Вопреки и навсегда. Месть Красного Дракона бесплатное чтение

© Кларк Э., текст, 2024

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2024

Всем недооцененным лучшим друзьям посвящается

Дopoгой читатель, спасибо, что выбрал мою книгу.

Первые строчки этой истории появились на свет почти пять лет назад. С тех пор судьба главной героини, Николетты, неустанно заполняла мысли, и я рада, что со временем смогла облечь ее путь в слова и перенести его на бумагу, вложив в текст крупицу души.

«Вопреки и навсегда» – история о важности самопрощения, о потерях, одиночестве, жажде мести, смирении и, конечно же, любви. Но любовь здесь отнюдь не панацея, а скорее движущая сила и тот самый «свет в конце тоннеля», помогающий держаться на плаву. Возможно, кто-то увидит здесь обычный любовный роман, иной разглядит драму, а третий увлечется остросюжетными поворотами. Я же в первую очередь всегда вижу историю людей, столкнувшихся с травмирующим опытом, но не опустивших руки.

Надеюсь, моя книга сумеет затронуть ваши сердца и подарить незабываемые эмоции.

С теплотой и признательностью, Элис Кларк.

В тексте могут присутствовать элементы и упоминания насилия (в том числе сексуального, но без графических описаний), а также самоубийства и смерти.

Плейлист

Another Life – Motionless In White

Middle of the Night – Loveless

In My Arms – Dead By April

Moodswings – Kamaara

When We Were Young – Andy Black & Juliet Simms

Seize the Day – Avenged Sevenfold

Цветы 2.0 – Wildways

Just Pretend – Bad Omen

The Devil Within – Digital Daggers

Counting On Me – Smash Into Pieces

How Not To Drown – CHVRCHES & Robert Smith

Like Yxu Wxuld Knxw (Autumn Trees) – Kordhell,

Scarlxrd & CORPSE

I Found – Amber Run

Bad Love – Tokio Hotel

Nuvole Bianche – Ludovico Einaudi

Knocking on Your Heart – Maggie Lindemann

Renegade – Aaryan Shah

Спички – Rita Dakota

Miss YOU! – CORPSE

Last Resort (Reloaded) – Jeris Johnson & Papa Roach

STAY – True North & Loveless

Someone Else (Reimagined) – Loveless & Kellin Quinn

Take It Out On Me – Thousand Foot Krutch

Under the Weather – CORPSE

Panic Room – Au/Ra

WITHOUT YOU – The Kid LAROI

Берегом – ЯAVЬ

Shatter Me (feat. Lzzy Hale) – Lindsey Stirling

Stitches – Shawn Mendes

Enjoy the Silence – Depeche Mode

No Light, No Light – Florence + the Machine

Пролог

Огонь.

Повсюду огонь.

Языки пламени окутали все вокруг. Казалось, будто полыхает весь мир, а не маленький загородный домик на отшибе, который можно и вовсе не заметить с дороги, если не знать, куда смотреть.

А ведь я никогда не боялась огня. Наоборот, временами меня непреодолимо тянуло к этой неукротимой стихии. Даже сейчас, стоя и наблюдая, как вместе со стенами дома рушится и моя жизнь, я не испытывала страха. Не цепенела от ужаса. Возможно, все дело в потрясении, а может, я просто сломлена изнутри и не могла адекватно воспринять действительность. Мне хотелось верить, что это лишь очередной ночной кошмар.

Пожалуйста, пусть это будет так.

– Николетта!

Кто-то позвал меня, но тело отказывалось слушаться. Оставалось лишь сидеть на траве и смотреть, как пламя поглощает то, что мне дорого. Не могу поверить, что место, ставшее моим сокровенным раем, сейчас умирает. А у меня не хватает сил даже для того, чтобы последовать за ним.

– Ники! Ники! – подбежавший опустился передо мной на колени, но мне с трудом удавалось сфокусировать взгляд. – Слышишь меня? Ты цела? Ну же, ответь! Посмотри на меня!

Сумев справиться с пеленой, затуманившей взор, я, наконец, узнала его. Дэниел, мой дорогой Дэниел. Тот, кто всегда мчится на помощь. И кому я каждый раз разбиваю сердце на мелкие осколки, как маленькое эгоистичное создание, неспособное ответить на его искренность.

Дэниел пытался привести меня в чувство. В голове тут же замельтешили кадры событий последних часов. Заново прокрутив воспоминания, я будто пробудилась от спячки, вновь смогла чувствовать и управлять телом. Когда дотронулась до руки друга, из глаз хлынул поток слез. Жгучих. Бессильных. Не сумела их сдержать.

– Дэни, они внутри! Я не успела… Не смогла приехать вовремя… Это я во всем виновата! – мой голос срывался на истеричный крик, перемежаясь слезными всхлипами.

– Что? О чем ты? Никто не знал, куда они отправились. Взгляни на меня, – приподняв мне пальцами подбородок, Дэниел поймал мой взгляд, – ты ни в чем не виновата.

Он старался говорить как можно мягче, но в его глазах я заметила проблеск отчаяния.

– Нет, – замотала головой. – Я должна была понять. Должна была знать, куда именно он его повезет. Это же так чертовски очевидно. Если бы только слушала внимательнее.

Я не понимала, как мне не винить себя. Это выше моих сил. Мысли смешались, но вдруг я неожиданно кое-что вспомнила. Одну мимолетную фразу, сказанную нами когда-то. Неаккуратно брошенную клятву.

Сама не понимаю, откуда взялись силы, но я тут же сорвалась с места и побежала к горящему дому. Возможно, то было временное помешательство, быть может, просто порыв отчаяния, но я была тверда в своей решимости уйти вслед за ним. «Вместе до конца» – ведь так мы обещали друг другу?

– Нет! – сильные руки Дэниела перехватили меня на полпути и оттащили в сторону. – Я не позволю, слышишь? Не дам тебе умереть.

– Пусти! – я брыкалась изо всех сил. Заехала пяткой в колено другу, но даже тогда он не ослабил хватку.

– Ни за что! Успокойся, прошу. Подумай сама: он бы тоже этого не хотел. Он бы отдал все, чтобы ты жила и оставалась в безопасности! – бедняга Дэниел уже сорвался на крик.

Оттащив на безопасное расстояние, он еще крепче прижал меня спиной к себе и прошептал, зарывшись носом мне в волосы:

– Пожалуйста, Ники, умоляю тебя, держись. Будь сильной. Помнишь, ты пообещала, что выполнишь любую мою просьбу? – Я слабо кивнула. – Так вот я прошу: не покидай меня, не уходи вслед за ними. Я этого не вынесу.

Безвольно уронив руки вдоль тела, я прекратила попытки вырваться, и только тогда Дэниел меня отпустил. Однако продолжал внимательно следить за каждым движением, наверняка ожидая, что в любой момент снова сорвусь с места. Ему всегда удавалось достучаться до меня. И тот день не стал исключением. Я знала, он прав. И понимала, что не могу так с ним поступить. Но как же отчаянно хотелось верить, что все происходящее просто дурной сон, а не жестокая реальность, разбивающая мое будущее.

– Ники, позволь отвезти тебя в больницу. Пожарным мы все равно ничем не поможем. А тебя нужно осмотреть.

Всю жизнь Дэниел Брайт видел меня насквозь. Сейчас у меня болела не только душа, но и тело. Будто на нем образовалась одна большая ссадина, с каждым мгновением ноющая все сильнее. В момент, когда я уже собиралась согласиться, произошло две вещи: я увидела, как на место прибыли несколько пожарных машин, и в этот же самый миг, прямо на моих глазах, горящее строение заполыхало с новой силой и затем сложилось, будто карточный домик, не оставив мне ни малейшей надежды. А дальше меня окутала темнота. Последнее, что помню, – обеспокоенное лицо Дэниела, успевшего подхватить меня, прежде чем я отключилась.

Думаю, именно тот эпизод стал переломным. Пусть это будет дурацким клише, но именно он разделил все мое существование на до и после. И в тот момент я была уверена, что дальше меня ждет лишь пустота. Все самое лучшее осталось в прошлом.

Глава 1. Чуть больше года назад. Николетта Кейн. Лондон

Вот и закончился очередной учебный день. Все вертится по кругу. Уже четыре года вокруг меня одни и те же лица, одни и те же здания, один и тот же ежедневный маршрут. Я всегда жаждала стабильности, но сейчас меня от нее тошнит.

– Да вы только посмотрите.

– Интересно, кто он?

– Новый студент по обмену?

Проходя по кампусу, со всех сторон я слышала обрывки подобных фраз, совершенно не понимая, что могло вызвать столь бурный интерес. Местные студенты невероятно избалованы и привыкли судить по внешности. Должно быть, появился некто неординарный, раз смог произвести впечатление на элиту. Ответ на мой немой вопрос не заставил себя долго ждать.

Объект всеобщего восхищения стоял возле ворот. Прислонившись к авто, абсолютно не обращая внимания на ажиотаж, который вызвало его появление. Он выглядел безупречно, впрочем, как и всегда. Черная шелковая рубашка, жакет, темные брюки, начищенные до блеска туфли, взъерошенные каштановые волосы и стильные черные очки, за которыми скрывались синие, словно глубь океана, глаза. При одном взгляде на него моя душа воспела и наполнилась теплом. Вот чего мне не хватало все эти годы. Нет, не конкретно этого человека, а уюта, который ему сопутствовал.

На глаза навернулись непрошеные слезы.

– Дэниел! – я ринулась вперед и бросилась ему на шею, прекрасно понимая, какие слухи расползутся по кампусу в следующие десятки минут. Но мне было плевать.

Он привычно подхватил меня и закружил. Дэни поступал так с самого моего детства. Ничего не изменилось, даже когда мне исполнилось шестнадцать и я заявила, что он ставит меня в неловкое положение перед друзьями. Но сейчас я только рада, ведь так скучала по его объятиям.

– Надо же, не изменилась. Я боялся, что Лондон привьет тебе чопорность, и ты начнешь здороваться со мной сдержанным рукопожатием, – сказал он с улыбкой.

И этой улыбки мне тоже не хватало. Легкой, искренней, теплой. Родной.

– Не дождешься. Правда думаешь, что мои дикие манеры может изменить какой-то Лондон?

– Действительно. С детства же своенравная, – легким движением руки Дэниел взъерошил мне волосы. Еще одна его бессменная привычка.

– Эй, хватит, просила же так не делать.

И тут я поняла, что мы все еще стоим возле кампуса, а вокруг собралась немалая толпа. Все с интересом наблюдали за представлением.

– Дэни… может, поедем куда-нибудь?

– Конечно, принцесса, садись, – он тотчас открыл передо мной дверь со стороны пассажирского сиденья. Галантность тоже все еще при нем.

Спустя полчаса мы уже расположились в одном из известных ресторанов Лондона. Дэниел не привык экономить на еде. Да и на остальном тоже. Богатый наследник, одна из ключевых фигур корпорации моего отца, один из непреклонных, но самых завидных женихов Америки. При этом все тот же старый добрый Дэниел, столь дорогой моему сердцу друг. И человек, который терпеть не может самолеты. Но тем не менее пересекший океан ради встречи со мной. Случайность? Как бы не так.

– Может, расскажешь? – решила перейти сразу к делу.

– О чем?

– Нет-нет-нет. Твой очаровательно-невинный взгляд сегодня не сработает. Серьезно, Дэниел, зачем ты здесь?

– Соскучился, – пожал он плечами.

– Да брось, мы созваниваемся каждую неделю. Иногда по несколько раз. К тому же ты терпеть не можешь самолеты и все, что с ними связано.

Теперь его взгляд стал серьезным. И не сулил ничего хорошего.

– Мне надоело видеть тебя только на экране ноутбука и телефона. Что в этом странного? Я действительно тоскую. И не так уж сильно ненавижу самолеты, не преувеличивай. Просто отношусь к перелетам с осторожностью. Хотя за тобой готов полететь куда угодно.

– Я тебя хорошо знаю. Ты не станешь пересекать океан ради простых объятий и ужина со мной. Что случилось? Что-то с компанией?

Дэн молчал. Снова не самый хороший знак.

– Дэниел?

– Давай поужинаем без вопросов.

– Я не притронусь к еде, пока ты не ответишь.

– Почему обязательно нужно быть такой упрямой? – несмотря на недовольный тон, его взгляд излучал тепло. Но я не поддамся. Что-то привело его сюда. И мне нужно было знать, что именно.

– Я все еще жду ответ.

– Ты невыносима, – покачал головой Дэниел и усмехнулся, – нет, с компанией все отлично.

– Тогда что? Что-то с особняком? С тобой? Со Стивеном?

– И снова мимо. Стреляешь холостыми.

– Ладно, тогда вариантов больше нет, – сказала я, возвращая внимание к своему блюду. Рано или поздно Дэниел сам мне все расскажет. Нужно просто подождать, придерживаясь иной тактики. Хотя терпение никогда не входило в список моих сильных сторон.

– Уверена, что перебрала все возможные имена, места? Все, что тебе крайне дорого? – а вот теперь в его голосе звучала явная насмешка.

– Уверена, – встретив его прямой взгляд, я продолжила: – Насколько понимаю, с тобой и Стиви все хорошо, мой дом не сгорел, а компания не разорилась. Все остальное меня мало волнует.

– Ты снова пытаешься обмануть саму себя.

– А ты снова включаешь режим старшего брата.

Дэниел сжал вилку с такой силой, будто хотел раздавить.

– Ладно. Хочешь начистоту? Давай. Скоро заканчивается твоя учеба здесь. Ты собираешься возвращаться в Штаты?

От напора в его голосе все мое нутро съежилось.

– Собиралась. Но… Все еще не уверена, что это правильное решение, – не осмеливаясь и дальше смотреть ему в глаза, я опустила взгляд на тарелку. Только вот аппетит совсем пропал.

– Хватит уже бегать от него. Сколько еще собираешься себя мучить? Ты хоть видишь, как жизнь в Лондоне на тебя влияет? Где бесконечная жизнерадостность, которую ты излучала даже в самые темные времена?

Началось. Я так долго бежала от этого разговора: последние четыре года мне удавалось увиливать и не обсуждать возможное будущее в Лондоне или где бы то ни было еще.

– Я ни от кого не бегаю. Просто не решила, хочу ли продолжать учебу. Мне предлагают стипендию. Я могу изучать юридическое дело и параллельно приступить к практике.

– В самом деле? Хочешь работать юристом? Правда думаешь, что это сделает тебя счастливой? Ты творческая личность. Ники, очнись! Возвращайся со мной в Штаты. Встреться с Марком лицом к лицу. Хватит убегать от своих эмоций. Борись за мечты.

Ох, Дэниел, если бы ты только знал, как мне самой этого хотелось. Но я не находила в себе смелости. Не сейчас. Когда только-только начала отпускать прошлые чувства, пытаясь найти свое место в этом мире.

– Ты, как всегда, видишь меня насквозь. Только в этот раз все не так просто, – я пыталась подобрать слова, чтобы лучше объяснить свою позицию, но ничего не приходило в голову, – я устала, Дэниел. Ты знаешь, что я гонюсь за Марком всю свою жизнь. Вот только догнать не могу. А бесконечно биться о бетонную стену невозможно. Это убивает.

– И ты готова сдаться? Ники, которую я знаю, никогда бы не опустила руки. Ты все еще его любишь.

– Люблю. Только это абсолютно ничего не меняет. Думаешь, мне не хочется его увидеть? – мне стоило огромных усилий не сорваться на крик. – Я приезжала спустя год учебы. Хотела устроить сюрприз, думала, мы поговорим, и может, наконец-то разрешим разногласия. Думала, может, я тогда поторопилась с выводами. Может, он остыл. Но в итоге увидела сцену, которая до сих пор стоит у меня перед глазами. Так что с меня хватит. Чем дальше я от Марка, тем лучше.

– Постой, ты приезжала? Он говорил, что вы не виделись с момента твоего отъезда. Утверждал, что ты его избегаешь, – столько беспокойства во взгляде Дэниела я уже давно не видела. Но пора ему узнать правду о лучшем друге.

– И он не врал. Приезжала, но мы не виделись. Зато я лицезрела прекрасную картину: как он трахал свою секретаршу прямо на своем гребаном столе.

Судя по взгляду, Дэниел явно не знал о таких предпочтениях Марка.

– Какой же он придурок, – Дэни покачал головой. – Почему ничего не сказала?

Я пожала плечами, отправив в рот кусочек мяса.

– А зачем? Пусть остается на его совести.

– И все же… тебе стоит вернуться, – наседал друг, отставив свою тарелку. – Пусть не ради него, но хотя бы ради себя. Пойми, невозможно всю жизнь прятаться. Тебе пора встретиться со своими страхами лицом к лицу: осознать их и принять, а затем попытаться отпустить. Только тогда ты сможешь двигаться дальше. Просто подумай об этом хорошенько, ладно?

Казалось бы, простые слова, но уста друга будто наделяли их какой-то особенной мудростью. Словно Дэниел уже прожил шесть десятков лет, с лихвой набравшись жизненного опыта. А я так и осталась где-то на уровне средней школы со своими эмоциональными всплесками и вечной неспособностью принимать правильные решения.

– Тебе кто-нибудь говорил, что иногда ты рассуждаешь как старик?

– И не раз, – Дэниел ухмыльнулся, – и этот человек сейчас сидит прямо передо мной.

Я не могла не улыбнуться в ответ.

– Ладно. Я подумаю о том, что ты сказал. Обещаю, – мягкая улыбка снова осветила лицо Дэниела. – Давай завершим ужин более приятной темой. Расскажи мне, как дела у Стивена с его Холли?

– С Холли – никак. А вот с Кейт пока неплохо.

Я вопросительно приподняла бровь. Стивен у нас, конечно, всегда был знатным бабником, но про Холли мне Дэниел рассказывал всего три дня назад. Это уже перебор.

– Брось, ты же знаешь Стива, никогда ничего серьезного: в понедельник он начал встречаться с Холли, а в среду уже расстался с ней. Привычная схема. В четверг у него очередная новая девушка.

– Он невыносим. Серьезно, не будь Стивен моим другом, я бы уже давно ему отрезала причиндалы.

И тут Дэниел прыснул от смеха.

– Ты неповторима. Видела бы свое лицо при этом.

Слыша искренний смех Дэниела, я не могла к нему не присоединиться. Почти все посетители ресторана смотрели на нас как на сумасшедших, но зато я наконец-то почувствовала себя в своей тарелке. Именно сейчас, впервые за четыре года, я бы могла сказать, что, даже находясь в Лондоне, ощущала себя дома.

Спустя три дня Дэниел возвратился в Штаты. А ко мне тем временем вернулось привычное чувство одиночества и смятения. Сидя с однокурсниками за столиком на лужайке перед университетом, я думала о предстоящих финальных экзаменах и вела долгие внутренние дебаты о будущем. Ведь Дэни прав, я не могла вечно бегать, рано или поздно придется вернуться домой. Если честно, я безумно скучала по Лос-Анджелесу, по семейному особняку, по Марии, по своей студии и кабинету отца.

Папа… будь он рядом все эти годы, возможно, многое сейчас сложилось бы иначе. Я бы не пыталась скрывать эмоции. Не убегала бы в надежде, что жизнь сама укажет мне верный путь. Слезы начали обжигать глаза. Так происходило каждый раз, как только в памяти всплывал миг, когда Марк сказал, что отца больше нет.

Марк… мой вечный мучитель. Возможно, действительно настало время встретиться с ним лицом к лицу. Быть может, сейчас, когда мои чувства уже не рвут столь отчаянно душу на мелкие клочки, я смогу наконец-то задать ему все те вопросы, что накопились у меня с шестнадцати лет. С момента, когда все изменилось. Вместе с отцом меня покинул и Марк. Фигурально выражаясь, конечно же, ведь юридически он стал моим опекуном. И по факту все так же оставался рядом, по крайней мере, его физическая оболочка. Только с тех пор я не могла до него достучаться: мы не разговаривали по душам, редко проводили время вместе. Я до сих пор не знаю, в чем причина его внезапного равнодушия. Лишь несколько раз мне удалось сорвать с него маску безразличия, что практически стоило мне мечты.

Сделав глубокий вдох, я решила все обдумать сегодня вечером и дать Дэниелу ответ. Мне не хотелось заставлять его переживать. Ведь он, пожалуй, единственный, кто всегда оставался со мной. Несмотря ни на что.

– Эй, Ники? Ты меня слышишь? Прием, Земля вызывает Николетту. Прием.

– А? – и тут я поняла, что Тед уже давно машет передо мной руками и всем, что только лежало на столе. – Прости, похоже, я немного отключилась. Ты что-то спросил?

Незаметно стерев наметившиеся в уголках глаз слезы, я осознала, что на время совершенно выпала из реальности. А ведь мы с ребятами должны были обсудить что-то важное.

– Мечтательница наша. Нет, просто так тут машу тебе всем подряд перед глазами, мне же нечем больше заняться.

– Да ладно, ты же знаешь, иногда я слишком погружаюсь в себя. Так о чем мы говорили?

– Что последнее ты помнишь?

– Хм-м… что-то про музыкальный конкурс.

Сидевший напротив Бен посмотрел на меня, вопросительно выгнув бровь. Я выдала ему одну из своих самых невинных улыбок. Даю руку на отсечение, что он все это время пристально за мной наблюдал. И даже боюсь предположить, что он себе навоображал, видя мой отсутствующий взгляд. Бен всегда за меня тревожился. Мы дружим последние два года. Хотя, будь его воля, все зашло бы гораздо дальше дружбы. Но я не смогла ответить взаимностью. Несмотря на это, временами он предпринимал попытки и начинал таскаться за мной повсюду с цветами, конфетами и признаниями. И, похоже, сейчас как раз начинался подобный период.

– Да, WWSC[1]. Начнется через три с половиной месяца, заявки принимаются уже сейчас, – Тед продолжил, – и ты не имеешь права отказать мне в участии. Мы соберем крутейшую команду и порвем там всех.

– Тед, ты знаешь, я не очень люблю подобные вещи.

– Да-да. Знаю, у тебя в прошлом произошло нечто такое, что мешает тебе сейчас полностью раскрыться. Но ты очень одаренная. Я редко встречал кого-то с таким голосом. Ты не имеешь права зарывать свой талант. Дай себе шанс, – он смотрел на меня таким умоляющим взглядом, что я бы почувствовала себя последней стервой, если бы отказалась.

– Ладно. Я подумаю.

Но он продолжал пристально на меня смотреть, и мне становилось все неуютнее.

– Я правда подумаю об этом. Обещаю, – второй раз за неделю дала обещание принять крайне важное решение. Пагубная тенденция.

– Вот и умница. Кстати, ты помнишь, что сегодня еще должна выступить на концерте, который я организовываю?

Черт, я и забыла, что этот вечер сегодня. Когда с удивлением посмотрела на Теда, он начал ржать как ненормальный.

– Ники, прости, но ты сейчас похожа на бешеного оленя, которому в глаза бахнуло светом прожектора, – и продолжил смеяться.

– Тед, у меня тяжелый удар, тебе это известно, – и для пущей убедительности толкнула его в плечо.

– Эй, полегче, ты же не хочешь оставить синяки на моем идеальном теле.

– Теодор, хватит дурачиться, нам пора на лекцию, – сухо заметил Бен.

– Да-да, идем. – Тед обернулся на меня. – Ники, восемь часов вечера, и ни секундой позже.

– Хорошо-хорошо. Поняла, иди уже.

– Я могу тебя отвезти, заеду в полвосьмого, – бросил напоследок Бенджамин и ушел, не дав мне даже шанса ответить.

Черт, теперь придется ехать раньше.

Остаток дня прошел спокойно, и ровно в восемь я уже заходила в нужный бар. «Шляпа фокусника» – дурацкое название для не менее дурацкого места. Честно говоря, до сих пор не понимаю, зачем Тед тут работает. Насколько мне известно, денег он с этого особо не имел, связей тоже. И тем не менее с завидной стабильностью сам вызывался организовывать концерты юных дарований, куда непременно таскал и меня.

С другой стороны, хоть какая-то разрядка эмоций.

– Николетта Кейн, верно? – встретил меня администратор этого причудливого заведения.

– Да.

– Прошу за мной, вы как раз вовремя. Через десять минут есть окно для вашего выступления. Успеете подготовиться?

– Да, конечно.

И в этот момент, протискиваясь в сторону служебных помещений, я врезалась в кого-то плечом. На мои извинения человек даже не обратил внимания. Когда я обернулась, увидела лишь удаляющуюся шумную компанию и широкоплечего незнакомца с темными волосами и с такой до боли знакомой энергетикой. Мне казалось, будто я почувствовала присутствие Марка. Но это не он. Это невозможно. Не здесь. Не сейчас. Не в таком месте. Но почему так схожи ощущения?

Мелкая дрожь в плече все никак не унималась. Я даже задержала дыхание.

Так сложилось, что я с детства чувствую чужую энергетику. Это не какие-то паранормальные способности, скорее просто сверхчувствительность. Некоторые видят ауру, а я ее ощущаю и в целом, если постараться и настроиться, могу различать. У каждого она своя. Очень редко мне попадались люди с энергетикой, схожей более чем на девяносто процентов. Да и такое встречала лишь у близнецов. Но могли ли собственные чувства меня обмануть? Мне хотелось подойти и рассмотреть незнакомца поближе, однако до выхода на сцену оставалось семь минут. Нужно было взять себя в руки и исполнить пару песен, чтобы не подвести Теда. Тем более что мне, скорее всего, действительно показалось. Неудивительно, учитывая, как часто я думала о прошлом в последнее время. Пора с этим заканчивать.

Никаких воспоминаний. Никакого Марка.

Только сцена, гитара и моя музыка.

Глава 2. Микаэль Шварц. Лондон

– Майк, ну наконец-то! Мы уже заждались. Давай скорее внутрь.

Джеймс, как всегда, уже обдолбанный. И что его дернуло поехать в такую дыру? Это и баром-то назвать сложно, скорее какой-то кабак. С другой стороны, плевать, главное – чтобы была выпивка и девочки.

И тут я вспомнил, что мы здесь из-за его очередной цыпочки, местной официантки.

– Ну, чего ты там тормозишь? Девочки уже заждались, пошли к столику.

Но прежде я направился к барной стойке, чтобы опрокинуть виски для разгона, и только потом пошел к друзьям. Направляясь к шумной компании, случайно задел плечом какую-то девчонку, и меня словно прошибло током. Что за хрень? Не успел я повернуться, как все мое внимание захватила та самая официантка. Возможно, Джеймсу придется поделиться, она довольно аппетитная. И, похоже, мы уже встречались. Судя по взгляду, она меня узнала. Но плечо все еще покалывало, будто действительно током ударило. Попытался рассмотреть в толпе, на кого же я так наткнулся, однако никто не бросался в глаза.

– Что вам подать? – судя по акценту, девочка неместная. Да и во внешности проглядывались восточные черты. Миндалевидный разрез глаз, смуглая кожа, при этом хорошие формы, которые очень кстати обтянуты местной униформой. Я ее вспомнил, она была с нами на прошлой неделе, на вечеринке в доме Эрика.

– Бутылку виски и немного своего времени, – ответил я ей, подмигнув.

Мне прекрасно известно, как я действовал на девушек, – они все велись на смазливое личико, и эта особа не исключение. От меня не ускользнуло, как зажглись ее глаза, как она облизнула милые пухлые губы и пошла за нашим заказом к бару.

Что ж, пожалуй, самое время расслабиться.

Сказав ребятам, что мне надо отлить, прошел мимо бара и, приобняв эту крошку, шепнул ей на ухо, что жду ее через пять минут у мужского туалета. Она не заставила себя ждать и явилась почти сразу же. Затащить ее в одну из кабинок не составило труда. Стоило мне запереть дверь, и девочка сама уже накинулась на меня с поцелуями. Жаркими и глубокими.

– Помню тебя еще с вечеринки, но ты тогда так быстро ушел.

– Тш-ш, – перебил я, закрывая ей рот еще одним требовательным поцелуем, и задрал ее платье, – крошка, у меня был хреновый день, так что поболтаем позже, а сейчас займемся делом.

С энтузиазмом в глазах она кивнула и принялась расстегивать мой ремень, продолжая бросать на меня томные взгляды.

– Прости, малышка, но сегодня я не в настроении для прелюдий, за этим потом лучше обратишься к Джеймсу, – с этими словами я развернул ее к себе спиной, надавил на поясницу так, чтобы девушка прогнулась, наклонившись вперед, натянул презерватив и вошел в нее. Грубо и резко. Девчонка вскрикнула, но я тут же зажал ей рот ладонью; лишние свидетели нам ни к чему.

Я продолжил двигаться в том же жестком темпе. Вероятно, она ожидала чего-то другого, но ей не повезло: этим вечером мне хотелось просто потрахаться, без телячьих нежностей, ласк, разговоров и прочей ерунды.

Утолив свой голод, я оставил официантку приводить себя в порядок, а сам направился к ребятам. Но на полпути меня остановили музыка и женский голос, доносящиеся со сцены. Видимо, сегодня очередной вечер живых выступлений. У меня своя группа, так что в музыке я разбирался. И то, что я слышал сейчас, – не просто хороший трек, а шедевр. К тому же голос божественный, он зачаровывал. В нем хотелось утонуть. Я и не заметил, как сменил направление и теперь продвигался в сторону сцены. Закрывая глаза, чувствовал, как бархатный тембр пробирается в нутро, мне казалось, будто я нахожусь в лесу: уютном и свежем. Мне срочно захотелось узнать исполнителя. На последней минуте песни я все же протолкался к сцене и увидел ее.

В свете софитов девушка напоминала ангела. Не хватало только крыльев. Сногсшибательная фигурка, длинные ноги, ярко выраженная тонкая талия и аккуратная грудь, которая будоражит и разжигает грязные фантазии. Милые черты лица, будто аристократические, но при этом с первого же взгляда я понял, что она не англичанка. Темно-русые длинные волосы, местами чуть осветленные, затянутые в небрежный хвост, с несколькими выбившимися прядями, которых так и хотелось коснуться, сжать пальцами и притянуть к себе. В меру пухлые чувственные губы, длинные ресницы и глаза, насколько я смог разглядеть, глубокого зеленого цвета. Я никогда не был заядлым романтиком, да мне и не требовалось. Всегда посмеивался над историями про любовь с первого взгляда, но теперь это не казалось такой уж чушью. И если уж говорить в таком ванильно-розовом ключе, то скорее с первого услышанного слова. И нет. Нет-нет. Не любовь, сие чувство я всеми силами отрицал уже много лет. Во мне скорее взыграло желание обладать. Дикая первобытная животная жажда добиться расположения этой девушки, сделать ее своей. Собственническое начало во мне пробудилось, как никогда раньше. Нет, вру. То же самое происходило в день знакомства с Мирандой. Проклятье. Дурной знак.

В какой-то момент мы с незнакомкой со сцены встретились взглядами, и я чуть не утонул в ее глазах. Но затем в них промелькнуло то ли удивление, то ли неприязнь. Странно, мы не могли быть знакомы, я бы ее помнил. Такую куколку точно не забудешь.

Музыка резко закончилась, и прекрасная незнакомка ушла со сцены, а вместо нее вышел ведущий вечера.

– Что ж, давайте поблагодарим нашу замечательную Николетту и продолжим. Следующий исполнитель – Антонио Зенголи. Поприветствуем.

К своему удивлению, я понял, что знаю парня, объявлявшего исполнителей. Мы познакомились все на той же вечеринке Эрика.

Мне удалось поймать его на спуске со сцены.

– Тед, дружище.

– Майк? Вот это встреча. Что тут делаешь? Не знал, что ты ходишь на местные концерты.

– Я с друзьями. Но, честно говоря, теперь даже рад, что приехал. А еще больше рад, что встретил тебя.

Тед явно не улавливал, что такого радостного в нашей встрече. И его можно понять, ведь на вечеринке мы обменялись только парой фраз, хотя парень явно пытался набиться мне в товарищи.

– Слушай, только что тут выступала девушка с гитарой.

– И? – он сразу напрягся. Неужели бойфренд?

– Познакомишь? Она ведь еще в баре?

– Слушай, Майк, ты только не обижайся, но думаю, это не самая хорошая идея. Она моя близкая подруга, и новые знакомства ей всегда даются непросто.

– Да я же только пообщаться. Ты знаешь, я тоже музыкант. Услышал шикарный голос и заинтересовался.

– Брось, твоя репутация тебя опережает. Можешь сколько угодно мне тут лить эту туфту, но факт остается фактом. Ты заядлый бабник.

Интересно, если я прямо сейчас выбью ему пару зубов, он станет сговорчивее?

– Тедди, ну все, я пошла.

Парню повезло. К нам подошла та самая красотка. И должен заметить, вблизи она казалась еще прекраснее.

– Да, Ники, конечно. Давай вызову такси.

– Не надо. Я сама доберусь, не переживай.

Девушка чмокнула Теда в щеку и направилась к служебному выходу. Я кинулся следом.

– Ники, постой.

Она обернулась, явно не понимая, кто я такой и почему побежал за ней.

– Привет, я Майк. Слышал твое выступление, и это просто бомба. У меня у самого группа, так что знаю, о чем говорю. У тебя талант. Честно говоря, не понимаю, что ты забыла в этой дыре.

В глазах девушки застыло все то же напряженное удивление, что и на сцене, когда наши взгляды встретились. Не понимал, с чем это связано. Мы ведь точно не знакомы. Пару мгновений она просто смотрела на меня, но потом все же заговорила:

– Спасибо. Извини, но мне пора.

И тут же вылетела за дверь на улицу, чем ввела меня в ступор. Что это вообще было? Я ее спугнул? Нет уж, меня не устраивал такой конец разговора. Выйдя вслед за ней, заметил, как она направляется в сторону дороги. Нагнать ее не составило труда.

– Слушай, я тебя чем-то обидел?

– Нет, все хорошо. Просто тороплюсь.

– Я могу проводить.

– Не нужно, меня встретят.

Да что с этой девчонкой не так? Обычно мне не приходилось за кем-то гнаться. Что ж, ладно, чем сложнее, тем слаще будет приз. Тем временем мы уже свернули к проезжей части и вышли на безлюдную улицу. Отлично. Можно попробовать еще раз сыграть в рыцаря.

– И все-таки я настаиваю. Этот район не самый спокойный вечерами. Тем более для такой очаровательной девушки.

Она резко развернулась и посмотрела мне прямо в глаза. Взгляд был раздраженным настолько, что воздух вокруг нас буквально искрился от напряжения.

– Слушай, давай начистоту. Ты увидел симпатичную девушку, наплел ей с три короба про причастность к музыкальной индустрии, похвалил ее талант и теперь ждешь, что она падет к твоим ногам и уедет с тобой в закат. Вы порезвитесь до утра, а потом ты ей скажешь «ариведерчи». Извини, не на ту напал. Я такие схемы щелкаю на раз-два.

Для пущей убедительности она щелкнула пальцами у меня перед лицом. Дерзкая. Мне нравится. Строптивые попадались нечасто. Глядя на ее серьезное выражение лица, я не смог сдержать ухмылки.

– Тебе смешно?

– Да. Судишь о человеке по его внешнему виду. Я кажусь легкомысленным, потому что одет как член уличной банды, верно? А большое количество пирсинга и тату, видимо, подсказывает, что я опасен и от меня нужно держаться подальше.

Воспользовавшись моментом, пока она замерла, обдумывая мои слова, я придвинулся ближе. С удовлетворением заметил, что ее дыхание на несколько секунд сбилось. Значит, панцирь можно пробить, ей не все равно. Либо рядом с ней давно не было мужчины, что маловероятно при такой внешности. Наклонившись к ее уху, я прошептал:

– Но признай, несмотря на все это, тебе нравится, что я такой. Ты не хочешь…

Я не успел договорить, потому что неожиданно кто-то грубо оттолкнул меня за плечо.

– Какого черта ты с ней делаешь?

Передо мной стоял незнакомый парень с разъяренными, как у быка, глазами. Так-так-так, неужели нарисовался парень? Становилось все интереснее.

– Ты вообще кто такой?

– Не твое собачье дело, кто я. Не подходи к ней.

Я вопросительно приподнял бровь и посмотрел на девчонку. Кажется, ее эта ситуация забавляла не меньше, чем меня. Но я сумел сдержать насмешку и позволил ей самой усмирить своего цербера.

– Бен, успокойся. Мы просто разговаривали.

– Ты со всеми так разговариваешь?

– Предупреждаю, не начинай.

Между ними происходил какой-то немой диалог. Я не совсем понимал, кто они друг другу, но все же на бойфренда он не смахивал. Ну, либо он тюфяк, позволяющий ей командовать. И все же мне стало интересно.

– Он что, твой парень?

– Просто хороший друг. У которого проблемы с гиперопекой, – сказав это, она кинула яростный взгляд в сторону Бена.

– Тот факт, что я не ее парень, еще не дает тебе права так грубо вторгаться в ее личное пространство, – смотрел он только на меня, будто и не замечая, что Ники раздражена не только моим поведением.

– Как красиво и правильно мы говорим. Ты эту речь заранее заучивал? А что, если мне нравится нарушать ее личное пространство?

Я видел, как в глазах Бена закипала ярость, и мой азарт откликался в полную силу.

– Что, если я сделаю так?

Не оставив ему шанса быстро среагировать, я решительным шагом приблизился к Ники. Обняв ее за талию, притянул к себе и поцеловал. Мне не хватило времени узнать, ответит ли она на поцелуй, потому как я уже отлетел на асфальт.

Ладно, удар у него неплохой. Но я умел группироваться, да и кулаками меня так просто не возьмешь. Поднявшись с земли, лишь посмотрел на Бена с издевкой.

– И это все?

– Бен, нет! Он же тебя провоцирует.

Но крик Ники уже заглушила яростная нападка парня. Прижав меня к столбу, он занес кулак для очередного удара. Если бы он только знал, как меня это все забавляло. Подняв руки, я состроил оскорбленную гримасу.

– Воу-воу-воу, Ромео, остынь. Я же не под юбку ей полез, в самом деле. Или ты завидуешь? Наверняка и сам уже давно хочешь поцеловать эти сладкие губки, только не решаешься. Верно?

Похоже, задел за живое, его взгляд становился все безумнее. Так вот значит, что у нас тут. Неразделенная любовь. Мне даже почти жаль его. Но лишь почти. Бен уже готовился нанести удар, когда рядом возникла Ники и дотронулась до его плеча.

– Бен, перестань. Хватит. Отвези меня домой.

Его хватка чуть ослабла. Да, девчонка определенно могла крутить им как хочет.

– Да, малыш, послушай свою хозяйку и беги скорее домой, поджав хвостик.

Тут уже не выдержала она. Оттолкнув Бена, влепила мне пощечину. Стоило отдать ей должное, вышло неожиданно. И достаточно сильно.

– Бен, заводи машину, я сейчас подойду.

И он ушел. Какой уж тут цербер, скорее ручной йоркширский терьер. Встретившись взглядом с Николеттой, понял, что она действительно не на шутку разозлилась. Думаю, если бы могла прожечь яростным взглядом, от меня бы уже осталось только серое пятно на асфальте.

– Долго ты его дрессировала?

– Может, хватит переводить все в шутку? Чего ты добиваешься? – глубоко вздохнув, она продолжила. – Ладно, неважно. В любом случае, дальше я в провожатом не нуждаюсь. Прощай.

Она развернулась и направилась к машине этого неудачника.

– Что, даже номерок не оставишь?

Ники замерла на месте, но оборачиваться не стала. Готов поспорить – боролась с желанием вступить со мной в словесную перепалку.

Ну же, детка, давай, повернись.

– Тебе ведь понравился поцелуй, признай. Если бы нас не прервали…

– Заткнись уже!

Она села в авто, хлопнув дверью громче, чем требовалось. И они уехали. Что ж, теперь я заинтригован еще больше. Обычно девушки не бросали мне вызов.

– Я обязательно добьюсь твоего расположения, Ники, вот увидишь, – пробормотал я себе под нос, наблюдая за удаляющимися фарами.

Глава 3. Николетта Кейн. Лондон

Злость не выпускала меня из своих цепких объятий. Пришлось уехать с Беном из-за какого-то идиота. Какого черта он ко мне прицепился?

Сделав глубокий вдох, попыталась успокоиться. Ладони дрожали, памятуя о пощечине. Я сцепила их, опустив на колени, и закрыла глаза, вспомнив, что однажды уже попыталась постоять за себя подобным образом и чем это закончилось…

– Ники, что это был за придурок?

– Мы можем немного помолчать?

Я ответила Бену грубее, чем он того заслуживал, и теперь меня грызла совесть. Срываться на друге необязательно. Пора было принимать решения и не изводить себя. Отрицание еще никому не помогало. Последняя неделя больше напоминала американские горки: не знаешь, где и куда занесет. Я решила, что сегодня же обдумаю свое возвращение в Штаты. А затем и по поводу конкурса определюсь. Но сейчас следовало извиниться перед Беном, в конце концов, он не имеет отношения к моему дурному настроению. Виновата только я, слишком разволновалась. Когда подошла к Теду попрощаться и увидела того парня, сразу поняла, что именно с ним мы столкнулись у входа. До боли знакомая энергетика никуда не делась, только вот ее обладатель мне незнаком. Я все еще не понимала, как такое возможно. Закрыв глаза, попыталась оживить в памяти образ нового знакомого и сравнить с Марком. Он действительно слегка напоминал уличного хулигана. Одет был в черные узкие джинсы, борцовку и косуху нараспашку. Судя по тому, что успела разглядеть, достаточно крепкого телосложения, но не мускулист, скорее подтянут. Образ прекрасно дополнялся татуировками, выглядывавшими из-за выреза майки и плавно переходившими дальше на шею, пирсингом в губе и брови, кучей колец в ушах, модной стрижкой, а также глазами цвета плавленой стали. Нет, определенно ничего схожего с Марком. Просто мистика какая-то.

Хотя, справедливости ради, надо признать, что этот Майк хорош собой. Чувствовалось в нем нечто притягательное и при этом темное и опасное. Но только еще одной проблемы мне не хватало.

А Бен действительно молчал всю дорогу.

– Прости, я не должна была тебе грубить, – тихо произнесла я.

Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем он ответил.

– Ничего. Я понимаю. Мне не стоит лезть не в свое дело.

– Да нет же, ты неправильно понял, он просто знакомый.

И тут его пальцы сжали руль с такой силой, что костяшки начали белеть.

– Что-то он чертовски много себе позволяет для статуса «просто знакомого».

Нет, только не говорите, что этот вечер закончится сценой ревности.

Я дотронулась до его плеча.

– Это правда, мы только сегодня познакомились. Он тоже музыкант, и когда ты подошел, мы обсуждали с ним мое выступление в баре, – очевидная ложь, но ничего умнее мне в тот момент в голову не пришло.

Бен немного расслабился, хотя видно, что не особо мне поверил. Благо мы уже почти приехали в кампус.

– Останови здесь, я хочу еще немного прогуляться и заодно забежать в магазин.

– Я могу проводить.

– Не нужно.

И снова я ответила резче, чем надо было.

Ники, возьми себя в руки, Бен ни в чем не виноват.

– Ладно. Как скажешь.

Остановив свой «Peugeot» за три здания от территории университетского кампуса, Бен вышел и направился в сторону пассажирского сиденья. Я его опередила, быстро выскочив из машины, прежде чем он успел потянуться к ручке. Хватит с меня сегодня рыцарских поступков, я и сама могла о себе позаботиться. В Лондоне уж точно.

– Спасибо, что подвез. Я пойду, увидимся завтра на лекциях.

Решительно направившись вперед, я мысленно взмолилась, чтобы приключения и казусы на сегодня закончились.

Ближайший план – добраться до магазина, захватить перекус и вернуться в кампус. Упасть в кровать и проспать часов двенадцать, а потом уже думать о будущем.

Но как же я ошибалась, думая, что мне удастся спокойно отправиться в объятия Морфея. Жаклин, моя соседка по комнате, именно сегодня решила устроить себе музыкально-танцевальный вечер. Просто блеск. Даже подходя к общежитию, услышав первые басы, я уже точно знала, из какой комнаты доносится шум. Иначе я никак не могла назвать музыку, которую она слушала.

Зайдя в комнату, в первую очередь направилась к ноутбуку Жаклин и срезала громкость ровно наполовину.

– Эй, ты чего?

А вот и моя соседка. Уставилась на меня с враждебной гримасой на лице. Мы вроде как дружили. Или, по крайней мере, сохраняли хорошие отношения. А когда было выгодно, то и вовсе становились неразлейвода. Однако сейчас меня раздражало абсолютно все, и если она собиралась спорить со мной из-за гребаной бездарно подобранной музыки, то точно выбрала самое неподходящее время. Похоже, Жаклин прочитала предупреждение у меня во взгляде, потому как сразу сменила гнев на милость.

– Ладно, я и сама уже устала. Можешь совсем выключить, не обижусь.

Пожав плечами, она растянулась на своей кровати с грацией кошки. И снова уставилась на меня большими карими глазами. Только теперь в них читалось любопытство.

– Смотрю, у кого-то день не задался?

– С чего ты взяла? Чудесный день. Как и любой другой.

– Да ладно тебе, подруга, я же вижу – что-то не так.

От дальнейших расспросов меня уберег телефон Жаклин. Он зазвонил как раз в тот миг, когда она уже раскрыла рот для очередного гениального вопроса. Воспользовавшись моментом, я тихонько ускользнула в ванную и закрылась там, надеясь, что душ поможет привести в порядок мысли.

Когда вернулась в комнату, соседки уже не было. Видать, упорхнула на очередное свидание. Несмотря на весьма посредственную внешность, Жаклин пользовалась огромным успехом у противоположного пола. Многих это удивляло, но не меня. Я понимала, что все дело в харизме. Моя соседка могла расположить к себе практически любого, она умела подстраиваться под собеседника, не теряя при этом своей индивидуальности. Мне бы у нее поучиться. Я хоть и хорошо воспитана, но с неприятными мне личностями долго общаться не могла. Не хватало терпения выдавливать из себя глупые улыбки. Да и характер у меня не самый лучший. Дерзость не могла удержаться во мне и норовила вырваться наружу в самые неподходящие моменты. Сладить со мной в подростковый период могли только названые братья и отец. Остальным приходилось несладко. Но сейчас, как мне кажется, я стала более сдержанной. Возможно, Лондон действительно повлиял на меня гораздо сильнее, чем я думала. Быть может, Дэниел прав, что я теряю здесь частичку себя.

Усевшись на кровать и подтянув к себе ноутбук с тумбочки, принялась искать больше информации о WWSC. Находясь в Штатах, я даже не слышала о таком конкурсе, хотя всю свою жизнь увлекаюсь музыкой. Оказывается, у него богатая история: он проводится уже более двадцати лет совместными усилиями семи стран. Помимо заочных отборочных, в которых члены жюри просматривают презентационные клипы участников и отсеивают совсем безнадежные случаи, существовал основной отборочный этап, предполагающий живое выступление. Его оценивают семь судей, по одному представителю от каждой страны-организатора. Затем несколько этапов самого конкурса. Насколько я могла судить по предыдущим годам, в отборочных всегда выбирали не более восьми участников. Так что шансы попасть в эту счастливую восьмерку крайне малы. И на что Тед рассчитывал? Я хорошо пою. Но уже заочно ставить себя выше стольких музыкантов даже мне не позволяла совесть. Честно говоря, мне бы правда хотелось попробовать свои силы, и раньше я бы даже не раздумывала. Но сейчас сомневалась. Тем более будут трансляции. Если Марк увидит… С другой стороны, какого черта меня сейчас должно это волновать? Если я решила двигаться дальше, без оглядки на прошлое, пора привыкать не заботиться о его реакции на происходящее в моей жизни.

Откинувшись на кровать, я подумала, что осуществить это будет непросто. Ведь вся моя жизнь, с самого младенчества, так или иначе крутилась вокруг него. Закрыв глаза, я позволила водовороту воспоминаний утянуть меня на самое дно, к истокам.

Отец взял Марка под опеку после гибели его родителей, когда тому было всего семь лет. Спустя четыре года родилась я. Но моя мама, даровав мне жизнь, не смогла сохранить свою. Отец долго не мог смириться с потерей и до конца своей жизни так и не сумел полюбить другую женщину. Марк же, несмотря на юный возраст, понимал всю горечь утраты отца и старался во всем ему помогать. В том числе и в вопросах моего воспитания. Он нянчился со мной с первых дней, всегда находился рядом, всегда заботился. Чуть позже в нашей жизни появились Дэниел и Стивен, они с Марком стали лучшими друзьями. Неразлучная троица. А значит, и со мной проводили немало времени. Однажды, когда мне было семь, мы придумали игру, в которой по сценарию меня похищал дракон и уносил в свой замок, а они, будучи моими рыцарями, должны были отыскать убежище монстра. Сразить его и освободить принцессу. Все пошло четко по сценарию, вот только оказалось не игрой. В тот день меня действительно похитили враги моего отца. Я никогда не вникала, по каким причинам это произошло, но точно знаю, что инцидент связан с его бизнесом, потому что выкупа так и не потребовали. Я мало помнила из тех двух дней, что провела взаперти в абсолютно темной комнате, однако четко запечатлела на кинопленке памяти момент освобождения, когда в место моего заточения вломился Марк. С разбитой губой; рваным порезом, пересекшим бровь; с брызгами крови на одежде и руках и с дикой яростью в глазах. Он кинулся ко мне и заключил в объятия. Потом отстранился, взял за плечи и попросил посмотреть в глаза.

– С тобой все в порядке? Малыш, они тебя не тронули? Пожалуйста, скажи, что ты цела.

Его глаза переполняло отчаяние. Не дождавшись ответа, Марк снова обнял меня. На протяжении тех двух дней, что я пробыла в плену, моя психика возвела барьер и не позволила панике пробраться внутрь, но в тот миг, в объятиях близкого человека мне вдруг стало по-настоящему страшно. Я не заметила, как из глаз полились слезы, не понимала, что дрожу, я ничего этого не замечала, поскольку вдруг осознала, что все могло закончиться иначе. Даже в том возрасте понимала, что исход мог быть ужасным. Ведь я могла больше никогда не увидеть отца. Похитители могли оказаться простыми маньяками, и тогда папа нашел бы только мое тело или то, что от него осталось. Или при попытке освобождения Марка могли застрелить, я видела у похитителей оружие. И его смерть я бы тоже не смогла принять. Однако судьба оказалась милостива, проявив благосклонность к семилетнему ребенку. Ведь тогда я была чиста, греховные мысли появились гораздо позже. Содрогаясь от рыданий, я цеплялась за Марка, вкладывая в руки все силы, которые у меня остались. Он лишь крепче прижимал меня к себе и гладил по волосам, постоянно повторяя одни и те же слова:

– Тише, тише, все хорошо, все закончилось. Я больше никогда никому не позволю причинить тебе боль. Я всегда буду рядом. Тише, тише.

Уже тогда он соврал, дважды. Но для семилетней малышки его слова стали гарантом безопасности. Унося меня из той комнаты, Марк попросил закрыть глаза. В воздухе стоял тягучий металлический запах, и пока мы шли к выходу, я честно держала веки закрытыми. Перед самым порогом он остановился, чтобы перекинуться парой слов с одним из сотрудников охраны отца, которые в тот день самоотверженно помогали меня спасать. Я не удержалась и приоткрыла глаза. Увиденное повергло меня в шок и позже не единожды являлось в ночных кошмарах. Честно говоря, не знаю, как моя детская психика тогда это выдержала. То помещение походило на место бойни. Всюду была кровь, даже на потолке. И куча трупов. Кажется, тогда я судорожно вздохнула, или ахнула, или непроизвольно сделала что-то еще, дав понять Марку, что увидела весь этот кошмар. Он незамедлительно отнес меня в машину, и мы отправились домой.

Всю дорогу Марк держал меня за руку. А я все вспоминала увиденное в том доме: словно последствия нападения дикого зверя. Реки крови, неестественно изогнутые тела. Тогда мне даже казалось, что я заметила отрубленные пальцы, но, возможно, то была всего лишь разыгравшаяся фантазия маленькой девочки. Мне было тяжело принять тот факт, что подобное мог сотворить человек. А еще тяжелее давалось осознание, что этот человек теперь сидел рядом со мной, заботливо сжимая мою руку и не сводя с меня обеспокоенного взгляда.

– Все-таки увидела, да?

Я кивнула.

– Не надо было открывать глаза, я же предупреждал. Подобное зрелище не для маленьких принцесс.

Марк пытался приободрить меня. Я все так же молча смотрела на него. Потом решилась задать вопрос, ответ на который был очевиден. Но мне нужно было услышать.

– Тот, кто сделал это с ними… Это был ты?

– Не без помощи людей твоего отца, конечно. Но основной урон нанес я, – между нами вновь повисла тишина. – Теперь ты меня боишься?

На мгновение я растерялась. Но в его вопросе, в его голосе ощущалось столько горечи, что я тут же отрицательно замотала головой.

– Хорошо, – облегченно выдохнул Марк, – рад, что не стал монстром в твоих глазах. Но хочу, чтобы ты знала: я уничтожу любого, кто посмеет причинить тебе боль.

Напоследок, прежде чем мы скрылись за поворотом, я обернулась, чтобы взглянуть на злополучный дом. Но в поле моего зрения попали лишь всполохи пламени. Огненные языки, точно змеи, взмывали вверх, желая лизнуть верхушки деревьев, а может, и само небо. Чарующее и одновременно пугающее зрелище. И я не могла отвести от него взгляда, пока последние багровые отблески не скрылись за темными елями.

Оставшееся расстояние до нашего особняка мы с Марком преодолели в тишине. Дома уже ждали отец и семейный врач. После инцидента я неделю не выходила из комнаты, пуская к себе только папу и прислугу. Потом меня перевели на домашнее обучение и никуда не отпускали одну. А еще спустя несколько недель ко мне пришли Марк, Дэниел и Стивен. Усадив меня перед собой, они принесли клятву на крови, что будут защищать меня до конца своей жизни. С тех пор я считала их своими назваными братьями. Банальная глупость. Но для ребенка тот миг казался счастливым финалом опасного приключения.

В дальнейшем три года индивидуальной психотерапии практически избавили меня от болезненных воспоминаний и ночных кошмаров. Однако остались панические атаки и боязнь замкнутых темных пространств. Спать в темноте с тех пор я тоже не могла. Доктор советовал заняться каким-нибудь творчеством, полагая, что это поспособствует прогрессивному выздоровлению. Я обратила внимание на музыку и достигла за три года неплохих результатов в танцах и в вокале. Со мной занимались лучшие преподаватели, поставили мне голос, хореографию. Чувство ритма же было врожденным, я могла без проблем прочувствовать музыку.

В десять лет я вернулась в общественную школу, смогла завести друзей, стала полноценным участником танцевальной команды, участвовала в местных вокальных конкурсах. Все говорили, что я одаренный ребенок, пророчили мне великое будущее. К двенадцати уже успела завоевать золотые кубки в национальных танцевальных конкурсах, победить в нескольких вокальных шоу. Плюс освоила уроки игры на гитаре и синтезаторе. Отец незамедлительно купил мне все необходимые инструменты и оборудовал целую комнату под мини-студию. Но я никогда не была жадной до славы, меня не интересовали награды, медали, кубки. Все, чего я добивалась в тот период, – поздравлений от Марка. После очередной победы он дарил мне цветы, подарки, радовался вместе со мной каждому успеху. Уже тогда я подсознательно искала его одобрения. Подарки как таковые тоже не играли никакой роли, но то, с какой гордостью он смотрел на меня, заставляло желать достичь большего. И это, пожалуй, был самый первый звоночек, ознаменовавший начало моей зависимости.

Все названые братья проводили со мной много времени, но с Марком мы еще и жили под одной крышей, что сильнее нас сближало. Даже в самые загруженные дни он все равно находил время, чтобы провести его со мной: помогал мне со школьными предметами, мы смотрели фильмы, играли в настольные игры или просто обсуждали что-нибудь. Что угодно. То было беззаботное время, когда мы оба – как мне казалось, – были счастливы, и я нежилась в лучах его внимания. Мне и в голову не приходило, что когда-то все может измениться, что что-то сможет встать между нами. И я уж точно не могла себе представить, что этим станет мое взросление и зародившиеся чувства.

К четырнадцати годам, помимо музыки и танцев, я начала зачитываться девчачьими романами, и далеко не всегда они были так невинны, как можно было подумать. Мне нравились пикантные подробности, столь ярко описанные в некоторых историях. В тот же период стала пробуждаться моя женственность. В физиологическом плане созревание началось раньше. До сих пор помню, как отцу было неловко объяснять мне про месячные и что я не должна этого бояться. Внешне же я успела стать более женственной буквально за пару месяцев, что провела в летнем лагере. У меня всегда была тонкая талия и длинные ноги, но за то лето появилась хоть и небольшая, но точно привлекающая внимание грудь. И бедра стали выделяться чуть больше. Помню, как в конце сезона постоянно крутилась перед зеркалом, пытаясь осознать изменения. Последние пару недель смены в лагере я провела, отмахиваясь от чрезмерного внимания старшеклассников. Я и до этого выглядела чуть старше своих лет, но сейчас и вовсе могла сойти за семнадцатилетнюю. Возвращаясь домой после смены, я с предвкушением ожидала реакции Марка. Хотела понравиться ему как девушка, а не как сестра. Вот и второй звоночек. Тогда уже начинала грезить о нем совсем в ином ключе. Я видела в нем свой идеал.

Но меня ждало разочарование, его глаза не полнились ожидаемым восторгом. Пока остальные обнимали меня и поздравляли с возвращением домой, Марк стоял в стороне и наблюдал за мной с выражением лица, которое в тот момент, в силу своего юного возраста, я не была способна расшифровать. Это сейчас могла бы заявить, что на его лице отражалась смесь эмоций из страха, стыда, радости и нерешительности. Но четырнадцатилетнему подростку показалось, что его лицо исказили пренебрежение и неприязнь. Я испугалась, что сделала что-то не так. Но Марк сумел взять себя в руки и скрыть эмоции под маской радости. Уже в то время он был замечательным актером, а я наивной влюбленной дурочкой. Да, именно тогда, в четырнадцать, я осознала, что влюблена в него. И с тех пор, проводя время вместе, стремилась к тактильному контакту, подстраивала якобы случайные прикосновения, находила повод побыть подольше рядом с ним. Я видела, что Марк тоже проявлял ко мне больше внимания, а временами смотрел так, будто ничего прекраснее в своей жизни не видел. Тогда я не думала, что это может быть игрой.

Спустя полтора года напряжение между нами достигло апогея. Отец уехал в командировку на пару недель, оставив меня под опекой Марка. Однажды вечером мы с ним смотрели старую французскую комедию в его комнате, параллельно играя в карты. В какой-то момент я схитрила и обыграла его. Возмутившись нечестной тактикой, Марк начал меня щекотать, зная, что с детства боюсь щекотки. Вырвавшись, я принялась бегать по комнате, а он бросился вдогонку. Мы дурачились как два малых ребенка, пока я случайно не запнулась и не налетела на него, опрокинув нас обоих на кровать. Оказавшись сверху, прижимаясь к крепкой груди объекта своих мечтаний, вдыхая аромат его тела, касаясь его носа своим, я могла лишь желать, чтобы время на мгновение остановилось и позволило мне насладиться близостью наших тел. Марк дышал так же тяжело, как и я. Он не торопился вставать, но и ничего другого не предпринимал. Просто смотрел на меня, выжидая. Не знаю, как тогда мне хватило смелости, но я прикрыла глаза и поцеловала его. То был легкий, невинный поцелуй, но он стал моим первым, и я запомнила его на всю жизнь. Отстранившись, я посмотрела на Марка, в глазах которого начинало плескаться отчаяние.

– Что ты делаешь, Ники?

– Разве не очевидно?

Я слезла с него, усевшись на край кровати. Он устроился рядом и запустил руки в волосы, тяжело вздохнув.

– Послушай, такого не должно повториться. Ты уже не ребенок.

– Вот именно, мне почти шестнадцать, а выгляжу и того старше.

– Не перебивай. Неважно, на сколько ты выглядишь. И возраст сейчас вообще ни при чем. Я практически твой брат. В семье такое поведение неприемлемо. Уверен, скоро ты встретишь достойного парня, вы влюбитесь, и ты сможешь дарить ему поцелуи. Поэтому давай сделаем вид, что ничего не произошло, и пойдем досматривать фильм, – высказавшись, он отправился в кресло перед телевизором, ожидая, что я присоединюсь. Ведь я всегда его во всем слушалась. Но не в этот раз.

Тот, кто любил отчаянно, кто любил до дрожи в коленях, наверняка поймет, каково мне было в тот момент. Слезы застилали глаза, мне хотелось кричать, напомнить ему, что мы не кровные родственники, что я уже влюблена и мне не нужен никто другой. Но все, что я смогла сделать, это сорваться с места и убежать к себе в комнату, чтобы Марк не слышал рыданий, готовых вот-вот сорваться с губ. Закрыв за собой дверь, я тихо сползла по ней на пол и дала волю слезам. Марк не пошел за мной, и я была ему за это благодарна. Спустя пару минут услышала звук бьющегося стекла. Он доносился со стороны его комнаты. Однако у меня не было ни сил, ни желания возвращаться.

Через некоторое время Марк все же постучался ко мне.

– Ники, открой, пожалуйста, – я сделала вид, что не слышу. – Прошу. Нам нужно поговорить.

С неохотой открыв ему дверь, я вернулась на кровать. Он устроился на полу рядом со мной.

– Николетта, почему ты сбежала?

Марк редко называл меня полным именем. И, как правило, предпочитал использовать его, когда злился. Я не могла даже самой себе объяснить, почему убежала. Хотя нет, могла. Не хотела, чтобы он видел мои слезы. Но ему это знать необязательно.

– Так и будешь молчать?

– Я не знаю, что говорить.

– Ну, для начала можешь ответить на предыдущий вопрос.

– Я расстроилась и не хотела больше смотреть фильм.

– Почему ты расстроилась?

Он смотрел на меня выжидающе. Марк все еще злился, но даже таким он был прекрасен в моих глазах.

– Из-за твоих слов.

– Что именно тебя расстроило в моих словах?

– Это уже похоже на допрос.

– Не было бы никакого допроса, если бы ты давала полные ответы. Раз утверждаешь, что уже не ребенок, веди себя соответственно. Так что именно тебя расстроило? – Я видела, что ему тяжело сдерживать закипающую ярость. – Ники, пожалуйста. Я просто пытаюсь понять, насколько все серьезно.

– Ладно, я отвечу. Меня обидело то, что ты предложил все забыть. Будто мои чувства ничего не значат.

– Я не… – он не успел сказать ни слова, как я уже продолжила.

– Нет уж, теперь буду говорить я. Ты хотел знать, насколько все серьезно? Так вот слушай. Мы с тобой не кровные родственники, нас ничего не связывает, а значит, я не нарушила никаких правил, поцеловав тебя. И в аду гореть за это не буду, так что о душе моей тоже можешь не беспокоиться. Если тебе противно, так и скажи. Но не надо прикрываться сестринско-братскими отношениями, это смешно! – я не заметила, как перешла на повышенный тон. Марк удивился, при нем я никогда не позволяла себе срываться на крик.

Вскочив с места, я кинулась нарезать круги по комнате, продолжая выражать ему свое недовольство, пока он не остановил меня, схватив за руки и развернув к себе.

– Ники, успокойся. Все, хватит, я уже понял.

– Да ни черта ты не понял.

В тот момент мне хотелось выть от отчаяния, потому что казалось, что Марк не воспринимает меня всерьез. Но вместо этого я обняла его и, уткнувшись ему в плечо, снова разрыдалась. Какое-то время он просто стоял, никак не реагируя на мою истерику. Но потом, одной рукой обняв за талию, прижал к себе. Второй рукой погладил по волосам. В тот миг в моем животе запорхали бабочки, а в тех местах, где он гладил, приятно покалывало от мурашек. Спустя какое-то время я успокоилась и отстранилась, чтобы заглянуть в любимые глаза. Я ожидала увидеть в них злость, ненависть, пренебрежение, ярость, что угодно, но не заботу, которая окончательно придала мне смелость сказать самые главные слова:

– Я люблю тебя.

Марк улыбнулся. Той милой улыбкой, которую я так обожала.

– Малыш, я тоже тебя люблю. И всегда буду любить, ведь мы семья.

– Нет, ты не понял. Я люблю тебя не как брата. Как мужчину.

Я видела, как в нем боролись эмоции. Не хотелось думать, что прямо сейчас он откажет мне и уйдет. А я разобьюсь на осколки. Но, к моему удивлению, Марк все еще держал одной рукой меня за талию, а второй нежно заправил мне за ухо выбившуюся прядь волос. И заговорил слишком уж спокойным голосом:

– Ники, поверь, сейчас ты этого не осознаешь, но то, что ты ко мне испытываешь, это не любовь. Возможно, влечение, интерес, ведь у тебя сейчас такой возраст. Но точно не любовь. Вот увидишь, когда по-настоящему влюбишься, мы еще с тобой вместе посмеемся над твоими сегодняшними словами.

Слезы снова предательски опалили глаза. Я была уверена в своих чувствах и знала, что это не прихоть. Меня просто до дрожи бесило, что Марк смотрел на меня свысока.

– Это все из-за разницы в возрасте? – мой голос предательски дрогнул. – Поэтому не хочешь воспринимать мои слова всерьез? По-твоему, я вру?!

Вновь сорвавшись на крик, мне уже было все равно на последствия, я начала бить Марка в грудь, бросая оскорбления одно за другим. Но в следующее мгновение оказалась прижата к стене. Он сцепил мои руки над головой, приблизился к моему лицу, наклонив голову так, что мы соприкоснулись лбами.

– Боже, ну почему ты такая упрямая? Разве я обвинил тебя во лжи? Просто сказал, что ты принимаешь за любовь то, что ею не является.

– Но это не так. Я знаю, что я чувствую. Почему не хочешь просто мне поверить?

Возможно, то, что я тогда смотрела на него с искренней мольбой в глазах, наконец, возымело успех, и в броне, столь умело возведенной Марком Уоллсом, забрезжила небольшая трещина.

– Я не могу, Ники. Прости, – выдержав паузу, он добавил: – Если сейчас поверю, что ты и сердцем, и душой готова принадлежать мне одному, боюсь, что не смогу сдерживаться.

– Так не сдерживайся, – в тот момент, сказав эти слова, я не осознавала до конца, что именно он подразумевал, но уже тогда любила провоцировать: – Чего ты боишься, Марк? Для меня ты всегда был воплощением смелости, неужели позволишь разочароваться в идеальном образе?

Я знала, что той фразой задену его гордость. И реакция последовала незамедлительно. Вместо ответа Марк накрыл мои губы своими. От нежного, аккуратного поцелуя перейдя к более требовательному. И для меня перестал существовать весь остальной мир, остались только мы и наш поцелуй.

Мне наивно казалось, что после этого уж точно все станет хорошо и мы с Марком обязательно будем вместе. Какой же дурой я была, что верила в сказки. Хотя поначалу действительно все шло неплохо. Были долгие разговоры о будущем, Марк просил подождать немного, прежде чем заявлять о каких-то отношениях. Боялся реакции отца. В идеале дождаться моих восемнадцати лет. Я дала обещание, что не стану рисковать его положением. Сейчас, анализируя тот день, те решения и разговоры, я понимаю, что Марк, скорее всего, просто сжалился над маленькой наивной влюбленной дурочкой и позволил ей на что-то надеяться. Ведь он же Марк Уоллс. Идеальный, благородный, защитник слабых. Только вот я знаю, каким чудовищем он может быть на самом деле.

Что же дальше? Ну, как минимум точно известно, что сейчас я не миссис Уоллс и мы с Марком не вместе. Что-то пошло не так. На самом деле, я и сама до сих пор не знаю, что именно рухнуло и в какой момент. Знаю только, что спустя три месяца после нашего уговора, как раз во время празднования моего дня рождения, отец заметил, что я проявляю к Марку еще больший интерес, чем обычно. После откровенного разговора о моем будущем я заверила папу, что ему показалось, но прекрасно понимала – отец чуял мою ложь, хоть и закрыл на это глаза. Зато Марк после беседы в кабинете Томаса Кейна больше не был прежним. Он почти перестал оставаться со мной наедине. Не зная, что еще делать, я устроила ему истерику, после которой он заверил, что ничего не изменилось в его чувствах, но лучше нам перестать находиться так часто рядом друг с другом. И в тот момент мне, помнится, пришла гениальная идея, просто в духе самых лучших сопливых романов. Я решила, что пора распрощаться с девственностью, а заодно и удостовериться в чувствах любимого. Тогда я еще не осознавала, что для большинства мужчин секс – это всего лишь секс. Хотя, стоит отдать Марку должное, пару часов он строил из себя благородного рыцаря и наотрез отказывался брать на себя такую ответственность. И риск. Но страсть все же оказалась сильнее, и я добилась своего. Той ночью я пребывала на седьмом небе от счастья, несмотря на боль. Марк был нежен, он действительно занимался со мной любовью, а не просто трахал надоедливую девочку. Даже сейчас я могу с уверенностью сказать, что в моей жизни больше не было настолько нежного секса, как в ту волшебную ночь.

Проснувшись на следующее утро одна, я нашла записку, в которой Марк говорил, что уехал на пару дней с отцом на очередные переговоры, а за мной присмотрят Дэниел и Стив. Там же он клялся мне в вечной любви, называл своим ангелом и обещал, что, когда вернется, все будет иначе: он убедит папу в серьезности своих намерений. Думаю, излишне говорить, что я готова была летать от радости, настолько меня окрыляла перспектива стать настоящей официальной возлюбленной моего Марка. Ха, «моего». Та ночь – единственное время, когда он по-настоящему, всецело был моим. Спустя пару дней вся моя жизнь перевернулась вверх дном. Марк вернулся один, сообщив, что Томас Кейн погиб в автокатастрофе. Тогда я потеряла сознание, а очнувшись, еще долго не могла поверить в реальность происходящего. Всю последующую ночь я проревела в объятиях любимого. Через день состоялись похороны, и жизнь так и не вернулась в привычное русло. От Марка осталась только оболочка. Он унаследовал бизнес отца и практически не бывал дома. А когда приходил, интересовался, все ли у меня хорошо, и отправлялся к себе в комнату.

Последующие четыре года я безуспешно пыталась понять, что с ним происходит. За те же четыре года моими лучшими друзьями стали Стивен и Дэниел. Особенно Дэниел. Он старался всегда быть рядом. С ним я не чувствовала того трепета, который возникал в обществе Марка. Но Дэни сумел заполнить собой чудовищную пустоту в душе и сердце, образовавшуюся после потери отца и предательства любимого. Да, для меня это было предательством. Коим остается и по сей день. Марк бросил шестнадцатилетнюю девочку в одиночку заново собирать ее раздробленную на кусочки жизнь. И не будь рядом Дэниела, я не уверена, что справилась бы с этим. Дэниела, который так настойчиво просил меня вернуться домой. Разве могла я ему отказать после всего, что он сделал для меня тогда и продолжает делать до сих пор? Мне действительно пора вернуться. И доказать Марку, что он больше не имеет власти надо мной, над моими мыслями и решениями. Я стала сильнее.

Закрыв глаза, лежа на кровати в общежитии, я лишь думала о том, как мне теперь убедить в этом саму себя. И с этими же мыслями я и заснула.

Следующим утром я обрадовала Дэниела, сказав, что через месяц, сдав финальные экзамены, прилечу в Лос-Анджелес. Но уточнила, что, вероятно, мне предстоит вернуться в Лондон ради музыкального конкурса, что привело его в двойной восторг.

Пока я просматривала билеты домой, телефон на кровати завибрировал от входящего сообщения.

Энн: Ну, привет, пропажа. Ты тут?

Энн – моя лучшая подруга еще со времен школы. Я всегда ею восхищалась. Свободная, волевая, смелая, знает, как добиться своего. Но очень ветреная, хотя на нашей дружбе это никак не отражалось. Меня не волнует, кто с кем спит. Зато она всегда могла заполучить желаемый объект обожания. За исключением одного. Дэниел так и не поддался ее чарам, хотя она уже лет пять усиленно старалась соблазнить его при любой возможности. Но он кремень.

Следом раздался звонок. Забыла упомянуть, что терпением подруга тоже не отличалась.

– Слушаю.

– Прочитать она прочитала, а с ответом не торопится. Хороша подруга, ничего не скажешь, – Энн тут же оглушила меня своим звонким голосом.

– Привет-привет. Не злись, просто задумалась. Будь у тебя чуточку больше терпения, не пришлось бы тратиться на звонок.

– Задумалась она, – подруга продолжила ворчать. В этом с ней тоже мало кто мог сравниться. Если начинала причитать, то долго не могла остановиться. – Знаю я, о чем ты там думаешь, когда в ступор впадаешь.

– Да нет же, Марк тут ни при чем.

– Вот видишь, мне даже договаривать не надо, сама все выдала. Ладно, мечтательница, слушай сюда, у тебя через месяц выпуск, а я как раз через месяц буду проездом в Лондоне. Намек поняла?

– А-а-а! – закричала я ей в трубку от радости. – Это лучшая новость, Энн. Я безумно соскучилась!

– Да что ты кричишь, как ненормальная, оглушила. Я тоже соскучилась. Мне столько всего тебе надо рассказать.

– Нужно только договориться о дате заранее, – вовремя вспомнила я о своем будущем отъезде. – Мне тоже нужно на днях брать билет. Не хотелось бы разминуться.

– Билет? Куда на этот раз намылилась? В Индию? Или сразу на Северный полюс, чтоб наверняка скрыться? – Энн изначально не одобряла мой побег в Англию.

– Ни за что не угадаешь.

– Только не говори, что в Сингапур. Не-не, туда я к тебе не полечу, – я только закатила глаза.

– Угомони свою фантазию. Я возвращаюсь в Штаты после финальных экзаменов.

– Ого. Что-то новенькое, – Энн присвистнула, – почему я еще не слышу об этом в национальных новостях? Так и вижу заголовки «Богатая наследница одного из крупнейших конгломератов Америки возвращается на родину после четырех лет скитаний».

– Ха-ха. Закончила свою минутку юмора?

– Нет, но, так уж и быть, дам тебе слово. Серьезно, подруга, с чего такие перемены? Еще неделю назад ты никуда не собиралась.

– Это все Дэниел, – я уже предчувствовала, какая реакция последует после упоминания его имени.

– Дэниел? Дэниел Брайт? Этот Аполлон? Эталон мужественности? – Я же говорила.

– Началось. Хватит, Энн, я помню, что ты просто спишь и видишь, как затаскиваешь Дэни в постель, – ответила я со скепсисом в голосе.

– О да, подруга. Его неприступность меня только раззадоривает. Но у меня уже есть новые стратегии, обязательно опробую их при нашей следующей встрече с мужчиной мечты, – Энн унеслась в мир фантазий, – ладно-ладно, прости. Так что там с моим секси-милашкой Дэниелом? Он пригрозил тебе расправой? Как ему удалось достучаться?

– Ну, во-первых, он прилетел ко мне в Лондон несколько дней назад. А с его нелюбовью к дальним перелетам это уже практически подвиг. Я не могла устоять.

– Стоп, то есть то, что я летала к тебе через океан в попытках образумить, это не в счет? – в голосе подруги появились нотки уязвленного самолюбия.

– Да ты чуть ли не каждый день куда-то летаешь. Этим меня не удивить, – и это правда. Энн постоянно путешествовала. Она фотограф. Причем востребованный. Поэтому исколесила уже половину планеты.

– Ладно, и что же такого тебе сказал Дэниел, чего не говорила я? Чем он тебя убедил?

– Не знаю, просто после его прилета я еще больше поняла, что и сама скучаю по дому. Не могу же вечно бегать от прошлого. Пора оставить все позади и двигаться дальше. Разве не так поступают взрослые адекватные люди? – ответом мне послужила тишина: – Эй, ты еще здесь?

– Боже, ты кто такая и что ты сделала с моей подругой? А ну верни мне быстро Ники! Я таких высокопарных слов от нее уже сто лет не слышала, – и тут я уже не смогла сдержать смех.

– Да я это, я. Просто устала. Поэтому хочу вернуться и отпустить все.

– Ты молодец, что наконец-то решилась, – в голос Энн вернулась серьезность, – если захочешь, я отложу все дела и полечу с тобой.

– Спасибо, но я должна попробовать справиться самостоятельно. Тем более там будет Дэни, он точно не даст меня в обиду.

– Ладно, так уж и быть, разрешаю тебе воспользоваться рыцарскими услугами моего мужчины.

– Твоего мужчины? А Дэниел вообще в курсе?

– Еще нет, но скоро все узнает, – продолжила Энн мечтательным голосом, – у меня на него далеко идущие планы. Ты не знала? Мне ведь мало будет просто затащить его в постель, вот увидишь, я еще и замуж за него выйду. Буду миссис Энн Брайт. По-моему, хорошо звучит.

– Энн, – я уже просто согнулась пополам от смеха, – у меня сейчас живот заболит, не могу больше смеяться. До слез. И кто еще из нас двоих мечтательница?

– Вот посмотрим, кто прав окажется. Ладно, милая, я побежала. Завтра скину тебе все данные по прилету. Целую, люблю. Оревуар.

– Пока, Энн, – утирая выступившие от смеха слезы, я попрощалась с подругой, – спасибо, что подняла настроение.

Что-что, а уж рассмешить меня ей удавалось всегда. Мне повезло. Она не раз вытаскивала меня из уныния, за что я ей буду благодарна всю жизнь. Осталось теперь только обрадовать Теда. Сказать, что приму участие в конкурсе.

Решила отправить ему сообщение.

Ники: Тед, у меня две новости.

Тед: Погоди, погоди, сейчас в общагу зайду, две минуты.

Две минуты в понимании Теда – минимум полчаса. За время ожидания я уже успела и за кофе сгонять, и билеты себе присмотреть. Полечу домой на следующий же день после экзаменов, чтоб уж наверняка не передумать.

Тед: Все, я тут.

Ники: Это твои две минуты?

Тед: С соседом языками зацепились про вчерашний матч. Ты смотрела? Там такие офигенные моменты были.

Ники: Стоп. Стоп-стоп-стоп, давай по делу, меня твой футбол мало интересует.

Тед: Точно, я и забыл, что ты у нас невероятно скучная, когда дело касается реального спорта. Так что за новости?

Ники: После экзаменов я лечу домой в США.

Тед: …

Ники:???

Тед: Значит, бросаешь нас. Не ожидал. Ладно, все равно была дурацкая затея, а без тебя нам и подавно не выиграть.

Ники: Ты не хочешь узнать вторую новость?

Тед: Она такая же плохая?

Ники: Смотря с какой стороны посмотреть.

Тед: Ок, жги.

Ники: *барабанная дробь*

Тед: Не тяни уже.

Ники: Я согласна принять участие в конкурсе.

Тед: В смысле? Ты же сказала, что уедешь сразу после экзаменов.

Ники: Вернуться позже мне ведь никто не мешает.

Тед: Ты меня не разыгрываешь? Правда вернешься?

Ники: Да.

Тед: Николетта Кейн, я тебя обожаю!!! Пойду расскажу ребятам. Просто новость дня.

Ники: Беги, рассказывай, а я отдыхать. Устала вчера после твоего бара.

Тед: Он не мой. Но выложилась ты по полной, я гордился тобой. Многие потом меня спрашивали, где я такой самородок откопал.

Ники: Кстати, о вопросах. Этот парень, с которым ты разговаривал, Майк вроде бы. Он вообще кто?

Тед: Майк? Знакомый, пересеклись с ним на вечеринке у Эрика.

Ники: Эрик? Это который наркоман?

Тед: Он чисто травку покуривает. Ничего тяжелого.

Ники: Не водился бы ты с ним.

Тед: Меня тогда позвали за компанию, я особо и не контачу с той тусовкой. Честно говоря, сам сегодня удивился, что Майк меня помнит. Он важная птица в определенных кругах, в которые я не вхож.

Ники: В каких кругах?

Тед: Скажи сначала, зачем ты меня о нем спрашиваешь?

Ники: Просто интересно.

Тед: Ники?

Ники: Сказала же: просто интересно. Он догнал меня у выхода и рассказывал, как сильно впечатлен выступлением.

Тед: У Майка своя группа, они с ребятами в целом достаточно известны в местных клубах. Так что неудивительно, что оценил твой талант. Но я советую тебе держаться от него подальше.

Ники: Почему?

Тед: Сказал же, он не нашего уровня.

Ники: Я не совсем тебя понимаю.

Тед: Да с криминалом он связан, Ники. Тебе точно такая компания ни к чему. Не подумай, что я лезу в твою личную жизнь, просто будь осторожна. Никогда не видел, чтобы он за кем-то бегал сам, так что, если ты его отшила, может, больше и не встретишь.

Ники: Надеюсь. Спасибо за предупреждение.

Что ж, значит, не зря я чувствовала настороженность рядом с тем парнем. Проблемы с законом в чужой стране мне явно ни к чему.

Глава 4. Марк Уоллс. Лос-Анджелес

Казалось, я нанес уже пару десятков ударов, а он все молчал, да и злость не отступала. С каждым разом становилось хуже. Такое чувство, будто во мне сидел зверь, жаждущий крови и разрушений, но, получая насыщение, в следующий раз он требовал еще больше. Интересно, смогу ли я его когда-нибудь накормить? Или он сожрет и меня?

Наверное, добил бы этого паренька, если бы Дэниел вовремя не оттащил.

– Марк, прекрати. Ты его убьешь. Тогда он точно уже ничего не скажет.

Святоша Дэниел. Весь из себя правильный. Хоть и надежный. Если точнее, самый надежный из всех, кого я знаю. Не зря мой лучший друг наряду со Стивеном.

– Все под контролем.

– Ты это ему скажи.

На парне действительно живого места не осталось. Но он это заслужил, как и всякий, кто начнет торговлю в обход Красных Драконов через наши порты. Но тут, похоже, скрывалось нечто большее, на подобное у меня нюх. Он очень не хотел выдавать, на кого работает.

– Ну что, рассказывать собираешься?

– Я же уже сказал, что ничего не знаю, – слова давались ему с трудом, видимо, пару-тройку зубов я все же выбил. И руки чесались продолжить начатое.

– Хочешь, чтобы мы поверили, будто ты сам по себе, в одиночку, решился нарушить наши границы?

– Нет, мне приказали. Но я не знаю, кто за всем стоит. Общался со связным.

– Имя.

– Не знаю, – на выдохе прохрипел он.

Как же достал! Возможно, еще один удар его отрезвит.

– Марк, достаточно! – Дэниел снова напрягся.

– Расслабься, это авансом. Может, заодно освежит память. Ну? Ты вспомнил имя?

– Не знаю я его имени! Он просил называть его Плуто, и все. Клянусь, это все, что я знаю.

– Думаю, он говорит правду, – полушепотом произнес Дэниел. Пожалуй, он прав, парня действительно просто подставили под удар.

– Где вы с ним встречались?

– На одном из складов на окраине города.

– Адрес назвать сможешь? Или тоже не знаешь?

– Смогу. – Хоть какая-то польза от него есть.

– Отлично. Ребята, осмотрите склад и оставьте там подарочек этому Плуто.

– Да, босс, – произнес один из Драконов.

– Дэниел, поехали в офис, нам есть что обсудить. Стивену звонил?

– Он уже ждет нас. Говорит, удалось что-то выяснить.

Мы сели в машину и направились в сторону здания «Кейн Корп». Но не учли, что едем в час пик, и застряли на хайвэе на ближайшие полчаса. Зато нашлось время подумать о том, кто мог осмелиться нарушить наши границы. Какие-то новички? Кто-то, кто хочет заявить о себе? Новая группировка? Только вот не на того напали, Красные Драконы с чужаками разбирались быстро и без церемоний.

– Ты давно общался с Ники? – вопрос Дэниела застал меня врасплох. При чем здесь она?

– К чему вопрос? Тебе ведь известно, что с тех пор, как она уехала в Лондон, мы не контактировали.

И это правда. Вот только Дэниел не знал, что в Англии у меня свои люди, кто присматривал за ней последние пару лет после не самого приятного эпизода. Будь Дэн в курсе, уже бы читал нотации о том, что это вторжение в частную жизнь. Только мне плевать, ее безопасность стояла превыше любых моральных принципов. В этом месяце со мной не связывались, но, если бы что-то случилось, уже бы дали знать. Хотя вопрос Дэниела все же вызывал подозрение. Что-то явно происходит. Но он молчал.

– Ну? Скажешь, в чем дело? – попытался подтолкнуть его продолжить диалог. – Почему заговорил о ней?

Друг ответил прямым взглядом.

– Через пару недель она возвращается в Лос-Анджелес. Решил, что тебе стоит это знать.

Дэн явно ждал какой-то реакции, но у меня не дернулся ни один мускул. Все та же безразличная маска, ее я научился держать великолепно. И неважно, что новость прозвучала словно гром среди ясного неба. Я точно не дам увидеть, что ее возвращение меня как-либо заботит. Но почему сейчас? Я ведь все устроил с ее стипендией, требовалось только согласие, и она бы осталась там еще на три года. Какая-то мимолетная эмоция проскочила на лице Дэна, и я начал догадываться, что без него тут не обошлось.

– Ты как-то причастен к ее возвращению?

Друг решил, что рассматривать поток машин за окном интереснее, чем отвечать мне. Я знал, что он изначально противился ее отъезду, но не думал, что начнет вмешиваться в ход событий.

– Ты попросил ее вернуться?

– Что, если так? Кто-то же должен был.

– Нет, Дэниел, поверь, ей лучше оставаться в Англии.

Дружище, что ты натворил? Если ее чувства не изменились, то снова сталкивать нас будет твоей самой плохой идеей.

– Лучше для кого? – в голосе Дэна прослеживались злые нотки. – Для тебя? Ты не хочешь хоть раз подумать о том, каково ей в чужой стране? Что она оставила свой дом, друзей, родных, зарыла свои таланты, только чтобы тебе стало спокойнее?

– Ты не знаешь, о чем говоришь. Все сложнее.

– Нет, Марк, ты сам всегда усложняешь.

Мы как раз подъехали к зданию компании, и я вылетел из машины, бросившись ко входу. Пусть думает что хочет, но я точно знал, что прав в отношении Николетты. Чем дальше она от меня, тем лучше для нас обоих.

Дэниел последовал за мной до самого кабинета.

– Где Стив? – жалкая попытка отвлечь внимание.

– Мы не договорили.

– Здесь не о чем говорить, Дэниел. Ты молодец, что рассказал мне о возвращении. И если это действительно то, чего хочет она, а не кто-либо еще, – взглядом я отчетливо дал понять, что имею в виду самого Дэниела, – то я не буду препятствовать. Постараюсь совсем не появляться в особняке.

– Ты же понимаешь, что вам в любом случае придется поговорить.

– О чем? Сомневаюсь, что она захочет рассказывать мне о проведенном в Лондоне времени. Я перестал быть ее опекуном три года назад, она не должна передо мной отчитываться.

– Ты остаешься ей близким человеком.

– Тебе известно, что перед ее отъездом мы… – я не нашел подходящих слов, чтобы описать происходившее тогда между нами, – скажем так, разошлись во мнениях по некоторым вопросам. С тех пор любые наши отношения изжили себя.

– Она нуждается в тебе, Марк. Как и ты в ней. Я искренне не понимаю, почему ты отрицаешь свои чувства. Если дело в клятве, данной Томасу, то это глупо. Ты ни во что ее не втянешь, если будешь хотя бы изредка проявлять участие к ее жизни.

– Я уже сказал, что все сложнее. Давай на этом закончим. Не хочу с тобой препираться, Дэн. У нее есть близкий человек в твоем лице и в лице Стива. А мне не до Николетты и ее переживаний. Сейчас гораздо важнее узнать, кто пытается нас спровоцировать, посягая на территорию Драконов.

– Хорошо. Но встречи тебе не избежать. Постарайся не напортачить.

– Я тебя услышал. Сделаю что смогу. Буду предельно мил и честен с ней. Доволен?

– Если говоришь правду, то да.

– Отлично, а теперь зови Стивена и давай уже решать, что делать с этими подонками.

Он отправился к выходу, но вдруг затормозил и развернулся.

– Еще один вопрос.

– Задавай, – махнул приглашающим жестом в его сторону.

– Ты знал, что Ники прилетала в Лос-Анджелес после первого курса? – его взгляд, направленный на меня, выдавал напряжение.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь.

Дэниел продолжил прожигать меня взглядом, только теперь в нем читалось недоверие.

– Что-то мне подсказывает, что ты лжешь. Та секретарша, Джулия, которая ушла от нас, проработав всего неделю. У тебя с ней что-то было?

Забавно. Не думал, что Ники расскажет ему об этом эпизоде. Та девушка действительно была подставной, ей всего лишь нужно было исполнить роль моей любовницы в нужный момент.

– Если все знаешь, зачем тогда спрашивать?

– Надеялся, что брат сможет мне ответить откровенно. Видимо, ошибался. Может, хотя бы расскажешь, зачем устроил этот спектакль перед Ники? Выходит, ты знал, когда именно она прилетит. Откуда?

– Не только у тебя есть связи в авиакомпаниях, – о слежке все же говорить ему не стал.

– А что насчет девушки?

– Хотел еще раз показать Николетте, что между нами все кончено. Пусть лучше считает меня похотливым животным, чем будет лелеять надежды на совместное будущее.

– Ты идиот, Марк, – покачав головой, Дэниел направился к выходу, – я за Стивеном.

Пока он ходил за Стивом, у меня появилось несколько минут обдумать дальнейшие действия.

Прости меня, Ники, я вынужден опять нарушить обещание. Но так будет лучше для всех.

Взяв в руки мобильный, еще раз хорошенько подумал, прежде чем нажать вызов. Последовали долгие гудки.

Ну же, давай, бери трубку, пока я полон решимости.

– Мистер Уоллс? – а вот и скрипучий голос Роберта Кэмпбелла. Серьезно, в разговорах с ним всегда чувствовал себя так, будто иду по старой, почти гнилой лестнице. Его голос, как и поведение, никогда не внушали доверия, но сотрудничество наших компаний важнее моих предубеждений, так что приходилось терпеть. – Надеюсь, вы звоните с хорошими новостями?

– Я готов рассмотреть ваше предложение. Мы можем встретиться через неделю для обсуждения деталей?

– Очень рад это слышать, мистер Уоллс. Очень рад. Что ж, мы вместе с дочерью могли бы прилететь к вам в Лос-Анджелес, тем более она давно просилась. Очень уж хочет поскорее с вами познакомиться. Молодые нравы, спешка во всем. Но мы сейчас отдыхаем всей семьей и вернемся не ранее двадцатого числа. Так что придется немного подождать.

Старый плут всегда диктовал свои условия.

– Конечно, я все понимаю, нет ничего важнее семьи, так что отдыхайте спокойно. Поговорим, когда вам будет удобно, – после небольшой паузы решил добавить. – Передавайте привет супруге и очаровательной мисс Кэмпбелл. Я тоже с нетерпением жду встречи с ней.

– Обязательно передам, обязательно. Уверен, девочка будет вне себя от счастья. Всего доброго, мистер Уоллс, благодарю за звонок.

Вот и все. Механизм запущен.

Глава 5. Николетта Кейн. Лос-Анджелес

В иллюминаторе уже виднелась земля, а я все еще не могла осознать, что возвращаюсь домой. Финальные экзамены успешно сданы, и больше меня ничего не держало в чужой стране. Весь полет прошел в размышлениях о будущем: что меня теперь ждет? Правильно ли я поступаю? Примет ли Лос-Анджелес обратно в свои объятия беглянку, столь отчаянно стремившуюся сбежать от него четыре года назад? Чем ближе я к дому, тем сильнее во мне говорило чувство ностальгии.

Если подумать, я ведь ни разу до этого не покидала родные края на такой долгий срок. Максимум – летала с отцом в отпуск. Помнится, в Индии мы как-то прожили целый месяц. Как же там было красиво и спокойно. Тогда, перед отъездом из той прекрасной страны я сказала папе, что обязательно вернусь, чтобы снова ощутить то умиротворение, возникающее при взгляде на ее природу, многочисленные ашрамы и колоритных жителей.

– Уважаемые пассажиры, наш полет подходит к концу. Через пятнадцать минут мы совершим посадку в международном аэропорту Лос-Анджелеса, – голос пилота вывел меня из туманных воспоминаний.

Вот и все, совсем скоро сойду на родную землю. Страшно ли мне? Немного. Рада ли я своему возвращению? Честно говоря, очень. В конце концов, мне стоило перестать прятаться уже очень давно. Лос-Анджелес – мой дом, и этот факт никто и ничто не изменит.

Чуть позже я уже брела с чемоданом в сторону зала ожидания, высматривая Дэни. Но никак не могла его найти. Забыть он точно не мог, ведь мы созванивались прямо перед моим вылетом. Пока стояла посреди зала, озираясь по сторонам, даже не заметила, как ко мне подошли сзади. Сильные руки обвили мою талию, прижав спиной к крепкой груди, а в следующее мгновение я уже издавала восхищенный писк, увидев перед собой охапку фиолетовых ирисов.

– Мои любимые! – схватив цветы, я резко развернулась, все еще оставаясь в объятиях подошедшего.

Конечно же, передо мной стоял Дэниел Брайт и просто сиял, демонстрируя мне мальчишескую искреннюю улыбку. В очередной раз глядя на него, я поблагодарила судьбу, что в моей жизни есть столь прекрасный человек. Мой личный лучик солнца, который ни разу не оставлял меня, даже в самый хмурый и дождливый день.

– Дэни! – я тут же обняла его. – Спасибо, букет чудесный.

Он обнял меня в ответ, крепче прижав к себе, и прошептал, уткнувшись в волосы:

– Для моей принцессы только самое лучшее.

– Хватит, я давно не ребенок, никаких принцесс, – немного отстранившись, посмотрела на него с укором, – мы же договаривались.

– Прости, но для меня ты всегда останешься такой, – произнес он, отойдя на шаг.

– Какой? Маленькой, избалованной и наивной?

– Нет, Ники. Обворожительной, – что-то во взгляде Дэниела заставило меня смутиться.

– Ты вроде говорил, что Стивен тоже хотел приехать.

– У него возникли неотложные дела в компании. Но он просил передать извинения и сказал, что заедет завтра.

– Хорошо. Я так давно его не видела. Может, устроим что-нибудь вроде домашней вечеринки в честь моего возвращения?

– Конечно. Почему бы и нет? Это действительно повод для праздника, – Дэниел забрал мой чемодан, и мы направились к выходу на парковку. – Кого еще пригласишь?

– Тебя и Стива.

– И все? – Дэниел усмехнулся.

В ответ я лишь закатила глаза. Серьезно, зачем пытаться нас столкнуть в первые же дни?

Мы дошли до машины. Пользуясь моментом, пока Дэни забрасывал мои вещи в багажник, я быстренько заскочила на пассажирское сиденье, во избежание долгих нотаций. Но, разумеется, это спасло меня лишь на пять минут. Как только мы выехали на шоссе, Дэниел решил вернуться к вопросу о приглашенных.

– Так что? Будем только мы со Стивеном?

– Брось, ты же знаешь, я не собираюсь приглашать Марка. Да и даже если позову, он все равно откажется.

Дальнейшие препирания прервал телефонный звонок, на который Дэниел не спешил отвечать. Посмотрев на номер, он отклонил вызов и закинул мобильник на заднее сиденье. Такая реакция ему не свойственна.

– Все в порядке?

Искоса взглянув на меня, он кивнул.

– Конечно. Просто не хочу, чтобы меня отвлекали от дороги.

Но затем телефон снова зазвонил.

– Может, остановимся и ответишь?

– Не стоит. Скоро он замолчит.

Однако звонивший оказался крайне настойчив, ближайшие минуты телефон не успокаивался.

– Кто это?

– Что? – Дэниел сделал вид, что не понял вопроса.

– Кто звонит так настойчиво?

– Тот, с кем я не хочу сейчас разговаривать. Ники, давай лучше поговорим о тебе. Расскажи, ты хоть рада, что вернулась?

Я промолчала, вопросительно приподняв бровь, и продолжила сверлить его взглядом. Похоже, Дэни успел забыть скверные стороны моего характера. При желании я могла быть очень упрямой. Перевести тему сейчас точно не получится. Жужжащий на заднем сиденье смартфон мне порядком поднадоел. Я уже потянулась за ним, чтобы самой ответить, но именно в этот момент он замолчал. Отлично. Хотя бы стало тихо. Но, не успев как следует насладиться тишиной, я услышала, вернее почувствовала, что мой собственный телефон завибрировал в кармане. Номер я не знала.

Повернув экран к Дэниелу, спросила:

– Не знаешь, чей номер? Вроде местный.

Дэни, тяжело вздохнув, протянул руку за моим мобильным и притормозил на обочине. Забрав телефон, тут же сам ответил на звонок.

– Я же сказал, что буду занят все утро.

Никогда не видела, чтобы Дэниел общался с кем-то таким тоном. В нем сквозила сталь, несгибаемая и опасная. Я определенно почувствовала угрозу в голосе. На миг стало казаться, что рядом со мной незнакомец. Дэни, которого я знаю, никогда никому не угрожал и не разговаривал подобным образом. Похоже, не одна я изменилась за эти годы.

– Значит, поедут без меня, – к угрозе добавилось раздражение.

Почувствовав, что я смотрю на него, Дэни повернул ко мне голову и тут же расплылся в привычной улыбке. Подмигнув, он жестом дал понять, что на разговор потребуется еще пара минут.

– Я уже все сказал. Приеду через пару часов. И передай Марку, что я не сторожевой пес и не выполняю команду «к ноге»!

Дэниел молча вернул мне телефон, и мы продолжили путь.

– Так это кто-то из компании?

– Да, Джереми. Один из новых менеджеров, ты его не знаешь. Жаждет выслужиться перед Марком.

– Что ему было нужно?

– Чтобы я поехал вместе с ним на переговоры с клиентом.

– Это действительно так важно? Может, еще успеешь? Я могу взять такси, – мне не хотелось отвлекать Дэни от дел. Если бы знала, что он так нужен сегодня в компании, не позволила бы ехать за мной.

Дэниел лишь усмехнулся.

– Ники, поверь, в данную минуту для меня нет ничего важнее тебя, – он дотянулся до моей ладони и нежно сжал ее, – никакая работа не помешает мне отвезти тебя в особняк. Кстати, я ведь еще не сказал самое главное: добро пожаловать домой, принцесса.

Я не сумела сдержать улыбки.

Остаток пути мы проговорили обо всем подряд. Как в старые добрые времена, будто и не было этих четырех лет. И только заехав на центральные улицы города, я поняла, что ошибалась. На фоне лондонской стабильности Лос-Анджелес будто прожил уже лет двадцать. Мне казалось, что многое изменилось: бутики, оформление улиц.

– С ума сойти. Будто и не мой родной город.

– Ты о чем?

– Ощущение, что все так изменилось. Или же я настолько отвыкла. Серьезно, ведь в этом же здании был мой любимый «Свит Кон», где продавался тот шикарный парфюм? Разве нет?

– Ты верно помнишь. Но два года назад, после резких скачков на валютном рынке, многие решили, что не вытянут дорогую аренду. Часть бутиков закрылись, часть съехали в менее престижные районы. Ничего удивительного. Да и, кстати, о закрытии «Свит Кон» я тебе говорил, – тут он посмотрел на меня с укором, – но кто-то меня, похоже, не слушал.

– Да ладно тебе, значит, новость просто утонула в потоке других. Не дуйся.

– Даже не думал начинать.

И тут меня осенило.

– Постой, а как же наше любимое кафе? «Роузлэнд»? Только не говори, что его больше нет. Это чуть ли не единственное место, по которому я тосковала каждый день в Англии.

Дэни только посмотрел на меня, но ничего не сказал.

– Эй, чего молчишь? Неужели закрылись?

– Дела у них шли не очень хорошо, в итоге они оказались на грани банкротства.

– Ну не-е-ет, – я сползла ниже по сиденью и обиженно надула губы. – Все, поеду обратно. Может, я вообще вернулась только ради их панкейков и рафа.

– Жестоко. Я уж было понадеялся, что это из-за меня, а оказывается, все, что тебе нужно, – панкейки и кофе.

Я посмотрела на него все тем же взглядом обиженного ребенка.

– Ты не понимаешь! Больше нигде я не встречала такой вкуснятины.

Тут он не выдержал и засмеялся.

– Я сказала что-то смешное?

– Ох, Ники, – он наконец-то смог остановить смех. – Видела бы ты себя сейчас. Все та же детская непосредственность. Рад, что ты не утратила своей наивности в Лондоне.

– Наивности?

– Так легко веришь всему, что тебе говорят. И опять додумываешь то, чего нет, – на его лице появилась довольная ухмылка: – Я же не сказал, что они закрылись.

– Ах ты обманщик! – я тут же выпрямилась и в шутку ударила Дэна в плечо: – Дэниел Брайт, решил поиздеваться надо мной?

– Ай, я же за рулем и не могу увернуться, это нечестно.

– Нечестно то, как ты меня пытался надуть!

Его явно забавляла собственная шутка. Но я действительно обрадовалась, услышав, что место, с которым у меня связано столько хороших воспоминаний, сумело преодолеть кризис.

– Так кафе осталось на прежнем месте?

– Да, нашелся человек, который помог им удержаться на плаву, – мне казалось, будто Дэниел хотел добавить что-то еще, но не стал: – Уже почти приехали.

Через пару минут мы заворачивали в знакомые ворота моего родного дома. Выйдя из машины, я осмотрелась и поняла, что, в отличие от самого города, в моем маленьком мире ничегошеньки не поменялось.

Приобняв меня за плечи, Дэниел повел ко входу. Зайдя в холл, я все-таки не смогла сдержать приступ ностальгии, и на глаза навернулись слезы.

– Мисс Кейн, – из гостиной ко мне спешила Мария. – Добро пожаловать домой.

Не дождавшись, пока она дойдет, я уже сама кинулась ей навстречу и заключила в крепкие-крепкие объятия. Ей слегка за пятьдесят, и она уже более тридцати лет работала в нашем доме. У меня никогда не поднимался язык назвать ее прислугой, она скорее домоправительница, следит за всем, что происходит в особняке, помогает с домашними делами. Мария на протяжении всей моей жизни заменяла мне мать. Всегда была рядом, готовая помочь и словом, и делом.

– Милая моя, дайте же на вас посмотреть, – выбравшись из моих объятий, она взяла меня за плечи и начала хорошенько всматриваться. – Ничуть не изменились. Только кажется, похудели немного. Но ничего, уж я за вас возьмусь.

Сзади послышался смех Дэниела. Его всегда забавляло безмерное желание Марии откормить кого-нибудь, кто, по ее мнению, слишком худощав.

– Мистер Брайт, доброго дня. Простите, не заметила вас сразу.

– Здравствуй, Мария. Ничего страшного, я все равно уже ухожу.

Я повернулась к Дэни.

– Поедешь в офис?

– Надо уладить несколько вопросов, – он подошел ко мне, обнял, поцеловал в щеку и своим любимым жестом взъерошил мне волосы, – отдыхай, принцесса, а я вечером еще заеду.

Мария тем временем уже подхватила мой чемодан и направилась к лестнице.

– Мисс Кейн, я пока отнесу ваши вещи наверх. Вы голодны? Может, подать обед?

– Нет-нет, я поела в самолете, лучше немного осмотрюсь и загляну в кабинет отца.

Она посмотрела на меня с пониманием. Мария знала, что я очень любила папу и часто в детстве проводила вечера в его кабинете, сидя перед камином, разговаривая с ним обо всем подряд. После его смерти я частенько оставалась там, наедине со своим горем и вещами, напоминавшими о нем.

– Конечно. Там никто ничего не трогал, все осталось таким же, как и до вашего отъезда. Есть ли пожелания к ужину?

– Мария, не представляешь, как я отвыкла от таких вопросов. На самом деле мне все равно. Не отклоняйся от обычного рациона Марка.

– Он тоже сегодня приедет?

Ее вопрос застал меня врасплох.

– Хочешь сказать, Марк больше не живет здесь?

– Он приезжает иногда и остается на одну-две ночи, а потом, насколько мне известно, возвращается в свою квартиру.

– Вот как, – где-то в груди кольнуло. Что это? Легкое разочарование? – Я и не знала. Тогда доверяю твоему вкусу, мне в самом деле без разницы.

– Хорошо, мисс Кейн, выберу что-нибудь из ваших любимых блюд.

С этими словами она направилась наверх. А я пошла в сторону кабинета Томаса Кейна. Войдя туда, будто снова вернулась в те беззаботные времена, когда он был рядом. На стене, позади рабочего стола, висела картина, изображающая отца в полный рост. Подойдя ближе и прикоснувшись к полотну, почувствовала, что слезы предательски обжигают мне щеки.

– Я скучаю, папа, – мой шепот был адресован безмолвному застывшему изображению.

В кабинете действительно все осталось на своих местах. Забравшись с ногами в уютное кожаное кресло за рабочим столом, я позволила себе еще немного поддаться грусти. Это же нормально, что я все еще тоскую. Так ведь? Учитывая, что из родных у меня больше никого не осталось. На столе отца, как и при его жизни, стояло две фотографии, одна с изображением Элизабет Кейн, моей матери, вторая – мой портрет. На нем мне двенадцать, и я выгляжу невероятно счастливым ребенком. Глядя на это лицо, даже и не скажешь, что девочка перенесла тяжелую психологическую травму и несколько лет вовсе не могла выдавить из себя улыбку.

На краю стола лежали бесконечные папки и документы. Я не позволила никому рыться в его бумагах и сама не спешила разбирать этот завал. Мне просто хотелось, чтобы здесь все осталось в таком же виде, как при его жизни, и я благодарна, что мое желание приняли с уважением. Мария запретила горничным заходить в кабинет и собственноручно убиралась здесь максимально аккуратно, сохраняя все на своих местах. Ключ от кабинета в итоге оставался у трех людей: Марии, меня и Марка. Но, насколько мне известно, после трагедии он так и не заходил сюда. По крайней мере, в моем присутствии.

И вот снова я ловила себя на мыслях о Марке. Почему так происходит? Я будто наркоманка со стажем, которая вроде бы уже и завязала, но стоит ей показать пакетик с волшебным порошком, как снова начиналась бесконечная борьба с собой, ведь руки тянулись к нему, предвкушая эйфорию. В моей голове все так и происходило. Я убеждала себя, что отпустила прошлое и теперь в моем сердце есть только ненависть к Марку, но так ли это на самом деле? Кого я пыталась обмануть? Ведь стоило только вспомнить о моем мучителе, и мысли путались. А вспоминаю я о нем часто, потому что любые темы у меня в голове рано или поздно все равно сводятся к нему. Не знаю, как это работает, но даже сейчас, размышляя про кабинет отца, к чему я в итоге пришла? К мыслям о Марке Уоллсе.

– Отлично, Николетта, продолжай в том же духе, – прошептала я, – сама себе роешь яму. Ничему тебя жизнь не учит.

Тяжело вздохнув, я выбралась из отцовского кресла и стремительным шагом направилась в свою мини-студию. Мне сейчас точно не хватало музыки, уж она поможет отвлечься.

Глава 6. Марк Уоллс. Лос-Анджелес

– Где его носит? – мы уже подходили к складу, а Дэниела все не было. Николетта только прилетела, но уже доставляла проблемы. Снова меня накрывала злость из-за нее.

– Сказал, что уже едет, – Стивен еле догонял меня. Я даже не заметил, как ускорил шаг и чуть не сорвался на бег. – Братишка, да расслабься ты, и без него справимся. Уверен, ребята на месте, зря только кипиш навели. Вот увидишь, мы сейчас найдем их пьяными или со шлюхами. А может, и то и другое разом.

– Стив, когда-нибудь я все-таки врежу тебе. Сегодня смена Джея, ты сам знаешь, он никогда не позволит устроить подобное дерьмо у себя под носом. У всех парней недоступны номера, а этот район по твоей милости, кстати, у нас остался временно без присмотра.

– Вот только не надо сейчас спускать всех собак на меня.

Временами мне действительно хотелось выбить из Стивена всю дурь. Но он мне как брат и к тому же слишком ценный член Драконов. Он отличный боец и в экстремальных ситуациях всегда находил лучшие решения. Жаль только, что так и не научился за тридцать лет своей жизни держать язык за зубами и член в штанах. Отсюда и все проблемы. Хотя, безусловно, за его легкомысленным отношением крылась своя история. Но сейчас не об этом.

– Я всего лишь говорю, что тебе пора повзрослеть и начать думать, прежде чем трахать все что движется. Может, тогда перестанешь попадать в неприятности.

– Скучно тогда жить будет, не находишь?

Я уже собирался ответить ему, но, завернув за угол по направлению к основному складу, напрочь забыл о перепалке. Как и думал, что-то случилось. Ни в одном окне не горел свет, на первом этаже почти все стекла выбиты, главные ворота нараспашку, и стояла гробовая тишина. Я уже понимал, что внутри нас не ждет ничего хорошего.

– Черт, похоже, ты прав, – Стивен тоже внимательно всматривался в здание. Удивительно, как он менялся, в том числе и внешне, когда его мозг переключался на разрешение серьезных вопросов. – Я звоню Адаму, пусть собирает ребят и едет сюда.

– Звони, но ждать я не намерен, пойду внутрь сам.

Я достал пистолет и, сняв его с предохранителя, стремительно направился ко входу. Металл приятно холодил руку, а внутренний зверь уже готовился вырваться наружу и крушить все вокруг. Он, как всегда, жаждал крови.

– Совсем рехнулся? – Стивен догнал меня и ударом в плечо развернул к себе. – А если это западня?

– Мне плевать! – уже не скрывая злости, я чуть ли не орал Стиву в лицо, указывая рукой на склад. – Там сейчас находятся МОИ люди. Я не собираюсь стоять в стороне и ждать, пока приедет кучка охранников, чтобы решить МОИ проблемы.

– Брось, Марк, мы оба прекрасно понимаем, что нас ожидает внутри. Только вот еще и твой труп нам тут сейчас не нужен. Включи уже мозг и пойми, что ты наш лидер и нужен Драконам живым. Ты не в компьютерной игре, где можно взять и перепройти уровень.

– Ты не понимаешь, Стив… – но закончить фразу он мне не дал.

– Черт возьми, да выруби уже свой режим Бога и пойми, что ты не бессмертный! Что с тобой опять? Годы нашей упорной борьбы с твоим безумием сошли на нет? Ответь уже, что происходит в твоей гребаной башке, что тебе так крышу сносит? Все же было нормально, ты совладал с этим. Что снова пошло не так?

Давно я не видел Стивена разозлившимся. Хотя есть в его словах доля правды.

– Что ты предлагаешь? Я уже сказал, что не могу просто стоять и ждать, – мой голос звучал спокойнее, пусть внутри все еще кипела ярость.

Внутренний зверь оскалился.

Стив нервно потирал переносицу, обдумывая план.

– Ладно, твоя взяла, пошли, – он тоже достал оружие и показал на левую часть здания. – Только обойдем с обратной стороны, через запасной выход.

Мы двинулись вдоль склада, стараясь проходить четко под окнами, чтобы не светиться. Через пару минут уже были у запасного хода. Стив протиснулся за дверь, жестом указав следовать за ним.

Войдя через подсобку в главное помещение, остановились, чтобы хорошенько осмотреть возможные места засады и прислушаться к посторонним звукам. В воздухе присутствовал стойкий запах крови, но больше ничего подозрительного мы не заметили. Убедившись, что никакой ловушки нет, двинулись к электрическому щитку на стене, чтобы лучше осветить помещение, от окон не было никакой пользы.

– Что за хрень? – Стивен, как и я, был в недоумении от увиденного. – Кто мог такое сотворить?

Все стены исписаны. По кругу мелькали одни и те же надписи: «Поиграем?», «Берегитесь, Драконы», «Вам конец», «Попробуйте поймать». Слова выведены чем-то алым, и на краску оно не похоже. Я почти уверен, что это кровь. Но самое ужасное ждало впереди. За ящиками, в центре помещения, стоял стул, и к нему был привязан Джей. Подойдя ближе, мы обнаружили, что он мертв. Застрелен. На его шее висела табличка с надписью «от Плуто», а ниже, мелким почерком дописано «подарок ждет вас в контейнере».

– Не знаю, кто это сделал, но он подписал себе смертный приговор.

Я все еще смотрел на безжизненное тело Джея, сжав руки в кулаки и пообещав себе, что любой ценой найду виновных. Он был отличным парнем и не заслужил такой участи. Из раздумий меня вытащил скрип железной двери контейнера. Я и не заметил, как Стив ушел в другой конец склада и теперь, открыв блок, замер на месте, всматриваясь внутрь.

– Твою ж мать… – Стив побледнел, отступив на пару шагов. Его голос полнился ужасом. – Марк, здесь остальные.

Нет-нет-нет, только не это. Команда Джея насчитывала еще девять человек. Несмотря на бешеный стук сердца, который отдавался в ушах, и слабость в ногах, я помчался вперед и рывком полностью распахнул дверь контейнера. Представшее перед нами зрелище оказалось не для слабонервных. Девять изувеченных трупов лежали в одном из углов, и я даже не уверен, что все части тел были на месте. Всюду кровь. Тошнотворная вонь с металлическим привкусом. Пространство больше напоминало скотобойню. На задней стене, выше горы трупов, кровавыми буквами выведено «убийцы».

– Больные ублюдки, – прорычал я сквозь зубы, все сильнее стискивая кулаки, – им точно не жить.

Со стороны главных ворот послышались быстрые шаги. Обернувшись, мы увидели Дэниела, Адама и еще нескольких ребят из Драконов. Дэн подошел первым, и, когда его взгляд упал на содержимое контейнера за нашими спинами, он застыл в ужасе. Ноздри его раздулись, а челюсть напряглась.

– Что здесь произошло?

Мы не успели ответить, рядом уже оказался Адам и тоже разглядывал содержимое злосчастного блока.

– Что за чертовщина? – он был шокирован не меньше Дэна.

– Это еще не все, – я жестом показал им следовать за мной и повел их к центру, – там Джей.

– Поверить не могу, – Адам побледнел, увидев труп друга. – Кто мог это сделать?

– Тот, кто претендует на территорию Драконов? – Дэниел уже осматривал стены с надписями, старательно избегая смотреть на Джея.

– Исключено.

Всех удивил мой ответ. Но я действительно уверен, что дело здесь не в банальном смещении власти, а в чем-то другом. Возможно, более личном.

– Идем на свежий воздух, там объясню, – в помещении становилось трудно дышать. Нас точно не назовешь неженками, но тошнота неустанно подкатывала к горлу.

Выйдя на улицу, я повернулся к парням и продолжил свою мысль.

– Посудите сами, первые нападки произошли полтора месяца назад. По своду правил Совета, если какая-то новая группировка хочет бросить вызов действующей, они обязаны представить себя в течение тридцати дней с момента первого посягательства. Не думаю, что появился настолько глупый новичок, готовый игнорировать их правила.

– Почему ты думаешь, что это те же люди, что были в порту? – Стивен смотрел на меня с недоверием.

– А ты ничего не заметил? На шее Джея табличка с надписью «от Плуто». Тот паренек, которого мы поймали, назвал нам именно это имя. Или же кличку. Совпадение? Не думаю.

– Вероятно, Марк прав, – вмешался Дэниел, – причина таится глубже. Кто бы это ни сделал, у них имелись иные мотивы, власти они не хотят. Или, по крайней мере, это не первостепенная цель.

– Что будем делать? – по голосу Адама было понятно, что он напряжен до предела и готов действовать.

– Нужно тщательнее осмотреть помещение.

– Дэн дело говорит, – я посмотрел на Адама и, кивнув на его ребят, стоящих поодаль, продолжил: – Бери своих и прошерстите каждый уголок. Заглядывайте во все щели, если что-то покажется подозрительным, фиксируйте. Если понадобится, привлеки больше людей. Потом ко мне с отчетом.

– Понял, босс, – Адам кивнул и поспешил к складу.

– Объявление войны? – Стив смотрел в сторону разбитых окон. – Кто мог оказаться настолько глупым, чтобы осмелиться бросить нам прямой вызов?

– Не знаю, Стив, – у меня дурное предчувствие по этому поводу, но делиться им пока не стал, – возможно, они не так глупы, как нам кажется.

Между нами повисла тишина, после такого зрелища тяжело собраться с мыслями.

– Стив, – обратился я к другу, – устроишь все? Похороны с почестями. И про компенсации семьям не забудь, из фонда.

– Конечно, – Стив уже достал мобильный, – позвоню кому нужно.

– Дэн?

Он все еще стоял, погруженный в свои мысли.

– Дэн, все нормально?

Он лишь задумчиво кивнул. Но через секунду уже держал в руке телефон и что-то быстро печатал. Лишь потом соизволил посмотреть на меня.

– Тебе это ничего не напомнило?

– Ты о чем? – его вопрос застал меня врасплох. – Что именно мне должен напомнить разгромленный склад?

– Не склад, а содержимое контейнера, – тон Дэниела звучал крайне серьезно, – не делай вид, что не понимаешь, о чем я.

– Тогда никто не выжил, это не могут быть они. Ты и сам это знаешь.

Но он прав, вся эта сцена слишком уж сильно напоминала эпизод с похищением Ники, когда я вышел из себя и перебил тех, кто находился в злополучном доме.

– Может, ты и прав, но давай не будем исключать взаимосвязь так сразу.

– Но и за основную версию рассматривать ее глупо, согласен?

Дэн кивнул и, посмотрев на часы, снова начал строчить кому-то сообщение.

– Торопишься? – его поведение меня позабавило, обычно Дэн не следил так тщательно за временем и уж точно не погружался с головой в гаджеты.

– Нет, просто предупредил Ники, чтобы не ждала меня сегодня, – убрав телефон обратно в карман, он встретил мой вопросительный взгляд, – я обещал, что еще заеду, но ей лучше отдохнуть после перелета. Да и вряд ли из меня выйдет хороший собеседник после таких событий.

Значит, собирался к ней. Смотря сейчас Дэну в глаза, я не смог увидеть в них никакого подтекста. Да и, в конце концов, меня уже давно не должно волновать, с кем она проводит вечера. Я не имел права вмешиваться, если она начнет с кем-то встречаться. Только вот Дэниел – особый случай, он один из нас, и его руки в крови. Пусть не так сильно, как у меня, но все же факт остается фактом, отношений между ними быть не должно. Мы никогда не поднимали всерьез этот вопрос, и Дэниел не озвучивал, что у него есть романтические порывы, но я не готов поверить, что все ограничилось чисто братской любовью. Он продолжает обрывать любые попытки флирта со стороны девушек. Последние серьезные отношения у него закончились девять лет назад, и с тех пор будто стал монахом.

– Как она? – спросил я первое, что пришло в голову, желая поддержать беседу.

– Хорошо, – сдержанно ответил Дэниел. – Но разве тебя это волнует? Мне казалось, в последний наш разговор ты четко дал понять, что тебя не заботит ее возвращение. Что-то изменилось?

– Она ведь все же моя дорогая сестренка, – выплюнул я слово, которое мне претило, – ты сам мне об этом напоминал сотню раз. Плохо, что проявляю участие?

– Сомневаюсь, что делаешь это, не имея скрытых мотивов.

Я лишь усмехнулся и, посмотрев на время, решил, что пора уезжать отсюда. Иначе разговор выльется не в то русло.

– Лучше поеду, остались дела, и нужно еще подготовиться ко встрече с Кэмпбеллом.

– Ты, кстати, так и не сказал, зачем он приезжает. Мы ведь уже отказали ему в сотрудничестве. Что-то поменялось?

– Да, еще раз обговорим условия и, думаю, в этот раз придем к согласию.

– С чего такая уверенность? Помнится, раньше он настаивал на том, чтобы войти в совет директоров с тридцатью процентами акций. И уверял, что на меньшее не согласится.

– Теперь согласен на десять.

– Что? – Дэниел явно не ожидал услышать такие новости. – С чего вдруг он передумал?

– Добавил еще одно условие.

– Какое?

– Оно касается только меня, на компании никак не отразится, поверь.

Прости, друг, но я не могу раскрыть карты сейчас, иначе ты меня остановишь. А компании действительно полезен этот союз.

– Марк, что ты задумал? Кэмпбелл давно в этом бизнесе и он опасен, не забывай. С ним лучше не шутить.

– Шутить и не собирался. Наоборот, я крайне серьезен в своих намерениях. Ладно, брат, мне правда пора ехать. Узнаешь все в пятницу.

Похлопав его по плечу, я стремительно направился к машине, пока Дэн не успел еще что-нибудь спросить.

Направив машину в сторону дома, начал заново прокручивать в голове события последних нескольких часов, отчаянно пытаясь понять, кому выгодно напасть на моих людей. Какая цель у этих посланий? Что им нужно? Запугать нас? Зря стараются, за все то время, что я состою в Драконах, и не с таким сталкивались, только вот мы всегда знали противника в лицо, в этом все отличие. Кто же эти сволочи? Мозг лихорадочно продолжал задавать вопросы и безрезультатно пытался найти логичные ответы. Нет, так не пойдет, нужно отвлечься.

Через пару кварталов я вырулил в сторону пляжа, решив пройтись немного. Добравшись до берега, оставил обувь в машине и направился по песку в сторону океана, наслаждаясь ночной прохладой. Ветер приятно обдувал лицо, а песок холодил стопы. Я всегда чувствовал умиротворение, находясь на берегу. Устроившись на песке, откинулся на спину и обратил взгляд на звезды. Идеальный момент: луна освещала берег, звезды мерцали над головой, периодически мигая, будто переговариваясь между собой или подавая какие-то знаки. Умиротворяющую тишину нарушал только звук плещущихся волн, но и он меня успокаивал. Было настолько хорошо, что могло показаться, будто никаких проблем нет. Жаль лишь, что это самообман, и как только я вернусь назад к машине, реальность снова даст о себе знать. И все же мне больше не хотелось сегодня ломать голову над случившимся на складе. Помимо этого, существовала еще одна проблема, и звали ее Роберт Кэмпбелл. Я в очередной раз спрашивал себя: действительно ли поступаю правильно, соглашаясь на его условия? Заручившись его поддержкой, мы, безусловно, привлечем клиентов и залатаем брешь в репутации компании, но так ли чисты мои мотивы? Или все же основная причина в Николетте и моем желании возвести между нами нерушимую стену?

– Какой же ты трус, Марк, – тихо прошептал я, все еще глядя на звезды, – боишься даже самому себе признаться в истинных мотивах. Жалкий трус.

Закрыв глаза, продолжил обдумывать предстоящее соглашение, но уже через минуту в моем воображении возник образ Ники, который вытеснил все остальные мысли. Я видел ее чудесную, искреннюю улыбку, которую она уже вряд ли когда-то адресует мне. Я сам сделал все для того, чтобы разбить ей сердце. Остался последний шаг, после которого она уж точно никогда меня не простит. Неважно, насколько ей будет больно, я должен сдержать клятву, данную Томасу. Я не имел права быть рядом с ней.

Злость, которая возникала каждый раз, когда думал о Николетте, и сейчас начала поднимать свою мерзкую морду. Почему я злился? Она ведь ничего не сделала, просто прилетела домой. Имеет на это право. Так почему же? Глубоко вдохнув океанский воздух, постарался успокоиться и спустя некоторое время наконец принял, что причиной моей злости была не Ники, а я сам. Злился на себя и свои поступки, но по привычке перекладывал вину на образ хрупкой невинной девушки. Когда же я превратился в такого ублюдка? С этими мыслями я вернулся обратно к машине и продолжил свой путь по ночной автостраде. Спустя пару минут понял, что неосознанно сменил направление и ехал уже не в сторону своей квартиры, а к особняку Кейнов. Секунду поколебавшись, решил не разворачиваться. Будь что будет, пусть в пятницу я и собирался совершить еще один непростительный поступок по отношению к ней, но сегодня я хотел увидеть Николетту Кейн. Не на фотографиях и не в своих воспоминаниях. Пусть это поступок эгоистичного животного, мне плевать.

Через полчаса я уже подошел к дому, доставая на ходу ключи. Но они не понадобились, прямо передо мной открылась дверь и возникла Мария, явно не ожидая увидеть меня на пороге в столь поздний час. Справедливости ради, я тоже не думал, что она еще в доме. В свое время Томас позаботился о персонале и приобрел жилище в паре домов от особняка, куда поселил тех, кто работал с нами на постоянной основе, что позволяло Марии приходить и уходить в любое удобное время.

– Мистер Уоллс! – схватившись за сердце, она все еще смотрела на меня с удивлением. – Почему стоите тут как призрак? Напугали меня, что аж сердце до сих пор колотится.

– Прости, Мария, не думал, что ты еще здесь. Собирался открывать своим ключом.

– Я и сама не думала, что так задержусь. Но мне хотелось собственноручно подготовить все для завтрака мисс Кейн. А вы голодны? Мне остаться?

– Нет-нет, иди отдыхать. Мне же не пять лет, найду что-нибудь в холодильнике сам, не переживай.

Она еще раз посмотрела на меня с сомнением во взгляде, но утвердительно кивнула.

– Тогда доброй ночи, мистер Уоллс.

– Доброй ночи, Мария, – я уже хотел было закрыть за собой дверь, но все же решил спросить: – А Николетта уже спит?

Мария остановилась и ответила лишь спустя мгновение:

– Несколько часов назад она ушла в свою студию, и, кажется, больше я не видела, чтобы она куда-то выходила. Так что, скорее всего, мисс Кейн еще там.

– Спасибо, Мария.

Я зашел в холл и посмотрел в сторону студии. Под дверью действительно просачивался свет, но никаких звуков я не услышал. Немного поразмыслив, решил, что сперва стоит принять душ и переодеться, а потом уже пойти поздороваться.

– Да брось, Марк, что за нервозность? – похоже, у меня вошло в привычку разговаривать с самим собой. – Она девчонка, чьи чувства ты растоптал. А теперь хочешь просто зайти и сказать «привет»? Отличный план.

Черт, а ведь я действительно нервничал.

Приняв душ на скорую руку и натянув на себя футболку и домашние штаны, я снова спустился и решительно направился в сторону студии, но, взявшись за дверную ручку, застыл на месте. Страх перед предстоящим разговором и желание увидеть Ники смешались в коктейль чувств, раздирающих душу. Досчитав до трех и сделав глубокий вдох, я все же открыл дверь и шагнул внутрь.

Как же давно я не заходил в эту комнату. Все стояло на своих местах, как я и помнил. Сразу заметил, что в помещении слишком холодно, и ветер гулял, перебрасывая мелкие листочки по полу. Сама виновница моего прихода мирно спала, сидя за синтезатором, положив голову на руки, лежавшие на клавишах. Когда я подошел ближе, понял, откуда столько летающих бумажек на полу. Рядом с Ники лежала тетрадь, из которой вырвана чуть ли не половина листов. На свежей странице расположились ноты и несколько слов текста.

Ощутив очередной порыв ветра из открытого окна, я скептически взглянул на одежду девушки: домашние шорты и топ на лямках.

– Дурочка, – сказал ей полушепотом, – ты же простудишься. Все еще не научилась заботиться о себе?

Закрыв окно и захватив с дивана плед, накинул его ей на плечи. Затем придвинул поближе еще один стул и сел рядом. Пожалуй, вот он – идеальный вариант нашей встречи: мне удалось избежать разговора, но при этом я наконец-то вижу ее в реальности. Все такую же красивую и запретную для меня. Умиротворенный вид Ники говорил о том, что ее сон безмятежен, что не могло меня не радовать. Я до сих пор с содроганием вспоминал ее ночные кошмары, когда она кричала посреди ночи, и мы с Томасом еще несколько часов приводили малышку в чувство. Единственное, что меня тогда спасало, это осознание того, что виновники ее кошмаров уже мертвы. Об этом я лично позаботился.

Вдоволь насмотревшись на нее, решил, что все-таки неправильно оставлять Ники здесь. В комнате все еще холодно. Пытаясь действовать как можно аккуратнее, чтобы не разбудить, я подхватил ее на руки и понес наверх. Старался идти как можно медленнее, убеждая себя, что просто оберегаю тем самым ее сон, а не наслаждаюсь моментом близости ее тела, аромата, дыхания. Сладостный самообман. Я мог сколько угодно повторять себе, что это проявление заботы, но реакция тела не давала забывать, что на моих руках девушка, которую, несмотря ни на что, я все так же страстно желал и боготворил. Ни время, ни расстояние не смогли изменить этого. Я ничего не забыл: ни ее податливого тела подо мной, ни ее сладких стонов, ни горящих глаз, смотревших на меня со всеобъемлющей любовью восемь лет назад. Не смог выжечь воспоминания из памяти, как бы ни старался. Они жили своей жизнью и периодически мучали меня во снах, напоминая о том, что потеряно для меня навсегда.

Добравшись до комнаты Ники, я уложил ее в кровать, накрыл одеялом и присел рядом, чтобы еще раз посмотреть на свое прекрасное наваждение. Наклонившись, поцеловал ее в висок, спустившись чуть ниже, в щеку и напоследок едва коснулся ее губ своими.

– Пусть это будет нашим последним поцелуем. Спи спокойно, Ники.

Глава 7. Неизвестный. Лос-Анджелес

Ночь.

Нет ничего честнее ночи.

Она обнажает наши потаенные мотивы. Наше прогнившее естество. Наши самые губительные пороки.

Ночь – время безумцев, заложников искусства, узников собственной тени и… мстителей. Тех, кто готовится обнажить оружие, чтобы нанести удар во имя правосудия.

Как завещал старик Артур Конан Дойл устами одного из своих героев: от мести не получишь никакого удовольствия, если твой обидчик не успеет понять, кто нанес ему удар и за какие прегрешения.

Я прилежный ученик. А потому мой обидчик не просто поймет, кто явился по его гнилую душу. Он успеет прочувствовать на собственной никчемной шкуре все круги ада, на которые обрек меня много лет назад. Окунется в пучину отчаяния, где я встречу его с распростертыми объятиями и, сжав пальцы на горле, заставлю лицезреть падение всех, кто ему дорог. С каждой жертвой, с каждым новым витком скорби кольцо моих пальцев на его шее будет становиться теснее. Пока не сожмется до предела, навеки перекрыв кислород.

– Но прежде… Прежде мы немного поиграем, – легкий смешок сорвался с моих губ, разбившись о тишину ночи, пока я стоял на одной из крыш высоток.

Порыв ветра разметал полы моей расстегнутой рубашки, запятнанной кровью. Кровью прислужников врага. Я опустил взгляд на ладони. Все еще обтянуты латексом. В лунном свете на нем поблескивали темно-багровые разводы.

Где-то там, внизу, Драконы уже обнаружили мой маленький подарочек.

Уголки губ поползли вверх, когда я представил их лица. Ох, я бы многое отдал, чтобы лицезреть эти гримасы ужаса, растерянности, злости…

И среди них, безусловно, есть он.

Он…

– Ма-арк Уо-оллс, – произнес я, намеренно растягивая буквы, а затем поднял пальцы к губам и слизнул уже успевшую остыть кровь.

Терпко. Пьяняще. Восхитительно.

– Когда-нибудь это будет твоя кровь, Марк, – от одной только мысли тело охватила неудержимая дрожь воодушевления. – И тогда мне уже не понадобятся перчатки. Я с радостью омоюсь твоей кровью. Приму ее в знак искупления твоих грехов.

Меня разобрал смех. Безудержный, раскатистый, дьявольский смех.

Стянув перчатки, я швырнул их на пол, а затем схватил бутылку с водой, которую оставил здесь несколько часов назад. Сделал глоток. Прохладная влага скользнула по языку, смешиваясь с металлическим привкусом.

Я облизнул губы. Поднял бутылку с водой над собой, закрыл глаза, запрокинул голову и вылил на себя остатки.

Восхитительное блаженство.

Тряхнул головой, и влажные пряди прилипли ко лбу.

По оголенному торсу стекали тонкие струйки воды. Свирепые порывы ветра тотчас вонзались в них и холодили влажную кожу, посылая новую волну острых ощущений: экстаза и даже толики возбуждения.

Отбросив бутылку на бетонную поверхность крыши, я открыл глаза. Взгляд тотчас устремился на почти полную луну, которая вот-вот скроется за облаками.

– Я иду за тобой, о, великий, грозный Красный Дракон, – оскалился я. – Наша встреча неизбежна.

А пока я, подобно луне, скроюсь в тени.

Словно хищник, наметивший жертву, терпеливо продолжу наблюдать из своего укрытия в кромешной темноте.

Глава 8. Николетта Кейн. Лос-Анджелес

Темнота. Вокруг ни звуков, ни отблеска света, никаких ориентиров. Ничего. Абсолютная, кромешная тьма. В безуспешных попытках понять, где нахожусь, я чувствовала, как начинала терять самообладание. К горлу подступал ком, подкрадывалась паническая атака. Становилось труднее дышать. Не зная, что делать, не понимая, что происходит, я просто сорвалась с места и побежала. В никуда. Только бы подальше от своей паники, от страха. Но уже через секунду мой путь осветила возникшая из пустоты луна. Впечатление такое, будто кто-то переключил рычаг, и она зажглась, как обычная лампочка. Я оказалась посреди леса. Вместе с лунным светом включились и звуки. Вокруг меня непрерывно стрекотали сверчки, где-то вдали ухали филины, и я отчетливо слышала журчание ручья. Мимо пролетали светлячки, казалось, будто нахожусь в каком-то волшебном месте. В стране фей, не иначе.

Паника начала отступать. Но не успела я как следует насладиться открывшимся видом, как меня снова накрыло ледяной волной страха, причиной которого стал жуткий волчий вой. Он доносился откуда-то сзади, пронзительный, леденящий душу, пробирающий до самого нутра. Угрожающий, сулящий истязания и агонию. Не дожидаясь, пока передо мной возникнет источник этого звука, я снова перешла на бег. Попадавшиеся на пути ветки так и норовили оцарапать мне руки, шею, лицо, но я ни на что не обращала внимания. Единственной мыслью было: бежать, бежать, бежать. Как можно дальше от опасных, безжалостных хищников. Бежать, пока не найду убежище или же не выбьюсь из сил.

Лес закончился так же внезапно, как и появился, и я выбежала на поле. Вместо лунного диска на небе уже светило солнце, причем так ярко, что я не сразу смогла разглядеть, что находится вокруг меня. Когда глаза немного привыкли и я сумела осмотреться, то заметила вдалеке небольшой домик. Мне он был незнаком, но за неимением иных вариантов я двинулась в его сторону. Сделав несколько шагов по направлению к загадочному жилищу, увидела, что перед домом стоит человек. Мужчина. Почему-то меня переполняла уверенность, что я его знаю, чувствовала это сердцем. Пройдя примерно полпути, начала догадываться, кто этот незнакомец. Образ слишком уж походил на отца, но откуда ему тут взяться? Бессмыслица. Я ускорила шаг и теперь уже точно была уверена, что это он.

– Папа! – закричав, я вновь ускорилась и уже почти перешла на бег.

Но отец вдруг неожиданно направился ко входу в домик.

Нет, постой, не уходи.

– Папа! Подожди меня!

Он застыл на пороге, будто колебался в своем решении, но все же сделал шаг за порог дома. В следующий миг, когда мне оставалось добежать совсем немного, прозвучал взрыв, и строение окутало огнем.

– Не-е-ет! – закричав от отчаяния, я упала на колени и зарыдала.

Проснулась я от своего крика. Резко сев, ощутила, как по щекам бегут слезы. Сердце бешено колотилось, меня всю трясло и знобило. Перед глазами стоял образ отца, заходившего в неизвестный мне дом.

Что это значит? Что за место? Почему сейчас?

Мне ведь так давно не снились кошмары. Я думала, что все в прошлом. Подсознание подсказывало, что этот сон – дурной знак. Откинувшись обратно на подушки, закрыла глаза и постаралась выровнять дыхание, чтобы успокоиться. Постепенно плохое предчувствие начало угасать. Окончательно заглушить его смогло лишь осознание того, что я находилась не там, где должна была.

– Я же была в студии, – прошептала самой себе, будто пытаясь убедиться в правдивости собственных воспоминаний, – помню, как пыталась дописать песню, потом на минутку решила отдохнуть, и на этом все. В комнату не возвращалась. Или я все еще сплю?

Терзаясь сомнениями, решила ущипнуть себя за руку и посмотреть, почувствую ли боль. Самый верный способ проверить, спишь ли ты.

– Ауч!

Нет, определенно не сон.

Сев на кровати, осмотрела свою одежду. На мне все еще тот же наряд, что и накануне вечером. До чего же странно.

Окончательно развеяв остатки жуткого сна, я отправилась в душ. И все же загадочная телепортация в комнату не давала мне покоя. Возможно ли, что Дэни все-таки приезжал и отнес меня? Этот поступок вполне в его духе.

На кухню я спустилась, продолжая искать логичное объяснение. Лунатизмом я не страдала – факт, а значит, кто-то мне помог.

– С добрым утром, мисс Кейн, – Мария поставила передо мной кружку горячего ароматного чая.

– Ой, прости. С добрым утром.

– Что-то случилось? Откуда задумчивость на лице в столь ранний час? И что за жуткие синяки под глазами?

Посмотрев на часы, я поняла, что сейчас всего семь утра. Смена часовых поясов дала о себе знать, режим сбился. Не сказать чтобы в Лондоне я его прилежно соблюдала, но раньше десяти утра в выходной день из кровати не вылезала.

– Мария, а ты вчера поздно ушла?

– Да, закончила заготовки для завтрака уже ближе к полуночи.

– А Дэниел не приезжал, пока ты еще была тут? Не помню, как оказалась в своей комнате. Знаю только, что заснула в студии, а проснулась у себя. Я же не лунатик, а значит, кто-то отнес меня наверх.

Мария принялась раскладывать передо мной завтрак с какой-то сильно уж довольной улыбкой.

– Нет, мистер Брайт вчера не приезжал.

Откусив кусочек тоста, я буравила ее взглядом.

– Ты явно что-то знаешь, – и снова на ее лице появилась довольная ухмылка, – давай, рассказывай. Если не Дэниел, то кто? Точно не ты.

– Я даже не знала, что вы там заснули. Думала, сочиняете, и не хотела мешать, так что не стала заходить и прощаться.

– Тогда ничего не понимаю.

Я продолжила поглощать завтрак и с выжиданием смотрела на Марию. Будучи уверенной, что она знает ответ на эту загадку.

– Насколько мне известно, – произнесла Мария, – сегодня ночью в доме был единственный человек, кто мог отнести вас в комнату.

Продолжая прожигать ее взглядом, я пережевывала остатки тоста.

– Мистер Уоллс, – услышав это, я поперхнулась. – Мисс Кейн! – Мария подбежала и похлопала меня по спине. – Снова торопитесь, прямо как в детстве.

Выпив воды, решила переспросить, может, не так поняла или у меня слуховые галлюцинации:

– Марк? Он вчера приезжал?

Мария утвердительно кивнула.

– Ты уверена? – она же сама говорила, что он почти не появляется в особняке.

– Разумеется, уверена, – казалось, Марию задело мое недоверие, – я видела его собственными глазами.

Мой мозг не готов был принять эту информацию. Человек неделями не ночевал в особняке и вдруг приехал именно в ту ночь, когда я вернулась. Просто совпадение? Или ему что-то нужно? Возможно, я становилась параноиком, но его внезапный приезд казался мне подозрительным. Однако затем я подумала о том, что он не бросил меня замерзать в студии… Нет-нет-нет, нельзя рассуждать о нем в положительном ключе. Застонав, я уронила голову на стол. Ну почему все всегда так сложно?

– Мисс Кейн, с вами все в порядке?

– Все хорошо, – выпрямившись и стараясь не подавать вида, что образ Марка, несущего меня на руках, выбивал из колеи, я продолжила завтракать. – Он еще здесь?

– Уехал около получаса назад.

– Хорошо. Мне бы не хотелось случайно с ним столкнуться.

Мария внимательно посмотрела на меня, не переставая при этом протирать очередную тарелку.

– Может, вам стоит поговорить и разобраться в отношениях?

– Нет никаких отношений. В том и дело, – я задумчиво крутила в руках кружку с чаем, пытаясь облечь мысли в верные слова, – мы не виделись четыре года. Даже не созванивались. Обо всех новостях компании я узнавала от Дэни. А до этого Марк всем своим видом дал мне понять, что я лишь помеха. Ты же сама знаешь, я пыталась до него достучаться. Но все, что получала в ответ, – ненависть, пренебрежение, молчание, а затем и вовсе подлое двойное предательство.

– И вам в голову не приходила мысль, что он мог измениться?

– Мария, спешу тебе напомнить, что этот человек бросил меня в самый тяжелый момент моей жизни, – мой голос стал резче, – мне хочется верить в лучшие качества Марка. Правда хочется. Ведь я как никто другой знаю, каким он может быть. Но боюсь, что если еще раз позволю себе надеяться, то не выдержу, когда он в очередной раз наиграется и предаст. Я просто сломаюсь. От меня останется одна пыль.

Мария смотрела на меня с сочувствием. А я пыталась сдержать наворачивающиеся слезы. Мне надоело быть плаксой, но ничего не могла с собой поделать.

Я уже собралась уходить к себе в комнату, как вдруг Мария заговорила:

– И у вас, и у мистера Уоллса крайне непростые характеры. Я не прошу вас сейчас прощать ему ошибки, но призываю вспомнить: он очень рано потерял родителей и практически не знал любви. Ваш отец, конечно, делал все что мог, но в душе мальчик был одинок, хоть и старался не показывать этого. Не знаю наверняка, но мне кажется, что у него имелись свои причины, чтобы так отдалиться. Однако из-за своих нравов вы, прямо как два упертых барана, уж простите за фривольность, все никак не можете поговорить и обсудить, что привело к такому решению. Вам гораздо проще долгие годы вести холодную войну, нежели уделить несколько часов на откровенный диалог. Так и до конца жизни можете бегать друг от друга, не давая покоя ни себе, ни окружающим. Да, выражаясь вашим языком, вы пытались «достучаться» до него. Но вспомните, что собой представляли эти попытки? Навязывание чувств? Вы ведь не пытались понять, что тогда творилось у него в душе. Томас Кейн заменил ему отца. Мистер Уоллс тоже потерял в его лице близкого человека. Но, в отличие от вас, не мог позволить себе скорбь, потому что был вынужден взвалить на свои плечи заботу о компании. И если подумать, ради кого он взял на себя эту ответственность? Чье наследие хотел сберечь? Так что, видя ситуацию со стороны, могу с уверенностью сказать, что Марк Уоллс никогда не переставал заботиться о вас. Хоть и выражал это не в той форме, в какой вам хотелось. Не подумайте, мисс Кейн, что я поучаю. Но, поверьте, сожаления будут преследовать вас всю оставшуюся жизнь, если не наберетесь храбрости и не зададите ему мучающие вас вопросы. Я знаю, о чем говорю.

Меня задели слова Марии. Я никогда не пыталась взглянуть на ситуацию глазами Марка. И все же, хотя ему и пришлось нелегко, это не обязывало его становиться мудаком по отношению ко мне. Но в одном она абсолютно права – я бежала от откровенного разговора так же, как и он.

– Что, если он не захочет говорить об этом? – неуверенно спросила я.

– Вы ведь мудрая девушка, мисс Кейн, и наверняка сможете придумать, как заставить его вас выслушать.

Я посмотрела в глаза женщине, заменившей мне мать, и увидела в них столько теплоты, что не могла не проникнуться ее верой в меня. Кивнув, я окончательно решила, что больше не стану убегать, не буду прятаться в панцире, а смело встречусь лицом к лицу со своим вечным мучителем.

В здании «Кейн Корп» ничего не поменялось. Я практически наизусть знала административный этаж и с закрытыми глазами легко могла дойти до кабинета отца, который теперь принадлежал Марку. Мне оставался еще один поворот и минута ходьбы, как я услышала звук резко распахнувшейся двери и голос, который узнаю среди миллиона других.

– Еще раз явишься ко мне с этим дерьмом вместо проекта, я на хрен распущу весь ваш коммерческий департамент.

Из-за поворота выскочил юноша, чуть не сбив меня с ног, извинился и побежал дальше. Последовавший следом звук закрывшейся со злостью двери убедил меня в том, что лучше сейчас не соваться под горячую руку разъяренного демона. Разговор ждал столько лет, подождет еще немного. Недолго думая я развернулась и направилась к кабинету Дэниела, кто точно будет рад меня видеть.

Для приличия постучала и вошла, только услышав разрешение.

– Ого, а твой кабинет изменился, – оглядев помещение, подметила, что Дэни перекрасил стены в голубой, как я и советовала когда-то.

– Ники? – хозяин кабинета оторвал взгляд от ноутбука и посмотрел на меня с немалой долей удивления. – Не смогла усидеть дома?

– Можно и так сказать.

Продолжая осматривать его владения, наткнулась взглядом на небольшую несуразную картину с изображением моря, которая показалась мне знакомой. А когда подошла ближе, поняла почему. Эту картину, а точнее, мазню, я рисовала в тринадцать лет.

– Дэни, ты серьезно? – оглянулась на него и показала на рисунок: – Мало того что хранишь это, так еще и на стену кабинета повесил?

Дэниел с невозмутимым видом подошел и присел на ближайший ко мне край стола.

– Почему так удивляешься? Думаешь, я мог выбросить твой подарок?

– Ладно, не выбросил, но зачем вешать этот позор на всеобщее обозрение?

– Брось, никто не в курсе, что это нарисовала ты. А мне нравится, – немного замявшись, он продолжил, глядя на меня, – и на меня твой рисунок действует успокаивающе, так что перестань возмущаться и иди сюда.

Я подошла ближе, и Дэниел окинул мое лицо внимательным взглядом.

– Ты хорошо спала? Что за синяки под глазами? Снова кошмары?

– Не волнуйся, просто смена часовых поясов сбила мне режим, – сказала я, пытаясь вложить в голос как можно больше радушия.

Дэниел взял меня за руку и поцеловал тыльную сторону ладони.

– Принцесса, ты же знаешь, что можешь рассказать мне что угодно, – он продолжал держать меня за руку, – если что-то беспокоит, я всегда готов выслушать.

– Зна-а-а-аю, – протянула я, демонстративно закатывая глаза, – и хватит называть меня принцессой. Я же не маленькая.

Дэниел засмеялся мелодичным смехом, который я так любила.

– Я всегда буду тебя так звать, смирись.

Уже хотела снова возмутиться, но тут резко распахнулась дверь. Я попыталась выдернуть ладонь из руки Дэни, однако тот лишь крепче сжал ее, давая понять, что сопротивление бесполезно.

– Дэниел, эти документы нужно просмотреть до вечера, иначе… – вошедшим оказался Марк. Он осекся на полуслове, увидев меня. И либо у меня разыгралось воображение, либо он действительно посмотрел с недовольным прищуром на наши сцепленные руки. Мгновение длилось всего несколько секунд, после чего Марк вновь обратил взгляд ко мне: – Николетта? Не знал, что ты здесь.

– Здравствуй, Марк, – вот и все, что я смогла выдавить из себя, взглянув в лицо, мучившее меня все эти годы в воспоминаниях.

Время будто остановилось. Да, именно таким клишированным оборотом я могла описать тот момент, когда наши взгляды встретились впервые спустя столько времени. Казалось, будто мы остались одни, и больше ничего и никого не существовало вокруг. На лице Марка не было привычной маски отстраненности, он действительно не ожидал такой встречи. Просто стоял и смотрел на меня. Он почти не изменился: все те же правильные черты лица, будто скопированные с вылепленной античной скульптуры, густые брови, идеально уложенные темные волосы, небольшая щетина. Глаза у Марка карие, но такого темного оттенка, что почти всегда казались черными. Помнится, раньше я частенько говорила ему, что он мой космос, а его глаза – моя персональная черная дыра, которая, однажды притянув меня к себе, уже больше никогда не отпустит. Эти бредни маленькой влюбленной дурочки до сих пор эхом звучали в голове. Продолжая молча всматриваться в его образ, я поймала себя на мысли, что что-то в его облике не сходится с воспоминаниями. У Марка врожденная частичная гетерохромия в правом глазу: с одной стороны, сверху, от зрачка тянулось несколько голубых пятен, которые всегда приводили меня в восторг. Но сейчас меня встречал взгляд однотонных темных глаз. Волшебство момента нарушилось, и холодная маска тут же появилась на его лице, как только я спросила:

– У тебя линзы? – в голосе чувствовался укор, хоть я и не хотела, чтобы тон прозвучал резко.

Как и ожидалось, вопрос повис в воздухе и остался без ответа. Больше Марк на меня не смотрел.

– Дэн, не забудь про документы, – он указал другу на бумаги, которые до этого кинул на край стола. И вышел из кабинета, бросив только на прощание: – С возвращением, Ники.

– Эй, ты как? – Дэн обеспокоенно наблюдал за моей реакцией. – У него сегодня с самого утра дурное настроение, не обращай внимания. Если хочешь, пойдем перекусим где-нибудь.

В порядке ли я? Сложный вопрос. Марк влетел будто ураган и столь же стремительно ушел. У меня не было времени подумать о своих эмоциях.

– Со мной все нормально, – поспешила успокоить Дэниела, – да, пойдем.

Мы уже направлялись к лестнице, когда я решила, что, если даже поговорить сегодня не получится, нужно хотя бы сказать Марку спасибо за то, что не оставил меня замерзать ночью в студии.

– Дэни, можешь подождать меня внизу? Я на пару минут зайду к Марку.

Дэниел оглянулся и закусил край губы, будто сомневаясь в ответе.

– Уверена, что сейчас готова идти к нему?

– Да, мне просто нужно кое-что ему сказать. Это не займет много времени.

Дэни кивнул и пошел вниз, а я направилась к бывшему кабинету отца.

– Мистер Уоллс внутри? – спросила у секретарши, юной блондинки с кукольной внешностью. С радостью отметив про себя, что меня встретила не та девушка, которую я видела на столе Марка.

– Да, вам назначено?

Не ответив, я направилась к двери кабинета.

– Девушка, постойте, к нему же нельзя просто так, – блондинка пробежала на шпильках до двери и загородила собой проход.

– Имя Николетта Кейн тебе о чем-то говорит? Для меня в этом здании нет закрытых дверей, – иногда во мне начинала говорить дурацкая заносчивая сторона характера.

Девушка побледнела на глазах и потихоньку посторонилась:

– Простите, мисс Кейн, не знала. Я не так давно здесь работаю.

– Ничего страшного. Так я зайду?

– Конечно. Извините еще раз.

Марк общался по телефону, стоя лицом к окну, и увидел меня, только когда закончил разговор. К тому времени я уже вовсю рассматривала изменения, затронувшие кабинет Томаса Кейна, стоя на приличном расстоянии от его нового владельца. Я с трудом узнавала обитель отца, в которой произошла глобальная перестановка. Ничего больше не напоминало о прежнем хозяине.

– Ники? Что ты здесь делаешь? – теперь настала очередь Марка с интересом рассматривать меня.

– Прости, если не вовремя, просто хотела кое-что сказать.

Он указал на небольшой диван возле стены.

– Присядешь?

– Нет, лучше постою, я буквально на пару минут.

– Тогда слушаю, – он прислонился к окну, ожидая продолжения.

Набрав в грудь побольше воздуха, я практически на одном дыхании выпалила:

– Я подумала, после стольких лет молчания нам надо серьезно поговорить.

Черт-черт-черт, хотела же просто поблагодарить его. Язык мой – враг мой. И что теперь делать?

– Ладно, поговорим.

Не представляю, какое у меня было лицо, когда я это услышала и уставилась на Марка. Мне же не послышалось?

– Ты серьезно?

– Почему нет? – он пожал плечами – Только не в ближайшие дни. Давай договоримся, к примеру… – он подошел к столу и пролистал пару страниц ежедневника, – на субботу. Если не передумаешь.

– Конечно, без проблем, – все еще удивленно ответила я.

– Ты только это хотела сказать?

– Да. Вернее, нет. Точнее, сначала хотела сказать именно это, потом передумала, но в итоге как-то само собой вырвалось, – я произнесла все это настолько быстро, будто скороговорку: – Прости, видимо, недосып сказывается на моей способности адекватно изъясняться.

На лице Марка промелькнула тень улыбки, затем вернулось серьезное выражение лица.

– Плохо спала?

– Что-то вроде того, – а вот и подвернулась возможность узнать про ночь: – Кстати, это ты отнес меня ночью в комнату?

– Как пришла к такому выводу?

– Сначала подумала на Дэни, но Мария сказала, что домой приезжал только ты.

Марк усмехнулся, взял что-то со стола и направился в мою сторону. Я отступила, однако очень скоро почувствовала спиной стену. Подойдя ко мне вплотную, Марк оперся рукой на нее чуть выше моей головы и навис надо мной, глядя прямо в глаза. Я уже и забыла, когда мы последний раз находились так близко друг к другу. Зато тело все прекрасно помнило: каждую клеточку покалывало от мелкой дрожи, сердце готовилось выпрыгнуть из груди, дыхание сбилось, а голову будто заполнил туман. Сладкий, обольстительный туман. Закрыв на пару секунд глаза, я позволила себе глубже вдохнуть аромат, который мне не доводилось чувствовать все эти годы. Марк, как и я, из тех людей, кто практически всегда остается верен одному-единственному, самому любимому парфюму. И его запах я знала очень хорошо – непревзойденный древесный аромат, который всегда пьянил и околдовывал.

Вселенная, ты, должно быть, издеваешься надо мной: почему я все еще не в силах устоять перед его ароматом?

– Так значит, ты бы предпочла, чтобы вместо меня вчера приехал Дэниел? – Марк, продолжая смотреть мне в глаза, говорил нарочито медленным и вкрадчивым тоном.

Он прекрасно видел, как действует на меня его близость, и явно наслаждался своей властью. Только, помимо прочего, в его взгляде промелькнуло что-то еще. Нечто, напоминавшее раздражение. Какая кошка пробежала между ним и Дэни?

– Честно говоря, да, – я наконец-то собралась с мыслями, сумев отмахнуться от чарующего дурмана, и смогла ответить, даже не отводя при этом взгляд. – Мне было гораздо проще думать, что это он. Потому что такой поступок в его духе. Дэни всегда обо мне заботится. А вот от тебя я уже очень давно не жду добра. Более того, мне некомфортно от осознания того, что это был ты. Но я умею быть благодарной, поэтому пришла сказать спасибо.

– То есть, по-твоему, Дэниел Брайт человечнее меня? – судя по тону, Марка не на шутку задели мои слова. Не знай я, что он просто в очередной раз играет, подумала бы, что ревнует меня к Дэни. Что даже звучало смешно.

– Это факт, – и все же я усмехнулась, не сумев удержаться.

– Я разве сказал что-то смешное? – Марк прищурился, явно не понимая причину моего веселья.

– Прости, – сказала, подавив смешок, – если б не знала тебя лучше, сказала бы, что ты ревнуешь.

Марк отшатнулся, будто от пощечины, и, вновь натянув на себя непроницаемую маску безразличия, отошел на пару шагов назад. Затем протянул мне конверт, который, очевидно, и взял со стола, когда пошел ко мне.

– Что это? – повертев бумагу в руках, я увидела слово «Приглашение».

– В пятницу состоится ежеквартальная встреча с нашими партнерами. Раз уж ты вернулась, как главному акционеру и практически владелице компании, тебе стоит поприсутствовать. Внутри конверта пригласительный и подробная информация о расписании мероприятия. Ничего особенного не потребуется. Просто покажешься на глаза партнерам и СМИ.

– Ладно, если настаиваешь, я приду.

Марк молча кивнул и, посмотрев на часы, добавил:

– Ники, прости, но через десять минут у меня важная встреча, я бы хотел подготовиться.

Удивлена, что раньше не выставил меня. Не говоря ни слова, я направилась к двери, но, взявшись за ручку, притормозила. В голову нагрянула бредовая идея и уже рвалась наружу. Не успев как следует все взвесить, я развернулась обратно к Марку.

– Нет, Ники, ты явно мазохистка, – прошептала себе под нос, но вслух озвучила другое: – Слушай, сегодня Стив и Дэниел устраивают мне нечто вроде приветственной вечеринки. У нас дома. Просто небольшие домашние посиделки.

Марк внимательно смотрел на меня, ожидая продолжения.

– Может… – я не сомневалась, что он откажет, но все же закончила предложение: – Может, ты хочешь присоединиться?

Он ответил, не задумываясь:

– Во сколько нужно быть?

– В восемь, – я не верила своим ушам. – Ты правда приедешь?

И тут случилось то, что совсем выбило меня из колеи до конца дня. Мужчина всей моей жизни, посмотрев на меня, улыбнулся той самой улыбкой, которую я не видела уже много лет. И, честно говоря, даже не мечтала увидеть снова.

– Правда приеду, – даже его голос стал мягче, – до вечера, Ники.

Находясь в оцепенении от увиденного, я просто кивнула. Затем стрелой вылетела из его кабинета и, только отойдя на безопасное расстояние от логова моего демона, остановилась и перевела дыхание. Что это вообще было? Он снова играет? В голове никак не укладывалась перемена в поведении Марка. Согласился поговорить, так еще и на ужин приедет. Я помнила о своей решимости не давать ему ни единого шанса реабилитироваться в моих глазах, но где-то очень глубоко в сердце вновь начала подпитываться надежда, что айсберг по имени Марк Уоллс наконец-то стал оттаивать. Жаль только, я совсем забыла, что девяносто процентов этой дрейфующей ледяной глыбы всегда спрятаны под водой, их не видно, но именно они представляют наибольшую опасность.

Глава 9. Микаэль Шварц. Лондон

Стоя в очередной раз у барной стойки в «Шляпе фокусника», я пытался придумать себе хоть одно адекватное объяснение, почему таскаюсь сюда уже четвертую неделю. Ответ очевиден, но он сводил меня с ума. Чертова девчонка не выходила у меня из головы. Все это время я надеялся встретить ее в этом отстойном пабе, но она так и не появилась. И Тед тоже. А все, что я о ней знал, это имя. Маловато для поиска, даже с моими возможностями.

Потягивая очередной бокал виски, я услышал слева от себя знакомый голос. Неужели фортуна наконец мне улыбнулась? Залпом допив свое пойло, направился к кучке парней, среди которых разглядел самодовольное лицо простачка Тедди.

Бинго.

– Привет, старина Тед, – заметив меня, он слегка побледнел, хотя я всего лишь поздоровался, – я тебя тут давно жду. Поговорим?

– Привет, Майк. О чем?

– Да расслабься ты, пойдем, – закинув руку ему на плечо, я сжал посильнее, чтобы тот не вздумал сбежать, и повел его в сторону служебных помещений. – Рассказывай, как мне найти нашу общую знакомую?

– О ком ты? – Тед очень зря решил прикинуться дурачком.

– Теодор, предупреждаю: мое терпение и так на пределе. Поверь, ты не захочешь оказаться рядом, когда оно закончится. Так что? Понял, о ком идет речь?

– Ники? – он нервно сглотнул, вжавшись в стену. – Что тебе от нее нужно?

– Для начала хочу ее увидеть. Знаешь, где она сейчас?

– Она вернулась домой, – почему-то произнес он это с такой довольной улыбкой, будто присутствовал какой-то подвох.

Я прищурился. Терпеть не мог, когда меня пытались водить за нос.

– Адрес?

– Я его не знаю.

– Тед.

– Майк, я правда не знаю, – парень прервал меня на полуслове, – она в Лос-Анджелесе, это все, что мне известно.

Вот теперь он сумел меня удивить. Значит, американка. Уехала домой, потому не появлялась в этой дыре. Осталось выведать чуть больше данных.

– Она вернется?

Тед отрывисто кивнул, нервно заламывая пальцы.

– Когда?

– Через два месяца, к началу WWSC, – видно, что он не очень хотел выдавать мне эту информацию, но еще меньше желал нарваться на неприятности, которые я вполне могу ему обеспечить. Слабак.

– Ладно, еще пара вопросов, и ты свободен. Первый – мне нужно знать ее фамилию. Второй – номер телефона.

– Майк, прошу, не лезь к ней, – еще одна попытка проявить упорство.

Тяжело вздохнув, я подошел к парню и буквально навис над ним.

– Малыш Тедди, ты, кажется, не совсем понимаешь, – говорил я медленно, добавив нотки угрозы в голос, чтобы до парня уже наконец-то дошло: мне лучше не перечить, – все, что мне сейчас от тебя нужно, – ее фамилия и номер телефона, а дальше я сам разберусь, без советов. И прежде чем ты снова откроешь свой рот, скажу тебе еще вот что: насколько мне известно, ты один из лучших студентов на потоке. Так вот, как думаешь, через сколько секунд с тебя слетит стипендия и все привилегии, когда в твоих вещах найдут наркотики?

Тед побледнел за пару секунд и испуганно прошептал:

– Какие наркотики? Я никогда не употреблял.

Жалкий шантаж всегда действовал на подобных ребят. Все они боялись потерять свое место под солнцем. И да, я бы пошел на такие меры, моя сволочная натура не собиралась ни о чем жалеть. Если я чего-то хочу – я это получаю. Считайте это моим девизом.

– Не употреблял. Но захочет ли ректор рисковать репутацией ради тебя и разбираться? – с этими словами я протянул ему разблокированный мобильник. – Фамилия и телефон.

Тед молча взял его и вернул через минуту с нужными мне данными.

– Правильный выбор, – похлопав его по плечу, я направился обратно в зал. Но обернувшись на полпути, добавил: – Я твой должник, дружище. Обращайся по любому вопросу, без шуток.

Казалось, будто Тед меня и вовсе не услышал, так и остался стоять на месте. И черт с ним. Теперь у меня появилась задачка поинтереснее.

Спустя час я уже прибыл на очередную бесполезную вечеринку Эрика и проталкивался сквозь толпу пьяных гостей с бутылкой виски в руке и в попытках найти хоть одно более-менее спокойное место, куда можно приземлиться. Туса проходила по стандартному шаблону моего друга: куча алкоголя и травки, долбящая музыка, откровенные танцы, целующиеся парочки и уйма свободных комнат наверху с ящиками, доверху набитыми презервативами. Добравшись до конца зала, увидел свободный диванчик рядом со стеклянной дверью, ведущей к бассейну. Когда устроился поудобнее, открыл телефон и набрал в поиске «Николетта Кейн Лос-Анджелес». Честно говоря, не ожидал, что найду много информации, но девчонка снова меня удивила. Поисковик вывел как минимум сотню статей про ее танцевальные и вокальные успехи, только вот почти все они десятилетней давности. Из более свежего мне на глаза попались только две. Одна гласила «Долгожданное открытие танцевальной школы Николетты Кейн состоится через месяц», а вторая, опубликованная спустя месяц, «Причуды богатой наследницы корпорации „Кейн Корп“». В самой статье говорилось о том, что девушка отменила открытие и отдала здание студии в пользование местной школы.

– Богатая наследница, значит? Становится все интереснее.

– О каком богатстве речь? – ко мне на колени неожиданно приземлилась Лана и попыталась заглянуть в телефон, который я молниеносно спрятал обратно в карман.

– Тебя это не касается, – ответил я ей довольно резко.

Лана из тех девушек, что все еще не могли принять факт, что меня не интересуют отношения. Только секс. Но она уверена, что если будет почаще со мной трахаться, то я передумаю и начну испытывать к ней привязанность. Жаль, ей в голову не приходило, что тем самым она лишь вызывает обратный эффект: мне она уже порядком поднадоела. Со мной всегда так: интерес никогда не держался долго. Исключением была Миранда, но все это в далеком прошлом.

– Ты мне давно не звонил, – Лана обиженно надула губы и обвила руками мою шею, – я соскучилась.

– А я по тебе нет, – пора было с этим заканчивать, – так что сделай доброе дело, Лана, свали на хрен с моих колен и иди домогайся кого-нибудь другого.

Но она совсем не хотела слушать и только сильнее прижималась. Не любил применять силу к девушкам, по крайней мере за пределами постели и без обоюдного согласия, но иногда без этого не обойтись.

– Да чтоб тебя… – резко оторвав ее руки от себя, я столкнул Лану с коленей, да так, что она еле удержалась на ногах. – Сказал же: отвали. Мне не до тебя сейчас, иди лучше на танцпол.

В ответ Лана высокомерно фыркнула и пошла в направлении гостиной, бросив напоследок:

– Позвонить не забудь, когда успокоишься.

Ну уж нет, спасибо, хватит с меня этих сцен. Никогда не понимал девушек, которые настолько не уважали себя и готовы терпеть что угодно. Достав обратно телефон, я продолжил искать информацию о той, кто уж точно не стала бы навязываться столь откровенно. Пусть я пока и не знал Николетту Кейн достаточно хорошо, но характер там налицо. В Сети нашлось несколько танцевальных роликов и, как ни странно, запись ее выступления в «Шляпе фокусника». Ее я и слушал, когда ко мне подошли Альберт и Эмили и устроились рядом на диване. Они мои лучшие друзья наравне с Эштоном, но он редко появлялся на вечеринках, искренне презирая подобное времяпрепровождение.

У нас общая музыкальная группа – The Crime, наша отдушина. Что бы ни происходило в жизни, наша музыка всегда оставалась со мной, дарила спокойствие и умиротворенность. Помогала взрастить в душе необъятный космос, одновременно завораживающий и пугающий. И все же чертовски родной. Хотя само по себе наше творчество скорее выражало агрессию и безнадегу, но только не для моей темной души.

– Что у тебя тут интересного? – Альберт уже заглядывал в экран.

Я протянул ему телефон, запустив видео с самого начала, и сказал:

– Послушай. Интересно твое мнение.

Пока Альберт просматривал запись, я, опершись локтями на колени, закусил костяшки пальцев и закрыл глаза, на повторе воспроизводя в голове выступление Николетты и испытывая все тот же трепет от вложенной в исполнение души.

– Хороший трек, и голос тоже, – дослушав до конца, Альберт вернул телефон и добавил: – Да и исполнительница ничего так.

– Согласен. Интересная девушка.

– Мне сейчас послышалось? – Эмили посмотрела на меня с ужасом в глазах, тут же переведя взгляд на нашего друга: – Ал, он что, действительно сказал «интересная девушка»?

– Похоже на то, – дружище тоже одарил меня скептическим взглядом, – не могло же нам одновременно почудиться?

– То есть не сексуальная или горячая, а интересная? – Эмили уже смотрела прямо на меня: – Майк, ты не заболел?

– Еще моими друзьями себя называете, – фыркнул я. – Наверняка я и раньше так кого-нибудь называл.

– Нет! – в один голос ответили они.

– У тебя всегда существует только две категории: «горячая цыпа» или «сойдет на разок». – Да, Альберт знал меня досконально.

– Ладно-ладно, понял вашу мысль: я козел и смотрю на женщин исключительно как на добычу, – и тут мне пришла в голову идея, как узнать побольше о моей новой «жертве», – ребят, я ненадолго.

Выйдя к бассейну, набрал нужный номер.

– Привет, Майк, давно не звонил, – ответили с того конца линии.

– Привет, Йохан. Нужна твоя помощь.

– Ближе к делу, – любил этого парня за прямолинейность.

– Надо достать всю возможную информацию об одном человеке, зная только имя, фамилию и город. Справишься?

– Обижаешь. Я тебя когда-нибудь подводил? – он прав, никогда. – Это по делу или личное?

– Личное.

– Заметано, жду данные, завтра получишь ответ.

– Ты лучший, – усмехнулся я, – спасибо.

– Знаю.

Отправив сообщением ему данные Ники, добавил еще следом название «Кейн Корп», вдруг это как-то поможет. Решив, наконец, позвонить самой девчонке, следующие пять минут я вертел в руках телефон, пытаясь придумать, как бы оригинальнее начать разговор. В итоге решил импровизировать.

Послышались долгие гудки, никто не торопился отвечать.

– Ох, Тедди-Тедди, если ты мне подсунул левый номер, я тебя из-под земли достану.

– Алло? – как раз в этот момент на другом конце послышался уже знакомый мне голос.

Все оригинальные – и не только – мысли тотчас с воплем вылетели из головы, оставив мне одну пустоту и завывающий ветер.

– Привет, детка.

Я мысленно выругался. Ну что за жалкое начало разговора?

– Вы, должно быть, ошиблись номером. – Надо же, даже не растерялась.

– Исключено. Николетта, верно?

– И с кем же я говорю?

– Вот сейчас обидно, неужели совсем не узнаешь? – сбросив с себя не пойми откуда взявшееся оцепенение и понизив голос до вкрадчивого шепота, добавил: – А наш прерванный поцелуй ты тоже забыла?

– Подожди минуту, – она шумно вздохнула и, судя по звуку шагов, куда-то пошла. Затем последовал хлопок двери, и голос, который кардинально отличался от предыдущего милого щебетания, теперь он ледяной, непробиваемый: – Что тебе нужно?

– Значит, все-таки помнишь, уже хорошо, – ухмыльнулся я, – а это твой фирменный тон? Или эксклюзивно для меня?

– Я говорю так с теми, с кем мне как раз-таки не о чем разговаривать. У тебя есть ровно минута, чтобы рассказать о цели звонка. Не уложишься – твои проблемы, кладу трубку. А дальше отправляю твой номер в черный список.

– Знаешь, я скучал по твоей дерзости. Такие мне еще не попадались.

– У тебя осталось пятьдесят секунд, – что-то мне подсказывало, что Николетта не блефует, и на заигрывание тоже не похоже.

– Если я скажу, что просто хотел услышать твой голос, это будет достаточным оправданием? – посмотрим, проканает ли искренность.

– Нет.

– Но это правда. Ты не выходишь у меня из головы. Узнал, что ты уехала из Лондона, и захотел хотя бы услышать твой голос, – немного подождав, решил пойти напролом и добавил: – Знаешь ли, ты мне понравилась.

– Ты совсем меня не знаешь.

– Может, это потому, что ты сразу возвела гребаную стену и не даешь возможности приблизиться? – она абсолютно точно выводила меня из себя своей холодностью, но в то же время адреналин бурлил во мне бешеной волной. Мне хотелось сломать ее настороженность, раздавить волю и, вдоволь намучив, завладеть не только телом, но и мыслями. Хотелось, чтобы эта девчонка сходила по мне с ума. Желание, возникшее где-то на низменном уровне потребностей.

– Ты мне не нравишься.

– Ты совсем меня не знаешь, – парировал ее же фразой.

– Я знаю о тебе достаточно и не хочу иметь с тобой ничего общего.

– Черт, девочка, что за чушь? Кто тебе что рассказал про меня? – готов поспорить, что это Тед ее накрутил.

– Можешь считать это голосом интуиции.

– Тогда официально заявляю, что интуиция у тебя хреновая. Откуда тебе знать, может, я на самом деле сама невинность?

– Невинность? Ты? – Николетта вдруг рассмеялась. Я впервые слышал ее смех, и он покорил меня не меньше, чем его владелица. Закрыв глаза, воссоздал в памяти образ и, слушая ее сейчас, пришел к выводу, что этот смех идеально ей подходит. Такой же обворожительный. – Извини, но это правда очень смешно.

– Черт возьми, детка, тебе кто-нибудь говорил, что у тебя очень сексуальный смех?

– Твоя минута вышла, – ее голос вновь сквозил холодом. Я невольно поежился. Похоже, спугнул пташку. – Мне пора идти, а тебе советую больше не звонить на этот номер.

– А если я пропущу совет мимо ушей? – но мой ответ канул в пустоту, Николетта уже завершила звонок.

Отправив ей следом сообщение с текстом «мы еще не закончили», я погрузился в раздумья. Мне никак не удавалось понять ее. В чем причина такой настороженности? Закурив сигарету, продолжил тонуть в своих мыслях. Допустим, у нее, как и у всех нас, свои тараканы в голове, к которым просто нужно отыскать верный подход. Но было еще кое-что касаемо Ники, что меня озадачивало. Моя реакция на эту девчонку. Обычно мне плевать, если с кем-то не срасталось, в конце концов, в мире много женщин. Не одна, так другая. Не видел смысла зацикливаться. Но здесь же не получалось смириться, ее образ так и стоял перед глазами. Нужно было поскорее усыпить ее чрезмерную бдительность и получить свой приз. Возможно, тогда Николетта сама свалит из моей головы. Хотя что-то подсказывало, что в этот раз все может оказаться сложнее. Все это чертовски сильно напоминало мне о Миранде. Плохой знак, ведь я мог слететь с катушек, как в тот раз.

– Майк! – обернувшись на голос, вырвавший меня из потока мыслей, я увидел Джессику, длинноногую брюнетку латиноамериканского происхождения, с копной волнистых угольных волос. Джесс – чуть ли не единственная девушка, которая не пыталась привязать меня к себе после секса. Мы дружили, если можно это так назвать. Временами, когда бывало паршиво, находили утешение в постели друг друга.

– Джесс? Какими судьбами? Ты разве не уехала в Милан? – я загасил сигарету и обнял подошедшую подругу, которая тут же вцепилась в меня, как в спасителя. Очевидно, опять не склеилось с очередным парнем. – Эй, ты чего? Уже успела разочароваться в своем Адриано?

– Он козел, – протянула она с явной обидой в голосе, уткнувшись носом мне в шею и прижавшись еще сильнее всем телом, – сказал, что я слишком легкомысленна и не гожусь для серьезных отношений.

– Что ты сделала?

– Почему сразу думаешь, что я что-то сделала? – она легонько ударила меня. – Я просто общительная, тебе ли не знать. Мы пошли на пляж, и там два парня угостили меня коктейлем. Мы немного поговорили, но на этом все. Да я даже не флиртовала с ними! Клянусь. А Адриано взбесился так, будто я отдалась им прямо там, на песке.

– Ох, Джесс, – я рассмеялся, вспомнив, как она умеет «просто разговаривать», – ты в своем репертуаре. Уже признай, что ты без ума от внимания мужчин. Знаю, как умеешь просто общаться. Боюсь представить, что бы сделал твой Адриано, начни ты в самом деле флиртовать. Знаешь же, что итальянцы темпераментны, так чего ты ждала? Тебе нужно перебороть себя либо искать кого-то попроще.

– Не собираюсь я меняться ради этого придурка, – Джессика припала губами к моей шее, а рукой уже проникла под футболку, приятно водя по спине своими ноготками. – Ма-а-айк… ты же утешишь меня?

Я чуть отстранился, чтобы заглянуть ей в глаза.

– Уверена, что это хорошая идея? – нежно погладив ее по щеке, добавил: – Ты ведь только что рассталась с тем, кого еще неделю назад называла любовью всей жизни. А сейчас готова пойти и просто потрахаться?

Вместо ответа она снова прильнула ко мне и впилась в мои губы глубоким и многообещающим поцелуем. Застонав, я сжал одной рукой ее талию, а вторую увел ниже, проводя по упругой попке и подбираясь к краю ее до неприличия короткого платья. Уже начал задирать его выше, но вспомнил, что мы находились у бассейна, на виду у пьяной толпы. Хоть мне и плевать, но вот девушка в моих объятиях такого не заслуживала. Я разорвал поцелуй и одернул ее подол.

– Ладно, если так хочешь, пошли, – схватив Джессику за руку, я повел ее наверх, в одну из свободных комнат.

Как только за нами закрылась дверь, Джесс снова набросилась на меня, оставляя влажные следы поцелуев на шее, и сразу же стянула с меня футболку. Приподняв Джессику так, чтобы она обхватила ногами мои бедра, понес ее на кровать. По пути она ловко избавилась от своего платья и лифчика. Повалив ее на простыни и прижав всем телом, я впился в ее губы грубым поцелуем. Джесс знала, что в большинстве случаев нежный секс меня мало интересовал, хотя, безусловно, бывали и исключения. Все же я не тиран. Она всегда соглашалась на все мои причуды, что стало еще одной причиной, почему меня в целом все устраивало в формате нашего общения.

Прокладывая дорожку из поцелуев к ее груди, я добрался до затвердевшего соска и захватил его зубами. С силой сжал. Джесс выгнула спину и громко застонала, впившись ногтями мне в плечи. Рукой я уже проник под ее намокшие трусики. Она извивалась подо мной и тонула в своих же стонах. Покусывая ее нежную шею, я на миг закрыл глаза, и тут случилось то, чего я совсем не ожидал: в моей голове возник образ зеленоглазого дерзкого ангела.

Черт, не вовремя.

Я понял, что замер, только когда Джесс позвала меня:

– Майк? – у нее все еще было сбитое дыхание.

– Прости, – я вновь накрыл ее губы и углубил поцелуй.

Но это не помогло. Ники так и маячила в моих мыслях. Стоило закрыть глаза, и тут же видел ее. Так не пойдет. Перекатившись с Джесс, я отсел на край кровати и закрыл лицо руками, только судорожно повторяя:

– Черт, черт, черт.

– Майк, что случилось? – Джесс подсела ко мне и теперь нежно целовала мое плечо, а рукой потянулась к пряжке ремня. Я перехватил ее запястье, сжав его не очень сильно, но четко давая понять, что ей надо остановиться.

– Джесс, – я повернулся к ней и, смотря прямо в глаза, продолжил: – Прости, но сегодня ничего не выйдет. Мне лучше уйти.

Она явно не понимала, что произошло, но у меня совсем не было настроения что-либо объяснять. Схватив с пола футболку, чмокнул подругу в щеку и направился к выходу, напоследок сказав лишь:

– Не обижайся, дело не в тебе. Потом созвонимся.

Одной рукой натягивая на ходу футболку, другой я уже набирал номер Эштона. Пора было заканчивать с этой навязчивой идеей касаемо девчонки.

– Майк? Ты на часы смотрел? Тебе чего не спится в пять утра?

– Точно, извини. Слушай, достанешь мне по своим каналам билеты до Лос-Анджелеса на субботу?

– Лос-Анджелес? Что ты там забыл?

– Свой покой, – ответил я, понизив голос.

– Чего? – Эштон, видимо, начинал думать, что я сошел с ума. Хотя я и сам уже не уверен в своей адекватности.

– Забудь. Достанешь или нет?