Родные координаты бесплатное чтение

Еще не было и пяти утра, а жизнь в лесу уже кипела. Птицы строили гнезда, лисы охотились на полевок и зайцев, а где-то у реки небольшая стая кабанов тоже искала себе пропитание. Природа недавно окончательно проснулась после холодной зимы, весь снег растаял, легкий ветер трепал листву, сквозь которую пробивались солнечные лучи.

Немного раньше их тепло начинали ощущать те, кто обитал выше деревьев и выше гор. Люди, чьим местом жительства давно стали орбитальные станции. В основном это были ученые и инженеры, одним из которых был Лев. Высокий широкоплечий мужчина с густыми светло-русыми волосами, концы которых завивались. Он не стриг их уже несколько лет, как и бороду, что состояла из мягких волнистых прядей.

Каждое его утро начиналось с разминки, как и у других жителей станции «Амон-Ра». Лев плавал почти пятнадцать минут в необычном бассейне, резервуар которого был вертикальным, а вода не могла покинуть его пределов. Мужчина добрался до самого верха, оттолкнулся ногами от стенки и поплыл вниз. Десять метров он преодолел за несколько секунд, не всплывая на поверхность, чтобы подышать. А когда достиг противоположного края, выпрямился, его ступни ощутили гладкую поверхность и сделали несколько шагов вперед.

Лев покинул толщу воды и сделал медленный вдох, уставившись на Клима.

– Доброе утро, – произнес он своим низким баритоном.

– Доброе утро, – прозвучало в ответ.

Они уже давно знали друг друга, работали вместе с первых дней на станции. И через несколько минут в очередной раз оказались в просторном кабинете, где в самом центре разместился стол, а по стенам тянулись многочисленные сенсорные экраны.

Лев приложил ладонь к одному из них, и перед ним появились чертежи. Схемы, над которыми он работал, чтобы собрать более мощное устройство для передачи сигнала. Оно было очень похоже на антенну, а на концах двух самых длинных элементов можно было рассмотреть нечто, напоминающее лопасти.

– Ты над этим вчера до самой ночи сидел? – спросил Клим, чье рабочее место располагалось за небольшой перегородкой.

– Да. Надеюсь, завтра смогу приступить к сборке.

Он снова открыл чертеж, на котором были все детали, и попытался представить конечный результат. Небольшой аппарат, что уже через пару лет оказался частью корабля «Урания». Корабля, который первым должен был отправиться за пределы солнечной системы. И, конечно, Лев хотел стать частью его экипажа. Он уже давно отправил запрос и терпеливо ждал ответа.

И вот однажды вечером Льву пришло письмо от главы станции, в котором говорилось о важной встрече. Лев думал, что его прошение одобрили, но он ошибался.

– Пришло постановление о вашем назначении на должность главы штата по разработке ракетно-космической техники, – сообщил Ипполит Геннадьевич, держа в руках небольшой планшет. – Поздравляю с повышением.

– Спасибо, – произнес Лев, чьи глаза словно погасли. – Но что с прошением о зачислении в команду «Урании».

– Совет пришел к решению, что здесь вы нужнее.

– Но я знаю каждую часть этого корабля?

– Поэтому первой вашей задачей в качестве главы будет обучение экипажа, который полетит на нем, – сказал Ипполит, уставившись на экран планшета. – Я вышлю вам их анкеты.

– Я могу идти? – спросил Лев, пытаясь собраться с мыслями.

И, получив положительный ответ, поспешил в свои небольшие апартаменты. В комнату, где всего на шести квадратных метрах вмещалось все самое необходимое. Широкое спальное, что расположилось почти под самым потолком. Оно было очень похоже на полку в поезде, но к нему вела лестница, за которой скрывался шкаф. А рядом с ним был стол, над которым висел широкий монитор, его можно было спутать с иллюминатором. Напротив всего этого находилась конструкция, напоминающая шкаф. Но за ее узкими дверцами скрывались не полки с вещами, а душевая кабинка и унитаз.

Он вошел, дверь за его спиной почти бесшумно захлопнулась, а на мониторе горел индикатор. Ипполит уже успел выслать анкеты членов экипажа, но Льву они были не интересны. Все пошло не по его плану, его не допустили. И от повышения ему сначала хотелось отказаться, но Климу удалось его переубедить.

И через две недели Лев увидел тех, кого ему предстояло научить самому важному. Семерых человек, в числе которых оказался его сын – Исаак. Они не виделись почти шестнадцать лет, но Лев не мог его не узнать. Младший был его копией, только моложе, без растительности на лице и с очень короткими волосами.

Исаак же не смог узнать в нем отца, который несколько лет назад променял их с матерью на должность в престижной компании и переехал в другой город. Но когда ко Льву обратились по имени, правда открылась. И произошло это прямо у дверей, за которыми находилось одно из сердец космической инженерии.

За прозрачными створками был светлый холл, в центре которого расположились диваны и журнальный стол. Три двери, что находились справа, вели в кабинеты, где шла работа над чертежами. А за широкой дверью, что была напротив входа, были мастерские, где уже собирали различные устройства.

– Сегодня вы увидите, как и чем живет штат разработки, – обратился Лев к прибывшим, что вошли вслед за ним.

– Доброе утро, – поприветствовал их Клим, который вышел из кабинета и обратился ко Льву. – Я думал, инструктаж будет ближе к вечеру. Они же только прилетели? Не надо ли им дать отдохнуть?

– Они должны быть готовы ко всему.

Спорить со Львом было бессмысленно, и Климу пришлось начать инструктаж. Сначала он познакомился с каждым и узнал то, через что им уже пришлось пройти. Они разместились на диванах в холле и просто разговаривали, а потом отправились в один из кабинетов. Там кипела работа, каждый сотрудник был занят, а за столом, что располагался в центре, сидел Лев. Он внимательно изучал проекцию, что была перед ним. Объемные изображения деталей то увеличивались, то уменьшались.

– Нужно немного уменьшить вот эту часть, – обратился он к одному из сотрудников и уставился на очередные чертежи.

Всех вошедших Лев словно не заметил, его ничего не могло отвлечь от работы. Перед ним то и дело возникали новые схемы, которые программа преобразовывала в объемные детали. Его пальцы касались стола, благодаря чему проекции поворачивались и увеличивались в размерах.

– Странный же он, – сказал Мирон Кире.

– Его бы просто постричь, – прозвучало в ответ.

Исаак же старался не смотреть в сторону отца, ему было не по себе. Но через некоторое время вся их группа переместилась в мастерскую, где Клим продолжил знакомить их с инструментами и материалами.

– Все детали и устройства, что теперь являются частью «Урании», были сделаны здесь. Их собрала наша команда, и каждому из вас необходимо научиться обслуживать их, – произнес Клим, уставившись на корпус, над которым старались сразу два человека.

Каждый сотрудник должен был поделиться опытом, и это означало, что избежать общения с отцом Исаак не мог. Ему пришлось смириться с этим неудобством, ведь пути назад не было. Остальным же Лев понравился, по мнению некоторых он только выглядел немного странно.

Кроме Исаака в состав экипажа входили Мирон, Кира, Никита, Демид, Даниил и Енисей. Все они знали друг друга с первого дня подготовки к полету и успели найти общий язык.

Кира называла Мирона братом из-за того, что он тоже был рыжим, а на его светлой коже была россыпь веснушек. Хрупкая девушка обладала весьма непокорным характером, Мирон же был спокойным, как Енисей и Демид. Они оба были среднего роста с короткими русыми волосами и карими глазами. Демид был немного ниже, с крючковатым носом и крупным подбородком. У Енисея было худощавое телосложение, вытянутое лицо, а между передних зубов разместилась щель, из-за которой он старался не улыбаться.

Самыми улыбчивыми и шумными в их группе были Никита и Даниил. Их для полета выбрали первыми благодаря аттестатам, к которым невозможно было придраться. Примерным поведением во время обучения они не отличались, но это не мешало им получать высшие баллы. Никита был самым низким в их кампании, и с самой темной кожей бронзового оттенка. У него были большие карие глаза, над которыми располагались густые брови и такие же густые каштановые волосы, что торчали во все стороны. У Даниила же наоборот – кожа была светлой, и был он самым высоким. Брюнетом с голубыми глазами.

У Исаака тоже были голубые глаза, как у Льва, но иногда они почему-то казались серыми. Он был самым серьезным, иногда даже хмурым, но это никак не мешало ему ладить с остальными. Даже с навязчивым Климом ему как-то удалось найти общий язык, но не с собственным отцом.

Прошел почти месяц, а они обсуждали только устройства и инструменты во время обучения. Исаак с трудом переносил его общество, и Лев это чувствовал. Ему и самому было не по себе, но по другой причине. Его сын, которого он многие годы не видел, должен был не просто отправиться в космос. «Урания» отправлялась за пределы солнечной системы.

И день вылета был все ближе и ближе, из-за чего атмосфера в стенах станции становилась все напряженнее и напряженнее. Все готовились к этому событию, а корабль уже был прикреплен к ракете. Он был меньше нее в два раза, и на его борту уже находилось все самое необходимое. Сама же ракета была прикреплена к спутнику, который иногда было видно из иллюминаторов.

Огромная конструкция, у которой двигатели были даже на солнечных батареях. Он был собран всего три года назад, и многие детали создали инженеры, которыми теперь руководил Лев.

– Минерва, – прозвучало его название в мыслях Исаака, который покинул свою каюту, чтобы посмотреть на него из иллюминатора.

Одно из этих окон находилось недалеко от главного шлюза, к которому пришвартовался корабль, что доставил его с Земли. На нем же вся команда должна была отправиться на «Минерву», и его уже подготовили.

Исаак подошел еще ближе к иллюминатору и увидел луну, ее темную сторону. На ней давно основался купол, под которым скрывалась станция «Хаумея».

– Вон то золотистое здание – обсерватория, – прозвучал за спиной низкий баритон, когда внимание Исаака привлек блеск на крыше соседнего строения.

Парень застыл, узнав голос отца. Впервые они были наедине, и некомфортно было не только Исааку. Лев часто размышлял, стоя у того иллюминатора, это место было идеальным для этого. И в первую очередь из-за тишины. Он никак не ожидал встретить там сына, который медленно обернулся и уставился на него.

– Я знаю, – произнес Исаак. – Я там был.

– Я тоже, – произнес Лев с равнодушным выражением на лице.

– Ты знаешь, кто я? – не выдержал парень, нахмурившись.

– Конечно. Я сразу тебя узнал.

– Так почему ты все это время…

– Чтобы ты смог побывать в соседней галактике, – перебил Лев. – У всех семерых должны быть равные условия. Нельзя было тебя выделять.

– Серьезно?

– Серьезно, – подтвердил Лев и встал рядом у иллюминатора. – Ты ведь хочешь полететь?

– Конечно, хочу, – сказал Исаак, который впервые был так близко к отцу.

– Я хотел попасть в вашу команду.

– Получается, я исполняю твою мечту? – удивился Исаак.

– У нас же она одна? Мы ведь хотим одного и того же?

Исаак задумался над его словами. Было так странно иметь одно желание с человеком, с которым давно не хотелось иметь ничего общего.

– Ты мной гордишься? – внезапно спросил Исаак.

– Конечно. Таким невозможно не гордиться.

Они продолжили стоять рядом, только прежнего напряжения между ними больше не было. Исаак даже не стал задумываться над тем, куда исчезла ненависть к отцу. Теперь головы обоих были заняты только мыслями о полете, в день которого оба были спокойны.

Корабль доставил всех членов экипажа на «Минерву» и вернулся на станцию, в стенах которой царила небывалая тишина. Экипаж «Урании» же вовсю готовился к старту, всем семерым сначала надо было облачиться в скафандры. Пока они это делали, команда «Минервы» в который раз перепроверяла готовность всех систем. Те три человека в каком-то смысле тоже отправлялись в полет, но только совсем небольшой.

– Все двигатели в норме, – сообщил один из них, увидев данные на экране.

– Солнечные батареи работают исправно, все показатели в пределах нормы. Энергия поступает на накопители без перебоев, – прозвучал второй голос.

– Запускаю финальную диагностику всех систем, – продолжил первый.

– До старта двигателя ровно одиннадцать минут, – прозвучал голос того, кто командовал полетом, Платона.

– Принято, – соединились сразу три голоса.

– Член экипажа «Урании» 03 к выходу в космическое пространство готов, – внезапно прозвучал голос Исаака.

– Член экипажа «Урании» 01 к выходу в космическое пространство готов, – сообщил Мирон.

– Член экипажа «Урании» 04 к выходу в космическое пространство готов, – сообщил Енисей.

– Член экипажа «Урании» 02 к выходу в космическое пространство готов, – произнесла Кира.

– Член экипажа «Урании» 05 к выходу в космическое пространство готов, – сообщил Даниил.

– Член экипажа «Урании» 07 к выходу в космическое пространство готов, – сказал Демид.

– Член экипажа «Урании» 06 к выходу в космическое пространство готов, – сообщил Никита.

Все семеро были в специальных скафандрах, в которых им предстояло провести несколько дней. Их тоже проверяли не один раз, все было исправно, а на борту «Урании» их ждал еще не один комплект подобного одеяния.

Чтобы попасть на корабль, надо было сначала выбраться наружу. В открытый космос, где от спутника до «Урании» тянулся трос.

– Приготовьтесь к выходу, – услышал каждый из рации.

Шлюз начал медленно открываться, когда все семеро пристегнулись. Никита и Кира были в восторге, еще четверо немного переживали, и только Исаак был абсолютно спокоен.

– Третий идет первым, – продолжилось в рации. – Через десять секунд за ним первый.

– Принято, – произнес Исаак и схватился за трос, с помощью которого вытянул себя наружу.

Его руки неторопливо и крепко хватались за него, а чуть ниже по нему скользило страховочное крепление. Корабль был совсем близко, Исаак преодолел еще несколько метров и забрался в люк.

– Третий на борт прибыл, – сообщил он и помог Мирону забраться внутрь.

– Первый на борт прибыл, – произнес Мирон и отстегнул свою страховку от троса.

Потом к ним присоединились Енисей и Кира, Даниил словно немного задержался вместе с Демидом.

– Шестой на борт прибыл, – сказал Никита, который был последним.

– Принято, – прозвучало в рации. – Отдаю команду закрыть шлюз.

Капитан корабля Мирон открыл створку, за которой располагалась небольшая панель, и нажал на самую большую синюю кнопку.

– Команда выполнена, – произнес он, когда шлюз начал закрываться.

– Шлюз закрыт, – прозвучал в рации через несколько секунд другой голос.

– Отдаю команду проследовать в отсек для экипажа, – снова прозвучал голос того, кто командовал полетом.

– Принято, – произнес Мирон.

Тот отсек находился совсем близко. Кире потребовалось сделать всего пару шагов, чтобы оказаться у створок двери, за которой находился пульт управления. Она нажала на кнопку, и все семеро вошли в просторное помещение, где начали занимать свои места. Кресла с их номерами располагались слева направо по порядку, первое, второе, шестое и седьмое находились немного выше.

– До старта осталось ровно три минуты, – прозвучало в рации, когда Исаак пристегнулся.

– Все системы исправны, – сообщил один из членов экипажа «Минервы».

– Перевести двигатели в режим запуска, – продолжил командир.

Пилотов на борту «Урании» было четверо, но за первый пуск ответственность нес Мирон. Он снял объемную белую перчатку, под которой его кисть была в синей и тонкой. Его пальцы провели по приборной панели, и под крыльями корабля зашумели двигатели.

– Все двигатели исправны, – сообщил Енисей, который сидел в самом центре.

– Двигатели в режим запуска переведены, – произнес Мирон.

– Двигатели в режим запуска переведены, – прозвучал голос одного из пилотов «Минервы».

До старта оставалось меньше минуты, но казалось, что время остановилось. Мирон надел перчатку и снова уставился на приборную панель, остальные же смотрели куда-то вперед.

– До старта десять, девять… – наконец-то прозвучал голос в рации.

– Восемь, семь, шесть, пять, – подхватили в мыслях все, кто слышал этот бас. – Четыре, три, два… Один…

– Один, – произнес Лев, который в тот момент находился в диспетчерском пункте.

– Один, – произнес Исаак в тот же момент.

– Поехали, – сказала Кира перед тем, как из двигателей вырвались белые потоки.

Корабль начал стремительно набирать скорость вместе со спутником, с которым они все еще были соединены. Они должны были добраться до орбиты Плутона, где «Урания» должна была отделиться и продолжить полет.

– Все системы стабильны, – сообщили с «Минервы».

– Все системы стабильны, – произнес Мирон.

– Мы это сделали, – сказал Никита, уставившись на звезды, что начали расплываться перед глазами.

– Состояние всех членов экипажа в пределах нормы, – произнесла Кира.

– Состояние членов экипажа в пределах нормы, – сообщили с «Минервы».

Правда, все данные были доступны тем, кто находился в диспетчерском пункте. На одном экране высвечивались показатели двигателей «Минервы», на соседнем – «Урании». Также с каждого скафандра передавалась информация о состоянии пилотов, можно было даже узнать пульс каждого. У Исаака он был самым низким, он все еще был абсолютно спокоен.

– Внимание! – произнес Платон. – Предельная скорость была достигнута. Экипажу «Урании» включить автопилот и приготовиться ко сну.

– Принято, – произнес Мирон и перевел корабль в другой режим.

– Экипажу «Минервы» передать управление «Урании» и приготовиться к катапультированию, – прозвучало в рации.

– Принято. Управление будет передано через одну минуту и сорок секунд.

– Капсула для катапультирования готова, – прозвучал второй голос. – Экипаж будет на борту через одну минуту.

Все три человека одновременно отстегнули себя от кресел и поспешили к шлюзу, к которому была подсоединена капсула. Скафандры уже были на них, и перед тем, как в помещении не осталось кислорода, их лица скрылись за стеклами шлемов. Еще через пару секунд лопасти перед ними открылись, и они оказались в тесном помещении, стены которого были отделаны мягким материалом. Четыре сиденья были выполнены из него же, а сверху находился небольшой круглый иллюминатор.

Все члены экипажа «Минервы» заняли свои места, и капсула тут же начала закрываться.

– Экипаж «Минервы» готов к катапультированию, – произнес один из троих.

– Принято. Капсула отсоединится через тридцать секунд, – прозвучало по рации. – Корабль «Птах» уже вылетел.

На борту того небольшого судна находилось два пилота. Один из них управлял им, а второй должен был присоединить капсулу к корпусу корабля. Это произошло через несколько минут, когда с диспетчерского пункта был отдан последний приказ.

– Всем членам экипажа «Урании» погрузиться в сон, – произнес Платон и выключил рацию.

– Спокойно ночи, – прошептал Лев, глядя на показатели своего сына.

Глаза Исаака в тот момент еще были открыты, он видел перед собой звезды, которые были больше похожи на яркие белые полосы. Скафандр, что был на нем, был оснащен всем, чтобы поддерживать оптимальные условия для жизни на протяжении тех двух недель, что команде пришлось провести во сне. Все эти дни их показания можно было увидеть на одном из экранов в диспетчерском пункте. Их проверяли каждый час, как и данные, что приходили с «Урании» и «Минервы».

Лев подходил к тем экранам почти каждый день, смотрел на окно, в котором высвечивался пульс Исаака. Все еще никто не знал о том, что они родственники. На шестой день полета станция отсоединилась от «Урании», и ее двигатели переключились. «Минерва» начала медленно лететь назад, справившись со своей задачей.

Экипаж «Урании» начал просыпаться, первой открыла глаза Кира, которая поспешила проверить данные бортового компьютера и отправить их на «Амон-Ра».

– Кто-то пришел в себя, – произнес один из тех, кто находился в диспетчерской.

– «Урания», это «Амон-Ра». Прием, – произнес второй в микрофон.

– «Амон-Ра», это «Урания». Вас хорошо слышно, – сообщила Кира. – Это второй, докладываю. В сознание пришла только я. Все системы корабля работают исправно. Состояние всех членов экипажа в норме.

– Принято.

– Могу ли я откорректировать курс?

– Отказано, – прозвучало в ответ. – Проведите полную проверку всех систем корабля и передайте данные.

– Принято, – произнесла Кира и сделала несколько нажатий по сенсорной панели.

Перед ее глазами тут же загорелась подробная схема всего корабля, на ней оранжевым были выделены некоторые области. Началась проверка, сбоку загорелся индикатор с таймером.

– До окончания проверки двадцать три минуты, – сообщила Кира.

– Принято.

Больше указаний не было, и Кире пришлось ждать. Она смотрела то на таймер, то на звезды, которые принадлежали уже другой системе. Впереди был лишь бескрайний космос, тьма, освещенная миллионами холодных огней. Было сделано несколько снимков этого пространства, и они были отправлены на «Амон-Ра» вместе с результатами проверки.

Еще через некоторое время был отдан приказ включить искусственную гравитацию, благодаря чему Кира почувствовала тяжесть своего тела. Она отстегнулась и поспешила в соседнее помещение, где сняла скафандр. Белое одеяние заняло свое место на специальной вешалке, а девушка закрепила на своей ноге специальный датчик.

Он был похож на эластичную повязку и должен был быть закреплен на ее щиколотке до погружения в следующий сон. На нем был указан номер Киры, и остальным вскоре пришлось тоже снять скафандры и закрепить эти небольшие устройства на своих левых ногах.