки, — сообщаю подруге, которая уже успела добыть себе какой-то коктейль.

— Марк? Но почему он сделал вид, что видит тебя впервые?

— Понятия не имею. Но пусть лучше будет так. Он какой-то странный, от него несет неприятностями, — я снова смотрю по сторонам, чувствуя себя некомфортно. — Я, наверное, лучше поеду домой, а вы веселитесь. Не обижайся на меня и не переживай, но мне правда лучше уйти. Пойдем поищем Кайла, а я вызову себе такси.

— Прости, Джо, я даже и представить себе не могла, что он может здесь быть, — виновато произносит девушка.

Улыбнувшись ей, мы направляемся на поиски Кайла на задний двор, но он уже идет к нам навстречу.

— Девчонки, это какая-то жесть, там такая очередь за алкоголем. А из легкого только разливное пиво, — он протягивает нам два бокала.

— Кайл, лучше бы ты не уходил, — прикрывает глаза Эшли. — К нам такой неприятный тип подходил и очень странно смотрел на Джо. Хорошо, что здесь был наш начальник и быстро утихомирил своего «дружка».

— Да, но все хорошо, не переживай, он быстро отвалил, но у меня разыгралась ужасная мигрень, я лучше поеду домой. Извини, Кайл, сегодня без меня, — чмокнув друга в щеку, я отдаю бокал обратно.

По пути домой я думаю о странном стечении обстоятельств: я вижу его уже третий раз, и каждый раз это будто разный человек. Это так сбивает с толку. Я так надеюсь, что больше не встречу его.

Но, как же я ошибаюсь…

Следующие 5 дней моей работы, я постоянно нахожусь в напряжении. Марк приходит на каждое мое выступление, сидит в первых рядах и пожирает меня своим голодным от похоти взглядом. Я стараюсь отключиться и думать только о себе и своей цели, но его присутствие выбивает меня из равновесия. Хорошо, что сегодня я получу первую зарплату, может это сможет успокоить и порадовать меня.

Я вхожу в раздевалку и, уже по привычке, сбрасываю с себя обувь и собираюсь снять парик, когда в раздевалку кто-то стучит. Я открываю дверь и вижу Боба, он уже неделю заменяет Эшли, которая после вечеринки слегла с простудой.

— Джо, тебя приглашают в кабинет директора, — нервно переступает с ноги на ногу и смотрит в пол.

«Наверное, Майкл хочет выдать мне заработанные деньги».

Мои глаза загораются радостью. Наконец-то, я получу то, зачем вообще пришла сюда.

Я наспех надеваю кроссовки и не переодевая сценическую одежду, быстренько направляюсь следом за Бобом в самую дальнюю комнату — кабинет мистера Брауна. Стучу и поглядываю на стоящего рядом и чем-то озадаченного Боба, дарю ему мягкую улыбку и покачиваюсь из стороны в сторону. Услышав, что меня приглашают, я открываю двери и входу внутрь.

Я впервые здесь. Дизайн кабинета выполнен в темных тонах. Слева находится небольшой кожаный диван Montgomery, рядом располагается шкаф с различными папками и документами, а в углу стоит напольная вешалка для верхней одежды. Просторно и минималистично. Перед закрытым, серыми плотными шторами, окном стоит деревянный лакированный стол, за которыми, в огромном кресле спиной ко мне сидит директор, постукивая пальцами по подлокотнику.

— Здравствуйте, мистер Браун, — неуверенно начинаю. — Сегодня ровно неделя, как я здесь работаю. Вы позвали меня для того, чтобы выдать зарплату, верно?

— Можешь называть это так, детка! — моих ушей касается голос человека, которого я меньше всего хотела бы здесь видеть. — Такую зарплату ты еще никогда не получала.

Он поворачивается на кресле, складывая ладони вместе, и стучит пальцами одной руки о другую, выражая нетерпение, а на его лице появляется зловещая и, не предвещающая ничего хорошего, улыбка.

Что происходит? Зачем он меня позвал сюда?

«Дурочкой не прикидывайся, а уходи отсюда», — подсказывает мне мой инстинкт самосохранения.

Я резко разворачиваюсь, мчусь к двери и пытаюсь ее открыть, но она не поддается моим попыткам. Она заперта.

«Кто-то закрыл нас снаружи? Что за черт?»

Слышу скрип кресла и напрягаюсь, чувствуя, как он идет ко мне.

— Тише, тише, не торопись ты так, мы всего лишь поболтаем с тобой, — шепчет на ухо.

Я поворачиваюсь и выставляю руку вперед в попытке отстраниться от него.

— Марк, что вы хотите от меня?

— Ох, я думаю, ты догадываешься, чего я хочу.

Он улыбается на одну сторону, с силой хватает меня за запястье и тянет, как тряпичную куклу, к столу, другой рукой скидывает с него все бумаги, папки и гаджеты. Я пытаюсь вырваться из его цепкой хватки, но он бьет меня по лицу, и моя кожа мгновенно загорается от нетерпимой боли.

Марк сажает меня на стол, раздвигает ноги и становится между ними. Я хочу сдвинуть или поднять их, но он блокирует мои попытки, толкает и я падаю на лопатки, ударяясь головой о деревянный стол. Он удерживает мои руки, а другой рукой начинает нагло и неприятно трогать тело: сжимает до боли грудь, надавливает на шею так, что в глазах начинает темнеть.

— Не надо, прошу, остановитесь! — прерывисто произношу, когда он отпускает мое горло.

Марк лишь шире улыбается, а его глаза чернеют настолько, что, кажется, на меня смотрит сам дьявол. Он резко разрывает мой топ, наполовину оголяя грудь и довольно облизывает губы, изучая голые участки моего тела. С силой сжимает грудь обеими руками, пока я тщетно кричу, вырываюсь, бью его по груди и умоляю, чтобы он оставил меня в покое.

Слезы заливают мое и без того мокрое лицо. Глаза настолько сильно болят, будто наполнены аммиаком.

— Пожалуйста, отпустите меня! Я не хочу этого, вы делаете мне больно! — я делаю еще одну попытку вырваться из рук этого злодея, но все безуспешно — я нахожусь в капкане, из которого невозможно выбраться.

— Продолжай, детка, меня возбуждает, когда ты пытаешься дать отпор.

Он наклоняется и зарывается носом в моих волосах, опускается ниже к моему уху и прокусывает мочку до крови, вызывая из моего горла очередной крик.

— Сейчас я трахну тебя, а ты, как хорошая маленькая девочка, будешь кричать от удовольствия подо мной, — шепчет, скользит к шее и оставляет болезненный след своим мерзким поцелуем. — Тебе понравится, расслабься. Я очень опытен в этом. Наслаждайся каждой секундой, проведенной рядом со мной.

Я чувствую, как его правая рука, блуждает все ниже по моему телу, опускается между моих бедер, и он закатывает от удовольствия глаза.

Когда он тянется к бляшке ремня на своих джинсах, я, пользуясь моментом, освобождаюсь от его хватки и бью его по щеке с такой силой, что моя ладонь начинает пылать от боли.

— Ты, сука, совсем рехнулась?! — он замахивается и бьет меня в висок так, что если бы я не лежала под ним на столе, я отлетела бы на несколько метров. — Я не разрешал тебе распускать свои ручонки, дрянь! Лежи смирно и просто получай удовольствие, вряд ли тебя когда-либо трахали так, как это сделаю я.

— Отпусти меня, пожалуйста, — снова умоляю его, — Я не могу… я не хоч… — не успеваю договорить, и он поднимается с меня и отходит в сторону.

— Ну, раз ты так просишь, то конечно, — спокойно отвечает и скрещивает руки на груди.

Я удивленно смотрю на него, но решив не упускать свой шанс, на ватных ногах поднимаюсь со стола, прикрывая грудь, оборванной тряпкой в виде своего сценического топа, подбегаю к двери и отчаянно дергаю ручку, стучу по двери и зову на помощь.

— Ты серьезно думаешь, что я трахал бы тебя в месте, в котором к тебе кто-то сможет придти на помощь? — громко смеется, стоя прямо у меня за спиной, опаляет своим горячим дыханием мою шею и каждый дюйм моего тела замирает.

Последнее, что я чувствую — острое проникновение иглы в свою шею. Я не успеваю его остановить. Приложив руку к месту укола, я ощущаю неприятную пульсацию, растекающуюся по всему телу, и твердое напольное покрытие вмиг пропадает под моими ногами. Мое тело парализовано. Я падаю.

— Теперь ты будешь паинькой.

Он тянет меня по полу за онемевшую руку, поднимает и укладывает на стол, разворачивая к себе спиной, так, что моя грудь, живот и лицо лежат на белых листах некогда важных документов.

В этот момент я понимаю, что у меня больше нет ни выхода, ни помощи, ни единого шанса спастись.

Я виновата в том, что оказалась здесь. Я виновата, что согласилась на эту работу. Я виновата, что зашла в этот кабинет. Я виновата, что попала в лапы зверя и мне теперь не удастся сбежать…

Глава 6

ДЖОСЕЛИН

Я прихожу в себя на полу раздевалки, как выброшенная игрушка. Каждый участок моего тела пронзает адская ноющая боль. Я делаю попытку встать, но падаю обратно. Хвастаюсь за ножку стула и с трудом поднимаюсь. Мои колени дрожат, и я с остановками добираюсь до зеркала. Смотрю на свое отражение и ужасаюсь: вся сценическая одежда разорвана в клочья.

Я поднимаю руку и касаюсь своего лица: на щеках черные потеки туши от нескончаемых слез, нижняя губа выглядит припухший от его ударов, в области скулы пятно засохшей крови, я провожу по ней пальцами и хмурюсь, испытывая острую саднящую боль.

Опускаюсь ниже и, под светом лампочек, замечаю на шее фиолетовые следы от его грубых прикосновений. Я снимаю с себя кусочек ткани, который еще вчера был кружевным топом, и вижу рваные царапины на своих ребрах. Я безэмоционально продолжаю изучать последствия роковой ночи: на запястьях, плечах и ногах виднеются синяки багрового оттенка, к которым невозможно прикоснуться, не испытывая боли, а на внутренней части бедра — остатки моей гордости в виде засохших капелек крови. Я уничтожена.

Тишину в комнате нарушает назойливый звук моего мобильного. Я ищу его, дрожащими руками задеваю стоящие на столе флаконы, и они с грохотом падают на пол, некоторые из них разбиваются, заполняя комнату горьким ароматом черешни и коньяка. Я опускаюсь на колени и открываю ящики один за другим, но телефона нигде не нахожу. Я провожу рукой под столом и в дальнем углу обнаруживаю свой гаджет, смотрю на экран и мое сердце начинает учащенно биться. Мама.

Я сижу на полу и просто пялюсь на имя контакта, не решаясь ответить. Когда звонок прекращается, я ищу в телефонной книге номер Эшли и мой палец застывает над ее фотографией. Если я сейчас ей позвоню, она будет винить себя за то, что со мной сделали. Кайл? Нет, он может быть рядом с Эшли. Я бросаю телефон на пол и хватаюсь руками за волосы, оттягиваю их и еле слышно плачу, думаю, пытаюсь найти выход из сложившейся ситуации и решаю идти домой.

Я медленно направляюсь к шкафу, держусь за низ живота, который пронзает тянущая боль при каждом моем движении. Достаю свою одежду, переодеваюсь и умываю лицо, в надежде придать ему более-менее человеческий вид.

Вызываю такси и иду к выходу из клуба, стараясь игнорировать всплывающие в голове картинки моего поражения, но неприятные, жгучие ощущения между моих бедер не дают мне этого сделать.

Я еду домой и, глядя в одну точку перед собой, думаю о том, что сейчас все может стать еще хуже.

Открываю дверь максимально тихо и захожу внутрь. Сейчас все, что я хочу сделать — подняться наверх и смыть с себя всю его грязь, тереть кожу до тех пор, пока не исчезнут следы от его прикосновений, его запах, впитавшийся в каждый дюйм моего тело. Медленно на носочках я прохожу мимо гостиной и, преодолев почти половину пути, меня останавливает разгневанный голос пьяной матери, сидящей на диване кромешной темноте. Я задерживаю дыхание в легких и застываю, испытывая леденящий холод, который растекается по моим венам.

— Джоселин Блумфилд, вернись сюда! Ты видела время?! Где ты шлялась? Зачем тебе телефон, если ты не отвечаешь на мои звонки?!

Я зажмуриваю глаза, опускаю голову и, стиснув зубы, спускаюсь на три ступеньки вниз.

— Мама, прости меня, можно я пойду к себе? — с трудом сдерживаю выступающие на глазах слезы.

— Что с тобой? — она держит одной рукой бокал красного вина, а другой брезгливо указывает в мою сторону, будто я ей противна.

— Все в порядке.

Она поднимается с дивана, подходит ближе ко мне и грубо берет ладонью мое лицо, поворачивает его из стороны в сторону, рассматривая мои раны.

— Кто это сделал и за что? — с нескрываемым интересом спрашивает, всматриваясь в мои глаза.

Если бы я не знала ее, могла бы подумать, что она беспокоится.

— Я упала, — вру.

— Да ладно?! А я в следующем году стану первой леди, — неудачно шутит, рассматривая мою шею и, заметив там темные следы, добавляет:

— Сними кофту.

Я нервно сглатываю и напрягаюсь от ее просьбы.

— И штаны.

— Не нужно, мама, — я хочу ее остановить, качаю головой и из моих глаз стекают первые капли, оставляющие мокрый след на щеках.

— Если сама не снимешь, это сделаю я! Показывай! — она придвигается ко мне еще ближе и тянется к толстовке.

Я отхожу на шаг и, глядя на ее разгневанное лицо, снимаю одежду, оставляя на теле лишь нижнее белье. Она смотрит на меня и ее взгляд с каждой секундой становился все мрачнее.

— Мам…? — шепотом произношу, вытирая щеки.

— Так вот, чем ты была занята! Поэтому ты не ответила на мой звонок?

— Мам, мне очень больно… Меня обманули и использовали…

Слезы продолжают стекать по моему лицу и я, заикаясь, хочу ей рассказать все, хочу, чтобы она меня успокоила, поддержала и защитила — сделала то, что обычно делают мамы для своих детей.

— Так вот, где ты работаешь, да? Торгуешь своим тощим телом, дрянь!?

— Ты меня слышишь вообще?! — не выдерживаю и включаю защитную реакцию. — Я говорю, что мной воспользовались. Меня обманом заманили в кабинет директора, чем-то накачали и… изнасиловали, — последнее слово произношу прерывисто.

— Так ты еще и под наркотиками пришла домой?! — она игнорирует мое признание.

— Ты только это поняла из сказанного мной?

Я отчаянно вздыхаю и плавно скольжу взглядом по ее лицу, которое не выражает ничего, кроме гнева. Только ее гнев направлен не на того, кто изнасиловал меня, а просто на меня.

— Ты сама во всем виновата, — начинает повышать голос. — Ты и только ты! Ведешь себя как дешевка и раздвигаешь ноги перед непонятными мужиками, разве я тебя этому учила, бесстыдница?!

— Вот, смотри, мама! — я не выдерживаю ее осуждающих слов и поднимаю руку, указывая на свою шею, руки и лицо. — Смотри, что со мной сегодня сделали! Ты говорила мне, что с 18 лет я сама должна себя обеспечивать! Ты говорила, что я сама должна заработать деньги на свою учебу! Этим я и занималась! Я работала в ночные смены на автомойке, пока ты была в длительных командировках и ночных встречах! Но меня уволили из-за одного урода, поэтому пришлось идти в другое место, чтобы заработать деньги на свое будущее. Я пошла танцевать. Да, представь себе, я танцую и делаю это хорошо! Я никогда не подпускала к себе никаких мужиков потому что все, что я хотела — это уехать из этого чертового города, уехать от тебя! — я злюсь и мой голос срывается на последних словах. — Но то, что произошло сегодня, в этом нет моей вины. Я не хотела этого. Меня использовали, изнасиловали, надругались, трахнули против моей воли, как ты это не поймешь? Может мне привести еще примеры синонимов того, что со мной сделали? Или этого достаточно, мамочка?!

— Да, как ты смеешь так со мной разговаривать? Я твоя мать!

Она замахивается и со всей силы бьет меня по лицу. Я мгновенно поднимаю ладонь к разгоряченной щеке и пристально смотрю на ее полное ненависти и осуждения лицо.

— У тебя язык развязался, и ты решила выговориться? Так я сейчас быстро завяжу его обратно.

Она подходит к шкафу и достает ремень. Я непроизвольно делаю шаг назад.

— Понятно почему отец ушел от тебя. Только непонятно, почему оставил меня с тобой, — вырывается из меня.

— Что?! — ее брови взлетают вверх от удивления, а ноздри раздуваются от злости и она целенаправленно надвигается на меня, как цунами. — Ты осмелилась дерзить мне, мерзкая девчонка!?

Она поднимает руку с ремнем в попытке ударить меня, но я перехватываю ее и с вызовом смотрю на ее бегающие в замешательстве глаза.

«Не ожидала? Я тоже, если честно».

Она вырывает свою руку, поднимает стоявший на столе бокал и делает несколько глотков красного напитка.

— У тебя есть полчаса, чтобы собрать свои вещи и убраться из моего дома! Я терпела все твои выходки, но это уже слишком. Ты — позорная, никчемная, пустая, ни на что не способная девчонка! Ты такая же, как твой отец! Ты не заслуживаешь жить рядом со мной! И если ты хоть кому-то посмеешь пожаловаться или рассказать, что с тобой якобы сделали, я тебя уничтожу! Не смей портить мою выработанную годами репутацию. Уходи! Я больше не хочу тебя видеть здесь. У меня не может быть дочери — шлюхи!

Она допивает вино, бросает бокал в стену позади меня, и он разбивается на множество осколков. Точно так же, как и мое сердце.

Я поднимаю с пола свою одежду, и иду наверх, надеваю водолазку, которая полностью закрывает мою шею и руки, черные штаны и складываю необходимые вещи в чемодан. Если еще 5 минут назад я готова была плакать и молить о прощении, то теперь я настолько эмоционально опустошена, что не могу выдавить ни единой капельки из глаз.

Зачем она так со мной? Я ведь не просила ее производить меня на свет, для нее я причина всех ее бед и неудач.

Я не нужна ни маме, ни отцу, я давно живу сама по себе, но я так чертовски устала. Устала, что не могу прийти домой и обнять маму, не могу рассказать, как меня разрывает изнутри, не могу поплакать в плечо и ощутить себя в безопасности.

Я забираю из шкафа накопленные деньги, и одну фотографию, на которой мы, как мне тогда казалось, были счастливы втроем. Закрываю чемодан и спускаюсь вниз. Останавливаюсь рядом с грудой осколков и думаю: что, если она погорячились? Что если у нее неприятности на работе, и она просто по привычке сорвалась на мне?

«Кого ты хочешь обмануть, Джоселин Блумфилд?! Ты ей не нужна!»

Осмотрев свой такой чужой дом, я пытаюсь найти в памяти что-то хорошее, но там ничего не осталось: в гостиной, где стоит телевизор, мама постоянно смотрела свои сериалы и пила крепкие напитки, а после кричала и била меня ремнем за то, что я просила ее включить свой любимый мультик; на кухне мама ставила меня в угол на колени за то, что я съела последний йогурт из холодильника; в ванной она специально включала ледяную воду, когда я купалась, чтобы я делала это быстрее. Хорошие воспоминания, даже если они и были, давно уничтожены агрессией мамы.

Я берусь за ручку входной двери и выхожу на темную улицу, свежий воздух моментально проникает в мои легкие и я вздрагиваю от холода. Достаю телефон, чтобы написать Эшли или Кайлу, и вижу сообщение от мамы:

«Ушла? Забудь мой номер телефона и адрес! Никогда не звони, ни пиши и не приезжай сюда! Больше тебя не существует для меня! Повторяю, только попробуй испортить мою репутацию, и ты пожалеешь, что вообще существуешь! Прощай!»

Это написала родная мама. Дрожь пронзает мое тело, вырываясь наружу отчаянными всхлипами, и я закрываю руками глаза и обессилено сажусь на землю.

Я решаю позвонить Эшли и попросить остаться на ночь у нее, но она сейчас у своего парня и говорит, чтобы я не раздумывая приезжала туда. Я вызываю такси и еду к дому своего лучшего друга. Он живет со старшей сестрой, которая взяла опеку над ним, когда их родители погибли в авиакатастрофе.

Мы дружим сколько я себя помню. Познакомились с ним в начальной школе: он испортил мою тетрадь с прописями, а я вылила краску на его альбом из-за чего нас поругали, а мы стали друг для друга, как брат и сестра. Он знает обо мне все, так же, как и я о нем.

Немного позже к нам перевелась из другой школы Эшли. Для всех она была слегка сумасшедшей: на обществознание она принесла из дома свою ручную ящерицу, сажала ее рядом с собой и говорила всем, что это ее лучший друг. Однажды ее «лучший друг пропал» и Кайл, как настоящий герой, помог найти его. С того момента мы начали дружить втроем. А в старшей школе, в силу влияния и изменения гормонов, у них случилась взаимная симпатия. Они идеально друг друга дополняют.

Стучу в дверь, через секунду она открывается, и я падаю в групповые объятия. Я чувствую себя в защитном коконе и просто сдаюсь: даю волю своим эмоциям, плачу, всхлипывая, а они успокаивающе гладят меня по спине и поочередно целуют в макушку.

Мы проходим на светлую, уютную кухню и Эшли достает с нижнего шкафчика бутылку кукурузного Бурбона и три стакана. Наполнив два из них, смотрит на меня и увидев одобрение, наполняет третий. Сегодня я потеряла все важное, и думаю, что алкоголь — это то, что мне сейчас нужно.

Залпом выпиваю янтарную жидкость и не чувствую горечи. Настолько паршиво внутри, что даже крепкий алкоголь не смог привести мои рецепторы в порядок и реагировать правильно. Я ставлю стакан на стол, прошу еще и начинаю рассказывать частичную правду о сегодняшнем дне, не упоминая произошедшее в кабинете клуба.

— Джо…, — Кайл становится рядом со мной и кладет руку на плечо. — Мне так жаль.

Он обнимает меня со спины, и я напрягаюсь. Мозг автоматически воспроизводит в памяти картинки, которые я так тщательно блокировала.

«Нет, Кайл, отойди, пожалуйста!».

— Джо, если хочешь можешь остаться пожить у нас, — предлагает друг.

— Спасибо, ребята, — выдавливаю из себя улыбку. — Если можно, я очень хотела бы принять душ и лечь спать.

— Конечно.

Эшли провожает меня в гостевую комнату, дает полотенце, одежду и оставляет меня одну.

Я раздеваюсь и вхожу в душевую кабину, включив горячую воду, закрываю глаза и поднимаю лицо к потоку жидкости, но как бы не старалась, я не могу расслабиться, все мои мысли возвращаются в кабинет. Трясущимися руками намыливаю мочалку и старательно стираю с себя прикосновения Марка, до боли тру кожу и ее привычно бледный оттенок становиться багровым.

Я плачу, мои слезы смешиваются с водой и ручьем стекают по телу, всхлипываю и бью себя кулаками по ногам, желая принести себе физическую боль. Беззвучно кричу, закрывая рот ладонью и опускаюсь вниз, проглатывая очередной приступ истерики. Обхватываю свои колени руками и трясусь. Мне дико холодно, меня знобит, когда в ванной стоят клубы обжигающего пара.

Я пытаюсь успокоиться и шепотом повторяю себе, покачиваясь из стороны в сторону:

— Я справлюсь. Я всегда со всем справляюсь. Я переживу это. Я смогу. Я начну новую жизнь! Мне станет легче!

Рано утром я спускаюсь на кухню, готовлю себе крепкий черный кофе и наблюдаю за рассветом в окно.

«Интересно, для меня теперь все будет таким серым и безжизненным?»

За ночь я так и не смогла уснуть, как только закрывала глаза, видела его ухмылку и довольное лицо. Я 4 раза принимала душ и каждый раз мне казалось недостаточно.

Я слышу звук шагов по лестнице и поворачиваю голову в сторону: ребята держатся за руки, улыбаются и выглядят такими счастливыми, беззаботными и влюбленными. Я вытираю рукавом толстовки скатившуюся слезу от осознания того, что у меня никогда такого не будет. Я испорчена и сломлена внутри так что, вряд ли найдется тот, кто сможет починить меня.

— Джо, ты так рано проснулась, — говорит Эшли, отстраняясь от Кайла. — Как ты?

— В порядке. Плохо чувствую себя, ночь практически не спала. Пойду еще полежу, — сделав последний глоток кофе, отправляюсь в гостевую комнату, ложусь на кровать и изучаю стеклянную люстру.

Через час я слышу, как открывается дверь и смотрю на вошедшего.

— Джо-Джо, хватит хандрить, дорогая! — надувает пухлые губы Эшли и садится на кровать, подгибая под себя ноги.

— Эшли, я просто хочу отлежаться, не переживай, я в порядке.

— Ты меня не обманешь. Я знаю тебя, тебе нужно развеяться, отключиться от неприятной ситуации с мамой, пойдем погуляем? Пожалуйста! — она складывает руки в молящем жесте, выпучивает нижнюю губу и жалобно смотрит на меня.

— Эш, я правда не хочу.

— Тогда я весь день буду лежать рядом и смотреть на тебя.

Она забирает из-под моей головы подушку, бросает ее рядом и ложится, разворачиваясь ко мне лицом. Я чувствую на себе пронзительный взгляд и тихое дыхание.

— Ты серьезно? — поворачиваюсь и смотрю на подругу.

— Конечно. Будешь лежать ты — буду лежать я. Теперь я твое зеркало, — она улыбается и прищуривает глаза.

Я держусь от силы минут 10 и сдаюсь на недолгую прогулку. Подруга целует меня в щеку и выходит из комнаты. Я закрываю лицо руками и вздыхаю. Эшли права, я должна отключиться от неприятной ситуации. Но самое ужасное то, что я не знаю какая из ситуаций неприятнее: с мамой или с Марком.

Кое как замазываю синяк на лице и разбитую губу, надеваю вчерашнюю черную водолазку, скрывающую шею и руки, и синие джинсы мом.

Мы направляемся в торговый центр, где проводим весь день вдвоем: сначала ходим по магазинам, где Эшли покупает себе несколько новых вещей, а я, ссылаясь на то, что у меня есть все необходимое, не покупаю себе ничего. После этого мы смотрим какой-то веселый мультик и опустошаем два больших ведерка с попкорном и пару банок кока-колы. Я даже несколько раз улыбаюсь. Потом мы идем кататься на роликах, и я чувствую, что мне действительно становится немного легче и мой мозг отвлекается от непрошеных мыслей.

Когда мы возвращаемся к Кайлу, нас встречает голос его сестры, Алексы, доносящийся из кухни:

— Привет, девочки!

— Привет, — одновременно отвечаем.

— Разве она не уехала по работе? — шепотом спрашиваю подругу.

— Я тоже так думала, — пожимает плечами Эшли.

— Девочки, где вы были? Кайл уже сообщил мне, что вы пока что поживете здесь. Я хотела представить вам моего молодого человека, — она указывает на сидящего к нам спиной парня. — Знакомьтесь, Майкл Браун.

Я смотрю на мужчину и мое горло будто снова сдавливают грубые мужские руки, лишая кислорода. Он подстроил это для своего дружка. Он соучастник этого преступления. И он здесь. Дома у Кайла.

«Джо, делай глубокий вздох.»

Он поворачивается и на его лице появляется кривая полуулыбка, доказывающая, что он понимает, о чем я думаю.

Надо что-то делать. Я не могу здесь оставаться. Я не хочу здесь быть.

«Так соберись, Джо! Хватит паниковать. Джулия. Точно. Сейчас же поднимусь наверх и напишу ей, что приеду.»

— Джо? Ты меня слышишь? — Алекса выводит меня из транса, машет перед лицом своей ладонью.

— Что? Прости, я задумалась. Не ожидала вас здесь увидеть, — проигнорировав его протянутую руку, я складываю свои в карманы. Он качает головой и, облизнув губы, улыбается.

— Вы знакомы? — спрашивает Алекса, хмуро глядя на меня.

Я поворачиваюсь к подруге, а она, обнимая подошедшего к ней Кайла, качает головой, показывая знак: «Мы его впервые видим». Видимо я чего-то не знаю. Ладно. Я поворачиваю рычаг своих эмоций на режим «выкл».

— Извините, видимо я вас с кем-то перепутала, — выдавливаю из себя максимально дружелюбную улыбку. — Вы не против, если я прилягу, чувствую себя неважно?

— Конечно. Тебе что-то принести? — спрашивает Кайл.

— Нет, не беспокойся, — одарив его улыбкой, поднимаюсь на ватных ногах в комнату.

Я подхожу к чемодану, и, достав ноутбук, пишу тете, что серьезно поругалась с мамой и приеду к ней. Она сразу же отвечает одобрительным ответом. Осталось сообщить друзьям о своем решении.

Эта ночь — копия предыдущей, только в этот раз, кроме Марка в видениях приходит Майкл. Я решаю спуститься на первый этаж и заварить свой любимый напиток.

— Не спится?

Кружка едва не срывается из моих рук из-за испуга.

— Как видишь.

— Кошмары мучают? — он походит ко мне ближе. — Марк был с тобой настолько груб? — он берет прядь моих волос и принюхивается к ним.

«Фу. Меня сейчас стошнит.»

— Ты все знаешь, — отстраняюсь от него, ставлю кружку на стол и поднимаю полные уверенности глаза на него. — И не боишься, что я пойду в полицию и ты можешь стать соучастником преступления, Майкл?!

— Ты не осмелишься, детка. Да и с нашими связями, ты вряд ли сможешь что-то нам предъявить, особенно Марку. Тебе никто не поверит. И думаю, что рушить репутацию своей мамочки, ты тоже не станешь, — с улыбкой чеканит каждое слово.

— Зачем ты здесь? Зачем тебе Алекса?

— Она хорошенькая, но тебя это не должно волновать. Так теперь ты живешь здесь? — он садится на стол и складывает руки на груди. — А то Марк вчера приходил в клуб с букетом цветов, а выяснилось, что ты туда даже не приходила, и дома второй день уже не ночуешь. Не против, если я дам ему наводку?

— Ты не посмеешь! — почти кричу, сжимая до боли кулаки.

— Да тише ты, тише! Разбудишь всех! Ты ему правда понравилась, и он не против повторить. Так что можешь радоваться, что смогла очаровать такого, как он.

— Обойдусь, — коротко отвечаю и собираюсь уйти, но он хватает меня за руку и шепчет на ухо:

— Жаль, но я все-таки скажу ему, где тебя найти. Мне кажется, вы будете замечательной парой.

Я вырываю руку и бью его по лицу. Поднимаюсь наверх, закрываю двери и, прислонившись к ней спиной, скатываюсь вниз, все мое тело содрогается, нервы на пределе.

Я должна улететь как можно скорее, поэтому беру ноутбук и трясущими пальцами набираю в поиске билеты на рейс «Чикаго-Бостон». Ближайший будет завтра ближе к полуночи. Бронирую и пишу тете о сменившихся планах.

Утром я сообщаю друзьям о том, что тётя пригласила меня к себе.

— Бостон?! Почему Бостон?! А как же академия Нью-Йорка?

— Планы немного изменились и сначала я хочу встретиться с тетей. Я уже купила билет на ночной рейс. Проводите меня?

— Спрашиваешь! Конечно! — отвечает Кайл.

— Может сходим куда-то напоследок? — предлагаю, понимая, что, если я сегодня уеду, неважно, где я буду, но сюда я больше не смогу вернуться.

— На наше место? А потом можно где-то поесть и прогуляться по парку.

— Я согласна. Встречаемся на выходе через 30 минут.

Погода стоит пасмурная, будто природа отражает мое внутреннее состояние: прохладный ветер колышет ветки зеленых деревьев, небо все еще затянуто после ночного дождя, но сегодняшний день несмотря ни на что, мы должны провести вместе.

В парке немноголюдно: на лужайке, около озера, люди выгуливают своих собак, которые радостно бегают друг за другом, словно беззаботные дети.

Мой взгляд перемешается на шедшую навстречу нам семью, посреди них идет маленькая девочка лет 4, родители приподнимают ее за руки, и она радостно смеется и перепрыгивает лужи.

Когда мы приближаемся к нашему месту, я вспоминаю, как мы впервые здесь оказались:

— Помните тот день? — останавливаюсь, глядя вперед.

— Как вчера.

— Как сегодня, — одновременно говорят друзья и мы грустно улыбаемся.

— Мы тогда неделю не ходили в школу. Я думал, что твоя мама больше не выпустит тебя из дома.

— Да, я, если честно, тоже так думала.

Мы стоим напротив большого фонтана, и вспоминаем тот день:

У Эшли умер домашний питомец. Она ни с кем не разговаривала и плакала, держа в руках маленькую коробку-гробик. Я предложила ей увековечить память ее «друга» и похоронить его в знаменательном месте.

Мы втроем сбежали со школы после первого урока и отправились в парк. Дошли до центра, где находился прекрасный фонтан, рядом с которым стояла старая беседка. Я предложила спрятаться там, кремировать ящерицу и развеять прах в воде.

После проведения церемонии мы поместили пепел в кувшин и отправились к фонтану. Развеяв по воде прах «друга», мы стояли, обнимались и плакали, и в тот день дали друг другу обещание: быть всегда рядом и поддерживать друг друга, чтобы не случилось.

«Простите ребята, но дальше без меня».

Остаток дня мы катаемся на аттракционах, едим мороженое и сладкую вату. И когда приходит время выезжать, ребята не отходят от меня, пытаются развеселить, и я делаю вид, что у них это получается.

Когда мы приезжаем в аэропорт, я не могу сдержать слез и Эшли крепко обнимает меня.

Мы договариваемся созвониться, когда я буду у тети и сказав, что люблю их, я вытираю мокрые глаза и ухожу.

Через 3 часа я появляюсь в аэропорту Бостона и, получив свой багаж, среди встречающих людей, я нахожу ее — красивую, стройную женщину, с роскошными длинными волосами цвета пепла и голубыми глазами. Ее тонкие пальцы нервно треплют ремешок сумки, а взгляд мечется, выискивает среди людей меня. Это чувство согревает меня изнутри. Я нужна ей, а она нужна мне.

— Джулс! — кричу и машу рукой, привлекая к себе внимание.

Она фокусирует на мне взгляд и ярко улыбается. Я подбегаю к ней, и она обхватывает меня так крепко, что мои внутренности соприкасаются с ребрами.

— Моя Джо! — отстранившись, нежно, с любовью произносит тетя и дает волю скопившимся слезам. — Я так скучала по тебе. Поедем скорее домой! — берет меня за руку тянет к своей машине.

Домой. Пусть и временный, но теперь это мой дом, где меня по-настоящему любят.

По пути я рассказываю тете тоже самое, что и друзьям и прошу не связываться с мамой. Теперь я намерена начать новую жизнь, где ее не будет.

Дом у тети большой и очень светлый, она выделила мне просторную комнату с ванной комнатой, и сказала, что я могу быть здесь столько, сколько захочу.

Я предаю свою мечту, но, кажется, я не смогу больше нормально танцевать. Мне нужно время. Может быть в следующем году я изменю свое решение. Но пока что я хочу провести этот год здесь.

Проспав почти весь день, мы все-таки выбираемся вечером на экскурсию по Бостону. Город кажется просто огромным, чистым и безумно красивым по ночам. Тётя показывает мне некоторые достопримечательности, парки, и архитектурные сооружения и мне кажется, что я попала в прошлое со всеми современными приспособлениями. После экскурсии, мы решаем поехать в главную кофейню тети, выпить бостонский кофе и отведать мандариновые маффины.

Кофейня оказывается еще роскошнее, чем на видео, которые я получала: если бы площадь была немного больше, то эта кофейня могла бы претендовать на звание ресторана. Высокое светлое помещение наполнено запахом уюта и тепла, я уверена, что каждый посетитель ощущает себя, как дома.

— Дорогая, ты поедешь в Нью-Йорк?

Джулия ставит на стол две чашки кофе и фирменный десерт.

— Не знаю, но, если ты не против, я хотела бы остаться здесь на некоторое время. Мне нужна смена обстановки.

— Джо-Джо, ты шутишь? Ты можешь оставаться со мной навсегда!

— Тогда, если ты не против, ближайший год я буду твоей соседкой, — откусываю мягкое, ароматное тесто. — Только у меня одно условие: я должна найти работу.

— Хорошо, — кивает, зная меня и мои принципы, поэтому даже не спорит.

Через несколько дней, после разговора с тетей, нахожу себе подработку в кинотеатре. Проработав там месяц, я начинаю слишком быстро уставать, тело ломит и знобит, я несколько раз теряю сознание, а от привычной еды меня выворачивает наизнанку.

Тётя замечает это и в один из дней приносит мне тест на беременность. И тогда я по-настоящему ужасаюсь. Этого не может быть. Нет. Мой первый раз и такой «удачный». Это невозможно. Но увидев положительный результат, я падаю на прохладную плитку коленями и понимаю, что я беременна. Беременна от человека, который меня изнасиловал.

Когда я выхожу из ванной со слезами на глазах, на кухне сидит тётя, и увидев меня, понимает все без слов. Она подходит ко мне и крепко обнимает, не настаивая на разговоре.

— Я должна сделать аборт, — тихо произношу и чувствую, как Джулию шатает от моих слов.

— Джо, не надо, — шепчет на ухо. — Мы справимся.

— Я не хочу его, он мне не нужен! — резко говорю и отстраняюсь от нее.

— Как ты можешь такое говорить, дорогая? Ребенок — это счастье! Ты станешь самой лучшей мамой для него!

— Я не хочу повторять судьбу своей матери и всю жизнь ненавидеть ребёнка, он этого не заслуживает.

— Ты не будешь такой! Ты не она! И почему ты думаешь, что будешь ненавидеть малыша?

— Как я могу любить человека, который появился путем изнасилования!? — не выдерживаю и вываливаю на нее правду.

— Что? — тётя застывает на месте и ошарашено смотрит на меня.

— Да, Джулс, я рассказала тебе не все, — начинаю, вытирая мокрые щеки. — В тот день, когда я тебе написала, меня изнасиловали на работе. Я не смогла его остановить и защитить себя, я сама пришла к нему, понимаешь? — я останавливаюсь и проглатываю добравшийся к горлу ком. — Я работала танцовщицей в клубе, чтобы накопить недостающую сумму для переезда и в тот день должна была получить свои деньги. Меня пригласили в кабинет директора, но на его месте оказался совершенно другой человек — парень, который воспользовался мной. А когда я пришла в себя, добралась домой, и мама увидела раны и синяки на теле, обозвала шлюхой и выгнала меня, — я прерываюсь, громко выдыхаю и поднимаю на нее глаза. — Ну вот, я рассказала. Поэтому я не хочу этого ребёнка.

— Когда мне было 17, — прерывает тишину Джулия, — я встречалась с мальчиком, и он настаивал на том, чтобы мы с ним переспали, я отказывалась, и в один из дней, на вечеринке, он подсыпал мне что-то в напиток и… — она замолкает, — в следствии чего, я забеременела, юная, без работы, без поддержки. Когда узнал брат — твой папа, он посоветовал сделать аборт, и я, недолго думая, согласилась. И не было ни минуты, чтобы я не жалела о своем поступке. Я не могу иметь детей. Я осталась одна на всю жизнь. Я не желаю тебе пройти через такое. Поэтому, пожалуйста, подумай и прими решение, я приму любое, — она встает и наливает мне стакан воды. — Просто помни, что, если ты решишь его оставить, я буду всегда рядом с вами, буду вас поддерживать и помогать, стану малышу самой настоящей бабушкой, и не будет дня, чтобы он усомнился в этом. Он никогда не узнает, кто его отец. Я обещаю тебе, — договаривает и оставляет меня наедине с мыслями.

«Что мне теперь делать?»

ЧАСТЬ II

6 ЛЕТ СПУСТЯ

Глава 7

КСАВЬЕР

— Джейкоб Харрис?

В кабинет входит седой мужчина в форме и все присутствующие в зале оборачиваются в мою сторону.

— Кайл Холмс?

Теперь все завистливые взгляды направлены на меня и моего друга, с которым мы по чистой случайности оказались сослуживцами в армии. Он — единственный здесь человек, который знает, кто я такой на самом деле.

Так вышло, что после аварии, отец организовал мой перелет в Нью-Йорк, где я полгода находился под наблюдением врачей, которые занимались моей реабилитацией. Я учился не только ходить, я учился жить заново: жить без своей семьи. А когда все мои кости срослись, а раны затянулись, оставляя после себя шрамы, мистер Чен — ветеран Вьетнамской войны, инвалид, с которым я познакомился на совместных психологических тренингах, дал мне своего рода «пинок» выбраться из темной «ямы». Он стал тем человеком, благодаря которому, я решился пойти в армию, и стать тем, кем я сейчас являюсь.

Вот уже 6 лет я дышу воздухом под именем Джейкоб Харрис, который начинал, как обычный рядовой в армии, а сейчас сидит в штаб-квартире федеральной службы безопасности.

Не скажу, что эти годы пролетели, как один день, но они были весьма продуктивными в разработке моего плана.

Кайл Холмс оказался отличным парнем, младше меня на несколько лет. Наша дружба началась с драки во время построения, когда он пытался назвать при всех мое настоящее имя. Но, когда нас отправили в наряд, он рассказал откуда знает меня. Я напряг свой мозг и вспомнил нашу первую встречу в тренировочном зале. И тогда я понял, что человек, который может за себя постоять и несмотря на разбитое лицо, добьется правды, имеет шанс на доверие, поэтому я рассказал ему, как оказался в армии. Он в свою очередь поделился своей историей. Оказалось, что девушка, которую он любил всем сердцем, изменила ему в его же доме со своим начальником. Он решил направить свой гнев в нужное русло и изнурял себя тренировками до полуобморочного состояния, а позже ушел в армию. Так мы с ним и стали друзьями: я остался совершенно один, и он, как оказалось, тоже.

— Добрый день, мистер Харрис и мистер Холмс! — мужчина средних лет, встает со своего кожаного кресла и подходит к нам, протягивая руку в знак приветствия.

— Здравствуйте! — поочередно отвечаем и пожимаем его руку.

— Не буду ходить вокруг да около, я знаю правду, — он поворачивается ко мне и слегка сморщив брови продолжает. — Ксавьер Элфорд, мы выбрали вас не просто так. Несомненно, вы показали отличный, даже превосходный результат вовремя обучении и при сдаче экзаменов. Ваша физическая подготовка на высоком уровне, даже после случившегося с вами ранее. Ваши достижения гораздо значительнее чем, у остальных.

— Сэр, если вы пригласили меня для того, чтобы похвалить, то я и сам прекрасно все это знаю, — перебиваю его, показывая, что я максимально «не заинтересован» в их предложении.

— То, что нужно, — улыбается и чешет затылок. — Мистер Элфорд, последние полгода наши сотрудники ведут расследование в Чикаго, связанное с незаконными поставками наркотических веществ в особо крупных размерах, — я молчу в ожидании продолжения, которое итак уже знаю. — За это время наши коллеги вышли на одного из покупателей, который сообщил, что существует некий подпольный клуб, где проводятся заседания и переговоры с «важными» людьми. Вам, наверное, известно, что ваш брат принимал во всем этом непосредственное участие? — я отрицательно киваю. — Но несколько дней назад выяснилось, что он украл у клуба крупную сумму, сообщив, что поехал заключать сделку, а сам просто исчез.

— Продолжайте.

— Ввиду этих обстоятельств, я хотел, чтобы вы, под видом вашего брата, внедрились в клуб и добыли информацию, которая может нам помочь выйти на дилера.

— Я конечно, приношу свои извинения, но разве не было бы правильнее обсуждать это без меня? — Кайл прищуривает глаза и указывает на себя пальцем.

— Мистер Холмс, вы должны слышать это, чтобы не пришлось повторять все дважды.

— Понял, слушаем, — Кайл опускает губы вниз, изображая перевернутую улыбку, и пожимает плечами.

— Пока вы, мистер Элфорд, будете играть роль Марка, внедряясь в доверие владельцу и сотрудникам клуба, вы, мистер Холмс, пополните ряды Чикагской полиции. В общих чертах я все вам рассказал. Даю вам сутки на принятие решения и жду завтра утром в своем кабинете. Надеюсь на ваше сотрудничество. Всего хорошего.

Мы выходим из кабинета и плетемся в сторону кафе, каждый занят своими мыслями.

— Что думаешь, Джей? — спрашивает друг, поглощая круассан.

— А что тут думать, Кайл? Все идет так, как я и планировал, — я откидываюсь на спинку стула, складываю руки за головой и смотрю на удивленные глаза друга.

— То есть, ты знал о Марке?

— Догадывался. Я дистанционно взломал его компьютер и нашел некоторую полезную информацию для себя. Этот идиот не чистит историю браузера, и я увидел, что он забронировал билет в одну сторону на Фиджи. Я знал, что за нами придут, я — внешняя копия брата, а ты хорошо знаешь Чикаго.

— Да ты страшный человек, мистер Харрис! Я бы не хотел переходить тебе дорогу, — он отпивает капучино. — Сегодня же почищу историю поиска, спасибо что сказал, — улыбается друг.

— Что насчет тебя? Ты согласен?

— Пфф, спрашиваешь! Мне здесь уже скучно, а работа под прикрытием, кажется интересным занятием. Тем более, если это может тебе хоть как-то помочь разобраться в том деле, я готов на это. За время, которое мы здесь провели, я успел к тебе привязаться, друг, и готов тебе помочь, ну и правительству конечно же тоже, — он усмехается и показательно закатывает глаза на последней фразе.

После ланча Кайл едет забирать посылку своей подруги детства, а я отправляюсь в квартиру, которую мы снимаем на двоих.

Я прохожу в свою комнату, скидываю с себя форму и переодеваюсь в удобные домашние штаны и футболку. Включаю ноутбук и принимаюсь проверять сохраненные материалы с камер видеонаблюдения аэропортов Чикаго. Складываю руки на затылке и улыбаюсь, глядя на человека на экране.

— Ну что братец, вот и пришла моя очередь занять твое место, — произношу вслух.

— Джей?

Я закрываю ноутбук и не спеша подхожу к двери. Смотрю в глазок и вижу Мию — нашу соседку.

Открываю дверь и на меня смотрит изголодавшимся взглядом красивая девушка, с огненно-красными волосами, карими, как горячий шоколад, глазами и безупречной фигурой.

— Привет, Мия, — осматриваю ее оценивающим взглядом

— Кайл дома? — она заглядывает за мою спину, и я отрицательно машу.

Она поворачивает голову назад, проверяя нет ли за ней слежки, и в следующую секунду, врывается в квартиру и набрасывается на мои губы, словно они — последнее сладкое лакомство на планете. Я отвечаю на ее жадный поцелуй, блуждаю руками по ее утонченному телу, пока она впивается в мою шею своими острыми ноготками.

Отрываемся друг от друга, смотрим в глаза и часто дышим. Я пригвождаю ее к двери и, наклонившись к ее шее, проворачиваю ключ в замочной скважине.

— У нас есть от силы минут 15, — произношу шепотом и поднимаю ее за задницу, она охает и обвивает ноги вокруг моего торса.

Она смотрит на меня, поглаживая руками шею и придвигается лицом к моему, возобновляя поцелуй. Я иду с закрытыми глазами к дивану и укладываю девушку на приятный материал. Снимаю с себя футболку и нависаю над ее телом, провожу по ее горячей коже своими холодными пальцами, отчего она вздрагивает, а я довольно улыбаюсь. Расстегиваю ее шорты, опускаясь ниже к ее пульсирующей киске, ввожу два пальца, и комната наполняется ее стонами.

— Такая мокрая.

Я вожу пальцами чаще, и она выгибается им навстречу. По ее молящему взгляду я понимаю, что она хочет большего и так как у нас не так много времени, я тоже хочу этого.

— Джей, — стонет, — пожалуйста.

Я поднимаюсь и собираюсь идти в комнату за презервативом, но Мия меня останавливает.

— В кармане, Джей, — протягивает мне фольгированный квадратик.

Мне нравится, что эта девушка понимает, что больше чем секс — у нас ничего не будет. И мне удобно, и ей хорошо.

Я надеваю презерватив и, стянув полностью шорты с девушки, одним резким толчком вхожу в нее. Она такая влажная и горячая. Я двигаюсь все чаще и резче, набирая темп и, для большего наслаждения, просовываю руку между нами, нащупывая ее набухший бугорок. Она выгибается навстречу и своими ногтями цепляется за мои волосы и яростно царапает спину. Чувствуя, как ее накрывает волна оргазма, я ускоряюсь, кончаю сразу после нее и, отстранившись, ложусь рядом на диван.

— Это было хорошо! — говорит она, надевая трусики и шорты. — Только в следующий раз заходи ко мне сразу, как придешь с работы.

— Я хотел поговорить об этом.

Я встаю и иду на кухню, набираю в стакан воду и делаю несколько глотков. Она подходит, приглаживая торчащие волосы и выжидающе смотрит на меня.

— Я больше не приду. Нам надо это прекратить. Через несколько дней я уеду и, возможно, больше не вернусь сюда. Я — не вариант для длительных отношений, даже для таких удобных, которые сложились у нас. И так как я уезжаю, я не вижу смысла это продолжать. Было классно, согласен, но пришло время прощаться. — моя голова поворачивается в сторону от мощного шлепка по щеке.

«Неплохой удар. Заслужил. Ладно, видимо я ошибся. Она не знала, что между нами был только секс».

— Урод! Не надо со мной говорить и обращаться, как со шлюхой! Кому ты нужен?! Да, секс с тобой хорош, ты знаешь, как сделать приятно девушке, но в остальном ты ничто! Ненавижу тебе, Джейкоб Харрис! Никогда больше не приближайся ко мне! — разворачивается, задевая мое лицо кончиками своих волос, и бежит к двери, сталкиваясь с Кайлом на пороге. Он оглядывает ее и поворачивается ко мне.

— Что это с ней? — он несет в руках какую-то коробку и кивает в сторону двери.

— Неудачное расставание, — спокойно отвечаю, потирая голову.

— Так вы же не встречались, а просто трахались, разве нет? — ставит коробку на стол, снимает с себя форменный пиджак, моет руки и включает чайник.

— Видимо для нее, как и для остальных, «секс БЕЗ обязательств» в какой-то момент становится «сексом С обязательствами». Что ты принес? — киваю на коробку.

— Ааа, это посылка от моей Джо-Джо! У ее тети сегодня юбилей: 10 лет со дня открытия первой кофейни. И Джо передала мне их фирменный десерт: мандариновые маффины. Попробуешь?

Друг открывает коробку и достает оттуда аппетитный оранжевый кекс с долькой мандарина сверху. Я беру его и в одно мгновение съедаю: нежное тесто, тает во рту, а кислые нотки мандарина с каплей перчинки, делают кекс особенным вкусным — это потрясающе.

— Кто это сделал? Я хочу расцеловать руки этого человека! Это очень вкусно! — тараторю, доставая еще один маффин из коробки.

— Моя Джо, — с гордостью произносит друг. — Если бы ты ее встретил, то сразу же влюбился. Она невероятный человек со стальным характером, но при этом хрупкая, милая и очень добрая. С ней очень весело.

— Так почему ты с ней еще не сошелся?

— Потому что я ее друг. Мы знаем друг друга всю жизнь и оба не переступим эту черту. Тем более в прошлом: она, моя бывшая и я были неразлучны, и если бы мы сошлись, то Эшли возненавидела бы Джо. А я не настолько урод.

— Ты же мой герой, иди обниму тебя! — вытерев руки иду обнимать своего друга.

— Джей, отставить! Ты без футболки и только что трахался, оставь объятия при себе, — друг выставляет руки вперед.

— Окей. А почему ты мне ее никогда не показывал?

— Кого? Джо?

Я киваю.

— Не знаю, ты не просил, — Кайл пожимает плечами.

— Ладно, доедай свои маффины и начинай собирать вещи, завтра начнутся крупные перемены.

— А насколько сильно Марк мразь? — спрашивает друг. — Просто чтобы я знал, к чему быть готовым.

— Тебе вряд ли понравится, так что готовься к худшему. И заранее, приношу извинения за свое/его поведение.

— Главное не заигрывайся.

— Ты тоже, — я толкаю кулаком Кайла в плечо и, улыбнувшись, ухожу в свою комнату.

Утром мы приходим в кабинет мистера Уилсона и подтверждаем свое участие в спецоперации. Он передает нам необходимые для изучения материалы и сообщает, что через сутки нужно выдвигаться в Чикаго.

По возвращению в квартиру, мы садимся и просматриваем папки и файлы, предоставление начальником. Мне становится понятно, что за эти годы Марк ничуть не изменился: все так же любит вечеринки, женщин, алкоголь, наркотики и драки, безрассудно тратит деньги. Как только отец терпит его?

Кстати, об отце, его я не видел уже больше 5 лет. Первый год он интересовался моим состоянием, а потом исчез из жизни, объяснив это тем, что мне может грозить опасность, если мы продолжим общение. Собственно, я не расстроился. После смерти матери, ему стало все равно на меня и Элизу, но почему-то Марк всегда был его любимчиком. Отец выделял его и говорил, что Марк его копия, гордость, а мы — такие, как мама. Я привык к этому давно. Привык со всем справляться сам. Сейчас тем более.

— Готов? — спрашивает меня Кайл, когда я складываю некоторые вещи в чемодан. Все мои настоящие вещи привезет Кайл, в случае непредвиденных обстоятельств.

— Лучше тебе не знать такого человека, каким я стану, выйдя за пределы этой квартиры, — отвечаю, присаживаясь на край дивана.

— Ксав, я знаю тебя таким, какой ты есть. Я всегда буду видеть тебя не тем, кем ты будешь представляться перед остальными, — кладет руку на мое плечо и крепко сжимает:

— До встречи в Чикаго! — поднимаюсь и направляюсь к выходу.

— Ксав, помни ради чего ты это делаешь! — произносит в спину друг, и я, крепче сжимая ручку чемодана, не оглядываясь, выхожу из квартиры.

Глава 8

КСАВЬЕР

Самолет приземляется в Чикаго, и пока все пассажиры радостно хлопают пилоту и бортпроводникам, я встаю и нагло пробираюсь через толпу. Недовольно скривив лицо, бормочу себе под нос, какие ничтожные люди меня окружают. Делаю я это специально, чтобы привлечь к себе внимание.

И вот я, в черных джинсах Levi’s, белой рубашке Calvin Klein и черных солнцезащитных очках Rayban, жую жвачку, в ожидании багажа и наблюдаю за девушками, дарю им улыбку ловеласа, и спустив очки, подмигиваю.

Вальяжной походкой, тащу за собой свой чемодан, выхожу из аэропорта с расслабленным видом и незаметно сканирую обстановку. Вот они. Я ликую внутри. Как все предсказуемо: кто-то, то есть я, дал им наводку, что Марк Элфорд вернется в Чикаго, и вот они здесь. Как предсказуемо.

Я делаю вид, что никого не замечаю и иду в сторону такси. Приказываю водителю погрузить мой багаж, и боковым зрением замечаю, как ко мне приближаются люди. Один из них бьет таксиста в живот, и тот громко вопит и падает на землю. Я снимаю очки и оглядываюсь по сторонам, изображая панику:

— Какого черта? — я поворачиваюсь на звук шагов и получаю удар в нос.

Сука. Когда ты знаешь, что тебя ударят, и ты не можешь это предотвратить — получается больнее. Поднимаю голову и держусь за кровоточащий нос, смотрю на человека в черном костюме. Прокручиваю в голове иерархию их сотрудников: передо мной стоит один из телохранителей Майкла, хозяина клуба.

— Рэйн, ты за время моего отсутствия стал настоящим Рэйнджером, — посмеиваясь, смотрю на человека.

Еще один удар в челюсть.

— Сам пойдешь или тебе нужно «приглашение»?

Замахивается и бьет еще раз по лицу.

— Нет, приглашение я уже получил, — сплевываю кровь. — Куда поедем?

— Сюрприз, но тебе вряд ли он понравится!

— Я люблю сюрпризы! Может по пути заскочим в одно местечко? — улыбаюсь, вытирая рукавом стекающую по подбородку кровь.

— Смотри, чтобы это твое «одно местечко» не стало в последствии украшено поминальными венками.

— Ладно-ладно, я понял, поехали, — выставляю руки вперед в знак поражения.

Смотрю по сторонам и оцениваю обстановку: три черных тонированных БМВ, в каждой сидит водитель и два пассажира. В момент, все вокруг становится темным.

— А это обязательно? — я указываю на мешок на своей голове, и в мое лицо прилетает очередной удар.

«Что же ты сделал, Марк, что тебя так ненавидят? Хотя, я прекрасно их понимаю, я и сам не против выбить из тебя все дерьмо.»

Мои руки связывают сзади между собой и сажают на заднее сидение. По моим догадкам, следующая остановка — подвал.

Меня выводят из машины и куда-то ведут, я слышу звука капающей воды, которые бьются о бетонный пол, и гул ветра, сквозящий с противоположной стороны. Я оказываюсь прав. Сейчас начнётся самое «интересное».

Меня сажают на стул и снимают с головы мешок. Я морщусь, несколько раз моргаю и глаза постепенно привыкают к единственному источнику света, который устремлен прямо в мое лицо.

— Ну, здравствуй, Марк! — я фокусирую взгляд на человеке, который произносит это.

Высокий мужчина, моего возраста, со светлыми волосами и пирсингом в брови. Майкл.

— Привет, друг, — кривлю лицо в подобие улыбки, бросаю взгляд из стороны в сторону, изображая непонимание, и беспокойно еложу на стуле. — Майкл, что происходит?

— Что происходит? — он ухмыляется, и в мое лицо прилетает его кулак.

Мою голову откидывает в сторону от удара и я, сцепив зубы, возвращаю взгляд на него.

«Терпи Ксавьер. Марк бы просил пощады на твоем месте, делай тоже самое.»

— Происходит то, что ты кинул меня на бабки, — еще удар.

— Майкл, ты ведь не знаешь, что произошло, и если бы я реально кинул тебя, я бы не вернулся, ты так не думаешь?

Он склоняет голову набок и скрещивает руки на груди.

— То есть, у тебя есть объяснение, где мои деньги? — он наклоняется к моему лицу, сжимает губы и приподнимает брови.

— Я нашел одного поставщика хорошего продукта, и он назначил мне встречу. И чтобы не отвлекать тебя от дел, я решил сделать все сам. Деньги оставил ему в качестве залога, но он меня кинул, а сам свалил на острова на эти бабки. Я знаю, что накосячил. Прости за это. Я готов все отработать!

Его лицо выражает нескрываемое удивление от услышанного, и кажется, он верит в эту чепуху.

— Что за хрень, Марк! — очередной удар.

Я сплевываю образовавшийся во рту сгусток горькой крови.

— Сколько раз я тебе говорил: не действовать за моей спиной!

— Прости брат, ты же знаешь, что я хотел, как лучше. А не появлялся, потому что пытался найти этого человека, но он просто исчез, — нервно бегаю глазами по помещению. — Я был в такой ярости, что разнес место, где проходила наша встреча, избил троих, которые были связаны с ним, но они ничего не сказали, и теперь не скажут, — намекаю на то, что их больше нет.

— Ты же понимаешь, что я не могу тебе доверять?! Ты взял слишком много.

— Я же говорю, что могу все отработать! — кривлю лицо от боли.

Подвал наполняется тишиной, слышно лишь капли, падающие на мокрый пол, а в воздухе — запах пыли, прели и сырости.

Он думает.

«Ну же, не тупи, Майкл. Я дал тебе несколько подсказок. Давай, действуй!»

— Марк, — он задумчиво улыбается. — Есть один вариант.

— Какой? Ты же знаешь, что я все сделаю!

— Подпольные бои в нашем клубе. За время твоего отсутствия Леонардо унесли на носилках с боя. Теперь нам нужен постоянный участник. А ты, как ни странно, подходишь по критериям. Заработанные деньги буду списывать в качестве долга. Что думаешь? — я делаю вид, что обдумываю его предложение.

— Я согласен, только развяжи уже гребаные руки, все лицо чешется. Знаешь, как бесит, когда тебя бьют, а ты не можешь ответить?

Он приказывает одному из охранников освободить мои руки, и я начинаю растирать лицо руками.

— Ты это заслужил! А теперь попробуй заслужить доверие, Марк! И учти, что ты должен приносить мне прибыль, — указывая на меня пальцем. — Потренируйся, завтра твой первый бой, — бросает на выходе из подвала и за ним следует его свита.

Я поднимаюсь со стула, разминаю затекшую спину и выхожу на улицу. Прохожу несколько кварталов, оглядываясь по сторонам, и добираюсь до места, которые Кайл указал в сообщении. Сажусь в машину и проверяю замок зажигания на наличие ключа. Поворачиваюсь назад и вижу, лежащий на заднем сидении чемодан, в котором находятся мои настоящие вещи и ключи от обустроенного под меня дома.

Игра началась.

Подъехав к адресу своего нынешнего места проживания, я восторженно присвистываю. Это не просто двухэтажный дом, это настоящий особняк с бесчисленным количеством комнат и окон. Я вхожу внутрь и осматриваю его. Интерьер выполнен в нейтральных тонах, стены окрашены светло-серым цветом, а пол покрыт холодным паркетом. В гостиной стоит темный диван с мягкими подушками, небольшой журнальный столик из дерева, а на стене висит масштабный телевизор. Панорамные окна наполовину закрыты плотными темными занавесками.

Прохожу дальше и попадаю в просторную кухню с однотонными графитовыми шкафами, глянцевой столешницей и устроенной техникой.

Поднимаюсь по ступенькам и останавливаюсь у двери своей новой комнаты. Зайдя внутрь, я поражаюсь размерам кровати и висящего на всю стену домашнего кинотеатра. Все: кровать, постельное белье, шторы, картины и даже стены — черного цвета. Открыв гардеробную, я попадаю в настоящий магазин мужской одежды, а в самом конце замечаю дополнительную дверь, которая закрыта сенсорным замком. Я ввожу необходимые цифры и передо мной открывается настоящий рай для хакера: множество экранов, компьютер, несколько ноутбуков. На столе лежит новый телефон с датчиком слежения, открываю ящик, который наполнен гаджетами для видеонаблюдения и прослушивания разных размеров, программная клавиатура, скрытые камеры, оборудования для взлома замков.

С другой стороны, находится шкаф, и открыв его, я, откровенно говоря, поражаюсь его содержимому: полки с огнестрельным оружием разных видов, ножи, гранаты, наручники.

«Неплохо подготовились.»

Улыбаюсь и выхожу из «Нарнии».

Направляюсь в ванную, снимаю грязную одежду и смотрю на свое отражение.

«Сука, неплохо подпортили лицо».

Провожу пальцами по опухшему веку, разбитой брови и саднящей щеке и, включив воду в раковине, умываюсь. Привожу себя в порядок и выхожу на связь с Кайлом:

— Ты жив! — кричит в трубку друг.

— Ты мечтаешь об обратном? — присаживаюсь за стол и включаю монитор.

— Как все прошло? Тебя приняли? — спрашивает друг.

— Я готовился к худшему, но прошло всё, как я и планировал. Теперь, я официально боец подпольного клуба. Завтра первый бой. Майкл оказался предсказуемым.

— Сильно тебя разукрасили?

— Терпимо. Я все еще красавчик, не переживай! — подкалываю его. — Ты готов служить закону и жителям Чикаго, Кайл?

— Дышу и вижу, как борюсь с преступностью!

— Ты справишься! — смеюсь и прощаюсь с другом. — Действуем по моему плану.

На следующий день я прихожу на территорию клуба и нахожу заместителя Майкла, который ведет меня через подземный этаж в кабинет. Осматриваю обстановку, замечаю несколько камер и захожу в комнату. Держу на плече рюкзак со сменной одеждой и держу один микронаушник в ухе включенным.

— Ооо, Марк, ты пришел и не слился! Ты меня прям удивил! — поворачивается на кресле и хлопает в ладоши Майкл.

— Мы же договорились, и я готов отрабатывать, — сажусь напротив него и закидываю на стол ноги.

— Сейчас можешь пойти потренироваться, бой начнётся в 18:00, так что иди готовься. У нас здесь небольшие изменения. Охранник проводит тебя в раздевалку и тренажерный зал.

— Есть, кэп! — салютую двумя пальцами и собираюсь уйти, но уже в дверях слышу, как он добавляет:

— И, кстати, сегодня против тебя будет Бульдог, так что побереги свои ноги, он знаменит быстрыми и серьезными переломами, — кивнув, я выхожу из кабинета, и охранник ведет меня по коридору в раздевалку.

Я переодеваюсь в спортивные шорты и обматываю руки бинтами, чтобы избежать переломов пальцев, они мне еще пригодятся. У меня есть еще полчаса до начала боя, а это значит, что я могу пройтись по подземному клубу и рассмотреть выгодные места для установки скрытых камер и прослушки.

Я накидываю футболку и, под предлогом «сходить в туалет», прохожу половину пути, разглядывая максимально неубранные, пыльные углы, в которых, вероятнее всего, не проводятся уборки. Я замечаю два подходящих под описания места, но к ним не так просто подобраться без привлечения внимания. Нужно придумать план. Я возвращаюсь в раздевалку.

Когда приходит время боя, я слышу гул от большого скопления народа, которые ждут появления нового «героя». Музыка тарабанит по ушам через стену, как она не оглушает присутствующих там, я не знаю.

— Марк, готовься. Твой выход через 2 минуты, — заходит подопечный Майкла с папкой в руках и что-то записывает.

Я снимаю с себя футболку, надеваю капу и перчатки, и выхожу вслед за охранником. Мои уши моментально закладывает грохочущая музыка, я оглядываю зал и вижу, что все столики забиты, а около барной стойки образовалось столпотворение с желанием сделать ставку на одного из нас.

— Дамы и господа, сегодняшний бой будет особенным для всех нас! К нам вернулся наш «верный» товарищ и некогда друг, который обязан выиграть, иначе ему придет конец, — Майкл кричит в подвесной микрофон и зал наполняется радостным гулом. — Да, дорогие! Если сегодняшний бой будет проигран, вас ждёт кровавое и незабываемое шоу!

Он поворачивается в мою сторону и улыбается, я смотрю на него сдвинув брови, догадываясь, что он имеет в виду.

— Встречайте, первый боец — «Пантера», — он указывает в мою сторону.

Когда я выхожу на ринг, помещение заполняют звуки сострадания и сочувствия, будто они уже готовы похоронить меня.

— Второй боец всем известный «Бульдог», — он показывает в сторону моего противника.

Я не могу не отметить, что ему подходит это имя: он очень крупный и мускулистый, со злым выражением лица и, если присмотреться, то можно заметить, стекающую слюну из его рта, при виде своей «добычи», то есть меня. Его взгляд сосредоточенный, уверенный и немного угрожающий.

«Сейчас будет весело! Я или умру от его рук, или от рук Майкла. Или выстою и покажу, что на меня можно рассчитывать».

С этими мыслями, я делаю первый шаг к своему противнику, который разминает шею по сторонам, и бьет кулаком по своей ладони, готовясь нанести первый удар. Он замахивается правой рукой, я уклоняюсь, и замечаю, что это был отвлекающий маневр, потому что в следующее мгновение, он пытается нанести удар по моей ноге, но я вовремя ее убираю и смотрю в лицо соперника.

«Так, значит, любишь, когда жестко? Хорошо!»

Я улыбаюсь ему, подмигиваю и говорю:

— Малыш, ты сегодня прекрасно выглядишь!

Он хмурится и идет в нападение: заносит руку для удара, но я успеваю выставить блок, удерживаю ее, и несколько раз бью другой рукой в лицо. Пока он концентрируется на происходящем, бью его с ноги в живот, и когда он наклоняется, беру двумя руками его лицо и роняю его на свое колено. Сломан нос.

Зал наполняет звук аплодисментов. И я делаю то, что сделал бы Марк: поворачиваюсь, улыбаюсь и машу им рукой, показываю девушкам жест, чтобы оставили мне номер телефона. Чувствую, как сзади надвигается Бульдог, хватает меня за горло, я накрываю его руки своими, перелетаю через него и сажусь ему на спину. Бью прямой ладонью по кадыку из-за чего он начинает кашлять и задыхаться.

Я спрыгиваю с него, наношу несколько ударов в живот, и замечаю, что снизу, под спортивными штанами у него металлический протез вместо ноги. Вспоминаю слова Майкла, сказанные в кабинете, о переломах ног своим соперникам, и принимаю это, как его помощь мне. Значит путь к доверию не так далек.

Снимаю с себя перчатки и избиваю противника до полусознательного состояния и только когда к нам подходит Майкл и сообщает, что я победил, подняв меня за руку вверх, я понимаю, что бой окончен.

После состязания, я принимаю душ, и вернувшись в раздевалку, вижу, сидящего на стуле, хозяина клуба.

— Марк, это было нереально! — его глаза горят восхищенным блеском. — Я этого вообще не ожидал!

— Ага, и поэтому решил избавиться от меня? Майкл, мы с тобой договаривались о том, что я работаю на тебя, а ты решил устроить, как ты сказал «кровавое шоу». Ну как понравилось? — с сарказмом спрашиваю его.

— Еще спрашиваешь! Ты видел их лица? Они хотят тебя: мужчины хотят смотреть, как ты дерешься, а женщины хотят тебя трахнуть. Как тебе удалось победить Бульдога?

— Это мой секрет. Я кое чему научился, — улыбаюсь и делая вид, что забыл, что только что возмущался.

— Ты же знаешь, что я с тобой ничего не сделал бы. Тебе нужна была мотивация, ты ее получил, и вот, — он протягивает мне конверт. — Твой выигрыш. Часть я забрал в качестве долга, а часть тебе на жизнь, — я киваю и хочу забрать деньги, но он задерживает руку на конверте, — Кстати, ты выглядишь сильнее, чем раньше.

— Я просто усердно готовился к бою.

— Следующий бой через три дня. Завтра тебе сообщу с кем, — произносит и выходит из раздевалки.

Я переодеваюсь и направляюсь домой. Приготовив себе ужин, я иду в комнату с оборудованием, отправляю новую информацию по делу мистеру Уилсону и предлагаю идею для установки прослушивающих устройств, которую он одобряет и приказывает ждать сигнала, пока все будет готово.

Спустя почти месяц непрерывных тренировок и постоянных вечерних боев, я начинаю привыкать к такому ритму: через каждые три дня у меня схватка с разными противниками, но ни один из них не смог меня одолеть. Да, калечили, били, но победить никто не смог. Мне даже начало нравится этим заниматься, я выплескиваю пар и скопившуюся злость.

И вот в один вечер, когда я сижу с Майклом в стриптиз клубе в окружении его подружек, мне приходит зашифрованное сообщение с неизвестного номера, которое гласит, что завтра «ДЕНЬ Х».

— Ну что, Пантера, готов ко второму заходу с Бульдогом? Он на тебя очень зол, кстати. Если ты будешь работать в таком темпе, то отдашь долг раньше, чем рассчитывал на это.

— Я от него тоже не в восторге, — говорю, забинтовывая вторую руку. — Но, думаю, сегодня мы поладим.

— Не сомневаюсь, только в этот раз, не калечь его сильно, а то я на неделю лишился одного из лучших бойцов.

— Не обещаю.

Выйдя на ринг, я оцениваю обстановку: людей в несколько раз больше, чем в прошлый раз, значит есть все шансы сработать по плану. Мне нужно потянуть время, до прихода Кайла. И я приступаю к тому, чем занимался здесь последние несколько недель — дерусь.

Я сажусь на тело противника и наношу удары по лицу, Бульдог пытается отбиться, когда я слышу сквозь гул толпы, громкий крик о том, что пришла полиция.

— Всем лечь на пол! — слышу крик человека с оружием, но не встаю.

Мне нужно привлечь внимание, и я продолжаю бить своего противник. Я чувствую, как ко мне подходит кто-то, но не останавливаюсь.

— Ты не слышишь?! — он толкает меня ногой в плечо, и я «зверею».

Я встаю и наношу удар по лицу Кайла, потом еще один и еще один, он бьет в ответ, заламывает руки, делает вид, что надевает наручники, но не закрывает их до конца и выводит меня из ринга.

Мы проходим сквозь паникующую толпу, часть из которых лежит на полу, а часть испуганно бегает по залу. Я оглядываюсь по сторонам, замечаю, что Майкл разговаривает с полицейским — у меня есть всего несколько секунд. Достаю из внутренней стороны бинта жучок и креплю его в угол. Получаю толчок в спину от Кайла.

— Да иду я! — быстро говорю я и выхожу на улицу, где меня сажают на заднее сидение в полицейскую машину. Кайл садится вперед, заводит двигатель и смотрит в зеркало заднего вида.

— Блядь, Ксав, ты не мог полегче?! Ты видел мое лицо? — возмущается Кайл, убедившись, что мы остались наедине.

— Я тебя предупреждал, что лучше тебе не знать Марка. Вот его одна из страшных сторон. Но если хочешь, я могу тебе дать номер знакомого пластического хирурга?

— Если она молодая и красивая, то давай.

— Мужчина и ему за 50, но он — мастер своего дела.

Кайл морщит гримасу отвращения.

— Что дальше по плану?

— Суд за нападение на сотрудника полиции, домашний арест с бутафорским браслетом на 1–2 месяца, чтобы не вызывать ни у кого подозрений, слежка за клубом и выход на поставщика. Утром звонил мистер Уилсон и сообщил, что в полиции знают, что им дальше делать со мной. Так что теперь, когда Майкл мне доверяет, мы можем делать, что хотим. А сейчас, Кайл, знал бы ты, как я хочу рибай⁶! Я же имею право на последнее желание, сэр? — подкалываю Кайла и, откинувшись на спинку сидения, закрываю глаза.

Глава 9

ДЖОСЕЛИН

— Мэт, дорогой, Джулс не может взять тебя с собой на работу. Сегодня она готовит важное мероприятие, мы пойдем туда вечером, — говорю, успокаивая своего сына.

Его голубые глаза смотрят на меня с мольбой, а нижняя губа дрожит.

— Мамочка, но я же могу помочь! — надувает свои пухлые губки и складывает руки на груди. Какой упертый малыш. Я смотрю на него и улыбаюсь. С момента, когда мне положили крошечный комочек на грудь, не было ни дня, чтобы я жалела о своем решении оставить его, он точная копия меня, только со светлыми волосами. Это настоящий подарок, который мне был необходим.

— Давай, мы с тобой сходим сначала в парк, поедим мороженое, а вечером пойдем в кафе к Джулии?

— Мятное? — поднимает на меня свои искрящиеся глаза, и сразу же меняется в лице.

— Мятное, — улыбаюсь и треплю его за волосы. — Беги скорее, одевайся, — он крепко обнимает меня маленькими ручками и поднимается в свою комнату.

Смотрю ему в след и улыбаюсь. Звонит телефон. Неизвестный номер.

— Мисс Блумфилд? — слышу уверенный мужской голос на той стороне.

— Да. А вы…?

— Меня зовут Фрэнк Торн, я нотариус, — пауза. — Мне очень жаль, что приходится сообщать вам об этом по телефону, — снова тишина. — Ваша мама… она скончалась.

Я замираю.

— Это розыгрыш какой-то? Мистер Торн, сегодня не лучший день для шуток, — повышаю голос.

— Мисс, приношу вам свои искренние соболезнования, но это правда. Неделю назад к ней в дом пришла сотрудница, так как госпожа не появлялась на работе, чего прежде за ней не наблюдалось, и девушка обнаружена ее лежащую без сознания на полу кухни. Она пыталась оказать первую помощь, но на тот момент она уже была мертва. После проведения вскрытия, было установлено, что у нее случился сердечный приступ. Вы — единстве

Пролог

6 лет назад

– Здравствуйте, мистер Браун, – неуверенно начинаю. – Сегодня ровно неделя, как я здесь работаю. Вы позвали меня для того, чтобы выдать зарплату, верно?

– Можешь называть это так, детка! – моих ушей касается голос человека, которого я меньше всего хотела бы здесь видеть. – Такую зарплату ты еще никогда не получала.

Он поворачивается на кресле, складывая ладони вместе, и стучит пальцами одной руки о другую, выражая нетерпение. На его лице играет зловещая и, не предвещающая ничего хорошего, улыбка.

Что происходит? Зачем он меня позвал сюда?

«Дурочкой не прикидывайся, а уходи отсюда», – подсказывает мне мой инстинкт самосохранения.

Я резко разворачиваюсь, мчусь к двери и пытаюсь ее открыть, но она не поддается моим попыткам. Она заперта.

«Кто-то закрыл нас снаружи? Что за черт?»

Слышу скрип кресла и напрягаюсь, когда он подходит ко мне.

– Тише, тише, не торопись ты так. Мы всего лишь поболтаем с тобой, – шепчет на ухо, проводя указательным пальцем по моему подбородку.

Я поворачиваюсь и выставляю руку вперед в надежде отстраниться от него.

– Марк, что ты от меня хочешь?

– Ох, я думаю, ты догадываешься, чего я хочу.

Он улыбается на одну сторону, с силой хватает меня за запястье и тянет к столу, как тряпичную куклу. Другой рукой скидывает с него все бумаги, папки и гаджеты. Я пытаюсь вырваться из его цепких рук, но он бьет меня по лицу и моя кожа мгновенно загорается от нестерпимой боли.

Марк сажает меня на стол, раздвигает ноги и становится между ними. Я хочу сдвинуть или поднять их, но он блокирует мои старания, толкает и я падаю на лопатки, ударяясь головой о деревянное покрытие стола. Одной рукой он удерживает мои, а другой – начинает нагло и неприятно трогать тело: сжимает до боли грудь, надавливает на шею так, что в глазах начинают кружиться звездочки, утопая в грязной темноте.

– Не надо, прошу, остановись! – прерывисто произношу, когда он отпускает мое горло.

Марк лишь шире улыбается, а его глаза чернеют настолько, что, кажется, на меня смотрит сам дьявол, который специально поднялся из центра земли, чтобы уничтожить меня. Он резко разрывает мой топ, наполовину оголяя грудь и довольно облизывает губы, изучая голые участки моего тела. С силой сжимает ее обеими руками, пока я тщетно кричу и умоляю, чтобы он оставил меня в покое. Слезы заливают мое и без того мокрое лицо. Глаза настолько сильно болят, будто наполнены аммиаком.

– Пожалуйста, отпусти меня! Я не хочу этого, ты делаешь мне больно!

Я делаю еще одну попытку вырваться из рук этого злодея, но все безуспешно – я нахожусь в капкане, из которого невозможно выбраться.

– Продолжай, детка, меня возбуждает, когда ты пытаешься дать отпор.

Он наклоняется и зарывается носом в моих волосах. Опускается ниже к моему уху и прокусывает мочку до крови, вызывая из моего горла очередной крик боли.

– Сейчас я трахну тебя, а ты, как хорошая маленькая девочка, будешь стонать от удовольствия подо мной, – шепчет, скользит к шее и оставляет жгучий след своим мерзким поцелуем. – Тебе понравится, просто расслабься. Я очень опытен в этом. Наслаждайся каждой секундой, проведенной рядом со мной.

Я чувствую, как его правая рука скользит все ниже по моему телу, опускается между моих бедер, и он закатывает от удовольствия глаза.

Когда он тянется к бляшке ремня на своих джинсах, я, пользуясь моментом, освобождаюсь от его хватки и бью его по щеке с такой силой, что моя ладонь начинает пылать и пульсировать.

– Ты, сука, совсем рехнулась?! – он замахивается и бьет меня в висок так, что, если бы я не лежала под ним на столе, я отлетела бы на несколько метров. – Я не разрешал тебе распускать свои ручонки, дрянь! Лежи смирно и просто получай удовольствие! Вряд ли тебя когда-либо трахали так, как это сделаю я.

– Отпусти меня, пожалуйста, – снова умоляю его. – Я не могу… я не хоч… – не успеваю договорить, и чувствую внезапную легкость, чувствую, что могу вдохнуть полной грудью.

Он поднимается с меня и отходит в сторону.

– Ну, раз ты так просишь, то конечно, – спокойно отвечает, не сводя с меня глаз, и скрещивает руки на груди.

Я удивленно смотрю на него, но решив не упускать свой шанс, на ватных ногах поднимаюсь со стола, прикрывая грудь, порваной тряпкой в виде своего сценического топа, подбегаю к двери и отчаянно дергаю ручку, стучу кулаками и зову на помощь.

– Ты серьезно думаешь, что я трахал бы тебя в месте, в котором к тебе кто-то сможет прийти на помощь? – громко смеется, стоя прямо за моей спиной и опаляя горячим дыханием кожу.

Каждый дюйм моего тела замирает. Последнее, что я чувствую – острое проникновение иглы в свою шею. Я не успеваю его остановить. Приложив руку к месту укола, я ощущаю неприятную пульсацию, растекающуюся по всему телу, и твердое напольное покрытие вмиг пропадает под моими ногами. Мое тело парализовано. Я падаю.

– Теперь ты будешь паинькой.

Он тянет меня по полу за онемевшую руку, поднимает и укладывает на стол, разворачивая к себе спиной так, что моя грудь, живот и лицо падают на белые листы некогда важных документов.

В этот момент я окончательно понимаю, что у меня больше нет ни выхода, ни помощи, ни единого шанса спастись.

Я виновата в том, что оказалась здесь. Я виновата, что согласилась на эту работу. Я виновата, что зашла в этот кабинет. Я виновата, что попала в лапы зверя.

И теперь мне не удастся сбежать…

***

Широко раскрыв глаза, я выныриваю из своих воспоминаний. Это он. Здесь. Стоит напротив меня. Я сама пришла в логово хищника. Снова.

Я стою и не могу отвести взгляда от человека, который разрушил мою жизнь. Прямо сейчас я держу его на мушке и в любую секунду могу нажать на курок – освободиться от оков своих кошмаров, стать свободной, расплатиться с ним и попрощаться со своей болью. Но почему я не делаю этого? Почему я просто не выстрелю? Мне же станет легче, так ведь? Или нет?

Почему я смотрю на него и не могу ничего сделать? Почему я вижу в его глазах чистоту, спокойствие и в то же время уверенность и силу? С ним что-то не так? Он не узнает меня? Он не помнит, что со мной сделал?

– Ты не ошиблась с гнездышком, птичка? – приподняв одну бровь, спрашивает мужчина низким, властным и хриплым голосом.

Глава 1

КСАВЬЕР

– Джейкоб Харрис?

В кабинет входит седовласый мужчина в форме, и все присутствующие в зале оборачиваются в мою сторону.

– Кайл Холмс?

Теперь все завистливые взгляды направлены на меня и моего друга, с которым мы по чистой случайности оказались сослуживцами в армии. Он – единственный здесь человек, который знает, кто я такой на самом деле.

Так вышло, что после аварии, отец организовал мой перелет в Нью-Йорк, где я полгода находился под наблюдением врачей, которые занимались моей реабилитацией. Я учился не только ходить, но и жить заново: жить без своей семьи. А когда все мои кости срослись, а раны затянулись, оставляя после себя едва заметные шрамы, мистер Чен – ветеран Вьетнамской войны, инвалид, с которым я познакомился на совместных психологических тренингах, дал мне своего рода «пинок» выбраться из темной «ямы». Он стал тем человеком, благодаря которому, я решился пойти в армию, и стать тем, кем я сейчас являюсь.

Вот уже 6 лет я дышу воздухом под именем Джейкоб Харрис, который начинал, как обычный рядовой в армии, а сейчас сидит в штаб-квартире федеральной службы безопасности.

Не скажу, что эти годы пролетели, как один день, но они были весьма продуктивными в разработке моего плана.

Кайл Холмс оказался отличным парнем, младше меня на несколько лет. Наша дружба началась с драки во время построения, когда он пытался назвать при всех мое настоящее имя. Но, когда нас отправили в наряд, он рассказал откуда знает меня. Я напряг свой мозг и вспомнил нашу первую встречу в тренировочном зале. И тогда я понял, что человек, который может за себя постоять и несмотря на разбитое лицо, добьется правды, имеет шанс на доверие, поэтому я рассказал ему, как оказался в армии. Он в свою очередь поделился своей историей. Оказалось, что девушка, которую он любил всем сердцем, изменила ему в его же доме со своим начальником. Он решил направить свой гнев в нужное русло и изнурял себя тренировками до полуобморочного состояния, а позже ушел в армию. Так мы с ним и стали друзьями: я остался совершенно один, и он, как выяснилось, тоже.

– Добрый день, мистер Харрис и мистер Холмс! – мужчина средних лет, встает со своего кожаного кресла и подходит к нам, протягивая руку в знак приветствия.

– Здравствуйте! – поочередно отвечаем и пожимаем его руку.

– Не буду ходить вокруг да около, я знаю правду, – он поворачивается ко мне и слегка сморщив брови продолжает. – Ксавьер Элфорд, мы выбрали вас не просто так. Несомненно, вы показали отличный, даже превосходный результат во время обучении и при сдаче экзаменов. Ваша физическая подготовка на высоком уровне, даже после случившегося с вами ранее. Ваши достижения гораздо значительнее, чем у остальных…

– Сэр, если вы пригласили меня для того, чтобы похвалить, то я и сам прекрасно все это знаю, – перебиваю его, показывая, что я максимально «не заинтересован» в его предложении.

– То, что нужно, – улыбается и чешет затылок. – Мистер Элфорд, последние полгода наши сотрудники ведут расследование в Чикаго, связанное с незаконными поставками наркотических веществ в особо крупных размерах, – я молчу в ожидании продолжения, которое итак уже знаю. – За это время наши коллеги вышли на одного из покупателей, который сообщил, что существует некий подпольный клуб, где проводятся заседания и переговоры с «важными» людьми. Вам, наверное, известно, что ваш брат принимал во всем этом непосредственное участие? – я отрицательно киваю. – Но несколько дней назад выяснилось, что он украл у владельца клуба большую сумму, сообщив, что поехал заключать сделку, а сам просто исчез.

– Продолжайте.

– Ввиду этих обстоятельств, я хотел, чтобы вы, под видом вашего брата, внедрились в клуб и добыли информацию, которая может нам помочь выйти на дилера.

– Я конечно, приношу свои извинения, но разве не было бы правильнее обсуждать это без меня? – Кайл прищуривает глаза и указывает на себя пальцем.

– Мистер Холмс, вы должны слышать это, чтобы мне не пришлось повторять все дважды.

– Понял, слушаем, – Кайл опускает губы вниз, изображая перевернутую улыбку, и пожимает плечами.

– Пока вы, мистер Элфорд, будете заменять Марка, внедряясь в доверие владельцу и сотрудникам клуба, вы, мистер Холмс, пополните ряды Чикагской полиции. В общих чертах я все вам рассказал. Даю вам сутки на принятие решения и жду завтра утром в своем кабинете. Надеюсь на ваше сотрудничество.

Мы выходим из кабинета и плетемся в сторону кафе, каждый занят своими мыслями.

– Что думаешь, Джей? – спрашивает друг, поглощая круассан.

– А что тут думать, Кайл? Все идет так, как я и планировал, – я откидываюсь на спинку стула, складываю руки за головой и смотрю на удивленного друга.

– То есть, ты знал о Марке?

– Догадывался. Я дистанционно взломал его компьютер и нашел некоторую полезную информацию для себя. Этот идиот не чистит историю браузера, и я увидел, что он забронировал билет в одну сторону на Фиджи. Я знал, что за нами придут. Я – внешняя копия брата, а ты – хорошо знаешь Чикаго.

– Да ты страшный человек, мистер Харрис! Я бы не хотел переходить тебе дорогу, – он отпивает капучино. – Сегодня же почищу историю поиска, спасибо что сказал, – улыбается друг.

– Что насчет тебя? Ты согласен?

– Пфф, спрашиваешь! Мне здесь уже скучно, а работа под прикрытием кажется интересным занятием. Тем более это может тебе хоть как-то помочь разобраться в том деле. За время, которое мы здесь провели, я успел к тебе привязаться, друг, и готов тебе помочь, ну и правительству, конечно же, тоже, – он усмехается и показательно закатывает глаза на последней фразе.

После ланча Кайл едет забирать посылку своей подруги детства, а я отправляюсь в квартиру, которую мы снимаем на двоих.

Я прохожу в свою комнату, скидываю с себя форму и переодеваюсь в удобные домашние штаны и футболку. Включаю ноутбук и принимаюсь проверять сохраненные материалы с камер видеонаблюдения аэропортов Чикаго. Складываю руки на затылке и улыбаюсь, глядя на человека на экране.

– Ну что, братец, вот и пришла моя очередь занять твое место, – произношу вслух.

– Джей?

Я закрываю ноутбук и не спеша подхожу к двери. Смотрю в глазок и вижу Мию – нашу соседку.

Открываю дверь и на меня смотрит изголодавшимся взглядом красивая девушка, с огненно-красными волосами, карими, как горячий шоколад, глазами и безупречной фигурой.

– Привет, Мия, – оценивающе рассматриваю ее.

– Кайл дома? – она выглядывает за мою спину, а я отрицательно киваю.

Мия поворачивает голову назад, проверяя нет ли за ней слежки, и в следующую секунду, врывается в квартиру и набрасывается на мои губы, словно они – последнее сладкое лакомство на планете. Я отвечаю на ее жадный поцелуй, блуждаю руками по ее утонченному телу, пока она впивается в мою шею своими острыми ноготками. Отрываемся друг от друга, смотрим в глаза и часто дышим. Я пригвождаю ее к двери и, наклонившись к ее шее, проворачиваю ключ в замочной скважине.

– У нас есть от силы минут пятнадцать, – произношу шепотом и поднимаю ее за задницу, она охает и обвивает ноги вокруг моего торса.

Смотрит на меня, поглаживая руками шею, и придвигается лицом к моему, возобновляя поцелуй. Я иду с закрытыми глазами к дивану и укладываю девушку на приятный материал. Снимаю с себя футболку и нависаю над ее телом, провожу по ее горячей коже своими холодными пальцами, отчего она вздрагивает, а я довольно улыбаюсь. Комната наполняется ее прерывистым стоном, когда я стягиваю с нее джинсовые шорты и ввожу в нее два пальца.

– Такая мокрая, – довольно шепчу, не отрывая глаз от лица девушки.

Я вожу пальцами чаще, и она выгибается им навстречу. По ее молящему взгляду я понимаю, что она хочет большего, и так как у нас не так много времени, я решаю действовать.

– Джей, – стонет, – пожалуйста.

Я поднимаюсь и собираюсь идти в комнату за презервативом, но Мия меня останавливает.

– В кармане, Джей, – протягивает мне фольгированный квадратик.

Мне нравится, что эта девушка понимает, что больше чем секс – у нас ничего не будет. И мне удобно, и ей хорошо.

Я надеваю презерватив и, стянув полностью трусики с девушки, одним резким толчком вхожу в нее. Она такая влажная и горячая. Я двигаюсь все чаще и резче, набирая темп и, для большего наслаждения, просовываю руку между нами, нащупывая ее набухший бугорок. Она зарывается пальцами в моих волосах, затем опускает ладони ниже, и яростно, как кошка, царапает спину. После того, как ее накрывает волной оргазма, я ускоряюсь, кончаю сразу после нее и, отстранившись, ложусь рядом на диван.

– Это было хорошо! – говорит она, натягивая одежду обратно. – Только в следующий раз заходи ко мне сразу, как придешь с работы.

– Я хотел поговорить об этом, иду на кухню, набираю в стакан воду и делаю несколько глотков.

Она подходит, приглаживая торчащие волосы, и выжидающе смотрит на меня.

– Я больше не приду. Нам надо это прекратить. Через несколько дней я уеду и, возможно, больше не вернусь сюда. Я – не вариант для длительных отношений, даже для таких удобных, которые сложились у нас. И так как я уезжаю, я не вижу смысла это продолжать. Было классно, согласен, но пришло время прощаться. – моя голова поворачивается в сторону от мощного шлепка по щеке.

«Неплохой удар. Заслужил. Ладно, видимо я ошибся. Она не знала, что между нами был только секс».

– Урод! Не надо со мной говорить и обращаться, как со шлюхой! Кому ты нужен?! Да, секс с тобой хорош. Ты знаешь, как сделать приятно девушке, но в остальном ты ничто! Ненавижу тебе, Джейкоб Харрис! Никогда больше не приближайся ко мне! – разворачивается, задевая мое лицо кончиками своих волос, и бежит к двери, сталкиваясь с Кайлом на пороге. Он оборачивается ей в след, а потом озадаченно смотрит на меня.

– Что это с ней? – он несет в руках какую-то коробку и кивает в сторону двери.

– Неудачное расставание, – спокойно отвечаю, потирая голову.

– Так вы же не встречались, а просто трахались, разве нет? – ставит коробку на стол, снимает с себя форменный пиджак, моет руки и включает чайник.

– Видимо для нее, как и для остальных, «секс БЕЗ обязательств» в какой-то момент становится «сексом С обязательствами». Что ты принес? – киваю на коробку.

– Ааа, это посылка от моей Джо-Джо! У ее тети сегодня юбилей: десять лет со дня открытия первой кофейни. И Джо передала мне их фирменный десерт: мандариновые маффины. Попробуешь?

Друг открывает коробку и достает оттуда аппетитный оранжевый кекс с долькой мандарина сверху. Я беру его и в одно мгновение съедаю: нежное тесто тает во рту, а кислые нотки мандарина с каплей перчинки, делают кекс особенно вкусным. Это потрясающе.

– Кто это сделал? Я хочу расцеловать руки этого человека! Это очень вкусно! – тараторю, доставая еще один маффин.

– Моя Джо, – с гордостью произносит друг. – Если бы ты ее встретил, то сразу же влюбился. Она невероятный человек со стальным характером, но при этом хрупкая, милая и очень добрая.

– Так почему ты с ней еще не сошелся?

– Потому что я – ее друг. Мы знаем друг друга всю жизнь, и оба не переступим эту черту. Тем более в прошлом: она, моя бывшая и я были неразлучны, и если бы мы сошлись, то Эшли возненавидела бы Джо. А я не настолько урод.

– Ты же мой герой, иди обниму тебя! – расставляю руки и иду обнимать своего друга.

– Так, отставить! Ты без футболки и только что трахался, оставь объятия при себе, – друг выставляет руки вперед.

– Окей. А почему ты мне ее никогда не показывал?

– Кого? Джо?

Я киваю.

– Не знаю, ты не просил, – Кайл пожимает плечами.

– Ладно, доедай свои маффины и начинай собирать вещи, завтра начнутся большие перемены.

– А насколько сильно Марк мразь? – спрашивает друг. – Просто чтобы я знал, к чему быть готовым.

– Тебе вряд ли понравится, так что готовься к худшему. И заранее, приношу извинения за свое/его поведение.

– Главное не заигрывайся.

– Ты тоже, – я толкаю кулаком Кайла в плечо и, улыбнувшись, ухожу в свою комнату.

Утром мы приходим в кабинет мистера Уилсона и подтверждаем свое участие в спецоперации. Он передает нам необходимые для изучения материалы и сообщает, что через сутки нужно выдвигаться в Чикаго.

По возвращению в квартиру, мы садимся и просматриваем папки и файлы, предоставление начальником. Мне становится понятно, что за эти годы Марк ничуть не изменился: все так же любит вечеринки, женщин, алкоголь, наркотики, драки и безрассудно тратит деньги. Как только отец терпит его?

Кстати, об отце. Его я не видел уже больше пяти лет. Первый год он интересовался моим состоянием, а потом исчез из жизни, объяснив это тем, что мне может грозить опасность, если мы продолжим общение. Собственно, я не сильно расстроился. После смерти матери, ему стало все равно на меня и Элизу, но почему-то Марк всегда был его любимчиком. Отец выделял его и говорил, что Марк – его копия, гордость, а мы – такие, как мама. Я привык к этому давно. Привык со всем справляться сам. Сейчас тем более.

– Готов? – спрашивает меня Кайл, когда я складываю некоторые вещи в чемодан. Все мои настоящие вещи привезет Кайл, в случае непредвиденных обстоятельств.

– Лучше тебе не знать такого человека, каким я стану, выйдя за пределы этой квартиры, – отвечаю, присаживаясь на край дивана.

– Ксав, я знаю тебя таким, какой ты есть. Я всегда буду видеть тебя не тем, кем ты будешь представляться перед остальными, – кладет руку на мое плечо и крепко сжимает.

– До встречи в Чикаго! – поднимаюсь и направляюсь к выходу.

– Помни, ради чего ты это делаешь! – произносит в спину друг, и я, крепче сжимая ручку чемодана, не оглядываясь, выхожу из квартиры.

Глава 2

КСАВЬЕР

Самолет приземляется в Чикаго, и пока все пассажиры радостно хлопают пилоту и бортпроводникам, я встаю и нагло пробираюсь через толпу. Недовольно кривлю лицо и бормочу под нос, какие же ничтожные люди меня окружают. Делаю я это специально, чтобы привлечь к себе внимание.

И вот я, в черных джинсах Levi’s, белой рубашке Calvin Klein и темных солнцезащитных очках Rayban, жую жвачку, в ожидании багажа и наблюдаю за девушками. Дарю им улыбку ловеласа и, спустив на переносицу очки, подмигиваю.

Вальяжной походкой, тащу за собой свой чемодан, выхожу из аэропорта с расслабленным видом, и незаметно сканирую обстановку. Вот они. Как все предсказуемо: кто-то, то есть я, дал им наводку, что Марк Элфорд вернется в Чикаго, и вот они здесь. Как банально.

Я делаю вид, что никого не замечаю и иду в сторону такси. Приказываю водителю погрузить мой багаж, и боковым зрением замечаю, как ко мне приближаются люди. Один из них бьет таксиста в живот, и тот громко вопит и падает на землю. Я снимаю очки и оглядываюсь по сторонам, изображая панику:

– Какого черта? – я поворачиваюсь на звук шагов и получаю удар в нос.

Сука. Когда ты знаешь, что тебя ударят, и ты не можешь это предотвратить – получается больнее. Поднимаю голову и держусь за кровоточащий нос, смотрю на человека в черном костюме. Прокручиваю в голове иерархию их сотрудников: передо мной стоит один из телохранителей Майкла, хозяина клуба.

– Рэйн, ты за время моего отсутствия стал настоящим Рэйнджером, – посмеиваясь, смотрю на человека.

Еще один удар в челюсть.

– Сам пойдешь или тебе нужно «приглашение»?

Замахивается и бьет еще раз по лицу.

– Нет, приглашение я уже получил, – сплевываю кровь. – Куда поедем?

– Сюрприз, но тебе вряд ли он понравится!

– Я люблю сюрпризы! Может по пути заскочим в одно местечко? – улыбаюсь, вытирая рукавом стекающую по подбородку кровь.

– Смотри, чтобы это твое «одно местечко» не стало в последствии украшено поминальными венками.

– Ладно-ладно, я понял, поехали, – поднимаю руки вперед в знак поражения.

Смотрю по сторонам и оцениваю обстановку: три черных тонированных BMW, в каждом автомобиле сидят водитель и два пассажира. Затем в момент, все вокруг становится темным.

– А это обязательно? – я указываю на мешок на своей голове, и в мое лицо прилетает очередной удар.

«Что же ты сделал, Марк, что тебя так ненавидят? Хотя, я прекрасно их понимаю, я и сам не против выбить из тебя все дерьмо.»

Мои руки связывают сзади между собой и сажают на заднее сидение. По моим догадкам, следующая остановка – подвал.

Меня выводят из машины и куда-то ведут, я слышу звуки капающей воды, которые бьются о бетонный пол, и гул ветра, сквозящий с противоположной стороны. Я оказываюсь прав. Сейчас начнется самое «интересное».

Меня толкают на стул и снимают с головы мешок. Я морщусь, несколько раз моргаю и глаза постепенно привыкают к единственному источнику света, который устремлен прямо в мое лицо.

– Ну, здравствуй, Марк! – я фокусирую взгляд на человеке, который произносит это.

Высокий мужчина, моего возраста, со светлыми волосами и пирсингом в брови. Майкл.

– Привет, друг, – кривлю лицо в подобие улыбки, бросаю взгляд из стороны в сторону, изображая непонимание, и беспокойно еложу на стуле. – Майкл, что происходит?

– Что происходит? – он ухмыляется, и в мое лицо прилетает его кулак.

Мою голову откидывает в сторону от удара и я, сцепив зубы, возвращаю взгляд на него.

«Терпи Ксавьер. Марк бы просил пощады на твоем месте, делай тоже самое.»

– Происходит то, что ты кинул меня на бабки, – еще удар.

– Майкл, ты ведь не знаешь, что произошло, и если бы я реально кинул тебя, я бы не вернулся, ты так не думаешь?

Он склоняет голову набок и скрещивает руки на груди.

– То есть, у тебя есть объяснение, где мои деньги? – он наклоняется к моему лицу, с раздражением сжимает губы и приподнимает брови.

– Я нашел одного поставщика хорошего продукта, и он назначил мне встречу, – тараторю выдуманную ранее историю. – И чтобы не отвлекать тебя от дел, я решил сделать все сам. Деньги оставил ему в качестве залога, но он меня кинул, а сам свалил на острова на эти бабки. Я знаю, что накосячил. Прости за это. Я готов все отработать!

Его лицо выражает нескрываемое удивление от услышанного, и кажется, он верит в эту чепуху.

– Что за хрень, Марк! – очередной удар.

Я сплевываю образовавшийся во рту сгусток горькой крови.

– Сколько раз я тебе говорил: не действовать за моей спиной!

– Прости брат, ты же знаешь, что я хотел, как лучше. А не появлялся, потому что пытался найти этого человека, но он просто исчез, – нервно бегаю глазами по помещению. – Я был в такой ярости, что разнес место, где проходила наша встреча, избил троих, которые были связаны с ним, но они ничего не сказали, и теперь не скажут, – намекаю на то, что их больше нет.

– Ты же понимаешь, что я не могу тебе доверять?! Ты взял слишком много.

– Я же говорю, что могу все отработать! – кривлю лицо от боли.

Подвал наполняется тишиной, слышно лишь капли, падающие на мокрый пол, а в воздухе – запах пыли, прели и сырости.

Он думает.

«Ну же, не тупи, Майкл. Я дал тебе несколько подсказок. Давай, действуй!»

– Марк, – он задумчиво улыбается. – Есть один вариант.

– Какой? Ты же знаешь, что я все сделаю!

– Подпольные бои в нашем клубе. За время твоего отсутствия Леонардо унесли на носилках с боя. Теперь нам нужен постоянный участник, – оценивающе смотрит на меня. – А ты, как ни странно, подходишь по критериям. Заработанные деньги буду списывать в качестве долга. Что думаешь?

Я делаю вид, что обдумываю его предложение.

– Я согласен, только развяжи уже гребаные руки, все лицо чешется. Знаешь, как бесит, когда тебя бьют, а ты не можешь ответить?

Он ухмыляется, приказывает одному из охранников освободить мои руки, и я начинаю растирать лицо руками.

– Ты это заслужил! А теперь попробуй заслужить доверие, Марк! И учти, что ты должен приносить мне прибыль, – указывает на меня пальцем. – Потренируйся, завтра твой первый бой, – бросает на выходе из подвала, и за ним следует его свита.

Я поднимаюсь со стула, разминаю затекшую спину и выхожу на улицу. Прохожу несколько кварталов, оглядываясь по сторонам, и добираюсь до места, которые Кайл указал в сообщении. Сажусь в машину и проверяю замок зажигания на наличие ключа. Поворачиваюсь назад и вижу, лежащий на заднем сидении чемодан, в котором находятся мои настоящие вещи и ключи от обустроенного под меня дома.

Игра началась.

Подъехав к адресу своего нынешнего места проживания, я восторженно присвистываю. Это не просто двухэтажный дом, это настоящий особняк с бесчисленным количеством комнат и окон. Я вхожу внутрь и осматриваю его. Интерьер выполнен в нейтральных тонах, стены окрашены светло-серым цветом, а пол покрыт холодным паркетом. В гостиной стоит темный диван с мягкими подушками, небольшой журнальный столик из дерева, а на стене висит масштабный телевизор. Панорамные окна наполовину закрыты плотными темными занавесками. Прохожу дальше и попадаю в просторную кухню с однотонными графитовыми шкафами, глянцевой столешницей и устроенной техникой.

Поднимаюсь по ступенькам и останавливаюсь у двери своей новой спальни. Зайдя внутрь, я поражаюсь размерам кровати и висящего на всю стену домашнего кинотеатра. Все: кровать, постельное белье, шторы, картины и даже стены – черного цвета. Открыв гардеробную, я попадаю в настоящий магазин мужской одежды, а в самом конце замечаю дополнительную дверь, которая закрыта сенсорным замком. Я ввожу необходимые цифры и передо мной открывается настоящий рай для хакера: множество экранов, компьютер, несколько ноутбуков. На столе лежит новый телефон с датчиком слежения, а нижний ящик наполнен гаджетами разных размеров для видеонаблюдения и прослушивания, программная клавиатура, скрытые камеры, оборудования для взлома замков.

С другой стороны, находится шкаф, и открыв его, я, откровенно говоря, поражаюсь его содержимому: полки с огнестрельным оружием разных видов, ножи, гранаты, наручники.

«Хорошо подготовились.»

Улыбаюсь и выхожу из личной «Нарнии».

Направляюсь в ванную, снимаю грязную одежду и смотрю на свое отражение.

«Сука, неплохо подпортили лицо».

Провожу пальцами по опухшему веку, разбитой брови и саднящей щеке и, включив воду в раковине, умываюсь. Привожу себя в порядок и выхожу на связь с Кайлом:

– Ты жив! – кричит в трубку друг.

– Ты мечтаешь об обратном? – присаживаюсь за стол и включаю монитор.

– Как все прошло? Тебя приняли?

– Я готовился к худшему, но прошло все, как я и планировал. Теперь официально я – боец подпольного клуба. Завтра первый бой. Майкл оказался предсказуемым.

– Сильно тебя разукрасили?

– Терпимо. Я все еще красавчик, не переживай! – подкалываю его. – Ты готов служить закону и жителям Чикаго, Кайл?

– Дышу и вижу, как борюсь с преступностью!

– Ты справишься! – смеюсь и прощаюсь с другом. – Действуем по плану.

На следующий день я прихожу на территорию клуба, и на входе встречаю заместителя Майкла. Он ведет меня через подземный этаж, и я незаметно осматриваю обстановку. Нахожу несколько включенных камер на видимых местах, дотрагиваюсь до микронаушника, чтобы убедиться в его исправности и вхожу в кабинет.

– Ооо, Марк, ты пришел и не слился! Ты меня прям удивил! – поворачивается на кресле и хлопает в ладоши Майкл.

– Мы же договорились, и я готов отрабатывать, – сажусь напротив него и закидываю ноги на стол.

– Сейчас можешь пойти переодеться и потренироваться. Бой начнется в 18:00, так что иди готовься. У нас здесь небольшие изменения. Охранник проводит тебя в раздевалку и тренажерный зал.

– Есть, кэп! – салютую двумя пальцами и собираюсь уйти, но уже в дверях слышу, как он добавляет:

– И, кстати, сегодня против тебя будет Бульдог, так что побереги свои ноги, он знаменит быстрыми и серьезными переломами.

Кивнув, я выхожу из кабинета, и под сопровождение охранника, направляюсь в раздевалку. Переодеваюсь в спортивные шорты и, чтобы избежать переломов пальцев, обматываю руки бинтами. Они мне еще пригодятся. У меня есть еще немного времени до начала боя, а это значит, что я могу пройтись по подземному клубу и рассмотреть выгодные места для установки скрытых камер и прослушки.

Я накидываю футболку и, под предлогом «сходить в туалет», прохожу половину пути, разглядывая максимально загрязненные, пыльные углы, в которых, вероятнее всего, не проводятся уборки. Я замечаю два подходящих под описания места, но к ним не так просто подобраться без привлечения внимания. Нужно придумать план.

– Марк, готовься. Твой выход через две минуты, – заходит подопечный Майкла, с папкой в руках, и что-то записывает на бумаге.

Я снимаю с себя футболку, надеваю защитную капу и перчатки, и выхожу вслед за охранником. Мои уши моментально закладывает грохочущая музыка, я оглядываю зал и вижу, что все столики забиты, а около барной стойки образовалось столпотворение с желанием сделать ставку на одного из нас.

– Дамы и господа, сегодняшний бой будет особенным для всех нас! К нам вернулся наш «верный» товарищ и некогда друг, который просто обязан выиграть, иначе ему придет конец, – Майкл кричит в подвесной микрофон, и зал заполняет радостный гул жаждущих зрелищ людей. – Да, дорогие! Если сегодняшний бой будет проигран, то вас ждёт кровавое и незабываемое шоу!

Он поворачивается в мою сторону и улыбается, а я смотрю на него сдвинув брови и догадываюсь, какое «шоу» он имеет в виду.

– Встречайте, первый боец – Пантера, – он указывает в мою сторону.

Когда я выхожу на ринг, все, что я слышу – звуки сострадания и сочувствия, будто они уже готовы похоронить меня.

– Второй боец – наш знаменитый Бульдог, – он показывает в сторону моего противника.

Я не могу не отметить, что ему идеально подходит это имя: он очень крупный и мускулистый, со злым выражением лица и, если присмотреться, то можно заметить, стекающую слюну из его рта, при виде своей «добычи», то есть меня. Его взгляд сосредоточенный, уверенный и немного угрожающий.

«Сейчас будет очень весело! Я или умру от его рук, или от рук Майкла. Или выстою и покажу, что на меня можно рассчитывать».

С этими мыслями, я делаю шаг к своему противнику, который разминает шею по сторонам, и бьет кулаком по своей ладони, готовясь нанести первый удар. Он замахивается правой рукой, и я уклоняюсь. Замечаю, что это был отвлекающий маневр, потому что в следующее мгновение, он пытается ударить по моей ноге, но я вовремя ее убираю и смотрю в лицо соперника.

«Так, значит, любишь, когда жестко? Хорошо!»

Я улыбаюсь ему, подмигиваю и говорю:

– Малыш, ты сегодня прекрасно выглядишь!

Он хмурится и идет в нападение: заносит руку для удара, но я успеваю выставить блок, удерживаю ее, и несколько раз бью другой рукой в лицо. Пока он концентрируется на происходящем, бью его с ноги в живот, и когда он наклоняется, беру двумя руками его лицо и роняю его на свое колено. Сломан нос.

Зал наполняет звук аплодисментов. И я делаю то, что сделал бы Марк: поворачиваюсь, улыбаюсь и машу им рукой, показываю девушкам жест, чтобы оставили мне номер телефона. Чувствую, как сзади надвигается Бульдог, хватает меня за горло, я накрываю его руки своими, перелетаю через него и сажусь ему на спину. Бью прямой ладонью по кадыку из-за чего он начинает кашлять и задыхаться.

Я спрыгиваю с него, наношу несколько ударов в живот, и замечаю, что снизу, под спортивными штанами у него металлический протез вместо ноги. Вспоминаю слова Майкла, сказанные в кабинете, о переломах ног своим соперникам, и принимаю это, как его помощь мне. Значит путь к доверию не так далек.

Снимаю с себя перчатки и избиваю противника до полусознательного состояния и только когда к нам подходит Майкл и сообщает, что я победил, подняв меня за руку вверх, я понимаю, что бой окончен.

После состязания, я принимаю душ и, вернувшись в раздевалку, вижу, сидящего на стуле, хозяина клуба.

– Марк, это было нереально! – его глаза горят восхищенным блеском. – Я этого вообще не ожидал!

– Ага, и именно поэтому решил избавиться от меня? Майкл, мы с тобой договаривались о том, что я работаю на тебя, а ты решил устроить, как ты сказал «кровавое шоу». Ну как, понравилось? – с сарказмом спрашиваю его.

– Еще спрашиваешь! Ты видел их лица? Они хотят тебя: мужчины хотят смотреть, как ты дерешься, а женщины хотят тебя трахнуть. Как тебе удалось победить Бульдога?

– Это мой секрет. Я кое-чему научился, – улыбаюсь и делаю вид, что забыл, что только что возмущался.

– Ты же знаешь, что я с тобой ничего не сделал бы. Тебе нужна была мотивация – ты ее получил. И вот, – он протягивает мне конверт, – твой выигрыш. Часть я забрал в качестве долга, а часть тебе на жизнь, – я киваю и хочу забрать деньги, но он задерживает руку на конверте, – Кстати, ты выглядишь сильнее, чем раньше.

– Я просто усердно готовился к бою.

– Следующий бой через три дня. Завтра тебе сообщу с кем, – произносит и выходит из раздевалки.

Я переодеваюсь и направляюсь домой. Приготовив себе ужин, я иду в комнату с оборудованием, отправляю новую информацию по делу мистеру Уилсону, и предлагаю идею для установки прослушивающих устройств, которую он одобряет и приказывает ждать сигнала, пока все будет готово.

Спустя почти месяц непрерывных тренировок и постоянных вечерних боев, я начинаю привыкать к такому ритму: через каждые три дня у меня схватка с разными противниками, но ни один из них не смог меня одолеть. Да, калечили, били, но победить так никто не смог. Мне даже начало нравится этим заниматься, я выплескиваю пар и скопившуюся злость.

И вот в один вечер, когда я сижу с Майклом в стриптиз клубе в окружении его подружек, мне приходит зашифрованное сообщение с неизвестного номера, которое гласит, что завтра «ДЕНЬ Х».

– Ну что, Пантера, готов ко второму заходу с Бульдогом? Он на тебя очень зол, кстати. Если ты будешь работать в таком темпе, то отдашь долг раньше, чем рассчитывал на это.

– Я от него тоже не в восторге, – говорю, забинтовывая вторую руку. – Но, думаю, сегодня мы поладим.

– Не сомневаюсь. Только в этот раз, не калечь его сильно, а то я на неделю лишился одного из лучших бойцов.

– Не обещаю.

Выйдя на ринг, я оцениваю обстановку: людей в несколько раз больше, чем в прошлый раз, значит есть все шансы сработать по плану. Мне нужно потянуть время до прихода Кайла. И я приступаю к тому, чем занимался здесь последнее время – дерусь.

Я сажусь на тело Бульдога и наношу удар за ударом по его и без того опухшему лицу. Сквозь громкую музыку, я слышу чье-то громкое оповещание о том, что в клуб нагрянула полиция.

– Всем лечь на пол!

Слышу крик человека с оружием, но не встаю. Мне нужно привлечь внимание, и я продолжаю бить своего противника. Я чувствую, как со спины ко мне кто-то подходит, но не останавливаюсь.

– Ты не слышишь?!

Он толкает меня ногой в плечо, и я «зверею». Я поднимаюсь и выполняю сильный и точный удар бэкфистом сквозь воздух прямо в цель – в лицо Кайла, следом отправляю еще один другой рукой, а потом еще один сверху. Он на секунду теряется, а после бьет в ответ и заламывает мои руки за спиной. Делает вид, что надевает наручники, но не закрывает их до конца и выводит меня из ринга.

Мы проходим сквозь паникующую толпу, часть из которой лежит на полу, а часть – испуганно бегает по залу, в надежде сбежать. Я оглядываюсь по сторонам и замечаю, что Майкл увлеченно разговаривает с одним из полицейских. Это значит, что у меня есть всего несколько секунд. Достаю из внутренней стороны бинта жучок и прикрепляю его в угол. Получаю толчок в спину от Кайла, с намеком на то, что Майкл смотрит сюда.

– Да иду я! – быстро говорю и выхожу на улицу, где меня сажают на заднее сидение в полицейскую машину. Кайл садится вперед, заводит двигатель и смотрит в зеркало заднего вида.

– Блядь, Ксав, ты не мог полегче?! Ты видел мое лицо? – возмущается Кайл, убедившись, что мы остались наедине.

– Я тебя предупреждал, что лучше тебе не знать Марка. Вот его одна из страшных сторон. Но если хочешь, я могу тебе дать номер знакомого пластического хирурга?

– Если она молодая и красивая, то давай.

– Мужчина и ему за 50, но он – мастер своего дела.

Кайл морщит гримасу отвращения.

– Что дальше по плану?

– Суд за нападение на сотрудника полиции, домашний арест с бутафорским браслетом на 1-2 месяца, чтобы не вызывать ни у кого подозрений, слежка за клубом и выход на поставщика. Утром звонил мистер Уилсон и сообщил, что в полиции знают, что им дальше делать со мной. Так что теперь, когда Майкл мне доверяет, мы можем делать, что хотим. А сейчас, Кайл, знал бы ты, как я хочу рибай[1]! Я же имею право на последнее желание, сэр? – подкалываю Кайла и, откинувшись на спинку сидения, закрываю глаза.

[1] "Рибай" (Ribeye) – это вид высококачественного мраморного мяса, который обычно извлекается из реберной части говядины.

Глава 3

ДЖОСЕЛИН

– Мэт, дорогой, Джулс не может взять тебя с собой на работу. Сегодня она готовит важное мероприятие, мы пойдем туда позже, – успокаиваю своего сына, пока его голубые глаза с мольбой смотрят на меня.

– Мамочка, но я же могу помочь! – надувает свои пухлые губы и складывает руки на груди.

«Какой упертый малыш.»

С момента, когда мне положили крошечный кричащий комочек на грудь, не было ни дня, чтобы я жалела о своем решении оставить его, он – моя точная копия, только со светлыми волосами. Тогда я наконец поняла, что он – настоящий подарок, который мне был так необходим.

– Давай, сначала мы с тобой сходим в парк, поедим мороженое, а вечером пойдем в кофейню Джулии?

– Мятное? – поднимает на меня свои искрящиеся радостью глаза, и сразу же меняется в лице.

– Мятное, – улыбаюсь и треплю его за волосы. – Беги скорее, одевайся.

Он крепко обнимает меня маленькими ручками и убегает в свою комнату. С улыбкой провожаю его, и слышу громкий рингтон, оповещающий меня о входящем звонке. Я подхожу к столешнице, присаживаюсь на высокий стул, и взглянув на неизвестный номер на экране, неохотно отвечаю.

– Мисс Блумфилд? – произносит уверенный мужской голос на другой стороне.

– Да. А вы…?

– Меня зовут Фрэнк Торн, я нотариус, – пауза. – Мне очень жаль, что приходится сообщать вам об этом по телефону. Ваша мама… – снова тишина, – она скончалась.

Я замираю.

– Это розыгрыш какой-то? Мистер Торн, сегодня не лучший день для шуток, – повышаю голос.

– Мисс, приношу вам свои искренние соболезнования, но это правда. Госпожа не появлялась на работе больше недели, чего прежде за ней не наблюдалось. Одна из сотрудниц ее фирмы пришла к ней домой и обнаружила ее лежащей без сознания на полу кухни. Девушка пыталась оказать первую помощь, но на тот момент ваша мать была уже мертва. После проведения вскрытия, было установлено, что у нее случился сердечный приступ. Вы – единственное контактное лицо для связи, в случае экстренной ситуации.

Я сижу и смотрю в одну точку. По моей щеке стекает одинокая слеза и беззвучно падает на пол. Мама… Ее больше нет.

– Этого не может быть, – я качаю головой и пытаюсь отрицать услышанное. – Моя мама… Она сильная, она предусмотрительная, она не могла умереть, – недоверчиво произношу.

– Я понимаю ваше состояние, но это так. Я звоню сообщить, что вам необходимо приехать, как можно скорее, чтобы я мог огласить завещание. Перезвоните мне, когда будете готовы сообщить мне о своем решении. Еще раз приношу вам свои соболезнования.

Он кладет трубку, а я продолжаю прожигать взглядом картину, висящую на стене, не в состоянии пошевелится.

– Мамочка, я готов! – слышу, как на кухню бежит Мэт, быстро вытираю мокрые щеки вспотевшими ладонями и натягиваю на лицо улыбку. – Ты что, плачешь? – он подходит и заглядывает в мое лицо.

– Нет, малыш, просто соринка попала, и глазки начали слезиться. Все хорошо, – я беру его руку и целую. – Пойдем?

Он всматривается в мое лицо: ищет в нем признаки обмана, а после тянется ко мне и целует поочередно в влажные глаза.

– Правый глазик не боли, левый глазик не грусти! – повторяет мои слова, когда я успокаиваю его.

Я беру его за руку, и веду в сторону парка, который находится в тесной близости с нашим домом. Мы создали традицию выбираться в этот парк два раза в месяц. Мэт обожает природу и животных. Он очень активный малыш, и каждый раз, когда мы приходим сюда, он дурачится с детьми, играет во фрисби с собаками, много бегает и веселит окружающих. Он настоящий ангел с замашками маленького чертенка. Подойдя к продавцу мороженого, я заказываю два мятных рожка и веду сына в сторону детских аттракционов.

– Мамочка, а можно на ту карусель? – указывает на своих любимых лошадок, движущихся по кругу.

– Конечно, малыш.

Я покупаю билет и смотрю на своего сына, радостно катающегося на пластмассовой лошади. Затем опускаю взгляд на телефон и ищу контакт Джулс, чтобы сообщить ей неприятную новость, но мгновенно передумываю, не решаюсь озвучить это сейчас. Лучше расскажу после праздника.

После исследования еще нескольких аттракционов, я получаю сообщение от Джулии, что все готово и можно приходить. Подъехав на такси к украшенному сезонными цветами заведению, я останавливаюсь перед самым входом и присаживаюсь, оказываясь на одном уровне с Мэтом.

– Малыш, сейчас мы с тобой тихонько зайдем внутрь, но ты должен держать свои глазки закрытыми до тех пор, пока я не скажу тебе их открыть, договорились?

– Так точно, капитан! – он прикладывает ладонь к виску и откидывает ее в воздухе.

Я слежу, чтобы он выполнил мою просьбу и, открыв двери, подталкиваю его вперед.

– Открывай.

Он убирает ладошки от своего лица и его глаза наполняются счастливым блеском, а губы расплываются в обворожительной улыбке.

Неделю назад Джулия предложила устроить праздник для Мэта, его друзей и их родителей. Сейчас по всему миру проходит ежегодный фестиваль, посвященный комиксам, аниме и видеоиграм, поэтому все дети, и даже некоторые родители здесь переодеты в супергероев вселенной «Marvel». Здесь все популярные персонажи: Человек-паук, Железный человек, Халк, Тор и капитан Америка. Зал украшен золотыми шарами и красочным конфетти, по всему столу разложены сладости и напитки с изображением героев. Мэт восторженно разглядывает помещение, поворачивается ко мне и крепко обнимает.

– Дорогой, а теперь тебе нужно переодеться, – киваю в сторону, где стоит Джулия и машет пакетом в руках.

Я помогаю сыну надеть красно-синий костюм в паутинку и подталкиваю его к гостям.

– Скорее беги к своим друзьям! Спасай эту планету от вкусной еды и сладких напитков!

– Будет сделано! – он подбегает к детям, берет девочку за руку и машет мне. – Я тебя люблю, мамочка!

– И я тебя, малыш, – я повторяю наш жест: прикладываю руку к губам, виску и сердцу. Это означает, что он всегда в моих мыслях и моем сердце.

– Джо, когда ты успела всех пригласить? – Джулия подходит ко мне со спины и кладет руку на плечо. – Я не ожидала, что придет столько людей.

– Я, если честно, тоже. Наверное, сработал эффект громкоговорителя: один услышал и рассказал троим. Но я рада, что они пришли, – улыбаюсь и смотрю, как мой малыш выстраивает своих друзей в шеренгу и раздает приказы.

– Джоселин, он, наверное, тоже станет копом или военным. У него хорошо получается командовать, – смеется тетя, складывая руки на груди.

– Все может быть. Если он захочет, я не буду препятствовать его выбору. Тем более у него всегда будет человек, который будет его поддерживать и тренировать.

– Это точно.

После того, как я узнала о нежелательной беременности и приняла решение оставить ребенка, я поклялась себе, что всеми возможными и невозможными способами защищу себя и своего сына от всего плохого, с чем мы можем столкнуться. Когда родился Мэт, моя жизнь слишком круто развернулась, и этот «поворот» был совсем не в ту сторону, в которую изначально была она направлена. Я больше не видела себя на сцене. Не представляла себя стоящей на пуантах в центре зала, получая восторженные комментарии в свой адрес. Не хотела связывать свое будущее с тем, что однажды помогло разрушить мое прошлое. Поэтому окончательно восстановившись после родов, я отправила документы в полицейскую академию, и после поступления изнуряла себя физическими тренировками, обкладывала себя всевозможными учебниками, изучала историю, право, психологию, этику и множество других наук. После этого тяжелого решения, я поняла, что все делаю правильно – делаю то, что мне нравится. И я рада тому, что стала той, кем сейчас являюсь. А еще, несколько дней назад, я сдала экзамен на повышение должности, и скоро меня обрадуют хорошей новостью, потому что я уверена в том, что я справилась.

– О, Джо, к нам кое кто направляется, – приподнимает брови тётя и кивает в сторону.

Я оборачиваюсь.

«О, нет.»

– Джоселин, добрый вечер!

Ко мне подходит Фред Морган – отец-одиночка лучшей подруги моего сына. Он довольно хорошо выглядит: высокий симпатичный мужчина, с милыми ямочками на щеках, на вид ему около 35.

– Здравствуйте, мистер Морган! Очень благодарна вам, что вы смогли прийти на наш праздник, – мило улыбаюсь.

Он подходит немного ближе, а тетя уходит в подсобку, давая нам возможность поговорить.

«Ну спасибо, Джулия.»

– Джоселин, я хотел бы с вами кое о чем поговорить. Не хочу ходить вокруг да около: я взрослый мужчина, вы прекрасная, умная и красивая женщина, как вы смотрите на то, чтобы сходить со мной на свидание на выходных? – он накрывает мою ладонь своей, а в его глазах виднеется надежда.

«Серьезно? Он решил подкатить ко мне на празднике детей?»

Я убираю свою руку и готовлюсь к словесной обороне.

– Мы можем взять наших детей с собой, они, кажется, прекрасно ладят, – он поворачивается в сторону, где наши дети играют в салочки.

«Шантаж с помощью детей? Фу, как низко.»

– Мистер Морган, мне приятно, что вы только что сказали, но я вынуждена вам отказать, извините. В ближайшие выходные я не смогу, – я поджимаю губу, с сожалением смотрю на своего собеседника.

«Просто отвали от меня.»

– Что ж, может тогда завтра?

«Да он издевается?»

– Завтра, к сожалению, тоже не получится, мне нужно уезжать в Чикаго по делам. Давайте в другой раз как-нибудь?

«Молодец Джо, почти не соврала.»

– Очень жаль, Джоселин. У вас есть мой номер телефона, сообщите пожалуйста, как вернетесь в город, – он подмигивает мне, невесомым поцелуем касается моей кисти и уходит к остальным гостям.

– Ну и ну, Джо.

Оборачиваюсь и вижу, что Джулия возмущенно качает головой.

– Сколько ты еще будешь мужчин отталкивать?

Я подхожу к столешнице и открываю бутылку детского шампанского. Наполняю свой бокал и залпом выпиваю напиток.

– Мне не нужны мужчины. Я справляюсь и без них, – ловлю ее двусмысленный взгляд. – И в этом смысле тоже, не переживай. Со здоровьем все в порядке.

– Со здоровьем будет все в порядке, когда в тебя войдет мужчина.

– Туше, Джулия! Не забывай, что ты моя тётя! – морщу нос.

– Я старше тебя всего на каких-то 15 лет! С возрастом стираются границы, дорогая. Тебе нужен мужик! Чем тебя не устроил мистер Морган? – настаивает на своем и отпивает вино из своего бокала.

– Во-первых, он отец подруги моего сына, и если у нас ничего не получится, то Мэт останется без друга. Во-вторых, он не в моем вкусе. В-третьих, мне не нужен мужик. Достаточно аргументов? – загибаю три пальца и показываю тете.

– И долго ты будешь жертвовать собой? – складывает руки на груди.

– Я не жертвую, – возмущенно вскидываю брови. – Давай закроем эту тему!

Я вспоминаю маму, из-за которой я постоянно отказывалась от своих желаний. Как боялась ее расстроить и что-то испортить. Как выполняла все ее просьбы, которые были произнесены в повелительном тоне. Она всегда себя ставила выше. Не замечала мои успехи в школе, мои старания дома. Да, что тут говорить, она о моем дне рождении вспоминала только потому, что я ей об этом говорила в конце дня, все еще пребывая в состоянии надежды: «А вдруг она помнит?». Теперь мне сообщили, что ее нет, и только сейчас я окончательно начинаю осознавать, что во мне нет чувства жалости к ней. Я любила ее, когда-то давно любила, но сейчас, я не знаю…

За эти шесть лет она ни разу не вспомнила обо мне. Даже через тетю не интересовалась, все ли со мной в порядке, нормально ли я живу, хватает ли мне денег на существование. Она не делала всего этого. Она вычеркнула меня из своей жизни шесть лет назад, на первом этаже нашего дома. Я сделала то же самое.

– Ну, ты расскажешь мне? – спрашивает тетя, выводя своим голосом меня из размышлений.

– Ты о чем? – я делаю глоток детского шампанского.

– Тебя глаза сразу выдают, – указывает на мое лицо Джулия и наливает вино в свой бокал.

– У меня есть одна новость, и она не очень приятная. Точнее она очень неприятная.

– Что произошло?

– Сегодня днем мне позвонили из Чикаго и …

– Отец Мэта? – поперхнувшись напитком, спрашивает тетя.

– Скорее Вселенная взорвется, чем я дам этому случиться, – быстро произношу, выпучивая глаза. – Звонил нотариус и сообщил, что мама скончалась и мне нужно приехать, чтобы он огласил завещание.

– О боже! – прикрывает рот ладонью.

– Я – ее контакт для чрезвычайных ситуаций, представляешь?

Она удивленно смотрит на меня.

– Вот и я не поверила.

– И что ты собираешься делать?

– Я не знаю, но если я поеду, то нужно ехать в ближайшие несколько дней, а Мэт…

– Поезжай, мы справимся! – перебивает меня и берет своими руками мою ладонь.

– Ты серьезно?

– Должна же бабушка проводить время со своим внучком. А ты езжай и сделай то, что должна.

– Ты только что сказала, что старше меня на 15 лет, а теперь называешь себя бабушкой? – вопросительно поднимаю брови.

– Только для Мэта, – тетя подходит и обнимает меня.

Приехав домой, я уложила Мэта спать и приняла душ. Включила ноутбук и купила билет на завтрашний рейс из Бостона в Чикаго.

*Входящий видеозвонок*

– Привет, моя Джо-Джо! – вижу довольное лицо своей подруги Эшли.

– Привет, Эш! Ты чего такая счастливая?

Она заправляет свои белые локоны за ухо, и мой взгляд падает на помолвочное кольцо, которым она заполняет половину экрана.

– Да ладно! Ты серьезно? Выходишь замуж за Тревиса?

– Да, сегодня он устроил романтический ужин в ресторане Эмпайр-Стейт-Билдинг и сделал мне предложение. Он такой душка, я прям не могу, – она выглядит слегка озадаченной. – Но я не уверена, что буду счастлива, – на ее лице появляется грустная улыбка.

Когда я переехала к тете, Эшли и Кайл вскоре расстались. И все произошло, как в глупой, банальной, драматической картине: Кайл застукал полуобнаженных Эшли и Майкла в своей постели. Точнее она была очень даже одета, а вот ее начальник… Кайл не дал ей возможности все объяснить, рассказать всю правду, а каждую попытку Эшли с ним поговорить, он просто игнорировал, потому что считал, что она его предала. И в конце концов она сдалась. Уехала в Нью-Йорк, в академию изобразительного искусства, где по максимуму заваливала себя учебой, работой в галерее и подработкой в библиотеке. Через три года такой насыщенной жизни она встретила Тревиса, одного из посетителей галереи, который очень активно за ней ухаживал, помог немного остудить боль предыдущих отношений. Но за все это время, она так и не смогла забыть Кайла, хоть в этом и не признается. Я долго пыталась вразумить своего друга, дать шанс его бывшей девушке объяснить произошедшее. Но он сказал, что прекратит общение со мной, если я еще раз подниму эту тему. С тех пор я стала соединительным мостом между двумя враждующими странами. А это, хочу сказать, довольно-таки непросто.

– Я не могу тебе ничего советовать, потому что это твоя жизнь, но если ты не счастлива с ним сейчас, то не будешь никогда. Не торопись и хорошо подумай о своем решении.

– Джо, спасибо тебе. Как твои дела? Как прошла вечеринка? – переводит разговор в мою сторону.

– Все в порядке, Мэту все понравилось. Ты же знаешь, как он фанатеет от супергероев, а сегодня он как будто в их вселенную попал.

Поговорив с подругой еще некоторое время, я легла в кровать и, прикрыв глаза, мгновенно уснула.

Утром сообщив Мэту, что мне нужно улететь на несколько дней по важным делам, я ожидала услышать что угодно, но только не это:

– Конечно, мамочка! Я буду охранять территорию и защищать Джулию, пока тебя не будет рядом! – уверенно произносит Мэт.

Я опускаюсь на колени и крепко прижимаю сына к груди.

– Смотри, чтобы Джулию спасать от твоей защиты не пришлось.

– Иди, а то опоздаешь! – тетя целует меня в щеку и подталкивает к выходу. – Не переживай! Все будет хорошо! Мы всегда на связи!

Шаг за шагом я выхожу из аэропорта О’Хара, ощущая запах авиационного топлива, тревоги и нервного возбуждения перед встречей с Чикаго.

Город встречает меня теплыми лучами солнца, освещая все вокруг мягким светом. Свежий августовский воздух проникает в мои легкие и я закрываю глаза. Воспоминания о прошлом всплывают в памяти, вызывая смешанные чувства. Настраиваю себя на то, что не задержусь здесь надолго. Решу вопрос с завещанием и вернусь обратно в Бостон к своей семье.

Сажусь в такси и прошу остановить машину рядом с ближайшим отелем. Быстро принимаю душ и привожу себя в порядок, оставляя чемодан не распакованным. Так как встреча с нотариусом назначена на завтра, я собираюсь провести остаток сегодняшнего дня в компании своего друга.

Я добираюсь до его дома достаточно быстро, останавливаюсь, стучу в дверь и в памяти снова всплывают события нашего прошлого. Как мы проводили время с Кайлом и Эшли, не подозревая о том, как круто развернет наши жизни судьба.

Стою так около десяти минут, но никто не открывает – Кайла нет дома. Я сажусь на ступеньки и решаю подождать еще немного. И когда собираюсь уходить, слышу звук подъезжающей машины. Поднимаю голову и вижу его – темноволосого красавчика в полицейской форме, вытирающего рубашку на ходу. Я не могу сдержать просящуюся улыбку, встаю и смотрю на него, сложив руки на груди.

Кайл идет с хмурым выражением лица и бубнит что-то себе под нос. Не замечает меня. Он доходит до лестницы, медленно поднимает глаза вверх, сводит брови и несколько раз моргает, оборачивается по сторонам и говорит:

– Джо, если я сплю, то ущипни меня! – он стоит на месте.

Я цокаю и закатываю глаза, спускаюсь вниз и сильно щипаю его за плечо.

– Ауч! Больно же! – он трет руку, чтобы избавиться от неприятного ощущения и замедляется, когда до него начинает доходить. – Ты настоящая!

– Может прекратишь стоять и делать вид, что увидел призрака похороненной нами ящерицы, и обнимешь меня? – спрашиваю, раскидывая руки по сторонам.

Он секунду переваривает сказанное, а потом подхватывает меня за талию, крепко прижимает к себе и кружит, зарываясь лицом в мои распущенные волосы.

– Ты настоящая! Почему ты не предупредила, что приедешь? Ты так пахнешь мандаринами! Ты не вылезаешь из кофейни? – забрасывает вопросами меня, возвращая на землю.

– Вообще-то нет. Я, между прочим, скоро могу стать твоим начальником! – указываю на его погоны, показываю язык, и мы начинаем смеяться.

– Мисс Блумфилд, разрешите пригласить вас в дом? – предлагает мне свой локоть.

– Разрешаю, мистер Холмс! – делаю реверанс и обхватываю его сильную руку.

– Мне нужно переодеться и съездить в участок, а после я абсолютно свободен для тебя.

– Могу с тобой поехать, мне все равно нечего делать сегодня. Все запланировано на завтрашний день.

– Без проблем! Посмотришь, где я работаю.

– Договорились.

После того, как Кайл сменил рубашку, мы заехали в участок. И пока он занимался делами, я осматривала местное отделение, оно выглядит практически так же, как и в Бостоне. В углу сидит приветливая дежурная в полицейской униформе. Она вежливо улыбается и указывает на столик, где стоит кофейный автомат, и предлагает выпить кофе, пока я жду друга. Что я, собственно говоря, и делала весь этот час: пила кофе и разглядывала рамки с правилами поведения и знаками безопасности.

Когда Кайл освобождается, я ликую, предвкушая нашу сегодняшнюю «тусовку» у него дома. Но, когда мы садимся в его автомобиль, он говорит, что ему нужно еще кое-куда заскочить.

Мы подъезжаем к роскошному двухэтажному дому, фасад которого выполнен в матовых черных тонах, что придает ему загадочность и стиль. Я оглядываю его и чувствую, как моя челюсть отвисает все ниже и ниже.

«К кому ты приехал, Кайл? Этот дом выглядит так, словно здесь живет Граф Дракула.»

– Я быстро. Оставайся в машине, хорошо? – открывает бардачок и достает оттуда пистолет.

«Очень интересно.»

– Если ты не долго, то хорошо, – дарю ему улыбку и намекаю, что больше 20 минут у него нет.

Пока Кайл занимается своими делами, я решаю позвонить Джулии и убедиться, что у них все в порядке. Она успокаивает меня и уверяет, что мне не о чем беспокоиться.

Через полчаса Кайл так и не появляется. Я начинаю беспокоится и рыщу по машине в поисках запасного оружия.

«Что, если что-то пошло не так и он в опасности?»

Прощупываю свое сидение – ничего нет. Наклоняюсь в сторону и опускаю руку под водительское кресло.

«Бинго!»

С улыбкой на лице я поднимаю пистолет, и она медленно сползает с моего лица. Beretta 92FS.

«Странно. Разве в полиции выдают такое оружие? Ладно, потом спрошу.»

Я максимально тихо выхожу из машины и осматриваю дом в поисках наименее примечательного и наиболее безопасного способа забраться внутрь. Смотрю по сторонам и на корточках прохожу вокруг дома, обнаруживаю дерево, растущее в тесной близости со стеной. Поднимаю голову вверх и вижу открытое окно. Отлично.

«Ты справишься, Джоселин Блумфилд!»

Я убираю пистолет в задний карман джинсовых шорт, и завязав волосы в небрежный хвост, поднимаюсь по дереву. Благо, я особо не выряжалась и надела удобную обувь. Осторожно карабкаюсь, стараясь не издавать лишнего шума и не привлекать к себе внимание. Теперь понятно для чего нас учат подниматься по канату. Тренировки не прошли даром.

Я справляюсь за считанные минуты, легонько толкаю приоткрытое окно и осматриваюсь.

«Если меня сейчас кто-то видел, то меня посадят. Хорошо, что я из полиции.»

Перелезаю через подоконник и облегченно вздыхаю, потому что в комнате никого нет. Тихо разворачиваюсь и достаю пистолет.

Рассматриваю помещение, которое оказывается гостиной: здесь очень красиво, высокие потолки, светло-серые стены и минимум мебели.

На носочках продвигаюсь дальше и замечаю у плиты, стоящего ко мне спиной полуобнаженного темноволосого парня. Его широкие плечи напрягаются от быстрого движения рук, четко прорисовывая каждый контур его мышц, а слегка загорелая кожа подчеркивает мощное телосложение. Он что-то готовит и не замечает меня.

«Где Кайл, черт возьми!? А если этот парень Ганнибал, и сейчас готовит себе на обед Кайла? Господи, Джо, ты уже перебарщиваешь!»

Я медленными шагами подхожу ближе, становлюсь напротив него и нас разделяет только пустая глянцевая столешница. Поднимаю пистолет выше, прицеливаюсь и собираюсь приказать повернуться, но он делает это без моей просьбы: оборачивается и направляет на меня свой пистолет.

Это похоже на сцену из фильма «Мистер и миссис Смит». И это могло бы показаться очень романтичным, но ровно до тех пор, пока я не отвожу взгляд от его оружия и поднимаю глаза выше – на лицо человека, вид спины которого показался мне куда привлекательнее.

Мои глаза расширяются, легкие теряют последний запас кислорода, а тело немеет под напористым взглядом парня. Меня отбрасывает в прошлое: в кабинет, в лапы этого бесчувственного чудовища.

Я сейчас могу расправиться с ним. Нажать на курок и избавиться от своих страданий. Одно движение моего указательного пальца, и я освобожусь от своих «призраков» прошлого. Но, почему я не могу ничего сделать? Почему я стою и не могу пошевелиться? Что со мной? Что с ним не так? Он будто видит меня впервые. Может я и изменилась, но не до такой же степени, что он не узнает того, кого изнасиловал!

– Ты не ошиблась с гнездышком, птичка? – спрашивает хриплым голосом, не прекращая указывать на меня пистолетом.

Глава 4

ДЖОСЕЛИН

Я нахожусь в ступоре, кажется, вечность и не могу ничего с собой сделать. Кончики пальцев на моих ногах немеют, а легкие наполняются тяжестью. Я не могу дышать, словно металлические прутья прокалывают мою грудь, и я отчаянно открываю рот в попытке избавится от этого неприятного ощущения.

Как такое возможно? Почему в первый же день моего возвращения в Чикаго – я встречаю его? Откуда у него пистолет? И как мой Кайл связан с ним?

– Эй, малышка, кажется, тебе нужно скачать обновления, а то ты немного подвисаешь, – острит, наклоняя голову на бок.

«Он не помнит меня.»

Его низкий голос возвращает меня обратно, и я чувствую, что снова могу обладать своим телом. Я изумленно приподнимаю брови и, раскрыв широко глаза, с вызовом смотрю на него. Его слова становятся красной тряпкой для меня.

– А ты, милый, кажется, нарываешься на проблемы с законом? – киваю головой в сторону пистолета. – Или может быть у тебя есть разрешение на хранение оружия?

– Оу, из нас двоих проблемы могут быть только у тебя. Это ведь ты забралась в мой дом через окно. Ты стоишь на моей кухне. Ты сейчас угрожаешь мне береттой с девятимиллиметровым калибром, – смеется он, мельком взглянув на пистолет Кайла в моих руках.

Он прикусывает нижнюю губу и убирает пистолет в задний карман своих джинсов, не отрывая взгляда от моего лица.

Я хмурюсь, не зная, чего от него ожидать, опускаю глаза на оружие в своей руке и хочу обхватить его удобнее, но он, заметив, что я отвлеклась, быстро пересекает столешницу, сокращая расстояние между нами и оказывается стоять прямо передо мной. Легким движением выбивает из моих рук пистолет, показательно разряжает его и бросает на пол.

– Малышка, хорошие девочки не должны этим играться, – он клацает языком и водит указательным пальцем перед моим лицом. – А теперь говори, кто тебя прислал?

Он крепко держит своей разгоряченной ладонью мои ледяные руки и пронзительно смотрит в мои глаза, словно заглядывая в самые потаенные места моей души.

Я понимаю, что слишком долго смотрю на него, несколько раз моргаю и отвожу взгляд. Осматриваю комнату в поисках выхода, но за его широкими плечами, ничего не могу увидеть. Я не придумываю ничего лучше, чем сделать первый шаг к его поражению. Прочищаю горло и, облизнув нижнюю губу, прикрываю глаза и откидываю голову назад, чтобы открыть ему вид на свою голую шею. Бросаю взгляд на его лицо и замечаю, что он ведется: его взгляд направлен на мою грудь, обтянутую топом с длинным рукавом, а его хватка на моих руках становится не такой сильной, как была всего секунду назад.

Я улыбаюсь, мысленно делаю несколько поклонов и принимаю овации своих тараканов в голове, предвкушая свою победу. Сгибаю ногу, набираю размах и резко поднимаю ее вверх, но ничего не происходит. Точнее происходит, но не то, что я хотела.

Он будто врывается в мои мысли и предупреждает удар, обхватывая колено своей крепкой рукой и скользит ею выше по бедру, груба толкая меня в свое тело. Я чувствую своим животом, плотно прилегающим к его паху, что между его ног, что-то поднимается и твердеет. Мои глаза расширяются.

– Ай-яй-яй, птичка, нельзя бить мужчин по жизненно важным органам без весомой на то причины! – шепчет он, наклоняясь к моему уху и задевая его пухлыми губами.

Я несколько раз прыгаю на одной ноге из-за потери равновесия, и хватаюсь за его сильные плечи, чтобы хоть как-то устоять на месте.

«Окей. Но я еще не закончила.»

Придерживаюсь за него, обвожу вокруг его торса ногу, которую он держит и следом забрасываю вторую. Оказываясь немного выше, я опускаю взгляд на его серые, как грозовое небо, глаза. Хмурюсь, не понимая, что за чертовщина сейчас происходит?

«Он что сделал себе лазерную операцию по изменению цвета глаз? Я никогда не забуду черные, мрачные и безумные глаза человека, который так жестко со мной обошелся.»

Он удивленно приподнимает брови и рефлекторно кладет руки на мою задницу, чтобы не дать мне упасть. Я с силой прикусываю зубами щеку изнутри и призываю свои мысленные блуждания вернуться к реальности, сосредоточится на том, что сейчас происходит. Опускаю свои руки на его спину, скольжу, плавно двигаюсь все ниже и ниже, прощупываю каждый сантиметр его крепкого тела, пока не нахожу то, для чего вообще все это задумала. Я достаю из его заднего кармана глок и победно улыбаюсь. Чувствую, как он напрягается всем телом и возвращаю свой взгляд на его лицо, где четко читается смесь понимания неизбежности и поражения. И я делаю то, чего он явно не ожидает: откидываю голову назад и изо всех сил бью его в лоб.

Он сбрасывает меня с себя и отстраняется, накрывая обеими руками место удара. Я устойчиво приземляюсь на пол и подхожу ближе к нему, по пути снимая пистолет с предохранителя и направляю его прямо в лицо. Он поднимает руки вверх в знак поражения, и я замечаю на его лбу небольшой покрасневший след от моей головы.

– Во-первых, не смей прикасаться к моему телу! – хмурюсь и делаю еще шаг вперед, а он, не разрывая со мной зрительного контакта, отступает назад. – Во-вторых, припаси свои звериные прозвища для своих подружек! – окидываю его оценивающим взглядом, морщу нос и приподнимаю уголок верхней губы. – В-третьих, некоторые мужчины используют свои жизненно важные части тела не по назначению. И иногда только травмировав их, они начинают понимать, что нужно думать не членом, а тем местом, где важную роль играет серое и белое вещество! – выпаливаю на одном дыхании.

Он продолжает исследовать глубину моей души сквозь свои расширенные зрачки, а его губы расплываются в довольной, соблазнительной улыбке, будто то, что я только что сказала звучало, как приглашение в мою постель.

– Ксав, пока я смотрел видео, пришло уведомление о местоположении…, – Кайл прерывается на половине предложения, и медленно заходит на кухню.

Мы одновременно поворачиваем головы в его сторону. Он стягивает наушники с головы, на его лбу появляется едва заметная морщинка, а его глаза озадачено и напряженно скачут между нами.

Стою в том же положениями и просто хлопаю глазами, глядя на своего друга. – Джо? Что ты тут делаешь?! – его глаза широко раскрываются, а брови взлетают вверх при виде меня. – Я же просил ждать меня в машине! – гневно произносит, отчего я испытываю неприятное ощущение внутри.

«Мой друг повысил на меня голос за то, что я пошла на его поиски. Как же замечательно!»

– Джо…– произносит «незнакомец», пробуя мое имя на вкус. – Так вот, как ты выглядишь, значит! – он начинает улыбаться еще шире, и в его глазах проскальзывает понимание.

«У этого придурка точно амнезия!»

– Как ты вошла сюда? Я же закрывал дверь за собой, – друг продолжает напирать. – И, что вообще здесь происходит? – указывает на пистолет в моих руках и полуобнаженного парня, с поднятыми вверх руками.

– Твоя Джо прилетела через окно, – усмехается парень и кивает в сторону открытого окна.

– Джо, убери, пожалуйста, пистолет, – Кайл подходит ближе и останавливается на расстоянии вытянутой руки.

Я минуту молчу, потерянно глядя то на одного, то на другого и прихожу в себя. Опускаю пистолет дулом вниз, достаю магазин, подхожу к Кайлу и раздраженно кладу его ему в руки.

– Кайл, что ты здесь делал? Ты хоть знаешь, кто этот человек? Он ведь опасен! – произношу шепотом и нервно бегаю глазами по лицу друга.

– Больше двух говорят вслух! – доносится за моей спиной.

– Ты что, в детском саду? – фыркаю и бросаю на него быстрый взгляд.

– На самом деле здесь ужасная звукоизоляция. Так что было бы логичнее, если бы ты говорила громче о хозяине дома, тем более в его присутствии, – указывает на себя пальцем.

– Я буду говорить так, как посчитаю нужным! И с теми людьми, с которыми я хочу. Ты в их число не входишь! – отворачиваюсь обратно к другу. – Кайл, если ты еще не закончил, я могу уехать на такси, а ты продолжай разбираться с этим человеком. – указываю рукой на парня. –Я беспокоилась о тебе, поэтому решила проверить все ли тут в порядке! Ах, да, еще я очень хотела писать, представляешь? Не стоило мне пить три чашки кофе в отделе. Но теперь мне перехотелось, не волнуйся. Оказывается, у меня неплохая выдержка. А теперь, я, пожалуй, оставлю тебя. Рада была встретиться, – останавливаюсь на полпути. – Кстати, Беретта валяется на полу. Пока.

– Вау! Вот это, я понимаю, нервы на пределе! Кажется, кто-то очень давно не трахался!

Я закрываю глаза, делаю глубокий вдох и сжимаю руки в кулаки, чувствуя, как ногти до боли впиваются в ладони. Я стараюсь себя контролировать, но не получается.

Разворачиваюсь, подхожу к нему и заношу кулак перед его лицом, но он перехватывает мою руку и я бью коленом в пах, как и планировала изначально. Он сгибается и прикладывает обе руки к месту, где сейчас испытывает невыносимую боль.

– Не забывай о том, что я тебе говорила: мозг – намного важнее того, чем ты, судя по всему, думаешь, – шепчу, наклонившись к его уху.

Выпрямляюсь и, под озадаченный взгляд Кайла, иду обратно к окну, чтобы скорее убраться из этого логова. Спускаюсь по дереву и спрыгиваю на землю, забираю с машины телефон и сумку и выхожу за ограждение, попутно набирая номер такси.

– Джо, стой! Я объясню тебе сейчас все, – слышу торопливые шаги своего друга.

– Кайл, прости, ты ничего не должен мне объяснять. Я спонтанно появилась здесь, и уже успела доставить тебе проблемы! Все в порядке! Не переживай, увидимся в другой раз! Я поеду. – произношу я на выдохе, выставляю руки вперед и отворачиваюсь, оставляя за своей спиной непонятно как образовавшийся «дуэт».

«Боже, что только что произошло?»

Я еду в такси, закрываю руками лицо, и только сейчас до меня начинает доходить, что я снова сама вляпалась в это дерьмо. Я сама создала себе проблему, зачем-то решив залезть в дом этого придурка. Чем я только думала!?

Я называю водителю свой старый адрес. Не знаю зачем, но мне хочется «встретиться» с моим старым домом.

Я выхожу из машины и осматриваю его. Он точно такой же, как и 6 лет назад. Такой же уютный и красивый снаружи, но, какой он внутри, я не решаюсь узнать. Поэтому сажусь на порог и обхватываю свои колени, укладывая на них голову. Так проходит первый час, второй и третий. На улице уже начинает темнеть, слышны только пение сверчков и рев мотора проезжающих машин и байков.

Я поднимаю голову с колен, когда слышу, как прямо перед домом матери останавливается автомобиль Кайла. Он выходит из машины и идет в мою сторону с двум банками газировки.

– Так и не решилась войти? – протягивает мне напиток и присаживается рядом.

– Не смогла, – коротко отвечаю, глядя на ночное небо.

– Поехали ко мне? Переночуешь, а завтра уже будешь заниматься своими делами.

– Спасибо, Кайл, – я делаю паузу и переключаю внимание на друга. – И извини за сегодняшний инцидент. Я не знаю, что на меня нашло.

– Джо, перестань, все в порядке! Я не должен был тебя оставлять одну. Я не хотел, чтобы ты так с ним познакомилась, – он отводит взгляд в сторону, словно взболтнул лишнего. – Точнее вообще не хотел бы, чтобы ты с ним виделась.

– Почему ты был у него? – спрашиваю и делаю глоток прохладного напитка.

– Блуми, это немного сложно объяснить, – он поджимает губы и пытается подобрать слова.

– Если я не должна знать это, то не говори, – останавливаю его.

– Этого парня зовут Марк Элфорд, и он преступник, – начинает рассказ, уткнувшись глазами на свою машину, и поглаживает горлышко банки пальцем. – Около трех недель назад у нас был рейд по клубам Чикаго, и один из них мы накрыли. В тот вечер Марк до полусмерти избил человека и напал на полицейского при исполнении, при свидетелях. Суд назначил ему меру пресечения в виде домашнего ареста на два месяца.

Кайл заканчивает рассказывать, и я смотрю на него, испытывая несколько чувств одновременно. Я ужасаюсь тому, настолько все-таки этот Марк отвратительный и жестокий человек. И радуюсь тому, что его наказали, посадив под домашний арест, и заставили расплатиться за совершенное преступление.

– Прости, что вывалил все это. Тебе сейчас итак не очень легко, – он придвигается ближе и обнимает меня рукой за плечи.

– Кайл, это странно, но за эти годы я ни разу не скучала по ней, я не чувствовала к ней ничего… даже ненависти не было. Абсолютная пустота. Будто ее и не существовало никогда. А тут мне звонят и сообщают, что она оставила завещание и мне нужно присутствовать. Как я должна это понимать? – я моргаю, позволяя непрошеной слезе скатиться по моей щеке.

– Блуми, может она наконец-то поняла, что была виновата перед тобой? Наверняка ты узнаешь это завтра, а сейчас я хочу, чтобы мы с тобой отвлеклись от событий сегодняшнего дня. – он поднимается и протягивает мне руку, но резко отдергивает ее. – Последний вопрос, который меня мучает уже почти четыре часа… Когда ты научилась так драться? – спрашивает Кайл и возвращает руку.

– Мы не виделись 6 лет и то, что ты увидел – это малая часть того, что я могу сделать с тем, кто попробует обидеть меня и тех, кто мне дорог, – принимаю его руку и поднимаюсь.

Мы заезжаем в отель, чтобы забрать мои вещи и едем к нему домой. Проводим остаток вечера, ностальгируя о хорошем прошлом, которое когда-то у нас было.

Я просыпаюсь от навязчивого звука будильника и собираюсь на пробежку, в надежде насытится свежим воздухом предосеннего утра Чикаго. Все-таки здешний климат мне приятнее, чем климат Бостона.

Вернувшись к Кайлу, я не застаю его дома, поэтому привожу себя в порядок и отправляюсь на встречу к нотариусу.

Подъезжаю к высокому зданию и поднимаюсь по ступенькам на третий этаж, где меня встречает молодая девушка и приглашает пройти в кабинет.

– Здравствуйте, Джоселин! Очень рад вас видеть здесь! Прошу, примите мои соболезнования, – он делает паузу и прячет глаза. – Мне очень жаль, что мы с вами знакомимся при таких обстоятельствах, – произносит мужчина средних лет и указывает на кресло, приглашая меня присесть.

– Здравствуйте, мистер Торн! Спасибо, что позвонили мне.

Он подходит к сейфу и достает оттуда несколько папок с документами.

– Джоселин, мы были очень близки с вашей мамой в последнее время. Она очень много о вас рассказывала.

Я мрачнею, представляя, что она могла ему рассказать.

–Нет, не думайте ничего такого, она говорила, что вы прекрасная мама и она очень сожалеет, что так и не смогла встретится с вами.

Он протягивает мне несколько фотографий, где мы с Мэтом гуляем в парке, веселимся на праздниках и сидим в кинотеатре.

– Откуда они? – пересматриваю фотокарточки и свожу брови.

– При жизни, она наняла частного детектива.

По моему телу пробегают мурашки, когда я осознаю, что все это время за нами следили.

– Она хотела, как лучше. Она боялась, что вы не простите ее, поэтому узнавала таким образом о вашей жизни, – он накрывает мою ладонь своей рукой и я резко подрываюсь.

– Зачем все это? – я указываю рукой на фотографии и помещение. – Зачем вы это делаете? Я не понимаю! Что она хотела этим сказать?

– Джоселин, успокойтесь, пожалуйста! – он приглашает меня сесть обратно, и я закрываю глаза и глубоко вдыхаю. – Сейчас мы вместе с вами прочитаем завещание, и вы все поймете.

Он открывает следующий конверт, и я слушаю его монолог, в котором говорится, что все, что принадлежало маме достается мне, как единственной наследнице: дом, машины, счет в банке, все чем она жила – остается мне.

– Я могу отказаться от всего этого?

– К сожалению, нет. – он сжимает губы и складывает руки вместе, – Но вы можете выставить на продажу дом и машины.

– Сколько времени потребуется на это?

– В среднем месяц-два, но я могу помочь организовать все быстрее.

Он объясняет мне все нюансы, и я соглашаюсь на его помощь.

– Мисс Блумфилд, еще кое-что, – он останавливает меня у двери и вручает конверт, подписанный от руки моей мамы и я, закинув его в сумку, ухожу.

Приехав к Кайлу, я поднимаюсь в гостевую комнату и подхожу к окну. Достаю конверт и смотрю на надпись: «Моей дочери».

Провожу по ней большим пальцем и слегка улыбаюсь. Она всегда избегала ласковых слов в мой адрес…

«Дорогая, Селин! Прости, постоянно забываю, что ты не любишь, когда я тебя так называю. Джоселин… Джо… Я знаю, то, что я сделала 6 лет назад – это самый ужасный поступок по отношению к тебе, который я когда-либо совершала в жизни. Я очень сожалею, что не смогла набраться храбрости и приехать к тебе, чтобы сказать эти слова лично. Я очень боялась, что ты оттолкнешь меня. Боялась, что ты возненавидишь меня еще сильнее, если я появлюсь.

Последние два месяца мое здоровье значительно ухудшилось, у меня постоянно течет кровь из носа, болит голова, тошнит и появляются галлюцинации. Я умираю. Да, я знаю это, и не хочу ничего делать с этим, потому что это именно то, чего я заслуживаю. Я пишу это не для того, чтобы вызвать жалость к себе, нет. Я хочу чтобы ты знала, что я помню о тебе, и сожалею, что не показала тебе свою любовь раньше. Мне казалось, что я делаю все правильно, но все это время я ошибалась. И я расплачусь за каждую свою ошибку.

Если ты читаешь это письмо, ты уже была у нотариуса и знаешь о завещании. Я очень тебя прошу: воспользуйся всем, что я тебе оставила, можешь продать имущество и купить для себя и Мэтью дом, а банковский счет может послужить взносом на твой бизнес – на открытие своей танцевальной студии или на образование Мэта.

Мэт прекрасный, улыбчивый мальчик, он очень на тебя похож. Я уверенна, что для него ты – самая лучшая мама. Такая, которой я не смогла стать для тебя…

Пожалуйста, Джоселин, дорогая, воспользуйся всем, что осталось после меня в честь памяти обо мне. Выполни мою последнюю просьбу: проживи достойную и счастливую жизнь!

Я никогда тебе не говорила этого, но я тебя очень люблю! Прости, что поняла это только сейчас….

– Твоя мама»

Дочитываю письмо и понимаю, что по моим щекам текут слезы. Дрожащей рукой я вытираю мокрые глаза и падаю на колени, хватаясь за сердце.

«Почему сейчас?! Почему ты решила сказать это только сейчас!?»

Я плачу и мысленно возмущаюсь, ведь если бы мама сказала это пока была жива, мы могли бы что-то придумать и наладить с ней отношения. Но сейчас… Что я могу сделать? Могу ли ее простить? Могу ли забыть все, что она сделала и сказала мне? Я не знаю…

Я собираю вещи, оставляю Кайлу записку и еду в аэропорт, я хочу, как можно скорее оказаться рядом с сыном и тетей.

Всю поездку и полет, я размышляю о том, что мне делать дальше.

Я возвращаюсь ночью, когда Мэт уже спит, а тетя встречает меня на кухне:

– Как все прошло? – спрашивает она, отпивая кофе.

Я подхожу к ней, бросаю на стул сумку и падаю в ее объятия, полностью даю волю своим эмоциям и наконец-то чувствую покой.

– Она оставила мне все. Все, чем она жила, – я запинаюсь. – Она оставила мне письмо, где говорит, что любит меня. Понимаешь, любит! Она никогда не говорила мне этого… Никогда…

– Джо-Джо… Милая… – Джулия нежно гладит меня по волосам и шепчет слова успокоения, понимания и поддержки.

– Джулс, что мне делать с этим наследством? Она попросила оставить все себе. Сказала, что это ее последнее желание. Может продать все? – я отстраняюсь и ищу в ее глазах ответ.

– Ты должна решить это сама. Но было бы правильно исполнить последнюю волю матери.

– Я не уверена, что смогу там жить. Да, мне нравится Чикаго, но я уже привыкла здесь. И у Мэта здесь много друзей. Здесь ты в конце концов.

– Милая, ты не забывай, что я не ограничиваюсь пространством и могу уехать с вами. Я могу жить в любой точке мира, – она встает и идет к шкафчику с лекарствами. – Давай, сегодняшнюю ночь ты поспишь, а завтра уже будем решать, что делать. В конце концов, тебя никто не заставляет жить там, – она протягивает мне стакан со снотворным, и я залпом выпиваю его, поднимаюсь со стула и направляюсь в свою комнату.

Утром мне сообщают, что пришли результаты экзамена и намекают на то, что они положительные. Это должно быть хороший знак. Значит я не должна уезжать отсюда.

Я приезжаю в офис полиции и сразу же поднимаюсь в кабинет начальника, чтобы наконец-то услышать долгожданный ответ о моем повышении.

– Мисс Блумфилд, доброе утро! Вы как раз вовремя, – меня встречает высокий темнокожий мужчина средних лет, с проявившейся сединой на висках и морщинами в уголках глаз.

– Здравствуйте, мистер Хатчерсон! Вы сегодня обрадуете меня хорошими новостями? – улыбаюсь и присаживаюсь на предложенный стул.

– Как раз об этом я и хотел с вами поговорить, – он садится напротив меня и меняется в лице, – Не буду ходить вокруг да около, вы же у нас родом из Чикаго, верно?

– Да. Верно, – я меняюсь в лице, не совсем понимая, к чему он клонит.

– Утром, как вы сказали, вы получили уведомление о повышении, это несомненно так, теперь вы официально можете занимать должность детектива. Но, к сожалению, штат в нашем отделе уже укомплектован, и мы можем вас перевести с прекрасными рекомендациями в Чикаго, – произносит мужчина и пожимает плечами, показывая, что не видит другого варианта. – Или же можете остаться с нами, но на предыдущей должности, до момента, пока не освободится место детектива. Что скажете?

– Вы сейчас серьезно? – поднимаю брови и отказываюсь верить в это.

Я искренне не понимаю всех стечений обстоятельств и по какой причине, меня все возвращает в родной город? Сначала завещание, потом последняя просьба мамы, теперь еще и работа.

«Вселенная, если ты намекаешь, что мне нужно уехать отсюда, то я начинаю понимать это, перестань!»

– Если вы согласны, я прямо сейчас могу подготовить все необходимые документы, связаться с отделом полиции Чикаго и вас будут ждать там в ближайшие дни.

– Я могу дать ответ вам сегодня вечером или завтра утром?

– Конечно. Буду ждать вашего звонка, мисс Блумфилд. Но, надеюсь, вы примите правильное решение. С вашим складом ума, данными и способностями, вам нечего здесь делать. Вам нужно расти и развиваться дальше. Это, – от указывает пальцев вокруг себя, – не ваш потолок. Вы достигните большего.

Выслушав его словесный поток о плюсах перевода в Чикаго, я решаю сделать так, как скажет Мэт, поэтому забираю его из сада немного раньше, и мы отправляемся с ним в парк есть мятное мороженое.

– Мэт, дорогой, нам нужно с тобой серьезно поговорить, – присаживаюсь рядом с ним на лавочку.

– Да, мамочка, – он откусывает мороженое и поворачивает ко мне голову.

– Я скажу тебе прямо, а ты внимательно выслушай и скажи, что думаешь, договорились?

– Конечно.

– Помнишь, недавно я сдавала экзамен на повышение? – он кивает, – Так вот, мне предложили должность, – я делаю паузу и смотрю на горящие гордостью глаза моего сына, – но в другом городе.

– В каком? – он хмурит бровки.

– Чикаго. Но прежде чем принять решение, я должна спросить самого важного человека, что ты об этом думаешь? Хочешь переехать в Чикаго? – я смотрю на него и жду его реакцию.

Он доедает мороженое, вытирает салфеткой руки и задумчиво смотрит на меня.

– Мамочка, давай-ка подумаем, – он встает и потирает подбородок двумя пальцами, – Мне уже 5 лет, значит, я уже взрослый и скоро пойду в школу. – он складывает руки за спиной и ходит из стороны в сторону, а я удивленно смотрю на этого смышленого мальчика. – Здесь я сделал все, что смог. Теперь пора спасать Чикаго! – он прыгает, но внезапно останавливается. – А если тебе там не понравится, мы же сможем вернутся обратно?

– Конечно, малыш, – я обнимаю его и поражаюсь тому, какой рассудительный мальчик у меня вырос.

– Только у меня одно условие есть, – он отстраняется и выставляет вперед указательный палец, – Мы заберем с собой тетю Джулию.

– Я думаю, что она уже пакует чемоданы.

Глава 5

ДЖОСЕЛИН

Яркие солнечные лучи сентябрьского утра пробираются в мое окно, и я потягиваюсь на кровати, размышляя о прошедших здесь днях. Посоветовавшись с Джулией, мы решили оставить дом мамы и вселить в него энергию тепла, уюта и доброты. Я устроила Мэта в саду, где он уже успел со всеми познакомиться и подружиться. Его даже пригласили на день рождения к одной девочке, которая, кажется, очень ему нравится.

Джулия сообщила администраторам кофейни, что будет вести дела дистанционно и, не раздумывая, собрала самые необходимые вещи и поставила чемодан на пороге, выражая свое мнение о предстоящем переезде. Я очень благодарна ей за это решение.

Вот уже неделю я работаю на новой должности и пока что меня все устраивает. Письмо мамы помогло мне переосмыслить некоторые моменты, и я больше не хочу жить прошлым, скрываться и бояться. Я хочу быть счастливой, свободной и идти вперед с высоко поднятой головой.

– Джо, открой дверь, – кричит из кухни Джулия, прерывая мои мысли, пока я собираюсь на работу.

Я подхожу к входной двери и смотрю в глазок. Неизвестный мужчина. Я слегка хмурюсь, но поворачиваю ручку и тяну дверь на себя.

– Джоселин Блумфилд? – спрашивает он.

– Да, – немного неуверенно отвечаю.

– Вам доставка. Распишитесь, пожалуйста!

– Что, уже доставили? – выбегает, вытирая мокрые руки, пока я смотрю на нее, ожидая больше подробностей. – Джо, я хочу поздравить тебя с новой должностью! Так как мы смогли сюда перевезти только самое необходимое, я хочу, чтобы частичка Бостона была всегда рядом с тобой. Пойдем, – она улыбается, хватает меня за запястье и тянет во двор.

– О боже! – я останавливаюсь и закрываю рот рукой. Прямо передо мной стоит точная копия мотоцикла, который мне подарила Джулия на совершеннолетие. Я обхожу вокруг черного с золотыми вставками байка Yamaha YZF-R1М и осторожно провожу пальцами по изящным линиям, касаясь сияющего кузова и утонченных деталей, которые выглядят как настоящее произведение искусства. Я кладу руку на кожаное сидение и представляю, как сажусь на него и гоню по ночному городу, отключая свои мысли и голову от всех проблем и переживаний.

– Я знаю, что за это время ты очень полюбила скорость, и тебе было тяжело расставаться с ним, поэтому решила, что это станет для тебя отличным подарком. Я надеюсь, что смогла тебя порадовать.

– Джулс, ты серьезно? Я не знаю, что сказать! – Я ошарашено смотрю на нее, бегая глазами по ее лицу, и подбегаю к тете, крепко заключая ее в свои объятия.

– Теперь ты можешь не беспокоиться о пробках и быстро добираться туда, куда тебе нужно.

– Я готов! – выбегает из дома Мэт и останавливается напротив нас. – Вау, этот даже круче, чем тот, – он указывает пальцем на байк. – Когда я вырасту, я тоже себе такой хочу.

– Обязательно, малыш! – Я треплю его за волосы и обнимаю на прощание. Тетя отходит к машине, которую завещала мама, и открывает заднюю дверь, позволяя Мэту забраться на заднее сиденье и сесть в автокресло. Когда она садится на водительское сиденье и пристегивается, я подхожу к ней и, складывая руки на опущенном стекле, заглядываю в окно:

– Спасибо тебе. Я правда не знаю, как тебя благодарить за это!

– Исполнишь потом одно мое желание! – ее губы кривятся в коварной улыбке, словно она уже знает, какое желание мне загадать.

Я наблюдаю, как одни уезжают, и с улыбкой возвращаюсь в дом. Теперь, чтобы добраться до работы, мне не потребуется слишком много времени, и я решаю надеть более удобную обувь и собрать волосы в аккуратный хвост, чтобы они не мешали мне, когда я буду ехать.

Я застегиваю куртку, надеваю шлем и сажусь на свой новый транспорт. Вставляю ключ, и мои уши заполняет приятный рокот мотора, от которого по всему телу разбегаются бешеные мурашки. Я на секунду прикрываю глаза и наслаждаюсь моментом единения: трогаю руками руль, провожу пальцами по спидометру, настраиваю зеркала и поворачиваю рукоятку. Чувствую мощный рев двигателя, наполняющий пространство агрессивным и динамичным звуком, который звучит как симфония скорости и мощи, и заставляет мое сердце биться чаще. Кажется, я могла бы испытать оргазм от одних только прикосновений к нему.

Я подъезжаю к участку, слезаю со своего нового «друга», под прицелом десятка взглядов. Соглашусь, мое появление было довольно эффектным и неожиданным.

Я снимаю шлем, беру сумку и направляюсь в отдел, под косые взгляды и перешептывания окружающих меня людей. Плевать. Я вхожу в свой новый кабинет, снимаю куртку, закидывая ее на стойку для одежды, и только сажусь за рабочий стол, как дверь раздается стуком, и не дожидаясь моего одобрения, в комнату вваливается Кайл – скалится и громко хлопает в ладоши.

– Блуми, вау! Ты произвела настоящий фурор! С ума сойти. И давно ты так гоняешь? – Кайл садится на стол и заглядывает в мои глаза.

По выражению его лица можно понять, что он действительно впечатлен таким появлением.

– Кайл, перестань, ты прекрасно все знаешь, – я встаю и легонько толкаю его в плечо.

– Знать, что у тебя есть, и видеть воочию то, как ты им управляешь – разные вещи. Я потрясен, если честно. Ты очень изменилась и кажешься счастливой.

«Знал бы ты всю правду, ты так не думал бы…»

– Пойдем, кофе выпьем? – Кайл подрывается со стола и тянет меня за руку к выходу.

– Мисс Блумфилд, доброе утро! Я как раз за вами! Мистер Холмс вам уже сообщил? – начальник смотрит на Кайла, и я поворачиваюсь в его сторону.

– Сообщил, что? – непонимающе смотрю на друга.

– Как раз хотел обсудить все за чашкой кофе, – Кайл опускает взгляд и трет шею рукой.

– Возьмите кофе и идите в мой кабинет. Вместе объяснить будет намного проще.

Я вопросительно приподнимаю бровь, и следую за другом в столовую.

– Кайл! Что происходит? – я останавливаю друга, схватив его за руку.

– Джо, спокойно! – он выставляет ладони вперед и широко раскрывает глаза. – Сейчас мы тебе все объясним. Терпение. Все будет хорошо! Не переживай.

– Если ты не заметил, то я аж свечусь от спокойствия, – я раскрываю руки и поворачиваюсь вокруг себя, вызывая улыбку на лице друга.

Кайл протягивает мне чашку кофе, и мы направляемся в кабинет начальника.

– Мисс Блумфилд, я очень рад, что вы перевелись в наш отдел. У вас потрясающие рекомендации с предыдущего места работы, и, как выяснилось, Кайл знает вас очень давно и сказал, что вам можно доверять, – начинает мистер Дэвидсон, и я озадачено смотрю на него. – Спрошу прямо, Джоселин, как вы относитесь к командировкам?

– Что вы имеете в виду?

Он встает и подходит к кулеру, набирает стакан воды и залпом его опустошает.

– Мы вышли на одного очень влиятельного человека, который может нас привести к разоблачению организации, занимающейся торговлей юными девушками.

Я расширяю глаза и чувствую подступающий к моему горлу удушливый ком.

– Этот человек будет проводить закрытый трехдневный уик-энд в Нью-Йорке для своих друзей, светских людей и знаменитостей, – он делает паузу и внимательно смотрит на меня, размышляя, стоит ли продолжать дальше. – Две недели назад одному из наших сотрудников удалось узнать подробнее об этом мероприятии и получить пригласительные на двоих: мужчину и женщину, которые должны сыграть пару, чтобы ни у кого не возникло сомнений. Под указанное описание женщины только вы подходите идеально: ваша внешность, склад ума, физическое телосложение, чтобы в случае чего, вы могли постоять за себя и своего напарника. Если вы согласитесь на данное предложение, то я расскажу все подробности и вышлю материалы, которые вы сможете изучить самостоятельно.

Я минуту размышляю.

Человек, который связан с продажей детей для собственной выгоды и наслаждения? Это же ужасно. А что дальше происходит с ними – после продажи – это даже страшно представить. Несомненно, я хочу помочь найти, освободить ни в чем невиновных девочек и наказать преступников по всей строгости закона, во всяком случае, приложить к этому руку. Смогу ли оставить Мэта на три дня? Я начинаю думать об этом, но в ту же секунду понимаю, что мой мальчик, узнав, что у меня важное задание в другом городе, которое связано со спасением людей, сам проводит меня до аэропорта. Поэтому я решаюсь на это и озвучиваю интересующие меня вопросы:

– Я согласна. Когда это будет проходить?

– Через неделю, – произносит Кайл, удивленный моим быстрым ответом.

– То есть у меня неделя для того, чтобы подготовиться? Какого характера будут мероприятия?

– Уик-энд рассчитан на три дня: вечеринка в отеле, прогулка по Гудзону и театр. Все эти дни вам необходимо наблюдать и, насколько это возможно, втереться в доверие к этому мужчине, вытянуть из него информацию, которая может быть нам полезна.

– Какую роль мне придется играть?

Они с Кайлом переглядываются.

– Мы выяснили, что он питает слабость к элитным, легкодоступным женщинам. Но только к тем, которые состоят в отношениях. Поэтому, вы будете делать вид, что вы … – он прокашливается.

– Эскортница? – как можно мягче выражаю свое предположение, вскидываю брови и удивленно смотрю на них, затем откидываю голову назад и начинаю смеяться – И вы решили, что я, как никто другой, подхожу под это описание? – тычу в грудь пальцем, продолжая смеяться, словно я сумасшедшая. – Это будет весело. Я правильно понимаю, Кайл будет исполнять роль моего горячо любимого мужчины? – я указываю рукой на друга, но он прикусывает губу и отрицательно качает головой.

– Для этого у нас есть другой человек. Кайл познакомит вас с ним завтра утром. И пока вы будете работать над подготовкой к уик-энду и притиркой друг к другу, вы освобождаетесь от всех дел в отделе. Все оставшиеся подробности я пришлю вам на почту, – договаривает мистер Дэвидсон и возвращается к изучению чего-то на своем компьютере.

Мы выходим из кабинета, и я с улыбкой на лице предвкушаю то, как буду выполнять первое важное и очень серьезное задание. Если все пройдет хорошо, то я смогу с гордостью говорить, что я принимала в этом участие. Это моя первая работа под прикрытием, и это так волнительно. Мне нужно как следует подготовиться и сыграть свою «роль» на отлично.

– Тебя как будто подменили. Прошлая Джо ни за что не согласилась бы на такую авантюру, – Кайл идет следом за мной.

– Прошлой Джо больше нет, а новая не будет забивать на свое будущее, – отвечаю и возвращаюсь в свой кабинет отрабатывать сегодняшний день, как положено.

Когда я возвращаюсь домой, с порога меня встречает приятный аромат свежеприготовленных булочек с корицей, и мой желудок издает характерные звуки голода, ведь кроме чашки кофе на работе я не ела ничего. Джулия приглашает меня в кухню отведать ее творение по новому рецепту.

За ужином я сообщаю тете и Мэту, что через неделю мне предстоит уехать в командировку в Нью-Йорк. И как я и предполагала – мой сын уже готов выпроводить меня.

– Мамочка, только обязательно привези мне сувенир! – кричит Мэт и бежит по ступенькам в свою комнату, оставляя нас наедине с Джулией допивать кофе.

– Джо, помнишь, утром я говорила тебе о желании? – тётя хитро прищуривает глаза и, отломив кусок булочки, отправляет ее в рот.

– Конечно. Ты уже что-то придумала? – поднимаю на нее глаза, ожидая чего-то типа «помыть посуду» или «выбросить мусор».

– Да, только не злись на меня, – она встает со стула и приносит мне распечатанную ярко-красную открытку.

Я открываю ее и вижу, что это приглашение на свидание вслепую на сегодняшний вечер, которое начнется уже через час.

– Джулс, что это такое? – я застываю и смотрю на тетю возмущенным взглядом.

–Джо, просто сходи, – она выставляет ладони вперед в попытке успокоить меня. – Развейся. Отдохни. Ты уже столько лет никуда не ходила, не встречалась ни с кем. Тебе нужен мужчина. Хотя бы просто пообщайся с ним, – она опускает голову и отчаянно пожимает плечами.

– У меня есть самый важный мужчина в жизни. Другой мне не нужен.

– Мэт – не считается, он твой ребенок. Тебе нужно широкое и сильное плечо, за которым ты сможешь наконец-то выдохнуть, – она снова пытается убедить меня. – Если тебе не понравится с ним, хотя бы вкусно поешь. В этом ресторане отменная еда, судя по отзывам на сайте.

– Ты тратишь свое желание на это? – я машу листом бумаги перед ее лицом. – И это то, чего ты действительно хочешь?

– Даа! Дай мужчинам шанс. Хотя бы один раз, – она падает на стул и стучит ногтями по кружке.

– Ладно, – я выставляю палец вперед, указывая на ее лицо. – Ты могла потратить это желание на все что угодно, но раз хочешь, чтобы я пошла на свидание, так тому и быть. Пойду собираться.

– Правда? – на ее лице расцветает улыбка.

– Правда, – я тоже выдавливаю улыбку из себя. – Но, если мне не понравится, я просто уйду, – я встаю и иду в сторону лестницы, но останавливаюсь на полпути. – А если что-то пойдет не так, я увезу его в участок или застрелю, – делаю паузу. – Шутка, – тётя сначала удивленно смотрит на меня, а после заливается смехом и следует за мной в комнату.

Джулия и Мэт, как профессиональные стилисты, помогают выбрать мне наряд на свидание. Я изумленно смотрю на сидящих на моей кровати фэшн-экспертов и не понимаю, когда эти двое успели спеться за моей спиной, но их тандем кажется очень милым.

– Нет, мамочка, в этом ты слишком красивая, – произносит сын, когда я выхожу к ним в шелковом черном платье на тонких бретелях, – надо что-то попроще.

– Послушай Мэта, Джулия, в этом я не пойду. Это ведь просто свидание, верно? Тем более, как я поеду в платье на байке?

– Хорошо, тогда вот это, – она показывает пальцем на черный атласный топ с веревочками на животе и открытой спиной и короткие кожаные шорты. – В этом ты можешь поехать? – с надеждой в глазах смотрит на меня.

Я оцениваю предложенную одежду и наконец-то соглашаюсь. Не привыкла выряжаться для кого-то, для меня главное, чтобы мне нравилось и было удобно.

– Это пойдет, – я беру вещи и иду переодеваться в ванную комнату, наношу легкий макияж на лицо и завязываю длинные прямые волосы в тугой хвост.

– Вау! Вот это то, что нужно! – Джулия прикрывает рукой рот, а Мэт восхищенно хлопает в ладоши, когда я выхожу к ним.

– Мамочка, ты такая красивая! Тебя же украдут, как принцессу, – возмущается мальчик, надув свои губки.

– Милый, ты же знаешь, что никто не сможет забрать меня у вас, – я улыбаюсь им и, когда они выходят из комнаты, я складываю в свою сумку вещи, которые могут пригодиться для самообороны. Мало ли, что за человек будет на этом свидании, лучше перестраховаться.

– Я готова, – выхожу в гостиную, надеваю куртку и хватаю ключи со стола. – Мэт, веди себя хорошо, меня не будет дома всего несколько часов, – я целую сына в макушку и крепко обнимаю.

– Мам, ну я уже большой, – он отстраняется и гордо вскидывает подбородок.

– Большой, пойдем смотреть твои супергеройские мультики и есть булочки с молоком, – тётя мягко обнимает его со спины, и они машут мне на прощание, провожая взглядом.

Я сажусь на байк и выезжаю навстречу теплому осеннему ветру, звездному небу и темному городу, освещенному яркими ночными фонарями. Движение в вечернее время суток не сильно загружено, поэтому до места встречи я добираюсь за считанные минуты. Останавливаюсь на подземной парковке, снимаю с себя шлем, немного приглаживаю выбившиеся пряди и иду в сторону лифта, чтобы подняться на самый верхний этаж роскошного ресторана, с прекрасной кухней, как сказала Джулс.

Двери лифта открываются, и я вхожу в лобби, осматриваюсь по сторонам, чтобы в случае чего легко найти пути к отступлению.

Я ощущаю на себе взгляд и поворачиваюсь к входу в ресторан. Там, в дверях, стоит высокий светловолосый мужчина лет тридцати пяти. Он одет в синий смокинг с яркой желтой бабочкой на шее и держит в руках хлипкий букет из гвоздик того же оттенка, что и его аксессуар.

«Надеюсь там нечетное количество».

Сдавливаю кулаки и, тяжело вздохнув, направляюсь к мужчине моей «мечты», выдавливая из себя дружелюбную улыбку

– Д-д-добрый вечер! – заикаясь произносит незнакомец.

– Добрый вечер! Я так понимаю, у нас с вами сегодня будет незабываемое свидание? – пытаюсь пошутить.

– Д-д-да! – он протягивает мне букет и наклоняется, невесомо дотрагиваясь губами тыльной стороны моей руки.

«Как галантно!»

– П-п-пройдемте внутрь, столик уже з-з-заказан! – он открывает передо мной дверь и приглашает меня войти.

Я киваю, прохожу вперед и прикрыв глаза, ругаюсь себе под нос, и мысленно благодарю Джулию за прекрасный выбор кавалера и не менее потрясающее свидание.

Ресторан выглядит поистине роскошно. Зал разделен на два этажа, основанных на принципе «Ин и Ян»: первый оформлен в светлых, нейтральных оттенках, что делает его визуально более просторным и широким. Стены украшены искусственными цветами и картинами неизвестных мне авторов. Из окон открывается великолепный вид на ночной мегаполис, словно весь город умещается в ладони.

Небольшие столы с серыми однотонными скатертями расставлены не слишком близко друг к другу, создавая атмосферу спокойствия и уединения. Присутствующих здесь можно пересчитать на пальцах, что добавляет особую интимность этому месту.

Но второй этаж кардинально отличается, своей таинственностью и мрачностью. Уютные зоны, разделенные темными плотными шторами, очевидно предназначены для масштабных банкетов, приватных ужинов и более интимных встреч.

Мой спутник отодвигает для меня стул, помогая сесть за столик, а сам садится напротив, и я радуюсь, что остаток вечера мне не придется вдыхать приторно-сладкий и тяжелый запах исходящий от него, который напоминает духи только что вернувшейся из деревни бабушки.

Я ставлю рядом с собой сумку, и под сочувствующий взгляд официантки, отправляю цветы в предложенную вазу. Мой взгляд цепляется за движение на верхнем этаже, где собралась большая компания серьезных людей, одетых строго и, судя по их радостным воплям, громко празднующих какое-то важное событие.

«Удачное место выбрал этот герой.»

– К-к-как вас зовут? – спрашивает парень, напоминая о своем присутствии.

– Мое имя Джоселин, но вы можете называть меня просто Джо, – откидываюсь на спинку стула и, забросив ногу на ногу, расслабленно покачиваю ею вверх-вниз, абсолютно не испытывая волнения.

– Меня зовут Джерри, приятно познакомиться, Д-д-Джо. П-п-прошу прощения, когда я сильно н-н-нервничаю, начинаю заикаться.

– Ничего страшного, нет повода для волнения, я не кусаюсь, – дарю ему утешающую улыбку.

– Я о-о-очень этому рад. Ч-ч-чем вы занимаетесь?

– Я работаю в полиции. Переехала сюда вместе с сыном и тетей неделю назад из Бостона. А вы?

– У вас есть р-р-ребенок?? В анкете этого не было! – возмущается он, сводя брови вместе.

– В какой еще анкете? – я несколько раз моргаю, потому что не понимаю, о чем он говорит.

– Сейчас покажу.

Он трясущими руками достает из кармана сложенный в несколько раз листочек, выравнивает его и протягивает мне, где я вижу свою фотографию с краткой информацией обо мне, и эта новость приводит меня в шок

– Где вы это взяли? – я удивленно выпучиваю глаза и наклоняюсь над столом.

– На с-с-сайте. Мне мама п-п-показала ваш профиль и сказала, чтобы я с-с-сходил на свидание с вами, – объясняет он, а я максимально сильно сдерживаю себя и свою мимику от нежелательного взрыва эмоций из-за нелепости сложившейся ситуации.

«Сводницы, блин!»

– Очень интересно. Давайте не будем играть в кошки-мышки? – складываю листик и протягиваю ему. – Вы ведь совершенно не заинтересованы в этой встрече? – прямо спрашиваю его, заглядывая в карие глаза.

– Если ч-ч-честно, то нет, – он тянется к своим волосам и приглаживает их пальцами. – Но мама н-н-настояла на этом, иначе з-з-запретит мне играть в игры. Вы кажетесь очень к-к-красивой и м-м-можете быть интересной…

– Я тоже не заинтересована, – прерываю его, – поэтому предлагаю вам компенсировать потраченную сумму за букет цветов, и мы с вами просто разойдемся. Своей маме эмоционально расскажите, что на встречу пришла неухоженная женщина с грязными, зализанными волосами и желтыми зубами, от которой неприятно пахло чесноком и спиртом, и она оказалась охотницей за недвижимостью и деньгами, – жестикулирую и красиво рассказываю некрасивую историю неудавшегося свидания. – И объясните маме, что вы взрослый мужчина и сами найдете себе девушку, когда вам это будет нужно, – добавляю и роюсь в сумке в поисках кошелька. Достаю 20 долларов и отдаю ему.

– П-п-перестаньте, это лишнее, – он выставляет руку вперед и отказывается.

– Мне так будет комфортнее, и вы не будете в минусе за это «свидание», – показываю в воздухе жест кавычек с двумя пальцами каждой руки.

– Спасибо! У меня с-с-сегодня как раз турнир, и я п-п-потрачу эти деньги на компьютерный зал, – он забирает деньги и прячет их во внутренний карман своего пиджака. – М-м-можно я пойду?

– Всего хорошего, Джерри!

Он встает, задвигает стул и торопливо уходит, а я кладу руки на стол и падаю на них лицом, громко смеюсь из-за произошедшего сейчас.

– Девушка, вы будете что-то заказывать или тоже уходите? – возвращается официантка и спрашивает меня.

– Нет, я остаюсь, – поднимаю голову и не могу перестать смеяться. – Принесите, пожалуйста, стейк с кровью и стакан апельсинового сока. Раз свидание не удалось, то хоть поем, – пожимаю плечами.

Девушка утвердительно кивает и, приняв заказ, уходит, а я достаю из сумки телефон и пишу сообщение Джулии, что ей лучше запереть дверь в свою комнату, когда я вернусь домой.

Пока жду свой заказ, ощущаю на себе пронзительный взгляд, заставляющий мой пульс ускориться в танце с эмоциями, а щеки неприятно гореть. Следуя своему чутью, я поднимаю глаза на второй этаж и заинтересовано исследую его: медленно скользя по лицам присутствующих, мой взгляд останавливается на одном из них, ровно так же, как и мое сердце. Я чувствую, как кровь бьет по вискам, а руки начинают дрожать, заметив среди гостей знакомое лицо. Марк.

Он, широко расставив ноги, вальяжно устроился в кресле. В левой руке держит наполовину полный стакан с напитком янтарного цвета, а пальцами правой – отбивает по бедру ритм звучащей на втором этаже песни. Присутствующие по обе стороны девушки льнут губами к его шее, нежно поглаживая своими ноготками его грудь и нагло трутся о его плечи, но он их не замечает. Все его внимание приковано только ко мне: его серые, как дымящие угли, глаза направлены исключительно на мои, прожигают до самых глубин, оставляя после себя неизлечимые и болезненные ожоги. Его губы сжаты, а челюсть выглядит напряженной; чтобы скрыть это, он отпивает жидкость со стакана, не разрывая зрительного контакта со мной.

«Кайл ведь сказал, что он под домашним арестом, но как тогда он оказался здесь? Он ведь не мог сбежать.»

От слежки меня отвлекает приближающаяся официантка с приготовленной для меня едой, которую теперь есть у меня совсем нет настроения. Благодарю девушку, и, когда она уходит, снова поднимаю взгляд на второй этаж. Там сидят лишь опьяневшие девушки и активно смеются над чем-то.

«Мне ведь не могло показаться?»

Я несколько раз моргаю и качаю головой из стороны в сторону, в попытке призвать здравый разум к себе, но как бы я не пыталась, Марка там нет.

«Странно. Наверное, я схожу с ума.»

Решив, наконец, поесть, я отрезаю кусочек аппетитного мяса и отправляю его в рот, наслаждаясь его мягким и сочным вкусом. Я успеваю сделать глоток сока, прежде чем мой стакан разбивается вдребезги, рассыпаясь на бесчисленное количество осколков, а со стороны раздается пронзительный женский крик, следующий за очередью выстрелов, доносящихся откуда-то сверху.

Я опускаюсь на колени и, прихватив со стула сумку, залезаю под стол, ножки которого прикрыты скатертью. Раздается еще одна очередь выстрелов, и выглянув из убежища, я вижу, как персонал и гости начинают суетиться, пытаясь выбраться за пределы ресторана. Я осматриваю зал и замечаю на полу, недалеко от моего столика, молодую девушку – официантку, которая только что принесла мой заказ. Ее хрупкое тело лежит на холодном сером паркете в луже ядовито-красной жидкости. Я прикрываю рот рукой, закрываю глаза и начинаю учащенно дышать, пытаясь избавиться от приступа тошноты.

Привожу себя в чувство напоминанием о своем статусе сотрудника полиции, и осознаю: то, что я вижу сейчас, лишь малая часть того, что мне предстоит увидеть в будущем. Открыв сумку, я нахожу свой табельный глок, проверяю количество патронов и закрепляю запасной магазин на тугой резинке чулка. Снова выглянув наружу, перекидываю сумку через плечо и на четвереньках ползу к барной стойке под звуки выстрелов, раздающихся в пространстве.

Решив проникнуть прямо в эпицентр событий, чтобы спасти невиновных людей, я выглядываю из-за угла и быстро добираюсь к лестнице, которая ведет на второй этаж. Наклонившись, медленно крадусь вверх, и прислоняюсь к стене, когда мимо кубарем пролетает тело уже мертвого человека, заставляя меня поторопиться.

Добравшись до удобной для наблюдения точки, я присаживаюсь пол и прижимаюсь спиной к стене, делаю глубокий вдох, ощущая, как внутри все закипает от перевозбуждения, страха и желания скорее с этим покончить.

Осторожно наклонившись в сторону, чтобы понять, откуда ведется стрельба и куда лучше двигаться в первую очередь, я чувствую, как мое запястье обволакивает горячая и сильная рука, утягивая за собой. Он накрывает свободной рукой мой рот и настолько тесно вжимается в мое тело, что я ощущаю его опасно-быстрое сердцебиение своей грудью. Его глаза неотрывно устремлены в мои, бегающие по его лицу от волнения, и он прикладывает к своим губам указательный палец, намекая не издавать никаких звуков, после чего убирает руку.

– Привет, птичка, – шепчет он, приближая свое лицо в запредельную близость к моему. – Я вижу, тебе нравится, появляться не совсем в подходящих местах? – он слегка хмурит брови, а затем его губы расплываются в улыбке, обнажая белоснежные, ровные зубы.

– Это вопрос к тебе! Я была на важной встрече. А вот какого черта ты здесь забыл, когда должен сидеть на цепи под замком, цербер? – язвительно отвечаю и пытаюсь оттолкнуть его тяжелое тело, упираясь в грудь ладонями и ощущая кончиками пальцев его напряженные мышцы.

– Мне нравится твой острый язычок, – он улыбается, накрывая мои ладони своими. – Видел я твою «важную встречу», – двусмысленно приподнимает брови и отстраняется, поднимая меня в след за собой. – Одета ты, кстати, тоже очень «по-важному». Моя фантазия может меня сейчас не на шутку отвлечь.

– Я могу ее вырубить, если хочешь, – предлагаю ему, поправляя задравшиеся шорты. – Что здесь происходит? – спрашиваю и снова уклоняюсь, от свиста пролетающих недалеко пуль.

– Лучше тебе не знать, птичка, – он прикусывает губу и отводит взгляд в сторону. – Сейчас я тебя прикрою, а ты полезай туда, – он указывает на перевернутый набок стол, – и жди, пока я не приду за тобой, – говорит, проверяя чист ли путь. – Готова?

«Да он издевается? Еще чего! Не буду я верить этому преступнику.»

Я давлюсь еле слышной усмешкой и подхожу к нему со спины, параллельно достаю из сумки наручники. Хватаю его за руку и цепляю одну сторону браслета на него, а вторую на себя.

– Готова, – поднимаю на него уверенный взгляд, а он хмурит брови и озадаченно смотрит на меня.

– Что за…? Снимай немедленно! – кричит он, дергая рукой. – Ролевые игры можем устроить с тобой в другой раз или даже через часик, когда закончу здесь!

– Ролевые игры? Ха-х, максимум, что я могу тебе предложить – поездка с ветерком в отдел.

– Ох, птичка, не вовремя ты решила поиграть, ой как не вовремя, – он прикусывает нижнюю губу, и о чем-то задумывается, рассматривая мое лицо. – Ладно. Пусть будет так.

Он берет меня за руку, подводит к углу и, невесомо касаясь моего уха своими губами, произносит:

– Сейчас мы очень быстро побежим с тобой в ту сторону и когда я скажу стрелять – ты будешь стрелять, чтобы отвлечь внимание, договорились?

– И я должна слушать тебя? – толкаю его локтем и отхожу обратно.

– Просто доверься, – шепчет он, останавливая меня. – Давай сюда, – он вырывает из моих рук пистолет и отдает мне свой. – Чтобы не переживала, что убьешь человека из своего пистолета, – он замолкает, оценивающе рассматривая меня. – Хотя кого я обманываю, стрелять ты вряд ли умеешь.

Я закатываю глаза и раздраженно фыркаю.

«Ну что за сексист?! Бесит! И почему я все-таки делаю так, как он говорит?»

Здесь явно что-то не так. Не может нарушивший закон человек себя так вести. Он не смог бы выйти из дома, если бы реально был под домашним арестом. Выходит, что за последние две недели меня подвели сразу двое: Джулия с этим дурацким свиданием и Кайл с «правдой» о Марке.

– Эй, птичка, новую программу пишешь? – машет рукой перед лицом, привлекая мое внимание.

– Да, программу по твоему устранению, – собираюсь отойти от него, но он тянет обратно.

– Ты сама создала эту проблему, – он поднимает наши руки, снова указывая на наручники. – Левой рукой я стреляю так себе. Делай, как я сказал, потом все объясню тебе. Ты можешь доверять мне.

«Ага, очень смешно! Бегу и спотыкаюсь!»

Он берет мою ладонь в свою крепкую и сильную, и, закрывая меня собой, ведет переулками к полуразрушенным столикам на втором этаже. Я оглядываюсь по сторонам и, когда поворачиваюсь вперед, замечаю на левом плече Марка красную точку. Отхожу вбок и резко тяну его за руку, чувствуя, как железный браслет впивается в мою кожу, причиняя сильную боль. Заваливаю его на себя, и замечаю, что пуля пролетела в миллиметре от его тела, слегка задев парадную рубашку. Я смотрю туда, где предположительно может сидеть стрелок, и увидев его, прищуриваюсь и нажимаю на курок, попадая прямо в цель. Око за око.

– Я понимаю, что ты тебе не терпится оказаться подо мной, но сейчас, правда, не самое подходящее время, – он усмехается и качает голову.

– Я спасла тебе жизнь, придурок, – толкаю его в грудь и дергаюсь под ним из стороны в сторону.

– Слева от тебя на 10 часов, – произносит он, глядя в сторону и я стреляю в кисть, выбивая из рук оружие.

– Вау, малышка, а ты и вправду с огоньком! – он восторженно смотрит на меня и ухмыляется.

– Встань, идиот! – я снова отталкиваю его, и он поднимается, утягивая меня за собой.

– Могла бы и поласковее. Справа на 3 часа, левая рука.

Я стреляю в нужное место, и он тянет меня дальше. Мы подходим к полуразрушенному столу, где он ранее сидел. Марк проводит рукой по его внутренней части в поисках чего-то непонятного, и улыбается, показывая мне маленькую вещь, которая оказывается прослушивающим жучком.

«Кто ты такой??» – я удивленно смотрю на него.

– А теперь нужно уходить, – он кладет вещь в карман и тянет меня за собой вниз, продолжая прикрывать своим телом, но я останавливаю его.

– Нам нужно спуститься в подземную парковку. Можем пройти здесь, – киваю на дверь с надписью «ВЫХОД».

Мы преодолеваем пешком 14 этажей, оставляя позади себя беспорядок, крики, стрельбу и тела. Добравшись до моего транспорта, он присвистывает и осматривает байк.

– Не говори, что ты приехала на этом?

– Представь себе! Садись или у тебя есть предложение получше? – говорю ему, киваю в сторону, где слышны приближающиеся шаги, явно не людей, которые хотят пожелать нам счастливого пути.

– Ты даже лучше, чем мои самые грязные фантазии! – он скользит глазами по моему телу и довольно облизывает губы, вызывая странное покалывание внизу живота.

– Если мы сейчас же не уедем отсюда, я уже не смогу отмыть твои фантазии от грязи.

Он смеется и следует моему примеру – садится сзади меня.

Я не успеваю надеть шлем, потому что служебная дверь с грохотом открывается и сюда врываются неизвестные. Завожу двигатель мотоцикла, резко разгоняюсь и выезжаю из этого места, оставляя на бетонном полу темный след от резины.

Выезжая на улицу, я сразу же получаю недостающий моим легким свежий воздух и глубоко вдыхаю ароматный запах осеннего вечера. Легкий, прохладный ветер колышет мои волосы и приятно щекочет обнаженную кожу. Что-то теплое и твердое прижимается к моей спине, вызывая во мне смешанные чувства, словно невидимые перья ласкают ее поверхность. Свободной рукой он обхватывает меня за талию, передавая оголенным участкам моей кожи тепло своего тела. Я сглатываю и стараюсь максимально сконцентрировать свое внимание на дороге, отгоняя от себя навязчивые мысли, крадущиеся в мое сознание, которые готовы рассеять там целый сад из семян годеций[2].

Он накрывает мою кисть своей рукой и мягко поглаживает большим пальцем кожу. Я сжимаю челюсть и сбрасываю его руку, затем возвращаю ее на рукоятку и накрываю своей, увеличивая скорость, слышу, как он усмехается за моей спиной.

«Если играем, то только по моим правилам!»

Мы мчим на большой скорости, адреналин не отпускает меня и, не смотря на ощутимую вечернюю прохладу, внутри все горит.

Я не знаю почему, но я решаю ехать туда, где неделю назад встретила этого парня – к его дому. Остановившись около его шикарной обители, он слезает с байка и я делаю тоже самое.

– Это было круто, птичка! В следующий раз моя очередь прокатить тебя на чем-то быстром, мощном и внушительном, – говорит и смотрит на меня, отчего мои щеки мгновенно покрываются румянцем.

– Мечтай, – кривлю губы и закатываю глаза.

– Здесь начнётся допрос или пройдешь внутрь? – зевает, прикрывая рот рукой.

– Надеюсь, это последний раз, когда я тебя вижу и помогаю! То, что произошло сегодня – это не мое дело. Я не такая дура, и понимаю то, что мне сказал Кайл – вряд ли правда, – поднимаю на него глаза и вижу легкое недоумение на его лице. – Ты не тот, за кого себя выдаешь – это очевидно. И я очень надеюсь, что мой друг не такой идиот, чтобы связываться с какими-то ублюдками, которые приносят вред обществу, – делаю паузу и поправляю выбившуюся из-за ветра прядь волос за ухо. – Меня там не должно было быть. И только ради Кайла, я просто закрою на это глаза и уеду, не задавая тебе никаких вопросов, Марк.

Он меняется в лице: его брови хмурятся, а челюсть напрягается так, что можно услышать скрежет зубов. Он выглядит раздраженным или даже злым.

Я достаю из сумки ключи и растягиваю связывающие нас браслеты, поднимаю края шорт и вытягиваю прикрепленный к чулку пистолет, боковым зрением замечаю, как он следит за моими действиями и сглатывает.

– Твой, – протягиваю его глок, и он слегка касается своими пальцами моей руки, посылая в организм странные импульсы и приковывает свои глаза к моим, словно почувствовал тоже самое и я резко отдергиваю руку, отвожу взгляд в сторону.

Он молча достает из поясной кабины мой пистолет и проверяет количество потраченных патронов.

– Твой, – отдает мне мое табельное оружие, и я прячу его в сумку.

Я смотрю на него и не понимаю резкой смены его настроения: больше нет того озорства и веселья, которые всего несколько минут назад он рассыпал повсюду.

«Он что расстроился, что я не засыпала его кучей вопросов? Странный тип.»

Сажусь на байк, закрываю крышку шлема и бросаю на него последний взгляд. Он не уходит. Стоит и ждёт, когда уеду я. Что я и делаю.

По пути домой, я думаю о произошедшем сегодня и убеждаю себя, что сделала все правильно. Только вот, как мне теперь объяснить мистеру Дэвидсону, куда я потратила патроны…

[2] Годеция – это название цветка, который относится к семейству астровых. Годеция известна своими яркими и красивыми цветами, которые могут быть различных оттенков: от розового до оранжевого и красного.

Глава 6

ДЖОСЕЛИН

Утром я по привычке выхожу на пробежку, но меня останавливает лежащая на полу подарочная коробка, обтянутая красной атласной лентой. Я оглядываюсь по сторонам, но ничего подозрительного не замечаю, поэтому поднимаю коробку и возвращаюсь в дом. Аккуратно открываю «подарок» и вижу, что на дне лежит магазин с патронами для моего пистолета с приклеенным стикером:

«Небольшой подарок за вчерашний вечер, птичка. Надеюсь, теперь у тебя не будет проблем *подмигивающий смайлик*.»

– К.Э.

«Что за странные инициалы? И откуда этому придурку знать мой адрес?»

Я поднимаю лицо к потолку, тру глаза и, услышав за спиной шаги, быстро прячу подаренные патроны обратно.

– Джо, ты все еще злишься? – спрашивает тётя.

– Если ты удалила анкету и пообещала больше не вмешиваться в мою личную жизнь, то нет, не злюсь.

– Прости, но я правда думала, что придет адекватный парень. Я же не знала, что его профиль заполняла мама.

– А мой заполняла ты, – вскидываю бровь вверх и складываю руки на груди. – Больше никаких свиданий вслепую!

– Клянусь! – она прикладывает руку к сердцу. – А это что? – она указывает на коробку. – Это тот парень прислал?

– Неважно. Я уже опаздываю, – убираю ее за спину и бегу в свою комнату, чтобы спрятать ее в шкаф и, наконец, заняться пробежкой. Сегодня ответственный день: начнутся тренировки перед поездкой в Нью-Йорк, поэтому мне нужно разогреться.

Вернувшись домой, я быстро принимаю душ, привожу в порядок волосы, заплетая их в косу. Надеваю обтягивающий черно-серый комбинезон и кожаную куртку и, прихватив сумку со спортивными вещами, отправляюсь на работу.

– Привет, Джо, выглядишь потрясающее, – присвистывает Кайл и протягивает мне стаканчик черного кофе.

– Кайл, ты тоже выглядишь прекрасно, –целую его в щеку, и мы входим в здание.

– Джо-Джо, мистер Дэвидсон сказал, что сегодня вы должны показать ему, сможете ли работать в тандеме с этим парнем. Он придет через час, чтобы вы успели с ним познакомиться и поговорить.

– А у этого парня есть имя, или мне так к нему и обращаться? – смеюсь и следую за Кайлом вниз по ступенькам.

– Как раз об этом, – он открывает передо мной дверь в кабинет, и улыбка мгновенно исчезает с моего лица, когда я вижу его.

– Ты серьезно!? – я поворачиваюсь к Кайлу. – Почему он? Больше не нашли никого более подходящего?

– Птичка, я тоже очень рад тебя видеть! – говорит, улыбаясь парень, закинув одну ногу на другую. – Я вообще-то тоже не был в курсе, что мне придется с тобой работать.

– Джо, я был не совсем честен с тобой, когда говорил о нем, – он кивает в сторону сидящего на стуле человека. – Тогда я не знал, что ты будешь работать здесь с нами, и не мог тебе рассказать всей правды.

– Кайл, не переживай, вчера я догадалась об этом, – равнодушно произношу.

– Вчера? А что было вчера? – Кайл сводит брови и бросает на меня озадаченный взгляд.

– Твоя малышка Джо пошла на неудачное свидание в ресторан, где проходило празднование сделки, и немного "повеселилась" со мной", – говорит парень, не давая открыть мне рот.

– Если ты сейчас же не перестанешь называть меня этими дурацкими прозвищами, я помогу тебе заткнуться, – не выдерживаю и гневно смотрю на него. – Мое имя – Джоселин. Будь так добр, запомни его наконец.

В раздевалку входит молодой парень и зовет Кайла решить какую-то внезапно возникшую проблему.

– Я сейчас вернусь, – говорит друг, указывая поочередно на нас пальцем. – Постарайтесь не убить друг друга за это время.

Друг выходит и оставляет меня наедине с этим монстром. Моя злость распространяется по венам, достигая самого сердца.

«Извини, Кайл, но я не могу стопроцентно гарантировать, что ничего не сделаю с ним в твое отсутствие».

– Приятно познакомиться, Джоселин, – он встает и подходит ко мне, протягивая руку для приветствия. – меня зовут Ксавьер Элфорд, он же Джейкоб Харрис и временно – Марк Элфорд.

– Ты какая-то новая версия Билли Миллигана? У тебя расслоение личности? – я складываю руки на груди, показывая свое нежелание прикасаться к нему.

«Стоп, что значит «временно Марк Элфорд»? Их что двое? Этого не может быть. Просто потрясающе!»

Я всматриваюсь в лицо Марка… то есть Ксавьера, и пытаюсь понять: врет он или просто издевается надо мной.

– Не совсем, птичка, это долгая история, – он отмахивается. – Может однажды я расскажу тебе все. Просто запомни, что Джейкоб – мое новое имя для всех. А Марк – мой брат, – он убирает руки в карманы джинсов. – Но, когда остаемся наедине, можешь называть меня Ксавьер.

«Ха-ха, очень смешно! Значит, это Ксавьер, да? Что за чертовщина происходит? Здесь где-то скрытая камера? Куда нужно прицелиться и выстрелить, чтобы разрушить чью-то дурацкую шутку?»

Я смотрю по сторонам и углам, в попытке обнаружить что-то похоже на скрытое устройство, но ничего не нахожу.

– Я не буду оставаться с тобой наедине.

– Придется, – одновременно говорят Ксавьер и неожиданно вернувшийся Кайл.

– И давно вы дружите?

– Служили вместе, – говорит Кайл и слегка улыбается, подходя ближе к своему новому или уже старому другу.

– То есть, вы знакомы уже больше 5 лет?

– У тебя неплохо с арифметикой, это уже хороший знак, – смеется Ксавьер.

– Кайл, почему вместо него не можешь поехать ты? – я пытаюсь игнорировать этого Ксавьера-Джейкоба-Марка и обращаюсь к своему другу.

– Я должен остаться здесь, а Ксав на самом деле не такой, каким пытается себя выставить, – он толкает друга в плечо, а тот лишь ухмыляется.

– Я же убью его за эти три дня уик-энда, или застрелюсь сама.

– А кто сказал, что мы будем видеться с тобой только три дня? Ты ей не сказал, Кайл? – спрашивает парень, прищурив глаза.

– Еще не успел, – друг потирает затылок и поджимает губы.

– Что ты еще не успел сказать? – тяжело вздыхаю, пытаясь потушить разгорающийся огонь злости.

– В течение всей этой недели вы будете тренироваться, готовиться и проводить много времени вдвоем, чтобы как можно более правдоподобно сыграть пару на публике. Чтобы в это поверил не только Бернард, но и вы сами, – объясняет Кайл.

– Это какой-то бред! Кто за три дня сможет понять есть между нами что-то или нет? Почему мы должны видеться с ним каждый день до поездки? – возмущаюсь я.

– Я вообще-то здесь, и ты можешь спросить меня об этом, – поднимает руку вверх, напоминая о своем присутствии, а я закатываю глаза.

Ксавьер хмыкает, кивает другу, намекая ему отойти в сторону, и подходит ко мне. Кайл делает шаг назад, складывает руки на груди и с нескрываемым интересом наблюдает за происходящим

– Что ты делаешь? – спрашиваю, когда он сокращает между нами расстояние.

Он смотрит на меня сверху вниз, улыбается на одну сторону, берет мое лицо в руку и мягко проводит пальцем по щеке. Я вздрагиваю, когда его вторая рука, медленно опускается по моей спине, вырисовывая узоры на позвоночнике.

Затаив дыхание, я напрягаюсь всеми клеточками тела и нервно сглатываю. Смотрю на лицо стоящего передо мной мужчины и пытаюсь разглядеть хоть какие-то отличительные черты от его так называемого «брата», но ничего не выходит, он выглядит абсолютно так же.

«Постойте-ка, я смотрю прямо в его глаза, и меня словно окатывает ведром ледяной воды, – его глаза… Я никогда не забуду цвет глаз того, кто с неистовой жадностью осматривал каждую часть моего тела. И это совершенно не те глаза, которые сейчас смотрят на меня.»

– Вот ради этого, – он отстраняется, и я облегченно выдыхаю. – Ты боишься прикосновений. Чтобы избежать такого казуса в присутствии других людей, тебе нужно привыкнуть ко мне, моему голосу, рукам и моему присутствию рядом с тобой.

– Может это просто такая реакция на тебя. Ты мне неприятен, – я несколько раз моргаю, пытаясь вернуться в привычное мне состояние и до конца осознать то, что несколько минут назад он не солгал мне.

«Это не Марк!» – кричит мой внутренний голос.

Я не до конца понимаю, радоваться мне или плакать, они ведь явно сделаны из одного теста. И этот Ксавьер вероятно такой же урод, как и его братец. Поэтому ни за что не стану растекаться лужицей перед ним. Он уже дважды успел показать мне свое истинное лицо – жестокий, грубый и неприятный.

– Поэтому нам нужно это исправить.

Я набираю полную грудь воздуха, чтобы ответить ему что-то едкое, но в кабинет входит мистер Дэвидсон и прерывает мою попытку обозлиться на Ксавьера.

– Здравствуйте! Ну что, познакомились, голубки?

– Познакомились, – говорит Ксавьер и подходит ближе ко мне.

– А вы очень гармонично смотритесь – внешне очень подходите друг другу, – произносит мистер Дэвидсон, а я начинаю нервно смеяться, ощущая на себе взгляд моего «мужчины» на две недели. – Между прочим, я серьезно. Вы готовы приступить к первой тренировке?

– Готовы, – уверенно отвечаю и выхожу вперед, задевая плечом стоящего рядом Ксавьера.

Хватаю сумку со сменной одеждой и иду в женскую раздевалку. Переодеваюсь в облегающие лосины и короткий черный спортивный топ, а на ноги надеваю белые кроссовки.

Прохожу в пустой тренировочный зал, включаю музыку и приступаю к разминке. И именно в тот момент, когда я начинаю выполнять наклоны, до моих ушей доносится приглушенный свист. Я поднимаюсь и резко разворачиваюсь, ударяясь носом об упругую грудь парня. Смотрю на него и вижу, что его взгляд устремлен гораздо ниже, чем мое лицо.

– Насмотрелся? – выгибая бровь, интересуюсь у него.

– Нет, но однажды обязательно наслажусь твоим видом со всех сторон, – говорит он, не отводя взгляда от моей груди.

– Только, если во всем мире исчезнут мужчины, – огрызаюсь и перевожу тему. – Что будем делать?

– Туда, – он указывает рукой на ринг и идет вперед, а я плетусь за ним.

– Мы будем драться с тобой? – удивляюсь, вдохновленная предложением поколотить его.

– Боишься проиграть? – перелезает на маты парень, посылая мне свою ослепительную улыбку. Придерживает канат и помогает забраться внутрь.

– Боюсь, что не смогу остановится, – отвечаю с коварной улыбкой.

– О, птичка, я люблю, когда долго. Но ты не переживай, первый раз я постараюсь быть нежным с тобой.

Эта фраза только сильнее разжигает злость внутри.

– Не могу тебе сказать того же, – я принимаю бинты из его рук и прежде чем успеваю их намотать, он останавливает меня.

– Давай заключим пари?

– О чем ты? – хмурюсь, сконцентрировавшись на его задумчивом лице.

– Когда-то давно в моей жизни был очень близкий человек, и мы с ним вместе занимались боксом.

«Это он сейчас о своем брате говорит?»

– Когда нас ставили в спарринге друг против друга, мы договаривались, что тот, кто проигрывает, должен выполнить желание или задание того, кто побеждает, – он делает паузу и на секунду приоткрывает мне свои настоящие эмоции, выражающие сожаления и грусть, но быстро возвращает маску равнодушия. – Чтобы у нас была сильная мотивация выиграть, я предлагаю тебе такие же условия. Что скажешь? Рискнешь или трусишь? – он протягивает мне руку.

Я колеблюсь. Если я проиграю, он может загадать мне что-то очень неприятное для меня, но если я выиграю, то возможно смогу отвязаться от него.

«Решил поиграть? Посмотрим, кто кого! Я больше не та маленькая девочка, которая боялась сказать или сделать что-то не так. Ее больше нет. Ты еще пожалеешь, что вообще связался со мной.»

Я поднимаю руку и, с улыбкой на лице, принимаю условия его игры, пожимая ладонь. Снова чувствую проходящий по коже разряд тока. И когда я поднимаю на него взгляд, вижу в его глазах то же самое чувство. Я резко отдергиваю руку и начинают наматывать на кисти специальные бинты. Отхожу в противоположную сторону от него и жду, когда он нападет первым, но он просто задумчиво смотрит на меня.

Музыка сменяется на трек моей любимой группы, и я решаюсь сделать шаг вперед, замахиваясь для удара. Но он ловко уворачивается и обходит меня со стороны. Я делаю еще одну попытку, привлекая его внимание к левой руке, и бью его в челюсть.

– Неплохо для новичка, – он улыбается, прикусывая губу.

Он начинает наступать на меня, замахивается, чтобы ударить, но я выставляю блок и наклоняюсь. Выпрямляюсь и чувствую легкую боль, понимая, что он попал в плечо.

– Неплохо для новичка, – возвращаю его фразу, и он снова улыбается.

Я подхожу ближе, приближаю правую руку к его лицу, но он перехватывает мой кулак своей рукой. Я замахиваюсь левой рукой, но он овладевает ею и ставит мне подножку, из-за которой я с грохотом валюсь на мат. Лежа, скрещиваю свои ноги вокруг его, и он теряет равновесие, падая рядом со мной. Я быстро поднимаюсь и сажусь на него сверху, крепко прижимая к полу руки по обе стороны от его лица. Замахиваюсь головой, чтобы ударить в лоб, но он быстро убирает ее в сторону и перекатывается так, что я оказываюсь лежать под ним.

– Разве ты не советовала мне беречь голову? – цокает, наклоняясь к моему лицу, и рассматривает мои глаза и искусанные губы.

Моя грудь быстро поднимается, пульс бьется в ускоренном ритме, и я приоткрываю рот, чтобы получить новый глоток кислорода.

– А еще я говорила тебе иногда ею пользоваться, – я повторяю то, что хотела сделать: бью его лбом, отчего он отстраняется, хватаясь за голову.

Я поднимаюсь на ноги и быстро убираю за ухо выбившиеся пряди из косы.

– Тебе кто-то говорил, что ты очень красивая, когда выглядишь вот так? – он в полусогнутом положении оценивающе скользит по моему телу, и я чувствую, как капельки пота стекают по моей коже. Представляю, как я сейчас выгляжу… Запыхавшаяся, потная, красная, с взъерошенными волосами – действительно, очень красивая.

Понимая, что он пытается отвлечь меня, я усмехаюсь и делаю вид, что принимаю его комплимент, и решаю сбить его внимание.

– Спасибо, мне очень приятно. Это ты просто не видел меня без всего этого, – наклоняю голову в сторону и провожу пальцами между грудями, растирая выступившую влагу по зоне декольте.

– Мы можем это исправить, – он прочищает горло и сокращает расстояние между нами.

Я поднимаю руку к его ключице, но он перехватывает ее, разворачивая к себе спиной. Прижимает меня к своему телу так, что я чувствую его твердую выпирающую часть чуть выше своей пятой точки. Мои глаза округляются, и я делаю попытку вырваться, но он просто намертво приклеил меня к себе.

– Не играй с огнем, птичка, – шепчет на ухо. – Пламя может сжечь тебя дотла.

Я сглатываю, наступаю на его ногу и кусаю за плечо, чувствуя солоноватый вкус его кожи, но он не отпускает меня, а прижимает к себе еще крепче.

– Ты только что укусила меня? – интонация его голоса меняется на удивление.

– Скажи спасибо, что не откусила кусок мяса, я очень голодная.

– Ох, знала бы ты какой я голодный!

Он поворачивает меня лицом к себе, и я вижу, как по его виску медленно стекает капелька пота. А его черные зрачки почти полностью заполняют серую радужку, выражая дикое желание, злость или возбуждение. Я не понимаю.

Я снова вырываюсь, и он расслабляет руки, отпуская меня. Из-за этого я теряю равновесие и падаю назад, ухватившись за его футболку, тяну за собой. Приземление оказывается мягким благодаря тому, что он выставляет руку и практически аккуратно укладывает меня на мат.

Ксавьер просовывает колено между моих раскрытых бедер. Одной рукой он обхватывает мои запястья над головой, а другой поднимается вверх от бедра к талии и наблюдает за моей реакцией.

Я чувствую, как лицо пылает, низ моего живота напрягается, а дыхание то учащается, то замедляется.

«Что за чертовщина со мной происходит? То есть мой мозг понимают, что я его ненавижу, а остальные части тела готовы прямо сейчас впустить его в себя?»

Он облизывает губы, наклоняется к моей шее, проводит носом дорожку от ключицы к уху и, едва касаясь его горячими губами, произносит:

– Малышка, ты проиграла.

Я широко распахиваю глаза и выхожу из туманного транса. Толкаю его в грудь и понимаю, что я пролежала на лопатках достаточно времени, чтобы он выиграл. Встаю и злюсь на саму себя за то, что все-таки повелась на его действия.

– Это было сильно! – В зал входит хлопающий в ладоши и довольный начальник, который наблюдал за происходящим сквозь стеклянную стену.

– Между вами определенно есть химия, и я думаю, вы прекрасно справитесь с этим заданием.

– Что нужно делать дальше? – игнорирую его очередную ахинею, снимая с рук бинты. И стараюсь абстрагироваться от того, что только что произошло. Я совсем забыла, что он следил за нами. Должно быть, со стороны это выглядело, как прелюдия перед спариванием диких животных.

– Это вы сами решайте, как будете притереться друг к другу. Я увидел достаточно, чтобы утвердить вас в этом деле. Через 5 дней вам нужно стать не просто близкими знакомыми, но и сыграть так, чтобы все поверили, что вы без ума друг от друга, – говорит прямо мистер Дэвидсон и выходит из зала.

Я собираюсь последовать его примеру, но меня останавливает хриплый, но уверенный голос.

– Джоселин, спасибо за бой, – он не спеша подходит ко мне.

– Что ты хочешь? – я разворачиваюсь и грубо спрашиваю его, по-прежнему испытывая гнев на саму себя за проигрыш. – Ну, касаемо нашего пари. Каким будет твое желание. Скажи сразу, что мне нужно сделать? Показать грудь, раздеться, переспать и сказать, что ты бог секса? Что? – я злюсь.

– В этом ключе я не думал, но теперь обязательно учту твои предпочтения, – резко отвечает он и яркий блеск вмиг покидает его глаза. – Я хотел сказать, что сегодня вечером заеду за тобой, – он обходит меня и выходит из зала, оставляя меня размышлять о том, какая я дура, что так отреагировала.

Бросаю бинты на пол, иду к двери, а потом возвращаюсь, поднимаю их и выхожу из зала.

Вечером этого же дня, Джулия, Мэт и я лежим на диване и смотрим мультик, поедая сырный попкорн. Мы сделали просмотр мультфильмов еще одной традицией нашей небольшой семьи.

– Мамочка, я открою, – вскакивает Мэт и, подбежав к двери, громко спрашивает, – Кто там?

– Я приехал за Джоселин, – слышу знакомый голос, и мою кожу обдает жаром от пронзительного взгляда Джулии.

– У тебя свидание?

– Нет! Это по работе. – вскакиваю с дивана и бегу к сыну. Беру его за руку и отвожу обратно к тете.

«Как я могла забыть, что он приедет вечером?!»

– Малыш, помнишь я тебе говорила, что у меня скоро будет важная поездка?

Он кивает.

– Перед этим, мне нужно каждый день видеться с этим человеком, – я поднимаю глаза на дверь. – Я отъеду максимум на пару часов, вы не против?

– Конечно не против, – отвечает тётя и сажает к себе на колени моего сына. Она не избавится от возможности с кем-то меня свести. Даже если этот «кто-то» окажется братом отца моего ребенка.

– Он тебя не обижает? – прищуривается сын, изображая моего защитника.

– Нет, Мэт, скорее я обижаю его, – мы смеемся и слышим очередной стук в дверь. – Подожди 2 минуты, – кричу, поднимаясь с дивана.

Я забегаю в комнату, и наспех натягиваю черные джинсовые шорты и толстовку с мультяшными персонажами – Тимоном и Пумбой. Спускаюсь на первый этаж и слышу, как смеется Джулия.

– Ты собралась идти в этом? – сидя на диване, она поворачивает голову в мою сторону и указывает на мой внешний вид пальцем. Я опускаю глаза на свой наряд и не понимаю, что ей не понравилось.

– Джулс, я же сказала, что это не свидание.

– Ну хотя бы волосы распусти, – настаивает она.

Проигнорировав её указание, я оставляю волосы в небрежном пучке. Открываю дверь и вижу, как на пороге стоит, отвернувшись в пол-оборота, прекрасно одетый Ксавьер: на нем черные джинсы, белая футболка и черный бомбер.

– Отлично выглядишь, – еле сдерживает усмешку парень, разглядывая изображение на моей толстовке.

– Я вообще-то не планировала никуда идти, – переступаю с ноги на ногу.

– Я же предупреждал тебя, что заеду вечером.

– Зачем? Нам не обязательно встречаться каждый день, вне рабочего времени. Я справлюсь с этой игрой без твоей помощи.

– Нам нужна история, птичка.

– Мы можем ее придумать завтра, когда будем на работе.

– Завтра у нас другие планы. Я уже все придумал.

– Боюсь представить, что ты там придумал, – хмыкаю.

– Тебе понравится, – он поворачивает голову в сторону выхода из двора. – Помнишь, я обещал прокатить тебя на чем-то быстром и внушительном?

Я уже собираюсь психануть и ударить его за очередные намеки сексуального характера, но, когда выхожу за ограждение, вижу в стороне припаркованное авто – новейшую модель Aston Martin, матового темно-зеленого цвета.

Я с восхищением рассматриваю автомобиль, обхожу его со всех сторон, касаясь подушечками пальцев внешнее покрытие, присаживаюсь оценивая черные литые диски и возвращаюсь на прежнее место, не в состоянии спрятать выступающую на лицо улыбку.

– Нравится? – он подходит ко мне.

– Очень.

– Хочешь сесть за руль? – серьезно спрашивает, и я отрываю взгляд от шикарной машины, всматриваюсь в его лицо.

«С чего ты стал таким любезным, Ксавьер?»

– Что?

– Садись, – он обходит автомобиль и открывает мне дверь, предлагая забраться внутрь.

Я следую его указаниям и оказываюсь в роскошном салоне черно-серого цвета. Рассматриваю приборную панель, кнопки. И когда яркая неоновая подсветка привлекает мое внимание, я медленно и аккуратно провожу по ней пальцами. Накрываю обеими руками руль и представляю себя гоняющей на этой машине вдоль трассы по ночному городу, освещенному тусклыми фонарями.

– Птичка, мы едем или здесь пообщаемся? – он присаживается на пассажирское сидение и поворачивается ко мне.

– Ты серьезно хочешь, чтобы я вела твою машину? – выгибаю бровь.

– А есть какие-то проблемы? Или ты только байк умеешь водить? – спрашивает Ксавьер, не представляя, что его ожидает через несколько минут.

– Пристегнись, – коротко отвечаю я, чем вызываю у него смех, но он выполняет мое указание.

Я включаю аудиосистему, из динамиков которой до моих ушей доносится мой любимый трек Chase Atlantic– Friends. Я поворачиваюсь в сторону владельца спорткара и мысленно одобряю его музыкальный вкус.

«Может всё не так ужасно в нем? Хотя, о чем это я? Я его по-прежнему презираю.»

Я подстраиваю под себя сидение, поправляю зеркало заднего вида, запускаю двигатель и включаю поворотник, чтобы выехать на проезжую часть.

Как только мы оказываемся на ровной дороге, я, убедившись в безопасности движения, на всю выжимаю педаль газа и слышу мощный рокот из выхлопной трубы, ласкающий мой слух и будоражащий все мои внутренности.

Какое же это невероятное ощущение. Я давно не ездила на машине, а чувство, которое я испытываю сейчас, наверное, можно сравнить с оргазмом. Мы едем на большой скорости, едва замечая, как за окном мелькают многоэтажные высокие здания, деревья и проезжающие мимо машины. Я мельком смотрю в сторону Ксавьера и вижу, как он напряжен, и я сдерживаю просящийся наружу смех.

– Джоселин, есть что-то, с чем ты не можешь справиться? – с улыбкой на лице произносит парень, когда я останавливаюсь на перекрестке.

– Ты хотел, чтобы я отказалась прокатится на этой малышке? – поворачиваю направо и подъезжаю к ночному кафе. Глушу двигатель, отстегиваю ремень безопасности и собираюсь выходить, но он хватает мое запястье, чем вызывает на моем лице легкое замешательство.

– Почему ты приехала сюда? – помрачнев, спрашивает Ксавьер.

– Ты сказал, что нам нужно придумать историю, предложил прокатиться, за это я хочу отблагодарить тебя вкуснейшим в городе кофе и апельсиновым чизкейком, который делают здесь, – прямо отвечаю, но он продолжает держать меня.

– Может поедем в другое место? – я замечаю, как на его скулах играют желваки, и он смотрит в одну точку перед собой.

– Что-то не так?

– Просто заводи эту гребанную машину и уезжай отсюда! – он повышает голос, не скрывая ярость, возникшую из ниоткуда.

Я вырываю руку и быстро увожу нас из этого места, заезжая в минимаркет на соседней улице, рядом с заправкой. Молча выхожу из машины и иду за самым невкусным растворимым кофе на моей памяти. Когда я возвращаюсь, Ксавьер сидит на капоте и выпускает из своих легких ядовитые кольца дыма.

– Не знала, что ты куришь, – протягиваю ему бумажный стаканчик и присаживаюсь рядом.

– Я и не курю, – он отходит, тушит недокуренную сигарету о ближайшую урну и возвращается ко мне.

– Спасибо. – тихо произношу.

– За что? – равнодушно спрашивает он, глядя вдаль.

– За то, что дал испытать приятные эмоции за рулем твоего автомобиля.

– Не за что, – говорит он и между нами образуется напряженная тишина.

Мы стоим так около получаса, каждый думает о своем. Он явно что-то скрывает, это заметно по резкой смене его настроения, но я уверяю себя, что его жизнь меня не касается, поэтому не собираюсь задавать ему никакие вопросы. Молча допиваю гадкий на вкус кофе и направляюсь выбросить пустой стаканчикИ когда разворачиваюсь, на меня налетает пьяный мужчина, проливая на мою молочного цвета толстовку бутылку пива, которая, столкнувшись с асфальтом, разбивается с грохотом.

– Извините, – спокойно произношу и собираюсь уходить.

– Что за!? – он резко хватает меня за плечо и указывает на осколки. – Ты должна мне новую бутылку, дрянь!

– Вообще-то это вы на меня налетели и облили этой гадостью, – говорю и пытаюсь вырваться.

– Что ты сказала, сучка? – он замахивается, чтобы ударить, но прежде чем я успеваю среагировать, его руку кто-то выворачивает назад и наклоняет его тело передо мной.

– Невежливо так разговаривать с дамой, – произносит Ксавьер. – Извинитесь, пожалуйста.

– Отпусти! – просит мужчина, – Это она виновата, пусть покупает мне пиво.

– Я видел, что произошло. И если тебе не нужны проблемы со здоровьем, то ты сейчас извинишься и пойдешь дальше по своим делам, – он сильнее заламывает его руку, отчего на лбу мужчины выступает вена, а выражение лица искажается гримасой боли.

– Извините! – выдавливает из себя и, как только Ксавьер отпускает его руку, он злобно смотрит на меня и, спотыкаясь, уходит.

– Я бы сама справилась, – говорю и обхожу его.

Вхожу в магазин за салфетками, чтобы избавится от пятна и вони на одежде.

– Интересный ты выбрала способ благодарности, – слышу за спиной его голос, оплачивая покупку.

– Я не просила тебя вмешиваться, – выхожу на улицу и, подойдя к лавочке, снимаю с себя толстовку и начинаю тщательно оттирать след от пива.

Прохладный осенний ветер касается моей кожи, из-за чего мое тело покрывается мурашками и чувствительные соски моментально твердеют, просвечиваясь через тонкий материал оставшейся одежды.

Я слышу, как громко сглатывает стоящий рядом со мной Ксавьер и на мои плечи опускается что-то мягкое и теплое. Я поднимаю голову и вижу, что парень стоит в одной футболке. Бросаю на него вопросительный взгляд, и он пожимает плечами, убирая руки в карманы джинсов.

– В таком виде ты привлекаешь слишком много внимание.

– Тебе то какое дело до этого? Забери, – я снимаю бомбер и протягиваю ему.

– Птичка, тебе правда так сложно принять мою помощь? – он берет куртку и выхватывает из рук толстовку, отходит к машине и забрасывает ее внутрь.

– Что ты делаешь?!

– Не хочу, чтобы ты замерзла, – он подходит ко мне и насильно надевает на меня свою вещь, застегивая все пуговицы. – Пойдем, я хочу отвезти тебя в одно место.

– Мне нужно домой. Уже прошло достаточно времени, проведенного вместе, за которое мы толком ничего не обсудили, – возмущено складываю руки на груди.

– Это не займет много времени, – он открывает передо мной дверь. – После этого, я отвезу тебя домой, обещаю.

– Я не верю обещаниям.

– Моим можешь верить, – говорит и запускает двигатель. – Пристегнись, птичка, – с улыбкой на лице добавляет он.

Он останавливает машину в темном лесу, и я напрягаюсь не зная, чего от него можно ожидать.

«Ничего. Если что я в любой момент могу сбежать или вырубить его.»

Он выходит из машины, и я следую его примеру. Шелест деревьев и пение птиц наполняют воздух нежными звуками, словно приглашая меня на встречу с чем-то загадочным и красивым. Мы проходим сквозь густой лесной массив, и он резко останавливается, что я впечатываюсь в его спину. Сделав шаг назад, я поднимаю глаза и восторженно разглядываю местность, в которую он меня привел.

Мы находимся на берегу озера, где темная вода отражает звездное небо, словно приглашая меня на встречу с загадочной красотой. Одинокий фонарь, возвышающийся над озером, как страж ночи, проливает свет своим мягким отблеском на водную гладь, создавая игру теней и отражений. Рядом с озером возвышается старинный охотничий домик, окруженный цветущими кустами и обвитый плющом. Интересно, там кто-то живет?

Вдыхаю свежий, приятный аромат природы, пропитанный запахом вечернего сентябрьского дождя, с сочными нотами разнообразной листвы и деревьев. Кажется, что это волшебное место находится так далеко от мегаполиса, хотя мы проехали не так много времени. Но здесь все живет иначе: рыбы, птицы, дикие животные, издающие звуки из глубин леса придают этому месту загадочность, еще больше привлекая мое внимания. Мэту здесь бы понравилось.

– Я приезжал в это место со своей сестрой, – слышу голос Ксавьера, который подходит ближе к озеру и наблюдает за падающими в воду листьями. – Она любила это место именно осенью. Но я никогда не понимал, что ей здесь так нравилось. Обычное озеро, ничем не примечательные деревья, старая хижина – что в этом особенного? – задает вопрос, и я не уверена, хочет ли он слышать ответ.

– Ты не думал, что для нее было особенным не место, а люди, с которыми она проводила здесь время? – тихо говорю, присаживаясь на траву и обхватывая ноги руками, в попытке согреться.

– 6 лет назад я потерял ее, – говорит он и садится рядом. – Ты первый человек, которого я привез сюда. И я до сих пор не знаю, зачем я это сделал, – он делает паузу и трет руками лицо, в попытке сосредоточится. – Когда ты привезла нас в ночную кофейню, меня словно ударила молния, – продолжает он, а я не понимаю зачем он мне это рассказывает, – Это было место, куда мы приезжали с ней после поездки на озеро и всегда заказывали апельсиновый чизкейк.