Маг 8 бесплатное чтение

Иннокентий Белов
МАГ 8 (возвращение)

* * *

Глава 1 ТРАКТИР СОХАТОГО

Разбудили меня уже новые голоса около поста Гвардии, на берегу Протвы.

Парни разбирают свое добро с оружием с подводы, отправляющейся обратно и складывают на телеге из мастерской, общаются с обступившим нас составом поста, раздается шутки и подколки, знакомая между собою молодежь радуется встрече со старыми друзьями.

Я слышал в пол уха по дороге, как Трон с кем-то из парней негромко переговариваются, видел, как мимо моего транспорта время от времени проходит Торк, контролирующий темп движения и опасности, подстерегающие нас в пути.

Слышал и видел, время от времени, но, сразу засыпал, как убитый, довольный, что могу выспаться, пока мы на своей стороне.

То есть, наш главный по разведке уже включился в задание и служит изо всех сил, что, не очень кстати.

Это не может не насторожить меня, ведь мы еще катимся по своей земле, что же будет после поста. Требуется как-то снять напряжение с Торка и объяснить, что до того времени, как мы спустимся в Сатум, нам ничего не угрожает.

Кроме Кортов, только, они животные умные и на группу вооруженных людей нападать не станут.

А то, он сам перенервничает и нас задергает, ведь, сегодня вечером, когда я собираюсь предпринять все усилия, чтобы славно выпить и повеселиться, мы можем, по его приказу, из последних сил карабкаться в сторону стоянки и ночевать в темном и, возможно, мокром лесу.

Я, в любом случае, собираюсь так поступить, переночевать в номере трактира, только, для такого развития событий придется предпринять определенные шаги. И, лучше, свои хлопоты не откладывать на потом.

Поэтому я слезаю с подводы, осматриваю свое спальное место, не вывалилось ли из меня, что нужное и перехватываю Торка, когда он прекращает разговор со Старшим поста и идет к нам.

— Старина, поговорим после моста, в тихом месте.

Торк с недоумением смотрит на меня, на мою неуместную фамильярность и, нехотя, кивает головой, мол, поговорим.

После не долгого общения с постом, мы проезжаем мост и углубившись в лес, останавливаемся.

— Чего ты хотел спросить? — говорит Старший, остановившись рядом со мной, так, чтобы слышали все.

— Не спросить. Обсудить, если мы хотим понимать друг друга.

— Давай обсудим, — соглашается он и ждет, когда все подтянутся поближе.

— Я хочу сказать, как человек, три раза прошедший перевалы и эту дорогу сюда, к мосту, от каньона, что, до спуска в Сатум проблем опасаться не стоит. Перевалы мы пройдем без труда, такой группой это просто легко. Потратим на это дело всего пару дней, а не четыре, как говорили мы с Учителем начальству Гвардии, — начинаю я убеждать парней.

— Сейчас уже два часа пополудни, нам пора пообедать, тем более, рядом трактир. На обед, пойдем ли мы туда или кашеварим здесь, сами с собой, уйдет час, то есть, к стоянке мы двинемся в три часа и когда, в полседьмого, начнет смеркаться, встанем посередине леса на ночлег, не добравшись до стоянки еще четыре, а то, и пять часов хода. Идти с таким грузом на плечах, по глухому лесу, поднимаясь вверх, для этого потребуется целый день, чтобы добраться отсюда до стоянки.

— Тем более, Трон едет тоже до трактира, ночует там и завтра возвращается, — говорю я и подмигиваю соседу, — Вечером он не поедет с нами, уже, через час ему придется возвращаться, — привираю я.

Трон все понял, тем более, я уже предупредил его, что придется постараться, чтобы оставить группу в трактире и хорошенько посидеть, с радостью и весельем, как, в старые времена.

— А, завтра, он может и проехаться с нами полдороги, избавить наши плечи от большого веса. Тогда он успеет засветло вернуться в город, как ему требуется.

Торк смотрит на парней, похоже, у них принято коллективно решать такие вопросы.

Я вижу, что народ в нерешительности и усиливаю нажим, говорю, что это последняя возможность нормально и весело провести время, выспаться в надежном месте.

— Вы — уже взрослые парни и понимаете, что вернуться могут не все. И какой смысл торопиться бежать с таким грузом в горы, если, можно провести хорошо вечер и нормально переночевать.

Общего согласия я не получаю и понимаю, что придется действовать методом принуждения, раз Торк тоже не хочет отдать приказ. Похоже, что пара людей в нашей группе ему не очень хорошо знакомы, они — не из его отделения разведки, сейчас они отмалчиваются и приятель хорошо понимает, что это люди от начальства.

Пока, так сразу он, тоже не хочет нарушать приказы, понимает, чем это грозит по возвращению.

Я думаю, что наша поездка в Сатум многое изменит и пережитые вместе схватки и дорога сплотят нас, как следует. Но, сейчас, я не могу про это сказать и использовать, как аргумент.

— Ладно, тогда проведем проверку, забирайте свои вещи с подводы и прогуляемся до Сторожки, — командую я, так как, подвода моя личная и вещи на ней только мои сейчас поедут.

— До трактира всего то двенадцать лиг и еще до Сторожки пятнадцать, это будет небольшая разминка перед ста двадцати пятью лигами до стоянки.

А, про себя думаю:

— Что не входит через голову, войдет через усталые ноги и гудящую спину, во второй половине дня.

Торк отдает команду разобрать свои пожитки и все ее исполняют, кроме меня, конечно.

И точно, если, проходя мимо трактира, все только посмотрели на него, ничего не говоря, то, на подходах к Сторожке два новых члена нашей группы, с уже красными от нагрузки рожами, переглянулись и кивнули друг другу. Все понятно, еще идти так до ночлега три-четыре часа желание у них пропало, все же, они не из разведки и такие прогулки им в диковинку.

Поняв, что, намерения желающих выполнять прямо дотошно приказы далекого начальства, испарились вместе с потом, Торк скомандовал развернуться и идти обратно, я же предложил сложить весь груз на телегу.

Даже Учитель посмотрел на меня с благодарностью, после таких слов. Он то, вообще, молчит и не участвует в разговорах, сдержанный очень человек, после жизни в сатумских реалиях, таким любой станет.

Или не выживет.

Меня, все-таки, как оказалось, в штат Гвардии не ввели, не знаю почему, даже копье выдали Торку, не мне лично, и я остался таким вольноопределяющимся среди военных людей.

Со своим, особым статусом, вроде бы, и помощник, но, не под присягою, просто, какой-то доброволец-активист, используемый за знание местности, где будет вестись разведка.

То есть, отдавать приказы и требовать их исполнения от меня, если судить по местным допотопным уставам и понятиям, приятель не может. Обычно все, естественно, не обращают на эти условности внимания и просто приказывают но, Старший группы решил все же обратить, раз я сам не тороплюсь на перевалы.

Мы подходим к трактиру и оставляем наши пожитки и оружие лежать на подводе. Дождя сегодня не ожидается, можно и не разбирать вещи. Лошадь с подводою загоняют на задний двор и оставляют под присмотром одного из бойцов, так сказать, на посту.

Рассаживаемся за столом и заказываем себе обед и, конечно, немного пива, по паре кружек. Пока ждем еду, завязывается неспешный разговор, и я внимательно рассматриваю парней, с кем недавно познакомился.

Торка, Учителя и еще одного разведчика, Вилсера, коренастого крепыша, я знаю хорошо. Он, хоть, и не ходит в наш кружок, так как, по званию — рядовой, но, в трактире бывает, за нашим столом сидит.

Пара прикомандированных из Гвардии, отличаются от собранных и деловитых разведчиков, таких, как Торк и Вилсер, разительно. Это Хонс и Трагер, один — высокий парень, похожий чем-то на Кроса, светлоголовый и жилистый, хорошо управляется с мечом и копьем, второй — невысокий и, кажущийся достаточно хрупким, темноволосый воин, специалист по стрельбе из лука и арбалета.

Машинки нам выдали уже производства нашей мастерской, как и козьи ножки, так и болты. Для проверки, так сказать, в боевых условиях.

Почему в разведку отправили именно этих двоих, а не проверенных товарищей Старшего группы, я точно не знаю и Торк меня в этом же уверяет. Я ему, почему-то не верю, но, не настаиваю на правдивом ответе.

Пока, я добился одной маленькой победы, мы расположились в трактире и сегодня погуляем, тем более, сегодня седьмой день осьмицы и будет аншлаг у Сохатого. Ради такого дела, в конце концов, и живут люди свой недолгий срок в косматом средневековье. Ну, еще успеть расплодиться и детей выкормить, пока не повзрослеют.

Погуляем, пусть, пока, парни так и не думают. Я, как опытный человек, это хорошо понимаю, тем более — жизнь так коротка и трудна, в эти средневековые времена, что надо очень торопиться.

С собой у меня палантир и лечащие артефакты, возможно, будет стоять выбор между тем, что кто-то умрет или я могу его спасти, путем своего разоблачения, как мага. Пока, я сам не знаю, как поступить, будем смотреть по обстоятельствам. Честное слово — не знаю.

Впрочем, до того Великого похода Освободителей Севера и Победителей последних Магов, еще, примерно, год времени. Я не думаю, пока, раскрываться перед своими попутчиками, тем более, кто-то из них точно послан начальством в этот поход, чтобы получить нужную информацию, как все прошло.

Мне и Учителю еще не доверят безоговорочно, Торк и его подчиненный могут попасть под наше влияние и пойти у нас, пришельцев, на поводу. Поэтому и приставлены к нашей группе новые люди, ведь, потребность в информации от своих людей, здесь, в Гвардии, уже стала нужнее, чем боевая слаженность и возможность доверить спину надежному и проверенному товарищу.

Все, как и везде, новый, капиталистический строй, как и феодальный, строится на подчинение и личной преданности твоих людей.

Понимаю, что народ немного скован и угрызения совести мучают всех моих попутчиков. Может, все же, стоило сжать зубы и начать подниматься на нагорья, пусть и прошли бы мы сегодня не больше десятка километров и заночевали в темном лесу, как суровые парни. Вместо такого подвига, мы теперь сидим в трактире и добром это ведь не кончится, пусть мы и хлебаем пока пиво.

Такие, примерно, мысли мучают сознание моих попутчиков.

Начальство окажется очень недовольно такой своевольностью разведки и ее начальника. Если, конечно, узнает об таком поведении, это — пока самый главный вопрос и моя задача, сделать так, что доверенному человеку или нескольким таким, легче будет соврать, что шли и работали, как положено, чем объяснять, почему столько раз нарушили строжайшие указания и ценнейшие распоряжения высокого, но, очень далекого начальства.

— Служи по уставу — завоюешь честь и славу, — выдаю я и вижу, что парням нравится такой лозунг, все еще мечтают о славной смерти, ибо, жизнь здесь и так, совсем не такая долгая, до первой серьезной проблемы со здоровьем или первой серьезной раны.

После обеда военные идут поспать на сеновал, я же шикую и отправляюсь в отдельный номер, как прикомандированный гражданский специалист, имеющий денежку, чтобы заплатить за повышенный комфорт.

Вечером я спускаюсь в зал, уже стемнело на улице, наши сидят здесь же и вяло распивают по одной кружке пива, под строгим взглядом Торка.

Столы уже заняты наполовину, два из них, рядом — веселыми лесорубами и я только собираюсь присесть к своим, как вижу прекрасную картину. В зал поднимаются Охотники и мой, в прошлом, приятель Крос впереди всех, за ним идет Драгер.

Отлично, познакомлюсь, наконец, с Кросом и упрочу знакомство с остальными Охотниками. Наши то долго будут раскачиваться, пока соберутся избавиться от угрызений совести. Требуется переломить такое похоронное настроение, заодно, угощу всех, у меня с собой есть пяток золотых тайлеров, больше брать не стал в горы, лавок там не имеется и в Сатуме наши монеты лучше не светить.

Остальные деньги я оставил в тайнике на квартире, только выдал трем женщинам, будущим специалистам — риэлтерам по сорок тайлеров каждой, чтобы они присматривались к недвижимости и не думали, что я просто так болтаю.

Я сразу подхожу к нашему столу и предлагаю позвать Охотников к нам, парни реагируют с вялым энтузиазмом. Ничего, такое настроение скоро пройдет, на халяву пьют все, помню я высказывание классика советского кино.

— Нас — шестеро и их, столько же, как раз за стол поместимся.

Тут же обнимаюсь с Драгером и Контом, неразлучной парочкой Охотников, которые, как я понимаю, погодки и в Гильдию пришли в один призыв. Обнимаюсь, как со старыми знакомыми и зову за наш стол, намекая, что у меня есть повод хорошо проставиться.

— Парни, знакомимся с Гильдией, мои приятели и отличные мужики, будут с нами сидеть сегодня.

Вечер начинается, есть в зале и охранники какого-то каравана, только не те, другие уже и хозяева-купцы тоже новые.

Ладно, уверен, что лесорубы докопаются именно до них, как трудовой народ к трутням, это — неизбежный процесс. Один наш на охране подводы и лошади, Трон сидит за столом, и я отношу парню, который Хонс, пару кружек пива и закуски, чтобы ему не так скучно жилось, пока смена придет.

— О, благодарствую, — оживляется он, так похожий на Кроса и я говорю ему о таком сходстве:

— С нами за столом твой брат родной сидит, только Охотник, может пятнадцать кружек пива за вечер выпить.

Хонс задумывается:

— Я, может, тоже столько выпью, только, кто же мне столько нальет.

— Ну, сменишься, посмотрим, — обещаю я ему и возвращаюсь за стол.

Серьезно заряженные на веселье Охотники уже пробили броню сдержанности гвардейцев и веселье набирает обороты, даже Торк уже смирился с нарушением приказа и радуется жизни наравне со всеми.

Я подхожу к стойке и заказываю у Сохатого бутылку ресы:

— Нет, лучше сразу две, чего девок гонять попусту, — и выдаю ему в качестве аванса один золотой, чтобы не переживал за наш стол. Реса, все же, гораздо дороже пива стоит.

Да, посидеть с парнями из параллельной военной организации и познакомиться с ними поплотнее, именно этого и не хватает нашим гвардейцам, чтобы почувствовать себя в порядке. Ведь Охотники, и живут гораздо свободнее и привольнее, редко видят свое начальство и не так скованы условностями дисциплины. У них авторитет другого типа — приобретенный долгой совместной жизнью в лесах и предгорьях, все знают, кто чего стоит, на самом деле.

Альс с Турином, конечно, такие авторитетные люди, что с ними спорить никто не рискнет, но, тот же Понс, вполне, мог бы не соглашаться с тем Тонсом, это я себе могу представить. Вон, Крос зацепился с Контом, и они что-то энергично доказывают друг другу, не стесняясь окружающих и такого нарушения субординации, немыслимого в Гвардии.

Позже выступает новая певица, заметно уступающая в голосе и антураже Грите и такого волнения ее выступление не вызывает у народа. Потом начинаются разборки лесорубов и охранников, в этот раз, прошедшие за полным преимуществом лесных работников. Оказалось, что смолокуры тоже имеют свое мнение на происходящее и они вступили в контры с плотогонами, впрочем, и окрестные крестьяне выдвинули настоящего богатыря, который побил Старшего лесорубов, наконец.

В ящичке у Сохатого набралась уже солидная сумма, я внимательно рассмотрел количество монет и пришел к выводу, что там уже под золотой точно имеется.

На наш стол особо не задирается никто, но дерзкие взгляды бросают, и я шепотом предложил Торку заработать деньжат по легкому, постоять за честь Гвардии.

Похоже, что ему очень хочется выступить.

Но, драться за деньги, находясь при исполнении — это уже, по его мнению, серьезный косяк и пришлось ответить мне на вызов одного из лесорубов, расстроенного поражением своего Старшего.

Я — человек гражданский и могу много чего делать, даже не соблюдать устав.

Наша толпа вывалила целиком на улицу, я сунул Учителю золотой и попросил поставить на меня, как вы догадались. Пришло время показать моим приятелям по спортивному кружку, что умеет один из их Учителей, раз уж второй Учитель не по драке на кулаках. Выпитая реса и воспоминания о первой победе в этом трактире будоражат кровь.

С тех пор я стал старше на два года, но, моя сила и ловкость поднялись на три деления, по шкале Храма. Заодно, я хочу показать своим приятелям по занятиям в казарме, насколько я превосхожу их в ударной технике, поэтому, не собираюсь долго размахивать кулаками. Главное для меня, не бить во всю силу, чтобы кулаки не повредить, при всей своей магической мощи, лечить самого себя я не умею.

Что меня неподдельно печалит.

Пока я бинтовал руки кожаными ремнями и разминался, уже разогретый соперник, набычившись, смотрел пренебрежительно на мои потуги.

Сохатый свистнул сам, только, после того, как собрал все ставки и запомнил всех азартных игроков.

Лесоруб, здоровенный парняга с детским лицом, ринулся ко мне, широко размахиваясь с правой руки, однако, я не стал ждать и пробил сразу двоечку, первым ударом в нос приподняв его челюсть, вторым аккуратно и точно ударил вполсилы.

Парень пережил такое попадание на ногах, его повело и вело до тех пор, пока я не догнал и еще раз приложился к подбородку.

Наши, военные и гильдейские, очень обрадовались такой легкой победе и орали, как умалишенные, хотели меня качать. Я еле отбился от наших и отправился получать выигрыш с Учителем.

Затем меня вызвал Старший плотогонов, разобравшийся с силачом смолокуров, я, так же, послал Учителя с золотым делать ставку, оставив у себя сорок серебрушек, полученных за первый бой.

Я опять не стал затягивать драку, остановил здоровяка парой встречных и так же скучно, по мнению окружающих, добил еще несколькими ударами по голове.

Опять, переждал восторги и сходил за деньгами к Сохатому, а там уже сладился и последний бой, с богатырем из крестьян, двухметрового роста парнем, достаточно неуклюжим и старающимся держаться подальше от моих кулаков, просто пытавшемуся отталкивать меня при каждой возможности. Вскоре, я удачно провалил его вперед и отвесил хорошую плюху прямо по уху. Богатырь, очевидно, не битый с детства, похоже, решил не терпеть больше побои и сразу же сел на землю, не собираясь продолжать.

Похоже, по уху я ему попал слишком сильно и терпелка у парня оказалась не такая большая, как он сам. Впрочем, он, по итогу, мудро поступил, отделавшись легче всех остальных.

На карман ко мне пришло полтора тайлера, половину из которых я отдал за стол и выпивку, забрав у Сохатого свой золотой.

Наш стол долго праздновал победу и, когда я уже ушел в номер, еще продолжительное время слышал веселые крики и стук кружек по столам.

Засыпая, я порадовался про себя, такому вечеру и кувшинчику с пивом, стоящему около кровати. Потом загрустил, понимая, что не скоро теперь посплю на матрасе с бельем и уснул.

Глава 2 ПЕРЕХОД ПЕРЕВАЛОВ

Утром рано, ко мне постучался Торк и разбудил меня, не дал доспать и досмотреть хороший сон, только, почему-то с Рутенией, о которой я уже стал забывать. Наверно, потому приснилась, что идем в те земли, хотя, Изаура здесь оказалась бы гораздо больше к теме, ведь, ее я точно увижу вскорости.

Ранний завтрак оказался не особо обилен, но, это не беда, хорошо, что с пивом проблем не оказалось, вечером не все выпили..

Глядя, как все разведчики исправно лечатся кружкой-второй, я понял, что боевое слаживание уже началось и даже Старший не пытается помешать этому процессу, сам выпив, правда, только одну кружку, как настоящий и суровый военноначальник, подающий пример слабакам, морально не устойчивым.

Мне, например, и двух не хватило, поэтому я нацедил с собой в деревянную бутыль еще с литр. Денег потратить не получилось, наоборот, еще и прибыло, поэтому я оставил Сохатому пять тайлеров на раскрутку трактира и пол-золотого отдал Трону, в качестве платы. Как он не отказывался, крича, что и сам может заплатить за всех нас.

Только, мне лень тащить лишние деньги на перевалы, я оставил для Сатума немного серебра, да еще, у Гинса есть чуть сатумских денег, на пару раз поесть в трактире одному.

Соседу моему поездка, вообще, очень понравилась.

— Ольг, теперь, если что, ты знаешь кого просить прокатиться с тобой, — заявил он за завтраком.

Трактир на фронтире — это самое то для Трона, как бывшего возчика, весело, брутально и много новых, интересных людей, есть, про что во дворе народу рассказать, что он обожает, пока супруга отсутствует рядом.

Выехали раненько, около семи утра и по дороге все приходили в себя, после вчерашнего веселья. Трон постарался заехать в лес, как можно дальше, уже так загнал телегу, что я не знаю, как будет обратно выезжать.

— Трон. А как обратно?

— Не переживай, я разберусь, зря, что ли, столько лет провел в возчиках, — ответил сосед и стал ждать, пока мы стащим все снаряжение с подводы и попрощавшись, посоветовал нам всем вернуться живыми и здоровыми.

Потом смог убедить пятиться лошадку, мастерски управляясь с вожжами и, вскоре, развернув подводу на малюсеньком пятачке среди деревьев, покатился обратно. Если в трактире надолго не засядет, еще к обеду в город вернется, расскажет Крипу, что телега наша — совершенный и качественный продукт, насколько это возможно.

Пока разбирали поклажу, я кратко рассказал, что нас ждет на стоянке, куда мы сегодня поднимемся и прочее.

— Сходить наверх придется два раза. Часть поклажи и дрова со стоянки заберем во второй раз, это, касается и палатки. Там, в получасе от верхней точки подъема, перед каньоном, есть площадка, даже с хворостом и нормальным местом для ночлега.

Так то, если бы не парусиновая палатка, весом в тридцать, примерно кило, мы бы и за один раз управились, со своей поклажей и, даже, запасом дров. Но, она заставляет распределять вес несущего этот большой мешок по остальным парням и это реально перегружает, даже, таких выносливых и молодых гвардейцев, чего уж тут говорить про нас с Гинсом, немолодых, в принципе, мужчин.

После нескольких привалов и переходов, мы, наконец, к обеду добрались до стоянки и порадовались, что запас дров там остался прежним, пропавшие Охотники не успели его сжечь. Ну, так подумал один я, если сказать честно, остальные спутники совсем не в курсе, что тут и как.

Я, на всякий случай, прогулялся вокруг стоянки и убедился, что могилок не прибавилось, значит, пропавших не нашли.

Передохнув и пообедав, мы, как я и сказал, начали первый подъем в горы, с половиной веса. Через три часа оказались на последней площадке перед Храмом, и там все оставили, начав спускаться сразу же вниз. За второй подъем принесли палатку и запас дров, после чего, с изрядно трясущимися ногами расположились на ночлег, сварив себе кулеш в прихваченном со стоянки котле.

Все-таки нас шестеро и питаться требуется, как следует, чтобы осталась сила и меньше мерзнуть в суровых горах.

— Это последний, нормальный ночлег. Следующий будет в конце каньона, перед первым, не самым сложным перевалом, — так я объяснил наш будущий день и Гинс согласно закивал головой.

Легли спать рано и проснулись рано, собрали все добро и еще наломали веток, чтобы класть под палатку, медленно пошли наверх, уже с полным весом.

Мимо Храма прошли через два часа, постояли на самой верхней точке, отдыхая и любуясь открывающимися видами. Мне очень хотелось подняться в Храм и поспать на Столе, но, я даже не стал смотреть в ту сторону, зато внимательно, с применение орлиного взгляда, осмотрел осыпь, где погребены тела Охотников, только, ничего подозрительного не заметил.

Мертвый Мастер Тонс вторую руку не смог высунуть из-под камней, а, если и смог, стервятники так же оторвали ее.

Весь день добирались до начала перевала, истекая потом и теряя силы. Зато, на ночь разместились в палатке, успев ее прогреть и сварить что-то похожее на кашу.

Спалось вполне нормально, лицом к теплой спине товарища гораздо проще дремать, слушая завывание ветра над нашим домом. Все же, толпой переходить перевалы определенно легче, чем одному или вдвоем, тем более, с опытными и сильными попутчиками.

Еще бы большое, общее одеяло и все, вообще, оказалось бы хорошо, под своим индивидуальным плащом так не согреешься.

На следующий день рельеф местности стал более трудным, но, уменьшившееся количество дров, немного, всего на два-три килограмма, компенсирует трудности прохождения перевала.

Ночевать остановились недалеко от того опасного перевала, еще засветло и эта ночь оказалась более трудной, из-за холода пришлось постоянно жечь дрова и греть палатку и чистое небо, хорошо видное в откинутых пологах крыши.

Зато, с половиной оставшихся дров, мы стали быстро двигаться вперед, никому не захотелось провести еще одну ночь на высоте.

Спуск с перевала начали в двух местах сразу и управились за два часа, со всеми хлопотами, спустили все имущество и людей. Все же, с таким коллективом, из крепких и быстро понимающих, что к чему парней, путешествовать гораздо легче.

Мы успели дойти до третьего перевала, похожего на первый и, пройдя его, немного спустились вниз, пришлось заночевать, не успев дойти до места, где мы останавливались с Клеей, примерно час пути.

Ночь оказалась полегче, чем предыдущая, высота снизилась метров на пятьсот и, получается, парни прошли перевалы, не заметив особо каких-то трудностей. Никакого выживания и суровой школы жизни для новичков.

Утром спустились пониже и на месте нашего ночлега с сестрой Гинса, сложили и завалили камнями палатку, военную одежду гвардейцев и оставили, понятно, все дрова, которых набралось еще на четверть от того, что взяли с собой.

— Отлично, можно в горы поменьше тащить, половину возьмем от прежнего количества дров на обратный путь, — порадовался Торк, когда к нему, со счастливым видом человека, узревшего родные земли, подошел Учитель.

— Да, так и есть, спать в палатке большой компанией — гораздо легче, — поддержал его я и добавил, — Обратно нас может оказаться больше. Не пора ли обговорить наши планы со всеми?

— Еще не пора, спустимся вниз и там будем решать, что и как, — отрезал Торк, понимая, на что я намекаю.

— Учитель, ну, скажи ему и остальным, что они увидят внизу. Просто ничего, — подтолкнул я Гинса.

— Да, Торк, внизу деревни, потом поместья-замки дворян, снова деревни и села, городки при замках или уже большие города, но, до них долго идти. Здесь, у подножия гор — не увидишь ничего. Мы же с Ольгом рассказали, как обстоит дело с военной силой Сатума. Она разбита на сто пятьдесят небольших армий, от нескольких сотен воинов, это, уже, у богатых семей в столице страны, до десятка стражников, относительно слабо подготовленных, у дворян около подножия гор, самых бедных.

— И, что это значит? — спросил Торк, не поняв смысла рассказа.

— Это значит, пока в Сатуме не появится один правитель или, хотя бы несколько, которые поделят страну на три-четыре государства, никто не сможет начать войну с нашими землями. Как только один или несколько дворян двинутся в горы, их поместья и замки будут атакованы соседями, давно мечтающими о такой возможности, — пояснил ему я.

— Я и Ольг все это повторили властям Астора несколько раз, но, я сказал, что мы не уверены в том, не собираются ли сейчас какие-то силы для атаки наших земель. Поэтому нас и прислали сюда, но, ты же знаешь, зачем я здесь? — спросил Гинс.

— Да знаю, но, пока, ничего ответить тебе не могу. Давайте спускаться, — ответил Старший.

— Ну, таким Фомой не верящим быть нехорошо, — продумал я взваливая груз на плечи и помогая Гинсу.

Идти, освободив плечи от, по-настоящему, тяжелого груза, да, еще вниз, очень здорово, кажется, что можно взлететь.

Что, в принципе, не так и сложно исполнить, дельтаплан изобрести не трудно, примерно там все понятно, материалов только таких нет, синтетических и легкого алюминиевого профиля не хватает.

Когда показывается первая деревня беглецов, я собираю парней вокруг и рассказываю им, что это за место, как следует себя здесь вести.

— Все, мы в Сатуме, а здесь, просто хорошими парнями оказаться нельзя. Или ты нагибаешь, кого видишь, или, постоянно, пытаются нагнуть тебя. Проще нагибать самому, только, делать это требуется с серьезным видом.

Убедившись, что все слушают внимательно, продолжаю:

— Здесь, в этой деревне, нам делать сейчас нечего. В следующей тоже. Вот, перед третьей деревней отсюда придется решать, что делать дальше. Просто бродить здесь долго не получится, местные, которые платят за защиту бандитам, собирающим деньги для хозяина этих земель, они, сразу же донесут, что какая-то новая банда шастает по чужим землям. Бандиты пошлют за помощью к дворянину и, если, с бандитами, вооруженными ножами и дубинками, мы справимся легко, то, с дворянами и их вооруженными людьми — так не получится. Бойцы настоящие.

— Ты уверен, в том, что говоришь? — спросил меня почему-то не Торк, а Трагер.

Надо это запомнить, похоже, есть и скрытый лидер в нашей группе.

— Абсолютно. Мы можем что-то узнать и избегать серьезных проблем, только, если будем постоянно двигаемся, не останавливаясь нигде, кроме, может, одной ночи в трактире или постоялом дворе. И там, если не уедем сразу же и слухи распространятся по округе, получим проблемы уже к обеду.

— Все так? — спрашивает у Гинса тот же Трагер и я снова замечаю это, раз Торк молчит, значит, он предупрежден начальством о особой роли лучника в нашем походе.

— Да. Все именно так, как сказал Ольг. Просто остановиться в селе или деревне не получится, через какое-то время придут местные сборщики дани и начнут спрашивать.

— И что вы советуете сделать, чтобы провести разведку? — теперь интересуется уже Торк.

— Есть, только одна возможность, это отнять подводу у кого-то, хозяина связать и оставить в кустах, чтобы, за день, пока светло, на большой скорости получилось выбраться из земель, которые принадлежат тому, кому платит за охрану хозяин подводы. Дальше за ними никто не погонится, здесь такое не принято.

— Да, другого способа перемещаться здесь нет. Простолюдинам и оружие, не то, что носить, держать в руках — запрещено строжайше, — поясняет Учитель.

— На подводе мы можем спрятать наши копья, арбалеты и мечи в сено, не будем привлекать внимание, очень уж пристальное. Но, просто ехать куда-то обычными мужиками, тоже очень трудно, все бандиты будут цепляться, не говоря о дворянах. Прикинуться бандитами непросто, тот же Учитель, говорит, как местный, но, бандитом не был никогда. Мне, вообще, как жителю далекого королевства, рот лучше не открывать, авторитета никакого у меня здесь нет. Вы же, должны только молчать, что очень подозрительно. Ладно, в номер трактира еду можно и заказать, только, денег у нас очень мало, а страна очень дорогая, все в три-четыре раза дороже стоит, если считать по золоту, — пояснил я местные расклады.

— Поэтому, предлагаю, захватить подводу и скорым маршем удирать из этих мест, ехать придется и по темноте. Только, лошадь столько не потянет, ехать сутками, ночевать останавливаться в безлюдных местах, что нормально для нас, тронуть кто-то нас побоится, только дворян следует избегать и, вообще, не встречаться с ними.

Вижу, что не особенно верит Трагер в наши рассказы, человеку из такой страны, как Черноземье, трудно поверить, что люди могут добровольно так страшно и уродливо жить. Только, это непреложный факт, который лучше понимать заранее. Как умерли в той жизни братья, ведь, по местным раскладам, банда поступила, как положено.

Увидел чужого и притом, слабее себя, отними и убей, такой здесь закон.

Деревню прошли с ходу, не став заниматься беглецами, я, даже, рассмотрел мордашку Изауры, торчавшую из-за плеча своего первого мужа, замершего на пороге дома.

Обратно пойдем, можно будет у него в доме передохнуть денек, перед перевалами, заодно познакомить холостых парней с иностранной любовью, за одну серебряную монету.

Когда посмотрят на местную жизнь, поймут, что отдать целую одну монету за такой пустяк, это, значит, проявить себя очень хорошим и добрым человеком, что, правда, здесь — совсем не ценится, как это не печально.

Вторую деревню тоже прошли, не останавливаясь, потом свернули в сторону от той самой деревни, где я тогда перекусил в корчме и купил себе хлеба, а потом прятался в лесу от погони, пустившейся вслед одинокому путнику.

Обошли ее с края и засели в кустах, на расстоянии пары километров от деревни, до следующей оказалось поменьше, всего с километр и стали ждать. Время уже подошло к обеду, перекусили мясом и хлебными сухарями и, вскоре, после этого расслышали, как скрипит колесо приближающейся к нам подводы.

Это не очень хорошо, такой скрип, только выбор у нас не велик, так можно и до следующего дня просидеть, а время идет.

Разобрались, как договорено и приготовились ждать своих гостей.

Глава 3 ПЕРВЫЕ ПРОБЛЕМЫ

Показавшая подвода оказалась самой убогой, с виду, а лошадь, по ходу, собирается помереть прямо сейчас, даже не добравшись до места нашей засады.

Я, честно говоря, заколебался, стоит ли связываться с таким одром и мужичонкой, похожим на свою лошадь, только парни, Торк с напарником, внезапно возникли с боков от подводы, один приставил кинжал к шее выпучившего глаза возницы, второй перехватил вожжи и остановил кобылу.

— Я плачу всегда за себя, — попробовал было заныть возница, неряшливо одетый мужичок с нестриженой бородой, получил по зубам рукоятью клинка от разведчика и сразу замолчал, пуская розовые слюни.

Через пару минут он оказался связан по рукам и ногам и брошен в кусты, не сильно далеко, чтобы позвать помощь, если, кто проедет мимо и выбраться на дорогу через какое-то время.

Быстрый обыск подводы и мужика обогатил нас шесть монетами серебра и страшно грязной верхней одеждой, который так же отправилась в кусты, к хозяину.

К мужичку подошел Гинс и пообещал ему, что его добро вернется через две недели, еще и денег подкинем за аренду транспорта.

Понятно, что мужик не поверит в такое великодушие, не те это места, чтобы такие чудеса сбывались, никто про такую доброту в жизни не слышал.

— Тогда, это уже его проблемы, — подумал я.

Я, честно говоря, поглядывал в надежде, что еще какая-нибудь подвода покажется в пределах видимости, но, ничего такого не случилось и мы принялись быстро, как получалось, ехать по направлению от гор, стараясь до заката выйти из зоны ответственности местных сил, так называемой самообороны, крышующих данное поселение.

Оружие мы сложили на подводу, оставив себе только клинки, и те, спрятав под неприметные куртки, и погнали лошадь, пока не скрылись с глаз ограбленного мужичонки.

— Торк, вы ему руки не сильно перетянули? — спросил Учитель, переживая за ограбленного земляка, первым встретившегося ему по дороге к родному городку. Ну, не считая, тех жителей деревни беглецов, которые быстро разбежались с нашего пути.

— Нет, слабо и нежно, — улыбнулся Торк и внимательно огляделся вокруг.

Мы катимся по середине лесопосадки, окруженной полями и переводим дыхание после экспроприации, тем более, лошадь показывает нам всем своим видом, что она сейчас, прямо на этом самом месте, помрет и не встанет никогда, кроме, как на страшный суд.

Показывает, но, все же, тянет телегу, на которую мы боимся присесть, наоборот, подталкиваем на ходу.

Через пару часов мы остановились перекусить и дать отдохнуть лошади.

И, надо же такому случиться, прямо на нас, из-за поворота выехала еще одна подвода, зажиточного, похоже, мужика, вместе с сыном, перевозящих какую-то сушеную ботву.

Мы не упустили шанс поменяться нашими экипажами, не глядя, осуществили обратный обмен нашего одра на крепкую и упитанную лошаденку, даже, с запасом ячменя в мешке, обнаруженном под ботвой. Связанных отца с сыном положили на нашу подводу, тоже кричавших, что всем заплачено, кому положено, даже, перевалили эту самую ботву на нее, чтобы она не мешала нам путешествовать и уехали, уже ничего не обещая, ошеломленным таким резким поворотом в размеренной жизни, бывшим хозяевам справной телеги.

Через три часа стало темнеть, и мы еще часа два продолжали катить, уже освещая дорогу с помощью факела, который нес перед лошадью Учитель, как человек, знающий, что ответить, если кто-то попадется навстречу.

Только, в Сатуме мало найдется смельчаков, рискнувших бродить по пустынным местам по вечернему и ночному времени, тем более, по проселочной дороге.

Потом хороший сон на свежем воздухе, который в Сатуме немного теплее нашего, если находиться около гор и гораздо жарче, когда подъезжаешь к Устричному морю.

После быстрого на скорую руку завтрака мы тронулись в путь. Я, даже, начал узнавать те самые места, по которым убегали из Сатума мы с Клеей, после того, как похоронили братьев на кладбище большого села.

Как, оглянувшись назад на верхушке холма, по какому-то наитию, я заметил клубы пыли в паре километров от нас. Кто-то догоняет нашу подводу и сильно торопится, пуская лошадей в галоп. Включив орлиное зрение, я разглядел на переднем коне молодого дворянина, рядом еще двоих воинов, сколько скачет за ними, не видно.

За подводой остается пыль, летающая около дороги и отчетливые следы, которые мы не догадались как то маскировать и которые привели погоню по нашу душу.

Зря мы не потратили пару часов времени, чтобы свернуть на другую дорогу и теперь придется драться по-настоящему.

— Парни, у нас проблемы, погоня на хвосте, я видел несколько всадников, во главе с дворянином, догонят нас через десять минут, если мы не ускоримся.

Торк быстро сориентировался и показал на кусты в сотне метров от нас:

— Загоним подводу за кусты, и встретим погоню с разных сторон. Разбирайте оружие, парни, заряжайте арбалеты, болтами против брони. Гинс и Ольг на копья, Трагер на лук, вы, оба, на арбалеты, ты со мной, прикрываем стрелков.

— Ольг, что будет, если кто-то уйдет?

— Тогда нам хана, нападение на дворянина не прощается, нас будут гонять, пока всех не перебьют. Придется делать круг и бежать обратно в горы, пока мы удалились от них только на полдня пути. Прости, Гинс, но, если, кто-то выживет и начнется облава, тут уже не до твоей сестры окажется.

Учитель загрустил, понимая, что я полностью прав.

— Если никто не уйдет, тогда спрячем трупы в кустах и у нас будет день на то, чтобы удрать, как можно дальше. Возвращаться придется совсем другой дорогой, это точно.

За последнее время, я стал основным экспертом по Сатуму, Учитель, конечно, не знает и доли того, как можно путешествовать по этим опасным местам группой. Сам то он шел по ночам и вечерам, прячась в дневное время и дрожа от страха. Хорошо, что смог захватить полный мешок еды и ему не потребовалось заходить в лавки и трактиры, пробирался проселочными дорогами и тропами, без особого риска нежелательных встреч.

Мы спрятали подводу, немного загнав ее за кусты и Торк отправил напарника, чтобы тот пробежался до следующей кучи кустов, загребая пыль на дороге ногами, как будто мы проехали дальше.

Хорошая хитрость, я бы до такой не додумался, чувствуется опыт в диверсионной войне и заметании следов на вражеской территории.

Жаль, что, немного не успели уехать подальше, похоже, что мы на стыке двух дворянских владений и, соответственно, зон влияния, такие здесь пустынные места.

Мы встали поглубже по кустам, давая возможность стрелкам сделать первый залп, чтобы нас стало не видно с дороги. Да и потом, арбалеты натянуть еще раз не получится, зато лучник может сильно проредить погоню, если дать ему время и возможность спокойно пострелять в занятых нами врагов.

Погоня внезапно вынеслась из-за вершины холма и проскакала до нас, не обращая внимания на то, что творится по сторонам, видя только облачко пыли, уводящее за следующий кипу кустов.

Впереди оказался молодой дворянин со злым и напряженным лицом, придерживая одной рукой меч на боку, он внимательно всматривался в следы от колес подводы и, проскакивая мимо наших кустов, он повернул голову и внимательно посмотрел, как показалось, прямо мне в глаза. За ним я рассмотрел четверых всадников, обычных таких служивых, тут щелкнули арбалеты и один болт ударил в голову лошади дворянина, второй попал в лицо одного из стражников слева от вожака и опрокинул его на круп лошади, которая покатилась кубарем от натянутой смертельным усилием уздечки. Боевой конь дворянина тоже полетел на землю и перевернувшись один раз, придавил того под своей тушей.

Отлично получилось, самый опасный противник выведен из строя и еще один стражник убит на месте, хорошее начало засады.

Зато, оставшиеся всадники пронеслись мимо без какого-то ущерба, что делает сейчас лучник, я не знаю. Остановившись и развернув лошадей, четверка всадников издала боевой клич и погнала прямо на нас, выскочивших из кустов и выставивших копья, у кого они оказались. Это были мы втроем, я, Учитель и Хонс, вставшие рядом в ожидании атаки.

Один из всадников закачался и сполз вниз, в его спине обнаружилась стрела и теперь он не участвует в схватке, все же лучник не подкачал.

Хонс оказался умелым бойцом, со своим копьем, он первым атаковал напирающего всадника и сразу же, длинным выпадом, ранил его в колено, успев отскочить от удара мечом. Нависающего надо мной усатого крепыша я не стал трогать, опасаясь получить мечом по шее, то есть, по защитному куполу, который я все же поставил и кольнул в грудь его лошадь, вороного жеребца, потом, так же, отскочил назад, как и Учитель, только испугавший своего противника движением копья.

Мы оказались в выгодном положении, трое всадников потеряли напор и вертятся на месте, бешено отмахиваясь от нас и атаковавших их с боков разведчиков. Торк показал свое мастерство и бросил нож, попав в глаз одному из стражников, тот сразу обмяк и сполз вниз. Только, и противники оказались не промах и тоже одновременно бросили боевые ножи, один вонзился в грудь Учителя, второй попал в руку Хонсу, сразу же опустившему копье. В образовавшийся разрыв стражники и рванулись, отмахнувшись от Торка и Вилсера, пытаясь уже удрать, понимая, что ситуация сложилась не в их пользу и пора скакать за подмогой, поднимать местное дворянство. Раз воришки оказались такими опасными и обученными.

Я успел подготовиться и со всей силы ударил в бок пролетавшего стражника, не успевшего еще разогнаться на лошади мимо меня. Его повело в сторону от меня, острие копья пробило кольчугу и вошло на всю длину в бок, он еще продолжал ехать, и я выдернул копье, после чего, воин сразу же упал с коня. И, тут же, последнего выбил из седла метким выстрелом Трагер, выскочивший из кустов и сумевший тщательно прицелиться. Воин проскакал с десяток метров и тоже сполз с коня, который сразу же остановился.

Черт, у нас большие проблемы, двое ранены и серьезно, при наших возможностях в лечении, общеизвестных для парней и этого мира, а, ведь, нам еще нужно срочно удирать.

Пожалуй, придется выйти из тени, приоткрыть свои способности.

Хотя, можно так и не спешить, в живых никого не осталось, некому поднять погоню в ближайшие часы, нам придется остаться на этом месте относительно надолго.

Только требуется первым делом это проверить, что никто не удрал.

Тут я посмотрел на оставшихся в строю парней, Хонса перевязывает Вилсер, Учителя — Торк, опытные в таких делах люди, поэтому я бегу проверить, насколько живы стражники, успевшие ускакать от места схватки в сторону, прежде, чем упасть и посмотреть с вершины холма, не мчится ли сюда новый отряд преследователей или, может, отставший член погони разглядел, что тут такое ужасное творится и скачет уже за подмогой.

Если у нас не окажется нескольких часов, чтобы уехать подальше, нам придется очень плохо. Поднявшись бегом на холм, я смотрю вперед и с облегчением понимаю, что дорога пустынна, рядом не видно никакого жилья, да и полей, распаханных, не имеется поблизости, скорее всего, эти места используют, как луга.

Что здесь, в Сатуме, является обычным делом, чтобы особо ничем ценным не рисковать вдалеке от поселения.

Нам еще может повезти, мы сможем скрыть следы стычки, свалить под откос тела стражников и того молодого рыцаря.

Только, что делать с парой пострадавших лошадей?

Как только я подумал о нем, этом дворянине, возвращаясь назад, так сразу вскрикнул Трагер и зарычавший Торк подлетел к туше коня, придавившего дворянина и взмахнул там мечом.

Я, уже, почти вернулся к нашим и, только сейчас, понял, что придавленный своим конем дворянин все же смог метнуть тяжелый кинжал, вошедший глубоко в спину нашему лучнику. Рана, точно, смертельная и пусть Старший, почти, отделил голову дворянина ударом меча, Трагеру это не поможет никак.

Да, мы все без брони и то, что, вроде, так легко победили профессионалов в броне, говорит о том, что на нашей стороне оказалась удача и погоня не сразу распознала ловушку, тем более, наша хорошо подготовленная группа стрелковым оружием вывела из строя четверых воинов, во главе с самым опасным дворянином.

Спасти нашего лучника может только Господь Бог и я, скромный переселенец из захудалого королевства, который сейчас окажется магом.

Как отнесутся к этому мои спутники? Не попробуют ли сразу меня убить?

Вряд ли, спасение умирающего товарища и излечение раненых — это очень большое дело по меркам боевой обстановки.

Не знаю, но, думать и действовать требуется быстро, Трагер на глазах бледнеет, кровь обильно течет и остановить ее не получается, кинжал продолжает торчать из его спины.

— Переверните меня на спину, когда достанете его, хочу, умирая, смотреть на небо, — шепчет он Торку, но я останавливаю Старшего:

— Пусть лежит на животе. Сейчас я займусь ранеными, но мне требуется ваша клятва, что это останется между нами.

— О чем ты говоришь? — не понимает Торк.

— Я могу спасти его, — и я показываю на лучника, на спине которого, уже свободной от одежды, пузырится кровь из раны, из-под торчащего кинжала, похоже, у него пробито легкое.

Я достаю из своего мешка артефакт для лечения ран, жду, когда Торк выдернет кинжал, Трагер при этом ожидаемо потерял сознание и обмяк, сразу же прикладываю его к спине, прямо в кровь, которой все больше.

Парни собрались вокруг, собираясь прощаться с другом, Хонс тоже подошел, баюкая раненую руку, Учитель с безнадежным сидит поодаль, понимая, что спасение сестры откладывается, наверно, навсегда.

Тогда я приступаю к лечению.

Пускаю в артефакт ману и держу так несколько минут, пока края раны не стягиваются на глазах у изумленных зрителей и на спине Трагера остается только прямой и розовый шрам.

Он лежит, все так же, без сознания, но, дышит ровно, только крови успел потерять немало. Дальше будет путешествовать на подводе.

Едва успел, на самом деле, еще минута разговоров и мы бы потеряли лучника и, негласно, главного для начальства в нашей экспедиции.

Надеюсь, он окажется достаточно мне благодарен, чтобы промолчать о произошедшем чуде, которое спасло его жизнь и его самого от неприметной могилки на краю дороги в чужой земле.

Оставив лежать исцеленного на земле, я сразу же сказал остальным, кто остался невредим:

— Подберите одежду Трагеру и себе, всем нам необходимо переодеться в местные вещи. Я пока вылечу Учителя и Хонса.

Тонс с Вилсером приступают к мародерке, раздевая тела и снимая не пострадавшую в схватке одежду, пусть и залитую кровью, пояса и броню, складывая все вещи на уже выгнанной из кустов подводе.

Слушаются меня беспрекословно, впрочем, после такого чуда, произошедшего у них на глазах, я бы, тоже слушался.

Грудь Учителя я лечу быстрее, там достаточно глубокая рана, потратив пять минут, и пять процентов своей маны, отправляю его на вершину холма, заниматься наблюдением во все стороны, не показываясь самому.

Хонс подходит последним, обнажает от повязки плечо и на него уходит столько же времени и маны.

— Совсем не больно, — бормочет он, глядя на свое плечо, украсившееся небольшим шрамом. Я отправляю его помочь парням в мародерке и спешу к Учителю, залегшему на верхушке склона.

— Как, все тихо?

— Да, никого. Здесь, ты сам знаешь, движение не такое, как в Асторе, все стараются из своих земель не выезжать, без большой надобности. Ольг, что теперь? — спрашивает приятель, понимая, что многое изменилось и хочет узнать ответ на основной, волнующий его вопрос об эвакуации из Сатума сестры. К магии у переселенца более нейтральное отношение, его страна не пострадала от беды, так, как Черноземье и он только рад, что такой человек обнаружился в нашей группе.

— Поговорим, — отвечаю я, — Сейчас соберем добро, скинем тела в кусты и, на ходу, потом поговорим.

Возвращаюсь к нашим и помогаю переворачивать покойников, снимать с них кольчуги с поясами и, отнеся добычу в подводу, оттаскиваю тела в кусты, где скатываю их в нашедшуюся там ложбину.

— Потом поговорим, — отвечаю я на взгляды Торка и уже сидящего на дороге Трагера, — Сначала почистим здесь и поедем, там и все обсудим, по дороге.

Потом Вилсер отгоняет оставшихся целыми лошадей в соседний лесок и оставляет пастись там, пока мы скрываем следы схватки, готовясь отбуксировать погибших животных.

Глава 4 НЕЛЕГКИЙ ПУТЬ И ВСТРЕЧА

Хлопот с шестью покойниками и двумя лошадьми оказалось много.

Пока все безропотно слушают меня и мои указания, не пытаясь спорить и что-то комментировать.

Из оставшихся лошадей я присмотрел одну, более породистую, чем остальные и занялся тем, что снимал сбрую с рыцарского жеребца и надевал ее на эту лошадь, вполне смирную и подходящую мне. Высокое рыцарское седло я не стал менять, только украшенные поводья надел, потом занялся почти обезглавленным трупом, которого, с помощью парней, вытащил из-под мертвого коня, обыскал его самолично и нашел в седельной суме камзолы, парадный и повседневный, кольчуга оказалась надета просто на рубаху и сейчас залита кровью. Сумы я переточил на свое седло, пояс кинул в подводу, как и оружие.

Вещи с дворянина, все приметные достаточно, как и оружие, поэтому, мы пока все заберем и потом спрячем, мало ли, удастся завернуть в тайнику на обратном пути. Для меня все эти трофейные вещи не особенно интересны, зато, парни, особенно, выжившие и излеченные чудесным даром своего попутчика, смотрят с восторгом на собираемую мародерку. Они снова собираются жить и тратить деньги, которые смогут получить за ту часть трофеев, которую смогут пронести через горы.

Вылеченные мной сначала побаивались нагружать раненые места, но, убедившись, что все работает, как новое, быстро провели мародерку, отволокли трупы с дороги и теперь заняты тем, чтобы отбуксировать в канаву погибших животных, коня рыцарского и лошадь убитого первым служивого, которую пришлось добить.

После этого я подхватил лопату с подводы, имеющуюся в комплекте и стал старательно закапывать следы крови, еще места, где проволокли на буксире лошадей. Хорошо, что разведка прилично обучена прятать следы произошедшей схватки, через час и сорок минут, если сильно не присматриваться, нельзя уже ничего заподозрить на месте схватки, что здесь погибли люди и лошади.

Конечно, на такой жаре, тела запахнут уже завтра утром, но, я надеюсь и все остальные парни со мной, что к тому времени мы будем очень далеко, живые и выжившие среди нас.

Рванули очень быстро, лошадь отдохнула, я впереди на коне, как странный, явно не местный рыцарь, с копьем в руке и без приметного меча, поэтому разговаривать пока некогда. Через пару километров, на подъезде к крупному поселению, заранее свернули на дорогу, уходящую направо и ехали по ней до самого вечера, когда остановились на ужин и смогли поговорить.

Торк проверил все трофейные пояса и кошели, и мы оказались внезапно достаточно обеспеченными людьми, Учитель насчитал только в поясе молодого дворянина одиннадцать золотых с мелочью, с остальных набралось еще десяток золота серебром. Теперь можно и в таверну заехать, переночевать по-людски, только про такие радости рано нам думать, пятки горят, как чувствуют, что неприятности могут нас еще настигнуть.

Все приметные вещи сложили в выкопанный в приметных кустах тайник, около нескольких высоких сосен, снаряжение и оружие дорогое, которое сняли с рыцаря. Трагер даже оставил клинок, который отправил его на тот свет, слишком тот яркий и хорошо сделанный. Оставили себе только несколько кольчуг со стражников и деньги, еще кольца с пальцев рыцаря, переговорили между собой и, немного передохнув, поехали дальше.

Скоро стемнело и я, управляя подводой, поглядывая вперед, как Учитель при свете факела торит мне дорогу, вспомнил, как прошел разговор с парнями, теперь дрыхнущими позади меня на подводе.

Первым делом меня поблагодарил Трагер, за спасение жизни, сказал, что, теперь, он передо мной в долгу, на всю жизнь. То, что жизнь покинет его тело через пару минут, он и сам отлично понял.

Это хорошо, раз он поставлен начальством присмотреть за нашей разведкой, теперь начальство получит доклад, что все указания оказались выполнены без замечаний. И, ничего подозрительного он не видел и не слышал.

Потом раненые благодарили, особенно Гинс, ведь моя помощь вернула к жизни его замысел по спасению сестры. С такими ранами, можно и выжить, можно и умереть, как жизнь решит, только помучиться светит в пути неизбежно. Но, про поездку на юг точно придется забыть.

Я потратил четверть маны на лечение, подпитался по дороге от палантира и снова полон, в нем осталась пятая часть энергии, двадцать процентов.

Потом парни задавали вопросы, все, кроме Гинса, которому совсем не важно, что я маг, ведь в Сатуме к ним относятся спокойно, тем более, никакой внятной силы они здесь не имеют и показать не могут.

Но, остальные гвардейцы настойчиво спросили меня, как я стал магом, почему пришел в Черноземье и зачем отправился в разведку.

— Как стал? Почувствовал в себе силу, — так коротко я ответил, — И, нет, я не от тех магов, которые воюют с городами на Севере. И, даже, никогда там не был.

— Зачем пришел? Да нравится мне Астор, тем более, я же наладил производство крайне нужных городу арбалетов, два из которых с нами в походе уже очень помогли во время схватки. И власть в Асторе мне нравится, лучше варианта я не знаю, поэтому никого свергать не собираюсь, становиться правителем даже и не думаю.

— Я, вообще, не так надолго пришел в вашу землю, сделаю свои дела, помогу всем людям Астора и уйду. Ну, пока, так собираюсь поступить.

— Зачем здесь? Чтобы помочь Гинсу, забрать сестру в Астор. А, вы, думаете, зачем? Зачем мне потребовалось идти через перевалы, убивать и рисковать жизнью — только, чтобы помочь другу, другого объяснения у меня нет.

— Только за этим, иначе моей ноги бы не было здесь никогда больше, не нравится мне эта страна и люди здешние не нравятся.

Ответив на вопросы, я помолчал и донес до слушателей такую заманчивую идею, что собираюсь на следующий год отправиться на Север и там внести решающий перелом в войну с магами. Разгромив их всех или почти всех, поэтому, мне нужна своя команда, из проверенных людей. Часть славы и почестей за победу над магами придутся и на моих последователей, я раскручу, говоря не местными словами, такую рекламную компанию, что нас в город на руках внесут восхищенные горожане, как непобедимых героев и спасителей человечества.

Народа в походе потребуется побольше, после взятия каждой башни и смерти каждого мага буду отправлять гонцов, по двое, чтобы донесли радостные вести до города и его властей.

Такой себе сериал, если по-нашему, с романтическими надеждами и полной победой в конце, на четыреста двадцать пятой серии.

В общем, расписал все так красиво и заманчиво, что все спутники заранее вступили в этот победоносный отряд.

Как я и думал, никто в стороне от такого интересного похода остаться не захочет. Тем более, я рассказал, что, на самом деле, подвиги будут, а опасность окажется не слишком смертельной, со мной рядом, ну и поживиться будет чем.

Как здесь, только — гораздо серьезнее.

Посмотрим, чем окончится наша разведка и что ждет меня потом в Асторе.

Как-то отдельно залечить грудь Учителю я точно не смог бы, поэтому пришлось пойти на риск, что кто-то проболтается, что я маг. Но, я рассчитываю, что за время нашего похода у меня будет еще не одна возможность спасти кого-то, или от смерти, или от увечья. Да и денег можно при случае поднять, если столкнемся с еще одним отрядом дворян, теперь то я могу не стесняться ни разу, используя свои умения.

Парни пока поделили барахло с убитых, и это занятие еще больше порадовало народ. Здесь клиенты гораздо богаче глупых и вонючих Крыс, есть, за что рисковать жизнью.

Теперь уже никто не спрашивает, зачем мы так далеко идем, все поняли, что, сидя в кустах, ничего не узнаешь. И, главное, не заработаешь трофеев, что, теперь, очень важно для всех участников похода. Тем более, все немного оделись в местное, застирали кровь на вещах и уже не так радикально бросаются в глаза, как, после спуска с гор.

Да и, сидя в кустах, не найдешь такого богатого хабару, который можно перенести через перевалы, ведь, теперь мы знаем, что столько дров нам не потребуется точно.

Теперь, имея меня в виде дворянина на коне, мы можем спокойно проезжать через небольшие населенные городки, не опасаясь неминуемого столкновения с местной знатью.

— Парни, все запомнили, что меня зовут баронет Ольг Фольвио и я из Астрии?

— Запомнили все, — ответил Торк.

— А вы знаете, кто этот баронет?

— Откуда? Мы в дворянском сословии Астрии не разбираемся, — осторожно заметил Трагер.

— Да я тоже не разбираюсь. Так звали того дворянина, которого приголубили кочергой в трактире Мортенса и он, вроде, умер по дороге домой, — поясняю я, чтобы народ знал, где я взял свое новое имя.

— Так очень удобно ехать, я — дворянин, но, не местный, плохо говорю на корли, местном языке, поэтому проверить меня досконально очень трудно, да и не положено дворянам проверять друг друга, оскорблением попахивает такое дело.

После того, как мы устроили тайник, наш караван отправился прямо к морю, чтобы через два-три дня оказаться в районе, где Гинс начал узнавать знакомые городки и поселения. Он рассчитывает подъехать к своему Пельтуму со стороны, откуда всходит на небосвод светило, только понимает, что в тех местах его могут легко узнать, поэтому маскирует лицо, как бы от солнца.

Следующую ночь провели на постоялом дворе, куда приехали в ночи и взяли себе отдельный номер за пол золотого и ужин заказали туда же. Единственно, когда заходили, какая-то местная кодла, заседающая за главным столом, отпустила что-то нелицеприятное по поводу Трагера. У него, одного, вид приличного человека среди разведчиков, смерть в глазах не так явно видно, поэтому, до него и докопались.

Здесь такие слова нельзя спускать, за ними неминуемо последует продолжение.

Ну, это бандиты еще не видели меня, входящего последним, после того, я отдал свою кобылу в руки местному конюху и проследил, где ее пристроят, заодно сняв дорогую суму с седла.

Пришлось подойти к ним сразу, сурово посмотреть, дать оценить свой дворянский вид и положить длинный кинжал на стол, держа рукоятку в руке. Посмотрев на мое надменное лицо, члены местной преступной организации не стали искать приключений на свои задницы, да и не положено им такое делать. Если бы я оказался один, возражения могли бы и последовать, но, разведчики, молча вставшие за мной в ряд, остудили всех желающих поговорить.

Все, как всегда, в этой стране, найти постоялый двор на дороге, без сидящих там в поисках подработки, обычного грабежа, бандитов — непростое дело. Подводу и лошадь оставили под окном и часовой менялся всю ночь, ведь в сене осталось все оружие, кроме моего копья, с которым и дежурил часовой.

В номер попросили обильный ужин и горячей воды нагреть, чтобы помыться на конюшне, мыть грязь, нервное напряжение и пролитую кровь с себя.

Растянуться в кровати, относительно чистым, после хорошего ужина — такие моменты нужно ценить, поэтому уснули рано, около восьми вечера и встали около четырех, как и задумывалось, чтобы уехать пораньше и не встречаться с местным дворянством.

Теперь, удалившись от места последней схватки на добрых семьдесят-восемьдесят километров, мы можем немного расслабиться, а наличие рядом с подводой вооруженного дворянина снимает почти все вопросы. Так что, покатили мы основной дороге, не стали искать проселочные.

Попавшийся солидный город объехали рядом, не рискнув проехать через него. И так, несколько раз попадались группы дворян с охраной, скачущие навстречу или обгоняющие подводу и я поймал несколько недоуменных взглядов из этих кавалькад.

Понятно, что я слабо похож на местного представителя благородного сословия и рано или поздно кто-то задаст мне вопросы. Но и настолько я не выделяюсь, чтобы начать интересоваться, кто я такой, значит, все в пределах негласной нормы. Даже меч повесил сбоку, чтобы не выделяться в пути от местных.

В прошлый раз все оказалось примерно так же и ничего, до гор мы, сначала, вчетвером и потом только вдвоем добрались, без особых проблем. Правда, тогда я ехал в одежде терумского дворянина и с легендой астрийского, сейчас в одежде, частично, местного производства, но, без герба и прочего своеобразного паспорта, сразу же характеризующего своего носителя.

Понятно, что с моим знанием языка, я могу представиться только иностранцем, зато, благородных кровей. Способ, который я придумал сначала, только, чтобы забраться в спальню к баронессе оказался удобен, чтобы проехать и проплыть половину континента, безо всяких проблем.

Братьев мое дворянство по итогу не спасло, но, ведь, напавшие в темноте бандиты не могли себе представить, что бы дворянин стал ночевать на берегу озера, как бедный крестьянин.

За целый день в пути ничего серьезного с нами не случилось, пару раз выскакивали из кустов криминальные люди, заметив подводу, но разглядев в моей руке копье, молча возвращались в кусты. Только разведчики реагировали на это достаточно нервозно, не привыкнув еще к реалиям жизни в Сатуме, хватались за оружие, что бандиты тоже замечали.

Пришлось предупредить, что с этим делом не стоит торопиться, им оружие по местным уложениям не положено никак, чтобы не спалили нас при первой встрече с дворянской стражей.

Следующую ночь провели в трактире с номерами, на подъезде к городу, месте достаточно дорогом, пришлось отдать за два номера полтора золотых и за ужин еще золотой. Нечего и говорить, что ценообразование Сатума очень удивляет гвардейцев, денег нам хватит впритык на обратную дорогу, только я знаю, что Клея появится тоже не с пустыми руками, с хорошими деньгами, и не беспокоюсь по этому поводу, в отличии от Учителя.

Учитель ведет себя все нетерпеливее, с каждым пройденным километром, хотя, обычно половина группы дрыхнет на подводе, устроившись поудобнее и прикрыв голову от беспощадно жарящего светила.

И вот, настал день, когда Гинс начал узнавать знакомые поселки и городки, везде он успел побывать здесь за долгую спортивную жизнь. Мы свернули налево и прямо едем, по проселочной дороге, которая должна привести нас к такой же дорожке, которая выходит на окраину Пельтума, рядом с домом братьев.

К вечеру мы остановились около пышной шапки кустов, в полу километре от городских окраин.

— Так, парни, прячете подводу здесь, лошадь я тоже оставлю пока, потом заберу. Сейчас вы останетесь с Гинсом, он только покажет мне дом, где живут его ученики и вернется назад, пока еще светло, ему опасно появляться в городе. Потом я вернусь и мы сходим с ним и еще кем-то из вас в гости к его ученикам, когда совсем стемнеет.

Так мы и сделали, Гинс показал мне издалека крышу знакомого мне дома и вернулся к нашим. Я же прошел до дома и убедился, что никого нет и дверь закрыта. Сегодня, как я понимаю, выходной день, поэтому братья могут пропадать на соревнованиях и должны появиться вечером. Пришлось вернуться обратно и рассказать всем нашим, что встреча будет позже. И все устроились переспать жаркий часок на прохладной земле в кустах, выставив часового.

Когда уже серьезно стемнело, Гинс с Торком отправились ждать братьев к ним домой, Учитель знает, где они хранят ключ от дома и подождет братьев внутри.

Я же забрал лошадь и оседлав ее, доехал до трактира с номерами, в котором ночевал и тогда, сдал лошадь на конюшню и снял номер, заказав ужин на двенадцать человек, отдав наш котел в качестве посуды. Разведчикам в кустах жечь костер и готовить пищу так близко к городу не стоит, слишком опасно и мы договорились, что утром парни переберутся на километр подальше от Пельтума, а сейчас я принесу еду из трактира. Это не должно вызвать больших подозрений, просто дворянин разместился в номере, на кровати, а его слуги и охрана где-то в полях.

Так я подумал, правда, хитрая рожа хозяина и взгляды, которые он кидал, когда я забирал котел, мне не понравились.

Отнеся нашим простой ужин, я вернулся к дому братьев и теперь на мой стук открыл один из них, который Крон.

Гинс с Торком и оба брата так же ужинают, чем бог послал, парни выглядят не ахти, двигаются с трудом, похоже, им сегодня хорошо досталось, но, счастливые улыбки не сходят с их лиц. Учитель вернулся за ними и зовет в страну, где легко жить по-человечески.

— Мы сразу согласились, — говорит мне Борн и обнимает Учителя, — Он нам, как отец и старший брат.

Глава 5 РАЗБОРКА И ЭВАКУАЦИЯ

Мы обговариваем детали нашей эвакуации, как оповестить Клею и приходим к выводу, что сделают это братья.

Я плохо говорю на местном, Гинсу лучше не появляться на улицах, он очень хочет дождаться встречи с сестрой в доме братьев, но, тут вмешиваюсь я:

— Гинс, так нельзя. Тебе придется ночевать с нашими. Мало ли кто заметит их в кустах, если рано поедет куда-то. Парней могут и спросить, только они ничего не ответят, потому, что не поймут и начнется в Пельтуме кипеж, что чужие сидят в засаде рядом с городом. Кодла местная придет разбираться, гонца к дворянам пошлют и придется уходить с погоней на хвосте, может, даже, и сестру не успеем предупредить.

— Поэтому, тебе нужно быть рядом с парнями, они же в городе не ориентируются. Тем более, у меня остался ужин для вас, — и я показываю еще горячий котелок, который прихватил из трактира и откладываю пока пару порций братьям и пару Учителю с Торком.

Только, есть придется по парам, глиняных мисок всего две, больше в доме не нашлось, конкретная бедность видна во всем. Похоже, что братья тоже голодные, вон, как накинулись на мясное блюдо, напоминающее рагу, проглотили мгновенно и еще подтерли корками подливу.

— Не кормили сегодня, после боев. Мы оба проиграли, такое наказание от кодлы обычно, — заметив мой взгляд, виновато улыбнулся один из братьев, который Борн.

Я отложил им еще пару порций из котелка, похоже, что парни не наелись, а силы им еще понадобятся, тем более, побитые они сильно. Ходят, за бока и колени держатся, можно будет потом подлечить обоих.

— Сейчас наши отъезжать подальше уже не будут, темно совсем. На утро закажу еще еды, чтобы перекусить на ходу, появлюсь тоже рано утром, чтобы связать вас, — я кивнул на братьев, — С вами, — теперь я кивнул на разведчиков.

— Я буду прикрывать эвакуацию, на коне и с копьем, мне тут нет противников. Когда Клея пройдет мимо вашего дома, пусть братья помогут ей, и все вместе идут за город, где вас встретят.

На этом и договорились, я не стал говорить, что один из братьев, после того, как предупредит Клею, может помочь донести ей вещи.

Девушка очень крепкая и сильная, для нее это не серьезный вес, мешок с едой и мешок со своими вещами.

Только, человек предполагает, а судьба располагает, планы наши посыпались почти сразу же и пришлось вносить исправления на ходу.

Как только я вышел из дома братьев на улицу, сразу же почувствовал, что меня внимательно разглядывают из кустов напротив. Не подав вида, я медленной походкой, придерживая копье, направился к трактиру, думая, что делать и где я прокололся.

Ну, где я прокололся — понятно.

Когда заказал еды на двенадцать человек и куда-то ее унес, на глазах у продувной рожи трактирщика.

Скорее всего, именно тогда трактирщик, с нехорошей такой ухмылкой глядя на меня, забирающего заказ в принесенный с подводы котелок, послал сообщение местной братве, что в трактире поселился непонятный дворянин, плохенько разговаривающий на корли, который набрал еды еще на добрый десяток народа.

Такие непонятные движения местные бандиты точно не пропустят, вот и нарисовался соглядатай, который увидел меня выходящим из дома братьев.

Только, заходящим меня он мог и не увидеть, скорее всего, занял позицию так, чтобы контролировать дома братьев и Клеи. Братья — это собственность местной кодлы и сразу возникает вопрос, что за дела у проезжего дворянина с этими придурками, которые сегодня снова проиграли в боях, поэтому не заслужили поесть на ужин.

Думаю, Ромер, один из главарей, заставляющий жить с собой сестру Гинса, когда до него дойдет эта информация, сразу задумается и догадается, что в этом деле попахивает Учителем, братом его подруги.

Тогда, вопрос только в том, глушить ли шпиона или разобраться со всей кодлой, ну, с теми из них, кто подвернется под руку.

То есть, начинать ли войну сейчас или дождаться утра?

Сейчас ночь на дворе, передвигаться непросто, но, возможно, зато силы врага пока не отмобилизованы и крыша местная, в виде дворян со своей маленькой армией, появится только утром, если вообще появится. Кто его знает, как далеко они живут от городка.

Утром они могут появиться, да и Ромер не оставит свою подругу тогда одну дома, в свете разворачивающихся событий, точно прикажет идти с ним.

Да, лучше сейчас начать эскалацию и быть первыми, кто нанесет удар.

Свернул за угол дома и прошел, топая, мимо кустов, дожидаясь соглядатая накинул на себя невидимость, зато и затаился прямо около угла дома, когда появился, мелкого вида, паренек, просто шарахнул его об стену дома маной. Потом подскочил к хорошо оглушенному и приставил нож к его шее.

— Хочешь прожить подольше — увидеть побольше, тогда молчи!

Кинжал жестко зафиксировал шею, но, паренек что-то попробовал поспорить, начал было сопротивляться, зашарил где-то руками, доставая какую-то, наверняка, железяку. Пришлось воткнуть острие на пару сантиметров, тогда дергаться шпион сразу же перестал.

— Руки перед собой, живо! — прошипел я в ухо паренька и, дождавшись, когда обе ладони оказались перед лицом шпиона, поволок обратно его к дому братьев. Через пару минут неспешного шага, я сильно постучал головой шпиона о дверь и дождался, пока один из братьев ее приоткроет.

— Принимай красавца, — я закинул соглядатая в руки Крона, который сразу же узнал одного из местных парней и, от души, отвесил тому тумака, сбивая с ног.

— Очень давно хотел это сделать! Это Круль, приближенный к основным бандитам, постоянно все вынюхивал и высматривал для них. Очень нам крови попил, все время стуча Старшим кодлы.

Брат присоединяется к нему, и парни с удовольствием запинывают шпиона, уже валяющегося без сознания, даже Учитель не остается в стороне, пояснив, что и у него много претензий к именно этому человечку накопилось.

Ногами местные работают очень сильно и мощно, тело шпиона летает по комнате, как пушинка.

— Может, надо его допросить? — спрашивает меня Торк, я отрицательно качаю головой.

— Вряд ли есть такая нужда, что он может нам рассказать. Его поставили проследить за мной, теперь он ничего не расскажет тем, кто его послал. Главное, ничего про то, что я пришел к братьям, поэтому у нас есть еще время. Но, планы придется поменять.

Я останавливаю братьев с Гинсом:

— Подождите, оторвитесь на минуту и дальше можете добить его, пусть полежит, подумает о своем поведении, готовясь к смерти.

Тяжело дыша, они оставляют валяющегося при смерти шпиона и слушают меня.

— Получается так, что своим заказом на десять порций, я запустил дела быстрее, чем мы ожидали. Пока готовилась еда, трактирщик отправил посыльного к Старшим кодлы и они сразу же приставили ко мне шпиона. Он следил за мной с большого расстояния, пока еще не наступила темнота и я не почувствовал его. Думаю, что часть кодлы ждет меня в трактире, чтобы расспросить, куда я отнес еды на десять человек и почему они не знают про таких гостей. С дворянином им трудно справиться, да, и не положено, но, я уверен, они попробуют поговорить со мной, ведь, я один в трактире, да и с моей речью за владетельного феодала из местных точно не сойду. Тот бандит, который живет с Клеей, наверняка, будет там. Один из братьев пойдет со мной и посмотрит, как все пойдет, только со стороны. Вы трое, Борн, Гинс и Торк, отправляйтесь к дому сестры, если бандит окажется там, Торк справится с ним, — я делаю жест, будто перерезаю горло.

Торк кивает по-деловому.

Гинс пока переводит мой рассказ братьям, сильно потрясенным возможностью прямо сейчас расстаться с опостылевшим городом.

— Дальше, Клее потребуется время, полчаса или час, чтобы собраться, и вы поможете ей донести все ее добро до подводы, наберется у нее немало.

Парни кивают, что все поняли.

— Крон, идем со мной, посмотришь, как дела в трактире пойдут. Потом возвращаешься домой и собираешь вещи, свои и брата, затем ждешь наших, и все вместе идете к подводе, сразу же уезжаете. Я вас догоню потом.

— Да, Торк, предупреди разведку, что мы скоро уезжаем, пусть будут готовы проехать несколько часов по темноте. И, добейте этого!

Мы с Кроном доходим до трактира, он остается в стороне от входа, я же захожу в конюшню, нахожу конюха и кидаю ему местную монету, чтобы прямо сейчас подготовил лошадь к выезду.

Потом возвращаюсь ко входу, захожу и сразу же вижу почти кодлу в, почти, полном составе, за исключением одного члена преступной организации. Семеро бандитов сидят за центральным столом, на столе перед ними ничего не стоит, точно, что не поесть и выпить зашли, а ждут меня. Рожа трактирщика мелькает за стойкой и снова пропадает, не положено ему видеть, как кодла вершит свои дела, поэтому он прячется в комнатке за стойкой.

Может, уже и номер обшарили, только я там ничего предусмотрительно не оставил, мешок со всем добром висит на боку.

— Эх, устал я сегодня уже бегать и торопиться, — подумал я, заметив, как вся кодла, увидев меня, дружно поднялась и остановилась на проходе, ведущем к номерам.

— Чего надо? Родимые? Отовариться хотите? — сразу поднимаю я ставки.

Бандиты принимают вызов и тянут из-под курток дубинки и ножи, но, у меня аргумент гораздо круче, я вывожу руку из-за спины и показываю копье в руке. Вижу, что братва засомневалась в своей способности говорить со мной на равных, только, отступить такой кучей они не могут, поэтому, продолжают стоять на месте и я делаю первый выпад.

Бью, не жалея своей силы и первый бандит падает на пол трактира, держась за дыру в животе, внезапно у него образовавшуюся. Раздается вопль возмущения и банда рассредотачивается вокруг столов и по проходам, но, я успеваю задеть лезвием еще одного преступника, куда-то в грудь и он выбывает из борьбы.

— Так, осталось пятеро, — думаю я и знаю, что мне требуется ранить или убить всех, чтобы никто не мешался под ногами во время эвакуации и не мог навести на наш след возможную погоню.

По сигналу все члены шайки кидаются одновременно на меня, дубинки так и мелькают перед лицом и с боков, я резко поворачиваюсь и бью в живот того, который ближе всех к выходу. Сразу же по моему куполу прилетает несколько серьезных, со всей дури ударов, бьют слаженно со всех сторон, и я снова колю, теперь в лицо, ближе всех подскочившего бандита. Потом еще одного догоняю в спину, он падает и истошно орет и, по итогу, остаюсь один против троих бандитов, отскочивших в угол, спасая свою жизнь.

Они уже поняли, что со мной что-то не так, дубинки и ножи не могут пробить мою защиту, теперь хотят только спасти свою шкуру, уже не задавая лишних вопросов.

Я поджимаю бандитов, постоянно угрожая острием копья, и теперь наблюдаю на их лицах растерянность, отпор им не часто приходилось получать, а такой смертоносный — еще никогда, хотя бандиты, очень тертые по здешней жизни товарищи.

Ромер, судя по всему, молодой еще, широколицый парень, что-то шепчет своим шестеркам и по знаку, они бросаются с двух сторон в обход меня. Хороший план, копьем я бы точно не успел поразить обоих, только это мне и не требуется.

Одним за другим ударами с обоих рук маны я отправляю их в стены, смотрю, как они гулко бьются головами. Сразу же проверяю свою ману, на все ушло всего двадцать процентов моего резервуара и беспокоиться не о чем.

Я не испытываю к Ромеру особо негативных эмоций, в отличии от Гинса и его сестры, поэтому просто протыкаю ему живот со словами:

— Привет от Гинса!

И вижу, как боль на его лице меняется бешенством от своего бессилия в предчувствии смерти, он бросает нож в последнем усилии и с бесконечным разочарованием наблюдает, как тот отскакивает от моей защиты, зато, я наношу еще один удар и он сворачивается калачиком на грязном полу трактира.

Потом осматриваюсь и возвращаюсь к входу, где лежат или притаились двое членов кодлы, протыкаю им шеи и иду по кругу, считая вслух и стараясь не вляпаться в кровь:

— Один, два, три, четыре, пятый, шестой, седьмой, — я останавливаюсь над Ромером и отправляю его на тот свет сильным ударом копья, который, почти, отделил его голову от туловища.

Останавливаюсь передохнуть и послушать, что творится в трактире.

Вроде, тихо, народ здесь не путешествует просто так, да и почти невозможно здесь такое дело, поэтому, остается заняться только хозяином с его поганой рожей.

Обогнув стойку, я вижу дверь в кондейку, открываю ее и наблюдаю хозяина, забившегося в угол.

Ни к чему оставлять такого свидетеля, пусть хозяева городка сами ищут свидетелей и новых слуг, проблемы с этим не будет, смена уже готова заступить на дежурство. Только, скорее всего, она еще не в курсе и это может нам помочь.

— Зря ты отправил весточку кодле… — отмечаю я, прежде, чем нанести точный и милосердный удар.

Быстро обыскиваю трактирщика и ящик за стойкой, где он хранит, то есть, хранил деньги, забираю горсть монет и из ящика, и из большого кошеля на поясе, еще, весь крепкий алкоголь, в количестве трех пузатых бутылок, с сургучовыми пробками опускаю осторожно в мешок, найденный тут же.

Выхожу из трактира, обходя вдоль стены лежащие тела, не испытывая никаких угрызений совести.

Покойники, пусть и еще не все они стали таковыми, давно и прочно заслужили места на том свете за свои дела и делишки. Я запрыгиваю на лошадь, бросая конюху золотую монету, понимая, что ему придется искать себе новую работу, но, отъехав от трактира на сотню метров, слезаю из-за того, что глаза, после освещенного свечами трактира ничего не видят в темноте.

Прошло всего полчаса, как я расстался со своими и сначала я иду к дому братьев, где меня ждет Крон. На улице совсем стемнело, только, едва освещенные окна дают немного света, чтобы не биться головой о деревья, густо растущие по городку, очень зеленому, с произвольно раскиданными домами.

Понятное дело, это, все-таки, самый юг и жара здесь серьезная стоит днем, даже мы стараемся, по пути, в самое пекло спать, устроившись где-нибудь в кустах или тени деревьев и выдвигаемся около четырех часов. Поэтому, и дома местные жители густо обсаживают деревьями, кондиционеров нет и еще не скоро появятся.

Крон ожидает меня с большим нетерпением, я предлагаю ему взять все свои вещи и выдвигаться к дому Клеи, которая еще не знает, что потеряла своего сожителя. Я тоже не стану ей про это рассказывать, не знаю, как она так сразу на такие новости отреагирует.

Хотя, в прошлый раз, она только очень радовалась, что попрощалась с ним навсегда.

Борн присматривает за подходами, поэтому сразу замечает нас и ждет, помахивая дубинкой.

— Собирается, — шепчет он нам, опасливо посматривая на светящиеся окна соседних домов. Он не в курсе, что активные члены кодлы отбыли в мир иной и теперь в городке нет сил, способных помешать нашим планам, хоть, в какой-то степени.

Мы ждем еще некоторое время, Гинс, со слезами на глазах, выносит по очереди мешки с добром и припасами, которые мы грузим на мою лошадь.

Я захожу в дом, и первый раз в новой жизни вижу Клею, такую же симпатичную, раскрасневшуюся и быстро принимающую решения, что брать с собой, а что оставить.

Теперь нас восемь крепких мужиков, полных сил и пронести через перевалы мы можем гораздо больше, тем более, дров нам потребуется такое же количество, и треть от запаса у нас уже отложена около спрятанной палатки.

Да и Клея с удовольствием прихватит на себя не меньше иного парня.

Вот, как мы разместимся в палатке, уже вдевятером, придется спать на боку и поворачиваться по команде, иначе никак не устроимся на ночлег.

— Торк, можно считать нашу вылазку проведенной глубокой разведкой? — интересуюсь я у Старшего.

— Да, просто идеально зашли, все проверили и можем определенно доложить начальству, что подготовка к нападению на Черноземье не ведется, — усмехается он и, насторожившись, вынимает наполовину меч из ножен.

Кто-то из соседей, все же, решил проверить, что за толкотня и возня творится у дома уважаемого члена общества городка.

Я зову Клею, она выходит и объясняет соседу и соседке, что все нормально и ничего не происходит нехорошего.

Меня подмывает сказать им, что, после нашего ухода они могут зайти и забрать из брошенного дома, все, что душе угодно, но, рассказывать девушке, что теперь никто не сможет наказать за мародерку соседей, я не собираюсь.

Соседи уходят, я объясняю девушке, что платье мы можем забрать все, вот столовую посуду и прочие хозяйственные мелочи тащить в горы не будем, кроме миски и чашки каждому из нас.

Она исчезает внести коррективы и вскоре выходит из дома с последним мешком в руках.

Дружно мы подхватываем солидное количество добра хозяйственной девушки, в отличии от полупустых мешков братьев и отправляемся по тропе за город, где нас уже ждут спутники.

— Складываем все на подводу и едем, спим по очереди. Двигаться будем до рассвета. Факелов заготовили? — распоряжаюсь я.

— Заготовили. Зажигать? — спрашивает Трагер.

— Зажигать, — отвечаю я.

— Нас могут еще заметить, — предостерегает меня Торк.

— Некому больше, — шепчу я ему, он понимающе улыбается, и мы начинаем движение.

Едем до рассвета, часов пять, меняясь за вожжами и на факеле по очереди. Из-за вещей, спать мы можем только вчетвером на подводе, остальные бредут, положив руку на край подводы.

Скорость у нас небольшая, километра три в час, по совету Гинса мы проезжаем через следующий городок напрямик и сворачиваем за ним налево, чтобы выйти на наш путь и вернуться к спрятанным оружию и доспехам.

Настроение у беглецов приподнятое, наличие брата и старшего товарища вселяют в братьев и Клею уверенность и огромную радость.

Понять их можно, бесправный беглец вернулся через год, да еще с такими спутниками, от которых пахнет уверенностью и спокойствием, ну и смертью врагам, что понятно.

После шикарного завтрака разносолами, хранившимися в подвале дома Клеи, которые исправно стаскивал туда ее сожитель, мы снова идет навстречу встающему светилу. Братья с удовольствием любуются нашей главной хозяйкой, как и все парни в караване, ведь, раскрасневшаяся, хлопочущая девушка с половником около котла, выглядит очень привлекательно, как и тогда, когда бредет около подводы, разговаривая с братом.

Вскоре мы углубляемся в лесок и едем через него, как Торк настораживается.

— Остановили подводу, все молчим.

Сам ложится на землю и приникает к ней ухом, все молча ждут, что он скажет.

Торк, подскакивает и командует:

— Все к оружию, нас догоняют, с десяток всадников или больше, очень быстро.

Глава 6 СХВАТКА В ЛЕСУ

Десяток — это очень серьезно, против наших, всего то, четверых настоящих воинов.

Отбиться без больших потерь не получится, если только я не вызову огонь на себя.

Придется как-то спрятать наших, не воинов, хотя бы, за подводой.

Не знаю, как нас смогли догнать так быстро. Получается, что посыльный от кодлы поднял серьезную суматоху в дворянском имении или замке и они выехали в ночь, не став дожидаться утра. С парой факелов это не так уж и трудно, скакать по ночным дорогам. Скорее всего, возбудились на непонятного дворянина, остановившегося на их территории проездом. Здесь за такие дело, если не сможешь доказать свою принадлежность к дворянскому сословию — наказывают очень сурово. Или, решили совместить приятное, наказание наглеца, с полезным, с посещением своих владений.

Да, хорошо сделали, что мы не остались в городке, только, все равно, не смогли скрыть, куда движемся и придется принимать бой. Как-то нас нашли, по следам, что ли?

— Заряжаем бронебойные болты, — командует Торк.

Хорошо, что уже с утра обоих братьев успели научить снаряжать арбалеты, тот же Учитель и так это знает и первым делом обучил новых членов коллектива. Чтобы настоящие воины не отвлекались на перезарядку и могли держать оборону.

— Разворачивай подводу поперек дороги, — продолжает командовать Торк, — Клея и вы, — он показывает на братьев, — За подводой стоите, в драку не лезете. Мы с Вольфером держим проход слева от подводы, Финс с Трагером — справа от подводы…

Не хочет разбивать наши сработанные двойки, что правильно, они хорошо знают друг друга и понимают, чего стоит ожидать от напарника.

Торк смотрит вопросительно на меня, ожидая моего решения.

— Я стою перед подводой, — я уже спрыгнул с лошади и отдал уздечку Клее, сказав ей, чтобы она отогнала ее подальше.

— Я — перед подводой и вызову всех, кого смогу на себя. Вы — стреляете и не даете прорваться мимо себя нам в тыл. Не лезьте вперед, только стреляйте и держите свои стороны.

Хорошо, что лесная дорожка узкая и сразу же начинаются кусты, через которые всадник не пробьется, теперь, когда подвода развернута наискосок, с каждой стороны осталось не больше метра свободного пространства.

Пришло время показать преимущество высокого уровня магии, иначе, нас просто затопчет десяток или больше умелых бойцов. Если они упрутся в меня и парни успеют пару раз выстрелить из арбалетов и лука, то есть, из лука получится раза четыре, тогда мы сможем ссадить большую часть нападающих из седел.

И, переломить схватку в свою пользу.

Хорошо, что я подкачал маны из палантира и заряжен полностью. На мне надета кольчуга, хотя, на нее я не особо рассчитываю, вот, копье, гораздо более мне потребуется в бою.

Хорошо, что бы так получилось и никто из наших врагов не ушел, тогда, можно катиться дальше без особой спешки, поэтому я кричу Трагеру, нашему штатному лучнику:

— Выцеливай задних и тех, кто побежит!

И все, первые двое всадников выезжают рысью из-за поворота дороги, видят нас, издают боевой клич-вопль и несутся уже галопом прямо на меня, принимают вызов, так сказать.

Остается до меня с десять метров из видимого участка на тридцать метров, как, по команде Торка, щелкают лук и арбалеты, стрела сбивает одного всадника, болт — одну из лошадей, она валится передо мной, и ее наездник вылетает прямо на меня, натыкается на копье в крепких руках, насадившись на него и заставив опустить оружие вниз. Вторая лошадь, лишившись управления, успевает затормозить перед копьями в руках Финса и Учителя, кто-то из них колет ее в круп и животное несется обратно, волоча своего наездника, запутавшегося одной ногой в стремени.

Впрочем, недолго ему приходится так мучиться, следующая пара воинов вылетает из-за поворота, уже предупрежденная о противниках, одна из лошадей сталкивается с бегущей назад скотиной и наступает копытом на волочащегося воина, прекращая его мучения и свой стремительный полет вперед, после этого она летит уже вниз и кувыркается через голову вместе с всадником, совсем закрывая остальным воинам возможность с ходу добраться до меня. Второй воин, похоже, уже дворянского звания, опускает забрало на шлеме, искусно управляя поводьями, объезжает лежащую лошадь и скачет на меня, размахивая мечом, ставит лошадь боком и сразу наносит быстрый и сильный удар, на который я не успел среагировать, честно говоря.

Настолько он быстрый и сильный, одновременно, чувствуется большая практика.

Купол отражает меч, тот проскальзывает в сторону, заставив наклониться умельца, поэтому стрела из лука Трагера пролетает мимо, вскользь задев шлем. Зато я не промахиваюсь и колю в незащищенное бедро соперника, пуская обильно течь кровь из раны. Дворянин снова искусно поворачивает своего коня и пускает его на меня грудью, пытаясь столкнуть и смять, но, лошадиная грудь упирается в мой защитный купол и ничего не может мне сделать. Жеребец отлично выучен и по сигналу хозяина поднимается на дыбы, чтобы ударить меня копытами, поглощая мою ману, зараза.

Ну, думает, что может пробить мою защиту.

Только, я не стал ждать, как купол перенесет такой удар и отскочил в сторону, встав перед разведчиками и нанес удар копьем в защищенную кожаным доспехом грудь жеребца, пробил ее, но, не смог его испугать, он по-прежнему мечтает добраться до меня.

Мимо проскакивает Торк и легким движением меча прорезает незащищенное броней бедро дворянина, отскакивая снова мне за спину, уходя от мгновенного, ответного удара.

Да, этот мужик в хорошей броне выше пояса, серьезный соперник, гораздо круче меня, как боец, очень умелый и мотивированный, но, с двумя разрезанными бедрами, откуда хлещет кровь, понимает, что пришло время умирать. Только, не сдается и слабеющей рукой замахивается снова на меня, я останавливаю этот замах, вонзая острие копья, с нечеловеческой силой и ловкостью, в шею, между доспехом и краем шлема, сваливая противника с коня назад.

— Фу, — я успеваю вздохнуть, темп боя очень высокий, а мы справились только с четырьмя врагами.

Тут, в купол бьет арбалетный болт, воин позади дворянина увидел, кто победил его вождя и сразу же пытается выдать мне отмщение.

Перед нами уже небольшая гора из лошадей и тел воинов, пока внимание столпившихся стражников направлено только на меня, еще два болта отлетают от купола и теперь стреляют наши. По, сейчас остановившемуся противнику, прилетают два болта, с разной степенью успеха, ранящие двух воинов, пробивая броню и застревая в телах, но, эти еще готовы воевать. Они, даже, спрыгивают с коней, только, один валится на землю, второй бежит ко мне, снова шагнувшему вперед и замахивается мечом, получая сильный удар копьем в грудь, где уже торчит хвост болта.

Этого ему уже многовато, он падает назад, и теперь я вижу, что на меня надвигается спешившийся гора-человек, в пластинчатой броне, наглухо закрытом шлеме, прикрываясь треугольным щитом и держа перед собой здоровенный меч.

Похоже, это сам хозяин местных земель, не знаю, кем ему приходится сраженный дворянин, похоже, что близкий родственник, может и сын, судя по тоскливому, яростному вою, который он издает, видя лежащее тело, в сверкающей броне, напавшего на меня дворянина. С двух сторон его прикрывают крепкие и здоровые мужики, так же в броне, только не такой дорогой, без украшений, как у своего хозяина, готовые победить или умереть за него.

Вступать в обман ударами или пытаться копьем удерживать на расстоянии такого здорового и очень сильно мотивированного дядьку, я не собираюсь. Как только он приближается на расстояние в три метра, стрела отскакивает от его доспеха, мужик закрывается щитом и по этому щиту я бью маной, очень сильно и владетельный хозяин отправляется в полет, сбив одного из своих телохранителей.

До этого момента противники не видели, почему я остаюсь стоять на ногах после ударов молодого дворянина, закрывающего меня своей фигурой, пустившие болты воины тоже не успели присмотреться к плодам рук своих и попали под обстрел, после которого им стало не до моей неуязвимости.

Зато, сейчас, оставшийся телохранитель успел все хорошо рассмотреть, как, по взмаху моей длани разлетелись двое сильных мужиков и истошно заорал, указывая на меня рукой. Только, последние двое всадников, видя, что со мной серьезно заняты, проскакали уже мимо трупов, раненых и лошадей и обрушились на ту сторону, где оборону держат гвардейцы, братья и Учитель.

Лошади прорвались, растолкав не очень крепкую оборону, впервые пойдя на приступ второго проезда и здесь сразу же получились первые наши потери. Опытные гвардейцы отскочили в стороны, Кром попал под точный удар мечом в районе шеи и упал замертво, Борн отлетел, сбитый грудью лошади, Гинс оставался ближе к середине подводы и как раз успел зарядить арбалет. Он вскинул его и выстрелил в спину проскакавшего всадника, который остался на коне, но, больше не захотел драться и поскакал дальше, скрывшись за поворотом, по-моему.

Все это я успел рассмотреть за пару секунд, отвлекшись от своей схватки, а когда повернул лицо, сверкающий меч обрушился на мою защиту. Сбитый с ног здоровенный дворянин уже вскочил, подбежал ко мне, отбил удар Торка и атаковал меня с криком:

— Сдохни, мерзкий колдун!!!

Ну, допустим, не такой я уж и мерзкий, даже симпатичный, как мне кажется.

Сбоку его прикрывает оставшийся на ногах охранник, второй только поднимается с земли, пострадав, похоже, во время первого столкновения со своим господином. Торк и Вольфер пытались прикрыть меня с двух сторон, но, против мощи закованного рыцаря и его огромного меча не могут ничего поделать.

Зато на это способен я и вторым, еще более сильным ударом, отправляю его в новый полет. Он опять сбил с ног поднявшегося охранника, и они тяжело упали, куда-то за тушу раненой лошади. Я выкинул руку в сторону второго воина и на глазах разведчиков откинул и его, он полетел в месиво из людей и лошадей и не смог удержаться на ногах.

Торк с Вольфером бросились вперед, заканчивать тактический успех, пока, непобедимый в честном бою, рыцарь валяется, как золоченый жук и пытается собрать воедино руки, ноги и голову. Вольфер занялся двумя лежащими, Торк — одним и я оглянулся на наш второй фланг, где обнаружил, что гвардейцы стащили вдвоем с лошади последнего сражавшегося противника и добивают его, рубя мечом и тыкая копьем.

Больше никто не скачет в нашу сторону, размахивая мечом и я понял, что мы отбились, от очень серьезных обученных и не боящихся умереть противников. Благодаря, конечно, тому, что я принял удар на себя, все первые двое рыцарей и оставшиеся воины нападали на меня, приняв, как положено, за самую главную цель и атаковали именно меня, оставив остальных на потом.

Гляжу вперед, где у разведчиков не возникло особых проблем с умерщвлением потрясенных соперников, удары милосердия от опытных парней попадают туда, куда и положено. Большой рыцарь и один из телохранителей пытались сопротивляться, только с разведчиками это не прошло, оружие оказалось выбито или заблокировано, и хладная сталь проникла в уязвимые места доспехов.

На мой вопросительный взгляд Торк ответил кивком, что все сделано и они пошли и дальше контролировать врагов. Тогда я повернулся к подводе и заметил, что один брат сидит над телом другого и молча рыдает, Клея так же стоит на коленях и пытается как-то помочь.

Я на ходу достаю из мешка артефакт и подбегаю к телу Крома, только, по ране сразу видно, что умер парень почти сразу, удар разрубил его плечо и прошел на две ладони вглубь груди. Даже, начни лечить его мгновенно, я понимаю, что и тогда, вряд ли, смог бы спасти парня. Сейчас это просто мертвое тело, и я опускаю руки, но, тут же замечаю неестественную позу Борна, он одной рукой держит брата за его руку, вторая беспомощно висит плетью.

— Что с тобой? Что повреждено? — спрашиваю я и оставшийся в одиночестве молодой мужчина показывает молча на плечо и грудь.

— Ложись! Ровно ложись! — командую я и жду, пока он с трудом ляжет прямо на дороге, рядом с лужей крови, натекшей из разрубленной груди брата.

Клея с удивлением смотрит на меня, на больших ресницах дрожат слезы, она прижимает ладонь ко лбу Крона и закрывает широко раскрытые глаза.

— Гинс, — обращаюсь я к стоящему рядом мужчине, — Один стражник, которому ты попал в спину, ускакал туда, — я показываю рукой направление, — Сходи посмотри, как там, только возьми с собой кого-то из парней.

Куда делся раненый воин, стоит посмотреть, чтобы не случилось, как тогда с Борном и недавно с Трагером. Может, он уже подкрадывается с заряженным арбалетом через лес, чтобы убить кого-то из наших.

Учитель с Трагером уходят за близкий поворот, я занимаюсь раненым и пускаю ману в артефакт, вожу камнем над плечом и грудью Борна и через пару минут заканчиваю лечение.

— Еще где есть травмы, может старые? — решаю я и дальше привести в полный порядок парня, помня, что вчера днем они бились в круге и получили хорошую трепку.

— Колени и щиколотки, еще бедро, — говорит парень, я не знаю такие слова и Клея показывает мне на самом теле, что это значит, смотря на меня с пораженным видом.

Пока я прохожу по указанным местам, снимая боль и многолетние повреждения, щедро тратя свою ману, из-за поворота показываются Учитель и гвардеец, везущие переваленным через седло тело стражника, и я облегченно вздыхаю.

Все воины на месте, некому поднимать ближайшие замки феодалов и имения дворян к немедленной и беспощадной мести. Теперь у нас все шансы исчезнуть из этих мест быстро и незаметно, вдумчиво и со вкусом.

Остается только провести мародерку, тщательно и обстоятельно, похоже, что владетельные господа оказались весьма богаты и зажиточны, особенно, если судить по дорогущей броне обоих аристократов.

Я встаю и подсказываю Борну, что он может вставать, теперь, он, как новенький.

Парень радостно вскакивает, потом вспоминает, кто лежит рядом и снова впадает в молчаливую истерику, Клея уже его гладит по голове, но ее взгляд не теряет меня из виду.

Мы с Торком обсуждаем стычку, жалеем, что братья полезли помогать гвардейцам и попали под удар, только, вернуть уже ничего нельзя, остается похоронить Крона и как следует осмотреть, что нам досталось по результатам победы. Торк довольно сильно возбужден, оценив уровень наших соперников, он был уверен, что мы на пороге смерти и, теперь, радуется новой жизни.

Тому, что у нас остаются хорошие шансы вернуться в Астор и он, снова, увидит жену и детей.

— Я уже с жизнью попрощался, когда этот огромный, закованный в броню, которую нам никак не пробить, феодал бросился на тебя. Ты видел, как он размахивал мечом? Я еще никогда не встречался с такими соперниками, такого уровня, — прошептал он мне на ухо.

— Тебя нам послала судьба, если бы, не твоя сила, мы все остались бы здесь, на этой лесной дорожке. Что ни говори, это здорово, когда маг на нашей стороне, — такое признание говорит о многом.

Пора начинать принимать лут и дроп, дел у нас много и двигаться тоже нужно, не стоит задерживаться здесь.

— Клея, начинай принимать добро на подводе, двигай свои мешки и складывай вниз доспехи и оружие. Потом прикроем твоим добром все остальное, — распоряжаюсь я.

Торк отправляет одного гвардейца и Учителя в обе стороны дорожки, чтобы не пропустить приближение новых врагов или, просто, путников проезжих.

Крона тоже положим на подводу, похороним в хорошем месте, на кладбище или где получится, выбор у нас — не очень большой.

Борн сидит около брата, не выпуская его руку и мы не трогаем его, Клея, со слезами на глазах, принимает и раскладывает добычу, оборачивая мечи в свою одежду, чтобы они не звенели на кочках.

Парни и я потрошим убитых, снимаем сбрую с мертвых и раненых лошадей, обычных, оставшихся живыми решили попробовать, пока, использовать и продать потом, если получится отогнать к городу подальше отсюда, кроме обоих рыцарских коней. Они нам не дадутся, да и, продавать такой товар — очень опасно, поэтому их загнали в лес уколами копий и там просто пристрелили из арбалетов в голову, чтобы не они не светились в этих местах, не привлекали внимание к пропаже своих хозяев.

Это Торк приказал сделать парням, попробовав оседлать одного жеребца, он, едва остался жив, и сразу же решил, что такие лошадки нам ни к чему.

Глава 7 ПОСЛЕ БИТВЫ

По итогу, пришлось задержаться на месте, пропахшем кровью и смертью, на три долгих и хлопотных часа.

Я снова достал лопату и перекопал испачканную красным землю, обычную лесную почву, сильно пересохшую, ведь, сейчас середина лета и дождей мы пока не видели.

После того, как уже, с немалой сноровкой, оттащили в лес трупы лошадей и бросили около дороги, только, чтобы скрыть от взглядов проезжающих, на один день, больше нам не требуется, да и не надеемся на это, все же маскировка не выдержит, хоть немного, более внимательного осмотра на местности заинтересованными людьми.

Пояса и кошели скинули на подводу, все оружие и доспехи убрали вниз и сверху положили мешки с наследством сестры Учителя и тело Крона, отправляющееся в свой последний путь.

Шесть лошадей, обычных, забрали с собой, на четырех из них скачут гвардейцы, изображающие сейчас воинов небогатого иноземного дворянина, уже в кольчугах и вооруженные, две животинки привязаны к задку подводы, рядом с которой идут выживший брат и Учитель, который успокаивает его и разговаривает с ним, как и Клея.

Да, судьба не шутит, значит, где-то рядом ходит смерть Борна, хотя, кто его знает. Брат погиб гораздо раньше, чем в той жизни, может, теперь он проживет побольше.

В Клею парень точно влюбится, они оба, пожалуй, всегда в нее были влюблены, только вынуждено скрывали свои чувства, теперь, конечно, все изменилось. Мне сейчас рядом с девушкой места нет, хотя, я часто ловлю ее взгляды, зеленоглазые такие, только, в этой жизни, вряд ли, у нас сладится, как получилось в той.

Если, конечно, мы снова не останемся вдвоем, от такого жизненного оборота я напрягаюсь, сделаю все, чтобы этого не допустить. Впрочем, у брата Борна уже есть пара конкурентов, гвардейцы тоже сделали стойку на такую уверенную в себе, рассудительную и деловую красавицу. В Асторе девушка, вообще, произведет настоящий фурор, своими золотистыми косами и зелеными глазами, вариант там, почти, не встречающийся.

Когда хоть немного начнет понимать черноземельский язык, конечно.

Я подъехал к подводе и обратился к Учителю на сатумском языке:

— Гинс, пора уже начинать учить сестру и Борна новому языку. Теперь, это самое важное, чтобы они быстрее влились в жизнь города и Черноземья.

— Ты прав, Ольг, я займусь этим вопросом, — степенно отвечает Гинс и я проезжаю дальше, к Торку, чтобы обсудить наши изменившиеся планы.

Изменившиеся, в основном, из-за удачного окончания схватки, сегодняшней и прошлой. Теперь, мы погрязли в имуществе, движимом, что совсем печально и недвижимом, которое, тоже, достаточно тяжелое, чтобы тащить его в Астор.

С движимым, зато, все ясно, как бы не мечтали парни привести хороших лошадей на ту сторону гор, это просто мечты, не осуществимые никак в действительности.

С недвижимым, тоже не все просто, протащить столько доспехов и оружия, теоретически возможно, только, одно дело, это — мечи, арбалеты и кинжалы, те же кольчуги. Все это найдет себе покупателя, пусть парни пока думают сдать оружие в Гвардию и ждать свою долю, которая там выплачивается значительно меньше, чем в Гильдии, одна восьмая от суммы оценки.

Как оценят, так и получишь, поспорить и потребовать чего-то сверху не получится, не те отношения у нижних чинов и верхушки военной структуры.

Совсем не те.

Ладно, там и сумма окажется достаточно солидной, годовая плата за службу или двух годовая, от такого количества воображаемого золота у гвардейцев заранее кружится голова. Ну и пусть, лучше никого не баловать.

Теперь у нас есть на кого нагрузить новый хабар, только, панцири и латы — такая себе вещь, Гвардия заберет их себе, безо всяких долгих разговоров. Да и в Черноземье такие вещи никому пока не требуются, в Астрию, если только везти, продавать истинным аристократам, но, денег не дождешься, это — абсолютно точно.

Еще, нести такое добро очень тяжело, значит, смысла никакого нет.

Да и в городе совсем не приветствуется такое вооружение потенциального противника. Предметы быта и новинки, улучшающие жизнь — пожалуйста, а вот предметы, как говорят у нас — двойного назначения, эти — ни-ни, нельзя, ни под каким соусом, поставлять аристократам.

Поэтому, мы с Торком решаем, как поступить с таким неликвидом, как панцири, доспехи и те же лошади. Продать то все не проблема, если ты немного в курсе местной жизни и знаешь, к кому обратиться, но, нас поджимает время, поэтому потратить несколько дней, чтобы добиться хорошей цены, нам не светит.

Еще вопрос, что делать с деньгами, вырученными за мародерку.

С этим я могу помочь мудрым советом — купить украшений и сдать их на реализацию знакомому мне ювелиру. Операция совсем не выгодная, только, выбора особого нет, местное золото, сильно разбавленное, совсем без интереса на нашей стороне.

Впрочем, это пока мысли на будущее, когда мы миновали лесок, оказавшийся не таким и маленьким, километров в пять по длине дороги, проходящей по нему.

И спешим убраться, как можно дальше, поэтому будем обедать на ходу и идти до самого вечера, отсыпаясь и отдыхая по очереди на подводе.

Проезжаем несколько больших поселений и пару городков, вызывая своим видом всеобщий интерес. В одном поселении, большом таком селе, мое внимание привлекает Клея, показывающая на симпатичную церковь и большое кладбище перед ней.

Местный священник берется нам помочь, после того, как Клея обещает щедро заплатить добровольным помощникам.

За пару часов, который мы посвятили отдыху, своему и уже подуставшей тягловой нашей лошадке, мужики выкопали глубокую могилу и вырубили ее внутри правильным прямоугольником, по местным правилам. Крона пока поместили в церковь, и священник проводит заупокойную службу над усопшим рабом небесным Кроном, достаточно недолгую. Затем мы быстро кладем тело одного из братьев в быстро сколоченный гроб, хороним погибшего товарища и щедро жертвуем церкви, которая обещается ухаживать за могилой. На скромные похороны собирается толпа местных, которые смотрят на нашу группу, и все запоминают, другие развлечения нечасто здесь бывают.

Мне это не нравится, и я решаю снова вернуться на плохенькие проселочные дороги вдоль полей, где мы не оставляем такого яркого и запоминающегося следа.

— Так хорошо, что у брата есть своя могилка и место хорошее здесь, священник очень добрый человек, — убежденно говорит Борн, посматривая, конечно, на Клею.

Девушка и здесь взяла все разговоры и договоренности с мужиками, по поводу могилы и гроба, на себя. Получилось у нее все, как и всегда, на отлично, мужики недоверчиво чесали бороды, молодые парни с восхищением смотрели на такую яркую девушку и, точно, попробовали бы ее украсть, если бы не наш суровый, вооруженный вид и то, что мы не спускаем глаз с местных.

Мы отъехали от места схватки в лесу — всего то десяток километров, и я не сомневаюсь, что наш след легко найдут, если, кто-то срочно начнет поиски. Одна надежда, что погибшие дворяне, основные мужчины в этой семье, остальные члены фамилии — не такие сильно инициативные. Хотя бы, будут ждать пропавших и неудачливых карателей, минимум, до завтра, а то, и больше по времени.

Идем до самой темноты, я надеюсь, что проигравшую сражение сторону найдут не раньше завтрашнего дня, если есть, кому искать, скорее всего, это случится не завтра, а послезавтра.

Мы прошли за сегодня километров тридцать пять и еще один дневной переход сделает наш караван недосягаемым для возможной погони. Те же семьдесят километров вполне надежно спрячут нас от немедленного возмездия, но и останавливаться больше, чем на день — нам не стоит, а лучше исчезнуть и не оставлять за собой следов.

Мы, понемногу, выходим с самого юга Сатума, пусть не по географическому понятию, а по температурному, теперь нам до гор осталось сто пятьдесят километров, три дня пути. Жаль, но, прямой путь — теперь не для нас, нам придется дойти до нашего тайника и потом я предлагаю повернуть, чтобы обойти растревоженные смертью дворянина владения, добраться до крупного города слева от гор, где можно реализовать лошадей, в чем я не сомневаюсь и те же доспехи, в чем я не уверен, но, попробовать придется.

В местности, где мы забрали подводу и перебили первую погоню за нами, нас запомнили ушедшими к морю и ждать, конечно, будут с той же стороны. Поэтому, если мы появимся со стороны Разбойничьего леса, где нас никто не ждет и сразу же уйдем на перевалы, с одной только ночевкой в деревне беглецов, эта хитрость гарантирует, почти со стопроцентной вероятностью, возможность избежать серьезных проблем.

Придется сделать крюк на сто километров, зато, это гораздо безопаснее и есть возможность сдать вещи, которые, на самом деле, потянут на смертную казнь для любого, у кого их обнаружат. Понятно, что панцирь и латы со сбитыми личными гербами насторожат всех, кто увидит такие вещи, значит, прибыль перекупщиков должна оказаться очень высокой, а наш доход — очень маленьким, поэтому, я не отказываюсь от возможности просто прикопать такое добро в укромном месте, в том же Разбойничьем лесу, чтобы оно вылежалось свое время.

Это — если не удастся быстро и без проблем его реализовать.

На самом деле, здесь имеется определенная хитрость с моей стороны.

Я, конечно, рассчитываю, что спасенные от смерти гвардейцы и остальные, которых я еще лично не спас, только в составе группы, проникнутся ко мне чувством безграничной благодарности и, скорее, себе язык отрежут, чем позволят намекнуть кому-то в Асторе, что я — не совсем простой человек.

То есть, совсем непростой.

Это — так и должно оказаться, но, если, мы все немного еще запутаемся в реализации незаконно полученной мародерки и, тем более, все служивые, сходившие со мной и под моим фактическим руководством в такой славный поход, получат после реализации сатумских украшений солидные суммы в асторских полновесных тайлерах. Это, не считая солидного количества дворянских цепочек, перстней и прочих украшений, просто перешедших в личное пользование гвардейцев.

Да еще, дорогое оружие, мечи, клинки и арбалеты — все эти ништяки должны сделать моих спутников настоящими джентельменами удачи, под руководством приносящего неизменную удачу капитана, вашего покорного слуги.

Это такое чувство локтя, вырабатываемое удачными боевыми столкновениями и непрерывной мародеркой, особенно, в отношении таких воинских единиц, которые должны были, по совести, снести и растоптать всех нас, безо всякого сожаления.

Но, благодаря моему участию в схватке, мы не несем потерь, почти, зато и добыча реально потрясает своей амуницией и оружием, тем более, я беру себе просто одну долю из добытого, типа, все по-честному.

Это не вонючих и нищих Крыс резать в разведке, с которых и взять то нечего, кроме кучки блох и вшей.

Я не рискую покупать так прямо верность и молчание моих спутников, они не берут денег от проклятого мага, просто мы, по справедливости, делим добычу и наши трофеи. Насколько я вижу, процесс освоения чужого добра всем участникам экспедиции очень нравится и, прямо, воодушевляет их на новые подвиги.

Мы договорились с гвардейцами, что, если, придется снова воевать, я встану так же, привлекая внимание противников и окажусь недосягаем для стрел, мечей, клинков и болтов, пока парни, уже из пяти арбалетов будут уменьшать число противников.

Трое гвардейцев стреляет из арбалетов, Трагер юзает лук, Борн и Учитель заряжают машинки, Клея — подает болты и наблюдает по сторонам, не заходит ли враг сзади или с боков.

Таков предварительные расклад по ожидаемым боестолкновениям.

Мы в Сатуме и здесь, ждать чего-то хорошего, не приходится, поэтому, все держим кольчуги рядом с собой и готовы принять бой в любую минуту.

Единственно, что лесных разбойников в такой хорошо поделенной и постоянно контролируемой стране не имеется, только местные жители могут ими прикинуться, когда решат, что стоит рискнуть жизнью и взять на ножи проезжающих путников.

Но, это не наш случай.

После похорон, немного отдохнув, двигались до глубокой ночи и встали на ночлег на высоком холме, среди деревьев. Ночь прошла спокойно, во время завтрака последними деликатесами от кодлы Пельтума, мы долго любовались красивыми видами южной природы.

— Народ, предлагаю начать продавать наших лошадей по дороге, в тех поселках и деревнях, где нет бандитов и дворян. Чем больше продадим, тем меньше будет хлопот в городе, — обратился я к гвардейцам, которые, в основном, являются дольщиками добытого добра.

— Пару этих свободных, точно, стоит продать, — согласился со мной Торк и остальные его поддержали. Понятно, что ехать на лошади всем нравится, это, не свои ноги стаптывать, да и в военном смысле больше вариантов, для атаки или маневра.

Ну, хотят оставить лошадей пока себе, не проблема, даже, если потом придется совсем дешево отдать, зато, все чувствуют себя воинами. Теперь не требуется прятать оружие и это снимает много вопросов, пусть моя, как бы охрана, не понимает на местном почти ни слова.

На самом деле, я, даже, не знаю, имею ли я право, как чужеземный дворянин, если допустить, что, я являюсь именно баронетом Фольвио, держать при себе вооруженную охрану из непонятно каких воинов?

Единственно, что я не собираюсь предъявлять такую охрану в больших городах, а на проселочных дорогах или землях около гор немного найдется желающих поспорить о моем праве оружным путем, другие способы спора здесь сугубо не приветствуются.

Ну и хорошо.

На второй день мы, и правда, сбыли свободную пару лошадей в небольшой, но, похоже, зажиточной деревне. Переговоры вела снова Клея, и она смогла убедить жителей, что мы хотим продать задешево животных, а не просто ограбить селян, что эти лошади — просто военный приз.

Поэтому, лучше селянам помолчать о такой покупке, если кто-то будет спрашивать, поэтому — и цена в два раза меньше обычной.

Лошадок долго проверяли, смотрели зубы и копыта, покупатели признали, что они в полном порядке. Торговались тоже долго и цена с двадцати пяти золотых за каждую сползла до двадцати двух за одну и двадцать местных золотых — за вторую лошадь.

Парни уже знают, что в местном золотом драгоценного металла в три-четыре раза меньше, чем в асторском, поэтому, не удивляются таким высоким ценам.

Лошадей отдали со всеми принадлежностями, седлами, сбруей и прочим, на такую добавку покупатели, в основном, и повелись. Здесь такие изделия обходятся еще в пол стоимости животного. Так то, строевые лошади не так интересны, как приученные к тягловой работе, но, пройти мимо халявы деревенские не смогли.

Деньги пока сложили в общий кошель и самим стало полегче, меньше хлопот с присмотром и обиходом лишних, по сути, животинок. Братья незнакомы с управлением таким транспортом, Учитель мог бы, но, не хочет. Никак не может наговориться со своей родной сестрой и старым учеником, отвлекая Брона от мыслей о погибшем брате.

Я покачиваюсь в седле рядом, краем уха прислушиваюсь к разговорам соединившейся семьи и поглядываю по сторонам, готовый, в случае опасности, накинуть купол и, выхватив копье, смело поскакать навстречу врагам. Уже примерил, как увеличить размеры защиты, чтобы моя лошадь влезала в нее целиком, и я не очутился на убитой или пораненной лошадке в пылу сражения.

Но, пока, врагов или погони не видно, и мы ночуем опять на высоком месте, чтобы издалека увидеть в ночи факелы, если кто-то нас догоняет в темноте.

Утром добираемся до тайника, где припрятано добро с первой схватки, выкапываем его и поворачиваем в сторону севера.

К обеду третьего дня перед нами появляется город, достаточно солидно выглядящий, обнесенный стеной, не очень невысокой.

Я собираю совещание, мы решаем попробовать продать доспехи и панцири здесь, потому что, дальше к горам, остается только тот городок, в котором у меня прошло крещение, как охранника каравана и в котором погиб один из местных жуликов, под колесами и копытами каравана того чертового купца, которому я, на прощание, ударом пятки копья сломал челюсть.

В том городке меня запомнили, здесь же, никто никогда не видел и это единственное, относительно безопасное место, для предполагаемой торговли совсем незаконной мародеркой.

Черт, что я несу, какое-то раздвоение личности, в этой жизни я там не бывал и никто в той стороне меня еще не видел.

Наша подвода останавливается в километре от распахнутых ворот города, я беру с собой Торка, как, самого опасного и солидно выглядящего, и Учителя, как хорошо умеющего общаться на местном, мы отправляемся в город на поиски покупателя понадежнее.

Оставляю Борна и Клею, пусть выступают толмачами, если возникнут вопросы к нашей группе вооруженных людей. То, что я не взял с собой в город всех, означает, что я не хочу платить пошлину за каждого воина и лошадь с подводой, вполне разумное решение.

В мешках у нас кольчуги и немного, явно лишнего и дорогого оружия, свою лошадь я тоже оставил в лагере, где занялись устройством и готовкой около небольшого родничка. Снятые в виде трофеев кольца и прочую драгоценную барахлюндию — гораздо выгоднее продать в Асторе, поэтому, только кольчуги и еще возможность заинтересовать местных оружейников доспехами и панцирями.

Мы подходим к городским воротам, где нас уже ждет почетный караул из десятка стражников, переходим мост и начинаем общаться.

Вернее, разговор начинает Гинс, я его понимаю обрывками, Торк смотрит на мое лицо и правую руку, которую я могу сжать в кулак, если, что-то пойдет не так.

Тогда придется отбиваться и отступать от ворот.

Глава 8 ХИТРЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ

— Стойте! Кто вы и зачем идете в город? — преграждает нам путь Старший стражников, крепкий, усатый дядька с чем-то вроде алебарды в руке. Остальные стоят сзади и с боков, бдительно изучая наши лица, руки и одежду.

Первый раз вижу в здешних краях такое оружие и присматриваюсь к нему, пока Гинс отвечает:

— Мы направляемся в Терум и хотели бы закупиться продуктами в вашем городе.

— И кто вы такие? — видно, что стражника настораживает наша одежда, которая, конечно, не вся выглядит по-местному.

Впрочем, я, как иноземный баронет, и не должен выглядеть иначе, как и моя охрана.

— Это — благородный баронет Фольвио из Астрии, начальник его стражи Торк. Меня зовут Гинс, я нанят переводчиком к баронету.

Вроде все, что требуется знать страже в воротах, они уже знают и я, раздвинув плечи, шагаю прямо на шеренгу стражников, рассыпающуюся передо мной, как благородным дворянином, Торк спешит за мной, как приближенный охранник, только Гинс остается заплатить за себя и Торка плату за вход в город, я прохожу бесплатно, как и положено человеку чести.

Стоит это дело четверть серебряной монеты за двоих, можно подумать, что эта плата каким-то образом защищает гостей города от беспредела местной кодлы.

Наметанным взглядом я сразу выхватываю парочку потрепанных людишек, отирающихся недалеко от широкого прохода в городской стене. Наверняка, служат глазами и ушами местных бандитов, только, к дворянскому сословию не полезут, если с голоду не помирают совсем.

Да, еще и небогатому, раз я оставил свою подводу с людьми за стенами и, только, с двумя спутниками прошел в город, такое поведение сразу же кричит о серьезных проблемах с деньгами у проезжего дворянина.

Нормальные дворяне останавливаются в хороших постоялых дворах, платят за такое дело дорого, так в Сатуме то, и так ничего дешевого нет, кроме веселых девок.

Но, нам заезжать не стоит, мало ли, как пойдет дело с поиском желающих заработать на дворянских бронях, может и совсем печально выйти, тогда прорываться с подводой окажется гораздо тяжелее, чем троим крепким мужикам, с очень сильным магов во главе.

Мы, в конце концов, можем и с невысокой стены сползти или спрыгнуть, рва с водой вокруг городской стены не имеется в наличии.

На торговую площадь вышли вскоре, город, все же, не очень большой, достаточно чистый, по сравнению с многими другими городами, которые я видел в своем предыдущем путешествии, в прошлой жизни.

Высмотрели пару лавок ювелиров и всего одного оружейника, которому и предложили купить нашу добычу, всего-то, за пол-цены, от его самого нижнего ценника на кольчуги.

Кряжистый торговец заинтересовался парой кольчуг и забрал их еще дешевле, посетовав на отсутствие свободных денег, тогда мы посоветовали объединить наши дела с ювелиром, которому он доверяет. Так как, хотим продать несколько дорогих вещей, по-настоящему дорогих и купить на эту сумму ювелирных украшений, на всю немаленькую сумму.

Только, ювелир требуется, которому можно доверять, дело то достаточно щекотливое, зато и денег поднять Мастер Оружейник и его доверенный ювелир смогут очень хорошо.

Вижу, что мужик заинтересовался, исчез на пять минут, оставив помощника в лавке, присмотреть за нами, потом вернулся и позвал нас с собой.

— Пойдемте, поговорим с опытным человеком, тогда и решать станем, — так расплывчато он обнадежил наши ожидания.

Торговец провел нас задними дворами, через улицу, потом мы зашли в еще один двор, где наш Сусанин постучал в незаметную, но, очень крепкую дверь, из толстенного дерева, обитую железом.

Ее открыл крепкий охранник, осмотрел нас и пропустил в помещение:

— Лапами ничего не хватать, — рявкнул он, по привычке, потом рассмотрел меня и реакцию Торка на его слова, поэтому сбавил тон:

— Прошу прощения, ваша милость, не разобрал на свету.

Он провел нас мимо пары работающих за своими верстаками работников, открыл еще одну дверь, потом еще одну и мы очутились в ювелирной лавке, охраняемой вторым охранником, здоровенным верзилой в кожаном жилете.

Хозяин лавки, невысокий, полный мужчина почтенного возраста, с острой бородкой, внимательно выслушал нас, то есть, Гинса и оружейника.

— Я правильно понял? Вы собираетесь купить у меня большое количество изделий. Часть хотите оплатить деньгами, часть — дорогими панцирями и броней. Насколько я понимаю, происхождение вещей не очень определенное, скажем так.

— Да, вы правильно все поняли, — подтвердил я.

— О, вы говорите на корли? Тогда сразу скажу, сделка не будет выгодна для вас, если только брони не достались вам совсем бесплатно, — заявил он и выжидательно посмотрел, как-то, на всех сразу.

Понятно, он хочет узнать поточнее, как это дело связано со смертью прежних владельцев. От этого зависит только то, чем он с нами рассчитается, украшениями или вообще ничем и мне кажется, в голове у ювелира складывается именно такой ход мыслей и, естественно, последующих действий.

Я уже понимаю, что, как-то, зря мы сюда пришли, комбинация слишком сложная, чтобы нормально получиться. Но, в этот момент Ювелир на что-то решается и обещает дать нам нормальные цены на ювелирку, пусть, и под залог тех предметов, которые осмотрит его приятель оружейник.

Мы договариваемся, что Оружейник наймет подводу, выедет с ней за город и там, в нашем лагере, осмотрит, не спеша, все те вещи, которые мы ему покажем. Оценит их по средней цене, потом мы погрузим товар на его арендованную подводу, он все привезет в город, сам договорится на воротах со стражей и выгрузит в лавке Ювелира, где мы получим четверть от настоящей цены и сможем на эти деньги и еще, свои собственные, купить ювелирные изделия по хорошей цене. Цену я сразу же спросил, хорошей она оказалась только по названию, ведь, хозяин лавки понимает, что деваться нам особенно некуда. В этом городе больше никто не станет с нами разговаривать, если мы не договоримся с ним, раз уж начали такой разговор.

— Сколько у вас своих денег? — между делом спрашивает Ювелир.

Пора его заинтересовать посильнее, поэтому я увеличиваю сумму до трехсот золотых, которых у нас нет, даже с теми, что припрятаны у Клеи.

Наживка заглатывается, на лице Ювелира проскальзывает едва заметная неприятная усмешка, которую он сразу же прячет на неподвижным выражением. Что-то он задумал и я знаю что, почти уверен в этом, поэтому делаю вид, что удовлетворен переговорами и жму руки сначала Ювелиру, потом — Оружейнику.

Мы договорились, что пока Оружейных дел мастер ищет транспорт, мы прикупим продуктов, поэтому, расходимся, все по своим делам. На рынке, куда нас провожает один из охранников, удается хорошо поторговаться, затариться лепешками, мясом и корнеплодами, цены здесь — достаточно высокие, как и все в этой стране.

Пока наши ждут мастера с подводой, я совершаю небольшую прогулку до другого конца города, где имеются еще одни работающие ворота в крепостной стене, под присмотром всего четырех стражников. Рассмотрев по пути все, что мне требуется, я возвращаюсь на рынок, куда уже подъехала телега, парни складывают продукты на нее и мы сразу отправляемся на выезд, чтобы не терять время, свое и уважаемых владельцев лавок, тем более, жизнь в городе замирает после обеда.

Когда мы проезжаем ворота, мастер обменивается парой слов со Старшим стражи, как я понимаю, договаривается, что скоро вернется обратно и готов приплатить, чтобы въехать в город без осмотра. То, что нам и требуется, поэтому я отдаю инициативу в руки местного жителя, которому виднее, как обделывать такие дела.

Я вижу, что Торк хочет со мной поговорить и немного отстаю от остальных попутчиков.

— Ольг, мне кажется, что нас могут кинуть. Зачем ты сказал про триста золотых? У нас же нет такого количества местных денег.

— Поэтому и сказал. Кинут нас обязательно, поэтому захвати все метательные ножи. Пойдем в том же составе.

— Как мы выйдем из города, если начнется заварушка? — теперь Торка интересуют практические вещи, — На этих воротах нас не пропустят без сопровождающего, такого, как этот хитрый Оружейник.

— Выйдем через другие, — на меня накатывает чувство бесшабашности, — Да и стена невысокая, можем спуститься, где угодно, захвати веревку. Впрочем, эти ленивые стражники для нас не противники, но, лучше, исчезнуть тихо, — успокаиваю я разведчика.

— Кидать нас собираются без лишнего шума, вот и воспользуемся этим.

Тем временем, мы добираемся до нашей подводы, я замечаю, что Оружейник немного тревожится, когда видит еще четверых крепких парней и спрашивает, сколько из нас пойдет в город.

— Пойдут те же, кто и до этого заходил, — успокаиваю я его и мы приступаем к осмотру доспехов.

Первичный осмотр показывает, что оба панциря очень понравились покупателю, он даже не стал уверять, что это обычная работа, сразу признал, что изделия дорогие, морассейской работы.

Я кивнул, что согласен и доспехи точно — морассейской работы, как будто, я знаю, что это такое.

Цену он озвучил в сто пятьдесят золотых за каждый и я согласился, ведь суммы, озвученные здесь и сейчас — не имеют никакого значения. Остальное тоже удостоилось похвалы, особенно снятое с обоих дворян, только Оружейник еще раз намекнул, что не видит гербов на доспехах, на что я ответил:

— Как истинный дворянин, заверяю тебя, что брони взяты в честном бою, гербы отсутствуют, чтобы не подвергать лишнему позору побежденные фамилии, которые очень славны своей прошлой и настоящей историей.

Это напыщенное объяснение мастера вполне устроило, как, впрочем, устроило бы и любое другое.

Всего, мы оценили наше добро в шестьсот золотых на руки нам, раз в пять ниже настоящей стоимости, что неприятно удивило моих попутчиков, только спорить никто не стал, понимая, что с собой нам все не унести физически. Да и продать больше здесь негде, парни все отлично понимают, что требуется хвататься за любую возможность.

— Ничего, дешево, зато, все сразу, — приободрил я свою команду и отдал тихонько необходимые указания, чтобы, как только мы скроемся в воротах, наш караван сразу же снимался со стоянки и на полном ходу удирал в сторону гор, пройдя с тридцать лиг требуется спрятаться где-нибудь и выставить наблюдателей, чтобы не пропустить нас мимо своего укрытия.

Я кладу на подводу копье, сбоку от доспехов и на вопросительный взгляд Оружейника напоминаю, что суммы денег большие, требуется озаботиться своей безопасностью.

— В городе проблем не будет, там все знают, как мы держим слово — успокаивает меня мастер и я делаю вид, что согласен с ним, но, копье из телеги не убираю.

Доспехи накрываются тканью и присыпаются сверху сеном, чисто символически и наша процессия возвращается к воротам, где Старший небрежно осматривает подводу, приподнимает ткань и, заглянув под нее, кивком головы разрешает нам проезд.

Довольно просто у них здесь с проездом и безопасностью в городе, хотя, оружейник всегда сотрудничает со Стражей, так что, ничего удивительного в этом нет. Но, думается мне, что стража в курсе назревающих проблем и активно вмешается, естественно, не на нашей стороне.

Дребежжа по каменной мостовой окованными железом колесами, подвода проезжает по сильно воняющим улицам, где дерьмо течет по краю мостовой, я еще раз наглядно чувствую, что такое — жизнь в средневековом городе.

Проехав пару улиц, мы въехали во двор, где располагается ювелирная лавка, причем, крепкие ворота открыл и снова закрыл сам Мастер Оружейник, воспользовавшись достаточно хитроумным ключом.

Подъехав к двери мастерской, мы; Мастер, Гинс и Учитель и я, занесли за один раз внутрь нашу мародерку и сложили около верстаков, на которых работали прежде подмастерья. Теперь их нет на рабочих местах и это еще больше убедило меня в том, что скоро нас начнут грабить.

Молодых отпустили по домам, чтобы они не видели, какими делами занимается хозяин лавки и мастерской, кроме того, что скупает краденные доспехи со сбитыми гербами. Еще и грабит грабителей, при случае.

Ювелир бегло осматривает добычу, интересуется ценой, соглашается с ней, потом предлагает показать нам свои деньги и передать ему, прежде, чем идти за украшениями в лавку.

Я, наоборот, требую не спешить, выдать нам украшений на наши шестьсот золотых, в залог своих добрых намерений. И, тогда, потом, мы купим его товар за наличные.

Начинается, как я и ожидал, война нервов и жесткая торговля, Ювелир пугает нас по-всякому, желая, чтобы мы засветили деньги, которых у меня нет.

Я отказываюсь и хочу получить товар за свое добро в обмен. И, никак, иначе.

Ювелир заявляет, что тогда, сделка ему не интересна и мы можем идти, откуда пришли, намекая, что деваться нам не куда.

Я тогда спрашиваю, где можно снять номера в хорошем постоялом дворе и к кому обратиться из других ювелиров.

Мол, мы можем и не торопиться, поживем здесь, пока, не продадим товар дороже, все-таки, я дворянин и могу много чего не бояться, если нет твердых доказательств, чьи это доспехи. Может, мои собственные, принесенные из далекой Астрии. Да и трофеи с поединков никто не отменял.

В общем, мы блефуем, как и хозяин лавки, поэтому, стороны не двигаются со своих позиций.

Вскоре стук со стороны лавки привлекает внимание Ювелира, он приоткрывает дверь, просовывает голову и что-то говорит, что нам не слышно. Ему отвечают и, тогда, мужик отпрыгивает в сторону, прижимается к стене, а, через распахнутую дверь, до нас доносится топот большого количества ног и крепкие малые с не измученными умственной деятельностью лицами начинают ломиться в мастерскую, размахивая дубинками и длинными ножами.

Как я и ждал, ловушка на заезжих умников сработала и хозяева предъявили козыри, десяток бандитов из местной кодлы, серьезно настроенных пересчитать нам ребра и забрать все, что у нас есть.

Я сразу же предъявляю свой козырь, большое количество маны, не даю разбежаться бандитам по мастерской. Хорошим ударом вытянутой рукой я вбиваю первые ряды обратно в толпу, бью снова и снова, пока пробка в дверях не рассосалась совсем.

Накинув защитный купол, я кричу:

— Парни, разберитесь с этими! — и проскальзываю в дверь, успев пяткой копья отправить ювелира в глубокий нокаут. Пока, я не хочу его убивать, ведь, возможно, придется им заниматься вплотную, чтобы узнать, где ключ от квартиры, где деньги лежат.

Проскочив по телам небольшой коридорчик, я вижу, что в помещении лавки достаточно светло, горит пара свечей, тела оглушенных бандитов валяются везде и я вижу охранников Ювелира, не пострадавших, как и некоторые бандиты. Ставни опущены и тяжелая дверь закрыта, похоже, что бандитов запустили в лавку со двора, чтобы они там дождались, когда я отдам все деньги ювелиру и двинусь выбирать драгоценности, тогда и попаду в засаду.

Не зря я уперся с наличными деньгами, Ювелиру пришлось менять планы и все получилось не так, как он рассчитывал. Впрочем, с моими способностями, чтобы меня подловить, требуется знать о них заранее.

Все, что было разложено по полкам, всякая бижутерия и прочая мелочовка, убраны, как я понимаю, в надежное место, чтобы не провоцировать на воровство бандитов во время ожидания.

Как только я это понимаю, умело размахивая дубинками, на меня бросаются оба охранника и разлетаются по углам, сбивая шкафы и прочую тяжелую и основательную мебель, еще оставшуюся стоять в стороне от двери.

— Братцы — колдун! — истошно визжит один из оставшихся стоять на ногах бандитов, когда, появившийся в дверях Торк кидает нож и тот затыкает орущего, пробив ему горло. Потом разведчик кидает почти все ножи, достаточно смертоносно и из четырех бандитов на ногах не остается никого, как они не прячутся и не разбегаются, пытаясь увернуться от летящих лезвий тяжелых боевых клинков.

Мастерство в руках у Старшего недюжинное и мне остается только проконтролировать всех валяющихся и начавших приходить в себя бандитов и охранников, от их тел на полу нет свободного места и приходится мне с копьем наступать по мягкому. Кто-то пытается сопротивляться, мне в купол прилетает пара ножей и остальные, еще живые, бандиты отмахиваются, даже, находясь на полу, только копье в умелых и сильных руках не щадит никого.

— Где Гинс? — вспоминаю я, закончив контроль и осматриваясь по сторонам, не пропустил ли я кого-то.

— Сторожит хозяина.

— А Оружейник?

— Оружейник — все, — коротко отвечает разведчик, недоверчиво осматривая поле битвы.

— Что теперь? — спрашивает он.

— Теперь? — удивляюсь я, — Теперь то, за чем мы и пришли. Потрошим хозяина и забираем все.

Гинс с Торком затаскивают хозяина, прикручивают его к тяжеленному стулу, забивают в рот большой кусок ткани, сорванный со стены и зажигают еще несколько свечей. Обыскивают его и находят тяжелую связку ключей, которую забирает Гинс, теперь он проверяет, что они могут открыть в лавке и мастерской.

Торк достает небольшой, заостренный нож и начинает выбивать из Ювелира знания о том, что и где у того лежит.

— У нас всего один час, — замечаю я, — скоро ворота города закроют, поэтому, все делаем быстро.

Глава 9 УНОСИМ НОГИ И НОВАЯ СПУТНИЦА

Когда, через час с небольшим, мы задумались, как покинуть, бывший сначала негостеприимным, дом, но, теперь, уже повернувшийся к нам лицом, обыскали Оружейника, забрали и его пояс, и имеющиеся ключи на нем.

Пояс убрал в свой наплечный мешок Гинс, уже, не знаю зачем. Наши с Торком мешки забиты добычей, почти на четверть, остальное пространство занимают обнаруженные в мастерской лепешки, очень большое количество, мы складываем непонятно зачем лежащую здесь провизию в мешки для маскировки, да и чего добру пропадать. Поэтому, я предложил переложить часть моего куша в мешок Учителя и выбросить лишний там пояс на хрен.

— Гинс, он же отдал нам все деньги, как уверял сам. Выбрасывай его пояс и принимай часть добычи из моего мешка.

Учитель не стал спорить, быстренько оглядел кошели на поясе и отбросил его обратно на тело Оружейника, лежащее в луже крови, натекшей из перерезанного горла. И принялся загружать передаваемую ему добычу в виде золотых украшений.

— Он, оказался вооружен хорошим клинком и что-то с ним умел, поэтому, я не стал рисковать и вспорол мужику глотку, — объяснил разведчик, — Оружейник был готов к такому развитию событий, то есть, знал, чем все закончится и, значит, получил справедливо. По сигналу, как Ювелир отскочил к стене, Оружейник сразу же потянул клинок откуда-то из-за пояса, но, я ждал такого финта от него, как ты предупредил и оказался быстрее.

— Да и ладно, черт с ним. Тут все получили справедливо, спорить не о чем, невинных здесь нет, все за дело наказаны, — заметил я и предложил подняться наверх, чтобы проверить, кто там остался и что видно из окон.

— Понимаю, что лучше спешить, но, потратить пару минут на разведку будет не лишним, заодно посмотрим, что находится вокруг.

Так и поступили, открыли первую дверь в коридорчике, поднялись по скрипнувшим несколько раз ступенькам, открыли одним из связки ключей, снятых с Ювелира, дверь на втором этаже, за которой оказалась жилая комната, с большой постелью, смятой простыней и вся заставленная качественной мебелью, которой здесь оказалось с избытком.

Похоже, что старый жулик питает, то есть, питал, слабость к красивым вещам. В ящиках комода нашлось еще немного украшений, пожалуй, самых красивых и дорогих, которые заполнили до конца мешок Учителя. Пришлось потратить немного ценного времени, обыскивая мебель и комнату, из окон которой мы ничего полезного не рассмотрели. Потом, по той же лестнице мы поднялись на третий этаж, где тоже обнаружилась запертая дверь и ключ для нее на связке.

Зато, за дверью, нас ждал сюрприз.

Хорошенькая молодая девушка, просто одетая, с миленьким лицом, испуганная появлением вооруженных незнакомцев.

Она сразу подскочила с кровати, узенькой и односпальной и отбежала к окну, правда, не став пытаться открыть его и позвать на помощь.

С девушкой заговорил Гинс, стараясь успокоить ее.

Во время недолгого разговора, мы с Торком проверили все окна и признали, что они очень качественно заколочены, поэтому, девушка находится в этой комнате на положении пленницы, а мы не сможем, не привлекая внимания, рассмотреть сверху, что творится на улице.

Поднос с едой на столе и графин с водой, это, получается, дневной паек девушки, которая оказалась наложницей Ювелира, судя, по ее словам.

Какой-то купец выкупил ее у родителей в глухой деревушке, частая практика в семьях крестьян Сатума и привез в город, которого она так и не увидела. Здесь ее продали Ювелиру, для плотских утех и дальнейшей перепродажи новому хозяину или же, сразу, в веселый дом.

Гинс рассказал нам, что, по словам девушки, ее два раза очень сильно побили, и купец и уже Ювелир, чтобы сломить волю к сопротивлению, только, не касаясь лица и не оставляя видимых следов на нем.

Сразу возник вопрос, что делать с девчушкой, оставлять здесь или выпустить на свободу, что, конечно, тоже не вариант.

— Первый раз в большом городе, да она мгновенно попадет в лапы местной кодлы и окажется в веселом доме, — довольно горячо произнес Гинс.

Похоже, девушка приглянулась ему самому, все же, он, уже, почти год проживает в Асторе и никем так и не обзавелся на личном фронте. Она же будет понимать его, как земляка и ментально близкого человека.

— Ты прав, здесь ей некуда идти и даже, выведя ее за границы города, мы просто отсрочим попадание в лапы бандитов на несколько часов, — признал я, — Предложи ей пойти с нами и скажи, что никто не будет ее обижать.

Похоже, бесправное сидение взаперти с частыми изнасилованиями, иначе такое и не назовешь, осточертело девчушке изрядно, и она согласилась уйти с нами, стараясь держаться поближе к Учителю, который выглядит поприличнее и, точно, не так забрызган кровью, как мы с разведчиком.

Мы с Торком спустились вниз, в мастерскую, к колодцу и помогли друг другу смыть следы крови с кожи и одежды, потом девушка помогла Гинсу привести себя в приличный вид. Я подобрал хитрый ключ к замку крепких ворот и, повозившись пару минут, распахнул ворота, осторожно выглянув за них.

Пустая узкая улица ведет куда-то в нужную нам сторону, никого не видно, пока.

Я взмахнул рукой, и мы все вышли со двора, обойдя смирно стоящую лошадь с подводой. Пришлось опять повозиться, прежде, чем замок закрылся и отрезал от нас и от всех любопытных двор и дом, где случилось столько всего за последние полтора часа.

Ключи с пояса Ювелира я закинул обратно за высокий забор, вряд ли, я когда-то соберусь навестить этот город и лавку, торговавшую качественным золотом и украшениями из него. Может, в наших мешках не все добро Ювелира, ведь, я забыл камень поиска в своем большом мешке на нашей подводе и тайники могут еще остаться в доме. Но, его и так очень достаточно, чтобы все мы прожили счастливую и долгую жизнь в Асторе, очень богатым человеком оказался покойник и поделился с нами, пусть, и по принуждению.

Поэтому, с сожалением, я признал себе, что пора идти дальше, довольствуясь тем, что мы смогли найти за час поисков и по указаниям самого Ювелира, выжимаемым из него безжалостным Торком.

— Ольг, а как же наши доспехи? Мы же, не забрали их из лавки, — потрясенно спросил Учитель, держа за руку девушку, молча и с удивленным видом смотрящую кругом, на тыльные заборы больших домов, выходящих на главную улицу города.

Нашел, о чем переживать Учитель, да еще, в такой момент.

Только громыхающей подводы нам не хватает, чтобы привлечь побольше внимания к своим персонам, с обязательным осмотром в воротах. Прошло все тихо, насколько это возможно, такое мероприятие, так и радуйся, что с набитыми мешками идешь, а не лежишь в канализации городской, как было задумано нашими партнерами.

Может, нас бы только ободрали, побили, естественно, и выкинули из города. Вполне возможно, но, я не стал бы рассчитывать на такой исход. То, как оказалась организована засада Ювелиром, а, главное, привлечение к экспроприации не законных властей, ту же Стражу, а бандитов, говорит о том, что хозяин лавки собирался все провернуть по-тихому. А, по-тихому, мы не нужны, не вписываемся в замысел, тем более, одержи бандиты победу, кто бы остановил их в деле нашего умерщвления. Они же, сразу кинулись не разговоры разговаривать, а, именно, убивать без лишнего общения.

— Будем считать, Гинс, что мы честно расплатились с жителями этого города за то, что забрали у них. Мы доставили и продали свой товар, как было договорено, а то, что у них все пошло не так, это уже не к нам вопросы.

Торк подтверждающе кивнул головой, поддерживая меня и поправил мешок на плече.

Чтобы не пугать девушку видом множества мертвых людей, мы с разведчиком затащили тела убитых в помещение лавки, закрыли дверь и набросали на темный пол, хорошо скрывающий лужи крови, пару покрывал, которые захватили в комнате, служившей спальней Ювелиру.

Запах крови, конечно, никуда не делся, тем более, все окна и двери плотно закрыты, но, с этим, мы ничего поделать не можем, да и не хотим.

Кстати, имен друг друга, обе высокие, договаривающиеся стороны, так и не назвали, из соображений осторожности и конспирации и я даже рад, что умершие так и остались для нас и меня, лично, безымянными проходимцами.

Улица, по которой мы прошли, почти, весь путь до следующих ворот, застроенная двухэтажными домами, свернула в сторону главной улицы, и я притормозил нашу группу, передав свой мешок девушке:

— Возьми, милая, через ворота понесешь его ты, как моя прислуга.

Мы должны появиться, как дворянин и его прислуга, несущая мешки, ведь мне это дело категорическим не положено. Небольшая кожаная сумка, висящая на боку благородного синьора, это — другое дело, хорошо, что палантир и пара артефактов вполне влезают в нее. Она мне досталась еще с первого дворянина, я уже давно разделил мешок с вещами от самых главных предметов в этой сумке, теперь надо переложить камень поиска в нее.

В лавке Ювелира его явно не хватало, ничего не скажешь.

Так мы и появились из подворотни, впереди шествую я, с копьем в руке и мечом на поясе. За мной, мой охранник, с мешком на плече, за ним деревенская девка, с таким же мешком и позади Учитель, так же нагруженный.

Когда мы приблизились к воротам, стражники не проявили особого внимания к нашим персонам, занятые подготовкой к закрытию ворот, похоже, здесь еще не знают, что требуется быть повнимательнее к чужеземцам и, особенно, к баронету из Астрии.

Больше нем ничего и не требуется.

Тем более, осматривать выезжающих и выходящих из города, это, не такое уж дело стражников, как обязанность контролировать, что в него завозится и заносится.

— Скажи-ка, служивый, — обратился я к стражнику, выглядевшему главным в этом наряде, — Следующий город как называется и сколько до него?

Служивый мазнул наметанным взглядом по мне, моим спутникам, нашим мешкам и ответил, что до города Хайма день пути.

— Так, а мой караван с моей лошадью, подъезжал к твоим воротам?

— Нет, ваша милость. Никого не было, — ответил служивый и преданно поглядел мне в лицо.

Я понял намек и кивнул Учителю, быстро подскочившему и выдавшему стражнику серебряную монету, как я и предупредил его заранее.

— Запорю мерзавцев, опять ждать придется, — выругался я и сурово приказал Торку, как своему приближенному слуге и старшему охраны, — Кучеру десять плетей, охрана сегодня без пива.

Стражник с сочувствием посмотрел на охранника такого сурового дворянина, за любую мелочь порющего свою прислугу, но, только, улыбнулся в усы, пряча подальше монету. Мы то, здесь, привольно и сыто живем, так я понял его.

Торк, тоже, предупрежденный мной, кивнул с серьезным видом, как будто, понимает на корли и я первым прошел в ворота, опасаясь только того, что прибежит посыльный от тех ворот с новым приказом и тогда придется гасить этих стражников и с мешками золота убегать от погони. Или, что один из мешков порвется на глазах изумленной стражи и, вместо корнеплодов или другой снеди, из него посыплются золотые украшения и монеты такого же металла.

Но, бог миловал, массивные ворота, обитые железом, захлопнулись за нашей спиной и мы, не спеша, пошли к ближайшей развилке, где повернули направо и, прикрываясь деревьями, посаженными вдоль дороги, поспешили подальше убраться от города. Вдали от любопытных глаз, я забрал мешок у девушки, которую, как оказалось, зовут Ирнией. Она уже изрядно устала его тащить, но, как, правильно воспитанная в крестьянской семье тяжелым трудом, не роптала и не жаловалась.

Требуется, как можно дальше, удалиться от города, где найдется не один десяток стражников, которых посадят на коней и кинут в погоню за нами.

Когда, кто-то заметит, что Оружейник не принес небольшую мзду за поверхностный осмотр его подводы и придет к нему домой. Хотя, какие там у них отношения, я не знаю, поэтому будем предполагать самое худшее, что, не найдя должника в лавке, его начнут разыскивать по всему городу и найдут, рано или поздно, его тело среди груды других тел.

Но, это произойдет не раньше вечера, когда бандиты начнут искать пропавших своих бойцов, семьи Ювелира и Оружейника — своих затерявшихся в городе мужей.

То есть, в самом худшем случае, ломать двери в лавку начнут вечером или следующим утром, у нас есть три-четыре часа, чтобы уехать подальше.

Пройдя с пару километров, мы вернулись, по лесной тропинке на ту дорогу, по которой должен уехать наш отряд и, еще через час, голова Хонса вылезла из кустов и радостно приветствовала нас.

Мы забросили мешки на подводу, и я скомандовал:

— Все вопросы по пути, теперь наши жизни — в наших ногах! Это, новая девушка, пойдет с нами, зовут Ирния. Клея, возьми присмотр над ней. Теперь — поехали!

И мы поехали, не останавливаясь, почти всю ночь.

Теперь, с такой добычей, нам требуется только удирать в направлении нашего подъема в горы, больше не беспокоясь ни о чем.

Лошадей придется оставить местным жителям, раз уж не продали до этого момента. Узнав о таком повороте, гвардейцы весьма опечалились, только, раньше надо было думать, чтобы пристроить своих лошадок.

Теперь же, совсем нет времени, чтобы в какой-то деревне начать торговлю и сбыть животинок, хоть, за какие — то деньги. Нет, даже, пары лишних часов для такого дела, мы будем ехать, не останавливаясь. Даже тот самый город, около которого я побывал в прошлой жизни, мы объедем, держась между ним и Разбойничьим лесом, так, чтобы оказаться сразу возле леса и спрятаться в его непроходимых чащах.

Под утро передохнули пару часов, когда уже все стали клевать носом и спотыкаться. Хорошо, что часовые могут поспать по пути на подводе и потом зорко оберегать наш покой.

Поставили в подводу новую лошадь и снова вперед, только вперед.

Ехали весь день, перепрягая лошадей в подводе и смогли к вечеру разобрать темную полосу леса на горизонте.

— Доберемся до леса, считай, точно спасены, — подбодрил я нашу компанию, глядя, как, освоившаяся немного, Ирния бойко болтает со своими земляками. Пусть мы удираем от многих опасностей, она, уже поняла, что ее окружают хорошие люди, особенно Гинс и его сестра и готова с нами перейти перевалы, о которых имеет самое смутное понятие.

Девушке жалко покидать родные места, только, она не может простить родителей, которые продали ее сразу, как только увидели деньги в руках проезжего купца. Возвращаться, обратно, в свою деревню, она не думает, понимая, что купец появится снова еще не раз, обязательно заберет ее, на потеху плохим людям, да и прежний жених не примет ее в свою семью.

Ирния сразу же привязалась к Клее, точно, как к старшей сестре, что и неудивительно, да и Борн немного повеселел, глядя на свою новую, милую землячку.

Заночевали мы перед лесом, около той самой дороги, по которой я вышел из него, в той самый раз.

Все измотаны постоянной, нескончаемой дорогой, нависающей над нашими головами опасностью и пора уходить из Сатума, как я чувствую. Еще, день задержки и вооруженные всадники, ищущие грабителей ювелирной лавки и убийц уважаемых и не очень горожан и те, которые ловят бандитов, убивших молодого дворянина осьмицу назад, объединятся и перекроют все пути для нас.

Наверняка, из нижней деревни сразу же побегут сообщить о появлении снова отряда с подводой, отнятой у местного уважаемого жителя, тех самых, которых подозревают в жестоком и подлом нападении, расстреле из засады местных защитников справедливости и устоявшегося порядка.

Сами побоятся, да и не успеют, собраться, чтобы дать отпор нашим воинам. Но и проехать деревню лучше с ходу, ранним утром или ночью.

За нами, еще и в горы полезут, я убежден, только, долго там не продержатся. Мне дорога хорошо известна и с пяти арбалетов и одного лука мы сможем откинуть назад любую погоню, стреляя вниз, запас трофейных болтов позволяет долго отбиваться.

Часовой, опять Хонс, сверху, со своего поста, перед наступлением полной темноты успел рассмотреть факелы, где-то вдалеке. Потом там загорелся большой костер и стало понятно, что преследователи от нас в нескольких километрах.

Наверняка, это по нашу душу скачут.

Пришлось, отдохнув четыре часа, снова собираться и заезжать в темный и страшный лес. Хотя, с четырьмя факелами, он быстро стал неплохо освещенным и его мы миновали без проблем, появившись на рассвете в первой деревне и проехав ее с хода. Потом дорога вверх и вторая деревня позади, но, и мы уже выжаты и устали.

Поэтому занимаем дома в деревне беглецов, необходимо отдохнуть пару часов, выставив с двух сторон охранение, чтобы местные не побежали вниз и не пропустить погоню. Подвода заехала сюда уже с трудом, с помощью всех свободных помощников, толкавших ее изо всех сил. Дальше, она сможет подняться еще на пятьсот метров, но, смысла в этом нет, снова запрягать лошадь.

Я сообщаю старосте, что мы оставим здесь лошадей и подводу, скупим все дрова и еду за настоящее серебро и наймем всех способных поднять наш груз на высоту за щедрую плату. Староста убегает готовить нужные нам товары и подряжать мужиков и баб, из тех, кто покрепче.

Про то, что за нами следом явятся разъяренные преследователи, этого я старосте не говорю. Чего расстраивать и разочаровывать маленькое поселение, может, никто и не явится, да и сами они отлично умеют прятаться в своих родных горах.

Я вижу знакомую мордашку Изауры и подзываю холостых парней из разведки.

— Вон та красотка, за серебряную монету покажет вам небо в алмазах. На мужа можете прикрикнуть, и он мешать не будет, наоборот, порадуется лишней денежке в семье.

Глава 1 °CТЫЧКА В ГОРАХ

Отдохнуть получилось только до обеда, когда я вышел на удобно расположенное место для наблюдения за тем, что творится вокруг и посмотрел вниз орлиным взглядом.

Я прикинул наш примерный отрыв от погони, из-за ночной поездки, часов в шесть и скинул два часа на то, что преследователи идут без обоза и на выносливых конях, что догонят нас ориентировочно, на же столько времени. Если встанут с первыми лучами светила, то появятся рядом через четыре часа и, ведь, так и вышло.

Во второй сверху деревне, впрочем, так же, как и снизу, она тоже вторая, я разглядел группу конных, поблескивающих доспехами на свету. Они упорно ползут вверх по косогору селения, вот проезжают половину деревни и поворачивают на дорожку, которая ведет в горы.

Взяли наш след плотно и не отстанут теперь, следы от колес телеги и копыт лошадей дотошно изучены и находятся сразу, как бы мы не крутились и не прятались.

Если они с раннего утра в седлах, а это — похоже, именно так, значит, они устали и вымотались серьезно.

Что же они выберут — отдохнуть самим и, главное, дать отдых заморенным лошадям или на морально волевых полезут за нами в последнюю деревню?

Скорее всего, полезут.

Ведь преследователи в курсе, что грабители и душегубы, орудовавшие в ювелирной лавке, пришли из Астрии, теперь они понимают, что мы бежим в горы и попробуем уйти за перевалы.

Если нас упустить сейчас, то, о возмездии и возврате золота — можно забыть навсегда. Если, конечно, эти всадники из покинутого нами города, может, местные дворяне уже получили сигнал, что разыскиваемые, опять же, снова убийцы и грабители, появились на принадлежащей им территории.

Очень печально, что мы, вполне приличные люди, останемся в памяти местных жителей, как свора опасных животных, убивающих и грабящих всех, кто подвернется под руку.

В свое оправдание хочется сказать, что не мы — такие, просто жизнь здесь — именно такая, жестокая и беспощадная.

Всего то криминального сотворили — отняли подводу с лошадью, никого не убив и не покалечив. Даже, теперь, вот, вернули ее в целости и сохранности, хозяин без труда получит ее обратно. Потом, ведь, только защищали свои жизни и ни на кого первыми не нападали, даже, подумать о таком не могли.

Боюсь только, извинения и объяснения приняты не будут.

Пора уходить, мы отдохнули, нанятые носильщики готовы нести наши грузы до места, где закопана палатка и даже дальше. Пусть они еще не знают про удлинение маршрута, только, наш отряд не готов тащить столько на себе, ведь, там еще тяжелая палатка ждет нас и запас дров.

Носильщики получат две серебрушки, за такой подъем на километр, потом я предложу получить им по шесть серебра, чтобы подняться с нами почти до перевала, если упрутся, тогда пообещаю и выдам вперед по целому золотому каждому.

Если и тогда будут упрямиться, придется показать арбалеты, и заставить работать за спасение жизни, вполне справедливое решение для тех, кто не хочет просто заработать честным трудом на благо людей из нашей группы.

Кроме кольчуг, оружия и арбалетов, еще трех мешков с украшениями, добавились вещи Клеи, много продуктов и дрова. Сами мы подняли бы все это, пусть и вымотались бы в конец, все же, своя ноша — не тянет, но, там еще палатка и солидно дров. Дрова в деревне забрали почти все, как и продукты, рассчитались щедро, без торга, деньгами местными, да еще оставляем несколько лошадей и подводу, только, нужно понимать, следующие гости отберут все, что найдут. Скажу старосте про такою возможность, когда наши с нанятыми носильщиками уйдут повыше, чтобы прятал все, что может, ведь, для поселения и одна сохраненная лошадь — подарок бесценный.

Я подзываю часового, это — Трагер и объясняю ему ситуацию.

— Эх, я бы еще остался на пару дней здесь, отдохнули бы, да и виды здесь красивые, — улыбается он во все зубы.

Это мне понятно.

Не зря он два часа кувыркался с Изаурой, выдал той двойную премию за энтузиазм и красивую фигуру. Не хотел уходить из комнаты, пока второй холостяк, Хонс, его не вытолкал, замучившись уже слушать сладострастные стоны парочки. И теперь сам отрывается с любвеобильной бабой, тоже, второй час любви на исходе.

— Иди, командуй сборы и приятеля стаскивай с девки, а то он оглох и ослеп, похоже.

Даже, немного довольный тем, что помешает приятелю наслаждаться телом выносливой девки не он сам, а, догоняющая нас погоня, разведчик убегает в дом, я пока нахожу старосту и командую собирать народ и подниматься в горы.

Начинается суета, сначала парни выносят мешки с едой, которые вместе с дровами и вещами Клеи забирают шестеро носильщиков. Потом сами нагружаются тем, что не стоит доверять чужим, я тоже подхватываю мешок с золотом и мешок с оружием, ставлю их рядом и выдаю всем нашим шерпам половину денег, сразу же, лично в руки. Половину они получат наверху и так же новое предложение, от которого они, надеюсь, не смогут отказаться.

Взмыленный Хонс выскакивает последним и сторожит оставшиеся мешки перед домом, я вхожу в комнату, чтобы проверить, что ничего не забыли. Машу напоследок рукой Изауре, успевшей уже одеться и принять приличный вид, как будто, ничего и не случилось. Да, крепкая девка, другим здесь трудно выжить.

На площадке перед домом нагружаюсь мешками, Хонс стоит рядом, опираясь на копье. Теперь уже можно сказать правду, наши мелькнули в паре сотен метров над головами:

— Старый, прячь все, что можешь. За нами погоня идет, через час-другой появятся.

Староста бледнеет, но, быстро приходит в себя и развивает бешеную деятельность, часть лошадей погонят на тайное пастбище, часть придется оставить, как и подводу, ее уже точно, не спрятать.

Заодно я слышу команды прятать всю еду и все, что можно, жители свалят все на нас, отнявших последнее, и поэтому, в деревне больше ничего не осталось.

— Правильно мыслишь, старый, — киваю я головой, и мы отправляемся вслед за нашим караваном, медленно карабкаемся вверх, через полчаса догоняем растянувшуюся цепочку и пристраиваемся сзади.

Когда, еще через час, на долгом привале, я смотрю вниз, то, различаю заметное увеличение жителей поселка, темные черточки так и ползают около цепочки домов.

Погоня сократила расстояние между нами до двух часов, пусть, они — устали с раннего утра, зато, и тяжелого груза на плечах не висит у стражников, не говоря уже о дворянах. Зато, чувство справедливости и мести толкает наших преследователей вверх, равно, как и золото, находящееся в наших мешках.

Правда, мест, где они смогут подниматься несколькими группами и попробовать перерезать нашу тропу, я пока не вижу, а носильщиков спрашивать не хочу. Пусть, пока, побудут в счастливом неведении, что в деревне суровые гости, свои шкуры точно спасут на высоте, заработают денег и нам очень помогут.

— А ведь Изауру сейчас снова треплют, уже бесплатно и по очереди, если она не догадалась сбежать. Должна знать, что ее ничего хорошего, такого, как серебряные монеты, не ждет, — в голову лезут сейчас такие мысли, давно я уже без женщины.

Я понимаю, что догнать нас преследователи смогут, в принципе, к вечеру, только умоются кровью и оставят лежать на камнях, холодных и равнодушных, немало своих воинов, пока, скорая темнота и сильный холод не сгонят их вниз, спасать свои жизни.

Вскоре мы добираемся до условленного места, я выдаю народу по одному оговоренному серебряному в руки и предлаг�

Глава 1

После сытного обеда я даже прилег поспать, нервотрепка последних, крайне напряженных дней навалилась катком на мое тело и закрыла мне глаза. Постелили мне ту же палатку на третьем этаже, я уснул прямо без задних ног, обнимая рюкзак с бумагами и держась подальше от мешка с Источниками.

Сквозь сон я слышу, как найденной на кухне пилой возчик с помощью Полдера распилили пару досок, выломанных на верхнем этаже из красивого деревянного покрытия стен. Размеры я им нарисовал, стараясь максимально уменьшить размеры ящика, чтобы он влезал в мой рюкзак. Ведь доверить такие Источники силы я не могу никому, придется на своем горбу тащить их к Храму, только так и никак иначе.

Сторожок я все же поставил, но никто не собирается подниматься ко мне без вызова. Потом слуги ушли на улицу, чтобы не мешать отдыхать своему Повелителю. Даже не успел приказать этого, сами догадались, как и положено в отношениях с магами прислуге. Ребята вышколенные, ничего не скажешь, всю жизнь при Повелителях провели.

Проснувшись, я не стал сразу вставать. Лежал, глядя в потолок с облупившейся штукатуркой, висящей лохмотьями после нескольких морозных лет. Некому поправить и побелить заново. Уже, наверно, очень надолго.

Что же ждет меня по возвращению к сообществу оставшихся магов? После разгрома, который учиню им я?

Маги, которые выживут после встречи со мной, сразу же бросят свои башни и помчатся к Роковой горе наперегонки. Собирать магические ништяки и оружие, надеясь серьезно усилиться и выжить хотя бы на первых порах.

Кроме Источников такого серьезного оружия даже близко я больше пока не нашел.

И Учитель с Тормом против Штольца ничего, кроме силы Источников и своих умений не использовали.

Конечно, после такого прихода от дармовой силы, им больше ничего интересным не показалось, но Торм то мог бы и озаботиться своей защитой прежде, чем бежать вдогонку почти беззащитным за магом-вреднюгой.

Не озаботился и получил закономерный результат. То ли сам уже неадекватным стал, после того, как подержал палантир в руках, то ли не понял, что делает с бывшими поскребышами дармовая сила. Насколько магия Палантиров меняет их, превращая в монстров, расчетливых и безжалостных.

Я только сейчас вспомнил и осознал выражение лица Фатиха, когда Торм упал, когда молния пробила его защитный купол и била по телу. Он казался довольным, да, теперь я могу отчетливо вспомнить его лицо. Его друг-приятель сделал свое дело, забрал своей смертью хорошо силы из Источника Штольца, больше Фатиху ничего и не требовалось от соседа. Только использовать его в качестве приманки, чтобы получить преимущество в бою. Тогда то я и понял, что с Учителем необходимо кончать, пока он совсем не стал непобедимым, обретя уже два источника сейчас и остальные в скором времени.

Похоже, что ничего сопоставимого, хотя бы чуть-чуть в закромах магов не имеется, а мои спутники про это знали. Магические доспехи, мечи, шлемы и копья Учителя и Торма совсем не заинтересовали в отличии от меня. И все остальные поделки тоже вызвали интерес по минимуму, их интересовала только чистая сила, о которой они точно знали.

Ладно, про спасение людей я еще подумаю, теперь мне пора заняться собой, понять, что стоит делать сейчас и на что рассчитывать потом.

С найденными бумагами, в которых мне почти все понятно, можно отправляться в Храм, собираясь осуществить перемещение обратно в свое время.

Это – самое основное дело, которое меня интересует сейчас.

Возвращение в свой мир, в свою жизнь.

К дочке и родителям – самое главное для меня, абсолютно без разногласий внутри.

Жалко уйти из Черноземья, не встретившись со своими друзьями и приятелями, не побывав в Асторе, городе, который стал мне почти родным. Хотя бы, чтобы отдать свои тридцать процентов Гостиного двора друзьям, поделиться алмазами и золотом, множеством накопленных драгоценных камней. Ведь я не собираюсь возвращаться в Черноземье, понимая отчетливо, что если я стал магом, значит мне не по пути с людьми Астора.

Это – реальная ситуация, пусть даже я знаю, что мог бы еще долго помогать людям, не питая никаких коварных замыслов насчет захвата власти и порабощения людей. Мои друзья поверят мне, но власть – никогда не смирится с тем, что есть кто-то, кто сильнее ее. Кто может, пусть только в теории, отодвинуть элиту города, уже начинающую формироваться, от рычагов управления.

Себе богатства тоже оставлю, конечно, но объемы награбленного уже пугают, мародерка идет полным ходом, мешки с трудом умещаются на повозке. Чтобы мы делали без лошади и повозки – даже не представляю себе, смысл нашей экспедиции растаял бы на глазах, если пришлось бы тащить все на своем горбу. Сейчас я очень благодарен погибшим магам, что они предусмотрели возможность путешествовать с лошадью, тем более сносная дорога имеется уже обратно до башни Учителя.

Золото я давно не беру из башен. Но это решение можно и пересмотреть, засыпать килограммами друзей не требуется, но выдать по сотне золотых – вполне окажется возможно. Хотя это и есть по два кило, в золотом тайлере граммов двадцать имеется, ничего лошадка увезет спокойно.

Только от стаи оставшихся волков требуется беречь ее пуще глаза, она – самое дорогое сейчас, после палантиров и моей жизни, стоит честно себе признаться в этом.

– Поговорить бы с Крипом, Ятошем и Троном с Корном, даже Ольсу буду рад, честно говоря, – снова мысль про Астор вернулась в мою голову.

Встретиться с Гритой и Клоей, посмотреть на Орнию, как она живет теперь, после года вдовства.

Спросить у Гинса, не известно ли ему о новой жизни у Клеи в животе, не ждет ли она моего ребенка, прошло уже два с половиной месяца с тех пор, как мы расстались.

Да, много чего можно, нужно и хотелось бы сделать.

Только невозможно все это, даже не так, чтобы совсем невозможно, просто времени не будет у меня. Придется срочно уносить Палантиры из этого мира. Хотя, если столкнусь с гвардейцами в засаде, поставленной властями города по дороге в Храм, можно поговорить на моих условиях и о чем-то договориться. Я смогу убедить парней помочь мне, даже на своем старом авторитете

Я хочу вернуться в свой мир, это понятно и не обсуждается ни разу.

Стоит ли мне очень надолго оставаться для этого на Севере? Мне придется закончить осмотр остальных башен бывших Великих магов, больше не отвлекаясь на другие башни. Ну, может кроме последней башни в ряду, хотя по времени этот лишний день ничего особо не решает. Даже с дорогой туда-обратно и осмотром управимся за светлое время дня.

Все же уйти отсюда навсегда, потеряв шанс узнать что-то новое, которое имеется в каждой башне – не очень разумно.

На обратной дороге придется переночевать примерно шесть раз, пока доберемся до башни Торма, там нас ждет ночевка в относительном комфорте. Вечером разговор с народом, пусть решают и собираются за ночь, кто пойдет со мной жить к людям. Наверняка, что они уже сейчас Крыс побаиваются, а после того, как поймут, что хозяин не вернется и требуется дождаться нового хозяина-мага, могут всем населением сорваться со мной. Может до башни Фатиха со мной дойдут, может к людям в большой город соберутся, пока есть возможность. Страшно им будет с места срываться, пусть сами решают, с Крысами жить, ожидая своей очереди попасть в котел – еще страшнее.

Еще ночевка в башне Учителя, те же самые разговоры и на следующее утро со мной может выйти большой табор народа. Или не выйти и остаться в башне, хотя перемещение такого количества людей в город – это самый сильный удар по делу магов. Придется мне постараться, чтобы переселение случилось на самом деле.

Крыс я, естественно, оставлю на месте, с суровым уроком, если не окажут почтения новому Повелителю. Ракса к ним пошлю, чтобы объяснить политику партии, он – ничего такой людоед, вполне вменяемый, даже стремление нести службу при начальстве у него присутствует. Такие отборные нелюди из охраны всем нужны, в каждой башне оставшихся магов понадобятся. Особенно на фронтах гражданской войны за северные города помогли бы, только не захотят, я так думаю. Привыкли к сытной и безопасной службе при сильных магах, относительно конечно сильных, но для них- всемогущих.

Третью башню по дороге можно обойти или навестить, если до этого момента проблем не будет с погоней. Переночуем у хозяина, предварительно обезопасившись от недружелюбных действий и предательства, да и уйдем утром. Большие крюки в обход башни наворачивать не хочется, дорог там нет, да и силу свою пора попробовать, с умениями, выученными и освоенными.

Дорога на десять дней затянется, за это время я все три комплекта конспектов выучу и вызубрю, успею не раз попробовать применить на практике. Маны хватит на все умения и опыты, даже с учетом одних набранных мной алмазов, не трогая палантиры. А их лучше не трогать, можно и не уйти никуда, превратившись в такое же властолюбивое чудовище, как Учитель. Сидеть потом в башне и владеть окрестностями без населения, наглаживая Палантиры.

– Моя прелесть. Мои прелести, – картинка представленного оказалась очень яркой, я отчетливо понял, что, подсознательно хочу слиться с Источником.

Стало страшновато и я отодвинулся от мешка с Палантирами.

Смотри ка, на маленьком расстоянии вполне настойчиво действует этот зов силы. Но только почему-то от одного Источника из трех, того самого, который я забрал здесь, который оказался полностью заряжен. Это я отчетливо вижу магическим взглядом, только он светится и сильно волнуется от моего присутствия. Ведь разряженный источник Штольца и почти разряженный шар Учителя такого действия не оказывают и мирно лежат в мешочке. Стоит это запомнить и обращать внимание почаще на такое действие заряженного и разряженных Палантиров.

Может, это знание можно как-то использовать? Наверняка, что можно.

Не хочу сидеть в башне и мечтать владеть всем миром, пуская слюни, превращаясь постепенно в Саурона или Сарумана. Завоевывать и убивать людей, чтобы превратить весь мир в личных рабов, чтобы реализовать извращенные фантазии в своих представлениях о справедливости и том добре, которое я принесу всему Черноземью.

Поэтому скорее в Храм, только заберу четвертый Источник и хрен с этой оставшейся башней!

Случившееся не на шутку меня перепугало, сон и остальные мысли пропали мгновенно, подхватив мешки с Палантирами и бумагами, я поднялся на верхний этаж и выглянул в окно. Пора немного провентилировать голову от воздействия Источника.

Прислуга с Раксом сидят перед входом и чем-то заняты, запекают какую-то еду в углях, насколько я понимаю. Негромко переговариваются, продолжая посматривать по сторонам, что им нетрудно делать, ведь башня своим основанием стоит на холме и видно очень далеко во все стороны.

Приступил к дальнейшему осмотру шкафа, но сначала, проверил магические штучки на столе, те, которые достал из второго тайника. Зарядились полностью, надеюсь, что неспроста они занимали целый тайник, стоит их забрать, чтобы не перепутать с кучей других сувениров. Припрячу-ка я их на дно рюкзака, под бумаги.

Потом перегнулся через окно:

– Полдер! Что у нас на ужин?

Голос эхом несколько раз отразился от стен и заставил парня прямо аж смешно так подпрыгнуть на месте:

– Каша с мясом, Повелитель!

Каша так каша и я снова занялся шкафом и бумагами. Так в ударном труде и прошло время до ужина, во время которого я проверил приготовленные доски и похвалил возчика.

С руками у мужика все в порядке и мечом владеет, и мастерит хорошо, такой и в Асторе всем нужен окажется, на вес золота, особенно у Крипа в мастерской. Хотел ему золотой выдать, да вспомнил, что деньги слугам в жизни при башне ни к чему вообще, никакого движения монет не имеется, одно сплошное натуральное хозяйство и все за еду работают.

Похвала возчику понравилась, видно, что нечасто Повелители хвалят своих людей. Посмотрю что-нибудь из драгоценностей, подарит своей жене, когда вернемся.

За целый день я смог обстоятельно и подробно разобрать только один шкаф, самый важный, где хранилось все, что могло потребоваться хозяину башни в любой момент.

Получается, что знание предназначения множества предметов не так важно магу или есть какая-то хитрость в этом? Может, какое-то умение дает способность Одаренному одним прикосновением или магическим взглядом узнавать предназначение магических предметов и их свойства.

По Торму с Учителем я такого точно не заметил, значит, все-таки нет.

Придется завтра подробно изучить списки умений, должно там что-то такое быть.

Стемнело за окном, я закрыл ставни от холодного ветра и спустился вниз. Пора дать глазам отдохнуть и огласить мои распоряжения.

Здесь я проверил самые важные бумаги, нашел тайники и собрал все золото, решив отдать под это дело один из мешков. Никак не доходят руки до тех вещей, которые маги взяли с собой из башен и подобрали здесь. Хотя, не смотря на восторженную реакцию из-за находок во второй башне, где маги смогли точно определить, что попало к ним в руки, дальше для них тоже все оказалось диковинным и неизвестным.

Наверно, какие-то совсем узкоспециальные артефакты не для всех магов?

Переберу мешки по дороге, сейчас не стоит нагружать голову лишними заботами, лучше сохранить наблюдательность, чтобы не пропустить что-то важное. В эту башню мы еще вернемся на обратном пути, я все же думаю добраться до последней башни, поискать тайники и быстренько глянуть бумаги, вдруг у хозяина они содержались в идеальном порядке. Или мне там просто повезет, ведь я же – Счастливчик Ольг.

Слуги ждут моих мудрейших распоряжений, факел потрескивает в держателе, лошадка здесь вместе с повозкой, дверь стоит и забаррикадирована парой шкафов из кухни.

– Сегодня, как и всегда, готовьтесь спать. Я поставлю охрану и присмотрю за подходами.

– Спасибо, Повелитель, – благодарит меня возчик.

Я подхожу к нему, теперь поручаю сколотить ящик для Палантиров с внутренним разделением на четыре одинаковых квадрата. Потом уже сам проложу ячейки плотным бархатом со штор, чтобы они не катались и не стучали по стенкам.

Еще немного вожусь с предметами, расставляю некоторые из них, которые берут заряд, снова на магическом камне-столе и поставив сторожок, спускаюсь на третий этаж, где растягиваюсь на той же палатке.

Ночью сторожок срабатывает, я узнаю в трех тенях, смело подбирающихся к башне, тех самых северных волков, которые получили щедрый дар прошлой ночью, но все равно не собираются оставлять нас в покое. Странно, что они лезут к людям, которые уже ополовинили стаю, неужели другой добычи совсем нет на горизонте?

Придется шарахнуть по ним маной, для этого я активирую камень-светильник, спускаюсь на второй этаж башни, чтобы быть поближе и удар оказался посильнее. Бросаю немного разваренного мяса под дверь и терпеливо жду, пока один из волков резко бросится на приманку.

Обычные волки – довольно осторожные звери, но эти отличаются каким-то бесстрашием, уверенностью в своей силе. Волк только подлетел к мясу, как я самым сильным ударом приложился к его спине и вмял тушу в каменистую землю. Он тонко завизжал, пытаясь на передних лапах отползти после удара, теперь я смог хорошо прицелиться и вторым сильным ударом маны вбил его башку в камни. После этого он затих и только задние лапы мелко затряслись, но я не стал больше любоваться при свете камня-фонаря этой картиной и вернулся в постель.

Вот и попробовал с расстояния в шесть метров ударить всей своей силой по быстрому противнику, ушло под пятую часть маны. То есть, теперь у меня наберется силы на пяток сильных ударов. Хороший прогресс.

Палатку пришлось подвинуть по грязному полу к колонне магического камня и всю оставшуюся ночь я проспал, время от времени прижимаясь спиной к прохладному основанию, чтобы зарядиться полностью.

Ранним утром я выглянул за окно, снова открыв ставню и некоторое время любовался трупом волка, оставшимся лежать на том же самом месте, где его застиг второй удар.

Теперь то эта оставшаяся парочка отстанет или будет и дальше сидеть у нас на хвосте? Может, еще кого приведут?

Скоро узнаем.

Пока слуги грели завтрак, я искал наугад на шестом этаже среди груд бумаг что-то стоящее, однако вынужден был констатировать, что мне больше не повезло так сразу. Что требуется еще пара недель, чтобы просмотреть абсолютно все наследство покойного хозяина.

Прихватил свое добро, закрыл за собой оба этажа на замок с помощью маны и спустившись вниз, скомандовал отправляться дальше:

– Миску давай мне в руки. Я перекушу на ходу в повозке. Ставьте дверь.

Несколько минут ожидания, пока слуги вместе с Раксом забивают камни между дверью и стеной. Теперь камни находят заранее и складывают рядом со входом, чтобы лежали под рукой в нужный момент.

Волка уже оттащили подальше, чтобы лошадка меньше нервничала. Я положил мешки и подошел к туше, постоял, глядя на огромные клыки, торчащие из оскаленной пасти и длинный язык, вывалившийся вбок.

– Здоровенный волчара, такие редко попадаются, – возчик подошел ко мне, на мече замеряя длину лапы зверя.

– Полтора клинка, – заметил он, – Похоже, что это вожак.

Я кивнул головой, подтверждая его слова:

– Трогаемся, – скомандовал и запрыгнул на повозку.

Глава 2

К предпоследней башне в первом ряду от вулкана приехали через четыре часа, похоже расстояние между ними поменьше будет, чем раньше.

Я всю дорогу читал и сравнивал конспекты знаний, добился приемлемых результатов по приведению первоисточников в понятную систему. Нового ничего не выучил, времени не хватило на какое-нибудь умение, но, отметил для себя те магические глубинные бомбы, которые запускал в башню к Штольцу мой Учитель. Однозначно, что для такого оружия своей маны маловато будет, без Источника получится слабенько и не эффективно, тем более, что полностью исчерпаешься. Про ветвистую молнию тоже нашлись упоминания, типа, страшное оружие, только маны очень уж много сжирает.

Как я и думал, в общем то, какой-то халявной могучей силы нет нигде, кроме как в самом Источнике.

Башня новая показалась с виду не такая монументальная. Явно попроще будет, похоже, что прошлая оказалась самой солидной и огромной среди всех башен Великих магов.

Соответственно, знаний я там тоже побольше приобрел, гораздо больше, чем в остальных, так мне нужных, чтобы вернуться на родную землю.

Пока вырубали петли, обошел строение по кругу, заметил на пятом и седьмом этажах приоткрытые ставни, тоже все как обычно. Я знаю, что мы увидим под самими ставнями, буду очень удивлен, если окажется не так и скелетов, лежащих в обнимку, не найдется на этих этажах.

Все действия, как и обычно – дверь аккуратно вырублена, открыты ставни на первом этаже, и мы осматриваемся. Потом Ракс спрыгивает вниз, Полдер остается возле около лошади и смотрит по сторонам, мы с возчиком поднимаемся наверх. Я несу свои мешки, ящик и меч, теперь обычный, таким взламывать люки и тайники сподручнее гораздо. Возчик уже не держит меч наготове, привык к таким операциям и понимает, что поджидать нас тут некому, от слова совсем.

Раз уж покойники не бегают в здешней местности даже после магического заражения.

Проходим второй, третий, четвертый этажи, распахивая ставни и поднимаемся на пятый, где под открытой настежь ставней лежит стандартная пара обнявшихся мертвецов. Просто кости в истлевшей одежде, никакой романтики по итогу, но идею я одобряю. Быстрая смерть с любимым человеком в обнимку с красивым видом на пылающий вулкан, как ни цинично это звучит.

Вскрываем с возчиком шестой этаж, стандартная проверка с зеркалом, портьерой и слуга заходит первым, ступая по толстому ковру пыли, чтобы распахнуть окна.

Библиотека, правда, состоит только из четырех шкафов, зато имеется очень богатая оружейная комната, насколько мне видно в полумраке.

Кажется, что хозяин больше прикладными дисциплинами интересовался, чем бумажной работой. Наш человек, если это слово можно соотнести к магу.

– Булер, когда приберетесь, займись комнатой, – и я показываю на оружейную помещение. – Все, что приглянется, отбери на свой вкус.

– Сделаю, Повелитель, – в глазах возчика настоящий восторг, позволить ему покопаться в оружии, это – как ребенка закрыть на ночь в музее шоколада.

– Если поймешь по внешнему виду, что оружие магическое, прислони его к столбу, – и я показываю на колонну магического камня. – Пусть заряжается.

– Понял, Повелитель, – и возчик приступает к вскрытию последней преграды в верхнюю комнату.

Люк опускается вниз, первый раз вижу такое устройство, остается висеть вертикально, не мешая подниматься выше.

– Хитро придумано, – бормочет Булер, уступает мне место для осмотра.

Я встаю на лестницу и рассматриваю через зеркало весь этаж. Вроде все нормально на первый взгляд, но я помню, сколько времени тратили маги каждый раз при осмотре и тоже не хочу спешить, даже навстречу великим открытиям. Включаю магическое зрение и медленно разворачиваюсь вокруг себя.

Так. Что это такое?

Перед магическим столом стоит какой-то столик, приставленный, похоже, специально к нему вплотную. На столике лежит какая-то труба с сужениями и разными усилениями по корпусу, направленная прямо над люком. Между ней и столом есть проблеск магической энергии, я его вижу, хоть он и едва заметный.

Вот оно.

Чего боялись мои прежние попутчики, что один из хозяев башни решил заминировать свое жилище. В основном от обычных мародеров, я так надеюсь.

Я спускаюсь вниз и обращаюсь к возчику:

– Придется тебе принести что-то с человеческий рост, бревно, например…

Булер смотрит на меня удивленно-вопросительно и я вспоминаю, где нахожусь:

– Да, какие тут, на хрен, бревна? Щепку не найдешь во всей башне, кроме двух верхних этажей, – ругаюсь в раздражении.

И отдаю новое распоряжение:

– Выломай несколько досок, чтобы были вместе, из тех, которыми обшита библиотека и тащи сюда. Тоже, с человеческий рост.

Пока возчик выламывает топором качественно закрепленные доски со стены, я продолжаю наблюдать за непонятной конструкцией около стола. Магический импульс едва виден, скорее просто обозначает связь непонятной штуки с источником энергии. Похоже на какое-то дуло аркебузы или фузеи, насколько я себе такое оружие могу представить в своем воображении.

Была не была, ставлю защитный купол, делаю взмах портьерой над люком, не высовываясь за его пределы. Выстрела не последовало, но на стволе этой трубы загорелась красная точка, как я вижу в выставленном снова зеркале. Очень похоже на лазерный прицел, вроде, непонятная пушка включилась и встала в режим ожидания. Она точно работает и ситуация становится все страннее и чудесатее.

Что-то совсем не похоже это на местные технологии, абсолютно какой-то другой уровень. Бластер из старых фильмов про бывшие продвинутые, но ставшие отсталыми миры, вот так по внешнему виду выглядит такая железная штуковина.

Я уже, покрывшись холодным потом, понимаю, что это может оказаться такая же глубинная бомба, которые кидал Фатих. Тогда мы тут огребем немного меньше, чем наверху, но разлетимся по этажу, ломая себе все конечности и кости, окажемся оглушенными и контуженными на очень долго. Штольц, конечно, тогда выжил за магическим куполом, но вид имел бледный и несчастный.

Чем может стрельнуть эта штука?

Энергетическим разрядом? Лазерным лучом? Глубинной бомбой?

Я снова вытащил зеркало и присмотрелся, красный глазок уже пропал и ничего не произошло. Реагирует на движение, но не мгновенно и на трюк с портьерой не повелась эта штука.

Нет, со щитом из досок – неудачная идея, при выстреле необходимо оказаться отделенным от верхнего этажа хотя бы люком и лучше не стоять под ним.

Пора подумать рационально, наверняка, что эта штука должна защищать не от магов. Хозяин башни поставил ее против обычных людей, своих братьев он не стал бы убивать. Умирая, он скорее всего думал о тех, кто придет сюда, ему на смену. Ко всему, что он накопил и получил за всю жизнь.

То есть, он предполагал, что маг должен увидеть ловушку и легко, в отличии от обычного человека, обезвредить ее.

Как это сделать проще всего?

Легким толчком маны сбить в сторону дуло и захлопнуть люк на всякий случай, подставив под него те доски, которые приготовил возчик. Нет, по самому бластеру лучше не бить, хватит и столика под ним, чтобы столкнуть его немного в сторону, чтобы дуло смотрело куда угодно вместо проема лестницы. Хоть так можно будет подняться и посмотреть на местное чудо. Может, и не последнее в этой башне.

Я долго объясняю помощнику порядок действий, мы тренируем быстрое закрытие люка и подпираем его досками, которые с одной ступеньки заходят плотно под сам люк.

Наконец, я изгибаясь пролезаю между краем люка и полом этажа, навожу руку на край столика и легонько бью маной, немного под углом, чтобы столик двинулся в сторону окна и большого стола, стоящего перед ним. Выскальзываю обратно и помогаю захлопнуть люк, под который возчик подставляет щит из досок враспор.

Мы стоим и ждем, отскочив каждый в свою сторону с лестницы, подальше от могущего распахнуться люка, но пока ничего не происходит. Ныряя вниз, я расслышал какой-то свист и шум, выделяющиеся из общего фона, однако никаких взрывов не случилось. Через пару минут Булер вытаскивает доски из-под люка, опускает его и я снова смотрю через так пригодившееся зеркало.

Мудрые люди оказались мои попутчики, маги с большим жизненным опытом. Судя по тем танцам с бубном перед каждым новым этажом, которые занимали хозяева башен, что-то они знали или слышали, именно про такую ловушку. Поэтому так и стереглись, но все равно не уберегли себя, хоть и не в этом случае.

Осторожно осматриваю плоды моего смелого, не побоюсь сказать, эксперимента. Фузея слетела со столика и висит своей задней частью в воздухе, удерживаемая какими-то веревками, передней уткнулась в пол в стороне от люка. Из ствола идет дымок, но следов разрушения не видно. Вообще не понятно, куда она стрельнула и во что попала. Что-то такое не разрушительное, получается, да и не стал бы маг свое жилище разрушать и кости свои разбрасывать вокруг башни. Думаю с уверенностью, что к вопросу сохранности мощей и имущества он подошел максимально серьезно.

Я подхожу к ней со стороны стола и смотрю, пытаясь понять, куда полетел заряд или еще там что. Сначала ничего не замечаю, разрушений, тем более видимых нет совсем.

Если она выстрелила в момент, когда полетела в бок и вниз, то могла попасть в комод, стоящий в той стороне и стол, так же припертый в стене и закрывающий подход к ставням. Хочется подойти к мебели и рассмотреть все повнимательнее, но пугает непонятная пушка да и темновато еще в башне для поисков.

Я, честно, побаиваюсь брать это изделие межпланетного разума в руки, мало ли, вдруг там есть система опознавания свой-чужой, еще взорвется прямо у меня в руках. Фильмы про чипованное оружие с такой функцией все смотрели, поэтому я просто отрезаю веревки, которыми оно притянуто к источнику маны. Держа за них, опускаю на пол и оттаскиваю к окну, где разворачиваю дулом к стене.

Теперь можно вытереть пот со лба и осмотреться.

Не такая она и тяжелая, килограммов пять, не больше по весу эта штуковина, чувствуется, что из крепкого такого металла.

Здесь все примерно так же, как и везде, только кровать повернута к паре распахнутых окон и на ней, опираясь спиной на подушки, сидит скелет бывшего хозяина башни. Вид с кровати, конечно, открывается на вулкан и можно себе представить, как замерз маг, потеряв из-за страшной головной боли способность сопротивляться своим суицидальным призывам. Глядя напоследок на виновника своей гибели, выдающего шикарное зрелище извержения огненной горы на фоне абсолютно черного неба.

Шкаф с бумагами выглядит весьма компактно, это радует, что перебирать придется раза в два, если не в три, меньше.

Самое главного я пока не вижу, на столе нет Источника-Палантира. Нет и следов от него, хотя подставка под шар стоит на месте и ее едва видно среди завалившей поверхность густой пыли.

Впрочем, я и до этого момента удивлялся, почему маги в момент смерти оставляли свою прелесть на магическом столе вместо того, чтобы держаться за нее до конца.

Именно этот покойник подтвердил мои мысли по поводу смерти с обнимку с шаром. На груди мумифицировавшегося скелета висит такой же мешок, как надел на себя первым делом Фатих. Видно, что он – не пустой.

Я спускаюсь вниз, отправляю Булера за тряпками и водой, сам подхватываю мешки и деревянную коробку, топор с мечом, по лесенке возвращаюсь обратно в комнату мага.

Трогать шкаф или что-то на столах и комодах пока не хочется, очень уж эти места засыпаны грязью. Гораздо больше, чем в других башнях.

Первым делом предстоит достать Палантир из мешка, что я и делаю, осторожно расстегивая и разрезая лямки на груди бывшего хозяина, что довольно неприятно. Неприятно находится на расстоянии согнутой руки от черепа, бессмысленного скалящегося мне в лицо, очень действует на нервы, только деваться некуда. Хорошо, хоть намотал на лицо в несколько слоев платок, оставшийся от одного из магов и не приходится непосредственно дышать тленом и прахом.

Лямки мешка отрезаны, шар выкатывается из упавшего куда-то в район паха мертвеца мешка на покрывало кровати, где и замирает. Приношу свой мешок с Палантирами и ящик, откидываю крышку с него и закатываю последний шар на свое место. Прямо пальцами его не касаюсь, только через покрывало, но и так успеваю почувствовать, что Палантир – почти пустой.

За двенадцать лет и такой сильный артефакт разрядился почти в ноль, что совсем неудивительно, но немного маны осталось, я даже примерно понял, что где-то несколько сотых частей от полного заряда всего.

– Интересное дело, я думал, что маг собирался с помощью Палантира держаться против боли и страшного мороза до конца и умереть, только исчерпав Источник полностью. Получается, что нет, не стал или не смог продержаться больше хозяин башни. Даже умер в одиночестве без своих женщин или женщины, не захотел в последний момент никого рядом видеть.

Перекладываю один за другим разряженные шары в ящик, проблема небольшая возникает только с последним, заряженным до краев. Через ткань начинает щипать пальцы, очень хочется прижать его к себе, прямо как дочурку, когда она была еще маленькой. Нахожу пару артефактов, которыми можно прихватить Палантир и вытаскиваю его из мешка, полностью разложенного на полу, чтобы ничего не мешало доставать.

Вот и этот шар закатывается в свой отдел в ящике, я захлопываю крышку, начиная пропихивать в свой крайне модный для местных реалий рюкзак, дело идет медленно, но к счастью – неотвратимо.

Слышны по лестнице шаги слуг, они уже разобрались с водой и инвентарем, теперь готовы приступить к уборке. Инструктировать никого не требуется, все знают свои обязанности и я, прихватив рюкзак, жду с полчаса, пока верхний этаж приведут в очень, конечно, относительный порядок.

Внизу слышно сопение Ракса, занимающего хозяйственными делами и обыском подвала.

– Ракс! – кричу я.

– Да, Повелитель? – тут же отозвался Слуга.

– Что там?

– Все на втором этаже снизу. Вода есть. Затхлая. Поэтому спускаю ее в колодец, – как положено, рапортует наш защитник.

– Что интересного нашел?

– Нашел, Повелитель. Мешок семечек и масло есть. Будем жарить?

– А сковороды? – уточняю я.

– Конечно, есть.

– Тогда начинай. Повозку закатили?

– Закатили и Мурка здесь тоже.

Странное имя для лошади, но я не вижу смысла ее переименовывать, и с таким нормально катит повозку.

Поднимаюсь в библиотеку, заглядываю в оружейку, перебираю все, что есть в наличии, пока не вижу чего-то такого, чтобы сильно заинтересовало меня.

Отхожу в распахнутому окну и, глядя с высоты, задумываюсь о былом и думах.

Все четыре Палантира у меня, в принципе – основная задача поездки выполнена, больше таких штуковин не должно оказаться нигде. Именно про это число постоянно упоминает маг-педант, ему я верю, он все знал и дотошно описывал в своем дневнике. Просмотрю до вечера шкаф с самыми важными бумагами, что оказались наверху, к самой библиотеке нет даже желания лезть, сколько я не возился с этими шкафами – ничего полезного там не нашел. Только кучу времени потратил и пыли наглотался в изрядном количестве.

Проверю тайники наверху, посмотрю, что из предметов заинтересует, нужно с фузеей-бластером что-то придумать. Сам в руки брать боюсь, слуг не хочу подставлять, придется оставить здесь на веки вечные такое непонятное оружие.

Булер зовет меня наверх, там я осматриваю наведенную чистоту и прихожу к выводу, что она вполне уже удовлетворительная. Мужики собирают останки мага на покрывале, сворачивают их, накидывают сверху одну из портьер и выносят вниз, потом возвращаются за инвентарем, выливают грязную воду в окно и собираются начинать убираться внизу.

– Булер, там не требуется ничего мыть, только с оружейкой разберись, не забудь. Лучше после обеда, присмотрите пока за нашим защитником, чтобы с семечками не напортачил.

Довольные облегченным расписанием на сегодняшний день, слуги быстро сбегают вниз, у них свое мнение на тему, как лучше жарить семечки, я слышу разгорающийся спор с упрямым Крысом.

Тайников ни одного даже не нашлось, похоже, что здесь хозяйствовал довольно простой маг, без всяких лишних хитростей.

Потом я замечаю, что фузея-бластер подвинута в сторону и вспоминаю, что забыл запретить ее трогать. Пришлось самому спуститься вниз и спросить, зачем и кто ее переложил.

Полдер даже пугается, это он ее сдвинул в сторону, чтобы вымыть пол под окном.

– Как ты ее подвинул, просто ногой толкнул или руками брался? – строго спрашиваю я.

– Рукой подвинул, Повелитель. Я же не знал, что ее нельзя трогать. Простите, Повелитель, – начинает мандражировать парень, остальные слуги молчат, стараясь не прислушиваться к нашему разговору.

– Ничего, молодец, что помыл там пол, – я не стал ничего объяснять, радуясь, что проблема с фузеей разрешилась сама собой.

– Придется ей поплотнее заняться, – думаю я, поднимаясь наверх. – Одной проблемой больше, может среди бумаг найдется какое описание на такую не рядовую вещь.

Ну и хорошо, я приступаю к изучению содержимого книжного шкафа.

Глава 3

Что сказать, с библиотекой, точнее, с частью ее, оставшейся на верхнем этаже, мне очень повезло.

Хозяин покойный ничего не прятал от гостей и не остерегался, все основные нужные конспекты, даже целые наборы, оказались на самых видных местах шкафа, всего имеющего пару полок в нем самом.

Стандартный набор умений, таких у меня уже два есть, получается еще один не такой, как у всех, именно от мага-педанта.

Ничего про магические предметы и их распознавание не нашлось, я все обыскал, все бумаги до вечера просмотрел.

Даже не стал отдыхать после обеда, до самой темноты просматриваю полки. Благо, небольшое количество документов подстегивает закончить сегодня полностью разбор шкафа.

Такой же конспект с описанием Храма и всего остального, абсолютно одинаковый, но нашелся в нем еще один лист с небольшими разъяснениями, который меня очень заинтересовал.

Это оказалось интересное пособие по работе с Источниками всего на одной страничке. Зато сведения, почерпнутые из него, очень меня взбодрили и порадовали по-настоящему. Находится оно в той же папке бумаг, связанных с Храмом, что – вполне понятно, ведь Источники пришли сюда именно через Храм.

Мне становится ясно, что маг этот сам лично ходил за Палантирами в другой мир в составе группы таких же магов, своих соседей. И там же записал основные знания, полученные, скажет так, от производителей Палантиров, местных умельцев-магов.

Есть там и упоминание о том, что Палантир может ввести своего владельца в зависимость. Чем меньше уровень силы мага, тем это быстрее случается. Минимально безопасный уровень владения полностью заряженным Источником оценивается в седьмой-восьмой уровень силы.

Тут я взгрустнул, сам я уже пятый уровень, наверняка могу за время поездки обратно прокачаться еще до шестого, или в Храме дойти до этого уровня. Но я знаю, что разрыв между шестым и седьмым уровнями гораздо больше, чем между пятым и шестым, ведь именно с седьмого и начинается понятие Великого Мага.

То есть, досягаемый для меня уровень, даже седьмой, потребует еще год-полтора тренировок около магического камня. Ладно, с моими способностями и земным происхождением хватит и полгода, особенно возле камней в башнях рядом с вулканом. Но столько времени я тратить на это дело не готов, пусть даже и за такое относительно безопасное владение Источником.

Это – если рассчитывать на возвращение в свой мир, там такая сила совсем ни к чему по большому счету.

Но как же тогда сами маги владели Палантирами? Вот вопрос на засыпку и сам бы я на него не ответил.

Они же сами максимум до пятого-шестого уровня вырастали до Беды, даже на таком количестве неограниченной магической силы из-за своего постепенного вырождения.

Нашлось толкование и по этому вопросу, после чего я довольно вздохнул, прочитав пояснение, написанное с другой стороны листа.

Теперь все стало понятно, как и то, почему произошла такая разительная метаморфоза с Учителем. Пользоваться полностью зараженными Палантирами не советовали никому, даже тому же седьмому-восьмому уровням. Они могли использовать без проблем и вреда для своего сознания только не до конца заряженные Источники.

Насколько не до конца заряженные на листе не упоминается, но зато имеется объяснение, что магам слабее пятого уровня не советуют брать в руки Источники, заряженные больше чем на четверть.

Для пятого-шестого уровня развития такое же требование – не больше, чем наполовину заполненный шар. Лучше даже еще меньше.

Теперь я все понял. И очень-очень порадовался за себя и свою мудрость, проявившуюся в осторожности и реальном отсутствии шапкозакидательства.

По двум причинам:

– первая, что не стал вступать в кружок любителей «моей прелести», притом пожизненно,

– вторая, это то, что могу использовать силу Палантиров, не рискуя своим сознанием и психикой.

Получается, теперь мне придется лично следить за наполнением маной Источников, не отходя от магического стола и постоянно проверяя заряд.

Что же делать с этим Палантиром, который заряжен полностью? Не зря я тогда почувствовал, что он пытается воздействовать на меня и это с расстояния в полметра.

Что же станет, когда он начнет болтаться у меня за спиной? Опасное это дело, нельзя такое допускать, придется его отдельно держать, прятать где-то на повозке.

Странно, что такие продуманные, опытные люди и маги, как мои попутчики, сразу попали под влияние Источника, как мухи в паутину. Получается, что они оказались совсем не в курсе про реальную опасность большой силы для слабых магов. С одной стороны, это помогло мне решиться на устранение угрозы всем людям в лице Учителя. С другой – толкнуло выяснять отношения бывших поскребышей, на что раньше они бы не решились из обычного чувства самосохранения. Теперь же им сорвало башни именно из-за влияния Палантиров.

Больше на листе бумаги не оказалось ничего, как я не смотрел его на просвет, пытаясь найти какую-нибудь тайнопись. Этого знания мне хватит вполне, чтобы начать пользоваться океаном силы, превратив его в море и спокойно отнестись к встрече с магами и разведкой Астора.

Хотя, какая это разведка, это настоящая диверсионно-разведовательная группа, ДРГ. С ними я рассчитываю договориться полюбовно, как бывший гильдеец, еще совсем недавно занимавший там достаточно высокий пост.

Они про меня не знают ничего, о чем шепчутся в Ратуше, я просто старый приятель, с которым немало пива и ресы уже выпили в трактирах Астора.

Конечно мое появление с Севера, со стороны башен в окружении толпы народа окажется не так просто объяснить, хотя я могу и не врать ничего. Приведу кучу народа из трех башен, отобью атаку магов, если будет погоня и поговорю со старшими разведки.

Как свой человек, который еще и маг, оказывается.

Думаю, парни с удовольствием узнают все расклады о том, что из себя сейчас представляют маги и их армия. Сколько теперь магов осталось после гибели троих самых сильных членов сообщества, смерть которых я припишу себе одному. Эти сведения окажутся на вес золота в Асторе, тем более, что я передам городу несколько десятков умелых людей из самых богатых башен, реально подорву экономическое положение и благосостояние сообщества магов.

Придется надавить на башенных жителей, чтобы собирались со мной, так это и нетрудно будет устроить. Когда оружные Крысы внимательно так посмотрят на дебелую повариху в башне Фатиха и на всех остальных жителей тоже, узнав, что хозяин никогда больше не вернется. И пойдут точить ножи для жаркого.

Остановиться в бывшей башне Фатиха на пару дней, отдохнуть и почувствовать себя на месте Учителя, да и женщина у него очень даже приятная, тем более, что я выступлю в роли ее спасителя. После трехнедельного воздержания мысли такие часто в голову забираются, ничего с собой не поделать, еще впереди пара недель пути обратно.

Да и много всего смогу рассказать своим парням из Гильдии, выступить в роли спасителя всего человеческого сообщества.

Пожалуй, что и в Астор мог бы вернуться для откровенного разговора с Советом Капитанов. Так и сделал бы, если бы не собирался покинуть этот мир и вернуться в свой навсегда. С Палантирами за спиной не стоит рисковать и давать возможность отнять у меня эти опасные изделия. Для этого мира – они слишком сильны и притягательны. Лучше им оказаться и остаться навсегда в мире без магии, башен и магических камней невероятного объема.

Я даже знаю один такой мир.

Хотя, как знать? Возвращение реально, вдруг захочется навестить старых друзей, пусть даже не скоро, а когда-нибудь.

Ладно. Это шутки такие, в описании Храма имеются намеки, что хождение в капсуле между мирами не очень положительно сказывается на самом ходоке, его личность стирается с каждым переходом, хоть и понемногу. И зависит от него самого, его внутренней крепости этот процесс потери личности, как я понял из описания.

Вроде те самые первые Великие Маги постоянно ходили между мирами, но по итогу выбрали все же Черноземье, как самый магически наполненный мир.

Что о много говорит, если они везде побывали и могли сравнить. Но там же отмечается, что характер у магов портился с каждый переходом, становился более тяжелым и неприятным с каждым возвращением.

Полезное знание оказалось сконцентрировано в шкафу на верхнем этаже башни, куда мы сегодня пришли. Очень полезное и просто здорово, что бывший хозяин башни не стал прятать важные документы по разным шкафам, а собрал все в одном, поближе к себе.

Перебрал все, что нашлось в шкафу, прошелся по ящикам столов и комодов, больше бумаг нигде нет. Как и тайников тоже.

В принципе все знания, которые мне понадобятся, я уже получил. Конечно не отказался бы найти еще несколько рукописей. Только время серьезно поджимает, поэтому провести еще пару месяцев, разбирая архивы башен я не собираюсь совсем. Минимальный набор знаний у меня теперь наличествует и так.

И по Храму, и по Источникам.

Теперь могу спокойно направляться к Скалистым нагорьям, а оттуда в сам Храм.

Все же не зря я пришел на Север именно в то время, когда пришел. Оказалось сейчас, что это случилось в тот самый момент, когда мне стоило появиться в сообществе слабосильных магов. Появись я раньше, они бы мне проверку устроили, послали штурмовать людские города. Ведь проговорился Фатих, что без такой проверки никогда своим не станешь в сообществе и полное доверие к себе не приобретешь.

Если в крови защитников города руки не смажешь как следует, так, чтобы все видели твою верность и преданность.

А наглых людишек никому здесь на Севере не жалко, ни самой маленькой капельки не жалко.

Позже появился бы, не успел бы тогда прокачаться в башне Фатиха, чтобы новые умения получить. Хоть и немного совсем в какое-никакое доверие к Учителю войти, чтобы в экспедицию взяли с собой именно меня для противовеса Штольцу. Можно, правда сказать, что в качестве ритуальной жертвы взяли на самом деле.

За мое полное неведение тайн Магов и слабое боевое умение, еще за то, что нет у меня своей Башни в ведении.

Одному, как я раньше думал, пускаться в путешествие на Север – это без шансов, чтобы выжить здесь и найти знание.

Волки бы точно порвали меня или в ловушку попал бы с этой фузеей, да и просто среди скелетов и тлена без повозки и прислуги долго не продержишься в тишине башен. Сойдешь с ума и превратишься в Темного Пластилина.

Без мудрого руководства местных опытных лидеров и серьезной подготовки к экспедиции я бы так далеко не прошел на Север, не смог бы так эффективно обыскивать башни, не тратя время на готовку и уборку.

Когда преданные слуги протирают тебе все поверхности для работы, не щадя живота своего, снимая всю бытовуху с плеч Повелителя. Обеспечивают уход за лошадью и повозкой, с которыми в десятки раз комфортнее и быстрее передвигаться по здешним каменистым пустошам и холмам – это все очень помогает в поиске самому Повелителю.

Просто все время остается твоим для поиска и получения страшно дефицитных знаний.

Представив, как с я рюкзаком и мешками с бумагами и трофеями, с остатками припасов, со сбитыми ногами шагаю от башни к башне, совершая огромные переходы, постоянно опасаясь волчьей засады, лично вырубаю двери тяжелым топором, который тоже мне приходится нести на поясе. А потом уже сильно уставший вхожу в башню без света, а еще требуется достать из подвала зерно, почистить двенадцать лет не мытую посуду, сварить себе кулеш, найти перед этим воду, выбить люки, хоть немного протереть все нужные места от пыли и грязи – да я свалюсь на кровать к скелетам и вырублюсь без сил прежде, чем доберусь до бумаг.

Один такой переход и хлопоты отберут у меня целый день, который я трачу с комфортом на учебу и поиски, да и остальные хлопоты по жизнеобеспечению заставят тратить на каждую башню не один день, а минимум – три.

Я буду постоянно грязный, вонючий, голодный, уставший и мокрый от пота и страха.

Тем более это в первом ряду башен расстояния между ними около пятнадцати-двадцати километров, до второго ряда около пятидесяти топать и так же до третьего и четвертого рядов. С грузом на плечах я смогу пройти в день, ломая ноги на каменистых отвалах и холмах, не больше двадцати пяти километров. Поэтому возвращение в башне Торма займет не меньше двух недель, скорее всего еще больше. Еды однозначно не хватит на такое путешествие, если тащить ее на себе любимом.

Да и волки меня точно сожрут, какой бы я не оказался герой.

Так что мне здорово повезло попасть в хорошо продуманную экспедицию, плодами которой я и пользуюсь. Остается только воспользоваться ими до конца, чтобы осуществить задуманное.

Никаких бумаг на фузею-бластер я не нашел, что меня удивило, ведь она куплена и принесена наверняка во время последнего похода за Источниками.

Не сказать, чтобы она показалась мне очень нужной для возвращения в родной мир, да и там тоже. Я не трогал ее, пока не просмотрел все бумаги в столах, шкафе и комодах, пока не констатировал себе, что упоминаний про оружие не имеется никаких.

Честно говоря, в достаточно небогатой обстановке верхнего этажа башни она смотрится немного инородным предметом. Здесь совсем мало магических вещичек, все так довольно бедненько, особенно по сравнению с предыдущей башней. Не похож хозяин на одного из самых богатых магов Севера и тут есть, о чем подумать.

Такое оружие, если я правильно понимаю, что оно из себя представляет, должно стоить в любом месте очень и очень много и явно не по карману местному магу.

Вот я и подумал об этом непонятном моменте за ужином, спустившись к народу и получив свою порцию кулеша в миске. Перекушу с народом, прислушаюсь к его настроениям и принюхаюсь к запаху, благо, тут все очень сильно чувствуется.

– Утром нагрейте воды. Есть здесь место, где я могу помыться?

– Есть, Повелитель. На первом снизу этаже есть даже место специальное для омовений, – ответил мне Полдер.

– Вот, нагрейте на всех, – я посмотрел на Ракса, немедленно скорчившего недовольную рожу и добавил. – На нашего защитника можете не греть.

Крыса снова вернул на рожу довольное выражение, не знаю почему, но к водным процедурам люди-мутанты имеют стойкое отвращение.

– Помоется холодной, – так же спокойно приказал я. – Булер, присмотри за ним.

Несчастный вид Крысы привел слугу в восторг, уж он то точно присмотрит, чтобы все прошло, как положено. Чтобы не просто намочить голову водичкой, а вымыться, как следует.

– Хватит так пованивать, мы все же в опасном походе. Повелителю это не нравится, – подвел я итог разговора и добавил. – Если будет плохо мыться – лишу его семечек.

Это прозвучало, как самое страшное наказание для Крысы, поглощавшего жареное лакомство постоянно и в огромных количествах.

Несчастная рожа Крысы еще больше вытянулась, слуги весело заржали, предвкушая утреннее веселье. Теперь его будут подкалывать до утра, не скоро угомонятся.

Семечки получились на славу, ничего не скажешь, идеально прожаренные, все же консорциум из людей и нелюдя смог объединенным коллективным разумом добиться отличного результата, жаря весь день на двух огромных сковородах большой мешок, найденный в предыдущей башне.

– Если все же захочет мыться теплой водой, нагрейте и на него, – решил я пока смилостивиться над совсем потерявшимся с виду Крысой.

– Нагреем, Повелитель, – весело отрапортовал Булер, предвкушающий веселье.

– Что присмотрел в оружейной? – обратился я к нему, вспомнив о своем разрешении покопаться ему в оружии.

– Нашел два меча из отличной стали, пару броней, шлем очень красивый и стрелы с луком. Похожее на магическое оружие – поставил к камню заряжаться, Повелитель, – отрапортовал возчик.

– Хорошо, я посмотрю. После возвращения всех ждет хорошая награда, пока выбери оружие на каждого. Лук и стрелы принеси мне сейчас, проверю на магию, – я поднялся на ноги. – Ночуем так же, я поставлю сторожок и сам встречу волков, если они появятся.

Я прихватил миску с остатками мяса, оставил ее на втором этаже, где мне уже постелили палатку и вернулся к себе наверх, собираясь вплотную заняться фузеей. Веселые голоса слуг и недовольное ворчание Крысы провожают меня во время подъема по высокой лестнице.

– Что же, пора разобраться с тобой, – я положил эту длинную металлическую штуковину на стол, дулом в окно и пошел поискать следы от выстрела.

Пришлось повозиться несколько минут прежде, чем я при свете двух камней-светильников смог найти свежее отверстие в одной из дверок буфета, открыв которую, я смог проследить и дальше дыру в сложенном здесь барахле, потом в задней стенке и с трудом подвинув буфет, обнаружил дыру в деревянной обшивке стены. Дальше я рассмотреть не смог, светильник показал только, что первый десяток сантиметров каменной стены пробит, а дыра эта имеет диаметр в пару сантиметров.

– Серьезная штука, – пробормотал я и услышал, как поднимается возчик.

Который вскоре попросил разрешения подняться и положил на стол красивый, прямо какой-то сказочный лук и колчан со стрелами:

– Повелитель, позвольте сказать, – неожиданно попросил Булер и я кивнул ему.

– Видно, что хозяин местный или еще кто-то здесь серьезным воином был, – высказался возчик и посмотрел на меня, ожидая реакции.

– Почему так думаешь?

– Все оружие, даже простое, отлично наточено и обслужено, заметно, что часто использовалось. Это можно точно определить, Повелитель, – внес ясность слуга.

Так, пазл сложился и у меня в голове, теперь я начал догадываться, почему фузея оказалась именно здесь после катастрофы.

– В других башнях такого не было, насколько я смог увидеть, – продолжает вносить ясность в интересующий меня вопрос Булер.

– Молодец, важное знание, и дальше за такими вещами следи, – поблагодарил я возчика.

Потом достал из ящика стола, где лежали те немногие драгоценности, которые нашлись в башне, длинную золотую цепь с несколькими драгоценными камнями.

– Держи, подаришь жене, – протянул я эту цепь возчику, ответом стало счастливое лицо слуги.

Который принял подарок, прижал его к груди и низко поклонился мне, кажется хотел и руку поцеловать. Но я отпустил его жестом той же руки, на которую он, вроде, наметился.

Теперь мне захотелось побыть одному, чтобы дальше заниматься непонятным стволом. Это, получается, точно ствол, стреляющий чем-то, что пробивает камень на большую длину.

Такое знание стоит проверить, я вытащил из колчана одну из стрел, наконечник и точно похож на те, которые использовал Учитель при обстреле башни, никакой не режущий, скорее похож на округлый вытянутый камень. Именно он и дает такой выплеск магической энергии при попадании в твердый предмет, типа потолка или стены.

Я высыпал все стрелы на магический стол, положил туда же и лук, потом с одной стрелой в руке подошел к месту, где нашлось отверстие в стене, пробитое фузеей. Где, сдернув оперение со стрелы, засунул ее в пробитую дыру. Она ушла в стену до самого наконечника, пришлось открыть ставню и посветить в темноту наступившего вечера. Да, здесь толщина стены башни оказалось сантиметров восемьдесят, наверху сильно уже, чем внизу, там проем двери доходит до двух метров по толщине стены.

Хвост стрелы немного высовывался из дырки и стало понятно, что заряд фузеи-бластера улетел куда-то далеко.

– Очень серьезная пушка, такая корова нужна самому, – пробормотал я, закрывая ставню.

Глава 4

Ночь прошла спокойно, сторожок не сработал ни разу, поэтому выспался отлично и с утра сразу занялся фузеей. Вертел ее на столе и так, и так, обнаружил не сразу, что край приклада, если это можно так назвать, выглядит как-то странно.

Такая задняя плоскость, как кусок вогнутого шара, примерно пять на пять сантиметров и абсолютно одинаковая по размерам по всем сторонам.

К чему бы эти сложности?

Не просто же так сделали эту анти выпуклость, я думаю, что очень похоже на то, что именно под Палантир приспособлено.

Да и на мешке из-под Палантира, принадлежащего дорогому теперь лично мне покойнику, я увидел отверстие, напоминающее размерами такой приклад. Все пока вполне логично выглядит, для выстрела непонятно чем необходимо постоянное сопряжение приклада фузеи и источника энергии, носимого на груди, судя по всему.

По эргономике какой-то треш и каменный век, целиться из тяжелой такой штуковины от живота, но поставок другого летального оружия мне не предвидится. Учиться на лучника нет времени и вообще, поздновато уже.

Пришлось достать мешок для переноски Палантира, чертыхаясь с новой силой вытащить из рюкзака ящик с красивыми шарами и примерившись по прикладу, наметить себе квадрат на передке мешка. Достать нож поострее, надрезать намеченные линии и поработать острым лезвием, пока квадратик ткани не оказался вырезан полностью.

Пора попробовать, что это за фрукт и с чем его едят.

Надел мешок, куда вложил Палантир Учителя, в нем еще процентов двадцать оставалось маны, вроде. Я замерил снова, уже относясь посерьезнее к определению количества ее в шаре. И точно, примерно одна пятая часть имеется, естественно с погрешностью плюс – минус два процента.

Собираюсь пострелять из нового вида оружия по окрестным холмам и камням, чтобы оценить боевые возможности и чем оно поражает вообще. На сколько бьет по расстоянию посмотреть, хотя с такой прицельностью каменного века – однозначно, это оружие для ближнего боя, для десятков метров, точно не для сотен.

Саму фузею положил на край окна, упер приклад в вырезанный квадрат на мешке, подержал так несколько секунд и увидел, как на верхней части оружия загорелись четыре значка белым светом, два – сверху и два – снизу. Недалеко от приклада, на краю плоской поверхности, куда удобно достать рукой.

Все несложно, сверху слева светится знак одинокой черточки, справа – несколько черточек. В нижних значках слева – знак круга, справа – непонятный знак. Что-то вроде треугольника.

Нажимаю пальцем на одинокую черточку, значок становится ярче других, начинает выделяться даже при дневном свете. Думаю, что это вариант для одиночного выстрела, интересно, как же выполняется несколько выстрелов. Пожалуй, что просто с определенным промежутком.

– И что же с тобой делать? – спрашиваю я в легкой растерянности.

Разворачиваю фузею всеми сторонами к себе, кручу вокруг оси, чтобы посмотреть, не вылез ли спусковой крючок откуда-нибудь.

Нет, не вылез. Значит, использовать необходимо имеющиеся значки.

Я боязливо протягиваю большой палец к горящему значку и, как только он плотно надавливает на значок, из дула выносится стремительная молния, мгновенно улетающая за горизонт.

Ну что? Что я говорил! Что, я опять – очень умный!

Навожу ствол поближе на большой камень в полусотне метров от башни и снова прижимаю убранный в сторону после первого выстрела палец. Молния мелькает и пропадает в камне, с этой стороны на нем видно отверстие примерно такого же диаметра, как и в стене башни.

Какой-то энергетический или плазменный заряд, пробивающий почти все в этом мире. Хорошо бы найти живую цель для испытаний, впрочем волки очень для этого подойдут, можно приманить их мясом и поставить сторожок.

Только одна проблема, если все это проделать, как же прицельно стрелять по быстрым зверям? Они ждать не будут, пока ты все эти танцы с бубнами протанцуешь, мясо схватят и убегут…

Я высунулся в окно, отклонив фузею в сторону, моих еще перед входом нет, дверь закрыта, к тяжелым шкафам со стороны кухни притащенным прислонена.

Прижимаю приклад, который совсем не похож на приклад, к мешку, нажимаю пальцем на нижний значок и жду, когда он станет светить ярче. Снова щелчок пальцем, когда штуковина загудела у меня в руках, стало сразу страшновато.

Вдруг я включил режим аннигиляции фузеи? Сейчас как взорвется и полечу в Храм на восстановление.

Но я продолжаю крепко держать штуковину, направив ее в камень рядом с тем, который прошил первый выстрел. Теперь с дула срывается заряд посолиднее, сразу становится как-то побольше в полете и мгновенно подлетает к камню. Не разбивается об него со взрывом, а впитывается и исчезает внутри, чтобы через долю секунды камень взорвался, с достаточно негромким хлопком, кстати.

Остатки камня стучат по стенам и двери, которая с шумом валится наружу, не перенеся аэродинамический удар. Я едва успеваю отскочить в сторону, оставив торчать ствол фузеи на улице, как пара камней проносится через окно и стучит по потолку.

Снаружи раздаются крики моей армии и я, убрав хреновину на стол, выглядываю в окно.

Так и есть. Мои герои разобрали баррикаду и выскочили на свет божий – отражать нападение на своего Повелителя. Так и стоят перед входом, вертя головами и одной башкой, еще пытаются заглянуть за угол круглой башни.

Стоит поработать с ними над тактикой и стратегией, если придется повоевать. А ведь придется.

– И чего вы выскочили? – лениво интересуюсь я, высунувшись подальше в окно. – Чего меня будите своими воплями?

Тут я не прав, бойцы самообороны не вопили без повода, а храбро отражали агрессию со стороны неизвестно кого.

– Так это! – Полдер, как положено необстрелянному бойцу, волнуется и частит. – Это, бабахнуло и дверь упала, мы за мечи, камни по стене простучали! Повелитель!

– Это я слышал. Вы то чего выперлись наружу, может на верную смерть? Постреляли бы вас к чертям собачьим!

На этот вопрос у моей армии ответа нет, они молчат, открыв рты.

– Ладно! Заходите обратно и завтрак готовьте. Это дружественный огонь!

Видно, что моя гвардия ничего не поняла, но обрадовалась, что Повелитель все контролирует.

– Воду грейте, пусть Ракс натаскает! И побольше!

Лица гвардии светлеют, людоед, наоборот, надувается. Ну очень он не любит работать, считает, что ему не положено, раз у него есть меч и копье, а еще он справный воин по жизни.

Я задумчиво рассматриваю фузею. Ничего не скажешь, крутая вещь, так камень взорвать и раскидать на осколки.

Она что, все так может подорвать?

Вспоминаю, что пора проверить заряд после пары выстрелов и прикладываюсь к Палантиру,

Так примерно, но определяю, что ушло процентов пять-шесть, значит сгустками с аннигиляцией можно стрельнуть раз двадцать, если Палантир полностью заряжен, что даже избыточно для этого мира.

Обычным, все пробивающим импульсом – пока не знаю, сколько раз. Лучше зарядить Палантир до половины или четверти и стрельнуть раз десять, чтобы погрешность измерения оказалась в пределах статистической.

Получается, что Палантиры пригодятся и мне для этой бандуры, хотя я и так не собираюсь оставлять эти красивые шары в магическом мире. Насколько я успел понять, небольшой заряд сохраняется в них очень долго. Поэтому любой маг заметит такое чудо сразу магическим взглядом, где бы они не оказались спрятаны, на сколько не закопай их в землю и как камнями не засыпь.

Перед Храмом им тем более не место.

Можно оставить Палантиры в таком глухом, непроходимым лесном углу, где у меня тайник с золотом остался. Все равно это опасно, если маги хоть немного будут знать, куда я направлюсь после их башен, они всю местность до Храма на карачках прочешут, сами лягут и всех положат за эти волшебные шары.

Так что, это не выход, если оставлять шары-Палантиры здесь.

Придется их или уничтожить, или унести в не магический мир, как раз в такое место я и собираюсь отбыть на днях.

В течении месяца, если сказать точно.

Возчик принес дымящийся завтрак и доложил, что к помывке все готово, я быстро закинул еду в рот, спустился вниз, прихватив из одного мешка с повозки пару широких полотенец, оставшихся мне в наследство от почивших магов.

В помывочной из сервиса только смутный свет от камней, еще крупная бадья с горячей и вторая поменьше с холодной водой. Мочалка у меня осталась, как и самопальная зубная щетка, я моюсь и вскоре уступаю место народу. Булер подпихивает Ракса вниз и счастливо ржет, предвкушая веселье.

Я пока собираюсь.

Снимаю Палантиры с магического стола и отмечаю, что за один час они не сильно зарядились. Похоже насчет полного заряда можно сильно не беспокоиться, если и не сутки на это потребуются, то немногим меньше. Один из Палантиров остается в мешке с квадратным отверстием, остальные в ящике, который я снова едва запихиваю в рюкзак.

Фузею тоже беру конечно, хоть и собираюсь на ночлег вернуться обратно в эту же башню. Но этот непонятный ствол – теперь самое сильное оружие во всем мире, который называется Терен.

О чем я узнал только сегодня, наконец догадавшись спросить у возчика. Раньше как-то название планеты мне не попадалось и сам я о нем не интересовался.

Терен – это название я пробую на звук и кручу его под разными склонениями и падежами, потом достаю свой конспект и ищу название в списке миров.

Его там нет. Получается, что узнать название достоверно я могу только у магов, что необходимо сделать обязательно перед тем, как попрощаться насовсем.

Да, забыл сказать, что я думаю о том, почему у не самого богатого мага нашлась в башне такая необычная вещь, как фузея. Кажется, что гораздо более богатый сосед поручил ему прикрывать свое тело во время встречи магов около Роковой горы. Купил у изготовителей Палантиров и потом вручил вручил такой аппарат для разгона враждебно настроенной толпы и ликвидации самых недовольных. Когда началось извержение, все сразу же разбежались по своим башням и вернуть оружие маг не успел.

Или не захотел. Не зря у него оказался вырезан квадрат на мешке с Источником. Наверняка, чтобы оказаться готовым стрелять всепроникающими импульсами по оппонентам своего спонсора-соседа, если дело дойдет до схватки. Такое оружие в корне поменяло бы расклад переговоров и результатов схватки в пользу владельцев источников.

Что сказать про этот день?

Выехали, доехали до последней башни, вскрыли, прибрались на верхнем этаже, я просмотрел немного бумаг в библиотеке, забрал несколько предметов из шкафов и тайника. Булер покопался в оружейной комнате и отобрал еще достойного оружия, Ракс продолжает шагать с обиженным видом, не забыв набить поясную сумку любимыми семечками, не обращая внимания на все попытки Полдера его расшевелить.

Сильная антипатия к водным процедурам и непереносимая аллергия к чистоте, иначе не скажешь про людоеда.

Здесь, в этой башне, шкафа с самыми важными бумагами не оказалось на верхнем этаже, только кровать и на ней пара скелетов. Пятого Палантира тоже не нашлось и вообще общее впечатление запущенности, давно прошедших уже дней успеха и достатка ощущается здесь очень отчетливо.

Библиотека в очень печальном состоянии, я даже не стал приказывать ее помыть, понимая, что не готов потратить еще день, когда и так уже собираюсь дальше двигаться навстречу судьбе. В тайнике тоже обнаружены какие-то пустяковые безделушки и немного камней в мешочке. Забрал еще все золото и скомандовал возвращаться обратно, пока не начало темнеть.

К месту ночлега вернулись в сумерках, хорошо еще, что дверь утром не забивали, только прислонили в проем и сразу занялись хлопотами, каждый своими. Мужики сделали ужин, я разложил три Палантира по столу, зафиксировав их мечами и стрелами.

В общем то, сразу после ужина все уснули и никто меня не потревожил за ночь.

Хватило позавчерашнего урока оставшейся паре волков или они нашли другую добычу? Увидим далее.

Булер с такой мольбой во взгляде посмотрел на меня после марш-броска до последней башни и обратно, что я подтвердил его надежды:

– Да, завтра возвращаемся домой с самого утра. Ночуем в той первой башне, от которой есть почищенная дорога обратно. Больше нет никаких дел, поэтому поедем быстро, останавливаясь только на ночлег и только в башнях.

Мужик светлеет лицом и хлопочет, собирая мешки на повозку, чтобы завтра не терять время с утра.

Перед сном я убрал Палантиры в ящик, побаиваюсь оставлять на всю ночь на столе, вдруг у них какая-нибудь нелинейная зависимость скорости заряда от количества имеющейся маны. По дороге еще будет время зарядить Источники во время ночевок, да и так заряда мне хватит, чтобы достойно выступить перед сообществом магов.

Если произойдет наша встреча и мы не разойдемся краями.

Утром сразу снялись не завтракая, благо каши с вечера остался полный котел, только вставили дверь, я еще закрыл верхние этажи. Получается это делать все быстрее и лучше, практика помогает тратить меньше маны и времени.

Я иду пешком, очень много всего нагрузили на повозку, оружие, отобранное в двух башнях, мою фузею-бластер и еще много находок и просто сувениров, не говоря уже о золоте в паре мешков.

Миновали первую башню по ходу движения, ту самую, где я нашел Палантир в красном чехле и все необходимые мне бумаги через четыре часа. Только потом позавтракали, еще четыре часа быстро движения, и мы остановились под самой башней, где Фатих нашел первый источник.

– Ночуем здесь, – говорю я, мужики привычно загоняют повозку внутрь башни через так и не закрепленные двери. Когда мы тем роковым утром кинулись к соседней башне, их просто поставили в проем, не закрепляя камнями, моим попутчикам такие хлопоты уже казались неважными на фоне возможной находки второго Палантира.

Есть пара часов до сумерек, я пытаюсь посмотреть, какие богатства накопил великий Кронель, которого поминал Торм. После находки Палантира все остальное богатство хозяина совсем не заинтересовало моих спутников. Их вообще больше ничего уже не интересовало из земного.

Поэтому я могу стать первым в этой башне мародером. Золота, алмазов и дорогого оружия здесь имеется множество, я даже какое-то время размышляю, не пустить ли возчика в оружейную, чтобы поменять мечи и брони на возможно более сильные и красивые, но потом машу на эту идею рукой.

– Лучшее – враг хорошего! – напоминаю я сам себе и вскрываю тайник, как положено, спрятанный в камине.

Набор стандартный, камни, драгоценности и пара предметов, как мне кажется, что более ценных, чем остальные. Их – в мешок, к еще одной паре, Палантиры – на стол, копить заряд, я сам – к шкафу, где пытаюсь найти что-то новое, но – безуспешно. Когда за окном стемнело совсем, снимаю Источники со стола и ложусь спать на втором этаже.

Ночью сторожок опять сработал, но все та же злополучная парочка волков не стала подходить близко к башне и я снова уснул, как младенец.

Утром все такие же процедуры, установка дверей обычным теперь способом и в путь.

Теперь переходы увеличенные, повозка по неплохой дороге катится легко, не смотря на большой вес. Сделана сама очень качественно, ничего не скажешь. Я то еду на ней, изучая умения, то иду пешком, повторяя знания на практике. Вечером мы добираемся до башни второго ряда, уже хорошо осмотренной магами, время позднее, мы все устали и поэтому сразу засыпаем.

Так же проходит свидание с башней третьего ряда, но после нее я не могу удержаться от соблазна переночевать около термального озера, чтобы помыться и погреться. И в эту ночь продолжающие преследовать нас волки решаются напасть на наш дружный коллектив. Наверно мы выходим с их территории, на которой они охотятся, а голод бросает лесных убийц в опасную атаку, больше правда для них самих. Срабатывает сторожок, я просыпаюсь и сразу раскидываю вокруг камни-светильники, в свете которых хищники вылетают из кустов на краю поляны и несутся на нас.

Но купол, поставленный мной сразу вокруг людей, нелюдя и одной лошади, отбрасывает зверюг, которые не смогли удержаться на своих лапах, когда врезались в него с разбега. Движением пальцев я убираю преграду. Возчик с мечом проскальзывает мимо меня, сходу рубит одного оглушенного зверя, второго я вминаю в камень ударом маны и тот же возчик добивает его.

Все, больше нас некому преследовать.

Есть ли еще такие стаи здесь? Или эта была единственная и я только прервал ветвь краснокнижных зверей?

– Магия – сила, – чувствую я и наш лагерь, кроме перепуганной, фыркающей лошадки, снова быстро засыпает.

Впереди сто двадцать километров до башни, которая является родной для возчика и Полдера, еще две ночевки предстоят нам по дороге. Мы проходим этот путь без особых проблем и к вечеру третьего дня башня Торма с богатыми и ухоженными окрестностями появляется перед нашими глазами.

Глава 5

Восторг местных, когда они замечают нас, уже подошедших к башне вплотную, мгновенно утихает. Как только они осознают, что с нами нет самого Повелителя Торма, еще нет одного из отправившихся в экспедицию мужиков, поэтому они молча ждут.

Ждут, чтобы первые появившиеся из ушедших в далекий поход объяснили жителям башни, когда появится их хозяин и защитник. Почему наша группа пришла первой и что это значит?

Какие приказания от Хозяина мы присланы передать? Чем он занят?

Прибегают и Крысы из недалеко расположенной казармы на шум и возгласы, они держат в руках оружие и заметив Ракса, пробиваются к нему, чтобы узнать первые расклады. Краем глаза я наблюдаю, как Ракс показывает на меня, двое Старших Крыс кажется не знают, что им теперь делать.

Идти ко мне, признавать меня своим Повелителем или подождать еще, не спеша с изъявлениями покорности?

Это начинает попахивать бунтом и я, ожидая такого поведения от расслабившихся за месяц свободной жизни Крыс, кивком показываю Слуге, что требуется доставить Старших ко мне. Вопрос с подчинением оставшихся при Башнях воинских гарнизонов я уже продумал и хорошо понимаю, что зачатки неповиновения требуется давить в корне. Не стесняться устроить жестокую расправу, если попадется кто-то особо неуступчивый или глупый.

Это точно не тот случай, когда стоит миндальничать и уговаривать несогласных.

Крысы и их судьба меня не особо интересуют, но на них смотрят остальные жители башен, на которых у меня есть свои планы. Гарнизоны Крыс должны просто не мешать и поддерживать меня, как своего нового Повелителя, хоть и пассивно. Поэтому отпускать на самотек их появление, колебания и желание тихонько улизнуть я не собираюсь, сразу же требуется показать, что я все вижу, все замечаю и не буду терпеть ни минуты неподчинения.

– Повелитель, местные Старшие готовы слушать тебя! – ловко как-то Ракс обходит острые углы, не говорит про подчинение или неподчинение командиров Крыс.

Он, конечно, мой воин, до башни Учителя точно, но и вставать против своих братьев не горит желанием. Стоит запомнить такой ловкий маневр от туповатого на вид вояки.

Мне же необходимо привести Старших Крыс к покорности, потому что на это внимательно смотрят остальные жители башни. Если с Крысами не срастется, тогда с одной стороны это подстегнет людей уйти со мной, а с другой – мой авторитет как Повелителя очень серьезно пошатнется. Если уж и Крысы меня не слушаются.

Мне такого развития событий совсем не требуется, поэтому я настроен решительно. Крысы или признают меня своим Повелителем или умрут, сначала – эти Старшие, потом – все остальные.

Я поднимаю руку и исполняю знак повиновения, внешне равнодушно, смотрю на реакцию старших Крыс, вижу их колебания и взгляд мой теряет расслабленность:

– Сейчас хороший вечер, чтобы умереть.. Кто первый? – даю им еще одну возможность.

Взгляд теперь жесткий и рука начинает подниматься, на нее со страхом смотрят обе диковатые рожи. Даже Ракс косится и делает шаг в сторону, чтобы не попасть под удар, что не остается незамеченным обоими Старшими.

Крысы понимают, что спетлять не удастся, принимают позу подчинения перед магом, что мне и требуется, сделав глубокий поклон и замерев в такой позе.

– Хорошо, вижу, что не совсем придурки! Значит мне еще пригодитесь даже живыми! Ракс, поговори со своими, объясни, что к чему, – после длинной паузы говорю я и отпускаю их кивком головы проваливать.

В толпе мелькает лицо симпатичной женщины бывшего хозяина башни, она кажется не понимает, что случилось и где ее Повелитель. Рядом с ней мне улыбается дочка местного кузнеца Фина, которой пока все нравится в предвкушении ночных радостей. Соскучилась, наверно, по мужской ласке, которую строго-настрого разрешено уделять только хозяину и его гостям по указанию хозяина.

Пора брать внимание на себя, я теперь самый старший в башне.

Единственно возможный авторитет. Мое слово – закон и порядок на этой земле.

Я проталкиваюсь к ступенькам на входе в башню, оставив возчика и Полдера присматривать за повозкой, забитой не просто дорогим, а – бесценным добром. Уже темнеет, но поговорить с народом необходимо прямо сейчас, чтобы за ночь все собрались, оплакали прежнюю жизнь и решились уходить. Утром придется долго ждать, пока до всех дойдут мои слова, пока все соберутся, сложат барахло, которого у подневольных людей много быть и не может. Придется радикально поменять жизнь поселения, дел будет очень много.

Отдохнем лучше побольше в башне Учителя, там гораздо ближе к границе Скалистых нагорий и мне окажется проще вывести людей из сплошного окружения башен. Да и у оставшихся магов – тоже гораздо меньше времени и возможностей мне помешать. Они точно попробуют, если хоть что-то узнают о моем появлении здесь.

Я прохожу мимо притихшей Фины и хозяйки башни, которая своим миловидным лицом, одеждой и уверенным видом явственно выделяется среди башенных жителей.

Повернувшись на ступеньках, я смотрю на небольшую толпу, собравшуюся перед башней и понимаю, что трибуну придется найти повыше, поэтому разворачиваюсь, прохожу к лестнице и поднимаюсь на второй этаж.

Высовываюсь в окно, потом снимаю рюкзак, ставлю его рядом и, снова высунувшись, начинаю свою предвыборную речь:

– Так! Слушаем все меня! Два раза повторять не буду!

Толпа замолкает и внимательно слушает. Прежде всего требуется выяснить, появляется ли кто-то из магов недавно в башне. Вроде, имеется такая договоренность, что маги из соседних башен будут по очереди посещать оставленные ушедшими в экспедицию хозяевами башни, чтобы жители и особенно Крысы видели, что власть не дремлет.

– Кто староста? – задаю вопрос.

Вперед проталкивается дюжий мужик со здоровенной бородой в подпалинах, я сразу начинаю догадываться, что это отец сладкой Фины, тот самый Глорий.

– Я, Повелитель, кузнец Глорий.

– Когда маг был последний раз здесь?

– Так это, два дня как приходил, – начинает запинаться дюжий телом кузнец и в поисках поддержки смотрит по сторонам.

Вступает в разговор подруга мага, ведь именно она должна отвечать на такие вопросы:

– Да, уважаемый Ольг, маг ушел точно два дня назад.

Понятно, теперь не скоро появится, одной проблемой меньше, можно и не спешить так сниматься с места.

– Что же, теперь я расскажу вам, как все получилось и что вы должны сделать. Как я скажу, так и будет!

Судя по взгляду подруги Торма, такое собрание и рассказ перед всеми людьми явно не вписываются в обычное поведение Повелителей, решающих свои дела без собраний и разговоров с народом. Она изо всех сил сигнализирует мне об этом своим лицом, но мне некогда сначала келейно общаться с ней и старостой, я хочу донести сложившуюся ситуацию до всех.

– Ваш хозяин и Повелитель, маг Торм, погиб после подлого удара мага Штольца, вашего соседа!

Подруга бледнеет лицом, опускается на землю и сидит, потрясенная новостью. Народ с раскрытыми ртами слушает меня, слышно, как в наступившей тишине пролетает крупный овод.

– За его смерть отомстил ваш сосед, маг Фатих. Он вступил в схватку с убийцей в башне, где тот скрывался и убил его, но сам тоже погиб.

Недоверие начинает появляться на лицах собравшихся, ведь они все видели, что я являюсь подчиненным лицом по отношению ко всем магам-хозяевам. Пока авторитета такого я не имею, чтобы верить мне безоговорочно. Мне не особо верят, поэтому я выкладываю еще один козырь, прежде чем прибегнуть к другим мерам убеждения. Заставить я их заставлю делать то, что мне потребуется, но лучше этого добиться убеждением.

– Все вы знаете Булера и Полдера. Маг Торм погиб на их глазах. Спросите сейчас у них, как это произошло. Я подожду.

Так даже проще, чтобы не думали слуги о моей роли в смерти Учителя, Торма убили у них на виду, поэтому вопросов не должно возникнуть.

Народ и правда ломанулся к стоящим в охранении слугам, хоть уже и со своими бабами в обнимку. Те сразу же начали рассказывать о том, что видели и как все произошло в сражении при башне, занятой магом Штольцем.

Я решил дать им немного времени на рассказы и подхватив рюкзак с Палантирами, поднялся на третий этаж, откинул наверх легкую дверь-люк. Приглашение мне не требуется, теперь я хозяин башни и окрестностей, всех людей и зверей.

Где сразу обратил внимание на уют, подобранные со вкусом занавеси и шторы, побеленные стены, красивую мебель и большую кровать, застеленную нарядным покрывалом. Тут же находится магический стол, совсем не такой большой, как в башнях около Роковой горы, просто стол и пара шкафов, где стоят книги, бумаги и все остальное добро, радовавшее сердце бывшего хозяина башни.

– Мне здесь нравится, – подумал я, скинул рюкзак в угол и задвинул его столом, чтобы пока не бросался в глаза. Мелькнула волнующая мысль, как на кровати будет смотреться подруга Торма, покорная и нежная. Я только сглотнул слюну и спустился вниз, чтобы продолжать беседу с народом.

Толпа так же стоит под башней, подругу приводят в себя, Фина и пара женщин хлопочут над ней, лежащей уже на скамье около входа. Слуги так же продолжают в подробностях рассказывать о произошедшем в походе. Донося до народа горестную весть, что теперь они остались полными сиротами, совсем одни в этом опасном мире, полном злобных людоедов.

Ракса не видно нигде, наверняка, что он отправился разговаривать со своими братьями в казарму Слуг. Поэтому я снова высовываюсь наружу и ору:

– Ракс!

Должен помнить, кто его хозяин и местным продемонстрировать, что послушен сильному магу с суровым характером.

Народ замолкает, я снова привлек внимание к себе таким незатейливым способом, теперь по-отечески посматривая сверху на вверенный мне народ.

Ракс появляется мгновенно и преданно смотрит на меня, типа, звал, хозяин?

Видно, что бежал изо всех сил.

Я отправляю его охранять повозку и командую слугам:

– Булер, организуй выгрузку мешков с повозки на второй этаж. Полдер смотрит на первом этаже, Ракс – охраняешь повозку. Все понятно? Начали!

– Разгрузите – свободны! – после такого намека на намечающуюся вскоре личную жизнь, возчик сразу подгоняет лошадь поближе к дверям.

Потом мгновенно организует выдачу мешков народу, который под присмотром Полдера на первом этаже заносит товар наверх. Где уже я принимаю все и расставляю в определенном порядке, насколько помню, что где лежит.

Проходит пять минут, пустая повозка уезжает за башню, на втором этаже зато лежит немаленькая гора мешков. Это хорошо, что пути я не стал заниматься разбором богатейства, неудобно сортировать все добро на обычной поляне.

Да и слугам не стоит видеть все, что я накопил. А здесь и столов хватает, и магическая колонна проходит через весь этаж, можно заряжать предметы. Еще и мне легко перекрыть доступ посторонних на этот этаж. Гораздо удобнее, только завтра уехать не получится никак, да и народу на сборы время требуется.

– Ракс, – кричу я Слуге, с важным видом стоящему у входа. – Получи еды, сколько хочешь, на кухне и угости своих в казарме. Хоть всю забери, скажи, что новый хозяин приказал.

Такие вот явные заигрывания с моей стороны с частью местного народа, которая за большую жратву готова на все. Да еще приходится понимать – унести и увезти не получится даже четверть запасов рачительного Торма.

Будет на чем пожировать Крысам пару месяцев.

С крайне довольным видом Слуга отдает приказания кухонным бабам и уходит за своими. За помощью, чтобы такому важному и заслуженному Крысе, пользующемуся доверием такого щедрого хозяина, самому не носить огромную кучу уже готовой на завтра еды.

Народ перед башней смотрит на меня в изумлении, видно, что у Торма не принято переедать и все живут в строгости, поэтому не понимают такого расточительства

– Всех касается! – кричу я.

– Можете приготовить все, что захотите, все мясо и всю рыбу, выпить все, что есть. Помянете своего старого хозяина и выпьете за здоровье нового, то есть, меня. Это не просто так, потому что я захотел. Мы все уходим послезавтра отсюда, оставляем башню, – я гляжу на оторопевшие лица людей, мир которых рушится в одну секунду. – Идем в башню вашего соседа, так же геройски погибшего мага Фатиха.

– Вот вам мой приказ, – я закрываю ставню, наглядно показывая, что разговор окончен.

Придется казаться суровее и недоступнее, чтобы у фактически живущих в рабстве людей, абсолютной собственности магов, не возникло и тени сомнения, что я шучу и мой приказ можно оспорить.

На самом деле я не собираюсь силой никого выгонять в дорогу, мне от поселения требуется только лошадь с повозкой и один слуга для управления лошадью. Если народ упрется или разбежится по лесам вокруг башни, я не стану посылать Крыс привести всех к покорности. Ибо заранее знаю, чем закончится это приведение, просто – резней и насилием попавшихся женщин.

Тогда я уеду, прихватив с собой обязательно Фину и подругу Торма, имени которой уже не помню. Обидно будет за них и тех парней из Гвардии, кому они могут достаться в жены, если такие лакомые женщины первыми отправятся в котел или под десяток Крыс перед котлом.

Подруга прежнего хозяина поднимается наверх, стоит около лестницы, ожидая приказаний, плечи ее подрагивают от скрытых рыданий. Да, нелегкий сегодня у женщины день, целый месяц держала в руках слуг и Крыс, отдавала приказы, пользуясь авторитетом своего мужчины и хозяина. Как мгновенно все изменилось, хрустальный замок относительно хорошей жизни разбился и рассыпался на мельчайшие осколки, которые уже унес ветер.

– Скажи слугам, чтобы нагрели внизу воды, я хочу помыться и лечь с тобой чистым, – я не собираюсь миндальничать, женщина являлась собственностью одного мага, теперь стала собственностью другого.

Очень понятный круговорот жизни для людей, живущих в башнях.

– Иначе тут нельзя, хотя, чего я себя уговариваю? – констатирую я.

Это будет так и только так.

Она кивнула головой и исчезла, вскоре снизу зашумели, звуки переливаемой в котел воды смешались с потрескиванием дров в печи, я поднялся наверх, чтобы разложить пока пару разряженных Палантиров на столе, накрыв их тканью с кровати.

Народ разошелся поминать хозяина по домикам, вряд ли поднимают за мое здоровье стопки особенно часто.

Это ничего, пусть свыкнутся с мыслью, что этот ужин ознаменует новую жизнь. Я пообещал переезд до следующей башни, но не обещал, что мы там останемся жить, что будет сюрпризом для всех новых переселенцев.

Главное для меня – это стронуть большое количество людей с обжитого места, потом проще будет ими управлять.

Хотя у Фатиха местность побогаче вокруг башни, земля определенно получше и народа побольше будет, зато здесь есть кузница и талантливый кузнец. Завтра посмотрю, как он работает и что может делать, с его трудоустройством проблем точно не окажется. Водер очень обрадуется такому специалисту с моей рекомендацией, тем более и долю ему выделит, не сомневаюсь.

Ладно, голова кругом идет из-за того, что взвалил на свои, пусть и очень широкие плечи.

Может, ну его на хрен, такое переселение народов?

Палантиры унесу и хватит мне спасать Черноземье от злобных магов и Крыс. Спасу по-минимуму, который и есть для людей – великий максимум.

– Хотя, Крысы оказывается не такие уж и злобные, они – тоже разные, Ракс тому наглядный пример, – думаю я.

Хитрый и ленивый, но без какой-то подлости и вполне добродушный такой людоед. Развитие умственное у Крыс на уровне наших дурачков и пожрать они очень любят, зато – очень сильные и неприхотливые, смерти совсем не боятся, нет такого инстинкта у мутантов. И с мужиками он нормально, даже по-дружески общался под моим присмотром.

Вон, как веселятся около казармы, несколько подносов еды унесли туда и большой котел с супом. Даже отсюда немного отличаю голос Ракса, который говорит больше и громче всех. Ему точно есть о чем рассказать местным, про наше путешествие на Крайний Север. И про себя, такого красивого и умного, что даже Повелитель с ним советуется.

Посмотрю, если народ встанет в позу, просто плюну и уеду с женщинами и парой прислуги на одной повозке только. Такая мысль кажется мне сейчас самой правильной и наименее хлопотной.

Скоро Гериэль, вот какое имя у женщины интересное, позвала меня совершить омовение внизу, где сама и прислуживала, с определенным интересом посматривая на то, как сложен и чем выделяется новый хозяин. После борьбы за чистоту везде, в самых дорогих местах моего организма, у меня терпение сразу испарилось и не дотянув до кровати, я нагнул миловидную женщину в одной облегающей и мокрой нижней сорочке прямо тут же около кухонного стола. Разрядился, конечно, сразу, но в кровати наверху вел себя солиднее, дал ей показать все, чему обучил ее прежний господин и сам лицом в грязь не ударил, погонял женщину, как следует.

Оказалось, что неплохо обучили мои спутники и ее, и ее сестру, которая Анэль, как я и думал, даже всяким французским штучкам научили, что для средневековья необычно. Любили господа маги и Повелители практиковать групповые занятия сексом, еще и Фину на них вызывали, так что мне все понравилось, поставив сторожок на этаже я уснул.

Глава 6

Утром Гериэли в постели рядом не оказалось, что меня немного расстроило, желание пристать к нежной женщине появилось снова. Но она где-то внизу уже подгоняет слуг своим мелодичным голосом, четко указывая, кому и что собирать, готовясь к эвакуации. Хорошо, что именно она не противится, так мне будет гораздо легче организовать переезд.

Забыл про Палантиры в свете долгожданных амурных удовольствий, не убрал со стола вчера ночью и поэтому с определенной опаской подошел к ним. Попробовал накопившийся заряд пальцем и расслабился, до половины еще далеко не добралось, процентов на сорок заполнены. Эти пока сниму, мне больше заряда и не требуется для нормальной эксплуатации магических приборов. Как разъяснено в инструкции к Источникам, гораздо лучше с ними работать не на пограничных значениях. Положу третий, в котором осталось пятнадцать процентов заряда, заодно и время засеку, за сколько он наберет еще примерно треть от потенциала, чтобы более четко ориентироваться в процессе заряда шаров.

На завтрак меня позвала, теперь уже немного освоившаяся со мной Гериэль, на тот же второй этаж, где нам прислуживает Фина, таскавшая споро еду с кухни.

– Фина, что там народ делает? – спросил я, с удовольствием глядя на ее гибкую фигурку.

– Собирается, Повелитель, – звонким голоском поведала девушка, расставляя миски. – Отец спрашивает, как быть с кузней?

– К нему я скоро сам зайду, посмотрю, что у него и как, поговорю с ним отдельно, – успокоил я Фину, принимаясь за блюдо, которое я назвал бы омлетом.

Хорошо все же жить хозяином своей башни, все к твоим услугам и желаниям, затягивает такая жизнь.

Только опасно это затягивать, если кто-то из поселения убежал к соседям с такой новостью, через пару дней меня могут встретить трое магов из ближайших башен, через три дня – уже шестеро и так далее, до максимального числа в девять магов. Если учитывать, что пара магов всегда при армиях Крыс и прибыть со всеми они не успеют или не смогут, это точно.

Используя силу Источника, поставив купол и поражая врага из фузеи, я могу успешно отбиваться, только за спиной лучше никого не иметь, нет у меня доверия ни к кому стопроцентного.

Вышел на улицу, прихватив на всякий случай копье, Ракс, сидящий на камешке около входа, сразу поднялся и поприветствовав меня. Рожа довольная, с утра уже успел сожрать поднос еды, так и оставшийся лежать на земле. Такая жизнь очень нравится Слуге, судя по всему неограниченным шведским столом по запросу.

– Как местные Слуги?

– Всем довольны, Повелитель. Очень благодарны такому щедрому хозяину, – не удержавшись, рыгнул Слуга и даже попробовал прикрыть рот.

– Правильно, – посмотрел я на его реакцию. – Что рот прикрываешь, когда Повелитель рядом. Пойдем со мной, посмотрим, что за настроения в поселении и что там кузнец делает.

Ракс закинул копье на плечо, мы дошли до кузни, стоящей около пруда и отделенной от остального поселения широкой полосой из песка и мелких камней, своеобразной полосой пожарной безопасности.

Кузнец уже оказался на месте, я с раннего утра слушал мелодичное постукивание небольших молотов. Ясно, что он торопится доделать все накопившуюся работу и потратить все железо. Зря это он, все равно увезти и унести мало чего получится, пусть и похвальное это намерение, что руки не опустил.

Но кузнец смог меня удивить, около закопченного каменного здания стоит почти собранная повозка. Точно такая же, как и та, с которой наше путешествие оказалось таким комфортным, даже рессоры на место установлены уже.

– Здорово, Глорий! – вошел я в дым и пар кузницы, где староста, голый по пояс, в кожаном переднике, отбивает какую-то железную деталь на наковальне.

Кузнец достучал заготовку молотом, сунул деталь в ведро с водой, выбросившее столб пара и вытер крупные капли пота на лице рукой.

– Задал ты, Повелитель, задачу! Как тут все оставить? – недовольным голосом Глорий сразу показал мне свое отношение к переезду.

– Оно, конечно, в той башне кузня тоже есть. Но не чета моей, – и он с гордостью обвел рукой все свое добро.

– Может, и не чета, Глорий. Только будет у тебя кузница, против которой и твоя никуда не годится. И мехи – настоящие, в десяток раз мощнее твоих, самодельных. Еще множество инструментов, каких ты и в глаза не видел. Так что, не переживай, раз уж ты смог такую рессору выковать для повозки, ты везде будешь нужен, с руками оторвут такого умельца.

Кузнец все так же недоверчиво смотрит на меня исподлобья, и я добавил:

– Будешь жить богато, сам себе хозяин станешь, я тебя с таким кузнецом познакомлю, от богов кузнечных, настоящим мастером. Он чего только не делает, много очень красивых вещей кует, да задорого продает. Только пока рессору, это я так называю основу для повозки, так вот он ее еще не удосужился сковать, поэтому будет тебе рад.

Я, конечно, не был восемь месяцев у Водера в кузнице, за это время он смог бы освоить и такое изделие, только думаю я, что не до изысканий ему сейчас. Завален работой на благо города и появлению такого помощника очень обрадуется, да просто счастлив будет. Как прочитает мое письмо и с Глорием переговорит, сразу же его к работе приставит, и долю тоже выделит наверно. Не буду загадывать, еще и Крипу напишу похожее письмо для верности, он на Водера большое влияние имеет, сможет к порядку скуповатого кузнеца призвать.

Глорий смог разобрать в моих словах самое главное:

– Так, что же, Повелитель? Мы дальше пойдем? У Фатиха не останемся? Куда же?

– Да, одному тебе скажу. Никому пока не говори, но понимай, что пойдем и дальше. Поэтому бери только инструмент, тяжелого ничего не надо грузить, там все есть и гораздо лучше, – вспомнил я оснащение кузницы моего приятеля.

– Ты повозку хочешь доделать?

– Да, – ошеломленный новостями кузнец даже забыл добавить мой титул.

– Сколько времени тебе потребуется на нее?

– К ночи управлюсь, давно уже собирался доделать, все готово почти, для Фатиха и заказана была, Повелитель, – кузнец все же не удержался и задал самый главный вопрос, – куда же мы идем?

– К людям вернетесь, там ваша жизнь очень сильно изменится в лучшую сторону.

Понятно, что о людской жизни маги рассказывали своим рабам только всякие ужасы и ничего о том же Асторе кузнец не знает.

– Поверь, вы будете свободными людьми и ты начнешь работать за высокую плату. И твоя дочь станет свободной, и ее дети. Вас встретят с большой радостью, люди очень нужны городу. Вы будете работать не только за еду, как здесь трудитесь, а за хорошую плату.

И последний аргумент:

– Я еще выдам сам лично всем жителям столько денег, что можно будет каждому прожить, ничего не делая, два года. Забыл, наверно, как деньги выглядят, кузнец?

– Забыл, Повелитель.

Я кинул ему золотой из башен, еще старый, такие в ходу пока, город не стал менять все деньги на те, которые сам выпускает на Монетном дворе. Тем более и новые, и старые одинаковы по весу и содержанию золота в них.

– Вот, вспомни, но пока молчи, не стоит народ пугать. Тем более, как вас тут одних без меня оставить? Крысы поняли, что хозяин не вернется и я скоро уйду, перережут вас здесь всех, в котел отправят. Понимаешь?