С.И.Н.Т.Е.Т.И.К 2 бесплатное чтение

Глава 1

Я встретил начинающийся день с улыбкой. Собрал небогатые пожитки, поднялся и двинулся вперед. На душе было хорошо. По сути, лес стал моим домом, особенно теперь, когда в нем больше нет Повелителя. Это странное слово – эйфория. Его значение мне как-то объяснял Кастр, человек которого с раннего детства я считал отцом. Она закончилось, даже не успев начаться, так как что-то огромное и тяжелое рухнуло сверху, придавив своей странной массой к земле. Запоздало отметил необычное ощущение тревоги, возникшее за секунду до того, как меня накрыла мощная сеть. Она была сплетена из толстых канатов, толщина которых превышала по размеру ногу взрослого человека. Попытался пошевелиться и дотянуться до спины, где привычно, в кожаных ножнах расположился меч, но только беспомощно дергался в слабой попытке это сделать. Меня очень неудачно прижало к земле и неестественно вывернутая нога, начала затекать и болеть. Я ругал себя последними словами, мол расслабился, потерял бдительность и тому подобное. Но в то же время успокаивал, оправдываясь тем, что уж откуда откуда, а сверху, такой пакости от леса не ожидал. Но он здесь был не причём. Сзади послышался шорох. Я нервно попытался вывернуть шею, но ничего не вышло. Тяжелая сеть плотно припечатала к земле, словно глупое насекомое. Тем было обидней, что не смог заметить огромную ловушку, так надежно накрывшую и лишившую любой возможности к сопротивлению. Что-то тяжелое опустилась на спину и позвонки хрустнули. Я глухо застонал и тут, почувствовал как меня обнюхивают. Сразу появился неприятный запах и вдруг отчетливо понял, сейчас будут жрать живьем. Вонь усилилась, противное, горячее дыхание возле уха стало невыносимым и я… потерял сознание.

 Иногда приходя в себя, понимал, меня волокут по земле и тело отдается болью от того, что цепляется или ударяется о валяющиеся ветки и камни. Когда наконец перестал отключался, плоть горела так, словно с нее содрали кожу и потом посыпали солью. Я не мог больше терпеть и как только тот, кто тащил меня остановился, попытался перевернуться на сторону, которая была ободрана не так сильно. Послышались какие-то звуки. Тело схватили, встряхнули и с силой швырнули. Оно подлетело, ударилось о преграду, отскочило и рухнуло вниз. Мгновение и я упал отбив все внутренности и выбив из легких последний воздух, как мне показалось, вместе с жизнью. Тут же куда-то поволокли, но я уже туго соображал и желая потерять сознание, окунулся в заполняющую тело боль. К сожалению, утонуть в ней не получилось и почувствовал, как чьи-то руки начали аккуратно снимать одежду и заботливо ощупывать с ног до головы. Потом, глухой голос, будто усиленный эхом произнес:

– Ну и досталось же ему, но переломов вроде нет.

Слова о том, что у меня нет переломов, словно сняли какую-то защиту и мозг тут же провалился в тяжелую, горячую черноту. Я чувствовал, как тело, словно прижигают в разных местах раскаленными прутьями, а потом чтоб усилить болевой эффект, бьют ими же по голове. Они очень стараются расколоть ее во что бы то ни стало, но по какой-то странной случайности, это пока не получается. Очень тяжело, постоянно проваливаясь и вновь приходя в себя, наконец-то очнулся и смог хоть как-то ощутить тело. Голове стало легче. Поднял руку и дотронувшись до лба, почувствовал повязку, в которой судя по ощущениям, была завернута холодная земля.

Вокруг темно, лишь кусочек ночного неба, усыпанный звездами, виднеется в вышине. Я попробовал повернуть голову. Получилось. Разлепил ссохшиеся губы и попытался облизать. Во рту было сухо, меня начинала бить крупная дрожь. Холодно. В этом мучительном сочетании, попробовал встать, но тело отказалось выполнить команду, а только отозвалось сильной болью. Такой жалкой попытки хватило, чтобы голова закружилась, меня замутило и вырвало, подкинув в ответном рефлексе туловище. От этого, еще сильнее вывернуло, освобождая невидимые остатки желудка и я без сил растекся по холодной земле, не в силах поднять голову.

– Да чтоб тебя, теперь блевотиной придется дышать, – раздался где-то сбоку недовольный голос.

– Брось Прак, совсем недавно ты делал тоже самое, только твое состояние не сравнить с ним. Не знаю даже, дотянет ли до утра?

Я почувствовал руки на своем лице, кто-то ощупью промокнул мои губы смоченной тканью и произнес мужским голосом:

– Дотянет. Организм молодой, выдержит, вот только есть ли в этом смысл? Может и лучше чтоб не дотянул, – в голосе послышались грустные нотки и я понял, его обладатель явно не молод.

Меня, сквозь мутность и жуткую тошноту, вдруг разобрала злость. Конечно я дотяну, даже не сомневайтесь. Виски запульсировали увеличившейся болью, сердце ощутимо затрепетало и вместо того, чтобы придать сил, отняла последние. Вдруг почувствовал, как темнота сгущается, попытался сдержать подступающий рвотный позыв и провалился куда-то в глубину своего подсознания. Там меня снова жгли, пытали и настойчиво старались разбить голову, все теми же огненными прутьями. Как ни странно, но когда очнулся, то почувствовал, будто появившихся сил хватает на то, чтобы приподняться на локте. Так и сделал, с удивлением отметив, что вокруг, свернувшись калачиками, спят еще несколько человек. Недалеко лежал тот, кто смачивал мне губы, а теперь мелко дрожал во сне, так как верхней одежды у него не было. Я снял куртку и аккуратно, стараясь не разбудить, накрыл своего спящего благодетеля. Насколько мог разглядеть, это был пожилой, лысеющий мужчина, с очень худыми руками, которыми он обхватил свои плечи, тщетно пытаясь согреться.

Из нескольких силуэтов, скорчившихся на земле, определил, что все они принадлежат мужчинам кроме одного. Словно в подтверждение моего наблюдения, голову подняла девушка и увидел, как на меня смотрят два удивленных, больших глаза.

– Я новенький, – почему-то решил сострить и даже ухмыльнулся тому, как глупо прошепталась эта шутка.

– Ну и здорова же ты спать Лоя, – тут же прозвучал голос, который как мне вспомнилось, принадлежал человеку по имени Прак.

– Да я что, просто плохо себя чувствовала вот и спала, – отозвалась девушка и даже показалось, словно она оправдывается за то, что не слышала моего громкого появления.

От этой беседы, начали просыпаться остальные. Рассветало и даже в яме стало лучше видно, тогда и получилось разглядеть ее обитателей.

Прак был старше среднего возраста, с лицом землистого цвета, словно просидел в этом месте целую жизнь. Двое парней, немного похожих друг на друга, лет под тридцать. Достаточно крепкие, с внимательными, цепкими взглядами, изучающими словно через прицел винтовки. Тот который накрыл меня одеждой и заботился ночью, при свете оказался не таким уж и старым. Он улыбнулся, приподняв свою куртку, как-бы благодаря за то, что я его накрыл и посмотрев на не проснувшегося, громко позвал:

– Эй, Фиджин, пора вставать, а то завтрак проспишь. Лоя толкни его.

Девушка находилась ближе всех и придвинувшись к спящему, потрясла за плечо. Вдруг она отпрянула и с ужасом посмотрела на того, кто попросил ее разбудить не просыпающегося человека.

– Он…он…он… мертв, – наконец выдавила она. Похожие друг на друга сразу же вскочили, но Прак тут же зашипел на них:

– Вы куда повскакивали? Хотите, чтобы на нас выплеснули завтрак?

– Да пусть сами жрут эти помои, – сквозь зубы сказал один из парней, но все-таки подчинился и сел на место, утягивая за собой друга.

– Меня зовут Антон, это Прак, Лоя и… он посмотрел на двух крепких ребят и те назвались сами:

– Астон.

– Рикс.

– Фиджин больше в представлении не нуждается, – он взглянул на скрюченный труп. – Пока не принесут еду, трогать его не будем, а к вечеру скажем чтоб забрали. Он задумчиво поднял глаза на Астона с Риксом и продолжил:

– Я здесь примерно три месяца. Еду дают два раза в день, за любое неподчинение или нарушение ее выливают, а про физическое наказание вам лучше не знать. Эти собаки хуже животных.

Он прекратил говорить, прислушавшись к тому, что сказал и хмыкнув в густую щетину, все-таки договорил:

– Вы здесь второй день, поэтому даже не понимаете куда и к кому попали. Нам нужно выжить. Не знаю как, но рано или поздно надеюсь получится, а пока всех, кого забирали отсюда Гроги, не вернулся.

– Если не сдохнем, – кивнул на мертвое тело Астон или Рикс, я не очень запомнил кого из них как зовут.

– Он не особо хотел жить, – снова заговорил Антон. – Точнее хотел, но здесь ему было невыносимо, поэтому я удивляюсь, как вообще так долго протянул, аж целую неделю.

Сверху послышался шум и на поверхность выглянула безобразная голова собаки, а затем на веревке стали спускать ведро. Я подумал, что мне померещилось и вопросительно взглянул на Антона. Он кивнул и пояснил:

– Мы все попали в плен к полулюдям, полу собакам. Они называют себя Гроги и посути, являются уродливыми мутантами, в которых от человека остались только примитивные черты. Общаются в основном издавая гортанные звуки и небольшим набором понятных нам слов. Не знаю, как я вообще так долго продержался, – вздохнул он. – Может в силу возраста или еще почему, но больше недели из молодых, никого не держат. Иногда меня поднимают на поверхность и заставляют ползать по гладкому полю, убирая останки растерзанных тел. Насколько я понял, это у них некая арена, на которой они развлекаются, используя людей каким-то страшным образом.

– Ты это всем рассказываешь? – хрипло спросил я, забыв на время, о своем состоянии.

– Да, – кивнул он, – и хочу, чтобы все знали, что с ними будет, когда их начнут выдергивать наверх, пощады от этих собакоголовых, ждать точно не стоит.

– Мы сегодня отсюда сбежим, – сказал я и сам удивился своему уверенно прозвучавшему голосу.

– Ты сначала встать попробуй, бегун, – насмешливо возразил Прак, – а потом уже думай о побеге.

 Я задумчиво на него посмотрел, не обращая внимания как он поежился под моим взглядом, а сам отчетливо понял, будет только одна попытка. Из ведра пришлось есть руками, это сделали все кроме меня, Астона и Рикса. Они брезговали, а я не мог, потому что от запаха и вида лежащего внутри, снова начало мутить. Антон ел спокойно, Прак делал вид, будто ему все равно, а вот девушка не скрывала своего отвращения и заткнув нос пальцами одной руки, другой зачерпывала вонючее месиво. Когда еда закончилась, Антон постучал по ведру и отставил его в сторону. Я стал смотреть, желая получше увидеть того, кто придет чтобы вытянуть тару наверх.

С такой рожей, даже Кажиду отдыхает, – подумал я, внимательно рассматривая свесившееся существо, которое в свою очередь разглядывало меня.

Череп с челюстью деформированы и вытянуты так сильно, что схожесть с собакой казалась очень заметной. Свисающая длинная шерсть, за которой не видно глаз и прижатые уши, завершили мой осмотр, торчащей на поверхности головы. Мутант оскалился, обнажив гнилые клыки и оперся рукой – лапой о край ямы. Он пропал на несколько секунд, потом появился снова и посмотрев на меня, показал известный жест, чиркнув себя когтем – пальцем по горлу.

Ты завел друга, – хохотнул один из парней, – наблюдавший за моей дуэлью взглядами.

В его голосе не было насмешки, скорее он говорил дружелюбно и даже удивленно. Наверняка он видел просто мальчишку, который рассматривал ранее невиданного мутанта.

– Дурак, – услышали все обитатели ямы и повернувшись посмотрели на Лою.

Она засмущалась, но снова повторила:

– Дурак, кому и что ты хочешь доказать? Они просто убьют тебя.

– Ты бы девочка подумала о себе, – задумчиво проговорил Прак.

Это прозвучало так страшно и двусмысленно, поэтому никто не нашелся, что ему сказать, а девчонка вспыхнула и зло возразила:

– Я не дам им ничего с собой сделать и если придется, то…

Она слегка приподняла старую ветровку и вытащила оттуда небольшой камень, который был заточен с одной стороны. Я подумал, что убить себя таким орудием конечно можно, но вот смерть будет мучительной и очень долгой.

 Астон с товарищем подошли ко мне и присели рядом.

– Слышь малой, че задумал-то, колись?

Я не отреагировал на покровительственный тон и перешел сразу к делу.

– Когда будут забирать мертвого, вместо него привяжете меня. Я окажусь на поверхности, разберусь с тем, кто там окажется, а потом сброшу веревку.

– А если там несколько псов? – вмешался в разговор Рикс.

– Значит разберусь со всеми.

Астон усмехнулся и сказал:

– Ты наверное возомнил себя серьезным бойцом, а вдруг не справишься?

– А какая тогда разница. Из такой глубокой ямы не выбраться, а ждать, когда за тобой придут, думаю точно не стоит. Если действовать, то сейчас, пока еще остались хоть какие-то силы.

– Так-то и не скажешь, будто они у тебя есть, – снова усмехнулся Астон.

Я вдруг понял, что эти двое, на самом деле дразнят меня и абсолютно не принимают всерьез. Они развлекаются и то ли действительно не понимают где оказались, то ли просто тупые. Мне больше не хотелось что-либо говорить, я начал закипать и решил преподать им урок. Но мое тело оказалось против и выразило это таким ярым протестом, что тут же согнулся от острой боли, даже не успев до конца выпрямиться.

Раздался хохот, теперь надо мной откровенно ржали, а я ничего не мог сделать. План действительно никуда не годится. Перебарывая боль и сжав зубы, все-таки поднялся, но это отняло последние силы. Было глупо влезать в драку, из которой я не вышел бы победителем.

– Идиоты, – Лоя поднялась, подошла и помогла мне опуститься.

– Рот твой, враг твой, – угрожающе проговорил Астон, но Рикс тут же засмеялся серьезному виду товарища и они снова согнулись от смеха.

Вероятно, шум привлек внимание стража и к нам свесилась все та же мерзкая голова и я услышал лающий звук:

– Заткнуться! Сесть!

Я видел, что один из тех кто смеялся, открыл рот чтобы возразить, но Антон успел раньше:

– Ничего не говори. Не надо, будет только ху…

Он не закончил и с ужасом смотрел как длинное древко, воткнулось в грудь Астона, пробило ее насквозь и вошло в землю, тем самым, не дав мертвому телу упасть.

Тут же сверху раздались громкие голоса, но что они говорили, разобрать не получалось, хотя и так стало понятно, один ругает, а другой пытается оправдываться.

Я смотрел на Рикса и видел, как в немом бешенстве открывается и закрывается его рот. Не знаю каким чудом он сдержался, но повернувшись ко мне произнес:

– Сегодня на поверхность поднимете меня.

Он отошел в свой угол и больше не сказав ни слова, уткнулся в колени.

Веревку сбросили примерно через час и свесившаяся голова коротко пролаяла:

– Копье! Привязать!

Антон быстро поднялся и попытался вытащить древко, из груди еще недавно живого человека.

– Стой, я сам, – остановил его Рикс.

Он подошел, придержал тело правой рукой и спокойно выдернул копье из груди товарища. Не знаю заметили ли остальные, но сделал он это с такой легкостью, что мне стало понятно, насколько человек силен. К тому же, удерживая мертвое тело, он перехватил оружие и кинул его в вовремя исчезнувшую голову. Она тут же появилась снова и я увидел, насколько страшен был оскал у этого человека – пса. Рикс аккуратно положил тело и уселся рядом, спокойно наблюдая за краем ямы. Но ничего не произошло, больше никто не появился и никакого наказания не последовало. Он посидел еще немного, поднялся и отойдя на свое место лег, затем отвернулся и накрылся курткой с головой.

Его не тронули и я сразу понял, что скорее всего сегодня ночью или завтра утром за нами придут. Если верить словам Антона, то долго пожить здесь никто не даст. Стало темно и заметно похолодало. Я поднялся и по краю ямы начал ходить взад – вперед, пытаясь раскачать не слушающееся тело и хоть немного согреться. Через несколько минут моему примеру последовали Антон и Лоя, а потом присоединился и Прак. Рикс как лежал не шелохнувшись, так и продолжал это делать, не реагируя ни на что. Тишину нарушил Антон и подтвердил мои опасения:

– Думаю, скоро начнут забирать.

Я увидел, как девушка при этих словах потрогала куртку в месте, где был спрятан ее камень.

– С чего ты взял? – не скрывая своего страха, спросил Прак.

Антон не успел ответить, так как сверху упала веревка и напугала Лою, которая от неожиданности вскрикнула. В этот раз мы не увидели головы, а просто услышали:

– Труп! Вязать!

При этих словах,Рикс тут же вскочил, быстро оттащил тело товарища на свое место, вернулся, лег и тихо прошептал:

– Вяжите, только не очень крепко, чтобы смог освободиться.

Увидев замешательство остальных, я наклонился и преодолевая боль, обвязал вокруг него веревку. Закрепил узел под руками и показал, как надо развязать.

Свесившуюся голову, было трудно разобрать в наступившей темноте, но вот у нее походу с ночным зрением, проблем не существовало, так как она тут же залаяла и я услышал уже не такую короткую речь

– Идиот! Вяжи не этот, а тот.

Я смотрел наверх и не понимал, вижу голову говорящего или нет? Ночь была темная, небо затянуто и я решил проверить, что будет дальше?

– Чего стоишь? Вяжи другого мертвяка, – услышал злобный голос и понял уже наверняка, темнота для них не помеха.

Я наклонился над Риксом начав его развязывать и тихо произнес:

– Лежи спокойно, они видят в темноте.

Мне показалось, что я услышал скрип зубов. Тем не менее он не пошевелился до того момента, как я его отвязывал и закреплял другое тело, принадлежащее человеку по имени Фиджин. Веревку быстро потянули и как только труп скрылся наверху, Рикс тут же вскочил, вернул тело друга на место, а сам улегся и снова укрылся курткой.

Ночь прошла, а я так и не сомкнул глаз. Тысячи и тысячи мыслей крутились в голове и ко всему прочему сильный холод, заставлял трястись и прогонял любые попытки тела согреться и заснуть. Я бесконечно ругал себя за то, как глупо попался, потом мысли переносили к Блику и Мальку, заставляя гадать, где они сейчас и жалеть, что не пошел с ними. Еще думал о убившем меня Эрике и правителе Леонарде, который оказался моим настоящим отцом. Мощными потоками, мысли носились в голове и вот уже Улика возникает в памяти,а слезы наворачиваются на глазах от того, что скорее всего больше ее не увижу. И снова злость, дикая, сбивающая дыхание злость и сожаление, что так глупо влип. Я, который считал лес своим домом, не смог увидеть или почувствовать опасность.

Поднявшись, посмотрел наверх и начал двигаться вдоль стенок ямы. Тело замерзло, суставы затекли, но боли стало меньше и я снова подумал о том, чтобы попытаться подняться на верх вместо трупа. Через некоторое время спустили ведро все с той же баландой и все тот же голос произнес:

– Когда пожрешь, труп вяжи.

После этих слов, девушка потянулась к лежащему Риксу, но я остановил ее шепотом:

– Подожди!

Она удивленно посмотрела на меня, но тянуться перестала. Я ткнул себя в грудь, показал на труп Астона и указал наверх. Лоя округлила глаза и покрутила пальцем у виска. Стало почему-то смешно от того, как эта девчонка заботиться обо мне и не желает, чтобы я понапрасну рисковал. Увидев улыбку на моих губах, резко прекратила жестикулировать и махнув на меня рукой, отвернулась. Антон и Прак наблюдали за нашей беззвучной перепалкой, не забывая при этом зачерпывать вонючую жижу ладонями. Я повторил свой жест для них и они не прерываясь, синхронно кивнули.

Пока ели, я опустился рядом с девушкой и тихонько попросил:

– Дашь свой камень?

Она резко повернулась и секунду, не отрываясь смотрела в глаза.

Мне не нужно было ее псевдо оружие и сделал это больше для того, чтобы отвлечься, но когда увидел ее пронзительный взгляд, понял, насколько огромные надежды на него она возлагает. Ее колебание длилось мгновение, потом ловко залезла себе под куртку и протянула камень. Я взял его и на секунду наши ладони соприкоснулись. Она тут же одернула руку, а я, сжав кулак с ее подарком, вернулся на место. На верху слышалась возня, собачий лай и глухой ритмичный звук. Почему-то именно эта ритмичность заставила напрячься и я поторопил Антона и Прака. Они послушались и отвязав ведро, смотрели как я ловко связал сам себя и прикрепили его обратно к свободному концу. Вовремя. Веревка напряглась и мое дело дернувшись, резко начало подниматься вверх. Последнее что увидел, это глаза Лои, которые прощались со мной и она даже не пыталась вытирать их от текущих слез.

Веревку снова рванули и мое тело отозвалось на это сильной болью.  Я почему-то подумал, что возможно камушек и не будет лишним если его правильно использовать и попасть в нужное место. Еще рывок и мое тело подхватили сильные конечности и рванув оттащили от края ямы. От боли, не вовремя свело судорогой ногу и на секунду пожалел, что затеял все это. Открыл глаза и увидел внимательный взгляд, уже знакомой страшной рожи надсмотрщика. Все длилось мгновение, но в меня словно впечатался жуткий образ, сросшегося с человеческим лицом собачьей морды. До неузнаваемости деформированный череп, сильно выпирающая вперед и вниз челюсть. Оскал собачьих зубов вперемешку с человеческими и до жути страшные, немигающие звериные глаза без век. Я рванул узел и увидел, как меняются выражение на морде Грога. Оставаясь неприятными, в них появилось заметное удивление. Только со второго раза, затянувшийся узел поддался и еще не до конца освободившись, захватил своими стопами ногу мутанта и попытался уронить на землю. Думаю, у меня бы вышло, но произошло то, чего нельзя предугадать. У Грога не оказалось ног, а вместо них были лапы, поэтому мой прием не получился и захват просто соскочил с более тонких конечностей собаки-человека.

Мутант мгновенно отпрыгнул, ощерился жуткой пастью и опустился на четвереньки. Он зарычал и мне стало по-настоящему страшно, когда его глаза скрылись под полезшей вверх кожей, растянув ее в чудовищном, диком оскале. Я сжал камень таким образом, чтобы одним ударом в висок, покончить с мерзким созданием, но снова оплошал. Вместо нападения, желания убежать или защититься, противник резко поднялся на задние конечности и с силой обдал меня зловонным дыханием.

То, что вырвалось из пасти чудовища, остановило мой удар за долю секунды до того, как я его нанес. Попытавшись вдохнуть, не смог, замер в недоумении, попробовал еще раз и вдруг почувствовал разливающееся внутри жуткое зловоние. Ноги подкосились, в глазах потемнело, я увидел довольную рожу собаки, которая ощерилась радостным оскалом и помахала мне рукой-лапой словно прощаясь. Уже падая, почувствовал боль от удара, но это не привело меня в себя, так и отключился, широко раскрывая рот в безуспешной попытке сделать вдох.

Когда открыл глаза, был весь, словно пропитан мерзким запахом из собачьей пасти, но главное, я мог дышать. Сделав несколько вдохов, приподнял голову и осмотрелся. Лучше бы этого не делал. Мне показалось, все это сон и такого просто не может быть. Еще выше приподнял голову и понял, могу двигаться всем телом.  Картинка вокруг кружилось, сознание мутило так, что еле сдерживался чтобы не вывернуло. С трудом встал на четвереньки. От песка бурого цвета под ладонями, шел тяжелый, невыносимый запах. Я поднял голову и теперь уже четко осознал, что нахожусь посередине огромной арены, окруженной частоколом, на котором в хаотичном порядке, были нанизаны части человеческих тел. Меня вырвало и тут же услышал дикий рев сотен глоток. Я отполз в сторону и попытался подняться, чтобы меньше чувствовать запах идущий снизу. Получилось. Смог осмотреться. Огромная поляна, на которой стоял в центре, была вся засыпана песком. Яркие факелы горящие вокруг нее, выхватили сидящих мутантов. Они выкрикивали человеческие слова, лаяли, выли, в общем вели себя словно пришли на какое-то зрелище, где главным действующим лицом был Свит. Я ошибся. Сзади раздался всхлип. На сколько мог, резко обернулся и увидел всех своих сокамерников по яме, всех до единого. Антон посмотрел на меня и тихо, но я услышал, сказал:

– Вот видишь, к чему привело то, что ты сделал.

Прак стоял за ним на коленях, ноги его не держали, и он трясся всем телом предчувствуя скорую смерть. Лоя вцепилась в руку Рикса и дико озиралась, пока не повстречалась со мной взглядом. Ее глаза, наполненные ужасом и болью, вдруг разом засветились каким-то внутренним светом и она выкрикнула в мою сторону:

– Не бойся Свит, я с тобой.

Ее заглушил очередной рев толпы, а я понял, что боюсь, очень боюсь. Меня начала бить нервная дрожь и когда свет от факелов неожиданно уменьшился, я вздрогнул от увиденного. По всему периметру, не замеченных за огнем, принятые за неясные тени, проявились поистине настоящие чудовища. От их вида я наверное бы поседел, если бы ранее со мной этого уже не произошло в зараженном лесу.

– Это с-стражи а-арены, – услышал заикающийся сзади голос.

Он принадлежал Антону, который со страхом озирался по сторонам и не обращал внимания на вцепившегося ему в ногу и подвывающего от ужаса Прака.

Стражи были поистине чудовищны, они словно вылезли из недр зараженной земли, где мутировали не одну сотню лет. Гибкие тела, с вылезающими из-под кожи многочисленными, острыми частями, словно под ней все было усеяно костяными шипами разной длины. Выдавленные из своих орбит глаза, буквально усыпали жуткую морду. Яркие белки, хаотично вращались в стороны и от этого складывалось впечатление, что на морде, колышется какое-то белесое месиво. Все тело покрыто грубой, темно-рыжей щетиной кроме шеи. Она была абсолютно голой и при виде общей уродливости существа, это выглядело очень и очень мерзко. Крупные передние ноги и одна задняя поменьше, придавали мутантам странный вид. Особь, при движении, словно приседала на заднюю ногу и издали могла казаться даже неуклюжей. Один из зрителей, вылез со своего места и стал пробираться вероятно на выход. Путь показался ему долгим и неудобным, поэтому он решил его сократить и опасно подошел к периметру арены. Тварь, охранявшая ее, тут же воспользовалась оплошностью человека- собаки. Мгновение и от него остались одни ошметки.Сразу же появились псы служители и длинными баграми, подтащили к себе тело и развесили на кольях забора остатки.

Прак валялся без сознания, Лоя лежала у ног мертвенно бледного Рикса, а Антон по-прежнему смотрел со страхом, но словно это было для него привычным. Я отметил такой момент, но не смог понять, что же не так? Все прояснилось через минуту. Под гулкие удары барабанов, за которыми стояли молодые псы, к нам направились трое Грогов. Шедший впереди, остановился недалеко и замер, словно чего-то ждал. Антон робко выступил из-за наших спин, оторвав от себя задыхающегося от ужаса Прака и молча ткнул пальцем сначала в него, потом в Рикса. Стоящий впереди мутант кивнул своим сопровождающим и те сделав несколько шагов, подхватили тело Прака. Они молча, зная свое дело, тут же положили его на песок и по очереди, словно кукле, начали ломать руки и ноги в разных местах.Послышался хруст костей, Рикс рванул вперед, но один из исполнителей резко выпрямился и дыхнул на пытавшегося помешать ему человека. Дальше я со стороны увидел то, что недавно испытал на себе. Рикс, беззвучно открывая и закрывая ротв повалился и почти сразу, корчась от недостатка воздуха, потерял сознание. Очнувшийся Прак, заорал тонким, жутким голоском, когда его продолжили ломать, но потом замолчал, снова отключившись. Обмякшее тело оттащили поближе к охранявшим периметр тварям. Звери, которые при виде раненого, но еще живого, пришли в неистовство. Они страшно рычали и мерзко повизгивали, пытаясь достать длинными когтями обездвиженную жертву. Я видел, словно какая-то сила не давала им сойти и пересечь невидимую границу до лежащего человека. А еще отчетливо понял, это конец и никакие Блик с Мальком не явятся с пулеметом чтобы меня спасти.

Глава 2

Я встретился глазами с Антоном, он развел руками и сказал:

– Я назначаю приманку и бегунов, по-другому мне было бы не выжить.

При этих словах, он кивнул на приходящего в себя Рикса и неприятно улыбнулся. Именно эта улыбка подписала ему смертный приговор. Она показала всю его гнилую сущность и то, что делает все это не только из-за страха, а испытывает некое превосходство от своего положения. Я криво улыбнулся таким мыслям, понимая, что не смогу убить предателя, а Антон, увидев мою гримасу, принял ее на свой счет и брызгая слюной от злости закричал на меня:

– Ты тупой юнец, что ты понимаешь? Я всю жизнь проработал на земле, горбатясь на тех, кто жировал на высших уровнях, а теперь должен служить этим уродам чтобы выжить.

Он говорил и говорил, а я больше не слушал и наблюдал, как двое Грогов наклонились над Риксом, привычно прижали тело к песку и завели руки за спину приготовившись сломать.

– Стойте!

Сам не понимая своих действий, шагнул и поднял перед собой обе руки, показывая, что не представляю никакой угрозы. Псы замерли, а старший посмотрел на меня, потом на Антона и брезгливо произнес, обращаясь к нему:

– Почему это животное говорит со мной напрямую?

Предатель подскочил на месте и извиваясь, с ненавистью посмотрел на меня и быстро, быстро заговорил:

– Послушайте господин, этот мальчишка просто глупый, он еще не понял правила игры и…

– Заткнись, ты обязан был их подготовить, а иначе зачем мне нужен такой бесполезный кусок мяса?

Он направился к нам и пройдя мимо меня, протянул лапу к замершему в ужасе Антону, схватил его за горло и погрузил когти в шею.

– Стойте! – я не узнал собственный голос и снова был в шоке от своих действий и от того, что сейчас делаю.

Лапа ослабла, предатель рухнул на колени и закашлялся. В этот момент в себя пришла Лоя, села и поняв где она, начала отползать. Едва заметное движение и оставив Рикса, один из псов направился к ней, а другой ко мне. Старший развернулся и уставившись на меня своими немигающими глазами сказал:

– Мясо должно молчать. Мясо должно кормить Заулов, – он показал на тварей, охраняющих периметр.

Я понял, племя псов собралось здесь не просто так, все они ждут представления, но не очень улавливал какая роль уготована нам. Правда после слов Антона о приманке и бегунах, стало ясно, что я и Лоя, должны будем спасать свои жизни убегая от кого-то, но даже подумать не мог, что ими окажутся охраняющие периметр. Теперь это стало понятно, но не дал страху заползти глубже и снова нарушил молчание:

– Мы все, – я обвел рукой оставшихся в живых людей, – сможем спастись от Заулов и выйдем из круга, а взамен вы даруете нам свободу.

Старший вскинул лапу вверх, поднял голову и выплеснул в небо громкий, гортанный клич. Тишина наступила мгновенно. Это произошло так внезапно, что стал слышен звук колышущегося пламени от факелов. Мне показалось, даже твари охраняющие периметр замерли, внимая голосу старшего пса.

Он демонстративно возвел свои конечности вверх, привлекая всеобщее внимание и начал говорить:

– Это мясо утверждает, будто сможет выйти из круга, который охраняют Заулы. Он считает, что мы, избранное богами племя Псов, дадим ему за это свободу.

Пес опустил руки, повернулся ко мне и указывая загнутым когтем, продолжил:

– Вы мерзкие куски мяса, считающие себя человеками, никогда не можете быть по-настоящему свободными. Вы паразиты, живущие на этой земле и незаслуженно пользующиеся ее благами. Настанет день и мы свергнем вас и тогда ваши города будут нашими, а вы займете свое истинное место, место рабов.

Гул одобрения прокатился по рядам псов, а я удивлялся такой чистой, человеческой речи из уст мутировавшей особи.

Старший тряхнул лапами и повысив голос вскричал:

– Вы знаете кто я. Меня зовут Браакс и я как никто другой знаю людей. Этих тварей, которые держат нашего брата в клетках и проводят над нами свои эксременты.

– Эксперименты, – негромко поправил я говорившего.

Мне показалось, будто даже его шерсть стала бледнее от моего вмешательства. Он резко повернулся взбешенный тем, что перебил речь. Я только этого и ждал и скользнув навстречу, со всей силы врезал ногой между лап.

Не знаю как-так получилось, но от удара, из глазницы Браакса, прямо мне под ноги выпал собачий глаз. Пес начал сгибаться, из пасти вырвался жалобный стон и я раздавив глаз, схватил его за шею и приставил заточенный камень к черепу старшего.

Я видел, как в молчаливом единении, вся арена поднялась и замерла. Ближайшие из них двинулись в мою сторону, но я тут же остановил их, громко, чтобы слышали остальные выкрикнув:

– Откроете свои пасти и я размозжу ему голову.

Они тут же остановились, а я сильнее вжал камень в череп, обмякшего под моим захватом старшего.

– Рикс, Олгинка, за мной, – как можно спокойнее сказал я и начал пятиться подальше от центра.

Парень, словно очнулся и мгновенно вскочив, подбежал к девушке и помог ей встать. Мы приблизились к краю арены и только теперь я понял, чтобы выйти за ее пределы, нужно будет каким-то образом миновать Заулов. Притихшие, они наблюдали за нами и только хвосты, хлещущие по своим же бокам, выдавали волнение.

Я завис, не зная что делать. Ситуацию спас Рикс, он схватил шедшего вместе с нами Антона и толкнул в сторону замерших тварей. Мгновение и его ошметки тут же увлажнили песок под ногами, но мы уже бросились в спасительное пространство и буквально вывалились из кольца арены. Мне пришлось оттолкнуть Браакса, когда рванули в образовавшийся проем. Поднялся дикий шум, я обернулся и увидел, как он вскинув руку, остановил бросившихся в его сторону Заулов.

Проклятый шаман, – зло думал я, мчась со всех ног за убегающими Риксом и Лоей. Оказывается, ты можешь управлять этими тварями в периметре.

Я с трудом видел в наступившем сумраке спины бегущих впереди. Адреналин помогал мне не обращать внимания на боль в ребрах, которая, как назло усилилась и становилась все сильнее. Сжав зубы прибавил скорость. Шум сзади стал стихать и мы, продравшись через мелкий кустарник, выбежали на возвышенность и увидели расстилающийся под ногами уходящий вниз простор.

– Свобода! – надрывно вырвалось из груди остановившегося Рикса.

Он обернулся ко мне и хлопнув по плечу сказал:

– А ты молодец, все-таки вытащил нас из этого дерьмового места.

Затем голос его по потускнел и он добавил:

– Правда не всех. Клянусь, когда-нибудь я вернусь сюда и мы не оставим здесь камня на камне. А этих, – он повернул голову назад, помолчал подбирая слова и продолжил:

– Говнодышащих собак, я лично перевешаю на деревьях в этом поганом лесу.

– А что будешь делать с Заулами? – спросила девушка.

– И на них найдем управу, – ответил ей Рикс и хрустнул костяшками пальцев, сжав их во внушительный кулак.

– Надо уходить, – сказал я и распрямился, продолжая держаться за ребра.

Словно по команде, слева и справа начали загораться огоньки факелов. Их становилось все больше и стало заметно, как по обе стороны от нас, рядами, стоят люди-псы, словно оставляя нам единственный путь для побега.

– Бежим, – заорал Рикс и сорвавшись с места, ринулся под откос.

Я удержал за руку, готовую последовать за ним девушку и крикнул ему чтобы он остановился. Он не услышал или не захотел и продолжил на огромной скорости спускаться под горку.

– Пусти! – взвизгнула Лоя и попыталась вырваться.

– Это ловушка, – спокойно сказал я и отпустил ее руку.

То ли мой тон или слова про ловушку подействовали на нее, но она осталась стоять. Бежать было бесполезно. Все пространство рядом с нами постепенно заполнялось новыми и новыми огнями. Они вспыхивали и ниже, как я предполагал, по мере продвижения Рикса. Вдруг, мощным снопом искр и огня, далеко внизу взметнулось пламя, осветив огромный участок.

К нам не спеша шел Браакс в сопровождении нескольких псов воинов, у которых в лапах были длинные копья и увесистые на вид дубинки. Немного не доходя, он кивнул головой вниз и сказал:

– Идите, представление начинается.

У Лои подкосились ноги, но я удержал ее и поволок за собой.

Когда спустились вниз, у меня появились сомнения, что эти дикие на вид полулюди, не такие уж дикие и глупые. Уж что-что, а развлекаться они умели, пусть по-своему, но умели. Не знаю, входило ли в их планы взятие в заложники предводителя, но картина, которая появилась перед нами, говорила о том, что к этому представлению они точно готовились.

Пылающие огромные охапки хвороста, принесены сюда явно заранее, чтобы преградить путь Риксу или тому, кто должен был здесь оказаться.

Но сейчас именно он, повернувшись к огню спиной, стоял и сжимал подобранную где-то толстую ветку. Перед ним, полукольцом выстроились люди-псы и тыкали в его сторону острыми, длинными копьями, не давая выбраться из западни.

При виде нас расступились и Браакс кивнул мне на человека, который не хотел сдаваться и явно желал продать жизнь подороже.

– Ну что парень, иди к своему, вы порадовали нас тупостью и теперь пришла очередь покончить с вами.

Все это он говорил громко, на показ, а потом приблизился ко мне так близко, что я почувствовал вонючий запах из его пасти. Он понизил голос и прошептал так тихо, чтобы было слышно только мне:

– Ты будешь умирать очень долго и очень страшно, за то, что ты сделал.

По инерции задержал дыхание. Я переоценил способности псов и понял, что захват мной Браакса, был для них провалом.

– Иди, – снова повторил он, – а вот девчонка останется с нами.

Говорить, упрашивать и вообще думать в этот момент было лишним и неправильным. Я услышал нехорошие нотки в голосе, когда он сказал про Лою, поэтому закрыв рукавом левой руки нос, шагнул к нему и впечатал правый боковой в собачью морду. Его телохранители вместо того, чтобы помешать, попытались снова выдохнуть в мою сторону гнилым дыханием, но повалившееся тело вожака, заставило их броситься вперед и подхватить потерявшего сознание Браакса.

Я скинул куртку, не спеша снял футболку и повязав ее налицо, туго затянул неровный узел на затылке. Лоя подняла сброшенную одежду и встала за мою спину.

Одновременно, на меня бросилось несколько псов, но я уже знал их слабые места и просто ломал тонкие конечности лап, когда они пытались ко мне подобраться.

Некоторые из них быстро оценив ситуацию, вставали на четвереньки и бросались в ноги, пытаясь их прокусить. Это было хуже и мне приходилось постоянно приплясывать, чтобы уворачиваться от нацеленных на мои конечности зубов. Но вот появились воины псы. Они шли, раздвигая в стороны своих сородичей, несли дубины и знакомые длинные копья. Неожиданно Рикс, воспользовался ослаблением к нему внимания и бросился вперед, отбив несколько палок в сторону. От него шарахнулись, а он в свою очередь приложил парочку псов по головам, тем самым образовав небольшой проход, в который мы с Лоей тут же бросились. Его сразу закрыли телами подоспевшие воины, но мы успели и теперь стояли рядом, перед всей этой страшно орущей и завывающей массой мутантов.

Я почувствовал, как руку чуть выше локтя сжали. Лоя посмотрела на меня своими большими глазами и поднявшись на цыпочки, прижалась губами к моему уху:

– Я не боюсь. Я готова умереть с тобой.

Она опустилась и встала рядом, больше не прячась за спину.

Поддерживаемый с двух сторон своими телохранителями, к нам подходил Браакс.

Левая часть морды заметно опухла, а впадина от глаза, пугающе смотрела, казалось, прямо внутрь тебя. На этот раз он остановился на достаточно большом расстоянии. При его появлении, стая человекоподобных притихла, все смотрели на своего главаря и ждали что он скажет.

Почти физически я ощущал, как этот псевдо-человек, буквально пожирает меня не только глазом.

Кстати, – вдруг подумал я. А они вообще, людей-то едят? А если нет, то чем питаются?

Увлекшись этой мыслью, не сразу понял, чего там прохрипел Браакс.

Он тут же пролаялся и уже более отчетливо, возвысив голос повторил:

– Убить всех!

Девушка вздрогнула и тут увидел, что вождь сделал шаг назад, давая простор воинам.

 Я завыл. Не так, как тогда на поляне перед схваткой с волкмутами. Это был вой души, несущийся ввысь и говоривший о сожалении, что не убил врага, мало пожил и так много не успел. В этом вое я выплескивал накопившуюся боль, пронизывая ей все пространство. В данный момент мне было наплевать на свою смерть и на псов стоящих вокруг. Я просто слился с воем. Сам превратился в этот поток, уходящий к далеким светилам, таким ярким на ночном небе, несмотря на горящие вокруг костры.

Неожиданно кто-то из толпы начал мне подвывать, его поддержали и вот уже чуть-ли не все племя затянуло вместе со мной странную песню, задрав свои головы вверх. И вдруг, это перекрыл далекий, мощный вой, который мгновенно заткнул глотки воющих псов.

В нем не ощущалось ничего человеческого, это был по-настоящему дикий и страшный призыв, пропитанный ненавистью, болью и одновременной жаждой сеять смерть.

– Заулы, – послышалось из толпы. – Не может быть. Никто и никогда не слышал их вой. – Это знак, – раздались голоса с другой стороны. – Нельзя трогать этих людей и этого волчонка. За них заступаются священные Заулы.

 Я услышал Браакса, он попытался что-то возразить, но вдруг откуда-то из леса раздался новый вой.

– Волкмуты, – прокатилось по толпе.

– Лесные волки пришли защитить своего.

– Мы не будем убивать людей. – Их нельзя трогать.

Вероятно, оценив обстановку, вождь принял решение и я снова услышал его голос:

– Мы не убьем их, пусть посидят в яме, а утром решим, что с ними делать.

Это была победа, хоть маленькая, сохранившая нам жизни до утра, но победа. Сказать по правде, я не думал о том, чтобы остаться в живых. В момент, когда завыл от боли и отчаянья, мне показалось, что это был не я, точнее какая-то другая частичка меня, которая связывала с лесом невидимой, но живой нитью.

Нас отвели обратно в яму и мы не сопротивлялись. Всю дорогу племя шло молча. При свете факелов я видел на себе заинтересованные взгляды. Псы сменяли друг друга протискиваясь вперед, чтобы посмотреть на меня. От этого было не очень уютно, поэтому, когда нас аккуратно опустили на дно, стало даже легче, без пристального внимания этой человеко-собачьей массы. Оставшееся время мы провели практически молча. Лишь иногда перебрасвались короткими фразами, нарушая тишину, которая сгустилась вокруг нас, в ожидании приговора.

– Гроги! – голос Браакса звучал как никогда уверенно и громко. – Сегодня великий день для нашего племени. Вчера нам был дан знак и мы распознали его. Эти люди, – он указал на нас троих, стоящих в середине плотного кольца псов,–  явились орудием в руках наших богов и теперь пришла пора решить их судьбу.

– Пусть волчонок живет, остальных на мясо, – раздался голос из глубины толпы.

 Вождь недовольно поморщился, но продолжил:

– Наши покровители, – он поднял голову с лапами к небу, – показали, что благоволят к племени, поэтому мы должны их отблагодарить. Эти двое пройдут испытание священными стражами арены, а тот, через голос которого с нами говорили высшие силы, будет принесен в жертву вечному свету, где станет служить им дальше.

Мне не понравился одобрительный гул, последовавший после слов хитрого вождя.

Получалось, он нашел ключик к недовольным из своего племени и теперь даже они одобряют его слова. Про испытание Заулами, он придумал хитро, это было стопроцентным приговором. Выйти живыми из лап молниеносных монстров будет невозможно.

Я не стал слушать дальше про какой-то свет, в жертву которому меня должны принести и снова перебил говорящего:

– Я хочу пройти испытание с остальными.

– Заткните ему рот, – взвился от бешенства Браакс, указав на меня своим помощникам.

Я демонстративно кивнул на футболку в руке и задрав голову вверх, показал, что сейчас начну выть.

– Стойте! – он тут же остановил своих приспешников, а я, не давая ему обдумать очередную пакость, возвысил голос и начал говорить:

– Вождь сказал, что боги разговаривали через меня и если это так, то мне нечего бояться каких-то Заулов.

Теперь уже послышался одобрительный гул от моих слов и я продолжил:

– Если пройдем испытание, я хочу, чтобы вы отпустили их, – указал пальцем на стоящих рядом друзей, а меня можете принести в жертву вечному свету.

Сильный тычок под ребра заставил ойкнуть и замолчать. Я услышал злобное шептание Лои:

– Ты что, сдурел? Я не уйду без тебя отсюда.

Мне пришлось отодвинуться от нее подальше и продолжить, пока завладел вниманием племени:

– Я знаю, если Гроги дадут слово, то обязательно его сдержат. Да помогут боги рассудить нас испытанием, а мы простые их последователи, подчинимся и доверимся тому, что они нам уготовали.

Последние слова я почти кричал на эмоциональном пике, подстраиваясь на манер речи псов и когда закончил, рев из многочисленных пастей, выразил всеобщее согласие со мной.

Брааксу ничего не оставалось, как присоединиться к мнению большинства. В конце концов, что он терял? Ведь мы по любому не пройдем испытание и погибнем. Просто умрем быстро и без мучений. Пусть это не совсем то, что он уготовал, но ему главное увидеть кончину того, кого он успел возненавидеть всей своей собачьей душой.

Итак, все решилось, наш экзамен не на жизнь, а на смерть, должен начаться сегодня после заката.

То ли мне казалось или действительно так и было, но иногда я ловил на себе взгляды, в которых не ощущалось злобы, скорее даже сочувствие.

Наконец-то остались втроем все в той же яме и опережая все вопросы начал говорить:

– Я очень много провел времени в лесу и до того момента пока не попался, считал его домом. Когда я выл, ко мне присоединились Заулы. Иногда я слышу и чувствую других животных и мутантов. Так вот, эти твари не способны на любые проявления жалости и им все равно кого разрывать. У Браакса есть какая-то возможность на них воздействовать и он конечно же воспользуется ей чтобы нас убить. Не знаю как, но мне придется попытаться использовать это нам на пользу.

– А что будет если не получиться? – ледяным тоном спросила девушка.

– Вы сможете уйти, – не обращая внимание на жесткие нотки в ее голосе, ответил я.

– И бросить тебя? – словно подкрадываясь словами, спросила она.

– Ну-у я попытаюсь как-нибудь выкрутиться. – Если мы пройдет испытание Заулами, надеюсь ничего серьезней они придумать не смогут.

– Свит, – она окатила меня таким взглядом, что я почувствовал, как слова, которыми пытался ее убедить, сами застревают в горле.

– Наша деревня называется Урик-Сайс, вряд ли вы даже слышали о такой, – подал голос Рикс. – Мы с Астоном выросли и стали следопытами, исследуя территории и стараясь проникнуть туда, куда остальные и не пытались. Однажды он спас мне жизнь, а я так и не отплатил ему за это. Думаю, он был бы не против, если расскажу вам о том, что мы смогли найти, но так и не успели сообщить своим старейшинам, попав в лапы к этим проклятым псам.

Рикс продолжал безостановочно говорить, а мы слушали не прерывая. Человек хотел высказаться. В его речи чувствовалась какая-то обреченность, словно он принял решение и теперь просто озвучивает свое завещание.

Лоя попыталась прервать его речь, но я мягко остановил готовое сорваться с ее губ возражение, тихонько дотронувшись до руки. Она посмотрела на меня, кивнула и мы продолжили слушать, так и не убрав соприкасающиеся пальцы.

– Мы нашли город, точнее небольшой городок, который зарос растительностью, но был почти не разрушен временем и войнами прошлого.

Рассказчик поднялся и начал чертить ногой на земле точки, изгибы и пересекающиеся между собой линии. Потом отошел подальше, вернулся, исправил и удовлетворенный посмотрел на нас.

Он начал объяснять как туда дойти, про ориентиры и знаки, по которым можно было найти путь в заброшенное место. Нам пришлось серьезно отнестись к его вопросам и чтобы не обидеть, отвечать на все то, что он пытался донести.

Наконец Рикс сел на землю и грустно улыбнувшись сказал:

– Сегодня я умру. Можете мне ничего не говорить, я знаю точно, так и будет.

Я и не пытался, а Лоя попробовала, но на все ее возражения он молчал, по-детски улыбался и смотрел на нее с какой-то грустью.

Я понимал, что Рикс решил умереть, а это значило одно, он действительно умрет. Он принял свою участь и смирился с ней, вот только у меня были на него другие планы. Я надеялся, если удастся пройти испытание, псы выполнят обещание и отпустят двоих из нас. Но в то же время, должен быть уверен, что рядом с Лоей окажется человек, который сможет о ней позаботиться.

– А как поступил бы твой брат?

Мои слова заставили вздрогнуть ушедшего в себя парня. Он посмотрел на меня, в его глазах мелькнуло осмысление. Рикс вскочил, затем снова опустился на землю и с какой-то радостной уверенностью произнес:

– Он бы боролся и обязательно постарался сделать все, чтобы выбраться отсюда. Постой, но откуда ты знаешь, что мы родные братья?

Я не был уверен, несмотря на их внешнее сходство, но все-таки рискнул и попал в точку и теперь человек, который еще несколько минут назад готов был проститься с жизнью без борьбы, сделает в память о брате максимально возможное, чтобы ее сохранить.

Все это время мы проговорили, пытаясь угадать разные варианты, по которым может пойти испытание. Главное, не дать Брааксу открыть рот в буквальном и переносном смысле слова. Говорит он весьма красноречиво. Человеческий язык знает отлично. Вероятно долго находился среди людей и уж точно не в качестве гостя.

Веревка напугала нас, неожиданно шлепнувшись о землю. На поверхности появилась знакомая морда молодого пса. В этот раз он смотрел на нас, а особенно на меня с каким-то благоговением. Я бы даже сказал, что с каким-то почтением, смешанным со страхом. Мы вылезли из ямы и встав друг за другом, в окружении воинов, пошли вперед.

– Как тебя зовут? – спросил я.

Он вытаращил глаза и быстро зыркнув на идущих воинов, тихо произнес:

– Агавр. Я не убивал ваш друг, это сделал Мазах, – а, я – он стукнул себя четырехпалым кулачком в шерстяную грудь, – Агавр.

– Я понял тебя Агавр и… спасибо, – негромко ответил ему.

Его глаза вылезли еще больше наружу, а морда приобрела неприятное выражение. Он снова с опаской глянул на впереди идущих и аккуратно, сделав ко мне шаг произнес:

– Навврр-р гаррвх, агга-ва.

Потом увидев мое недоумение, мотнул головой, попытался изобразить улыбку и перевел на человеческий:

– Бойся красного Заула.

Я хотел уточнить о чем он говорит, но тут обернулся один из сопровождающих и пришлось замолчать, чтобы не выдать нашего тюремщика.

Теперь не надо было лежать на песке, дабы ощущать его запах. Мне вообще казалось, что все чувства вдруг обострились. Я стал не только лучше слышать, видеть, но и за усилившимся биением сердца уловил новые, незнакомые свойства внутри себя. Стоя первый раз на арене, действительно понимал природу Заулов, но сейчас было по-другому. Браакс все-таки переплюнул самого себя. По его приказу убрали первые ряды со зрителями, а двух мутировавших исчадий он освободил от границ и они, медленно спрыгнув с небольшого возвышения окружавшего арену, приближались к нам.  Я видел духов леса не менее ужасных, но эти мутанты состояли из плоти и получилось очень хорошо их рассмотреть. Вероятно, твари и сами чувствовали недоумение от того, что так далеко отошли от места, где они были прикованы неизвестной силой и все время оглядывались. Вождь находился на расстоянии, но я увидел в лапах вытянутый обруч, который он постоянно поглаживал. С его помощью или других каких фокусов, управлял мутантами или нет, но факт оставался фактом. Они его не трогали и слушали, а через несколько секунд, должны были разделаться с нами. Я подумал, что надо завыть, но мое внутреннее “я” молчало. Попытался настроиться на одну волну с Заулами, но меня постоянно дергала Лоя, что-то говорила и я чувствовал сбивающий ужас, исходящий от нее и Рикса. Бояться действительно было кого, точнее это было нечто.

Голые шеи вздулись словно капюшон над страшными мордами. Под кожей стало заметно, как бегают и исчезают крупные кровеносные сосуды. При их приближении стал сильнее ощущаться запах паленой шерсти.  Шкура вблизи, не так освященная факелами казалась гораздо темнее. Было видно, она настолько плотная, что выступающие изнутри острые части не приносят ей никакого вреда. Грудная клетка, словно вросшая вглубь, поражала своей неестественностью. Казалось, что если под ней есть сердце, то ему просто негде там поместиться. Они замерли в нескольких метрах от нас и я увидел, что та особь которая стоит чуть сзади, имеет красноватый отлив шкуры. Вот и предупреждение Агавра, – подумалось мне, я даже удивился, что вспомнил имя молодого пса.

Оба Заула словно по команде задрали головы и мы увидели, как из пастей, расплываясь вниз по шкуре, течет желтоватая жидкость. Шерстяной покров куда она попадала слегка дымился в этом месте. Сначала я подумал что мне показалось, но потом понял, слюна стражей арены, это самая настоящая кислота, которая причиняет им дикую боль, когда попадает на незаросший участок. Разбираться почему она спокойно течет из пасти и не наносит вреда, а попадая на кожу заставляет их взрыкивать от боли и бешено колотить себя хвостами, было некогда. Вперед выступила тварь с красноватым отливом и в этот момент, тонкой струйкой кислота обожгла выстриженный участок шеи. Крупная дрожь прошла по всей шкуре мощной волной. Заул ощерился и я увидел, как напряглось и вздулось тело перед броском.

Глава 3

Страх как по команде отступил. Я шагнул вперед и впился глазами в чудовищные зрачки красноватого страшилища, пытаясь проникнуть внутрь его головы. Бушующее пламя дикой злобы, ненависти и боли, вот и все, что получил в ответной волне исшедшей от мутанта. У меня было четкое ощущение, будто защищаться бесполезно. Никаких человеческих способностей не хватит, чтобы оградиться от нападения молниеносных существ. Я чувствовал, как обретенный мной навык быстрой реакции, является жалкой пародией на способность Заулов. Закрыл глаза и направил последний импульс в бушующее пламя напротив:

– Я знаю, как избавить вас от страданий.

Волна боли от брызнувшей в лицо жгучей слюны, заставила вздрогнуть. Колоссальным усилием воли не отшатнулся и не вытер продолжающую разъедать кожу жидкость.

Горячее дыхание обостряло боль и открыв глаза, увидел страшную пасть напротив своего лица. Не знаю, как получилось то, что сейчас замерло в нескольких сантиметров от меня, но более мутировавшей плоти я еще не видел. Волкмуты, Шерсть и другие, оказались не похожи на это существо. В пасти совсем не было зубов. Даже намека на их присутствие. Она зияла чудовищной пустотой прямо на уровне лица, которое казалось еще мгновение и потечет кожей мне на грудь. Крупный, шершавый язык высунулся из пустоты и одним махом облизал всю голову. Я снова вздрогнул от неожиданности и почувствовал, как жжение исчезло в один момент. Подняв руки, ощупал кожу и понял, что она совершенно чистая. Чернющие глаза Заула вперились в меня и лишь с огромным трудом хватало сил, чтобы не провалиться в них. Я знал, что этого делать нельзя и сопротивлялся своими жалкими силами, не понимая почему еще жив и до сих пор в сознании.

– Чистый! – послышалось в голове.

 Я прислушался и понял, это со мной мысленно говорит красноватый мутант.

– Ты жив, потому что чистый, – снова услышал я. – Боль, убери ее как обещал.

– Обруч в руках Браакса, управляет вами? – закрыв глаза спросил я.

– Нами нельзя управлять, – почувствовал исходящий гнев от мыслей мутанта. – Но этот …,–  Заул не смог повторить слово «обруч» и пропустив его продолжил, – он нас замедляет и не можем сопротивляться силе исходящей от него. Рано или поздно мы доберемся до пса, который мучает нас и тогда станем свободными и уничтожим все живое в этом месте.

– У вас не получится, – я покачал головой, еще не привыкнув к мысленному разговору. – Он слишком осторожен чтобы дать такой шанс. Но я попро…

Всем своим естеством, вдруг почувствовал ударившую невидимую волну по внутренностям Заула, открыл глаза и увидел, как тягучая слюна снова потекла из пасти к шее.

Он мигнул чернотой и начал пятиться обратно к арене.

 Я шагнул вперед, одновременно снимая куртку, вытер ей текущую слюну, отбросил и сняв футболку завязал вокруг шеи чудовища. Пустота моргнула благодарностью и хвост хлестнув себя по туловищу, заставил гибкое тело броситься назад к остальным тварям, замершим у границы арены. Я уловил последнее долетевшее до меня мысленное послание красноватого мутанта и понял, что это было его имя:

– Асфар Брах.

Дикие крики псов возвестили о том, что мы прошли испытание. Я оглянулся и увидел, как Лоя и Рикс лежат без сознания.

Зияющие пустоты Заула не были так мерзки, неприятны и страшны, как пожирающие меня ненавистью глаза Браакса.

Дальше пошли словесные перепалки, попытки вождя хитрить и всеми возможными способами не отпустить девушку и Рикса. Но то, что произошло на арене, произвело сильное впечатление на остальных псов. Они единодушно высказались за то, чтобы сдержать данное слово и отпустить пленников. Были слабые попытки некоторых мутантов порадеть и о моем освобождении, но тут уж Браакс проявил все свое влияние с красноречием и не допустил этого. Пришедшие в себя друзья не понимали происходящего. Вероятно, они потеряли сознание тогда, когда я общался с Заулом. Сейчас в общем шуме, криках, лае и радостных завываниях, они не давали объяснить что произошло. К тому же меня оттеснили и мы никак не могли пробиться друг к другу. Когда среди всего этого орущего хаоса, до девушки дошло, что я остаюсь, меня принесут в жертву, а их отпустят, она словно трактор начала раздвигать опешивших псов.

Бросившись в объятья, девушка вцепилась и не дала воинам разжать руки, крепко обнявшие мою шею. Лишь шептания и уверения, что я выберусь и мы еще увидимся, заставили отпустить. Я видел только ее заплаканные глаза, пока меня уносили вглубь лагеря.

– Ты обещал! – кричала она. – Слышишь. Обещал! – голос доносился еще долго, хотя Лои уже давно не было видно.

Меня принесли в незнакомую часть лагеря. Здесь оказались пещеры, внутри которых в огромных количествах, присутствовали наскальные изображения собак в человеческом обличье. Великое множество картинок с разными сюжетами. На некоторых из них больше было от человека, а на каких-то от собаки. Чуть глубже, появились изваяния. Выше среднего роста, все они исполнены в одном стиле, где над человеком преобладала собачья сущность. По мере того как мы углублялись, становилось светлее. Звуки приглушались и я не сразу догадался, что племя не осталось снаружи, а шло за нами, давая о себе знать гулом голосов. Через несколько извивающихся поворотов, неожиданно вышли на пространство, где посредине, заливая рыжим всполохом, зиял огромный провал, из которого и исходило это свечение.

Не знаю с чего взял что время еще будет, но теперь стало ясно, Браакс позаботился о том, чтобы я снова не сорвал его планы. Он очень хотел и жаждал моей смерти. Поэтому промежуток между прохождением испытания на арене и принесением в жертву, оказался минимальным. До этого момента, каким-то чудом мне удавалось выживать, но теперь при виде огромной пропасти в центре пещеры, чудеса явно закончились. Появился вождь, он что-то говорил, махал руками и вдруг, по наступившей тишине понял – это конец. Я все время пытался найти выход, углублялся в сознание, смотрел по сторонам, выискивая возможности, но ничего не получалось. Наконец заставил себя прекратить суетиться и увидел, что взгляды всех псов обращены на меня.

– Мы даем тебе право выбора, – раздался усиленный эхом пещерного свода голос вождя. Надежда, вспыхнувшая от этих слов, тут же погасла, когда он продолжил:

– Ты можешь прыгнуть сам в обитель богов или это сделают воины. Выбирай.

Я вдруг развеселился, зло посмотрел на Браакса, хотел плюнуть в его сторону, но передумал. Злость тут же сменилась обидой на то, насколько сейчас придется бездарно умереть. Да в принципе наплевать как, главное то, что я реально умру. Глаза наполнились слезами, к горлу подступил ком, он начал толкать внутрь спазмы, от которых я вот-вот готов был разрыдаться. Зрителями моих последних мгновений, оказались даже не люди, а мутанты. Они во все глаза смотрели, как человек сделал невозможное, выжил на арене и теперь сам шагнет в свет и принесет себя в жертву каким-то там богам. А то, что такая жертва будет им угодна, они не сомневались. Я не простое мясо, а избранное, которое само бросится в пропасть и после, духи этого места наверняка окажутся благосклонны к племени псов.

– Пора человек, – раздался голос Браакса, – да будут боги довольны нашим подношением и примут сей дар.

Скотина, – подумал я. Слезы высохли и им на смену опять пришла злость. Даже человеком назвал, лишь бы я побыстрее сиганул в горящую утробу.

 Придвинувшись к краю, заглянул внутрь и отшатнулся. Огненно-рыжее пламя поднималось из глубин пропасти и уже у поверхности рассеивалось на более светлое облако плотного тумана. Я медлил, тогда в мою сторону направился один из воинов и держась на почтительном расстоянии сказал, чтобы слышно было только мне:

– Вождь говорить, чтоб мясо не медлить, а то послать погонь по следам твоих друзей.

А вот это убедительно. Я захотел сказать напоследок что-то едкое Брааксу, но удержался, подумав, как эта мстительная сволочь, действительно может послать погоню и промолчал.  Тем не менее, все-таки попытался подольше отдалить момент прыжка. Возможно, это даст друзьям убежать как можно дальше. Я начал махать руками, сделал несколько приседаний, попробовал вызвать на поединок любого из псов, чем получил недовольный гул. По их мнению, мясо должно само, молча и с радостью прыгать в горящее жерло пропасти. Когда мысли начали подсказывать уж совсем бредовые варианты спасения и вообще сомневаться, что Рикса и Лою отпустили, я громко выкрикнул имя –“ Улика-а” и шагнул вниз.

Нестерпимый жар на миг объял все тело, затем сердце стукнулось о желудок, подпрыгнуло к горлу, застряло там на мгновенье и больно вернулось на место. Я не кувыркался, не бился об стены, не отскакивал от невидимых отступов, а просто завис. Пролетев достаточно долго, вдруг замер, словно на воздушной подушке. Потом задержался перед разливающимся по низу концентрированным оранжевым светом и хлопнулся об него, погрузившись в цветной туман. Я был жив, правда на секунду показалось, что не смогу вдохнуть в этом окрашенном воздухе, но нет, дышалось на удивление легко и даже свежо. Поднялся, посмотрел на ладони, ощупал голову и тело. Все в порядке, действительно цел, но стоя по колено в яркой дымке, создавалось впечатление, что оказался в загробной жизни. Только вот мертвым я себя совсем не чувствовал. Темно-коричневые стены, по-прежнему светились оранжевым и иногда сочно желтым цветом.

Я опустил руки, потрогал шершавую твердую поверхность под ногами, затем прикоснулся к стенам и убедившись, что мне ничего не угрожает, двинулся вперед еще до конца не осознавая произошедшего со мной.

Думаю, прошло несколько часов, когда уставший от бесчисленных поворотов и заливающего все вокруг сияния, я наткнулся на небольшую пещерку, где под ногами была обычная твердь и стены еле-еле светились, словно в этом месте им убавили яркость.

Облегченно вздохнул, опустился вниз облокотившись на небольшой выступ и устало вытянул ноги. Они благодарно отозвались легким покалыванием и тогда я вообще снял ботинки, закрыл глаза и снова откинулся назад. Сколько проспал не знаю, но не открывая глаз почувствовал, как рядом кто-то или что-то есть и смотрит на меня.

Стало по-настоящему жутко. Мне почему-то вспомнилось место, где я привязанный к дереву, ждал тех, кому был принесен в жертву. Тогда, увидев существ зараженного леса, мои волосы мгновенно стали седыми. История повторялась. В тот раз мне повезло, а что ждет сейчас в недрах земли, я не знал, но вероятно судьба готовила меня к новым испытаниям, к новому пути. Я открыл глаза.

– Ара-хра-ха-р-рхра-а-а… – вырвалось из моей груди.

Заскреб ногами на месте, пытаясь подальше отдалиться от того, кто смотрел на меня в упор огромными, выпуклыми глазами размером с кулак. Маленькая голова, на которой длинные и жесткие, словно металлический тросик то ли усы, то ли антенны и тонкая полоска узкого рта. Тело отсутствовало и передо мной была лишь голова, отдаленно похожего на муравья существа.

Р-раз и туловище проявилось прямо в воздухе, заставляя усомниться в том, что я все-таки жив, а не попал в потусторонний мир. Неестественность происходящего начала туманить мое восприятие. Муравей отстранился и я увидел, как расширяются ближе к телу его лапы. А вот сами конечности которых было пять, оказались слегка искривлены и загнуты, словно какое-то холодное оружие, только живое и принадлежащее уставившемуся на меня насекомому мутанту. Вжимаясь спиной в стену я все-таки поднялся и не спуская глаз с неподвижного существа, бочком, бочком, постарался отойти подальше, отмечая краем сознания, что ботинки не забыл и держу их в опущенной руке.

– Кто ты такое? – хлестнул в голове вопрос и тут же, словно убавив мощность, последовал следующий, – Как ты сюда попал?

Если бы этот жук или кто он там, не сбавил обороты, обращаясь к моим мыслям, то наверное, мозги вытекли бы через нос, а так я всего лишь упал и почувствовал, что лежу и дергаю ногами в какой-то безумной пляске.

– Слабенький, очень слабенький, – возникли в голове едва различимые слова.

 Я снова увидел перед собой огромные глаза. Меня что-то коснулось и боль мгновенно улетучилась, словно ее и не было. Я попытался сесть, но с первого раза не вышло. Острые лапы-клинки помогли и вот я снова сижу, рассматривая стоящего напротив. Хоть свет был неярким, но сомнений не осталось, передо мной находилось самое настоящее насекомое, огромное по своим меркам, но насекомое. Конечно я видел подобную мелочь в лесу в виде пауков, гусениц, муравьев, жуков и прочих. Но это было…, я так и не нашелся как назвать то, что стояло и задавало мысленные вопросы, причем убавляя по мощности их подачу, боясь расплавить мои мозги.

– Я человек, которого принесли в жертву. Я спрыгнул сверху и оказался здесь. Не знаю, как еще было представиться в такой сжатой форме, но надеюсь у меня получилось. Замолчал и уставился на своего ментального собеседника.

– Слабый человек!Сложные мысли! Странный запах, – возникло в голове.

 Я не остался в долгу и удивляясь, что могу так свободно передавать мысли, выпалил:

– Огромные глаза! Усы! Муравей.

Я увидел, как что-то наподобие бровей, начало двигаться вверх-вниз на передней части лица, морды или как это называется у насекомых. При этом его глаза стали то расширяться, то сужаться. Это показалось смешным и вдруг я понял, что он делает.

– Да ты же повторяешь все за мной, – сказал вслух, удивляясь своему наблюдению.

– Повторяю! – раздался писк и это был живой голос существа, которое сейчас стояло передо мной.

Я расхохотался от такой несправедливости. Мутация колоссально изменила тело насекомого, наделила способностями, сделала возможным передавать мысли и даже говорить, но вот издаваемый звук…

Если попытаться описать его словами, то больше всего он будет похож на писк несмазанной телеги, жужжания комара и покашливания енота переростка одновременно.

Муравей услышал мою реакцию, его голос замолчал, а сам он неожиданно исчез. Тут же почувствовал легкое дуновение и на глаза что-то упало.  По инерции вытер лицо и увидел на ладони волосы.  Мутант тут же проявился, его передние лапы, в виде изогнутых клинков разъединились и образовали еще по паре аналогичных конечностей.

– Да ты четырехпалый, – сказал безразлично, стараясь не выдать своего восхищения тем, что продемонстрировал муравей.

– Четыре сверху и две снизу, – ответил он и верхние конечности тут-же соединились образовав одно целое.

Только теперь обратил внимание на нижние лапки. Они тоже слегка загнуты, но не вперед, а назад. Он ловко спружинил от поверхности и сделав шаг ко мне спросил:

– Кому тебя принесли в жертву и почему ты не мертвый?

– Духам подземелья, – пожал я плечами и ответил на следующий вопрос. – Сам не знаю, прям у поверхности что-то остановило мое падение.

– Я Ластанец пещерник, – муравей стукнул себя острым концом лапы в грудь. – Я забираю мертвых из верхнего мира и уношу в источник Даров, там их тела оживают и работают, расширяя подземные ходы на благо Валгов, моих хозяев. Они находятся выше уровнем и редко спускаются, только чтобы проверить работу или для наказания.

– То есть ты обычный рабочий, убирающий трупы?

– Я не знаю кто это, но да, собираю и отношу их…

– В источник Даров, – закончил за него я.

– Да, – подтвердил муравей. – Но ты ожил без источника или вообще похоже не умирал. Я не знаю, что с тобой делать и как о тебе доложить?

– Все как у нас, – вздохнув сказал я. – Наверху живут обеспеченные, внизу обычные, а еще ниже бедные.

– Это ведется со времен вечной земли. Так жили мои предки и предки их предков.

Ластанец гордо вскинул голову с огромными глазами и снова ткнув в себя конечностью, представился:

– Фунт!

– Свит!

– Пошли к водоему Свит, все равно только оттуда дойдет посыл на уровень к Валгам.

Я не стал спорить, чтобы ненароком не рассердить странное существо.

Фунт двигался словно на пружинах, слегка покачиваясь вверх-вниз. Иногда он исчезал и мне приходилось идти одному достаточно долго. Я все время ждал, когда он пропадет в очередной раз, чтобы тут же попытаться дотронуться до него невидимого, но у меня это не получалось. Он действительно исчезал. Если Хруст, мой друг мутант имел способность к мгновенной маскировке, то муравей именно растворялся в воздухе. После нескольких таких исчезновений я уже не удивлялся и даже перестал спрашивать куда он все время пропадет. Правда ответа все равно не получал и только странно изогнутые брови при моих вопросах, говорили о том, что он меня слышит.

Я даже попробовал свернуть не туда, но так-же неожиданно, Фунт появился передо мной и ничего не говоря пошел впереди. Подтверждая свою догадку, начал постоянно сворачивать в разные стороны и понял, что все подземные дороги, ведут к источнику Даров. Мы не разу не сменили направление, просто шли куда глаза глядят и все.

Я услышал шум где-то в стороне и направился туда.

– Мне кажется, тебе не стоит это видеть, – подал голос муравей.

Лучше бы он промолчал, теперь я точно хочу узнать, что там? Шум нарастал.  Вышел в широкую пещеру, уходящую сводом высоко вверх. Выступ, словно витая лестница опоясывал по всему периметру подъем, который насколько хватало глаз, был набит людьми. Я замер пораженный этим зрелищем. В руках каждого кирка или лом, а находящиеся внизу, безмолвно собирали падающую породу и увозили в многочисленные ответвления на грубых, деревянных тележках.

– Мертвые души, живые тела, – озвучил голос над ухом, я вздрогнул и словно придя в себя, как можно дальше ушел от этого места. Еще долго перед глазами стояла эта картина и мне почему-то стало страшно продолжать идти. Я вдруг осознал, что никакого другого пути у меня не будет. Придя к источнику, скорее всего мое тело присоединиться к остальным подземным зомби, а душа уйдет в вечное странствие. Я понял, что надо освобождаться от муравья, он простой исполнитель чужой воли и ведет меня к своим хозяевам, которые точно не будут возиться с живым. Но все мои попытки отстать или спрятаться оказались бесполезны, сопровождающий находил меня и вставал впереди. Идя за его спиной, понял, надо решаться. Самостоятельно выйти на поверхность не получится, но и безропотно идти скорее всего на убой, тоже не хочется. Сблизиться и просто оторвать насекомому голову, думаю будет несложно, – всплыла мысль и я даже сократил дистанцию.

– Пришли! – повернулся ко мне Фунт в тот момент, когда я почти принял решение не в его пользу.

– Да чтоб тебя, – я врезался в тело и он в силу инерции отлетел и упал.

Муравей вскочил и тут прямо из воздуха, перед нами появились два существа, внешне похожих на моего провожатого, но все-таки заметно отличающиеся. Мощные жвала у тяжелых голов, которые сразу росли из туловища, состоявшего из двух неравномерных половинок. Лапы торчали сзади и спереди. Если бы существа не стояли вертикально, их можно было принять за внушительных пауков. Мой спутник сразу опустился на колени.

Вероятно, между ними происходил неслышимый мне разговор, так как Фунт вдруг склонился, а ближайший к нему схватил его за голову мощными передними клешнями и я понял, сейчас он сделает то, что я хотел исполнить несколько секунд назад. На меня пришельцы не обратили внимания, поэтому подошел к заднему и так как ростом они были мне по плечо, удобно схватил за голову и резко дернув, оторвал неожиданно легко. Вероятно существо издало предсмертный звук, так как палач не успел привести приговор в исполнение и обернулся ко мне, ощерившись страшными клешнями.

Я почувствовал, что мой череп надувается изнутри словно шар и тут же, не раздумывая бросил голову которую держал, в пытающееся воздействовать на меня существо.

Оно по инерции схватило ее передними клешнями, а я уже был возле него и присев, сделал заднюю подножку на все лапы.

То ли благодаря цветной дымке под ногами, то ли тому, что насекомое не ожидало пакости от мертвеца, но я буквально снес тело и оно нелепо взмахнув всеми конечностями в воздухе, выронило голову и шлепнулось вниз. Я тут же впечатал ногу в это место, но там никого не было.

Мгновение и мое плечо пробили клешни насекомого и тут же сомкнулись словно ножницы, перерезав значительную часть плоти. Боль хлестнула с такой силой, что на секунду я замер от шока. Этого было достаточно, чтобы невидимое существо вспороло мне бок и прямо на глазах, перекусило правую сторону рядом с бедром. Теперь мной овладел ужас, который пересилил боль и я упав в спасительную дымку под ногами, откатился как можно дальше, чувствуя, что заливаю кровью все вокруг. Самым большим страхом я считал смерть от зубов волкмутов, но чтобы сдохнуть от того, что тебя покромсало насекомое мутант, было уж совсем верхом невезения.

Я откатился еще несколько раз и наконец решился встать, надеясь, что меня не пригвоздят сверху вниз. Зажав бок, стараясь не шуметь, сделал пару шагов к другому ответвлению. Чуть дальше показался знакомый силуэт и вдруг, он завис в воздухе пронзенный острой, искривленной конечностью. Голова твари тут же поникла, лапки безжизненно опали и насекомое сдохло.

Фунт опустил свое тонкое оружие и посмотрел на меня еще больше расширившимися глазами.

– Что я наделал? Я убил Валга.

На его странной, нечеловеческой физиономии, читался ярко выраженный человеческий ужас. Труп неудавшегося палача сполз с его острой лапы и соскользнул вниз.

– Ты защищал свою жизнь и правильно поступил. Никто не может просто так отнять то, что нам дано сверху.

Муравей оторвал взгляд от трупа, посмотрел на меня и сказал:

– Но ведь они и есть верхние!

– То, что эти Валги живут выше чем ты, ни о чем не говорит. Если уж на то пошло, то люди живут еще выше чем эти, – я кивнул на трупы.

Огромные глаза моргнули несколько раз, затем закрылись и муравей впал в какое-то оцепенение. Я опустился на колени, продолжая зажимать рану на боку и плече. Кровь мощными толчками выходила сквозь пальцы и я уже чувствовал легкий холодок пробежавший по всему телу.

– Ты должен вытащить меня на поверхность, не хочу подыхать здесь, – попытался выдернуть зависшего в оцепенении Ластанца.

Огромные глаза открылись, посмотрели несколько секунд и наконец узкая полоска рта разъехалась в стороны и в этот раз я услышал живой писк:

– Ты спас меня. Рискнул своей жизнью и убил одного из Валгов. Ты живешь выше чем мы, значит и есть верхний.

При этих словах мне показалось, что муравей как-то даже приосанился и продолжил:

– Теперь я хочу служить тебе. Отныне Фунт, твой слуга и последует за тобой в любое место.

Я почувствовал, как сознание поплыло, боль притупилась, язык лишившись твердости, еле-еле заворочался во рту и словно через вату, разобрал собственный голос:

– Мне не нужен слуга, я не хочу умирать здесь.

Почувствовал, как завалился на бок и тут же в голове услышал удивленные слова:

– А с чего ты взял что умираешь? Твои раны пустяк.

Потом ощутил знакомое прикосновение сначала к плечу, затем к боку и не успев потерять сознание, понял, что тело наполняется силой.  Я сел, испачкав руки об набежавшую подо мной лужу крови и удивленно осмотрел сначала бок, потом плечо. Зрение постепенно сфокусировалось и при слабом освещении, разглядел узкие полоски, оставшиеся от очень серьезных ран. Несмотря на то, что начал ощущать себя здоровым, слабость разлилась по всему телу. Я мгновенно уснул и уже не чувствовал, как снова завалился на бок.

Открыв глаза понял, что лежу в оранжевом тумане и совершенно забыв где я, вскочил озираясь по сторонам. Муравей, вероятно все это время сидевший рядом, поднялся и уставился на меня выпуклыми глазищами. Сердце бешено колотилось, я снова осмотрел раны и задал своему спасителю один единственный вопрос:

– Как?

На удивление он меня понял и пожав тонкими плечиками, пропищал в ответ:

– А что здесь такого, мое тело выделяет вещество, которое может заживлять раны, восполняет энергию и… Фунт смешно, совершенно по-человечески махнул лапкой, – да мало ли чего оно еще умеет. Поэтому великие королевы нас ценят и лучших, Валги иногда забирают наверх.

Он вздохнул, полоска рта открылась, потом закрылась и больше ничего не добавив, опустился вниз, смешно поджав лапы.

– Кто такие королевы? – спросил я, садясь рядом и отмечая, что чувствую себя совершенно здоровым.

– Это матки нашего большого жилища, они живут наверху и именно им служат Валги и могут видеть священных королев так часто, как захотят.

Мне было непонятно и решив разобраться с этим, начал спрашивать и спрашивать своего нового знакомого. Вскоре все стало ясно и я задал последний вопрос:

– А откуда берутся Ластанцы?

Снова большие глаза надолго закрылись и наконец прозвучал ответ:

– Они уже давно ниоткуда не берутся. Матки великого когда-то рода исчезли, да и вообще, за последнее время я встречал своих сородичей только один раз и то, это был уже много поживший Ластанец.

После всего сказанного, пришел к выводу, что редкие по своим способностям муравьи или как себя называет Фунт, Ластанцы, давно не могут воспроизводить потомство. Благодаря их природному спокойствию и подчинению, их захватили Валги и заставили служить на благо своих королев маток. Они пользовались муравьями и конечно не забирали тех никуда наверх, а просто использовали живые и мертвые тела для собственных нужд.

Я попробовал объяснить все своему новому другу, но добился только его нового зависания. Сейчас это продолжалось так долго, что я успел два раза поспать, проголодаться и даже обыскать ближайшие отсеки, в надежде найти чего-нибудь съестного.

Наконец Фунт очнулся и заговорил:

– Я потомок древнего рода Ластанцев, больше не буду служить Валгам и их королевам, а буду служить человеку по имени Свит.

– Стоп, стоп, стоп, – перебил я его торжественный писк. – Повторю, мне не нужен слуга, просто если хочешь пошли вместе, будь моим другом, напарником, но никак не слугой.

В этот раз зависания я не выдержал и наверное, больно ткнул впавшего в ступор муравья. Он очнулся, удивленно посмотрел на меня и вымолвил, растянув свой тонкий рот в подобие улыбки:

– Мы выйдем на поверхность и я пойду с тобой. Фунт тоже станет верхним и равным Валгам.

– Да забудь ты про этих Валгов, давай просто выберемся отсюда. Обещаю тебе, когда мы окажется там, – я ткнул пальцем в потолок, – ты забудешь это место как страшный сон. А сейчас мне надо поесть иначе я просто умру.

– Без еды не могут. Раны не заживают. Слабые, очень слабые люди, – пробурчал муравей и махнув лапкой, позвал за собой.

Глава 4

Мне снова показалось, что происходящее нереально, я или умер или это все игра больного воображения. Тем не менее, впереди пружинисто шагало огромное, для своего размера существо, внешне похожее на муравья. Совсем недавно я спас ему жизнь, а потом оно отплатило мне тем же.

– Источник Даров. Залезай, – ткнул лапкой Фунт.

 Я не сразу увидел, но сделав несколько шагов, передо мной в небольшом углублении появилось целое пещерное озеро.

– Не бойся, это живая вода, – сказал муравей, залез в нее и закачался на поверхности закрыв глаза.

Аккуратно последовал его примеру. Сначала зашел по колено, осторожно умылся, попробовал на вкус и только после этого окунулся с головой. Вдоволь наплескавшись, подошел к телу Фунта и надавив на него с силой, слегка притопил. Прозрачная вода не скрыла удивления и он смешно заскреб лапками, пытаясь выбраться на поверхность. Я отпустил легкое тело и оно пробкой выскочило наружу. Муравей уставился на меня, одновременно сгребая с себя воду. Видно, в его голове происходило нечто важное, ведь когда я рассмеялся своей же шутке, он сначала постоял словно на что-то решаясь и только потом захихикал вместе со мной, своим тонким, писклявым смехом. Я рисковал, проделывая все это с ним и не зная, как отреагирует на мою шутку. Боялся, что может полоснуть своими лапками и останется от меня две половинки Свита. Но к счастью, ничего подобного не произошло, а мой друг, вероятно обрел еще одно человеческое свойство – смех. В чем ему не откажешь, так это в том, что он очень быстро учился и многое перенимал от меня просто с неимоверной скоростью.

Я постирал одежду, как мог помылся и теперь лежал на воде испытывая наслаждение и наполняющую организм энергию. Есть не хотелось, тело словно отдохнуло и налилось силой.

Прошло много времени, никого кроме нас на источнике не было и мне совершенно не хотелось никуда уходить. Неожиданно подумалось про Лою и внутри защемило смутное беспокойство. Я вылез из воды и начал одеваться. Одежда и обувь давно высохли. Муравей остановился рядом и выжидательно смотрел на меня.

– Пора, – сказал я. – Сначала мы накажем твоих Валгов и их королев, а потом заглянем в одно место, где мне нужно отдать долг.

В этот раз пещерник думал недолго и практически сразу ответил:

– Куда ты, туда и я.

Что ж, – подумалось мне, – уж с кем с кем, а с мутантами находить общий язык у меня получается или очень хорошо или очень плохо.

На секунду я усомнился в неожиданно пришедшем ко мне решении. Немного подумал и понял, что было бы нечестно, если я вернусь в лагерь, дабы отомстить Брааксу и не дам такого же шанса Фунту. Он должен расквитаться с теми, кто не знаю в течении какого времени, уничтожал и использовал по факту мирных Ластанцев. Я задумался, что нечеловеческая реакция у насекомых и их способность к исчезновению, однозначно создаст проблемы если не моему другу, то мне уж точно. Как победить тех, кто умеет исчезать и чья реакция в десятки раз превышает твою?

– Кстати, – уточнил я, – а сколько там наверху этих Валгов?

– Точно не знаю, – пожал плечиками муравей, но по вашим, человеческим цифрам, наверное несколько сотен.

Месть отменяется, – подумал я и посмотрел на Фунта.

 Почему-то стало стыдно от того, что должен оправдываться перед каким-то мутантом муравьем.

Я помолчал, подыскивая слова и вдруг меня осенило, а может быть использовать в своих целях мертвые тела людей?

Попробовал зацепиться за эту мысль, но дальнейшего развития она не получила и я был вынужден от нее отказаться. Напоследок, все-таки решил спросить о них Фунта и зашел немного издалека:

– Вдвоем нам с тобой не справиться, может быть получится как-то использовать мертвых?

Очень не хотелось, чтобы мой друг задумался надолго, но он вдруг оживился, его усики или антенки поднялись вверх и он сказал:

– Можем. Так как я много времени проводил с мертвыми телами, то научился ими управлять, чтобы посылать в нужные места и делать необходимую работу. Вот только драться за нас, вряд ли получиться их заставить.

– Да это и не нужно, в конце концов, я не хочу мстить всему племени Псов, только одному чело…, тьфу ты, только одной собаке. Мы тоже можем отомстить не всем Валгам, а уничтожим их королев и прекратим этот поганый род навсегда.

– Мне нравится, – даже не задумываясь ответил Фунт. – Я стану как мои великие предки Ластанцы и меня будут воспевать потомки.

Но тут же погрустнел и добавил:

– Какой странный и трудный к пониманию человеческий язык. Если говорить вашими словами, то боюсь, потомков моего племени больше нет, иначе кроме старого сородича, я бы за эти годы обязательно кого-нибудь встретил.

– А сколько, если выражаться человеческим языком, ты провел в своих подземельях? – спросил я, а сам замер, боясь услышать ответ, который бы меня ошарашил.

Так и произошло. Муравей поскреб лапкой голову, немного поводил полосками бровей и ответил:

– Сто двадцать лет.

Теперь уже я прикрыл глаза и задумался. Выходит такая особь как Фунт, считается еще молодой, тогда, сколько же они живут в среднем?

– Четыреста лет, – вывел меня из раздумья муравей.

– Что? – не понял я.

– Ну, если тебе интересно, то в среднем мы живем четыреста лет, но, когда я был маленьким, придания доносили до меня срок в семьсот и больше.

 Я поразился, но потом подумал, что если бы формула, носителем которой я являюсь попала к людям, то тогда они могли бы жить вечно. Мысли вернулись в недалекое прошлое и я вспомнил события, совсем недавно со мной происходившие. Вспомнил, что до конца не отомстил за смерть Кастра. Оставил Улику, в момент передела власти мутантами, которые поставили на поток отлов людей и выкачивание из них крови для верхушки города. Вспомнился правитель Леонард, оказавшийся моим настоящим отцом и конечно Эрика и Рупера, один из которых меня предал, а другой убил. Неужели здесь, в глубоком подземелье, чудом оставшись жив, попав в воздушный поток и не умерев от страшных ранений нанесенных Валгом, я должен закончить свои дни в этом месте? Нет, такого просто не может быть, а если все же случится, то будет величайшей насмешкой судьбы.

 Но, как говорил мастер: – «У каждого свой путь и чему суждено быть, то и случится, если у жизни или смерти нет на тебя других планов.»

 Но вероятно, у этих двух великих проводников человека и не только его, так же есть свой Верховный правитель. Он и решает, кому и когда жить, а кому закончить земной путь. А ведь я даже не на поверхности, – аж застонал от этой мысли и понял, как соскучился по земле, лесным запахам, свежему ветру, дневному и ночному небу. Я вернулся из мысленного путешествия и мы начали оговаривать план, благодаря которому сможем привести наш замысел в исполнение.

Придя туда, где зомби размеренно вгрызались в скальную породу, я подошел ближе и стал их разглядывать. Муравей объяснил мне про живую воду, но я и сам успел убедиться в ее свойствах, поэтому решил найти какую-нибудь емкость, в которую мог налить из волшебного источника. Надежда была только на живые трупы, точнее на то, если вдруг у кого из них окажется фляга или что-то подобное. Я внимательно рассматривал тела мертвецов. Фунт предупредил, что надо быть осторожным, так как если нарушить их ритм, то они могут начать действовать нестандартно, а успокоить, потом будет очень трудно. Обнаружил несколько зомби, у которых на боку что-то висело, правда они оказались слишком высоко. Я начал обходить тех, кто был внизу. Белки глаз у большинства мертвых пугали до заикания. Свет, попадавший на движущиеся в своем неживом ритме тела, зловеще подчеркивал весь ужас происходящего. Некоторые их них оборачивались и сразу становилось холодно и жутковато. Казалось, они меня видят и хотят что-то сказать. Наконец у двоих, увидел на поясе фляги. Одна оказалась пробита и была пустой, другая сохранилась просто чудесно, хотя, судя по телу и одежде, мертвец находился здесь очень давно. Я аккуратно подцепил пояс, сожалея, что со мной нет моего клинка, и он тут же рассыпался. Вовремя подхватил не успевшую громыхнуть о пол флягу и выдохнул, представив, как вся эта масса тел, могла бы обернуться ко мне. Дело сделано, мы направились к источнику и набрали воды. Теперь нужно было начинать применять план. Вернувшись обратно, Фунт стал производить свои действия, чтобы переключить зомби с одной задачи на другую.

Сотни и сотни ударов по скальной породе, которая осыпается и падает. Ручные тележки и звук лопат, собирающих все это крошево. Несколько раз, с высоты срывались тела, некоторые из них оставались лежать, превратившись в негодные, рассыпавшиеся кости, а те, которые были посвежее, возвращались к работе. Вот во всем этом мертвом шуме, Фунт находился словно рыба в воде. Если не трогать зомби и он не будет ощущать рядом с собой присутствия постороннего, то достаточно просто его развернуть и направить в нужное место. Потом ты даешь ему инструмент и он начинает работать. Проще говоря, муравей был этаким невидимым распорядителем рабочей силы и делал все это вручную более ста лет. Наш план казался простым. Направить всех зомби наверх, прямо в скопление Валгов, а затем в поднявшемся хаосе попытаться добраться до главной цели. Ничего другого придумать не получилось, поэтому решили действовать быстро. Среди мертвых, Фунт лавировал буквально виртуозно. Он исчез и теперь я наблюдал, как трупы разворачивались, подталкиваемые невидимой силой и двигались в назначенном направлении. На это ушло очень много времени, но зато теперь, вся мертвая цепочка, шла туда, куда нам надо. Я шел вместе со всеми примерно посредине. Было жутковато идти и раскачиваться в такт движению сотен тел. Я шел и понимал, что чудом избежал смерти от падения с огромной высоты и по всем законам, сейчас должен был находиться среди этих живых мертвецов. Фунт говорил, что когда являлся к упавшим сверху, то порой чувствовал странные, сильные завихрения под лапами. Иногда потоки были очень мощными и ему приходилось пережидать все эти порывы, дабы они не снесли и не переломали его. Но чтобы кто-то выжил, остановленный воздушным движением, не встречал ни разу за все эти годы.

– Верхние хранят тебя человек, – сказал он тогда, когда мы разговаривали об этом, но потом подумал и сам же ответил. – Но ведь ты же и есть верхний. Получается, ты сам сохранил себя?

Он надолго задумался, но вероятно так и не разобрался в сложных сплетениях происходящего и решил отложить данный вопрос до лучших времен. По крайней мере, у меня он больше об этом не спрашивал и я не пытался рассказать ему про путь, который у каждого свой.

Еще несколько раз, Фунт разворачивал массу зомби в нужных направлениях, пока наконец мы не пришли к последнему, самому важному участку пути. Это был сложный подъем из-за слишком узкой кромки, которая шла словно природная тропинка, вдоль поднимающегося нагромождения неровностей. Я вжимался в стену и сжав зубы наблюдал как то и дело, мертвые падают и падают, срываясь с узкой тропы.

– Это был приказ, – раздалось в голове. – Сделать сложный проход, ведущий в убежище Валгов.

– Они боялись, что к ним могут проникнуть зомби? – спросил я.

И только по тому, как ко мне развернулся идущий впереди, понял, что произнес вслух. Тут же два тела чуть дальше и сзади полетели вниз, а я услышал шипящий голос над ухом:

– Тише Свит, тише, – если они все всколыхнутся, то даже я не смогу их остановить. Точнее на это уйдет очень много времени и они разбредутся так далеко по лабиринтам, что собирать их придется не одну неделю.

Я стиснул зубы и продолжил движение наверх в цепочке мертвых тел, которые то и дело срывались и срывались, а потом шевелились маленькими точками где-то внизу. Наконец мы дошли и протиснувшись в узкую щель, стали выходить в просторный коридор, который по мере продвижения, все больше и больше расширялся. Я немного отстал и пропустил основную массу мимо себя. Муравей невидимо был рядом, когда впереди начался писк и стало понятно, что Валги обнаружили вторжение. Покрепче сжав небольшую кирку в руках, я шел, держась поближе к скале. Но то, что началось впереди, заставило меня вжаться в нее со всей силы.

Несущийся ураган атакующих, буквально сметал со своего пути человеческие тела. Валды продвинулись так быстро, что я смог разглядеть насколько их много. Но вдруг, они словно наткнулись на стену и резко замедлились. Мертвых нельзя убить. Когда недобитые зомби начали подниматься сзади несущихся вперед насекомых, а спереди растревоженные шумом трупы, достаточно резво стали наносить удары куда придется, лихая атака даже таких быстрых и постоянно исчезающих воинов как Валги, резко затормозилась. Оставалось немного помочь нашим союзникам и дело пошло куда лучше. Теперь, размахивающая своим оружием, огромная масса бывших людей, уверенно подталкиваемая в нужное направление, двигалась вперед, сминая сопротивление насекомых. То и дело, мертвые тела Валгов, пронзенные острыми лапками, попадали под ноги идущей толпы зомби. Я изловчился и оторвал одну из конечностей мертвого насекомого и теперь у меня было не очень удобное, но легкое и острое оружие.

Во всей этой неразберихе, мне приходилось уворачиваться от инструментов в руках зомби, грозящих снести голову или покалечить. Так же нужно было следить за спиной, чтобы там не появилось насекомое и не проткнуло меня насквозь. Чуть впереди, увидел одного из Валгов, которого выделял от остальных другой цвет тельца. Оно не было полностью черным, а слегка отличалось заметным коричневым отливом в нижней части брюшка. Это был очень шустрый вид и мне стоило большого труда, чтобы подобраться ближе и выждав момент, воткнуть в него оружие. Насекомое дернулось так резко, что конечность, которой проткнул ему спину, осталась торчать в мгновенно исчезнувшем теле.  Мне было видно, как по воздуху носится оторванная клешня насекомого. Это продолжалось недолго и вот уже Валг проявился прямо в гуще зомби и на его голову тут же обрушилось внушительных размеров кайло. Хлюп и все кончено. Вероятно, это был их предводитель, потому что как только его верхняя часть превратилась в кашицу, то словно по команде, остальные насекомые начали отступать. Подхваченный толпой мертвецов, меня вынесло в просторную пещеру, где друг за другом, стояли ровные ряды врагов.

Мне показалось, что через царивший кругом шум, стал различать мысленные команды. Они исходили от стоящих впереди. Это были старшие насекомые, которые немного отличались цветом от остальной массы своих сородичей. Слаженная работа, выпады, взмахи оружия в лапах сосредоточенных Валгов и вот уже атака мертвецов захлебнулась в нестройном нападении. Все новые и новые ряды зомби, устилали своими частями тел, огромные кучи перед почти не поредевшими шеренгами насекомых. Я как мог, отступал назад и наконец над ухом раздался голос Фунта:

– Что будет делать Свит? Так нам не пробиться.

– Гони всех на правый край и если прорвемся, то ищем королев, делаем то, что задумали и выходим на поверхность.

Почти сразу, подчиняясь невидимой силе, зомби ринулись в одну сторону. Они полегли в огромном количестве, но все-таки прорвали грамотное построение, задавив обороняющихся своей массой. Я, прикрываясь телами мертвецов, нашел против соперников отличную тактику. Как только по стоящему впереди телу наносили удары, тут же высовывался из-за него и бросал в старших Валгов, любой ручной инструмент какой валялся под ногами. Как правило, для них это было критично и они либо падали, либо их оттаскивали назад. Таким образом, я оставлял рядовых насекомых без командиров и наконец продвинулся к намеченному ответвлению, которое почему-то с особой рьяностью защищали твари. Рванул по широкому скалистому коридору, оставив за спиной и врагов и вынужденных союзников. После нескольких поворотов, выбежал в узкий проход, с трудом протиснулся через него и буквально вытолкнул свое тело в более просторное место. Здесь стены были освещены гораздо сильнее, чем где-либо, а прямо посредине, полулежали две огромные матки Валгов. Королевы одновременно посмотрели на меня и только тут я понял, что в руках нет никакого оружия.

Самки были чудовищно огромны. Гораздо выше и крупнее меня, с ужасными жвалами и клешнями на широких лапах, которые с легкостью могли перекусить пополам.

– Не может быть, – сказал я громко, остановился и начал пятиться.

Из щели резво попытался выскочить черный боец, но я не дав этого сделать, вогнал его обратно ударом ноги, тем самым отрезав себе путь к отступлению.

Одна из самок опустилась на все конечности и быстро побежала в мою сторону, выставив перед собой громко щелкающие клешни. Разорвав своего же собрата, из щели пытались вылезти новые особи врагов. Не зная, что делать, сорвался с места и устремился вдоль стены, пытаясь убежать от несущегося на меня гигантского тела. Не с моей скоростью это было делать и убрав ногу от первого выпада клешни, я упал и понял, что встать точно не успею.

Прямо на спине королевы, за мгновение до того, как она меня перекусила и засунула в пасть, возник Фунт и взмахнув своей лапкой, с одного удара отсек ей голову. Я услышал писк такой силы, что поджав колени к груди, заткнул ими уши, помогая руками. Голова огромного насекомого упала рядом со мной и из нее вылилась прозрачная, липкая субстанция, промочив меня до нитки. Я закашлялся, стянул куртку и стал быстро вытираться, не спуская глаз со второй самки. Она разинула свой огромный рот и повторившийся звук, опять заставил упасть и закрыть уши, чтобы перепонки не лопнули от мощного сигнала, идущего глубокими волнами, которые, казалось, заполняют все пространство.

Я ткнул срубленную голову навстречу ринувшейся в мою сторону бестии и отбежал за обезглавленное тело.

– Забирайся на труп, – услышал голос муравья и немедля влез на лапу, оттолкнулся и запрыгнул на спину.

Атаковавшая королева, увидев мой маневр, тут же поднялась на передние лапы и опустилась на мертвое тело всей массой. Я бросился вниз, а мгновением позже, на место, где только что стоял, обрушилась туша второй королевы, раздавив ее своим весом. Меня залило жидкими внутренностями насекомого и тут же придавило скатившейся головой самки Валгов. Я почти утонул, тщетно пытаясь выползти из липкой жижи, в которую окунулся полностью. У меня не получалось встать, потому что все время поскальзываясь, тут же погружался обратно в клейкую жижу. Я кашлял, захлебывался и вдруг почувствовал, что меня кто-то тащит, делая пока только хуже. Каким-то чудом извернулся, пытаясь вырвать ногу из цепкого хвата и в этот момент, тело вытащили в место, где я вздохнул, изрыгнул забившуюся внутрь жидкость и стараясь продышаться, уставился на того, кто меня по факту спас. Огромный зомби с запавшими глазами замер и я готов был поклясться, смотрел, словно ожидая благодарности. Каким-то чудом я не потерял рассудок от всего происходящего и не нашел ничего лучше, как действительно сказать спасибо своему невольному спасителю.

Услышав мой голос, мертвец словно ожил и тут же развернувшись, пошел дальше, раскачиваясь из стороны в сторону.

Меня мутило так, что вывернуло наизнанку несколько раз. Совершенно обессиленный и пропитанный внутренностями королев, начал раздеваться, освобождаясь от одежды, которая не давала двигаться. Я отполз к стенке и облокотившись о нее закрыл глаза. Состояние апатии навалилось с такой силой, что стало наплевать на все. В голове появился гул и на какое-то время, он заглушил звуки вокруг. Я не видел, как Фунт, не давая пробраться в щель, кромсал и кромсал тех, кому служил много лет. В итоге он забил трупами проход настолько сильно, что на какое-то время доступ к нам был заблокирован.

Он двигался словно человек в костюме насекомого. Так точно копировал движения, что я даже пришел в себя, наблюдая, как он устало подошел, сел рядом и откинулся назад.

Мы молчали. А что было говорить? Один – насекомое мутант, внешне похожий на муравья, всю жизнь имевший необычные способности, батрачивший по факту на своих врагов. Они поработили его племя, постепенно уничтожили весь род, да еще заставляли поклоняться себе. Второй – молодой человек, в неполные девятнадцать, повидавший за свою жизнь столько, что стал седой, словно утренний туман над поверхностью озера.

Первым встал Фунт и протянул мне лапу помогая подняться.

– Пора друг, – надо убираться отсюда и уходить в твой, верхний мир.

Я удивленно посмотрел на него, полоска рта выгнулась, образовав подобие улыбки, он обошел как можно дальше королевские тела и встал рядом с зависшим зомби.

– Они чувствуют проходы, да и матки никогда не поселились бы там, откуда нет другого выхода.

Фунт осмотрелся, подобрал брошенную кирку, исчез и я увидел, как она проплыла по воздуху и вложилась в руку спасшего меня мертвеца.

Немного беспрерывной работы и стена, казавшаяся такой надежной, рухнула большим куском, освободив приличный проход, уходящий далеко вперед. Я на прощанье хлопнул по плечу моего спасителя и мы побежали не оглядываясь, стараясь убраться отсюда как можно дальше.

Под землей сложно понять, сколько прошло времени. Даже муравей с его чутьем сбивался пару раз и мы поворачивали не туда, хотя на самом деле вообще не знали куда надо. Опыт и интуиция, вот и все наши ориентиры в подземных лабиринтах. Последний раз так долго шли в одном направлении, что стало казаться, выход рядом. Но там был тупик и мы вообще еле унесли ноги, так как это место облюбовали верткие, быстрые и достаточно крупные многоножки. При нашем появлении они начали дрожать, издавая своим телом шелестящий звук. Через мгновение их стало так много, что пришлось убегать и еще долго оглядываться, пока не оторвались от колышущейся сзади волны насекомых.

Мы отдыхали, пытаясь поспать, но каждый раз, когда тело расслаблялось, оно начинало замерзать и вместо сна, получалось одно мучение. Половину фляги я уже выпил. Это придавало сил, но что будет, когда ее содержимое закончится, не хотелось даже думать.

Я экономил глотки, как мог делился с муравьем, но воды из источника Даров становилось все меньше и меньше. Фунту было проще, казалось ему вообще не нужна никакая пища и достаточно только смочить лапки в моей фляге и продолжать бегать в поисках выхода.

– Я больше не могу, – устало ложась прямо посредине неширокого прохода, сказал я.

Грязное тело болело и саднило во всех местах, хорошо хоть не снял ботинки, иначе стер бы ноги до колен, странствуя по этим бесконечным, подземным лабиринтам.

Появилось желание допить воду и плюнув на все, остаться здесь. Фунт исчез, но вскоре вернулся и толкнув меня лапой, расплывшись в своей неподражаемой улыбке, сказал на шутливый манер:

– Вставай мясо, я нашел выход.

– Больше ничего не буду ему рассказывать, – подумал я, вспоминая, как внимательно он слушал, когда вещал про арену, Заулов и Псов.

И вдруг до меня дошел смысл сказанных им слов. Я вскочил и увидел перед собой его удаляющуюся спину. Куда только делась усталость? На достаточно крутом подъеме, я обогнал своего товарища и ощутил дуновение свежего ветра. Словно лошадь почуявшая воду ускорился и выбежал на широкий скалистый выступ, прямо под ночное, усыпанное звездами небо.

Меня обдало таким холодом, что на мгновение замер, пытаясь вдохнуть леденящий воздух. Подойдя к краю сел и свесил ноги в огромную, уходящую вниз пропасть. Мы были на вершине скалы, очень высоко от земли и я заплакал, видя окружающую красоту и понимая, что придется снова углубляться в проклятые пещеры, в бесконечных поисках выхода.

Мы сидели очень долго, я продрог до такой степени, что Фунту пришлось помочь мне встать. Дальше был длинный путь вниз, потом стало теплее и снова пошли повороты, зигзаги и тупики.

Вода почти закончилась и я дал себе слово, что стану держаться сколько смогу, оставив ее на последний рывок, если такой конечно представиться. Муравей в отличие от меня, все чаще и чаще стал умываться из моей фляги, смешно протирая сабельками-лапками свою голову. Вероятно, устал даже он, но не жаловался или просто не знал, что так можно и продолжал двигаться больше меня. Он так же забегал в разные ответвления, если их было несколько, залазил на стены, подолгу останавливался, ловя только ему понятные сигналы. Я стал замечать, что он совсем перестал исчезать, хотя недавно, делал это достаточно часто и когда его тело рухнуло прямо передо мной, почти не удивился. Обрызгав водой из источника, молча взвалил на плечо и понес туда, куда шел, по слегка изгибающемуся впереди проходу. У меня не было сил, поэтому я просто механически двигался, понимая, что если остановлюсь, то вряд ли смогу потом подняться и тем более взвалить тело товарища.

В глазах поплыли темные круги, стало не хватать света и я стал считать шаги, начиная после каждой сотни заново. Последние метры, просто тащил за собой тело Фунта в полной темноте и когда остановился, чтобы допить неприкосновенный запас, оглянулся, увидел, как где-то вдалеке брезжит слабый, дневной отблеск. Я был готов поклясться, что это не свечение от скал, а настоящий уличный свет. Оставив тело муравья, зашатался по направлению к манящей точке и когда приблизился, понял, что это выход, самый настоящий выход на поверхность. Словно наполнившись жизнью, бросился обратно, но оказавшись на месте, где оставил тело, увидел, что оно пропало.

Глава 5

Я обшарил все вокруг, так как света здесь почти не было, а потом, почувствовав, что впадаю в бешенство, бросился туда, откуда тащил муравья. Иного пути нет и если он пришел в себя или его похитили, дорога только одна. Нужно успеть до развилки, где уходящие в разные стороны коридоры, позволят потерять моего товарища. У меня получилось. Впереди снова появился свет от стен, который высветил неясный силуэт, уносящий на спине муравья.

– Сто-я-ть! – я заорал так, что показалось, будто заколебались рыжие огоньки внутри стен.

Но проклятая тварь, не оборачиваясь, побежала еще быстрее.

Я догонял и явно видел свисавшие с горбатой спины лапки Фунта. Несшее его существо неожиданно развернулось, сбросило добычу и кинулось на меня. На мгновенье я опешил, увидев, что это было.

Злые свиные глазки, смотрящие из-под огромного горба, впились в меня жгучей злобой, а короткие ножки так быстро сократили дистанцию, что еле-еле успел отскочить. Это было не насекомое, а неизвестный мне вид мясистого мутанта, у которого из-под огромного тучного тела, с приличной скоростью стали выскакивать закостенелые отростки с утолщением на конце. Когда отступая пятился от горбача, то один из них попал в стену и я услышал как осыпалась крепкая, скальная порода. Ни оружия, ни возможности напасть у меня не было. Все что мог, это отступать и не давать раздробить себе ноги. Тварь начала уставать, а может, посчитала, что достаточно отогнала угрозу, когда вдруг замерла. Крупное тело, неожиданно раскрылось посредине ближе к краю и показалась беззубая пасть с липкими, растянувшимися сверху донизу, нитками слюней. При желании, я мог бы наполовину поместиться в таком живом отсеке. Горбач, потеряв ко мне интерес, засеменил туда, где бросил Фунта. Я рванул вперед, чтобы ударить раздувшегося мутанта, но не тут-то было. Туша ловко развернулась и все началось заново. Нападение и отступление. Это тупик, я не знал что делать, но дать вернуться к муравью, позволить не мог. В один момент, даже удалось двинуть ботинком в мягкий бок зазевавшегося горбуна. Нога глубоко вошла в податливое тело и я чудом не упал, с трудом успев выдернуть увязшую стопу из туши мутанта. Мы стояли друг напротив друга. Я, согнувшись пополам, пытаясь восстановить дыхание и тварь с раскрывающейся и закрывающейся то и дело пастью на спине.

– Слушай, давай разойдемся по-хорошему, ты покатишься дальше, а я заберу Фунта и мы с ним спокойно уйдем. Как тебе такое предложение?

Озвучив вслух свое желание, я смотрел в маленькие глазки, не очень надеясь, что образина сможет понять. Наверное, это был вид, не способный принимать и читать мысли. По крайней мере, туша не отвечала. Лишь когда говорил, ее пасть захлопнулась, но когда замолчал, снова раскрылась, будто приглашая залезть туда и там разговаривать, сколько мне вздумается.

Сбегать наружу, найти палку или камень – не успею. Постараться обежать горбуна, добраться до муравья и с ним, снова нестись в глубины подземелья – не вариант.

Во фляге один глоток, тратить жалко, да и толку то особого не будет. Так что же делать?

Казалось безвыходное положение, спас Фунт. Вероятно, он очнулся, оценил ситуацию и когда я его заметил, он уже был рядом с горбуном и хлестнул наотмашь своим живым оружием. Мутант взвизгнул, повернулся к угрозе и я понял, что муравей не знает о каменных отростках, которые уж кого-кого, а его точно превратят в муравьиный фарш.

Я бросился вперед и влетел всем телом в сильное рассечение, оставленное на спине горбача Фунтом. Тварь издала истошный крик и закружилась на месте. Я проскользнул в тушу с такой легкостью, что будь мутант чуть побольше, то запросто скрылся бы в нем целиком. Стопы уперлись в твердое остановив движение, а я начал руками и ногами рвать плоть чудовища изнутри. Муравей помог мне и вот уже дергающаяся в конвульсиях масса, разлеглась огромным пятном посреди туннеля, ведущего к долгожданному выходу на свободу.

– Да чтоб тебя… бье-е. Да ну на… бь-я. Как же та… бе-е-е.

Чем больше пытался сказать слов, тем больше происходили рвотные спазмы и меня безостановочно  рвало. Не знаю что это было, но обычной еды я не ел уже давно. Кое-как выполз из очередной мертвой туши и заскользил  от нее подальше, пытаясь  подняться на ноги. Муравей тоже барахтался во внутренностях горбача, но не тонул, благодаря своему небольшому весу. Только сейчас, когда отполз подальше, обратил внимание на то, что хоть мутант и состоял из плоти, но в ней совершенно нет крови и субстанция, залившая все вокруг, была очень и очень странной.

Когда Фунт дополз до меня и рухнул рядом, я услышал тонкий голосок:

– А что здесь случилось-то?

Мое тело начало крупно вздрагивать, смех от которого я не мог сдержаться, стал подкидывать его, а потом захохотал во весь голос, услышав рядом тонкое:

– Хи-хи, хи-хи.

То ли огромное насекомое схватило человека или человек поймал крупного муравья, со стороны было не понять. На самом деле, мы, поддерживая друг друга, смотрели на появившийся вид. Я соскучился и наслаждался зрелищем, а муравей во все свои огромные глазищи, буквально пожирал представший перед ним невиданный ранее мир. Он немного отошел от меня и подставил свое тело легкому ветерку, внезапно налетевшему сбоку. Он разевал рот и его щеки трепетали от входящего потока. Это ему очень нравилось, потому что он постоянно оглядывался на меня и всем своим видом показывал, мол смотри, а ты умеешь так?

Я встал рядом и последовал его примеру. Наверное, это было смешно и дико одновременно, потому что вышедшие из кустов Лоя и Рикс, замерли и уставились на нас во все глаза. Муравей исчез, а Рикс загораживая девушку, сделал шаг и угрожающе выставил перед собой увесистую дубину. Мысленно сообщил Фунту, что это свои и трогать их нельзя. Лоя отодвинула парня и сначала неуверенно, а потом шаг за шагом стала приближаться. Рикс хотел ее остановить, но она закричала и бросилась ко мне на шею. Я не устоял и мы повалились прямо в пыль, совершенно не обращая на это внимания. Слезы девушки заливали меня, а сама она, беспрерывно целовала мое осунувшееся грязное и липкое лицо, запавшие глаза и потрескавшиеся губы. Когда Рикс понял кто перед ним, он снял с себя куртку и я с благодарностью закутался в нее. Друзья обосновались недалеко от этого места и мы пошли в их временное убежище. Это была неглубокая пещерка, обследовав ее к удивлению товарищей, я убедился, что в нее не ведет замаскированный вход.

Небольшой костер, скудная еда, которую ел не спеша, сдерживаемый только смотрящей на меня во все глаза Лоей. Оторвав кусок мяса, вышел наружу попросив друзей подождать и мысленно позвал:

– Фунт?

Еда из моих рук поплыла в сторону и я увидел, как она тает в клонившемся к закату дне, прямо в воздухе.

– Это мои друзья, почему ты исчез? – спросил я.

– Не знаю, – услышал ответ, – наверное пока не готов, чтобы кто-нибудь кроме тебя меня видел.

– Но они и так видели.

– Видели, не видели, но рассмотреть надеюсь, не смогли. Я буду рядом, но проявляться для других не стану, – еще раз озвучил свое решение муравей.

– Хорошо, пусть так, – мысленно сказал я и почувствовал, как сзади обняли руки девушки.

– О чем думаешь? – спросила она, прижавшись к моей спине.

– Обо всем понемногу, – ответил я разворачиваясь.

– Знаешь, – ее красивые глаза очутились совсем близко. – Когда мы тебя увидели, то нам показалось, будто рядом с тобой стоит…, – она подумала и не найдя что ответить, выпалила, – мутант муравей.

Я постарался как можно беспечней хмыкнуть и перевести разговор на другую тему. Мы вернулись к костру и плавно перешли к событиям, при которых расстались.

Браакс постарался сделать все, чтобы их задержать, но здесь уже взбунтовалось племя и он отступил.

– Я не хотела уходить, но Рикс убедил меня, что обязательно вернемся и найдем тебя.

– А сколько вы здесь живете? – спросил я и был ошарашен ответом:

– Почти два месяца.

Мысли словно впали в ступор. Выходит, я скитался по подземельям такой долгий срок без еды и каким-то чудом остался жив. Я заторможено обвел взглядом ждущих моего повествования друзей и начал рассказ, опуская многие подробности.

Костер словно гипнотизировал, притягивал и возвращал в пережитые события. Глядя в его пламя и периодически протягивая ладони, я говорил и говорил и говорил. Когда закончил и поднял глаза, Лоя плакала, а Рикс смотрел на меня задумчиво, словно пробуя на вкус правдивость повествования.

– Этот здоровый, не очень верит, а девчонка ни капельки не сомневается, – услышал голос в голове.

– Мне все равно, – ответил я и подкинув дров, немного отодвинулся от костра.

Забытое чувство безопасности, тепла и покоя, сняло за ночь нервное напряжение, в котором находился последнее время. Открыл глаза и увидел затухающий костер, в пещере никого не было.

– Фунт ты здесь? – позвал я тихонько голосом.

В ответ тишина и тогда потянувшись всем телом понял, насколько хорошо выспался и силы, которые вчера были на исходе, сегодня наполнили мое исстрадавшееся тело. Я встал и на всякий случай еще раз обошел всю пещеру. Выглянул наружу, аккуратно отодвинул естественную растительность закрывающую вход и замер прислушиваясь.

Убежище находилось на краю леса возле скалистых нагромождений и обнаружить его случайно, было практически невозможно. Оно сливалось в сером камне и облепившем вокруг зеленоватом лишайнике. Длинные побеги стеблей, спускались в хаотичном порядке с каменного основания везде, где смогли закрепиться и пустить маленькие, но цепкие корни.

Я словно наполнялся жизненной силой, после такого большого срока проведенного под землей. Во мне начала появляться жизнь, в обычном смысле, привычная и человеческая. Только сейчас понял, что все это время продержался лишь на энергии из источника Даров. Я вспомнил, как купался в его живительных водах, но никогда на свете больше не вернулся бы туда, чтобы пройти весь этот путь заново.

Щурясь и подставляя лицо под еще греющее солнце, чувствовал приход зимы. Когда точно это будет, никто не знал, но в том, что в ближайшее время станет холоднее, был уверен. Ноги стали замерзать и надо подумать, где достать одежду. Я вернулся в пещеру, раздул угли и разжег огонь. Языки пламени снова притягивали внимание и мысли стали течь в одном направлении – что делать дальше?

В первую очередь надо раздобыть оружие и одежду. Бегать голышом по лесу долго не получится. Мысли лились ровным потоком и в голове стал вырисовываться приблизительный план действий. Вооружение и еду найду у Псов. Уходить из этого места не отомстив Брааксу я не собирался, к тому же мой меч, должен находиться где-то у них, а без подарка Каса я не уйду точно. Если все это пройдет нормально, надо будет вернуть Лою домой или… Тут я задумался о девушке и в душе шевельнулась смутная тревога. Нравилась она мне? – да, очень. Подозреваю и я ей небезразличен. А что дальше? Она ведь ничего не знает о том, кто я? А у меня столько незавершенных дел, осуществить которые не представляется возможным в ближайшее время. А остаться в живых, это вообще сомнительно, с учетом того, что предстоит сделать. И тут я впервые подумал о Эрике. Где-то в глубине себя, постоянно откладывал мысли о нем, понимая, когда приму решение, назад уже дороги не будет.

А че тут думать? – пришло злое осознание. Он тебя убил и бросил подыхать. То, что это было белое болото, которое меня спасало уже не первый раз, он знать не мог. Его поступок подлый и требует только одного справедливого наказания – смерти.

Мне очень не хотелось убивать синтетика. То, что это будет нелегко, другой вопрос, просто какое-то странное чувство, противилось этому и я снова отложил решение на потом. Мысли вернулись к отцу, Хьюстону и опять к Эрику. Эти трое и еще Рупер, не давали покоя. Кто отдал приказ Секретарю убить меня? Наверное, это было не важно, ведь Хьюстон и Леонард звенья одной цепи. Отец правитель города, а все остальные, его исполнители. Но зачем тогда Леонард тайно приходил в ту забегаловку, где мы сидели с Мальком и Бликом? Чтобы увидеть и попрощаться? Познакомиться? Если бы он пожелал, то давно бы убил меня, ведь Арисарх его город и возможностей это сделать, думаю было хоть отбавляй. Мы много лет жили в деревне и Кас наверняка знал, рано или поздно расскажет мне все, но не успел. Загадки стали неразрешимы и запутаны, я затряс головой и постарался переключиться на другие мысли. Наверное, это метание не очень хорошо, но что я мог? Запутать себя еще больше, или следовать своему пути? При этой мысли я вспомнил учителя. Где он сейчас? Добрался ли до деда Старика и его дома на воде? Наверняка дошел, это же мастер. А куда дошел я? – больно стукнулась в голову мысль.

Никуда! – сжав зубы, ответил сам себе. Проклятые Псы нарушили мои планы. А причем здесь они? Ты расслабился там, где всегда нужно быть начеку, поэтому и получил заслуженный результат. Так ругая себя и оправдывая, дошел до мысли о Рупере. Этот человек, которому я не раз спасал жизнь, предавал меня снова и снова и естественно заслуживал смерти. Но этот двуличный обманщик с настоящим именем Астер, хотя оно скорее всего тоже не родное, открыл мне путь в мир, куда я и шел до того момента, пока не схватили Псы.

Да чтоб вас! – разозлился я и сплюнув на землю понял, везде упираюсь в это проклятое племя с его мерзким предводителем, а значит именно с него и нужно начать. Я вскочил и при свете костра, стал расхаживать взад и вперед, обдумывая, как буду действовать.

Муравей появился неожиданно и когда это заметил, то снова удивился, насколько же точно копирует повадки и движения людей. Скрестив ноги, он сел у костра и протянул к нему свои острые лапки, словно человек руки.

– Здорово мясо, ну и горазд же ты спать, – поприветствовал он меня, растянувшись узкой, во всю голову улыбкой.

Я поморщился, но ничего не сказал, главное, чтобы это не вошло у него в привычку, а вот тогда придется как-то отучать.

– Да расслабься уже, я пошутил, ты не мясо… ты консерва. Хи-хи-хи.

– Ладно, ладно, – поддержал я муравьиную игру, – будь по-твоему, великий Ластанец.

Я не стал обижаться на новое слово, которое он успел узнать явно не от меня.

Улыбочка сползла вниз и писклявый голос сказал:

– А что, Фунту нравится, можешь и дальше ко мне обращаться в таком тоне.

Как ни странно, но чувство юмора у муравья было в норме, в отличие от большинства людей.

Голос Фунта изменился и стал пискляво грустным:

– А может ты и прав, я действительно великий Ластанец. Но скорее всего, последний Ластанец в своем роде. За все эти годы, люди стали мне как вторая семья, хоть и были мертвыми.

– Стоп! – опешил я. Как это семья? Ты что, с ними разговаривал?

– Нет, говорить они к сожалению не умели, но иногда я мог читать обрывки их мыслей. В них было все. Печаль, радость, ненависть, злость, безумие, любовь.

На последнем слове муравей сделал паузу, брови слегка подвигались и он продолжил:

– Мне, так или иначе понятны были все ваши чувства, но вот любовь…

Он снова сделал паузу, а я молчал, не зная, что ему сказать и сам задумался над данным вопросом. Ведь слово из шести букв не просто симпатия, а нечто большее, это самопожертвование ради другого, терпение и принятие человека таким, какой он есть на самом деле. При этих мыслях я подумал о Кастре и Улике.

Так мы и сидели, задумавшись каждый о своем, пока пламя огня слегка не заколебалось и отодвинув полог, вошли Лоя с Риксом.

– Ты проснулся? – бросилась ко мне девушка и поцеловала в щеку. – Как себя чувствуешь?

– Все хорошо, – засмущался я от такого внимания.

Рикс вывалил перед костром нанизанную на ветку рыбу и довольно сказал:

– Сегодня у нас отличный улов, но скоро выпадет снег, водоем замерзнет и мы не сможем больше скрываться.

Спрашивать почему, не было смысла, все и так понятно. Следы. По ним нас найдет не только  пес, но и любой мутант, а значит всем верная смерть. И это, не говоря о том, что нужно будет добывать пропитание и где-то согреваться. Зима может быть как достаточно суровой, так и не очень, но в любом случае, холод и голод нас убьют.

– Теперь, – он посмотрел на девушку, – мы можем уходить. Свита нашли, здесь нас больше ничего не держит, думаю, надо будет сниматься завтра с утра.

Лоя кивала, соглашаясь с Риксом, а потом заговорила:

– Мы уйдем подальше от угодий Псов, затем сориентируемся где находимся и разойдемся. Ты пойдешь в свое поселение, а мы, – она посмотрела на меня, затем снова на Рикса, – в мою деревню.

– Можешь одолжить свой свитер? – попросил я Рикса и поднялся с места.

– Зачем? – не понял он, удивленно осматривая мою худую фигуру. Он снял теплую вещь и протянул, оставшись в одной футболке.

– Пойду на озеро, помоюсь, – не стал скрывать своего намерения.

– Я с тобой, – тут же отозвалась девушка, – но вдруг покраснела и добавила. – Хотя нет, давай лучше сам.

– Тебя проводить? – посмотрел на меня парень.

– Нет, мы справимся, спасибо.

– Кто это мы? – не поняла Лоя.

– Мы, в смысле я, – мне пришлось улыбнуться, чтобы скрыть свою неосторожность.

Они переглянулись и молча проводили взглядами вышедшую из пещеры фигуру.

– Этот здоровый, говорит, что у тебя проблемы с головой после перенесенного, – сказал муравей и пристроился рядом, когда я спускался с небольшой возвышенности к раскинувшемуся внизу озеру.

– Может он и прав, – у меня действительно проблемы, я придумал себе друга муравья и теперь везде с ним хожу и разговариваю.

Эту шутку Фунт вероятно не оценил и мы продолжили спускаться молча. Уже возле воды он заговорил:

– Пока ты спал, я сходил в лагерь к псам и послушал о чем они лают.

И что? – остановился я, надеясь на продолжение.

– Да я особо не понял их странный язык, но зато увидел ту яму, про которую ты мне рассказывал, кстати, она у них не одна.

– Ну говори, говори, – поторопил я муравья.

– Там сидят люди. Много людей, а псы снова готовятся к представлению на арене. Кстати, я видел этих тварей, которых ты называл Заулами. Жуткое зрелище, мне было страшно даже приблизиться к ним. А еще они меня чувствовали и хоть не видели, но смотрели в мою сторону исходя такими волнами ярости, что я ушел, точнее, – он потупил огромные глаза, – убежал.

Дрожа от холода, зашел по колено в воду и долго стоял, не решаясь окунуться. Наконец набравшись смелости сделал это и даже немного поплавал, чувствуя, как тело отзывается забытыми ощущениями от нагрузок.

Я вылез, слегка обсох, согреваясь физическими упражнениями и снял к неудовольствию муравья, с его плеч свитер. Он тут же поднял с земли куртку и демонстративно в нее закутавшись, дал понять, что ее точно не отдаст. Я не настаивал, зная, у пещеры вернет сам. Согревшись, почувствовал себя гораздо бодрее и решил не откладывать разговор о возвращении  к Псам. Если раньше еще немного колебался, то рассказ муравья, развеял все сомнения.

После разговора, я должен был понимать, будет у меня в лице Рикса союзник или нет.

Рядом с пещерой муравей исчез, я забрал у него одежду и мы вошли внутрь, где после улицы, ощущалось заметное тепло.

Я вернул свитер, но оставил куртку. Рикс по сравнению со мной, был не маленьким парнем, поэтому благодаря размеру, плотно закутался, скрыв в ней голое тело.

Рыба приготовилась и начав есть, я озвучил свой план по проникновению в лагерь, освобождению людей и уничтожению вождя псов.

Они снова переглянулись, Рикс покачал головой, а Лоя сказала:

– Я с тобой, но ты же понимаешь, мы можем не вернуться, точнее я знаю, что не вернемся. Вспомни тварей арены.

– Мы вернемся, – уверенно сказал я, – а испытание тварями, если вы не помните, мы прошли.

Рикс молчал, а мне не очень хотелось напоминать ему о брате. Если он не жаждет мести как тогда в яме, значит перегорел и толку от него будет мало. Конечно он сильный и нам пригодилась бы помощь, но…

– Я тоже пойду, – хрустнув пальцами, нарушил молчание парень и посмотрел на меня исподлобья. – Но потом вы отправитесь со мной в город, про который я рассказывал и таким образом, почтим память Астона.

Лоя смотрела на меня, давая понять, что примет любое мое решение.

Я тоже молчал, не зная как реагировать на такое неожиданное предложение. У меня не было цели идти в затерянный город и если соглашусь, то придется снова отложить намеченный путь в место, про которое говорил Рупер. С другой стороны, я ничего не терял. Мне часто попадались остатки и даже более-менее целые развалины старинных поселений.  Может быть и стоило увидеть, отлично сохранившийся со слов Рикса город.

– Хорошо, – после небольшого раздумья сказал я, – мы пойдем с тобой.

Взглянул на девушку, она кивнула.

– Вот и договорились, – сразу повеселел Рикс и хлопнув себя по коленкам, улыбнулся.

Псы отличались друг от друга. У них тоже своего рода иерархия. Чем больше собака похожа на человека, тем меньше у нее прав и хуже устроенность в племени. Кто-то из них зарастал шерстью с ног до головы, а кто-то использовал одежду людей и носил штаны и куртку. Мутация по-разному коснулась и изменила их, поэтому, когда наблюдая за лагерем, мы увидели одетого пса, участь его была решена. По правде сказать, делать ничего не пришлось, все устроил муравей. Когда мы догнали собаку, то нашли только тело с отрубленной головой. Она лежала в стороне, словно кто-то заботливо откатил ее, чтобы не запачкать вещи. Выбирать не приходилось, поэтому я быстро все стянул и тут же оделся. Штаны и выцветшая толстовка воняли и были грязными настолько, что пришлось сразу идти стираться на озеро, а потом сушиться в пещере.

– А я смотрю, везучий ты парень, – сказал мне Рикс. Удача благоволит к тебе, я рядом с тобой даже спокойней себя чувствую.

– Думаю дело не в удаче, – немного помешкав, ответил я.

– Тогда как объяснишь то, что ты единственный прошел испытание на арене, выжил в пещерах, а сегодня, словно на блюдечке тебе принесли одежду?

Я улыбнулся, подумав о том, что у удачи почти всегда есть имя. А до того, как произойдут те или иные события, нечто, обязательно будет способствовать им. Например не попади я в белое болото, то не получил бы нужных для будущего способностей, то есть  не стал бы чувствовать  а теперь еще и слышать мутантов. Не прыгни в пропасть, не познакомился бы с муравьем, который и принес мне одежду. Будь повнимательней в тот день, не угодил в эту позорную западню, но тогда не встретил бы Лою.

– Путь, у каждого свой, – посмотрев на крепыша, сказал я. А вот откуда и куда он ведет, я не знаю.

– А кто тебе его дает, знаешь?

– Нет, – заинтересовался я.

– Во-от! – протянул радостно Рикс, словно своими вопросами подвел меня к главному. – А дает тебе путь удача, поэтому-то ты и везунчик – закончил он речь, довольный самим собой от проделанной умственной работы.

Нужна ли тогда такая удача? – начал размышлять я. По словам Рикса, если хочешь получать, надо отдавать и не всегда этот обмен может быть в твою пользу. Чтобы стать самостоятельным, мне пришлось бежать из деревни, потерять Каса и расстаться с Уликой. Вся моя жизнь правда и до этого не была сахаром, но по крайней мере со своим домом и укладом. Если верить как Рикс, в счастливое стечение обстоятельств, то наверное мне не нужна такая удача. Уж слишком дорого она берет за то, чтобы другие видели в тебе везунчика.Нет и еще раз нет. Человек сам и только сам решает кем ему быть, а путь, уже подскажет и направит если нужно. Другой вопрос, захочет ли он что-то делать, а не просто мечтать об этом. Заставлять себя тренироваться до изнеможения годами, был мой выбор. Но пойти на поклон к Повелителю леса и обратиться в мутанта, тоже чей-то выбор. Путь и выбор, это и движет человеком, – пришел я к такому умозаключению, но не стал озвучивать его вслух и заново убеждать кого-то в том, что я везучий.

Наконец-то спал в сухой и относительно чистой одежде, пусть даже немного маловатой, но одежде. Несколько раз выходил ночью из пещеры и прислушивался к себе. Я до конца не понимал, манит ли по-прежнему лес или мне действительно не показалось, что поостыла внутри жажда к приключениям. Возможно, это последствия подземных прогулок, а может, пока я не свободен и не разберусь с делами, вряд ли успокоюсь и буду готов продолжать движение дальше.

Не знаю когда спал Фунт и спал ли он вообще, но все разы, выходя на свежий ночной воздух, он проявлялся возле меня. Мы почти не говорили, лишь только обсудили, как будем действовать утром. Изобретать особый план по проникновению в кишащий мутантами лагерь, думаю было бесполезно. Мы договорились освободить людей и убить Браакса. Но если что-то пойдет не так, рисковать не станем. Главное пленники, на все остальное плевать. Я готов был даже отказаться от мести, если удастся спасти людей, а к вождю без риска будет не подобраться.

– Знаешь что? – спросил муравей, когда поеживаясь от холода, я хотел зайти внутрь и лечь спать.

– Что?

– Думаю удаление от источника Даров, ослабило меня и становиться невидимым подолгу, мне все сложнее и сложнее.

Я и сам чувствовал, что жизненные силы, возвращающиеся с каждым днем все больше и больше, не способны восполнить ту энергию, которую ощущал, купаясь в волшебном водоеме.  А уж что тут скажешь о пещернике, он вообще провел там больше века и наверное даже не подозревал о другом.

– Учись запоминать свои ощущения. Сколько длится невидимость и все в этом духе.

– Да я и сам, в какой-то степени дух, – возразил мне Фунт.

А действительно, ведь пещерник может не просто становиться прозрачным, а исчезать, растворяться, таять в воздухе. Куда девается его плоть, было не понять, а вот если бы рядом оказался Мистер Грич, он смог бы объяснить это простым языком. Я ухмыльнулся, подумав о том, если мой путь когда-нибудь еще пересечется с профессором и они с муравьем познакомятся, то…

А что собственно будет? – прикинул я.  И сам себе ответил. Фунта как подопытного мутанта поместят в специальный отсек, откуда он больше никогда не выйдет. Нет, нет и еще раз нет. Здесь я могу повлиять на свой путь и если мы все-таки увидимся, о муравье он не узнает. Я вспомнил, как проф готовил меня к встрече с Повелителем. Мне нужно было уходить в лес, а ему уничтожить бактериологическое оружие, которое приобрело разумную форму и по факту заражала все вокруг, осваивая новые и новые территории. Получается, у нас появилось взаимовыгодное сотрудничество, если не считать одного но. По идее, я не должен был вернуться с такого невыполнимого задания. Знал ли он это? Да, знал. Хотел ли чтобы я вернулся? – думаю да. Ведь в моем лице он обрел незаменимого сотрудника, который выполнял нестандартные задания, но как только встал выбор пожертвовать мной ради дела, он не сомневался. Думаю, Грич прекрасно понимал, что вернуться у меня не было никаких шансов. Ко всему прочему, взяв с собой друзей, их жизни под удар уже поставил я. Пообещав себе вернуться к этим мыслям позднее, посмотрел на проявившегося пещерника и сказал:

– Теперь это и твой мир, муравей ты или наполовину дух, больше не имеет значения. Важно только одно, сколько ты сможешь здесь прожить, точнее выжить.

Мы зашли внутрь, я улегся поближе к огню и остаток ночи проспал настолько крепко, что кроме смутных образов во сне, больше ничего не помнил.

Как же приятно чувствовать свое тело при пробуждении. Сильное, крепкое, с вернувшимися инстинктами и с жаждой движения. Расстроило только одно, я потерял флягу и не мог понять, где и когда.

“Сегодня хороший день чтобы умереть”, – почему-то вспомнилась услышанная  давно фраза. Но для моего настроения она точно не подходила. Я знал одно, сегодня будут умирать псы, а если повезет… я улыбнулся, вспомнив слова Рикса о везении. В конце концов, если ему хочется так думать, пускай, а мой путь сегодня приведет в лагерь к ненавистным собакам.

Глава 6

Позавтракав остатками рыбы, решили проникнуть в лагерь со стороны высокой скалы. Там был глубокий обрыв, поэтому надеялись, что охраны точно не будет.

Мы очень аккуратно продвигались, боясь по какой-либо случайности, раньше времени наткнуться на псов. Начав движение далеко внизу, я взбирался, тщательно цепляясь за уступы и пару раз чуть не сорвавшись, обругал себя, что выбрал такой сложный маршрут. Мышцы слушалась как раньше и было здорово ощущать силу в руках, подтягиваясь и работая всем телом. Наконец, когда достиг нужного места, понял, насколько верно поступил. Риск оправдывал средства. Лагерь псов передо мной был как на ладони. Аккуратно пробравшись дальше, смог подобраться ближе и нашел отличное место для наблюдения. Улегшись поудобней, стал внимательно смотреть за всеми передвижениями. Ничего такого, на что я должен обратить особое внимание, не было. Несколько собачьих патрулей и охрана в трех местах, через которые возможно подойти к лагерю, вот и вся безопасность. Но не стоило забывать о том, что тварям даже не нужно оружие, ведь выдыхая воздух, они могут лишать сознания. Не знаю, владеет ли этим каждый из псов или только избранные, но проверять еще раз я не хотел. Моя задача после освобождения людей, состояла в том, чтобы добраться до Браакса, а вот он и его охрана точно владели даром или как по мне, то проклятьем. И это, не говоря о тварях, сторожащих периметр. Вот так не зная, ворвешься в лагерь и не важно будет каким количеством и с каким оружием, не успеешь моргнуть глазом, а ты уже превратился в удобрение для песка арены. Разок даже показалось, что мелькнула накидка вождя. Правда я не был в этом уверен, однако постарался запомнить один из многочисленных шалашей, разбросанных по всему лагерю, где он скрылся.

Обруч!  – кольнула мысль и я вспомнил о предмете в руке Браакса. С его помощью, как сказал один из Заулов, он управлял ими. В моей голове начал формироваться новый план. Чем больше я о нем думал, тем больше понимал, что при удачном его воплощении, можно одним махом разделаться со всеми псами.

Я отполз за крупный валун и начал отжиматься, чтобы согреть замерзшее тело. До вечера было далеко и небо, словно уплотнилось серостью, нависнув так низко, что видимость вокруг резко уменьшилась. К тому же, стал накрапывать небольшой дождик и это было как нельзя кстати. Кому из псов лишний раз захочется мочить свою шерсть, а потом долго сушиться. То ли сердце после упражнения бухало сильнее, то ли погрузился в свои мысли настолько глубоко, но снова не услышал и не почувствовал появление муравья. Я вздрогнул, когда боковым зрением, увидел рядом движение. Рванулся, но тут же узнал знакомые очертания.

– Как-нибудь оторву тебе голову с испугу, будешь знать, – отходя от шока сказал я.

– Это вряд ли, – поставил меня на место Фунт.

– Почему? – искренне удивился я.

– Да пока ты отойдешь от испуга и попытаешься что-нибудь сделать, я раз двадцать успею тебя проткнуть и тоже с испугу, – растянулось в улыбке насекомое.

Вот зараза, – подумалось мне, а ведь он прав. Моя реакция с его, даже близко не сравнится.

– Послушай Фунт, – вдруг пришла одна идея. – Подскажи, смогу ли я развить в себе такую скорость как у тебя? Научиться исчезать, конечно вряд ли получится, а вот на счет реакции, что думаешь?

Муравей опять задумался. Я ждал, пытаясь рассмотреть еще какие-нибудь упущенные мелочи в лагере, но с каждой минутой становилось видно все хуже.

– Можешь! – наконец ответил друг.

Я аж подпрыгнул от радости и приготовился слушать.

– Правда для этого, тебе нужно будет стать таким как я, – серьезно ответил он и гадкая улыбочка снова поползла вверх.

– Ладно, – я не стал показывать, что немного расстроен его шуткой, – но можешь хотя бы научить некоторым движениям.

– А вот это пожалуйста, – ответил он, – здесь тебе, как раз есть над чем поработать.

Ничего себе, – удивился я, – у меня появился учитель по фехтованию, осталось только отыскать меч. Вроде как с юмором отнесся к предложению муравья, но надо признать, клинками он владел превосходно и поучиться у него, действительно было чему. Конечно, разность в весе да и  его оружие-лапки, ставило нас в неравные условия. Он получил свои навыки, не тренируясь до изнеможения, за него это сделала мутация, но я видел движения и некоторые из них мог повторить, если начать их тренировать. Когда между зомби и Валгами шел бой, я наблюдал за последними и понял, насколько их движения отличаются своей эффективностью. Они неестественно выгибались, скручивались и наносили удары из очень необычных положений. Их просто нельзя было отразить еще и потому, что ни мозг, ни тело, не смогли бы понять и принять как вообще такое возможно. Самому дойти до понимания у меня бы точно не получилось. Буду надеяться, муравей действительно поможет мне и тогда, смогу зародить новый вид боя на мечах.

– Когда начнем вытаскивать людей, прикрой нас, – попросил я Фунта. А потом, хочу чтобы девушка и парень не шли со мной. – Да и ты, – я сделал паузу, – можешь не ходить, дальше будут твари, которых ты испугался.

– Страх, это лишь форма твоего сознания в определенный момент, – услышал ответ и ошарашено уставился на говорившего.

Он посмотрел на меня и серьезно продолжил:

– Вот сейчас ты не боишься, потому что тебе ничего не угрожает, но все равно находишься в определенной форме бытия, просто в данный момент, это не страх.

Он словно человек поднял лапку, призывая меня к молчанию и глубокомысленно закончил:

Любое существо, у которого есть чувства, подвержено различным вариантам воздействия. А то, как оно может с ними справляться, говорит о том, насколько оно разумно и способно или не способно к дальнейшему развитию. Вот вы люди и мы, – тут он поправился, – я, способны, потому что можем управлять этими формами, которые пытаются управлять нами.

– Не знаю, откуда ты всего этого нахватался, – сказал я, – но объясни попроще.

Показалось мне или нет, но муравей посмотрел на меня так, словно был выше на несколько голов, а я неразумное насекомое, которому надо разжевывать простые вещи.

– Я не нахватался, это мое четкое убеждение и жизненные принципы и мне странно, что тут непонятного?

Я наклонился и подставив палец под ползущего, обычного муравья, поднял его и поднес к глазам Фунта.

– Может попробуешь все это объяснить своим? – я слегка придавил маленькое насекомое, чтобы оно не убежало.

– Ну вот, смотри – обрадовался моей находке пещерник. – Перед тобой, как раз представитель той самой низшей стадии развития, на которого не действуют формы. Это простое насекомое, со своими, заложенными природой особенностями, но они не способны влиять на обстоятельства и тем более справляться с ними.

– Короче говоря, все, что ты хотел сказать, это если страшно и ты преодолеваешь страх, значит, влияешь на формы, а не они на тебя, так?