В школу! – кричат бабушка и Фридер бесплатное чтение

— Бабушка! — кричит Фридер и дёргает её за юбку. — Бабушка, ну пойдём же наконец! Школа сейчас начнётся, вот уже прямо сейчас!

— Да отстань ты от меня, шпингалет! — ворчит бабушка. — И не кричи так, я не глухая!

Ещё совсем рано. Бабушка на кухне, намазывает булочки маслом и вареньем. Толстым слоем.

— Бабушка! — кричит Фридер ещё громче и дёргает её за юбку обеими руками. — Бабушка, меня школа зовёт. Очень громко. Я слышал!

— А я — нет! — говорит бабушка и грозит ему ложкой от варенья. — Школа никого звать не может, если хочешь знать. А теперь пора завтракать, как полагается.

И она берёт следующую булочку. Четыре уже готовы, две ещё ждут своей очереди.

Фридер тяжело вздыхает. Вот всегда так — сначала надо завтракать! Но сейчас ему совершенно не до завтрака. Есть совсем не хочется, ведь сегодня первый школьный день. В такой день, самый-самый важный день вообще с утра ни у кого нет аппетита. Во всяком случае, у него нет, а сегодня он самый что ни на есть особенный мальчик — первоклассник!

— Бабушка! — стонет Фридер и подпрыгивает — как будто ему срочно надо в туалет. Только на самом-то деле ему туда совсем не нужно. — Бабушка, мне ни капельки не хочется есть. У меня в животе ещё столько всего!

— А в моём — ничего нет! — говорит бабушка и снова шлёпает на булочку ложку варенья.

Фридер стонет. Если бабушка и дальше будет так неторопливо намазывать булочки, они наверняка опоздают. И школа начнётся без него!

Вот будет номер!

А его ранец — он ведь ждет его в детской. Только что собранный ранец, в котором всё есть — и тетрадки, и карандаши, и ластик, и точилка. Фридер уже много раз проверял. Позавчера, и вчера, и сегодня рано утром, как только проснулся.

Открываешь ранец, опрокидываешь его на пол, внимательно смотришь. Слава богу — всё на месте, всё, что необходимо первокласснику. Тетрадки, карандаши и так далее… Снова запихиваешь вещи в ранец и застёгиваешь его. Теперь только закинуть его за спину — и можно отправляться в школу. С бабушкой и подарком первокласснику — большущим картонным фунтиком, доверху набитым всякими сюрпризами. Сюрпризы бабушка обещала много раз — позапозавчера, позавчера и вчера тоже.

Только вот незадача — подарок спрятан! И искать его нельзя, потому что он должен быть сюрпризом. Это бабушка сказала, а раз она так сказала, значит, так оно и есть. Только когда придёт пора и они уже будут в школе — вот тогда можно будет посмотреть, что там внутри.

Но пора всё никак не приходит, и Фридер никуда не идёт — и ранец не идёт, а только нетерпеливо ждёт, когда же его наденут на Фридерову спину, и подарок первокласснику не идёт, и бабушка тоже.

Ей же надо сперва позавтракать!

— Бабушка! — умоляюще говорит Фридер и скачет вокруг бабушки. — Намазывай, пожалуйста, побыстрей, а то мы опоздаем!

«А ну цыц!» — хочет ответить бабушка, но вместо этого вскрикивает:

— Ты что, с ума сошёл?

Фридер, прыгая вокруг бабушки, наступил ей на ногу! Булочка, намазанная маслом и вареньем, падает у неё из рук и приземляется на чистейший свитер Фридера и его джинсы — новые, с иголочки, купленные специально к первому школьному дню.

И вот на свитере — варенье, на джинсах — масло, а на полу лежит раздавленная булочка. Раздавленная прыгуном Фридером.

Фридер цепенеет. Круглыми глазами он смотрит на свою одежду. Это что ж такое? Что такое с его новыми школьными вещами?! Они теперь грязные, все в пятнах. Таким грязным детям в школу нельзя, совершенно точно.

Глаза у Фридера делаются ещё круглее. Теперь он не пойдёт в школу и школьником не станет, совершенно точно. А ведь он так этому радовался!

— Внук, мальчик! — с упрёком говорит бабушка, кряхтя, наклоняется и отскребает булочку от пола. — Хорошая была булочка, но теперь её есть нельзя.

Фридер сглатывает, шмыгает носом, и вот уже на подходе слёзы.

— Бабушка! — Фридер цепляется за бабушкину юбку. — Сделай что-нибудь, я весь грязный!

— Я тоже, — вздыхает бабушка, вытирая юбку. На ней тоже варенье и масло. Они попали туда со свитера. Это не нарочно получилось. Сегодня всё наперекосяк, ну просто всё!

Про школу можно забыть. Они никогда туда не попадут, никогда! У Фридера из глаз градом текут слёзы, бабушкина блузка промокает чуть не насквозь.

— Бабушка, сделай что-нибудь, пожалуйста, только быстро!

— Сделай что-нибудь, сделай что-нибудь, — ворчит бабушка. — Я что, твоя служанка, грязнуля несчастный, а?

Но потом она берёт носовой платок, вытирает Фридеру слёзы, заставляет его высморкаться и говорит:

— Ладно, внук, что случилось — то случилось, тут уж ничего не поделаешь. Ты всё это сними и надень что-нибудь чистое. Я тоже переоденусь. А в школу мы успеем в любом случае. Ты меня понял?

Фридер всхлипывает, кивает и бредёт в свою комнату. В школу они успеют, так сказала бабушка. А раз она так сказала, — значит, так оно и есть.

В детской его ждёт ранец. Ранцу придётся ещё подождать, пока его наденут на спину. Но не очень долго. Фридер быстро-быстро раздевается, бросает грязную одежду на пол и начинает рыться в шкафу. Надо надеть что-то чистое, так бабушка сказала. Ну ясное дело, он же хочет быть чистым первоклассником.

В шкафу стопочками лежат рубашки, свитера и брюки. Всё чистое-пречистое, выстиранное и выглаженное бабушкой.

Но вдруг все эти вещи кажутся Фридеру какими-то детсадовскими… На рубашках — какие-то глупые медвежата, на свитерах — тоже, а вот на этом — о ужас! — разноцветные сердечки.

Да его просто высмеют! Он что, девчонка?! А штаны!!! У него все штаны с нагрудником! Фридер сопит. Он совсем забыл, что ещё недавно это были его любимые штаны. Но не теперь! Теперь он их ни за что не наденет!

Фридер распахивает дверь и кричит:

— Мне нечего надеть, ба! Всё такое дурацкое! Постирай мои школьные вещи, только быстро!

— Ушам своим не верю! — кричит в ответ бабушка. — В мокрых вещах ты у меня в школу не пойдёшь. А пока они высохнут, уроки закончатся, и что мы тогда будем делать? Давай одевайся, у тебя столько хороших вещей, всё чистое, глаженое. И приходи завтракать, больше повторять я не буду!

— Это гадкие, противные детсадовские вещи! — орёт Фридер и со всего размаху захлопывает дверь.

И бабушка гадкая!

Фридер плюхается на пол. На нем только трусики. А надо надевать дурацкие штаны с нагрудником и идти в них в школу!

Ни за что! И пусть бабушка завтракает одна. Пусть сама идёт в школу в его штанах… Он останется здесь, да-да. Но вот ранец — его бабушка не получит.

Фридер шмыгает носом и гладит всеми покинутый ранец. Бедный ранец, школы ему теперь не видать…

И бедному Фридеру — ему тоже… И подарок первокласснику он не получит, и пропустит такой интересный первый школьный день. Что же теперь делать? Придётся остаться в детской — наверное, навсегда… Фридер сглатывает и шмыгает носом. Слёзы опять на подходе.

Тут дверь распахивается, на пороге появляется бабушка, в чистой юбке и свежей блузке. Она ворчит:

— Да что ж это такое? Внук сидит на холоднющем полу, да ещё голышом! Или меня глаза подводят?

— Не подводят, бабушка, — отвечает Фридер мрачно, а слёзы капают на ранец. — Я не могу идти в школу, ба. Штаны с нагрудником там точно запрещены.

— Да ну! — говорит бабушка, наморщив лоб. — И где это написано?

— Не знаю! — всхлипывает Фридер и вцепляется в ранец. — Я же ещё не умею читать! И никогда не научусь, потому что теперь не смогу пойти в школу, я ведь в одних трусиках!

— Вот именно! — говорит бабушка. — А ну-ка, вставай с пола, не то насморк схватишь! И приходи на кухню, там оденешься, и будем наконец завтракать. С пустым желудком ты у меня в школу не пойдёшь, заруби себе на носу.

Фридер ничего не понимает.

Значит, в школу всё-таки можно? Раз так бабушка сказала… И — надо пойти на кухню, во что-то там одеться? Но все чистые скучные детсадовские вещи тут, в детской! Он их не наденет, бабушка же знает. А на кухне ведь только завтрак на столе… и бабушка.

Фридер тяжело вздыхает, сглатывает слёзы и бредёт в одних трусиках на кухню.

У стола стоит бабушка, стол накрыт, на нем булочки, мюсли, какао и кофе для бабушки, всё как всегда. И вдруг… Фридер замечает: на стуле лежат его джинсы и школьный свитер. А на месте ужасных пятен от варенья теперь блестящие звёздочки! И бабушка как раз приклеивает самую большую звезду на коленку джинсов.

— Вот! — говорит бабушка и прикрепляет ещё одну крошечную звёздочку внизу на штанину. — Такая практичная вещь эти наклейки! Хорошо, что я их купила. Да ещё по спецпредложению.

Фридер смотрит и удивляется, а потом ликующе кричит:

— Ох, бабушка, теперь я самый настоящий блестящий первоклассник!

И одевается быстро-быстро — быстрее молнии.

— А я теперь наконец-то могу позволить себе настоящий завтрак! — говорит бабушка и наливает в свою чашку кофе. — Высморкайся как следует, и чтоб сегодня я слёз больше не видела, ты меня понял?

Фридер кивает и сияет. И вот бабушка и Фридер сидят за столом, накрытым к завтраку. Бабушка в чистой блузке и юбке, Фридер — в замечательно блестящем свитере и блестящих джинсах. Они съедают булочки — все-все. И даже здоровую еду мюсли.

Каждые две минуты Фридер спрашивает с набитым ртом:

— Бабушка, мы уже скоро пойдём?

А бабушка каждые две минуты отвечает:

— Без нас школа не начнётся, так и знай!

И вот наконец-то можно выходить!

Фридер с ранцем за спиной торопит:

— Давай быстрее, ба, меня же школа ждёт!

Бабушка берёт свою шляпу, серую, и сумочку, чёрную. Без шляпы и сумочки она из дома не выходит. Но всё это бабушка делает довольно быстро. Фридер облегчённо вздыхает. Бабушка берёт его за руку, они спускаются по лестнице и отправляются в путь.

Ранец весело прыгает на спине у Фридера… И вдруг на полдороге Фридер останавливается как вкопанный. Подарок первокласснику!!!

Они забыли его, а ведь это — самое важное в первый школьный день!

— Бабушка! — кричит Фридер, но бабушка и сама уже заметила: чего-то не хватает.

— Это всё оттого, что ты такой торопыга, — ворчит она. — Возвращаемся домой!

Они разворачиваются и идут обратно. Фридер не идет, а бежит, у него горят щёки, ранец оттягивает плечи. Бабушка, отдуваясь, спешит за ним. Поднявшись в квартиру, она падает на стул. Она ведь старая женщина, а не скорый поезд.

— Бабушка, давай искать! — умоляет Фридер, дёргая её за юбку.

Но бабушке надо сначала отдышаться и вытереть пот со лба и носа.

Фридер стонет. Подать сюда подарок первокласснику — и немедленно! Но искать придётся ему — и немедленно. Всё нужно делать самому!

Не снимая ранца, Фридер несётся на кухню, распахивает дверцу холодильника и тут же снова её захлопывает. Большущий фунтик туда просто не влезет, это сразу видно, в холодильнике искать бесполезно.

И в кухонных шкафчиках тоже, они маленькие и висят слишком высоко, до них Фридеру не дотянуться. А может, подарок в мусорном ведре? Фридер зажимает нос и заглядывает туда… Но сразу понимает — подарка там нет, один только вонючий мусор.

Ну где же он???

Фридер мчится в ванную, заглядывает в ванну, в стиральную машину, даже в унитаз. Подарка первокласснику нигде нету, нигде!

И куда только бабушка его запрятала?

Фридеру становится не по себе. Он должен найти свой фунтик, потому что в первый школьный день без него не обойтись, это же ясно! А опоздать они теперь всё равно опоздают.

Фридер сопит. Надо что-то придумать, и быстро! И вдруг он понимает, что делать! Ну конечно!

Фридер бежит в бабушкину комнату и распахивает шкаф. Он должен быть здесь, его подарок, под бабушкиными юбками, блузками и фартуками. Фридер роется в них изо всех сил. Юбки, блузки и фартуки так и вылетают из шкафа.

За ними — туфли. А за ними — шляпки, носовые платки, чулки и ночные рубашки. На полу гора вещей, а шкаф опустел.

Фридер стонет — подарком и не пахнет!

Не снимая ранца, он заползает под бабушкину кровать — в точности как черепаха в панцире.

Подарок там, наверняка!

А вот и нет!

Подарком и там не пахнет!

Зато Фридер застрял — ни туда и не сюда. Из-за ранца, он слишком широкий. Фридер весь вспотел. И подарка не нашёл, и сам застрял, и теперь останется под кроватью — навечно?!

— Бабушка! — кричит Фридер из всех сил. — Ба-буш-ка-а-а!

А бабушка уже в комнате и ругается:

— Какая муха тебя укусила? Ты зачем повыкидывал все мои чистые вещи на пол? Или я плохо вижу? И вообще, что ты делаешь под моей кроватью, озорник? Там искать нечего, если хочешь знать!

— А вот и есть чего! Подарок первокласснику! Только его тут нет, — кричит Фридер. Голос его звучит глухо. — Бабушка, я не могу вылезти!

Но бабушка уже хватает его за ноги и вытягивает из-под кровати. От фридеровых джинсов отваливаются две блестящие звезды. Но это всё равно. Потому что Фридер тут же замечает: в руках у бабушки его подарок!

С него свисают чьи-то трусики и грязный носовой платок. Так вот он где! Не платок, конечно, а подарок!

Фридер сияет.

— Бабушка, я ж его везде искал!

— А в корзинке для грязного белья посмотреть забыл, — усмехается бабушка. — Хорошо я его спрятала, правда, внук?

— Да уж, — говорит Фридер и поправляет ранец.

Главное — подарок нашёлся!

Бабушка снимает с фунтика трусики, а Фридер — носовой платок. И вот фунтик, ранец, бабушка и Фридер готовы отправиться в школу. Уже и правда пора! Раскрасневшийся внук скачет вокруг бабушки, за спиной ранец, фунтик крепко зажат под мышкой. Бабушка, вздыхая, поправляет шляпку и тихонько бормочет себе под нос:

— А всё это свинство кто будет убирать, ёлки-палки? Нам-то ведь в школу пора!

Бабушка и Фридер выходят на улицу и… немедленно начинают ссориться.

К сожалению.

— Внук, мальчик, — говорит бабушка и тянет за ранец. — Давай сюда ранец, я сама его понесу. Для тебя он слишком тяжёлый.

— Ещё чего! — кричит Фридер и тянет ранец к себе. — Руки прочь, это мой ранец!

— Да как ты со мной разговариваешь? — сердится бабушка и тянет сильней. — Послушай, мой милый, я ведь только добра хочу!

И вот уже ранец у неё в руках.

— Бабушка! — взвизгивает Фридер и бросается к ней. Он ведь теперь уже большой, сильный, и вообще, первоклассник без ранца — это никакой не первоклассник, и бабушка это прекрасно знает.

Нет, она не знает… или ещё того хуже — ей это всё равно. Во всяком случае, ранец она держит железной хваткой. И не отдаст, Фридеру это ясно. Но она должна отдать! Фридер сопит и напряжённо думает… И у него появляется идея. Бабушку нужно отвлечь, просто отвлечь. Пусть на немножко отвернёт голову, и тогда — хоп! — Фридер цапнет у неё ранец.

Фридер ухмыляется, тычет пальцем в небо и шепчет:

— Смотри, ба, вон дракон летит! Крылья красные, морда — во-о-о! Никогда такого не видел!

— А я видела, — отвечает бабушка, не поднимая головы. — В сказках, врунишка ты эдакий.

И держит ранец железной хваткой.

Фридер вздыхает. Ну вот, опять ничего не вышло. Что же теперь делать? Ничего не приходит в голову, совсем ничего… Или всё-таки? Придумал! Фридер хихикает и начинает подпрыгивать. Это он хорошо умеет, он ведь всегда подпрыгивает, когда ему очень надо в туалет. И ещё надо хныкать: «Пожалуйста, бабушка, пожалуйста, быстрее!» Подействует наверняка. Всегда действует. Но не сегодня!

— Прекрати этот театр! — строго говорит бабушка, а ранец крепко держит в руках. — Я, конечно, старая женщина, но не слепая. Ты же перед выходом из дома был в туалете. А теперь хватит уже прыгать, что люди подумают!

До людей Фридеру нет никакого дела, а вот до ранца в бабушкиных руках — очень даже есть. Раз ничего не помогает, надо бабушку хорошенько напугать. И он уже знает как.

— Бабушка, — шепчет Фридер, плотно сжав ноги, зажав между ними кончик подарка первокласснику. — Ба, кажется, я… уже… прямо в штаны…

— Что-о-о? — вскрикивает бабушка. Ранец выпадает у неё из рук. — Вот прямо тут, посреди улицы?! Да какая муха тебя укусила?

— Никакая! — радостно кричит Фридер, одним прыжком оказывается рядом с ранцем и хватает его. Теперь ранец снова у него, и Фридер никому его не отдаст! Только вот в прыжке фунтик выскользнул у него из рук, плюхнулся на асфальт, и оттуда высыпались все подарки, на которые Фридеру ещё нельзя смотреть — это ведь сюрпризы! А теперь они раскатились в разные стороны и запачкались… Фридер широко открывает глаза.

— Закрой глаза, негодник! — ворчит бабушка, кряхтя, наклоняется, и сюрпризы снова оказывается там, где им положено быть, — в фунтике. Бабушка вздыхает и вытирает подарки от грязи, а Фридер косит одним глазом в её сторону…

Кажется, там есть что-то красное? Похоже на пожарную машину! На ту самую, которую он давно уже хочет! Он правда её видел!

— Ой, — бабушка! — Фридер подпрыгивает и обнимает всё сразу — и бабушку, и фунтик, и ранец. — Кажется, я видел в фунтике что-то очень нужное, ба! И оно красное. Правильно?

— Знать ничего не знаю! — отвечает бабушка и со стоном потирает поясницу.

Наклоны ей совсем не на пользу. А теперь у неё на шее висит ещё и внук вместе с фунтиком и ранцем. Всё вместе — немаленькая ноша… Но бабушка всё-таки чмокает Фридера в щеку.

— Ах ты негодник этакий, озорник! Ну что, — мир теперь? — усмехается она.

Фридер кивает. И сияет.

И вот наконец Фридер и бабушка, взявшись за руки, направляются к школе. Фридер разрешает бабушке понести ранец. А сам несёт подарок первокласснику — до ближайшего поворота. Потом ранец несёт гордый Фридер, а бабушка — подарок.

Ранец и фунтик ещё много раз переходят от Фридера к бабушке и обратно, пока наконец вдали не показывается школа.

Вот она, школа. Очень большая. Скучного серого цвета. Но на окна приклеены разноцветные бумажные цветы. И ещё клоуны. Смотреть на них весело!

Перед школой бабушка отдаёт внуку ранец. Фридер закидывает его за спину, подарок первокласснику крепко прижимает к себе.

Выпрямившись, как солдатик, он направляется прямо к огромному серому зданию. Сейчас он туда войдёт и наконец станет школьником. Совсем один, без бабушки! Она для школы слишком старая!

— Можешь идти домой, ба, я уже пришёл! — кричит гордый Фридер и дёргает за дверную ручку. Ручка ходит туда-сюда, но дверь — она не открывается!

Это ещё что такое? Фридер нажимает сильнее, потом трясёт ручку.

Но сколько ни тряси — дверь не открывается! И не пускает Фридера в школу!

Но она должна его впустить, сегодня же начало учебного года. Для множества девочек и мальчиков и особенно — для Фридера. Бабушка ему всё очень хорошо объяснила.

Фридер трясёт ручку снова, обеими руками. Фунтик он зажал между колен. Но всё напрасно, дверь не открывается!

— Бабушка! — кричит Фридер. Он совсем забыл, что давно отправил бабушку домой. — Школа меня не впускает, ба! Сделай что-нибудь!

А бабушка уже тут. Конечно тут. Не пойдёт же она домой только потому, что внук ей так велел!

Теперь за ручку двери берётся бабушка, и трясёт её, и дёргает. А потом качает головой.

— Ничего не поделаешь, внук. Закрыто… — вздыхает она. — Как это так?

Бабушка смотрит вверх, на школьные окна, потом снова опускает голову и оглядывается по сторонам. Вокруг ни души, школьный двор пуст. Ни детей с ранцами и подарками первокласснику, ни бабушек с дедушками, ни пап и мам, ни дядей и тётей. Никого!

— Бабушка… — ноет Фридер и дёргает её за юбку. — Бабушка, мы не туда пришли!

— В жизни у меня такого не было, если хочешь знать, чтоб я не туда пришла, — ворчит бабушка, роясь в сумочке. — И не мешай, я кое-что ищу.

Фридер сильнее тянет за бабушкину юбку. Искать ничего не нужно, надо идти с ним в школу, настоящую школу. Она давно уже его ждёт, это точно. Но вечно ждать она не будет! Фридер взволнованно дёргает… только на этот раз не за бабушкину юбку, а за сумочку. И чуть не вырывает её из бабушкиных рук.

Но тут бабушка вскрикивает:

— Ха! Нашла! — И подносит к глазам маленькие часы. — Я, конечно, старая женщина, но не слепая. Внук, мы пришли правильно, просто слишком рано! До начала ещё целый час. В такое время школу не открывают! — И с упрёком добавляет: — Это оттого, что кто-то всё время меня торопил!

Фридер стоит, словно пригвождённый к месту, смотрит на свою школу, которая не хочет его впускать, потом на бабушку — та пожимает плечами. На целый час раньше! Целый час, да это же вечность!

— Бабушка! — хнычет Фридер. Он едва сдерживается, чтобы не заплакать. — Что ж нам теперь делать, ба?

— Ждать! — отвечает бабушка. — Что ж ещё?

И хватает ранец.

— Эту тяжесть ты у меня целый час таскать не будешь!

Фридер сглатывает. Ждать целый час! Он ни за что не выдержит, ни за что!

А бабушка уже взгромоздила ранец себе за спину, подарок первокласснику зажала под мышкой. Она гладит Фридера по голове и чмокает его в щёку:

— Слушай, внук, пойдём сейчас на площадку да поиграем во что-нибудь. Время пролетит незаметно, мальчик мой, сам увидишь.

Бабушка берёт Фридера за руку. Он её вырывает.

— Ни за что! — вопит Фридер, щёки у него горят. На площадку, играть? Он что, младенец? Или кто? Не пойдёт он туда, ни за какие коврижки! Он останется здесь! Вон там есть низенький каменный заборчик, туда он и присядет. Там и подождёт, да-да-да. Пока школа наконец не впустит его, первоклассника, да-да-да!

— Это не обсуждается! — говорит бабушка строго. — Я всё ещё твоя бабушка и лучше знаю, что и как надо делать, заруби себе на носу. А теперь идём, внук. Школа от нас не убежит.

Но Фридер не пойдёт, ни шагу не сделает. Он будет сидеть на заборчике как приклеенный.

Бабушка тяжело вздыхает.

— Ну, не хочешь — как хочешь, — говорит она и поправляет ранец на спине. — Но ты у меня отсюда с места не сойдёшь, договорились?

Фридер кивает. Конечно, не сойдёт, ему ведь надо ждать.

— Я скоро приду! — говорит бабушка. — А если вернусь и тебя здесь не найду, то так отшлёпаю — мало не покажется. Ты меня понял?

Фридер сопит и кивает.

И вот бабушка ушла на детскую площадку. А Фридер сидит на заборчике — одинокий, злой, без ранца, без подарка первокласснику, а теперь ещё и без бабушки.

Да что ж это за дурацкий первый школьный день такой, который никак не хочет начинаться! Если бы Фридер знал, что так будет, лучше б дома остался. Играл бы сейчас во что-нибудь интересное или злил бы бабушку, это тоже очень весело.

А здесь совсем не весело, здесь ужасно одиноко. И ждать надо так долго! Никто не идёт — ни ребята, ни дедушки с бабушками, ни мамы с папами. Можно смотреть и оглядываться хоть до посинения, справа налево или слева направо — никого! Фридер стонет и чешет коленку. Хоп! — и от неё отклеивается блестящая звезда, а под ней — пятно от варенья! Ну вот, ещё и это! Звезду надо срочно приклеить обратно, слюнями. Но сколько Фридер ни плюёт на звезду, она не желает держаться на джинсах. Да что ж это такое!

А виновата во всём бабушка, это же ясно. Если бы она не ушла и не оставила его одного, тогда и коленку чесать было бы незачем, верно?

Час ожидания ещё вовсе не прошёл! Фридер ёрзает на заборчике… Если и дальше так ёрзать, на штанах наверняка протрётся ещё несколько дыр. Огромных дыр, которые никакими звёздами не скроешь. Вот бабушка заругается! Ну и что? Оставила своего внука ждать совершенно одного — вот пусть теперь знает! Внука в протёртых штанах — уже и трусики почти видно!

Фридер спрыгивает с заборчика. Теперь он будет ждать стоя, так лучше. Или подпрыгивая. Или уйдёт с этого пустого школьного двора и будет бегать по улице и считать машины. Считать Фридер уже хорошо умеет, почти до двадцати. Да, так он и поступит. Фридер делает два шага — и останавливается. Он вспомнил: бабушка сказала, что ему надо сидеть здесь и ждать её.

Фридер поворачивается, горько вздыхает и снова усаживается на заборчик.

Но сидеть смирно и бесконечно ждать — это самое скучное дело на свете.

А без бабушки — ещё скучнее. Почему бабушка не идёт? Зачем заставляет его сидеть тут совсем одного? Фридер широко раскрывает глаза. Как же он об этом не подумал? Бабушка ведь сейчас на детской площадке, с фридеровым ранцем и фунтиком. А что она там делает? Может, залезла в песочницу и насыпает песок в ведёрко вместе с глупыми малявками? А они и рады, и лезут к бабушке на колени?

Фридер, сидя на заборчике, болтает ногами. Ох, и наподдал бы он этими самыми ногами малявкам в песочнице, прямо по памперсной попе — а ну прочь от моей бабушки!

А что, если бабушка вовсе не в песочнице сидит, а катается с горки? Не-е-е, у неё не получится, для такого она слишком старая! Ну а если всё-таки? Фридер замирает от ужаса. Тогда бабушка наверняка раздавит его подарок первокласснику!

А вдруг и с самой бабушкой что-то случится? Она же ещё никогда с горки не каталась, Фридер это точно знает. Бабушка непременно с неё свалится, и тогда у него не станет никакой бабушки! Он тут будет ждать и ждать, а она никогда больше не придёт. Потому что не сможет!

Фридеру становится сильно не по себе на его очень одиноком заборчике. Что же он будет делать без бабушки?

— Бабушка! — кричит Фридер изо всех сил, повернувшись в сторону детской площадки. — Бабушка, приходи, пожалуйста!

Фридер прислушивается. И вглядывается вдаль. В горле застрял комок — наверное, это слёзы. А в живот как будто напихали кучу камней.

Бабушка не отвечает. Бабушка не приходит. Фридер зовёт снова и снова, незнакомые люди на улице на него оборачиваются, но Фридеру всё равно — он зовёт бабушку!

Ещё одна блестящая звезда отклеилась от свитера, но это ему тоже всё равно. Он ничего не замечает. Только видит, очень отчётливо, хоть и не по-настоящему: бабушка лежит на траве, под ней — раздавленный фунтик, а ранец, тяжёлый ранец, придавил ей спину. И он слышит, очень отчётливо, хоть и не по-настоящему, как бабушка шепчет: «Внук, Фридер, спаси меня!»

Фридер спрыгивает с заборчика, ещё одна блестящая звезда слетает с джинсов, но он не обращает на это внимания. Он со всех ног бежит к парку, к детской площадке. Не посмотрев налево и направо, перебегает улицу, какая-то машина тормозит, водитель, ругаясь, высовывается из окна, какая-то тётенька вскрикивает. Фридер ничего не замечает. Ему надо к бабушке. Немедленно!

Фридер тяжело дышит. Вот наконец и детская площадка! Он сразу замечает: на горке никого нет. И бабушки нет — ни на горке, ни внизу, на траве. Только малявки ковыряются в песочнице, а на скамейках сидят их мамы и болтают друг с другом.

От быстрого бега Фридер еле дышит. Так быстро он ещё никогда в жизни не бегал. Но где же бабушка? Фридер крутится юлой… Где же она? Она не звала его? И спасать её не надо? Ему это всё приснилось, что ли? Вот он уже здесь, а бабушки нет! Она исчезла, навсегда… Фридеру нехорошо.

В животе у него делается так странно, как будто булочки и мюсли, съеденные за завтраком, хотят вырваться обратно…

— Бабушка! — кричит Фридер в отчаянии и хватается за живот. — Ой, меня сейчас выр…

Но противное слово, которое так не любит бабушка, он не договаривает. Потому что булочки и мюсли снова улеглись на своё место. Фридер глубоко вздыхает и сглатывает… Вон там, на самой последней скамейке под кустом сирени, там сидит его бабушка!!! За спиной у неё ранец, в руках — подарок первокласснику, целый и невредимый, а сама она… спит! Крепко и сладко, и от её храпа качается сирень.

Фридер ухмыляется. Комок в горле исчез, воздух теперь свободно проходит и заполняет Фридера, как будто он воздушный шарик. Вот же она, его бабушка! Целая и невредимая.

— Ох, бабушка! — кричит Фридер и бросается ей в объятия. — Ох, как ты меня напугала, ба!

— Ха! — вскрикивает бабушка, протирая глаза. — Что, школа уже началась, внук?

— Не-е-е, бабушка, — шепчет Фридер и уютно устраивается у неё на коленях. Прямо на подарке первокласснику!

Бабушка, милая! Она снова с ним. Она же так ему нужна!

— Мальчик мой родной, — говорит бабушка, зевая, и чмокает Фридера в щёку. И снова зевает.

Фридер тут же слезает с бабушкиных колен. Надо идти, а то бабушка чего доброго опять заснёт. Вот будет номер!

Вдруг у Фридера широко открываются глаза. Вон там, вон там! Откуда ни возьмись вдруг набежало много народа. Там и дети есть! Фридеру делается щекотно в животе… Детей много, просто толпы, и все с ранцами и фунтиками. Школа!!! Она сейчас начнётся, все дети уже собрались, только его ещё нет.

Фридер хватает ранец и фунтик и взволнованно кричит:

— Бабушка! Мы опаздываем!

Но бабушка уже на ногах, и они торопятся к школе. Бабушка отдувается, Фридер тяжело вздыхает.

Детей так много, и все незнакомые… Этого он не ожидал.

— Бабушка! — шепчет Фридер и хватается за бабушкину руку. — Кажется, у меня в животе муравьи, они там ползают и щекотятся.

— У меня тоже! — бабушка тяжело дышит и вытирает пот со лба. — Но тут уж ничего не поделаешь!

Фридер замедляет шаг. Столько детей, а он никого не знает, совсем никого. А может, и не хочет знать. И они его, наверное, тоже!

Ранец вдруг стал опять таким тяжёлым, и смятый подарок первокласснику совсем не похож на другие фунтики.

— Бабушка! — шепчет Фридер и тянет бабушку за руку. — Бабушка, а давай мы сейчас пойдём домой. В школу можно прийти попозже.

— Ещё чего! — говорит бабушка и тянет Фридера дальше. — Школьник есть школьник, он идёт в школу, вот прямо сейчас. Ты же сам этого так хотел!

Фридер смотрит исподлобья, кивает и шмыгает носом. Бабушка права, как ни крути. Но всё равно — у него из глаз вот-вот польются слёзы…

— Милый мой мальчик, послушай меня, — говорит бабушка и вытирает Фридеру нос. — Я же с тобой. Разве я оставлю своего внука одного? Это же просто смешно!

Фридер облегчённо вздыхает и крепко цепляется за бабушкину руку. Бабушка будет с ним! А раз она так сказала, значит, так тому и быть.

И вот в пёстрой толпе детей, между мамами и папами, дедушками и бабушками, дядями и тётями, Фридер с бабушкой рука об руку входят в широко распахнутые школьные двери.

Классная комната празднично украшена. Фридер восторженно озирается. Она огромная, на окнах — улыбающиеся клоуны, на стенах — пёстрые бабочки и большущие цветы. Это очень красиво!

В классе стоят маленькие стульчики и столики, много-много. Такого у них с бабушкой дома нет. Дома на кухне Фридер сидит в точности как бабушка, за нормальным столом на нормальном стуле. И в детской тоже. Он и не знал, что детям нужны маленькие столы и стулья.

На передней стене класса — огромная зелёная доска, чисто-пречисто вытёртая. У неё такой вид, как будто она только того и ждёт, чтобы кто-нибудь прямо сейчас начал рисовать на ней разноцветными мелками. Вот здорово!

А перед доской стоит худенькая молодая женщина в кружевной блузке.

У неё такая милая улыбка! И такие чудесные длинные золотистые волосы. Совсем как у принцессы из книжки со сказками, которую бабушка иногда читает Фридеру.

Принцесса встряхивает золотыми локонами и повторяет:

— Добро пожаловать, добро пожаловать, мои дорогие! Дети, занимайте, пожалуйста, места впереди, на стульчиках, а взрослых я прошу пройти назад.

Такого принцесса из сказок не говорит! Но Фридеру ясно: принцесса не настоящая. Это учительница. Его учительница! И всех остальных детей тоже.

Ну и суматоха вокруг! Все хихикают, верещат и немножко толкаются, каждый выбирает себе стульчик. Взрослые протискиваются в конец класса, они тоже улыбаются и верещат. Но толкаться не толкаются. Фридер давно выпустил бабушкину руку, он бросается вперёд, в первый ряд. Вот где он хочет сидеть — рядом с учительницей-принцессой и чудесной зелёной доской. На маленьком стульчике сидеть очень удобно, он как раз по размеру фридеровой попы. Ранец очень удобно устроился под столом, а фунтик — на столе.

Фридер, довольно улыбаясь, оглядывается. Все первоклассники расселись рядами друг за другом, ранцы стоят под столами, на столах лежат фунтики. Всё как у него. Он всё сделал правильно. Быть школьником совсем не сложно, он всегда это знал. Многие мальчики и девочки машут, повернувшись назад, своим мамам и папам, дядям и тётям, бабушкам и дедушкам… Фридер тоже хочет помахать. Он встает и машет — обеими руками. Но бабушка, которой он машет, вовсе не там, в конце класса — она тоже здесь, рядом с внуком. Аккуратно расположилась на малюсеньком стульчике, аккуратно положила шляпу и сумочку на столик. Фридер сияет! Бабушка рядом с ним, это ещё лучше, чем махать ей, стоящей сзади, это ведь так далеко.

— О! — говорит учительница и улыбается бабушке, как улыбаются настоящие принцессы. — О, кто же это передо мной? Первоклассница, которая немножко старовата для школы?

Дети тут же начинают хихикать, взрослые смеются, а Фридер возмущён.

Это что же, все смеются над его бабушкой?

Учительница хлопает в ладоши.

— Тише, пожалуйста! И прошу, освободите сзади один стул для нашей уважаемой фрау бабушки!

Фридер затаил дыхание. Что сделает бабушка? Уйдёт в конец класса, куда отправляет её учительница?

— И не подумаю! — говорит бабушка. Она сидит на стульчике как ни в чём не бывало. — Я остаюсь здесь, рядом с внуком, и точка! Вы меня поняли?

Все опять зашевелились и зашушукались. Первоклассники и первоклассницы вытягивают шеи, стараясь получше рассмотреть бабушку и Фридера. Почему ему можно сидеть возле бабушки, а им возле своих мам, пап, дядей и тётей — нет?

Взрослые перешептываются. Уважаемая бабушка права. Им бы тоже очень хотелось сегодня, в этот торжественный день, сидеть рядом со своими детьми!

Учительница хватается за голову. Такого в её классе никогда ещё не случалось. Что же теперь делать?

Петь! Да-да, надо срочно спеть какую-нибудь песню! Так она всегда делает в первый школьный день. Тогда все наверняка успокоятся. Какую-нибудь простенькую песенку, которую все знают. Учительница хлопает в ладоши и звонким, как колокольчик, голосом поёт:

— «Десять маленьких утят, десять маленьких утят»… Все вместе, пожалуйста!

Вот скукотища! Это ж песня для младшей группы детского сада! Кто-то фальшивит, кто-то бормочет слова себе под нос. Другие морщат нос и вообще молчат. Только взрослые послушно вторят учительнице…

Бабушка вдруг встает, как раз после первого куплета недружной песни, и громко объявляет:

— Это ерунда! Мы с внуком умеем петь гораздо лучше, да, внук?

Фридер кивает и ухмыляется. Учительница не успевает и слова сказать, как бабушка и Фридер уже стоят у доски, держась за руки, и хором поют припев:

Фридер поёт тоненьким голоском, а бабушка — басом. Припев получился до того удачным, что они исполняют его ещё и ещё раз — про пап, мам и дедушек. Все ребята визжат от восторга, подпрыгивают на стульчиках и поют во всё горло. Взрослые утирают слёзы смеха и тоже подпевают. Стены в классе ходят ходуном!

Потом взрослые начинают аплодировать. И дети тоже.

Раскрасневшийся Фридер сияет. Бабушка, усмехаясь, крепко сжимает ему руку. Фридер склонился в поклоне, очень глубоком. А бабушка присела в книксене. И даже почти совсем не пошатнулась.

Дети тут же вскакивают с мест. Мальчики отвешивают поклоны, девочки делают книксен. А потом девочки отвешивают поклон, а книксен делают мальчики. Все радуются и смеются. Взрослые тянут шеи, чтобы получше видеть, что делают их дети прямо сейчас. Кланяются или приседают в книксене? И то и другое — дело хорошее!

Все перемигиваются, пересмеиваются, перекрикиваются — в общем, шум стоит невообразимый!

А что же учительница-принцесса? Она хлопает в ладоши и беспомощно машет руками. И просит всех успокоиться. Но никто её не слушает.

Никто, кроме бабушки и Фридера. Они давно уже смирно сидят на своих местах и улыбаются друг другу. Фридер нежно обнял подарок первокласснику, а бабушка — сумочку. Бабушка шепчет Фридеру:

— Неплохо первый школьный день проходит, правда?

— Ага! — гордо кивает Фридер. Именно такой день он и хотел!

Взрослые в конце класса снова вытягивают шеи. И смотрят теперь уже не на своих детей, а на бабушку и Фридера. Это как же? Бабушка снова спокойно сидит возле внука? Раз они так, то и мы так! И тут же все мамы, папы, дедушки, бабушки, тёти и дяди пробираются вперед. К своим сыночкам и дочкам, внукам и внучкам, племянницам и племянникам.

Все встают, шумно отодвигают стульчики, ищут и находят своих детей, наступают друг другу на ноги, каждый хочет сидеть рядом со своим ребёнком. Все обнимаются, и толкаются, и восклицают, и пересмеиваются. Меняются местами, а потом пересаживаются обратно… Одному папе стульчик маловат, для его попы нужно два, он слишком толстый. Чья-то тётя слишком торопливо уселась на стульчик, и он под ней опрокинулся. Чей-то дедушка забыл очки и сел рядом с чужим внуком. А его собственный внук, чуть не плача, ищет дедушку…

В общем, кругом шум и толкотня, и это продолжается, пока все не устроились как надо — каждый рядом со своим ребёнком. Учительница у доски в отчаянии теребит золотые локоны. Много раз она уже встречала первоклассников, но такое у неё в первый раз! Рядом с ребятами сидят взрослые, а им здесь вовсе не место! И песню спели совсем не так, как надо! Кланялись и приседали в книксене — теперь ведь никто так не делает, по крайней мере, она так думала. В классе все смеются и обнимаются, всем весело. Только ей — нет! Можно сколько хочешь хлопать в ладоши и призывать детей к порядку — никто её не слушает.

Может, учительнице лучше уйти? Или лучше остаться?

Что вообще нужно делать во всей этой неразберихе?

Про это ей никто никогда не говорил… Тут учительница садится на корточки и залезает под учительский стол, там её никто не видит… И вдруг на глаза наворачиваются слёзы… И вдруг кто-то оказывается рядом и протягивает ей носовой платок. Это бабушка! Учительница даже «спасибо» не успела сказать, а бабушка уже стоит у доски.

— Хватит уже! — обращается она ко всем. — Хорошенького понемножку! Я, конечно, старая женщина, но не глухая! Школа сейчас обрушится!

Тут же воцаряется тишина. Некоторые ребята даже прижимают палец к губам. Но не Фридер. Он удивлён. Почему это бабушка стоит у доски, это ведь место учительницы-принцессы? Где же она? Учительница, оказывается, сидит под столом, тихо как мышка, и только утирает глаза. Она что, плачет?

Учительнице нехорошо, это Фридеру сразу ясно. Может, у неё болит живот? Наверное, её надо утешить! И вот Фридер уже у учительского стола и осторожно гладит золотые локоны. Они такие мягкие… Учительница, правда, ещё всхлипывает, но уже улыбается. Хотя бы немножко.

— Высморкаться! — командует бабушка, и заплаканная учительница послушно сморкается в бабушкин носовой платок. И вытирает слёзы — им же.

— Вот так! — говорит довольная бабушка. — С этим мы, похоже, справились. А теперь…

Но договорить ей не удаётся, потому что первоклассники всей гурьбой бросаются к учительскому столу. Раз Фридеру можно, им тоже хочется! Все-все пытаются утешить учительницу и погладить её по волосам. Каждому хочется быть первым утешителем. Ребята спорят и ссорятся. Ещё немножко — и стул учительницы просто опрокинется. Фридер крепко держится за свой стульчик, учительница крепко держится за свой стол… А посреди этой толкотни и давки стоит бабушка и кричит:

— Вы что, с ума все посходили? Какая муха вас укусила? Оставите учительницу в покое, не то вы её сейчас раздавите! Просто глазам своим не верю!

— Верь, бабушка! — кричит Фридер. — А я уже один ботинок потерял!

— А ну кыш отсюда, немедленно! — приказывает бабушка. — Два раза повторять не буду, зарубите себе на носу.

И действительно — дети отступают назад. Теперь в классе ни толкотни, ни давки, только тихое перешёптывание.

Почему Фридеру можно быть рядом с учительницей, а остальным — нет?

— А ты, внук, отойди от учительницы и найди свой башмак, — говорит бабушка строго. — Обувь-то совсем новая, стоила недёшево.

Фридер сопит и делает, как ему велено. Потерянный ботинок он тут же находит. Вот же он, около бабушки.

— Вот так! — говорит бабушка и довольно усмехается. — С этим мы, кажется, тоже справились.

Её внук снова там, где ему положено быть, — рядом со своей бабушкой.

— А теперь станьте в очередь, но в аккуратную, хорошо?

Ребята переглядываются и перешёптываются. Очередь? Какая очередь, куда, зачем?

— Очередь у нас будет длинная и молчаливая, как настоящая, — говорит бабушка и берёт Фридера за руку. — Каждый пожмёт учительнице руку и поклонится или сделает книксен. Чтоб всё было как полагается!

Первоклассники горячо кивают, взрослые удивляются, а учительница, совсем сбитая с толку, пожимает ученикам руки, одну за другой, одну за другой. И с каждым пожатием становится чуть-чуть веселее.

Может, он не так уж и плох, этот первый школьный день? Все эти старомодные книксены и поклоны… Если подумать, они ей даже нравятся. Очень даже нравятся. И детям весело. И в классе стало замечательно тихо. Надо всё это хорошенько запомнить, для следующих первых школьных дней, они ведь у неё наверняка ещё будут, и не один.

Учительница встаёт, поправляет принцессины локоны и улыбается. Очередь, завивающаяся змеёй, улыбается в ответ и тихонько, без толкотни, расходится по местам. Бабушка и Фридер тоже идут к своим стульчикам. Рука об руку.

— Дорогие ребята! — говорит учительница и хлопает в ладоши. И это получается у неё только чуточку слабее обычного. — Дорогие ребята, достаньте, пожалуйста, из ранцев учебники, тетрадки и карандаши. Нам ведь хочется посмотреть на эти замечательные новые вещи, правда?

Ну конечно, этого всем хочется, особенно Фридеру. Но только не на те вещи, что лежат в ранце! Их он уже давно знает наизусть, и другие ребята наверняка тоже. А вот что лежит в подарке первокласснику — это действительно неожиданность! Это сюрприз, замечательный! И Фридер решительно опрокидывает содержимое фунтика на стол.

Раз Фридеру можно, другим ребятам тоже можно! Они ведь заметили, что он сделал. И вместо ранцев на столы опрокидываются двадцать подарков первокласснику. Всеобщий восторг и крик! В фунтиках столько сюрпризов!

Ребята обнимают пап и мам, дядей и тётей, бабушек и дедушек. Разворачивают шоколадки… И вот уже печенье обменивается на лего, а лего — на мармеладных мишек… Все смеются и знакомятся друг с другом, вокруг шум и крик, это радостный шум и такой сильный, что вся школа ‘шатается!

Учительница стоит посреди этого шума и… смеётся! Школьные стены ходят ходуном? Ну и что?

Вот её класс, он веселится, и она вместе с ним! Завтра будет новый день, день тетрадок, карандашей и учебников. А сегодня давайте веселиться — изо всех сил!

Только Фридеру не хочется веселиться вместе со всеми. Он сидит как приклеенный и мрачно смотрит на то, что высыпалось из его фунтика. Перед ним лежат шоколадные печенья, мармеладные мишки, два банана, трусики с нарисованным на них вертолётом, две пары полосатых носков… но где же пожарная машинка? Он же видел её там, на улице, когда фунтик выскользнул у него из рук, видел очень хорошо! Или это был сон?

— Хорошие подарки, правда ведь? — шепчет бабушка и берёт банан. — И к тому же полезные для здоровья!

— Ох, бабушка… — тяжело вздыхает Фридер.

Про пожарную машинку, ту, что он так хотел, можно забыть… Она ему просто приснилась… Да, наверное, так и было.

— Посмотри-ка, внук, — говорит бабушка, даёт ему банан и показывает вперёд. — Посмотри-ка на фрау учительницу. Ты столько всего наполучал, а она — ничего!

И правда, учительница стоит посреди радостного шума, совсем одна, и никакого фунтика с сюрпризами у неё нет. А ведь ей наверняка тоже хотелось бы получить в подарок пожарную машинку, точно так же, как Фридеру…

И вот Фридер уже рядом с учительницей-принцессой, и конечно, он ей кланяется и всовывает в руку банан.

Его учительница-принцесса хихикает, приседает в книксене и с милой улыбкой говорит:

— Большое спасибо, Фридер!

Фридер сияет! Она помнит, как его зовут! А ведь они только что познакомились!

— Пожалуйста! — гордо отвечает Фридер. Если бы фрау учительница сидела на стуле, он бы непременно погладил её по золотистым локонам…

Но тут к учительнице подлетают двадцать других мальчиков и девочек и дарят ей шоколадки, и чипсы, и печенье, и шоколадных монстров, и кубики лего. Все толпятся вокруг неё. Разглаживают кружева на блузке, гладят по голове или говорят что-нибудь приятное.

— Дети, дети! — качает головой учительница и смеётся. Хлопнуть в ладоши она не может, руки заняты подарками. — Какой он чудесный, этот первый школьный день! Давайте праздновать изо всех сил!

— Отпразднуем как положено! — откликается бабушка и подмигивает учительнице.

— Как положено! — вторит та и подмигивает бабушке в ответ.

И из первого школьного дня, который начался слезами и криком, получается Большой Школьный Праздник!

Первоклассники поют во всё горло, родители прихлопывают и притоптывают в такт. Все угощают всех сластями из фунтиков, а за пением и угощением с прихлопами-притопами познакомиться легче всего. Вот так это делается! Бабушка и Фридер — в центре событий. У Фридера раскраснелись щёки. У бабушки в руке мел. Она стоит у доски и пишет на ней большими буквами «БАБУШКА» и «ФРИДЕР». И довольно вздыхает. Вот, теперь учительница знает, чему завтра учить ребят. Буквам, конечно. А те, которые написаны на доске, — они самые-самые важные. По крайней мере, для бабушки… А потом она берётся за свою шляпку и сумочку.

Большой Школьный Праздник закончился, по крайней мере, для бабушки…

День оказался длинным. И для неё, и для всех остальных. Было так весело, так радостно, а завтра настанет новый день. И все снова встретятся. По крайней мере, принцесса-учительница, и все дети, и Фридер, конечно, тоже.

Фридер хватает бабушку за руку.

— Мы теперь пойдём домой, ба?

— Да, родной мой! — говорит бабушка и крепко сжимает его руку.

Фридер понимает — бабушка радуется точно так же, как он.

Быть школьником — это замечательно, это он хорошо умеет. Но быть Фридером, дома, вместе с бабушкой — это он умеет, наверное, ещё чуточку лучше…

Во всяком случае, сегодня.

Дома, в детской, Фридер разбирает ранец. Чтобы снова его собрать. Ведь завтра он ему опять понадобится. И нужно убедиться, что в нем всё есть.

Всё на месте — тетрадки, карандаши, учебники и…

— Бабушка! — кричит Фридер и дёргает её за юбку. — Бабушка, смотри, что я нашёл!

Пожарную машинку! Ту самую, которую он так хотел! Которая вывалились на улице из подарка первокласснику! Бабушка засунула её в ранец!

— Да отстань ты от меня ради бога, внук! — ворчит бабушка. — Я, конечно, старая женщина, но не слепая. — Но потом усмехается и чмокает Фридера в щёку. — Что, мальчик мой, удался сюрприз?

— Ну, ничего так! — ухмыляется Фридер и прыгает к бабушке на колени. И тоже чмокает её в щёку.

Первый школьный день был замечательный. Но дома, с пожарной машинкой и бабушкой — это ещё самую чуточку замечательней!

Во всяком случае, сегодня…