Лоулайфер, Бет Гиббонс, три огненных пса бесплатное чтение

Посвящается моим дорогим родителям —
Николаю и Светлане Марчевским,
лучшим добрым людям, сыном которых
мне посчастливилось родиться.

Предисловие

Дорогой читатель, если вы держите в руках эту книгу, то я рад, что мы с вами встретились в этом огромном мире, и надеюсь, вы найдете в ней что-то нас с вами объединяющее. Ведь любой автор через свою творческую инициативу, песни, стихи, музыку связывает между собой близких по духу людей.

Этот сборник состоит из четырех самостоятельных разделов, посвященных разным направлениям в песенном и поэтическом жанрах, которые меня чрезвычайно вдохновляют в этой жизни. Все тексты расположены в случайной последовательности, без соблюдения хронологии. В своих работах я обращаюсь к темам любви, одиночества, духовности, постиронии и не только, надеюсь, они тронут и ваше сердце. Кстати, песни, если вы столкнулись с ними впервые, можно параллельно с прочтением книги прослушать в Интернете. Они есть на всех ведущих стрим-платформах от iTunes до Яндекс Мьюзик и ВК. А вот стихи – эксклюзив, прочесть их можно только в этом сборнике.

Поскольку песни и стихи – это для меня одновременно и цель, и способ, и результат познания мира, а интересуют меня явления порой противоположные, то и проекты, вошедшие в книгу, кардинально отличаются друг от друга стилями, методами и способами создания. По паре первых страниц сделать вывод о творчестве точно не получится. Вас ожидают контрасты.

Открывают сборник песни поп-рок-проекта «Marchevsky». Это романтическая песенная лирика, охватывающая период моего творчества с 1994 по 2010 год.

Во второй раздел вошли избранные стихи, написанные в период с 1995 по 2019 год, где наряду с любовной и философской лирикой немало внимания направлено на религиозную тему, которая интересовала меня какое-то время.

Третий раздел – работы под ироничным псевдонимом Лев Плесень, который возник в 2019 году. Это пост-, метаироничное творчество, песни, стихи, рассказы, которые можно отнести к современному искусству, где сплетаются романтика, ирония, абсурд и свойственная метамодерну многовекторность. Завершающий, четвертый раздел посвящен песням проекта «Черный мед Руи». Это сплав акцентного стиха с элементами модерна и постмодерна, рэппоэзия, в которую я неожиданно для себя самого глубоко погрузился еще в 2015 году и продолжаю работать в этом направлении по сей день.

Ранние работы часто выглядят «сырыми», но при этом не лишены обаяния. С годами тексты перейдут в профессиональную категорию, за что большое спасибо Николаю Носкову, благодаря наставничеству которого я вырос как автор. Также хочу поблагодарить дорогих Александра Елина, Бориса Виноходова, Наума Гершевича Шафера, Александра Баровского за веру в мои силы, отзывчивость и личный пример, а также многих других людей, косвенно или прямо мотивировавших меня к развитию в творчестве. Наибольшая благодарность моей жене Ксении, дочери Варваре и, конечно, родителям: отцу – Николаю Дмитриевичу Марчевскому, своим живым журналистским примером повлиявшим на меня через свое исключительное писательское трудолюбие, и маме – Светлане Васильевне Марчевской, диктору, педагогу, самой доброй и внимательной маме на свете.

1
Marchevsky

ПЕСНИ

Культурная эпоха: модерн

Жанр: поп-рок, дрим-поп, альтернативный рок

Годы активности: с 1992 по 2016

Выпущено альбомов и синглов: 12

Выпускающий лейбл: AVK

Продакшн Основатель: Константин Марчевский – музыка, тексты, вокал

Тематика песен: любовь, одиночество, преданность

К горизонту запутанных лет

Моя свита – лиловый отряд,
Сам я в нем – как пьяный консьерж.
Мы идем обозначить финал
К горизонту запутанных лет.
Нам противно движение вспять,
Так бывает только в кино.
Вот, друзья не дадут соврать,
Пьяный Моцарт и мастер Шико.

Моя свита – ужаленный князь
Со своею любимой змеей.
Он не верил, что конь – палач,
Я не знал, что он вместе со мной.
Нам как будто бы с ним по пути,
Хотя я – только пьяный консьерж.
Мы идем обозначить финал
К горизонту запутанных лет.

Моя свита – скрипка с вином,
Разливаясь, сиреной поют
В терновнике злом вековом,
Дарят хмель и забвения ждут.
Нам как будто бы воля претит
Свои мысли с нежностью петь.
Мы идем обозначить финал
К горизонту запутанных лет.

Моя свита – крапленый туз
В слишком пестрой колоде карт.
Выделялся цинизмом мой «друг»,
Так боялся смотреть назад.
Прав был часто, почти во всем,
Довольный, словно лакей,
Тоже шел обозначить финал
К горизонту запутанных лет.

Моя свита – притворный король,
Да отец его – нищий дух,
Да братья – крысы и тролль,
Да советник, что нем и глух.
И шагают все точно за мной,
Во мне видя источник бед.
Все идут обозначить финал
К горизонту запутанных лет.

Моя свита – лиловый отряд —
Сборище духов пустых,
Оказалось, лишь я наугад
К горизонту иду один
И тревожу мысли людей
Без поправки на грязь и век.
Я иду обозначить финал
К горизонту запутанных лет.

1996

Воры любви

Очень трудно понять, кто есть кто
И кого назовем проигравшим,
Кто последним из самых последних
В двери света успеет войти.

Я не знаю, кому повезло,
Знаю, много придет опоздавших
На обещанный пир для последних,
Опоздавшие – воры любви.

Очень трудно понять, кто мы есть,
Кто уже дна касался всем телом,
Кто не помнит о милости светлой,
Что хранит нас от гибельной тьмы.

Мрак рассеется, видимо, весь,
Когда ангелы в чистом и белом
Нам наденут жетоны с ответом,
Где написано: «Воры любви».

2000

Твоя стрела

Кому из нас Твоей стрелой
Наверх лететь с мечтой одной —
Забыть совсем грехи людей,
Кто не оставлен здесь?
Кому простится все «за так»:
Неверный слог, тяжелый шаг,
Неверный труд и смрад идей,
Ведь оправданья нет?

Это стало похоже на плен,
Неизменны вопросы в пути.
Очень дорого стоит ответ
В пределах Земли.

Кто тянет ветви рук вослед
Квадратам спин, забыл свой бред
И, заглянув за край зеркал,
С терпением молчит.
Кто видел всю Твою печаль
Да имя кто свое узнал
Начертанным на той стреле,
Что к цели вверх летит?

Это стало похоже на плен,
Неизменны вопросы в пути.
Очень дорого стоит ответ
В пределах Земли.

1997

Без Солнца

Оставь мне свет, надежды луч
И уходи, я буду жить.
Возьми затворы синих туч,
Оставь мне луч, я буду жить.

Страданья нет, пою, как пел,
И буду петь, сжигая страсть.
Мой белый свет – сердец прострел —
Не забирай, чтоб мне не красть.

Люблю тебя, мой ясный свет,
Моя ты милая, люблю.
Я не могу найти покой
В моей тоске.
Люблю тебя, мой ясный свет,
Моя ты милая, люблю.
Я не могу без Солнца жить,
Ни жить, ни петь.

Края Земли скрывают шар.
Без Солнца – это нелюбовь,
Последний блик в твоих глазах,
Слеза, в тебе Джульетты кровь.

Оставь мне свет, зажги себя,
Взлети, с тобой я воспарю.
А если нет, без Солнца я
Под нелюбовь один умру.

Люблю тебя, мой ясный свет,
Моя ты милая, люблю.
Я не могу найти покой
В моей тоске.
Люблю тебя, мой ясный свет,
Моя ты милая, люблю.
Я не могу без Солнца жить,
Ни жить, ни петь.

2000

Освободи

Это время пришло.
Снова сердце бьется быстрей.
Твои жесты поют мне любовь,
Верить хочется снова тебе.
Но сколько стоит твой рай?
Не сорвет пелену даже крик.
Забудь свою страсть, не играй,
От сомнений освободи.

Освободи.

Если ты создашь боль,
Станут темным облаком дни,
Но знай, наше время пришло,
Ветер небо очистит вмиг.
Дай же в тебе рассмотреть
Продолженье былой чистоты.
Уничтожь сомнения след,
Взглядом легким освободи.

Освободи.

Я прошу, сделай шаг,
Сними свою маску с лица,
Скинь сегодня одежды обман,
Снова сделайся мне близка.
Ведь мне не забыть тот вкус,
Новый пульс разрывает виски.
Твое тело из всех искусств
Стало первым. Освободи.

Освободи.

1996

Нет выхода

По зеркалу времен пробираясь к небесам,
С трубой в руках терпеливо ожидал,
И сколько лет прошло, я не знал и сам,
Но одиноким сердцем неизменно ждал.

Много раз пытался доказать, что я не сплю,
И свободный разум здесь не мог помочь.
Безысходность вдруг шепнула на ухо: «Люблю».
Ледяные губы пели: «Бесконечна ночь».

Нет. Нет выхода,
Эта сказка слишком зла.

Видел светлый образ в отраженье чистых рек,
Но таких немного там, где темная вода,
Походить на образ этот словно грех,
И неслась толпа несветлых в никуда.

Нет. Нет выхода,
Эта сказка слишком зла.

Поет моя труба, ночь ушла, светла вода,
Не потухнет медь, где терпенье без конца.
Это зеркало времен – дорога в горний град,
И никому другого нет, лишь просить Отца.

Нет. Нет выхода,
Эта сказка слишком зла.

1996

Грация любви

Больше нет судьбы,
Нет светлей мечты,
Нет.
Грация любви
Больше, чем звезды
Свет.

Обнаженных тел
Трепетная дрожь,
Но
Сердце, затвердев,
Объявляет вновь
Ночь.

Что такое грех, если рядом есть ты?
Грация любви – эта песнь есть мы.
Старое молчит, нового еще нет.
Наше время жить, о любви петь.

Больше нет тепла,
Чем тепло твоих
Рук.
Верь сегодня мне —
Выдумана нить
Пут.

Вот он, весь мой пыл,
Я его пою,
Но
Гибкий мой язык
Любит вновь твою
Плоть.

Что такое грех, если рядом есть ты?
Грация любви – эта песнь есть мы.
Старое молчит, нового еще нет.
Наше время жить, о любви петь.

1997

Над звездами

Боль.
Треснувший дух.
Смерть жива.
Кровь.
Очертив круг,
Оторвалась душа.
Жива душа.

В садах, над звездами,
Где страх не встретим мы,
Главы склонившие,
Нас ждут все светлые.
Где бремя легкое,
Где песня вечная,
В садах, над звездами.

Блик.
Черная сеть
Больше не жжет.
Лик.
Кто-то внутри
Путы крепкие рвет.
И сеть порвет.

В садах, над звездами,
Где страх не встретим мы,
Главы склонившие,
Нас ждут все светлые.
Где бремя легкое,
Где песня вечная,
В садах, над звездами.

Смерть,
Но где жало твое?
Тебя нет средь небес.
Ты
Не погасишь любовь,
Откровение здесь.
Небес любовь.

В садах, над звездами,
Где страх не встретим мы,
Главы склонившие,
Нас ждут все светлые.
Где бремя легкое,
Где песня вечная,
В садах, над звездами.

1996

Декаданс

Снова шаг назад, приятно до слез,
Крен весов в сторону снов.
Кто-то успел, он может спокойно
Слушать бой песочных часов.
Жребий брошен, монета в грязи,
Трубач без трубы – это «отбой».
Неудержимо тянет к рассвету,
Но им обожжется кто-то другой.

Декаданс без причин, эстетика мук,
Апокалипсис – просто финальный этап,
Эпилог – деянья трясущихся рук,
Надежно скрывавших умение спать,
Рисовавших на теле грустные полосы,
Решающие, кому быть.
Можно и не пылать бешеным сполохом,
Но жить с волками – по-волчьи выть.

Нам так повезло
Быть с декадансом на «ты»,
Звенят всем назло
Бубенцами шуты.

Снова осечка, противно до слез,
Агрессивность в усладе терзает умы,
И вот уже кто-то в белых одеждах
На холмах зажигает кресты.
И мачехи – Керы, любовно смотря,
Предлагают сильнейшим в награду гробы,
Их приняв, как родных, под холодные крылья,
Поцелуями дарят мертвые сны.

Нам так повезло
Быть с декадансом на «ты»,
Звенят всем назло
Бубенцами шуты.

Жилы белой змеей высекают узор
Из имен тех, кто выжил назло,
Кто всю жизнь один мудро рвался вперед,
Из имен тех, кому повезло.
И, сплетаясь в едино, растут имена,
Вырастая в народных шутов,
Только катятся слезы из глаз Арлекино,
Декаданс снова рвется в окно.

Нам так повезло
Быть с декадансом на «ты»,
Звенят всем назло
Бубенцами шуты.

1994

Освободи-2

Темной власти времени нет,
Неизбежности умерли,
Когда, прислонившись к земле,
Я услышал вздохи твои.
И я захлебнулся пыльцой,
Вереск наш сегодня в цвету.
Нежный ветер шлю за тобой,
Открой свои окна ему.

Освобожденье в руках твоих,
Ужас паденья останови.
В бесконечности дней,
В лабиринте судьбы
С каждым днем все тесней.
Освободи.

Темной власти времени нет
Там, где тайный танец двоих.
Там, где власть потеряла смерть,
Мы в вереске тонем, смотри.
Прислушайся, ветер поет,
Нежный ветер поет о тебе,
Он безжалостно нити рвет,
Мои руки связавшие.

Освобожденье в руках твоих,
Ужас паденья останови.
В бесконечности дней,
В лабиринте судьбы
С каждым днем все тесней.
Освободи.

1997

Надежда умрет?

В безволии томных ночей,
В соблазнах, похожих на мед,
В безмолвии кротких очей
Неужели надежда умрет?

Откровения стать острием
Может только смиренный раб,
Но только нет нелюбимых в Нем,
Среди всех, кто понял, что слаб.

Опуская ласковый взор
Нам в унылые пятна лиц,
Ты вдруг даришь тепло свое,
Чтобы нас тайный свет пронзил.

Но в безволии томных ночей,
В соблазнах, похожих на мед,
Мы увязли в трясине дней,
Неужели надежда умрет?

1997

Не стреляй в журавлей

Птица вспорхнет с первой росой,
Серым крылом сети прорвет,
Прокричит, позовет за собой,
Запоет раненым журавлем.

Вперед – к заре нового дня,
Туда, где крик, прочь от болот,
От сетей, брошенных на меня,
Я бегу за моим журавлем.

Ты не стреляй в журавлей —
В символ свободы твоей.
Может быть, они шлют свой крик
Для спасенья твоей судьбы.

Если эго одержит победу,
То давай, разорви мою грудь.
Если я тебя позабуду,
Верный освободитель от пут.

Ты не стреляй в журавлей —
В символ свободы твоей.
Может быть, они шлют свой крик
Для спасенья твоей судьбы.

1996

Танцующий эльф

Скоро покажется солнце,
С улыбкой ты машешь мне вслед.
Прощай, мы не встретимся больше,
Мой танцующий эльф.

Наше время уже на исходе,
Наши звезды почти не видны.
И поющий ветер над полем
Заметает наши следы.

Прощай теперь навек,
Мой танцующий эльф.
Мы не встретимся здесь
И на Новой земле.

Хочется вдруг оглянуться,
Но я знаю, что будет там:
Там пустыня размером с душу
Обернется препятствием нам.

На твоих глазах будет влага,
Замахнется косой своей смерть.
Но прощальных слез мне не надо,
Мой танцующий эльф.

Прощай теперь навек,
Мой танцующий эльф.
Мы не встретимся здесь
И на Новой земле.

1996

Тюльпан

Одинокой легендой забытой страны,
Где черным шелком струится печаль,
Перед грозой, в величье зари
Распускается черный тюльпан.
Распускается черный бутон,
В сердцевине нет ничего.
Это небо мстит пустотой,
Но любовь искупает все.

И взволнованно льется заря,
Оплавляя фигурки людей.
Вспыхнул заревом черный тюльпан,
Вспыхнул, чтобы сгореть.
Мне хотелось отчаянно петь,
Вместо этого сел, замолчал.
Но я не устал терпеть,
Волшебство продолжается.

С каждым днем больше хочется жить
И пугает сильней пустота,
Что открылась в предвестье грозы,
Когда вспыхнул черный тюльпан.
Одинокой легендой отчаянный цвет
Мое обветрил лицо.
Мы делаем что-то не так,
Но любовь искупает все.

И взволнованно льется заря,
Оплавляя фигурки людей.
Вспыхнул заревом черный тюльпан,
Вспыхнул, чтобы сгореть.
Мне хотелось отчаянно петь,
Вместо этого сел, замолчал.
Но я не устал терпеть,
Волшебство продолжается.

1996

После бала (Пер-Лашез)

Пьяные эльфы бьют зеркала.
Праздник. Сегодня был бал.
Дремлет рядом бессильный паяц —
Все было, чего желал.
Нам с тобою сегодня слушать
Песни ветра и черных спиц,
Ждать, когда прилетит под покров
Свита белая птиц.

Мы услышали звук светлых крыл,
Несущих нам тайный сон,
Хоть неведомо мне, как я смел
Слышать с тобой в унисон.
Словно в сердце звуки струятся,
Сплелись пальцы рук. Я рад.
Вот только мешают обняться
Спицы холодных оград.

На Пер-Лашез после бала.

Мы встретимся за горизонтом,
Не будет вычурных поз.
Я буду снова стоять с зонтом,
Ты обронишь букет из роз.
Мы исчезнем, сделав намек,
Верным друзьям дадим знак:
Ты нечаянно скинешь платок,
Я просто поправлю фрак.

Как две птицы, единственный раз,
Мы плавно двинемся в даль.
Был сегодняшний бал не для нас,
На него и времени жаль.
И сирены стыдливо поют,
Но мы неподвластны им.
Мы мудры, нас напрасно зовут,
Свободно мы полетим.

На Пер-Лашез после бала.

Пьяные эльфы бьют зеркала.
Праздник. Сегодня был бал.
Дремлет рядом бессильный паяц —
Все было, чего желал.
Купидоны остались без стрел,
Спят в луче предрассветной звезды.
Ты смотри, ничего уже нет,
Птицы белые нас унесли.

На Пер-Лашез после бала.

1995

Прикосновение

Медленный снег.
Дуновенье легко.
Утренний свет
Рвется через окно.
Шум колесниц,
Невесомых, как дух,
С пением птиц
Породнился к утру.

Близится звук
Осторожных шагов.
Бархатом рук
Прикоснулась легко,
Сняв с моих глаз
Сон под пение птиц,
Та, что сошла
С золотых колесниц.

Разум не смог,
Ланит не остудил.
Новый восход
Силой света пронзил.
Лань в серебре
Колесницы несла,
Скрыться в заре
За собою звала.

Медленный снег.
Дуновенье легко.
Утренний свет
Рвется через окно.
Шум колесниц,
Невесомых, как дух,
С пением птиц
Породнился к утру.

1998

Сиреневый дым

Ну, пусть будет так,
Я встречу рассвет один.
Мне не на чем плыть,
Я превращаюсь в дым.
Я тихо парю
Над нашей больной Землей.
Так будет всегда,
Будет не только со мной.

В квадрате окна
Рождение новой звезды.
Как жалко, что дым,
Один только я, без «ты».
Мне не с кем делить
Этот сиреневый рай.
Ну, пусть будет так.
Играй, мой Моцарт, играй.

Я буду лететь,
Но только не нужно слов.
Я в землю уйду,
Если не сможешь без слез.
И пусть будет так —
Я встречу рассвет один.
Как мать, облеку
Землю в сиреневый дым.

Я буду молчать,
Звезда споет за меня.
Родная моя,
Не надо больше огня.
Твои облака велики —
Братья небес,
Я тонкий туман,
Дымом стелюсь по земле.

Я буду лететь,
Но только не нужно слов.
Я в землю уйду,
Если не сможешь без слез.
И пусть будет так —
Я встречу рассвет один.
Как мать, облеку
Землю в сиреневый дым.

1999

Отпустил

Таились птицы в сне моем, застыли тени,
Но в сердце я хранил своем печать Вселенной.
Вселенной той, в которой ты, мой ангел белый,
Не ведав страха и беды, со мной горела.

Отпустил тебя, больше не причастен,
Словно землю сам расколол на части.
Черно-белый фильм, про любовь в осколках,
Улетай за ним, выключая Солнце.

Метель и вьюга в сне моем меня любили.
И день уже казался сном, я обессилел.
Но птицы из груди рвались, крича и ранясь.
Вселенных белых две слились, стирая грани.

Отпустил тебя, больше не причастен,
Словно землю сам расколол на части.
Черно-белый фильм, про любовь в осколках,
Улетай за ним, выключая Солнце.

Где ты теперь и с кем, ответь мне сейчас.
Твой силуэт в груди моей как печать.

Отпустил тебя, больше не причастен,
Словно землю сам расколол на части.
Черно-белый фильм, про любовь в осколках,
Улетай за ним, выключая Солнце.

2000

Мой Ангел

Мой Ангел,
Ты помнишь ли меня?
Твой голос
Забыл совсем уж я.
Как нелегки шаги,
Нечистым стал мой след.
Ты, Ангел, стереги,
Веди меня, мой свет.

Мой Ангел,
Мне некуда лететь.
Где дом мой,
Скорей ответь, мой свет.
Метель в моей степи
Дом скрыла, как в плену.
Ты, Ангел мой, лети,
Веди меня к нему.

Солнце взойдет
Над моей тропой.
Усну в тени
Крыльев твоих,
Здесь мой дом.

2000

Неусыпающий смерч

Ошеломленная память
Опять попадет под расстрел.
И я попаду под смерч,
Неусыпающий смерч.

И легких не хватит опять
Для вдоха больших перемен,
Ведь я попаду под смерч,
Неусыпающий смерч.

Я знаю отрадную боль,
Я помню отчаянный смех
И предчувствую новый бой,
И в нем ставка только на тех,
Чьи разум и память крепки
И чье сердце не примет месть.
Но движенье тайной руки
Толкает людей в этот смерч.

Но жажда – как выдох навзрыд.
Песен рваные раны здесь.
Я попадаю под смерч,
Неусыпающий смерч.

Память, выстрелы, все молчит,
На могилах предателей снег.
Все попадают под смерч,
Неусыпающий смерч.

Я знаю отрадную боль,
Я помню отчаянный смех
И предчувствую новый бой,
И в нем ставка только на тех,
Чьи разум и память крепки
И чье сердце не примет месть.
Но движенье тайной руки
Толкает людей в этот смерч.

1999

Проснись

Проснись, скоро начнется гроза,
Наш город ветром пленен.
Больше здесь оставаться нельзя,
Помнишь, курс не изменен.
Смотри, твердое небо о нас
Плачет кусочками льда.
Мы должны обратить ветра страсть
В бегство от нас навсегда.

Проснись, скоро начнется гроза,
Нужно укрыться в саду.
Там, где не высыхает роса,
Ты не услышишь грозу.
Но смотри, словно я вор ночной,
Вновь пробираюсь к тебе,
В этих каменных джунглях одной
Душе не быть в торжестве.

Проснись, скоро начнется гроза,
Ведь ты знаешь все, но спишь.
Я твои прикрываю глаза,
Летит жесть порванных крыш.
Только ветер, гармонии нет
В этой пустыне земли,
Но мы должны быть в саду, где свет
Спасет от грозы. Проснись.

1998

Не прячь черных глаз

Не прячь своих черных глаз,
Увидь бесконечный свет,
Ангел вчера пролетал
В твоем темно-синем окне.

И если серые дни
Выпили силу твою,
Искусственные огни
Тебе не заменят зарю.

Проигравших узна́ем в конце,
Неизменная плачет весна.
Небеса в серебре кораблей
Воздушных зовут тебя.

В капкан бесчисленных грез
Спокойно следуешь вновь.
Рукой дотянись до звезд,
Другое пространство открой.

И легионы лучей
Первый, единственный раз
Спасут твое время дней,
Не прячь своих черных глаз.

Проигравших узна́ем в конце,
Неизменная плачет весна.
Небеса в серебре кораблей
Воздушных зовут тебя.

1999

Неувядаемый цвет

Когда умрут мои стихи,
Придут меня судить они,
Останься ты со мной.
Когда последнее «прости»
Я не смогу произнести,
Надеждою укрой.

Они положат на весы,
Потусторонние весы,
Несовершенство дней,
Моих поймают лебедей,
Накормят ядом лебедей.
Со мною будь в тот день.

Любовь моя,
Неувядаемый мой цвет,
Останься ты со мной,
Останься здесь.
Любовь моя,
Пошли скорей свой чистый свет.
С тобой, с тобой одной
И сеть не сеть.

Родник и грязь одной рекой.
И свет, и тьма в душе одной.
И только ты чиста.
Когда в сети совсем один,
Неувядаемый мой крин,
Со мною будь тогда.

Любовь моя,
Неувядаемый мой цвет,
Останься ты со мной,
Останься здесь.
Любовь моя,
Пошли скорей свой чистый свет.
С тобой, с тобой одной
И сеть не сеть.

2000

Малиновый пепел

Они таили огонь,
Но под белой одеждой,
Яркий злобный огонь,
И прощались с надеждой.
Жара больше не скроешь,
В нем любой погибает.
Страсть – неволя, с ней споришь,
А она полыхает.

Тяжелое небо, малиновый пепел,
До горизонта малиновый пепел ковром.
Странные лица, усталые лица
До горизонта, как пепел, великим числом.

Мне не нравятся больше
Их больные сигналы,
Их ловушки все тоньше,
Но они опоздали.
Поступают сигналы,
Как печальные вести.
Было незачем падать,
Но упали все вместе.

Тяжелое небо, малиновый пепел,
До горизонта малиновый пепел ковром.
Странные лица, усталые лица
До горизонта, как пепел, великим числом.

Не смешно и не горько,
Видишь, резво и просто
Покатились под горку,
Как бесплодное просо.
На болотах и кочках
Видел белы одежды,
Прогорели все в пепел,
Пропадут без надежды.

Тяжелое небо, малиновый пепел,
До горизонта малиновый пепел ковром.
Странные лица, усталые лица
До горизонта, как пепел, великим числом.

1999

В черном городе

Здесь, в черном городе,
Дороже малых птиц,
Дороже всех чудес
И масок серых лиц,
Прекраснее весны
Бывает соль земли,
Как ночью диск луны —
Свободы дивный лик.

Я рад сиянью звезд
На гиблом рубеже,
До неба брошен мост
Здесь, в черном городе.
Любовь не помнит зла,
А свет не знает тьмы.
К нам по мосту скользит
Свободы дивный лик.

Здесь траурны дома,
Здесь каждое окно
Являет маскарад,
Здесь «весело» давно.
Все кажется мне сном,
Но кто-то снял парик
И маску снял давно,
И еле слышен крик.

Я рад сиянью звезд
На гиблом рубеже,
До неба брошен мост
Здесь, в черном городе.
Любовь не помнит зла,
А свет не знает тьмы.
К нам по мосту скользит
Свободы дивный лик.

Застынет эхо здесь,
На маленькой Земле,
В аду земных чудес,
В дырявом корабле.
Да, слышу, брат, давно,
Испей живой воды,
Здесь новое вино —
Свободы дивный лик.

Я рад сиянью звезд
На гиблом рубеже,
До неба брошен мост
Здесь, в черном городе.
Любовь не помнит зла,
А свет не знает тьмы.
К нам по мосту скользит
Свободы дивный лик.

1999

Маскарад

Карусель из лиц,
Мимолетных встреч,
Словно стаи птиц,
Маски по земле.
Словно кожа змей,
Здесь лежат и там,
Новую скорей
Маску надевай.

Словно осень, словно листья,
Закружились масок стаи.
Словно осень, словно птицы
Временами разлетались.

Маскам нет конца,
Глубоки слои,
Твоего лица
Лики не твои.
Странные дела,
Ты рожден простым,
Ведь не мать дала
Масок тысячи.

Словно осень, словно листья,
Закружились масок стаи.
Словно осень, словно птицы
Временами разлетались.

Может, будет день,
Оголишь лицо.
Может, будет день,
Может, будет ночь.
Встретишь в зеркале
Что забыл давно,
Мир как Дю Солей
Ты как Косино.

Словно осень, словно листья,
Закружились масок стаи.
Словно осень, словно птицы
Временами разлетались.

1999

Моя река

Прости, что покаянья мало
В душе измученной моей,
Что сил мне не всегда хватало
Пылать любовию твоей.

Я грешен всем перед тобою.
Я в кровь не стер своих колен.
Стою над черною рекою,
Рекой моих к тебе измен.

Мне страшно, сердце одиноко
На этом диком берегу.
Здесь время обернулось мукой,
Томительно часы ползут.

Мне так не хочется погибнуть,
Вот-вот течение снесет.
Я одиночеством настигнут,
Но шепчет голос: «Он спасет.

Впусти в свою пустыню мрака
Его светлейший океан».
Застыл я в ожиданье знака,
Который должен быть мне дан.

Прости, я горько сожалею,
Что я так скуп в своих слезах
И что к ногам твоим, чернея,
Течет, течет моя река.

1999

Я не спою

Этого я не спою никому,
Эти цветы увядают быстрей,
Их аромат предназначен тому,
Кто держит нас на ладони своей.

Это особая, страшная нить,
Тонкая, словно мелодия сна.
Но невозможно ее разрубить,
Так бесконечно сильна и прочна.

Этого я не спою никому,
Эта мелодия слишком сильна,
Чтобы остаться живым поутру,
Выпив ту песню до самого дна.

Это, как стрелы, уносит сердца,
Жалит их метко внезапная смерть.
Я так хочу домолчать до конца
И не посметь да о том не запеть.

Ноет, как язва, молчанье мое,
Но, чтобы жить, нужно вечно терпеть.
Ты не услышишь, что кто-то поет
Песню мою, что решил не допеть.

Это мелодия, это – цветы,
Это как стрелы, что жалят сердца.
Только бы нам дотянуть до весны,
Я так хочу дотерпеть до конца.

1999

Серафим

Мне так легко терять,
Все в эту ночь легко.
Цыганам петь, плясать,
Как мне терять, легко.
И струны будут петь,
И крепкое вино
Ударит, словно плеть,
И так же все легко.

Счет есть и птицам, и лесам,
И волосам твоим.
Потерям только счета нет,
Нет меры им одним.
Но нет здесь горя, рядом друг,
Вот чудесам твоим
Простор. Ко мне явился вдруг
Мой светлый Серафим.

Я буду тебе петь,
Я чувствую, ты здесь.
Шесть крыльев, будто плеть,
Стегают по душе.
Потери так легки.
Я вижу: в небесах
Парящий Серафим
Пронзает облака.

Счет есть и птицам, и лесам,
И волосам твоим.
Потерям только счета нет,
Нет меры им одним.
Но нет здесь горя, рядом друг,
Вот чудесам твоим
Простор. Ко мне явился вдруг
Мой светлый Серафим.

Ты знаешь, сердце спит,
И дух давно томим.
Противник позабыт,
Ты слышишь, Серафим?
Я не боюсь потерь,
Но ты побудь со мной.
Я буду тебе петь,
Ты слышишь голос мой?

Счет есть и птицам, и лесам,
И волосам твоим.
Потерям только счета нет,
Нет меры им одним.
Но нет здесь горя, рядом друг,
Вот чудесам твоим
Простор. Ко мне явился вдруг
Мой светлый Серафим.

1999

Песня глаз твоих

Бессмысленны тысячи слов,
И жесты ничтожно малы,
Да игры как будто в любовь
От мира уже не нужны.

Отшельником быть не дано,
И девственный вырублен лес.
Я вижу спасенье в одном —
В песне глаз твоих, свет небес.

Там, где поселится ночь,
Будем петь.
Возьми эту песню с собой,
Будет свет.

Мои вены забыли сталь,
Я молил, чтоб об этом забыть.
Можно было, и я рыдал,
Прости, это можно простить.

Мой голос будет молчать
О бескрайних пороках Земли.
Все возможно сначала начать,
Если песня – глаза твои.

Там, где поселится ночь,
Будем петь.
Возьми эту песню с собой,
Будет свет.

Горький мед в чужой стороне
Меня обжигает огнем,
Грубеет сердце в борьбе,
Но и сталь закаляется в нем.

Не пробить миллиардами слов
Сердце, знавшее вкус измен,
Но глаза твои смогут все,
Льется музыка перемен.

Там, где поселится ночь,
Будем петь.
Возьми эту песню с собой,
Будет свет.

1999

Не обрывай любви моей

Зачем в моей любви
Тебе искать изъян?
Зачем искать потерь
Очередных надежд?
Воск потайной свечи,
Что оживил тебя,
Течет к ногам твоим.
Не обрывай любви моей.
Не обрывай любви моей.

Не обрывай любви моей,
Наш абсолют впитает яд,
Не обрывай любви моей,
Светила больше не горят,

Не обрывай любви моей,
И наше Солнце пополам,
Не обрывай любви моей,
От крыльев пепел по углам.

Мне нечего скрывать,
Печаль моя честна.
Мне снятся поцелуй,
И небеса, и свет,
Которых больше нет,
Есть мир напополам,
Где я иду ко дну.
Не обрывай любви моей!
Не обрывай любви моей!

Не обрывай любви моей,
Наш абсолют впитает яд,
Не обрывай любви моей,
Светила больше не горят,

Не обрывай любви моей,
И наше Солнце пополам,
Не обрывай любви моей,
От крыльев пепел по углам.

2000

Тайга

Склонили головы к земле,
Повиновенью нет конца,
Седые головы к земле,
Скорей, к подножию Отца.

На рукавах моих смола,
Мое лицо опалено.
Чья здесь дороженька смогла?
Чье сердце здесь утолено?

Тайга. Тяжелая тайга.
Последний дом, где в окнах свет.
Как океан, лежит тайга,
Мне ходу дальше нет.

И дебри полные чудес
Сбивают с ног и валят вниз,
И сладких сказок полон лес,
Держусь рукою за карниз.

Последний дом дарован мне,
Где беспредельна благодать.
Но в этой дикой стороне
Любовь привыкла увядать.

Тайга. Тяжелая тайга.
Последний дом, где в окнах свет.
Как океан, лежит тайга,
Мне ходу дальше нет.

И рукава мои черны,
И помрачнели зеркала,
И к стенам трудно подойти,
И липнет черная смола.

Склонили головы они,
Там, за стенами, в чистоте.
Склоните головы свои
За погибающих в тайге.

Тайга. Тяжелая тайга.
Последний дом, где в окнах свет.
Как океан, лежит тайга,
Мне ходу дальше нет.

1999

Универсальный план

Универсальный план
Для оправданья нас,
Как просто обмануть
Свой бесполезный мозг.
Подмена карт, обман
Проделаны не раз,
Довольно странный путь.
План только с виду прост.

План только с виду прост.
Универсальный ход
Для истребленья нас.

Мои желания
Неважны для меня,
Я не могу тебе
Отдать и доли дня.
Твои скитания
В потребности огня
Прочел давно, поверь,
Но план не для меня.

План только с виду прост.
Универсальный ход
Для истребленья нас.

1999

Нет выхода – 2

Снова за тобой, снова поезда,
Незнакомых лиц реки в городах.
Словно лабиринт рельсовый обман,
Ариадны нить спрятана в карман.

Нет, нет выхода,
Эта сказка слишком зла,
Если жить без любви твоей.
Нет, нет выхода,
Эта сказка слишком зла
Без тебя, без любви моей.

Яркие огни скоростных шоссе —
Спутники мои на пути к тебе.
Подари мне нить, я сойду с кольца,
Мне твоя любовь – двери в небеса.

Нет, нет выхода,
Эта сказка слишком зла,
Если жить без любви твоей.
Нет, нет выхода,
Эта сказка слишком зла
Без тебя, без любви моей.

1999

Светлый остров
(Павлодарский вальс)

На закате так красивы
Ветви стройной грустной ивы,
Что склонились над рекою,
Наши взгляды приковав.
То не Ганг, не Нил, не Сена —
Составная часть Вселенной —
То Иртыш голубоглазый
Нашу иву приласкал.

Не бросая слов на ветер,
Я скажу, что нам навеки
Дан судьбою этот город —
Город тихий и родной.
Никаких чудес, а просто
Этот город – светлый остров.
Здесь любовь, и дом, и счастье.
Павлодар, ты мой родной.

Мы с тобой, как будто дети,
Шепчем милые секреты.
Этот берег, этот светлый
Тихий город Павлодар
Колыбелью обратился,
И родными стали лица
По делам людей спешащих,
Проходящих мимо нас.

Не бросая слов на ветер,
Я скажу, что нам навеки
Дан судьбою этот город —
Город тихий и родной.
Никаких чудес, а просто
Этот город – светлый остров.
Здесь любовь, и дом, и счастье.
Павлодар, ты мой родной.

Если в жизни вдруг случится
Вдаль от дома удалиться,
Вспомни август павлодарский,
Он согреет грусть твою.
Ветра нежное дыханье
И мое тебе признанье,
Нашу иву над рекою.
Помни, я тебя люблю.

Не бросая слов на ветер,
Я скажу, что нам навеки
Дан судьбою этот город —
Город тихий и родной.
Никаких чудес, а просто
Этот город – светлый остров.
Здесь любовь, и дом, и счастье.
Павлодар, ты мой родной.

1999

Вальс павлодарской набережной

Блеск твоих счастливых глаз
Оживил мою любовь.
Я пришел тебе сказать:
Не расстанемся мы вновь.

Павлодарских вечеров
Летних нежность сохраним.
Позже встретим мы с тобой
Рождество и Наурыз.

Давай с тобою встретимся,
На набережной встретимся,
Где веселый смех людской
Разливается рекою.

Давай с тобою встретимся,
На набережной встретимся,
Павлодарским вечерком
Полюбуемся с тобою.

Наши встречи так светлы,
Наши чувства навсегда
С Павлодаром связаны,
Что другие города?

В Павлодаре вечера
В мае, как и в ноябре,
Все в неоновых огнях
С нежной рябью на воде.

Давай с тобою встретимся,
На набережной встретимся,
Где веселый смех людской
Разливается рекою.

Давай с тобою встретимся,
На набережной встретимся,
Павлодарским вечерком
Полюбуемся с тобою.

Я вспоминаю нашу встречу на набережной,
Тот нежный павлодарский вечер,
Легкий ветерок, вечернее солнце, река…
И, конечно, наше взаимное признание.
С тех пор мы вместе, но, приходя сюда, каждый раз
Мне хочется вернуть тот павлодарский вечер.

Давай с тобою встретимся,
На набережной встретимся,
Где веселый смех людской
Разливается рекою.

Давай с тобою встретимся,
На набережной встретимся,
Павлодарским вечерком
Полюбуемся с тобою.

1999

Черные птицы

Черные птицы нелюбви
Летят через сердце.
Их не поймать, не уловить,
Не закрыть их в клетке,
Нет конца у стаи.

Я лечу
За огненной весной на крыльях,
Я лечу
На черных крыльях нелюбви.

Продолжение книги

Лоулайфер, Бет Гиббонс, три огненных пса бесплатное чтение

Предисловие

1Marchevsky

К горизонту запутанных лет

Воры любви

Твоя стрела

Без Солнца

Освободи

Нет выхода

Грация любви

Над звездами

Декаданс

Освободи-2

Надежда умрет?

Не стреляй в журавлей

Танцующий эльф

Тюльпан

После бала (Пер-Лашез)

Прикосновение

Сиреневый дым

Отпустил

Мой Ангел

Неусыпающий смерч

Проснись

Не прячь черных глаз

Неувядаемый цвет

Малиновый пепел

В черном городе

Маскарад

Моя река

Я не спою

Серафим

Песня глаз твоих

Не обрывай любви моей

Тайга

Универсальный план

Нет выхода – 2

Светлый остров(Павлодарский вальс)

Вальс павлодарской набережной

Черные птицы

1
Marchevsky

Светлый остров
(Павлодарский вальс)