Не смей меня целовать бесплатное чтение

Глава 1

– Что за внешний вид, Кошкина? – отчитывала Ольга Михайловна. А главное, опять на глазах клиентов и их нервных питомцев.

– Простите, но вы меня в выходной вызвонили. Торопилась.

Тщетно убирала выбившуюся прядь за ухо. Остальные волосы не рискнула даже выправить из-за высокого горла тёплого свитера. Они сбились в такие ужасные колтуны, каких и у ленивого перса не найдёшь.

Только бы не пришлось отрезать, только бы не пришлось отрезать, – мысленно заклинала вселенную, не слушая ворчание и оскорбления начальницы.

Ничего. Сейчас наброшу рабочий халат и займусь пациентами. Животным всё равно как ты выглядишь: хоть с потёкшей тушью, хоть со спутанной гривой.

– Сегодня ты за прилавком. Лика взяла больничный, а магазин не должен простаивать.

– Опять больничный? – не смогла сдержать гневных ноток в голосе. Из-за вечно болеющей Анжелики мне пришлось не раз жертвовать собственными выходными. Но самое весёлое вернуться домой и увидеть десять оповещений в инстаграме, о её новых ногтях, парне и десерте в кафе.

– Какие-то проблемы? – тонкие брови Ольги Михайловны угрожающе изогнулись.

Мотнула головой. Какие проблемы? Лика племянница начальницы, я что самоубийца высказывать своё недовольство? Скорее бы стажировку пройти и рвать когти из этой клиники, желательно туда, где мне не придётся продавать корм и собачьи комбинезончики. Стрёмно в такие дни повстречать кого-то из одноклассников и отсчитывать им сдачу. Вот тебе и красный диплом ветеринарного университета. Дно дна на дне дна, не иначе.

Успокаиваю себя лишь тем, что это временно. Временно… И эта покупательница в норковой шубе тоже временное явление.

– Уверены, что хотите именно этот корм? – стараюсь не прикидывать в уме, сколько зверей было убито для создания мехового одеяния. – В нём очень много углеводов, это вредно для печени вашей шиншиллы, возьмите вот, – киваю на коробочку с гранулами из Германии. – Дороже немного, но и зверь у вас недешёвый.

– А зачем вы тогда продаёте плохой корм? – визгливо спрашивает хозяйка шиншиллы.

– Это бюджетный вариант. Но лучше возьмите этот, – пододвигаю к посетительнице немецкий.

– Он на пятнадцать рублей дороже. Вас специально учат клиентам навязывать дорогие корма.?

Начинаю закипать. Дорогой?! Да на эту шубу реально прокормить весь Московский зоопарк.

– Думаю, вы можете позволить переплатить пятнадцать рублей, и тогда ваша шиншилла проживёт дольше среднестатистического хомячка.

– Вы хамите мне? – повысила голос, и на нас уже начали поглядывать из приёмной.

– Нет. Просто переживаю за вашего зверька.

– А это не ваше дело, – она нарочито сощурила глаза и прочитала имя на бейджике. – Стажёр, Анна, я могу поговорить с вашим начальством?

Блеск! Ольгу Михайловну даже звать не нужно. Она только рада ещё разок меня приложить. И почему именно сегодня?

Уставилась на мыски кроссовок в ожидании скорой расправы.

– Не надо ни с кем говорить. Вас же Анна зовут, да? – мягко спросил мужской голос.

Как же хотелось огрызнуться и проворчать что-то вроде: А что не видно?

Подняла взгляд и увидела его.

Должно же было в этот день произойти хоть что-то волшебное. Голубые глаза с зелёным ободком вокруг радужки, идеальный прямо нос, нежная улыбка, волосы в дневном свете, льющемся из окон, кажутся золотыми. Из меня словно весь воздух откачали, и я очень глупо хватала его ртом, как рыба.

Незнакомец заметил мою реакцию и мило улыбнулся.

– Я куплю этот корм, – он постучал пальцем по коробке.

– Сто пятнадцать рублей, – на автомате отчеканила я, борясь с заливающим щёки румянцем. Как в школе…

Мужчина издал беззвучный смешок и достал пластиковую карточку.

– Возьму сразу десять коробок, – он повернулся с подоспевшей Ольге Михайловне, у которой тоже началось кислородное голодание при виде красавца-блондина. Если я хоть немного походила на выброшенную на сушу камбалу, как моя начальница, то пристрелите меня сразу же.

– Введите пин-код…

Наблюдала за танцем длинных пальцев, и только кассовый аппарат заставил меня очнуться.

– Ваш чек.

Ну почему именно сегодня, когда я позорно сыплю стандартными фразами, мне повстречался он.

Уже у дверей, мужчина обернулся, и от его пронзительного взгляда у меня вышибло остатки интеллекта:

– Анна?

Неандертальцы мычат мелодичнее, чем это сделала я в ответ. Уже и забыла что в помещении есть Ольга Михайловна, которой срочно нужен ингалятор судя по стрёмным хрипам вместо дыхания. А ещё где-то рядом была норковая шубка, нервно постукивающая каблуком по кафелю. Мысленно окрестила её сестрой моего спасителя. Сестра! Не девушка!

– Кажется, вы разбираетесь в… – он потряс пакетами с кормом.

–… шиншиллах? – продолжила за него.

– Да, у вас есть что-то вроде визитки? Я могу вам позвонить, если возникнут вопросы?

Вообще, такие вещи у нас запрещены. Уводить клиентов у клиники нельзя, но начальница решила за меня эту моральную дилемму, и почти заорала:

– Кошкина, дай ему свой телефон!

Быстро наскребла на обратной стороне чека свой номер, под охреневшим взглядом "шубки".

– Я позвоню вам, Анна, – пообещал мужчина.

– Звоните, – хором произнесла я вместе с Ольгой Михайловной.

– А, и ещё, – снова меня одарили самой прелестной на свете улыбкой. – С днём рождения, Анна.

*.*.*

Долго любовалась закрытой входной дверью, гадая, каким чудесным образом незнакомец узнал, что у меня сегодня день рождения. Поймала своё глупое отражение в стекле. Даже два отражение… Одно принадлежало невыспавшейся девушке, вытащенной на работу в выходной, а второе… Мать честная!

Резко обернулась. На стене красовался огромный плакат с поздравлениями от сотрудников, а в центре – самое ужасное фото из всех, что я когда-либо делала. На нём я прячу глаза за двумя ядрёно-оранжевыми мандаринами, а изо рта у меня торчит банан. Понятия не имею, что я задумывала показать сей инсталляцией, только снимок этот давно уже покоился на самом дне моих альбомов. Удалить было жалко, да и кто мог подумать, что он когда-то всплывёт. Вот и весь секрет обворожительной улыбки сегодняшнего посетителя. Сползла под прилавок, поймав победный взгляд Ольги Михайловны. Даже не сомневаюсь, что это дело рук Лики. Вряд ли девушка хотела меня обидеть. В её проинстаграмленной голове точно не появилось бы такой мысли. Скорее всего, Анжелика посчитала это забавным, а никто не остановил. Да пошли они!..

Проработала до позднего вечера. Получила несколько скупых поздравлений от коллег и один долгожданный звонок от бабули. По моему голосу она всё поняла, но виду не подала, одарила парой оригинальных и непонятных поздравлений и предсказаний скорейших перемен в жизни, а после того как мы попрощались мне пришло сообщение о зачислении денег на карточку. И кто её научил? Поворчала немного на расточительность Кошкиной старшей, но всё равно с улыбкой спрятала телефон.

Пораньше меня не отпустили, а, сверх всего, поручили закрывать помещения и включать сигнализацию. Проводила самым красноречивым взглядом начальницу, пытаясь вспомнить, не выпила ли я её йогурт из холодильника накануне, иначе как объяснить такое отношения?

Оставшись одна, вздохнула с облегчением. Пересчитала кассу. Ну хоть тут без сюрпризов. Поборола жгучее желание показать на камеру средний палец и повесила передник с надписью «Любимчик» в шкаф. Туда же полетела и кепка с изображением кошачьей лапы. Как же от неё дико чешется голова! Ненавижу.

Свежий воздух ворвался в фойе, пропитанное запахом медикаментов. Я была всего в нескольких шагах от свободы, когда огромная чёрная туша перегородила дорогу. Она часто и отрывисто дышала с хрипами и свистом. Мне не было страшно. Подумаешь, собака. Когда каждый день прививаешь алабаев или ставишь катетеры питбулям, то вид дворняги-переростка, как-то не сильно пугает. Пугало другое, я должна была бросить его тут одного. Как мантру, несколько раз повторила объявление, висящее на двери.

Не оставляйте животных у порога клиники. Их смерть будет на вашей совести.

Отошла подальше от собаки. Каждый шаг давался с неимоверными трудом, и неведомая сила тянула обратно. Так нельзя…

Эта смерть не на моей совести?

Не я притащила больное животное и кинула здесь.

Эта смерть не на моей совести!

Но разве могу я позволить умереть кому-то в мой день рождения?

У меня точно будут большие неприятности. Камеры обязательно заснимут то, чем я занимаюсь. Плевать! Втащила бессознательное животное в приёмную. Даже породу не определить. Огромных размеров чёрная псина, только псиной не пахнет. Приятным чем-то тянет, свежевыстиранной футболкой, нейтральным дезодорантом, парнем. Ха-ха. Давно ли я парней нюхала, может, для меня уже собаки пахнут, как люди?

Ощупала своего пациента, никаких особых отметок, ни ошейника, ни клубных татуировок или чипов. Бродяжка?

– И как тебя до сих пор не поймали и не кастрировали, а?

Зарычал.

– Обидчивый какой. И что с тобой приключилось?

Замер.

На вид здоровой во всех смыслах. На отравление не похоже, кости целы. Был бы человеком, подумала, что придуряется.

Повернула к себе черноглазую морду. Смотрит так жутко, словно сожрать собирается. Может, и правда голодный, а я тут со своими осмотрами? Или вообще поспать лёг, а тут сверхзаботливая девка затащила его чёрт знает куда?

Попятилась на всякий случай, а мой вечерний посетитель вдруг вскочил на все четыре лапы и толкнул меня мордой в грудь. Рухнула на лопатки и оказалась прямо под жутким зверем. Фиговый из меня ветеринар. Правильно, что не допускают до серьёзных операций, с простой собакой не справилась. Сейчас он откусит мне пол-лица…

Зажмурилась, когда горячее дыхание коснулось моих губ, а белые клыки разомкнулись.

Жалею ли я о чём-то? Наверно. Вот бы поцеловать того блондина перед смертью. Ну и дебильные же мысли приходят напоследок! Нервно рассмеялась, и тут же почувствовала, как влажный язык прошёлся по моей щеке.

Псина издевательски оскалилась и, клянусь, разразилась самым гаденьким смешком на свете, а затем рванула в сторону и вышибла металлическую дверь с петель.

В мою историю никто не поверил.

Камеры ничего не засняли.

Из холодильника пропал весь хранившийся там запас конакиона.

Меня сразу же уволили, лишив зарплаты в счёт пополнения аптечки клиники.

Охренительный день рождения.

Красавчик с шиншиллой тоже не позвонил тем долгим вечером. И почему я не удивлена?

Ещё и щека неприятно зудит. Полный набор!

*.*.*

Следующие два дня я провела в полукоматозном состоянии. Активно подъедала продукты из холодильника и немногочисленных кухонных шкафчиков, смотрела пачками скаченные сериалы, жалела себя. Ольга Михайловна поставила в известность все близлежащие ветеринарные клиники обо мне, а я, в свою очередь, натолкнулась на холодный приём везде, куда бы ни позвонила.

Моя жизнь официально испорчена. И я понять не могу, как это вышло? Всего секунда, и псина исчезла из приёмной, вместе с препаратами и любыми следами своего пребывания.

Теперь придётся переезжать, а для этого нужны деньги. Хотя мне и за эту квартиру платить нечем. Ещё желательно имя сменить и внешность, а мне так нравились мои длинные каштановые волосы. Остричься, перекрасится, отпустить бороду и усы. К усатым же больше доверия, чем к девушке, лепечущей про огромную чёрную собаку?

Всхлипнула и заправила в рот очередное подсохшее печение. Не помню, чтобы покупала эту упаковку. Может, от прошлых съёмщиков осталось? Не без труда разгрызла десерт не первой свежести и снова уткнулась в экран, старательно игнорируя попискивания разряжающегося мобильника. Тот, в конце концов, погас, а я задремала прямо на полу.

Уверена, я даже слюну пустила и похрюкивала во сне. Вот они долгожданные выходные! И ведь никто не будит, не заставляет переться на работу!

Про будит я, конечно, погорячилась. Совсем скоро квартиру наполнили переливы дверного звонка. Слишком уж нежно моих ушей коснулась мелодия, звучащая на удивление прекрасно, а не как трель полоумного соловья.

Это точно не хозяйка за квартплатой. Когда она приходит, звук – как пенопластом по стеклу.

Почесала пальцами босой ноги вторую и хриплым басом гаркнула:

– Иду!

Привстала на цыпочках и припала к глазку, чтобы посмотреть на своего позднего визитёра. Окуляр точно оставит у меня на лице глубокий след, я вжалась в дверь так сильно, что в груди не хватило места для лишнего глотка воздуха.

Как он нашёл меня?!

Вчерашний блондин, спутник «шубки». То есть не вчерашний, а поза-позавчерашний. Для меня последние дни слиплись мерзким бесформенным пельменем, и вот он – лучик солнца стоит на моём пороге! А я замерла и не дышу, частично потому что изо рта попахивает. В душ я тоже так и не соизволила сходить. Только щёку пыталась отмыть, но она лишь хуже зудеть начала, и вдобавок покрылась сыпью.

– Анна, вы дома?

Нет! Нет меня! Ни за что в таком виде не открою ему!

– Это Александр. Вы мне телефон оставили, но трубку не берёте. Вы уж извините, узнал адрес у вас на работе. Надеюсь, вас не из-за меня уволили из клиники? Некрасивая сцена вышла…

О, боже, пусть он продолжает говорить. У меня в желудке тепло разливается от этого несчастного и нежного голоса. Искал меня, переживал, звонил. Походу печенье очень сильно залежалось, у меня интоксикация и бред.

– Анна, вы злитесь? Давайте, я замолвлю словечко перед вашей начальницей?

Приоткрыла дверь на цепочке и начесала грязные волосы на прыщавую щёку.

– Если это не вы обнесли нашу клинику во время моей смены, то злиться не на что.

– На вас напали?

Вот как он это делает? Неподдельная тревога, смешанная с жёсткостью и решительностью, словно готов сорваться и из-под земли достать моих обидчиков.

– Всё нормально.

– Вас ударили? – он потянулся рукой к моим волосам и коснулся бугристой кожи.

Отдёрнулась, прижимая ладонь к щеке.

– Всё нормально, – повторила, чувствуя застрявший ком в горле.

– Я знаю, чем вылечить эта раздражение.

– Вы же не за этим приехали?

– Нет, Анна. У меня для вас большая просьба. Вы любите животных?

После недавних событий не очень.

– Обожаю!

*.*.*

Вот уже пять минут таращилась на огромную клетку с шиншиллой самого прелестного на свете оттенка. Беж. Красавчик, только зашуганный. Забился в дальний угол и сверлит меня чёрными бусинами глаз. Вибриссы нервно подёргивают, крохотные лапки с розовыми пальчиками притянуты к пушистой груди и сжаты в кулачки, а хвост скручен большим тугим колечком.

Так. Стоп. Как это вышло? Прогнала в уме ещё раз разговор с Александром. Парень был в отчаянии. Накануне подарил зверька своей девушке, но той питомец пришёлся не по вкусу: шумный, мусор из клетки раскидывает по всему дому. В итоге «шубка» поставила ультиматум: либо она, либо это…

По мне так свинья в квартире будет лучше той хамки в мехах. Александр пошёл по третьему пути: забрал шиншиллу и бросил свою девушку. Ха! Кто ещё большая неудачница? Ни бойфренда, ни зверька.

Просьба моего нового знакомого заключалась в присмотре и уходе за питомцем. Мужчина даже оплачивать мой труд хотел, но я вежливо отказалась, попросив только запас корма. С моими финансами я такое просто не потяну. Сама скоро начну голодать.

Александр с чувством кивнул и помчался в зоотовары. Отличный шанс привести себя в порядок.

Налюбовавшись на своего неожиданного компаньона, метнулась в ванную и быстро-быстро смысла себя всю хандру вместе с потом. Снова спрятала своё уродство за влажными волосами. Поздно, Александр уже успел увидеть этот ужас. Простонала с досады и упёрлась лбом в стену.

– Анна, у вас всё хорошо?

Мой внезапный гость, уже деловито расставлял в прихожей трёхлетний запас корма для шиншиллы.

– Порядок, – быстро соврала и приняла непринуждённый вид. А не убьёт ли меня хозяйка квартиры? Животных-то мы не обговаривали с ней

– Тогда я за сеном, – он снова скрылся в подъезде, давая мне шанс перевести дыхание.

Мужчина! У меня дома… С подарком! И пофиг, что изначально грызуна дарили другой девушке. Интересно, а как его зовут?

– Нравится?

У Александра явно талант бесшумно подкрадываться, или это я из реальности выпадаю?

– Хорошенький.

– Придумаете ему имя?

– А можно? – погладила пальцами клетку.

– Я буду рад. Аня, могу я с вами на ты?

– Конечно, можете. Можешь…

А ещё почку забрать разрешаю, пустой холодильник, комп… вообще всё. С какого постера сошёл этот красавец в мою съёмную однушку?

– Отлично. С шиншиллой разобрались, теперь давай тебя спасать.

Попятилась в сторону кухни.

– А что со мной?

– Не бойся. Я уже видел подобную реакцию. Это самая обычная аллергия. Ты ничего нового не ела? – подозрительно сузил глаза парень.

– Просроченное печенье считается?

Смеётся, и от этого простого смеха внутри всё приятно дрожит.

– Возможно. Сядь куда-нибудь на свет.

Опустилась на табуретку прямо под лампой на кухне.

– Ты врач?

– Нет, но у меня точно такое же появляется на коже, если поем орехов. Жуткое зрелище, позволишь?

Его руки осторожно убрали с лица волосы, и слегка запрокинули мне голову, а затем я услышала звук откручивающего тюбика. Пальцы нежно втирали в зудящую кожу что-то вязкое и приятно пахнущее.

– Обещаю, пройдёт уже через пару часов. И советую избавиться от аллергена, ты явно с ним контактируешь.

– Спасибо, Александр.

Он слегка поморщился:

– Алекс или просто Саша.

– Алекс! – быстро поправила саму себя, вызвав на губах парня милую улыбку.

Не похож он на Сашу. Вообще ни на кого не похож.

– Если куплю нормального, непросроченного печенья, могу рассчитывать на чашечку чая?

Обречённо окинула взглядом гору немытой посуды и всего лишь две чистые кружки. Как раз две!

– Если не смущает мой беспорядок? – спросила, проталкивая частыми глотками клокочущее в горле сердце обратно на своё место

– Нисколько! Сейчас вернусь.

Глава 2

Алекс вернулся не только с печеньем. Притащил несколько пакетов с продуктами и слушать мои протесты не хотел. По-хозяйски разложил всё в холодильнике, а потом извинился, что на чай всё-таки не останется. Поводила его до дверей, грустно поглядывая на остывающие на столе кружки и загадочный тюбик с кремом от не менее загадочной аллергии.

– Меня не будет в городе несколько дней. Я позвоню тебе, когда приеду, Аня. Можно?

– Нужно. У меня же твоя шиншилла…

… и сердце!

Он улыбнулся, шутливо помахав своему зверьку на прощание.

Первое, что я сделала, бросилась к мобильнику и поставила его на зарядку. Обнаружила там кучу неотвеченных вызовов от бабули и с незнакомого номера. С этого же номера мне пришло СМС несколько часов назад:

Анна, я заеду к вам? Ваша начальница подсказала адрес.

Хоть что-то хорошее она сделала.

Перечитала сообщение ещё раз двести с приятным чувством тепла в груди. Волшебный день. Слишком хороший, чтобы быть настоящим.

Успокоила бабулю, умолчав об увольнении и блондинчике. Бабуля не поверила, но вопросов задавать не стала, а через пять минут перевела мне ещё пятьсот рублей на карточку, заставляя меня чувствовать себя ещё паршивее. Непутёвая внучка.

Перетащила клетку с шиншиллой в единственную комнату, в надежде, что хозяйка квартиры при следующем визите будет очень торопиться и дальше прихожей не зайдёт. Приятно было засыпать не в одиночестве. Малыш довольно быстро освоился, точно ждал того момента, когда я заберусь под одеяло, и теперь неистово сотрясал стены своего жилища, гремел миской, грыз деревянные полки. Меня это всё не раздражало, а лишь убаюкивало. Последними размышлениями перед сном была идея назвать шиншиллу Шорохом, выйти замуж за Алекса любой ценой, а когда проснусь – найти аллерген, пока он не нашёл меня.

Наутро раздражение переползло на шею и плечо. Намазалась спасительным кремом, а после запихнула постельное бельё в стиралку, и перетащила в ванную всю одежду. Прошлась по квартире с пылесосом, вымыла каждый угол. Шорох нервничал от моей подозрительной активности и сверлил меня недовольными чёрными глазками. Ещё бы! Поспать не дала после его ночных бдений.

Развалилась на диване после проделанной работы и потянулась рукой к телефону.

Пусто.

Может, самой написать?

Привет, Алекс. Твоя шиншилла просто прелесть, я назвала его Шорох.

Стёрла.

К вечеру решила, что он был мил со мной просто чтобы слить зверька и больше в моей жизни уже не появиться. Наверно ещё и телефон сменил.

Этой ночью спала хуже. Шорох решил, что прыгать с полки на полку с миской в зубах – весёлое занятие, а ещё здорово трещать ей по металлическим прутьям. Зарылась под подушку, и уснула под ней же.

Сыпь перешла на руку, и я всерьёз решила сходить в больницу.

– Вы контактируете с животными? Коты, собаки?

– Я ветеринар.

– Ветеринар Кошкина? – губы участкового терапевта дрогнули в улыбке.

О да, как весело. Я в этой же больнице видела офтальмолога Моргунову. Интересно, над ней так же хихикают?

– Вы меняли пищевые привычки, покупали новую одежду, средства для стирки?

Мотнула головой. Единственное, что со мной приключилось – это большая чёрная собака. Но я уже неуверена, что это не было галлюцинацией. Тем более, я ту зверюгу больше нигде не встречала.

– Советую вам сдать анализы на маркеры аллергии. Сейчас напишу направление. Но наша больница такого не делает, придётся обратиться в платную клинику.

Это предрешило мою дальнейшую судьбу. Протянутый мне листочек я с благодарностью приняла и небрежно бросила в сумку, покинув кабинет. Такое исследование стоит бешеных денег, а у меня сейчас нет никаких. Зашла в аптеку и купила таблетки от аллергии, а ещё долго искала волшебный крем, подаренный Алексом. Надо было тюбик прихватить, а то название как-то вылетело из головы. Или его там не было?

Зуд нарастал, и я прибавила ходу. Перед посещением врача, пришлось терпеть и не мазаться, и теперь становилось просто невыносимо, а ещё идиотское ощущение, что в спину кто-то дышит и таращится. Обернулась. Никого. Только жуткого вида чёрный кот лениво жмурится на солнце, а суеверные прохожие обходят его по большой дуге. Я тоже решила не задерживаться. Когда добрела до квартиры руки уже откровенно тряслись с перепугу. Намазалась кремом и закинулась антигистаминными препаратами, от которых мгновенно потянуло в сон.

Уже лёжала на диване, когда мне померещился размытый образ полуголого черноглазого парня с весьма отчётливой шиншиллой на плече.

– Шорох, кто это с тобой? Алекс?

Незнакомец ласково почесал зверьку подбородок, а я отключилась до самого вечера.

Первым делом после пробуждения проверила замки и шиншиллу. Дверь закрыта, зверь в клетке. Когда резко зазвонил телефон, чуть не заорала. Грёбанный триллер какой-то.

– Алекс?

– Привет, Аня. Как дела?

– Не очень, – честно ответила красавчику.

– Что-то случилось?

Не грузить же его проблемами? С работы уволили, на лечение аллергии денег нет, а несколько часов назад у меня посреди комнаты стоял голый мужик.

– Устала просто.

– Устала? – смеётся.

Идиотка безработная. Когда ты устать-то успела? Прямо мысли его читаю в этот момент.

– От навалившихся проблем, – быстро исправилась, но Алекс уже перестал смеяться, а серьёзным голосом предложил.

– Думаю, тебе нужна смена обстановки.

– Ага, на другую планету переехать, – в очередной раз дёрнулась, когда шиншилла с грохотом врезалась в железные прутья клетки, лишь усиливая мою паранойю. А ведь я не проверила туалет! Вдруг этот извращенец там поджидает.

– Предлагаю начать с похода в кафе. Как ты на это смотришь?

В этот самый момент я смотрела на держатель для ножей и остановила выбор на самом большом.

– Свидание?

– Оно самое, – подтвердил мою догадку Алекс.

В другой момент я бы пищала от восторга, но сейчас, дрожа всем телом, сжимала ручку на двери совмещённого санузла. Резкий рывок на себя, и вот я, как самая последняя дура, угрожаю ножом толчку. Судя по журчанию неисправной системы смыва унитаз явно испугался.

Аня Кошкина – гроза сантехники…

– Наверное, ты прав. Мне нужно развеяться. Где встретимся?

– Заеду за тобой, я сейчас в твоём районе. Кстати, как дела у Шороха?

– Нормально…

– Ну и славно. Спасительница моя, – милый смешок в трубке.

Алекс отключился быстрее, чем я успела задать вопрос, откуда он знает кличку шиншиллы. Я ведь не говорила ему? Точно же не говорила.

Полезла в телефон проверять отправленные сообщения. Может, в антигистаминном угаре написала что-то?

О, Боже!..

Сползла по стене, обнаружив голосовое сообщение, записанное мной же. Квартиру наполнил мой полупьяный задорный голосок.

– Хей, блондинчик. Это Аня Кошкина. Хотя чё это я? Ты же в курсе, я сама тебе свой номер дала. В общем, шиншилла твоя – полный пипец. Перфорирует меня противными глазками и спать не даёт. Считай, я тебя спасла от страшного злющего зверя. Кстати, я его Шорохом назвала. Но по факту он не Шорох, а…– подвисла на несколько долгих секунд, затем громко хрюкнула. – Шо…– подавилась мерзким визгливым смехом. – Шорх…Шорохш…Шорохшище! Вот. Упс, кажется, мне нужно в туалет! Отключаюсь. Тебе со мной туда нельзя!

Твою же мать!

Ну, по крайней мере, я знаю, кто сломал унитаз. Некисло меня так от таблеток вштырило. Теперь точно нужно на другую планету перебираться и желательно не в этой галактике.

Как мне в глаза смотреть Алексу? Хотя, судя по его звонку, парень не обиделся. Знать бы, что думает? Но раз на свидание позвал, всё хорошо? Сдавила виски руками, забыв, что в одной из них всё ещё зажат нож.

Так. Надо прекращать паранойить! Не было никакого полуголого парня в квартире. Уж если я не помню своё позорное послание, как могу быть уверена в реальности черноглазого? Может, и той собаки не было? Апогеем всего станет, если найду в квартире запас конакиона.

Находиться дома было всё равно жутковато. Совершенно не чувствовала себя защищённой. Алекс прав, мне срочно нужно развеяться. Надела любимые джинсы, футболку со смешным принтом в виде лупоглазого кота и надписью на груди «Котики КОТируются даже в кризис», накинула ветровку и выползла на улицу, не дожидаясь звонка.

А ведь если подумать, то я собираюсь сесть в машину малознакомого мужчины. Снова затрясло от неприятного предчувствия, даже щека опять зачесалась. Индикатор, блин, тревожности. Слава богу, сыпи нет. Хвала чудо-крему. Пританцовывала у подъезда от холода и нервяка, чувствуя на себе чей-то взгляд. Где же ты, Алекс?

Словно услышав мой безмолвный крик о помощи, внушительный белый внедорожник скользнул во двор, грациозно лавируя между наставленных везде машин, пока не затормозил у моего подъезда. Дверь со стороны водителя открылась, и парень спрыгнул с подножки.

– Добрый вечер, Анна.

Обезоруживающая улыбка, смешки в голубых глазах, идеальная небрежность в причёске. Он изящным жестом поправил воротник белоснежной рубашки и протянул мне руку. С перепугу сунула обе ладони в карманы джинсов.

– Привет. Ты прости за то сообщение, не понимаю, как это получилось. Видимо, под лекарствами от аллергии на меня что-то нашло.

– Всё в порядке. Это было даже мило. Я ждал твоего звонка, Аня. А Шорох – отличное имя, извини, если не выспалась. Могу забрать его.

– Нет! – пустынный двор эхом отразил мой громкий возглас. – Не забирай, – уже тише. Если заберёт, и у нас не будет повода видеться.

– Если нравится, могу подарить.

– Нравится. Только я пока безработная. Не знаю, на сколько хватит корма.

Да ладно?! Это точно я разговариваю? Я же этого богатенького красавчика на деньги развожу.

– Куплю. Не проблема. Завтра заеду?

– Ну, ты купил запас надолго. Завтра не обязательно.

– Очень жаль.

Прибейте меня здесь и сейчас! Он же в гости напрашивался. Вот дура!

– Но ты можешь приехать просто так, – быстро исправилась я, снова вызвав на его губах самую милую на свете улыбку.

– Приеду. Мы ведь так и не выпили чаю. Позволишь твою руку? Помогу сесть, тут высоко.

Приятное ощущение. Моя ладонь, его ладонь. Иду за Алексом к пассажирскому креслу, а в голове блаженный вакуум, такой что кверху тянет, а ноги едва земли касаются. Со школы такого ощущения не было. Я же не влюбилась?

Парень открыл дверь и помог сесть, а потом занял своё место.

– Ты хорошо кушала эти дни? – пристёгивается, нажимает что-то на навигаторе. Простой вопрос, простые незатейливые движения, а я ловлю каждое слово, каждый взмах ресниц.

– Не особо. Настроения не было.

– Хм. Тогда надо наверстать. Знаю отличное заведение, – он подмигнул и плавно тронулся с места.

Если бы я только знала, куда Алекс везёт меня, десять раз бы подумала над внешним видом и котировкой котиков.

– Гранд Левуарэ? Ты серьёзно? – смотрела на самый пафосный ресторан не только нашего города, но и всей страны. – Сколько у них там звёзд Мишлен? Двадцать?

Бесшумный смешок. Надо штрафовать за такие смешки, у меня от них мурашки по затылку.

– Максимальное количество звёзд Мишлен – три, и в России нет таких ресторанов. Даже с одной нет.

– Серьёзно? – легче как-то не стало, только что увидела, как в помещение зашла девушка в вечернем платье стоимостью в три мои зарплаты.

– Расслабься, Аня. Это просто ресторан. Выдыхай.

Хорошо ему говорить. У него с груди не смотрит уродливый пучеглазый кот.

Запахнула ветровку и обречённо поплелась за Алексом. У нас даже машину забрали, чтобы припарковать. Как в фильмах!

На ресепшене мой кавалер протянул администратору пластиковую карту, и получил в ответ миллион пожеланий приятного вечера. Я же крутила головой, изучая позолоченные оправы на зеркалах и хрустальные люстры.

– Твою куртку, Анна, – Алекс явно намеревался помочь мне раздеться, но я лишь крепче вцепилась в воротник. Ещё непоздно уломать его пойти в обычную кафешку с громкой музыкой и роллам по акции.

Парень тяжело вздохнул и подвёл меня к большому зеркалу. Из отражения на меня таращилась перепуганная насмерть девушка со стыдливым румянцем. Даже не накрасилась. Вот как спешила из квартиры сбежать!

Алекс наклонился ниже и почти коснулся губами моего уха. Близко, слишком близко! А ещё невыносимо горячо.

– Ты очень красивая, Аня. Мне нравится, какая ты сейчас. Ничего лишнего, а ещё у тебя прелестный котик. Люблю кошечек.

Бамс. Сердце вытолкнуло из груди остатки кислорода, руки расцепились и позволили парню стянуть с меня куртку.

Мышь! Серая невзрачная мышь, вот как я себя здесь чувствую.

Менеджер зала проводил нас к уединённому столику, а я кожей ощущала, как на нас таращатся посетители. Вжала голову в плечи, и даже оказавшись за небольшой ширмой никак не могла расслабиться.

В меню не нашлось цен. И как тут ориентироваться?

– Выбирай, что хочешь, – Алекс сцепил руки под подбородком и изучал меня ласковым взглядом.

– Я совсем не разбираюсь в названиях, – беспомощно водила пальцем по строчкам, чувствуя себя предельно глупо. – Удиви меня. – Закрыла меню и с надеждой посмотрела на парня.

– О. Хорошо. Займёмся твоим гастрономическим просвещением. Ты мясо ешь?

Как же я не люблю этот вопрос. Всегда вводит в ступор. Я не чокнутая вегетарианка, спокойно ем рыбу, яйца, молочку. Но вот мясо… Возможно, это какая-то профессиональная деформация, но я не могу заставить себя.

– Не совсем. Не люблю.

– Хорошо. Я тебя понял, – Алекс загадочно подмигнул и вызвал официанта.

Не разобрала ни единого слова из их разговора, просто крутила в руках солонку. Хрусталь? Ужас. Даже солонки здесь – произведение искусства. Я тут явно не котируюсь… Как же хочется сбежать.

– Я в туалет, – прервала заумное общение двух мужчин и обсуждение соусов для главного блюда.

Официант отвлёкся и попытался объяснить дорогу. Ничего не запомнила, сразу же заблудилась, чуть не угодила на кухню, едва не снесла какой-то стеллаж, и отдавила ногу почтенной даме с причёской высотой с Останкинсую телебашню. Когда же наконец добралась до кабинок, то с трудом представляла, как вернуться обратно к столику.

– Дурдом! – плеснула себе в лицо холодной водой, склонившись над раковиной. Даже краны тут, как в музее.

– Свидание мечты? – насмешливо раздалось за спиной, и я услышала звук закрывающейся щеколды.

Щека неистово зачесалась.

Обернулась и чуть сознание не потеряла. Мой извращенец с Шорохом на плече!

Взъерошенные чёрные волосы, тёмные глаза, кожаная куртка на голое тело и гаденькая ухмылочка. Клянусь, так же скалилась та самая псина.

– Ты кто такой, и почему у тебя моя шиншилла?

– Твоя? – брови незнакомца вопросительно изогнулись. – Слышишь, Шорох, она говорит ты её питомец.

Зверёк что-то пискнул лохматому на ухо, и тот рассмеялся, словно ему только что анекдот рассказали.

– Ты конакион из клиники украл?

Боковым зрением изучала помещение, ища открытое окно или запасную дверь. Ничего нет. Я в ловушке!

Лыбится.

– Понятия не имею о чём ты.

– Врёшь. Как ты домой ко мне попал?

– А не много ли вопросов?

Решила обойти незнакомца, но он привалился к двери и не пускал меня. И почему никому не приспичило в туалет до сих пор?! Скорее бы Алекс хватился меня. Но если они с официантом так же долго обсуждают каждое блюдо, сидеть мне тут до утра.

– Отойди!

– Не-а.

– Что тебе нужно?

– Ты.

На меня слово ведро с раскалённым углём высыпали. Бросило в жар от такого признания, а затем в дверь вдруг постучали и недовольно поинтересовались:

– Вы там долго?!

– Сейчас-сейчас, – сладко пропел черноглазый, а затем угрожающе добавил, поигрывая на свету шприцом с бесцветной жидкостью: – Без глупостей, киска, из вашего холодильника не только конакион пропал.

Нервно сглотнула, гадая, чем мне угрожает лохматый, а он быстро притянул меня к себе за талию.

– Улыбайся. У тебя же свидание. Ты не рада?

– Свидание не с тобой.

– Ага, но у тебя всё равно не самая счастливая мордашка, – издевался извращенец и отщёлкнул дверь.

«Останкинская башня» пританцовывала снаружи и чуть не забыла зачем пришла при виде моего похитителя.

– Приятного вечера, – пожелал ей черноглазый мерзавец с шиншиллой, и повёл меня в противоположную от зала сторону.

– Я закричу. Меня успеют спасти.

– От кого?

– От тебя.

– А что я по-твоему делаю сейчас? – поинтересовался извращенец, подталкивая меня в спину.

– Угрожаешь и собираешься похитить.

– А может, я хороший парень, не думала? Как твоя щека поживает?

– Скотина, – прошипела сквозь зубы. – Ты меня заразил?

– Клянусь, это не я. Это всё Шорох. Сам от него чихаю. Маленький аллергенный комок меха.

– Или твой язык!

– Хочешь проверим?

Мой лопатки коснулись стены, а лохматый навис сверху. Только сейчас увидела, что с другой стороны коридора идёт кто-то из сотрудников и старательно не смотрит в нашу сторону.

– Закричу. Препарат не успеет подействовать.

– Тогда я глотку перегрызу лишним свидетелям, их смерть будет на твоей совести, кошечка.

Не шутит. Реально не шутит. Психопат.

Горячая рука заползла мне под майку, заставив задрожать всем телом. И почему этот официант охрану не вызовет? Или богатеньким посетителям Гранд Левуарэ разрешаются любые непотребства?

С отчаянием смотрела на удаляющуюся спину в белой униформе. Уходит. Чёрт, он уходит, а пальцы извращенца продолжают вырисовать горячие узоры у меня на коже.

– На помо…

Мой крик потонул в грубом поцелуе. Вернее, он не был грубым, я вообще ничего не почувствовала. Лицо лохматого приблизилось, губы коснулись моих, а затем вспышка, и весь мир резко увеличился в сотню раз, я же вдруг оказалась на гигантских ладонях похитителя. У меня перед носом подрагивали длинные вибриссы, которых касался слишком отчётливый аромат обнажённого мужского тела и отдалённые запахи с кухни. Внезапно обострившееся обоняние, заставило пошатнуться. Но четыре лапы оказались весьма устойчивыми, и я не упала. Подняла голову вверх. В чёрных глазах незнакомца отражалась маленькая, перепуганная до смерти серая мышь!..

Мир мгновенно превратился в размытый яркий водоворот. Мой похититель накрыл меня второй рукой, чтобы не сбежала, и всё что мне оставалось – смотреть по сторонам сквозь щёлку между пальцев. Стены «Гранд Левуарэ» быстро сменились тёмными улицами и вывесками магазинов. Знакомый мир вдруг стал чужим, гигантским и враждебным, как оставленный позади ресторан для богачей. Что я теперь? Могла бы заплакать, давно бы уже заливалась слезами. Но у меня даже сил удивляться случившему нет. Новое крохотное тельце и так трясётся от холода и страха, а другим переживаниям в нём просто нет места. Прижалась к тёплой ладони незнакомца, чтобы унять дрожь. Мои новые уши улавливали пульс под кожей, мерное биение сердце. Пах этот парень тоже приятно и знакомо. Даже не сомневаюсь, что он был той чёрной собакой. Вопросы потом… Согреться, мне нужно согреться.

Глава 3

Тео

Переход прошёл безболезненного для меня и Шороха. Он лишь вцепился мне в волосы покрепче, и мы шагнули из этого шумного города в тишину ночи. Девчонка в моих руках не шевелилась. Ещё бы! Я сам охренел от случившегося. Простое задание: найти её, перетащить через границу и пристроить в академию. Так же в письме было? А теперь она мышь… Мышь! Ладно, разберёмся.

Найти Аню Кошкину оказалось несложно. Она магией фонила так, что свечение видно за несколько километров, но всё равно нужно было проверить, та эта девчонка или нет. И тут в игру вступил Шорох. Пританцовывал перед ней в зоомагазине, хвостом вилял. Но Кошкина в сторону экзота даже не смотрела. Денег у неё не было на шиншиллу. Зато на уличных поглядывала так, словно всех готова забрать к себе домой. Корм им покупала, таскала из клиники лекарства. Мило, надо запомнить.

А придурка Шороха купила парочка богачей.

– Всё под контролем, – сказал тогда аферист. – Немного внушения, и я подберусь к нашему объекту.

И ведь реально подобрался. Шиншиллячий гамбит, мать его!

– Слыыыыыышь, – протянул напарник.

– Хватит на ухо свистеть! – вот что у него за идиотская привычка морду мне свою в ушную раковину пихать? А ещё бесит, что он не может сразу мысль сформулировать. «Слышь прикинь, ща чё те скажу». Так говори, блин. Нафига эти предисловия?

– Ты чего нервный такой? – обиделся Шорох.

– Сам догадаешься, или тебе объяснить? Прикииииинь, а наш объект превратился в мышь.

– Ну и? Стресс у неё. Можно, подумать ты по первости бесконтрольно не трансформировался, – всё ещё дуется.

– Да, но такие обороты не длятся больше нескольких секунд, а она уже час не меняется. Понимаешь, к чему я клоню?

Понимает. Вот он живой пример необратимого изменения. Первая в мире магическая шиншилла и мой лучший друг. Не мог в дракона превратиться, или в лошадь? Хотя я бы его тогда точно не прокормил. Он и в этом теле жрёт, как не в себя.

– Ладно, извини, Шор.

– Пфррр! – Опять в ухо, меховая скотина. Молчу. – Извинения приняты.

– Так что ты там сказать хотел. – Ничего. – Окей, – отвечаю самым равнодушным голосом. Работает безотказно. Всё равно расскажет,

– Короче… Я тут заметил, ты не поверишь…

Опять началось. Терпеть. Терпеть. Он с детства такой. Пропускаю ещё несколько вводных предложений.

– …не внушал я ничего тому парню. Алексу.

– И?

– Он реально на нашу девочку запал. Сам ей позвонил, меня подарил. Я даже не напрягался. Бывает же такое!

А вот это мне уже не понравилось. Не верю я в такие совпадения. Да и блондин тот явно мутный, а мы его толком и не проверили. Хотя, какая теперь разница? Через день будем в академии, граница уже позади. Только есть одна проблема, и она не шевелится. Не померла же?

Остановился. Раскрыл ладони, осторожно погладил пальцем серую шёрстку. Тёплая, или это я нагрел?

– Да, живая она. Истощение. Переход и нам с тобой тяжело совершать, а она мышь.

Сел на траву и принялся разглядывать объект. Восстанавливал всё, что предшествовало превращению. Ане было очень некомфортно в том ресторане. Котики котируются. Улыбнулся. Смешная и добрая. Я бы точно в такое место её не привёл, видно же, что это всё не её. Вот она неосознанно и выбрала образ мышки. Себя посчитала серой, невзрачной и неподходящей тому миру богатеньких пижонов. А тут я ещё. Но что оставалось делать? Она орать собиралась. Надо было ладонью ей рот зажать. Идиот. А лучше дождаться, что Алекс отвезёт её домой, а там уже забрать. Но я не хотел ждать, представил, как у них может серьёзное что произойти, и внутри всё перевернулось. Мне же плевать? Или нет? Месяц! Я почти целый месяц за ней наблюдаю. Это слишком долго. Мысли неправильные в голову лезут. Очень неправильные. Она всего лишь объект.

– Слууууууушай, я тут чё подумал.

Паузу выждал, ждёт, что я задам наводящий вопрос.

– Ну.

– Ты её поцеловал, и она превратилась. А что если это в обратную сторону тоже работает?

Он не шутит. С надеждой пританцовывает у меня на плече. Ведь если получится, то для него тоже есть надежда.

– Предлагаешь поцеловать мышь?

– Не мышь, а девушку в теле мыши, или брезгуешь? – ехидничал Шорох.

– Нет.

Страшно стало, что не выйдет, когда я уже немного понадеялся. Не хочется стать свидетелем ещё одной сломанной жизни.

– Тогда целуй её.

– Сейчас, – дурдом какой-то.

– Целуй, целуй, целуй, – скандировал Шорох.

– Ты тогда заткнёшься?

– Нет, ты же меня знаешь. Давай уже.

Поднёс её к губам. Думал о том, какая Аня милая и добрая, вспоминал, как меня втащила в приёмную клиники, осматривала, помочь хотела. Чёрные блестящие глазки распахнулись в последний момент, перед нашим поцелуем, а затем мои ноги резко подкосились. Сработало. Она обнимала меня за шею и не касалась ногами земли. Я от неожиданности потерял равновесие и опрокинулся на рюкзак. Не побить бы ампулы с конакионом, и девчонку не задавить. Шорох вовремя спрыгнул с плеча и укатился в кусты.

– ТЫ?!

Красная от злости. Волосы спутанные, а в глазах плещется ярость. А ещё на ней ни грамма одежды, всё осталась в ресторане. Я слишком торопился, чтобы думать о такой мелочи, тем более, зачем мышке одежда?

– Привет, – единственное, на что хватает мозгов в этой ситуации.

Аня

«Привет»? Он издевается? Точно издевается!

Тело ныло так, словно мне все кости переломали, а голова плавилась от злости. Этот черноглазый монстр разрушил мою жизнь. Меня уволили с работы, утащили с первого за долгое время свидания с нормальным парнем! Я была мышью. Мышью, которую можно раздавить, чуть сильнее сжав ладонь. А ещё я без одежды, и он без одежды! Почти. На нём-то хотя бы джинсы.

Выбросила в сторону извращенца скрюченные пальцы. Раздеру ему морду, а потом выпотрошу его рельефный живот.

Всего секунда, и на моих кистях сомкнулись тёплые и крепкие ладони. Вторая – я лежу на лопатках с заведёнными за голову руками, а голую кожу спины царапают мелкие камешки. Глаза начинает щипать, но уже от слёз. Как же мне больно, унизительно, страшно.

– Тео, тебе помочь? – раздался писклявый голосок кого-то невидимого.

Тео… Вот как зовут, мерзавца, который меня сейчас или убьёт, или изнасилует.

– Справлюсь, Шор, будь другом отвернись или свали ненадолго, пока я нашей девочке урок вежливости не преподам.

– Ну, ладно… – неохотно ответил собеседник, а я мысленно умоляла его не оставлять меня наедине со зверюгой, которая мои ноги своими коленями сжала. Это же хорошо? При изнасиловании их раздвигают, по логике? А если он не насиловать собрался, тогда… убьёт?!

– Готов покорно выслушать все твои претензии, Аня. – Наклонил своё лицо предельно близко к моему. Поцеловать его, может? Превращусь в мышь и сбегу. А дальше что? Насколько я поняла из их болтовни, снять проклятье вновь может только другой поцелуй. И кто в своём уме будет целовать серую мышь? Вместо претензий лишь простонала. Ах, точно!

– Ты подставил меня на работе!

Фыркает, ухмылочку на лицо натягивает.

– Так нравилось быть девочкой в кепочке и передничке на побегушках? С твоим потенциалом находиться в должности принеси-подай – себя не уважать. Претензия отклонена, я помог тебе честь сохранить.

Слишком близко его глаза и губы, вжалась затылком в землю, пытаясь выиграть хоть пару миллиметров. Горячий какой, словно лихорадит его. Болеет чем?

– Честь? То, что я лежу без одежды под тобой, это тоже часть твоего плана по улучшению моей жизни?

– За это извини. Неожиданные последствия, но я предупреждал вести себя без глупостей.

– Как это по-мужски. «Извини, но ты сама виновата».

– Что? – на его морде появилось лёгкое недоумение. – Я нормально извинился. Как это по-женски, цепляться к словам.

– Хорошо. Как насчёт сорванного свидания. Алекс подумает, что я сбежала. Личную жизнь ты мне тоже сломал.

Опять хмыкает с каким-то гадким чувством превосходства.

– Сама-то себе веришь? Тебе понравилось в «Гранд Левуарэ»? Хочешь, верну прямо сейчас, думаю, твой красавчик уже успел выбрать для вас десерт и едва ли хватился своей серой мышки.

К горлу мгновенно подступил ком. Видит всё насквозь про работу, про этот дурацкий ресторан.

– Но предупредить всё-таки должен. Не гарантирую, что ты не превратишься в грызуна, когда твой белокурый принц тебя не поцелует.

– Что ты сделал со мной? – он обречённости в его голосе становится не по себе. Если эта черноглазая морда расстроена, дела мои точно плохи.

– Сам не понял, но если успокоишься и прекратишь бросаться на меня, мы попробуем разобраться. Вместе.

От слова «вместе» к щекам резко прилила кровь. Вместе… Замотала головой, пытаясь избавиться от внезапного и совершенно ненужного наваждения, а Тео всё не так понял.

– Это нет?

– Нет. То есть, да. Я согласна.

– Тогда, может, отпустишь меня? – попросили его губы, почти касаясь моих.

– В каком смысле?

Меня уже никто не держал. Одна моя ладонь лежала на твёрдой обжигающе горячей спине, а вторая ерошила лохматые волосы и пыталась притянут Тео ближе. Ещё миллиметр, и моя грудь коснётся его, а мы снова поцелуемся. Резко убрала руки, а черноглазая морда снова озарилась насмешливой улыбкой.

– Давно я так? – затаив дыхание спросила похитителя. Как это вышло?

– Почти сразу же. Это тоже последствия превращения. У оборотней проявляются неконтролируемые вспышки эмоций. Злость, депрессия, зашкаливающееся либидо. Простая химия, здесь нечего стесняться.

Колени Тео на всякий случай ещё сильнее сжали мои ноги. Ох. Так это он от меня защищался. Какая прелесть, если бы не одно «но»:

– Я тебя не хочу!

– Я так и понял. Аня.

Паузу перед именем выдержал, словно на вкус его попробовал. Что происходит? Почему меня совершенно не колышет, что вся моя реальность разлетелась на куски, а волнует только, как вытащить ножки из крепкого захвата и обнять ими полуголого Тео?

– Чем заглушить либидо?

Парень наклонился к моему уху и шёпотом, от которого тело напрочь отказалось слушаться, – ответил:

– Ничем. Аня.

Его ответ эхом пронёсся по моему взбудораженному сознанию. Хотелось возразить. Как это ничем? Есть ты, я. Сообразим, как вдвоём решить эту проблему? Из груди рвался наружу нервный смешок, а вот Тео было не до смеха. Серьёзный, как на госэкзамене. Что это за имя такое? Теодор? Наградили же родители.

– Аня, – вымучено, словно помрёт сейчас прямо на мне.

– Что? – Снова впилась ему в плечи. Красивые плечи, и он сам ничего. Причесать только, и совсем на человека похож станет.

– Надо проверить одну теорию. Потерпишь?

Потерпеть, что потерпеть?

Так и не смогла озвучить вопрос, как мои губы всего на миг опалило поцелуем. Не успела ничего понять, как мир снов завращался и запестрил яркими вспышками.

Толкнула Тео в грудь лбом и резко вскочила на четыре лапы. Четыре?

Пока изучала свои когти, царапающие землю, похититель возился с пряжкой на джинсах.

Запах! Рядом притаился крохотный зверёк. А меня мучил нестерпимый голод. Выследить, – пульсировало в мозгу.

– Тео, я чувствую, что она сожрать меня хочет, поторопись, а? Нахрена ты вообще её превратил опять, да ещё и в ЭТО?! Почему не мышка?

Пропустила всё самое интересное, парень успел освободиться от одежды. Слышала, как джинсы упали в траву, но меня больше интересовало биение крохотного сердечка. Есть там, правда, нечего – сплошной мех. Но меня обуревало дикое и бесконтрольное веселье. Поймать! Поиграться с добычей.

Рванула к кустам.

– Тео, сделай что-нибудь! Она не поддаётся внушению в этом теле.

Внезапный толчок в бок, и я опрокинулась в траву, извергая хрипы и фырканье. Повернулась к обидчику и замерла. Чёрная псина из клиники. Виновник всех моих бед во плоти. Только с небольшим отличием – на груди белая кривая линия.

С шиншиллой после разберусь, можно начать с собаки. Метнулась к Тео, но он одним лёгким движением сместился в сторону, а я проскользила вперёд, неуклюже тормозя задними лапами. Быстро развернулась и побежала обратно.

– Как ты её теперь превратишь в человека, умник? Она прикончит тебя сейчас!

Меня определённо начинает раздражать этот голосок. И как его Тео до сих пор не сожрал?

Снова моя атака потерпела неудачу. Пёс даже не выглядит запыхавшимся, а я вот порядком выбилась из сил. Пора сменить тактику и грызуна сначала поймать. Но извращенец разгадал мои планы и поспешил наперерез. В этот раз ему повезло меньше, зацепила его когтями. Аромат крови распалял, накатывал волнами безумия, топил здравый смысл.

– Ладно, довольно, – жёстко раздался человеческий голос.

Тео стоял в полный рост, совершенно без одежды, но я смотрела только на его беспомощно висящую вдоль тела руку. Это я сделала?

Замерла, осознавая случившееся.

– Видят боги не хочу тебя сейчас целовать, Аня, но придётся.

Парень бесстрашно подошёл ко мне и коснулся губами носа.

Снова лежу на траве. А наврал ведь. Либидо сошло на нет. Ничего я больше не хочу. Тем более этого придурка. Как же стыдно и плохо. Даже легче не стало, что обидчика покалечила.

– На, держи, – кинул мне в сторону свою куртку. – Одевайся, мы и так много времени потеряли. Шор, вылезай, трусливая ты скотина, я сейчас без руки останусь, лечи давай.

– Я помогу, – застегнулась и потянулась к Тео, чувствуя в груди нарастающее волнение при взгляде на косые полосы на плече и алые ленты, струящиеся по руке и срывающие в траву тяжёлыми каплями.

– Ты? – вернулась гаденькая ухмылка. – Твои познания в медицине тут бесполезны, мышка. Своё дело ты уже сделала.

Слова застряли у меня в горле. Я виновата? А кто меня притащил сюда, кто превратил второй раз?

Из кустов выпрыгнул Шорох, опасливо покосился на меня, словно я его сейчас в человеческом облике схвачу, запихаю в рот и разжую.

– Куда нам идти дальше? – сухо спросила похитителей

– Туда, – Тео махнул здоровой рукой в сторону узкой разбитой дороги.

– Догоните, как управитесь с этими царапинками. – Натянула куртку на задницу и поковыляла босыми ногами, чёрт знает куда. А что мне ещё остаётся?

Тео

– Не дёргайся. Не уйдёт далеко, – Шорох настраивался на мои жизненные волны, пытаясь помочь. Задача не из простых, ему нужно пробиться через всю мою выстроенную от внушения защиту, и заставить тело срегенерировать.

Вот только я мешаю ему, злюсь и хочу сорваться с места, чтобы догнать одну глупую голую девчонку, которая понятия не имеет, где находится.

– Тео, нам надо поговорить, – серьёзно начинает Шор, а я уже знаю к чему он клонит.

– Нет, делай своё дело. Это ошибка.

– У тебя метка появилась.

А то я не почувствовал! Меня переклинило ещё с ресторана, но я старательно отгонял даже мысль об этом… Не могли мне дать наводку на Неё.

– Нет! Невозможно.

Тяжёлый свистящий вдох, Шорох надулся как шар, думает что ещё мне сказать., а я шею вытягиваю, чтобы девчонку из виду не потерять. Спотыкается, на разбитой дороге с глубокими колеями оставленными повозками после дождя.

– А кто письмо нам прислал? – наконец решается задать вопрос Шор.

– Не знаю, – раздражать меня начинает. – Отведём её в академию и возьмёмся за следующее задание.

– На сколько хватит запаса конакиона? – тихо и как-то обречённо спрашивает друг.

– Месяц, полтора.

– Её не примут в академию, а если и примут то исключат на второй день. Аня не сможет без тебя.

– Мне плевать, – стараюсь говорить равнодушно.

Ну вот опять споткнулась. К концу нашего путешествия у неё ноги превратятся в кровавое месиво. Надо бы превратить её во что-то маленькое и травоядное и донести до постоялого двора. Купить одежду, обувь…

– Врёшь. Тебе не может быть плевать, Тео. Это Она!

– Нет.

Шорох, к счастью, заткнулся на несколько упоительно долгих мгновений. Нашёл брешь в защите и теперь вовсю тряс мой организм изнутри, заставляя исцелить самого себя. Во рту стало неприятно сухо, а голова закружилась. Нужно попить, поесть и зажать одну мышку в тёмном уголке…

– Ничего у меня спросить не хочешь? – опять напомнило о себе меховое трепло.

– Нет. И твоя теория неверна, у Ани нет метки.

Резко поднялся на ноги, и Шору пришлось вцепиться мне в кожу мелкими острыми коготками чтобы не упасть, жаль что не свалился, зато у меня в глазах тут же потемнело.

– Это лишь вопрос времени. Иначе, я осмелюсь предположить, что у тебя особые целительные поцелуи. Ну-ка испробуй на мне, вдруг я сейчас стану собой.

– И ты помолчишь хотя бы минуту?

– Да!

Я не мог не воспользоваться таким щедрым предложением. Чмокнул его в лоб, и в этот самый момент Аня обернулась и сморщила свой милый носик от отвращения. Блеск. Не удивлюсь, если Шорох заставил её посмотреть сюда.

– Говнюк.

– Ага, штаны надевай и догоняй свою девчонку, а ещё неплохо бы перед ней извиниться, Тео.

– Не сегодня.

– И не завтра, проходили уже. Лекарство сейчас примешь?

– Ты мамочкой решил мне заделаться?

Шорох скрестил лапы на груди.

– Из нас двоих хоть кто-то же должен вести себя по-мужски.

Ну да, и это обязательно будет болтливая шиншилла. Класс.

– А задница у неё ничего так, кстати, – добавил друг.

Интересно, обещанная минута тишины уже истекла, или меня опять надурили?

– Мужик, – улыбнулся на реплику Шороха. Но он прав хотя бы в том, что задница у Кошкиной действительно «ничего так», и ей срочно нужны штаны.

Конец ознакомительного фрагмента

Ознакомительный фрагмент является обязательным элементом каждой книги. Если книга бесплатна – то читатель его не увидит. Если книга платная, либо станет платной в будущем, то в данном месте читатель получит предложение оплатить доступ к остальному тексту.

Выбирайте место для окончания ознакомительного фрагмента вдумчиво. Правильное позиционирование способно в разы увеличить количество продаж. Ищите точку наивысшего эмоционального накала.

В англоязычной литературе такой прием называется Клиффхэнгер (англ. cliffhanger, букв. «висящий над обрывом») – идиома, означающая захватывающий сюжетный поворот с неопределённым исходом, задуманный так, чтобы зацепить читателя и заставить его волноваться в ожидании развязки. Например, в кульминационной битве злодей спихнул героя с обрыва, и тот висит, из последних сил цепляясь за край. «А-а-а, что же будет?»

Глава 4

Аня

Спиной ощущала на себе сразу два взгляда: полуголого извращенца и говорящей шиншиллы. При мысли, что я переодевалась в присутствии последнего и понятия не имела, что это за существо, бросало в дрожь. Выходит, грызун шпионил за мной в угоду черноглазого гада. И как им удалось так виртуозно всё провернуть?.. Алекс с ними заодно?

Голова пухла от мыслей и догадок. Но спасибо на этом, не осталось места удивляться происходящему. Магия, оборотни и собственное проклятье. Медленно выстраивала логический ряд не забывая одёргивая куртку. Хватит с них обоих, насмотрелись. Итак. Всё началось с нападения псины. Нет-нет! Сначала в магазин пришла «шубка» покупать корм для Шороха. Почву прощупывали. И в этот же вечер вломился Тео, лизнул меня в щёку, деморализовал и украл лекарства. после чего начался загадочный зуд с громадной побочкой – если меня целуют, я становлюсь животным. На данный момент в моём репертуаре мышь и что-то большое и рычащее. Спрошу извращенца чуть позже, во что я превратилась.

Внезапный интерес Алекса теперь тоже нашёл объяснение. А я-то дура считала, что в сказку попала. Ага. Попала. В сказку.

Огляделась. Пыльная дорога, по обеим сторонам поле с жухлыми цветами и шелестящей травой. Кажется, я даже слышу, как громыхают семена в коробочках. Осень? А ещё пару часов назад дома была весна. Ещё одна странность в общую копилку.

Из разговора двух интриганов поняла, что меня тащат в академию, по чьему-то заданию. Наверно, стоит обрадоваться? Не в тюрьму, не на казнь, не в рабство… Ну да, а если вспомнить мои пять лет в ветеринарке? Была и тюрьма, и казнь, и рабство. Учёба до позеленения, сессия, практика… Надеюсь, в этой академии другие правила, а меня туда пристроят не студенткой, а завхозом или уборщицей. Больше не хочу учиться… Трясёт от одной только мысли сильнее, чем от шагов за спиной.

Не оборачиваться! Не оборачиваться на них.

– Тео, как можно-с?! Залезть к юной деве под куртку, а потом показать тебе всё? Я на такое не пойду, – громко и недовольно прокричал Шорох.

Не выдержала, смерила наглую морду самым презрительным взглядом. Мало ему? Продолжения моего унижения хочет? Глаза у похитителя стал совсем диким, а потом парень сжал пальцы на шее у шиншиллы, и зверёк завопил, что если чувства юмора ни у кого нет, то он не виноват.

Придурки. Оба.

– Аня.

Опять делает это. Как у него получается произносить моё имя так, что по телу разливается тягучая тёплая волна? И я почти готова сбавить скорость, тем более ноги уже гудят. Ещё километр, и мне светят кровавые мозоли.

– Аня, подожди! – Тео поймал меня за руку и рванул на себя, а я запнулась и впечаталась со всего размаху в его твёрдую грудь. Снова слышу его сердцебиение, такое же неистовое, как когда я прижималась к нему крохотным мышиным ушком. Тогда это казалось мне оглушительным рокотом, потому что сама была слишком маленькой. Но сейчас-то превратилась обратно, почему звук не становится тише? Почему нарастает и резонирует с моим бешеным перестуком.

Отстранилась, а черноглазая морда и не думала меня отпускать, обвила руку вокруг моей и притянула ближе.

– Что ты сейчас чувствуешь? – тихо спрашивает с придыханием, так что моё тело швыряет из одной крайности в другу. Холод, жар, и ещё какая-то совершенно неизвестная природе температура, что-то среднее, на границе лета и зимы, как если бы солнце с шипением опустилось в замёрзшее море.

– Что? – так же тихо спросил мой голос, словно став непослушной и отдельной частью меня. Я не разрешала ему говорить, я не разрешала ему звучать так нежно.

– Что ты сейчас чувствуешь?

Таю. Я то самое море.

– Я?

Утвердительно промычал и медленно-медленно наклонялся ко мне.

– Не знаю.

– Подумай, – его рука осторожно поймала мой подбородок, заставила замереть в сладком предвкушении.

– Тео, стоп. Перебор. Тебе надо было успокоить её, а не возбудить, если сейчас поцелуешь, опять превратится в ту зверюгу, – вмешался Шорох, и в этот же миг солнце покрылось льдом. Что? Эксперименты на мне ставят?! Хотели посмотреть, во что превращусь в этот раз?

– Отлично, Шор. Теперь она снова злится. Не мог помолчать и дать мне самому всё сделать? – мерзавец убрал руки и опасливо отстранился.

Я не злилась. Меня в очередной раз растоптали и унизили, а ещё говорят в третьем лице, точно меня здесь и нет.

– Дай мне, а? – шиншилла перепрыгнула с его плеча на моё. – Привет, красавица, потолкуем? Тео, а ты иди вперёд, не отсвечивай и смотри, как работает профи.

Не понимаю, как черноглазый урод до сих пор не прикончил это существо? Я вот на грани. И это при всей моей любви к животным.

Парень и не думал уходить, стоял, недоверчиво посматривая то на меня, то на своего питомца. Боится, что дружек лишнего сболтнёт? Любопытно, в маленьком отряде нет согласия. Почесала Шороха за ушком и скорчила злорадную усмешку.

– Тео, оставь нас, иначе я расскажу Ане про слово на букву И…

Черноглазая морда даже с места не сдвинулся.

– Им…прин… – растягивал по слогам грызун, и извращенец сквозь зубы процедил:

– Жду вас впереди, не отставайте.

– Чудненько, – потирал лапки зверёк. – Аня, у тебя есть вопросы, потому что я в отличие от моего друга астматика умею разговаривать.

– Астматика?

– Ну да. А-а-а-а-аня, – Шорох кривлял Тео, изображая, что задыхается, и я невольно улыбнулась. А ведь похоже! Так этот извращенец и разговаривает со мной.

– Что за имприн..? – с ходу спросила шиншиллу, уж если бить то в самое больное для мерзавца.

Дорога стала немного ровней, и мне удавалось не терять красивую рельефную спину извращенца из виду.

– Импринтинг-то? Тебе на парах расскажут обещаю. Или Тео признается, если духу хватит. Просто это не мой секрет, и я не имею права его выдавать, тем более сразу же лишусь инструмента шантажа.

– Коварный ты парень. Тебя на самом деле зовут Шорох?

– Нет, это кличка со времён нашего с Тео студенчества. У меня всегда было много бумаг, и я долго ковырялся в них на занятиях, пытаясь отыскать нужную, – радостно поделился зверёк.

– Вы с Тео учились вместе? Люди и звери в одной академии?

Вот так открытие.

– Нет-нет. Я не шиншилла. То есть сейчас шиншилла, но на самом деле человек. Мои превращения тоже были проблемными, и однажды обратно стать собой я уже не смог.

– Мне жаль, Шор. Это обратимо?

– Нет. Но Тео пытается найти способ. Единственный, кто верит, что не всё потеряно. Он многим ради меня пожертвовал.

В один миг все мои злоключения свелись к нулю. Вот у кого реальный кошмар наяву. Меня несколько мгновений в теле мыши чуть с ума не свели, а Шорох останется таким на всю жизнь. Теперь уже и Тео не казался конченым мерзавцем. Друга не бросил.

– Вы поэтому ведёте меня в академию? Чтобы судьбу твою не повторила?

– Отчасти. Но мы не знали о тебе, до письма.

– Письмо?

– Я и Тео что-то вроде наёмников. Выполняем поручения, связанные с пересечением границ миров. Ты стала таким вот заданием.

Голова кругом. Миры, границы, академия перевёртышей, парень в теле шиншиллы. Начинаю понимать, почему эти двое утащили меня силком, на слово им точно бы не поверила. Вопросов оставалось слишком много, а вот ноги уже совсем не слушались.

– Как я угадала твоё имя? Только не говори, что у меня какие-то магические способности, мне хватает внезапных превращений.

– Ты не угадала, я тебе внушил его. Это мой талант – воздействие на сознание. Именно из-за этого я сам себя и запер в теле зверя. Случайное внушение, и вот я шиншилла. Но не переживай, я с тобой ничего не больше делал.

– А Тео? После его слюнявого языка у меня разыгралась чудовищная аллергия. И пропала она слишком внезапно, это чем объяснишь?

– Последствия импринтинга! – заговорщически прошептал Шорох.

– Не расскажешь, значит?

– Я же обещал. Ну что ты готова поцеловать Тео?

Я аж поперхнулась. Что?! Опять?

– Зачем? – ну вот щёки краснеют. Лучше бы чесались и сыпью покрылись. Это хоть не так унизительно, как предательская реакция на полуголого оборотня.

– Нам очень долго идти. А ты уже сильно устала.

– И как мне поможет поцелуй с твоим другом?

– Превратишься в кого-то покомпактнее, или, как вариант повыносливее, – пояснил Шорох.

– Или в хищника и сожру вас обоих.

– А ты сейчас злишься?

Прислушалась к себе. Стало, действительно, спокойнее. Узнав больше о странной парочке, впустила их в свою жизнь, начала сопереживать.

– Нет, не злюсь. Но Тео…

– Нравится тебе, да?

– НЕТ!

Смеётся. Беззлобно, скорее мило.

– Почему бы ему не превратиться в лошадь и не довезти нас. Он же может? Я видела очень подозрительного кота, по дороге из больницы домой. Это же был Тео?

– Да. Но ты ему руку пропорола, из него получится хромоногая лошадь.

– Лаааадно, давай попробуем, но если что, я не виновата.

– Тео, вернись! Твоя девочка сказала, что хочет тебя поцеловать, кто самый лучший второй пилот, а?

К моему удовольствию, черноглазая морда выглядел более смущённым, чем я. А через мгновение уже мысленно испепелял Шороха, поигрывая желваками. Смешные они. Мальчишки!

Тео

Какой-то непрекращающийся хаос начался, стоило только взяться за это задание. Едва сжал в руках конверт, как по телу прошла волна неконтролируемой дрожи. Инстинкты натянулись до предела и тоже сошли с ума, заставляя то сорваться в первую же секунду в другой мир, то бежать в противоположном направлении. Жалею ли я? Отличный вопрос. Я ни черта не понимаю. Я не могу ни с кем запечатлеться, а если это действительно произошло, то вся моя жизнь до этого была ложью. Скорее всего, на девчонке проклятье, которое и меня зацепило. Нужно найти заказчика, а сделать это можно только после выполнения задания, и времени у меня не больше месяца. Затем нужно получить следующее и разрешение на переход. Но пока я здесь. Аня злорадно смотрит на меня. Точно задумала гадость, чую, как у меня на затылке волосы приподнимаются. Дурной знак. Вряд ли она может контролировать превращения, насколько я понял, они повязаны на эмоциях. Что она сейчас чувствует? Мне жизненно важно это выяснить. О чём думает, мечтает, чего хочет? Это ни хрена не импринтинг, я бы без ошибок её настроение понимал, я знаю, о чём говорю. Но всё глухо, точно стену возвели. Шорох ошибся, и я очень надеюсь, ему хватило мозгов не озвучивать Ане свои предположения. Но метка… Она снова появилась после стольких лет. Как я допустил? Не мог же в одни ворота сыграть и выбрать девчонку, которой безразличен. Я не мог на ней переклиниться! Когда это случилось? В течение слежки? Боги, да я же специально время тянул, чтобы не утаскивать её из родного мира. Плевать мне было на её обучение, мне нужно было быть поближе к запасам лекарства. Это бред, а не запечатление. Сейчас я поцелую её, и ничего не почувствую. Ага. Логично, умник, она превратится в зверя раньше, чем уловлю её вкус губ.

– Давай, сделай это быстро.

Опять носик наморщила. Она в курсе, что выглядит так ещё милее? Милее… Вытравите из меня это!

– Я сам не горю желанием затягивать.

Брови вскинула, а в глазах что-то обиженное мелькнуло. Ну и кто меня заставил это говорить? Веду себя нарочито гадко. Слабость свою показываю. Равнодушно обнять, прижать, поцеловать. Всё просто! И ещё надо молчать, иначе до Шороха деградирую. Положил Ане руку на талию, а в мыслях снова бесы, ругают, что я куртку не выкинул, тогда бы моё задание сейчас стояло передо мной вообще без одежды. Пума… Превратилась в пуму во второй раз. И что это значит? Случайность или намёк? Пумы одиночки, а, может, это не связано, и Аня так представляет страсть? Тогда это прогресс. Блондин заставил её почувствовать себя мышкой, я – хищником. Это же хорошо?

– Давай без рук, – она брезгливо освободилась от объятий, а Шорох у неё на плече отчаянно зажимал себе рот, чтобы не заржать. Он точно ей что-то сказал!

– Привычка.

– Какая ещё привычка? Когда ты с девушкой-то последний раз был, Тео? – ненадолго друга хватило. Большое ему спасибо. И почему меня так парит, что Аня подумает, я же для себя всё решил, это ошибка.

– Глаза закрывать не будешь? – дико раздражало, что они оба таращатся на меня.

– Нет, – скрестила руки на груди.

Чувствую себя как на экзамене, аж во рту пересохло. Облизал губы, а девчонка снова ухмыляться начала. Да, блин!

Теперь точно нет желания затягивать. Резко наклонился и поцеловал самым небрежным образом, чтобы даже шанса не оставить себе, хоть что-то ощутить. Но я ощутил: тепло, нежность и стремительно затягивающуюся дыру в груди.

Аня перевоплотилась слишком быстро, я в последний момент успел поймать её, чтобы девчонка не расшиблась о землю. Шорох вовремя успел перепрыгнуть мне на плечо, и больше не сдерживал смеха. Он ржал мерзко и противно, а ещё пытался что-то сказать, но из-за его фырканья и бульканья я не мог разобрать ни единого слова. К счастью.

Под моими пальцами был мягкий мех. Милый зверёк. Чёрный с белыми полосами и пушистым хвостом. Красивый, если бы не одно «но». Это скунс! Аня превратилась в скунса! Теперь на фоне этого мышка Алекса выглядела куда романтичнее. И это я должен нести на руках? Это её чувства ко мне? Класс.

Хвост угрожающе приподнялся, и даже Шорох перестал ржать. Девчонка нас двоих одним выстрелом прикончит, после чего нашу компанию даже в самых захудалый постоялый двор точно не пустят, а скорее развернут ещё у городских ворот.

– Аня, умоляю без глупостей. Ты же не знаешь, как управляться с… этим! Вдруг ты случайно… с предохранителя снимешься?

Хвост поднялся выше. Пума была на такой страшной, как маленький вонючий зверёк.

– Я не могу на это смотреть, – верещал Шорох.

А смотреть необязательно, скоро будем нюхать.

Глава 5

Аня

Получилось лучше, чем могла вообразить. Разумеется, не представляла себе скунса, просто хотела подгадить Тео. Вышло забавно, попугала немного, а потом послушно устроилась у него на плече, том самом, что разодрала, превратившись в большое когтистое нечто. Ощущала довольно сильную пульсацию в месте, где совсем недавно красовались четыре глубокие борозды. Парню всё ещё было больно, а мне немного совестно. Глупое чувство.

Говорить, как Шорох и Тео, в облике зверя у меня не получилось. Видимо, это один из навыков, которому обучают в той академии. Хотя для меня главное, чтобы решили вопрос с неконтролируемыми превращениями во время поцелуев. И мне вовсе не обидно, что мы с черноглазой мордой уже пять раз поцеловались, а я так ничего и не почувствовала. Ведь получается я теперь ни с кем поцеловаться не смогу? Прощай личная жизнь. Не стану же я на первом свидании рассказывать о своём странном проклятье. Но даже это не самое страшное. Шорох, вот кто пугает меня сильнее всего. От одной только мысли перестать быть собой до конца дней, всё внутри дрожит от ужаса, и напрочь пропадает желание спорить с парочкой похитителей. Учиться? Отлично, буду самой прилежной студенткой-оборотнем, а потом спокойно вернусь домой к бабуле. Бабуля?! Она с ума наверно сходит! Или ещё не сходит? Сколько времени прошло?

«Тео! ТЕО!»

– Хватит ёрзать, идти мешаешь, – недовольно пробормотал парень, и тут же сменил тон на заискивающий: – Ты же не в туалет хочешь?

Что?!

Меня тут же положили в траву. Тео выжидательно скрестил руки на груди и уставился на меня. Он сейчас это серьёзно? По его логике я при нём писать должна, как собачка на выгуле? Или ещё чего посерьёзнее…

– Слушай, Тео, я тебе сейчас чё скажу… – затянул Шорох, и тут же получил в награду убийственный взгляд. Они точно лучшие друзья? Шиншилла даже бровью не повела и продолжила: – Она же девочка всё-таки. Отвернись, не смущай её. Сделает свои опасные дела и двинем дальше.

– Сбежит, – процедил извращенец и любитель подглядывать.

– И останется скунсом на всю оставшуюся жизнь. Кто её поцелует в здравом уме? Тут шансы сводятся к абсолютному минусу.

Только я прониклась симпатией к этому меховому комку, как он сразу же всё испортил. А я о чём думала? Оказывается, при всём желании эту парочку не смогу обрызгать. Я же стесняюсь даже пописать в их присутствии. Мрак. На губах мерзавца заиграла улыбка полная превосходства. Он понял. Отвернулся. Но в туалет всё равно не хочу. Как животные делают это, чтобы мех не запачкать?! А если и пачкают, то они сами себя… О нет. Подожду обратной трансформации и тёплого унитаза. В этом мире же они есть?

Дёрнула Тео за штанину.

– Быстро управилась, – смеётся.

Следующие два часа наблюдала однообразный пейзаж. Всё то же жухлое поле, редкие мостики через речушки, куцые лесочки, и совершенно никакой живности. Ни птиц, ни насекомых. Вообще ничего! Даже звуки здесь были какими-то приглушёнными. Странное место.

– Пограничье, – внезапно пояснил Шорох, точно в голову влез. – Земли, которые не принадлежат ни одному миру. Это место называется Осенняя пустошь. Самое ужасное – это Зимняя ширь. Зато тем, кто пересекает её, платят больше. Мы с Тео были в мирах, за Зимней ширью. Приятного мало.

Представляю. Может, хоть там черноглазая морда, надевает чуть больше одежды, а не блестит своим идеальным торсом.

– Скоро будет развилка на наш мир, там всего-то три часа и последний переход.

Ещё три часа? Боюсь мне придётся выбрать куст повыше.

Остаток пути дремала, играла с хвостом, слушала трепотню Шороха и Тео. Они обсуждали меня. Устали бедные, хотят поскорее сдать меня ректору и отправиться дальше. Учитывая специфику их работы, не думаю что мы встретимся снова. Они будут бороздить Зимнюю ширь, или Весеннюю заводь. Забавно, но я завидую им. Всё лучше учёбы, особенно когда ты уже дипломированный специалист.

Пожалела себя ещё немного и даже не заметила, как в мир вернулись звуки и жизнь. Словно из ниоткуда появились гужевые повозки, бабочки, дети. Они без труда проходили через невидимый барьер, который мы миновали с Тео и Шорохом, но никуда не исчезали. Как это?

– Без разрешения, никто не может пересекать границы миров, Аня. Просто человек проход даже не заметит.

Спасибо за экскурс, Шор. И серьёзно, хватит копаться у меня в голове, это пугает!

Молчит. А, может, он и не слышит мои мысли, а по удивлённой скунсовой мордахе считывает?

В любом случае мир меня не удивил. Обычная деревня, словно застрявшая в том времени, когда не изобрели машины и мобильные телефоны. Мобильник! Мой телефон остался в ресторане вместе с одеждой! Снова сердце сжалось при мысли о бабуле. Надо упросить Тео в срочном порядке отправить ей весточку.

– С животными нельзя! – рыкнул мужик с самой зверской роже на свете, когда Тео шагнул в неказистое двухэтажное помещение, в котором несло чем-то липким и сшибающим с ног. А уши резал звон кружек и громкий гогот. Это мы-то с Шорохом животные? У нас хотя бы всё зубы на весте, и носы не сломаны в трёх местах, а глаза не налиты кровью.

– Лили, пусти нас, – заискивала шиншилла. – Я тебе выручку за неделю сделаю этим вечером.

Лили? Эту машину для убийств зовут Лили?!

– Тебя пущу, а псину твою и вонючку нет.

– Тео будет себя хорошо вести в этот раз, ляжет спать и ни грамма спиртного, я прослежу.

Детина задумчиво почесал щетину, а я разглядела у него на плече татуировку. Лилия. Как мило.

– Ну не знаю, Шор. Говорят, после скунсов вонь стоит месяцами. Вы клиентов всех распугаете мне.

Вонь? От меня? Да в этом заведении стоит такой смрад хоть ножом режь!

– Это не скунс, а перевёртыш. Девушка, – уточнил извращенец с фирменной гадкой улыбочкой на губах.

– Так пусть превратится. Глядишь и скидку вам сделаю.

– Без проблем.

Нет. Нет. Нет. ТЕО СТОЙ!

Холод на коже и десятки сальных взглядов. Извращенец накинул мне куртку на плечи и развернул к себе. Поздно. Клиентура Лили успела насмотреться. Чёрт, надеюсь, это стоило того и нам действительно сделают хорошую скидку.

– Пять процентов.

ЧТО?! Всего пять? Убью Тео. Вот только перестану опять считать удары его сердца и сразу же убью…

– Лили, не жмись, – торговался Шорох.

– Какое зрелище – такая и скидка. Мы с ребятами не успели ничего разглядеть. Правда, ведь? – кривоносый крикнул своему сброду и получил утвердительные крики.

– Пять процентов сойдёт, – выдавил из себя Тео. – Заплати ему, а мы в номер.

– Второй этаж, шестая комната слева. Повеселитесь, ребятки, – напутствовал Лили, сняв с пояса один из ключей и бросив его черноглазой морде. Шорох тем временем вытащил из рюкзака кошель и перепрыгнул на плечо детине. Будь я головорезом, отняла бы у зверька деньги и выгнала нас на улицу. Но эти двое выглядели лучшими друзьями. Сумасшедший мир… И Тео… Придурок.

Извращенец довёл меня до номера, заботливо одёргивая куртку. Чего уж там. Все уже увидели больше чем надо. Радует одно – в пьяном угаре эта шайка всё забудет к утру.

– Советую, лечь спать, – Тео кивнул на одноместную кровать в углу, а сам опустился на ковёр. – Через час у Лили соберётся весь город. Драки, музыка. Ты точно не уснёшь.

– Ты мне одежду обещал.

– Предлагаешь оставить тебя здесь одну и идти за покупками? Думаешь, эта хлипкая дверь сдержит порывы парочки возбуждённых пьянчуг, когда они увидят, что я ушёл? Или хочешь ещё раз спуститься в зал и попытать удачу?

– Нет.

– Тогда утром, – отрезал парень.

– Хорошо. А ты остановишь, если кто-то придёт?

– Никто не придёт, – Тео лёг на ковёр и подложил под голову рюкзак. – А если придёт, то у местного лекаря прибавится работы.

По телу разливалось приятное тепло. Защищает, драться за меня будет. Как бы сильно я ни злилась на похитителя, ему удалось одной просто фразой заставить меня думать о другом… О неправильном, о том, что вызывает в сердце мучительное томление. Бред же!

Подошла к кровати. Жёлтые, застиранные тряпки, комковата подушка, а матрас…

– Тео, можно тебя на минутку?

Недовольное кряхтение, но парень подошёл ко мне, не выпуская из рук свою ношу. И чего он так трясётся за неё? Деньги-то он Шороху отдал.

– Ну что?

Показала пальцем на изъеденную паразитами ткань, где из крошечных дырочек выглядывали личинки и мерзкого вида жуки.

– И? Поменяться местами хочешь? Хорошо, иди на пол, меня это соседство не смущает.

– Тео…

Закатил глаза. Стянул простыню, критически осмотрел, а затем протянул мне.

– Завернись и отдай куртку.

Быстро обмоталась, стараясь не думать о том, что на ней могли остаться жучки.

Одеяло и подушку чёрная морда решил не брать, в них тоже кто-то подозрительно шевелился, или мне уже это мерещилось.

– Идём.

– Куда?

– На пол, – Тео постелил куртку и лёг рядом. – Неуверен, что вся это кишащая компания не переползёт к нам, но, надеюсь, к этому времени мы уже уснём.

От мысли спать рядом с ним мгновенно стало не по себе, учитывая, что одна шиншилла совсем недавно говорила, что-то про импринтинг. А для меня это словечко сродни с… да нет же! Мы же люди. А к Тео я приставать начала из-за подскочившего либидо. Так же они объяснили мне это?

– Ты уляжешься, а?

– Что такое импринтинг?

– Серьёзно? Ты же вроде в ветеринарке училась, – насмешливо спросил Тео.

– Мы ведь не о половом запечатлении у животных? – во рту аж пересохло, а парень вдруг стал чересчур серьёзным.

– А что если о нём?

– Бред.

– Вот и я так считаю, ещё вопросы? – не дождавшись, Тео перекатился на другой бок.

– А ты бы какую скидку дал?

Извращенец снова развернулся ко мне, наградив очень странным взглядом.

– Точно не пять процентов, – в чёрных глазах промелькнуло что-то мучительное и даже злое. На кого злится? На меня?

– А сколько?

Его рука осторожно легла мне на затылок и прижала мою голову себе к груди так, что я больше не видела охваченного внезапным смятением лица.

– Спи.

– Ответь!

– Пожалуйста, Аня. Просто спи. Ладно? И прости меня.

– За что?

– А не за что?

– Прощаю. Но больше так не делай, – попыталась улыбнуться, чувствуя, как ком к горлу подступил от неприятного предчувствия.

– Сделаю хуже, Аня. Скажи… ты же чувствуешь Это?

– То, что ты бредом обозвал?

– Да.

– На что Это похоже?

– На желание спуститься и перегрызть глотки всем, кто видел тебя без одежды. Двадцать семь человек. Я запомнил каждого, – признался Тео, а у меня снова защемило в груди.

– Можем проверить, спустись к ним голым, и я сравню ощущения.

Беззвучный смешок, а затем вымученное:

– Аня…

– Что?

Не ответил. Уснул. Взял и уснул! И что мне делать после всех этих признаний? А ещё на первом этаже началось что-то невообразимое. Толпа пьянчуг скандировала одно единственное слово:

– Шорох! Шорох! Шорох!

Что же шиншилла там такое творит? Растолкать Тео и сводить посмотреть.

Крик, визг, улюлюканье.

А ещё сквозь дверь просачивается аппетитный запах жирного и жареного.

– Кто хочет бросить вызов нашему крошке Шору? – проревел Лили.

Оставаться в комнате! Не думать о еде, не думать о веселье, творящемся внизу, не думать о Тео, который убьёт меня и всех посетителей.

– Шорох, Шорох, Шорох!

Чем дольше я лежала, тем сильнее усиливался аппетит. Начала прокручивать в голове диалог Алекса с официантом. Вспомнила каждую деталь обсуждаемых ими блюд, каждое название соуса. Перетерпеть! Усну, и всё пройдёт, а утром странная парочка обязательно покормит меня. Яичницей с помидорами и лучком, например?

О боже! В животе заурчало так, что удивительно, почему Тео не проснулся. Может, разбудить его? Не откажет же он в такой мелочи – поесть. Заглянула в лицо наглой морде. Во сне он в одночасье растерял своё пугающее обаяние, став обычным парнем. Ну почти обычным. Обычным парнем, превращающимся в разное зверьё. Для своего мира он, должно быть, сама заурядность. И ресницы такие красивые наверняка у каждого второго и полуотрытые губы, гипнотизирующие меня сильнее, чем запах из таверны. А это идея! Я поцелую мерзавца, перекинусь в неприметное существо и стяну со стола куриную ножку. Это же ими так вкусно пахнет?

Идиотская идея. Кто-то из постояльцев голову мне проломит за такую наглость.

– И-и-и-и-и, многоуважаемая публика. В этот раунде победил Шорох.

Мне всё равно. Мне всё равно.

За спиной началась возня. Обернулась на кровать, и клянусь увидела десятки голодных взглядов мелких паразитов, притаившихся в матрасе. Хоть у кого-то будет сегодня трапеза…

Ну уж нет! Не останусь я в этом клоповнике, рядом с полуголым извращенцем, который во сне дышит слишком сексуально и тяжело, а температура тела у него подскочила градусов на двести. Лихорадит его, что ли?

– Аня…

Всё точно сваливаю, он либо помирает, либо сейчас меня изнасилует. А ведь гадкие бесенята уговаривают остаться и послушать дальше нежный шёпот. И это ещё одно «за» в копилку к моему побегу.

Выползла из объятий и сразу же ощутила приятную прохладу в тех местах, где Тео касался меня. Странно, что там волдырей от ожогов не появилось. И что дальше?

Тупо разглядывала своего похитителя, убеждая себя, что вовсе не любуюсь, а выжидаю нужный момент для поцелуя. Наклонилась, снова ощущая сильный жар. Прядь выбилась из-за уха и мазнула Тео по щеке. Парень слабо улыбнулся во сне, ввергая меня в ещё больший ступор.

Просто поцелуй для дела. Ничего личного и лишнего. Я не буду делать это медленно, чтобы оттянуть миг моего превращения, и почувствовать хоть что-то. Я не буду наслаждаться его горячим дыханием, я не замру в самый ответственный момент. Я не буду терзаться тысячами неразрешённых вопросов, вызванных странным поведением черноглазой морды, и уж тем более не поверю в чушь под названием импринтинг!

Тело стало невероятно лёгким. Из него точно вытащили все кости, и заменили на что-то невесомое. Мягкая поступь мохнатых лапок, эмоции, собранные на кончике пушистого хвоста. Прыгнула на подоконник и посмотрелась в стекло. Кошка! Надеюсь, эту рыжую красотку не убьёт любопытство. Нервно рассмеялась про себя и спрыгнула обратно на пол, наслаждаясь грацией нового облика. Вальяжно прошла к выходу из комнаты, сладко потягиваясь, оставляя хвостатый зад и разминая лапы. Сказка!

Толкнула головой дверь. Чёрт, она же заперта… А ключ у Тео. Но даже если я раздобуду его, как мне выбраться? Снова стать собой, открыть замок, поцеловать мерзавца, отправиться ужинать? Шикарный план. Только где гарантии, что во второй раз мне так же повезёт с превращением. В кошку я перевоплотилась на волне азарта, а теперь меня колотит от ужаса и неприятного предчувствия, точно быть мне кроликом. Того и гляди, сама на стол попаду в виде рагу.

Опять смотрю в лицо ворвавшегося в мою жизнь хаоса. В нём появились новые болезненные отголоски. Дыхание стало более отрывистым, а на лбу проступили капельки пота. С Тео точно всё в порядке? Коснулась его губ и быстро облачилась в застиранную простыню.

– Тео? – потрепала парня по плечу.

Пусть проснётся и затянет очередную лекцию, что перевёртыши всегда во сне такие. Всех лихорадит во сне, а дыхание превращается в жуткий свист с хрипами.

Молчит.

– Тео, вставай. Это не смешно!

Даже не думает просыпаться. С минуту ожесточённо трясла его, звала, даже разок по щеке врезала. И что я могу без лекарств, в чужом мире? Поплакать над мёртвым телом. Шорох! Шиншилла точно должна знать, что делать, он уже вылечил черноглазую морду один раз, вылечит и в другой. Теперь мне точно нужно попасть в трактир. Обшарила бессознательного парня, вернее, его джинсы, другого-то из одежды на нём нет. Ключ обнаружился в заднем кармане. Великолепно, считай, за задницу его лапаю. Упругая такая задница, там тоже наверняка рельефные мышцы.

Метнулась к двери. Уже плевать на толпы потных, пьяных мужиков, и что на мне всего одна простынка. Если Тео испустит дух, а я ничего не сделаю, не прощу себя. Как если бы оставила на пороге ветклиники больное животное. Щелчок ключа в замочной скважине, скрип петель и рычание за спиной.

Проснулся? Медленно повернулась, ожидая увидеть свою судьбоносную псину. Но посреди комнаты стоял полуголый извращенец.

– Слава богу, я уж думала ты помираешь, – завела руку с ключами за спину. Как нехорошо-то. Сейчас подумает, что сбежать решила.

– И куда ты собралась? – в голосе хрипы и неприкрытая злость, да и с глазами что-то невообразимое, они стали ещё чернее.

– За Шорохом. Ты не просыпался, я волновалась, и… за помощью решила сходить.

– ЛЖЁШЬ!

Заорал так, что стекло в раме зазвенело, а по лицу разошлись чёрные узоры, повторяя изгибы вен под кожей.

– Тео, ты не в себе. Разреши привести Шороха, – плаксиво попросила нечто, что совсем недавно было человеком. Где эта мелкая шиншилла? Пусть наколдует что-нибудь и успокоит своего друга, пока он не…

– О, нет. Я как раз в порядке, – хищная улыбка на губах. – Как мне наказать беглянку?

– Никак? Я же ради тебя старалась, – трясущимися пальцами крутила ручку двери. Да, открывайся же ты! Как далеко я смогу убежать от этого демона? До лестницы успею? А там на помощь позвать, и…

Тео склонил голову набок, оценивающе изучая мои голые лодыжки, обтянутые покрывалом бедра и грудь. От этого взгляда на коже оставались раскалённые дорожки. Что там Шорох говорил? Извращенец с девушками давно не был? А как же либидо, куда оно девается у этой страшной морды?

– Главное, не целоваться, Аня. Но к чему нам поцелуи? – оскалился парень, а у меня сердце с перепугу шарахнулось о грудную клетку и рухнуло на первый этаж.

– Я закричу…

– Серьёзно? Во-первых, тебя не услышит никто. Во-вторых, боюсь отбиваться тебе придётся не только от меня, но и от подоспевших спасителей, мышка.

– Резонно. Как заставить тебя передумать? – Ручка поддалась. Да. Заболтать гада, ещё чуть-чуть.

– Никак, – Тео наслаждался моими жалкими попытками вразумить его и тоже оттягивал момент. А мне это только на пользу.

Треск. Да, ладно?! В ужасе смотрела на лежащую на моей ладони отломанную дверную ручку.

– Надеюсь, у тебя уплачен депозит за номер? – шмыгнула носом.

– Депозит? – парень на мгновение отвлёкся, а я рванула к колченогой табуретке в углу комнаты и схватила её за сидение.

– Не подходи, – угрожающе потрясла новым оружием.

На черноглазую морду это совершенно не произвело впечатления, он вальяжно подошёл ко мне и слишком легко забрал из рук последний шанс отбиться.

– Тебе это не нужно, Аня, – он осторожно поставил табуретку на место, а затем ухватился за край простыни. – И это тоже не нужно.

Шорох, скотина, где тебя носит? Меня сейчас заимпринтят на изъеденном жуками матрасе, а я даже сделать ничего не смогу.

Толпа внизу снова объявила о победе мехового комка, а мне на спину легла раскалённая ладонь.

– Выбирай. Кровать, куртка. М?

– Стол! Хочу на столе, – кивнула на хлипкую конструкцию с крупными каплями застывшего воска, и приплавленной к поверхности толстой свече. – Только куртку постели, а то у меня вся задница в занозах будет.

Смеётся. Чёрные вены на мгновение поблекли, но затем снова покрыли лицо моего похитителя. О! Я на верном пути. Надо рассмешить его!

Не выпуская моё запястье из рук, Тео поднял куртку и положил на столешницу.

– Садись!

– Не могу. Высоко. Ножки подкашиваются, – не врала. Меня трясло от предстоящего, а отсутствие простынки на теле было ещё более пугающим.

– Любишь поиграть?

Не люблю!

– Конечно! А ещё люблю при свечах, я за спичками, – упёрла ладони в край стола, чтобы спрыгнуть, но рык Тео пригвоздил меня обратно.

– Сидеть!

Чёрный фитилёк на свечке сам собой вспыхнул оранжевым огоньком.

– Ещё желания будут?

– Угу. Не насилуй меня, пожалуйста!

– И не собирался. У запечатлённых секс всегда по доброй воле, милая.

Вот как-то совсем я в последнем утверждении не уверена.

– Я не кусаюсь, Аня. Не нужно бояться, – тщетно пытался успокоить меня, лохматый извращенец.

Ага. Конечно. Откуда и для чего тогда у тебя во рту клыки нарисовались? Реально пара зубов стали длиннее и острее. Это у него локальная трансформация? Больше Тео нигде себя, надеюсь, не увеличил?

А вот чёрные узоры уже спустились по шее, плечам и теперь змеями извиваются на груди, при каждом вдохе.

– Может, начнём с малого. Свидание? Ужин…

Надежда, что кутящая шиншилла внезапно вернётся, таяла на глазах. Только что объявили о третьем раунде, и Шорох снова вышел победителем.

– Ты такая смешная. Мне нравится твоё смущение. Свидания будут. Потом.

Руки Тео легли на бёдра и скользнули к коленям, надавили, пытаясь раздвинуть мне ноги. И я почти поддалась, импринтинг же, да?

– Погоди. А ты? Это немного нечестно, не находишь. Ты ещё в штанах!

– Разумно.

Парень занялся ремнём, а я едва не заплакала. Не самое ужасное, что могло случиться, наверно, но от этого не легче.

– Тео?

– М?

Он нехотя оторвался от тугой пряжки, и с его губ сорвалось невнятное ругательство.

– А как насчёт средств контрацепции, а?

– Зачем? – искренне удивился мерзавец.

– Ну как же… Я же еду учиться. И… мне нужно будет сосредоточиться на парах, экзаменах.

– Я не против детей. А ещё в наших заведениях тоже можно брать академ.

Не против. Детей. Он. А меня решили не спрашивать, получается? Теперь перспектива стала ещё мрачнее.

Отчаянно крутила головой в поисках хоть одного намёка на спасение. А дверь-то я оказывает отперла. Шансы есть, думай, Аня! Думай! Взгляд упал на чадящую свечку, в которой скопилось много расплавленного воска. Ох, прости меня Тео, но ты сам виноват. Вцепилась в своей последний шанс и рванула, сдержав писк, когда горячие капли попали мне на кожу. Одно резкое движение и плеснула в лицо своему несостоявшемуся любовнику.

Парень заревел и оскалил свои жуткие клыки.

– Идиотка! В глаза! За что?!

Он ещё спрашивает?

Парень остервенело счищал застывающий воск с лица, а я вцепилась Тео в загривок и прижалась к его рычащему рту поцелуем. И снова лёгкость и ощущение полёта. Шлёпнулась о пол и заковыляла к двери. Неудобно зараза – передние лапы короче задних. И что я такое? Кролик?.. Надеюсь, мой похититель оценит юмор, а ещё не станет догонять меня в виде такой же милой зверюшки. О фертильности этих животных ходит слишком много шуток, которые и не шутки вовсе, а пугающая реальность!

Но Тео всё ещё царапал себе глаза, а я пропрыгала в коридор.

Бедные мои уши! Меня оглушили крики, звон битого стекла и громыхание мебели. Кажется, кому-то только что сломали табуретку о хребет.

Шорох. Мне нужно найти его, пока Тео не очухался. После моего проступка он мог вполне пересмотреть свои взгляды на импринтинг, и тогда вместо секса с жарким, в прямом смысле этого слова брюнетом, меня просто сожрут.

Кубарем скатилась по лестнице и почти сразу же попала в эпицентр грандиозной попойки. Липкий пол, осколки кружек, парочка пускающих слюну тел в бессознательном состоянии. Мрак…

Уворачивалась от тяжёлых сапог и мчалась в сторону кричащей толпы. Уже почти добралась до импровизированной сцены, когда перила на втором этаже посыпались вниз, выломанные чёрной псиной. Ну вот, секс отменяется, Тео идёт мстить.

Ш-О-Р-О-Х!

Разумеется, не слышит. Зато в зале мгновенно стало тихо. Посетители замерли, когда зверюга приземлилась на четыре лапы и шумно втянула воздух, явно выискивая меня. Надеюсь, вонь разлитой везде бормотухи отшибёт ему обоняние, а ещё не без удовольствия заметила пару проплешин на морде гада, а вот он заметил меня.

Отчаянно попыталась прыгнуть, но намертво прилипла к полу, а предательская толпа мгновенно брызнула в разные стороны.

О боже! Вот и всё! Закрыла глаза. Бабуленька, а ведь я так и не успела тебе позвонить. Прости меня!

– Стоять, – властно проревела шиншилла на всю таверну, и Тео словно парализовало. Тоже прилип?

– Шорох, ты обещал мне, что оно не устроит погром! – визжал Лили, трусливо выглядывая из-под барной стройки.

– Я всё улажу, – деловито пообещал грызун, спрыгнул с помоста и поспешил ко мне, ловко минуя липкие пятна. – Аня, какого демона происходит?

Эй, умник, я не умею говорить!

Мой новый знакомый долго думал, что означают моих хаотичные движения лапами.

– Поцелуй его и превратись обратно!

Сдурел?! И я окажусь голая посреди зала?

– Никто тебя не тронет, или я спущу Тео с поводка, – последнее было адресовано постояльцам, но они и так пытались держаться предельно далеко от псины.

Шиншилла определённо пугает своей способностью читать мои мысли. И кого я ещё больше боюсь: пьяных мужиков или клыкастую морду, которой я на один укус. Нет уж!

– Превратись! – приказал Шорох, и Тео встряхнулся и встал в полный рост, демонстрируя присутствующим чёрные узоры на теле.

– Прокажённый, – по толпе прошёл громкий ропот, а парень смотрел перед собой невидящим взглядом, полностью оказавшись во власти друга.

– Бери Аню и живо возвращайся в комнату.

Что? Нет! Не надо меня брать! Дёрнулась в сторону, но так и не смогла отлепиться от пола, пока Тео не взял меня на руки.

– Не бойся, всё будет хорошо.

– Эй, мы так не договаривались. Прокажённому здесь не место, – верещал Лили.

– Он не прокажённый, – отрезал Шорох. – Выпивка всем за мой счёт, и накройте нам троим стол, мы через полчаса спустимся на ужин.

– Хорошо, – быстро согласился хозяин, и присутствующие одобрительно закивали.

Что это? Жажда надраться за чужой счёт, или сила внушения маленькой шиншиллы?

*.*.*

– Класс… Вы дверь сломали. А это что за инсталляция на столе? – хмыкнул Шор, созерцая смятую куртку и ошмётки свечи. – Сексуальные игры с воском?

Они самые!.. Всю жизнь мечтала.

– Целуй, Аню.

Тео послушался, и через мгновение оказалась в объятьях совершенно обнажённого парня. Джинсы он потерял во время своей трансформации, и в комнате их не наблюдалось. Карма в действии.

– ВЫ СОВСЕМ ОБА ОХРЕНЕЛИ!

Меня трясло от злости, и даже лицо моего мучителя, покрытое красными пятнами, глубокими ссадинами и чёрными венами не вызывало жалости. Вырвалась из его рук и обмоталась своей простыней. А извращенец так и стоял с потухшим взглядом.

– Извини. Я не думал, что Тео пропустит приём лекарства, не ожидал от него такой безответственности.

– Лекарство? От бешенства или для подавления своей сексуальной активности? Ты хоть представляешь, что он чуть со мной не сделал?

– Мне жаль, но всё обошлось. Вколи ему конакион, он в рюкзаке.

По счастливому стечению у Тео не выкрали сумку из номера, удачливый придурок.

– Сам делай, я к нему пальцем не притронусь.

– Аня, я не могу, – Шорох продемонстрировал свои крохотные розовые пальчики. – У меня же лапки!

Глава 6

Аня

Это было самым странным ужином за всю мою жизнь. Даже несостоявшееся свидание в Гранд Левуаре отошло на второй план, да и я уже почти свыклась с мыслью, что в моей жизни настали времена, когда многое будет казаться самым странным, но это?..

Мы сидели за опрятным столом в углу зала. Нам с Тео даже подушки на стулья выдали. Такое ощущение, что их не доставали с момента покупки, а само заведение хозяин представлял несколько иначе, но точно не местом грандиозных вечерних попоек.

После фееричного явления громадной псины все присутствующие разом поутихли и теперь с подозрением поглядывали на нас – двух голых перевёртышей завёрнутых в постельное белье, снятое с вонючей кровати. На мне – неизменная простыня, а черноглазая морда закутался в одеяло и меланхолично помешивал сахар в чашке с чаем, смотря куда-то сквозь меня. А я вот не могла отвести взгляда от логотипа «Липтон» на чайном пакетике. Хоть что-то родное и знакомое на этом карнавале безумия… Только почему крыша ещё сильнее начинает протекать? Липтон…

После инъекции конакиона чёрные узоры исчезли с тела Тео, а лицу вернулась осмысленность. И только ожоги и царапины на роже напоминали о случившемся.

– Оставь, – первое, что прорычал парень, когда Шорох попытался исцелить их. Очевидно, душа извращенца требовала наказания для себя, иначе как объяснить желание ходить с такой мордой.

– Он всё помнит. Не будь к нему строга, хорошо? Тео очень стыдно за потерю контроля, – попросил властный меховой комок, пока Тео обматывался одеялом.

– Постараюсь, – разглядывала упругую задницу извращенца, гадая, когда нужно будет всадить в неё новую дозу лекарства. Лучше перестраховаться, вдруг, Шорох не успеет спасти меня в следующий раз?

У меня накопилось ещё больше вопросов. Но мне дали понять, что загадочная болезнь моего извращенца обсуждению не подлежит, и всё что мне оставалось – поглощать жареные куриные ножки одну за другой, игнорируя хмыканье Тео. В себя пришёл? Подняла на него взгляд, стараясь вложить в него как можно больше ненависти.

– Боевой кролик, – лёгкая улыбка преобразила подранное лицо.

– Похотливая псина.

Отлично. Перестал улыбаться. Сузил глаза, а я прямо слышу, как в его голове складывается гаденький комментарий. Но парень явно передумал, пододвинул ко мне свою нетронутую порцию и откинулся на спинку стула.

– Хочешь моё?

– Плюнул туда? – обтёрла губы тыльной стороной ладони и потянула за край тарелки.

– Не-а.

Поглядывает с вызовом, ждёт.

Ой, да иди ты! Съем и твоё.

– Помнится, кто-то мясо не мог есть. Профессиональная деформация, или как ты там это назвала?

– Подслушивать чужие разговоры нехорошо. И, вообще, я пума! Нам положено. Мы хищники.

– Ну-ну, а ещё ты, кошка, скунс, кролик и мышь. Последние, кстати, свои экскременты едят.

Поперхнулась. Вот же скотина.

– Личный опыт?

– В академии, тебя учат имитировать повадки настоящего животного. Скажут – есть помёт, будешь есть помёт. Скажут задрать милого оленёнка в лесу, в облике той же пумы, и ты послушаешься.

Аппетит пропал. Что-то мне уже не хочется там учиться.

– Зачем ты говоришь мне это?

– Готовлю.

– Ясно. Ты поэтому в псину превращаешься, а не в нормального хищника? Верным и преданным хочешь быть, а не зверьков убивать?

Новый пронзительный взгляд, словно гвозди в меня заколачивает. Угадала?

Да разве он ответит?

Добавила ещё одну косточку к внушительной горке. Необычные тут куры. Нежные.

– Аня, – гаденькая улыбочка вернулась Тео.

– Чего тебе?

– Это не куры, кстати.

– А кто?

Тео наклонился вперёд, навис над столом и победно изрёк.

– Кролики.

Да ладно?! К горлу подступила тошнота. Держаться не показывать виду. Блин… как сложно. Хотя, стоп!

– А ты почему не ешь?

– Догадайся сама, маленькая канибалка. И пожалуйста, Аня. Не превращайся в коров и кур. Личная просьба.

Щёки мгновенно обдало жаром. Даже в этой издевательской фразе, сквозило что-то нежное.

– При первой же возможности перекинусь.

– Тогда, обещаю, расколдовывать тебя не стану. Должна же быть в жизни хоть какая-то справедливость, я стану веганом, а ты коровой.

– Не справедливо!

– Ну, это ты меня хочешь обречь на вечное поедание травы, почему я один должен страдать?

– Смотрю, вы помирились? – Шорох запрыгнул на стол с изрядно исхудавшим кошелём.

– Нет! – ответили хором с покоцанной мордой.

– Итак. Благодаря вашей оргии, – затянул грызун, и тут же получил от меня убийственный взгляд в награду. Нашей?! Я-то тут каким боком? – Благодаря халатности Тео… – исправилась шиншилла.

– Здесь!

Парень скривился и по-шутовскому поднял руку, как нашкодивший ученик на уроке.

–… я не смог доиграть в турнире и выиграть нам денег на нормальный дилижанс. Плюс, нужно было проставляться разгневанной толпе. Завтра нам придётся ехать поездом.

– Можно подумать, ты из-за денег расстроился, – проворчал Тео. – Напиться тебе не дали с твоими друзьями-головорезами. Аня, знаешь, что это было за соревнование? Кто перепьёт шиншиллу! Только эта меховая язва не пьянеет. Совсем.

– Зато он меня не домогался, – процедила сквозь зубы.

– Молчу-молчу. Шорох у нас герой дня.

– Тео, уйми свою ревность, мы уже всё поняли. Аня тебе сильно нравится. Я не претендую, хотя уверен, мой животный магнетизм на неё действует без осечки, – подмигнула шиншилла.

– Правду говоришь, Шор. Из вас двоих я бы выбрала тебя.

Морда издала громкий смешок.

– Что и требовалось доказать, – победно изрёк грызун.

– А чем плохи поезда? – поспешила увести разговор подальше от любых намёков о нас с Тео.

Парочка переглянулась.

– Завтра утром увидишь… А теперь по койкам.

– Только не говори, что мы опять туда… к личинкам.

– Ты всегда можешь лечь ко мне под бочок, – поманил к себе под одеяло черноглазый гад.

– Нет уж, лучше меня паразиты сожрут, – встала из-за стола и гордо прошагала к лестнице, путаясь ногами в простыне.

– Аня! – снова своим фирменным голоском окликнул, а меня невидимая сила заставила обернуться. Опять Шорох шаманит?

– Что?

– Я нравлюсь тебе.

– Нет.

– А это и не вопрос, мышка.

На следующее утро поняла, что имели в виду Шорох и Тео, пугая меня местными поездами. Короткая конструкция всего в пять деревянных вагонов ожидала на путях и уже была битком. Из окон торчали руки, плечи и даже чьё-то пузо, в дверях тоже не протолкнуться. И мы должно пролезть внутрь этого ада? А если на доски попадёт искра с колёс?

– Готова пересмотреть своё отвращение к Тео и превратиться в лошадь. Дорогу покажете?

– Превратиться в лошадь мало. Ты в таком облике ходить-то сможешь с трудом, в ногах запутаешься. А у нас мало времени, – ворчала чёрная морда, подталкивая меня к вагону.

С вечера ведёт себя невыносимо. Обиделся, что отказалось делить с ним одно одеяло. Вернее, я думаю, что обиделся. Едва мы вернулись в номер, я забрала себе куртку и устроилась у стены. Тео и слова не сказал, улёгся с Шорохом на ковре и тут же уснул, а вот я промаялась до самого утра, мучаясь от холода и невесёлых мыслей. Стоило мне ненадолго забыться сном, как парочка похитителей уже будила на ранний завтрак. Наскоро перекусив безвкусной резиновой яичницей, мы побрели к хозяину лавки с одеждой. Денег нам едва ли хватило купить извращенцу новые штаны, а мне платье, больше похожее на мешок для картошки и пару сандалий, которые начали натирать до того, как мы успели за них заплатить. Успокаивала себя тем, что разношу… Ага, или ноги отвалятся.

Шаркала по дороге до станции, морщась от боли, и Тео, громко простонав, подхватил меня на руки и понёс.

– Не стоило утруждаться.

– Тебя не спросил.

Вот и первый разговор за утро. А чего он ждал после сцены на столе? Зато в поезде у нас будет отличный шанс стать ближе, в такой толкучке мы точно закончим начатое вчера.

Даже не представляю, каким чудом удалось втиснуться в вагон, и прижаться к стене. Тео навис надо мной, уперев руки по обеим сторонам, явно защищая от случайных ударов локтями. В который раз стало совестно за свои гадкие мысли в его адрес. Парень искренне пытается меня защитить. И это непохоже на выполнение задания, или я просто обманываю себя?

Чудовищный скрежет свёл зубы, заставив вцепиться себе в щёки и поморщиться, а затем деревянная махина дёрнулась вперёд, а пассажиров резко качнуло назад. Черноглазый устоял на ногах, и даже не позволил чьему-то потному телу придавить меня. Встретилась с Тео взглядом всего на мгновение, и меня точно молнией прошибло. Отлично, ну давай влюбись в него за такую мелочь. Можно подумать, тебе никто дверь в магазин не придерживал, Аня, или не защищал в толкучку? Нет… Мой бывший парень о таких вещах даже не догадывался. Он не был плохим, но мне жутко не хватало этих повседневных мелочей, и я чувствовала себя предельно глупо, когда мне приходилось ловить дверь плечом или тащить тяжёлые пакеты, потому что ему срочно нужно было ответить на звонок. Кто-то скажет – глупо, а как же равенство? К чёрту! Мне хотелось чувствовать себя принцессой, а не лошадью. Разве, я виновата в этом? А вот с Тео ощущаю себя именно коронованной особой даже в душной трясущейся на стыках рельс коробке. Как хорошо, что можно прижаться к его груди и свалить все на тесноту. Приятно ощущать его руку у себя на плече, и горячее дыхание в волосах. Он уткнулся мне носом в макушку, и что-то прошептал. Хочу обратно длинные кроличьи уши, чтобы расслышать, что он там бормочет. Заклинание, молитва, признание в любви? Сердцебиение моего похитителя затмило звуки поезда, запах его тела вытравил вонь из прелого переполненного вагона, и я впала лёгкий транс, а затем навалившаяся усталость после бессонной ночи, погрузила меня в дремоту. Но ей суждено было продлиться недолго в салон резко ворвался настолько свежий воздух, что я закашлялась и очнулась.

Тео исчез. И вагон с людьми тоже. Я стояла посреди цветочной поляны, которая упиралась в горизонт со всех сторон. Даже кричать смысла нет – никто не услышит и не спасёт. Ну, кроме странной пушистой бабочки, слетающей с бутона на бутон. Крылья у неё размером с ладонь и без единого узора, седые, как волосы у старика.

Протянула руку к единственному живому существу, и оно, не боясь, устроилось на моём пальце, изящно сложив крылья, отчего у меня тут же дыхание перехватило, а в сердце дрогнули знакомые звенящие струнки.

Секунда – и бабочка исчезла в разрастающейся вспышке. Вторая – лежу под чьим-то телом, сладко пахнущим цветами.

– Извини, – раздался смешливый голос надо мной, и незнакомец быстро освободил меня и сел рядом.

– Надо же у меня гости! А я уже почти забыл, каково оно – быть человеком.

Ошарашено смотрела, как юноша вытряхивает из седых волос, запутавшиеся там лепестки и вытирает с губ пыльцу.

– Как же хочется нормальной еды, – мечтательно протянул незнакомец и наградил меня самой тёплой на свете улыбкой, и только его взгляд не улыбался. Потухшие серые глаза, полные тягучей тоски, от которой к горлу мгновенно подступил ком.

Я уже видела его однажды. Не помню где и когда, но его лицо слишком знакомо, высекает мощные искры у меня на сердце и щекочет приятным холодком на затылке.

– Я знаю тебя!

Снова грустная улыбка.

– Конечно, иначе бы ты не появилась здесь. И кто же я?

– Не помню.

Черты лица ускользали, стирались из памяти, мешались в моей голове калейдоскопом цветов и рассыпались пёстрыми лепестками. Странное место… Странный юноша.

– Прости меня, Аня, – нежно прошептала бывшая бабочка.

– За что? За своё внезапное падение на меня ты уже извинился.

Тихий нежный смешок и хитрые чертенята в глазах. И, правда, кто же ты такой?

– Так долго ждал этого момента, что не могу сдержаться. Не упади, Аня.

Видимо, судьба у меня такая – целоваться по сотне раз в день и ничего не чувствовать, но в этот на губах и языке остался стойкий медовый привкус. Открыла глаза, и чуть не свалилась в толпу людей. Два крепкие руки вовремя подхватили и не дали упасть. Подняла взгляд и столкнулась с печальными чёрными, тягучими, словно бездна глазами.

– Тео?

– А есть другие варианты?

Замотала головой, а извращенец нахмурился и вытащил что-то у меня из волос.

– Когда успела? – парень озадачено сжимал между пальцев крохотный лепесток.

– Эм… Сама в шоке.

И только Шорох совсем не выглядел удивлённым, а поспешно отвернулся от меня, свесив с плеча лучшего друга длинный серый хвост.

К концу поездки народу не убавилось, напротив, люди только прибывали, заполняя несуществующее свободное место в поезде. Кому-то всё-таки удалось заехать мне локтем по щеке, и я физически ощутила, как Тео с трудом сдерживал злость на неосторожного пассажира. Ущипнула своего защитника за бок, чтобы отвлечь, не то уверена, парень откусил бы ему руку.