Измена. Верь мне, любимая! бесплатное чтение

Глава 1

Стою в секретариате деканата и верчу в руках письмо. Обычное, бумажное, какие уже давно никто не получает, если только это не из налоговой или какая-то официальная бумага. Да и то они приходят заказными.

Секретарша Кристина смотрит на меня с интересом и с недоумением. С таким же, как смотрю на письмо я. Адрес Университета, кафедра общей и фармацевтической химии, Соболевой Милане Андреевне. Напечатано на принтере, обратного адреса нет.

– Странно, – я почему-то медлю открыть его.

– Да, я тоже удивилась, – Кристина отодвигает ноутбук. – Личные письма сюда редко приходят.

– Думаешь, личное?

– Конечно. Там же написано – Соболевой, – жмет плечами Кристина.

Что-то удерживает меня от того, чтобы распечатать письмо. Медленно выхожу от секретаря. Подхожу к окну в коридоре и смотрю письмо на просвет. Небольшой одинарный лист бумаги даже не сложен пополам. Может, выбросить его от греха подальше? Не поймешь от кого? Что в нем может быть? Да ничего важного. Но любопытство берет верх.

Торопливо разрываю конверт, обрезаю палец о край бумаги. Это всегда так противно! Морщусь и достаю письмо.

«Твой муж тебе изменяет».

Идиотская шутка. Видимо, ошиблись адресом. Мну бумагу и ищу, куда ее бросить. Мятый комок почему-то жжет руку. Возвращаюсь в преподавательскую и сажусь за свой стол, заваленный книгами.

Снова разворачиваю мятое письмо, перечитываю единственную строчку. Бред! Чей-то злой розыгрыш, не иначе. Со злостью комкаю и швыряю листок в корзину у стола.

Завтра мой день рождения. Круглая дата – тридцать лет. И тут такой сюрприз! Похоже, неудачная шутка обиженного студента. Недоброжелателей в коллективе у меня вроде нет. Подруги давние, тоже не станут так глупо подшучивать.

Хотя обиженный студент скорее написал бы жалобу в деканат…

Раздражает, что такая глупость заставила меня нервничать. Все, надо забыть об этом идиотском письме. Решительно пододвигаю к себе ноутбук и собираюсь приняться за работу.

На закладке почты мигает красный ярлычок. Электронное письмо с незнакомого адреса. Лучше не открывать. Может быть вирус, может быть что угодно. Но рука упорно тянется к мышке. Кликаю на письме. И снова та же фраза: «Твой муж тебе изменяет». Удаляю его и понимаю, что злюсь. Злюсь на ровном месте.

Кирилл любит меня, завтра мы с друзьями и родственниками идем в ресторан отмечать мой мини-юбилей. Кирилл настоял на этом, все организовал, приготовил мне какой-то необыкновенный подарок.

Кому хочется испортить мне настроение? Кто начал посылать мне эти идиотские письма?

Звонок по мобильнику заставляет меня вздрогнуть всем телом. Неужели опять?

Но нет, это звонит Кирилл:

– Малыш, сможешь вечером испечь твой потрясающий яблочный пирог? У меня совещание, приду поздно и уставший, как собака. Так хочется чего-то вкусного…

– Конечно, милый, – улыбаюсь я. – Испеку.

– Я очень скучаю… – вкрадчивый голос мужа заставляет сердце учащенно забиться. – А ты?

– Я тоже…

Злость сразу улетучивается. Не стоит обращать внимание на глупые шутки. Кто-то просто завидует моему счастью.

Всего два месяца назад Кирилл получил место в Совете директоров химического концерна по производству полимеров для фармацевтики. Он добился своей цели быстрее, чем можно было ожидать. В тридцать четыре встал у руля стремительно развивающейся компании. Молодой, амбициозный. Я гожусь мужем, горжусь тем, что смогла обеспечить ему надежные тылы, пока он продвигался по служебной лестнице.

На душе хорошо и радостно. Настроение снова отличное. После работы бегу покупать все необходимые ингредиенты для пирога. Придирчиво выбираю только самое лучшее, наисвежайшее. Пирог – это к чаю. Кроме него приготовлю салат с креветками и овощами, поджарю гренки. Легкий ужин, насыщенный десерт. И продолжение ужина…

От предвкушения удовольствий сердце сладко щемит.

Разбираю покупки на кухне. В нашей новой квартире все продумано до мелочей, все удобно, все учтено. Не учтено только одно… То, что уже несколько лет не дает мне покоя. Время идет, а детей у нас нет. Сначала мы учились, потом аспирантура, потом Кирилл строил карьеру. Дети мешали бы ему, с этим не поспоришь…

И вот теперь, после стольких усилий и упорного труда муж достиг головокружительных успехов. Настало время подумать о детях. Я так хочу ребенка! Хочу давно.

Собственно, ради этого я и выходила замуж. А иначе для чего нужна печать в паспорте? Она ничего не дает. Простая формальность, если в семье нет детей.

Мы два года жили вместе. Когда Кирилл сделал мне предложение, я надеялась, он готов к тому, что у нас будет полноценная семья. Но карьера оказалась важнее. И правда, какие дети, пока мы жили на съемной квартире? Потом была ипотека, дорогой ремонт, и бесконечная работа мужа. Работа допоздна, практически без выходных и отпусков.

Я помогала мужу чем могла, благо окончили мы один факультет, и я немного разбиралась в его работе. Подготавливала материалы, редактировала статьи Кирилла, все эти годы фактически была его секретарем и делопроизводителем. Так что в его успехе есть и малая толика моих заслуг.

Готовлю почти на автомате. Готовить я люблю и получается у меня это отлично. Я могла бы стать отличным поваром. Взбиваю сметану в блендере, укладываю ее на пирог и отправляю в духовку.

Скоро аромат свежей выпечки наполняет кухню. Наверное, надо было начать печь пирог позже. Кирилл предупредил, что задержится. Но ничего, яблочный пирог и остывший не теряет своего потрясающего вкуса.

На часах начало девятого, а у меня уже все готово. Накрываю на стол, ставлю свечи. Безумно хочется романтики. Завтра будет торжество, а сегодня мы посидим вдвоем, по-семейному. Опускаюсь в кресло около панорамного окна и смотрю на темнеющий у моих ног город. Тепло светятся окна жилых многоэтажек, цветными огнями выпихивает реклама ресторанов и магазинов, по дорогам проносятся автомобили, золотом горят уличные фонари.

Время бежит сначала быстро, но после десяти замедляет бег и начинает ползти ленивой улиткой. Я нетерпеливо поглядываю на часы. Черные стрелки медленно отсчитывают минуты.

Работа работой, но уже близится полночь, а Кирилла нет. Я начинаю волноваться. Позвонить мужу? Но он не любит, когда я беспокою его по пустякам? Но что его может задержать в офисе так долго? Пятница, какое может быть совещание?

И снова холодная змея подозрения шевелиться в груди. Не слишком ли часто в последнее время у Кирилла совещания и деловые встречи по ночам? Какие производственные проблемы можно решать ночью? Да и производственные ли они?

Черные стрелки замирают на полуночи. Рука тянется к мобильнику. Пусть Кирилл злится, но я позвоню ему. Вдруг, что-то случилось? Вдруг, он попал в аварию? Или…

Щелчок замка прогоняет мои мрачные мысли. Я вскакиваю и бегу к входной двери. Кирилл уже стоит в коридоре, широко улыбаясь. В руках – огромный букет алых роз.

– С днем рождения, любимая, – крепко обнимает и целует страстно, крепко. – Теперь уже можно поздравить тебя, настал новый день. С днем рождения, малыш!

– Спасибо, – окунаю лицо в букет и вдыхаю сладкий аромат упругих цветов. Лепестки роз приятно холодят кожу.

Я счастливо прижимаюсь к мужу, ощущаю щекой шершавую ткань пиджака. Трусь о его плечо как кошка.

– Ждала меня? – смеется он.

– Очень ждала, – счастливо вздыхаю я.

Явственно ощущаю сладкий запах модного женского парфюма, исходящего от пиджака. Замираю и не знаю, что и думать. Спросить? Но о чем? Почему пиджак Кирилла пахнет посторонней женщины? Я почти вижу ее – уверенную в себе, красивую, раскрепощенную, наглую.

– Ты чего, малыш? – Кирилл берет меня за подбородок и приподнимает лицо. – Что с тобой?

– Немного устала, – пытаюсь улыбнуться в ответ. – Как совещание?

– Нормально. Тоже страшно устал. Пойдем поужинаем. Я голоден как волк, – он обнимает меня за плечи. – Сегодня весь день наперекосяк. Совещание перенесли на час. У начальницы отдела кадров Ольги Ивановны юбилей. Совершенно забыл об этом. Пришлось присутствовать. Длинные речи, цветы. И только потом занялись делом.

– Так ты сыт? – разочарованно спрашиваю я.

– Нет, это был легкий фуршет. Немного вина, канапе и бесчисленные поздравления Ольги Ивановны. Меня всегда мучает неловкость, глядя на молодящуюся даму преклонного возраста. С косметикой у нее постоянно перебор. А сегодня она превзошла самою себя. Пришла со стрижкой каре и с волосами, выкрашенными в радикально черный цвет. Этакая престарелая женщина-вамп. Да еще и приторно-сладкими духами от нее разит за километр. Обнималась со всеми мужчинами, начиная с зеленых практикантов и заканчивая руководством. Выглядело это совершенно нелепо.

Вот и простое объяснение аромата роковой незнакомки. А я напридумывала уже невесть что! Значит, и письмам найдется такое же простое объяснение. Наверняка, их пишет какая-нибудь ненормальная сотрудница, по уши влюбленная в Кирилла. Не сомневаюсь, такие в их фирме наверняка имеются. Одержимые боссом есть в любой мало-мальски приличной конторе.

Глава 2

Небольшой банкетный зал в новом популярном ресторане «Диск луны» на последнем этаже высотки Кирилл забронировал заранее.

Гостей немного. Только родные и близкие друзья.

Первыми пришли родители Кирилла – Алексей Петрович и Наталья Юрьевна.

Свекор протягивает мне букет желтых роз. Свекровь – конверт с деньгами:

– С днем рождения, Лана, – холодно улыбается мне. Наталья Юрьевна отлично знает – я терпеть не могу, когда меня зовут Лана. Я – Милана. Милана, и все!

– Большое спасибо! – одними губами улыбаюсь я, принимая конверт и цветы. Ненавижу желтые розы. И родители Кирилла это тоже знают.

Наталья Юрьевна окидывает меня оценивающим взглядом и многозначительно смотрит на мужа. Тот иронично улыбается в ответ.

Вечернее платье я выбирала не для них, а для их сына. Кириллу мой наряд нравится, я вижу это по его довольному виду.

Родители Кирилла не одобряли наш брак с самого начала. Я не их поля ягода. Прошло пять лет с нашей свадьбы, а лед между мной и родителями мужа так и не начал таять.

Отец Кирилла – главный инженер завода по производству каких-то деталей для космических кораблей. Стоял у истоков Роскосмоса. Имеет правительственные награды, патенты на изобретения, принимал участие в издании научных книг. Он талантливый инженер, умелый руководитель. И очень неприветливый человек. Это если сказать мягко. А проще говоря – редкий сноб.

Его супруга – под стать мужу. С отличием окончила наш Университет, факультет биологии. Вышла замуж еще во время учебы. Алексей Петрович на двенадцать лет старше ее. Собственно, Наталья Юрьевна увела его из семьи. И очень этим гордиться.

У Кирилла есть два старших брата со стороны отца. Но они никогда не общались, даже не виделись. Первая жена Соболева-старшего уехала из города сразу после развода. Где она сейчас никого не интересует. Как не интересует и судьба старших детей Алексея Петровича.

Наталья Юрьевна ни дня не работала. Как она любит повторять по любому поводу: «Я могу себе это позволить». Наталья Юрьевна следит за собой и выглядит просто потрясающе. Ее легко можно принять за старшую сестру Кирилла.

Темно-синее платье отличается элегантностью и очень идет моей свекрови. Строгая нитка жемчуга, в ушах бриллиантовые серьги-гвоздики, идеально уложенные светлые волосы, сдержанный макияж. Классические туфли-лодочки на небольшом каблуке. Во вкусе Наталье Юрьевне не откажешь. Ни грамма вульгарности. Настоящая леди. Леди до мозга костей.

Родители Кирилла берут по бокалу шампанского и садятся на диванчик у окна.

– Малыш, ты расстроилась? – наклоняется к моему уху Кирилл. – Ты же знаешь мою маму. Просил ее не дарить тебе желтые розы.

– Это ерунда, – отмахиваюсь я. Это и правда, ерунда. Меня огорчает, как Наталья Юрьевна смотрит на меня. Со снисходительным высокомерием. Именно это меня задевает.

Начинают приходить друзья. В зале становится шумно. Я принимаю цветы и поздравления. Скоро букетами уже плотно заставлен столик в углу.

В зал влетает моя лучшая подруга Варя. Мы дружим со школы, сидели за одной партой. Она стискивает меня в объятиях, целует, смеется:

– Блин, тебе уже тридцатник. Не верится даже!

– Можно подумать, тебе меньше, – смеюсь в ответ. – Ты же меня старше на четыре месяца.

– Ну, я тебя всегда считала девчонкой. Да ты и сейчас такая. Только хвостика на затылке не хватает, да длинной челки. А так девчонка и есть.

В зал входит моя мама… Я люблю ее. Люблю, потому что она моя мама. И потому, что она вырастила меня одна. Входит в сопровождении молодого мужа. И мне становится стыдно. Я смотрю на родителей Кирилла. Они иронично улыбаются.

Ну зачем, зачем она пришла с Николаем? Почему моя мама всегда что-то кому-то доказывает? Что она не хуже других, что не одна, что у нее есть мужчина. Не просто мужчина, а законный муж. Она недавно в третий раз вышла замуж.

Николай младше ее на пятнадцать лет. И это очень заметно. Пожалуй, Николая можно даже назвать симпатичным. Хорошая подтянутая фигура, смазливая физиономия, заискивающий взгляд, когда он смотрит на жену.

Именно это и нравится моей маме: «Ах, как он на меня смотрит! Коленька от меня без ума! Коленька постоянно говорит, как счастлив, что я согласилась стать его женой». Еще бы он этого не говорил!

В моем понимании Коленька обычный альфонс, прилипала, живущий за счет жены. Мама работает главным бухгалтером в крупной сети строительных материалов. Работает очень много. И зарабатывает тоже очень хорошо.

Зачем-то пристроила в магазин и Коленьку в качестве завхоза. На самом деле он то ли дворник, то ли просто подай-принеси. От работы отлынивает, постоянно ноет, что он достоин большего, что мог бы справиться с должностью директора одного из магазинов.

Почему его до сих пор не уволили для меня загадка. Возможно, в торговой фирме ведется двойная бухгалтерия. Мама все отрицает, но я волнуюсь за нее. Мне не хочется, чтобы она попала в неприятную историю. Вот только она меня не слушает. Она без памяти влюблена в молодого мужа.

Мама обнимает сначала Кирилла, треплет его по щеке:

– Привет, мой любимый зятек! Дочка, это тебе, – вручает мне конверт и букет из цветных хризантем, целует меня. Эти цветы я люблю с детства. Милые, нежные, яркие. Они пахнут свежестью.

– Спасибо, мама, – целую ее в ответ.

Ко мне лезет обниматься Николай.

– Падчерица, дай поцелую!

– Не надо, пожалуйста, – отстраняюсь я, пытаясь улыбаться.

Его простота и бесцеремонность вгоняют меня в краску. И я в очередной раз понимаю, почему меня не любят родители Кирилла. Я из слишком простой семьи. Это на мне как клеймо.

Если бы не наличие Николая, мама выглядела бы ничуть не хуже Натальи Юрьевны. На ней шелковое платье в пол густого винного цвета. Изящные туфли на шпильке. Русые волосы забраны на затылке в аккуратный пучок. Со вкусом у мамы все в порядке. А вот с выбором мужчин сколько себя помню, была беда.

Мою маму, в отличие от меня смутить сложно. Она берет Николая под руку, подходит к родителям Кирилла, и начинает им что-то оживленно рассказывать. И ей совершенно безразлично, слушают они ее или нет. Наталья Юрьевна натягивает на лицо светскую улыбку, отец Кирилла смотрит в сторону. Наконец, мама отходит от них. Я вижу, как Наталья Юрьевна мученически закатывает глаза к потолку.

– Твоя мама умеет удивлять, – кивает в сторону Николая Кирилл.

– Я просила ее не приводить Колю, – вздыхаю в ответ. – Но ты же ее знаешь…

– Не бери в голову, все нормально, – обнимает меня за плечи Кирилл. – Это твой день. Так что не обращай внимание на мелочи.

– Колю трудно назвать «мелочью», – смеюсь я.

В конце концов это мамин выбор. Если Коля делает ее счастливой, пусть будет так. Хотя дешевле было бы завести собачку. Веселая, преданная, и ест меньше. Но это ее жизнь, и не мне давать маме советы.

Гости все в сборе, и мы садимся за стол. Оживленные голоса, звон посуды. Официанты разливают вино. Кирилл поднимается, стучит лезвием ножа по бокалу с шампанским, призывая к вниманию.

Шум постепенно стихает, все взгляды устремляются на Кирилла и на меня.

– Сегодня мы собрались, чтобы поздравить мою дорогую жену с днем рождения. Милана, – он протягивает мне руку. Я поднимаюсь, и Кирилл целует меня. – Милана, любимая моя, ты сделала меня самым счастливым человеком на свете. Я не устану повторять это вновь и вновь. Оставайся такой же красивой, доброй, желанной! С днем рождения, милая, – он протягивает мне ключи.

– Что это? – я не верю своим глазам. Ключи холодят ладонь, и я смотрю на них, улыбаясь как дурочка.

– Ты же хотела красную машину? Вот, эта «Шкода» твоя. Стоит во дворе дома и ждет свою хозяйку.

Я в восторге висну на шее Кирилла:

– Спасибо, спасибо! – шепчу ему на ухо, захлебываясь от радости и благодарности.

Он исполнил мою мечту. Взамен моей старенькой, видевшей виды «Матиски» муж подарил мне машину моей мечты.

Звенят хрустальные бокалы, сыплются поздравления. Я не могу перестать широко улыбаться. Кирилл обнимает меня за плечи. Счастье переполняет, сейчас я люблю всех.

Мама Кирилла водит пальцем по краю бокала и смотрит в тарелку. Насмешливая, слегка горькая улыбка кривит ее губы. Она недовольна. Я знаю, что никогда не смогу угодить ей, никогда Наталья Юрьевна не поменяет отношения ко мне.

Сейчас это не трогает меня. Я люблю Кирилла, он любит меня. Вот что главное.

Родители редко бывают довольны выбором своих детей. Особенно сыновей. Свекровь в большинстве случаев ревнует сына к невестке, считает, что ее мальчик ошибся с выбором, мог найти лучшую жену, более хозяйственную, работящую, красивую и из подходящей по статусу семьи. Так уж устроена жизнь… Ну что ж, это я переживу.

Глава 3

Живая музыка ненавязчиво сопровождает банкет. Кирилл танцует с мамой. Та что-то наставительно говорит ему. Кирилл неопределенно улыбается и кивает. Не сомневаюсь, мама дает сыну советы, как жить. Возможно, намекает, что жена у него не блещет умом и сообразительностью.

Ко мне подходит Варвара:

– Шикарный день рождения устроил тебе благоверный, – она отпивает мартини, и довольная улыбка озаряет ее лицо. – Мне бы такого мужа, – вздыхает она.

Варвара не замужем. Пока в поиске, но с мужчинами ей катастрофически не везет. Не проходит и года, как она отправляет очередного принца в пеший эротический тур вместе с его белым конем. То ли требования у Вари слишком высокие, то ли реально на ее жизненном пути попадаются одни козлы.

– Знаешь, а мой Денис мне пока нравится, – говорит она о своем новом спутнике. – Внимательный, хозяйственный. Звезд с неба не хватает, но добрый. Возможно, у меня с ним что-то и получится.

– Ты его любишь? – ведь именно это важно в семейной жизни.

– Не поняла еще, – вздыхает Варвара. – Я так часто разочаровывалась в мужчинах. И очень не хочу снова ошибиться. Посмотрю, как будет вести себя дальше. Во всяком случае это лучшее, что у меня было. И в постели он просто лев, – признается подруга. – Дикий, но симпатичный хищник.

Она говорит о потенциальном муже как о какой-то нужной в хозяйстве вещи. Я невольно улыбаюсь ее практичности. Что ж, в таком подходе к семейной жизни есть определенный смысл.

– А что ты своего Дениса с собой не привела? – интересуюсь я.

– Рано еще, не заслужил, – усмехается Варвара.

– О чем секретничаем? – к нам подходят Катя и Анжела. Мы вчетвером дружим со школы, подруги не разлей вода.

– Я про своего Дениса рассказываю. Говорю, что нечего ему к моим подругам на дни рождения ходить. Это право еще надо заработать. Потом и кровью, – заливисто смеется Варя.

– Да ты его в черном теле держишь, – Катя обнимает меня за плечи.

– А что ж делать? Для начала надо его воспитать. Это у тебя с Миланой мужья идеальные. Все на зависть и на удивление. Нет, я-то не завидую. Но равняюсь на вас, – Варя ставит пустой бокал на поднос подоспевшего официанта.

Муж Кати приглашает на очередной танец мою маму. Илья у Кати замечательный. Идеальный. Все успевает. И по дому жене помогает, и с сыновьями возится, и зарабатывает хорошо. Кто-то скажет, что токарь на заводе – это несолидно. Но не всем же быть олигархами-политиками и удачливыми бизнесменами?

Анжела недавно развелась с мужем. У нее тоже двое детей. Старший мальчик, и младшая девочка. Оба ходят в школу. Анжела крутится на двух работах, занимается детьми и очень устает. Но помощь от нас принимать не желает. Не из гордости, а потому, что может справиться сама. «Вот если не будет получаться, тогда прибегу к вам», – отшучивается она.

Надо отдать должное – вид у Анжелы усталый. Тяжело со всем справляться одной.

Танец завершен, Наталья Юрьевна не отпускает сына, усаживает его рядом с собой и отцом на диван.

Начинается шоу мыльных пузырей. Это то, что вызывает у меня неподдельный восторг. Я превращаюсь в маленькую девочку. Кто-то назовет это ребячеством. Для меня это настоящее волшебство. Звучит фантастическая музыка. Мыльные пузыри переливаются всеми цветами радуги, икрятся в лазерной подсветке. Танцуют девушки в развевающихся одеждах. Я замираю и с наслаждением смотрю на исполнителей. Как же это красиво!

– Это чудо, – тихо выдыхает Анжела. – Ничего подобного в жизни не видела. Даже в цирке.

– Разумеется, – так же тихо отвечает ей Катя. – Тебя же никуда не вытащишь. Вся в делах…

Звучит завершающий аккорд. Свет меркнет. Девушки-танцовщицы исчезают во мраке зала. Гости аплодируют. Шоу никого не оставило равнодушным.

Снова звучит музыка. Илья ведет Катю танцевать. Анжелу приглашает друг Кирилла. Мама танцует с Колей. Коля страстно прижимает маму к себе, они двигаются в стиле танго. Танцуют уверенно, но выглядит это нарочито и нелепо. Я отважу от них взгляд.

Варя остается рядом со мной. К нам подходит Кирилл, шутливо кланяется мне:

– Разрешите пригласить на танец?

Приседаю в низком реверансе и протягиваю ему руку:

– Извольте!

Его сильные руки ложатся мне на талию. Я чувствую тепло ладоней через тонкий шелк платья. Кирилл касается губами мочки уха и мурашки пробегают по спине, сладко замирая на затылке.

– Люблю тебя, – шепчет он. – Это платье тебе безумно идет. Я немного ревную. Мои друзья не сводят с тебя глаз.

– Оно тебе правда нравится? – я потратила неделю, выбирая наряд. Мне хотелось угодить Кириллу. И при этом не разочаровать его родителей. Зачем я пытаюсь угодить им? Все еще надеюсь, что они переменят свое мнение обо мне?

– Очень нравится. Но я бы предпочел алое. Как пламя, как безумная страсть. С открытой спиной и разрезами по бокам. До талии. Чтобы было понятно – на тебе нет белья.

– Твоя мама была бы в шоке, – смеюсь я.

– Знаю. Мои родители консервативны. Зато мои друзья завидовали бы мне с удвоенной силой, – он кружит меня в танце, его дыхание обжигает, слова волнуют, и я забываю обо всем на свете. – Я хочу, чтобы ты сняла белье, – вдруг произносит он. – Иди, – отпускает он меня. – Я подожду.

– Ты с ума сошел, – это не возражение, а согласие.

– Знаю, – кивает Кирилл.

Я спешу в дамскую комнату. Фантазия мужа возбуждает, не знаю, что он задумал, но я согласна на все.

Он стоит в холле и смотрит, как я иду к нему по полутемному помещению.

– Пойдем, продолжим танец, – его рука гладит мою спину. Он убедился, что я выполнила его желание. – Ты потрясающая женщина. Удивительная… Красивая… Самая красивая. И развратная.

– Это я развратная? – вскидываю брови в деланном возмущении. – Мне кажется, развратник тут кто-то другой.

– Я не скрываю этого.

Мы возвращаемся в зал и танцуем. Ладони Кирилла словно сканируют мое тело. Гладят, возбуждают. Танец завершается слишком быстро. К нам подходит Наталья Юрьевна.

– Мне кажется, вы забыли о гостях, – натянуто улыбается она. Ее упрек адресован не мне и Кириллу, а только мне.

Видимо, это замечание предполагает, что мы с ее сыном слишком увлечены друг другом. Вообще-то это мой день рождения. И мне решать, как проводить его. Гости довольны, танцуют, пьют шампанское и закусывают деликатесами. Роль радушной хозяйки я исполняю исправно. Танцую с мужем, а не с любовником. Так что не так?

– Мама, все отлично, все довольны, – возражает Кирилл.

– Я устала, – вздыхает свекровь. – Проводи нас с отцом.

– Подождите десерта, – прошу я. – Скоро подадут торт.

– Можете веселиться и без нас, – поджимает Наталья Юрьевна губы. – У меня голова разболелась. Я чувствую, скоро начнется приступ мигрени.

Снова я что-то сделала не так. Видимо, слишком мало общалась с ней и Алексеем Петровичем. Вот только когда я это пытаюсь делать, родители Кирилла дают понять, что им это не нужно и не интересно. Я всегда говорю ерунду. Мой интеллект не слишком высок, общаюсь я с кем попало и вообще, мне надо молиться на их сына. Что он снизошел до такой простушки, как я.

Все мое общение с родителями Кирилла всегда в итоги сводится к этому. Они высказывают мне это с интеллигентной иронией, полунамеками. Вроде ничего обидного не сказали, а не место поставили.

Кирилл вызывает им такси, и они покидают зал. Кирилл идет провожать родителей до машины.

– У твоего мужа есть два недостатка, – Варвара смотрит им в след.

– Какие? – спрашиваю я, залпом осушая бокал.

– Его мама и папа, – лукаво улыбается Варя. – У тебя ангельское терпение.

– Так заметно, что у нас все сложно? – мрачно смотрю я на подругу.

– Заметно, – кивает она. – Посмотришь на вас и подумаешь, что очутился в Англии прошлого века. Хоть роман пиши. Лорд и леди Соболевы и Милана, дочь экономки. Пардон, главбуха. Хорошо, что Кирилла это не волнует. Не все сыновья выдерживают такой прессинг родителей. У него не характер – камень.

– Это точно. Маменькиным сынком его точно назвать нельзя. Да и папенькиным тоже. Кирилл знал, что родители меня не одобрят. Но все-таки женился на мне.

– Что значит все-таки? – возмущается Варя. – Он от тебя без ума. Я видела, как вы танцуете. Будто только встречаться начали, будто и не женаты вы уже пять лет. Счастливая ты, Милана.

Возвращается Кирилл, широко улыбается и заключает меня в объятия. Целует в губы. Долго и страстно, и нам не важно, что в зале мы не одни.

После ухода родителей Кирилла мне стало намного комфортнее. Не надо на них постоянно оглядываться, переживать, что они обо мне подумают, одобрят или нет то, как я себя веду. От них всегда веет холодом и это держит меня в напряжении.

Надо все-таки попытаться наладить с ними отношения. Кирилла это обрадует. Возможно, когда у нас родится ребенок, все измениться. Дело за малым – мне надо забеременеть. И чем скорее, тем лучше.

– Следующий танец снова мой, – Кирилл властно берет меня за руку и ведет на середину зала. – Милая, не расстраивайся, все наладится. Все будет хорошо. Мои родители в глубине души любят тебя.

– Видимо, очень в глубине, – я подавляю невольный вздох.

– Сегодня твой день, так что забудь о косых взглядах моей мамы. На нее даже я угодить не могу. И не обращай внимание на пасмурный вид отца. Он думает, что это придает ему значимости. Главное, что мы вместе. Верно? – его пальцы касаются моего подбородка. Он поднимает мое лицо и смотрит мне в глаза.

– Верно, – соглашаюсь я. Все, больше не буду думать о родителях Кирилла. Я выходила замуж за их сына, а не за них.

Мы танцуем, я кладу голову на плечо мужа. Мне так хорошо, когда он рядом. Я чувствую себя защищенной от всех бед и невзгод. Ладонь Кирилла как бы невзначай касается моего бедра.

– Я только что снял нам номер в отеле этажом ниже, – шепчет мне Кирилл. Поднимаю взгляд и встречаюсь с его потемневшими глазами. Они бездонны и полны желания. – Пойдем, – он берет меня за руку и ведет из зала. – Мы немного поиграем…

– А гости? – спохватываюсь я.

– Сейчас их будет развлекать иллюзионист с прекрасной ассистенткой-стриптизершей. Немного магии, много эротики. Потом бармен удивит присутствующих искусством приготовления популярных коктейлей. Поверь, гости не заметят нашего отсутствия.

Глава 4

Из холла ресторана мы спустились на лифте. Всего один этаж, зато не надо проходить мимо стойки администратора. Очевидно, что все в здании продумано до мелочей. И очевидно, что посетители ресторана частенько заворачивают для продолжения вечера в уютный номер.

– Чувствую себя куртизанкой, – я держала мужа за руку.

– Ты очень желанная куртизанка. Безумно красивая, сексуальная…

Коридор приглушенно освещали бра янтарного стекла. Кирилл прижал меня к стене, бесцеремонно поднял подол платья, погладил кожу выше ажурной резинки чулка.

– Нас могут увидеть, – смутилась я. – Тут наверняка есть видеокамеры.

– Пусть смотрят и завидуют, – он впился в мои губы страстным поцелуем.

Муж наощупь открыл дверь в номер, втолкнул меня в него. Дверь с мягким хлопком закрылась. Мы остались одни. В номере было темно, только свет ночного города проникал через панорамное окно, кидая цветные блики на бордовое напольное покрытие.

Объятия Кирилла были сильными и крепкими. У меня перехватывало дыхание. Он снова придавил меня к стене, прижался всем телом.

– Моя, только моя, – рычал он. – Моя женщина. Моя!

Под его ласками не заметила, как он расстегнул молнию платья, оно бесшумно соскользнуло к моим ногам. Я переступаю через него. Кирилл отступает на шаг, склоняет голову набок и смотрит на меня оценивающим взглядом.

– Хороша! – удовлетворенно кивает муж. – Не снимай туфли. Подойди к окну.

Он говорит резко, отрывисто. Не говорит – приказывает. Мне нравится эта игра. Я повинуюсь. Подхожу к окну и отдергиваю невесомую прозрачную портеру. Стою у окна и смотрю вниз, на лежащий у моих ног город.

Кирилл садится в кресло и жестом подзывает к себе. Сажусь к нему на колени и обнимаю за шею. Он целует меня в губы.

У Кирилла звонит мобильник. Настойчиво и пронзительно. Он морщится и лезет в карман брюк. Смотрит на экран, сбрасывает вызов и с досадой кладет мобильник рядом с креслом.

– Мама? – догадываюсь я.

– Она, – Кирилл целует меня в ключицу. Он знает, что это возбуждает меня. Я выгибаюсь у него на коленях, закидываю назад голову и закрываю глаза в предвкушении чувственных удовольствий. Я в его власти, пусть делает со мной, что пожелает.

Начинается безумие. Я выполняю все, что муж приказывает мне. Выполняю с наслаждением. В такие игры мы играем редко. Порой я думаю, что муж боится выпустить джина из бутылки. Вот только кто этот джин? Кирилл? Или я? Мои желания иногда удивляют меня. И немного пугают. Неужели я настолько развратная?

Резким движением Кирилл сдергивает покрывало с кровати, кидает его на пол и кивком головы указывает на него. Я сажусь на покрывало, протягиваю Кириллу руки:

– Иди ко мне!

Тот не спешит обнять меня. Он медленно раздевается, глядя на меня глазами хищного зверя. Опускается рядом со мной на колени, резко выдергивает из моих волос заколку. Мне больно, и я невольно вскрикиваю. Кирилл наматывает мои волосы на кулак и тянет вниз. Я склоняюсь перед мужем как рабыня перед грозным и жестоким султаном. Распластываюсь на полу. Жесткая ткань покрывала с блестящим люрексом раздражает кожу, щекочет, царапает.

Сладость смешивается с болью и не понять, что доставляет мне большее удовольствие.

– Дрянная девчонка, – рычит Кирилл, заламывая мне за спину руку. Я доверяю ему и знаю – он не причинит вреда. – Дрянь, похотливая шлюха!

Тяжелая чувственная волна прокатывается по разгоряченному телу, будоража каждую клеточку, каждый нерв. Снова и снова, доводя до изнеможения. Муж ломает и ласкает меня, мнет, целует, оскорбляет и говорит нежные слова. Все смешалось в бурном водовороте. Безумие и страсть, разврат и стыд, любовь и животное желание.

Последняя томительно-сладкая судорога пробегает по телу, отнимая все силы. Из груди вырывается стон, я бессильно лежу на спине, раскинув руки. Кирилл осторожно убирает прядь волос, прилипшую к моему лбу, нежно целует в губы. Поднимает на руки и бережно кладет на кровать.

– Ты сегодня удивила меня, – в темноте комнаты я не вижу его улыбку, но чувствую ее. – Удивительная женщина. Покорная и страстная.

– Так покорная, или страстная? – усмехаюсь я.

– Прежде всего покорная. Мне нравится это.

– Я знаю, – это всего лишь игра, и я не возражаю.

– И ты развратная. Очень.

– Это я тоже знаю, – приподнимаюсь на локте и запускаю пятерню в волосы Кирилла. – Ты тоже не пай-мальчик.

– Хочешь сказать, это я тебя испортил? – шутливо хмурится он.

– Однозначно, ты, – я откидываюсь на подушку. Кирилл лишил меня сил.

Он падает рядом, утыкается лицом мне в бок.

– Наверное, гости уже заметили наше отсутствие, – заставляю себя сесть, поправляю чулки.

– И пусть. Может, они даже догадались, чем мы занимаемся, – Кирилл садиться рядом. – Но ты права. Надо возвращаться, – он встает и подает мне руку.

Я привожу себя в порядок. Прическа испорчена, расчесываю волосы и оставляю их распущенными. Подбираю мобильник мужа, лежащий у кресла. Он вдруг начинает вибрировать в руке. Кирилл вырывает его у меня.

– Это снова мама, – поспешно сбрасывает вызов. – Любит держать все под контролем.

Но мне показалось, что на экране высветилось два слова, и одно было точно длиннее «мамы».

– Ответь ей, – холодная змея неожиданно шевелиться где-то у сердца.

– Потом. Она должна когда-то понять, что ее мальчик давно вырос, – Кирилл обнимает меня за плечи, целует в кончик носа. – Идем, малыш. Скоро подадут торт. Я заказал твой любимый, «Павлова в красном вине». С малиной и персиками.

– Ты чудо, люблю тебя, люблю, люблю… – благодарно шепчу я, прижимаясь к мужу.

Какая же я счастливая! И ревнивая, как оказалось. Никогда раньше я не ревновала Кирилла. Если только немного к его маме.

Но идиотские письма вывели меня из равновесия. Я снова злюсь на себя. Кирилл такой заботливый и любящий муж. Не удивительно, что у меня находятся завистницы. Уверена, письма дело рук одной из них.

Гости пьют коктейли и танцуют. Если наше отсутствие и заметили, то из деликатности никто не подал вида. Будь тут мама Кирилла, наверняка бы высказалась по поводу того, что некрасиво надолго оставлять гостей. И виновата снова была бы я, а не Кирилл.

Кирилл оставляет меня, что-то говорит официанту. Ко мне подходит Варя, поправляет край выреза на моем платье и понимающе хмыкает:

– У тебя небольшой синячок.

– Правда небольшой? – я судорожно поправляю платье.

– Правда. Просто у меня глаз наметанный, – смеется Варвара. – Какой у тебя муженек страстный!

– Есть такое, – чему-то смущаюсь я.

– Да ладно, мы же подруги, – машет рукой Варя. – Я никому не скажу, обещаю, – шепчет она и обнимает меня. – Счастливая ты, Милана!

Она снимает с себя золотистый палантин из органзы и заматывает его мне вокруг шеи.

– Если честно, синячок у тебя не один. Другие немого заметнее.

Да, мы с Кириллом увлеклись и потеряли контроль. А как иначе? Это же чувства, они не подвластны разуму. Я вообще забыла о таких мелочах. Благодарно смотрю на подругу:

– Спасибо за палантин.

Гаснет свет и в зал официант вкатывает торт. Нет, не торт – произведение кулинарного искусства. Колеблются язычки пламени на свечах. Как же их много! Целых тридцать!

– С днем рождения! – в который раз за сегодня скандируют гости. – С днем рождения! С днем рождения!

Кирилл обнимает меня за плечи:

– Загадай желание.

Оно у меня одно. Самое заветное. Я счастливая женщина, у меня есть все. Я люблю и любима, у меня прекрасные друзья, у меня хорошая работа, дом полная чаша.

Я хочу только детей. Возможно, сегодня исполнится и эта моя мечта. Возможно, уже исполнилась. Я еще чувствую поцелуи мужа на теле. Они до сих пор щекочут кожу. Такие нежные и страстные. Кирилл сказал недавно, что нам пора подумать о ребенке. Прекрасно, когда желания супругов совпадают.

Как в детстве загадываю желание и что есть сил дую на свечи. Пламя колеблется, сопротивляется, но все-таки гаснет. Я счастливо смеюсь, прыгаю на месте от радости и хлопаю в ладоши. Верю – мое желание обязательно сбудется.

Глава 5

В воскресенье до полудня валяемся в постели. Я варю кофе и приношу в спальню.

– Твой кофе неподражаем, – Кирилл склоняется над дымящейся чашечкой. – Никто лучше тебя его не варит.

– Я это знаю, – ставлю поднос-столик на постель и усаживаюсь рядом с мужем.

Пьем кофе с остатками вчерашнего торта. Я немного устала после банкета. Все-таки переволновалась. И волновалась я в основном из-за родителей Кирилла. Останутся ли они довольны, все ли им понравится? Словно это не мой день рождения, а их. Как всегда, они остались недовольны. Ну и ладно! Я отпиваю ароматный напиток и наслаждаюсь его вкусом.

Больше не буду думать о них, не буду вспоминать постные лица и поджатые губы. Не понравилось – и не надо. Мне тоже не понравились желтые розы. Но я улыбалась и благодарила.

У мужа звонит мобильник.

– Доброе утро, мама, – отвечает Кирилл. И начинает расспрашивать ее о здоровье и настроении.

Судя по всему, настроение у Натальи Юрьевны, как всегда, не лучшее. Наконец, Кирилл завершает разговор.

– Тебе надо было позвонить маме вчера, – я ставлю пустую чашку на поднос.

– Мне хватает того, что она позвонила утром, – морщится Кирилл. – Хорошо, что вчера вечером не донимала расспросами и жалобами.

– Ну, она же тебе вчера звонила дважды, – напоминаю я. – Ты не взял трубку.

– Забыл, – спохватывается муж. – Как-то из головы вылетело.

И снова сомнения гложут мою душу. Кирилл никогда не забывает перезванивать маме, если не может ответить на ее звонок. И уж тем более он никогда не забудет, что мама ему звонила. Хотя все когда-то бывает в первый раз…

– Пора вставать, – Кирилл потягивается и поднимается. – Предлагаю поехать за город. Погода сегодня прекрасная, – он резко отдергивает штору и потоки солнечного света заливают спальню. – Тепло, настоящая майская погода. Поедем к озерам. Не возражаешь?

– Нет, – улыбаюсь я. И жду, когда он пойдет в душ.

От волнения у меня дрожат пальцы. Лишь бы Кирилл ничего не заметил.

Кирилл уходит, я слышу, как в ванной зашумела вода. Кирилл что-то напевает. Он всегда любит петь, когда принимает душ. Я соскакиваю с постели, подбегаю к его прикроватной тумбочке и хватаю мобильник. Он на графическом пароле, но я запомнила движения пальцев Кирилла по экрану. Ничего оригинального, стилизованная буква «S» – Соболев.

Смотрю историю его звонков. Мама звонила только сегодня. Вчера вечером она, как всегда, была обижена и не стала бы звонить сыну. Зато звонил какой-то «Александр СТО», как раз, когда мы были в номере отеля. И зачем было врать, что это мама?

Вода в ванной больше не шумит. Я судорожно выключаю мобильник мужа, кладу его на прежнее место и возвращаюсь на постель. Хватаю в руку пустую чашку и делаю вид, что пью кофе.

Сердце бешено колотится, оно готово выскочить из груди. Мне кажется, Кирилл услышит его стук. Он как набат. Тревожный, неровный, сулящий беду.

В голове пульсирует только одна мысль: «Почему Кирилл соврал?»

– Поднимайся, лентяйка! – Кирилл вытирает голову полотенцем и лучезарно улыбается мне. – Время не ждет!

И снова в душе появляется надежда, что всему этому есть простое объяснение. Я просто накручиваю себя. Нельзя опускаться до слежки за мужем, некрасиво рыться в его мобильнике. Это низко и грязно. Словно роешься в чужом белье. Хотя, Кирилл мне не чужой… Он мой муж. Противоречия раздирают душу на части.

Беру себя в руки, чтобы не выдать беспокойства. Я разберусь, обязательно разберусь в происходящем. И, наверняка, я сама себя все напридумывала. Если бы не эти дурацкие письма, я бы не полезла в мобильник Кирилла. Кто-то хочет посеять во мне зерно сомнения, хочет поссорить с мужем.

Я не поддамся на провокацию. Никому не позволю разрушать мою семью!

Иду в душ и встаю под прохладные струи. Вода стекает по коже, уносит негатив и необоснованные подозрения.

Мысли успокаиваются, я начинаю думать трезво. Кирилл любит меня. В этом я не сомневаюсь ни одного мгновения. Может ли он изменить мне? Мужчины подвержены эмоциями. Кто из них хоть раз в жизни не ходил от жены налево?

Но я не верю, что Кирилл мог изменить мне. Он такой любящий, заботливый, внимательный. Какой прекрасный день рождения подарил мне муж! Нет, не верю, что у него может быть другая женщина. Это бред и чушь. Полная чушь!

А вот завидовать мне могут. Уверена, в фирме половина женщин тайно влюблены в Кирилла. Он и сам время от времени говорит об этом. Говорит со смехом, как о чем-то забавном.

Кто из молодых сотрудниц не бывал влюблен в красавца-босса? Почти все проходили чрез это. Мимолетное увлечение, которое через некоторое время исчезает как утренний туман над водой.

Только, пожалуй, я не грешила этим. У меня же был Кирилл! Мой первый и единственный мужчина. Да и босс у меня старый, такой искушений не вызывает даже у своей секретарши Кристины. Впрочем, нашему престарелому боссу явно не до увлечения женщинами. Его костры любви давно отгорели. Для него осталась одна женщина – наука. Ею он и увлечен без остатка.

– Малыш, ты там не уснула? – слышу насмешливый голос Кирилла.

– Уже выхожу, – торопливо выключаю воду и растираю тело махровым полотенцем.

Надо выяснить, что это за Александр из СТО и что за сообщения он пишет Кириллу. Выяснить только для того, чтобы развеять сомнения. И больше не вспоминать про письма. Я верю мужу. Без доверия не может быть любви.

Всю дорогу в загородный комплекс «Усадьба» я думаю только о том, как посмотреть сообщения от загадочного Александра. Не сомневаюсь, они есть. Раз есть звонки, скорее всего будут и СМС. Одно плохо – Кирилл практически всегда держит мобильник при себе. Мне не терпится уже до вечера расставить все точки над «И».

– Ты какая-то задумчивая сегодня, – замечает муж.

– Немного устала вчера, – улыбаюсь одними губами в ответ.

– Ничего, сейчас отдохнешь на природе. Посмотри, какой день выдался! Не погода – мечта.

Асфальтовая лента дороги начинает петлять между пологими холмами, поросшими березами. Деревья подернуты нежной зеленоватой дымкой. По лазурному небу неспешно плывут кудрявые облачка-барашки.

Впереди ослепительным серебром блестит гладь озера. Вдоль берега стоят комфортабельные домики и беседки. Отдыхающих много, с детьми, с домашними питомцами. Не люблю громкую музыку на природе. К счастью, на этой базе отдыха такое не принято.

На волейбольной спортивной площадке идет оживленная игра. Мы проезжаем дальше, почти в самый конец дороги. Кирилл останавливает машину.

Я выхожу и слышу тишину. Это именно то, что сейчас мне необходимо. Сюда не долетают смех и шум. Зато раздается свист какой-то птицы, слышен плеск воды о подмытую кромку берега.

В беседке с видом на озеро все готово к нашему приезду. Удобные глубокие плетеные кресла с мягкими подушками, диванчик, столик.

Я опускаюсь в кресло и смотрю на воду. Серебристая река медленно и важно течет вдаль. На противоположном берегу застыла серая цапля, поджидая добычу. С кряканьем почти касаясь воды пролетела стая уток.

– Малыш, что с тобой? – Кирилл целует меня в макушку. – Та какая-то озабоченная. Я тебя такой видел только в Универе перед экзаменом.

– Нет, нет, ничего, – натянуто улыбаюсь я. – Просто устала. И все.

К нам подходит молодой человек в форменной одежде. Кирилл делает заказ.

– Я взял тебе мартини. Знаю, ты его любишь.

– Спасибо, дорогой. Привкус полыни это именно то, что сейчас мне жизненно необходимо, – не могу удержаться от горькой иронии.

– Да что с тобой? – снова удивляется Кирилл. – Это из-за моей мамы?

Он сам подсказывает мне ответ.

– Не хотела жаловаться, – хватаюсь я за спасительную нить. – Она же знает – я не люблю желтые розы. И словно нарочно всегда дарит их мне.

– Моя мама такая. Любить держать всех вокруг себя в напряжении. А к моему отцу у тебя претензий нет? – усмехается муж.

– Мне кажется, ему вообще все равно, что у нас с тобой происходит. И меня это радует, если честно.

– Согласен, – Кирилл забирает у подошедшего официанта бокал с мартини и протягивает мне. – Отец выше бытовых проблем и мелких семейных неурядиц. Он обитает на Олимпе, весь в думах о глобальных проблемах и мыслях о своем месте в науке, – не без иронии произносит Кирилл. – Это очень облегчает всем жизнь. Уверен, он пропускает мимо ушей все, что говорит моя мама. И тебе советую делать то же самое.

– Хороший совет, – соглашаюсь я. Делаю глоток, легкая горечь полыни щекочет небо.

Кирилл пьет апельсиновый сок, смотрит вдаль:

– Хорошо тут. Голова светлеет и мысли приходят в порядок.

– Они у тебя в беспорядке? – пытаюсь погасить иронию в голосе.

– Нет, с чего бы? – пытливо глядит на меня Кирилл.

Я не отвечаю, пью мартини и наблюдаю за семейством уток, плывущим по тихой воде вдоль берега. Пушистые комочки следуют за мамой. Милые, желтенькие. Кирилл прав – природа умиротворяет и ставит мысли на место. Я не буду рубить с плеча. Сначала разберусь, что это за Александр, и кто писал мне анонимки. Не верю, что муж может мне изменять.

Глава 6

Мы гуляем по берегу. Легкий ветерок приятно холодит лицо. Солнечные блики на воде слепят глаза.

Может, рассказать мужу о письмах? Посмотреть, как он отреагирует? Нет, это бессмысленно…

– Кирилл! – нам навстречу идет мужчина и машет рукой. Он мне знаком, он работает с мужем. Вот только не помню, как его зовут.

– Привет, Борис, – Кирилл жмет ему руку. Это имя мне ничего не говорит. Но Бориса я однозначно встречала. Очевидно, на корпоративах.

Борис манерно кланяется мне:

– Очень рад встрече.

– Я тоже, – в тон ему отвечаю я, хотя убей не знаю, кто это.

Мужчине слегка за сорок, у него небольшая модная бородка и коротко стриженные темные волосы. Холеный, следящий за собой, как и Кирилл.

– Не хотите присоединиться к нам? – интересуется Борис. – Мы расположились недалеко. Приехали в пятницу вечером.

– Пьянствуете? – шутит Кирилл.

– Рыбачим. И, надо признаться, щука клюет тут просто фантастически. Отдали улов повару, он сварил потрясающую тройную уху. Пойдемте, отведаете нашего угощения.

Кирилл обнимает меня за плечи:

– Ну что, пойдем?

Я коротко киваю.

Компания мужчин расположилась совсем неподалеку от нас. Бревенчатый дом с мансардой. На деревянных мостках стоят раскладные кресла, рядом удочки и рыболовные снасти – блесна, приманка и масса непонятных для меня предметов.

На веранде за столом сидят еще двое. С ними я знакома. Мужчина в возрасте – Антон Витальевич – возглавляет сектор рекламы. Второго зовут Леонид. До недавнего времени он работал с Кириллом в одном отделе.

Мужчины шумно здороваются с Кириллом. Антон Витальевич галантно целует мне руку, Леонид пододвигает тяжелый деревянный стул.

Стол сервирован на четверых. Борис жмет на кнопку вызова официанта и велит подать еще два прибора.

Тут же завязывается общий разговор, из которого я понимаю меньше половины. Говорят о рыбалке, о преимуществе тех или иных удочек. Удивительно, но Кирилл легко поддерживает разговор, хотя на рыбалке бывает хорошо, если пару раз в году. Это не его хобби.

Я никогда не возражала против его поездок в мужском коллективе. Нельзя держать мужчину на коротком поводке.

Официант наливает мне из большой керамической супницы уху. Прозрачный бульон источает дивный аромат. Уха словно подернута янтарем.

– Под это дивное блюдо идеально подойдет водка, – заверяет меня Борис.

Я категорически отказываюсь. Водку я не пью.

Борис пододвигает мне плошку с мелко нарезанным укропом:

– Добавьте для аромата.

Пробую и уху.

– Нравится? – интересуется Борис.

– Да, очень, – я ем уху, и думаю только о том, как бы заглянуть в телефон мужа. Сейчас он увлеченно общается с коллегами. Мобильник лежит на краю стола.

– Добавки? – предлагает Антон Витальевич.

Я отказываюсь. Уха действительно очень вкусна, но мне сейчас не до нее. Я просто одержима желанием просмотреть содержимое мобильника мужа. Чтобы успокоиться. Или чтобы окончательно потерять покой?

В разговоре я не участвую, если спрашивают, отвечаю коротко: «Да, уха великолепна. Погода сегодня просто прекрасная. Нет, водку не буду, спасибо».

Надеюсь, что мужчины отправятся на мостки оценивать достоинства и недостатки рыболовных снастей. И надеюсь, что Кирилл оставит свой мобильник на столе. Надеюсь и молюсь, чтобы так и случилось.

И чудо происходит.

– Милана, составишь нам компанию? – спрашивает муж.

– Нет, дорогой, – выдавливаю я улыбку. – Я объелась. Посижу в кресле и отдохну.

Перемещаюсь в глубокое плетеное кресло в углу веранды. Краем глаза смотрю на мобильник мужа. Возьмет? Не возьмет?

И чудо случается. Кирилл уходит с товарищами обсуждать удочки и спиннинги. Если только в них есть какая-то разница. Убеждаюсь, что они дошли до края мостков. Подхожу к столу, наливаю в бокал сок и как бы невзначай, разблокирую телефон мужа.

Трясущимися пальцами листаю Вайбер, нахожу Александра и начинаю быстро пролистывать переписку. Сообщений немного, они очень короткие. «В девять, в восемь, в обед». Пролистываю всю историю. Никаких нежностей типа «милый, зайка, киска, скучаю, люблю».

Возможно, деловые встречи? С работником СТО в восемь? Утра или вечера? Обмен сообщениям начался полгода назад. Именно тогда я заметила, что муж изменился.

Проверяю почту. Там ничего подозрительного. В Воцапе тоже ничего. СМСок нет. Переписка идет только в Вайбере.

Созванивается с Александром муж регулярно. Есть входящие и исходящие. Говорят они подолгу. О чем? О шуме в двигателе? О замене масла? Звонки только в рабочее время. Я никогда не слышала, чтобы Кирилл жаловался на неполадки в автомобиле, чтобы при мне звонил мастеру.

Нажимаю на кнопку и экран медленно гаснет.

И что я узнала? Ничего. Возвращаюсь в кресло и машинально пью сок. Кирилл держит в руках спиннинг, размахивается и эффектно забрасывает его. Блесна сверкает в лучах солнца расплавленным золотом.

Что же, мои подозрения оказались ложными? Похоже, что да. Но облегчения я не испытываю. Невозможно так часто обращаться на СТО с ремонтом новой машины.

Значит, все-таки женщина? От волнения у меня кружится голова. Нет, переписка ничего не доказывает. Кирилл страшный перфекционист. Любая микроскопическая царапинка на капоте будет его раздражать. Возможно, какие-то мелкие неполадки в автомобиле. И проблемы с зажиганием мужчины могут обсуждать бесконечно долго. Как, например, говорить о рыбной ловле.

– Тебе стоит чаще выбираться на рыбалку, – мужчины возвращаются на веранду, Борис по-приятельски похлопывает Кирилла по плечу. – У тебя профессиональный вертикальный заброс.

– Времени нет, – пожимает плечами муж. – И не хочу, чтобы Милана без меня скучала, – он наклоняется ко мне и целует в кончик носа.

Сейчас мне страшно хочется спросить мужа, кто такой этот Александр? Но я понимаю, что, во-первых, я не узнаю, сказал он правду или нет. Во-вторых, Кирилл придет в бешенство от того, что я рылась с его мобильнике. И будет прав. Это неэтично и низко.

– Ты напряжена, – замечает Кирилл. – Что с тобой? Ты весь день сама не своя.

– Немного болит голова, – вру я. – Вчера долго не могла уснуть.

– Ничего, это скоро пройдет, – Кирилл вызывает официанта и просит принести мне черный чай. – Он взбодрит тебя.

Мне становится стыдно. Кирилл так заботится обо мне! Он любит меня, это же видно. Так чего я схожу с ума? Зачем ищу еще какую-то призрачную женщину в его жизни? Нет ее, нет и быть не может!

– Кирилл! – я тяну его за руку, и он наклоняется ко мне. – Кирилл, я так люблю тебя. Я без тебя умру, – тихо говорю я. Почти шепчу. И чувствую, как слезы невольно наворачиваются на глаза.

– Что ты говоришь? – он озабоченно смотрит на меня и касается моего лба ладонью. – Ты не заболела? Что за мысли?

– Глупые мысли, – теперь я улыбаюсь искренне. – Я просто очень сильно люблю тебя.

Глава 7

Понедельник начинается с поздравления коллег. В обед приглашаю всех посидеть за чаем. У нас не принято пышно праздновать даже круглые даты. Да и какая это дата, тридцать лет? Так, очередной жизненный этап.

Сегодня я принимаю отчеты у задолжников. Весна расслабляет, студенты чаще прогуливают занятия, запускают учебу. Первым ко мне приходит отчитаться по курсовой работе гордость курса Максим Рощин. Даже он ухитрился наделать хвостов.

– Милана Витальевна, можно? – он порывисто открывает дверь в кабинет и, не дождавшись приглашения, входит.

– Да, Максим, – киваю ему на стул напротив стола, за которым сижу.

Он протягивает мне яркий букет разноцветных тюльпанов:

– С днем рождения, Милана Витальевна!

– Спасибо, – удивленно смотрю я на него. – Не стоило.

Я не беру цветы, и он кладет их на стол.

– Давай займемся делом, – строго смотрю на студента.

Максим учится на последнем курсе. Стало быть, ему двадцать два, двадцать три. Популярный и очень талантливый студент. Я обратила на него внимание уже давно. У него нестандартный подход к учебе и к решению поставленных задач. Он амбициозен, целеустремлен, подрабатывает на моей кафедре и где-то еще. Кажется, на заводе крекинга в лаборатории.

Максим уверен в себе. Даже слишком. Девочки бегают за ним табуном, лаборантки не сводят глаз. Модная стрижка с выбритыми висками и затылком, и объемными волосами на темечке и макушке. Кажется, это называется андеркат.

Я не слишком сильна в названиях мужских причесок. Кирилл предпочитает классическую стрижку с косым пробором. Прическа успешного бизнесмена, как любит шутить он.

В июне выпускников ждет госэкзамен. У Рощина на удивление, много хвостов, которые он стремительно зачищает. Я уверена – он все успеет, Максим всегда успевает.

Не сомневаюсь, парня ждет блестящее будущее.

Максим садится напротив меня, и смотрит бархатными серыми глазами. Смотрит внимательно, изучающе. Разглядывает слишком откровенно для студента. Протягивает папку с курсовой.

– Надо было раньше отчитаться, – листаю работу. Интересная, видно, что Рощин работал над ней, а не скачал из интернета, как большинство его сокурсников.

– Простите, Милана Витальевна, времени не было, – я поднимаю глаза и вижу, что он продолжает смотреть на меня.

Задаю несколько вопросов, он отвечает уверенно, со знанием дела.

– Молодец, – ставлю отлично и расписываюсь в его зачетке. – Только тянуть до последнего не стоит. Это в жизни может сильно навредить.

Он хочет что-то сказать, но передумывает.

– Спасибо, – широко улыбается мне. – Я запомню.

– Запомнить мало, надо применять на деле, – зачем-то говорю я занудным голосом учительницы начальных классов.

– Обещаю выполнять и применять, – чеканит он и сует зачетку в карман джинсов. – Это моя последняя курсовая у вас. Можно мне пригласить вас в кафе? – вдруг выдает Максим. – Так сказать, на прощание?

– Нет, – удивленно смотрю на него. С какой стати мне пить кофе со студентом? – Я занята, и вообще…

– Понял, – кивает он. – Я так и думал. Жаль.

Максим выходит из кабинета. Я несколько удивлена. Студенты еще никогда не приглашали меня в кафе. Чудной этот Рощин… Сокурсниц ему мало? Или поспорил на меня? Эта мысль сразу ставит все на свои места.

Конечно, поспорил! Вот негодяй! Но возмущаюсь я не сильно. Студенты любят приколоться над преподавателями. Я беру цветы. Надо бы выкинуть их. Но цветы не виноваты, что студент повел себя глупо. Они красивы и пахнут свежестью. Я люблю тюльпаны даже больше, чем помпезные розы. Я не сержусь на Максима. Студенты они такие… Молодые они, бесшабашные…

Интересно, откуда Рощин узнал, что у меня день рождения? Наверное, видел, как меня поздравляли коллеги. Откуда же еще? Он же постоянно вертится на кафедре.

Звонок мобильника прерывает мои мысли о самоуверенном студенте.

– Любимая, – Кирилл сокрушенно вздыхает, – прости, сегодня вынужден снова задержаться. Буду поздно, ужинай без меня. Приезжают коллеги из столицы. Думаю, засидимся допоздна, будем обсуждать новый проект.

– Понимаю, – чувствую, как сердце начинает бешено колотиться. В висках болезненно пульсирует. Я не верею мужу. С трудом сдерживаю себя, чтобы не выдать волнения. – Не перерабатывай. Я все-таки подожду тебя, – уже не сомневаюсь, что он врет. И я полна решимости узнать правду.

– Как пожелаешь. Люблю, целую, – он завершает звонок.

Возвращаюсь в преподавательскую, ставлю тюльпаны в воду. На моем столе громоздятся несколько пышных букетов, лежит большая коробка конфет. Открываю ее и откусываю от первой попавшейся. Потом спохватываюсь и предлагаю коллегам попить чая с конфетами.

Садимся у чайного столика. Коллеги весело болтают о пустяках, но я не слышу их. Отвечаю невпопад или вообще не отвечаю.

Настроение отвратительное. Злость мешается с нетерпением. Я хочу поскорее узнать правду, какой бы она не была.

На сегодня мои дела на кафедре завершены. Забираю цветы и отправляюсь домой. У меня уже есть план. Вечером я буду следить за мужем. Как бы отвратительно не выглядел мой поступок, я намерена разобраться в происходящем. Не хочу теряться в догадках, не хочу, чтобы меня обманывал любимый человек. Как говорят: «Лучше горькая правда, чем красивая ложь». Не знаю, так ли это. Но жить в сомнениях я не хочу. Они изматывают душу, от них болит сердце.

Еду пока еще на своей старой «Матиске». Я купила ее сразу после окончания института. Копила на нее два года, подрабатывала, влезла в кредит. Машина была не новая, но зато я смогла позволить себе такую роскошь.

Время тянется медленно. Не знаю, чем занять себя дома. Машинально разобрала вещи в шкафу, разложила постельное белье.

Уже в половине шестого я пристраиваю «Матиску» недалеко от офиса мужа, на парковке у супермаркета. На соседнем сидении лежит бинокль. Мы с Кириллом берем его, когда ездим за город любоваться видами.

От волнения у меня дрожат пальцы. Я слежу за мужем, и не чувствую угрызений совести. А ведь они должны быть. Почему я так легко убедила себя что Кирилл мне изменяет? Только на основании каких-то анонимок и косвенных улик? Не слишком ли быстро я поверила в это?

Снова пытаюсь внушить себе, что не права. Что сама себя накрутила. Но чем больше стараюсь разубедить себя, тем больше во мне решимости проследить за Кириллом.

Ровно в шесть двери офисного здания распахиваются и поток сотрудников растекается в разные стороны. Если у Кирилла совещание, он выйдет поздно. Его большой темно-зеленый внедорожник я вижу на парковке.

Но вот я замечаю мужа. Он не спеша идет к автомобилю. Возможно, совещание проходит где-то в другом месте. Кирилл подходит к машине, садиться и никуда не едет.

Поток выходящих из офиса редеет. А автомобиль Кирилла так и не трогается с места. Проходи полчаса. Из здания выходит молодая стройная женщина. И я интуитивно понимаю – именно ее ждет Кирилл.

Хватаю бинокль и как полная дура пялюсь на женщину. Похоже, моя ровесница. Может, чуть старше или младше. Потрясающе одета. Элегантно, сдержанно. Настоящая бизнес-леди. Небрежно накинутое на плечи легкое шерстяное пальто пудровгого цвета. Под мышкой сумочка. Светлые волосы до плеч, умеренный макияж. Только губы яркие, как спелая вишня.

Смотрю на нее не отрываясь. Кажется, я видела ее раньше. Только тогда она была серой мышкой в дурацких очках и мешковатом платье. Волосы собирала на макушке в пучок. Точно, это она! Помощница моего мужа. Его правая рука. Надо же, как расцвела!

Бывшая серая мышка усаживается рядом с водителем. Они обнимаются и целуются. Поцелуй длится долго, слишком долго.

Волнение уступает место злости. Кидаю бинокль в бардачок. Я видела достаточно. Можно возвращаться домой. Но я решаю испить горькую чашу до дна.

Внедорожник Кирилла трогается с места. Следую за ним на приличном расстоянии, стараясь не терять из вида. Сейчас я рада, что моя машина светло-серого цвета, неприметная, каких в городе полно.

Кирилл не мудрствует. Уже через десять минут он паркуется у высотного здания из стекла и стали, в котором расположены отель, ночной клуб, бар и несколько ресторанов. Кирилл обходит машину, придерживает дверцу и помогает своей спутнице выйти. Обнимает ее и по широкой лестнице они поднимаются к порталу, сияющему полированным черным гранитом.

Сижу совершенно потерянная. Все встало на свои места. Куда эта сладкая парочка сейчас направилась? В ресторан? Или сразу в отель? Слезы наворачиваются на глаза. Обида душит, зажимая горло болезненным комом, не давая дышать.

Что ж, я убедилась – муж мне изменяет. Кирилл врал мне. Врал нагло и цинично. Любимая? Дорогая? Милая? Как только у него язык поворачивался так называть меня.

Хочу заплакать и не могу. Чувствую, как колотиться сердце, готовое выскочить из груди. Злость и обида бешено стучат в висках, отдаваясь тупой болью.

Сама не знаю зачем, я выхожу из машины и направлюсь к зданию. Если они в ресторане, я хочу видеть их. Хочу посмотреть в лживые глаза мужа.

Понимаю, что это глупо, но ноги сами несут меня навстречу судьбе.

Глава 8

– У вас заказан столик? – любезно интересуется девушка-хостес за стойкой у входа.

– Меня ждут, – отвечаю не глядя на нее и обвожу взглядом зал. А если они в VIP-зале?

Мне везет. Или не везет. Я вижу за столиком в углу сладко воркующую парочку. Мой муж держит руку своей спутницы в ладонях и целует каждый пальчик. Как он это любит делать. Замираю на месте. Сердце падает в холодную пропасть. Мне кажется, оно перестало биться, сжалось в комок и превратилось в тяжелый камень.

– Я провожу вас к нужному столику, – не отстает хостес.

– Я уже нашла нужный столик, – отрезаю я и решительно направляюсь к мужу.

– Но я не уверена… – девушка еще пытается остановить меня.

– Зато я уверена, – рычу в ответ.

Подхожу вплотную и замираю. Парочка не обращает на меня внимание.

– Ты столько сделала для меня… – голос мужа звучит нежно, проникновенно. – Один я бы не справился…

Жду, когда на меня обратят внимание. Молча стою и смотрю на воркующих влюбленных.

Неожиданно вспоминаю, что девушку зовут Алиса. Кирилл иногда рассказывал про нее. Про то, какая у него самоотверженная помощница, помешенная на работе. Трудоголик, давно махнувшая на себя рукой. Одевается не пойми как, ничем кроме работы не интересуется.

Видела я эту Алису на одном из корпоративов год назад. Преображение просто фантастическое. Из любого чучела можно сделать красавицу, было бы желание и средства.

Ощущаю запах ее парфюма. Именно так пахло от мужа. Нет, это был не аромат начальницы отдела кадров. Это запах Алисы.

Кирилл поднимает на меня недовольный взгляд. Видимо, решил, что подошла официантка. Он замирает. Я вижу, как в его глазах удивление сменяется ужасом. И тут же досадой и злостью.

– Ты что тут делаешь? – смотрит он исподлобья.

– Хочу спросить тебя то же самое, – не узнаю свой голос. Он звучит словно со стороны. Неприятный, дребезжащий от волнения.

– Ты следила за мной? – медленно поднимается из-за стола Кирилл.

– Нет, зашла выпить бокал шампанского, – нервно смеюсь я.

– Ты опустилась до такой низости? – идет в наступление муж.

– Так ты не хочешь объяснить, что вы тут делаете? – усмехаюсь я. И впервые понимаю, что такое гнев.

С трудом сдерживаю себя, чтобы не ударить Кирилла тарелкой по голове или не вцепиться в светлые волосы его очаровательной спутницы. Нет, я не должна скатываться до банального скандала. Не должна…

– Не ожидал от тебя подобного, – в голосе мужа я слышу горечь. Он держит меня за полную дуру?

– Я что, похожа ни идиотку? – снова смеюсь я. Мой смех звучит как в самодеятельном театре – глупо и неестественно.

– Это – моя помощница Алиса, – указывает на девицу Кирилл. – Мы отмечаем заключение удачной сделки.

– Что, собрание акционеров закончилось неожиданно рано? – вскидываю брови в деланном изумлении.

– Я должен докладывать тебе о каждом своем шаге? – Кирилл не собирается оправдываться или просить прощения. Он лжет нагло и уверенно.

– Не надо мне врать, – парирую я. Сама не понимаю, откуда беру сил не разрыдаться и не начать крушить идеально сервированный стол. Безумно хочется сдернуть скатерть, опрокинуть все на пол, устроить погром. – Где же тогда другие участники вашего совещания?

– Алиса много и самоотверженно работала, она ценный сотрудник нашей фирмы. Я поощряю ответственных работников, – Кирилл говорит ровным голосом, но я вижу, что он готов сорваться и закричать на меня.

– Самоотверженного дворника дядю Петю ты тоже так поощряешь? – на меня накатывает кураж.

– Ты несешь чушь. Врываешься в ресторан, закатываешь истерику на ровном месте. На нас смотрят, прекрати орать, – сдержанно рычит муж. – Мы поговорим обо всем дома. А сейчас уходи.

Я и не ору, а говорю спокойно. Или мне только кажется, что я отлично держусь? Чувствую, как внутри меня все дрожит от возмущения. Верю и не верю в происходящее. Мой любимый, мой муж, мой Кирилл сидит с девицей, целует ее, обнимает, и все это – поощрение сотрудника?

– Прекрати выкручиваться! – требую я. – Прекрати врать. Это смешно.

– Неужели? Тебе смешно? – искренне удивляется Кирилл. И обращается к своей спутнице: – Алиса, прости это безобразие. Моя жена не поняла ситуацию.

Алиса поднимает на меня коровьи глаза. Ясные и наглые.

– Бывает, – улыбается она. – Ничего страшного.

– Убирайся, – рычу я на нее, указывая на выход.

– Не ты меня пригласила, не тебе и выгонять, – продолжает улыбаться она.

– Убирайся! – наклоняюсь я к ней.

– Остынь, – она выплескивает мне в лицо содержимое бокала. Это минералка. Она стекает по моему лицу. Такой униженной я еще никогда себя не чувствовала. От вопиющего хамства я теряю дар речи, не могу пошевелиться. Я растеряна и подавлена, не могу прийти в себя.

Алиса поднимается.

– Я расскажу тебе правду, – шипит она как змея. – Давно надо было это сделать.

– Алиса, уйди, – резко прерывает ее Кирилл. – Не усугубляй ситуацию, – он хватает Алису за локоть и тащит к выходу из ресторана. – Мы поговорим обо всем позже, не сейчас.

Я вижу, что посетители с интересом наблюдают за нами. Я все-таки устроила скандал. Понимаю, что мне надо вытереть лицо. Блузка намокла, капли воды тонким ручейком сбегают за лифчик. Беру накрахмаленную белоснежную салфетку, вытираю лицо. На ней остаются разводы от макияжа. Представлю, на кого я сейчас похожа.

– Ну что, довольна? – мечет в меня молнии вернувшийся муж. Он нервно достает бумажник, рассчитывается. – Пойдем. Хватит публичных разборок.

Теперь он тащит из ресторана меня. Я чувствую упадок сил. Ноги как ватные. Сердце стучит неровно. Пытаюсь освободить локоть, но муж держит крепко, сдавливает до боли.

– Пусти, – шепчу я, – пусти.

– Не ори, – зловеще шепчет он в ответ. – Ведешь себя как последняя дура. На нас люди смотрят.

Мы выходим на улицы. Меня накрывает апатия. Мене вдруг становится все равно, что происходит вокруг. Мой уютный мирок рухнул, и я оказалась под его обломками. Парализованная и беспомощная.

Вижу, как в такси садиться Алиса. На прощанье она оборачивается, кивает Кириллу и лучезарно улыбается. Он смотрит на нее мрачно, сдвинув брови. Взгляд колючий. Он зол на Алису. Но это не радует меня.

Мне кажется – Алиса плеснула в меня не водой, а вылила ведро грязи. Я физически чувствую ее. Она липкая, холодная, отвратительная. И я никогда от нее не отмоюсь…

– Идем, – тащит меня дальше. Мои ноги заплетаются, я повинуюсь мужу. Не могу сопротивляться. Не могу и не хочу. У меня на это нет ни сил, не воли.

Кирилл открывает дверцу своего внедорожника и подталкивает меня:

– Сядь, наконец, – раздраженно бросает мне.

Вспоминаю, что приехала на машине. Пытаюсь выйти, но Кирилл опускает руку на плечо, вдавливает в сиденье.

– Угомонись уже. Хватит на сегодня цирка. Не дури.

Повинуюсь и пристегиваю ремень безопасности. Машинально.

Внедорожник рвет с места. За окном как в калейдоскопе мелькают деревья, дома, неоновые вывески. Прохожие куда-то спешат, суетятся как муравьи в муравейнике. Окончен рабочий день. Кто-то спешит домой, кто-то к любовнице…

Странные мысли бродят в голове. Мне вдруг становится важным, кто и куда из этих незнакомых мне людей направляется. Вот эта девушка наверняка собралась на свидание, ждет машину. Или автобус? Женщина тащит две неприподъемные сумки, чтобы накормить семью, угодить любимому. А ее муж, возможно, развлекается на стороне. Как и мой.

О какой ерунде я думаю? Какое мне дело до окружающих? Это их жизнь, их проблемы и заботы. Мне бы о себе подумать. Но не получается. Я не знаю, что мне делать, как вести себя с Кириллом, как жить.

Во мне что-то оборвалось. Исчезли чувства, нет сил, нет мыслей. Будто напал столбняк. Мне все равно, что будет дальше. Прошлое ушло, будущее безразлично.

Предательство мужа оглушило, ошарашило, сломило, лишило воли. Чувствую себя глупой и потерянной.

Глава 9

– Хорошо, что успокоилась, – Кирилл снимает с меня легкое пальто, забирает сумочку. – Иди, переоденься и приведи себя в порядок.

Этого ему говорить не стоило.

– Отмыть минералку? Или грязь, которую на меня вылила твоя шлюха? – взрываюсь я.

Он ошарашен моей реакцией. Неужели думал, что я и правда успокоилась, и простила? Придурок! Лживый кобель!

Теперь меня накрывает волна праведного гнева. Лучше бы Кирилл молчал. Я со злостью скидываю туфли. Они разлетаются в разные стороны, срываю с шеи шелковый шарф. Он змеей соскальзывает на пол и сворачивается у моих ног.

– Перестань, – просит Кирилл. – Нам надо поговорить. Я тебе все объясню. Ты не так поняла ситуацию.

– Да неужели? – в который раз удивляюсь я. – Объясни, если сможешь. Если будешь врать убедительно, я попытаюсь тебе поверить. Но не обещаю, что получится.

Кирилл ничего не отвечает, уходит в комнату, а я в душ. Надеюсь, что его холодные струи принесет облегчение. Раздеваюсь и одежду кидаю в угол. Я это больше никогда не надену. Мне кажется, от моего платья, от чулок, даже от белья разит чужой женщиной. Ее мерзким тошнотворно-сладким парфюмом, минеральной водой, выплеснутой мне в лицо и развратом.

Встаю под ледяные струи. Может, они вернут мне способность трезво мыслить? Надо взять себя в руки, успокоиться и вести достойно, не опускаясь до уровня Алисы. Мне неодолимо хочется схватить ее за волосы и ткнуть лицом в грязную лужу. А лучше в навоз. Понимаю, что это глупо, но ничего не могу с собой поделать.

Я злюсь на Кирилла меньше, чем на его любовницу. Нет, я не собираюсь прощать измену мужа. Но унизила меня именно Алиса. И я хочу, чтобы она за это заплатила.

С Кириллом все просто. Он изменил мне, не остановил Алису, не встал на мою защиту. Какой же он муж после этого? Я уже знаю, что не позволю ему прикоснуться к себе. Никогда. От отвращения тошнота подступает к горлу.

Холодная вода течет по телу, она не приносит облегчения. Я мерзну, но мысли неожиданно становятся ясными и острыми как сталь ножа убийцы.

Мне предстоит развод. Это очевидно. И раздел квартиры. В ней есть моя доля.

Не думаю, что Кирилл проявит благородство и уйдет к Алисе. Значит, уйти из квартиры придется мне. Я не хочу находиться с изменником под одной крышей.

Вот только куда мне идти? К маме, у которой живет Коленька? Снимать квартиру? За один день я ее не найду. Да и денег у меня нет. Как ни крути, а зарплата у преподавателя небольшая. Ладно, об этом я подумаю позже. Начинать надо с развода.

– Малыш, я приготовил чай, – стучит в запертую дверь Кирилл. – Посидим, поговорим по душам, все обсудим.

– Нечего обсуждать, – тихо говорю я. Кирилл вряд ли услышал мой ответ. Отвечаю я больше самой себе.

Накидываю халат, собираю брошенные в углу вещи, засовываю в пакет и кидаю его у входной двери.

Иду на кухню. Кирилл сидит за столом, и пьет чай, как ни в чем не бывало. И правда, а что такого произошло? Ну, застукала я его с любовницей, и что? Что в этом особенного? Мы же современные люди. Я уже знаю все, что он мне сейчас скажет. Или почти все. Суть останется одной – ничего страшного не случилось, успокойся и не закатывай истерик на пустом месте.

– Я тебе чай налил, – кивает на чашку Кирилл.

– Не стоило, – отрезаю я и сажусь напротив мужа. Понимаю, что говорить нам не о чем. Все, что он скажет, будут пустые слова.

– Вижу, ты расстроена, – начинает Кирилл.

Но я перебиваю его:

– Нет, я не расстроена, – горькая усмешка против моей воли кривит губы. Я чувствую, как они начинают дрожать. Сейчас я расплачусь. Это будет глупо и унизительно. Но я ничего не могу с собой поделать. Судорога продолжает кривить губы. Слезы начинают ручьем бежать из глаз. Я плачу и не могу остановиться.

– Ну вот, развела сырость из-за ерунды, – пытается шутить Кирилл.

– То, что твоя шалава плеснула мне в лицо это ерунда? – гнев выбивается наружу и слезы сразу же высыхают.

– Алиса тоже подвержена эмоциям, как и ты. Девочки всегда такие девочки, – продолжает шутить Кирилл. – Не бери в голову и послушай меня. Все, что ты видела, это…

– Не держи меня за дуру! – мой голос срывается. – Ты даже не потребовал, чтобы эта гадина извинилась передо мной.

– И как я это должен был сделать? Драться с ней? Так я женщин не бью.

– Ах, да, ты же истинный джентльмен, – театрально смеюсь я. Не узнаю себя. У меня другой голос, другая манера поведения. Сейчас это словно не я, а незнакомый мне человек. Незнакомый и злой на весь свет.

– Да и за что мне требовать от Алисы извинений перед тобой? Она просто привела тебя в чувство. Кто-то должен был это сделать.

– То есть то, что произошло, нормально? – от возмущения у меня перехватывает дыхание.

– Чего ты хочешь? Чтобы я за волосы приволок Алису к тебе и требовал, чтобы она на коленях просила прощения?

– Это было бы отлично, – знаю, что Кирилл ничего подобного не сделает. Но я бы получила удовлетворение от такого зрелища.

– Не ожидал от тебя подобного, – вздыхает Кирилл. – А ты жестока.

– Я? Я жестока? – вот это поворот! – Ты тискал свою любовницу, целовал ее, она оскорбила меня прилюдно, и я же жестока?

– Алиса мне не любовница, – кладет свою ладонь мне на руку Кирилл. – Клянусь, между нами ничего не было.

– Что, не успели? Я не вовремя появилась? – выдергиваю ладонь. Мне кажется, она горит огнем от прикосновения мужа.

– Повторяю – мы не любовники. У меня даже в мыслях подобного не было. Как ты могла обо мне такое подумать?

– Прекрати, наконец, изворачиваться и врать! Я не слепая. Я видела, как вы целовались в твоей машине. Видела, как ты обнимался с ней.

– Не думал, что ты опустишься до слежки за мной, – сокрушенно качает головой Кирилл.

– То есть это я поступила низко? А не ты? – снова смеюсь я. – Я следила за тобой, потому что поняла – ты меня обманываешь.

– Может, еще и в мой мобильник лазила? – с осуждением смотрит на меня Кирилл.

– Нет, – теперь вру я. Я имею на это полное право.

– И почему же ты начала следить за мной, позволь спросить?

– Потому что я нутром чувствовала – ты изменяешь мне. Я не ошиблась и увидела все собственными глазами.

– Повторяю, все совсем не так, как кажется. Послушай меня, любимая…

– Не смей называть меня любимой! – рычу в ответ.

– И все-таки послушай. Да, я немного увлекся Алисой. Только увлекся. У нас ничего серьезного не было. Разумеется, я не спал с ней. У меня даже в мыслях такого не было. Мы много работали вместе. Я невольно привязался к Алисе. Я просто хотел отблагодарить ее за помощь. После ужина продолжения в постели не последовало бы, клянусь. Я верен тебе и люблю только тебя, – он пытается погладить мою щеку, я резко отворачиваюсь от него.

– Не трогай меня! Не прикасайся ко мне!

– Неужели глупое подозрение может разрушить наши отношения? – удивляется Кирилл. – Верь мне, любимая. Я никогда не причинил бы тебе боли. Я люблю только тебя. Тебя одну.

Горькая улыбка касается моих губ. Я понимаю, что муж продолжает врать. Беззастенчиво и нагло. Но на этот раз не останавливаю поток красноречия. Пусть заливается соловьем, пусть поет сладкие песни. Я послушаю их. И не поверю ни единому слову.

Глава 10

– Ты же знаешь, малыш, все мужчины полигамны. Да, мы такие сволочи, но мы так устроены, – Кирилл вдохновляется тем, что я не возражаю ему и готова слушать. – Это природа, зов плоти. И ничего с этим не поделать. Я не монах, я обращаю внимание на красивых девушек. Это естественно. Но люблю я только тебя. Без тебя мне не жить, ты моя судьба, моя единственная любовь.

И я должна в это поверить?

– Алиса знает, что ты ее не любишь? – насмешливо интересуюсь я. – Знает, что я твоя единственная любовь на всю жизнь?

– Она все понимает. И ни на что не рассчитывает. Она умная девушка.

– И именно поэтому она выплеснула мне в лицо содержимое своего бокала?

– Что ты привязалась к этому? – начинает раздражаться Кирилл. – Ну, не сдержалась, со всяким может случиться.

– Ты считаешь, что ничего особенного не произошло? Что твоя шалава не унизила меня?

– Грубость тебе не идет.

– Я только назвала вещи своими именами.

– Хорошо, Алиса повела себя как последняя дура. Но я-то тут причем? Я же ей свои мозги в ее голову вставить не могу.

– Ну да, ты ей можешь вставить нечто другое. И не в голову, – смеюсь я.

Мне и правда становится весело. От того, что муж держит за полную дуру, что уверен – он сможет убедить меня в своей верности. Его слова звучат не просто фальшиво, а чудовищно фальшиво.

– Ты стала очень злой, – Кирилл смотрит исподлобья.

– А ты думал, после всего произошедшего я останусь прежней?

– Не понимаю, почему ты так себя ведешь? Почему не веришь мне.

– Я бы тебе поверила. Возможно. Поешь ты сладко. Но я никогда не забуду, как Алиска плеснула мне в лицо. Ты и правда не видишь в этом ничего особенного?

Кирилл вскакивает и начинает мерить кухню шагами. Мотается из угла в угол как маятник.

– Ну что, что мне сделать, чтобы доказать тебе мою любовь? Повеситься у тебя на глазах? Или выброситься в окно? – распаляется он.

– Не надо, – устало отвечаю я.

Никуда он не выбросится. Он умело уходит от моих вопросов, не желает видеть проблему. Кирилл упорно не хочет понять – Алиса унизила меня. Для него это мелочь, не достойная внимания. Ну, подумаешь, любовница прилюдно плеснула в лицо жене водой? Что такого?

Я успокаиваюсь. Скорее всего ненадолго. На душе по-прежнему пусто, зато мысли работают четко. Развод неизбежен. Я не смогу жить с изменником и лгуном.

Но пока я не собираюсь уходить из своей квартиры. Она такая же моя, как и его. На это Кирилл может даже не рассчитывает. Уютного любовного гнезда ему с Алиской пока я тут не свить. Пусть по отелям обжимаются.

Уверена, Алиса без боя не сдастся. Что ж, посмотрим, чем закончится комедия.

Пью остывший чай и откусываю шоколадную конфету.

– Кирилл, мои условия такие. Ты полностью прекращаешь отношения с Алисой. Ты заставляешь ее извиниться передо мной. В том же самом кафе. Прилюдно. И тогда я подумаю, оставаться твоей женой или нет.

Уже знаю его ответ. Снова начнет юлить и выкручиваться. Как это не горько, но я большое не верю мужу. А какая семья без доверия?

– Алиса не станет извиняться. Она гордая и независимая женщина, – мне кажется, в его словах звучит скрытое восхищение.

– В ней есть то, чего нет во мне, – констатирую я. – Поняла, извинений я не дождусь. Значит, мы будем жить как соседи. Ты больше не прикоснешься ко мне. Понятно? А что будет дальше, я сообщу тебе позже.

– Чисто женская логика! – взрывается Кирилл и садиться напротив меня. – Что будет дальше я подумаю позже! Ты себя слышишь?

– Тебя волнует только эта формулировка? – искренне удивляюсь я.

– Милана, ты ведешь себя так, словно Алиса или я пытались тебя как минимум убить. Я все тебе объяснил, а ты продолжаешь упираться и требовать невозможного.

– Вы меня убили не физически, а морально, – мне хочется залепить мужу пощечину. Но я сдерживаюсь. Он искренне верит, что ничего особенного не произошло. – Ты слышал мои требования. Не рассчитывай, что я после всего буду убирать и готовить. Я не прислуга.

– Раньше тебе нравилось готовить, – замечает Кирилл.

– Я готовила для мужа. А для изменника делать этого не стану.

– Что ты прицепилась к измене? Я не изменил тебе! Не изменил! Понятно? – орет Кирилл. Его терпение лопнуло. Мое тоже.

– Ты и правда веришь, что все останется как было? Что я вытру с лица минералку, улыбнусь и сделаю вид, что ничего не произошло?

– Оставь эту несчастную минералку в покое! – продолжает орать муж. – Можно подумать, Алиса плеснула в тебя кислотой.

Он реально не видит проблемы. Не понимает, что натворил.

– Скажи, Милана, ты меня больше не любишь? – он смотрит на меня пронзительным взглядом.

Я не знаю, что ответить. Я злюсь на мужа, я ненавижу Алису. Но Кирилла я люблю. И ничего с этим не поделать. Именно поэтому и злюсь. Был бы он мне безразличен, я бы не сходила с ума от ревности.

– Ты не ответила, – тихо произносит Кирилл. – Ты разлюбила меня? Из-за этой пустышки Алисы? Ты же видела ее. Ну разве мог бы я променять тебя на нее? Мы с тобой вместе семь лет, пять лет женаты. Неужели ты могла усомниться во мне? Ради тебя я пошел против родителей, испортил с ними отношения. Мама едва общается со мной, отец никогда не одобрял мой выбор. Я пошел наперекор всем, потому что люблю только тебя одну.

Я вспомнила свой день рождения. Кирилл много сил положил, чтобы порадовать меня, исполнил мою давнюю мечту, подарил автомобиль. Не стал бы он так суетиться, если бы не любил меня.

Но я не могу забыть лица Алисы, ее торжествующего взгляда, уверенного и наглого. И то, как она посмела плеснуть мне в лицо из бокала. Зря Кирилл пытается списать это на эмоциональность Алисы. Она обычная хамка.

И снова противоречия раздирают меня. Я почти готова поверить Кириллу, поверить тому, что Алиса – всего лишь мимолетное увлечение и между ними ничего не было. Но как только я вспоминаю об Алисе, кровь закипает в жилах и от праведного гнева темнеет в глазах. Я отлично понимаю – эта мерзавка никогда передо мной не извиниться. Мне предстоит жить, помня об унижении, которое я испытала.

Вспоминаю о письмах. Дыма без огня не бывает. Кто-то знает о том, что происходит между моим мужем и его внезапно похорошевшей помощницей. Меня предупреждают. Только зачем? Может, это Алиса написала, чтобы вбить клин между Кириллом и мной?

– Милая, ты разлюбила меня? – в который раз спрашивает Кирилл.

– Не знаю, – признаюсь я.

– Хорошо, я понимаю твое состояние. Но согласись, ты сама себя накрутила. Сделала из мухи слона. Подумай, разберись в себе, не спеши с выводами, не руби с плеча. Ты ошибаешься, и позже можешь пожалеть об опрометчивом шаге. Мы с тобой идеальная пара, всем на зависть. Мы через столько прошли, преодолели все трудности. Неужели какое-то глупое недопонимание может разрушить наш счастливый брак? Неужели ты думаешь, что я позволю тебе уйти? Нет, любимая, этого не будет.

Последние слова неприятно царапают. Что на уме у Кирилла?

Глава 11

Кирилл проявляет понимание и ложится спать на диване в кабинете.

– Это только на одну ночь, – предупреждает он. – Приди в себя, успокойся. Я не могу без тебя, без твоей ласки. Ты мне нужна как воздух.

Я не спорю с ним. Сейчас я слишком измотана. Пусть думает, что хочет, пусть мечтает и строит планы. Вряд ли они совпадут с моими.

Ложусь на холодные шелковые простыни, натягиваю одеяло и сворачиваюсь калачиком. Мне холодно и одиноко. Слезы, наконец, начинают течь из глаз. Плачу тихо, беззвучно. Плачу от унижения, обиды, предательства. Я не верю Кириллу. Я видела то, что видела. Может, это и разовое свидание, может, у них ничего не было, и Алиса не успела стать любовницей Кирилла. Но она хотела что-то рассказать мне. Что? Тут ломать голову не надо, все и так понятно. Кирилл слишком поспешно выпроводил ее из ресторана.

Верю ли я, что у мужа нет любовницы? Нет, не верю. Верю ли, что он любит только меня? Нет. Разве заводят любовницу, если любят? Рассуждения про полигамность мужчин – чушь собачья. Отмазка мужчин, чтобы оправдать свою неверность. «Милая, я тебя люблю, но мне одной тебя мало. Мне это нужно для здоровья». Кто-то из жен верит в это? Я – нет.

Слезы текут и текут по щекам, оставляя темные пятна на голубом шелке наволочки. Как просто можно перечеркнуть все, как просто изменить и продолжать считать, что ничего особенного не произошло.

Забываюсь тяжелым сном только под утро. Трезвонит будильник, я понимаюсь с постели с тяжелой головой и иду в душ. Из кухни доносится запах свежезаваренного кофе и шипение сковороды.

– Милая, завтрак на столе, – веселый голос Кирилла диссонирует с моим состоянием.

Ничего не отвечаю, иду в ванную и пытаюсь привести себя в порядок. Смотрю в зеркало и ужасаюсь. Лицо покрыто красными пятнами, глаза мутные, веки опухшие. Как с таким лицом идти на работу? Может, сослаться на плохое самочувствие и взять отгул?

Удивительно, но мне хочется есть. Видимо, на нервной почве. На кухне накрыт стол, в вазе стоят три алых розы. Видимо, заказал доставку цветов. Но это внимание не трогает меня, скорее раздражает.

– Доброе утро, дорогая, – улыбается муж. В его голосе и взгляде нет ни капли раскаяния. Словно вчера ничего не случилось.

Молча сажусь за стол. Кирилл ставит передо мной тарелку с яичницей, наливает в чашку кофе:

– Спасибо, – киваю машинально.

– Все еще дуешься на меня? – Кирилл пытается поцеловать меня, но я отворачиваюсь. – Понятно, – в его голосе слышна досада. – Ладно, подожду. Но недолго. Терпеть не могу обид на пустом месте и истерик. Нервные припадки не украшают женщину.

Это я знаю. Кирилл говорит об этом постоянно. Словно предупреждает, что на надо лишний раз вызывать его неудовольствие. За годы, проведенные вместе с ним, я плакала от силы пару раз. Из-за какой-то ерунды, сейчас даже не вспомнить. А уж про истерики можно вообще не говорить. Я их никогда не закатывала. Если только вчера…