Решала бесплатное чтение

Павел Барчук
Решала

Пролог

Женщина пристально смотрела на распростертое у ее ног тело. Ощущение было странное. Непривычное. Не то, чтоб она видела мёртвых людей каждый день, но все равно, казалось, эмоции должны чувствоваться иначе. Волнение, например. Или страх. Или желание вымыть руки, на худой случай. Однако, ничего такого не было.

Кровь медленно вытекала из раны на виске и собиралась в лужу, которая тут же густела, а затем становилась темнее. Хотя, возможно, это только мерещилось.

Смерть. Женщина вдруг поняла, ее возбуждает это. Неожиданно, но выходит, что возбуждает. Нужно паниковать, рыдать, пуститься в бега. Убийство аристократа — смертный приговор. А она просто стоит и наблюдает, как вытекает эта долбанная кровь и этого долбанного благородного тела.

— Ты сумасшедшая…

Она повернулась к молодому мужчине, произнесшему фразу тихим испуганным голосом. Он хорош. Действительно хорош. Красавчик. Ее Аполлон. Светлые, слегка вьющиеся волосы — длиннее обычного. Золотые, особенно когда на них падает солнце. Голубые, чистой синевы глаза… Мальчика щедро одарила природа. Хотя, он из обычной семьи. Простой человек.

Насчет тела, конечно, надо говорить «спасибо» тренировкам и физическим нагрузкам, а никак не Боженьке. Тут Боженька точно ни при чем. Мальчик много времени уделяет своей персоне. Любит себя. Но такую красоту грех не любить.

— Хочу тебя. — Женщина подняла взгляд и посмотрела на Аполлона. Ее глаза стали совсем тёмными. Зрачок заполнил всю радужку. Верный признак ввплеска адреналина.

— Сейчас?! Ты сумасшедшая… — он испуганно затряс головой и попятился. Дурачок. Куда собрался бежать? Это невозможно.

— Ты не понял. Я не спрашиваю. Разве в моей фразе присутствовал вопрос? Нет. Не было там вопроса. Хочу, чтоб ты поимел меня. В эту минуту. Здесь. У него на глазах.

— Сумасшедшая… — повторил красавец. Кажется, эти слова уже звучали от него. Буквально несколько минут назад. — Он же мертв. Он — мертв! Как ты можешь…

Женщина молча подошла к большому дубовому столу, занимающему половину кабинета. Провела пальцами по дорогому материалу, из которого в комнате сделана вся мебель. Приятное ощущение. Одним резким движением смела на пол книги, разбросанные по столешнице, случайно зацепив при этом какие-то тетради с записями. Задрала платье, стянула трусики и бросила их на пол. Затем уселась на край.

— Я хочу чтоб ты сделал это. Сейчас. — Она широко расставила ноги, оперлась ладонями на столешницу и выгнула спину.

В этот момент женщина чувствовала острое желание. Обжигающее. Кто бы мог подумать…Скорее всего, это на нее так влияет кровь, запах которой распространился по всему кабинету. Чертовы аристократы… Даже сдыхают по-особенному.

Аполлон всхлипнул. Ему точно было страшно. Он точно хотел заплакать. Но застыл, как кобра перед заклинателем. Хотя… В его случае больше подходит сравнение с кроликом. Да. Как кролик перед удавом. Так звучит вернее. Господи…Что ж они все такие слабые. Такие глупые. Все. Кроме одного. Но тот, единственный, слишком далеко.

— Сюда. К ноге. — Голос женщины звучал ниже и тише, чем должен был бы. Всему виной возбуждение, которое стало почти невыносимым.

Она уже предвкушала то, что сейчас произойдет. Мальчик не посмеет отказать. Слишком напуган. Бунтовать у него не хватит сил. Женщина облизнула губы. Сначала нижнюю, потом — верхнюю. Она чувствовала, как подкатывает это сладкое, непередаваемое ощущение, которое возникает каждый раз, сто́ит Аполлону оказаться между ее ног… Хорош… Слишком хорош, чтоб отказаться от него. Однако…Жаль, с Аполлоном тоже придется расстаться. Насовсем. Но не сейчас…

— Давай. Я жду… — Велела женщина.

Она откинулась назад, позволяя ему видеть, как ее тело желает близости. Ну, а потом… Потом его тоже придется убить…

Глава 1
Настоящее

День был не очень хороший. Впрочем, зачем обманывать самого себя? День был — полное дерьмо. Дермовый день моей дерьмовой жизни в этом дерьмовом городе. Можно, конечно, удивиться, мол, с чего бы? А можно вспомнить, что по-другому не происходит. По крайней мере, не происходило никогда. Даже в моем прошлом, которое постепенно стирается из памяти. Даже когда я был обычным человеком и жил в другом месте.

Если я говорю «другое место», речь идет вовсе не о городе. И не о стране. Речь идет о другом мире. Кто бы мог подумать, что такое вообще бывает. Я, например, точно не мог.

Так вот даже тогда, в обычной, прошлой жизни, все частенько шло через одно месте. Иначе обстоятельства сложились бы по-другому. Правда, не факт, что лучше, чем есть сейчас.

— Ну, чего ты? Скоро? — Приятный женский голос, прозвучавший слишком близко, вообще никак не соответствовал моему настроению и состоянию. Он, это голос, был отвратительно бодр.

Я тряхнул головой, а потом повернулся и удивленно посмотрел на девочку, развалившуюся на пассажирском месте, справа от меня. Удивленно, потому как не ожидал увидеть кого-то рядом с собой. Черт… Вообще забыл, что в машине не один. Эти долбаные провалы в сознании становятся все чаще. Опасная хрень, однако…

— Ну? — Она потянулась вверх, выгибая спину.

Благо, у тачки опущена крыша. Иначе пришлось бы отвалить еще и за ее ремонт. А я сильно не люблю всякие траты.

Судя по специфической, вытянутой форме зрачков, девочка — из благородного семейства. Благородные семейства отличаются от нас, сирых и убогих, достаточно сильно. Причем, не только в смысле аристократических корней. Эта милая симпатяга, на которой из одежды сейчас только вечернее платье, могла неосторожным движением разодрать коготками металл. Кстати, нижнего белья на ней нет. Это я помню точно. Проверил еще перед тем, как мы вывалились из клуба.

Я улыбнулся девочке. Она — мне. Клыки чуть острее, чем у обычных людей. Черт… Опасная тема… Но интересная. Щекочет нервишки. Да и сучка несомненно хороша. Качественная. Отлично сделана. Они все выглядят, как чертовы модели для демонстрации эротичных штучек, типа корсетов и кружева. Видимо, таков закон вселенной. Кому-то — все. И герб в гостиной особняка, и счет в банке, и красивое тело. А кому-то — ни хрена. Ибо надо соображать, в какой семье родиться.

Реснички, бровки, гладкие, блестящие волосы. Кукла. Шикарное тело. Сто процентов, у них привлекательность идет бонусом с рождения.

Ну, и, конечно, у девочки просто охренительная задница. Немаловажный момент, между прочим. Признаюсь честно, тащусь от женских задниц. Моя слабость. Не от всех, естественно. Нет такого, чтоб при виде любой пятой точки я впадал с неадекватную эйфорию. Был бы весомый повод обратиться к психологу. А в этом мире, если ты официально посещаешь мозгоправа, то получаешь огромный шанс попасть под контроль Особого отдела. Нет. Меня привлекают исключительно красивые задницы, вызывающие эстетическое удовольствие. Не дирижабли, не маленькие орешки, а те, которые с первого же взгляда кажутся идеальными. В конце концов, может, я слишком люблю прекрасное.

Искренне считаю, задница — главный козырь любой женщины. Если она, конечно, не дура и понимает, в чем суть. Все остальное… Глаза? Ну, возможно. Глаза нужны, однозначно. Женщина без глаз — то ещё зрелище. Женщина без глаз выглядит гораздо страшнее, чем женщина без задницы. На нее не встанет, наверное, даже у меня. Хотя… Если развернуть задом… Сойдет.

Грудь? Есть что-то в этом, не спорю. Однако, размер особо не имеет значения. Главное, чтоб упругая и с хорошим объемом.

Что там ещё? Характер, вероисповедание, интеллект, душевная красота — хрень. Зачем мне ее внутренний мир, если он не доставит физического удовольствия. Зачем ее ум, если все, что от девочки требуется, быть готовой удовлетворить мою бурную фантазию. А фантазия у меня точно бурная. Хватит на двоих. Девочке не надо ничего придумывать, я все придумаю сам. Уверен, любой мозгоправ, надумай я рискнуть свободой и пойти к нему, сказал бы, таким образом компенсируется стресс от того, что произошло два года назад. Честно говоря, по хрену, даже если это — правда. И потом, в конце концов, реально был стресс. Если можно так назвать свою собственную смерть.

Цинично? Возможно. Зато от души. Крайне важно, как утверждают местные святоши, не лгать никогда и никому. В первую очередь — себе. Удивительная ересь. Самому себе врать приятнее всего. Иллюзорный мир отличается от того дерьма, которое окружает нас в реальности. Но… в чужой монастырь со своим уставом не лезут. Я стараюсь в новой жизни не навязывать никому свои правила.

— Коти-и-и-ик… Долго ещё?

Девица перестала, наконец, потягиваться и уселась на месте, задрав подол без того недлинного платья. Даже если она вообще его снимет, особо ничего не изменится. Наряд для клуба знакомств был выбран такой, что сверху грудь почти целиком вывалилась наружу, а снизу — осталось буквально пару сантиметров до уровня «неприлично».

Слава богу… Пусть лучше просто сидит и изучает меня блудливым взглядом. Их хищные, плавные движения немного нервируют, если честно. До сих пор не привык к звериным повадкам некоторых граждан этого чу́дного мира. Я вообще до сих пор не привык к тому, что существует вся эта удивительная хрень, которую теперь наблюдаю каждый день.

— Коти-и-и-ик… — Снова прогнусавила моя случайная спутница.

Интересно, из какой она семьи? Какая приставка стоит перед фамилией? «Фон» или «Дер»? Но спрашивать не принято. Особенно, если мы познакомились не на светском рауте, а в одной из забегаловок для съёма. Дурной тон. Главное, прыгать в койку, не узнав даже имени, это нормально. А фамилию хрен спросишь. Правда, может оно и к лучшему. Выдаст какую-нибудь семейку из особо опасных. И все. Потом вообще ничего не захочешь. Причём до конца жизни.

— Ты стал слишком скучный. И куда мы едем? Были же планы. Котик…

Господи. Ей нужно молчать. Откуда они вообще берут всю эту лабуду? Котик, зайчик, малыш… Главное, совершенно неважно, какой мир. Тот или этот. Неважно, кто она — аристократка, дочка финансиста или простая девка с улицы. Бабская дурь одинакова везде. Они думают это, что? Мило? Возбуждает? Ну, нет же. Хочется только быстрее найти более продуктивное занятие для женского рта, когда слышишь из него подобные раздражающие фразы.

Вообще, на минуточку, мой день должен был пройти иначе. Ровно в 8.30 я вышел из ночного клуба. Заведение из разряда тех, куда любят нырять в поисках приятных ощущений благородные отпрыски. Ночь сложилась удачно, я покинул танцпол не один, а с этой сладкой девочкой. Клуб был не тот, который посещаю обычно. Захотелось разнообразить свой круг знакомств.

В планах предусматривалась поездка на съёмную квартиру, где последнее время протекала моя жизнь, и хороший, качественный секс. Вот это, конечно, они умеют на сто баллов. По десятибалльной шкале. Скорее всего, дело в их сути. Течка, фаза луны, все такое.

Однако в момент, когда я гнал тачку в сторону дома, одной рукой перекручивая руль, а вторую запустив… Черт. Как ее зовут? Лена… Милена… Мурена… Не помню. В общем, второй рукой я изучал девочку там, где, по приезду на место, все должно быть готово к встрече с моим Капитаном Марвелом. Он, между прочим, максимально настроился на приятный процесс получения удовольствия. И вот в эту секунду зазвонил грёбаный телефон.

— Ты где? — Сразу к делу. Ни «привет». Ни «Как ты, Макс?». — Ты слышишь меня? Я с кем говорю?!

Господи, какой же отвратительный у этой женщины голос. Главное, на хрен не пошлешь. Даже, когда очень сильно хочется. А хочется часто. Практически всегда. Но… Она — мой партнёр по бизнесу. Не знаю, каким чудом провел с ней бок о бок последний год и ни разу не попытался придушить. Хотя, мысли были… Марина. Мариночка. Убил бы, ей-богу…

— По делам мотаюсь, а что? — Постарался, чтоб голос звучал грубо. С ней по-другому нельзя.

В этот момент моя рука, которую я продолжал держать между ног девочки, непроизвольно дернулась и малышка застонала слишком громко. Есть подозрение, будто услышал ее не только я. На том конце повисла тишина. Правда, ненадолго.

— Ясно, какие у тебя дела… Значит так, Забелин, ровно через двадцать минут я жду тебя у офисного здания, которое принадлежит Арбеневым. В центре, рядом с Сенатской площадью. Думаю, понятно, о чем речь Двадцать минут. И если не появишься вовремя, я превращу твою жизнь в ад.

— Ты уже это сделала, буквально пару минут назад. — Успел я гаркнуть в трубку прежде, чем звонок оборвался.

Кому говорю, если она скинула, не дождавшись ответа…

И тут меня осенило. Сука! Сука, сука, сука… Сегодня должна состояться встреча с необычайно важным, по заверению Марины, клиентом. Какой-то владелец заводов и пароходов. Весьма богатый чувак со сложной личной проблемой. Сегодня — день, когда я могу стать ещё чуть богаче и чуть счастливее. Счастливее, это опять же, по мнению Марины.

Пришлось резко поменять планы и мчаться на другой конец города. Я приехал к месту назначения через двадцать две минуты. Не через двадцать, как сказала эта чу́дная женщина, считающая, будто последнее слово всегда должно оставаться за ней, а на две минуты позже. Две минуты! Каких-то сто двадцать секунд.

Но у входа уже наблюдалась очаровательная пустота. Марина ушла сама и забрала мою Золотую Антилопу, от которой должно было прилететь много драгоценных монет. Потому что встречу с клиентом мы назначили именно здесь. Перед входом в офисное здание, которое принадлежит семейству Арбеневых.

Господин…Черт…Опять забыл. Забыл, как зовут человека, сильно желающего меня нанять… В любом случае, на площадке перед «вертушкой» не было никого. Эта сучка выполнила свою угрозу. Надеюсь, она просто позвала клиента на обед, а не послала его на хрен мне на зло.

На звонки, конечно, уже никто не отвечал. Не понимаю, как я вообще протянул с ней столько времени. Это же не человек, робот. Все должно быть правильно, точно, по расписанию. В итоге, простояв, как идиот больше получаса, в надежде, что Марина появится, раскланялся с охранником и пошел к тачке. Охранник, кстати, по-моему, начал подозревать меня в злом умысле.

Секс все еще манил, словно оазис в пустыне, но, честно говоря, уже не столь сильно, как некоторое время назад. Да и спутница моя начала немного нервничать. Веселая ночь медленно но верно превращалась в унылый день. А мы оба рассчитывали совсем на другое.

Однако, малышка не подвела. Пока мы выбирались из пробки, я закрыл тонированные окна машины, опустил крышу. Девочка, хитро улыбаясь, потянулась ко мне, чтоб продемонстрировать наглядно, для чего природа-мать дала ей такие потрясные, пухленькие губы. Но! В этот день точно что-то пошло не так.

Снова зазвонил телефон. Хрен там! Мы уже научены горьким опытом. Поэтому хватать мобильный сразу не стал, посмотрел на экран. Номер был незнаком и в контактах не значился.

— Твою мать… Малышка, погоди… Оторвись… Сука… Нет, продолжай. — Я снова откинулся на спинку сиденья, одной рукой удерживая руль, а второй — женскую голову.

Однако, таинственный абонент был крайне настойчив и набрал меня снова. Надеюсь, это действительно важно. С сожалением оттолкнуть девочку. Она обиженно надулась. Будто у нее отобрали конфету.

— Да! Слушаю!

Я гаркнул так, что, наверное, меня слышали все пассажиры стоящих в пробке машин.

— Господин Забелин?

А вот это мне уже нравится. Когда приятный женский голос называет меня «господин». Можно ещё «босс». Ну, на крайний случай — «хозяин».

— Верно. Слушаю Вас.

— Мне дал Ваш номер один человек и сказал, будто Вы способны помочь в любой ситуации.

— Люди врать не будут. Если говорят, значит так и есть. Наверное, я способен помочь.

— Да, он предупреждал, — сказала таинственная незнакомка, немного помолчав — Предупреждал, что по началу Вы можете шокировать своим поведением или специально создавать впечатление, будто издеваетесь.

— Ну, что Вы. Тогда, наверное, произошла ошибка и набран не тот номер. Я обладаю слишком добрым сердцем и консервативными взглядами, чтоб поступать так с женщинами. Особенно красивыми. А что-то мне подсказывает, Вы очень красивы. Давайте ближе к делу.

В этот момент девочка на соседнем сидении, не иначе, как от скуки, решила продолжить начатое. Эффект был интересный.

— Я хочу встретится с Вами. Проблема очень важная. Мне сказали, что решить ее можете только Вы. Вопрос денег не является приоритетным. Я заплачу любую сумму.

Финальное удовольствие произошло одновременно с последней фразой незнакомки. Потому что слова «деньги», «заплачу́», «любая сумма»— являются для меня мощным стимулятором, с которым не сравниться ни один афродизиак. Нужно признать ещё один немаловажный факт, который стоит обо мне знать. Кроме шикарных женских задниц, чуть сильнее я люблю бабло. Может ли быть что-то приятнее новеньких хрустящих купюр или банковского счёта, открывая который я думаю, слава богу, по миру не пойду.

Девочка, своим рвением поднявшая мне настроение, оторвалась, наконец от Капитана Марвела, и, вытирая рот пальцами, довольно заерзала на сиденьи.

— Тебе понравилось? — Спросила она игриво.

Черт…Не мешало бы все-таки вспомнить имя. А то как-то неприлично даже. Впрочем…плевать. Здесь и сейчас она не аристократка. Просто сучка, у которой, судя по стремлению совокупиться, период течки.

— Тебе было хорошо? — Девочка попыталась заглянуть мне в глаза.

Ну, нет… Только не это. Ненавижу душещипательные, трогательные разговоры о том, насколько нам было здорово. Потом, конечно же, последует вывод, что теперь я влюблен на всю жизнью. У нее-то откуда тяга вот к этим психодраматическим этюдам? Аристократы в плане сердечных эмоций отличаются холодностью. Ну, очевидно же, раз я не послал ее нахрен, мне понравилось.

К счастью, адрес, названный по телефону незнакомкой, находился рядом, а потому я благополучно избежал беседы о прекрасном и вечном. Мы практически сразу прибыли на место.

Девочка… Да как же ее зовут… Нет, точно не Лена. Ладно, не суть. Малышка ныла и намекала, что пора бы попасть хоть куда нибудь, где ей тоже сделают хорошо. Она елозила по сиденью и терлась о кожу, как самая настоящая блудливая кошка. Помню, в первые дни меня дико это напрягало. Когда я встречал аристократов с их звериным повадками, казалось, творится натуральный сюрреализм. Но потом ничего — более-менее адаптировался.

— Терпи. Папочке нужно встретиться по работе. — Повернулся к ней, протянул руку и провел пальцами по щеке.

Я припарковался перед высоким офисным зданием. Вид шикарный. Судя по всему, если у незнакомки здесь рабочая территория, то насчёт денег действительно можно не волноваться. Достаточно дорогое, презентабельно место. Кажется, недвижимость из жилого фонда Болконских. У них всегда все на высшем уровне.

Я выбрался из тачки, обошел ее и оперся задницей о капот. Настроился ожидать незнакомку. Женщины крайне непунктуальны.

— Господин Забелин? — Прозвучал со стороны тот самый тягучий женский голос. Кстати, не прошло и пары минут.

О, дааа, детка… Ты нравишься мне все больше и больше. Я обернулся и… завис, неприлично долго оставляя вопрос без ответа.

Сказать, что она была шикарна, это не сказать ничего. В этой женщине казалось идеальным все. Правильные черты лица, большие, выразительные карие глаза, потрясающая, умопомрачительная фигура, которую можно оценить, благодаря строгой юбке, обтягивающей ее бедра и задницу… Ммммм… Задница…

Тонкая талия, высокая, аппетитная грудь, выглядывающая в вырезе блузки. И как финальная вишенка на торте — высокий каблук. Дай бог здоровья тому, кто придумал туфли на каблуке. Дай бог ему здоровья. Это самое сексуальное, что может быть. Я искренне считаю, даже во время секса женщина должна оставаться в туфлях, если длина каблука не менее десяти сантиметров.

— Вы можете называть меня Максим. Не обязательно столь официально — господин Забелин. Это лишнее. — Улыбнулся ей, включая на полную свое обаяние.

Попутно бросил взгляд на девочку, которая явно нервничала, увидев, кто отвлекает нас от продолжения веселья. И в том числе, от очередного оргазма. Только в этот раз ее, а не моего. Да уж… Заметно ревнует и злится. Учитывая ее натуру, опасная хрень. Может выйти из тачки и покалечить незнакомку. Особенно, если сочтет ее соперницей. Сейчас девочка находится в состоянии, когда ей нужен партнер. Рисковать не будем. Я нажал кнопку электронного ключа, блокируя двери. Она — аристократка. Даже если порвет красотку на части, ее оправдают. Течка, самец рядом. Типа, надо было думать головой, прежде, чем пустить на ее территорию постороннюю сучку.

Убедившись, что машина заперта, я снова обернулся к незнакомке.

— Можно даже Макс. Такое позволительно друзьям. А я чувствую всеми фибрами души, мы точно подружимся.

— Хорошо. Тогда зовите меня Моника. Родители были поклонниками известной актрисы и о моем будущем не подумали. К счастью, фамилия не подвела. Грустно, если бы она звучала — Иванова или Сидорова. Моника Берг, по-моему, вполне ничего.

В этот момент небо рухнуло мне на голову. Земля перестала вертеться вокруг своей оси. Бумеранг, отправленный достаточно давно, прилетел обратно и со всей силы вхерачился мне в лоб. Берг… Единственное сочетание букв и звуков, вызывающее у меня аллергию, раздражение и приступ бешенства. Почему?! Почему эта богиня является частью семьи, которой я от всей души желал бы сдохнуть в муках? В обоих мирах.

Глава 2
Прошлое

Помнится, было это… Да почти два года назад. По меркам этого мира. Ровно столько времени я уже провёл здесь. Сколько прошло там, дома, не знаю… Хотя, какое «дома»? Мой дом теперь тут.

Надо же…Время летит нереально быстро. Возможно, в старом мире все произошло буквально вчера. Я ведь даже не знаю, что там изменилось после моего исчезновения. Или не изменилось… Впрочем…Хрен с ним. Не об этом разговор.

Я, Максим Забелин, два года назад жил совсем в других обстоятельствах. И находился совсем на там, где нахожусь сейчас.

Был обычным человеком. Почти… Свято верил в силу закона, трудился в отделе, который, теоретически, должен бороться с жульем и ворьем в особо крупных масштабах. Хотя… Вру, конечно. Не про жулье и ворье. С этим все ро́вно. Жуликов, как раз, в наличие было предостаточно. Нагнуть систему всегда найдутся желающие.

С верой в силу закона все обстояло иначе. Вот тут я, конечно, присочинил.

Особенно, если дело касается экономических преступлений. А в моем отделе преступления были исключительно экономическими.

Ну, давайте откровенно. Разве финансовые махинации являются преступлением? Человека убить, да. Это — хреновый расклад. Убийца должен сидеть в тюрьме. Наркотой торговать, оружием. Согласен, закон нам в помощь.

А вот умник, придумавший новую схему обнала, к примеру, совсем ничего плохого не совершил. Наоборот. Не каждый способен зарабатывать мозгами. Разве это плохо? Ну, подумаешь, уголовный кодекс считает иначе. Это — проблемы уголовного кодекса. А я вот вполне был не прочь оказать помощь такому человечку. Я — ему. Он — мне. Круто.

Положа руку на сердце, Максим Забелин всегда верил только в бабло. А в то время, подавно. Деньги. Денежки. Мои хорошие, преданные друзья. Я любил их, они любили меня. Наши чувства были взаимными и данный факт значительно облегчал жизнь. Собственно говоря, именно по этой причине я и пошел заботиться об экономической безопасности государства. Там, где другие тащат миллионы, обязательно что — то перепадёт сильно нуждающемуся сотруднику полиции.

А я не просто нуждался в финансах, они были для меня всем. Денежки…Не знаю, откуда во мне эта тяга к роскоши и шикарной жизни. Вроде бы дворянских корней не наблюдалось. А вот хотелось богато, и все тут. Причем так богато, чтоб досыта.

Поэтому всегда чувствовал, денежки тянутся ко мне, зовут, просят забрать в свои руки. Ну, разве можно отказать?

Мы не подводили друг друга. Я ухитрялся вытаскивать весьма приличные суммы, даже по меркам далеко не добропорядочных граждан, из таких ситуаций, где на первый взгляд их быть не должно. В какой-то момент слишком привык к хорошему раскладу. Фарт прёт, удача благоволит. Думал, так будет бесконечно. Поверил в собственную безнаказанность, решил, это навсегда. На чем, идиот, и погорел. Бездарно, бестолково, глупо. Вспоминать тошно о своей глупости.

День был, в общем-то, обычный. Работа в ментовке сильно не фонтанирует яркими событиями. Только вернулся из отпуска. Душа пела, а печень просила пощады. Очень просила. Практически умоляла. Две недели гудел безбожно в жаркой буржуйской стране. Так всегда было. То, что заработано непосильным трудом — в семью. То, что имело сладкий привкус халявы — для кайфа.

Я сидел в рабочем кабинете, испытывая только одно желание, побыстрее смыться из душного помещения на волю. Не спасал даже кондиционер. Мне будто не хватало воздуха.

Вечером был запланирован семейный отдых. Смешно. Отдых от отдыха. Жена периодически звонила, каждый раз сообщая новые детали мероприятия. Купить — то, взять — это. В какой-то момент возникло ощущение, будто она просто-напросто проверяет, жив ли я вообще. Сначала говорила про соус, но забыла «о чем-то другом». Потом вспомнила «другое», но решила, соус не нужен. В итоге пришла к выводу, что жизненно необходимо определенное вино, а про соус, мол, она вообще не говорила. Я все придумал…

Это немного подозрительно. Кстати, в то время частенько ловил на себе ее внимательный взгляд. Словно она три года жила со мной в полной, абсолютной темноте и только сейчас разглядела, с кем именно находится рядом. Теперь смотрит и думает: «Господи, как же я так…»

До окончания рабочего времени оставалось всего ничего, когда зазвонил мобильник. Ведь была мысль сделать вид, что я его потерял. Мало ли. Уронил, забыл дома, просто похерил. Да что угодно. Личный телефон, в конце концов. Однако, будто назло, зачесалась левая рука. Левая! К деньгам, как гласит народная примета. А приметы, это тебе не херня.

Я вытащил мобильник из кармана, посмотрел на экран. Номер звонившего был знаком. Хороший человек, с которым я, конечно же, общался исключительно по велению сердца, а не корысти ради. Нас объединяла чистая, светлая дружба. Тот факт, что работал Витёк в Управлении Собственной Безопасности роли не играл никакой. Да… Сука… Самому смешно. Главное, Витёк в это верил.

— Макс, помощь нужна. Говорить детально не могу по телефону. Сам понимаешь. Даже в «телеге» не хочу. Придет к тебе человек, все объяснит. Усек? Нужно будет сделать, что он расскажет. Буду должен, брат. Как всегда.

Я отложил телефон и утер скупую мужскую слезу. Он назвал меня братом. Как тут откажешь?

Посланец от Витька ждать себя не заставил, за что я безмерно был ему благодарен. Ещё час, и точно сдох бы от жары или обезвоживания. Все же две недели продержаться на одном энтузиазме вперемешку с алкоголем, это — героический подвиг.

Человек, переступивший порог кабинета, несколько меня удивил. Мужчина, лет пятидесяти, статный, красивый. Не то, чтоб я разбираюсь в мужской красоте, но этот был какой-то слишком «отутюженный». Будто его только что снимали для глянцевого журнала.

Я бегло окинул взглядом его шмотки. Ну… Что сказать? Несколько зарплат среднестатистического гражданина. В этом разбираюсь хорошо. Сам грешу любовью к брендовым вещам.

Вопрос. На кой черт я ему нужен? Вернее, тут, как раз, варианты имеются. Видали и побогаче граждан. Более интересно, на кой черт он нужен Витьку? Очевидно, они далеки друг от друга, как Арктика от Антарктики. Пожалуй, я бы даже подумал, что они из прямопротивоположных лагерей.

Но голова упорно отказывалась соображать и оценивать ситуацию адекватно. В любом другом случае, я, возможно, повел бы себя иначе, нежели в этот трижды проклятый день. Как минимум, сначала все-таки, встретился бы с Витьком. Лично. Однако, в тот момент, я уже почти ощущал на языке живительную влагу холодного пива, которое ждало меня дома, и мысли мои ползали в голове, как полудохлые дождевые черви в период засухи.

— Александр Моисеевич Берг.

Мужчина протянул мне руку, которую я пожал. Хотя, сначала, на мгновение, задумался. Не знаю, что меня тормознуло в тот момент. Вернее, говорить надо в прошедшем времени — не знал. Сейчас понимаю — интуиция. Она орала на заднем плане моего подсознания: «Макс, дебил, включи голову!» Загвоздка в том, что по воле судьбы, именно тогда включать было нечего. Инстинкты работали, а мозг отказался функционировать напрочь.

— Позвольте пригласить Вас на чашечку кофе.

Я посмотрел на него, но промолчал. Он либо идиот, либо дважды идиот. Неужели по мне не видно, кофе — это последнее, что я бы сейчас выпил. Однако, разговор пойдет явно о делах, которые в стенах данного заведения обсуждать точно не нужно. Чревато последствиями. Поэтому пришлось встать и тащиться в соседнее здание, где располагался недешевый, надо признать, ресторан.

— Я угощаю. — Сообщил ненавязчиво Александр Моисеевич, когда мы уселись за стол.

Молодец мужик. Сразу обозначил свою позицию в данном вопросе. Меня такая позиция более чем устраивала. Александр Моисеевич даже стал мне немного симпатичен. Если в таких местах кофе распивать за свой счет, скоро по миру пойдешь. Тут чашечка «эспрессо» стоит, как крыло самолета.

Вскоре, мысль об идиотизме Александра Моисеевича была окончательно отставлена в сторону. Девочка в униформе принесла не только ароматно пахнущий кофейник, но и коньяк. Не особо люблю этот алкогольный напиток, у меня от него изжога, но, как говориться, на безрыбье и рак — осетр.

Через десять минут я стал чувствовать себя значительно легче. Берг уже не казался мне подозрительным. Да и потом, повлиял тот факт, что явился он от Витька́. Витёк никогда не подводил. Все махинации, которые мы с ним проворачивали, имели положительный итог и хорошую финансовую поддержку. Однажды, мы ухитрились вытащить тачку с отдела, который даже был не в моем городе. А тачка эта числилась, вообще-то, «вещдоком».

Поэтому, когда разговор зашёл о делах, я особо уже не напрягался. А зря…

Оказалось, просьба была, по убеждению самого Александра Моисеевича, пустяковая. Всего лишь изъять дело то ли племянника, то ли свата, то ли брата… Всего лишь! Я первые две минуты смеялся. Потом выпил еще одну рюмку коньяка и задумался.

Условно говоря, возможно даже такое провернуть. Не изъять, конечно. Это, в конце концов, не страничку из дневника вырвать. Можно развалить материал и вхерачить отказной. Прокурор, конечно, отправит на допроверку…Но там подстрахует Витёк. В любом случае, если не будет доказательств, потихоньку реально можно все спустить в выгребную яму… Но прежде чем подписаться, мне необходимо было понять, что именно за дело мы обсуждаем. Однако Берг водил вилами по воде и конкретики не давал. А я ни черта в данный момент не мог вспомнить. По крайней мере фамилия мне не говорила ни о чем.

И тут позвонил сам Витёк. Не иначе, как решило вмешаться проведение, которое было не на моей стороне.

— Ну чё там, встретились с нашим другом? — Бодро поинтересовался он. По телефону мы всех «клиентов» называли друзьями.

— Угу. Сидим, кофе пьем, беседуем, — я посмотрел на Берга, который всем своим видом демонстрировал радушие и стремление к сотрудничеству. Ещё час общения и он, походу, предложит брататься на крови. Такой уж у него был преданный взгляд.

— Макс, помоги ему. Сделай, что он хочет. Ты знаешь, я на херню не подпишу. Все ро́вно. При встрече объясню подробно. Время поджимает. Смотри, только, меня дернули в командировку. Уеду дней на четыре-пять. По возвращению тогда — встреча. Обсудим последнюю игру. Мне кажется, счет там будет отличный. Не парься.

Еще одна фишка. Помимо «друзей» по телефону мы обсуждали футбольные матчи, которые, на самом деле, обозначали цену вопроса или какие-то детали. Пока Витёк сыпал словами, Александр Моисеевич открыл свой телефон, набрал на нем цифры и подсунул мне под нос. Шесть нулей? Серьезно?

— Витя, ты уверен? — Я перебил словесный поток товарища, искренне недоумевая от обозначенной суммы. Буквально десять минут назад Александр Моисеевич уверял меня — дело плевое.

— Конечно, Макс. Когда я тебя подводил?

Сука… Это был тот самый момент, когда подвели все. И Витька, и судьба — шалава, и мой переменчивый фарт.

На просьбу Берга я ответил согласием. Мы договорились. С моей стороны — максимально скорое решение проблемы. Насколько это, конечно, физически возможно. С его — указанная сумма.

Делом Александра Моисеевича занялся сразу же. Время до конца рабочего дня еще имелось, все равно его надо занять. На следующий день, после очередной пьянки, я тоже был, мягко говоря, не сильно бодр. Но упорно продолжал отрабатывать будущие дивиденды. Которые, кстати, Берг должен был отдать мне после обеда.

И вот сижу я в кабинете, довольный и счастливый. Жду звонка от Берега в уверенности, что с минуты на минуту мне капнет приятная, очень приятная сумма денег.

Дальше что-то пошло не так… В дверь осторожно постучали и тут же вошёл невысокий полный мужик.

— Максим? Забелин?

Подумал, по работе. Хотя, никого не ждал. Точнее ждал, но исключительно Берга и его денег.

— Я. Что хотели?

— От Виктора. Должен был прийти ещё вчера, но так сложилось, попал в аварию. Представляете? Сам-то цел, но почти сутки за каким-то чёртом держали в больнице. И главное, еще телефон во время случившегося пропал. Людей много было, помогали все, может кто позарился. Не знаю. Пока даже ничьи номера не восстановил. К Вам пришел наугад, сразу из больницы.

У меня было ощущение, что это дурной сон или тихое помешательство, которое подкралось внезапно, не подавая внешних признаков.

— В смысле от Виктора? — Бестолково переспросил я.

— Ну… Он Вам не звонил? Вчера. Мы договаривались с ним…

Я, не глядя, нащупал телефон. Твою ж мать! Твою, сука, мать! Что происходит? Витёк ответил на сразу. В командировке… Да, он же говорил.

— Здорово, брат. — Наконец, прозвучал в трубке знакомый голос.

— Витя, скажи мне, как зовут человека твоего?

— Ты че, братуха, бухаешь на работе? Витёк заржал, радуясь своей шутке, а вот мне было совсем не смешно.

— Как. Его. Зовут. — Повторил я, тупо пялясь на стоящего рядом мужика.

— Да хорош, ты че? Не психуй. Иван Сергеевич Михалёв. Вы же встретились. Сам сказал. Я звонил, вы кофе пили.

Я молча сбросил звонок. Вот оно. То, чего по первой поре боялся. Заиграться и вляпаться в какое-нибудь говнище.

Но больше всего пугала сама ситуация. Ее же кто-то создал. Списать все на роковое стечение обстоятельств никак не выйдет. Появление Берга подгадали строго к звонку Витьки. Этот Михалёв вдруг по дороге на встречу, где мы должны были познакомиться, попал в аварию. Тоже странно. И не мог связаться ни со мной, ни с Витькой ровно столько, сколько мне понадобилось времени на то, чтоб приступить к решению вопроса.

Я понял однозначно, что-то будет.

— Так… Знаете, что… — Вскочил на ноги и принялся выпихивать мужика из кабинета. — Дождёмся Виктора, а потом встретимся повторно. Ок? Сейчас никак не могу уделить Вам времени.

Мужик слабенько упирался и втолковывал мне о важности нашего разговора. Нет. Хорош. Уже поговорил с одним. Господи, какое счастье, что этого Михалёва принесло именно сейчас. Пока я не взял деньги у Берга.

Захлопнул дверь за посетителем, повернулся и…

— Твою мать! — Аж сердце зашлось от неожиданности. Честное слово.

За столом… За моим столом! Сидел еще один мужик. Причём сидел с совершенно хозяйским видом. Будто это я к нему в гости явился. Что за странная фигня происходит?

— Ты кто такой? — Я просто охренел. Михалёв заходил в кабинет один. Точно один. И до Михалёва у меня посетителей не было. Что это за хрен с горы нарисовался?

— Проблемы, господин Забелин? — С противной улыбкой поинтересовался незнакомец.

Причем, выглядел он… Да как, черт знает кто, и выглядел. На нем были смокинг, бабочка и лакированные туфли. Обувь я имел возможность рассмотреть детально, потому что ноги этот урод закинул на стол.

— Слушай… те. Во-первых, не Ваше дело. А во-вторых, господа у нас в 17-м году закончились. — Ответил я, бочком подбираясь ближе к мужику. Может, он двинутый?

Меня сбивала с толку его уверенность, граничащая с наглостью.

— Это, да… У вас здесь закончились. А жаль… — Незнакомец закатил глаза и скорбно вздохнул. — Дворянство, цвет нации, все дела… Но не об этом разговор. Давайте вернемся к Вашим проблемам. Встряли, господин Забелин? Взятка в особо крупном размере?

— Взятка? О чем речь, не пойму. — Я лихорадочно соображал, как этот тип может быть связан с Бергом. А он полюбому связан. Иначе, как узнал?

— Ой, перестаньте… — Он небрежно махнул рукой. — Вы, конечно, сейчас думаете, раз деньги не брали, то и пришить Вам нечего. Но… Знаете, как у классика… Аннушка уже разлила масло… Колесо повернулось, господин Забелин. Цепь событий активирована. Знаете, чем все это закончится? Вас посадят. Надолго. Вы на карандаше у этих…

Он несколько раз щелкнул пальцами в воздухе.

— Ах, да! Вспомнил. Здесь они называются федеральная служба безопасности. Вот эти товарищи Вас, что говорится, ведут. Они же и посадят. И это еще меньшая из проблем. Но… Могу предложить решение.

Мужик резко скинул ноги вниз, подтянулся на кресле ближе к столу и наклонился вперед, уставившись на меня пристальным взглядом.

— Я отправлю Вас в другой мир. Он практически такой же, как этот. Есть лишь небольшие отличия. Но Вы быстро привыкните. И там даже будет все, что и тут. Именно у Вас. Семья, жена. Та же самая, между прочим. Дом. Тот же самый. Только не будет проблем. И появятся новые возможности.

— Ты псих? — Спросил я с надеждой.

— Нет, Господин Забелин. — Усмехнулся мужик. — Я — торговец. А для Вас — спаситель. Тем более, цена за спасение крайне мала. Вы всего лишь будете должны мне услугу.

Глава 3
Настоящее

Моника шла впереди, и это было прекрасно. Собственно говоря, специально пропустил ее на входе, чтоб получить возможность изучать картину, открывающуюся сзади. Хотелось рассмотреть госпожу Берг со всех ракурсов. А ракурсы там — держите меня семеро!

Вот интересно…Фамилия у нее обычная. Без всяких аристократических приставок. Да и мне доподлинно известно, Берг являются частью финансовой элиты этого мира. Я честно говоря, даже не понимаю, как они туда попали. Как затесались среди громких имен, типа Ланских, Воротынских, Толстых, Суворовых и иже с ними. Нет, деньги решают многое, это понятно, но финансисты достаточно строго следят за чистотой своего общества. Все-таки когда-то именно они были высшим светом, благородным дворянством. Пока их не потеснили Аристократы.

И тут вдруг — Берг. Это, как здоровенное пятно краски на дорогой картине Леонардо да Винчи. Вроде бы, тоже нарисовано, но с хрена ли ему, пятну, там быть.

Хотя, порода в Монике чувствуется, это — факт… Есть что-то особое в том, как она себя держит. Как смотрит на окружающий мир. Как двигается.

Между прочим, девочка с аристократической кровью, которую я снял в клубе, или она меня сняла, что более верно, уступает этой брюнетке в разы.

Я снова посмотрел вперед, ниже уровня талии госпожи Берг. Все равно у нее на спине глаз нет и она мой интерес не замечает. При каждом шаге аппетитные ягодицы Моники, обтянутые тканью юбки, двигались вверх-вниз. Завораживающее зрелище. Но крайне отвлекающее от делового настроя. А у нас, как бы, рабочая встреча.

Наконец, мы поднялись на лифте куда-то очень высоко и оказались в большом, светлом кабинете, оформленном в стиле офисного минимализма. Одна стена полностью была стеклянной, из-за чего помещение, на мой вкус, выглядело, как аквариум. Понятное дело, вряд ли кто-то ухитрится оказаться на десятом этаже со стороны улицы, чтоб пялиться в это огромное окно, но все равно, лично я ощущал дискомфорт. Не люблю настолько незащищенные пространства. А в этом мире, тем более. Сто́ит немного потерять бдительность, и тебя уже сожрали. Причем, зачастую, в самом буквальном смысле. Или продали на органы. Или убили просто так. Потому что у кого-то плохое настроение.

Не зря кушает свой хлебушек Особый отдел. Они следят за всеми Аристократами в целом и параллельно за теми, кто попадает под их влияние. По сути просто тупо следят за каждым.

Это, конечно, интересная фигня. Я поначалу вообще не мог в нее врубиться. Сами «Деры» и «Ваны» отличаются эмоциональной холодностью, граничащей с жестокостью. Причина в том, что все свои ощущения и чувства они вываливают в окружающую действительность, как ненужный организму хлам.

То есть, если к примеру, Аристократ нервничает, то люди, оказавшиеся поблизости, будут биться в истерике. А ему — хоть бы хны. Поэтому, когда под влиянием аристократических эмоций человек кого-то грохнет, посадят именно человека. Ибо нечего шляться, где не надо. Если убьет Аристократ, то его оправдают. Он не способен адекватно оценивать свои эмоции. Вот такая будет формулировка. Он их не чувствует. Не видит грани между обычной злостью и желанием оторвать голову. Кстати, это они могут легко. Насчёт головы. Одним движением.

Поэтому, не люблю я особо Аристократов. Пусть внешне они не отличаются от обычных людей. Только зрачки вытянутые и некоторые особенности тела присутствуют. Наподобие выносливости, лунных циклов, зверинных когтей и еще по мелочи всякая фигня. А, ну еще чисто физически очень привлекательные. Это, наверное, шутки у природы — матушки такие. Красота маскирует смертельную опасность. Думаю, когда началась аномалия, ставшая причиной появления Аристократов, вселенная решила, а пусть эти граждане будут, как хищные цветы. Пусть все их хотят, но едва жертва окажется рядом — хлоп! И мандец жертве.

Однако, такого нет, чтоб у них было три глаза, два рта или восемь рук. На первый взгляд — люди как люди. И при этом они — другие. Если исключить обоюдное желание развлечься, испытать острые ощущения и, пожалуй, самый лучший секс, то с Аристократами лучше дел не иметь.

Кстати, о делах… Вот про них сейчас не думалось совсем. Мысли ушли в сторону исключительно похабную и весьма развратную. А виной всему — Моника Берг.

К тому же слегка беспокоила ситуация с девицей, прихваченной мною из клуба. Когда брюнетка сообщила, что разговор займет не пять минут, а значительно больше, я вызвал такси и отправил сильно недовольную особу домой. Между прочим, рискуя здоровьем.

Дана ван Рутенгут, выяснилось, что мою спутницу звали именно так, выскочила из машины разъяренной кошкой. Она сверкала глазами и практически шипела. В данном случае здоровьем рисковал не только я. Двое случайных прохожих зацепило эмоциями этой особы. Они остановились, посмотрели друг на друга и молча, вообще без каких-либо слов, кинулись в драку. Хорошо, весовые категории и половая принадлежность у них была одинаковая. Когда из офисного здания выскочили охранники и растащили дерущихся в разные стороны, они оба не сильно пострадали.

— Какого черта у вас нет браслетов? — Выругался один из офисных секьюрити. — Это же — центр города. Тут очень велика вероятность встречи с Аристократом.

Я с ним был полностью согласен. Если живешь в мире, где по улицам расхаживают создания, способные своими эмоциями свести тебя с ума, не хрена вообще снимать единственный способ уменьшить их влияние. Даже дома, даже во сне.

Кстати, имя девицы я узнал от Моники. Она, увидев мою спутницу, повернулась ко мне, подняла одну бровь и тихо спросила.

— Дана ван Рутенгут? Серьезно? Вы настолько любите удовольствие, что готовы заплатить за него жизнью? — В голосе госпожи Берг звучали нотки то ли восхищения, то ли недоумения.

Мне, конечно, было интересно, но я подумал, в данный момент выяснять особенность семейства случайной подружки будет крайне неосмотрительно. Гораздо разумнее эту подружку успокоить. Поэтому не стал заострять внимание на словах Моники. А сделал единственное, что могло сгладить ситуацию.

Одним движением обхватил Дану за талию и подтянул к себе. Она как-то странно пискнула, явно не ожидая от меня столь решительных действий. В ее взгляде мелькнуло удивление.

— Малышка, прости. Дела. Папочка быстро разберётся и примчится к тебе. — Не долго думая, сразу после этих слов, я с пылом и юношеским жаром впился в ее губы. Она, само собой, моментально завелась, прижимаясь ко мне всем телом. Этого у них не отнять. Эмоции раздражения сменились возбуждением.

Моника вздохнула, поправила браслет на запястье и отошла подальше. Украшение уменьшает влияние, но не снимает его полностью.

Оторвавшись от Даны, я шлепнул ее по попке и быстро засунул в подьехавшее такси. Водителю назвал адрес. Пусть девочка едет пока домой. Ко мне, естественно. Нужно доводить начатое до конца. Да и не люблю оставаться должен. Малышка со своей стороны сделала мне хорошо. Зачем же обижать? Хотя… Кому я вру… Просто к утреннему желанию секса теперь добавилось сильное, острое возбуждение, которое вызывала маячившая передо мной госпожа Берг. Моника… Даже имя развратное…Просто — героиня эротического фильма.

Тупо хотелось совокупляться. Вот честно. Без прекрас. Моника добавила перчинки. Понимал, пообщаюсь с ней ещё немного, и в некоторых местах просто-напросто задымится. Чувствую себя каким-то извращенцем пубертатного периода. Чертовы аристократы. Это из-за них в воздухе постоянно присутствует невидимая хрень, которая сильно влияет на либидо. А я всю ночь находился в месте, где их было просто до чертиков. Плюс девочка, которая слишком долго сидела рядом. И не только сидела, кстати. Поэтому меня теперь плющит.

Из этих соображений наличие дома готовой к близости женщины, — вещь крайне удобная.

Что интересно, между собой Аристократы спариваются только для продолжения рода. А для удовольствия всегда ищут простых людей. Вроде бы, только так могут сами ощущать в полной мере кайф.

Поначалу меня такая особенность мира очень устраивала. Это, как воплотившаяся мечта большинства мужчин. Ты будто оказался в центре событий эротического фильма. Но сейчас уже приелось.

— Итак? Внезапная беда вынудила Вас обратится ко мне? — Начал разговор первым, как только дверь в кабинет закрылась.

Я уселся в кресло, которое стояло напротив большого офисного стола, для удобства закинув ногу на ногу. Моника осталась возле стеклянной стены. Такое себе дислокация. Теперь можно было разглядывать ее более детально со всех сторон. Я сидел. Она — стояла. И свет, льющийся из окна, делал госпожу Берг еще более привлекательной. Это ужасно отвлекало и мешало сосредоточиться.

— Да… — Она буквально секунду помолчала, а потом продолжила, — Ситуация несколько щекотливая, а так же для нашей семьи чревата последствиями. Поэтому вмешивать в нее органы полиции или что-то ещё более серьезное… вы понимаете… не имеем возможности. В данном случае, говорю об Особом отделе.

Господи…как она разговаривает… Меня возбуждает даже этот ее интеллигентский бубнеж. Слова произносит, будто вслух книгу читает.

— Таааак…И? Хотелось бы уже перейти к сути. Вы знаете, я занимаюсь только теми вопросами, которые решить никто не может. Отсюда цена за мои услуги. Кстати, о цене…

— Да. Я знаю. Не утруждайте себя деталями. Вы помогли одному знакомому. Он отзывался о вас, как… — девушка замялась, подбирая слова.

— Как о редкостном мудаке? — Я усмехнулся, — Не мучайтесь, скажу за Вас.

— Ну, да, — она смущённо улыбнулась и поправила волосы.

Сука. В паху заныло ещё сильнее. Капитан Марвел давал о себе знать все настойчивее. Он явно не понимал, почему мы всё ещё сидим в этом идиотским кресле, а не находимся в столь привлекательной для нас особе.

— Однако, при этом уточнил, что решить его проблему смогли только Вы. Сказал, если нужно, Вы спуститесь в ад.

— Тронут. Еле сдерживаю слезы. И все же. Давайте ближе к делу. Что у Вас? — Я наклонил голову к плечу, всем своим видом демонстрируя интерес.

— Видите ли, — Моника, наконец, решила присесть за стол, чем значительно упростила мою задачу по сдерживанию своего разыгравшегося либидо.

Правда, теперь блузка, верхние пуговицы которой были расстёгнуты, чуть больше разошлась в стороны, обнажая очень привлекательную часть груди. Что там, интересно… Мммм… Похоже, твердый третий. Неплохо.

— Я расскажу Вам сейчас все подробно, без утайки. Ситуацию, как она есть. — продолжила госпожа Берг.

— Ну, наконец-то. Я уже начал беспокоиться, что состарюсь и умру в Вашем шикарном кабинете. В принципе, вполне приличная смерть, но я видел ее немного иначе. Как минимум, в момент оргазма. Вряд-ли сиюминутная ситуация похожа на нечто подобное.

— Вы бываете на самом деле невыносимы, — Моника снова улыбнулась.

Твою ж мать. Как бы ей намекнуть, чтоб она перестала привлекать мое внимание к своим губам. Этой женщине нужно говорить строго и сдержанно. И то, не уверен, что это как-то изменит ситуацию.

— Так вот, Максим. Могу я Вас так называть?

Я хотел ответить ей, что она может называть меня, как угодно. Особенно, если в этот момент мы будем заняты чем-то другим, а никак не разговорами. Но лишь кивнул в ответ.

— У меня есть дядя. Родной брат отца. Два дня назад он погиб. Очень странно погиб. Ночью встал попить воды, как утверждает его жена. Пошел в кухню, которая находится на первом этаже дома. Не было его около часа. Может, чуть больше. Потом, судя по ситуации, он начал подниматься по лестнице и упал. Совершенно непонятно, как. Вернее, почему.

— Дяде, я так понимаю, далеко за сорок?

— Да. Но какое это имеет значение? — Моника положила одну руку на стол и нервно постукивала ноготками.

— Жена?

— Что жена? — Ее тонкие пальцы замерли на мгновение.

— Жене сколько?

— Двадцать восемь. Если Вы намекаете на предумышленное убийство с ее стороны, то, уверяю, нет. Девочка была бедна, как церковная мышь, когда он встретил ее. Мезольянс, знаете ли. Отец был крайне недоволен женитьбой брата. В случае его смерти супруга не получает ничего. Вернётся в свой провинциальный город, где останется насовсем. Наоборот. Наденька теряет. Все, что имеется, по завещанию отойдет другому человеку.

— Интересно… Кому же? — Я слегка подался вперед, с интересом рассматривая лицо Моники. Меня в первую очередь волновали эмоции на этом лице. А вернее, их отсутствие. Похоронила любимого дядю и так спокойна.

— Мне. — Ответила она после короткой паузы.

О как… История становится занимательной.

— И много?

— Общая стоимость имущества, которое я получу, оценивается в двести миллионов.

— Мммм…Долларов? Евро?

Девушка посмотрела на меня с таким выражением, будто я в лицо ей плюнул, не меньше.

— Ааааа… Понял. Имперских рублей. Не суть. Ок. Ну, Вам и Вам. В чем проблема?

— Видите ли, за неделю до смерти дяди, отец полностью лишил меня всего. Я официально являюсь членом семьи. Это понятно. Могу пользоваться многим. Работаю в компании. Но на самом деле, у меня не осталось ничего. Ноль. Я планировала выйти замуж. В двадцать пять лет хочется чего-то уже создать в личном плане. Это и стало причиной радикального поступка моего родителя. Его, скажем так, не устроила выбранная мною кандидатура. Получается, на момент смерти дяди я по факту была нищей. Уйду из дома, даже на еду денег не будет. И вот после несчастного случая, выходит, интерес в наследстве был только у меня. Теперь имею возможность делать все, что сочту нужным. Никто мне не указ. И ещё… Я виделась с нем в ту ночь. Он спускался вниз не для того, чтоб попить воды. Нам нужно было поговорить.

— Ночью? — Честно говоря, не удивился. Ждал чего-то подобного.

— Да. Это был очень срочный разговор. Извините, но в подробности посвящать не могу. Личное. Факт в том, что мы общались буквально десять минут. Потом я уехала. Он остался в столовой один. Понятия не имею, чем занимался оставшийся час. И по какой причине сломал себе шею. Дело сейчас, естественно, в полиции. Особого отдела пока это не касается. Нет связи с Аристократами. Но…Рано или поздно все сойдется на мне. Вы знаете, никто не будет разбираться по-настоящему. Тем более, у отца очень сложные отношения с остальными семьями нашего круга. Возможность осадить Александра Берга за счет обвинения дочери в убийстве… Что может быть лучше? Мы ведь все…Финансисты, имею в виду. Мы, как пауки в одной банке. Для него это станет сильным ударом. К тому же, пока что, о завещании не знает никто кроме меня. Но это вопрос времени. Влад скрывал данный факт.

— Влад?

— Так зовут дядю. Вернее… Звали. Я хочу нанять Вас, чтоб Вы разобрались во всей ситуации быстрее, чем мне выдвинут обвинение. Если говорить более конкретно, хочу знать, сам он погиб и это действительно случай? Или все же, кто-то приложил руку. Если это так, то по какой причине.

— Уточню один момент. Так понимаю, когда ушли из дома дяди, катались по городу, гуляли по улицам, смотрели на луну… Любой из этих вариантов, что бы я не выбрал, будет верным. Ваше дальнейшее времяпрепровождение случилось без свидетелей. Факт отсутствия в доме и присутствия где угодно, но не там, подтвердить некому. Верно?

— Да. — Моника смотрела прямо мне в глаза. Взгляд не отводила. Сама честность.

Я тоже смотрел на госпожу Берг и ощущал, как меня раздирают на части две противоречивые эмоции. С одной стороны, Моника возбуждает только лишь обычным присутствием рядом. Так бывает. Когда встречаешь человека, который для тебя сразу «твой». Мое подсознание, мои завязанные на разврате рефлексы ощущали Монику Берг, как родственную душу. Если слово «душа» применимо вообще в данном случае. Никогда не чувствовал ничего подобного. Я знал точно, окажись мы с ней в койке, это будет лучший секс не только для меня, но и, могу себе польстить, для нее тоже. Причём это — настоящие чувства. Не связанные с посторонними факторами.

С другой стороны, как бывало неоднократно в случаях, когда моя судьба пересекалась с представителями данной семьи, интуиция, поднявшись на дыбы, в который раз истерично требовала встать, уйти и забыть о встрече. Фамилия Берг приносила мне лишь одни проблемы. Начиная с самой первой точки соприкосновения.

Более того, в рассказе Моники я несколько раз отчётливо чувствовал ложь. Вернее, даже не так… Я чувствовал опасность. Госпожа Берг что-то не договаривала, и в этой недоговоренности кроется нечто, способное вызвать новые проблемы. Для меня. Конечно, я уже не тот идиот, которым был в прошлой жизни. Два года в этом мире изменили многое. И все же… К сожалению, всегда жил, живу, и, похоже, буду жить эмоциями. Меня будоражило то ощущение, которое возникало в присутствии Моники. Оно было похоже на острое, обжигающее предвкушение перед тем, когда собираешься прыгнуть с высоты. Даже если на тебе есть страховка. Понимаешь, теоретически все должно получиться, но всегда присутствует «а вдруг».

— Так что скажите? Я могу рассчитывать на Вас? — Моника ждала ответа с трепетом. Трепет мне демонстрировали намеренно.

Я поднялся с кресла, подошёл к столу, за которым сидела хозяйка кабинета, достал визитку из кармана, написал на ней стоимость своих услуг, а затем положил перед девушкой.

— Если устроит, позвоните.

— Устраивает.

Она ответила быстро, даже не глянула на цифры. Неужели, настолько приперло…

— Как только наследство вступит в силу, я оплачу все в двоекратном размере. Сказала же, сумма не является значимым фактором. Ровно, как и ее величина. Помогите мне, Максим.

Госпожа Берг произнесла мое имя с такой интонацией, будто я только что, именно в этот момент вошёл в нее. Твою мать… Опасно все это. Не только с точки зрения самих событий, но и тем, какие эмоции Моника вызывает в моем организме. И все же…

— Хорошо. Вечером встретимся на нейтральной территории и Вы все мне расскажите подробно. — Я кивнул, прощаясь и направился к двери.

Шел к выходу из кабинета, матеря себя мысленно разными словами. Ведь понимаю, ввязываться в это не нужно. Забелин, ты на самом деле придурок, как говорит моя драгоценная партнер по бизнесу. Лезу в дерьмо, которое вполне может оказаться очередной жопой для меня. Но… Я хотел продлить это ощущение разрывающего на атомы возбуждения. Настоящего, а не искусственно созданного. Хотел снова почувствовать себя живым.

— Максим! — Окликнула меня Моника.

Я уже почти открыл дверь, собираясь покинуть кабинет. Пришлось остановиться и повернуться к ней лицом.

— Скажите… Говорят, на Вас не действует влияние Аристократов? — Госпожа Берг смотрела на меня с интересом. Типа, простое любопытство.

Я улыбнулся, пожал плечами и вышел.

Глава 4
Прошлое

Естественно, этого странного типа́ я послал к черту. С его бредовыми рассказами про другие миры и хорошим знанием отечественной классической литературы. Но сначала громко смеялся. Возможно, это было больше похоже на истерику, чем на веселье. Но понять можно. Не каждый день осознаешь, что вляпался в жир ногами. Тем более, в такой жир. Тем более, так бездарно.

Кем бы ни являлся этот мутный гражданин в лакированных туфлях, в одном он точно не соврал. Если кто и прижимал сотрудников моего отдела, то это — фэбсы. Они только могли провернуть столь интересную комбинацию. Не до конца понимаю, на кой черт им сдался именно я, есть гораздо более перспективные сотрудники, но с другой стороны, может, у ребят планы горят.

Даже лестно, что ради моем персоны людям пришлось столь сильно напрягаться. Берга какого-то подослали. Целую историю придумали. И кстати, ситуация у его племянника на самом деле была не очень проблемная. Если бы не бюджетные средства, фигурирующие в деле, думаю, там вообще можно было бы отделаться хоть не легким, но испугом.

Ведут? Да на здоровье. Ни в одном телефонном разговоре ничего лишнего сказано не было. Моя беседа с Александром Моисеевичем, конечно, крайне неудобный элемент уравнения. Но тут тоже — муде́ по воде выходит. Мало ли что я говорил. Может, как раз, хотел прижопить взяточника. Короче, пока факта передачи денег нет, пошли все на хрен. Да и найдутся связи, чтоб ситуацию уладить. На данном этапе, по крайней мере, это возможно. Вот если бы не явился гражданин Михалёв и не открыл мне глаза, тогда, да. Тогда была бы полная жопа.

— Вы не верите, господин Забелин? — Спросил мужик. В голосе его звучали интонации сочувствия.

Пока я тупо ржал, он смотрел на меня внимательным взглядом. Ждал, когда успокоюсь.

Вот его роль мне была непонятна. Уж чем-чем, а склонностью к театральщине федералы точно не страдают. У них с фантазией не очень. От чекистов он явиться не мог. Вообще бред это. По своей инициативе пришел? Зачем? Денег товарищ не просит, шантажом не занимается. Наоборот. Вон, предлагает счастливое будущее в новом мире.

— Конечно, нет. Вы считаете меня идиотом? Торговец? Серьезно? Если вы чем и торгуете, это точно называется не «спасение», а по-другому. И тянет на приличный срок. К тому же, судя по той ахинее, которую я услышал, Вы не только торгуете, но и сами употребляете. А теперь… не могли бы свалить отсюда?

Вообще, очень сильно хотелось взять его за шиворот и выкинуть за дверь. Но в наш современный век технологий все стали такие умные, что совершенно нет гарантий приватности этого разговора. Может, он и добивается подобной реакции. Провоцирует, чтоб я, как это любят называть правозащитники обиженных властью граждан, превысил полномочия и занялся рукоприкладством. Поэтому, нет. Все исключительно культурно.

— Ну, что ж… — Мужик послушно поднялся с кресла и направился к двери, чем удивил меня изрядно. Я ожидал продолжения спектакля, если честно. — Давайте тогда так… Вы не верите мне. Но видите ли, господин Забелин, если события получили толчок, их реализация неизбежна. Хорошо. Я помогу Вам сейчас совершенно безвозмездно. Вас не посадят. Вы же именно это считаете самой большой бедой. Это же ваше самое большое заблуждение. По ночам иногда просыпаетесь в холодном поту. Ожидаете, когда схватят за руку. Но все равно остаетесь предприимчивым человеком, который пользуется своей должностью и своими возможностями. Не имеете сил отказаться от хорошей жизни и финансового благополучия.

— Не понимаю, о чем идет речь. — Повторил заезженную фразу и улыбнулся мужику.

Он хотел меня удивить? Типа, знает подробности, о которых никому я не рассказывал. Но при этом не сообщил ничего неожиданного. Любой человек на моем месте просыпался бы в холодном поту периодически. Если он не идиот, естественно.

— Конечно, конечно… Другого ответа я и не ждал. Пеовый этап — отрицание. Итак… — Он остановился прямо передо мной. — Вас не посадят. В это раз. Именно сейчас. Но цепь событий неизменно приведет к еще одной нашей встрече. Знаете, почему? Ничего не происходит просто так. И если Вам предназначено покинуть этот мир, значит, это неизбежно.

— Звучит, как угроза… — Я не двигался с места, хотя тот факт, что незнакомый человек находится слишком близко, меня нервировал.

А еще, на какое-то мгновение, вдруг показалось, будто у мужика неправильные зрачки. Вытянутые, словно у хищника. Я непроизвольно моргнул несколько раз, избавляясь от глюка. Тут же все стало нормально. Глаза, как глаза. Цвет только непривычный. Не карие, а какие-то орехово-желтоватые. Но сейчас можно любые линзы себе впихнуть.

— Ой, нет. — Он тихо засмеялся. — Убивать вас никто не собирается. И если бы не Колесо, Вы прожили бы здесь долгую жизнь. Правда, бо́льшую часть ее в тюрьме, но какая разница. Верно?

— Слушайте…

— Все. Ухожу… — Он поднял обе руки, развернув их ладонями вперед. — Скоро увидимся, господин Забелин.

Мужик обошел меня, толкнул дверь и исчез в коридоре.

— Не пошел бы ты не хер… — Сказал я себе под нос, а потом очень быстро начал собираться.

Мне нужно уйти из кабинета, чтоб не встречаться здесь с Бергом, который появится с минуты на минуту. Мы договаривались, что он заглянет, а потом отправится ждать в тот самый ресторан. Еще мне нужно срочно связаться с Витькой. Но не со своего телефона.

В общем, к счастью, я реально смог выкрутиться. Хотя, проблемы, конечно были. Разбирательство, беседа с начальником отдела в очень укромном месте, мой внеплановый отпуск, а потом очень скорое увольнение по собственному желанию. Помогли связи, которыми за время работы я оброс в достаточной мере. Выбор стоял следующий, либо уйти и остаться без работы, либо надеяться на чудо и ждать, что пронесёт. Однако, судя по развивающимся событиям и тому, как быстро мои действия с делом Берга вдруг стали достоянием людей, находящихся на порядок выше даже Витькиной головы, пронести могло только в одну сторону. Туда, где от свободы отделяет решетка, причем совсем не на маленький срок. Короче, я реально думал, выкрутился.

В какой-то момент даже вспомнился тот мужик в лакированных туфлях и его слова, что меня не посадят. Но тут же я выкинул этот бред из головы. Тем более, и это было несколько удивительно, ни Берг, ни мутный тип больше нигде, ни разу мне не встретились. Кроме того, я попытался найти информацию об Александре Моисеевиче, но ее не было. Данные были. Паспорт. Номер телефона. Однако ни слова в интернете. Соцсети, статьи, заметки. Что угодно. Ни черта. Человек этот, судя по всему, вел максимально закрытый образ жизни. И еще не было на него оформлено ни одной фирмы, ни одного счета в банке. Странно, конечно. Хотя, может, он страдает крайней формой паранойи и все, что нажито непосильным трудом, распределено между родственниками. Не знаю. О родственниках тоже, кстати, не нашел ни черта.

А потом я понял, о чем говорил мутный мужик, когда высказался, что проблемы с законом, на самом деле, не самая страшная фигня в жизни. По крайней мере в моей жизни.

С момента, как уволился, изменилось многое. Халява. К ней привыкаешь быстро и основательно. Думаешь, так будет всегда. Когда она заканчивается, первая мысль: «Да ладно!» А потом и правда — все. Я остался без работы, без денег и оказалось, Максим Забелин, такой прекрасный, охренительный тип, в общем-то никому не нужен. Не выстроилась очередь желающих дать мне возможность иметь бабло. Я привык к определенному образу жизни и копейки, которыми, наверное, довольствовался бы кто-то другой, меня уже не устраивали. А потом, в период крайнего отчаяния, даже за копейки не получалось найти работу.

На этом проблемы только начались. Если жизнь бьет в лоб, то делает подобные вещи основательно, чтоб наверняка перевернуть все с ног на голову. Если начинается падение, то обязательно на самое дно.

Вернувшись домой с очередной встречи, в процессе которой пытался обеспечить себя финансами, я увидел скромную дорожную сумку у порога. В ней заботливыми руками жены были сложены необходимые на первое время вещи.

— Что это? — я кивнул в сторону шмотья. Хотя, сразу понял, какой сюрприз приготовила мне любимая.

Кристина вышла из спальни и теперь, облокотившись о стену, смотрела на меня с тем выражением лица, которое сложно понять. То ли ненавидит, то ли жалеет, то ли ей искренне и глубоко насрать на все происходящее.

— Твои вещи. Очевидно же. — Она небрежно пожала плечами, словно речь шла о какой-то мелочи, а не о прожитых вместе годах.

— Круто. Мы едем куда-то? — Я продолжал цепляться за надежду, что все это просто недоразумение. Не мог понять, почему именно сейчас. Почему в самый хреновый момент жизни моя женщина надумала меня добить.

— Мы — нет. Ты — да.

— Оооо… Вот как, значит… Ну, ок.

Я взял сумку и вышел из дома, не задавая больше никаких вопросов, не устраивая разборок и выяснения отношений. Зачем? Человек решил вычеркнуть меня из своей жизни. Спустя несколько лет, которые мы провели вместе, она спокойно собрала то, что сочла лишним в доме, включая мужа, и выкинула меня, как ненужный, использованный презерватив. Был Максим на коне, можно потерпеть его характер, закидоны, попойки с друзьями. Потому что от Максима имелся толк. А теперь что? Денег нет, работы нет. Для чего мучаться? Действительно. Все. Занавес.

Честно говоря, сложно описать, что я чувствовал в тот момент. Горечь, наверное. Обиду, осознание того, что меня на самом деле выкинули. Ненужный, неудобный персонаж, с которого больше нечего взять. А раз так, то пошел вон. Я не думал о любви или разбитом сердце. Для меня любовь — понятие несколько размытое, смутное. Вроде знаешь, она есть. Так говорят, по крайней мере. Но не уверен в ее существовании. Фантастическая, сказочная тварь, о которой столько пишут, снимают фильмы, рассуждают. Некоторые, даже вешаются или топятся. А всё же увидеть, потрогать нельзя.

Но вот то, что Крис предала меня, это выворачивало душу наизнанку. В тяжёлый момент, когда я понятия не имею, куда идти и что делать, просто выкинула из своего настоящего и будущего. Стёрла.

Я позвонил другу, который жил один, сказал, нужно перебиться пару дней, пока найду жилье. Просто, когда мы с Кристиной оформили свои отношения официально, я продал свою хату и вложил все деньги в строительство дома. Нашего дома. Откуда меня только что выкинули, дав пинка под зад. Идиот…

У каждого всегда есть моменты, похожие на перекресток. Если пойдешь в одну сторону, дальнейшая жизнь сложится так, как там, в той стороне, предначертано. Пойдешь в другую — все будет совершенно иначе. Вот тогда это был мой перекресток. Жаль, только я об этом не знал. Наверное, выбрал бы другой поворот. Теперь, конечно, рассуждать об этом поздно.

Я ехал в сторону, где жил мой товарищ, и чувствовал пустоту внутри. В этот момент зазвонил телефон. На автомате, не глядя, кто именно беспокоит, ответил на звонок.

— Привет, Макс. — Это был Миха.

Еще один товарищ, с которым мы зарабатывали бабло. Я свел его с людьми, занимающимися обналом, и получал за это некоторые дивиденды.

— Привет. Что случилось?

— Офигеть. Ты в курсе уже, что ли?

Я резко вывернул руль, остановился у обочины и заглушил мотор. Да ну на хрен! Серьезно? То есть это еще не все?

— Не в курсе. Ляпнул чисто на угад. Последнее время постоянно что-то происходит. Вот и выразился так.

— Ааааа… Ну в точку, брат. Помнишь фирму, где мы меняли директора, чтоб вывести деньги? В общем, там проблемы… Налоговая подтянула, а теперь еще и менты….

— Миш, — Я понял, что не могу это сейчас слышать. Реально не могу. Сорвусь. — Давай завтра. Хорошо?

Не дожидаясь ответа, скинул звонок и уставился в одну точку.

— Ну, так что, господин Забелин?

Сказать, что меня подкинуло на месте, это не сказать ничего. Я реально подпрыгнул. Причем так высоко, что башкой ударился о потолок. Аж зазвенело в затылке.

Рядом, там, где только секунду назад не было никого, сидел тот самый тип в смокинге и лакированных туфлях. Причем, одет он был так же. Даже бабочка имелась. Уверен, если попрошу его задрать ногу, то и обувь окажется знакомой.

— Ну, что ж Вы так… — Он заботливо посмотрел на мою голову. — Не бережете себя совсем. Разве можно?

— Какого хера? — Я просто сидел и смотрел на него, как дурак.

Ладно, в кабинете. Бог с ним. Я несколько раз после того разговора пытался вспомнить, как он все же появился в помещении. По идее — никак. Но все равно вариант, что я, будучи в расстроенных чувствах, упустил момент, как этот мужик проскользнул внутрь, когда выходил Михалёв, нравился мне гораздо больше, чем перспектива возможного сумасшествия. Однако, сейчас, никак, вообще никак он не имел возможности сесть в машину. Двери были заблокированы.

— Слушайте… — Мутный тип слегка поморщился, — Я ни в коем случае не настаиваю, но лучше бы Вам научиться вежливости. Это скоро пригодится.

— Тебе чего от меня надо?

Я решил, раз нахожусь в своей тачке, больше не являюсь сотрудником органов и вообще, раз это мой личный глюк, то на хрен все правила приличия.

— Не совсем верная постановка вопроса. В данный момент, впрочем, как и при нашей первой встрече, надо Вам, а не мне. И заметьте, никогда, никому, я не делал это предложение дважды. А Вам, господин Забелин, делаю.

— Ты опять про другой мир? — Я нервно засмеялся.

Потому что вдруг понял, реально подумал о новой жизни в новом месте буквально за мгновение до того, как появился этот тип. Просто мысли были неосознанными. Они мелькнули, а сформироваться во что-то конкретное не успели.

— Про него. Все верно. — Мужик кивнул.

— Ой, мляяяя… Бред какой-то… Ну, ок. Допустим. Сам не верю, что говорю это вслух. Однако… Вот, к примеру, я согласен. Хочу жить в другом мире. Можно чуть подробнее?

— Конечно. Не вопрос. Мир является отражением вашего. Все то же самое. Там не бегают динозавры, не бродят саблезубые тигры, не падают метеориты. Технологии ровно на таком же уровне. Имеются все блага цивилизации. Отличие абсолютно несущественное. Государственный строй отличается. Там видите ли, революция была, но закончилась немного неожиданно. Распутин… — Мужик осекся и внимательно посмотрел мне в лицо. — Вы же знаете, кто такой Распутин? Не хочу обидеть, но в вашем мире бытует мнение, что сотрудники полиции, мягко говоря, не самые умные люди.

— Знаю я, кто такой Распутин. Давай ближе к делу, а то я и без того чувствую себя идиотом. Могу психануть и выкинуть тебя из машины.

— Аааа… ну, хорошо. Так вот. Все покушения на Григория Ефимовича закончились неудачей. В том числе, то самое, где его и били, и топили, и все подряд. Живучий оказался. Он вполне себя прекрасно чувствовал до самой революции. Был расстрелян вместе с царской семьей. Но… как бы это сказать…Просто Вы скептически относитесь к подобной информации… В общем, проклял он россию-матушку. Человечек оказался все-таки с Даром. Представляете? А его многие глупцы считали шарлатаном… Сначала никто ничего особо не замечал, а потом появилась Аномалия. История изменилась окончательно. Это для вас лично не сыграет никакой роли. Просто нет Российской Федерации. Есть Российская империя. Есть определенное классовое разделение, само собой. Существует специфическая, в вашем понимании, система управления государством. Но сейчас, право слово, не стоит этим забивать голову. Главное, Вы будете в новом мире все тем же Максимом Забелиным. Ничего не изменится. Но зато появится шанс. У Вас, естественно. Шанс устроить свою жизнь. Супруга, опять же вернется.

— У меня там и супруга имеется— Я усмехнулся.

— А как же. Все чин-чинарем. Говорю же. Аналогичный мир. И Максим Забелин там появится, как реальный человек, уже имеющий свое прошлое. Сейчас его пока нет. Но Вы создадите его. Это сложный процесс, связанный с переходом из одного мира в другой. Поверьте, начать жизнь заново самим собой гораздо удобнее, чем другим человеком. Не надо подстраиваться, перестраиваться и тому подобное.

— Круто… А давай. — Я перебил мужика, не дослушав его до конца. — Там, в новом мире у меня все будет ро́вно?

— Более чем. — Мужик улыбнулся.

Вот в тот момент мне уже надо было заподозрить подвох. А я снова повел себя, как последний дебил. Возможно, потому что не верил до конца в реальность происходящего. А оно, происходящее, оказалось очень реальным.

Глава 5
Настоящее

— Забелин, я не пойму, откуда у тебя появилась внезапная самостоятельность в рабочих вопросах? — Женщина, сидевшая напротив меня, нервно постукивала трубочкой от коктейля по столу.

Это означало крайнюю степень психа. Как бы она эту трубочку мне в глаз не воткнула…

— Мариночка, не кричи. Ты же знаешь, не люблю истеричных женщин. Бедная девочка нуждается в помощи. Понимаешь? — Я взял свой бокал и поднес его к губам, поверх края наблюдая за Мариной.

— Девочка, значит… Пожалуй, ее половая принадлежность много объясняет. Правда, мы договаривались, не мешать личное с работой. Вообще-то, я запланировала совсем другое. У нас в перспективе клиент, который принесет много, очень много денег. У него не сильно огромная проблема. Но она касается Аристократа. И в данном случае, как ты понимаешь, требуются именно твои услуги. Он готов платить. Много готов платить. Ты не можешь сейчас отвлекаться на другие дела.

Марина выпалила все это на одном дыхании, а потом снова сунула трубочку в свой коктейль и принялась его цедить с таким остервенением, будто в стакане не обычный напиток, а моя кровь.

— Могу, Мариночка. Я все могу. С клиентом сама разберёшься. В том плане, что придумаешь удобоваримую причину для задержки. Он же не при смерти? Верно? Для Моники мне нужно совсем немного времени. Не думаю, что решение ее проблемы займет нас целиком и полностью.

— Нас?! Забелин… Ты точно обнаглел в конец. — Марина тряхнула головой и громко рассмеялась.

Естественно, господа, сидевшие за соседними столиками, тут же обратили на нас внимание. Конечно. Приличное заведение, хоть и предназначено оно для обычных людей. А тут какая-то особа устраивает скандал. Ужас!

— Что? — Я почти всем телом развернулся к седому мужику, который смотрел в нашу сторону с осуждением. — У нее ПМС. Я тут вообще ни при чем!

Мужик возмущенно вскинул брови, а потом поманил пальцем официанта. Услужливый мальчик моментально подскочил к недовольному клиенту, который что-то принялся вычитывать ему в ухо. Бедолага стоял, наклонившись к гостю, и усердно кивал в такт его словам. Буквально через минуту он выпрямился, достал из кармана своего стильного фартука пульт, нажал кнопку, и вокруг столика с седым мужиком опустилась прозрачная шторка. На самом деле, это — иллюзия. Ткань ненастоящая. Просто официант активировал звуконепроницаемую электронную перегородку. Наверное, мужик очень важный тип. Такая услуга не входит в меню. Она оплачивается отдельно.

Развалившись в кресле ресторана, я наблюдал, как Марину кроет от злости. Уже почти час, кстати, наблюдал. Терпеливо. Давал ей возможность высказаться.

Ну, да, верно говорит моя рыжая бестия. Создавая нашу скромную, маленькую фирму, мы договаривались, что клиентов сортирует она. Я, к сожалению, плохо разбираюсь в людях. В нелюдях тоже не очень.

Могу пойти на поводу у эмоций. Например, если в первые минуты разговора клиент будет вызывать неприятные ощущения, пошлю его на хрен. А там дел то, на пару часов. Или наоборот. Понравится мне человек, я соглашусь, а он — гнида и настоящий мудак, который в итоге вообще сольет меня Особому отделу.

У Марины — метод совсем другой. Она всегда оценивает риски, которые несёт очередное дело. Оценивает с точки зрения моих интересов и того, насколько глубоким окажется дерьмо, в которое нас может втянуть нуждающийся в моих услугах персонаж.

Естественно, сейчас, узнав о внеочередном клиенте, которого я выбрал по своему усмотрению, она, скажем так, немного раздражена. Впрочем, надо называть вещи своими именами. Не раздражена. В бешенстве. На самом деле, я неспроста предложил ей встретиться именно в людном месте. Скандал будет тише и закончится быстрее. Иногда возникает ощущение, что она готова отхреначить меня. Буквально. Взять что-нибудь потяжелее и лупить по голове, пока не добьет совсем. Может, оно было бы к лучшему. Если бы Марина когда-нибудь сорвалась и освободила своего лучшего друга от всего этого дерьма. Вдруг, тогда я смог бы вернуться домой…

— Какое, на хрен, «мы»? Я ни на что не подписывалась. Ты не счёл нужным со мной обсудить клиента, который вынырнул вообще непонятно откуда. Забелин, я задолбалась прикрывать твой зад от Особого отдела. А ты так свободно подписываешься на помощь какой-то левой бабе. Просто сам взял и решил. С какого перепугу в это ты теперь впутываешь меня? Сам, малыш. Все — сам.

— Мариночка, хватит капризничать. Ты же знаешь, во многих вопросах будет нужна твоя помощь. Я вообще не шарю в технике, к примеру.

Марина хмыкнула, а потом показала средний палец. Мне, естественно, показала. Хотя, если седой господин за своей шторкой не перестанет пялиться на мою спутницу, то прилетит и ему. Она, наконец, замолчала и принялась демонстративно пить коктейль. Смотрела куда угодно, только не на меня.

Заведение, где мы встретились, имело два зала. Один — внутри помещения, второй — на открытой террасе. Учитывая, что на улице погода была отличная, Марина выбрала террасу. Ну, еще потому, что она параноидально боится влияния Аристократов. Они ей мерещатся везде. Даже там, где их априори быть не может.

— Мариночка…

Она снова повторила жест.

— Ну, хватит дуться. Девочка Берг оказалась в сложной ситуации. Помощь ей, на самом деле, займет немного времени…

— Берг?! Ты сказал, Берг! — Марина медленно отодвинкла бокал с коктейлем в сторону.

Твою мать… Вот этот нюанс нужно было сообщать ей в последнюю очередь… Сейчас будет настоящий мандец.

— Повтори-ка, мой дорогой друг. Ты, в здравом уме и трезвой памяти, связался с кем-то из семейства, которое на протяжении некоторого времени подставляло тебя и втравливало во всякие гнилые истории. Которое полностью и целиком виновато в том, что дважды тебя чуть не посадили, причем в обоих мирах, а три раза ты был на краю гибели. Я верно поняла твою речь? И при этом, у тебя нет высокой температуры, чтоб списать все на бред, ты не упился вусмерть, чтоб сослаться на невменяемое поведение. Так?

— Видишь ли, обстоятельства. Судьба, можно сказать. Я не искал эту девочку. Она сама нашла меня.

— Забелин, я поражаюсь тому, каким придурком ты можешь быть. Просто поражаюсь. Знаешь, есть выражение, наступить на те же грабли. Так вот, ты на них не просто наступаешь. Ты становишься обеими ногами и прыгаешь. В принципе, дело — твое. Не вопрос. Нравится играть со своей жизнью, на здоровье. Я в этом участвовать не хочу.

Марина поднялась из-за стола и, бросив денежную купюру рядом с бокалом, видимо в счёт оплаты выпитого коктейля, направилась к выходу. Понятно. Сегодня ее лучше не трогать, пока не перебесится. Несмотря на ужасный характер, я знаю, она, на самом деле, относится ко мне хорошо. Хотя, наверное, немного не то определение. Был промежуток времени, когда после той подставы, устроенной Торговцем, чтоб он, сука, обосрался, только она поддержала и помогла. Именно с тех времён появилось наше сотрудничество. Пожалуй, я могу назвать нас друзьями. Если здесь, в этом мире, вообще можно о ком-то говорить в подобном ключе.

В принципе, хорошо, что разговор не затянулся. Меня ждёт встреча с чудесной Моникой. С Моникой, которая считает себя хитрой девочкой. Думает, будто может манипулировать всеми. Рассказала мне историю, либо половину переврав, либо утаив, и рассчитывает, что Максим, как большинство лохов, которые, я не сомневаюсь, ведутся на прелести госпожи Берг, начнет сразу плясать под ее дудку. Какая наивная малышка. И этот вопрос про Аристократов, который она задала в конце. Наверное, исключительно ради женского любопытства…

Перед встречей с госпожой Берг я запланировал одно немаловажное дело. Хочу явиться на свидание с Моникой, а мне нравится думать, будто это свидание, подготовленным. Внезапная мысль посетила мою голову. Не наведаться ли к вдове безвременно почившего господина Берга. Я бы их всех похоронил, если честно. Ну… Кроме Моники. Ее, пожалуй, для начала, все же поимел. А вот потом, если и на ней сказались гены этого семейства, все-таки отправил бы к остальным родственникам. На тот свет.

Взял телефон, подключился к местному интернету и открыл поисковик. Вбил столь близкую моему сердцу фамилию. Первым, конечно же, высветился Александр Моисеевич. Вот в этом мире, о нем до хрена чего написано. Даже странички имеются с личными фотографиями. Но он мне сегодня не нужен.

Следом шел Владислав Берг. Я вообще, между прочим, не знал о его существовании. Как и о существовании Моники. Мой косяк. Признаю. Просто в какой-то момент… Ах, нет. Не просто в какой-то. В момент, когда чуть не сдох, собирая себя по частям, я вычеркнул все воспоминания, связанные с данным семейством. Просто исключил Александра Моисеевича Берга из числа ныне живущих. Был уверен, больше нас ничего не свяжет никогда. Потому что, Марина права, эта фамилия приносила мне только проблемы. Я решил не рисковать и не ждать, когда проблемы станут слишком серьезными.

Соответственно, я не знал, что у главы клана есть родной брат. Как-то данная личность не светилась нигде.

Но сейчас ситуация изменилась. Мне нужна информация. Изучил все, что имелось, и понял, почему брат Берга не был никогда на слуху.

Владислав Моисеевич долгие годы провел в другой стране. Там зарабатывал свои капиталы и преумножал их. Вернулся совсем недавно. Тоже странное решение. Внезапное. Все умные люди валят отсюда, желая держаться подальше от Аристократов, которых нет больше нигде, кроме России-матушки, а он — наоборот. Можно было бы предположить, замучала тоска по березкам и ностальгия по родине. Но очень сомнительно это. Не та порода. В любом случае, около года назад, Владислав Берг явился обратно в Россию, где отсутствовал, если верить информации из инета, почти пятнадцать лет.

Дальше — как в сказке. Встретил прекрасную продавщицу цветов, почти Золушку, влюбился, женился и зажил счастливо. Жаль, недолго. Хотя… Не жаль. Повторюсь, я бы их всех до одного собственноручно отправил к праотцам. Гнилая семейка. Как там затесалась моя сладкая Моника, не понятно. Может, ее подкинули в детстве? Это был бы хороший вариант.

Сразу нашел адрес вдовы. Дорогой, престижный район, напичканный особняками и коттеджами. Ожидаемо. Финансисты, мать их… Рыбак рыбака видит издалека. И селятся они тоже рядом. Наверное, чтоб было удобно по вечерам встречаться в своих шикарных гостинных, плакать по временам, когда дворянство держало в своих руках власть. А не только деньги.

Ехать пришлось за город. Огороженная высоким забором территория, охрана на въезде. Вряд ли ночью сюда мог попасть кто-то посторонний. Хотя… Я попал. Несколько приятных сердцу парня, сторожившего шлагбаум, денежек, и меня пустили внутрь без лишних вопросов. Вот тебе и неприкосновенная элита финансового мира. А парень — дурак. Долго не проработает. Служба безопасности в любом случае узнает о его чрезмерной сговорчивости. Скорее всего, день или два, как устроился.

Нужный дом стоял чуть поодаль. За ним начинался лес. Покойный любил уединение, судя по всему. Иначе зачем выбирать коттедж, расположенный на отшибе. Неужто все же тяга к березкам? И все равно, где-то за деревьями должно быть ограждение. С той стороны попасть на территорию, подозреваю, возможности нет. Остаётся только главный въезд. А вот расположение дома вполне позволяет прийти в него и уйти на улицу незамеченным. Особенно, если задаться этой целью.

Я припарковался прямо у коттеджа, прошел к высоким ступеням и в наглую нажал звонок, расположенный справа от двери. Несколько минут была тишина, затем раздался громкий шум, будто кто-то кубарем скатился по лестнице. Что за прислуга у них? Без ног, что ли?

Наконец, дверь с грохотом распахнулась и на пороге обозначилась девица. На вид ей было от двадцати до… хрен его знает скольки. В этом мире, где искусство пластических хирургов подкрепляется некоторыми волшебными прибамбасами, не разберешь. Несовершеннолетние выглядят так, будто им далеко за тридцать. А сорокалетние тети — вполовину моложе.

Пожалуй, возраст вдовы выдавали лишь мелкие морщинки в уголках глаз. А я почему-то сразу понял, передо мной вдова Берга. Значит, все же, за двадцать пять…

А если быть более точным и верить моей Монике…ммммм…приятно мысленно называть ее своей… Так вот, судя по рассказу девочки Берг, вдове безвременно почившего исполнилось двадцать восемь. Почему засомневался? Выглядела она, как малолетка. Розовый халатик, перевязанный поясом, полы которого перекосились одна выше другой, домашние туфли, того же отвратительно розового цвета с опушкой по краю, и волосы, собранные в два игривых хвостика. Что это вообще? Откуда столь нелепый вид? Ко всему прочему, девица была пьяна. Едва она распахнула дверь, в меня ударило такое амбре, что на мгновение самого накрыло.

— Приехал? Молодец. Заходи. — Вдова махнула рукой, чуть не попав мне в глаз, между прочим.

Покачиваясь, она развернулась и нетвердой походкой направилась вглубь дома. Прислуги не было видно нигде. Видимо, персонал получил выходной.

Я пожал плечами, однако, без лишних разговоров двинулся следом. Похоже, меня с кем-то перепутали. Да и бог с ним. Главное, вдова навеселе, а значит, должна отличаться сейчас разговорчивостью. Мне весьма данный факт подходит.

Внезапно девица остановилась. Так резко, что я чуть не сбил ее. Затем повернулась ко мне и… скинула халатик, под которым, слава богу, имелось нижнее белье. А то бы я совсем охренел. Не то, чтоб меня пугали обнаженные пьяные женщины, но в данной ситуации это больше настораживало, чем радовало.

— Ну? — Она изогнулась, уперевшись одну рукой в бок. Я так понимаю, пыталась принять соблазнительную позу.

— Нуууу… — Я ответил первое, что пришло в голову. По сути, поддержал беседу.

— Давай! — Велела вдова и изогнулась еще больше. Она такими темпами сейчас завалится на пол. Покалечится, чего доброго. А нам бы не мешало поговорить.

Пока что, наша беседа никак не желала обретать хоть какой-то разумности или адекватности.

— Не вопрос. Дам. Уточни, что именно. — Я сделал несколько шагов в сторону вдовы. Если начнет падать, хотя бы успею поймать.

— О Господи… Ну, что за мужики пошли… Заплати, да ещё сделай все сама… — Пробормотала девица, а потом нетвердой походкой подошла совсем близко и натурально принялась тянуть с меня футболку.

Причем так настойчиво, что я рисковал остаться без вещи. Не жалко шмотки, хрен с ним. Но ехать на встречу с Моникой в драном виде все же не хотелось бы.

— Милая. Куда ж ты так торопишься. Да погоди! — Я честно пытался сопротивляться.

Но девица отличалась крайним упорством и весьма неожиданной для, в общем-то, худенькой женщины силой.

— Ой, ну хорош ломаться. Как там тебя зовут. Хулио? Рикки? Вряд ли Федор или Иван. Вы, как девки, меняете себе имя?

Да твою мать! Если так будет продолжаться, мне придется банально ей всечь. Судя по всему, вдова пригласила себе мужчину, как нынче говорят, с низкой социальной ответственностью. Даже не знаю, каким образом относиться к тому факту, что меня приняли за парня по вызову. То ли гордиться, что так хорошо выгляжу, то ли расстроиться.

Неожиданно девица выпустила футболку из рук, села на пол и расплакалась.

— Умер. Скотина. Умер. Бросил меня.

Она закрыла лицо руками, раскачиваясь из стороны в сторону. Я стоял дурак дураком, совершенно не понимая, что делать. Во-первых, просто не выношу женских слез, они меня раздражают, во-вторых, вдова явно искренне переживала смерть благоверного. Правда, решила утолить боль потери платной любовью, но то, что ей по-настоящему больно, это несомненно.

Я не успел определиться со своим поведением, а меня ждал уже новый перепад настроения. Девица резко перестала причитать, отняла руки от лица и, посмотрев на меня туманным взором, сказала почти трезвым голосом.

— Его убила эта сука Моника.

Приехали. Вот тебе и разговор по душам

Глава 6
Прошлое

Не знаю, как это должно было произойти, потому что прежде в другие миры не перемещался. Не выпадало случая. Но я однозначно ждал особого момента. Хоть бы искры там, к примеру, посыпались. Или меня затянуло в водоворот. Или — свет в конце тоннеля. Тоннель и свет из другой оперы, конечно, но все равно. Ни черта подобного. Просто моргнул и все. Торговец исчез. В машине больше не было никого. Произошло это ровно после моих слов, что я согласен на все условия. Вернее, на одно. Причём, выглядело очень смешно, когда Торговец жестом фокусника вытащил из рукава свернутый трубочкой договор, а из кармана — Parker. Наверное, столь важные документы обычной шариковой ручкой не подписывают.

Я пробежал глазами текст. А то хрен его знает… С моей удачей, которая в последнее время лупит меня же по башке со всей силы, невзначай дарственную на жилье подписать могу. В черных риэлторов я верю больше, чем в продавцов счастья. А… Черт… Не могу. Дом оформлен на жену. Потому что я — идиот.

— Все хорошо? — Заботливо поинтересовался Торговец.

— Вроде бы, да. Написано, что Максим Забелин согласен перейти в мир, аналогичный родному, со всеми присутствующими в его жизни факторами. Оплата — одна услуга Торговцу Румпельштильцхену… Господи…

Я хмыкнул себе под нос. Но вышло достаточно громко. Просто фамилия у мужика, посочувствовать можно.

— Конечно, со всеми факторами. Вы же сами захотели супругу, прошлое, схожее с Вашим. — Он сделал вид, что насмешки не заметил.

— А-а-а-а-а… В этом смысле. Ну, ок.

Я взял ручку и поставил подпись.

— Вы не читали сказки в детстве? — Спросил вдруг Торговец.

— Нет. Я вообще почти и когда не читал. Другие были интересы.

— Ясно… Зря. — Мужик улыбнулся и щелкнул пальцами.

Вот в этот момент я как раз и моргнул. А как не моргнуть, если он это сделал почти мне в лицо.

— Эм… не понял… и где волшебная хрень? — Спросил я пустоту рядом с собой. Потом, опустив стекло машины, крикнул в вечерний полумрак. — И вообще, надо дверьми пользоваться!

А потом сообразил, машина не моя. Реально не моя. Я сижу в левой тачке. Тоже неплохая, но попроще. Блин, да как попроще… Тысяч на пятьсот, если не больше. Это что за прикол?

— О епте…

Открыл дверь, выбрался наружу и покрутил головой. Трасса… Она тоже ведет в город. Вижу впереди его огни. Мимо проносятся автомобили. Обычные, с четырьмя колёсами, фарами, водителями за рулем. Нет такого, чтоб вокруг теперь летали такси на воздушных подушках, как в фантастических фильмах.

И вроде бы все так же…Но не так. В воздухе чувствовалось что-то…Не знаю даже, как объяснить. Что-то другое. Постороннее. Воздух словно имел тонкий, неуловимый запах… Опасности. Вот так я бы сказал. Просто у меня вдруг засосало под ложечкой. Потом резко появилось ощущение радости. Тоже ни с хера между прочим. Эмоции были несильные. Еле ощутимые. Но их все равно быть не должно. Я сто процентов был уверен, что не чувствую в данный момент ни радости, ни страха. Откуда тогда во мне все это?

— Хрень какая-то…

Высказался я вслух, а потом прыгнул обратно на водительское сиденье. Заавел машину обычным ключом и, развернувшись, двинул в ту сторону, откуда только что, по идее, приехал. Механика… Магнитола с кнопками. У меня такая была последний раз лет в двадцать.

Торговец, сказал, все то же самое. Но пока ни хрена не то же. Может, конечно, счастье в жизни компенсируется меньшим доходом… Но в принципе, бог с ним. Я все равно придумаю, как подняться, если здесь у меня прет фарт.

Осталось проверить саму жизнь. Теоретически, сейчас я ехал от дома в сторону города. Значит, надо вернуться домой.

Черт…Но он обещал, что все будет ро́вно, а у меня уже какая-то херня выходит. Машина гораздо дешевле той, которая была. Это так он понимает выражение «ро́вно»? Я, может, здесь вообще каким-нибудь охранником в «Пятерочке» работаю?

Дорога к поселку сворачивала в том месте, где и должна свернуть. Заметив впереди огни, а на улице уже достаточно сильно стемнело, я увеличил скорость. Не терпелось быстрее проверить обещание Торговца. По идее, любимая жена ждет меня дома.

— Да млять! — Вырвалось у меня, когда я заглушил мотор и вышел на улицу.

Все дома были скромными. Аккуратные, симпатичные, но скромные. В один этаж, с небольшой огороженной территорией. А я так-то выбирал хорошее место. Моими соседями, так-то, были прокурор, судья, крутой бизнесмен. Даже не знаю, честно говоря, чем он занимался, но бабла там навалом.

Когда покупали дом, мы с Кристиной решили, старая поговорка, деньги к деньгам — лучший критерий для оценки будущего жилья. Поэтому вхерачили все, что было, в это мероприятие и приобрели двухэтажный коттедж с большим, просторным двором, где со временем сделали себе бассейн и оранжерею. Мне, оранжерея, естественно, вообще была не нужна, но тут уперлась Крис. Мол все жены серьезных людей имеют вот такой красивый цветник. Искренне считаю — дурь несусветная, но в тот раз я решил побаловать свою женщину и согласился отдать половину двора под здоровенную теплицу. Потому что оранжерея напоминала мне именно теплицу. Помидоров только с огурцами не хватало. Хотя, выглядела она поинтереснее, конечно, чем сельскохозяйственное строение.

А теперь что? Я просто оказался в небольшом поселке с маленькими одноэтажными домиками. Но что интересно, ворота, к которым подъехал по старой памяти, и правда были моими. Не конкретно, конечно, сами ворота. Дом, имею в виду был мой. Наш. Потому что стоило мне выйти из машины, как калитка открылась и я увидел Крис.

Это реально была она. Но… не она. Черт знает что. Мой мозг готов был взорваться. Я смотрел на женщину, с которой прожил пару лет в гражданском браке, а потом три года официально. Перепутать невозможно. Но волосы выглядели чуть короче, немного по-другому нанесен макияж. Макияж? Кристина вообще не пользовалась ничем таким. У нее все было «сделано». Ресницы, брови, губы. Она всем сердцем верила в историю, что красота должна быть естественной. Меня всегда это ужасно веселило. Просто я знал точно, сколько стоит «естественная» красота моей женщины. Деньги на оплату услуг косметолога, мастера по перманентному макияжу и всей остальной бра́тии уходили с моей карты.

— Ты зачем вернулся? — Начала она сходу. И в голосе этой Кристины совсем не было радости от нашей встречи.

— В смысле… Домой приехал…

— Твой дом теперь где угодно, но только не здесь. И я прошу тебя, давай без скандалов. Хорошо? Просто уходи.

В этот момент я охренел второй раз. Начало формироваться четкое убеждение — меня надурили, причём, самым наглым способом.

— Крис, почему? — Я сделал шаг к женщине, которая выглядела, как моя жена. Оставалась надежда, что у нас тут произошла небольшая ссора.

— Почему?! Забелин, ты дурак? Потому что тебя выгнали со службы! Скажи спасибо, что не отправили на Аномальные рудники. Самое место для такого гада, как ты. Потому что Забелин Максим теперь никому не нужен. После Особого отдела устроится на работу невозможно! Никто никогда не наймёт человека, который может оказаться агентом или что-то такое. Но даже если не агент, то несомненно идиот. Никого, никогда не увольняли со службы в Особом отделе. Потому что никто, никогда из особистов не нарушал закон! Они и есть закон! Никто, кроме тебя!

Я немного завис, переваривая информацию. Что, блин, за Особый отдел? По названию, в принципе, похоже на ментовку.

— Крис, ты знаешь, почему меня уволили? — Я спросил не просто так, а с определённой интонацией.

Мол, знаешь ли ты, любимая… Имелся намёк, будто она, как раз, ни черта не знает. Это хороший способ спровоцировать человека на то, чтоб он сам начал говорить. Потому как в любом другом случае, моя жена подумала бы, что я больной на голову, раз прошу рассказать о себе. Я хрен его знает, можно ли вообще говорить вслух про Торговца, про другой мир. Тем более, всего несколько предложений, прозвучавшие от Кристины, уже вызвали у меня ощущение паники.

— Знаешь что… — Она подошла совсем близко и, задрав подбородок, с вызовом посмотрела мне в глаза.

Да, рост у нас сильно отличается. Сантиметров на пятнадцать, не меньше. И запах ее, Кристины. Я осторожно потянул воздух носом. Точно ее.

— Забелин, я устала слушать россказни, будто твоей вины нет и тебя подставили. Особенно, надоело слушать, что произошло все по вине Берг. Зачем это нужно Финансисту? Скажи! Зачем?! Зачем ему нужно подставлять сотрудника отдела, который, по сути — гарантия того, что все мы до сих пор не сошли с ума. Но даже если и так… Ты мог отказать. Мог написать рапорт о том, что член общества Финансистов предлагает тебе взятку. И это была твоя прямая обязанность. Но нет… Все. Уходи.

Кристина развернулась и пошла к калитке. Я стоял на месте, бестолково глядя ей вслед. В голове имелась одна единственная мысль. Что, млять, за херня?!

Калитка хлопнула с громким звуком. Но я все равно стоял, не двигаясь с места, и смотрел в сторону, куда ушла моя жена. Берг… Какая удивительная фигня выходит. Новый мир, а проблемы — те же. И как мне теперь найти эту тварь, по фамилии… Я попытался вспомнить, как зовут Торговца, но с удивлением понял, не могу. Реально не могу. В голове крутятся буквы, однако, вообще не складываются в слова. Хоть убей, фамилия этого мудака категорически отказывалась вспоминаться.

Варианта было два. Можно упасть на землю, биться головой о дорогу и рвать на себе волосы. Во всех местах. Либо можно попробовать разобраться, куда я снова встрял. Сунул руку в карман и вытащил телефон. Простой аппарат, но хотя бы не кнопочный. Открыл список контактов. Имен было немного и все незнакомые. Я понятия не имею, кто эти люди. Зато значилась одна «Мария Сиськи». Похоже, неизменный фактор в контактах любого мужика.

Короче, потупив минут пять, я принял единственное здравое решение за последнее время. Сел в машину и поехал в сторону города. Потому что мне надо выпить. Срочно. Набухаться. Иначе я точно сойду с ума.

Подходящее заведение обнаружилось буквально сразу, как только въехал в спальный район. Наверное, спальный… Высокие дома отсутствовали. Максимум — пять этажей. Хотя где-то далеко я видел, как светились высотки. Скорее всего, там живут более счастливые люди.

Через полчаса я уже сидел за стойкой, закидывался алкоголем и упорно ждал, когда жизнь начнет обретать хоть какие-то краски. Пусть смутные и размытые, но все же. Заодно осторожно осматривался. Вокруг были люди. Нормальные, обычные. Если это — реально другой мир, а я начинаю верить в столь удивительный факт, то он действительно аналогичен моему. Единственное, отличались деньги. Я нашел в кармане наличку. Имперские рубли. Естественно, Российской империи. Ну, да, этот мудак говорил, что здесь нет Федерации. Получается, типа царской России, что ли?

— Макс! Ты?! Ничего себе!

Я обернулся. Рядом стоял парень. Мой ровесник, лет двадцать восемь. И вроде бы лицо его казалось мне знакомым. Хотя, в том состоянии, которое я создал себе выпитым алкоголем, это могло быть иллюзией, пьяным бредом.

— Ну, ты чего?! Совсем, что ли? Виталик я, Ляпин. Мы занимались вместе в спортшколе.

Я усмехнулся. Спортшкола? Серьёзно? Интересно, чему там учат? Играть в шахматы? В прошлой жизни ничего подобного не было.

— Ого. Привет. Неожиданная встреча. — Протянул парню руку. Не говорить же ему, что я вообще тут существую чуть больше часа и никаких школ не помню.

— Слушай, круто! Рад встрече. Слышал недавно бред, будто тебя уволили. Представляешь? Долго смеялся… — Виталик подтянул свободный стул на высоких ножках и уселся рядом.

Бармен тут же толкнул в сторону моего приятеля бокал с вискарем. Кстати, да. Алкоголь был тот же самый. Это радовало.

— А главное, говорю, быть такого не может. — Виталик откинул голову и громко засмеялся. — Помнишь, как мы занимались спортом? Ты был самый упрямый. Поначалу лупили тебя все, кому не лень. С каждой тренировки уползал. А потом набрал физуху, опыт и все. Тушите свет…Все хотел в армию пойти, в специальные войска. Ну, мечту свою выполнил. Еще и в Особый отдел попал. Молодец!

— Меня уволили. — Перебил я Виталика и тоже громко засмеялся. Типа, охренительная шутка только что прозвучала.

— О… Черт… — Виталик растерялся. Но тут же быстро перевел тему.

Надо отдать должное, он не сбежал. Хотя, из слов моей жены я сделал вывод, что увольнение с этого гребаного Особого отдела — просто мандец, какая жопа.

Мы бухали и разговаривали. Вернее, в большей мере разговаривать он. Я то, что ему скажу?

Через час нашего диалога, сквозь алкогольную муть в голове, начал понимать, судьба столкнула меня с человеком, которого теоретически не должен был встретить. Жизнь развела нас слишком в разные стороны. Я, то есть Макс Забелин, выбрал путь закона и порядка. Звучит так, что самому тошно.

А Виталик, судя по его рассказу, принципиально другое направление. Что-то связанное с криминалом. Честно говоря, особо не вдавался в подробности. Тем более, был уже изрядно пьян. Получается, если бы не сложившиеся обстоятельства, мы вряд ли смогли бы встретиться и поговорить.

В силу достаточного количества алкоголя, беседа у нас сложилась доверительная и крайне содержательная. В конце концов, рассказал все, как есть. И про работу, и про личное. Наверное, мне нужно было выплеснуть, что скопилось. Правда, даже при этом, соображал, говорить нужно конкретно. Бросила жена, выгнали со службы. Без уточнений, какая именно жена из двух, хотя, в данном случае обе. И какая именно служба.

— Слушай, значит, ты сейчас на мели. Совсем. Ну, тут, походу, могу помочь. Ты же был один из лучших. Помнишь? Нормально будущее в спорте пророчили. Потом из армии пришел и в особисты двинул. Вас, говорят, там тоже неплохо гоняют. Есть вариант, как заработать. Хорошо заработать.

— Оооо… Душевно. Давай, говори. Готов на все. Открыт любым предложениям.

Будь я в тот момент трезв, скорее всего, посмеялся бы и забыл. Тем более, прежде, чем отправляться на поиски приключений, не мешало бы понять, что делать. Как выбраться из этого дерьма. Но во мне бурлила злость, обида, вискарь. Предложение Виталика звучало несколько странно, хотя мне в состоянии, которое сложно назвать адекватным, оно показалось отличным.

Предложение следующее — закрытый, предназначенный для избранных, бойцовский клуб. Место, где собирались люди, жаждущие острых ощущений. Адреналин, кровь, бабло. Причем, участвовать мог не только заявленный боец, но и каждый желающий хорошо заработать за короткий срок. Победил — молодец. Отхватил мандюдей — твоя проблема. Но шанс урвать хороший куш весьма велик.

— Давай, погнали. Сейчас там процесс в полном разгаре. Успеем. Такие иногда выходят, вообще ни о чем. Тебе-то по любому будет проще. Браслет на тебе? Нормально? Там бывают Аристократы.

Я ни черта не понял, о чем говорит Виталик. Какой браслет? Какие Аристократы? Может, группировка какая-нибудь. Или он про дворян? Торговец упоминал факт, что тут какая-то хрень с историей. В любом случае, я ответил Виталику утвердительно. Мол, браслет есть, а Аристократы — да в рот их компот! Виталик заржал и хлопнул меня по плечу, заявив, что Макс Забелин всегда был отмороженным.

А мне вообще в тот момент стало весело. Душа хотела движа, денег и возможности просто так, без последствий, набить кому-то морду. Последнее, наверное, было даже в приоритете.

Естественно, я был согласен на все. Пока ехали к месту, алкоголь немного отпустил, но зато все сильнее бурлила злость. И она требовала выхода. Я ненавидел в тот момент всех. Но гораздо больше — Кристину. Обеих Кристин. В голове крутилась одна и та же мысль. Бросила, сука. Пользовалась и бросила. Выкинула, вычеркнула. Жила ради денег. Все ее слова — ложь. Все ее заверения в любви, ее клятвы, что мы одно целое — наглое враньё. В голове всплывали картинки. Она, я, целует меня, закрывает глаза и стонет мое имя. Сука. Ложь. Все. От начала до конца.

На момент, когда мы оказались у старого, с первого взгляда заброшенного, здания, меня крыло так, что я готов был разнести вхлам все. Что угодно и кого угодно. Причем, даже бесплатно. Лишь бы выплеснуть это из себя.

Вошли внутрь и я обалдел от неожиданного антуража, в котором оказался. Развалюха снаружи, оказалась внутри огромным помещением, где натурально создали подобие клуба по интересам, достаточно высокого уровня.

Часть занимала длинная барная стойка, вдоль которой тусовались всякие мутные типы с «rolex» на руках и немертво прилипшими к их крепкому плечу тёлками. Каждую из этих телок хоть сейчас можно было отправлять на конкурс красоты. Просто охренительно кайфовые сучки. В центре помещения находился ринг. Реальный, самый настоящий ринг. Там в момент нашего появления высокий, устрашающего вида боец, навешивал люлей крепкому, коренастому коротышке. Вокруг столпились люди. Причем, хочу отметить, баб среди них было ни чуть не меньше, чем охочих до развлечений парней. Толпа зрителей реагировала бурно. Выкрики: «Давай, добей уже!» доносились со всех сторон.

Тот, что повыше, нанес последний удар и с довольной рожей наблюдал, как коротышка валится на спину, явно теряя связь с действительностью.

— Твою мать. Опоздали. Это — Тор. Погоняло такое. Он всегда последний. Ни одного проигрыша. Такое бабло ставят каждый раз на его поражение, что мандец. И коэффициент зашкаливает. Но он реально непобедим. — Виталик с сожалением причмокнул губами.

— Говоришь, до хера ставят…

Я рассматривал этого супербойца, оценивая, чем он может быть опасен. Высокий, длинные руки. Достать его возможно, непросто. Но… Да пошло оно все…

Когда рядом с бойцом нарисовался прилизанный тип в белой рубашке рефери, и громко, на весь зал спросил, есть ли желающие бросить вызов Тору, я с радостным лицом, так же весело, сообщил, что, конечно, есть. А потом стал пробиваться сквозь толпу зрителей к рингу.

— Макс! Ты че творишь?! Он тебя поломает. Никто ещё не смог. Хорош! — Виталик двигался следом, пытаясь меня образумить.

Куда там! Внутри распирало ощущение злого, бешеного куража. Не смогу? Да и хер с ним. Зато от души набью ему морду. Ну, или он мне. Все равно.

Честно говоря, сейчас, спустя много времени, тот бой помню с трудом. Было помутнение, можно так назвать. Единственное, что до сих пор ощущается, сто́ит подумать о первом разе, — вкус крови. И плотное, полностью закрывающее сознание бешенство. Больше ничего. Как меня оттащили от Тора, я тоже не помню. Вроде, двое или трое из зала. Возможно, путаю. Пришел в себя только в момент, когда рефери поднял мою руку, объявляя победителя. Я выиграл. И бой, и деньги. Никто не ожидал, что Тора возможно завалить. Коэффициент ставок, на самом деле, был огромный.

Я не только сам отхватил значительную сумму, но и дал возможность получить нехилое бабло человеку, который на это никак не рассчитывал. Он много раз ставил на проигрыш постоянного победителя, чисто из принципа. И много раз проигрывал. Сынок Финансиста. Наследник Клана. Нас познакомили сразу после того, как я спустился с ринга. Он был просто счастлив. Ни хрена б себе. Снять такой куш. Звали этого счастливчика — Константин Берг.

Глава 7
Настоящее

Я задумчиво смотрел на вдову Владислава Берга, соображая, насколько сейчас можно принимать ее слова за чистую монету. Есть подозрение, что ненасколько.

Дамочка явно изрядно приняла на грудь, и кроме того, в ней говорила обида. Непонятно, правда, на кого. То ли на Монику, которую она однозначно ненавидела, то ли на безвременно скончавшегося мужа, который по данной причине тоже был не в фаворе.

— Значит, Вы уверяете, будто смерть Владислава Берга целиком и полностью заслуга его племянницы? Правильно понимаю? — Я снова повторил один и тот же вопрос, меняя лишь формулировку. Хотел понять, что толкает вдову к обвинениям. Правда или личная неприязнь.

— Конечно! Как ещё? Она его и убила. Моника!

Дамочка снова поправила розовый халатик, упорно разъезжающийся в стороны. Она сидела в кресле, периодически немного заваливаясь вбок, но при этом пыталась держать осанку и соответствующее беседе выражение лица. Честно говоря, получалось не очень.

— И на чем основываются столь громкие заявления? Должно ведь быть объяснение. — Моему упорству можно позавидовать.

Я, в отличие от хозяйки дома, предпочел вести диалог стоя. В первую очередь из-за того, что едва присел на соседнее кресло, Наденька, по-моему именно так ее зовут, тут же попыталась вскарабкаться мне на колени. В итоге чуть не свалилась на пол. Еле успел поймать.

Она моментально воспользовалась ситуацией и, обхватив мою шею руками, повисла, прижимаясь так, будто мы любовники со стажем в несколько лет. Ещё и ногу пыталась закинуть. Отчего этот идиотский халатик снова распахнулся, а я в которой раз получил возможность лицезреть ее симпатичное, надо признать, нижнее белье. Оно, это белье, в силу своей прозрачности, прикрывало все интересные места очень условно. Поэтому девицу вернул на место, а сам встал напротив, оперевшись плечом о стену. Не думаю, что наша беседа затянется.

— Еще раз…Моника Берг. Что с ней не так? — Я зашел на новый круг. Чистая психология. Когда спрашиваешь человека об одном и том же, он рано или поздно, если его слова ложь, собьется. В показаниях появятся расхождения.

— Все! С ней все не так. Ходит Цаца… Вся культурная, интеллигентная, с тонкой душевной организацией… А на самом деле, клейма негде ставить. Шлюха, каких поискать. Ее отец даже отправлял на несколько лет в Швейцарию, подальше от того образа жизни, который она вела.

Вдова буквально исходилась ядом. Очевидно, племянницу мужа Наденька ненавидит люто.

— Таааак… И что у нас с образом жизни?

— Наркотики, выпивка, беспорядочные связи. Полный комплект собрала. Сука… И еще… Если Вы не в курсе, она хотела уйти в дом Аристократа. Сначала сказала отцу, будто выходит замуж. Все поверили. Ждали знакомства с женишком. Решили пригласить приличных людей. Ну, эти… Абашевы, Ланские… Понятно, да? Берг — для многих, как бельмо на глазу. Раздражают своим существованием. А тут такая хорошая возможность. Подразнить собак… Или гусей… Или собак… Не помню, как правильно. И вдруг выяснилось, женишка то и нет. Моника собралась жить с одним из отпрысков дер Штайн. А Вы знаете, чем они известны? Знаете? Ну, вот… И когда такое было, чтоб Аристократ женился на обычной девке? Они нас считают грязными, немытими. Домашней скотиной считают. В услужение взять, это да. Ходила бы по его дому, в чем мать родила… Обслуживая это зверье…

Наденька громко икнула и в которой раз слегка завалилась вбок. При этом возникло ощущение, она вот-вот вырубится. Рот ее слегка приоткрылся, в уголке губ появилась слюна. Нет, все же пьяненькие девочки — это хорошо, но вот сильно пьяненькие девочки, зрелище — такое себе. Да и потом, на месте вдовы не сто́ит забывать, что Финансисты тоже редко женятся на обычных девках. А вот поди ж ты, именно с такой я сейчас говорю в доме Владислава Берга. Тоже, кстати, момент интересный. В большую любовь верится с трудом. Нет, Наденька вполне могла увлечься. Но вот Берг…

Я наклонился вперед и громко крикнул.

— Надя!

— А?! — вдова вскинулась в ответ на мой голос, ошалело оглядываясь вокруг. Осталось спросить только: «Кто здесь?» для полной картины. Она, кажется, на самом деле изрядно удивилась, моему присутствию. Однако потом, сосредоточив взгляд, вспомнила, что уже некоторое время у нас пытается сформироваться разговор. Пока — безуспешно.

— Моника Берг. Возвращаемся к ней. Давай, соберись! — Меня пьяный тупизм девицы начинал уже раздражать.

Решил, хватит культурного общения, перейдем на «ты». К тому же она столько раз пыталась забраться на Капитана Марвела любыми способами, что после упорных попыток, наверное, мы в достаточной мере близки для более личного общения.

— Моральный облик Моники Берг мало интересует. Как и ее любовь к Аристократам…

Тут я, конечно, соврал. Последний вопрос госпожи Берг, заданный мне при встрече, теперь обретал немного другой смысл. Девочка точно не просто так интересовалась моей особенностью. Я, в принципе, ее, эту особенность, не выпячиваю, но и не особо скрываю.

Все-таки, большинство дел, которыми приходится заниматься, связаны в первую очередь именно с аристократическими семействами. Но при этом, никто кроме Марины не знает, в чем именно заключается моя удивительная способность. Почему я могу находиться рядом с любым «дером» или «ваном» без последствий для себя. Более того, имею возможность спокойно проходить в любые помещения, принадлежащие им, но самое главное — выходить обратно живым и здоровым. А это гораздо сложнее. То, как эти хищные создания защищают свою территорию, известно всем.

— Конкретный вопрос. Почему ты привязываешь смерть мужа к ней? Есть доказательства? — Я уже просто говорил открыто. Иначе мы ни к чему не придем. А хотелось бы.

— Так шантажировала Влада. Сучка. — Выдала вдова, затем уронила голову на грудь и тихо засопела.

Вот это интересно. Особенно в свете того, что покойный буквально перед своей внезапной и, вроде бы, незапланированной кончиной, отписал имущество девочке Берг. Какое удивительное совпадение. Ко всему прочему, выходит, у нас тут ещё и шантаж вырисовывается.

— Откуда информация? Достаточно весомый факт. Есть подтверждение? Надя! Соберись! Пепел Клааса взывает о мщении!

— Что? Какой пепел?! — Вдова подняла голову и посмотрела на меня мутным взглядом.

— Никакой. Читать надо больше. Вот я теперь много читаю. Полезная штука. Откуда ты знаешь про шантаж?

— А-а-а-а-а… Да…Около месяца назад, после возвращения этой твари из очередной папашиной ссылки, она приехала к нам домой. Была вечеринка в честь моего дня рождения. Главное, набралась ведь наглости. Явилась, как ни в чем не бывало. Будто, я не знаю их маленького секретика…

Вдова как-то противно захихикала. Потом в очередной раз икнула, испортив все впечатление. Злодейский образ у нее не получился. Наденька утерла рот ладонью и продолжила.

— Моника весь вечер кружилась вокруг Влада, не знала, как утащить его от меня. Когда начался салют, крики, суета, эта парочка пропала. Но я то не дура. Даааа… Не дура. Пошла их искать. Думала, вырву все волосы девке. Они стояли в беседке, вон там, за углом дома. Так вот Моника разговаривала с ним так, что мой муж, взрослый, серьезный человек, мялся и унижался перед ней, будто мальчишка. Я не слышала всего, но несколько фраз прозвучали очень отчётливо. Девка конкретно угрожала ему. Сказала, либо Влад сделает, как велено, либо то, что он сильно хочет скрыть, станет всеобщим достоянием. Муж был напуган. По-настоящему. Он умолял ее не поступать так. Влад! Мой лягушонок…

Вдова всхлипнула, потом хрюкнула, видимо, не в силах сдерживать душившие ее эмоции, и собралась, судя по всему, закатить истерику.

— Стоп! — Это надо пресекать сразу. Если сейчас начнет голосить, вообще можно сразу уходить. И так адекватности — ноль.

Наденька застыла с широко открытым ртом, не успев начать свои вдовьи завывания.

— Ещё есть что-то? Немного подробностей добавишь? Или сказать больше нечего?

— Да все вроде…

— То есть ты утверждаешь, будто Моника Берг убила своего дядю, исходя лишь из того, что между ними состоялся разговор, в процессе которого она пообещала ему рассказать некую страшную информацию, если не выполняется какие-то ее условия. Так? Я верно понял?

Вдова послушно кивнула головой и снова завалилась в сторону. Сколько же она вылакала, что ее до сих пор не отпускает…

— Ясно… Ну, знаешь, очень слабенькое обвинение…

Я оторвался от стены, подошел к креслу, достал из кармана визитку, а затем положил ее на колени Наденьке.

— Когда вспомнишь ещё что-то, звони. Этой информации слишком мало. Уверен, придёшь в себя, напряжешься. А если перестанешь пить, то напряжешься более продуктивно. Надеюсь, разыщешь в глубинах своего мозга какие-нибудь интересные детали. А сейчас, извини, но мне пора.

Вышел из дома, не оглядываясь. Но на пороге, остановился, прислушиваясь к звукам вокруг. Решил проверить одно подозрение. Оно возникло у меня к концу разговора с Наденькой.

Прямо за домом был лес. Настоящий лес, а не жалкие три осинки наперекосинку. В лесу непременно живут птички, мышки, бурундуки. И они производят всякий шум. Чирикают, трещат ветками, просто ковыряются в земле. Но в данный момент стояла тишина. Полная и абсолютная. Мелкая живность так реагирует на присутствие крупного хищника. Очень сомневаюсь, что рядом с элитным посёлком могут бегать волки. Значит…

Я медленно спустился по ступеням, делая вид, что изучаю местность. Типа, интересно мне посмотреть, как живут богатеи. А потом, вдохнул воздух носом. Задержал дыхание. В голову моментально ударило хмелем. Состояние, будто я — пьян. Конечно, не так сильно, как Наденька. Меня эта херня не берет, но тем не менее, присутствовало ощущение только что принятого алкоголя.

Я медленно выдохнул. Тут же стало легче. Вот почему вдову не отпускает. Она бухала, это точно. Но еще… Рядом находится Аристократ. Пьяный Аристократ. А Наденька дома, естественно, ходит без браслета.

Вопрос, на кой черт ему тут быть? Могу представить состояние всех жителей поселка, которые попали в радиус действия. Прислуга вообще, наверное, в шоке. Завтра в новостях сто процентов появится сюжет о странных перепадах давления, от которых некоторые граждане чувствовали себя, как пьяные. Но ближе всего наш невидимый гость к дому Берга. Поэтому Наденьку плющит со страшной силой.

Это, конечно, не запрещено на уровне закона, но Финансисты поднимут шум, если узнают, что их убедительная просьба не нарушать границы территорий с обеих сторон, была похерена. Однако еще более интересно другое. Он прячется. Можно было бы допустить, что с пьяных глаз занесло какого-нибудь молодого зверёныша. Они вполне способны пьянеть и творить дичь. Просто само состояние для них ощущается иначе. Но невидимый Аристократ сознательно хочет остаться незаметным. Интересно…

Я подошел к тачке, сел за руль и направился к выезду с территории поселка. И так много времени потратил.

В принципе, информация для размышления есть.

Во-первых, Наденька два раза вскользь упоминала какой-то семейный секретик. Причем, судя по интонации, из разряда грязного бельишка. Нужно будет покопаться. Расспрашивать вдову более подробно не стал лишь по причине неуверенности в адекватности ее оценки. Соответственно, все, что она говорит, можно делить на двое. Если не больше. Но тем не менее, не бывает дыма без огня. Вполне возможно, имеется в словах вдовы здравое зерно. Во-вторых, Наденька могла присочинить текст, но не ситуацию. Моника либо шантажировала дядю, либо угрожала ему. Тоже интересный момент. Странные семейные отношения. Высокие, я бы сказал.

В-третьих… Что за мутная история любви с Аристократом? Дер Штайн… Один из самых сильных кланов. Моника не похожа на любительницу поиграть в рабыню и полное подчинение хозяину. А там иначе не бывает. Они по сути — хищники. Равноценные отношения допускают лишь с себе подобными.

Посмотрим, что расскажет сама девочка Берг. Ммммм… Память услужливо нарисовала образ брюнетки. Ещё в тот момент, когда я направлялся к дому вдовы, на телефон пришло сообщение с адресом ресторана, где она назначила мне встречу. По времени я как раз укладывался, чтоб добраться до нужного заведения, которое располагалось в центре города. Пафосное, дорогое место для людей, имеющих платиновую карту Имперского банка.

Машину оставил за углом, потому что парковка, несмотря на разгар дня, была забита полностью. На входе посетителей встречал парень в форменной одежде. По мне, симпатичные девочки в роли хостес гораздо сильнее украшают подобные заведения.

Но, в принципе, прокатит и этот, лишь бы быстрее указал направление к счастью в лице кареглазой брюнетки, которая, скорее всего, уже ждёт своего принца. То есть, меня. Готов быть для нее кем угодно, лишь бы снова почувствовать это приятное волнение, которое вызывает девчонка Берг.

Так и есть. Моника сидела за столом, расположенном в углу зала. Увидел ее и внутри сладко заныло. Ну… Как внутри… Внизу. Ничего не могу поделать. Капитан Марвел готов вопить от радости, едва эта женщина оказывается рядом. Мы хотим ее. Беспорно. Я и мой член просто до ужаса хотим Монику Берг. Такого, честно говоря, раньше не бывало. Нравились, да. Влекло. Возникало желание. Но вот эту, конкретную женщину, я хотел до судорог и дикой потребности ощутить себя внутри нее.

Однако… Не сейчас. Смял и выкинул ненужные мысли из головы. Сначала нужно разобраться, зачем на самом деле я понадобился ей.

— Добрый вечер. — Небрежно отодвинул стул и уселся, вытянув ноги в сторону прохода. Черт… Красиво смотрелось, если бы я снял с головы шляпу и бросил ее на стол. Жаль, не ношу шляп.

Моника оторвала взгляд от меню, которое лежало перед ней, посмотрела на меня и улыбнулась. Хороша. До чего же хороша… Она не просто красива. Есть в ней что-то… Завораживающее… Мне нравится, как она реагирует на вызывающее поведение. Просто молча смотрит своими глазищами и все. Я закинул руку на спинку стула, развалившись будто нахожусь не в ресторане, а в третьесортном кабаке.

Вот такая у меня натура. Всегда скрываю истинные, настоящие чувства за развязностью и хамством. Не знаю, почему. Возможно, защитная реакция. Никто не сделает нам больнее, чем люди, которых мы подпускаем к себе слишком близко. Те, кому мы показываем свою настоящую суть. А потому вывод прост. Не хочешь разочаровываться, не очаровывайся. Лучше быть симпатичным хамом и подонком, к которому тянутся окружающие, чем лохом с расхераченным вхлам внутренним миром.

— Как оно? Ничего? — Спросил я Монику.

Она все так же вежливо улыбалась, игнорируя мой резковатый тон. Отличная выдержка. Достойно уважения.

— Спасибо. Все хорошо. Ждала нашей встречи, Максим. С нетерпением…

Девочка ждала… Звучит приятно. Очень приятно. Только собрался отступить от правил и сказать ей что-то подобное в ответ, как наша встреча была нарушена беспардойнейшим образом.

Сначала — звук каблуков по паркету зала ресторана. Потом — хлопок по плечу, и ехидно улыбающаяся Марина, которая в наглую подтащила стул от соседнего столика к нашему. Она, как ни в чем не бывало, уселась между мной и Моникой.

— Привет, малыш. А я бегаю по городу, ищу тебя. Все ноженьки сбила. Думаю, где же мой мальчик прячется. Оказывается, вон оно что… Мальчик встречается с девочкой. Ммммм… Госпожа Берг, я так понимаю?

Брюнетка растерянно перевела взгляд с меня на Марину, а потом обратно, явно не понимая, что за особа перед ней. Я же подумал, что когда-нибудь все-таки придушу эту настырную женщину, волей судьбы ставшую моим партнёром.

Глава 8
Прошлое

После победы, удивительной для всех, Виталик познакомил меня с человеком, который, благодаря своему упрямству, дождался момента торжества. Этот человек не просто отыгрался за все потраченные ставки, но и компенсировал их в несколько десятков раз.

Константин Берг… Именно в тот момент, когда он пожимал мою руку, хлопал по плечу и без всяких условностей пару раз обнял, не обращая внимания, что его кипенно-белая рубашка моментально испачкалась кровью, я не сразу сообразил, фамилия очень даже знакома. И уж тем более, не сообразил, откуда именно я ее знаю.

Может, сказалось еще то, что мозг упорно реагировал только на сочетание этой фамилии с определенным именем. Александр Моисеевич Берг — это как красный свет опасности, как звук сирены, от которой лопаются барабанные перепонки. Константин Берг… Так совпало. Как говорил герой одного фильма, мало ли Педро в Бразилии… Такая же фигня. Мало ли Бергов в мире. Тем более, их и тут, и там показывают. Везде — одни Берги.

Ну, и конечно, имелись еще причины.

Во-первых состояние. Оно было особенное…Сложно подобрать слова, чтоб описать его. Словно я — бог. Всё мне доступно. Нет ничего невозможного. Адреналин долбил мощно, я физически ощущал, как бежит кровь по венам. Какое мне было дело в тот момент до фамилий и имён? Самое хреновое, тогда я не знал причин, по которым возникло это состояние. Искренне верил, что все эмоции — исключительно мои. Настоящие. И сила тоже моя.

Во-вторых, на карман упала весомая сумма денег. Очень весомая. Даже в моем понимании. Сразу же, прямо из клуба, я, Виталик и Константин, он именно так представился, поехали отмечать победу. Бухло, телки, караоке-бар, сауна. Стандартная культурная программа. Такое чувство, что я не в чужом мире нахожусь, а в своем родном городе с пацанами. Только с очень крутыми пацанами.

Потом, конечно, утром, когда проснулся в шикарном гостиничном номере, куда меня определил Константин, я, наконец, сообразил, совпадение странное. Еще вспомнились слова Кристины, которая с пафосом назвала Берегов Финансистами. Звучит мощно, чего бы это слово не обозначало. Виталик, к счастью, дрых в соседней комнате люкса. Само собой это был люкс. Я растолкал его, сунул бутылку очередного пойла, чтоб он более-менее начал славливаться, и спросил, не имеет ли отношения Константин к тому самому семейству Берг. Оказалось, имеет. Причём, максимально прямое отношение. Константин — наследник Клана.

Виталик сказал именно так, с большой буквы. Клан. И меня это слегка насторожило. Я вспомнил еще кое-что. А если говорить более точно, вспомнил часть своего разговора с Торговцем. Когда он мялся и не совсем вразумительно говорил про социальное устройство этого мира. Я решил воспользоваться состоянием Виталика и расспросить, что тут вообще за хрень происходит. Не конкретно в номере, конечно, а в целом.

Виталик был скорее мертв, чем жив, и плохо понимал, что я от него хочу. Это — минус. Но при этом он не понимал и того, насколько странно выглядят мои расспросы. Это — плюс.

Именно Ляпин, дай бог ему здоровья, не знаю, где он сейчас, стал тем, кто открыл мне двери в этот новый удивительный мир. Образно выражаясь.

Меня ждало полное и стопроцентное офигивание.

Итак… Да. Все упиралось в пресловутого Распутина. Это даже немного смешно. Учитывая, как часто данный персонаж становился героем всяких комиксов, киношек и мультфильмов. Но реальность оказалась круче.

Григорий Ефимович, как называл его Торговец, оставался в здравии ровно до того момента, когда большевики расстреляли царскую семью. С ними погиб и Распутин. Видимо, от смерти при прямом попадании пуль, даже одарённые люди не застрахованы. А его называли истинно одаренным. Не знаю. Тут мне сказать нечего, лично не знаком. В момент гибели Распутин проклял Россию с ее новой властью. Ну, проклял и проклял. Большевики покачали головами, мол, какая только дурь не лезет людям в голову, а потом забыли об этом. Ровно на десять лет.

Через десять лет, внезапно, в Уральских горах появилась трещина. Разлом. Дыра. Как угодно. Тоже, вроде бы, фигня. Но нет. Оттуда полезла странная дрянь. Внешне эта дрянь была похожа на людей. Две руки, две ноги. На этом сходство заканчивалось. Существа оказались на порядок выше, сильнее, умнее местных. А еще они обладали магией.

Когда Виталик произнёс это вслух, я уложил его спать. Подумал, парень словил белую горячку. Но Ляпин проснулся через несколько часов и сюжет его рассказа не изменился. А он ведь был уже практически трезв.

Магия. Да. Реально, волшебство. Но не то, которое творит добро, пускает светящихся оленей по лесу и создает Нарнию. Их магия агрессивна. Они могут управлять водой, землей, огнем. Не ради созидания, а только для разрушения. Короче, по сути, всем могут управлять.

С этого момента история радикально изменила свой ход. Существа быстренько захватили власть. Все, как положено — телеграфы, вокзалы, Кремль. Потом сели, подумали и решили, а зачем им такая головная боль. Страна — огромная. Задолбаешься ею управлять. Большевики уже успели наковырять еще дополнительных территорий к старым, имперским границам. Да еще народ местный со своими заскоками. То бунтуют, то партизанят, и такое, кстати, было в момент противостояния, то тащат все, что плохо лежит.

Поэтому пришельцы, которые велели называть себя Аристократами, прикинули одно к одному и пришли к выводу, нужно на кого-то весь этот геморрой скинуть. Большевики — нет. Идеологическая несовместимость. Да и полегло их немало в борьбе с Аристократами. Оружие — это, конечно, круто, однако, когда волной сметает сразу целый полк, стрелять врага просто некому. А между прочим, всего лишь пять минут назад вместо волны была скромная речушка. И это еще хорошо, что пришельцы управляют лишь природными явлениями. Учитывая, сколько жидкости в теле человека, вообще могло бы никакого противостояния не быть.

Короче, Аристократы прошерстили книги, изучили историю нового места жительства и сошлись во мнении, нужно восстанавливать дворянство. Но не в том виде, в котором оно было. Да и многие, эмигрировавшие за границу, в тот момент, в основном ударились в зарабатывание денег на чужой земле. Ничего же не осталось. Все отняли.

Вот так возродилась Российская империя. Бо́льшая часть дворянства вернулась. Видимо, это — специфика русской души. Пусть хреново, но дома. Насчёт царя Аристократы решили не борщить. На кой черт им символ народного единения и божественного промысла. Собрали Сенат. В Сенате теперь — двенадцать представителей Аристократических семейств и столько же дворян. Империя без императора.

Аристократы вообще никуда не лезут. Просто красиво живут. В основном, за счет добычи драгоценных металлов и камней. Ясен пень, если земля тебе повинуется, то определить место, где копать, вообще не сложно. Дворяне, по-современному Финансисты, что-то типа банкиров. Плюс, практически вся мало-мальски приличная недвижка принадлежит им.

Двенадцать кланов Аристократов и двенадцать кланов Финансистов. Разница одна. Звериная суть «деров» и «ванов». Имена они тоже сами себе придумали. Выяснилось, что кроме магии, эти товарищи имеют специфическое устройство организма. На луну не воют, шерстью не обрастают, но тем не менее, частично бывает. Острые когти, сила, в разы больше человеческой, зависимость от лунных фаз. «Ваны» — это, условно говоря, коты. Повадки, привычки и тд. Говорят, по деревьям носятся, как оголтелые. «Деры» — я бы сказал, собаки, по аналогии с первыми, но это не совсем так. Быстрее — волки. Со всеми вытекающими последствиями.

И, наконец, последняя фишка — это способность фонтанировать эмоциями во все стороны, но самим не чувствовать практически ничего. И спасения от их влияния нет. С ума можно сойти. Не было, вернее, спасения.

Потом сами Аристократы велели всем жителям своей новой Родины носить браслеты, которые, конечно же, делали из металла, добываемого одним из рудников. Что это за металл — неясно вообще. Черный, матовый, не отражает свет.

Короче… Распутин, чтоб ему икнулось несколько раз, реально влупил мощное проклятие. Оно открыло переход из мира, где раньше жили Аристократы, в мир людей. Там, у этих товарищей тоже какая-то ерунда приключилась. То ли революция, то ли война, то ли апокалипсис. Спаслись единицы. Вот эти двенадцать семейств и все. Остальные вроде погибли.

Хотя разлом все равно оставался на месте и закрываться не торопился, всякого дерьма оттуда больше не лезло. Однако, Сенат отправил несколько отрядов, чтоб патрулировать дыру. В том числе, рудники, которые находились неподалеку. Их так и называли, Аномальные Рудники.

В этом месте рассказа Виталика, я решительно сказал — достаточно! И снова отправил его спать. Мозг готов был взорваться. Я подумал, буду разбираться постепенно. Уже ясно, что обещанного Торговцем рая тут нет и в помине, однако, все вместить в свою голову за один день? Нет. Крыша точно съедет.

Ну, а потом… Потом мне стало по хрену на Аристократов и всю эту удивительную чушь. Внезапно оказалось, что жизнь моя реально изменилась. В лучшую сторону. Настолько в лучшую, что даже фамилия Берг уже не смущала. Как и факт подозрительного совпадения событий. Бабло полилось рекой. И я совсем не преувеличиваю.

Поэтому, каждый раз, вспоминая ситуацию с Александром Моисеевичем, отцом Константина, я думал, спрошу у нового друга. Обязательно спрошу. Узнаю, что это вообще было. Почему в том, моем мире, существуют Берг? Почему им понадобился я?

Однако наступал новый день, который приносил новый кайф, и я откладывал разговор на потом. Сейчас понимаю, боялся. Не самого сынка Берга. Боялся, что выяснение всех обстоятельств лишит меня той лёгкой, радостной, бурлящей жизни, которую дал Константин. Самое отвратительное, мне нечем оправдать этот страх. Я даже не сильно пил в то время. Больше развлекался. Меня пьянило бабло, превратившееся в настоящий кайф, на который я подсел слишком плотно, чтоб отказаться от него.

Со дня первого боя, а точнее, ночи, мы с Константином стали почти друзьями. Я даже мысленно придумал себе оправдание этой дружбы. Типа, отец все испортил, а сын все наладил. Идиот. Вспоминаю и понимаю, какой я идиот.

Когда мы с Виталиком пришли в себя после кутежа, Константин позвонил, предложил встретиться. Смысл разговора сводился к одному — продолжить зарабатывать бабло. Причем, схема, озвученная Бергом, была по сути проста, но гениальна. Я выхожу на ринг и выигрываю бой за боем. Несколько подряд. По его уверениям, в плане подготовки и мощного заряда силы, конкуренцию составить мне некому. Начну тренироваться, вообще можно о поражениях забыть.

Но основной приток денег нам должно было принести не это. После череды побед коэффициент на проигрыш возрастает многократно. Когда он становится максимально большим, после красивого боя, в котором кровь и мясо летят в разные стороны, я — ложусь. Снимаем большой выигрыш и прокручиваем схему по-новой. Опять — победы, через промежуток — поражение. Это позволит людям думать, будто Максим не всемогущ, а значит, можно рассчитывать на любой исход. В то же время, коэффициент каждого проигрыша будет всегда огромным. И никто не знает, в какой именно момент я могу проиграть. Кроме нас, конечно. А потому будут ждать этого каждое мое появление на ринге.

О, да… Я чувствовал себя в тот момент суперкрутым. Единственный нюанс, что безумно радует, идиотом был не только я. Константин тоже решил, что у Макса Забелина просто от природы офигенные данные. Гений боев без правил. Ни один из нас не догадывался, что дело, конечно, в способностях, но совсем не в тех.

А выигрывал я лишь потому, что на каждом бое присутствовал, как минимум, один Аристократ. Они всегда сидели на особых местах, отдельно от простых людей. Любят эти товарищи кровь. А я всегда был без браслета. Потому что один хрен не мог относиться ко всему этому серьезно. С Аристократами лично еще ни разу не встретился. Соответственно, ни черта не понимал, насколько все серьезно. Ни я, ни Константин, не догадывались, в чем вся фишка. Это произошло гораздо позже.

Конечно, обсудив план Берга, мы сговорились и приступили к реализации задуманного. Начался период моей жизни, который прошел, как в тумане. Днём — тренировки, вечером — клубы, тусовки, новые знакомства.

С Константином было весело. Он «заводил» каждую компанию, в которой мы оказывались. Люди тянулись к нему. Обаятельный, приятный в общении для мужчин и просто красавчик для женщин. Тёлок, честно говоря, в то время было столько, что их череда слилась для меня в какое-то бесконечное дежавю. Встретились, познакомились, секс. Проходи, ложись, здравствуй.

С кем-то общался чуть дольше. С кем-то «на раз». Я будто дорвался до еды после нескольких лет жёсткой диеты. Я брал все, что подворачивалось. Ну, а подворачивалось самое лучшее. Ни что так не украшает мужчину, как бабло, которое ты можешь швырять налево и направо.

Если мне не изменяет память, а может быть и такое, в тот промежуток времени объявилась Кристина. Сначала звонила, но мне было не до разговоров. Частенько ее входящие попадали на мой очередной секс. Я видел имя на экране телефона, но тупо не отвечал. Зачем? В этом не было смысла.

Потом она нашла меня. Мы вывалились шумной компанией из очередного кабака. На мне висели две подружки и я уже ощущал всеми частями тела, сегодня будет жарко.

— Максим? — Голос раздался со стороны и звучал как-то уж совсем несчастно.

Сначала даже глазам не поверил. Кристина стояла недалеко от входа. Шел дождь. Странно, но у нее не было зонта. Капли стекали по красивому лицу, которое я когда-то хотел видеть каждый день.

— Девочки, извиняюсь, отлучусь на минутку.

Хлопнул обеим по задницам, отправляя их в сторону тачки. На разборки и выяснение отношений «не стояло» вообще. Однако совсем проигнорировать тоже не смог. Все же прожил с этой женщиной достаточно времени. Вернее, не совсем с этой… Хотя, в круговороте своей новой жизни я начал забывать, кем являюсь на самом деле.

— Привет. — Кристина говорила спокойно, без надрыва или истерики.

— Здорова. Как ты тут оказалась?

— Искала тебя. Ты не отвечаешь на звонки. Сообщения, судя по всему, удаляешь. Пришлось пораспрашивать общих знакомых. Сказали, что здесь ты бываешь часто. Приехала, увидела машину и вот, ждала.

— Зачем?

— Поговорить.

— О чем?

— Максим, зачем ты так ведёшь себя?

— Да что ты? Как веду? Что-то не нравится?

Меня снова начала накрывать злость. В этот момент я опять ее ненавидел. За то, что она спокойно, без малейших сомнений, перечеркнула все, связывающее нас воедино. Но ещё больше я ненавидел ее за взгляд, которым она смотрела.

Это было…боль, наверное. Да, в ее глазах я однозначно видел боль. Она не плакала, по-моему. Не понятно. Дождь стекал по щекам и определить, что это, вода или слезы не было возможности. Мне проще думать — вода. Но вот взгляд раздражал ужасно. Давит на жалость? Снова пытается манипулировать мной? Как было прежде. Стоит, будто побитая собака. Мокрая, несчастная. Наверное, начни я в тот момент ее оскорблять, мне кажется, она бы вытерпела. Такой у нее был настрой. Ощущал его всем своим нутром.

Вот она — я, пришла. Унижаюсь, прошу, надо — встану на колени. Только вернись. Вот так это чувствовалось и виделось. Однако вместо жалости я заводился с каждой минутой сильнее. Мне ужасно хотелось сделать ей ещё больнее. Чтоб она хотя бы наполовину пережила то, что чувствовал я, когда ехал из дома с вещами в багажнике и полным отсутствием понимания, как жить дальше.

Да, по сути, меня выгнала другая женщина в другом мире. Но моя башка реально тогда была не в порядке. Я не знал, что практически через день напитываю себя эмоциями Аристократов. Купаюсь в их опасном влиянии. И никто моего состояния, естественно, тоже не замечал. Потому что любой другой на моем месте сдох бы еще во время первого боя. Никому в голову не могло прийти, что обычный человек способен подпитываться от этих сволочей, как от батарейки. Просто подпитка превратила меня в какого-то идиота. Не в плане мозга, а в плане восприятия реальности.

— Максим, я…скучаю, наверное.

— Я — нет. Все?

— Ты злишься?

— Ни в коем случае. Очень хорошо, что жизнь сложилась подобным образом. Правильно сделала, когда отправила меня восвояси. А то бы жил, как чмо, дальше. На сегодняшний день все отлично.

— Я вижу…

Кристина против воли скользнула глазами по телочкам, которые уже забрались в тачку и теперь махали мне руками в открытые окна, веселясь от залетающих капель дождя. Намочат сиденье, сучки.

— И все же… Мне плохо без тебя. — Добавила она тихо.

— Слушай, вот вообще нет сейчас ни времени, ни желания слушать этот бред. Ты не думала ни о чем, когда перечеркнула все. Давай. Мне некогда.

Я развернулся и пошел к тачке. С каждым шагом, пока удалялся от Кристины, внутри словно рвались нити, до этого дня все ещё соединяющие нас. Странно, думал, ничего не осталось. А теперь ощущаю, как они натягиваются, трещат, а потом разлетаются в клочья. И ещё я знал наверняка, вот сейчас, когда отвернулся спиной и не вижу ее лица, только в этот момент, она все же заплакала. Что интересно, мне на самом деле было безразлично. Впереди ждал отличный вечер, пьяненькие девочки, готовые на все. Лишь бы мне, Максу Забелину, было охеренно. Очередной бой через несколько дней. И деньги. Мои родные, любимые деньги, которые снова тянутся к своему хозяину.

Едва сел в машину, мысли о Кристине выкинул сразу. Ни к чему. Мы приехали в квартиру Константина. Семикомнатная хата в двух уровнях. Два толчка, две душевых, джакузи, спортивный зал, современный качественный дизайн. Жил мой дружище на широкую ногу. А чего не жить, если бабла, что фантиков у дурачка.

Телочки с каждым часом становились все пьянее, их поведение все развязнее. Я кайфовал по полной. Пока случайно, мимоходом, не задержался возле спальни, где Константин, мой ненаглядный кореш, заливал в уши одной из девиц о том, как он крут. Вернее, разговор зашёл больше о семье. Именно эта девочка, выбранная Бергом, немного отличалась от подружек. Удивительно, как она вообще оказалась в их компании. Красивая, это ясно. Других мы не «снимали». Но девчонка, очевидно, обладала зачатками ума. На хер Костику не прыгала. И его это, похоже, заводило только сильнее. Соответственно, парню пришлось поднапрячься. Требовалось произвести впечатление, дабы телочка, наконец, оценила величину привалившего ей счастья.

— Слушай, ты говоришь, для твоей семьи нет невозможного? Хорошо. Согласна. Деньги решают, да. Но власть значит гораздо больше. Сколько бы не было у тебя миллионов на счету, в любой момент появится какой-нибудь Аристократ, решивший их забрать, и все. Ты не сделаешь с этим ничего. На самом деле, весь мир принадлежит им.

— Зря ты так думаешь, — рассмеялся мой кореш Константин, — Уже была подобная ситуация. Отца прижали нормально. Прям хорошо прижали. Конкретно — Аристократ один. И что? Нашли лоха из Особого отдела, который согласился помочь несчастным людям. Защитить их от поганца звереныша. Пообещали ему бабок. Правда, пришлось немного намутить, сам бы не подписался. Состряпали там кое-какую фигню. Все же — итог один. Вопрос был решен.

— Но это ведь…взятка. Как правильно говорится? Злоупотребление должностью? Не смейся. На самом деле, не знаю, как правильно.

— И что? Знаешь, самое интересное, он даже денег этих в итоге не получил. Лох из Особого отдела. Его просто поимели, попользовали. Помахали бабками, он как домашний пёс кинулся выполнять. Ну, уволили, конечно. Насколько мне известно. Да и похер. Суть не в этом. Что твоя власть? Ну, вот что? Деньги все решают. С их помощью раскрутили ситуацию, как нужно Клану. А особист этот… Повторюсь, он — лох. Там шито белым по черному было. Как повелся, вообще не пойму. А знаешь почему? Продажные все, потому что. У каждого — своя цена. Только вот он — лох, поэтому и кинули его, как лоха. И цена ему две копейки.

Я тихо, на цыпочках, сдал назад. Постоял пару минут в коридоре, а потом взял ключи от тачки и вышел. Не знаю, как назвать то, что творилось у меня внутри.

Раньше, в прошлой жизни, я зашёл бы в комнату и дал Константину в морду. Это сделал бы настоящий я. Но меня уже не существовало. Зато был другой человек.

Пока ехал в гостиницу, где все это время жил, крутил в голове варианты мести. Такая глупость… Поверил, будто могу влиять на что-то. В том числе на судьбу человека, который посмел говорить обо мне вот так. А все чертово ощущение собственного всесилия. Которым до самой маковки напивался от Аристократов.

В голове крутились злые мысли, выстраиваясь в охеренный, как мне в тот момент казалось, план. Я решил ткнуть Константина Берга его красивым, дворянским лицом в дерьмо. Ох, и придурком я тогда был.

Глава 9
Настоящие

Ситуация сложилась крайне опасная. Чреватая серьезными проблемами. Это тот самый случай, когда надо срочно эвакуировать всех посетителей заведения, пока их не задело ударной волной взрыва.

Причина одна — Марина всегда отличалась абсолютным отсутствием «стопов». Особенно, когда злая. Особенно, в отношении меня.

Нет, скандалить прилюдно не будет. Крики, посуда о пол, плеснуть что-то жидкое в лицо — это все наедине. Не любит устраивать разборки при свидетелях. Быстрее проулыбается весь вечер, но, как только Моника повернется спиной, воткнет ей между лопаток вилку. Или нож. Что под руку попадется. Кстати, не факт, будто мои слова можно принимать за гиперболу. Они вполне достоверны. Причем, сделает это все с той же милой улыбкой.

Странная закономерность, но в большинстве случаев, я всегда притягивал не обычных женщин, а конченых сук. Не знаю, что уж они во мне находят, тем не менее это — факт. Возможно, именно так работает поговорка насчёт противоположностей. Только наоборот. К Максу Забелину всегда тянуло подобных ему самому.

— Разве договаривались встретиться? Не могу припомнить… Ах, да. Поэтому и не могу. Мы не договаривались. — Я был весьма вежлив с Мариной. Говорил спокойным, размеренным голосом. Улыбался.

Со стороны все выглядело так, будто мы не нарадуемся друг другу. Хотя, судя по тому, как внимательно смотрела на нас девочка Берг, она явно чувствовала электрические разряды злости, летающие между мной и моим партнёром.

— Малыш, так сердце подсказало, что нам срочно нужно поговорить. Потому и кинулась на твои поиски. Бегала по городу, почти отчаялась. Думала, что-то случилось. А ты в столь приятной компании… Кстати, может, познакомишь нас уже?

Вот ведь сучка. Она завелась, теперь никак не выпровожу. Злится, скорее всего, что пошел наперекор её мнению и уверенности, с семейством Берг нельзя связываться ни под каким предлогом и ни в каком виде.

Имеется у Марины, к сожалению, одна черта характера, за которую мне периодически хочется убить эту женщину. Огромное, несоизмеримое ни с чем, упрямство. Исходя из него, некоторое вещи она пытается решать за меня.

И вот такие выкрутасы злят ужасно. Я не ребенок, не марионетка, я сам знаю, куда мне идти и что делать. Иногда позволяю ей почувствовать иллюзию, будто она что-то может изменить в моем поведении. Но чаще, как сейчас, это неизбежно заканчивалось ссорой. Мог бы я ее послать на хрен? Мог. Но… Не мог. Она спасла мне жизнь. Я вообще сейчас сижу за этим столом только благодаря ей и этому самому упрямству.

— Конечно, познакомлю… — Я широко улыбнулся Рыжей бестии.

Прозвище, которое использую часто по отношению к Марине, естественно связано с ее яркой шевелюрой. Один локон, выбившийся из прически, она сейчас наматывала на указательный палец. Значит, нервничает, все-таки. Понимает, что ходит по краю. Я ведь тоже могу крепко разозлиться…

— Моника, это — Марина. Моя тётушка. — Я протянул руку и, хапнув ладонь «родственницы», поднес ее к губам.

Поцеловал женские пальцы, незаметно их при этом сжав так, что Марина, против воли, поморщилась. Хотя, это могла быть реакция на «тетушку». Она реально старше меня лет на десять.

Мммм… Да… Взгляд Рыжей сто́ил того. Если бы она могла убивать глазами, то я уже валялся бы с двадцатью ножевым ранениями. Она всегда ненавидела, когда я напоминал ей про возраст. Особенно про ту разницу, которая существовала между нами. Когда возникало желание довести ее до белого каления, специально называл «мамочкой». Ну, а что ты хотела, милая. Решила подрочить меня, вот тебе ответ.

— Оооо… — девочка Берг расслабилась. — А я уж было подумала… Что внесла раздор в ваши…отношения.

— Ой, ну что ты! — Марина, выдернув руку из моей хватки, рассмеялась. А потом наклонилась к Монике и хлопнула ее по плечу, — Подумала, будто мы с ним… Ужас! Он же совсем дитё! Сопляк. Тридцать годиков всего лишь. Конечно, я — тётушка. Родная, единственная и горячо любимая. Помню Максика совсем малышом. Бегал без штанов, сверкал своей сладкой попкой. Я ему, главное, малыш, одень трусики, а он ни в какую и все тут. С детства любил похвастаться пиписькой. Ничего с тех пор не изменилось…Хотя, по секрету…

Марина понизила голос и еще больше подалась к Монике. Видимо, сейчас в деталях и красках начнётся описание пиписьки.

Я со всей силы хлопнул ладонью по столу. Так, что тарелки немного подкинуло на месте.

— Моника, извини, пожалуйста, нужно поговорить с тётей. Мы отойдем на пару минут. — Улыбнулся девочке Берг, с намеком, затем поднялся со стула и, ухватив Рыжую за руку, потянул ее за собой.

— Что за грёбаный цирк? — едва мы оказались на приличном от госпожи Берг расстоянии, снял, наконец, эту маску улыбчивого идиота, позволив гневу выплеснуться на его непосредственную причину, — Тебе что было не понятно в моем намерении заняться делом девочки?

— Слышишь… Вообще-то, мне показалось, мое намерение не дать тебе совершить очередную ошибку, тоже вполне очевидно. — Марина вырвала запястье из моих пальцев, и теперь стояла напротив, сложив руки на груди. Закрылась. Значит, сильно злится.

— Тебе показалось. Верно говоришь. Впрочем, как обычно. Тебе всегда что-то кажется.

— Забелин, ты придурок. — Заявила она. На кой черт говорить вполне очевидную истину? Конечно, придурок. Иначе жил бы совсем по-другому.

— Повторяешься.

— Прёшься опять в жир ногами. Тебе категорично противопоказано связываться с этой семейкой. Снова проблем захотел? — Марина уставилась на меня злым взглядом. Будь она Аристократкой, сейчас одна половина посетителей ресторана уже вцепилась бы зубами в другую половину.

— Послушай, а давай, я сам разберусь, что мне можно, а что нельзя.

— Ок. Но учти, я больше не поведусь на все это. Спасать тебя, вытаскивать из очередной депрессии, слушать нытье о том, как все плохо, тоже больше не буду. Хочешь острых ощущений — на здоровье. Не вопрос. Хочешь оказаться в дерьме — твоё решение.

Марина развернулась и направилась к двери. По ее напряжённой спине я понимал, она ждёт, что окликну или задержу. Хрена там. Раз ставит передо мной своим поведением выбор, дружба и партнёрские отношения в противовес моей увлечённости Моникой, выберу то, что для меня на данный момент важнее. А потому, естественно, никого звать не стал. Просто спокойно вернулся к столу.

— Все нормально? — девочка Берг искренне переживала за сложившуюся ситуацию. Мило. Подумала, наверное, что внесла своим существованием раздор в крепкие семейные отношения.

— Да. Отлично. Были кое-какие родственные вопросы. Забей. Итак. Вернёмся к насущному. Я обдумал твое предложение и готов работать в интересующем направлении. Но, у меня условие.

— Какое? — Госпожа Берг взяла в руку вилку и начала вертеть ее пальцами.

— Рассказываешь мне всю правду. Всю. До мельчайших деталей. Без тайн, секретов и так далее.

— Конечно. — Моника смотрела на меня открытым, девственно-чистым взглядом.

Ну, вот честно, даже не смешно. Она реально думает, поведусь на подобные манипуляции? После ситуации с Мариной я итак был заведенный, а девочка сейчас своим поведением это усугубляет.

— Так…

Я откинулся на спинку стула, не сводя глаз с госпожи Берг.

— Ещё раз. С начала. Ты рассказываешь мне всю, — Пришлось сделатб акцент на этом слове, — Всю правду. Что за отношения у вас были с дядей? Слышал сегодня мнение, будто вы немного…не ладили. Даже, такую версию, будто ты то ли шантажировала его, то ли уже угрожала.

Надо отдать должное, на ее лице не дрогнул ни один мускул. Исключительно — полное доверие и внимание к моим словам. Шикарно играет. Не знаю, как Берги ухитрились затесаться среди бывшего дворянства, но если вдруг, по какой-то неведомой причине, они потеряют всё, Моника точно не пропадёт. Пойдет играть на сцену. Внешность отпадная, талант имеется.

— Кто же, интересно, мог сказать тебе подобную глупость? — Девочка немного нахмурила лоб. Размышляет, типа.

Мне ужасно нравилось, как она произносит это «тебе», «ты». Мягко, чуть с придыханием.

Интересно, отчего так бывает? Почему природа иногда в одной женщине собирает все, что может быть идеального — внешность, сексуальность, ум.

Положив руку на сердце, могу сказать, если к Максу Забелину всегда тянуло сук, то Макса Забелина, наоборот, влекло к Принцессам, куклам, к настоящим Леди. Нежным, ранимым, ласковым. К тем, кого надо защищать от сурового мира.

Ну, и что греха таить, к не очень умным. Но Моника… Не знаю. Для меня это был словно кусочек ароматного, пахнущего счастьем сыра, для голодной, очень долго не видавшей еды мыши. Даже в этот момент, зная ее всего лишь один день, я был уверен на сто процентов, не успокоюсь, пока не получу эту женщину. Возможно, на ночь. Возможно, на месяц. Возможно, на всю жизнь. Не принципиально.

Причем, я вполне отдаю себе отчёт, она может стать сильным ударом для меня. Все мое нутро вопило и кричало об опасности. Марина права, эта семейка в очередной раз создаст проблем. Однако, отказаться от Моники никак не мог.

— Да так… Беседовал сегодня с одной интересной дамочкой… Она уверена, что дядю пришила именно ты. А перед этим шантажировала его.

— Наденька… — Госпожа Берг с понимающей усмешкой посмотрела на меня из-под опущенных ресниц. — Вдова Влада отличается излишней эмоциональностью. И ещё обладает богатой фантазией. У нас с Владом был вопрос, в котором возникло лёгкое недопонимание. Не более того.

— Правда? Она рассказала иначе. Будто застала вас в момент, когда ты угрожала дяде поведать всему миру некую страшную тайну, если он не сделает по твоему. — Я не сводил глаз с девочки, наблюдая за ее реакцией.

— Ох… — Моника тихо рассмеялась и покачала головой, — Наденька… Я помню этот момент. Она была тогда…как бы сказать культурно…не трезва. Много выпивает. Не знаю, почему. Жизнь у нее — вполне достойная. Даже сейчас. Да, Влад все отписал мне, но только одних его подарков хватит, чтоб быть выше среднего уровня. Относился к ней он всегда с уважением. Особенно, если учесть, что взял Надю из…Черт… В общем-то, раз уж говорим откровенно… Надя — бывшая жрица любви. Приехала в столицу из провинциального города. История о том, что не поступила в институт, в данном случае отсутствует. Приехала сразу за красивой жизнью. Уж не знаю, как Влад ее выцепил. Хотя… Наверное, очевидно, как… Снял, скорее всего. Заказал. Вы же именно подобным образом находите женщин для утех? Кстати, если не ошибаюсь, она вроде бы трудилась в элитном клубе… М-м-м-м… «Аромат страсти»… Так, кажется.

Мне сто́ило больших усилий сохранить на лице спокойное, внимательное выражение. На самом деле хотелось выматериться.

Место, о котором говорила Моника, достаточно известное. Единственное, которое принимает Аристократов. Им вообще в этом плане не особо повезло. Бедолаги вынуждены искать развлечения в ночных клубах, но там им могут отказать. Многие люди идут в подобные заведения за острыми ощущениями. Все очень просто. Представьте себе, что во время интимных игрищ вы чувствуете удовольствие за двоих. И свое, и партнёра. Это на самом деле — круто. Точно могу сказать. Пробовал неоднократно. Хотя я даже не в полной мере могу этим наслаждаться из-за своей особенности. И то… А для обычного человека, это вообще — взрыв. Но, если что-то идет не так, Аристократ никогда не сможет заставить выбранный объект пойти с ним. Или с ней. Смотря о ком речь. Все только по обоюдному согласию. А выбирают они тщательно. По своим каким-то критериям. Думаю, психически крепких людей. Сначала смотрят, как человек реагирует на их влияние, а только потом идут на контакт.

Второе место для аристократических удовольствий — это как раз бордель, о котором сказала Моника. Сотрудницы там ходят увешанные браслетами с ног до головы. Просто Аристократы не способны получать ничего вообще от связи с себе подобными. Только детей и продолжение рода. А в период всех этих лунных хреней, их реально расторащивает от желания совокупляться. Вот и топают в бордель. За платными услугами. И да, в «Аромате страсти» — лучшие профессионалы своего дела. Но еще я знаю точно, что шлюхи там, через одну, работают на Особый отдел.

Так вот… Почему я захотел выматериться? Потому что и без того хреновое дело становится все более хреновым. На первый взгляд, вроде бы достаточно ясно, что произошло.

Скорее всего, Моника реально грохнула дядю и теперь с моей помощью хочет создать себе алиби. Думаю, где-то на третьей встрече случится предложение, от которого я не смогу отказаться. Секс. О нем речь. Госпожа Берг меня соблазнит. Затем упадет на грудь, заплачет, попросит помощи. Именно это и есть причина ее выбора. Именно поэтому она обратилась ко мне. Потому что, да, я могу сделать вполне реальное алиби. Даже, если ее в момент убийства видели сто человек рядом с трупом, я все равно могу. С помощью Аристократов и их чудесного влияния. В этом мире я, наверное, единственное разумное существо, додумавшееся, как использовать этих гадов в своих целях.

Но! Мне не нравится, что в истории смерти Владислава Берга все чаще фигурируют благородные кланы и Особый отдел. Не нравится, что Моника скрывает факт своей связи с Аристократом. До хрена не нравится, если говорить точнее. Жопой чую, есть подвох. Пока не понимаю, какой. Но обязательно разберусь.

— Ну? — Моника усмехнулась, — Расскажете, как происходить знакомство со жрицами любви?

При том, что я уже перешёл на «ты», она все равно мне «выкала».

— Не могу. Никогда не пользовался услугами жриц любви. Господи… Как ты назвала-то проституток…

— Серьезно? — Госпожа Берг искренне удивилась.

— Ага. Я вообще, видишь ли, очень скромный. Честно говоря, и было-то всего раза три-четыре с посторонними женщинами. И то по роковому стечению обстоятельств. До брака. Вообще, я не спи, меня прину́дили. А так — только с женой.

Лицо у меня при этом было очень серьезное. Хотя, имелось огромное желание заржать в голос. Господи… Женщины…

— Ты женат? — девочка сделала «стойку».

— Это — в прошлом. Сейчас я совершенно, полностью свободен. Бог с ним, с моей личной жизнью. Давай вернёмся к Наденьке. Значит, Влад забрал ее из порочного круга и повел к светлому будущему. Странный выбор, однако… И, как я вижу, ни о кого этот факт скрывать не стал. Ещё более странно. Знаешь, будучи мужчиной, могу сказать точно, сколь сильно я бы не любил женщину, но афишировать подобный трудовой стаж не стал бы. В первую очередь ради нее самой. Ради ее спокойствия. Чтоб никто не смотрел косо или, не дай бог, не упрекнул. А тут…

— Возможно, ты прав. Но ответить за Влада не могу. Тем не менее, да, мы все знали, откуда она. А тот случай… Мы немного повздорили. Из-за отца. Дядя связался с его конкурентами. Ты понимаешь, о чем речь… Финансисты очень трепетно относятся к своим сферам влияния. А дядя… Начал смотреть не в ту сторону. По глупости, конечно. Но слушать меня не захотел. Решил урвать куш побольше. Поэтому и пригрозила. Мол, если не одумается, расскажу. Что уж там Наденька услышала… По большому счету, вопрос действительно касался рабочих моментов, это вообще ничего не даст.

Интересно… Девочка врала. Причем врала искренне и вдохновенно. На самом деле, понять, есть ли в словах собеседника ложь, не так трудно. Главное, внимательно за ним наблюдать. Нет, насчёт ссоры — правда. Слова об отце — брехня чистой воды. Моника сначала вскользь убрала взгляд влево, а потом слегка покраснела. Самую малость. Чем себя и выдала. Причиной ссоры стало нечто более личное, относящееся именно к ней самой. И Берг-старший тут совсем ни при чем.

Я увел тему с обсуждения этого момента. Слушать враньё — бестолково. Нужна правда, а вот ее говорить девочка не хочет. Ну, да и ладно. Сам узнаю. Порасспрашивал о делах дяди, о возможных проблемах с другими рабочими вопросами. Однако, если верить рассказу Моники, чего я делать точно не собираюсь, таковых не имелось. Что выходило по итогу? Владислав Берг — прек�

Пролог

Женщина пристально смотрела на распростертое у ее ног тело. Ощущение было странное. Непривычное. Не то, чтоб она видела мёртвых людей каждый день, но все равно, казалось, эмоции должны чувствоваться иначе. Волнение, например. Или страх. Или желание вымыть руки, на худой случай. Однако, ничего такого не было.

Кровь медленно вытекала из раны на виске и собиралась в лужу, которая тут же густела, а затем становилась темнее. Хотя, возможно, это только мерещилось.

Смерть. Женщина вдруг поняла, ее возбуждает это. Неожиданно, но выходит, что возбуждает. Нужно паниковать, рыдать, пуститься в бега. Убийство аристократа – смертный приговор. А она просто стоит и наблюдает, как вытекает эта долбанная кровь и этого долбанного благородного тела.

– Ты сумасшедшая…

Она повернулась к молодому мужчине, произнесшему фразу тихим испуганным голосом. Он хорош. Действительно хорош. Красавчик. Ее Аполлон. Светлые, слегка вьющиеся волосы – длиннее обычного. Золотые, особенно когда на них падает солнце. Голубые, чистой синевы глаза… Мальчика щедро одарила природа. Хотя, он из обычной семьи. Простой человек.

Насчет тела, конечно, надо говорить «спасибо» тренировкам и физическим нагрузкам, а никак не Боженьке. Тут Боженька точно ни при чем. Мальчик много времени уделяет своей персоне. Любит себя. Но такую красоту грех не любить.

– Хочу тебя. – Женщина подняла взгляд и посмотрела на Аполлона. Ее глаза стали совсем тёмными. Зрачок заполнил всю радужку. Верный признак ввплеска адреналина.

– Сейчас?! Ты сумасшедшая… – он испуганно затряс головой и попятился. Дурачок. Куда собрался бежать? Это невозможно.

– Ты не понял. Я не спрашиваю. Разве в моей фразе присутствовал вопрос? Нет. Не было там вопроса. Хочу, чтоб ты поимел меня. В эту минуту. Здесь. У него на глазах.

– Сумасшедшая… – повторил красавец. Кажется, эти слова уже звучали от него. Буквально несколько минут назад. – Он же мертв. Он – мертв! Как ты можешь…

Женщина молча подошла к большому дубовому столу, занимающему половину кабинета. Провела пальцами по дорогому материалу, из которого в комнате сделана вся мебель. Приятное ощущение. Одним резким движением смела на пол книги, разбросанные по столешнице, случайно зацепив при этом какие-то тетради с записями. Задрала платье, стянула трусики и бросила их на пол. Затем уселась на край.

– Я хочу чтоб ты сделал это. Сейчас. – Она широко расставила ноги, оперлась ладонями на столешницу и выгнула спину.

В этот момент женщина чувствовала острое желание. Обжигающее. Кто бы мог подумать… Скорее всего, это на нее так влияет кровь, запах которой распространился по всему кабинету. Чертовы аристократы… Даже сдыхают по-особенному.

Аполлон всхлипнул. Ему точно было страшно. Он точно хотел заплакать. Но застыл, как кобра перед заклинателем. Хотя… В его случае больше подходит сравнение с кроликом. Да. Как кролик перед удавом. Так звучит вернее. Господи… Что ж они все такие слабые. Такие глупые. Все. Кроме одного. Но тот, единственный, слишком далеко.

– Сюда. К ноге. – Голос женщины звучал ниже и тише, чем должен был бы. Всему виной возбуждение, которое стало почти невыносимым.

Она уже предвкушала то, что сейчас произойдет. Мальчик не посмеет отказать. Слишком напуган. Бунтовать у него не хватит сил. Женщина облизнула губы. Сначала нижнюю, потом – верхнюю. Она чувствовала, как подкатывает это сладкое, непередаваемое ощущение, которое возникает каждый раз, сто́ит Аполлону оказаться между ее ног… Хорош… Слишком хорош, чтоб отказаться от него. Однако… Жаль, с Аполлоном тоже придется расстаться. Насовсем. Но не сейчас…

– Давай. Я жду… – Велела женщина.

Она откинулась назад, позволяя ему видеть, как ее тело желает близости. Ну, а потом… Потом его тоже придется убить…

Глава 1. Настоящее

День был не очень хороший. Впрочем, зачем обманывать самого себя? День был – полное дерьмо. Дермовый день моей дерьмовой жизни в этом дерьмовом городе. Можно, конечно, удивиться, мол, с чего бы? А можно вспомнить, что по-другому не происходит. По крайней мере, не происходило никогда. Даже в моем прошлом, которое постепенно стирается из памяти. Даже когда я был обычным человеком и жил в другом месте.

Если я говорю «другое место», речь идет вовсе не о городе. И не о стране. Речь идет о другом мире. Кто бы мог подумать, что такое вообще бывает. Я, например, точно не мог.

Так вот даже тогда, в обычной, прошлой жизни, все частенько шло через одно месте. Иначе обстоятельства сложились бы по-другому. Правда, не факт, что лучше, чем есть сейчас.

– Ну, чего ты? Скоро? – Приятный женский голос, прозвучавший слишком близко, вообще никак не соответствовал моему настроению и состоянию. Он, это голос, был отвратительно бодр.

Я тряхнул головой, а потом повернулся и удивленно посмотрел на девочку, развалившуюся на пассажирском месте, справа от меня. Удивленно, потому как не ожидал увидеть кого-то рядом с собой. Черт… Вообще забыл, что в машине не один. Эти долбаные провалы в сознании становятся все чаще. Опасная хрень, однако…

– Ну? – Она потянулась вверх, выгибая спину.

Благо, у тачки опущена крыша. Иначе пришлось бы отвалить еще и за ее ремонт. А я сильно не люблю всякие траты.

Судя по специфической, вытянутой форме зрачков, девочка – из благородного семейства. Благородные семейства отличаются от нас, сирых и убогих, достаточно сильно. Причем, не только в смысле аристократических корней. Эта милая симпатяга, на которой из одежды сейчас только вечернее платье, могла неосторожным движением разодрать коготками металл. Кстати, нижнего белья на ней нет. Это я помню точно. Проверил еще перед тем, как мы вывалились из клуба.

Я улыбнулся девочке. Она – мне. Клыки чуть острее, чем у обычных людей. Черт… Опасная тема… Но интересная. Щекочет нервишки. Да и сучка несомненно хороша. Качественная. Отлично сделана. Они все выглядят, как чертовы модели для демонстрации эротичных штучек, типа корсетов и кружева. Видимо, таков закон вселенной. Кому-то – все. И герб в гостиной особняка, и счет в банке, и красивое тело. А кому-то – ни хрена. Ибо надо соображать, в какой семье родиться.

Реснички, бровки, гладкие, блестящие волосы. Кукла. Шикарное тело. Сто процентов, у них привлекательность идет бонусом с рождения.

Ну, и, конечно, у девочки просто охренительная задница. Немаловажный момент, между прочим. Признаюсь честно, тащусь от женских задниц. Моя слабость. Не от всех, естественно. Нет такого, чтоб при виде любой пятой точки я впадал с неадекватную эйфорию. Был бы весомый повод обратиться к психологу. А в этом мире, если ты официально посещаешь мозгоправа, то получаешь огромный шанс попасть под контроль Особого отдела. Нет. Меня привлекают исключительно красивые задницы, вызывающие эстетическое удовольствие. Не дирижабли, не маленькие орешки, а те, которые с первого же взгляда кажутся идеальными. В конце концов, может, я слишком люблю прекрасное.

Искренне считаю, задница – главный козырь любой женщины. Если она, конечно, не дура и понимает, в чем суть. Все остальное… Глаза? Ну, возможно. Глаза нужны, однозначно. Женщина без глаз – то ещё зрелище. Женщина без глаз выглядит гораздо страшнее, чем женщина без задницы. На нее не встанет, наверное, даже у меня. Хотя… Если развернуть задом… Сойдет.

Грудь? Есть что-то в этом, не спорю. Однако, размер особо не имеет значения. Главное, чтоб упругая и с хорошим объемом.

Что там ещё? Характер, вероисповедание, интеллект, душевная красота – хрень. Зачем мне ее внутренний мир, если он не доставит физического удовольствия. Зачем ее ум, если все, что от девочки требуется, быть готовой удовлетворить мою бурную фантазию. А фантазия у меня точно бурная. Хватит на двоих. Девочке не надо ничего придумывать, я все придумаю сам. Уверен, любой мозгоправ, надумай я рискнуть свободой и пойти к нему, сказал бы, таким образом компенсируется стресс от того, что произошло два года назад. Честно говоря, по хрену, даже если это – правда. И потом, в конце концов, реально был стресс. Если можно так назвать свою собственную смерть.

Цинично? Возможно. Зато от души. Крайне важно, как утверждают местные святоши, не лгать никогда и никому. В первую очередь – себе. Удивительная ересь. Самому себе врать приятнее всего. Иллюзорный мир отличается от того дерьма, которое окружает нас в реальности. Но… в чужой монастырь со своим уставом не лезут. Я стараюсь в новой жизни не навязывать никому свои правила.

– Коти-и-и-ик… Долго ещё?

Девица перестала, наконец, потягиваться и уселась на месте, задрав подол без того недлинного платья. Даже если она вообще его снимет, особо ничего не изменится. Наряд для клуба знакомств был выбран такой, что сверху грудь почти целиком вывалилась наружу, а снизу – осталось буквально пару сантиметров до уровня «неприлично»

Слава богу… Пусть лучше просто сидит и изучает меня блудливым взглядом. Их хищные, плавные движения немного нервируют, если честно. До сих пор не привык к звериным повадкам некоторых граждан этого чу́дного мира. Я вообще до сих пор не привык к тому, что существует вся эта удивительная хрень, которую теперь наблюдаю каждый день.

– Коти-и-и-ик… – Снова прогнусавила моя случайная спутница.

Интересно, из какой она семьи? Какая приставка стоит перед фамилией? «Фон» или «Дер»? Но спрашивать не принято. Особенно, если мы познакомились не на светском рауте, а в одной из забегаловок для съёма. Дурной тон. Главное, прыгать в койку, не узнав даже имени, это нормально. А фамилию хрен спросишь. Правда, может оно и к лучшему. Выдаст какую-нибудь семейку из особо опасных. И все. Потом вообще ничего не захочешь. Причём до конца жизни.

– Ты стал слишком скучный. И куда мы едем? Были же планы. Котик…

Господи. Ей нужно молчать. Откуда они вообще берут всю эту лабуду? Котик, зайчик, малыш… Главное, совершенно неважно, какой мир. Тот или этот. Неважно, кто она – аристократка, дочка финансиста или простая девка с улицы. Бабская дурь одинакова везде. Они думают это, что? Мило? Возбуждает? Ну, нет же. Хочется только быстрее найти более продуктивное занятие для женского рта, когда слышишь из него подобные раздражающие фразы.

Вообще, на минуточку, мой день должен был пройти иначе. Ровно в 8.30 я вышел из ночного клуба. Заведение из разряда тех, куда любят нырять в поисках приятных ощущений благородные отпрыски. Ночь сложилась удачно, я покинул танцпол не один, а с этой сладкой девочкой. Клуб был не тот, который посещаю обычно. Захотелось разнообразить свой круг знакомств.

В планах предусматривалась поездка на съёмную квартиру, где последнее время протекала моя жизнь, и хороший, качественный секс. Вот это, конечно, они умеют на сто баллов. По десятибалльной шкале. Скорее всего, дело в их сути. Течка, фаза луны, все такое.

Однако в момент, когда я гнал тачку в сторону дома, одной рукой перекручивая руль, а вторую запустив… Черт. Как ее зовут? Лена… Милена… Мурена… Не помню. В общем, второй рукой я изучал девочку там, где, по приезду на место, все должно быть готово к встрече с моим Капитаном Марвелом. Он, между прочим, максимально настроился на приятный процесс получения удовольствия. И вот в эту секунду зазвонил грёбаный телефон.

– Ты где? – Сразу к делу. Ни «привет». Ни «Как ты, Макс?». – Ты слышишь меня? Я с кем говорю?!

Господи, какой же отвратительный у этой женщины голос. Главное, на хрен не пошлешь. Даже, когда очень сильно хочется. А хочется часто. Практически всегда. Но… Она – мой партнёр по бизнесу. Не знаю, каким чудом провел с ней бок о бок последний год и ни разу не попытался придушить. Хотя, мысли были… Марина. Мариночка. Убил бы, ей-богу…

– По делам мотаюсь, а что? – Постарался, чтоб голос звучал грубо. С ней по-другому нельзя.

В этот момент моя рука, которую я продолжал держать между ног девочки, непроизвольно дернулась и малышка застонала слишком громко. Есть подозрение, будто услышал ее не только я. На том конце повисла тишина. Правда, ненадолго.

– Ясно, какие у тебя дела… Значит так, Забелин, ровно через двадцать минут я жду тебя у офисного здания, которое принадлежит Арбеневым. В центре, рядом с Сенатской площадью. Думаю, понятно, о чем речь Двадцать минут. И если не появишься вовремя, я превращу твою жизнь в ад.

– Ты уже это сделала, буквально пару минут назад. – Успел я гаркнуть в трубку прежде, чем звонок оборвался.

Кому говорю, если она скинула, не дождавшись ответа…

И тут меня осенило. Сука! Сука, сука, сука… Сегодня должна состояться встреча с необычайно важным, по заверению Марины, клиентом. Какой-то владелец заводов и пароходов. Весьма богатый чувак со сложной личной проблемой. Сегодня – день, когда я могу стать ещё чуть богаче и чуть счастливее. Счастливее, это опять же, по мнению Марины.

Пришлось резко поменять планы и мчаться на другой конец города. Я приехал к месту назначения через двадцать две минуты. Не через двадцать, как сказала эта чу́дная женщина, считающая, будто последнее слово всегда должно оставаться за ней, а на две минуты позже. Две минуты! Каких-то сто двадцать секунд.

Но у входа уже наблюдалась очаровательная пустота. Марина ушла сама и забрала мою Золотую Антилопу, от которой должно было прилететь много драгоценных монет. Потому что встречу с клиентом мы назначили именно здесь. Перед входом в офисное здание, которое принадлежит семейству Арбеневых.

Господин… Черт… Опять забыл. Забыл, как зовут человека, сильно желающего меня нанять… В любом случае, на площадке перед «вертушкой» не было никого. Эта сучка выполнила свою угрозу. Надеюсь, она просто позвала клиента на обед, а не послала его на хрен мне на зло.

На звонки, конечно, уже никто не отвечал. Не понимаю, как я вообще протянул с ней столько времени. Это же не человек, робот. Все должно быть правильно, точно, по расписанию. В итоге, простояв, как идиот больше получаса, в надежде, что Марина появится, раскланялся с охранником и пошел к тачке. Охранник, кстати, по-моему, начал подозревать меня в злом умысле.

Секс все еще манил, словно оазис в пустыне, но, честно говоря, уже не столь сильно, как некоторое время назад. Да и спутница моя начала немного нервничать. Веселая ночь медленно но верно превращалась в унылый день. А мы оба рассчитывали совсем на другое.

Однако, малышка не подвела. Пока мы выбирались из пробки, я закрыл тонированные окна машины, опустил крышу. Девочка, хитро улыбаясь, потянулась ко мне, чтоб продемонстрировать наглядно, для чего природа-мать дала ей такие потрясные, пухленькие губы. Но! В этот день точно что-то пошло не так.

Снова зазвонил телефон. Хрен там! Мы уже научены горьким опытом. Поэтому хватать мобильный сразу не стал, посмотрел на экран. Номер был незнаком и в контактах не значился.

– Твою мать… Малышка, погоди… Оторвись… Сука… Нет, продолжай. – Я снова откинулся на спинку сиденья, одной рукой удерживая руль, а второй – женскую голову.

Однако, таинственный абонент был крайне настойчив и набрал меня снова. Надеюсь, это действительно важно. С сожалением оттолкнуть девочку. Она обиженно надулась. Будто у нее отобрали конфету.

– Да! Слушаю!

Я гаркнул так, что, наверное, меня слышали все пассажиры стоящих в пробке машин.

– Господин Забелин?

А вот это мне уже нравится. Когда приятный женский голос называет меня «господин». Можно ещё «босс». Ну, на крайний случай – «хозяин».

– Верно. Слушаю Вас.

– Мне дал Ваш номер один человек и сказал, будто Вы способны помочь в любой ситуации.

– Люди врать не будут. Если говорят, значит так и есть. Наверное, я способен помочь.

– Да, он предупреждал, – сказала таинственная незнакомка, немного помолчав. – Предупреждал, что по началу Вы можете шокировать своим поведением или специально создавать впечатление, будто издеваетесь.

– Ну, что Вы. Тогда, наверное, произошла ошибка и набран не тот номер. Я обладаю слишком добрым сердцем и консервативными взглядами, чтоб поступать так с женщинами. Особенно красивыми. А что-то мне подсказывает, Вы очень красивы. Давайте ближе к делу.

В этот момент девочка на соседнем сидении, не иначе, как от скуки, решила продолжить начатое. Эффект был интересный.

– Я хочу встретится с Вами. Проблема очень важная. Мне сказали, что решить ее можете только Вы. Вопрос денег не является приоритетным. Я заплачу любую сумму.

Финальное удовольствие произошло одновременно с последней фразой незнакомки. Потому что слова «деньги», «заплачу́», «любая сумма» – являются для меня мощным стимулятором, с которым не сравниться ни один афродизиак. Нужно признать ещё один немаловажный факт, который стоит обо мне знать. Кроме шикарных женских задниц, чуть сильнее я люблю бабло. Может ли быть что-то приятнее новеньких хрустящих купюр или банковского счёта, открывая который я думаю, слава богу, по миру не пойду.

Девочка, своим рвением поднявшая мне настроение, оторвалась, наконец от Капитана Марвела, и, вытирая рот пальцами, довольно заерзала на сиденьи.

– Тебе понравилось? – Спросила она игриво.

Черт… Не мешало бы все-таки вспомнить имя. А то как-то неприлично даже. Впрочем… плевать. Здесь и сейчас она не аристократка. Просто сучка, у которой, судя по стремлению совокупиться, период течки.

– Тебе было хорошо? – Девочка попыталась заглянуть мне в глаза.

Ну, нет… Только не это. Ненавижу душещипательные, трогательные разговоры о том, насколько нам было здорово. Потом, конечно же, последует вывод, что теперь я влюблен на всю жизнью. У нее-то откуда тяга вот к этим психодраматическим этюдам? Аристократы в плане сердечных эмоций отличаются холодностью. Ну, очевидно же, раз я не послал ее нахрен, мне понравилось.

К счастью, адрес, названный по телефону незнакомкой, находился рядом, а потому я благополучно избежал беседы о прекрасном и вечном. Мы практически сразу прибыли на место.

Девочка… Да как же ее зовут… Нет, точно не Лена. Ладно, не суть. Малышка ныла и намекала, что пора бы попасть хоть куда-нибудь, где ей тоже сделают хорошо. Она елозила по сиденью и терлась о кожу, как самая настоящая блудливая кошка. Помню, в первые дни меня дико это напрягало. Когда я встречал аристократов с их звериным повадками, казалось, творится натуральный сюрреализм. Но потом ничего – более-менее адаптировался.

– Терпи. Папочке нужно встретиться по работе. – Повернулся к ней, протянул руку и провел пальцами по щеке.

Я припарковался перед высоким офисным зданием. Вид шикарный. Судя по всему, если у незнакомки здесь рабочая территория, то насчёт денег действительно можно не волноваться. Достаточно дорогое, презентабельно место. Кажется, недвижимость из жилого фонда Болконских. У них всегда все на высшем уровне.

Я выбрался из тачки, обошел ее и оперся задницей о капот. Настроился ожидать незнакомку. Женщины крайне непунктуальны.

– Господин Забелин? – Прозвучал со стороны тот самый тягучий женский голос. Кстати, не прошло и пары минут.

О, дааа, детка… Ты нравишься мне все больше и больше. Я обернулся и… завис, неприлично долго оставляя вопрос без ответа.

Сказать, что она была шикарна, это не сказать ничего. В этой женщине казалось идеальным все. Правильные черты лица, большие, выразительные карие глаза, потрясающая, умопомрачительная фигура, которую можно оценить, благодаря строгой юбке, обтягивающей ее бедра и задницу… Ммммм… Задница…

Тонкая талия, высокая, аппетитная грудь, выглядывающая в вырезе блузки. И как финальная вишенка на торте – высокий каблук. Дай бог здоровья тому, кто придумал туфли на каблуке. Дай бог ему здоровья. Это самое сексуальное, что может быть. Я искренне считаю, даже во время секса женщина должна оставаться в туфлях, если длина каблука не менее десяти сантиметров.

– Вы можете называть меня Максим. Не обязательно столь официально – господин Забелин. Это лишнее. – Улыбнулся ей, включая на полную свое обаяние.

Попутно бросил взгляд на девочку, которая явно нервничала, увидев, кто отвлекает нас от продолжения веселья. И в том числе, от очередного оргазма. Только в этот раз ее, а не моего. Да уж… Заметно ревнует и злится. Учитывая ее натуру, опасная хрень. Может выйти из тачки и покалечить незнакомку. Особенно, если сочтет ее соперницей. Сейчас девочка находится в состоянии, когда ей нужен партнер. Рисковать не будем. Я нажал кнопку электронного ключа, блокируя двери. Она – аристократка. Даже если порвет красотку на части, ее оправдают. Течка, самец рядом. Типа, надо было думать головой, прежде, чем пустить на ее территорию постороннюю сучку.

Убедившись, что машина заперта, я снова обернулся к незнакомке.

– Можно даже Макс. Такое позволительно друзьям. А я чувствую всеми фибрами души, мы точно подружимся.

– Хорошо. Тогда зовите меня Моника. Родители были поклонниками известной актрисы и о моем будущем не подумали. К счастью, фамилия не подвела. Грустно, если бы она звучала – Иванова или Сидорова. Моника Берг, по-моему, вполне ничего.

В этот момент небо рухнуло мне на голову. Земля перестала вертеться вокруг своей оси. Бумеранг, отправленный достаточно давно, прилетел обратно и со всей силы вхерачился мне в лоб. Берг… Единственное сочетание букв и звуков, вызывающее у меня аллергию, раздражение и приступ бешенства. Почему?! Почему эта богиня является частью семьи, которой я от всей души желал бы сдохнуть в муках? В обоих мирах.

Глава 2. Прошлое

Помнится, было это… Да почти два года назад. По меркам этого мира. Ровно столько времени я уже провёл здесь. Сколько прошло там, дома, не знаю… Хотя, какое «дома»? Мой дом теперь тут.

Надо же… Время летит нереально быстро. Возможно, в старом мире все произошло буквально вчера. Я ведь даже не знаю, что там изменилось после моего исчезновения. Или не изменилось… Впрочем… Хрен с ним. Не об этом разговор.

Я, Максим Забелин, два года назад жил совсем в других обстоятельствах. И находился совсем на там, где нахожусь сейчас.

Был обычным человеком. Почти… Свято верил в силу закона, трудился в отделе, который, теоретически, должен бороться с жульем и ворьем в особо крупных масштабах. Хотя… Вру, конечно. Не про жулье и ворье. С этим все ро́вно. Жуликов, как раз, в наличие было предостаточно. Нагнуть систему всегда найдутся желающие.

С верой в силу закона все обстояло иначе. Вот тут я, конечно, присочинил.

Особенно, если дело касается экономических преступлений. А в моем отделе преступления были исключительно экономическими.

Ну, давайте откровенно. Разве финансовые махинации являются преступлением? Человека убить, да. Это – хреновый расклад. Убийца должен сидеть в тюрьме. Наркотой торговать, оружием. Согласен, закон нам в помощь.

А вот умник, придумавший новую схему обнала, к примеру, совсем ничего плохого не совершил. Наоборот. Не каждый способен зарабатывать мозгами. Разве это плохо? Ну, подумаешь, уголовный кодекс считает иначе. Это – проблемы уголовного кодекса. А я вот вполне был не прочь оказать помощь такому человечку. Я – ему. Он – мне. Круто.

Положа руку на сердце, Максим Забелин всегда верил только в бабло. А в то время, подавно. Деньги. Денежки. Мои хорошие, преданные друзья. Я любил их, они любили меня. Наши чувства были взаимными и данный факт значительно облегчал жизнь. Собственно говоря, именно по этой причине я и пошел заботиться об экономической безопасности государства. Там, где другие тащат миллионы, обязательно что – то перепадёт сильно нуждающемуся сотруднику полиции.

А я не просто нуждался в финансах, они были для меня всем. Денежки… Не знаю, откуда во мне эта тяга к роскоши и шикарной жизни. Вроде бы дворянских корней не наблюдалось. А вот хотелось богато, и все тут. Причем так богато, чтоб досыта.

Поэтому всегда чувствовал, денежки тянутся ко мне, зовут, просят забрать в свои руки. Ну, разве можно отказать?

Мы не подводили друг друга. Я ухитрялся вытаскивать весьма приличные суммы, даже по меркам далеко не добропорядочных граждан, из таких ситуаций, где на первый взгляд их быть не должно. В какой-то момент слишком привык к хорошему раскладу. Фарт прёт, удача благоволит. Думал, так будет бесконечно. Поверил в собственную безнаказанность, решил, это навсегда. На чем, идиот, и погорел. Бездарно, бестолково, глупо. Вспоминать тошно о своей глупости.

День был, в общем-то, обычный. Работа в ментовке сильно не фонтанирует яркими событиями. Только вернулся из отпуска. Душа пела, а печень просила пощады. Очень просила. Практически умоляла. Две недели гудел безбожно в жаркой буржуйской стране. Так всегда было. То, что заработано непосильным трудом – в семью. То, что имело сладкий привкус халявы – для кайфа.

Я сидел в рабочем кабинете, испытывая только одно желание, побыстрее смыться из душного помещения на волю. Не спасал даже кондиционер. Мне будто не хватало воздуха.

Вечером был запланирован семейный отдых. Смешно. Отдых от отдыха. Жена периодически звонила, каждый раз сообщая новые детали мероприятия. Купить – то, взять – это. В какой-то момент возникло ощущение, будто она просто-напросто проверяет, жив ли я вообще. Сначала говорила про соус, но забыла «о чем-то другом». Потом вспомнила «другое», но решила, соус не нужен. В итоге пришла к выводу, что жизненно необходимо определенное вино, а про соус, мол, она вообще не говорила. Я все придумал…

Это немного подозрительно. Кстати, в то время частенько ловил на себе ее внимательный взгляд. Словно она три года жила со мной в полной, абсолютной темноте и только сейчас разглядела, с кем именно находится рядом. Теперь смотрит и думает: «Господи, как же я так…»

До окончания рабочего времени оставалось всего ничего, когда зазвонил мобильник. Ведь была мысль сделать вид, что я его потерял. Мало ли. Уронил, забыл дома, просто похерил. Да что угодно. Личный телефон, в конце концов. Однако, будто назло, зачесалась левая рука. Левая! К деньгам, как гласит народная примета. А приметы, это тебе не херня.

Я вытащил мобильник из кармана, посмотрел на экран. Номер звонившего был знаком. Хороший человек, с которым я, конечно же, общался исключительно по велению сердца, а не корысти ради. Нас объединяла чистая, светлая дружба. Тот факт, что работал Витёк в Управлении Собственной Безопасности роли не играл никакой. Да… Сука… Самому смешно. Главное, Витёк в это верил.

– Макс, помощь нужна. Говорить детально не могу по телефону. Сам понимаешь. Даже в «телеге» не хочу. Придет к тебе человек, все объяснит. Усек? Нужно будет сделать, что он расскажет. Буду должен, брат. Как всегда.

Я отложил телефон и утер скупую мужскую слезу. Он назвал меня братом. Как тут откажешь?

Посланец от Витька ждать себя не заставил, за что я безмерно был ему благодарен. Ещё час, и точно сдох бы от жары или обезвоживания. Все же две недели продержаться на одном энтузиазме вперемешку с алкоголем, это – героический подвиг.

Человек, переступивший порог кабинета, несколько меня удивил. Мужчина, лет пятидесяти, статный, красивый. Не то, чтоб я разбираюсь в мужской красоте, но этот был какой-то слишком «отутюженный». Будто его только что снимали для глянцевого журнала.

Я бегло окинул взглядом его шмотки. Ну… Что сказать? Несколько зарплат среднестатистического гражданина. В этом разбираюсь хорошо. Сам грешу любовью к брендовым вещам.

Вопрос. На кой черт я ему нужен? Вернее, тут, как раз, варианты имеются. Видали и побогаче граждан. Более интересно, на кой черт он нужен Витьку? Очевидно, они далеки друг от друга, как Арктика от Антарктики. Пожалуй, я бы даже подумал, что они из прямопротивоположных лагерей.

Но голова упорно отказывалась соображать и оценивать ситуацию адекватно. В любом другом случае, я, возможно, повел бы себя иначе, нежели в этот трижды проклятый день. Как минимум, сначала все-таки, встретился бы с Витьком. Лично. Однако, в тот момент, я уже почти ощущал на языке живительную влагу холодного пива, которое ждало меня дома, и мысли мои ползали в голове, как полудохлые дождевые черви в период засухи.

– Александр Моисеевич Берг.

Мужчина протянул мне руку, которую я пожал. Хотя, сначала, на мгновение, задумался. Не знаю, что меня тормознуло в тот момент. Вернее, говорить надо в прошедшем времени – не знал. Сейчас понимаю – интуиция. Она орала на заднем плане моего подсознания: «Макс, дебил, включи голову!» Загвоздка в том, что по воле судьбы, именно тогда включать было нечего. Инстинкты работали, а мозг отказался функционировать напрочь.

– Позвольте пригласить Вас на чашечку кофе.

Я посмотрел на него, но промолчал. Он либо идиот, либо дважды идиот. Неужели по мне не видно, кофе – это последнее, что я бы сейчас выпил. Однако, разговор пойдет явно о делах, которые в стенах данного заведения обсуждать точно не нужно. Чревато последствиями. Поэтому пришлось встать и тащиться в соседнее здание, где располагался недешевый, надо признать, ресторан.

– Я угощаю. – Сообщил ненавязчиво Александр Моисеевич, когда мы уселись за стол.

Молодец мужик. Сразу обозначил свою позицию в данном вопросе. Меня такая позиция более чем устраивала. Александр Моисеевич даже стал мне немного симпатичен. Если в таких местах кофе распивать за свой счет, скоро по миру пойдешь. Тут чашечка «эспрессо» стоит, как крыло самолета.

Вскоре, мысль об идиотизме Александра Моисеевича была окончательно отставлена в сторону. Девочка в униформе принесла не только ароматно пахнущий кофейник, но и коньяк. Не особо люблю этот алкогольный напиток, у меня от него изжога, но, как говориться, на безрыбье и рак – осетр.

Через десять минут я стал чувствовать себя значительно легче. Берг уже не казался мне подозрительным. Да и потом, повлиял тот факт, что явился он от Витька́. Витёк никогда не подводил. Все махинации, которые мы с ним проворачивали, имели положительный итог и хорошую финансовую поддержку. Однажды, мы ухитрились вытащить тачку с отдела, который даже был не в моем городе. А тачка эта числилась, вообще-то, «вещдоком».

Поэтому, когда разговор зашёл о делах, я особо уже не напрягался. А зря…

Оказалось, просьба была, по убеждению самого Александра Моисеевича, пустяковая. Всего лишь изъять дело то ли племянника, то ли свата, то ли брата… Всего лишь! Я первые две минуты смеялся. Потом выпил еще одну рюмку коньяка и задумался.

Условно говоря, возможно даже такое провернуть. Не изъять, конечно. Это, в конце концов, не страничку из дневника вырвать. Можно развалить материал и вхерачить отказной. Прокурор, конечно, отправит на допроверку… Но там подстрахует Витёк. В любом случае, если не будет доказательств, потихоньку реально можно все спустить в выгребную яму… Но прежде чем подписаться, мне необходимо было понять, что именно за дело мы обсуждаем. Однако Берг водил вилами по воде и конкретики не давал. А я ни черта в данный момент не мог вспомнить. По крайней мере фамилия мне не говорила ни о чем.

И тут позвонил сам Витёк. Не иначе, как решило вмешаться проведение, которое было не на моей стороне.

– Ну чё там, встретились с нашим другом? – Бодро поинтересовался он. По телефону мы всех «клиентов» называли друзьями.

– Угу. Сидим, кофе пьем, беседуем, – я посмотрел на Берга, который всем своим видом демонстрировал радушие и стремление к сотрудничеству. Ещё час общения и он, походу, предложит брататься на крови. Такой уж у него был преданный взгляд.

– Макс, помоги ему. Сделай, что он хочет. Ты знаешь, я на херню не подпишу. Все ро́вно. При встрече объясню подробно. Время поджимает. Смотри, только, меня дернули в командировку. Уеду дней на четыре-пять. По возвращению тогда – встреча. Обсудим последнюю игру. Мне кажется, счет там будет отличный. Не парься.

Еще одна фишка. Помимо «друзей» по телефону мы обсуждали футбольные матчи, которые, на самом деле, обозначали цену вопроса или какие-то детали. Пока Витёк сыпал словами, Александр Моисеевич открыл свой телефон, набрал на нем цифры и подсунул мне под нос. Шесть нулей? Серьезно?

– Витя, ты уверен? – Я перебил словесный поток товарища, искренне недоумевая от обозначенной суммы. Буквально десять минут назад Александр Моисеевич уверял меня – дело плевое.

– Конечно, Макс. Когда я тебя подводил?

Сука… Это был тот самый момент, когда подвели все. И Витька, и судьба – шалава, и мой переменчивый фарт.

На просьбу Берга я ответил согласием. Мы договорились. С моей стороны – максимально скорое решение проблемы. Насколько это, конечно, физически возможно. С его – указанная сумма.

Делом Александра Моисеевича занялся сразу же. Время до конца рабочего дня еще имелось, все равно его надо занять. На следующий день, после очередной пьянки, я тоже был, мягко говоря, не сильно бодр. Но упорно продолжал отрабатывать будущие дивиденды. Которые, кстати, Берг должен был отдать мне после обеда.

И вот сижу я в кабинете, довольный и счастливый. Жду звонка от Берега в уверенности, что с минуты на минуту мне капнет приятная, очень приятная сумма денег.

Дальше что-то пошло не так… В дверь осторожно постучали и тут же вошёл невысокий полный мужик.

– Максим? Забелин?

Подумал, по работе. Хотя, никого не ждал. Точнее ждал, но исключительно Берга и его денег.

– Я. Что хотели?

– От Виктора. Должен был прийти ещё вчера, но так сложилось, попал в аварию. Представляете? Сам-то цел, но почти сутки за каким-то чёртом держали в больнице. И главное, еще телефон во время случившегося пропал. Людей много было, помогали все, может кто позарился. Не знаю. Пока даже ничьи номера не восстановил. К Вам пришел наугад, сразу из больницы.

У меня было ощущение, что это дурной сон или тихое помешательство, которое подкралось внезапно, не подавая внешних признаков.

– В смысле от Виктора? – Бестолково переспросил я.

– Ну… Он Вам не звонил? Вчера. Мы договаривались с ним…

Я, не глядя, нащупал телефон. Твою ж мать! Твою, сука, мать! Что происходит? Витёк ответил на сразу. В командировке… Да, он же говорил.

– Здорово, брат. – Наконец, прозвучал в трубке знакомый голос.

– Витя, скажи мне, как зовут человека твоего?

– Ты че, братуха, бухаешь на работе? Витёк заржал, радуясь своей шутке, а вот мне было совсем не смешно.

– Как. Его. Зовут. – Повторил я, тупо пялясь на стоящего рядом мужика.

– Да хорош, ты че? Не психуй. Иван Сергеевич Михалёв. Вы же встретились. Сам сказал. Я звонил, вы кофе пили.

Я молча сбросил звонок. Вот оно. То, чего по первой поре боялся. Заиграться и вляпаться в какое-нибудь говнище.

Но больше всего пугала сама ситуация. Ее же кто-то создал. Списать все на роковое стечение обстоятельств никак не выйдет. Появление Берга подгадали строго к звонку Витьки. Этот Михалёв вдруг по дороге на встречу, где мы должны были познакомиться, попал в аварию. Тоже странно. И не мог связаться ни со мной, ни с Витькой ровно столько, сколько мне понадобилось времени на то, чтоб приступить к решению вопроса.

Я понял однозначно, что-то будет.

– Так… Знаете, что… – Вскочил на ноги и принялся выпихивать мужика из кабинета. – Дождёмся Виктора, а потом встретимся повторно. Ок? Сейчас никак не могу уделить Вам времени.

Мужик слабенько упирался и втолковывал мне о важности нашего разговора. Нет. Хорош. Уже поговорил с одним. Господи, какое счастье, что этого Михалёва принесло именно сейчас. Пока я не взял деньги у Берга.

Захлопнул дверь за посетителем, повернулся и…

– Твою мать! – Аж сердце зашлось от неожиданности. Честное слово.

За столом… За моим столом! Сидел еще один мужик. Причём сидел с совершенно хозяйским видом. Будто это я к нему в гости явился. Что за странная фигня происходит?

– Ты кто такой? – Я просто охренел. Михалёв заходил в кабинет один. Точно один. И до Михалёва у меня посетителей не было. Что это за хрен с горы нарисовался?

– Проблемы, господин Забелин? – С противной улыбкой поинтересовался незнакомец.

Причем, выглядел он… Да как, черт знает кто, и выглядел. На нем были смокинг, бабочка и лакированные туфли. Обувь я имел возможность рассмотреть детально, потому что ноги этот урод закинул на стол.

– Слушай… те. Во-первых, не Ваше дело. А во-вторых, господа у нас в 17-м году закончились. – Ответил я, бочком подбираясь ближе к мужику. Может, он двинутый?

Меня сбивала с толку его уверенность, граничащая с наглостью.

– Это, да… У вас здесь закончились. А жаль… – Незнакомец закатил глаза и скорбно вздохнул. – Дворянство, цвет нации, все дела… Но не об этом разговор. Давайте вернемся к Вашим проблемам. Встряли, господин Забелин? Взятка в особо крупном размере?

– Взятка? О чем речь, не пойму. – Я лихорадочно соображал, как этот тип может быть связан с Бергом. А он полюбому связан. Иначе, как узнал?

– Ой, перестаньте… – Он небрежно махнул рукой. – Вы, конечно, сейчас думаете, раз деньги не брали, то и пришить Вам нечего. Но… Знаете, как у классика… Аннушка уже разлила масло… Колесо повернулось, господин Забелин. Цепь событий активирована. Знаете, чем все это закончится? Вас посадят. Надолго. Вы на карандаше у этих…

Он несколько раз щелкнул пальцами в воздухе.

– Ах, да! Вспомнил. Здесь они называются федеральная служба безопасности. Вот эти товарищи Вас, что говорится, ведут. Они же и посадят. И это еще меньшая из проблем. Но… Могу предложить решение.

Мужик резко скинул ноги вниз, подтянулся на кресле ближе к столу и наклонился вперед, уставившись на меня пристальным взглядом.

– Я отправлю Вас в другой мир. Он практически такой же, как этот. Есть лишь небольшие отличия. Но Вы быстро привыкните. И там даже будет все, что и тут. Именно у Вас. Семья, жена. Та же самая, между прочим. Дом. Тот же самый. Только не будет проблем. И появятся новые возможности.

– Ты псих? – Спросил я с надеждой.

– Нет, Господин Забелин. – Усмехнулся мужик. – Я – торговец. А для Вас – спаситель. Тем более, цена за спасение крайне мала. Вы всего лишь будете должны мне услугу.

Глава 3. Настоящее

Моника шла впереди, и это было прекрасно. Собственно говоря, специально пропустил ее на входе, чтоб получить возможность изучать картину, открывающуюся сзади. Хотелось рассмотреть госпожу Берг со всех ракурсов. А ракурсы там – держите меня семеро!

Вот интересно… Фамилия у нее обычная. Без всяких аристократических приставок. Да и мне доподлинно известно, Берг являются частью финансовой элиты этого мира. Я честно говоря, даже не понимаю, как они туда попали. Как затесались среди громких имен, типа Ланских, Воротынских, Толстых, Суворовых и иже с ними. Нет, деньги решают многое, это понятно, но финансисты достаточно строго следят за чистотой своего общества. Все-таки когда-то именно они были высшим светом, благородным дворянством. Пока их не потеснили Аристократы.

И тут вдруг – Берг. Это, как здоровенное пятно краски на дорогой картине Леонардо да Винчи. Вроде бы, тоже нарисовано, но с хрена ли ему, пятну, там быть.

Хотя, порода в Монике чувствуется, это – факт… Есть что-то особое в том, как она себя держит. Как смотрит на окружающий мир. Как двигается.

Между прочим, девочка с аристократической кровью, которую я снял в клубе, или она меня сняла, что более верно, уступает этой брюнетке в разы.

Я снова посмотрел вперед, ниже уровня талии госпожи Берг. Все равно у нее на спине глаз нет и она мой интерес не замечает. При каждом шаге аппетитные ягодицы Моники, обтянутые тканью юбки, двигались вверх-вниз. Завораживающее зрелище. Но крайне отвлекающее от делового настроя. А у нас, как бы, рабочая встреча.

Наконец, мы поднялись на лифте куда-то очень высоко и оказались в большом, светлом кабинете, оформленном в стиле офисного минимализма. Одна стена полностью была стеклянной, из-за чего помещение, на мой вкус, выглядело, как аквариум. Понятное дело, вряд ли кто-то ухитрится оказаться на десятом этаже со стороны улицы, чтоб пялиться в это огромное окно, но все равно, лично я ощущал дискомфорт. Не люблю настолько незащищенные пространства. А в этом мире, тем более. Сто́ит немного потерять бдительность, и тебя уже сожрали. Причем, зачастую, в самом буквальном смысле. Или продали на органы. Или убили просто так. Потому что у кого-то плохое настроение.

Не зря кушает свой хлебушек Особый отдел. Они следят за всеми Аристократами в целом и параллельно за теми, кто попадает под их влияние. По сути просто тупо следят за каждым.

Это, конечно, интересная фигня. Я поначалу вообще не мог в нее врубиться. Сами «Деры» и «Ваны» отличаются эмоциональной холодностью, граничащей с жестокостью. Причина в том, что все свои ощущения и чувства они вываливают в окружающую действительность, как ненужный организму хлам.

То есть, если к примеру, Аристократ нервничает, то люди, оказавшиеся поблизости, будут биться в истерике. А ему – хоть бы хны. Поэтому, когда под влиянием аристократических эмоций человек кого-то грохнет, посадят именно человека. Ибо нечего шляться, где не надо. Если убьет Аристократ, то его оправдают. Он не способен адекватно оценивать свои эмоции. Вот такая будет формулировка. Он их не чувствует. Не видит грани между обычной злостью и желанием оторвать голову. Кстати, это они могут легко. Насчёт головы. Одним движением.

Поэтому, не люблю я особо Аристократов. Пусть внешне они не отличаются от обычных людей. Только зрачки вытянутые и некоторые особенности тела присутствуют. Наподобие выносливости, лунных циклов, зверинных когтей и еще по мелочи всякая фигня. А, ну еще чисто физически очень привлекательные. Это, наверное, шутки у природы – матушки такие. Красота маскирует смертельную опасность. Думаю, когда началась аномалия, ставшая причиной появления Аристократов, вселенная решила, а пусть эти граждане будут, как хищные цветы. Пусть все их хотят, но едва жертва окажется рядом – хлоп! И мандец жертве.

Однако, такого нет, чтоб у них было три глаза, два рта или восемь рук. На первый взгляд – люди как люди. И при этом они – другие. Если исключить обоюдное желание развлечься, испытать острые ощущения и, пожалуй, самый лучший секс, то с Аристократами лучше дел не иметь.

Кстати, о делах… Вот про них сейчас не думалось совсем. Мысли ушли в сторону исключительно похабную и весьма развратную. А виной всему – Моника Берг.

К тому же слегка беспокоила ситуация с девицей, прихваченной мною из клуба. Когда брюнетка сообщила, что разговор займет не пять минут, а значительно больше, я вызвал такси и отправил сильно недовольную особу домой. Между прочим, рискуя здоровьем.

Дана ван Рутенгут, выяснилось, что мою спутницу звали именно так, выскочила из машины разъяренной кошкой. Она сверкала глазами и практически шипела. В данном случае здоровьем рисковал не только я. Двое случайных прохожих зацепило эмоциями этой особы. Они остановились, посмотрели друг на друга и молча, вообще без каких-либо слов, кинулись в драку. Хорошо, весовые категории и половая принадлежность у них была одинаковая. Когда из офисного здания выскочили охранники и растащили дерущихся в разные стороны, они оба не сильно пострадали.

– Какого черта у вас нет браслетов? – Выругался один из офисных секьюрити. – Это же – центр города. Тут очень велика вероятность встречи с Аристократом.

Я с ним был полностью согласен. Если живешь в мире, где по улицам расхаживают создания, способные своими эмоциями свести тебя с ума, не хрена вообще снимать единственный способ уменьшить их влияние. Даже дома, даже во сне.

Кстати, имя девицы я узнал от Моники. Она, увидев мою спутницу, повернулась ко мне, подняла одну бровь и тихо спросила.

– Дана ван Рутенгут? Серьезно? Вы настолько любите удовольствие, что готовы заплатить за него жизнью? – В голосе госпожи Берг звучали нотки то ли восхищения, то ли недоумения.

Мне, конечно, было интересно, но я подумал, в данный момент выяснять особенность семейства случайной подружки будет крайне неосмотрительно. Гораздо разумнее эту подружку успокоить. Поэтому не стал заострять внимание на словах Моники. А сделал единственное, что могло сгладить ситуацию.

Одним движением обхватил Дану за талию и подтянул к себе. Она как-то странно пискнула, явно не ожидая от меня столь решительных действий. В ее взгляде мелькнуло удивление.

– Малышка, прости. Дела. Папочка быстро разберётся и примчится к тебе. – Не долго думая, сразу после этих слов, я с пылом и юношеским жаром впился в ее губы. Она, само собой, моментально завелась, прижимаясь ко мне всем телом. Этого у них не отнять. Эмоции раздражения сменились возбуждением.

Моника вздохнула, поправила браслет на запястье и отошла подальше. Украшение уменьшает влияние, но не снимает его полностью.

Оторвавшись от Даны, я шлепнул ее по попке и быстро засунул в подьехавшее такси. Водителю назвал адрес. Пусть девочка едет пока домой. Ко мне, естественно. Нужно доводить начатое до конца. Да и не люблю оставаться должен. Малышка со своей стороны сделала мне хорошо. Зачем же обижать? Хотя… Кому я вру… Просто к утреннему желанию секса теперь добавилось сильное, острое возбуждение, которое вызывала маячившая передо мной госпожа Берг. Моника… Даже имя развратное… Просто – героиня эротического фильма.

Тупо хотелось совокупляться. Вот честно. Без прекрас. Моника добавила перчинки. Понимал, пообщаюсь с ней ещё немного, и в некоторых местах просто-напросто задымится. Чувствую себя каким-то извращенцем пубертатного периода. Чертовы аристократы. Это из-за них в воздухе постоянно присутствует невидимая хрень, которая сильно влияет на либидо. А я всю ночь находился в месте, где их было просто до чертиков. Плюс девочка, которая слишком долго сидела рядом. И не только сидела, кстати. Поэтому меня теперь плющит.

Из этих соображений наличие дома готовой к близости женщины, – вещь крайне удобная.

Что интересно, между собой Аристократы спариваются только для продолжения рода. А для удовольствия всегда ищут простых людей. Вроде бы, только так могут сами ощущать в полной мере кайф.

Поначалу меня такая особенность мира очень устраивала. Это, как воплотившаяся мечта большинства мужчин. Ты будто оказался в центре событий эротического фильма. Но сейчас уже приелось.

– Итак? Внезапная беда вынудила Вас обратится ко мне? – Начал разговор первым, как только дверь в кабинет закрылась.

Я уселся в кресло, которое стояло напротив большого офисного стола, для удобства закинув ногу на ногу. Моника осталась возле стеклянной стены. Такое себе дислокация. Теперь можно было разглядывать ее более детально со всех сторон. Я сидел. Она – стояла. И свет, льющийся из окна, делал госпожу Берг еще более привлекательной. Это ужасно отвлекало и мешало сосредоточиться.

– Да… – Она буквально секунду помолчала, а потом продолжила, – Ситуация несколько щекотливая, а так же для нашей семьи чревата последствиями. Поэтому вмешивать в нее органы полиции или что-то ещё более серьезное… вы понимаете… не имеем возможности. В данном случае, говорю об Особом отделе.

Господи… как она разговаривает… Меня возбуждает даже этот ее интеллигентский бубнеж. Слова произносит, будто вслух книгу читает.

– Таааак… И? Хотелось бы уже перейти к сути. Вы знаете, я занимаюсь только теми вопросами, которые решить никто не может. Отсюда цена за мои услуги. Кстати, о цене…

– Да. Я знаю. Не утруждайте себя деталями. Вы помогли одному знакомому. Он отзывался о вас, как… – девушка замялась, подбирая слова.

– Как о редкостном мудаке? – Я усмехнулся, – Не мучайтесь, скажу за Вас.

– Ну, да, – она смущённо улыбнулась и поправила волосы.

Сука. В паху заныло ещё сильнее. Капитан Марвел давал о себе знать все настойчивее. Он явно не понимал, почему мы всё ещё сидим в этом идиотским кресле, а не находимся в столь привлекательной для нас особе.

– Однако, при этом уточнил, что решить его проблему смогли только Вы. Сказал, если нужно, Вы спуститесь в ад.

– Тронут. Еле сдерживаю слезы. И все же. Давайте ближе к делу. Что у Вас? – Я наклонил голову к плечу, всем своим видом демонстрируя интерес.

– Видите ли, – Моника, наконец, решила присесть за стол, чем значительно упростила мою задачу по сдерживанию своего разыгравшегося либидо.

Правда, теперь блузка, верхние пуговицы которой были расстёгнуты, чуть больше разошлась в стороны, обнажая очень привлекательную часть груди. Что там, интересно… Мммм… Похоже, твердый третий. Неплохо.

– Я расскажу Вам сейчас все подробно, без утайки. Ситуацию, как она есть. – продолжила госпожа Берг.

– Ну, наконец-то. Я уже начал беспокоиться, что состарюсь и умру в Вашем шикарном кабинете. В принципе, вполне приличная смерть, но я видел ее немного иначе. Как минимум, в момент оргазма. Вряд-ли сиюминутная ситуация похожа на нечто подобное.

– Вы бываете на самом деле невыносимы, – Моника снова улыбнулась.

Твою ж мать. Как бы ей намекнуть, чтоб она перестала привлекать мое внимание к своим губам. Этой женщине нужно говорить строго и сдержанно. И то, не уверен, что это как-то изменит ситуацию.

– Так вот, Максим. Могу я Вас так называть?

Я хотел ответить ей, что она может называть меня, как угодно. Особенно, если в этот момент мы будем заняты чем-то другим, а никак не разговорами. Но лишь кивнул в ответ.

– У меня есть дядя. Родной брат отца. Два дня назад он погиб. Очень странно погиб. Ночью встал попить воды, как утверждает его жена. Пошел в кухню, которая находится на первом этаже дома. Не было его около часа. Может, чуть больше. Потом, судя по ситуации, он начал подниматься по лестнице и упал. Совершенно непонятно, как. Вернее, почему.

– Дяде, я так понимаю, далеко за сорок?

– Да. Но какое это имеет значение? – Моника положила одну руку на стол и нервно постукивала ноготками.

– Жена?

– Что жена? – Ее тонкие пальцы замерли на мгновение.

– Жене сколько?

– Двадцать восемь. Если Вы намекаете на предумышленное убийство с ее стороны, то, уверяю, нет. Девочка была бедна, как церковная мышь, когда он встретил ее. Мезольянс, знаете ли. Отец был крайне недоволен женитьбой брата. В случае его смерти супруга не получает ничего. Вернётся в свой провинциальный город, где останется насовсем. Наоборот. Наденька теряет. Все, что имеется, по завещанию отойдет другому человеку.

– Интересно… Кому же? – Я слегка подался вперед, с интересом рассматривая лицо Моники. Меня в первую очередь волновали эмоции на этом лице. А вернее, их отсутствие. Похоронила любимого дядю и так спокойна.

– Мне. – Ответила она после короткой паузы.

О как… История становится занимательной.

– И много?

– Общая стоимость имущества, которое я получу, оценивается в двести миллионов.

– Мммм… Долларов? Евро?

Девушка посмотрела на меня с таким выражением, будто я в лицо ей плюнул, не меньше.

– Ааааа… Понял. Имперских рублей. Не суть. Ок. Ну, Вам и Вам. В чем проблема?

– Видите ли, за неделю до смерти дяди, отец полностью лишил меня всего. Я официально являюсь членом семьи. Это понятно. Могу пользоваться многим. Работаю в компании. Но на самом деле, у меня не осталось ничего. Ноль. Я планировала выйти замуж. В двадцать пять лет хочется чего-то уже создать в личном плане. Это и стало причиной радикального поступка моего родителя. Его, скажем так, не устроила выбранная мною кандидатура. Получается, на момент смерти дяди я по факту была нищей. Уйду из дома, даже на еду денег не будет. И вот после несчастного случая, выходит, интерес в наследстве был только у меня. Теперь имею возможность делать все, что сочту нужным. Никто мне не указ. И ещё… Я виделась с нем в ту ночь. Он спускался вниз не для того, чтоб попить воды. Нам нужно было поговорить.

– Ночью? – Честно говоря, не удивился. Ждал чего-то подобного.

– Да. Это был очень срочный разговор. Извините, но в подробности посвящать не могу. Личное. Факт в том, что мы общались буквально десять минут. Потом я уехала. Он остался в столовой один. Понятия не имею, чем занимался оставшийся час. И по какой причине сломал себе шею. Дело сейчас, естественно, в полиции. Особого отдела пока это не касается. Нет связи с Аристократами. Но… Рано или поздно все сойдется на мне. Вы знаете, никто не будет разбираться по-настоящему. Тем более, у отца очень сложные отношения с остальными семьями нашего круга. Возможность осадить Александра Берга за счет обвинения дочери в убийстве… Что может быть лучше? Мы ведь все… Финансисты, имею в виду. Мы, как пауки в одной банке. Для него это станет сильным ударом. К тому же, пока что, о завещании не знает никто кроме меня. Но это вопрос времени. Влад скрывал данный факт.

– Влад?

– Так зовут дядю. Вернее… Звали. Я хочу нанять Вас, чтоб Вы разобрались во всей ситуации быстрее, чем мне выдвинут обвинение. Если говорить более конкретно, хочу знать, сам он погиб и это действительно случай? Или все же, кто-то приложил руку. Если это так, то по какой причине.

– Уточню один момент. Так понимаю, когда ушли из дома дяди, катались по городу, гуляли по улицам, смотрели на луну… Любой из этих вариантов, что бы я не выбрал, будет верным. Ваше дальнейшее времяпрепровождение случилось без свидетелей. Факт отсутствия в доме и присутствия где угодно, но не там, подтвердить некому. Верно?

– Да. – Моника смотрела прямо мне в глаза. Взгляд не отводила. Сама честность.

Я тоже смотрел на госпожу Берг и ощущал, как меня раздирают на части две противоречивые эмоции. С одной стороны, Моника возбуждает только лишь обычным присутствием рядом. Так бывает. Когда встречаешь человека, который для тебя сразу «твой». Мое подсознание, мои завязанные на разврате рефлексы ощущали Монику Берг, как родственную душу. Если слово «душа» применимо вообще в данном случае. Никогда не чувствовал ничего подобного. Я знал точно, окажись мы с ней в койке, это будет лучший секс не только для меня, но и, могу себе польстить, для нее тоже. Причём это – настоящие чувства. Не связанные с посторонними факторами.

С другой стороны, как бывало неоднократно в случаях, когда моя судьба пересекалась с представителями данной семьи, интуиция, поднявшись на дыбы, в который раз истерично требовала встать, уйти и забыть о встрече. Фамилия Берг приносила мне лишь одни проблемы. Начиная с самой первой точки соприкосновения.

Более того, в рассказе Моники я несколько раз отчётливо чувствовал ложь. Вернее, даже не так… Я чувствовал опасность. Госпожа Берг что-то не договаривала, и в этой недоговоренности кроется нечто, способное вызвать новые проблемы. Для меня. Конечно, я уже не тот идиот, которым был в прошлой жизни. Два года в этом мире изменили многое. И все же… К сожалению, всегда жил, живу, и, похоже, буду жить эмоциями. Меня будоражило то ощущение, которое возникало в присутствии Моники. Оно было похоже на острое, обжигающее предвкушение перед тем, когда собираешься прыгнуть с высоты. Даже если на тебе есть страховка. Понимаешь, теоретически все должно получиться, но всегда присутствует «а вдруг».

– Так что скажите? Я могу рассчитывать на Вас? – Моника ждала ответа с трепетом. Трепет мне демонстрировали намеренно.

Я поднялся с кресла, подошёл к столу, за которым сидела хозяйка кабинета, достал визитку из кармана, написал на ней стоимость своих услуг, а затем положил перед девушкой.

– Если устроит, позвоните.

– Устраивает.

Она ответила быстро, даже не глянула на цифры. Неужели, настолько приперло…

– Как только наследство вступит в силу, я оплачу все в двоекратном размере. Сказала же, сумма не является значимым фактором. Ровно, как и ее величина. Помогите мне, Максим.

Госпожа Берг произнесла мое имя с такой интонацией, будто я только что, именно в этот момент вошёл в нее. Твою мать… Опасно все это. Не только с точки зрения самих событий, но и тем, какие эмоции Моника вызывает в моем организме. И все же…

– Хорошо. Вечером встретимся на нейтральной территории и Вы все мне расскажите подробно. – Я кивнул, прощаясь и направился к двери.

Шел к выходу из кабинета, матеря себя мысленно разными словами. Ведь понимаю, ввязываться в это не нужно. Забелин, ты на самом деле придурок, как говорит моя драгоценная партнер по бизнесу. Лезу в дерьмо, которое вполне может оказаться очередной жопой для меня. Но… Я хотел продлить это ощущение разрывающего на атомы возбуждения. Настоящего, а не искусственно созданного. Хотел снова почувствовать себя живым.

– Максим! – Окликнула меня Моника.

Я уже почти открыл дверь, собираясь покинуть кабинет. Пришлось остановиться и повернуться к ней лицом.

– Скажите… Говорят, на Вас не действует влияние Аристократов? – Госпожа Берг смотрела на меня с интересом. Типа, простое любопытство.

Я улыбнулся, пожал плечами и вышел.

Глава 4. Прошлое

Естественно, этого странного типа́ я послал к черту. С его бредовыми рассказами про другие миры и хорошим знанием отечественной классической литературы. Но сначала громко смеялся. Возможно, это было больше похоже на истерику, чем на веселье. Но понять можно. Не каждый день осознаешь, что вляпался в жир ногами. Тем более, в такой жир. Тем более, так бездарно.

Кем бы ни являлся этот мутный гражданин в лакированных туфлях, в одном он точно не соврал. Если кто и прижимал сотрудников моего отдела, то это – фэбсы. Они только могли провернуть столь интересную комбинацию. Не до конца понимаю, на кой черт им сдался именно я, есть гораздо более перспективные сотрудники, но с другой стороны, может, у ребят планы горят.

Даже лестно, что ради моем персоны людям пришлось столь сильно напрягаться. Берга какого-то подослали. Целую историю придумали. И кстати, ситуация у его племянника на самом деле была не очень проблемная. Если бы не бюджетные средства, фигурирующие в деле, думаю, там вообще можно было бы отделаться хоть не легким, но испугом.

Ведут? Да на здоровье. Ни в одном телефонном разговоре ничего лишнего сказано не было. Моя беседа с Александром Моисеевичем, конечно, крайне неудобный элемент уравнения. Но тут тоже – муде́ по воде выходит. Мало ли что я говорил. Может, как раз, хотел прижопить взяточника. Короче, пока факта передачи денег нет, пошли все на хрен. Да и найдутся связи, чтоб ситуацию уладить. На данном этапе, по крайней мере, это возможно. Вот если бы не явился гражданин Михалёв и не открыл мне глаза, тогда, да. Тогда была бы полная жопа.

– Вы не верите, господин Забелин? – Спросил мужик. В голосе его звучали интонации сочувствия.

Пока я тупо ржал, он смотрел на меня внимательным взглядом. Ждал, когда успокоюсь.

Вот его роль мне была непонятна. Уж чем-чем, а склонностью к театральщине федералы точно не страдают. У них с фантазией не очень. От чекистов он явиться не мог. Вообще бред это. По своей инициативе пришел? Зачем? Денег товарищ не просит, шантажом не занимается. Наоборот. Вон, предлагает счастливое будущее в новом мире.

– Конечно, нет. Вы считаете меня идиотом? Торговец? Серьезно? Если вы чем и торгуете, это точно называется не «спасение», а по-другому. И тянет на приличный срок. К тому же, судя по той ахинее, которую я услышал, Вы не только торгуете, но и сами употребляете. А теперь… не могли бы свалить отсюда?

Вообще, очень сильно хотелось взять его за шиворот и выкинуть за дверь. Но в наш современный век технологий все стали такие умные, что совершенно нет гарантий приватности этого разговора. Может, он и добивается подобной реакции. Провоцирует, чтоб я, как это любят называть правозащитники обиженных властью граждан, превысил полномочия и занялся рукоприкладством. Поэтому, нет. Все исключительно культурно.

– Ну, что ж… – Мужик послушно поднялся с кресла и направился к двери, чем удивил меня изрядно. Я ожидал продолжения спектакля, если честно. – Давайте тогда так… Вы не верите мне. Но видите ли, господин Забелин, если события получили толчок, их реализация неизбежна. Хорошо. Я помогу Вам сейчас совершенно безвозмездно. Вас не посадят. Вы же именно это считаете самой большой бедой. Это же ваше самое большое заблуждение. По ночам иногда просыпаетесь в холодном поту. Ожидаете, когда схватят за руку. Но все равно остаетесь предприимчивым человеком, который пользуется своей должностью и своими возможностями. Не имеете сил отказаться от хорошей жизни и финансового благополучия.

– Не понимаю, о чем идет речь. – Повторил заезженную фразу и улыбнулся мужику.

Он хотел меня удивить? Типа, знает подробности, о которых никому я не рассказывал. Но при этом не сообщил ничего неожиданного. Любой человек на моем месте просыпался бы в холодном поту периодически. Если он не идиот, естественно.

– Конечно, конечно… Другого ответа я и не ждал. Пеовый этап – отрицание. Итак… – Он остановился прямо передо мной. – Вас не посадят. В это раз. Именно сейчас. Но цепь событий неизменно приведет к еще одной нашей встрече. Знаете, почему? Ничего не происходит просто так. И если Вам предназначено покинуть этот мир, значит, это неизбежно.

– Звучит, как угроза… – Я не двигался с места, хотя тот факт, что незнакомый человек находится слишком близко, меня нервировал.

А еще, на какое-то мгновение, вдруг показалось, будто у мужика неправильные зрачки. Вытянутые, словно у хищника. Я непроизвольно моргнул несколько раз, избавляясь от глюка. Тут же все стало нормально. Глаза, как глаза. Цвет только непривычный. Не карие, а какие-то орехово-желтоватые. Но сейчас можно любые линзы себе впихнуть.

– Ой, нет. – Он тихо засмеялся. – Убивать вас никто не собирается. И если бы не Колесо, Вы прожили бы здесь долгую жизнь. Правда, бо́льшую часть ее в тюрьме, но какая разница. Верно?

– Слушайте…

– Все. Ухожу… – Он поднял обе руки, развернув их ладонями вперед. – Скоро увидимся, господин Забелин.

Мужик обошел меня, толкнул дверь и исчез в коридоре.

– Не пошел бы ты не хер… – Сказал я себе под нос, а потом очень быстро начал собираться.

Мне нужно уйти из кабинета, чтоб не встречаться здесь с Бергом, который появится с минуты на минуту. Мы договаривались, что он заглянет, а потом отправится ждать в тот самый ресторан. Еще мне нужно срочно связаться с Витькой. Но не со своего телефона.

В общем, к счастью, я реально смог выкрутиться. Хотя, проблемы, конечно были. Разбирательство, беседа с начальником отдела в очень укромном месте, мой внеплановый отпуск, а потом очень скорое увольнение по собственному желанию. Помогли связи, которыми за время работы я оброс в достаточной мере. Выбор стоял следующий, либо уйти и остаться без работы, либо надеяться на чудо и ждать, что пронесёт. Однако, судя по развивающимся событиям и тому, как быстро мои действия с делом Берга вдруг стали достоянием людей, находящихся на порядок выше даже Витькиной головы, пронести могло только в одну сторону. Туда, где от свободы отделяет решетка, причем совсем не на маленький срок. Короче, я реально думал, выкрутился.

В какой-то момент даже вспомнился тот мужик в лакированных туфлях и его слова, что меня не посадят. Но тут же я выкинул этот бред из головы. Тем более, и это было несколько удивительно, ни Берг, ни мутный тип больше нигде, ни разу мне не встретились. Кроме того, я попытался найти информацию об Александре Моисеевиче, но ее не было. Данные были. Паспорт. Номер телефона. Однако ни слова в интернете. Соцсети, статьи, заметки. Что угодно. Ни черта. Человек этот, судя по всему, вел максимально закрытый образ жизни. И еще не было на него оформлено ни одной фирмы, ни одного счета в банке. Странно, конечно. Хотя, может, он страдает крайней формой паранойи и все, что нажито непосильным трудом, распределено между родственниками. Не знаю. О родственниках тоже, кстати, не нашел ни черта.

А потом я понял, о чем говорил мутный мужик, когда высказался, что проблемы с законом, на самом деле, не самая страшная фигня в жизни. По крайней мере в моей жизни.

С момента, как уволился, изменилось многое. Халява. К ней привыкаешь быстро и основательно. Думаешь, так будет всегда. Когда она заканчивается, первая мысль: «Да ладно!» А потом и правда – все. Я остался без работы, без денег и оказалось, Максим Забелин, такой прекрасный, охренительный тип, в общем-то никому не нужен. Не выстроилась очередь желающих дать мне возможность иметь бабло. Я привык к определенному образу жизни и копейки, которыми, наверное, довольствовался бы кто-то другой, меня уже не устраивали. А потом, в период крайнего отчаяния, даже за копейки не получалось найти работу.

На этом проблемы только начались. Если жизнь бьет в лоб, то делает подобные вещи основательно, чтоб наверняка перевернуть все с ног на голову. Если начинается падение, то обязательно на самое дно.

Вернувшись домой с очередной встречи, в процессе которой пытался обеспечить себя финансами, я увидел скромную дорожную сумку у порога. В ней заботливыми руками жены были сложены необходимые на первое время вещи.

– Что это? – я кивнул в сторону шмотья. Хотя, сразу понял, какой сюрприз приготовила мне любимая.

Кристина вышла из спальни и теперь, облокотившись о стену, смотрела на меня с тем выражением лица, которое сложно понять. То ли ненавидит, то ли жалеет, то ли ей искренне и глубоко насрать на все происходящее.

– Твои вещи. Очевидно же. – Она небрежно пожала плечами, словно речь шла о какой-то мелочи, а не о прожитых вместе годах.

– Круто. Мы едем куда-то? – Я продолжал цепляться за надежду, что все это просто недоразумение. Не мог понять, почему именно сейчас. Почему в самый хреновый момент жизни моя женщина надумала меня добить.

– Мы – нет. Ты – да.

– Оооо… Вот как, значит… Ну, ок.

Я взял сумку и вышел из дома, не задавая больше никаких вопросов, не устраивая разборок и выяснения отношений. Зачем? Человек решил вычеркнуть меня из своей жизни. Спустя несколько лет, которые мы провели вместе, она спокойно собрала то, что сочла лишним в доме, включая мужа, и выкинула меня, как ненужный, использованный презерватив. Был Максим на коне, можно потерпеть его характер, закидоны, попойки с друзьями. Потому что от Максима имелся толк. А теперь что? Денег нет, работы нет. Для чего мучаться? Действительно. Все. Занавес.

Честно говоря, сложно описать, что я чувствовал в тот момент. Горечь, наверное. Обиду, осознание того, что меня на самом деле выкинули. Ненужный, неудобный персонаж, с которого больше нечего взять. А раз так, то пошел вон. Я не думал о любви или разбитом сердце. Для меня любовь – понятие несколько размытое, смутное. Вроде знаешь, она есть. Так говорят, по крайней мере. Но не уверен в ее существовании. Фантастическая, сказочная тварь, о которой столько пишут, снимают фильмы, рассуждают. Некоторые, даже вешаются или топятся. А всё же увидеть, потрогать нельзя.

Но вот то, что Крис предала меня, это выворачивало душу наизнанку. В тяжёлый момент, когда я понятия не имею, куда идти и что делать, просто выкинула из своего настоящего и будущего. Стёрла.

Я позвонил другу, который жил один, сказал, нужно перебиться пару дней, пока найду жилье. Просто, когда мы с Кристиной оформили свои отношения официально, я продал свою хату и вложил все деньги в строительство дома. Нашего дома. Откуда меня только что выкинули, дав пинка под зад. Идиот…

У каждого всегда есть моменты, похожие на перекресток. Если пойдешь в одну сторону, дальнейшая жизнь сложится так, как там, в той стороне, предначертано. Пойдешь в другую – все будет совершенно иначе. Вот тогда это был мой перекресток. Жаль, только я об этом не знал. Наверное, выбрал бы другой поворот. Теперь, конечно, рассуждать об этом поздно.

Я ехал в сторону, где жил мой товарищ, и чувствовал пустоту внутри. В этот момент зазвонил телефон. На автомате, не глядя, кто именно беспокоит, ответил на звонок.

– Привет, Макс. – Это был Миха.

Еще один товарищ, с которым мы зарабатывали бабло. Я свел его с людьми, занимающимися обналом, и получал за это некоторые дивиденды.

– Привет. Что случилось?

– Офигеть. Ты в курсе уже, что ли?

Я резко вывернул руль, остановился у обочины и заглушил мотор. Да ну на хрен! Серьезно? То есть это еще не все?

– Не в курсе. Ляпнул чисто на угад. Последнее время постоянно что-то происходит. Вот и выразился так.

– Ааааа… Ну в точку, брат. Помнишь фирму, где мы меняли директора, чтоб вывести деньги? В общем, там проблемы… Налоговая подтянула, а теперь еще и менты…

– Миш, – Я понял, что не могу это сейчас слышать. Реально не могу. Сорвусь. – Давай завтра. Хорошо?

Не дожидаясь ответа, скинул звонок и уставился в одну точку.

– Ну, так что, господин Забелин?

Сказать, что меня подкинуло на месте, это не сказать ничего. Я реально подпрыгнул. Причем так высоко, что башкой ударился о потолок. Аж зазвенело в затылке.

Рядом, там, где только секунду назад не было никого, сидел тот самый тип в смокинге и лакированных туфлях. Причем, одет он был так же. Даже бабочка имелась. Уверен, если попрошу его задрать ногу, то и обувь окажется знакомой.

– Ну, что ж Вы так… – Он заботливо посмотрел на мою голову. – Не бережете себя совсем. Разве можно?

– Какого хера? – Я просто сидел и смотрел на него, как дурак.

Ладно, в кабинете. Бог с ним. Я несколько раз после того разговора пытался вспомнить, как он все же появился в помещении. По идее – никак. Но все равно вариант, что я, будучи в расстроенных чувствах, упустил момент, как этот мужик проскользнул внутрь, когда выходил Михалёв, нравился мне гораздо больше, чем перспектива возможного сумасшествия. Однако, сейчас, никак, вообще никак он не имел возможности сесть в машину. Двери были заблокированы.

– Слушайте… – Мутный тип слегка поморщился, – Я ни в коем случае не настаиваю, но лучше бы Вам научиться вежливости. Это скоро пригодится.

– Тебе чего от меня надо?

Я решил, раз нахожусь в своей тачке, больше не являюсь сотрудником органов и вообще, раз это мой личный глюк, то на хрен все правила приличия.

– Не совсем верная постановка вопроса. В данный момент, впрочем, как и при нашей первой встрече, надо Вам, а не мне. И заметьте, никогда, никому, я не делал это предложение дважды. А Вам, господин Забелин, делаю.

– Ты опять про другой мир? – Я нервно засмеялся.

Потому что вдруг понял, реально подумал о новой жизни в новом месте буквально за мгновение до того, как появился этот тип. Просто мысли были неосознанными. Они мелькнули, а сформироваться во что-то конкретное не успели.

– Про него. Все верно. – Мужик кивнул.

– Ой, мляяяя… Бред какой-то… Ну, ок. Допустим. Сам не верю, что говорю это вслух. Однако… Вот, к примеру, я согласен. Хочу жить в другом мире. Можно чуть подробнее?

– Конечно. Не вопрос. Мир является отражением вашего. Все то же самое. Там не бегают динозавры, не бродят саблезубые тигры, не падают метеориты. Технологии ровно на таком же уровне. Имеются все блага цивилизации. Отличие абсолютно несущественное. Государственный строй отличается. Там видите ли, революция была, но закончилась немного неожиданно. Распутин… – Мужик осекся и внимательно посмотрел мне в лицо. – Вы же знаете, кто такой Распутин? Не хочу обидеть, но в вашем мире бытует мнение, что сотрудники полиции, мягко говоря, не самые умные люди.

– Знаю я, кто такой Распутин. Давай ближе к делу, а то я и без того чувствую себя идиотом. Могу психануть и выкинуть тебя из машины.

– Аааа… ну, хорошо. Так вот. Все покушения на Григория Ефимовича закончились неудачей. В том числе, то самое, где его и били, и топили, и все подряд. Живучий оказался. Он вполне себя прекрасно чувствовал до самой революции. Был расстрелян вместе с царской семьей. Но… как бы это сказать… Просто Вы скептически относитесь к подобной информации… В общем, проклял он россию-матушку. Человечек оказался все-таки с Даром. Представляете? А его многие глупцы считали шарлатаном… Сначала никто ничего особо не замечал, а потом появилась Аномалия. История изменилась окончательно. Это для вас лично не сыграет никакой роли. Просто нет Российской Федерации. Есть Российская империя. Есть определенное классовое разделение, само собой. Существует специфическая, в вашем понимании, система управления государством. Но сейчас, право слово, не стоит этим забивать голову. Главное, Вы будете в новом мире все тем же Максимом Забелиным. Ничего не изменится. Но зато появится шанс. У Вас, естественно. Шанс устроить свою жизнь. Супруга, опять же вернется.

– У меня там и супруга имеется – Я усмехнулся.

– А как же. Все чин-чинарем. Говорю же. Аналогичный мир. И Максим Забелин там появится, как реальный человек, уже имеющий свое прошлое. Сейчас его пока нет. Но Вы создадите его. Это сложный процесс, связанный с переходом из одного мира в другой. Поверьте, начать жизнь заново самим собой гораздо удобнее, чем другим человеком. Не надо подстраиваться, перестраиваться и тому подобное.

– Круто… А давай. – Я перебил мужика, не дослушав его до конца. – Там, в новом мире у меня все будет ро́вно?

– Более чем. – Мужик улыбнулся.

Вот в тот момент мне уже надо было заподозрить подвох. А я снова повел себя, как последний дебил. Возможно, потому что не верил до конца в реальность происходящего. А оно, происходящее, оказалось очень реальным.

Глава 5. Настоящее

– Забелин, я не пойму, откуда у тебя появилась внезапная самостоятельность в рабочих вопросах? – Женщина, сидевшая напротив меня, нервно постукивала трубочкой от коктейля по столу.

Это означало крайнюю степень психа. Как бы она эту трубочку мне в глаз не воткнула…

– Мариночка, не кричи. Ты же знаешь, не люблю истеричных женщин. Бедная девочка нуждается в помощи. Понимаешь? – Я взял свой бокал и поднес его к губам, поверх края наблюдая за Мариной.

– Девочка, значит… Пожалуй, ее половая принадлежность много объясняет. Правда, мы договаривались, не мешать личное с работой. Вообще-то, я запланировала совсем другое. У нас в перспективе клиент, который принесет много, очень много денег. У него не сильно огромная проблема. Но она касается Аристократа. И в данном случае, как ты понимаешь, требуются именно твои услуги. Он готов платить. Много готов платить. Ты не можешь сейчас отвлекаться на другие дела.

Марина выпалила все это на одном дыхании, а потом снова сунула трубочку в свой коктейль и принялась его цедить с таким остервенением, будто в стакане не обычный напиток, а моя кровь.

– Могу, Мариночка. Я все могу. С клиентом сама разберёшься. В том плане, что придумаешь удобоваримую причину для задержки. Он же не при смерти? Верно? Для Моники мне нужно совсем немного времени. Не думаю, что решение ее проблемы займет нас целиком и полностью.