Загадка проклятого замка бесплатное чтение

Худышка и Пончик собираются на волшебный курорт

Зима, пришедшая в Цветочную долину, забросала заячьи домики пушистым снегом почти до самых крыш. Когда стихла метель, Худышка и Пончик высунули носы наружу и поняли, что зима наступила не только снежная, но и морозная. Стужа была такая, что воздух застыл, став похожим на прозрачное стекло. Казалось, ударь по нему молотком, и он обрушится вместе с небом на снежную равнину миллиардами осколков, обнажив чёрные глубины космоса.

Зайцы постояли на заснеженной террасе, оборудованной прямо на крыше, не больше десяти минут. Совершенно окоченев, они помчались вниз по винтовой лестнице в гостиную, где в камине горели берёзовые поленья, а на столе попыхивал самовар. В заячьем домике было как всегда чисто, тепло и приятно пахло земляникой.

– Жаль, что мы не пингвины, – проговорил Худышка, зябко потирая ладошки, – сейчас бы скакали по сугробам, играли в снежки, купались в проруби и наслаждались жизнью.

– Да, таких морозов я в наших местах не припомню. Хорошо, что снега много нападало – цветы не замерзнут. Будут спать до весны, как под теплым одеялом, – добавил Пончик, продолжая разматывать длинный вязаный шарф, который на таком морозе от холода не спасал.

После недолгого затишья непогода разыгралась вновь. Зима, словно резвясь, расшвыривала вокруг комья снега, укутывая деревья в сверкающие шубы. Почти неделю зайцы терпели вынужденное затворничество. Пончик всё время проводил на кухне, экспериментируя с разными кулинарными изысками, а Худышка валялся на диване, изучая пришедшие с последней почтой технические журналы. Он так увлекся чтением, что, почти не замечая, поедал лакомства, приносимые на пробу заботливым братцем.

– Угу, очень вкусно, – бормотал он, не отрываясь от очередного чертежа.

– Лучше, чем вчера вышло? Я на этот раз сушеные грибы использовал как основу, добавив корицы…

– Вчера тоже вкусно было, – вежливо отвечал Худышка, деловито записывая что-то в рабочую тетрадь.

В один из вечеров, когда на улице особенно страшно завыла метель, Худышка отказался от ужина и полностью погрузился в работу. Пончик решил оставить его в покое. Добродушный толстячок хорошо знал брата, уважал его «творческие всплески», которые всегда завершались какими-нибудь интересными проектами.

Вечером, мурлыча песенку про жаркое лето, Пончик мыл посуду. Несмотря на поздний час, спать ему совсем не хотелось. Вскоре на кухне появился сияющий Худышка и сообщил:

– Ты знаешь, я наладил настройку нашего телевизора. Теперь мы можем выбирать любое место, в которое захотим попасть.

– Думаешь, это так важно? – спросил Пончик, продолжая перетирать посуду и любовно расставлять её на полках.

– Конечно, важно! Дома сидеть надоело, но ты же не хочешь попасть в Антарктиду или на Северный полюс? Лично я намереваюсь отправиться туда, где есть тёплое море, пальмы и горячий песок.

– Я бы тоже не отказался позагорать в каком-нибудь приятном местечке. Меня бы даже река устроила, если вода будет теплая и прозрачная, – ответил Пончик, осознав выгоды нового изобретения брата.

Через несколько минут зайцы уже сидели в гостиной у Волшебного телевизора. Худышка вращал ручку настройки, и изображения на экране то и дело менялись.

Сначала там появилась Избушка на курьих ножках. С разбойничьим посвистом мчалась она по тёмному лесу. Потом на экране среди острых скал показался мрачного вида замок. А ещё через секунду за стеклом уже плескалось бушующее море, волны которого с рёвом накатывали на берега пустынного острова.

Худышка ещё немного покрутил ручку настройки, и перед глазами зайцев предстал летний сосновый бор. Одно было не хорошо – над лесом висела тёмная туча, обещая в самое ближайшее время пролиться дождём.

– Такое впечатление, что погода везде одинаково противная, – заметил Худышка, продолжая внимательно вглядываться в экран. От огорчения он громко чихнул, сильно крутнув настройку в сторону.

– Замри! – почти закричал брату Пончик, потому что увидел на экране как раз то, что они так долго искали. Яркое солнце сияло на ослепительно синем небе. От солнечных бликов искрились волны неширокой изумрудной реки. В заводях легонько покачивались на волнах лилии и лотосы. По берегам росли деревья, похожие на гигантские лопухи. Их огромные листья давали приятную тень. Вдалеке у холма виднелись белые домики с красными крышами. В палисадниках цвели мальвы и ирисы.

– По-моему, это очень хорошее место, – с любопытством вглядываясь в экран, заметил Худышка, – пошли а? Искупаемся, позагораем. А к ужину вернемся.

– «За» обеими лапами, – восторженно воскликнул Пончик.

– Тогда ты собирайся, а я программу перехода настрою, – сказал Худышка.

Вскоре он полностью погрузился работу. Его пальцы ловко бегали по кнопкам клавиатуры.

– Солнечные очки не забудь и дорожные наборы для умывания, – через некоторое время напомнил он брату.

– А наборы зачем? Мы же на один день всего? – удивился Пончик.

– А мне так спокойнее. Мыло и зубная щетка всегда должны быть под рукой. Подожди, я их сам положу, а то ты ещё что-нибудь напутаешь, – немного сварливо сказал Худышка.

Перед переходом он слегка нервничал. Его теоретические выкладки через несколько минут должны были пройти проверку практикой и выявить возможные ошибки.

Вскоре в большие дорожные сумки было уложено всё необходимое для приятного летнего отдыха: надувные матрацы, полотенца, шляпы и резиновые шлепанцы. Хозяйственный Пончик позаботился и о продуктах для пикника. Очень быстро он соорудил целую гору бутербродов с маслом, грибной икрой и кетчупом.

– У меня всё готово, – немного волнуясь, сообщил Худышка.

– У меня тоже, – ответил Пончик, заранее приходя в восторг от предстоящего путешествия.

– Тогда вперёд!!!

Как и в первый раз раздался вибрирующий звук. Экран начал выгибаться, раздуваясь, как огромный мыльный пузырь. Решительно шагнув вперёд, братья оказались внутри большого радужного шара. Это было странное ощущение: позади ещё видна их комната, слегка искаженная выпуклой линзой, а впереди уже можно разглядеть размытые пятна волшебного мира.

Шедший впереди Худышка надавил на прозрачную стенку лапками. Она легко поддалась. Заяц храбро шагнул вперёд. Пончик, нагруженный тяжелыми сумками, бросился за братом, боясь отстать. Споткнувшись обо что-то, он толкнул Худышку, и братья не вошли, а упали в волшебный мир.

В волшебном мире моросит дождь, и происходят странные вещи

– Ой, где это мы? – спросил Пончик, с недоумением рассматривая открывшуюся картину.

Пейзаж, представший взору изумленных братьев, никакого приятного отдыха не сулил. Зайцы, пройдя сквозь экран, оказались на огромной свалке. Под ногами путешественников валялся мусор, а на небе висели плотные серые тучи, монотонно изливавшие на землю мелкий, холодный дождь.

– Странно, – протирая глаза, проговорил Худышка и с надеждой добавил, – может, река где-нибудь дальше?

– Пойдем, поищем. Может, и правда, дальше. Вот только непонятно, откуда здесь взялась такая огромная свалка? Такое впечатление, что кто-то свозил сюда отбросы со всего света лет триста.

Увязая в мягком мусоре, зайцы уныло потащились вперед, силясь понять, как они ухитрились попасть в столь странное и абсолютно несимпатичное место.

– Солнечные очки, говоришь, не забудь? А про зонтик, почему не напомнил? Вот тебе и курорт, – Пончик тихо выругался, споткнувшись об осклизлую кучу отбросов.

– Ты бы ещё про резиновые сапоги вспомнил. Видно, какой-то сбой в системе произошёл. Вот только никак не могу понять почему, – уныло ответил Худышка.

Всё утро зайцам бродили среди необъятных мусорных гор. Во время этого мало приятного путешествия братья убедились, что ничего похожего на речку с лотосами и кувшинками поблизости нет. Казалось, свалка не имеет конца и края. А дождь продолжал моросить с унылой монотонностью.

– Слушай, давай отсюда сматываться. Отдых, кажется, не получился, – вздохнув, предложил Пончик.

– Видишь ли, – виновато сказал Худышка, – я запрограммировал пребывание здесь на восемь часов. Думал, искупаемся, позагораем, окрестности посмотрим, а к ужину вернёмся домой.

При упоминании об ужине Пончик слегка загрустил, вспомнив, что оставил в духовке уже готовую грибную запеканку, которую оставалось только разогреть.

– А перепрограммировать возвращение никак нельзя? – с надеждой осведомился он, поёживаясь от холодных капель, начинающих проникать за шиворот.

– Нет. Позже вернуться можно, а вот раньше никак. Я ещё эту программу не доработал, – грустно развёл лапками Худышка.

С печально опущенными ушами, мокрый и несчастный стоял он на холодном ветру и выглядел очень жалким. Доброму Пончику захотелось утешить своего худенького и умного братца, страдающего из-за непонятной ошибки в программе.

– Ничего, не переживай, – решительно сказал Пончик и заботливо укутал дрожащего Худышку в большое махровое полотенце. – Сейчас мы как-нибудь устроимся. Подумаешь, каких-то пять часов подождать. Бутерброды у нас есть. Сейчас пообедаем. Жаль чаю горячего нет. Я в термос квасу холодного налил. Думал жара здесь, холодненького захочется.

Укрывшись от дождя сдутым резиновым матрацем, зайцы присели на кучу мокрых опавших листьев, положив на них другой такой же матрац. Пончик извлёк из сумки бутерброды и принялся раскладывать их на маленькой походной скатерти, белой в красный горошек. Худышка, обрадовавшись, что Пончик не ругает его за испорченный отдых, немного повеселел.

Впрочем, к трапезе зайцам приступить не удалось, потому что неподалеку послышался какой-то шум и сопение. Выглянув из-под импровизированной крыши, Пончик увидел нутрия. Присев на корточки в нескольких метрах от братьев, тот с любопытством смотрел на них, поблескивая бусинами глаз. Одет он был в просторный комбинезон из мешковины и серый растянутый свитер. Из–под грязной кепки с залоснившимся козырьком вызывающе торчал залихватский чуб.

– Привет, – сказал незнакомцу Пончик.

– Привет, – неуверенно поздоровался тот.

– Драться будем? – после небольшой паузы осведомился он, скорее, вопросительно, чем агрессивно.

– А зачем? – в один голос спросили братья.

– Ну, мало ли, – пожал плечами нутрий, и не очень охотно пояснил, – вообще–то это моя территория.

– А мы на неё и не претендуем. Наоборот, ждём – не дождёмся, когда можно будет отсюда убраться.

– А куда отсюда уберёшься? Кругом болота, – равнодушно сказал нутрий и облизнулся, покосившись на бутерброды, разложенные на скатерти.

– Да ты подходи, не стесняйся. Мы как раз перекусить собирались. Присаживайся, еды на всех хватит.

Нутрий подошел, слегка косолапя на коротковатых ножках, обутых в разлапистые сандалии. Некоторое время он постоял возле братьев, независимо засунув лапки в огромные карманы комбинезона. Потом с деланным равнодушием присел на корточки возле стола, но тут же сглотнул набежавшую слюну. Зайцы поняли, что их случайный знакомец очень голоден.

– Бери–бери, не стесняйся, – сложив вместе два самых больших бутерброда с жареными грибами и луком, Пончик протянул их нутрию.

Зайцам понравилось, что, несмотря на очевидный голод, ел нутрий не торопясь, заботливо подставляя ладошку под падающие крошки. Худышка и Пончик, тоже успевшие к этому времени изрядно проголодаться, быстро расхватали оставшиеся бутерброды.

Не прошло и десяти минут, как весь продуктовый запас был уничтожен.

– Вкусно, – сказал нутрий, – честно говоря, давно уже так не наедался, а такой вкуснотищи вообще никогда не пробовал. Из чего это?

– Да так приготовил на скорую руку, – скромно ответил Пончик в глубине души очень гордившийся своим поварским искусством.

– Может, наконец, познакомимся? – предложил заяц. – Меня Пончиком зовут, а брата Худышкой. Я люблю готовить и всякие там вкусности изобретать. А брат у меня тоже изобретатель, только по другой части: механизмы там разные, электроника.

Нутрий посмотрел на братьев с нескрываемым уважением и тоже представился:

– Меня Рамиро зовут, но здесь меня все называют Археоптериксом или просто Риксом, – нутрий улыбнулся со скромной гордостью, показав передние зубы. Резцы походили на две жёлтые фасоли и наглядно доказывали, что их хозяин даже не подозревает о наличии в мире такой простой вещи, как зубная щетка.

– Почему? – воскликнули зайцы в один голос, немало удивленные странным прозвищем, никак не соответствующим внешнему виду его обладателя.

– А это я сам себе такое прозвище придумал, – немного застенчиво сообщил Рамиро, – слово очень красивое. «Археоптерикс» – это, наверное, ароматный, дивной красоты цветок.

Зайцы из чувства врожденной деликатности не стали разочаровывать беднягу Рамиро сообщением о том, что «археоптериксами» называли совсем несимпатичных по современным стандартам о красоте предков нынешних птиц.

Как позже выяснилось, это название нутрий вычитал в одной из книг, найденных на помойке. Слово, напечатанное крупными буквами, выглядело загадочно и роскошно. То, что было дальше написано мелким шрифтом, Рамиро, не очень-то сильный в грамоте, разобрать не смог.

– Слушай, как вы здесь живете? У вас, что дожди никогда не перестают? – спросил Пончик, которому вновь попала за шиворот холодная капля.

– Почему не перестают? Дождь здесь только днём идет. А ночью небо чистое, звёздное. Даже луна бывает. И потом мне дождь не особенно и мешает. Мы же, нутрии, непромокаемые, – пояснил Рамиро, равнодушно подставив струйкам дождя усатую мордочку.

– А почему здесь так… грязно? – осторожно спросил деликатный Худышка, не желая обидеть местного жителя.

– Если бы мы знали почему, – уныло ответил Рамиро, – раньше здесь всё по-другому было. Правда, я это время не застал, но бабушка Изаура рассказывала, что в старые времена здесь текла очень чистая, прозрачная река, было много родников, разных деревьев и цветов. Все жили в домах из белого камня с красными крышами.

– Слушай, ведь именно всё это мы и видели на экране, – шепнул Пончик Худышке, возбужденно толкнув его локтем.

– Я не заяц, а осёл, – тихо ответил Худышка, и пояснил:

– Совсем забыл, что в стране сказок время течёт совсем по-другому. Пока мы шли через экран, здесь уже всё изменилось! А я голову ломал, расчеты перепроверял. Думаю, ведь вроде правильно высчитал, а попали куда-то совсем не туда…

– Эй, о чём это вы? – удивленно спросил Рамиро, ничего не понявший из реплик братцев.

– Да, это теперь уже не имеет значения, – неопределенно махнул лапкой Худышка, – лучше расскажи, почему здесь всё так изменилось?

Рамиро рассказывает о старых временах и знакомит зайцев со своими бабушками

В стародавние времена, когда бабушки Рамиро: Изольда и Изаура, были совсем юными нутриями, в Долине Родников – именно так тогда называлось это место, всё было совсем по-другому. Бьющие из земли прозрачные ключи превращались в чудесные ручьи, весело бегущие по дну из разноцветных камней и сливавшиеся в широкую, спокойную реку. По берегам её росли крупные белые и розовые цветы с блестящими, будто отлакированными листьями. Название этих цветов бабушки за давностью лет позабыли, а Рамиро по наивности считал, что именно они и назывались «археоптериксами».

Дома в Долине Родников традиционно строили из светлого ракушечника и белоснежного известняка, покрывая крыши плитками из обожженной глины. Такими же плитками мостили и дорожки, ведущие от дома к дому, и тропинки к родникам. По рассказам старожилов, родники были живыми. С ними можно было разговаривать и в случае необходимости получить нужный совет. О родниках заботились, старательно очищая их от случайно попавших листьев, и столь же старательно обкладывая края красными кусочками обожжённой глины. Поселок, всегда был идеально чистым и выглядел очень нарядно из-за смеси ярких, веселых красок: жёлтой, красной, белой, синей и изумрудной.

Бабушки Изольда и Изаура уверяли, что все неприятности пошли от развалин старого замка, стоявшего на другом берегу реки. Замок стоял на взгорке из белоснежного известняка, заросшего ярким зелёным мхом и жёлтым лишайником. При этом сами развалины неизменно сохраняли унылый серый цвет вылинявшей тряпки, и старожилы уверяли, что даже в самые жаркие дни от них веяло холодом. Сами руины были давным-давно необитаемы, но все в Долине знали, что раньше в замке жила злобная и сварливая колдунья Грайя. Жители долины предпочитали обходить это место стороной. За много столетий все дороги к нему заросли колючими кустарниками, из которых продолжали зловеще торчать серые стены и остатки круглой башни. Старожилы вспоминали, что незадолго до неприятностей, в полном смысле слова, свалившихся на жителей Долины Родников, в узких оконцах башни стали время от времени вспыхивать странные огоньки. Среди обитателей Долины незамедлительно пополз слух, что в развалины замка вернулся призрак старой Грайи. Со страхом наблюдали они за мигающими разноцветными огнями, строго запретив своим малышам даже купаться в реке, омывавшей известковую скалу, на которой стоял замок.

В один из дней на небе вдруг появилась тёмно-фиолетовая туча. Старики рассказывали, что пришла она именно со стороны замка, быстро заслонив ослепительно синее небо. Вскоре подул ураганный ветер, и пошел дождь. Но необычный дождь. Из низкой страшной тучи на землю посыпался мусор. Буря бушевала несколько дней, а когда она стихла, Долину невозможно было узнать. Всё вокруг превратилось в свалку. Толстый слой мусора засыпал дома, деревья и цветы. Родники, которые на протяжении столетий так любили и почитали местные жители, оказались забитыми мусором и со временем превратились в топкие болотца и грязные лужи.

– А вы не пробовали всё это убрать, расчистить как-нибудь? – спросил Худышка у Рамиро.

– Пробовали. Только бесполезно это. Мусорные дожди повторяются, как минимум, раз в неделю. Так что вся работа сразу насмарку. Только и удается, что мусор в кучи сгрести, да дорожки немного расчистить, – вздохнув, сказал Рамиро. – Но, как любит говорить моя бабушка Изольда: «Нет худа без добра». Во время таких дождей продукты с неба тоже падают. Ну, там яблоки, не сильно подгнившие, морковка. В картофельных очистках недостатка вообще никогда не бывает. Из них оладьи, знаете, какие вкусные, – сказал Рамиро и облизнулся.

Пончик, вспомнив свою любимую кухню с набором разнообразнейших специй и кладовую, доверху набитую разными припасами, горестно вздохнул. Бутерброды были съедены, и к вечеру голод вновь ощутимо давал о себе знать. Идея полакомиться оладьями из картофельных очистков зайцев не прельщала, а перед мысленным взором вставала картофельно-грибная запеканка, ожидавшая их возвращения на кухне уютного, засыпанного снегом домика. Здесь, среди дождя и мусорных куч, снежная и морозная зима казалась родной, уютной, а главное, идеально чистой.

Что касается Рамиро, знавшего другую жизнь исключительно по рассказам бабушек, то он наивно продолжал делиться откровениями о жизни на свалке:

– Знаете, здесь и одежду можно найти, не совсем поношенную, и стройматериалы для домов. Я вот недавно мешок здесь нашел. Хороший, совсем не драный. Внутри стружки были. Даже странно, что кто-то такую хорошую вещь выбросил. Так стружки в печку на растопку пошли, а из мешковины мне бабушка комбинезон сшила. Правда, красивый?

Нутрий, засунув лапки в бездонные карманы комбинезона, несколько раз гордо повернулся из стороны в сторону, чтобы гости могли в полной мере оценить портновское искусство бабушки и качество материи.

Между тем, приближалась ночь, и дождь, монотонно ливший весь день, действительно, перестал. Налетевший ветер разогнал остатки туч, и на небе засверкали огромные яркие звёзды. Вокруг стало красиво, но холодно. Промокшие зайцы не смогли удержать зябкую дрожь.

– Ой, да вы замёрзли совсем, – спохватился привычный к температурным перепадам Рамиро, – пойдёмте, у меня переночуете. Тут недалеко. С бабушками познакомитесь. Я морковки насобирал, бабушка Изольда похлёбку сварит, а у бабушки Изауры уже наверняка оладушки готовы.

Недолго думая, зайцы согласились, и Рамиро уверенно повёл их при свете луны мимо мусорных гор, выглядевших ночью особенно зловеще.

Бабушки Рамиро оказались приятными и воспитанными старыми дамами, одетыми в почти одинаковые старомодные платья и застиранные пелеринки. На головах Изауры и Изольды были приколоты одинаковые мантильи из расползающихся серых кружев.

Накормив гостей горячей похлёбкой, показавшейся проголодавшимся зайцам вполне съедобной, старушки уложили братьев на гору тряпья, заменявшую постель в их домике, построенном из кусков фанеры, обрывков жести и клеёнки. Что касается Рамиро, то он давно уже спал, уютно свернувшись калачиком на куче опилок и стружек.

Внезапно проснувшись среди ночи, Худышка посмотрел на фосфоресцирующие стрелки циферблата и вспомнил, что положенные восемь часов уже прошли. Толкнув спящего Пончика, он сказал, чувствуя непонятное беспокойство, очень похожее на угрызения совести:

– Слушай, а ведь проход уже открыт. Мы можем возвращаться…

– Ты, что, с ума сошёл?! – незамедлительно возмутился толком не проснувшийся Пончик, – мы, значит, смоемся, а они так и останутся жить на помойке! Нужно же разобраться, что здесь происходит! Может, сможем что-то придумать, как-то помочь…

– Ой, как хорошо, что ты это сказал, – с видимым облегчением проговорил Худышка, – а то я думал, вдруг ты не захочешь здесь оставаться, всё-таки дома грибная запеканка.

– Знаешь, мы с тобой никогда не ссорились, но сейчас можем попробовать это сделать, – возмущенно прошептал Пончик, – неужели ты думаешь, что счастье жителей Долины Родников я могу променять на запеканку?!

– Пожалуйста, не обижайся, просто я не очень уверен, что мы сможем помочь. Уж очень всё непонятно, – виновато проговорил Худышка.

– Знаешь, давай спать. Утро вечера мудренее. Завтра посмотрим, что тут и как. Думаю, нужно будет в замок пробраться и выяснить, кто там обитает, – сонно зевнув, сказал Пончик…

– Согласен, – ответил Худышка и, повозившись немного на непривычной постели, крепко заснул.

Рамиро учится чистить зубы, а зайцы встречают старого знакомого

Утром Пончик, вставший раньше остальных обитателей хибарки, с удовольствием умывался под навесом дождевой водой из помятой алюминиевой лохани. С собой он прихватил дорожный туалетный набор, состоявший из куска душистого мыла, флакона земляничной туалетной воды, ягодной зубной пасты и розовой зубной щетки. Поеживаясь от утреннего холодка, из халупы, прихрамывая, вышла бабушка Изаура. Зябко кутаясь в похожую на половую тряпку пелерину, она сказала, шамкая беззубым ртом:

– В старые времена мы умывались родниковой водой. Эта вода была волшебная. Каждому она возвращала молодость и красоту. На протяжении многих лет старость и болезни обходили стороной Долину Родников. Теперь всё по–другому, – печально вздохнув, добавила старая нутрия.

Через некоторое время дверца хибары раздирающе взвизгнула, и на пороге появился заспанный Рамиро. Некоторое время он с удивлением смотрел на Пончика, старательно чистившего зубы.

– Зачем ты это делаешь? – наконец, с любопытством спросил он.

– Чтобы зубы были здоровые и белые, – ответил Пончик, откладывая в сторону щётку.

Рамиро осторожно взял её и некоторое время с удивлением разглядывал. Потом застенчиво попросил:

– А можно и я попробую?

Пончик, немного растерявшись, ответил:

– Вообще-то, зубная щётка вещь индивидуальная, и каждому положено пользоваться только своей собственной.

– А, понимаю, – разочарованно протянул Рамиро, и, присев на пороге хижины, явно загрустил.

И тут Пончик вспомнил, что его брат, известный аккуратист Худышка, всегда брал с собой в дорогу запасной комплект с мылом, щёткой и зубной пастой. На вопрос Пончика, зачем он таскает с собой лишние вещи, Худышка безапелляционно отвечал:

– А вдруг щётка сломается, мыло размокнет, а зубная паста закончится?!

Спорить с братом по этому поводу Пончик уже давно не пытался, лишь иногда иронично замечая, что «каждый сходит с ума по-своему», и называя патологическое «чистюльство» Худышки «одной из самых безобидных форм помешательства».

– Слушай, дай свой запасной набор для умывания, я знаю, он у тебя есть, – сказал Пончик, бесцеремонно растолкав мирно спящего брата.

– Что? Набор?! Не могу. Вдруг щётка сломается, мыло размокнет, – завёл привычную «песню» Худышка.

– Не размокнет и не сломается, – не дал договорить брату Пончик, – давай, говорю.

– Ну, если так нужно, возьми. Только не бери мой зелёный набор. Запасные вещи лежат в синей сумочке.

Пончик, схватив дорожный набор, торопливо выскочил под навес, где продолжал грустить Рамиро, и сказал: