(с)нежная девочка Зверя бесплатное чтение

Глава 1

Люси

– Помогите! Помогите кто-нибудь! Умоляю! – колочу кулаками в запертую дверь.

Я здесь уже третий день. Где «здесь», не знаю.

Практически все первые сутки я спала, на вторые стала приходить в себя. В голове пугающая пустота, будто по моей памяти прошлись ластиком и стёрли целую жизнь, оставив мне лишь имя и возраст. Я даже не уверена, точно ли это моё имя. Оно стало тем единственным, что прорвалось в сознание сквозь сильную головную боль и гул незнакомых голосов.

Сейчас в спальне никого. Только тяжелый запах из взвеси совершенно разных женских духов напоминает, что присутствие других девушек в этой просторной комнате мне не приснилось. Они тоже не понимали, где находятся. Только пара с вызывающим макияжем смеялась над нами и говорила, что это либо сутенёры, либо ещё хуже – организаторы закрытых аукционов.

Грубые мужчины приносили еду и воду, а заодно забирали девушек из комнаты. И вот я осталась одна. Это не сон. Точно не сон. Первобытный страх сдавливает щупальцами горло. Мне резко перестаёт хватать воздуха. Как рыба, выброшенная на берег, открываю рот, пытаясь проглотить немного кислорода, протолкнуть его через спазм.

– Эй! – в приступе паники снова колочу по двери. – Эй! Да выпустите вы меня! Вы не имеете права! Меня будут искать! – лгу я.

По щекам текут горькие слезы. Сев на пол у проклятой двери, прячу лицо в ладонях и тихонечко всхлипываю от безысходности. Створка резко открывается, я заваливаюсь назад.

– Опа, – меня ловят чьи-то руки. – Какая необычная. Привет. Говорят, ты тут капризничаешь. Поднимайся, – мужчина с глазами цвета черного кофе помогает мне встать и подталкивает обратно в комнату.

Дверь за нами закрывается. Я пячусь от него к стене. Больно ударяюсь об неё лопатками и замираю, боясь сделать вдох.

– Меня зовут Адиль, – представляется он. – А тебя?

Спокойно проходит, садится на край кровати.

– Л-люси, н-наверное, – голос меня едва слушается.

– Мило, – хмыкает и криво ухмыляется Адиль. – Цвет волос необычный. И глазки у тебя красивые. На снежинку похожа. Сейчас тебе принесут чистую одежду, косметику и средства ухода, – говорит совершенно спокойным, будничным тоном. – У тебя есть пара часов, чтобы успокоиться и привести себя в порядок до аукциона. Хочешь попасть в хорошие руки, постарайся понравиться тем, кто будет готов за тебя платить.

– Но я не хочу! – прорывает меня. – Я не шлюха! И это незаконно!

– В моем мире действуют другие законы, – подмигивает он. – И с ними считаются, Снежинка. Попасть на аукцион лучше, чем в публичный дом. Поверь. Я давно этим занимаюсь. Знаю, о чем говорю. Посуди сама: один обеспеченный мужчина, который за маленькие плотские удовольствия может тебя озолотить, или множество пьяных, иногда обдолбанных чем-то потяжелее, готовых рвать тебя на части за пару косарей. Нет, если тебя устраивает второй вариант…

– Нет! – подпрыгиваю, с ужасом представляя, как это будет.

– Я так и думал, что ты не дура. Прекращай истерику. Для смазливой сиротки это билет в безбедную жизнь.

– Сиротки? – сползаю по стене на пол.

Осознание, что я одна не только в этой комнате, но и в целом мире, захлёстывает с головой. Значит, за мной никто никогда не придёт. Значит, никто не поможет мне вспомнить…

– К нам редко попадают другие, – мужчина пожимает плечами. – Подожди, – хмурится он. – Ты ничего не помнишь, что ли?

Отрицательно кручу головой. Какой смысл теперь скрывать?

– Хм, – проводит ладонью по тёмным, густым волосам. – А знаешь, так даже лучше. Во всех смыслах чистая девочка. За тебя хорошо заплатят. Вытирай слёзки, – подмигивает он. – Там злые дядьки с автоматами нервничают. Они очень не любят капризных малышек. Смотри на это, как на шанс приподнять уровень своей жизни от плинтуса. Будешь себя хорошо вести, я для тебя тоже кое-что сделаю. Прослежу, чтобы ты не попала к извращенцу.

– С-спасибо, – судорожно выдыхаю.

Он выглядывает за дверь. Бросает короткое: «Успокоил» и впускает в комнату двух женщин в платках и длинных платьях. У одной в руках одежда под плотным непрозрачным целлофаном и коробка с обувью. У другой – два косметических чемоданчика.

Адиль говорит с ними на незнакомом мне языке и уходит, снова подмигнув, словно я его подружка, а не пленница, которую решили продать, как скотину на рынке.

Женщины жестами просят раздеться, загоняют в ванную. После сушат слишком светлые, почти белые волосы, укладывают, наносят макияж, надевают очень красивое, воздушное платье с тончайшей газовой юбкой в пол, расшитой мелким жемчугом. Отдают мне коробку с изящными хрустальными босоножками и уходят.

Разглядываю себя в зеркале. Точно Снежинка… Голубые глаза за счёт подводки стали больше, выделены скулы, а губы слишком яркие. Хочется стереть с них помаду. Глубокий вырез на платье выделяет полушария небольшой груди. Через тонкую ткань просвечивают бусины сосков. Обнимаю себя руками, чтобы спрятаться даже от собственного взгляда. Это ужасно, стыдно и страшно…

Боже, как же мне страшно!

– Отлично! – раздается за спиной уже знакомый голос.

Адиль рассматривает меня со всех сторон. Отнимает от груди мои руки, поправляет загнувшуюся на плече ткань.

– Пойдём, Снежинка. Нашёл я тебе пару интересных вариантов. Сегодня будут хорошие торги. А ты просто побудь умницей, – его пальцы проходятся вдоль позвоночника между лопаток. Там зеркальный вырез. Я чувствую себя голой. – Иначе я передумаю и не буду тебе помогать.

На негнущихся ногах иду следом за ним через двустворчатые двери, мимо тех самых вооружённых мужчин. Никто из них не прячет лиц и, как и Адиль, не скрывает имён. Они точно знают, что им ничего не будет, а я изо всех сил стараюсь не думать, что будет со мной. Для начала надо просто дойти туда, куда меня ведут. Я не хочу, чтобы этот странный мужчина передумал мне помогать.

У других двустворчатых дверей меня встречает ещё одна женщина. Критически оглядывает, поправляет причёску и, поклонившись Адилю, отходит в сторону.

Его пальцы снова касаются голой кожи на моей спине. Он подталкивает меня вперёд.

Шаг… второй… и я оказываюсь на сцене под пристальными взглядами мужчин. Кожа моментально покрывается мурашками. Мне снова хочется прикрыться, а лучше вообще потерять сознание и не видеть, не слышать происходящего.

– Последний лот на сегодня, – звучит голос ведущего. – Настоящая снежная девочка. Яркие голубые глаза, необычно светлые волосы и нежная кожа. Юная и невинная. Кто же станет у неё первым? И так, мы стартуем с …

Меня снова глушит. Я борюсь с тем, чтобы не упасть в обморок. Он очень заманчив, но есть риск разбить голову, а с ней у меня и так что-то не в порядке.

Хочется проснуться. Вдруг я сейчас дома, в теплой кровати и мне снится весь этот бред. Ну не бывает ведь так? Правда же? Не бывает…

– Кто даст больше за её невинность? – продолжает ведущий. – А за слёзы? Вы посмотрите, как она красива, когда плачет.

Я уже не скрываю, что меня трясёт. Обняв себя руками, невидящим взглядом смотрю в пространство перед собой. Всё расплывается и, наверное, течёт макияж. Всё равно. Я хочу проснуться. Хочу вспомнить. Пусть всё это уже закончится. Пожалуйста.

– Продано! – по нервам бьёт стук молоточка. – Поздравляем господина Грановского с удачным приобретением.

Через минуту от яркого света и множества липких взглядов меня закрывает тёмная мужская фигура. Ледяные голубые глаза внимательно рассматривают новое приобретение. Он грубо ведёт пальцем по моей щеке, повторяя влажную дорожку от слёз, касается губ.

– Я знаю, с чего мы начнём знакомство, – довольно скалится, как зверь, загнавший в угол желанную добычу.

Глава 2

Руслан

Красивая.

Когда Адиль сказал, что у него есть девочка, подходящая для меня, я и не надеялся на столь шикарный экземпляр. Всегда думал, что на подобные мероприятия привозят особей более низкого качества, но Садер заявил, что мне обязательно надо посетить этот аукцион, у него только лучшие и всегда чистые. Он выставляет исключительно девственниц и только после полного медицинского обследования. Стало интересно. Давно я никого невинности не лишал.

Моё приобретение смотрит на меня огромными, полными слёз и ужаса глазами. Приоткрытые влажные губы будоражат самые низменные желания и инстинкты. Чёртов бизнес в последнее время отнимает слишком много времени. Его не остаётся на поиски женщины, готовой меня удовлетворить. Я слишком брезглив, чтобы трахать шлюх. Спать с секретаршей низко. У меня даже Зам себе такого не позволяет. Так что завести себе такую вот куклу для удовлетворения всех потребностей и желаний – оптимальный вариант. Игрушка, с которой можно делать абсолютно всё.

Девчонка вздрагивает, поймав мою довольную ухмылку.

– Надеюсь, мне не придётся вести её к себе в этом, – окидываю взглядом полупрозрачный наряд, через который торчат соски и видны тёмные круги сжавшейся ареолы.

– Нет, что вы, – суетится ведущий. – Это наряд для презентации. Чтобы вы, так сказать, во всей красе оценили выставленный лот. Сейчас её переоденут и выведут к вам. Если желаете, можете опробовать своё приобретение здесь. У нас есть комнаты.

– И если не понравится, вернуть? – усмехаюсь, а девчонка окончательно съёживается, прячется за собственными руками и дышит чаще.

И без того бледная кожа стала похожа на простыню. Губы побелели, а слёзы высохли. Её безусловно красивые глаза наполнились паникой и возмущением. Она безмолвно кричит и пытается сопротивляться, но тело её подводит. Нога подворачивается. Ловлю девчонку уже у самого пола.

– Ненавижу… – выдыхает, закрывая глаза.

Ведущий испуганно смотрит на меня. Думает, я верну её за дерзость? О, нет. У меня уже есть планы на этот рот. Я объясню малышке, что он предназначен для моего члена и стонов подо мной, а всё вот это вот «ненавижу» со мной не работает.

Кладу её на кровать в одной из комнат, расположенных за сценой. Платье сползло с груди и оголило тёмный сосок. Не удержавшись, провожу по нему пальцем. Девчонка вздрагивает, открывает глаза, тяжело сглатывает, а я продолжаю играться с её соском подушечкой пальца. Моргнув, пытается закрыться от меня. Получает по пальцам. Замирает, вдыхая и выдыхая через раз. Облизывает губы.

– Не надо, – просит, глядя в глаза.

– В какой позе вы хотите меня сегодня, – поправляю её.

– Что? – сжимает свои белые зубки.

Стягиваю тонкую ткань платья со второй груди, сжимаю на ней сосок. Зрачки в голубых глазах расширяются.

– Пожалуй, ты права. На «вы» – это перебор, – очерчиваю по кругу ареолу, сжимаю сильнее сосок, перекатываю его между пальцев, надеясь, что мой член не порвёт сейчас штаны. Это не то место, где бы я позволил себе трахаться.

– Дома можешь называть меня на «ты» и даже по имени. Руслан, – решаю, что пора бы познакомиться. – Как зовут тебя? – наклоняюсь и полностью накрываю ладонью упругую грудь.

Маленькая, аккуратная, трепещущая в моей руке… Чёрт! Надо валить отсюда. Я слишком голоден, чтобы продолжать эту игру.

– Если каждый свой вопрос я буду повторять дважды, начну тебя наказывать.

– Люси! – едва не выкрикивает она. – Меня зовут Люси, – повторяет тише.

– Уже лучше, – под её шокированным взглядом поправляю стояк, положив ладонь на ширинку. – Я вернусь за тобой через десять минут. Очень рекомендую не делать глупости. Просто переоденься.

Улаживаю некоторые бумажные формальности непосредственно с Адилем.

– Паспорт есть её?

– Держи, – протягивает мне документы в смешном розовом чехле с котятами.

Разворачиваю документы. Людмила Янковская, восемнадцать лет. Листаю дальше, до штампа регистрации.

– Неместная?

– Нет. Наши парни подобрали потеряшку в двух тысячах километрах отсюда. При ней был только паспорт и немного денег. Такое ощущение, что она либо бежала от кого-то, либо к кому-то. Пока аукцион шёл, мне немного инфы скинули. Её некому искать. Фамилия выдуманная в интернате, где она провела последние четыре года. А больше ничего о ней нет. Будто стёрли. Так что смотри, если на этом фоне ты откажешься, я пойму.

– Стёрли, говоришь? Пусть так и останется. Не ищи больше ничего. Я подписал бумаги, Ад. Теперь эта девочка – моя забота.

– Понравилась? – улыбается Садер.

– Ты сдержал слово. Продал мне лучшее. Спасибо, – прячу паспорт в задний карман брюк.

Бьём по рукам. Я возвращаюсь в комнату, где меня ждёт моя белобрысая, явно упрямая игрушка. На ней простенькие голубые джинсы, вязаный свитер и дутая куртка. Подобравшись, смотрит на меня маленьким, перепуганным, но гордым зверьком.

– Поехали, – киваю ей на выход.

Дёрнув выше подбородок, первая выходит в коридор, думая, что я не вижу, как её трясет. Пару раз спотыкается, с опаской косится на парней с автоматами, на мужчин, допивающих шампанское в аукционном зале. Её жрут взглядами, но большинство из них мне не соперники. Среди конкурентов был лишь один, но и он быстро сдался, поняв, что я намерен хорошо вложиться и выиграть для себя эту снежную девочку.

Сажаю её на заднее сиденье своей тачки. Обхожу машину. Устраиваюсь с другой стороны. Водитель заводит двигатель. Греет и, шурша шинами, трогается с места.

Люси всю дорогу смотрит в окно на огни ночного города, на срывающийся с веток и фонарных столбов снег. И даже когда мы выезжаем за город, погружаясь в полную темноту, она не поворачивает ко мне голову, продолжая пялиться в стекло. Я кожей чувствую её страх, вижу, как на тонкой шее нервно пульсирует венка. Слышу, как тяжело она дышит и как гоняет туда-сюда собачку замка на этой ужасной куртке.

Водитель сворачивает между высоких стволов деревьев к особняку с заснеженными крышами и тёплым, жёлтым светом из окон.

Мы дома.

Ворота открываются с пульта. Нас подвозят прямо ко входу, чтобы не идти по скользкой дорожке, выложенной из натурального камня.

– Идём, – говорю ей и выхожу из машины.

Она сидит.

Втянув ноздрями морозный загородный воздух, обхожу тачку, открываю дверь и выдергиваю её за куртку из салона.

– Если ты думаешь, что я буду с тобой нянчиться, девочка, ты очень сильно ошибаешься!

Беру её за тёплую ладонь и веду за собой в дом. Через просторный холл с камином сразу на третий этаж. Я ещё не придумал, где она будет жить. Я даже не думал, что вернусь сегодня домой не один. Все это буду решать завтра. Сейчас мне нужна первая попавшаяся спальня, подальше от посторонних ушей. Надо объяснить снежной девочке, что я не шутил и сказки не будет.

Заталкиваю её в первую же дверь на этаже. Одна из комнат, где никто никогда не жил. Скидываю с себя пальто на стул, затянутый в целлофан от пыли. Расстёгиваю ремень на брюках, ширинку.

– На колени.

Она отрицательно качает головой.

Скрипнув зубами, дёргаю с неё куртку за рукава. Пискнув, девчонка не успевает её удержать, и та падает на пол. Отшвыриваю вещь ногой, чтобы не мешалась. Давлю на плечо. Упрямство в её голубых глазах сменяется уже знакомой мне паникой.

– У тебя сейчас нет права выбора, Люси. Я тебя купил. Ты – моя собственность. И я делаю с тобой то, что хочу. На колени.

– Ну, пожалуйста, – шепчут её чёртовы губы, на которые я сегодня повёлся. Они шикарны, но на вкус я попробую их немного позже. Сейчас будет воспитательный момент.

– Я не умею.

– Чего?

– Того, что вы… ты просишь. Я не умею.

– Зато спорить со мной у тебя отлично получается.

Давлю на плечо малышки сильнее, и ей приходится подчиниться. Освобождаю член из белья и штанов. Люси поднимает на меня умоляющий взгляд, и это пиздец как заводит! Схватив её за затылок одной рукой, пальцами второй давлю на подбородок, вынуждая открыть рот шире. Быстро перехватываю стояк ладонью и толкаюсь между губ, чувствуя сопротивление языка. Она начинает давиться.

– Дыши носом и прекрати сопротивляться, – продолжаю давить бёдрами, проталкивая член глубже в этот упрямый, горячий рот.

Глава 3

Люси

Зажмурившись, стараюсь хотя бы не смотреть на происходящее. Я точно никогда этого не делала. Совершенно незнакомый вкус мужского члена. Терпкий, солоноватый, обволакивающий все рецепторы.

Руслан грубо держит меня за затылок, продолжая давить головкой прямо в горло. Глаза слезятся.

Дышать носом… Я дышу. Пытаюсь. При каждом вдохе к вкусу добавляется запах чужого тела с добавлением горьких цитрусовых ноток. Меня тошнит. Очень сильно. Голова кружится. Хочется кричать, сопротивляться, кусаться, впиться в него ногтями, но у меня просто нет на это сил. Из тех трёх суток, что я помню, последние оказались невыносимо тяжёлыми. Эпическое завершение сейчас у меня во рту.

Он дёргает бёдрами назад, освобождая мой рот. Кашляю и дышу. Очень хочется пить, а потом забиться в самый дальний угол и спокойно подумать. Должно быть решение. Обязано быть!

– Отдышалась? – его глубокий, хриплый от возбуждения голос вызывает дрожь. Сейчас всё повторится.

Набираю в лёгкие побольше воздуха. Член Руслана вновь заполняет мой рот. Он двигается, пульсирует, трётся рельефом о язык. Погружается слишком глубоко. Срабатывает рвотный рефлекс.

– Носом дыши, я сказал! И поработай язычком. Он же у тебя такой острый. Ну! – требовательно дёргает меня за волосы.

– Ммм, – от боли в затылке из глаз всё же брызнули слёзы.

Руслан размазывает их по моей щеке свободной рукой.

– Открой глаза. Посмотри на меня.

Не могу. Эта функция сломалась. Я целиком сосредоточилась на дыхании. Если сейчас сделаю что-то ещё, собьюсь и меня тогда точно вывернет. Жмурюсь сильнее, стараясь иногда сглатывать вязкую слюну со вкусом Руслана. Он двигается быстрее. Слышу, как меняется его дыхание. Прямо у меня на языке, под горячей кожей его члена бьётся что-то выпуклое. Наверное, вена. Дергаю языком в глотательном рефлексе. Руслан хрипло выдыхает. Его пальцы сильнее путаются в моих волосах.

– Какая же ты упрямая, – хмыкает он, снова вдавливаясь в меня по самое горло.

Его член вздрагивает. Мой рот наполняется его густым, вязким семенем. Слишком глубоко. Мне приходится глотать его, чтобы не захлебнуться. Не плакать не получается. Я стараюсь.

Руслан вынимает из меня свой орган. Наклоняется к лицу, проводит пальцами по воспаленным, пересохшим губам.

– А если бы посмотрела на меня, как я просил, твой первый минет закончился бы спермой на груди или шее. Сама напросилась. Но так даже интереснее.

Приоткрываю глаза. Комната кружится. Единственной константой становятся его проклятые ледяные глаза. Цепляюсь за его взгляд, чтобы не упасть.

– Очень красивая девочка, – улыбается он. – Я научу тебя доставлять мне удовольствие. Не будешь капризничать – тебе понравится. Выбери себе любую комнату на этом этаже. Можешь занять весь. Здесь никто не живёт. Я сейчас пришлю домработницу, она поможет тебе устроиться. Остальное обсудим за завтраком. Сладких снов, – он вновь наклоняется, целует меня в лоб.

Вдыхаю запах его одеколона. Во рту всё ещё стоит вкус спермы. Моему организму не нравится этот коктейль. Я не успеваю зажать рот ладонью. Падаю на четвереньки прямо в ноги Руслану. Меня выворачивает на его наверняка дорогие туфли.

– Чёрт! – брезгливо. А я ничего не могу с этим сделать. Держалась, сколько могла.

Становится легче. Поднимаю голову. Его уже нет. Хорошо. Надеюсь, до утра он больше не вернётся. А может, после случившегося его вообще от меня отвернёт, и я получу свободу.

Кое-как поднявшись, добираюсь до большой кровати, как и всё здесь затянутой в толстый целлофан. Сажусь на край, смотрю себе под ноги. Голова кружиться почти перестала. Напрягаю память, но там пока всё те же три дня и имя – Люси. А ещё я знаю, что здоровая девственница. Спасибо аукциону.

Паршивый арсенал. Эта информация ничего мне не даёт, кроме осознания, что девственности я лишусь уже скоро и тогда у меня останется только имя. И что мне с ним делать?

– Кошмар!

Вздрагиваю и резко поворачиваюсь на возмущённый женский голос. Незнакомка в чёрном шерстяном платье до колена, со строгим профилем и низким тугим пучком на голове указывает женщине помягче и поскромнее туда, где меня стошнило.

– Отмой так, чтобы ни единого следа не осталось.

Сама же кидает на ближайший стул стопку белья и наконец замечает меня. Пристально рассматривает с ног до головы.

– Худая, немощная. Глаза да сиськи. И те не самые выдающиеся. Что он в тебе нашёл?

– Не знаю, – почему-то улыбаюсь я. Наверное, это нервы.

Женщина подозрительно на меня смотрит.

– Уйди отсюда. Кровать тебе застелю. Вера сейчас домоет, принесёт тебе поесть. Посуду оставь на столике и ложись спать. Не шастай. Утром я за тобой приду, подниму и провожу на завтрак. Руслан Аркадьевич распорядился. Меня зовут Инесса Константиновна. Я управляю этим особняком, начиная от персонала и заканчивая внутренним финансовым учётом. Мне велено за тобой присматривать в отсутствии хозяина. Вопросы?

– Где мне можно умыться?

– На этаже есть ванная и туалет. Также в некоторых спальнях есть персональные душевые. В этой нет. Завтра сможешь выбрать себе другую комнату, удобнее. А пока на, – поковырявшись в стопке белья, вытягивает оттуда большое белое полотенце. – Идём за мной.

Разворачивается. С идеально прямой спиной выходит из комнаты в коридор. Я спешу за ней в самый его конец. Она толкает одну из дверей, шарит рукой по стене, включая свет.

– Разберёшься, как тут всё работает?

– Думаю, да. Спасибо.

– Не заблудись, когда обратно пойдёшь.

Она выходит, плотно прикрыв за собой дверь. Не вглядываясь в интерьер, лишь мажу взглядом по матовому стеклу просторной душевой кабины, или это ванна такая, не знаю. В любом случае от одной мысли, что мне надо раздеться, внутри опять всё леденеет. Решаю, что я вполне чистая. Мне бы только умыться и прополоскать рот от ужасного привкуса недавнего принудительного минета.

На белой полочке над раковиной нахожу запечатанную зубную щётку и абсолютно новую пасту. Быстро всё распаковываю и долго чищу зубы, язык и даже нёбо, избавляясь от вкуса Руслана. Полощу рот, делаю несколько глотков воды и, промокнув лицо мягким полотенцем, решаю вернуться в комнату.

Весь целлофан с мебели успели снять и вынести в коридор. В спальне пахнет свежестью и чем-то пряным. Кровать застелена свежим бельём. Тяжёлые, плотные шторы раздвинуты в стороны и закреплены тонкими полосками ткани на пару тонов темнее. За окном глубокая ночь. Подхожу, вглядываюсь в чёрные стволы деревьев и снег.

– Мы в лесу? – спрашиваю у Инессы Константиновны. Добрая Вера куда-то ушла.

– Можно сказать и так. Одна ночью во двор не выходи. Охрана выпускает из вольера собак. Четыре агрессивных ротвейлера. Тебе и одного хватит, – хмыкает она.

Вера возвращается с подносом, заполненным разнообразной едой. Ставит его на тумбочку и тихо уходит.

– Ешь и ложись спать, – строго напоминает Инесса Константиновна. – Руслан встает рано. Так что и тебе долго разлёживаться никто не даст.

От одного вида еды меня мутит. Хозяин этого места сильно постарался. Накормил от души!

Передёрнув плечами, закрываю за Инессой дверь, нахожу выключатель, щёлкаю, и комната погружается в темноту. Забираюсь на кровать. Укрываюсь по самый нос лёгким, но тёплым одеялом в хрустящем пододеяльнике. Закрываю глаза, в пустоту загадывая желание: проснуться завтра и обнаружить себя в какой-нибудь нормальной жизни, подальше от странного дома в лесу, от всех его обитателей и, главное, как можно дальше от его хозяина.

Глава 4

Люси

Не хочу открывать глаза. Не хочу, не хочу, не хочу. На мне всё тоже одеяло, и в комнате так же пахнет моющими средствами и пряностями. Небо затянуто свинцовыми зимними тучами. Сложно определить, утро сейчас или уже день.

Спускаю босые ноги с кровати. Голова больше не кружится, только горло немного дерёт. Хорошо. Значит можно попробовать встать.

Накинув на плечи одеяло на манер платка, поднимаюсь. Не качает. Смело делаю несколько шагов ближе к окну. Вокруг и правда лес. Среди высоких деревьев на расстоянии друг от друга расположены другие дома с тёмными или заснеженными крышами. Это немного успокаивает. Здесь есть люди. Может они даже нормальные, и у меня получится попросить о помощи.

Во дворе несколько непонятных мне построек. Один из крупных мужчин в чёрной куртке возится возле машины. Второй курит, поглаживая между ушей чёрного с коричневыми подпалинами пса в шипастом ошейнике. Ещё один мужчина широкой плоской лопатой расчищает каменную дорожку. За ночь её занесло свежим снегом. С виду нормальная жизнь. И не скажешь, что здесь живёт жестокий Зверь и строгая надзирательница.

– Уже встала?

А вот и она. Почувствовала, что ли, что я о ней думаю.

– Приводи себя в порядок. Скоро завтрак, – сухо и безэмоционально.

Инесса выкладывает на столик у зеркала расчёску, косметику, средства ухода.

– Руслан выделил денег. Уедет, закажем тебе всё необходимое. Женских вещей здесь практически нет. Это, – кивает на принесённое, – осталось от последней няни. Я хотела выбросить, но вот, пригодилось.

– От няни? – не спешу прикасаться к чужим вещам.

– Да. У Руслана дети. И няню они меняют чаще, чем их отец женщин. Сейчас за ними присматриваю я, пока он ищет подходящий вариант. Не стой без дела. Он будет ждать тебя внизу. И почему-то мне кажется, ты не захочешь, чтобы он разозлился и поднялся сам.

Вот тут она права. Стараясь пока ни о чём не думать, расчёсываюсь, собираю волосы в простой низкий хвост, остальные вещи не трогаю. Слишком личное.

Инесса успевает застелить постель. Скептически осматривает меня. Качает головой. А что? Я сюда не просилась! Можно на меня не смотреть. А лучше вообще отпустить. Я не расстроюсь!

Спускаюсь за ней на первый этаж. А тут и правда есть дети.

– Папа, я сегодня принцесса! – заявляет Руслану маленькая девочка, поправляя блестящую корону в растрёпанных волосах.

– Дурочка ты, а не принцесса! Кто носит корону с пижамой? – дразнит её мальчишка постарше.

– Па-па, – начинает хныкать малышка, – накажи его!

– Я сейчас вас обоих накажу, – рычит Руслан. – И Инессу вместе с вами за то, что не смотрит. Назар, извинись перед сестрой и забери её отсюда. Вы собрались на завтрак в таком виде? Ками, принцессы не едят кашу с волосами. Если ты не причешешься, именно это и произойдёт.

– Я заберу, – вмешивается Инесса. – Пойдём, маленькая, заплетём тебе косички, – едва заметно оттаивает эта ледяная женщина. – Назар, тебя это тоже касается.

– Мне тоже косички? – язвит мальчик и замечает меня. – А это кто?

И мы все четверо вопросительно смотрим на Руслана. Я не знаю, что сказать. Он, видимо, и сам ещё не придумал. Сообразительная Инесса быстро уводит детей наверх. Мне хочется пойти с ними. Я бы сама с удовольствием заплела девочке косички. Не хочу оставаться наедине с её отцом. Как вообще у такого чудовища могут быть дети? Он их украл? Или тоже купил?

– Доброе утро, – губы мужчины расплываются в знакомой мне ещё со вчерашнего вечера улыбке.

Он подходит очень близко. Я чувствую запах его парфюма и благодарю всех существующих богов, что это не горький цитрус. Иначе и эти туфли я бы, скорее всего, ему испортила. А заодно дорогие чёрные брюки, облегающую футболку и модный пиджак.

Дышать рядом с ним всё равно некомфортно.

Руслан сминает мои губы большим пальцем:

– Мне сегодня утром так не хватало этого ротика.

Я не знаю, можно ли чувствовать собственную бледность, но мне кажется, я сейчас ощущаю именно её, с налётом неаппетитного зелёного оттенка.

– И даже не будешь спорить? – усмехается это чудовище. Зверь. В своей голове я буду звать его именно так.

– Воздержусь, – делаю аккуратный шаг назад.

– Правильно. Спорить со мной бесполезно. Я умею убеждать в своей правоте. Закажи себе одежду сегодня. Инесса оплатит. Назар вернётся из лицея, даст тебе планшет. Но сильно не обольщайся. Все выходы в сеть контролируются. Сама понимаешь. Дети, – улыбается он. – Вечно лезут туда, куда запрещено.

– Сколько им? – решаю зацепиться за эту тему, чтоб отвлечь его от себя.

– Камиле шесть, Назару десять. И сразу предупреждаю: тема их матери закрыта. Никаких вопросов. Ясно?

– Да.

Становится вдруг очень жалко этих детей. Такой отец, Инесса и нет мамы. Даже говорить про неё нельзя. Это очень грустно. Но Руслан вряд ли способен такое понять. Зато я опять ощущаю холодное одиночество и пустоту в своей голове. Вдруг я всё же не сирота и у меня где-то есть мама? Очень хочется верить в то, что меня там, в большом мире, кто-то ждёт. Мало ли что сказал Адиль. Верить тому, кто торгует людьми глупо. Но ему я почему-то всё равно верю. Странная…

По лестнице раздаётся топот ног. А ещё маленькая Ками снова плачет. Да так горько, что у меня сжимается сердце. Инесса несёт её на руках. Девочка сжимает в кулачке сломанную корону.

Руслан только тяжело вздыхает. Мне хочется дать ему по голове за равнодушие. У него плачет дочь! Её же надо взять на руки, успокоить. Нет, он стоит. Я уже собираюсь сделать это сама. Руслан не даёт, поймав меня за руку.

– Слушаю, – строго смотрит на сына.

– Она уронила, а я дверью сломал, когда пытался захлопнуть. Случайно.

– Ты специально! – громче рыдает Ками, дёрнув ножкой и ударив Инессу по бедру.

– Стоп! – произносит Руслан, и малышка тут же прекращает истерику. Только крупные слезинки ещё блестят на ресницах.

Он обходит меня, забирает дочку у Инессы к себе на руки. Я, застыв, смотрю на то, как этот человек вдруг превращается в отца.

– Я оставлю Инессе деньги, повезёте Назара в школу, зайдёте в магазин и купите новую корону.

– Какую я захочу? – малышка окончательно успокаивается.

«Манипуляторша» – одними губами произносит Инесса.

– Какую захочешь, – легко соглашается Руслан. – Назар, твоя сестра все ещё ждёт извинений, – строго напоминает старшему сыну.

– Извини за то, что сломал твою дурацкую корону. А за дурочку извиняться не буду! – упрямо смотрит на отца мальчишка. – Почему я должен извиняться за правду?

– Она была не дурацкая, – Ками цепляется за слова, снова собираясь рыдать. У неё даже губка нижняя дрожать начинает.

– Инесса!

Одно его слово и управляющая домом забирает девочку на руки.

– Да! Я хреновый отец! – выпаливает он мне и резким шагом скрывается в соседней комнате.

Я стою и не понимаю, что мне делать. Камила притихла, а Назару, кажется, всё равно.

– Завтракать. И прекратите ругаться. Довели опять отца с утра пораньше. Ты тоже завтракать! Чего встала?

Пропустив Инессу с Ками на руках вперёд, иду следом как раз туда, где скрылся Руслан. В столовую.

Стол уже накрыт. Хозяин дома сидит в его главе, пьёт кофе и смотрит в телефон. Инесса сажает на стул малышку Камилу. Девочка тут же слезает с него и бежит к отцу. Стоит молча, смотрит на него. Он отрывается от гаджета.

– Папулечка, извини нас, пожалуйста, – выговаривает крошка.

А Назар нет. Он к отцу не подходит и даже не смотрит на него. Молча ковыряется в тарелке с кашей.

– Я уже не злюсь. Иди, садись на своё место и поешь.

Девочка убегает, садится за стол и тоже принимается за кашу.

Мне же достаётся место рядом с Русланом. Смотрю в свою тарелку и меня начинает мутить. Рядом с кашей стоит стакан апельсинового сока. Хватаюсь за него и жадно делаю несколько глотков.

– Еда так отвратительна на вид? – усмехается Руслан, откладывая телефон в сторону.

– Ассоциации неприятные, – выдаю я и тут же прикусываю язык.

– Это какие же? – хмыкает Зверь.

Я ещё раз смотрю в свою тарелку на белёсую молочную кашу с кусочком масла и свежими ягодами, уложенными с края.

– С тем, чем ты вчера так тщательно залил мне рот, – отвечаю шёпотом, чтобы не услышали дети, – и я едва не захлебнулась.

Глава 5

Люси

Его лицо искажается очередной усмешкой с лёгким пренебрежением. Меня от этого оскала передёргивает, а ему нравится. Он смакует мои эмоции, зависая взглядом на губах. Смотрит на циферблат стильных часов на широком кожаном ремешке, и мне совсем не нравится то, что я вижу в его глазах. Нервно поглядываю на детей, а они с любопытством косятся на меня.

– Выдыхай. Не успеем, – он быстро допивает свой кофе и поднимается из-за стола. – Назар, – обращается к сыну, – избавиться от неё не выйдет. Можешь даже не начинать. Люси будет помогать Инессе смотреть за вами, пока я ищу няню.

– Она не няня? – интересуется мальчик. – А кто тогда?

– Твоя новая жена? – хмурится Ками.

– Слишком много вопросов, – строго отрезает Руслан. – Я уехал.

И дети ожидают ответов от меня. А я понятия не имею, что им сказать. Развожу руками, показывая, что мы с ними в одинаковом положении. Назар тут же теряет ко мне интерес. Так и не доев кашу, уходит из-за стола. Маленькая Ками убегает за братом. В столовой тут же появляется Вера и молча начинает убирать посуду.

– Вам помочь? – становится неловко за то, что меня обслуживают.

– Нет, что ты, – улыбается женщина.

– Это её работа, – выговаривает вошедшая Инесса. – У тебя своих дел нет? Займись переездом, пока мы с Ками отвозим Назара на занятия.

Вера снова замыкается в себе и работает быстрее. Во мне всё протестует против такого обращения. Мне нравится эта добрая женщина и, наверное, включается солидарность. Меня тоже тут ни во что не ставят. Поднимаюсь, и не глядя на Инессу, начинаю собирать оставшиеся тарелки.

– Я скажу Руслану, что ты игнорируешь мои замечания. Мало мне детей! Еще и подстилку свою на меня решил повесить! Женился бы уже, что ли.

– Знаете, Инесса Константиновна, – передаю Вере собранную посуду, просто не зная, куда дальше её нести, – я сюда не просилась. Не надо на меня кричать!

Неприятная женщина только подбородок выше поднимает и гордо уходит.

– Какая она…, – подбираю слова поприличнее. – Мерзкая и злая.

Вера только украдкой улыбается на мои слова. Не понимаю, как она выжила в этом серпентарии. Но если уж у неё получилось, может и я смогу?

Выдохнув, отправляюсь исследовать выделенный мне этаж. Он неуютный. Комнат много, все они мебелированные, но нежилые. Одинаковая картинка – целлофан, белая ткань, задёрнутые шторы. Пара комнат немного больше остальных, и в них есть те самые дополнительные удобства, про которые говорила Инесса. Решаю выбирать вид из окна, раз обстановка меня никак не трогает.

Определившись со спальней, выбрасываю из неё всё лишнее, переношу постельное белье, на котором спала, и одеялку. Сама не знаю, зачем. Здесь есть точно такое же одеяло, но то уже пахнет мной – и мне капельку спокойнее.

Завернувшись в него, долго стою у окна, не зная, что делать дальше. Бродить по остальному дому не хочется. Страшно обнаружить здесь подвал с цепями или пыточную комнату с мягкими стенами. Мозг подкидывает картинки одну ужаснее другой, и ничего из этого я не могу связать со своим прошлым. Это просто страх.

Закрыв глаза, пытаюсь выгнать его из своей головы. Напрягаю все мышцы, задерживаю дыхание до головокружения. Ну, пожалуйста! Давай. Хоть что-то.

Нет. Темно и пусто, как в сердце у Руслана, если оно у него вообще есть.

В окно вижу, как возвращаются Инесса с Камилой. Малышка бежит в дом вперёд местной надзирательницы.

Решаю спуститься и встретить.

– Смотри, что у меня есть, – Ками тут же подбегает ко мне и хвастается своей новой короной. Она очень красиво переливается. – Как у настоящей принцессы, – шепчет мне малышка. – С камушками.

Беру у неё из ручек украшение и в шоке понимаю, что это не детская пластмассовая игрушка. Это ювелирка!

Девочка забирает у меня корону. Важно надевает её на голову и, дёрнув выше носик, командует:

– Слуга, отнеси меня в мою комнату! Немедленно! – топает ногой и хмурит брови.

– Неси, – усмехается Инесса. – Её величество просят.

– Отец такое поощряет? – удивленно смотрю на женщину.

– Отец откупился от её слёз короной за двести тысяч. Ты сама-то как думаешь? Займи ребёнка, я переоденусь и приду к вам.

У меня не находится слов для ответа. Двести тысяч… Игрушка шестилетнему ребёнку! Неудивительно, что Ками так себя ведёт. Она уже явно знает, как получить от отца то, что ей хочется. Родительскую любовь Руслан заменил понятной для себя валютой – деньгами. Вот и получается, что хоть и отчасти, но мои выводы были правильными. Меня купил, детей тоже покупает.

Подыграв маленькой принцессе, уношу её в детскую. После короны за двести штук, я уже не удивляюсь тому, что вижу. Обилие игрушек, разбросанных по всем поверхностям, огромный шкаф, забитый одеждой, плазма на стене и двуспальная кровать с газовым балдахином.

Ками ничего не желает делать самостоятельно. Я снимаю с неё обувь, куртку и остальную одежду. Достаю разные платья из шкафа, а она только фыркает и крутит головой.

– Ты совершенно никчёмная, – выговаривает сложное слово, слезая со стула. – Всё надо делать самой!

– Где ты услышала такие слова? – понимаю, что это не её.

Она, скорее всего, даже не осознает значения сказанной фразы. Так говорят взрослые в этом доме.

– Инесса так Вере говорила, – со всей детской непосредственностью отвечает Ками, вытаскивая вместо платья кигуруми-единорога. – Это хочу!

Помогаю ей застегнуть замочек на плюшевом комбинезоне, и меня заменяет Инесса.

Заняться снова нечем.

Вернувшись в комнату, дожидаюсь возвращения Назара. Его привозят из лицея глубоко во второй половине дня. Мальчик, так похожий на своего отца, легко находит мою комнату, отдает мне планшет и уходит переодеваться.

Долго смотрю в экран, думая, что искать. Одежда – последнее, что меня волнует. Информация! У меня в руках источник информации, но куда двигаться, я пока не понимаю. Решаю начать с простого.

«Руслан Грановский» – вбиваю в поисковую строку.

И первая же ссылка приводит меня на статью о нём.

«Руслан Аркадьевич Грановский, молодой и успешный бизнесмен, завидный холостяк, ворочающий миллионами и подмявший под себя значительную часть строительного рынка…»

Бла-бла-бла. Сплошные дифирамбы и ничего стоящего.

В этой же статье есть ссылка на сайт его компании. Конечно же, ведущая сразу на страницу с большой фотографией руководителя. Здесь информации ненамного больше. К его ФИО добавляю возраст. Тридцать шесть. Мне это не даёт ровным счётом ничего.

Фотографии. У него их много. Поисковик во вкладке с картинками демонстрирует мне неизменно делового Грановского на встречах, в ресторанах, с женщинами и всегда с холодным, высокомерным взглядом.

Мой взгляд сам задерживается на одном из мужчин. Крупный, темноволосый. Стоит боком. Лицо практически невозможно разглядеть, но мой пульс подскакивает. Я могу его знать? Щёлкаю по фото, разворачивая его на весь экран, и больше ничего не успеваю сделать. Без стука входит Назар. Заглядывает в свой планшет.

– Не говори папе, ладно? – прошу мальчика.

– Смотря что мне за это будет, – забирает у меня гаджет, закрывает все вкладки, а вместо них вбивает название магазина. – На, – возвращает мне планшет. – Я здесь посижу подожду. Сестра достала уже своей короной!

– Назар, – открываю каталог с одеждой, – а что ты хочешь за молчание?

– Я ещё не решил, – забирается на мою кровать в обуви, вставляет в уши беспроводные наушники и утыкается в телефон, всем своим видом демонстрируя, что разговор окончен.

Глава 6

Руслан

– Руслан Аркадьевич, вы просили сообщить, если ваша гостья начнёт искать что-то, кроме платьев.

– И что там? – отрываю уставший взгляд от монитора.

– Ничего особенного. Старая статья в сети, да ваша официальная страница на сайте компании. А потом платья.

– Понял. Свободен, – взмахом руки отпускаю своего главного безопасника. – А, стой, Ворон. Ты сам то нарыл что-то?

– Ищем, Руслан Аркадьевич. Глухо пока. Но мои парни по всем фронтам работают. Самому уже интересно, кто «стёр» девочку.

– Держи меня в курсе.

Кивнув, он бесшумно покидает мой кабинет.

Какое непослушное у меня приобретение. Сказал же, чтобы не лезла никуда. Узнаю. Нет, всё равно решила покопаться. А дальше смотреть не стала потому, что отвлекли, скорее всего. И я буду сильно удивлён, если это не Назар. Мой сын ревнив к своей технике. Дать попользоваться планшетом, да ещё и незнакомому человеку – это подвиг. Прямо как для меня – притащить в дом Люси и даже не подумать, как буду объяснять это детям.

Для секса есть наша старая квартира здесь, в городе. Разумнее и логичнее было бы закрыть девчонку там, но вчерашний день побил все рекорды по спонтанным решениям. Я просто устал, а дети… Может и правда не придётся искать им няню. Выжить из дома Люси у них не получится, она на меня не работает, она мне принадлежит. Придётся привыкать. И, откровенно говоря, даже я считаю, что моя снежная девочка для них лучше стервозной Инессы. Если бы не родственные связи и её многолетний опыт управленца, она давно бы уже жила по прописке в одном из небольших северных городков нашей необъятной.

Сам делаю себе кофе и возвращаюсь к работе. Завтра важная встреча по предстоящему тендеру. Предпочитаю перепроверять всё сам.

– Руслан Аркадьевич, можно? – скребётся в дверь Геля.

– Заходи.

Она просто так не придёт. Умная, выдрессированная, в штаны ко мне больше не лезет и за свою работу держится зубами.

– Вы просили напомнить, что на завтрашнюю встречу вам нужна женщина. Я подобрала варианты на сайте агенства и поставила бронь. До конца дня надо подтвердить. Скинуть ссылки? Посмотрите? Или, как всегда, на свой вкус? – улыбается она.

Женщина. Точно. Про встречу я помню, а дресс-код как-то из башки вылетел.

– Спасибо, Гель. Я был у них вчера сам. Уже выбрал. Если что-то запланировано до конца дня, отмени. Я уеду сейчас.

– Хорошо.

Снова мило улыбнувшись, она красиво разворачивается на каблуках и покидает мой кабинет, аккуратно прикрыв за собой дверь. Всё же иногда от спонтанных решений присутствует не только удовольствие, но и польза. Осознаю, что Люси не впишется в светскую тусовку под видом делового разговора, но так даже интереснее. Заодно понаблюдаю за ней. Может, смена обстановки включит рефлексы, и она что-то о себе выдаст, за что сможет зацепиться Ворон. А дальше он раскрутит и вытащит всю доступную информацию.

Собрав нужные для встречи бумаги, прошу водителя подогнать машину ко входу в здание. К вечеру разошёлся снег и город встал. Плестись мы будем до одурения долго. Успею закрыть ещё пару нерешённых вопросов.

За городом водитель выжимает из тачки максимум и сбавляет скорость лишь на повороте к посёлку. Пробирается к дому. Загоняет машину во двор, едва не врезавшись в выросшего у крыльца снеговика.

Подняв воротник пальто, выхожу на мороз. Снег холодными хлопьями липнет к лицу и волосам. Смахнув его с ресниц, вхожу в тепло. Камин разожгли. Приятно пахнет разогретым деревом и хвоей. Внизу уже никого не видно. Спокойно поднимаюсь к себе, принимаю горячий душ и переодеваюсь. Забираю из комода презервативы, предвкушая очень приятную ночь.

Выхожу из спальни и встречаюсь с недовольной Инессой.

– Что?

– Руслан, твоя п… девушка, отказывается от еды и огрызается. Я согласна сидеть с твоими детьми. Они мне всё же не чужие. Но возиться с твоими шлюхами, извини! Это выше моего достоинства! Должен быть какой-то предел. Уважение, в конце концов. Я не понимаю, – она понижает голос до шёпота, – на кой чёрт ты её вообще сюда притащил? Раньше не возил. А эта дворняжка что, особенная?

– Тебе напомнить, откуда я тебя вытащил благодаря твоей племяннице? Давно ты сама-то стала голубых кровей? – жёстко ухмыляюсь.

– У меня всегда было достойное воспитание, Руслан. А она хамит!

– Это я поправлю. И ещё. Я решил, что мы больше не ищем няню. Научишь Люси всему, что ей надо знать о моих детях. Пусть ищет к ним подход.

– Ты серьёзно? – тёмные брови Инессы ползут вверх. – Все их няни были с высшим образованием, со знанием языков, этикета и…

– Я всё сказал. Будешь оспаривать мои решения – отправлю домой.

– Извини. Нервы. Я всё сделаю, – сразу же успокаивается Инесса.

Так-то лучше. А то раскудахталась!

На третий этаж поднимаюсь если не злой, то раздражённый до зубного скрежета. Проверяю все комнаты на наличие Люси. С этими разборками забыл спросить, куда она перебралась.

Открываю очередную дверь. Снежная девочка стоит у окна, завернувшись в одеяло. Она не оглядывается на хлопок закрывшейся двери и на мои шаги. Только кутается плотнее и переступает с ноги на ногу босыми ступнями. В углу свалены пакеты из фирменного магазина одежды. На ней её вчерашние тряпки, насколько это возможно разглядеть.

Тяну за край одеяла. Она его роняет и тут же кутается в собственные руки. В свете ночника хорошо видно, как Люси дрожит. Необычные, слишком светлые волосы распущены. Они тоже дрожат от её неровного дыхания. Забираюсь рукой под свитер, рывком прижимаю снежную девочку к себе. Её начинает колотить сильнее.

И вот она огрызается? Спорить умеет, да. Но чтобы огрызаться… Не поверю.

Поглаживая её по животу, убираю в бок волосы, касаюсь губами уха.

– Я тебе сказал, что твой выход в интернет должен ограничиться магазином? Сказал, что узнаю, если ты полезешь куда-то дальше? – кусаю её за мочку уха.

Она тихо поскуливает от боли, а я добираюсь ладонью до её груди и сжимаю сосок через тонкое бельё.

– Я узнал, – провожу языком по ушной раковине. Люси передёргивает. – А ещё мне сказали, ты сегодня отказывалась от еды. Почему? – опускаю чашку лифчика, трусь ладонью о торчащий сосок.

– Вчера у меня был плотный ужин. Я не голодна, – её голос дрожит вместе с ней.

– Не предполагал, что моя сперма настолько сытная. Но знаешь, я совсем не против устраивать тебе такие ужины каждый вечер. С сегодняшнего дня в твоём рационе только она и, пожалуй, натуральные соки. Тебе ведь понравился апельсиновый? Ты так жадно пила его утром, – стягиваю с неё свитер и сразу же кидаю к нему лифчик.

Она молчит. По упрямому сопению слышу, как ей хочется ответить, но моя Люси явно не глупа. Вовремя прикусила свой острый язычок.

Разворачиваю её к себе лицом. Прикрывает грудь руками, глядя куда угодно, только не на меня.

– Ужин будет чуть позже. Раздевайся.

Снимаю с себя домашнюю футболку. Люси не шевелится. Вытащив из кармана гондоны и швырнув их на кровать, сдёргиваю штаны с бельём, ногой отшвыриваю их в сторону. Снежная девочка рвано выдыхает и жмурится, зажав нижнюю губу белыми зубками.

Подхожу и сам расстёгиваю ей джинсы. На каждое мое случайное прикосновение она вздрагивает. Хотя бы не спорит. Послушно перешагивает через свою одежду. Светлая кожа покрыта мурашками. Одну ладошку она оставляет на груди, второй ползёт вниз. Перехватываю, убираю в сторону и продолжаю любоваться. Хорошенькая, миниатюрная, гладко выбритая девочка. Это уже явно постарались у Адиля. Создавали товарный вид. Я потом её совсем чуть-чуть под себя откорректирую, и крышу будет сносить основательно.

Обхватив Люси под рёбрами, прижимаю к себе и поднимаю над полом. Она взвизгивает, взмахивает руками и впивается ногтями мне в плечи. На бедре уже остались от них следы, теперь будут ещё там.

Роняю её поперёк кровати. Она тут же сводит ноги и снова пытается закрыть грудь.

– Может не надо? – подаёт жалобный голос.

– Ты, конечно, очень красивая снежная девочка, – развожу её ножки в стороны, протиснув ладони между плотно сжатых коленей и настойчиво надавив, – но я купил тебя не для того, чтобы любоваться.

Глава 7

Люси

Кручу головой в разные стороны, чувствуя, как паника своими щупальцами начинает сдавливать горло. Я же готовилась, настраивалась весь проклятый вечер. Я же знала, что он придёт сегодня и возьмёт то, что ему нужно. Не работает. Ничего не работает. А Руслан словно издевается. Он не торопится закончить. Играет со своей жертвой, как настоящий зверь.

Этот Зверь не даёт мне сдвинуть ноги. Упёрся коленями в матрас между ними и смотрит сверху вниз взглядом победителя.

Запрещаю себе плакать. Сглотнув слюну, сжимаю зубы и тоже смотрю на него.

Безусловно, красивая сволочь. Ярко выраженные скулы, волевой подбородок и проклятые губы, которые так любят издевательски усмехаться, очерчены стильной бородой, переходящей в аккуратную щетину по форме нижней челюсти. Как последний штрих, она делает лицо Грановского не просто привлекательным – хищным, породистым…

– Нет! – вздрагиваю от прикосновения пальцев к своей груди.

Проклятье! Он же сказал, что купил меня не для того, чтобы смотреть! Что он делает? Зачем трогает мои соски?

Грудь покрывается мурашками, становится плотнее, соски темнеют и напрягаются под его пальцами.

Снова кручу головой, разметав волосы по кровати. Гибкое, рельефное тело нависает надо мной. Жмурюсь, чувствуя его член, обжигающий кожу внизу живота. Руслан убирает волосы с моего лица. Звериные ледяные глаза становятся ближе. Задерживаю дыхание при прикосновении его губ к моим. Оно требовательное, дерзкое. Его язык сразу ломится глубже в рот, а пальцы давят на щёки, чтобы я сдалась. От боли размыкаю губы. Он побеждает. Ещё раз…

Целует, кусает нижнюю губу. Она лопается. Руслан слизывает с неё кровь и снова всовывает язык мне в рот. Привкус металла противно обволакивает нёбо. Зверь проводит языком по своей верхней губе и довольно рычит.

Надавив снизу на подбородок, заставляет поднять голову и открыть для него шею. Кажется, сейчас он вцепится зубами мне в горло и разорвёт, как и полагается хищнику.

Меня колотит сильнее, а Руслан продолжает играть, покрывая моё тело болезненными поцелуями. Я сейчас сойду с ума или опять потеряю сознание.

Незнакомые, совершенно чужие мужские руки продолжают пугать и подчинять себе моё тело. Меня бросает сначала в жар, потом в дикий холод. Настолько сильный, что зубы начинают стучать.

– Я не хочу, – сознание пытается сопротивляться, но даже голос уже едва слушается. – Не хочу, Руслан. Пожалуйста…

– Твоё тело кричит об обратном.

– Нет. Нет, это не так, – решаюсь заглянуть ему в глаза.

Зря. Там сейчас проклятая синяя бездна, в которой мне снова становится панически страшно и холодно.

Он заводит обе мои руки мне за голову и, перехватив за запястья, вдавливает их в матрас.

Дёргаюсь.

– Это чтобы ты опять не царапалась, – улыбается он, приподнимаясь и соскальзывая свободной ладонью вниз по моему телу. – Презервативы будут позже. Хочу, чтобы своего первого мужчину ты почувствовала без лишних помех, – и его член начинает давить между моих бёдер.

Уперевшись ступнями в матрас, пытаюсь отползти от него, но Руслан продолжает давить.

«Нет! Я не буду плакать!» – напоминаю себе. – «При нём не буду. Потом. Я справлюсь. Я выдержу это. Он всё равно возьмёт. Он же сказал…» – и расслабляюсь. Полностью обмякаю под его тяжёлым, напряжённым от возбуждения телом.

Он входит медленно. Растягивает. Сначала причиняет дискомфорт, а следом приходит боль, но Руслан не даёт мне быстрого избавления от неё. Он издевается. Наслаждается процессом.

Боль проникает в каждую клетку моего тела. Я теряю связь с реальностью. Не понимаю, где верх, где низ. Всё кружится и плывёт. Губы пересохли, но слёз нет. Я не знаю, как умудряюсь держать их внутри себя. А может их просто выжигает.

Внизу живота горит. Я дышу через рот, стараясь пережить это.

За что он так со мной? Что я сделала в той жизни, которую не помню, что оказалась под этим Зверем?

Хочется умолять его, чтобы прекратил эту пытку, но я не стану. Я нахожу в себе остатки сил и впиваюсь взглядом в бездну его ледяных голубых глаз. В эту же секунду он делает одно движение бёдрами, чуть резче, чем двигался до этого, и спустя последнюю вспышку, больше похожую на атомный взрыв прямо в моём теле, я снова могу дышать.

– Я предупреждал, что буду наказывать, – хрипло дышит в мои пересохшие губы.

Целует их, а я чувствую лишь распирающие меня изнутри толчки, которые отдают в голову настойчивым «бум-бум-бум». Мой пульс больше не пытается подстроиться под ритм наслаждающегося моим телом Зверя. Он хаотично бьётся в только ему понятном танце.

А я смотрю. Руслан же хотел, чтобы я смотрела ему в глаза. Я вижу в них мужское наслаждение и превосходство. Он сегодня победитель. Он взял меня. Наказал, как и желал. Наверное, весь день только об этом и думал.

Его красивое тело напряжено. Под кожей видны идеальные, хорошо проработанные мышцы. Хозяин этого тела явно его любит и заботится о нём, чего не сказать о моём. Моим он владеет теперь в полной мере.

Его движения становятся резче. А мне больнее. Будто он ударяется во что-то внутри меня, и вспышка за вспышкой боль пульсирует в животе.

– Чёрт… – резкое движение назад.

Встаёт на колени, вскрывает блестящий квадратик, подобранный с кровати, и растягивает защиту по своему влажному, подрагивающему члену. Со стоном снова погружается в меня. Я чувствую лишь новый запах. Кажется, это мята.

«Класс. Теперь между ног по крайней мере будет свежо.»

От этой мысли губы сами дёргаются в нервной усмешке. Руслан удивлённо смотрит на меня, замерев всего на мгновение. Тоже улыбается, демонстрируя идеальные белые зубы, и продолжает вдалбливаться своей эрекцией так, что дышать мне опять становится нечем.

Его тело напрягается сильнее, верхняя губа подрагивает. Он прикрывает глаза от удовольствия, хрипло стонет мне в рот, проталкивая в него свой язык. Соприкасается с кончиком моего и кончает. Я чувствую каждый толчок его спермы внутри себя. Меня тошнит. Ещё слишком свежи воспоминания о том, какая она на вкус. Чёртов горький цитрус, которым пахло его тело. От чего меня в итоге вчера вывернуло, я не знаю. Сейчас часто сглатываю, увернувшись от его поцелуев.

Руслан упирается лбом мне в ключицу. Тяжело дышит, а я тихо лежу и надеюсь, что на сегодня всё закончилось.

– Шикарная девочка, – медленно целует меня в плечо, в щёку, снова тянется к губам.

– В магазин возвращать не будешь? – пытаюсь спрятать за язвительностью вновь напрашивающиеся слёзы.

– Нет, Люси. Я оставлю тебя себе.

Он скатывается с меня, но не даёт сдвинуть ноги. Чёртовы пальцы касаются меня между ними. Плавно массируют припухшие складки. Ноздри щекочет запах секса и мяты, оставшийся на моей коже.

– Ты же получил, что хотел. Хватит, – нахожу в себе силы просить.

– Кончи для меня, и так уж и быть, ужин мы перенесём на завтрак, – целует в висок, продолжая ласкать между бёдер. – Расслабься. Можешь касаться меня или даже моего члена. Девочек обычно это заводит.

Я не знаю, можно ли получить удовольствие после такого. Мне больно внутри. Там всё жжёт и наливается кипятком.

Если сказать? Вдруг услышит…

– Руслан, мне было очень больно. Мне до сих пор больно. Хватит. Я не могу, – повернув голову, смотрю ему в глаза, надеясь достучаться.

– Хорошо, – он убирает руку, а затем и ногу с моего бедра.

Поднимается с кровати, смахивает на пол оставшиеся презервативы. Поднимает меня на руки и перекладывает головой на подушки. Подбирает одеяло, ложится рядом и накрывает нас. Двигает моё измученное тело к себе, укладывая голову на плечо.

– Спи, – тихий приказ.

– Ты не уйдёшь к себе?

– Нет. Мне же тебя ещё кормить утром, – посмеивается он, перебирая пряди моих волос.

Закрываю глаза и всё же позволяю одной единственной слезинке вырваться наружу и капнуть прямо на грудь Руслана.

Глава 8

Люси

Выскальзываю из-под его тяжёлой руки, умоляя высшие силы о том, чтобы Зверь не проснулся. Он безмятежно спит, насытившись своей игрушкой. Пусть так и остаётся.

Над деревьями едва сереет небо. Хотя бы немного времени наедине с собой у меня должно быть.

Вспоминаю, где лежат полотенца. На цыпочках пробираюсь к шкафу и очень осторожно открываю дверцу, боясь случайного скрипа петель. Вытянув с полки бежевый махровый комплект, а также банный халат, сбегаю в смежную комнатку.

Бросив стопку полотенец на корзину для белья, открываю воду, повернув кран так, чтобы она сильно не шумела о дно ванной. Смотрю в полукруглое зеркало, висящее на стене. Так жалко себя становится. Глаза дикие, будто я бежала по лесу от погони. Волосы спутаны. На груди осталась пара следов от особенно грубых поцелуев Руслана.

Опускаю взгляд ниже. В зеркале уже не видно, но оно мне и не нужно, чтобы разглядеть немного размазанной по внутренней стороне бедра крови.

Закрыв глаза, делаю глубокий вдох, беря себя в руки. Ничего. Это ведь лучше, чем пойти по рукам.

Так себе оправдание, конечно, только другого у меня всё равно нет. К тому же Адиль был прав. Лучше один Зверь, чем десятки таких, как он или даже гораздо хуже, злее и извращённее. После прошедших суток я могу в красках представить наихудший вариант развития событий. Не хочу в нём оказаться.

Тряхнув головой, забираюсь в тёплую воду. Ложусь, делаю вдох, задерживаю дыхание и ныряю. Хорошо. Тихо. Лежу с закрытыми глазами, пока лёгкие не начинают гореть. Возвращаюсь на поверхность. Отдышавшись, нахожу мыльные принадлежности и смываю с себя мятный запах своего первого секса. Становится легче. Мне даже удаётся расслабиться.

Поднимаюсь из остывшей воды и встаю под душ. Вылив немного шампуня на ладони, взбиваю плотную пену в волосах. Она падает на грудь, щекотно скатывается по животу. Резко открываю глаза, почувствовав на себе пристальный взгляд.

– Руслан… – пульс мигом подскакивает, и я машинально вжимаюсь спиной в прохладную стену.

Совершенно голый Грановский жрёт меня своими ледяными глазами. Судя по эрекции, ему нравится всё, что он видит, и сейчас будет продолжение, к которому я пока не готова. Мне всё ещё дискомфортно и даже немного больно внизу живота. До этой секунды я старалась об этом не думать, но теперь отчётливо ощущаю все неприятные последствия своего первого секса.

– Доброе утро, – улыбается он, шагая ко мне в ванную.

– Я не хотела разбудить, – пытаюсь отодвинуться.

Зверь смеётся.

– Там стена. Ты решила попытаться пройти сквозь неё?

Было бы неплохо на самом деле.

Он встаёт под душ. Скептически смотрит на новенький кокосовый гель и ладонями проводит по своему телу и члену, тоже смывая с себя прошлую ночь.

– Люси, – прижимается ко мне, находит мои ладошки, сплетает наши пальцы и поднимает руки вверх, прислоняя к стене с обеих сторон от моего лица. Прикасается к губам практически неощутимым поцелуем.

– Тебе так идёт это имя. Помнишь, что я тебе обещал, Люси?

Киваю.

Как такое можно забыть?

– Вот и отлично. Знаешь, малышка, я ведь не хочу, чтобы тебя выворачивало каждый раз, когда мой член будет попадать к тебе в ротик. А я люблю, когда мне сосут, так что этот вид секса не станет редкостью. Ты забавно краснеешь… – улыбается он, снова невесомо меня целуя. – Давай не будем портить это охрененное утро твоими капризами. Сделай это сама. Принцип ты теперь знаешь. Обещаю, я даже не стану мешать.

– Ты ведь не предлагаешь мне выбор, так?

– Выбор? Ну почему? Мы можем повторить вечер знакомства, но как я тебе уже сказал, рвота меня не возбуждает. Так что сама.

Он меняет нас местами. Прислоняется спиной к стене и приглашающе кивает вниз.

– Давай же. Я чертовски хочу тебя. Ночью было так мало. Будешь умницей – возьму с собой на приём в город. Наденешь красивое платье, развеешься. Я даже разрешу тебе выпить немного шампанского.

Сглотнув, медленно опускаюсь перед ним на колени. Закрываю глаза и понимаю, что так ничего не выйдет. Открываю. Передо мной те самые крупные вены, что я уже ощущала на языке, и тёмная крупная головка, упорно пытавшаяся влезть мне в горло.

– Люси, – настойчиво зовёт Руслан.

Напрягает мышцы. Его член дёргается навстречу моему лицу. Отшатываюсь быстрее, чем понимаю, что сделала. Зверь недовольно вздыхает, кладёт ладонь мне на затылок и подталкивает обратно. Берёт в руки свой орган, направляет его к моим губам. Стучит по ним головкой.

– Положи на него свою руку и открой уже ротик, детка.

– Ты обещал не мешать, – напоминаю ему севшим голосом.

– Я помогаю тебе решиться. У меня нет времени ждать свой минет всё утро.

Кладу ладонь поверх его руки и размыкаю губы, делая вдох носом. Руслан вводит член мне в рот, убирает свою ладонь, предоставляя мне далее всё делать самой. А я понятия не имею, что делать! Сначала держу его во рту, стараясь не дышать и не смотреть. Сглатываю. Язык сам касается горячей кожи. В этот раз она практически без вкуса и пахнет только мужским телом. По тихому стону Грановского понимаю, что мне надо делать нечто подобное, и ещё раз совершенно неуверенно провожу языком по рельефному стволу.

– Умница. Всё правильно. Смелее, – подсказывает он.

Начинает плавно двигать бёдрами, а я рисую языком странные узоры по доступной мне длине. Ладонь Руслана толкает меня в затылок, задавая нужный ритм. Давлюсь несколько раз. Он даёт отдышаться, требуя, чтобы в это время я ласкала его рукой. Сам толкается в мою ладонь.

Снова в рот…

Меня подташнивает. То ли от воспоминаний о первом разе, то ли от ощущений во рту прямо сейчас. Руслан делает нетерпеливое, резкое движение бёдрами. Член проскальзывает слишком глубоко. Срабатывает рвотный рефлекс. Он гладит меня по голове и снова даёт отдышаться.

– Работай язычком, Люси, – смакует моё имя. – Не отвлекайся. Смелее вылизывай его, особенно головку. Давай же. Я скоро кончу.

Зря он это сказал. Мутить начинает сильнее. Ну, конечно, у меня же завтрак. Желудок жалобно сводит.

Чёрт, я не помню, когда последний раз нормально ела.

Руслан усиливает напор. Переборов себя, стараюсь делать, как он говорил. Вожу языком по горячей головке, надавливаю на выпуклое местечко под ней. Зверь хрипло стонет, сжимает мои волосы на затылке, фиксируя голову, и сперма толчками изливается мне в рот.

– Глотай, – хрипит он.

Я пытаюсь. Всеми силами борюсь с тем, чтобы меня опять не вывернуло. Интенсивнее дышу носом.

– Оближи всё, что осталось на члене, и я отпущу.

Он серьёзно?!

У меня даже глаза широко открываются.

Руслан, тяжело дыша, смотрит сверху вниз. Ждёт.

Обвожу языком всю длину под его довольный стон. Убирает руку и помогает подняться. Прижимает к себе, целует мокрые волосы. За его рёбрами громко колотится сердце. Оно всё же существует. Наверное, чёрное, как уголь.

– Ну вот. Если сама, всё уже не так страшно. Да, Люси?

Молчу, мечтая о том, чтобы сделать хотя бы пару глотков воды. Можно прямо из душевой лейки.

– Ты научишься. Это вопрос времени и регулярной практики. Я пойду собираться. Спускайся в столовую на завтрак. Нам с детьми надо ещё кое-что обсудить.

– Что?

– Твой статус в этом доме. Ты же понимаешь, я не могу сказать им, что привёз тебя сюда, чтобы трахать.

– И какой у меня статус?

– Спустишься, всё узнаешь. И не задерживайся. Сегодня очень насыщенный день. А моё время стоит очень дорого. Ты вряд ли представляешь себе насколько.

Глава 9

Люси

В столовой меня ждёт стакан апельсинового сока и недовольный взгляд Инессы. Я не разбирала пакеты с новой одеждой. Заказала, потому что велел Руслан. Привезли, сложила в комнате, вытащив лишь одну футболку и свежее нижнее бельё. У меня не было сил заниматься разбором гардероба. Все мысли были заняты предстоящей ночью. Да и штаны, в которых меня привезли, роднее. Странно цепляться за вещи, но другого то нет.

Ками и Назар уже тут. Маленькая принцесса в короне, а смурная копия отца опять в телефоне. Наверное, так проходит каждое утро в этой семье.

Сажусь рядом с Русланом. Он двигает ко мне стакан с соком.

– Приятного аппетита.

– Спасибо, – обнимаю ладонями стакан. Сок в нём немного дрожит. Я ещё не отошла и от ночи, и от утра, но Зверю стараюсь не показывать своего состояния.

Маленькими глоточками пью свой «завтрак». Морщусь от кислоты натурального напитка. От него немного дерёт горло, а желудок урчит, радуясь хоть чему-то по-настоящему съедобному.

На дне осело много мякоти. Пытаюсь размешать, взбалтывая стакан, но толку мало. Большая часть так и остается на дне.

– Можно мне ложку? – прошу у Руслана.

С интересом наблюдая за мной, протягивает свою. Благодарно кивнув, забираю, стараясь не касаться его пальцев. Собираю со дна мякоть апельсина, отправляю в рот. Неимоверно вкусно.

Боже, как же хочется есть!

Просить не буду. Руслан обозначил мой рацион на ближайшие несколько дней. Нарываться не хочется. Кто знает, какое ещё наказание для меня придёт ему в голову. И надо бы всё же прогуляться по дому. Вдруг здесь и правда есть пара тайных комнат для развлечений хозяина.

– Ками, Назар, посмотрите на меня, – просит Руслан.

Его сын нехотя откладывает телефон, а дочка забавно поправляет съехавшую набекрень корону. Она гораздо тяжелее пластмассовой. Почему взрослые об этом не подумали? Ребёнку ведь попросту неудобно.

– Я не успел вас нормально познакомить. Давайте ещё раз. Это Люси, ваша новая няня. Она будет помогать Инессе заботиться о вас. Жить будет с нами. Назар, есть вопросы?

– Есть, – кивает он. – Дашь денег на новую видеокарту для моего компа?

– Мы сейчас не об этом. И насколько я помню, апгрейд твоего компьютера делался совсем недавно.

– Ты просто не шаришь, пап. Богдану отец уже купил новую видюху. Илье ещё два дня назад. Мне тоже надо. Что, я как лох буду?

– Сколько? – вздыхает Руслан.

Назар подходит к нам с телефоном, показывает отцу железку стоимостью чуть больше ста пятидесяти тысяч рублей и ещё одну примерно за шестьдесят. Удивленно смотрю на десятилетнего мальчика. Он даже немного переплюнул сестру в своих запросах.

Грановский вчитывается в карточку товара, смотрит обзор. Назар нетерпеливо переступает с ноги на ногу рядом. Кладёт ладонь на предплечье отца. В этом жесте нет ничего необычного. Тактильный контакт ребёнка с родителем. Руслан от него вздрагивает и напрягается. Заметив реакцию отца, Назар аккуратно убирает руку.

– Я подумаю, – озвучивает решение Грановский.

– Ну пап, – обиженно.

– Сказал, подумаю! По цене твоего компа можно купить хорошую машину.

– Зачем она мне в десять лет? – тон маленького недолюбленного ребёнка напоминает его отца.

Я даже пытаюсь представить Руслана в таком возрасте. И не могу. Мне кажется, в его глазах и в десять лет был лёд.

– Ты Камиле корону купил, а мне опять подумаешь…

Опустив голову, Назар забирает телефон и уходит на своё место.

– Корона Камилы стоит дешевле.

– Она ей надоест через два дня! – парирует его сын. – И будет валяться под кроватью. Как всегда!

– Папа меня просто больше любит, – подливает масла в огонь маленькая вредная принцесса.

Руслан вдруг внимательно смотрит на меня.

Что? Что он от меня сейчас хочет? Я должна что-то сделать? А он здесь зачем?

«Да! Я хреновый отец» – вспоминаю его слова.

Отставив пустой стакан, встаю и подхожу к Ками. Инесса опять недовольно поджимает губы. Уверена, решение о моём назначении ей не по душе. Здесь я нравлюсь пока только самому Грановскому и, возможно, Вере.

– Принцесса, – улыбаюсь, присев перед ней на корточки, – зачем ты так с братом? Посмотри, как ему грустно.

И грустно ему не потому, что папа не купил дорогую железку. Назар потянулся к отцу и не получил отдачи. Только раздражение. Малышке этого не объяснить, да и при Руслане говорить такое точно нельзя.

– Ну и пусть, – она дует губы, будто это её обидели.

– Тебе же будет обидно, если брат поступит также? – аккуратно подбираю слова. – Если скажет, что папа тебя не любит, а любит только его.

– Папа меня любит! Он мне корону купил! С камушками! – она стучит ногами по ножкам своей табуретки.

– Конечно, любит, – бросаю быстрый взгляд на Руслана. Он продолжает внимательно за мной наблюдать. – Но слышать такое обидно. Правда?

– Да, – шмыгает носом Камила.

Улыбаюсь, глажу её по мягким волосикам, поправляю опять съехавшую корону.

– Иди, обними братика, – помогаю ей слезть с табуретки.

– Не хочу.

– Не надо меня обнимать, – фыркает Назар.

Руслан усмехается, а я не отчаиваюсь. Это же только первые шаги. До этих детей так сложно достучаться.

– Хорошо. Будем уважать личное пространство. Это тоже важно, – говорю, в том числе и для их отца. – Но извиниться придётся. Ками, просто скажи Назару, что ты не хотела его обидеть. Давай же, – в знак поддержки кладу ладони ей на плечики.

Насупившись, малышка смотрит на отца, потом на брата и немного подумав, говорит:

– Назар, папа и тебя любит. Но меня всё равно больше! – топает ножкой, вырывается и убегает.

Инесса уходит за ней, а Руслан, посмеиваясь, возвращается к своему завтраку.

– Неплохая попытка, – делает глоток кофе. – Назар, можешь заказать видеокарту.

– Это такое доказательство любви? – не выдержав, шиплю Зверю, чтобы его сын не слышал.

– Зато всем понятное. Инесса вызовет для тебя стилиста. Он поможет подготовиться к выезду в город. Я сегодня работаю дома. Меня не беспокоить.

Встаёт и уходит, бросив белую тканевую салфетку в тарелку. Назар убегает вслед за отцом. Ему скоро выезжать в лицей. А я решаю прогуляться. Боюсь, если всё время сидеть взаперти, начну сходить с ума.

До обеда брожу по этажам.

В доме есть спортивный зал, закрытый бассейн с очень приятной, тёплой водой. Сев на бортик, спускаю в него ноги. Я уже посмотрела всё. Много комнат. Некоторые заперты, некоторые пусты. Нашла бильярдную и библиотеку. Крыло персонала и несколько гостевых спален. Так много места. Все стильно, очень дорого, но совсем неуютно. Жизнь есть разве что в детских комнатах.

– Скажи на милость, почему я должна носиться и искать тебя по всему особняку?! – ругается Инесса.

А мне хорошо тут. Я думала выяснить, умею ли плавать. По внутренним ощущениям, да. И вообще вода меня успокаивает. Я бы ещё посидела. Или у камина, но там постоянно кто-то ходит.

– Стилист пришёл. Иди к себе. Тебя приведут в порядок.

Поднимаясь в спальню, я не ожидала увидеть гору одежды на кровати. Мужчина в очень узких штанах и странной свободной рубашке задумчиво смотрит на все купленные мной вещи.

– А знаешь, у тебя неплохой вкус. И есть чувство стиля. Неожиданно.

Разворачивается ко мне.

– Миленькая. Это хорошо, – довольно улыбается он. – Я уже вижу, что надо подчеркнуть, чтобы господин Грановский не отходил от тебя ни на шаг весь предстоящий вечер. Детка, он зубами в тебя вцепится и будет держать при себе, чтобы никто не увёл. А попытки будут. Я гарантирую!

Глава 10

Руслан

Дёрнув рукав пиджака, снова смотрю на часы. Я уже и забыл, как долго собираются женщины. С эскортом всегда проще. Приехал к назначенному времени, забрал готовое, или доставили, куда нужно. Сам создал себе проблему. Но стоит вспомнить, как эта «проблема» хороша без одежды, и становится плевать на всё остальное. В конце концов, я нужен Ольховскому даже больше, чем он мне. Подождёт.

Разворачиваюсь на стук каблуков. Давлюсь собственным вдохом. Дёргаю галстук, ослабляя петлю, в один миг превратившуюся в удавку. Как у пацана в пубертате, рот наполняется слюной, а в штанах становится тесно при виде стройных ног с напряжёнными икрами, открытых лишь до колена.

Как ей идёт это платье. Тонкое, светло-голубое в мелкий белый горошек. Никакого декольте. Грудь полностью скрыта, но при этом я отчетливо вижу её формы, по которым струится лёгкая ткань. Круглый вырез с переплетением белой тесьмы, свободный рукав с широкими манжетами и маленькими жемчужными пуговичками, ремень на тонкой талии к ним в тон придают ещё больше нежности и чистоты этой девочке.

На согнутом локте висит белое пальто, а на ногах туфли на высоком, тонком каблуке, как вишенка на этом воздушном, очень вкусном «торте».

Аппетитные губы мерцают в свете дорогой люстры, глаза стали ещё ярче. И я не могу от них оторваться.

Люси спускается ко мне. Замирает на расстоянии нескольких шагов. Волнуется, но так держится, будто это не её я забирал с аукциона в дешёвых джинсах и простой подростковой куртке.

Подхожу сам. Помогаю ей одеться. Вытаскиваю волосы из-под пальто и вдыхаю очень тонкий аромат духов с нотками летней свежести. Никакой приторности, присущей девочкам её возраста. Ни единой лишней капли. Ровно столько, чтобы внутри меня всё взорвалось, и я подумал, а не послать ли к чёрту этот ужин? Можно же остаться дома и шикарно провести время с ней наедине.

Давно приоритеты не расставлялись таким образом. Даже в вопросах с детьми всегда сначала работа, и я могу найти этому сотню оправданий. Сейчас тоже нахожу, но оно странное настолько, что я спотыкаюсь на низком порожке перед выходом из дома.

Всё так банально. Я не хочу, чтобы кто-то ещё смотрел на неё такую и дышал этим её запахом. Это же моя игрушка. Я купил её себе!

Мысли взрослого, состоявшегося бизнесмена…

«Или ревнивого мужчины?» – подсказывает подсознание почему-то ядовитым тоном Инессы.

Никогда за собой такого не замечал. Я всегда был достаточно уверен в себе, чтобы ревновать своих женщин. Да и в моей жизни была всего одна женщина, которая могла бы вызывать подобные чувства хотя бы из-за статуса «жена». Но и она не вызывала. У нас было что-то совсем другое. То, о чём я запретил себе вспоминать.

Водитель помогает Люси сесть в машину. Я наблюдаю за тем, как правильно она это делает. Непростая девочка… Это в голове у неё пусто, а тело всё помнит. Её явно обучали, и я сомневаюсь, что этим занимался интернат.

Все больше становится интересно, кто и от чего так хорошо её спрятал. И что заставило её бежать.

Постукивая пальцами по подлокотнику, задумчиво смотрю в окно на искрящийся снег, светящиеся вдалеке окна соседних особняков. В салоне тихо играет модная попса, пахнет кожей и… летом.

Снова затягиваюсь этим запахом, в этот раз стараясь распробовать его на вкус. Эта малышка пробуждает во мне животные инстинкты. Я всё чувствую гораздо острее и хочу больше. Её хочу. Дома или здесь, в тачке. Убрать подлокотник, поднять перегородку между нами и водителем и уронить её под себя, смяв это тонкое платье. Забраться ладонями в трусики, почувствовать горячую плоть под тонким бельём. Уверен, там сегодня кружево. И оно уже пахнет ею.

Сидеть становится совсем неудобно, а я продолжаю жрать взглядом её красивые ножки. В машине достаточно тепло, чтобы ей было комфортно, но под моим взглядом светлая кожа начинает покрываться мурашками, которые не могут скрыть тончайшие чулки. Она его чувствует. Начинает глубже вдыхать и порывисто выдыхать. Теребит тонкими пальчиками с прозрачным маникюром серебряную пряжку ремешка.

Не выдержав, беру её за запястье, тяну руку к себе, раскрываю ладошку и кладу на ширинку, сжав сверху своей ладонью. Закатываю глаза от горячей волны удовольствия, а Люси перестает дышать.

– Это ты виновата, Снежинка.

Она поворачивает ко мне голову. Красивые глаза наполнены удивлением и страхом. Думает, возьму её прямо тут?

Я все ещё чертовски хочу этого. И могу. Но не стану. Может быть на обратном пути.

Еще раз крепко сдавив её ладошку на своём члене, отпускаю руку. Она тут же её убирает и, закусив губу, прячет под бедро.

Смешная такая. Щёчки порозовели. Ей вообще не нужна косметика, чтобы быть очаровательной. Её делают красивой живые эмоции, которые скрывать моя снежная девочка совершенно не умеет.

Люси заглядывается на городские огни, пока мы подъезжаем к ресторану. Он сегодня закрыт на спецобслуживание, и на парковке стоят только элитные автомобили. Водитель останавливается у входа. Открывает мне дверь. Выхожу. Мороз здесь чувствуется не так как за городом, но всё равно быстро пробирается под пиджак и рубашку. Зато помогает остудить вскипевшую кровь.

Подаю Люси руку. Она принимает помощь без споров и возражений. Спокойно идёт рядом, позволяя придерживать себя за талию.

Нам открывают дверь. Снимаю с неё пальто, отдаю подбежавшему к нам парню.

– Добрый вечер, господин Грановский. Рады снова приветствовать вас в нашем ресторане, – заученно улыбается девушка-хостес.

Проходим в зал. Сегодня здесь организован фуршет. Мужчины в костюмах беседуют между собой. На них виснут девочки из эскорта, которым заведует Адиль Садер. Лучшие только у него. Он недавно в нашей стране и в нашем городе, но уже успел обзавестись отличной репутацией и забрать себе всех самый дорогих клиентов.

Ольховский заметил меня, но он пока занят, а нам надо пообщаться наедине. Да и понаблюдать за Люси интересно. Я же хотел. Ворон тоже следит. У него свои методы. Мы его не видим, зато он видит всё. Потом расскажет самое полезное.

Мимо нас пробегает официант с подносом. Забираю у него два бокала с шампанским. Один протягиваю Люси.

– Я тебе обещал, – со звоном ударяю по бортику её бокала своим.

Она молча делает один маленький глоток, за ним ещё один. Закрывает глаза, словно о чём-то думая.

– Не нравится? – веду ладонью по её спине и замираю чуть выше поясницы, потому что на неё уже облизываются, а мне по-мальчишески хочется показать, что это только моё.

– Вкусно, – тихо отвечает она, смакуя ещё один маленький глоток дорогого алкоголя.

Ольховский заканчивает беседу, отходит от одного из столов с закусками и направляется к нам, а моя Люси глаз не сводит… с еды! Её следующий глоток шампанского выходит гораздо больше. Она морщится от щиплющих горло и нос пузырьков и напоминает мне очень голодного щенка.

Пора завязывать с её голодовкой. Я показал характер, она тоже. Мне только голодных обмороков не хватает.

– Какое очарование, – выдыхает Семён Валерьевич, облизывая откровенным сальным взглядом мою Снежинку. – Здравствуйте, юная леди, – подхватывает её руку и целует пальцы.

– Добрый вечер… – вопросительно смотрит на него.

– Ольховский Семён Валерьевич, но для вас, юное очарование….

– Всё равно «Семён Валерьевич» – грубо перебиваю я.

– Понял, – он вспоминает, что так и не отпустил её руку.

– Люси, сходи к фуршету, – аккуратно подталкиваю её в спину. – Перекуси. А мы с господином Ольховским пока обсудим дела. Если что, я здесь. Тебя вижу и подойду при необходимости, – обозначаю с двойным смыслом.

Она понимает правильно. Кивает и, допив шампанское, уходит к накрытым столам.

По дороге берёт ещё один бокал. Ольховский занимает меня разговором. Обсуждаем предстоящий тендер и сколько надо ввалить денег, чтобы я его забрал. Суммы более чем большие, но я знаю, сколько в итоге заработаю, потому даже не торгуюсь.

Встаю вполоборота, чтобы удобнее смотреть за снежной девочкой. Она дрожащими пальчиками кладёт в рот маленькую закуску и ест её так, будто это неземное лакомство, вкуснее которого не существует. Запивает соком. Глянув на меня, тянется за следующей закуской – тарталеткой с креветками, проделывает с ней тоже самое. Облизывает с мерцающих губ белый крем или сыр, не знаю, что там было в начинке, и одна треть мужчин, присутствующих в зале, зависли на этом жесте. Люси такая голодная и так увлечена едой, что ни черта не видит, как к ней направляются сразу двое. Старший и «счастливо» женатый сын нашего прокурора, а по совместительству успешный бизнесмен в сфере юридических услуг, а вот второго я разглядеть не могу, по тёмному затылку узнать сложно.

Тут её взгляд устремляется в их сторону, и без того светлая кожа Люси становится бледнее. Она вдруг делает шаг назад и упирается бёдрами прямо в стол.

– Я сейчас.

Срываюсь к ней, но сын прокурора оказывается проворнее и ловит её в тот момент, когда она внезапно решила подвернуть ногу на своём высоком каблуке и упасть. Быстро оглядываюсь. Второй жаждущий её внимания мужчина куда-то испарился. Хорошо. Не до него сейчас.

– Твоя? – улыбается неожиданный спаситель Люси.

– Моя, – забираю у него девушку.

– Хороший выбор.

– Спасибо, что помог, – прижимаю Люси к себе. – Чего ты испугалась? – заглядываю в её дикие глаза.

– Н-не знаю, – заикается она, нервно сглатывая и комкая напряжёнными пальчиками мой пиджак.

Глава 11

Руслан

Усадив Люси на принесённый официантом стул, вкладываю ей в руки стакан воды. Она жадно пьёт, внимательно всматриваясь в гостей. Касаюсь её подбородка, привлекая внимание. На губах осталась капелька воды. Стираю её пальцем, тормознув в себе желание толкнуть его ей в рот. Не время, не место для вновь разыгравшихся сексуальных фантазий.

– Тебе лучше? – нахожу слова для того, чтобы начать разговор.

– Да, спасибо. Наверное, это от голода. Голова закружилась. Хорошо, что рядом оказался мужчина, который меня поймал. Было бы некрасиво рухнуть у всех на глазах.

– Всё может быть… – задумчиво рассматриваю бледную девочку.

Она красиво ушла от темы страха и сохранила лицо перед присутствующими. В том числе и моё. Восхитительная. Пожалуй, единственно верное определение в данной ситуации.

Подхожу к столу, на небольшую тарелку накладываю разнообразные закуски с морепродуктами. Машинально отметил, что она выбирала именно их.

– Держи, – протягиваю тарелку снежной девочке.

– Я сегодня заслужила ужин? – тихо интересуется она. – Или это аванс? – мерцающих губ касается лёгкая улыбка, а в её глазах читаются грусть и голод.

– Определённо заслужила, – вкладываю ей в руки тарелку и раздраженно ухожу, пока не сорвался и не уволок её отсюда, чтобы наказать за острый язычок и колкие фразочки, так точно попадающие в цель.

У меня ещё есть дела, а к ней теперь никто не посмеет подойти без моего одобрения.

Вернувшись к Ольховскому, решаю ещё пару вопросов. Перекидываюсь несколькими словами с помощником губернатора и тем самым сыном прокурора. Без таких связей построить империю практически невозможно. Когда я начинал, у меня был лишь фундамент, доставшийся в наследство. Отец оставил мне опыт, имя и кучу долгов не самым законопослушным людям. Тогда-то я и понял, сколько решают связи. И далеко не всё решается только переговорами. В большом бизнесе много тех, кто понимает лишь язык денег и свистящего рядом с их виском свинца. Об этом мы говорим с одним старым, давно ушедшим в отставку, но не потерявшим влияние ФСБшником, другом моего отца, Рокотовым Геннадием Сергеевичем.

Показываю ему на Люси.

– Девочка с особенностями, – хмыкает Рокотов.

– В смысле?

– Цвет волос, Руслан. Он ведь натуральный? Не похоже на краску, – щурится, чтобы разглядеть получше. – Кожа светлая. Глазки опять же, если присмотреться. У тебя вот тоже голубые, но оттенок совсем другой. А реснички у неё тёмные. Интересно. И красиво. Она тебе нравится, да?

– Мы сейчас не о моей личной жизни говорим.

– А я бы поговорил и о ней. Почему нет?

– Потому что она личная, – ухмыляюсь.

– Ладно, – машет на меня рукой, как добродушный старик.

Этим образом легко обмануться. Его просто опасно недооценивать.

– Попробуй покопаться в наследственности, Руслан, – подсказывает Рокотов. – Возможно, есть какая-то незначительная мутация, которая и делает её особенной. Вряд ли таких случаев много. Что-то, да отследишь.

– Не поможете?

– Нет, – коварно улыбается Геннадий Сергеевич. – Это твоя загадка, твоя личная жизнь. Решай. Я вмешаюсь, если начнут стрелять. Как дети? Давно у вас не был.

– Растут и становятся неуправляемыми.

– Есть в кого. Заеду к вам на днях. Хорошего вечера.

Отсалютовав мне бокалом, уходит общаться с другими гостями. Я всё решил, и мы можем ехать домой.

Люси ждёт меня, медленно попивая шампанское вдали от основной массы присутствующих. Её тарелка с оставшимися на ней закусками стоит на краю стола. Пока иду, пытаюсь рассмотреть девочку с точки зрения Рокотова.

Приблизившись, касаюсь волос снежной девочки. Пропускаю прядь сквозь пальцы. Она удивлённо на меня смотрит. Взгляд пьяный, щёки порозовели. Мой внутренний зверь довольно урчит, снова чувствуя её особенный запах. Здесь ни одна женщина не пахнет так, как моя Люси. Я вдруг понимаю, что хочу посмотреть, как она кончает. Чтобы аромат свежего лета смешался с запахом её оргазма. Это должно быть очень вкусно…

– Тебе хватит, – забираю у неё бокал, беру за руку и веду к выходу из ресторана.

Нам тут же подают верхнюю одежду. Накинув пальто ей на плечи, придерживаю за талию. Люси штормит. Она всё время кусает губы и чему-то улыбается.

– Тебе весело, потому что напилась? – пытаюсь понять её настроение.

– Анестезия, – выговаривает она, слегка запинаясь. – Ты же сейчас захочешь секса, а я ничего не буду чувствовать. Надеюсь…

Её слова, как пощёчина, прямиком по моему мужскому самолюбию. Волосы на затылке встают дыбом. Пальцы сильнее впиваются в её талию через пальто.

К нам выскакивает водитель. Открывает дверь. Грубо заталкиваю Люси в тёплый салон.

– Будешь! – зло обещаю ей, прижав к себе и выдохнув в ухо. – И стонать подо мной тоже будешь! На городскую квартиру, – отдаю распоряжение водителю, поднимаю перегородку и впиваюсь губами в шею девчонки.

– Ай-яй, – хнычет она, пытаясь увернуться.

А я доказываю, что её анестезия ни хера не работает. Сжимаю зубы на мочке уха, провожу языком по кромке. Ладонью пробираюсь под платье. Она резко сводит бёдра, не пуская меня дальше. Жар её кожи будоражит кровь.

Чёрт! Когда я последний раз так хотел женщину? Предохранители перегорели! Положив ладонь ей на горло, поднимаю и поворачиваю голову Люси так, чтобы дотянуться до приоткрытых губ. Этот рот манит меня. Он такой горячий и смелый. Им хочется обладать постоянно. Всем её телом хочется обладать дико и бесконтрольно.

Что там Рокотов говорил про мутацию? Может эта девочка создана специально для меня? Может её тело вырабатывает особенные гормоны, от которых съезжает моя крыша?

Я не могу думать, вдыхая её запах и чувствуя её в своих руках. Такую хрупкую, нежную и беззащитную.

Трахая этот сладкий рот языком, сдавливаю пальцы на горле сильнее. Машинально. Она начинает задыхаться. Это помогает мне прийти в себя. Отпускаю. От расслабленности малышки не остаётся и следа. Нет больше анестезии. Адреналин выжег из её крови тот мизер алкоголя, что успел впитаться. Она трезвая и снова напуганная. Только в этот раз причиной её страха являюсь я.