Ассистентка для похитителя мыслей бесплатное чтение

Наталия Журавликова
Ассистентка для похитителя мыслей

ПРОЛОГ

Сочный мужской голос торжественно вопрошал:

— Согласна ли ты, Мередит Травница, стать женой Андреаса Угрюмоша?

— А кто это, можно хоть посмотреть? — душа моя хотела петь от радости, но сквозь этот купол безудержного счастья вдруг пробились робкие ростки тревоги. Стать женой? Я точно за этим сюда пришла? Но оглядевшись, поняла, что да, вряд ли я могла оказаться в таком месте с другими намерениями. Что тут еще можно делать, кроме как замуж выходить?

Я стояла перед алтарем, а всё вокруг заполняли лучи света. Воздух был пропитан запахом ландыша. Легкий ветерок сквозил по храму, разнося лепестки цветов.

Многочисленные подружки невесты затаили дыхание и тихонько смахивали слезинки. Кто-то рыдал в голос.

Я же была в платье невесты нежно-розового оттенка, и с удивлением глядела на жреца. Высокого, седовласого мужчину в мантии кремового цвета. Казалось бы, в храме, да еще у алтаря, ему быть положено. Но почему-то на короткое мгновение служитель показался мне каким-то неправильным. Что-то в нем не то… впрочем, сомнение тут же исчезло. Это просто естественное волнение невесты, не иначе. Невесты… Этим утром я была невестой? Кажется, у меня имелись совсем другие планы. Что-то очень важное, да. Но свадьба ли?

Я попыталась ухватить эту мысль за кончик, подтянуть ближе и тщательно подумать, но меня отвлек возглас жреца:

— Да вот же он, твой жених!

Оглянувшись, я увидела ЕГО и всё вдруг встало на свои места. Тревога отступила, сомнения лопнули и превратились в лепестки роз, которых тут и без того полно. Как вообще можно было о чем-то беспокоиться, видя такого мужчину перед собой?

Мой жених оказался прекрасен. Высокий, статный, на широкие плечи накинут плащ, что разлетается, будто крылья.

Черные блестящие волосы небрежно уложены, серые насмешливые глаза слегка прищурены. Идеальные, породистые черты лица выдавали благородное происхождение.

Андреас протянул мне руку, которую я приняла с удовольствием. Какая крепкая, мужественная ладонь. Сильные пальцы дарили уверенность в том, что всё под контролем. Под его контролем.

— Пойдешь за меня? — спросил мой жених проникновенно.

— Ещё бы! — выдохнула я, пожирая его обожающим взглядом. — Вы такой… красивый!

Мне хотелось сказать куда больше этого, но я не хотела слишком откровенничать при посторонних. Хотя… кажется, они куда-то исчезли. Все, кроме жреца. Но совершенно неважно, что с ними стало. Главное, что мою ладонь поглаживают сильные и властные пальцы, запуская волну, бегущую по всему телу. Я готова броситься в его объятия, вдохнуть мужественный терпкий запах. И отдаться взаимной страсти. Пусть только жрец выйдет.

Андреас ж не терял нить разговора и продолжал все тем же манящим тоном:

— И ты будешь выполнять всё, что я тебе скажу? — сказав это, Андреас приподнял мой подбородок, вглядываясь в глаза. И его губы были так близко от моих. Казалось, сердце сейчас остановится! Я чуть не застонала. Он прекрасный, обаятельный, совершенный, лучший парень на свете!

— Да! — прошептала я. Когда же нас объявят мужем и женой, чтобы мы могли поцеловаться?

Я видела этого человека впервые в жизни, но уже хотела его душой и телом, всего без остатка. И мечтала ему принадлежать.

— Даже если тебе покажется это противозаконным? — уточнил Андреас, и в тот момент я поняла, что ничего прекраснее мне никто никогда не говорил.

— Конечно! — с жаром прошептала я, подаваясь вперед.

— Хорошая девочка, — одобрительно кивнул жрец. Почему он еще здесь? Ведь мы уже всё выяснили!

— А если нас поймают, ты возьмешь вину на себя и ни за что меня не выдашь? — шепот Андреса стал совсем уж интимным, от него под моей кожей словно пробежал сноп искр.

— Сколько угодно раз, любимый! — жарко ответила я, придумывая имена нашим общим детям.

— А могла бы ты убить ради меня? — его руки легли на мою талию, мы стояли щека к щеке и я замирала от этой близости.

Подождите. Что он сказал?

Убить? А это точно брачная церемония? И почему жрец ест яблоко? Что вообще сейчас происходит?

— Что скажешь, милая, насколько ты мне предана? — губы Андреаса у моего уха, горячее дыхание щекотало и будоражило.

Но волшебство момента уже было потеряно. Я потрясла головой и проморгалась. И осознание действительности обрушилось на меня, словно ведро с ледяной водой. Сердце сначало сжалось, а потом пустилось вскачь, мне показалось, что я вот-вот упаду в обморок. Разочарование оказалось таким острым и сокрушительным, что я чуть не разревелась.

А потом вспомнила, что вообще-то пришла на собеседование.

— Не подходит, — разочарованно протянул голос жреца, — я приглашу следующую?

Мы вовсе не были в храме. И даже не стояли с Андреасом рядом. Я обнаружила себя сидящей на месте посетителя в кабинете, заставленном книгами. А через стол от меня располагался тот самый Андреас Угрюмош. И выглядел совсем не как в моем видении. Это же было видение?

Сидел, сложив руки на груди и глядел на меня без улыбки, оценивающе и жестко. И ни следа страсти в безразличном взгляде. Я же устремилась к нему так, что чуть ли на столе не лежала.

Кроме нас в кабинете был еще мужчина с яблоком. И вовсе не в мантии жреца. Неужели я сама себе все это придумала? Как неловко. И жутко!

Выпрямившись, одернула на себе одежду. Свадебное платье, разумеется, мне тоже привиделось. Скромные деловая блузка и юбка, без излишеств. Ох! Как я могла так раскиснуть и позволить вертеть собой? Где мои гордость и чувство собственного достоинства?

— Ох уж эти моральные установки, — поморщился Андреас Угрюмош, — из-за них я так и не могу найти нормальную секретаршу. Вы свободны, Меридит. Напоминаю, всё, что происходило здесь, не подлежит разглашению, да вы и не сможете…

Я растерянно поднялась. Память возвращалась ко мне волнами.

— Погодите, шеф, — «жрец» отложил яблоко и жестом показал мне не уходить.

— Эта кандидатка кажется мне перспективной, — вступился он за меня, — всего делов, не заставлять ее совершать ради вас убийства. Душегубством мы тут не занимаемся особо, а на все остальное она готова. Девушка, вам работа-то нужна вообще?

Я хотела было сказать, чтоб они шли куда подальше со своими странными запросами. Но вспомнила, что мне не просто надо сюда устроиться, а катастрофически. Иначе не видать мне и моим родственникам счастливого будущего. Вся семья будет разорена и опозорена, я не смогу вернуться на любимую работу, а мой брат сядет в тюрьму.

Поэтому я кивнула. Правда, не очень уверенно.

— Хорошо. Мы с вами свяжемся. — Уже без прежней теплоты произнес Андреас. — Возможно. Слишком не надейтесь. Я не уверен, что вы способны выдержать хотя бы испытательный срок в Корпорации Ментального здоровья.

Но тут он вновь улыбнулся и его слова показались не такими уж и грубыми. Понимая, что я вот-вот снова поплыву, не в силах противиться этому взгляду, я поспешно удалилась.

ГЛАВА 1. Как всё началось

Я счастливый человек. У меня есть любимая работа, которая принесет мне хорошее положение в обществе. Вот совсем скоро. С любовью не повезло, но это проходит. Зато я занимаюсь делом своей жизни. И ни за что на свете не хочу его лишаться!

Не знала я тогда, что именно в тот момент тикали последние секунды моего счастья…

— На сегодняшнем практикуме мы будем создавать травяной маятник, пока ничего записывать не нужно, пусть ваши руки запомнят то, что нужно делать, — сказав это, я оглядела аудиторию. Первокурсники. Зеленые во всех отношениях. Форма нежно-салатового цвета — отличительный знак адептов первого курса.

Если бы они были растениями, то совсем тоненькими и слабенькими, первогодками. И не у каждого цвет пробивается.

Я закончила Академию Целительства три года назад, и далеко из нее не ушла, сразу взяли преподавателем на факультет травничества. И даже разрешили взять собственную фамилию, я стала Мередит Травница. Чтобы получить такую привилегию, надо сдавать специальный экзамен. Я справилась!

— Итак, для чего нам нужен травяной маятник? Да, Валькирия, отвечайте!

— С его помощью можно проводить простые гадания «да»-«нет», — надувшись от собственной значимости, сообщила Валькирия Красивых.

— Совершенно верно! — обрадовалась я.

— И зачем нам это? — насмешливо поинтересовался другой студент. — Мы ведь целители, а не гадалки!

— Напомню, Стефан, мы с вами — травники. И должны знать о растениях больше, чем все остальные. К тому же, маятник пригодится при быстрой диагностике несложных заболеваний.

Я старалась говорить не очень строгим тоном, хотя этот всезнайка меня уже начинал злить. На каждом практикуме выпендривался и вопросы задавал такие, будто он проверяющий, а не скромный юноша из «началки».

— Берем омелу, сверлим в ней дырочку с помощью ручной дрели. И не забываем произносить активирующее заклинание.

— Госпожа Травница! — прервал занятие голос секретаря. — Вас ждет к себе ректор.

— Прямо сейчас? Но у меня занятие! — растерялась я.

— Очевидно, дело не терпит отлагательств! — нравоучительно заметил секретарь. — Прошу на выход. А студенты справятся сами. Вы же дали им задание?

Я рассеянно кивнула. Что же такое могло стрястись? Но внутреннее чутье подсказывало, что дело плохо. К ректору меня еще ни разу не вызывали, даже когда я здесь училась. Почему не начали с декана?

В голове промелькнула шальная мысль, что это Базил сдержал свое слово. Мой бывший парень. Он обещал испортить мне жизнь, так чтобы я пожалела о своем появлении на свет. С тех пор прошла уже неделя, вот я и расслабилась слегка. И разбитое сердце чуточку ныть перестало. А Базил, возможно, придумал что-то ужасное обо мне… вот только что?

Зайдя в кабинет главы Академии, я увидела, что и декан уже там. Коленки мелко задрожали. Кажется, дело плохо.

— Мередит, — ректор Грифонус посмотрел на меня так, будто я болела чем-нибудь неизлечимым, — вы прекрасный сотрудник, к которому у нас нет претензий.

Сейчас будет «но». Это я даже заколкой на волосах чую.

— Но произошло нечто, делающее дальнейшее ваше пребывание в стенах Академии невозможным.

— Что я делаю не так? — сердце остановилось, а потом запустилось уже вскачь. Неужели правда мой бывший на кого-то надавил и теперь меня уволят?

— Вы всё делаете так, Мередит, — подала голос декан, — но вы же понимаете, что безупречная репутация наших преподавателей складывается из многих факторов. Имеет значение и ваша семья.

— Моя семья? — я всё еще не понимала, о чем говорит начальство.

— Ваш брат, Тиберий Белослед, попал в тюрьму, — ректор вздохнул так, словно это его родственник набедокурил.

— Обвинения, предъявленные ему, очень серьезны. Вчера Тиберий пытался подсыпать порошок безумия в питьё премьер-министра. Это преступление государственного масштаба.

Мне об этом было неизвестно. Так что шок, который я испытала, можно представить.

Тиберий Белослед — мой младший брат по отцу. Родители много лет назад расстались, мы ним и его новой семьей совсем не близки. И теперь этот стервец, практически чужой человек, портит мою карьеру.

1.2

Уговоры на начальство не подействовали. Меня выперли из Академии даже без отработки. Я сидела в своей милой съемной квартирке в центре города, и размышляла, сколько еще смогу ее потянуть, если не найду работу в ближайшее время.

Раньше мы снимали ее вместе с Базилом. Точнее, он ее и отыскал. Престижный район, всё рядом. И жили мы тут замечательно. По нашей договоренности, аренду оплачивала я, а Базил обещал взять на себя остальные расходы. Питание, например. Только вот я завтракала и обедала в Академии, а ужинать мне иногда и не хотелось. Тем более что перед нашим расставанием жених частенько вечерний прием пищи дома пропускал. У нас не совпадали рабочие графики. Поэтому я подумала, что вполне могу попросить любимого помочь мне с другими закупками для квартиры, когда у нас кончились принадлежности для стирки. И тут произошел первый наш скандал.

Базил подробно рассказал мне, насколько я расточительна. И предъявил чеки затрат на питание.

— Но, милый, я не видела ничего из этих продуктов! — попыталась оправдаться я.

— Я не виноват, что мне приходится завтракать и обедать в одиночестве! — надулся Базил. — Но деньги-то я трачу! А еще недавно купил прекраснейшее туалетное мыло. Но ты, как всегда, этого не заметила! И вообще, нам надо экономить!

Подбив свой бюджет, я вдруг поняла, что экономим мы на мне. Я связалась с ужасным скрягой! А ведь всегда побаивалась людей такого склада. Вот угораздило же меня так попасть.

Но я и тогда еще не готова была расстаться с Базилом. Решение пришло само собой, стоило мне понять, как именно распоряжается мой возлюбленный сэкономленными средствами.

У меня отменился один из практикумов и мне приспичило отобедать дома. А там выяснилось, что мое место уже и занято. Жених вкушал изысканные блюда в компании прекрасной дамы, и на обоих из одежды были лишь полотенца. Наверное, чтобы не испачкаться ананасово-грибным соусом.

Мне казалось, в такой ситуации должен себя чувствовать виноватым тот, кто изменил. Но Базил имел на сей счет иное мнение. Мы расстались с треском, он не хотел уходить, кричал, что мы снимаем эту квартиру вместе. И вообще, если мне вдруг приспичило разрывать наши прекрасные необременительные (да, он так и сказал) отношения, то мне и уходить. Тем более что до конца месяца уже оплачено.

— И что с того, что тобой оплачено? — Базил был прекрасен. Руки уперты в бока, зеленые глаза прищурены, светлая прядь волос картинно ниспадает на лоб. — У меня были другие траты.

— На твою подружку? — уточнила я.

— А что мне было делать, когда ты все время в работе? Какой мужчина это выдержит?

Я уж было собралась съехать сама и договорилась насчет комнаты в общежитии Академии хотя бы на время. Но когда пошла поставить хозяйку в известность о том, что мы с Базилом разъезжаемся, она меня остановила.

— Мередит! Ты ведь сама оплачиваешь ваше проживание! — возмутилась она. — И твой хлыщ вряд ли станет делать это, когда ты уедешь. А я, знаешь ли, не такая добрая. Не стану терпеть бездельника и приспособленца. Так что остаешься ты.

— Но как? — удивилась я.

— Предоставь этот вопрос мне. И собери вещи своего красавчика, когда его дома не будет.

Случай мне представился тем же вечером, Базил снова задерживался. Я уместила его скарб в три чемодана и выставила за порог. А приглашенные хозяйкой работники в это время меняли замки на двери. Так что мой бывший парень не смог попасть в квартиру. Долго ругался, так что весь подъезд переполошил. Приехала хозяйка с двумя крепкими молодчиками и выставила его… А Базил кричал, что страшно мне отомстит. Но пока о себе не напоминал.

Из воспоминаний меня вырвал стук в дверь. Я вздрогнула, решив, что заявился предмет моих дум. Но это пришла мама.

— Мери! — упала она мне на грудь. — Мы должны что-то сделать! Твоему брату надо помочь!

Моему брату? Мама излишне мягкосердечна. Но не настолько же, чтобы оправдывать государственного преступника, надеюсь.

— Мам, тебе этот хулиган даже никем не приходится! — напомнила я ей.

— Нельзя быть такой злой, Мери, — с упреком сказала родительница. Она у меня человек творческий, художница. Расписывает всякие учреждения и рисует иллюстрации в книжки.

— Твоего папу и его жену тоже уже выгнали с работы. Ты осталась без прекрасного места и не скоро сможешь устроиться в сферу образования.

— Спасибо, что напомнила, — буркнула я, — я вот-вот и без жилья останусь.

— Можешь пожить у меня, сколько захочешь, — щедро пригласила мама.

Я тут же вспомнила двухкомнатную квартирку, спальное место в которой было на кухне. А все пространство заставлено мольбертами и завалено холстами и красками. Нет уж, спасибо. Сниму себе какой-нибудь сарай в крайнем случае.

— Тим в панике, — продолжила мама. Тим — это мой отец. Еще бы ему не быть в панике, если он лишился возможности содержать семью.

— А еще он говорит, что Тиберий не виноват.

— Так все родители считают, мам, — попыталась остановить я ее.

— Но мальчик совершенно не понимает, каким образом мог совершить преступление. Он ничего такого не планировал. И не помнит, чтобы его кто-то просил травить премьер-министра!

— Лучше бы сознался, за это меньший срок дают, — осудила я брата.

— Но зачем признавать чужую вину? — возмущенно замахала руками мама. — И знаешь, я ему верю. Тиберий положительный молодой человек. Ему всего восемнадцать, он подрабатывает официантом, чтобы поступить в следующем году в Академию. И сам не может сказать, как именно оказался в ресторане, где у премьера был деловой обед. Говорит, что с утра пошел на работу. Но там его не дождались.

— Так он в другом заведении трудился? — история уже и мне начинала казаться странной.

— Совершенно верно, дорогая, — подтвердила мама, — и вот представляешь, выходит мальчик из дома на работу, и видит себя в совершенно другом месте. С пакетиком какой-то дряни. Потом Тим вспомнил, что время от времени Тиберий пропадал невесть где, и не признавался, куда ходит.

— Придуривается, чтоб подозрения от себя отвести, — фыркнула я, — кто ж в таком сознается? Наверняка ходил в клуб каких-нибудь нарушителей порядка.

— В том-то и дело, что нет! — протестовала мама. — Определитель правдивости показал, что Тиберий не лжет. Он ничего не помнит. Об этом газеты не пишут, но адвокат Тима выяснил всё как есть.

— И с него теперь снимут обвинения? — оживилась я. Если братца оправдают, то и я смогу устроиться обратно в Академию. Или еще в какое-нибудь уважаемое место, а не частную лавочку, которой наплевать на безупречную репутацию сотрудников.

— Нет, — мама помрачнела, — факт остается фактом, Тиба взяли на месте преступления. И будут судить по законам Бертарии. Но у твоего папы есть одно подозрение… вот, посмотри, что нашла его жена в кармане у ребенка.

У ребенка. Родители неисправимы. Сынишка уже поди усищи отрастил и в заговорах участвует, а всё «ребенок».

Мама протянула мне визитную карточку, на которой было написано: «Корпорация Ментального здоровья. Приемное отделение».

— И что? — не поняла я.

— Мы думаем, твой брат находился под внушением! — заговорщицким тоном поведала мама.

1.3

Я смотрела на маму, не зная как сказать, что она ошибается. Корпорация Ментального здоровья ведет деятельность в рамках закона. Солидная организация, которая, кажется, возвращает воспоминания о молодых годах богатым старичкам. И еще чем-то таким занимается. К чему ей эти грязные делишки?

— Мама, ты говорила, что Тиберий собирается поступить в Академию магии. Он вполне мог пробивать почву на предмет подготовки к экзаменам, — предположила я, — например узнать, оказывают ли в этой Корпорации услуги по улучшению памяти.

— Жаль, что ты не веришь, — вздохнула мама, — мы хотели попросить твоей помощи, но придется, видно, мне самой.

— Что тебе самой? — испугалась я. Не знаю менее приспособленного к жизни человека, нежели моя родительница. Она что, собралась пойти лично допросить главу этого заведения?

— Мы прочитали в газете, что в эту организацию требуется секретарь. А ты вполне подходишь. Я хотела попросить тебя сходить на собеседование. Вдруг удастся устроиться и что-то узнать. Но раз ты против, пойду сама.

— Мама! — возмутилась я. — Во-первых, почему ты принимаешь участие в жизни чужого нам человека?

— Я вырастила такую равнодушную дочь, — страдальчески поведала мама моему фикусу. Фикус держался молодцом, не дал слабину. В отличие от меня.

— Ты что-то пообещала папе и его жене? — догадалась я.

Мама кивнула.

— Твой папа всегда так добр к нам. Помогал содержать и учить тебя, даже когда ты уже стала взрослой. И потом, когда встала на ноги, он продолжил оплачивать аренду студии для меня. А теперь… теперь он сам на грани разорения!

Да, получается, интересы многих пострадали из-за того, что мой братец разошелся с законом.

— Даже если я приду собеседоваться в эту корпорацию, — сдалась я, — разве они меня возьмут? Вспомни, из-за чего я потеряла работу.

— Не думаю, что такая компания будет щепетильно отбирать себе сотрудников, — мама вновь воспряла духом, — и потом, они же видят, насколько ты подвержена семейным порокам. Там в руководстве ментальные маги сидят. Вот требования к кандидатам.

Мама сунула мне в руки вырезку из газеты «Счастливый Азмеральчанин». Объявление я нашла без труда, оно было трижды обведено карандашом.

«В Корпорацию Ментального здоровья Азмерали требуется ассистентка для директора. Требования к кандидаткам: законченная Академия магии, приятная внешность, умение решать нестандартные задачи. Молодость и красота приветствуются, но мы ждем на собеседование и вас тоже».

Какие хамы составляли это объявление о наборе сотрудников! Возмутительно. «Ждем и вас тоже»!

— Там еще ниже приписка, — показала мама, видя, что я закипаю.

«Ваше чувство юмора облегчит работу».

Ах, это у них еще шутки такие! Совершенно дурацкие. Захотелось пойти на собеседование, чтоб показать, как надо правильно шутить. Не оскорбительно и без пошлости.

Вот так я и записалась на аудиенцию в эту треклятую корпорацию. Сходила в офис, который находился в высоком старинном здании, и оставила заявку. А через два дня курьер принес мне приглашение на собеседование. К тому времени я уже подвела баланс имеющихся у меня средств, и поняла, что работа мне нужна не только для прикрытия.

А значит, я должна быть обаятельной и достаточно убедительной.

1.4

Здание Корпорации Ментального здоровья видно издалека, в нем целых тринадцать этажей, таких в Азмерали, столице нашего государства Бертарии, всего пять штук. Видимо, очень хорошо можно заработать на возвращении воспоминаний магическим способом.

В этом огромном строении даже был лифт на магической тяге. Просторный, с диванчиком и столиком внутри. И такой тихоходный, что пока поднимаешься, можно успеть пролистнуть журнал или каталог, которыми и был завален столик. Я вошла внутрь и меня встретил лифтер. Важный, в форменной фуражке, надвинутой на самые глаза.

— Мне на собеседование, — сообщила я.

— К господину директору? — лифтер приосанился и одернул краешки мундира. Будто неведомый мне пока что начальник мог его увидеть.

— Наверное, да, — я неуверенно кивнула. Хотя он меня и не разглядел, из-под шапки своей.

— Тринадцатый этаж! Больше никого не ждем.

И мы поплелись наверх. Я засекла время по часам, мерцавшим магией времени на моем запястье. Подъем занял одиннадцать минут! Обратно пешком пойду. Лифтер стоял в уголке болванчиком. Сразу и не скажешь, живой ли он.

Наконец, мы добрались. Служащий открыл передо мной двери и пожелал удачного собеседования.

— Вам направо и до конца коридора, — сказал он напоследок.

Поблагодарив лифтера, я пошла судьбе навстречу. Нужное помещение я нашла без труда, потому что под дверью сидело почти два десятка претенденток на должность ассистентки. Все как на подбор, отглаженные, чистенькие, с идеально лежащими волосами. Будто бы их в одном маговозе сюда доставили из академии совершенных секретарш, если такая есть.

Это сколько же я здесь просижу? С трудом найдя свободное местечко, я приготовилась ждать бесконечное количество времени. Но к моему удивлению, через три посетительницы объявили мое имя.

— Мередит Травница? Сейчас ваша очередь по нашему расписанию.

Пригласил меня мужчина с седыми волосами и молодым лицом. Зайдя в кабинет, я будто провалилась в кисель беспамятства. И несколько минут будто бы существовала в другой реальности, в которой директор превратился в жениха, его заместитель — в жреца, а девушки, виденные в коридоре, стали гостями свадьбы. Я же, разумеется, была невестой.

Все шло хорошо, пока человек, которого я так внезапно полюбила, не спросил, готова ли я ради него на убийство. Тут у меня и включились тормоза. Хотя должны были бы сработать раньше!

Стыд какой, я ведь согласилась взять на себя любую вину, если мне прикажет это Андреас Угрюмош! И кажется, все это я несла вслух.

И теперь он смотрит на меня снисходительно.

— Хорошо. Мы с вами свяжемся. Возможно. Слишком не надейтесь. Я не вполне уверен, что вы способны выдержать хотя бы испытательный срок в Корпорации Ментального здоровья.

— Я могу идти? — вместо голоса получался шелест, но смысл этот надутый индюк разобрал.

— Доставьте мне такое удовольствие, — кивнул он. И вдруг улыбнулся. Обворожительно, так, что забываешь всё сказанное до этого, кроме того, что можно истолковать в свою пользу.

Я направилась к выходу, но меня остановил «жрец».

— Не так быстро, дорогая, — сказал он, улыбаясь. А затем приложил к моему лбу золотистый медальон с розовым камнем в центре. Я почувствовала легкий укол, но неприятные ощущения тут же прошли.

— Теперь порядок, — удовлетворенно сказал незнакомец, — к сожалению, полностью стереть память я не могу, поскольку вы должны понять, кто мы, если получите от нас известие. Но так тоже неплохо.

Он взял меня под локоток и вывел из кабинета. А затем пригласил следующую кандидатку.

Не помню, как я добралась до дома. Накорябала на самоотправляющемся письме послание маме. Сунула его в металлический ящик, висевший у двери. Устройство засветилось и скрежещущий голосок произнес:

— В этом месяце осталось отправить еще три письма по действующему тарифу. Если хотите увеличить лимит, внесите абонентскую плату.

— Нечего мне скоро будет вносить, — мрачно сказала я. Что ж, буду экономить на почтовых услугах, если что, пешком дойду куда надо. Я теперь безработная, времени много.

Разговаривать с почтовым ящиком было бессмысленно. Устало рухнув в кровать, решила вспомнить в деталях, что произошло на этом странном собеседовании. Я ведь совсем не помню, как именно началось воздействие на меня. Успела ли я сесть на кандидатское место? Если нет, то как я там оказалась?

Меня подвергли ментальному воздействию, это однозначно. Разрешено ли такое в нашей стране? Если нет, то наверняка найдется подписанный мной документ, где я позволяю такое с собой делать. И его действительно я заверила. Андреас Угрюмош — ужасный человек. Теперь я начала сомневаться, вся ли деятельность его организации законна. Такой запросто мог стереть память моему брату. Только вот зачем?

Мое воображение забурлило, создавая страшные картинки. Андреас Угрюмош пытается захватить власть в Бертарии. Свергает премьер-министра, и… И что? Парламент его выберет следующим что ли? Это тогда надо всех членов Совета обдурить. Проще прийти на заседание и как-то так воздействовать, ну то же сделать, что и со мной. А на каждого по отдельности официантов не напасешься.

Я запуталась, а пока пыталась выйти из созданной мной же катастрофической ситуации, и вообще уснула.

Разбудил меня стук в дверь. Не понимая, где я нахожусь и какое сейчас время суток, выбралась из кровати.

— Мери, с тобой всё в порядке? — услышала я мамин голос.

Значит, получила мое письмо и решила ответить на него лично. Открыв дверь, я впустила встревоженную родительницу.

— Ты спала? — удивилась она.

— Ага, — я тряхнула чугунной головой, — это собеседование было таким странным.

— Тебя взяли? — мама схватила меня за руки, с надеждой вглядываясь в глаза.

— Сказали, что свяжутся позже, возможно. Там большая конкуренция.

— Еще бы, — вздохнула мама, — такое солидное предприятие. Чаем напоишь? Заодно и расскажешь обо всём.

Выпить чаю очень хорошая идея, мне понравилось. Я усадила маму за стол и принялась бегать по своей крохотной кухоньке в поисках всего необходимого.

— И как тебе директор? Он сам с тобой беседовал? — любопытствовала мама.

— Сам.

Я было собралась рассказать ей, что у меня появились большие подозрения по поводу того, чем занимается Корпорация. И я даже начала это говорить:

— У меня большие подозрения насчет этого Угрюмоша…

А потом замолчала. Мои зубы словно слиплись. Такое бывает от слишком сладкой переваренной тянучки. Я замычала, пытаясь разомкнуть упрямые уста. И наконец у меня получилось:

— Подозрения, что это лучший руководитель во всей Бертарии. И самый честный.

И я сама начинала верить в то, что говорю… Что за ерунда?

ГЛАВА 2. Предложение

Я не знала, что мне со всем этим делать. С одной стороны — грехи моего брата меня не касались совершенно. С другой — он бросил тень и на мою репутацию. И пока семья отца не отмоется от этого клейма, я не смогу устроиться ни в какие официальные структуры типа Академии. А я так люблю свою работу! Она позволяет мне заниматься самым обожаемым делом — общаться с магическими растениями и рассказывать о них всем остальным.

История с собеседованием казалась мне нечистой только первые пару дней. А потом мозг услужливо начал забывать странности, с которыми я столкнулась в Корпорации Ментального здоровья. И спустя неделю все вспоминалось уже как забавное и пустячное недоразумение. Да, вот такие у них странные проверки. Но надо же как-то работодателям выяснить, насколько законопослушен кандидат, претендующий на такую ответственную должность! И потом, наверняка они подняли мое личное дело и знают, под каким подозрением мой родственник. Словом, теперь меня ничего не смущало.

Помощник Угрюмоша просмотрел мою анкету, и мне придумали испытание, связанное с соблюдением законов. И я его не прошла вовсе не потому, что отказалась убивать ради Андреаса. Все дело в том, что перед этим горячо выразила согласие взять на себя любую его вину. И это говорит о моей внушаемости и ненадежности.

В один из дней после того, как я окончательно себя в этом уверила, почтовый ящик у двери запиликал и начал светиться. Увы, на исходящие сообщения он уже не работал, поскольку оплаченный лимит закончился. Но получать письма я по-прежнему могла.

Гадая, кто мог связаться с такой неудачницей, я подошла к коробочке, вынула корреспонденцию. Конверт из плотного глянцевого конверта с эмблемой Корпорации Ментального здоровья заставил меня вздрогнуть.

«Настоящим уведомляем вас, Мередит Травница, о том, что вы приняты на должность ассистентки директора К.М.З. с испытательным сроком в один месяц. Вам надлежит явиться в первый рабочий день недели в офис компании…»

Дальше у меня перед глазами всё поплыло. Я даже не разобрала, во сколько и с каким пакетом документов мне надо прийти.

Меня взяли с испытательным сроком, хотя Андреас говорил, что сомневается в этом. Почему же передумал? И хочу ли я там работать?

Взглянув еще раз в документ, я увидела, какая сумма полагается мне, если я пройду испытательный срок. Надо соглашаться!

Едва я разобрала привлекательную цифру, строчка исчезла и появился новый текст: «Данная информация являлась секретной и подлежала удалению после прочтения».

Как всё серьезно! Даже страшно. Что мы имеем? Меня позвали в загадочное место, о первом посещении которого я даже толком рассказать не могу, зубы склеиваются. Воспоминания о собеседовании и эмоции о нем постоянно меняются на противоположные.

А раз задачка сложная, значит я должна за нее взяться.

Глянув в календарь, я поняла, что на работу мне выходить послезавтра. Что ж, есть время подготовиться.

Подойдя к шкафу и раскрыв настежь обе его дверцы, я критически уставилась внутрь. Гардероб у меня небогатый, но в нем есть всё, необходимое учителю из магической академии. Которым мне уже не быть. Разве что… я выведу на чистую воду или мою семейку, или тех, кто ее подставил. Все убедятся в моей благонадежности и я верну свою преподавательскую практику.

Я выбрала скромную и деловую белую блузу и самую элегантную из своих юбок в пол. Берегитесь, Андреас Угрюмош! Мередит Травница идет разбираться, что у вас там происходит.

2.2

Одежда постирана и наглажена, что еще нужно для выхода на новую работу? Правильно, собрать как можно больше информации о месте, где мне предстоит теперь отстаивать свое право быть ассистенткой.

Кошмар, конечно. Я закончила Академию Целительства Азмерали с отличием, проработала там два года, имела отличную репутацию. А теперь? Что теперь?

Вершина моей карьеры — подавать кофе угрюмому самодуру. А может быть и преступнику.

Нет, лучше я стану это рассматривать как временный этап. Мередит Травница раскрывает мрачного злодея и возвращается в свою Академию. С триумфом. Сразу на должность декана.

Я фыркнула. Несет меня, да. Где получить доступ к информации? Раньше меня эта проблема не волновала. Еще бы, я ведь в учебном заведении работаю. Одном из лучших в столице, а значит и королевстве.

А теперь остается только городская библиотека, потому что я не успела накопить на личный «ларец событий» или «ларесоб». Это такая смесь пишущей машинки, почтового ящика и экрана для просмотра новостей и текстовых версий местных газет. Вещь очень редкая и дорогая, особенно модель, что идет сразу с клавиатурой. У нас в Академии при библиотеке есть информационный центр, и там три больших ларесоба. Худо-бедно я с этой магической техникой обращаться умею, если повезет, найду и в городе где-нибудь свободный.

Мне повезло. В главной библиотеке Азмерали нужно было подождать в очереди всего полтора часа. После этого я получу доступ к чудо-устройству на целых двадцать минут. Их должно хватить, чтобы нафорсить нужные сведения. «Форсия» — это такая программа, которая объединяет всякие результаты запросов и выдает их пользователю.

Время ожидания я коротала за чтением газетных подшивок. Из них я почерпнула, что Предприятие Ментального здоровья открылась еще пятьдесят с лишним лет назад. И ее девизом было: «Мы вернем вам здоровые воспоминания!» Там помогали осознать свое прошлое, а иногда и настоящее, древним старичкам. Учреждение было государственным, и еле-еле сводило концы с концами. Просуществовав в режиме выживания три десятилетия, благополучно развалилось. Здание обветшало и его не получалось чинить с помощью недорогой магии.

Потом информация из газет исчезала. И появлялась уже совсем свеженькая. Не старше пяти лет назад. С фотографии на меня смотрел мой недавний знакомец, Андреас Угрюмош. Только он тут был улыбчивый и обещал вдохнуть новую жизнь в компанию.

— Мередит Травница! Ваша очередь к ларесобу подошла. Четвертая машина за вторым столом!

Голос служащего был гундосым, но мне он показался самым прекрасным на свете.

С легким трепетом я села за устройство, подтянула к себе металлическую клавиатуру. Клавиши шли тяжело, пришлось надавливать на каждую, почти бить. Получалось громче, чем на печатающей машинке.

Я принялась форсить и очень быстро нашла большую статью, где излагалась беседа журналиста с Андреасом Угрюмошем. Там можно было и картинки оживить, даже звук послушать.

Статья называлась «Ну какой же он Угрюмош?» И начиналась так:

«Никогда в жизни не видел я человека, чья фамилия настолько не соответствует действительности! Бездна обаяния, море доброжелательности и океан мужественности! Вот, что хочется сказать о господине Андреасе Угрюмоше».

Дальше рассказывалось, как этот удивительный человек, ментальный маг по специальности, выкупил у государства Предприятие Ментального здоровья, перевез его архивы в новое прекрасное здание, которое досталось ему по наследству, и дал этому делу новое название и вторую жизнь. По всему выходило, что сфера занятий у Корпорации не изменилась, но появились «дополнительные услуги», которые тоже предназначены улучшить жизнь горожан.

«Теперь, если вы забыли важную информацию, вам ее восстановят в деталях! Хотите вернуть утраченные воспоминания детства о родственнике, который вас покинул? Воспроизвести без запинки все выученные в течение жизни стихи? Вам поможет Корпорация Андреаса Угрюмоша».

И правда, какая полезная компания! А что, если… Я насколько могла быстро, нафорсила: «Корпорация Ментального здоровья избавляет от ненужных воспоминаний».

И мне выдало живую картинку. Андреас Угрюмош улыбался, сидя за тем самым столом, за которым я готова была сочетаться с ним браком. Нажав клавишу проигрывания, я услышала:

— Хотите узнать, не скрываю ли я что-то, Мередит? Приходите и убедитесь сами. Если сможете продержаться хотя бы месяц испытательного срока.

Что? Мне стало не просто страшно, жутко. Так, что я взвизгнула. А на экране уже ничего не было.

— У нас запрещены громкие звуки! — с упреком сказал служащий. — И ваше время уже закончилось.

Извинившись, я выбежала из библиотеки. Меня трясло.

2.3

Мой будущий работодатель разговаривал со мной через Форсию? Тут либо я с ума схожу, либо он за мной следит. Что предпочтительней? Ни-че-го из этого. Лучше всего сейчас собрать вещички и уехать куда-нибудь в провинцию. У меня как раз есть деньги на билет и первое время проживания в маленьком городке. Я сейчас сильно ужалась, чтобы мне хватило оплатить хотя бы следующий месяц аренды квартиры. Но если сбежать, деньги как раз останутся. И работать я там устроюсь быстро. Может, ну его, этого менталиста? Да и семье отца не должна я ничего совершенно.

Представив себя где-нибудь в глубинке, в соломенной шляпе среди стада коров, я ненадолго воодушевилась. Но потом тряхнула головой и подумала: если и правда этот сильный менталист снизошел до того, чтобы проследить за скромной соискательницей на должность секретарши, он меня и в сарае найдет. Если не будет экрана, с которого можно вещать, он и животинок использует. Наклонюсь я в озерце руки ополоснуть, а оттуда выглянет щука и скажет: «Почто на работу не явилась, окаянная?» Мне почему-то казалось, что деревенские рыбки должны изъясняться именно таким языком.

В общем, я взяла себя в руки, подготовилась морально и физически. В назначенные день и час прибыла в огромное здание Корпорации Ментального здоровья. Лифтер на этот раз был другой, выслушав, зачем я пришла, он молча нажал на кнопку с цифрой тринадцать. Пока мы ехали, я листала яркий буклетик с картинками, изображающих счастливых людей, к которым вернулись потерянные воспоминания.

Войдя в приемную, я притормозила. И куда мне дальше? Собственно, таких как я должен встречать секретарь и провожать к директору. Но так получается, на эту должность я и вышла! Пока размышляла, огляделась хорошенько. Приемная просторная, как отдельный кабинет. Оформлена в темных тонах. Мебель из ореха, почти черная. На окнах темно-синие шторы, хорошо что плотно не задернуты, а то не видно ничего было бы. Стол секретаря — массивный, с удобной столешницей, на которой расставлены канцелярские принадлежности. Видно, что все наилучшего качества. Камень для придавливания бумаг наверняка стоил как месяц аренды моей квартиры. Большое кожаное кресло выглядело удобным и звало оценить комфорт и мягкость. Я чуть не поддалась.

Андреас Угрюмош, кажется, любит стиль под старину. Тут на столе что-то зазвенело. Подойдя ближе, я увидела похожее на гриб металлическое устройство. Что-то среднее между гонгом и колоколом. Это же аппарат для межкомнатной связи! Нажав кнопку в центре «гриба», услышала низкий бархатистый голос:

— Если вы уже здесь, жду вас в своем кабинете.

Чуть поколебавшись, постучала и сразу зашла. С прошлого раза почти ничего не изменилось. Только разве что «жреца» не было, и я была в нормальном состоянии. Хочется надеяться. Взглянув на Андреаса, я начала в этом вдруг сомневаться.

Потому что он улыбался. Очень даже доброжелательно и без намека на людоедский оскал.

— Мередит? Присаживайтесь. Поскольку вы мой ассистент, в курс дела мне придется вас самому вводить.

Я неуверенно кивнула и заняла один из стульев напротив него.

— Итак, поздравляю. Вы приняты на испытательный срок.

Вот так, значит. Не «с испытательным сроком», а «на»! Расслабляться с этим типом не стоит.

А он вновь душевно улыбнулся, наклонился в мою сторону и проникновенно так сказал:

— Понимаю, Мередит, на собеседовании у вас могло сложиться обо мне превратное впечатление. Там я играл роль такого цепного пса.

Он подался вперед, и зарычал, показав великолепные белоснежные зубы. А потом очаровательно рассмеялся.

— Но человеку добросовестному, исполнительному, со мной будет легко сработаться. Я обходителен с теми, кого принимаю в свою команду.

Ох, ядовитые грибы, кажется, я начинаю терять бдительность.

— Разумеется, Мередит, перед тем, как пригласить вас на работу, мы навели о вас справки. Я знаю, что ваш родственник… скажем, не такой уж и близкий, хоть и брат, сейчас находится под следствием. И вы потеряли из-за этого работу.

В глазах Андреаса появился намек на сочувствие.

— Возможно, вы сюда как раз из-за этого и пришли? — вкрадчиво спросил он.

И я напряглась.

2.4

Вот сейчас он меня раскусит. Залезет мне в голову и скажет, что я пришла сюда найти тех, кто обдурил брата… вон у него какой пронзительный взгляд. Я только сейчас заметила, что глаза не улыбаются, пусть вокруг них и собираются едва приметные лучики морщинок, показывающие, что лицо принадлежит жизнерадостному человеку. Но из глубины идет холод, словно под этой приятной оболочкой изысканного красавца прячется кто-то опасный.

Директор корпорации миролюбиво продолжал:

— Я читал в газетах, что у господина Белоследа частичная потеря памяти. Возможно, вы хотели бы вернуть его воспоминания и попытаться его обелить?

Я судорожно кивнула. Пусть так думает.

— Что ж, должен вас разочаровать. Работа с каждым клиентом — это ресурс. Люди склонны думать, что менталисты только и делают, что забираются в сознание всем подряд и читают мысли. Совершенно дикие предположения, надо сказать. Ведь это требует затрат магии и личной энергии даже от профессионала высокого уровня. И просматривать всех подряд слишком расточительно, поскольку очень истощает. Так что если у вас был страх, будто я накинусь вас считывать, можете успокоиться. Мне это невыгодно.

Тут я слегка успокоилась. Еще бы, Андреас сегодня был таким располагающим к себе!

— К тому же, из главного управления безопасности не поступало запросов на обследование вашего брата. Согласно их версии — Тиберий Белослед просто путает показания, чтобы избежать расплаты. Что ж, такое тоже случается. А вот так взять и предложить свои услуги следствию я тоже не могу. Только если не настоит его адвокат. И, разумеется, это будет стоить денег.

— Но определитель правдивости показал, что Тиберий ничего не помнит! — вскинулась я.

— Это вам матушка сказала? — прищурился Андреас.

Я растерянно кивнула.

— А вот у меня есть другая информация. Из источников, близких к управлению. И поверьте, не все так просто.

Он задумчиво посмотрел на меня.

— Вы необычная девушка, Мередит. На собеседовании у нас с вами возникли некоторые… разногласия.

Да уж, разногласия. Я отказалась убивать ради тебя.

— На самом деле это была проверка вашего уровня внушаемости. Вы ее прошли. Но да, мне хотелось бы видеть наивысшую степень преданности от своих ближайших сотрудников. Люблю чувствовать себя в безопасности.

И он снова мило улыбнулся.

— Не хотите ли кофе, Мередит?

— Я бы с радостью, но подозреваю, что делать и приносить его — моя обязанность. А я не знаю что тут где брать.

— Чудесная готовность к работе! — Андреас поднял вверх большой палец. — Сегодня я сам вам всё покажу. А за чашечкой благородного напитка мы обсудим, как будет строиться ваша работа. И вы подпишете кое-какие документы.

Мы с ним вышли в приемную, где оказалась неприметная дверца в чистенькое небольшое помещение, в котором было все необходимое для того, чтобы сделать чай, кофе и даже приготовить обед при желании. И все было оформлено в том же стиле, что и владения директора. Высокий шкаф, похожий на раздутый пенал школьника, упирался чуть ли не в потолок. Открыв его, я увидела кучу полочек с разными продуктами, печеньем, сахаром, сиропчиками. Ассортимент огромный. Судя по тому, какой свежестью повеяло с полок, шкаф охлаждался.

На небольшом столике уместились крохотная плиточка, чайник, кофейный горшочек и даже вафельница.

— Вот здесь все, что нам потребуется для поддержания сил в течение дня. Иногда и на обед в кафе времени не остается. Да это еще и так неэкономно.

Второй раз слышу от него о расточительстве ресурсов. Кажется, Андреас Угрюмош тот еще скряга, пусть и обаятельный.

— Андреас! — раздался удивленный и отдаленно знакомый голос. Оглянувшись, я увидела «жреца». — Ты снова сам себе готовишь?

— Задаю верный курс новой сотруднице, — пожал плечами директор, — ты будешь?

— Не откажусь, — оживился «жрец», и наконец представился, — я — Юджин Филин, первый заместитель господина Угрюмоша.

— Пройдемте в кабинет, — велел нам директор, раздавая чашечки с ароматным напитком, — Юджин, возьми мой кофе. Я прихвачу закуски.

Как мило! Эти двое будто на дружескую встречу меня позвали, а не документы подписывать.

Но когда вернулись в кабинет, Андреас стал серьезным.

— Итак, прекрасно, что вы оба здесь. Если я о чем-то забуду, Юджин подскажет. Прежде, чем окончательно соглашаться работать на меня, вам, Мередит, придется подписать документ о неразглашении информации. А господин Филин его заверит магической печатью.

— А какой именно информации? — осторожно поинтересовалась я.

— Всей! — хищно ответил Юджин. — Вообще любой, включая сведения о расположении запасов кофе.

— Это, кстати, самое ценное, — подтвердил Андреас, — растаскивают, стоит проболтаться, что он есть.

— Но хватит шутить, — директор отпил кофе, зажмурился от удовольствия, — мне нужна была не просто ассистентка, но еще и умелая травница. Я не стал писать это в требованиях к кандидаткам. Просто потому что тогда ушлые дамы принялись бы в своих резюме раздувать именно эту способность. Даже если они просто хорошо заваривают чай. Поэтому скажу лишь, что главное, из-за чего вас позвали — владение магией травников. А дальше — или вы подписываете документ и я продолжаю. Или мы прощаемся.

Я чуть оцепенела, держась за чашку. Чтоб не упасть, вероятно.

— Дорогая Мередит, продолжение — после подписки… то есть подписи в договоре.

— А прочитать я его могу сначала? — разморозилась я.

— Пожалуйста, — разрешил Филин, но вид у него был недовольный. Мне протянули договор на двух плотных листах бумаги. Я внимательно его изучила.

В нем значилось, что я не имею права распространять никакие сведения о том, что происходит в Корпорации Ментального здоровья, вести публичных бесед с журналистами и рассказывать о сути своих должностных обязанностей даже близким родственникам. И данное соглашение распространяется не только на период, пока я тут работаю, но и еще два года после. А если я нарушу эти условия, то Корпорация выберет «меру взыскания» на свое усмотрение.

Вот это выглядело особенно жутко.

Заметив мои колебания, Андреас вкрадчиво спросил:

— Так что вы выбираете, Мередит? Вернуться домой, к безработице, без надежд на успешное будущее, продолжать плясать под дудку вашей матушки… или принять отличное предложение? И иметь возможность не рассказывать даже о том, сколько вы зарабатываете, скрываясь за нашим соглашением?

— А какие меры взыскания может «усмотреть» Корпорация? — задала я наиболее волнующий меня вопрос.

— Любые, Мередит, лучше вам этого не знать, — сказал Андреас, и в его глазах мелькнул черный огонь, — уверен, болтать просто не захочется. И… вы же понимаете, что уже сейчас, если вдруг решите отказаться, ваша жизнь не будет прежней.

Это угроза? Что ж, мне действительно некуда сейчас податься. И к говорящим щукам не хочется тоже.

— Перо дадите? — спросила я, стараясь улыбнуться как можно приветливее.

ГЛАВА 3. Трудовые обязанности

Обязанности мои оказались не только секретарскими. Поэтому меня и величали ассистенткой. Я должна буду ассистировать Андреасу на приемах, которые проводит именно он. Директор не только руководит и бумажки подписывает, он сам прекрасный специалист. В Бертарии не так много менталистов. Это очень редкий дар. На самом деле, возможно, он распространен больше, чем все думают. Но некоторые просто боятся открывать его в себе или другим. Поскольку отношение к ментальной магии всегда было сложным. Даже близкие относятся с подозрением и часто избегают общения.

Но Андреас Угрюмош придумал, как свой талант «обналичить». Мне хватило совсем немного времени, чтобы понять: для него деньги стоят на первом месте, мне не показалось. Интересно, как далеко он готов зайти ради обогащения? В его обходительности чувствовалась опасность. Он одновременно притягивал и страшил.

— Мне нужен свой травник, надежный и не болтливый, — объяснял Андреас, когда Юджин уже нас оставил, — люди, далекие от ментальной магии, воображают, будто менталист подул в ушко, или взял за ручку, и всё, дело сделано! Но это ведь лишь начало. Эффект нужно закрепить. Проявить. Усилить! И это зависит от особенностей организма. Увы, не всегда получается верно рассчитать дозу воздействия на человека. И в этом случае требуется откачать несчастного.

— И вы думаете делать это с помощью зелий? — с пониманием кивнула я.

— Именно, — расцвел Угрюмош, — и рад, что для вас это совершенно прозрачно. Не всегда будет требоваться ваша травяная терапия, поэтому остальное время вы будете моим секретарем. И через вас будут проходить порой очень спорные документы.

— Я же подписала соглашение о неразглашении. Даже два.

— И теперь наверняка понимаете, почему. Что ж, можете идти на свое рабочее место. Ваш служебный ларесоб в сейфе под столом. Код замка «девять-эфа-шестнадцать-оза».

Эфа и оза. Буквы алфавита и цифры, надо запомнить. Но главное: у меня будет доступ к потоку всемирной информации! Такого даже в академии не предоставляли.

Знакомство с техникой было самым волнительным моментом дня. Я извлекла из сейфа лакированное чудо с округлыми черными боками. Приставила к нему плоский глянцевый монитор, который тут же ожил и вывел приветствие.

«Добро пожаловать, искатель! Давайте придумаем вам имя и пароль!»

Да он совершенно новый! Как такое может быть? Справившись с регистрацией в системе, я занялась документами, которые оказались в отдельном ящике стола. Все аккуратно разложено.

Папка с названием «Пациенты А. Угрюмоша» заинтересовала меня больше всего. Я смотрела на нее, борясь с желанием тут же и распотрошить, когда вдруг хозяин и папки и всего остального вышел из своего кабинета.

— Готовы? — спросил он.

— Да… А к чему? — растерялась я.

— Я проведу вам личную экскурсию по зданию Корпорации, чтобы вы знали, что где находится. Потому что иногда придется путешествовать и по другим этажам.

— Неужели все это строение занимается возвращением воспоминаний милым старичкам и старушкам? — восхитилась я.

— Ну, я бы не ставил вопрос именно так, — улыбнулся Андреас, — не пытайтесь получить у меня больше информации, чем я готов дать в определенное время.

Я, честно говоря, думала что при любви директора к экономии этаж, на котором мы находились, и есть вся Корпорация. А остальные площади бережливый Угрюмош сдает разным фирмам.

Но когда мы вышли в коридор, директор повел меня к лифту.

— Тринадцатый этаж — полностью административка, — рассказывал он по пути, — тут у нас учетный отдел, служба персонала и консультант по законодательству. А так же мой заместитель, Юджин Филин. Со всеми этими людьми контактирую только я. Поэтому и представлять вам их не нужно. Кроме Филина, но его вы и так знаете, Мередит.

Лифтер так подскочил, что у него кепка на затылок съехала.

— Господин директор! — залебезил служащий. — С какого уровня начинаем осмотр сегодня?

Ого, значит у него эта прогулка на лифте ежедневная.

— Со второго.

Двери закрылись, лифт тронулся. Вниз чуть быстрее, чем вверх.

— На первом этаже ничего интересно, вахта, служба безопасности, — обяснял Угрюмош, — на втором у нас ведется прием пациентов класса «Аль». Как раз те самые милые старички, которые не всегда помнят, как зовут женушку. Но порой могут с точностью воспроизвести меню праздничного обеда шестидесятилетней давности. И задача наших специалистов — сделать поток памяти более однородным. Если вы понимаете, о чем я.

Я понимала. Поэтому просто кивнула. Дальше мы ехали молча. Я украдкой рассматривала шефа в зеркале, висевшем на одной из стенок.

Спокойный, самоуверенный. Глаза прикрыты, словно он дремлет. А мы все едем и едем.

— Что-то не так? — Андреас перехватил мой взгляд в зеркале.

— Нет-нет. Просто путь такой неблизкий. Вот я не знаю, чем себя занять, пялюсь вокруг.

— Здесь масса интересной литературы, — директор показал на каталоги, — возможно, вы задаетесь вопросом, почему у нас такой несовременный лифт? Но у меня тут один ответ. Закупаться этой новой, модной техникой крайне расточительно. Да и зачем, пыль в глаза пускать? К тому же, что лучше, по-вашему, один скоростной лифт небольшой вместимости, или три тихохода, как у нас? Никакой очереди, влезают и доезжают все желающие. Отдельный лифт для пациентов и два для служащих.

Мы, наконец, приехали. А то пришлось бы ему отвечать, а мне не хотелось пускаться в спор в первый же рабочий день.

Как удачно, что сейчас я увижу сама, как работает Корпорация. Надеюсь, многие вопросы отпадут сами собой.

3.2

Что я ожидала увидеть? Наверное, что-то вроде элегантно обставленной приемной прямо на входе. Но нет, все было очень скромно. И я вспомнила, что Андреас тоже из экономных. Прямо как мой бывший, Базил. Мне уже всё здесь кричит о том, что директор, который мне так внезапно достался, скряга. А против них у меня теперь предубеждение. Хотя пока что стремление Угрюмоша на всем экономить на мне не отражается. Да и подсобка с продуктами выглядит вполне разнообразно… разве что меня не будут заставлять отчитываться за каждую ложечку кофе. Но стоп, я отвлеклась.

Мы на втором этаже. В холле расставлены простенькие кресла, как в обычной бесплатной лекарне. Все заполнены посетителями, немолодыми людьми, многие с сопровождающими. У стойки администратора очередь получающих талончики.

— Пройдемте дальше в отделение, — пригласил меня Андреас.

Длинный коридор с кучей дверей. Угрюмош открыл самую первую. Я увидела составленные в рядок кресла, такие же как в зубных лекарнях. Они больше похожи на кровати, можно лечь и ноги вытянуть, а если доктор опустит спинку до предела, то и уснуть недолго.

Я насчитала восемь мест для пациентов, из них пять было занято бабушками и дедушками.

Андреас прикрыл дверь и объяснил:

— Всего у нас три таких кабинета. Здесь работают с пожилыми пациентами, которые желают вернуть краски жизни, какими они были. Эта услуга почти бесплатная. Мы возвращаем людям то, что и так им принадлежит. А вот чуть подальше есть зона улучшенных впечатлений о прошлом.

— Это как? — не поняла я.

— У вас не было ощущения, что жизнь прошла зря? — Андреас пытливо на меня посмотрел. — Хотя о чем я, вы еще такая юная.

— Иногда бывает, — неуверенно кивнула я, — а время, впустую потраченное на недостойных людей, считается?

— Конечно же! — с энтузиазмом согласился Андреас. — Но с этим более успешно работают на седьмом этаже.

Он рассмеялся.

— Но я не об этом. У некоторых весьма достойных людей жизнь была настолько никчемной, что они хотели бы ее разукрасить хотя бы в воспоминаниях. И они неотличимы от настоящих. Полеты на драконах, поединки с грифонами. Восхождение на самую высокую вершину мира и не только…

— Но это же самообман! — ужаснулась я.

— Возможно. Но посмотрите, сколько желающих воспользоваться этой недешевой услугой.

Андреас приветственно распахнул передо мной очередную дверь. Просторный зал, обставленный куда лучше, чем зона приема на входе в отделение. Богато одетые люди терпеливо ждут очереди, устроившись в удобных мягких креслах. Попивают кофе, читают газеты.

А по залу снуют вежливые регистраторы, которых можно принять за официантов. Предлагают заполнить анкеты и подливают кофеек.

Увидев Андреаса, сотрудники, а особенно сотрудницы, тут же вытянулись в струнку. На их лицах появилось счастливое выражение.

— Господин Угрюмош, какая радость! — к нам бросился высокий симпатичный парень в форменной одежде темно-вишневого цвета, на лацкане пиджака сияет эмблема Корпорации.

— Показываю наши территории своей новой ассистентке, — Андреас кивнул в мою сторону, — это Мередит.

Администратор скользнул по мне взглядом и мне почудилось в нем сочувствие. Стало не по себе. Ведь точно так же посмотрели и остальные. Я понимаю, если бы увидела в их глазах ревность. Ведь они с таким обожанием глядят на начальника. Но нет, мое положение явно не вызывало ни у кого зависти.

Чувство тревоги, которое чуть отступило у меня во время утреннего собеседования, вернулось с друзьями.

Мы продолжили осмотр, и я старалась подмечать как можно больше деталей. Третий этаж пробежали мельком. Это оказалось детское отделение, где консультировали родителей по вопросам улучшения памяти их отпрысков. Андреаса там также встретили с восторгом, а меня будто старались не замечать.

Четвертый и пятый этажи занимали офисы и кабинеты. Там мы задержались чуть дольше.

— Здесь у нас территория для персонала, — рассказывал директор, — комнаты отдыха, рабочие кабинеты для ведения всяческой документации, информационные центры, столовая и два буфета.

Повсюду сновали сотрудники, которые при виде Андреаса улыбались и кажется, готовы были исполнять любые его распоряжения. Директор же шутил с ними и вел себя довольно непринужденно.

Когда мы поднимались на шестой этаж, я подумала, что Андреас напоминает мне удава или еще какую-нибудь змею. Нет, он очаровательный. Но его взгляд лишает воли и подавляет мысли.

На шестом этаже тоже было приемное отделение, для более молодых людей.

— Здесь мы оказываем платные услуги трудоспособному населению, — сказал директор, — наши специалисты помогают вытащить на поверхность скрытые таланты. Понять людям, что они могут.

Мне было интересно, что ждет нас на седьмом этаже, о котором директор обмолвился чуть раньше. Но к моему удивлению, мы не стали подниматься на него по лестнице, а вновь зашли в лифт. И там Андреас скомандовал лифтеру везти нас сразу на десятый.

— Но как же еще три этажа? — спросила я с разочарованием.

— Это пока закрытая для вас территория, Мередит, — в улыбке Андреаса мелькнуло что-то неуловимо хищное, — вы увидите ее позже. Когда я пойму, что могу вам доверять.

3.3

Холодок пробежал по моей спине. Я старалась отогнать дурные предчувствия, поэтому не очень внимательно следила за дальнейшей экскурсией. Тем более что ничего интересного мне не показали.

На десятом этаже была зона для восстановления пациентов, в палаты меня не провели, только показали.

— Вы, наверное, задаетесь вопросом, почему палаты так высоко, пока доедешь, куча времени пройдет? — обаятельно улыбнулся Андреас. — Все дело в том, что этим людям некуда спешить, они не опоздают к назначенному приему, и направляют сюда тех, кто все равно некоторое время отдыхает.

Одиннадцатый этаж показался мне интересным, даже сквозь нарастающую тревогу я постаралась послушать то, что рассказывает мне Андреас.

— Здесь у нас различные лаборатории и тренажеры для отработки наших методик. Мы проверяем техники, которые будем позже использовать на пациентах. Например, лечебный сон разума.

— И на ком это все отрабатывается? — удивилась я. — На живых людях?

— На неживых просто не получится, Мередит, — усмехнулся Андреас, — я могу воздействовать лишь на того, кто обладает сознанием. Или хоть какими-то его проблесками.

Он вроде бы и пошутил, но я все равно почувствовала неприятный укол в сердце. Что-то я впечатлительная становлюсь.

Двенадцатый этаж был отведен под пребывание «специальных пациентов». Как я поняла, тех, что при деньгах. Не просто палаты, а чуть ли не отель высшего класса. Есть там и зал для показа живых картин, и не коротких сюжетов, а целых спектаклей, запечатленных в магии.

Я догадалась, что пребывание здесь обходится пациентам достаточно дорого. Иначе наш скуповатый хозяин не стал бы тратиться на такое великолепие. Мы осмотрели этаж мельком, чтобы не потревожить постояльцев.

Меня очень интересовали три этажа, на которые мне пока что нельзя. Я пообещала себе во что бы то ни стало завоевать доверие Андреаса и узнать, чем же занимаются за этими закрытыми дверьми. И нужно выяснить это еще до окончания испытательного срока! Иначе вдруг нежданно окажусь на службе у злодея. Хотя я уже почти не сомневалась, что так оно и есть.

Я поблагодарила Андреаса за увлекательное путешествие и вернулась на рабочее место. А там постаралась как можно подробнее записать что и на каком этаже находится. Пока не забыла!

Приду домой и вообще план нарисую. Но пока я на рабочем месте, должна выглядеть ничего не подозревающей и услужливой. Чтобы Андреас не полез в мою голову выяснять, о чем я думаю.

Первый рабочий день отнял у меня много сил. Возвращаясь домой, я чувствовала себя выжатой. Мечтала только о том, чтобы поужинать и рухнуть в кровать. К счастью, мне теперь будет чем оплатить аренду квартиры, Андреас пообещал аванс в начале следующей недели. Вот передохну, а потом и набросаю схему здания.

Но под дверью меня ожидал сюрприз. Неприятный. И он прямо мне говорил, что планам моим в настоящий момент сбыться не удастся.

— Ну, здравствуй, Мередит, — зловеще повел бровями мой бывший парень и почти жених Базил, — я пришел забрать у тебя кое-что свое.

— Да? А я надеялась, что ты наконец решил вернуть полотенца. Постиранные, естественно. В которых ты и твоя пассия на моей кухне щеголяли.

Правда, момент Базил выбрал не лучший, чтобы меня допекать. Спуску я ему не дам. Разве что, с лестницы спущу.

— Не думал, что настолько мелочная! — Базил произнес это, выделив слово «настолько». А я смотрела на него и удивлялась, как он умудряется разговаривать с поджатыми губами.

— Так не будет полотенец? — уточнила я.

Базил изобразил возмущение. Ох, и этого клоуна я любила? И ведь обслуживала его, деньги тратила. Совсем не жалко себя, сама виновата. Дурой была. От этой мысли во мне закипала хорошая такая ярость.

— Значит, зря пришел, — подытожила я, — все твои шмотки, которые ты не забрал, я порезала ножницами и выбросила на помойку.

Что тут началось!

Меня обвинили в зависти, алчности и пустой ревности. Все три этих эпитета показались мне весьма неуместными.

— Чему же завидовать, Базил? — удивилась я.

— Тому, что я никогда не остаюсь один! — с достоинством заявил бывший. — А вот ты так себе никого и не нашла.

— Я не такая поверхностная и ветреная. И ревность моя не пустая была.

— Хорошо, — с неохотой признал Базил, — повод я тебе дал. Но не верю, что ты и правда мои вещи испортила и выкинула. Скорее всего, ты их перепродала. Я слышал, у тебя большие проблемы. С работы погнали, а устроиться больше не можешь никуда.

— Вот так, значит! Слышал он. Обманули тебя источники, всё у меня замечательно. Есть прекрасная работа и босс ко мне уже неровно дышит. А теперь — вон отсюда. У меня был сложный день.

— Ах так! Уже завела себе кавалера! Такая ты, бессердечная пустышка! — взвизгнул Базил. А я удивилась, как же меня угораздило с таким человеком жить? Почему не замечала, насколько он истеричный и лживый. Всему виной, наверное, моя вечная занятость на работе и уверенность, что никому я больше и не нужна. Где твоя гордость, Мередит?

— Я подам на тебя в суд. За воровство и порчу имущества, так и знай! — кричал Базил.

Дверь соседней квартиры открылась, из нее выглянула уставшая раздраженная женщина.

— Послушайте, ну сколько можно тут спектакли устраивать? Я сейчас жандармов вызову! — недовольно сказала соседка.

Базил стушевался. Кинул на меня злобный взгляд и сбежал по лестнице, не прощаясь.

3.4

Попав домой, я какое-то время сидела на кровати, держась за голову. С Базила станется, он правда на меня в полицию заявит. А значит, разбирательства не избежать. Погоревав немного, вспомнила, какие задачи перед собой поставила, уходя с работы. Сообразила простой ужин и принялась за расчерчивание схемы. Нарисовала план здания, как я это понимаю, подписала названия этажей и кабинетов, как я это запомнила.

Закрытая территория манила меня своей загадочностью. Наверняка там осуществляет свои злодейские планы Андреас Угрюмош. Мотивы, которые могли его толкнуть на преступление, для меня ясны как белый день. Такой человек как мой новый директор, на многое пойдет только ради наживы. Я успела обратить внимание на то, что в Корпорации все помещения, отведенные для сотрудников и приема старичков по льготным программам были куда скромнее платных отделений для богатеньких. Их там не только лечили, но и развлекали. Будто толстосумы приезжали в дорогой отель, где еще и память исправляют.

Чертежник из меня неплохой, могу сказать без ложной скромности. Нанесла линии грифелем, а потом еще чернилами обвела. Полюбовавшись своей работой, задумалась, как мне попасть на запретные этажи. Я ведь прекрасно понимаю, что с менталистом и телепатом шутить опасно и бесполезно.

Хотя, возможно, мои любимые травки смогут выручить. В моей квартире есть несколько настоящих сокровищ, до которых Базил, к счастью, не добрался. Это три книги от древних травниц. У каждой — свой автор, и некоторые рецепты от одного и того же недуга совершенно разные. Поэтому желательно все три пролистать. А ведь они такие толстенные.

Я искала сборы и травы, которые позволяют создать ментальную защиту. Никогда раньше этой темой не интересовалась, но интуиция подсказывала, что должно быть такое средство. Ведь травяная магия — это не только больной желудок вылечить или успокоительный чаек сообразить. Растения обладают огромной силой. И не обязательно они редкие и тайные. Простая на первый взгляд травушка-муравушка может порой удивительное. Однако, без знаний извлечь всё это волшебство из цветов, корешков и листиков нельзя.

Вот, например, корица. Думаете, это обычная пряность? Да, кулинары ее уважают. Этот аромат ни с чем не спутаешь. Он окутывает теплом, помогая создать уют и ощущение потрескивающего зимним вечером очага.

Но если вы маг-травник, то с помощью несложного заклинания можете приготовить из такого привычного вещества амулет ясновидца. Да, он будет работать не очень долго, однако среди ревнивых жен такие приспособления весьма популярны, позволяют увидеть то, что муженек скрыть собирается. Или наоборот, понять что благоверный чист.

Но мне эти бытовые рецепты сегодня не потребуются. Нужно средство посильнее. И главное, чтобы сырье дома нашлось.

Страницы успокаивающе шелестели, и я сама не заметила, как задремала прямо сидя над книгой.

И когда уже чуть носом не уткнулась в сборник рецептов, вздрогнула и очнулась. Мне, кажется, даже привиделось что-то. Но этот сон быстро ускользнул, как часто бывает.

Проморгалась, посмотрела на книгу. Не помню, когда я столько пролистать-то успела, или это во сне носом само собой вышло?

Со вздохом собралась все заново начать, но обратила внимание на заголовок, подчеркнутый красными чернилами: «травяной купол от ментального взлома».

Вот надо же! Неужто такие совпадения случаются?

Для того, чтобы изготовить средство, которое будет держать мои мысли на замке, сделает их непроницаемыми для телепата, мне потребовались листья блоховника, масло ветивера, кора мандрагоры и высушенные стебли шалфея.

Какая удача, что такие простые ингредиенты! Они у меня все есть, как и у любой травницы.

На самом деле, у меня получился вовсе не купол, а обычный амулет. Все компоненты я сложила в полый кулончик из меди. Провела необходимый ритуал и активировала полученный артефакт. Теперь, когда украшение будет на мне, мои мысли станут непроницаемыми.

Ох… а не слишком ли это подозрительно? Я задумалась. Что, если Андреас распознает мою магию и возмутится? Но попробовать стоит. Может быть на него эти чары вообще не подействуют.

Следующим утром я была на работе без опозданий, я даже вышла, учтя время, которое съест у меня путешествие на лифте до тринадцатого этажа.

Но начальник явился раньше. Он уже стоял у моего стола, нервно барабаня пальцами по одной из папок.

— Явились! — сказал он как-то напряженно. — У нас срочное дело на восьмом этаже.

— На восьмом? — поразилась я. Один из запретных этажей!

— Да, — он правильно истолковал мою реакцию, — не думал, что это произойдет так быстро. Но обстоятельства меня вынуждают.

Видимо, я выглядела слишком ошарашенной или даже испуганной, потому что бросив на меня взгляд, Андреас вдруг обаятельно улыбнулся:

— Все хорошо, Мередит! Возможно, всё к лучшему! Если нам удастся привести этого пациента в порядок, у вас будет головокружительный карьерный рост! Идем!

— Но… — нерешительно возразила я. — Я ведь травница. И мне потребуется…

— Ах, да, точно!

Угрюмош хлопнул себя по лбу и подарил мне еще более очаровательную улыбку. А потом вытащил из-под стола солидных размеров саквояж.

— Уверен, внутри найдется всё, что вам нужно. Итак, нет времени на раздумья. Вперед!

ГЛАВА 4. Запретный этаж

Андреас Угрюмош нес поклажу сам. То ли мне не доверял материальные ценности, то ли проявлял галантность.

Меня потряхивало от нетерпения, очень хотелось прикоснуться к тайне. Испытательный срок всего месяц, так что времени-то для того чтобы в доверие входить и завоевывать репутацию надежного человека, нет.

Спуститься на пять этажей вниз — это так долго! Я смотрела на своего начальника, и понимала, что сегодня передо мной совсем другая личность. Он напомнил мне ягуара или гепарда, черного, элегантного, невероятно собранного и грациозного. От его обычной вальяжности не осталось и следа.

У Андреаса большие выразительные глаза, но сейчас они прищурены, но не блаженно, как у кота на солнцепеке, а словно прицел настраивается.

Кожа на лице натянулась, обрисовав рельефные скулы. На мощной загорелой шее билась едва приметная жилка. Кулаки сжаты. И столько энергии исходило в эти минуты от менталиста, что я ее физически чувствовала.

Элегантный черный костюм подчеркивал привлекательность и стройность мускулистого тела Андреаса. Высокий воротник добавлял ему сходство то ли с вампиром, то ли с князем Тьмы.

Я подумала, что господин Угрюмош выглядит как звезда танцев. Так и ждешь, что он тряхнет своими темными волнистыми волосами, предложит мне правую руку и мы сойдемся в головокружительном и страстном танце.

— Мередит, вы решили получше запомнить мой облик? — улыбка Андреаса была обаятельной, но глаза оставались прохладными. — Уверяю, вы меня все равно узнаете, даже если мы с вами ненадолго рассредоточимся.

Мне стало стыдно. Почувствовала себя девчонкой, подглядывающей в замочную скважину. И все же, какой необычный мужчина! Красивый, опасный и в то же время притягательный.

К моей радости, двери лифта открылись и мы вышли на восьмом этаже. И сразу же попали очень тесную прихожую. А перед нами — бронированная дверь с огромными замками. Сколько же надо возиться, чтобы их все открыть?

Но Андреас достал из нагрудного кармана своего строго, как футляр для очков, пиджака, блестящую черную карточку, по очереди приложил ее к каждому из замков. Они засветились красным, желтым и зеленым. Раздался щелчок и массивные «ворота» разъехались перед нами.

Мы попали в полумрак, приглядевшись, я разглядела длинный коридор, освещенный фонариками, висевшими между выкрашенными в одинаковый цвет дверьми.

На них висели таблички с непонятными обозначениями. То ли шифр, то ли магические формулы.

В коридоре стояла полная тишина, и наши с Андреасом шаги тоже будто поглощались. Только чем? Стенами или мягкой обивкой полов?

Андреас приложил ладонь к одной из дверей. И по металлической поверхности пробежала легкая рябь. Затем снова щелчок, и мы внутри маленькой комнатки с крайне скромной обстановкой.

Окно глухо задернуто черной шторой, но свет горит яркий, так что по глазам сразу ударило. Вся мебель — узкая кровать, два кресла, табурет, небольшой стол и стеллаж, на котором какие-то трубки и пузырьки.

То что я увидела, меня напугало. К кровати был привязан человек! Черные кожаные ремни прихватывали к металлическим поручням его запястья и лодыжки.

При этом несчастный пленник, кажется спал. Или находился без сознания. И это был не старичок. Мужчина лет тридцати с небольшим, с длинными спутанными волосами песочного цвета, бледным лицом, заросшим недельной щетиной. Одет он оказался в милую пижаму из мягкой ткани, с изображением уточек и зайчиков.

Я растерянно смотрела на него, не зная, как должна реагировать. И приложила усилия, чтобы оставаться спокойной. Теперь уж Угрюмош пристально меня рассматривал.

Потом кивнул удовлетворенно, и наконец-то счел нужным ввести меня в курс дела.

— Это господин Чечевица. И ему нужна наша с вами помощь. Ментальные процедуры ослабили его организм. Уверен, что вы сможете приготовить зелье, способное вернуть силы пациенту в краткие сроки.

— Да, у меня в памяти есть несколько рецептов на такой случай, — согласилась я, — но… почему господин Чечевица привязан? Он не опасен?

Конечно, я хотела поинтересоваться, не удерживают ли этого гражданина здесь против воли. Но нужно проявлять осторожность.

— Уже нет. У этого пациента были травмирующие воспоминания, от которых его требовалось избавить. Но вместе с ними он потерял и жизненную энергию.

Это звучало правдоподобно. Я слышала, что после ментальных воздействий иногда зовут травников и обычных знахарей. Потому что телепаты работают с сознанием, а наша задача — привести в порядок тело, которое подверглось воздействию магии.

— Я думала, что здесь возвращают память, а не стирают, — не удержалась я от замечания.

— Мы всегда идем от желаний наших клиентов, — Андреас говорил любезно, но взгляд его кольнул меня, как игла, — и сейчас мне хотелось бы сделать то же самое. Этот бедняга теряет силы, пока мы болтаем. Действуйте, Мередит!

Он поставил саквояж у моих ног, кивнул мне. Опустившись на корточки, я открыла этот сундучок с сокровищами.

Там и правда было все, что мне может понадобиться. И в идеальном состоянии. Склянки с листиками, засушенными и свежими цветками растений, порошком корицы и горчицы. Все с этикетками. Почти все баночки полные, но из нескольких уже явно отсыпали. Так же были пучки сухих трав, завернутые в разноцветные тряпицы, курительные палочки, маленькая конфорка с самонакаляющейся спиралью, чтобы быстро готовить зелья. Сложенные в стопочки стаканчики и мисочки. Пакетики с порошками, кулечки с семенами и куча-куча кармашков, из которых тоже что-то торчало. Поразительно, какой вместительный оказался саквояж. Как небольшая лаборатория травницы. Глаза разбегались, я лихорадочно соображала, какой состав сообразить для господина Чечевицы, когда услышала слабый стон.

Бросив быстрый взгляд на кровать, я увидела, что пациент открыл глаза. Светло-серые, с красными прожилками, словно там сосуды полопались.

— Помогите мне! Спасите! — прохрипел мужчина.

4.2

Наши взгляды встретились.

— Кто вы? — спросил Чечевица. Из его горла вырывались сразу свист и бульканье. Будто ему тут не сознание в порядок приводили, а в тазике с водой утопить пытались.

— Все хорошо, уважаемый, — ответил вместо меня Андреас, — сейчас вам станет легче. Меня-то вы помните?

— Да, — неуверенно кивнул несчастный, — вы заходили ко мне, но я забыл, зачем.

— Такое случается, господин Чечевица, — благодушно улыбнулся Угрюмош, и глаза его вдруг стали теплыми, сочувствующими, — я не имею права сказать вам, в чем именно заключалась наша помощь. Потому что вы сами подписали документ, который запрещает мне это рассказывать.

— А почему я связан? — мужчина попытался дергать руками и ногами. Но схвачен он крепко.

— Это не более, чем техника безопасности, — улыбнулся Андреас, — воздействие на сознание не всегда с точностью предсказуемо, порой из закоулков мозга выползают чудовища, которых мы не рассчитывали там встретить. Человек становится буйным и приходится его успокаивать. Но с вами такого, к счастью, не случилось.

Поглядев на исцарапанные запястья пациента, я почувствовала сомнение в словах начальника. Но Андреас уже поторапливал меня.

— Мне нужна ведьминская вода для зелий, — вспомнила я.

— Разумеется, у нас это есть, — кивнул директор, направляясь стеллажу. Вернулся он с небольшой пузатой флягой с непрозрачными боками. Ведьминскую воду так и положено хранить.

У меня мелькнула мысль, что до меня тут уже был ассистент-травник, но недолго. Компоненты для работы в почти новом состоянии, но некоторый банки выглядят початыми. Да и слишком организовано тут все для того, чтобы травница взяла и сразу же приступила к обязанностям.

Но я решила не задавать вопросов, принялась готовить эликсир восстановления душевных сил и физического спокойствия.

На его приготовление уйдет меньше часа и это самый быстрый из подобных рецептов.

Я расставила ингредиенты и аксессуары на столике, достала тяжелую ступку с увесистым пестиком, и принялась растирать в мелкий порошок корень женьшеня, сопровождая это заклинанием, которое я читала наизусть шепотом.

Еще мне понадобились веточки крапивы и корешки валерианы. Все это нужно было растолочь, добавить семь капель пчелиного молочка и на кончике иглы — порошок из рога черного единорожки.

Ложка ведьминской водицы, и можно ставить на огонь, добавляя жидкость по мере ее выпаривания.

Андреас не уходил, с интересом наблюдал за моей работой.

— А меня развяжут? — просипел Чечевица.

— Зависит от того, как вы себя собираетесь вести, — лучезарно улыбнулся Андреас. Его манера держаться меня чуть расслабила. Он вел себя так естественно, доброжелательно, заботливо по отношению к пациенту, что тревожность моя отступила.

Вскоре по палате поплыл приятный запах и я добавила в эликсир половинку чайной ложки дикого меда.

— Ключевая вода у вас наверняка тоже есть, — обратилась я к Андреасу, — мне нужно будет развести этот состав, чтобы его можно было выпить.

Угрюмош кивнул, достал из кармана пиджака коробочку с кучей кнопочек, надавил на одну из них и произнес, держа предмет почти у самых губ:

— Нужна вода для отвара. Срочно.

Прошло не больше пяти минут, дверь открылась и зашел высокий парень в длинном белом халате. В руке он держал графин с водой.

— Я надеялся, что будет быстрее, — сказал Андреас вкрадчиво. Служащий вздрогнул и смущенно улыбнулся.

— Простите, господин Угрюмош, вначале схватил обычную питьевую воду. А нужна из серебряного ключа.

— Молодец, — кивнул Андреас, — развяжи пациента.

— Точно? — парень выглядел озадаченным и к кровати Чечевицы подошел с опаской. Будто бедняга мог его укусить или ударить.

Но ослушаться начальника сотрудник не мог, его он боялся куда больше. Вскоре Чечевица смог сесть в кровати, и сразу же схватился за виски.

— Ох, как же голова гудит!

— Мередит, как долго ждать ваше зелье? — спросил Угрюмош.

— Еще четверть часа, — я аккуратно помешивала свое варево медной палочкой с деревянной ручкой.

— Я могу идти? — спросил служащий.

Андреас отпустил его, и парень на пороге оглянулся, внимательно посмотрел на меня, будто запомнить собирался.

— Помните, кто вы? — обратился Андреас к Чечевице. Тот задумался, словно не уверен был в ответе. И спустя несколько секунд сказал:

— Меня зовут Владис Чечевица. Я служу на фабрике по производству мебели. По профессии — помощник столяра. Живу один, нет ни жены, ни детей. Год назад приехал в Азмераль из Балташи.

Андреас кивал все более одобрительно. В глазах его светилось удовлетворение от хорошо проделанной работы.

Когда эликсир был готов, Угрюмош попросил подать его пациенту. Владис с готовностью принял чашу, и только приложился к ней губами, как мой начальник положил ему на голову ладонь. Так что нижняя часть оказалась на лбу, а пальцы дотянулись чуть ли не до макушки.

Чечевица дернулся, но тут же успокоился.

— Сейчас боль уйдет. И все, что беспокоит, рассеется.

Голос Андреаса звучал монотонно, успокаивающе. Закончив внушение, начальник посмотрел на меня.

— Вы хорошо справились, Мередит.

— Когда меня выпишут? — поинтересовался Владис. Выглядел он уже куда лучше. Щеки порозовели, глаза блестели.

— Если не станет хуже, через три дня можете уйти домой, — ласково ответил Андреас, — пойдемте, Мередит.

Меня не оставляло ощущение, что есть во всем это что-то ненастоящее. Но я боялась сформулировать свою мысль более ясно. Вдруг Андреас сможет ее прочитать, даже несмотря на мой защитный амулет.

Он все так же любезно тащил мой тяжеленный саквояж. А когда мы вернулись в приемную, попросил сделать для него кофе с зефирками.

Выполняя его просьбу, я думала, как простой работяга с мебельной фабрики смог позволить себе явно не дешевое обслуживание в этой странной закрытой клинике.

Когда я внесла в кабинет Андреаса поднос с кофе и закусками, начальник внимательно всмотрелся в мое лицо и спросил:

— Вас что-то беспокоит, Мередит? Случай, в котором вы приняли участие, кажется странным?

Лгать ему не было смысла. Я поставила поднос на стол и кивнула.

— Мне нравится ваша исполнительность, Мередит, — сказал Андреас, пригубив кофе, — и то, что вы не задаете вопросов. А в такой ситуации все они — лишние. И как вижу, свои мысли вы тоже решили держать при себе. Да-да, чувствую ваш артефакт. Довольно хорошо сработан. Но это ненужная мера, Мередит. Я не полезу в вашу голову без надобности. Впрочим, когда такая надобность появится, чтение мыслей уже не понадобится. Понимаете?

У меня в голове словно клубок ниток катался. Я соображала, что сказать. Но кажется, Андреасу мой ответ не требовался. Он закинул в рот зефиринку, довольно сощурился и продолжил:

— Владис Чечевица пережил страшную трагедию, о которой пожелал забыть. Сам бы он, конечно, не смог позволить оплату наших услуг. Но его друзья скинулись деньгами и помогли.

— А как же… — я заколебалась, но все же задала вопрос, — как же человек может жить без куска воспоминаний? Если допустим, столкнется с кем-то, кого пожелал забыть. Или его догонят отголоски событий прошлого. Это не приведет к неприятностям?

— Процесс работы с менталом очень тонкий, требует большого количества глубинных настроек. Мы не удаляем ветки, которые могут иметь значение на события будущего. Все очень продумано и согласовано с ближним кругом пациента. И еще, Мередит, тот, кто работает с сознанием, знает — наш мозг, когда сталкивается с чем-то непонятным, либо не замечает этого, либо находит удобное объяснение. И даже если пациент столкнется с тем, что вы назвали «отголосками», его мозг справится сам с тем, чтобы не доставлять беспокойство хозяину.

Андреас ласково улыбнулся мне, отпуская на свое рабочее место. Я поблагодарила его за объяснение и поспешила удалиться.

Слова начальника звучали разумно и убедительно. Но почему же тревога меня не отпускала?

4.3

Впрочем, скоро ощущение беспокойства отступило, потому что на меня свалилась куча дел. Заместитель директора, Филин, притащил стопку папок и попросил рассортировать их для картотеки Андреаса, согласно алфавиту. Это оказались личные дела клиентов. Прежде чем приступить к работе, я опять-таки расписалась в соглашении о соблюдении конфиденциальности.

И не зря, потому что встретила немало известных фамилий. Безумно интересно было, какие же услуги им тут оказывали. Вряд ли сенатор Имлис, например, хотел вспомнить забытый стишок из далекого детства. Но заглянуть под корочку папки было боязно. Потому что в приемную постоянно кто-то заходил. Люди, похожие на докторов, некоторых я видела во время нашей экскурсии по этажам, а также прочие сотрудники нашей немаленькой Корпорации.

Но в какой-то момент я все же решилась. Это любопытство просто больше невозможно терпеть!

Оглядевшись по сторонам, как рыночный воришка, я резко, чтоб не успеть передумать, раскрыла одну из папок.

Внутри было изображение пациента — холеный мужчина представительного вида, и длинный столбик текста. Я только успела разобрать имя: «Хенрик Тихоход». Хотела прочитать, кто этот человек и с каким диагнозом он к нам поступил, как вдруг все буквы перемешались между собой, заплясали у меня перед глазами. А потом на фоне этой болтанки проступили слова, напечатанные крупным шрифтом: «Какая плохая девочка!»

Вскрикнув, я захлопнула документ.

— Не стоило этого делать, мисс, — услышала я тихий голос прямо над своей головой. Испуганно задрав голову, увидела того самого санитара, что приносил воду для Чечевицы.

— Все материалы имеют высокую степень защиты от любопытных, — продолжал сотрудник, — а любой след вмешательства остается надолго. И при желании начальство может проверить, кто пытался прочесть документы.

Кровь прилила к щекам. Вот так глупо выдать себя в первый же день настоящей работы. Что ж, если Андреас что-то мне предъявит, так и объясню: любопытство обуяло, простите, не знала, что это запрещено. Хотела лучше понять, чем занимаюсь.

Ну правда, может там были назначения в виде рецептов травника. Я ж для дела стараюсь!

— Вы к господину Угрюмошу? — спросила я, слегка придя в себя.

— Нет, — помотал головой парень, — к вам.

— Ко мне?

Вот это сюрприз. Зачем я ему могла понадобиться?

— Вы ведь новенькая, — продолжил посетитель, — ничего тут еще не знаете. Возможно, вам требуется показать этажи общего пользования. Нашу столовую.

— Да, — растерянно подтвердила я, — было бы неплохо. Знаю что и где расположено, однако просто мимоходом видела. Но мне нужно отпроситься на обед у начальника.

— Конечно, — кивнул служащий, — меня зовут Квант Книжник. Я смотритель восьмого этажа. Сразу предупреждаю: говорить о том, чем занимается наше отделение, мне запрещено. Как и вам.

— Ничего страшного, — поспешно согласилась я, — можем пообщаться просто о том, что видим. Мне совсем не хочется, чтобы меня уволили за нарушение правил внутреннего распорядка.

— Уволили? — Квант выглядел смущенным. — Боюсь, вы не понимаете всей специфики нашей работы.

— Ну… мой предшественник же как то потерял это место? — рассудила я.

— Тоже верно, — Квант задумчиво поглядел на меня, — его здесь сейчас нет. Что ж, обед через полчаса. Если господин Угрюмош вас отпустит, с радостью покажу едальню. Я зайду.

Он кивнул мне и вышел.

Во что я вляпалась? Почему на меня бросали такие странные косые взгляды работники приемного отделения? Что значит удивление Книжника при слове «уволили»?

Мне захотелось ворваться в кабинет Андреаса и потребовать определенности. Я на испытательном сроке, и если не пройду его… что со мной будет? Возможно, не просто попросят на выход с картонной коробочкой.

Я уже была полностью уверена, что это место надежно хранит какие-то тайны. И у моего братца не зря оказалась визитка Корпорации. Осознав, к какому опасному врагу самонадеянно влезла в логово, я почувствовала оцепенение. На что я рассчитывала, безумная? Что за чашечкой кофе Андреас Угрюмош, который с легкостью играет чужими мыслями и эмоциями, поведает о своих злодеяниях?

Да он меня просто сметет.

Тут зазвенело устройство связи, и Андреас попросил сделать ему кофе и два бутерброда с ветчиной.

Поспешив исполнить его просьбу, я зашла, придерживая дверь ногой. И увидела своего начальника на коленях, под столом. Ко мне ммм… спиной. Надо сказать, он даже так выглядел мужественно и привлекательно. С любой стороны хорош, что и говорить.

— Ну, иди же к папочке, — ворковал он с кем-то. Я смутилась. Что у него там за потомство под столом вывелось, спрашивается?

— Вооот, замечательно.

Я осторожно обошла начальника, устав держать на весу поднос. Поставила его на стол. Услышав звук, Андреас вылез из своего укрытия, чуть ударившись от неожиданности затылком, и смущенно улыбнулся. А потом торжествующе показал мне сияющее перо.

— Вот, закатилось почти под плинтус, еле достал. Ох.

И он потер ушибленную часть головы.

— Извините, что напугала, — расстроилась я.

— Напугали? Что вы! Еще не пришел в этот мир то, кто способен нагнать страх на Андреаса Угрюмоша!

Начальник грозно зарычал и легким движением вскочил на ноги, я опять им невольно залюбовалась. В какой он прекрасной форме!

Угрюмош подошел ко мне так близко, что запах его духов взял меня за ноздри. Аромат такой же манящий, как и мужчина, что его носит.

— Мне очень понравилось, как вы работаете, Мередит, — прошептал он почти интимно, — но я огорчен вашим недоверием.

Я застыла на месте. Что он имеет в виду? Мою попытку подсмотреть в документы?

Рука директора скользнула под воротник моей блузки, пальцы неуловимым движением погладили мою кожу, запуская сноп искр. А потом резко за что-то дернули.

— Интересная вещица, — сказал Угрюмош, разглядывая сорванный с меня защитный амулет, — ваша работа?

Я встревоженно кивнула.

— Могу сказать, что ваш инструмент действует. Нет, я не пытался вас считать. Случайно вышло. Проверял помещение на чужую магию, и натолкнулся на преграду. Это оказались вы, Мередит. Больше так не делайте, хорошо?

Что же будет дальше? Страшно подумать. Причем, в буквальном смысле. Ведь он может перехватить мои мысли, если захочет.

4.4

Андреас отпустил меня без дальнейших разговоров. Просто будто бы резко потерял ко мне всякий интерес и увлекся подношением. Я попятилась к двери, но уже у выхода вспомнила, что надо бы отпроситься у него на обед.

— Господин директор, — решилась я, — мне бы хотелось посетить сегодня вашу замечательную столовую для сотрудников.

— Замечательную? — жизнерадостно улыбнулся Угрюмош. — Стало быть, вы там еще не трапезничали. Что ж, сходите. Вас позвал кто-нибудь?

Я кивнула. Неужели он все обо мне знает?

— Не пугайтесь так. Просто догадался. — Андреас с аппетитом уминал бутерброд. — Вряд ли бы вы сами сейчас решились покинуть нашу уютную норку со всеми удобствами и отправились на освоение большого и неизвестного мира Корпорации Ментального Здоровья. Сокращенно — Кормез. Нравится?

— Да, так действительно удобнее, — согласилась я.

— Не подумайте, я вовсе не против вашего временного отсутствия на рабочем месте. Но очень недолгого. Четверти часа вам вполне хватит для поглощения пищи. И даже легкой беседы с тем, кто вас пригласил. Кто это, кстати? Хотя нет, дайте я угадаю.

Он говорил неторопливо, с насмешкой в темных глазах. В его движениях не было ни суеты, ни поспешности. Грациозный черный ягуар, который притворяется ленивым домашним котом.

— Угадаете, или прочитаете в моих мыслях? — не утерпела я.

Андреас фыркнул.

— Мередит, вы мне показались скромной. Но на самом деле у вас чрезмерно раздутое самомнение. Да не буду я лезть в вашу вздорную девичью головку! Чего я там не видел? Только силы тратить. Но все мои ассистенты начинают с побрякушек, надо сказать. И вы меня не разочаровали. Хочу вас даже слегка похвалить. Амулет, что вы сработали, одна из лучших поделок, которые мастерили мои секретари.

Он вновь переместил свое внимание на бутерброд и я поняла, что теперь мне уж точно пора.

Выйдя, обнаружила за дверью Кванта.

— Идем? — спросил он без предисловий.

— У меня всего пятнадцать минут, — извиняющимся тоном сказала я.

— Надо же! — лицо парня вытянулось от удивления. — Вам целых пять минут накинули. Видимо, вы чем-то понравились Угрюмошу.

Накинули пять минут? Да что ж это за начальник такой, что заставляет людей укладываться в десятиминутный перерыв? Трудовой инспекции на него нет.

Выйдя, я направилась было к лифту, но Квант меня остановил

— На этом мы доедем как раз к окончанию вашего обеда. Пойдемте за мной.

Он потянул меня за руку в противоположную сторону. К своему удивлению, я увидела за ближайшим поворотом поблескивающую металлом новенькую кабинку. Квант приложил к круглой метке на дверце вынутую из кармана карточку, и лифт открылся. Маленький, на вид очень необычный. Совсем не похож на старинного монстра, которым я сюда добиралась. Квант нажал на кнопку пятого этажа и кабина ухнула вниз, передвигаясь с удивительной скоростью.

— Но откуда здесь такое чудо? — удивилась я. — Мне сказали, тут только три лифта, что ползут со скоростью черепахи.

Мы уже приехали. Квант вышел первым и подал мне руку.

— Не говорите шефу, что я вас покатал на гримми, — попросил он, — мы используем его для быстрого перемещения к закрытым этажам. Только этот лифт там останавливается.

Я была впечатлена. То ли он мне доверяет, то ли просто пыль в глаза решил пустить.

— Буду молчать, даже мысленно, — пообещала я.

— Да уж постарайся, — Квант перешел на неформальный тон. Нам пришлось почти бежать, чтобы время не тратить. Мы влетели в просторную столовую, и я с тоской увидела хвост очереди.

Но Квант кинулся в ее «голову».

— Коллеги, важное дело, это ассистентка нашего Лорда. У нее совсем мало времени.

Народ довольным не выглядел, но меня пропустили.

Ишь ты. Они его Лордом называют! Как почтительно.

Парень быстро расставил на подносе небольшие тарелочки с малюсенькими порциями, и мы уселись за ближайший столик.

— Угощайся, — сделал он приветственный жест, — обед выдается от Корпорации. Поэтому он такой скромный. Но вкусный.

Он был прав, блюда оказались недурными, хоть содержимого и было на два жевка. Но у меня и времени-то смаковать нет. Быстро запив ложку пюре и миниатюрную котлетку стаканчиком морса, я дала понять, что мне нужно идти. Еще ведь обратно возвращаться!

— Как жаль, что поговорить не успели! — расстроился Квант. — Пойдем, отведу тебя обратно, не то заблудишься с непривычки.

Мы закинули поднос с пустыми тарелками на специальный стол и побежали к выходу. Я заметила, что тут почти все передвигаются быстро.

Портрет Андреаса обрастал всё новыми неприятными подробностями. Он определенно скряга, который экономит вообще на всем. Самодур, что почти не дает своим сотрудникам отдыхать.

А еще у него было до меня несколько секретарей.

— Скажи, Квант, ассистенты Угрюмоша часто меняются? — спросила я, когда мы зашли в лифт.

Молодой человек замялся. Видно было, что ему не хочется на эту тему разговаривать. Нажав на кнопку, он все же повернулся ко мне и сказал:

— Быть секретарем Андреаса Угрюмоша очень сложно. Это большая ответственность. И много проверок, которые далеко не все проходят. Учти, чтобы узнать, честен ли с ним человек, Лорду вовсе не нужно читать мысли.

Выпустив меня из лифта и пообещав навестить снова, Квант сразу же поехал вниз.

А я вернулась на рабочее место и тут же столкнулась с Угрюмошем. Тот кинул взгляд на часы и заметил:

— Семнадцать минут. Почти без опоздания. Как добирались? Бегом по лестнице?

В его глазах мелькнул озорной огонек. Он ждал моего ответа будто бы с вежливым интересом. А вопрос задал мимоходом, словно от нечего делать.

Но я уже поняла, что этот человек просто так болтать не станет. Надеюсь, сейчас я сделаю верный ход. Сопоставив несколько фактов, я, кажется, понимала, что происходит.

И сказала:

— Совершенно случайно я узнала, что здесь есть скоростной лифт. На нем и доехала, туда и обратно.

И замерла, ожидая его реакции.

4.5

Андреас к моему ответу был не готов. Я почувствовала мимолетное торжество, когда догадалась об этом.

Директор думал, я буду изворачиваться и придумаю что-то необычное, типа того что я вниз по перилам съехала, а наверх скакала, перепрыгивая через ступеньки и держа туфли в руках.

В глазах Угрюмоша мелькнуло что-то, похожее на интерес, а я вдруг заметила, какие у него длинные и пушистые ресницы.

— Ой, нельзя было туда заходить? — я притворилась испуганной. Но так, чтобы стало понятно — я именно прикидываюсь. — Как неловко вышло.

— А вы непростая штучка, Мередит, — одобрительно улыбнулся Андреас, — на ерунде вас не подловить. Что ж, можете пользоваться этим лифтом по необходимости.

Начальник протянул мне карточку, такую же как у Кванта.

— Это ключ от скоростной кабины. Как вы понимаете, вход туда доступен для узкого круга лиц. И вы одно из них. Учтите, на закрытые этажи вы все равно пройти не сможете без специального доступа.

— Я туда и не собиралась без вас, — я пожала плечами и спрятала карточку в карман.

— Проверка пройдена? — моя улыбка, надеюсь, была самая обворожительная из всех возможных. Но до Андреаса мне все же далеко. Он просто наповал бьет.

— Именно, можете продолжать работу. И да, насчет перерыва в пятнадцать минут, это была шутка. Точнее, тоже часть проверки.

Я вздохнула с облегчением. Ну вот, не такое уж и чудовище мой новый начальник. А он продолжал:

— Конечно же, за такое короткое время невозможно успеть вкусить все яства в нашей столовой. Поэтому я даю вам целых полчаса на обед.

Да уж. Неслыханная щедрость. Рано я его в «не такие уж чудовища» записала.

Угрюмош уже повернулся ко мне спиной, намереваясь вернуться в свой кабинет, как я остановила его вопросом:

— Господин Угрюмош, а много ли мне еще предстоит проверок?

Он обернулся ко мне.

— Обращайтесь ко мне Андреас, я так больше привык. И да, не советую расслабляться. Полного доверия не бывает, Мередит.

— И вы правда желаете, чтобы я кого-нибудь ради вас порешила? — совсем осмелела я. А что, вопрос принципиальный, лучше сразу такое знать.

— Ну что вы, Мередит!

Надо же, какой приятный смех у него. Но сути это не меняет. Я сделала строгое лицо. Мне, как преподавателю, такое несложно.

— Уверяю вас, если я захочу с кем-нибудь разобраться, убивать не потребуется.

На этом наша беседа завершилась.

Я села, чтобы перевести дух. Итак, что мы имеем? Приглашение на обед оказалось ловушкой, Кванту поручили проверить, смогу ли я скрыть от руководства факт нарушения служебного распорядка. Стало так гадко!

Я-то уж подумала, что в этом холодном и странном месте у меня появился если не друг, то хотя бы доброжелательно настроенный человек.

До вечера я успела рассортировать все папки, и внутрь больше заглядывать не пыталась. Домой отправилась, как только все закончила. И из принципа спустилась на быстром лифте. Просто потому что могу.

К дому я подходила с опаской. Не хотелось с бывшим столкнуться, если он снова придет за своими пожитками. Но к счастью, в квартиру я зашла, никого не встретив. Но только успела в домашнее переодеться, как в дверь суматошно застучали.

Открыла я не спрашивая, кто это. Потому что так колотить могла только моя творческая и взбалмошная матушка.

И точно. Родительница ворвалась в прихожую, размахивая руками так, словно вот-вот взлетит.

— Ну что, ты вывела эту шайку на чистую воду? — взволнованно спросила она без предисловий.

— Здравствуй, мама, — решила я соблюсти приличия, — я только с работы пришла, собираюсь разогреть ужин. Хочешь овощное рагу и котлеты из индейки?

Мама замотала головой.

— Может, чаю?

— Мери, ты заставляшь меня нервничать! — возмутилась гостья. — Не представляешь себе, как вся эта ситуация лишает покоя. Так сложно отвлечься и заниматься творчеством, когда вокруг сплошная неизвестность.

— Очень сочувствую тебе, мама, — я занялась ужином. На родительницу обижаться бесполезно. Она у меня сама еще ребенок во многих отношениях. Мне пришлось повзрослеть лет в тринадцать, когда я поняла, что желаю правильно питаться и соблюдать режим.

Но матушку, между тем, я нежно люблю. Злиться на нее невозможно, она само очарование. И еще бесконечно добрая и щедрая. Поэтому вырученные за ее картины деньги уходят довольно быстро. К тому же, она мне помогает, когда может. Никогда не отказывает.

— Бедняга Тиб все еще в этом ужасном месте, — мама устроилась на табурете и нашла корзиночку с соленой соломкой, — твой папа очень обеспокоен. Он уже почти разорен. Все спустил на адвокатов. Однако никто не может ему пообещать хоть чего-то конкретного. Поэтому Тим пошел дальше.

Соломка хрустнула, как ветка под подошвой сапога. Кажется, это лакомство слишком залежалось на моем столе.

— Твой отец нанял частного детектива. Ты сможешь оказать ему содействие? Этот милый парень собирается проникнуть в вашу контору под видом пациента.

ГЛАВА 5. Новые трудности

Чтобы выжить, мне пришлось учиться спорить. Нет, мама, я не могу позировать тебе четыре часа с блюдом устриц на голове, потому что у меня завтра выпускной экзамен. И нет, я не буду выполнять обязанности гида на твоей новой выставке, я веду лекцию.

Так я получила образование и с первой работы не вылетела. Но сейчас блажь была не только мамина. Здесь требовалось беседовать с отцом. Как бы не хотелось мне провести дома этот вечер, но надо себя снова спасать. И я решительно отставила недоеденный ужин.

Мама со мной к отцу не поехала. Его нынешняя супруга встречи на их территории не приветствовала. Уж не знаю, как мои родители умудряются столько всего обсуждать.

Семейство отца проживало в небольшом собственном домике. Два этажа и четыре комнатки. Участок земли за ним закреплен маленький, хватило только чтобы цветник разбить. Им с удовольствием занимался как раз отец. Когда я зашла в его владения, он как раз подстригал розовый куст, вжавшись в забор.

— Мери? — родственник сразу и удивился и обрадовался.

С отцом у меня отношения теплые. Почти приятельские. Видимся мы редко и «папочкой» мне его назвать и в голову не придет. Но иголки в его портрет я тоже втыкать не стану.

— Кого вы там собрались подослать ко мне на работу? — грозно спросила я.

— Ох! — отец огляделся по сторонам, словно боясь шпионов под оградой со стороны соседей. Вытер садовые ножницы о фартук и предложил пройти в дом.

Я похожа на своего отца внешне, так все говорят. Волосы, форма лица, глаза. А мама доказывает, что и характер я унаследовала от папаши, поэтому куда серьезнее и взрослее, чем она. Мои родители познакомились и поженились совсем юными. И я родилась у них довольно быстро. Поэтому и сейчас они еще достаточно молодые люди.

В доме нас встретила Хильда, папина жена.

— Мередит? — поразилась она, увидев меня в столь поздний час. — Что-то случилось?

— Да, — кивнула я, — отец родной собирается подставить меня на работе.

— Я бы так это не называл, — начал протестовать родитель, — ты же знаешь, в какой ситуации мы все сейчас оказались. И твоя работа тоже часть всей этой картины. Я надеялся, что ты нам поможешь, это ведь и в твоих интересах.

— В моих интересах сейчас — не остаться на улице. И не сойти с ума.

Я прошла в гостиную. В центре комнаты был накрыт стол, супруги собирались пить чай. Пузатый чайничек, заварник, тарелочки с печеньем и сладостями.

— Я поставлю еще одну чашку, — засуетилась Хильда.

С этой женщиной отец прожил куда дольше, чем с моей взбалмошной матерью. И надо сказать, подходила она ему куда больше. Я не знаю, каким был Тим Белослед раньше, потому что почти не помню его из раннего детства. Но сейчас это степенный дядечка со спокойными, плавными движениями. Очень странно представлять их с мамой вместе.

— Присаживайся, — пригласила меня хозяйка.

Чай у них замечательный, с горными травами. Уж я как знаток в этой области могу оценить великолепный букет напитка.

— Мери, неужели ты относишься к службе в этой темной корпорации как к чему-то серьезному в твоей жизни?

Отец положил ложку меда в свой чай и неторопливо его размешивал.

— Я так отношусь ко всему, чем мне доводится заниматься, — ответила я и потянулась за печеньем.

— Испекла по новому рецепту, — сообщила Хильда, — с крошкой белого шоколада и вишневым сиропом.

Печенье таяло во рту. В душе что-то слегка скрипнуло. Похоже, это зависть. Очень-очень глубоко в тайниках сердца запрятано у меня желание обрести семейный уют, создать собственный дом и заниматься по вечерам готовкой для любимого мужчины.

— Не забывай, что цель твоей вылазки в гнездо врага — восстановить справедливость, — строго сказал отец, — чтобы ты могла вернуться к делу своей жизни. Подготовка студентов — благородная и важная задача. Ты не кофе подносить в академии обучалась.

— Но сейчас от этой работы зависит всё, — решила я с ним поспорить, — к тому же, если Андреас Угрюмош и впрямь такой опасный тип, я уж точно не могу себя выдать. Или для тебя я менее ценный отпрыск, чем Тиберий?

Хильда выронила свое печенье.

— Что ты такое говоришь? — отец возмутился, но я видела, что он смущен. Кажется, действительно любящий родитель больше заботился о благе своего младшего сына.

— Ты не думал, что я могу пострадать, если выдам себя раньше времени? И решил подсунуть Угрюмошу своего сыщика.

— Я не могу сидеть, сложа руки, когда моего сына притесняют в тюрьме, — хмуро сказал отец, — ему там очень нелегко, Мередит.

— Его там кто-то обижает? — ужаснулась я.

— А как ты себе представляешь жизнь заключенных? — ответил он вопросом. — Эти уголовники рядом, жесткий режим. Скудное питание вместо маминых полноценных обедов и ужинов. И постоянные допросы!

— Понятно, — кивнула я, — а то уже подумала, что он в синяках на свидания выходит.

— Только не это! — Хильда схватилась за сердце.

Отец посмотрел с осуждением. Напугала его супругу, нехорошо.

— Я не прошу от тебя многого, Мередит, — сказал он, — никто не требует чтобы ты провела Карла в кабинет начальника и дала обыскать. Хотя это было бы, конечно, идеально.

Я сурово на него зыркнула. Отец вздохнул.

— Просто прикрой его, если понадобится, — произнес он чуть ли не умоляющим тоном, — детектива зовут Карл Сумрак.

— И что, он под своим именем к нам придет? — не поверила я.

— Это как раз псевдоним для прикрытия, — уточнил отец, — постарайся держать его в поле своего внимания. Чтобы его прямо сразу не раскусили.

— Да что это за сыщик такой, которого подстраховывать надо, чтоб он себя не выдал?

— Очень опытный, — заверил меня отец, — на него ушли мои последние сбережения. И я очень надеюсь, что мне не придется закладывать дом.

Хильда всхлипнула.

Я поняла, что переубедить их не удастся. Родители твердо намерены спасать своего ребенка. А мне придется учитывать этот фактор в своих планах.

5.2

На следующий день я пришла на работу раньше. Доехала до своего этажа на скоростном лифте и поняла, что директора моего еще на месте нет. Достала ларесоб, включила его и задумалась. Как мне понять, явился ли уже к нам Карл Сумрак или нет? Куда он пойдет, на второй этаж, где общий прием, или запишется на этаж для состоятельных пациентов? Это зависит от того, сколько у отца свободных денег, хватит ли, чтобы обеспечить своему сыщику недешевое обслуживание. Но все же логика подсказывает мне, что искать шпиона стоит на шестом этаже.

Отец сказал, что Сумрак появится уже сегодня. Я нервничала. Чтобы как-то отвлечься, я решила погулять по пространству Форсии, почитать, что в мире творится. Возможности Корпорации позволяют охватить новости многих стран!

На экране менялись странички, появлялись все новые картинки. Я увидела меню, которого не было в даже в главной библиотеке города.

«Части мира. Юг. Север. Восток. Запад. Межден».

Ух ты! Неужели я могу посмотреть, что происходит в каждой из пяти частей света?

Я выбрала Межден. Он почти весь занят королевством Эрсилон. Всегда хотела там побывать, чтобы понять, чем отличается правление монарха от нашего строя. В Бертарии правят президент и его совет, возглавляемый премьер-министром.

Поэтому короли и все что с ними связано, всегда казалось мне романтичным. Но в местных газетах информации о том, что происходит в таких отдаленных странах как Эрсилон, почти не было. Неинтересно это азмеральчанам. Своих новостей предостаточно.

Передо мной мельтешили изображения чужих городов, вид острова Эрси с высоты драконьего полета, картинки праздников и торжественных церемоний.

Может, сбежать туда от своих проблем? Вовсе не в деревню к коровам, а в государство, где до сих пор проводят балы и устраивают рыцарские состязания. Туда корабли ходят и дирижабли летают.

Если останусь жива после испытательного срока, обязательно себе устрою отпуск на берегах Межденского моря. Только надо в консульстве получить разрешение на въезд.

Я вздохнула. Какие несбыточные мечты. Тут надо братца из тюрьмы вытаскивать и ментального злодея на чистую воду выводить. А я думаю дадут ли мне визу в далекое островное королевство.

«Сын герцога Русто пропал с собственной свадьбы. Родня невесты подозревает измену!»

Кричащий скандальный заголовок привлек мое внимание, и я углубилась в статью.

Эмрон Русто, наследник герцога, должен был жениться на троюродной племяннице короля. Но исчез перед самой церемонией. И с тех пор о нем ни слуху, ни духу. А ведь уже месяц прошел.

И чего этим богачам не хватает?

Покачав головой с осуждением, я увеличила изображение жениха и невесты, сделанное во время помолвки.

И застыла, не в силах вздохнуть.

Лицо герцогского наследника показалось мне очень знакомым. Правда, когда я его видела, он выглядел изможденным и щетина его несколько изменила. Но определенно, это тот самый пациент запретного этажа! Господин Чечевица. Или его брат-близнец.

Я попыталась дышать ровно и усмирить сердце, что словно вскачь бросилось. Так, Мередит, успокойся и постарайся мыслить здраво. С чего ты взяла, что это именно тот самый человек? В мире есть такое понятие, как двойники. Просто очень похожие люди. Такое бывает! Наверняка где-то ходит девушка, которая со мной на одно лицо. А тут еще и Эмрон Русто более упитанный и тщательно выбритый. Легко можно ошибиться. Я просто очень взвинчена всем происходящим, вот и вижу то, чего нет.

— Доброе утро, Мередит! Как вы сегодня рано!

От неожиданности я подпрыгнула в кресле и тихонько вскрикнула. Нервишки у меня никуда не годятся.

— Какое интересное приветствие, — приятно хохотнул Андреас Угрюмош, — я вам помешал?

Начальник выглядел довольным жизнью и улыбался так, словно и правда рад меня видеть.

— Знаете, Мередит, я подумал, что столь приближенного к моей персоне помощника нужно вводить в курс дела чуть активнее. Чтобы вы могли продемонстрировать свои способности в полной мере.

Угрюмош подошел к моему столу ближе и я попыталась скорее убрать с экрана статью об иноземном герцогском сыночке.

— Как вы сами считаете, что бы вам помогло лучше представить свой круг обязанностей?

— Я … я бы хотела присутствовать на приеме пациентов. Чтобы понимать, с какими проблемами они приходят и как их обслуживают до того, как потребуется мое вмешательство.

— Хм, — Андреас присел на стул для посетителей, — а это не лишено смысла.

— Но наверное интереснее было бы начать не с первого этажа, — продолжала я, осмелев.

— Да, с этими клиентами вы вряд ли столкнетесь, — согласился Угрюмош, — хорошо, я вас услышал. Так что будьте готовы, скоро выдвигаемся.

5.3

Мы с Андреасом поехали на шестой этаж в медленном лифте. Уж не знаю, почему он при мне продолжал делать вид, будто других способов передвижения по зданию не существует. Возможно, в этом тоже проявлялось его стремление к экономии? Странно, ведь время Угрюмоша не менее дорого, чем магическая тяга, на которой передвигается вся техника.

Я вспомнила слова Андреаса об этом приемном отделении — здесь помогают извлечь на поверхность скрытые таланты. И посетители тут более молодые и платежеспособные. О последнем говорит вся обстановка на этаже.

В длинном коридоре приятный полумрак, играет легкая музыка. В нишах установлены шкафы с книгами и журналами, чтобы скоротать время ожидания. Перед столом администратора — ряд с мягкими креслами. Если вдруг на регистрацию пришло более двух человек одновременно, можно с комфортом посидеть и подождать, когда тебя запишут.

— Господин Андреас! — девушка за стойкой вскинулась, широко раскрытыми глазами пожирая начальника. — Какая неожиданность!

— Я бы сегодня хотел присутствовать на приеме. Показать своей новой ассистентке нашу работу более близко.

Затем Андреас обратился ко мне:

— Поясню, как тут все происходит. Здесь запись на первичный осмотр. Он проходит в кабинете нашего специалиста общей практики. Магистр Лимончай распределяет будущих пациентов по другим нашим менталистам. Поэтому тут столько кабинетов.

Угрюмош показал на коридор широким жестом. Я обратила внимание, что приема ожидает около десяти человек. Никогда бы не подумала, что такое количество людей пользуется услугами мастеров покопаться в голове.

— Рене, мы с Мередит пойдем к Лимончай, — сообщил директор администратору. Та кивнула. В ее глазах были одновременно страх и обожание.

Неужели Угрюмош всех тут запугивает? Интересно, а он на каждом собеседовании разыгрывает эту сцену со свадьбой?

Почему-то думать об этом было неприятно. Зацепили меня видения иллюзорной любви, каюсь.

Угрюмош завел меня в просторный кабинет, в котором принимал магистр Урвин Лимончай.

— Это проверка? — услышали мы с порога.

Господин с вкусной фамилией сидел на краешке стола. Выглядел этот мужчина весьма представительно. Волосы цвета соль с перцем коротко подстрижены, темно-карие глаза выглядывают из-под густых угольно-черных бровей. Лицо гладко выбрито, на левой щеке тонкий шрам. Сильные руки сложены на груди крест-накрест.

Одет магистр был в светло-серую рубашку и стального цвета брюки.

— Нет, Урвин, — дружески улыбнулся Андреас, — всего лишь небольшой гостевой визит. Мередит, моя новая помощница, захотела составить для себя объемное впечатление о нашей Корпорации.

— Испытательный срок? — магистр метнул в мою сторону быстрый оценивающий взгляд.

— Именно, — подтвердил Андреас.

— Тогда странно, — непонятно отреагировал Урвин и пересел со стола в кресло, — что ж, пора начинать. И он нажал кнопку на устройстве вызова.

Мы с директором присели на стулья, расставленные в кабинете у окна. Я огляделась. Какое шикарное помещение. Вполне могло быть комнатой в королевском замке или присутственном учреждении правительственного уровня.

Дверь открылась. Я ожидала увидеть первого посетителя, но это была администратор с подносиком, заставленным чашечками и тарелочками. Вначале свой кофе получил Андреас, затем я, а после и хозяин кабинета.

Покидая помещение, Рене бросила на Угрюмоша влюбленный взгляд. Интересно, эти чувства он намеренно внушает, или просто такой обаятельный, что люди сами его начинают так обожать?

Но между тем, прием начался. И первой оказалась женщина лет сорока, с короткой стрижкой.

— Я хочу играть на скрипке! — заявила она сразу после приветствия. И потом только заметила нас с Андреасом.

— О, не обращайте на нас внимания, — улыбнулся Угрюмош, — мы тут всего лишь для повышения качества обслуживания.

— Вы же сам господин Угрюмош! — узнала его женщина. — Конечно, я не против вашего присутствия. Много слышала о вашей исключительной методике!

— Так что насчет скрипки? — вернул посетительницу к предмету обсуждения Лимончай. — Вы хотите стать профессиональным музыкантом или просто играть для себя?

— Я мечтаю о большой сцене, — зарделась клиентка, — но если с ней не получится…

— Мы это проверим, — пообещал магистр, — прямо сейчас.

С огромным интересом я наблюдала за диагностикой. Андреас в процесс не вмешивался, но все равно чувствовалось, что Урвин Лимончай чувствует себя несколько стесненно.

Магистр сел рядом с пациенткой, взял ее руки в свои, пристально посмотрел в глаза.

— Вы доверяете мне?

— Да, доктор, — женщина отвечала ровным голосом, на лице ее ни один мускул не дрогнул. Она напомнила мне куклу из гипса.

Они вот так и сидели лицом к лицу какое-то время, которое мне показалось бесконечным. Затем посетительница вздрогнула и закрыла глаза.

Урвин поднялся, сел на свое место и велел:

— Простучите костяшками пальцев тему из балета «Море чаек».

Все так же с закрытыми глазами, женщина вытянула руки вперед, поставив их так, словно собиралась играть на клавишном инструменте. А потом пальцы ее забегали с невероятной скоростью, выбивая всемирно известную мелодию. Я впечатлилась.

— Слух и чувство ритма есть, — удовлетворенно заметил Урвин, — можно работать дальше. Возвращайтесь!

И хлопнул в ладоши.

Женщина вздрогнула.

— Что ж, госпожа… — Урвин опустил взгляд на личное дело, лежащее на столе, — госпожа Летиция. Вы вполне в состоянии научиться играть на музыкальном инструменте, но я бы посоветовал выбрать клавишные. Хотя, если настаиваете на скрипке…

— Это моя мечта! — горячо подтвердила Летиция.

— Будет несколько дороже, но возможно. Я выпищу вам направление к следующему специалисту, по раскрытию именно таких творческих способностей. Запишитесь к нему у администратора.

После этой посетительницы сразу же зашел следующий клиент. Он грезил повышением на службе. И считал, что нынешний скромный пост занимает только потому, что у него недостаточно решительности. Робеет, когда приходится общаться с людьми. И просто не может заявить о себе начальству.

Когда Урвин ввел его в состояние транса и начал считывать, пациент сказал, что его устраивает все, как есть и он терпеть не может ответственность. Поэтому никуда его повышать не надо.

Я была уверена, что когда он в себя придет, магистр с ним попрощается. Но нет, Урвин Лимончай как ни в чем ни бывало сообщил, что у посетителя есть задатки руководителя, но надо с ним поработать по углубленной программе. И это будет «несколько дороже».

— Мередит, у вас появились вопросы? — обратился ко мне Угрюмош, когда мужчина покинул кабинет.

— Да, — кивнула я. Притворяться смысла не было. — Почему этому человеку не сказали, что ему стоит оставить все как есть, а направили на ментальное воздействие?

Урвин Лимончай рассмеялся.

— И отказаться от заработка? — спросил он, посмотрев на меня с презрением.

— Но…

— Мередит, — мягко вступил Угрюмош, — мы помогаем абсолютно каждому нашему пациенту. Просто некоторая помощь занимает больше времени.

— Но ведь этот господин на самом деле вовсе не желает никакого повышения и не хочет стать мастером общения! — протестовала я.

— Понимаете, девушка, — ответил, растягивая слоги, Лимончай, — если бы я это сейчас сказал ему, он бы мне все равно не поверил. Пошел бы искать того, кто согласится ему помочь. И возможно, это был бы какой-нибудь шарлатан. А так он потратит деньги, но при этом получит осознание того, насколько ему все это нужно. За один короткий визит я ему мозги на место все равно не поставлю.

Объяснения менталиста показались мне разумными. Я извинилась за свои вопросы и администратор пригласила следующего посетителя.

Увы, среди следующих троих пациентов так и не появился никто с именем Карл Сумрак. Андреас Угрюмош же решил, что я уже достаточно увидела, чтобы составить впечатление о работе Корпорации.

— Спасибо, что уделили нам время, — Угрюмош пожал руку магистру Лимончай, — нам пора возращаться к своим обязанностям.

— Это было очень познавательно, — поблагодарила я. И правда, все случаи мне показались интересными и поучительными.

Один из посетителей желал избавиться от страха высоты, второй хотел выучить язык птиц, а третий просто не знал, в какой сфере найти себе применение. И всех распределили к разным специалистам.

Я не видела способа задержаться на приеме дольше, тем более что рабочий день и правда был уже в самом разгаре. Мое желание остаться на приеме выглядело бы подозрительно.

Мы уже попрощались и вышли из кабинета Урвина, когда я услышала недовольный мужской голос со стороны стойки администратора:

— Не Сумрах, а Сумрак! И мне хотелось бы пройти побыстрее!

Значит, он все же пришел! Я посмотрела на говорящего. Широкоплечий высокий мужчина в клетчатом костюме, лысый, но с усами и бородой. Короткие толстые пальцы правой руки сжимают набалдашник трости.

И вот как мне проследить его дальнейшую судьбу, спрашивается?

5.4

— Пойдемте, Мередит, — позвал меня Андреас.

Как мне быть? Попытаться привлечь внимание сыщика, или не рисковать своим и без того шатким положением?

— Да господин Угрюмош, — нарочито громко сказала я, — нам пора возвращаться, у меня много работы в приемной. Спасибо, что показали мне работу с пациентами.

Карл Сумрак напрягся и скосил глаза в мою сторону.

— Я же просил называть меня Андреас, Мередит, — улыбнулся начальник, — но пойдемте, кажется, вы устали сидеть на одном месте.

Ну, что смогла, сделала. Теперь сыщик знает, что я — это я. И в курсе его прибытия в Корпорацию.

Мы вновь зашли в лифт, важный служащий надавил на кнопку тринадцатого этажа, и кабинка загудела, перенося нас наверх.

— А знаешь, дружок, — обратился вдруг Андреас к лифтеру, — отвези-ка нас на двенадцатый. После этой тягомотины хочется развеяться.

Развеяться? Я вспомнила, что на этом этаже — территория для богатых пациентов, которые восстанавливаются после ментальных процедур. Роскошь, чтобы особые клиенты не чувствовали, будто их жизнь меняется в худшую сторону, пока они вынуждены находиться на исцелении и жертвовать привычным комфортом.

— Слушаюсь, господин Угрюмош, — подобострастно кивнул лифтер, перенаправляя кабину.

Мы вышли как будто бы в другом здании, настолько там обстановка отличалась от всего остального. Да что там, это словно другой город!

Нас встретил приветливый служащий, похожий на помесь дворецкого и официанта.

— Как дела, Колин? — поинтересовался Андреас.

— Замечательно, шеф! — расцвел администратор. — Сегодня вечером у нас концерт, прибудут танцоры из Халипато. А завтра приедут актеры из главного театра. Господин министр останется доволен.

Министр? Значит, они развлекают какого-то важного клиента.

— Чудесные новости, Колин. А теперь проводи нас в ресторан. Сегодня я решил пообедать с шиком.

— О, присутствовали на первичном приеме пациентов? — с пониманием спросил Колин.

— Ты понимаешь! — Андреас подмигнул администратору. — Целых пять клиентов с нелогичными запросами.

— Ох! Наш шеф-повар постарается сгладить привкус банальности!

Гостеприимный Колин подхватил нас обоих под руки и практически толкал, побуждая углубиться в коридор.

Мы прошли мимо комнаты отдыха, «аквариума» — кабинета, где можно было посидеть под фонтанчиком, глядя на рыбок, игрового зала… еще каких-то помещений, в которых уже кто-то наслаждался местным комфортом.

— Вот ресторан «На вершине», — сообщил Колин, — проходите, сейчас проведу вас в отдельную кабинку.

— Спасибо, мой друг, — тепло поблагодарил его Андреас.

В зале было почти темно, освещались совсем небольшие пространства, чтобы официанты в столики не врезались. Так же я могла разглядеть небольшие огороженные зоны, как бархатные купола с полукруглыми дверцами. В одну из таких кабинок нас и проводили. Чтобы зайти внутрь, пришлось пригнуться.

А там оказалось куда светлее, чем снаружи. Я увидела круглый столик на двоих, удобные кресла, которые так и манили в свои объятия.

— Прошу, — Андреас указал мне на одно из посадочных мест, — меню уже на столе. Можете выбирать, что захотите. Угощаю.

— Это… так удивительно, — вырвалось у меня, прежде чем я успела прикусить язык.

— Что, думали, я совсем скряга? — Угрюмош улыбнулся, но глаза его не смеялись. — Вот поэтому и решил поговорить с вами в неформальной обстановке.

— Чтобы я вас скрягой не считала?

— Вы такая забавная, но очень милая, — он приятно хохотнул, — но давайте вначале с блюдами определимся. Вам помочь выбрать?

— Да, пожалуйста. Я ведь тут впервые.

— Уверены? — он пристально на меня посмотрел, сделав серьезное лицо.

— В каком… смысле? — я даже слегка испугалась.

— Ну, вы ведь попали в логово менталиста, Мередит. И никогда нельзя точно сказать, стерли вашу память или нет.

Я замерла, даже дышать могла через раз.

— Может быть вы тут уже не впервые — сказал он вкрадчиво, понизив голос чуть ли не до шепота, — вновь и вновь повторяете свои же ошибки, и в итоге оказываетесь без воспоминаний… но снова приходите сюда! Или вообще этот ресторан, да и здание Корпорации — искусно созданная иллюзия.

Он замолчал, продолжая внимательно вглядываться в мое лицо. А потом сделал жест рукой, словно брызги воды стряхнул, сопроводив это негромким:

— Бу!

Я вздрогнула.

— Испугались, Мередит? — озорно улыбнулся Андреас. — Вы такая напряженная.

— И поэтому вы решили меня добить?

— Почему же, — он раскрыл меню и принялся его изучать, — рекомендую вам черепаховый суп, его изумительно здесь готовят. И салат «Капошинер», легкий и освежающий, с острой перчинкой.

— Закажите на ваш вкус, Андреас, — попросила я.

— Хорошо, вы не пожалеете, Мередит, обещаю.

Он, кажется нажал какую-то кнопку под столом, вызывая официанта.

— Так вот, продолжу. Я не собирался злобно и по-мальчишески подшучивать над вами, Мередит. Просто мне кажется, что уже и так подозреваете меня в каких-то злодеяниях. Решил удостовериться. Не всегда же мне вам в голову лезть.

Служащий ресторана открыл дверь почти бесшумно, и стоял навытяжку, с блокнотом и пером.

Андреас продиктовал несколько блюд, мужчина кивал и записывал.

— Все принесем по мере готовности, — сообщил он, — сейчас вам подадут напитки.

— Андреас, но ведь нам придется подождать, когда еду приготовят! — встревожилась я, когда официант вышел.

— А мы не торопимся. Если будет что-то срочное, меня найдут даже здесь. Я успел присмотреться к вам за эти несколько дней, Мередит. И вижу, что у вас появляются вопросы, которые вы, возможно, задаете не мне.

— Но я ни с кем тут пока незнакома, — я посмотрела ему в глаза, — кроме разве что, Кванта, которого вы сами ко мне подослали, чтобы он побудил меня нарушить внутренний распорядок.

— Вы обиделись? — он наклонился ко мне через столик.

— Ну, меня это немного уязвило. Но я еще не настолько к вам прониклась, чтобы обидеться.

— Достойный ответ! — Андреас глянул с восхищением. — Что ж, Мередит. Мне кажется, мы сможем сработаться. У вас сейчас испытательный срок, но это не значит, что весь месяц вы будете перебирать документы. Я готов с вами поговорить начистоту. Но сначала вы мне расскажете, какой была ваша истинная цель трудоустройства в мою Корпорацию.

5.5

— Андреас, а вы всех новых сотрудников водите в ресторан для беседы? — ответила я ему вопросом.

— И опять достойно! — оценил он. — А вы хороши.

— Стараюсь, — сказала я, чувствуя, что мне приятно его восхищение, пусть даже такое, мимолетно выраженное.

— Нет, Мередит, я только с избранными провожу подобные беседы. И мне показалось, что с вами вполне можно попробовать построить отношения. Служебные.

Он сделал упор на слове «служебные», и я поняла, что этот мужчина, от которого веет опасностью, со мной играет. Его магнетизму сложно сопротивляться, я чувствовала себя мухой, которая уже увязла в паутине и пока еще находит ее мягкой и уютной.

— Но после собеседования вы меня огорошили, — напомнила я, — тем, что я даже испытательный срок не пройду. А сейчас собираетесь накормить и по душам поговорить. Что изменилось?

— Мне понравилось, как вы работаете, — признался Андреас, — и еще подкупает ваша откровенность.

— Сначала вы меня забраковали, потому что я не захотела убить ради вас? — я храбро глянула в темные глаза менталиста.

— Убить? Что? — он рассмеялся. — Нет, конечно же, нет! Мне вовсе не требуется, чтобы ради меня кого-то лишали жизни. Но сам факт, что вы смогли вырваться из ментального оморока, критически взглянуть на происходящее, это да, насторожило. Всегда, знаешь ли, ищешь тех, с кем полегче. Так что насчет ваших истинных мотивов, Мередит?

— Это связано с моим сводным братом, — призналась я, — отец нашел визитку Корпорации уже после ареста.

— И вы подумали, что ему тут внушили мысль о преступлении, правда? — он слегка наклонил голову, рассматривая меня.

Я кивнула.

— Это ведь не так? — решилась спросить его. — И мой брат у вас даже не был как пациент?

— Понятия не имею, — огорошил Андреас меня ответом.

— Что?

— Вот так, Мередит. Да, признаю, не всегда я руководствуюсь моралью. Точнее будет сказать — почти никогда.

— Неужели для вас все решают деньги? — ужаснулась я.

— Не только. Измерять все только ими было бы глупо. Да, я нацелен на прибыльность, этого не отнять. Но только потому, что слишком хорошо знаю нужду, изнутри. Я вырос в богатой семье. И всем говорю, что мой отец был преуспевающим предпринимателем.

— Да, я об этом читала.

— Но есть факты, которые я не люблю сообщать широкому кругу лиц. Моя семья разорилась, когда мне исполнилось пятнадцать. Представьте себе, каково это, привыкнуть получать от жизни лучшее, и резко упасть на самое ее дно. С трудом выкарабкавшись из этой ямы, я поклялся себе, что такого не повторится.

Дверь открылась, явился официант с напитками и легкими закусками. Подождав, когда он выйдет, я спросила:

— Но почему вы сказали, что не имеете понятия, подвергался ли мой брат воздействию в Корпорации?

— Потому что не все клиенты проходят через меня.

Он пожал плечами и отправил в рот малюсенький бутербродик с анчоусом и зеленью.

Я поняла, что не добьюсь от него более откровенных признаний. Андреас Угрюмош собирался выведать информацию у меня, а не вооружать меня ею. Что ж, даже такая частичная правдивость и то уже прогресс.

— Скажите, а все пациенты Корпорации Ментального Здоровья приходят по своей воле?

Да, это был очень щекотливый вопрос, но я рискнула. Понимала, что пути назад уже нет в любом случае. Если я и завалю испытательный срок, меня все равно отсюда выпустят, почистив мозги хорошенько.

— Не страшно? — Андреас смотрел на меня с откровенным интересом.

— Страшно, — честно ответила я, — насколько понимаю, терять мне уже нечего.

— Умная девочка, — кивнул директор, — что ж, скрывать не стану. Не всё, что мы делаем за закрытыми дверьми, приветствуется законом. Но так или иначе, это во благо.

— Кому? Пациентам?

— Иногда им, иногда — заказчикам.

Андреас замолчал, потому что нас навестили уже двое официантов, расставили вкуснейшие блюда на столике.

Дальнейший наш разговор принял совсем уж светское направление. Мы обсуждали еду и последние новости. Андреас был приятным и легким собеседником, я начала расслабляться неожиданно для себя.

Под конец трапезы начальник сказал:

— Что ж, Мередит, я рад, что мы пообщались. Скоро на одном из закрытых этажей нас ожидает новое дельце. И теперь уж вы точно примете в нем участие.

Мы отправились на рабочие места, и до конца дня ничего интересного не произошло. Я разбирала бумаги, варила кофе и прислушивалась к шагам в коридоре, словно Карл Сумрак может войти в любую минуту. Но он так и не проявился.

Правда, когда я отправилась домой, мне показалось, что меня преследует чья-то тень. Конечно же, сразу подумала на сыщика. Остановилась, огляделась, никого. Показлось? Впрочем, опасаться нечего, Сумрак для меня не опасен, мы на одной стороне.

Я добралась уже почти до самого дома, и уже на подходе снова увидела, что за мной кто-то крадется. Обернулась — мужская тень утянулась за угол.

— Чего вы боитесь? — громко спросила я. — Я знаю, что вы за мной идете! Выходите!

— Правда? — услышала я растерянный голос. — И как же вы догадались? Ожидаете преследования.

Тот, кто шел за мной от самой Корпорации, наконец-то показался. И я замерла от удивления, потому что это был вовсе не Карл Сумрак.

ГЛАВА 6. Между двух огней

Я сидела на своей кухне, задумчиво глядя на мужчину, который жадно хлебал суп. Пока он ел, я ему ни слова не говорила, а то все равно смысла не поймет, пока насыщается.

В голове мысли были вовсе невеселые. Что мне делать дальше? Сдать его туда, откуда он сбежал? Это можно только обманом сделать, силы в нем мужские, не справлюсь. Тем более он сейчас супчика поест и мускулы еще напитаются.

Вызвать подмогу из Корпорации? И как я объясню, откуда у меня этот человек в доме?

А может с его помощью я смогу припереть к стене всю эту преступную организацию?

Мой нежданный гость подобрал последние капли корочкой хлеба и оценил блюдо:

— Очень недурно, но приправ многовато. Любите травки?

Вот это да! Он будто в ресторан заявился, а не скулил на улице, что ему пойти некуда и он сбежал еще до ужина, поэтому голодный.

— Да, — сдержанно кивнула я, — а теперь, господин Чечевица, расскажите, зачем вы убежали из учреждения, где вам оказывали помощь.

— Потому что я увидел странный сон, — серьезно ответил Чечевица, — как будто бы я не помощник столяра на мебельной фабрике, а богач. И живу в настоящем замке. А потом отправляюсь на охоту в своих угодьях, и вдруг мне что-то накидывают на голову, наступает темнота. И я открываю глаза в лечебнице, где со мной говорят на непонятном языке, а потом кладут артефакт на голову. После этого я сразу проснулся и долго пытался собрать эти осколки образов в одну картинку.

Я не знала, что ему сказать. Врать не хотелось. Получается, что глаза меня не обманули, и мебельщик Владис Чечевица не просто похож на Эмрона Русто, сына герцога, это он и есть!

Видимо, у нас ему заменили воспоминания, внушили знание нашего языка, стерли прошлое, но это очень сложный процесс, долгий. Во сне могут вылезать «артефакты подсознания». И у Владиса, то есть Эмрона, они очень уж сильно полезли.

— Вы помните, как вас зовут? — спросила я.

— Я — Владис Чечевица. Служу на фабрике по производству мебели. По профессии — помощник столяра. Живу один, нет ни жены, ни детей. Год назад приехал в Азмераль из Балташи.

Отвечал он заученно и почти слово в слово это совпадало с тем, что я слышала от него, когда готовила восстанавливающее зелье. А что, если… ох… Возможно, мои травы даже слишком его восстановили! Так, что и память о настоящей жизни пробилась сквозь толстый слой наведенных ложных воспоминаний.

Надо бы почитать дополнительную литературу об этом составе.

— А почему вы, Владис, не домой пошли, а меня подкараулили и принялись сопровождать?

Мужчину этот вопрос застал врасплох. Он захлопал длинными ресницами, почесал в затылке.

— Да мне вдруг подумалось, раз уж я ушел раньше, чем меня выписали, дома начнут искать. Я решил вас выследить, вы мне показались не такая, как все. Не выдадите.

— А сбежали вы как?

— Санитар дверь открыл, и его отвлекли, позвали куда-то. Я в коридор выбежал, там пусто. По лестнице спустился вниз, пока не заметили. Повезло мне. И через черный ход вышел на улицу, тот что под лестницей.

— Там открыто было? — удивилась я.

— Нет. Но я шваброй засов сломал. И саму швабру тоже. Я, как оказалось, сильный.

И что мне теперь делать с этим сильным мужчиной?

Мама с папой наверняка сказали бы, что я должна помочь Чечевице, точнее, Русто. Мы с ним объединимся, возьмем в свою команду Сумрака, а потом все вместе арестуем Угрюмоша и докажем невиновность Тиберия.

— Куда ж мне вас деть-то теперь, — задумалась я, разглядывая герцогского наследника. Иностранец, благородных кровей, если отмыть, побрить и причесать — блестящий кавалер. Интересно, невеста его ждет?

— Владис, а имя Эмрон у вас как-то отзывается? — догадалась спросить его.

Чечевица прислушался к себе.

— Нет, — сказал он почти сразу, — совершенно незнакомое мне имя. И вообще я теперь окончательно проснулся и понял, что как-то неправильно отреагировал на дурацкий и даже смешной сон. Теперь не знаю, что лучше сделать, вернуться в вашу лечебницу, или домой пойти?

6.2

Что, если это опять проверка? Я вдруг посмотрела на своего гостя с подозрением. И спросила:

— Владис, мне всегда хотелось узнать, из каких пород дерева делают табуреты. Обычные такие, кухонные. Можете рассказать?

Чечевица немного удивился, примолк. А потом неуверенно сказал:

— Кажется, я из-за ментального воздействия стал теряться в самых простых вещах. Не нужно было убегать раньше времени. Лечение не закончено. Правда, очень смутно себе представляю, как готовят мебель. Точнее, сколачивают.

Ясно. Чечевица — Русто и правда ушел до того, как с ним закончили работу. Представляю себе, какой пласт знаний и воспоминаний в него нужно было загрузить. Внушить человеку не просто информацию, но и еще навыки — это ужасно сложно. Мы проходили ментальную магию на общем курсе в академии. Это самые тонкие материи. Менталистов все боятся, потому что они непредсказуемо опасны. И к сожалению, этим магам проще всего стать злодеями. Ведь ощущение всевластия портит людей. Безнаказанность, всесильность. Возможность диктовать свою волю. Это огромное искушение, с которым рождаются избранные. Ментальных магов очень мало. А таких талантливых, как Андреас Угрюмош, можно по пальцам пересчитать.

А что если… продолжить поить Чечевицу моим восстанавливающим зельем? Может, тогда удастся вытащить его личность из подсознания?

Но я должна удостовериться, что это все не подстроено Угрюмошем. И сделаю это завтра. Задача сложная, но выполнимая.

— Владис, — я старалась говорить как можно спокойнее, — если помните, я вам давала лечебное питье. И если бы вы оставались в своей палате, получили бы его снова. Но так как я травница, всё необходимое есть и у меня дома.

— И вы можете приготовить мне целебный отвар? — с надеждой спросил Чечевица.

— Да, конечно, — кивнула я.

— О, я буду вам очень признателен, — засиял пациент, — а потом уже не стану вас обременять и отбуду восвояси.

Не стану вас обременять. Нет, он точно не столяр с мебельной фабрики. Или я несправедлива к работягам?

Мило улыбнувшись Владису, я вручила ему первый попавшийся журнал и отправилась готовить зелье. Рецепт я немного дополнила. Добавила молотый корень девясила и перетертые сосновые почки. И капнула смолы дерева ажимирош. Это редкое тропическое растение, которое называют «мост к памяти». Да-да, я решила постараться вернуть к жизни Эмрона Русто.

Только вот что с ним сейчас делать? Уверена, если он вернется домой, его там перехватят. И куда потом сгинет бывший герцогский сын, непонятно. Кто-то же его «заказал» Угрюмошу.

Но объяснять Чечевице, что происходит, сейчас бесполезно. Надо чтобы он хоть немного пришел в себя. Значит, я его усыплю. А утром оставлю в своей квартире и уйду на работу.

В зелье я сыпнула хорошую порцию сонной травы. Как раз и эффект от смолы ажимирош лучше достигается, когда пациент в отключке.

— Как странно, — Чечевица растерянно улыбнулся, когда я протянула ему чашу с готовым зельем, — вроде буквы в журнале знакомые, а текст с таким трудом разбираю. Неужели я еще и малограмотный?

Ох, действительно, наш язык для него не родной. Это в Форсии текст сам собой переводится, а в жизни не так.

Мой внезапный гость выпил зелье, чуть сморщившись. Да, оно горчило, но подсластить было нельзя даже медом.

— Большое вам спасибо, Мередит, — поблагодарил меня Владис-Эмрон, — теперь мне пора, я и так злоупотребил вашим гостеприимством.

Он поднялся и решительно направился к двери. Но я не могла его отпустить!

— Подождите! — окликнула я Чечевицу. — У вас сейчас может начаться легкое головокружение, нужно присесть или даже лучше прилечь, буквально минут на пятнадцать. Когда мы убедимся, что вы в порядке, тогда и пойдете.

Я схватила посетителя за руку и потащила его на диванчик в гостиной. Да, она маленькая, одно название, но зато отдельная комнатка, в которой можно разместить чужого мужчину.

Чечевица присел и огляделся.

— Скромно тут у вас!

Снова аристократ голову поднял. То ему суп мой не такой, то комната скромная. Все же тело помнит, что привыкло к роскоши и высокой кухне.

— Прикройте глаза, представьте, что отдыхаете, — командовала я.

Владис послушался. И через несколько минут сказал:

— Что-то и правда голова кружится. И даже когда глаза закрыты, перед ними все плывет. Радужные круги какие-то.

Тут он зевнул. А спустя несколько мгновений и вовсе засопел. Голова его бессильно свесилась, оставалось только закинуть ноги мужчины на диван, прикрыть спящего пледиком.

Ох, и что я ему скажу, когда он проснется? И вообще, если он будет спать, когда я на работу уйду. Что потом? Устроит погром, пытаясь освободиться?

Вот так, я вначале сделала, а потом думать начала. Просто понимала, что не могу его выпустить на верную погибель. И из своего человеколюбия сама же себя и подставила.

6.3

Я всю ночь ворочалась, не могла толком уснуть. А когда все же проваливалась в вязкую дрему, мне являлся Угрюмош. Укоризненно смотрел и говорил:

— Помните, в нашей команде должно быть полное доверие! Вы обещали ради меня совершить все, кроме убийства. Слово надо держать.

Ну и как спать под такое сопровождение прикажете?

Иногда я на цыпочках бегала в соседнюю комнату, послушать сопение Русто-Чечевицы. Вот кому спалось крепко и безмятежно. Я пожалела, что и себе сонного порошка не сыпнула.

Промаявшись, под утро я, разумеется, уснула. И на работу чуть не проспала. Вскочила, когда солнце уже в окно чуть ли не стучалось, глянула на часы и принялась бегать по комнате, пытаясь собрать в кучу всё: себя, чувства, мысли, одежду.

И только по пути в ванную вспомнила о своей вчерашней проделке. Заглянула в гостиную и убедилась, что Владис все еще спит, так же безмятежно. Что ж, умоюсь и попробую его растолкать.

Однако когда я уже полностью собранная к выходу пыталась воззвать к спящему телу, реакции не последовало. Я его и звала, и музыкальную шкатулку включала. Потом решилась, за плечо потрясла. Бесполезно. Перепробовав все культурные средства, решилась на крайность — водичкой в лицо ему побрызгала.

Спит!

И дышит так ровно, глубоко, иногда негромко всхрапывая. Так что чувствует себя нормально, судя по всему.

В отличие от меня. Делать нечего, остается ему только письмо оставить. Жаль, что я пока себе не накопила на «запечатлеватель». Удобное устройство, выглядит как зеркало. Ставишь перед собой и наговариваешь что нужно кому-то передать. А потом другой человек может это послание посмотреть. Один раз — если артефакт для записи самый дешевый и без платной подписки. Надо бы хоть такой купить. Сейчас бы меня это очень выручило. Потому что не уверена в способности Чечевицы правильно прочесть и понять текст на языке, который стал его родным вот несколько дней как.

Но вариантов нет, я постаралась написать как можно проще:

«Владис, вы вчера уснули, это побочный эффект лечения. Оставайтесь и дождитесь меня. Поверьте, вам небезопасно появляться дома. Вечером всё объясню. Мередит Травница».

На работу я ворвалась уже когда рабочий день длился целых четыре минуты. И разумеется, мое отсутствие в положенное время незамеченным не осталось.

Стоило мне бухнуться в свое кресло, открылась дверь кабинета Угрюмоша. Начальник выглянул, удостоверился, что это я пришла, и тут же вышел ко мне.

— Мередит, а я уже начал волноваться за вас! — улыбнулся он мне. Какой он все же привлекательный, несмотря на опасность, которой от него не просто веет. Пахнет!

— Я подумал, не напугал ли вас наш разговор накануне.

— Немного заставил поволноваться, — призналась я. А сама соображала, как бы перевести разговор на Чечевицу. Если спрошу так прямо, и это действительно проверка, тут же себя и выдам.

Хотя… в случае проверки я уже себя с головой сдала, не приведя беглого пациента за собой на поводке.

— Андреас! — раздался взволнованный голос первого заместителя Угрюмоша.

Юджин Филин влетел в приемную, размахивая руками. Волосы его были всклокочены так, словно только что он пытался их выдрать с корнем, но передумал. На лице цвели красные пятна.

— Он сбежал! — крикнул Юджин. — И эти балбесы молчали. Думали, поймают его сами и не сообщали мне!

— Погоди, кто сбежал? — нахмурился Андреас. А потом сообразил, что информация эта не для общего пользования, и позвал заместителя с собой. Дверь за ними закрылась и больше я ничего не слышала. Но была совершенно уверена, что несчастный взбудораженный Филин рассказывает своему другу и руководителю об исчезновении Владиса Чечевицы.

Вот он, момент истины. Если все это и правда постановка, то появление Филина — ее часть. И сейчас меня каким-то образом вовлекут в проблему.

А если нет? Вдруг Андреас настолько коварен и все просчитал так, что я еще и сама признаться должна, даже когда мне не предоставляют такой возможности?

Как же все сложно!

На столе сработал оповещатель. Нажав кнопку, я услышала голос начальника:

— Мередит, два кофе и покрепче.

Говорил он повелительно, с напором. Возможно вот оно. Меня вводят в игру?

Но войдя в кабинет с подносом, я сразу поняла, что при мне ничего сказано не будет. Мужчины резко прервали разговор. Андреас взял кофе, поблагодарил меня и показал, что я могу идти. Лицо его было мрачным, брови сведены. Напускная небрежность улетучилась полностью, от обычной обаятельной улыбки и следа не было.

Совсем не похоже, что он играет со мной. И правда, не знает, где беглец. Выйдя, я задумалась, что мне дальше делать. Бумаги я разобрала, новых заданий не поступало. Но сидеть просто так выше моих сил. Пробежалась по приемной с тряпочкой, стирая несуществующую пыль. Залезла в ларесоб, нашла там рабочие документы, которые мне мельком показали, принялась их изучать. Всё очень чинно и благопристойно. Методики работы с пациентами, передовой опыт возвращения трудовых навыков после болезней и травм.

Наконец, Филин и Угрюмош вышли из кабинета вместе.

— Меня не будет, возможно, до вечера, — отрывисто бросил мне Андреас, — у меня было записано несколько приемов, отмените их все.

Я кивнула. Отмена приема тоже производилась с помощью оповещателя, надо было посмотреть в журнале записи посетителей имена и коды визитеров, чтобы связаться.

Этим я и занялась. Посетителей планировалось не так много, я быстро справилась.

А когда закончила, продолжила изучать рабочие документы. Перед самым обедом меня навестил Квант Книжник. Выглядел он бледненько. И глаза впавшие. Точно, он же смотритель восьмого этажа, с которого сбежал Чечевица. Наверняка у него сейчас большие проблемы.

— Привет, пообедаем вместе? — спросил он.

— Что, задание по проверке моих деловых качеств и пригодности к работе здесь продолжается? — я решила быть дерзкой и не церемониться с ним. Тем более, что сейчас он более уязвим, чем я.

6.4

Квант вздрогнул и подпрыгнул. А потом глазками захлопал, соображая, как ему выкрутиться. По моему лицу было понятно, что я не приму ответ: «Ничего такого не было, тебе показалось».

— Я не мог поступить иначе, — сказал он, словно оправдываясь, — сама понимаешь, у нас тут тонкие материи и доступ к чужим тайнам. Случайным людям не место.

— Понимаю, — кивнула я, — ничего личного, только дела.

— Вот именно! — обрадовался Квант.

— Как дела-то, кстати? — спросила я.

— Все отлично, — он изобразил бодрую улыбку, но глаза его потухли. Не собирается признаваться, что есть какие-то проблемы. Если сейчас меня не проверяют, то это логично. Не будет он сообщать секретную информацию новенькой. Я, как простая секретарша, и предположить не должна ведь, что от нас могут сбегать. Не тюрьма ведь, лечебница, по сути.

— Хорошо, пойдем обедать, — согласилась я. Понятно, что Кванта другом назвать нельзя. Но как говорится — неприятеля нужно держать на расстоянии вытянутой руки. Чтоб всегда можно дотянуться и придушить.

Андреаса на месте не было, значит можно не высчитывать по секундам время пребывания в столовой. Я позволила себе наконец осмотреться. Да и еду сама выбрала, не торопясь.

Квант наблюдал за мной, но в его лице не было подозрительности. Он зачем-то присматривает за мной, это понятно. Возможно, ему поручили узнать меня лучше.

— Ну, рассказывай, — велела я, когда мы уселись за стол с двумя подносами.

— О чем? — вздернулся Квант.

— Неужто не о чем? — хмыкнула я. — Скажи, зачем сейчас позвал сюда. В чем сегодня состоит твое задание? Проследить, чтобы я ничего не натворила, пока Андреаса нет?

— Жаль, что ты обо мне такого мнения, — парень поджал губы. Я ждала, когда он перестанет изображать оскорбленную невинность. Чтоб не скучно было, наматывала длинную лапшу на вилку.

— Да, иногда я помогаю господину Андреасу. Выясняю, можно ли доверять новому сотруднику. И ты эту проверку уже прошла. Сейчас я правда хотел с тобой пообедать. У меня тут нет ни с кем приятельских отношений.

— Какая жалость! — неискренне посочувствовала я. — Интересно, почему же такое могло произойти?

Квант сарказма моего не распознал и принял мнимую заботу за чистую монету, принялся охотно отвечать, уплетая свою рыбную котлету:

— Люди такие злопамятные! Называют меня наушником и соглядатаем. Боятся лишнее слово при мне сказать.

— Мир несправедлив, — вздохнула я, уже окончательно понимая, что мой собеседник в профессора точно не метит.

— А часто тебе приходится такие проверки проводить? — спросила я как бы невзначай.

— Не особенно. Только когда к нам устраивается человек, который может забраться выше шестого этажа.

— Но до меня у Угрюмоша были и другие ассистентки-травницы, — заметила я, ковыряясь в вишневом желе. Вкус этого плода лишь угадывался, сироп, послуживший основой, был здорово разведен.

— Травник был только один. Но на моей памяти ассистенток сменилось четверо.

— И за какой период? — напряглась я. Эта информация казалась мне очень волнительной.

— Да за этот год. Мне только тогда стали давать такие поручения.

— А сколько ты тут уже работаешь? — не отставала я, поскольку понимала — второго раза вызвать его на откровенность может не выпасть. Сейчас он выбит из колеи исчезновением Чечевицы и ослабил контроль над тем, что говорит. Выглядит рассеянным и совсем туго соображает.

— Я здесь три года, — признался Квант, — и опасаюсь, что могу вылететь в ближайшие дни.

— Почему? — не удержалась я от вопроса. Но тут бедолага спохватился. Чуть кусок чайной чашки не откусил, до него дошло, что зря он треплется.

— Забудь, — попытался он отмахнуться, — это мое личное. Отсутствие веры в свои силы и всякое такое.

Обед наш закончился и мы собрались на рабочие места. Я чувствовала, что время прошло не зря.

Итак, на посту ассистента для главного менталиста Корпорации наблюдается текучка. По какой-то причине ни один секретарь не задерживается надолго. Но… как быть с намеками, что я ранее слышала: так просто уйти с этой должности не получится. Где же мои предшественники? Что с ними сталось? Я должна найти информацию об этих загадочных людях и по возможности встретиться с ними. Просто чтобы удостовериться, что они живы. И в своем уме.

Стоило мне зайти в приемную, на столе истошно зазвонило переговорное устройство. Нажав кнопку, я услышала голос Угрюмоша и вздрогнула. Неужели он вернулся, а меня не было?

— Мередит, там на первом этаже двое… господ. Проведите их на восьмой. Дальше я сам встречу.

Ух, значит он здесь, в здании, может и не уезжал никуда. Спустившись, я встретила двоих мужчин в серых костюмах и темных непроницаемых очках. Кто это, новые пациенты?

Я засомневалась.

Мне эти посетители просто кивнули, не сказав ни слова. Мы сели в секретный лифт и быстро оказались на запретном этаже.

— Благодарю, Мередит, — суховато сказал Андреас, встретивший нас у дверей, — сегодня можете быть уже и свободны, я не вернусь в кабинет.

Я попрощалась с начальником. И когда двери лифта закрывались, услышала голос Угрюмоша:

— Пройдемте, господа сыщики.

Значит, точно не клиенты.

Вернувшись к себе, я поняла, что у меня есть шанс поискать информацию о работавших здесь до меня секретарях. Не торопясь, обследовала все ящики рабочего стола, заглянула в шкафчик для бумаг. Ничего, кроме совершенно безобидной документации и отчетов по старичкам, детскому отделению и шестому этажу для молодых и богатых.

Что ж, попробовать все же стоило. Вздохнув, решила поспешить домой. Там наверняка проснулся Чечевица. Кто знает, чего от него ожидать? Вдруг он решит, что я его похитила, и встретит меня враждебно? Надо было хоть ножи попрятать.

Страшно идти домой, но я сама навертела, чего уж там.

Добравшись до своего жилья, осторожно вставила ключ в скважину, приоткрыла дверь и застыла на пороге, услышав голоса.

Чечевица с кем-то разговаривал. Кого он ко мне домой впустил и что теперь будет?

6.5

На цыпочках я зашла в коридорчик, ведущий к моей кухне, прислушалась.

— Так значит, вы считаете, у вас раздвоение личности? — спрашивал смутно знакомый мужской голос, резкий, как запах лютика едкого, от которого глаза начинают слезиться, а в носу свербеть.

— Да, понимаете, я закрываю глаза и мне кажется, что вокруг другой мир или иная страна. Более теплая, богатая. И я там имею все, чего мне захочется. Но уже в следующую минуту, разомкнув веки, понимаю, что нужно идти на завод. И спать предстоит не в собственном поместье, а однокомнатной квартирке. Я ее так смутно себе представляю, но знаю, что она есть.

— О, я вас так понимаю! — от звука следующего голоса, женского, я подскочила на месте. Это же мама моя! Она-то здесь что забыла?

— Тоже, бывало, глаза открою, и понимаю, что должна была родиться не в этой унылой, враждебной к творческим людям реальности!

Что ж, вряд ли маман решила захватить мой дом и привела жандармов или людей из Корпорации. Поэтому на кухню я зашла смело.

И увидела милейшую картинку: чаепитие, напоминающее семейное. Мама в моем переднике раскладывает по тарелкам блинчики, а Чечевица и Карл Сумрак пьют чай из блюдечек! Герцогский сынок смешно вытягивает губы трубочкой, чтобы не обжечься.

— И что у нас тут происходит? — спросила я грозно. Устала сегодня, особенно душевно.

— Меричка! — обрадовалась мне мама. — Ты так рано освободилась сегодня! Могла бы предупредить, я завела бы больше теста.

Теперь вот и я почувствовала себя так, словно глаза не в том мире открыла. Будто бы пришла на семейный ужин. И не подумала тортик к чаю прихватить. Хотя у них тут блины. И где только мама продукты для них нашла.

— Добрый день, Мередит! — поздоровался со мной и Карл Сумрак. Звучало это зловеще. Если бы передо мной поставили Андреаса и сыщика, предложив выбрать, кто из них злодей, я бы назвала Карла не колеблясь.

— Я прочитал вашу записку! — вместо приветствия сказал Владис — Эмрон.

— И я тоже! — похвасталась мама.

— Мы все ее читали, — сообщил Сумрак, — весьма занимательно. Хотелось бы услышать объяснения. Почему господину Чечевице небезопасно быть дома?

— Сначала я жду объяснений от вас!

Я бухнула сумку посреди кухонного стола, так что чашки задребезжали. И уселась на свободный стул, вытянув ноги.

— Что вы все делаете на моей кухне?

— Вы меня сами вчера тут оставили, — смутился Владис, — не на кухне, конечно. Но я переместился. А потом и Бернадетт с Карлом пришли.

Бернадетт! Он уже маму по имени называет.

— И вы их пустили? После того, как я вам написала, что вы в опасности? — я была возмущена.

— Но вы же указали, что я дома в опасности! — возразил Владис, глядя на меня честными глазами.

— Так, с вами понятно. Теперь вы.

Я повернулась к маме.

— Ты знаешь, что я с работы возвращаюсь поздно. Почему вы здесь? Собирались дверь взломать, пока меня нет?

— О чем ты! — всплеснула руками мама. — Ты же мне давала давным-давно запасной ключ.

— И что? — не увидела я логики в ее объяснении.

— Хотели подождать тебя, чтобы если вдруг за тобой слежка, прийти раньше. Это Карлик придумал. Правда, он умненький?

Сумрак слегка дернулся. Еще бы. Мама мастерица придумывать такие ласкательные прозвища, что не у всякого нервы выдержат.

— Понятнее мне не стало. Может вы, Карл, объясните, что вам тут делать вместе с моей мамой?

— Вы можете стать для нас ценным источником информации, Мередит, — как ни в чем ни бывало сказал Сумрак, будто меня это обрадовать должно. Словно я только и ждала возможности им понадобиться.

Мама между тем убрала мою сумку со стола и тоже присела на

ПРОЛОГ

Сочный мужской голос торжественно вопрошал:

– Согласна ли ты, Мередит Травница, стать женой Андреаса Угрюмоша?

– А кто это, можно хоть посмотреть? – душа моя хотела петь от радости, но сквозь этот купол безудержного счастья вдруг пробились робкие ростки тревоги. Стать женой? Я точно за этим сюда пришла? Но оглядевшись, поняла, что да, вряд ли я могла оказаться в таком месте с другими намерениями. Что тут еще можно делать, кроме как замуж выходить?

Я стояла перед алтарем, а всё вокруг заполняли лучи света. Воздух был пропитан запахом ландыша. Легкий ветерок сквозил по храму, разнося лепестки цветов.

Многочисленные подружки невесты затаили дыхание и тихонько смахивали слезинки. Кто-то рыдал в голос.

Я же была в платье невесты нежно-розового оттенка, и с удивлением глядела на жреца. Высокого, седовласого мужчину в мантии кремового цвета. Казалось бы, в храме, да еще у алтаря, ему быть положено. Но почему-то на короткое мгновение служитель показался мне каким-то неправильным. Что-то в нем не то… впрочем, сомнение тут же исчезло. Это просто естественное волнение невесты, не иначе. Невесты… Этим утром я была невестой? Кажется, у меня имелись совсем другие планы. Что-то очень важное, да. Но свадьба ли?

Я попыталась ухватить эту мысль за кончик, подтянуть ближе и тщательно подумать, но меня отвлек возглас жреца:

– Да вот же он, твой жених!

Оглянувшись, я увидела ЕГО и всё вдруг встало на свои места. Тревога отступила, сомнения лопнули и превратились в лепестки роз, которых тут и без того полно. Как вообще можно было о чем-то беспокоиться, видя такого мужчину перед собой?

Мой жених оказался прекрасен. Высокий, статный, на широкие плечи накинут плащ, что разлетается, будто крылья.

Черные блестящие волосы небрежно уложены, серые насмешливые глаза слегка прищурены. Идеальные, породистые черты лица выдавали благородное происхождение.

Андреас протянул мне руку, которую я приняла с удовольствием. Какая крепкая, мужественная ладонь. Сильные пальцы дарили уверенность в том, что всё под контролем. Под его контролем.

– Пойдешь за меня? – спросил мой жених проникновенно.

– Ещё бы! – выдохнула я, пожирая его обожающим взглядом. – Вы такой… красивый!

Мне хотелось сказать куда больше этого, но я не хотела слишком откровенничать при посторонних. Хотя… кажется, они куда-то исчезли. Все, кроме жреца. Но совершенно неважно, что с ними стало. Главное, что мою ладонь поглаживают сильные и властные пальцы, запуская волну, бегущую по всему телу. Я готова броситься в его объятия, вдохнуть мужественный терпкий запах. И отдаться взаимной страсти. Пусть только жрец выйдет.

Андреас ж не терял нить разговора и продолжал все тем же манящим тоном:

– И ты будешь выполнять всё, что я тебе скажу? – сказав это, Андреас приподнял мой подбородок, вглядываясь в глаза. И его губы были так близко от моих. Казалось, сердце сейчас остановится! Я чуть не застонала. Он прекрасный, обаятельный, совершенный, лучший парень на свете!

– Да! – прошептала я. Когда же нас объявят мужем и женой, чтобы мы могли поцеловаться?

Я видела этого человека впервые в жизни, но уже хотела его душой и телом, всего без остатка. И мечтала ему принадлежать.

– Даже если тебе покажется это противозаконным? – уточнил Андреас, и в тот момент я поняла, что ничего прекраснее мне никто никогда не говорил.

– Конечно! – с жаром прошептала я, подаваясь вперед.

– Хорошая девочка, – одобрительно кивнул жрец. Почему он еще здесь? Ведь мы уже всё выяснили!

– А если нас поймают, ты возьмешь вину на себя и ни за что меня не выдашь? – шепот Андреса стал совсем уж интимным, от него под моей кожей словно пробежал сноп искр.

– Сколько угодно раз, любимый! – жарко ответила я, придумывая имена нашим общим детям.

– А могла бы ты убить ради меня? – его руки легли на мою талию, мы стояли щека к щеке и я замирала от этой близости.

Подождите. Что он сказал?

Убить? А это точно брачная церемония? И почему жрец ест яблоко? Что вообще сейчас происходит?

– Что скажешь, милая, насколько ты мне предана? – губы Андреаса у моего уха, горячее дыхание щекотало и будоражило.

Но волшебство момента уже было потеряно. Я потрясла головой и проморгалась. И осознание действительности обрушилось на меня, словно ведро с ледяной водой. Сердце сначало сжалось, а потом пустилось вскачь, мне показалось, что я вот-вот упаду в обморок. Разочарование оказалось таким острым и сокрушительным, что я чуть не разревелась.

А потом вспомнила, что вообще-то пришла на собеседование.

– Не подходит, – разочарованно протянул голос жреца, – я приглашу следующую?

Мы вовсе не были в храме. И даже не стояли с Андреасом рядом. Я обнаружила себя сидящей на месте посетителя в кабинете, заставленном книгами. А через стол от меня располагался тот самый Андреас Угрюмош. И выглядел совсем не как в моем видении. Это же было видение?

Сидел, сложив руки на груди и глядел на меня без улыбки, оценивающе и жестко. И ни следа страсти в безразличном взгляде. Я же устремилась к нему так, что чуть ли на столе не лежала.

Кроме нас в кабинете был еще мужчина с яблоком. И вовсе не в мантии жреца. Неужели я сама себе все это придумала? Как неловко. И жутко!

Выпрямившись, одернула на себе одежду. Свадебное платье, разумеется, мне тоже привиделось. Скромные деловая блузка и юбка, без излишеств. Ох! Как я могла так раскиснуть и позволить вертеть собой? Где мои гордость и чувство собственного достоинства?

– Ох уж эти моральные установки, – поморщился Андреас Угрюмош, – из-за них я так и не могу найти нормальную секретаршу. Вы свободны, Меридит. Напоминаю, всё, что происходило здесь, не подлежит разглашению, да вы и не сможете…

Я растерянно поднялась. Память возвращалась ко мне волнами.

– Погодите, шеф, – “жрец” отложил яблоко и жестом показал мне не уходить.

– Эта кандидатка кажется мне перспективной, – вступился он за меня, – всего делов, не заставлять ее совершать ради вас убийства. Душегубством мы тут не занимаемся особо, а на все остальное она готова. Девушка, вам работа-то нужна вообще?

Я хотела было сказать, чтоб они шли куда подальше со своими странными запросами. Но вспомнила, что мне не просто надо сюда устроиться, а катастрофически. Иначе не видать мне и моим родственникам счастливого будущего. Вся семья будет разорена и опозорена, я не смогу вернуться на любимую работу, а мой брат сядет в тюрьму.

Поэтому я кивнула. Правда, не очень уверенно.

– Хорошо. Мы с вами свяжемся. – Уже без прежней теплоты произнес Андреас. – Возможно. Слишком не надейтесь. Я не уверен, что вы способны выдержать хотя бы испытательный срок в Корпорации Ментального здоровья.

Но тут он вновь улыбнулся и его слова показались не такими уж и грубыми. Понимая, что я вот-вот снова поплыву, не в силах противиться этому взгляду, я поспешно удалилась.

ГЛАВА 1. Как всё началось

Я счастливый человек. У меня есть любимая работа, которая принесет мне хорошее положение в обществе. Вот совсем скоро. С любовью не повезло, но это проходит. Зато я занимаюсь делом своей жизни. И ни за что на свете не хочу его лишаться!

Не знала я тогда, что именно в тот момент тикали последние секунды моего счастья…

– На сегодняшнем практикуме мы будем создавать травяной маятник, пока ничего записывать не нужно, пусть ваши руки запомнят то, что нужно делать, – сказав это, я оглядела аудиторию. Первокурсники. Зеленые во всех отношениях. Форма нежно-салатового цвета – отличительный знак адептов первого курса.

Если бы они были растениями, то совсем тоненькими и слабенькими, первогодками. И не у каждого цвет пробивается.

Я закончила Академию Целительства три года назад, и далеко из нее не ушла, сразу приняли преподавателем на факультет травничества. И даже разрешили взять собственную фамилию, я стала Мередит Травница. Чтобы получить такую привилегию, надо сдавать специальный экзамен. Я справилась!

– Итак, для чего нам нужен травяной маятник? Да, Валькирия, отвечайте!

– С его помощью можно проводить простые гадания “да”-”нет”, – надувшись от собственной значимости, сообщила Валькирия Красивых.

– Совершенно верно! – обрадовалась я.

– И зачем нам это? – насмешливо поинтересовался другой студент. – Мы ведь целители, а не гадалки!

– Напомню, Стефан, мы с вами – травники. И должны знать о растениях больше, чем все остальные. К тому же, маятник пригодится при быстрой диагностике несложных заболеваний.

Я старалась говорить не очень строгим тоном, хотя этот всезнайка меня уже начинал злить. На каждом практикуме выпендривался и вопросы задавал такие, будто он проверяющий, а не скромный юноша из “началки”.

– Берем омелу, сверлим в ней дырочку с помощью ручной дрели. И не забываем произносить активирующее заклинание.

– Госпожа Травница! – прервал занятие голос секретаря. – Вас ждет к себе ректор.

– Прямо сейчас? Но у меня занятие! – растерялась я.

– Очевидно, дело не терпит отлагательств! – нравоучительно заметил секретарь. – Прошу на выход. А студенты справятся сами. Вы же дали им задание?

Я рассеянно кивнула. Что же такое могло стрястись? Но внутреннее чутье подсказывало, что дело плохо. К ректору меня еще ни разу не вызывали, даже когда я здесь училась. Почему не начали с декана?

В голове промелькнула шальная мысль, что это Базил сдержал свое слово. Мой бывший парень. Он обещал испортить мне жизнь, так чтобы я пожалела о своем появлении на свет. С тех пор прошла уже неделя, вот я и расслабилась слегка. И разбитое сердце чуточку ныть перестало. А Базил, возможно, придумал что-то ужасное обо мне… вот только что?

Зайдя в кабинет главы Академии, я увидела, что и декан уже там. Коленки мелко задрожали. Кажется, дело плохо.

– Мередит, – ректор Грифонус посмотрел на меня так, будто я болела чем-нибудь неизлечимым, – вы прекрасный сотрудник, к которому у нас нет претензий.

Сейчас будет “но”. Это я даже заколкой на волосах чую.

– Но произошло нечто, делающее дальнейшее ваше пребывание в стенах Академии невозможным.

– Что я делаю не так? – сердце остановилось, а потом запустилось уже вскачь. Неужели правда мой бывший на кого-то надавил и теперь меня уволят?

– Вы всё делаете так, Мередит, – подала голос декан, – но вы же понимаете, что безупречная репутация наших преподавателей складывается из многих факторов. Имеет значение и ваша семья.

– Моя семья? – я всё еще не понимала, о чем говорит начальство.

– Ваш брат, Тиберий Белослед, попал в тюрьму, – ректор вздохнул так, словно это его родственник набедокурил.

– Обвинения, предъявленные ему, очень серьезны. Вчера Тиберий пытался подсыпать порошок безумия в питьё премьер-министра. Это преступление государственного масштаба.

Мне об этом было неизвестно. Так что шок, который я испытала, можно представить.

Тиберий Белослед – мой младший брат по отцу. Родители много лет назад расстались, мы ним и его новой семьей совсем не близки. И теперь этот стервец, практически чужой человек, портит мою карьеру.

1.2

Уговоры на начальство не подействовали. Меня выперли из Академии даже без отработки. Я сидела в своей милой съемной квартирке в центре города, и размышляла, сколько еще смогу ее потянуть, если не найду работу в ближайшее время.

Раньше мы снимали ее вместе с Базилом. Точнее, он ее и отыскал. Престижный район, всё рядом. И жили мы тут замечательно. По нашей договоренности, аренду оплачивала я, а Базил обещал взять на себя остальные расходы. Питание, например. Только вот я завтракала и обедала в Академии, а ужинать мне иногда и не хотелось. Тем более что перед нашим расставанием жених частенько вечерний прием пищи дома пропускал. У нас не совпадали рабочие графики. Поэтому я подумала, что вполне могу попросить любимого помочь мне с другими закупками для квартиры, когда у нас кончились принадлежности для стирки. И тут произошел первый наш скандал.

Базил подробно рассказал мне, насколько я расточительна. И предъявил чеки затрат на питание.

– Но, милый, я не видела ничего из этих продуктов! – попыталась оправдаться я.

– Я не виноват, что мне приходится завтракать и обедать в одиночестве! – надулся Базил. – Но деньги-то я трачу! А еще недавно купил прекраснейшее туалетное мыло. Но ты, как всегда, этого не заметила! И вообще, нам надо экономить!

Подбив свой бюджет, я вдруг поняла, что экономим мы на мне. Я связалась с ужасным скрягой! А ведь всегда побаивалась людей такого склада. Вот угораздило же меня так попасть.

Но я и тогда еще не готова была расстаться с Базилом. Решение пришло само собой, стоило мне понять, как именно распоряжается мой возлюбленный сэкономленными средствами.

У меня отменился один из практикумов и мне приспичило отобедать дома. А там выяснилось, что мое место уже и занято. Жених вкушал изысканные блюда в компании прекрасной дамы, и на обоих из одежды были лишь полотенца. Наверное, чтобы не испачкаться ананасово-грибным соусом.

Мне казалось, в такой ситуации должен себя чувствовать виноватым тот, кто изменил. Но Базил имел на сей счет иное мнение. Мы расстались с треском, он не хотел уходить, кричал, что мы снимаем эту квартиру вместе. И вообще, если мне вдруг взбрело в голову разрывать наши прекрасные необременительные (да, он так и сказал) отношения, то мне и уходить. Тем более что до конца месяца уже оплачено.

– И что с того, что тобой оплачено? – Базил был прекрасен. Руки уперты в бока, зеленые глаза прищурены, светлая прядь волос картинно ниспадает на лоб. – У меня были другие траты.

– На твою подружку? – уточнила я.

– А что мне было делать, когда ты все время в работе? Какой мужчина это выдержит?

Я уж было собралась съехать сама и договорилась насчет комнаты в общежитии Академии хотя бы на время. Но когда пошла поставить хозяйку в известность о том, что мы с Базилом разъезжаемся, она меня остановила.

– Мередит! Ты ведь сама оплачиваешь ваше проживание! – возмутилась она. – И твой хлыщ вряд ли станет делать это, когда ты уедешь. А я, знаешь ли, не такая добрая. Не стану терпеть бездельника и приспособленца. Так что остаешься ты.

– Но как? – удивилась я.

– Предоставь этот вопрос мне. И собери вещи своего красавчика, когда его дома не будет.

Случай мне представился тем же вечером, Базил снова задерживался. Я уместила его скарб в три чемодана и выставила за порог. А приглашенные хозяйкой работники в это время меняли замки на двери. Так что мой бывший парень не смог попасть в квартиру. Долго ругался, так что весь подъезд переполошил. Приехала хозяйка с двумя крепкими молодчиками и выставила его… А Базил кричал, что страшно мне отомстит. Но пока о себе не напоминал.

Из воспоминаний меня вырвал стук в дверь. Я вздрогнула, решив, что заявился предмет моих дум. Но это пришла мама.

– Мери! – упала она мне на грудь. – Мы должны что-то сделать! Твоему брату надо помочь!

Моему брату? Мама излишне мягкосердечна. Но не настолько же, чтобы оправдывать государственного преступника, надеюсь.

– Мам, тебе этот хулиган даже никем не приходится! – напомнила я ей.

– Нельзя быть такой злой, Мери, – с упреком сказала родительница. Она у меня человек творческий, художница. Расписывает всякие учреждения и рисует иллюстрации в книжки.

– Твоего папу и его жену тоже уже выгнали с работы. Ты осталась без прекрасного места и не скоро сможешь устроиться в сферу образования.

– Спасибо, что напомнила, – буркнула я, – я вот-вот и без жилья останусь.

– Можешь пожить у меня, сколько захочешь, – щедро пригласила мама.

Я тут же вспомнила двухкомнатную квартирку, спальное место в которой было на кухне. А все пространство заставлено мольбертами и завалено холстами и красками. Нет уж, спасибо. Сниму себе какой-нибудь сарай в крайнем случае.

– Тим в панике, – продолжила мама. Тим – это мой отец. Еще бы ему не быть в панике, если он лишился возможности содержать семью.

– А еще он говорит, что Тиберий не виноват.

– Так все родители считают, мам, – попыталась остановить я ее.

– Но мальчик совершенно не понимает, каким образом мог совершить преступление. Он ничего такого не планировал. И не помнит, чтобы его кто-то просил травить премьер-министра!

– Лучше бы сознался, за это меньший срок дают, – осудила я брата.

– Но зачем признавать чужую вину? – возмущенно замахала руками мама. – И знаешь, я ему верю. Тиберий положительный молодой человек. Ему всего восемнадцать, он подрабатывает официантом, чтобы поступить в следующем году в Академию. И сам не может сказать, как именно оказался в ресторане, где у премьера был деловой обед. Говорит, что с утра пошел на работу. Но там его не дождались.

– Так он в другом заведении трудился? – история уже и мне начинала казаться странной.

– Совершенно верно, дорогая, – подтвердила мама, – и вот представляешь, выходит мальчик из дома на работу, и видит себя в совершенно другом месте. С пакетиком какой-то дряни. Потом Тим вспомнил, что время от времени Тиберий пропадал невесть где, и не признавался, куда ходит.

– Придуривается, чтоб подозрения от себя отвести, – фыркнула я, – кто ж в таком сознается? Наверняка ходил в клуб каких-нибудь нарушителей порядка.

– В том-то и дело, что нет! – протестовала мама. – Определитель правдивости показал, что Тиберий не лжет. Он ничего не помнит. Об этом газеты не пишут, но адвокат Тима выяснил всё как есть.

– И с него теперь снимут обвинения? – оживилась я. Если братца оправдают, то и я смогу устроиться обратно в Академию. Или еще в какое-нибудь уважаемое место, а не частную лавочку, которой наплевать на безупречную репутацию сотрудников.

– Нет, – мама помрачнела, – факт остается фактом, Тиба взяли на месте преступления. И будут судить по законам Бертарии. Но у твоего папы есть одно подозрение… вот, посмотри, что нашла его жена в кармане у ребенка.

У ребенка. Родители неисправимы. Сынишка уже поди усищи отрастил и в заговорах участвует, а всё “ребенок”.

Мама протянула мне визитную карточку, на которой было написано:”Корпорация Ментального здоровья. Приемное отделение”.

– И что? – не поняла я.

– Мы думаем, твой брат находился под внушением! – заговорщицким тоном поведала мама.

1.3

Я смотрела на маму, не зная как сказать, что она ошибается. Корпорация Ментального здоровья ведет деятельность в рамках закона. Солидная организация, которая, кажется, возвращает воспоминания о молодых годах богатым старичкам. И еще чем-то таким занимается. К чему ей эти грязные делишки?

– Мама, ты говорила, что Тиберий собирается поступить в Академию магии. Он вполне мог пробивать почву на предмет подготовки к экзаменам, – предположила я, – например узнать, оказывают ли в этой Корпорации услуги по улучшению памяти.

– Жаль, что ты не веришь, – вздохнула мама, – мы хотели попросить твоей помощи, но придется, видно, мне самой.

– Что тебе самой? – испугалась я. Не знаю менее приспособленного к жизни человека, нежели моя родительница. Она что, собралась пойти лично допросить главу этого заведения?

– Мы прочитали в газете, что в эту организацию требуется секретарь. А ты вполне подходишь. Я хотела попросить тебя сходить на собеседование. Вдруг удастся устроиться и что-то узнать. Но раз ты против, пойду сама.

– Мама! – возмутилась я. – Во-первых, почему ты принимаешь участие в жизни чужого нам человека?

– Я вырастила такую равнодушную дочь, – страдальчески поведала мама моему фикусу. Фикус держался молодцом, не дал слабину. В отличие от меня.

– Ты что-то пообещала папе и его жене? – догадалась я.

Мама кивнула.

– Твой папа всегда так добр к нам. Помогал содержать и учить тебя, даже когда ты уже стала взрослой. И потом, когда встала на ноги, он продолжил оплачивать аренду студии для меня. А теперь… теперь он сам на грани разорения!

Да, получается, интересы многих пострадали из-за того, что мой братец разошелся с законом.

– Даже если я приду собеседоваться в эту корпорацию, – сдалась я, – разве они меня возьмут? Вспомни, из-за чего я потеряла работу.

– Не думаю, что такая компания будет щепетильно отбирать себе сотрудников, – мама вновь воспряла духом, – и потом, они же видят, насколько ты подвержена семейным порокам. Там в руководстве ментальные маги сидят. Вот требования к кандидатам.

Мама сунула мне в руки вырезку из газеты “Счастливый Азмеральчанин”. Объявление я нашла без труда, оно было трижды обведено карандашом.

“В Корпорацию Ментального здоровья Азмерали требуется ассистентка для директора. Требования к кандидаткам: законченная Академия магии, приятная внешность, умение решать нестандартные задачи. Молодость и красота приветствуются, но мы ждем на собеседование и вас тоже”.

Какие хамы составляли это объявление о наборе сотрудников! Возмутительно. “Ждем и вас тоже”!

– Там еще ниже приписка, – показала мама, видя, что я закипаю.

“Ваше чувство юмора облегчит работу”.

Ах, это у них еще шутки такие! Совершенно дурацкие. Захотелось пойти на собеседование, чтоб показать, как надо правильно шутить. Не оскорбительно и без пошлости.

Вот так я и записалась на аудиенцию в эту треклятую корпорацию. Сходила в офис, который находился в высоком старинном здании, и оставила заявку. А через два дня курьер принес мне приглашение на собеседование. К тому времени я уже подвела баланс имеющихся у меня средств, и поняла, что работа мне нужна не только для прикрытия.

А значит, я должна быть обаятельной и достаточно убедительной.

1.4

Здание Корпорации Ментального здоровья видно издалека, в нем целых тринадцать этажей, таких в Азмерали, столице нашего государства Бертарии, всего пять штук. Видимо, очень хорошо можно заработать на возвращении воспоминаний магическим способом.

В этом огромном строении даже был лифт на магической тяге. Просторный, с диванчиком и столиком внутри. И такой тихоходный, что пока поднимаешься, можно успеть пролистнуть журнал или каталог, которыми и был завален столик. Я вошла внутрь и меня встретил лифтер. Важный, в форменной фуражке, надвинутой на самые глаза.

– Мне на собеседование, – сообщила я.

– К господину директору? – лифтер приосанился и одернул краешки мундира. Будто неведомый мне пока что начальник мог его увидеть.

– Наверное, да, – я неуверенно кивнула. Хотя он меня и не разглядел, из-под шапки своей.

– Тринадцатый этаж! Больше никого не ждем.

И мы поплелись наверх. Я засекла время по часам, мерцавшим магией времени на моем запястье. Подъем занял одиннадцать минут! Обратно пешком пойду. Лифтер стоял в уголке болванчиком. Сразу и не скажешь, живой ли он.

Наконец, мы добрались. Служащий открыл передо мной двери и пожелал удачного собеседования.

– Вам направо и до конца коридора, – сказал он напоследок.

Поблагодарив лифтера, я пошла судьбе навстречу. Нужное помещение я нашла без труда, потому что под дверью сидело почти два десятка претенденток на должность ассистентки. Все как на подбор, отглаженные, чистенькие, с идеально лежащими волосами. Будто бы их в одном маговозе сюда доставили из академии совершенных секретарш, если такая есть.

Это сколько же я здесь просижу? С трудом найдя свободное местечко, я приготовилась ждать бесконечное количество времени. Но к моему удивлению, через три посетительницы объявили мое имя.

– Мередит Травница? Сейчас ваша очередь по нашему расписанию.

Пригласил меня мужчина с седыми волосами и молодым лицом. Зайдя в кабинет, я будто провалилась в кисель беспамятства. И несколько минут будто бы существовала в другой реальности, в которой директор превратился в жениха, его заместитель – в жреца, а девушки, виденные в коридоре, стали гостями свадьбы. Я же, разумеется, была невестой.

Все шло хорошо, пока человек, которого я так внезапно полюбила, не спросил, готова ли я ради него на убийство. Тут у меня и включились тормоза. Хотя должны были бы сработать раньше!

Стыд какой, я ведь согласилась взять на себя любую вину, если мне прикажет это Андреас Угрюмош! И кажется, все это я несла вслух.

И теперь он смотрит на меня снисходительно.

– Хорошо. Мы с вами свяжемся. Возможно. Слишком не надейтесь. Я не вполне уверен, что вы способны выдержать хотя бы испытательный срок в Корпорации Ментального здоровья.

– Я могу идти? – вместо голоса получался шелест, но смысл этот надутый индюк разобрал.

– Доставьте мне такое удовольствие, – кивнул он. И вдруг улыбнулся. Обворожительно, так, что забываешь всё сказанное до этого, кроме того, что можно истолковать в свою пользу.

Я направилась к выходу, но меня остановил “жрец”.

– Не так быстро, дорогая, – сказал он, улыбаясь. А затем приложил к моему лбу золотистый медальон с розовым камнем в центре. Я почувствовала легкий укол, но неприятные ощущения тут же прошли.

– Теперь порядок, – удовлетворенно сказал незнакомец, – к сожалению, полностью стереть память я не могу, поскольку вы должны понять, кто мы, если получите от нас известие. Но так тоже неплохо.

Он взял меня под локоток и вывел из кабинета. А затем пригласил следующую кандидатку.

Не помню, как я добралась до дома. Накорябала на самоотправляющемся письме послание маме. Сунула его в металлический ящик, висевший у двери. Устройство засветилось и скрежещущий голосок произнес:

– В этом месяце осталось отправить еще три письма по действующему тарифу. Если хотите увеличить лимит, внесите абонентскую плату.

– Нечего мне скоро будет вносить, – мрачно сказала я. Что ж, буду экономить на почтовых услугах, если что, пешком дойду куда надо. Я теперь безработная, времени много.

Разговаривать с почтовым ящиком было бессмысленно. Устало рухнув в кровать, решила вспомнить в деталях, что произошло на этом странном собеседовании. Я ведь совсем не помню, как именно началось воздействие на меня. Успела ли я сесть на кандидатское место? Если нет, то как я там оказалась?

Меня подвергли ментальному воздействию, это однозначно. Разрешено ли такое в нашей стране? Если нет, то наверняка найдется подписанный мной документ, где я позволяю такое с собой делать. И его действительно я заверила. Андреас Угрюмош – ужасный человек. Теперь я начала сомневаться, вся ли деятельность его организации законна. Такой запросто мог стереть память моему брату. Только вот зачем?

Мое воображение забурлило, создавая страшные картинки. Андреас Угрюмош пытается захватить власть в Бертарии. Свергает премьер-министра, и… И что? Парламент его выберет следующим что ли? Это тогда надо всех членов Совета обдурить. Проще прийти на заседание и как-то так воздействовать, ну то же сделать, что и со мной. А на каждого по отдельности официантов не напасешься.

Я запуталась, а пока пыталась выйти из созданной мной же катастрофической ситуации, и вообще уснула.

Разбудил меня стук в дверь. Не понимая, где я нахожусь и какое сейчас время суток, выбралась из кровати.

– Мери, с тобой всё в порядке? – услышала я мамин голос.

Значит, получила мое письмо и решила ответить на него лично. Открыв дверь, я впустила встревоженную родительницу.

– Ты спала? – удивилась она.

– Ага, – я тряхнула чугунной головой, – это собеседование было таким странным.

– Тебя взяли? – мама схватила меня за руки, с надеждой вглядываясь в глаза.

– Сказали, что свяжутся позже, возможно. Там большая конкуренция.

– Еще бы, – вздохнула мама, – такое солидное предприятие. Чаем напоишь? Заодно и расскажешь обо всём.

Выпить чаю очень хорошая идея, мне понравилось. Я усадила маму за стол и принялась бегать по своей крохотной кухоньке в поисках всего необходимого.

– И как тебе директор? Он сам с тобой беседовал? – любопытствовала мама.

– Сам.

Я было собралась рассказать ей, что у меня появились большие подозрения по поводу того, чем занимается Корпорация. И я даже начала это говорить:

– У меня большие подозрения насчет этого Угрюмоша…

А потом замолчала. Мои зубы словно слиплись. Такое бывает от слишком сладкой переваренной тянучки. Я замычала, пытаясь разомкнуть упрямые уста. И наконец у меня получилось:

– Подозрения, что это лучший руководитель во всей Бертарии. И самый честный.

И я сама начинала верить в то, что говорю… Что за ерунда?

ГЛАВА 2. Предложение

Я не знала, что мне со всем этим делать. С одной стороны – грехи моего брата меня не касались совершенно. С другой – он бросил тень и на мою репутацию. И пока семья отца не отмоется от этого клейма, я не смогу устроиться ни в какие официальные структуры типа Академии. А я так люблю свою работу! Она позволяет мне заниматься самым обожаемым делом – общаться с магическими растениями и рассказывать о них всем остальным.

История с собеседованием казалась мне нечистой только первые пару дней. А потом мозг услужливо начал забывать странности, с которыми я столкнулась в Корпорации Ментального здоровья. И спустя неделю все вспоминалось уже как забавное и пустячное недоразумение. Да, вот такие у них странные проверки. Но надо же как-то работодателям выяснить, насколько законопослушен кандидат, претендующий на такую ответственную должность! И потом, наверняка они подняли мое личное дело и знают, под каким подозрением мой родственник. Словом, теперь меня ничего не смущало.

Помощник Угрюмоша просмотрел мою анкету, и мне придумали испытание, связанное с соблюдением законов. И я его не прошла вовсе не потому, что отказалась убивать ради Андреаса. Все дело в том, что перед этим горячо выразила согласие взять на себя любую его вину. И это говорит о моей внушаемости и ненадежности.

В один из дней после того, как я окончательно себя в этом уверила, почтовый ящик у двери запиликал и начал светиться. Увы, на исходящие сообщения он уже не работал, поскольку оплаченный лимит закончился. Но получать письма я по-прежнему могла.

Гадая, кто мог связаться с такой неудачницей, я подошла к коробочке, вынула корреспонденцию. Конверт из плотного глянцевого конверта с эмблемой Корпорации Ментального здоровья заставил меня вздрогнуть.

“Настоящим уведомляем вас, Мередит Травница, о том, что вы приняты на должность ассистентки директора К.М.З. с испытательным сроком в один месяц. Вам надлежит явиться в первый рабочий день недели в офис компании…”

Дальше у меня перед глазами всё поплыло. Я даже не разобрала, во сколько и с каким пакетом документов мне надо прийти.

Меня взяли с испытательным сроком, хотя Андреас говорил, что сомневается в этом. Почему же передумал? И хочу ли я там работать?

Взглянув еще раз в документ, я увидела, какая сумма полагается мне, если я пройду испытательный срок. Надо соглашаться!

Едва я разобрала привлекательную цифру, строчка исчезла и появился новый текст: “Данная информация являлась секретной и подлежала удалению после прочтения”.

Как всё серьезно! Даже страшно. Что мы имеем? Меня позвали в загадочное место, о первом посещении которого я даже толком рассказать не могу, зубы склеиваются. Воспоминания о собеседовании и эмоции о нем постоянно меняются на противоположные.

А раз задачка сложная, значит я должна за нее взяться.

Глянув в календарь, я поняла, что на работу мне выходить послезавтра. Что ж, есть время подготовиться.

Подойдя к шкафу и раскрыв настежь обе его дверцы, я критически уставилась внутрь. Гардероб у меня небогатый, но в нем есть всё, необходимое учителю из магической академии. Которым мне уже не быть. Разве что… я выведу на чистую воду или мою семейку, или тех, кто ее подставил. Все убедятся в моей благонадежности и я верну свою преподавательскую практику.

Я выбрала скромную и деловую белую блузу и самую элегантную из своих юбок в пол. Берегитесь, Андреас Угрюмош! Мередит Травница идет разбираться, что у вас там происходит.

2.2

Одежда постирана и наглажена, что еще нужно для выхода на новую работу? Правильно, собрать как можно больше информации о месте, где мне предстоит теперь отстаивать свое право быть ассистенткой.

Кошмар, конечно. Я закончила Академию Целительства Азмерали с отличием, проработала там два года, имела отличную репутацию. А теперь? Что теперь?

Вершина моей карьеры – подавать кофе угрюмому самодуру. А может быть и преступнику.

Нет, лучше я стану это рассматривать как временный этап. Мередит Травница раскрывает мрачного злодея и возвращается в свою Академию. С триумфом. Сразу на должность декана.

Я фыркнула. Несет меня, да. Где получить доступ к информации? Раньше меня эта проблема не волновала. Еще бы, я ведь в учебном заведении работаю. Одном из лучших в столице, а значит и королевстве.

А теперь остается только городская библиотека, потому что я не успела накопить на личный “ларец событий” или “ларесоб”. Это такая смесь пишущей машинки, почтового ящика и экрана для просмотра новостей и текстовых версий местных газет. Вещь очень редкая и дорогая, особенно модель, что идет сразу с клавиатурой. У нас в Академии при библиотеке есть информационный центр, и там три больших ларесоба. Худо-бедно я с этой магической техникой обращаться умею, если повезет, найду и в городе где-нибудь свободный.

Мне повезло. В главной библиотеке Азмерали нужно было подождать в очереди всего полтора часа. После этого я получу доступ к чудо-устройству на целых двадцать минут. Их должно хватить, чтобы нафорсить нужные сведения. “Форсия” – это такая программа, которая объединяет всякие результаты запросов и выдает их пользователю.

Время ожидания я коротала за чтением газетных подшивок. Из них я почерпнула, что Предприятие Ментального здоровья открылась еще пятьдесят с лишним лет назад. И ее девизом было: “Мы вернем вам здоровые воспоминания!” Там помогали осознать свое прошлое, а иногда и настоящее, древним старичкам. Учреждение было государственным, и еле-еле сводило концы с концами. Просуществовав в режиме выживания три десятилетия, благополучно развалилось. Здание обветшало и его не получалось чинить с помощью недорогой магии.

Потом информация из газет исчезала. И появлялась уже совсем свеженькая. Не старше пяти лет назад. С фотографии на меня смотрел мой недавний знакомец, Андреас Угрюмош. Только он тут был улыбчивый и обещал вдохнуть новую жизнь в компанию.

– Мередит Травница! Ваша очередь к ларесобу подошла. Четвертая машина за вторым столом!

Голос служащего был гундосым, но мне он показался самым прекрасным на свете.

С легким трепетом я села за устройство, подтянула к себе металлическую клавиатуру. Клавиши шли тяжело, пришлось надавливать на каждую, почти бить. Получалось громче, чем на печатающей машинке.

Я принялась форсить и очень быстро нашла большую статью, где излагалась беседа журналиста с Андреасом Угрюмошем. Там можно было и картинки оживить, даже звук послушать.

Статья называлась “Ну какой же он Угрюмош?” И начиналась так:

“Никогда в жизни не видел я человека, чья фамилия настолько не соответствует действительности! Бездна обаяния, море доброжелательности и океан мужественности! Вот, что хочется сказать о господине Андреасе Угрюмоше”.

Дальше рассказывалось, как этот удивительный человек, ментальный маг по специальности, выкупил у государства Предприятие Ментального здоровья, перевез его архивы в новое прекрасное здание, которое досталось ему по наследству, и дал этому делу новое название и вторую жизнь. По всему выходило, что сфера занятий у Корпорации не изменилась, но появились “дополнительные услуги”, которые тоже предназначены улучшить жизнь горожан.

“Теперь, если вы забыли важную информацию, вам ее восстановят в деталях! Хотите вернуть утраченные воспоминания детства о родственнике, который вас покинул? Воспроизвести без запинки все выученные в течение жизни стихи? Вам поможет Корпорация Андреаса Угрюмоша”.

И правда, какая полезная компания! А что, если… Я насколько могла быстро, нафорсила: “Корпорация Ментального здоровья избавляет от ненужных воспоминаний”.

И мне выдало живую картинку. Андреас Угрюмош улыбался, сидя за тем самым столом, за которым я готова была сочетаться с ним браком. Нажав клавишу проигрывания, я услышала:

– Хотите узнать, не скрываю ли я что-то, Мередит? Приходите и убедитесь сами. Если сможете продержаться хотя бы месяц испытательного срока.

Что? Мне стало не просто страшно, жутко. Так, что я взвизгнула. А на экране уже ничего не было.

– У нас запрещены громкие звуки! – с упреком сказал служащий. – И ваше время уже закончилось.

Извинившись, я выбежала из библиотеки. Меня трясло.

2.3

Мой будущий работодатель разговаривал со мной через Форсию? Тут либо я с ума схожу, либо он за мной следит. Что предпочтительней? Ни-че-го из этого. Лучше всего сейчас собрать вещички и уехать куда-нибудь в провинцию. У меня как раз есть деньги на билет и первое время проживания в маленьком городке. Я сейчас сильно ужалась, чтобы мне хватило оплатить хотя бы следующий месяц аренды квартиры. Но если сбежать, деньги как раз останутся. И работать я там устроюсь быстро. Может, ну его, этого менталиста? Да и семье отца не должна я ничего совершенно.

Представив себя где-нибудь в глубинке, в соломенной шляпе среди стада коров, я ненадолго воодушевилась. Но потом тряхнула головой и подумала: если и правда этот сильный менталист снизошел до того, чтобы проследить за скромной соискательницей на должность секретарши, он меня и в сарае найдет. Если не будет экрана, с которого можно вещать, он и животинок использует. Наклонюсь я в озерце руки ополоснуть, а оттуда выглянет щука и скажет: “Почто на работу не явилась, окаянная?” Мне почему-то казалось, что деревенские рыбки должны изъясняться именно таким языком.

В общем, я взяла себя в руки, подготовилась морально и физически. В назначенные день и час прибыла в огромное здание Корпорации Ментального здоровья. Лифтер на этот раз был другой, выслушав, зачем я пришла, он молча нажал на кнопку с цифрой тринадцать. Пока мы ехали, я листала яркий буклетик с картинками, изображающих счастливых людей, к которым вернулись потерянные воспоминания.

Войдя в приемную, я притормозила. И куда мне дальше? Собственно, таких как я должен встречать секретарь и провожать к директору. Но так получается, на эту должность я и вышла! Пока размышляла, огляделась хорошенько. Приемная просторная, как отдельный кабинет. Оформлена в темных тонах. Мебель из ореха, почти черная. На окнах темно-синие шторы, хорошо что плотно не задернуты, а то не видно ничего было бы. Стол секретаря – массивный, с удобной столешницей, на которой расставлены канцелярские принадлежности. Видно, что все наилучшего качества. Камень для придавливания бумаг наверняка стоил как месяц аренды моей квартиры. Большое кожаное кресло выглядело удобным и звало оценить комфорт и мягкость. Я чуть не поддалась.

Андреас Угрюмош, кажется, любит стиль под старину. Тут на столе что-то зазвенело. Подойдя ближе, я увидела похожее на гриб металлическое устройство. Что-то среднее между гонгом и колоколом. Это же аппарат для межкомнатной связи! Нажав кнопку в центре “гриба”, услышала низкий бархатистый голос:

– Если вы уже здесь, жду вас в своем кабинете.

Чуть поколебавшись, постучала и сразу зашла. С прошлого раза почти ничего не изменилось. Только разве что “жреца” не было, и я была в нормальном состоянии. Хочется надеяться. Взглянув на Андреаса, я начала в этом вдруг сомневаться.

Потому что он улыбался. Очень даже доброжелательно и без намека на людоедский оскал.

– Мередит? Присаживайтесь. Поскольку вы мой ассистент, в курс дела мне придется вас самому вводить.

Я неуверенно кивнула и заняла один из стульев напротив него.

– Итак, поздравляю. Вы приняты на испытательный срок.

Вот так, значит. Не “с испытательным сроком”, а “на”! Расслабляться с этим типом не стоит.

А он вновь душевно улыбнулся, наклонился в мою сторону и проникновенно так сказал:

– Понимаю, Мередит, на собеседовании у вас могло сложиться обо мне превратное впечатление. Там я играл роль такого цепного пса.

Он подался вперед, и зарычал, показав великолепные белоснежные зубы. А потом очаровательно рассмеялся.

– Но человеку добросовестному, исполнительному, со мной будет легко сработаться. Я обходителен с теми, кого принимаю в свою команду.

Ох, ядовитые грибы, кажется, я начинаю терять бдительность.

– Разумеется, Мередит, перед тем, как пригласить вас на работу, мы навели о вас справки. Я знаю, что ваш родственник… скажем, не такой уж и близкий, хоть и брат, сейчас находится под следствием. И вы потеряли из-за этого работу.

В глазах Андреаса появился намек на сочувствие.

– Возможно, вы сюда как раз из-за этого и пришли? – вкрадчиво спросил он.

И я напряглась.

2.4

Вот сейчас он меня раскусит. Залезет мне в голову и скажет, что я пришла сюда найти тех, кто обдурил брата… вон у него какой пронзительный взгляд. Я только сейчас заметила, что глаза не улыбаются, пусть вокруг них и собираются едва приметные лучики морщинок, показывающие, что лицо принадлежит жизнерадостному человеку. Но из глубины идет холод, словно под этой приятной оболочкой изысканного красавца прячется кто-то опасный.

Директор корпорации миролюбиво продолжал:

– Я читал в газетах, что у господина Белоследа частичная потеря памяти. Возможно, вы хотели бы вернуть его воспоминания и попытаться его обелить?

Я судорожно кивнула. Пусть так думает.

– Что ж, должен вас разочаровать. Работа с каждым клиентом – это ресурс. Люди склонны думать, что менталисты только и делают, что забираются в сознание всем подряд и читают мысли. Совершенно дикие предположения, надо сказать. Ведь это требует затрат магии и личной энергии даже от профессионала высокого уровня. И просматривать всех подряд слишком расточительно, поскольку очень истощает. Так что если у вас был страх, будто я накинусь вас считывать, можете успокоиться. Мне это невыгодно.

Тут я слегка успокоилась. Еще бы, Андреас сегодня был таким располагающим к себе!

– К тому же, из главного управления безопасности не поступало запросов на обследование вашего брата. Согласно их версии – Тиберий Белослед просто путает показания, чтобы избежать расплаты. Что ж, такое тоже случается. А вот так взять и предложить свои услуги следствию я тоже не могу. Только если не настоит его адвокат. И, разумеется, это будет стоить денег.

– Но определитель правдивости показал, что Тиберий ничего не помнит! – вскинулась я.

– Это вам матушка сказала? – прищурился Андреас.

Я растерянно кивнула.

– А вот у меня есть другая информация. Из источников, близких к управлению. И поверьте, не все так просто.

Он задумчиво посмотрел на меня.

– Вы необычная девушка, Мередит. На собеседовании у нас с вами возникли некоторые… разногласия.

Да уж, разногласия. Я отказалась убивать ради тебя.

– На самом деле это была проверка вашего уровня внушаемости. Вы ее прошли. Но да, мне хотелось бы видеть наивысшую степень преданности от своих ближайших сотрудников. Люблю чувствовать себя в безопасности.

И он снова мило улыбнулся.

– Не хотите ли кофе, Мередит?

– Я бы с радостью, но подозреваю, что делать и приносить его – моя обязанность. А я не знаю что тут где брать.

– Чудесная готовность к работе! – Андреас поднял вверх большой палец. – Сегодня я сам вам всё покажу. А за чашечкой благородного напитка мы обсудим, как будет строиться ваша работа. И вы подпишете кое-какие документы.

Мы с ним вышли в приемную, где оказалась неприметная дверца в чистенькое небольшое помещение, в котором было все необходимое для того, чтобы сделать чай, кофе и даже приготовить обед при желании. И все было оформлено в том же стиле, что и владения директора. Высокий шкаф, похожий на раздутый пенал школьника, упирался чуть ли не в потолок. Открыв его, я увидела кучу полочек с разными продуктами, печеньем, сахаром, сиропчиками. Ассортимент огромный. Судя по тому, какой свежестью повеяло с полок, шкаф охлаждался.

На небольшом столике уместились крохотная плиточка, чайник, кофейный горшочек и даже вафельница.

– Вот здесь все, что нам потребуется для поддержания сил в течение дня. Иногда и на обед в кафе времени не остается. Да это еще и так неэкономно.

Второй раз слышу от него о расточительстве ресурсов. Кажется, Андреас Угрюмош тот еще скряга, пусть и обаятельный.

– Андреас! – раздался удивленный и отдаленно знакомый голос. Оглянувшись, я увидела “жреца”. – Ты снова сам себе готовишь?

– Задаю верный курс новой сотруднице, – пожал плечами директор, – ты будешь?

– Не откажусь, – оживился “жрец”, и наконец представился, – я – Юджин Филин, первый заместитель господина Угрюмоша.

– Пройдемте в кабинет, – велел нам директор, раздавая чашечки с ароматным напитком, – Юджин, возьми мой кофе. Я прихвачу закуски.

Как мило! Эти двое будто на дружескую встречу меня позвали, а не документы подписывать.

Но когда вернулись в кабинет, Андреас стал серьезным.

– Итак, прекрасно, что вы оба здесь. Если я о чем-то забуду, Юджин подскажет. Прежде, чем окончательно соглашаться работать на меня, вам, Мередит, придется подписать документ о неразглашении информации. А господин Филин его заверит магической печатью.

– А какой именно информации? – осторожно поинтересовалась я.

– Всей! – хищно ответил Юджин. – Вообще любой, включая сведения о расположении запасов кофе.

– Это, кстати, самое ценное, – подтвердил Андреас, – растаскивают, стоит проболтаться, что он есть.

– Но хватит шутить, – директор отпил кофе, зажмурился от удовольствия, – мне нужна была не просто ассистентка, но еще и умелая травница. Я не стал писать это в требованиях к кандидаткам. Просто потому что тогда ушлые дамы принялись бы в своих резюме раздувать именно эту способность. Даже если они просто хорошо заваривают чай. Поэтому скажу лишь, что главное, из-за чего вас позвали – владение магией травников. А дальше – или вы подписываете документ и я продолжаю. Или мы прощаемся.

Я чуть оцепенела, держась за чашку. Чтоб не упасть, вероятно.

– Дорогая Мередит, продолжение – после подписки… то есть подписи в договоре.

– А прочитать я его могу сначала? – разморозилась я.

– Пожалуйста, – разрешил Филин, но вид у него был недовольный. Мне протянули договор на двух плотных листах бумаги. Я внимательно его изучила.

В нем значилось, что я не имею права распространять никакие сведения о том, что происходит в Корпорации Ментального здоровья, вести публичных бесед с журналистами и рассказывать о сути своих должностных обязанностей даже близким родственникам. И данное соглашение распространяется не только на период, пока я тут работаю, но и еще два года после. А если я нарушу эти условия, то Корпорация выберет “меру взыскания” на свое усмотрение.

Вот это выглядело особенно жутко.

Заметив мои колебания, Андреас вкрадчиво спросил:

– Так что вы выбираете, Мередит? Вернуться домой, к безработице, без надежд на успешное будущее, продолжать плясать под дудку вашей матушки… или принять отличное предложение? И иметь возможность не рассказывать даже о том, сколько вы зарабатываете, скрываясь за нашим соглашением?

– А какие меры взыскания может “усмотреть” Корпорация? – задала я наиболее волнующий меня вопрос.

– Любые, Мередит, лучше вам этого не знать, – сказал Андреас, и в его глазах мелькнул черный огонь, – уверен, болтать просто не захочется. И… вы же понимаете, что уже сейчас, если вдруг решите отказаться, ваша жизнь не будет прежней.

Это угроза? Что ж, мне действительно некуда сейчас податься. И к говорящим щукам не хочется тоже.

– Перо дадите? – спросила я, стараясь улыбнуться как можно приветливее.

ГЛАВА 3. Трудовые обязанности

Обязанности мои оказались не только секретарскими. Поэтому меня и величали ассистенткой. Я должна буду ассистировать Андреасу на приемах, которые проводит именно он. Директор не только руководит и бумажки подписывает, он сам прекрасный специалист. В Бертарии не так много менталистов. Это очень редкий дар. На самом деле, возможно, он распространен больше, чем все думают. Но некоторые просто боятся открывать его в себе или другим. Поскольку отношение к ментальной магии всегда было сложным. Даже близкие относятся с подозрением и часто избегают общения.

Но Андреас Угрюмош придумал, как свой талант “обналичить”. Мне хватило совсем немного времени, чтобы понять: для него деньги стоят на первом месте, мне не показалось. Интересно, как далеко он готов зайти ради обогащения? В его обходительности чувствовалась опасность. Он одновременно притягивал и страшил.

– Мне нужен свой травник, надежный и не болтливый, – объяснял Андреас, когда Юджин уже нас оставил, – люди, далекие от ментальной магии, воображают, будто менталист подул в ушко, или взял за ручку, и всё, дело сделано! Но это ведь лишь начало. Эффект нужно закрепить. Проявить. Усилить! И это зависит от особенностей организма. Увы, не всегда получается верно рассчитать дозу воздействия на человека. И в этом случае требуется откачать несчастного.

– И вы думаете делать это с помощью зелий? – с пониманием кивнула я.

– Именно, – расцвел Угрюмош, – и рад, что для вас это совершенно прозрачно. Не всегда будет требоваться ваша травяная терапия, поэтому остальное время вы будете моим секретарем. И через вас будут проходить порой очень спорные документы.

– Я же подписала соглашение о неразглашении. Даже два.

– И теперь наверняка понимаете, почему. Что ж, можете идти на свое рабочее место. Ваш служебный ларесоб в сейфе под столом. Код замка “девять-эфа-шестнадцать-оза”.

Эфа и оза. Буквы алфавита и цифры, надо запомнить. Но главное: у меня будет доступ к потоку всемирной информации! Такого даже в академии не предоставляли.

Знакомство с техникой было самым волнительным моментом дня. Я извлекла из сейфа лакированное чудо с округлыми черными боками. Приставила к нему плоский глянцевый монитор, который тут же ожил и вывел приветствие.

“Добро пожаловать, искатель! Давайте придумаем вам имя и пароль!”

Да он совершенно новый! Как такое может быть? Справившись с регистрацией в системе, я занялась документами, которые оказались в отдельном ящике стола. Все аккуратно разложено.

Папка с названием “Пациенты А. Угрюмоша” заинтересовала меня больше всего. Я смотрела на нее, борясь с желанием тут же и распотрошить, когда вдруг хозяин и папки и всего остального вышел из своего кабинета.

– Готовы? – спросил он.

– Да… А к чему? – растерялась я.

– Я проведу вам личную экскурсию по зданию Корпорации, чтобы вы знали, что где находится. Потому что иногда придется путешествовать и по другим этажам.

– Неужели все это строение занимается возвращением воспоминаний милым старичкам и старушкам? – восхитилась я.

– Ну, я бы не ставил вопрос именно так, – улыбнулся Андреас, – не пытайтесь получить у меня больше информации, чем я готов дать в определенное время.

Я, честно говоря, думала что при любви директора к экономии этаж, на котором мы находились, и есть вся Корпорация. А остальные площади бережливый Угрюмош сдает разным фирмам.

Но когда мы вышли в коридор, директор повел меня к лифту.

– Тринадцатый этаж – полностью административка, – рассказывал он по пути, – тут у нас учетный отдел, служба персонала и консультант по законодательству. А так же мой заместитель, Юджин Филин. Со всеми этими людьми контактирую только я. Поэтому и представлять вам их не нужно. Кроме Филина, но его вы и так знаете, Мередит.

Лифтер так подскочил, что у него кепка на затылок съехала.

– Господин директор! – залебезил служащий. – С какого уровня начинаем осмотр сегодня?

Ого, значит у него эта прогулка на лифте ежедневная.

– Со второго.

Двери закрылись, лифт тронулся. Вниз чуть быстрее, чем вверх.

– На первом этаже ничего интересно, вахта, служба безопасности, – обяснял Угрюмош, – на втором у нас ведется прием пациентов класса “Аль”. Как раз те самые милые старички, которые не всегда помнят, как зовут женушку. Но порой могут с точностью воспроизвести меню праздничного обеда шестидесятилетней давности. И задача наших специалистов – сделать поток памяти более однородным. Если вы понимаете, о чем я.

Я понимала. Поэтому просто кивнула. Дальше мы ехали молча. Я украдкой рассматривала шефа в зеркале, висевшем на одной из стенок.

Спокойный, самоуверенный. Глаза прикрыты, словно он дремлет. А мы все едем и едем.

– Что-то не так? – Андреас перехватил мой взгляд в зеркале.

– Нет-нет. Просто путь такой неблизкий. Вот я не знаю, чем себя занять, пялюсь вокруг.

– Здесь масса интересной литературы, – директор показал на каталоги, – возможно, вы задаетесь вопросом, почему у нас такой несовременный лифт? Но у меня тут один ответ. Закупаться этой новой, модной техникой крайне расточительно. Да и зачем, пыль в глаза пускать? К тому же, что лучше, по-вашему, один скоростной лифт небольшой вместимости, или три тихохода, как у нас? Никакой очереди, влезают и доезжают все желающие. Отдельный лифт для пациентов и два для служащих.

Мы, наконец, приехали. А то пришлось бы ему отвечать, а мне не хотелось пускаться в спор в первый же рабочий день.

Как удачно, что сейчас я увижу сама, как работает Корпорация. Надеюсь, многие вопросы отпадут сами собой.

3.2

Что я ожидала увидеть? Наверное, что-то вроде элегантно обставленной приемной прямо на входе. Но нет, все было очень скромно. И я вспомнила, что Андреас тоже из экономных. Прямо как мой бывший, Базил. Мне уже всё здесь кричит о том, что директор, который мне так внезапно достался, скряга. А против них у меня теперь предубеждение. Хотя пока что стремление Угрюмоша на всем экономить на мне не отражается. Да и подсобка с продуктами выглядит вполне разнообразно… разве что меня не будут заставлять отчитываться за каждую ложечку кофе. Но стоп, я отвлеклась.

Мы на втором этаже. В холле расставлены простенькие кресла, как в обычной бесплатной лекарне. Все заполнены посетителями, немолодыми людьми, многие с сопровождающими. У стойки администратора очередь получающих талончики.

– Пройдемте дальше в отделение, – пригласил меня Андреас.

Длинный коридор с кучей дверей. Угрюмош открыл самую первую. Я увидела составленные в рядок кресла, такие же как в зубных лекарнях. Они больше похожи на кровати, можно лечь и ноги вытянуть, а если доктор опустит спинку до предела, то и уснуть недолго.

Я насчитала восемь мест для пациентов, из них пять было занято бабушками и дедушками.

Андреас прикрыл дверь и объяснил:

– Всего у нас три таких кабинета. Здесь работают с пожилыми пациентами, которые желают вернуть краски жизни, какими они были. Эта услуга почти бесплатная. Мы возвращаем людям то, что и так им принадлежит. А вот чуть подальше есть зона улучшенных впечатлений о прошлом.

– Это как? – не поняла я.

– У вас не было ощущения, что жизнь прошла зря? – Андреас пытливо на меня посмотрел. – Хотя о чем я, вы еще такая юная.

– Иногда бывает, – неуверенно кивнула я, – а время, впустую потраченное на недостойных людей, считается?

– Конечно же! – с энтузиазмом согласился Андреас. – Но с этим более успешно работают на седьмом этаже.

Он рассмеялся.

– Но я не об этом. У некоторых весьма достойных людей жизнь была настолько никчемной, что они хотели бы ее разукрасить хотя бы в воспоминаниях. И они неотличимы от настоящих. Полеты на драконах, поединки с грифонами. Восхождение на самую высокую вершину мира и не только…

– Но это же самообман! – ужаснулась я.

– Возможно. Но посмотрите, сколько желающих воспользоваться этой недешевой услугой.

Андреас приветственно распахнул передо мной очередную дверь. Просторный зал, обставленный куда лучше, чем зона приема на входе в отделение. Богато одетые люди терпеливо ждут очереди, устроившись в удобных мягких креслах. Попивают кофе, читают газеты.

А по залу снуют вежливые регистраторы, которых можно принять за официантов. Предлагают заполнить анкеты и подливают кофеек.

Увидев Андреаса, сотрудники, а особенно сотрудницы, тут же вытянулись в струнку. На их лицах появилось счастливое выражение.

– Господин Угрюмош, какая радость! – к нам бросился высокий симпатичный парень в форменной одежде темно-вишневого цвета, на лацкане пиджака сияет эмблема Корпорации.

– Показываю наши территории своей новой ассистентке, – Андреас кивнул в мою сторону, – это Мередит.

Администратор скользнул по мне взглядом и мне почудилось в нем сочувствие. Стало не по себе. Ведь точно так же посмотрели и остальные. Я понимаю, если бы увидела в их глазах ревность. Ведь они с таким обожанием глядят на начальника. Но нет, мое положение явно не вызывало ни у кого зависти.

Чувство тревоги, которое чуть отступило у меня во время утреннего собеседования, вернулось с друзьями.

Мы продолжили осмотр, и я старалась подмечать как можно больше деталей. Третий этаж пробежали мельком. Это оказалось детское отделение, где консультировали родителей по вопросам улучшения памяти их отпрысков. Андреаса там также встретили с восторгом, а меня будто старались не замечать.

Четвертый и пятый этажи занимали офисы и кабинеты. Там мы задержались чуть дольше.

– Здесь у нас территория для персонала, – рассказывал директор, – комнаты отдыха, рабочие кабинеты для ведения всяческой документации, информационные центры, столовая и два буфета.

Повсюду сновали сотрудники, которые при виде Андреаса улыбались и кажется, готовы были исполнять любые его распоряжения. Директор же шутил с ними и вел себя довольно непринужденно.

Когда мы поднимались на шестой этаж, я подумала, что Андреас напоминает мне удава или еще какую-нибудь змею. Нет, он очаровательный. Но его взгляд лишает воли и подавляет мысли.

На шестом этаже тоже было приемное отделение, для более молодых людей.

– Здесь мы оказываем платные услуги трудоспособному населению, – сказал директор, – наши специалисты помогают вытащить на поверхность скрытые таланты. Понять людям, что они могут.

Мне было интересно, что ждет нас на седьмом этаже, о котором директор обмолвился чуть раньше. Но к моему удивлению, мы не стали подниматься на него по лестнице, а вновь зашли в лифт. И там Андреас скомандовал лифтеру везти нас сразу на десятый.

– Но как же еще три этажа? – спросила я с разочарованием.

– Это пока закрытая для вас территория, Мередит, – в улыбке Андреаса мелькнуло что-то неуловимо хищное, – вы увидите ее позже. Когда я пойму, что могу вам доверять.

3.3

Холодок пробежал по моей спине. Я старалась отогнать дурные предчувствия, поэтому не очень внимательно следила за дальнейшей экскурсией. Тем более что ничего интересного мне не показали.

На десятом этаже была зона для восстановления пациентов, в палаты меня не провели, только показали.

– Вы, наверное, задаетесь вопросом, почему палаты так высоко, пока доедешь, куча времени пройдет? – обаятельно улыбнулся Андреас. – Все дело в том, что этим людям некуда спешить, они не опоздают к назначенному приему, и направляют сюда тех, кто все равно некоторое время отдыхает.

Одиннадцатый этаж показался мне интересным, даже сквозь нарастающую тревогу я постаралась послушать то, что рассказывает мне Андреас.

– Здесь у нас различные лаборатории и тренажеры для отработки наших методик. Мы проверяем техники, которые будем позже использовать на пациентах. Например, лечебный сон разума.

– И на ком это все отрабатывается? – удивилась я. – На живых людях?

– На неживых просто не получится, Мередит, – усмехнулся Андреас, – я могу воздействовать лишь на того, кто обладает сознанием. Или хоть какими-то его проблесками.

Он вроде бы и пошутил, но я все равно почувствовала неприятный укол в сердце. Что-то я впечатлительная становлюсь.

Двенадцатый этаж был отведен под пребывание “специальных пациентов”. Как я поняла, тех, что при деньгах. Не просто палаты, а чуть ли не отель высшего класса. Есть там и зал для показа живых картин, и не коротких сюжетов, а целых спектаклей, запечатленных в магии.

Я догадалась, что пребывание здесь обходится пациентам достаточно дорого. Иначе наш скуповатый хозяин не стал бы тратиться на такое великолепие. Мы осмотрели этаж мельком, чтобы не потревожить постояльцев.

Меня очень интересовали три этажа, на которые мне пока что нельзя. Я пообещала себе во что бы то ни стало завоевать доверие Андреаса и узнать, чем же занимаются за этими закрытыми дверьми. И нужно выяснить это еще до окончания испытательного срока! Иначе вдруг нежданно окажусь на службе у злодея. Хотя я уже почти не сомневалась, что так оно и есть.

Я поблагодарила Андреаса за увлекательное путешествие и вернулась на рабочее место. А там постаралась как можно подробнее записать что и на каком этаже находится. Пока не забыла!

Приду домой и вообще план нарисую. Но пока я на рабочем месте, должна выглядеть ничего не подозревающей и услужливой. Чтобы Андреас не полез в мою голову выяснять, о чем я думаю.

Первый рабочий день отнял у меня много сил. Возвращаясь домой, я чувствовала себя выжатой. Мечтала только о том, чтобы поужинать и рухнуть в кровать. К счастью, мне теперь будет чем оплатить аренду квартиры, Андреас пообещал аванс в начале следующей недели. Вот передохну, а потом и набросаю схему здания.

Но под дверью меня ожидал сюрприз. Неприятный. И он прямо мне говорил, что планам моим в настоящий момент сбыться не удастся.

– Ну, здравствуй, Мередит, – зловеще повел бровями мой бывший парень и почти жених Базил, – я пришел забрать у тебя кое-что свое.

– Да? А я надеялась, что ты наконец решил вернуть полотенца. Постиранные, естественно. В которых ты и твоя пассия на моей кухне щеголяли.

Правда, момент Базил выбрал не лучший, чтобы меня допекать. Спуску я ему не дам. Разве что, с лестницы спущу.

– Не думал, что настолько мелочная! – Базил произнес это, выделив слово “настолько”. А я смотрела на него и удивлялась, как он умудряется разговаривать с поджатыми губами.

– Так не будет полотенец? – уточнила я.

Базил изобразил возмущение. Ох, и этого клоуна я любила? И ведь обслуживала его, деньги тратила. Совсем не жалко себя, сама виновата. Дурой была. От этой мысли во мне закипала хорошая такая ярость.

– Значит, зря пришел, – подытожила я, – все твои шмотки, которые ты не забрал, я порезала ножницами и выбросила на помойку.

Что тут началось!

Меня обвинили в зависти, алчности и пустой ревности. Все три этих эпитета показались мне весьма неуместными.

– Чему же завидовать, Базил? – удивилась я.

– Тому, что я никогда не остаюсь один! – с достоинством заявил бывший. – А вот ты так себе никого и не нашла.

– Я не такая поверхностная и ветреная. И ревность моя не пустая была.

– Хорошо, – с неохотой признал Базил, – повод я тебе дал. Но не верю, что ты и правда мои вещи испортила и выкинула. Скорее всего, ты их перепродала. Я слышал, у тебя большие проблемы. С работы погнали, а устроиться больше не можешь никуда.

– Вот так, значит! Слышал он. Обманули тебя источники, всё у меня замечательно. Есть прекрасная работа и босс ко мне уже неровно дышит. А теперь – вон отсюда. У меня был сложный день.

– Ах так! Уже завела себе кавалера! Такая ты, бессердечная пустышка! – взвизгнул Базил. А я удивилась, как же меня угораздило с таким человеком жить? Почему не замечала, насколько он истеричный и лживый. Всему виной, наверное, моя вечная занятость на работе и уверенность, что никому я больше и не нужна. Где твоя гордость, Мередит?

– Я подам на тебя в суд. За воровство и порчу имущества, так и знай! – кричал Базил.

Дверь соседней квартиры открылась, из нее выглянула уставшая раздраженная женщина.

– Послушайте, ну сколько можно тут спектакли устраивать? Я сейчас жандармов вызову! – недовольно сказала соседка.

Базил стушевался. Кинул на меня злобный взгляд и сбежал по лестнице, не прощаясь.

3.4

Попав домой, я какое-то время сидела на кровати, держась за голову. С Базила станется, он правда на меня в полицию заявит. А значит, разбирательства не избежать. Погоревав немного, вспомнила, какие задачи перед собой поставила, уходя с работы. Сообразила простой ужин и принялась за расчерчивание схемы. Нарисовала план здания, как я это понимаю, подписала названия этажей и кабинетов, как я это запомнила.

Закрытая территория манила меня своей загадочностью. Наверняка там осуществляет свои злодейские планы Андреас Угрюмош. Мотивы, которые могли его толкнуть на преступление, для меня ясны как белый день. Такой человек как мой новый директор, на многое пойдет только ради наживы. Я успела обратить внимание на то, что в Корпорации все помещения, отведенные для сотрудников и приема старичков по льготным программам были куда скромнее платных отделений для богатеньких. Их там не только лечили, но и развлекали. Будто толстосумы приезжали в дорогой отель, где еще и память исправляют.

Чертежник из меня неплохой, могу сказать без ложной скромности. Нанесла линии грифелем, а потом еще чернилами обвела. Полюбовавшись своей работой, задумалась, как мне попасть на запретные этажи. Я ведь прекрасно понимаю, что с менталистом и телепатом шутить опасно и бесполезно.

Хотя, возможно, мои любимые травки смогут выручить. В моей квартире есть несколько настоящих сокровищ, до которых Базил, к счастью, не добрался. Это три книги от древних травниц. У каждой – свой автор, и некоторые рецепты от одного и того же недуга совершенно разные. Поэтому желательно все три пролистать. А ведь они такие толстенные.

Я искала сборы и травы, которые позволяют создать ментальную защиту. Никогда раньше этой темой не интересовалась, но интуиция подсказывала, что должно быть такое средство. Ведь травяная магия – это не только больной желудок вылечить или успокоительный чаек сообразить. Растения обладают огромной силой. И не обязательно они редкие и тайные. Простая на первый взгляд травушка-муравушка может порой удивительное. Однако, без знаний извлечь всё это волшебство из цветов, корешков и листиков нельзя.

Вот, например, корица. Думаете, это обычная пряность? Да, кулинары ее уважают. Этот аромат ни с чем не спутаешь. Он окутывает теплом, помогая создать уют и ощущение потрескивающего зимним вечером очага.

Но если вы маг-травник, то с помощью несложного заклинания можете приготовить из такого привычного вещества амулет ясновидца. Да, он будет работать не очень долго, однако среди ревнивых жен такие приспособления весьма популярны, позволяют увидеть то, что муженек скрыть собирается. Или наоборот, понять что благоверный чист.

Но мне эти бытовые рецепты сегодня не потребуются. Нужно средство посильнее. И главное, чтобы сырье дома нашлось.

Страницы успокаивающе шелестели, и я сама не заметила, как задремала прямо сидя над книгой.

И когда уже чуть носом не уткнулась в сборник рецептов, вздрогнула и очнулась. Мне, кажется, даже привиделось что-то. Но этот сон быстро ускользнул, как часто бывает.

Проморгалась, посмотрела на книгу. Не помню, когда я столько пролистать-то успела, или это во сне носом само собой вышло?

Со вздохом собралась все заново начать, но обратила внимание на заголовок, подчеркнутый красными чернилами: “травяной купол от ментального взлома”.

Вот надо же! Неужто такие совпадения случаются?

Для того, чтобы изготовить средство, которое будет держать мои мысли на замке, сделает их непроницаемыми для телепата, мне потребовались листья блоховника, масло ветивера, кора мандрагоры и высушенные стебли шалфея.

Какая удача, что такие простые ингредиенты! Они у меня все есть, как и у любой травницы.

На самом деле, у меня получился вовсе не купол, а обычный амулет. Все компоненты я сложила в полый кулончик из меди. Провела необходимый ритуал и активировала полученный артефакт. Теперь, когда украшение будет на мне, мои мысли станут непроницаемыми.

Ох… а не слишком ли это подозрительно? Я задумалась. Что, если Андреас распознает мою магию и возмутится? Но попробовать стоит. Может быть на него эти чары вообще не подействуют.

Следующим утром я была на работе без опозданий, я даже вышла, учтя время, которое съест у меня путешествие на лифте до тринадцатого этажа.

Но начальник явился раньше. Он уже стоял у моего стола, нервно барабаня пальцами по одной из папок.

– Явились! – сказал он как-то напряженно. – У нас срочное дело на восьмом этаже.

– На восьмом? – поразилась я. Один из запретных этажей!

– Да, – он правильно истолковал мою реакцию, – не думал, что это произойдет так быстро. Но обстоятельства меня вынуждают.

Видимо, я выглядела слишком ошарашенной или даже испуганной, потому что бросив на меня взгляд, Андреас вдруг обаятельно улыбнулся:

– Все хорошо, Мередит! Возможно, всё к лучшему! Если нам удастся привести этого пациента в порядок, у вас будет головокружительный карьерный рост! Идем!