Защитники драконов. Незнакомое место бесплатное чтение

Глава 1

Бриар сделала в точности так, как ей сказали. Она знала, что ослушаться было бы глупо.

Она села перед компьютерным экраном, не смея взглянуть на своего дядю – Питбуля, – который стоял у неё за спиной, ухватив её стул за спинку. Он был в бешенстве. Определённо: аж вибрировал от злости. Девочка слышала, как он скрипит зубами.

– Нажми «плей», – прогремел Питбуль, и это звучало скорее похоже на рык зверя, нежели на человеческий голос.

Бриар кликнула мышкой, и видео запустилось. Девочке понадобилось мгновение, чтобы сообразить, что именно она видит, но, едва поняв это, она осознала, что у неё огромные неприятности. Внутри у Бриар всё оборвалось.

Экран показывал палубу корабля. Корабля Питбуля. Согласно дате в верхнем углу, ролик был снят три недели назад.

Ночью.

Камера поменяла план съёмки, и Бриар смогла увидеть чёрный вертолёт Питбуля, похожий во тьме на гигантское насекомое, сжавшееся и готовое взвиться в воздух. По вертолёту хлестали ужасающе сильные порывы ветра, и он подрагивал. Флаг на флагштоке бешено хлопал. Палуба корабля была глянцевой и блестящей от морской воды – той, что ежесекундно высоко плескала и заливала судно. Волны бились о борт, вздымаясь и перекатываясь через палубу, подгоняемые ветром.

Камера снова повернулась. Теперь в сиянии корабельных прожекторов ясно виднелись четыре вольера. И Бриар могла рассмотреть величественных драконов, запертых в трёх из них.

Затем кое-что на видео привлекло её внимание. Мальчик. Она знала, кто он, из подслушанных разговоров дяди с его людьми – они бесконечно болтали о мальчике и его младшем брате: двух ребятах, живших на острове, населённом драконами. Люди Питбуля вели куда-то мальчика под дулом пистолетов. Но выглядел он не сломленным, а дерзким и храбрым.

Затем на экране показался Питбуль: он вышагивал по палубе к мальчику. От этого зрелища у Бриар по спине пробежал холодок.

Вдруг она увидела себя. С того места, на котором стояли дядя и его люди, разглядеть её было почти невозможно: девочку скрывали вольеры. Но с этого угла – камера наблюдения была, должно быть, прикреплена на высоком шесте – Бриар было видно прекрасно. Она быстро обежала клетки, тихонько вытаскивая болты на тяжёлых стальных дверях.

Внезапно большущий зелёный дракон с маленьким мальчиком, прильнувшим к его спине, пронёсся перед камерой, как гигантский орёл. Мальчик, конечно же, был младшим из братьев. Под его драконом болталась огромная сеть, нагруженная чем-то тяжёлым. Бриар знала, что там девять людей Питбуля, которых храбрый парнишка поймал в плен. Дракон ослабил хватку, роняя сеть на палубу. Люди посыпались оттуда – оглушённые, в синяках и перепуганные до чёртиков. От этого зрелища шокированный Питбуль попятился. Прежде, чем кто-то успел очухаться, юный пленник бросился прочь, промчался к лееру и перемахнул через него. Но зацепил ногой поручень и, кувырнувшись, полетел во тьму под кораблём. Питбуль выстрелил, однако мальчик уже исчез.

Бриар смотрела, как она сама торопливо носится вокруг клеток, пользуясь смятением, воцарившимся на палубе. Она распахнула все двери, а потом отбежала как можно дальше. Драконы не ворохнулись. Так и сидели в вольерах, таращась наружу сквозь дверные проёмы.

Животные просто не могли понять, что свободны.

За краткое время пребывания в плену их гордому духу был нанесён жесточайший удар.

Бриар вспомнила жуткий страх, который охватил её тело, когда она решалась на дальнейшее. Она колебалась, неуверенная и испуганная. Затем в ней вспыхнуло какое-то безрассудное возбуждение, и она метнулась внутрь вольера, в котором сидел электрически-синий дракон с мерцающими золотом крыльями.

На экране Бриар видела саму себя – как она подходит к голове зверя, берётся за один из шипов и отчаянно тянет в сторону распахнутой двери. По сравнению с гигантским созданием она выглядела просто крохой.

Но дракон не двигался с места, глядя прямо перед собой. Как будто Бриар там и вовсе не было.

Она выпустила шип из рук. Стоя прямо перед зверем, посмотрела ему в глаза. Бриар вспомнила, как молила его сдвинуться с места, а потом вытянула руку и положила ладонь животному на нос.

Дракон поднял голову и, похоже, впервые заметил Бриар. Он встряхнулся, точно собака, – вращательным движением, которое начиналось от головы и пробегало по всему громадному телу до самого хвоста. Огромное создание медленно поднялось на ноги. Бриар попятилась, не сводя взгляда с драконьих глаз и подняв перед собой руки. Дракон следовал за ней, шагая медленно и осторожно, будто в трансе. Выбравшись из клетки, он развернул гигантские крылья, и они раскрылись, точно детская книжка с объёмными картонными фигурами внутри. Дракон сделал один взмах, затем второй. Повернул большущую голову к двум своим собратьям и, хотя видео было без звука, Бриар вспомнила изданный им звук – серию коротких резких тявканий. Они взволновали остальных драконов, которые поднялись и начали выползать из собственных вольеров.

Бриар продолжала отчаянно коситься в сторону людей на палубе, многие из которых теперь вглядывались в бушующее море, перегнувшись через леер и пытаясь высмотреть за брызгами волн мальчика. Другие смотрели в небо в поисках зелёного дракона – боялись, что он возвратится. Посередине палубы стоял Питбуль и тупо таращился вверх, во тьму.

Ни один из них и не думал следить за клетками.

В несколько секунд все три дракона, оторвавшись от палубы, исчезли, бешено хлопая крыльями в борьбе с ветром. Сейчас, снова видя их на экране, Бриар почувствовала волнение. Сама она тоже исчезла – быстро скользнула в тень, словно ночной вор.

Вдруг вспыхнул свет, и каждый из стоящих на палубе поднял голову. Один из драконов выстрелил в ночное небо потоком огня. Некоторые люди, включая Питбуля, в ужасе закрыли головы руками. Бриар видела мерцание вспышек у ружейных дул: мужчины бесцельно палили во мрак.

Когда стрельба, наконец, прекратилась, Питбуль повернулся к вольерам, и челюсть у него отпала. Бриар видела, как он падает на колени и беззвучно орёт от ярости. Его люди подбежали к клеткам и осмотрели замки, недоверчиво качая головами. Некоторые зашли внутрь, будто надеясь обнаружить, что драконы просто затерялись в каком-то тёмном уголке. Бриар не смогла удержаться и хихикнула.

Видео остановилось – экран погас. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихим урчанием компьютерного кулера. Бриар сидела, не шевелясь, и смотрела прямо перед собой.

Затем она почувствовала пугающе тяжёлую руку дяди на своём плече. И услышала, как он рявкает:

– Запереть её.

Глава 2

Всё как будто перевернулось вверх тормашками. Но к этому времени Флинн уже почти привык. Когда он сжимал Ирис коленями и резко дёргал один из её шипов назад – команда для дракона, чтобы летел вверх, – она делала прямо противоположное. Переворачивалась на спину и крутым пике неслась к земле.

В первый раз, когда такое произошло, Флинн едва не свалился.

Он завопил от ужаса и отчаянно вцепился в дракона – в ту его часть, в которую получилось. Каким-то образом он ухитрился обхватить Ирис за шею, притом что ноги его свободно болтались в воздухе. Было страшно.

Ирис над ним издала что-то вроде хихиканья. Флинн пришёл к выводу, что это такой драконий смех – или по меньшей мере способ, которым она даёт ему понять, что крайне собой довольна. Слава богу, Флинн нашёл способ удерживаться у неё на спине, даже когда она летит брюхом вверх: он забрасывал ноги назад и зацеплялся пятками за переднюю кромку её крыльев. Хитрость была в том, чтобы проделать это быстро – до того, как Ирис перевернётся.

– Ирис! – завопил он, с силой потянув за шип.

Дракониха послушно перевернулась и на огромной скорости выровняла полёт.

– Гадкий дракон! – ругнулся Флинн, но она лишь снова хихикнула, и мальчик тоже не сдержал улыбку.

Не считая этого трюка с полётом вверх тормашками, Флинн и Ирис пришли к взаимопониманию и теперь летали вместе, причём вполне мастерски. Флинн отметил, что с их первого совместного полёта они проделали долгий путь.

В тот день, который на всю жизнь останется в его памяти, Ирис смело сражалась и с вертолётом Питбуля, и с действием транквилизатора – в неё попал дротик с ним, выпущенный одним из пилотов. Силы были не равны, и Флинн лишь смутно помнил их аварийную посадку в лесу и то, как его со страшной силой стукнуло головой о бревно.

Флинн направил Ирис на подъём по прямой и, когда она мощно пошла вверх, в чистое голубое небо, в очередной раз подивился безмерной силе её огромных золотистых крыльев. Хорошенько перемахнув за две тысячи футов, они снова выровнялись, и Флинн позволил драконихе свободно парить, а сам огляделся. Отсюда можно было разглядеть каждый уголок Острова. Он весь был омыт цветом, от искряще-белых заснеженных пиков гор Ошеломляющей и Чудовищной до густого тёмного Исполинского леса, раскинувшегося по земле, точно громадный ковёр. Окаймляли Остров бирюзовые рифы, а дальше тянулся глубокий синий цвет океанских глубин. Время от времени его прорезала извилистая линия пены.

Там, внизу, всё бурлило жизнью. Леса наполняли птицы, млекопитающие, рептилии и насекомые. На рифах жили рыбы, ракообразные, дельфины и киты, и все они активно занимались своими делами. Но здесь, наверху, было иначе – тихий, спокойный, вызывающий благоговение вид с высоты драконьего полёта. Здесь Финн начинал по-новому ценить красоту своего дома – райского острова посреди океана.

Сверху послышался приглушённый крик – Пэдди! Через несколько секунд вспышка изумрудно-зелёного с оранжевым пронеслась мимо, направляясь к земле. Финна ударило потоком воздуха. Их дракон, Элтон, и брат Флинна пикировали так быстро, что промелькнули перед глазами размытым пятном и в считаные секунды превратились в точку далеко внизу. Флинн услышал пронзительное «Сквиии!», и Молния, их ручной сокол, тоже пролетел мимо, камнем падая на землю. Птица неслась со скоростью стрелы, даже быстрее Элтона.

Флинн не колебался. Он качнулся из стороны в сторону, затем вперёд, и Ирис откликнулась так быстро, что у него захватило дух. Они ринулись за Молнией, Элтоном и Пэдди, снижаясь настолько стремительно, что у Флинна возникло тревожное ощущение, будто земля резко поднимается ему навстречу.

Пэдди и Элтон выровнялись и повернули на север, по-прежнему не сбавляя скорости, пользуясь инерцией драконьего пике. Гигантские крылья, окрашенные в оранжевые оттенки заката, Элтон сложил позади и прижал к телу, сделав себя настолько обтекаемым, насколько было возможно.

Ирис силилась не отставать. Тягаться с Элтоном в скорости она не могла, но была чуть меньше и потому манёвреннее.

Пэдди направил Элтона к северной окраине Исполинского леса, а затем свернул на запад, следуя течению Извилистой реки. Флинн увидел, куда они направляются, и срезал путь. Вскоре он и Ирис отставали не более чем на сотню ярдов. Флинн рассмеялся, увидев, как Пэдди ведёт Элтона настолько низко, что его когти цепляют за воду реки, оставляя за собой разлетающийся хвост брызг.

Чем дальше они летели, тем выше с обеих сторон становились берега Извилистой реки, а русло начинало поворачивать то туда, то сюда. Они влетели в ров Дедули – названный так потому, что дедушка братьев однажды на рыбалке свалился с крутого берега в стремительные воды реки. Это была одна из любимых историй Флинна. Мощное течение утащило дедушку далеко в каньон Водопадов. В итоге ему удалось выгрести на берег и выбраться на крошечный галечный пляж. Но дедушка не мог двинуться ни вверх по течению, ни вниз и оказался в ловушке между высоких скалистых стен каньона.

Однако на каменистом пляже нашлись ветки для костра, и повсюду валялся кремень. Дедушка тянул на рыбе, которую ему удавалось изловить, – каким-то чудом во всей этой передряге он ухитрился не расстаться с удочкой!

Флинн обожал ту часть истории, в которой дедушку в итоге находит бабушка. Она искала день и ночь, вымоталась и с ума сходила от тревоги. Но, когда она взобралась на вершину утёса и бросила взгляд оттуда, к своему изумлению, она обнаружила внизу мужа, который, казалось, чудесно проводит время! Он купался в реке голышом, распевая во всю мощь лёгких! Нырял и плескался, как малое дитя. А на пляже, насаженные на ветки, шипели над весёлым костерком две упитанные рыбины.

Поражённая, бабушка окликнула деда по имени. И он не выказал ни малейшего удивления. На самом деле он отозвался: «Дорогая моя, ты как раз к обеду!»

На этом месте истории мальчишки всегда разражались хохотом.

Миновав тот самый пляж, Ирис ещё сократила разрыв и теперь почти висела у Элтона на хвосте.

Пэдди обернулся и широко ухмыльнулся Флинну.

– Спорим, я быстрее долечу до моря! – прокричал он, подгоняя Элтона.

– Попробуй! – ответил Флинн.

Ирис знала эту игру и громко хихикнула, прежде чем испустить протяжный рёв – вызов Элтону. Тот ответил таким же рёвом, яростно хлопая крыльями, пока не началась самая сложная часть каньона Водопадов, где для этого было бы слишком тесно. Молния, который, похоже, умел волшебным образом исчезать и вновь появляться без предупреждения, неожиданно опять оказался с ними и летел бок о бок с драконами, искусно избегая встречи с их мощными крыльями.

Стены каньона сперва расступились, а затем сошлись вновь, нависнув над стремительными водами реки. Два дракона скользнули в тесное ущелье так быстро, что у Флинна голова закружилась. Теперь мальчики мало на что могли повлиять – разве что держаться изо всех сил. Когда возбуждённые драконы неслись вот так, они начисто игнорировали команды, ведомые чистым инстинктом. Ничто не нравилось им так сильно, как лететь на самом пределе возможностей, и неважно, насколько сильно это пугало их наездников.

Завернув в тесный проход в ущелье, Ирис усмотрела для себя счастливую возможность. Утёсы с каждой стороны чуточку расходились, а русло реки выпрямлялось, и тут как раз хватало места, чтобы несколько раз мощно хлопнуть крыльями. Будучи поменьше, Ирис могла набирать скорость резвее, чем Элтон. Флинн испустил панический вопль, когда она пошла вверх, поравнявшись с Элтоном. Мальчик поймал нервный взгляд брата, брошенный на них. В конце короткого прямого участка начиналась, наверное, самая узкая часть ущелья, в перспективе которой виднелась синяя полоска моря – финишная линия! Но, насколько мог видеть Флинн, здесь хватало места лишь для одного дракона. Молния издал предупреждающий клёкот и метнулся вверх и прочь, мудро предпочтя досмотреть соревнование сверху. Однако у Элтона и Ирис планы были другие. Голова к голове, они на ужасающей скорости неслись к просвету в скалах. Флинну было ясно одно: если кто-то из них хотя бы по касательной заденет стену ущелья, всем может настать конец.

Когда двое драконов достигли просвета, они исполнили невероятный трюк. С идеальной согласованностью оба перевернулись на бок так, что одно крыло почти касалось реки, а другое указывало в небо. Теперь они шли спина к спине, от чего Флинн и Пэдди оказались так близко, что едва не стукнулись головами.

– Осторожно! – заорал Пэдди.

Он прильнул к Элтону максимально плотно, стараясь, насколько возможно, слиться с драконом. Флинн проделал то же самое. Драконы ещё приблизились друг к другу и даже слегка соприкоснулись крыльями. И вот так они вырвались из просвета в ущелье, пройдя в считаных сантиметрах от его стен! Флинн даже услышал клацанье, с которым когти Ирис чиркнули по камням, когда она пролетала в самом узком месте.

Едва оказавшись снаружи, драконы выровнялись, оба громко взревели и выпустили по огненной струе. Вырвавшись из каньона Водопадов на сверкающий ярким солнцем простор над открытым морем, Пэдди и Флинн тоже не смогли сдержаться: они завопили от радости и с облегчением рассмеялись.

– Мы выиграли! – проорал Пэдди брату, широко улыбаясь.

– Да уж конечно вы! – расхохотался Флинн. – Выиграли второе место.

– Сквиии! – Молния вернулся, сноровисто снизился и аккуратно сел на голову Ирис.

Сокол обожал вот так невзначай прокатиться на драконе. Ирис ответила игривым тявканьем, приветствуя птицу. Уже не впервые Флинн подивился той тесной связи, которая, казалось, существует между соколом и двумя драконами. Где-то мальчик читал о том, что динозавры с птицами – близкие родичи. Интересно, как хорошо птицы и драконы понимают друг друга?

Флинн направил Ирис к краю рифа, чтобы сыграть в одну из их любимых игр: покататься на восходящем потоке воздуха, созданном подъёмом дна. Пэдди и Элтон летели сразу за ними. Сегодня волны были высокими, и лёгкий бриз с берега идеально приглаживал их. Флинн и Ирис скользнули туда, где волны поднимались, следуя донному рельефу. Ирис вообще не приходилось хлопать крыльями: она просто парила над волной там, где воздушные потоки шли вверх, поддерживая её. Этот трюк они переняли у стай бакланов, охотившихся за рыбой, и Ирис его обожала. Она преследовала волну до самой последней секунды, когда волна наконец отходила и опадала, после чего дракониха закладывала резкий вираж, вновь возвращаясь в море, чтобы поймать следующую.

Таким манером они двигались на юг вдоль побережья, к дому братьев и лагуны у дома. Невероятные глаза Молнии выискивали что-нибудь вкусненькое вдоль линии прибоя, и время от времени сокол срывался в погоню.

В конце концов они приземлились на маленьком мысе, который ограничивал лагуну с запада, и Флинн жадно оглядел бухту. Вчера ночью стояла полная луна, и это означало, что сегодня прибудут дедушка и бабушка. На деле они уже должны были прибыть.

Но ни следа их яхты в гавани не было видно.

Флинн поглядел на Пэдди, который пожал плечами.

Подлетая ближе, Флинн увидел их младшую сестрёнку, Аду, которая выбежала из дома и помчалась по пляжу, чтобы их поприветствовать. Она пошатнулась и сделала несколько шагов, ловя равновесие, когда два дракона снизились и сели поблизости.

Мальчики соскользнули с их спин. Ирис издала несколько тихих звуков наподобие хихиканья, а Элтон немедленно улёгся, чтобы Ада могла забраться ему на спину. Она страшно ему нравилась. Девочка смеялась, игриво тянула дракона за шипы и щекотала шею. Элтон выпустил облачко дыма, от чего Ада закашлялась, и братья не смогли удержаться от смеха.

Флинн до сих пор был взволнован их бодрой гонкой, но от такого долгого полёта пятая точка у него ныла. А ещё он вдруг ощутил зверский голод.

Время было рассчитано идеально: отец вышел из дома и позвал всех ужинать. Флинн подхватил Аду на руки, и братья взбежали по ступеням на веранду. Но до того, как зайти внутрь, мальчики и их папа обернулись, чтобы поглядеть на океан. Все трое обшаривали взглядом горизонт, выискивая в бескрайней синеве белый парус яхты бабушки и дедушки.

– Странно, – заметил отец.

– А раньше они опаздывали? – спросил Пэдди.

– Нет, – отозвался отец. – Но им пришлось идти против встречного ветра, так что это их тормозило. Идёмте внутрь и давайте поедим.

Братья ввалились в дом, расцеловали мать и оба возбуждённо заговорили разом, спеша поведать о том, как прошёл их день. Флинн заметил, что отец тем временем ещё на миг задержался на веранде, и лоб его избороздили морщины тревоги.

Глава 3

Отправив людей запереть Бриар, Питбуль почувствовал себя куда лучше. Он послал одного из своих приспешников набрать ледяную ванну, в которую и погрузился. Холодная вода помогала ему думать, а ещё вроде как была полезна для кожи.

Лёжа в ванне и созерцая городской пейзаж через панорамные окна, он скромно поздравил сам себя. Всё складывалась очень славно. Как шахматная партия: по одному ходу за раз – вот так он и выиграет.

Он до сих пор не мог совладать с собой, когда вспоминал последние десять месяцев: накатывал гнев. Питбуль потерпел неудачу с поимкой дракона на этом жутком острове, где жили братья, причём потерпел её не единожды, а дважды, – и иначе происшедшее тогда не назвать.

В первый раз сами эти братцы каким-то образом захватили в плен его людей и разрушили его планы завладеть драконьим телом и яйцом, из которого мог бы вылупиться драконыш. Дурни, которых он послал на это задание, вернулись с обычным камнем в форме яйца. Девять месяцев он заботился об этом камне, всё ждал, когда драконыш вылупится, пока терпение не кончилось. Питбуль подступился к «яйцу» с отбойным молотком и расколол его надвое, и оказалось, что внутри нет ничего, кроме монолитного серого камня. При одной мысли об этом его глаз начинал бешено дёргаться – неконтролируемый тик, который, похоже, начал нападать на Питбуля, когда тот выходил из себя.

Во второй раз он взял дело в собственные руки. Купил корабль и два вертолёта и нанял небольшую армию хорошо обученных людей.

Но в очередной раз все его замыслы кончились ничем. Как бы то ни было, в этот раз он провалился не только из-за вмешательства братьев, но и по вине члена собственной семьи. Бриар – эта его рыжая чертовка-племянница – выпустила на волю трёх пойманных им драконов, совершенно не считаясь с его чувствами!

Соль на рану сыпало ещё и то, что старший братец уничтожил остававшийся вертолёт вместе с корабельными двигателями. Десять дней Питбуль со своими людьми беспомощно дрейфовал в открытом море туда, куда подует ветер. Якорь каким-то образом тоже пропал.

Последнюю рацию Питбуль собственноручно вышвырнул за борт в припадке ярости, так что они не могли даже позвать на помощь. К счастью, в итоге их заметили с проходящего мимо грузового судна и выслали буксир, который оттащил их на берег.

Опозоренный и униженный, Питбуль вернулся домой зализывать раны. В течение трёх дней он не занимался ничем, кроме как смотрел в окно, обдумывая наилучший способ мести. Он не ел и не спал. Не мылся и не брился. Глаза у него покраснели и от недостатка сна покрылись прожилками сосудов. Все его бухгалтеры и менеджеры по очереди приходили и умоляли обратить внимание на многочисленные бизнесы и криминальные операции. Всех их он отослал прочь.

Это превратилось в наваждение. Питбуль мог думать только о том, как бы поймать братьев, и о том, что с ними после этого сделать.

А потом ему в голову пришла блестящая идея. Готовясь к пленению мальчишек, он приказал своим людям выстроить новую тюрьму. Обустроил на тридцать девятом этаже своего небоскрёба две камеры рядышком. Охраняемых по высшему разряду – сбежать оттуда было совершенно невозможно. И, даже если пленники каким-то образом смогут выбраться из камер, попасть на первый этаж здания им не удастся ни за что. Для того, чтобы проникнуть в лифт, потребовался бы код, а другой код – для того, чтобы этим лифтом управлять. Вокруг установлено полдюжины камер наблюдения. И этаж, конечно, высоковат для того, чтобы мальчишки могли выпрыгнуть из окна не убившись. Питбуль убедился, что окна слишком малы, чтобы хоть как-то сквозь них протиснуться. Проработал каждую деталь. Распланировал даже чем их кормить – исключительно кониной и мясом сокола.

И, только когда тюрьма была целиком и полностью готова, до Питбуля дошло, что он и понятия не имеет, как ему пленить братцев. К этому моменту он уже окончательно обезумел. Он не спал почти неделю. В глаза ему было страшно взглянуть – он сам себя пугал в зеркале. И ослабел, потому что ничего не ел.

Так больше не могло продолжаться. Питбуль позвонил доктору, и тот выписал ему мощное снотворное. Питбуль выпил большой стакан виски, затем ещё один. И в итоге, слава богу, провалился в сон.

Пробудившись спустя двадцать часов, он почувствовал себя много лучше – если забыть про небольшую головную боль. Он лежал в постели, обдумывая следующий ход. В одном он был уверен: братьев невозможно поймать на их острове. Они слишком хорошо его знают, они слишком быстры и сообразительны, чтобы так запросто попасться.

Внезапно Питбуль рывком уселся на кровати и с силой хлопнул себя ладонью по лбу. Ну конечно! И почему это не пришло ему в голову раньше?

Если он не может изловить братьев, пусть они сами к нему придут. И он точно знает, как этого добиться.

Это было так просто, что он не сдержал смеха. Идеальный план. Блестящий – и никак иначе.

А потом, убрав с дороги этих братьев, он сможет поймать на острове столько драконов, сколько пожелает!

Тем утром Питбуль выпрыгнул из кровати, криком созывая своих людей. Его аппетит вернулся, и он заказал неимоверно обильный завтрак, за которым проинструктировал подручных, что им делать. Взволнованные, они покинули его: людям Питбуля точно так же не терпелось отомстить братьям-островитянам.

Через четыре часа подручные Питбуля вернулись. Его приказы были выполнены в точности.

Один из его людей положил на стол перед Питбулем некий предмет. Это было старомодное серебряное кольцо с единственным камнем, изумрудом. Идеально – именно то, что и требовалось.

Однако день был испорчен, когда Питбуль обнаружил предательство собственной племянницы. При воспоминании об этом его глаз снова начинал дёргаться. Человек из технического персонала вошёл тогда в его кабинет и остановился перед столом босса, нервно ломая руки:

– Сэр. Думаю, вы должны кое-что увидеть, сэр… – мямлил техник. – Это… Это ваша племянница, сэр, – Бриар. Мы только что посмотрели видеозапись с корабля, сэр. Это она освободила драконов.

Но теперь он уладил и эту маленькую проблемку. И, коли спросите его, Бриар может проторчать в тюремной камере весь остаток своей жизни.

Питбуль глубоко вдохнул и погрузился под воду.

Глава 4

Всю дорогу до Питбулевой тюрьмы Бриар держала свои чувства при себе. Она не кричала, не визжала, она не плакала. Она не хотела, чтобы люди Питбуля рассказали ему, что видели, как она расстроена или по крайней мере встревожена тем, что будет заперта в темнице. Бриар не желала, чтобы её дядя думал, будто сломил её дух.

Её отвели на тридцать девятый этаж небоскрёба Питбуля. Девочка бывала на этом этаже и раньше, но сейчас была удивлена произошедшими здесь переменами. Исчезли комфортабельные диваны и низкие кофейные столики, высокие подсвечники и бархатные портьеры. Их место заняли бетонные стены, железные прутья и камеры слежения.

Выйдя из лифта, люди Питбуля свернули направо и отконвоировали Бриар по длинному коридору. Наконец, они дошагали до бетонной стены, в которую были встроены рядышком две тяжелые стальные двери.

Охранник отпер одну из дверей и распахнул настежь.

– Добро пожаловать в новый дом, – с гадкой улыбочкой произнёс он.

Мужчина втолкнул Бриар в камеру, отступил на шаг и захлопнул дверь. В замке повернулся ключ.

Девочка ждала до тех пор, пока звук мужских шагов в коридоре не затих. Затем она повернулась, оглядывая камеру. За низкой перегородкой обнаружился туалет – но без умывальника. Высоко в стене имелось единственное круглое окно размером не более обеденной тарелки. Вместо стекла в проём были вставлены толстые стальные прутья.

И всё. Больше ничего в её камере не было.

Не на что было смотреть, нечего читать, не с кем поговорить. Нечем заняться.

Бриар почувствовала, как над ней берут верх эмоции. Словно прилив, которому она не могла противиться. Ужасная боль и печаль от потери родителей, затем от того, что её отправили жить с Питбулем, от её страшного одиночества, её бессилия. Всё это вскипало где-то глубоко внутри, в месте, которое она держала в тайне. Бриар приходилось таиться, чтобы дядя и его люди не почуяли в ней слабины. Ей приходилось оставаться сильной, чтобы выжить.

Она прислонилась спиной к стене и соскользнула на пол. Слёзы пришли быстро и побежали по щекам. Бриар легла на бок и свернулась в тугой комок, обхватив колени и прижав к груди. Тихие всхлипы становились всё громче, и, наконец, она дала себе волю: вся боль и страдание вырвались наружу, и она плакала, и плакала, и плакала.

В конце концов всхлипывания утихли, и Бриар начала чувствовать себя лучше. Мучительная боль в сердце ослабла, и девочка смогла нормально вдохнуть. Она лежала, не шевелясь, и боль мало-помалу отпускала её. В итоге Бриар замерла, и единственным звуком в камере осталось её дыхание.

Повернувшись, она опустила затылок на холодный бетонный пол. Взгляд девочки упал на щель под дверью, и она подползла к этой щели и прижала щёку к полу. Теперь она могла видеть коридор. Один из охранников остался в дальнем его конце, сидел в кресле. Не считая этого охранника, больше вокруг никого не было.

Какое-то время Бриар смотрела на мужчину. Он почесался, зевнул, затем откинул спинку кресла, прижав её к стене, и закрыл глаза. Очевидно, ему было скучно. Караулить камеру не казалось ему важным делом: ясно же было, что выбраться Бриар не может.

Поскольку больше делать ей было нечего, Бриар продолжала наблюдать за мужчиной. Примерно через десять минут его рука соскользнула с бедра и повисла. Затем отпала челюсть. Он спал.

Тут-то она и услышала это:

– Ты в порядке, дорогая?

Шокированная, Бриар дёрнулась. И изо всех сил прислушалась.

Голос был очень тих – едва ли громче шёпота. Девочка даже не была уверена, слышала ли что-то вообще: с тем же успехом она могла это себе вообразить. Неужели она уже сходит с ума? Бриар не стала отвечать. На деле, чем дольше длилось молчание, тем глупее она себя чувствовала. Должно быть, всё-таки её разум играет с ней шутки.

Но она затаила дыхание и продолжала слушать.

– Дорогая, ты меня слышишь? С тобой всё хорошо?

Бриар вновь подскочила на месте, но на этот раз сомнений быть не могло. С мгновение она колебалась, прежде чем ответить.

– Эй? – шепнула она. – Тут кто-то есть?

– О, привет, дорогая, – ответил голос.

Он был тихий и добрый – женский. Бриар немедленно почувствовала себя лучше, хотя и не представляла, кому этот голос может принадлежать.

– Скажи, дорогая, тебе не сделали больно? Ты в порядке?

– Нет. Я в порядке. Мне просто грустно, и всё.

– Я знаю, дорогая, мы слышали, как ты плачешь. Это едва не разбило нам сердце.

– «Мы»? – переспросила Бриар.

– Да, – ответила женщина. – Мы с мужем сидим в соседней с тобой камере. Боюсь, мы тоже пленники Питбуля.

– Здравствуй, юная леди, – послышался голос пожилого мужчины, и звучал он, невзирая на ситуацию, дружелюбно и бодро.

– Здравствуйте, – отозвалась Бриар. – Ох, это ужасно! А с вами всё нормально?

Она мигом встревожилась из-за этой пары сильнее, чем волновалась за себя.

– О, не переживай за нас, дорогая, – откликнулась женщина. – Мы в полном порядке. Но тебе следует говорить потише. Молодой человек в конце коридора немного возбуждается, если слышит голоса. Как твоё имя?

Бриар покосилась на охранника.

– Бриар, – сообщила она. – А ваши?

– Я Миллисент. А мой муж – Роджер.

– Рад познакомиться, Бриар, – сказал Роджер.

– Я тоже рада познакомиться. – Бриар уже чувствовала себя гораздо лучше.

– Дорогая, скажи, кто ты такая? Где твои родители?

Бриар почувствовала, как горячие колючки впились в горло. От доброты Миллисент ей захотелось снова расплакаться.

– Мои родители умерли. Питбуль – мой дядя.

– О, нет! – воскликнула Миллисент. – Это ужасно!

Девочка услышала, как Роджер поспешно уговаривает её понизить голос, но охранник не ворохнулся.

– Кем надо быть, чтобы бросить собственную племянницу в тюремную камеру? Мне неприятно говорить тебе это, дорогая, – я понимаю, он твой дядя, – но он совсем не симпатичный человек.

– Всё в порядке, – ответила Бриар. – Я знаю, что несимпатичный. Я и сама так считаю. – Она подумала с минутку, потом спросила: – А вы почему здесь?

Роджер пробормотал что-то, и Миллисент шикнула на него.

– Эта история немного длинновата, – сказала она, – но нам кажется, что это из-за того, что наша семья огорчила твоего дядю.

Внезапно Бриар осознала слова Миллисент:

– Вы говорите о мальчиках с Острова, да?

– Да, – удивлённо ответила Миллисент. – Они – наши внуки.

Глава 5

Он? – спросил Пэдди, подняв в воздух высокое растение с листьями.

Он только что выдернул его из земли и теперь с озадаченным видом рассматривал.

Флинн бросил взгляд на зелёный пучок. Мать послала их нарвать леонотисов, и к текущему моменту Пэдди нашёл уже с дюжину растений, которые были чем угодно, только не леонотисами.

Флинн вздохнул:

– Нет, Пэдди. Это не он. И близко не стоял.

Пэдди нахмурился:

– Ты уверен? По-моему, очень даже похож.

– Только вот листья совсем другие, а цветов вообще нет, – отозвался Флинн.

– А, ну да, – согласился Пэдди и, отшвырнув растение в подлесок, возобновил поиски.

Мать отправила их собирать растения, чтобы сделать припарку для отца, который утром сильно подвернул лодыжку. Он нёс охапку дров и оступился. Мама сказала, что голова его была занята другим. Она считала, что их папа беспокоился из-за бабушки с дедушкой, которые так и не прибыли.

Лодыжка заметно распухла, и отец не мог на неё ступить. Мама заявила, что ноге будет требоваться покой в течение, самое малое, пяти дней. А припарка поможет ускорить заживление – мама много раз использовала это средство при растяжениях и синяках у мальчиков.

Наконец братья отыскали растение и охапками натолкали его в рюкзаки, а потом направились к дому. Они почти дошли, следуя вдоль пляжа, когда Флинн услышал шум и, подняв глаза, увидел в отдалении самолёт. Оба мигом всё побросали и подняли оружие. Флинн был уверен, что попадёт из своей рогатки в двигатель. Но самолёт летел невероятно быстро – быстрее, чем всё виденное мальчиком до того. А ещё низко – всего в нескольких сотнях футов над водой – и направлялся он прямиком к их дому. Это был реактивный самолёт, но не обычного для ВВС зелёного цвета, а чёрный. Шум от него стоял устрашающий. Когда самолёт пролетал над их головами, Флинн заприметил голову белой собаки, нарисованную под каждым крылом.

Элтон и Ирис, которые спали на пляже, сплетясь крыльями, хвостами и длинными чешуйчатыми ногами, мгновенно проснулись и взвились в воздух, готовые броситься в погоню. Но даже им было бы не под силу угнаться за самолётом. Он миновал остров за несколько секунд, затем заложил крутой вираж и быстро взмыл в синее небо. А потом развернулся к материку и исчез.

– Не нравится мне это, – заметил Пэдди.

– Смотри. – Флинн ткнул пальцем.

Крошечный белый парашют медленно опускался на пляж.

– Должно быть, его сбросили с самолёта. Думаю, сейчас мы узнаем, что он тут делал.

– О, уж явно ничего хорошего, – сказал Пэдди.

Братья потрусили к кромке воды. Парашют шлёпнулся в море, и Флинну пришлось зайти по пояс, чтобы его выудить.

Вернувшись на пляж, он рассмотрел добытый предмет вместе с Пэдди. Под крошечным куполом была закреплена небольшая стальная капсула с винтовой крышкой.

– Открыть? – спросил Флинн.

Пэдди пожал плечами:

– Не знаю.

Флинн прикинул вес капсулы на ладони. Казалось, внутри совсем ничего нет. Но, когда он потряс коробочку, в ней что-то загремело.

– Что бы там ни было, оно маленькое, – сказал он.

– Открывай, – распорядился Пэдди. – Только держи подальше от лица. – И он отошёл на несколько шагов.

– Ну спасибо, – хмуро улыбнулся Флинн.

Крышка легко открутилась. Флинн медленно поднял её и заглянул внутрь. На дне лежало что-то небольшое. И сверкающее. Мальчик перевернул капсулу над ладонью, и оттуда выпало крошечное кольцо. Оно было старое – серебряное, с единственным изумрудом, закреплённым в высоких лапках. Флинн ахнул, а Пэдди в ужасе отшатнулся. Мальчики мигом узнали кольцо: оно принадлежало их бабушке.

Глава 6

Бриар не говорила так много, казалось, целую вечность. За последние два года никто не проявлял ни малейшего интереса к тому, что она могла сказать. Но сейчас, здесь, в тюремной камере, вся её история вышла наружу.

Она уже трижды начинала плакать. Миллисент и Роджер терпеливо ждали, пока рыдания утихнут, и подбадривали девочку, чтобы она продолжала.

Сперва Бриар рассказала о маме – о милой доброй женщине, которую совершенно не интересовали роскошные дома, красивые машины и бриллиантовые кольца, но увлекал мир природы и дикой жизни, удивительные растения и животные, которые обитали на планете. Она была учёным, и из-за её работы Бриар с родителями путешествовали по всему свету. Девочка родилась в глубине джунглей Амазонии, в сотнях миль от ближайшей больницы, в те два года, что её мать посвятила изучению привычек амазонских речных дельфинов. Бриар обожала слушать рассказ мамы о её рождении: как женщины из джунглей помогали ей появиться на свет и как всемерно заботились о малышке, пока её мама занималась дельфинами.

Они прожили год на Мадагаскаре, пока мама Бриар изучала шипящих мадагаскарских тараканов, примечательных насекомых, которые издают громкое шипение, победив в эпической тараканьей битве. А в Намибии они три месяца оставались на краю пустыни, и там Бриар помогала маме оценивать популяцию гепардов.

Потом Бриар рассказала Миллисент и Роджеру о своём папе, объяснила, каким терпеливым, умным и весёлым он был, с какой готовностью мотался по миру, жил в палатках и глинобитных хижинах, перемещаясь с места на место на плотах и в неудобных кузовах грузовиков. «Мой дом там, где моя семья», – говорил он. Папа Бриар мог изобрести что угодно, он делал самые чудесные вещи буквально из ничего. В Танзании он построил селянам школу вместе с партами, доской, фонтанчиками для питья с дождевой водой и биотуалетами; в Индонезии помогал фермерам с посевами и системой полива, что значило, что больше им никогда не понадобится таскать на поля воду огромными контейнерами.

Подрастая, Бриар овладевала самыми невероятными умениями: как преследовать животное в высокой траве, как добыть мёд из улья на верхушке дерева, как остаться целой и невредимой посреди львиного прайда. Это было нетипичное образование, и девочка получала его не в школьном классе, без бумаги, ручки или компьютера. Её друзьями становились дети из глухих деревень по всему свету, и она говорила по меньшей мере на дюжине языков.

Но привычная жизнь кончилась для Бриар два года назад, на удалённом от города норвежском шоссе. Они улучили редкий момент для отдыха и решили пожить с другом родителей Бриар в небольшом коттедже с видом на живописный фьорд – точно палец моря, вонзившийся глубоко в землю. Погода была ужасающая. Страшный шторм налетел со стороны океана – с завывающим ветром, снегом и льдом, но коттедж от этого делался ещё уютнее. Огонь потрескивал в печи, на которой булькало в кастрюле рагу. Они играли в карты, читали книги и рассказывали друг другу истории о призраках.